— И кто из нас двоих эксплуататор? — простонал Джой, вытягивая ноги на низкий столик. После душа он переоделся в домашние штаны и майку. Я тоже символически переоделась — сменила перламутровый мобильник на привычное уже зеркало в черной рамке. Наблюдая, как хозяин наливает себе красного вина, полюбопытствовала:

— А вот скажите, почему вы пьете из такого громадного бокала — туда же вся бутылка поместится, а вы плещете по чуть-чуть на дно и пьете. Неудобно ведь?

Джой с затруднением поглядел на бокал в своей руке, поболтал им — вино гранатово засияло на свету.

— Предполагается, такая форма и объем усиливают и прекрасно передают аромат напитка.

Зачитал мне название вина: да, кажется, французского языка я при жизни не изучала. А можно ли опытным путем выяснить, что я умела, чему училась, что любила, где жила? Ведь что-то я знаю безо всяких вопросов, а о чем-то и понятия не имею.

Джой сполз на диване пониже, водрузил бокал на живот. Откинул голову на подушку.

— Ну кое-что мы про вас уже знаем!

— И что же?

— Ну, например, что вы женского пола.

Я фыркнула.

— А что вы смеетесь? Вот заявился бы ко мне какой-нибудь арен,[20] и что бы я с ним делал? Так, что еще? Вы не увлекаетесь спортивными передачами, но любите мультфильмы. Не знаете французского и… Ду ю спик инглиш?

— Йес ай ду, — машинально отозвалась я. — О! Спросите меня еще на каком-нибудь!

Выяснилось, что испанский с китайским пролетают мимо, из немецкого мне известны классические «хэнде хох» и «Гитлер капут», а из корейского — числа и пара десятков вежливых слов и вопросов.

— Ну вот, можно с уверенностью сказать, что вы не кореянка, — заметил Джой с каким-то даже разочарованием, и я спросила задиристо:

— А если бы была, то что? Мы б сейчас с тобой обсуждали курс воны и корейские мифы? Интересно, чем же я занималась в жизни? Училась? Чему? Работала? Где?

— А способности и навыки остаются в памяти умерш… э-э-э… духа? Давайте завтра проверим ваши отношения с цифрами, буквами, компьютером и остальной техникой.

— А почему не сегодня? — азартно спросила я.

— Потому что сегодня я уже в тток[21] превратился, как говорила моя прабабушка… Ну то есть уже в полном ауте. Вы так погоняли меня по городу, что я сейчас даже не соображу, сколько будет дважды два…

— Четыре.

— Браво, бабушка! Вы проявляете просто поразительные математические способности!

Я пригляделась.

— Джой, ты напился?

— Было бы с чего! Просто устал…

— Ага-ага. — Я проследила, как Джой выливает остатки вина в бездонный бокал, сказала с тоской: — Ну хоть расскажи, какой у него вкус!

Парень помедлил, пить не стал и вновь водрузил бокал на живот. Сказал через паузу:

— Инсон, а что вы знаете про одержимых?

А я-то думала, он подбирает слова для описания вкуса!

— Это когда в человека вселяется какой-нибудь бес?

— Не только.

— Ну или дух…

И я замолчала. Молчал и Джой. Глаза его под опущенными веками были темными, глубокими и таинственными. Я произнесла осторожно:

— Джой. А почему ты об этом заговорил?

— Что об одержимости рассказывают призраки?

— То же самое, что и люди, наверное: если дух очень сильный, он может вселиться в человека и управлять им.

— Людей всегда можно обвинить в выдумке, поставить диагноз шизофрении, раздвоения личности… Духи ведь не страдают сумасшествием?

— Уж извини, по твоему прадеду этого не скажешь… Джой, к чему ты клонишь?

— Давайте разбираться дальше. Вы говорите, что для этого нужен сильный дух… или слабый человек?

Я молчала.

— Когда человек слаб? — продолжал неспешно рассуждать Джой. — Человек может быть слаб, когда измучен болезнью, находится в обмороке, в глубоком сне на грани летаргии или… — он сделал короткий глоток, глядя мне прямо в глаза. — Когда сильно пьян?

Джой совершенно не собирался касаться этой темы. И оттого что информация почерпнута из Сети, то есть надергана из разных источников, непроверенная. Да и вообще сказочная, мифическая… Ага, вот эта самая мифология собственной персоной как раз сейчас сидит напротив в зеркале и, замерев, ловит каждое его слово!

А уж предложить что-то подобное вообще в голову не приходило — кажется, он и впрямь сильно пьян? Не в его привычках пить два вечера… ночи подряд, вот мозги и перемкнуло. Но Джой не стал замыкание устранять. Еще ведь был вчерашний день и день сегодняшний, когда призрачная девушка из мистического персонажа превратилась практически в девушку живую. Веселую, жадную до новых впечатлений, иногда вредную и неуправляемую, иногда очень трогательную. Потерявшую не только жизнь, но и саму память о ней.

Э-э-э, того и гляди слезу пустит! Что это с ним — ведь он же рационален до мозга костей, ему постоянно об этом твердят? Кажется, и впрямь развезло с усталости. Да и вообще, он всегда любезен со своими личными гостями — а кто может быть более личным, чем персональное привидение, посланное чун сиджо? Невежливо было бы отказать Инсон в такой малости, как сдача ей в аренду собственного тела. Это же все равно что дать прокатиться на своей машине… Джой некоторое время пытался представить, как отдает кому-то ключи от «Ягуара», не смог, но решительно мотнул головой. Есть же разница между машиной и телом! Правда, какая именно, он сейчас точно сформулировать не мог. Как и разобраться, что из них ему дороже…

Инсон так подалась к нему, что, кажется, даже за пределы зеркала вышла. Спросила неверяще:

— Ты и правда предлагаешь мне… войти в себя?

— На время! — предусмотрительно сказал Джой. — И ты и я в этом совершенно неопытны, так что давай на пару часов, что ли… Попробуешь вина, угостишься тем, что есть в холодильнике, и пойдем спать. Не забудь, мне завтра на работу. Ты же не хочешь руководить моей фирмой? Тебе это показалось таким скучным…

— И ты не будешь сопротивляться?!

Джой подумал.

— Но это же не больно? И как вообще все будет?

— А я знаю?!

Джой устроился поудобнее и приглашающе похлопал себя по груди.

— Ну так давай попробуем? Потом обменяемся впечатлениями.

Инсон нерешительно застыла в зеркале, и он пожал плечами. Вновь взялся за бокал — допить да спать пойти.

— Такое впечатление, что я тебя просто к сексу склоняю на первом свидании! Хотел сделать доброе дело… Не хочешь, как хочешь!

— Стоп!

Вздрогнув, он послушно замер. Призрак в зеркале заклубился, потом сгустился, черты лица Инсон сделались на мгновение четче: он даже различил ее суженные глаза, закушенную губу… Собралась в него с прыжка попасть, что ли?

В единственную трезвую секунду Джой подумал: но ведь она такая недотепа, даже в свой потусторонний мир уйти не может, сумеет ли потом из него выбраться? Открыл рот, но поздно: зеркало уже опустело.

Джой замер. Миг, второй, третий… Ничего не происходило — ни внутри, ни снаружи. Не получилось? Ну, как и следовало ожидать…

И тут его левая рука двинулась. Нормально ведь, правда? Только сам Джой совершенно не собирался ею двигать и теперь с легкой оторопью наблюдал, как рука медленно поднимается и неуверенно тянется к его лицу. Касается кончиками пальцев лба, бровей, глаз, скользит по носу, трогает губы, гладит щеки.

У него вырвался неуверенный смешок. У него ли?

Самостоятельная рука исследовала шею, задержалась на пульсе над ямкой ключицы, ощупала правое плечо, сжала бицепс, скользнула по груди — неуверенно, пальцами, потом ладонью. Джой ощутил одновременно и удовольствие от этого прикосновения, и гладкость и жар собственной кожи. Рука уже увереннее скользнула по майке, пощупала ткань, словно оценивая фактуру, легла на живот. Джой непроизвольно напряг пресс, как бы давая ей пересчитать свои «кубики» — рука, казалось, это оценила, задержавшись на животе. Еще и пальцами в пресс потыкала.

Но, когда двинулась ниже, Джой придавил ее правой рукой с бокалом.

— Понимаю, ты по нему соскучилась, но нечего лапать!

Получилось грубовато, но притаившаяся в нем Инсон послушалась — рука, обогнув искомое место, скользнула ладонью по бедру. Вновь замерла, подергала ткань штанов, легла на колено. Рука Джоя очень смущала — вроде бы его собственная, но одновременно и призрачной девушки, то есть в данный момент его касается женщина… нет, дальше мысль не развиваем!

— Ну что? — спросил Джой. — Мы выпьем наконец?

Сделал крохотный глоток, облизнул губы, давая себе-Инсон ощутить влажный терпкий аромат вина.

— Нравится? — спросил сам себя. И кивнул себе же: — Да. Сейчас получше распробуем.

Беседует сам с собой, как настоящий шизофреник, подумал Джой сонно, наблюдая со стороны, как его рука несет к губам бокал. Наверное, впервые во взрослой жизни отмечал, как при глотке движутся язык и мягкое нёбо, какой именно участок рта чувствует сладость, а какой горечь; ощущал, если можно так выразиться, фактуру напитка… Бархатисто-гранатовый, с крохотными искрами перелива цвета и вкуса. Джой слегка удивился пришедшему на ум поэтичному сравнению, но понял, что оно не его.

…Как и движение, которым он поднялся с дивана: не слитное, неровное, словно тело застревало на каждом промежуточном этапе. Выпрямившись наконец, покачнулся — как от сильного опьянения или долгой неподвижности. Нерешительно переступил с ноги на ногу. Сделал шажок вперед и тут же попятился. Это что еще… за танцы?

И Джой понял: призрачная девушка пытается взять под контроль его тело, а тело не понимает, кого же из двух… наездников ему слушаться.

— Просто скажи, куда хочешь попасть, — посоветовал Джой, — и я тебя туда доставлю!

И через несколько минут рвал упаковки, вскрывал банки, откручивал крышки, нюхал, лизал, откусывал, жевал, глотал, отбрасывал и вновь лез в распахнутый холодильник, горстями беспорядочно опустошая полки. Теперь он пьянел не от алкоголя — от разнообразия запахов, вкусов, цвета, текстуры продуктов. Твердое, мягкое, жидкое, шероховатое, клейкое, колючее, жирное, сочное, сушеное… Соленое, сладкое, кислое, жгучее, горькое… Как же давно он этого не ощущал!

Не он — Инсон!

Продолжая отрывать зубами волокна вяленой рыбы, Джой проворчал:

— Ты давай полегче, а то завтра на мне пиджак не застегнется!

И тут же зашипел — совсем как кот, у которого пытаются вырвать вожделенную добычу.

— Ладно-ладно, — поспешно согласился Джой, — наслаждайся!

Пока можешь.

Хин, аккуратно переставляя лапы, бродил между выпавших неожиданных осадков в виде продуктов. Принюхивался к ним с недоумением. Задрал голову и поглядел на хозяина круглыми глазами: что это, мол, такое происходит? Джой привычно протянул ему руку, кот привычно же обнюхал его пальцы — правда, тщательнее обычного. Что, котяра, я уже женщиной пахну?

Хотя, конечно, скорее, всеми перепробованными продуктами!

Джой погладил его по башке и задержал пальцы: какая же удивительно шелковая шерсть между ушами! Подхватил тяжелую тушку Хина, стиснул, прижал к груди — горячего, пухового, — чмокнул в прячущийся в шерсти нос.

— Ах ты, вредина моя персидская!

Кот потерпел с мгновение, потом протестующе мякнул и начал вырываться на свободу всеми четырьмя лапами и всем извивающимся телом — даже хвостом раздраженно отхлестал Джоя по пузу. Освободившись от внезапных хозяйских объятий, тяжело спрыгнул на пол, передернул шкурой и принялся нервно прилизывать смятую шерсть.

— А целовать животных негигиенично! — проинформировал Джой пространство. — Ну, что следующим номером нашей программы? О, не-ет! Слушай, тебе-то хорошо, это мне утром маяться с похмелья!

Кое-как договорившись на один — «только один, слышишь?!» — бокал дорогого шампанского, Джой-энд-Инсон отправились в путешествие по квартире. Пальцы скользят по стенам, наслаждаясь попеременно ощущением шероховатых обоев, гладкого пластика, босые подошвы шлепают по плитке-дереву-ковру…

В ванной Инсон перенюхала все тюбики и бутыльки и переключилась на внушительную галерею туалетных вод-одеколонов. Некоторые он покупал сам, но большинство — подарки по поводу и без, вон некоторые еще нераспечатанные стоят. Джой с полусонным интересом наблюдал, как призрак деловито брызгает из флаконов ему на запястье, машет рукой в воздухе и принюхивается. Судя по гастрономическому буйству призрачной девушки на кухне, здесь скорее ожидался душ из парфюма. Показал:

— Мне нравится вот этот. А тебе?

Пальцы левой руки пробежали по стеклянным и хромированным крышкам. Остановились. Джой удивился.

— Точно этот? Мне казалось, женщинам нравится другой!

Хотя, конечно, Инсон не совсем женщина. Мало того что призрак, так еще и женщина-гибрид, сидящая в его теле и воспринимающая окружающее через его органы чувств. Но опять же любимый аромат самого Джоя, Джоя-в-одиночку совершенно другой…

Благоухая, как целый парфюмерный магазин, он двинулся дальше. Наверное, оттого, что Инсон смотрела его глазами, Джой тоже рассматривал свою берлогу свежим взглядом. Стильное современное жилье преуспевающего молодого холостого мужчины. Рациональность и минимализм. Сдержанность линий и цветов. Из излишеств и ярких пятен — громадный угловой диван алого цвета в гостиной. Спальня — тоже торжество минимализма. Кровать на полкомнаты, встроенный шкаф, два кресла у балкона. Они вышли на балкон и уставились сверху на ночной город. И тому и другой вид понравился. Да еще прохладный ночной ветер так приятно обвевал кожу, покалывая лицо иголочками мелкого дождя…

Обнаружив себя уже рядом со шкафом — Инсон все лучше справлялась с их общим телом, да и пусть, лишь бы не решила прыгнуть с этим самым телом с двадцать четвертого этажа! — Джой поинтересовался:

— Что, теперь большая примерка? Нижнее белье демонстрировать не собираюсь, так и знай!

Эхо хихиканья еще отзывалось в его голове, когда Джой сдвинул створку. Руки зарывались в свитера и майки, гладили рукава и лацканы пиджаков, скользили по галстукам, перебирали рубашки… Ладонь сжалась, вытягивая на свет лимонно-желтый шелк. Подергала требовательно.

— Хочешь, чтобы я это надел? — спросил Джой, снимая вешалку. — Вообще забыл, что у меня такая есть!

Небольшой стриптиз он все же устроил — переодевался, глядя в зеркало. Причем вот тут как раз Джой не был уверен, кто за стриптиз в ответе: он ли, которому захотелось покрасоваться своими мышцами, или Инсон, которой хотелось посмотреть. Тщательно застегивая пуговицы, Джой понял, почему девушка-призрак выбрала именно эту рубаху — ради ощущения прохладной ласки натурального шелка, скользящего по коже…

— Ну как? — спросил он, застегивая манжеты. — Я ли не прекрасен? Можешь не отвечать, без тебя знаю. Джинсы подходят? А галстук не надену, даже не проси… ну что еще? Куда ты?

Джой научился замечать, когда Инсон натягивает вожжи… образно говоря. В этот момент сам он впадал в какое-то полусонное состояние. Вот и сейчас Джой будто со стороны наблюдал, как его рука — рука Инсон сгребает ключи от машины.

Очнулся вовремя:

— Эй-эй, ты куда это направляешься? Я даже после рюмки за руль не сажусь, зарекся! Ты что, меня под монастырь подвести хочешь?

И замолчал — перехватило горло. Не от гнева и праведного возмущения, просто Инсон впервые за вечер решила что-то сказать. Джой чувствовал, как движутся его гортань, язык и губы, как отзываются в груди слова, которые произносит не он.

— Пожалуйста… — просила Инсон, — ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста…

Джой встретился взглядом со своим отражением. Всего пару дней назад он увидел посланницу в зеркале, а теперь различал ее уже в собственных глазах. Призрачная девушка хотела прочувствовать все, что можно успеть почувствовать за краткое время пребывания в его теле: запахи, ощущения, прикосновения, ветер в лицо, скорость… Чтобы было что вспоминать все бесконечное не-бытие…

— Погоди, — сказал Джой отражению — себе и ей. — Подожди минуту. Дай мне подумать!

Оперся обеими руками о тумбу, замер, размышляя. Инсон тоже послушно притихла.

Это что еще за «дай подумать»?! Хотя не так уж он и пьян, алкотестер покажет совершенно недопустимый уровень промилле в крови. Хочешь нарваться на лишение прав, если не на аварию? Отказываешься от данного самому себе слова — и все это ради девчонки, которой на самом деле даже не существует?

— Пожалуйста… — шевельнулись губы.

«Отрезвина» и тому подобных зелий у Джоя не водилось — просто не было в них необходимости. Но если вспомнить старый добрый, испытанный в студенчестве рецепт, на некоторое время он действительно станет трезвым как стеклышко. Промытое нашатырем стеклышко…

Резкий холод ударил в желудок и в мозги. Джой отдышался, передернулся, вытер выступившие слезы. Мрачно сказал завопившей внутри «ф-фу!» Инсон:

— Терпи. Сама хотела. А теперь не смотри.

Инсон сообразила, лишь когда он остановился перед унитазом и взялся за молнию джинсов. Джой ощутил ее смущение, смешанное с любопытством. А ты чего ожидала, после столького-то выпитого-съеденного, да еще и «отрезвина» с нашатырем!

— Не смотри, — повторил Джой, для верности закрывая глаза. Но запретить чувствовать ей никак не мог, так что оставалось только абстрагироваться.

Чтобы укрепить эффект протрезвления, он долго плескал в лицо холодной водой, напоследок еще и голову под кран засунул. Хорошо, что его такого — с мокрыми волосами, в намоченной шелковой рубашкой навыпуск, благоухающего гремучей смесью парфюма-спиртного-нашатыря, в домашних шлепанцах (Инсон не подсказала, а он, заметив, поленился вернуться) — не увидела почтенная соседка. Иначе бы навсегда утвердилась в своем утреннем неблагоприятном впечатлении.

Джой ощущал нетерпение призрака по дрожи собственных рук: даже пару раз промахнулся, вставляя ключ зажигания — и вовсе не от выветривающегося спиртного. Джой вздохнул, прикрыл глаза, словно от этого ему было виднее Инсон внутри, и произнес мягко:

— Расслабься. Я все сделаю сам. Прокачу тебя с ветерком!

Машина, его алый зверь, заурчала, разминая когти и мышцы — сегодня она оторвется по полной, как давно уже не отрывалась! — но не рванула с места в карьер, двинулась вкрадчиво-медленно, словно подкрадываясь к добыче.

Инсон засмеялась и опустила верх автомобиля.

Под утро Джою приснилось, что призрачная девушка вновь его касается.

Но на этот раз рука двинулась ниже.

…Она ласкала его ловко и умело, останавливаясь каждый раз, когда он доходил почти до пика. Сознание того, что Инсон действует его собственной рукой, чувствует вместе с ним и наблюдает изнутри и снаружи — одновременно и манипулятор и подчиняющийся, — заводило его еще больше.

Проснулся Джой от собственного длинного стона и мощной, почти болезненной эрекции. Некоторое время хватал воздух ртом, приходя в себя. Уже утро? Ночь была слишком короткой — каких-то жалких несколько часов. С появлением девушки-призрака он перестал вести не только привычный образ жизни, но даже трудиться с полной отдачей. Конечно, за столько лет механизм отлажен, каждый четко знает, за что отвечает, но авралы, обломы и прочие неприятные неожиданности еще никто не отменял, и Джой всегда старался держать руку на пульсе.

До сих пор.

Ох, да случись что, он бы об этом уже знал! У него ведь имеется его секретное (хотя, скорее, знаменитое на весь город) оружие. Мария. Вот и ее рингтон, кстати. Телефон обнаружился под соседней подушкой — зачем он его туда засунул? Чтобы гарантированно не услышать? Джой неприкрыто зевнул прямо в трубку:

— Да, моя несравненная?

— Доброе утро! — твердо проинформировала несравненная. — Ты сегодня опять задерживаешься?

Джой взглянул на часы и понял: опять и еще как.

— Увы.

Мария помедлила и понизила голос:

— Джой, у тебя ведь ничего не случилось? Ничего серьезного… вроде того, что было в прошлый раз?

Он сначала не понял, потом улыбнулся.

— Нет, все в порядке. Просто я… — Просто — что? Просто временно служу гидом у одной очень настойчивой призрачной девушки? — …Я работаю над одним интересным проектом.

— Проект? — Мария оживилась — по опыту знала, что неожиданные проекты директора часто оборачиваются большим успехом. — Помощь нужна? Подготовить тебе какую-нибудь информацию?

Джой представил, как выдает секретарю список вопросов типа «бытописание привидений», «одержимость злым духом» или «задай вопрос призракам: все, что вы хотели узнать, но боялись спросить о потустороннем мире», и развеселился.

— Спасибо, незаменимая моя, уж как-нибудь сам!

— Ждем с нетерпением! — сказала повеселевшая Мария.

Джой кинул телефон на подушку и сказал в воздух:

— Слыхала, Инсон? Ты — мой перспективный проект!

Привидение промолчало. Дуется, что ли? Кажется, в конце концов он просто послал ее… спать, потому что уже валился с ног от усталости, а призрачная девушка опять чего-то от него требовала. Джой полежал еще и позвал:

— Инсо-он! Ау-у! С добрым утром!

А в ответ — тишина.

Он, кряхтя, поднялся (укатали сивку крутые горки, а Джоя — энергичное привидение), на всякий случай обернулся простыней и пошел смотреть в зеркало, в котором обычно — обычно! — располагалась Инсон. Нет как нет. Заглянул в призрачный мобильник. Привидения не было и здесь. Обиделась — или наконец смогла уйти? А если ушла, стоит ли ждать ее обратно? Или почтенный предок пришлет на смену кого-нибудь пошустрее и поопытней? По дороге в ванную Джой на автопилоте заглядывал во встречные зеркала. Быстро же у него выработалась эта привычка!

Чистя зубы, он вспомнил, отчего в конце концов приказал Инсон убираться из своего тела.

Она предложила ему заняться сексом.

Не с ней самой, естественно: или вызвонить его девушку («ведь не может же быть, чтобы у тебя, Джойчик, не было девушки!»), или вообще нанять проститутку. Мол, она не только хочет вспомнить, как это бывает, но и понять, прочувствовать все, что чувствует во время оргазма мужчина. Тогда-то Джой и решил, что пора завязывать с ублажением нахальных призраков. А то тут буквально секс втроем наклевывается!

Не то чтоб он против секса с двумя девушками — какой мужчина об этом не мечтает? — но все-таки предпочитал, чтобы девушка находилась снаружи, а не внутри его.

Теперь понятно, почему ему сегодня такой сон приснился — буквально сублимация вчерашних эротических фантазий Инсон.

Кста-ати!..

Он поглядел в зеркало над раковиной и сказал:

— Не знаю, слышишь ты или нет, но представляешь: мне сегодня наконец приснился сон!

А откликнись бы призрак, спроси — что за сон, — смог бы ей пересказать? Навряд ли. Постеснялся бы.

Хин сидел на стиральной машинке, привычно наблюдая за утренними процедурами хозяина. Вытирая голову, Джой наклонился к нему:

— Ну? И где наша Инсон? В квартире? Видишь ее?

Кот дернул ухом и прижмурил желтые глаза. То ли сканируя квартиру своим загадочным кошачьим локатором, то ли говоря: «Какая такая Инсон? Всякими глупостями занимаешься, вместо того чтобы выдать мне мое законное мясо!» Джой подозревал, что скорее всего второе.

Мясо было выдано, кофе сварен. Но Джой невзначай заметил, что то открывает рот, чтобы рассказать пришедшее в голову, то оборачивается посмотреть на зеркало на кухонном столе. И разозлился: это что же получается, он соскучился по домашнему привидению? И впрямь пора уже набирать «03»! Решительно захлопнул зеркало. Решительно допил кофе. Решительно оделся — без оглядки на возможное присутствие в квартире посторонней женщины… Хм, потусторонней.

Да и вообще, призраки появляются в полночь.

Выйдя из ординаторской, он обнаружил, что Инга по-прежнему здесь: его ждет, что ли? Нерешительно топчется перед дверью лифта: шажок туда, два шага назад. Это остро напомнило давешнее па-де-де в парке… Опять кого-то увидела? Джой решительно дошагал до мающейся дурью (в широком смысле этого слова) Инги.

— В чем дело? Лифт сломался?

Девушка знакомо вжала голову в плечи — и впрямь ее, что ли, регулярно лупят? — блеснула испуганным взглядом.

— Н-нет…

— Тогда идем, — Джой потянул ее за рукав, но Инга неожиданно уперлась.

— Давайте лучше по лестнице, а?

— Пешком с шестого этажа?! Да с вашими темпами передвижения я пропущу не только обед, но еще и ужин! Идемте-идемте!

Он затащил слабо упирающуюся девушку в лифт — та сразу забилась в угол и уставилась в пол, завесив лицо волосами. Призрачная девушка тоже так за него пряталась. Наконец-то хоть что-то у них одинаковое!

Значит, наблюдение. А не пройти ли им по «местам боевой славы» — там, где они побывали вместе с Инсон? Может, что-нибудь да вспомнится? К себе домой, понятное дело, он ее не потащит, а вот…

— Не хотите прогуляться? В Центральном парке, например.

Инга, кажется, удивилась, но решительно замотала головой:

— Нет, спасибо, не хочу!

А, ну да, ассоциации с тем сквером! Тогда остается только…

— Заедем ко мне на работу!

— Ой, извините, вам же, наверное, пора, обеденный перерыв давно кончился, да? Давайте вызовем такси и я…

— Что за мания у вас, чуть что — такси-такси! — проворчал он, заводя машину. — К таксистам, что ли, неравнодушны? Мне нужно кое-что доделать, потом я вас доброшу до дому. Все ясно?

— Ну… да, — пробормотала Инга.

Хорошо, не догадалась спросить, а с чего это он взялся за грузоперевозки? То есть за перевозку инертной ее.

В больничном лифте стоял призрак.

Сначала из-за белой одежды я подумала — медичка; чуть не задала дежурный вопрос: «Вам на какой этаж?» Но когда наклонившая голову девушка подняла взгляд и под свесившимися прямыми прядями волос я увидела белые неподвижные глаза…

Нет, я не закричала.

Может быть, потому что у меня просто перехватило горло.

Попятилась из лифта, мешая входящим. Прислонилась к стене напротив и попыталась успокоиться. Конечно, следовало ожидать, что в больнице обязательно наткнешься на привидение: ведь здесь, особенно в травме, наверняка масса народу поумирало! Не подавать виду, вот и все; призраки ведь никого из живых не замечают, наверное, люди для них тоже своего рода призраки. Я поежилась, вспомнив пронзительное ледяное прикосновение Странного. А вот он понял, что я его вижу, и попытался меня остановить…

Сейчас лифт снова приедет, я просто войду в него и…

Но раз за разом я видела в открывавшихся дверях привидение девушки и никак не могла себя пересилить. Не могла изобразить «я-в-упор-тебя-не-замечаю», не смела шагнуть внутрь.

Потому что с каждым возвращением лифта привидение все выше поднимало голову. Я старалась глядеть куда угодно: на стену, пол, двери, входящих и выходящих людей, но все равно чувствовала, как оно на меня смотрит. Выражение ее лица тоже постепенно менялось: бесцветные губы все больше растягивались в ухмылке. Призрак понял, что я его вижу! Мне бы бежать, а я по-прежнему стояла на месте, как загипнотизированная, обреченно поджидая очередного возвращения лифта с привидением.

Так что когда подошедший Джой спросил, что я здесь делаю, я чуть не взвизгнула от испуга. В лифте забилась в угол, прячась за широкой спиной парня. Неотрывно глядела на носки своих кроссовок, но все равно чувствовала, что привидение не спускает с меня глаз.

Я чуть не оттолкнула Джоя в дверях — мы вышли, вернее, вытеснились из лифта вдвоем. Припустила на улицу на первой скорости, так что Джой недовольно покрикивал вслед. Еще не успела прийти в себя, как обнаружилось, что мы зачем-то едем к нему на работу. Ну раз Джой все равно пообещал довезти меня после до дому…

Да и вообще интересно, кем и как он работает. Ну, я так думаю, что мне должно быть интересно… А то я что-то редко думаю о живых.

Надеюсь только, что Странных там не окажется!

В суши-баре Джой смотрелся аутентичненько. Да еще и палочками орудовал куда лучше окружающих питающихся: может, такое умение передается с генами? Я полюбовалась, позавидовала и попробовала сама подцепить отдельную рисинку. Бесполезно, только размазала по граням палочек.

— Не балуйся едой! — тут же скомандовал Джой. Я уставилась на него в изумлении, и Джой пояснил тоном пониже: — Так мама всегда говорила. У нас ведь иногда даже картошки на столе не было.

О, и у успешных директоров компаний случаются трудные времена? Хотя да, не родился же он директором сразу, не чеболь какой, прости господи.

Я пила чай, наблюдая, как Джой насыщается, придерживая до поры до времени нетерпеливые вопросы. Выстрелила ими, как только он отвалился на стуле.

— Ты говорил, что видел призраков? Когда? Где? Какие они были? Ты пробовал с ними общаться?

Джой посмаковал чай и по своему обыкновению начал отвечать по пунктам:

— Да. Не так давно. В собственной квартире. Один из них был мой предок…

— Ого?

— Ага. Прапрадед. А неймется ему на том свете, поскольку он беспокоится о каком-то семейном сокровище. Вот и поручил мне этим заняться. Вместе еще с одной личностью… Мы начали и даже напали на след, но все сорвалось. — Джой пожал плечами и вновь отпил чай. — Так что пока — ни сокровища, ни следующего поручения.

Перегнувшись через стол, я подозрительно приглядывалась к его невозмутимой физиономии.

— Джой, ты все это выдумал, да?

— Зачем мне это?

— Ну, чтобы меня успокоить: что не я одна такая куку.

— Вру я, только когда мне это на пользу. Какая выгода в том, чтобы меня посчитали чокнутым?

Я поразмыслила, но тоже никакой явной выгоды не обнаружила.

— Но ты так спокойно рассказываешь… будто все это в порядке вещей: явление предка, историческое сокровище!

— Видимо, что-то передалось по крови от прабабушек-шаманок, хотя я, конечно, не пансу.[36] Честно говоря, меня такая способность тоже не обрадовала, так что я твою реакцию понимаю. Это потом уже пообвыкся.

— А еще два? Призрака?

Джой помолчал.

— Одна была призрачным курьером — ее прислал с сообщением мой дед.

— Женщина?

— Угу. Хотя, скорее, девушка. Недотепа, каких мало. Вредина. Застряла в нашем мире на целый месяц. Жила… ну, если можно так выразиться, — жила у меня дома…

— В твоей квартире?! — Я даже глазами захлопала, пытаясь представить разгуливающее по стильному джоевскому жилью бесшабашное девичье привидение. Фантазии не хватило.

— Да. — Джой, сложив на груди руки, глядел в потолок с улыбкой. — Однажды эта мерзавка даже в меня вселилась! И ни за что без помощи прадеда не хотела выходить. Представляешь?

Фантазия встрепенулась и пустилась галопом. О-о-о, вот сейчас я могла напредставлять кучу пикантных ситуаций! А губы он при этом еще не пробовал красить? Я с наслаждением зафыркала, и Джой сделался суров.

— Судя по твоему хихиканью, воображение у тебя свернуло не туда! Ничего веселого в этом не было. Если бы в тебя саму кто вселился… — Джой не стал развивать свою мысль дальше — и без того я спохватилась, вспомнив о собственной далеко не забавной ситуации.

— И какой она была? Как выглядела?

Джой прищурился, словно всматриваясь в мысленный портрет своего домашнего привидения.

— Не разглядел толком. Полупрозрачная. Ничего о себе не помнила: ни своего настоящего имени, ни своей жизни. — Джой заглянул мне в лицо. — Прямо как ты.

Вот только с привидением меня еще не сравнивали! Я сказала недовольно:

— Вспоминаешь о ней прямо как о живой… в призрака влюбился?

Джой медленно улыбнулся. Улыбается он редко, но метко — получается это у него так, что я даже подвисаю на время.

— Я по ней скучаю, — сказал он просто. — Еще что-нибудь хочешь? Нет? Тогда поехали.

— Куда?

— Для начала по городу покатаемся.

— А третий призрак? — спросила я, еле успевая за ним, сгремительным. — Ты же говорил, их было три!

— Вот как раз и покажу место, где мы его с Инсон встретили.

— А Инсон — это…

— Да, девушка-привидение, в которую я был влюблен.

Сказал он это обычным, спокойным, немного ироничным тоном, но я сбилась с шага. Да ну, как обычно, посмеивается!

Во время завтрака Джой то и дело посматривал в сторону коврика в прихожей. Наконец не выдержал.

— И что он сейчас делает?

— Провожает взглядом каждый кусок и стучит хвостом, — проинформировала я.

— Что? Я эту дохлую псину еще и кормить должен?!

Я укоризненно поглядела на Джоя.

— Не расстраивай собачку, он же не знает, что умер!

— Тогда иди его выгуливать.

— Ну это уже слишком…

— Ничего не слишком. А то он по своему незнанию все углы в квартире пометит… Собирайся давай! Помни: мы в ответе за тех, кого приручили!

— Тебе лишь бы лозунгами кидаться!

— Не лозунгами, а цитатами. Давай-давай, одна нога здесь, другая… тоже здесь.

Хорошо все-таки, что призрачного пса необязательно водить на поводке, такой теленок свалил бы меня на раз-два. Потеряшка взволнованно бегал по двору, обнюхивая все и всех. Когда Джой начал открывать машину, принесся, будто его позвали, и встал, в нетерпении перебирая мосластыми лапами.

— Нельзя! — строго сказала я. — Папа едет на работу, а ты гуляй. Гуляй, понял?

Джой нервно прихлопнул дверь.

— Он что, со мной собрался?!

— Ну, видимо, привык с хозяевами ездить.

— Вот сегодня же и найду этих чертовых хозяев! — проворчал Джой. — Ушел?

Я проследила, как Потеряшка рванул к собачонке, обследующей мусорные баки. Было большое желание подразнить Джоя, сказав, что пес все еще на страже. Но в этот момент дворняжка, поджав хвост, с воплем ужаса кинулась от призрачного пса прочь (надо же, и она его видит!), и Джой правильно интерпретировал происходящее.

— И чтобы никаких больше бездомных призраков! — приказал офисным голосом, поцеловал меня и моментально захлопнул за собой дверь. Мы оба даже не задумались, что для привидения это никакая не помеха.

Как скажешь, Джой, как скажешь! Я помахала ему на прощание и свистнула собачьему призраку. Буду знакомить его с моим ежедневным маршрутом.

Первая остановка совсем рядом, за углом: как раз возле мусорных баков.

Ну так и есть, опоздала! Крышки откинуты, распотрошенные мешки разбросаны по всей площадке. Дворничиха теперь будет материть бомжей, добывающих стеклотару, либо голодных бродячих собак… но я-то знаю, кто это натворил. Сказала укоризненно:

— Что, подождать не мог? — и извлекла из кармана пустую жестяную банку.

Тень, точь-в-точь в цвет болотной мусорке, шевельнулась, вытянулась и отделилась от бака. Потеряшка, подняв загривок, оскалил зубы — смерть на их внушительность никак не повлияла, — и Мусорщик нерешительно остановился. По мне, так он выглядел куда страшнее, чем эта призрачная копия собаки Баскервилей. Первые разы я вообще бежала от него без оглядки. Лицо треугольное, как морда крысы, глаза светятся древесными гнилушками, рот — беззубый черный провал, волосы — то ли веревки, то ли дохлые змеи, вместо одежды невообразимая смесь помоечных тряпок, разноцветных пакетов и старых газет. Не знаю, как он умер, и не собираюсь об этом спрашивать — ведь мы решили с призраками больше не общаться! — но подозреваю, что какой-то бомж однажды уснул рядом со своим опекаемым баком и не проснулся. Или проснулся уже мертвым.

Со временем я поняла, что Мусорщик неопасен: за пределы своей площадки не выходит, общаться тоже не стремится, а единственной его страстью остаются жестяные банки. Тогда я начала ему их подкидывать — якобы несла-несла и не донесла до бачка, уронила. Вскоре Мусорщик начал меня ждать, а на площадке стало гораздо чище. Такое вот полезное сотрудничество.

Но мы же не общаемся, правда?

Я огляделась, чтобы не получить ни от кого нагоняй, подкинула банку и пнула ее в воздух.

Потеряшка с радостным тявканьем ринулся за ней в погоню, Мусорщик наперехват — спасать свое сокровище. Два призрака столкнулись, банка упала на асфальт и покатилась с сухим треском, вскочившие «футболисты» погнали за ней. Потеряшка с жизнерадостным рыком носился по площадке, за ним Мусорщик в развевающихся колоритных одеждах, выбивая из-под его лап и пасти соблазнительно хрустящую добычу. Вскоре я поняла, что эти двое нашли друг друга, и перестала выкрикивать бесполезные команды. П-придурки…

Похлопала по обширным карманам куртки. Нет, не забыла. А следующим номером нашей программы…

Брусья скамьи разбухли от дождя, но, соблюдая ритуал, я все равно присела на краешек. Чиркнула зажигалкой. Может, наступит время, когда я буду закуривать офигенно красиво, как какая-нибудь актриса, но сейчас, в промозглых утренних сумерках позднего октября, меня все равно никто не видит…

Кроме одного, жадно наблюдающего из-за ближайшего дерева. Я аккуратно пристроила раскуренную сигарету на краешек скамьи. Уходя, оглянулась мельком. Над тлеющей сигаретой наклонился серый полупрозрачный силуэт, жадно вдыхая нитяной табачный дымок.

…Курильщика невозможно было не заметить. Он носился от одного спешащего на работу мужчины к другому, нависая над плечом или пятясь, практически лицом к лицу к курящему. Когда таковых не наблюдалось, призрак вел себя как обычный бытовой наркоман. Нервничал. Если точнее — люто психовал. Люди поскальзывались на ровном месте (на самом деле — запинаясь за подставленную ногу призрака), роняли сумки и пакеты (рвались ручки под весом цепляющегося за них Курильщика), а иногда ни с того ни с сего вдруг начинали яростно между собой ругаться…

Понаблюдала я это безобразие раз, понаблюдала два, а потом решила вмешаться. Антиникотиновая пропаганда здесь уже не поможет — как, похоже, не сработала и при жизни. Оставалось утихомиривать страдающий дух его привычным зельем. Я раскурила сигарету и небрежно положила на край скамейки. Если уж призрак бросался на асфальт, только чтобы понюхать брошенный окурок, то на целую среагирует и подавно. Так оно и случилось — не успела я сделать и пару шагов, как тот кинулся к оставленной сигарете.

Через несколько дней кроме вожделенного зелья Курильщик начал замечать и меня. И даже мирно и терпеливо ждать своего «завтрака», сидя на скамье. Причем мы оба боялись встретиться глазами, чтобы друг друга не спугнуть или не рассердить. А если смотрели, то только искоса, издали, мельком…

— Ты что, куришь? — удивился Джой, однажды обнаружив початую пачку красного «Бонда» — я выбрала более-менее бюджетный вариант призракоумиротворения. И действенный: мелкие досадные инциденты в районе остановки прекратились.

Я ответила туманно. Мол, таскаю сигареты исключительно для коммуникабельности. Джой поглядел внимательно, но расспрашивать не стал. Вот что мне в нем нравится (помимо многого другого) — так это то, что он не задает лишних вопросов. Правда, все равно рано или поздно докапывается до истины. Надеюсь, в данном случае это случится попозже…

Следующий угол неравностороннего призрачного треугольника — полуразрушенная беседка, забыто стоящая в разросшихся кустах на задворках школьного двора. Я положила глянцевый журнальчик на перила, чтобы на него не попадал даже косой дождь, но ветер при этом свободно перелистывал страницы. Девушке-подростку, приходящей сюда в сумерки, хватит его на несколько дней… Когда мы все-таки сталкиваемся, она делает вид, что не замечает меня. Я украдкой разглядываю ее бледненькое, остренькое, вечно недовольное лицо, виднеющееся из-за длинных черных волос, и гадаю, что получится, если свести ее с тем парнем-самоубийцей… Нет-нет, опасные мысли! Так недолго и до возвращения к жизни, от которой я отказалась почти месяц назад.

За этот месяц много чего произошло. Например, то, что мы с Джоем стали жить вместе. Причем именно он уже через неделю наших новых (хм, старых?) отношений буквально взял меня за руку и увел к себе. Мама — вот странно! — нисколько не возражала и даже до неприличия откровенно радовалась. Это я мямлила на тему «может, нам не торопиться»… Какой торопиться, возражал Джой, мы и так столько времени потеряли, надо наверстывать! И наверстывал так увлеченно, что даже в офис стал регулярно опаздывать. А я, расставшись со своей «призрачной скорой помощью», задумалась о возвращении на работу. Даже резюме раскидала, правда, пока безрезультатно. Да и Джой говорит, торопиться некуда, мол, после Нового года посмотрим на здоровье, а также на то, как сложатся отношения с гостями из иного мира.

И так невзначай с призрачным псом связалась. Да ладно, это исключение, которое только подтверждает правило!

— Ну что, нагулялся? — сказала я догнавшему меня с довольной запыхавшейся мордой четверолапому исключению. Вот уж кому собственная смерть не доставляет никаких страданий — был бы рядом человек хороший! — Пошли домой.

Пошли, обрадовался Потеряшка и поспешил вперед — явно запомнил, куда идти. Странно, что не смог найти свой настоящий дом.

Он взял за правило звонить Инге несколько раз в день. Даже «напоминалку» установил, чтобы не закрутиться и не забыть. Разговаривал по городскому телефону, до сих пор не отключенному лишь потому, что его предпочитает мама: уверяет, гораздо дешевле мобильного. Джой уже и не спорит. Зато по стационарному в любой момент можно выяснить, дома ли Инга или куда-то улизнула. Не то чтобы он хотел, чтобы она сидела взаперти… да чего там, конечно, хотел! Город ведь переполнен не только традиционными неадекватами и ублюдками, но еще и разнообразными инчхесинами. Как выяснилось.

Конечно, Инга уже многому научилась, но ее так легко взять на жалость… Как со вчерашним собачьим призраком. Да, надо же с питомником связаться! Скажет, что нашел ошейник с бляхой-номером питомника и, как ответственный гражданин, желает вернуть хозяевам. Через полчаса Джой, радуясь предлогу (по делу же!), позвонил домой и сообщил, что вечером они повезут найденыша к законным владельцам. Пусть он там с ними и тусуется.

— Поня-ятно, — отозвалась Инга погрустневшим голосом. Джой постарался заглушить внезапные угрызения совести: нечего, пусть вон с Хином общается! И вообще, они договаривались — никаких призраков! Тем более в его собственной квартире.

— Инга, а ты инчхесинов в окрестностях моего дома не встречала? — спросил Джой безо всякой задней мысли, но от ее заминки насторожился. Он, конечно, подозревал, что такая азартная охотница за привидениями не может все резко взять и бросить.

— Ну… есть кое-кто, — отозвалась Инга неохотно.

— И? — спросил он самым директорским голосом.

Инга поспешно заявила:

— Но я с ними не общаюсь, правда-правда! Ни единого словечка им не сказала!

— Смотри мне! — пригрозил Джой. Но все-таки запугивать свою девушку (пусть ради ее же пользы) было как-то не с руки, и он сменил тон: — Меня, собственно, интересует только один персонаж. Кореец таких… почтенных годов, в старомодной одежде. Не встречала?

— Нет, — вот здесь без промедления отозвалась Инга. — А если, допустим, встречу, то что?

— Тогда скажи ему, что его праправнук передает ему привет и оч-чень его заждался!

— О! — Инга явно повеселела. — Теперь буду повсюду высматривать! По дедушке соскучился?

— Ужасно, — поддакнул Джой. — Просто ночами не сплю, так его люблю.

Очень хочется сказать старику парочку ласковых, ага…

— А я-то думала, что ты меня любишь!

— У меня сердце большое, — успокоил ее Джой, — вы все там поместитесь! Так, всё! Хватит меня уже отвлекать!

— Ты же сам позвонил!

— Сам позвонил, сам и отключаюсь! Все! Целую!

И поскорее повесил трубку, пока по недавно приобретенной привычке не начал спрашивать, ела ли она, что и сколько, чем занимается, что смотрела?

Что это с ним творится? Превращается в какую-то курицу-наседку! Дай волю, запер бы Ингу дома, приковал цепями и кормил бы насильно с ложечки. Хм. Цепи… кровать… Просто БДСМ какой-то получается…

Джой задумался.

И встряхнулся, сообразив, что мысли ушли в направлении, совершенно не пересекавшемся с работой. Но в очень увлекательном направлении!

Едва он наконец сосредоточился, в свою очередь, позвонила Инга и спросила сдавленным голосом, у кого имеется ключ от квартиры. Джой чуть автоматически не ответил «ни у кого», как внезапно сообразил:

— Мама?!

Это уж точно была не мама!

Когда Потеряшка, лежавший на диване (да-да, мы продолжаем пользоваться своей невидимостью!), поднял голову и звучно — для нас с зашипевшим Хином — гавкнул, я сообразила не сразу Лишь когда послышался звук вставляемого ключа, а потом еще и несколько неудачных поворотов замка, вскочила и забегала по комнате, не зная, что делать. Почему Джой не сказал, что у кого-то есть ключ и этот кто-то может прийти? Домработница? Бывшая девушка?!

Я даже молниеносно дозвонилась до Джоя, и тот выдал ошеломляющую версию:

— Мама!

От испуга я сразу отключила мобильник. Давайте-давайте, добейте меня окончательно! Пришлите сюда эту железную корейскую леди в тот момент, когда я совершенно не подготовлена — ни морально, ни физически!

Входная дверь открылась. Невнятное бормотание-ворчание. Потом из прихожей донеслось:

— Хин! Хинча! Хи-ин!

Приближающиеся шаги.

— Где ты, сволочь персидская? Совсем обленился, даже не встречаешь?

Я окаменела.

И в комнату впорхнуло прелестное созданье. Я уставилась на него: если оно когда и будет джоевской матерью, то только через несколько десятков годков! Девица лет …надцати, скуластая, круглолицая, длинношеяя, с гривой роскошных «отутюженных» каштановых волос до самой попы — то есть до того места, где начиналась и тут же заканчивалась ее юбка. Взглядом умело накрашенных восточных глаз она окинула диван («Вот ты где, наглая толстая морда?»), комнату, меня — и завизжала.

Хин распластался на диване, прижав уши. С интересом обнюхивающий гостью Потеряшка осел на зад, а я выставила перед собой руки — то ли защититься, то ли успокоить. Попыталась произнести что-то, так ведь фиг ее перекричишь.

Впрочем, прооралась девица быстро. Спросила, запинаясь и по-прежнему прижимая к груди руку:

— Вы… кто?!

Я прокрутила в голове несколько вариантов ответа. Я Инга? Очень информативно! Я — его девушка? А если это тоже его девушка? Гляньте, какая хорошенькая. И юная. Вдруг у нее будет психическая травма? Или, наоборот, у меня — если она вцепится мне в волосы, вон какие у нее ногти длинные!

Я выпалила с нервным смешком:

— Ну уж точно не грабительница!

Девица бросила взгляд на диван со смятыми подушками и развернутой шоколадкой, на телевизор, в котором безмятежно развивалось действие очередного ромкома, и вдруг напряженное лицо ее прояснилось.

— О. Так это ты!

— Я — кто? Что? — спросила я, по-прежнему предусмотрительно не двигаясь с места.

— Девушка оппы! Ура, я тебя наконец-то увидела!

Я опустила руки.

— Вы… Яна?

— Ты у него живешь, да? Ух ты! Обалдеть!

— Обалдеть, — слабо согласилась я, опускаясь на край дивана. Джой, зараза такая, ни меня, ни сестру не предупредил о возможном столкновении в его квартире. Хорошо, все закончилось коротким испугом, а не сердечным приступом. А если бы сюда действительно заявилась его мама? Что бы я тогда делала? Моя-то от Джоя без ума и, даже когда я прихожу домой, старается непременно выпроводить обратно к ненаглядному Женечке. А вот реакции джоевской матери я совершенно не представляю.

Хотя Яна, кажется, в восторге. Подбежала к телевизору и ткнула пальцем в диск:

— Это же я ему давала для тебя! Еще весной! Все посмотрели, да? Что понравилось?

И не успела я оглянуться, как мы уже обсуждали любимых корейских опп, онгоинги[39] и новые сезоны сериалов. А что? Дорамолюбви все возрасты и даже полы покорны — вон и Джой потихоньку и поневоле подтягивается…

Щебет Янки перебил звонок мобильника.

— Да, оппа? Да, у тебя. Что, ты уже рядом? Не торопись, не торопись, мы хорошо проводим время! — и Янка мне подмигнула.

Брат нарисовался через пять минут. Причем выглядел он так, словно бежал от самого офиса. Бросил с порога беспокойный взгляд на меня и напустился на сестру:

— Ты что здесь делаешь? Почему не на парах?

— И тебе добрый день, — беспечно отозвалась та. — Уже все закончились пары-то!

Джой хищно сощурился:

— Мне позвонить в учебную часть, узнать твое расписание?

Сестрица показала ему очень розовый язычок:

— Какой же ты ну-удный!

— Янка!

— Да поняла, ушла я, ушла! Я тут духи оставила, возьму и пойду. Инга, было очень приятно с вами познакомиться!

— Взаимно, — сказала я с облегчением.

— Давайте как-нибудь перекусим…

— Яна-а!

— …между моими парами, — невинно вставила та и изобразила «созвонимся» растопыренными мизинцем и большим пальцем. Я покивала, и любящий братец вытолкал ее в прихожую.

— Уау! — восторженным шепотом завопила Янка.

— Ключи давай.

— Чего это?

— Отдавай! И маме ничего не говори.

— Почему? Она мне понравилась! Няшная!

— Не говори, я сам скажу попозже.

— Будешь мне должен, понял?

— Понял, — хладнокровно согласился Джой. — Не расскажу ей про твои прогулы.

— Блин, какой же ты противный!

— Пока-пока!

Значит, он ничего не рассказывал своей семье? А почему? Нет, я, конечно, не ожидаю, что меня представят в качестве невесты, но в качестве… кого? Его девушки, например.

Или, по его мнению, рановато? Или, может… вообще незачем?

— Ну, и как все прошло?

Я вздрогнула — не заметила, что Джой вернулся. В лицах описала ему нашу встречу, Джой даже похохотал.

— О чем разговаривали?

— О чем о чем. — Я показала на экран. — О наших с ней любимках…

— А?

— О корейских айдолах. Айдол — идол, звезда.] Больше ни о чем не успели, ты примчался. — Я помолчала и спросила осторожно: — Боялся, что я встречусь с твоей матерью?

Джой перестал кружить по комнате.

— Нет, я ей сразу перезвонил, выяснил, что она за городом. Так что осталась только Янка. Боялся, заболтает тебя до смерти. Как начнет говорить, ее не остановишь. — Он вскинул руку с часами. — Ну что, поехали отвозить твоего Потеряшку?

Пока я одевалась, в голове неотвязно крутилось: он боялся, что сестра меня заболтает… или о чем-то проболтается?

Инга сидела в машине странно притихшая. Расстраивается от предстоящей разлуки со щенком? Погибшая собака и впрямь была щенком: как сказали в питомнике, еще и года не исполнилось.

Или что? Янка успела ей что-то наболтать? Какие-то лишние сведения? Несовпадения в датах? И сейчас Инга все это прокручивает в голове, а потом вывалит на него свой знаменитый список вопросов?

Как ему тогда выпутываться?

Он опасался уже не того, что Инга не поверит в странствия своей души: видела столько потустороннего, что только поудивляется и посмеется. А вот какова будет реакция на то, что они никогда не встречались и даже не знали о существовании друг друга, не говоря уж про какие-то… близкие отношения? Женщины — существа неожиданные. Вдруг посчитает себя обманутой и оскорбленной?

Вопросы, вопросы…

Едва они затормозили у искомого дома, как Инга вскрикнула:

— Куда, Потеряшка?!

— Куда он побежал?

— В этот дом, первый подъезд…

— Все правильно, там он и жил. В смысле, там живут его хозяева. Кстати, они уже нового щенка взяли из того же питомника.

Инга минут пять вглядывалась в дверь подъезда: прощается таким образом или ждет какого-то знака от своего недолгого питомца? Вздохнула и сказала:

— Ну что, поехали домой?

Мы с Джоем еще сверялись с адресом и ремни отстегивали, а Потеряшка уже выскочил из машины безо всякой команды и открытия дверей. Встал на тротуаре, напряженно принюхиваясь, — и вдруг сиганул вперед, сквозь людей, сквозь закрытые двери подъезда. Узнал дом родной!

Глупо, конечно, но мне стало обидно: хоть бы хвостиком вильнул на прощание… Ага, и написал благодарственное письмо от своих хозяев и от себя лично!

Ну ладно, будем надеяться, что пес теперь счастлив. Пусть и по-призрачному. И больше уже никогда не потеряется.

— Что, расстраиваешься? — спросил Джой, когда мы возвращались обратно.

— Ну…

Он продолжал мягко, но неумолимо:

— Сначала инчхесины, теперь тонмульсины — духи животных. Ты же понимаешь, что это уже явный перебор? Тем более еще и в квартире.

— Ты совсем как мама! Я в детстве кошек-собак собирала по всей округе, а она говорила: «Ты зачем всякую дрянь домой таскаешь?»

— Очень мудрая женщина, — тактично заметил Джой.

Я фыркнула и отвернулась к окну. Чем вообще могла помешать ему призрачная псина? Ее же не видно, не слышно, есть-пить не просит, ничего не грызет и не гадит.

В боковом зеркале что-то мелькнуло. Я машинально глянула раз, глянула два и вытаращила глаза.

За машиной несся Потеряшка! Уши развеваются, язык болтается, хвост натянут струной, мощные лапы загребают воздух… Глупый, еще не понимает, что ему не нужно гнаться — захотел бы, разом оказался в машине.

Я беспомощно глянула на Джоя и вновь уставилась в зеркало.

Привидение не может утомиться, но, не зная, что оно привидение, может заплутать и отстать. Вот и отражение Потеряшки появлялось все реже, пока совсем не пропало из виду — его заслоняли едущие следом машины.

Вот зачем он за нами побежал? А может, его хозяева куда-то съехали? Или он не нашел своей квартиры? Надо было довести его до самой двери. Угу, и сдать из рук в руки: вот ваша мертвая собачка, примите-распишитесь!

Мельком глянув в зеркало заднего вида, я ахнула: Потеряшка по-прежнему несся за нами. Упорно, отчаянно, безнадежно.

— Что такое? — тут же спросил Джой. Бросил взгляд на меня, в зеркало. — Он что, за нами увязался?

— Да-а…

Я, уже не скрываясь, развернулась на сиденье. Упершись подбородком в подголовник, смотрела на преследующего нас призрачного пса.

Джой спросил, погодя:

— Не отстает?

— Не-а.

— Свернуть на хайвей, что ли? А то тут ограничение по скорости. Или по дворам от него оторваться? Чтобы нас не нашел? А?

Я молчала. Я почти слышала, как Потеряшка скулит на бегу.

Джой взглянул на меня раз, взглянул два…

И притормозил у обочины. Я с недоумением выглянула в окно: где это мы? Джой побарабанил пальцами по рулю.

— Я тут подумал… Если б у тебя была такая псина, когда ты того самоубийцу обхаживала, она бы не дала тебя в обиду. Мастино — это же круто и страшно? Даже для призраков, да?

— Ну… да. Наверное.

— Раз я сам не могу тебя защитить, потому что их не вижу, то пусть, — Джой вздохнул, когда Потеряшка влетел в машину через заднее стекло, — пусть он тебя немного поохраняет.

Счастливая псина сунулась между нами, отчаянно хлеща хвостом кабину и смачно облизывая наши щеки. Люди потерялись, а он их все равно нашел, вот такой он молодец! Молодец же, мама и папа?!

Джой брезгливо дернул ртом и отклонил голову.

— Только скажи ему убрать от меня слюнявую морду!

Я обхватила мощную шею Потерянней, спросила неверяще:

— Джой, правда?! Правда, он может остаться?

Джой вздохнул.

— Да, я добр и великодушен! И вообще вступил в Общество защиты мертвых животных!

Оттолкнув призрачную псину — она все равно сопела в затылок и пыталась облизать мои волосы, — я накинулась на Джоя с поцелуями.

Хотя это и чревато — он всегда воспринимает поцелуй как сигнал переходить к делу. То есть к телу…

Потеряшка быстро освоил охранную службу — по породе положено! Хотя иногда и отвлекался на живых собак-кошек… На большинство людей он внимания не обращал, но предостерегающе рычал на качающегося пьяного или на застывшего посреди тротуара нарка, отрешенно ловящего что-то в воздухе. Я теперь с радостью предоставляла ему право первым исследовать все темные подъезды-подворотни и переходы.

Зато перед встречными духами Потеряшка ходил внушительным гоголем. Ну да, туша мощная, семьдесят сантиметров в холке, я измеряла! Никто же не догадывается, какой он на самом деле еще щенок. Только с Мусорщиком Потеряшка резвился по-прежнему — играл в футбол-тутсбол.[40] Предчувствую свое скорое разорение на баночных напитках. Как бы не пришлось, по примеру бомжей, отправляться на сбор цветмета…

Вон как этот — идет себе расхристанный, голопузый, в одном тапке, и по фигу, что конец октября! Но тут Потеряшка принял угрожающую стойку, и я поняла, что пьянице по фигу не только мороз, но и люди, сквозь которых он свободно проходит.

А направлялся он, расплываясь в щербатой усмешке, прямо ко мне. Еще издали замахал рукой:

— О, Инка, девка-черт, привет! Вернулась, значится?

— Привет, — растерянно сказала я, — а я вас… знаю?

— Вот те на! — удивился призрачный мужик. Мимоходом шлепнул Потеряшку по набыченной башке — тот от неожиданности полурявкнул-полутявкнул и обиженно осел на зад. — Цыть! Ты чего это, Инка, как в тело вернулась, всю память растеряла? Иваныч я! И-ва-ныч!

Меня осенило:

— А-а-а! Так это вы были на Чертовом Кольце? Мне про вас Джой рассказывал.

— А, тот бурятик смазливый, которого ты оседлала?

— Он кореец, — поправила я.

Иваныч отмахнулся:

— Да и нехай себе кореец! — Поманил пальцем, и я автоматически наклонилась ближе. — Как ты его тогда одержала-то, скажи все-таки? А вдруг и я сумею? — Призрак захихикал. — Войду в такую же молоденькую девчонку, ух и повеселюсь же!

— Я одержала? — машинально повторила я.

— Ну не я же! А мне еще жалилась, мол, даже не знаешь, где твоя могилка! А оказалось, ее и нету, а? Вона как бывает! Свезло тебе: душа твоя погуляла-погуляла, нагулялась, да и к себе в тело вернулась. И мне повезло, что вас встретил. Меня уж и туда звали, — Иваныч как-то украдкой ткнул кривым пальцем в серое небо, — да я решил еще чуток подзадержаться. Внучок у меня шебутной, ох, шебутной, Нюрка, дочка моя, одна с ним не справляется! Вот пригляжу еще за ним малость, да и на покой пойду. Но рад за тебя, девка-черт, ожила! Давай, бывай, да дворнягу свою на привязи держи, скоро Ночь Мертвых, приберут невзначай! Бог даст, свидимся, не здесь, так там!

Опять тот же жест — точно Иваныч боялся, что его засекут сверху по поднятому пальцу, как по джипиэсу.

Я стояла посреди тротуара, мешая прохожим — кто ворчал, кто просто огибал меня с недовольной миной, — и смотрела вслед деловитому Иванычу.

Призрак из прошлого — оказывается, и моего прошлого! — за несколько минут невзначай сказал то, что должен был сказать и не сказал за несколько месяцев кое-кто живой…