Название: Моя Одиссея

Автор: Юморист

Бета/Гамма: Юморист

Персонажи (пейринг): СС/Пенелопа Кристалл

Рейтинг: PG-13

Тип (категория): джен

Жанр: AU/POV/Romance

Размер: макси

Статус: закончен

Дисклаймер: Поттериана принадлежит Роулинг, античные мифы - всемирному культурному наследию, «Одиссея» - Гомеру, и еще Джойс на что-то там претендовал… а вот я - нет.

Аннотация: Как еще можно было назвать фик о Пенелопе? Рассказ мисс Пенелопы Кристалл о том, как стать из приличной девочки настоящей ведьмой.

Предупреждение: Автор снейпоман и дамбигад, и это его история про Пенелопу и ее хитроумного ОдиССея.

От автора: Написано в подарок Darckell, Такку и другим добрым людям со Слифора.

Вышла разумная тут из покоев своих Пенелопа,

Светлым лицом с золотой Афродитой, с младой Артемидой

Сходная…

Одиссея, перевод Жуковского.

* * *

Часть I. Золотое детство.

Осовение первой степени

… В царственный град Лакедемон, холмами объятый, прибывши,

К дому царя Менелая Атрида они обратились.

Одиссея

«Такова суть закона сохранения энергии. И таким образом, мы можем ответить на вопрос, почему сказочный «волшебник», сотворив из воздуха прекрасный дворец, сад и целую армию для защиты своих владений, совершил невозможное. Это бывает только в сказках, потому что в реальности противоречит закону сохранения энергии…»

Блин!!!

Пятый учебник - и в нем то же самое.

Можно швырнуть его к остальным четырем или просто об стену, а можно еще побиться об нее головой.

Или материализовать на обложке учебника белку в назидание некоторым - замок с садом и армией для меня, пожалуй, пока трудноват… Хотя простите: он же невозможен.

И белка невозможна.

И я невозможна, раз меня решительно отрицают пять учебников подряд!

Я не готова признать только одно: что мои отчаянные попытки выяснить, кто я и «как я это делаю», заведомо обречены и абсолютно невозможны…

Я выучила наизусть уже пять учебников физики, которые мне порекомендовали как самые лучшие. И все они оказались мимо цели. Но я упорная. Куплю шестой учебник. Я своего добьюсь!

- Пен! - это меня зовет лучшая подруга Минта. - Опять закопалась в науках? Да пошли их подальше. Мисс Хиггс с самого начала тебя предупреждала, что это гиблое дело. Идем лучше в парк, пока кегельбаны не закрылись.

Минта - самый разумный человек в моем квартале.

А мисс Хиггс, наша физичка, действительно предупреждала. Но книги-то рекомендовала? Хотя зря…

- Иногда я думаю, - признаюсь я, - что возьму сейчас ручку, бумагу и напишу этим умникам письмо, прежде чем они составят следующий учебник, и они мое письмо запомнят надолго…

- Представляю себе, - хохочет Минта. - «Дорогой сэр Составитель учебника, я Вас очень уважаю, и тут написано, что Вы лауреат Нобелевской премии по физике, которую я уажаю еще больше. Но я хочу сказать, что несмотря ни на ккую Нобелевскую премию, Вы всё-таки ни черта не разбираетесь в физике. Потому что Вы пишете, что превращать чайники в котят невозможно, а я это делаю каждый день при свидетелях». Ну-ну.

- Ну, в чем-то учебники правы, - возражаю я. - Ты же не можешь превращать котят, и твой папа, и мой, и вообще никто, кроме меня. Значит, это редкое явление, а они же описывают закономерность.

- Мой папа говорит, что на тебя в детстве метеорит упал, - информирует Минта. - А как иначе это объяснить?

- Ага, марсиане меня заколдовали.

- Наверное. Пен, да ты не парься с этим - и пошли в кегельбан. Ну метеорит, ну упал. И что? Всё лучше медведя, который в детстве упал на ухо нашей учительнице музыки. Лучше бы этот медведь за нее уроки вел. Вот у нее проблемы, а у тебя? Одни сплошные плюсы. Тебе весь город завидует. Никаких проблем, на самом деле.

- Никаких проблем, - соглашаюсь я.

Обожаю Минту - она прелесть.

И честно признаюсь: Минта права.

Разве у меня есть проблемы?

Да никаких проблем!

Я - беспроблемная, успешная Пенелопа Кристалл, дочь уважаемых, успешных и преуспевающих Кристаллов. У нас лучший магазин спорттоваров в городе, и мы планируем открыть филиалы в Корквуде и Лоумстоне. Мы дружим с мэром, исправно платим налоги и ведем здоровый образ жизни. У нас нет никаких проблем.

Мы всегда открыты новым веяниям в науке и технике, наш девиз : «В здоровом теле - развитый ум», мы любознательны и очень любим читать. У Кристаллов отличная семейная библиотека. И дети Кристаллов всегда учились в лучшем колледже города.

Так что мой папа только обрадовался возможности пополнить библиотеку и заверил меня, что выпишет любую книгу, которая мне понадобится. Он ведь даже по совету папы Минты, главного редактора городской газеты, выписал журнал про секретные расследования спецслужб и опыты на людях, потому что считает, что там будет что-нибудь про меня. А по мне, так журнал совершенно дурацкий и рассчитан на легковерных дураков, и папа с мамой, почитав первый же номер, со мной согласились.

Там такую дичь пишут, вроде скрещивания генетики человека и верблюда! Такого не бывает на свете. Хотя - я ведь могу взглядом левитировать чашки. Не мне судить, чего на свете не бывает…

В общем, я веду к тому, что когда мне был месяц от роду и моей маме показалось, что я летаю над люлькой и меняю цвет одеяльца, она совершенно не удивилась. Мама подумала, что она просто переутомилась после родов и ей всякое там мерещится. И если бы папа не признался ей, что ему тоже кажется, будто я одним взглядом ломаю игрушки, а приходящая няня миссис Понд добавила, что я непонятно как грею и высушиваю подгузники, всё бы так и осталось между нами.

Тогда мама решила, что у нас коллективный невроз, и пошла к доктору Эйдману. Он выписал ей замечательные успокаивающие таблетки. Мама пьет их до сих пор.

Но на то, что я немного выросла и стала левитировать из холодильника бутылочки с молоком, это не повлияло.

В конце концов, у всех младенцев свои причуды. Минта в детстве плакала каждый час, а сын мэра вставил пальцы в электророзетку, у него навсегда шрам остался. Трудно сказать, кто хуже.

Все доктора утверждали в один голос, что я расту и развиваюсь образцово, и мои родители смирились. Ведь в остальном от меня не было никаких проблем, а мой брат Норман вообще был идеальным ребенком.

А главное, все они надеялись, что я вырасту и мои проблемы пройдут сами собой… Мало ли что вытворяют младенцы. Но все из этого вырастают.

И целых шесть лет мы жили мирно и спокойно, а потом я всё-таки выкинула номер.

Понимаете, я же была любознательная, как все Кристаллы, и обожала задавать вопросы, развинчивать кукол, смотреть всякие развивающие передачи про разные страны, жизнь животных и устройство космоса, а потом долго-долго их переживать.

Таких научно-популярных фильмов мои родители накупили множество, чтобы их дети всегда были на уровне… и как они потом об этом пожалели!

Больше всего я любила фильм про сов. Ужасно симпатичные птицы из отряда хищников!

Мне вообще нравились птицы, и было интересно, как это они летают.

И вот однажды, чудесным майским днем, я так размечталась о совах и полетах, сидя в саду рядом с мамой и тетей Джули, что захотела стать совой.

И стала.

«Хочу стать совой», - подумала я - и превратилась.

Ухнула и взлетела на ветку.

Сижу, смотрю вниз, сама слегка ошарашена и к себе прислушиваюсь. Совой, оказывается, быть очень интересно.

Я смотрю на маму и тетю, а они - на меня.

Мама тоже ухнула, как сова, аккуратно положила садовые ножницы на скамейку и легла в обморок.

Мой брат Норман подбежал к дереву, на котором я сидела, стал прыгать вокруг и орать:

- Вот здорово, я тоже так хочу!

А тетя открыла рот, постояла минут пять и вдруг закричала:

- ДЖИ-И-И-М!!!

Джим - это мой папа - немедленно выскочил в сад. Я ему радостно ухнула.

Папа рассердился:

- Откуда тут взялась сова?! - и взял швабру, чтобы выгнать меня.

Тут мама, не открывая глаз, слабым голосом отвечает:

- Это твоя дочь.

Оказывается, она уже вышла из обморока.

Норман запрыгал вокруг папы и кричит:

- Это Пенелопа, это Пенелопа!

- Пенелопа? - говорит папа. - Это интересно.

Я слетела к нему, и он меня погладил.

И я подумала, что хватит, пора превращаться обратно. И превратилась.

Норманн заорал папе:

- Я же говорил?!

А тетя села на скамейку и взялась рукой за сердце…

И вот такой скандал они поднимали всякий раз, когда я превращалась в сову. А я-то наивно надеялась, что на первый раз они удивились, конечно, но потом-то должны будут привыкнуть?

Ну, мой брат всякий раз впадал в восторг и изводил меня просьбами превратить его во что-нибудь.

Он так обижался, что я могу быть совой, а он чем хуже?

И тут возникла первая каверза: у меня не получилось! Я тужилась-тужилась, я старалась, брат мне «морально помогал» - а вот не совеет, и хоть тресни. Я не смогла превратить ни его, ни тетю Джули, ни даже дверной коврик. Не умею! Что-то само собой получается, а что-то нет; вот сковородку я хотела превратить в сову, а превратила в лампу, и главное, что я не смогла вернуть всё обратно. А это была мамина любимая сковородка. И я поняла, что превращениям мне надо учиться. Всему, на самом деле, надо учиться, надо уметь себя контролировать и важнее того: понимать, что и как ты делаешь!

Да вот беда: кто и где этому учит?

Хорошо хоть, Минта не требовала, чтобы я ее превращала или иным способом творила чудеса.

Минта вообще советовала мне поменьше светиться со своими сверхспособностями, а то мало ли что. И я была только за: я же видела, как реагируют на меня мои родственники - а если бы чужие люди?!

Мне повезло, что главным редактором городской газеты был Минтин папа и Минта его уговорила не трогать меня, а то бы про мои совиные подвиги в газете написали! И началось бы…

- Сама представь, - объясняла Минта: - Ты бы стала знаменитостью, на тебя охотились бы журналисты, шагу ступить не давали… Помнишь, как доставали бедную Юнити Кейс, потому что у нее шесть пальцев на руке? Юнити пришлось сделать операцию и уехать!

Помню Юнити. Я содрогнулась.

- Вот такие дела, Пен, - заключила Минта. - Ты болтать языком не будешь, ты не глупая, а вот Нормана мне вчера пришлось стукнуть. Этот придурок тобой везде хвастается. Все его дружки в курсе. Даже те, кто сюда из Манчестера на рыбалку приезжает! Объясни ты ему, пусть треплется поменьше. Хватит того, что про тебя весь город знает, а ему непременно надо разболтать по всей стране? Мы тут с папой прилагаем титанические усилия, чтобы держать ситуацию под контролем, городскую газету сдерживаем из последних сил, а он треплется! Он им хвастался, представь себе, про тебя на телевидение написать! Чтоб бригада ВВС приехала. Показать тебя всей стране. Придурок.

- На телевидение?

- Ага, и еще спасибо, что на Даунинг-стрит не отписался и к королеве. Вот идиот…

- Минта, - сказала я тогда, ибо меня осенила мысль, - так ты хочешь сказать, что в этих дурацких шоу на телевидении показывают настоящих экстрасенсов? Это не актеры, а действительно паранормалы?

- А, ты тоже об этом подумала, - вздыхает Минта. - Брось. Как только папа узнал про тебя, он кинул клич по своим каналам, стал собирать информацию. Мы тоже сразу связались с телевидением. Брось, там пусто. Один обман. Никто там ничего, похожего на тебя, не знает! Неужели ты думаешь, что если бы мы нашли что-нибудь, то не сказали бы тебе?

Как печально. А я надеялась, что где-то есть специалисты, которые знают о таких, как я, и умеют помогать людям с такими проблемами.

- Но мы продолжаем искать, - говорит Минта. - Пен, чего ты опять хмуришься? Ну, мы не нашли, ну и что? Разве плохо думать, что ты уникальная?

Обожаю Минту.

- Я не уникальная, - упрямо говорю я. - Ты сказки читала? Там таких людей вагон! Гораздо круче меня. Они целые замки одним махом создают - а при замке сад, а в саду армия. Мне такое и не снилось.

- Пока что, - говорит Минта.

- Пока что, - отвечаю я, - у меня один вопрос: все эти волшебники с замками, о которых сказки пишут, куда они все делись?

* * *

Уйду в ведьмы

Вниз по ступеням высоким поспешно сошла Пенелопа,

Старца Икария дочь многоумная: вместе сошли с ней

Две из служанок ее; и она, божество меж женами,

В ту палату вступив, где ее женихи пировали,

Подле столба, потолок там высокий державшего, стала…

Одиссея

«Пенилопа

Ты самая крутая в школе

Давай встетимся в 3 в кофе-мороженом

Тони Квейл»

- Что это, опять тебе фанатское письмо? - фыркает Линда Циммерман. - Ну, Пен, поздравляю. С тебя теперь фанатеет полшколы. Запомни: вот так и приходит народная любовь. Предвижу, что следующим нашим мэром будешь ты.

- Не бойся, Линда, твоему папе ближайшие лет семь ничего не грозит, - отрезает Минта, которая успела встать в боевую стойку.

Линда - дочь нашего мэра, и ссориться с ней весьма неразумно. Поэтому я просто говорю:

- Минта, хватит, у Линды всё равно валентинок больше.

- У тебя больше, - смеется Линда. - Эта уже третья на сегодня. Ну что, преврати ее в розу и прижми к сердцу?

- А кто такой Тони Квейл? - спрашиваю я быстро, пока Минта что-нибудь не ляпнула.

- Вон он, - говорит Линда и показывает в угол. - Новенький. Еще не в курсе, что мэр города лично запретил сплетничать о том, что ты устроила на уроке химии.

- Эй, Тони, - зовет Минта.

Несчастный подходит, и я ему улыбаюсь. Он начинает сиять, как медный грош.

- Мы позвали тебя, - грозно начинает Минта, - чтобы ты отстал от Пен. Немедленно. Эти ваши письма, сплетни, букеты ее уже достали, понял? Я не знаю, кто распустил слухи, будто Пен на уроке химии превратила свинец в золотой слиток, только это вранье. Я сама там была, могу подтвердить. И вообще, такого в природе не бывает, понял?! Или у тебя неуд по химии? Так Пен в этом не виновата. Она тебе не ведьма какая-нибудь!

Я готова оттащить Минту от бедняги. Он же ни в чем не виноват.

А виновата я и никто другой, и все это знают. С тех пор, как я неделю назад отвечала на уроке свойства свинца и брякнула, что при знаменитой реакции «Золотой дождь» действительно выделяется золото. Неуч несчастный.

Естественно, все захихикали, а мистер Мелтон, наш химик, предложил мне это проверить, и я, смешивая ингредиенты, так отчаянно захотела, чтобы случилось чудо, а мне не поставили заслуженный неуд… Ну, в общем, я получила свое золото.

Как позже сказал папе мистер Гросс, директор нашего банка, это было настоящее золото 999,96-й пробы.

Урок я сорвала, конечно, а мистер Мелтон до сих пор лечится у психоаналитика.

Но мне еще хуже, потому что всю неделю меня заваливают письмами люди, вообразившие, что я волшебница и они в меня влюблены. Круто же учиться в одной школе с настоящей волшебницей!

После двадцатого письма у папы сдали нервы и он пригрозил, что всё-таки сдаст меня на обследование в одну засекреченную лабораторию Военного министерства, которая занимается необычными людьми и телефон которой ему дали еще в роддоме. А мама на это рявкнула, что меня на погибель не отдаст и хватит обсуждать это в тридцать пятый раз.

Опа: оказывается, они это давно обсуждали…

Но к Тони Квейлу вся эта история никак не относится.

Я отвожу Минту от Тони и говорю:

- Я, к сожалению, не ведьма и превращать свинец в золото не умею, но если ты всё ещё согласен угостить меня мороженым, то я за. Я люблю крем-брюле.

Как я и предполагала, Тони хватает ровно на одно свидание. Убедившись, что я не крутая ведьма, а обычная девчонка, Тони Квейл исчезает из моей жизни.

А крем-брюле было вкусное.

А через две недели у Долл Парсонс в курятнике вылупляется двухголовый цыпленок, и про меня все забывают. Наконец-то.

А полгода спустя я опять теряю контроль - и его чертовски тяжело держать, поверьте, если тебя никто не учит как! - и во время генеральной драки с Джеммой, Хелен, Рози и Линдой превращаю Рози в свинью. И тогда происходит прорыв.

Это зрелище я запомню навсегда.

Негромкий хлопок, и на школьном дворе из ниоткуда материализуются пять человек в старинных мантиях! И с палочками в руках.

У всех глаза на лоб полезли, даже Рози от изумления перестала визжать.

И тогда один из пришельцев подошел к Рози, наставил на нее палочку, что-то рявкнул на незнакомом языке… Из палочки в Рози вылетел разряд, и она снова стала человеком!

А странные люди продолжали махать палочками на всех присутствующих, и я разобрала, что они всем кричат одно и то же : «Обливиэйт».

А потом один из них подошел ко мне.

- Берк, Министерство магии, Отдел по контролю колдовства над маглами, - сказал он.

Главное, что я ничего не поняла.

Зато дальше он выразился понятнее:

- Мисс Кристалл, вы ведьма. Сейчас вам, как я понимаю, десять полных лет, и одиннадцать исполнится в марте следующего года? Отлично.

Согласно нашим правилам, с одиннадцати лет для несовершеннолетних магов начинается обучение в школах магии и волшебства. Таким образом, через год и три месяца, а именно в следующем августе, вы получите стандартное письмо с приглашением на обучение в Школе чародейства и колдовства Хогвартс, и если вы ответите на то согласием, то поедете туда учиться.

Не смею советовать, но лучше бы вы так и сделали, мисс Кристалл, поскольку сами контролировать свое волшебство вы не в состоянии.

На данный момент мы устранили все последствия вашего выплеска магии, Министерство магии претензий к вам не имеет и никаких санкций применять не будет, но отныне я обязан вас предупредить, что согласно Статуту о секретности положения волшебного мира, пункт первый, вам как волшебнице не разрешается обнаруживать перед неволшебным населением свои способности либо делиться с ними подробностями нашего устройства жизни. Сейчас все люди, окружающие вас, не помнят о том, что вы превратили мисс Броммел в свинью и что для ликвидации последствий прибыл дежурный наряд Министерства магии. Очень не советую вам им об этом напоминать. В любом случае, до встречи в августе, мисс, и удачного вам окончания учебы.

С этими словами он откланялся. И только я помнила, что странные люди обернулись вокруг себя и исчезли с негромким хлопом, так же, как появились.

А я… я стала ждать августа.

Вместе со мной ждали папа, мама, Норман и Минта. Трем первым я всё рассказала, последней - нет. Хотя мне было чертовски интересно, что накопал бы папа Минты о Министерстве магии, школе чародейства и волшебства, Хогвартсе и Статуте о секретности!

Я пыталась накопать самостоятельно. Безуспешно.

Ни в одной библиотеке, ни в одном журнале, газете и тому подобном, ни в одном историческом архиве не знали про магов ничего.

А ведь они где-то были! Где-то рядом. И их было достаточно, чтобы набрать целую волшебную школу!

Сердце екало от мысли, что где-то бродит множество таких же странных детей, как я, и скоро я познакомлюсь с ними. Но почему не теперь?!

И как мы будем учиться? Я не могла не удивляться. Школа - это учебники. Но что-то не припомню, чтобы в наших магазинах продавались волшебные учебники.

Как же без них?

Ладно. Увидим!

А перед следующим, Тем Самым днем рождения Минта преподнесла мне потрясающий подарок.

С таинственным и сияющим лицом она шепнула:

- Папа сегодня приглашает тебя и твоих родителей к нам на чай. На пять часов. Приходите обязательно, к нам приехал человек, который очень-очень хочет с тобой познакомиться.

Разумеется, мы пришли.

Я увидела за чаем не одного, а целую семью незнакомых людей. Папа Минты представил их нам; там были муж, жена и сын на четыре года старше меня.

Муж, как сказал Минтин папа, когда-то работал вместе с ним в газете, а теперь является ведущим колонки лидского еженедельника. Жена работает в той же редакции, а сын учится. Сына звали Кевин.

- Я думаю, Пенелопа, - подмигнул Минтин папа, - что наши взрослые разговоры тебе давно наскучили, и не терпится познакомиться с Кевином? Идите, идите.

Я хотела возразить, но… почему-то не стала. И вместо этого послушно отправилась с Кевином в сад. Минта состроила нам вслед хитрую рожу.

- Значит, вот вы какая, Пенелопа, - сказал Кевин. - Вам завтра исполняется одиннадцать лет? Поздравляю. Значит, в этом году поступаете в Хогвартс. Ну что ж, я буду рад там вас видеть! Надеюсь, вы попадете на Пуффендуй, как я.

И мы проговорили с Кевином целый час.

О чем в это время родители Кевина говорили с моими, я до сих пор не знаю. Но знаю одно: когда в августе ко мне пришло письмо с приглашением в Хогвартс, они меня туда отпустили!

* * *

Школы бывают разные

Нимфа, богиня богинь, у него с любопытством спросила:

«Эрмий, носитель жезла золотого, почтенный и милый

Гость мой, зачем прилетел? У меня никогда не бывал ты

Прежде…»

Одиссея

Кевин говорил, что рад был бы переписываться со мной весь год, и я тоже была бы этому рада. Он хотел рассказать мне так много.

Но Кевин честно признался, что он не представляет, как это сделать. Сейчас у него пасхальные каникулы, дальше он вернется в Хогвартс, а магловская почта туда не долетает. Только традиционная волшебная - но Кевин не уверен, что имеет право писать волшебные письма в магловский район. Их доставляют, с точки зрения маглов, весьма своеобразно.

Так что с перепиской у нас ничего не получилось. Хотя мой брат Норман каждый день бегал проверять почтовый ящик и орал на весь дом:

- Пен, а твое письмо из Хогвартса еще не пришло! Ну когда же?!

Но я не сердилась на Нормана. Приятно всё-таки, когда тебя считают особенной! Когда с тебя, как некогда выразилась Линда, фанатеют.

Я так легкомысленно отказалась от фанатения, когда оно у меня было… А теперь я по нему скучаю.

Хотя Линда права, что велела мне запомнить: как быстро прошла она, эта народная любовь! Как легко она разгорается и как легко гаснет.

Тони Квейл теперь встречается с Мэри-Энн Бэрроуз, а про меня все забыли, как только я перестала кормить сенсациями почтенную публику. И у Линды теперь, как и прежде, больше всего валентинок. Зря она ревновала ко мне…

Минта слышала, как Рози Броммел говорила Джеме:

- А я всегда не понимала, что они могли найти в этой малахольной Кристалл. Она же не Линда - вот Линда красавица, это я понимаю! А чего на Кристалл заглядываться, ну смотреть там не на что, кроме этих ее фокусов. Я сразу сказала, что мальчишки к ней как привяли, так и отвянут, она же средненькая совсем.

- Зубы у нее хорошие, - возразила Джемма.

- Ну, и волосы тоже ничего, - признала добросердечная Рози (свинья она, всё-таки). - Ну да, здоровая, конечно; видно, на своих спорттоварах натренировалась. А так, в целом: ни рожи, ни груди, ни талии. Мальчикам смотреть не на что.

- Ну, черты у нее вроде правильные, - с сомнением сказала Джемма, - но невыразительные какие-то. Ты права.

Лично я считаю по этому поводу, что лучше быть невыразительной, чем знаменитой на всю школу своим овечьим профилем, как Джемма, или кривыми ногами, как Рози. Кому что.

Хотя кривые ноги не мешают Рози иметь трех постоянных воздыхателей и двух временных. Потому что она компанейская. Так что не во внешности дело.

Да, я не Прекрасная Елена и даже не Лили Эванс, символ женской красоты и обаяния волшебного мира, ну и что?

Да, в меня не будут влюблены все поголовно, когда у каждого первого спросишь, в кого он влюблен, и он ответит: в Лили, конечно! Не будет - а мне оно надо?

Античная Пенелопа имела прекрасные белокурые волосы и отменное здоровье, как и положено истинной спартанке, и этого было для нее вполне достаточно.

Нет у меня толпы фанатов, были один раз - и хватит. Всё равно их интересовала не я, а мои фокусы!

Умела бы Рози делать фокусы, они б все к ней перешли. Фу.

У меня есть я, папа, мама, Норман и Минта. Что еще нужно для счастья?

Так я и думала, лежа с лопатой в кустах наполовину в земле, наполовину в листьях.

Работа в саду - грязная штука!

Правда, Минта была еще грязней. Это была ее идея - выкопать яму под кустом, потому что она вроде бы увидела там крота. Пока что до крота мы не докопались.

А докопались мы …

… до того, что на спину мне легла чья-то тень, и я почувствовала, что над нашими пятыми точками кто-то стоит.

И правила приличия требуют повернуться к нему передом, что я и сделала.

Вылезла из ямы, бросила лопату (на голову Минте, судя по ее пылкому комментарию), и подняла глаза.

И заморгала. Таких физиономий я еще не видела.

Это был взрослый, мужчина. В застиранной рубашке и потертых джинсах - как определила бы Минта, типичный парень не нашего круга, из самых нищих окраин. И что он здесь забыл?

Минта бы отвернулась от него и перешла на другую сторону улицы. И очень зря, я считаю.

Нет, я не могу сказать, что в этом мужчине было нечто особенное, кроме ощущения, что это особенное - было.

Тут и Минта вылезла из ямы и села рядом со мной. По выражению ее лица я поняла, что сейчас она позовет папу…

Но незнакомец ее опередил.

- У меня письмо для мисс Пенелопы Кристалл, - сообщил он крайне недружелюбным голосом. - Которая из вас мисс Пенелопа Кристалл?

Письмо - мне?!

- Никоторая, - отрезала Минта. - Убирайтесь отсюда, мистер, подобру-поздорову.

Мужчина спокойно вытащил из джинсов конверт с невероятной гербовой печатью из змеи, льва, барсука и орла и скучным голосом прочитал:

- «Мисс Пенелопе Кристалл, графство Дерби, город Глоссоп, Кантри-стрит, дом десять, в саду, в кротовой яме за сиреневым кустом…» Это вам?

- Это мне!!! - закричала я, пока у Минты отвисала челюсть.

Так я получила письмо из Хогвартса.

Пока Минта бормотала, что таких адресов не бывает и всё это плохая шутка, приезжий потребовал, чтобы я отвела его к своим родителям. У нас должен быть долгий разговор.

Я была так счастлива, что даже не задумалась, как будет выглядеть появление Драных Джинсов в почтенной гостиной моих родителей.

Право же, когда Кевин предупреждал, что волшебные письма доставляют своеобразным способом, он не преувеличивал. Хотя он вроде бы намекал, что письма доставляет сова? Весьма оригинальная сова принесла мое письмо.

Кстати, когда мы подошли к дому, незнакомец сделал пасс рукой и его непредставительные лохмотья превратились в строгую черную мантию с гербом на груди, таким же, какой был оттиснут на печати.

Я пришла в такой восторг, что робко призналась:

- А я умею превращаться в сову.

- С вашим именем уместнее было бы превращаться в утку, - сообщил неизвестный.

Я решила обдумать это позже, и мне пришлось потом покопаться в книгах, чтобы найти тот античный миф об утках и Пенелопе. Но я не жалею. Позор, что я не знала о нем раньше! А еще Пенелопой называюсь.

- А вы меня научите превращаться в утку? - спросила я.

- Трансфигурации вас будет учить профессор Макгонагалл, мисс, а я преподаю Зельеварение, - буркнул пришелец, и я поняла, что опять ничего не понимаю. Умеет человек выражаться загадками! Мне бы так.

В общем, этот неизвестный (когда он пришел в гостиную, то представился как профессор зельеварения Северус Снейп, декан и преподаватель школы Хогвартс) так внушительно и загадочно наговорил о Хогвартсе моим родителям, что они преисполнились почтения.

Мой папа спросил:

- Пенелопа, ты хочешь учиться в этой школе?

- ДА! - завизжала я так, что лопнули бокалы на сервировочном столике. Профессор Снейп их тут же сделал целыми, и это решило дело.

Меня согласились отдать в эту школу.

После чего профессор Снейп пригрозил прийти еще раз в удобное для нас время, чтобы проводить в Косую аллею («если у вас нет других провожатых», - прибавил он) и на вокзал Кингс-Кросс. Папа заикнулся, что их обещали подвезти родители Кевина, мама решительно пресекла эти откровения.

Так что на следующий день профессор Снейп устроил нам незабываемую экскурсию по Лондону, к дикому отчаянию Минты, которую с нами не взяли. Зато она тайком всучила мне фотоаппарат, чтобы я сделала фоторассказ о волшебном Лондоне. Мы его потом весь месяц пересматривали и засмотрели до дыр.

А еще я привезла для Минты из зоомагазина настоящую волшебную кошку! И для себя вторую, и потом я хотела купить Минте книгу с живыми картинками, но денег не хватило. Всё ушло на живые шахматы для Нормана, скатерть-самобранку маме и Проявитель врагов для папы.

Такая досада.

Мы накупили волшебных учебников, тетрадей, перьев и других сказочных причиндалов так, что если бы чемодан для их хранения не был волшебным, он бы треснул. Спасибо маме, которая предусмотрительно купила самый бездонный чемодан!

Мы могли бы купить втрое меньше, но я уверена, что мои родители сами развлекались от души.

Они глазели на волшебную улицу, как посетители на зоопарк, а волшебники на улице так же смотрели на нас.

А потом мы весь август читали мои волшебные книжки и обсуждали.

Это был восторг нескончаемый. Например, когда мама прочитала про знаменитую ночь Хеллоуина 1981 года, после которой был народный праздник и совы летали по всей Англии, и она воскликнула:

- Так я помню этот день! Джим, а ты помнишь? Когда повсюду вспыхивали фейерверки, и совы летали весь день, действительно… Так вот что это было!

Папа кивал.

Мама спросила:

- Норман, Пен, а вы помните?

Норман сказал, что помнит, а я нет. Мне пять лет было, имею право.

Норманн ехидно добавил:

- А я помню, ты всё время на сов смотрела. Они пролетают, а ты их провожаешь глазами. Вот откуда, Пен, у твоего фанатения совами ноги растут!

Интересная версия, только я всё равно этого не помню.

Зато я своим страшно надоела: всякий раз, читая очередную книжку, выбегала на середину гостиной и орала:

- Мам, ты представляешь, а Николя Фламель - ТОЖЕ НАШ ЧЕЛОВЕК!

- А вы знаете, что тут написано? Авиценна - ТОЖЕ!

- Я балдею! Парацельс… Великий Парацельс, тот самый, - он волшебник!!!

- Ооо, Агриппа - ТОЖЕ!

Когда я осчастливила всех заявлением, что «Святой Мунго - тоже наш человек», Норман наставительно объявил:

- Вот так и Гитлер начинал. Как стал делить всех на наших - не наших…

Я сказал Норману, что он дурак, и ушла.

Он ничего не понимает.

Это же так здорово: всю жизнь думать, что ты неполноценная, ненормальная, не такая, как все - и вдруг выяснить, что вас таких много. Целый народ. И к нему принадлежали не последние люди!

В вашей компании были всемирно знаменитые и всеми почитаемые ученые, писатели, деятели… Даже святые!

После этого наконец-то чувствуешь себя человеком.

- Вот-вот, - кивнул Норман, - комплекс неполноценности. С этого нацизм и начинается.

Дурак.

А я жду - нет, предвкушаю - встречу с волшебной школой и чувствую, что я еще глупей!

Я ждала первого сентября и была счастлива учиться в такой замечательной школе, в таком замечательном мире, где только что победили последнего из мегазлодеев, который выступал против грязнокровок, и осудили его учение; и отпраздновали победу над последним проявлением зла, невежества и несправедливости.

Ведь во всех книгах, во всех газетах волшебного мира писали, что Волдемо… (простите, никак не запомню, что его нельзя всуе называть!) погиб шесть лет назад, а все его последователи посажены в Азкабан.

И я читала про эту волшебную войну, про эту сказочную победу, как некий старинный эпос навроде Троянской войны. Он только прибавлял привлекательности сказочно прекрасному миру, частью которого я была.

И еще я прочитала в книгах про профессора Снейпа; ведь на меня ведь этот профессор тоже произвел большое впечатление, и по тому, как на него смотрели в Косой аллее - я же всё видела! - и по тому, как реагировали на одно его имя в магазинах, я поняла, что он человек известный. Разумеется, я первым делом стала искать в купленных книгах его биографию.

И нашла. Будь я постарше, я бы смутилась оттого, что мой будущий преподаватель - Пожиратель смерти. И его любимым занятием многие годы было уничтожать таких, как я, и как моя мама.

Минта в этом случае сказала бы:

- А я с самого начала предупреждала, что от Снейпа надо держаться подальше!

Но я поняла из его биографии только то, что он - знаменитый шпион, и пришла от этого в восторг.

Я обязана учиться в школе, где преподают такие люди! Моим учителем будет разведчик, который работал в среде Пожирателей смерти под прикрытием, каждый день рисковал жизнью, и заслуги которого в победе над Сами-Знаете-Кем неоценимы.

Прямо как герой «Илиады»:

Также желал Одиссей к неприятелю в лагерь проникнуть,

Смелый: всегда у него на опасности сердце дерзало…

… Снова тогда Диомед промолвил могучеголосый:

«Раз вы товарища мне самому предлагаете выбрать, -

Как же тогда мне забыть о любимце богов Одиссее?

С жаром за все он берется, и мужествен дух его твердый

Во всевозможных трудах. И любим он Палладой-Афиной.

Если со мной он пойдет, из огня горящего оба

Мы бы могли воротиться назад, до того он находчив!»

А я - смелая? Хватит ли у меня духу заявиться в эту странную школу, где лишь несколько лет назад гремела война против таких, как я, а неприязнь к маглорожденным, может быть, осталась до сих пор?

Нет, я не смелая. Если бы мои родители не были уверены, что Волде… сами-поняли-кого победили шесть лет назад, они бы меня не отпустили.

Иногда я думаю, что так было бы лучше…

* * *

Часть II. Школа - враг человека.

Осовение второй степени (начало)

Слово к собранью богов обращает Зевес Олимпиец:

«Странно, как смертные люди за все нас, богов, обвиняют!

Зло от нас, утверждают они; но не сами ли часто

Гибель, судьбе вопреки, на себя навлекают безумством?

Одиссея

Больше всех тому, что я поехала в Хогвартс, радовался мой брат.

Он всем хвастался, что его сестра - настоящая ведьма, которая имеет черную кошку и учится летать на метле.

Он был уверен, что я сделала правильный выбор.

Я тоже сначала была уверена… А потом стала колебаться.

Я не буду скрывать того, что и так очевидно: я необъективна к Хогвартсу.

Может быть, я бы судила о нем иначе, если бы мне не напоминали слишком часто, что я грязнокровка, и если бы меня не окаменил василиск, и если бы он не напал кроме меня еще на троих грязнокровок.

Если бы всего этого не было, кто знает, разлюбила бы я Хогвартс так, как разлюбила его сейчас?

Я знаю людей, которые от него в восторге. Их право.

А мое - вот мое право. Если что, то я вас предупредила.

Каким было бы мое отношение к волшебному миру, если бы там не встречалось слово «грязнокровка», если бы из-за него мне не отказали в финансировании проекта моей мечты, а знающие люди не намекали, что мне в магмире в принципе ничего не светит и скоро вернется Волдечерт, который ко всеобщей радости покончит с грязнокровками навсегда?

Закон всеобщего равновесия: я не нравлюсь этому миру, а он не нравится мне. Всё честно.

- … Как клево, что я ведьма и учусь в Хогвартсе! Бли-и-ин! Я до сих пор поверить не могу. Я - волшебница!!!! Я сижу в волшебной школе! В гостиной волшебного факультета Ког-те-вран! Обалдеть…

- Пурвис, угомонись.

- А я не буду!!! Я петь хочу. Вот сейчас возьму и спою…

- Школьный гимн, ага.

- А кто, кстати, тебе письмо привез?

- Чего?

- Ну, письмо о поступлении в Хогвартс, которое всем маглокровкам с курьером присылают, его тебе кто привез?

- Макгонагалл.

- А мне Флитвик, как интересно. Я думал, что всем привозит один и тот же?

- Ага, он думал. А ты думал, что вас, маглорожденных, каждый год поступает по тридцать человек и будет весело, если вся эта беготня по вам достанется одному преподу? Он же не только должен вас всех обежать, но и беседу с каждым провести.

- И в Косую аллею проводить на шопинг, кстати.

- Тоже да. И это всё один? Конечно, преподы вас всех делят между собой и обходят. По паре абитуриентов на нос - это уже нормальная нагрузка.

- О, а мне тоже Макгонагалл привозила. А тебе, Кристалл?

- У меня был Снейп.

- О, так ты тоже из Манчестера? Ура, нашего полку прибыло!

- Я? Я из Глоссопа.

- - Ну, это же совсем рядом. Просто сам Снейп оттуда, из Коукворта, это округ Манчестера, знаешь? Он там живет, поэтому он берет тех, кто живет поблизости. Ему легко обходить нас по дороге домой.

- Вам, манчестерцам, вообще повезло: и Снейп рядом, и там же дом Лили Поттер сохранился, где она в детстве жила.

- Суррейцам повезло, у них Гарри Поттер под боком живет. Можно каждый день автограф брать. Есть тут суррейцы?

- А я из Плимута, мне вообще весело было. Через дом от нас живет такая миссис Бербедж, у нее дочь учительница; вот эта дочь приходит к нам на чай и вытаскивает письмо. Мы глаза вылупили… Вы же, говорим, учительница? Ага, отвечает, только я в школе чародейства и волшебства преподаю.

- А вообще везет тем, кому посылают Хагрида.

- Хагрида тоже посылают?! Да вы что. Он же не учитель, и ему вообще колдовать запрещено!

- Еще как посылают. Хагрид это обожает. Он, кстати, сам просит, чтобы ему давали самых трудных, то есть тех, у кого семья упертая и может от письма отказаться. Их один вид Хагрида сразу переубеждает.

- Да какой болван отправляет Хагрида к маглам?! Он же великан, он одним своим видом передает привет всем Статутам секретности! Да маглы этого визита в жизнь не забудут.

- И не забывают, уж ты мне поверь. Клево быть великаном, да?

- Клево быть волшебником! Я волшебница. Отпад. Я всю жизнь об этом мечтала! Я вырасту и стану профессиональной волшебницей! Кристалл, а ты о чем мечтала?

- Я? Вообще-то я хотела быть ветеринаром…

Немая сцена.

… Нет, вы мне объясните: а что я такого сказала?!

Кто-то мечтает быть хирургом, кто-то физиком, а я ветеринаром. Я с детства очень люблю животных.

Я и в Хогвартс пошла потому, что там же будут волшебные животные, там чудеса, там небось и кошки разговаривают! И главное: я волшебница, меня же научат одним махом любые болезни лечить.

Конечно, я волшебница и это само по себе важно, но ветеринаром я по-прежнему быть хочу. Разве одно другому мешает?

А преподаватель по Уходу за магическими существами, профессор Кеттлберн, - классный препод. Умница, профессионал, то, что надо. Ради него одного стоило сюда поступать. Да и лесничий Хагрид кое-что смыслит по-своему. Теория у него швах, а в практике опыт огромный.

И еще меня научат превращаться в сову по всем правилам, а возможно, и в целый зоопарк.

Угу, размечталась…

…

Что я такого сказала?!

До сих пор мне всё мои неподобающие мечты аукаются.

Кажется, сто лет пройди, а в Хогвартсе Пенелопу Кристалл запомнят только как грязнокровку, которая дару волшебника предпочитает работу ветеринара. (По крайней мере, когда меня назначили старостой, мне даже первоклашки ныли: «Мисс Кристалл, не снимайте баллов, мы любим животных!»)

Кретины.

Вот как сейчас, когда чистокровная Мерридин и чистокровный Столлер стоят и болтают в школьной совятне, и болтают, разумеется, о том,

- Ты послушай, какие глупости говорят маглорожденные: кем я буду по профессии? - Я буду волшебником. Волшебником он будет! Даже не понимают, что волшебник - это не профессия…

- Тэсс, они же среди маглов живут, откуда им знать? Для них волшебник - это уже самодостаточно.

- Стэн, я не согласна. Представь, что и говорят: я буду маглом, это моя профессия. Они же понимают, что магл - это не профессия? Профессия - это врач, учитель, чиновник…

- А главное - ветеринар!!!

Хохот.

- Стэн, да. Это было классно.

- Так ты берешь сову? Давай уже письма отправлять.

Придирчивая пара оглядывает ряд выстроившихся перед ними на жердочке сов. Шестая сова слева - я, но этого им знать необязательно.

- Мне эта сова нравится, - говорит Тэсс, выбирая мою соседку.

Главное, чтобы не меня. Меня только на этом основании Старейшина хогвартской общины сов пустила в совятню. Я могу тут сидеть, разговаривать, набираться мудрости, могу даже сопровождать профессиональных почтальонов в их пути - но сама я притворяться почтовой совой не имею права. У меня ни законченного образования, ни опыта, ни квалификации. Наотправляю писем куда не надо, а почтовикам потом разбираться - кому это надо?

Стэн выбирает большого филина, и они уходят.

А я остаюсь, дружелюбно вращая им вслед большими глазами.

В совятню уже заходит другие страждущие - пара с Гриффиндора…

Занятно, на самом деле, целый день тут сидеть. Сюда же даже учителя приходят. И совы чего только ни рассказывают…

Больше всего я боялась, когда заходила Макгонагалл: она Мастер трансфигурации, и если она меня узнает…

Понимаете ли, я ведь нелегальный анимаг.

Вот так, оказывается, называется то, чем я занимаюсь с шести лет.

И оно запрещено законом!

А я обязана пройти государственную регистрацию в Едином реестре анимагов.

Вот такой облом ждал мою мечту обучиться в Хогвартсе совиному волшебству.

И в школьной программе, разумеется, анимагическим превращениям не учат - даже на старших курсах.

Так что если меня кто раскроет, то я буду иметь крупные неприятности.

Синюшка и Растрепа, мои соседи, продолжают беседу:

- … и когда я прилетела, министр как раз читал доклад об очередном антимагловском кружке, на этот раз в Уэльсе. Небольшой кружок: человек двадцать. Они там просто собирались, читали старые Пожирательские газетки, жаловались на жизнь… Никаких акций, нет, просто разговоры. Министр даже рассердился, что его беспокоят из-за такой мелочи.

- Подожди, там не племянник Хмелкирк возглавляет? Я знаю этот адрес, я туда однажды книги отвозил. Диксон отправитель, пятый курс, Пуффендуй. Большая была посылка.

- О, так среди них есть наши школьники?

В эту минуту в совятню заходят Трелони и Снейп; Растрепа предупреждает:

- Пенелопа, там идут учителя.

Спасибо, но этих я не боюсь.

- Может, тебе всё-таки оформиться в Едином Реестре, чем трястись тут и всех бояться? - участливо спрашивает Синюшка. - Мы понимаем, связываться с этой бюрократией - жить не захочется, но мы поможем с оформлением бумаг. Или Тэма попросим, он бывшая министерская сова…

- Спасибо, пока не надо, - отзываюсь я.

Почему совы, я и людей могу попросить, если пожелаю. Перси Уизли с Гриффиндора, мы с ним очень подружились, и он здорово разбирается в любых бюрократических бумагах. Перси с радостью помог бы мне, да и профессор Макгонагалл не отказалась бы.

Только я не хочу.

Я действительно не хочу связываться с этим Министерством магии.

Я в первый раз в жизни сознательно становлюсь преступницей.

Как-то этот магический мир на меня плохо влияет.

Трелони заказывает сову в Министерство магии, в Отдел по контролю за несовершеннолетними, а Снейп просто с ней треплется и смотрит по сторонам.

Кажется, я знаю, в чем дело: там переписка длится уже третий день. Один из дипломников Трелони нашел магловское заведение, как бы сказать, паранормальных наук и медицины, с прорицателями и экстрасенсами, и устроился туда корректором кармы. Работает заведение только с маглами, и Министерство упорно пытается его закрыть, а всех сотрудников посадить. У Трелони теперь веселая неделя…

Она жалуется Снейпу в последний раз, он советует написать магловскому департаменту и вызвать оттуда защитников на разбирательство. Снейп предлагает напирать на то, что магическому миру эта шарашка неподсудна в принципе, у них магловская лицензия.

Трелони рыдает и уходит.

А Снейп подходит прямо ко мне. Я таращусь на него преданно и почтительно, выпучив глаза. Снейп вздыхает:

- Пять баллов с Когтеврана, мисс Кристалл, за подслушивание личных дел преподавателей.

Я только ухаю. Я сова, я ничего не знаю, Снейп обознался.

Он невозмутимо продолжает:

- Что это у вас в зубах - мышиный хвост? Приятного аппетита. Но кстати, если вы еще раз стащите у меня лабораторных мышей, сниму еще десять.

А это наглая ложь. Мышей стащила не я, а кошка Делии Престон, и с нами она просто поделилась.

- Минус еще балл за неучтивое молчание во время разговора с преподавателем и хамское игнорирование его законных требований, - заканчивает Снейп. - Впрочем, чего я могу ждать от совы? Раз вам так не хочется быть человеком…

Он разворачивается и уходит.

- Зараза, - изрекает ему вслед Старейшина сов.

- Спасибо на добром слове, - с порога откликается Снейп.

* * *

Осовение второй степени (окончание)

«Так и тебе издалека устроила смерть Клитемнестра».

Выслушав слово мое, мне ответствовал царь Агамемнон:

«Слишком доверчивым быть, Одиссей, берегися с женою;

Ей открывать простодушно всего, что ты знаешь, не должно;

Вверь ей одно, про себя сохрани осторожно другое.

Но для тебя, Одиссей, от жены не опасна погибель;

Слишком разумна и слишком незлобна твоя Пенелопа,

Старца Икария дочь благонравная…

Одиссея

«Чего еще я могу ждать от совы?»

Вот. Вот что мне не нравится в Хогвартсе - это отношение к волшебным животным.

Я же попала в сказку. В сказке все животные умеют разговаривать, они равны людям, дают им советы, помогают в подвигах и зачастую мудрее своих человекоподобных товарищей.

Что меня поразило: что в Хогвартсе животные вовсе не были равны людям. Эта мысль для волшебников считалась смешной. Мне все говорили, что животные - глупые, бессловесные твари, люди могут их заводить как игрушку или домашнего любимца, могут дрессировать для некой работы - но не более. Как с ними разговаривать, разве они нас понимают?!

Я обалдела. Их совы способны прочесть любой адрес на письме и найти адресата в любом географическом пространстве, а они считают сов неразумными!

Змеи - мудрейшие пресмыкающиеся, но даже змееуст Том Реддл умел василиску только приказывать.

А фениксы?! Даже профессор Дамблдор не понимал, как разумен его Фоукс, и держал его в клетке. Позорище.

А кошки… Филч бы меня понял, Миссис Норрис он считал самой разумной сотрудницей Хогвартса. Хагрид уважал Арагога… Но только Арагога. Ни с тестралами, ни с гиппогрифами он и не думал общаться. «Они разве умеют?»

Я возмутилась. Держись, волшебный мир, я тебе докажу…

У меня были большие планы. Когда я узнала, что у змей есть свой язык, на котором они могут разговаривать с людьми, я загорелась научным проектом - изучить языки других животных, составить заклинание-переводчик, запустить учебники по их изучению, энциклопедии…

Меня поражало, что никто до сих пор этим не занимается. На что тогда нужен ход за магическими существами?! А анимаги почему молчат, они же могут здорово помочь. Вот я начала писать пособие по совиному языку…

Ведь у всех есть фамилиары. Неужели магам неинтересно нормально общаться с ними?

Я не обращала внимания на шепоток «Кристалл Права Животных», или на замечание чистокровного Флинта:

- Мерлин мой, опять маглорожденные хотят революцию устроить, теперь вот Кристалл борется за положение низлов в волшебном мире! Всё им неймется. То права гоблинов, то домовые эльфы, то фамилиары, то всеобщие выборы, то Минмагии разделить по принципу разделения властей… Всё им не нравится! Блин, ну не нравится, так катитесь к своим маглам обратно!

Что мне до Флинта? Это же Флинт, а не нормальный человек. Что с него взять: родился придурком, придурком и умрет, это никакой магией не лечится.

Меня не смущало даже то, что сестра Флинта, которая работает в Отделе регулирования магических существ в Минмагии, думает то же самое. И то вообще весь Отдел регулирования магических существ думает то же самое.

Я делала свой проект (ругаясь сквозь зубы, как при этом мне мешает отсутствие магловского школьного образвования, хотя бы стандартного курса биологии), и он поглощал всё мое время.

Мне было не до политики.

Если бы и политике не было дела до меня, настало бы всеобщее счастье.

Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос…

Нет, еще не встала. До рассвета еще полчаса.

Что может быть прекраснее, чем встретить рассвет в весеннем Запретном лесу?

Мои крылья мягко, бесшумно несут меня по предрассветному небу; несут низко, под кронами деревьев. Я лечу из леса к Хогвартсу, моя приятная ночная охота закончена.

И вообще я убедилась в том, что мне рассказывали другие совы: ночь в волшебном лесу - это истинное удовольствие.

Ночь завершилась последней загадкой: час назад из замка в лес пришел человек, и теперь я прячусь от него. Но одновременно и незаметно лечу за ним, словно его тень. Он меня не видит, и наблюдать за тем, кто думает, будто он один в лесу, очень познавательно.

Профессор Снейп, не оборачиваясь, бредет по своим делам, изредка нагибаясь и собирая ингредиенты. Хорошая мысль, кстати: почему не я ее придумала? Я могла бы натаскать из леса столько интересного!

И вот тогда, словно по моему призыву, интересное действительно начинается.

… Самое ужасное, что я никого не вижу. Никого и ничего, воздух кругом пуст, и вообще я бы заметила! Глаз у меня зоркий.

Глаз зоркий, но я не заметила, что на меня напали.

Ничего не заметила. Кругом пустота, и в ней резкий шум крыльев, и мгновенный укус - еще какой.

Я в чьей-то пасти. Я успеваю только собрать свою магию и направить кругом, потому что я не понимаю: я никого не вижу! Я только знаю твердо, что меня сейчас съедят.

Кто-то всхрапнул, и меня отпускает. Я пытаюсь собраться и превратиться в человека, но я не успеваю. Оно снова хватает меня…

- Ступефай!

Слава Мерлину, оно отцепляется. То есть, это я выскальзываю из невидимой окаменевшей пасти (вот вам и волшебный лес. Волшебные хищники бывают невидимые, на то и колдовство!), а мой голодный неприятель с треском валится вниз.

Я тоже.

Всё-таки здорово он меня пожевал.

Но в середине полета меня подхватывает волна чужой магии и мягко опускает вниз.

Прямо к ногам профессора Снейпа.

Я молчу, Снейп водит надо мной палочкой, затягивая раны, затем заставляет сжевать какую-то травку, перевязывает меня - и мне становится гораздо лучше.

Тогда Снейп приступает ко второй части лечения - педагогической.

- Десять баллов с Когтеврана за нахождение в запретном для школьников месте, - хмуро здоровается профессор. - Хотя бы теперь до вас дошло, мисс, почему Устав школы запрещает гулять по этому лесу? Не отвечайте и не пытайтесь превратиться, пока я не доставлю вас к профессору Кеттлберну! Мисс Кристалл, сами долетите или вам носилки наколдовать?

Я лежу и молча таращусь на него. Снейп со вздохом трансфигурирует из упавшей ветки носилки и кладет меня на них.

И мы следуем к школе.

- Со всеми когтевранцами одно и то же, - говорит Снейп. - Изначально все вы разумные люди, но вас сбивает с толку наша дорогая Распределительная Шляпа. «Вы достойны Когтеврана», «вы самые умные», «Ума палата дороже злата», еще бы! Такая похвала. Вот с тех пор вы и воображаете, что любой ваш план - это чудо гения, ума и красоты. И сколько бы вас ни убеждали, что дураков на Когтевране столько же, сколько на других факультетах, но вы же не верите. Это злобные наветы завистников, конечно. Вот вы, например: зачем вы полезли в волшебный лес, если не способны видеть тестралов?

Голова моя садовая: совы же меня предупреждали, что тестралы иногда нападают на них, что же я проморгала?

- Сначала вам следовало обратиться ко мне с просьбой кого-нибудь убить у вас на глазах, - фыркает Снейп, - только тогда вы бы смогли увидеть тестралов и радостно отправляться на поиски приключений. Если, конечно, вам не хватит этого первого приключения.

И мы доходим до школы.

Меня пичкают зельями и выдают запас лекарств на неделю вперед, а также обязывают приходить на ежедневную перевязку.

На мне заживает, как на сове, и через неделю я деликатно стучу клювом в двери подземной лаборатории.

Снейп открывает с самой мрачной рожей, и я гордо выкладываю к его ногам шесть пойманных белых мышей. Я всегда плачу свои долги.

Снейп брезгливо подцепляет первую за хвост своей палочкой и осматривает.

Пусть не старается, я его требования знаю: мыши отборные. Лично отбирала!

- Минус пять баллов с Когтеврана, мисс Кристалл, за дачу взятки преподавателю, - изрекает Снейп. - Как невыразимо прелестно: мисс Кристалл, великая защитница животных, по ночам пожирает живьем белых мышек. Умора, вы не находите?

Он забирает мышей и хлопает дверью.

* * *

Не ходите, дети, в Хогвартсе гулять (начало)

Лаокоонт впереди толпы многолюдной сограждан,

Издали громко кричит: «Несчастные! Все вы безумны!

Верите вы, что отплыли враги? Что быть без обмана

Могут данайцев дары? Вы Улисса не знаете, что ли?

Либо ахейцы внутри за досками этими скрылись,

Либо враги возвели громаду эту, чтоб нашим

Стенам грозить, дома наблюдать и в город проникнуть.

Тевкры, не верьте коню: обман в нем некий таится!

Чем бы он ни был, страшусь и дары приносящих данайцев».

Энеида, Вергилий, перевод Ошерова

Не ходите, дети, в Хогвартсе гулять.

По собственному горькому опыту сужу. Вот вышла раз в библиотеку, невиннейшее дело, оглянулась на минутку… и очнулась через полгода в Больничном крыле. С большим приветом от василиска.

Он тоже решил пойти в библиотеку, бедняга, и надо же - мы совпали.

Помню свое пробуждение: я лежу, надо мной маячит хмурая физиономия профессора Снейпа, его рука вливает в мой рот какую-то гадость (как я определила, Оживляющее зелье из мандрагор… Не зря я СОВы-то сдавала, еще что-то помню!) - и он поздравляет меня с успешным окончанием учебного года.

- Как вы себя чувствуете? Слабость, вялость, гоова кружится? Это отлично, - обрадовал меня любимый профессор. - Прсле встречи с василиском это, в принципе, самые легкие последствия. Кстати, как вам понравилось на него смотреть? Никак? Еще раз любоваться им не планируете? Рад за вас. Завтра сможете вставать, послезавтра вас выпишут. Сможете наконец-то сообщить своим друзьям и родителям, что здоровы, а то они завалили нас встревоженными письмами, а нам донельзя надоело отвираться, что вы больны ангиной. Да, самое главное: вы пропустили месяц занятий, так что можете пройти потерянный курс сейчас или летом. Если сейчас, контрольную напишете мне в июне, если летом - буете сдавать в сентябре. Список литературы я вам напишу.

Я представила, что меня ждет список пропущенного материала по всем оставшимся дисциплинам школьного курса, и очень захотела придушить Наследника Слизерина. Неважно, что Гарри Поттер меня опередил, хотя спасибо ему за это большое; я бы всё-таки для собственного успокоения нашла и прикончила Наследника еще парочку раз.

Причем, мне повезло: Джастин Финч-Флетчли пропустил полгода, а Колин Криви - вообще с ноября…

После этого меня еще раз двадцать спрашивали, как мне понравилось смотреть на василиска. По-моему, лучшее свидетельство - что все, кто его видел, тут же окаменевали от отвращения. Зверушка достаточно непривлекательная, и иногда снится мне в ночных кошмарах.

Еще меня все спрашивали, правда ли то, что когда профессор Снейп спросил, как мне понравился василиск, я ответила:

- Он гораздо симпатичнее вас, сэр.

Эти слухи - наглая ложь.

А дома меня ждал форменный скандал.

Мама кричала:

- Какой василиск, какой Наследник Слизерина?! Он же умер в 1981!

- А он воскрес, - вздыхаю я.

- Но у вас в газетах черным по белому написано, что его кокнул тогда этот ваш Избранный, Гарри Поттер!

- Значит, недококнул.

Мама стонет. Ей трудно поверить, что нам всё время врали. Сами-Знаете-Кто вовсе не погиб, и его вовсе не победили, и война против грязнокровок вовсе не закончилась.

- Так он еще в прошлом году пытался воскреснуть, - продолжаю я. - Он пытался украсть Философский Камень.

- Это был Квиррелл!

- А Волдечерт сидел у него в затылке.

- И газеты писали, что Гарри Поттер этого Квиррелла убил.

- А он всё равно выжил.

- Пен, я тебя больше не пущу в Хогвартс, - говорит мама, а папа возражает:

- Да ей всего один год до окончания остался. Я думаю, выдержит.

Самое грустное, что я тоже так думаю.

- Значение имеет только одно, - говорит папа. - Пен, ты хочешь закончить обучение в Хогвартсе?

- Да, - отвечаю я.

Кто мне скажет теперь: зачем?

- Это всё возмутительно, - говорит мама, - я не понимаю, как королева всё это терпит…

Я молчу. Я просто не знаю, в курсе ли королева. Всем известно, что в курсе премьер-министр, но кто и что еще? Правительство? Главнокомандующий? Министерство обороны? Министр внутренних дел? Никто из них?

Я отвечаю:

- Раз королева терпит, значит, не всё так плохо.

- А кто тебя там защитит, если ты взаправду туда уедешь, а? - рычит мама. - Будет как недавно: ты там умираешь, а мы сидим здесь и ничего не знаем?

- Но я же жива, - возражаю я.

Норман вмешивается:

- Народ, вы что? Пен же волшебница, она справится. Она, может быть, как их Волдечерт или как этот самый Поттер. Она бессмертная.

Норман, какой же ты дурак.

Но самое глупое, что именно довод Нормана всех успокаивает. Я-же-волшебница.

Папа кивает, мама перестает спорить. Я выиграла, я вернусь в Хогвартс.

Я всемогущая и справлюсь с любым монстром - я-же-волшебница.

Тролль задери, как дошло до того, что они больше верят в волшебство, чем я?

Норман завершает удар:

- Пен, ты что кривишь нос? Я в твоем учебнике своими глазами прочитал, что вы, волшебники, живете по двести лет, не чета нам, бедным маглам! Так что ты бессмертная, ты на всех переживешь. Всё так и есть.

Зачем я возвращаюсь в Хогвартс?

Ведь профессор Кеттлберн, руководитель моего проекта, еще весной предупредил, что следующем году его в школе уже не будет.

Он устал, и окончательно его доконала история с василиском: профессор не может себе простить, что он, специалист по Магическим Существам, так и не разгадал загадку Монстра Слизерина.

- Оказалось, что я позабыл основы собственного предмета, - грустно сказал он мне, - как я смею после этого учить других?

И он уступил свое место Хагриду.

- Но ваш проект, мисс, я доведу до конца, - твердо пообещал Кеттлберн. - Такой проект стыдно не довести. Он тянет на ученое звание, ваш проект, да. И я уверен, что мы получим под него министерское финансирование: если это не является полезным вкладом в науку, то и не знаю, что тогда является! Я говорил с некоторыми людьми в Министерстве, мне уже обещали грант. Я помогу вам заполнить заявку… Даже не мечтайте бросить свое дело! Пускай меня в школе не будет, но вы всегда сможете связаться со мной по камину или совой, и я буду каждую неделю к вам заглядывать…

Так он мне обещал, и обещание свое он исполнил.

Только грант мы не получили.

- О, этот грант - дело решенное, - убежденно говаривал Кеттлберн. - Условия министерского конкурса в любом случае крайне благоприятны. Отдел по контролю магических существ отбирает каждый год по три заявки, и присылают их обычно немного, так что конкурс небольшой… Я каждый год за ними слежу, я уже знаю, какие там выигрывают. Ничего сложного, а ваша - о, ваша бы выиграла, даже будь конкурс не по трем, а по всего одной заявке!

Ну-ну.

Потом выяснилось, что на обсуждении моей заявки один из членов комиссии спросил:

- Кристалл - это не та грязнокровка, которая в прошлом году не понравилась Наследнику Слизерина?

Кстати, авторами трех отобранных заявок совершенно случайно были чистокровные.

И я поняла, что я этому не удивляюсь. Всё к тому шло.

С самого начала.

* * *

Не ходите, дети, в Хогвартсе гулять (продолжение)

Нимфа Калипсо, богиня богинь, Одиссею сказала:

«О Лаэртид, многохитростный муж, Одиссей благородный,

В милую землю отцов, наконец, предприняв возвратиться,

Хочешь немедля меня ты покинуть - прости! Но когда бы

Сердцем предчувствовать мог ты, какие судьба назначает

Злые тревоги тебе испытать до прибытия в дом свой,

Ты бы остался со мною в моем безмятежном жилище.

Был бы тогда ты бессмертен.»

Одиссея

Если сложить все факты, все недоразумения и странности, которые я за эти семь лет заметила в волшебном мире, то нарисуется стройная, однозначная картина.

Не будь я равенкловкой - но отчего же я включила мозги так поздно?!

Времена не выбирают, я знаю.

Я уверена, что ни знаменитая Пенелопа, ни кто другой не хотели жить во время троянской войны, хотя именно она их прославила. Так и я абсолютно не хотела жить накануне возрождения режима Волдечерта, да только возрождение это было неизбежно, а меня никто не спрашивал…

Неизбежно? Да разве я это раньше замечала?!

Я хочу быть к Хогвартсу справедливой: я за многое благодарна ему.

Благодарна безмерно профессору Снейпу за то, что он пришел к моим родителям и объяснил, как нормально и правильно всё, что со мной случилось. Ведь они падали в обморок раньше, когда я пыталась колдовать, а после его внушения успокоились и затихли, даже стали сами получать от этого удовольствие.

Я благодарна Хогвартсу за удовольствие, которое получила я сама. Где еще, когда еще я получу шанс на обучение в такой уникальной школе? Жить в замке с привидениями, на берегу озера с русалками, подле волшебного леса!

Где еще, когда еще я научусь тем уникальным и волшебным наукам, которые мне преподавали? Изучать их было одно удовольствие.

И они научили меня контролировать свою магию - то, о чем я мечтала. То, что было мне необходимо, чтобы жить дальше.

Они здорово всему этому учили - надо отдать Хогвартсу должное. Снейп говорил правду, что там работают лучшие учителя. Только ради них стоило там учиться.

И если я хотела втайне закрыть гештальт с нынешней парадигмой магловской физики, которая мне объясняет научно и подробно, почему меня нет, то хотела в Хогвартсе найти обратное объяснение из магической физики: почему же я всё-таки есть?

Спасибо, нашла.

Но на фоне всего этого и набирались год от года некоторые странности…

Что же мне не нравится?

Мне не нравится, что я не могу писать из Хогвартса письма или звонить по телефону своим магловским друзьям, а они не могут писать и звонить мне.

Мне не нравится, что когда я попадаю в Хогвартс, то любая связь с цивилизованным миром вокруг него для меня отрезана, словно я попала на необитаемый остров. Я исчезаю из большого мира, и он больше не видит и не слышит меня, что бы со мной ни случилось. Как-то неуютно от этой мысли…

Мне не нравится, что я не могу рассказывать моим магловским друзьям о своей школе, о своей жизни. Они мне о своих успехах, о своих школах - могут, а я должна только молчать. Они могут посоветоваться со мной, если у них проблемы, а я о своих проблемах могу рассказать только другим волшебникам. Так нечестно. Ведь все мои знакомые маглы рады мне и моей магии, им это интересно, и мне обидно, что из-за кучки каких-то фанатиков, считающих, что мои друзья обязательно сделают мне как ведьме какую-то пакость, я не могу беседовать с ними об этом.

Мне не нравится, что мой брат может гордиться своей сестрой-ведьмой, потому что все его приятели считают, что это круто, а вот я в компании моих друзей-волшебников гордиться братом-маглом почему-то не могу. Меня не поймут, даже пожалеют.

Хотя есть Перси Уизли, который уверен, что маглы - это круто, и приходит в восторг, когда я ему рассказываю о моем брате. Брат, который умеет собирать спортивные тренажеры и даже изобретает свои! Перси даже попросил чертеж одного из них, и что удивительно: кажется, даже этот чертеж понял. Никак не ожидала встретить в Хогвартсе человека, который разбирается в чертежах магловских велотренажеров… Перси говорит, что у его папы чертежей магловской техники - завались, вот Перси и навострился.

А остальные, когда я говорю, что мой папа продает велотренажеры, честно спрашивают:

- Это животные такие?

О да; пока я не поступила в Хог, я даже не представляла, насколько волшебники далеки от мира маглов. Это заранее представить невозможно.

Вот самый простой пример, который мне аукался за всё время моего обучения.

- В школе Хогвартс ученики проходят следующие специальные курсы, - рассказывал профессор Снейп моим родителям: - Трансфигурация, то есть превращение одних объектов волшебства в другие; Зельеварение - искусство изготовления и использования волшебных зелий; Полеты на метле…

И так далее. Мы слушали, раскрыв рот и глотая слюни.

Я готова была начать учиться хоть сегодня. Ведь мне выпал уникальный шанс: где еще, когда еще я смогу изучить все эти предметы?! Их преподают в считаных школах мира…

Но как выяснилось постфактум, надо было задать профессору Снейпу вопрос: а неволшебные предметы преподают ли в Хогвартсе? Математику, историю, литературу, родной язык, географию, химию, физику, биологию?

Нам в голову не пришло всё это спросить, поскольку это считалось само собой разумеющимся. Мы не представляли себе, что можно считаться лучшей школой Британии и при том НЕ преподавать все эти предметы. Магловские стандарты образования нас так избаловали…

Сначала отсутствие химии, физики и прочих предметов улыбало. Смешная школьная программа, такая необычная, не похожая на другие.

Минта и Норман, которые проходили магловскую школьную программу, вообще заявляли, что мне только повезло не учить всю эту унылую муть, а иметь такие интересные уроки!

Вы спросите, откуда Минта и Норман всё это знали - в прямое нарушение Статута секретности? Да потому, что на деле все маглорожденные этот секрет тайно нарушают и не могут не нарушать. Этот запрет нереален. Моя семья, мои друзья детства всё равно всё узнают, я же с ними живу!

Минта знала из моих писем о Хогвартсе больше, чем любой волшебник-первоклассник. Не уставала спрашивать о «том плохом парне, которй привез тебе письмо». Я ей пишу, что он учит нас разливать по бутылкам известность, заваривать славу и даже закупорить смерть, и Минта в отпаде.

Пару рецептов зелий я ей даже перевела, она от одного списка ингредиентов балдеет. «Соскоб рога единорога, полученный девственницей в ночь на Ивана Купалу»!

… Потом я смеяться перестала. Разрыв в знаниях стал слишком велик. Я стала клонировать магловские школьные учебники и потихоньку читать их в Хогвартсе. Потому что очень неприятно было осознавать, что все мои знакомые знают некоторые предметы, а я нет, как дикарь какой-то.

Жить в конце двадцатого века и не знать, что E=mc²? Да кто меня пустит после этого в приличное общество?

Как мне исполнить мечту детства - стать ветеринаром, если у меня незаконченное среднее образование? И если я не знаю основ биологии, которым учат в школе остальных желающих стать ветеринарами?

Мой брат Норман проблемы не увидел вообще:

- Ты же волшебница, Пен. Ты, наверное, все учебники за одну ночь проглотить сможешь.

В принципе, такое зелье есть, но смысл? Это псевдообразование.

Да и диплом я, при желании, могу себе наколдовать, но реальных знаний мне это не прибавит. Тупик.

И я стала почитывать магловские учебники, чтобы просто быть в курсе и иметь представление.

Я пыталась найти себе в Хогвартсе компанию, чтобы изучать их вместе, и учебники брали охотно - но не принимали всерьез. Пресловутое научное обоснование нереальности магии портило всё впечатление. Кто поверит учебнику, который утверждает явные нелепости?

Серьезность проявлял только Перси, но это же Перси. Перси очень любил учиться и хотел знать как можно больше предметов, а магловские - такая экзотика…

И Чжоу Чанг взяла несколько пособий. Удивительно, что заинтересовались одни чистокровные.

Потому что в принципе, судя из моего личного опыта, чистокровные магловским миром вообще не интересуются.

Снейп, конечно, предупреждал, что волшебники отделены от маглов с 1689 года… Но я думала, что это значит просто умение магов не привлекать внимания, а живут они в магловском мире - где же еще?! Не на Луне же?

Я не поняла, что в магловском мире они как раз и не живут. Триста лет почти что полной изоляции волшебников от маглов, из-за которой в их общество входишь, как в дикое первобытно-общинное племя где-нибудь на Амазонке, которое чудом сохранилось среди тропических лесов.

Так и Хогвартс. Живой музей XVII века.

А они еще и гордятся, что сохранили свою маленькую культуру в неприкосновенности от этого падшего, греховного и идущего по пути погибели «Большого мира» - и будут дальше «спасать» себя от его тлетворного влияния!

Какая дикость…

А когда я пожаловалась Кевину с Пуффендуя, что маглорожденным в Хогвартсе как-то тяжело, он меня «успокоил»: наоборот, сйчас-то стало легче.

Он поступал в 1983, рассказывает, тогда было еще хуже.

Тогда вообще в школе тролле что творилось, как он вспоминает, потому что процесс над Пожирателями смерти только-только что закончился и день, когда семья Поттеров погибла вместе с Волечертом, был относительно недавно.

В Хогвартсе шла вяло и тайно текущая война трех факультетов против одного, причем о ведении этой тайной войны знали все, от завхоза до директора. И… принимали участие. На той или на другой стороне. На первой стороне участников было больше.

А на второй фронтом командовал мой знакомый профессор Снейп, и так успешно, что с каждым годом война идет всё тише. Сейчас, как Кевин говорит, это вообще не война, а так себе, соревнование факультетов. Даже не представить, что раньше это было войной.

Как же в моей старой магловской школе было тихо, мирно и спокойно…

Но там не учили магии.

* * *

Не ходите, дети, в Хогвартсе гулять (окончание)

Так же пламя палило теченья, вода клокотала.

Стал поток и течь не решался. Терзал его жаром

Мощный Гефест многоумный. Взмолился поток устрашенный

К Гере и к ней со словами крылатыми так обратился:

«Гера! За что на меня одного между всеми богами

Сын твой напал и терзает меня! Я не столько виновен,

Сколько все боги другие, дающие помощь троянцам.

Помощь свою я тотчас прекращу, если ты мне прикажешь, -

Пусть же и он перестанет. А кроме того я клянуся

Не отвращать никогда погибельных дней от троянцев,

Даже когда Илион пожирающим пламенем вспыхнет

И запылает в пожаре, зажженном сынами ахейцев!»

Илиада

А ведь я старалась.

Я старалась завести знакомства в новой школе. Я очень подружилась с парой хогвартских девчонок, в том числе чистокровных, и загорелась желанием познакомить их с Минтой. Почему нет? Она всё равно читала о них в моих письмах, а им я тоже сказала, что имею маглу-подружку.

Было бы здорово привезти на лето магов и закатить с маглами общий междусобойчик.

Подружки-ведьмы были не против; они умирали от желания увидеть своими глазами магловский велотренажер.

Одна вообще собиралась писать диплом по магловскому быту, так что лето предстояло веселое. Я воображала, как мы с Минтой будем учить ее втыкать штекеры в розетку и пользоваться пультами с дистанционным управлением.

Она, кстати, сразу сделала встречное приглашение, то есть позвала меня к себе, в свою чистокровно-волшебную деревню Оттери-Сент-Кечпоул. Там ни один житель отродясь не видел газонокосилку, зато в саду водятся садовые гномы, а в лесочке - кентавры. Минту она не приглашала по понятным причинам, так что и я отказалась.

И тогда эта подружка обиделась и вернула мое приглашение.

Нет - и не надо.

Как будто других желающих нет, и я привезла домой Перси.

Это было эпично.

Во-первых, Перси настоящая магловская жизнь привела в телячий восторг, он восхищался каждым шагом, каждой мелочью, словно он попал в Страну Чудес, и воспринимал любой день жизни у маглов как большое приключение.

Он пожирал глазами маму, когда она включала пылесос, следил за ее пассами так, словно она была волшебница. Он смотрел на микроволновку, словно на чудо, каких на свете не бывает, и уверял, что это же удивительно, невероятно - то, как она ухитряется греть пищу!

В общем, Перси выглядел такой комичной пародией на меня саму и мое изумление магией, что дальше некуда.

Да еще Минта подслушала, как Рози Броммел сплетничает Линде:

- Ты видела нового ухажера Пен Кристалл? Который, говорят, из этой ее волшебной школы? Чучело же, правда?

- Кого еще могла подцепить Кристалл? - усмехнулась Линда.

- Прилизанное курносое чучело, да еще в веснушках, - доложила Рози.

- Он мне страшно напоминает папиного клерка, - говорит Линда. - «Господин мэр, вы уверены, что хотите надеть этот галстук в желтых попугаях? Мне кажется, он не соответствует указу № 15678asd, согласно которому должностные лица не должны носить кричащую одежду…»

Рози подобострастно ржет.

- Но всё-таки, ведь он волшебник? Настоящий волшебник? - замечает Линда.

- Да, это ее единственное утешение, - хихикнула Рози.

Какое счастье, что Рози не знала, что я сверх того еще и школьная староста, как и Перси, а старостой меня назначили как отличницу и примерную ученицу школы Хогвартс! Рози бы умерла на месте от огорчения. А так она осталась жива и здорова, только что завидовала волшенику-ухажеру. Как сказано: меньше знаешь, крепче спишь!

И какая жалость, что существует Статут секретности!

Ну почему я не могу превратить Рози в воблу? Ей же всё равно через минуту вернут ее внешность и сотрут память, так что ей никакого вреда, а мне моральное удовлетворение. Глядя каждый раз на Рози, я буду вспоминать, какая из нее вышла шикарная вобла. И особенно приятно, что я об этом помню, а она нет.

Вот так из моих попыток влиться в дружную семью волшебников ничего не вышло. Они слишком упорно отвергают все возможности сблизиться с маглами.

На четвертом курсе Хогвартсе со мной был один случай, и он гораздо нагляднее любых слов…

Был Хеллоуин, и Лавинии Дей с Пуффендуя пришла мысль после обеда собрать группу, махнуть в Годрикову впадину и возложить венок на мемориале Поттеров.

Группа быстро собралась, Дамблдор с радостью сделал нам портал до ближайшего лесочка, и мы махнули.

Годрикова впадина, смею напомнить, это наполовину волшебный, наполовину магловский поселок; поэтому по дороге туда мы встретили множество маглов. Особенно запомнилась одна женщина с яркой фирменной сумкой «Мэри Кей» (глазастый Седрик Диггори даже разглядел внутри сумки диплом «Лучшему менеджеру месяца»), потому что она постоянно попадалась нам по пути. Куда мы сворачиваем, туда и она; и мы действительно вместе дошли до мемориала.

Там магла выкинула трюк: достала из пакета венок и возложила на стелу!

Магла. Которая по своей природе эту стелу не могла видеть.

Седрика еще раз спросили, и он заверил, что волшебной палочки у дамы нет. У нее абсолютно магловский портфель, набитый деловыми бумагами.

Он посмотрел на маглу, магла посмотрела на него, обозрела наши школьные мантии с гербом Хогвартса и фыркнула.

Так мы и познакомились.

Менеджер Эрика Морсли, маглорожденная, некогда получила приглашение из Хогвартса и послала его подальше. У нее были свои планы на жизнь.

Миссис (тогда еще мисс) Эрика получила от представителя Хогвартса список необходимых учебников и образовательных стандартов, нужных для сдачи СОВ, записала адреса частных учителей магии и стала заниматься вместе с ними. Она закончила магловскую школу, успешно поступила в экономический колледж и заодно сдала СОВ. На этом ее магическая карьера закончилась.

- Я колдую иногда, конечно, для практики, - фыркнула Эрика, - когда остаюсь одна, чтобы вашим суровым патрулям на зуб не попадаться. Так, по мелочам: Репаро, Акцио, Энгоргио-Редукто… Весело получается. Забавная, в общем, штука эта магия.

- Магия может значительно больше, чем ваши «забавные штуки»! - обиделась Анжелина Джонсон. - Вы себя лишили очень многого. Мне жаль.

- Но чего, чего многого может в моем мире ваша магия? - рассмеялась Эрика. - Конечно, когда я поняла, что буду волшебницей, я размечталась, что родителям с бизнесом помогу, и себе карьеру устрою - у меня же такие возможности, и вообще смогу всем знакомым помогать, всяким там золушкам тыквы превращать в кареты. Так ведь мне всего этого нельзя. Я же помню, что мне посланный из Хогвартса втолковывал: я ограничена в праве применять магию, мне нельзя колдовать перед маглами! У нас Статут секретности. Так на черта мне, спрашивается, ваша магия, если я не могу ее применять? То нельзя, это нельзя. Да мне только то и можно, что превращать чашки в мышек - и то запершись, окна занавесив и одной себе на забаву. Я даже трехлетнюю дочку этим развлечь не могу!

- Вы можете применять магию в полной мере, - возразил Седрик, - для этого есть целый волшебный мир.

- Ага, - кивнула Эрика, - могу - в специально отведенных местах. В гетто. Разве это не прекрасно? Бросай всё, дорогая, переселяйся в гетто и там наслаждайся жизнью. Ну-ну.

- Ваша дочка магла? - спросила Анжелина.

- Да, - с удовольствием ответила Эрика.

Мы вернулись с экскурсии, полные впечатлений…

Действительно, думала я, на что мне магия? Я хотела быть врачом, но я не имею права помогать больным, если они ненадлежащей нации!

Профессор Снейп говорил, что нельзя, преступно отказываться от изучения магии, если оно тебе дано. Боги дали мне великий дар, и я должна беречь, контролировать, развивать его. Ведь мой дар почти уникален.

Но если мне запрещено использовать его на благо людям?! Это и есть худшее надругательство над моим даром, я считаю.

Каково быть прекрасным художником, если твои картины может увидеть лишь круг избранных, и висят они в недоступной башне, а выносить их за пределы башни запрещено?

Вот почему я нисколько не удивилась, что Волдечерт в конце концов возродится.

Его хотят, его ждут.

Его еще нет, но весомым аргументом, чтобы отказать мне в важном и нужном для жизни магов проекте, будет то, что Волдечерт желал мне смерти.

Он хотел убить меня - всё, я вычеркнута из жизни магического общества. Подозреваю, что ни Гермионе Грейнджер, ни Колину Криви, ни Джастину Финч-Флетчли в магическом мире больше не найти работы.

Да и никому из грязнокровок тоже…

Вы говорите, что Фадж всё-таки хочет победить Волдечерта? Не смешите мою палочку.

Он так хочет победить, что Гарри Поттер, Избранный, единственная надежда магического мира, живет в чулане под лестницей у злых родственников, которые морят его голодом. Шикарно он там живет, я уж наслышана от Перси. Вот так магический мир бережет победителя Сами-Знаете-Кого. И вы мне будете врать, что им нужна эта победа.

Вы говорите, что правительство объявило вне закона Пожирателей смерти?

Здорово объявило, коли треть этих самых Пожирателей в правительстве и работает. Малфои, Макнейр, Бегмен, Паркинсон…

Я стою с блестящим аттестатом Хогвартса и рекомендациями Кеттлберна и понимаю, что в магическом мире для меня работы нет, разве что устроиться на почту письмоносной совой, и надо начинать новую жизнь.

А точнее - перейти к заготовленному заранее плану В. Не зря мой папа-предприниматель научил меня везде и всегда иметь план про запас!

* * *

Часть III. Моя Итака.

Лирическое отступление

… коней же в Итаку мне взять невозможно: оставь их

Здесь утешеньем себе самому; ты владеешь землею

Тучных равнин, где родится обильно и лотос и галгант

С яркой пшеницей, и полбой, и густо цветущим ячменем.

Мы ж ни широких полей, ни лугов не имеем в Итаке;

Горные пажити наши для коз, не для коней привольны;

Редко лугами богат и коням легконогим приютен

Остров, объятый волнами; Итака же менее прочих».

Одиссея

… Не представляю, как здесь можно жить.

Этот квартал покинут людьми, заброшен уже давно - по моему личному мнению защитника природы, потому что люди поняли, что ни жить, ни дышать здесь больше невозможно. Как невозможно пить воду из того, что мой язык не поворачивается назвать речкой… Ужасное место.

Настоящий Паучий тупик. Я бы даже сказала, тупик Отчаяния…

Весь квартал до последнего дома следует снести, рекультивировать землю и потом начать всё заново. Почему этого до сих пор не делают? Куда смотрит местная администрация?.. Полуразрушенные дома - нет, целые улицы.

Кажется, зайти сюда было плохой идеей.

- Ну? - с некоторым торжеством спрашивает моя компаньонка. - Теперь убедилась, что здесь строиться бессмысленно?

Еще как убедилась.

Хотя надо было проверить: ведь любой дом в этом районе (да хоть весь район целиком) местные власти обещали уступить мне даром. А за дом на другом берегу реки, который присмотрела моя компаньонка в более благополучном месте, с нас хотели содрать весьма немало. Но теперь я готова платить.

- Хотя не всё ещё потеряно, - задумчиво говорит мой спонсор, а также деловая партнерша. - Раз дают даром, надо брать… Здесь можно устроить нехилое шоу ужасов, такой готичный тур для туристов. Экстремальный туризм, маглы такое любят… Заселить дома призраками, пустить пару заклятий-страшилок - мы сможем иметь успех.

У меня отвисает челюсть.

- Джемма, - говорю я осторожно, - разве Отдел по контролю за маглами нас не загребет? Призраки, заклятия?

- Заклятия - штука сомнительная, - соглашается Джемма, - хотя твой Перси мог бы нам помочь. Но рисковать не стоит по таким пустякам, ты права. А за призраков будь спокойна: за них никогда не наказывают. Привидениям почему-то можно общаться с маглами, и это нарушением Статута не считается. И даже память маглам потом не стирают. Маглы потом страшно гордятся, что видели привидений, они после этого книги пишут, кино снимают…

- А я сомневаюсь.

- Не сомневайся. Я своему отчиму первым делом в замок запустила пару привидений, и еще говорящий портрет в фамильной картинной галерее повесила. Мы так договорились, что он по ночам, если гости замка забредают в галерею, будет им подмигивать. Осторожно, конечно, в меру, чтобы они потом сомневались, видели это или им померещилось… И ничего, всё сошло, никто из Министерства к нам с громами и молниями не явился. Отчим в восторге, между прочим, к нему теперь гости валом валят. Он обещал мне в знак багодарности под любой проект денег отвалить.

Джемма своему отчиму-маглу запустила в замок привидений… Я слегка торопею от ее беспринципности. Но чего еще ждать от слизеринки? Зато я больше не удивляюсь, как старостой Слизерина стала маглорожденная.

Ее зовут Джемма Фарли, и она крутая девушка.

Именно поэтому она так легко закрутила в жизнь наш бизнес-план, нашла деньги и место, и место даже не одно: вот мы теперь аппарируем и выбираем; и ей же принадлежит идея привлечь к нашему делу профессора Снейпа, который, как утверждает Джемма, изъявил полное согласие.

Не знаю, согласился бы о, попроси его я, и поэтомуего просила Джемма, а Джемма была заведомо уверена, что она его уговорит. И уговорила. Снейп ей и указал, что можно хорошо сэкономить деньги, поселившись в этом квартале; он сам здесь живет, но больше - никто. А Снейп - незачем удивляться тому, что он может тут жить. Он же волшебник.

- Он вон там живет, - показывает мне Джемма.

Жуткий, заброшенный дом…

Да знаю я, где он живет. Сэм Хиггинс встречал его на том берегу реки, когда гостил в Коукворте у родственников, они столкнулись на улице и у него даже хватило ума поздороваться:

- Добрый день, профессор Снейп!

Это в присутствии полной улицы маглов. Хиггинс еще и взялся объяснять ошалелым зевакам, что это его уважаемый учитель зельеварения.

- Добрый день, профессор Хиггинс, - тут же ответил Снейп, и проблема решилась.

После этого Хиггинс весь год боялся лишний лепесточек в котел бросить, и закончил зельеварение первым в классе…

Нет, я бы не смогла здесь жить.

- Веселое место, - кивает Джемма. - У Снейпов была здесь веселая жизнь, особенно у его матери. Ведь Снейп, в общем-то, тоже маглорожденный, как и мы, верно? Поэтому он нас так хорошо понимает.

Я знаю.

Представляю, каким ударом было для благороднейшего семейства Принцев рождение дочери-сквиба!

Они не хотели смириться, и она тоже.

Отправили ее в Хогвартс - мучая себя и ее; Эйлин стала первой во всех предметах, «не требующих глупого махания волшебной палочкой» : в зельеварении, выращивании магических животных и растений, в истории, нумерологии, астрономии… Но против простейшей атаки простейшим заклинанием она была бессильна, и даже ее упрямые родители должны были согласиться, что будущего в волшебном мире у нее нет. Против магических «вирусов» Эйлин была нежизнеспособна.

И она решила найти себя в мире маглов…

Как хорошо, что я не знаю подробностей всей этой печальной истории, что завершилась здесь, в нищем квартале, среди суровых рабочих умирающей фабрики. Но неспроста же Эйлин назвала своего сына Северусом - суровым?

Знаковый символ суровой жизни…

Северус Снейп, сын магла и сквиба. Джемма права: фактически маглорожденный.

И рождение его было великим утешением для Эйлин, лишенной магии, поскольку сын ее был одарен магическим даром сверх меры. Как вознаграждение за прежние лишения, ведь его магической силы хватило бы за троих: на Эйлин, на магла-отца и на себя самого.

Сюжет, достойный древних мифов.

Которых он мне и напоминает…

… и на самом

Западе плоско лежит окруженная морем Итака

(Прочие ж ближе к пределу, где Эос и Гелиос всходят);

Лоно ее каменисто, но юношей бодрых питает;

Я же не ведаю края прекраснее милой Итаки.

За что хитроумнейший царь Одиссей любил свою нищую, каменистую Итаку?

Суровый край простых суровых людей, и таков был местный царь, его отец. А знаменитое хитроумие и божественную искру он получил не от отца, а от матери, Антиклеи, род которой восходил к самому Гермесу.

Получил ли он от нее красоту? Говорят, что нет. Если верить Птолемею, у Одиссея были большие уши.

Загадка мифа: отчего мать Одиссея нарекла его этим именем? Именем, что значит «сердитый», «разгневанный» - либо «гневающий богов»?

Верно, что Одиссей гневал богов чертовски часто. Но также верно, что своим умом и отвагой добился он из нищей Итаки первых позиций среди первых людей Греции.

Что не помешало Одиссею вследствие своего адски язвительного характера с половиной из них перессориться, демонстрируя превосходство своего ума над их прямолинейной храбростью, и Одиссей нажил себе в результате немало смертельных врагов.

Но роковой ошибкой для Одиссея - а в результате для всей Греции - стала его страсть к Прекрасной Елене. Зачем, зачем он отправился к ней свататься?! Хотя иначе он не встретился бы и с Пенелопой…

О да, ничтожный Одиссей, царь нищей Итаки, осмелился свататься к первой невесте Греции, к прекраснейшей и богатой спартанке Елене, вот до чего дошла его самоуверенность!

И с помощью хитроумия добился руки ее двоюродной сестры Пенелопы. Елена-то его, разумеется, не выбрала, но судя по дальнейшему течению мифа, и в этом Одиссею крупно повезло!

Быть мужем Прекрасной Елены оказалось тем еще наказанием Господним. Что Елена, что ее родная сестрица Клитемнестра были сущими ведьмами. Зато выбор Пенелопы в жены оказался наимудрейшим, и уже три тысячи лет все мужчины мира завидуют Одиссею в его решении.

Однако мы жалеем, что его участие в авантюре с Еленой не ограничилось этим выбором…

Одиссей дал отцу Елены роковой для всего мира совет: потребовать от женихов его дочери общей клятвы верности избраннику Елены. Пусть это была замечательная мера, чтобы охранить от покушений неудачливых соперников саму Прекрасную Елену и ее мужа, но Греции эта попытка стоила слишком дорого.

Во-первых, Одиссей не защитил брак Елены, ее всё равно похитили.

Во-вторых, именно клятва Одиссея позволила мужу Елены однажды созвать всех, кто поклялся в верности Ордену Прекрасной Елены, собрать из них карательное войско и начать с похитителем Елены Троянскую войну. Самое печальное, что клятва прежде всего ударила по самому Одиссею, прервав его семейное счастье с любимой Пенелопой и новорожденным сыном.

Вместо мира вся его жизнь будет связана с войной, с бесконечным трудом во славу победы стороны, которой он клялся в верности.

Что ж: кто предложил жестокую клятву царю Тиндарею, тот первый от нее же и пострадал. Да только кроме Одиссея от его хитроумия пострадало еще несколько тысяч человек.

Ужасная Троянская война…

Услуги Одиссея греческому войску были неоценимы.

Высадка войска под стены Трои не случилась бы без него. Греки успешно приплыли на своих кораблях в троянскую гавань но высадиться никто не спешил: все помнили прорицание, что первый, чья нога ступит на землю Трои, погибнет.

И тогда Одиссей, не боясь проклятия, первым спрыгнул с корабля на землю…

… на свой щит. Ни пяди троянской земли его ноги не коснулись. А вслед за Одиссеем стало высаживаться всё войско, правда, голыми ногами, не догадавшись поступить как хитрый итакиец. И действительно: первый, кто ступил голой ногой на землю Трои, был немедленно убит… Увы.

А хитроумные авантюры Одиссея продолжались.

То его посылали в дипломатические миссии, быть послом-переговорщиком с союзниками или противниками. Он вел переговоры с Троей о выдаче Елены, он завербовал, если можно так выразиться, разными хитрыми способами в Орден Елены значимых союзников, включая Ахиллеса и сына его Неоптолема.

Он был разведчиком, который принес греческому войску важную информацию. Ведь это Одиссей подслушал прорицание троянского пророка Гелена о том, как можно будет завоевать Трою - призвав Неоптолема и Филоктета с его знаменитым отравленным луком; и Одиссей же привез обоих героев в греческий лагерь. И Одиссей, переодевшись нищим, проник за стены Трои и явился в дом Прекрасной Елены, которая узнала его, но не выдала. С самыми свежими новостями от Елены он вернулся в лагерь греков, а затем отправился обратно в Трою и украл из троянского святилища артефакт, который защищал город…

И тогда Одиссей придумал Троянского коня. Это он предложил послать троянцам желанную ими дорогую игрушку со смертельной начинкой. И Трою взяли…

О хитроумный Одиссей, ты начал эту войну, ты ее и закончил.

Но даже победа над Троей не принесла Одиссею желанного покоя. Поистине он был осужден богами вечно срываться с места, попавши в очередную смертельно опасную историю, и не находить себе ни минуты покоя. Вся жизнь его прошла между Сциллой и Харибдой…

- Пен, о чем ты замечталась? - прерывает меня Джемма.

Если бы я знала.

* * *

Трест, который не лопнул (начало)

Если ж стремительно с места вставал Одиссей многоумный, -

Тихо стоял и, потупясь, глядел себе под ноги молча;

Скипетром взад и вперед свободно не двигал, но крепко,

Как человек непривычный, держал его, стиснув рукою.

Ты бы сказал, что брюзга пред тобою, к тому же неумный.

Но лишь звучать начинал из груди его голос могучий,

Речи, как снежная вьюга, из уст у него устремлялись.

С ним состязаться не мог бы тогда ни единый из смертных,

И уже прежнему виду его мы теперь не дивились.

Илиада

Ветеринарная клиника, зоомагазин и временный приют для бездомных животных «Друг Телемах», чудесным образом построенная за одну ночь на месте одного пустующего здания в центре Коукворта, - это мое достижение.

Наше: Джеммы, меня и профессора Снейпа.

И возводить во тьме глубокой ночи из ничего целый ветцентр одним взмахом волшебной палочки - это было чудесно. Я раньше о таком читала только в сказках!

Моя была идея, мое название, мое воплощение.

Мэр Коукворта сразу спросил:

- А что такое Телемах?

- Это новейший и самый лучший способ лечения животных, - пресерьезно ответила Джемма. - Действует как истинное волшебство, сами увидите!

И увидели.

Нашу клинику высокоцивилизованное население Коукворта сразу переименовало в «Друг Телемакс» и упорно выясняло, мы занимается телевидением - или теле-чем? И при чем здесь их домашние животные, что мы с ними там делаем?

Мы не стали их разубеждать, а поскольку излечение животных действительно выглядит волшебным, быстрым и безболезненным, коуквортцы убедились, что телеметод - действительно самый эффективный.

… Я не ожидала, что всё получится так быстро.

Да, я всю жизнь мечтала быть ветеринаром и могла приступать к работе после окончания Хогвартса, благо знаний набрала достаточно, но разве я могла применять их по назначению?

Мои знания были волшебны, но в волшебном мире мне работы не нашлось. А чтобы стать ветеринаром в магловском мире, мне требовалась магловская лицензия и магловские знания. Откуда я их возьму?

Решила после окончания волшебной школы вернуться экстерном в магловскую. Закончить курс, поступить в ветеринарный университет и получить диплом.

Но это заняло бы годы… Это заняло бы время и деньги.

И я начала заочное обучение, но время на безделье терять не стала. Разве я не могу работать, пока учусь?

Например, работать ветеринаром. Как умею. Могу ли я волшебным образом лечить животных в магловском мире?

Я всегда буду доказывать, что да. Запрет колдовать над маглами? Да кто его нарушает?

Где в Статуте секретности написано, что нельзя колдовать над магловскими животными?

Мне очень повезло, что в волшебном мире животные не считаются за субъектов прав и никакие законы их не касаются. Это над людьми нельзя колдовать, а над животными - можно!

Но секретность же, напомнят мне: секретность! А я отвечу: полная секретность гарантирована. Мои пациенты, они же свидетели моего волшебства, - создания неболтливые. У них нет никакой возможности рассказать людям о том, что над ними колдовали. Конраду Лоренцу, пожалуй, они бы рассказали, поскольку он понимает язык животных, а остальным пяти миллиардам - нет!

Так что я решительно настроилась на работу в ветклинике. Не зря меня учили, и исполнится моя мечта - помогать людям!

Правда, другие сотрудники клиники могли меня разоблачить. Они-то догадались бы, что я ведьма. Повезет ли мне найти клинику, где рядом будут работать волшебники?

Моя семья стала искать, Минта стала искать. Мэр Циммерман убеждал, что я могу работать в клинике Глоссопа и пользоваться грандиозным успехом, нужные бумажки он мне выправит с удовольствием, и главный врач мистер Броммел приглашал меня…

Я почти согласилась.

И вот тогда пришло то невероятное приглашение на бал.

Весь город знал, что к нам на время приехали знаменитые благотворители лорд и леди Фоксли. Фоксли из самого Фокслишира! У них родовой замок пятнадцатого века, пивоварня, знаменитая на всю страну! Лорд Фоксли блестяще выступает в парламенте…

Леди Фоксли тоже чем-то занимается. То есть, это вторая леди Фоксли, лорд недавно женился вторично, и у его супруги есть взрослая дочь.

Циммерманы в лепешку разбивались ради почетных гостей, и этот бал значил для них очень много. Туда было просто так не попасть, и когда Линда Циммерман с кислой рожей передала мне приглашение, написанное собственноручно леди Фоксли, я проморгалась. Линда тоже.

- Она говорит, что ты лучшая подруга ее дочери, - сказала Линда.

- Я знать не знаю никаких Фоксли! - возразила я.

- Я тоже не понимаю, - вздохнула Линда. - Откуда ты можешь их знать? Наверное, у них крыша поехала от всех своих знакомств, вот и путают всех на свете.

Я так и думала.

Но я всё-таки пришла на бал, потому что Линда предупредила, что обязательно сведет меня с этой путаной падчерицей, и свела.

Прекрасная дева в сносшибательном платье радостно заулыбалась при виде меня, объявила лорду и леди Фоксли, что я пришла, ее дорогая подруга Пенелопа Кристалл, опора и надежда ветеринарной науки… и я наконец-то узнала бывшую старосту Слизерина Джемму Фарли.

Она сильно похорошела, и я узнала ее с трудом. Джемма этому ничуть не удивилась.

Джемма вообще ничему не удивлялась, даже в Хогвартсе, поэтому я бы никогда не подумала, что она маглорожденная. Она так уверенно держалась…

Хотя, если она выросла у лорда Фоксли, чему удивляться? Замки, привидения, фамильные портреты - это у нее и дома всё было…

- Не было. Мама стала леди Фоксли три месяца назад, - ухмыльнулась Джемма.

То есть, после ее выпуска из Хогвартса.

- Значит, вам даже не понадобилось скрывать, что ты училась в волшебной школе?

- Ты что?! Кто же такое конкурентное преимущество будет скрывать?! Лорд Фоксли только потому и выбрал мою маму, что ее дочь ведьма! - развеселилась Джемма. - Мама обещала, что я помогу ему с бизнесом и карьерой. Я ему показала пару фокусов, и он поверил. Мы же его у сотни конкуренток отбили, подруга, там и помоложе, и покрасивше мамы вагон был, и родовитее, и богаче… А вот знакомой ведьмы в роду ни у кого не было. Мы и выиграли. Только так.

Откровения Джеммы ввели меня в столбняк.

- Но как ты собираешься помогать ему, не нарушая Статут о секретности?

- Например, так, как сейчас, - отозвалась Джемма. - Ищу выгодный бизнес, даю хорошие советы. Как ты думаешь, зачем мы сюда приехали? У меня на тебя большие планы, подруга. Я услышала, что твой проект-переводчик с финансированием потерпел швах, могу помочь. У тебя очень стоящее дело.

- Я уже отказалась от него, - объясняю я. - Я теперь занята другой идеей.

- Какой?! - взревела Джемма…

Вот с этого всё и началось.

Почему, почему я вовремя не приняла приглашение Ветклиники Броммела?!

- Потому что лучше, чем подчиняться кому-либо, иметь клинику собственную, - отрезала Джемма.

- У меня нет на это денег.

- У моего отчима есть.

- Кто пойдет в клинику девочки, только что закончившей школу, без малейшего опыта?

- Дорогая, так в этом твое преимущество над другими. Они обычные ветеринары, опытные, заслуженные - а ты вундеркинд. Ты берешься вылечить любого пациента и без малейшего опыта. У тебя уникальный метод, который ты сама изобрела. Излечишь пару-тройку раз - и весь город будет у твоих ног.

- Джемма, тебе никто не гарантирует повального излечения всех на свете. Я волшебница, но не до такой степени! И я действительно начинающая, опыта у меня не хватает.

- Так найми кого-нибудь опытного, особенно такого, кого местное население уважает. Он тебе создаст нужную рекламу, кстати говоря. Что ты очень перспективная, талантливая, доброжелательная, любишь животных, наукой занимаешься… Это многого стоит.

- Но я не могу нанять магла!!!

- Да ну? В Ветклинику твоего Глоссопа ты не боялась поступать? Потому что там все знают, кто ты такая, и радуются этому. Так и выбери городишко, где против ведьм ничего не имеют. Думаешь, нет таких?

- А если мне с самого начала будут нести безнадежных больных и я всё запорю? Я не чудотворица.

- Знаешь, у меня есть на примете один гений-чудотворец, он давно уже обалденные лечебные зелья делает, и в том числе для животных. Только ему развернуться негде. У меня сердце кровью обливается от того, что такой талант пропадает. Остается его уговорить.

- А кто ему будет платить?

- А если мы его сделаем совладельцем? А деньги даст мой папаша, и не сомневайся.

- Но твой отчим дает деньги только на благотворительные проекты.

- И на социально значимые, заметь. Найди городишко, где ветеринария в загоне, блистай там своим присутствием, учи жителей правам животных. Можешь хоть словарь кошачьего языка там издать и основать курсы обучения собачьему и попугайскому! Заставь жителей уважать своих питомцев, приют для бездомных зверюшек заведи… Лечи бедных бесплатно… Самое то.

У Джеммы на всё находился ответ, и ее невозможно было переспорить.

Так что очень скоро Джемма уведомила меня, что ее знакомый гений (когда она назвала имя профессора Снейпа, я уронила телефонную трубку) согласился, и город сразу был найден - Снейп предложил свой собственный, и важных лиц города Снейп брался уговорить, и некоторых опытных старожилов, знающих ветеринарное дело, готов был указать…

Всё завертелось. Я оказалась владельцем центра «Телемах», что в Коукворте, округ Манчестер.

Мои родители обрадовались, что это недалеко от нашего Глоссопа, и отпустили меня с миром.

* * *

Трест, который не лопнул (продолжение)

Я Одиссей, сын Лаэртов, везде изобретеньем многих

Хитростей славных и громкой молвой до небес вознесенный.

В солнечносветлой Итаке живу я; там Нерион, всюду

Видимый с моря, подъемлет вершину лесистую; много

Там и других островов, недалеких один от другого:

Зам, и Дулихий, и лесом богатый Закинф; и на самом

Западе плоско лежит окруженная морем Итака

(Прочие ж ближе к пределу, где Эос и Гелиос всходят);

Лоно ее каменисто, но юношей бодрых питает;

Я же не ведаю края прекраснее милой Итаки.

Одиссея

- Добрый день, больной. На что жалуетесь?

- Добрый день, доктор. Живот болит, ох, день и ночь болит, особенно как поем. Всё, как хозяйка Мари сказала. Болит с тех пор, как снег выпал, мочи нет!

- Миссис Пероуз сказала, что у вас упал вес, пропал аппетит, вы даже диетический корм не берете больше…

- Твердое совсем не могу есть, доктор, только траву жую и воду пью…

- Но вас кормят регулярно? Пища нормальной температуры, не холодная, не горячая? Плошку моют постоянно?

- Всё моют, доктор, и кормят хорошо, хозяйка Мари у меня - просто сокровище. А вот болит, доктор, и есть не могу, и сил уже нет. Раньше бегал весь день, а теперь лежу. Как поем, искры в глазах, и всё обратно вываливается! С тех пор как съел эту проклятую мышь, вот и заболел…

- Где вы ее ловили, случайно не в Паучьем тупике?

- Чтоб я еще раз!

- И правильно, там экология крайне нездоровая. Но ничего страшного: сдадим анализы, посмотрим, что у вас есть, и назначим лечение. Я думаю, у вас обычное обострение гастрита после пищевого отравления. А начать лечение можно прямо сейчас… Чжоу, будь любезна, призови зелье от собачьего гастрита и ложечку.

- Акцио Желудочное номер три!

- Я думаю, шести капель пока хватит. Облизайте ложку, больной.

- Доктор, спасибо, я просто ожил! Доктор! Ко мне силы возвращаются!

- Больной, пожалуйста, лайте потише. Вы находитесь в лечебном заведении, соблюдайте порядок! Чжоу, я думаю, можно звать хозяйку. Упакуй ей один тюбик и выпиши рецепт, принимать по шесть капель в день в течение недели.

- Класс, - говорит Чжоу, поднимаясь со стула. - Но я всё-таки плохо знаю собачий, я не всё поняла из вашего разговора. Пен, ты мне потом переведешь?

И вот так целый день.

Мне передохнуть некогда, я никогда бы не подумала, что в захолустном городишке у ветеринара будет столько пациентов!

Но Чжоу всякий раз, как заглядывает в приемную, докладывает:

- Толпа. Сегодня еще трое из Литлборо и Рочдейла.

- И зачем они ехали в такую даль? - вздыхаю я. - Им своих ветеринаров мало?

- Крепись, Пен, Джемма еще вчера грозилась привезти клиентов из самого Манчестера!

Я не ожидала, что мы так быстро раскрутимся.

С одной стороны, все клиенты оценили, что входят они ко мне с больным животным, а выходят с лающим, энергичным и здоровым. Это очень способствует поднятию репутации. Профессор Снейп, на которого я теперь молиться готова, потому что всё это его заслуга. Его невероятные, волшебные зелья! Их силу я один раз испытала на себе, когда мои переломанные тестралом кости он срастил без малейших последствий меньше чем за неделю; но всё-таки я только сейчас начинаю ценить гений профессора по-настоящему. Разве за один раз можно понять что-либо? Нужно наблюдать эти маленькие чудеса постоянно, испробовать на самых разных случаях, и только тогда у вас откроются глаза!

И я, и мои пациенты исполнились должного почтения к микстурам профессора Снейпа. Никто из хозяев животных даже не вздумал возмутиться, каким сомнительным пойлом их пичкают, которое ни в одной аптеке не продается - потому что они видят, как оно действует!

И заслуженная слава о нас несется по городам и весям. Вот и Чжоу Чанг заявила, что хочет после окончания школы работать только у меня, если я ее возьму, и хотя до окончания ей осталось порядочно, но она проводит у меня все выходные и усердно штудирует мои пособия по зоологическим языкам!

Потому что лечить животных гораздо легче, когда можешь лично побеседовать с пациентом. Как жаль, что большинство ветеринаров этого права лишено.

Но всё-таки мы раскрутились подозрительно быстро.

Нет, я не удивляюсь. Я очень довольна.

Я довольна своей клиникой и персоналом - пока без участия Чжоу. Мои коллеги - местные маглы, которых уговорил присоединиться ко мне профессор Снейп. Они потрясающие!

Я уважаю их хотя бы потому, что по возрасту гожусь им в дочери… даже во внучки. Ведь всё это люди, которые знали профессора Снейпа с детства (знали бы вы, какие невероятные истории из детства Снейпа они вспоминают! Я наслушалась рассказов уже на целую книгу!), которые хорошо относятся к Снейпу и его «странностям» и поэтому очень обрадовались возможности поработать еще с одним «странным» человеком.

Как миссис Бейтс, бывшая школьная учительница Снейпа и Лили Эванс по биологии. Она и сейчас преподает, несмотря на почтенный возраст, и энергично вербует попробовать мою клинику всех своих учеников. А авторитет у миссис Бейтс огромен.

Ум ясен, а память поразительна. Миссис Бейтс до сих пор помнит, какие фокусы откалывала Лили Эванс на уроках биологии! То подсобное чучело оживит, то парты танцевать заставит… Миссис Бейтс обожала Лили и я почувствовала, что она с радостью ждет таких же фокусов от меня.

Или мистер Мортон, он был школьным другом Снейпа и Лили. Он жил с Эвансами на одной улице - он столько об этом помнит… Он имеет диплом ветеринара и очень интересуется нетрадиционной медициной.

- Всегда хотел понять, как это ваша чертова магия работает, - признался мистер Мортон.

У него дома коллекция учебников по физике и журналов по паранормальным явлениям больше, чем у меня! Еще бы, он их двадцать лет выписывает… Мы обменялись библиотеками. Можно сказать, родственные души нашли друг друга.

- Я к вам в клинику всех зазываю, - говорит мистер Мортон. - Сразу объясняю, что у вас те же чудеса, что Северус Снейп делает. Кто не боится, пусть пойдет! Поверьте мне, мисс Кристалл, что пойдут многие: Северус за тридцать лет тут таких чудес натворил…

И всё-таки этого было недостаточно для объяснения нашего головокружительного успеха, и я терялась в догадках, пока Джемма Фарли не бросила однажды:

- Конечно, у нас всё получится. Зря я, что ли, тут каждый кирпич пропитывала Феликс Фелицисом?

Иногда мне очень хочется убить Джемму…

Впрочем, после того, как мой разумный старший брат женился на Линде Циммерман, я должна ко всему привыкнуть.

* * *

Трест, который не лопнул (окончание)

… сошла и дочерь жреца на берег родимый.

Деву тогда, к алтарю подведя, Одиссей многоумный

В руки отцу передал и такое сказал ему слово:

«Хрис! Повелитель мужей Агамемнон меня присылает

Дочь тебе возвратить и священную здесь гекатомбу

Фебу принесть за данайцев, чтоб милостив был к нам владыка,

В гневе великом наславший на нас многостонные беды».

Так он сказал и вручил Хрисеиду. И, радуясь, принял

Дочь дорогую отец.

Илиада

Я хочу убить Джемму. Заколдуйте меня от убийства, кто-нибудь!

Я понимаю, что всё сделано на деньги Джеммы и она у нас главная, но меня злит, как она всё устроила. Меня злит, что я хотела бы пообщаться на темы клиники с профессором Снейпом, но я не могу, потому что он никогда у нас не бывает. Каждое утро зелья появляются на лабораторном столе, но сами собой, без сопровождения, или Джемма мельком сообщает, что «профессор недавно смотрел наши последние отчеты, был доволен» - и только!

Когда у меня есть вопросы, я посылаю профессору коротенькую сову, а он еще короче отвечает. Вот и всё общение.

Неприлично же заявляться к нему домой, он меня туда не приглашал!

Джемма мои сомнения толкует по-своему:

- Не трать силы, это бесполезно. Он непрошибаемый. Мы на Слизерине чего только ни выдумывали, чтобы привлечь его внимание, Гроусон даже грудь увеличивала - и всё без толку. Он не клюет. Классный мужик, я согласна, но тут на дверях надпись: «Оставь надежду, всяк сюда входящий».

Остановите меня, а то я убью Джемму.

- Мы-то думали, он хотя бы на Гроусон клюнет, она ж пока к Снейпову кабинету шла, уже получила три приглашения на свидание! И что ты думаешь, Пенелопа? Бровь поднял и ничего не сказал, а вечером собрал нас всех в гостиной и два часа читал лекцию о вреде пластической магии. О том, что зелья, увеличивающие грудь, страшно токсичны, что от них даже общее отравление организма бывало, и вообще после этого женщины кормить грудью не могут, и много других кошмариков… Модное заклинание Похудания приводит к сбою обмена веществ, к сердечно-сосудистым болезням, к общему ослаблению организма и вообще смертельно опасно… Некоторые ведьмы, мол, злоупотребляли этим заклинанием и в итоге умирали от истощения… А все заклинания, исправляющие формы тела: выпрямляющие нос, надувающие губы - при корявом исполнении могут вас изувечить, и так далее… Гроусон сидела бардовая, а Забини после лекции тошнило.

Я его поняла. Мать Забини - знаменитая светская красавица, чудо пластической магии.

- Так что, Пенелопа, никакой красотой ты его не проймешь, даже не старайся.

- А оно мне надо?

- Ну, носик бы тебе я подправила, знаешь, не помешало бы.

«Носик бы тебе я подправила»! Я внимательно посмотрела на Джемму:

- Ты знаешь заклинания, исправляющие нос?

- Ну знаю, - пожала плечами Фарли, - и что? На самом деле, ничего страшного. Если знать как.

Я вперилась глазом в босса еще внимательнее. Особенно в ее безупречно прекрасный нос. Не зря же мне казалось, что в школе Джемма выглядела как-то иначе, и нос у нее был длиннее…

- Ты сделала себе нос?

- Естественно, - сказала Джемма. - Я в высшем свете вращаюсь, подруга, а не где-нибудь. Да там у многих носы приделанные.

Дальше я вспомнила маму Джеммы, ослепительно правильную красавицу, и мне стало совсем печально. Неужели Джемма заколдовала собственную маму?!

- Красота требует жертв, - сурово объявила Джемма. - Чтобы выйти замуж за лорда Фоксли, надо помучиться. Положение обязывает. Думаешь, отбить миллионера у сотни конкуренток просто?

И нам еще будут врать что-то про недопущение вреда маглам! Джемма преспокойно навела опасные пластические заклинания на родную мать, и никто ее за это не осудил. В страшное время мы живем.

- Но я передам профессору, чтобы он заглядывал к тебе почаще. Только умоляю, ты хоть к его приходу сделай халат поярче, а то ты в этой ветформе такая тоска зеленая!

Я когда-нибудь убью Джемму. Наверное, все подчиненные хотят убить своего босса.

Почему она решила, что я влюбилась в Снейпа? Из-за того недоразумения с Перси, что ли?

Что я после школы практически не общаюсь с Перси, а он не приезжает ко мне?

Так мы оба просто запредельно заняты. Он в своем Министерстве сидит дни и ночи, а я - в клинике. Перси мне, между прочим, иногда пишет, желает моему предприятию самого лучшего. Я ему желаю того же.

В школе Перси был мой самый надежный друг, и вообще исключительно правильный и принципиальный человек. Я оценила его усердие, когда мы оба были назначены старостами. Перси - самый законопослушный из людей, которых я знаю, включая маглов. И он всегда переживал за меня.

Хотя один раз я у Перси в отделе была… Мне там не понравилось.

Казалось бы, мне должно понравиться, какой там по воле Перси царит образцовый порядок, какие серьезные и аккуратные у Перси подчиненные, но мне почему-то стало страшно скучно. Наверное, от взбалмошной Джеммы чего-то поднабралась, и постоянное общение с эксцентричными маглами вроде миссис Бейтс и Мортона свое добавило…

Когда я увидела, как молодая помощница Перси правит рукописные бумаги, чтобы там буквы «О» были одинакового размера, я поняла, что нам не по пути.

Я ушла из отдела Перси с намерением никогда туда не возвращаться. И еще подумала, что дурак будет Перси, если не углядит эту замечательную девушку (Одри, кажется, ее звали?) - они же так подходят друг другу!

- Пен, я твою просьбу профессору Снейпу передала, - говорит тем временем Джемма. - Он если сможет, то подойдет. Но ты извини, понимаешь, он сейчас очень занят. Время такое. Тебе он очень нужен? Вроде бы с клиникой всё в порядке, прибыль ожидается, к зельям претензий нет… Зачем ему сюда заглядывать?

Незачем. Джемма права.

И я ненавижу попусту отрывать от дел людей, если они очень заняты.

Обойдемся.

В один прекрасный день через месяц мне вдруг причудился безумный план.

Нет, тогда ничего не изменилось: клиника продолжала оставаться в порядке, Снейп ни разу не заглянул, и в обозримом будущем не предвиделось никаких перемен… И тогда я сбрендила.

В тот момент, когда я писала очередную короткую записочку Снейпу по поводу очередного организационного дела, а сова на столе ждала, когда я позволю ей отнести письмо.

И мне вдруг подумалось, что давненько я не играла в почтовых сов. Разве я сама не сова? Что мешает мне доставить Снейпу эту самую записку?

Заодно я ничем не оторву его от дел. Принесу письмо и уберусь обратно. Разве в моем плане есть изъяны? Он продуман и безупречен.

И я превратилась в сову, подхватила записку и отправилась в путь…

Да уж, этот визит надолго останется в моей памяти.

Где у нас Снейп? Ну-ка, сова, определяй… Ага: в Малфой-мэноре.

Отличное место. Давно не видела семейки Малфоев, гоблин их раздери. И Снейп там… так… в Большой гостиной. Летим туда!

Для почтовой совы в дом волшебников дверь всегда открыта. Залетай, желанный гость.

И я влетела в Большую гостиную особняка Малфоев.

Я ждала там Снейпа и владельцев дома, и я не ошиблась - они там были и разговаривали друг с другом. Но не только.

Вообще первым, кого я увидела в гостиной Малфоев, был лорд Волдеморт.

Зеленый такой, лысый, красноглазый… Я впервые увидела его живьем. Я пожирала его глазами, е отрываясь, как загипнотизированная, а он, к счастью, не обращал внимания на такую мелочь, как почтовая сова.

Он сидел на самом настоящем разукрашенном троне и очень тихо что-то говорил. Вокруг него сидело человек двадцать Пожирателей смерти, они все слушали. Я поняла, что попала на их партийное собрание. Удачно попала, нечего сказать.

Я узнала справа от Волдеморта Долохова и Руквуда, слева миссис Лестренж…

Нагайна подняла голову ко мне и зашипела.

Интересно, она питается совами?

А что ей не нравится? Разве я не имею право смотреть на Волдеморта? Если кошка имеет право смотреть на государя, почему сова не может глазеть на Темного лорда?

Я сидела перед Снейпом, который делал вид, что читает мое письмо. Только он ничего не читал - как только он увидел меня, он посмотрел на меня так, что василиск бы обзавидовался. А я молча таращила глаза и топорщила перья.

Снейп взял перо и стал что-то чиркать на обороте моей записочки. Он привязал ее к моей лапе, встал и лично вышвырнул меня в окно.

Вышвырнул, сказал бы я, от всей души, и кажется, даже наддал мне ускорения сзади своей волшебной палочкой.

По крайней мере, удирала я из Мэнора очень быстро, покрыла все рекорды скорости. И отдышалась только в родном Коукворте, в своем любимом кресле…

Там я развернула ответ Снейпа.

Мисс Кристалл, Вы - немыслимая дура. Еще раз попробуете мне написать - выйду из фирмы к чертовой матери.

Очень вдохновляюще.

Вот так я по собственной воле лишилась единственного канала общения с профессором Снейпом, который я имела.

* * *

«Хогвартс-экспресс» (начало)

«Боль несказанную вновь испытать велишь мне, царица!

Видел воочию я, как мощь Троянской державы -

Царства, достойного слез, - сокрушило коварство данайцев;

Бедственных битв я участником был; кто, о них повествуя,

Будь он даже долоп, мирмидонец иль воин Улисса,

Мог бы слезы сдержать?..

Но если жажда сильна узнать о наших невзгодах,

Краткий услышать рассказ о страданиях Трои последних…»

Энеида

В моей клинике что-то происходит. Что-то непонятное, волшебное, подозрительное и - давайте скажем прямо - Темное. Я это заметила, Чжоу это заметила… И мои коллеги-маглы, несомненно, тоже заметили, но молчат, как всегда. Видимо, они не отличают, какое колдовство одобрено основателями клиники, а какое постороннее…

А говоря совсем откровенно, я уверена, что оно не постороннее, и маглы абсолютно правы, подозревая в этом колдовстве деятельность наших основателей. Только не меня и не Чжоу, а профессора Снейпа и Джемму (я точно когда-нибудь убью ее!!!).

Я уверена, что они проворачивают свои темные Пожирательские делишки у меня за спиной. Прямо здесь, в клинике - но разве это не их клиника?

А меня, разумеется, в известность не поставили. А спросить профессора Снейпа я не могу - сама виновата, «немыслимая дура».

И проследить за ними я не могу, потому что на все сто уверена, что он заметит. После мой осовелой выходки Снейп наверняка поставил чары против всяких неблагонадежных сов, да и Джемму предупредил…

Но я хочу знать, что в моем учреждении происходит, и я узнаю так или иначе! И если это нечто - Темное, то пусть все права и договоренности идут лесом, но в моей клинике темных дел не будет. Не будь я бывшая староста.

Я прекрасно знаю, когда это началось: практически сразу после убийства Дамблдора. я понимаю: времена сейчас смутные, везде творятся ужасные дела… И в клинике, основателем которой были Пожиратель смерти и его любимая ученица, вполне логично ожидать определенной активности.

Чжоу тогда только-только закончила Хогвартс и поступила ко мне, но даже она всё заметила.

И кстати, первой ласточкой был мой разговор с Джеммой по поводу поступления Чжоу.

Джемма ее назначение горячо одобрила.

- Пен, у тебя настоящий деловой нюх на людей, и не прибедняйся, что ты в бизнесе ничего не смыслишь! Чжоу - это находка. Маглы от нас именно таких сотрудников и ждут - у нас же нетрадиционный центр, как же он может обойтись без восточной медицины? Им Чжоу достаточно увидеть, чтобы преисполниться почтения. Если бы ты не нашла Чжоу, я сама бы поискала кого-нибудь покитаистее! И неплохо бы Чжоу перед маглами говорить по-китайски, ну вместо «примите эту микстуру от кашля» как-нибудь «примите Су Джок Ю Ху»…

В мечтах Джеммы самая серьезная организация выглядит как притон мошенников. Но это было только начало…

- Нет, я целиком за Чжоу, берем ее немедленно, - продолжала Джемма, понизив голос. - С ней проблем не будет. И в том числе удачно, что она чистокровная, ты же меня понимаешь?

Я представила себе, как прямо здесь в кабинете колдую себе Астрономическую башню - причем повыше - и сбрасываю с нее Джемму. Это меня успокоило, и я кивнула.

- Сейчас, Пен, время такое… - вздохнула Джемма. - Маглорожденным, в принципе, надо валить из страны. Бессмысленно им сейчас поступать на работу, начинать бизнес… Если бы ты пообещала работу маглорожденному, я бы уж с ним поговорила… уговорила бы попытаться лучше в американский филиал, да и махнуть туда поскорее. Профессор Снейп еще год назад всех маглорожденных, когда обходил, агитировал поступать в Дурмстранг или Шармбатон… Пен, а ты точно свалить не хочешь?

- Точно не хочу, - сквозь зубы сказала я.

Джемма кисло кивнула:

- Я так и думала. Вообще-то, если бы ты согласилась, я бы нашей клинике платформу в Америке подготовила, деньги есть. И если передумаешь, то всегда дай мне знать… Но я знаю, что тебя с места так просто не сдвинешь, и мы еще когда с профессором Снейпом спорили, начинать этот проект с кучей маглов и маглорожденных или нет? Нас тогда утешало, что профессор в большом фаворе Сама-Знаешь-У-Кого, так что это должно как бы тебя защитить. И тебя, и клинику. Вроде как если Темный лорд лично разрешил и ему эта клиника не мешает, то вас не тронут.

- Вообще-то, Джемма, ты сама маглорожденная, - сказала я.

Джемма заржала:

- А, ты же не в курсе. Так заработалась в своей клинике, что новостей не слушаешь. Чудо, что ты вообще в курсе, что творит Волдечерт и как дела у маглорожденных. Мы с лордом Фоксли всей семьей сваливаем в Америку - с моей подачи, между прочим. Я давно собиралась покорить Голливуд, планов у меня громадье! И с одним продюсером, очень симпатичным, уже познакомилась. Он у папаши на приеме был, как раз кино про ведьм и колдунов снимать собирается. Ну, так я ему покажу, как снимать такие штуки! Все их студии спецэффектов от зависти повесятся. Но ты не горюй, я свой английский бизнес не брошу, буду сюда наезжать.

Я еще раз мысленно сбросила Джемму с башни и приняла ее слова к сведению.

«Чудо, что ты вообще в курсе, что творит Волдечерт и как дела у маглорожденных.»

Тут Джемма была кардинально не права.

С одной стороны - спасибо Чжоу, которая исправно занималась моим политобразованием и сообщала последние новости, с другой стороны - у меня самой есть глаза и уши.

О странном крысообразном, которое всё лето проживало у профессора Снейпа, шепталась вся клиника, и я уже готовилась достойно встретить это, если оно заявится в мою клинику за каким-нибудь крысиным лекарством.

Не заявилось. Спасибо профессору Снейпу, который варил этому зелья у себя дома, не вмешивая клинику.

Потом мне звонил папа - мой папа из недалекого Глоссопа, который хотел понять, что творится с тем зеркалом-Проявителем врагов, что он купил десять лет назад: последнее время в зеркале постоянно маячат странные типусы в масках наподобие Ку-Клукс-Клана, только с волшебными палочками. Что мне было ответить?

Я навела, сколько могла, охранных чар на Глоссоп и каждый месяц аппарировала их проверять. Что еще я могла сделать? Уговорить родителей уехать в Америку? Я им рассказала правду, предъявила кое-что из последних магических газет, они поужасались. И остались. Ведь действительно, все маглы в опасности, так не уезжать же всем городом?

Я пыталась навести чары и на Коукворт, заодно обнаружила, что Джемма и профессор Снейп меня опередили.

И всегда остается надежда, о которой упоминала Джемма: что родной город Северуса Снейпа Волдечерт не тронет…

Потом был первый и единственный раз, когда профессор Снейп вдруг нагрянул в наш ветеринарный центр. Он ходил с Джеммой по всем коридорам с палочкой и тоже что-то колдовал.

И я хорошо помню, как мы вечером после закрытия центра все вместе (я, профессор и Джемма) оттуда вышли и взялись прогуляться под луной по ночным улицам Коукворта…

То есть, это Джемма взялась проводить профессора домой, как я понимаю, а я молча увязалась следом, зато меня никто не прогонял.

И я дошла за ними до самого Паучьего тупика.

Жуткое место. Абсолютно правильно, что домой туда людей надо провожать вдвоем и втроем, а не ходить одному, даже если ты волшебник.

Мы натолкнулись у реки на одну веселую компанию - вернее, это она натолкнулась на нас, поскольку тоже, увидев нас, увязалась за нами следом. Шестеро маглов, очень навеселе (и не поручусь, что только от вонючего пойла, банки из-под которого валялись на берегу) топали за нами и ржали, довольно громко сплетничая на наш счет. Их явно не волновало, что мы присутствуем при том, как нас же честят в третьем лице…

Их мотивы были понятны: тощий бледный Снейп и две девчонки против шестерых.

- Мисс Кристалл, мисс Фарли, не вмешивайтесь. Они вооружены, - тут же сказал Снейп.

И я тут же вытащила палочку.

Джемма и Снейп посмотрели на меня и вздохнули, а шестеро незваных гостей расхохотались.

- Сам не вмешивайся, придурок, - громко посоветовал ему самый отвязный.

- Лучше бы вам отсюда уйти по-хорошему, - сказал ему Снейп. - Для вас лучше.

Отвязный возмутился, что они свободные люди в свободной стране и имеют свободу передвижения.

Снейп стрельнул глазами в Джемму, и она подошла ко мне, обняла и явно собиралась аппарировать отсюда, да только я уперлась в мостовую всеми своими конечностями.

- Боюсь, что мы безнадежно расходимся с вами в понимании, для чего нам даны права и свободы, - печально поведал Снейп главарю хулиганов. - Заранее предвижу, что нам не найти общий язык. Может, на этом мы и закончим дискуссию?

- Чё ты вякаешь, как профессор какой? - обиделся хулиган.

- Вам не повезло: я и есть профессор, - объяснил Снейп.

- Еще скажи, что ты гений и изобретатель какой-нибудь! - сказал хулиган.

- Так и есть, - обрадовался Снейп. - И как раз специализируюсь на борьбе с маглами. Хотите, одно из изобретений покажу?

- Хочу, - сказал магл.

И даже не успел договорить, как все шестеро взмыли вверх ногами у нас над головой и повисли в таком виде на старых фонарных столбах. Высоко, надо сказать.

Из их карманов на мостовую посыпалась всякая гадость, а оружие плавно спланировало под ноги Снейпу, который бережно упаковал трофеи в целлофан. Сверху донесся дикий вопль.

- За стволы не беспокойтесь: они будут в целости и сохранности ждать вас в ближайшем полицейском участке, - успокоил страждущих Снейп.

Размахнулся и швырнул пакет в воздух; он, как живой, пулей пронесся у нас над головой, взяв курс на запад.

Хулиганы сверху орали и трепыхались, зрелище было что надо.

Джемма, глядя на них, хохотала до слез.

- Я думаю, леди, что на этом месте мы с вами расстанемся, - мягко сказал профессор. - Униженно извиняюсь за то, что позволил вам зайти так далеко в мой гостеприимный район. Моя ошибка, больше не повторится.

- А эти? - спросила Джемма. - Пусть висят?

- Повисят до утра, проветрятся, им полезно, - улыбнулся Снейп.

- Вниз головой до утра?

- Они выправятся через пару минут, сами собой, только слезть не смогут, - хмыкнул Снейп. - Это заклинание так работает.

Джемма опять заржала.

- Но ведь они видели волшебство? - пискнула я.

- Мерлин с тобой, Пен, ничего эти наркоманы не видели, - вздохнул Джемма. - Решат, что им прикурилось.

И тогда я наконец поняла, чего мне не хватает, чего я безотчетно жду. Наряда из Министерства магии! Наряда мистера Берка или его сменника - ведь было колдовство, и маглам причинен вред, и Статут секретности нарушен во всех щелях…

И понятно, что я жду грозных авроров.

Только видно, что я их жду одна, а Снейп и Джемма ни сном ни духом. И еще видно, что жду я их напрасно.

Неужели никто не прибудет? Почему?

Вот когда я впервые поняла, что значит быть Пожирателем смерти из ближнего круга Волдеморта. Это значит, что тебе всё можно. И Министерство магии тебя не трогает.

И еще это значит, что времена изменились: теперь можно бесконтрольно издеваться над маглами, больше их никто не защищает. Вы можете делать с маглами что угодно.

Я поняла наконец, в какое время мы теперь живем.

Но я не уеду в Америку.

* * *

«Хогвартс-экспресс» (продолжение)

Я ж осторожным умом вымышлял и обдумывал средство,

Как бы себя и товарищей бодрых избавить от верной

Гибели; многие хитрости, разные способы тщетно

Мыслям моим представлялись, а бедствие было уж близко.

Вот что, по думанье долгом, удобнейшим мне показалось:

Были бараны большие, покрытые длинною шерстью,

Жирные, мощные, в стаде; руно их, как шелк, волновалось.

Я потихоньку сплетенными крепкими лыками, вырвав

Их из рогожи, служившей постелею злому циклопу,

По три барана связал; человек был подвязан под каждым

Средним, другими двумя по бокам защищенный; на каждых

Трех был один из товарищей наших.

Одиссея

На обратном пути Джемма долго смеялась над моим сочувствием «бедным висящим маглам».

- Классное заклинание этот Левикорпус, обожаю его, - откровенничала она. - Жаль, что я в детстве его не знала. Меня ведь тоже задирали в школе, ведьмой дразнили… Такая группа придурков, мальчишек в основном. Я тоже обожала их расшвыривать. Жаль, что на столбы не подвесила.

Я в ответ молчала.

А потом Снейп убил Дамблдора.

Я знаю все подробности: как всегда, их пересказала Чжоу, которая тогда доучивалась в Хогвартсе последние дни.

Она всегда держала меня в курсе школьных новостей.

А события той ночи она могла пересказывать бесконечно, поскольку она член Армии Дамблдора и в ту ночь по призыву капитана своей Армии защищала Хогвартс от УпСов.

Она рассказывала долго, она отвечала на все вопросы по сто и по двести раз, у нее всегда выходил один ответ - и обе мы были в отчаянии.

Я должна была поверить, убедиться и понять для себя, что делать дальше с собой, со своей работой и с профессором Снейпом.

Только Чжоу могла меня понять, потому что Джемма на известие о смерти профессора Дамблдора отреагировала просто: «Доинтриговался, старый козел».

Ее не смущала необходимость работать с убийцей. Она вообще восприняла действительность как должное…

А у меня голова шла кругом и концы с концами не сходились.

Настолько не сходились, что у меня хватило ума от расстройства позвонить в Глоссоп Минте и вывалить ей последние новости.

Я ждала, что Минта воскликнет: «А твой Снейп мне с самого начала не нравился, я же предупреждала!» - и если бы она так воскликнула…

Но Минта совершенно неожиданно отреагировала иначе:

- Снейп? Это тот мужик, что откачал тебя после василиска? Что-то тут нечисто.

«И это тот мужик, который так и не выдал властям мою анимагическую тайну», - подумала я.

И отложила мысли на потом. Поскольку после звонка Минте мне существенно полегчало.

Мне полегчало, я с новыми силами впряглась в работу… и тогда-то стала замечать нечто необыкновенное.

Вы спросите, каким образом в волшебной клинике, пропитанной чарами и зельями, можно заметить еще что-то необыкновенное?

Я отвечу, что можно. Чжоу тоже это заметила.

Трудно сформулировать, что именно… Потому что каждая замеченная нами странность сразу получала ясное и логичное объяснение, которыми снабжала нас Джемма, и это было подозрительнее всего.

Джемма сдержала свое слово: она регулярно навещала клинику, хотя еще в мае уехала в Америку. По мне, так лучше бы не приезжала совсем! Не однажды я терпела ее появление, только мысленно представляя, как я топлю ее в хогвартском пруду.

Все так называемые странности случались с усиленным рвением именно в периоды возвращений Джеммы.

Хотя мне трудно, очень трудно определить, в чем же состояли странности?

Например, что у нас изменился контингент посетителей. Я привыкла, что ко мне ходят только маглы и знают о нас только маглы, но теперь среди пациентов с каждым днем всё больше и больше становилось волшебников.

- Но так и должно быть, - вспоминала Чжоу. - Помнишь, Джемма в начале года говорила, что хочет расширить круг наших клиентов и будет рекламировать нашу клинику среди волшебников? Что мы себя хорошо зарекомендовали, а зелья нам варит сам профессор Снейп, и тебя очень рекомендует Кеттлберн, и так далее?

Конечно, я это помнила. Джемма даже заставила меня повесить рекомендацию Кеттлберна в рамочке в своем кабинете, и посетители неизменно на нее таращились.

Так что нечего удивляться тому, что к нам стали захаживать колдуны, а уже наша проблема - сделать так, чтобы им понравилось и они приходили еще.

Странно, конечно, было видеть колдунов и волшебных животных в нашей клинике, но я училась лечить волшебных животных наравне с магловскими и умела это делать. Разве между магическими зверями и немагическими такая существенная разница? Книзл Минты, которого я ей подарила десять лет назад, преотлично осматривался в магловской ветклинике, где его считали обычным котом, и при их рекомендациях был жив, счастлив и здоров.

Так в чем же я увидела странность?

Наоборот, надо благодарить Джемму за то, как она хорошо поработала, ведь к нам с каждым днем прибывает клиентов. Хотя большинство этих клиентов приходят не за лечением в клинику, а за зельями и всякими подсобными товарами в зоомагазин, но ведь приходят и исправно покупают, и даже заказывают зелья небольшими партиями. Доход у нас замечательный. И в чем дело?

В том, как оживился наш магазин, куда ломятся волшебники? Так снова спасибо Джемме, при маглах наш магазин торговал так себе. А Джемма с самого начала предупреждала, что волшебников больше всего заинтересует заказные зелья от профессора Снейпа. Всё логично.

Только неестественно, что их так много.

И странно, что чистокровные законопослушные волшебники не брезгуют ходить в один магазин с маглами, сидеть с ними в клинике в одной очереди. Покупать не только волшебные зелья, но и абсолютно магловские зоокорма, клетки и прочие товары.

Пусть Джемма говорит, что них в этом особый писк, некая экзотика. Магловских товаров они раньше не пробовали на своих животных, это так, но почему именно сейчас их всех потянуло начинать?

И всё большим спросом пользуются магловские животные - я в зоомагазине волшебных не продаю. Хотя Джемма уже предлагала начинать…

А мне мерещатся всякие глупости. То - что маг-покупатель какого-нибудь товара вообще не похож на владельца животных и впервые слышит название товара, который якобы берет регулярно. То - что товар, который покупает этот подозрительный (а чаще всего ничем не подозрительный) маг, ведет себя как-то странно и не похож на другие товары, и хочется знать, почему необычный покупатель нацелился именно на него. Заранее знал, что надо выбрать именно его, не так ли?

Ведь я знаю язык животных, и они мне многое набалтывают о том, что происходит рядом. Например, как странно ведет себя недавно поступивший в магазин кот, не типично для других котов. Но удивительный кот надолго не задерживается: на одну ночь максимум, на следующий день его уже покупают.

Не слишком ли много совпадений?

Я знаю, что мне это может только казаться. Я сама, лично заказываю товар, я знаю всех своих поставщиков и уважаю их безмерно (хотя глупо замалчивать, что контракты с доброй половиной из них обеспечила мне Джемма). Я бываю у них и отбираю животных для своего магазина, и могу поклясться, что ничего необычного я не заказываю.

А потом товар доставляют мне, и творятся с ним чудеса…

Да и Джемма как основатель фирмы имеет прямой доступ к любому складу, в любое время дня и ночи, и докладывать мне о том не обязана.

Я могу поставить на склад чары, отлавливающие там любые передвижения Джеммы, но я не сомневаюсь, что первым делом Джемма их заметит.

Тупик.

Я сделала непростительную вещь: стала отслеживать дальнейшую судьбу моих покупателей. Как можно осторожнее, чтобы не натолкнуться случайно на чары профессора Снейпа или кого похуже, поскольку при расследовании тайн Пожирателей смерти натолкнуться можно на всё на свете.

Я побоялась сама следить за клиентами, и пришлось долго уговаривать моих старых знакомых - настоящих сов. Они имели доступ в любой дом и могли найти любого волшебника, не вызывая подозрений, а мне было нужно именно это.

Я хотела знать, что происходит, скажем, через пару недель после визита в мой магазин с людьми, которые у меня были, и с товарами, они купили.

А просто написать им от имени фирмы и поинтересоваться, как у них дела, я боялась. Я не хотела связываться с ними и давать им знать, чем я интересуюсь. Пусть лучше совы при исполнении своих невинных обязанностей, передавая письма от других, заодно присмотрят кое-что и для меня…

И они помогли мне, за что я безмерно благодарна им. И я узнала удивительную закономерность: что мои покупатели вместе с семьей и животными вскоре уезжают («а что, сейчас многие уезжают, времена такие»), либо они-то остались в стране, но купленный у меня товар подарили тем, кто уехал.

Я узнала от сов и то, что мне пришлось бы потрудиться, если бы я захотела напрямую выяснить всё это. Мои бывшие покупатели в отношении своих покупок врали всем и вся, и по любому поводу.

Например, почтовая сова отправилась по адресу пребывания белой мышки, которую недавно купила у меня почтенная семья. Сова эта была в клинике и с мышкой была знакома лично; вернее, за те сутки, что мышка прожила в магазине, она успела запомниться сове своим необычным поведением.

Но когда сова прибыла по искомому адресу, там проживала другая белая мышка. Абсолютно нормальная причем, и ничем не выделяющаяся среди других. С этой мышкой было всё в порядке, она была жива и здорова - да только не та, что я им продавала. Наверное, мои клиенты не ожидали, что кто-нибудь знает всех мышек в лицо.

А где же та, моя мышка?

Сову страшно заинтриговало это дело, и она выяснила у таможенных собак, что ее хвостатая подруга вскоре после покупки уехала в Голландию с одной эмигрирующей семейкой.

Сова потрудилась махнуть в Голландию и найти это семейство. Никаких мышек у них не было.

Мерлин меня раздери…

- Итак, - мрачно просуммировала Чжоу. - Дано: какие-то сомнительные знакомые Джеммы и Снейпа проходят через наш магазин, берут там товар, который для них оставила Джемма, заменив им наш, и отчаливают с ним за границу. А товар иногда даже потом заменяют обратно. Чудненько.

- Контрабанда, - подытожила я.

* * *

«Хогвартс-экспресс» (окончание)

Разбиты в войне, отвергнуты роком,

Стали данайцев вожди, когда столько уж лет пролетело,

Строить коня, подобье горы. Искусством Паллады

Движимы дивным, его обшивают распиленной елью, -

Лживая бродит молва - по обету ради возврата.

Сами же прячут внутри мужей, по жребью избранных,

Наглухо стену забив и в полой утробе громады

Тайно замкнувши отряд отборных бойцов снаряженных.

Энеида

Контрабанда. Вполне возможно.

Сейчас такое время, что всё возможно! И чего только не награбили Пожиратели смерти во время погромов богатейших магловских домов и фирм маглорожденных, а также диссидентов, а также вообще всех, чьи богатства привлекли их нестихающее внимание!

Если расколдовать этих несчастных «кошек», «мышей» и «щенков», я готова увидеть что угодно. Любые богатства. Любые товары. Деньги.

Оружие. Запрещенные артефакты. Да хоть банальный белый порошок…

Сегодня Чжоу заявила мне, что «вон та коробка собачьего корма ей подмигнула», и мое терпение лопнуло. Мы с Чжоу после закрытия клиники запремся в зале и посмотрим, чем же на самом деле является эта коробка. Чем бы она ни была!

Хотя скажу правду: у меня концы с концами не сходятся.

Я готова была к мысли, что Пожиратели смерти убьют Дамблдора, но не готова к тому, что это сделает Снейп; я была готова к тому, что они и белый порошок могут продавать, но только не Снейп и не Джемма!

Джемма сама говорила, что у меня нюх на людей, но получается, что я их совсем не знаю. Я была уверена, что Джемма и Снейп на нашей стороне…

Признаюсь еще дальше: я только потому и связалась с ними, что была в этом уверена. И в том, что их активное участие в сопротивлении Волдечерту, работа Снейпа на Орден феникса может мне пригодится.

С тех пор, как Волдечерт начал набирать силу, я всё больше понимала, что настанет и мой час - час, когда и я не останусь в стороне. Когда я смогу делать нечто полезное для борцов с Волдечертом, для Ордена феникса, для Армии Дамблдора… Чжоу уже обещала взять меня в долю, если придет вызов на ее армейский галлеон, и Чжоу знает нескольких членов Армии, которые доросли до Ордена феникса, как близнецы Уизли. Она готова поручиться пред ними за меня, чтобы меня приняли в Орден, и она сама хочет туда.

Но я ведь считала, что и Снейп поручит мне когда-нибудь нечто нужное для Ордена! Когда поработает со мной несколько лет, как сейчас, и убедится в моей надежности.

А сейчас получается, что всё наоборот. И что мне и Чжоу придется делать всё это тайком от Снейпа. И бояться его с Джеммой…

Я была готова, что деятельность моя опасна и надо ждать предателей, но что это будут Джемма и Снейп, я не подумала бы никогда.

Тем не менее, сейчас настало то время, когда я хочу и немедленно сделать что-то для Ордена, и первым моим делом будет разобраться с этой странной контрабандой.

Убедиться хотя бы, что это такое.

Хотя глупо сомневаться, у меня есть последнее доказательство.

В сентябре профессор Снейп принял пост директора Хогвартса. Мы знали, что он любимый советник Волдеморта, и постоянно занят его делами, и еще руководит Хогвартсом - логично было ждать, что зелья для моей клиники он передаст варить кому-то другому.

Но ничего не изменилось.

Можно было только восхищаться этим человеком и невероятной нагрузкой, которую он выдерживает, но это означало и то, что свои дела он передавать никому другому не хочет, никого больше не хочет вмешивать. Даже самые простые зелья он продолжал варить сам. Почему же он возражает против включения в наш милый коллектив новой единицы - штатного зельевара? Не потому ли, что в его тайны и так посвящено слишком много народу, а этот новый может накопать нечто такое - ?

- Закрываемся, - говорит Чжоу.

- Пошли, - киваю я.

И мы идем.

Запираемся на пустом складе, хватаем подозрительную коробку - и она лучится такой ненавистью, что отпадают последние сомнения, - и начинаем развлекаться.

Мы испробуем на коробке все известные нам заклинания, но она не поддается.

Мы заклинаем ее вместе и отдельно, мы чуть не взмокли, а она стоит себе - и, кажется, ухмыляется.

Но мы и не ждали, что будет просто. Профессор Снейп - серьезный противник.

- Давай передохнем, - утомленно говорит Чжоу, вытирая лоб. - Воды хочется.

- Газировка подойдет? - раздается насмешливый голос у нас за спиной, и мы узнаем Джемму.

Ухмыляющаяся Джемма в дорожной мантии спокойно сидит на лишнем стуле, в руках у нее газировка, и она любуется нами.

Коробка при виде Джеммы излучает такую радость, что Чжоу морщится.

- Пейте, - весело говорит Джемма. - Умаялись небось, битый час тут издеваться? И как успехи?

Чжоу одаряет ее тяжелым взглядом.

- Я всё ждала, когда же вы догадаетесь, - любезно продолжает Джемма. - Столько сов намучили гонять, выяснять, я уж сама измаялась ждать, когда же вы вскроете упаковки!

- Так помогла бы нам, чего мучиться? - бурчит Чжоу.

- Не-а. Мне интересно было, что у вас получится.

- Увидела теперь?

- Примерно так, как я и ожидала, - кивает Джемма. - Хотя интересно было проверить, взломаете вы чары или нет. В этом никогда не лишне убедиться. Таможенников обманывать - дело такое, что никакая проверка перед боем не помешает.

Я переглядываюсь с Чжоу, а Джемма - с коробкой.

- Ну где мы и где таможенники, - отрезает Чжоу. - Если они обманываются, о как мы взломаем? Убедилась?

- Да, - говорит Джемма. - Это, кстати, новейшая разработка профессора Снейпа, экспериментальная. Хорошие чары, пока никто не взломал.

Я зеваю и обмахиваюсь вечерней газетой. Аршинный заголовок о диссиденте-журналисте Теренсе Феншо, который сбежал из Азкабана, очень помогает сохранить спокойствие. Лучше смотреть на фотографию Теренса, чем на Джемму, и рожа у него приятнее. Честнее.

- Ну как, взломаешь чары перед нами или нет? - спрашивает Чжоу. - Похвастаться не хочется?

- Да чем меньше вы будете знать, тем лучше, - возражает контрабандистка. - Вы и так уже знаете достаточно, зачем вам подробности? Ну да, вы умницы и молодцы, и всё угадали правильно. Да как от вас скроешь то, что творится на вашем же складе! Но теперь вы всё знаете и будете молчать, и нам не мешать, правда? Завтра эту коробку заберут, и вы никогда ее не увидите…

- Неправда, - говорим мы с Чжоу одновременно.

Коробка тихо подпрыгивает на столе, и что она хочет этим сказать, понимает только Джемма.

Она не в восторге.

- Не лучшая идея, - говорит Джемма коробке. - И лишний раз оборачиваться вам вредно, так профессор Снейп сказал.

Коробка подпрыгивает.

- Хорошо, - устало вздыхает преступница и делает такой затейливый вираж палочкой, что нам в жизнь не повторить.

У меня падает газета, а у Чжоу отвисает челюсть.

На столе вместо коробки лежит бледный худой человек, безумно похожий на Теренса Феншо.

* * *

Я долго ждала, когда Джемма скажет: «Мисс Кристалл, вы непроходимая дура».

Не сказала.

Несмотря ни на что: на то, что бывшего узника теперь нельзя превращать обратно раньше, чем завтра утром, и ему придется ночевать здесь под кучей заклинаний ненаходимости, поскольку его ищут авроры, дементоры и Пожиратели смерти; на то, что нельзя его превращать потому, что после Азкабана он еще очень слаб: «А вы как думали, почему его транспортируют за границу таким путем?»; на то, что Чжоу от изумления показалось, что теперь ей подмигивают три золотых рыбки в аквариуме, и она немедленно брякнула об этом Джемме.

- Хватит с вас, - сказала Джемма.

- Так рыбки ненастоящие? - обрадовалась я. - Это тоже люди?

- Сейчас сотру память, честное слово.

- Ничего не понимаю, - пожаловалась Чжоу. - Вроде больше из Азкабана никто не сбегал…

Тем более, в таком количестве, добавила я. В аквариуме было целых пять рыбок. По виду - целая семья: папа, мама и трое детей.

Семья. Стоп. Так это же…

- Джемма, это маглорожденные? Целая семья маглорожденных, за которыми охотится Ублюдочная комиссия, так? - вдохновенно спросила я. - А они не могут удрать или аппарировать, потому что там маленькие дети?

- И еще потому, что на Комиссии, как и в Азкабане, отбирают волшебные палочки, - сказала Джемма. - А вообще заткнитесь. Много знать вредно.

- А где их вещи?

- Так аквариум же, - терпеливо вздохнула контрабандистка. - Аквариум, вода, камушки внутри, водоросли… Пять полных чемоданов.

- Вы со Снейпом гении, - объявила Чжоу и икнула: - Газировкой обожралась.

- Иди спать!

- Джемма, стой! А кто их покупает?

- Да зачем вам это знать?! - взвыла Джемма. - Наши друзья, так понятно?

- Из Ордена феникса?

- Мерлин меня упаси связываться с этими неудачниками, - вздрогнула Джемма. - Я их за километр обхожу, они же любое готовое дело завалят! Я еще жить хочу.

- Тогда я ничего не поняла, - объявила Чжоу.

Теренс Феншо со стола негромко отозвался:

- Я понял только одно: что мне ничего не надо знать и что есть помимо Ордена феникса группа людей, которые спасают, рискуя жизнью, таких как я, и я им бесконечно благодарен.

- А вам говорить запрещено, - заметила Джемма.

- Эти люди вывезли уже многих, и мы называем этот поезд жизни «Хогвартс-экспресс», - продолжал Феншо.

- Вот такая теперь у тебя работа, Пенелопа: кондуктор Хогвартс-экспресса, - заржала Джемма. - Дожили.

* * *

Последние дни Помпеи (начало)

Нет, обвинять ты не нас, женихов, пред ахейским народом

Должен теперь, а свою хитроумную мать, Пенелопу.

Три совершилося года, уже наступил и четвертый

С тех пор, как, нами играя, она подает нам надежду

Всем, и каждому порознь себя обещает, и вести

Добрые шлет к нам, недоброе в сердце для нас замышляя.

Знайте, какую она вероломно придумала хитрость…

Одиссея

Никогда бы не подумала, что контрабанда - такое занятное дело.

Через нашу клинику каждый день идут налаженным потоком «товары», каждый из которых обещает всем нам Поцелуй дементора, а я думаю об этом и… получаю удовольствие. Практически как Джемма.

Дело у них налажено солидно и авторитетно, ничего не скажешь: чем больше втягиваешься, тем больше проникаешься, как детально и взвешенно всё было продумано. Хотя каждая новая подробность, которую мы узнали, исторгает из Джеммы приступ тоски.

- Как вам удается так оперативно вытаскивать людей? - изумлялась Чжоу. - Профессор Снейп настолько информирован? Он одновременно следит и за авроратом, и за Азкабаном, и за Комиссией по магловским ублюдкам, и за таможней? Быть того не может…

- У хорошего шпиона, - поучительно сказала Джемма, - на это есть своя сеть информаторов. Конечно, он не должен везде успевать один, его задача - завербовать тех, кто может, во всех значимых направлениях, и поставить связь с ними так, чтобы постоянно быть в курсе.

- Как, оказывается, много в Министерстве наших тайных союзников, - не выдержала я.

- Особенно под Империусом, - беспечно заметила Джемма. - Классное заклинание. Раз - и готова тебе преданность на всю жизнь. Пожиратели смерти так вообще под Империусом такие лапочки.

У Чжоу отвисла челюсть.

- Мне почему-то казалось, что Империус - штука заметная, - задумчиво сказала я. - Я не сомневаюсь, что профессор - мастер его накладывать, но ведь потому Империус и стараются не использовать, что он очень ярко виднеется на жертве?

- Виднеется еще как, - согласилась Джемма. - Да только сейчас три четверти Министерства под Империусом, поэтому на очередного оболваненного чиновника никто внимания не обращает. Все под Империусом, и всё наложили Пожиратели смерти. Профессор Снейп ничем не отличается от других Пожирателей, так?

Чжоу хихикнула.

Вскоре нам довелось убедиться, насколько действенна была сеть агентов, созданная Снейпом.

В тот день очередной неизвестный нам волшебник забирал клетку с хомяками, через полчаса его ждал портключ до швейцарской границы. Он уже расплатился, когда вошла магла миссис Бейтс и объявила, что в нашу подсобку кто-то «абортировал, апортировал… всё никак не выучу милочка, как это у вас говорится», и я выбежала туда.

Незнакомый мне помятый тип в аврорской мантии, не глядя на меня, пробубнил:

- Тревога в штабе, пришел донос, что сегодня в Европу под видом трансфигурированных товаров будут провозить беглых грязнокровок. На таможню ушла сова, будут досматривать все товары, все стоят на рогах.

И тип аппарировал обратно.

Я успела задержать покупателя у самых дверей, и мы стали быстро соображать, что делать дальше.

Покупатель помнил инструкцию Джеммы, которая гласила так:

а) оставить контрабанду до следующего рейса;

б) взять незаколдованный товар с чеком и радостно предъявить его таможенникам;

в) уехать с миром.

Тем не менее, упрямый тип очень хотел провезти незаконный товар, и я хотела тем более. С каждым днем промедления опасность возрастает, а раз донос уже пришел, лучше не будет…

Признаюсь, что мне очень нравится описывать, как он через полчаса - точно в срок - прошел таможню и успешно пресек границу. Я не выдержала и в виде совы напросилась провожающей - я не могла пропустить это зрелище.

Действительно, на таможне стояли спецы-трансфигураторы и куча нехороших приборов, а каждого уезжающего прочесывали мелкой гребенкой.

Мой покупатель гордо проследовал к таможенному пункту, личные эльфы тащили за ним клетку и два чемодана.

Клетку и чемоданы мучили так, как не снилось застенкам Волдеморта, и пришли к неизбежному выводу, что сие есть не более чем клетка, хомяки и чемоданы.

Таможенник поставил штамп и выдал портключ, покупатель и его эльфы взялись за портал и исчезли. Я пожелала им доброго пути. Это была моя идея - превратить «хомяков» в домовых эльфов и провести их к порталу на виду у всей таможни!

Я поняла, что я счастлива всем, что я делаю.

Счастливого пути, «Хогвартс-экспресс», ныне и присно, и во веки веков!

Джемма не устает ворчать, что мы теперь должны учиться окклюменции: «Вы слишком много знаете. А если наши приятели-Пожиратели придут сюда с проверкой? Или учитесь закрывать разум, или я вам сотру память».

Чжоу показала ей кукиш и напомнила, что когтевранцы всегда рады новым знаниям, а я уже так поднаторела в слизеринском методе общения, что сразу потребовала сделку: мы изучаем окклюменцию, а нам за это дают дополнительного зельевара. Хватит профессору Снейпу разрываться на десять кусков.

- Я не верю, что у тебя нет никого на примете, - так и сказала я Джемме. - Какого-нибудь заслуживающего доверия специалиста со знанием окклюменции - неужели среди твоих друзей такого нет? Не может быть.

- Есть, - сразу согласилась Джемма, - я профессору Снейпу давно предлагала, только он против.

Чтобы еще кто-то был в курсе наших дел…

Я кивнула. Мы все были в курсе, что профессор Снейп помешан на строгой секретности. Он даже запретил Чжоу, которая очень хотела рассказать о «Хогвартс-экспрессе» своим друзьям из Армии Дамблдора и Ордена феникса, говорить об этом с ними под страхом немедленной Авады. Грозился даже взять с Чжоу Непреложный обет молчания.

- Почему я не могу рассказать им? Они только рады будут узнать об этом, и помочь будут рады, и тоже иногда людей прячут, так посылали бы их к нам… - сердилась Чжоу.

- Они так людей прячут, что потом половина всё равно попадает вместе с ними в Азкабан, а потом сюда, - отрезала Джемма. - Ты газет не читаешь? Эти придурки попадаются пачками. Каждую неделю. Профессору Снейпу делать больше нечего, как бегать и их выручать! Да только что старухе Лонгботтом побег устраивали… Волдечерт и так икру мечет, пытаясь найти «Хогвартс-экспресс», так ты ему доставишь такую радость: чтобы очередной попавшийся придурок выдал и тебя, и нас, и себя?

- Джемма, ты считаешь нас такими дураками, что удивительно, как ты вообще решилась открыть нам вашу тайну! - разозлилась Чжоу.

- А выхода не было, - холодно сказала Джемма. - Во-первых, вы и так всё раскрыли, а во-вторых, вы же после этого как раз и собрались бежать в Орден и всё им выкладывать. Сами бы провалились и нас утопили… Так лучше держать вас в деле, так хоть какая-то гарантия имеется, что вы от безделья не помчитесь в другую компанию и что будете держать язык за зубами!

- Будем, если ты выбьешь из Снейпа согласие на дополнительного зельевара, - твердо сказала я. - Так ему и передай.

Вот так в нашем дружном коллективе появился американский зельевар Крис Грин, и мы все его полюбили.

Как выразилась миссис Бейтс:

- Раз нельзя беспокоить профессора Снейпа, то и этот сойдет.

* * *

Последние дни Помпеи (продолжение)

Телемах благородный поспешным

Шагом пошел со двора, и недоброе в мыслях готовил

Он женихам. Наконец он пришел беспрепятственно в дом свой.

Он через двери высокий порог перешел и увидел

Первую в доме усердную няню свою Евриклею:

Мягкие клала на стулья овчины старушка. Потоком

Слез облилася, увидя его, Евриклея; и скоро

Все собрались Одиссеева дома рабыни; и с плачем

Голову, плечи и руки они у него лобызали.

Одиссея

Я ждала выволочки за то, какое участие в наших делах принимает миссис Бейтс, но не дождалась.

Как я могла забыть, что сейчас на Статут секретности и его формальности все махнули рукой - и правильно, наверное. Ведь эта война касается маглов так же, как и нас. Это наш общий враг и наша общая война.

Мы преспокойно обсуждали свои планы в присутствии миссис Бейтс, мистера Мортона и других маглов, а они только имели удовольствие. И даже сами вступали в разговор.

- А, у вас опять война с этим самым, которого нам нельзя называть, - разоткровенничалась миссис Бейтс. - Как двадцать лет назад. Как же, помню. Тогда из-за этого негодяя погибла бедняжка Лили и вся ее семья. Надеюсь, теперь-то вы с ним разберетесь!

Если бы я была в этом так уверена.

Чжоу исправно снабжала меня последними новостями об Армии Дамблдора и Ордене феникса, и то, что она говорила, мне очень не нравилось.

Я читала последние газеты, слушала радио (благодаря Чжоу мы ловили Поттеровский дозор), болтала с клиентами… размышляла вместе с ними, где прячется сейчас Гарри Поттер… кого арестовали на этой неделе, а кто успел сбежать…

И овладевало мной тихое отчаяние, что своими силами мы никак не справимся. Ах, если бы у нас были союзники…

- А чем, ты думаешь, занимаются те, кого мы вытащили за границу? - фыркала Джемма. - Они там, думаешь, поблагодарили Мерлина за свое чудесное спасение и радостно легли спать? Да они во все колокола звонят, всем газетам выкладывают свои воспоминания о том, что у нас творится! И в Международную Ассамблею волшебников уже написали, и к Министрам магии европейских стран стучались, доказывали… Добились уже, между прочим, заседания Ассамблеи, на котором она осудила Сами-Знаете-Кого и политику Министерства магии Великобритании как антигуманную.

- Почему я об этом впервые слышу? - вздохнула Чжоу.

- А ты ждала, чтобы об этом в наших официальных газетах написали? Ну, жди.

- Они осудили, - спросила я, - а что дальше? Нам-то что до их осуждения?

- Мы добиваемся, чтобы Волдечерта признали международным преступником, виновным в преступлениях против человечества, как Гриндевальда, - сказала Джемма. - Тогда Ассамблея может принять решение о помощи движениям, сопротивляющимся режиму Волдечерта. А если мы убедим Ассамблею, что Темный лорд собирается объявить войну всему миру, они просто высадят свои войска. Только это чертовски медленно делается.

- Только интервенции войск Ассамблеи нам не хватало! - простонала Чжоу.

- Ну, Волдечерта-то они сотрут в порошок, ну сомневайся.

- И правительство наше сотрут вместе с ним. Нам это надо?

- Правительство и так уже давно не наше, - пожала плечами Джемма. - Одни империонетки. Меня лично Яксли в роли Министра магии не вдохновляет, всё-таки уголовник с пожизненным заключением за убийство, а вас?

- Яксли? - переспросила я. - Я почему-то думала, что нашего Министра зовут Пий Толстоватый.

- Только он под Империусом у Яксли, так что по-настоящему нашей страной управляет Министр Яксли. Восемь доказанных групповых убийств, погромы и пытки. Лапочка, правда?

- Но какое отношение всё это имеет к Ассамблее? Это всё наши внутренние разборки, - возразила Чжоу.

- Это с самого начала не было нашими внутренними разборками, коли Волдечерт и его компания устраивали провокации на Международном чемпионате по квиддичу и на Всемирном Турнире Школ. А когда он убил директора Каркарова в Исландии, да еще в Албании осталась парочка нехороших убийств, тут уже и Ассамблея согласилась, что дело международное.

- А войска Ассамблеи не могут вторгнуться без оповещения Министра магии, - заметила я.

- В первую очередь, войска Ассамблеи не могут вторгнуться без согласия премьер-министра Англии, - поправила Джемма. - Он глава страны, ему решать. И если он призовет сюда эти войска, мнение Яксли может идти к троллям.

- А я съем свою шляпу, если премьер-министр решит ввести войска и вообще хоть о чем-то подозревает! - заявила Чжоу. - Премьер-министр знает о нас только то, что ему сообщает Министр магии, и я представляю, как ему врут во все стороны. Он небось уверен, что у нас покой и процветание.

- А мне говорили, что у премьер-министра постоянная связь с Кингсли Шеклботом, то есть с Орденом феникса, - сказала я.

- А это меня вообще восхищает, - прорвало Чжоу. - Удивляюсь, что магловский министр еще не под Империусом, да и всё его правительство тоже! Пожиратели смерти пытались заколдовать их еще в прошлом году, да тогдашнее Министерство магии помешало. А сейчас они - наше Министерство, так им и раздолье. И если вдесятером кто-нибудь явится громить Даунинг-стрит, им будет противостоять целый один Кингсли Шеклбот, да?

- Им будет противостоять мощный охранный отряд Ассамблеи, который еще в августе послали специально для защиты магловского правительства и лично премьер-министра, - спокойно сказала Джемма. - Такой же отряд, как одновременно с ним посланные бригады на защиту королевской семьи, парламента, суда и прочих стратегических пунктов. Премьер-министр сам согласился на это. Ассамблея прекрасно поняла, что маглов вы защитить не в состоянии, и сама позаботилась об этом. У маглов тылы защищены хорошо. Только премьер-министр пока думает, что делать дальше, ему тоже не греет душу мысль об иностранном вторжении. Он пока надеется решить дело внутренними силами. Сейчас свои магловские войска тренирует…

- Магловские войска - против Волдечерта?! - ахнула Чжоу. - Да он спятил.

- Трудно сказать, кто спятил, но сейчас они тренируются воевать против волшебников.

- Они все погибнут от первого же заклинания! - простонала Чжоу. - Маглам воевать с волшебниками - да на что они надеются? Они же никогда раньше этого не делали!

Мы с Джеммой ответили одновременно.

Я:

- Триста лет назад успешно воевали.

Джемма:

- Вот и надо когда-нибудь начинать.

- Они не умеют отражать заклятия! - возражала Чжоу.

- Поэтому подготовка к операции и идет так одуряюще медленно, - сквозь зубы сказала Джемма.

- Не надо нам никаких маглов, мы сами разберемся! - кричала Чжоу. - Маглы не могут победить Волдечерта, в любом случае, и вообще никто не может, кроме Гарри Поттера. Было пророчество! Гарри победит его, и не нужно нам никаких маглов.

- Твой Гарри вместо того, чтобы побеждать Волдечерта, сбежал в леса, - грубо сказала Джемма. - Не надейся на него. Мы как-нибудь сами, без Гарри Поттера, разберемся.

Не стоило Джемме так задевать чувств Чжоу, которая в Гарри была влюблена.

Чжоу вспыхнула и стала горячо защищать его.

- Он сбежал, и я его понимаю, потому что он всего лишь испуганный ребенок, за головой которого охотится полстраны, - непреклонно повторила Джемма. - Забудь о нем. Надеюсь, что он тоже выбрался в безопасное место. А с Волдечертом мы будем бороться сами, не ожидая, что с неба свалится Гарри Поттер и сделает всё за нас. Сейчас мы все сами себе Гарри Поттеры.

Еще через месяц Джемма появилась у нас в расстроенных чувствах:

- Тролль задери, у Ассамблеи была такая возможность схватить Волдегада, а он сбежал! Утек между пальцев, зараза. Представляете, он подался в Европу! Все так обрадовались, выследили его… Да еще он нам удружил, прикончив в Болгарии Грегоровича и в Германии Гриндевальда - на минуточку взял и вломился в Нурменгард, несмотря на всю его хваленую охрану, видали вы такое? Тут последние сомнения в предлогах для его ареста отпали. Подписали ордер, послали агентов, и что вы думаете? Он почуял, хитрый змей, и удрал! Мигом вернулся обратно в Англию. Пиши пропало.

- Ну что ж, мы окончательно убедились, что брать его надо здесь, в Англии, - подытожила я.

Джемма кивнула:

- Наш премьер почти созрел. Наверное, летом начнет операцию.

А в мае произошла Битва за Хогвартс.

* * *

Последние дни Помпеи (окончание)

Зевс к кораблям быстролетным ахейцев отправил Эриду

Грозную. Знаменье войн в руке у нее находилось.

Стала Эрида на черный, огромный корабль Одиссея,

Бывший в средине, чтоб голос ее отовсюду был слышен, -

В стане Аякса царя, Теламонова славного сына,

Так же, как в стане Пелида: на самых концах они оба

Стали с судами, на силу и храбрость свою полагаясь.

Став на корабль, закричала богиня и сильно, и страшно

Голосом зычным. И каждому в грудь заложила ахейцу

Силу упорно, не зная усталости, биться с врагами.

В это мгновение всем им война показалася слаще,

Чем возвращение в полых судах в дорогую отчизну.

Илиада

Да, всем известно, что пока магловский премьер тренировал свои войска, мы его опередили.

Я уже закрыла клинику и поднялась на второй ее этаж, к себе домой, - не зря мы с самого начала сделали там небольшую квартирку с удобнейшим камином, - и вот камин полыхнул зеленым пламенем и явил прелестное лицо Чжоу, которая выложила, что у нее нагрелся галлеон, а вызов пришел из Хогвартса.

И похоже, что дело набирается серьезное. В Хогвартс явился Гарри Поттер с друзьями и мечом Гриффиндора, и Гарри уверен, что с минуты на минуту за ним грянет Волдеморт. В Хогсмиде Пожиратели застукали Патронуса Гарри и подняли общую тревогу…

- Невилл пишет, что объявляет общий сбор Армии, придут все, кто может, - сказала Чжоу. - И Орден тоже весь придет. В общем, я иду туда, Пен, ты со мной?

- Конечно, - сказала я. - Как обещала.

Я встала.

- А Невилл не говорил, что с профессором Снейпом?

- Не знаю, - честно ответила Чжоу. - Не говорил. Наверное, он еще в школе, в кабинете директора, если его никто не предупредил. Слушай, Пен, может, пора уже сказать нашим, что он на их стороне?

Мне казалось, что пора, давно уже пора, но я осторожно ответила, что я сейчас свяжусь с Джеммой и спрошу, а если ее нет, то… А пусть профессор сам решает. Если он захочет, то сам и объявит правду, а мы тут же подтвердим. И все портреты подтвердят, и эльфы, и грязнокровки, и агенты Снейпа, и много кто еще…

- Если они знают, - хмуро возразила Чжоу. - По-моему, большинство грязнокровок не в курсе, кто возглавляет «Хогвартс-экспресс». Они видели нас и Джемму, а больше никого. Мы же сами так устроили…

Я открыла рот, чтобы ответить, но тут Чжоу махнула рукой:

- Да ладно, на месте разберемся. У меня галлеон опять нагрелся, я пошла. Встретимся в Хогвартсе, туда надо попасть через «Кабанью башку», Аберфорт тебя проведет. Пока.

И она исчезла.

Я попыталась связаться с Джеммой, но ее не было. Зато была ее записка, чтобы я не смела пикнуть без спросу и ждала ее инструкций, поскольку она скоро вернется.

Я выдохнула, мысленно представила, как вешаю Джемму на Гремучей Иве, и села ждать.

За недолгое, кстати говоря, время ожидания я успела сочинить сову Крису Грину о том, что мы с Чжоу уходим и куда, и что делать с клиникой завтра, если мы не вернемся. Большая семья кошек и котят смотрела на меня из клетки с отчаянным напряжением, и набор собачьих ошейников мелко подрагивал. Крис знает, что делать, они ни в коем случае не должны пострадать.

Камин снова ожил, и появилась Джемма.

- Дело плохо, - отрывисто бросила она. - Под Хогвартсом будет заварушка. Волдечерт собрал целое войско, чтобы валиться туда, и намерен до утра стереть Хогвартс с лица земли. Со всем содержимым. Он оттуда не уйдет, пока последнего камешка от замка не останется, так наш информатор сказал. Он вызвал все силы, которые имеет, всё Министерство магии поперло туда же под его знамена, вместе с авроратом, включая министра - то бишь, обоих министров, Яксли и Пия. И весь Азкабан, там ни одного дементора не осталось. Как я понимаю, Чжоу с компанией уже там?

Я кивнула.

- Джемма, а ты пойдешь с нами?

- Значит, и ты туда собираешься, - уклончиво сказала Джемма. - К Чжоу и вечеринке. Хорошо, мне как раз будет удобно кое-что тебе передать… Нет, меня не ждите. Я лучше пойду по своим делам, а в Хогвартсе и без меня будет людно. Надеюсь, что до утра вы все доживете! Ночью будет весело.

Я сжала палочку.

- Раз ты идешь в Хогвартс, - безмятежно продолжала Джемма, - как впрочем, мы с профессором и предполагали, то порадуйся, профессор Снейп тебе передал целое важное задание. Он очень на тебя надеется. «Специально для Мисс Почтовой Совы», - так он сказал. Если профессор сам не сможет, ты должна будешь передать Гарри Поттеру вот эту склянку… - и она поставила на стол мензурку с нитями воспоминаний, - передашь ему это, расскажешь всё, что ты знаешь о профессоре и проследишь, чтобы он эти воспоминания посмотрел. В кабинете директора есть думосброс, пароль «Дамблдор». Повторяю: если сам профессор не сможет. Тогда ты в нужный момент получишь от него знак, так тут заколдовано, и поработаешь почтовой совой. О’кей?

Я взяла склянку, и она тут же растворилась в моей ладони.

- Когда понадобится, она проявится, - сказала Джемма. - И тогда ты пойдешь искать Гарри Поттера и передашь ему эту штуку. Учти: если Гарри Поттер в это время уже будет драться с Волдечертом, мешать ему нельзя. Даже если Волдечерт его убьет. Но драться он должен только с Волдечертом, и убить его может только Волдечерт. Не дай Мерлин на него нападет кто-то другой, отбивайте любыми способами. Берегите Гарри, чтобы он дожил до поединка с Волдемортом, а исход поединка нас устраивает любой, понятно?

У меня на минуту потемнело перед глазами.

- Так велел профессор Снейп, - жестко сказала Джемма. - Осознай это и сделай, это очень важно. Так, последнее…

Она махнула на замерших котят и ошейники:

- Сейчас сюда придут покупатели, и ты им отдашь товар. Надо пользоваться случаем, пока на таможне неразбериха и все силы брошены под Хогвартс, на таможенном пункте почти никого нет и всех пропускают не глядя.

- Долго мне их ждать? - в отчаяньи спросила я.

- Сколько придется, - отрезала Джемма. - Не беспокойся, веселье ожидается до утра, не опоздаешь. А покаянное письмо лучше сжечь, мало ли кто утром его прочтет. Пока, удачи.

И она исчезла.

… Конечно, я не успела ни к Чжоу, ни в Выручай-комнату, ни в «Кабанью башку».

Камин «Башки» был железно занят толпой сигающих туда-обратно людей, поэтому в Хогвартс я добралась старым добрым способом: на крыльях.

С высоты птичьего полета бранное поле выглядело внушительно. Армия Волдеморта, которая окружала Хогвартс и Хогсмид со всех сторон, была грандиозной.

Я признаю, что первым делом должна была найти Гарри Поттера, а вместо этого полетела искать Северуса Снейпа.

Нет, он был не в Хогвартсе и вовсе не в директорском кабинете; он стоял перед Волдечертом в Визжащей Хижине и препирался с Яксли и Лестренж, которые требовали немедленно перекрыть камин в «Кабаньей башке» и взять всех эвакуирующихся детей в заложники. Снейп заявлял, что тогда мы проиграем не начиная бой, поскольку разъяренные родители детей примчатся сюда со всей Англии и сделают из Волдечерта лепешку, а родители-Пожиратели просто устроят мятеж, и штурмовать Хогвартс, где остаются их дети, никто из них не пойдет.

Лестренж выступала по полной программе, но ее никто не слушал, поскольку Снейп ехидно заметил, что ей-то легко говорить, у нее детей нет!

Волдечерт послушал-послушал и постановил начать атаку, когда придет подтверждение, что все дети Пожирателей находятся в безопасности. Снейп немедленно откликнулся, что как минимум трое его подопечных: Драко Малфой, Винсент Крэбб и Грегори Гойл - до сих пор не эвакуированы.

Лестренж кисло спросила, сколько же времени Повелитель собирается их ждать, Нагини посмотрела в окно и доложила, что «там какая-то подозрительная сова подслушивает», и мне пришлось смываться.

Я еще не знала, что это был последний раз, когда я видела профессора Снейпа живым.

А дальше настал ад.

Пожиратели даже не дождались до конца эвакуации - то есть, общей эвакуации. Как Волдеморт и обещал, они начали атаку, как только замок покинул последний родственник УпСов, не считая пропавших Крэбба, Гойла и Малфоя.

Я видела атаку и участвовала в ее отражении.

Я увидела войну; я увидела многое.

Я видела Перси Уизли, который храбро сражался на нашей стороне, и лавочников Хогсмида, которые отбивали трактир Аберфорта от Беллатрисы. Сам Аберфорт с целым стадом серебристых козлов гонялся за дементорами, а три соседних с ним дома уже горели… Но в Хогсмиде мне нельзя было задерживаться.

Я вернулась в Хогвартс и нашла Гарри Поттера, я следила за ним, но он меня не заметил. Зато я отправила в нокаут пару Пожирателей, которые направляли палочки на него. Последнее, что я помню, - это как упал второй Пожиратель. А дальше мне что-то стукнуло в бок и всё почернело.

Я очнулась на рассвете в Большом зале, посреди всех раненых.

Мне рассказали, что меня нашел и оттащил сюда Оливер Вуд, да пребудет он в вечном здравии.

Мадам Помфри определила, что у меня контузия от Темномагического заклятия, мне нельзя вставать и волноваться.

Чжоу Чанг я увидела в зале, но Гарри Поттера там не было и никто не знал, что с ним. Невилл Лонгботтом видел, что он в полночь ушел в Запретный лес на встречу с Волдемортом, и с тех пор о нем не было ни слуху ни духу. Судьба профессора Снейпа, мягко скажем, никого не интересовала. Конкретно по этому поводу мне выразили желание, что он, может быть, подох, и туда ему и дорога. Мадам Помфри вспомнила, что вроде бы Гермиона Грейнджер и Рон Уизли даже видели, как Снейп умер в Визжащей Хижине, и Гарри Поттер был с ними, и умирающий Снейп якобы передал Гарри Поттеру свои воспоминания.

После чего Гарри пошел в Запретный лес, и с тех пор ни о Гарри, ни о Волдеморте, ни о Снейпе новостей не было.

Я сжала руку - склянки не появилось. Что ж, так и должно быть.

В таком виде я пролежала до момента, когда Джинни Уизли с порога зала не закричала, что из леса сюда идет Волдеморт с войском и несет тело Гарри Поттера.

Все, кто мог, поскакали с мест всречать Волдечерта, зал опустел. С нами, с ранеными, осталась только мадам Помфри.

Мы лежали и слышали из окон мощную заварушку, акт второй; вскоре заварушка добралась и до нашего зала. Помфри и Трелони наскоро брсились левитировать нас подальше от поля боя, но не успели.

Мне же лучше, что они не добрались до меня, поскольку меня пока что нельзя было двигать.

Так я и пролежала на своем видном месте всю Битву в Главном зале; можно сказать, смотрела из партера.

Я видела весь финал этой долгой драмы: и появление Гарри Поттера, и его поединок с Волдемортом, и конец, когда мертвый Волдеморт упал.

Да, это был исторический момент.

А потом все очнулись и начали праздновать победу.

Тут мадам Помфри решительно потребовала, чтобы раненых перенесли в больничное крыло, поскольку шум им вреден, попрепиралась с Чжоу которая предлагала перевезти меня домой, «раз уж ее всё равно двигать будут», но я на это не согласилась.

Мадам Помфри предсказывала, что я проваляюсь в Больничном крыле еще неделю. Так оно, собственно, и было.

Чжоу махнула рукой, и я покинула пиршественный зал.

Мне и правда не хотелось там оставаться. У меня кружилась голова, меня донимал шум от праздничного банкета, а еще мне ничего не хотелось праздновать. В голове постоянно стучали слова Волдеморта:

- Три часа назад я убил Северуса Снейпа… Три часа назад я убил Северуса Снейпа… Три часа назад я убил Северуса Снейпа…

* * *

День Победы

«Я ж самого Одиссея отличнее прочих ахеян

Встретить надеждой ласкался, когда б в кораблях быстроходных

Путь нам домой по волнам отворил громовержец Кронион;

Град бы в Аргосе ему я построил с дворцом для жилища;

Взял бы его самого из Итаки с богатствами, с сыном,

С целым народом; и область для них бы очистил, моими

Близко людьми населенную, мой признающую скипетр;

Часто видались тогда бы, соседствуя, мы, и ничто бы

Нас разлучить не могло, веселящихся, дружных, до злого

Часа, в который бы скрыло нас черное облако смерти.

Но столь великого блага нам дать не хотел непреклонный

Бог, запретивший ему, несчастливцу, возврат вожделенный».

Так говоря, неумышленно всех Менелай опечалил;

Громко Елена Аргивская, Диева дочь, зарыдала;

Сын Одиссеев заплакал, и с ними Атрид прослезился…

Одиссея

- Может, теперь ты наконец соизволишь отвезти тебя домой? - холодно спросила меня Джемма. Надо сказать, что в Больничном крыле дама в Hollywood!» смотрелась дико.©магловской куртке «I

- Зелье профессора Снейпа, что я тебе даю, работает, ты прекрасно можешь выдержать перемещение, и не надо тыкать в меня устрашениями Помфри, что тебе тут еще неделю лежать. Ты сама знаешь, что это неправда.

Я знала, что это неправда, но я действительно хотела еще на неделю остаться здесь. Наведаться в Визжащую хижину - пусть это трижды бесполезно и туда ходили табунами все, кому не лень, до меня, чтобы тоже убедиться, что тело профессора Снейпа исчезло.

Поспрашивать Гарри, Рона и Гермиону, пока им еще не надоело в сотый раз пересказывать, что они видели в Хижине, когда Волдеморт убивал Снейпа. Удивительно, как им не надоело, когда даже авроры их официально допрашивали на эту тему.

Еще раз протопать в кабинет директора Хогвартса и убедиться, что нового портрета так и не появилось. Наличествующим портретам тоже весьма надоело всем отвечать: «Нет, еще нет, не появился!» - а портрет директора Дамблдора даже научно объяснил, почему не появился и не появится, ждать бесполезно:

- К сожалению, профессор Снейп фактически покинул директорский пост перед смертью, поэтому он не заслужил быть включенным в августейшее общество. Видите ли, все портреты, которые вы видите, это портреты директоров, которые оставались на своем посту на момент смерти, а в случае сложения полномочий, как это произошло с профессором Снейпом, таких прав не полагается…

Дальше директор Дамблдор выразил надежду, что Гарри Поттер всё-таки поспособствует тому, чтобы со временем портрет Снейпа появился, но я уже не слушала.

Джемма Фарли коротко сказала, что «старый козел опять пудрит всем мозги», и как появился его собственный портрет, раз на момент смерти директор тоже тайно сбежал из Хогвартса искать крестражи?

С чего это он решил, что профессор Снейп сложил полномочия, кто и когда его отстранял от должности?

Чжоу Чанг, бывшая свидетелем Битвы за Хогвартс с самого начала, призналась, что такого не помнит. Снейп, конечно, дунул через окно, но никаких указов от министра Пия или от Попечительского Совета о его отставке не было. Да и кто в этом хаосе стал бы… указы писать?!

- А что он сбежал, так и директор Дамблдор сбегал из своего кабинета, Мариэтта Эджкомб видела, - прибавила Чжоу. - Его тоже собирались арестовать, так он схватился за хвост феникса и сбежал. Только он дыру пробил не в окне, а в потолке.

И после этого замок не перестал считать его директором, и отказался принять Амбридж, хотя она имела самое настоящее назначение и указ об отставке Дамблдора, оформленный по всем правилам.

А горгулья директорского кабинета Амбридж всё равно не пропустила. Вот так.

- А кстати, - спросила Джемма, - горгулья пропускает сейчас врио директора - кто у вас там, Макгонагалл?

- Хотелось бы проверить, - скорбно вздохнула Чжоу, - да от горгульи после Битвы ничего не осталось. Кабинет открыт, заходи кто хочешь.

- Жаль, - сказала Джемма и замолчала…

Мы уже знали, что проблема пропажи тела волнует ее не меньше нас. Собственно, она волновала всех, начиная с Гарри Поттера и врио министра магии Шеклбота и кончая последним любителем детективов. С той минуты, как авроры, которые по приказу министра собирали для захоронения все павшие тела, пришли в Визжащую хижину и доложились, что тела там нет, все желающие взялись это тело разыскать, но пока безрезультатно.

- Я поспрашаю среди слизеринцев, не взял ли кто из них тело и похоронил тайно, - обещала Джемма. - Пока ваши считали Снейпа негодяем и открыто горевать по нему было чревато, кто-то вполне мог втайне забрать тело и совершить обряд… Но пока что никто не признается.

- Но зачем им это скрывать теперь? - недоумевала Чжоу. - Сейчас профессор оправдан, он герой, да и вообще объявлено официально, что его тело ищет сам министр, и ищет не дл чего-нибудь, а для отдания последних почестей!

Прочем, министру тоже так никто и не признался.

Профессор Снейп на прощание загадал нам последнюю из своих загадок, и снова мы остались в дураках, не умея найти решение.

Но я - упрямая.

Я всё-таки надеюсь что-то найти… то, что не может найти добрая тысяча моих конкурентов, включая журналистов и лично Риту Скитер.

Ах, если бы я совсем поправилась, смогла обернуться в сову! Я могу найти любого, я бы нашла и профессора Снейпа. Только эта проклятая контузия сказывается, плохо у меня теперь с нюхом и ориентацией. Пытаюсь обратиться к ним, как раньше, и ничего не чувствую… Ни живого Снейпа, ни его могилы.

Тут одна «радость», что я просила других сов, и они тоже найти не могут.

Он пропал. То, что называется «пропал без вести».

Хотя три свидетеля видели его последний вздох…

А совы долго совещались насчет своих ощущений и пришли к выводу, что он, скорее всего, жив. Хотя и находится неизвестно где, и доказать это невозможно…

- Не теряй времени, - говорит Джемма, - и возвращайся домой, Пен!

- А ты поменьше командуй! - рявкнула Чжоу. - Пусть Пен делает, то хочет! Она, между прочим, участвовала в Битве за Хогвартс и там получила ранение, пока ты в своей Америке прохлаждалась!

- Пока вы веселились здесь в Хогвартсе, - спокойно сказала Джемма, - я с приятелями прохлаждалась в Министерстве магии. Мы его освобождали от веселого тандема Пий-Яксли сотоварищи. Случай был больно удобный, вся верхушка дунула в Битву за Хогвартс, а Министерство практически пустое стояло. Мы там хорошо прохладились, это верно… Империусов наснимали до одурения, узников выпускали, архивы разбирали, повязали оставшихся придурков… Их допрашивать - милое дело. А теперь, когда основной костяк с Битвы за Хог прибудет, бедный аврорат, не завидую ему. Только что нам помогали следователи Ассамблеи и маглы от премьер-министра… Классные ребята, не зря их столько тренировали. Процесс над УпСами будет убойный. А вообще я до конца не досидела, мы с маглами поперлись Азкабан брать. Там тоже классно было: маглы против дементоров! Хотя дементоров было мало, конечно, основная масса досталась вам в Хогвартсе… И маглы, кстати, распрекрасно с этими дементрами справились, и с волшебниками из охраны Азкабана тоже. До утра веселились, выпускали всех узников и отвозили обратно на материк. Много их было - до черта! Как видите, Азкабан мы разгрузили вовремя, туда как раз новая коллекция подбирается…

Джемма закончила в оглушительном молчании.

- А почему ты ничего не сказала Пенелопе, куда ты идешь? - тупо спросила Чжоу. - Если бы мы знали…

- … то выболтали бы опять кому-нибудь, и Волдечерту пришла бы в голову мысль проверить Министерство, - фыркнула Джемма. - Примета есть такая: не болтай о несделанном деле, чтоб не сглазить.

Джемма зевнула и откусила верх от шоколадного мороженого.

- Вы себе гуляйте, а я спать пойду. Веселая ночка выдалась… Кстати, видели бы вы рожи маглов, когда они исследовали Азкабан! Они так возмущались, что в таких условиях узниках держат, он же никаким санитарным нормам не соответствует! Предложили немедленно построить рядом с этим кошмаром современный корпус, а эту красоту отдать под исторический музей.

- И что?

- Шеклбот согласился, а что ему еще делать? Ему же сам премьер-министр приказал. Вместе и будут строить, и охрана там будет смешанная: волшебная и магловская. Дементоры, понятно, и в проекте не предусматриваются.

- Маглы будут вместе с магами управлять Азкабаном, - прошептала Чжоу. - Пен, знаешь, теперь я верю, что мы победили.

- Ага, встает заря новой жизни, - продекламировала Джемма и отчаянно зевнула.

Вставала заря новой жизни. Только профессора Снейпа в ней не было.

* * *

Часть IV. Жди меня.

О дивный новый мир (начало)

Так Одиссею, ему отвечая, сказала царица:

«Странник, мою красоту я утратила волей бессмертных

С самых тех пор, как пошли в кораблях чернобоких ахейцы

В Трою, и с ними пошел мой супруг, Одиссей богоравный.

Если б он жизни моей покровителем был, возвратяся

В дом, несказанно была б я тогда и славна и прекрасна;

Ныне ж в печали я вяну; враждует злой демон со мною…

Все, кто на разных у нас островах знамениты и сильны,

Первые люди Дулихия, Зама, лесного Закинфа,

Первые люди утесистой, солнечно-светлой Итаки,

Нудят упорно ко браку меня и наш дом разоряют;

Мне ж не по сердцу никто: ни просящий защиты, ни странник,

Ниже глашатай, служитель народа; один есть желанный

Мной - Одиссей, лишь его неотступное требует сердце.

… Хитрости новой на ум не приходит: меня все родные

Нудят к замужеству; и сын огорчается, видя, как дом наш

Грабят…»

Одиссея

- Доктор Кристалл, - фыркая, докладывает мне Фелисити, юная помощница миссис Бейтс, - Ма просила передать, что в приемную опять приперлась Унылая Рожа из ваших и надеется, что ее никто не узнает. Спрашивает о вас, о содержании животных, пристает к пациентам с расспросами. Ма крепится изо всех сил.

- Спасибо, Фелисити, - говорю я, - и передай мою благодарность миссис Бейтс, она очень вовремя меня предупредила. Крепитесь, смеяться запрещаю под страхом увольнения, как всегда. Посмеетесь, когда она уберется. Но я думаю, что вам недолго мучиться: она рано или поздно придет терзать меня и на этом проверка кончится.

- Он, - хихикает Фелисити. - Не она, а он, совсем молодой придурок. Новый какой-то, я его раньше не видела, и миссис Бейтс такого не помнит. Не понимаю, что они все здесь забыли? Третья проверка за неделю.

Мне хочется думать, что я тоже не понимаю, но это неправда. Я понимаю, а главное, что всегда лучше знать, что происходит, чем наоборот, даже если знание не доставляет тебе удовольствия. Особенно если так.

- Крепитесь, я скоро его выпровожу, - ровно говорю я. - Спасибо, Фелисити. Ты свободна.

- Придурок, даже маскироваться как следует не умеет, - уже у двери прыскает Фелисити. - как он одет, это же песня! Джинсовый костюм с галстуком! Он серьезно думает, что мы так одеваемся?

- У нас демократия, в том числе в одежде, и свобода самовыражения, - спокойно отвечаю я. - Как он одевается, это его право. Хоть разноцветный ирокез на голове.

- Да я в курсе, что нельзя выдавать, будто мы его узнали, - частит Фелисити. - Мы глупые маглы, мы волшебника от обычного человека отличать не умеем и вообще без понятия, что волшебники на свете есть. А что такое Министерство магии, я впервые слышу, а то у вас будут крупные неприятности.

- А то нас просто закроют, а вам сотрут память, - киваю я.

Фелисити морщится:

- Какое всё-таки гадство это ваше Министерство.

… Через полчаса в мою дверь стучат; полчаса - стандарт, это я уже заметила.

Я впускаю прилизанного молодого человека в очках, джинсах и галстуке. В руках у юноши «Война и мир», которую он пресерьезно трансфигурирует в папку со знакомым министерским грифом, и начинается веселье.

- Доббин, отдел контроля за содержанием магических животных, - представляется он. - Мисс Кристалл…

- «Доктор Кристалл» или «профессор Кристалл», с вашего позволения, - перебиваю я. - Продолжайте.

- Доктор Кристалл, у меня наряд на проверку содержания магических животных в вашей клинике, - начинает ревизор.

- В вашей клинике, мэм, - заканчиваю я. - С вашего разрешения.

- Да, мэм, - сквозь зубы отвечает Доббин и косится на большой портрет покойного профессора Снейпа в золоченой раме, висящий над моим столом.

Жаль, что портрет магловский, как и все имеющиеся в магмире портреты профессора, и поэтому не может ему ответить.

- Присаживайтесь, мистер Доббин, - говорю я, внимательно изучаю протянутый Доббином мне под нос наряд. - Очень странно, но я не получила сову о вашем появлении.

- Совы не было. Мы не обязаны предупреждать заранее, - бормочет мой проверяющий.

- Предупреждать заранее, мэм, - поправляю я. - Разумеется, не обязаны. Это исключительно правило вежливости.

Ревизор смотрит на меня пустыми, как блюдце, глазами, и я взмахиваю палочкой.

Из большого шкафа летит по моему призыву кипа бумаг.

- Как-то невнятно в вашем документе заявлена причина проверки, - укоряю я. - Странно, ведь в прошлый вторник из вашего департамента уже приходили и проверка уже была, причем ее результаты были полностью удовлетворительны.

- У меня внеплановая, - бурчит проверяющий.

Я улыбаюсь ему самой доброй улыбкой:

- Внеплановая, мэм. Если вы не возражаете. Очень, очень странно, потому что в прошлый вторник тоже, представьте себе, была внеплановая! Не желаете ознакомиться?

- Спасибо, я их уже читал, - отзывается вежливый чиновник.

- И что же вас в них настолько не устроило, что вы решились перепроверить результаты?

Чиновник глубоко и печально задумывается.

- У вас в магазине не оборудованы стойла для содержания гиппогрифов.

- Наша клиника не предназначена для содержания гиппогрифов, - улыбаюсь я еще нежнее. - Это записано в ее уставе. Есть ли у вас другие замечания?

Чиновник снова задумывается.

Мне очень интересно, что он скажет по поводу содержания волшебных животных в «Телемахе», поскольку мой магазин в принципе не занимается содержанием волшебных животных.

В клинику волшебники заходят, а магазин, как и прежде, продает только магловских существ. Семь предыдущих внеплановых проверок справились с этим казусом, написав, что по содержанию волшебных созданий никаких нарушений не обнаружено. Ведь трудно обнаружить то, чего нет… если ты не чиновник. При этом ты даже не обязан быть волшебником.

- У вас персонал некомпетентен для обращения с магическими животными, - изрекает чиновник.

Я лучусь улыбкой:

- А мои пациенты считают иначе. И Ветеринарная Академия имени профессора Саламандера считает иначе, поскольку они внесли мою клинику в список лучших ветеринарных организаций магической Британии, вы можете посмотреть дипломы в холле. Да и все другие награды и дипломы там тоже выставлены. Мы успешно работаем с 1994 года, уже четырнадцать лет, и пока что претензий от клиентов к нам не было. Благодарностей - кипа, вон они лежат в шкафу для связи с клиентами, а жалоб - ни одной.

- У вас работают маглы, - мрачно говорит чиновник. - Они по определению не способны справиться с магическими животными.

- И кто же это их так определил? - вздыхаю я. - Правда, пока что у меня не было возможности проверить на практике это утверждение, поскольку все пациенты-волшебники автоматически записываются на прием к докторам-волшебникам и это отмечено в отчетах всех предыдущих проверок, но я уверена, что если бы волшебное животное попало к маглу, то он бы прекрасно справился. У меня работают только те, кто знает и любит свое дело.

- - Тогда у вас в клинике творится вопиющее безобразие, потому что в записях за 2003-4 года магические животные были записаны на прием к доктору Ч. Мортону. Я могу назвать вам десятки историй болезней, например, история болезни № 3458! Вы будете отрицать, что доктор Мортон - магл?

- Жаль, что вы не рассмотрели внимательнее эти документы, - вздыхаю я. - Магических пациентов в то время лечила доктор Чжоу Мортон, волшебница, имеющая зарегистрированную волшебную палочку и диплом об окончании Хогвартса. А вы, очевидно, имеете в виду доктора Честера Мортона, одного из старейших и уважаемых работников клиники. Он действительно магл. Вы можете проверить истории болезней пациентов, с которыми работал доктор Мортон, в том числе за то время и убедиться, что он никогда не лечил волшебников.

- В списках сотрудников вашей клиники нет никакой Чжоу Мортон.

- Она уволилась в 2004 году.

- Какая у вас путаница с кадрами. Имена у всех одинаковые, спутать недолго, - ворчит ревизор. - А как получилось, что у волшебницы и у магла одинаковые фамилии? Они родственники?

- Это не ваше дело, я думаю, но миссис Мортон замужем за сыном доктора Мортона. Он ее свекор.

- А его сын тоже магл?

Я сдерживаюсь изо всех сил и отвечаю:

- Какое это имеет значение? Кстати, он помощник мэра этого города.

Ревизор грустно смотрит на диплом магловского Ветинститута, который я пять лет назад успешно закончила, и снова пялится в пространство.

- У вас в кабинете не висит план пожарной эвакуации.

- Это имеет отношение к содержанию волшебных животных? - удивляюсь я. - Я думала, что это предмет интереса Пожарной инспекции… А впрочем, вот вам их отчет с последней внеплановой проверки, как раз позавчера они здесь были. Нареканий нет.

Юный Доббин из отдела-по-содержанию смолкает окончательно.

- Так я могу узнать результат проведения вашей проверки? - мягко спрашиваю я.

- Потом вам пришлют отчет, - буркает он.

- А сейчас вы можете что-нибудь сказать?

- Пока не могу, - солидно отвечает ревизор.

Понимаю и сочувствую, что ему сказать нечего.

- Мне нечего сказать, пока я не поговорю с другими директорами клиниками.

- С другим директором, - нежно поправляю я, - вы бы уставные документы посмотрели. У клиники всего два директора: я и мисс Фарли. Мисс Фарли в Америке, в Голливуде, она прямо сейчас на съемках фильма и каждый день срыва графика съемок, чтобы вызвать ее сюда, обойдется Министерству магии слишком дорого. Именно на такой случай мисс Фарли оставила мне генеральную доверенность на ведение всех дел от ее имени.

- Где бы ни был этот Голливуд, сова туда долетит за полчаса, - объявляет ревизор, и я готова восхититься им. Только в нашем Министерстве магии еще есть люди, не знающие, что такое Голливуд. К сожалению, в школьный курс магловедения эта тема тоже пока не входит. Мы бились за ее включение, но… это уже отдельный разговор.

Я вспоминаю, сколько магловских кинозвезд отчаянно мечтало сбежать на край света от своей известности, папарации, поклонников в такое место, где не знают слова «кино» и где Голливуд - пустой звук. Дорогие мои, мечты исполняются! Добро пожаловать в магБританию образца XXI века…

- Я хочу посмотреть Журнал отпуска лечебных зелий за этот год, - говорит ревизор, и я встаю:

- Сейчас вы получите Журнал, и я полагаю, что это будет последним актом вашей инспекции. Я думаю, что сейчас мы можем успешно завершить свою беседу и проститься, поскольку я и так отняла у вас слишком много времени.

- Вы не очень-то любезны! - взрывается Доббин.

- Скажите спасибо, что я вообще пустила вас на порог, поскольку имела полное право не пускать. Вы, очевидно, забыли либо не знали, что распоряжением заместителя Министра мистера Перси Уизли наша клиника за блестящую работу включена в Перечень лучших организаций страны, которые на три года освобождаются от всех ведомственных проверок?

И тогда мистер Доббин наконец-то счастливо ухмыляется:

- Это вы еще не в курсе. Мистер Уизли сам согласился, что мы можем проводить внеплановые проверки, если он их одобрит, и эту он одобрил. Сам подписал.

- Подписал, мэм, - холодно поправляю я.

- Как скажете, мэм, доктор Кристалл! - откровенно ржет ревизор.

Я еще успею отравить Перси.

И Джемму утоплю.

И мою невестку Линду.

И министра магии, и Усаму Бен-Ладена, и еще парочку кандидатов…

Но сначала надо выпроводить это мелкоправительственное чучело, это особо вредное магическое животное. Хотя я не имею права его так называть: к благородному и чистому роду животных он не имеет никакого отношения!

А потом я сяду в кресло, возьму гигантскую плитку шоколада и буду размышлять, как же я дошла до жизни такой…

* * *

О дивный новый мир (продолжение)

«Там всенародно в лицо вам скажу, чтоб очистили все вы

Дом мой; иные пиры учреждайте, свое, а не наше

Тратя на них и черед наблюдая в своих угощеньях.

Если ж находите вы, что для вас и приятней и легче

Всем одного разорять произвольно, без платы, - сожрите

Все; но на вас я богов призову; и Зевес не замедлит

Вас поразить за неправду: тогда неминуемо все вы,

Так же без платы, погибнете в доме, разграбленном вами.»

Одиссея

Всем добрый день, меня зовут Пенелопа Кристалл (32 года, не замужем, волшебница, ветеринар), и я в глубоком абзаце.

Я руковожу недавно крайне успешной ветклиникой, которую с некоторых пор мое любимое правительство отчаянно пытается закрыть и уже добилось неплохих результатов по снижению доходов. За этот год нас посетило сто сорок чиновников, и им здесь так понравилось, что уходить они не желают.

Они днюют и ночуют, они сидят на моих стульях и лопают мои обеды, они забирают «на анализ» мои зелья и треплют мои нервы.

Я знаю, чего они добиваются от меня. Не добьются.

Я не знаю, как до этого безобразия вообще дошло в нашем уважаемом послепобедном обществе, где самым священным почтением окружен мой статус участницы Битвы за Хогвартс, да еще и контуженной в ней, и статус основателя «Телемаха» Северуса Снейпа - Героя войны с очень большой буквы… А когда с нами работала Чжоу Чанг, ветеран войны - участница Битвы - член Армии Дамблдора, так к «Телемаху» вообще никто не осмеливался подступиться…

Но время идет, и Чжоу давно вышла замуж, почему и уволилась, и времена изменились.

Нет, не надо сейчас об этом думать! Я должна успокоиться.

Я поднимаю глаза на безмолвный, неподвижный портрет у меня над головой. Удивительна история этого портрета: когда подтвердилась догадка профессора Дамблдора, что сам по себе сей портрет не появится, тогда Гарри Поттер (всё, как предполагалось) потребовал этот портрет нарисовать и повесить.

Ведь живой профессор Снейп так и не объявился, и хотя ни тело его до сих пор не нашли, ни портрет его не материализовался, но власти официально объявили его умершим. А что еще им оставалось сделать?

И после этого логично возник вопрос о портрете.

Тела не осталось, при жизни покойный не озаботился себя нарисовать - так что остались одни воспоминания да колдографии.

Колдографироваться при этом покойник тоже не любил, поэтому большинство снимков, что от него остались, принадлежали статьям «Ежедневно пророка» в мрачный период последнего года его жизни. Например, превосходно злобная колдография венчала статью о его назначении директором Хогвартса, со словами: «Я рад возможности оказать поддержку наичистейшим традициям и ценностям нашего чародейства». По понятным причинам, колдографии этого периода никто не хотел лишний раз вспоминать.

Так что пришлось художнику, которому за это щедро заплатил Гарри Поттер, лезть с головой в думосброс, в его воспоминания, вместе с мольбертом и красками, и сидя там напротив призрачного профессора Снейпа, делать свое черное дело.

Портрет получился похожим, но неживым. Как магловский. Этого художник тоже не мог объяснить толком, ограничившись общим «Так бывает».

И этот портрет повесили в Хогвартсе, а копии с него разошлись по свету. Я тоже не удержалась, заказала его.

Но портрет был решительно мертв, а я жаждала общения.

Вот почему в тайном ящике моего стола поселилась старая колдография из того самого номера «Пророка». Пусть злобная, черно-белая и пожелтевшая, но живая!

Хоть немного живая. В любом случае, живее своего живописного тезки (который колдография просто не выносила).

Я обращалась к этой колдографии в тяжелые моменты, вот как сейчас.

Пусть профессор просто послушает меня, посмотрит на меня и скажет:

- Мисс Кристалл, вы непроходимая дура…

Мне от этого станет легче.

Разумеется, я могу позвонить Джемме.

Или Минте.

Или Чжоу.

Или Перси, тролль его побери!

Но я хочу справиться сама. Все они далеко, и у них своя жизнь.

Чжоу блестяще освоила роль жены заместителя мэра, хот это занимает всё ее время. Да еще дети… Смешно вспомнить, как Чжоу увольнялась со слезами, что у нее в сутках часов не хватает сладить с мудреным магловским мужниным хозяйством и проклятущей техникой, что она никогда не привыкнет к магловскому укладу жизни!

Привыкла. Равенкловки любят и умеют учиться. Теперь ей жить по-магловски очень нравится.

Теперь Минта…

Минта по-прежнему живет в Глоссопе, хотя планирует перебраться в Лондон, и работает в отцовской газете. Воспитывает дочь. Ее бывший муж распускал слухи, что Минта била его приемами каратэ, вот он и развелся, чтобы спастись от насилия в семейной жизни, но я в это не верю. Хотя бы потому, что каратэ Минта не знает. Она изучала айкидо.

Джемма… Вот кто занят тридцать часов в сутки. Карьера Джеммы в Голливуде - это песня в прозе.

Совсем недавно Джемма была у меня - привозила лечить свою собачку чихуахуа по имени Поганая Псина в отделанном стразами ошейнике. Собачка, как утверждала Джемма, совсем обнаглела, гавкает и пакостит сверх меры и сопротивляется даже Ступефаю, Конфундусу и Империусу.

Собачка прогавкала в ответ, что еще одно подобное унижение - и она выложит всё, что ей известно о Джемме, одному небезызвестному таблоиду.

- Морить голодом буду, - рявкнула Джемма. - Распустилась совсем, зараза! Когда уже эта дурацкая мода на чихуа пройдет, и я смогу тебя заавадить?!

- Я оставлю у адвоката заявление: «В случае моей смерти винить хозяйку Джемму»! - не осталась в долгу собачка.

- У вас в Америке что, у собачек есть личные адвокаты? - с трудом вклинилась в перепалку я.

- В Голливуде, - мрачно сказала Джемма, - всё есть.

Унять их было непросто, да я и не пыталась. По-моему, они заявились ко мне только чтобы отвести душу при свидетелях.

- Да, я тебя не уважаю! - орала собачка. - Какого тролля ты завела собаку, если ты нас с детства ненавидишь?! Я получила от тебя моральную травму!

- Да никуда ты не денешься, лысая ты кикимора! - отвечала Джемма. - Еще права качать будешь! А то ты не знаешь, что единственная в Голливуде можешь разговаривать с хозяйкой на равных, остальные-то владельцы собачьим не владеют? Ну-ну, сбегай к ним! Как будто я не знаю, что тебе все прочие собаки Голливуда завидуют, ты сама перед ними хвасталась!

- Они не понимают меня умом, но поймут сердцем! - взвизгнула собака.

- Ври больше, сама знаешь, что они завели собак по той же дурацкой моде, что и я.

- Эксплуататоры! - выплюнула жертва мирового империализма, выпила успокоительные капли и заткнулась.

Следующую порцию собачьего лекарства вылакала Джемма и пожаловалась:

- Голливуд меня доконает.

Она вытерла лоб рукавом пиджака от Диора, и я подумала: «Не доконает». Только не Джемму.

Разумеется, если я спрошу у вас, кто такая Джемма Фарли, вы затруднитесь, даже не будучи чиновниками Министерства магии, а бывши трижды маглами. Вы не узнаете Джемму, поскольку она работает в Голливуде под звучным псевдонимом и прилагаемой к нему умело перевранной биографией. Вы не узнаете ее и внешне, поскольку пластическая магия со времен ее школьной юности шагнула далеко вперед. Так что, глядя на плакат со звездой очередного зажигательного блокбастера, вы ни за что не догадаетесь, что это играет наша Джемма.

- Когда у тебя съемки?

- Послезавтра, - со стоном выдыхает Джемма.

- Я рекомендую не брать собаку на съемки, ее это нервирует.

- Да не могу я, тролль подери, я должна с ней там показываться! Со мной будут играть Шерон Стоун и Том Круз, они оба «зеленые», и если они узнают, что я «бросила бедную собачку одну дома и уехала сниматься», они меня живьем сожрут.

- А о чем фильм-то?

- Без понятия, - честно отвечает Джемма. - Мне что, еще и сценарий читать?! Как будто мне больше делать нечего. Мне сказали, что со мной хотят сниматься Том и Шерон, и я тут же подписала контракт… Нужен мне сценарий, мне и так перед каждой сценой разжевывают, то я должна делать и с каким видом.

- Бездарность, - презрительно процедила ее собака.

- От бездарности слышу. Да я и так скажу тебе, о чем сценарий, меня обычно приглашают на роль злобной ведьмы. Ходить в коже, палить из пистолетов, грабить банки и красть девушку главного героя, а в финале меня эффектно прикончат. Сто раз это делала, типаж там не меняется. Зато зрители это любят, валом валят в кинотеатры.

- Но конкретный сюжет-то есть? - вздыхаю я.

- Да где в голливудских блокбастерах сюжет есть?! Его и сами зрители забывают, когда переступают порог кинотеатра. Никому он не нужен, твой сюжет, это же не артхаус какой-нибудь!

На Джемму невозможно долго сердиться…

- Я бы тебя оставила, - ворчит Джемма на собаку, - если бы Сет был дома. Так он же тоже на съемках.

Сет - это Джеммин жених. Он киноактер, и его знаменитый псевдоним я тоже вам не раскрою.

- Сет - тупоголовый баран, - изрекает Поганая Псина. - Не выношу его. Неужели ты не могла найти никого поумнее? Хорошо, что его не будет дома, меня от него тошнит.

- Учти, я ему всё переведу, - огрызается хозяйка. - И если он решит тебя продать, я буду только за.

- Да никогда. Неужели ты лишишь себя единственного умного собеседника в доме?

Чжоу как-то пошла на фильм с участием Сета, впечатлилась и стала его фанаткой. Она буквально пытала Джемму, чтобы понять, почему из миллионов писаных красавиц и искренних поклонниц суперзвезды Сет выбрал именно ее? Околдовала она его, что ли?

- Много чести, - отрезала Джемма, - такому болвану. Еще его околдовывать! А вот за то, что я с него сняла три приворота и наговор, он мне безмерно благодарен.

- Ты хочешь сказать, что у вас там тоже?! - ахнула Чжоу.

- Голливуд - место интриг, - назидательно сообщила Джемма.

- Околдовывать магла?! Да куда смотрит ваше Министерство магии?

- В Голливуд оно давно уже не смотрит, - сказала Джемма. - Чтобы не ослепнуть.

- Какой кошмар…

- Это не кошмар, а Голливуд, милочка, - фыркает кинозвезда. - К нему надо привыкнуть. Доконает он меня когда-нибудь, помяните мое слово! Не жизнь там, а одна грызня бульдогов под ковром. Ни одной роли нормально не получишь, с продюсеров Империусы слоями снимаешь! Тамошние ведьмы - это чистое зло, Волдеморт с ними рядом не валялся. Но я им еще докажу, что английская магия почище американской…

- Зачем тебе бедняга Сет, если ты его не любишь? Отдай лучше мне! - сказала Чжоу.

- А что поделать? Профессора Снейпа со счетов, увы, можно списывать, а раз так, то и бедняга Сет сойдет. Бывают и поглупее.

- Ты страшная женщина, и я бы на месте Сета удирала от тебя со всех ног, - сказала Чжоу.

- Сет на меня молиться готов, потому что я избавила его от алкоголизма и тяги к героину. Теперь он просит заговорить его от курения, но это уже после свадьбы.

Чжоу схватилась за голову.

- А еще он шляется по всем окрестным бабам, - вредным голосом доложила Поганая Псина.

- Пусть шляется, пока может. Я его сразу предупредила, что после свадьбы наложу отсроченное проклятие, так что при любом случае измены он лишится кое-чего для себя очень важного.

Я пришла к выводу, что брак Джеммы будет, пожалуй, удачным и что к суровому быту Голливуда она вполне приспособилась.

Но отнимать у нее время моими проблемами? У нее своих невпроворот…

* * *

О дивный новый мир (окончание)

«Друг Евримах, - отвечал рассудительный сын Одиссеев, -

День свиданья с отцом навсегда мной утрачен; не буду

Более верить ни слухам о скором его возвращенье,

Ниже напрасным о нем прорицаньям, к которым, сзывая

В дом свой гадателей, мать прибегает.»

Одиссея

Минта? Но рассказать Минте так, чтобы не узнали мои родители…

Хотя она не выдаст.

Но с Глоссопом я связываться всё-таки не хочу.

Уже обожглась на этом: пока я лежала после Битвы за Хогвартс под надзором мадам Помфри, миссис Бейтс из самых благих побуждений известила обо всем моих родителей.

Обо всем, включая подробности Битвы за Хогвартс и зверское убийство Снейпа, авантюру «Хогвартс-экспресса» и вообще события жизни магической Британии за последний год.

Мои родители и брат бросили все дела и примчались ко мне, и мой контуженый вид их доконал.

Они захотели немедленно вернуть меня в Глоссоп и больше никогда оттуда не выпускать, а от слова «магия» у них начинались нервные колики.

Кажется, они пережили историю с василиском, но это было уже слишком.

Мне с большим трудом удалось вырваться от них назад, и они до сих пор всеми правдами и неправдами хотят вырвать меня из реалий этого кошмарного мира. То, что волшебный мир ополчился против моей клиники, будет для них истинным праздником.

Наверное, они бы волновались меньше, если бы прошла моя контузия. А то врачи Сент-Мунго меня обрадовали, что она пройдет только вместе со мной…

Нет, ничего серьезного. Побаливает голова, бывает, и практически загублены анимагические способности. Я с трудом превращаюсь в сову, нюх так и не вернулся, и летать мне тяжело… Аппарировать тоже. Ничего, это не предмет первой необходимости, а еще Крис Грин не оставляет надежды сварить мне некое волшебное зелье. Пока его эксперименты далеки от совершенства, но мы работаем над этим.

Нет, родным ничего знать нельзя. Они тут же мобилизуют силы, чтобы вернуть домой, где место в Ветклинике Броммела всё ещё ждет меня (они никогда не забывают мне об этом напоминать), подобрать хорошего парня в мужья, завести детей…

И почему все на свете сговорились выдать меня замуж?! Родители, брат с женой, Чжоу, миссис Бейтс, пациенты… Даже Перси и Рита Скитер, но об этом попозже.

И только Минта меня понимает. Наверное, потому что развелась.

- Плюнь на них и живи счастливо, а если будут нажимать, то заколдуй к чертовой матери! Личная жизнь - это только твое дело, какой бы она ни была!

Если бы так.

Да будет навеки сглажена Рита Скитер и ее книжонка «Северус Снейп: святой или сволочь?», которая лишила меня покоя и личной жизни!

Я слышала о ней и не собиралась читать ее.

Я жила в счастливом неведении до того вечера, как из камина вывалилась хохочущая Джемма с этим чудовищем в руках и попыталась сквозь слезы от смеха зачитать мне избранные абзацы.

Скоро я поняла, что читать это придется, и прочла.

Обожаю эту книгу. Особенно главы про «Друга Телемаха» и «Хогвартс-экспресс». Нет, я не смею утверждать, как и Рита сама ничего не утверждает, но она просто приводит интервью и задает вопросы! А выводы делают сами читатели.

Интервью - это было откровение. И когда Рита успела обойти всех окрестных маглов и даже хозяев моих пациентов? Как она смоталась за границу, чтобы допросить бывших пассажиров «Хогвартс-экспресса»? Зато как приятно узнать, что люди на самом деле о тебе думают - десять вещей, что они про себя решили, но боялись спросить.

Я не знаю, какие выводы сделали другие читатели, а лично я после чтения главы осталась в недоумении, кто из нас троих (меня, Чжоу и Джеммы) был на самом деле тайной женой профессора Снейпа, или мы были все одновременно? И у кого из нас от профессора должен был родиться ребенок, но в целях конспирации будущая мать сделала аборт и несчастное дитя не родилось?

А моим любимым фрагментом является абзац, где Рита намекает, будто тело профессора Снейпа спрятано именно нами и предположительно именно здесь, в клинике, и потому я и полетела в Хогвартс, что покойный профессор дал мне, своей жене, такое поручение: взять его тело и увезти в тайное место.

В мою клинику до сих пор наведываются зеваки, пытающиеся найти здесь тело профессора Снейпа. Даже авроры здесь были.

Лучше этого было только следующее утверждение Риты, что мы прячем профессора Снейпа от всех, потому что он жив и нуждается в лечении, но никого не желает видеть.

Честно скажу, что иногда я и сама, обчитавшись Риты, начинаю его здесь искать: а почему бы нет? Должен же он быть где-нибудь?

В книге Риты меня привлекла только одна дельная мысль, и ту ей подсказала Джемма.

Мне она ее озвучила в Больничном крыле, когда выколдовывала из моей руки склянку с воспоминаниями Снейпа (а я сопротивлялась, но Джемма настояла на своем: «Так велел профессор»):

- Вот что действительно странно, так это то, что не активизировалось его завещание. Не мог такой деловой человек, как профессор, проморгать эту деталь, он всё прорабатывал тщательно! Я уверена, что завещание было, он сам мне говорил. Он говорил, что в завещании будет часть относительно его доли в «Телемахе»… Но пока что ни один нотариус со мной не связался, и само завещание не проявилось… Я думала, что оно должно появиться после смерти завещателя… Может, он его не в банке хранил? Я весь Паучий Тупик сегодня перевернула, но завещания не нашла!

Могу прибавить, что завещание профессора Снейпа не нашлось по сей день. Новая загадка…

Поэтому Рита Скитер утверждает, что он жив.

Я хочу ей верить.

Мне хочется верить и надеяться хотя бы на что-то одно хорошее…

Так, надо срочно удвоить порцию Снейпа и шоколада, а то я хандрю. Горгулья задери этого молодого Доббина и всё Министерство в придачу!

Как мы дошли до жизни такой?

Ведь после Победы было столько новых ожиданий… столько проектов, реформ, надежд…

Такая уверенность, что настала заря самой новой жизни, а прошлое побеждено, растоптано и нет к нему возврата! Больше никогда…

Министр магии открыто и уважительно советуется с маглом-премьером Англии, еще не забыл, как был у него секретарем. Они подписывают совместные документы, разрабатывают программы…

Совместные тренировки войск. Реконструкция Азкабана. Изучение новых магловских технологий. Совместные ученые исследования. Внедрение магловских технологий в Мунго и апробация магических в обычной медицине…

О прекрасное юное время, о эйфория ожиданий…

Сначала маглов вышибли из Азкабана.

Под самым заботливым и благочинным предлогом, что это о их же безопасности заботятся, ибо маглы таки маглы, а в Азкабане сейчас находятся сильные маги и притом очень маглонелюбивые преступники, и отвечать за последствия очень не хочется. Поскольку вышибли их действительно после одного рокового недосмотра, несчастного случая с маглом-охранником, мы не нашлись, что возразить.

И не возразили.

Ни маглы больше в Азкабан не вернулись, ни их реформы. А прежний облик тюрьмы до реконструкции министр вернул одним взмахом волшебной палочки.

Потом свернули общие исследования в Мунго: ведь программа была изначально экспериментальная, решался вопрос, насколько вообще для нас эффективна магловская медицина, а для них - магическая. Было объявлено, что ученые установили бесперспективность магловских методов для лечения наших больных, и проект закрывается. О второй части - исследование эффективности наших средств для маглов - даже не упомянули.

Потом закрыли…

Да какая разница. Главное, что в течение десяти послевоенных лет постепенно ликвидировали все совместные работы с маглами, и сейчас ни осталось не одного. Пространство от маглов зачищено полностью.

Я поняла это, когда восстановили во всей строгости Статут секретности, и за одно упоминание волшебников в среде немагического мира вызывался карательный отряд с Обливиейтом.

Я долго думала, почему мы пришли к этому, хотя я знала ответ: маги просто испугались.

Я читала этот ответ во всех газетах, слышала в разговорах пациентов в моей приемной…

Маги просто и банально оказались не готовы к консолидации с маглами. Они их боялись. Они перепугались, когда процесс действительно пошел, и развернули его обратно. В газетах кричали, что маглы теперь знают о нашем мире слишком много, и начиналась истерика. Я в упор не понимала, почему то, что маглы знают о нашем мире, - плохо? Чем ужасным это грозит?

И мне в ответ вываливали тоннами всевозможные страхи, кошмары и ужасы. Маглы нас погубят. Маглы уничтожат нашу культуру. Маглы заставят нас жить по своим законам и вышлют из Англии всех несогласных, всех, кто не адаптировался, будут преследовать по закону. Маглы нас разорят, потому что они будут нас эксплуатировать, заставлять делать им чудеса, а если мы выдохнемся, они нас выбросят на помойку. Они нас не понимают и поэтому всё разрушат… Они вообще агрессивны и воинственны, а мы не приспособлены жить в их мире, и они нас раздавят, они только этого и ждут… А мы не должны подчиняться их образу жизни, поскольку их культура порочна, губит окружающий мир и обречена на гибель…

Чего я только ни наслушалась.

У меня темнело в глазах: мне казалось, что вернулись старые добрые времена моего детства. Как будто не было войны с Волдемортом, не было незабываемого года под его режимом, не было победы… Всё вернулось на двадцать лет назад. Те же речи, те же страхи.

Не верится, как это могло быть, - после такого урока истории, после такой Битвы за Хогвартс…

Нет, возразил мой равенкловский разум: верится. Именно потому, что недавно были эти времена, и общество на ура встречало построение этого режима.

Ведь те, кто сейчас боится маглов, - это те же самые люди, что ждали возрождения Волдеморта и изгнания ужасных-опасных грязнокровок из их уютно обособленного мира десять лет назад. Те же люди, а я жду, чтобы они за каких-то десять лет изменились?

Ну-ну.

Они и не изменились… А их было большинство. Большинством они и остались.

И они по-прежнему боятся маглов до сумасшествия.

Больше всего мне было жалко намечавшиеся реформы в Хогвартсе: предполагалось синхронизировать его учебную программу до соответствия магловским стандартам, ввести новые для магов, но давно стандартные для маглов предметы, чтобы ликвидировать то ужасное несоответствие учебных планов и дать наконец-то возможность выпускникам адаптироваться в обоих мирах.

Как я ждала эту реформу.

Разумеется, ее зарубили.

И перед поступающими в Хогвартс по-прежнему стоит дилемма, которая стояла передо мной и перед Эрикой Морсли: «Магия заменит вам всё. Поэтому выбирайте: всё или магия?»

Опять тот же безнравственный выбор…

Да и Хогвартс, как говорят мои пациенты, тот же. Та же вялотекущая война факультетов, то же противостояние всех Слизерину. Ничего не изменилось с того времени двадцать лет назад.

Зачем мы воевали, спрашивается? Кого мы победили? Нам это приснилось?

* * *

Как мышке съесть кошку?

Амфимедоновой тени Атридова тень отвечала:

«Счастлив ты, друг, многохитростный муж, Одиссей богоравный!

Добрую, нравами чистую выбрал себе ты супругу;

Розно с тобою себя непорочно вела Пенелопа,

Дочь многоумная старца Икария; мужу, любящим

Сердцем избранному, верность она сохранила; и будет

Слава за то ей в потомстве; и в песнях Камен сохранится

Память о верной, прекрасной, разумной жене Пенелопе.»

Одиссея

А теперь мне надо разобраться с последним казусом.

Я кидаю в камин горсть летучего порошка и приказываю:

- Министерство магии, кабинет Перси Уизли!

… И ничего не происходит.

Кроме надписи, что этот камин заблокирован. А вот это уже интересно…

Я всегда буду благодарна моим друзьям за то, какой неоценимой поддержкой они были для меня все послевоенное время. Мои маглы; моя семья и Минта; Чжоу и Джемма. И Перси.

Покровительство Перси - участника Битвы за Хогвартс, героя и заместителя министра - для меня много значило. Перси выбивал моей клинике участие в самых стоящих министерских программах и грантах, Перси записывал нас на лучшие конкурсы и давал зеленый свет везде, где требовалась бумажная волокита. Его камин всегда был открыт для меня, и мы связывались по сети весьма часто.

Когда на клинику началась первая атака Министерства, именно Перси добился включения нас в перечень освобожденных от проверок фирм. Это была огромная услуга.

И что же теперь случилось?!

Пока я размышляю, не взломать ли камин Перси одним запрещенным и известным только избранному кругу заклинанием (спасибо Джемме, которая научила меня ему!), зеленое пламя вспыхивает и из сажи высовывается безрадостная рожа Перси.

- Ты ко мне стучалась сейчас, - говорит Перси виновато. - Я ждал этого, кстати, и если бы не ты, я бы сам сейчас сюда явился. Не беспокойся за отчет Терри Доббина, он абсолютно положительный, иначе бы я не подписал. Терри сейчас был у меня, всё в порядке. Бумагу ты получишь завтра, но если очень срочно, я могу нажать и сейчас…

- Спасибо за бумагу, Перси, - перебиваю я быстро. - А почему у тебя был заблокирован камин?

- Это временно, - странно говори Перси. - Пен, постарайся хотя бы месяц мне не писать и по камину не стучать, хорошо? Я сейчас из другого камина говорю, и у меня мало времени. Если опять будет проверка, ты не ищи меня, я потом сам свяжусь. И не нервничай заранее, я все проверки лично утверждаю, у меня всё под контролем. Постарайся больше не пугать проверяющих, ладно?

- А какого тролля ты вообще напускаешь на меня проверки, а, Перси? - поинтересовалась я.

Он поморщился:

- Это временно. Говорю же тебе, потерпи месяц. Через месяц я их больше пускать не буду, как раньше не пропускал. Я уже работаю над этим. Мне просто временно нужно дать понять, что у меня к тебе особого отношения нет и я не препятствую в принципе тому, чтобы тебя проверяли.

Прелестно.

- Мне пора, - торопится Перси. - Ты запомнишь, что ни сов больше, ни каминов? Главнее, чтобы Одри не узнала…

Одри - жена Перси. Совсем интересно.

- И что плохого в том, что узнает Одри? - мягко спрашиваю я.

Перси вздыхает:

- Пен, понимаешь… она ревнует.

Гениально. Заместитель министра отменяет собственные приказы, чтобы угодить ревнивой жене.

Если сама идея ревновать Перси (нашли тоже ловеласа!) не гениальна. Перси, самый верный муж на свете…

- Пока, - говорит Перси и исчезает.

Мне определенно везет сегодня, и только ревнивой жены не хватало для полного счастья. Нельзя так надо мной издеваться, я женщина слабая и контуженая, еще и проклясть с отчаяния могу!

«У меня всё под контролем»!

Хотелось бы спросить Перси, что именно он держит под контролем и с каких пор?

Например, когда вскоре после Победы министерские товарищи окончательно убедились, что завещание профессора Снейпа они найти не смогут, исключительно оперативно проверили, что покойный не имеет живых близких родственников среди магов и маглов, могущих претендовать на оставленное им наследие, и решительно пожелали это самое наследие изъять в пользу государства?

Перси взял под контроль идиотские слухи, которые вдохновляли министерских:

- что профессор Снейп за долгие годы шпионской службы скопил огромное состояние (я слышала варианты: в золоте, в драгоценностях, в артефактах, в антиквариате, в редких ингредиентах и зельях, в библиотеке), которое он заколдовал и спрятал, и этот клад капитана Флинта ждет своего часа;

(В доказательство этого слуха приводят «состояние, которое профессор Снейп вложил в клинику Кристалл». То, что Снейпом была вложена только его добрая воля, а состояние принадлежало лорду Фоксли, и всё это подтверждено уставными документами, никого не убеждает: «А документы можно подделать!»)

- что профессор Снейп за годы шпионажа собрал гигантское досье из секретных документов и компромата на всех на свете, и это досье сейчас стоит состояние;

- что профессор Снейп оставил после себя целый клад научных записей, разработок и открытий в личном архиве;

- что профессор Снейп оставил где-то свою могилу и тайный портрет;

- что профессор Снейп оставил нечто еще, до точного определения которого фантазия чиновников так и не дошла, но нужно просеять сквозь сито всё его имущество и убедиться, что это такое.

Моя ошибка, что я сразу же согласилась, чтобы чиновники обыскали полуразрушенный дом профессор Снейпа, хотя Джемма изначально была против. Я наивно надеялась, что если они своими глазами увидят нищету этого дома, все слухи исчезнут. Меня бесило, что они отмахивались от видимых фактов нищеты этого жилища:

- А это только видимость! Профессор Снейп навел чары, чтобы его дом казался нежилым, а если снять визуальный обман, то там окажется настоящий дворец.

Я и предложила, чтобы они снимали этот обман до посинения.

Как я ошиблась, как наказана! Клерки, авроры, невыразимцы, архивисты, кладоискатели из Гринготтса и тролль знает кто еще табунами проходили по несчастному дому, чуть не протоптав колею в полу. Я боялась, что они разрушат дом окончательно.

Они ходили и ходили, и сидели, и лежали там, двигали Снейповскую мебель и портили книги… Они были в пыли и паутине, они ничего не нашли и исполнились рвения.

Перси выяснил, что они собираются запретить вход в дом всем, кто не работает в Министерстве, и доразобраться с наследием окончательно.

Тогда я сдалась и позвонила Джемме.

На моих глазах Джемма в своем далеком голливудском доме открыла сейф, выудила Самопишущее перо и кипу пустых гербовых бумаг и надиктовала текст на одной из них:

- Я, Северус Тобиас Снейп, находясь в здравом уме и твердой памяти…

Перо почерком профессора Снейпа весело бежало по бумаге, а я слушала, как Джемма доделывает дарственную нашей клинике, по которой профессор Снейп отказывает нам в полное владение и распоряжение этот дом и всё находящееся в нем имущество.

- Всё, больше я ничего сделать не могу, - сказала Джемма, когда внизу бумаги проступила дата «20 апреля 1997 года», подпись и печать гоблина-нотариуса. - Это их на время успокоит.

Я взяла бумагу в руки и уставилась на нее.

- Давно пора тебе было отдать парочку этих листиков, - заметила Джемма. - Бери. Профессор Снейп их специально для этого оставил, на всякий случай. Тут даты разные, от 1994 до 1997, и перо запасное не забудь…

Я взяла несколько.

Джемма была права, чиновники взялись переваривать дарственную и отстали на время. Мысль, что вожделенный дом является чьей-то собственностью и внутрь нельзя даже чихнуть без согласия законных владельцев, то бишь Джеммы и меня, их не вдохновляла.

А согласие я больше давать не собиралась.

- Мисс Кристалл, но мы обнаружили там ценнейшие рукописи! Неужели вы допустите, чтобы такие разработки пропали для современной науки, вы же сами ученый?

- Конечно, не пропадут! - успокаивала я. - Дайте мне список бумаг, завтра я пришлю вам их копии.

- Мисс Кристалл, мы наши в библиотеке профессора замечательную книгу…

- Подождите, я сделаю ее колдоксерокс. Это минутное дело.

- Но мы хотели бы изучить оригинал…

- Пожалуйста, можете прислать специалиста, и он будет работать в моем присутствии. Я свободна завтра вечером.

Это длилось недолго, поскольку разозлило их ужасно. Перси по секрету передал, что когда я грудью закрыла доступ к искомому дому, чиновники уверились как никогда раньше, что там лежит несметный клад. Что еще, по их мнению, могла я так защищать?

И мое упорство стало доводить их до опасной точки кипения, поскольку ни одно министерство в мире не любит, когда его дразнят, и еще меньше любит, когда ему не дают завладеть тем, чем хочется. А я очевидно что по доброй воле клада не отдам.

Так началась война, бессмысленная и беспощадная.

Они передохнули малость и с новыми силами бросились в бой.

Министру предложили сделать из дома профессора Снейпа государственный музей, и пожаловались, что этому самому добродетельному начинанию препятствует дама, случайно ставшая собственником здания. И никак она свое здание не отдает, ни за какую компенсацию.

Министр прислал компанию на переговоры, я это выдержала. Министр меня не одобрил, но он заморозил музейное дело, когда его попросил американский посол, которого попросило одно значительное лицо, большой поклонник кинозвезды Джеммы.

Тогда Отдел Тайн Министерства магии объявил, что понял причину то ли смерти, то ли не смерти профессора Снейпа: профессор сделал себе хоркрукс!

Догадайтесь с трех раз, где они собирались этот хоркрукс искать…

Тогда я действительно вскипела и просто поселилась в заброшенном доме Северуса Снейпа. Можно сказать, сама сторожила его день и ночь. смотрела, чтобы не ввалились туда случайные авроры, которые ошиблись камином, или невыразимцы, что аппарировали не туда… На войне всё бывает!

Так я впервые в жизни обошла этот дом, и он мне не понравился. Это была развалина, непригодная для жилья, но делать мне было нечего.

Если бы мои родители увидели, где я живу, их бы хватил удар…

Я своевольно навела в доме порядок и сделала его более жилым - да простит меня покойный профессор Снейп, что я не сохранила в музейной неприкосновенности прежнюю обстановку его дома.

Я даже добавила в эту обстановку свои детали: еще один его портрет, склянку воспоминаний, стоящую на камине, и футляр с окровавленной палочкой из Визжащей хижины, которую мы с Джеммой с боем отвоевали у Министерского архива волшебных палочек.

В такой веселой обстановке я прожила уже два года.

Пока Министерству не пришла в голову новая светлая мысль: раз нельзя отобрать лачугу Снейпа у клиники, почему бы не отобрать ее вместе с клиникой?

План был приведен в исполнение…

Я долго буду вспоминать одну из первых ревизорш, невероятную даму неопределенного вида и возраста, которая в конце концов не выдержала:

- Слушайте, я вас не понимаю! Вы молодая привлекательная женщина, почему вы хороните себя в этой ржавой развалюхе, почему вы цепляетесь с таким ослиным упрямством за этот дом?! Да какая вам-то забота, собственно, что будет с этой старой библиотекой и пыльными бумагами?!

Я признаю, что я сорвалась. Я не должна была так поступать, но я тоже не выдержала.

Я громко всхлипнула и залилась слезами, простонав:

- Что вы понимаете… Это же дом Северуса… моего Северуса… как вы могли предположить, что я способна после него - с другими мужчинами?! После него?! Он был таким великолепным любовником!!!

И зарыдала еще громче.

Дама ошалело посмотрела на меня, а потом на портрет моего носатого сорокалетнего преподавателя, что-то икнула и выбежала вон.

Я упала на стул, трясясь от хохота.

Я выудила из ящика бюро знаменитую живую колдографию, и профессор, глядя на меня с невыразимым отвращением, промолвил:

- Мисс Кристалл, вы немыслимая дура.

И я засмеялась громче, а потом он, а потом мы долго хохотали вместе…

Я люблю проводить время с этой колдографией, нам хорошо вместе…

Перси, который под каблуком у дорогой жены (и после этого она его еще ревнует?!) - это лучший повод пообщаться с колдографией.

Я вытаскиваю ее.

- Мисс Кристалл, вы непроходимая дура, - сообщает колдография.

Улыбаюсь и признаюсь:

- Профессор, скажите мне это еще раз. Мне так чертовки нравится это слышать…

- После стольких лет?! - стонет фотография.

- Всегда, - виновато отвечаю я.

* * *

Минта и хухрики (начало)

Так говорил он, молясь, и пред ним во мгновение ока,

Сходная с Ментором видом и речью, предстала Афина.

Одиссея

Перси был прав, разумеется: отчет о проверке юного Доббина был столь восторженным, что проверяемой организации хотелось немедленно дать орден Мерлина за безупречную работу. То есть, точно такой же отчет, как все предыдущие, и это наводило тоску.

На Западном фронте без перемен…

Таких отчетов у меня накопилась коллекция, и я могла ими вместо обоев оклеить стены. Ибо материал всё продолжал и продолжал поступать.

Что им нужно от меня?! Как их заставить поверить, что мифические сокровища профессора Снейпа существуют только в их воображении?!

Чжоу Чанг, то бишь Мортон, даже жаловалась по этому поводу Гарри Поттеру, и он сюда приезжал. Чжоу настояла, чтобы с ним были Рон Уизли и Гермиона Грейнджер, и они втроем обшарили каждый дюйм ветхого дома и несчастной моей клиники, вынесли вердикт, что ничего тут нет, и… им не поверили.

Вернее, предположили, что клад мог быть зачарован лично против того, чтобы его нашел Гарри Поттер, которого покойный профессор, как известно, с первого взгляда обожал, и его свидетельство еще не значит, что клад не здесь… а если он таки не здесь, то где-то еще. В другом месте.

Чжоу и Гарри очень расстроились и продолжали борьбу, доказывая свою правоту, до сих пор. Но кому и что они собрались доказывать - фанатикам-кладоискателям? Да они зациклились на своем и уже ничему не верят. Они будут искать этот клад до скончания века, даже после смерти явятся сюда привидениями и будут выть. Вы бы еще взялись доказывать горе-изобретателям, что нельзя создать вечный двигатель…

Я желала Гарри и Чжоу удачи. Но честно признаюсь: меня не было, когда Чжоу проводила Гарри по клинике и по дому, не было намеренно, и я вообще стараюсь свести общение с Золотой Троицей к минимуму. Я не Чжоу, я не могу их любить. Я признаю, что они великие герои, и преклоняюсь перед их подвигами, и я готова помогать им всемерно, как и раньше… Но они остаются людьми, которые стояли и праздно глазели, как истекает кровью профессор Снейп, пока он в конце концов не умер.

Я не забуду им этого. Что ж, все знают, что Гарри Поттер смертельно ненавидел профессора Снейпа, а профессор Снейп ненавидел Гарри Поттера, что и было доказано делом.

Я могу думать, что они могли спасти его…

Но поэтому больше всех я виню себя: ведь если бы я вовремя раскрыла, на чьей стороне профессор Снейп, тогда бы они спасли его обязательно… Может быть. Если бы я или Чжоу признались…

Меня часто мучает это.

Но теперь что-либо менять поздно. Я могу убиваться и сожалеть всю оставшуюся жизнь, но Снейпа этим не воскресишь.

… Вскоре выяснилось, что мне есть о чем подумать, кроме искомых тягостных мыслей.

Через два дня нагрянула очередная проверка, а в понедельник - следующая…

Хорошо то, что мой персонал не унывает. Ведь сначала мне показалось, что приуныла даже миссис Бейтс, кончилось и ее бесконечное терпение, но сейчас она снова повеселела. Она держится энергично и заражает оптимизмом всех остальных.

Миссис Бейтс поглядывает на меня за эту неделю так лукаво, что я готова пригрозить ей легилименцией, чтобы она объяснилась. Что всё это значит?

И мне мерещится, что и мистер Мортон повеселел… Неужели они опять пытаются действовать через магловские власти и сына Мортона, как делали в прошлом году, чтобы выгнать визитеров с моей работы? Так им ответят как раньше: что по магловской части у Министерства магии ни полномочий, ни претензий нет, они проверяют свое магическое. На что имеют полное и исключительное право, которое никаких маглов не касается.

Мне вообще за последнюю неделю много чего мерещится - даже то, что за мной следят. Какой-то модный красный автомобиль, то я его вижу у клиники, то по дороге домой… Никак не могу разглядеть, что там за рулем…

Не понимаю…

Ну вот!

Стоило вспомнить и подойти к окну, так он тут как тут. Стоит прямо у дверей «Телемаха»! Кажись, пустой…

И тут миссис Бейтс, лучезарно улыбаясь, входит и объявляет, что меня сейчас ждет одна дама, которой я буду очень рада.

Я выражаю в последнем большое сомнение - и входит Минта.

Есть чудеса, в которые можно только верить. Их нельзя объяснить.

Я не звонила и не писала Минте достаточно давно, и Минта никогда не приезжала сюда раньше, но я так хотела ее видеть!

Как она могла догадаться? Дружеская интуиция?

- Уныло выглядишь, - вместо привета заявляет Минта. Миссис Бейтс, улыбаясь, уходит.

- Как ты здесь оказалась?

- А я еще вчера приехала, - говорит моя лучшая подруга. - Молчальница ты, конечно, как партизан на допросе… Не пишешь и не пишешь, и не звонишь, мы в Глоссопе уже на ушах стоим, что там с тобой творится? К счастью, у меня хватило ума позвонить в вашу администрацию, и там поднял трубку такой симпатичный парень по фамилии Мортон… Ну, он мне и наговорил. Я тут же примчалась. Причем твой парень строго настаивал на всякой суперсекретности - как же вы, маги, достали меня своей вечной секретностью! Можно подумать, вы всё ещё воюете…

Я сидела онемев. Секретность! Кто бы говорил о секретности! Эти милейшие маглы всю неделю вели тайные переговоры с Минтой у меня за спиной и даже замаскировали ее приезд, и они еще будут жаловаться на секретность.

- Веселые дела тут у вас делаются, - продолжила Минта. - Когда я через приемную проходила, там вроде сидела очередная морда из ваших. Противная донельзя. Чистый хухрик. Пен, какого черта ты всё это скрывала? Ты надеешься одна с ними справиться?

- А вот в это я очень прошу тебя не вмешиваться, - твердо сказала я.

- Ну конечно. Я сюда двенадцать миль ехала именно затем, чтобы не вмешиваться.

- Я могу отправить тебя обратно по каминной сети за пять минут.

- И лишиться лицензии на всю жизнь. Дурой-то ты меня не считай, пожалуйста.

Я вздохнула:

- Минта, ты магла, ты сама это знаешь. Не лезь в это дело, если ты правда не хочешь лишить меня лицензии, и не беспокойся!

- Я влезла в это дело двадцать лет назад, когда стала выяснять, почему с тобой постоянно происходят фокусы, - хмуро сказала Минта. - Я и так в нем увязла по уши. А вообще спасибо за теплый прием, дорогая, и за гостеприимство! Домой к себе вечерком пригласишь или заставишь ночевать в гостинице?

Я протерла уши, чтобы убедиться, что Минта действительно намерена поселиться в милейшей развалине профессора Снейпа, и грустно уточнила:

- А где ты ночевала вчера?

- В хостеле, но я думала, что лучшая подруга найдет для меня убежище…

- Да хоть сейчас. Тут в клинике наверху есть пустая квартира. Располагайся.

- Я как-то думала, что ты пригласишь меня к себе?

- И не надейся. Паучий тупик - неподходящее место.

- А для тебя, значит, подходящее?

Разговор зашел в тупик.

Мы смотрели друг на друга злобно и молчали, и длилось это до тех пор, пока в дверь не постучала «очередная морда» и не потребовала вежливо, чтобы я для нее освободилась.

Минта встала с выражением «Сейчас ты увидишь, насколько бесполезна помощь маглов» и воинственно заявила:

- Рада познакомиться! Я мисс Принстон, специальный корреспондент «Глоссоп Таймс», и я пишу статью об этой замечательной клинике. Я хочу знать о ней всё! Вы ведь не возражаете, если я буду присутствовать при вашем разговоре и потом возьму у вас интервью?

- Возражаю, - сказала рожа.

- Это неважно, - поведала ей Минта, - я имею право присутствовать и получить комментарий. Можете начинать, я остаюсь!

Рожа кисло обратилась ко мне:

- Мисс Кристалл, поговорите с покупательницей…

- Я не покупательница, - нежно поправила Минта. - Я журналист, и я расследую сейчас, кто и почему мешает работать лучшей ветклинике города. Вы можете дать мне комментарий для прессы, или мне сразу обратиться к вашему начальству?

- Вы волшебница? - спросил хухрик.

Минта расцвела:

- Как вы точно спросили! Конечно, я волшебница. Мой шеф мне так и говорит всегда: «Минта, ты добыла такой материал, да ты просто волшебница!» Мы все здесь волшебницы, так что продолжим… Кстати, вы не возражаете? - и она помахала перед хухриком миниатюрным диктофоном.

- Что это? - мрачно спросил хухрик.

- Панасоник. Тут же написано, - объяснила добрая Минта. - Моя любимая игрушка, я без него даже в туалет не хожу.

- Раз так, то можно, - одобрил хухрик.

Несчастный, наверное, подумал, что это нечто медицинское и жизнеобеспечивающее, и перепугался, что Минта без него грохнется в обморок - раз она без помощи этого устройства не в состоянии даже (хм) пойти в туалет… Учите магловедение, люди, ради вашей же пользы!

- Тогда представьтесь! - обрадовалась Минта.

Хухрик громко представился, а затем сделал шаг назад и стал требовать убрать Минту, потому что она магла.

- Я журналист, и я требую, чтобы вы мне показали, где записано, что ваш визит нельзя освещать в прессе! - наступала Минта.

- Вы магла, вы вообще не должны знать, кто я такой! Я должен стереть вам память!

- Вы мне еще угрожать будете? - восхитилась Минта.

- Уходите, или я выставлю вас сам!

Он поднял палочку.

Минта просияла:

- Вы будете меня заколдовывать, выставлять? С палочкой на беззащитную маглу? При свидетелях? Да на этом ваша карьера закончена, болван, я вам из этого нападения такую жизнь устрою! Я до суда дойду - до моего и до вашего! Хоть до Визенгамота! Я нашему министру пожалуюсь, как вы обращаетесь с журналистами! Моя газета потребует, чтобы он спросил об этом вашего министра, - как вам это понравится?

- Магла поганая! - от всей души сказал хухрик. Ему это явно не понравилось.

Минта обрадовалась:

- Говорите, говорите еще! Учтите, что тут всё записано.

Хухрик поднял палочку и наставил на диктофон.

- И колдуйте в моем присутствии, колдуйте пожалуйста, не стесняйтесь! - пригласила Минта.

Хухрик снова выругался.

- Я вынужден применить меру против вас, поскольку я предупреждал вас неоднократно, но раз вы не желаете подчиняться по-хорошему…

- А с каких пор я должна подчиняться Министерству магии? - изумилась Минта. - А вам вроде как неподконтрольна.

- … то моя инструкция требует в этих случаях, чтобы я применил заклинание…

Он наставил палочку на Минту, но больше ничего не успел, поскольку Минта сделала красивый пасс рукой, и палочка вылетела из пальцев агрессора, а сам он сел на пол.

- Моя инструкция самообороны журналиста при исполнении служебных обязанностей, - сказала Минта, - требует в подобных случаях применять заклинание «Айкидо». Вы на меня напали при свидетелях, приятель, вы конченый человек.

Хухрик разгневался окончательно.

- Я закрою вашу шарашку сегодня же! - заорал он. - Тут масса нарушений, на каждом шагу! Все стены пропитаны Феликс Фелицисом - и сюда ходят маглы! Это прямое нарушение Статута, это колдовство! За одно такое сажать надо… У вас, мисс Кристалл, при себе волшебная палочка! В магловском районе! И вы не стесняетесь ее использовать, и камин, и зелья - магические зелья продаются маглам! Открыто! В одном здании работают маглы и волшебники, сидят в одной очереди, волшебные животные у маглов на виду - это же настоящая оргия! Как вас до сих пор терпели, я не понимаю…

- А я не понимаю, в чем претензия, - сказала Минта. - Стены пропитаны - если они пропитаны, конечно, а не только ваши фантазии, - стены пропитаны чем-то, так это проблема стен, а не маглов. Не маглов же пропитывают?

- А вы помолчите о том, о чем не имеете понятия! - рявкнул хухрик. - Вы мне будете тут рассуждать о магии! О свойствах Зелья удачи! Магла невежественная! Стены заколдованы, и они влияют на всех, кто тут бывает, это же очевидно.

- А мне не очевидно, - кротко призналась Минта. - Вы тоже специалист по свойствам волшебных зелий? Можно посмотреть ваш диплом зельевара?

Хухрик стал очень сильно красным.

- А не закрывают эту превосходную клинику потому, что она никому не приносит вреда, зато всем приносит пользу, - заметила Минта. - Видимо, это кому-то сильно мешает.

- Пользу! Да что вы, магла, можете знать о том, что здесь творится! - взревел хухрик. - Тут живых людей недавно превращали в мешки с картошкой и седла для лошадей, а вы говорите о пользе! Детей превращали, заметьте, и беременных женщин! Трансфигурация человека в неодушевленный предмет - это уголовная статья. И в таком виде они проводили по нескольку суток!

- И чем всё это им грозило? - заинтересовалась Минта. - Кого-то забыли превратить обратно?

- Пока у Министерства таких сведений нет, но мы не владеем статистикой. Они ее специально не вели! Возможно, там были жертвы, о которых мы никогда не узнаем…

- Пока что за десять лет после окончания войны никто не предъявил к нам претензий о пропавших родственниках, - вставила я. - А статистику мы вели, мисс Фарли вам всё предоставила в День победы.

- А, мисс Фарли! Ваша одиозная партнерша! Я понимаю, почему она еще до войны сбежала в Америку, здесь ей от обвинений в массовом применении Империуса не отвертеться. Да на нее остался целый том записей о Непростительных заклятиях!

- Который только и спас жертв ее Империуса от Азкабана, - заметила я. - Пособники режима Волдеморта, служащие карательных органов - их только то и спасло, что доказательство Джеммы, что они работали на нее, то есть на Светлую сторону.

- Я очень сомневаюсь, что мисс Фарли работала на Светлую сторону, а если формально и так, то работала весьма своеобразно! - вспылил хухрик. - Она работала на свою выгоду, вот это точно. Она перевозила людей - да, но за деньги! Они вам платили! И вы будете трясти своими подвигами, совершенными отнюдь не бескорыстно, и смеете ими похваляться? Вы хорошо обогатились на этом - на святом! На чужой беде! На несчастных людях, которые не имели выбора и должны были умереть или заплатить… Да как вы вообще смели гордиться этим!

- Вообще-то на то, чтобы их перевозить и организовать всё это, нам и правда нужны были деньги, - сказала я. - Чтобы варить им зелья, подкупать таможню, содержать информаторов, вытаскивать их из Азкабана… Давать им убежище за границей… А вы думали, это бесплатно?

- Не защищайте Фарли, вы ничего о ней не знаете! - крикнул хухрик. - Вы хотели знать, были ли жертвы ее гениальной организации? Я вам расскажу! У мисс Фарли, святая вы простота, в Англии была не только ветклиника, но и другие бизнес-проекты, которые она тоже использовала для контрабанды несчастных маглорожденных. Например, контора по производству дров для камина! Да-да, она превращала живых людей в дрова! Для камина! И если бы их вовремя не расколдовали, если бы их по ошибке отправили не туда, им грозила бы мучительная смерть в огне! Подумайте об этом, какой опасности она их подвергала.

Я тяжело вздохнула. Да уж, Джемма никогда не раскрывала мне лишней информации, даже о своем «Хогвартс-экспрессе». Как много у него было станций, о которых я ничего не знала…

- Огонь не способен причинить волшебникам никакого вреда. Мадам Венделина Странная горела на костре сорок семь раз, причем исключительно ради собственного удовольствия, - сказала я. - Это третий класс средней школы, сэр, и мне очень стыдно, что приходится напоминать вам сведения из школьной программы.

Хухрик не выдержал.

- Всё равно это вас не спасет, и мы найдем способ вас закрыть! Маглолюбцы поганые! - сообщил он и нырнул в камин, к истинному удовольствию Минты.

- Давайте, закрывайте! Вы даже с маглой-то справиться не можете, придурки, вы без своей палочки одни ничтожества! - бросила Минта ему вслед.

Камин плюнул в нее зеленым пламенем и потух.

Я выдохнула; подошла к столу, выпила полный стакан воды. Выключила диктофон. Села.

- Спасибо, Минта, ты мне очень помогла, - заключила я.

Минта небрежно кивнула.

- Спорим, что больше к тебе никаких инспекций не будет. Он раскрыл свое лицо, и это хорошо. Слишком долго эта чушь тянулась и мотала тебе нервы. Давно пора было кончать с этой комедией.

Самое удивительное, что Минта оказалась совершенно права.

Я возразила:

- Конечно, ко мне больше инспекций не будет. Меня просто закроют, и все дела.

- Да разве? Этот хухрик вроде бы сказал, что у вас все стены пропитаны Зельем удачи. Оно же до сих пор вас вывозило из всех трудностей, нет? Пен, я не специалист в магии, но я думаю, что контору, насквозь пропитанную Удачей, не так-то легко закрыть.

Я растерялась. Минта умеет поставить вопрос так, что ей трудно ответить.

* * *

Минта и хухрики (окончание)

Знайте, какую она вероломно придумала хитрость:

Стан превеликий в покоях поставя своих, начала там

Тонко-широкую ткань и, собравши нас всех, нам сказала:

«Юноши, ныне мои женихи, - поелику на свете

Нет Одиссея, - отложим наш брак до поры той, как будет

Кончен мой труд, чтоб начатая ткань не пропала мне даром;

Старцу Лаэрту покров гробовой приготовить хочу я

Прежде, чем будет он в руки навек усыпляющей смерти

Парками отдан, дабы не посмели ахейские жены

Мне попрекнуть, что богатый столь муж погребен без покрова».

Так нам сказала, и мы покорились ей мужеским сердцем.

Что же? День целый она за тканьем проводила, а ночью,

Факел зажегши, сама все натканное днем распускала.

Три года длился обман, и она убеждать нас умела…

Одиссея

Вечером с диким грохотом вскрылся камин, и оттуда вывалился невменяемый Перси.

- Что ты наделала?! - начал он орать прямо с каминного порога.

Я ждала его и поэтому успела соответственно подготовиться; я ждала даже большего, чуть не самого министра.

- Привет и тебе, Перси, - сказала я сердечно. - Кстати, те жалобы, что Минта от имени своей газеты днем послала, уже дошли? До магловских властей дошли точно, они отзванивались, а как до вас? Всё-таки не совами послали, а обычной почтой, тут всегда сомневаешься…

- Дошли они! - рявкнул Перси. - Спасибо, мы и без того хорошенько дошли! Пен, у меня нет слов: что ты вытворяешь?!

- Дошли? Это чудесно, - обрадовалась я. - Я очень надеюсь на справедливый и быстрый ответ. Этого хама, что был у меня сегодня, должны уволить! Он так расстроил Минту… Знаешь, он и меня огорчил тоже, и я очень недовольна. Теперь и не мечтайте даже, что я буду сотрудничать с вами и раскрою тайну клада, я очень рассердилась! Так и передай своим приятелям: можете забыть об этом.

Перси поднял на меня безумный взгляд и уставился. Я держала паузу и ждала, когда до него дойдет. Скоро дошло.

- Какого клада, Пен? - спросил Перси слабым голосом.

- Забудьте! - грозно повторила я.

Перси провел рукой по лбу и жалобно сказал:

- Пен, у меня и так был тяжелый день. Не прибавляй хоть ты, хорошо? Я сейчас шуток не воспринимаю.

- Можешь считать это шуткой, - одобрила я. - Так будет лучше всего. Да, лучше бы вам считать все эти поиски клада неудачной шуткой! Вы сделали всё, чтобы потерять последнюю возможность его найти, можете себя поздравить.

Перси прикрыл глаза.

- А ведь я даже подумывала иногда, несмотря на все ваши издевательства, дать вам доступ к кладу, - пожаловалась я. - Да, несмотря на всё! Хотя вы каждый раз помогали мне взбеситься и похоронить это намерение - и сегодня, признаюсь, моя чаша переполнилась. Ведь тяжело это, Перси, - тащить такую ответственность, такие сокровища на одной себе, да и по справедливости они слишком велики для меня одной и вообще для любого одного человека; этими богатствами должна пользоваться вся нация. Но вы их не получите. И не надейтесь: они так заколдованы, что получить вы их могли только через меня, причем добровольно и с песней. Да-да, никакого принуждения или Империуса, Снейп всё предусмотрел! Так вы их и не получите.

И я отвернулась, взмахнув юбкой.

Сквозь плечо я видела, крайне довольная, что Перси стало очень плохо.

- Пен, ты же шутишь? - тихо спросил он.

- Перси, возьми воды. Ты слишком волнуешься.

Перси попытался что-то сказать, но я сунула ему стакан, и он заткнулся.

- Конечно, я шучу, - кивнула я, нервно сжимая руки перед носом Перси. - Ты сам знаешь, что столько проверок было и никто ничего не нашел. Сам Гарри Поттер проверял, и он написал, что клад - выдумка.

Перси поперхнулся.

Я снова посмотрела на него и увидела, что он и не глядит на меня. Перси остекленело уставился куда-то вверх на стену; я глянула туда же и тоже чуть не обомлела. Перси смотрел на неподвижный портрет профессора Снейпа, который я узнала за эти годы наизусть, до каждой черточки.

И я могла поклясться, что сияющего золотого слитка, который нарисованный профессор сейчас держал в руках, раньше не было. В руках профессора раньше была книга.

Мы с Перси пожирали слиток глазами… Потом я сморгнула, а когда протерла глаза, книга была на своем месте.

И никаких слитков.

Ничего себе мираж…

О небеса, да кто же это так пошутил?! Не я, не Чжоу - она сюда давно не заходила, Джемма, что ли, тайно вернулась из Америки?! Да и вообще рядом с портретом в обозримом прошлом стояла только Минта. Надо будет выяснить, кто из волшебников у нас заколдовал это изображение…

Кто бы он ни был, на Перси оно здорово подействовало.

- Так, - сказал Перси глухим голосом.

- Катись отсюда поскорее, - посоветовала я. - У тебя, как я понимаю, сейчас неотложные дела и жена ревнивая. И учти: еще одна проверка… нет, даже так: еще хоть одна угроза из Министерства, и я вообще перестану с вами разговаривать. Я и так была слишком добра!

- Пен, я могу ручаться, что после сегодняшнего больше никаких проверок не будет, - пообещал Перси.

- Я надеюсь, что и отношение ко мне изменится. Я устала от вас, вы меня слишком долго беспокоили. Хотя… может быть, вы небезнадежны…

Перси посветлел лицом, и я послала его к троллям, заявив, что и его не желаю видеть. Он повиновался с замечательной скоростью.

Я проводила его очень весело.

У меня и правда была тайна, о которой он не знал.

А тайну, как ни странно, обеспечила мне Минта. Как здорово всё-таки, что она приехала!

Во мне вертится фраза: «Всё наше предприятие пропитано Удачей»… Удача, Удача, помоги выжить профессору Снейпу!

Вы думаете, что это невозможно?

А Минта с вами не согласна.

- … Спасибо, Минта, ты мне очень помогла, - сказала я днем.

Минта фыркнула:

- Да я, на самом деле, по другому поводу приехала. Только отловить этот повод не могу, вечно он где-то шляется… Договорились вроде, что он подъедет сюда и поговорит с тобой, так опять он не приехал! Договорилась, блин, с хухриком…

Мина выглянула за дверь в приемную и убедилась, что нет, не приехал.

- Позвони ему и наори на него.

- Да ты ж его не знаешь: тот еще хухрик, у него и телефона нет! Сидит на своей дурацкой ферме, если это можно назвать фермой, и разводит кур, если это тощее недоразумение можно назвать курами. Еле его нашла. Он и ехать не хотел. Уломала только потому, что ты ветеринар, а ему нужно по поводу своих кур посоветоваться…

Я ничего не поняла и вежливо пожала плечами.

Фермеры у меня бывали, бывали и совсем одичавшие хухрики со своих обособленных ферм - ну точь-в-точь старые волшебники, которые и толкуют о том же, о падении мировой цивилизации маглов…

Такого хухрика нелегко вытащить со своего насеста. Захочет -приедет, нет - значит нет. Мне-то что.

- А то, - весело сказала Минта, - что этот старый хухрик, возможно, выхаживал у себя десять лет назад после Битвы за Хогвартс одного хорошего человека, считавшегося умершим… Тебе интересно, Пен?

- Пен? Пен, всё в порядке. Не надо бить чашки и поджигать стол, я же еще ничего не сказала!

-… Я вообще не собиралась этим заниматься, - рассказывала Минта. - Я чисто случайно решила проверить… Мне ведь говорили, что ваши тоже этим занимались, искали в магловском мире свидетельства о судьбе вашего Снейпа?

- Искали, - кивнула я. - Сразу после войны. И потом еще… Несколько лет искали. Проверяли больницы, опрашивали полицейских…

- Значит, плохо искали, - подытожила Минта. - Я вот взяла и нашла. Хотя мне это нелегко далось, правда.

В общем, десять лет назад этот хухрик нашел в своем курятнике незваного гостя. Всего в крови и обмороке, но когда хухрик вошел и наставил на него ружье, из дула его пошли мыльные пузыри, а парень даже глаз не открыл. Старый хухрик понял, что дело нечисто.

Он хотел звонить в «Скорую» и полицию - гость запретил. Под страхом смерти.

Он вообще очень убедительно попросил хухрика никому и никогда о нем не рассказывать. Видимо, поэтому ни наши, ни ваши так и не смогли его найти?

Он жил у хухрика в доме, хухрик по его просьбе доставал всякие травки, бинты и котлы, помогал его перевязывать. Специально не смотрел, как парень варит в котле свои настои, потому что волшебство обходил за километр. И парень еще ему много красочного нарассказал о своем волшебном мире и добрых товарищах-волшебниках, которые всюду рыщут, чтобы его искать.

Так что хухрик молчал в тряпочку, ему знакомства с одним волшебником хватило за глаза и за уши.

Зелье парня и впрямь было волшебное, поправлялся он как на дрожжах и через два месяца сгинул, к своему и хухрину счастью.

Обратного адреса, как ты понимаешь, не оставил.

- Через два месяца?!

- … и никто ничего не заметил? Я же говорю, твой Снейп - мастер прятаться. Заявился среди всех возможных к старому бирюку, да еще маглу, которого соседи навещали в последний раз тридцать лет назад и который «здравствуйте» перестал говорить соседу еще раньше, и что там на его ферме творится, есть тайна великая и никому не интересная; убежище знатное, признаю с почтением. И сбежал оттуда тайно: просто в одни прекрасный день заходит хухрик в комнату гостя, а она пуста, только на кровати деньги оставлены.

Хухрик был счастлив, хотя сетовал, что скряга мог бы оставить больше.

Я прыснула.

- Сколько он оставил, хухрик врет и не краснеет, а соседи хухрика вспоминают, что он в то же время купил десять лучших кур, невиданная роскошь. Они были так шокированы, что до сих пор гадают, откуда у него появились деньги. А денег, я считаю, достаточно, чтобы наш хухрик десять лет молчал как могила.

… И всё-таки это невероятно. В поисках Снейпа Англию прочесывали такие ушлые люди, что не понимаю, как хухрик мог ускользнуть от их внимания. Рита Скитер гребенкой прочесывала этот район, бывшие УпСы наняли хорошего детектива, Золотое Трио и министр Шеклбот возглавляли свои поиски… А простой сельский хухрик оставил их с носом. Заколдовал его Снейп, что ли?

И как его при этом смогла найти Минта?

- Он сам дал повод, - фыркает исследовательница. - Мало его знаменитых десяти кур, так я упомянула волшебство - видела бы ты его реакцию! Он до сих пор магии боится как грома небесного. Очень уж его милый гость впечатлил. Тогда последние сомнения отпали, да еще я ему фотографию Снейпа сунула - ты бы его видела… И увидишь. Я очень жду, что он явится сюда и увидит портрет Снейпа. Ты должна на это посмотреть.

Я знала, что тоже жду этого.

- И кстати, когда я ему сказала о тебе, он аж переспросил: мисс Кристалл? Пенелопа Кристалл? Оказывается, Снейп ему кое-что для тебя оставил и попросил лично передать. Страшную клятву взял, что только тебе и только лично.

- Что же он молчал столько лет? - слабым голосом спросила я.

- Потому что хухрик! - припечатала Минта. - На самом деле, он боялся. Он догадывался, что ты тоже волшебница, и не хотел иметь с проклятыми магами ничего общего. Зато теперь я поднажала, и он всё свое привезет… Когда приедет. Обещал же, что приедет когда-нибудь, зараза.

- Тогда я сама поеду к нему! - сказала я.

Минта хихикнула:

- Жаль, что он не слышал. Он так боится магов, что после такой угрозы рысью примчался бы сюда.

Мы прождали проклятого хухрика до вечера - напрасно. Пришлось с пустыми руками идти домой.

Самое ужасное, что Фелисити завтра утром передаст, будто хухрик приходил, приходил к клинике после закрытия и очень ругался. Он застал у входа Фелисити, которая возвращалась из соседнего здания кино, и она ему посоветовала прийти завтра.

- А лучше бы не приходил, - заметила Фелисити. - Такой старый пень, что смотреть тошно. И куры у него кудахчут. Он на ночь глядя притащил сюда кур, представляете? Еще всех клиентов нам распугает…

… Минта долго убивалась, что кабы она меня послушалась и осталась в квартире над клиникой, то она бы не упустила неуловимого хухрика.

Потому что упрямая Минта в реальности настояла, чтобы после закрытия пойти ко мне домой, в Паучий Тупик.

С одной стороны, так как дома меня снова ждал сюрприз, то оказалось очень к месту иметь свидетеля, а с другой - мне всё это стало сильно надоедать. Ну и Министерство. Обещало же…

Хотя кто, что мне обещал?!

Когда мы явились домой, выяснилось, что Министерство приняло к сведению донесение Перси: у дома Снейпа дежурило два аврора.

Ну конечно, как они могут пропустить известие, что там таки спрятан клад?!

Что старший из авроров, очень вежливый и приятный джентльмен, мне и сообщил. Младший был противным хухриком, который ухмылялся.

- Отлично, - в ярости сообщила я, - можете зайти и разобрать по кирпичику весь этот дом, чтобы убедиться раз и навсегда, что вы не найдете здесь никакого клада!

- Мы именно так и сделаем, мисс Кристалл, - сказал старший. - Войдем, поищем и составим протокол, что здесь ничего нет и больше вас не надо беспокоить.

- И я войду вместе с вами, - вмешалась Минта, - и с моим верным «Панасоником». Разрешите задать вам пару вопросов?

- Разрешаю, - сказал старший весело. - Мисс Принстон, я полагаю. Для вас я всегда открыт. Министр готовит ответ на ваше письмо, и ответ вам должен понравиться.

- Посмотрим, - сказала Минта.

- Спасибо, - сказала я.

- Не благодарите, мисс Кристалл, - сказал старый аврор. - Я всегда буду помнить, как моя семья выехала в Голландию «Хогвартс-экспрессом», первым классом, и поэтому я сделаю всё, чтобы вас оставили в покое.

Я вздохнула, и мы зашли.

Обыск был неряшливым и недолгим, как и предупреждал аврор, мой неожиданный союзник, и он шепнул мне, что не верит ни в какой клад, а верит мне, которая всегда отрицала его наличие. Именно такое мнение он хотел записать в протоколе.

Младший же думал иначе, и это мнение написал у себя на лице. Минта снимала его рожу на камеру, и это ему не нравилось.

Младший аврор объявил, что протокол он отправит, конечно, но пост у дверей дома снимать не стоит, пока верхнее начальство не распорядится. Всё-таки дом на особом положении, и надо охранять его круглосуточно от всяких разбойников… И хозяйку дома стоит лично охранять, не спуская с нее глаз, ведь она единственный Хранитель тайны! А если ее украдут?

В этот момент младший аврор вдруг осип и захрипел, а когда к нему подбежали, молча указал на портрет профессора Снейпа над камином.

По портрету вилась отчетливая надпись: «Если вы хоть чем-то отличаетесь от стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки»…

Пять минут назад этой надписи не было.

Идеальный протокол, который хотел составить начальник наряда, явно провалился. Пришлось указать там эту подпись, да еще мы потратили двадцать неприятных и бесполезных минут на выяснение, откуда она взялась.

Мы так и расстались, пылая взаимными подозрениями: авроры - что рисовала я, я - что они.

Да и еще Минта решила, что давно мне не помогала, и сказала свое веское слово:

- А почему вы вообще всё валите на Пен, или на себя, - почему эту надпись должен был кто-то из вас нарисовать? А если она сама?

- Так не бывает, - отрезал старший аврор.

- Бывает, - возразила Минта. - Я сто раз о таком читала. В знаковые моменты истории люди видели, как на их глазах появляются потусторонние надписи или некие странные происшествия, появления животных и птиц, явления природы. В первобытных культурах это считалось за знамение, за знак богов. Колдовство тут ни при чем.

Авроры переглянулись со мной, молча передав свое мнение о мозгах женщин-маглов.

- Да, за знамение, - с вызовом продолжила Минта. - За предупреждение свыше. Тогда существовали специальные люди: пророки, шаманы, жрецы-авгуры, - которые толковали для людей эти знамения. Это называлось прорицанием…

- Только прорицания нам здесь не хватало! - сказал младший аврор.

- Дорогая мисс, уроки прорицания входят в базовый комплект нашего школьного образования, - мягко заметил его руководитель. - Нас учат распознавать, гхм, знаки свыше во всех их проявлениях и толковать прорицания тоже. Уверяю вас, это происшествие - не прорицание. Это чья-то, - он покосился на меня, - невинная шутка.

- А мне кажется, что это прорицание, и смысл его абсолютно ясен! - отрезала Минта. - Чтобы вы перестали донимать мисс Кристалл, иначе вас проклянет профессор Снейп и вам мало не покажется!

- Какие у маглов оригинальные представления о пророчестве, - только и ответил старший аврор.

* * *

Необычайные приключения куровода в МагАнглии (начало)

Так, обратяся к нему, начала говорить Пенелопа:

«Странник, сначала тебя я сама вопрошу, отвечай мне:

Кто ты, мой добрый старик? Кто отец твой? Кто мать? Где родился?»

Одиссея

В семь часов следующего утра я встаю, выхожу в гостиную и приветствую сидящих там двух авроров, сменщиков моих вчерашних друзей:

- Доброе утро, джентльмены.

- Доброе утро, доктор Кристалл, - здороваются они.

Я могла бы судить об их появлении заранее, поскольку на портрете профессора Снейпа всё ещё красуется знаменательная надпись. И мне кажется, что если она исчезнет, это и будет знаком, что «стадо болванов» покинуло этот дом.

Надпись горела весь вечер и всю ночь; она имела полное право, поскольку пост авроров в моем доме со вчерашнего дня стал круглосуточным.

Он стал таковым, как только первая парочка отослала отчет руководству. Ответ пришел немедленно - как я поняла, отчеты по этому делу доходят до руководства немедленно, в любой час дня и ночи, и реагирует оно на них оперативно.

Реакция была такова, что аврорам предписывалось оставаться в моем доме всю ночь, пока их не сменят, а также бдеть и бдить, не спуская глаз со всего на свете.

Так как авроры надеялись обернуться у меня за полчаса и разойтись по домам, им инициатива командования не понравилась. Мне тоже.

Я пошла спать с осознанием, что у меня в доме чужие, они спать не пошли вообще.

Приятно, наверное, всю ночь сидеть в компании портрета профессора Снейпа и любоваться надписью, что они - стадо болванов… Хотя я полагаю, что это они думали про себя и без подсказки профессора Снейпа.

И никто из нас не считал после такого, что нынешнее утро - доброе.

Причем выяснилось, что у недоброго утра были дополнительные причины…

Милейший старый аврор, что приглянулся мне вчера ночью, уходя с поста оставил мне записку. Чудную.

Я, как всегда, проспала всё на свете, а авроры дежурили не зря.

Им было приказано задерживать всех, кто попытается вломиться в дом, и они задержали!

Пока я спала, поздно ночью к моим дверям явился старый чудак-магл со своими курами. Это упорнейшее создание не пожелало ждать утра, чтобы встретиться со мной в клинике, и как-то раздобыло мой адрес, чтобы увидеть меня немедленно. В час ночи.

Неукротимый воин не побоялся путешествовать ночью по Паучьему тупику и успешно дотопал до дверей моего дома…

Где его и прихватили охранники.

Нет, они не собирались нападать на безоружного старика, но он их довел. Он, кажется, может довести кого угодно.

Он не желал слышать, что до утра его ко мне не пустят, что его готовы доставить в гостиницу или куда угодно, потому что здесь оставаться ему нельзя. Он желал дубасить в дверь и увидеть меня лично. А пока я, именно я его не выставлю, он желал ломиться в дом, потому что у него ко мне поручение, и его надо выполнить!

Магл препирался с охраной до тех пор, пока охрана не поняла, что он готов это делать до утра и он первым не отступит.

Не для того же он полночи стремился к этой двери, чтобы отступить?!

Авроры потеряли терпение и поступили против инструкций. Они схватили магла и доставили в камеру временного задержания аврората, чтобы он посидел там и успокоился до утра. Старший аврор честно писал, что деяние это было незаконное и жестокое, но его напарника магл уже довел до истерики. Единственное, на чем обезумевший аврор настоял, так это заключение магла в одиночную камеру, чтобы не нарушать вконец Статут секретности…

Рано утром, когда новость об аресте магла дошла до проснувшегося министра магии, он пришел в ярость и начал внутреннее расследование.

Последнее мой респондент описал в большим юмором.

- Что вы себе позволяете?! Это превышение служебных полномочий! - орал министр.

- А он оскорблял нас, авроров при исполнении, разными словами, - оправдывался истеричный напарник. - И куры у него кудахтали и клевались.

- Куры! - взревел министр.

- Она меня клюнула! - кричал аврор и показывал место укуса.

- Куры! - стонал Шеклбот. - Вы так и отправили в камеру его вместе с курами?!

- А куда еще их было девать?

- Ко всем троллям, как и его самого, но только не в камеру! - ответил министр. - Какие, пикси вас подери, у вас были основания для ареста?!

- Он на нас напал! - объявлял аврор. - Он препятствовал исполнению нами служебных обязанностей! Он кур на нас натравливал!

В этот момент старший аврор не выдержал и прыснул.

- Кур натравливал! - повторил взбешенный министр.

- Ну да, так что куры тоже арестованы за дело. Они на нас напали и клевались.

- Мерлин всеблагой, - сказал министр и заорал: - За те пять минут, что я пишу приказ о вашем увольнении из органов, извольте выпустить из камеры и магла, и кур! Ко всем чертям и троллям!

Несчастные авроры потупились, министр почуял совсем неладное и нажал. И тогда выяснилось самое интересное: когда за маглом пошли, в камере его уже не было.

Через час после того, как несносного старика заключили в камеру, истерика молодого аврора прошла за неимением главного раздражителя, и он раскаялся. Да и старший товарищ нажимал на него изо всех сил, ведь незаконный арест магла - очень скверное дело.

Юноша помчался в дежурную часть, чтобы выпустить магла и стереть по возможности все следы этой несуразной истории. Ведь если провернуть всё по-быстрому, пока дело не дошло до утра и до сведения высших чинов, то можно считать, что ничего и не было. Арестовали, так сразу же и выпустили, да еще извинились. И говорить не о чем.

Особенно если сразу этому маглу память стереть…

Но не суждено было замять скандал юному аврору. Ни магла, ни кур в камере не было.

Ни старший аврор, ни его напарник магла не освобождали и были уверены, что он всё ещё сидит.

Так начался акт второй: выяснение, кто же и когда его выпустил.

Никто не признавался. Никаких документов об освобождении не нашлось, ночной дежурный помнил, как этого смешного старика поместили в камеру, но решительно не видел, чтобы его освобождали. И никто этого не видел, хотя магла с курами все запомнили и только о нем и говорили - должны же работники дежурки аврората иметь развлечения?..

Протокол задержания и запись о помещении бедняги в камеру оставались без пометок и изменений…

- Не сам же он сбежал? - простонал аврор-неудачник и потер виски.

Как мог магл сбежать из волшебной тюрьмы, оставалось неизвестным. Из нее и волшебники-то сбежать не могли. Да еще незаметно. Да еще с курами.

Но куда-то он делся, поскольку в камере его не было; юноша от отчаяния подумал, не приснилась ли ему вообще вся эта история, но не дано. В камере старика остались следы пребывания кур и магла: перья, помет, комья грязи с башмаков и даже… снесенное яйцо.

Уборщики дежурки долго веселились.

Не веселился только юноша: схватившись за голову, он потребовал немедленно найти проклятого магла и стереть ему память, пока скандал о заключении куровода в тюрьму при Министерстве магии не дошел до ближайшей магловской газеты.

Несколько свободных авроров, зевая и хихикая, подняли палочки и

прочли первые заклинания обнаружения - и получили кукиш.

Никакими заклинаниями магла не смогли найти.

Его искали всю ночь до утра - без результатов.

От отчаяния юный аврор приказал глаз не спускать с моего дома и с клиники, поскольку с долей вероятности старик собирался явиться туда.

Посты поставили.

До утра никто не появился, и к приходу министра положение не изменилось.

О чем и пришлось ему докладывать.

Через полчаса, после испытания всех известных чар, служебных сов и собак министр Шеклбот объявил магла в национальный розыск и потер ноющую голову.

Пол-аврората срочно сняли с мест и бросили на поиски по широким просторам Британии. Сотрудники каминной сети и аппарационной службы, Отдела по контролю за волшебством в магловском мире, Отдела по содержанию магических животных, Отдела по связям с общественностью подключились к работе по своим каналам.

Магл не находился.

Тогда министр вздохнул и повелел:

- Пост в Паучьем Тупике удвоить, пост у клиники Кристалл утроить. Обо всех происшествиях докладывать мне немедленно. Он хотел увидеть Кристалл, он должен там появиться. Не пропустите. И пришлите в дом Снейпа экспертов разобраться с чертовой надписью на чертовой картине!

Вот так мой друг Кингсли Шеклбот удружил мне круглосуточным аврорским постом и дома, и на работе; а старый магл, который натянул нос министру и поставил на рога весь аврорат, продолжал где-то шляться вместе со своими курами, дай им Бог здоровья…

Я думала, что он и не появится больше в моей жизни. Я бы на его месте, познакомившись один раз с гостеприимным миром магии, бежала подальше и пряталась поглубже, чтобы никогда не возвращаться.

Кроме того, утром постовые предупредили меня:

- Не уходите, мисс Кристалл. Сейчас из Министерства приедут эксперты…

- Я опаздываю на работу, - сказала я.

И эксперты тут же явились.

Это были единственные лица, которым я обрадовалась; экспертами по Темным чарам Министерства оказались мой бывший декан профессор Флитвик и его коллега Тофти.

Их торжественно проводили к картине.

- Ну? - сказали авроры.

- Эээ… И в чем дело, господа? - спросили эксперты.

Авроры указали им на надпись.

Эксперты тяжело вздохнули, и так мы выяснили, что они этой надписи не видят.

Они долго пытались найти ее, но решительно не преуспели. Флитвик признавался, что верит нам, но сам по-прежнему видит обыкновенный портрет.

Мне было пора в клинику, так что я позволила забрать портрет в Отдел тайн на экспертизу, простилась с неудачливыми экспертами и отчалила.

Потом я узнала, что некоторые, как эти эксперты, так ничего и не увидели. В остальном портрет наделал в Министерстве много шума, поскольку очевидцы утверждали, что на нем написано: «Приходится признать, что с каждым новым составом Министерство наше становится всё слабее и глупее»…

В таком настроении я пришла на работу, уверенная, что работать мне всё равно не дадут.

Я снова оказалась права.

У клиники меня с энтузиазмом приветствовал пост из трех авроров.

Я честно спросила, по какому праву они собираются задерживать и не пускать в клинику моего пациента, который не совершил ничего противоправного, но только желает показать врачу своих кур? Почему меня лишают клиентуры?

Он подойдет, авроры его схватят - а я даже не узнаю, что он приходил!

Меня утешала лишь надежда, что он не такой глупец, чтобы являться сюда.

И что в городе его уже нет: Минта тоже с утра отправилась на поиски. Она надеялась найти то, что аврорат проглядел, - ведь однажды у нее это получилось?

Авроры вежливо послали меня, и я пошла дальше.

Мысль о том, что в это же время у меня дома уже шарит целая бригада кладоискателей, которую вызвали постовые, стоило мне уйти, необычайно повышала настроение. Дай им Бог не разрушить дом до вечера!

Сегодняшний день явно удался.

Я вошла в приемную под оживленный гул пациентов.

Маги и маглы, все они с удовольствием обсуждали чудика с курами и куда он делся.

Тестрал бы побрал Фелисити за ее болтливый язык! Наш город маленький, все уже всё знают… У моего кабинета уже торчат Чжоу и начальник городской полиции.

Приходится рассказать им свою версию событий и напомнить, что мне болтать некогда, задерживается начало врачебного приема.

Я прорываюсь-таки к кабинету, а они остаются за дверью. Ждать незнамо чего.

Чжоу решительно заявляет:

- Пен, не бойся: я всё время смотрю на улицу, и если я увижу этого магла, я закричу! Мэр уже дал добро, и полиция дежурит здесь. Они выскочат и отобьют его. Мы не дадим снова его похитить!

Не дождетесь!!!

К обеду я убеждаюсь в этом, ибо ничего не происходит.

Хотя упорные постовые там и тут всё ждут…

Зато возвращается недовольная Минта, которая никого не нашла.

Ничто другое меня так не радовало!

Я неторопливо смакую свой обед, а Минту носит туда-сюда по кабинету.

Наконец она вылетает за дверь, потом возвращается.

- И кто был прав? - весело спрашивает Минта. - Гони шиллинг, как договорились. Я выиграла. Твой магл сидит в приемной.

У меня падает недоеденный бутерброд.

Я выскакиваю в приемную, имея в голове единственную мысль: что этого не может быть, потому что этого не может быть никогда.

Магл не мог незамеченным пройти сквозь кордон авроров.

Магл не мог незамеченным пройти мимо Чжоу и полиции.

Магл не мог незаметно для меня сидеть в приемной, потому что там дежурят Фелисити и миссис Бейтс, и они меня бы предупредили.

Я выхожу и сразу вижу его…

Да вся очередь смотрит только на него. Старый мухомор в потертой куртке и ботинках, и у него действительно корзинка с курами.

Миссис Бейтс молча и неподвижно сидит на своем посту, блаженно улыбаясь. Она держит в руках слабенькое Бодрящее зелье Криса Грина, но даже не пытается пить…

Крис стоит рядом. Он очень странно смотрит на меня и молчит.

Что здесь происходит?!

- Этот старый пень как пришел, так и вырубил Ма, - докладывает мне изумленная Фелисити. - Входит, значит, и говорит: «Ба, да это же миссис Бейтс! Ну как, теперь вы верите, что у гигантских пауков есть кровеносная система?» Ма как посмотрел на него, так и выпала в астрал! Так и сидит. И никому до нее не достучаться.

- Как он пришел, Фелисити? - слабым голосом спросила я.

- Ну как: через дверь! Открыл дверь и вошел, а как еще?

Происходящее напоминало театр абсурда…

- А дальше-то что было! - захлебывается секретарша. - Я вижу, что Ма в ауте, и бегу к мистеру Грину. Он выходит, берет с собой витамин, чтобы ее в чувство привести, протягивает ей… Тут это чучело ка-а-ак вмешается! Всё неймется ему… Подпрыгнул и стакан у мистера Грина выхватывает: «Дайте-ка проверить, что за бурду вы тут даете»! Мистер Грин аж онемел. А этот взял стакан, принюхался… «Фу, - говорит, - недосолено.» И ставит. Мистер Грин рот открыл и смотрит… Так и стоит до сих пор.

Тут Крис, выслушав о себе этот занимательный монолог, наконец очнулся и ушел в лабораторию, почему-то забыв прикрыть дверь.

Я понимаю его потрясение: Крис варит зелья идеально. Точно по всем стандартам. К нему никогда не было претензий.

Но я со школьных лет привыкла к другому стандарту - оригинальному стандарту профессора Снейпа, которым он заразил всех нас, своих учеников. У профессора рецепты получались всегда более насыщенными, чем положено по правилам. Поэтому, на мой взгляд, зелья Криса действительно всегда были недосолены.

Но я не успеваю восхититься тонким чутьем старика: не только Крис очнулся и пришел в движение.

Двери приемной с улицы с грохотом распахиваются, и к нам вваливается наряд авроров.

Палочки пока убраны: вокруг слишком много маглов. Министр строго приказал не колдовать при скоплении маглов без крайней необходимости…

Авроры с топотом несутся к нам.

Я вздрагиваю, миссис Бейтс ахает, вся очередь волнуется. Животные, принесенные мне на прием, начинают шуметь; куры старика громко кудахчут.

Он резво вскакивает.

- Ааа, ироды! - вдруг взрыкивает старик зычным басом. - Не дамся!

Он швыряет в агрессоров корзинку с курами и проносится мимо меня в мой кабинет так живо, что я не успеваю даже махнуть руками.

Он захлопывает дверь перед моим носом.

Я замедленно поворачиваюсь и начинаю ковыряться в замке… Торопиться мне неохота. Авроры не успевают еще больше, поскольку разбираются в курами. Куры очень качественно тормозят их продвижение, а никто из очереди аврорам не помогает…

Проходит пара минут, прежде чем мы вваливаемся в кабинет. И там нас ждет только Минта.

Магл исчез!

Волшебники прочесывают каждый дюйм небольшой площади, а Минта вежливо поясняет:

- Вообще-то он вбежал и прыгнул в камин.

- В камин! - кричит аврор с нашивками сержанта. - А что он при этом сказал?

- Что-то неразборчивое, - пожимает плечами Минта. - Что-то про правительство и королеву.

- Мерлин мой! - бросает кто-то из наряда. - Если он выскочит в Букингемском дворце или на Даунинг-стрит!

- Рейс, свяжитесь с Управлением каминной сетью! - приказывает сержант. - Томпсон, берите остальных и обыщите всё здание… Стойте, я с вами! А вы, - он оборачивается ко мне, - никуда не уходите!

И все выскакивают вон.

Минта с треском захлопывает дверь.

Я сажусь за стол; мне хочется воды.

Из камина раздается шорох, и на пол вываливается грязный магл, покрытый пеплом.

- Вода есть? - хрипло спрашивает он.

- Я же говорила, - нежно замечает Минта, - что он прыгнул в камин. И спрятался там. Я разве виновата, что авроры простого магловского языка не понимают?

* * *

Необычайные приключения куровода в МагАнглии (окончание)

Так он сказал и бровями повел. Телемах богоравный

Понял условленный знак; он немедля свой меч опоясал,

В руки схватил боевое копье и за стулом отцовым

Стал, ко всему изготовясь, оружием медным блестящий.

Одиссея

Магическая биология - занимательная вещь. Что вы, например, скажете про эволюцию почтовых сов?

Дикие лесные совы, жили они когда-то привольно и бездумно среди своих сородичей; днем спали, ночью охотились, недалеко летали и не знали иной жизни…

Но тут, как всегда, вмешался человек.

Вмешался наш предок, первый английский волшебник. Он пожелал, чтобы ему носили почту, и среди всех живых существ избрал сов.

Он приручил их и окультурил; он научил их читать и говорить, слушаться человека и своего разума. Путем долгой и трудной селекции вывел он породу современных почтовых сов: что не спят днем, летают со скоростью самолета и обладают волшебной способностью найти любое существо, которому адресовано письмо, в любой вселенной.

Магические почтовые совы - это чудо нашей селекции. Вот сколько сделал человек только потому, что хотел получить письмо…

Но такое же чудо производят с дикими животными и растениями по всему миру, не правда ли?

Наши почтовые совы не большее чудо, чем норвежские почтовые гуси, перуанские почтовые ара, австралийские почтовые кенгуру, арктические тюлени или русские почтовые куры.

Очень интересно изучать, почему наши предки в разных странах выбирали для разноски почты столь разных животных. Когда-нибудь я напишу об этом эссе…

Главное, что все эти животные обладают сходными качествами. Они очень умны, понимают человеческую речь, быстро реагируют и развивают огромную скорость. Кроме того, что особенно любопытно, каждое почтовое животные имеет еще специфические черты, необходимые для несения службы в условиях именно ее нации. Например, русские почтовые куры обладают внушительными боевыми навыками и агрессивным характером. Видимо, так разносят почту у русских, что им всегда приходится защищаться от адресатов клювами и когтями. Драться они любят и умеют на совесть… Поэтому их еще называют русскими боевыми.

А вы не подозревали в обычных курах или кошках столько подсмысла? Невежество, как считаем мы, равенкловцы, есть худший грех.

Мне стыдно слышать стенания моих сограждан, гладящих своих котов и собак, что как им при том не хватает почтовых сов.

Глупцы! И кошки, особенно низлы, и собаки, и золотые рыбки способны разносить почту. Их надо только потренировать. Но конечно, не с крейсерской скоростью… А для скорости что вам мешает купить не обычную, а почтовую собаку, или почтовую кошку?

Вон магл, что выпал у меня из камина, имеет русских почтовых кур. Всё возможно.

Я не хочу спрашивать, откуда у него волшебные куры. И так понятно, что они появились после визита профессора Снейпа.

Я хочу тихо радоваться, что я ветеринар, знающий свою работу, а не аврор, и что авроры - не ветеринары и ничего не понимают в курах. За последние сутки они поминали кур веселого магла сотню раз, но дальше простого определения «куры» не зашли, и в этом счастье. Ой как не стоило им задирать этих кур, и незнание сего не спасает от наказания!

Судя по дикому грохоту за дверью моего кабинета, русские боевые у магла находятся в отличной форме.

Куры кудахчут, авроры матерятся.

Пациенты зооклиники вторят им на разные голоса. И подвывают, и свистят, и хрюкают…

Надо бы выйти и успокоить их.

Но я слышу громкие голоса: это магл из очереди, услышав напутствие сержанта «взять людей и обыскать здесь всё», громко и сердито пререкается с начальником отряда.

- По какому праву вы устраиваете тут обыск? - напирает магл.

- Пропустите! Мы ищем беглого преступника, а вы нам мешаете! - огрызается волшебник.

- И в чем его преступление?

- Меня не уполномочили давать маглам комментарии!

- Или вы даете мне внятные объяснения, или я выкину вас вон! - говорит магл.

Представляю себе лицо аврора. Хорошо, что он должен сдерживаться: министр Шеклбот строго запретил напрягать отношения с не-волшебниками, да и свидетелей слишком много; поэтому сержант сквозь зубы цедит:

- Я дам объяснение только должностным лицам.

- Я мэр этого города, это для вас достаточно должностное лицо? - отрезает магл. - А справа мой коллега, начальник полиции.

Аврор начинает что-то неохотно бормотать.

- Я ничего не слышу, - повышает голос мэр. - Если вы хотели сказать, что это тайное дело и нам надо уединиться, то я жду обоснований для подобной секретности. У маглов, как вы изволили выразиться, нет привычки тайно арестовывать людей, ничего никому не объясняя! Пока вы не представили мне доказательств, извольте объяснить всем этим людям, почему на их глазах вы разыграли безобразное шоу.

Аврор клацает зубами и начинает говорить громче.

А время всё идет.

Магл спокойно сидит в кресле, прихлебывая воду.

Шум снаружи его словно не касается. А там явно разгорается большая и общая свара…

- Вот что, - заявляет Минта. - Пойду-ка я за дверь на разведку.

Она выходит.

Мы продолжаем молча сидеть.

Вдруг магл поднимает голову и насмешливо говорит:

- Так вот вы какая - мисс Кристалл, заварившая всю эту кашу!

Я открываю рот, чтобы достойно ответить, и не успеваю.

Магл вскакивает, как сторожевой пес, кидает злобный взгляд на камин и прячется в моем рабочем шкафу.

Камин вспыхивает, и я принимаю нового посетителя. Какой же сегодня тяжелый день…

- Привет, Пен, - весело здоровается Джемма. - Меня английский посол отловил прямо на съемках, вывалил уйму сплетен - здорово вам сейчас живется! Ты, Пен, совсем обалдела, раз прячешь от меня любовников в шкаф? Нашла от кого - здесь все свои люди.

Мне сейчас не до шуток.

- Это не любовник, - устало говорю я. - Это один магл…

- Пожалуй, я догадываюсь, кто это, - протяжно произносит Джемма. - И желаю ему удачи. И тебе тоже, кстати. Посол только о нем и говорил. Наша новая знаменитость, как же!

У Джеммы бывают неудачные шутки.

- Пен, что я должна для вас сделать? - в лоб спрашивает Джемма. - Наплюй на съемки, твое дело важнее. Я многое могу, Пен, и на Министерство надавить тоже… Я уже провела пару разговоров. Ты не думай, что кинозвезда - это несерьезно: мне недавно предлагали пост Посла доброй воли в ООН! Если я подниму волну, вашему паршивому Министерству мало не покажется.

- Спасибо, Джемма, - говорю я, - пока помощи не надо. Мы сами справимся.

- Раз он приехал, то конечно справитесь, - туманно изрекает Джемма. - Но если что, звони. Ты знаешь, где меня найти. Чао. Привет маглу!

Камин тухнет.

Магл затаился в шкафу.

Я не возражаю - просто сижу на стуле, прикрыв глаза. Я наслаждаюсь тишиной: как после визита Джеммы божественно тихо…

Стоп. Что-то слишком тихо.

Почему за дверью приемной тоже стоит тишина?!

Не к добру это.

В ту же минуту я получаю подтверждение: ко мне грубо и сильно стучат. Ни минуты покоя…

- Мисс Кристалл! - орет аврор-сержант за дверью. - Мисс Кристалл, с кем вы сейчас разговаривали? Мы слышали голоса!

И тогда мое терпение наконец лопается.

Я выскакиваю к сержанту и ору:

- С кем? С профессором Снейпом! А еще с лордом Волдемортом и Альбусом Дамблдором!.. Тролль побери, это не моя, а ваша работа - выяснять, что здесь происходит и кто с кем разговаривает! За это я из своих налогов плачу вам зарплату! Так можете вы хоть что-то установить самостоятельно?!

- Вы не сотрудничаете со следствием, - заявляет сержант, надувшись.

- У меня был вызов по каминной сети. Четверть часа назад вы хвалились, что установили связь с Управлением каминов и получили полную расшифровку моих каминных разговоров. Так возьмите и почитайте ее!

- Мисс Кристалл, зачем вы вообще ему отвечаете? - сердится магловский мэр. - Он не имеет никакого права требовать от вас раскрытия личных сведений… Или имеет? Мистер?

Аврор демонстративно игнорирует вопрос.

- Не отвечаете, - резюмирует со вздохом чиновник. - Как всегда. Ни документов, ни полномочий. Что ж, мистер, у меня нет иного выхода, кроме как выставить вас отсюда. У вас минута, чтобы выйти самому, или я выставлю вас с полицией.

Аврор даже не морщится. По-прежнему сверля меня взглядом, он начинает:

- Мисс Кристалл, вы очень сильно пожалеете…

- Минута прошла, - информирует мэр. - Тони!

Здоровенный полисмен кладет аврору на плечо лапищу и предлагает:

- Пройдемте?

Аврор спокойно сбрасывает руку.

Полисмен нежно обнимает его и тащит к выходу.

Аврор лениво взмахивает палочкой и оказывается на свободе.

Через мгновенье на него накидываются уже три полисмена.

- Сопротивление полиции, нападение на офицеров при исполнении, - мягко говорит мэр. - Не надо так, а? Вот так - не надо. Сами аврор, сами знаете…

Одна яркая вспышка - и все трое констеблей сидят на полу.

- Даже так, - задумчиво замечает мэр. - Ну что ж… Мисс Кристалл, не попросите ли вы своих клиентов на время покинуть здание? Тони, общая тревога!

Из ниоткуда вся приемная наполняется полицейскими.

Волшебник-сержант свистит, и чуть не с потолка на нас обрушивается наряд авроров. Они абсолютно открыто поигрывают палочками.

Полицейские кидаются на них, и начинается свалка.

Я смотрю на это, не мигая; вся клиника смотрит, все поскакали с мест, но и не думают уходить.

Это напоминает избиение младенцев: пара вспышек - и бравые, но беззащитные маглы оказываются повержены.

Как жаль, думаю я, что те курсы обороны против волшебников, что десять лет назад проходила магловская армия, не коснулся внутренних войск, например, полиции! Сейчас бы мы не потерпели сокрушительное поражение…

Авроры откровенно ухмыляются.

И тогда за моей спиной раздаются шаги.

Странный магл выходит из кабинета. Глаза его горят, руки сжимают тяжелый премиальный кубок из коллекции в оставленном шкафу.

- Что ж вы смотрите, люди добрые! - восклицает магл. - Ироды унизили нашу полицию, стоят тут довольные, как мышь в головке сыра?! Не позволю! - и первым кидается в бой.

У меня отвисает челюсть.

Полицейские встают и снова бросаются в атаку.

Я не верю своим глазам, но теперь они не одни. Им помогают все! Мои мирные, почтенные клиенты-обыватели и их ручные животные… Знала бы я, как они здорово умеют драться.

На авроров наваливаются все. Как по команде, с поводков хозяев слетают их животные, а за ними несутся сами хозяева, и начинается общая свалка.

Теперь я понимаю, что это витало в воздухе.

Так и должно было кончиться.

Я только сейчас осознаю, что ведь мои клиенты не слепые и не глухие, и целый год издевательств надо мной они тоже прочувствовали на себе. Ведь всё происходило у них на глазах.

Я поражаюсь тому, как они защищают меня… И себя, наверное. Молодцы.

Авроры просто задавлены их массой. Когда свалка рассеивается, они оказываются обезоружены и спеленуты, как младенцы.

Полицейские сторожат их и сияют.

Начальник бобби принимает у населения трофеи - волшебные палочки…

- Вы не имеете права отбирать их! - огрызается сержант. Он чудесно выглядит в воротнике из рекламного плаката, который я сама видела, как миссис Бейтс надела ему на голову.

- Имеем, - любезно отвечает мэр. - Вы арестованы за вооруженное нападение на полицию, и мы имеем право отобрать ваше оружие.

- Вы должны вернуть его нам! - не унимается сержант, и начальник полиции успокаивает:

- Непременно. Через четырнадцать суток. Спокойно, парень, твои палочки просто полежат в нашем сейфе, никто их не тронет.

- Вы освободите нас немедленно!

- Ну что за глупости вы несете, - фыркает мэр. - Натворили дел, а теперь отвечать боитесь? Не выйдет. У нас целый город свидетелей. Сейчас поедем в суд, оформим всё, а потом в тюрьму, и посидите там спокойно.

- Пусть везут, Джим, - вызывающе говорит один аврор. - Мы что, из какой-то магловской камеры не аппарируем?

- Аппарируете? - переспрашивает мэр. - Это совсем другое дело. Побег из мест заключения - уже год тюрьмы, мальчики.

- Тролль знает что такое! - взрывается сержант.

- Поехали, - басит громила-констебль. - Только без глупостей, парни, и без фокусов. Четырнадцать суток как-нибудь без своей магии проживете.

Полицейские поднимают арестованных и уводят. Один аврор кричит:

- Что вы делаете!

- Как что? - насмешливо бросает ему вслед старый фермер. - Сейчас, милок, разведут перед тюрьмой костер да поджарят тебя!

- Вы за это ответите! - огрызается заключенный, и его уводят.

Под общие аплодисменты.

* * *

Открытие

Разумная старца Икария дочь возразила:

«Нет, Евримах, на себя порицанье и стыд навлекают

Люди, которые дом и богатства отсутственных грабят,

Правду забывши; а тут вам стыда никакого не будет;

Этот же странник, и ростом высокий и мышцами сильный,

Родом не низок: рожден, говорит он, отцом знаменитым.

Дайте же страннику лук Одиссеев - увидим, что будет.»

Одиссея

Мы выгнали Министерство из моей клиники.

Я стояла, глядя, как все остальные скачут, аплодируют и улюлюкают, распевая неприличные частушки про авроров, и пыталась переварить эту мысль.

Я почти отвыкла верить в то, что этот день наступит… Я видела, как раскрасневшаяся Чжоу дует на свою дымящуюся палочку, а ее свекор галантно выговаривает:

- Дорогая, вы дрались, как настоящая амазонка!

Я видела, как Крис Грин снимает с кресел пациентов защитную сферу. Она так и не понадобилась, поскольку все ввязались в драку, никто не стал прятаться…

Но я всё равно не верила.

Невозможно. Так же невозможно, как чтобы миссис Бейтс целовала чьих-нибудь кур и читала рэп.

Но поскольку миссис Бейтс именно так сейчас и делала, я наконец прониклась.

Почтенная дама ласкала вспушенных боевых кур и причитала:

- Лапушки вы мои ненаглядные! Храбрые, непобедимые… Это вы их выгнали. Вам бы медаль да почет, красавицы, спасительницы вы наши!

Да, спасительницы. Теперь, наконец-то, можно спокойно работать…

Именно поэтому никто работать и не собирался. Вот теперь, устранив все препятствия к работе, мои клиенты сговаривались пойти в суд - полюбоваться на поверженных авроров, а затем закатить городской праздник в компании добрых врачей и к ночи разойтись по домам.

А все болезни пусть потерпят до завтра.

- Значит, старый фермер всё время прятался у вас в кабинете, - заметил мэр. - Вы не выдали его ведьмакам.

- А я не могла, - вставила Минта. - Я всего лишь магла, а маглы не имеют права рассказывать волшебникам всю правду про магловский быт: у нас тоже есть Статут секретности!

Взрыв хохота.

- Доктор Кристалл, я думаю, что вы можете сейчас идти домой, приема всё равно не будет, а я сама всё тут закрою, - предложила миссис Бейтс.

Хорошее предложение. Я только что думала о том, что сейчас творится у меня дома… Да, надо идти туда немедленно.

- Ничего такого вы не сделаете, - хрипло каркнул хозяин кур и свистнул, как разбойник.

Куры мгновенно оказались у его ног - как хорошо дрессированные гончие.

- О, вы наш герой, - воскликнул кто-то.

Магл отмахнулся:

- Раз вы все бездельничать собрались, то кто посмотрит моих кур, чтобы эти супостаты им не повредили?

- Я посмотрю, - сказала я.

И мы наконец-то остались с маглом наедине.

Я готова сделать для этого магла всё на свете, применить самое дорогое лечение, но его куры, к счастью, абсолютно здоровы. Здоровее меня.

Я сообщаю об этом маглу, который мрачно смотрит на меня, и он только злобно кивает.

Я пытаюсь поблагодарить его за всё, что он сделал, и извиниться за все беды, что он понес по мей вине, но ему и это не нужно.

Он прерывает меня невежливым вопросом:

- Так я могу могу передать вам послание от Снейпа, или как?

- Я слушаю, - отвечаю я.

И тут он меня огорашивает:

- Так: у вас есть воспоминания Снейпа, он требует их вернуть. Это всё.

Это всё. Я в нокауте.

А магл злобно и выжидательно смотрит на меня.

Кажется, я начинаю понимать чувства авроров.

- Спасибо, что передали, - ровно говорю я. - Дайте мне адрес профессора Снейпа, и я немедленно пошлю ему сову.

- Он не велел никому давать свой адрес, - радует меня магл. - Он велел, чтобы я взял у вас посылку и отправил. Так вы мне дадите ее, или как?

- Не дам, пока не поверю, что вы действительно знаете адрес профессора, - отвечаю я. - Я хочу присутствовать при том, как вы ее посылаете, и убедиться, что она дошла до адресата.

- А я не знаю адреса, - отрезает магл и кивает на кур: - Они знают.

- Вам дал их профессор Снейп?

- А вы не лезьте в мои дела! - огрызается чудесный собеседник.

- Я лезу в мое дело - вернуть то, что просил вернуть профессор Снейп. Ваши дела мне абсолютно безразличны.

- Так вас есть эти воспоминания?

- А вы не лезьте в мои дела! - парирую я.

Ничья.

Мы сидим напротив друг друга и сверлим взглядами.

У меня твердое ощущение, что портрет профессора Снейпа за нашими спинами тихо хихикает.

- Я не отдам вам воспоминания, - говорю я. - Я вам не верю. Я дам их только лично в руки профессору Снейпу.

- Так и знал, что вы выкрутитесь! - ехидничает магл. - Потому что нет их у вас, вы их потеряли!

Такого оскорбления я снести не могу.

- Я скорее потеряю собственную голову, чем то, что доверил мне профессор Снейп! - отрезаю я. - Воспоминания в полном порядке, они лежат в моем доме в Паучьем тупике, и вы до них не доберетесь!

- Головы у вас и так нет, как у всех женщин, - делает комплимент куровод. - Значит, вы проводите меня к себе в Паучий тупик? Я должен сам увидеть эти воспоминания.

- У вас тоже нет головы, хоть вы и мужчина, - радуюсь я. - Вам понравилось у меня дома нынче ночью? Аврорский пост там живет и процветает, и смею вас уверить, после сегодняшней Битвы за клинику меня там ждет аншлаг. Не удивлюсь, если Министерство магии в полном составе уже сидит там!

- Министерство? Это хорошо, - важно кивает магл. - Хочу набить морду министру.

Я смотрю на него, он - на меня, и мы оба знаем, что если этот магл хочет добраться до моего дома и взять воспоминания, то его ничто на свете не остановит. Особенно Министерство магии.

Я вздыхаю:

- Подождите, пока я позвоню мэру и начальнику полиции. Они будут рады приехать ко мне с вами, и наряд полицейских с собой возьмут.

- Зачем? - коротко спрашивает магл, и я снова в ауте.

Ступефаем его приложить, что ли? Как иначе заставить его подождать подмогу, если он для себя решил, что ждать не будет?

- Не надо мне ваших мэров, обойдемся, - говорит магл, подтвердив мои худшие подозрения.

- Хорошо, - мягко говорю я, - а против мисс Принстон вы тоже возражаете? Это журналистка, которая спрятала вас в камине. Она настоятельно просила взять ее с собой на любое значимое событие с магами, а ведь эта встреча будет значимой, не правда ли?

- Мисс Принстон - это вы хорошо придумали, - крякает внезапно довольный магл. - На это я согласен.

- Минта, заходи! - зову я.

Минта доложила, что ездила в суд и хулиганов успешно осудили на четырнадцать суток.

Минта очень обрадовалась новому приключению.

Минта тут же вышла позвонить мэру и сообщила, что он освободится через полчаса. Он имеет многое сказать джентльменам, караулящим мой дом, и прежде всего, что они - не джентльмены.

Мы вернулись в кабинет, чтобы приготовить магла к последним новостям, и увидели его ботинок, исчезающий в камине.

Мы слышали, как он рявкнул:

- Паучий тупик, десять!

… и нам пришлось всё бросать и валиться за ним следом.

Что я делаю?

Я спешу домой, то есть не домой, а в дом профессора Снейпа, который я самовольно заняла. Мало того, я тащу туда двух ненормальных маглов, Минту и куровода.

Хотя зря я переживаю: когда мы вываливаемся из камина, в гостиной есть полное собрание Министерских сочинений.

О Мерлин, сколько же на свете есть авроров… И как они сюда поместились? Магия, не иначе. Что ж они все тут делают, интересно, неужели настоящие преступники и маньяки взяли сегодня выходной?

И Перси тут. И министр. И даже Гарри Поттер.

В честь этого портрет Снейпа над камином возвещает, что «Гарри Поттер - бездарный, самовлюбленный любитель нарушать правила, нахальный и жадный до славы». Авроры косятся на эту надпись и хихикают.

Нет, я пришла по адресу! Это всё равно не дом, а проходной двор.

Когда мы ввалились, министр горячо спорил с Перси о том, что им со мной делать. Я надеялась, что они меня вообще не заметят, но Минта громко заметила:

- Не о том печетесь, господа. Лучше бы вы подумали, что делать с вашими людьми, которых коуквортский суд только что посадил на четырнадцать суток! Но вам было настолько неинтересно, что вы даже не пришли на заседание.

Теперь все развернулись к нам.

Дежурный аврор воскликнул:

- Мисс Кристалл, вы что, ПРИВЕЛИ НАМ МАГЛА?!

- Но вы же хотели его видеть? - удивилась я. - Поздравляю, он вас тоже…

- Вы не имели права приводить маглов в этот дом! - с безнадежной тоской вздохнул другой аврор.

- А это почему? - растерялась я. - Разве дом не магловский? Если в нем жил магл Тобиас Снейп, почему я не могу водить сюда других маглов?

- Маркус, это бесполезно, - сухо сказал министр.

- Кстати, в ближайшее время сюда явится куча маглов, - проинформировала Минта. - Местный мэр и его команда. Они жаждут с вами познакомиться.

- А вы всё шутите, мисс Принстон.

- А что мне делать? Вы такие смешные.

- И что же смешного вы находите в нас, мисс? - с каменным выражением лица спросил министр. - Давайте посмеемся вместе.

- С радостью, - откликнулась Минта. - Ну например: вы говорите, что авроры не пустят сюда маглов. А почему? Знаете, мне всегда было интересно, чем, по вашему мнению, маглы отличаются от волшебников. Формула крови у вас другая, что ли, или строение черепа? Вот как вы отличаете, кто магл, а кто нет? Как вы определили, что я магла? Или что этот человек - магл? - и она ткнула в хухрика.

- О, это прекрасный вопрос, - ухмыльнулся Кингсли. - Представьте себе, это видно. Проявляется. Вот вы, например, как-то определили, что мисс Кристалл - ведьма?

- И не спрашивайте, - пожаловалась Минта. - Это было ужасно. Как вспомню, как мы мучились, устанавливая, что же с ней происходит и как это называется, и где о том информацию искать! Когда даже сама Пен не представляла. Ни она, ни ее родители. Я навсегда буду благодарна Статуту секретности, из-за которого мы, несчастные, обречены годами мучиться в неизвестности! Целых одиннадцать лет! Как сейчас помню: тычешься вслепую, но никто ничего не знает; открываешь учебники - там пусто! Еще бы, мы же не знали, что заведомо не можем там ничего найти, поскольку от маглов велено всё скрывать. Мы же не знали, что и спрашивать бесполезно, потому что все источники знаний намеренно засекречены! Сидите, дорогие маглы, и в узлы завязывайтесь, пока мы не соизволим к вам прислать сову с объяснениями… И запомните этот день как лучший день вашей жизни!

- Так зачем же, мисс Принстон, вы собираетесь лишить детей лучшего дня в их жизни? - Кингсли откровенно улыбался.

- Знаете, что я скажу?! - начала Минта, и я перестала ее слушать.

Потому что я вдруг осознала, что хухрик, никем не остановленный, уже стоит у каминной полки. Неужели это заметила я одна, пока все остальные отвлекались на Минту?

Хухрик протянул руку к полке и подмигнул мне.

И тут волшебство разрушилось, потому что Гарри Поттер вдруг заорал:

- Мистер, что вы делаете?!

На хухрика обратились все взгляды, и он снова поставил меня в тупик, потому что крякнул и потянулся не к склянке с воспоминаниями, а к футляру, в котором лежала окровавленная Снейповская палочка.

Мой старый драгоценный футляр. Драгоценный не собой, а своим содержимым. Лежащей в нем палочкой, что в руках хозяина творила великое волшебство и умерла вместе с ним… Ибо ее отдали мне так легко потому, что эта палочка повела себя уникально. После смерти Снейпа его палочка перестала работать.

Обычно волшебные палочки не теряют сил, когда теряют хозяина, и могут еще быть использованы. Они переходят к другим владельцам.

Но палочка Снейпа не пожелала служить другому; она осталась верна единственному владельцу. Никто из министерских чиновников, ученых и мастеров- «палочников» не смог извлечь из нее даже искры от элементарного заклинания, как ни старались.

После смерти Снейпа палочка потухла, и Джемма добилась, чтобы ее отдали мне.

Это знали все присутствующие, кроме магла, поскольку иные из них когда-то пытались взять себе мертвую палочку. И отступились, когда поняли, что дело безнадежное.

Но несчастный магл всего этого не знал: он видел только действующие палочки, могущество которых должно было поразить его, и вполне объяснимо захотел овладеть таким же оружием…

- Что ж, мисс Принстон, - изрек министр, - сейчас вы увидите наглядную демонстрацию того, чем магл отличается от волшебника. Магл не способен колдовать, в том числе с помощью волшебной палочки. Сейчас вы убедитесь в этом.

- Да с помощью этой палочки не способны колдовать даже волшебники! - вставил честный Гарри Поттер.

Министр посмотрел на него без восторга, а магл гневно заявил:

- Что за чушь!

Гарри Поттер покраснел, все засмеялись.

- Мисс Кристалл, вы не возражаете, чтобы наш друг попробовал эту палочку? - спросил Кингсли.

Я хотела сказать да… и почему-то сказала нет.

Магл открыл футляр и взял палочку в руку…

И всё осветилось.

Дивным магическим светом.

Авроры даже не успели схватиться за свое оружие… Магл немыслимо быстро и изящно взмахнул палочкой, нас накрыло волной волшебства и комната наполовину опустела. Позже я выяснила, что он одним заклятием зашвырнул двадцать человек аж в самый Лондон, в родное Министерство, впечатав их в спинки рабочих кресел…

- Гораздо просторнее стало, - поделился магл с оставшимися очень знакомым голосом.

Всё более знакомым, с каждым словом…

Минта у стены захохотала.

Министр стал как окаменевший.

А я вглядывалась в магла, который с каждой секундой всё меньше походил на магла и превращался… превращался…

- Господа, прежде чем вы дружно удалитесь, я хотел бы услышать: почему вы устроили бедлам в моем доме? - вкрадчиво спросил профессор Снейп. - Поттер, а вы закройте рот, чтобы не брякнуть очередную чушь. Шеклбот, Уизли, я жажду ваших объяснений.

- Я должен сказать… - начал начальник аврората, но Снейп прервал его:

- Кажется, я обращался не к вам? Ваши объяснения, благодарю покорно, я уже выслушал сегодня ночью, и они меня не впечатлили… как и следовало ожидать от суждений человека, не способного отличить мертвого от живого, а магла от волшебника.

- А я всегда говорила, что маглы от магов ничем не отличаются! - сказала Минта.

* * *

Осовение последней степени (начало)

… И веселье и горе проникли старушку,

Очи от слез затуманились, ей не покорствовал голос.

Сжав Одиссею рукой подбородок, она возгласила:

«Ты Одиссей! Ты мое золотое дитя! И тебя я

Прежде, пока не ощупала этой ноги, не узнала!»

Одиссея

Миссис Бейтс знала.

Крис Грин знал.

Джемма знала.

Минта знала.

Не знали только я да Министерство магии. Нас оставили в дураках… И мне не требовалось других доказательств, что это сделал профессор Снейп, а не самозванец под его именем. Он вернулся. Так поступать - это был его стиль.

Да в первый же вечер в его доме, когда он распекал министра с компанией, я убедилась, что это он. Он не изменился. Это было садистское, изощренное побоище, и тем двадцати, кого он просто вышвырнул к черту, исключительно повезло. Над остальными он издевался качественно; да еще в обществе местного мэра, мирового судьи и полиции, которые были рады помочь. И заметьте: никакой магии. Он расправился с врагами без магии и без насилии, одними словами… Но то были убийственные слова.

О да, то был профессор Снейп!

Хорошенькую шутку он со мной сыграл…

Но я знала, что дурака разыгрывала из себя я сама.

Это я хвалилась повсюду своей верностью профессору Снейпу, сделала из нее себе профессию. Утверждала, что он жив и я его жду, ненаглядного, единственного… Вижу во сне и наяву! Так увлеклась, что и не заметила, как он вернулся. И мое влюбленное Третье Око не прозрело, на общее посмешище, я его не узнала.

- Забей, - советовала Джемма. - Никто не заметил, что ты была вне игры. Так и делай вид, что вы с профессором сговорились, как все и подозревают. Мне посол так и сказал: «Как я не догадался раньше - хотя бы по тому, как мисс Кристалл с этим маглом переглядывались!»

Джемма была первой, кто поздравил меня из Америки, даже раньше, чем вышел экстренный номер «Ежедневного пророка», который раскупили по всему миру. Связалась она со мною виновато и тайно, поскольку Снейп, закончив мучить министра, принялся за нее и устроил головомойку за своевольную подделку его документов. Он подробно выразил, как был изумлен тем, что, оказывается, составил завещание и дарственную на дом - а сам и не заметил. Что еще он совершил, не ведая об этом: может, женился? Или признался в убийстве Дж. Ф. Кеннеди? Нет? Надо же, какое упущение!

Джемма цокнула копытами, которые выросли у нее после беседы с профессором Снейпом, и вернулась к себе в Голливуд - блистать новым прикидом. Она надеялась, что местные тусовщики при виде ее рогов и копыт умрут от зависти. А главное, ей предстоило вскоре принять на себя пост Посла Доброй Воли ООН, и она страшно гордилась тем, что будет первым и единственным Послом с чешуей и копытами, и церемонию вручения полномочий будут перетирать в прессе еще долго.

Если чешуя не отвалится к тому времени…

А я осталась дома, и настала моя очередь на эшафот.

Я без звука забрала вещи и переночевала в комнатах над ветклиникой, поскольку профессор вышвырнул меня из дома, копыт у меня не выросло, но меня простили при условии, что я возьму на себя прессу.

С той минуты, как профессор официально воскрес, его осаждали журналисты, а он никого не желал видеть (за одним исключением).

Пресса досталась мне. Я сама не помню, что им несла, поскольку их было слишком много; но подтвердилась правота Джеммы, потому что одна дама вскричала:

- Так вот какой сюрприз вы всё время скрывали! Поздравляю, дорогая!

Кажется, я ей ответила, что у меня всё в порядке и я беременна тройней.

- Так вот почему профессор вышел из подполья! - догадалась дама.

А что? Соседнему журналу я призналась, что куры профессора Снейпа - это наши дети, рожденные в анимагической форме…

В общем, профессор Снейп наслаждался тишиной, пока я отбивалась от журналистов. Правда, он громко выразил желание встретиться с мисс Ритой Скитер, автором его биографии.

Профессор даже послал сову в «Ежедневный пророк», чтобы узнать, когда он сможет побеседовать с мисс Ритой, но свидание сорвалось.

К сожалению, ответили в редакции, Рита срочно уехала в командировку на Гавайи. Профессор просил передать ей, что он будет ее ждать. Всегда.

Заранее скажу, что ждет он ее по сей день, поскольку Рита с Гавайев не вернулась: она приняла американское гражданство и основала там свою газету.

Достать ее на Гавайях невозможно: как любой опытный журналист, имеющий много врагов, Рита себя обезопасила. Ее дом, редакция и весь архив под Фиделиусом, ее всегда сопровождает мощная охрана.

Рита, матерый спецкор, дополнительно обезопасила себя тем, что всегда следовала правилу - писать разоблачения о мертвых людях. Кто мог знать, что мертвые способны воскреснуть? Рита до сих не ошибалась, но известно, что сапер ошибается один раз…

Отвечать на вопросы журналистов о Снейпе было приятно.

Куда неприятнее пришлось на вопросы про Лили.

Все до единого газетчики желали знать, кого Снейп любит больше: Лили или меня, а также не ревную ли я его к покойной. Мне раз двадцать открывали великую истину, что я совсем не похожа на Лили.

Еще бы: Лили не любила профессора Снейпа и вышла замуж за другого, а я наоборот. Никакого сходства между нами, и я этим горжусь.

Профессор Снейп, однако, считал иначе.

Когда он выгнал оккупантов из своей квартиры, мы остались там вдвоем и немедленно поцапались. Так мы поняли, что не уживемся в одном доме.

- Вы жили здесь два года?! Это правда? - спрашивал профессор.

Я сказала, что это правда, и Снейп заявил:

- В этом бардаке?! Да вы ненормальная. Этому дому давно пора на слом, он непригоден для жизни! Разве не так вам все говорили? Они были правы. Но раз их вы, очевидно, не слушались, зато мое мнение по неясной причине готовы уважать, то я исправлю упущение. Немедленно убирайтесь отсюда! У вас есть нормальная квартира, там и живите.

Справедливости ради надо признать, что и сам Снейп в «бардаке» недолго оставался. После большой и толстой газетной шумихи по поводу авроров, отсидевших от звонка до звонка четырнадцать суток в магловской тюрьме, и кажется, в тот день, когда начальник аврората подал в отставку, Снейп пожаловался министру, что из его дома неуклюжие авроры сделали развалину, и ему нанесен Министерством колоссальный ущерб.

Кингсли Шеклбот беззвучно согласился снести дом и возместить профессору средства на покупку нового. К чести профессора, второе предложение вместе с предлагателем было немедленно послано к черту.

- Но вы всё-таки вернулись, Северус? Вы больше не исчезнете отсюда? - с надеждой спросил министр.

- Не исчезну, - ответил безжалостный Снейп.

Министр подавил вздох и поинтересовался, чем теперь Снейп собирается заняться?

- Разводить кур, - сказал Снейп.

Разговор сразу увял.

… На новый дом Северуса Снейпа ходил смотреть весь Коукворт, поскольку он построил себе комфортабельное жилище в пристойнейшем районе города. Это был чертовски большой дом - со встроенной лабораторией, библиотекой, зооуголком и аквариумом с тритонами.

Развалюху в Паучьем тупике действительно снесли, и единственное, что по желанию Снейпа уцелело из обстановки дома, был вредный портрет, которого Снейп принес в вечный дар Министерству. Его так и не смогли расколдовать, он висит в холле по особому распоряжению дарителя и радует посетителей Министерства новыми надписями…

Снять портрет невозможно. Я знаю точно, потому что Перси по секрету рассказывал, что три раза пытались. В первый раз - когда на место ушедшего начальника аврората назначили Гарри Поттера…

Кстати, Перси - один из немногих магических чиновников, сохранивший после куриной бури в Министерстве свою работу.

Буря была знатная, трясло чиновников неимоверно, и Кингсли после этого с гордостью говорил, как полезно было обновить состав. И что наконец-то он избавил администрацию от коррупции!

Кингсли - талантливый политик, что и говорить.

И Перси тоже: он умудрился выйти из тряски, да еще с повышением. Ведь он позаботился, чтобы все знали, как он, последний герой бесчестного правительства, защищал меня и противился наездам на мою фирму!

Перси стал первым заместителем министра.

Портрет Снейпа немедленно откомментировал это событие, но Перси мудро принял неприятный бонус к приятному явлению. Чтобы и карьера удалась, и критики подавились - так не бывает! То есть, так было у его предшественника, за что он и слетел с места. Перси был умнее. Я всегда знала, что он создан для этой работы…

Газеты считали, что новое правительство лучше старого - как всегда.

Лично я верю компетентным свидетелям вроде Перси и «говорящего» портрета Снейпа, что всё наоборот. Но могло быть еще хуже…

Своего мнения я не имею, поскольку безвылазно живу в Коукворте, а наш город чиновники обходят, как чумной.

Перси и объяснил, что министерские не собираются туда соваться, пока там живет Снейп. Меня это вполне устраивает.

* * *

Осовение последней степени (окончание)

Фрониев сын Ноемон, отвечая, сказал Антиною:

«… Люди ж, им взятые, все молодые, из самых отличных

Выбраны граждан; и их предводителем был, я заметил,

Ментор иль кто из бессмертных, облекшийся в Менторов образ:

Ибо я был изумлен несказанно - божественный Ментор

Встретился здесь мне вчера, хоть и сел на корабль он с другими».

Одиссея

- Мисс Кристалл, - заявил профессор, - я намерен продолжать опыты по скрещиванию кур. Мне интересно понять, как они летают.

- Да, это удивительно, - согласилась я.

Куры по природе своей не летуны, мягко говоря. Разве не чудо селекции произвели люди, создав почтовых кур, способных покрывать в полете огромные расстояния?

- «Это удивительно»! Всё, что вы можете сказать? - передразнил Снейп. - Вы абсолютно невнимательны, либо просто не слушаете меня! Я имел глупость полагать, что вам при вашей проблеме, сходной с куриной, должно быть интересно проследить за опытами по преодолению подобной проблемы!

- Мне любые ваши опыты интересны, - сказала я. - Вы выбираете всегда необычную тему и приходите к ценным результатам. Но если вы вздумали вернуть мне способность летать, то зря стараетесь: мне это больше не нужно. Вы вернули мне полет уже тем, что вернулись, - с тех пор я летаю без крыльев.

- Мисс Кристалл, вы непроходимая дура, - кисло сказал Снейп.

Я просияла и ответила:

- На ваше счастье, профессор. Лили Эванс была слишком умна для вас, а я подойду в самый раз.

Я не буду повторять, что мне ответил профессор: как ни интересны его слова, но любая цензура согласится, что они не для печати.

- Я не требую ответа немедленно, - продолжала я невозмутимо. - Я понимаю, какое это серьезное решение. Оно должно быть обдуманным. Я дам вам время, хотя не могу не признаться, что очень жду вашего ответа.

Я превежливо поклонилась и вышла из кабинета Снейпа, притворив дверь. Кажется, он швырнул об нее банку с тараканами… А может, с сушеными водорослями.

Я подождала, второго залпа не последовало, и спокойно сунула голову обратно.

- Кстати, - заметила я, - после свадьбы вы можете научить меня летать без крыльев. Я прилетела в Хогвартс слишком поздно и не успела полюбоваться на ваш отлет из окна, но Гарри Поттер уверяет, что это было незабываемо.

- Черта с два, - сказал Снейп.

- Да, дорогой, - кивнула я. - Как скажешь, дорогой.

Я решила, что ничем не рискую.

В конце концов, ничто в магическом мире не удерживало профессора Снейпа: ни его старый дом, которому действительно пора было на свалку, ни маглы Коукворта, которых он и раньше навещал раз в году, ни спрятанное там состояние, поскольку его не было… Его единственное капиталовложение - клиника? Так она стараниями Министерства тоже скоро отправилась бы в небытие.

Друзья и родственники? Разве они были?

Скажем честно: в магическом мире Снейпа никто не любил и не ждал, у него не осталось там ничего ценного, и мертвым ему оставаться было выгоднее, чем живым.

Зачем же он всё-таки вернулся?

Точнее: зачем он вернулся сюда, в Коукворт? Спасти клинику, на которую ему всегда было плевать? Отвоевать дом, который и так скоро рухнет? Полаять на министра - на что ему сдался министр?

Никто не ждал его здесь, кроме меня, и я решила, что раз он вернулся, то он вернулся ко мне. А как еще?

И можете быть спокойны: раз он вернулся, то больше я его не упущу.

Я не затем ждала его чертовых десять лет!

Простите: я совсем забыла рассказать, чем кончилась куриная история для маглов.

Ведь стараниями Минты, коуквортской местной газеты, мэра и прочих жителей скандал полыхал и на стороне маглов, разлетевшись далеко за пределы округа Манчестер.

Я знаю об этом точно, поскольку мне позвонила мама из Глоссопа - там все были шокированы, как только прочли газеты.

- Что у вас происходит? Мы немедленно приедем! - кричала мама. - Моя бедная девочка!

Я напрасно уверяла ее, что у меня всё в порядке… а приехать им будет очень уместно - но в свое время. На мою свадьбу.

Я представила себе лица родителей и брата, когда я познакомлю их с женихом, и подумала, что я же волшебница. Если что, я всегда могу приложить их Ступефаем.

Мама тем временем вещала:

- … и мы ничего не знали, девочка, ты же нам не звонила и не писала! Мы и подумать не могли…

- Разве Минта вам не сообщила? - удивилась я.

- Минта? Что она могла сообщить? Она что, была на связи с тобой и скрывала это от нас?! ну я ей сейчас задам… Минта! Ты слышишь, что Пенелопа говорит?

- Как Минта может слышать, мама, - удивилась я, - она же с прошлой недели гостит у меня в Коукворте?

Мама так забеспокоилась, что чуть не уронила трубку:

- Пенелопа!!! Девочка моя, тебя опять прокляли? У тебя приступ после контузии? Мы немедленно выезжаем! Минта никуда из Глоссопа не уезжала, она всё время была с нами, сходит с ума, как и мы все! Мы приедем вместе! Что?.. Алло! Минта говорит, что приедет и разберется, кто присвоил ее имя…

Я уже не слушала.

Я смотрела… на Минту, которая сидела рядом на кресле, которая была здесь, когда позвонила мама.

Минта смотрела на меня и улыбалась.

Она не могла слышать разговор, но мне показалось, что она всё знает.

На мгновение Минта показалась мне ослепительно красивой, царственной… божественной. Ее вдруг окружило сияние, и мне стало больно смотреть.

Минта встала, окруженная светом, и произнесла звучным, мелодичным голосом:

- Береги своего мужа, Пенелопа, дочь Иакова! И знай, что я не забуду о вас. Хайре!

На ее поясе блеснула страшная голова с застывшим взглядом, напомнившим мне василиска, и Минта… нет - Афина Паллада исчезла как дым.

Как сон. Как видение.

Я и правда сомневаюсь до сих пор: не привиделось ли мне всё это?!

… На мою свадьбу приехали и родители, и брат с женой, настоящая Минта и Джемма с мужем из Америки.

В качестве свадебного подарка Джемма презентовала всем бесплатный эксклюзивный показ ее нового блокбастера. Он был таков, что даже Поганая Псина и даже Снейп признали, что Джемма там хорошо играет.

Правда, Чжоу всё равно громко заявила:

- В этом вся Джемма: не могла не перетянуть внимание на себя даже на твоей свадьбе.

И Джемма была права. Потому что она любит внимание и пышные свадьбы, а мне и Снейпу оно даром не нужно, и спасибо Джемме, что она всех отвлекла!

Хотя в конце концов нам всё равно это надоело, и я превратилась в сову, а Снейп - в летучую мышь, и мы незаметно убрались подальше с этого праздника жизни.

Хотя пролетела я недолго и быстро устала, но мы работаем над этим.

Другие-то вообще летать не могут, а я могу.

Всё-таки хорошо быть волшебником!

Гарри Поттер, журналисты, авроры, министр, миссис Бейтс и Мортоны, мои родители, я сама - мы все в разное время спрашивали Снейпа, как он выжил, и он охотно отвечал, причем каждый получал свою версию. И ни одна не совпала.

Он такой выдумщик - мой муж.

Если он не хочет о чем-то говорить, то не скажет даже под пытками.

Лично мне он сказал, что ничего не помнит, что сам не понимает, как он мог выжить.

Но у меня есть версия: я считаю, что его спасла «Минта».

Его небесная покровительница Афина Паллада, да пребудет с нами вовек ее милость, вытащила его с того света. Совершила чудо - как и в прошлый раз, когда она спасала его из той же хижины, приняв облик Джеймса Поттера.

Как и всегда, я думаю, Афина хранила от бед своего любимца, который мог за пятьдесят лет своей жизни сто раз умереть - но выжил! За что я великой Афине безмерно благодарна…

И будет выживать дальше - не только Афина станет следить за ним, но и я! Я дала ей слово. Вдвоем мы как-нибудь с ним справимся. Да-да, даже со Снейпом…

Я намерена, как настоящие маги, прожить в браке двести лет и умереть с мужем в один день.

На будущее не загадываю, но пока что мы справляемся.

Хайре!