Лифтом на девятый этаж, и вот она – ее новая двухкомнатная малогабаритка, ужасно запущенная, без мебели, с отлипающими обоями, стоптанным линолеумом и пятнами на стенах от снятых фотографий. В углу несколько чемоданов, узлов и картонных ящиков с вещами. На подоконнике – старая магнитола передает какую-то музычку. На балконе свернутый в рулон прогнивший ковер и ящики с пустыми бутылками (всё оставлено бывшими квартирантами), а под ними кухонная дверь.

Сбросив босоножки, Маргарита пробежала на кухню, но не успела и сумки толком распаковать – звонок в дверь.

– Иду! Открыто! – и Маргарита открыла дверь.

Пятидесятилетний Сергей Альбертович вошел спиной и, пятясь, вкатил магазинную тележку, доверху заполненную замызганными банками с краской, свернутыми в рулон кусками линолеума, валиком и прочим ремонтным скарбом. Повернувшись к Маргарите, широко распахнул руки:

– Здравствуй, Рита-Маргарита!

Но Маргарита от объятий уклонилась:

– Здравствуйте…

– Ну, дай я тебя обниму, блин! – возмутился Сергей Альбертович. – Мы с тобой уже сколько не обнимались, ё-мое! Иди сюда! Ты чё?

Маргарита, однако, опять уклонилась:

– Сергей Альбертович, подождите. При чем тут? Я ж не для этого…

– Так одно другому не мешает! Я ж тут, видишь, краску привез. Я, вообще-то, уже на дачу ехал, когда ты позвонила, – и Сергей Альбертович огляделся по сторонам. – Квартирка у тебя ничего, но маленькая, конечно. Но мы ее красками осветлим, она больше станет.

– Я хотела обои… – заметила Маргарита.

– Хотела-свистела. У меня краски с моего ремонта остались – люксовые!

Маргарита подошла к тележке:

– Так они же разные.

– Ну и хорошо, – Сергей Альбертович опять попытался приблизиться к Маргарите. – Мы одну стенку накатим зеленой, будет как у Тургенева, писателя такого знаешь? «Муму» написал. Или это Достоевский? Ну не важно! А другую стенку розовой…

Но Маргарита успешно увернулась и на этот раз.

– А ты, я смотрю, такая фифа стала – не подойти, блин! – констатировал Сергей Альбертович. – Нет, хороша, хороша! Причесочка, попочка – супер! Ладно. – Он порылся в тележке и достал из-под банок бутылку текилы. – Во, видала! Помнишь, как я тебя учил текилу пить? Давай, посуда тут есть?

– Сергей Альбертович, ну, честное слово, нам нужно ремонтом…

– Так мы и ремонтом, и всем займемся. Какие проблемы?

– Но время уже смотрите сколько…

– Минуту! – возмутился Сергей Альбертович. – Новоселье обмыть надо или не надо? Ё-мое! Это ж святое! – Он прошел на кухню, стал открывать пустые шкафчики. – Хоть один-то стакан есть у тебя?

– Ну, есть, конечно, – принужденно сказала Маргарита.

Между тем магнитола передала прогноз погоды – в Москве к вечеру гроза и дожди. А Маргарита разложила на полу один из чемоданов и нагнулась, открывая его. В чемодане была вся ее посуда – кастрюли, тарелки, сковородки и вилки-ложки. Маргарита стала рыться, доставая завернутые в газету стаканы.

А Сергей Альбертович, воспользовавшись ее позой, зашел сзади, взял ее за ягодицы.

Маргарита отскочила:

– Сергей Альбертович, прекратите!

– Нет, хороша, хороша! – сказал Сергей Альбертович. – Первый класс! Давай стакан! А грудки как торчат! Счас откушу, гад буду! – и откусил пленку на горлышке бутылки. – Штопор давай. – Взяв у Маргариты штопор, он откупорил бутылку и стал плескать текилу в углы: – Чтоб еб… Ой, извини! Чтоб спалось и жилось! Чтоб жилось и спалось! – и налил в два стакана. – Ну, Рита-Маргарита, держи! А соль тут есть?

Маргарита подала ему только что купленную пачку соли. Он вспорол ее ногтем, насыпал соль ей и себе на край стаканов:

– Вот так. Токо, если хочешь тут жить, пей до дна, поняла? – и звонко чокнулся. – Ну здравствуй, Рита-Маргарита! С новосельем! Давай, давай! Залпом!

Маргарита послушно выпила залпом.

– Очень хорошо, моя школа! – заметил Сергей Альбертович. – Поехали!

Выпил, зажмурился и занюхал кулаком.

– Ох, идет! Ох, как идет! – восхитился он и распахнул руки для объятий. – Ну, иди сюда, лапуля моя! Пока я горячий…

Маргарита хотела ускользнуть, но он схватил ее, прижал к себе.

– Да ладно тебе! Чё там! Свои же люди…

– Сергей Альбер… – придушенно сказала Маргарита.

Договорить не вышло, поскольку он уже вздернул на Маргарите юбку и поднял ее за ягодицы.

– Тихо! Спокойно!

– Пустите… – пискнула Маргарита, пытаясь вырваться.

Но Альбертович держал крепко.

– Тсс! Не дергайся! Сама снимешь? Или порвать?

– Да уже порвали, прошлый раз. Пустите!

Он оглянулся по сторонам:

– Блин, даже завалить некуда…

Не выпуская Маргариту, он попытался лечь с ней на пол, но тут раздался звонок в дверь.

– Это еще кто? – спросил Сергей Альбертович.

– Пустите, – сказала Маргарита.

– Тихо, не отвечай.

– Иду! – крикнула Маргарита. – Открыто!

Альбертович принужденно выпустил Маргариту, она оправила юбку и пошла к двери.

– Открыто!

Роняя рулоны обоев, вошел тридцатилетний Илья, увешанный сумками.

– Здравствуй, Маргарита.

– Ой, Илюша! – обрадовалась Маргарита. – Здравствуй!

Неловко подняв пару рулонов, Илья выпрямился:

– Ну, дай на тебя посмотреть, – и восторженно: – Боже мой! Боже мой! Именно такой ты мне снилась в Израиле! Принцесса!

Илья разгрузился от сумок, открыл одну из них, достал букет цветов и вручил Маргарите:

– Это тебе.

Маргарита растроганно поцеловала его:

– Спасибо, Илюша.

Илья стал собирать остальные рулоны обоев, а Сергей Альбертович требовательно сказал Маргарите:

– Ну и кто это?

– Илюша, мой одноклассник… – начала Маргарита, но тут снова позвонили в дверь.

– Как? Еще? – изумился Сергей Альбертович.

Маргарита молча открыла дверь, и в квартиру вошел полный сорокалетний мужчина кавказской внешности с тяжелой сумкой-холодильником и авоськой с помидорами, огурцами, перцами и прочей зеленью.

– Здравствуйте.

– Та-ак, Маргарита! – протянул Сергей Альбертович. – Интернационал получается?

– Извините, – сказал мужчина с кавказским акцентом. – Я, наверно, некстати…

– Кстати, кстати! – хмыкнул Альбертович, забирая у него авоську. – Еще как! – и показал на сумку-холодильник: – А тут у тебя чего?

– Шашлыки. Замаринованные. Правда, без мангала не то, конечно, получится…

– Почему без мангала? Секунду! – Альбертович достал свой мобильник и набрал короткий номер: – Алло, Коля! Срочно. Достань из багажника весь походный комплект и – наверх, квартира 230, последний этаж. Усек? Давай.

– А Коля – это кто? – спросила Маргарита.

– Мой водитель, – пояснил Альбертович.

– Так это ваша там с мигалкой? – спросил Илья. – Вы кто по профессии?

– Я по профессии депутат, – заносчиво сказал Сергей Альбертович. – А ты?

– А я учитель.

– Чего? Чего учитель-то?

– Русского языка.

– Ни хера себе! Дожили!

– В чем дело? – вмешалась Маргарита.

– Да ни в чем! – усмехнулся Альбертович. – Дожили, блин! Явреи нас русскому языку учат!

Новый звонок в дверь прервал эту беседу, Альбертович сказал кавказцу:

– Идем, поможешь.

И вместе с ним принял в дверях у водителя Коли мангал, шампуры, бумажный мешок с углем, бутылку с зажигательной жидкостью, а также складной походный стол и складные походные стулья.

– Походный набор народного депутата? – усмехнулся Илья.

– Иди сюда, учитель! Помогай, – позвал Альбертович.

Втроем мужчины расставили стол и стулья, выложили на стол принесенные Арсеном овощи. Илья добавил к этому припасы из своей сумки – торт и фрукты. Альбертович привычно командовал:

– Так, стол ставим сюда… Армен, посуда в чемодане… Учитель, тащи кастрюлю для мяса…

Глядя на эту хозяйскую активность, Маргарита удивилась:

– Мужчины, я не понимаю. Я вас для чего?..

Но Альбертович даже ухом не повел:

– Учитель, мангал на балкон. Давай потащили! Чё стоишь?

Вдвоем они потащили мангал на балкон.

– Стойте! – заступила им дорогу Маргарита.

Глядя на ее спелые прелести, Сергей Альбертович предупредил:

– Откушу!

– На балкон нельзя! – сказала Маргарита. – Соседи милицию вызовут!

Но Альбертович отодвинул ее:

– Женщина, какая на хрен милиция? Я депутат!

Вынеся и поставив мангал, Илья оглянулся:

– Хорошо тут. Всю Москву видно. И последний этаж, никто по голове не будет топать.

Кавказский мужик тут же принялся нанизывать на шампуры мясо и помидоры.

– Маргариточка, у вас соль-перец есть?

– Нет, я не понимаю! – все-таки возмутилась Маргарита. – Я вас для чего позвала? Мне нужно обои поклеить…

– Дорогая, вы не волнуйтесь, – успокоил ее кавказец. – Мы все сделаем, я отвечаю!

– Армен, остынь, – сказал Альбертович. – За все я отвечаю. А ты за шашлыки отвечаешь, понял?

– Я не Армен, я Арсен, – сообщил мужчина.

– Ты армянин? – спросил Альбертович.

– Армянин.

– Значит, Армен. Чё ты обижаешься? Говори, чё делать. Мангал заводить?

– Конечно. Чем раньше…

– Учитель, давай, – сказал Илье Альбертович, – уголь сыпешь в мангал, брызгаешь керосин, зажигаешь. Чё стоишь?

Арсен достал из сумки-холодильника маринованное мясо.

– А это какое мясо? – поинтересовался Илья.

– «Какое-какое»? – усмехнулся Альбертович. – Свинина, тебе нельзя. А уголь засыпать можно. Давай, работай! – И повернулся к Маргарите: – А ты чё стоишь? Помогай Армену.

– Да ну вас! – ответила она и достала мобильник, вновь запевший голосом Николая Баскова.

– Алло! Кто, кто??? О, Господи! – и, закрыв трубку ладошкой, Маргарита быстро шмыгнула в спальню, закрыла дверь.

– Могу забить – это еще один! – прокомментировал Сергей Альбертович.

Между тем Илья неумело вспорол мешок с углем, с трудом поднял его и стал ссыпать уголь в мангал. Но уголь не столько сыпался в мангал, сколько на пол балкона, а с него – вниз, на улицу.

– Не, ну вы посмотрите! – возмутился Сергей Альбертович. – Что за народ! Ты ж убьешь там людей! Даже мои корочки не помогут! Дай сюда! – и отнял у Ильи мешок с углем. – Собирай уголь, блин! Как вас Святая земля носит?

Илья принялся собирать уголь.

Рита, чем-то явно озабоченная, выскочила из спальни, быстро прошла к двери, открыла ее и выглянула наружу. И хотя там никого не было, осталась у двери.

– Мужики, – сказал Арсен, – мяса на всех не хватит, я ж не знал, что нас столько. Сергей, можешь своего шофера в магазин послать?

– А что нужно, конкретно? – спросил Сергей Альбертович.

Разжигая уголь в мангале, Арсен сказал:

– Ну, еще мяса, картошку. Пиво. Лаваш. И… сам понимаешь…

– Горючее, ясно. По скольку скидываемся?

– Ну, если нас четверо, то…

Альбертович кивнул на Илью:

– Этого можешь не считать.

– Почему это меня не считать? – возмутился Илья.

– А ты чё – пьющий, что ли? – спросил Альбертович.

– Я не пьющий, но выпить могу.

– Сколько?

– Ну, я не знаю…

– Конкретно?! Сколько? – потребовал Альбертович.

– Ну… ну… – замялся Илья.

– Ну! Ну! – настаивал Альбертович.

– Ну, грамм двести могу…

Альбертович махнул на него рукой:

– Сто пятьдесят хватит! – и повернулся к Арсену. – Короче, берем ящик пива и три белых. И в запасе у нас текила. Скидываемся по пятьсот, будет в упор.

Он достал из бумажника пятьсот рублей, еще пятьсот взял у Арсена и протянул руку Илье:

– Давай, давай, не жидись!

– А можно без этих слов? – спросил Илья, доставая деньги.

– А ты не обижайся, – ответил Альбертович, забирая деньги. – Я ж не со зла. У меня вообще была одна еврейка – супер! Потом расскажу… – И набрал короткий номер на своем «Сони-Эриксоне» последней модели. – Коля, у тебя деньги есть? Тогда боевая задача: тут внизу супермаркет, нужно картошки три кэгэ, свинины для шашлыка один кэгэ, ящик «Балтики» и три «Абсолюта».

Размахивая картонкой над краснеющим от жара мангалом, Арсен добавил:

– И перец! Красный. И лаваш!

– Лаваш и красный перец, – повторил в трубку Сергей. – Все, пошел! Чек не забудь! – и проследил с балкона, как внизу водитель вышел из депутатской «ауди» и пошел в супермаркет.

Тут опять позвонили в дверь, и Маргарита тут же открыла, даже не дождавшись конца звонка.

Все, конечно, с любопытством уставились на дверь.

Но сначала в нее просунулось велосипедное колесо, и только затем в квартиру вошел мужик в украинской вышитой рубашке, с велосипедом на одном плече и спортивной сумкой на другом.

– Добрыдэнь… – сказал он Рите смущенно.

Но она не ответила, а только пристально смотрела ему в глаза.

И он смотрел ей в глаза, и неизвестно, сколько бы длилась эта мертвая пауза, если бы не Сергей Альбертович.

– Ну ты, Маргарита, даешь! – восхитился он. – Советский Союз собираешь? А таджики будут?

– Знакомьтесь… – принужденно сказала Маргарита.

Василий поставил велосипед и подал руку Илье:

– Васыль.

– Илья, – сказал Илья.

Василий повернулся к Арсену:

– Васыль.

Арсен ответил рукопожатием:

– Арсен.

– Васыль, – перешел Василий к Сергею Альбертовичу.

– А ты, Вася, на этом велике из Киева приехал? – спросил тот.

– Я не Вася, я Васыль.

– Ага. Васыль… – кивнул Сергей Альбертович и сказал не то сам себе, не то Илье и Арсену: – И кто только не имеет нашу Россию… – и опять Василию: – А ты за кого? За Януковича или за Тимошенко?

– Сергей Альбертович! – вмешалась Маргарита. – Дайте отдохнуть человеку, он только приехал.

– Я за киевско «Динамо», – ответил Василий Альбертовичу. – А шо тут робыться?

– Ты лучше скажи – водку будешь пить? – спросил Сергей Альбертович.

– Нэ знаю… Завтра у нас вэлгонка. Ну, у наших парубков, а я ных за тренера.

– Значит, будешь. Мы тут скинулись на шашлыки, на всё. С тебя пять сотен.

– Скильки?! – изумился Василий.

– Не с кильки, а с тебя! Вот хохол! Еврей дал – не дрогнул. А ты…

– Так я усэ маю, – сказал Василий. – Дывысь.

Открыв свою спортивную сумку, Василий выложил из нее целый круг домашней колбасы, большой шмат сала и бутыль.

– Самогон? – спросил Альбертович.

– Та якый! – Василий вытащил пробку и протянул ему бутыль. – Нюхны!

Альбертович взял бутыль, понюхал.

– И это все?

– А мало? – удивился Василий. – Тут пивтора литру!

– Видали? – сказал Альбертович. – Они у нас газа шесть миллионов кубов отсосали! А возвращают полтора литра. И то самогоном.

Он поставил бутыль, взял колбасу, понюхал и протянул Илье:

– Будешь?

Но Илья отвернулся.

Альбертович передал колбасу Арсену:

– Прожарь как следует.

Арсен тут же разломил колбасу и стал нанизывать куски на шампур.

– Та вы шо?! – возмутился Василий. – Цэ свежа ковбаса!

– Что для хохла свежа, – назидательно сказал Альбертович, – то для москвича смерть.

Выйдя на балкон, Арсен положил на раскаленный мангал шампуры с мясом и колбасой. Они тут же зашипели на углях, Арсен стал снова махать над мангалом своей картонкой, как веером, и запах жареного мяса и чесночной колбасы поплыл над улицей Айвазовского.

Минуту спустя прозвучал новый звонок в дверь.

– Еще кто-то?! – возмутился Альбертович. – Так, Маргарита, колись! Какую республику теперь присоединяем?

– Да ну вас! – отмахнулась она и открыла дверь.

Но это был Коля, водитель Сергея Альбертовича. Не входя в квартиру, он стал подавать Маргарите пакеты с картошкой и мясом, потом пять лавашей, ящик с «Балтикой», баночку с перцем и три бутылки «Абсолюта».

Маргарита в ужасе повернулась к Сергею Альбертовичу, Илье и Арсену:

– Да вы что?! Куда вам столько?! Вы сюда пить приехали??

– Спокойно, – сказал Альбертович, забирая принесенное. – Четыре мужика – три бутылки. Какие проблемы? Еще не хватит!

Маргарита, недовольно поведя плечом, ушла на кухню, стала вынимать из чемодана и распаковывать завернутую в газету посуду.

Тем временем Арсен демонстрировал свое кулинарное мастерство и опыт: одновременно открывал бутылки пива, вращал шампуры на мангале, обильно поливал пивом мясо и колбасу и доставал фольгу из своей сумки, говоря:

– Мужики, картошку помыть, завернуть в фольгу. Быстро!

Илья взял у него пакет с картошкой и направился с ним на кухню, но Альбертович остановил его, отнял пакет.

– Стоп! Это я сам.

– Я помыть… – удивился Илья.

– Я помою. Иди, готовь фольгу.

Альбертович ушел на кухню и, жадно поглядывая на Маргариту, моющую посуду, открыл пакет с картошкой. А в комнате Илья развернул рулон с фольгой, оторвал несколько кусков под картошку и принялся нарезать овощи для салата.

Между тем на балконе Арсен, поворачивая шампуры и брызгая на мясо пивом, объяснял Василию:

– Как я люблю готовить! Вах! Сам посмотри! Замечательно! Запах мяса! Чеснока! Такой еду готовить – самый большой кайф! После секса, конечно. Но я тебе больше скажу: для некоторых это удовольствие заменяет секс. Заменяет! Я тебе даже один секрет открою: почему женщины любят готовить? Потому что им секса не хватает. И то же самое в политике: почему политики много говорят? Говорят, говорят – как вы думаете, почему? Потому что это им оральный секс заменяет!

Видя, что все заняты, Сергей Альбертович неслышно подошел к Маргарите со спины, схватил ее одной рукой промеж ног и поднял в воздух.

– Оп!

– Пустите. Закричу, – негромко сказала Маргарита.

– Не закричишь.

– А-а!.. – громко закричала Маргарита.

Все тут же прибежали на крик. А Сергей поставил Маргариту на пол.

– Шутка, – сказал он и с мытой картошкой вернулся в комнату, приказал Илье: – Давай заворачивай! По-быстрому!

– Шутки у вас, боцман… – усмехнулся Илья, неловко нарезая помидоры.

– Сам ты Кацман! – обозлился Альбертович. – Кто так помидоры режет? – И выхватил у Ильи нож.

– Отдайте! – сказал Илья.

– Не бойся, не зарежу. Еще команды не было, – ответил Альбертович и принялся умело нарезать овощи.

– Вы так не шутите. – Илья, проводив взглядом Риту, убежавшую в спальню, стал заворачивать картошку в фольгу.

– А я и не шучу, – хмыкнул Альбертович.

Илья отнес Арсену завернутую в фольгу картошку, и Арсен с Василием стали раскладывать эту картошку по углам мангала.

– Все! Шашлыки готовы! – сообщил Арсен, лавашем снял с шампура кусок прожаренного мяса и так, в лаваше, подал Илье: – Пробуй.

Но тут на балконе возник Альбертович, сказал возмущенно:

– Ты кому дал? Ему нельзя – отравится!

– Где армянин готовил, там даже турок не отравится! – гордо сказал Арсен.

– Такая дружба народов? – усмехнулся Сергей Альбертович.

– Если бы мирные конференции не в ООН собирали, а вот так, за мангалами, – ответил Арсен, – никакой войны бы не было, это я отвечаю!

– Ну, как свинина? – спросил Альбертович у Ильи.

– Жесть! – ответил тот.

– Как ты сказал? – оскорбился Арсен.

– Ну, в смысле – супер! – пояснил Илья.

– С этого все и начинается, – заметил ему Альбертович. – Сегодня ты свинину жрешь, а завтра к туркам перейдешь!

– А турки не едят свинину…

– Ну все! Хватит! Накрываем стол! Шашлыки остынут! – распорядился Арсен и направился к спальне.

– Стой! – крикнул ему Альбертович.

Арсен остановился:

– В чем дело?

– Ты куда?

– Маргариту позову.

– Я сам позову. Знаем мы вас! Где армян позовет… – И Альбертович подошел к спальне: – Маргарита!

– Одну минуту! Иду! – отозвалась она из-за закрытой двери.

Между тем в комнате мужчины накрывали на стол – тарелки, стаканы, водка, пиво, шашлыки, овощи и все остальное. Илья поставил посреди стола банку со своим букетом.

Магнитола тем временем стала играть какой-то французский шансон. И под эту музыку Маргарита вдруг вышла из спальни настоящей дивой.

– Ни хрена себе! – восхитился Сергей.

– Вах! – сказал Арсен.

– Оцэ дива! – оценил Василий.

А Илья запел:

– Я помню чудное мгновенье – передо мной явилась…

– Все, мужики! За стол! – перебил его Сергей Альбертович.

Все расселись – Альбертович и Илья, конечно, рядом с Маргаритой.

Альбертович хозяйски разлил по стаканам и встал:

– Стоп, братаны! Тост, – и стукнул Василия по руке, которую тот протянул к шампуру. – Замри! Ты сюда жрать приехал? Рита-Маргарита, что я хочу сказать? С новосельем тебя! Но с каким! Можно сказать, лучшие мужики России съехались, даже из-за границы! И ремонт мы тебе заделаем – первый класс, ты не сомневайся! Но самое главное: пусть в этой квартире от нас, мужиков, у тебя не будет отбоя! Поняла? Это я тебе как народный депутат официально желаю! Поехали!

Все шумно чокнулись, выпили, закусили.

Магнитола продолжала передавать французский шлягер.

– Гарны шашлыкы! Смачны! – сказал Василий.

– Очень вкусно! – подтвердила Маргарита. – Арсен, я так люблю мясо!

Илья встал:

– Рита, потанцуем?

– Уже? – спохватился Альбертович. – Во яврей!

Маргарита и Илья стали танцевать, но как! Просто как профессиональные танцоры!

– А помнишь? – сказал, танцуя, Илья.

– Турнир бразильского танго? – спросила Маргарита.

– Мы взяли второе место.

– Нас засудили…

– Из-за дочки нашего олигарха. В каком мы были классе?

– В девятом.

– Да, я тебе тогда стихи написал…

– Нет, первые стихи ты мне в восьмом написал.

– Неужели в восьмом?

Тут музыка закончилась, все зааплодировали танцорам.

– Во дали! – сказал Альбертович.

Магнитола перешла на танго.

Василий, наспех дожевывая, устремился к Маргарите, протянул ей руку, и Маргарита стала танцевать с ним.

– Вы бы прожевали… – сказала она.

– Та я вжэ… – сказал Василий и икнул.

– Дать воды? – спросила она.

– Ик… – сказал он. – Пробачтэ… Ик…

Маргарита перешла к Арсену, а Илья налил воду Василию.

Танцуя с Арсеном, Маргарита спросила:

– А вы в каком ресторане повар?

– В армянском, конечно.

– Я понимаю. А как называется? «Арагви»?

– «Арагви» – это грузинский. У меня «Севан»! Я вас приглашаю.

Пока Маргарита и Арсен танцевали, Сергей Альбертович втихую налил всем ерша – пиво с водкой. Всем, кроме себя.

– А какое у вас самое вкусное блюдо? – продолжала допрашивать Арсена Маргарита.

– У меня все вкусно! – сказал он.

– А я знаете что люблю? Такие маленькие голубцы с мясом…

– Долма называется. Я тебе сделаю.

– И такие хрустящие цыплята…

– Табака. – Арсен прижал Маргариту к себе. – Королева, я тебе такой табака сделаю!

– И варенье из этой… из айвы…

– Ай-ва! – сладостно произнес Арсен, опуская руку ниже ее талии. – Такой айва сделаю!

– А еще знаете что я люблю? Этот… как его… бешбармак!

Тут Арсен отпустил Маргариту. Сказал возмущенно:

– Я не понимаю, мой брат тебя что, в азербайджанский ресторан водил?

– Это я ее в азербайджанский водил! – нагло вмешался Альбертович и увел Маргариту. – Сейчас мой танец. Но сначала… Мужики, у меня еще тост! Я предлагаю… Нет, я требую выпить за самую красивую, самую замечательную и самую сексапильную женщину в мире – за нашу Риту-Маргариту!

– Да перестаньте вы… – смутилась Маргарита.

– Мужики, встали! – приказал Альбертович. – Взяли стаканы!

Все встали.

– Стаканы на уровне женской груди! – приказал Альбертович. – За Маргариту – залпом! – под наше троекратное раскатистое «ура»!

– Ура! Ура! Ура! – хором поддержали все.

И залпом выпили.

Правда, Илья тут же закашлялся:

– Что это? Ужас! – и, подавляя рвоту, убежал в санузел.

– Ерш, – с отвращением сказал Арсен.

– Не ерш, а молотовский коктейль! – уточнил Альбертович и взял Маргариту за локоть. – Теперь танцуем!

Она подчинилась.

Василий спешно закусил ерш колбасой, а Арсен запил водой.

Из санузла было слышно, как там спускают воду.

Сергей в танце подвел Маргариту к спальне и одним движением втолкнул ее туда.

– Сергей Альбер… – пискнула Маргарита.

– Тихо! – приказал он, закрывая дверь.

– Кажись, вин ее будэ зараз… – сказал Василий.

– Ему положено, – философски заметил Арсен и глянул на часы.

– Чому цэ йому положено? – спросил Василий.

– Титульная нация.

Из санузла продолжал доноситься шум постоянно обрушивающейся воды.

Из спальни вышел Сергей Альбертович.

– Уже! – изумился Арсен, глянув на часы.

Альбертович, самодовольно улыбаясь, подошел к столу.

– Нет, я не понял, – сказал ему Арсен. – Пять секунд!

– Пять секунд, пять секунд… – под Гурченко запел Альбертович, садясь за стол и наливая себе полный стакан водки. – Дело мастера боится!.. – И залпом выпил.

– Ни, я тэж не розумию, – сказал ему Василий, – воно там шось було чы нэ було?

– Було, було, – заверил его Сергей Альбертович и тут же заснул, да еще с храпом.

Василий молчал, но видно было, что сообщение Альбертовича произвело на него большое впечатление – он стал наливаться краской, как гидропонный помидор.

Тут из санузла послышался очередной спуск воды, и оттуда, утирая лицо, вышел Илья.

Подойдя к столу, он выпил полный стакан воды и посмотрел на спящего Сергея Альбертовича.

– Так, этот уже готов. А где Маргарита?

Но ответа не понадобилось – из спальни взвинченной походкой вышла Рита и нервно сказала Арсену:

– Арсен, налейте мне водки!

Арсен галантно налил, и Рита залпом выпила.

Однако то ли Василий дозрел в своем возмущении, то ли он понял эту ситуацию по-своему, только, развернувшись к Рите, он вдруг сказал:

– Рита, а я тэж титульна нация!

– Это вы к чему, Василий Гаевич? – удивилась Рита.

– Ты сама знаеш.

– Не понимаю, – сказала Рита, беря со стола какую-то закуску.

Василий, не колеблясь, пошел до конца и, показав на спящего Альбертовича, сказал ей в упор:

– Ну, ты йому зараз дала?

– Что? Что ты сказал? – тут же вскочил Илья.

Маргарита с криком «Вон! Мерзавец!» схватила велосипед Василия и потащила к выходу, продолжая кричать:

– Пошел отсюда! Вон!!!

– Нет, повтори, что ты сказал! – требовал Илья от Василия.

Но Василий небрежно отмахнулся:

– Та пишов ты!..

Однако Илья с неожиданной силой схватил Василия за грудки.

– Повтори, сука! Что ты сказал?

Василий грубо оттолкнул его:

– Отвали, жидяра!

Илья коленом саданул Василия в пах. От боли Василий прогнулся вперед, и Илья тут же саданул его по затылку с такой силой, что Василий упал. Илья замахнулся ногой, чтобы добить его, но тут вмешались Арсен и Маргарита:

– Стоп! Хватит! Убьешь!

– И убью! – сказал Илья в бешенстве. – Сволочь…

Оттаскивая Илью от хрипящего Василия, Маргарита удивленно спросила:

– Где ты так научился?

– В армии, где же еще? – сказал тот, жадно выпивая воду.

– Ты что, в армии был?

– Ну, был…

– В какой? Когда?

Василий, держась за пах, со стоном катался по полу и матерился.

– Ну, в какой, в какой… – нехотя сказал Илья. – В израильской, сержантом.

– Да ладно! – не поверила Маргарита.

– Правда, что ли? – спросил Арсен.

– Правда… – сказал Илья.

– Ты был в Израиле и вернулся? – изумился Арсен.

Ну, вернулся…

– Зачем? – спросил Арсен.

– Потому что… – сказал Илья.

– Почему, Илья? – спросила Маргарита. – Там что, плохо?

– Нет, там хорошо.

– А почему вернулся? Скажи! – настаивал Арсен.

– Ну, потому что достали! – с досадой ответил Илья. – В армии в душ нельзя было пойти, все приставали: «Ой, у тебя необрезанный! Сделай обрезание! Сделай обрезание!» Я говорю: «Да пошли вы!» У меня две награды за ливанскую войну, итур хаоз – за мужество. А они все равно: «Сделай обрезание!» Ушел из армии, живу в Натании, но и там – только придешь в баню: «Илья, ты опять с необрезанным?! Когда обрежешься?» Я говорю: «Какое вам дело? Я еврей и горжусь, что еврей! Но есть же предел! Почему я должен член резать?» Но уже вся Натания знает, что у меня не обрезан, и даже на улице вместо «Шолом» снова этот еврейский расизм: «Илья, когда обрежешься? Когда обрежешься?» Достали так – плюнул и вернулся в Россию.

Василий, все еще лежа на полу и держась за пах, расхохотался.

– Что ты хохочешь? – удивился Илья.

– Ой, здохну зараз! – продолжал смеяться Василий.

– От чего ты сдохнешь?

– А тому шо весь ваш Израил, – поднялся Василий, – не коштуе одного едыного хера! – Налил всем самогон и протянул один из стаканов Илье. – От за цэ и выпьемо!

– Не буду я с тобой пить! – ответил Илья. – Иди ты…

– Никуды я нэ пиду. – Василий залпом выпил и брякнулся на колени перед Маргаритой. – Рита, пробач мэнэ, дурня!

– Отстань! – отошла от него Маргарита.

Но Василий пошел за ней на коленях:

– Ни, я нэ встану, покы нэ пробачиш!

– Рита, – сказал Илья, – а что у вас там было с Сергеем?

– Ничо не было! – нервно ответила Маргарита.

– А чё он вырубился?

– Откуда я знаю? Перепил, наверно.

– Странно… – сказал Илья. – Мы ерша выпили и ничего. А он…

Громкая мелодия «Хава нагилы» вмешалась в этот разговор. Это звонил мобильный Ильи. Он достал трубку и отошел с ней от стола.

– Шолом, якира! – сказал он на иврите. – Ани бэ педсовет. Манаэлэт йодат, цэ магия министр образования, кару этхакулям ле педсовет. Ло, рак от шаа ани магия хабайта! Бэсэда, шолом!

– Между прочим, – сказал ему Арсен, – педсоветы тоже нужно с шашлыками проводить.

– Ты что, иврит понимаешь? – спросил Илья.

– Иврит не понимаю. Педсовет понимаю. Что ты еще мог жене сказать?

– Твое щастя, шо по телехфону запах нэ пэрэдается, – заметил Илье Василий.

– А кто у тебя жена? – спросила Маргарита. – Израильтянка?

– Ну… – подтвердил Илья.

– И сюда приехала? – не поверил Арсен.

Илья пожал плечами:

– А что тут такого?

– Нет, просто спрашиваю, да…

Тут у Арсена зазвонил мобильный.

– Так, началось, – сказал Илья. – Интересно, а какой у повара педсовет?

Арсен в телефон заговорил по-армянски и по-русски:

– Джана, инз штап танчелен. Воровэтэв Путинэ петке га ынтрики. Ну, Путин приедет ужинать… Ум хэт? Инч ес иманам ум хэт? А ты откуда знаешь, что с ней? Не знаю, когда буду. Ду инкет эл дидэс минчев иранк хац чутэн…

– Гений! – сказал Илья. – Путин в его ресторан приедет! И он теперь до ночи свободен!

– Между прочим, – сказал Арсен, пряча телефон. – Если ты учитель литературы, у меня есть литературный вопрос. Нет, серьезно. Вот у нас, армян, такого нет, чтобы один армянин другого армянина публично позорил, писал про него всякие гадости. И тем более – писатель про писателя, такое у нас, вообще, невозможно. А у вас, евреев…

– А что у нас, евреев? – насторожился Илья.

– Ну, я вот книжку купил одного вашего писателя, как его фамилия? Не то Велюр, не то Вельвет. Велер, кажется. Неважно. Так он там всех ваших-неваших налево и направо так грязью поливает!.. Кобзон у него гангстер, Светлов и Казаков – алкоголики, Ахмадулина мужиков публично трахает. И главное, книжка-то дрянь, вся из дешевых анекдотов сварена, я из крапивы и сорняков вкуснее суп приготовлю…

– Я знаю, о ком вы говорите, – грустно сказал Илья. – Сейчас в книжных магазинах огромное количество макулатуры. Это как паленая водка. Ведь настоящую водку сделать не просто. Вода нужна ключевая, чистейшая, спирт из отборной пшеницы. И то же самое в литературе. Талант нужно, мастерство и чистую сердечную энергетику. Ведь ни злобой, ни завистью ничего кроме яда создать невозможно. А у нас сейчас большинство писак почему и чем сочиняют? Завистью к большим талантам. А чтобы себя возвысить, пытаются унизить тех, кому завидуют. Это сплошь да рядом. Вот был такой талант Эфраим Севела, написал замечательную книгу «Легенды Инвалидной улицы». А следом за ним тут же пошли «Легенды Невского проспекта», «Легенды Арбата». Вторичка! Но люди это кушают, потому что пережеванное, да еще с острым соусом из дешевых острот куда легче усваивается. А издатели этим пользуются – тискают это фуфло огромными тиражами и прикармливают народ не к настоящей литературе, а именно к жвачке, к макулатуре. Как к фаст-фуду и гамбургерам, которые на самом деле просто отрава.

– Но я ж тебя не об этом спросил, – сказал Арсен, терпеливо выслушав.

– А о чем?

– О том, что ни армяне, ни повара друг друга никогда не хают. Во всяком случае, публично. А у вас, евреев…

– Знаешь, – сказал Илья, – я, когда жил в Израиле, тоже возмущался – как так, почему в Израиле есть публичные дома? И, знаешь, что мне сказали? Что мы, наконец, стали полноценной нацией – у нас теперь свои наркоманы, свои проститутки, свои бандиты и свои подонки. По полной программе!

Тут проснулся Сергей Альбертович, обвел всех протрезвевшим взором:

– Так! Вы чё тут сидите?! Вы сюда что – трахаться приехали? Или на литкружок? А ну за работу!

Встал, открыл все банки с красками и со шпаклевкой и продолжил:

– Давайте! Давайте! Ты, учитель! Становись на шпаклевку! Армен, обдирай старые обои! А ты, хохол, валиком красить будешь! Давайте! Поехали! Маргарита, освобождай стол! Уноси все, а то они тут до завтра будут сидеть!

Все послушно принялись за работу.