Было два отличительных, но таких подобных звука, которые Эмма боялась слышать во время работы. Один из них — стук каблуков Реджины Миллс, а другой — треск трости мистера Голда. И один из этих звуков доносился до офиса шерифа. Эмма была убеждена, что они оставили свои разногласия, чтобы гарантировать, что один из них сорвет рабочий день Эммы своими нелепыми делами.

Сегодня была очередь мистера Голда. Эмма подняла голову, когда мужчина вошел в главный офис и повернулся, чтобы убедиться, что Эмма в своем кабинете. В одной руке он держал папку, а другой опирался на трость.

Эмма стучала в белую дверь с цифрой 108 на Миффлин-Стрит, при этом выглядывая черный Мерседес за углом дома, чтобы убедиться, что Реджина была дома.

Дверь открылась, и на пороге показалась бывший мэр в красном платье, поверх которого был надет серый пиджак. На ногах, как обычно, красовались туфли на высоких каблуках. Эмма часто задавалась вопросом, одевалась ли Реджина как-то иначе. Девушка не помнит, видела ли ее в чем-то помимо классических костюмов.

— Откуда мы можем знать, не уловка ли это?? — начала распрашивать Мэри Маргарет, делая чай всем находящимся в ее маленькой квартирке.

— Что еще за уловка? — спросил Дэвид свою жену, облокотившись на стенку.

— Реджина всегда на три шага впереди нас! — заметила Мэри Маргарет, задумчиво смотря на чашку, которую держала в руках.

— Я перечитала этот контракт три раза, как и Эдит из Марлоувз бухгалтерии, — сказала старшая Лукас, держа папку, — мы не заметили ничего подозрительного.

— Может, это уловка, чтобы заставить Генри видеть ее? Возможно, она блефует? — предположила Руби.

— Это опасный блеф, ведь я могу просто подписать контракт, и вся ее власть развеется, — указала Эмма, пожимая плечами.

— Ты говорила с ней, — сказала Мэри Маргарет, — как она себя чувствовала?

— Я не знаю, — вздыхая, призналась Эмма, — Реджина пыталась сделать вид, будто это ее не беспокоит, но она была немного расстроена. Я не знаю, правда. Мне кажется, она действительно верит в то, что так будет лучше для Генри.

— Здесь мелким шрифтом указан один очень интересный пункт, — сказала Бабушка, открыв папку в поисках нужного параграфа, — там четко указано, что Реджина не хочет никакой формальной договоренности относительно встреч с Генри.

Эмма направлялась в магазин Голда, и глубоко вздохнула, открывая дверь внутрь. В магазине не было покупателей и Эмма, пользуясь моментом, начала рассматривать вещицы, которые накопил ростовщик, и задавалась вопросом, кому всё это принадлежало до Голда.

Пытаться сохранить секреты от Генри невозможно. Особенно, когда вы этот секрет доверили сказочным персонажам. Однако, Генри так был поглощен операцией Кобра, что у Эммы и Мэри-Маргарет было достаточно времени, чтобы организовать сюрприз на день рождения Генри в закусочной у Бабушки.

Утром, в день рождения Генри, Прекрасные вручили ему поздравительные открытки и подарки, а затем отправили в школу, обещая, что Мэри-Маргарет приготовит ему специальное тушеное мясо на вечер. Генри ненавидел тушеное мясо, но с благодарностью улыбнулся. Затем помахал им и направился к школьному автобусу.

Эмма провела большую часть дня, готовясь к супер-геройской вечеринке "у Бабушки" с Руби и Дэвидом. У Генри по-прежнему было мало друзей, поэтому организаторы праздника решили пригласить весь город.

Два часа спустя закусочная гудела от веселья, а маски супер-героев пользовались бешеной популярностью. Эмма отошла на несколько шагов от веселящейся толпы, чтобы перехватить Бабушку, которая была в роли Железного человека, но в нее неожиданно врезался Человек-Паук.

— О, прошу прощения!

— Прости, Эмма! — Спайдермэн ответил ей женским голосом.

— Белль? — уточнила Эмма.

Белль сняла свою маску. Обе женщины рассмеялись.

— Эти маски удивительны!

— О, да. Я была Халком, но потом Дэвид отобрал ее у меня, чтобы напугать Мэри-Маргарет. Голд здесь? — поинтересовалась Эмма.

Белль покачала головой:

— Нет, он работает.

— Не слишком ли поздно для работы?

Белль пожала плечами.

— Там какие-то дела с Реджиной, — вздохнула Белль, — кстати, она здесь?

— Пока нет, но я надеюсь, что она придёт, хотя бы ради Генри…

Белль поморщилась.

— Ты думаешь, она не придет? — от зоркого взгляда Эммы не ускользнуло выражение лица темноволосой.

Брюнетка печально покачал головой.

— Я… я не должна ничего говорить…

Эмма потащила женщину за стойку, в сторону кухни.

— Скажи мне, — тихо, но настойчиво попросила она.

— Я действительно ничего не знаю, — возразила Белль.

— Это не так, я же вижу. Просто скажи мне, ладно?

Белль посмотрела на шеф-повара, а затем потащила Эмму к пожарному выходу.

— Ты никому не расскажешь?

— Я обещаю, — кивнула Эмма.

— Реджина приходила к Румпелю пару недель назад и что-то кричала о ее счастливом конце. Они думали, что там кроме них никого не было. Так что я зашла обратно в магазинчик, чтобы никто меня не заметил, и увидела, как она пускала в него файерболы. Реджина говорила, что Румпель должен ей, и что он снова разрушил ее жизнь. — Белль посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает, — больше я ничего не расслышала, поскольку они очень громко кричали и разобрать что-то было просто невозможно. Затем я узнала, что Реджина решила отказаться от Генри. Я была в шоке, ведь все видели и знали, как она его сильно любит… — она на миг осеклась, но моментально исправилась, — то есть любила.

Девушка глубоко вздохнула, пытаясь сосредоточиться, и продолжила:

— С тех пор Румпель явно скрытничает, а я знаю, что что-то не так. Поэтому ночью я пробралась в магазин и увидела, как он варил зелье. Я поняла это, поскольку в воздухе витал специфический запах, который я ни с чем не спутаю. Я решила посмотреть в его книгу заклинаний и увидела там закладку. На странице был рецепт зелья памяти, и он выглядел очень сложным. Я подумала о том, что Румпель пытается помочь кому-то забыть очень близкого и дорогого человека.

— Реджина выпила зелье, чтобы забыть о Генри? — тут же предположила Эмма.

— Я не думаю, что все так просто, — пыталась объяснить Бель, — зелье не заставит тебя полностью забыть о человеке, оно просто притупит чувства. И Румпель сделал много такого зелья.

Эмма потрясённо смотрела на Бель.

— Я так сожалею, Эмма, — прошептала Белль, — как я и сказала… Я ничего не знаю наверняка. Это всего лишь мое предположение.

— Спасибо, — только и сказала блондинка, тут же ринувшись по аллее в сторону машины.

Она быстро завела двигатель, и помчалась к дому Реджины. На дорогу ушло в два раза меньше времени, чем обычно, потому что Эмма умудрилась совсем забыть об осторожности и нарушить все правила дорожного движения. Блондинка припарковала автомобиль недалеко от дома с номером 108. Прежде чем постучать в дверь, Эмма проверила, на месте ли Мерседес хозяйки.

Когда на стук никто не отозвался, девушка закричала:

— Реджина! Я знаю, что ты дома. Открой дверь!

Эмма потянула за ручку и удивилась, когда дверь открылась. Блондинка зашла внутрь и продолжала звать женщину:

— Реджинааа!

Темноволосая появилась из кухни:

— Тсс!

— Не смей одергивать меня! — кричала на нее Эмма. Она хотела высказать Реджине все, но заметила флакон серебристой жидкости и указала на него, — что это?

Эмма все еще сидела на полу, когда Реджина поднималась вверх по лестнице. Она смотрела с открытым ртом на брюнетку, пока та не скрылась из виду, а затем, покачав головой, вскочила на ноги и последовала за Реджиной.

Прихожая наверху была темной, но лучик тусклого света освещал ее из двери спальни Генри, которая была слегка приоткрыта. Эмма подошла к комнате и ахнула от шока. Спальня Генри не была больше его спальней. Весь декор был изменен на пастельно-розовый и желтый оттенки. В центре комнаты стояла белая кроватка, а рядом с окном стояло кресло-качалка, в которой сидела Реджина, убаюкивая малышку. Вдоль стены висели красивые деревянные инициалы «ГМ».

— Я не помню, чтобы приглашала Вас, — тихо, но в тоже время язвительно заявила Реджина, качая ребенка.

— Ты… Ты… как у тебя появился ребенок? — запиналась Эмма.

— Ну, у меня не было дружка-преступника, который смог бы мне помочь, так что мне пришлось пойти другим путем, — на вздохе произнесла Реджина, вынимая соску изо рта дочери.

— Ты ее удочерила? — Эмма все еще не могла отойти от шока.

— Очень проницательно, — прошептала Реджина, а затем обратилась к малышке, — ну разве она не умный Шериф?

— Когда?

— Фактически это произошло сегодня, — улыбаясь, сказала Реджина.

— Ты усыновила ребенка в день рождения Генри? — резко и с вызовом спросила Эмма.

Реджина посмотрела на нее.

— Вы или говорите потише, или я Вас сейчас выставлю на улицу. Вы ее итак разбудили, — прошипела женщина, а затем снова улыбнулась малышке, — она разбудила тебя, Грейс? Грубая Эмма разбудила тебя своими криками?

Эмма сидела на верхней ступеньке лестничной площадки дома, в котором она жила с родителями. Девушка услышала звук открывающейся двери, но даже не обернулась. За спиной кто-то вздохнул и, почти бесшумно подойдя, присел рядом. Это была Мэри Маргарет, замотавшаяся в одеяло.

— Три часа ночи, а ты все здесь. Хочешь поговорить?

Сдавленный шепот разбудил Эмму на следующее утро. Она не слышала ничего такого особенного в разговоре, но чувствовала витавшее в воздухе напряжение.

Пытаясь повернуться, она поняла, что спала на маленьком диване, накрытая одеялом. Эмма попыталась вспомнить, почему она на этом диване, и вспомнила о прошлой ночи, точнее, об утре.

Она встала, оглядываясь вокруг. Дверь в ванную была закрыта, но Эмма четко слышала шепот изнутри. Она вздохнула, закатив глаза, прежде чем поднялась и постучала в дверь.

— Я слышу вас, так что вы могли бы просто выйти оттуда и сказать мне все.

Дверь открылась и оттуда неохотно вышла Мэри-Маргарет в сопровождении разъярённого Дэвида.

Дэвид повернулся к Мэри-Маргарет

— Все, что я хочу сказать, это…

Эмма махнула рукой:

— Подождите, почему у меня такое чувство, что мне придётся участвовать в этом разговоре? Но я не в состоянии это сделать, пока не выпью кофе.

Она взяла кружку, и налила себе кофе, затем подняла ее вверх, как бы чокаясь с родителями. Эмма глянула на часы — было уже почти десять утра.

— Генри!

— Он на уроке верховой езды, — успокоила ее Мэри-Маргарет — мы подумали, что тебе следует отдохнуть.

Эмма удивилась, что проспала до завтрака.

— Спасибо! Так что вы там говорили? — пробормотала Эмма, глядя на Дэвида

— Эмма, — начал умолять Дэвид, — я думаю, что ты согласна со мной, что нам надо спасти этого ребенка от Реджины

Эмма моргнула, сделала глоток палящего горящего кофе и, услышав Дэвида, тут же обратно выплюнула его в кружку.

— Я скажу это, всего один раз, — медленно говорила она, — я собираюсь сказать нормальным и четким языком, просто для того, чтобы убедиться, что не будет никаких недоразумений после этого. Вы готовы?

Дэвид кивнул, осознавая, что это от Снежки Эмма унаследовала такую неуравновешенность.

— Никто, я имею в виду, что вообще никто, не будет ничего делать с этим ребенком. Избавляться, спасать, похищать, помещать его в волшебный шкаф… НИЧЕГО. Это ребенок Реджины, и мы должны уважать ее выбор.

Дэвид попытался начать спор, но Эмма заставила его тут же замолчать, и продолжила дальше.

— Это дитя — невинная малышка, которая нуждается в материнской любви. И Реджина сможет ее дать. Мы не будем останавливать ее.

Дэвид посмотрела на Эмму так, будто отчаянно пытался что-то сказать, будто отчаянно хотел спорить с ней, но упорно продолжал молчать.

— Скоро ли заседание совета? — решила перевести тему Эмма

— Да, через пару часов. Но сперва, я думаю, тебе следует поговорить с Генри, — ответила ей Мэри-Маргарет.

Эмма почувствовала, как ее сердце начало выскакивать из груди.

— Я заберу его из конюшни после уроков, — сказала Эмма, глядя на часы, — пойду-ка я одеваться!

Эмма поставила кружку в раковину и поспешила наверх, в свою комнату.

Дэвид повернулся к Мэри-Маргарет, чтобы заговорить.

— Дэвид..! — предупредила его жена

— Я просто не понимаю, Снежка! С каких это пор вы на стороне Реджины?

— Мы не на ее стороне, — указала ему Мэри-Маргарет, — Мы просто не хотим больше никаких проблем.

— Но кто знает, откуда этот ребенок?

— Бостонская система усыновления. Я разговаривала сегодня утром с Голдом. Он подтвердил, что Реджина законно удочерила Грейс.

— Снег…, - начал Дэвид, но взгляд Мэри-Маргарет заставил его замолчать.

— Прекрасный, — начала она, — Я знаю, что у тебя есть сомнения по этому поводу, но, пожалуйста, доверься мне. Я знаю Реджину лучше, чем кто-либо, и если она счастлива, значит мы все в безопасности. Если ты придёшь к ней, размахивая своим мечом, и попытаешься отобрать ребенка…тогда…ну…она убьет тебя. Действительно убьет тебя. Это не как в Зачарованном Лесу, здесь она просто сломает тебе шею, как веточку дерева. И ради чего? Ради того, что ты не захотел ей дать шанс на счастливую жизнь с ее новой малышкой?

— Но она отобрала у нас Эмму, — утверждал Дэвид

— А мы отобрали у нее Генри. Не так, конечно, как она, но все же, — призналась Мэри-Маргарет, — но речь не о том, кто, что, кому сделал и когда. А речь идет о здесь и сейчас, и как мы все вместе проживем в этом городе. Сторибрук меньше, чем Зачарованный Лес. Мы будем присутствовать в жизни друг друга, нравится нам это или нет. Так что мы можем и дальше продолжать воевать или можем попытаться придти к миру.

Мэри-Маргарет подошла к Дэвиду и прикоснулась ладонью к его лицу.

— Я хочу мира. Впервые за долгое время Реджина не пытается убить меня, — Мэри-Маргарет замолчала, обдумывая этот факт, — и это начало.

Дэвид улыбнулся на оптимизм своей жены

— Я просто хочу…сделать все правильно. Для каждого, — сказал Дэвид.

— Отлично. И это касается и Реджины тоже, — указала ему Мэри-Маргарет, — когда город узнает о том, что у нее новый малыш….Я не знаю, какой будет реакция. Но они будут смотреть на нас, как на управленцев. И мы должны выступить, как одна команда.

Дэвид кивнул

— Мы поднимем эту тему на совете, чтобы люди распространили эту новость.

— Хорошо, кивнула Мэри-Маргарет, — но только тогда, когда узнаем, что Эмма поговорила с Генри.

— Она не… — сказал Дэвид своей жене, — пошли отсюда.

— Нет, стой — ответила Мэри Маргарет, — когда у тебя на руках ребенок, требуется больше времени, чтобы открыть дверь. Подождем еще чуть-чуть.

Эмма сидела в машине, наблюдая, с каким счастливым выражением лица бежал к ней Генри. Его волосы и лицо были грязными, поэтому казалось, что он провел больше времени, играясь в грязи, чем катаясь на лошади.

Мальчик сел в машину и улыбнулся.

Один из кабинетов в мэрии был сделан под конференц-зал. Вместо одного большого стола и стульев, стоящих перед ним, во время правления Реджины как мэра, теперь было много столов, выдвинутых в большой круг. Вокруг стола сидели Мэри-Маргарет и Дэвид, как полу-назначенные руководители, старшая Лукас, Руби, затем следовали Лерой, Марко, а затем Арчи, как нынешний мэр Сторибрука. Было еще три стула вокруг стола: один был зарезервирован для Реджины, другой для Эммы, а третий стул для любого посетителя.

Все уже сидели, когда Эмма вошла в кабинет.

— Простите, — принеся свои извинения, Эмма села на свое назначенное место за столом.

Мэри-Маргарет улыбнулась Эмме, когда та начала говорить

— Спасибо всем, что пришли. Во-первых у нас потрясающие новости. Реджина удочерила ребенка, пятимесячную малышку по имени Грейс. Я знаю, что для некоторых это может быть шоком, но я попрошу сейчас вас отложить все разногласия и… — она посмотрела вокруг стола, — почему никто не удивлен?

— Я в шоке! — заявила Руби.

Мэри-Маргарет махнула рукой.

— Почему никто кроме Руби, не выглядит шокированным? Что происходит?

Эмма посмотрела вокруг стола и заметила, что все пытаются избежать взгляда Мэри-Маргарет, делая вид, что разглядывают комнату или делают ненужные заметки в блокноте

— Арчи? — посмотрела с поднятой бровью Мэри-Маргарет на мужчину — что ты об этом знаешь?

— Конфиденциальность между врачом и пациентом, — пожал виновато плечами Арчи.

— Я не прошу нарушать тебя врачебные тайны, — произнесла Мэри-Маргарет, — я спрашиваю у тебя, знаешь ли ты о ребенке?

— Да, знаю, — Арчи попытался казаться уверенным в себе, но у него это не получилось

— До или после того, как малышка появилась в городе? — встряла в разговор Эмма

— До! — Арчи опустил голову

— О, Боже!! — выкрикнула Эмма, — это ты предложил ей удочерить, не так ли?

Арчи выглядел растерянным и шокированным, и протянул руки, защищаясь от блондинки, но это только подтверждало ее предположение

— Ты сделал это!

— Нет, — спокойно ответил Арчи, — я просто предположил, что она еще может найти свой счастливый конец, и тогда она удочерила малышку.

Марко отчаянно хотел разрядить обстановку с целью помочь своему другу и произнес:

— Она действительно очень красивая!

Все вокруг стола обратился к плотнику, и он сразу же понял, что сказал лишнее.

— Ты видел ребенка? — воскликнула Руби

— Да, я сделал ей кроватку, — пробормотал Марко, глядя в блокнот

— Мне тогда, наверное, тоже стоит сказать, — пробормотал Лерой, — я вроде бы…как украшал ее комнату…на прошлой неделе

— Ты делал что? — закричал Дэвид, — почему ты ничего не сказал?

— Я думал, что вы все знаете, — утверждал Лерой

— Ты работал на Злую Королеву? — удивленно смотрела Бабушка на Лероя

— Она заплатила мне неплохие деньги, а еще испекла мне пирог, — пожал плечами Лерой

— Мне она сделала вишневый пирог, — кивнул Марко

— А мне лимонный, у него еще такое шикарное французское название, — обратился Лерой к старику

— Tarte au Citron[1], - ответила старшая Лукас, — она снабжает ими закусочную.

— Она делает лимонный пирог? — обратилась Руби к Бабушке.

— Ты когда-нибудь видела, чтобы я пекла лимонный пирог? — спросила Бабушка.

— Ты знала о ребенке? — спросил Руби Бабушку.

— Она могла упомянуть о ребенке пару дней назад, — тихо призналась Бабушка.

И все в комнате начали орать друг на друга, поскольку тайна оказалась вовсе не тайной, да и ко всему прочему, все выполняли грязную работу для Реджины. Чтобы прекратить балаган, Мэри-Маргарет поднялась из-за стола и, поместив два пальца в рот, издала громкий свист. Все тут же успокоились и посмотрели на нее.

Она с благодарностью кивнула.

— Так, — она покачала головой от удивления, — кажется, что почти все знают о ребенке.

Руби посмотрела на Мэри-Маргарет, и та кивнула

— Все, кроме Руби. Так… полагаю, что всем есть что сказать, но Дэвид и я, мы поддерживаем Реджину и ее новую семью. И мы хотим, чтобы то, что я только что сказала, было сказано каждому, кто еще не знает, что у Реджины есть ребенок.

Мэри-Маргарет села, откинулась на спинку стула, после этого заговорил Дэвид:

— Главное, чтобы никто не создавал ей проблем. Я знаю, что есть люди, которые все еще таят на нее обиду, но, для безопасности города, мы все должны… быть почтительными. Можете ли вы гарантировать, что об этом разговоре узнает весь город?

Все кивнули, и Дэвид с облегчением вздохнул:

— Отлично! Но у нас есть еще дела, — посмотрел Дэвид на повестку дня, что лежала перед ним, — Лерой, что там по поводу жилья?

— Как вы знаете, после падения проклятия, многие люди хотят изменить место жительства. Дело в том, что Сторибрук удивительно сделан — в нем нет пустых домов… И сейчас многие люди переезжают, некоторые создают семьи, из-за этого у нас может быть жилищный кризис, если мы что-то не предпримем. И быстро! — утверждал Лерой.

— Я согласен, нам следует начинать строительство, — ответил Дэвид

Лерой кивнул и щелкнул на кнопку дистанционного управления. На экране появилась карта Сторибрука. Лерой встал, подошел к экрану и указал на несколько областей зеленого цвета.

— Гномы несколько раз обошли город, и мы считаем, что как раз эти три области являются пригодными для строительства. Поэтому мы предполагаем построить здесь пару домов. — указал он, — и пару небольших домов еще вот здесь, — показал он уже на другой участок.

— Это поднимает целый ряд других вопросов, — отметила Мэри-Маргарет, — в Сторибруке все больше народу, но никто не может выйти за городскую черту, — так что, нам надо построить больше домов. Возможно, еще одну школу. И нам требуются доктора, стоматологи, акушерки.

Дэвид накрыл своей рукой руку своей паникующей жены и прокомментировал:

— Это, действительно, интересно, но мы должны сосредоточиться сначала на проблеме домов, а затем можем рассмотреть и то, что сказала ты. Лес вокруг Сторибрука огромен, и пройдут годы, прежде чем в городе поменяется инфраструктура. И мы все еще ищем путь домой.

Эмма удивленно посмотрела:

— Вы? Я предполагала, что вы решили остаться здесь?

Дэвид посмотрел на Эмму, кивая.

— Мы решили остаться, но мы все еще ищем портал для тех, кто хочет вернуться в старый мир. В идеале, мы хотели бы найти или создать портал, который осуществлял бы переход туда и обратно.

Эмма кивнула нахмурившись.

— Я поняла, — прошептала она, уставившись в свой блокнот. Она видела, как Лерой продолжал говорить о строительстве нового жилья, но она все пропускала мимо ушей. Эмма почувствовала одиночество, которое цепко ухватилось за нее. Семья, которую она нашла, медленно отдалялась.

Мистер Голд стоял в гостиной Реджины, опираясь на трость. Он был в сшитых на заказ костюме и пальто. Голд немного растерянно смотрел на детское кресло.

Дэвид возвращался через парк, проведя последние два часа с Лероем и остальными гномами, обсуждая новые строительные планы. Дэвид был уже практически у выхода из парка, когда увидел припаркованный на обочине мерседес Реджины, а сама брюнетка стояла позади автомобиля с Грейс на руках, думая о том, как вытащить коляску с машины.

Дэвид не задумываясь подошел к ней и, улыбаясь, поприветствовал Реджину.

— Позволь помочь тебе?

Реджина посмотрела на него с подозрением, когда он полез в машину, вынимая коляску и ставя ее на тротуар. Темноволосая сдерживала улыбку, когда смотрела, как Дэвид изо всех сил пытается раскрыть коляску.

— Эмма? Милая? — обеспокоенно звала Мэри Маргарет блондинку, положив руку на ее плечо.

Эмма вытащила голову из-под одеяла.

— Я плохо себя чувствую, — пробормотала Эмма.

Мэри-Маргарет посмотрела на Генри, который стоял в дверях спальни. После того, как Эмма отвезла Генри домой, она сделала ему бутерброд, сказав о том, что он может играть в видеоигры столько, сколько ему захочется, а сама поднялась по лестнице и легла на кровать полностью одетая, даже не разуваясь.

Генри подождал несколько часов, прежде, чем позвонил Мэри Маргарет и попросил ее придти домой и проверить, все ли в порядке с Эммой. А сейчас он стоял в проходе, растерянно глядя на Мэри-Маргарет.

— Генри, — сказала Мэри-Маргарет, — не мог бы ты пойти к Бабушке, заказать себе горячего шоколада и что-либо поесть?

Генри кивнул, оставляя женщин наедине. Когда Мэри-Маргарет услышала хлопок двери, она посмотрела на одеяло, в которое завернулась ее дочь. Она присела на кровать

— Я никуда не уйду, пока ты не скажешь мне, что произошло, — сказала Мэри-Маргарет

— Я просто столкнулась с …, - Эмму было плохо слышно под одеялом, -..некоторыми…вещами. мне надо побыть одной!

— Это по поводу того, что Дэвид сказал о портале? — спросила Мэри-Маргарет. Она видела страдания Эммы по этому поводу, — просто это настолько маловероятно, что мы найдем его.

Эмма молчала и Мэри-Маргарет предприняла вторую попытку.

— Это из-за Реджины?

— Нет, — быстро ответила Эмма. Слишком быстро, чтобы удивить этим Мэри-Маргарет

— Все кажутся очень понимающими, ты так не думаешь? — Мэри-Маргарет пыталась призвать дочь к разговору, — похоже, что мы последними узнали о ребенке, — она улыбнулась.

— Хотя малышка очень милая, — добавила Мэри-Маргарет.

— Ты видела ребенка? — выглянула из-под одеяла Эмма.

— Да, мы с отцом сегодня утром вручили ей открытку, — кивнула Мэри-Маргарет.

— Открытку? — недоверчиво, Эмма посмотрела на свою маму.

— Да, она была милая. Там были кролики, и цветы и…

— Ты подарила своему смертельному врагу открытку? — прервала ее в недоумении Эмма.

— Она мне не смертельный враг, — утверждала Мэри-Маргарет.

— Тогда почему я провела три месяца из пяти, пытаясь убедить людей не вешать ее или не забрасывать камнями? — воскликнула Эмма, — почему все пытались действовать так, будто она дьявол, убеждая меня держать подальше от нее Генри? А сейчас вы все внезапно делаете кроватки для ее ребенка, украшаете комнату и дарите эти чертовы открытки? Разве я не получила уведомления?

— Эмма, — спокойно умоляла Мэри-Маргарет

— Нет, я не получила. я…я провела так много времени, — сердито говорила Эмма, — так много времени, убеждая всех оставить ее в покое, я патрулировала ее чертов дом в течение первых двух месяцев после падения проклятия из-за этих всех угроз. Все говорили о том, что я сошла с ума, оставляя Генри с ней, и я сделала то, что вы мне сказали. Я отняла его. Я не знаю, зачем я послушала вас, я знала, что это было неправильно… и посмотри….он лишился своей матери.

— У него есть ты, — ответила Мэри-Маргарет.

— Я не его мама, — кричала Эмма, — Я всего лишь тело, я родила его, на этом все. Я не настоящая его мама. Я не имею ни малейшего понятия о том, как быть мамой.

— Ты отличная мама, — начала Мэри-Маргарет, но Эмма качала головой.

— Нет. скажи мне сейчас, скажи, почему все резко изменили мнение о Реджине? — спросила Эмма.

Мэри-Маргарет подняла бровь

— Я…Я не знаю, думаю, что это произошло со временем. Никто конкретно об этом не говорил, но я предполагаю, что нам просто нравится жить в мире. Реджина здесь другая, как только ее гнев утих, много людей поняли, что им здесь лучше.

— Чертовски идеально, — Эмма закатила глаза, плюхнувшись обратно на кровать и залезая под одеяло.

— Ты хочешь, чтобы я ушла? — посмотрела Мэри-Маргарет на одеяло, закусывая губу.

— Да, пожалуйста! — тихо выдохнула Эмма. Мэри-Маргарет встала с кровати и подошла к двери.

Мэри-Маргарет посмотрела на дочь

— Я сожалею Эмма. если что, я рядом! — сказала брюнетка. Ответа не последовало, и она закрыла дверь.

Эмма протянула столько, сколько она могла после звука щелчка, а затем начала плакать. Эмма сердилась на каждого, по поводу внезапного изменения мнения о Реджине. Но это была не единственная причина, почему она плакала. Она не могла сказать Мэри-Маргарет о своем страхе быть отверженной. Эмма не могла объяснить подавляющее чувство одиночества, которое душило ее. Блондинка понимала, что Мэри-Маргарет испытывает трудности в понимании с ней, потому что только такие люди как сама Эмма, брошенные и ненужные, могли понять ее. Только такие люди, как Эмма, знали, как легко упасть в депрессию…

Казалось, что прошло пару часов, на самом же деле двадцать минут. Эмма села на кровать, откидывая с себя одеяло. Чувство удушения становилось реальным, и Эмма, не могла больше терпеть, чтобы одеяло лежало на ней. Она посмотрела на раскладушку Генри около своей кровати и сглотнула. Эмма понимала, что она должна быть лучшей мамой для него. Она не хотела позволить собственным страхам и демонам препятствовать его воспитанию.

Она встала и подошла к зеркалу, глядя на свое красное, опухшее и заплаканное лицо. Опыт подсказывал ей, что было невозможно одержать верх над закоренелым страхом быть оставленной, но можно маскировать эти чувства. В этом у Эммы был опыт. Это то, что Эмма всегда могла делать очень хорошо.

Глубоко вздохнув, она посмотрела на себя, понимая, что она должна оттолкнуть эти чувства, ведь теперь у нее две работы. Быть шерифом и мамой.

Мэри-Маргарет вошла в закусочную, найдя там Генри с кружкой какао, листающего сборник рассказов за дальним столиком. Она глубоко вздохнула, подходя к нему. Генри слегка занервничал, увидев ее.

— Она в порядке? — спросил Генри.

— Я боюсь, что нет. Ей надо время и пространство, — печально покачала головой Мэри-Маргарет.

— Да, согласен, наверное… — Генри заметно погрустнел и перевел взгляд на книгу.

— Это очень трудно для Эммы, — грустно посмотрев на Генри, сказала Мэри-Маргарет.

— Она не хочет, чтобы я был ее сыном, — пробормотал Генри, — все в порядке, я понимаю.

— О, Генри! — Мэри-Маргарет тут же села рядом с парнем, обнимая его, — это не правда, она любит тебя и хочет, чтобы ты был с ней. Она просто…беспокоится, что ты будешь чувствовать себя брошенным и одиноким.

— Но я не чувствую себя так. Ну…не чувствовал, — признался Генри.

— Да, но она-то чувствует, что к этому все близится.

— Почему бы взрослым просто не поговорить? — возмутился мальчик, высвобождаясь из объятий Мэри-Маргарет, и растерянно смотрел на нее, — все стало бы намного проще, если взрослые могли бы быть честными и не утаивали бы все.

— Это правда, — печально кивнула Мэри-Маргарет, — но иногда люди лгут, чтобы защитить себя, а иногда они лгут, потому что думают, что защищают близких людей, даже если не всегда это получается.

— Я не уверена в этом, Дэвид, — вздохнула Мэри Маргарет. Она отложила книгу на колени и посмотрела на мужа, ожидая, что он прекратит играть в видеоигру.

Они наслаждались тихим и спокойным вечером в компании друг друга, в то время как Генри ночевал у друга, а Эмма была на ночной смене. Решение о том, что ночные смены необходимы, в отделе шерифа приняли относительно недавно.

Переезд не занял много времени. Во-первых, у них не было много вещей, а во-вторых, они воспользовались помощью Дэвида, Шона, Лероя и Арчи.

— Можем ли мы сейчас начать распаковывать вещи? — взволновано спросил Генри у Эммы.

Эмма повернулась, глядя усталым взглядом и на сына

— Ээ. да. некоторые из них, — произнесла блондинка, садясь в кресло, — просто помни, что я сегодня работаю в ночную смену.

Генри кивнул, начиная открывать некоторые из коробок, и ставя предметы на разные полки. К счастью, квартира была полностью обставлена мебелью, так что распаковка вещей не займет много времени.

— Ты поможешь мне? — шутил Генри, ставя книги и DVD-диски в гостиную, а тарелки и столовые приборы на кухню.

— Бригадир! — прошептала Эмма, пододвинув к себе коробку. Она вытащила пару кожаных курточек и свое одеяльце.

— Здорово, что ты сохранила его, — указал Генри на одеяльце в руках Эммы.

Эмма кивнула, положила курточки и одеяльце на колени и полезла за остальными вещами в коробку. Вынув оттуда CD диски, Эмма взглянула на Генри.

— Малыш, поставь их на полку! — попросила блондинка.

Генри, приняв компакт-диски, положил их на полку, в то время как Эмма бросила одеяльце в опустевшую коробку и толкнула ее в сторону. Затем шериф положила кожаные куртки на стул, и открыла другую коробку.

— Это коробка с твоими школьными принадлежностями?

— Нет! Я уже распаковал коробку с этим добром, — ответил Генри.

Эмма достала блокнот, внутри которого были ручки, ножницы, линейка. Открыв блокнот, блондинка увидела много разных записок, и вырезок из книги. Прочитав некоторые из записок, Эмма поинтересовалась

— Генри, что это такое?

— О, это для мамы…для Реджины! — быстро ответил Генри, улыбаясь.

— О, — Эмма прочитала еще одну записку, — но что именно это?

— Это для баночки времени, которую я ей дал. Я пишу ей эти записки, чтобы она не забывала о прекрасном времени, которое мы провели вместе, — ответил Генри, усаживаясь на колени перед Эммой.

— Генри..! — печально произнесла Эмма

— Нет, все в порядке, — ответил парнишка быстро, — ей понравилась эта идея. Я уже отдал ей пару записок, и она сказала, что положила их в банку.

— О, понятно! — произнесла Эмма, чувствую давление у себя в груди.

Генри забрал блокнот, собрал все свои записки и отнес к себе в комнату.

— Она сказала, что все мои вещи в гараже, — говорил Генри блондинке, — можем ли мы как-то съездить и забрать? Я хочу поместить их у себя в комнате.

— Да, конечно! Я поговорю с ней об этом, когда увижу, — кивнула Эмма.

— Круто! — взволновано сказал Генри.

Когда Генри ушел, Эмма выдохнула и наклонилась вперед и положила голову между коленями, контролируя свое дыхание. Она пыталась найти в себе силы скрыть все чувства, чтобы они не взяли вверх над ней. Эмма пыталась быть сильной для Генри.

Стук в дверь оторвал ее от мыслей. Эмма быстро встала, посмотрела на себя в зеркало перед тем, как открыть дверь.

— Реджина? — произнесла растерянно Эмма, увидев брюнетку, которая стояла с судком, покрытым фольгой.

— Мисс Свон, — Реджина улыбнулась, глядя на Эмму, — я могу войти?

— О, да, конечно! — сказала Эмма, жестом приглашая Реджину войти.

Реджина оглянула квартиру, прежде чем обратила свой взгляд на Эмму

— Я не задержу Вас, тем более Вы сейчас распаковываете вещи, так что я просто хотела отдать вам это, — Реджина протянула блюдо Эмме.

— Это печеная курица, я так же добавила еще и инструкцию к ней, — указала брюнетка на желтую записку, лежащую поверх фольги, — это сэкономит время, если у Вас есть планы на вечер. Я подумала, что вам с Генри не мешало бы поесть, после переезда.

— Спасибо, — улыбаясь, сказала Эмма.

— Я видела, как твой автомобиль патрулировал много раз за последние ночи, — прокомментировала Реджина, — какие-то проблемы?

— Нет, — покачала головой Эмма и пошла в сторону холодильника, чтобы поставить блюдо, — мы просто теперь патрулируем целый день!

— В Сторибруке? Это так необходимо? — смеялась Реджина.

— Я полагаю, что да, — серьезно заявила Эмма.

— Ты у нас Шериф! — пожала плечами Реджина.

— Ты следишь за мной? — нахмурившись, спросила Эмма.

— Нет, дорогая, у меня просто ребенок, которого надо кормить в течении ночи, так что тут трудно было не заметить автомобиль, который бесконечно ездил мимо моих соседей, — улыбнулась Реджина.

— Миффлин Стрит входит в список улиц, которые я патрулирую, — пожала плечами Эмма.

— Да, все в порядке, — ответила Реджина, разглядывая полку с компакт-дисками, — как ни странно, но я чувствую себя в безопасности.

Эмма прикусила внутреннюю часть щеки, так как не могла понять, насмехается над ней Реджина или пытается вести светскую беседу.

— А где Грейс? — решила сменить тему Эмма, чтобы выяснить настроение Реджины.

— С Кэтрин! — ответила Реджина, закатывая глаза при виде кожаных курточек на стульчике, — она давно хотела провести время с Грейс, так что я. не у дел.

— Так, ты думала что придёшь сюда и…, - сложив руки на груди, произнесла Эмма.

— Я думала, что вы оцените еду, — нахмурилась Реджина, расстроившись оборонительной позицией Эммы, — если хочешь, то я могу уйти!

Эмма покачала головой, прежде протерла лицо руками.

— Нет, нет, все в порядке, я просто устала. Долгий день и еще этот переезд.

— О да, это должно быть утомительно, — по-доброму съязвила Реджина, так как видела всего пару коробок. Брюнетка всматривалась в лицо Эммы, пытаясь прочесть все мысли блондинки.

— Эмма, у тебя все в порядке? — тихо спросил Реджина, — ты выглядишь..

— Я в порядке, — быстро ответила Эмма, — ты… ты лучше сходи в комнату Генри, он очень взволнован.

Реджина продолжала смотреть на Эмму, а затем кивнула

— Да, конечно, — сказала Реджина.

Эмма с трудом сглотнула, а затем жестом показала Реджине следовать за ней.

Генри так взволнованно ходил по своей спальне, будто у него до этого никогда не было своей комнаты. Реджина подумала, что Генри пытается восстановить в памяти все те десять лет, что жил с ней и еще год с Эммой, который составлял десятую часть его жизни, что было совсем не мало. При всей суматохе в его жизни не было ничего необычного, чтобы он предпочел забыть в прошлом.

Реджина улыбнулась, думая о том, куда Генри повесил бы все свои плакаты и положил вещи. Эмма провела ее в комнату, а сама осталась за ее пределами, хотя Реджина предполагала, что она зайдет вместе с ней.

— Генри, — спокойно сказала Реджина, — с Эммой все в порядке?

Генри нахмурился, и Реджина не могла понять, было ли это оттого, что Генри сам задавался этим вопросом или оттого, что не ожидал такого вопроса от Реджины.

— Она грустная, — просто ответил парень.

— О, — Реджина кивнула, явна не ожидая от него ответа, — ты не знаешь, почему?

— Не совсем, — пожал плечами Генри, — она сейчас очень много работает, но и раньше была такая же. Мэри-Маргарет говорит, что она часто грустит.

— Я вижу, — случайно сказала Реджина, воспользовавшись магией, чтобы проверить, не было ли Эммы в коридоре, — я надеюсь, что ты ведешь себя хорошо?

Генри кивнул.

— Да. Она пытается скрыть от меня, но я видел пару раз, как она плакала и все такое.

Реджина напряглась, так как плачущая Эмма ее тоже касалась, но она не стала больше расспрашивать обо всем Генри, чтобы не волновать его.

— Ну, — улыбнулась Реджина, — я уверена, что в ближайшее время Эмма станет лучше.

Генри кивнул, хотя он явно в это не поверил.

— Я могу снова называть тебя мамой?

Улыбка исчезла с лица Регины.

— Э-э, Генри… — колебалась брюнетка.

— Это просто, — продолжил Генри, — странно называть тебя Реджиной. Это так же странно, как если бы я попросил называть меня …осликом

— Ты сравниваешь мое имя с осликом? — засмеялась Реджина.

Генри улыбнулся, дразня.

— Нет, я просто говорю, что это странно для меня — называть тебя как-то по-другому.

— Я понимаю, но если ты начнешь снова называть меня мамой, то может возникнуть путаница или ты кого-то расстроишь… — кивнула Реджина.

— Кого бы это я расстроил? — нахмурился Генри.

Реджина колебалась, поскольку это было нелегко, и она действительно не знала правильного ответа. Ведь не существует протокола, которому можно было бы следовать в таких ситуациях.

Генри вдруг понимающе кивнул и быстро выбежал из комнаты. Реджина последовала за ним, но не успела его остановить, прежде чем Генри крикнул.

— Эмма, ты не возражаешь, если я буду называть маму — мамой?

Эмма убиралась на кухне, как повернулась к Генри и нерешительно улыбнулась

— Конечно, малыш..

— Видишь? — улыбаясь, сказал Генри Реджине.

— Мисс Свон, — Реджина посмотрел на Эмму, пытаясь объяснить ситуацию, ведь она понимала, что расстроила блондинку. Но не успела ничего сказать что-либо, как раздался стук в дверь, и Генри побежал открывать. Эмма посмотрела на Реджину с обидой и растерянностью. Но, когда Реджина попыталась подойти ближе к Эмме, на кухню зашли Дэвид с Мэри-Маргарет.

Дэвид был первым, кто увидел Реджину и улыбнулся ей.

— О, хорошо, у нас есть кое-какие новости, и мы рады, что вы все здесь, чтобы услышать это, — произнес счастливо Дэвид.

Реджина на пару с Эммой взглянули на Дэвида, а затем вежливо улыбнулись.

— Дэвид и я, хотим сказать, что мы ждем, — осторожно начала говорить Мэри-Маргарет, улыбаясь во все тридцать два зуба.

Эмма облокотилась на стойку, даря фальшивую улыбку Мэри-Маргарет.

— Ну, продолжайте уже, — сказала Эмма с блеском в глазах, чем напугала Реджину.

— Мы ждем ребенка! — громко объявил Дэвид.

Эмма, Реджина и Генри ошеломленно молчали.

Реджина посмотрела в пустой взгляд Эммы, поняла, что должна спасти ситуацию и произнесла

— Это замечательная новость, — улыбнулась Реджина, — мои поздравления, Снежка.

Мэри Маргарет застенчиво улыбнулась. Реджина обняла сначала ее, потом Дэвида. Генри восторженно бегал вокруг взрослых.

— У тебя будет мальчик или девочка? — спрашивал Генри.

— Мы пока еще не знаем, — улыбнулась Мэри-Маргарет.

— Это действительно отличная новость, ребята, — сказала Эмма. Она отошла от стойки и заключила в объятия своих родителей, — ничего себе, вы действительно меня поразили. Как долго вы держали это в секрете?

Дэвид рассмеялся.

— Мы только недавно сами узнали, так что это было в секрете недолго.

— Ааа, — протянул Генри, а Реджина мягко похлопала его по плечу.

— Вот это хорошая новость, — улыбнулась лучезарно Эмма.

— Мы направлялись к бабушке, чтобы рассказать всем, — сказала Мэри-Маргарет, — но сначала мы хотели рассказать вам.

— Хотите пойти с нами в закусочную? Пообедаем все вместе, — Дэвид предложил Эмме.

Эмма покачала головой.

— Я бы с удовольствием, но мне еще надо распаковать пару коробок, а затем поспать перед ночной сменой.

— А могу ли я пойти? — счастливо спросил Генри.

— Конечно, приятель, — улыбнулся Дэвид, — а, если захватишь свои вещи, то сможешь остаться у нас на ночь.

— Отлично! — сказал Генри и побежал в свою комнату.

— Ты не против? — запоздало спросил Дэвид у Эммы.

— Конечно, почему бы нет? — мягко ответила Эмма.

— Реджина, — обратилась Мэри-Маргарет к брюнетке, — хотела бы ты присоединиться к нам?

— К сожалению, у меня еще есть дела, — улыбаясь, ответила Реджина, — в другой раз.

Реджина и Эмма остались одни в квартире.

— Ты в порядке? — обратилась Реджина к Эмме.

— Почему бы мне быть не в порядке? — сдержанно спросила Эмма и направилась на кухню, но вдруг почувствовала головокружение. Чтобы не упасть, она попыталась схватиться за кухонную стойку. Очнувшись, Эмма почувствовала, что Реджина держит ее за руку, помогая ей оставаться в вертикальном положении.

— Мне очень жаль, — прошептала Эмма, — я просто голодна… я не ела долго.

Реджина махнула, и в руке ее оказался белый пакет. Она передала его Эмме.

— Это сыр-гриль, который ты так обожаешь, — сказала Реджина, глядя на Эмму.

— Спасибо, — пробормотала блондинка, принимая пакет.

Реджина смотрел на нее.

— Я не уйду, пока не увижу, что ты откусила хотя бы кусок.

Закатив глаза, Эмма развернула бутерброд из фольги.

— Это из закусочной Бабушки?

— Возможно, — объяснила Реджина, — Я не крала с прилавка, если ты это имеешь в виду.

Эмма откусила кусочек, и Реджина радостно увидела, что щеки блондинки начали розоветь.

— Зачем ты готовишь, если можешь щелкнуть пальцами, и все будет готово? — спросила Эмма, глотая бутерброд

— На это есть две причины, — призналась Реджина, — во-первых, я люблю готовить; во-вторых, волшебство здесь действует по-другому. Каждый магический акт истощает магическую энергию, и необходимо время, чтобы восстановиться. Если бы я использовала волшебство все время, то я была бы очень слаба и вряд ли сейчас стояла перед тобой. Магию надо использовать осторожно.

— Так же было и в Зачарованном лесу? — спросила Эмме, прежде чем откусить бутерброд.

— Да, но здесь магия истощает намного быстрее. К тому же, есть некоторые ограничения, — ответила Реджина, наблюдая за тем, как Эмма жевала бутерброд, — Эмма..

— Спасибо за бутерброд, Реджина, — ответила Эмме быстро, так она знала этот тон голоса и понимала, что сейчас начнутся расспросы о ее здоровье и прочее, и Эмме снова пришлось бы лгать, — мне правда нужно распаковать вещи, а потом отдохнуть.

Реджина посмотрела на Эмму, а затем кивнула.

— Я понимаю, — сказала Реджина таким тоном, что Эмма подумала, будто Реджина все знала, — я надеюсь, что вы с Генри счастливы в вашем новом доме, — заявила Реджина, подходя к входной двери.

Как только дверь закрылась, Эмма положила сэндвич на прилавок, и, опустившись на пол, начала плакать. Она понимала, что совершила глупость, решив приехать в Сторибрук. И еще большую глупость, открыв людям свои чувства. Она понимала, что все рано или поздно закончится и что, в конце концов, ее все оставят. Она громко и безудержно плакала, понимая, что она была той, кто подарил всем счастливый конец, жертвуя при этом своим. Все уходили от нее, так же, как и всегда, и ей было суждено быть одной, как и прежде. За исключением того, что в этот раз она осталась с разбитым сердцем.

В коридоре Реджина держалась за ручку двери, прислушиваясь к приглушенному звуку плача внутри квартиры. Нахмурившись, она посмотрела на дверь, а затем отпустила ручку и ушла.

Шесть дней прошло с момента переезда Эммы и Генри. Парнишка любил квартиру и проводил много времени в гараже Реджины. Отказавшись от помощи взрослых, самостоятельно перевозил оттуда свои вещи в новую комнату. Реджина решила, что это была причина продолжать мальчишке приходить в дом, но она пока не была уверенна, было ли это хорошей идеей или же наоборот.

Он постучал в дверь ранним утром, и терпеливо ждал, пока Реджина ответит. В прошлую поездку Генри нашел велосипед и начал ездить на нем, хотя в этом не было необходимости. Ведь Сторибрук был маленьким городком.

Реджина открыла дверь с Грейс на руках.

— Доброе утро, Генри! — улыбнулась Реджина, — как я уже говорила, я была бы рада сама завезти твои вещи в вашу с Эммой квартиру.

— Нет, все в порядке, мам, — он счастливо улыбнулся, забирая у Реджины ключ от гаража.

— Как школа? — поинтересовалась брюнетка.

— Все нормально, я дополнительно занимаюсь после уроков, — пожал плечами Генри.

— О, действительно? — спросила она, в то время как Генри уже открыл гараж и зашел внутрь. Она последовала за ним. Он подошел к своим коробкам, и Реджина с Грейс на руках нажала на выключатель. Зажегся свет. У Грейс счастливо засветились глазки.

— Да, — ответил Генри, — математика, — он обернулся вокруг и вздохнул, — а еще история, также я играю в футбол и состою в шахматном клубе.

— Я впечатлена, — улыбнулась Реджина.

Генри пожал плечами.

Реджина склонила голову, посмотрев на парнишку

— Почему такой внезапный интерес к внеклассным занятиям?

— Это занимает меня, — случайно сказал Генри, но Реджина понимала, что кроется за этим интересом. Она подозревала, что или Эмма оставляла подольше в школе Генри, или он сам этого хотел. Так или иначе, Реджина думала, что Эмма все еще боролась с тем, что беспокоило ее на прошлой неделе.

— Я видела, как Эмма патрулировала прошлой ночью, — пыталась спокойно говорить Реджина, — она все еще берет ночные смены?

— Да, — вздохнул Генри, — она много работает, также она говорит, что все меняется. И даже, если сейчас спокойно после проклятия, все равно все по-другому.

— Я вижу, — сказала Реджина, хотя она не замечала никаких преступлений за последнее время, — так ты ночуешь у Мэри-Маргарет и Дэвида, когда Эмма на ночных сменах?

— Не всегда, иногда за мной присматривает Руби, — ответил Генри.

Реджина сглотнула. Она предполагала, что Руби и Эмма были близки, и что длинноногая брюнетка была частью жизни Эммы, но не понимала, почему ее это беспокоит.

— Надеюсь, что не во время полнолуния, — пробормотала Реджина.

Если даже Генри и услышал ее, то проигнорировал это, так как начал перебирать коробки. Грейс начала ерзать на руках Реджины. Она попыталась успокоить малышку, но, когда это ничему не привело, Реджина посмотрела на Генри.

— Я пойду, надо Грейс покормить. Ты сможешь запереть дверь, когда будешь уходить?

Генри посмотрел на Грейс, а затем прошептал:

— Могу ли я покормить ее?

Генри никогда не проявлял особого интереса к Грейс, никогда не просил взять ее на руки или просто поиграть с ней. Реджина не знала, была ли это какая-то скрытая ревность, что Генри воспримет это как замену ему или что Реджина не хотела, чтобы Генри находился рядом с ребенком.

Реджина знала, что это была плохая идея, так как она пыталась держать Генри на расстоянии вытянутой руки, не более. Не полностью убрать его из своей жизни, но и все же не позволять ему находиться слишком близко. Она не хотела запутать мальчика больше, чем он уже запутался, но также она не хотела огорчать его.

— Конечно, Генри, ты можешь..

После обеда, Генри поднялся по лестнице в свою квартиру с еще большим количеством вещей, чем он принес в прошлый раз. Открыв дверь, он заметил, что Эмма спит на диване. Пройдя мимо нее, Генри завел велосипед в общий коридор и с помощью тросика закрепил так, чтобы его не украли. Генри не понимал, зачем Эмма попросила его закреплять так велосипед, ведь он понимал, что никто не будет красть велосипед сына шерифа. Но тем не менее, делал это без вопросов.

После произведенной манипуляции, Генри зашел обратно в квартиру и увидел уставившийся на него затуманенный взгляд Эммы

— Где ты был? — поинтересовалась блондинка.

— У мамы, забрал некоторые вещи, — сказал он тихо.

— Я же тебе говорила, что я могу все перевезти сама за один приход, — прокомментировала Эмма.

— Да, я знаю. Я просто люблю туда ходить…я имею в виду, что люблю просто ездить на велосипеде. это клево, — сказал Генри, наливая в стакан сок, — тебе налить?

— Нет, спасибо, — покачала головой Эмма

— Она дала мне покормить Грейс, — улыбаясь, сказал Генри.

Эмма запнулась на секунду, прежде чем ответила

— Эээ. да. это здорово

— Да, — произнес Генри, не заметив смущенный голос Эммы, так как он был слишком взволнован, — я держал ее, а затем она пила из бутылочки. Это было действительно круто. Потом она срыгнула раз так. пять… потом Грейс заснула.

— Дети, они такие, — прокомментировала Эмма, поднимаясь с дивана, — Генри, мне скоро надо будет уходить. Нужно найти детей, которые делают надписи.

Эмма зевнула, потягиваясь.

— Что еще за надписи? — нахмурился генри

— Ну. спреем рисуют… граффити, — ответила Эмма, — вандализм. Есть банда детей, которые считают, что разрисовывать на стенках — это забавно. Но я поймаю их в скором времени.

— Разве ты не вернулась домой недавно? — спросил Генри, попивая сок.

— Пару часов назад, но зло не дремлет. Да, малыш?

Генри пожал плечами, наблюдая, как Эмма надевает рубашку, а затем свою любимую красную кожаную куртку. Эмма взяла ключи, быстро поцеловала Генри в лоб и вышла из квартиры.

Эмма находилась в участке шерифа. Она подошла с кружкой холодного кофе к карте, на которой было множество заметок. Как только происходило новое преступление в Сторибруке, она прикрепляла еще одну записку на карту. Так она была в курсе всего. Эмма разочаровывалась, когда ее заместители не были такими же бдительными, как и она. Из-за этого мелкие правонарушения оставались безнаказанными и незамеченными. Она не беспокоилась о наказании, потому что понимала, что может наказать даже самый незначительный проступок. Но Эмма хотела убедиться, что она все контролирует, для того, чтобы иметь общую картину того, что происходит.

Эмма отхлебнула еще немного кофе и повернулась, чтобы посмотреть на часы. Часы показывали три утра, а это значит, что начиналось время патрулирования. Поставив кружку на стол, она взяла ключи и зашагала на улицу. Садясь в машину, Эмма мысленно порадовалась, что машина еще сохранила тепло с последнего ее патрулирования.

Шериф завела машину и поехала по обычному для нее маршруту, замедляя ее периодически для наблюдения всего, что может показаться необычным и подозрительным. Проезжая, Эмма замечала лишь тени прогуливающихся людей, вышедших на прогулку по причине бессонницы, но, тем не менее, все у нее было под контролем. Затем она свернула на Миффлин-Стрит и заметила что-то необычное, явно не похожее на тень.

Реджина стояла в конце сада, возле дороги, одетая в пижаму, поверх которой было надето черное пальто. Эмма подъехала к ней, открывая окно в машине. Реджина протянула ей термос и пластиковую посуду Tupperware[2].

— Что это? — спросила Эмма, глядя на контейнер.

— Пряный яблочный чай с корицей и свежеиспеченный яблочный турновер, без сонного проклятия, — ответила Реджина, пытаясь положить все это на колени шерифа.

— Зачем? — озадаченно спросила Эмма.

— Разве мне нужна причина? — спросила Реджина, складывая руки на груди, пытаясь таким образом защитить себя от холода.

Эмма взглянула на термос и посуду, а затем переместила все это на пассажирское сидение.

— Спасибо, — пробормотала Эмма.

Реджина посмотрела на бледный тон кожи Эммы и заметила, что она похудела, ее глаза казались глянцевыми и не сосредоточенными. Она явно была истощена, даже ее волосы потеряли блеск.

— Хотела бы ты зайти? — предложила Реджина, — я могла бы составить тебе компанию.

— Нет, спасибо. Мне надо закончить патрулирование.

— Я понимаю, — добавила Реджина. На самом деле Реджина не понимала, но пыталась убедить Эмму, что все же понимает.

— Будешь ли ты завтра на заседании совета? — поинтересовалась Реджина.

— Да, а ты? А как же Грейс?

— Она будет со мной, — улыбнулась Реджина, — когда дело доходит до политики, лучше смолоду это привить. Реджина попыталась пошутить. Но когда увидела серьезное выражение лица Эммы, тут же замолчала.

— Хорошо, — кивнула Эмма, глядя на приборную панель.

— Эмма, — Реджина позвала ее, чтобы привлечь внимание Эммы, и когда та повернулась, она добавила, — я считаю, что ты нарушаешь городские правила, когда дело доходит до соблюденмя графика рабочего времени.

— Что ты имеешь в виду? — вздохнув, спросила Эмма.

— Я имею в виду, что я вижу тебя каждую ночь на патрулировании. А еще я знаю, что ты работаешь в течение дня, и опасаюсь за твое здоровье, — мягко сказала Реджина.

— Это не твоя проблема больше, Реджина, — съязвила Эмма.

— Вы совершенно правы, шериф. Не смею вас больше задерживать, — проговорила брюнетка.

Эмма кивнула, взяв ручку и написав время своего патрулирования. А затем уехала, оставив Реджину задумчиво наблюдать за отъезжающей машиной.

Арчи Хоппер возился с огромным количеством бумаг и документов, сидя в своем новом офисе, технически — старом офисе Реджины. Он решил его не переоборудовать под себя, ведь он редко там бывал, предпочитая его старому офису. Но в дни, когда было заседание, Арчи удобнее было работать в мэрии.

— Нужна ли Вам помощь? — голос Реджины заставил Арчи подскочить на месте, роняя при этом бумаги.

— Н-нет, — ответил он, нагибаясь чтобы поднять документы, а затем посмотрел на женщину, которая с радостью качала на руках малышку Грейс.

— Разве у нас встреча? — нахмурившись, спросил мужчина.

— Нет, но я бы хотела с Вами кое-что обсудить, — сказала Реджина Арчи.

Арчи кивнул, закрывая за ними дверь в офис. Подойдя к столу, он опустил на него все документы. Психолог указал жестом присесть Реджине на диван, а затем улыбнулся Грейс.

— Что-то не так с Эммой Свон, — объявила Реджина, — она ваша пациентка?

Арчи начал заикаться от прямоты вопроса.

— Р-реджина. я не могу отве..

— Но Вы хоть заметили ее странное поведение? — прервала его Реджина.

— Я в последнее время почти не видел ее, — покачал головой Арчи.

— Точно, — вздохнула Реджина, — она же все время работает. Она нарушает городские правила, касающиеся рабочих часов персонала. Я ожидала, что Вы это заметили?

Арчи взял очки, протирая их о свою жилетку.

— Ты наблюдала за тем, сколько она работает? — тихо спросил мужчина.

— Конечно, трудно не заметить то, что у тебя на виду, — Реджина сделала паузу, — с ней что-то не так.

— Я заметил, что она не похожа на себя, — кивнул Арчи.

— Отлично, что Вы намерены делать с этим? — удовлетворенно спросила Реджина.

— Пока ничего. Ведь я смогу ей помочь только тогда, когда она сама захочет со мной поговорить о том, что ее так беспокоит, — признался Арчи.

— Мы должны сидеть и ждать, пока она себя уничтожит? — Реджина закатила глаза, — а я полагала, что вы принимали присягу, где клялись, что не причините вреда.

— Реджина, может, мне стоит поговорить с Вами, почему это… — попытался сказать Арчи, но Реджина тут же остановила его.

— Нет, речь сейчас не обо мне, а о шерифе. Мне нужна информация о том, что происходит с ней, — твердо сказала Реджина, — и Вы предоставите мне эту информацию.

— Но я не разговаривал с ней, и даже если бы я… — начал Арчи.

— Значит, мы с Вами сами в этом разберёмся, — объявила Реджина, — по общему признанию, я думаю, что ситуация с Генри была катализатором, но я не уверена, так ли это. Мисс Свон всегда хотела отобрать у меня Генри. И после того, как проклятие пало, он стал в ее полном распоряжении. Таким образом, я не понимаю, почему юридическое изменение стало для нее такой проблемой.

— Если это не было проблемой для Эммы, может она считает, что это стало проблемой для Генри? — предположил Арчи.

— Он ничего не хочет иметь общего со мной, — мрачно сказала Реджина.

— Мы говорим о том, как Эмма видит все это, но возможно она переживает по поводу чувств Генри из-за перемен?

— Я не понимаю, как это могло на него повлиять, если Генри сам сделал свой выбор, — пожала плечами Реджина.

— Возможно, — допустил Арчи, — но возможно стоит все рассмотреть с позиции Эммы и ее точки зрения. Ведь ее когда-то заменили другим ребенком, когда она была в приемной семье.

— Я об этом не знала, — призналась Реджина, — как вы думаете, она могла все свои собственные чувства и эмоции перенести на Генри?

— Это возможно, — произнес Арчи, кивая.

— Ее поведение стало более непредсказуемым и странным после переезда, — сказала Реджина больше для себя, чем для Арчи, — и она очень удивилась, узнав о том, что у Снежки будет ребенок. Возможно, когда Прекрасные отправили ее в собственную квартиру, она почувствовала себя….изгнанной?

— Теоретически, человек с историей, как у Эммы, может страдать серьёзными проблемами по поводу отказа, — согласился Арчи, — У нее были эти признаки, когда она впервые приехала в Сторибрук, но после падения проклятия и обнаружения своей семьи, она, мне казалось, успокоилась.

— Только тогда, когда я предоставила ей опеку над Генри, — задумчиво продолжила Реджина.

— Может быть, в результате этого, старые чувства всплыли с новой силой, — добавил Арчи.

— А затем, эти два идиота предложили ей переехать, и она согласилась, в попытке защитить себя, — пыталась заполнить пробелы Реджина, — и скоро у них будет ребенок, и они…заменили Эмму, в ее представлении.

— Это вероятно, — грустно согласился Арчи.

— Отказ — это сильная эмоция? — сомневаясь, спросила Реджина.

— Конечно, — кивнул Арчи, — как дети, мы предрасположены создавать глубоко эмоциональные связи с теми, кто рядом с нами, и, если это доверие нарушается, то затем оно может вызвать разрушительные последствия в дальнейшей жизни. Отсутствие поддержки в молодом возрасте может создать большие проблемы с доверием во взрослой жизни.

— Похоже на мисс Свон, — прокомментировала Реджина, — как симптомы отказа проявляются у взрослых?

— Теоретически, — начал Арчи, — хроническое чувство незащищенности, тревожности, хроническая депрессия, низкая самооценка, чувство изоляции. Может быть, отсутствие контроля жизни, которое связано с поведением.

Реджина посадила Грейс в переносное кресло и кивнула.

— Все это звучит знакомо!

— К сожалению, есть и другие поведенческие симптомы. Так же может быть повышена эмоциональная реакция, особенно связанная с отказом, — вздохнул Арчи.

— Объясните, — попросила Реджина.

— Отказ вызывает, например, чувство критики или лишенности, — добавил Арчи, — а затем, ко всему этому, добавляется чувство уязвимости, особенно в социальном окружении. Возможна гипер-бдительность, воспоминания и панические атаки.

— Я понимаю. Есть ли лечение? — с ужасом спросила Реджина.

Арчи улыбнулся прогрессу таких отношений.

— Как такового, лечения нет. Для начала, надо признать проблему, затем определить собственные страхи, ну и в конце принять меры. Как правило, это терапия.

— А если она не захочет признать проблему? — интересовалась Реджина, — что могут сделать люди, чтобы помочь ей?

— Противодействовать чувствам отказа будет хорошим началом, — предположил Арчи, — надо помочь человеку чувствовать себя нужным, любимым, заботиться о нем. Чтобы он чувствовал себя в безопасности. Это. это не легко преодолеть, Реджина.

Реджина вздохнула с досадой.

— Это может быть и так, но это очень легко заметить. И я, кажется, единственная, кто это заметил.

С этими словами, она встала, взяла кресло Грейс и посмотрела на Арчи.

— Вы поговорите с Эммой о том, что она слишком много работает. Город нуждается в шерифе, который не находится на краю. А затем, Вы поговорите с четой Прекрасных, не упоминая о нашем с вами разговоре и о моем участии в этом.

Арчи понимающе кивнул, наблюдая за тем, как Реджина покидает офис.

Неделю спустя, Реджина, пытаясь успокоить недовольную Грейс и прохаживаясь при этом по дому, снова увидела из окна дома патрульную машину шерифа. Взглянув на часы, она увидела, что сейчас половина первого ночи и с раздражением закатила глаза. Качая Грейс на руках, Реджина приговаривала ей: «Тссс, я знаю малышка, эти Прекрасные бесполезны, разве не так? Признаюсь тебе честно, эти двое — идиоты»

Вскоре после встречи с Арчи относительно здоровья Эммы, Реджина, стиснув зубы, решилась-таки поговорить с Мэри-Маргарет о проблемах Эммы, не принимая в этом непосредственного участия. Реджина понимала, что до этих идиотов долго все будет доходить. Снежка полностью разрушила жизнь Реджины, и это привело к возмездию. И ведь при всем при этом, маленькая смешная девочка даже ничего не замечала, пока Реджина не убила Леопольда.

Снежка пообещала Реджине, что если с Эммой что-то будет не так, то брюнетка примет меры. Идея ненавязчивого подхода не понравилась Реджине, она только вызвала жалость. Ведь Реджина понимала, что, даже будучи в депрессивном состоянии, Эмма с лёгкостью сможет обмануть Снежку. И даже сегодня, когда Реджина подошла к Снежке, та пыталась заверить, что с Эммой все в порядке, и она просто устаёт на работе.

Грейс перестала плакать, но все еще вела себя беспокойно. «Видимо, нам надо будет самим с этим разобраться, не так ли?» обратилась Реджина к Грейс

Реджина взяла телефон, набирая номер офиса шерифа, и через несколько секунд вызов был перенаправлен на номер Эммы.

— Шериф Свон, — официально ответила Эмма.

— Это Реджина. Я не уверена, но мне кажется, что кто-то проник в мой сад, — с ноткой скуки проговорила Реджина, — если Вы не заняты, не могли бы Вы подъехать и осмотреть все?

— Оставайся в доме и запри дверь, — быстро проговорила Эмма, — я буду там меньше, чем через минуту.

Реджина повесила трубку, а затем поцеловала Грейс в лоб. «Видишь, как все просто» прошептала она Грейс, которая смотрела на нее своими маленькими глазками. Реджина спустилась с лестницы и пошла, открывать входную дверь как раз в тот момент, когда на крыльце уже стояла Эмма.

— Реджина? — панически спросила Эмма.

— Эмма, я прошу прощения, — извиняющимся тоном проговорила Реджина, — кажется, это была кошка. Просто из-за тени, все казалось больше. Прости, что я потратила впустую твое время.

— Если все в порядке, то я рада, — кивнула блондинка.

— Хорошо, — ответила Реджина, — еще раз прошу прощения. Скорее всего, это из-за недостатка сна. Я как раз собиралась выпить чаю. Может, Вы хотели бы присоединиться?

— Да, я могла бы составить тебе компанию, — улыбнулась Эмма.

Реджина пошла в гостиную, в ожидании, что Эмма последует за ней. Что та и сделала, предварительно закрыв входную дверь. Реджина указала жестом Эмме присаживаться на диван.

— Не могли бы Вы подержать Грейс? — попросила Реджина, указывая на спящего ребенка у себя на руках.

Эмма мельком взглянула на стоящее детское кресло на диване. Реджина снова заговорила:

— Она только уснула, и если я переложу ее, Грейс снова проснется!

— Я не очень хорошо умею обращаться с детьми, — сказала Эмма, но Реджина уже осторожно передавала ребенка Эмме.

— Все будет в порядке, — спокойно сказала Реджина, — я скоро вернусь.

Эмма сидела на диване, одетая в шерифскую куртку, укутанная зимним шарфом и с серой шапкой на голове. Она постоянно смотрела в ту сторону, куда ушла Реджина. Затем Эмма посмотрела на ребенка и с ужасом заметила, что, вместо того, чтобы спать, Грейс смотрела своими пронзительными голубыми глазками на Эмму и мило ей улыбалась.

— П-привет, — заикалась Эмма, — я — Эмма, а твоя мама скоро вернется.

Грейс булькала счастливо и потянула ручку вверх, чтобы взять прядь волос Эммы, которые падали на грудь блондинки. Грейс смеясь, протягивала волосы сквозь свои крошечные пальчики.

Эмма поудобней взяла Грейс, чтобы одной рукой снять с себя шапку и положить ее на стол. Затем она попыталась снять с себя куртку, поместив Грейс на другую руку, в то время как малышка продолжала играть с волосами Эммы.

— Ты хочешь себе длинные волосы, когда будешь большой девочкой? — прошептала Эмма, гладя блондинистую головушку ребенка. — Было бы отлично, если бы ты стала блондинкой.

Грейс начала потягиваться и так сильно зевнула, что Эмма от таких милых действий рассмеялась.

— Милая, ты почти проглотила всю комнату своим зевком, может, тебе стоит поспать?

Эмма обернулась, задаваясь вопросом, где носит Реджину. А затем ощутила небольшую боль в животе из-за Грейс, которая считала, что было забавно толкаться своими ножками. Эмма мягко схватила ее носочки, в которых была малышка, и начала играться с ними.

— Не настолько забавно теперь, не так ли?

Грейс счастливо хихикнула, когда Эмма начала щекотать ее маленькие пальчики, а затем перешла на все тельце.

— Теперь у меня есть ты, — прошептала Эмма хихикающей малышке.

Реджина несла поднос с чаем.

— Ну что, является ли она угрозой? — спросила Реджина.

— Нет, мы просто играли, — ответила Эмма.

Реджина поставила поднос на кофейный столик.

— Я спрашивала это у Грейс! — задумчиво произнесла Реджина.

— Она проснулась, — прокомментировала Эмма.

— Я вижу, — улыбнулась Реджина, наливая себе и Эмме чай, а затем присела рядом с блондинкой.

— Тебе надо ее отдать? — предположила Эмма.

— Нет, ты отлично с ней ладишь, — прокомментировала Реджина и даже не шевельнулась для того, чтобы забрать малышку у Эммы.

— Удивлена? — улыбнулась Эмма.

— Нисколько! — попыталась ответить Реджина в тон Эммы.

— Действительно, — насмешливо сказала Эмма.

— Вы выглядите уставшей, мисс Свон, — сухо сказала Реджина.

— Не ты одна мне это говоришь, — вздохнула Эмма, глядя на зевающую Грейс, — я устала повторять людям, что со мной все в порядке.

— Вы не выглядите хорошо, — указала Реджина.

— Ты знаешь, что… — попыталась сказать Эмма, прежде чем посмотреть на Реджину. Та нежно махнула рукой над ее головой, а затем встала, чтобы поймать падающую Эмму и положить ее бесчувственное тело на диван.

Она забрала Грейс от Эммы и еще раз махнула рукой. Перед ней появилось одеяло, которым она укрыла Эмму.

Реджина наложила защитное заклинание на Эмму, а затем выключила свет в комнате, выходя в прихожую. "Пора спать, Грейс", прошептала она малышке. И прежде чем уйти спать, она еще раз взглянула на Эмму.

Утром следующего дня, проснувшись, Эмма услышала отдаленные звуки в доме, похожие на радио, и что-то вроде кофеварки. Сев на диван и оглядев сонным взглядом комнату, Эмма сообразила, что, мало того, что она была не в своей постели, так еще и не у себя в квартире.

Она тут же вспомнила все, что произошло накануне прошлой ночи. Попытавшись встать, она запуталась в самом мягком одеяле на свете. Откинув его на диван, Эмма последовала в столовую, чтобы найти причину ее гнева.

Реджина Миллс спокойно читала свою утреннюю газету, попивая кофе.

— Ты накачала меня чертовыми наркотиками? — рявкнула Эмма.

Реджина добавила ложку сахара, размешивая кофе серебряной ложкой.

— Следите за языком, мисс Свон, — невозмутимо заметила Реджина, указывая на Грейс.

— Она не понимает, — разочаровано ответила Эмма.

— Она может все понять по вашему тону. А я этого не потерплю в своем доме, — ответила Реджина, облизывая ложку, а затем помещая ее на блюдце.

— Но это был наркотик, не так ли? — сердито заявила Эмма.

— Будете кофе? — спросила Реджина, — я сделала для двоих.

— Ты подсыпала наркотик в мой чай. Где гарантия того, что ты не проделала то же самое с кофе? — заявила Эмму, сложа руки на бедра, наблюдая за Реджиной.

— Я не подсыпала вам ничего в чай. Вы вообще его не пили вчера, — прокомментировала Реджина, — только зря старалась, — пробормотала она, переворачивая страницу газеты и продолжая читать.

Эмма колебалась, вспоминая, вправду ли она не пила чай. Она вспомнила, как держала ребенка, затем их разговор с брюнеткой, а затем… это все, что она смогла вспомнить. Эмма подозрительно смотрела на Реджину.

— Зачем мне Вам подсыпать наркотики? Я ограбила Вас? Мешала Вам? Нет. Сейчас, мисс Свон, Вы можете спокойно выпить кофе, а затем можете продолжить обвинять меня, — вздохнула Реджина, не открывая глаз от газеты.

Эмма раздраженно села возле Реджины, напротив Грейс. Она налила себе кофе в чашку, которая явно ждала ее. Реджина указала на маленькую плетеную корзину. Заглянув внутрь, Эмма увидела домашние круассаны и пару кексов. Взяв круассан, Эмма намазала его маслом, а затем джемом, которые также были на столе.

— Так как Вам спалось? — спросила Реджина.

— Хорошо, — пробормотала Эмма, явно не желающая обсуждать этот вопрос.

Реджина глубоко вздохнула и продолжила читать. Прошло какое-то время, прежде чем Реджина снова заговорила.

— Как…работа?

— Ты пытаешься завести со мной разговор? — спросила Эмма.

— Разве не это друзья делают за завтраком? — спросила Реджина, пожимая плечами.

— Возможно, но мы не друзья, — указала ей Эмма.

Реджина запнулась, а затем продолжила

— Нет. нет. конечно же, мы не друзья.

— Я прошу прощения, это было не уместно с моей стороны, — вздрогнула Эмма, — мне жаль, Реджина.

— Все в порядке мисс Свон. Я понятия не имею, зачем я пыталась заговорить с Вами, — демонстративно фыркнула Реджина.

— Я не знаю как, — добавила Эмма, — но я благодарна тебе. В последнее время, все как-то странно складывается, и… я пыталась действовать в одиночку. Ну, ты знаешь?

Реджина посмотрела на Эмму, а затем кивнула.

— Так что для меня это было неожиданно проснуться здесь, где меня ожидал вкусный завтрак и та, которая просто…принимает меня. Та, которая ничего от меня не ждет, — тихо проговорила Эмма, играя с вареньем на тарелке

— Та, которая наводила страх и ужас на целые деревни и королевства, вряд ли перепутает кошку с потенциальным злоумышленником.

— Это правда, — улыбнулась Реджина.

— Но, — четко сказала Эмма, пристально глядя в свою тарелку, — это не значит, что я хочу говорить о том, что меня беспокоит.

— Я понимаю, — кивая, ответила Реджина, — Я хочу заключить с тобой сделку, Эмма.

— Сделку? — подняла бровь Эмма.

— Да, — ответила Реджина, складывая перед собой руки и обращаясь к Эмме, будто на носу у них был важный бизнес-контракт. — Я не буду приставать к тебе с расспросами о том, что тебя беспокоит, как только ты нормально питаться и спать. Ты похудела. И ты ездишь вокруг этого города, как зомби. Ты можешь навредить себе или что-то еще. Ты можешь приходить ко мне, когда захочешь. Мы можем говорить о погоде на Борнео[3] или просто сидеть в тишине. Если ты захочешь обсудить что-то, что тебя беспокоит, я выслушаю тебя. Но, пожалуйста…береги себя.

Не ожидая такой поддержки от Реджины, Эмма кивнула и почувствовала, как начали подступать слезы. Брюнетка встала, начиная убирать блюда, но, как только она потянулась за кувшином молока, земля затряслась. Обеих женщин неожиданно тряхнуло вперед, и они схватились за стол для удержания равновесия.

От внезапного толчка проснулась Грейс и тут же начала плакать. Реджина вытянула ее с кресла и прижала к груди, в попытке успокоить малышку.

— Что это, черт возьми, было? — спросила Эмма, пытаясь, выглянут в окно, чтобы посмотреть что происходит, — это землетрясение?

— Не думаю — ответила Реджина, — это больше похоже на взрыв.

Зазвонил телефон шерифа, и Эмма побежала в гостиную, искать телефон в кармане куртки.

— Свон, — коротко ответила Эмма.

Реджина снова успокоила Грейс, а затем направилась в гостиную, чтобы услышать, о чем говорит шериф.

— Да, я буду там, — сказала Эмма, а затем отключила звонок.

Блондинка быстро одела свое пальто, небрежно накинула шарф, а затем шапку.

— Одно из зданий, которое сейчас строится, провалилось под землю, — коротко сказала Эмма.

— Кто-то пострадал? — спросила Реджина. Эмма подошла к двери.

— Я не знаю, еще рано что-либо говорить. Я дам тебе знать, что происходит, когда буду на месте, — пообещала Эмма, открывая входную дверь. Она остановилась, чтобы взглянуть на Реджину с малышкой, — спасибо, Реджина!

Реджина кивнула, улыбаясь.

— Будьте осторожны, шериф, — сказала Реджина в пустоту, поскольку Эмма уже ушла.

Как только Эмма подъехала к зданию, то увидела, что дом погрузился на несколько метров под землю. К счастью, дом строился вдали от других зданий, так что все остальные были вне опасности.

Доктор стоял перед зданием с проектом в одной руке, а другой почёсывал голову. Это выглядело смешно и, если бы не серьезность ситуации, то Эмма взорвалась бы хохотом. Она вышла из автомобиля, направляясь к мужчине.

Реджина счастливо наблюдала, как Грейс надоело сидеть на коврике, и она начала разглядывать различные разноцветные предметы, висящие над головой. Брюнетка улыбнулась, вспоминая, что Генри так же делал в детстве.

Раздался стук в дверь

Открывая дверь, Реджина увидела того самого мальчика, которого вспоминала буквально минуту назад.

— Проходи, Генри, — улыбаясь, сказала Реджина, а затем ушла в гостиную.

Генри на минуту остановился, а затем последовал за Реджиной. Парень снова приехал в дом под предлогом, что ему надо перевезти вещи. Но судя по всему, Реджина раскусила его маленькую хитрость.

Реджина села в кресло, указывая жестом Генри присесть на диван, где его ожидал яблочный сок и любимый миндальный круассан.

— Ты почувствовала утром землетрясение? — улыбаясь, спросил Генри.

— Да, мы почувствовали, — тонко ответила Реджина. Ведь она имела в виду себя и Эмму, но надеялась, что Генри подумает о ней и Грейс.

— Мне кажется, Эмма поехала выяснять, что произошло. Она не ночевала дома, — грустно констатировал Генри.

— Если она была на дежурстве, то скорей всего все так, как ты говоришь, — ответила Реджина.

— Мама, — медленно говорил Генри, поскольку жевал круассан, — я… беспокоюсь об Эмме.

— Я знаю, Генри. как и я, — призналась Реджина.

Генри удивило такое признание Реджины, но он просто пожал плечами и продолжил есть свой круассан.

— Она все время работает, и почти не спит. А даже если приляжет, то на минут пятнадцать.

Реджина не хотела лгать Генри, поэтому решила сказать все, как есть.

— Она была здесь прошлой ночью, и уснула на диване. Так что я могу тебя заверить, что спала она хорошо, по крайней мере, последние шесть часов.

— Почему она была здесь? — удивленно спросил Генри.

— Во время патрулирования… — коротко ответила Реджина, не вдаваясь в подробности и не рассказывая всей истории, — Генри, я должна поговорить с тобой о…юридических изменениях.

Генри отложил свой круассан и внимательно посмотрел на Реджину, ведь он ожидал этого разговора.

— Я хочу, чтобы ты понял, почему я так поступила, — любезно, но в тоже время серьезно говорила Реджина.

— Я понимаю, — пожал плечами Генри, пытаясь хоть как-то закончить этот неловкий разговор.

— Нет. Я думаю, что ты не понимаешь, — покачала головой Реджина, — Генри я сделала то, что сделала, и я искреннее верила, и верю, что ты будешь счастлив с Эммой.

Генри не ответил, переводя свой взгляд на малышку Грейс, которая сидела между ними.

— После…проклятия, — брюнетка переживала, — мы не виделись. И ты дал мне четко понять, где ты и с кем ты хочешь быть, и… — она понимала, что не стоит давить на одиннадцатилетнего парня, но Реджина так хотела, чтобы он все понял.

— Я люблю тебя. Я никогда не перестану любить тебя, но иногда, когда ты действительно кого-то сильно и искренне любишь, ты делаешь все для этого человека, даже в ущерб себе, — объясняла Реджина.

— И кому же ты сделала хорошо, отказавшись от меня? — спокойно спросил Генри.

— Я не отказывалась от тебя, Генри, — прошептала Реджина, — Я предоставила Эмме права, где указано, что ты останешься с ней. Таким образом, она может принимать решения по поводу твоей жизни, здоровья, школы. В этом документе указано, кто твой законный опекун, и в этом мире…это очень важный документ. Ты всегда будешь моим, Генри, вот здесь, — коснулась она груди парня.

— Почему…почему ты просто не поговорила со мной? — грустно спросил Генри.

— Я..я была трусихой, — призналась Реджина, — я чувствовала, — она печально улыбнулась, поскольку только сейчас поняла все то, что она чувствовала, — я чувствовала себя брошенной. Я чувствовала себя одинокой, и я знала, что ты не захочешь быть со мной… и… я приняла решение…. я все еще верю, что я поступила правильно.

— Я прошу прощения, — прошептал Генри, — я не хочу, чтобы ты так себя чувствовала. Просто, я так… злился, — свирепо посмотрел Генри на Реджину, — ты заставила меня думать, что я схожу с ума.

— Я знаю, и мне нет никакого оправдания, — мягко сказала брюнетка, — мне жаль. Я знаю, что этого не достаточно, но мне действительно жаль.

— Мне кажется, я понимаю, почему ты так сделала, — с нотками заботы произнес Генри, — но я не думаю, что это сработало.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурившись, спросила Реджина.

— Ты хотела дать мне лучший шанс, дать каждому то, что он хочет. Но…все несчастны, — заявил он.

— Генри, — начала брюнетка.

— Но это ведь правда, — прервал он ее, — и я хочу видеть тебя. Я хочу, чтобы все вернулось на свои места.

— Генри, милый, это невозможно, — грустно посмотрела Реджина на Генри.

— Но почему нет? — утверждал Генри, — Я ведь жил с Эммой, когда ты была моей мамой, почему я сейчас не могу жить с тобой, когда она моя мама?

— Я думаю, что Эмма нуждается в тебе сейчас, как никогда, — призналась Реджина.

— Как я могу помочь, если я не вижу ее? А когда и вижу, то она странно себя ведет.

— Что значит странно? — спросила Реджина.

— У нее отстойно получается притворяться будто она счастлива, — объяснял Генри.

— Ну, как бы там не было, все будет в порядке. Нам всем надо время, чтобы приспособится к своим новым ролям, — объясняла Реджина.

— Ты что-нибудь пьешь, чтобы забыть меня? — отметил Генри, в то время как Реджина размышляла о том, откуда он мог это узнать.

— Я…я, — запиналась брюнетка, — без зелья, я не смогу отпустить тебя.

— Я люблю тебя мама. И мне жаль, что я часто раньше этого не говорил. Мне жаль, что я злился на тебя, но я люблю тебя! — Генри встал, вытягивая помятую бумажку из кармана, — для банки, — сказал он, и быстро покинул дом.

— Генри! — Реджина схватила бумажку и побежала за Генри, но было уже поздно.

Генри мчался на велосипеде по проезжей части, не обращая внимания на поток машин, несущегося на него. Всё о чем он мог думать, как сейчас подальше держаться от Реджины, дабы дать себе время на осмысливание всего, что происходит на данный момент, включая и то, как расценивать новые отношения с ней.

Тем же вечером, Эмма сидела в офисе, проверяя отчеты заместителей. Она уже проверяла их ранее, но решила сделать это вновь.

— Давай же, Генри! Пора в школу, — стучалась Руби в комнату Генри, — …и на работу

Запыхавшийся Генри подбежал к дому 108 на Миффлит-Стрит и начал тарабанить в дверь. Через несколько секунд дверь открылась и к нему на встречу вышла Реджина:

Дэвид метался между Реджиной, которая буквально пару секунд назад потеряла сознание, и тем, чтобы приступить к поиску Эммы. Видя внутреннюю борьбу Дэвида, Реджина решила прекратить его терзания:

Реджина рассматривала хаос, творившийся внутри здания: в бетоне трещины, колоны шаткие и почти лежат друг на друге, не говоря уже о том, что все здание было неустойчивым.

— Что ты имеешь в виду? — на одном дыхании, проговорила Реджина.

Реджина что-то слышала. Это казалось так далеко. Или возможно далеко была она. В любом случае, она слышала что-то, поэтому пыталась сосредоточиться, чтобы понять, о чем идет речь.

Придя в себя, Эмма резко подорвалась, удивленно и растеряно оглядывая комнату. Руби стояла у ее кровати, но подпрыгнула от испуга, вызванного внезапным пробуждением блондинки.

Эмма наблюдала за спящей Реджиной в течении десяти минут, прежде чем Руби, на пару с доктором Вэйлом, нашли её и настояли на возращении в палату. Она оставила Генри с Руби в палате Реджины, пока доктор проводил обследование Эммы.

Вернувшись в больницу, первым делом, Эмма направилась в палату Реджины. Открыв дверь, она увидела Генри, читающего Реджине книгу, которую он, судя по всему, нашел в приемном покое. Эмма присела на противоположную сторону кровати Реджины, в то время как Дэвид указал жестом Мэри-Маргарет выйти и поговорить с глазу-на-глаз.

— Прошло уже три дня, — раздраженно бросила Эмма Голду, когда он зашел в палату Реджины. От такого заявления, мужчина удивленно уставился на блондинку.

Эмма в панике с ужасом смотрела на Мэри-Маргарет.

Эмма радовалась, что ее костыль находился на пассажирском сиденье жука, потому что после того как она выбежала из закусочной в сторону своей машины, она усугубила свою травмированную ногу. Она чувствовала пульсирующую боль всю дорогу до больницы. Подъехав к входу больницы, Эмма вытащила костыль, а затем, похрамывая, побежала в палату Реджины. Прошло десять дней с тех пор, как Реджина впала в кому, но Эмма навещала ее несколько раз в день в течение всего это времени.

— Эмма, — эхом раздался голос Дэвида в женской уборной, — ты здесь?

Не понимая, почему она делает то, что велит ей Реджина, Эмма закрыла за собой дверь. Реджина указала на стул, стоявший рядом с её кроватью. Прихрамывая, Эмма села, чувствуя себя так, будто её собираются отругать как провинившуюся школьницу.

Генри примостился на диване, кормя малышку Грейс. Эмма сидела напротив детей, счастливо наблюдая за тем, как ее сын заботиться о Грейс. Генри даже подгузник сменил малышке, хотя Эмма полагала, что это из-за инцидента с памперсом, поэтому парень и предложил столь любезный жест. Грейс была завернута в белое пушистое полотенце.

— Как ты считаешь, мама позволит мне проводить больше времени с Грейс? — Сомневаясь в положительном ответе, поинтересовался Генри, — Ну, знаешь, когда ей станет лучше.

— Думаю, она согласится, — улыбнулась Эмма.

— В самом деле? — Генри радостно смотрел на свою маму.

— Мы немного поговорили по этому поводу, — честно призналась Эмма, — мы правда еще точно ничего не решили, но согласились, что вы должны больше времени проводить вместе.

— Было бы круто, — улыбнулся парень.

Закончив кормить Грейс, Генри поставил пустую бутылку на столик, а затем дал малышке соску.

— С ребенком не так уж и трудно справляться, — улыбнулся он.

— О, парень, это просто тебя сегодня не было в закусочной, когда мы меняли этот адский памперс… и, да, ты крепко спишь по ночам, поэтому не слышишь, как она плачет, — Рассмеялась Эмма.

Решив сменить положение Грейс, Генри прижал малышку к груди.

— Когда мама выпишется из больницы… Грейс ведь не останется здесь больше, а это, значит, ты снова начнешь работать в ночную смену?

Эмма замерла, явно не ожидая такого вопроса.

— Эм, я… не уверена, — призналась блондинка, а затем указала на костыль, — я все еще не очень хорошо передвигаюсь без костылей.

— Я больше не хочу, чтобы ты работала по ночам, — боясь ответа, Генри пытался избежать зрительного контакта с Эммой.

— Ну, пара ночных смен всё же будет у меня, — сказала Эмма, — но в любом случае, их будет намного меньше.

— В самом деле? — радостно взглянул Генри на Эмму.

— Да, — в подтверждение Эмма кивнула, — я должна проводить больше времени с тобой, и мне жаль, что я раньше не делала этого.

— Может, иногда мы сможем проводить время все вместе? — спросил Генри.

— Все? — нахмурилась Эмма, а затем забрала Грейс, чтобы уложить малышку в кроватку.

— Ты, я, мама и Грейс, — сказал Генри.

— О… ну… я думаю, — сказала Эмма, зная, что Генри тяжело понять все «причуды» их семьи, да и она сама не хочет давать парню ложные обещания и надежды, — давай поговорим об этом, когда Реджине станет лучше, договорились?

Взяв малышку на руки, Эмма была благодарна, что Грейс была очень легкой и ее можно держать в одной руке, а второй опереться на костыль.

— Я уложу Грейс, а затем вернусь, — сказала Эмма, направляясь в спальню.

— Я пока поиграю на приставке, — сказал Генри, а затем потянулся за джойстиком и пультом от телевизора.

— Не больше получаса!

Зайдя в спальню, и закрыв за собой дверь, Эмма начала искать сумку с вещами малышки.

— Как ты думаешь, Грейси? — Эмма приложила к тельцу Грейс две пижамки по очереди, — Розовые полосочки или желтые звездочки?

Грейс смотрела на Эмму, посасывая соску.

— Я знаю, малышка, это действительно трудный выбор, но как насчет полосочек?

Грейс продолжала смотреть на Эмму, в то время как Эмма сняла с малышки полотенце и начала переодевать ее в пижамку.

— Как ты думаешь, ты бы смогла этой ночью проснуться всего разок, а не три? Потому, что это очень глупо.

Переодев Грейс, Эмма уселась с ней на кровать, достав из тумбочки книгу.

— Хорошо, этот рассказ о мальчике по имени Оливер Твист, — сказала Эмма, открыв книгу, — я знаю, что имя какое-то паршивенькое, но поверь мне, когда ты услышишь имена других героев, то Оливер Твист будет звучать уже не настолько глупо.

Она настроила ночник так, чтобы удобно было читать, и чтобы свет не мешал малышке уснуть.

— Так что я сейчас начну читать, и уверена, что ты полюбишь эту историю, — сказала Эмма, а затем поцеловала Грейс в лобик.

Открыв первую страничку книги, блондинка приступила к чтению:

— Среди общественных зданий в некоем городе, который по многим причинам благоразумнее будет не называть и которому я не дам никакого вымышленного наименования…

Час спустя, Генри понял, что отведенное ему время уже давно прошло, так что он быстро выключил приставку, а затем и свет в комнате. Выйдя из гостиной, Генри направился в комнату Эммы, решив проверить, как она там справляется с Грейс. Повернув тихо ручку двери, парень увидел мирно сопящую Эмму в обнимку с Грейс.

Зайдя на носочках в спальню, Генри забрал из рук Эммы книгу, а затем, взяв покрывало с кроватки Грейс, накрыл их. Выходя с комнаты, он выключил свет.

Услышав приближающие звуки трости, Реджина закрыла книгу. Она улыбнулась, терпеливо ожидая, чтобы посетитель зашел к ней в палату.

Войдя в палату Реджины, Эмма положила сумку в кресло для посетителей

— Ты можешь вести машину? — спросила Реджина, посмотрев на костыль, с помощью которого Эмма передвигалась.

— Да, — будничным тоном ответила Эмма, открыв дверцу машины для Реджины. Недовольно покачав головой, брюнетка села на пассажирское сидение.

— Прежде, чем ты скажешь что-то о моей машине, вспомни, кто везет тебя домой, — предупредила ее Эмма.

— Я всего лишь собиралась сказать, что здесь чище, чем я ожидала, — пробормотала Реджина, дотягиваясь до ремня безопасности

Эмма хихикнула, а затем положила костыли на заднее сидение автомобиля.

— Ага. Уверена, что именно это ты и собиралась сказать.

Реджина повернулась из стороны в сторону, разминая свои плечи.

— Приятно будет вернуться в свою собственную постель, — прокомментировала Реджина.

— Я не сомневаюсь в этом, — улыбнулась Эмма, выезжая с автостоянки, — я думала о том, что ты сказала по поводу Генри и Грейс.

— Да? — повернулась Реджина к Эмме, заинтересованным взглядом.

— Ты права. Ему пойдет на пользу проводить время с ней, — согласилась Эмма, — он научится ответственности, и они будут присутствовать в жизни друг друга. Я думала о том, что Генри мог бы быть с тобой так же, как и со мной.

— Это звучит прекрасно. Ты уверена, что для тебя это приемлемо? — счастливо улыбалась Реджина.

— Так будет лучше для Генри, а значит и для меня, — улыбнулась Эмма, — конечно, ему нужна будет своя собственная спальня в твоем доме.

— Я отдам ему одну из свободных комнат. У меня же их много, — кивнула Реджина.

— Я, правда, еще не сказала об этом Генри, но я бы хотела, чтобы сначала он побыл с тобой, — говорила ей Эмма. — Я подумала о том, что, если ты будешь себя хорошо чувствовать, то он смог бы побыть пару дней у тебя, ну и потом пару дней у меня.

— Это было бы чудесно, — счастливо улыбалась Реджина, — и это для тебя будет хорошо?

— Да, конечно, — ответила Эмма, — мы решим все недочеты позже. Но, я думаю, что мы должны сказать ему об этом, когда он вернется со школы. Он беспокоился о том, как он теперь сможет видеть тебя с Грейс…

Реджина понимающе кивнула, а затем тихо добавила:

— Я не хочу больше принимать зелье…

— Я и не думала, что ты захочешь, — согласилась Эмма, — да тебе больше и не потребуется. Генри любит тебя и хочет проводить время с тобой…

— Но он все еще твой сын, — заявила Реджина, будто напомнив это не только Эмме, но и себе.

— Он наш сын, — исправила ее Эмма

— По закону он твой сын, — уверенно сказала Реджина.

— Меня не волнует, что написано на куске бумаги. Он наш сын и он любит тебя. Поэтому ему нужно проводить время с тобой и Грейс. Я хотела спросить у тебя, почему ты назвала малышку Грейс?

Реджина на какое-то время задумалась, действительно ли Эмме это интересно или она просто решила сменить тему.

— Так звали мою бабушку.

— Это прекрасное имя, — улыбнулась Эмма.

— Спасибо, — улыбнулась Реджина, как только увидела через окно, что они уже подъезжают к дому.

Обе вышли из машины и зашагали в сторону парадной двери. Она тут же открылась.

— Смотри, Грейс, твоя мамочка приехала, — сказала Мэри-Маргарет маленькой девочке.

Зайдя в дом, Мэри-Маргарет отдала малышку Реджине и одарила огромной улыбкой Эмму. Реджина обняла Грейс и пошла вверх по лестнице, нежно разговаривая с малышкой.

— Она прекрасная мама, — с сияющей улыбкой сказала Мэри-Маргарет Эмме.

— Да, прекрасная, — согласилась Эмма, закрывая входную дверь.

— Приятно видеть эту ее сторону, — продолжила Мэри-Маргарет, — ну, ты знаешь, заботливую и теплую.

— Да, — сказала Эмма, шагая вверх по лестнице в коридор, а затем остановилась, опираясь на костыль.

— Все в порядке? — обеспокоенно спросила женщина, — снова проблемы с ногой?

— Есть немного, — призналась Эмма, — у меня терапия днем, так что это поможет мне.

— Хорошо, — сказала Мэри-Маргарет, продолжая обеспокоенно смотреть на Эмму. — Я была бы рада, если бы ты хотела придти к нам на обед завтра или послезавтра.

— Да, конечно, — согласилась Эмма, — я позвоню тебе, когда буду знать свое расписание.

Эмма вошла в гостиную, где сидела Реджина, счастливо обнимая и целуя Грейс.

— Я должна идти, — тихо сказала Мэри-Маргарет. — Дэвиду нужна моя помощь с чем-то.

Затем Мэри-Маргарет повернулась к Реджине:

— Если тебе что-нибудь потребуется, дай мне знать. Я с удовольствием посижу с Грейс. Она просто мечта.

— Спасибо тебе, Снежка, — с благодарностью кивнула Реджина.

Мэри-Маргарет быстро поцеловала Эмму в щеку, а затем вышла из дома. Эмма посмотрела на Реджину, чувствуя, будто нарушает границу.

— Эм, я наверное…ну ты знаешь, оставлю вас в покое…

И только Эмма намеревалась уйти, Реджина заговорила:

— Я была бы рада, если бы вы с Генри пришли сегодня на ужин.

Эмма остановилась и повернулась обратно, глядя на Грейс которая тянула на себя свитер Реджины.

— Звучит прекрасно…

— Я конечно не думаю, что смогу готовить, возможно ты бы чего-нибудь принесла? — спросила Реджина. — И тогда мы бы смогли поговорить с Генри по поводу нашего плана.

— Конечно. Звучит как план, — кивнула Эмма, глядя на малышку.

Реджина улыбалась, видя, как Эмма смотрит на Грейс.

— Я была бы рада, если бы ты помогла мне уложить вечером Грейс в постель. Я просто уверена, что буду истощена к тому времени. Конечно, если ты не возражаешь?

Эмма взглянула на Реджину и кивнула.

— Да, конечно, я помогу, — пожала плечами Эмма, — нам придти где-то к шести?

— Звучит идеально. Тогда и увидимся, — кивнула Реджина.

Эмма повернулась и направилась на улицу без лишних слов. Она пыталась напоминать себе, что все это будет до тех пор, пока Реджина не будет чувствовать себя лучше. Она рассматривала это, как помощь, после того, что сделала для нее Реджина.

Эмма была рада, что она сможет рассказать Генри о их плане с Реджиной как можно раньше. Блондинка чувствовала, что Генри захочет остаться у Реджины как можно скорее, и тогда Эмма сможет уехать.

Эмма вошла в квартиру, закрыв за собой дверь. Облокотившись о стенку, она взглянула на часы, вычисляя, что до прихода Генри из школы чуть больше часа.

Эмма все еще шла от закусочной к дому Реджины, когда Генри уже вовсю взволнованно тарабанил в дверь. Как только Эмма дошла до лужайки, дверь распахнулась, и счастливый парень начал обнимать Реджину за талию.

После того, как с едой было покончено, Эмма вымыла тарелки. Реджина усадила малышку на коленки к Генри, положив полотенце ей на грудку. Реджина нарезала кусочками яблоко, а затем взбила их, превращая все в пюре.

Эмма резко ударила по тормозам недалеко от городской черты. Она крепко держалась за руль, пытаясь восстановить сбившееся дыхание, а затем повернулась к человеку, сидевшему на пассажирском сидении. Реджина сидела, держась рукой за приборную панель.

Всю оставшуюся дорогу домой на Миффлин стрит, девушки провели в полном молчании, и только подъезжая к дому, Реджина заметила нарастающую панику на лице Эммы

Не обнаружив никого в гостиной, Реджина последовала за шёпотом, который исходил из кухни.

Спускаясь по лестнице, Эмма на ходу застегивала свою рубашку. Блондинка была удивлена, что Реджина и остальные члены семьи Миллс были ранними пташками. Эмма увидела Генри, сидящего за обеденным столом и складывающего свои вещи в сумку.

Всю дорогу к офису Шерифа Генри светился от счастья, что очевидно сводило Эмму с ума. Поэтому, припарковав машину, она посмотрела на Генри и спросила:

Эмма вбежала в закусочную, где ее уже ожидали Мэри-Маргарет с Дэвидом.

Было уже поздно, когда Эмма добралась до дома Реджины от Мэри-Маргарет, поскольку они настаивали, чтобы они все вернулись в их квартиру и это заняло время, чтобы разработать план побега. Так же она сказала, что хочет вернуться до того момента, как Реджина ляжет спать, так что Мэри-Маргарет практически пинками выгнала ее.

Как и все предыдущие ночи, Эмму разбудил плач малышки. Но сейчас было ближе к рассвету, так как солнце пробивалось в комнату сквозь жалюзи. Несмотря на это, все прошедшие ночи Эмма крепко спала с помощью заклинания Реджины, хотя блондинка прекрасно знала, что Грейси бодрствовала по ночам.

Эмма сидела на лавочке в парке, счастливо наблюдая за Генри, игравшим в самолётик с Грейс. Он держал её на ручках, имитируя полёт и звуки самолёта.

Тем вечером Эмма и Генри сделали всё, что было им под силу, дабы помочь Реджине. Включая купание и кормление Грейс, готовку ужина и даже стирку. Всё это время Реджина жаловалась о том, что она не инвалид и сама может со всем прекрасно справиться, но блондинка с парнишкой настаивали на том, что хотят ей помочь и дать возможность отдохнуть брюнетке. Только вот правда была в том, что Реджина и вправду устала, за пару последних дней накопился стресс и беспокойство, а ещё и Грейс с прорезающимися зубками. Ей удалось немного поспать, когда Эмма забрала Грейс и Генри на целый день, но она всё ещё была истощена и чувствовала напряжение в плечах.

Эмма чувствовала себя уставшей. К четырем часа утра она признала, что стоило принять предложение Реджины, так как, в общей сложности, блондинка поспала всего пятнадцать минут. Хоть малышка Грейс и просыпалась в течение ночи насколько раз, но это явно не было причиной бессонницы Эммы.

Реджина кивнула.

После отправки Генри в школу и возвращения Грейс в целостности и сохранности, Мэри-Маргарет и Дэвида пригласили в дом на кофе и бранч. Они сидели за столом на кухне, наблюдая за Реджиной с Эммой, которые копошились на кухне. Корректней было бы сказать, что Мэри-Маргарет наблюдала, пока Дэвид смотрел на свою жену, готовую в любой момент взорваться от гнева.

Во второй половине дня Эмма патрулировала город, когда Шон связался с ней по приемнику.

Спустя двенадцать часов, в три часа утра, Эмма вернулась в участок, увидев там изнеможённых Шона и Дэвида.

Реджине понадобилась минута, чтобы осмотреть девушку, стоящую перед ней. Её ботинки были все в грязи, вероятней всего, она ходила по лесу в поисках мальчика. Её джинсы, синий свитер так же были в грязи. Кожанка небрежно была накинута на плечи шерифа. Она выглядела замученной и уставшей, дорожки из слез всё ещё виднелись на её лице. Она неловко стояла в коридоре, опираясь на костыль больше, чем обычно.

Ранним утром следующего дня Реджина варила кофе, полагая, что после столь насыщенного дня и минимума сна, Эмме он уж точно понадобится. Этой ночью Реджина каждые полчаса проверяла Грейс с Эммой, мирно посапывающих в обнимку.

Реджина тихонько постучала в дверь спальни Эммы, с чашкой свежезаваренного кофе в руке. Когда ответа не последовало, она постучала ещё раз, но в этот раз немного громче.

Несмотря на изнеможение, Эмма быстро оделась, положив самую мягкую пижаму в мире себе под подушку в надежде, что она не исчезнет. Она и понятия не имела, что будет дальше с волшебной пижамой: останется ли она у неё, или просто исчезнет. Для Эммы так и осталось загадкой, затем она застелила кровать и убралась в комнате.

После дезориентации и фиолетового облака Эмма поняла, что стоит с Реджиной на крыльце дома Батлов. Также она заметила, что одета в свою любимую кожанку, сапоги и опирается на костыль, который она оставила в комнате. Она улыбается, думая о том, что у Злой Королевы нашлось время, дабы подумать о такой мелочи.

Когда облако рассеялось, Эмма поняла, что Джошуа всё ещё стоял за Эммой, крепко за неё схватившись.

Мгновение спустя они уже стояли лицом друг к другу в прихожей дома 108 на Миффлин-Стрит.

После того, как Мэри-Маргарет ушла, Эмма убралась на кухне, а затем начала стерилизовать бутылочку Грейс. Она чувствовала позади себя чьё-то присутствие и, развернувшись, увидела Реджину в повседневной одежде с малышкой на руках.

Эмма вздохнула, лежа на твердой кровати, когда её физиотерапевт Марк выпрямил её ногу, удерживая в положении.

Подъехав на Миффлин-Стрит, Эмма медленно вышла из машины, вынимая из неё костыль. Она ненавидела терапию по ряду причин, но передвигаться после упражнений всегда было адски больно. Она громко хлопнула автомобильной дверью и, случайно уронив ключи, закатила глаза, прежде чем попытаться наклониться и взять их.

Эмма не получила ответ на свой вопрос и просто улыбнулась вслед скрывающейся Реджине. Она хотела ещё раз задать этот вопрос, но в то же время она пыталась успокоиться, сделав вид, будто всё нормально. Потому что она была вполне уверена, если ей всё это с Реджиной показалось, что всё это было просто прекрасным сном.

Подъехав к лавке Голда, она увидела мужчину, расхаживающего у двери с едва скрываемой яростью. Ярость, которую она вполне могла понять, потому что если бы что-то произошло с Реджиной, она вела бы себя так же.

В то время, как Генри отчаянно жаждал поиграть с Эммой на приставке, блондинка, напротив, больше всего желала провести время с Реджиной, но и ему не хотелось отказывать. Так что, когда Реджина предложила принести приставку в гостиную, Эмма была более чем счастлива провозиться со всеми проводами, подключая приставку к телевизору.

Спустившись вниз спустя сорок минут, Эмма была удивлена, увидев, что Реджина всё ещё продолжает играть с Генри.

Спустя час после импровизированных страстных поцелуев в гостиной Эмма лежала в постели, уставившись в потолок. Она пыталась прислушиваться к звукам в доме, когда услышала, что Реджина поднялась на второй этаж и проверила сначала Генри, а потом Грейси. Затем Реджина вошла в свою спальню и закрыла за собой дверь. Эмма услышала нечёткие звуки льющейся воды, исходящие из ванны.

Проснувшись, Эмма быстро убрала руку с бедра и вздохнула, понимая, что она касалась себя во сне, чего так давно не происходило. Сев на кровать и вытерев руку салфеткой, она пробормотала про себя: «Возьми себя в руки».

Закрыв за Голдом дверь, Эмма посмотрела на Реджину.

— Так вы двое вместе теперь? — спросил Генри, заставив двух девушек резко отскочить друг от друга.

Медсестра кратко посмотрела на Эмму с костылём и на Голда с тростью и улыбнулась.

Зеркала были по всей комнате, они были всех форм и размеров. Некоторые из них были чисты и идеальны, некоторые грязные, некоторые с трещинами, а некоторые и вовсе разбиты. Сидни в бешенстве метался по комнате. «Почему не работает», — бормотал он про себя, словно сумасшедший.

— Скажите Реджине, пусть немедленно покроет зеркала, — крикнул Голд Эмме.