Книга «Карновичъ Е. П. Родовыя прозванія и титулы въ Россіи и сліяніе иноземцевъ съ русскими. 1886 годъ изд.»; сделана специально для фондов Флибусты. Первая версия этой DjVu-книги (всего книг около 600) была создана на сайте http://rusviv.com и продаётся там за деньги, хотя все произведения той эпохи давно находятся вне авторского права. Для того, чтобы полученный текст книг (а автор проделал большую работу) не мог быть украден и проиндексирован поисковиками, автор сначала распознал дореволюционную книгу, создал текстовый файл, а потом сгенирировал DjVu, но только со слоем изображений без текстового слоя. Нам, флибустьерам, удалось выкачать всю библиотеку с сайта автора, распознать её с...

Книга представляет собой переиздание вышедшего в 1886 году сборника статей известного историка и писателя Е. П. Карновича (1824–1885), посвященных вопросам генеалогии российского дворянства и особенностям титулования. Статьи, носящие скорее характер историко-этнологических исследований и основанные на обширном материале, написаны живым и доступным языком. Переиздание сборника дает современному читателю возможность разобраться в полузабытых или малоизвестных вопросах происхождения и взаимосвязей известных дворянских фамилий России, Польши, Прибалтики и Украины, особенностях обращения и титулования, происхождении дворянских титулов России и их старшинстве, взаимосвязях русских дворянских...

Евгений Петрович Карнович (1823–1885) – выдающийся русский историк и писатель. Автор многих интересных работ по русской истории, он известен также своими беллетристическими произведениями, в которых он описывает исторические события и рисует портреты исторических деятелей, основываясь на реальных документах, письмах и воспоминаниях участников событий. В данном томе публикуются два произведения писателя. Исторический роман «Пагуба» посвящен секретной странице русской истории – «Лопухинскому делу», «заговору» придворных дам против императрицы Елизаветы Петровны. В центре повествования – клубок дворцовых, политических, любовных интриг, жертвами которых стали невинные люди. Основанный на...

«Много было и в Литве и в Польше прехорошеньких девочек, которых звали Юзей, но, вероятно, не было краше той Юзи, которая росла незаметно в доме небогатого, но доброго и честного шляхтича Тадеуша Юницкого, владетеля одного наследственного и двух небольших арендованных фольварков…»

«Кася была девушка лет восемнадцати; прямоте и стройности её стана могли позавидовать любые красавицы Варшавы и Кракова; густая, крепко заплетённая коса высоким бугорком поднималась над тёмными волосами; на смуглом лице Каси пробивался яркий румянец, на щеках её были ямочки, а глазки блестели, как блестят два огонька в бессарабской степи, когда их разведут там в тёмную осеннюю ночь кочевые цыгане около своего табора...»

«Ещё в Варшаве доходили до короля слухи о необыкновенных способностях пётрковских чиновников и адвокатов напиваться на славу, и так как из лиц, бывших при короле, не нашлось никого, кто был бы достоин сесть с этой целью за королевский стол, то Август приказал призвать к себе того из пётрковских обывателей, который считался самым опытным и самым сильным по этой части. Лестный выбор при этом случае пал на одного шляхтича по фамилии Кульчиковского, и он явился к королю...»

«Княжество Северское было в Речи Посполитой удельным владением князя-епископа краковского, а потому, когда на епископскую кафедру в Кракове сел Пётр Гембицкий, то северская шляхта определила отправить к новому владыке двух послов, которые приветствовали бы от имени её князя-епископа и представили ему о некоторых потребностях его княжества. Выбор послов сопровождался шумным съездом местной шляхты. Дружеская весёлая пирушка была необходимым условием подобных съездов тогдашнего времени...»

«Cреди шумного веселья воевода становился вдруг печален и сумрачен, часто он что-то шептал, крутя в тяжёлом раздумье свой седой ус. Молиться он стал ещё усерднее, а каждую среду, пятницу и субботу лежал по несколько часов крестом на полу посреди своей каплицы. Говорили также, что он назначил несколько тысяч дукатов на постройку обширного монастыря… недалеко от другого своего замка, называвшегося Ильговым. Странное дело вышло в этом замке: из него вдруг, по приказанию воеводы, выехала вся прислуга, а между тем в этот замок стал ездить иногда он сам в сопровождении своего духовника и самого доверенного при нём человека – старика управляющего…»

«В числе первых любимцев короля Станислава Августа Понятовского был великий гетман литовский Михаил Огинский. Давнишнее знакомство с королём, одинаковое воспитание, а главное, сходство характеров и блестящее положение Огинского сближали короля с магнатом. При дворе завидовали Огинскому; все старались повредить ему в мнении короля; но все придворные интриги оставались безуспешны, дружба его к гетману была неразрывна до тех пор, пока, без всяких происков вельмож и царедворцев, вмешалась в это дело простая восемнадцатилетняя крестьянская девушка, по имени Эльжбета или Елизавета...»

«История Польши представляет во все времена много подвигов высокого патриотизма. Самоотвержением для блага родины отличались и женщины, а одна из них, о которой мы здесь расскажем, из любви к ней пожертвовала самым драгоценным для женщины предметом – именно, счастьем любимого ею человека...»