Не ангел я…

fb2
Антонов Иванович Александр

Александр Антонов ворвался в поэзию стремительно. Пройдя годы безвременья, накопив за это время эмоции, опыт, сориентировавшись в координатах художественного мира, поэт предстал перед нами настоящим носителем высокого поэтического духа, мужественным писателем и тонким лириком, ощущающим и берущим на себя всю ответственность творца за мироздание.

У Александра Антонова сейчас лучшая поэтическая пора. Надеюсь, что талант мастера поэтического слова приведет его к новым духовным и художественным вершинам.

Максим Замшев, секретарь Правления Союза Писателей России, главный редактор журнала «Российский колокол»

Вместо предисловия

Рожден когда-то в маленькой Дрезне —Туда я и вернусь с последним вздохом.Как жизнь я прожил? Что там врать —неплохоИ «заодно с другими на земле».Мой дед был пулеметчиком в войну,А бабушка – учительницей в школе.Люблю, когда гуляет ветер в поле,Порывами целуя тишину.Родители – те в бабушку пошли:В призвании историками былиИ слишком горячо меня любили.И слишком рано в небеса ушли.Еще был брат. Теперь его уж нет.Я чувствую свою вину пред Богом.И пусть у каждого в пути своя дорога,Они – не заслужили этих бед.А я за них остался. Я – один.Я жить остался – слишком я упрямый.Пусть сам не раз смотрел в лицокостлявой,Но, слава Богу, дожил до седин.Не раз судьбы пыталась рваться нить.И если б ни любовь моя-каприза,Такого многолетнего круизаПо речке жизни мне б не совершить.Коль выпало родиться на Руси —И без наград считай себя героем.Мы здесь столетьями уже такое строим!..Да получается вот – Боже упаси…Читатель мой, на рай не уповай —Готов ли сердцу проявить отвагу?Аз есмь пиит… Я спрятал боль в бумагу!Не жаль себя? Ну что ж, тогда – читай:

Слепая музыкант

Цените каждое мгновенье:

Листок и карандаш в руке,

Строку, мотив, стихотворенье,

Зарю на утренней реке.

Мелодию и размерность слога.

И мысленный полет к звезде.

И жизнь, нам данную от Бога,

Неповторимую – нигде. 

Опять в душе переполох.За что обидели бедняжку?Жаргонное словечко «лох»Я примеряю, как рубашку.Там, где вчера благоухалЦветами яблонь сад весенний,Своим измученным стихамСегодня я ищу спасения.Напрасно длится вечный спор,Дразнящий бытие с сознаньем.Век новый приоткроет створК очередному непознанью.И, неопознанный в веках,С одной строфой лишь в вечномфлиртеБрожу я по земле в стихах —В тревожном рифмо-лабиринте.И не пойму: куда иду?..И разговоры – сплошь раздоры…Все яблоки в моем садуСегодня оборвали воры.
Жизнь – театр: от нищеты – до лоска…И сердца стук – то в ритм, то не в такт.Шестой десяток не схожу с подмостков,Доигрывая свой последний акт.Спустилась ночь – тревожная, густая:Как будто в ней спрессованы века.И стонет моя комната пустаяПод сводами немого потолка.И рвутся нити близости духовной.Хоть волком вой. Хоть филином кричи.Пусть не женой – любовницей греховнойОсмелишься ли властвовать в ночи?
Опрокинулось облачко в речку —Разлохматились космы его.До чего ж нелегко человечку,Если рядышком нет никого…По цветущему летнему лугуШмель танцует, сердито гудя.Позабыть ли сердечку подругу,Если рана свежее дождя?Гаснет солнце, на западе тая.Скоро новая вспыхнет заря.А душа, как калека слепая,Жить не в силах без поводыря.
Слепой музыкант на ТаганкеПоет в переходе метро.Весь мир для него – наизнанку,Где свет – там чернеет нутро.Привычно работают руки,По клавишам пальцы снуют.И голоса чистые звукиО радости жизни поют.Жестянка стоит перед нищим.Не скуп к подаяньям народ —Нет-нет да ударит о днищеНенужной монетки аккорд.Он каждого голосом обнял —Здесь каждый из нас ему зрим!Я многое дал бы за облик,В котором предстал перед ним.От старости или от пьянкиУйду. Но душа не умрет —Слепой музыкант на ТаганкеО ней в переходе поет.
Когда я буду уходить,Смени на хрупкую улыбкуГримасу боли. Счастье зыбко…Не стоит по нему скорбеть.Когда растерянной рукойМеня не обнаружишь рядом,Мой друг, печалиться не надоО том, что я обрел покой.Когда в июньскую грозуДуша потянется к страданьям,Любовь моя, смахни слезуИ улыбнись воспоминаньям…
Мы встретимся с тобой на небесах.В моих глазах уже не вспыхнут слезы,И все твои земные мне угрозыЗаблудятся в тех райских чудесах.Не вспомню уж – вот чудные дела!Никак, опять напьюсь я с сатаною…Я был твой муж? А ты? Моей женою?А может быть, любовницей была?Хоть убегай. Хоть прячься ты в лесах —Напрасен труд. Ведь не обманешьсердца —И никуда уж от меня тебе не деться,Коль встретимся с тобой на небесах…
Астраханская трасса —Ста смертей полигон…За штурвалами асы.Все летят как в угон.Газу в пол до упора.Если выжил – герой.Только брата-шофераТы, смотри, не урой.Прояви состраданье,Если сердце в груди:Не слепи меня дальним,И в подрез не ходи.Тормози – да не резко!Что ж так шины визжат?Не колдобины – фрескиНа бетонке лежат.Колесо – как рулетка!Да венков краснотал…Со времен наших предковЗдесь никто не латалЭтой страшной дороги —Что ни яма, то – пасть!Помогите мне, боги,Не дайте пропасть…Я в огни габаритовМертвой хваткой вцеплюсь.Я вернусь неубитым.Непременно вернусь!Вот Он – крылья расправил —Тот, Кто правит с небес.Мы играли без правил,И не ждали чудес.И не раз на обгонеПо ущербной лунеХолодели ладониНа горячем руле.Только зря надо мною —Всех степей старожил —Той порою ночноюЧерный ворон кружил.Я ли заговоренный?Или Бог меня спас?Или ты – пред иконой —Молилась за нас?Воронья у обочин —Смоляная зола…Видно, ночка не оченьУ тех пташек была.Милый друг, не печалься.Просто – жди. Я вернусь.Астраханская трасса…Непонятная Русь…
Когда помру, клянусь: не будуТебя, любимая, пытать —Ни плеч твоих волшебных чудо,Ни губ, ни рук твоих ласкать.Когда помру, клянусь: не стануДразниться рюмкою вина.Но, жив пока, не перестануС тобою счастье пить до дна.Когда помру, клянись ты тожеМне в гроб слезинку уронить.Никто, любовь моя, не сможетТак нежно боль твою любить.
Сколько пройдено дорог:Взрослым стал уже сынок.Я б пожил еще немного,Да не в шутку занемог.Соберусь в последний путь,Припаду земле на грудь.Разогнались мои кони,Их назад не повернуть.По последнему путиСамому мне не пройти.Позову друзей на помощь —До могилки донести.А как кончат хоронить,Не забуду угостить —До краёв по старым кружкамВина горького налить.Это горькое виноНа погибель мне дано.Как любовь хмельную, пью яЭто горькое вино.Кого хочешь расспроси —Так сложилось на Руси.Ты прости меня, мой Боже,Душу грешную спаси.
В кольце папиросного дымаВо взгляде твоем утону.Прощу, что я не был любимым,И, может быть, даже пойму.Распятием руки раскину, —Господь, отпусти мне грехи:Любовь запоздалую к сыну,Невыплаканные стихи.Не знаю, – я был или не былНа этой кратчайшей из трасс…Что жизнь? Это быль или небыль?Никто не ответит из нас…
Тому при жизни памятник поставлю,Кто тайну смерти сможет разгадать.Но в золоте часов вам не оставлюМинут ночных немую благодать.В того влюблюсь, кто в этом бренноммиреНа циферблате крест перечеркнет,И, боль души отдав заветной лире,Себе, хотя б однажды, не соврет.Но есть ли в мире человек такой,Кто ценит истину дороже, чем покой?
Когда-нибудь я успокоюсь,И прекращу ненужный бег.Склонюсь Всевидящему в пояс,Взмолюсь: прими, прошел мой век.Когда-нибудь я отрыдаю,Отобнимаю, отдышу.Но до сих пор еще мечтаю,Влюбляюсь, мучаюсь, пишу…Когда-нибудь я отболею.Когда-нибудь я отпою.От диких ласк не захмелею,И слез признанья не пролью.Когда-то, вопреки желанью,Я не уткнусь в ладонь Любви.Но ты не плачь. Ты в подсознаньеЛишь имя тихо назови.
Я обожаю все, что мне нельзя:Холодный ветер раннего апреля,Застолье, где бесчинствуют друзья,Их речи, сплошь хвастливые от хмеля.Я обожаю женщин и вино,Люблю коньяк, что вреден для давленья;Порою я покуриваю, но —Лишь в те часы, когда гнетут сомненья.Мне нравятся глаза твои в пленуГустых ресниц – родных сестренокгрима.За что же, Господи, я чувствую вину —Ведь невиновен. Нет измен. Всё – мимо.Я обожаю холод на рекеИ хрупкость льда под сталью ледобура.Я обожаю карандаш в своей руке,Когда меня пытает рифма-дура.Я обожаю добрый, честный взгляд:Он ранит меня в сердце откровеньем.Вот так вот и живу я: наугад —Виной,любовью,женщиной,сомненьем.
Грустишь? Замучили болезни?Забыли все о старике?Послушай, друг, а не полезнейПройтись по утренней реке?И, выпив капельку рассвета,Понять, что жизнь – не за чертой.И благодарным быть за этоСудьбе своей – пусть не простой,Порой не сахаром кормившей,Порой хлеставшей по щекам.Любви твоей святой забывшей,Ходящей по чужим рукам.Потом вернувшейся, холодной,С печалью тихой. По ночам,Густой рябиной черноплодной,Клонящейся к твоим плечам.Опять печалишься о роке,За жизнь уставшем от вранья?Давай, назначь себе все сроки…Вот будет праздник воронья!Не прекращай сопротивляться,Неистовствовать, жить, страдать!Ты слишком стар – за жизнь бояться.Ты слишком молод – умирать.
Куда нам складывать года?Мы их так много накопили,Что, не скупясь бы, уступилиДесятка два. Да вот беда:Ни задарма, ни в счет монет —Никто не хочет наших лет.Зачем нам глупости копить?На эту старую монетуНи индульгенций не купить,Ни милым передать приветы.Но все равно: что ни денек —Полней ошибок кошелек.Кто нам ответит: для чегоМы рождены на этом свете?Мы люди. Только и всего.И подрастают наши детиНе для того ли, чтоб опятьОшибки наши повторять?
Луна зажглась фонариком печальным,Осенний сумрак лижет груди туч,Смешная звездочка, колечкомобручальным,Нет-нет да упадет с небесных круч.Я не один: в гостях – плохие мысли.К визитам их привык уж я теперь;Они тенями хмурыми повисли,И кто-то злой царапается в дверь.Что, приползла, уродина кривая,Не нажралась за тысячи веков?Откуда ты взялась-то, дрянь такая,Что требуешь жаркого – из стихов!Ну, что ты там застыла в удивленье?Таращишь дырки черные в упор.Не испугаешь, адское виденье,Ты – не судья мне. Да и я – не вор.В пути явлений я встречал немало —Не самое ты лучшее из них.Когда б ты только, дура, понимала,Что значит для меня явленье – стих!Оно прекрасней всех других явлений!Ну, что ты там задумала? Твори.Нет! Дай еще хоть сто стихотворений…Все остальные – черт с тобой! – твои.
Взгляни мне в лицо —Через тысячи лет!В знакомых чертах – никогоне узнаешь?Неважно совсем, что меняуже нет…Поверь мне: я – рядом,Когда ты читаешьИсчерканный строчками белыйлистокИ слышишьЗагадочный шепот страницы,И чувствуешь нервом,Как будто бы токПо венам твоим пробежал,Чтобы слитьсяС далеким мгновеньем изпрошлых веков…Взгляни мне в глаза.Вдруг на фото старинном —Откуда ж она проявилась? Слеза…Быть может, ты плачешь?Да нет же. НаивноВ твой век прагматичный,компьютерный векЛить слезы зачем-то.А ты – симпатичный…Взгляни мне в глаза,Ведь и я – человек!Я здесь не старею уже годза годом…Ни жизни, ни смерти —Давно уже нет…А ты мне не скажешь,Откуда ты родом?Кто предки твои, что витаютво мгле,И где они жили на этой земле?..Взгляни мне в лицо.Не пугайся, не надо.Я вижу теперь:Ты себя узнаёшь.Так вот она —Вечности мудрой награда:Постигнуть, что ты никогдане умрешь…И в чертах размытых чужоголицаПочувствовать кровь своегопраотца…
Ворчливый учитель, —Бачурин Евгений, —Стихов сочинитель, —Ты мудрый старик.Недаром же я,Разомлев от волнений,Седой головойК твоей строчке приник.Картин рисовальщик, —Евгений Бачурин, —Судьбы шифровальщик, —Кроссворд для умов.Напрасно всю жизньТак безумно хочу яУкрыться под теньюТвоих деревов.Маэстро гитары, —Бачурин Евгений, —Тебе я не пара, —Мой строгий кумир.Не каждое имяПриемлет твой гений.Не каждого впуститВ аккордовый мир.Струна натянулась.Накал напряженьяКритической точкиПочти что достиг.Вот лопнет струна —И затихнет сраженьеЗа жизниДлиной в человеческий миг.Не в тесной квартире —В космическом мире,Гораздо громаднейМасштабов страны, —Я знаю: мы встретимсяТам, в перспективе,ВдвоемУ разорванной смертью струны.
Еще не рассвет, но уже и не ночь.У ста тысяч звезд батарейки садятся.Пытаюсь предутренний сонпревозмочь.И мысли мои никуда не годятся.Чего там ворчит под капотом мотор?И сердятся за ночь уставшие шины…Давно я родился и с тех самых порНе мыслю себя без дорог, без машины.Из утренних сумерек дышит туман.Вот столько бы деду нагнатьсамогона!.. Я каждую ночь напивался бы пьянИ пел для тебя – да похлещеКобзона!Но вот уж погасли небес фонари,И вырвалось утро из плена тумана.А хочешь – спою я тебе о любви,О чистой любви. О любви без обмана!А хочешь – тебе на подушку лунаПодарком моим упадет – что такого?А хочешь воскликну я: «Здравствуй,страна!Я – Сашка! Я твой гражданинбестолковый!»И пусть до финала осталось —верста, —Заплачет то утро, когда я не встану,Но, жив я покуда, шепчите устаТо имя, что век я любить не устану.
Мне вчера не хватило сотки…А сегодня – хана нутру!Не давайте мне больше водки —Я помру от нее к утру…Пел я песни вчера молодке…А сегодня припев мой – смерть!Не давйте мне больше водки —Не могу на нее смотреть…Я с утрянки не то чтоб кроткий…С перепою трясется рань!Не давайте мне больше водки —Ненавижу я эту дрянь…Я набрался вчера до глотки…Знать, тот корм – не в того коня!Не давайте мне больше водки —Если любите вы меня…

В радуге любви

Живите – сегодня.

Любите – сейчас.

А завтра?.. Наступит —

Так будете рады,

Что можно влюбиться

Еще один раз.

А большего нам

И не надо. 

Что есть любовь? Чуть различимыйшорох,Подслушанный в полночной тишине?Легко воспламеняющийся порохВ не начатой еще тобой войне?Откуда страсть? Из раненого сердцаПодстреленною птицей в синь небес?!Из древнего желания согретьсяНесбыточностью сказочных чудес?И что желание, если не агонияКапризами бунтующей крови?!Пьянящий аромат цветка твоей ладониМне ум застелет шорохом любви.
С утра природа дышит снегом,На лапах елей – рукава.Звучит симфония метели.Быть может, ты была права —И про любовь мы не допели?Ах, Боже! Кругом голова…К чему же лишние слова?Звучит симфония метели.А значит, ты была права.
Есть пять причин, чтоб ты гордиласьмной.Во-первых, потому, что я – мужчина.И пусть я не лирический герой,Но и не трус, – еще одна причина.Причина третья посылает весть.Ее принять без гордости нельзя:Я, как святыню, чту мужскую честь.Любых наград дороже мне друзья.Случается, бываю нелюдим.Прости, родная, есть за мною грех:Четвертую причину – что любим —Старательно скрываю я от всех.Да век – охотник. Возраст – западня.Еще не знаю, где себя сгублю,Но чтобы не забыла ты меня,Есть пятая причина. Я – люблю.
Двенадцать месяцев ведут меня по жизни,И каждый дружески распахивает дверь;Раскрою окна. Ну-ка, солнце, брызниВ растаявший от радости апрель.Апрель-каприза, твой характер тонкийНа шкуре собственной испытываю я:Сегодня родилась моя девчонка,Капризная, как ты, но все ж – моя.Бесись, апрель, слепи тепла лучами,Пугай ветрами, заливай луга…Ты – маленькое русское цунами,Не страшен ты мне больше ни фига.Что толку объявлять войну стихии —С природой спорят только дураки,А я – влюбился! И пишу стихи ей,Хотя и быть им рваными в куски.Я кровью чувств бокал любви наполнюИ выплесну рифмованной строкой:Глумись, апрель, пьяней моей любовью —Такою неумелой и слепой.
Радовался дождик:В середине летаРодился художникИз тепла и света.От травы зеленойНа сыром лугуРодился влюбленныйВ радугу-дугу.И рисует листья,Облака, людей,Окуная кистиВ радугу дождей.Сыплет, сыплет дождикКапельки свои…И живет художникВ радуге любви.
Жизнь прожита. Закат румянит щекиУже не мне, но прочему юнцу,И чудный взгляд красотки синеокойЛукавством льстит не старому певцу.Но этот взгляд я украду – невежда.И в сердце вдруг затеплится надежда.И с сочных губ – мне, старику,не лишний —Твой поцелуй сорву я спелой вишней.

Я живу среди пороков

Наша жизнь – как следы на воде:

Разойдутся круги и растают.

Годы-птицы сбиваются в стаи,

Чтоб взлететь в «никогда» и «нигде»…

Я живу среди пороков,Да и сам я весь – порок.Одинок я одинокийСреди тысячи дорог.И глаза мои калеки —Костылями по ногам.И любовь моя навеки —Еле-еле по слогам.И во взгляде вдруг читаю:«Завтра позабудется».Ни о чем уж не мечтаю —Все равно не сбудется.Ах ты жизнь моя шальная!Не листом шагреневым —В сад вплывает ночь хмельнаяПарусом сиреневым.
Холод выстудил синие стены,Из окна – догорающий свет.Нестерпимей становимся все мыПод стрелой улетающих лет.Мы стареем, как яблоки в кадке;Голос груб, взгляд озлоблен и скуп.И не так уже, милая, сладкиПоцелуи истерзанных губ.Крылья душ, где же вы обгорели?Был высок и прекрасен полет.Неужели, мой Бог, неужелиНаступает последний черед?..
И дни уж не ярки,И ночи не жарки,Скупее улыбки,Глупее подарки.И требует смелостиКаждый пустяк,И женские прелестиДразнят не так…И вряд ли услышу яюности зуд,Когда в поднебесье меняповезут.И вряд ли увижу я дождьи грозу,Но, может быть, ты мнеподаришь слезу?
Когда мы в отчаяньеОт новой беды,К нам радость случайноПроглянет из тьмы.Когда хорошо намИ сердце поет,Какое-то гореСтоит у ворот.Вот так и живем мы.И день ото дняЧего-то находим,Теряя себя.
Ручейками в тучках рваныхРасплескалась лунь в ночи.Стынут запахи дурманов —Луговые куличи.Август пьяненький в окошкоПрислонится лбом к стеклу,И взгрустнется мне немножкоПо ушедшему теплу.Скоро утро брызнет светом,Не разобрана кровать…Скоро жизнь с другим поэтомСтанет ночками играть…
В саду, где розы расцветали,Витали запахи весны.Там вишни, приоткрыв вуали,Смотрели розовые сны.Царила ночь, и невозможноМне было жаль ушедших лет,И только звезды осторожноНа розы проливали свет.Биенье собственного сердцаВдруг ощутил я в тишине —И то ли бесы, то ли чертиВ лицо расхохотались мне…
Мой бедный брат, тебе на небесахУже никто не поднесет бокала.Да мне и самому осталось малоС охотниками пьянствовать в лесах.Мой милый брат, июльскою зарей,Спустя сто лет как ты сыграл безправил,Я – грешный Каин – говорю с тобойС земли, которую навеки ты оставил.Отсюда, брат, как ни прищурь глаза,Как ни взреви белугою морскою,Не видно рая твоего. СлезаОдна лишь заливается тоскою.Любимый мой, легко ль тебе в раю,И видишься ли ты с отцом и с мамой?Я здесь один остался на краюБеды, что люди называют драмой.И, голову на руки уроня,Я проникаю в горя бесконечность.И все же, брат, не торопи меня…Увидимся… У нас в запасе – вечность…
Разбили всё, что только было можно.В лесу любви одни чернеют пни.Ступаем меж осколков осторожно,Чтоб не поранить голые ступни.Ко всем ручьям завалены тропинки.И больше нечем жажду утолить.Ни капельки на сердце, ни слезинки…Ни верить нет желанья, ни любить.
Я в это окошко стучался ночами,Когда приходил на свиданье к любимой.Зачем заложили его кирпичамиИ доски стальными гвоздями прибили?Мы в это окошко сквозь тонкие стеклаГлазами друг другу «люблю» говорили.Под ним – целовались, под ливнямимокли…Какими же юными мы еще были!Куда так спешат наши краткие годы,В старух превращая вчерашних невест?Уж скоро и нам на кирпичном надгробьеПоставят из досок сколоченный крест.
Вы часто счастливых встречали на свете?Конечно, конечно, – запрыгали дети.И юноши тотчас цветком расцвели.Да только вот взрослые взгляд отвели.Как много друзей на ваш зов отзовется?Вся наша деревня! – мальчишка смеется.И юноша к девушке нежно приник.Да только нахмурился грустный старик.Всегда ли к столу доставало вам хлеба?От детского смеха рассыпалось небо.И юность меня позвала на обед.Да вот ничего не ответил мне дед.А долго ли вам упиваться любовью?Да целую вечность, – распишемсякровью.Хотел я у деда узнать про века,Да так и не смог отыскать старика.

Покуда ты есть…

Откровение кисти Творца:

Жизнь – уже неизбежность конца.

То, что ныне нам кажется былью,

Завтра станет руинами, пылью. 

Нам время отмерило годы —как точки отсчета.На лицах дороги сошлиськолеями морщин.За наши деянья —людские грехи и просчеты —Когда-то и намс золоченых воздастся вершин.Но есть еще круг,что для жизни земной нам отмерен.И жив еще друг,что тебя никогда не предаст.И женщина та,в чью любовь ты однажды поверил,Быть может,случайно уронит слезинки из глаз.И значит, ей-Богу,не надо грустить понапраснуО чудных мгновеньях,когда-то испитых судьбой.Покуда ты есть,все, что рядом с тобою, – прекрасно.И все, что прекрасно, —всегда будет рядом с тобой.

Юрию Пашкову

Забелила зима стены города.Снег с утра мотыльком закружил.Если жить на земле, то лишь молодо.Дай же Бог, чтоб ты молодо жил!
То ли осени кружатлистики,То ль глаза мои дрожат —мистика.Сердцу старому нектар —наваждение.Помню только, что октябрь —день рождения.Телефонный ваш «Привет!» —громче крика.Мы не виделись сто лет —просто дико.Закружило нас, как смерч,в ритме тошном.Неужели место встречтолько в прошлом?Молча голову склонюнад стаканом.Зарыдаю во хмелюистуканом.По Москве дождей река —день на убыль.Да узнает ли щекаВаши губы?А душа-то по рубцу —ранкой.Вам замужество к лицу,Янка.Распишусь, что я не псих, —стрёмно.Подарю вам только стих.Скромно.Хоть ты ешь его, хоть режь —на части.Ведь желаю-то всего лишь —счастья!
Пожелаю, чтобы сталоЯвью всё, о чем мечталось.Чтобы сердце не устало.Чтоб любовь с тобой осталась.Чтоб не прозой жить – стихами:Напрямки, напропалую.Вместо воздуха – дыханье…Вместо хлеба – поцелуи…
Живите так, как будто день последнийНиспослан вам с серебряных небес:Любите всех. Молитесь пред обедней.Любуйтесь сердцем на осенний лес.Живите так, как будто у закатаНе будет шансов ваш увидеть взгляд.Живите – как в бою душа солдата:Распахнуто. Наотмашь. Наугад.И пусть сомненья душу не источат…Вот всё, что я хотел вам пожелать.И если завтра бой без вас закончат,За жизнь сегодня надо воевать.

Дом мой – степи да леса…

Что толку в словах —

Они лживы и вздорны:

Пусть сердце рыдает —

Смеюсь и шучу!

На чистом снегу

Белой рыбой озерной

Волшебное имя твое

промолчу… 

Дом мой – степи да леса,То – болотцев сырости.Я за эти чудесаУ жены в немилости.Постучит в окно рассветРучкой золотистою,А меня в постели нет.Я – над речкой чистою.Все оттачиваю слог —Рифмами балуюсь.Все гляжу на поплавок,Да не налюбуюсь…
На Понори, в Белавинских карьерах,Рассыпались колечки островков.Таятся утки в камышовых шхерахПод сводами зеленых теремков.Дождит октябрь. Того гляди —завьюжит,Скует протоки белизной оков.Зачем, и сам не знаю, мне так нуженТревожный мир болотных куликов?От Понори не так уж и далечеЖивет семьей дружище-Игорёк.Закину старый рюкзачок за плечи,Поеду, погощу у них денек.В обнимку с неразлучными стволами,В репейной моли с головы до пят,Мы пронесемся с другом над полями,Где травы песни нам прошелестят.А вечерком мы накачаем лодки,Махнем у костерка по стопарюИ захмелеем. Только не от водки, —Поверьте мне, – я правду говорю.
Утро, солнце, вопли чаек,Безупречна гладь воды:Ветер лодку не качает —Штиль баюкает пруды.Робко, нежно, осторожноТеребит червя карась.Да и жить не так уж сложно,Если строчка родилась.
Прими, Сергей, подарок скромный мой:Стихи французского скандального поэта.Он был, как мы: и грешный, и земной,Но весело умел писать про «это».Жаль, Франсуа не дотянул до нашихдней —Его мы точно взяли б на рыбалку,И он бы молвил: «Ну, Сергей, налей!И расскажи про эту чудо-палку,Которой ты таскаешь окуней».А ты б, Серега, проявил смекалкуИ, нацедив Вийону до краев,Сказал бы так: «Друзья, без лишних слов,Давайте вздрогнем, братцы, за рыбалку!»
Привык я просыпаться с рыбой.В ее холодной глубинеРассвета золотого глыбаВеками прячется на дне.Зачем, случайный гость природы,Уже полвека я ищуРазгадку мудрости восхода,Что золотит бока лещу?Едва лишь робкая зарницаКоснется будущего дня,Я весь в волнении – не спится,Не ждите к завтраку меня.Я, завернувшись в утро лета,Пройду, по берегу реки,Там, где задолго до рассветаТропинки вяжут рыбаки.И, веря в совершенье чуда,Увижу, глядя на восток,Как день, неведомо откуда,Прольется в ближний омуток.Сова вдали, за перелеском,Всплакнет, не знаю отчего.И запоет над речкой лескаСтруною сердца моего.Над перекатом стриж промчится.Плеснется сом – привет бобру!Сегодня что-нибудь случится —И обязательно к добру.
Нам не забыть смоленский ветер,Тропу, истоптанную в грязь.Как будто вся на свете нечистьК чертям на свадьбу собралась.По льду ручьями плюс четыре.И, вперемешку с январем,Летают матерные гири,Плевками кроя водоем.Зачем мы здесь, и что нам надо?По пальцам холод бьет, как ток.Не за безумство ли награда —Над лункой вздрогнувший кивок?Плотвичка ли? Леща ли глыба?Кто притаился там, на дне?Ты слышишь этот ветер, рыба,В своей холодной глубине?Ножом на льду пишу стихи я!И злятся черти все сильней.Сегодня верх взяла стихия.Но мы еще поспорим с ней!

Евгению Ивановичу Шелапутину

Вот 7. Вот 9. Предположим,Солидный возраст. Правда, дед?Но если эти цифры сложим,Получится – 16 лет.Все относительно… Листала,Как ветер, жизнь твои года.Три волоса в прическе мало,А в супе – целая беда.Все относительно на свете,Синицы за окном кричат —Все относительно, коль детиУже баюкают внучат.Тебе 16 – представляешь?Сорок второй, пороховой.Ты письма редкие читаешьОтца. Ведь он еще живой…Солдат – в любой войне – фигура.Но дождь там хлещет из свинца.Уже отлита пуля-дура,Так невзлюбившая отца.И стал ты – Старшим. Все невзгодыКурками ружей взведены.А впереди еще три годаСемьею проклятой войны.Но грянул май! Салют ПобедыСверкал огнями павших душ.И ликовал народ наш бедныйСлезами деревенских луж.Как ни больны войны нарывы,Но жизнь сильнее всех невзгод.И нашей юности порывы —Как свежий ветерок. И вот,Ты мне ответишь, дед: откудаБерет свое начало лес?Любовь пришла к тебе как чудо.А с ней – два ангела с небес.Тревожны в Приамурье ночки.Сосет усталость соки жил.В деревне подрастали дочки,Пока ты Родине служил.И слава Родины гремела,Станками ткацкими стуча.Но где-то, кто-то зло, умелоКовал топор для палача.У зависти большие зубыИ дикий аппетит зверей:Лет десять не дымили трубыВ стране обглоданной твоей.Серьезна рана ножевая.Дай время, дед, ее зашить.Пока мы дышим, Русь – живая!И нам с ней жить еще да жить.Ты слышишь, дед, ночами крики?Жизнь продолжение вершит:Привет тебе от Вероники —Она уж в гости к вам спешит,Чтоб помогать тебе на грядке,С прабабушкой гулять в саду.Скажи мне, Прадед, всё в порядке?Ты со здоровьем-то в ладу?Позволь мне в старость не поверить.Да ты же молодой совсем!Ну разве возраст – 7 и 9 ?Давай махнём за 9, 7………….!

В кресте молящейся руки

Все меньше в жизни наслажденья.

Судьбы изношено пальто.

И даже к полдню, в день рожденья,

Уже не позвонит никто… 

Поздоровайся с листочком,С веточкой и с мотыльком.Завтра Бог поставит точку.Станешь просто стебельком.Улыбайся, друг, восходу,Удивляясь каждый раз, —Сколько ж видел он народу,Что встречал его до нас!Распахни для мира сердце;Хоть и соткан он из ран,Не спеши захлопнуть дверцу,Не надолго он нам дан.
От возраста куда уйти?Дороги сходятся в одну.Все чаще вижу на путиТо злую долю, то беду.Я тороплюсь, спешу, бегу,Сбивая ноги на ходу.И стонет сердце: не могу.Но я иду.Был строен, весел, добр и смел.Язык был остр как меч.Но ничего я не сумелИз этого сберечь.И та, что сердцу всех милей, —Такие, брат, дела, —Меня из памяти своей,Как ластиком, свела.
Песней золотою —Осени уста.Сыпались листвоюВоробьи с куста:Серые комочки —Всех не сосчитать —С кочки да на кочкуТравки поклевать.Зелены ресницыНа краю беды,Где срывают птицыСентября плоды.До чего же жалость,Что тускнеет свет!От тепла осталосьТолько на куплет.Всё короче ночки,Да тесней уют…Серые комочкиЗернышки склюют.
Как ни длинна дорога,Но есть конец пути.Красивых лиц немного, —Я не красив, прости.Зато самокритиченИ даже, виноват,Немножко симпатичен,Хотя и староват.Бываю остр на слово,Зато в поступках глуп.Чуть ошибусь – и сноваВсем докажу, что туп.Как ни питай надежды,А времени видней.Как ни рядись в одежды,А молодость модней.И что бы ни затеял, —Уже не наобум.И всё дряхлее тело,И остывает ум.И хочется согреться,Да как-то не с руки.Давно тропинкой детстваСтоптались башмаки.
Были девчонки разные,Чуть на тебя похожие, —Тушью ресницы мазалиИ улыбались восторженно.Поступью осторожнойВ утро туманно-бледноеВсе уходили в прошлое,Сами того не ведая.Время тревожит память:Даты, события, лица…Снова кого-то оставитьСердце мое боится.Были девчонки славные,Чуть на тебя похожие, —Думал, что постоянные.Вышло, что так – прохожие…
В пространстве времени частичкойбытияБлуждает одиноко жизнь моя,И мирозданию нет дела до того —Живу я чем и создан для чего.В копилку дней, что дал мне Господин,К закату опущу еще один.Да вот беда: чем больше их коплю,Тем сам себе я гибель тороплю.Всё глуше, глуше перезвон монет.Попридержать бы дни… Да шансов нет.И сколько ни подкрашивай седин,Лишь грустно улыбнется Господин.
В доме, куда я был зван на ночлег,Два старика доживают свой век.Чудным узором беседы их длятся —То ль они тешатся, то ли бранятся.В доме, в котором повсюду уют,Два старика одиноко живут.Лишь иногда на побывку к роднымДети торопятся по выходным.Тотчас же дома нарушен покой:Шум молодежи и речи рекой,Гам, кутерьма, за столом – аппетит.И не заметишь, как день пролетит.Хлопнет, как выстрелит, дверцамашины,Вздрогнут в испуге березок вершины.Дня выходного затихнет река.Смотрят в окошечко два старика…
В кресте молящейся руки,В надежде с верой не расстаться, —Мы все пред Богом должникиИ вряд ли сможем рассчитаться.Среди земных мы всех земней,Познать бы всё, проникнутьв суть бы,Где в череде похожих днейТак не похожи наши судьбы.И где нас вихрь ни носил…И с кем мы только ни кружили…Хватило б разума и силОставить след о том, что жили.
Апрельский вечер юн и ласков,Над крышей звездочка парит,И жизнь, как неземная сказка,Мне сердце тишиной пьянит.Касаясь век твоих легонько,Неслышно, не пугая сна,В окошко старое тихонькоКрадется новая весна.Грущу о юности прошедшей,О тех, кто был в моей судьбе,И о живых, и об ушедших.И о тебе. И о себе.
Утро. Рассвело. Над градомДаль безбрежна и ясна.И со мною где-то рядомБродит юная весна.Мне б обнять ее за плечи,Прошептать: на все готов…Да истерлись мои речиО тропиночки годов.
Все прошло. Время сделало дело —Побелела моя голова,Мысль тупит. Тяжело, неумелоНа бумагу ложатся слова.Оглянусь – и далеко-далеко,Чуть заметно для старческих глаз,Вижу: юность мою одинокоДогоняет уставший Пегас.Ах ты, Господи, что ж я наделал?Не успел его предупредить,Что за юностью бегать – без дела!Время тратить да сердце губить.Что ж стою? Иль не жалко коняги?Хоть бы медленней, что ли, трусил…Догоню, подскажу бедолаге,Чтоб не тратил он попусту сил.И, поскольку я в жизни был пьющим,Сам устану, и с ног повалюсь.Притворюсь я мертвецки пьянющимИ из ящика вам улыбнусь.Положите меня под берёзой.Неужели вам жаль, ё-мое?Буду я угомонно-тверёзыйСлушать ласковый шепот ее.
Дождь скользит в засыпающийгород,В холод сумерек вклинилась ночь.Не вчера ли еще был я молодИ влюблен в чью-то юную дочь.Стынут улицы. На тротуарахЗеркала подмерзающих луж.Мне полста. Я почти уже старый,Не Любимый уже, – просто муж.В ночь свиданий под сводами садаМне ли ждать с головою седой?Тихо кружится вальс листопадаНад смешною моею бедой.
Мне от ревности злой не сойти бы с ума.У любви не бывает второго дыханья.Только в августе ржи золотой колыханьеВдруг напомнит, что завтра наступит зима.Мне от ревности злой не сойти бы с ума.На сомкнутых устах не родятся слова.У отвесной скалы нет спасенья для плота.Если кругом от счастья пошла голова —Тормози, не спеши, берегись поворота.На сомкнутых устах не родятся слова.Только Богу известна судьба муравья.Не трудись понапрасну молить о прощенье.Не гони по степи вороного коня.Не тони понапрасну в безумье отмщенья.Только Богу известна судьба муравья…
Грустно. Туманные зориВ речке полощут белье.Из ожиданья и болиСоткано счастье мое.Та нежеланная встречаБлизится день ото дня…Руки положит на плечиИ приласкает меняНе достучит до рассветаБедное сердце мое;Вскрикнет соловушка где-то —Кто-то услышит ее…
Чем старше я, тем легче замечаю,Как быстро день скользит по облакам.И снег, прильнувший мне к вискам,Уже и в оттепель не тает.Из легких тканей зимнего закатаПытаюсь сшить я одеяло снов,И, в нем зарывшись, спит моя любовь,Что не смогла заснуть со мнойкогда-то…Ее ль винить за старческую лень?Себя ли упрекать за невниманье?Где смысл? Не возвратить желаний…Как ночь длинна! Когда ж наступитдень?
В чем смысл течения реки —Его веков, минут, мгновений?Где та бездонность глубины,К которой так стремимся мыПо перекатам откровений?Вот омут, где сокрылась суть.Темно и грустно.И кто отважится рискнуть,И нам укажет верный путь —Направит в русло.Тому видней, где повернуть,Кто нас направил.И мы еще продолжим путьВ игре без правил.И, уплывая от беды,Стихий, сомнений,Оставим на воде следыСтихов, творений.Когда же смерть шепнет: «Умрешь…» —Не забоюсь я.И в морду прокричу ей: «Врешь!»Растаю пусть я,Где ты мой крик переживешь,И свежей капелькой втечешьВ начало устья.
Устал от бедности: не дружат со мнойmany,Не дешевеет хлеба каравай.Пашу, как вол. Да только вот в карманеПо-прежнему – хоть дыры зашивай.Проходит день, мозолями натружен,Среди врагов и истеричных баб.В своей стране я никому не нужен,А если нужен – только лишь как раб.Уехать, что ль, в земной кусочек рая,Где в берег бьет прибойная волна.Но за окном – ночной оркестр мая,И дирижером – пьяная луна…
Небо низкое над Лаосом,В небе россыпи близких звезд.До тебя дойти очень просто,Если в небе построить мост.Зыбок мостик: дрожит, непрочен,Неустойчив, как наш плетень,Но тебя мне увидеть очень,Очень хочется каждый день.И когда он пройдет, измучен,Я по звездам к тебе стремлюсь,И свалиться с небесной кручиНу ни капельки не боюсь.Я спешу через страны и годы,Пока звездный мой путь не угас.Где бы взять сапоги-скороходы,Чтоб дойти до тебя хоть раз.
Меня любила женщина одна.Любила бескорыстно и упрямо.Так может полюбить всего однаНа свете женшина. И имя ее – мама.Под лаской рук я кротким был,как кот.Я замирал рыбёшкою в затоне,Когда волос моих ершистый шевиотКасался нежный шелк ее ладоней.Но в час, когда, расчувствовавшисьвсласть,Готов я был белугой разреветься,Я отбирал у рук любимых властьИ догонял упрыгавшее сердце.Порою я подчеркнуто был груб:В словах – скупым, в поступках —нелюдимым.Ах, мамочка, ну до чего ж я глуп, —Взъерошу поредевшие седины…Я брат родной – озёрной синевы.Взмолюсь на берегу: скажи, сестрица,Ну перед кем мне голову склонить?Ну как теперь за дерзость повиниться?..
Этот мир потерял красоту без тебя —Он суров, необуздан и дик.И твой сын, половину души загубя,Стал ценить каждый шаг, каждый миг.Задождило. Октябрь. Засыпающий лес.Где же майские те соловьи?Может, слезы твоиЛьются прямо с небес,Чтобы смыть прегрешенья мои…Из динамиков крик: «Не прожитьбез потерь». Всё замешано здесь на крови.Что осталось теперь?Полдуши, пол-любви.И в руках – фотографии твои.

Со скоростью света проносится лето

Люблю весенний шум листвы,

Ручья неспешное волненье,

Восход, закат, костра горенье…

Я это всё люблю! А вы? 

Вот и растаяла зима.Ручьи поют полям сонеты,И дружных пташек кутерьмаПередает весне приветы.Даль горизонта, и на нем,Как будто лампочка от тока,День зажигается огнемС розовощекого востока.На Пасху брошу все дела.Проснусь с апрельскою зарею.Звенят в церквах колоколаНад всею Русскою землею.
В ранний час, когда, глазищавытаращив,Утро пожирает фонари,Я, наружу душу свою вытащив,Выхожу встречать восход зари.Там, где тает пелена тумана,Я смотрю, раздвинув зеленя,Как из-под ночного покрывалаВыползает сонная земля.Птичьи хоры, не жалея горла,Тьму ночную прогоняют прочь.До того у них выходит это здорово —Что я сам не против им помочь.
Сегодня солнце, словно шут,Смеется в небе чистом.И лист парит, как парашют,Но без парашютиста.Прищурюсь в солнечный огонь:Глаза – как у японца…И ляжет лист мне на ладонь,Протянутую к солнцу.Кружил он плавно и легкоИ приладнился метко.Лишь в синем небе – высоко —Грустит под солнцем ветка.
Со скоростью света проносится лето.Коротеньких платьицев жизнь коротка.Исчезнет тепло. И не спросит совета.Осенней прохладой задышит река.Сентябрьскими днями захлещетдождями, И северный ветер, не зная стыда,Голодный и злой завихрится над нами,За мокрые пряди тряся холода.И первая льдинка – носочкомботинка —Единственный свой отыграет аккорд.И влажным ресницам расскажетснежинка,Как чист и прекрасен высокий полёт.На белых полянах, рассветами пьяных,Закружатся вальсы серебряных вьюг.Но выплывет солнце.И снова в оконцеВесеннее небо обрушится вдруг!
Брось этот город, поедем со мной.Я увезу тебя в рай неземной:Там вместо улиц – девчонка-рекаНегою сводит с ума облака.Вместо бетона там – своды из крон.Воздух – весенним дождем напоен.Небо высокое там вместо крыш.Едем скорей, соглашайся, Малыш!Может быть, думаешь, я – фантазер?Там вместо окон – глазища озер.Над берегами ресницы березСны стерегут ожиданием грез.Ты мне не веришь? Увидишь сама.Мы там от счастья посходим с ума!Трель соловья вместо рева машинВдруг зазвучит с высоченных вершин.Вечером – ветер застелет постель.Ночью – разбудит тебя коростель.Утром – умоет студеный ручей.Днем – обогреют потоки лучей.В лодку мы сядем, и только вдвоемВ чудную сказку с тобой уплывем.Лодочку нашу теченьем подхватит.Солнцами брызг перекаты окатят.Едем же, милая! Взгляда не прячь.Знаешь, как звать эту сказку?Киржач!
В сентябре по прошедшему летуЛьются первые слезы листвы.И хрустят под подошвой монетыВ одеяле пожухлой травы.Словно в чем-то пред кем виноватаТучка хмурится с синих небес.На осины забрались опята,Из-под шляпок взирая на лес.И горит в безрассудной отвагеОпрокинутый в озеро клен.И никак не понять мне-бедняге:Отчего я так в осень влюблен?
Стекает времени водицаПо тонким стрелочкам часов.Мой друг, нам выпало родитьсяВ краю заснеженных лесов.В краю, где долгие полгодаЦарит хозяйкою зима.Где есть и счастье у народа,Но более – горя от ума.Где улицы, одевшись в зимы,Спешат устроить свой уют.И грустные, как пилигримы,По ним прохожие снуют.Восход румянится с востока;Фабричных труб оранжев дым.Ну разве это не жестоко,Что мне не стать уж молодым…Полгода лед. Полгода стужа.Мороз смеется надо мной.И хлопья лёгонькие кружатНад побелевшею страной.Под Новый год в московских паркахНедолгим гостем зимний день.Под цвет футляра для подаркаНа город взгромоздится тень.Спеши туда, где гул набата,Где строки вдруг сорвутся в крик,Иль линза фотоаппаратаНавек запечатлеет миг.Пусть ночь темна. Но ярки чувства,И дни – свежи и хороши,Когда принадлежишь искусствуХотя бы краешком души.
Гаснут елки в московских квартирах,Осыпаются хвойным дождем.Лютый холод – январский задираЧерез щели втекает в наш дом.Всюду улицы в шубы одеты,Льется белая песня с небес,По сугробам – живые скелетыРаспрекрасных вчерашних принцесс.Вечереет. Нет-нет да засвищетВетерок, накликая пургу.Только стая дворовых мальчишекКувыркается в рыхлом снегу.
Уже вечереет… На улице стынь.Тропинки хрустят от искристого снега.У ветхих домишек нагие кусты,Как нищие странники, просят ночлега.У стога, где летом кузнечиков хор,Укрывшись в траве, стрекоталне смолкая,Теперь расстилается бледный коверДа молча царит тишина голубая.Над крышами кружит дыханье печей,И неба не видно за снежною крошкой.Лишь тусклые лампочки в сорок свечейМерцают приветливо в низких окошках.
Художник-осень красит клёныПод чудный цвет твоих волос.Его художеством пленённый,Я не сдержу счастливых слёз.Сентябрьский дождь рассыпал капли.Смешно нахохлились зонты.Стоим, промокшие, как цапли, —Под хмурым – я, под ярким – ты.Напрасно дерзкое занятиеСебе придумал ветродуй:Лишь жарче на ветру объятия,Лишь слаще жаркий поцелуй.

В сраженьях страсти пленных не берут…

Послушай, как пахнут живые цветы:

Вот видишь цветок молодой?

Это ты. А этот, взгляни, головою поник.

Похож на меня он – такой же старик.

Но верит, что справится с горькой бедой!

Недаром же льнёт он к тебе – к молодой.

Любимая, зачем ты далеко?За что мне наказание такое?Так в небе солнце светит высоко:Не дотянуться до него рукою.Любимая, где молодость моя?Где озорство в твоем пьянящем взгляде?Уже покрылись грустью тополяВ танцующем осеннем листопаде.А помнишь? Море, рыжий апельсин,Над злым прибоем тучка налитая…Уже давно немаленький наш сын,И, слава Богу, внучка подрастает.И взгляд ее такой же озорной —Я узнаю в нем милые капризы.Любимая, побудь еще со мной…Ведь мы еще должны купить карнизы,Чтоб занавесью модною прикрытьСемейный быт от постороннихвзглядов.Я так хочу с тобою рядом быть,Что ты не представляешь… И не надо.Зачем тебе мой тайный слезный мир?Пусть в памяти твоей я буду долгоНемым шутом супружеского долга.Мне не обидно: шут – всегда кумир.Так и не знай, как больно мне молчать,Колдуя ночью над твоими снами.Не стану тебе боле докучать.Спи, милая, рассвет не за горами.
Без тебя мне целый мир не нужен.Ржут турбины, душу осаждя.Словно льдом подернулись все лужиОт того сентябрьского дождя.Положу на руль послушно руки.Зажиганье. Ноги на педаль.Видно, тебе нравятся разлуки,Раз тебя несет в такую даль.Говоришь: там был когда-то Киплинг.А теперь? Тебе пришла пора?Может быть. Но вот герберы сникли.Как они цвели еще вчера!Ночь. Ноябрь. Метель косым курсивомТянет строчки к точке фонаря.Ты права: жить следует красиво.Только расставаться – это зря.Стон шагов по выцветшей квартире.На столе – исчерканный листок.Вроде бы всё так же в этом мире.Только бы вот радости глоток…Стисну скулы. Не поддамся грусти.«Или я не сын своей страны?»Ожиданье – тоже ведь искусство.Как ты там – на Празднике Луны?Здесь – как прежде: тянем до получки.Что ж еще – коль не дал Бог ума?Послезавтра – Годик нашей внучке!Но она не знает, где Мьянма.
Весна запрыгала по веткамВеселым щебетаньем птиц.Опять судьба моя-рулеткаБлестит слезинкой у ресниц.Пальтишко старое наброшу,Дверь на крылечко распахну.И чем тебе я нехороший?Тихонько про себя вздохну.От дождика ночного с крышиСкользит по капелькам рассвет.«Любовь дается людям свыше» —Так говорит мой друг-поэт.И я с упрямством идиотаВ тебя влюбляюсь на века,Но снова крылья самолетовТобою дразнят облака.И гнев кипит во мне – как в звере,И страсть в крови моей рычит,Но Станиславского «не верю!»Всем существом твоим кричит.Как объяснить, что счастье рядом,Мой человечек дорогой?Чем доказать, что мне не надоЛюбой красавицы другой?В края кокосового рая,Туда, где тени голубы,Московский ветерок, играя,Не донесет мои мольбы.Но где б ты ни пыталась скрыться,Пока не перестану жить,Я буду за тебя молиться,Чтоб научилась ты любить.
Март растает капелькою звонкой,Стукнет в подоконник ноткой «си».Заискрят иголочки на елках.Шевельнут хвостами караси.Засинеет небо высотою.Заслезят проталины в снегу.И опять твоею красотоюЯ налюбоваться не смогу.Дотянусь до солнышка рукою.Разбужу весеннюю капель.И пойду послушно за тобоюВ день рожденья твоего – в апрель.
Это мой любимый праздник,И неважно – почему…Слышишь, маленький проказник,Я кричу тебе в Мьянму.И про то, что свято верю,И про то, что я люблю,И про то, что я апрелюВсе надежды подарю.Скоро лето земляникойРазбежится по лесам.Знаешь, друг мой, ВероникаС детства склонна к чудесам.Сон рисует мне картину —Вот художник-хулиган:Ника обнимает Тину,Отнимая чемодан.Сны сбываются в апрелях.В ожиданье милых глазВ двух коротеньких неделяхОчень долог каждый час…
Тишина и покойВ доме старом моем.А когда-то с тобойЗдесь мы жили вдвоем.Ты опять далеко,И я снова один.Это так нелегко —Сам себе господин.За окошком сугробы —Всё живое губя.Но я выживу, чтобыДождаться тебя.
О чем, любимая,Грустишь ты на обложкеЕдинственной книжоночки моей?Ну, приоткрой глаза,Хотя б немножко,Чтоб я проник в мир юности своей,Где тыВладела сердцем без остатка.Но ты все спишь…Твой сон,Как в детстве, сладкий.И я боюсь тебя случайно разбудить.И, тихо прикрывая в спальню дверь,Крадусь неслышно,Словно дикий зверь,Вдруг пожалевший дремлющую жертву.В гостиной нашей —Завсегдашний гость.Ты звать его привыкла«Милый хаос».Я не ревную и не скалю злость.Пусть немцы дом свой называют «хауз»,Где властвуют капризы чистотыИ чисто европейского порядка.Но ты все спишь…Спи, милая. Сон сладкий.А хаос, что же,Ладно, пусть гостит.Я думаю: он нас с тобой проститЗа недостаток должного вниманья.На спинках стульевСмятая усталостьТвоей рукой забытого белья.Кто знает, Друг мой,Сколько нам осталосьВсе это называть «моя семья,Мой дом, моя квартира, мой…».Но ты все спишь…Ни город, ни полмираНе жалко мне отдать за этот миг.И пусть теперьСмотрюсь я как старик,Случайный гость среди чужого пира,Но все еще позвенькивает лира.И только из душиУже не шепот —Крик.
Опять апрель раскрыл на веткахпочки.Аккордами ручьев звенят поля.И пусть я не дошел еще до точки,И не допета песенка моя.Еще живу, пускай и небогато.Но где-то, в недалеком далеке,Неясно обозначенная датаЗапряталась у Господа в руке.Еще пою, хотя гораздо реже.Еще пишу, хотя совсем не то, —Старею. Мерзну, кутаюсь в одежды,Весной не вылезая из пальто.На радости скупее отвечаю.И ревности не так остра игла.И по утрам все чаще замечаю,Где новая морщинка пролегла.Богатство слов разменяно на евро.И голова – как налита свинцом.Кустарник снов меня уводит в дебриИ до утра царапает лицо.Я вижу юность – дворик, школу,парты…Всё предо мною, будто наяву.Еще не знаю, как там лягут картыИ что я всех своих переживу.Еще не знаю, что влюблюсь навеки.До боли, до отчаянья влюблюсь.И что погасну в этом человеке.И вновь – однажды – в нем жезагорюсь.Сколь ни хитры мы, но мудрей природа:Из нитей-дней плетет веревки пут.И вряд ли мы умнеем год от года —В сраженьях страсти пленных не берут…Да где мы только за любовь ни бились?!Но милостив Всевышний: всё простил.Мы так усердно за грехи молились,Что Бог на землю ангела спустил.И он явился – синеокий, милый.Чуть удлиненный головы овал.Я ангел ваш, сказал он, но – бескрылый.И бабушкой своей тебя назвал.Была зима. И в белом снежном кругеВдруг роза золотая расцвела.И я забыл про все свои недуги,Когда ты Ничку на руки взяла.Живу в надежде, что еще поправлюсь.И о спасенье молится душа.Как жаль, что я теперь тебе не нравлюсь.Для бабушки – ты слишком хороша!
Не по плану я живу,Мне расчеты не по нраву,Не по здравому умуИ, увы, не по карману.Не скажу, что я богат,Но и в бедность не впадаю,Потому что, виноват,Разгильдяйством не страдаю.Я работаю, как вол.И дерусь, как лев: отважно.Главное в команде – гол.Кто забил – не так уж важно.Пусть живу не по уму,Но я счастлив настоящим.Если завтра, вдруг, в тюрьму,Послезавтра, точно, – в ящик.И доколь еще в душеРифма колет до печенок,Буду только хорошейВыбирать себе девчонок.И пока еще копчуЭто небо голубое,Жить по-прежнему хочуНе по плану. Но – с тобою!
В этом мире, под луной,Что ни делалось со мной!..Из какого только лесаНе выглядывало беса.И пока искал я суть,Ох и вился этот путь…Спотыкался я о камниИ в болоте вяз по грудь.Не твоя ль, душа, винаТам мне раны зализала,Где любви моей ценаВ прейскуранты не влезала?В этом мире, под луной,Прожил я одной тобой.А любовь моя святая,Неуемная такая,Все живет, как ни крутись,Все пытается спастись. Разве есть в тебе спасенье?Хоть сто раз перекрестись…Не твои ль, сердечко, мукиТам, где жизни еще нить,Вопреки любой науке,Не дают мне разлюбить?В этом мире, под луной,Ты побудь еще со мной…
За эту женщину я жизнь отдать готовНе потому, что названа женою,А потому, что в поле нет цветов,Прекраснее того, что сорван мною.Не ангел я. Пусть Бог меня простит.Пред Господом грехов своих не скрою.Но для меня лишь звездочка блестит,Зажженная Господнею рукою.И в ночь, когда свершится Высший Суд,На небесах – где звездочка блестела —Пусть душу мою ангелы спасутЗа то, что не грешна она, как тело.
Я придумал тебя из весенней зари,Из распахнутых настежь рассветов,Из мгновения страсти, из ночи любви,Из шекспировских вечных сонетов.Я придумал тебя из утраченных чувств,Что забыть до сих пор не могу я,Из искрящихся глаз, из пылающих губ,Что сгорают в огне поцелуя.Я придумал тебя из июньской грозы,Из аккордов рассерженных капель,Из последних свиданий, из первойслезы,Надрывающей душу, как скальпель.Я придумал тебя и твою красоту.Я поверил в тебя как в Причастье.Я впустил тебя в сны, в ожиданье,в мечту,В золотую несбыточность счастья.Ну и пусть ты смеешься опять надомной:Вот мальчишка – затеял игру, мол…Разве солнце всходило б над этойземлей,Если б я тебя не придумал?
Эту женщину я ненавижу.Презираю прищуренный взгляд.Как мальчишка – под ежикподстриженЕе дерзких духов аромат!В этой женщине, стройной и гибкой,Вместо крови – соблазна река.Ненавижу я Вашу улыбку,Ваших платьев атласных шелка.С этой женщиной – злойи капризной —Мое сердце совсем не в ладу.«Ненавижу!» – совру Вам прижизни.«Обожаю… » – признаюсь в аду.

И захочется водки и немножко любви

Ярок мир – покуда молод

Разноцветием огней!

Близок друг – покуда дорог

Бескорыстностью своей.

Моему другу

Мише Спетницкому

Мой милый Друг, в свои полстаНам не начать уже с листа.Да это и не надо,Жизнь – не из шоколада.Доволен ею мало кто —Откроюсь тебе честно;И всё ж мы любим жизнь за то,Что жить в ней интересно.Лет пять назад, иль даже больше,И я прошел сей юбилей.Хороший мой, живи подольше!Будь в добром здравье, не болей.Мой верный Друг! Свои полвекаТы – это правда, видит Бог, —И был прекрасным человеком,Да и сейчас совсем не плох.В свои полсотни, Друг, годовТы столько оттоптал следов,Что, если вместе их собрать,До вечности рукой подать.Но мы не вечны. Мы не боги.Признаюсь, Друг мой дорогой:Покуда носят меня ноги,Всегда хотел бы быть с тобой.Среди родни, в кругу семейном,Не корысти-старушки для Прими,Дружище, поздравленья!Без поцелуя, без рубля,Без сантиментов щекотливых,А просто так: с души моейСлетела стайка торопливыхПушистых строчек-снегирей.Давай и дальше жить по чести!Пусть этот путь и не простой…Давай, мой Друг, с тобою вместеШагнем в две тысячи шестой.

31 декабря 2005 года.

У меня друзей – по всей России!..Где же мне на всех любови взять?Может, чувства старые сносились —Что не в силах каждого обнять.Всё тяну, как попрошайка, рукиВ Астрахань, в Камчатку, на Таймыр.Все скитаюсь по дорогам – в муке —В свитерке, затасканном до дыр.Господи, как мне их не обидеть —Где-нибудь, в пути, не помереть!Все спешу я каждого увидеть.Все пытаюсь к каждому успеть.
Ну-ка, душу нараспашку!Пусть сияет в море света.Подниму-ка я рюмашкуЗа любимого поэта;Опрокину ее с ходу:Пусть живет себе сто летСлава русского народа -Замечательный поэт!В горло мне вино прольется,Доберется до крови.Как Бояринов смеется —Не смеялись и цари!Знать, не все на свете зыбко.Знать, еще продлится век,Если светится улыбкойЭтот милый человек.
Никогда ни о чем не жалей.Все расписано в жизни у нас.Все по разу дается нам в ней.Каждый дождик, и то только раз.Только раз нам дается любить.И рождаемся мы только раз.Только раз на земле тебе жить.Только раз, милый друг, только раз.
Спасибо тебе, лето,За радость бытия.За то, что среди светаЕсть до сих пор и я.За то, что солнца пляскиРасплавили асфальт.За то, что в жизни сказкеДуша звучит как альт!Спасибо тебе, лето,За красотищу ног!Любой мужик от этогоПоэтом стать бы мог.Спасибо тебе, мода,За танец живота!В хорошую погодуРождается мечта.За эти дни и ночкиСудьбу благодарю.Я напишу две строчкиИ другу подарю.И с Витькой мы за ПетюПо беленькой нальем.Не зря же мы на светеНа беленьком живем!
В ручьи болот – не по дороге —Пойми нас, Боже, и прости,Который год уносят ногиМоих друзей от старости.Мы – мужики, а не пижоны.И, по привычке мило злясь,Который год нас терпят жёны,Тайком, конечно же, гордясь.Наш голос хрипл, но души – звонки,А жизнь – каприз, как ни крути:Не зря глядят на нас девчонки,Которым нет и двадцати.Мы фантастически богаты,Когда, дразня болотный гнус,Вдыхаем утра ароматы,Туманы пробуя на вкус.В задорных песнях коростелейМотив, как жизни наши, прост.Мы не умрем в своих постелях,Мы птицами взлетим из гнезд.Нам не закиснуть напрочь дома,И старость в креслах не начать.Нас позовут раскаты громаРожденье молнии встречать.
Снова мы на болоте —Я и друг мой со мной.Мы сегодня в пролете —Хлещет дождь проливной.Мы устали, как звери.Мы промокли насквозь.И гребем еле-еле.Бог поможет, авось.Днище старенькой лодкиЗаюзит на мели.И захочется водкиИ немножко любви.До родного порогаДоберемся вдвоем,И опять в путь-дорогу!Только чуть отдохнем.Только шмотки просушимУ горячей печи.А рыбацкие душиИ так горячи.
Мои друзья живут среди чудес.Из волшебства там сотканы мгновенья.Там пеньем птиц с утра разбужен лес —Изысканное Божее творенье.Полян зеленых сочные коврыНе тронуты заезжими ступнями.Лишь старший братик молодой травы —Ручей лесной – струится между пнями.Там хвойный воздух – самый мудрыйврач —Всех исцелит дыханием покоя.Друзей моих из города КиржачБлагослови, Господь, Своей рукою.

Н. Даникову

Два гения собрались за кружкой пива.Один – поэт, во всем же прочем —ноль.Зато он врать умел, и так красиво,Что в кружках испарялся алкоголь.Другое гениальное создание —Любимец женщин и властитель трав —Хмелевшему поэту в назиданиеКричал сурово: «Ты, поэт, не прав!Учти, поэт, пить следует красиво!А у тебя в характере изъян.Мы пьем всего по пятой кружке пива,А ты уже почти что в стельку пьян».И вся корчма дрожала от накалаРагоряченных спорщиков двоих.И кружки заменялись на бокалы,И в терпкое вино вливался стих.Два гения спорили в присущей имманере.И зал, развязки жаждущий, притих.Но, слава Богу, не было СальериНи одного из спорщиков двоих.

Вина и музыки!

Как прожить бы напрямую,

Не любя и не ревнуя,

Притвориться дураком

И не думать ни о ком? 

Заходи, гуляка-ветер —Нараспашку моя дверь.Прожил я свои две трети.Что осталось мне теперь?Завтра крякнет смерть-старуха:Зажился, ядрена вошь…Жизнь – такая заваруха,Ни черта не разберешь!Залетай же, друг, в заимку —Веселее жить вдвоем.Посидим с тобой в обнимку,Поллитровочку допьем.
Вина и музыки! – воскликнула душа,В восторге захмелевшая не в меру.И ты купила рыжую герберу,К себе самой любовию греша.Сияла ты, как солнце поутру,С простертыми над всей землейруками.А рыжая дразнилась на ветруБесстыжими своими лепестками.
Приоткрою дверцуВ лепестковый рай.Что тебе по сердцу?Хочешь – выбирай!Там – тона фиалки.Здесь – рассвета тень…До чего же яркийЭтот летний день!Сыплет дождь-проказникКапельки в цветы,Потому что праздник,Потому что – ты!
День прозрачен, свеж и чист.По лугам – ручьев дозоры.В синем небе майский листТкет зеленые узоры.Во хмелю ли я уже?Вижу то, что не бывает:Пара крохотных стрижейОблакам края сшивает.Залюбуюсь на портных,И колючкой из бурьянаДорисую этот стих.Докажи потом, что спьяну…
Стар я стал – и девушкамне нравлюсь.То ль стихи мои нехороши?Напишу в надежде, что прославлюсь,Что-нибудь такое – для души!Заверну листочек тот в газету.Прихвачу пол-литра налегке.И зайду к известному поэту,Что живет совсем невдалеке.Похвала всегда была в почете.Скажет мне Бачурин – старый лис:«Знаете, Антонов, Вы растете.Даже очень. К сожаленью, – вниз».
Вечер в рощу опустился.Зной растерзан ветерком.Я опять, как черт, напилсяИ не помню ни о ком.Растянусь по всей поляне,Чтобы слаще мне спалось.Ничего не надо пьяни —Только б солнышко лилось.
Синеокая речонка.Кучевые облака.Познакомимся, девчонка?Вот тебе моя рука.Дождь, ударник-самоучка,Джаз сыграет у пруда.Ты по паспорту мне внучка,Не заглядывай туда.День рассыплется по лугуСтебельками сочных трав.Обниму-ка я подругу,Может, в чем-то и не прав —Только робко вздрогнут плечи…Я тебя, душа моя,Уведу в июньский вечер,В васильковые поля,Где дурманом пахнет клевер.Заласкает сердце лето.Ах, не вредно помечтать:Я с тобою до рассветаСтал бы звездочки считать.
Кто поэту дом построит?Что за блажь – смешна цена!Да меня любой устроит,Как девчонка – пацана.Кто порадует поэтаВозведением стропил?Не за звонкую монету,А за то, чтоб не запил!Кто мне сердце успокоит?Кто меня оценит? КтоЗа поэму дом построит?Отвечают: «Конь в пальто».

Светлане

Ода реинкарнации

Когда настанет жизнь иная(Как прошлой жаль: до боли скул!),Будь осторожна, дорогая,И берегись морских акул.Небытия минуя глыбу,Поправ все правила игры,Я превращусь в большую рыбу,И приплыву к брегам Литвы.Зубами щелкая игриво,По морю стану я кружить.В прибрежных отмелях заливаНачну я кошку сторожить.Не надо, милая, бояться,И поутру, часов так в шесть,Ты приходи на пляж плескаться.(Ах, как же я люблю поесть!)Беги по берегу вприпрыжку,Скорее лапки суй в волну.(Как аппетитна шалунишка!)Так, так, еще смелее, ну!Как кроток взгляд, как милы ушки,Как нежен шерсти шевиот!Ну вот, вошла уже по брюшко.Сама, сама ко мне идет.Ее осанка, благородство —Вершина самых сладких снов!Прости, Господь, мое уродство,Прости мне ужас злых зубов.Нет основанья для кручины.Финал и будничен, и прост:Всплывет акула из пучиныИ схватит кошечку за хвост.Мяукнет нежное созданье,Закатит глазки к небесам —Метаморфозы мирозданья!..Зачем мы верим чудесамИ тщетно предаемся лире,Вверяя ей свои мечты?Увы, не вечны в этом миреНи мы, ни рыбы, ни коты…Когда настанет жизнь иная,Будь осторожна, дорогая…

Из зеленной тишины я сошью тебе наряды

Цок-да-цок – каблучки по дорожке…

Затаится мой слух, будто вор…

Ах вы, дерзкие женские ножки,

Что судьбы роковой приговор…

В полночь, к Празднику Луны,Приходи, моя услада.Из зеленой тишиныЯ сошью тебе наряды.Разодену в кружева —Не сыскать нигде спасенья.Пусть не ждет меня женаЭтой ноченькой весенней.До утра, в чужом саду,Нам с тобою миловаться.Если что и украду —Никому не догадаться…
Был вечер в Лаосе. Остыла жара.Усталое солнце разнежилось в водах.Дитя первозданное вечной природы —Чампа – берегами лениво цвела.Был вечер, и теплый тропический ветерЗаигрывал с НЕЮ в раскрытом окне,И длинные пряди, спадая на плечи,Ласкали друг друга на гибкой спине.Смеркалось… Мгновенье – и все,что осталось, —Над кронами пальм загустевшая синь.Той бархатной ночью – о чемни мечталосьС восточной смуглянкой по имени Тинь!
Ты умеешь целоваться?Научи-ка и меня!Надоело мне слонятьсяПо засохшим ильменям.В твой далекий край калмыцкийЯ приехал неспроста.Да простит меня синицаЗа соленые уста.По степи гуляет ветер.Что случилось – не пойму:Этот день настолько светел,Что и солнце ни к чему.Чую, ждет меня засада.Верь, синица, не солгу:От раскосого ли взглядаСвой каприз уберегу?Пой же, пой, моя услада —То ли сон мне наяву?Мне ведь много и не надо.Я же песнями живу…
Разбрелось по весеннему небушкуБелоснежное стадо овец.Да влюбился я в юную девушку,Хоть и сам я совсем не юнец.Рассыпал ей признания вздорные,Плечи хрупкие обнимал.Целовал ее в глазки задорные,В губки алые целовал.В кабачках, сквозняками простуженных,За столами темно да пьяно.Разлилось мне по жилам разбуженнымМолодое хмельное вино.Да не конь я с взлохмаченной гривою —Никуда от такой не сбежать…Наклонюсь я над ней – над игривою — И, быть может, успею сказать:Берегись же меня, мое солнышко!А не то – как с вином дорогим —Я же выпью тебя – всю… До донышка!Ни глотка не оставлю другим.
Ты – кто?Хранитель очага?Безмолвный ангел?Тень врага?Души сгорающее пламя?Войну колышущее знамя?Строки бегущей беспредел?Поэта нищего удел?Ты – кто?Непознанного векаИз будущего цепкий взгляд?Судьбы моей шальной калека?Строфы моей цветущий сад?Ты – где?Живешь в реальном мире?Блестишь на кончике пера?Царишь в придуманном кумире,Не сознавая, что играКороче будет, чем родитьсяУспеет вымысла птенец?Иль кровью хочешь насладиться,Испив из чаши двух сердец?Да кто же ты, царица страсти?Не твой ли у Джоконды взгляд?!Зачем мне новые напастиОстатки дней моих сулят…
У тебя есть дочка. У меня есть внучка,Ростом с пол-листочка, а уже канючка,Милая каприза, синие глаза.Крошечка с сюрпризом: радость и слеза.Не дари мне речи сладкие, как мед.У случайной встречи не звучит аккорд.Дышит полной грудью вечер-хулиган.Если что и будет – так один обман.И не строй мне глазки. В гости не зови.Несчастливы сказки в краденой любви.Если и влюбляться – не в мои лета.У тебя – за двадцать, у меня – полста.У меня есть внучка. У тебя есть дочь.Смотрит Почемучка из кроватки в ночь,Тянет ручки-лапки: «Что-то не пойму:У меня нет папки, мама, почему?»
Ярче блеска разменной монетыЯ горю через нежность и мат,Все пытаясь оставшимся светомЧерный высветлить твой квадрат.А погасну, тебе вдруг приснитсяПролаосское счастье твое.Оживу я на каждой странице —Только взгляд урони на нее.
Небо высокое. Звезды в крупуНочь разметала курсивом.Слушай, поедем со мной на Упу —Там обалденно красиво.Сто ручейков на зеленом лугуЛижут шелковые травы.Верь мне, любимая: я не солгу.Едем – не будь же упрямой!Пусть не пугают тебя виражи,Длинные версты дороги;Там – зарождаются снов куражи.Там – умирают тревоги.Там, на поляночке, только для насСолнца заплещутся блики.Слепит природа нам сладкий экстазИз лепестков земляники.Ах, как люблю я лесные края!Щелкни же ключиком, радость моя.Что нам каких-то четыреста верст!..Три поцелуя – и путь уже прост.

Я с утра колдовал у оконца

Был счастья миг, как миг любой – недолог…

Но тем и дорог тот короткий миг,

Что навсегда останется он молод

И в те лета, когда уж ты – старик.

Знаешь, друг, хоть я и стар,Но хочу тебе признаться,Что еще остался пар,Чтоб на рельсах удержаться.Все прекрасное – люблю.И от роскоши – балдею.Но не сдамся в плен рублюИ не дам руки халдею.Ненавижу слово «страх»,Но ценю наречие «сладко»,Когда женщина в рукахТает, словно шоколадка.Мне от музыки тепло;Обожаю все аккорды,Хоть понять то ремеслоЯ, видать, не вышел мордой.Знаешь, друг, я славно жил,Упиваясь милой в ночках.Все, что с нею пережил,Я тебе оставлю в строчках.
Закружила листвазолотая,И пришла ты —такая простая.Твои кудри до плечветер пылко целует.Ах, боюсь я, боюсь:он тебя набалует.Всё в осенней пурге,небо в розовых блестках.Я склонился к тебе,словно тополь к березке.И хочу до тебяприкоснуться губами,Но боюсь я, боюсь,что расскажешь ты маме.Вот такая бедаприключилась со мною:Полюбил я тебялюбовью земною.Полюбил я тебя,а сказать не умею.До малиновых губприкоснуться не смею.Вот такая беда…
Я с утра колдовал у оконца —Снисходила с небес благодать.Я хотел подарить тебе солнце,Да не смог его с облака снять.Как всегда, и свежа, и красиваОсень правила свой карнавал,И с желтеющих веток осиныНаглый ветер листву обрывал.Воробьи возле корочки хлебаТишины нарушали покой…Я хотел подарить тебе небо,Да не смог дотянуться рукой.
По нескошенному лугу,По болотцам, вдоль рекиВсе петляю я по кругуВ вечном поиске строки.Гриб осенний, кем-то срезан,Плачет ранкой из травы.Профиль облака истерзанПоцелуем синевы.Лес, немея, замирая,Тянет к травам ветви уст.Я сражен. Я умираю —Слабый пленник нежных чувств.
Луна – в полнеба. Грязь дороги.За кромкой леса спит заря…Надежно охраняют богиНочную песню глухаря.Он весь – восторг! Он там, на ветке.Он в предвкушении гульбы.А мы крадемся, как в разведке,По насту собственной судьбы.Он высоко. Он коронованСамой природой. Царь весны.Он упивается свободойНа кроне царственной сосны.Тревожно. Нежно. Чуть печальноЗатянет птица песнь свою.И, может, вовсе не случайноЯ промахнусь по глухарю.
Июньская ноченька дремлетв окне.Гитара тревожно поет.Балконная дверь приоткрыталуне —Пусть в гости старушка зайдет.Как манит нас мир,Где ранима душа.И как долгожданна слеза…Да краток наш пир,Где, любовью дыша,Светлеют надежды глаза.Пусть ночь холодна,Но ты не одна.В бокалах озёра вина.И плачет струна,Стихами пьяна.И жизнь бесконечно длинна…
Не поверю в эту дату,Вопреки календарю.Пожелаю: стань богатой —И букетик подарю.В этот вечер недождливый,Вечер ласковый такой,Пожелаю: стань счастливой —И прижмусь к тебе щекой.То ли грустью я болею,То ль любовью – не пойму.Пожелаю: стань моею —И легонько обниму.
Мечта души моей тревожной,Зачем тебе в тревожном снеМечтательно-неосторожноПриходят мысли обо мне?Поверь, любовь моя, свиданьяС такими мыслями – к беде.Что принесут они? Страданья…Иль не хватает их тебе?Еще исправить все возможно.Что натворил я-дурачок?А ну-ка, радость, осторожноДавай-ка – на другой бочок.
Неспроста каждый день пребываю япьяный:Жить с тобой – все равно чтос открытою раной.И, чтоб боль притупить от твоейнелюбви,Мне приходится пить от зари до зари.Это вечное пьянство похоже на бой.За какие грехи я наказан тобой?Ненавижу тебя! Но – чудные дела! —Никакая другая мне так не мила.Со своею бедою брожу как во мгле.Жаль: недолго с тобою мне житьна земле —Рассыпаюсь уж весь. Но душойне солгу:Как любить тебя здесь – всё понятьне могу.Льется в горло мое горькой влагипоток.Но однажды я выпью последнийглоток.Убегу я в леса. Упаду я к цветам.И уйду. В небеса. Чтоб любить тебятам…
Летели,кружили,Крича,журавли над водоюО том,как любили,О том,как расстались с тобою.Но снова январская вьюгаВ окно застучит нам тревожно.Как трудно нам жить друг без друга,А вместе – совсем невозможно.ЗабавнуюшуткуЛюбовью мыназываем.И вновьоткрываемДруг в другекаких-то богов.Но снова январская вьюгаВ окно застучит нам тревожно.Как трудно нам жить друг без друга,А вместе – совсем невозможно.
Город пьян – и улицы пусты.Двери магазинов на замках.Только обнаженные кустыДремлют у мороза на руках.Влезу в шубу, выйду за порог,Новогодним радуясь дарам.Тьмы машин, нагрызшихся дорог,Прячутся, как мыши, по дворам.Спит Москва. Похмелье у страны.Зябко ей. Укрылась тишиной.В белом танце праздника зимыБелые пушинки надо мной.Вальс ли снежный, танго ли,фокстрот?Ты кружись, снежиночка, кружись.На ладонь мне робко упадетИ растает маленькая жизнь.
Я рос в деревне. Не начитан.Дворовый мат ласкал мне слух.Да вот беда: не так воспитан —К искусству был я просто глух.Я не слыхал про РафаэляНепревзойденные холсты.В полях совсем не акварелиЧертили конские хвосты.К искусству также непривычныСыны соседские росли.Порой ругались неприлично,Когда бурёночек пасли.Гудела шумная ватагаПолуголодных сорванцов,В чьи попки тощие отвагаВбивалась пряжками отцов.Цвели московские мальчишкиБутонами музейных «Ах!»,А мы в пристенок били фишкиВ отцовских порванных штанах.С утра и до заката солнцаПод крик охрипших матерейМы колесили по болотцам,Любуясь глупостью своей.От Паваротти не балдели,Не пялили глаза в Дали.Мы были заняты: мы елиБолотных теноров любви.Не церемонясь в этикете,Спешили их освежевать.Важнее всех искусств на свете —Искусство брюхо набивать.Но по ночам, под птичьи трели,В большой разгул хмельной весныИ мы, сопливые, смотрелиИскусствоведческие сны.Я помню: лишь глаза прикрою —Как налетал «Девятый вал».Я представлял себя героем,В руках сжимающим штурвал.Но сон недолог. Утро блескомТекло в оконное стекло,И рассыпались грёзы с треском,Шальным мечтам моим назло.Я матерел. Черствел душою.Судьбе экзамены сдавал.И был любовию большоюСражен однажды наповал.Мы все рабы ее, с рожденьяДо самой крышки гробовой.В обмане сладких наважденийМы тонем вместе с головой.Двадцатый век стекал во Время.Лишь «дали были голубы».Старело и редело племяВчерашних баловней судьбы.И я, с полсотни лет отмерив,Перешагнув лихой рубеж,Купил навскидку, не примерив,Пиджак последний, цвета беж.Но в возрасте седого деда,Больной, почти уже дебил,Я встретил вдруг Искусствоведа.И вдруг – искусство полюбил.

6 сентября

Хорошая ты наша, Натали,Проснешься поздно и одаришьвзглядом.Осенняя ты наша, о любвиСлова мои сентябрьскимлистопадом.Но даль тиха. И небо голубо.Природа нарядилась в ожиданье.Знать, тишину короновал сам Бог,Боясь встревожить нежное созданье.Души моей суровая печать,Поспи еще – сегодня выходные.Дай строгости немного помолчать. А там – нас закружат дела земные:Звонки, посуда, хлеба каравай.(Уже отсюда слышу Клёпин лай.)Что ни дано нам – всё дано от Бога.Ну что же, ладно, так и быть, вставай,Встречай гостей у щедрого порога.
Я не войду в твою обитель.Я быть незванным не хочу.Напрасно вечер-искусительСклонился к моему плечу.Увы, его старанья тщетны:Свидетель слабостей людских,На этот раз уйдет ни с чем онБродить в кварталах городских.Порой бывает так нетрудноНам в легковерный впасть обман.И вдруг покажется он чудным,Волшебным – старый интриган.Среди бесчисленных влюбленныхИ я волнуюсь и люблю,Но в море глаз твоих зеленыхНе мне тонуть, как кораблю.Я не войду в твою обитель —Мне не равно, кого любить.Напрасно вечер-искусительНе устает к тебе манить.Напрасно ждешь меня, ревнуя,Я не приду – ты так и знай.Лишь об одном тебя молю я:Ты крепко дверь не закрывай.
Люблю макушку лета за тепло,За платья парков, за раздетостьженщин,За то, что в пять давно уже светло,И за июльский вечер сумасшедший,В котором мотыльками у рекиМелькают стайки подрастающихдевчонок;И мне – забаве старости никчемной —В их звонком смехе слышатся стихи.Люблю я жизнь за широту идейИ глубину пустующих карманов,За влажное дыхание дождей,За молоко расплывчатых туманов,В которых мир двоится, как у пьяных.За блеск надежды в молодых глазах,За боль утраты в старческих слезах,И за цветы на солнечных полянах.Мне нравится, едва забрезжит свет,Откинуть полог старенькой палаткиИ, наплевав на этажерку лет,Как в детстве, щекотать росою пятки.Смеясь, ласкать картофельные грядки,Сплетенные косичками ботвы,И замирать от шепота листвы,И понимать, что все пока в порядке.Я тороплюсь благодарить судьбуЗа всё, что в ней со мною приключилось:За даль дорог, за радость и беду.За то, что на любовь не поскупилась…За все надежды, что не все сбылись.За все мечты, что живы и поныне.За все стихи, что в жизнь мою вплелись.Пока дышу – я не расстанусь с ними.
Закружило, завьюжило,Замело, занеслоИ мой голос простуженный,И мое ремесло.Не поется, не пишется.Вьется снежная нить.Но покуда мне дышится —Не устану любить.Гаснет свет, мерцают свечи,И веселье неспроста:Взгляды женщин, тосты, речи —Всё как с чистого листа.В новогодний этот вечерМоя песенка проста:Мне нужны лишь ваши плечи,Ваши руки и уста.А мороз забираетсяГлубже за воротник.Она мне улыбается:Да ведь ты же – старик.Подмигну я красавице,Посмеюсь над бедой.Поцелуй, если нравится:Я ж старик – молодой.Гаснет свет, мерцают свечи,И веселье неспроста:Взгляды женщин, тосты, речи —Всё как с чистого листа.В новогодний этот вечерМоя песенка проста:Мне нужны лишь ваши плечи,Ваши руки и уста.
На болоте – дом поэта.Квакают лягушки.Подосиновик бежитПо лесной опушке.Уж тихонько проползет,Чтоб лягушку скушать.Из-под елки еж: топ-топ —Тишину нарушить.А ночами там – звезда!Не бывает выше…А напьется – так всегдаПадает на крышу.Там высокая труба —Аж упёрлась в небо…Приезжай скорей сюда,Если еще не был.Прихвати с собой чутокКрасного сухого.Посидим с тобой, браток,Выпьем. Что такого?Здесь, за рощей, соловейПлачет вечерами.Слушай, и ему – налей…Пусть он выпьет с нами!
В Московской области родной моейРоссииЕсть монумент любимому вождю —Стоит Ильич, весь в золоте,красивый —И радуется каждому дождю…Давно когда-то – в точности,не скрою,Я никогда не слышал даты той —Мой городок был наречён Дрезною,И славился фабричною трубой…Мы в нем росли – войны шальныедети, —Отцовской кровью презирая смерть!И, ни за что не будучи в ответе,Ходили в клуб – на девушексмотреть…А по весне, под звёздными свечамиЛюбуясь на девчоночью красу,Мы птичье пенье слушали ночамиУ кладбища, что спряталось в лесу…И жизнь взрослела – вместе с пацанами,И расцветала в сказках добрых снов.И умирала – вместе с матерями,Недолго пережившими отцов…И я взрослел. Где только не скитался!Мне многое случалось по плечу.Но часто в город детства возвращался,Чтоб передать приветы Ильичу…Вновь уезжал, чтоб снова возвратиться.От смерти был не раз на волоске.«Азарт меня пьянил» – не заграница,Где я сгорал по Родине в тоске…Придет пора: не в шутку врезав дуба,И в дрезненский переезжая лес,Я встану рядом с Лениным, у клуба,И буду девушкам подмигивать с небес…