Заканчивался последний день второго летнего месяца. Солнце нещадно палило, заставляя людей прятаться под крышами от знойных лучей. К вечеру, правда, светило умерило свой пыл, и две подруги, Алиса и Виктория, возвращаясь с работы, неспеша шли по горячим городским джунглям.

— О, как мне хочется уехать куда-нибудь, — лениво протянула светловолосая Алиса, поправив на носу солнцезащитные очки. — К морю, например, Черному…

— В ближайшее время не получится, — сказала темноволосая Вика. — Митрофанова заявила, что у нас завал заказов, поэтому никуда не может отпустить ценных сотрудников.

А ей тоже ох как осточертел душный город, и она была не прочь унестись в неведомую даль.

— Завал заказов! Ха! В самый разгар летнего сезона… Вот сейчас как приду домой, ка-ак залезу под холодный душ…

— И тогда вы у меня попляшите! — зловещим шепотом продолжила Вика. — Особенно Митрофанова.

Блондинка захихикала. На девушек с любопытством оглянулся высокий парень в шортах, встретившийся им по пути.

Алиса похлопала по своим карманам, когда блондинка и брюнетка, вышли из лифта на пятом этаже и остановились перед дверью.

— Ключи я дома опять забыла, — хмыкнула она. — Открывай ты, Вика.

Виктория с ключами наготове подошла к двери их квартиры. Вдруг ее кольнуло тревожное чувство, Вика от неожиданности аж замерла со вставленным в замочную скважину ключом. Блондинка удивленно посмотрела на подругу.

— Вик, ты чего?

Та очнулась, покачав головой.

— Ничего.

Неужели, это и есть интуиция? Так называемое шестое чувство? Но о чем оно предупреждает Вику? Да нет, наверняка это просто… А что «просто»?

Мысли Вики оборвались, когда Алиса нечаянно толкнула ее, запнувшись о свои кроссовки, брошенные в прихожей.

— Ох, прости!..

— Да ладно… — сдавленно сказала Вика, по инерции шагнув в коридор прямо в босоножках.

И тут прямо перед ней из ниоткуда возникли двое мужчин в черных плащах, хотя на дворе стоял конец июля, солнечный и жаркий.

Вику будто ударило под дых. Какой, к черту, июль?! Откуда в квартире появились посторонние люди? Алиса, увидав их, ошалело открыла рот.

— Вы кто? Как вы здесь оказались?

Их лица были скрыты под белыми масками, делавшие людей какими-то неестественными посреди коридора обычной двухкомнатной квартиры. А с чего Вика взяла, что это мужчины? Да потому что их руки были отнюдь не женские. Она испуганно попятилась и опять столкнулась с Алисой.

— Я сейчас милицию вызову! — пригрозила блондинка, торопливо вытаскивая из сумки свой мобильник.

Не обратив на нее никакого внимания, они двинулись вперед. Один из них, невысокий, но плечистый, протянул руку к Виктории. Она отшатнулась от нее, но податься ей было некуда, прихожая была маленькая, сзади стояла Алиса.

— Что вам нужно? — прошептала Вика, когда ее плечо сильно сдавил незнакомец.

— Боже мой, они же сумасшедшие! Маньяки! — пробормотала Алиса, безуспешно тыкая в телефонные кнопки.

Самое пугающее было то, что двое беломасочников ничего не говорили, и нельзя было узнать, в чем дело. Вика заметила в их руках какие-то палки с полированной поверхностью. «Вот полные психи!» — пронеслось у нее в голове. Но это не объясняло, как они очутились в квартире. Вика с криком что есть силы ударила человека в грудь свободной рукой. Но эффекта было столько же, сколько было, если бы она попыталась остановить голыми руками мчащийся грузовик. Ей показалось, что за белой маской ухмыльнулись.

— Смелая пичужка, — произнес он низким голосом.

Вика ничего не поняла, потому что говорил он не по-русски, а по-английски. Тут заговорил и второй незнакомец.

— Слушай, хватит с ней церемониться. Бери ее и трансгрессируй.

— Что… О чем вы? — Вика отчаянно затрепыхалась, нанося удары по держащей ее руке.

— А ты уверен, что это именно она?

— Отпустите Вику! — с диким криком Алиса налетела на мужчину, целясь телефоном ему в лицо.

— Да, теперь уверен, — сказал второй, легко уклоняясь от нее.

Он поднял руку с сжатой в ней палочкой, и с ее кончика слетел странный оранжевый луч. Алиса как будто удивленно замерла на месте, а потом, покачнувшись, свалилась на пол под ноги чудовищам в человеческом обличии. В душу Вики прокрался безумный страх, когда она увидела безжизненно лежащую подругу с разметавшимися светлыми волосами по полу.

— Нет! Алиса! Что вы с ней сделали?! — пронзительно закричала она, дернувшись к Алисе. Этого не может быть… Все это ей только кажется…

Мужчина перехватил Вику за талию другой рукой и прижал к себе.

— Нет!! Что вам нужно?!

Это было кошмарно, она ничего не могла поделать против силы пришельцев и помочь своей подруге, лежавшей без признаков жизни. Викино сердце разрывалось от неописуемого ужаса. Ей хотелось плакать, выть, но слез почему-то не было. В горле застрял горький комок. Надежда на то, что ее кто-нибудь услышит, таяла…

— Люмберг, давай перемещайся, — сказал второй мужчина. — Я следом.

Вика почувствовала невероятное напряжение во всем теле, словно ее всю разрывало на кусочки и одновременно — что ее сжимает гигантская рука. Девушке показалось, что она умирает. На глаза давила темнота, легкие сжались от нехватки воздуха. Но это продлилось всего несколько мгновений. В лицо ударил яркий солнечный свет, ноздри затрепетали, уловив свежий ветерок. Вика стала хватать воздух ртом, чуть не повиснув на руках мужчины по имени Люмберг.

Что происходит? Виктория слабо повертела головой, пытаясь хоть что-то понять. Откуда взялось солнце? Ведь они только что были в квартире. Не мог же этот Люмберг телепортировать. Но ее глаза видели не обставленную современной мебелью квартиру, а деревья, одетые в густую листву, и высокую траву. Вика вздрогнула, когда слева с хлопком появился второй мужчина. Не может быть! Как такое возможно?

Потом она вспомнила об Алисе, и все остальное отошло на второй план. Господи, что если она умерла?..

Вика сглотнула, в животе стало пусто и холодно. Резко выпрямившись, она рванулась из мужских рук. Люмберг невольно разжал пальцы, она побежала к деревьям, что росли метрах в пяти от них, запутываясь босоножками в густой траве. Второй мужчина едва не поймал Вику за ее развевающиеся на ветру длинные волосы, но она отскочила от него. Это движение чуть не привело ее к травме ноги. Вика сжала зубы от внезапно боли, вспыхнувшей в области щиколотки, продолжая бежать зайцем к темнеющей полосе деревьев.

Она бы благополучно добралась до них, если бы во что-то не врезалась. Вика ошеломленно уставилась на это что-то, не понимая, что происходит. Сверху раздался холодный голос.

— Ты думала, обхитрила нас?

Вика от ужаса не могла поднять голову. Ее снова поймали!.. Она ощутила на шее прикосновение чего-то гладкого.

— Долохов, ты помнишь, что сказал Темный Лорд относительно ее доставки? Чтоб ни единой царапины на ее коже.

Долохов неохотно отвел палочку от девушки, но не убрал ее на большое расстояние.

— Иди, — обратился он к Вике, сжавшейся в комок, как испуганный ежик.

Это слово, произнесенное по-английски, она поняла. «Go». Так они англичане? Или американцы? Хотя это еще ни о чем не говорит, английский самый распространенный язык в мире. Да и фамилии этих подонков: Люмберг и Долохов — не английские. Но опять же, сейчас это не важно. С превеликой осторожностью Вика подняла голову и встретилась взглядом с блестевшими в прорезях маски глазами стоявшего перед ней мужчины, но тотчас же отвела в сторону. Они внушали ей почти осязаемый ужас.

— Что вам от меня нужно? — еле слышно спросила Вика дрожащим голосом.

Он наклонил голову, приблизив к ее лицу свою маску. Она снова уловила его насмешку.

— Ты не в том положении, девочка, чтобы задавать вопросы, — чудовищно коверкая слова, сказал он по-русски. — Давай иди, хозяин не любит ждать.

Кто такой хозяин? Зачем она понадобилась какому-то человеку, которого никогда не знала и не видела?

Вика сжала зубы и уставилась под ноги, на изумрудную траву, от которой исходил теплый летний аромат.

— Я никуда с вами не пойду, — буркнула она.

— Не пойдешь сама — потащу тебя силой.

И немедленно подкрепил свои слова действием, схватив ее за руку. Вика яростно зашипела, вырываясь из железной хватки. Но с другой стороны подошел второй мужчина и тоже положил руку на ее плечо. Оба, не церемонясь, потащили ее в обратную сторону. Как бы Вика ни старалась вырваться и отбиваться ногами, все ее усилия были напрасны.

Через десять метров показался каменный забор высотой метра два. В нем были металлические кованые ворота. Мужчины остановились перед ними, не выпуская Вику, и подняли руки со странными палочками в сжатых ладонях. Их кончики коснулись ворот. Створки бесшумно разошлись в стороны, как по волшебству. Вика могла бы удивиться, если бы ей не было так страшно и больно. За воротами шла аллея из высоких кустарников, усыпанных белыми цветами.

Конвоиры потянули за собой упирающуюся Вику, и позади сошлись вместе ворота. Это подействовало на девушку, как острым ножом по сердцу.

— Отпустите меня! — жалобно выкрикнула она, упираясь ногами в землю. — Пожалуйста… Что вам нужно?..

Аллея кончалась перед большим, огромным — таки, домом. Это был белый особняк, в котором могли бы жить люди королевских кровей. Так величественно он выглядел в четыре этажа и с широким полукруглым крыльцом перед большими дубовыми дверями. Белые ступени были мраморными, как и стоявшие по обеим их сторонам статуи, изображавшие мальчиков — амуров с луками и стрелами. Со странным отвращением Вика задержала на них взгляд, потом ее втолкнули в просторный холл, на полу которого она едва не растянулась, поскользнувшись на его гладкой поверхности. Вскинув руки, девушка удержала равновесие.

Холл был таким просторным, что в нем можно, наверное, устраивать балы. На стенах повсюду висели портреты разных людей в старинных одеждах. На их лицах, голубоглазых, остроносых, блондинистых, сидело такое скучающе — надменное выражение, словно они жаждали развлечений. Вика вздрогнула. Ей показалось на секунду, что они шевелятся. Но ведь этого не может быть? Она затравленно заозиралась. Куда ее привели?

Справа впереди открылась дверь. из-за нее вышла высокая блондинка средних лет. На ней не было маски. Вика невольно подалась к ней, думая, что она не такая, как двое похитителей.

— А, Нарцисса! — сказал один из них за спиной Виктории.

Та остановилась, устремив на вошедших холодный взгляд голубых глаз. Вика не увидела в них ни намека на доброту и поняла, что не стоит рассчитывать на помощь блондинки… Но все-таки…

— Помогите! — Она бросилась к женщине, стараясь удержаться на скользком полу. — Они меня похитили…

На лице блондинки промелькнуло удивление.

— Кто это, Долохов? — сказала она по-английски с той же прохладцей, что и в ее глазах.

Вика будто налетела на стену.

— Как видно, ты не в курсе, — растягивая слова, сказал мужчина повыше. — Темный Лорд тебе не говорил? — он понизил голос, многозначительно посмотрев на дверь, из которой вышла женщина.

Нарцисса слегка скривила бледные губы, ничего не ответив.

— Эта брюнеточка ему нужна, — Долохов кивнул на замершую Викторию.

«Почему они все разговаривают по-английски? Зачем они меня сюда притащили?!» У девушки начиналась истерика от всего этого непонятного, она закрутила головой, ища какой-нибудь выход.

— Темный Лорд приказал вести ее сразу к нему, — напомнил мужчина пониже — Люмберг, стоящий у входных дверей.

— Да…

Долохов быстро направился к Вике. Она заметалась на месте, чувствуя, что дальше будет еще хуже. Ее подвели каблуки на босоножках, заскользив по плиткам, и рука опять оказалась в тисках ладони Долохова.

— Темный Лорд только что отбыл, — ровным тоном произнесла Нарцисса, глядя куда-то перед собой.

Долохов повернулся к ней и резким движением снял свою маску. Кожа на его лице была нездорового цвета, а глаза были глубоко посажены, отчего мужчина делался еще более зловещим. Люмберг последовал примеру коллеги, явив взору Вики ничем непримечательное лицо.

— Отбыл? — переспросил Долохов. — А ее куда? Девчонку эту, он не сказал?

— Я думаю, ее можно разместить в одной из комнат на втором этаже, — сказала Нарцисса, плавно повернув бледную руку в направлении широкой лестницы в другом конце холла.

— Почему не в подвале? — хохотнул Люмберг, почесав палочкой свой подбородок.

— Пойдем, крошка, — Долохов потянул Вику к лестнице. — Нарцисса, дорогая, ты же хозяйка, проводи нас.

В его словах была явно издевка.

Блондинка, гордо подняв подбородок, направилась к лестнице.

— Слушайте, это недоразумение! Отпустите меня! — всю дорогу до второго этажа исходилась криками Вика. — Вы маньяки! Мерзавцы!!

Свернув в коридор, Нарцисса остановилась возле двери из полированного дерева. Девушку затолкали в комнату немногим меньше холла, и закрыли дверь.

— Откройте!! — завопила она, колотя кулаками по двери после бесплодного дерганья за круглую ручку. — Пожалуйста!!

Ее голос сорвался, и Вика наконец заплакала. Горькие слезы скатывались по щекам и падали на ее темно — синюю безрукавку. Руки бессильно повисли вдоль тела. Вика прижалась спиной к двери и съехала по ней вниз на пол. Почему?.. Почему все это произошло с ней? Никому и никогда она не делала плохо… А что они сделали с Алисой?! Вика широко раскрыла глаза, вспомнив ту ужасную сцену. Оранжевый луч и безжизненное лицо Алисы.

…Вика не могла знать, что примерно через полминуты после ее исчезновения в квартире вновь появились будто бы из воздуха два человека: женщина — шатенка и парень лет восемнадцати. Увидев лежащую посреди коридора блондинку, они обменялись встревоженными взглядами. С помощью заклинания женщина по имени Хелен привела девушку в сознание и отвела ничего не соображающую Алису в гостиную на диван.

— Вы кто? — слабым голосом спросила Смирнова новоприбывших.

— Как вы себя чувствуете? — сперва поинтересовалась Хелен по-русски.

— Так себе. Словно меня кто-то ударил мешком с песком.

Алиса прикрыла глаза, откинувшись на спинку дивана. Потом ее как будто пронзило током.

— О господи! Вика!

Она подскочила на диване.

— Что случилось? — Это по-английски спросил парень с круглыми очками.

— Кто вы такие? — подозрительно глядя на них, Алиса отбежала на почтительное расстояние.

— Не бойтесь нас, мисс Смирнова, — успокаивающим тоном сказала Хелен.

— Откуда вы знаете мою фамилию? — вытаращила глаза Алиса. — Как вы вообще здесь оказались? Вы тоже заодно с теми?

Она вдруг обхватила голову руками и в сильном волнении забегала по комнате.

— Где Виктория? — спросил Гарри. Его зеленые глаза беспокойно сверкнули.

— Я не знаю, где она! — машинально сказала Алиса по-английски. — откуда-то вдруг появились двое в каких-то масках, схватили Вику и чем-то пульнули в меня. Больше я ничего не видела.

Хелен и Гарри опять переглянулись.

— Мы опоздали, — констатировала женщина.

— Да, — мрачно кивнул Гарри.

— Что вы имеете в виду? — насторожилась Алиса, уставившись на них. — И вы не ответили, кто вы такие?

— Меня зовут Хелен Лоурейн, — представилась шатенка. — Его зовут Гарри Поттер, — кивок на парня.

Алиса нетерпеливо тряхнула головой.

— То, что вы не русские — это понятно. Но откуда вам известно обо мне, о Вике?

Спустя пять минут Алисе пришлось присесть обратно на диван, ибо то, что рассказали англичане, заставило ее ноги подогнуться. Это было похоже на фантастический рассказ: Гарри и Хелен заявили, что они волшебники, и что пришли спасти Викторию от темного колдуна.

— …Но мы не успели, — закончил Гарри.

Алиса сидела, собираясь с мыслями.

— Вы говорите такие… удивительные вещи… Но что теперь?

— Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы спасти вашу подругу, — горячо сказал Гарри.

Хелен подтвердила его слова кивком. Алиса не знала, что и думать…

…Вика в отчаянии оглядела комнату, в которой ее заперли. Большущая кровать, на которой могли уместиться одновременно несколько человек, прикроватный столик, у противоположной стены — полукруглая консоль с зеркалом, перед ней плетеное кресло. Пол покрывал пушистый бежевый ковер. Возле консольного столика была еще одна дверь. Вика поднялась и осторожно подошла к ней. Потянула за ручку, ожидая чего угодно. За дверью оказалась ванная комната. С разочарованием Вика вернулась в спальню.

Здесь было сумрачно оттого, что окна закрывали тяжелые бордовые портьеры. Девушка стремительно подошла к окну, отодвинув в сторону бархатную ткань. Вика несколько недоуменно нахмурилась: конструкция окна европейского типа, то есть рама открывалась наверх. Что Вика немедленно и сделала. Рама без труда поддалась ее пальцам, и в комнату ворвался легкий ветерок, ласково коснувшись Викиного лица.

Ей не давала покоя какая-то мысль, как надоедливая муха, кружась вокруг нее. Ее глаза прошлись по садовому пейзажу, по голубому небу с редкими пушистыми облачками. Солнце радовало яркостью и теплом в этот летний день.

Вика замерла. Вот! Солнце, все дело в нем. По идее оно должно давно склониться к горизонту, ведь когда они с Алисой пришли домой, было почти восемь часов. А сейчас за окном дневное светило находилось куда выше линии горизонта. Кленова неверяще помотала головой. Нет! Это невозможно! Но факты говорили сами за себя.

Если предположить… только предположить, что эти люди умеют телепортировать, хотя все равно Вика не могла в это поверить, то она должна находиться где-то в Западной Европе, в стране, где разница во времени с ее городом составляет 3–4 часа. Девушка едва не застонала от такой перспективы. Мысль о том, что она сейчас где-нибудь в Великобритании, повергла ее не в меньший ужас, чем само похищение. Как ей тогда добираться домой?

Но главное было сейчас выбраться из этого дома, сбежать от людей, похитивших ее.

Вика посмотрела из окна на землю. Было высоко, просто так не спрыгнуть. Не было уверенности, что прыжок не приведет к каким — нибудь травмам. Вот если бы на стене дома имелись хоть какие — нибудь выступы, за которые она могла бы держаться, Вика бы попробовала слезть. Но стена была ровнехонька, как лед на катке. Или была бы веревочная лестница, или просто веревка. Девушка закусила нижнюю губу, снова оглядев комнату. Ничего такого здесь не было.

Разве что, как в кино, связать из простыней и одеял канат. Вика кинулась к кровати и тщательно осмотрела постельное белье.

— Аристократы… — прошептала она, скользнув рукой по шелковым простыням. Из такого гладкого материала нелегко будет сделать крепкий узел.

В животе у Вики прозвучал голодный гимн, и, чтобы не думать о еде, Виктория приступила к задуманному. Расправила постель, вытащила две простыни, дышавшие свежестью, и попробовала их связать вместе. Как и ожидалось, узлы получались, но не выдерживали напора. Да и двух простыней явно не хватало, чтобы без риска для жизни спуститься на землю со второго этажа. Тогда Вика решила порвать их на части.

Она мучилась уже не меньше часа, когда в ее горле пересохло, и очень захотелось пить. На всякий случай припрятав истерзанные простыни под покрывало, Вика направилась в ванную. Она долго держала под прохладной водой уставшие пальцы, долго пила и умывалась, пока ей не стало казаться, что достаточно пропиталась водой. Естественно, после этого ее потянуло в туалет.

В комнате она хотела было продолжить всю работу, но за дверью послышался голос. Вика запаниковала, запихивая простыни под покрывало, кинулась закрывать окно, чтобы не вызвать никаких подозрений.

Дверь неслышно отворилась. Там стоял не Долохов, а второй… Люмберг, что ли.

— Соскучилась, Виктория? — с приторной улыбкой сказал он.

— Откуда вы знаете мое имя? — вздрогнув, спросила девушка, замерев на фоне портьеры.

— Прости, но я русского не знаю, — продолжал улыбаться Люмберг. — Иди ко мне, кошечка. Ты нужна хозяину.

А так как Вика не двигалась, он подошел к ней, протянув руку. Вика отшатнулась.

— Не трогайте меня!

— Ты опять за свое? — Люмберг бесцеремонно цапнул ее за запястье.

— Что вам нужно? Выкуп? Но моя семья небогатая… — с остервенением кричала Вика, вырываясь. — Или вы какая-то секта, для которой нужна жертва?..

Вика едва не подавилась своими словами. Господи! Только не это! Какие только мысли не лезут в голову от страха.

Люмберг стащил девушку по лестнице на первый этаж, в холл, и потянул к той самой двери, из которой вышла холодная блондинка по имени Нарцисса. Вика вдруг представила, что за ней находится жертвенный алтарь, где будет проводиться над ней священный ритуал жертвоприношения, и троекратно увеличила яростное сопротивление.

— Ты хочешь, чтобы Темный Лорд с меня шкуру спустил? — встряхнул Вику мужчина у самой двери.

Викина голова сильно дернулась, и Кленова чуть не прикусила язык. Люмберг нажал на ручку и толкнул дверь.

Большое помещение с высокими потолками заливал яркий уже вечерний свет. В комнате почти не было мебели, кроме пары кресел с кривыми ножками перед камином по правую руку от Виктории и массивного, обитого парчовой тканью стула, который иначе как троном не назовешь, — по левую. На нем кто-то сидел.

Вика нервно посмотрела по сторонам: в помещении находились несколько человек. Среди них Нарциссы не было. Как и Долохова. Люди были облачены в темные плащи. Как пить дать, сектанты…

Люмберг волоком тащил девушку, у которой ноги подгибались от страха перед неизвестностью.

Трон был близко. Тут Вика увидела сидевшего на нем и от ужаса вцепилась в руку сопровождающего ее мужчины. Сознание ее мутилось. Там сидело существо, по фигуре похожее на человека, но лицо… нет, не лицо, скорее морда, лишь отдаленно напоминало человеческое: лысая сероватая кожа, нос отсутствовал, на его месте зияли две узкие щели, глаза были красные с вертикальными, как у змеи, зрачками, рот без губ.

Вика остановилась вслед за Люмбергом, не в силах лишний раз вздохнуть, так велико ее потрясение. Мужчина почтительно склонил голову в поклоне.

— Мой Лорд!

Существо на троне, одетое в такой же черный плащ, что и остальные, слегка подалось вперед, вперившись взглядом красных глаз в Вику. По ее телу пробежал жуткий озноб. Кожа покрылась мурашками, каждая величиной с доброго слона.

— Эта девушка точно Виктория Кленова? — произнесло существо каким-то шипящим голосом.

— Да, мой Лорд, — сказал Люмберг, не поднимая головы. — Другая девчонка ее так назвала.

— Хорошо… — прошипел Волдеморт, смерив девушку взглядом с головы до ног.

Вика никак не могла заставить себя посмотреть на ящероподобного типа и спросить его, зачем ее похитили. Она уже поняла, что он самый главный, и только от него зависела ее судьба.

— Посмотри на меня, девочка.

Как ни странно, несмотря на страх Вика поняла эту фразу, но мышцы ее шеи не желали слушаться.

— Мой Лорд, — осмелился сам заговорить Люмберг, — она не знает английский.

Волдеморт нетерпеливо пошевелил длинными белыми пальцами.

— Быстро позвать Долохова.

— Его нет в доме, — раздался другой мужской низкий голос. — Он присоединился к отряду на юге страны.

— Если ты в курсе, Северус, как же ты позволил ему уйти?

Голос Волдеморта хлыстом рассек тишину в комнате — гостиной.

— Может быть, ты знаешь русский?

— Нет, мой Лорд, — сказал человек по имени Северус. — но осмелюсь предложить амулет — переводчик.

— Он у тебя с собой? — поинтересовался Волдеморт, не глядя на него.

— Нет.

— Принесешь к утру.

— Да, мой Лорд.

«Ты не лорд, ты — маньяк» — мысленно заскрежетала зубами Вика, которой надоели эти «my Lord». Она осознала, что сейчас ее никто не будет приносить в жертву. «Только не нужно нарываться» — решила Вика. — «И притвориться бедной овечкой, хотя это у меня лучше всего получается»

Если бы она знала, что задумал змеерылое существо…

— Белла, проследи, чтобы девушка была хорошо одета, — обратился Волдеморт к темноволосой женщине с тяжелыми веками. — Чтобы я не видел на ней эту маггловскую одежду.

— Конечно, мой Лорд.

«Еще один раз, и меня стошнит прямо на этого урода» — с отвращением подумала Вика, исподтишка посматривая на подданных Главного Маньяка. Если бы она в этот момент взглянула на Беллатрикс, то прочла бы в ее темных глазах ненависть в свой адрес.

Волдеморт дал знак, что прием окончен, и всем пора расходиться. Люмберг отвел Кленову назад в ее комнату — тюрьму. На этот раз она шла спокойно.

— Хорошенькую куколку хозяин выбрал себе, — пробормотал мужчина, закрывая дверь.

Вика бросилась к кровати. Скорее, скорее отсюда! Из этой Кунсткамеры…

Спустя десять минут незаметно для себя она уснула, устав от монотонности занятия. Во сне ее преследовал человек в белой маске, в прорезях которой блестели красные глаза. Он шептал, приближаясь все ближе и ближе к ней: «Я твой Лорд… Я твой Лорд…»

Кленова проснулась в поту, дрожа всем телом. В комнате стояла полная темнота. Должно быть, за окном наступила ночь, а Вика проспала несколько часов. Она поежилась, отходя ото сна. На нее мигом наскочили разнообразные мысли, от щемящей тоски по родным, которые понятия не имеют, куда она девалась, и Алисе, до плана своего побега. Оставался так и невыясненным вопрос, зачем же ее похитили? Вика содрогнулась от омерзения, представив, что это красноглазое чудище может ее коснуться.

До конца ночи девушка так больше и не сомкнула глаз. Ее желудок становился все требовательнее, изводя Вику своим недовольным ворчанием. Если и дальше ее будут морить голодом, долго она не выдержит.

Между портьерами проступила светлая полоска, и в комнате стали видны очертания мебели.

Часов в семь по местному времени в спальню пришла женщина по имени Белла. Вика настороженно следила за ней, встав с кровати. Беллатрикс высокомерно обвела взглядом худую фигурку Виктории, прижавшуюся к стене, и прикрыла за собой дверь. Подойдя к кровати, она кинула на покрывало какой-то сверток.

— Если ты думаешь, что мой хозяин имеет к тебе расположение, и тебе будет все дозволено, то глубоко заблуждаешься, — хрипловатым голосом сказала Беллатрикс. — Ты меня поняла?

Вика ничего не поняла из ее слов, кроме последней фразы, но по тону определила, что от этой брюнетки с фанатичным блеском в глазах нельзя ждать добрых намерений.

— Ты меня поняла?

Белла подошла вплотную к Вике, протянув к ее щеке руку с длинными ногтями. Девушка отвернулась, удерживая рвущиеся с языка резкие слова. Чтобы потом не жалеть о них. Ногти скользнули по коже.

— Ты маленькая дрянь, со временем поймешь. Одевай то, что я тебе принесла! — бросила брюнетка с повадками сумасшедшей, стремительно отходя от Вики, взяла сверток и резко швырнула его ей в лицо.

Вика инстинктивно подняла руку перед лицом, и сверток, задев локоть, упал к ее ногам. Кленова посчитала, что лучше не злить эту неуравновешенную особу и делать так, как она говорит. Но была одна маленькая проблема: она не знала английского, кроме отдельный слов.

Сверток оказался какой-то тканью темно — зеленого цвета. Вика аккуратно развернула его под пристальным взглядом женщины. Платье с круглым вырезом и рукавами до локтей. Видимо, ей нужно это платье надеть. Внезапно на ум пришли слова «put on».

— Put on?.. Dress? — спросила Вика.

— Естественно, не любоваться же я его принесла.

Беллатрикс, ухмыляясь, смотрела на девушку и не собиралась отворачиваться, как полагалось бы воспитанной леди. Пришлось Вике терпеть ее присутствие. С вызовом подняв подбородок, она разделась и натянула платье. Оно было ей впору, выгодно подчеркивая ее стройную фигуру. Вика машинально потрогала висящий на шее кулон в виде крошечной колибри на серебряной цепочке, который подарила ей на двадцатилетие мама. Ей бы не хотелось его потерять.

Лежащие на кровати Викины джинсы и безрукавку Белла брезгливо взяла двумя пальцами и поднесла к ним палочку.

— Что вы собираетесь делать? — не выдержала Вика. В ней росла злость на потенциальную клиентку психиатра. — Оставьте мои вещи в покое!

Ответом ей был смех. В нем и правда было что-то безумное. Одежда в руках женщины вдруг начала как-то странно съеживаться, словно полиэтиленовая пленка в огне. Вика уставилась на постепенно исчезающую ткань, затаив дыхание. Как?.. Что делает эта женщина? У этой палочки есть своя магия? Кто вообще эта маньячка, эти люди?

— Я вижу, ты впервые столкнулась с магией, грязнокровка, — будто удовлетворенная этой демонстрацией, промурлыкала Беллатрикс.

— Что? Магия? — повторила Вика, выявив единственное понятное слово из фразы женщины. — Разве она существует?

Оставив висеть в воздухе девушкины вопросы, Беллатрикс вышла из комнаты, махнув на прощанье опустевшей рукой. Потрясенная увиденным, Вика стояла, не зная, плакать ей или безумно хохотать.

Магия существует?

Разве то, что она только что видела, и эта комната, в которой она заперта, не доказательство?

Вика уткнулась лицом в сложенные ладони. Нет — нет! Это сон! Морок, неправда! Но глаза ее оставались сухими.

День стремительно шел на убыль. Кленова то нервно ходила по спальне, иногда задерживаясь у окна, то бессильно лежала на кровати. Вне стен ее тюрьмы кипела жизнь, и Вика решила, что не нужно делать никаких канатов, это слишком долго, она просто — напросто выпрыгнет из окна ночью. Конечно, это в мыслях кажется так легко, но что не сделаешь ради спасения своей жизни.

Кроме Беллатрикс к Виктории больше никто не приходил, и она этому обстоятельству радовалась, но с другой стороны — отсутствие людей означало и отсутствие еды. Девушка изнывала от голода, у нее появились подозрения, что ее не кормят, чтобы она была более сговорчива.

«Проклятые сектанты!» — в ярости сжимала кулаки Вика. В этот миг она ужасно жалела, что не обладает какой-нибудь сверхспособностью. Вот тогда бы она им показала! Вика представила, что может менять свою внешность на любую другую, и запросто выходит из комнаты в облике Беллы, которая в это время в отключке валяется в ванной…

В тишине неожиданно раздался звук, похожий на хлопок, с каким лопается пузырь из жвачки. Вика в тревоге села на постели. И вытаращила глаза: посреди спальни стояло маленькое существо с большими ушами, большими круглыми глазами и необычайно длинным носом, одетое во что-то, напоминавшее полотенце. В лапках оно держало поднос с тарелкой и кубком. Пока девушка пялилась на диковинное существо, оно проворно просеменило к кровати и водрузило поднос на столик. Потом исчезло с тем же громким хлопком, Кленова опомниться даже не успела.

— Что это было? — вслух спросила она, уставившись на то место, где испарился неизвестно куда ушастый.

Но ее голова невольно повернулась к подносу, стоящему на столике. Кто бы то ни было это существо, оно принесло еду… Рот наполнился слюной, руки потянулись к тарелке. Неважно, что на ней лежит, Вика все проглотит. Яичница из двух яиц, две сосиски и кусочек белого хлеба. О! Как прекрасно! Девушка накинулась на еду, вонзив в сосиску лежавшую радом с тарелкой вилку. А что в кубке? что-то оранжевое. Сок? Вика сделала жадный глоток. Это был сок, но какого-то непривычного вкуса.

Как ни голодна была Вика, но каждый кусочек она смаковала: когда еще предстоит ей поесть? Сыто погладив себя по животу, она отставила поднос и подошла к окну. На улице уже начинало смеркаться. Небо обрело густой темно — синий оттенок, и лишь на горизонте в тучах горел ярко — красный закат. «Завтра будет дождь», — отметила Вика машинально, глядя на небосвод, на котором проступали первые звездочки — бриллианты.

«Где же я?» — думала она. — «Если я нахожусь не в России, то где? Жаль, по звездам нельзя определить мое местонахождение… Ведь все равно из любого места в Северном полушарии видны одни и те же созвездия».

Хотя, что там говорить, распознать созвездия Вика все равно могла только два: Большую и Малую медведицы. Закат погас. И тотчас в небе, прямо напротив брюнетки, вспыхнула яркая точка, как бриллиантовая булавка на темном шелковом платье. Вика не знала, что это за звезда, но решила, что это — Сириус.

— Помоги мне, Сириус, — тихонько прошептала она. Но думала Вика и о другом Сириусе — мужчине с синими глазами, с которым она познакомилась почти три года назад в России. Помнит ли ее этот симпатичный иностранец, возможно, британец?

Вика вздохнула. В полночь можно будет попытаться бежать. А пока она будет ждать наступления ночи на кровати.

Ее организм сыграл с ней нехорошую шутку, решив, что раз девушка находится на грани дремоты, отключил сознание до самого утра. На этот раз Викины сны были куда приятнее. В одном из них фигурировал тот самый Сириус…

— О, черт! — простонала Вика, едва протерев глаза и бросившись к окну. Снаружи лил дождь, прибивая летнюю пыль к земле. Все небо было затянуто темно — серыми тучами. В общем, погода гармонировала с Викиным настроением.

Вика любила летний дождь, даже ливень, но сейчас ей все было не в радость. Поэтому она в досаде на себя отвернулась от окна, и в этот момент в спальню снова пожаловала Белла.

— Ждала меня, грязнокровка? — пропела она, нацеливая на Вику палочку, ту самую, которая сожгла ее одежду.

Пользуясь незнанием русского Беллы, Кленова сказала:

— Как ты меня достала, психичка. Иди скажи своему лысому монстру, что он урод.

— Поменьше болтай, девчонка, Темному Лорду это не нравится.

Беллатрикс угрожающе покачала палочкой и опять кинула что-то девушке.

— Надень, — коротко приказала она.

Обзывая про себя женщину самыми распоследними словами, Вика беспрекословно надела черный плащ. Его полы закрывали даже босоножки, таким для нее оказался он длинным. «Уж этой ночью я точно убегу, — успокаивала себя Вика, когда Белла сделала ей знак выйти из комнаты. — Даже на кровать не присяду, чтобы не было шансов уснуть».

Повела ее Пожирательница смерти не на первый этаж, а по коридору прямо и направо. Чтобы Вика двигалась побыстрее, она для ускорения тыкала ей в спину кончиком палочки. Это порядком разозлило девушку, что она едва сдерживалась, чтобы не вцепиться в Беллины волосы. Но понимала, что она пленница, и женщина не спустит с рук любое неповиновение Виктории. В этом случае свобода станет очень недосягаема.

Путь был недолгим, но Вика убедилась, что особняк огромный и, судя по интерьеру, — весьма богатый. А уж она-то разбиралась в нем. Белла заставила остановиться ее возле двери, пройдя под декоративной аркой, украшенной сложным цветочным орнаментом. Формально стукнув два раза в дверь, она втолкнула Вику в комнату, похожую на рабочий кабинет: массивный стол у окна, по стенам — полки с книгами, камин. За столом сидел Волдеморт собственной персоной. Вика не изъявляла желания о чем — либо с ним разговаривать, не то что находиться в одной комнате. Он не вызывал в ней никаких чувств, кроме безудержного страха, и снова не могла посмотреть на Темного Лорда.

Но Вика заставила себя поднять глаза: она не его верная приспешница.

— Зачем вы меня похитили? — спросила брюнетка, пытаясь совладать со страхом.

Беллатрикс возмущенно открыла рот: как же, ведь Вике никто не давал слова. Волдеморт с любопытством на лице отмахнулся от женщины. Узкие зрачки впились в серые глаза Виктории. Она как будто оцепенела, не в силах отвернуться от змеиного взгляда.

— Садись, — сказал Волдеморт.

Вика поняла его слова так ясно, словно он говорил по-русски. Она хотела ответить, что не будет садиться. Но… В следующий миг уже сидела на стуле перед столом.

«Он меня что, загипнотизировал?.. Вот урод!»

Возмущение перемешивалось со страхом, бурля как струя газировки, рвущаяся из бутылки.

— Зачем вы меня похитили? — процедила снова Вика, глядя на свои колени.

— Так, значит, ты до этого не имела дел с магией, девочка? — спросил Волдеморт, будто продолжая начатый разговор.

«Да он глухой! Может быть, кричать погромче?»

— Почему вы мне не отвечаете?

Сзади раздалось приглушенное оханье. Видимо, Белла изумлена хамством девушки. Но, кажется, Волдеморта, это только забавляло. Его безгубый рот раздвинулся в усмешке, похожей на оскал. Однако решил преподать Вике урок хорошего тона.

— Когда я говорю, ты молчишь и слушаешь, — сказал он. — Когда я спрашиваю, ты отвечаешь, Виктория Кленова.

— Я не…

Волдеморт ленивым движением погладил палочку, лежащую на столе, обхватил ее длинными, паучьими пальцами и едва заметно шевельнул ею.

Внезапно Вика почувствовала, как ее горло что-то сжало, так, что не могла свободно вздохнуть, не то что говорить. Ее руки потянулись к шее, стремясь сорвать с нее удавку, которой не было.

— Ты поняла?

— Д… — прохрипела девушка, задыхаясь.

Она закивала головой, не в силах произнести даже короткое «да». В тот же миг невидимый обруч с ее горла исчез. Вика жадно втянула в себя воздух. Беллатрикс за ее спиной торжествовала. Происходящее сейчас напоминало какой-нибудь триллер Стивена Кинга. До того Кленовой стало страшно.

— Ты раньше знала о магии?

Вика отрицательно потрясла головой, прядь ее черных волос упала ей на лицо. Выходит, то, что она сейчас испытала — это магия? Но, несомненно, темная…

Лысый маньяк задумчиво крутил в руке свою магическую палочку. Теперь Вика поняла ее предназначение. Ею причиняют страдания людям…

— Ты абсолютно здорова? — продолжил допрос он.

Вика в замешательстве моргнула.

— Я… — Вспомнив о последствиях, она быстро кивнула.

К чему все эти вопросы?

— Конечно, лучше всего было, если бы ты была чистокровной… — сказал Волдеморт, пронзая брюнетку взглядом красных глаз. — Но именно ты должна стать матерью моего будущего наследника.

Мысли Виктории расползлись, как муравьи при виде божьей коровки, кто куда. Какая мать?! Какой наследник?! Если б не свежее воспоминание об удушье, Вика бы закричала бы от ярости о нарушении прав человека. А так она только вжалась в стул, желая исчезнуть от этих безумцев.

В дверь осторожно постучали. Беллатрикс, вопросительно посмотрев на своего господина и получив кивок, открыла дверь.

— В чем дело, Северус? — спросил Волдеморт стоявшего на пороге.

Около Виктории послышался легкий шелест материи. Она немного скосила глаза и увидела высокого мужчину специфической, на взгляд девушки, внешности: у него были черные волосы средней длины и довольно — таки выдающийся нос на желтоватом лице. Его нельзя было назвать даже привлекательным, зато мужчина со столь звучным именем обладал низким и приятным для слуха Вики голосом.

— У меня сообщение от Миллера, мой Лорд, — сказал он, произнеся обычное обращение с какой-то особенной интонацией. Нет, Вика его не понимала, как Волдеморта — легко, она улавливала знакомые английские слова, машинально. — Он говорит, что клан вампиров в Уэльсе требует вашего присутствия на переговорах.

На лице Волдеморта ничего не отразилось, только глаза сузились.

— Беллатрикс, подготовь девушку. — Женщина склонила голову и подошла к Виктории. — Северус, к обряду все готово?

— Да, милорд, — ответил брюнет, бросив мимолетный взгляд на Викторию, когда Белла грубовато сдернула ее со стула.

Вика на секунду встретилась с темными, бесстрастными глазами Пожирателя смерти. К какому обряду было все готово? У нее еле двигались ноги, пока ее тюремщица вела из кабинета по коридору обратно в спальню.

Оттуда Беллатрикс ушла не сразу. Она заставила Вику залезть в ванну, полную горячей пахучей воды, ежесекундно угрожающе касаясь Викиной шеи волшебной палочкой.

— из-за тебя я стала служанкой, — бормотала она, без стыда разглядывая стройную фигуру Виктории, которой до безрассудства хотелось убить Беллатрикс. — Мерзкая грязнокровка, ты мне заплатишь…

Беллатрикс злобно отдернула намокший рукав мантии, и девушка увидела кое-что на левой руке Пожирательницы: на белой коже темным пятном выделялась татуировка в виде черепа, изо рта которого высовывалась змея. Вика удивленно наморщила лоб. Она определенно уже когда-то такое видела…

— Чего смотришь? — прошипела женщина на манер гадюки, плеснув ей в лицо воды.

Воистину, в состоянии безграничного гнева можно сотворить такое, о чем в дальнейшем человек будет жалеть всю свою жизнь. Как бы то ни было, Вика не выдержала жестокого отношения к себе. Она скрипнула зубами, а ее руки сами вцепились в прическу Беллатрикс. Та от неожиданности взвизгнула, чуть не опрокинувшись в воду.

— Я тебя ненавижу! — крикнула Вика, и, не выпуская волос, осторожно перешагнула через бортик ванны.

Она забыла о последствиях, о том, что может сделать ей женщина, когда обретет снова власть над девушкой. В ней жил гнев. Даже не имело значения, что она была мокрой и голой.

— Отпусти меня, проклятая маггла!!

Виктории не повезло с противницей, потому что Беллатрикс была выше и у нее была палочка. Когда девушка все-таки вырвала клок черных, с серебряными нитями, волос, Пожирательница смерти, взвыв, вытащила из кармана своей мантии палочку.

— Круцио!!

Все тело Виктории до последней клеточки пронзила острейшая боль. При ожогах, наверное, не бывает так мучительно больно. Глаза ее широко распахнулись, из груди исторгся безумный крик. Беллатрикс оттолкнула девушку от себя. Не удержавшись, та рухнула на плитки пола, ударившись плечом об ванну.

Но, видимо, это показалось фанатичке недостаточным. Она вторично применила на пытающейся приподняться Виктории пыточное заклятие. Тело девушки конвульсивно выгнулось на холодном полу, от пронзительного вопля зазвенела хрустальная люстра, висевшая на потолке ванной. Внезапно, как и началась, адская боль, такая, словно плоть рвется на мелкие кусочки, исчезла. Вика, рыдая, свернулась калачиком, спрятав лицо под мокрыми волосами.

Над обнаженной молодой брюнеткой наклонилась ее тюремщица и палач с искаженным от ярости лицом. Хоть она и проучила девчонку, в сердце проникла тревога: Темный Лорд ее по головке не погладит, если узнает…

А он не узнает.

— Вставай! — Беллатрикс схватила девушку за влажное плечо и потянула наверх.

Вика слабо застонала, осознав, на сопротивление у нее нет сил. Тело ей подчинялось только когда она концентрировала свою волю на каком-нибудь его участке. Ноги были как резиновые, и разъезжались в разные стороны, в голове плавал туман. Пожирательница довела Вику до кровати и заставила ее сесть, а сама поднесла палочку к ее голове. Вика дернулась, полагая, что с ней опять хотят сделать что-то плохое.

— Сиди и не рыпайся, — предупредила женщина.

Из кончика палочки заструился теплый поток воздуха, словно это был фен, а не кусок деревяшки. Вика почувствовала, что ее волосы постепенно высыхают. Потом Белла прошептала ей в самое ухо:

— Ты никому не скажешь, что здесь было. Понятно? А не то…

Она недвусмысленно показала на свою палочку. И через секунду вышла из комнаты. На Вику навалилась дикая усталость и сумасшедшая радость оттого, что осталась одна. Без одежды ей было прохладно, и она завернулась в покрывало, почти мгновенно провалившись в Царство Морфея.

Очнулась Вика от тревожных снов уже в разгар вечерних сумерек. Тело еще помнило рваную боль, поэтому она двигалась неуверенно, идя к ванной за одеждой. В ее голове мигало табло, состоящее из одного слова, таившего опасность: «обряд». То, о чем говорил лысый садист утром с носатым. А другое табло с другим словом «свобода» горело беспрестанно вот уже третий день…

Одевшись, Вика привалилась к стене напротив ванны с давно остывшей водой. Девушка принуждала себя не думать о своей мучительнице, чтобы голова оставалась ясной, и слепой гнев не заглушал ее чувства и разум.

Вернувшись в спальню, она тут же заняла свой пост у окна за портьерой. Она принялась подсчитывать время. Выходило примерно десять часов. Побег назначила после полуночи, молясь, чтобы до этого времени никто в комнату не пришел.

«Пожалуйста, господи, не дай меня на растерзание этим нелюдям!.. Пожалуйста…»

Время шло так медленно, как будто его заколдовали в насмешку Вике, которая вздрагивала от каждого воображаемого шороха. Наконец, не выдержав болезненного ожидания, она открыла окно. С улицы ей в лицо ударило сыростью. Вика протянула вперед руку. Дождя не было. Глубоко вздохнула, набираясь смелости, прежде чем прыгать в неизвестность.

«Чего ты боишься больше всего: попытки или пытки? — спрашивала себя Вика, чувствуя бешеный стук сердца в груди. — Давай! До земли не так далеко, как кажется…»

Она залезла с ногами на подоконник, мучительно вспоминая, как нужно правильно падать. Вдруг Кленова застыла: за дверью послышались шаги. Медлить больше нельзя! Стиснув зубы, она прыгнула в пустоту.

Прыжок получился удачнее, чем Вика ожидала, если учесть, что она не видела, куда прыгает. Она приземлилась в мокрую траву на носки и, пригнув голову, перекатилась через нее. Как могла быстро встала, ощущая, как суставы приходят в норму. Сверху над ней раздался далекий яростный крик. Это обнаружилось Викино отсутствие в спальне…

Брюнетка шарахнулась от стены дома к темнеющим впереди кустам. И вовремя: из окна высунулась человеческая фигура.

— Девчонка сбежала! — заорала она голосом Беллатрикс. — Поймайте ее! Эй, ты! — крикнула она кому — то, находящемуся в саду. — Лови девчонку. Она должна быть где-то здесь!

Вика затаила дыхание, боясь, что оно может выдать ее. Безлунная ночь благоволила успешному побегу, если только… Девушка похолодела от одной мысли: что, если у похитителей имеются собаки? Ведь они запросто учуют ее, и тогда… Но никакого лая не было слышно. Зато были слышны шаги по траве. кто-то прошел совсем рядом! Вика прижалась к кусту, стараясь слиться с его тенью. По ее щеке хлестнула ветка, слегка ободрав кожу.

из-за угла белеющего во тьме дома выбежал человек. По его силуэту на фоне стены, Вика угадала в его руке волшебную палочку. Если сейчас она что-нибудь не предпримет, ее поймают! И тогда ей не будет пощады…

От долгого стояния на мокрой траве Викины ноги в открытых босоножках замерзли, но девушка не обращала на такой пустяк внимания. Она искала укрытие по пути к каменному забору, видневшемуся метрах в семи от нее. Кусты в саду были высажены хаотично, но достаточно далеко друг от друга. У человека, выбежавшего из-за дома, на кончике палочки зажегся яркий огонек. Он, словно маяк, озарял все в радиусе пяти метров.

Вика в панике закусила до крови губу. Человек находился слева от нее немного дальше, чем куст, до которого она наметила свою перебежку. Она присела на корточки, опустив ладонь в траву. Хоть что-нибудь… Ее пальцы нащупали маленький гладкий камешек. Предельно осторожно она выглянула из-за куста. Человек был уже близко… Вика метнула в его сторону камешек, просвистевший за его спиной. Человек обернулся на звук. И Вика побежала. Спряталась за куст. Теперь в тень забора, под которым росла группа раскидистых деревьев.

И вдруг… От неожиданности Вика едва не закричала во все горло. На ее губы опустилась ладонь, заглушив испуганный вздох.

— Тихо! — еле слышно произнес мужской голос. Голос того носатого, которого зовут Северус! В голове Вики билась единственная мысль: «Ее поймали!»

— Не бойся, я тебя не сдам, — прошептал он, заметив ее расширившиеся от ужаса глаза в темноте.

Он направил на девушку свою палочку. Вика зашевелилась, готовая лягаться и кусаться и без боя не сдаваться. Странно, Вика не чувствовала агрессии в поведении мужчины. Его палочка коснулась ее макушки, и по ней будто потекла холодная струя воды.

— Снейп! — крикнул запыхавшийся голос Беллатрикс.

Северус убрал руку от губ Виктории.

— Беги! — прошипел он.

Вика не заставила себя ждать. Она помчалась прямиком к забору, срывая дыхание. Сердце колотилось как сумасшедшее, грозя выпрыгнуть из груди. С разбегу запрыгнула на нижнюю ветку ближайшего дерева, ободрав коленку о шершавую кору и чуть не потеряв босоножки. На секунду обернувшись, она сверху увидела в саду кроме Северуса и Беллатрикс еще троих человек. Взгляд скользнул по руке, обхватившей ствол дерева, и Вика едва не свалилась на землю: она была почти невидима, как и все тело. Что с ней сделал мужчина? Она шевельнула рукой, сквозь которую видела крону дерева, изумленно вытаращив глаза.

Опомнившись, девушка полезла выше, чтобы можно было перелезть через забор. Вопросы она задаст позже, когда будет далеко от страшного особняка. Просто так до вершины каменной ограды не дотянуться, и Вика перебралась на соседнюю толстую ветку, которая закачалась под ней. Обувь ей ужасно мешала, норовя все время соскользнуть вниз. Тогда брюнетка сняла ее и, крепко держа за ремешки босоножки, переправилась на забор, кое-как удерживая равновесие.

— Черт! — прошептала Вика, когда около нее что-то вспыхнуло, как заряд электричества.

— Она там! — донесся до нее крик из сада. — Ловите девчонку!

Еще миг, и Вика оказалась по другую сторону каменного забора, свалившись в заросли мокрых растений. Машинально отряхиваясь, она понеслась, не разбирая дороги между деревьев, росших в изобилии, как в настоящем лесу. Босоножки, зажатые в ладони, ударяли по руке, когда Вика перепрыгивала через валяющиеся на земле ветки. Ее гнал страх, заставлявший не убавлять скорость и изменять направление.

И лишь выдохшись, Вика замедлила бег. В боку ужасно кололо, ноги были изранены, платье сбилось на бедрах, а в глазах от большого напряжения плясали разноцветные круги. Никогда она еще так не бегала на длинные дистанции, да к тому же почти в полной темноте. Но останавливаться нельзя!

Вика двигалась всю ночь, иногда переключаясь на бег, когда ей казался звук погони. Один раз она сиганула на дно неглубокого оврага, поросшего колючими кустами, исцарапав еще больше голые ноги и руки. Она не позволила себе зареветь, экономя свои силы на подъем из оврага. Шатаясь от усталости и цепляясь длинной мантией за колючки, Вика выбралась наверх. Прошла немного и осела на землю возле толстого дерева. По ее ощущениям она преодолела расстояние километров в сто, на самом деле, не больше тридцати.

На востоке светлело небо, предвещающее скорый рассвет. Теперь, когда Вика убежала довольно — таки далеко от похитителей, она задалась вопросами: «Где она находится? Куда идти? Почему ей дал уйти мужчина с красивым именем Северус?» Но ей никак не давалось решение с тремя неизвестными. Если на второй она могла как-то ответить, то первый и третий были покрыты туманом. Кстати о туманах… Вика дрожала от утреннего холода, принесшего с собой стелющийся по земле туман, обхватив себя руками. Она была еще прозрачна от заклятия, которое на нее наложил Северус, так она думала, что заклятия. А что будет она делать, если оно и дальше будет действовать? Ох… Она подумает об этом потом, как Скарлетт…

Немного передохнув, Вика решила пойти на юг, может, станет теплее. Хоть босоножки не самая удобная обувь для хождения на дальние переходы, она их одела и двинулась перпендикулярно встающему солнцу, на юг. Минут через пять девушка вышла из леса на небольшую проселочную дорогу. За ней начиналось поле с поспевавшей пшеницей, а где-то вдали вился легкий дымок, видневшийся на фоне пока еще темного неба с клочковатыми облаками. Дым, вероятно, означал присутствие человека. Однако Вике что-то мешало сразу бежать к нему.

Как она теперь может доверять людям, если они так с ней поступили? Конечно, не следует обвинять в этом всех, но ей помочь может только милиция… или полиция? Представители правоохранительных сил. А их можно найти в любом населенном пункте, лучше всего в крупном городе.

С такими мыслями Вика направилась по дороге, надеясь, что она приведет ее в место, где много людей и есть служители закона. Хотя не факт, что они ей помогут, когда она расскажет свою страшную историю. Вика шла, еле передвигая ноги, ей нестерпимо хотелось есть, а особенно — пить. Она невесело подумала, что, наверное, похожа на какую-то оборванку с растрепанными волосами и разномастной одеждой…

Солнце поднялось выше, и стало несколько теплее, туман растаял. Спустя некоторое время Вика обнаружила, что перестала быть прозрачной. Это ее немного приободрило, а то ощущала себя призраком — бродягой, которому суждено вечно скитаться по земле. На обочине дороги, переходящей в асфальтовую, стоял щит. На нем было написано что-то по-английски: «Great oaks».

«Значит, я и вправду в Англии? — У Виктории снова перехватило дыхание от осознания, что она в чужой стране. — Грит эукс… Что это такое? Грит переводится как великий. Эукс… это, кажется, дерево какое-то… Дуб! Да! Великие дубы. По — моему, это название какого-нибудь поселения.»

Место, где находилось девушка, и впрямь было дубовое, то есть куда бы она ни посмотрела, везде росли могучие дубы, увешанные спелыми желудями. И воздух здесь дышал особенной свежестью. Вот и птицы подали голоса… Жизнью можно было наслаждаться… да Вика не могла. Жажда мучила все сильнее и сильнее.

Дальше дорога поворачивала влево, и из-за кряжистых деревьев показался живописный вид на маленькую деревушку. Небольшие аккуратные домики под черепичными крышами утопали в зелени садов. Это и есть Великие дубы? Вика двинулась туда в надежде, что кто-нибудь даст ей утолить жажду. Внезапно позади нее раздался звонок. Кленова вздрогнула и обернулась. Ее догоняла женщина лет пятидесяти на велосипеде, одетая в сиреневые штаны — капри и белую майку. На голове сидела кепка, перевернутая задом наперед.

— Доброе утро! — весело поприветствовала она девушку, поравнявшись.

Вика постаралась улыбнуться как можно беспечнее.

— Good morning! — Слава богу, эту фразу она знает.

Но, видимо, что-то в облике брюнетки обеспокоило англичанку, так как она внимательно посмотрела на девушку, притормозив велосипед.

— С вами все в порядке? — спросила велосипедистка.

Вика мучительно соображала, как на это ответить.

— Простите, я не говорю по-английски…

— Вы не британка?

— Нет, я русская. I am Russian, — повторила Вика по-английски и добавила: — Я потерялась. I am lost.

Лицо англичанки стало участливым. Кленова сама не знала, зачем она так сказала, хотя, как рассказать, что ее похитили, по-английски тоже не знала. Однако ж велосипедистка приняла близко к сердцу слова Виктории.

— О, вы потерялись, мисс? Вы из Ноттингема?

Понятия не имея, где этот Ноттингем находится, Вика на всякий случай кивнула.

— Он находится в двадцати милях к западу отсюда, — покачала головой женщина. — Как вас угораздило потеряться?

Вика беспомощно пожала плечами, давая понять, что не понимает по-английски.

— Знаете что, пойдемте со мной. — Англичанка решительно слезла со своего транспортного средства и знаком показала следовать за ней. — Я живу здесь, в деревне. Кстати, меня зовут Пенелопа.

— Э… Очень приятно, — сказала Вика. — А я Виктория. My name is Victoria.

Сама не ожидая этого, она обрела знакомую, живущую в деревне, где можно было напиться воды. Пенелопа ей понравилась своей добротой и веселостью, напоминая, что в этом жестоком мире встречаются люди, готовые помочь ближнему бескорыстно.

Дом, к которому Пенелопа привела девушку, был двухэтажный и с аквамариновой черепичной крышей. Вместо забора участок огораживала живая изгородь из каких-то вьющихся растений. Вот что значит английский загородный дом. Вика хоть и не была ландшафтным дизайнером, во все глаза глядела на разбитые в саду перед домом декоративные клумбы с ярким разноцветьем цветов. Англичанка поставила велосипед возле изгороди и повела Кленову в дом по усыпанной мелкими камешками дорожке между холмиками изумрудной травы.

— Very… beautifully, — впечатлено сказала Вика хозяйке этого великолепия.

Пенелопа польщено улыбнулась, принимая похвалу гостьи.

— Я очень люблю заниматься садом. Даже на специальные курсы поступила… Ой, что это я… Вы, Виктория, должно быть, устали.

Она усадила ее на уютно обустроенной веранде на легкий деревянный стул за круглым столиком.

— Что вы, не стоит беспокоиться так, — запротестовала девушка. — Мне бы только попить. Drink… pleas.

Женщина поспешила внутрь дома и вернулась с запотевшей бутылкой минералки и высокими стаканами.

— Пей, пожалуйста.

Вода оказалась приятно прохладной. Вика с жадностью припала к стакану и, не отрываясь от него, выпила вкусную минералку.

— Спасибо большое, — немного смущенно поблагодарила она. — Фэнк ю вери мач, Пенелопа.

— Да не за что. Наливай еще, если хочешь.

Сидеть на веранде было так хорошо, что Виктория осталась бы здесь еще надолго. Но до сих пор в ней живет страх погони. Поэтому она встала и снова поблагодарила сердобольную Пенелопу, уговаривавшую девушку дождаться приезда ее мужа. Вика не понимала и качала головой.

— Тогда тебе стоит поймать попутную машину. Понимаешь меня? — Англичанка попыталась изобразить жестами свои слова. — Здесь недалеко находится шоссе…

Вика напряженно вслушивалась в то, что говорила Пенелопа. Жесты не очень помогали.

— Car… highway?..

— Да, — кивала женщина.

Кажется, она разъясняет Вике, где находится дорога, ведущая к Ноттингему, и что ей нужно поймать попутку. Девушке было немного не по себе, что обманывает, хоть и наполовину, хорошего человека. Ведь она правда потерялась в незнакомой стране.

В общем, Вике все равно было куда идти, и она последовала совету Пенелопы, которая, несмотря на возражения, дала ей немного денег на дорогу. На прощание англичанка обняла девушку, словно родную дочь провожала. Вика находилась на грани слез. Оборачиваясь каждую секунду, она направилась к шоссе, к которому указала Пенелопа.

«Какие, оказывается, бывают люди, — думала она под нежарким полуденным солнцем, время от времени скрывавшимся за объемными кучевыми облаками. — Отзывчивая Пенелопа… когда-то я читала, что англичане не очень — то эмоциональный народ, сдержанный и прижимистый. Нельзя в целом охарактеризовать какую — либо нацию, всегда найдется опровержение.»

Вскоре послышался шум большой автотрассы. Но Вика не стала ловить машину. Во-первых, она не знала английского, а без него трудно общаться в англоязычной стране, Во-вторых, она не была уверена, что денег хватит на дорогу до этого Ноттингема, и в-третьих, вдруг опять попадется какой-нибудь маньяк… Вика достала из кармана купюру в пять фунтов, посмотрела на нее и снова убрала. Лучше купить на эти деньги еды…

По одну сторону шоссе раскинулись луга с душистыми травами, где паслось вдали стадо овец, жалобное блеяние которых иногда доносилось до Вики. По другую сторону проходила лесополоса. Девушка решила идти по краю леса так, чтобы она не была видна с дороги, но чтобы Вика видела ее. До вечера она не упускала шоссе из поля зрения, а углубившись в лес, чтобы избежать встречи с двумя какими-то типами, повернула в другую сторону и потеряла свой ориентир. Наверное, сказывались усталость и прошлая бессонная ночь.

«Господи, как же мне выбраться с этого острова? — в отчаянии подумала Вика, остановившись отдохнуть. — Как? Кто мне подскажет?»

Она обняла ближайшее дерево и уткнулась в ее прохладную кору носом. Едва она это сделала, с неба, затянутого тучами, хлынул дождь. Вика в унисон с ним тихо заплакала, вздрагивая от раскатов грома и вспышек молний, время от времени освещавших лес. Ее слезы смешивались с дождевыми каплями. Перебарывая себя, Вика отлепилась от ствола дерева и побрела дальше. Мокрые волосы свешивались ей на лицо, и девушке приходилось постоянно их убирать. Промокшая одежда стесняла ее движения, Вика пыталась несколько раз ее хоть как-то выжать, только от этого не было толку, потому что дождь не желал прекращаться. Вика начала жалеть, что пренебрегла советом Пенелопы ехать в город на попутной машине.

Когда лес кончился, она не заметила. Уныло свесив голову под нескончаемым дождем, отчего с нее текли струйки воды, Вика наткнулась взглядом на залитый асфальт. Это была дорога. Мимо пронеслась, обрызгав девушку фонтаном воды, огромная махина на колесах, похожая на механического динозавра. Смахивая с лица теплые капли, Вика углядела на противоположной стороне светящиеся окна какого-то одноэтажного здания. Сердце застучало сильнее. Она нашла крышу.

По автомобильному потоку было понятно, что это оживленная трасса и что даже в темное время суток машины ездят регулярно. Вика минут десять нетерпеливо дожидалась, когда же можно будет перейти широкую дорогу. Наконец, за трейлером установился пробел в движении. Она перебежала дорогу, шлепая промокшими босоножками по лужам, и помчалась к манящим огням.

Это оказалось придорожное кафе, название которого горело синими буквами. «Орхидея». Мельком взглянув на неоновую вывеску, Вика влетела в теплое помещение. На пол сразу же натекло приличное озеро. Она оглядело кафе. Здесь было уютно и, что главное, сухо: столики на два и четыре места, под потолком работал кондиционер. Из посетителей в кафе находились молодая парочка и мужчина, сидевший к Вике спиной у окна.

К новой посетительнице подошла официантка с усталым лицом лет тридцати. Окинув Вику взглядом, она вытянула руку, показав на дверь в глубине помещения.

— Если вам нужна туалетная комната, она там.

— Спасибо… — пробормотала Вика, чувствуя, как по ее телу ползут мурашки от противной сырой одежды.

Первым делом в туалете она сняла с себя мантию с грязными полами. Вспомнив о деньгах, девушка с чрезвычайной осторожностью вынула из кармана слипшуюся бумагу.

— Им поможет только хорошая реанимация… — разглаживая купюру, грустно фыркнула она. — Разве что это…

На стене висела сушилка для рук. После минуты под потоком теплого воздуха мокрые фунты стали влажными. И Вика принялась за свое облачение, как следует выжав над раковиной мантию и кое-как платье. Волосы тоже хорошенько отжала и закрутила жгутом на затылке. Совершив эти нехитрые процедуры, она вернулась в зал. Поискала глазами более уединенное место.

Самым привлекательным ей показалось в углу у окна. Как только Вика присела на кожаное сидение, положив рядом с собой мантию, к столику подошла официантка и подала меню, похожее на аттестат об окончании школы. Эта мысль почему-то вызвала у брюнетки улыбку, однако голод не дал ей расслабиться полностью.

Раскрыв меню, она уставилась в названия предлагаемых блюд. Как бы выбрать еду так, чтобы денег хватило? Вот tea, то есть чай пятьдесят пенсов стоит, а у нее всего пять фунтов. Показав дожидающейся женщине то, чего она хочет, Вика прикрыла глаза в ожидании заказа.

Когда ей принесли горячую картошку с рыбой под каким-то соусом и такой же обжигающий чай, она накинулась на еду с аппетитом голодного зверя, едва ли не рыча при этом. Вике казалось, что она ела ничего вкуснее этого простого блюда. Чай она прихлебывала, глядя в окно, за которым до сих пор капал дождь, и думала о Пенелопе. Если бы не она, не сидеть бы Вике здесь, в тепле…

Брюнетка не заметила, как уснула, прижавшись щекой к холодному стеклу. Очнулась она оттого, что кто-то трогал ее за плечо. Это ее будила официантка.

— Извините, мисс, мы закрываемся…

— Ох, простите, я уснула… — слегка охрипшим голосом сказала Вика, моргая сонными глазами. — Sorry.

Она расплатилась, подхватила мантию и вышла из кафе на воздух, наполненный озоном. Дождь кончился к облегчению девушки. Она накинула на плечи не до конца просохшую мантию и побрела вдоль дороги. Спать ей хотелось до смерти, получасовой сон только прибавил желание.

— Мисс, вас куда-нибудь подвезти? — услышала Вика мужской голос справа от себя.

Вика машинально повернула голову. На автомобильной стоянке возле кафе были припаркованы три машины. Около одной, красивой с покатой крышей, стоял мужчина и смотрел на Вику, покручивая на пальце кольцо с ключами. Но с некоторых пор незнакомцы внушали ей безотчетный страх. Тем более ночью. Отвернувшись, Вика прибавила шаг.

— Слушай, куда ты так торопишься?

Мужчина догнал ее и, стиснув крепкими пальцами ее руку, развернул к себе.

— Отпустите меня!! — гневно закричала Вика, дернув руку.

Ну почему на нее одним за другим сыпятся кошмары? За что ей все это?

— Ты чего так орешь? — немного оторопел мужчина. — Я же тебя не насилую. Хотелось бы, чтобы по доброй воле…

Но не отпустил ее руку, как бы Вика не вырывалась.

— Ты иностранка, да? А ты говоришь по-английски? — спрашивал он ее, подталкивая к своей машине.

Внутри девушки все бурлило, кипело, грозя вылиться через край. Весь мир сузился до одной автомобильной стоянки, к которой мужчина притащил ее. Ярость и страх слепили ее, заставляя ее внутренние силы увеличиться и лавой растечься по телу. Дальнейшее произошло, как будто в замедленной съемке. Вика подняла было свободную руку, чтобы ударить мужчину, решившего поразвлечься с беззащитной иностранкой, но не успела коснуться его, как он вдруг отлетел от нее и врезался боком в капот своего автомобиля. Вика, до конца не осознав произошедшее, смотрела на свалившегося на асфальт мужчину, потом — на свою поднятую руку. Ладонь была горячая, ее немного покалывало, словно по ней легонько водили иголкой.

Что… Что это было?!

Вика снова потрясенно посмотрела на незнакомца. Он, все также не шевелясь, лежал перед машиной. О нет! Что она с ним сделала? Она?! Вика сглотнула, неожиданно ее затошнило. Но она же не может… она не обладает никакой сверхсилой. А только это объяснение лезло к ней в голову. Постепенно вместо шока ее наполнила паника. Господи, а вдруг он умер?.. Вику разрывало на две части: одна половина рвалась убежать, куда глаза глядят, другая — хотела узнать, что с ним все в порядке. Она сделала маленький шажок к мужчине. Но вот веки его дрогнули и медленно открылись. Он прохрипел:

— Ведьма…

Вика попятилась. Witch? Он назвал ее witch? То есть ведьмой? Она повернулась и побежала. По ее щекам потекли слезы. Как он посмел? В конце концов, сам виноват. А вдруг это правда? То, что она ведьма? Вдруг, ее похитители — сектанты что-то с ней сделали?

От этого предположения Вика затормозила. Или ее заразили, как при гриппе, своей магией? Это слово она слышала от них два раза, и своими глазами убедилась в ее существовании. И попробовала на себе ее действие… Вику зазнобило при воспоминании о переполненной ненавистью женщине с палочкой, несущей невыносимую боль. Нет! О ней лучше не думать. Девушка огляделась. Она довольно далеко убежала от кафе и теперь находилась посреди пшеничного поля. Наступила вторая ночь ее скитаний, а она так в город и не попала. Ну что ж, ночевать придется здесь, а не в лесу, где было жутко от призрачных теней и уханья сов. Вика легла на солому поверх мокрой земли, укутавшись в мантию и отгораживаясь от ночной прохлады. Уснула она, на удивление, сразу. На темных ресницах блеснули слезы.

…Двумя днями ранее. Лондон.

В доме двенадцать, что на Гриммолд-плейс, царило спокойствие. Но не в душах троих подростков, живших здесь со дня рождения Гарри, то есть с 31‑го июля, с того самого дня, когда Гарри и Хелен пытались спасти от длинных Волдемортовых рук русскую девушку Викторию. Его верные слуги оказались быстрее.

— Гарри, поешь хоть немного, — сказала Гермиона, пододвинув к сидящему за столом парню в круглых очках тарелку. — В последнее время ты мало ешь.

— У меня аппетита нет, — пожал плечами Гарри.

— Если так дальше будет продолжаться, от тебя лишь тень одна останется, — заметил Рон, сам ловко орудуя ложкой.

Гарри, чтобы немного успокоить друзей, зачерпнул ложкой картошку и отправил в рот.

— Ты снова думаешь о той девушке? — спросила Гермиона, садясь напротив него.

По его молчанию можно было догадаться, что это положительный ответ. Рон и девушка переглянулись. Гарри заметил их движения.

— Вы считаете, что я напрасно забиваю свою голову мыслями о ней?

— Ну что ты…

— Нет, вы так считаете! — повысил голос Гарри. — Вы думаете, что прежде необходимо добыть информацию о хоркруксах.

— Но ведь… — начал Рон, но Гермиона сжала его ладонь. — Хоркруксы тоже немаловажная вещь. Мы же не спорим, что судьба этой русской нам безразлична.

Гермиона кивнула, на ее лице промелькнуло облегчение. Все же иногда Рон не следит за своими словами.

— Время от времени глазами Волдеморта я вижу помещение, похожее на гостиную, — сказал Гарри, уставившись в свою тарелку с картошкой. — Если б я знал, где он находится…

— Но он тебя не видит? — обеспокоенно спросил Рон.

— Не думаю… Я бы это почувствовал. — Поттер посмотрел на своих друзей. — Простите, если что-то не так. Вы сами захотели быть со мной.

— Эй, Гарри… Мы же друзья, — Гермиона протянула через стол свою руку и положила на лежащий на нем локоть Гарри. — Тебе это о чем-нибудь говорит?

На лице зеленоглазого парня появилась улыбка.

— Один за всех и все за одного? Доставайте шпаги, ребята, будем биться до конца.

— Какие шпаги? — недоуменно переспросил Рон.

Гермиона фыркнула в кулак. Гарри, не выдержав, засмеялся, глядя на растерянную физиономию лучшего друга. Напряжение, витавшее на кухне, спало.

— Это из маггловской книги, Рон. Называется «Три мушкетера», — пояснила Гермиона.

Рон поднял вверх ладони, как бы сдаваясь. Он был рад, что Гарри повеселел, чего не случалось уже несколько дней.

— Выходит, эти три мушкетера — это мы, а вместо шпаг — наши палочки, — заключил он.

— Верно, — задумчиво сказал Гарри. Его мысли вновь перескочили на заключенную в резиденции Волдеморта русскую Викторию. Он должен был защитить ее, но не смог. Если бы Хелен ему сразу поверила… Это так непросто, знать о замыслах своего врага и не в силах это предотвратить.

— Ну что, закрываем литературный клуб и идем спать? — предложил Рон, зевая. — Как говорится, утро вечера мудренее.

— Рон, ты сам день ото дня становишься мудрее, — с легким удивлением сказала Гермиона.

— Да, я такой, — гордо поднял подбородок рыжий парень. — И мне есть у кого учиться.

Правильно поняв его намек, Гермиона с улыбкой покачала головой.

— Рональд Уизли, ты меняешься на глазах.

Она поднялась, чтобы убрать со стола остатки ужина. Но Гарри не дал ей это сделать.

— Не надо, Гермиона, я сам. Вы идите. — Он подумал, что будет правильно, если Рон и Гермиона побудут немного наедине.

Гермиона хотела возразить, но Рон молча потянул ее из кухни. Гарри улыбнулся, когда остался один. Хоть кто-то должен быть счастлив. Он заметил совсем недавно, что его друзей связывает нечто большее, чем просто дружба. Наверное, это он знал даже раньше, чем поняли они сами. С Рона и Гермионы его мысли переключились на некую рыжеволосую девушку. И, чтобы как-то отвлечься от нее, Гарри начал убирать посуду в раковину. Но в его голову упорно лезла сцена на похоронах Дамблдора, когда он сказал Джинни, что они должны расстаться. На похоронах Дамблдора… Вот еще одно имя, которое приносило ему боль. Директора не было уже больше месяца, а Гарри казалось, что произошедшее на Астрономической башне было только вчера. Ему до сих пор отчетливо вспоминается невозмутимое лицо Снейпа…

Тарелка выскользнула из дрогнувшей руки парня и вдребезги разлетелась по грязному каменному полу. Гарри стиснул зубы. Черт бы побрал этого ублюдка с сальными волосами! Даже на расстоянии он портит ему кровь. Ничего, когда — нибудь они встретятся, и Гарри отомстит Снейпу сполна.

Гарри присел на корточки, вынул палочку и попробовал «Репаро» склеить тарелку. Не получилось, осколки были слишком мелкие. Пришлось применить «Эванеско». Осколки исчезли. Гарри вздохнул. Гермиона обязательно заметит, что одной тарелки не хватает, и спросит…

Поднимаясь в холл, Гарри старался не производить особо громких звуков, иначе проснется портрет миссис Блэк и развопится на весь дом, посыпятся проклятья, и снова вспомнится Сириус… Ну вот… вспомнился… Гарри стукнул кулаком по каменной стене. Ну как можно было не вспомнить самого близкого человека, человека, о котором напоминал весь дом? Неожиданно для себя Гарри обнаружил, что стоит перед дверью спальни крестного на четвертом этаже, куда хотелось ему войти со вчерашнего дня. Что ж… Раз он здесь оказался… Гарри толкнул дверь и вошел в комнату.

В спальне было все покрыто слоем пыли. По — видимому, в ней никто не бывал после Сириуса. Комнату освещал лишь льющийся из окна ночной свет, и Гарри достал свою палочку.

— Люмос, — почему-то прошептал он.

Вырвавшийся из кончика палочки свет выхватил из полутьмы кровать, небрежно застеленную покрывалом. Гарри с жадным любопытством стал разглядывать личное когда-то пространство его крестного, цепляясь взглядом за мельчайшие детали. Но личных вещей, которыми бы дорожил Сириус, здесь большей частью не осталось. Не даром он предпочитал ночевать с Клювокрылом в спальне своей матери. Вот на письменном столе, стоящем у окна, лежала пара пыльных журналов. «Придира» с противоречивыми статьями и маггловский журнал про автомобили и мотоциклы. Гарри даже раньше не знал, что Сириус увлекался ими, а теперь было слишком поздно… В горле Гарри запершило от горького комка. Он провел пальцем по обложке с великолепной «Феррари», оставляя яркую полосу на ней. Тут его внимание привлек уголок, выглядывающий из журнала. Парень потянул за него и вытащил на белый свет фотографию. Фотографию четырех Мародеров, беззаботно улыбающихся ему. Питер Петтигрю, Сириус, Джеймс и Ремус, молодые и любящие жизнь, двоих из которых уже не было, а двое других исправно ненавидели друг друга.

Гарри подробно изучал веселые лица отца и крестного, словно их изображение объединяло его с ними, и ему становилось чуточку легче. Потом подумал, что в журнале есть еще что-нибудь, и потряс его над столом. Между страниц соскользнул еще один прямоугольник. На этот раз это был маггловский снимок. Молодой девушки. Причем Гарри ее знал. Он с изумлением смотрел на Викторию, глядевшую на него в ответ серьезно и неподвижно. Откуда у Сириуса фотография русской девушки, томящейся сейчас в плену у Волдеморта? Выходит, он знал ее? Или фотография попала к нему случайно? Судя по обтрепанным краям, она была у него давно. Но ответа у Гарри не нашлось.

Подавив в себе импульс немедленно поделиться новостью с Роном и Гермионой, он решил, что, вероятно, они уже спят, и дело подождет до утра. Он снова спрятал снимки в журнал и отправился в общую с Роном комнату.

Ночью ему приснилась Виктория. Но это было не удивительно, раз он столько передумал о ней за последние два дня. Почти как и о Джинни, которую видел на скромной свадьбе Билла и Флер. Ах, Джинни…

Гарри открыл глаза и не глядя нащупал свои очки на тумбочке возле кровати. Перед его мысленным взором образ одной девушки — брюнетки сменился на другой — его рыжеволосой подруги. Бывшей подруги…

В дверь постучали, и тут же в комнату прямо — таки влетела Гермиона.

— Гермиона? — Гарри надел очки и уставился на девушку, сев на кровати. — что-то случилось?

Он заметил, что она какая-то взбудораженная.

— Вставайте!

Гарри посмотрел на спящего Рона, слегка приоткрывшего рот во сне. Гермиона подскочила к его кровати и затрясла юношу за плечи.

— Рон! Просыпайся!

— Гермиона, что случилось? — не на шутку перепугался Гарри, поспешно притягивая к себе одежду.

Гермиона не ответила, продолжая будить Рона. Рыжий парень захлопал глазами, спросонья пытаясь понять, в чем дело.

— Что, пожар?

— Нет, Рон. Вставай быстрее. Я вас жду на кухне, — четко произнеся три предложения, девушка вышла из комнаты.

— Я не понял… — Рон, окончательно проснувшись, недоуменно пялился на дверь.

— Раз уж мы не спим, пойдем узнаем, в чем дело, — предложил Гарри. Он вспомнил о фотографии, которую нашел в комнате Сириуса.

— Раз уж мы не спим? — вытаращил глаза Рон и проворчал, одеваясь: — И вообще, она могла бы и здесь нам рассказать. Может, Кричер вернулся и ее свел с ума своими выходками? — Подумал и сказал: — Глупость какая.

На кухню они спустились в полной боевой готовности. Осмотрелись в поиске чего — либо экстремального, но кроме взволнованной Гермионы ничего такого не обнаружили. Гермиона придвинула к ним на столе тарелку с бутербродами.

— Ешьте быстрее.

— Да что с тобой, Герми? — спросил Рон, машинально схватив бутерброд.

— Когда я была здесь, — сказала она, — ну, перед тем, как побежала к вам… появился Патронус.

— Кто прислал? — Гарри внутренне весь собрался — Патронусов не присылают ради шутки.

— Ремус.

— Ремус? Он что-то передал?

— Да, он сказал, чтобы мы со всеми мерами предосторожности отправлялись в Больницу Св. Мунго.

— В больницу? — повторил Рон, перглянувшись с Гарри. — Зачем?

— Он передал только это сообщение, поэтому мы узнаем зачем, если отправимся туда.

— А это действительно был Патронус Ремуса? — вдруг поинтересовался Рон. — Ну, я имею в виду, что это может быть какая-нибудь ловушка.

— Нет, Рон, — покачала головой Гермиона. — Это был точно его Патронус и его голос.

— Тогда чего мы ждем? — нетерпеливо сказал Гарри и двинулся к выходу, вгрызаясь на ходу в бутерброд с сыром.

Добрались Гарри, Рон и Гермиона до магической больницы, трансгрессировав в два этапа и избегая людных мест. Они прошли сквозь витрину закрытого на вечный ремонт старого магазина и попали в приемное отделение. Возле стойки с розовощекой привет — ведьмой стоял Ремус, который явно поджидал их. На его лице читалось большое волнение. Подростки подошли к заметившему их мужчине.

— Доброе утро, ребята! — улыбнулся он.

Они хором поздоровались. Гарри отметил, что его улыбка отнюдь не сделанная против воли, а искренняя, даже, он бы сказал, радостная. Что же такого произошло, что Ремус так улыбается?

— Ремус, ты послал Патронус… — начал Гарри, внимательно вглядываясь в него. — Что случилось? Почему ты здесь?

— Надеюсь, нам не придется посещать Локхарта? — попытался пошутить Рон.

— Не беспокойся, Рон, — успокоил его Ремус, усмехнувшись. — Это очень хорошая новость. — Он посмотрел на Гарри долгим взглядом. — Особенно для тебя, Гарри.

Парень насторожился.

— Что ты имеешь в виду?

— В этом здании находится человек, которого мы все считали погибшим.

Трое друзей уставились на торжественного Люпина.

— Что? Кто? О ком ты? — посыпались на него вопросы.

— Ремус, мне не хочется думать, что это ложная надежда… — сердце Гарри как-то странно замерло, когда у него промелькнула мысль о…

— Ребята… Гарри, Сириус жив!

— Что?! — потрясенно воскликнули Гермиона с Роном так громко, что на них оглянулись несколько дожидающихся своей очереди посетителей.

Гарри первое мгновение стоял неподвижно, словно оглушенный этим известием. Потом недоверчиво посмотрел на лестницу, ведущую на верхние этажи.

— Это правда? Он жив? Где он?

— Он лежит в палате на пятом этаже.

Едва Ремус закончил, Гарри помчался к лестнице, заставив двух — трех человек шарахнуться в сторону. Остальные бросились за ним. Догнали парня лишь на пятом этаже перед отделением заклинательных повреждений, он лихорадочно метался от одной закрытой двери к другой.

— Гарри, подожди! — крикнул Ремус.

— Где он, Ремус?

Рон и Гермиона взволнованно смотрели то на Гарри, то на Ремуса. Они не могли поверить в то, что им сказал Люпин. Сириус жив спустя больше года после его падения за Арку в комнате смерти.

— Гарри, Сириус находится в бессознательном состоянии под наблюдением целителей.

Поттер никак не мог совладать со своими эмоциями. Ему хотелось бежать к своему крестному, прыгать от неимоверной радости до потолка. Но сердце сжалось от последних слов Ремуса. Он повернулся к мужчине.

— Но он придет в себя?

— Целители делают все, чтобы это произошло, — мягко сказал Ремус.

— А как узнали о Сириусе? — спросила Гермиона.

— Его обнаружили лежащим возле Арки во время утреннего обхода по Отделу Тайн.

— То есть его как бы Арка выбросила? — очень удивленно сказал Рон.

— Вероятно. Недаром Отдел Тайн называется именно так.

— Дамблдор считал, что из Арки невозможно возвратиться, — сказала Гермиона ошеломленно.

— Выходит, даже великие маги могут ошибаться, — негромко сказал Гарри, при упоминании Дамблдора сердце опять кольнуло. — Сириуса можно увидеть?

— Можно, — кивнул Ремус. — Он в палате дальше по коридору.

Оказалось, что там их поджидает прислонившаяся к стене Тонкс с короткими волосами цвета индиго.

— Привет, Гарри, Рон, Гермиона, — поздоровалась девушка с каждым. — Гарри, он здесь, — сказала она, заметив, как он обшаривает взглядом закрытые двери.

Тонкс показала на дверь напротив. Гарри подошел к ней, и из палаты вышел мужчина в целительском бирюзовом одеянии, едва не столкнувшись с ним.

— Как он? — обратился к нему Гарри.

Целитель ответил не сразу, его глаза прошлись по лицу парня и остановились на чуть прикрытом непослушными волосами шраме на его лбу.

— Это Гарри, крестник Сириуса Блэка, — вмешался Ремус.

— Состояние пациента стабильное, пульс и дыхание приходят в норму. Он истощен, как — никак провел больше года там, за Аркой, — кивнув, сказал мужчина. — Сознание к нему пока не возвратилось, но будем надеяться на лучшее.

— Можно его увидеть?

— Только недолго, — согласился целитель, оглядев всех присутствующих. — Я скоро приду.

Гарри толкнул дверь и вошел в залитую утренним пасмурным светом палату на два места. На одной из кроватей лежал мужчина, ничуть не отличающийся цветом лица от белой простыни. Он приковал к себе горящий взгляд зеленых глаз. Сириус. Живой. Осуществилась его, казавшаяся несбыточной, мечта. Теперь нужно горячо молиться, чтобы он пришел в себя. Глядя на бледное лицо крестного, Гарри почувствовал приступ раскаяния. Ведь это из-за него Сириус провел за Аркой больше года. Ну и, конечно, из-за проклятого Снейпа… Парень глубоко вздохнул и постарался изгнать мрачные мысли.

— Не вини себя, особенно теперь. Сириус с нами. Все те воспоминания уже позади, — тихо сказала ему подошедшая Гермиона, правильно истолковавшая вздох Гарри.

— Как хорошо, что он жив, — прошептала Тонкс, прижавшись к плечу Ремуса. — Он столько всего перенес…

Мужчина погладил ее руку, абсолютно согласный с ней.

Вернувшийся целитель, которого звали Джейсон Перри, попросил всех выйти из палаты. Решительно воспротивившемуся Гарри, который позабыл обо всем, кроме крестного, разрешено было остаться.

Утро сменил день, прохладный и дождливый. На улице редкие прохожие с зонтами в руках мечтали поскорее добраться до места их прибытия. А пятеро человек, ожидающие пробуждения Сириуса Блэка в Больнице Св. Мунго, никуда не спешили. Рон гадал, что было с Сириусом по ту сторону Арки забвения.

— Интересно, что там находится? И вспомнит ли Сириус об этом?

— Спросишь его, когда он очнется, — сказала Гермиона, немного утомившаяся от ходившего перед ней туда — сюда Рона. — Меня интересует, почему он освободился от власти Арки. Ведь оттуда еще никто не возвращался.

— Да, тайну отгадывали многие люди в странах, где есть Арка, — присоединился к разговору Ремус. — Одни предполагали, что человека, попавшего туда можно вызвать, если он оказался по другую сторону не по своей воле, другие — что люди, шагнув за вуаль, обретают новое значение своей жизни и забывают о прошлом. Но это всего лишь предположения. Оттуда, как ты правильно сказала, Гермиона, не возвращался никто.

— За исключением Сириуса, — вставила Тонкс, сидящая на скамье перед палатой.

Тут все услышали дробный цокот каблуков, приближающийся к ним. Через секунду в коридоре показалась стройная молодая женщина лет тридцати в темно — синей мантии. При ее виде глаза Ремуса расширились от недоверчивого изумления. Тонкс подозрительно уставилась на него, заметив, как изменилось его лицо.

— Ты ее знаешь?

Ремус кивнул, следя за разглядывавшей палатные двери женщиной.

— Кто это? — негромко спросил Рон, которому пришлось по душе ее холеное лицо с серо — зелеными глазами и обрамлявшими их густыми темными ресницами.

Однако мужчина не успел ответить. К ним подошла она, шелестя мантией.

— Извините. Вы не подскажите, где..?

Женщина, посмотрев на Ремуса, ахнула.

— Ремус? Ты?

— Здравствуй, Кэтрин.

Тонкс не была ревнивой особой, но глядя, как эта ведьмочка источает ее мужу радостную улыбку, она ощутила к ней неприязнь. Ремус же, казалось, напротив, был не рад встрече, изумлен, но не рад встрече.

— Сколько лет прошло, — нараспев сказала Кэтрин, ее светлые глаза блеснули.

— Шестнадцать. А ты, по — моему, ничуть не изменилась.

— А ты, похоже, изменился. Где твоя вежливость, Ремус, почему ты не знакомишь меня со своими… друзьями? — Она пытливо оглядела Тонкс, Гермиону и Рона.

Ремус, помолчав, всех представил.

— Зачем ты здесь, Кэтрин? — спросил он.

— А мне кажется, ты уже понял, — серьезно ответила она, глядя ему в глаза.

Синеволосая Тонкс поднялась со скамьи и встала рядом с Ремусом.

— Откуда ты узнала? О нем? — поинтересовался он.

— Моя мама сказала, она работает в Министерстве. — Кэтрин перевела взгляд на Тонкс. — Ты же племянница Сириуса? Нимфадора?

Девушка открыла было рот, но Ремус опередил ее.

— Ей не нравится, когда ее так называют. Просто Тонкс.

Гермиона и Рон, не участвующие в разговоре, с любопытством наблюдали за развитием событий.

— Ах, да… — хмыкнула Кэтрин. — Сириус мне как-то говорил об этом.

— Вы его знаете? — спросила Тонкс, немного успокоившись: на Ремуса эта женщина явно не претендовала.

— Да, конечно. Я была его невестой.

В коридоре наступила тишина. Рон переглянулся с Гермионой, одними губами произнеся: «Невеста Сириуса?»

— Меня удивляет, что ты появилась здесь спустя столько лет, — сказал Ремус.

— Меня не было в Великобритании. Я уехала тогда… — В голосе Кэтрин появилась какая-то неровность. — После того, как…

— …Сириуса посадили в Азкабан, — закончил Люпин.

Гермиона заерзала на скамье, ей было неудобно слышать не предназначенный для ее ушей разговор.

— Ты меня винишь в этом? В том, что я…

— Я не вправе. Ведь я и сам считал его виновным…

На усталое лицо Ремуса легла тень печали о днях шестнадцатилетней давности.

— Я хочу его увидеть, — решительно сказала Кэтрин. — В какой он палате?

— К нему нельзя, — подала голос Гермиона. — И, вообще, Сириус пока не пришел в себя.

Странно, она совсем не знала эту женщину, и все же что-то ей не нравилось в Кэтрин. Была в ней какая-то фальшь.

— Хорошо, я подожду, — посмотрев на нее, сказала бывшая невеста Сириуса и присела на скамью.

— Значит, вы его больше не считаете опасным преступником, моя несостоявшаяся тетя? — очень вежливо спросила ее Тонкс, вскинув тонкие брови.

На лице Кэтрин отразилось легкое замешательство.

— Естественно, нет. Я же пришла сюда… Я знаю, что Сириуса оправдали.

Это была правда, неделю назад при рассмотрении дела Сириуса Визенгамот его оправдал.

— Посмертно, да, — кивнула Тонкс. — Ремус, пойдем в кафе, если что Гарри нас позовет.

— Гарри? — переспросила Кэтрин.

— Да, Гарри — крестник Сириуса.

— Сын Поттеров? Хотела бы я с ним познакомиться. Даже вне Великобритании он очень знаменит.

— Это бы Гарри вряд ли понравилось, — заметил Рон, нарушив свое молчание, и ответил на вопросительный взгляд Кэтрин: — Ему претит такая слава.

— А ты его друг? — улыбнулась она.

— Да, мы с Гермионой его лучшие друзья.

Тонкс потянула Ремуса за рукав.

— Ну что, пошли в кафе?

Постепенно день перешел в вечер, который ожидающие провели в кафе на шестом этаже. Гарри безвылазно сидел в палате возле Сириуса, хотя его упрашивали на время пойти с ними поужинать. Гермиона, как верная подруга, заботливо принесла ему сандвичи и чашку чая. Кэтрин, несмотря на все ее попытки пробиться к Сириусу, не была допущена в палату целителем Перри. Сжав губы, она ушла из больницы, пообещав вернуться утром, что прозвучало, как угроза.

За вечером последовала ночь, почти бессонная и тревожная. Гарри смотрел на бледное лицо Сириуса и на каждое еле заметное движение его ресниц реагировал сжатием кулаков, как вдруг шрам пронзила ужасающая боль. Он едва подавил стон, вцепившись зубами в кулак. На глаза навернулись слезы, а потом окружающая его комната потонула в тумане, и Гарри увидел большой просторный зал, освещенный множеством свечей.

" — Ты говоришь правду, Беллатрикс, — произнес он жутким, ледяным голосом того, чьими глазами видел перед собой согнутую в поклоне женщину. — У тебя не было времени подумать, прежде чем явиться ко мне с такой новостью?

— Мой Лорд… — сказала она, в ее голосе сквозил страх.

— Ты виновна в побеге девчонки, и потому должна понести наказание. Круцио!»

Женский крик раздавался эхом в ушах Гарри, когда он возвратился в полутемную палату. Тяжело дыша, он почувствовал, что невыносимая боль отступает. Взгляд упал на спокойное лицо крестного, и парень порадовался тому, что мужчина не видел, что с ним было. Боль отошла на второй план. Гарри встал со стула. Потер все еще покалывающий шрам. Волдеморт очень зол. Связь между ними всегда проявлялась в эмоциональные вспышки. Что он сказал? Он обвинил свою преданную Пожирательницу смерти в побеге девчонки. О какой девчонке шла речь, из-за которой Темный Лорд не пожалел Пыточного заклятия на Беллатрикс? Конечно, о Виктории!

Гарри широко улыбнулся, хотя минуту назад чуть не кричал от боли. Значит, она сбежала? Какой удар по самолюбию Волдеморта. Это отличная новость. Да, Викторию он будет искать, но, возможно, Гарри найдет ее первым. Он перевел взгляд на Сириуса. И сначала дождется пробуждения крестного.

Утро застало юношу спящим в неудобной позе на свободной койке. Первый робкий луч коснулся лица его крестного, ласково пощекотал заросшую мужскую щеку и двинулся дальше. Это теплое невесомое прикосновение заставило затрепетать темные ресницы. Между веками блеснули синие глаза. С губ сорвался судорожный вздох. Спокойно лежавшие до этого руки смяли простыню. И Сириус резко распахнул глаза, вперившись взглядом в белый потолок.

Первые мгновения он ничего не мог сообразить. Кто он? Где он? Лишь спустя минуту перед его мысленным взором пронеслась последняя сцена пребывания его в реальности. Брови Сириуса сошлись на переносице, когда он перевел взгляд с потолка на кровать, на которой он лежал. Наконец уткнулся взглядом в очень знакомое мальчишечье лицо, на лбу которого из-под темных волос виднелся молниевидный шрам.

— Гарри!..

Но вышло хрипло и очень тихо.

Сириус попытался приподняться на локтях. Попытка не увенчалась успехом: все его тело наполняла слабость.

Словно почувствовав в комнате движение, юноша на соседней кровати пошевелился и открыл глаза. И тотчас подскочил пружиной, едва не потеряв очки, съехавшие на кончик носа. Увидев, что крестный улыбаясь смотрит на него, Гарри вне себя от счастья рванулся к нему.

— Сириус!

— Привет, Гарри. — Его голос потонул в объятии Гарри.

— Как ты? — опомнившись, беспокойно спросил тот.

Мужчина отстранился, посмотрев на крестника долгим взглядом.

— Раз я вижу тебя здесь, то лучше всех.

Он снова попытался приподняться. Гарри воспротивился этому.

— Нет — нет, лежи. Тебе пока нельзя вставать.

— Где я? И как я здесь оказался?

В этот момент дверь открылась, и в палату вошел целитель Перри.

— На первый вопрос можешь не отвечать, — сказал Сириус при его виде.

— Так, отлично. Наш пациент очнулся, — веселым тоном сказал целитель.

Вслед за его словами в дверном проеме возникла пробка в лице Ремуса, Гермионы, Тонкс и Рона.

— Сириус!! — хором вскричали они.

— Какие люди, — засмеялся Сириус. — Неужели все ко мне?

Его окружила радостно гудящая толпа.

— Простите! Мне нужно осмотреть пациента! — старался перекричать многоголосый шум целитель Перри. — Как вы себя чувствуете, мистер Блэк?

Все умолкли. Ремус радостно обнимал лучшего друга.

— Да прекрасно я чувствую. Даже в смертельно крепких объятиях Ремуса со снесенной от счастья крышей.

Гарри фыркнул, а Ремус наконец отпустил Сириуса, не сдерживая смеха.

— Очень хорошо, — констатировал целитель и что-то отметил в планшете, держащем в руке. — Вам необходимо подкрепиться. Вы пробыли год между жизнью и смертью, а это не шутки.

Когда он удалился, Сириус уставился на посерьезневших посетителей.

— Это правда?

— Да, — подтвердила Тонкс. — Прошел год. Но давайте сегодня говорить о плохом не будем…

— А что, есть плохие новости? — насторожился Сириус, впечатленный словами целителя.

Тонкс хлопнула себя по губам.

— Тонкс права, — присоединилась к ней Гермиона. — Разве сейчас есть повод говорить о негативном?

— Я так полагаю, что ключевой фигурой негативного является Волдеморт? — попал в яблочко Сириус. По всеобщему красноречивому молчанию он понял, что угадал. — Хорошо, тогда скажите, как я здесь оказался?

Ремус во всех подробностях рассказал о вчерашних событиях, не отрывая от приятеля сияющего взгляда.

— Вот и думай, то ли Арка меня сама отпустила, то ли кто-то мне помог оттуда выбраться, — задумчиво подвел итог Блэк.

— А что там, за Аркой? — спросил Рон. — Ты помнишь что-нибудь?

— Нет, Рон, кроме серого тумана я ничего не помню, — покачал головой Сириус. — Так что правильно ее назвали Аркой забвения.

Возвратился целитель Перри и доставил завтрак на подносе, левитировавший перед ним.

— Советую вам все съесть, — сказал он Сириусу. — Вам нужно набираться сил. Посетителям рекомендую на время выйти.

— Мне они совершенно не мешают, — заверил его Блэк.

— Ну что ж. Я к вам зайду позже.

Все расселись, кто куда. Сириус с жадностью приступил к еде: как — никак целый год обходился без пищи.

— Давайте рассказывайте все хорошие новости, как договорились. Начинай, Нимфадора.

Та воинственно задрала подбородок.

— Я сколько раз просила не называть меня этим дурацким именем!

Она сделала вид, что тянется за подушкой, лежащей на свободной койке.

— Ладно — ладно! — поднял руки Сириус. — Нимфа…

Тонкс схватила подушку. Ремус с какой-то тревогой наблюдал за этой веселой сценой. Гарри наслаждался беззаботным смехом крестного.

— Как же тебя называть, когда ты выйдешь замуж и сменишь фамилию?

— Уже! — развеселилась Тонкс.

— Что — уже? — не понял Сириус.

— Замуж вышла.

— Да?!

— Хорошая новость номер один, — загнул палец на руке Рон, сидящий вместе с Гермионой на краю кровати.

У Сириуса в этот момент было такое забавное выражение лица, что Гарри и Тонкс захихикали. Он сел на постели и отставил поднос в сторону.

— И я, кажется, знаю, кого ты охмурила, — зловеще произнес мужчина и повернул голову в сторону улыбающегося Ремуса. — Думали, я ничего не знаю? Правильно?!

Последовали искренние поздравления, и палата наполнилась веселым смехом. Сириус приобнял за плечи Ремуса и заявил, что он обрел сокровище и пусть его бережет.

— Лунатик, теперь мы стали еще и родственниками.

— Бродяга, — в тон ему сказал Ремус, — мне кажется, что родными мы стали давно.

Тонкс с нежностью смотрела на своего суженого. Гермиона с умилением глядела на двух мужчин, сейчас казавшимися мальчишками.

— Может быть, пока меня не было, еще кто-нибудь женился?

— Точно, Сириус, недавно была свадьба Билла и Флер, — сказал Гарри.

— Отлично! — порадовался Блэк. — Очень рад за них.

— Хорошая новость номер два, — продолжил загибать пальцы Рон. — А третья, очень важная, такая: ты, Сириус, теперь оправдан Визенгамотом.

— Да! — воскликнул Гарри, аж подпрыгнув на краю кровати возле крестного. — Как я мог забыть!

Сириус оглядел всех, и его лицо просветлело от недоверчивой улыбки.

— Мне больше не придется ото всех прятаться?

— Да!! — хором вскричали все.

— Министр магии принял к сведению весьма весомый факт, что ты в Министерстве сражался на стороне Ордена Феникса, — добавила Гермиона. — И присудил тебе Орден Мерлина, правда… посмертно…

— Фадж?! — изумился Сириус. — Добровольно?

— Нет, Скримджер, — сказал Гарри. — Он был назначен на пост министра год назад. Только я не стал бы причислять его назначение к хорошим новостям, — сказал он, заметив, что Рон растопырил ладонь. — Но самое главное — это, что ты жив.

В дверь постучали, Гарри умолк, и тут же она открылась. На пороге палаты стояла красивая шатенка. Кэтрин, бывшая невеста Сириуса.

— Не помешаю?

— Кэти?! — Сириус с изумлением уставился на женщину из своего прошлого.

— Здравствуй, Сириус.

Гарри пришло в голову, что раз крестный знает эту ему пока незнакомую леди, можно не беспокоиться. Ремус поднялся, когда она прошла в палату, лучезарно улыбаясь.

— Сириус, я так рада, что с тобой все в порядке. Ремус, — она повернулась к Люпину, — здравствуй еще раз. И все, с кем я уже виделась.

— Кэтрин приходила вчера, — пояснил Ремус Сириусу. — Она так рвалась увидеть тебя.

— Но меня не пустили к тебе, — сказала Кэтрин, глядя на мужчину — брюнета с каким-то особенным значением.

Ее взгляд упал на сидящего рядом с ним зеленоглазого юношу.

— Ты Гарри? Ну, конечно же, Гарри. Ты ведь так похож на своих родителей.

Гарри молча кивнул. Он просто не представлял, что можно ей ответить.

— Мне приятно с тобой познакомиться! — продолжала щебетать Кэтрин, мило улыбаясь.

— Зачем ты пришла? — поинтересовался Сириус без намека на улыбку.

— Ну, как же… — слегка растерянно взмахнула она ресницами. — Тебя увидеть, поговорить…

Гермиона встрепенулась и поспешно встала.

— Пожалуй, мы в коридоре подождем, — она выразительно посмотрела на Рона, наблюдающего с неусыпным любопытством за происходящим.

— Да и целитель Перри обещал сейчас зайти, — пробормотал он, получив по ноге легкий пинок.

— А мне нужно к родителям, сообщить прекрасную новость, — сказала Тонкс, впрочем, не особо торопясь. — Я желаю тебе побыстрее выздоравливать, Сириус.

Она наклонилась к нему и чмокнула в щеку. Сириус усмехнулся.

— Спасибо… м-м… Тонкс. Передавай родителям привет.

— Я провожу. — Ремус посмотрел на Блэка, тот одобрительно кивнул.

В палате остались Сириус, Гарри и Кэтрин. Поттер решил оставить крестного и Кэтрин одних, подумав, что хуже не будет. Хотя он видел, что Сириус не прыгает от счастья от встречи с ней.

— Пойду пройдусь. Если что, я за дверью, — произнес Гарри ему и, глянув на повеселевшую женщину, вышел в коридор.

На скамье сидели Гермиона и Рон, о чем-то тихо разговаривавшие. Он присоединился к ним.

— Ты оставил их наедине? — повернулась к нему Гермиона.

— Да. Мне показалось, что они давно знают друг друга. Между прочим, кто эта Кэтрин?

— Бывшая невеста Сириуса, — сказал Рон.

Гарри поднял брови.

— Почему я до этого не додумался? Но прошло столько лет… Я так понимаю, что их разлучил арест Сириуса? — предположил он.

— Это, конечно же, в первую очередь. Но Кэтрин не усомнилась в его невиновности.

— Я бы на месте Сириуса ее не простила, — глядя в сторону, сказала Гермиона. — Если ты любишь человека, то должен верить в него до конца.

— Значит ли это, что ты и Ремуса подводишь под этот принцип?

Она не ответила, продолжая смотреть в конец коридора.

— Не нам ее судить, — философски сказал Гарри. — Если Сириус и Кэтрин найдут общий язык, так тому и быть.

— Да, ты прав, не понимаю, что со мной, — встряхнула пышными каштановыми волосами Гермиона. — И все равно…

— Может быть, вы отправитесь домой? — предложил Гарри. — Что вам здесь делать, а Сириуса скоро выпишут, и я вместе с ним вернусь туда.

— Ты уверен? Что он туда вернется? — спросил Рон.

— Не знаю. Но первое время надо же ему где-то жить.

— Хорошо. — Гермиона встала. — Рон, ты со мной?

Рыжий парень кивнул.

Дверь палаты распахнулась, и оттуда вышла сердитая Кэтрин, застучав каблуками по полу.

— Пока, ребята, — бросила она им, коротко посмотрев на Золотое трио.

— До свидания, — ответил за всех Гарри, гадая, что произошло в палате.

— Кажется, Сириус с Кэтрин не нашли общий язык, — прокомментировал Рон, когда женщина скрылась за углом коридора.

— Кажется, он ее не простил, — в голосе Гермионы промелькнуло удовлетворение.

Сириус поднял глаза на вошедших подростков.

— Кэти сделала ошибку, заявившись ко мне, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Вы еще не ушли? — спросил он уже их. — Я просто не могу допустить, чтобы вы из-за меня торчали в больнице.

— Я остаюсь с тобой, — сказал Гарри не допускающим возражений тоном, — а вот Рон и Гермиона уходят.

— Да, мы зашли попрощаться.

— Правильно, — согласился Сириус. — Завтра наверняка я буду на ногах.

Попрощавшись и снова выразив ему горячие пожелания выздоровления, Рон и Гермиона ушли. Спустя минуту вернулся Ремус. Не успели они начать разговор, пришел целитель. Он осведомился о самочувствии Сириуса, объяснив свое частое любопытство о здоровье тем, что последствий от выпадения из Заарочного пространства никто не может предугадать. Сириус заверил, что великолепно себя чувствует.

— Как никогда отлично, — сказал он.

— Замечательно. Но на всякий случай примите это Укрепляющее зелье. — Перри протянул своему пациенту стакан с нежно — желтой жидкостью и ушел.

— В последний раз я его принимал в Хогвартсе, — пробормотал Сириус, его глаза засверкали при воспоминаниях о школе и ее бурных буднях. — Гм, за ваше здоровье.

Он залпом выпил зелье.

— До сих пор не верится, что я на этом свете.

— А мы уже поверили.

Его такое изможденное лицо даже помолодело от светлой улыбки. А ведь он и предположить не мог, что такое произойдет. Его надежду и искру в жизни поддерживала только Тонкс. Какая безоблачная жизнь может быть у оборотня? Теперь же вернулся Сириус, чуть ли не единственный человек, который его понимал…

Они втроем проговорили до самой ночи, отвлекшись лишь на обед. Слово за слово, и Сириус узнал не только о хороших новостях, произошедших в последний год. О том, Орден Феникса распадается, о предательстве Снейпа и убийстве Дамблдора, величайшего светлого мага столетия.

Сириус в шоке схватился за голову, услышав, что случилось на вершине Астрономической башни в роковую ночь.

— Всегда знал, что Снейп мерзкий ублюдок, но чтобы до такой степени!.. Хладнокровно убить того, кто доверял ему. — Он посмотрел на Гарри и Ремуса. — Как же без Дамблдора? Он был лидером, ему верили.

У Гарри до сих пор сжималось сердце, когда кто-нибудь говорил о бывшем директоре, но теперь с ним был Сириус, и боль от утраты несколько притупилась.

— А еще кто-нибудь пострадал в ночь, когда в Хогвартс проникли Пожиратели? — тревожно спросил Блэк, на его лбу проступила морщина.

— Из учеников нет, — медленно сказал Ремус. — А на Билла Уизли напал Грейбэк…

— Оборотень? Это тот, который… Он его покусал?

— К великому несчастью, да. Но так как в ту ночь не было полнолуния, трансформаций не будет.

Сириус тяжело вздохнул. Гарри обошелся бы без этих страшных подробностей, но крестный все равно рано или поздно узнал бы о них.

Люпин поглядел в окно, за которым чернела мокрая ночь, и поднялся с кровати.

— Я вернусь утром, сказал он, его светло — карие глаза вдохновленно сверкнули. — Гарри, проследи, чтобы Сириус хорошенько отдохнул, а то знаю его…

— Хорошо, Ремус, — Гарри шутливо приставил ладонь к виску, будто отдавая честь.

Сириус слабо улыбнулся, находясь все еще под грузом известий о кошмарных событиях.

Дверь за Люпином мягко закрылась. Сириус лег на своей койке, закинув руки за голову.

— Гарри, я так понял, что ты живешь вместе с Гермионой и Роном на Гриммолд-плейс?

— Да, мы перебрались туда только днем 31‑го июля.

— Не самое лучшее место, конечно, — вздохнул мужчина. — Но безопасное. Если бы я был уверен в сохранности дома моего дяди Альфарда, предложил бы его. Ладно, как-нибудь проверим… Неужели я свободен?

— Не сомневайся, — улыбнулся Гарри

Ночь пролетела удивительно быстро. Гарри никогда еще так не высыпался, как в эту ночь. Он проснулся с блаженной улыбкой на губах, потянулся и обнаружил крестного стоящим на ногах. Мужчина смотрел в окно, на серое, непроглядное небо.

— Доброе утро, — сказал Сириус, обернувшись.

— Доброе утро.

Однако утро, поначалу казавшееся таким прекрасным, несколько омрачило их настроение последовавшей встречей.

Пришедший с утренним обходом целитель Перри заявил, что раз мистера Блэка ничего не беспокоит, то задерживать в больнице в таком случае бессмысленно. Он оформил выписку, как раз к приходу Ремуса, который, зайдя по пути в Блэковский особняк, прихватил для Сириуса его одежду.

— Ну, что вперед? — спросил Сириус, переодевшись.

Таким счастливым Гарри не видел Сириуса никогда. Он пообещал себе, что выяснит о жизни своего крестного, единственного родного человека, все что можно.

Они подошли уже к лестничной площадке, когда на лестнице показались Невилл и миссис Лонгботтом, бабушка юноши — гриффиндорца, высокая женщина в своей оригинальной шляпе с чучелом грифа. Августа Лонгботтом приостановилась, завидев Гарри, Ремуса и Сириуса, который немедленно посерьезнел.

— Здравствуйте, миссис Лонгботтом. Привет, Невилл, — поздоровались все трое. Миссис Лонгботтом благосклонно кивнула в ответ. У Невилла, поздоровавшегося в ответ, был настороженный вид, когда посмотрел на Сириуса.

— Здравствуй, Гарри, — сказала бабушка Невилла звучным голосом. — Здравствуй, Ремус, давно тебя не видела. — Ее поблекшие голубые глаза переместились на Сириуса. — Здравствуй и ты, Сириус, коль глаза мои меня не обманывают.

— И я рад вас видеть, миссис Лонгботтом, — склонил голову Блэк. — Сколько лет…

— Но Невилл говорил, что ты погиб в битве в Министерстве.

Невилл выглядел чуть смущенным. Он же правда видел падение Сириуса Блэка в Арку.

— Позавчера мы убедились в обратном, — сказал Ремус. — А то, что знаем только мы, так это потому, что «Пророк» еще не в курсе.

— Кстати, Сириус, я никогда не верила в то, что ты мог переметнуться на Темную сторону и предать Поттеров, — в голосе миссис Лонгботтом послышалась печаль, Ремус слегка нахмурился. — Как не верили бы Фрэнк и Алиса…

На переносице Сириуса появилась вертикальная морщинка.

— Фрэнк и Алиса, они же здесь?

— Да, мама папа здесь, — сказал Невилл, пытаясь сохранить в голосе спокойствие, но в его глазах была нескончаемая грусть.

— Твои родители, Невилл, очень смелые люди, — проникновенно сказал Сириус, блеснув глазами. — Готов спорить, ты весь в них. — Невилл благодарно улыбнулся. — Не можем ли мы пойти с вами?

Гарри вспомнил, как он стал нечаянным свидетелем встречи Невилла и его матери два года назад. Это было совершенно не вдохновляющим событием.

Лонгботтомы выразили согласие кивками, наверное, внутренне радуясь, что хоть кто-то еще помнит о Фрэнке и Алисе. В том коридоре, где была палата со сложными травмами психического расстройства, Локхарта поблизости не наблюдалось. Как и два года назад, им улыбнулась миловидная целительница в дверях отделения Заклинательных повреждений. Навстречу Невиллу вприпрыжку бросилась Алиса Лонгботтом.

— Здравствуй, мама, — тихо промолвил юноша.

— Алиса, здравствуй, — ласково поздоровалась ее свекровь.

Сириус застыл, глядя на женщину, похожую на отцветающий одуванчик, не в силах как-то выразить эмоции. Когда в последний раз он видел ее шестнадцать лет назад, она была молода и излучала жизнелюбие и здоровье, как и ее муж Фрэнк. От того образа ничего не осталось. Его погубила Беллатрикс Лестрейндж, сумасшедшая кузина Сириуса. Внутри него заклокотал огонь гнева и ненависти.

— Алиса, — позвал ее мужчина. Ремус, который тоже видел ее такой впервые, ощутимо напрягся. В сердце аперкотом ударила боль.

Она не отреагировала, продолжая кружиться на носочках около сына, словно танцуя какой-то загадочный танец.

— Алиса, ты помнишь меня? — Сириус подошел поближе, пытаясь заглянуть в лицо женщине. — Это я, Сириус.

Алиса приостановилась, подняла к нему свое лицо и улыбнулась. Гарри показалось, что в ее глазах появилось что-то осмысленное. Ее улыбка была светлая и немного беспомощная. Невилл с надеждой, грозящейся незамедлительно лопнуть, как мыльный пузырь, подался к матери. Та сунула руку в карман своего синего в клетку халата и протянула Блэку разноцветные фантики. Сириус с состраданием накрыл ее маленькую ладошку своей рукой.

— Сириус, она едва ли понимает тебя, — шепотом сказала Августа Лонгботтом.

— А где Фрэнк? Я хочу увидеть его.

Фрэнк Лонгботтом, напоминавший старичка, сидел на кровати, глядя в окно. При появлении посетителей в палате он будто нехотя перевел на них взгляд, лишенный какого — либо чувства. Сириус и Ремус горько смотрели на своего когда-то веселого и франтоватого приятеля, до конца отказываясь верить увиденному.

— Будь ты проклята, Лестрейндж, — невольно сорвалось с языка Блэка. В глазах защипало и он провел ладонью по своему лицу, отгоняя слезы.

Гарри, Сириус и Ремус попрощались с Лонгботтомами перед тусклой витриной с несуразным манекеном и разошлись в разные стороны. Необычно молчаливого Сириуса, которому еще не хватало сил на самостоятельную трансгрессию, Люпину и Гарри пришлось перемещать вдвоем к дому 12 на Гриммолд-плейс.

— Дом, милый дом, — пробормотал Блэк, когда фамильный особняк, обрел объем между домами 11 и 13.

— Ты как? — спросил его осторожно Ремус.

— Нормально, — сразу отозвался Сириус, наблюдая, как Гарри отпирает дверь. — Это говорит о том, что все вокруг реально.

«Да, — подумал Поттер, — где есть душевная боль — там и существует жизнь. Без нее никуда.»

Они втроем вошли в длинный холл, закрыв за собой дверь. Со стороны лестницы раздались двойные шаги. К ним спустились Гермиона и Рон, радостно поприветствовав их.

— А что с Сириусом? — шепотом спросила Гарри девушка, заметив задумчивость на лице его крестного.

— В больнице мы встретили Невилла и его бабушку, — тихо сказал он, следуя за Сириусом и Ремусом в кухню.

На лицах его друзей отразилось грустное понимание.

— Представляете, когда Сириус позвал маму Невилла, она на него вдруг так посмотрела, что мне на мгновение показалось, что она отзовется.

Рон ошеломленно открыл рот, будто собираясь что-то сказать.

— Но чуда не произошло, — закончил Гарри.

Гермиона с сожалением покачала головой, как бы говоря, что в таких сложных случаях чудес не бывает. Они спустились в освещенную горевшим в камине огнем кухню, где, видимо, ожидали гостей и хозяев этого дома.

— Кто руководит Орденом Феникса? — после завтрака спросил Сириус.

— Про Орден мы не в курсе, — сказал Рон, но посмотрел на Ремуса, сидевшего напротив, бледного и усталого в связи приближающегося полнолуния.

— В общем-то, официально главу никто не выбирал, — отозвался он, глядя на стол перед собой. — А неофициально — это Кингсли Шеклболт. По — моему, он хороший руководитель.

— Согласен, — кивнул Сириус.

— Но, как я уже говорил, Ордену грозит распад. На членов Ордена Феникса нападают Пожиратели смерти, охотятся методично на них и их семьи.

— А мы не знали… — прошептала Гермиона, поднеся ко рту ладонь. — Кто?..

— Кевин Мосс и Амелия Кристи. А вчера была попытка нападения на Хелен, но она отбилась.

— Хелен? — напряженно переспросил Гарри. — Хелен Лоурейн?

— Она самая.

— Это совпадение или Пожиратели осведомлены о том, что вы с Хелен в курсе о русской? — спросил Рон.

— Это вряд ли. Они никак не могли об этом узнать, — покачал головой Гарри. — И вообще…

— О какой такой русской вы в курсе? — вмешался Сириус.

— Это…

Гарри не успел договорить, так как огонь в камине внезапно зашипел, разбрызгивая во все стороны искры, и обрел зеленый цвет. Все вскочили на ноги, выхватывая свои палочки, хотя знали, что в этом доме каминная сеть соединена только с единственным связным камином. В Норе.

В изумрудном пламени появилась тонкая фигурка. Из камина чуть ли не выпала… Джинни.

— Джинни! — воскликнули в один голос Рон и Гарри.

Ее брат кинулся к ней. Рыжая девушка откинула прядь волос с лица и обвела взглядом находящихся на кухне, остановив его на Сириусе. Глаза ее изумленно расширились.

— Привет, Джинни. Что случилось? — спросил Блэк ее, пропуская сантименты.

— А… — Таращась на него, Джинни все-таки взяла себя в руки. — Там… На наш дом напали Пожиратели смерти… Мама меня затолкала в камин и отправила сюда, и вот…

— Что?! — Лицо у Рона вытянулось в потрясении. — Напали Пожиратели?.. Чего мы ждем?!

Он круто развернулся к камину, ища взглядом Дымолетный порошок.

— Нет — нет, Рон, подожди! — остановил его Гарри. — Не через камин, так мы ничего не выгадаем.

— Верно, — кивнул Ремус. — Джинни, ты не знаешь, как много Пожирателей?

— Нет, не знаю… — помотала головой младшая Уизли. — Я была в доме, когда они налетели… Мерлин всемогущий, там же только мама, папа и Билл с Флер!

Гермиона испуганно охнула.

— Скорее! Мы должны спешить!

Все шестеро разделились на пары и трансгрессировали с крыльца невидимого дома номер 12.

…Ранним пасмурным утром Вику, закутавшуюся в мантию посреди пшеничного поля, разбудило чье — то присутствие рядом. Она замерла, прижав к себе продрогшие руки. Здесь определенно кто-то был, Вика слышала дыхание. Девушка вся подобралась и рывком поднялась на ноги. В десяти метрах от нее стояла, готовая немедленно отбежать, собака.

— Собачка… — нервно рассмеялась Виктория, но напряжение никуда не делось. — Всего лишь…

Собака была из породы шотландских овчарок, то есть колли, небольшая, светло — рыжего окраса, с густой полудлинной шерстью. Вика подумала, что если животное бродячее и одно, оно может быть опасно, и держаться от него лучше подальше. Собака вела себя спокойно и не проявляла никакой агрессии, просто глядя на девушку. Тогда Вика решила сделать шаг. Собака тоже отбежала на некоторое расстояние, и брюнетка увидела на ее шее кожаный ошейник.

— Лори! — послышался где-то за морем пшеницы чей-то голос.

Колли встрепенулась и убежала к своему хозяину. Вика перевела дух и пошла в противоположную сторону среди золотистых стеблей. Поле закончилось, и она вышла на протоптанную в траве тропинку. Скорей бы какой-нибудь город. Вика огляделась, пытаясь припомнить в какой стороне находится Ноттингем. Вроде бы на западе. А где запад? Она посмотрела на затянутое серой пеленой небо. Невозможно было угадать без солнца, где восток, откуда оно взошло, и где запад и Ноттингем.

К Виктории снова подбежала колли Лори, весело гавкнула, глядя на нее.

— Снова привет, собачка, — пробормотала девушка. — Иди к своему хозяину.

— Лори! — крикнул приближающийся к ней парень лет двадцати в старых джинсах и ковбойке. — Привет! — подойдя к ней, сказал он.

Она кивнула, настороженно следя за ним. Мало ли, может быть, он, несмотря на обычную одежду, один из них… Парень, похоже, был непрочь завязать разговор.

— Вы любите собак?

Вика уловила суть вопроса, поэтому кивнула, а сама думала, не спросить ли его в какой стороне Ноттингем.

— А где вы живете? что-то я вас здесь не видел раньше, — поинтересовался он, разглядывая ее неподходящую для сельской местности одежду.

— Боюсь тебя разочаровать, но я не понимаю тебя, — хмыкнула Вика. — Да, надо было хорошенько учить английский в школе…

— Я так и знал, что вы не англичанка, — понимающе кивнул парень, погладив стоящую около него колли. — А вы… волшебница? — осторожно спросил он. — Просто на вас мантия… Моя старшая сестра тоже волшебница.

— Извини, не понимаю, — пожала плечами Вика. — Ты не можешь мне подсказать, где здесь ближайший город? — Она задумалась. — Гм… Where… city… nearest?

Парень, может быть, и удивился этому вопросу, но на его симпатичном, немного курносом лице это не отразилось.

— Ближайший город — это Дерби, — он вскинул руку влево от себя, показав на возвышающуюся вдали гору.

Дерби так Дерби, главное город.

— Спасибо. Thank you.

Вика благодарно улыбнулась ему, посмотрела на Лори, зевнувшую во всю пасть, и направилась в сторону города.

Не успела она пройти и пяти метров, как увидела, что впереди прямо из воздуха материализовались несколько человеческих фигур.

— Ой!.. — прошептала девушка, ее сердце екнуло.

Люди в черных мантиях стояли к ней спиной, но если они обернутся, то ее увидят. Она стремительно повернулась к стоявшему на том же месте парню с колли и чисто инстинктивно схватила того за рукав.

— Что это с вами? — удивился он, видимо, не заметив опасности.

— Тихо! — прошептала Вика и потащила его к островку росших неподалеку осин.

Лори побежала следом, Кленова мысленно поблагодарила небо, что собака не залаяла. Краем глаза Вика увидела, как один из людей начал осматриваться вокруг, и прибавила скорость. Парень уже понял, что происходит что-то серьезное, раз брюнетка, собиравшаяся в Дерби, внезапно куда-то его потащила. Вот они оказались в относительно спасительной тени деревьев. Виктория отпустила его.

— От кого вы так улепетывали? — тихо спросил он, выглядывая из-за ствола дерева. Собаке приказал лежать. Лори улеглась в траву, высунув розовый язык.

— Вау! — чуть не воскликнул парень, но вовремя прижал ладонь ко рту. — Я, кажется, знаю, кто эти люди… — Он посмотрел на Викторию, прижавшуюся спиной к осине. — Это Пожиратели смерти? Мне о них говорила сестра. Они тебя ищут?

Вика молчала, все равно нечего ему ответить.

— Так ты все-таки ведьма?

Ее спина напряглась. Опять!

— Что ты сказал? — медленно произнесла брюнетка, угрожающе сузив глаза. — Ведьма? Я не ведьма! — Она испуганно зажала рукой рот, бросив взгляд за дерево.

Там никого не было. Однако радоваться было рано, вдруг они где-то поблизости.

— Вроде ушли, — пробормотал парень, слегка озадаченный вспышкой девушки.

— Все, пока. Я пошла, — сказала Вика и, не оглядываясь, побежала к холму, за которым скрывался английский город Дерби.

Так, прячась то за деревьями, то за кустами, она, ежесекундно осматриваясь по сторонам, взобралась на невысокую гору. С вершины и правда виднелся город, Вика на глаз прикинула расстояние до него. Примерно три километра, за час доберется.

Спустя заданное время она приблизилась к пригороду с его одно— и двухэтажными домами. Теперь, когда до конечной цели оставалось немного, Виктория вдруг осознала, как она устала, как физически, так и морально. Почти пять дней, что она находится в чужой стране, ее всю без остатка переполнял страх, страх за себя, своих родных и Алису; страх боли и непонимания, почему это происходит с ней; она до дрожи боялась людей, которые по неизвестной причине похитили ее (а тот бред, что нес их самый главный, в памяти ее как-то не удержался), боялась и ненавидела. И теперь ей нужно приложить огромные усилия, чтобы ничего этого не повторилось. Вика остро ощутила, как болят ее натертые от долгого хождения ноги.

«Еще чуть-чуть, потерпи, — уговаривала она себя, шагая в город по асфальтированной дороге, — только бы отыскать полицию.»

По обеим сторонам трассы стали появляться большие, многоквартирные дома, предместье превратилось в собственно сам город. Дорога расширилась. По ней ездили автомобили, по тротуарам ходили люди. Вика шла мимо нагруженных своими проблемами и делами прохожих, которых будто бы совсем не удивлял ее потрепанный и усталый вид, и прятала от них глаза.

За встретившимся ей перекрестком начались блестящие витрины магазинов, супермаркетов и кафе с летними террасами. Напротив них через дорогу располагался городской парк. Заприметив там лавочки, она решила немного отдохнуть, когда еще она сможет это сделать.

Она прикрыла глаза и вытянула ноги, едва усевшись, размышляя, что ей делать дальше. Во-первых, наверное, нужно пойти в полицию и попросить защиту. А потом… А что потом она на месте придумает. Виктория тяжело вздохнула. Отчего ей так в жизни не везет? Как могло получиться, что она вляпалась в эту ужасную историю по самую макушку? За что ее жизнь так шмякнула об землю? А там, в далекой России, ее разыскивают родные, ее большая семья наверняка сходит с ума от безысходной неизвестности… уже пятые сутки. А Алиса, что с ней? Мысли девушки закружились вихрем, она вспомнила их недавнюю совместную поездку в столицу их родины. Как же тогда было здорово…

Она резко распахнула глаза и вскочила на ноги, распугав воркующих около лавки голубей. Некогда о чем — либо размышлять! Не останавливаться, только вперед!

Полицейский участок Виктория обнаружила буквально в шаге от парка по припаркованным у трехэтажного кирпичного здания желто — синим автомобилям. Внутри было немного сумрачно и прохладно. Девушка подошла к сидящему неподалеку от входных дверей за стеклянной перегородкой дежурному полицейскому, плотному мужчине с короткими рыжеватыми волосами. Он оторвал взгляд от каких-то бумаг, которые читал, и вопросительно посмотрел на нее. Вика взволнованно теребила рукава мантии и почему-то не могла начать разговор. Горло ее внезапно пересохло.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — первым спросил полицейский. Его внимательный профессиональный взгляд словно сосканировал запыленное Викино лицо с царапиной на щеке.

— Я… — наконец произнесла она и откашлялась. — Мне нужна помощь…

— Мисс, я вас не понимаю, — покачал головой, как бы с сожалением, мужчина. — Вы говорите по-английски?

— Нет… Я… — помотала головой Виктория. — Пожалуйста, помогите… Плиз, хэлп ми!

— Гм… Подождите.

Он потянулся к телефону, стоявшему на его столе, не отрывая глаз от девушки, комкающей широкие рукава мантии, поднял трубку и нажал две кнопки.

— Кристиан, спустись ко мне, пожалуйста. Да. Здесь одна молодая леди… Нет, не к тебе лично… Тоже мне шутник.

Полицейский закончил разговор и положил трубку на место.

— Одну минутку, мисс.

Викторию чуть не трясло от волнения и нескончаемых переживаний, пока она стояла, дожидаясь того, кого вызвал дежурный. Когда к ним подошел полицейский лет тридцати, дежурный за перегородкой кивнул на девушку.

— Кристиан, эта девушка обратилась за помощью, но, похоже, она иностранка, едва говорит по-английски.

— Старший инспектор Моррисон, — представился полицейский, глядя на Викторию. — Мисс..?

Он сделал паузу, ожидая, что она в свою очередь назовет имя. Она продолжала молчать, ощущая некоторую неловкость от общения с полицейскими.

— Ладно, давайте пройдем в кабинет.

Вика двинулась следом за инспектором Моррисоном на второй этаж в небольшой кабинет, где стояли стол, два стула, небольшой диванчик у стены и шкаф, погребенный под стопками папок и бумаг. На окнах были подняты пластиковые жалюзи.

— Присаживайтесь, мисс, — доброжелательно сказал он, показав на стул, стоящий перед столом.

Она присела на краешек сидения, сцепив вместе пальцы рук. Полицейский сел тоже напротив нее за стол, чтобы вести разговор на равных.

— Как вас зовут?

— Виктория… Виктория Кленова. Я хочу сделать заявление, — быстро проговорила Вика и запнулась, не зная, как правильнее сказать то, что хотела сказать. — Меня похитили, — выпалила она, слегка подавшись вперед.

— Мисс Кле — нова, правильно? Вы можете сказать то же самое по-английски? Или, возможно, по — французски? Нет? Как же тогда быть?

Инспектор задумчиво забарабанил кончиками пальцев по столу, и в кабинет постучали.

— Уже работаешь, Моррисон? — заглянув, спросила миловидная блондинка в полицейской форме.

— Да, знаешь, дел вот столько. — Инспектор провел ребром ладони по горлу. — Хорошо, что вы зашли, инспектор Грейс. Вы случайно не владеете русским языком? — Он показал глазами на неподвижно сидящую Викторию.

Инспектор Грейс прислонилась плечом к дверному косяку, сложив на груди руки.

— Случайно, нет. Но вот в камере у нас сидит вчерашний дебошир. Он, кажется, не то русский, не то украинец. Хотя я не уверена, что он будет вести себя спокойно вне камеры.

— Ну что ж. Стоит попытаться. Приведи его, Кэссиди, будь другом.

Спустя пять минут женщина доставила в кабинет взъерошенного молодого человека, препирающегося с ней по-английски вперемежку с русскими словами.

— Послушайте, когда вы меня освободите? Честное слово, вчерашнюю драку не я спровоцировал…

— Будешь себя вести хорошо, отпустим, — пообещала инспектор Грейс. — А сейчас просто посиди здесь.

Она кивнула на кожаный диванчик у стены. Вика настороженно смотрела на парня и женщину — полицейского, пытаясь понять, для чего они здесь. Инспектор Моррисон обратился к девушке:

— Ну, мисс Кленова, мы вас внимательно слушаем.

— А чего, мисс Кленова, ты русская? — внезапно спросил по-русски развязным тоном парень. Вика чуть поморщилась. — Тебя тоже задержали?

— Мистер Кравченко, угомонитесь.

— Ого, я уже мистер! Все-все, молчу.

У Виктории появилось странное впечатление, что происходящее сейчас похоже на сцену из фильма про полицию, отчего ей стало как-то не по себе.

— М-м… Меня похитили, и я очень бы хотела вернуться домой. Вы мне можете помочь?

— Переведите, пожалуйста, мистер Кравченко.

Тот, недоверчиво глядя на девушку, без пререканий исполнил просьбу. Инспектор Моррисон немного нахмурился.

— Вас похитили? Где и зачем?

— В… В России, — ответила Вика после того, как парень повторил вопрос по-английски. — А зачем, я не знаю.

— В таком случае, кто вас похитил?

— какие-то люди в белых масках. — Вика с надеждой посмотрела на полицейских. — Вы мне поможете?

Инспектор Грейс в ответ на взгляд, брошенный на нее коллегой поверх головы брюнетки, еле заметно пожала плечами.

— То, что вы говорите, мисс Кленова, как-то странно, вы не находите? — медленно сказал инспектор. — Вас похитили неизвестные люди в каких-то масках по неизвестной вам причине…

— Но так все и было, — горячо сказала Вика, машинально дотрагиваясь до своего кулона на шее. — Вы думаете, что я все придумала?

— Мы думаем, что вы очень устали… — с подбадривающей улыбкой сказал полицейский.

— Вы мне не верите… — упавшим голосом пробормотала она, уловив в его интонации неискренность. В ней что-то переключилось, и она повторила, повысив голос: — Вы мне не верите!

В душе Виктории поднялась волна безотчетной злости. Как же так, она надеялась, она верила, что они ей помогут, а оказалось, что ее вот-вот сочтут за сумасшедшую. И это она еще им не сказала про магию. Вика резко встала, и по кабинету словно пролетел порыв ветра. Со шкафа посыпались бумаги, папки, ну и все, что способно было упасть. Инспектор Моррисон и Кравченко, сидящий на диване, от неожиданности повскакивали на ноги, уставившись на лавину из вещей. Виктория глубоко вздохнула и почувствовала, что злость проходит. Неужели это сотворила снова она?

Отпустив руку Гермионы, Рон подбежал к забору, окружавшему сад Норы.

— Где они? — пробормотал он, беспокойно вглядываясь между яблонями в дом, нелепый и кривой, но такой родной.

Они осторожно, стараясь идти бесшумно, проникли в сад через калитку.

— Давайте разделимся по трое, — тихо сказал Гарри, держа перед собой палочку.

Гермиона кивнула, сосредоточенно сведя брови, и последовала за Ремусом и Роном. Гарри вместе с Джинни и Сириусом свернули за угол, где и увидели двоих Пожирателей смерти, которые вели связанного Билла. Джинни споткнулась, едва не закричав от ужаса. Гарри вовремя подхватил ее за руку и подтащил к росшим у стены дома кустам жасмина. Сириус вскинул палочку, когда Пожиратели и Билл, пытающийся как-то сопротивляться, приблизились к тому месту, где они притаились.

— … Да-да, узнаю почерк Грейбэка, — говорил один из беломасочников. — Слышь, рыжий, ты чувствуешь зов луны?

Билл промолчал, лишь лязгнул зубами.

— Не желаешь к стае присоединиться?

— Пошел к дьяволу… — огрызнулся рыжеволосый мужчина.

— Так мы только от него, — из-под маски раздалось приглушенное хмыканье.

Джинни больше не могла выносить вид беспомощного брата и, выдернув свою ладонь из руки Гарри, выбежала из-за кустов прямо к Пожирателям. Они остановились, увидев юную волшебницу, наскочившую на них как чертик из табакерки. Сириус едва слышно пробормотал что-то не очень хорошее и кинулся вслед за девушкой. Гарри тоже не стал мешкать. Пожиратели несколько растерялись перед неожиданными противниками, окружившими их.

— Поттер! — сказал один с приятным удивлением, завидев зеленоглазого юношу. — Ты нам как раз и нужен.

— А больше ничего не нужно? — холодно сказал Гарри, лихорадочно думая, как наиболее безопасно отделить Билла от этих опасных нелюдей. Он посмотрел на него, тот еле заметно кивнул в ответ.

— Они хотят получить заклятьем между глаз, — сказал Сириус, и Пожиратели посмотрели на него так, словно впервые заметили. — То, что они заслуживают.

— Блэк! Ты же мертв! — изумленно рыкнул Пожиратель, узнав мужчину.

— Да неужели? — притворно удивился Сириус и крепче сжал палочку. Палочку, с которой он когда-то упал за вуаль Арки. — Ну, тогда считай, что я ваша галлюцинация.

Внимание к связанному пленнику двух Пожирателей немного ослабло, и Билл сделал движение назад.

— Но это ничего не значит! Вы думаете, что мы здесь одни? О, нет! Вероятно, наши вовсю развлекаются с этими рыжими магглолюбцами…

Внутри Гарри все захолодело, и он невольно посмотрел на дом. Сколько Пожирателей там? Успели ли Ремус, Рон и Гермиона?

— Не будем тогда разглагольствовать. — Сириус вскинул руку с палочкой, Билл этот жест воспринял как сигнал и пригнулся к земле, чтобы в него ничего ненароком не попало.

В Пожирателей полетели лучи заклятий, похожие на разноцветные огненные стрелы. Один из противников сотворил перед собой Зеркальный щит, а другой отпрыгнул в сторону, Билл был наготове и тот, наткнувшись на препятствие в виде вытянутой ноги, грохнулся на землю. Заклятье, посланное Гарри, попав в щит, отразилось в окно Норы на первом этаже, и стекло разлетелось на мелкие кусочки.

Джинни, улучив момент, подбежала к Биллу и освободила ему руки.

— Ты в порядке?

— Да, Джинни. Давай отойдем немного в сторону.

— Билл, они отобрали у тебя палочку?

— Нет, я ее уронил где-то в саду, когда Пожиратели на меня напали, — не отрывая взгляда от сражающихся пар, рассеянно сказал Билл. — Так это правда, Сириус жив…

— А тебе что, кто-то говорил об этом?

— Да так, кое-что слышал в Гринготтсе…

— Ой, Билл! Ты помнишь, что Пожиратель сказал про других!

Джинни беспокойно схватила брата за руку. Его глаза расширились от страха при мысли о родителях и своей молодой жене.

— Туда пошли Рон, Гермиона и Ремус, и я не знаю…

— Джинни, призови, пожалуйста, мою палочку. — Билл дернул сестру за руку, спасая ее от летевшего в ее сторону заклятия.

— Акцио палочка Билла! — немедленно крикнула девушка, взмахнув своей палочкой, и раскрыла ладонь для призванного предмета, который и очутился в ней спустя несколько секунд.

Обретя вновь волшебную палочку, Билл метнул Петрификус Тоталус в одного из Пожирателей смерти, обстреливающего Гарри черномагическими заклятиями. Фигура в черном внезапно окаменела, покачнувшись, и повалилась на землю, с которой поднялась целая туча пыли. Другой Пожиратель не стал ждать, когда и в него запустят сразу несколько заклинаний, крутнулся на месте и, прежде чем исчезнуть, злобно крикнул Гарри: «Не я, так — другие, Поттер!»

Не тратя время на пустые слова, все бросились в дом. Но не успели они добежать до двери, позади них раздались многочисленные хлопки трансгрессий. Гарри, Сириус, Билл и Джинни рефлекторно развернулись и приготовились к атаке. Нет, не последователей Волдеморта они увидели, а членов Ордена Феникса.

— Ну, где они? — прорычал Грозный Глаз Грюм, уставившись на четверку, замеревшую у крыльца Норы

Сириус молча распахнул входную дверь и первым вбежал внутрь, где противостояние шло полным ходом. Он машинально окинул гостиную оценивающим взглядом. Небольшое помещение, не предназначенное для таких масштабных действий, была почти разгромлена, камин был наполовину разрушен, очень хорошо, что они им не воспользовались, иначе надолго бы застряли. Если они все вместе с Орденом Феникса переместятся в дом, то никакой речи о боях не может быть, так как исчезнет свободное пространство. А это преимущество перед Пожирателями смерти или нет? Да, скорее преимущество…

Мимо Сириуса пробежали Гарри и Билл, на ходу произносящие заклинания. Флер, отвлекшись на знакомые голоса, получила от сражающегося с ней Пожирателя ранение в плечо. Она невольно вскрикнула от боли, бирюзовая ткань ее блузки на рукаве окрасилась в темно — бордовый цвет. Исказив лицо в свирепой гримасе, Билл ринулся на Пожирателя.

— Билл, mon cher! — голос Флер утонул в наполнявшем гостиную шуме.

Гарри взглядом нашел Рона и Гермиону, они сражались с Пожирателями возле лестницы, и было видно, что девушке требуется помощь. Громила в маске напирал на нее, Гермиона не справлялась с сопротивлением, что грозило скорой расправой.

— Эй ты, подонок! — Гарри на какой-то миг привлек к себе внимание беломасочника.

Пожиратель повернул голову. Это дало Гермионе шанс на реабилитацию. Он пошатнулся от задевшего его по касательной заклятия, но замер с занесенной над головой руку с волшебной палочкой, увидев Поттера, а за ним еще целую кучу людей, наводнивших помещение.

— Гарри!.. — выдохнула с облегчением Гермиона. Ее густые волосы растрепались, а щеки раскраснелись в пылу боя.

— Сдавайтесь! — пророкотал голос Аластора Грюма над всеми. — Вы в меньшинстве, вам некуда деваться!

— Ну уж, нет! — громко выкрикнул один из Пожирателей, дравшийся с Ремусом неподалеку от окна, и резко дернул на себя за руку находившуюся ближе всех к нему миссис Уизли. Теперь преимущество превратилось в недостаток.

Полное лицо рыжеволосой женщины побелело, когда он приставил к ее голове свою палочку. Гарри непроизвольно задержал дыхание от осознания кошмарной ситуации.

— Нет… — прошептал мистер Уизли, стоящий позади сломанного дивана, его руки упали вдоль тела.

— Мы уйдем отсюда, да не одни. Предлагаю простой обмен. — Пожиратель смерти обратил свое лицо, закрытое маской, к Гарри. — Поттер, ты же не хочешь, чтобы она присоединилась к твоим почившим друзьям?

— Отпусти ее, — деревянным голосом произнес юноша.

— Обмен, Поттер, обмен, — протянул Пожиратель. — Она на твою драгоценную особу.

Все вокруг были напряжены до предела. Гарри понимал, что они ожидают его ответа. Либо «да», либо «нет». Вновь от его выбора зависит исход положения. Конечно, здесь вариант один, как ни крути, но и он, в конце концов, может оказаться плачевным. Он был уже готов протянуть палочку, сдаваясь и избегая взгляда Джинни. Пожиратели смерти зашевелились, считая, что теперь ситуация находится полностью под их контролем.

— Поттер, у тебя нет выбора, — ухмыльнулся громила в маске. — Чего ты еще раздумываешь? Ах, как приятно смотреть на всю вашу беспомощность. Одно движение, и чья-то никчемная жизнь в наших руках…

— Прикуси свой поганый язык, Яксли! — еле сдерживая ярость, произнес Сириус.

Теперь все головы повернулись к высокому брюнету, стоявшему почти посреди гостиной. Большинство лиц при узнавании в этой персоне Сириуса Блэка выразили едва ли не мистический ужас, ведь не всем было известно о его возвращении. Изумление Пожирателей выдали их голоса.

— Блэк! — воскликнул Яксли. — Откуда..?

Всеобщее замешательство прервал громкий выкрик «Инсендио!»

…В кабинете старшего инспектора Моррисона было очень тихо. Виктория сидела на диванчике в комнате совсем одна, ожидая со стороны полицейских каких-нибудь действий для отправки ее домой.

После произошедшего в кабинете инцидента с необъяснимым падением вещей на пол, инспектор Моррисон шутливо предположил, что все это устроил поселившийся здесь полтергейст, хотя при этом на его лице промелькнуло беспокойство. Чуть позже зашедший к ним полицейский по имени Джон проинформировал коллег, что неподалеку от их участка в одном из домов обнаружили еще двух человек мертвыми без каких — либо признаков насилия или отравления. И инспектору Моррисону пришлось покинуть Вику, попросив ее подождать его в кабинете, а инспектор Грейс отправилась разбираться с временно задержанным Кравченко.

Минуты шли одна за другой, постепенно складываясь в часы. Время уже перевалило за полдень, а никто, казалось, не спешил помогать Виктории. От вынужденного бездействия девушку клонило в обволакивающие объятия дремоты. Стараясь избавиться от нее, Вика начала думать о том, какие положительные факторы могут быть в теоретическом обладании магической силы. Во-первых, это некоторое превосходство перед другими людьми, хотя с этим можно поспорить. Во-вторых, магия может здорово облегчить ведение домашнего хозяйства, к примеру, чтобы сделать ремонт не нужно бегать по всей квартире с нездоровым энтузиазмом, а просто сказать одно заклинание. В-третьих, конечно, возможность защититься от таких людей, как сумасшедшая Беллатрикс…

…Небо темное и низкое, воздух тяжелый, влажный от назревающей грозы. Вдалеке звучали глухие раскаты грома. Она двигается осторожно, раздвигая упругие ветви кустов с темно — зелеными кожистыми листьями. Она напряжена, ее нервы натянуты, словно тетивы лука, ее слух фиксирует каждый звук, рождаемый окружающим ее лесом. Резкий, оглушительный для нее хруст сломанной ветки заставил ее подскочить на месте и кинуться вперед. Раздался звук разрывающейся ткани: это платье зацепилось за куст и разошлось по шву до середины бедра. Она выбежала на небольшую полянку, поросшую мхом, тяжело дыша и ощущая, как сердце ее трепыхается в груди, наподобие пойманной в клетку птицы. Слева послышался шорох. Она окаменела, не смея посмотреть, что там. Пересиливая себя, она медленно повернула голову. Там стоял, глядя прямо на нее, крупный зверь… Волк…

Викина голова, откинутая на спинку дивана, дернулась, и девушка открыла глаза. Она обвела несколько очумелым взглядом помещение. Что это было? Сон или явь? Нет, конечно, это был все-таки сон, судя по тому, что она все также сидит в кабинете инспектора Моррисона, но такой реалистичный…

Виктория встала и прошла к окну, за которым стремительно летел блеклый августовский день. Почему она до сих пор одна? Что, разве о ней уже никто не помнит?

И одновременно с этими мыслями, наполненными безнадежным отчаянием, Вику внезапно накрыла с головой волна беспокойства, совсем как тогда, в день ее похищения. Тогда она не восприняла колкое чувство тревоги всерьез, а сейчас?.. Что ей делать теперь? Бежать? Снова спасаться бегством и отказаться от долгожданного обретенного равновесия?

Но как же быть?

Вика в испуге бросилась к двери, назад к окну, едва не опрокинув стул, и снова к двери.

Что ей делать?

…Воспользовавшись тем, что внимание Пожирателя смерти обращено на Сириуса, Рональд двумя большими шагами приблизился к темной фигуре, стоящей к нему спиной. Глубоко вздохнул и наставил свою волшебную палочку на голову, накрытую капюшоном.

— Инсендио!! — завопил парень, и тут же черную ткань охватило оранжевое пламя, расползаясь по голове Пожирателя.

Сначала никто в гостиной не понял, что случилось, даже сам воспламенившийся. Лишь когда огонь обжег ему кожу головы, Пожиратель вздрогнул и заорал, в панике оттолкнув от себя миссис Уизли. Рону этого и надо было.

Ремус отреагировал быстрее всех, он поймал Молли за руку и задвинул себе за спину, где все орденовцы обступили ее со всех сторон. С души Гарри как будто целая скала свалилась. Он облегченно перевел дух и с каким-то мстительным удовольствием наставил палочку на нелюдя, посмевшего угрожать миссис Уизли, доброй женщине и хозяйке большой дружной семьи Уизли.

— Что, не ожидали? — спросил зеленоглазый юноша у Пожирателей смерти, часть которых поливала пострадавшего сотоварища водой из палочек.

— Вам не сойдет это с рук! — прохрипел поджаренный и насквозь мокрый мужчина, в процессе сбивания огня сорвавший с лица свою маску. — Ты поплатишься за это, рыжее отродье!

Рональд покраснел, потом побледнел так, что на его лице ярко проступили веснушки, ругая себя за то, что заблаговременно не смылся с «места преступления».

— Не смей оскорблять моего сына! — неожиданного рявкнула миссис Уизли, не стерпевшая грязного ругательство в адрес младшего сына, и ринулась было вперед, но Тонкс и Джинни крепко схватили ее за руки.

Пожиратель смерти расхохотался.

«Ну же, Рон, трансгрессируй к нам, — мысленно подгонял Гарри своего друга и обнаружил, что попал Рон в своеобразную ловушку между Пожирателями и стеной не один, а с Гермионой, жавшейся к перилам лестницы. — Ох, Гермиона!..»

Почему они стоят? Не желают оставлять друг друга одних? Но не было похоже, что Рон знал, что его подруге тоже грозит непосредственная опасность.

Мужчина без маски обнажил мелкие зубы в свирепом оскале, целясь в Рона, попятившегося от него. Кожа на его руке, крепко сжимавшей палочку, побелела.

Яксли и еще один Пожиратель приблизились к нему с двух сторон.

— Поттер, говори, где девчонка, и он, возможно, умрет быстро.

— Какая девчонка? — машинально спросил Гарри. Если он прямо сейчас что-нибудь не предпримет…

Позади рвалась сквозь толпу миссис Уизли, чтобы драться до последнего за своего сына, крушить все подряд и стереть врагов в порошок. Гарри краем глаза заметил, как Гермиона, которую до сих пор не замечали Пожиратели, прицелилась в обгорелого мужчину. Несколько голосов слились в один.

Выкрикивали заклинания Кингсли, Сириус, Гарри…

— Петрификус Тоталус! — выкрикнула Гермиона.

— Трансферум Экстра! — запальчиво воскликнул Рон, взмахнув руками, словно стремясь улететь.

— Авада… — только и успел сказать Пожиратель.

Раздался оглушительный хлопающих звук, и толпа темных фигур, и Рон с Гермионой внезапно исчезли из гостиной, как будто их и не было.

Гарри с недоуменной растерянностью смотрел на то место, где несколько секунд стоял Пожиратель смерти, в которого он послал заклятие.

— Где они? — в наступившей тишине спросила тонким голосом Джинни. — Куда они делись?

Миссис Уизли выбежала в образовавшееся пустое пространство, непонимающе крутя головой, будто надеялась увидеть Рона и Гермиону где-нибудь за скособоченным диваном с прожженным пледом. Гарри беспомощно переводил взгляд с одного места на другое.

— Они же не могли трансгрессировать из дома, — сказал мистер Уизли в очках, едва держащихся на его носу, придерживая свою жену под локоть.

— Что за заклинание произнес Рональд? — густым голосом спросил Кингсли Шеклболт.

— Я не знаю… — покачал головой Гарри.

Это заклинание Гарри никогда не слышал, но у него возникло такое чувство, что оно ему откуда-то знакомо.

— Наверняка, это все черномагические штуки Пожирателей, — громовым голосом предположил Грюм, сверля своим магическим глазом каждую деталь в обстановке помещения. — У меня на них нюх.

— Почему мы еще ничего не предпринимаем?! — истерически выкрикнула миссис Уизли, повернувшись к остальным. — Надо найти моего сына!

— И Гермиону! — добавила Тонкс, теребя прядь светлых волос.

— Конечно, Молли, — успокаивающим тоном сказал Сириус, обозревая погромленную гостиную и думая о последних словах Яксли. О какой девчонке спрашивал он Гарри? Что бы это значило? — Но сперва, я думаю, нужно как можно скорее убраться отсюда.

— Сириус, это и вправду ты? — тихо сказала миссис Уизли. Ее глаза подозрительно покраснели, руки вцепились в широкую пеструю юбку, нервно сжимая хлопчатобумажную ткань.

— Это действительно я, — согласился Сириус.

— Умеешь ты, Блэк, выбираться оттуда, откуда, казалось бы, нет выхода, — сказал Грюм, прошагав, хромая деревянной ногой, к нему.

— На этот раз я здесь ни при чем.

— Между прочим, я абсолютно согласен с Сириусом, — сказал темнокожий маг, — нам не стоит здесь задерживаться.

— Но куда нам деваться? — Молли с отчаянием заломила руки, находясь на грани слез.

— Например, на Гриммолд-плейс, — отозвался Сириус. — Если не на долгое время, то хотя бы на несколько дней. Конечно, если вы хотите.

Гарри с жаром присоединился к предложению крестного, ловя взгляд Джинни, в широко раскрытых небесно — голубых глазах которой застыла тревога.

— Мы премного тебе благодарны, Сириус, — с чувством сказал мистер Уизли.

Сириус ответил, что все разговоры и проявления всех чувств лучше отложить на потом, когда они будут в безопасности и найдут пропавших Рона и Гермиону.

…Замороженного Рона от понимания того, что сейчас произойдет нечто ужасное, вдруг подхватила неведомая сила, прижав руки по бокам туловища, и понесло куда-то в пространстве. Это было похоже на перемещение с помощью портключа, только без обычного при нем сопровождения ощущения гигантского крюка. Ступни Рона больно ударились обо что-то твердое и колени подломились, юноша упал, заскользив куда-то вниз. Из его руки едва не вылетела волшебная палочка, когда он попытался остановить падение. Куда же он попал и, главное, как?

Нащупав под ногами небольшой каменный уступ, Рон поднял голову, чтобы оглядеться. И поперхнулся, закашлявшись: над ним на небольшой каменной площадке находились Пожиратели смерти. Все те, что были в Норе. Они что, все до единого переместились загадочным образом вместе с ним?!

Рон быстро спрятал свою слишком приметную голову за возвышающимся перед ним камнем темно — серого цвета. Сверху градом сыпались проклятия Пожирателей, никак не могущих сообразить, как они очутились на горе.

Вот ведь какая несправедливость, почему они не оказались на месте Рона, а он — не на каменистом склоне горы?

— Рон! — послышался откуда-то снизу слабый голос.

Он посмотрел вниз и увидел примерно в пяти метрах от себя скорчившуюся фигурку.

— Гермиона?! — с изумлением выдохнул Рон, узнав в ней свою подругу. — Ты тоже?

Он запнулся, заслышав над собой злой голос Яксли.

— А ну все пошевеливайтесь! Химера тебя раздери! Клянусь, узнаю, кто это сделал, шкуру с того живьем спущу!

Рон прижался к камням, желая слиться с ними, наподобие хамелеона. Только бы эти подонки не заглянули вниз и не увидели его с Гермионой.

— Гермиона, — тихо позвал он девушку, еле держащуюся на склоне. — Ты можешь спуститься?

До земли было не меньше десяти метров, а гора изобиловала расщелинами и трещинами.

— Я попробую… — отозвалась она, пытаясь пристроить где-нибудь у себя палочку, в конце концов, она засунула ее за пояс джинсов.

Рыжеволосый парень некоторое время следил, как спускается Гермиона, осторожно переставляя ноги, и тоже двинулся вниз.

— Эй, гляньте, это тот рыжий!

Рон чуть не сорвался с горы, услышав визгливый возглас.

— И девчонка — грязнокровка с ним!

Рядом с ним на мелкие кусочки разлетелся камень: Пожиратель, обнаруживший его сверху, начал обстреливать заклятиями. Ойкнув, Рон пригнул голову и спешно скатился со склона, обдирая ладони об острые булыжники. Гермиона ждала его на полянке под горой со вскинутой палочкой.

— Бежим! — заорал Рон, когда возле них трансгрессировала темная фигура, потом вторая, третья…

Гермионе не нужно было повторять дважды. Рон помчался вслед за ней, уворачиваясь от заклятий. Пожиратели смерти не отставали…

…Во всем доме номер 12 на Гриммолд-плейс висела напряженная тишина. На кухне напряжение ощущалось особенно остро, разве что только над головами собравшихся не сверкали молнии.

— Нужно немедленно действовать, — сказал Кингсли, разрывая молчание. — Соберем две группы и отправим в разные части страны на поиски ребят.

— Все это, конечно, верно, да кабы знать, куда исчезли они и иже с ними, — покачал головой Грозный Глаз. — Вполне возможно, что они приземлились где-нибудь в Африке.

Миссис Уизли, сидящая по правую сторону от Тонкс, шумно всхлипнула, платок в ее руке уже был насквозь мокрым. Артур успокаивающе погладил жену по плечу. Гарри сидел, вперив взгляд в стол, и в него, крепко вцепившись когтистыми лапами, вгрызалась беспощадная вина. Сириус смотрел на крестника и понимал, что творится в его душе.

— Знаешь, а я чувствую, с Роном и Гермионой все в порядке, — негромко сказал он Гарри, тот поднял на него глаза цвета лета. — Они очень везучие, как и ты. Вы втроем.

— Не назвал бы себя везучим, — с нервным смешком сказал юноша. — Разве это везучесть, когда тебя преследует красноглазая рептилия по кличке Волдеморт. Да еще с таким грузом как про…

Гарри резко замолчал, едва не откусив себе язык. Надо же быть таким неосторожным. Сириус нахмурился, уловив перемену в лице Гарри.

— Я знаю, о чем ты, Гарри…

Их разговор прервали. Кингсли, перечисляя имена, назвал имя Поттера.

— Гарри, ты идешь?

— Конечно, — кивнул тот. Сириус знает про пророчество, естественно, знает. Точно также, как и Ремус, Хвост, и Снейп…

— Гарри, — вдруг обратилась к нему Хелен Лоурейн, — помнишь, тот Пожиратель смерти спросил тебя про какую-то девчонку? Он случайно не имел в виду ту русскую девушку? Викторию?

На Гарри и Хелен устремились множество взглядов. Кроме них двоих на кухне о похищенной русской Виктории не знал никто. Даже миссис Уизли отняла платок от лица, ожидая ответа.

— Я точно не знаю, ее ли он имел в виду, — сказал Гарри.

— Подожди, Гарри, — сказал Ремус. — Кто такая эта русская Виктория? Мы слышим о ней уже второй раз за сегодня. Объясни, откуда ты о ней знаешь.

Гм, да, если сказать всем, что он, Гарри, как частый, но нежеланный, гость вхож в лысую башку Темного Лорда, многие его не поймут и не поверят. Ну, разве что, Сириус. Так что он вкратце изложил только самую суть.

— А вчера я узнал, что она сбежала, — закончил Гарри. — Вот и выходит, что Пожиратель все-таки говорил о ней, думая, что я, как главный нарушитель спокойствия Волдеморта, где-то прячу русскую.

При упоминании темного колдуна многие вздрогнули. По кухне прошелся шепоток.

— Сбежала? — удивленно повторил Билл, обнимавший за плечи Флер, уже вылеченную от ранения и которая теперь с каплей любопытства наблюдала за собравшимися. — Интересно, как?

— Это сможет сказать только она. Мы можем попытаться найти и ее. Ведь Волдеморт, если уж что-то задумал, то доводит дело до конца, и вряд ли оставит девушку в покое.

— Попробовать — то мы можем, — проворчал Грюм, — вопрос только в том, где она скитается? Не покинула ли она уже страну?

— Это маловероятно.

— Извините, можно сказать? — произнесла хорошенькая шатенка, сидевшая около Хелен. — Я насчет этой девушки.

Все снова умолкли, устремив на нее выжидающие взгляды.

— Конечно, Оливия, — кивнул Кингсли.

— Может быть, это совершенно не то… Сегодня утром мой брат Мэттью сказал, что встретил какую-то странную девушку в черной мантии, едва говорившую по-английски… Она скрывалась от группы людей, которые, по словам моего брата, были похожи на Пожирателей.

— Тогда это, вероятнее всего, была Виктория! — Гарри ощутил нарастающее волнение.

В голове Сириуса возник какой-то туманный мыслеобраз, ассоциирующийся с именем Виктория. Возник и тут же растаял.

— Так, мы сделаем вот что, — сказал, подводя итог собранию, Кингсли. — Две группы отправляются на поиски Рона и Гермионы, а одна группа — туда, где в последний раз видели эту девушку. Оливия, где, кстати, видел ее твой брат?

— В Дербишире, — ответила Оливия Адамс.

Внеплановое собрание Ордена Феникса завершилось. На поиски пропавших отправлялись все, кроме женщин семьи Уизли, на случай, если Рон и Гермиона явятся первыми. Ремуса останавливало приближающееся полнолуние, так как поиски могли затянуться до темноты.

Пожелания удачи. Звук закрывающейся двери. Порыв ветра, всколыхнувший штору на портрете миссис Блэк. Тишина, наступившая в холле.

В ушах задыхающегося от быстрого бега Рона свистел ветер. Он мало что замечал, кроме бегущей слева Гермионы. Он не знал, оторвались ли они от толпы Пожирателей смерти, а оборачиваться остерегался, не дай Мерлин он во что-нибудь со всей дури врежется.

Сколько они уже несутся не разбирая дороги? Рон не помнил. Нет, нужно остановиться, перевести дух. Он собрался крикнуть Гермионе, однако не обнаружил ее поблизости. Он замедлил бег, обшаривая взглядом пространство вокруг. Посмотрел назад: не видны ли Пожиратели? Не видны.

— Гермиона!

Рон прислушался. Ни звука в ответ. Куда она делась? Он снова оглядел холм, на котором стоял.

— Гер-ми-о-на! — во все горло прокричал парень.

И тут позади донесся еле слышный голос. Рон бросился туда. Гермиону он нашел сидящей на траве под тенью раскидистого дерева. Лицо девушки было побледневшее.

— Гермиона, что с тобой?

— Я ногу подвернула, — поморщившись, сказала она. — Я споткнулась, а ты не заметил…

— Прости, Герми! — Рон с виноватым видом присел рядом с Гермионой, держащейся за правую лодыжку.

— Ой, Рон, ты здесь ни при чем.

— Сейчас я наколдую тебе льда.

Рон торопливо взмахнул палочкой, и на колени Гермионе шлепнулся большой кусок льда. Шатенка подпрыгнула на месте, прошипев сквозь зубы.

— Рон!

— Извини!

Он скинул лед с коленей девушки и заклинанием разбил его на кусочки поменьше. Гермиона задрала штанину и, взяв осколок, приложила его к покрасневшей коже.

— Между прочим, Рон, спасибо тебе за то, что перенес Пожирателей смерти, а заодно и нас, из Норы.

Парень перевел взгляд с ноги девушки на ее лицо.

— Я перенес?

Гермиона кивнула, отняла начавший подтаивать лед и посмотрела на свою лодыжку. Потрогала ее пальцами, проверяя не распухла ли она.

— Ты применил заклинание, понятия не имея, как оно действует? Откуда ты его взял?

Уши Рона неожиданно покраснели.

— Я сам не знаю, почему вдруг вспомнил его… Оно просто всплыло из памяти…

Гермиона подозрительно прищурилась, убрав свесившуюся на лицо прядь волос.

— Рональд, откуда оно?

— Из учебника Принца — полукровки… то есть Снейпа… Понимешь, когда Гарри его смотрел…

— Вы с Гарри — два сапога пара, — возмущенно фыркнула Гермиона. — Использовать незнакомые, возможно, темные, заклинания — это просто… верх безрассудства!

— Гермиона, я же тебе сказал…

— Ну, ладно, — она примирительно подняла ладони. — В конце концов, ты убрал этих… из твоего дома. Хотелось бы мне знать, где мы оказались? Помоги мне встать, пожалуйста.

Гермиона с помощью Рона поднялась на ноги, осторожно поставила правую ступню на землю и болезненно поморщилась.

— Не знаю, смогу ли я идти. А трансгрессировать — тем более… Для перемещения необходима сосредоточенность.

— Так давай я трансгрессирую нас вместе, — не очень уверенно предложил Рон.

Гермиона несколько скептично посмотрела на него.

— Но ты и в одиночку не можешь…

Рон нахмурился и отвернулся, разглядывая обнаружившийся на холме старый, заколоченный дом, утопавший в густых джунглях заросшего сада. На фоне темного неба, застланного тучами, он выглядел зловеще.

— Ну, Рон, не обижайся, — мягко попросила Гермиона, заглядывая ему в глаза. — Просто, если нас расщепит при этом, кто нас соберет воедино?

— Я и не думал обижаться, — как можно равнодушнее сказал Рон, хотя его напряженная фигура говорила об обратном. — Давай хотя бы до того дома дойдем, а то вдруг Пожиратели заявятся, а мы на таком открытом месте.

Спустя десять минут они приблизились к полуразрушенной деревянной ограде, окружавшей буйные заросли сада.

Виктория выскочила за дверь, едва не сбив с ног женщину — полицейскую. В руках та держала пластиковый стаканчик с каким-то темным напитком, часть жидкости от удара выплеснулась на пол.

— Куда же вы? — крикнула инспектор Грейс вслед припустившей по коридору девушке, позабывшей даже извиниться.

Быстрее, быстрее! Вика не думала куда, только бы подальше. Выбежала на улицу, и в лицо ей хлестко ударил ветер, будто бы хотел помешать ее очередному побегу. Она заслонила глаза рукой от кружившейся в воздухе пыли, сопротивляясь напору ветра. Внезапно, земля, точнее, асфальт под ее ногами странно завибрировал, как если бы Вика находилась на космодроме, и вокруг взлетали ракеты. Секунда, и спокойный городской ритм нарушил неимоверной силы взрыв. Виктория уже успела отбежать от полицейского участка на сто метров, но даже этого расстояния хватило, чтобы взрывная волна опрокинула ее на асфальт. где-то послышались крики людей, в них был ужас…

Не вставая, девушка обернулась. То, что она увидела, заставило ее сердце пропустить удар, а глаза — широко распахнуться, несмотря на гонявший пыль ветер. Вместо здания, в котором она была не долее чем две минуты назад, там теперь полыхало то, что от него осталось.

— Мама… — Вика машинально поползла на четвереньках по тротуару прочь от ожившего кошмара, сдирая в кровь колени. — Мама моя…

Если бы она подняла глаза в небо, то увидела бы кое-что более страшное…

Наконец, Вика сообразила, что ей нужно встать, и понеслась по улицам города, мимо домов, парков, магазинов, чудом перебегая дороги на зеленый свет, не останавливаясь, чтобы отдохнуть и подумать о том, где же она будет в безопасности, если всюду, куда бы она не являлась, ей что-нибудь да угрожает.

— Рон, — Гермиона встревоженно дотронулась до руки парня, рассматривающего желто — зеленые яблоки, видневшиеся в густой кроне яблони. Наступило время обеда, поэтому его желудок требовал своего. — Нам нужно уходить…

— Что? — Рон обернулся и проследил за ее взглядом. — Нигде от них покоя нет…

На горизонте, примерно на том же самом месте, где несколько минут назад находились Гермиона и Рон, виднелись две фигуры в темном. Рон, приобняв девушку за талию, осторожно повлек ее вдоль ограды. Ему пришла простая спасительная идея спрятаться в этом заброшенном саду.

— Вариантов больше я не вижу, — ответила Гермиона на высказанное им предложение.

Они нашли в ограде достаточно широкий проем и перелезли в сад, чуть не утонув в достигавшей пояса траве.

— Куда ты? — спросила Гермиона, когда Рон, оставив ее, двинулся к уныло свесившей до самой земли ветви яблоне.

— Ты как хочешь, а у меня живот сводит от голода, — пробормотал парень, срывая несколько желтоватых продолговатых плодов. — Можно перекусить яблоками.

— Рон! — протянула Гермиона, закатив глаза и незаметно подойдя к нему, отчего заставила его вздрогнуть.

— Будешь? — Он протянул ей яблоко.

Гермиона немного поколебалась, но все же взяла его. Прижав к губам вытертый о джинсы блестящий бок яблока, она кинула взгляд за ограду. И наткнулась им на льдистые глаза Пожирателя смерти, проходившего мимо дома с садом. Тот зло ощерился, привлекая внимание своего спутника. Гермиона от неожиданности уронила фрукт в траву, взмахнула палочкой, и земля перед Пожирателями взорвалась.

— Рон, не стой как пень! — крикнула девушка рыжеволосому парню, увлекшемуся яблоками.

Рон вытаращил глаза и как всегда произнес первое попавшееся заклинание.

— Вингардиум Левиоса! — и выроненное Гермионой яблоко взмыло вверх и, резко дернувшись вперед, вмазало одному из Пожирателей, перескакивающих через ограду, прямо в лоб.

Мужчина взвыл, нелепо взмахнув руками. Гермиона потянула Рона за рукав куртки, морщась, когда наступала на ногу с нывшей лодыжкой, и они побежали к двери, вероятно, черного хода, старого особняка.

— Ну же! — Гермиона из всех сил дернула на себя проржавевшую ручку, и дверь, словно нехотя, со скрипом подалась вперед.

Рон и Гермиона молниеносно юркнули в темный проем и захлопнули перед самым носом Пожирателей дверь.

— Коллопортус!

Дверь с глухим звуком запечаталась. Снаружи по ней раздались удары.

— Вы от нас никуда не денетесь! — пригрозил с другой стороны Пожиратель. — Люмберг, иди найди главный вход.

Гермиона и Рон переглянулись в полутьме небольшого коридорчика. Похоже, они вновь угодили в западню.

— Пойдем отсюда… — прошептала девушка, невольно нащупав руку Рона. Он в ответ подбадривающе сжал ее ладонь.

Из коридорчика они попали в помещение, похожее на кухню, старомодную и покрытую многолетним слоем серой пыли. Гермиона, не выдержав, чихнула.

— Будь здорова… прошептал Рон.

Она кивнула, и они пошли дальше, все больше убеждаясь, что этому дому по крайней мере пятьдесят лет. После кухни шел длинный темный коридор, на стенах которого висели едва видимые прямоугольники картин, в полутьме казавшиеся провалами. В середине коридора наверх вела лестница, а в конце была закрытая дверь, и коридор сворачивал направо. Как раз оттуда и послышался еле различимый шорох.

Рон молча потянул Гермиону на лестницу. Они поднялись на две ступеньки, отозвавшиеся на их осторожные шаги скрипом, и прижались к стене. Шорох приближался. Зная, что это идет Пожиратель смерти, Рон решил сыграть на неожиданности. Он вскинул волшебную палочку и подался вперед, стараясь двигаться как можно бесшумнее.

— Экспеллиармус! Импедимента!

Два луча, на миг осветившие коридор, угодили в Пожирателя. Друг за другом раздались деревянный стук вылетевшей из руки мужчины палочки и глухое падение тела. Не дожидаясь, когда Пожиратель очнется, Рон схватил Гермиону за руку и помчался с ней в ту сторону, откуда пришел Люмберг, умудрившись не споткнуться о Пожирателя. Гермиона, мужественно стиснув зубы, бежала за Роном.

Они выбежали в полутемный холл, пронзенный узкой тусклой полосой света, проникающего через щель в заколоченном окне. Рон с разбегу врезался плечом во входную дверь. Но та не поддалась его напору, парень лишь ушиб плечо. Тогда он дернул ее на себя. Никакого эффекта.

— Алохомора! — в отчаянии выкрикнул Рон.

Дверь, как была заперта, так и осталась равнодушной ко всем способам ее открыть. В холл вслед за подростками выскочил злой до крайности Люмберг, нашедший свою палочку. Рон и Гермиона повернулись к двери спиной…

Поговорив с братом Оливии Мэттью и узнав от него, что девушка направилась в Дерби, группа поиска, состоящая из Гарри, Сириуса, Оливии, Гестии Джонс и Эндрю Барклейна, переместилась на окраину города. Над их головами в небе клубились темно — серые тучи и вокруг было сумрачно, словно уже наступила ночь.

— Где Виктория может быть? — задумчиво спросила Гестия, вглядываясь в очертания города. — Она могла вообще не попасть в город.

Гарри машинально кивнул, думая не только о ней, но и, конечно же, о своих пропавших друзьях. Не случилось ли с ними что-нибудь ужасного?.. Поттер тряхнул головой, изгоняя наводящие на него болезненную тоску мысли.

— Но нам все равно… — сказал он и остановился, потому что издали послышался звериный вой, ясно указывающий на то, что полнолуние вступило в свои права.

Все повернули головы к источнику этого леденящего звука.

— Как вы думаете?.. — начал Эндрю.

Следом за воем с интервалом в три секунды раздался далекий звук, похожий на выстрел из ружья. Сириус тревожно нахмурился, явно подумав об оборотнях.

— …Это оборотень? — закончил Эндрю.

— Да, это оборотень, — сказал Сириус. — И, вероятно, не один.

— Оборотни почти рядом с городом, — прошептала Оливия. — Это очень плохо.

— Знаете что, я отправлюсь на разведку, а вы идите в город, — сказал Сириус, повернувшись к остальным. — Гарри, не волнуйся…

— Ну уж, нет, Сириус, одного я тебя не отпущу, — возразил юноша, блеснув стеклами очков. Он помнил, как крестному досталось в схватке с Ремусом — оборотнем три года назад.

Гестия, Оливия и Эндрю поддержали Гарри.

— Сириус, Гарри прав, — сказала Гестия. — Мы одна команда.

— Ладно, — согласился Блэк, откинув со лба прядь волос. — Но помните: одиночное заклятие для оборотня — все равно что брошенная в него палка. Оно его еще больше распалит. Как минимум два человека должны атаковать зверя для большего эффекта.

После этой краткой лекции он отошел на шаг и превратился в большого черного пса. Он махнул хвостом и побежал туда, откуда раздался вой. Гарри и остальные бросились за Бродягой.

От долгого бега Виктория очнулась лишь за пределами Дерби. В голове плавал туман, в ушах, казалось, звонили колокола, а дыхание никак не могло прийти в норму. Вика оглянулась по сторонам. Почему так темно? Оказалось, она не заметила, что ноги ее привели под свод густого соснового леса. Как это на нее похоже, очутиться в неподходящем месте в неподходящее время.

Вокруг становилось еще непрогляднее. На небо над далекими вершинами деревьев наползали угрюмые тучи. Внезапно где-то за соснами — великанами раздалось нечто такое, что заставило девушку покрыться липким потом: она услышала звериный вой, а через несколько мгновений — одиночный оружейный залп. Страх схватил ее за горло и твердым кулаком ткнул между лопаток.

«Беги!» — кричало сердце.

«Стой» — гласил рассудок.

Вика послушалась своего безумно колотящегося где-то у горла сердца и, пугливо шарахаясь от каждой подозрительной тени, бросилась вперед. Она вломилась в густые заросли кустов, притормозив и раздвигая упрямые ветки, все норовившие хлестнуть ее по лицу. Напряжение достигало своего апогея.

Он наступил, когда раздался громкий треск сухой ветки. Виктория подпрыгнула и ломанулась из кустов, выбираясь из их ветвей, кажущихся костлявыми лапами, тянувшиеся к ней со всех сторон. Вот одна из них схватила ее, Вика дернулась посильнее, и зацепившееся платье разошлось по шву с оглушительным треском в почти безмолвном лесу.

Вика, вздрогнув от нахлынувшего на нее чувства дежа вю, выбежала на мшистую прогалину. Услышав шорох, донесшийся слева, она остолбенела, молясь, чтобы это оказалось не тем, о чем она подумала… Собрав всю свою волю в кулак, Вика посмотрела туда.

— Мамочка… — беззвучно прошептали ее посеревшие губы, когда она встретилась взглядом с глазами дикого зверя. Волка.

Это был, конечно, оборотень, только девушка этого не знала, впрочем, для нее никакой разницы сейчас не существовало. Вика, как загипнотизированная, смотрела на шагнувшего к ней зверя, который неожиданно издал жалобный скулеж брошенного на произвол судьбы щенка и прижал к голове уши.

Не отрывая глаз от ведущего себя загадочно волка, Виктория подчинилась вялым мыслям, что надо бы сделать что-нибудь. Крохотный шажок вправо. Зверь отреагировал на это действие лишь вздрагиванием хвоста. Еще один шаг.

Волк все смотрел на нее, не предпринимая агрессивной атаки, словно бы это был вовсе и не дикий зверь, а добродушное домашнее животное. Вика боком наткнулась на дерево, ее руки судорожно вцепились в слоистую кору сосны. Волк переступил с лапы на лапу. Она прижалась спиной к прохладному стволу дерева, подминая босоножками ковер из хвои.

Зверь подошел ближе. Девушка находилась на грани обморока и едва ли заметила, как у ее ног что-то тускло блеснуло.

На полянку, наверное, учуяв своего собрата, вышли еще два волка. Первый зверь обернулся и предупреждающе зарычал. Другие два смотрели на девушку и медленно оскалили клыки.

«Здесь есть чем поживиться» — говорил весь их грозный вид.

Как по команде они разошлись в стороны, огибая первого волка. Один из них припал к земле, приготовившись к прыжку. И в тот же миг первый зверь кинулся на него, сбивая его с лап.

Но был еще третий зверь. Он, не обращая внимания на дравшихся собратьев, гипнотически смотрел на Вику, из его пасти послышалось гортанное рычание.

Внезапно с краю полянки донесся в ответ приглушенный рык. Едва различимая в полумраке леса там стояла большая черная собака. Волк нервно повел хвостом, явно недовольный появлением нежданного соперника, но не собирался прерывать своего приятного занятия. В следующий миг произошли одновременно несколько вещей: оборотень бросился на Викторию; черный пес оттолкнулся от земли и совершил гигантский прыжок прямо на него; Вика пронзительно взвизгнула и рухнула вниз, повалившись вперед, на хвою, устилавшую землю. Пес сбил оборотня с его траектории, но когтистая лапа успела проехаться по плечу девушки. Ее пальцы коснулись тонкого металла, лежащего среди колючих хвоинок. Ощущая растекавшуюся по руке огненную боль, она бездумно сжала этот чужеродный предмет и…

Металл вдруг вспыхнул ярко — голубым светом. Вика испуганно хотела отдернуть руку, но пальцы словно прилипли к нему. Ее дернуло в области живота, как будто невидимый великан, решив поиграть с ней, схватил девушку в кулак, и потащило куда-то в пространстве.

Все эти ощущения продлились всего несколько мгновений, затем Виктория плашмя упала на землю, на некоторое время лишившись способности дышать. Она лежала, уткнувшись во влажную траву и боясь лишний раз пошевелиться.

В траву?!

Стараясь отвлечься от жгучей боли, Вика приподняла голову. Да, она лежала на траве, а совсем не на лесной хвойной подстилке. И ее окружал не лес, кишевший опасными животными, а равнинная местность с темной горной грядой вдалеке. Не было ни оборотней, ни той собаки. Как ее угораздило оказаться здесь?..

— Эй, откуда ты здесь? — неожиданно послышался над ней мужской голос.

— Марк, я же просил не улетать далеко от лагеря, — послышался другой голос, тоже мужской, к тому же говорящий не по-английски. Язык был чем-то сходен с русским. — Ты забыл, о чем говорили англичане?..

— Виктор, иди сюда, — позвал первый голос.

Вика подняла голову еще выше и узрела перед собой чьи-то ноги в ботинках. Через пару секунд рядом с ними появилась еще одна пара.

Решив, что хуже чем свора волков и перемещение неведомо куда не будет, девушка рискнула посмотреть на их обладателей. Это были парни не старше двадцати пяти лет. В руках, странное дело, они держали по метле, как будто собирались мести траву.

— Тебе плохо? — спросил один, темноволосый и худощавый. Теперь же он говорил по-английски, хоть и с акцентом.

— Э-э… Тебе помочь подняться? — добавил другой, повыше и телосложением покрепче. Он протянул Вике руку.

Виктория, которой лежать на холодной траве было уже невмочь, неуверенно протянула навстречу не раненную руку. В другой она до сих пор сжимала металлическую вещицу, оказавшейся тонким браслетом. Парень ухватил ее ладонь, и Вика, превозмогая боль, обрела вертикальное положение.

— Спасибо… — пробормотала она, тут же, однако, отдернув руку, — большое…

Колени задрожали, и Вика покачнулась. В глазах ее темнело, сознание мутилось, утягивая девушку в глубины забытья. Голод и бесконечные потрясения вкупе с раной на руке не прошли даром.

— Я… простите… — Викторию качнуло снова.

Чтобы подхватить падающую брюнетку, темноволосому парню пришлось отбросить свою метлу причудливой формы на траву. Прежде чем Вику окружила тьма, она успела увидеть его встревоженный взгляд, глядящих на нее темных глаз под густыми бровями.

— Что это с ней? — слегка испуганно спросил Марк, глядя на потерявшую сознание девушку в руках Виктора.

— Кажется, она в обмороке, — сказал Виктор, удерживая за плечи брюнетку. — Ты заметил, она по-русски говорила.

— Какая сейчас разница, она же в обмороке. Что нам с ней делать?

Виктор со слегка нахмуренными бровями оглядел погруженные в вечерние сумерки окрестности.

— Мы же не будем тащить девушку в лагерь, правильно? Вот вам, англичане, подарочек…

— Когда мы летели, я видел неподалеку дом, — ответил Виктор. — Возьми мою метлу и пойдем.

Виктория вынырнула из тягучей тьмы забытья, в которую она провалилась в руках незнакомого брюнета. Все ее тело сковала слабость. Она пошевелилась, попробовав определить свое положение, не открывая глаз. Она лежит. Лежит на чем-то мягком. Воздух теплый, неподвижный. Выходит, она находится в каком-то помещении. Сердце екнуло. Если она не на улице, то ее перенесли… кто-то. Те двое парней? Как бы узнать это?

Девушка очень осторожно приоткрыла глаза. Так и есть, она в комнате, похожей на спальню. Лежит на кровати. Не связанная. Вика облегченно закрыла глаза. Она не у злодеев в плену.

За окном с ситцевыми занавесками светлел новый день. Значит, она пробыла в отключке всю ночь, за которую, несмотря на все то, произошло с ней вчера, приснился целый полк сновидений. Но, не желая думать о каких — либо снах, даже самых загадочных, Виктория дотронулась до руки, на которой зверь оставил свой автограф. Она была туго забинтована, а боль почти не чувствовалась.

За закрытой дверью Вика услышала чьи-то шаги.

Чтобы незаметно понаблюдать за этим кем-то, она притворилась, что еще не проснулась. Дверь едва слышно открылась, и легкие шаги прошли в комнату. Сквозь ресницы Вика увидела женщину лет сорока в платье цвета электрик, она подошла к кровати, изучающе глядя на девушку. Взгляд брюнетки резко впился в лицо незнакомки и… ей захотелось сразу и в ужасе зажмуриться и заорать благим матом: на нее смотрела… Беллатрикс!

Вика распахнула глаза и попыталась вскочить с кровати. Женщина, так похожая на злодейку — фанатичку, улыбнулась, но девушке в ее улыбке почудилось нечто зловещее. Она отпрянула от нее, но, запутавшись в простыне, которой была укрыта, рухнула на пол. Женщина, встревожившись, кинулась ей на подмогу, Вика увернулась от ее рук, попыталась встать и вновь упала.

— Не подходи ко мне! — крикнула она.

Женщина застыла, заслышав в голосе девушки панику и ненависть.

— Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого, — мягко сказала она, не восприняв это на свой личный счет. — Я не знаю, что с тобой произошло, но…

Тут Вика, сидя на полу, внимательнее пригляделась к ней и поняла, что, несмотря на похожесть с Беллой, женщина — другая. На нее накатила волна дикого облегчения и раскаяния.

— П-простите меня…

Женщина протянула ей руку и помогла подняться.

— Вы не Беллатрикс… — пробормотала Вика, прижимая к себе простыню.

Женщина снова замерла, внезапно посуровев.

— Нет, я отнюдь не Беллатрикс, — отрывисто сказала она. — Меня зовут Андромеда Тонкс.

— Я… Виктория. Еще раз простите…

— Очень хорошо, Виктория. Твоя одежда, я ее немного починила… — Андромеда Тонкс показала на платье, которое она сняла с девушки накануне вечером, переброшенное через спинку стула, стоящего около кровати.

Вика с тоской посмотрела на платье и мантию. Как же она не хотела их надевать. Ей бы джинсы и какую — нибудь майку.

— Ясно, — произнесла Андромеда, проследившая за ее взглядом, и вышла из комнаты.

Вернулась она с парой вещей.

— Думаю, Дора не будет против.

Андромеда расправила черные брюки и тонкий джемпер с V-образным вырезом. Из кармана платья она достала волшебную палочку.

— Брюки, наверное, надо чуть укоротить…

Она вопросительно подняла брови, увидев, как Виктория смотрит на палочку в ее руке.

— Вы… вы тоже?.. — испуганно выдавила Вика. — Вы ее сестра… да? Беллатрикс и вы…

— Ты правильно догадалась, — мрачно сказала Андромеда. — И я очень жалею об этом факте. Подожди-ка… — Она посмотрела на девушку несколько по-другому. — Ты, что же, не волшебница? — женщина показала сначала на свою палочку, потом — на Вику.

Вика замотала головой, отрицая свою причастность к магическому миру.

— Я так понимаю, что ты, Виктория, настроена против магии, — вздохнула миссис Тонкс. — После «общения» с Беллатрикс, судя по твоей реакции…

Она подправила брюки и отдала одежду девушке.

— Надень, — кивнула женщина. — Я уйду, чтобы тебя не смущать.

Виктория села на край кровати и закрыла лицо ладонями. Вот ведь как: бежала от одной сестры, попала к другой. Что это — мистика? Совпадение? А что будет дальше? Вопросы, вопросы… Какими будут ответы? И будут ли они вообще?

Облачившись в чужую одежду, она сделала круг по маленькой спальне, выглянула в окно и подошла к двери. Она прислушалась. До нее донеслись голоса. Это значило, что кроме Андромеды в доме есть еще кто-то. Потом послышался мелодичный перезвон и звук открывающейся двери. Голосов стало больше.

Когда за дверью комнаты прозвучали неторопливые шаги, Виктория отошла назад.

— Виктория, там пришли те двое юношей, которые доставили тебя к нам, — сказала Андромеда, заглядывая в спальню и, видя, что девушка не понимает, сделала знак идти с ней.

Вика мысленно пожала плечами, подумав, что ничего плохого с ней не будет, и двинулась за миссис Тонкс по коридору мимо двух закрытых дверей и по лестнице на первый этаж. Спохватившись, она принялась торопливо разглаживать свои взлохмаченные волосы. Хотя разве она может выглядеть хорошо после того, что произошло с ней, даже если причесаться?

Они вошли в гостиную, просторную и светлую комнату, где находились три человека: полноватый мужчина лет пятидесяти со светлыми вьющимися волосами и два вчерашних парня. Вика слегка порозовела, вспомнив, что она свалилась вчера одному из них прямо в руки.

— Здравствуйте, — сказала она всем. — Хэлло.

— Доброе утро, — сказал мужчина. — Как ты себя чувствуешь?

— Все нормально, спасибо, — по-английски с ужасающим акцентом отозвалась Вика, не зная, куда деть свои руки.

— Ты садись, — сказала Андромеда, показав на уютный диван желто — оранжевого цвета с горой маленьких подушек. — Мальчики, вы тоже садитесь.

— Да мы, собственно, только хотели узнать, как чувствует девушка, — сказал Марк, глядя на Вику. — Ну, мы и узнали…

— Меня Виктория зовут, — сказала Вика, не желая быть безыменной личностью в разговоре. — И… гм… спасибо вам, что… не оставили меня там… Простите, я очень плохо говорю по-английски.

— Мы же не бездушные люди, — произнес молчавший до этого Виктор. — И я тоже не блестяще говорю по-английски.

— А я думаю, почему мне знакомы ваши лица, — вдруг воскликнул мужчина. — Вы же игроки болгарской сборной!

— Тед! — строго посмотрела на мужа Андромеда, напоминая ему про девушку, следившую за остальными с дивана.

Виктор вежливо улыбнулся, а Марк — так весь просиял.

— Виктор Крам и… — Тед, покосившись на жену, посмотрел на Марка, вспоминая, как же того зовут.

— Марк Димитров, — помог ему Виктор, видя, что улыбка его друга потускнела.

«Кто они такие? Славяне? — думала Виктория, уставившись на парней. — И они что, известные люди? Мистер Тонкс среагировал на них, как будто эти Виктор и Марк, по меньшей мере — местные знаменитости…»

— Энди! Ты слышишь, в нашем доме звезды квиддича!

Андромеда кивнула, а повернувшись к девушке, подмигнула ей. Вика ответила слабой улыбкой, знать бы ей, в чем тут дело.

— Пойдем, Виктория, ты, наверное, голодная?

Миссис Тонкс забрала Вику на кухню, оставив мужчин наедине с их квиддичем. Она усадила ее за круглый стол, накрытый зеленой скатертью, и принялась кормить оголодавшую Викторию, у которой просто слюнки потекли, когда она учуяла витавшие на кухне ароматы. Ох, неужели, нашлось то место, где она какое-то время может ощущать себя в безопасности и не бежать сломя голову неведомо куда?

Послышался громкий стук в дверь из гостиной и все тот же мелодичный перезвон.

— Мама, папа, это я! — вскричал девичий голос. — Ой!

— Дора пришла, — сказала Андромеда Вике, с упоением поглощавшей овсянку, истинно английский завтрак, и пошла встречать свою дочь.

Вика посмотрела на замеревшую на полпути ложку полную овсянки в своей руке и понадеялась, что какой бы ни оказалась эта Дора, она не восстанет против нее.

— Мама, а что они делают у нас? — послышался голос Тонкс возле приоткрытой двери кухни. — Только не говори, что папа настолько помешался на квиддиче, что…

Дверь распахнулась, и на кухню вошла девушка, по виду ровесница Виктории, с лицом в форме сердца и с копной коротких ярко — розовых волос. Увидев сидящую за столом брюнетку, одетую в ее одежду, Тонкс встала на пороге, а ее мать чуть не врезалась в нее.

— Если бы я знала, что у вас столько гостей…

— Привет, — Виктория с некоторой неловкостью поднялась, со звоном опустив ложку в тарелку.

— Нимфадора, это Виктория, — протиснувшись мимо Тонкс, сказала Андромеда. — Виктория, это Нимфадора, моя дочь. Дора, я дала ей твою одежду, потому что…

Тонкс машинально махнула рукой, не дав договорить матери, глядя на Викторию.

— Это неважно. Скажи-ка, Виктория, ты русская?

— А почему ты спрашиваешь, Дора?

— Мам, подожди. — Девушка вопросительно смотрела на брюнетку, поморщившись при упоминании своего имени.

— Да, я русская.

Вика почувствовала волнение. Откуда Нимфадора знает, что она русская, если произнесла всего — то одно слово? Тонкс улыбнулась ей словно своей подруге.

— Мама, готовься к еще одним гостям.

Виктория снова упала на стул, на котором она сидела, когда розоволосая девушка вынула из кармана своей короткой курточки палочку и ею взмахнула. Видимо, она еще долго будет так реагировать на резкие движения, эти волшебные палочки и все проявления магии.

Из кончика палочки вырвалось нечто ослепительно — серебристое и растворилось в стене кухни.

— Дора, что это за демонстрация? — шепотом спросила миссис Тонкс. — Эта девочка — маггла. Она и так напугана происходящим.

— Мам, — искоса глянув на неподвижную Викторию, которой теперь кусок в горло не лез, сказала в ответ Тонкс, — я вот не верю, что она обычная маггла. Да, я знаю, что она очень много натерпелась, в обществе Сама — Знаешь-Кого и тетушки Беллы жизнь не кажется раем…

— А откуда ты знаешь?

— Узнала из первых рук, вернее — из вторых: от Гарри.

— Гарри Поттера?

Посмотрев на шепчущихся мать и дочь, выглядевшую со своими розовыми волосами экзотично, Виктория открыла рот, намереваясь поблагодарить Андромеду и спросить, могут ли они как-нибудь помочь ей возвратиться домой. Но они повернулись к ней сами. На лице женщины появилось такое выражение участия и сочувствия, какое бывает у врача при виде безнадежного больного. Рот Вики сразу же закрылся. Что нашептала ей дочка?

— Хочешь чаю, Виктория?

Вика неопределенно дернула плечами, что могло означать как «да», так и «нет». Андромеда восприняла этот жест положительно и налила ей душистого чая в белой чашке. Придвинула овсяного печенья. У них что, тут все из овсянки?

В третий раз раздался хрустальный перезвон, означавший, что пришел кто-то еще. «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро» — пронеслось у Виктории в голове строчка из мультяшной песенки. Однако она напряглась: Вике очень не хотелось, чтобы она вновь оказалась объектом пристального внимания, а в это утро глазели на нее все кому не лень. Поэтому, чтобы заранее знать, кто следующий на очереди, после ухода матери и дочери Вика выглянула в гостиную через маленькую щелку приоткрытой двери.

В гостиную вошли два человека: высокий мужчина со спадавшими ему на плечи черными волосами и парень лет семнадцати в очках — велосипедах.

— Как же долго я здесь не был, — произнес мужчина, осматриваясь. Его взгляд остановился на замершей возле кресла Андромеде. — Здравствуй, Меди!

На губах миссис Тонкс расцвела ласковая улыбка.

— Сириус!

Вика от неожиданности стукнулась лбом об угол двери. Сириус? Это что, опять совпадение? Она потрясенно потерла лоб, впиваясь взглядом в мужчину. Он тоже ведьмак, или как они там себя называют?.. И тоже родственник Андромеды?

— Как жаль, Меди, что за такое долгое время к нашей встрече нас подтолкнул только повод, — крепко обняв женщину, сказал Сириус.

— Ты чаще с Нимфадорой видишься, чем со мной, — не сдерживая радости и слез, откликнулась Андромеда и отстранилась от него. — Ты так изменился, Сириус…

— Не будем об этом, по крайней мере, сейчас. — Сириус посмотрел на Теда Тонкса. — Что, Тед, тоже никак не можешь узнать меня?

— Здравствуй, Сириус, — Мужчины обменялись рукопожатием. — Отчего же, узнал. Твоя природная харизма никуда не делась. Помнишь, твои слова…

Сириус усмехнулся.

— А ты Гарри? — спросила Андромеда стоявшего чуть позади юношу. — Крестник моего удачливого кузена?

— Да, — кивнул Гарри. — Обычно при встрече со мной люди пялятся на мои особые приметы… Я рад с вами познакомиться.

— Взаимно, Гарри, — тепло улыбнулась Андромеда.

— Между прочим, повод, что привел нас сюда — твой Патронус, Нимфадора, — сказал Сириус. — Ты нас сюда зазвала… для чего? Почему такая срочность?

— А может, я послала Патронус именно для того, чтобы вы, наконец, встретились? — подняла брови девушка, с невинным видом рассматривая свои ногти.

— Дора, не вводи в заблуждение людей, — сказала ее мать. — Она говорила, что вы искали некую девушку по имени Виктория.

На кухне Вика снова приложилась об дверь лбом и, испугавшись, что в гостиной поймут, что она подслушивала, точнее, подсматривала, от греха подальше закрыла дверь. Вот с какой стати Андромеда рассказала своим гостям про нее? Какой интерес на нее смотреть?

— А что вы хотите сказать? — спросил Гарри.

— Виктория находится в доме, на кухне.

Гарри и Сириус одновременно повернули головы туда, куда показала им Андромеда. Юноша удивленно запустил ладонь в свою растрепанную шевелюру, взлохматив волосы еще больше.

— А как она у вас оказалась?

— Ты, Гарри, не поверишь, девушку принес сам Виктор Крам, — ответил за всех Тед. — А он и его друг ушли от нас примерно за пять минут до вашего прихода.

Изумление Гарри все росло и росло.

— Крам? А он-то что в Великобритании делает?

— Он, кажется, участвовал три года назад в Турнире Трех Волшебников? — припомнил Сириус. — Представитель от Дурмстранга?

— Ну да. Он и его друг, тоже из болгарской сборной, были приглашены Британской Квиддичной Лигой. Они сказали, что где-то недалеко их лагерь. А вчера они вдвоем увидели неведомо откуда свалившуюся девушку и доставили ее в бессознательном состоянии сюда.

— А она не сказала, как оказалась там? — спросил Сириус.

— Видишь ли, она едва говорит по-английски, но кое-что понимает, — сказала Андромеда. — Так что с общением с Викторией возникают трудности.

— Но, по крайней мере, мы должны как-то сказать ей, что с ее подругой все в порядке, — сказал Гарри. — А то ведь она наверняка с ума сходит в неведении.

— Представляете, — Андромеда понизила голос, глянув на закрытую дверь кухни, — Виктория сперва приняла меня за Беллатрикс.

— То есть? — удивился Сириус. — Вы, конечно, немного похожи, как сестры…

— Да, но, наверное, она просто перепутала нас в первые мгновения после пробуждения. Белла — она кого угодно доведет до белого каления.

Гарри помрачнел и невольно переглянулся с крестным. Да, Беллатрикс Лестрейндж была королевой пыток, причем безумной. А безумие зачастую куда страшнее хладнокровия.

— Ладно, я думаю, пора встретиться с девушкой.

— Подождите, — вдруг сказал Тед, — я кое-что вспомнил: Виктор Крам сказал, обращаясь к Виктории, две или три фразы не по-английски. А я как-то сразу не обратил на это внимания.

— Ну вот, выяснилось, что у нас дома был потенциальный переводчик, а сейчас его нет, — развела руками Тонкс. — Вовремя ты вспомнил, папа.

— как-нибудь разберемся, — с улыбкой сказал Сириус.

На город опускался осенний вечер, пронизанный сыростью недавно прошедшего октябрьского дождика. И хоть на набережной горели, разгоняя темень, оранжевые фонари, Виктории было не по себе. Пришла она туда не просто поглядеть на родную реку, плескавшуюся за кованой оградой. Она ждала Алекса, своего молодого человека, который в сообщении, оставленном ей, написал, что хочет встретиться именно на набережной, такой безлюдной в это темное время суток. Но Вика, впрочем, не удивлялась: он и раньше выбирал места для их встреч весьма оригинальные.

Нетерпение нарастало, а вместе с ним — беспокойство. Девушка прохаживалась по небольшой аллее вот уже полчаса, засунув руки в карманы осеннего плаща. «Еще пять минут, — решила она, поглядывая по сторонам, — и можно будет уйти.»

Вдруг Вике показалось, что на нее кто-то смотрит, вперив в нее пристальный взгляд. Ее спина напряглась, ощущая прямо — таки его на себе. Резкий поворот. Никого. Вика вгляделась в сгущавшуюся за пределами ярких огней фонарей тьму березовой рощи, росшей за дорогой. Ей стало не по себе. Хотелось немедленно сбежать в уютную атмосферу теплой квартиры, а не торчать посреди набережной и слушать равномерный плеск холодной воды внизу за гранитной стеной.

Все, пять минут истекли. Нервно оглядываясь, Виктория зашагала по аллее в направлении холма, где начинался жилой район. Пусть Алекс потом объясняется, почему он не пришел…

С раскинувшегося левее набережной песчаного пляжа донеслись чьи-то далекие голоса. где-то вдали послышался звук пронесшегося автомобиля. Все эти звуки напоминали Вике, что все-таки она не одна. Чем ближе она подходила к холму, тем больше расслаблялась.

Неожиданно зазвонивший в сумке мобильник заставил сердце девушки испуганно скакнуть. Вика приостановилась, доставая телефон.

— Вика! — раздался в трубке, прижатой к уху, голос Алисы. — Ты где шляешься? Я тут, понимаешь, дожидаюсь ее…

— Ой, прости, — внезапно вспомнив об их уговоре пойти на день рождение их однокурсницы, сказала Виктория, — Я забыла… Десять минут, и я дома.

— Ну-ну… — сказала Алиса и отключилась.

Брюнетка сунула мобильник обратно в сумку, опустив глаза на заевшую застежку «молнии», поэтому и не заметила скользнувшие от высокого кустарника, похожего в полутьме на какое-то животное, две тени. Девушка встала как вкопанная, когда перед ней внезапно выросла человеческая фигура.

— Привет, — сказал ей молодой мужчина в кожаной куртке и джинсах, протертых на коленях. Немного позади него маячила девушка со странным, заплывшим каким-то лицом.

Вика сглотнула и дернулась к холму, туда, где начинались каменные ступени. Крепкие пальцы, охватившие ее руку выше локтя, не дали ей убежать.

— А ну отпустите меня! — сдавленно сказала она, пытаясь вырваться из хватки незнакомца.

Девица за спиной мужчины нервно ухмылялась, и у Виктории возникло подозрение, что она наркоманка, да и этот тип не внушал доверия.

— Отпущу, — с фальшивой улыбкой сказал он. — Если отдашь, что у тебя есть: золото — бриллианты, деньги…

Грабитель! Он грабитель. Вика испытала некоторое облегчение. Он не убийца и не маньяк. Но все равно было страшно. Говорила подруга, что с собой необходимо носить газовый баллончик. Денег у девушки было кот наплакал, а уж бриллиантов у нее сроду не водилось.

— Послушайте… У меня ничего нет… — голос Виктории дрогнул. Она примерилась пнуть грабителя в самое чувствительное место.

— Врешь, куколка, у тебя есть телефончик… например.

В другой бы ситуации ее перекосило от подобной фамильярности. Брюнетка невольно вскрикнула, когда этот тип в кожаной куртке, развернув ее к себе спиной, заломил ей руку и потянул ее сумку. Ах, где же ты, Алекс!..

— Отпусти ее, — вдруг прозвучал сзади холодный, хрипловатый мужской голос. И что еще было более неожиданным, он говорил по-английски.

— Чего?! — искренне удивился грабитель и развернулся вместе с девушкой.

Вика увидела высокого мужчину с длинными черными волосами, одетого в какую-то странную одежду, лицо его было скрыто в тени, лишь блестели глаза в отсвете горевших через дорогу фонарей. В общем, незнакомец выглядел как самый настоящий бродяга. Вика бросила на него умоляющий взгляд.

— Отпусти девушку, — повторил он, поскольку грабитель не спешил выполнять его приказ.

С заломленной рукой за спиной было неудобно сопротивляться, но Вика попыталась. Кожаный, решив, что с двоими ему не справиться, тем более девица рядом с ним застыла в ступоре, оттолкнул Викторию, потянув за собой ее сумку. Однако убежать с ней ему не удалось: брюнет неизвестно каким образом вдруг очутился прямо на его пути, отчего грабитель споткнулся, зло сверкнул глазами и ударил противника. А тот словно бы всю жизнь ждал этого момента. Он улыбнулся и увернулся от летящего в его лицо сжатого кулака. Вика с испугом смотрела, как ее нежданный спаситель сделал неуловимый пасс рукой и ткнул сжатой ладонью в солнечное сплетение грабителя. Тот, изумленно выдохнув, сложился пополам.

Но едва брюнет забрал у него Викину сумку, он немного выпрямился и кинулся прочь, позабыв о девице — наркоманке. А та стояла прямо за Викторией, держа что-то в руках.

— Берегись! — крикнул девушке мужчина, заметив лихорадочное движение и отблеск стали.

Вика шарахнулась в сторону, почувствовав на плече неожиданную боль. Девица — наркоманка метнулась к каменной лестнице, увидев бегущего на нее мужчину.

Виктория только сейчас поняла, что затаила дыхание. Она задышала, втягивая носом прохладный осенний воздух.

К ней подошел мужчина и протянул сумку. Вика секунду постояла неподвижно, как будто сомневаясь, и взяла ее.

— Спасибо, — наконец сказала она, взглянув в мужское лицо, озаренное оранжевым светом.

На нее смотрели синие глаза, похожие на глубокие озера. Вика вспомнила, что мужчина говорил по-английски, но она не могла наверняка сказать, что он не был славянином.

— Пожалуйста, — ответил незнакомец.

Дальше Вика не знала, что сказать.

— Ты говоришь по-английски?

Она помотала головой. Но все-таки сказала:

— Немного. Little.

— Понятно.

Мужчина слегка улыбнулся. «А он мог бы быть весьма симпатичным, если бы не был таким исхудавшим," — подумала она и немного смутилась. В ее положительных чертах характера не присутствовало умение с легкостью общаться с людьми.

— Я тебя провожу, — сказал мужчина. — Девушкам нельзя в одиночестве бродить по темным улицам.

Вика непонимающе подняла темные брови.

— Пойдем.

«Let`s go.» Это уже привычнее для нее. Он что, хочет проводить ее, чтобы к ней больше никто не пристал? Вот уж странность из странностей…

Дорога до ее дома заняла минут десять, именно столько Виктория пообещала подруге. И все это время незнакомец шел рядом с ней, избегая освещенных мест, когда мимо них проходили малочисленные прохожие. Для Вики это было весьма необычно. Никто и никогда ее не спасал ни от чего, не провожал до дома, чтобы она была в безопасности. Даже Алекс. Поэтому ощутила прилив горячей благодарности к странному мужчине, несмотря на его несколько экстравагантный вид. Подойдя к подъезду десятиэтажного дома, Вика повернулась к нему.

— Спасибо, что пришли на помощь… Фэнк ю вери мач!

Незнакомец кивнул, блеснув глазами. Здесь Виктория его немного лучше разглядела, потому что свет от лампы на подъезде ярко освещал его лицо. Лицо человека, испытавшего в жизни много горечи. На это указывали морщинки на переносице между темными бровями и блестевшие в иссиня — черных волосах серебристые нити.

Слегка задумавшуюся девушку едва не сбил с ног удар в спину. Охнув, она машинально выставила вперед руки, когда налетела на мужчину. С плеча съехала ее сумка и грохнулась на влажный асфальт. Содержимое вывалилось наружу.

— Извините! — только услышала Вика напоследок мальчишеский голос.

Виктория как-то слишком быстро отдернула руки от незнакомца. Виновато улыбнулась.

— Уф… Простите… Искьюз ми!

— Все нормально, — сказал он. — Давай я тебе помогу.

Он кивнул на упавшую сумку. Они почти синхронно присели друг напротив друга. «что-то со мной сегодня творится совершенно не то» — встревоженно подумала Вика, кидая в недра сумки шариковую ручку, студенческий билет, несколько фотографий, которые она забрала днем из печати. Мужчина протянул ей тетрадь, мобильник и маленькую косметичку, и оба поднялись.

— Как тебя зовут? — вдруг спросил он, как будто после этих событий ему было архиважно знать ее имя.

«А я‑то думала, почему он до сих пор не ушел, — осенило Вику, — он решил познакомиться. И вообще, мы так и будем здесь стоять?»

— М-м, — помялась она. — Виктория.

— А меня Сириус.

— Правда? — удивленно посмотрела она на совершенно серьезного мужчину. — То есть приятно познакомиться.

Вот уж экзотичное имя! Хотя бывают куда более странные имена. Одним словом — иностранец.

— Наверное, я пойду, — сказала Вика. Наверняка Алиса ее заждалась.

Девушка уже полуобернулась к подъезду, когда дверь распахнулась и оттуда вылетела собственной персоной подруга.

— Вика! Вот ты где! — воскликнула блондинка, притормозив.

— Что, я уже опоздала? — ужаснулась брюнетка.

— Да нет… — рассеянно сказала Алиса, окинув полувопросительным — полуподозрительным взглядом Сириуса.

Видимо, его никто не ждал, раз не спешил уходить.

— Привет! — излучая радость, улыбнулась блондинка. — А вы кто?

— Извини, я не говорю по-русски, — в ответ улыбнулся мужчина. Его улыбка, хоть не слишком веселая, но искренняя, буквально омолодила брюнета на несколько лет.

— Ой, ни фига себе, — вытаращила глаза Алиса. — Вика, ты водишь знакомства с иностранцами?

Вике было неудобно перед Сириусом за бесцеремонность подруги, которая могла о чем угодно спросить незнакомого человека. Пусть этого человека Вика больше и не увидит.

— Зато я говорю по-английски, — нагло сказала блондинка на том же языке. — Итак, кто вы?

— А что ты хочешь узнать?

— Ну хотя бы имя.

— Сириус.

— Ну и ну.

— Только не очень распространяйся об этом, ладно?

— Ой, а вы что, какой-нибудь секретный агент?

Было видно, что этот разговор забавляет его, но он серьезно кивнул.

— Приятно было бы с вами поболтать, но нам с Викой надо бежать, — снова улыбнулась Алиса.

— Алис, я подарок свой дома оставила, — негромко сказала Виктория, когда подруга потянула ее со двора.

Блондинка закатила глаза и повернулась обратно к дому, вытаскивая на ходу ключи.

— Вика! Что с твоей рукой? — внезапно воскликнула она, уставившись на ее плечо.

— Что? Где? — Виктория повернула голову, пытаясь увидеть то, что видела подруга.

Мужчина, до сих пор стоявший в стороне, сделал к ним шаг, но Алиса вдруг кинула на него странный взгляд и потащила Вику к двери, как будто учуяв откуда-то исходящую опасность. Брюнетка обернулась, не понимая, чего так всполошилась Алиса. Она успела махнуть рукой, прежде чем девушки скрылись в доме.

Сириус, бросив прощальный взгляд, двинулся прочь, но остановился через пару метров. Его внимание привлек белеющий прямоугольник, валяющийся в стороне возле аккуратно подстриженных кустов. Он подошел к нему и поднял. С неподвижной маггловской фотографии на него смотрела Виктория. Сириус снова посмотрел на закрытую дверь. Потом сунул снимок в карман мантии. Спустя несколько мгновений он с тихим хлопком исчез с пустынной улицы…

Кухонная дверь открылась. Виктория, сидевшая за столом, медленно повернула голову, глядя, как к ней подходят все пять человек, беседовавших в гостиной. Андромеда пригласила всех за стол, и они расселись, как будто собираясь вести долгие переговоры. Мест как раз хватило на всех, чтобы присутствующим было комфортно.

— Виктория, позволь тебя познакомить с Гарри и Сириусом, — Андромеда показала на обоих брюнетов — младшего и старшего. — Они хотели бы с тобой поговорить.

Двое хотят поговорить, а остальные что будут делать? Наблюдать? Девушка кивнула в знак того, что слушает, но не в знак того, что будет все понимать. Интересно, о чем они жаждут с ней поговорить? Она поймала взгляд Гарри, изучающий и немного любопытный. У него глаза были зеленые и до того яркие, что казались изумрудами.

— Наверное, нужно начать с того, что… — произнес юноша, слегка запнувшись под вопросительным взглядом Виктории. — Твоя подруга Алиса в порядке.

— Что?! — опешила Вика, у нее перехватило дыхание. — Алиса? Вы знаете о ней? Что с ней?

Пребывавшую до сего момента в молчаливости Вику вдруг прорвало на бурные вопросительные предложения. Она подалась вперед, поочередно переводя со всех лиц выжидающе — умоляющий взгляд. Синие глаза Сириуса, сидящего напротив нее, заставили его ненадолго задержаться на нем, но Вика почти сразу переместила взгляд на Гарри. Она заметила, как мужчина — брюнет задумчиво посмотрел на нее. Вспоминает?

— Да, с твоей подругой все хорошо.

Виктория внезапно поверила Гарри, несмотря на то, что он не мог представить ей доказательства своих слов, а она отнюдь не была доверчивым человеком. У нее появилась крошечная надежда вернуться домой.

— Вы мне поможете вернуться домой? В Россию?

Все переглянулись, как бы спрашивая друг друга, о чем говорит девушка.

— Вероятно, она хочет в Россию, — негромко произнесла Тонкс. — Увидеть подругу.

— Да, в Россию! — энергично закивала Вика. — Я хочу домой.

— Мы поможем тебе, Виктория, вернуться домой, но позже, — сказал Сириус. — Мы обещаем… Странно, но мне все кажется, что мне твое лицо знакомо…

Гарри и Андромеда вскинули на него глаза.

— Так, наверное, ты видел ее фотографию, — предположила Тонкс. — Которую дала Гарри ее подруга.

— Фотография… — медленно сказал Блэк. — Ну да. Я вспомнил, где я тебя видел. Именно там, в России.

На кухне повисла тишина, которая, впрочем, тут же прервалась.

— Когда ты там был? — удивленно спросила Андромеда.

— Это было… когда в Хогвартсе ожидали приезда делегаций из Шармбатона и Дурмстранга, а я спешил в Великобританию вместе с Клювокрылом из-за твоего письма, Гарри.

Гарри вспомнил, что это было за письмо, и слегка помрачнел.

— Я потом расскажу об этом, Андромеда, — видя на лице своей кузины острую заинтересованность, сказал Сириус и перехватил взгляд Виктории, посмотревшей в эту секунду на него.

— Ты помнишь меня, Виктория?

— Да, помню, — помолчав, сказала Вика по-английски.

Вот ведь какая ирония судьбы: они снова встретились, да при этом выяснилось, что этот мужчина на самом деле волшебник. Девушка еще не поняла, рада ли она видеть Сириуса, хотя в этот момент вряд ли испытывала такое чувство как радость. Скорее лишь облегчение оттого, что где-то очень далеко ее подруга жива и здорова…

— Сириус, ты что, тогда показывался людям? — с запоздалой тревогой спросил Гарри. — А если бы тебя мог кто-нибудь узнать?

— Во-первых, Гарри, я теперь свободный человек, и мне ничего не может угрожать. Во-вторых, тогда был вечер, и я находился в маггловской части города. И, в-третьих, Виктория могла сейчас и не сидеть здесь.

— Что ты имеешь в виду? Ей угрожала какая-то опасность?

— Да. Везде есть полно подонков, — односложно сказал Сириус.

— Ну ничего себе, — сказала Тонкс. — Вот же какие сюрпризы преподносит судьба.

Виктория нервно поежилась, ощущая на себе любопытные взгляды и понимая, что все смотрят на нее так пристально из-за того, что Сириус, вероятно, рассказал об их встрече. Терпи, Вика, привыкай. А если они еще узнают и о том, что она заставила человека пролететь пару метров, только разозлившись… Хотя, конечно, эти волшебники выделывают кое-что покруче.

Отвлекшись от своих мыслей, девушка прислушалась к разговору англичан.

— …что-то еще случилось? — спросил Тед у понурившегося Гарри.

Тот кивнул, глядя на стол.

— Мои друзья куда-то исчезли вместе с целой толпой Пожирателей смерти. И со вчерашнего дня от Рона и Гермионы никаких вестей…

Гарри повернул голову к источнику неожиданно прозвучавшего звона. Это Виктория, дернув рукой, нечаянно смахнула на пол ложку, лежавшую на краю стола.

— Простите… — покраснев, пробормотала она и подняла ложку.

— Подожди… — сказал Сириус Гарри, который хотел продолжить. — Ты что-то знаешь? — спросил он девушку, так как все время наблюдал за ней и заметил, как она невольно вздрогнула при упоминании имен Рона и Гермионы.

Вика подняла на него глаза.

— Сириус, о чем она может знать? — удивленно спросил Гарри, глядя то на крестного, то на Вику, нервно переплетавшую пальцы рук.

— О Роне и Гермионе.

— Что?! — воскликнул Гарри. — Как… Откуда?

— Вот именно, — сказала Тонкс. — Когда они пропали, Виктория была…

— Вот именно. А брат Оливии сказал, что перед тем, как она ушла в Дерби, они видели Пожирателей смерти.

Гарри уставился на Вику, не понимавшую из-за чего весь сыр — бор.

— Виктория, ты знаешь, где они?

— Гарри, она же не понимает, — сказал Тед.

— Ты что-нибудь знаешь о Роне и Гермионе? — Гарри не терял надежды.

— Рон и Гермиона? — повторила Вика, чувствуя, как у нее взволнованно стучит сердце. Это не может быть. Мистика какая-то…

— Да, да!

— Мне приснился сон… Сон, — по-английски сказала она, боясь, как бы ее не приняли за психичку.

— Сон? — У Гарри удивленно вытянулось лицо.

— Я так и думала, что это бред… — едва слышно сказала Вика.

— А как Виктории могли присниться Рон и Гермиона, если она их никогда не видела? — в полном недоумении спросила Тонкс. — что-то тут не так.

— То есть в этом может быть замешан Волдеморт? — высказал предположение Сириус.

— Тогда почему он не показал их мне? Как в прошлый раз.

— Потому что, Гарри, ты вряд ли бы всерьез отнесся к этим видениям.

— Да… Это точно.

— Виктория, ты можешь описать, что ты видела во сне? — осторожно обратился Сириус к девушке.

«Это просто сон… Но почему же они так забеспокоились? из-за того, что мне приснились реальные люди, о которых до сегодняшнего утра я и знать не знала? Что англичане от меня хотят? Чтобы я рассказала сон в деталях?..»

— Я видела дом… — старательно выговаривая английские слова, сказала Вика.

— Дом? — переспросил Гарри. Было видно, как он едва сдерживает свое нетерпение, несмотря на то, что ко снам он относился крайне недоверчиво. — Рон и Гермиона были в доме?

Чуть помедлив, Вика кивнула.

— Внутри темно… Лестница, коридор… несколько картин… — Она вспоминала последовательность своего сна, ощущая всю нелепость ситуации: пятеро едва знакомых людей внимательно слушают каждое ее слово на кошмарном английском о сновидении, приснившемся Вике сегодня перед самым пробуждением. Повод наведаться к психиатру. — Парень и девушка подходят к ним… читают имена…

Пожалуй, на этом сон кончался. Вика умолкла, ожидая, что англичанам этого хватит и они не будут к ней больше приставать. Но нет.

— Имена? Какие имена?

Вика уставилась в окно, где разгорался день, мучительно вспоминая имена изображенных на портретах людей. Кажется, этот парень, Рон, читал их вслух, освещая картины чем-то вроде тонкого фонарика… А девушка, Гермиона, вдруг воскликнула, как будто чем-то напуганная.

— Кажется, Розамунд Рид… или, нет, Риддл…

— Что?! — Гарри внезапно вскочил со стула.

Да, примерно так Гермиона во сне и отреагировала на это имя…

— Ой… — Вика ошеломленно посмотрела на Гарри.

— Ты уверена, что именно Риддл, Виктория?

— Д-да…

— Гарри, в чем дело? Почему тебя так разволновало это имя? — встревожившись, спросил Сириус.

— Потому что настоящее имя Волдеморта — Том Риддл.

Виктории хотелось спросить кто такой Волдеморт, но она не решилась, так как Тонкс, Андромеда и Тед дружно ахнули.

— И мне кажется, что он вряд ли стал бы насылать ложные видения, в которых бы указывало на его происхождение. Оно его очень бесит, — сказал Гарри, взволнованно ероша свои волосы, так что они встали дыбом. — Это значит… значит…

Он посмотрел на Вику, сидевшую с неестественно прямой спиной.

— Это значит, что сон — отражение реальности, и Рон с Гермионой на самом деле находятся в доме Риддлов. Причем Волдеморт об этом не подозревает. — Гарри немного помолчал и добавил: — То есть мне очень хочется думать, что это правда так и есть.

— Гарри, это ведь еще не доказывает, что Рон с Гермионой находятся именно в том доме, о котором ты говоришь, если, конечно, это правда, — осторожно сказал Сириус.

— Я знаю, — кивнул Гарри. — Но мы можем выяснить это. Понимаешь, это единственный шанс.

В его голосе слышалась просьба, но весь вид Гарри говорил о том, что никакие запреты его не остановят. А Сириус, как крестный, должен уберегать крестника от действий, которые могут привести к опасности, но он кивнул. Андромеда встревоженно смотрела на них.

— Вы что задумали?

— Эй, одних я вас не отпущу, — сказала Тонкс. — Я как — никак аврор. Ты знаешь, где этот дом находится, Гарри?

— Однажды я был на одном кладбище… — Юноша слегка напрягся, когда перед его мысленным взором возникла сцена возрождения Волдеморта роковой ночью. — А с него, я знаю, виден дом на холме.

— Я с вами, — вдруг заявил Тед и решительно встал.

— Так, никуда ты не пойдешь, — непререкающим тоном сказала Андромеда.

— Правда, пап… — начала Тонкс.

— Я проходил аврорские курсы, так что какой — никакой опыт у меня есть.

— Но когда это было, Теодор! — в голосе Андромеды послышались грозовые раскаты.

Виктория наблюдала, как англичане встают и явно собираются уходить. Сириус сказал что-то Теду, тот с пониманием отнесся к его словам и настаивать больше не стал. Потом брюнет обратился к Андромеде, и по тому, как мужчина посмотрел на нее, Вику, девушка поняла, что они говорят о ней.

— Ну конечно, Сириус, девушка поживет у нас, никаких вопросов. — Женщина вздохнула и посмотрела на него долгим, полным беспокойства, взглядом. — Постарайтесь вернуться невредимыми, пожалуйста.

— Всенепременно, Андромеда. Мы будем очень осторожны.

Все, кроме Вики, вышли из кухни. Через некоторое время послышался звук закрывающейся двери. Гарри, Сириус и Тонкс ушли. Виктории, в общем — то, было все равно, но…

Она встала и подошла к окну, обойдя стол, выглянула из-за занавески на улицу. Увидела идущих по небольшому саду англичан. Они остановились, о чем-то разговаривая. Гарри кивнул, и все трое исчезли. Вика резко выдохнула. Так вот она какая, телепортация! Девушка еще некоторое мгновение смотрела на то место, где только что стояли люди. Интересно, что Сириус делал в России? И вообще, кто он и все остальные такие?

Волшебная палочка в руке Рона, направленная на связанного Пожирателя смерти, немного подрагивала. Вчера, когда Люмберг загнал их с Гермионой в тупик, они ускользнули от его заклятий, ринувшись в разные стороны холла, и атаковали двойным Сногсшибателем. Потом связали. А примерно полчаса назад Рон и Гермиона узнали, что этот дом раньше принадлежал некой семье по фамилии Риддл. Сперва юноша не понял, почему Гермиону так шокировало, когда он прочел имя женщины, изображенной на картине, висящей в коридоре.

— Розамунд Риддл, — сказал Рон, высветив Люмосом портрет шатенки лет сорока в несовременной одежде. — Кто она такая?..

Рядом ахнула Гермиона.

— Что? Как ты сказал?

— А что? Ты чего, Гермиона?

— Риддл? Рон, ты не видишь никакой ассоциации с этой фамилией?

Рон наморщил лоб, открыл рот, да так и застыл с потрясением на лице. Девушка с юношей уставились друг на друга.

— Риддл — это же… Но как же…

— Том Марволо Риддл — так звали Волдеморта, — прошептала Гермиона.

— Гермиона, но, может, это просто совпадение, и этот дом вовсе не принадлежал тем Риддлам, — нервно сглотнул Рон, проводя зажженной палочкой перед другими картинами на стенах.

— Боюсь, что все же тем…

Из тьмы проступил портрет молодого человека с копной русых волос и таким выражением на красивом лице, запечатленным художником на холсте, что сразу наводило на мысль о высокородном происхождении. «Том Риддл» — вот что было написано внизу картины.

Рон схватил девушку за руку и потянул ее из наводящего страх коридора, со стен которого глядели предки Темного Лорда. Последующие попытки взломать двери дома ни к чему не привели.

— Может быть, Пожиратель знает, как выбраться из этого чертового дома? — тихо спросил Рон, бросив взгляд на связанную фигуру в углу холла возле лестницы.

— Так он тебе и скажет. — Гермиона проверяла каждый метр холла на предмет скрытой магии. — Если знает. А он вряд ли даже в курсе, что это за особняк.

— А я попробую… Не можем же мы сидеть здесь до пришествия… Сама — Знаешь-Кого…

Рон подошел к валяющемуся с кляпом во рту Пожирателю смерти, следившему за каждым его движением.

— Да… Магия в доме присутствует, — прошептала Гермиона. — Но так искусно замаскирована… И зачем она здесь, если ОН так ненавидит Риддлов…

Она провела своей палочкой по краю парадной двери и шагнула к заколоченному окну. Ее взгляд скользнул между досками в щель, в которой была видна часть заросшего сада. Внезапно Гермиона настороженно выпрямилась. Ей почудилось, или она увидела какое-то шевеление среди зелени.

— Рон, иди сюда.

Палочка в руке рыжеволосого юноши замерла и отодвинулась от Пожирателя, злобно смотревшего на двух подростков. Рон пристроился возле Гермионы, выглядывая на улицу.

— Что?

— Мне кажется, что там кто-то есть.

— Может, это местные жители, и мы могли бы позвать на помощь. А если это…

Рон красноречиво замолчал, Гермиона испуганно посмотрела назад, где лежал Пожиратель.

— Нет… — помотала она головой. Ей не хотелось об этом думать.

— Гермиона… — вдруг охрипшим голосом прошептал Рон, крепко стиснув запястье девушки. — Это же Тонкс, смотри!..

из-за дерева, росшего чуть левее окна, показалась Тонкс с пепельными волосами до плеч, вскинувшая наизготовку волшебную палочку. Она бросила по сторонам внимательные взгляды и направилась к дому прямо к парадным дверям.

— Тонкс! — заорал Рон во весь голос. — Мы здесь!!

Тонкс приостановилась, прислушиваясь.

— Мы в доме! — присоединилась к парню Гермиона, от волнения чуть не подпрыгивая на месте.

Позади них в своем освобождении большую активность проявлял Пожиратель смерти, стараясь выпутаться из веревок.

Тонкс повернулась к парадным дверям боком и скрылась за стеной дома, покрытой густо разросшимся плющом.

— Да куда же она! — воскликнул Рон, вытягивая шею.

Гермиона обернулась, готовая бежать в другой конец особняка, куда, вероятно, направилась Тонкс. И вовремя: Пожиратель смерти расправлялся с последними путами на ногах. Он потянулся к девушке, норовя ее схватить. Вскрикнув, Гермиона изо всех сил оттолкнула мужчину от себя, а так как его ноги были еще опутаны веревками, Люмберг потерял равновесие и начал заваливаться назад. Приложился затылком об стену, и его глаза, полыхавшие нездоровой злобой, закатились в беспамятстве.

Тем временем подростки выбежали из холла и нос к носу столкнулись с Гарри, Сириусом и Тонкс. Гермиона при виде их взвизгнула от радости, накрывшей ее с головой.

— Рон! Гермиона! — Гарри едва сдержался от криков. В этом мрачном доме не хотелось повышать голос.

Сириус обошелся без эмоций, сосредоточенно осмотревшись по сторонам с поднятой палочкой в руке.

— Не нужно задерживаться здесь. Пойдемте.

— Но как вы нас нашли? — не скрывая огромнейшего облегчения, спросил Рон, следуя за Тонкс.

— Все вопросы давайте оставим на потом.

— Ладно… — Рон примолк.

— Послушайте, — сказала Гермиона, — а как же вы попали в дом? Мы никак не могли выбраться через двери. Ни через главный вход, ни через черный.

Они прошли сквозь кухню и уперлись в закрытую заднюю дверь, столпившись в тесном коридорчике.

— Через эту дверь, — сказала Тонкс и дернула дверную ручку. Но дверь не открылась. — Но я ее не захлопывала…

Гарри нахмурился, понимая, что здесь их может ожидать что угодно.

— Это ведь дом… — начала Гермиона.

— Риддлов, я знаю, — процедил Гарри. — Пожиратели в курсе, что вы здесь?

— Да, один в холле валяется без сознания. Он вчера проник за нами в дом. А… — Рон неожиданно вспомнил о втором Пожирателе смерти, который куда-то исчез, не попытавшись даже пробраться за своим «коллегой». — А ведь вчера другой куда-то делся…

— Вчера? — повторил Сириус, прервал исследование двери. — Тогда, возможно, еще не факт, что Волдеморт знает о нашем местонахождении, раз до сих пор…

— А может быть, он уверен, что нам некуда деться?.. — ломким голосом произнесла Гермиона. Ее глаза влажно блеснули в полумраке.

Все уставились друг на друга. Голова Гарри наливалась тяжестью кошмарной мысли.

— Нет, здесь должен быть выход, — уверенно сказал Сириус, касаясь палочкой старого, но еще крепкого дерева, из которого была сделана дверь.

— Я тоже проверяла чары, и здесь, и у главного входа они еле ощущаются.

— Они должны быть настроены на самого С… Волдеморта… ну, мало ли что, — подумав, сказала Тонкс.

— Чары, настроенные на него одного? — сказал Сириус и посмотрел на Гарри. — А не может это быть Серпентаго? Кроме него им владеешь только ты, Гарри.

— Тогда здесь должно быть что-то, похожее на змею.

Гарри зажег Люмос и осветил часть коридорчика. Его глаза зашарили по освещенной двери. Гермиона беззвучно зашептала» Ну, пожалуйста, пожалуйста!..»

— Вот она! — приглушенно воскликнул Рон, показывая на грубо высеченное в дереве изображение змеи на уровне его макушки.

— Гарри, давай скорее.

Он пристально уставился на змею и произнес «Откройся!» на Серпентаго. Тонкс вздрогнула, впервые услышав, как с губ Гарри срывается змеиное шипение. Раздался едва слышный щелчок, и дверь слегка приоткрылась. Не задерживаясь ни на секунду, все выскочили наружу. После пребывания в сумраке особняка Гермиона и Рон с непривычки зажмурились, когда их встретило солнечное утро.

— Ах, я уж думал, что мы не выберемся, — с блаженным видом сказал Рон, запрокинув лицо к лазурному небу.

— Вы идите, я сейчас, — бросил Сириус, снова скрывшись за оставленной открытой дверью мрачного дома.

Гарри остановился, проигнорировав слова крестного, с беспокойством глядя на начинавшуюся за порогом чернильную темноту. Спустя меньше минуты Сириус вышел, вытолкнув вперед опутанного веревками бесчувственного Пожирателя смерти.

— Я никак не мог допустить, чтобы он там прохлаждался. Сделаем подарок аврорам. Тонкс, давай сопроводим его в Штаб-квартиру авроров.

Тонкс кивнула.

— А вы, трое, отправляйтесь прямиком на Гриммолд-плейс. И без возражений.

— Рон! Сынок! — воскликнула миссис Уизли, завидев спустившегося в полуподвальную кухню своего пропавшего младшего сына.

Находившиеся здесь же Билл и Флер оторвали друг от друга взгляды, полные нежности, и стремительно вскочили на ноги. Вслед за Роном спустились Гарри и Гермиона.

— Гермиона! Рон! Гарри, ты нашел их!

На лестнице послышались торопливые шаги. Гарри обернулся. На кухню влетела, едва не сбив его с ног, раскрасневшаяся от волнения Джинни.

— Где?.. О, Гарри!..

Рыжеволосая девушка, часто дыша, переводила взгляд с Гермионы и Гарри, стоявших рядом, на Рона, оказавшегося в крепких объятиях матери. Потом настала очередь Гермионы. Билл радостно потрепал брата по плечу.

— Где же вы были? — спросила Флер смущенного от этих нежностей Рона.

— Где, где… — Он почесал макушку, страшась рассказывать матери, где они пробыли больше полсуток. — Там нас теперь уже точно нет…

— Гарри, а где Сириус? — спросил Билл, заметивший отсутствие Блэка, хотя они уходили вместе.

— Он скоро придет, — уклончиво сказал Гарри, присаживаясь у стола.

— Милые мои, хорошие! Вы наверняка очень голодные, — засуетилась миссис Уизли, разогревая завтрак.

— О, я бы не отказался от еды, — протянул Рон. жадно глядя на выставленные на стол ломтики бекона. — Гермиона, а чего ты так на Гарри смотришь?

— Я вот все думаю, как же они нас отыскали? — задумчиво сказала девушка, сверля взглядом Гарри.

— Ну, Вообще-то, нам помогла Виктория.

— К-какая Виктория? — закашлялся Рон, поперхнувшись чаем, который дала ему мать.

— Вы что, и ту русскую нашли? — удивилась Гермиона.

Гарри кивнул.

— Ну, то есть мы ее не нашли, а она нашлась. Точнее, это Крам со своим другом заметили Викторию и доставили ее в дом Тонксов.

— Виктор? — переспросила Флер.

— Крам? — еще больше вытаращился на друга Рон. — Я вообще ничего не понимаю! Откуда здесь взялся Крам и его друг? Где они заметили русскую? И как это она помогла найти нас?

— А та девушка, которую Сириус видел вчера, это была она же? — поинтересовалась Джинни с каким-то странным выражением в глазах.

— Так, рассказываю по порядку…

Внимательно слушая Гарри, миссис Уизли даже присела за стол. Рон аж раскрыл рот при упоминании об оборотней. Гермиона стала накручивать прядь своих волос на указательный палец, когда Гарри рассказал про Крама. Рон подозрительно зыркнул на нее.

— Вероятно, Сириус вчера видел именно Викторию… Я не спрашивал его.

При этих словах на каменной лестнице прозвучали шаги, и на кухню спустился Сириус.

— Кого ты, Гарри, не спрашивал? И о чем?

— Тебя. Вчера ты Викторию видел?

— Кстати, да, ее. Только мне интересно откуда у нее вдруг взялся портключ?

— Может, ей по доброте душевной оборотень подарил? — неудачно пошутил Рон.

На него уставились семь пар глаз.

— Рон! — осуждающе покачала головой миссис Уизли.

— Ну, ладно — ладно… А где Тонкс? — перевел на другую тему Рон.

— Она к Ремусу ушла, — сказал Сириус.

— А…

— Да, Пожирателю смерти придется несладко. Авроры не то чтобы обрадовались моему появлению в Министерстве, но не принялись по инерции палить заклятиями. Пожиратель, сопровождемый аврором и воскресшим оправданным убийцей произвел этакий фурор. — Губы Сириуса тронула легкая улыбка. — Кстати, мы встретили Артура, так что он тоже в курсе.

— Какой Пожиратель? — спохватилась миссис Уизли.

Сириус посмотрел на Золотое трио.

— Вы не рассказали?

— Эм… Мы не успели, — сказала Гермиона.

— Мам, ты только не пугайся, все равно мы уже здесь…

Как по заказу после этих успокаивающих слов миссис Уизли побледнела.

— Где же вы были? Не у..? Не там?.. — ослабевшим голосом сказала она.

Флер немедленно наколдовала стакан воды и протянула свекрови.

— Нет там, но почти.

Поочередно дополняя друг друга, Рон и Гермиона рассказали о своем небольшом, но запоминающемся приключении.

— Ой, что же вам пришлось пережить, — запричитала миссис Уизли. — Этот страшный дом…

— Но ты, Гарри, сказал, что эта Виктория помогла найти Рона и Гермиону, — сказал Билл. — Мне что-то не представляется каким образом она это сделала.

— Мы выяснили, что ей приснился сон, где были вы, — Гарри посмотрел на друзей.

— Мы?! — изумился Рон.

— Да. Виктория, как могла, рассказала некоторые подробности этого сна, ну, как будто, вы смотрите портрет женщины, которую зовут Розамунд Риддл.

— Как будто? — повторила Гермиона, округлив глаза. — Это было на самом деле!

Виктория задумчиво коснулась своего лица, глядя в круглое зеркало в ванной. В нем отражалась худая брюнетка, выглядевшая моложе своих лет, со смугловатой кожей, придававшей ей в сочетании с угольно — черными волосами какой-то южный акцент. Вика скорчила кислую гримасу, словно она слопала целый лимон. Отражение выдало ей то же самое. Ведь говорят всякие там психологи, что занятия у зеркала помогают поднять настроение. Ничего подобного, не помогают…

Уже прошло три дня, а Виктория до сих пор здесь, в Великобритании, в частности — в доме гостеприимных Тонксов. Англичане не спешат отправлять ее домой. Ждут, как будто, чего-то…

Зато она так поднаторела в английском, что впору переводчиком работать. Шутка, конечно же. Но все равно общаться можно, хоть и через пень-колоду…

К примеру, она узнала, что способствовала нахождению тех самых Рона и Гермионы, которых видела в своем сне. Она открещивалась от всего этого, англичане, в частности — Гарри, который бывал у Тонксов с Сириусом, настаивали.

Вот и утром восьмого августа, выйдя из ванной, девушка вновь обнаружила Гарри и Сириуса в гостиной. И не только их. Вместе с ними прибыли Тонкс, в смысле — Нимфадора, ясное дело, мужчина с каким-то усталым, но добрым лицом и… те самые парень и девушка. Рон и Гермиона. У Гермионы были пышные каштановые волосы, которые так и норовили залезть к ней в лице, и проницательные карие глаза. Парень оказался высокого роста с очень рыжими, почти огненными волосами, веснушки, разбросанные по всему лицу, делали его вид слегка легкомысленным.

Вот теперь можно как следует выяснить все, что хотелось узнать.

Сначала, естественно, нужно познакомиться. А что Рон и Гермиона так смотрят на Вику? Ах, они, наверное, уже осведомлены о ней. А мужчину с добрым, но усталым лицом как зовут? Ремус? Очень приятно. Виктория. Вам тоже приятно? О, теперь Вике приятно вдвойне…

«Послушайте, люди, не надо на меня смотреть как на неведомую зверушку!! У меня тоже две ноги, две руки, а посере… в смысле, сверху — одна голова…»

Вика нервно дотронулась до колибри — кулона, спрятанного под одеждой, и присела на краешек дивана. Ну-с, приступим.

— М-м… Я хотела бы снова задать вопрос… Наверное, я вам надоела, но… Вы поможете мне вернуться домой? Сейчас?

Сказала и выжидающе уставилась на них, перебегая глазами по лицам своих новых знакомых — англичан. Хотя Сириус не то что новый… в смысле, знакомый… Хм… Вика ошиблась тогда, он не просто симпатичный, — он чертовски привлекателен… Ой — ей, мысли куда-то не туда забрели…

— Понимаешь, Виктория, прямо сейчас мы не можем, — начал Гарри, примостившийся на подлокотнике кресла, в котором сидела Гермиона.

— Но почему? — с разочарованием воскликнула Вика. — Я же знаю, вы умеете… как это… телепортировать. Вероятно, вам не составит труда перенестись на большое расстояние… Но если вы не можете…

— Подожди, Виктория, — сказал Сириус, стоящий около камина напротив дивана. — Дело не в этом. Если ты вернешься домой, для тебя это может оказаться опасно.

— Эм… опасно?

— Волдеморт сделает все, чтобы добраться до тебя, если вернешься. Он просто так не успокоится…

— Что? — сказала Вика. — Волдеморт? Кто это?

— Ты не знаешь, кто это? — озадачился Рон, сидящий по другую руку от Гермионы.

— Вероятно, при тебе Пожиратели смерти его называли Темный Лорд? — сказал Ремус.

— Кошмар-р… — простонала Вика, на мгновение спрятав лицо в ладонях. — Зачем я ему-у нужна?.. Но ведь, — она подняла голову, — я могу спрятаться у кого-нибудь, моих знакомых, родственников…

— Он тебя найдет также, как в первый раз. И твои знакомые, и родственники не будут для него преградой, — предварительно переглянувшись с крестным, сказал Гарри.

Виктория вздрогнула, когда до нее со всей ясностью дошли эти слова. Они заставили ее вспомнить Алису. В горле девушки пересохло.

— Гарри, зачем же так — то вот… — вмешалась Андромеда, показавшаяся на пороге гостиной.

— Андромеда, необходимо, чтобы для Виктории не осталось никаких недомолвок, которые могут привести к недопониманию, — сказал Сириус.

Конечно, теперь она понимает так, что ломит виски и хочется взвыть…

— Вот ты, Гарри, говорил, что с моей подругой все в порядке. Откуда ты знаешь, ты был у нас дома?

— Да, был. Мы с Хелен не успели на какую-то минуту. Алису, твою подругу, мы обнаружили без сознания, привели ее в чувство, и она нам рассказала, что тебя похитили двое в белых масках. То есть Пожиратели.

— Пожиратели? Я не очень поняла…

— Пожиратели смерти, приспешники Волдеморта.

— А…

Какие странные, даже, можно сказать, пафосные имена: Темный Лорд Волдеморт, Пожиратели смерти… Нет, ну точно, секта, только черномагическая…

— Ты знаешь, кто тебя похитил? Они снимали маски? — спросил Ремус.

— Да, уже в особняке они сняли маски… Их звали Долохов и Люмберг.

Сириус переглянулся с Ремусом, Гермиона что-то шепнула Гарри.

— А ведь, кажется, Люмбергом звали того Пожирателя, которого Сириус и Тонкс отправили к аврорам, — припомнил Рон. Гермиона кивнула.

К аврорам? Это что еще за чудо — юдо? Может быть, «Аврора»? Хотя получается нелепость…

— Теперь он в Азкабане отдыхает.

Ой, какие у магов мудреные словечки…

— А особняк? Виктория, ты можешь его описать? — спросил Сириус.

— А может быть, не нужно Викторию заставлять вновь вспоминать эти ужасы? — вступилась Андромеда.

— Нет, отчего же, я могу, — странно равнодушным тоном сказала Вика, разглядывая свои руки, лежащие на коленях. — Белый четырехэтажный дом, окруженный каменным забором, находится где-то около леса.

— А внутри?

— Ну, насколько я могла судить по внутренней обстановке, пока меня не заперли, дом очень богатый. Вот все, что я заметила.

— Мне думается, что я знаю, чей это особняк, — сказал Ремус. — Скажи, Виктория, ты слышала от кого-нибудь там фамилию Малфой?

Вика вскинула на него глаза.

— Малфой? Вроде бы нет, — подумав, сказала она.

— А блондинов там ты не видела?

— Видела только блондинку, холодную, как Снежная королева. Мне показалось, что она хозяйка этого особняка.

Теперь переглянулись Андромеда и Сириус. Да что за привычка все время переглядываться!

— Ее звали Нарцисса? — спросила Андромеда.

Сириус усмехнулся при метком описании его кузины. Это уж точно, Снежная королева. Хотя такой она была не всегда.

— Откуда вы знаете?

Взгляд Виктории удивленно переместился на Андромеду. Потом на Сириуса, и опять на нее.

— Вы хотите сказать, что Нарцисса тоже ваша… э-э… родственница? Ой, простите, это не мое дело…

— Да, ты снова права, Нарцисса тоже моя сестра, — вздохнула Андромеда. — От этого никуда не денешься.

Гм, Андромеда и Нарцисса родные сестры? Такие непохожие, что верится с трудом. Вот Беллатрикс…

— Выходит, Люциуса при Волдеморте нет? — сказал Сириус.

— Он в Азкабане сидит, — сказала Тонкс. — Его же арестовали после битвы в Министерстве, как и некоторых других Пожирателей.

— Это вопрос времени, — задумчиво сказал Гарри. — Волдеморт постарается освободить их. Странно, что он не сделал это раньше.

— Дементоры до сих пор охраняют Азкабан, — сказала Тонкс, теребя за свой розовый локон волос. — Но я знаю, что среди них начинаются волнения. Они вот-вот перейдут на сторону Волдеморта…

При упоминании кошмарных созданий тьмы Сириус чуть вздрогнул. Вика, в это время смотревшая на него, заметила эту реакцию. Что бы это значило?

— Виктория, а как тебе удалось сбежать? — вдруг спросил Гарри.

Все находящиеся в гостиной просто вперились в лицо девушки любопытными взглядами. Ей стало еще неуютней. У нее возник встречный вопрос: «А как вообще они о ней узнали?»

— Ну… Можно сказать — это счастливая случайность. Я выпрыгнула в окно в той комнате, где меня заперли, ночью после того, как по горло наобщалась с красноглазым недочеловеком и сумасшедшей…

Вика запнулась на полуслове, ясно представив образ ухмыляющейся Беллатрикс.

— Ты выпрыгнула в окно? — повторил Рон удивленно. — Неужели Пожиратели настолько беспечны, что сперва не проверили комнату?

— Ты выпрыгнула в окно, и что дальше? — спросил Сириус.

— Если бы тот человек, который меня засек в саду, сдал меня, — стараясь говорить равнодушно, продолжила Вика, — вряд ли сейчас я здесь была. Он позволил мне убежать, я перелезла через забор и уносила ноги по лесу всю ночь.

— Тебя отпустил Пожиратель смерти? — недоверчиво переспросил Ремус. — Как такое может быть?

Настало изумленное молчание, было слышно, как летит муха. Бум! Она врезалась в оконное стекло…

— Может быть, среди них есть шпион? — раздался голос Теда Тонкса. — Раз он позволил Виктории сбежать, значит, не хотел, чтобы Сами — Знаете-Кто что-то сделал с ней.

— Был один такой шпион, — холодно сказал Гарри. — Да убил того, кто ему доверял.

Викина голова становилась тяжелой от обилия новой информации, разговоров и большого внимания к Виктории. Могла ли она подумать месяц назад, что будет сидеть в доме английской семьи и беседовать о магии и о всем том, что с ней связано? Не то чтобы Вика не верила в волшебство, на самом деле в глубине души она просто мечтала о каком-нибудь приключении, чтобы оно переменило ее такую обычную жизнь. А сейчас она бы многое отдала, чтобы ничего этого не было.

— М-м… Виктория, можно задать тебе вопрос? — спросила Гермиона.

Какая она странная, уже задали ей полсотни разных вопросов, и еще чего-то спрашивает…

— И не один, — добавил Рон.

Продолжим игру «вопрос — ответ».

— Ну, задавайте, — разрешила Вика, догадываясь, о чем они, Рон и Гермиона, хотят ее спросить.

— Твой сон, тот, который про нас, он приснился ночью?

— Не ночью, скорее утром. А что?

— А тебе часто снятся такие сны?

— Какие — такие? — насторожилась Вика. — Что ты имеешь в виду, Гермиона?

— То есть ты даже не в курсе? — Казалось, Гермиона была чем-то удивлена, и не только она одна.

Сириус пересек расстояние до дивана, обогнув небольшой кофейный столик, и сел рядом с Викторией, повернувшись к ней. Как будто, предугадывая ее последующую реакцию, он хотел уберечь девушку от возможных порывистых действий.

— Что… что вы хотите сказать?

— Виктория, то, что ты видела во сне — это было в реальности, — ответил Сириус. — И произошло это немного позже, чем когда ты нам про сон рассказала.

Та — ак! Дело пахнет керосином. Вика хлопала глазами, пока вникала в слова мужчины. Потом с обалделым видом посмотрела на него.

— Вы меня разыгрываете, да? Но вы знаете что, я редко ведусь на розыгрыши…

— Это не шутка, Виктория, — перебил ее Рон, привставая с подлокотника кресла. — Мы были в том доме, и про картину — это правда!

Гермиона подтвердила его слова кивком. Вика застыла, внезапно вспомнив кое о чем.

— Вот блин! — невольно вырвалось у нее. Она с диким взглядом уставилась прямо перед собой.

— Ты что-то вспомнила? — Это спросила Тонкс. — Тебе раньше снилось что-то подобное?

Вика очнулась и осознала, что стоит на ногах. Когда это она успела встать? Девушка села обратно.

— Я вспомнила… Это же мне приснилось, а я подумала, что это просто дежа вю… — машинально по-русски сказала Вика.

Из всего сказанного ее слушатели поняли только последнее французское словосочетание.

— Дежа вю? Какое дежа вю? — осторожно поинтересовался Сириус.

— Простите… — Вика повторила по-английски. — Когда я была в Дерби в полиции, я видела сон, до жути похожий на реальность… А потом… все увиденное во сне я испытала наяву… Все это я восприняла как дежа вю…

Почему же она тогда не поняла? Наверное, просто потому, что она была слишком поглощена побегом и была до крайности перепугана произошедшим в Дерби… В горле Вика образовался комок, когда на нее накатил призрак пережитого в тот день ужаса. В глазах защипало от подступивших слез. Ох, как же она ненавидела выставлять напоказ свои слезы!.. Девушка собралась, загоняя в глубины души свои рвущиеся наружу эмоции.

— А что с тобой произошло? Ты можешь рассказать? — спросил Сириус. — Почему ты ушла из города?

Нет, она не была готова к этому. Слезы все-таки прорвались через плотину. Виктория стремительно вскочила с дивана, волосы темной волной взметнулись вслед за ней.

— Простите… — сдавленно пробормотала Вика и чуть ли не бегом бросилась из гостиной.

Последнее, что она услышала, выбегая на улицу, были слова Андромеды: «А что вы хотите, Виктория слишком много чего пережила и узнала…»

Оказавшись на дорожке перед домом, она замедлила шаги и свернула к зарослям азалии, за которыми стояла садовая деревянная скамейка. Постепенно мандраж, возникший в гостиной, отступал. Почему, ну почему она не может сдержать свои эмоции, когда это нужно? Или во всем виновата ее так называемая «ранимая творческая натура»?

Вика присела на скамейку, глядя на куст, усыпанный сверху донизу яркими красными цветами, укрытая от посторонних глаз. Она не знала, сколько так просидела, минуту или десять минут? Через некоторое время послышались голоса: гости прощались с хозяевами, потом — хлопающие звуки, с которыми сопровождалась телепортация. Вика, слегка отодвинув ветку, следила, как исчезают Гарри, Рон и Гермиона, Ремус и Тонкс. Оставался Сириус, разговаривающий с Андромедой и Тедом. Он как бы между прочим окинул взглядом азалии, за которыми затаилась девушка. Вика поспешно убрала руку, и ветка вернулась на место.

В то время, пока Вика раздумывала над всем тем, о чем говорилось в гостиной, о ее… ясновидении, рядом с кустами раздался легкий шорох. Она с запоздалой мыслью, что это, наверно, Андромеда идет ее утешать, поднялась со скамейки, но увидела не женщину, а Сириуса.

— Можно? — спросил он.

Вика пожала плечами, как бы говоря «Зачем спрашивать?»

— Конечно.

— Мне жаль, что своими вопросами я тебя расстроил. Прости, пожалуйста.

Вика удивленно посмотрела мужчину. Вот уж она не думала, что у нее будут прощения просить.

— Ну что вы, вы здесь ни при чем… Сириус.

Странно, за все время общения с ним она едва ли не впервые обратилась к нему по имени.

— Просто, эти воспоминания такие… ужасные. — Вика машинально дотронулась до своего лба, словно эти мысли были физического свойства, и она ощущала-таки их в голове. — А еще плюс к этому мое похищение, магия и мои сбывающиеся сны. У меня голова так и раскалывается…

— Пожалуй, я тебя понимаю, — задумчиво сказал Сириус, подойдя к ней.

— Только знаете, что меня еще больше беспокоит? — эта мысль девушке пришла лишь сейчас. — Если этот… как его… Волдеморт нашел меня в далекой России, он запросто сможет отыскать меня и здесь, почти у себя под боком.

— Нет, я так не думаю. Во-первых, прошло уже пять дней, как ты сбежала, и Волдеморт до сих пор не знает где ты. А Во-вторых, если бы он мог запросто находить людей, он бы давно располагал сведениями, где Гарри в тот или иной момент находится.

Вика недоуменно подняла брови.

— Гарри? А зачем ему Гарри?

Сириус бросил на нее непонятный взгляд.

— Я все время забываю, что ты маггла.

— Я — кто? — Она уже во второй раз слышит это слово и почему-то оно ей не импонирует. Наверное, все дело в том, что так в первый раз Вику назвала Беллатрикс, а у нее это звучало как ругательство.

— Магглами волшебники называют обычных людей без магической силы. Хотя…

Опять этот странный взгляд. Сириус хотел что-то добавить, но в этот момент к ним вышла Андромеда.

— Сириус, ты еще здесь?

— Меди, ты что, хочешь избавиться от меня?! — изобразил фальшивую обиду мужчина.

— Никогда так не говори! — строго сказала Андромеда, но глаза ее тепло улыбались.

Виктория смотрела на них и вспоминала свою семью: родителей, сестру и двух братьев. Бывало, и она также шутливо спорила со старшим братом Женькой. Вроде и пустяк, а сейчас ей стало очень грустно, ведь они-то считают ее пропавшей без вести, если не погибшей. Как бы им передать весточку?..

— Виктория, ты как? — участливо спросила Андромеда.

— Нормально, — Вика без особой радости улыбнулась. — Правда, все в порядке.

Конечно, это громко сказано, но, по крайней мере, она не собиралась истерить, Вика могла в этом поклясться.

— Я благодарна, что вы меня приютили, но не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством и навлекать на ваш дом опасность, Андромеда.

— Что ты хочешь сказать? — тревожно спросила та, а Сириус слегка нахмурился.

— Ну… — замялась Вика, ей непросто далось это решение.

— Ты собираешься уйти от нас?

— Ну, в общем… да. М-м… Я могла бы поселиться в какой-нибудь гостинице… — вдруг сбивчиво затараторила она, искажая английский своей поспешностью, — если бы у меня было хоть немного денег… Какой здесь ближайший крупный город?

— Самый крупный — это Лондон.

— О, Лондон, всегда мечтала его увидеть.

— Виктория, не делай поспешных решений, — сказал Сириус. — Отделиться от нас, я имею в виду, волшебников, сейчас для тебя будет также небезопасно. А насчет опасности, о которой ты говоришь, она и так нас окружает.

— Что вы имеете в виду? — насторожилась Вика, переводя взгляд то на него, то на Андромеду.

— Опасность, исходящая от Волдеморта, угрожает не только тебе, но и всему британскому магическому сообществу. Да что там британскому, всемирному. Я считаю, что тебе это необходимо знать, рано или поздно ты все равно бы узнала.

— У вас что, идет война?! — ужаснулась девушка, она нащупала позади себя скамейку и упала на нее. И они еще утверждают, что в Великобритании ей будет намного безопасней, чем в России?!

Итак, Виктории Кленовой, русской девушке, поневоле пришлось остаться в доме Тонксов на неопределенный срок. Такой неопределенный, что ее мучили сомнения, а правильно ли она поступила? После разговора с Сириусом и Андромедой Вика все тщательно обдумала и пришла к выводу, что лучших вариантов у нее все равно нет, а на жизнь в каком — либо городе типа Лондона просто необходимы большие деньги, и в гостиницу ее бы банально не впустили без паспорта. Вот и получалось, что самым оптимальным выходом будет не покидать Тонксов. Но и от этого пришлось отказаться…

Вечером того же дня, которые теперь Вике казались бесконечными, она прокручивала в голове одни и те же мысли, не дававшие покоя: магия — раз; люди, с которыми девушка познакомилась с начала ее пребывания на острове — два; ее сбывающиеся сны — три; Волдеморт, который, по словам англичан, не оставит ее в покое — четыре; ну и наконец, ее собственная судьба — это пять. Естественно, было множество других вопросов, роившихся в голове Вики, но и этих пять было больше чем достаточно.

Вика в сотый, наверное, уже раз пересекла небольшую комнату, отныне служившую ей спальней. Пять шагов от двери к окну и обратно, взгляд в темное окошко, поворот на месте, четкий, как у солдата на построении. Чем отличаются люди, обладающие магической силой, от обычных? Только ли одной этой самой силой? Как убедилась уже Вика, не только. Например, перемещаясь по дому, она обнаружила полное отсутствие каких — либо электрических приборов, даже такой простой вещи как лампочка. Нет ни ее, ни выключателей. Были лишь свечи и какие-то светильники, которые загорались сразу же, когда в комнату кто-нибудь входил. Да, волшебники не пользовались электричеством, и Вика назвала бы это средневековьем, если бы не одно «но»: здесь применялась магия.

Одно только это слово заставляло Викину кожу покрываться мурашками. В нем было столько глубокой таинственности и космического неизведанного простора, что фантазия отправлялась в полет. Творческому воображению есть где было развернуться.

Виктория остановилась посередине комнаты, прерывая ставший уже привычным маршрут. А хотела бы она обладать казавшейся такой могущественной силой? Это была, конечно, заманчивая мысль. Заманчивая и немного пугающая. Вика невольно вспомнила происходившие с ней странные вещи. Не значило ли это, что с ней что-то не так? Даже если предположить, что в ней имеется хотя бы капелька магии, хоть это и невероятно, волшебники — то пользуются специальными палочками, а с ней в те моменты были лишь ее эмоции.

Как все запутанно и непонятно! Вика запустила ладони в свои волосы и подергала за них. Не-по-нят-но! Что ей делать? Как жить теперь? Все, чем она занималась в своей любимой стране, осталось за тридевять земель. Книги, музыка, ее проекты, работа, ее вдохновение, а самое главное — ее близкие и любимые люди, все, чем она дышала и жила — вне этого острова. А во всем этом повинен темный колдун со зловещим именем Волдеморт! Почему, почему?!

Вика почувствовала разгорающийся внутри нее жар ненависти. Ой, нет — нет! Только не это! Вика широко распахнула глаза, когда ощутила пробежавшую по всему телу словно штормовую волну. Она инстинктивно сжала ладони, когда волна добралась до пальцев рук. Что будет, если она взмахнет рукой? Но, кажется, этого даже не требовалось…

Неведомая сила рвалась из нее, как будто стремясь избавиться от долгого заточения, сметая все на своем пути. Вика покачнулась от невероятного напряжения, не в силах удержать это нечто. Воздух вокруг буквально загустел, стало трудно дышать. Вика разжала пальцы… Невидимый поток сорвался с их кончиков, кожа нагрелась выше средней температуры тела и немного пульсировала.

Внезапно светильники, висевшие на стенах комнаты, мигнули и погасли. Ох, это не есть хорошо! Даже не то что нехорошо, это ужасно…

Девушка лихорадочно заметалась по спальне, напоминая тигрицу в клетке. В полумраке натыкаясь на мебель, Вика ощутила, как задрожал пол…

где-то что-то упало.

Хлопнула дверь.

Торопливые шаги приблизились к двери ее комнаты. Стук. Обеспокоенный голос Андромеды:

— Виктория, как ты там?

Следом голос Теда:

— А что случилось? Отчего все трясет? Это же не землетрясение…

Виктория застыла. Язык ее не слушался, слова никак не могли вытолкнуться из горла.

Повторного стука не последовало. Андромеда вошла в комнату, за ней маячил Тед.

— Виктория… — позвала она, потому что девушка стояла статуей к ним спиной на фоне серого квадрата окна.

Супруги выжидающе смотрели на нее, в то же время уловив что-то лишнее в атмосфере спальни. Андромеда, не выдержав, шагнула к Вике, не спешащей оборачиваться. Но что-то не подпустило ее к стоящей фигуре, это «что-то» было похоже на силовое поле. Женщина от неожиданности замерла, точно так же, как Вика.

— Не надо… Не подходите ко мне, пожалуйста… — едва слышно произнесла Вика, до сих пор ощущая в себе бурление и опасаясь чего-то большего.

— Так ты все-таки… — сказал Тед, вглядываясь в нее.

— Ты, главное, успокойся, Виктория… — поняв, в чем дело, тихо сказала Андромеда. — Все, что тебе сейчас нужно, это успокоиться. Глубоко вдохни…

Да-да… Ей нужно просто успокоиться. Глубокий вдох, как сказала Андромеда. Но почему-то ей не становилось легче, наоборот сделалось страшно, что если это не прекратится. Вибрация пола стала сильнее. Вика в отчаянии вскинула руки. Со стены слетела небольшая картина, занавески заколыхались, как от урагана.

— Нет, Виктория, ни о чем не думай! — крикнула Андромеда. — Постарайся изгнать все свои мысли! Расслабься!

Сказать просто, а выполнить… Вика закрыла глаза, опустила руки, сосредоточившись лишь на своем дыхании. Вдох — выдох, вдох — выдох… Струящийся поток энергии постепенно начал иссякать, бурление внутри нее успокаивалось. Тело отпускало напряжение. Колени подогнулись, и Вика осела на пол, часто дыша.

Через несколько мгновений дрожание прекратилось, на стенах вспыхнули светильники, озарив комнату мягким желтым светом. Андромеда опустилась на корточки рядом с Викой.

— Я… Простите меня… — не поднимая головы, прошептала Вика. — Я не знаю, почему это происходит со мной…

— Ну, что ж… — вздохнула Андромеда. — Выходит, что и ты являешься одной из нас.

Вика недоверчиво уставилась на нее из-под накрывших ее лицо волос.

— Одной из вас? — повторила она медленно, как будто хотела распробовать слова на вкус. — Но это невозможно!

— А почему бы и нет? — спросил стоящий у порога Тед. — Как ты думаешь, зачем Сама-Знаешь-Кому тебя похищать? Человека, лишенного магии?

— Сама знаю, кому? — в еще большем недоумении повторила Вика. — Вы имеете в виду Волдеморта?

Мужчина, едва заметно дернувшись, кивнул. Внезапно где-то на улице раздались несколько негромких хлопков. Вика припомнила, что с таким звуком, похожим на взрыв жвачного пузыря, телепортировали волшебники. Андромеда быстро поднялась и встревоженно посмотрела на мужа.

— Тед…

Он бросился к окну, выискивая того, кто произвел эти звуки.

— Здесь не видно.

Вика, сидя на полу, следила за ними. Их волнение передалось и ей, хоть она не знала, почему их так всполошили эти звуки. Ведь перемещаться могли только волшебники.

Теодор как можно быстро вышел из комнаты. Андромеда, прежде чем тоже уйти, оглянулась на Викторию.

— Я в порядке, — заверила Вика, поняв ее взгляд. Будет в порядке, если в ближайшее время ничего больше не случится.

Андромеда кивнула и вышла. Брюнетка тихонечко застонала и повалилась на ковер. Как все поразительно неправдоподобно!

— Надо держать себя в руках… — прошептала Вика, глядя в потолок. — Крепко.

Господи, она что, ведьма?!

— Виктория! Иди сюда! — раздался из коридора крик Андромеды.

Вика, вдруг вообразив, что самое худшее сбылось, как ошпаренная вскочила на ноги. На повороте из спальни она чуть снова не растянулась на полу, в последний момент уцепившись за стену. Стоявшая на верхней ступеньке лестницы, Андромеда поманила ее за собой, в одной руке она держала свою волшебную палочку. Вика даже не стала спрашивать, что случилось. Было очевидно, что если бы произошло что-то приятное, женщина бы не хмурилась и не прислушивалась к малейшим шорохам в собственном доме.

— Спускайся за мной.

Они спустились на первый этаж, погруженный в темноту. У Вики неприятно всколыхнулось сердце. Это ведь не она сделала?..

«Я спокойна, я спокойна!» — про себя как мантру бубнила девушка, сворачивая за Андромедой к задней двери.

Они вдвоем вышли из дома и тут же увидели две темные фигуры, крадущиеся вдоль стены в их направлении. Вот все и выяснилось. Пожиратели смерти пришли по ее душу… Андромеда потянула Вику прочь, пока те их не заметили.

Позади послышался какой-то треск и пронзительный хохот. Ночь озарилась оранжевым светом.

Вика оглянулась и испытала приступ страха и одновременно злости: люди в черных плащах извергали из своих палочек огонь, сжигая росшие вокруг дома роскошные кусты азалии. Танцующие языки пламени возникали то там, то здесь, подбираясь все ближе к двухэтажному дому, окружая его со всех сторон. Андромеда рядом тяжело вздохнула.

— Пойдем.

— Но как же… — прошептала Вика, продолжая смотреть на веселящихся Пожирателей. Неужели ничего против них нельзя сделать? Внутри нее разгорался знакомый огонь ненависти, похожий на тот, что полыхал перед ней, Второй раз за вечер.

— А где же Теодор?

— Он ушел за помощью. Виктория, идем, не надо, чтобы они нас увидели.

«Ах ты, подонок!» — хотела крикнуть Вика, глядя, как один из волшебников, смеясь, уничтожал сад Тонксов, к которым она привязалась.

Ее ладони самопроизвольно сжались и, прежде чем Андромеда обхватила ее запястье, брюнетка увидела, что игривое пламя переметнулось на темную фигуру, к которой были прикованы глаза Вики. До них донесся истошный визг.

— Держись, Виктория.

Внезапно все тело девушки оказалось в тисках, и ее потянуло куда-то в пространстве. Она инстинктивно дернулась, в груди еще не утихал огонь, поэтому ее рука выскользнула из ладони Андромеды. Узкая труба неожиданно кончилась, и Вика рухнула коленями на асфальт. Она закашлялась, вдохнув наполненный всевозможными запахами воздух большого города.

— Вам плохо? — раздался над ней мужской голос.

Вика вздрогнула и подняла голову. На нее смотрел мужчина лет шестидесяти в шляпе.

— Нет, — сказала Вика. Не услышав привычное «Виктория», она забеспокоилась. Андромеды нигде не было видно.

— Может быть, вам все-таки помочь? — настаивал добрый самаритянин.

Чтобы избавиться от него, Вика обрела вертикальное положение и сделала шаг в сторону.

— Андромеда! — позвала она, не забывая осматриваться вокруг.

Мужчина бросил на нее странный взгляд и заспешил по своим делам. Наверное, решил, что Вика малость сумасшедшая…

Судя по окружающим ее многоэтажным домам, она оказалась в городе, но вот в каком? И куда подевалась Андромеда? Пройдя дальше, Виктория вышла на более освещенную улицу. По левой стороне дороги мимо проезжали автомобили. Вот из-за угла выехал красный двухэтажный автобус. Вика зацепилась за него взглядом и проводила до перекрестка. Забавно, она столько повидала удивительного и не до конца осознанного, а изумленно пялится на какой-то транспорт.

«Может быть, мне не нужно было уходить, вдруг Андромеда там.»

Но на том месте никого не было. Вика растерянно топталась около дома, напротив которого она переместилась.

«Только не паникуй! — приказала она себе. — Паника не доводит до добра.»

Если бы Вика знала пункт их назначения, то попыталась бы его отыскать. А так ей придется либо стоять здесь, либо идти наугад. Разрываясь между этими вариантами, она нервно вышагивала взад — вперед от одного дома к другому, стоящими напротив друг друга. Редкие прохожие удивленно оглядывались на брюнетку, казалось, танцующую какой-то странный танец.

Наконец Вика не выдержала и направилась к дороге, но навстречу ей шла компания молодых людей. Незнакомые люди в незнакомом городе — это не всегда хорошо, она знала это по себе. Она резко повернулась назад и прибавила шаг. Громкий смех подстегивал ее. Она повернула за угол здания, из освещенного окна которого звучала тихая музыка, и в кого-то врезалась. Почувствовав на плечах чьи-то руки, Вика машинально оттолкнула их и отпрянула назад.

— Виктория? — произнес знакомый голос.

— Это вы, Сириус! — Вика с облегчением в темноте разглядела мужчину.

— Тебя Андромеда потеряла, а я нашел наконец. Идем, отведу тебя в безопасное место.

— А куда? — Она зашагала рядом с Сириусом, идущим куда-то вглубь городского квартала. Она беспокоилась за дом Тонксов, за который рьяно взялись Пожиратели смерти. — А кстати, где мы?

— В Лондоне. Ты же хотела его увидеть, кажется, — бросив взгляд на девушку, улыбнулся он. — А идем — в дом, где я вырос.

Теперь Вика посмотрела на него, но Сириус уже отвел взгляд. В его голосе ей почудилась какая-то ирония. В дом, где он вырос? Он что ведет ее к себе домой? Как интересно…

Они вышли на небольшую улочку, окруженную жилыми трех — и четырехэтажными домами, окутанными ночной темнотой. Вика огляделась, пытаясь угадать, какой из них.

— Не думал, что мы снова встретимся, — сказал Сириус, что-то доставая из кармана.

— Вообще-то, я тоже, — удивленно глянула она на него. — Я о многом даже представить не могла.

— Вот такая сложная штука — жизнь. А теперь ты стоишь перед домом, который я своим-то назвать не могу. — Последнюю фразу он произнес как бы для себя.

Вика только плечами мысленно пожала, наблюдая за его манипуляциями: он достал кусок какой-то плотной бумаги и свою палочку, которой коснулся листа. На поверхности стали возникать слова, насколько было видно завороженной девушке.

— Прочитай про себя, — Сириус протянул ей этот листок.

На языке Виктории вертелось множество вопросов, но она сдержала любопытство, просто сделав то, о чем попросил Сириус.

«Гриммолд-плейс, 12» — вот что там было написано.

«Это что, адрес какой-то? Адрес его дома? Но зачем его читать, если мы и так на месте?»

И тут… Вика окаменела от изумления. Дом, появляющийся между двумя другими, стоящими впритык, с каждой секундой становился объемнее, раздвигая соседние стены.

— Е-мое… — прошептала Вика, ее потрясла такая магия до глубины души.

— Ты видишь? — с интересом спросил Сириус. — Дом?

— А? Что? Да, вижу, — слегка заторможенно ответила она. — А не должна?

— Пойдем, — чуть усмехнулся он, приглашая ее жестом на крыльцо. — Потом поговорим.

Они взобрались по каменным ступеням, причем Вика шла осторожно, словно опасаясь, что дом опять исчезнет, и она окажется зажатой между домами 11 и 13. Сириус отпер дверь снова одним прикосновением волшебной палочки.

— Пожалуйста, будь как дома, — сказал он, когда Вика зашла через порог в освещенный светильниками холл. — Если это возможно.

— А Андромеда здесь? — спросила она, вглядываясь в конец длинного коридора.

— Нет, ее здесь нет. В доме живем мы с Гарри, Гермиона и одна семья, которую мы на время приютили. Особняк Блэков — не то место, где бы Андромеда хотела быть.

«Значит, Сириус Блэк… Неплохо звучит.»

— А почему?

— Это долгая история, и придется ее отложить хотя бы до завтра.

— Ах да… — Ну конечно, на дворе ведь ночь стоит, какие тут истории. Наверняка все в доме спят, а она здесь как снег на голову…

Словно в такт Викиным мыслям послышались шаги из другого конца холла. Увидев стоящих у входной двери Сириуса и Вику, полная рыжеволосая женщина в цветастом платье направилась к ним.

— Ты вовремя, Молли, — сказал Сириус, открывая дверь. — Это Виктория. А мне сейчас нужно уйти.

Женщина не успела ничего сказать, дверь закрылась, отрезав холл от ночной и прохладной темноты.

— Здравствуйте, — поздоровалась Вика, когда Молли вопросительно на нее посмотрела.

— Здравствуй. Ты Виктория? Та самая Виктория, которая спасла моего сына Рона и Гермиону?

Вика обескураженно заморгала. Она спасла? Ее сына Рона? Значит, это его мать…

— Простите, но я никого не спасала…

Женщина улыбнулась так, как будто Вика сморозила глупость.

— Ты так считаешь? Ой, что это мы стоим на пороге! Пойдем, уже поздно, я провожу тебя в комнату.

Она повела девушку, с любопытством рассматривающую дом, по холлу и лестнице на второй этаж, где остановилась возле второй двери в коридоре.

— Думаю, здесь ты хорошо отдохнешь.

— Спасибо… э-э…

— Зови меня Молли, — радушно улыбнулась та. — Да и за что мне спасибо. Сириуса благодари. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — эхом повторила Вика.

Женщина ушла, а она открыла дверь и вошла в комнату.

— Кому рассказать, никто не поверит… — вслух сказала Вика, устало проводя рукой по лицу. — Я и сама до конца не могу поверить.

В тишине спальни послышалось отдаленное уханье совы, напоминая Виктории, что здесь все не так, как она привыкла. С тех пор, как она пересекла невидимую границу между мирами магглов и магов, ее жизнь круто изменилась.

Викторию разбудил солнечный зайчик, щекотавший ее нос. Она открыла глаза и не сразу сообразила, где находится. Обвела взглядом незнакомую комнату, достаточно просторную и светлую, поморгала сонными глазами. Потом вспомнила и вчерашнее перемещение в Лондон, встречу с Сириусом и его появляющийся из ниоткуда дом.

За окном только светало. Вика села на кровати, зайчик переместился на ее плечо. Она не удержалась и зевнула: все-таки полночи не могла уснуть на нервной почве. Вот и сны ей вроде никакие не снились. Вспомнив о снах, Вика понадеялась, что если они и были, то хотя бы не вещие. У нее и так стрессов выше крыши… А наблюдать, или даже участвовать в сбывающемся видении, это ж какие нервы надо иметь.

Вика, одевшись, подошла к окну.

— Доброе утро, Лондон! — тихо сказала она, глянув на ту улочку, на которой они с Сириусом вчера стояли. — Я очень надеюсь на это…

В дверь постучали.

— Не заперто, входите! — откликнулась Вика, оборачиваясь. Конечно, не заперто, как же она может запереть дверь, где нет замка.

— Доброе утро, — с такими словами в комнату заглянул Сириус.

— Доброе утро. — Вика отлепилась от окна и прошла несколько шагов навстречу.

— Ты хорошо выспалась?

— Если честно, то не очень, — призналась она. — После всех этих событий… Почему вы так беспокоитесь обо мне?

Она склонила голову к плечу.

— Тебя это так удивляет?

— Ну… просто люди зачастую подозрительны к незнакомцам, мало ли кем те могут оказаться. Бывают, конечно, исключения…

— И таких довольно много. К примеру, Андромеда.

— Да, и вы, и эти двое, Виктор и Марк, кажется, и… — Вика усмехнулась. — Вы правы, отзывчивых людей больше, чем кажется. Наверное, это я такая подозрительная…

— А тогда, в России, ты не стала бы со мной даже разговаривать, если бы ничего с тобой не произошло?

— Вряд ли, — честно сказала Вика и на секунду опустила глаза, чувствуя, как внимательно Сириус смотрит на нее.

— Скажи, ты все-таки была ранена тогда? Твоя подруга, я помню, очень занервничала.

Вика машинально схватилась за левое плечо, именно оно два раза пострадало. На нем остались едва видимые отметины.

— Да, мое многострадальное плечо, — сказала она и пояснила: — Три дня назад ему снова досталось, когда я убежала из Дерби…

Сириус вдруг весь застыл, когда понял, о чем девушка говорит.

— Он же тебя не успел укусить? Ведь нет?!

— Что?.. — растерялась Вика, увидев его реакцию. — Укусить?.. Вы имеете в виду тех диких зверей… Я не понимаю, откуда вы знаете? В лесу же никого из людей я не видела…

— Так обо… этот зверь тебя укусил или нет?! — с нажимом повторил Сириус, невольно сделав к ней шаг.

— Нет… Нет, он только оцарапал когтями… Объясните мне!

— Виктория, ты знаешь, что твое имя означает победу? — на лице мужчины проступило дикое облегчение, услышав то, что надеялся услышать.

Почему он говорит загадками?

— Ну да… Но мое имя мне не подходит, потому что я все время попадаю в какие — нибудь неприятности… — невесело усмехнулась Вика. — Я не победа. Я нахожусь в чужой стране, в чужом доме… Одежда и та не моя. Я для вас чужая…

Она посмотрела Сириусу в глаза.

— Это не так, — улыбнулся он.

В этот момент за дверью послышались шаги и кошачье мяуканье. Вика позабыла, что хотела выяснить, откуда Сириус знает о том, что было в том лесу.

— И тебе доброе утро, Рон! — недовольно сказал Гермионин голос.

Вика перевела взгляд на приоткрытую дверь: в комнату прошмыгнул большой рыжий персидский котяра, задравший пушистый хвост.

— И тебе того же, — откликнулся голос Рона. — Не могла бы ты хорошенько следить за своим котом? Вот куда он сейчас смылся?

— Он в ту комнату ушел, — произнес незнакомый девичий голос. — И вообще, Рон, чего ты так бесишься…

Рыжий кот подошел к Сириусу, утробно заурчав, словно приветствуя его, и уставился на Викторию своими огромными желтыми глазищами. У нее екнуло сердце — так выразительно он смотрел на нее.

— Сириус, а что ты… — открыв дверь пошире, сказала Гермиона, но, увидев Вику, запнулась.

— Привет, — улыбнулась та.

— Доброе утро, Гермиона, — сказал Сириус.

— Доброе утро, — ответила Гермиона с таким видом, как будто раздумывала, каким образом Вика оказалась в доме.

Привлеченные голосами, в комнату заглянули Рон, Гарри и еще одна рыженькая девушка, образовав в дверном проеме пробку.

— Виктория! — в один голос воскликнули юноши.

Рыжая промолчала, сдвинув к переносице брови, как бы недовольная увиденным.

— Привет всем.

— А когда ты пришла? — спросил Гарри, глядя то на девушку, то на крестного. — что-то случилось?

После его вопроса Вика вспомнила, что даже не поинтересовалась у Сириуса о Тонксах и поймали ли Пожирателей?

— Вот же я балда! — не удержавшись, сказала она по-русски.

— Пойдемте вниз, там все расскажу, — сказал Сириус.

Вика следом за англичанами спустилась в холл и по каменной лестнице в полуподвальную кухню. Там были Молли и, видимо, ее муж, такой же рыжий, с редеющими волосами и в очках.

— Здравствуйте, — сказала Вика, когда он заметил в спустившейся толпе незнакомое лицо.

— Здравствуй, — кивнул мужчина, вставая. — Ты, я так полагаю, Виктория, Молли сказала, что ты здесь. Я Артур Уизли.

Смущенная прикованным к ней вниманием, Вика только кивнула.

— Ты со всеми уже знакома? — спросил Сириус, оглядывая всех на кухне. — Пожалуй, только с Джинни еще не знакома.

Вика посмотрела на рыжую девушку, в открытую разглядывавшую ее, и вновь кивнула.

— Приятно познакомиться, Джинни.

— Мне тоже, — мило улыбнулась та, однако в ее улыбке таилось что-то непонятное.

— Тогда садитесь все, будем завтракать, — провозгласила Молли.

— Так все-таки что случилось? — повторил свой вопрос Гарри.

— Пожиратели смерти, — лаконично ответил Сириус. — Напали ночью на дом Тонксов.

Молли Уизли охнула.

— Они знали про Викторию или это было совпадение? — спросил Артур Уизли.

Вика невольно вздрогнула.

— Скорее всего, совпадение.

— Никто не пострадал? — взволнованно спросила Гермиона.

Все посмотрели на Вику.

— Нет, — качнула она головой. — Когда они появились, мы с Андромедой сразу ушли из дома и…

— Да, — кивнул Сириус. — Андромеда трансгрессировала с Викторией в Лондон, а Тед отправился за помощью. Впрочем, когда мы с Ремусом туда прибыли, Пожирателей не было. Вероятно, не обнаружив людей, они попросту исчезли. Пожар, который они устроили, удалось потушить, так что дом фактически остался невредим.

Вика облегченно перевела дух. От этих переживаний она скоро совсем похудеет, так что завтрак с англичанами очень кстати.

— Я думаю, Виктория, ты не против пожить здесь некоторое время? — сказал Сириус, откинувшись на спинку стула. — По крайней мере, никто из посторонних в этот дом не попадет.

— Я… — Вика открыла рот, чтобы решительно и вежливо отказаться. Конечно, было заманчиво пожить в таком большом старинном доме, но ей не хотелось навязываться кому — либо, даже если Сириус сам предложил. Сколько еще она будет кочевать с места на место?

— Я согласен, — сказал Гарри свое весомое слово.

— И я тоже, — сказал Рон, хотя он и сам был гостем в этом доме.

— Эм… Но я… Это очень мило с вашей стороны… — бормотала Вика.

— Между прочим, Андромеда рассказала мне очень любопытную вещь, — поведал Сириус, сцепив на столе руки в замок.

Вика умолкла, устремив на него свой взор. Кажется, она поняла, о чем он сейчас скажет, и напряглась всем телом.

— Виктория, ты обладаешь магической силой.

— Правда? — удивился Рон.

— Э-э… Ну, я не знаю, радоваться мне этому или нет, — протянула Вика.

— Знаете, а меня это не удивляет, — сказал Гарри. — Это вполне логично, исходя из того, что Волдеморт не стал бы тратить ни секунды своего времени на маггла.

— Но ведь, я так понимаю, Виктория ведать не ведала, что она волшебница, — сказала Молли, сидевшая между Артуром и Гермионой. — Как же так?

— Вот именно, магия проявляется в возрасте семи — восьми лет, — добавил Артур. — Во всяком случае, в нашей семье.

— Я что, уникум? — нервно усмехнулась Вика, барабаня по краю стола кончиками пальцев.

— А сколько тебе лет? — поинтересовалась Джинни, хитро прищурившись.

— Джинни, — строго поглядела на дочь Молли.

Вика не видела в вопросе ничего неприличного для себя, поэтому ответила:

— Мне двадцать три года.

— А я думал, что тебе лет семнадцать. — Казалось, изумлению Рона не было предела.

По лицам остальных можно было сказать, что их мнения совпадали. Вика еле удержала невольную улыбку.

— Я уже привыкла, — пожала плечами она. — А вот, что я еще и… ведьма, у меня в голове просто не укладывается… Что же будет дальше? — тише добавила она по-русски.

— Еще один неоспоримый факт твоей магической сущности, — продолжил Сириус, Вике показалось, что в его голосе прозвучала довольная нотка, — то, что ты видишь этот дом.

— Вот здорово. Я так понимаю, что видят его только волшебники?

— Правильно. Ты схватываешь все на лету.

— Так, значит, возраст важен для… для всего этого?

— Не то чтобы важен… — задумчиво сказал Сириус. — Магическая сила наращивается с годами по мере взросления волшебника. Если по каким-то причинам раскрытие ее задерживается, в дальнейшем это может привести к неподконтрольным проявлениям стихийной магии. Но я, конечно, не специалист в этой области…

Этот разговор казался Вике сном, таким красочным и реалистичным, но все-таки сном, что ей до дрожи захотелось себя ущипнуть. Она незаметно ото всех сдвинула рукав джемпера и ущипнула за чувствительный участок руки — у сгиба локтя. Вика едва не охнула вслух. В который раз убедилась, что это все та же действительность.

— А у Виктории случай посложнее, — медленно сказала Гермиона. — Видимо, у тебя магическая сила спала. Ну… как вулкан, если спровоцировать его пробуждение, он извергнется…

— Ага, я понимаю твою мысль, — подхватил Гарри. — Сила Виктории пробудилась, вероятно, из-за того, что она соприкоснулась с другой магией, когда Виктория попала в особняк Малфоев.

— Вероятно, это так, — согласился Сириус. — С тобой происходили какие — нибудь непонятные вещи, Виктория? Кроме вчерашнего инцидента?

Уставившись на свои руки, лежащие на коленях, Вика кивнула.

— Да, один раз на следующий день после моего успешного побега, второй раз это произошло в полиции в Дерби.

— А это происходило в присутствии людей? — слегка встревоженно нахмурившись, спросил Артур Уизли.

— В самом непосредственном.

— Стихийная магия же в большинстве случаев проявляется при сильных эмоциональных всплесках, — подумав, сказала Гермиона. — А на эмоции взаимодействуют люди или же события, с ними связанные.

— Все верно. Я как вспомню, что надул тетушку Мардж… — скорчил рожу Гарри. — Это ведь она же меня взбесила.

— Да, а тебя сам министр прикрыл, — сказал, усмехнувшись, Рон и скосил взгляд на Сириуса. Ведь эта история произошла как раз тогда, когда Блэк сбежал из Азкабана.

— Как это — надул? — удивилась Вика, посмотрев на Гарри.

— Ну вот так, в самом прямом смысле. Надулась тетушка как воздушный шарик и улетела в небеса.

— И ничего смешного в этом нет, — заметив фырканье Рона, сказала Молли.

— Так эта причина заставила тебя покинуть город, Виктория? — продолжал Сириус.

Но он чувствовал, что не только она, вспомнив, как отреагировала девушка на прошлую попытку спросить ее об этом. И вообще, в Виктории много чего было загадочного…

Оживившаяся Вика вновь помрачнела, опустив взгляд.

— Не только. Вернее, не эта причина… — Она решила рассказать о том кошмарном дне все по порядку, может быть, после этого ей станет немного легче. — Это случилось позже… после того самого всплеска… стихийной магии и того сна, о котором я говорила… У меня появилось такое чувство, что произойдет что-то ужасное. Я не знала, что делать, остаться или бежать. В конце концов, выбрала второе. Едва я выбежала из полицейского участка, здание взорвалось… и все, кто там был… никто не выжил… Та женщина — полицейская, инспектор Грейс, она погибла… Я как подумаю, что…

Викин голос дрогнул и затих. Ошеломленные ее рассказом, англичане молчали. Гарри, не раз переживавший нечто ужасное, отчего просто все его существо разрывалось на части, как никто другой понимал ее и сочувствовал. Впрочем, остальные не меньше были с ним солидарны. Во взгляде Джинни появилась мягкость, настороженность, направленная вначале на Викторию, исчезла.

— Сколько же тебе пришлось пережить… — прошептала Молли.

Вике, не любившей чужую жалость, это сочувствие не было неприятным.

Когда с завтраком было покончено, Вика вернулась в отведенную ей спальню. Она хотела побыть одна.

Она ведьма. Сегодня этот факт стал официальным.

Казалось бы, живи и радуйся своей пробудившейся магической силе, твори чудеса по меркам обычных людей. Это же было так удивительно — обладать сверхспособностями, когда на дворе стоит век прогрессивных технологий, делавших труд человека куда проще и эффективнее. Но Вика просто — напросто терялась: одно дело знать, что магия все-таки существует, и совсем другое — вдруг понять, что и она способна на многое.

Значит, все эти явления, происходившие с ней, это стихийная магия? А если обойтись без эмоций? Сможет ли она направить энергетический поток на определенную цель посредством трезвого расчета?

Вика осмотрелась вокруг. В комнате только была мебель: довольно широкая кровать под сиреневым покрывалом, шкаф в углу, стол и стул рядом с окном, на полу ковер. Стандартная обстановка. Но ничего такого, на чем можно было попрактиковаться без боязни за вещь. Впрочем, ее останавливали еще два пункта, без которых, как Вика думала, не состоялось бы настоящее волшебство: палочка и какое-нибудь заклинание. Хотя насчет последнего она тоже сомневалась. Она еще так мало знает о премудростях жизни магов!

Она настолько погрузилась в не обычную для нее жизнь, что совершенно забыла о том, что с ее семьей можно связаться по телефону. Вика звонко хлопнула себя по лбу, изумляясь своему маразму, подскочила на кровати и кинулась из комнаты.

В коридоре было тихо. Вика направилась к лестнице, надеясь встретить кого-нибудь по пути. Энтузиазм как-то приугас. Наверное, на нее подействовала атмосфера, царящая в этом несколько мрачноватом доме. Так и ждешь, что на тебя из-за угла что-нибудь выпрыгнет.

Хлоп!

Вика от неожиданности вскрикнула, когда прямо перед ней на лестнице, ведущей на третий этаж, раздался громкий хлопок. На нижней ступеньке появился Рональд.

— Рон! — сердито воскликнула перегнувшаяся через перила третьего этажа Гермиона. Возле нее показался встревоженный Гарри.

— Все целы?

Рон, осознав, что едва не травмировал Вику, трансгрессировав в опасной от нее близости, виновато запылал ушами.

— Да. Я просто немного испугалась, — заверила брюнетка, улыбнувшись для убедительности.

— Прости! — стал извиняться рыжий юноша. — Я не специально…

— Ничего. Я еще не привыкла к тому, что люди могут телепортировать.

— Ты хотела сказать — трансгрессировать?

— Рон, по лестнице путь занял бы на несколько секунд больше! — сказала Гермиона, спустившись к ним. — Помнится мне, что также ты говорил и Фреду с Джорджем два года назад!

— Гермиона, мы же получили лицензию, так что нам необходима практика!

— И что, теперь нужно трансгрессировать на головы людям?

— Они почти все время так друг с другом, — сказал Гарри Вике, наблюдавшей за ругающейся парочкой с удивлением. — С самого нашего первого дня знакомства. Вот люди, не могут обойтись без ссор.

— Понятно, — кивнула она. — Гарри, я хотела спросить…

В последний раз сердито зыркнув на Рона, Гермиона переключила свое внимание на них.

— …Можно ли мне как-нибудь связаться с моей семьей? По телефону, например, или по электронной почте?

— По какой почте? — с любопытством встрял Рон. — Этот… те-ле-фон я знаю, а как еще магглы общаются на расстоянии?

Гарри с Гермионой переглянулись.

— Видишь ли, Виктория… волшебники не имеют обыкновения пользоваться предметами маггловской техники… — начал с некоторым смущением Гарри. — Большинство, в основном — чистокровные маги, даже приблизительно не знают их назначение.

— Это почему же, знаю! — сказал Рон уверенным тоном.

Гермиона чуть заметно улыбнулась этому патетичному заявлению.

— Ну… я уже поняла, что они вам вроде бы не нужны, — сказала Вика, слова Рона подтвердили ее подозрения. — Но все равно…

Из холла послышись звук открывающейся двери, шаги и голоса. Рон посмотрел вниз.

— Ремус и Билл с Флер пришли.

Юные англичане поспешили поприветствовать прибывших, Вика спустилась следом, готовясь к еще одним знакомствам.

Молодой рыжий мужчина по имени Билл напомнил ей пирата с его длинными волосами, собранными в хвост, и серьгой в виде клыка в одном ухе. Шрам, пересекающий мужское веснушчатое лицо, только усиливал это сходство. Вика предположила, что Билл тоже из семьи Уизли. А вот Флер, судя по имени — француженка, была ослепительно красивой блондинкой лет двадцати, льнувшей к Биллу. При виде этой девушки Вика ощутила себя этакой нескладной простушкой. Элегантная белокурая дива и растрепанная, нервная брюнетка. Белое и черное. С Ремусом Вика поздоровалась как с уже старым знакомым.

— Bonjour, — в ответ на ее приветствие произнесла Флер мелодичным голосом. Ее голубые глаза смотрели на Викторию по — доброму, но в то же время испытующе, как будто она что-то сравнивала.

Теперь, думая о том, как бы связаться с родными, Вика стала немного рассеянной. Глядя, на волшебников, она размышляла, как же они общаются друг с другом на расстоянии. Конечно, иметь способность телепортировать очень удобно, но когда волшебник не знает, где находится нужный ему человек, что он делает? Посылает голубя с письмом? Вот, к примеру, откуда этот Волдеморт узнал про нее, Вику, и где она живет?

Мысли Виктории потекли в другом направлении, обретя мрачный оттенок. Погрузившись в свои раздумья, она не сразу услышала, что ее кто-то позвал.

— Что? Простите, я задумалась… — извиняющимся тоном сказала она, очнувшись.

Как оказалось, в холле остались лишь она и Сириус, все остальные куда-то ушли.

— О чем же?

— Да обо всем…

— Гарри сказал, что ты хочешь связаться с семьей.

— Ну да, конечно хочу. Только он сказал, что маги… как это… не пользуются маггловской техникой.

— Это правда. У нас есть свои, магические способы.

— И какие же?

— Самый простой — это совиная почта.

— Совиная? — удивилась Вика. — Почему не голубиная?

— Так повелось с давних пор, не знаю почему, — сказал Сириус, слегка пожав плечами.

— А другие способы какие?

— Чары Патронум, однако, не каждый волшебник способен их сотворить. Еще есть сквозные зеркала.

— Сквозные — это как?

Сириус улыбнулся, глядя, как внимательно слушает каждое его слово девушка. Вика вопросительно подняла брови.

— Я что-то не так сказала?

— Нет, что ты. Я просто не припомню, когда в последний раз кому — то что-то объяснял.

Вика повернула голову в сторону кухни, откуда доносились приглушенные голоса.

— Вас, наверное, ждут, а я тут со своими вопросами…

— Это самый быстрый способ о чем-то узнать. Сквозные зеркала — это два связующихся между собой зеркала.

— Это вроде веб-камеры? — назвала Вика первую пришедшую ей в голову ассоциацию. — Хотя зеркала — это лучше, ведь их можно взять куда угодно?

— Не знаю, что такое веб-камера, — признался Сириус, впрочем, без всякого сожаления, — а зеркала, да, их можно просто положить в карман.

— Хм, да, я сама в технике не слишком разбираюсь. Теперь я думаю, все эти магические штучки — покруче всяких там хай — тек… Только вот жаль, что даже при помощи них я не смогу сообщить семье, что со мной все в порядке.

Вика с грустью опустила глаза на свои стиснутые руки.

— Они же обычные люди и вряд ли поймут, если к ним вдруг прилетит сова. Не говоря уж о каких-нибудь чарах.

— А ты пошли письмо подруге, — сказал Сириус. — Насколько я знаю, она-то в курсе, что с тобой случилось. Я имею в виду, что Алиса проинформирована о волшебниках.

— Вы так думаете? — В душе Вики вновь зажглась надежда. — Где бы только взять сову? И все остальное…

— Все можно найти, было бы желание.

— Да? Так, значит, и меня найти можно, если этого хочет Волдеморт?

— Виктория, я уже говорил, что пока с тобой мы, ему до тебя не добраться, — терпеливо сказал он. — А здесь, в этом доме, ты в безопасности.

Наступило молчание, в течение которого они смотрели друг на друга. Наконец Вика кивнула.

— Хорошо бы. А как насчет моей семьи? Она будет в безопасности?

— Пока ты в Британии…

— Да, но Волдеморт этого не знает. — Вика повернулась к лестнице. — Я, пожалуй, пойду наверх.

— Да, конечно.

Сириус смотрел ей вслед до тех пор, пока она не скрылась в коридоре второго этажа, и спустился на кухню.

Вскоре к Виктории постучалась Гермиона.

— Я принесла пергамент и перо с чернилами, — сказала шатенка, проходя в спальню.

Вика с удивлением разглядывала вещи в ее руках.

— А ты уверена, Гермиона, что я смогу писать… этим? — с сомнением спросила она. — Я ни разу не писала пером.

— Да, знаю, что не очень удобно, особенно в первый раз. Но, может быть, у тебя получится.

Гермиона положила все на стол у окна.

— А сову можешь взять у Гарри или Рона.

— М-м… Ладно, спасибо.

— И еще… — Гермиона протянула Вике два каких-то прямоугольника. — Эти фотографии тебе передали Сириус и Гарри.

— Какие фотографии? — Вика взяла их в руки и ее глаза удивленно расширились. — Но это же мы с Алисой. А эту фотографию я считала пропавшей почти три года назад.

— Три года назад? — переспросила шатенка, не спеша уходить. — Когда вы с Сириусом встретились в России?

— Откуда..? А… Ну да.

Вика присела на кровать, разглядывая снимки.

— Теперь я понимаю, куда она делась. Наверное, Сириус подобрал фотографию после того, как я… то есть мы с Алисой ушли домой. А на день рождения мы все равно попали, — негромко добавила она по-русски.

— Что?

— Ничего… Так, рассуждаю вслух. А эта фотография?

— Ее дала твоя подруга Гарри. На тот случай, если бы кто-то тебя увидел.

Вика вновь уткнулась в изображение улыбающейся Алисы рядом с ней. Она машинально кивнула, когда Гермиона попрощалась.

Письмо, которое Вика хотела адресовать Алисе, никак не составлялось. Вроде бы должно было писаться на одном дыхании, а нужные слова куда-то ускользали, подменяясь какой-то глупостью и банальностью. Еще Вика боялась просто испортить пергамент кляксами из-за неловких движений пером.

Спустя полчаса письмо было готово. Вика подождала, пока просохли чернила, потом все перечитала. Главное, чтобы в России поняли, что она жива — здорова и в безопасности.

«Дорогая Алиса!

Спешу тебя успокоить, что я в порядке, насколько это возможно после тех событий, что со мной произошли. Я очень скучаю по тебе и своей семье, также как, наверное, и вы по мне. Чтобы ты поняла, что я в безопасности, упоминаю вот такие имена: Гарри Поттер и Хелен Лоурейн. Помнишь их? Думаю, помнишь: о чем они тебе рассказали в тот день, ты явно никогда не забудешь. Хотела бы тебе написать, когда мы снова увидимся, только этого я и сама не знаю.

Помнишь того британца по имени Сириус, который спас меня три года назад? Так вот: он — крестный Гарри Поттера, и все твои подозрения должны исчезнуть. Да, знаю, все это кажется таким фантастическим, но, тем не менее — это правда.

Покажи письмо моим родителям: я обращаюсь прямо к ним: мама, папа, прошу вас не волноваться слишком сильно, в моем нынешнем положении есть положительная сторона — я почти выучила английский.

Кстати, Алиса, с почтальоном, который доставил мое письмо, ты можешь отправить ответ. Она, то есть он знает, где меня найти.

Ваша В.

P. S. Я вас всех очень люблю.

Для второго в жизни письма вроде было неплохо, хотя эпистолярный жанр для Вики всегда был проблематичен. Еще в школе за сочинения она получала трояки. Вот если нужно что-то нарисовать, ее фантазия становилась безграничной. Недаром же она работает в дизайнерской фирме… Работала…

Вика вздохнула и свернула пергамент тонкой трубочкой. Теперь нужна сова — почтальонка. Гермиона сказала, что можно попросить у Гарри или у Рона. Она и отправилась на их поиски. Впрочем, они не затянулись надолго. Парни нашлись по голосам, доносившимся из комнаты на третьем этаже. Вика осторожно постучалась в дверь. Почти сразу же в коридор выглянул Рон.

— Виктория?

— Привет еще раз.

В дверном проеме показался и Гарри. Его взгляд тут же переместился на свернутый пергамент, который девушка держала в руках.

— Я хотела письмо отправить, а Гермиона сказала, что у вас можно попросить сову.

— Без вопросов, — кивнул Гарри. — Заходи и выбирай.

— У вас их много? — подняла брови Вика, шагнув за порог.

— Нет, всего две, — сказал Рон. — Свинстун!

Вика окинула комнату быстрым взглядом и остановила его на вспорхнувшей со шкафа маленькой птичке. Она, что-то прощебетав, стала кружиться над головами всех троих.

— Да угомонись ты! — цыкнул на нее Рон, пытаясь поймать птичку.

— Какая кроха, — умилилась Вика, наблюдая, как сова уворачивается от его рук. — А где вторая сова?

— Хедвиг! — На этот раз позвал Гарри, поднимая руку.

Раздалось хлопанье крыльев, и в следующую секунду на согнутую руку пониже локтя уселась белоснежная сова. Вика восторженно уставилась на эту красоту, которая в ответ мигнула янтарными глазами.

— Можно погладить?

Получив согласие, она протянула руку и коснулась белых перьев. На ощупь они оказались мягкими и нежными как шелк. Сова уркнула, возможно, так выражая удовольствие.

— Никогда не видела сов вблизи. У меня когда-то из птиц был волнистый попугайчик. А еще был кот Баська.

— Птица и кошка в одном доме — я представляю, что это такое, — сказал Рон, покосившись на открытую дверь.

— Да, но наши животные неплохо ладили.

— Бывают исключения, — сделал вывод Гарри. — Ну так что? Свин или Хедвиг?

— Ой, не знаю, — пожала плечами Вика. — Мне, в общем — то, все равно, главное, чтобы Алиса письмо получила.

— Тогда давай его отнесет Свин, — предложил Гарри. — Во-первых, он уже давно никуда не летал. Во-вторых, он не такой заметный, как Хедвиг, если принять во внимание, что доставить письмо нужно в маггловскую часть города. Рон, ты не против?

— Нет, конечно, я согласен.

— А он выдержит долгий перелет?

— Выдержит, — уверенно сказал Рон.

— Эй, отнесешь письмо? — обратилась Вика к все еще кружившемуся совенку, помахав в воздухе пергаментом.

Свинстун радостно заверещал, словно поняв ее слова, и подлетел к девушке.

— хм, кажется, он рад, — сказал Гарри и, погладив Хедвиг, отпустил ее. Она снова взлетела на шкаф.

Он подошел к стоящему возле одной из двух кроватей большому не то чемодану, не то сундуку, и вытащил оттуда какую-то книгу. При виде ее Вика ощутила знакомое волнение: ей ужасно хотелось что-нибудь почитать. Но Гарри, раскрыв книгу, достал лежащий между страниц конверт.

— С конвертом будет надежнее, — пояснил он, протягивая ей.

Вика раскатала пергамент и сложила его несколько раз, спрятав в таком виде в конверт. Когда он был привязан к лапке крошки Свина, Рон открыл окно, и девушка поднесла совенка к нему. С улицы ворвался порыв легкого ветерка. Свин, почуяв свободу, восторженно защебетал на своем языке.

— Лети к Алисе, слышишь? — негромко сказала Вика ему. — Найди ее.

Птичка вспорхнула с ее ладони и, не мешкая, вылетела в окно. Взмыв куда-то вверх, Свин исчез из виду.

— Ну вот и все, — сказала Вика, слабо улыбнувшись.

Рон закрыл окно.

— Спасибо вам, Гарри, Рон.

— Да не за что, — сказал Гарри.

— Да, это тебе нужно сказать спасибо.

— мне-то за что?

— Ну, хотя бы за то, что если бы не ты, Виктория, сидеть нам с Гермионой до сих пор в том кошмарном доме.

— Я здесь совершенно ни при чем, — категорично сказала Вика. — Это все тот сон, а снами я не умею управлять.

— Все равно, — не отступал от своего мнения Рон. — А кстати, тебе больше они не снились?

— Ну… Не знаю. То есть со мной ничего не сбывалось.

— А то видение, о котором ты рассказывала, было про что? — осторожно спросил Гарри.

— Мм… — Вике не особо хотелось описывать его, так как, даже подумав о тех событиях, она начинала нервничать. — В нем я шла по лесу, вернее, бежала, не зная куда, и в какой-то момент оказалась на небольшой полянке, на которой я была не одна. Там стоял волк. На этом все.

— Это был не волк, — не сдержавшись, брякнул Рон.

— Так! — Вика, было уже направившись к двери, резко развернулась. — Теперь вы?

— В каком смысле? — спросил Гарри, послал другу предостерегающий взгляд.

— Сначала Сириус что-то уж больно разволновался, когда услышал, что я немного пострадала от одного из зверей, а теперь вы говорите, что это вовсе были не волки.

Лица обоих парней стали встревоженными, и реакция у них оказалась точно такая же, как у Сириуса.

— Он тебя покусал? — испуганно спросил Рон.

— А кто? — подозрительно прищурилась Вика, она теперь была настроена выяснить все до конца.

Гарри и Рон немного растерянно переглянулись, явно не очень желая выкладывать информацию начистоту.

— Я собственными глазами видела трех крупных диких животных, и это были именно волки, — начиная сердиться, сказала девушка. — А вы утверждаете, что это были не они, хотя не то что вас, там вообще никого из людей не было.

— Ну, Вообще-то, были, — нехотя сказал Гарри. — Все…

— Что? Как это — были? За деревьями кто-то прятался?

Гарри колебался, не спеша отвечать.

— Не хотите говорить? Тогда спрошу у Сириуса, он тоже что-то знает.

Вика быстро вышла из комнаты, прежде чем парни открыли рты. Что такого таинственного было в их умалчивании? Можно подумать, если они расскажут ей об этом, он в обморок упадет…

Не задумавшись о том, где может быть Сириус, и в доме ли он вообще, девушка — брюнетка спустилась в кухню. Освещенное мягким светом, исходящим не от горящего в большом камине огня, а, казалось бы, от самих каменных стен, довольно просторное помещение отчего-то напоминало ей пещеру, но не мрачную — уютную. Сириус был здесь, а также Ремус. При появлении Вики оба мужчины подняли на нее глаза.

— Извините, не помешала?

— Не помешала, — ответил Сириус за двоих.

Ремус кивнул. Вика сошла с последней ступеньки.

— Ты что-то хотела?

За спиной девушки послышались торопливые шаги, в кухню воли Гарри и Рон.

— Да, я хотела кое-что узнать.

— Сириус, Виктория хочет кое-что выяснить о том эпизоде в лесу около Дерби, — поспешил сказать Гарри.

— Я могла сама это сказать, — глянула на него Вика. — Но спасибо. Действительно, из-за этого я сюда и пришла.

На лице Сириуса обозначилось сомнение. Он оглянулся на Ремуса, сидящего за длинным столом.

— Ты хочешь узнать, как мы об этом узнали?

— Об этом тоже, вы мне тогда так и не сказали.

— Хорошо, тем более здесь нет никакого секрета. На той поляне был я.

Вика непонимающего смотрела на Сириуса, выглядящего совершенно серьезно, так что не верить его словам у нее причин не было.

— Как это там были вы? Может быть, вы превратились во что-то, а не заметила?

— Ты почти угадала, — подтвердил он. — Только я превратился не во что-то, а в кого-то, и ты наверняка меня заметила.

Вика шагнула к столу, коснувшись ладонью своего лба, как бы проверяя, нет ли у нее высокой температуры.

— Я был в своей анимагической форме. Помнишь некого черного пса? Это и был я.

— Ох… Я думала, мне больше нечему удивляться… — пробормотала ошеломленная девушка после секундной паузы и синхронных кивков Гарри и Рона. — Честно говоря, в тот момент я находилась на грани обморока и те мгновения помню не очень отчетливо. А… это у вас в порядке вещей — пре… превращаться в кого-то?

Она обвела взглядом остальных.

— Анимагией может овладеть далеко не всякий волшебник, — сказал Ремус и пояснил: — Анимагия — это способность превращаться в животных. Она либо проявляется с рождения, либо волшебник имеет к ней расположенность.

— Ух, как интересно — то… Скажите, а другие животные… они что, тоже люди? — расширив глаза, спросила Вика. — Рон сказал, что это были не волки…

На кухне повисла тишина. Виктория ощутила некоторую неловкость, исходящую от англичан. Ремус так вообще помрачнел.

— Ничего, Рон, — мягко сказал он, когда рыжий парень открыл рот в явной попытке оправдаться. — Это правда, Виктория, на той поляне были волшебники в своей второй сущности, которая проявляется один раз в месяц, в полнолуние.

Когда были произнесены последние слова, Вика мигом поняла, о ком говорит Ремус. Вторая сущность, полнолуние… Но понять, еще не значит принять.

— Э-э… Оборотни, что ли? — как-то слишком спокойно сказала она.

Сириус обменялся с Ремусом взглядом.

— Да, это были оборотни.

Вика не почувствовала даже толики страха. Ну как можно бояться тех, кого ты считал сказкой, мифом, тем более что встреча, или схватка, произошла несколько дней назад. Удивление, и только. Может быть, страх не было еще оттого, что она не могла вспомнить те минуты в деталях, потому что пребывала в полузамороженном состоянии?

— Я совершенно в порядке, — сказала она, поймав вопросительно — сопереживающие взгляды четырех англичан. — Я просто не до конца во все вникла.

— То есть тебе сейчас не страшно? — спросил Рон.

— Сейчас — нет, — покачала головой Вика. — Сейчас, раз я разобралась с этими вопросами, пойду, наверное…

— Подожди, — попросил ее Сириус, когда она повернулась к выходу. — У нас есть встречный вопрос.

— Да? — вновь полуобернулась она к нему.

— Откуда у тебя был тот портключ?

— Портключ? Мне бы знать, что это такое.

— С его помощью перемещаются из одного места в другое, — сказал Гарри. — Портключ может быть любым предметом.

— Перемещаться? Так это портключ переместил меня из того леса? Странно, я даже как-то не придала тогда этому особого значения… Я понятия не имею, откуда он, — поспешила ответить Вика. — Наверное, на земле лежал, под сосной.

— Так просто и лежал? — не поверил Рон.

— Дело в том, что когда я чуть ли распласталась на земле, спасаясь от прыгнувшего на меня в… оборотня, мои пальцы наткнулись на какой-то металл. А потом я оказалась уже не в лесу…

— Странно… — протянул Сириус.

— А это портключ — он был чем? — спросил Гарри. — Что за предмет?

— Браслет. То есть похож на браслет… — Внезапно Вика кое-что вспомнила. В тот момент ей было не до того, а сейчас эта особенность показалась важной. — Знаете, один из в… оборотней, — ее почему-то не тянуло называть их оборотнями, — не нападал на меня, он даже хотел помешать двум другим. Мне так показалось…

На лицах англичан появилась озадаченность. Но Ремус выдвинул предположение сразу.

— Вероятно, это оборотень перед своей трансформацией принимал Волчьелычное зелье. Оно оставляет оборотням разум ясным, — сказал он Вике, решив, что раз она в курсе об оборотнях, то уж такую неопасную информацию не стоит скрывать.

Вика рассеянно кивнула. Теперь она в полной мере начала осознавать, от какой опасности в тот раз вновь увернулась. Подумать только — оборотни! В отличие от магии, Виктория в таких существ, считающихся мифическими, как драконы, русалки и те же оборотни, не верила. По крайней мере, до того дня, как ее наглым образом похитили. Да и теперь не знала, как к этому относиться. Одно дело, когда ты думаешь, что подвергся нападению диких зверей и совсем другое — узнать, что тебя хотели разорвать люди, хоть в ту пору превращенные в опасных существ с помутненным человеческим сознанием.

Были ли это только цветочки? Или ягодки ждут ее впереди?..

Прошло три дня. Ничего особенного за эти долгие, беспросветные семьдесят два часа для Виктории не случилось. Она общалась с англичанами, улучшая свой английский, знаниями которого в школе не блистала, так как тяги к его овладению у нее не было, а теперь у девушки не было выбора. В общем, жила так, как возможно жить в гостях, при этом не стесняя других своим присутствием. Да, Сириус сам предложил Вике остаться, но все дело было в том, что она не хотела быть кому — то обязанной. Тем более, как выяснилось, Сириус спас ее дважды. А теперь еще она и живет в его доме. Получалось, что в любом случае она была обязана ему.

Некоторое облегчение принесло Вике в ее невольном домашнем аресте обнаружение в особняке Блэков библиотеки. И, несмотря на то, что все книги, стоящие на полках в этой уютной комнате, были на английском, а какая-то часть — на французском, их вид немного повышал ее настроение. Как здорово взять в руки увесистый том в твердой, слегка отмеченной временем обложке и ощутить исходящую от него бодрящую уверенность, какую Вика не ощущала уже который день.

Но чем бы Вика ни занималась, все мысли ее крутились вокруг одного: долетел ли совенок Свинстун, и получила ли Алиса ее письмо? В животе что-то сжималось от волнения, когда она, проходя мимо окон, на несколько минут замирала, глядя на улицу. Ни ответа, ни привета.

Чем больше девушка думала об этом, тем больше становилось желание и вместе с тем — меньше было надежды. Сбывающиеся сны тоже не прибавляли настроения. Вернее — один, что приснился за этот период. Но он был, как бы поточнее выразиться, несущественным, чтобы бежать рассказывать кому — либо. Впрочем, Вика не могла наверняка сказать сразу после этих снов, были ли они какими-то особенными. Хотя, наверное, судя по первым двум видениям, определить их можно было по степени тревожности и реалистичности. Так что вещие сны ее пока не слишком волновали.

С магической силой Виктории дело обстояло точно также. Пока Кленова, пребывая в грусти и печали, не ощущала ни злости, ни какого — либо другого сильного чувства, ее стихийная магия находилась в пассивном состоянии. Сириус, Гарри и остальные, видя ее подавленность, с разговорами к ней не спешили, а Вика, несмотря на некоторую рассеянность, испытывала к ним благодарность. Но, может быть, если бы они настаивали на беседах с ней, то это бы отвлекало девушку от грустных, безнадежных мыслей?

Как бы для Вики время ни тянулось, а август постепенно приближался к своему завершению. В один из последних летних дней Виктория сидела в библиотеке, задумчиво листая большущую книгу под названием «Волшебные существа: от пикси до драконов». Вот оно как: всю жизнь думаешь, что драконы и единороги — это просто красивые выдумки, а оказывается, что просто у современных магглов от них остались лишь названия, так как маги всеми способами прячут от магглов этих самых существ. Не то что было в Древнем мире… Оборотни в книги упоминались вскользь: опасными существами их можно считать всего лишь двенадцать дней в году, потому что большую часть времени — это обычные люди, какими бы они ни были.

Вика обвела взглядом библиотеку: уютную комнату, заставленную по периметру высокими шкафами с различными книгами. У одной из стен находился камин, перед ним стояли кожаный диван, на котором и сидела девушка, и небольшой столик. Часть пола покрывал темный ковер.

«Почему тот оборотень спас меня? — думала Вика, мысленно вернувшись на лесную полянку. — Хотя нет, спас потому что его человеческое сознание не было затуманенно, а вот почему он смотрел на меня так странно перед этим?»

— Вот ты где, Вики, — раздалось от двери.

Вика оторвала взгляд от страницы книги, на которой была изображена птица — феникс, чем-то похожая одновременно на попугая и фазана, и посмотрела на двустворчатую дверь. Там стояла Джинни. В том, что она назвала брюнетку уменьшительным именем, не было ничего удивительного: Вика сама попросила ее так называть, полным именем величала лишь ее начальница на работе, теперь уже бывшей… Но с легкой подачи Джинни Вику тут же преобразовали в Вики.

— А что, меня все ищут? Да и где я еще могу быть?

— Пляши и пой, Вики, — с улыбкой сказала Джинни, почему-то держа руки за спиной.

— Есть повод? — спокойно спросила Вика. У нее даже не возникло никаких подозрений.

— Насколько я знаю, ты чего-то очень — очень ждешь.

После этих слов Викино сердце взволнованно екнуло. Неужели, это…

— Пам-парам-пам!

Джинни с важным видом вытянула руки вперед. В ладонях торчала маленькая головка Ронова Свинстуна, с которым Вика отправила письмо. Виктория резко вскочила на ноги, с ее колен свалилась раскрытая книга. Девушка ее поспешно подняла, не отрывая глаз от растрепанного совенка, что-то весело щебетавшего.

— Он только что прилетел?

— Ну да. Представляешь, такое совпадение: он прилетел вместе с совами из Хогвартса, — сказала Джинни, бережно передавая Свина в руки Вике.

— Из Хогвартса? — рассеянно повторила та. Внутри нее все замерло, когда она увидела привязанный к маленькой лапке совенка плотно свернутый конверт.

— Из школы, помнишь, мы тебе про нее рассказывали? А в этом году письма пришли поздно, причем не только нам…

Заметив, что Вика ее едва слушает, занятая отвязыванием конверта от лапки неугомонного Свина, рыжеволосая девушка умолкла. Пальцы брюнетки от волнения дрожали, пока она разворачивала письмо, написанное от руки на бумаге для принтера. На некоторое время для нее все остальное перестало существовать. Вика жадно впилась взглядом в текст.

«Вика!!! Подруга моя милая!

Я даже не знаю, о чем в первую очередь писать, в голове у меня такой кавардак! Я очень — очень была удивлена, когда в пять утра ко мне прилетела эта птичка. Долго не могла понять со сна, что это надо мной такое кружится и щебечет… Господи, Вика, я так рада, что с тобой все хорошо!! Сегодня 14 августа, прошло уже две недели, как ты… тебя… В общем, сейчас неважно, как тебе удалось избавиться от тех людей, хотя мне и интересно узнать, главное — что удалось. Неужели те самые Гарри и Хелен все-таки сдержали обещание и спасли тебя? И, конечно, я помню их и о чем они мне говорили: ты права, о таком забыть нереально. И того британца я помню, разве можно вдруг позабыть ту встречу? А теперь, узнав, что и он такой же, как Гарри и Хелен, и подавно. Бывает же такие… совпадения. Я не буду спрашивать, где ты живешь, догадываюсь…

Твои родители себе места не находят, когда они узнали, что ты пропала, то… ну, ты сама, наверняка, представляешь эту сцену. Вчера видела твою маму, она держится, но очень заметно, как переживает… Я не стала говорить им, что в курсе, как именно ты исчезла. Не думаю, что меня правильно поймут. Твое письмо, я надеюсь, ободрит их, поднимет их дух. Я, как прочитала его, тут же кинулась писать, боясь, что этот почтальон не дождется. Где ты его, кстати, взяла? Он такой милый.

Наверное, я повторяюсь: я рада за тебя, Вика, в смысле, что ты в безопасности. И очень жаль, что в ближайшее время, как ты пишешь, мы не сможем увидеться… Но ты, если сможешь, присылай хоть короткие записки, просто, чтобы знать, что у тебя все в порядке.

Мы все тебя тоже очень любим!

Чмоки-чмоки в обе щеки от всех нас.

Твоя Алиса.

Дочитав последнюю строчку, Вика ощутила, что ее щеки мокрые от слез. Такая вот она чувствительная… Но сейчас это была реакция от дикого облегчения.

Запоздало вспомнив о Джинни, Вика вскинула голову. В библиотеке не было ни ее, ни Свинстуна, которого девушка, вероятно, унесла с собой. Ну что ж, теперь, когда Вика получила ответ из России, в ней что-то переключилось, напряжение, владевшее ею последние двадцать дней, ослабло. Она вновь перечитала письмо, написанное знакомым до боли размашистым почерком, но по неровным строчкам было видно, что Алиса спешила. Вика грустно улыбнулась.

— Ах, Алиса, я так по всем вам скучаю, ты себе даже не представляешь… Как и то, о чем я умолчала в письме.

Уже о чем рассказывать в письменном виде, только не о раскрывшихся магических способностях. Она опасалась, что такую новость, правильно подруга сказала, ее родные просто не поймут, да что там — Вика сама порой в это не могла поверить… Разве можно запросто смириться с этой мыслью, всю жизнь пребывая в уверенности, что ты самая обыкновенная, можно сказать, заурядная? Это волшебникам хоть бы что, магия ведь проявляется с раннего детства, они с пеленок знают, что поступят в школу волшебства…

Кстати, что там говорила Джинни о письмах из школы? Хогвартс, кажется… Из одного недавнего разговора с англичанами Вика узнала, что у волшебников есть свои школы. Тогда она очень удивилась…

… — Скажи, Вики, а ты в школе хорошо училась? — погруженная в свои мысли, Кленова не сразу вникла в вопрос Джинни.

Они все сидели за ужином на кухне.

— В школе? — Вика кое-как вернулась в реальность, что-то в последнее время она стала слишком рассеянной. — Ну, как сказать… не отлично, но и не так, чтобы была отстающей.

— А вот Гермиона — первая ученица Хогвартса, — не преминула сказать Джинни.

— Ну, зачем, Джинни, это говорить Виктории? — сказала Гермиона. Вике показалось, что она слегка смутилась. — Ей, наверное, неинтересно…

— Почему же, интересно, — заверила ее брюнетка.

— Нам тоже небезразлично, — поддержал Рон.

— Уж тебе-то небезразлично, когда тебе нужно… — Гермиона запнулась, глянув на внимательно слушавшую миссис Уизли. — Короче, ты тоже мог бы учиться лучше, если бы в тебе, Рон, было побольше усидчивости, — выкрутилась она.

— Ну, я‑то не могу, как ты, безвылазно сидеть в библиотеке, — Рон хмуро посмотрел на Джинни, начавшую такую небезопасную тему в присутствии их матери.

— Я не сижу безвылазно! — с легким возмущением сказала Гермиона.

Гарри, сидящий напротив Вики, театрально возвел глаза к потолку. Сириус чуть улыбнулся. Прожив с англичанами в доме неделю, Вика узнала, что Рон не может не поцапаться с Гермионой, несмотря на их близкие отношения. Впрочем, их перепалки не переходили в нечто более серьезное. Инициатором всегда был Рон, наделенный вспыльчивым характером, а Гермиона велась на них, потому что повод почти всегда находился. Вика сама не была обидчива, поэтому не понимала, как можно ссориться по пустякам.

— Ну-ну, хватит, — вмешалась Молли. — Я вполне согласна с Гермионой.

— Мам, ты помнишь, сколько у меня СОВ?

— Помню, Рон, но все равно тебе бы не мешало больше старания.

— А что такое СОВ? — удивленно спросила Вика, глядя на Рона, упоминувшего это слово, звучащее на русском как «сова».

— СОВ — это система оценок, — объяснил Сириус. — Стандарт Обычного Волшебства. Он сдается в виде экзаменов на пятом курсе.

Вот оно что. Конечно, разве волшебникам нужны всякие там маггловские учебные дисциплины, если у них имеется своя система образования.

— Значит, у вас есть свои школы?

— Да, у волшебников есть свои школы. В Европе, например, их три: Хогвартс, Шармбатон и Дурмстранг. Хогвартс находится на территории Великобритании, и мы все когда-то в нем учились.

Вика обвела взглядом всех сидящих за столом. Вот это новость: в Европе находятся три магические школы, о которых она даже не подозревала. Хотя что это она, как можно знать о них, если не быть в курсе о существовании магии.

— Ну мы еще учимся, — сказала Джинни, показав на себя, Гарри, Рона и Гермиону.

Последние переглянулись.

— Я чувствую себя белой вороной, — вполголоса сказала Вика, вздохнув.

— А ведь ты тоже могла бы учиться с волшебниками, Виктория, — сказал Сириус.

Если бы да кабы… Как известно, история не имеет сослагательного наклонения, на эту тему можно только фантазировать.

— Интересно, каким образом? О своей… гм… силе я узнала всего — то неделю назад.

— Это да, но если бы она проявилась в обычный для нее период, то в одиннадцать лет ты бы получила письмо с приглашением в школу волшебства.

— И я бы вряд ли в него поверила, — честно сказала Вика. — Решила бы, что это чья-то шутка.

— И неудивительно, — кивнула Молли. — Учитывая, что в твоей семье никто и никогда не сталкивался с магией, правильно?

— Конечно, иначе бы я не задавала эти вопросы. Моя семья знать не знает обо всем… этом…

— А у тебя большая семья? — спросила Гермиона.

— Достаточно большая. Мама, папа, два брата и сестра.

Вика остановила взгляд на пылающем пламени в камине и подумала, что сейчас они делают, думают ли в этот момент о ней?

…Аккуратно положив Алисино письмо в карман, Виктория отнесла книгу на полку и вышла из библиотеки. Ей хотелось петь и идти вприпрыжку, словно маленькая девочка, голова которой не отягощена грустными мыслями.

«А что это за девочка, и где она живет?

А вдруг она не курит, а вдруг она не пьет?

Ну а мы в такой компании возьмем да и припремся к Элис…»

Она и вправду, почувствовав себя немного радостней, чем в предыдущие дни, насыщенные столькими мрачными событиями, начала подпрыгивать.

— Красиво одевается, красиво говорит,

И знает в совершенстве английский и иврит.

Ну а мы с такими рожами возьмем да припремся к Элис.

— А я слышу, кто-то поет, — из-за двери, мимо которой Вика шла, то есть подпрыгивала, выглянула рыжая голова Джинни.

Вика, ничуть не смутившись, улыбнулась.

— Ну да, это я.

— Какие новости?

— Ну не такие, чтобы от счастья сальто делать. Новость пока одна: в России знают, что со мной все в порядке.

— А это главное. Может, зайдешь ко мне? — Джинни приглашающе открыла дверь пошире. — Вроде в доме людей полно, а поговорить…

Она развела руками.

— Ладно, — согласилась Вика, входя в спальню, в которой, как она знала, кроме рыженькой жила Гермиона. — А где Гермиона? Вы же с ней подруги?

— Подруги. Только она куда больше времени проводит с Гарри и Роном. Они неразлучная троица. Знаешь, как их в школе прозвали? Золотое трио.

Джинни, хмыкнув, села на одну из двух кроватей, стоящих у противоположных стен. А Вика припомнила свое школьное прозвище, и вот сейчас, по истечении стольких лет, оно ей показалось таким… актуальным.

— И потом, они все меня на год старше. Я им, вроде как, мешаю. — Она помедлила. — Для Гарри и Гермионы я просто младшая сестра их лучшего друга.

— А больше никаких знакомых у тебя нет?

— Есть, — пожала плечами Джинни. — Луна, Дин, Демельза… Но я с ними и так в школе вижусь почти десять месяцев подряд.

— Вы что, в своей школе живете?

— Живем и учимся, а домой приезжаем на каникулы — Рождественские и летние. Скоро первое сентября, каникулы закончатся, и мы поедем в Хогвартс.

— А, ты мне недавно говорила про какие-то письма… А зачем каждый год их получать?

Вика оторвалась от рассматривания комнаты и подошла к кровати, на которой сидела рыженькая. На прикроватном столике она увидела распечатанный конверт с каким-то рисунком, напоминающим герб.

— Ну, это напоминание, что учебный год начинается первого сентября и что Хогвартс — Экспресс отправляется в такое — то время с такой-то платформы. Еще к письму прилагается список учебников, которые нужно купить.

— О, так вы еще в школу на поезде ездите? Здорово, наверное, у вас в Хогвартсе.

— На мой взгляд, даже слишком, — вздохнула почему-то Джинни. — Одна смена преподавателей по Защите чего стоит. Все как на подбор со своими заморочками, один Ремус самый нормальный. А в прошлом году так вообще…

Она замолчала, уставившись на свои колени. Вика решила, что Джинни по какой-то причине не хочет развивать эту тему, и настаивать не стала. Однако поняла, что Ремус был в школе когда-то преподавателем.

— Вики, а ты бы хотела учиться в магической школе? — вдруг спросила Джинни, взглянув на нее.

А та не то удивилась, не то растерялась, настолько неожиданен оказался вопрос.

— Ээ… Не знаю… Вообще-то я уже вышла из школьного возраста, — слегка улыбнулась брюнетка.

— А если не думать о возрасте? Ты же все-таки волшебница, а твоя сила еще не сформировавшаяся.

— Да я, честно, не знаю. Чему я в такой школе могла бы научиться?

— Волшебству, заклинаниям, чарам, защите, наконец. Если ты вдруг, не дай Мерлин, конечно, вновь встретишься с Сама — Знаешь-Кем или его приспешниками, ты сможешь защититься, обладая магическими навыками.

— Ух ты… — выдохнула Вика под конец речи рыжей девушки. Ей нельзя было отказать в логике. — Ну, если так… то, конечно…

Она присела рядом с Джинни, гадая, с чего вдруг та начала ее агитировать в пользу учебы волшебству. Они с Джинни не так много общались, чтобы рыженькая как-то могла привязаться к ней или еще чего. К тому же они не были даже ровесницами… Или же была какая-то серьезная причина для таких вот разговоров?

— Ты же видела его, знаешь какой он чудовище, — расширив, словно в тревоге, глаза, прошептала Джинни. — Он убийца, страшный и безжалостный.

Вика невольно сглотнула. Джинни хоть не произносила имени, но она поняла, о ком она говорит.

— Он… в смысле, Волдеморт, убийца?!

Джинни кивнула.

— Я просто хотела предупредить тебя, Вики, — пробормотала она, вероятно, уже пожалев, что начала этот разговор.

До конца дня Виктория была погружена в тоскливые мысли, радость от Алисиного письма померкла. Слова Джинни заставляли ее еще больше переживать. Вике хотелось, завидев кого-нибудь из англичан, хорошенько их расспросить, выпытать то, о чем они до сих пор от нее умалчивают, но она боялась. Боялась, что следующая информация может совсем лишить ее сна.

— Вики, можно с тобой поговорить? — остановил девушку Сириус, когда она собиралась уходить из кухни.

«Ну вот и все, сейчас мне все выложат.»

— Конечно, — кивнула Вика, вернувшись к столу.

Рядом приостановились Гарри, Рон и Гермиона. Мистер и миссис Уизли вместе с Джинни уже ушли.

— Я сегодня был в Хогвартсе, разговаривал с профессором Макгонагалл.

— Кстати, для чего она тебя позвала? — спросил Рон.

Брошенный на него строгий взгляд Гермионы говорил: «Не встревай».

— Хотела предложить место преподавателя Защиты, — ответил Сириус. — На него мало желающих, а если до конца августа профессор никого не найдет, то Министерство определит своего человека.

— Но это место проклято! — воскликнул Рон.

— Не бывает такого, Рон, — усмехнулся мужчина. — Для того чтобы проклясть что-нибудь, нужно, чтобы это что-нибудь было материальным.

— Тогда почему же у нас все время менялись преподаватели? Сначала Квирелл, потом Локхарт…

— И ты согласился? — спросил Гарри, пытливо глядя на крестного.

Вика терпеливо ждала, когда Сириус перейдет к теме, о которой хотел поговорить с ней. Ведь не собирался же он сообщить ей о предложенной должности преподавателя, хоть это, безусловно, было интересно…

— Я еще не дал ответа. Я, в общем, хотел предложить Виктории поучиться в Хогвартсе.

— Что? Вы тоже? — Сказать, что Вика была изумлена, значит ничего не сказать.

— То есть как это поучиться? — не меньше удивились юные англичане.

— Тоже? — переспросил Сириус. — Тебе кто-то уже говорил об этом?

— Э-э… Ну, просто Джинни сегодня спрашивала, хотела бы я учиться в магической школе…

— И что ты ответила? — полюбопытствовал Гарри.

— Ну что я могла ответить? — Вике хотелось закатить глаза. — Если бы мне было лет семнадцать, то конечно же… Вот какой в вашей школе возрастной диапазон?

— От одиннадцати до восемнадцати.

— Вот видите!

— Ну если проблема только в возрасте, — сказал Сириус. — Кто может сказать, сколько тебе на самом деле лет, если ты сама выглядишь их ровесницей, — он кивнул на Гарри, Рона и Гермиону.

— Спасибо, — фыркнула Вика, посмотрев на них. — Но я уже отучилась в средней российской школе десять лет. — И добавив про себя: «А еще четыре года — в университете. Поэтому с меня довольно.»

— Но ты подумай об этом. Хогвартс — одно из самых надежных мест в магической Британии, несмотря ни на что.

— Ладно, подумаю…

Виктория машинально погладила забравшегося на стул Гермиониного Крукшенкса, ткнувшегося в ее ладонь носом. Кот довольно заурчал.

Уже второй раз за день ей предлагают стать ученицей школы волшебства, как тут не поверить в совпадения. Казалось бы, Вика давно переросла все эти школьные будни и все, что с ними связано, но если подумать, что ждет ее впереди, причем если это будущее было совершенно неопределенным? Дальнейшее томление в четырех стенах? А кто недавно воображал о практической магии, которую можно было бы применить в реальности?

Вика вспомнила свое первое знакомство с магией в том белом особняке, где она провела пленницей три долгих страшных дня. Почему она узнала о волшебстве именно от этих кошмарных Пожирателей смерти во главе с Волдемортом? Ведь могло получится так, что она могла отречься от всего магического. Что было бы, не сумей она сбежать? Викина богатая фантазия услужливо подсунула ей такую яркую страшную картину, что по ее коже побежали колкие мурашки…

Наутро Вика готова была согласиться на что-угодно, лишь бы чем-нибудь занять себя, а особенно — свою голову, чтобы только не погружаться в опасный водоворот мыслеобразов. Школа так школа. Может быть, она чему-нибудь там да научится, кто знает.

— Сириус, вы вчера спрашивали, — обратилась девушка к брюнету после завтрака, — так вот, я согласна.

— Отлично, — чуть ли не обрадованно сказал Сириус.

— Но у меня есть вопрос: а согласен ли ваш директор? Ведь я, так сказать, исключение из правил.

— Профессор Макгонагалл сказала, что в случае твоего положительного ответа она хотела бы увидеться с тобой.

— А… Где?

— В Хогвартсе.

— Я бы с радостью, но я понятия не имею, где он находится, — немного обескураженно сказала Вика.

— Конечно, ты не знаешь, поэтому, если ты не против, я побуду твоим проводником.

— Не против, — с облегчением ответила она, уже представив, как пытается найти магическую школу, выспрашивая дорогу у прохожих.

… — Так ты все-таки согласилась? — с какой-то задумчивостью сказал Гарри, узнав, что Сириус и Вика собираются отбыть в Хогвартс.

Они стояли в холле. Вике не пришлось бежать в комнату, чтобы готовиться в дорогу: все было при ней, поэтому уже через пять минут глазела на штору, за которой висел портрет миссис Блэк в полный рост. О его существовании девушка узнала два дня назад, когда приходили Ремус и Тонкс. Вика сперва ужаснулась, заслышав даже со второго этажа пронзительный вопль, пробиравший до самых нервов. Она поспешно кинулась на лестницу, думая, что что-то случилось. Снизу доносились извинения Тонкс и едва ли не заглушающие их чьи-то проклятия. Немного позже крики умолкли, а потрясенной Вике объяснили такое явление, обычное в магическом мире, как живые картины.

— Я бы рад избавиться от моей «дорогой» мамочки, — сказал тогда хмуро Сириус, — только без контрзаклятия этого не сделаешь.

Но углубляться в подробности семейной истории не стал, а Вика не настаивала, поняв, что его воспоминания о матери далеко не теплые.

… — Я сама ни в чем пока не уверена, — сказала Вика Гарри. — Но, может быть, так будет лучше?

— Конечно, лучше, — кивнула Гермиона. — Гарри знает, каково это сидеть в доме, когда бессилен что-либо предпринять. Правда, Гарри?

Тот с легким замешательством воззрился на нее.

— А, ну да. Было дело.

«Ты имеешь в виду Сириуса или меня?» — вопросил взгляд Гарри.

Гермиона едва заметно пожала плечами, вероятно, отвечая: «Вас обоих».

Рон напряженно следил за их переглядываниями.

— Ага, два года назад… — изрек он.

— Тебе приходилось сидеть взаперти, Гарри? — удивилась Вика, переводя взгляд с Гермионы на Гарри и Рона.

— Гм… Не то чтобы взаперти… — начал Гарри.

В холл спустился Сириус.

— Ну что, пойдем?

Однако Вика не успела ответить. Следом по лестнице, торопливо перескакивая через две ступеньки, спустилась Джинни.

— Подождите! — выдохнула она. У нее взволнованно блестели глаза.

— Что случилось? — в один голос спросили Гарри и Рон.

— Там… за углом дома напротив стоят какие-то два человека в темных плащах.

— Два человека? Пожиратели смерти? — напряженно сказал Сириус.

Вика встревоженно вскинула на него глаза. Да что же это такое, где бы она ни была, всюду появляются эти сектанты. Она их как будто притягивает к себе, или нет, они словно магнитом притягиваются к ней. Все равно… Когда Вика не одна, получается, она подвергает чужие жизни опасности…

— Я не знаю, — покачала головой Джинни. — Эти двое даже не прячутся, а вроде как просто не хотят привлекать к себе лишнего внимания.

— Но ты же их углядела. Спасибо, Джинни, за своевременное предупреждение, — поблагодарил ее Сириус.

— И что, теперь нам нельзя даже выйти? — спросила Вика.

— Можно, нужно лишь провести наших соглядатаев. Пока для них невидим дом, они не смогут проникнуть сюда. А чтобы и нас Пожиратели не заметили, то и нам необходимо стать невидимыми.

«Я уже побывала невидимкой, — подумала Вика, припомнив свое бегство от этих сектантов. — И снова придется. Как было бы хорошо для всех, если бы ею я осталась навсегда…»

— Я сбегаю за мантией — невидимкой, — вызвался Рон, намереваясь подняться на третий этаж.

— Она не поможет, — остановила его Гермиона.

— Точно, — согласился Гарри, окинув взглядом высокую фигуры крестного и Вики, чья макушка возвышалась над его плечом на пару сантиметров. — Это мы до прошлого года как-то могли уместиться под мантией втроем.

— Мы обойдемся чарами Невидимости, — сказал Сириус.

— О, их проходят на седьмом курсе, — заметила Гермиона, в ее голосе прозвучало воодушевление.

— Держу пари, ты в их создании напрактиковалась, — хмыкнул Рон. — Может, попробуешь?

— А вот и нет, Рональд, — парировала она. — Я вовсе не такая зубрила, как ты думаешь!

Гарри и Джинни дружно переглянулись и улыбнулись. Они продолжали смотреть друг на друга, когда Сириус достал палочку из кармана и наставил ее на Вику.

— Я сейчас накладываю чары на нас обоих, — негромко сказал он ей, — и мы выходим за дверь, а уже с крыльца трансгрессируем.

Вика послушно кивнула, краем глаза поглядывая на препирающуюся парочку. Она даже ничего не почувствовала при легком взмахе палочки, но, не обнаружив своего тела, от неожиданности ойкнула. Затем, словно стертый огромным невидимым ластиком, прямо на ее глазах исчез стоящий рядом Сириус. Это Вику поразило еще больше.

— Ребята, мы пошли, — раздался из пространства голос Сириуса.

— Ой, а где вы? — удивился Рон, таращась в пустоту перед собой.

Подавив в себе желание помахать рукой перед его лицом, Вика двинулась к будто самой собой открывшейся входной двери. Опасаясь, как бы не столкнуться с невидимым Сириусом, она вышла в утреннюю туманную прохладу, окутывавшую город. Дверь за нею закрылась, и над правым плечом девушки послышался голос ее спутника.

— Вики, протяни в сторону руку, чтобы я мог ее найти.

— Угу, я здесь. — Она чуть не захихикала вслух, так ей стало почему-то смешно. Может, это побочный эффект от чар Невидимости? — Интересно, как я выгляжу со стороны?

Она вновь заулыбалась, осознав весь комизм этого вопроса. Прикосновение к руке заставило Вику слегка вздрогнуть. Понимая, что это Сириус, она не могла избавиться от странного чувства. Отчего у нее так взволнованно заколотилось сердце? От того, что сейчас ее рука находится в теплой ладони Сириуса, которую ей хотелось инстинктивно отдернуть, или от приступа беспокойства, вызванного мыслью о стоящих где-то неподалеку паре Пожирателей смерти?

— Сириус, а Пожиратели смерти… вы их видите? — шепотом спросила Вика, осматривая ближайшие дома.

— Да, посмотри на правый угол противоположного дома.

Вика перевела туда взгляд и увидела темные фигуры, которых наполовину скрывал угол дома, к тому же эта часть была почти незаметна в туманной дымке.

— Против них мы ничего не можем сделать, пока они наблюдают за домом. Вики, чтобы не получилось как при прошлом перемещении, ты должна крепко держаться за мою руку.

— Да, я поняла.

И стиснула его ладонь.

— Ну, примерно так…

Вика нервно хмыкнула и немного ослабила хватку. После того, как Сириус произнес «Приготовься», ее потянуло в знакомую узкую трубу и спустя мгновение ее ноги вновь стояли на твердой земле. Впрочем, не совсем так: Сириус продолжал держать Вику за руку, поэтому она не упала.

— Фините Инкантатем! — не отпуская ее ладони, сказал мужчина.

Также мгновенно они поочередно обрели видимость.

— Кажется, я уже начинаю привыкать к этому… — пробормотала, восстанавливая равновесие.

— Все в порядке?

Она кивнула и, заметив, что ее рука находится в ладони Сириуса, осторожно убрала ее. Она с трудом переносила чужие прикосновения, хотя что там, даже уворачивалась от объятий родных людей. Это было ее проблемой, но Вика ничего не могла с собой поделать, а после того, что ей пришлось перенести, эта неприязнь усилилась. Конечно, с Алексом, парнем, с которым она когда-то встречалась, все было немного по-другому.

Алекс… Странно. Почему он вспомнился спустя столько времени, ведь она так старалась его забыть. И что еще было более странно, почему рядом с его образом возникает какая-то ассоциация, причем Вика никак не могла понять какая.

Виктория огляделась, и мысли поплыли в другом направлении: они находились не в городе, так как в стороне виднелась темная стена леса. Прямо перед ними возвышалась каменная ограда с большими металлическими воротами. Их вид сразу натолкнул девушку на мысль о поместье Малфоев. Понимая, что этого не может быть, она почувствовала, как у нее сжалось сердце. Но чем больше деталей в окружающей панораме находил ее взгляд, тем больше она успокаивалась, а глаза — расширялись от восторга.

— Это что? — ахнула Вика, впиваясь взглядом в громаду старинного замка, что высилась за воротами.

— Хогвартс.

— Школа? Вы не говорили, что это целый замок…

— Ты и не спрашивала. Красиво, правда?

— Не то слово, — сказала Вика, разглядывая башни с узкими готическими окнами, подойдя вплотную к воротам. — Это волшебно… — по-русски добавила она. Ей почудилось, что она попала в сказку, где живут драконы и принцессы. Впрочем, Вика и в самом деле была в сказке, да только не в такой доброй, какими их придумывают люди.

— Я сейчас отошлю Патронуса с сообщением о том, что мы прибыли, — сказал Сириус, когда она оглянулась. — И нас кто-нибудь встретит.

Вика увидела, как из кончика волшебной палочки в руке ее спутника вырвалось что-то большое и серебристое, промчалось сквозь забор и пропало вдали.

— Вроде бы я уже такое видела, — озадаченно прикоснулась к своему лбу девушка. — Как вы сказали, Патронус?

— Да, помнишь, я рассказывал тебе о способах связи?

— Помню, Чары Патронум.

— Вообще-то, это заклинание против дементоров, кошмарных созданий тьмы. — Лицо Сириуса едва заметно омрачилось.

— Дементоры? Звучит как «демоны»…

— В каком-то смысле так и есть.

— Я еще помню, что вы говорили в тот день, когда мне устроили большой допрос, — Вика смущенно улыбнулась, — какие-то непонятные для меня слова.

— Какие, например?

— Ну… Азкабан и авроры, правильно?

— Правильно. У тебя отличная память — Сириус даже не улыбнулся, напряженно вглядываясь вдаль, туда, где стоял замок. — Азкабан — это британская тюрьма для волшебников, которую до недавнего времени охраняли дементоры. А авроры — это борцы с преступностью в магическом мире, что-то вроде маггловских полицейских. когда-то и я был одним из них…

Вика открыла рот, но снова закрыла, не решившись задавать новых вопросов. Она поняла, что заставила своими расспросами Сириуса о чем-то вспомнить и явно о не слишком радостном.

— А вот и Хагрид.

На дороге, ведущей к замку, показалась массивная, прямо — таки гигантская человеческая фигура.

— Здорово, Сириус, — громогласным голосом промолвил мужчина, приблизившись к воротам.

Вика немного оторопело разглядывала великана с густой шапкой темных волос и бородой, сквозь которую проглядывала добродушная улыбка.

— И тебе привет, Хагрид, — ответил Сириус. Несмотря на свой высокий рост, он едва ли достигал макушкой до подбородка Хагрида. — Ну что, впустишь нас?

— А ты, никак надумал? — пробасил тот, вытаскивая откуда-то большой розовый зонт и дотрагиваясь им до ворот.

Створки беззвучно приоткрылись. Вперед прошла Вика, затем Сириус. Ворота вновь затворились. Теперь находясь в непосредственной близости от Хагрида, девушка почувствовала себя рядом с ним дюймовочкой.

— Не совсем так. Эта девушка будет здесь учиться, — Сириус кивнул на Вику. — Кстати, познакомься, это Виктория. Виктория, это Хагрид, хогвартский лесник и преподаватель.

— Здравствуйте, — чуть ли не пискнула Вика, задирая голову, чтобы видеть заросшее лицо Хагрида.

— Привет, Виктория. Надеюсь, тебе понравится в Хогвартсе. Да я уверен в этом.

Они втроем направились к замку, стоящему на холме. Как бы Вика ни стремилась смотреть только прямо, ее голова сама собой поворачивалась в сторону разным объектам, находящимся на территории около замка. Справа виднелось какое-то сооружение, напоминающее стадион с трибунами для зрителей, над которыми возвышались странные кольца на длинных шестах. Слева расстилался луг, на котором почти у самого леса стоял небольшой дом. где-то за башней замка блеснула водная гладь, вероятно, это был какой-то водоем.

Вика почувствовала возбуждение, когда они подошли к каменным ступеням, ведущим к огромным двойным входным дверям. Окружающее здесь все буквально околдовывало ее, сплетая вокруг Виктории невидимые, но при этом серебристые, нити волшебства, образуя невесомую, но прочную паутину.

— Дальше не буду вас провожать, думаю, Сириус, ты найдешь дорогу, — сказал Хагрид.

— Конечно, — заверил его Сириус.

Не став ждать, пока большая фигура Хагрида исчезнет за углом основного здания замка, он открыл дверь, снова пропустив вперед Вику.

«Какие все-таки британцы джентльмены» — успела подумать она и замерла в еще большем восторге. Вика не смогла сдержать восхищения. К тому, что видела она, просто нельзя быть равнодушным! Просторный холл, пол которого был покрыт крупными плитками, прямо напротив входных дверей — шикарная широкая мраморная лестница; посреди высокого потолка висит старинная на вид хрустальная люстра. Справа были еще одни двустворчатые двери, но поменьше.

От созерцания этого великолепия Вику оторвало появление на самом верху мраморной лестницы пожилой женщины в темной мантии.

— Доброе утро, профессор Макгонагалл, — первым поздоровался Сириус, делая шаг навстречу.

— Доброе утро, мистер Блэк, — сказала она, не повышая голоса: в просторном холле даже самый тихий звук был хорошо слышен. — Здравствуйте, мисс Кленова, если не ошибаюсь.

Макгонагалл посмотрела на Вику, стоявшую чуть позади Сириуса. Тогда та переступила веред, ощущая волнение: естественная для нее реакция в школьные годы в присутствии высокого должностного лица типа директора. Не то чтобы она их боялась, просто учащался пульс…

— Здравствуйте, — Вика попыталась улыбнуться как можно непринужденнее.

— Пройдемте в мой кабинет, там и поговорим.

Поднимаясь по широким ступеням к поджидавшей Макгонагалл, Вика думала о том, а не сделали она ошибку, приняв предложение Сириуса, и не повернуть ли назад? Но чем больше они удалялись от входных дверей, она понимала, что не может просто так взять и отказаться, ведь окончательное решение все равно примет директор. Так что нельзя упускать шанс подольше находиться в таком месте, где сердце замирает от восторга…

Коридоры, галереи, картины, рыцарские доспехи, каменные лестницы — словом, все, что должно быть в старинном замке, впечатляло и удивляло на протяжении всего пути. А один раз, Вика могла в этом поклясться, она даже видела поворачивающуюся в воздухе лестницу. По идее, после всех проявлений магии, свидетелем которых она была, не должно было это вызывать такую бурю эмоций. Но это вызывало.

Шедшая впереди профессор Макгонагалл остановилась. Вика, поглощенная разглядыванием замка, едва не врезалась в Сириуса, успев вовремя затормозить. «Как малолетка, ну в самом деле…»

Они стояли в коридоре перед каменной статуей какого-то странного существа. Вика огляделась в поиске входа. Или он был тоже потайным? И точно: директор произнесла «Честь и благородство», звучащее как пароль, и статуя вдруг отпрыгнула в сторону, словно живое существо. А стена за ней превратилась в арочный проход. За ним виднелась винтовая лестница, причем она двигалась вверх, совсем как эскалатор.

— Виктория, после тебя, — сказал Сириус после того, как профессор Макгонагалл как ни в чем не бывало шагнула на движущуюся ступеньку.

Лестница плавно довезла их до двери наверху без всяких опознавательных знаков, лишь с дверным молотком в виде грифона. Вероятно, и так всем было понятно, чей это кабинет.

Комната, в которую Вика вошла, была круглая, увешанная по стенам многочисленными портретами разных людей. Заметив, что они наблюдают за ней, девушка на секунду задержала на них любопытный взгляд и перевела свое внимание на директрису, прошедшую к большому столу перед окном.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — сказала она, сделав приглашающий жест на стулья возле стола.

Вика коротко глянув на Сириуса, пославшего ей ободряющую улыбку, присела на краешек мягкого сидения.

— По тому, что вижу вас здесь, мисс Кленова, я понимаю, что вы согласны пройти курс в Хогвартсе.

— Не вижу причин отказываться, — Вика все-таки помедлила перед этим. — Хотя меня и удивляет это предложение… Я хочу сказать, разве не будет выглядеть странно, если я буду учиться вместе с учениками младше меня?

— Я понимаю ваше беспокойство, мисс Кленова, но этот аспект не будет афиширован, да и вам, насколько мне известно, это вовсе ни к чему.

«Она хочет сказать, что все вокруг будут считать меня семнадцатилетней школьницей?»

Вика задумчиво скользила взглядом по интерьеру кабинета, который выглядел уютно в отличии от всех тех, в которых ей довелось побывать. Оттого и действовал на нее расслабляюще.

— К тому же в своде правил Школы нет такого, который бы запрещал учебу лицам, достигшим совершеннолетия, — продолжила профессор Макгонагалл. — По крайней мере, такие случаи мне не известны. Однако, во избежании недоразумений, мне хотелось бы выполнить пару пунктов.

— Каких? — спросила Вика, ожидая, что она задаст какой-нибудь наисложнейший тест на пригодность к учебе в школе волшебства, и вот тут выясниться Викина полная несостоятельность в этом деле. Хотя разве школа не для того нужна, чтобы обучать?

— Так как ваша магическая сила проявилась совсем недавно, а вы уже перешагнули тот период, в котором она начинает развиваться, неплохо было бы выявить ее потенциал.

— Потенциал? — пробормотала девушка, следя, как директриса поднялась со своего места за столом и прошла к ней и Сириусу, вынимая палочку из кармана мантии.

— Не бойся, Виктория, это всего пара взмахов палочкой и все, — сказал Сириус.

«Если бы я всего боялась, я бы давно свихнулась.»

Профессор Макгонагалл и впрямь сделала два пасса над головой Вики. Скосив глаза наверх, Виктория увидела свечение, которое было заметно даже в дневном свете, заливающем кабинет. Оно было похоже по полярное сияние. Вика с тревогой наблюдала за профессором Макгонагалл, гадая, не подвел ли ее потенциал, оказавшимся слишком слабым. По ее строгому лицу невозможно было что-либо сказать. Однако голос женщины выдал ее чувства.

— Не поверила бы, если бы не увидела своими глазами… Ваша аура, мисс Кленова, она почти молочно — белая.

— Аура? — еще больше встревожилась Вика. — Что это значит?

Она повернулась к Сириусу и увидела, что он тоже впечатлен словами Макгонагалл.

— Всех волшебников без исключения имеется аура — так называемый отпечаток магической сущности, — объяснила директриса, отойдя к окну. — Аура в свою очередь имеет спектральный диапазон, который позволяет определить потенциал магической силы волшебника, а также душевное состояние человека и его здоровье.

— Но ведь, насколько я знаю, — сказала Вика, покопавшись в своих воспоминаниях об уроках физики, — в спектре нет белого цвета. То есть белый цвет — это совокупность всего спектра…

— Вот именно, — кивнула женщина. — Вы понимаете, что это значит?

— Гм… Пока не очень, — призналась Вика. Физика не была ее коньком, хотя благодаря ее отцу этот предмет давался ей легче остальных.

А вот Сириус, похоже, еще как понял.

— Преобладающий красный цвет в ауре говорит о том, что магия волшебника находится в стадии своего раскрепощения, преобладающий фиолетовый — о том, что волшебник весьма силен. Сириус, скажи, что обозначает белая аура?

Профессор Макгонагалл предоставила слово мужчине, словно преподаватель, проверяя знания ученика.

— Белая аура означает, что волшебник, обладающий ею, имеет наибольшую концентрацию магической силы, чем вместе взятые несколько магов с разным уровнем магического потенциала, — послушно ответил Сириус, как по написанному. — Она очень редка и, если не ошибаюсь, за последние сто лет ею обладали всего несколько волшебников. И один из них…

Он повернул голову, глядя куда-то за спину Вики. Увидев, что и профессор Макгонагалл смотрит в ту же сторону, Виктория невольно обернулась. Ничего особенного она не обнаружила, кроме, может быть, висящего немного в стороне от остальных картин портрета очень пожилого мужчины с длинными белыми волосами и бородой. Он был похож на Деда Мороза, доброго и обожающего детей. Одкако, то, что портрет спал, равномерно дыша во сне, Вику немного удивило. Но раз обитатели картин были живыми, могли бодрствовать и общаться, то почему бы им не спать?

— Так вот, мисс Кленова, — вернулась к разговору директриса спустя несколько секунд, — ваш магический потенциал огромен, и очень хорошо, даже замечательно, что вы согласились на наше предложение.

— Замечательно? — повторила Вика, сдвинув брови. — Подождите… Вы сказали, мой магический потенциал огромен? Это как-то… странно.

Она поймала себя на том, что совершенно не радуется этому, даже ни малейшего отклика в душе. Но теперь хотя бы проявлялась подоплека заинтересованности Волдеморта к Виктории. Однако совсем не было понятно, откуда эта магическая сила в ней появилась и как Темный Лорд узнал о ней и ее потенциале.

— Честно говоря, меня это тоже удивляет, — помедлив, сказала профессор Макгонагалл. — Но природа магии порой бывает очень загадочна и непредсказуема, и если вам выпал шанс узнать свою сущность, возможно, так тому и быть?

Вика могла поспорить с ее словами, но этого вряд ли что-нибудь изменится. Вот если бы накануне всех этих событий, перевернувших ее жизнь, у нее было видение о будущем, она как-нибудь попыталась бы избежать похищение. Конечно, поверив в это видение. Но опять же, прошлого нельзя изменить.

— Кроме того, чтобы не возникало в дальнейшем ненужных вопросов, лучше всего будет, если вы подпишите этот документ.

Профессор Макгонагалл подвинула к Вике кусок пергамента. Вика подалась вперед и прочитала то, что на нем было написано. По форме содержания текст одновременно напоминал заявление о приеме в какое-нибудь учебное заведение и документ в нотариальной конторе. «Наверное, чтобы не было ни к кому никаких претензий.»

— Вот перо и чернила. Вам нужно всего лишь поставить свою подпись в конце, сокращенно или полностью, как угодно.

Кивнув, Вика нацелила перо на пергамент. Стараясь держать руку ровно, она аккуратно подписалась. Как все-таки неудобно писать пером, того и глядишь, наделаешь клякс. «Поздравляю вас, Виктория Леонидовна, с поступлением, — иронично поздравила себя Вика. — Ни пуха вам, ни пера!»

Ну что ж, теперь она притворится, что ей никак не больше восемнадцати, что это вовсе не она, Виктория Кленова, а ее двойник. Алиса как-то говорила, что у нее есть актерские способности, но Вика отмахивалась от ее слов, думая, что подруга просто преувеличивает. Вот она и посмотрит, сможет ли войти в образ школьницы, причем не какой-то там образовательной школы, а магической.

Побыв еще некоторое время в Хогвартсе, кое-какие детали и подробности, касающиеся распределения и учебы, Вика и Сириус вернулись на Гриммолд-плейс, как и в первый раз, со всеми мерами предосторожности. Две фигуры в темном вновь не заметили двух невидимок, спокойно закрывших за собой дверь особняка, но присутствие Пожирателей смерти означало определенную степень опасности для обитателей дома. Вика снова подумала о своей особенности притягивать к себе неприятности: а как еще объяснить все то, что с ней произошло, да и происходило раньше? И с именем Вике не повезло, промахнулись малость ее родители, что поделать. Виктория, нечего сказать, имя богини Победы. С самого рождения ее жизнь не ознаменовывалась никакими победами. Разве что, дружба с Алисой, которая длится почти двенадцать лет.

— Мы можем сегодня же пойти в Косой переулок, — озабоченно сказала Молли, изучая список учебников для Джинни. — Заодно проведаем Фреда и Джорджа. Как они там?

— Вот уж с ними все о`кей, держу пари, — сказала Джинни, держа перед собой круглое зеркало в красивой резной деревянной оправе, которое ей подарила на день рождения Флер. — Несмотря на то, что магазины в Косом переулке многие позакрывались, у них от клиентов нет отбоя.

— Это хорошо, но я все равно за них беспокоюсь. Торговля торговлей, а кроме нее что? Чем они питаются, сухим пайком?

— Мам, у них есть Верити.

— А что — Верити? — насторожилась Молли, поворачиваясь к дочери.

— Ну, она же помощница Фреда и Джорджа, — не отвлекаясь от своего отражения, сказала та. — Так что полноценными обедами они обеспечены.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю, и все, — пожала плечами Джинни. — Мне вот интересно, где для Виктории взять волшебную палочку? — резко поменяла она тему. — Ведь так и неизвестно, куда пропал Олливандер?

— Олливандер? — машинально повторила Молли, все еще думая о своих сыновьях. — Неизвестно, его магазин до сих пор заперт. Но ведь есть другие мастера.

— Правда? А почему о них ничего не слышно?

— Они не так знамениты, как Олливандер. Взять хотя бы, к примеру, Грегоровича, или О`Брайена.

— Так они же иностранцы, — сообразила Джинни. — Это что же, Вики придется ехать за границу, чтобы приобрести волшебную палочку?

— Не знаю. Наверное, нужно с кем-нибудь посоветоваться, а может быть, Сириус уже что-нибудь придумал. Знаешь, я рада, что он принял предложение профессора Макгонагалл. Теперь он сможет приглядывать за вами в Хогвартсе. А то за вами глаз да глаз нужен.

Молли строго посмотрела на дочь, словно она была повинна в том, что происходило с Золотым трио.

Джинни в ответ послала на нее возмущенный взгляд.

— Ты думаешь, Сириус станет для нас надзирателем? Ха, как бы не так!

— Я не сказала, что надзирателем, Джинни, я сказала: что сможет приглядывать за вами, это не одно и то же. Теперь, когда в стране тяжелые времена, я каждую минуту думаю, что с вами, как вы там…

— Мамочка, я понимаю, — Джинни, кинув зеркало на кровать, покрытую желто — красным покрывалом, подошла к матери и обняла за плечи. — Пускай Сириус, или теперь уже профессор Блэк, сколько угодно за нами приглядывает.

На усталом лице женщины появилась слабая улыбка. Молли ласково прикоснулась к ярко — рыжим волосам дочери.

— Пойдем узнаем, не собирается ли профессор Блэк в Косой переулок.

— А где она находится, эта улица? — поинтересовалась Вика, когда к ней в комнату заглянула Джинни с вопросом, не желает ли она заняться шопингом.

Вот уж на что Вика не любила попусту тратить свое время, так это на хождение по магазинам, чтобы просто посмотреть, примерить. Уже примерно на третьей минуте на нее накатывала безудержная зевота и хотелось бежать без оглядки из магазина. Алиса по этому поводу называла подругу «мутанткой», не одержимой манией скупать все подряд.

— В Лондоне, где-то в центре.

— Я могу пойти, но, если честно, Джинни, не очень люблю бесцельно заглядывать в магазины, к тому же абсолютно без денег. Да и дома у меня большая часть денег уходила на оплату квартиры и покупку продуктов питания.

— Ну, я понимаю, — сказала Джинни, прислонившаяся к дверному косяку. — Нам тоже приходится считать каждый кнат.

— Кнат? Это что, какие-то деньги? — полюбопытствовала Вика. — Волшебные?

— Да, кнаты, сикли и галлеоны.

— Ух, как у вас, волшебников… Все свое, — хмыкнула темноволосая девушка.

— Ну, а как ты думала, мы же не можем зависеть от магглов. Так что, пойдешь?

Вика поглядела в окно: в небе клубились тучи, грозившие вылить очередную порцию осадков в виде дождя. С сомнением перевела взгляд на свои ноги: ее летние босоножки явно не подходили для мокрой лондонской погоды, но у нее все равно другого ничего не было. Стоит ли отказываться из-за этого от похода в магическую часть Лондона? Вика готова была поспорить, что там не менее интересно, чем в Хогвартсе, а она до сих пор не могла отвлечься от впечатлений, которые произвел на нее замок.

— Пойду, — тряхнула головой Вика.

Внизу их ждала целая толпа поклонников шопинга, то есть почти все живущие в доме.

— А… Разве мы не прямо сейчас отправляемся? — удивленно спросила Вика, когда все повернулись спиной к входной двери и направились на кухню.

— Мы и отправляемся прямо сейчас, — ответил Сириус, шедший последним. — Но нам лучше всего переместиться в Косой переулок не мимо Пожирателей смерти, которые торчат снаружи. Нас много, поэтому мы воспользуемся каминной сетью.

— Гм, я, кажется, не очень поняла… В каком смысле — каминной сетью? — Вика чувствовала некоторое смущение и в то же время — азарт, когда вопросы касались малоизученной ею пока темы магии. — Мы что, собираемся воспользоваться путем Санта — Клауса в Рождественскую ночь? Боюсь, я не очень сильна в скалолазании.

— Ты сама все увидишь, — усмехнулся он, представляя себе эту картину.

Спустившись на кухню, они прямиком подошли к пустому камину, перед которым собрались остальные.

— Ну что, все готовы? — спросила Молли, беря с каминной полки небольшой замшевый мешочек, стянутый у горловины шнурком.

— Так точно, — кивнул Сириус. — Но сперва нужно объяснить Виктории, что делать.

— Ну да, конечно. Виктория, смотри и запоминай.

Гарри зачерпнул щепотку серого порошка, похожего на мелкий песок, встал в камин и бросил его к себе под ноги. Вокруг него взметнулось, затанцевало изумрудное пламя.

— Косой переулок, — произнес юноша.

В камине вспыхнуло так, что Вика прикрыла глаза рукой. Когда отняла, то не увидела Гарри. Он исчез из кухни. Опа, какой замечательный способ перемещения, и залезать никуда не надо.

За Джинни и Гермионой очередь дошла до Вики. Она осторожно сунула руку в мешочек и, нащупав мягкий, немного прохладный дымолетный порошок, зажала его в кулаке. После этого проделала все в точности, как и предыдущие. В тот миг, когда ее ноги окутало зеленое пламя, Вика, вопреки ее ожиданиям, не почувствовала обжигающий жар, а скорее приятное щекочущее тепло.

— Место пребывания говори четко, — напомнил Сириус. — Косой переулок.

— Косой переулок!

Девушку за руки и за ноги подхватила неведомая сила и закружила в вихре разноцветных огней. В носу запершило от попавшей в ноздри золы. Наконец, насобирав на коленях и локтях приличное число ушибов, Вика выпала наружу из камина. Ощущая легкое головокружение, она восстановила вертикальное положение, пока не появились остальные. Она немного погорячилась в оценке этого способа перемещения, никакой он не замечательный. Трансгрессия и то поприятнее будет… чуть-чуть…

Вика отошла в сторону и огляделась. Помещение, в котором она оказалась, было, судя по всему, пабом с несколькими квадратными столами в окружении стульев и деревянной барной стойкой. За ней находился бармен — старик с редкими зубами и изрядной проплешиной на голове.

Пока Вика осматривалась, идя к стоявшим возле дальней двери бара Джинни, Гарри и Гермионе, из камина друг за другом более грациозно вышли миссис Уизли, Рон и Сириус.

— Добрый день, Том! — поприветствовала бармена Молли.

— Добрый, — кивнул он в ответ, покосившись на проходившего мимо Сириуса.

— Кого я вижу! — внезапно раздался до боли знакомый Гарри голос откуда-то сзади.

— Только ее нам и не хватало! — выразив интонацией свое отношение к обладательнице этого голоса, прошептал Гарри.

Вика обернулась и выглянула из-за спины Рона. Из глубины зала между столиками в их сторону шла блондинка лет сорока в малиновой мантии.

— Что за встреча! — приблизившись, сказала она.

Ее глаза за стеклами очков в прямоугольной оправе окинули взглядом каждого из их небольшой компании. Равнодушно скользнув им по членами семьи Уизли и Вике, женщина изогнула накрашенные губы в предвкушающей улыбке, когда наткнулась на настороженный взгляд зеленых глаз.

— Гарри Поттер!

— Рита Скитер, — в тон ей отозвался Гарри.

— Все пишите, Рита? — насмешливо спросил Сириус. — Выискиваете сенсации?

На намакияженном лице Скитер появилось хищное выражение.

— Сириус Блэк! Вот уж не гадала, что и вас встречу.

— А Рита если и пишет, то по особым разрешениям, — сказала Гермиона и улыбнулась. — Не так ли?

— О, и ты здесь, мисс Совершенство, — с кислинкой в голосе сказала Скитер, вперив в шатенку скучный взгляд. — Но ты не совсем права. Я пишу по заданиям редакции.

— Неужели вас взяли обратно в «Пророк»? — усмехнулась Гермиона.

Вика следила за их перепетиями, гадая, зачем же Гермиона, Гарри и Сириус разговаривают с этой дамочкой, если встреча с ней им неприятна. Вот она бы давно пресекла все попытки втянуть ее в крайне нежелательный для нее разговор. Типа «не хочу, и все!»

Словно подслушав ее мысли, Сириус произнес:

— Извините, Рита, мы спешим, поэтому оставляем вас. Вы и без нашего присутствия что-нибудь да сочините.

— Ну, куда же вы! — слащаво пропела Скитер, ее наманикюренные пальцы рук, сжимающие сумочку, нетерпеливо затеребили застежку. — Может, вы дадите мне интервью, мистер Блэк, как вам жизнь после Арки и…

Подгоняемая шедшим позади Сириусом, Вика вышла вслед за Роном из бара на небольшой задний двор, окруженный кирпичной стеной.

«Интересно, зачем мы сюда пришли, где этот Косой переулок? — подумала Вика, окинув взглядом пару мусорных баков и шмыгнувшего из-за них худого черного кота. — И кто была эта женщина?

— А кто эта женщина? — вслух спросила она, повернувшись к Гарри, потому что блондинка обратилась к нему первому. — Если бы у нее была с собой какая-нибудь камера, я могла бы ее назвать папарацци.

— Рита Скитер — журналистка, охотница за скандалами, сенсациями и всем таким прочим, — ответил юноша. — И да, ее можно причислить к маггловским папарацци. Она многим попортила кровь своими лживыми статьями. И просто повезло, что она не обратила на тебя особого внимания.

«Ну да, что во мне особенного… Эй, а почему это — повезло?»

Между тем миссис Уизли подошла к стене и, вытащив палочку из кармана, принялась отсчитывать кирпичи. Кончик палочки коснулся определенного кирпича, послышался какой-то скрежещащий звук. Вика с удивлением увидела увидела, что мало — помалу в стене образовывалась дыра: кирпичи сами — собой отодвигались в стороны, так что в конце концов появилась арка. За ней виднелась улица, мощенная булыжниками.

— Добро пожаловать в Косой переулок, Виктория! — улыбнулась Молли, глядя, как она осторожно выглядывает в арку.

Перебравшись на другую сторону арки, Вика обернулась: стена снова становилась целой. Она ощутила волнение: здесь так и веяло волшебством, почти как в Хогвартсе. Улица оправдывала свое название, извиваясь, как нарисованная на бумаге линия трехлетним малышом. С обеих сторон высились одно — и двухэтажные дома, часть которых была заколочена, и от этого атмосфера казалась зловещей. Людей в Косом переулке было мало, по крайней мере, в части, доступной взгляду Вики. Больше всего скопления народа виднелось перед зданием с витринами, украшенными яркими плакатами.

— Фред и Джордж как всегда популярны, — хмыкнула Джинни, шедшая впереди бок о бок с Гермионой.

«Уловки Умников Уизли» — прочитала Вика на вывеске над входом.

— Это что, собственный магазин твоих братьев? — спросила она негромко рыжеволосую девушку.

С близнецами Фредом и Джорджем Вика познакомилась на днях, когда они забежали на Гриммолд-плейс навестить своих родных. Бушующие в них энергия и задор ошеломили ее.

— Да, — гордо кивнула Джинни. — Они в прошлом году его открыли, и их бизнес процветает, вопреки маминым опасениям.

— Смотрите, вон Ремус и Тонкс, — сказала Гермиона.

Возле магазина действительно стояли молодожены и, кажется, дожидались их компанию. Поприветствовав друг друга, все двинулись в магазин. Сириус придержал перед всеми дверь и только потом зашел сам, за что получил от Молли одобрительный взгляд. Внутри все выглядело как обычно, но это на первый взгляд: торговый зал с покупателями, полки и витрины с разнообразными товарами. Только товары эти не совсем обычные, то есть совсем не обычные — для Виктории, которая глазела во все стороны с диким любопытством. Разве в маггловском супермаркете найдешь на прилавках любовный напиток? А Супер — фейерверк? Забастовочные завтраки?

— Ух, ничего себе! — по-русски пробормотала она, пялясь на выставленный на стеллаже набор «Одноразовых мантий — невидимок.» Интересно, у них есть сапоги — скороходы?..

— Фред, здравствуй! — крикнула Молли мелькнувшей где-то среди покупателей рыжей шевелюре.

— Привет! — раздалось около их группы. — Это я — Фред.

— Ох да, точно, — заулыбалась Молли при виде выросшей рядом с Викой фигуры в фиолетовой мантии.

— Сколько же вас. Виктория, ну как тебе?

— Я только могу сказать «Вау!» — засмеялась Вика.

Все весело засмеялись вместе с ней. Фред чуть ли не влюбленно посмотрел на нее.

— Над чем так заразительно смеетесь? — вмешался голос, принадлежавший другому близнецу.

— Джордж! — невольно воскликнула его мать. — Что с тобой?

— А, это… — Парень протянул руку к своим рыжим вздыбленным волосам, отчего он выглядел, как внезапно поменявший свою окраску дикобраз. — Часть нашей профессии.

— Мы не только изобретатели, продавцы и владельцы самого известного в Британии магазина приколов, — хором возвестили братья, — но еще и подопытные кролики!

— Братья — кролики, ага! — рассмеялась Тонкс и поменяла свой обычный цвет волос, розовый, на цвет спелой пшеницы.

— Смотрите, не зазнайтесь, — заметил Рон.

Вика немного отделилась от группы, разглядывая какие-то разноцветные трехгранные пузырьки на одном из стеклянных стеллажей.

— Когда вы станете серьезнее, мальчики? — спросила Молли.

— Да ну что ты, мам! — с легким возмущением сказал один из близнецов. — Мало тебе Перси…

— Эй, а что у вас есть новенького? — поинтересовалась Гермиона, видя, как женщина несколько побледнела при упоминании третьего сына.

— Вот, к примеру, зелье Хамелеона, — сказал Джордж, протиснувшись к Вике, и взял один из флакончиков, напоминавших пирамидки.

— Хамелеона? Сразу возникают кое-какие ассоциации, — сказал Ремус. — Это зелье придает внешности какие-то изменения?

— Все правильно, — подтвердил Фред. — Выпиваешь зелье, если хочешь, например, приобрести новый цвет и длину волос, представляешь мысленно этот образ и… хоп! Ты уже не брюнетка, а огненно — рыжая… как и все мы.

При этом он посмотрел на Вику, она таинственно улыбнулась.

— Ты считаешь, мне пойдет рыжий цвет?

— Ну, короче, зелье применимо ко всей внешности, его действие зависит от количества и качества. Один флакон — примерно двадцать четыре часа. Стоимость приемлемая.

— Вы знаете, это весьма полезное зелье, — впечатленно сказал Сириус, рассматривая флакончик с голубоватой жидкостью. — Особенно, кому необходима маскировка. Ребята, вы молодцы!

— Мы знаем, — с самым скромным видом сказали близнецы.

Их мать изумленно качала головой, остальные хихикали.

Затем Фреда и Джорджа позвали на консультацию к одному из покупателей и им пришлось отойти.

— Виктория, а тебе этот Хамелеон бы пригодился, — вдруг сказал Рон. — Чтобы замаскироваться.

— Может быть, но у меня все равно нет денег, — сказала Вика, рассеянно глядя, как Молли перехватывает проходящую мимо помощницу близнецов.

— Можно у Фреда и Джорджа попросить, чтобы…

— Нет, что ты, Рон, я не хочу быть кому — то обязанной!

«Хотя я и так обязана, — добавила она мысленно. — Всем. В первую очередь — Сириусу и Гарри.»

— Здорово здесь, — чуть погодя дал оценку Сириус, побродив по торговому залу. — Фред с Джорджем продвинулись дальше, чем Мародеры.

Ремус улыбнулся.

— Мы даже не замахивались на открытие своего магазина.

— К седьмому курсу мы как-то успокоились и решили стать аврорами.

— К этому решению нас подтолкнула война… — Ремус помрачнел, и его улыбка исчезла.

Во время этого короткого диалога остальные переводили взгляды с одного на другого.

— Неужели ваша война длится столько времени? — невольно вырвалось у Вики, потрясенной словами Ремуса.

Ремус поспешил опровергнуть этот вывод.

— Нет, эта война вторая, она началась больше года назад.

— Но как же… Вы сказали… — Вика глядела на него, ничего не понимая. — Волде…

— Мне кажется, здесь не место для таких разговоров, — нервно заметила Молли, потому что кое-кто начал коситься в сторону их компании.

Вика закрыла рот. Ее посетило странное чувство, что женщина преднамеренно помешала договорить имя Темного Лорда. Они что, боятся произносить его вслух? Ну, в самом дела, что за суеверия? Имя самого страшного недочеловека двадцатого столетия, Гитлера, запросто употребляли в разговорах. А тут… Или ей показалось?

А что это за непонятки с войной, ее продолжительностью? Кто такие Мародеры, которых упомянул Сириус? А вспомнив о недавней встрече с Ритой Скитер, Вика добавила еще несколько вопросов: почему она так обрадовалась при виде Гарри и Сириуса? Про какое интервью она его спрашивала и что такое Арка? «…Как вам жизнь после Арки?» Может, это какая-то метафора?

Странный вопрос… Вика мысленно пожала плечами, надеясь как-нибудь узнать ответы. «Раз я невольно оказалась с волшебниками заодно, будет неправильно от меня что-то скрывать. Как там… Кто предупрежден, тот вооружен. А с другой стороны: Меньше знаешь, крепче спишь…»

Оборвав свои мысли, девушка обнаружила, что осталась одна. То есть, конечно, не одна — в магазине было довольно много покупателей, а компания, в которой она была, разошлась по залу. Она поискала взглядом остальных. Заметив Сириуса и Гарри, стоящих неподалеку возле стеллажа с горкой маленьких коробочек, Вика направилась к ним. Подошла одновременно с одним из близнецов, кажется, Фредом, а может, Джорджем…

— Вроде не воскресенье, а покупателей хватает, — сказал он, кивнув на их помощницу Верити, которая что-то говорила лысоватому мужчине.

— Людям как-то нужно отвлекаться от всех этих ужасов, которые сопровождают войну, — сказал Гарри.

«Опять про эту войну, хоть бы объяснили, что ли…»

— А где все? — спросила Вика, не видя нигде Уизли и Гермиону. А Тонкс о чем-то шепталась с Ремусом в стороне, показывая на какие-то живые розовые пушистые шарики в клетках.

— Гермиона с Уизли отправились в книжный магазин «Флориш и Блоттс», — отозвался Сириус, поворачиваясь к ней. — За учебниками.

— Понятно… — Вика, несмотря на то, что в магазинах ей становилось скучно, в подобных заведениях, таких как книжный магазин и арт — салон для художников, этого чувства не ощущала, кроме того, в них она могла провести чуть ли не целый день. Но учебники ей были не нужны, профессор Макгонагалл обещала предоставить их, так сказать, из запасников школы, как и школьную форму. Школьную форму! Вика ее никогда не носила, но теперь, видно, придется, чтобы не выделяться.

— А вот это что такое? — спросил Гарри, показывая на какой-то предмет среди товаров на витрине.

Фред взял в руки маленький куб, похожий на кубик Рубика.

— Это Проявитель всего скрытого. Он лучше всего применяется против всяких типов, которые что-то скрывают. Действует в радиусе примерно двух метров. Сжимаешь в кулаке, — Фред сомкнул кубик в ладони и поинтересовался: — Вы ничего не скрываете?

Сириус, Гарри и Вика ответили отрицательно.

Но через секунду Фред как-то странно посмотрел на девушку. А потом и Сириус с Гарри.

— что-то не так? — недоуменно сказала Вика. — Мне ведь нечего скрывать.

— Твои волосы… — сказал Фред. — Ничего не понимаю…

— А что с ними?

Вика встревоженно схватила прядь своих волос и уставилась на нее. Ничего особенного с ними не случилось, кроме того, что изменился цвет. Теперь волосы стали темно — рыжими, отливавшими медью, а не черными. Вот, значит, как… А она так отвыкла от своего давнего, но естественного образа.

— Выходит, я оказалась типом, который что-то скрывает. Скрывал, — пробормотала она.

— Прости, я не так выразился…

— Да ладно, не парься, как сказала бы моя подруга, все равно бы волосы отрасли и ходила бы я тогда недокрашенная, — отмахнулась Вика. — Ну что вы на меня так смотрите? Да, я рыжая, и что теперь?

— Ничего, — сказал Сириус, однако не сводя глаз с нее.

— Ну что? — с некоторой неловкостью спросила она спустя минуту, заметив, что они все еще разглядывают ее.

— Просто ты выглядишь как-то необычно.

— Это я‑то — необычно? — усмехнулась Вика. — А как же Тонкс со своей метаморфомагией?

— Кто тут упомянул мое имя? — раздался позади них голос Тонкс. — Ой, Вики, кто тебя так?

— Не кто, а что, — сказал Гарри. — Изобретение близнецов.

— А правда, они отличные штуки выдумывают, — упоенно сказала Тонкс, сияя как начищенный пятак.

Вика облегченно вздохнула, когда компания решила пройтись по другим магазинам, тем самым переводя свое внимание на дорогу.

— Нам сперва нужно в Гринготтс зайти, — сказал Сириус. — Мы недолго.

Он и Гарри направились к большому белому зданию с колоннами, возвышавшемуся над остальными домами, как Гулливер над лилипутами. Вика, оставшаяся с Ремусом и Тонкс, зачарованно смотрела на это архитектурное изящество.

— А что это?

— Банк «Гринготтс», — ответил Ремус.

— О, почему в Великобритании такие красивые здания? — Виктории еще в университете приходилось делать работу о красивейших сооружениях мира.

— Это риторический вопрос?

— Что? Ой, задумалась… Просто, когда я вижу изумительные здания, ну и вообще что-нибудь красивое, могу отключиться от внешнего мира, — призналась Вика.

— А ты что, архитектор? — спросила Тонкс.

— Ну нет, я дизайнер, декоратор. Но что-то с архитектурой общее есть.

— Декоратор, я так понимаю — это оформитель интерьера?

— Да, это моя профессия, а так я по натуре художник, причем свободный. Но в наше время это не слишком престижно, в смысле — не денежно…

«Ничего себе, как я разоткровенничалась, да еще с людьми, которых едва знаю. Да, они хорошие люди, но все же…»

— Но ведь тебе интересно?

— Конечно… — сказала Вика и больше не стала развивать тему.

Тонкс продолжала смотреть на нее с любопытством, но тут позади раздалось:

— Привет.

Вика обернулась и увидела того темноволосого болгарина, Виктора, который вместе со своим другом доставили ее в дом Тонксов. Но сейчас он был один. Эта встреча тоже совпадение?

— Привет, тезка.

Его темные глаза прошлись по ее лицу, как будто не узнавая. «Ах, я же теперь не брюнетка!»

— Виктория? Извини, не сразу узнал…

— Меня сегодня многие не узнают.

— Виктор, вы снова в Англии, — подала голос Тонкс, напоминая о себе.

— Да, я снова здесь в гостях. А вы… — Виктор по обыкновению нахмурил брови, припоминая, — Дора, правильно?

— Нимфадора Тонкс, если точнее. А это Ремус, Ремус Люпин.

Мужчины пожали друг другу руки, приветствуя. С неба закапал дождик, заставивший всех переместиться под навес находящегося неподалеку кафе. Вика обхватила себя за плечи, она немного продрогла в несогревающем джемпере на прохладном воздухе.

— Ой, я не верю своим глазам! — неожиданно раздался рядом девичий голос. — Виктор Крам!

Парень еще больше нахмурился, хотя, казалось бы, больше некуда. К нему подскочила симпатичная молодая блондинка, засовывшая на ходу книги в пакет.

— Привет! — она засветилась от счастья, как рождественская елка. — Вы помните меня?

— Здравствуйте, мисс Браун, — сказал Ремус, с какой-то веселостью поглядывая на девушку.

— Профессор Люпин? — на девичьем лице промелькнуло изумление, но Вика могла бы сказать, что оно радостное. — Здравствуйте.

— Ты смотри, три года прошло, а Ремус до сих пор профессор, — усмехнулась Тонкс, дотронувшись до локтя мужа.

Блондинка, смешавшись, уставилась на нее, точнее, на ее вновь ставшие розовыми волосы. Потом перевела взгляд на Вику, вероятно, проверяя, не знакома ли она ей, но, убедившись в обратном, опять посмотрела на Виктора Крама. У того был такой вид, словно он сожалел, что оказался здесь, и уж вряд ли вспомнил мисс Браун.

— Лаванда! — послышался женский голос.

— Простите, мне нужно идти, — в голосе Лаванды прозвучала легкая досада. — Так приятно было вас повидать! Профессор Люпин, а вы не возвращаетесь в Хогвартс?

— Нет, Лаванда, — несколько грустно ответил Ремус, но улыбнулся: — У вас будет новый преподаватель по Защите, замечательный человек.

— А кто?

— Узнаешь первого сентября.

— Лаванда! Ты где?

— Уже иду, мам!

Девушка, попрощавшись и кинув напоследок на Виктора восторженный взгляд, двинулась к вышедшей на крыльцо аптеки удивительно похожей на нее матери.

— Никто не хочет оставлять своих детей одних где бы то ни было, — глядя на семью Браун, произнес Ремус, как будто самому себе.

Вика крепче обняла свои плечи, отчасти отгораживаясь от прохлады, отчасти — от слов Ремуса. Ее родителей не было с ней рядом, некому было сказать ей теплые слова утешения. Она стоит на пустынной мокрой волшебной улице, стоит не одна, но чувствует себя совершенно одинокой, оторванной от остального мира. У всех, кого Вика здесь знала, кто-нибудь да был, лишь у нее никого. Конечно, были Сириус, Гарри, Тонкс и остальные, но они — просто знакомые, хорошие знакомые, которых у девушки в России было всего ничего. Даже вон Виктор Крам смотрит на нее дружелюбно, если можно так сказать о взгляде из-под нахмуренных бровей…

— Что же вы здесь стоите? Пойдемте во «Флориш и Блоттс». — Это сказал Сириус, вернувшийся с Гарри из Гринготтса. — Виктория, ты замерзла?

— Немного. — Она ощутила тепло от его участливого вопроса. Кто сказал, что она совершенно одинока?

— Виктор? — это уже произнес Гарри, заметивший прибавление в их компании. — Ты что здесь делаешь?

— Гарри, рад видеть тебя. Мне порекомендовали один магазин здесь, спортивный…

Они вошли в просторное помещение, сплошь уставленное стеллажами с книгами, у которых группами или по одиночке стояли покупатели. Вика углядела семью Уизли с Гермионой около кассы, они расплачивались за стопки учебников, которые держали Рон, Гермиона и Джинни.

— Виктор, Гермиона мне не простит, если я позволю тебе уйти сейчас, — услышала Вика позади Гарри в ответ на попытку второго распрощаться.

— Гермиона здесь?

— Гарри! Вы как раз вовремя, — сказала Молли, увидев подошедшую к ним компанию, — мы и для тебя взяли книги.

— Спасибо, миссис Уизли, — поблагодарил Гарри, вынимая из кармана джинсов мешочек с деньгами. — Я заплачу. Гермиона, смотри, кого мы встретили.

— Виктор!

На восклицание Гермионы, явно вознамерившейся от радости повиснуть на шее болгарина, пооборачивались все, кто находился в магазине. Виктор же от неловкости не знал, куда деть глаза. Вика, не удержавшись, ухмыльнулась, но тут же, устыдившись, посочувствовала парню.

— Встреча старых друзей? — спросила она негромко, краем глаза заметив остановившегося рядом Сириуса.

— Вероятно, — кивнул он. — Я‑то с Крамом познакомился только сейчас. А Гермиона и остальные — еще три года назад.

«А Рон-то не слишком рад» — подумала Вика, заприметив неласковый взгляд, брошенный рыжеволосым парнем на Виктора.

Но, мысленно пожав плечами, решила, что это не ее дело. Она никогда не лезла в чужую личную жизнь, считая это верхом невоспитанности. Такой уж ее вырастили родители, интеллигентные люди, умные и разбирающиеся в жизни.

— Вики, ты что, выпила зелье Фреда и Джорджа? — с удивлением разглядывая ее, как будто видя в первый раз, спросила Джинни.

— Нет, это мой натуральный цвет волос, которые обрели его с помощью другого изобретения твоих братьев, — объяснила Вика.

— Так ты рыжая! Зачем же ты скрывала это?

— Да не скрывала я. Брюнеткой я стала в шестнадцать лет, а это такой возраст, когда хочется что-нибудь изменить в жизни. Ну, ты же знаешь, Джинни, у тебя как раз такой период. Тебе помочь?

Не желая зацикливаться на этой теме, Виктория кивнула на стопку учебников, которую несла в руках Джинни. Та, не возражая, отделила несколько книг, но ее перехватил Сириус.

— Давайте — ка, девушки, я возьму все книги, а вы отправитесь к мадам Малкин. Джинни, ты не против проводить Вики?

Джинни с легким недоумением на лице отдала книги Сириусу, но с явным удовольствием согласно кивнула.

— Мы с мамой и собрались туда.

— А мне зачем к мадам Малкин? И кто это?

— Она владелица магазина одежды.

«мне-то лишняя одежда не помешает, но что я там буду делать без ваших денег?» — хотела спросить Вика, но помешала Молли, позвавшая Джинни.

Вся их компания с прибившимся к ней Крамом потянулась к выходу. Вика еще раз посочувствовала Виктору, в руку которого вцепилась Гермиона, такое у него было насупленное лицо. Или это у него оно всегда такое? Рядом шел тоже весьма недовольный Рон, к тому же нагруженный помимо своего пакета с учебниками еще и Гермиониным.

На улице все также шел мелкий дождь. Вика поежилась, когда ей за шиворот потекли капли, а нога в босоножке очутилась в луже. Но идти пришлось недалеко.

— Может, сразу все не пойдем в магазин, — сказала Тонкс. — Сначала девочки, мальчики потом.

Гарри кивнул и потащил Рона, Сириуса, Ремуса и Виктора в спортивный магазин, в витрине которого красовалась гоночная метла последней модели.

«Ого, метла, — Вика уставилась на этот ведьмовский атрибут, — так, значит, на них на самом деле ведьмы летают? Хотя почему только ведьмы, все волшебники… Ведь у Виктора и Марка тогда с собой были метлы…»

Она отвернулась от метлы с искривленным древком, когда Джинни тронула ее за руку, привлекая Викино внимание, и проследовала за ней, Молли, Тонкс и Гермионой в магазин, вывеска которой гласила: «Одежда и мантии на все случаи жизни». Звякнул колокольчик. Вика вошла в помещение со стойками готовой одежды, размещенными около стены напротив двери, с несколькими ширмами и двумя деревянными скамьями.

На звук колокольчика из-за одной из ширм выглянула дородная коренастая женщина с волосами цвета воронова крыла. Поздоровавшись, мадам Малкин, как поняла Вика, приняла заказы от прибывших клиентов. А брю… то есть уже рыжая, сперва понаблюдав за примеркой и покройкой мантий для Гермионы и посмотрев выставленные на полках разнообразные виды тканей, подошла к полукруглому окну, задрапированному занавеской из простого розового ситца. Выглянула без особого интереса на улицу: там было мокро и пустынно, лишь торопливо прошла мимо пара человек. Вика уже было повернулась к окну спиной, как заметила вышедшую из-за угла запертого дома одинокую фигуру. На ней была черная мантия с накинутым капюшоном, так что лица не было видно. Может быть, девушка очень уж пристально смотрела на человека, может, так совпало, но он вдруг повернул голову в ее сторону. В легкой дымке дождя Вика увидела женское лицо, лицо той, которую она видела всего один раз. Это была Нарцисса Малфой. Сработало чувство самосохранения, и Вика отшатнулась в сторону, к ширме. Сердце взволнованно затрепетало. Узнала ли Нарцисса ее, если, конечно, заметила в окне фигуру Виктории? А если узнала, что делать?

— Вики! — донесся до застывшей девушки зов Тонкс. — Идем на примерку.

— Что? Какую примерку? — машинально переспросила она, пребывая все еще во власти тревожных мыслей.

— Одежду тебе будем покупать, — с удовольствием проинформировала розоволосая девушка и потянула ее вглубь помещения к скамьям, где были уже готовы и упакованы в пакеты заказы Джинни и Гермионы.

— Но у меня нет денег, чтобы заплатить…

— Зато у нас есть, — обрадовала ее Тонкс. — Девчонки, держите ее, чтобы не сбежала.

Под эти «утешительные» слова Джинни и Гермиона подхватили протестующую Вику, впрочем, не сильно, за руки и поставили ее на скамью.

— Ваша родственница? — полюбопытствовала мадам Малкин у Молли, видимо, имея в виду Викин цвет волос.

— Да, дальняя, из России, — ответила та.

Вика от неожиданности замерла, изобразив памятник самой себе. Ух ты, она родственница Уизли, она и не знала! Мадам Малкин кивнула, удовлетворенная этим ответом, и подошла к Виктории, глядя снизу вверх.

— Что будете заказывать?

— Все! — ответила за нее Тонкс.

Спустя десять минут на скамье лежала стопка вещей, с выбором которых Вике помогли остальные. Как правило, когда ей нужно было что-то купить из одежды, Вика брала с собой Алису, чтобы та помогла с выбором. Если же она ходила одна, но это было очень редко, то могла целых полчаса бродить по магазину и в конце концов уйти ни с чем.

— Тонкс, скажи, чья это затея? — прошептала Вика. — Только честно.

— Моя, — сказала та, улыбнулась и отвела глаза.

— Это твои деньги? Ой, вижу, ты врешь.

— Ну ладно. Меня попросил Сириус.

— Он что, хочет еще больше загнать меня в долги? — попробовала возмутиться Вика, усевшись рядом с Тонкс. Но получалось как-то фальшиво, в ней преобладала благодарность.

— Смотри, Вики, эта блузка подойдет к этим брюкам, — Джинни показала черную блузку с круглым воротником и рукавами чуть ниже локтей, прислонив ее к себе. — А вот с этой мантией будет совсем обалденно!

— Джинни! Что это за выражение? — повернулась к ней Молли.

— Ну не обалденно, а — какая крутизна! — радостно согласилась Джинни.

Вика, не выдержав, захихикала, уткнувшись в ладони. Вскоре смех послышался от Тонкс и Гермионы.

— Какая крутизна… — сдавленно повторила Вика. Да уж, последний месяц в жизни у нее такая крутизна…

Звякнул колокольчик. В магазин вошли Гарри и Рон.

— Эй, вы скоро?

— Мы уже все. Можете проходить.

— Вы идите, — махнула рукой Молли. — Я пока останусь здесь, пригляжу за мальчиками.

— А что за нами приглядывать? — напоследок услышала Вика возмущенный голос Рона, когда Джинни, Гермиона и Тонкс, подхватив свертки с вещами, вышли на улицу.

— Вики, держи, — Тонкс протянула ей пакет.

— Ну как, купили? — к ним подошел Сириус.

— Сириус, я не могу принять это все…

— А как ты будешь дальше без всего этого? В Британии прохладная и мокрая осень. И вообще, мои деньги, что хочу, то и делаю.

После такого категоричного заявления не хотелось спорить.

— А вы думаете, я надолго здесь останусь? — озабоченная этой перспективой, спросила Вика.

Тонкс улучила момент и сунула ей в руки пакет. Вика автоматически схватила его, чтобы тот не упал в лужу.

— Честно, не знаю, — покачал головой Сириус.

— Пока магическому народу угрожает опасность в лице Темного Лорда и Пожирателей смерти, — сказала Тонкс.

Не очень оптимистично, но честно.

— И что же, мне ждать, когда этот урод решит сам тапки отбросить? — недоуменно сказала Вика.

— Не сам… — ответил Сириус, что-то не договаривая.

Не сам? Значит, кто-то ему поможет? А, ну да, идет война… а на войне как на войне, зло против добра, добро против зла.

— Слушайте, а где Виктор? — тщетно выискивая вокруг болгарина, удивилась Гермиона.

— Он ушел, — ответил Ремус. — Просил передать, что был рад повидаться, и ушел.

— Ну, ладно, — в голосе шатенки проскользнула растерянность. — Видно, он торопился куда-то.

Вику тоже немного удивил побег Виктора, ей показалось, он был рад встрече с Гермионой. Кто их поймет, этих иностранцев, ведут себя иногда нелогично.

— Ну все, теперь можем идти? — Из магазина вышли Молли, Гарри и Рон.

— Вы идите, Виктории нужно совершить еще одну покупку, — за нее и за себя сказал Сириус.

— Но мне ничего не нужно, — начала Вика.

— Если ты про волшебную палочку, то магазин Олливандера не работает…

— Это она раньше не работал, а сейчас Олливандер здесь. Да вы посмотрите.

Сириус кивнул в направлении небольшого одноэтажного магазинчика, как раз когда дверь открылась и оттуда вышла семья: родители и девочка лет десяти. В руках она держала темно — коричневую прямоугольную коробку, с которой не сводила восторженных глаз.

— Хм, интересно, — протянул Гарри. — Где же Олливандер пропадал?

— Ну, это можно узнать только у него самого.

— Хорошо, пойдемте, чего нам здесь толпиться, — решила Молли.

— А эта волшебная палочка очень нужна? — спросила Вика, последовав за Сириусом. — Я имею в виду именно мне.

— Если ты хочешь применять магию на практике, то тут без нее никак не обойтись, если, конечно, ты не владеешь беспалочковой магией. Одно дело стихийная магия, и другое — целенаправленная. И потом, если у тебя в Хогвартсе не будет палочки, это вызывет по меньшей мере недоумение.

— Я поняла, — пробормотала Вика. — Если она у меня будет отсутствовать, я опять попаду в центр внимания.

— А тебе этого как раз не нужно.

— Но ведь все равно я буду выделяться, хотя бы своим появлением…

Они подошли к магазинчику, в витрине которой на подушке, такой пыльной, что не разобрать цвета, покоилась одна — одинешенька волшебная палочка. Над дверью облупившиеся золотые буквы гласили: «Олливандер: изготовление лучших волшебных палочек с 382 года до н. э.»

Вика вошла внутрь, думая о том, с каких давних пор знаменита эта династия. где-то прозвенел колокольчик, давая знать хозяину, или кому там, о новых покупателях. В помещении было довольно темно, лишь тусклый дневной свет просачивался через пыльное окно, и пусто, кроме маленькой стойки типа конторки, пары стульев и множества коробок, высившихся пирамидами у стен от пола до потолка. Вику так и подмывало прошептать: «Эй, есть здесь кто-нибудь?»

откуда-то из полутьмы появился человек, Вика даже не смогла сразу определить, какой он из себя. Но потом, когда он вступил в островок света напротив окна, она увидела, что это уже старый мужчина с шапкой седых волос и выпуклыми блекло — голубыми глазами.

— Добрый день, мистер Олливандер, — поздоровался Сириус.

Вика почувствовала себя не в своей тарелке в этом темном пыльном помещении под пронзительным взглядом светлых глаз Олливандера. Она уже подумала, что он не ответит, но по истечении нескольких долгих секунд он таки произнес:

— Мистер Блэк, значит, это правда… Ваша история… Сколько времени прошло, как вы в первый раз появились здесь.

— Да, немало.

— Как сейчас помню: вы приобрели палочку, десять с половиной дюймов, бук, волос единорога.

— Но ее сломали.

— Сломали… — эхом повторил Олливандер, его странно блеснули в полумраке магазина. Он подошел к стойке. — Итак, вы пришли приобрести волшебную палочку, себе или вашей спутнице?

Олливандер устремил на Викторию пристальный взгляд, словно увидел ее только сейчас, и замер. Он так и стоял, как будто чем-то ошеломленный, впиваясь в ее лицо.

— что-то не так? — неловко спросила девушка.

— Ох, нет — нет, — торопливо ответил Олливандер. — Мне показалось… Вы чем-то похожи на Лили Эванс, и я подумал грешным делом…

Понятия не имея, кто такая эта Лили Эванс, Вика растерянно стояла, от всей души желая поскорее выбраться из этого магазина с причудливым стариком.

— Виктория из России, — сказал Сириус, который при упоминании имени Лили Эванс сузил глаза, из чего Виктория сделала вывод, что он знает ее.

— Хм, чудесное имя, чудесная страна, — сказал как ни в чем не бывало Олливандер, потирая руки. — Вам нужна палочка, мисс?

Ясное дело, нужна, раз она здесь. Вика кивнула. Старик повернулся к полкам и, пробежав по многочисленным коробкам глазами, достал одну.

— Вот, попробуйте эту. — Он снял с коробки крышку.

Вика, шагнув к стойке, увидела лежащую внутри новенькую, длиной эдак семнадцать сантиметров волшебную палочку, которую до сего момента не удавалось лицезреть так близко. Ну-с, и как нужно держать? Вика осторожно подцепила пальцами палочку и обхватила ими гладкую деревянную поверхность. И что дальше? Взмахнуть или произнести какое-то заклинание? Она ощущала себя довольно глупо с палочкой в руке, таким невзрачным, на первый взгляд, предметом, но Вика знала, на что та способна…

— Взмахни ею, — подсказал Сириус.

Она и взмахнула, так, как будто это была дирижерная палочка, а она управляла невидимым оркестром. По магазину словно прошелся ураган и смел с полок часть коробок с палочками. Вика в ужасе чуть ли не кинула палочку, наделавшую такой беспорядок, обратно в футляр.

— Нет, эта не подходит, — невозмутимо прокомментировал Олливандер, совсем не удивившись последствию энергетического урагана.

Перед девушкой появилась другая палочка.

— Запомните, мисс, не вы выбираете палочку, а палочка выбирает вас.

Как позитивно! А если ни одна из этих норовистых штуковин не признает ее? Уходить ни с чем? Вторая попытка закончилась не так плачевно (она просто — напросто вылетела из Викиной руки), зато третья палочка умудрилась с ее помощью разбить окно — витрину, осколками осыпавшуюся на пол.

— Такое происходит с каждым, кто приходит сюда за палочкой, — успокаивая, сказал Сириус, пока Олливандер выбирал очередную коробку. — Немногие справляются с первой попытки.

— А вас с какой попытки палочка признала?

— Кажется, с пятой.

— Боюсь, что у меня это будет длиться дольше, — хмыкнула Вика, наблюдая, как хозяин магазина несет из дальнего угла пыльный футляр и аккуратно вынимает серо — зеленую палочку с изящной рукояткой.

— Может быть, эта палочка вам подойдет, мисс. Она была изготовлена довольно давно, но так и никому не подошла. Платан, перо феникса, одиннадцать дюймов.

Вика опасливо приняла палочку и, памятуя о предыдущих попытках, рассекла ею воздух. Но… почувствовала только легкий порыв теплого ветерка, который взъерошил волосы стоящих рядом мужчин.

— Итак, она выбрала вас! с отличным приобретением! Я рад, что палочка нашла достойного хозяина.

А Виктория ощутила облегчение, что все закончилось. Она положила ее в коробку. Олливандер закрыл крышкой, оставалось перевязать красной ленточкой…

— Вы правы, мистер Олливандер, палочка выбирает владельца, — вдруг сказал Сириус. — Пожалуй, я тоже куплю для себя. Виктория, ты не против еще подождать?

— Нет, что вы.

Она с интересом посмотрела за «приручением строптивых», которое, впрочем, не зашло дольше второй попытки и обошлось без крушений. Наверное, потому что своей силой Сириус пользуется давно…

— Я обязательно все возмещу, обещаю, — сказала Вика, когда он заплатил за покупки что-то около девятнадцати галлеонов, как она услышала, и они вышли на улицу.

После полутьмы магазина серый дневной свет ей показался ярким, и она на мгновение прикрыла глаза.

— Не думай об этом.

— Спасибо, конечно, но я так не могу, мне совесть не позволит. У меня дома есть кое-какие сбережения, и я отдам.

— Ну, раз так, отдашь как только сможешь, — не стал спорить Сириус. — Столько, сколько сможешь.

— Скажите, вы знаете, кто такая Лили Эванс, с которой меня спутал мистер Олливандер? — задала вопрос Вика, вспомнив его реакцию.

— Знаю, — немного помолчав, ответил он, глядя куда-то мимо нее. — Это мама Гарри.

Накануне первого сентября, вечером, Виктория сидела в спальне и складывала в дорожную сумку все вещи, которые были приобретены в Косом переулке. Вот и заканчивался август, который принес ей столько неожиданностей и даже боли, что Вика сомневалась в том, что когда — нибудь сможет забыть все это. Роковой август, целый летний месяц, проведенный в Великобритании, наконец — то заканчивался, завтра начинался сентябрь, день, когда двери школ и других образовательных учреждений распахиваются перед учащимися. Вика не могла поверить, но ей тоже предстояла учеба. Хотя есть люди, которые учатся чему-нибудь всю жизнь, так почему бы ей не заняться магическим образованием?

Вика машинально свернула утепленную мантию, проводя руками по приятной на ощупь плотной, но мягкой ткани. Наверняка она дорогая, как и все остальное, судя по качеству покроя и материала. У нее были деньги в России, как девушка и сказала Сириусу, но вряд ли наберется такая сумма, которая покроет расходы… Может быть, попытаться продать потом ее картины? Она вспомнила про одну, написанную около года назад, которая теперь висела на стене в кухне их с Алисой квартиры. На картине были изображены яркие цветы, лилии. Лилии… Лили…

Мысли ее перетекли в другое русло. После того вопроса о том, кто такая Лили Эванс, у Сириуса напряглось лицо, как тогда, у ворот Хогвартса.

… — Знаю. Это мама Гарри.

Вика удивленно подняла брови, прятавшиеся под отросшей, теперь как и раньше, рыжей челкой.

— Мама Гарри? Эванс — это ее девичья фамилия? Ведь Гарри — Поттер… И почему?..

Тут она вдруг осознала, что до этого ни разу не поинтересовалась, где же родители Гарри, почему он живет с крестным, а не с ними? Выходило, что для нее это естественно, если не возникало вопросов о тех, кто находился с Викой рядом и кто не единожды спасал ее жизнь.

— Виктория, знаешь что, давай доберемся до дома, там я расскажу обо всем?

Тем же днем, но уже в библиотеке особняка Блэков, где она сидела на диване с книгой в руках и смотрела на пылающий огонь в камине. Название книги было такое: «Родословные чистокровных магических семей». Вика надеялась выведать что-нибудь об Эванс в отсутствие Сириуса. Она пролистала книгу всю. Там были Блэки, Поттеры, Малфои, Лестрейнджи, Уизли и даже какие-то Принцы, только Эвансов не было, ни строчки. Однако книга рассказывала о чистокровных родословных, значит, семья Эванс была не чистокровной. А что такое вообще «чистокровные»? Понятно, что «чистая кровь», но что именно у магического народа подразумевается под этим словосочетанием?

Дверь в библиотеку открылась. Вошел Сириус.

— Читаешь? — он бросил взгляд на раскрытую книгу.

— Ну да, пытаюсь. — Это была правда: Вика еще не так бегло справлялась с английскими текстами, как ты ей хотелось, но лучше чем с разговорным английским.

Она закрыла книгу. Он подошел к дивану и, слегка наклонив голову, прочитал название.

— Я не искала ее специально, — словно бы в оправдание сказала Вика. — Просто попалась на глаза…

— Понимаю. Только здесь ты не найдешь эту фамилию. Эванс.

— Уже знаю.

Сириус сел рядом, сцепив на коленях руки. Красивые руки, с длинными тонкими, как у музыканта, пальцами без каких — либо украшений. Или как у представителя аристократического рода, это Вика выяснила из книги. Она перевела смущенный взгляд на собственные пальцы с неровными ногтями, осознав, что смотрит на Сириуса, вернее, его руки, дольше, чем нужно. Но ведь рассматривала — то она их с точки зрения художника, а никак девушка?.. Какие посторонние мысли ей в голову лезут…

— Лили была магглорожденной волшебницей, к таким как она большинство чистокровных магов относятся свысока.

— Магглорожденные? — Вика вновь повернула к нему голову.

— Волшебники, родившиеся в семьях магглов. Ну вот как Гермиона или ты.

Итак, с этим более или менее ясно: магический мир как бы разделен на касты — высшую, среднюю и низшую. Чистокровные волшебники, магглорожденные и кто там между ними? Полукровки? Теперь перейдем непосредственно к персоне Лили Эванс, или Поттер?

— Так почему там, в магазине, мистер Олливандер подумал, что я — это Лили?.. — Вика сама не могла объяснить себе, отчего ее это так задело. — Неужели мы настолько схожи?

Сириус окинул ее долгим, оценивающим взглядом. Девушка слегка покраснела, сжав руками книгу, лежащую на ее коленях. Может, на нее так действует окружающая обстановка, похожая на романтичную: два человека, сидящих рядом, полумрак, теплый огонь в камине? Однако какая может быть романтика при таких разговорах…

— Ну, скажем так, Олливандер принял тебя за Лили, Во-первых, потому что в магазине было довольно темно, а Во-вторых, ты действительно чем-то на нее похожа.

— Чем же?

— Главным образом, волосами: Лили была рыжей.

— О, если бы я сегодня осталась брюнеткой… — Вика неожиданно замерла, уцепившись за его слова. — Подождите… Вы все время повторяете «была»… То есть…

Сириус уставился на огонь, танцующий свой таинственный танец, и кивнул. От этого движения на его освещенное лицо упала черная прядь волос.

— Лили и Джеймс Поттеры погибли шестнадцать лет назад.

Виктория ошеломленно прижала ладонь к губам, будто удерживая готовый сорваться с них вздох. Погибли! А она тут расспрашивает, как какая-то бесчувственная дубина!..

— Я не знала… Простите…

— Конечно ты не знала, Виктория, — спокойно сказал мужчина, убирая назад прядь волос. — Это в магическом мире каждый волшебник в курсе про трагедию, произошедшую на Хэллоуин. Говорят, время лечит, но я знаю, что это неправда, — помолчав, добавил он. — Я расскажу тебе эту историю, потому что, пребывая среди волшебников, не знать про нее невозможно. Помнишь, ты меня спросила, зачем Волдеморту Гарри?

Она кивнула, предчувствуя, что сейчас ей откроется то самое страшное, о чем так прозрачно намекала Джинни.

— Так вот, он, Волдеморт, верит, что именно Гарри положит конец его существованию. Проще говоря, убьет. Шестнадцать лет назад, когда Гарри был всего год, Джеймс и Лили погибли от руки Волдеморта, спасая своего сына, — Вика изумленно расширила глаза, но не посмела издать ни звука. — Он хотел убить и Гарри, собственно, из-за него он их и убил, вернее, из-за его веры в пророчество о нем самом и Гарри. Но заклятие, выпущенное в Гарри, отразилось в самого Волдеморта. Гарри остался жив, а Волдеморт сгинул в никуда.

— Но… но как же… Он же жив, я видела! — запинаясь, проговорила Вика.

— Два года назад он возродился.

Вика с безумием взглянула на Сириуса, вся фигура которого олицетворяла нескончаемую печаль по погибшим Джеймсу и Лили.

— Он убийца… Вы сказали, он пойдет на все, преследуя свою цель, — девушка в порыве безудержной паники не заметила, как и вскочила с дивана. — Моя семья… Что, если он все-таки доберется до нее?!

— Виктория, — Сириус осторожно дотронулся до ее руки, призывая посмотреть на него, — этого не случится.

— Откуда вы… знаете?

— Мы связались с русскими аврорами, и они обещали понаблюдать за твоей семьей.

— Правда?.. — Она могла бы не спрашивать, инстинктивно чувствуя, что он говорит правду. — Спасибо.

…Встряхнувшись, Вика обнаружила, что уже в который раз перекладывает с места на место футляр с волшебной палочкой, ее личной волшебной палочкой. После того испытания в магазине Олливандера Вика больше не прикасалась к ней. Не потому что остерегалась ее, как можно бояться какой-то деревяшки, а потому, что, как девушке казалось, с привыканием к палочке придет четкое понимание невозможности возврата к прежней жизни.

— Все уже никогда не будет как раньше, — прошептала она, убеждая себя, но, конечно же, ей хотелось верить в обратное.

Руки сами сняли крышку с коробки и вынули палочку, ее полированная поверхность тускло блеснула в свете магической лампы. Вика машинально провела указательным пальцем по палочке, ощущая приятную гладкость дерева. Вроде бы обыкновенная и безобидная вещица, а сколько можно доставить ею человеку боли и даже убить. Конечно, все зависит от его владельца, а никак не от самой палочки.

Положив обратно палочку в коробку, Виктория принялась завершать начатое, то есть упаковывать сумку. «Я еду в школу, — звучало в ее голове, — мне это не снится, нет? Сколько еще раз я буду это повторять? Наверное, пока не привыкну. Как мне ко всему этому относиться? Как к приключению или к началу моей новой жизни? Да, я готова отказаться от всего, что осталось в России, лишь бы моя семья была в безопасности…»

Бросив рассеянный взгляд на сумку, Вика увидела, что пытается всунуть в ее недра книгу «Стандартных заклинаний. 6 часть», которую взяла на время изучить заклинания, дабы хоть что-нибудь знать. Она вытащила учебник и направилась к двери, намереваясь отдать «Заклинания» Джинни. Однако приблизившись к двери комнаты Гермионы и Джинни, девушка засомневалась. Было уже довольно поздно, в коридоре стоял сумрак, и девушки наверняка спят. А она тут одна бродит…

Не став беспокоить их, Вика решила отдать книгу утром, все равно им всем вместе ехать в Хогвартс. Взглянув в окно, в двух шагах от которого стояла, она посмотрела на небо. Оно было чернильно — синим и чистым, отсутствие туч предвещало если не солнечную погоду, то хотя бы недождливую.

Она подошла ближе, привлеченная мерцающей точкой на бархатном покрывале неба. Едва она это сделала, с лестницы послышались шаги.

— Виктория? — В коридор ступил Сириус, такой же бодрый, как она сама. — Ты чего здесь?

— Да вот… — Она качнула рукой с книгой. — Хотела отдать Джинни, да как-то поздно спохватилась. Придется завтра.

— Волнуешься? — спросил он, имея в виду завтрашний день.

— Чего тут волноваться, — пошутила Вика, — просто отдам книгу, не прибьет же она меня. — Она усмехнулась. — Ну, конечно, волнуюсь, ведь не каждый день идешь в Школу волшебства спустя шесть лет после окончания обычной среднеобразовательной.

— Да, не испытывает волнение лишь тот, кому абсолютно безразлично, что будет завтра, — согласился он. — А я возвращаюсь в Хогвартс спустя двадцать лет, чтобы учить детишек, даже и не мечтал об этом. Да уж, иногда в жизни происходит так, что задумываешься, а происходит ли это все с нами, — сказал он, вглядываясь в ночь за окном.

Вика тоже посмотрела в темноту улиц, абсолютно согласная с Сириусом. Вот могла ли она подумать тем октябрьским вечером, когда они познакомились, что спустя несколько лет она станет его ученицей. Да, ведь ей же придется называть его профессором…

С неба, над крышами домов, Вике снова мигнула яркая точка, звезда.

— Дежа вю… — пробормотала она, вспомнив, как почти точно также смотрела в небо в особняке Малфоев.

Сириус перевел на нее вопросительный взгляд.

— На этот раз просто ощущение.

Она коротко описала тот эпизод. Однако мужчина рядом с ней почему-то насторожился и попросил подробностей.

— Видите ту звезду?

— Которая над крышами домов напротив?

— Ну да, в общем, это не важно, но… Я ее увидела тогда, и вот она сейчас.

— Знаешь, что это за звезда?

— Может быть, Вега или та, в честь которой назвали вас… Сириус. — Вика слегка улыбнулась, быстро глянув на Сириуса Блэка и дивясь тому совпадению, что он стоит рядом по прошествии стольких дней после того, как она впервые вспомнила об англичанине при взгляде на звезду. Чудесатее и чудесатее, как говорила Алиса в Стране чудес.

— Скажи, а ты обо мне не вспоминала тогда?

— Странно, что вы об этом спросили, — Вика даже не скрыла своего удивления. Он что, читает ее мысли? — Именно эта звезда и заставила меня вас вспомнить, а потом, когда я собиралась сбежать, уснула как убитая. Правда, мне сон приснился… Ой…

Вика умолкла. Теперь она к сновидениям относилась с опаской, даже если они были в прошлом. Как она и думала, Сириус заинтересовался ее словами, хоть и до этого с большим вниманием слушал ее.

— Ты помнишь, что тебе приснилось?

— Честно говоря, не очень, да ведь это было давно, какая теперь разница, — уклончиво сказала девушка, смутно припоминая, что сон как раз об этом человеке, что сейчас не сводил с нее глаз.

— Я же знаю, какая хорошая у тебя память, — настаивал он.

— Да, хорошая — зрительная память, а насчет остального… — Вика поднапрягла эту самую остальную память. — Не подумайте ничего такого, но, кажется, во сне были вы, а еще огромное помещение, наподобие амфитеатра и…

— Арка! — невольно сказал Сириус, он почувствовал волнение и подался вперед. Вика, увидев в его глазах азартный блеск, от неожиданности сделала шаг назад, упершись спиной в подоконник.

— Что — Арка? — растерялась она.

— В этом помещении была арка, такое древнее сооружение, назначение которого до сих пор неясно.

— То есть вы хотите сказать, что этот сон тоже вещий? — дошло до Вики.

— Да. Значит, его ты видела в ночь с первого августа на второе, — как-то уж слишком взбудораженно сказал Сириус и хищно сузил глаза. — Виктория, ты случайно не произносила мое имя или, может быть, мысленно позвала?

— Зачем мне звать, тем более мысленно? — недоумевала она, забеспокоившись, что ночной разговор набирает обороты, сворачивая в какую-то непонятную для нее сторону. — Знаете что, Сириус, может, мы продолжим беседу завтра, а то ночь на дворе… А я подумаю, может, вспомню. Кстати, зачем вам это?

— Хм, ладно, ты права, — согласился Сириус. — Есть у меня кое-какая гипотеза. Насчет чего, скажу потом.

— Тогда спокойной ночи. — Вика, несмотря на то, что в связи с его странными вопросами чувствовала любопытство, торопливо двинулась к своей комнате. В присутствии Сириуса у нее почему-то взволнованно стучало сердце. Ну, нет, конечно, не почему-то: он был обаятельный, интересный и загадочный до сих пор для нее человек. Он внушал безграничное доверие и мог без раздумий прийти на помощь, как показала практика. И, что самое главное, он был красивым мужчиной. Вот об этом главном аспекте Вике не хотелось думать, то есть хотелось, но она запрещала себе. Знала по себе, как опасно привязываться к человеку, опасно и больно…

— Спокойной ночи, — услышала она уже у самой двери.

Ночь прошла не так уж спокойно. Девушка ворочалась с боку на бок, копаясь в архивах своей памяти, вспоминая тот эпизод в спальне, где была пленницей. что-то притаилось на краю сознания, что-то призрачное, за которое она не могла ухватиться и вытащить на белый свет. Но известно же, что чем больше пытаешься вспомнить, тем менее доступна становиться нужная мысль.

В свежую голову, еще не забитую разными заботами, забытое приходит быстрее.

— Какая я стала бледная, — пожаловалась утром своему отражению в зеркале Вика, заплетая волосы в косу сзади. — Конечно, в этой стране загар долго не держится.

Еще раз критично глянув на себя, теперь в самом деле похожую на настоящую школьницу с заплетенными волосами, доходящими до лопаток, она осмотрела комнату. Не забыла ли она что-нибудь? Вроде нет, сумка собрана, она сама одета, кровать заправлена. Только Джинни учебник лежит — дожидается, когда Вика отдаст его владелице. Оставалось попрощаться с домом, в котором прожила три недели…

Внезапно Вику озарило, долгожданная мысль возникла в голове, заставив ее уставиться на какое-то мгновение в одну точку. Стараясь не растерять вновь обретенное воспоминание, Вика уцепилась за нужный кусок и устремилась в коридор. Заглядывая по пути в библиотеку и гостиную, она спустилась на кухню, но и там не увидела Сириуса, которому и хотела сообщить свое открытие. Подумав, что он, возможно, еще на верхних этажах, Вика подошла к столу, за который усаживался Гарри.

Гарри… После того, что она узнала о его жизни, нет, отношение к нему не изменилось. Понимала, хоть никого из родных никогда не теряла, что быть сиротой — это всегда непросто, и проявлять повышенное внимание в виде жалости и сочувствия не хотела. Да и лезть к человеку с эмоциями не умела. Вряд ли самому Гарри были нужны ее сожаления и какие-то слова по этому поводу, она бы точно этому не обрадовалась. А у него были на это друзья и крестный…

— Доброе утро, — произнесла Вика, присев напротив.

— Доброе утро, — ответил он, отрывая взгляд от чашки с чаем, стоящей перед ним. — Только вот сомневаюсь, доброе ли оно.

— Виктория, будешь что-нибудь? — поприветствовав ее, спросила Молли.

Как обычно, когда Вика испытывала волнение перед каким — либо значимым событием в ее жизни, она едва ли могла что-нибудь проглотить. Так и сейчас напрочь отсутствовал аппетит. Но так как завтрак был самым важным приемом пищи в сутках, девушка согласилась на чашку чая с тостом.

— А что-то случилось? — осторожно поинтересовалась она, гадая, отчего Гарри не слишком веселый.

— Да, похоже, возвращаться в Хогвартс не лучшая идея.

— Почему? — удивилась Вика, вскидывая на него свои серые глаза.

— Волдеморт постепенно распространяет свою власть по всей Британии. Министерство магии вот-вот не выдержит его натиска, как и школа…

— Что?! Но как?.. — теперь у нее и вовсе исчезло желание что-то есть.

— В Хогвартс вновь проник его любимый Пожиратель смерти, — мрачно сказал юноша, — дабы установить свои порядки.

— И что теперь? — ужаснулась Вика.

— Ждем пока от Сириуса сообщение, — сказала Молли, у которой тоже был почти похоронный вид.

Гарри еще больше нахмурился.

— А где он?

— Профессор Макгонагалл прислала Патронус, и Сириус отправился туда.

— Но ведь в Хогвартсе Пожиратель смерти, как ты говоришь…

— Наверняка не один, — добавил Гарри, больше всего сожалея, что крестный сейчас не рядом.

— Теперь, когда в Хогвартсе творятся такие дела, я даже не знаю, где может быть безопасно, — уныло подперла голову рукой Молли.

В кухню с перепалкой спустились Рон, Гермиона и Джинни.

— По какому поводу такие постные лица? — вопросил Рон, притягивая к себе тарелку с тостами.

Гарри кратко обрисовал им проблему.

— Ох, ничего себе!.. — пораженно воскликнула Гермиона и повторила Викин вопрос: — И что теперь?

— Предупредить всех школьников, чтобы не ехали в школу, — предложила Джинни. — Вы представляете, что такое Хогвартс с Пожирателями?

— Заведение строгого режима, — отметил Рон. — Почти тюрьма. Хотя и раньше такое было: на уроках Снейпа.

Снейпа? Вике показалось знакомым это имя, но опять погружаться в воспоминания не стала, авось само придет на ум.

«Я свихнусь, бесконечно находясь в четырех стенах! — со вселенской тоской подумала она, несмотря на то, что слыла домоседкой и могла запросто все выходные провести в квартире за рисованием или чтением. — Я тогда сбегу…»

Из холла послышался визгливый вопль. Это подала свой сногсшибательный голосок миссис Блэк, возвестившая о том, что раз ее разбудили, она не прочь потренироваться в ругательном монологе. Оказалось, пришли Ремус и Тонкс. Вика как раз успела увидеть, как из ниоткуда посреди холла появились почти одновременно Люпин и Нимфадора, срывая с себя что-то призрачно — серебристое. Со взмахом палочки Ремуса портрет, издав последнее «Прочь из моего дома, грязнокровки!!», наконец замолк, скрытый шторами.

— Привет! Ну что, молодежь, все собрались? — несколько нервно спросила Тонкс.

— Вы еще не знаете? — в свою очередь спросил Гарри. — Про Пожирателей смерти в Хогвартсе?

— Очень даже знаем, — невесело кивнул Ремус. — Однако Сириус прислал нам сообщение о том, что проблема решена и что мы должны сопроводить вас на Кингс — Кросс.

— Как это — проблема решена? — изумился Рон. — Они там что, Снейпа — того?..

— Если Сириус прислал такое сообщение, значит, ситуация обстоит именно так. Я доверяю ему.

— Естественно, мы тоже доверяем, — сказала Гермиона, слегка растерянно глядя на Ремуса. — Но как-то странно…

Конечно, Виктории было немного страшновато отправляться туда, где еще десять минут назад, по словам Гарри, обретались Пожиратели, но Ремус прав. Сириусу она доверяла.

— Так, Хогвартс — Экспресс отходит в одиннадцать, — сказал Ремус и посмотрел на часы. — Сейчас без пяти десять. Десять — пятнадцать минут на сборы и встречаемся здесь же. Молли, найдется для нас пара чашек чая?

Когда он направился за рыжеволосой женщиной на кухню, а юные англичане к лестнице за вещами, Тонкс спросила последовавшую за ними Вику:

— А ты, Вики, не передумала ехать?

— Нет, не передумала, Тонкс, — притормозив, ответила она. — Я не собираюсь вечно прятаться. Когда — нибудь каждому человеку приходиться рискнуть.

— Правильно, — задумчиво качнула темноволосой растрепанной головой Тонкс. — Но рисковать в разумных пределах.

Захватив в комнате сумку и учебник, Вика спустилась обратно. Прошло всего три минуты, поэтому в холле была она одна. Впрочем, через полминуты вниз прошмыгнул Крукшенкс, торопясь улепетнуть от своей хозяйки, Гермионы, спустившейся следом. Поставив на пол чемодан и корзинку для переноски животных, она стала подзывать к себе кота.

— Тихо, Крукшенкс, успокойся, приговаривала Гермиона, посадив наконец своего питомца в корзинку и закрепляя ремни. — Это ненадолго.

— Твой кот просто несносное животное, — ворчал Рон, появившись с Гарри на лестнице, и глядя на торчащие из корзины усы.

— Не начинай, Рон… Ты просто не понимаешь психологию животных.

— Ладно вам, хватит препираться, — сказал Гарри, таща вниз свой чемодан и клетку с Хедвиг.

Рядом подпирала стену Вика, пока не пришли Ремус, Молли и Тонкс. Она наконец отдала книгу Джинни, последней спустившейся в холл. Ремус дал знак, чтобы все переносные вещи были собраны в одну кучу.

— Все вещи я телепортирую отдельно на вокзал, там сейчас дежурят наши из Ордена, — проинструктировал Ремус. — Туда же мы переместимся с помощью портключа.

Он направил палочку на сумки и чемоданы. Еще миг, и их как не бывало. А Тонкс достала из кармана мантии свернутую в рулон старую газету. Вика привычно удивилась непонятному факту: не для чтения же она ее достала? Но потом Вика сообразила: Ремус ведь говорил про портключ. Гарри, Рон крепко прижали к себе клетки, а Гермиона — корзину. Тонкс произнесла «Портус», и газета окуталась голубым светом. Все протянули руки к порталу и…

Викторию снова подвела потеря координации. Она отлепилась от газетного листа и покачнулась. Но девушке не дал упасть Ремус, стоявший рядом, в плечо которого она едва не ткнулась носом.

— Ой, прости… — Вика неловко улыбнулась, отшагнув назад.

— Ничего, — мужчина ответил на улыбку.

В клетке возмущенно захлопала крыльями Хедвиг, которой явно не понравилось перемещение. Крукшенкс выражал свою солидарность шипением, раскачивая корзину в руках Гермионы. Использованный портал Тонкс вновь убрала в карман.

Вика осмотрелась. Они очутились в каком-то полутемном закутке. Неподалеку находились их вещи. Перед сумками стояли несколько человек в темных мантиях, закрывая прибывших от посторонних глаз.

— Привет, — от них отделилась симпатичная шатенка. — Ты Виктория?

Она посмотрела на пристраивающую на плече свою сумку Вику. Та, удивившись, кивнула.

— Спасибо, что не оставила моего брата.

Вика удивилась еще больше. Ее брата? Она что, опять кого-то спасла? Прям супергероиня какая-то…

— Простите, а вы кто?

— Вика, это Оливия Адамс, — сказала Тонкс. — Парень с собакой, которого ты встретила неподалеку от Дерби, брат Оливии, Мэтт.

Ах, вот оно что…

— Да Вообще-то не за что, — пожала плечами Вика. — Я действовала чисто машинально.

— И все равно… Если б Пожиратели увидели Мэттью, то я не знаю…

Все разбились на пары, чтобы не привлекать лишнего внимания. Вика так и оказалась с Оливией. Они вышли из закутка прямо на платформу железнодорожного вокзала.

— Нам не сюда, — сказала Оливия, когда Вика повернула голову в сторону поезда, готовящегося тронуться в путь.

Та проследила за направлением взгляда шатенки и уперлась глазами в разделительное ограждение между платформами девять и десять. Им нужно пройти сквозь стену? И действительно: прошедшие мимо Джинни и Тонкс направились прямиком на кирпичный барьер, словно не замечая его. Вика невольно вздрогнула, когда они исчезли, как бы растворившись в стене.

— Это вход на платформу девять и три четверти.

А Виктория уже смекнула: волшебники, как обычно, отделили свою часть платформы от маггловского вокзала. Интересно, магглы ни разу не обнаружили исчезновения людей у стены? Ведь это происходит почти на их глазах. Она исподтишка огляделась. Нет, кажется, никому нет дела до их компании.

Оливия легонько потянула ее за рукав куртки.

— Пойдем.

И Вика отправилась за ней в следующий этап своей жизни.

Виктория ускорила шаг, стараясь не думать, что произойдет, когда барьер окажется прямо перед ней. Но все же сомнения проникли в ее голову. Она чуть было не затормозила, увидев, как стена надвигается на нее, точнее, Вика едва ли не бежит на стену, однако в последний момент зажмурилась. Удара не последовало, лишь упругая волна скользнула по ее телу. Оливия даже не поинтересовалась, как она, вероятно, считая ее перемещению сквозь преграду само собой разумеющимся. Девушка открыла глаза, заслышав многоголосый гул, и тут же увидела толпу людей, снующих по перрону перед блестящим алым поездом. Школьники и их родители общались перед разлукой.

— Ух, какой паровозище… — В голове мелькнула мысль: зачем волшебники используют его, если запросто могут трансгрессировать куда угодно?

Они с Оливией присоединились к остальным, собравшимся около колонны напротив двери поезда где-то в середине состава.

— Пойдемте, займем места в отдельном купе, — сказал Гарри. — Нам лучше держаться всем вместе.

— Да, еще есть время, успеем попрощаться, — присоединилась Гермиона, однако никуда не двинулась. — Привет, Невилл!

Она махнула рукой кому — то позади колонны. Вика оглянулась. К ним шли двое: пожилая, строгая на вид женщина в высокой шляпе и с сумкой через локоть и невысокий круглолицый юноша, держащий в руках, странное для домашнего любимца, животное — жабу. Но Вика не стала ломать голову из-за чудных пристрастиях волшебников.

— Привет, Гермиона, Гарри, Рон… — Он перечислил всех, кого знал. Лишь удивленно покосился на незнакомую ему рыжую девушку, скромно стоящую в стороне.

— Здравствуйте, миссис Лонгботтом, — поздоровалась Молли, мимоходом приглаживая складку на светло — желтой кофточке Джинни. Та недовольно увернулась от матери.

Вика, решив, что от ее ухода ничего не убудет, взобралась в поезд. Попрощается после того, как отыщет свободные места. Двинулась по коридору, заглядывая в двери купе. Свободных не осталось, по крайней мере, в правой части поезда. В левой ей повезло, она нашла пустое купе почти в самом хвосте. Однако когда вошла, вслед за ней буквально вбежала щекастая девушка со стрижкой каре.

— Эй, Уизли, убирайся отсюда!

Вика с недоумением обернулась, когда ей в спину прозвучало это недовольное восклицание.

— Это ты мне? — Эта девушка что, приняла ее за Джинни? Но разве она не заметила, что цвет волос у Вики совсем другой?

Брюнетка быстро справилась с легкой оторопью, увидев совершенно незнакомую сероглазую рыжую девушку.

— А мне все равно, кто ты такая. Уходи из этого купе.

— Как невежливо.

— Говори понятно. Ты что, не британка? — явно уловив Викин акцент, раздраженно сказала брюнетка.

Вика, не обращая внимания на нее, сняла с плеча сумку и положила ее на одно из сидений. Она ничего не нарушала. Купе было свободно, поэтому не ощущала никакой вины, не подчиняясь приказным словам девицы.

— Ну, долго я буду ждать?

— Жди сколько тебе влезет, я отсюда не уйду, — спокойно сказала Вика, присаживаясь на край сидения, демонстрируя стремление остаться здесь во что бы то ни стало. — Это купе было незанято, когда я пришла.

— Ах, так! — возмутилась брюнетка, вероятно, просто из принципа не желая сдаваться. — Да будет тебе известно, я староста. — Она вытащила из кармана какой-то круглый изумрудно — серебряный предмет и сунула Вике прямо в лицо.

Та отвернулась, гадая, когда же отвяжется от нее эта хамка. Было немного грустно, что первое сентября начинается с конфликта с ученицей Хогвартса, в котором Вике предстояло жить и учиться не один день. Староста, ну надо же… Это напомнило ей собственные школьные будни.

— Ты что, из Хаффлпаффа, раз такая идиотка?

— Ты со всеми так любезна? — холодно поинтересовалась Виктория, в большинстве случаев спокойная и сдержанная, но сейчас в ней поднималось возмущение от нахального поведения оппонентки.

«Вика, ей же лет семнадцать, нужно уступать младшим» — напомнила она себе. Но уступать этой стервочке не хотелось. Наоборот, ею овладело упрямство.

— Пэнси, ты куда пропала? — послышался юношеский голос из коридора.

— Драко, ты вовремя, — оживилась Пэнси, свысока глядя на сидящую Викторию, как бы говоря: «посмотрим, что сейчас будет.»

В дверях показался довольно высокий парень с как будто бы обесцвеченными волосами, такие они были светлые. Он прислонился к сдвинутой двери, смерив раздраженным взглядом фигуру Пэнси, еще не видя Вики.

— И что ты здесь застряла? — осведомился он.

— Драко, эта девка не хочет уходить, — она отошла в сторону, открывая панораму на Вику. — Я заняла это купе…

— Ты опоздала, Пэнси, все наши уже сидят в другом купе, — перебил Драко, без всякого интереса рассматривая Викторию. — Так что, идем отсюда.

— Но… — У брюнетки был такой вид, словно ее только что опозорили перед всем поездом.

Она злобно посмотрела на Вику и вышла за блондином из купе. Той вдруг захотелось показать в отместку язык. Неужели на нее так действует общение с подростками?

Внезапно пол поезда дрогнул, собираясь начать движение. Послышались звуки захлопывающихся дверей, отдаленные голоса людей с перрона. Вика вскочила, с опозданием вспомнив, что не попрощалась с Молли, Тонкс и Ремусом, и выбежала в коридор. Он был наполнен школьниками, которые постепенно разбредались по вагонам. Она подошла к окну, высматривая знакомые лица, но они находились далеко, поэтому прощания не получилось.

Поезд тронулся. Вика перевела свое внимание на группу человек, двигающихся в ее сторону. Это были Гарри, Рон, Гермиона и Джинни.

— А мы думали, где ты, — сказала последняя, подходя.

— Вы извините, что ушла, не предупредив. Хотела попрощаться, но меня здесь задержали.

— О, свободное купе! — обрадовался Рон, заглядывая в дверь напротив. — А то мы идем, а везде занято. Вики, это ты заняла? — увидев ее сумку, спросил он.

— Ну да.

— Здорово. Пойдемте?

Все прошли в купе. Вика уселась возле окна, притянув к себе сумку, чтобы дать место Гарри. Свой сундук — чемодан он затащил на багажную полку, клетку с Хедвиг поставил рядом с собой.

— А сколько нам ехать? — спросила Вика, оторвавшись от мелькавшего за окном пока еще городского пейзажа.

— Ну… Пожалуй, до вечера. Хогвартс находится на другом конце страны, — ответила Гермиона. — Тебя что-то беспокоит?

— Да нет. Просто подумала, школьники остаются без присмотра столько времени. А если что-нибудь случится?

— Вообще-то… есть старосты, да и едем мы без остановок, от Лондона до Хогсмида. В поезде на протяжении всего пути вроде ничего не случалось.

— Не скажи, — покачала головой Джинни. — Помните дементоров, из-за которых поезд остановился?

Вика заметила, как Гарри невольно повел плечами, словно отгоняя воспоминания.

— Хорошо, что вместе с нами ехал Ремус, тогда еще профессор Люпин, — сказал Рон. — Он прогнал дементора, проникшего в наше купе…

Все замолчали, заново переживая тот давний эпизод. Но за окном светило тусклое солнце, затмевая тот дождливый вечер.

— Ну вот, поэтому я и спрашиваю, есть ли кроме школьников и машиниста взрослые волшебники? — глядя на помрачневшие лица подростков, сказала Вика. Ей совсем не хотелось знать, что из себя представляют эти дементоры. — Понимаете, что я имею в виду ситуацию в вашей стране? Пожиратели смерти и все такое…

— Конечно, понимаем. Сейчас в поезде едут Оливия Адамс, Эндрю Барклейн, Доркас Мидоуз, — члены Ордена Феникса, которые встретили нас на вокзале.

— Это успокаивает. А то, как вы знаете, я смогу только палочкой помахать.

— Но мы тоже можем постоять за себя и других, — сказал Рон.

— Не сомневаюсь, — серьезно кивнула Вика, поглядев на решительно настроенного парня.

— Нет, серьезно, мы уже сражались с Пожирателями, а Гарри целых четыре раза лицом к лицу встречался Сама — Знаешь — с — Кем. Даже пять раз.

— Гарри, ты с ним сражался? — тихо переспросила она, внимательно посмотрев в зеленые глаза Гарри. — И все пять раз смог уйти от него?

— Ну, Вообще-то, лишь две встречи с Волдемортом можно считать масштабными, — ответил он, его рука машинально потянулась ко лбу. Вика проводила ее взглядом, остановившись на красноватом молниевидном шраме, показавшемся между растрепанными темными волосами. — И в обоих случаях мне везло.

— А почему некоторые люди избегают называть его по имени? Да, этот сектант — жуткий маньяк и убийца, но даже у магглов, имевших страшных диктаторов и тиранов, все называлось своими именами.

— Да, знаешь, я тоже этого совсем не понимаю, — пожал плечами Гарри и метнул в Рона вопросительный взгляд. — Волдеморт, он и в Африке Волдеморт, как его ни назови, ничего не изменится.

— Знаю — знаю, — поморщился тот, — «страх перед именем лишь усиливает страх перед тем, кто его носит», — процитировал он. — Просто я с детства слышал «Сам — Знаешь-Кто, Тот — Кого-Нельзя — Называть»… Вот и привык, наверное.

— Так отвыкни, — посоветовал Гарри.

— Вики, а кто такой сектант? — поинтересовалась Джинни, подкармливая просунутой сквозь прутья клетки совиной вафлей, Свина.

— Сектанты — узкий круг лиц, члены организации, секты, которые преследуют некую высшую для них цель, — как могла, пояснила она.

— Как раз про Волдеморта и его последователей, — согласился Гарри. — Они помешаны идеей избавить мир от магглов и заодно от нечистокровных волшебников, сделать, по их мнению, его чище и лучше.

Виктория что такое подозревала, но голая правда в словах парня как будто обожгла ее.

— Сумасшествие какое… — пробормотала она. Ей уже до чертиков не хотелось продолжать этот разговор. Она уставилась в окно, где проносились мимо поля созревшей пшеницы и редкие сельские домики.

— Рон, ты не забыл наши обязанности? — обратилась Гермиона к приятелю спустя какое-то время. — Пойдем, сейчас будет собрание старост в третьем вагоне, мне Ханна сказала.

Рыжий парень в молчании воздел трагически руки к потолку купе в стиле «за что мне это?» и поплелся за Гермионой в коридор. Вика проводила палочку взглядом. Когда они вышли, спросила:

— Гермиона и Рон тоже старосты?

— Старосты, — подтвердила Джинни. — Ну, Гермиона, понятно, она все-таки отличница. А назначение Рона меня до сих пор удивляет, если честно.

— Ты сказала «тоже», — произнес Гарри, — ты что, уже с кем-то из старост познакомилась?

— Ну, если можно так сказать, — пожала плечами Вика. — Это купе пыталась занять одна крайне наглая староста по имени Пэнси, но я его отстояла. То есть отсидела, — хмыкнула она.

— Паркинсон, — кивнул Гарри. — Та еще мегера. Она что-нибудь пыталась тебе сделать? Конечно, она не имеет права, но с нее станется.

— Что мне эта пигалица могла сделать? — фыркнула Вика. — Сунула мне в лицо значок какой-то и позвала своего дружка.

Джинни и Гарри настороженно переглянулись.

— Как он выглядел? — спросил парень.

— Блондин с таким презрительным выражения лица, зовут Драко. Хм, странное имя… Дракон, что ли?

— Малфой! — чуть не прорычал сквозь зубы Гарри. Его зеленые глаза полыхнули… ненавистью. — Что он забыл здесь?

— Малфой? — ахнула Вика. — Это случайно не?..

— Да, он сын Нарциссы Малфой, — жестко сказал он. — Как он посмел после всего заявиться сюда?

— Вики, эта слизеринская змея тебе не угрожала? — обеспокоенно спросила Джинни, рассеянно гладя выпущенного на время поездки Крукшенкса.

— Нет… Он даже мне ничего не говорил, посмотрел так равнодушно, словно меня и не было, и ушел с Пэнси.

— Совсем ничего? — На Гарри это произвело впечатление. — Совершенно на Малфоя не похоже. Обычно он оскорбит человека прилюдно и хватается за палочку, если ответить ему тем же.

— Гад редкий, — добавила Джинни. — Прямоходячий.

— Ясно. Интересно, он в курсе обо мне? Я имею в виду ему Нарцисса про меня говорила?

— Наверняка, разве мать скроет от сына что-нибудь, они все там друг друга стоят…

— Ну и что же мне тогда делать? — вздохнула Виктория. — Если этот Драко узнает, что я — это я, он помчится докладывать, куда следует и…

— Ну… Может, и не узнает, — неуверенно сказала Джинни, поглядывая на Гарри.

Несколько минут прошли в задумчивом молчании. Вика размышляла над тем, что, когда, вероятно, ее представят будущим сокурсникам, по реакции Малфоя можно будет увидеть о степени его осведомленности. Тогда, в кабинете директора, профессор Макгонагалл сказала, что вечером в день приезда в школу ее представят и распределят на седьмой курс. На последний, седьмой, курс Вику определили, по словам директора, потому что на фоне младшекурсников она будет выглядеть как-то необычно. Ну а чтобы не вызывать особых подозрений своей полной никчемностью в практической магии, девушка должна будет на последующих уроках просто записывать лекции, отговариваясь продолжительным отрывом от волшебного мира. что-то типа: «Впала пять лет назад в летаргический сон, проснулась только месяц назад».

— Гм… Скажите, а что такое Хаффлпафф? — нахмурилась внезапно Вика, припомнив язвительный комментарий Пэнси Паркинсон. Ей не хотелось бы думать, что это что-то наподобие Бедлама, то есть дурдома.

— Ой, как же это мы упустили из виду! — всполошилась Джинни. — Ты же не знаешь о распределении.

— О распределении — куда?

— По факультетам. В Хогвартсе их четыре: Гриффиндор, Хаффлпафф, Рейвенкло и Слизерин.

— Слизеринская змея, — пробормотала Виктория.

— Да, символ Слизерина — змея, — сказал Гарри. — Малфой яркий его представитель.

— А этот Хаффлпафф, кто в нем учится? Нормальные ребята?

— Почему ты спрашиваешь?

— Эта Паркинсон обозвала меня идиоткой и заявила, что я якобы оттуда.

— Сама она идиотка, — презрительно фыркнула Джинни. — Просто такой есть стереотип, что хаффлпаффцы недалекие люди. На самом деле ребята, что туда попадают, отличаются терпеливостью и честностью.

— Подождите, вы хотите сказать, что на эти факультеты учеников распределяют по каким-то определенным чертам характера, так, что ли?

— Все правильно, — кивнул Гарри. — Гриффиндор отличается благородством и смелостью. Рейвенкло — умом и находчивостью. Ну а Слизерин — это, можно сказать, целое гнездо змей, там больше всего ценятся хитрость и амбиции.

— Драко Малфой и Пэнси Паркинсон из Слизерина? — уточнила Вика. — А вы на каком факультете учитесь?

— Мы все гриффиндорцы, — улыбаясь, сказали Гарри и Джинни.

— Кто все? Вы, Гермиона и Рон?

— Ага, еще раньше в Гриффиндоре учились Сириус, Ремус и мои родители.

Вика отметила, что Гарри впервые в ее присутствии упомянул родителей, спокойно, с гордостью.

— все-таки для меня это странно, — пожала плечами она. — Отбирать не по способностям, а по особенностям характера. — А про себя подумала, какие у нее самом преобладающие личностные черты? Можно ли сказать, что она смелая или амбициозная? Нет, вот с последним даже спорить не приходится. Вика, конечно, умеет стремиться к цели, но вряд ли это можно назвать амбициозностью. Так что очень мало шансов загреметь в Слизерин к злой Паркинсон и подлому Малфою. Скорее ей место как раз в Хаффлпаффе.

Хогвартс — Экспресс несся через страну мимо лесов, полей и разных населенных пунктов. Солнце степенно катилось по небосводу к западу. Вернулись Гермиона и Рон с собрания. Чтобы убить время, парни затеяли шахматный турнир. Гермиона болела за Рона, Джинни — за Гарри. Виктория с интересом следила за поединком волшебных шахматных фигур, которые, двигаясь по клеткам, скидывали с доски своих противников. где-то в середине дня по коридору прошла колдунья с тележкой, продающая сласти. Гарри купил пригорошню шоколадных лягушек и упаковку кексов. Вика, развернув обертку, автоматически накрыла ладонью лягушку, чуть было не упрыгавшую к Джинни. Хоть это ее и ошеломило, девушка рассмеялась, на время позабыв о трудном периоде ее жизни, словно сейчас существовало только это купе, наполнившееся весельем и беззаботным смехом пятерых человек.

Шли минуты, часы. За окном темнело: на небо наползали тучи с северо — востока. В поезде зажегся свет, разогнав сгустившиеся сумерки. Вика, откинувшись на спинку сидения, сквозь ресницы наблюдала за Крукшенксом, который охотился за бумажной птичкой, зачарованной Гермионой.

— Скоро приедем, — услышала она на краю полудремы. — Еще минут двадцать, и Хогсмид.

…В круглой комнате, полной книг и портретов, было светло и многолюдно. Человек десять смотрели на одного, стоящего около портрета белобородого волшебника. Его голубые глаза, глядевшие из-под очков — половинок, излучали проницательность.

— Итак, мы достигли консенсуса? — произнес белобородый волшебник в картине. — Северус остается в Хогвартсе? Отлично, — сказал он, так как ответом ему было единодушное молчание.

— Вы знаете мое мнение, Дамблдор, и понимаете, что несмотря на все вашу защиту его, — не удержался от замечания высокий брюнет, кинув на стоящего с непроницаемым лицом мужчину, тоже темноволосого, неприязненный взгляд, — я буду очень тщательно следить за ним.

Темные глаза того мужчины сузились, но сам он от ядовитого комментария воздержался. Молчанием согласия поддержали остальные и первого брюнета, выражая солидарность с его словами.

— Ну что ж, сейчас прибудут ученики, — сказала пожилая женщина со строгим лицом, подводя черту под собранием, длившимся уже продолжительное время. Крылья ее носа нервно трепетали, будто она была чем-то возмущена. — Нужно их встретить как подобает. Кто будет встречать первокурсников? Быть может, вы, Кэтрин?..

Большинство собравшихся стало расходиться. Высокий брюнет задержался на мгновение на пороге, в последний раз обжигая мужчину по имени Северус враждебным взглядом, и решительно вышел из кабинета…

… — Вики, мы уже приехали, — заставил очнуться от хрупких объятий дремоты Викторию голос Джинни. — Через минуту останавливаемся. А тебе еще мантию нужно надеть…

— Я знаю, кто такой Северус Снейп! — сорвалось с ее губ прежде, чем успела понять, что говорит. Перед ее глазами все еще стояла сцена в директорском кабинете, и у Вики было отчетливое ощущение, что она побывала там в действительности. Но это был сон, сон о будущем, Вика была в этом как никогда уверена.

Она подняла глаза: на нее в немом недоумении уставились Гарри, Рон, Гермиона и Джинни. Первый так вообще застыл, потянувшись к багажной полке за сундуком.

— Снейп? — с беспокойством переспросил Гарри. — Ты что-то сейчас видела? Сон?

В этот момент поезд начал сбавлять ход. Последовал резкий толчок. Сундук Гарри от этого движения сдвинулся на край полки.

— Осторожно! — воскликнула Виктория, подскочив к Гарри, чтобы предотвратить падение тяжелого сундука прямо на него.

Они вдвоем спустили его вниз. В коридоре послышались многочисленные шаги, и Джинни, Гермионе и Рону волей — неволей пришлось переключить свое внимание на собственный багаж и переместиться из купе, чтобы не отстать от соучеников. Гарри продолжал испытующе смотреть на Вику, выхватившую из сумки мантию и накинувшую ее на себя.

— Гарри, давай попозже расскажу.

Он кивнул, и они побежали догонять друзей. Их встретил прохладный вечер. Вика сошла на перрон, вдохнув свежий воздух, и огляделась. Из Хогвартс — Экспресса выходили школьники, облаченные в мантии, на небольшую платформу. Справа, метрах в пятистах, светились окошки каких-то зданий в один и два этажа, вероятно, это и был Хогсмид, деревня, о которой упоминала Гермиона. Мелькнули почти незаметные в ночи их провожатые — орденовцы, приглядывающие за спокойствием.

— Первокурсники, сюда! — заставив маленького кудрявого мальчика вздрогнуть, раздался зычный призыв.

Над толпой школьников Виктория углядела возвышающуюся массивную фигуру Хагрида.

— Привет, Хагрид! — протолкнувшись к нему, поздоровались ее спутники.

— А, здорово всем! — сказал великан, возле него столпились взволнованные одиннадцатилетки. — Потом поболтаем. Первокурсники, за мной!

Вика смотрела вслед процессии, уходящей куда-то в сторону от главной дороги, освещенной фонарями. Ей показалось, или Хагрид ей подмигнул?

— По идее, как новичок, ты должна бы отправиться вместе с Хагридом, — сказала Гермиона. — Ну, так что, ты расскажешь, что имела в виду про Снейпа?

— Расскажу, — вздохнула Виктория, сожалея, что не сдержала тех порывистых слов. Ведь, по ее мнению, сны были чем-то очень личным и делиться ими можно только с близкими тебе людьми. Но раз уж сказала «а», должна сказать и «б».

Они впятером подошли к веренице странных повозок, похожих на безлошадные кареты, в которые забирались школьники.

— Гарри! Садитесь с нами! — позвал их тот самый парень по имени Невилл, которого Вика видела на вокзале.

В карете сидела девушка с длинными светлыми волосами и отстраненным выражением лица.

— Здравствуй, Гарри, Рон, Гермиона, Джинни, — тихо сказала она, словно сквозь полусон, и с легким интересом посмотрела на Вику, устроившуюся напротив.

— Луна, Невилл — это Виктория Новак, — представил ее Гарри, Вика приветливо улыбнулась им. — Виктория — это Луна Лавгуд и Невилл Лонгботтом.

Виктория Новак — Вика решила так назваться после того, как увидела Нарциссу Малфой в Косом переулке, поделилась с остальными и они поддержали ее предложение сменить если не все имя, то хотя бы фамилию. Теперь это оказалось кстати, после встречи — то с Малфоем — младшим.

— Вики, рассказывай про Снейпа, — попросил Рон нетерпеливо, когда самоходная карета двинулась по дороге.

Виктория бросила на Невилла и Луну осторожный взгляд. Можно ли при них говорить?

— Луна и Невилл — наши друзья, им можно доверить что угодно, — сказала Гермиона на ее безмолвный вопрос.

Те благодарно улыбнулись.

— Ладно. Я сказала, что знаю, кто такой Северус Снейп, — сказала девушка. — То есть не совсем так: я вспомнила, кто он такой.

— Он был в поместье Малфоев? — понимающе сказал Гарри. — Там ты его видела?

— Там, — подтвердила она, мимолетно глянув в окно, кареты повернули к темнеющей вдали громаде замка, окна которого светились подобно крошечным светлячкам.

На миг Виктория потеряла нить разговора, наполняясь восторгом.

— А что ты видела? Тебе же приснилось что-то? Снейп? — посыпавшиеся вопросы заставили ее сосредоточиться.

Луна и Невилл навострили уши.

— Только не говорите, что профессор Снейп вновь будет преподавать Защиту! — обеспокоенно сказал Невилл, передернув плечами.

— Нет, что ты! — успокоила Джинни. — Кто ж ему теперь позволит.

А Гермиона и Гарри переглянулись.

— Ну, так что там со Снейпом? — повторил Рон. — А то мы уже подъезжаем.

— Так он профессор? — удивилась Виктория. — Ведь он же… А, ну да… Я видела не только Снейпа, но и остальных преподавателей. Они находились в кабинете директора.

— В Хогвартсе?! — хором возопили все, кроме Луны, но и она в удивлении распахнула светлые глаза.

— Да, они решали, может ли остаться Снейп в Хогвартсе…

— И что? — в волнении подались к Вике все.

— Мне кажется, вы все сами скоро узнаете. Тем более, что мы приехали. И знаете что, лучше не распространяться о том, что я вам рассказала. Не хочу, чтобы у меня проблем прибавилось, да и у вас. Договорились?

Подростки уверили ее в этом, однако не совсем удовлетворенные ее недосказанностью. Но настаивать не стали, потому что карета в самом деле остановилась у главного входа замка. Живая река из детей устремилась к огромным распахнутым настежь двойным дверям, подхватив их компанию своим течением. В просторном вестибюле уже образовалось целое море, заволновавшееся перед еще одними дверями, пока закрытыми.

— А что там? — шепотом спросила Виктория у Гарри, когда они складывали в углу свои вещи.

— Большой зал, — ответил он, поправив очки. — Там у нас проводятся всякие мероприятия и там же столовая. А сейчас будет распределение и праздничный ужин.

И почему первое сентября считают праздником, дарят цветы и поздравляют друг друга? Во всяком случае, она никогда не испытывала желание в этот день веселиться.

И вот, двери в Большой зал стали медленно открываться, Вика увидела между ними пожилого мужчину с редкими седоватыми волосами, облаченного в какую-то антикварную одежду. Она не стала спрашивать, что это за экспонат, потом узнает. Школьники хлынули в большое помещение, издали выглядевшее уютно. Вика хотела было тоже устремиться за Гарри и компанией, но ее вдруг кто-то окликнул.

— Мисс Новак!

Она обернулась. Возле мраморной лестницы, возвышаясь, как скала, над столпившимися новичками стояла профессор Макгонагалл в зеленой мантии и черной остроконечной шляпе. Директор кивнула, когда она посмотрела в ее сторону. Виктория выбралась из людского потока и подошла к ним. У нее возникла мысль, что директор специально поджидала ее.

— Мисс Новак, это профессор Льюис, — чуть правее стояла еще одна женщина — шатенка, лет тридцати, в элегантной темно — бордовой мантии с изящным серебристым узором по воротнику. Виктория и профессор Льюис отвесили друг другу по приветственному кивку. — Она проведет церемонию распределения, которое начнется через несколько минут.

И, пожелав удачи, профессор Макгонагалл свернула в какой-то боковой коридор. Первокурсники, которые, казалось, даже боялись лишний раз вздохнуть, с волнением следили, как вестибюль пустеет. Спустя секунд десять после того, как последний человек скрылся за дверями, профессор Льюис улыбнулась и чуть снисходительно сказала, бросив мимолетный взгляд на девушку:

— Ребята, ничего не бойтесь. Постройтесь по два человека и следуйте за мной. Мисс Новак, вы тоже не отставайте.

Малыши, словно послушные утята за мамой — уткой, заторопились вслед за профессором Льюис. Вика, вздохнув, направилась за ними, ощущая себя школьницей — переростком, которая по недоразумению попала к первоклассникам. Наверное, по стороны она выглядела также нелепо, как гламурная девица среди затянутых в кожу байкеров. Но деваться было некуда. Переступив через порог Большого зала, она узрела просторное помещение, освещенное множеством горящих свечей, плавающими высоко в воздухе, и факелами на стенах. Здесь стояли пять длинных столов: четыре, за которыми сидели в предвкушении праздничного ужина школьники, и один — перпендикулярно им, находящийся на некотором возвышении. Там сидели преподаватели, среди которых был и Сириус, но какой-то мрачный. Виктория едва не помахала ему, давая знать, что она здесь. Но он сам улыбнулся ей, поймав взгляд девушки.

Профессор Льюис миновала факультетские столы, проведя новичков по проходу между двумя центральными, и остановилась перед преподавательским. Там, на некотором расстоянии от возвышения, стояла кривоногая табуретка, а на ней лежала старая, заплатанная островерхая шляпа. Если Вика и удивилась столь необычным предметам, то не подала виду, как она уже убедилась, волшебники имели свои причуды. Может быть, распределяемые должны будут что-нибудь исполнить на табуретке, напялив для образа головной убор?

Со своего места поднялась профессор Макгонагалл, сидевшая в центре стола, и поднятой рукой прекратила наполнявший Большой зал гул голосов.

— Прежде чем начать распределение, я хотела бы сказать вот что… Во-первых, я очень рада вас всех снова здесь видеть. Во-вторых… — директор сделала паузу и, как показалось Вике, вздохнула, — с нами нет профессора Дамблдора, величайшего волшебника и добрейшего человека, но я уверена, что он не хотел бы, чтобы вы все грустили, и он всегда будет с нами здесь, в наших сердцах. — Зал затопило секундное молчание, а девушка припомнила, что Дамблдора звали в ее сне белобородого волшебника в портрете. — И, в-третьих, позвольте представить наших новых преподавателей… Профессор Льюис, преподаватель Трансфигурации и по совместительству — декан Гриффиндора.

Стоящая в двух шагах профессор Льюис поклонилась. Со всех столов раздались вежливые аплодисменты, а гриффиндорцы были, казалось, несколько ошеломлены. Виктория заметила, как Гарри что-то говорит удивленной Гермионе. Устремленные на женщину взгляды переместились на рыжую девушку, выделявшуюся среди малолеток.

— Профессор Блэк, преподаватель Защиты от темных сил. Прошу любить и жаловать.

На этот раз последовала непродолжительная оглушительная тишина, которая почти сразу разорвалась энергичными рукоплесканиями со стороны того же гриффиндорского стола. Естественно, хлопать начали Гарри, Рон, Гермиона, Джинни и Невилл. Постепенно к ним присоединились остальные гриффиндорцы, а потом и — Рейнвенкло с Хаффлпаффом. Стол Слизерина оставался в недовольном молчании.

— Сириус Блэк! — в каком-то благоговейном испуге прошептал первокурсник рядом с Викой. Она покосилась на него.

Упомянутый мужчина приветственно помахал рукой, ничуть не смущаясь откровенно изучающих взглядов.

— Итак, распределение.

— Профессор, вы забыли еще представить нам, — раздался мальчишеский выкрик.

Виктория повернула голову к столу, где сидели ученики с синими воротниками на их мантиях.

— Кого вы имеете в виду, мистер Корнер? — неодобрительно посмотрела директор на дерзкого нарушителя едва установившейся тишины.

— Ну, как же, разве это не наша новая молодая преподавательница?

Вика подавила нервный смешок, когда увидела, что взгляд темноволосого юноши прикован к ней самой. Потом пришла испуганная мысль, уж не раскусили ли ее?

— Нет, это ваша новая сокурсница, мистер Корнер. Все, вопросов больше нет?

— Извините, я просто подумал… Но это еще лучше.

По залу пронеслись шепотки и хихиканье. Все продолжали глазеть на Викторию. Возможно, кто-то на ее месте просто наслаждался направленным на него вниманием, а ей хотелось провалиться сквозь землю.

Профессор Льюис вынула из кармана мантии свиток пергамента. Но не разворачивая его, она назвала первым имя Виктории.

— Виктория Новак.

Стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды, девушка шагнула к табуретке. И что теперь? Ведь шляпа на ней — это не всерьез? Профессор Льюис взяла шляпу и сделала едва уловимый жест садиться. Ну что, будь что будет. Виктория присела на деревянное потертое сидение, и женщина опустила ей на голову старинный головной убор.

Она от неожиданности вздрогнула, когда прямо в ее голове раздался голос. Ну вот, у нее уже галлюцинации начались…

— Я не галлюцинация, а очень даже материальная. Шляпа я, волшебная, если ты еще не поняла, — скрипуче сказал голос. Вика мысленно охнула и попыталась принести самые глубокие извинения. — Не стоит. Ты, я вижу, уже довольно взрослый человек, сформировавшаяся личность, но в твоей душе происходят волнения, ты находишься на распутье… Хм, ладно, ближе к делу… Побег от темного колдуна — смелый и отчаянный поступок, но больше отчаянный, в самый раз для Гриффиндора. Ты отнюдь не глупа и довольно любознательна, здесь тебе подходит идеально Рейвенкло. Но и Хаффлпафф будет хорош с твоими терпением и крепкой дружбой. Так куда тебя отправить? Может, в Рейвенкло? — «Я не знаю, но нельзя ли поскорее?» — Гм, хорошо. ГРИФФИНДОР!

Почти оглушенная громогласным воплем шляпы, Виктория стянула ее с головы и положила обратно на табуретку. Испытывая огромнейшее облегчение, она быстрым шагом двинулась к гриффиндорскому столу, приветствовавшему аплодисментами новоиспеченную соученицу. То, что шляпа определила ее именно в Гриффиндор, где у нее есть знакомые, была маленькая, но победа.

Виктория, втиснувшаяся на скамейку между Гермионой и темнокожим курчавым парнем, устремила взгляд на преподавательский стол, чтобы получше рассмотреть их всех.

— Поздравляю, — негромко сказал Гарри, сидевший напротив рядом с Роном.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась Вика, посмотрев на него, но… что-то ее зацепило.

Она вновь глянула на учителей, наблюдающих за продолжающейся церемонией распределения, и наткнулась на цепкий, направленный прямо на нее взгляд темных глаз. Это был Северус Снейп собственной персоной, человек, который помог ей сбежать из поместья Малфоев и который присутствовал в ее видении в поезде не далее чем полчаса назад. По спине поползли неприятные мурашки, Виктория напряженно выпрямилась и уставилась на пустую тарелку перед ней. Почему он на нее так смотрел? Узнал? Или тоже, как всех школьников, привлекла ее исключительность? В конце концов, почему этот Снейп находится в школе? Ведь он Пожиратель смерти, она в этом не сомневалась. Хотя по недавней обмолвке Невилла стало понятно, что он преподаватель, по крайней мере, был им. Быть может, Снейп шпион? Работает на обе стороны, светлых и темных волшебников? В таком случае, почему же кое-кто был против его пребывания в Хогвартсе?..

Аплодисменты, сопровождавшие каждого распределившегося на тот или иной факультет первокурсника, затихли. Последней к слизеринцам присоединилась та девочка, которую Вика видела выходящей от Олливандера, Шарлотта Тернер. Профессор Льюис, убрав табуретку со шляпой, села за преподавательский стол, с краю рядом с маленьким бородатым человечком, похожим на гнома. По другую руку от него сидел Сириус, то есть профессор Блэк, и хмуро пронзал взглядом Снейпа, уставившегося на другом конце стола куда-то вниз. Вновь глянув на гриффиндорцев, Виктория увидела, что и Гарри недобро щурится в сторону двойного агента.

Профессор Макгонагалл пожелала всем приятного аппетита, и пир начался. Опустив глаза на стол, девушка вдруг обнаружила, что блюда до этого стоявшие абсолютно пустые, сейчас до краев наполнены разнообразной едой.

Ох, ничего себе! Волшебство да и только. Исподтишка глянув по сторонам, она увидела, что все занялись ужином, и теперь ей можно расслабиться. Мысленно поблагодарив сидящих поблизости ребят за то, что не пытаются вовлечь ее в разговор, она принялась за еду. Желудок жалобно застонал, наполняясь соком. Все выглядело настолько аппетитно, что хотелось попробовать и ту жареную картошку с гарниром из зеленого горошка, и тот сочный стейк под оранжевой подливой… Виктория была непривередлива в еде и могла в буквальном смысле съесть что угодно, особенно когда очень голодна и раскованна. На непривычные кушанья, однако, смотрела с осторожностью и, попробовав, например, пудинг, облизывалась и с энергией атаковала его.

Ужин подходил к концу. Постепенно сытые школьники вылезали из-за столов и, лениво переговариваясь, гурьбой направлялись к выходу. где-то в толпе послышался призыв неизвестно когда успевшей прорваться вперед Гермионы, собирающей в кучу первогодок: «Первокурсники, прошу ко мне! Я покажу вам дорогу к гриффиндорской гостиной». Вика поспешила на ее голос, так как даже не надеялась, что в одиночку отыщет эту самую гостиную. В дверях она чуть не столкнулась с парнем по фамилии Корнер.

— Эй, привет, Виктория! Может, перейдешь к нам? В Гриффиндоре и так много рыжих…

— Боюсь, обломится тебе, Корнер, правильно? — сдерживая зевоту, ответила девушка и двинулась дальше. Она еще не простила ему «новую молодую преподавательницу».

— Вообще-то меня Майкл зовут!

— Вот нахал! — возмутилась появившаяся сбоку Джинни. — Как Чанг закончила школу, так рыжие снова в моде?

По ее тону Виктория предположила, что Джинни, возможно, встречалась с этим Майклом, но этому положила конец какая-то девушка по фамилии Чанг.

— Хорошо, что ты здесь, проводишь меня до вашей гостиной, — вместо этого сказала она, поднимаясь по мраморной лестнице, — а то Гермиона и Рон, кажется, ушли вперед.

— Запомни, Вики, теперь Гриффиндорская башня и вообще все — теперь и твое тоже. По крайней мере, на ближайший год.

— А где Гарри? — спросила Вика, не став спорить.

— Думаю, он где-нибудь общается с Сириусом.

Вика подумала, что ей тоже бы не мешало с ним поговорить, но на глазах у всех дать повод для сплетен в первый же день — было бы чересчур. Гарри — то его крестник, а она ему никто…

Гриффиндорская гостиная располагалась на самом верхнем этаже замка. Они прошли бесчисленное множество лестничных пролетов и коридоров, пока наконец не уткнулись в висевший на стене портрет какой-то толстушки в розовом платье. С девушками одновременно подошел Невилл.

— Вы пароль не знаете?

— Пароль? — переспросила Виктория.

— Для того, чтобы попасть в гостиную, нужно назвать Полной даме пароль, — толстушка на портрете важно кивнула. — А Гермиона уже…

Портрет с наблюдающей за ними Полной дамой вдруг отодвинулся в сторону, открывая взору Вики дверной проем. Из него выглянула вышеупомянутая Гермиона.

— Привет, заходите.

Гостиная оказалась уютной комнатой, выполненной в ало — золотых тонах, с большим камином и множеством посадочных мест и несколькими столами. На стене красовался, как поняла девушка, символ Гриффиндора: золотистый лев на алом фоне, обозначающий, вероятно, гриффиндорскую черту характера — храбрость. Как только Виктория ступила в ярко освещенную середину гостиной, все кто в ней находился уставились на девушку. Кто откровенно, кто не так явно, но все, несомненно — с любопытством.

«Вот засада», — подумалось ей устало и с некоторым раздражением.

На глаза Вике попалась ее сумка, лежащая с некоторыми другими вещами в углу. Она подхватила ее за ремень, надеясь как-нибудь увернуться от неизбежных расспросов по поводу ее персоны, и поискала взглядом путь к отступлению. Впереди виднелись две винтовые лестницы. Которая из них нужная?

— Откуда ты такая взялась, Виктория Новак? — первым спросил высокий парень со светлыми волосами.

— Какая — такая? — мрачно уточнила она, сокращая расстояние до лестниц.

— Ну… Ты ведь не первокурсница, значит, откуда-то к нам перевелась?

Это был щекотливый вопрос.

— Гм… Я из России.

кто-то присвистнул, выражая свое удивление.

— Из такой дали! А почему к нам? А не, к примеру, в Дурмстранг?

— По семейным обстоятельствам, — отчеканила Виктория, давая понять, что больше не намерена отвечать.

— Давайте все вопросы оставим на потом, — сказала Гермиона, подходя к лестнице, что вела влево.

— А я тебя знаю, — вдруг произнесла блондинка, Вика вспомнила ее: Лаванда Браун. — Ты была вместе с Виктором Крамом в Косом переулке.

Все удивленно загалдели. Вика хотела ей напомнить, что кроме Крама с ней были Тонкс и Ремус, но в гостиную вошла профессор Льюис. Тотчас наступила тишина. Все взгляды с Виктории переместились на женщину.

— Как хорошо, что все здесь, — с обаятельной улыбкой сказала она, окинув внимательным взглядом комнату. — Пока вы не разошлись по спальням, мне хотелось бы познакомиться со всеми.

— Так первокурсники уже поднялись наверх, — сказал Рон.

— Новичков я запомнила. Как и… мисс Новак.

Виктория мужественно стерпела еще одну порцию изучающего взгляда, нацепив на лицо бесстрастную маску. У нее имелся довольно большой опыт по защите от неуемного внимания к ней.

— Нас с Гермионой вы тоже знаете, профессор, — дерзко сказал Рон, выделив тоном последнее слово.

Гермиона метнула в него предостерегающий взгляд. Но профессор Льюис не рассердилась, просто излучая дружелюбие.

— Вы правы, мистер Уизли. Рон Уизли. А также мисс Гермиона Грейнджер. Кто же не знает друзей Гарри Поттера.

Ее слова Виктории не понравились, как и Гермионе, сжавшей губы, она смотрела на женщину если не враждебно, то неприветливо уж точно.

— Надеюсь, мы с вами тоже подружимся, а так как я ваш новый декан, то будем чаще общаться…

Под конец знакомства нового декана в дверной проем шагнул Гарри. Он замер, завидев ее.

— Здравствуйте, профессор Льюис.

А Вика, воспользовавшись тем, что женщина переключилась на юношу, быстрее пули поднялась по левой лестнице, которая вела в коридор с семью дверями. Она могла бы сделать это раньше, но портить отношения с ее непосредственной на данный период начальницей не хотелось. Увидев на одной из дверей табличку «7 курс», нажала на круглую ручку и вошла в полукруглую комнату.

Там стояли четыре кровати под пологами, возле каждой тумбочка. Виктория успела только осмотреться, в спальню поднялась Гермиона со своим сундуком.

— Мы теперь в одной комнате будем жить, — сказала она, подходя к кровати, что напротив двери. Устало села на постель, вытягивая ноги.

— Да, повезло мне… Почему вы не предупредили меня насчет этой говорящей шляпы?

Виктория покрутила головой, не зная, куда ей приткнуться.

— Не знаю… Забыли, наверное. Вон та кровать свободная, — сказала Гермиона, заметив ее движение.

— У окна?

Гермиона кивнула и принялась что-то искать в сундуке. Виктория кинула сумку в изножье кровати, стоящей возле прямоугольного окна, и повалилась на красное с желтым покрывало.

— Хочу сразу предупредить: здесь живут еще две девушки, Лаванда и Парвати. С ними нужно держать ухо востро.

— Почему?

— Они такие болтушки и сплетницы, что…

Гермиона махнула рукой, показывая, что с этим даже бороться не стоит.

— Гермиона, скажи, этот Северус Снейп на самом деле кто? — приподнявшись на локтях, Вика посмотрела на шатенку.

Та ответила спустя мгновение, оторвавшись от содержимого сундука.

— Так сразу не скажешь… Он преподавал у нас Зельеварение…

Она запнулась, когда в спальню со смехом вошли Лаванда Браун и смуглая брюнетка, видимо, Парвати. Вика сделала жестом «Хорошо, поговорим завтра».

— Как здорово, что ты, Виктория, в Гриффиндоре, — сказала Парвати с энтузиазмом. — все-таки новое лицо.

— Хм… Спасибо, — с сомнением пробормотала Вика, торопливо роясь в сумке, выискивая длинную черную футболку, в которую хотела облачиться для сна.

— Расскажешь нам о Викторе Краме? — подхватила Лаванда и зачем-то хитро посмотрела на Гермиону.

— Простите…

— Ой, мы же не представились: Я Лаванда Браун, а она — Парвати Патил.

— Приятно познакомиться, — сказала Виктория, не став напоминать о том, что все они были представлены своему декану, и поэтому знает их имена.

Гермиона за спинами подруг скорчила такую гримасу а-ля «что я тебе говорила», что Виктория фыркнула.

— Извините, Лаванда и Парвати, я ужасно хочу спать, так что…

Она быстро переоделась, юркнула под одеяло, пахнувшее свежестью, и задернула полог. Через щелку увидела, как Лаванда ошарашено таращится в пространство перед собой. Вот так и надо пресекать любопытные расспросы. Не сделаешь этого сразу, не отстанут от тебя, пока не выпытают все что нужно.

Резко вынырнув из снов и уткнувшись взглядом в бордовый полог, девушка несколько секунд соображала, почему лежит в таком крошечном, темном помещении. Только отодвинув рукой бархатистую ткань, она вспомнила, где находится. Увы, так иногда происходит, когда засыпаешь в незнакомом месте. В спальне было уже светло, и Вика решила встать, чтобы ненароком не опоздать на первый свой урок, ведь она не знала, во сколько именно он начинается. Да избежать новых вопросов от своих соседок, Лаванды и Парвати, тоже было бы неплохо. А они еще, судя по всему, спали. Вообще-то Вика по биоритму относилась к «совам», которые ложатся за полночь и встают не раньше десяти утра. А уж в выходные отсыпалась по полной. Вставать в семь утра для нее было мучением и, как правило, по полудня могла ходить сонная… Но этот день был исключением. Впрочем, следующие дни тоже…

— Вики, ты уже проснулась? — послышался голос Гермионы, когда она изучала обнаруженные ею на тумбочке возле кровати стопки учебников, пергаментов и одежды.

— Ага, — отозвалась Виктория, расправляя перед собой серую юбку с шедшими по низу полосками гриффиндорских цветов.

Гермиона откинула одеяло и потянулась к одежде, с вечера выложенной из сундука. Потом посмотрела на часы.

— Восемь часов! — охнула она. — Завтрак сейчас начнется.

— А когда уроки начинаются?

— В девять. Эй, Лаванда, Парвати, просыпайтесь! — гаркнула Гермиона неожиданно, да так, что Виктория вздрогнула.

Она вчера слышала, как подружки проболтали до самой ночи, и теперь дрыхли без задних ног. Парвати сонно пошевелилась, что-то пробормотав нелестное в адрес старосты, живущей в одной с ними комнате. Виктория оделась в новую и чистую белую блузку и юбку, не раздумывая над тем, за что ей эта небесная кара в виде школьной формы, которую ни за что не стала бы носить в любое другое время, если бы не чрезвычайные обстоятельства. Натянула на ноги не то гольфы, не то чулки и круглоносые туфли с пряжкой, на низком каблуке, прихватила черную мантию с красной подкладкой и нашивкой спереди, изображающей льва с буковкой «G». Также в комплекте были темно — серый свитер, двухцветные галстук и шарф, но, полагая, что отлично обойдется без них сейчас, Вика переключилась на книги. Кроме сумки, в которой были сложены ее вещи, другой у нее не было. В чем же таскать учебники и письменные принадлежности с урока на урок? Не в руках же… Она задумчиво посмотрела на сумку и решительно вытряхнула из нее одежду и некоторую мелочь. Ничего что большевата для школьного рюкзака, зато вместительная. Сунула поспешно все необходимое в ее недра и оглянулась: ее соседки уже оделись и подтягивались, зевая, к выходу. Виктория устремилась вслед.

Так как все школьники спускались вниз в Большой зал, она не боялась заблудиться, просто следуя за ними. Мимоходом заметила, что среди них нет ни одного слизеринца или хаффлпаффца. Возможно, их гостиные находятся где-то внизу?

Завтрак в Большом зале был в самом разгаре. Со всех сторон доносились звуки столовых приборов, которыми орудовали едоки, и разговоры между делом. Виктория подошла к Гарри и Рону, сидевшим за гриффиндорским столом и о чем-то негромко разговаривающим.

— …Ведет себя как ни в чем не бывало… — Рон, энергично жующий сосиску, обильно политую кетчупом.

— …О том, что произошло на Астрономической башне, знают лишь единицы. — Гарри, сверлящий взглядом кубок с каким-то напитком. — Иначе неизвестно что бы здесь творилось. Не понимаю, почему профессор Мак…

— Доброе утро, — поздоровалась Гермиона, присаживаясь с другой стороны стола.

Вика приветственно улыбнулась, когда парни, ответив подруге, повернули головы к ней.

— Вифи, феа фебей фе уфат, — сказал Рон, продолжая жевать, отчего получилось невнятно.

— Рональд, когда ты научишься не разговаривать с набитым ртом? — с гримасой легкого отвращения спросила Гермиона, накладывая себе в тарелку порцию омлета.

— Гермиона, ты еще не привыкла? — с притворным удивлением сказал Гарри. — Вот я уже начал понимать невнятную речь Рона за едой. Он сказал: «Вифи, феа фебей фе уфат».

Рон сердито ткнул приятеля локтем. Виктория удержалась, чтобы не фыркнуть, присоединяясь к смеху Гарри и Гермионы.

— Так что ты, Рон, сказал? — спросила она, отвлекая внимание обидевшегося юноши на себя.

— Я сказал, что теперь тебя не узнать.

— Ну да, — согласилась девушка, машинально глотнув из чашки свежезаваренный зеленый чай. — Даже мама родная. Хотя вчера мне показалось, что Снейп меня узнал.

— Что? — чуть ли не хором сказали трое друзей.

Сидевшие неподалеку Лаванда и Парвати перестали шептаться и дружно посмотрели на них.

— Но даже если узнал, то беспокоиться не о чем, я так думаю. После того, как Снейп помог мне с побегом от Вол…

— Снейп?! — вытаращил глаза Рон, забыв про обиду.

— Ой, я вам не говорила? — в свою очередь удивилась Виктория. — Тот человек, который не сдал меня своим, был Северус Снейп.

— Но этого не может быть! — категорично сказал Гарри и для убедительности покачал головой. — Вики, ты не ошиблась?

— Нет, я отлично помню, как выглядел тот Пожиратель смерти. Его ни с кем не спутаешь.

— Да уж, — согласилась Гермиона и выразительно замолчала: в ее сторону направлялась профессор Льюис, держащая в руках стопку пергаментов.

Вика сосредоточилась на завтраке.

— Мисс Грейнджер, вот расписания, раздайте всем курсам, — сказала профессор Льюис. — Мисс Новак, а вы, если уже поели, пойдемте со мной.

Вика подняла голову и положила ложку, которой ела овсянку, политую черносмородиновым сиропом. Сердце взволнованно всколыхнулось. Под настороженными взглядами Золотого трио она встала и последовала за своим деканом. Уже у самых дверей оглянулась, ощутив, как кто-то сверлит взглядом ее спину: на нее смотрели несколько человек, в том числе — завтракавшие за своим столом учителя. Куда и зачем ведет ее профессор Льюис? Ведь Виктория ничего не натворила, никаких школьных правил не нарушала, да и как она могла нарушить, когда едва приехала в Хогвартс…

Женщина остановилась перед дверью, по подсчетам Вики, где-то на втором этаже. Они по пути встретили самое настоящее привидение, полупрозрачное и жемчужно — серое! Призрак был, если можно так выразиться, мужского пола и парил над полом, поэтому Вика, которой хоть и казалось, что лимит ее потрясений исчерпан, пребывала в ошеломительном состоянии.

— Заходите, мисс Новак.

Девушка прошла в помещение, оказавшееся классом с партами и доской, все как обычно. И она немного успокоилась. Наверное, профессор хочет поговорить о ее индивидуальном расписании или о чем-то подобном.

— Мисс Новак, я знаю, что вы в Хогвартсе человек новый и к вам нужен особый подход, — сказала профессор Льюис, присаживаясь за учительский стол, как бы давая Вике понять, что этот разговор ведется именно как «преподаватель — ученик».

Виктория насторожилась, начало ей не очень понравилось.

— Советую вам в будущем избегать разногласий с кем бы то ни было.

Вот так сюрприз! Избегать разногласий? В чем она провинилась, раз дают такие советы?

— Не понимаю… — сказала Виктория, вглядываясь в спокойное гладкое лицо женщины. — Меня в чем-то обвиняют?

— Мисс Новак, будьте повнимательней, общаясь с людьми, это может привести к более серьезным ситуациям. Староста Слизерина сообщила, что между вами возникло, мягко говоря, недопонимание.

Первое мгновение Викторией овладело недоверчивость. Паркинсон настолько озлобилась той стычкой в поезде, что взяла и нажаловалась преподавателю? Бред какой-то! Но так как Вика ни в чем была не виновата, оправдываться в том, чего не было, не стала. Просто сказала, что примет это к сведению. Но вряд ли профессор Льюис пригласила ее к себе, чтобы просто сообщить об этом.

— А почему вы сказали, что ко мне нужен особый подход, профессор? — спросила она, гадая, не слишком ли дерзкий вопрос.

Та внимательно посмотрела на нее, словно что-то прикидывая, и выдвинула ящик стола. Положила на его поверхность большой плотный конверт.

— Это вам просила передать профессор Макгонагалл.

Виктория взяла конверт. Вероятно, директор отдала его профессору Льюис, чтобы не вызывать особых подозрений, а та была ее деканом, и их приватная встреча покажется более естественной.

— Спасибо, — сказала девушка, заволновавшись: с минуты на минуту должны начаться уроки, а она так и не в курсе, какой у нее будет первый.

— Не торопитесь, мисс Новак, ваш первый урок будет моим. Присаживайтесь.

Будто в подтверждение слов профессора Льюис, за дверью класса прозвучали шаги, больше похожие на топот молодых слонов. Вика поспешно затолкала конверт в сумку и направилась к последним партам. В класс вошли тихо и чинно, как бы опасаясь вызвать негативную реакцию у новой преподавательницы, ее сокурсники. Но та вполне дружелюбно поприветствовала учеников. Они ободрились и начали рассаживаться. К своему удивлению Вика увидела не только гриффиндорцев, но и слизеринцев, они вели себя по отношению друг к другу так, словно у учеников шла давняя межфакультетская война.

К ней подошли Гарри, Рон и Гермиона.

— Ну что? — спросила Гермиона, присаживаясь рядом.

Виктория открыла рот, но ее перебила Пэнси Паркинсон, занявшая стол в середине ряда.

— Что, Новак, уже спелась с этими неразлучными приятелями? Разбавила их компанию?

Судя по всему, ее это чрезвычайно развеселило, потому что она и окружавшие ее несколько слизеринцев засмеялись. Вика едва глянула в сторону хихикающей «зеленой» компании, она не собиралась давать повода для продолжения их эскапад в ее адрес. Рон хотел сказать что-то едкое, но Гермиона предупреждающе дотронулась до его локтя.

— Они думают, что меня этим заденут? — равнодушно сказала Вика. — Ошибаются, я закаленная.

— Правильно, не надо опускаться до их уровня, — согласилась Гермиона спокойно, — отвечая тем же.

— Но, знаете, вам не стоит все же слишком светиться рядом со мной.

— Почему? — удивились трое друзей.

В этот момент в коридоре раздался колокольный звон, возвещающий о начале урока. Гарри и Рон сели за парту перед девушками. Профессор Льюис прекратила продолжающийся шепот одним словом «тишина!»

В ее голосе, несмотря на всю его мягкость, явственно чувствовались металлические нотки.

— И почему она мне напоминает профессора Макгонагалл и немного Снейпа? — еле слышно прошептал Рон, но так, чтобы сидящие рядом его услышали. — В ней есть что-то слизеринское…

Гермиона и Гарри бросили на него непонятные взгляды, но ничего не сказали: профессор Льюис приступила к уроку, объясняя план на первый семестр. Виктория была вся внимание, перед ней открывался занавес таинств такой тонкой материи как магия. Однако она не только слушала, но и успевала быстро конспектировать слова преподавательницы на пергаменте, естественно, пером. Капельки чернил летели с острого кончика иссиня — черного пера из-за быстрых движений руки и попадали куда только можно, в том числе на пальцы, отчего они вскоре приобрели синеватый оттенок. Но эта неприятность не шла ни в какое сравнение с удовольствием Виктории от осознания того, что она занимается пусть не любимым делом, а все же приносящим истинный интерес. Трансфигурация не менее увлекательна, чем, например, заклинания, и не менее сложно. По крайней мере, на Викин взгляд. Попробуй не так произвести формулу превращения — и вот перед тобой не просто хрустальный кувшин, а кувшин с пушистым кроличьим хвостиком. Первую часть урока профессор Льюис рассказывала о трансфигурации крупных предметов, которой седьмой курс будет заниматься до Рождественских каникул, позже перейдут к трансфигурации человека.

Во второй половине урока она попросила всех учеников достать палочки и приступить к повторению пройденного материала в конце шестого курса. Перед каждым появилась среднего размера металлическая чаша, кроме, конечно, Вики. И, конечно, все это заметили. Из гриффиндорцев этот факт не удивил только Гарри, Гермиона и Рона, но остальные лишь молча переглянулись. Пэнси Паркинсон не преминула поинтересоваться вслух.

— Профессор, а что же Новак ничего не делает? — ехидно спросила она.

— Мисс Паркинсон, неужели то, что происходит на моем уроке, я не в состоянии заметить сама? — не повышая голоса, сказала профессор Льюис. — Если мисс Новак не делает то же, что и вы, значит, на это есть основание.

Паркинсон скисла. Вика быстро посмотрела на слизеринцев. И поймала пристальный взгляд серых глаз Малфоя, сидевшего рядом с Пэнси. Неожиданно для нее он ухмыльнулся, прошептав что-то беззвучно. Девушке показалось, что это было слово «ясно», но не была уверена, парень отвернулся.

— Малфой изменился? Как же, держи карман шире! — прошептал Гарри, уставившись в малфоевский блондинистый затылок. — Скорее реки потекут вспять.

До конца урока превратить металлическую чашу в стеклянную статуэтку удалось лишь Гермионе и одному темнокожему слизеринцу по имени Блэйз Забини. Наблюдавшей за метаморфозой с самого начала Вике захотелось восторженно зааплодировать. Вместо этого выставила вверх большой палец. Гермиона заулыбалась.

— Гриффиндору и Слизерину по десять баллов, — сказала профессор Льюис и отпустила всех на перемену.

— Ну, хоть она справедливая, — сделала вывод Гермиона, когда они вышли в коридор. — Может, мое мнение о Кэтрин немного ошибочно.

— Кэтрин? — несколько удивленно переспросила Вика.

— Э-э… — чуть смешалась Гермиона. — Кэтрин Льюис, так зовут нашего декана.

— Просто с профессором Льюис мы познакомились в начале августа, — пояснил Гарри. — И она представилась как Кэтрин.

— Она быв… — начал Рон, но тут Гермиона споткнулась, хотя до этого шла ровно, и нечаянно толкнула рыжего юношу, ударив локтем ему куда-то в бок. Рон поперхнулся словами, вытаращив от неожиданности глаза.

— Ой, прости, Рон, я такая неловкая! — виновато воскликнула шатенка, Вике почему-то в ее голосе послышалась фальшь.

— Это точно, Грейнджер, — насмешливо произнес проходивший мимо Малфой. — Ты еще и гряз…

— Заткнись! — хором выпалили Гарри и Рон, выхватывая свои палочки.

— Иди куда шел, Малфой, — тихо сказала Вика.

— А ты такая же, Новак, — продолжал усмехаться он, — тоже грязнокровка, как Гр…

— Прекратите, не хватало, чтобы у нас в первый же день возникли неприятности!

Гермиона вцепилась в руки обоих парней, заставляя их опустить палочки. Малфой с дружками — бугаями скрылся за поворотом.

— Это хорошо, что вы хотели заступиться за нас, — сказала Вика, — но вы думаете, Малфой в следующий раз молча пройдет мимо? Я уже встречала такой тип людей. Лучшая тактика против них — это игнорирование.

— А что, ты права, Вики, — подумав, сказал Гарри. — Только как это сделать, если слизеринцы нас все время провоцируют?

— Провоцируют, но это не значит, что мы должны поддаваться, — ответила Гермиона. — Пойдемте, а то опоздаем. Кстати, Вики, держи расписание.

Она передала Виктории кусок пергамента. Вика на ходу вчиталась в строки, написанные на нем: «1. Трансфигурация. 2 и 3. Чары. 4. Защита от Темных сил.» На свободном пространстве было приписано карандашом: «факультативные занятия: 5. Древние руны.»

Класс Чар находился на четвертом этаже, поэтому они вошли туда одновременно со звонком. На этот раз Слизерин отсутствовал. Хотя Виктории было довольно все равно, она ощутила некоторое облегчение. Чары вел маленький Филиус Флитвик, похожий на гнома, который, чтобы его видел класс, вставал на стопку книг. Все два урока семикурсники занимались практикой, и лишь Вика читала «Заклинания. 7 курс» или наблюдала за учениками, зачаровывавшими разные предметы. Они должны были сперва увеличиваться, а потом — уменьшаться. Профессор Флитвик то и дело одобрительно хлопал в ладоши и одаривал кого-нибудь поощрительными баллами. После звонка с пары он подозвал Вику.

— Мисс Новак, — сказал малютка — профессор тонким голосом, — я в курсе о вашей… особенности, поэтому в любое время вне уроков вы можете приходить сюда позаниматься, так сказать, без лишних глаз.

— Спасибо, сэр, — поблагодарила девушка, ее настроение улучшилось, ведь в глубине души ей до дрожи хотелось попробовать поколдовать, но было как-то боязно при куче свидетелей.

— Это предложила профессор Макгонагалл. Так что, я думаю, вам об этом скажут все преподаватели.

Вика машинально кивнула. Об этом предложении ни словом не обмолвилась профессор Льюис. Может, забыла?

Она попрощалась и вышла. За дверью ее поджидали, что ее совсем не удивило, Гарри, Гермиона и Рон. В ответ на вопросительные взгляды Вика рассказала о предложении Флитвика. Гермиона обрадовано поздравила ее.

— Вот видишь, как все здорово.

— Гермиона, ты так радуешься, словно это тебе предложили дополнительно позаниматься, — заметил Рон, усмехнувшись.

— Знаешь, не отказалась бы!

— Снова хочешь нагрузить себя чем только можно? Как на третьем курсе?

— Перестаньте, — оборвал их словесный поединок Гарри. — Вики, зачем профессор Льюис тебя с завтрака забрала?

— Ах да!.. — спохватилась та, нырнув в сумку за таинственным конвертом. Открыла его и заглянула внутрь. На ее лице отразилось недоумение: там находились шесть маленьких стеклянных флакончиков, по всей видимости, с какой-то жидкостью.

— Что это? — удивилась Вика, вынув один. На крошечной этикетке было написано «первый курс».

— Тут еще записка… — сказала Гермиона, потянув за уголок небольшой кусочек пергамента. — Здесь написано: «Это зелье поможет восполнить знания, получаемые с первого по шестой курсы. Его лучше принимать по одному флакону через некоторый период времени». Почерк профессора Макгонагалл.

— Круто! — теперь выразил свои эмоции Рон. — Вот бы нам такое зелье давали, тогда ничего не надо было бы нам учить!

— Ну как же, Рон, тебе бы только не учить. А это зелье наверняка относится к такой же категории, что и Сыворотка Правды, то есть его не раздают направо и налево.

— Тогда почему мне его дали? — спросила Вика, пряча вновь конверт в сумку: они подходили к классу Защиты, а возле него уже толклись их сокурсники. — Опять как исключению из правил?

— Вероятно.

Понаблюдав, как Малфой со скучающе — высокомерным выражением лица что-то выслушивает от Паркинсон, рыжеволосая девушка поинтересовалась:

— А у Гриффиндора бывают уроки совместно с другими факультетами? Мне показалось, что со Слизерином вы не слишком дружны.

— Это мягко сказано — не дружны, — ответил Гарри. — Гриффиндор и Слизерин кровные враги, так повелось еще со времен Основателей.

— Просто никто не пытался остановить эту вечную вражду, — возразила Гермиона. — Все поддерживают мнимую ненависть.

— Поддерживают? — изумился Рон, повернувшись к ней. — Да ты посмотри на того же Малфоя!..

— Гм… Зря спросила, — в никуда сказала Вика.

— Прости. Совместные уроки с Рейвенкло, Хаффлпаффом и Слизерином у нас только на Зельеварении, — сказал Гарри и первым вошел в класс.

— Добрый день, профессор! — бодро и хором поздоровались он и шедшие за ним друзья с Сириусом, обернувшимся при их появлении. Он улыбнулся.

— Здравствуйте, мистер Поттер, мисс Грейнджер, мистер Уизли. И мисс Новак.

— Здравствуйте, профессор, — Виктория не удержала улыбки.

И вновь уселась позади всех, в отличии от Гарри и его друзей, которые заняли места за первыми партами. С Гермионой сел Невилл. По лицам слизеринцев и остальных гриффиндорцев можно было предположить, что они явно испытывают какой-то дискомфорт. Вика замечала обеспокоенные взгляды на Сириуса, они с опаской присаживались за столы, как если бы ожидали, что за этим последует какой-нибудь неприятный сюрприз. Малфой и его компания смотрели на преподавателя с откровенной неприязнью. Девушка не успела додумать, что бы значила эта их реакция, начался урок.

— Итак, все здравствуйте, — со своей неизменной хрипотцой сказал Сириус, оглядев весь класс. — Начнем урок, пожалуй, со знакомства.

— Зачем нам знакомиться? — с презрительной ухмылкой спросил Драко Малфой. — Мы вас знаем, вы половину класса знаете.

Вике за этот его развязный тон захотелось дать Малфою подзатыльник, чтобы понял, как со старшими разговаривать.

— Мистер Малфой, если вы имеете в виду себя, то это не значит, что с остальными учениками я не должен знакомиться.

От парты Гарри и Рона до Вики донесся смех. Малфой аж порозовел от злости.

— Я имел в виду Поттера, я же знаю, что…

— Мистер Малфой, — перебил его Сириус спокойным голосом, однако в его глазах мелькнул опасный огонек, — будьте так любезны, когда обращаетесь ко мне, прибавляйте слова «профессор» или «сэр».

У малфоя сделался такой вид, словно его окатили ледяной водой. Он возмущенно открыл рот, чтобы сказать еще что-нибудь в своей обычной манере, но Сириус отвернулся от него и, сверяясь со списком, назвал всех семикурсников. Произнеся фамилию Драко, он даже не взглянул на него. Слизеринцы с неохотой отзывались, почти у всех был недовольный вид, одна девушка, светловолосая и голубоглазая, Дафна Гринграсс, сидела с равнодушным лицом, как будто ее это вовсе и не касается. Виктория невольно поймала себя на том, что любуется Сириусом, облаченным в строгую черную мантию, его жестами, в которых проскальзывала грация, его голосом, глубоким и хрипловатым… Она напомнила себе, что идет урок и что для таких мыслей место совсем не подходящее. И вообще никаких подобных мыслей…

— Я знаю, что у вас сменилось несколько преподавателей по Защите, профессионализм некоторых из них подвергся большому сомнению.

Вика со своего места увидела, как шевельнулись губы Малфоя, но произнести вслух он не решился. Лаванда неуверенно приподняла руку, как будто опасаясь задать вопрос новому учителю.

— Да, мисс Браун?

— Я… хотела спросить, сэр, — запинаясь, сказала девушка, — вы знакомы с профессором Люпином?

Дин Томас и Симус Финниган с любопытством подались вперед, Пэнси Паркинсон заметно поморщилась.

— Да, я отлично знаком с Ремусом Люпином, — улыбнулся Сириус. — Однако, перейдем непосредственно к нашему занятию. Все вопросы, не относящиеся к нему, можно задать после. Весь текущий год мы посвятим изучению Щитовых чар трех степеней, вернее, последних двух, невербальным воздействиям…

— Сэр, но мы проходили невербальные применения заклинания на шестом курсе, — подал голос Дин Томас, подняв руку.

— Я знаю, — успокоил его Блэк. — Позвольте поинтересоваться, мистер Томас, помогут ли вам ваши навыки отразить невербальную атаку противника? И сможете ли вы применить ее против него?

— Не знаю… — растерялся Дин.

— Вот так. А вы в курсе, что каждый опытный волшебник использует невербальное воздействие куда чаще вербального? Конечно, в курсе. Поэтому продолжу. — Сириус легким движением руки откинул упавшую на лоб прядь волос. Виктория, внимательно слушавшая его и наблюдавшая за сокурсниками, заметила, как Лаванда и Парвати смотрят на мужчину, открыв рты. Она усмехнулась про себя. Вот что значит природное обаяние. — Также вплотную займемся Чарами Патронум, несмотря на то, что некоторые идеально ими владеют. — Лукавый взгляд на Гарри. Тот улыбнулся в ответ. — Теорией анимагии мы займемся по желанию.

Гермионина рука взвилась вверх.

— Профессор, а практика будет? Я имею в виду по анимагии?

— Вы в ней так заинтересованы, мисс Грейнджер?

— Почему бы и нет, это ведь интересно и полезно. То есть я знаю, что на практику требуется много времени, но есть же исключения.

Гермиона улыбалась.

— Посмотрим, — сказал Сириус. — Не могу обещать. А сейчас приступим к Щитовым чарам. У нас есть двадцать минут.

По его знаку все поднялись со своих мест. Вика прислонилась к стене, когда центральная часть класса освободилась от парт, которые Сириус взмахом палочки сдвинул в стороны.

— Разбейтесь на пары. Мисс Новак, подойдите сюда, чтобы вас ни в коем случае не задело.

Вика быстро перешла на другую половину комнаты, провожаемая внимательными взглядами. Она порадовалась, что никто кроме нее не остался без пары, а так был хоть какой-то аргумент в пользу ее бездействия.

Следующие двадцать минут прошли интенсивно. Даже Малфой, противостоящий Забини, не проявлял неудовольствия к происходящему. Наверное, понял, что это бесполезно.

— Есть всего три вида Щитовых чар: первый — это простой Протего, все вы им должны были овладеть еще с первого курса, — говорил Блэк, присев на край учительского стола. — Второй вид — Зеркальный Щит, Протего Спекулум, и третий — Двойной Щит, Протего Дуалис. Попробуйте создать Щит невербально.

— Можно применять любые заклятия, чтобы пробить его? — спросила Парвати. — Профессор? — добавила она, помня о его словах Малфою.

— Вряд ли ты сможешь применить Непростительные, Патил, — насмешливо сказал Забини. — Силенок не хватит.

— Для начала что-нибудь простое, вроде Сногшибателя, — ответил Сириус, вперив в Забини тяжелый взгляд. — Приступайте.

Тот поежился и отвернулся к Малфою, приподняв руку с палочкой. Со всех сторон полетели яркие лучи, кто-то выкрикивал вслух, кто-то молча взмахивал палочкой, как будто вычерчивая перед собой невидимую преграду. Как это делала Гермиона, отгораживаясь от посылаемых Невиллом проклятий. Не у всех, конечно, получалось создать Щит невербально. Лаванда, видя, как на нее несется красный луч, похожий на лазер, истошно взвизгнула и отскочила в сторону, едва не сбив с ног Дина.

— Минус десять баллов со Слизерина, мисс Паркинсон, — обманчиво спокойным тоном сказал Сириус, привставая со стола.

— Меня толкнули, — с вызовом сказала Пэнси, — поэтому заклятие изменило направление.

«Вот и неправда, — возмущенно подумала Виктория, наблюдавшая за всеми парами. — Никто тебя не толкал.»

— Не обманывайтесь на мой счет, мисс Паркинсон. Если я захочу что-то увидеть, я это увижу. Запомните это все. — Мужчина обвел взглядом замеревших семикурсников. — Ясно?

Прозвонил колокол под нестройное «да!» Получив домашнее задание в виде практики создания прочного Щита, гриффиндорцы и слизеринцы похватали свои вещи и устремились из класса.

— До свидания, профессор! — В дверях задержались Лаванда и Парвати, заметившие, что Гарри, Гермиона и Рон не спешат уходить. Как, впрочем, и Вика.

— До свидания, мисс Патил, мисс Браун, — отвлекшись от придания классу его первоначального вида, дружелюбно сказал Сириус.

Когда подруги все-таки ушли, он поинтересовался:

— Ну как вам первый урок?

— Здорово! — в один голос искренне сказали Рон и Гарри.

Гермиона кивнула.

— Ты прирожденный преподаватель.

— Не скажи, Гермиона, — улыбнулся Сириус. — Еще в свои школьные годы, например, я считал преподавание неблагодарным делом, глядя на учителей.

— Наверное, потому что они терпели выходки Мародеров? — усмехнулся Гарри.

— Скорее всего.

Гарри вопросительно посмотрел на Вику, молча стоявшую рядом.

— А я что? Я даже сравнивать с уроками в моей школе не могу, — хмыкнула она, — на фоне того, что я видела здесь, они просто меркнут.

— Это точно. Как ты приструнил Малфоя! — с восторгом сказал Рон. — Теперь слизеринцы будут знать, каково нам было на уроках Снейпа! Кстати, о Снейпе…

Четыре пары глаз уставились на Сириуса.

— Что он делает в Хогвартсе?

— Это не меня надо спрашивать, — помрачнел он. — Во всяком случае, сейчас у меня урок с третьекурсниками, и разговора не получится. Могу сказать лишь одно: Снейп, даже если сильно захочет, не сможет навредить любому из обитателей Хогвартса.

— Почему?! — тут же воскликнул Рон.

— Давайте поговорим позже… — начал Сириус, и в класс заглянула девичья голова.

— Можно заходить, сэр? — бойко спросила она.

Получив согласие, девочка и остальные третьекурсники прошли в класс. Золотое трио и Виктория наскоро попрощались и под любопытными взглядами вышли в коридор.

— Вы извините, мальчики, но у меня еще Древние руны, — сказала Гермиона. — Вики, а ты не хочешь пойти со мной?

— Почему бы и нет, — с легкостью согласилась Вика. — Что мне еще делать, как не изучать новые предметы?

— И охота вам?.. — сказал Рон, но шатенка, подхватив под руку рыжеволосую девушку, зашагала прямо по коридору. — Нет, ну чего она? — напоследок услышала повеселевшая Вика, прежде чем завернуть за угол.

С урока Древних рун, класс которых располагался на пятом этаже, девушки — гриффиндорки направились в свою башню. До обеда оставалось минут двадцать, и можно было переодеться в обычную одежду, а не ходить в юбке. В ней Виктории чувствовалось крайне неуютно, ей казалось, что все пялятся на ее ноги. Понимала, что они у нее даже не кривые и вовсе до них никому нет никакого дела, и все равно юбки и платья были для Вики одеждой на самый крайний случай.

— Вики, ты о чем задумалась? — спросила Гермиона, сворачивая к перемещающейся лестнице, чтобы подняться на шестой этаж.

— Так… Ни о чем… Ты что-то говорила…

— Да, о рунах. Тебе понравилось?

— Конечно. Хоть я никогда не тяготела к освоению иностранных языков, — призналась Вика. — А руны напоминают мне японские иероглифы, загадочные и красивые.

— Надо же, мне тоже, — кивнула Гермиона. — Поэтому я увлеклась Древними рунами, а не потому, что я такая… всезнайка.

— Это кто же тебя так назвал? — шутливо возмутилась Вика. — Колись, я ему уши надеру!

— Боюсь, у тебя это не получится, — невольно улыбнулась шатенка. — Это профессор Снейп меня так окрестил.

От неожиданности Вика остановилась, изумленно раскрыв рот.

— Профессо — ор Сне — ейп?! Он тебя так назвал, когда был преподавателем?

— Ну да.

— Вот… хам!

Негодуя, Вика продолжала стоять посреди лестницы, несмотря на то, что она, лестница, уже пристыковалась к площадке шестого этажа. Гермионе пришлось напомнить спутнице, что нужно двигаться дальше, если они не хотят здесь застрять. Оставшийся путь они прошли молча, каждая думая о чем-то своем.

— Золотое пламя, — произнесла Гермиона, как догадалась Вика, пароль, остановившись напротив портретом Полной дамы.

Румяная толстушка согласно кивнула, и портрет отъехал в сторону. В гостиной девушек встретила возмущенная Джинни.

— Нет, вы представляете?! — воскликнула она, от избытка чувств ударив кулаком об другую ладонь.

— Что случилось? — встревожилась Виктория.

— Снейп! Вот, что случилось!

Гермиона и Вика переглянулись.

— Объясни толком, Джинни.

— Вы что, не в курсе? — вмешался шестикурсник, Колин Криви, возившийся с фотоаппаратом в кресле. — Профессор Снейп снова преподает у нас Зельеварение.

— Как?! — поразилась Гермиона. — Этого не может быть!

— Оказывается, очень даже может, — мрачно сказала Джинни.

— А как же профессор Слагхорн? Я же видела его вчера на пиру.

— Профессор Слагхорн тоже преподает, только у младших курсов, — сказала Джинни. — Я точно не знаю, но, кажется, ему не по силам теперь объем работы, что был в прошлом году.

— А где Гарри и Рон? Они знают?

— Да, они побежали разбираться.

— Чего вы так всполошились? — поинтересовался Колин. — Профессор Снейп и раньше вел у нас уроки…

— Ничего ты не понимаешь, Колин! — фыркнула Джинни. — И не знаешь, — тише добавила она.

— Он не знают?.. — тихо спросила Вика, думая про другую сторону жизни этого профессора Снейпа.

Гермиона и Джинни отрицательно покачали головами.

Поднявшись в спальню, Вика первым делом стянула с себя такую непривычную для нее школьную форму. Брюки и бутылочного цвета водолазка — вот та одежда, в которой ей комфортно, ну и мантия, без нее в огромном замке никуда. Потом разложила вещи, вытряхнутые из сумки утром на кровать, на полке в тумбочке. Ничего ценного среди них не было, что бы можно было прятать от чужих глаз, разве что фотографию Алисы и письмо, но кому они нужны? Ее соседкам? Вика понадеялась, что Лаванда и Парвати не до такой степени любопытные, чтобы лазить по чужим вещам.

Она подошла к двери, но обернулась на пороге. Ей вдруг показалось, что чего-то не хватает. Похлопала по своим карманам, совершенно машинально проверяя их содержимое, ведь там ничего не было. Может, нужно взять с собой волшебную палочку? Чисто из соображений безопасности. У волшебников палочки всегда при них, Вика так думала. кое-кто был настроен по отношению к ней недружелюбно. Конечно, она не считала, что этот кое-кто при первой возможности запросто поставит ее в положение, требуемой самозащиты, да и наличие палочки не гарантировало выход из сложной ситуации. Но, как говорится, нужно быть готовым ко всему. Она достала из сумки палочку, положила в карман и спустилась в гостиную. Там были лишь два первокурсника, испуганно посмотревших на нее. Гермиона еще раньше умчалась на поиски своих друзей, забросив сперва сумку в спальню. А Джинни, вероятно, вместе с Колином ушла на обед. Интересно, Вика сумеет сама найти дорогу в этом лабиринте многочисленных коридоров и лестниц? Открыв проход из гостиной, она снова обернулась, на этот раз — на шепчущихся мальчишек.

— Эй, а вы не идете обедать?

Один из них, похожий на чертенка с хитрым личиком, недовольно посмотрел на нее. Другой, светловолосый, обрадовано пискнул «да!»

— Пойдем, Джонни.

— Нет, мы сами уж как-нибудь найдем дорогу, — упрямо сказал Джонни. — Обойдемся без какой-то там юбки, за которую нужно держаться.

Виктория на мгновение обалдела, услышав произнесенное серьезным тоном одиннадцатилетним мальчишкой, и едва не рассмеялась. Он явно повторял за кем-то эти слова.

— Ну как хотите, — пожала она плечами. — Взрослые и самостоятельные.

Шагая по коридору, спустя некоторое время услышала позади:

— Привыкай ходить в одиночку, Дес, а если и заблудишься, даже интересней…

«Хм, надо Гермионе с Роном сказать про этого Джонни, они же старосты, пусть присмотрят за ним. И за Десом заодно.»

Время Вика специально не засекала, но по ее ощущениям спускалась в холл примерно минут десять. Поэтому, когда вошла в Большой зал вместе с двумя запоздавшими хаффлпаффцами, увидела, что скамьи за всеми столами заполнены.

Нечаянно взглянув вверх, девушка пораженно замерла: вместо потолка над головами сидящих клубились тучи и, казалось, на них вот-вот польет дождь. Надо же, как это она не заметила, что сидит под открытым осенним небом?

— Вики, садись, — услышала она шепот Джинни, возле которой стояла, намереваясь занять место.

Вика поспешно села, чувствуя, как на нее с интересом смотрят не только гриффиндорцы. Нашли себе белую ворону? Опять, как это было в ее школьные годы? Тогда она научилась отгораживаться от назойливого внимания неприступной стеной равнодушия. Здесь это будет не сложнее.

Ее взгляд вновь притянули к себе тучи. Нет, наверняка они ненастоящие, все-таки замок магический, да и всякое проявление погоды ощущалось бы сидящими в зале.

— А где Гарри, Рон и Гермиона? — шепнула Виктория Джинни.

— Вон сидят. — Та кивнула вдоль стола ближе к преподавательскому столу.

Да, там, с краю, и поглощала обед великолепная троица. Хотя «поглощала», наверное, неправильно будет сказать. Они о чем-то горячо шептались, поглядывая на учительский стол.

— Секреты у них какие-то, — прокомментировала Джинни.

Вика взглянула на преподавателей. Среди них отсутствовали профессор Макгонагалл и Снейп, как и за завтраком. Может быть, не было еще кого-то, она не всех знала и сказать об этом точно не могла. Сириус разговаривал с добродушного вида пожилым толстячком с усами, как у моржа. Тот улыбался и смешно покачивал указательным пальцем, как бы в чем-то укоряя собеседника. Ощутив опять чей-то пристальный взгляд, буравивший ее, Вика оглядела все столы. Все как будто были заняты едой или разговорами с соседями по столу. Опуская глаза на тарелку с мясным рагу, от которой исходил пряный аромат, она зацепилась за взгляд Малфоя. Секундой позже, когда он отвернулся, — и с Пэнси Паркинсон, смотрящей так зло, что Вике на мгновение стало не по себе. Если бы взглядом можно было убивать, она бы сейчас уже лежала бездыханная, ну, или, по крайней мере, смертельно раненная. Вопрос «За что Паркинсон направила против нее свою ненависть?» стопроцентно остался бы риторическим. Видно, слизеринка судит людей по критерию «такие, как она сама, и те, что ниже ее сословия». Но заострять на этом внимание означало бы, что Виктории было не все равно, что думают и как оценивают ее другие люди, а это было не так…

из-за стола поднялся Сириус и вышел из Большого зала через боковую дверь. Гарри, Рон и Гермиона тоже быстро прошли между гриффиндорским и хаффлпаффским столами и скрылись в вестибюле. Вика не собиралась ходить за кем — либо хвостом, поэтому она неторопливо закончила есть, немного пожалев, что на столе не было столь обожаемых ею паэльи и горячих блинов со сгущенкой (хотя откуда могли взяться на английском столе русское и испанское блюда?), и в компании Джинни покинула зал.

— Рыжие что, все время ходят вместе? — произнес кто-то сзади, когда они поднимались по лестнице.

— Майкл, чего тебе? — не оборачиваясь, отозвалась Джинни.

Вика мельком глянула через плечо: там и правда был Майкл Корнер.

— Поболтать хочу с вами, — сказал парень, поравнявшись.

— Болтай с… ах, я забыла, Чо здесь больше нет! — с трагизмом в голосе сказала Джинни. — Но ты ей хотя бы пишешь?

Майкл недовольно покосился на нее. Вика с самым серьезным лицом смотрела вперед, хотя ее подмывало захихикать. Какие все-таки они еще дети! Всего шесть лет назад она сама была такой, ну, не совсем такой, конечно, но подростком с похожими проблемами. Это был непростой для нее период, и все же Вика была немного рада окунуться в атмосферу подростковой жизни.

— Виктория, как насчет тебя? — обратился Майкл к ней. — Может, сходим?..

Девушка недоуменно посмотрела на него.

— Извини, не могу, — быстро сказала она, не давая ему договорить, куда же он хочет с ней сходить. — Мне нужно… уроки делать.

Виктория понимала, что школьники в ней видят обыкновенную семнадцатилетнюю девушку, но вряд ли привыкнет к тому, что они реагируют на нее как на семнадцатилетнюю девушку. Уж тем более к подобным предложениям.

Джинни хитро посмотрела на нее. Вика уже не могла удерживать на лице серьезную мину, губы ее подрагивали, угрожая вот-вот растянуться в улыбке. Когда спутницы свернули в боковой коридор, оставив Майкла Корнера на лестнице, они рассмеялись.

— Только этого мне не хватало… — сказала Вика.

— Кажется, у тебя появился поклонник, — весело хихикнула Джинни.

— Джинни, не надо! — содрогнулась от этой перспективы Вика. — У меня и так неприятностей выше крыши. Лучше скажи, где здесь можно найти библиотеку?

Хогвартская библиотека поражала своими размерами и огромным количеством стеллажей, на которых плотными рядами стояли тысячи книг. Со священным восторгом Вика лицезрела этот божественный вид, что открывался ей с порога двустворчатых дверей. Сердце библиоманки сладостно сжалось.

— …Нам Снейп задал такое длиннющее эссе, что написать до послезавтра, наверное, не удастся, — щебетала рядом Джинни. — А вам много задали, Вики?

— Вроде нет, — сказала та, вспоминая, что же говорили преподаватели о домашних заданиях. — Писать ничего не надо, а практиковаться в трансфигурции, Защите и Чарах пока не могу, без первоначальных знаний — то.

И вспомнила о зелье, что передала ей профессор Макгонагалл. Прежде чем идти в библиотеку, надо было его выпить.

— Джинни, прости, оказывается, я кое-что забыла, так что пойду.

Та понимающе кивнула. Виктория с сожалением посмотрела в последний раз на заманчивые тома в старых и не очень обложках, теснившиеся на полках, и развернулась на пороге. Поплутав на двух этажах, она в конце — концов вышла к Гриффиндорской башне.

— Золотое пламя, — уверенно сказала Полной даме пароль.

Полупустая гостиная, провожающие взгляды, лестница, спальня. В спальне Лаванда, причесывающаяся перед круглым зеркалом, парящим в воздухе.

— О, Виктория! — на секунду оторвавшись от него, девушка глянула на вошедшую Вику. Продолжила свое занятие.

Произнеся ответное «О, Лаванда!», Вика подошла к своей кровати, точнее, к тумбочке. Из дальнего угла достала конверт, а из него — один флакончик. Посмотрела на блондинку. Она не отрывала взгляда от зеркала, но у Вики было впечатление, что Лаванда наблюдает за ней. Незаметно опустив зелье в карман мантии, Виктория решила принять его где-нибудь в недоступном для любопытных глаз месте.

— Виктория, можно тебя кое о чем спросить? — остановил ее вопрос Лаванды.

Ну вот, никуда от них не деться! Вика мысленно вздохнула, у нее было два варианта: молча сбежать от Лаванды или отвечать на вопросы, уклоняясь от правды насколько это возможно. А как следует врать она не умела.

— Почему ты не колдовала на уроках?

«Потому что я не умею» — был бы честный ответ, но Вика не была уверена, что после него Лаванда угомониться и не разнесет по всей школе эту новость.

— М-м… Лаванда, понимаешь… со мной недавно произошел несчастный случай и… моя магическая сила… как бы это сказать… — Вика задумалась, мучительно подыскивая нужные слова, — рас… расфокусировалась.

Глаза блондинки удивленно расширились.

— Рас… чего?

— Расфокусировалась. Ну, то есть она немного неконтролируемая, но со временем это пройдет. Преподаватели в курсе об этом, поэтому я пока только наблюдаю.

Ну а что, по сути это была правда, Виктория лишь опустила истинную причину ее пассивности на уроках.

— Ну понятно… — протянула Лаванда. Ответ ее как будто удовлетворил.

Вика ни в коем случае не стала добавлять «Только никому не говори, Лаванда», потому что такая фраза воспринимается подобными личностями с точностью до наоборот. А так, быть может, пронесет…

— А…

Успевшая сделать к двери шаг, Вика поморщилась.

— что-то еще?

— Ты вчера так и не сказала, знакома ли ты с Виктором Крамом? — закончила Лаванда. Глаза ее горели от жадного любопытства.

— Гм… — произнесла Вика и сама задумалась: она-то знакома с этим парнем, а вот узнать, кем он на самом деле является, так и не удосужилась. Впрочем, ей как-то было не до него. — Ну да, знакома.

— Ой, как интересно! Ты, наверное, знаешь, что он раньше встречался с Гермионой Грейнджер?

— С Гермионой? — повторила Вика. Теперь ей была понятна та сцена во «Флориш и Блоттс».

Лаванда продолжала выплескивать эмоции и сплетни, тараторя без передышки. Половину из того, что она говорила, ее невольная слушательница пропускала мимо ушей. Уйти бы сейчас, решительно хлопнув дверью, но девушка в этом словесном потоке пребывала как в омуте, самостоятельно не выбраться.

— …Я видела у тебя фотографии, они не двигались, маггловские, что ли? — Вику настиг очередной вопрос, наконец вырывая ее из омута. — Виктория, ты магглорожденная?

— Это что, плохо? — напрягаясь, спросила она и сделала выпад: — А ты знаешь, Лаванда, что трогать чужие вещи некрасиво?

— Да я не трогала, — немного обескуражено сказала блондинка. — Они, между прочим, у тебя на кровати лежали. Слушай, а у тебя есть какая-нибудь фотография Виктора? А то…

— Хватит! Ни слова больше ни о Викторе, ни о чем — либо другом, — припечатала Виктория.

— Почему это? — нехорошо прищурилась Лаванда. — Между вами что-то есть?

Вика, не отвечая, вышла из спальни. Может быть, это было ошибкой, но дальше находиться в обществе Лаванды, разжегшей в ней раздражение, она больше не могла. «Веди себя как подросток, — говорила она себе и сама же себе отвечала: — Я и веду! Но это же не значит, что я должна выслушивать все, что болтает эта Браун! У меня голова гудит…»

В ванной комнате никого не было, и зелье благополучно из флакончика перекочевало в Викин желудок. На вкус оно оказалось нейтральным: ни горьким, ни кислым, и не пришлось запивать водой из-под крана. Вика прикрыла глаза. Ее мысли сначала все перемешались, покружились, словно снежный вихрь, и улеглись. Потом из ниоткуда пришло знание о безоаровом камне, что это такое и в чем его применение; как нужно точно превратить зубочистку в иголку; как правильно взмахивать палочкой, создавая Чары Левитации…

— Ух… — выдохнула Вика, открывая глаза, и подумала о том, что как хорошо, что эти шесть флакончиков необходимо принимать через промежутки времени, а не сразу вместе. Тогда бы ее голова треснула от информационного потока.

Из ванной она направилась не обратно в спальню, где была Лаванда, а в гостиную. Но и там задерживаться не стала. Гриффиндорцы, рассредоточившиеся по всем креслам и стульям, налегали на уроки, поэтому в гостиной было тесно и шумно. А Вика предпочитала тишину и уединение. В конце концов, в замке наверняка найдется такое место, где можно побыть в одиночестве. И потом, она ведь так и не поговорила с Сириусом насчет позавчерашней темы. Ей было любопытно, о какой — такой гипотезе он говорил?

где-то на пятом этаже Вика в легкой растерянности притормозила, глядя в оба конца длинного коридора, в который она попала. На стенах горели факелы, пламя которых отбрасывало на шероховатые серые камни колеблющиеся причудливые тени, казавшиеся девушке призраками. Тени не пугали ее, но ладони покрывались предательским потом.

— Какой преогромный замок, — тихо сказала Виктория, раздумывая в какую сторону ей идти. — В нем немудрено заблудиться. И, кажется, у меня это сейчас получилось.

Она добрела до стоящей в нише статуи какой-то остроносой ведьмы.

— Вправо или влево? — спросила она, посмотрев на статую.

— Смотря, куда вы направляетесь, леди, — как гром среди ясного неба прозвучал голос.

Вика от неожиданности едва не подпрыгнула на месте. С ужасом воззрилась на каменную ведьму, но та как стояла неподвижно, так и стоит. Потом покрутила головой, выставив перед собой руки. У нее даже не возникло мысли выхватить волшебную палочку.

— Кто здесь? — ее сердце билось где-то в пятках.

— Посмотри прямо и направо, — посоветовал тот же голос.

Вика послушно перевела взгляд. Впереди была стена, а на ней висела картина в позолоченной раме. На картине были изображены некие декорации: небольшая веранда со стоящими на ней столом и стульями. И человек с длинной белой бородой, глядящий прямо на Вику. Несмотря на то, что видела его всего два раза мельком, она сразу узнала его и немного успокоилась.

— Здравствуйте, сэр.

— Здравствуйте, мисс, — старый волшебник приятно улыбнулся, соединив перед собой кончики длинных пальцев. — Прощу прощения, что испугал вас.

— Ничего страшного… — пробормотала она.

— Куда же вы шли?

— Я шла… — А куда она, собственно, направлялась? В класс Защиты? Находится ли там до сих пор Сириус? — на второй этаж, к классу Защиты от Темных сил.

— Наверное, мне не стоит спрашивать, для чего ученице нужно в класс Защиты вечером? — вновь улыбнулся он, Вика вспомнила его имя: Дамблдор. — Вы гриффиндорка, мисс, семикурсница?

Машинально глянув на нашивку на мантии, она кивнула.

— Виктория Новак, да.

— Вот как. Мисс Новак, вы знаете, кто я?

— Гм… Не совсем, — честно сказала Вика, терпеливо стоя перед картиной. — Я вас видела в кабинете директора, мистер Дамблдор… или профессор?

— К вашим услугам — Альбус Дамблдор, простите, не буду называть имя целиком, слишком длинно, — Вика улыбнулась вслед за Дамблдором, — бывший директор этой замечательной школы.

Она подумала, что он симпатичный человек, хоть не знает его настоящего, живого.

— Вы не будете против, если я вас провожу, мисс Новак? Ведь я очень хорошо знаю замок?

Она была только двумя руками «за». Наверное, целыми днями проводить на одном холсте ужасно скучно.

— Тогда нам налево.

Дамблдор появился в картине, на которой четыре волшебника играли в карты за столом. Вика последовала за ним и вскоре подходила к коридору, в котором находился класс Защиты.

— Там нет картин, так что попрощаюсь с вами здесь, мисс Новак. Приятно было с вами познакомиться. — Дамблдор погладил свою бороду, глядя на девушку сквозь очки — полумесяцы.

— Мне тоже, сэр. Спасибо.

— Передавайте привет профессору Блэку и мистеру Поттеру, если он там будет.

Вика слегка удивилась его осведомленности, но кивнула. Старый волшебник в последний раз блеснул голубыми глазами, в которых таилась хитринка, и шагнул за раму.

Недалеко послышались голоса и гулкий звук шагов по каменному полу. Виктория отошла от стены и завернула в коридор. Ей навстречу шли Рон и Гермиона, о чем-то разговаривая. Шатенка сердилась, а юноша успокаивающе сжимал ее ладонь. Увидев Вику, Гермиона согнала с лица выражение недовольства.

— Вики, а мы хотели за тобой идти.

— Правда? А я, наоборот, искала вас. В гостиной вас нет… А Гарри где, у своего крестного?

— Где же еще, — кивнул Рон. — Они тебя дожидаются.

— Меня дожидаются? — переспросила Вика. — Ну ладно, пойду обрадую своим появлением.

— Отлично, раз так удачно сложилось, пойдем — ка, Рон, уроки делать, — решительно сказала Гермиона. — Вики, ты Гарри тоже поторопи.

— Попробую, — хмыкнула Вика. — Но для этого у него Сириус есть.

— Это точно. Пойдем, Рон.

— И как же мне повезло с такой упорной и умной подругой!

— Не подлизывайся! И не ерничай! — уже из-за угла раздавались подколки Рона и Гермионы.

Вика улыбнулась. Ей было немного завидно. Несмотря на то, что Гермиона и Рон постоянно задевали друг друга, невооруженным глазом было видно, что они бережно относятся к своей дружбе и не только. А у нее… у нее никогда не было таких отношений с представителями сильного пола.

Подойдя к двери класса, она предварительно постучалась и через секунду заглянула внутрь, ведь ее ждали.

— Привет, можно?

— Да, конечно, заходи, — сказал Сириус, улыбнувшись.

В груди девушки сделалось тепло, кому же неприятно, когда тебя рады видеть.

— А что, Гермиона и Рон так быстро добрались до гостиной? — удивился Гарри, сидевший на первой парте напротив учительского стола, где расположился Сириус.

— Да нет, я их здесь встретила. Они отправились выполнять домашнее задание, — сказала Вика, присаживаясь за ту же парту. — И тебя просили поторопиться, Гарри.

— Действительно, — кивнул Сириус серьезно, но глаза его улыбались. — Я, как твой преподаватель, должен настоять, чтобы ты немедленно пошел и приготовил задания на завтра.

— Позже, я обещаю, — сказал Гарри, ухмыльнувшись. — А ты, Вики, значит, сюда шла? И не заблудилась?

— Немножко заблудилась, но потом меня проводили.

— кто-то из учителей? — спросил Сириус.

— Вообще-то бывший директор школы, он был в картине. — пояснила Вика и увидела, как у двоих ее собеседников в удивлении поднялись брови.

— Профессор Дамблдор?

— Да, он мне так представился и просил передать вам привет. Вот, я вам и передаю.

— Спасибо, — автоматически сказал Гарри и посмотрел на Сириуса. — Он что, по всему замку разгуливает… в смысле, перемещается с картины на картину?

— Значит, — хмыкнул тот и покачал головой. — Вот Дамблдор, даже в этом воплощении умудряется приглядывать за всеми. Ну и как он тебе, Виктория?

Она озадаченно пожала плечами. Если быть честной, она не слишком умела точно охарактеризовывать людей с ходу, пообщавшись с ними всего ничего. Вика никогда не полагалась на первое впечатление.

— Ну… Я разговаривала с ним не больше пяти минут и мне показалось, что профессор Дамблдор добрый, проницательный и обладающий чувством юмора.

— Все так, — согласился Сириус. — А еще — человек, склонный видеть в каждом что-то хорошее.

— Ты намекаешь про Снейпа?

— Про него тоже. Кстати, Вики, Гарри сказал, что это именно Снейп помог тебе сбежать из Малфой — меэнор? — недоверчиво сказал мужчина, глядя на Викторию. — Это правда?

— Да, это правда, — подтвердила она.

— Не могу в это поверить, — все также неверяще пожал он плечами. — Ты в этом уверена на сто процентов?

— Да. А если кто-то замаскировался под него, не вижу в этом поступке смысла.

— Может, Снейп сделал это для какой-то собственной выгоды, — предположил Гарри, но тут же потряс головой. — Но тогда все равно получается, что он не заодно с Волдемортом. Бред какой-то.

— Как бы то ни было, он не обойдется от пристального наблюдения.

— А кстати, как он оказался в школе? — спросила Вика. — И почему остался здесь?

— С первым вопросом все просто: хозяин послал его в Хогвартс, чтобы установить свои жесткие правила и порядки, поэтому Снейп здесь, — сказал Сириус. — Кроме него в школу проникли брат с сестрой Кэрроу и с ходу начали устраивать тоталитарный режим. Но мы их устранили, то есть они заперты в одной из темниц в подземелье. А остался Снейп в Хогвартсе потому, что пока Волдеморт считает, что школа находится в надежных руках его преданного слуги, сам Хогвартс будет в безопасности.

— Это все так считают? — подумав, спросила Виктория. Насколько она знала, ни Сириус, ни Гарри никогда не доверяли Северусу Снейпу.

— Нет, я так не считаю, — твердо сказал мужчина, вставая. — В этом всех преподавателей и, главное, профессора Макгонагалл, убедил Дамблдор. А ведь Снейп намеревался занять место директора.

На переносице Сириуса появилась вертикальная морщинка, когда он гневно свел брови.

— И вот поэтому ему поставили ультиматум: либо он убирается ко всем чертям, несмотря на все слова Дамблдора о том, что Снейп на нашей стороне, либо приносит Нерушимую клятву.

Гарри просто слушал, не задавая вопросов. Возможно, он это все уже знал, а Сириус рассказывает для Вики, тоже внимавшей каждому слову.

— Как ни странно, Снейп выбрал второй вариант, вероятно, чтобы избегнуть Волдемортовского гнева.

— Для него это не впервой, — вставил Гарри. — Я имею в виду, он уже давал Нерушимую клятву в прошлом году.

Сириус кивнул.

— А что это за клятва? — поинтересовалась Вика.

— Это магическое соглашение, заключаемое и подлежащее расторжению и нарушению. Нарушивший его, ясное дело, приближал к себе свою гибель. — Вика невольно поежилась, представив последствия такого нарушения, и жутко не позавидовала Снейпу, принявшего на себя огромный груз ответственности. Хоть он был тем человеком в Хогвартсе, которого нужно остерегаться. — Довольно о Снейпе, — оборвал себя Сириус. — Лучше расскажи, Виктория, как тебе твой первй день в Хогвартсе?

— Все хорошо, — протянула девушка, едва не вздохнув. — Все новое и необычное, что дух захватывает.

О том, что в первый же день получила предупреждение от декана, утвердилась в подозрении во враждебности к ней Пэнси Паркинсон, стала объектов странного внимания Драко Малфоя, объектом, но уже не странного, внимания Майкла Корнера, а также, кажется, успела поссориться с Лавандой Браун, Вика была не расположена рассказывать. Это было бы похоже на жалобу, а жаловаться совсем было не в натуре Виктории.

— Правда? — переспросил Сириус, чересчур внимательно глядя на нее. что-то заподозрил?

Гарри подлил масла в огонь.

— То, что болтают слизеринцы даже слушать не стоит.

— Гарри, я совсем не слушаю, кто что болтает. Ты же знаешь, что мне безразлично. Ничего серьезного, — сказала Вика Сириусу, собравшемуся уже что-то спросить. — Только мне кажется, что в школе будут уже завтра знать, отчего я не колдую. На меня насела Лаванда, и мне пришлось кое-что придумать.

Она рассказала ту небольшую историю, что сочинила для Лаванды.

— Неплохо, — усмехнулся Сириус одобрительно. — Но для того, чтобы ты смогла колдовать на уроках, необходимо много практики.

— Я знаю.

— Вот поэтому профессор Макгонагалл и предложила преподавателям заниматься с тобой вне уроков, — сказал Гарри, напоминая.

— А, ну да, — кивнула Вика.

— И профессор Блэк, конечно, тоже об этом знает, — улыбнулся он. — Правда, профессор?

— Правда, — подтвердил Сириус, весело глядя на них. — Так что с завтрашнего дня можем начинать. Время скажу после урока завтра.

— Хорошо.

— А профессор Льюис уже с тобой говорила?

— Нет. Об этом мне первым сказал профессор Флитвик.

— Нет? — посерьезнел Сириус. — Тогда я ей напомню. Но ведь она передала тебе зелье?

— Передала, но больше ничего не говорила.

— Ладно. — Он помолчал, присев на край стола. — Виктория, ты не забыла про наш позавчерашний разговор?

— Не забыла. О какой гипотезе вы говорили?

— О чем это вы? — спросил Гарри, переводя с крестного и Вики удивленный взгляд.

— Я предполагаю, что именно Виктория вытащила меня из Арки Забвения.

В классе повисла звенящая тишина. Гарри, ошарашенный словами Сириуса, уставился на него. Виктория тоже, только недоуменно.

— Что я сделала? Про какую Арку вы говорите, Сириус, про ту, которая была в моем сне? — нетерпеливо сказала она.

Гарри еще больше заволновался, привстав со стола.

— Про ту самую Арку, — подтвердил Сириус. — Дело в том, Виктория, что меня считали погибшим.

Гарри машинально кивнул, воздержавшись от вопросов, готовых вот-вот сорваться с губ. Вика изумленно расширила глаза и поднялась со стула.

— До второго августа.

— К‑как это?.. — таращась на мужчину, во взгляде на нее которого таилась какая-то мягкость, девушка невольно дотронулась до кулона, висящего на шее. «До второго августа…»

— Больше года назад, сражаясь с небезызвестной тебе Пожирательницей смерти Беллатрикс Лестрейндж, я провалился в Арку забвения в Министерстве магии, которую ты видела в том сне. — Сириус прошелся от стола к окну, за которым сгущались сумерки, и обратно, заново переживая тот бой в Отделе Тайн. — В общем, судя по тому, что ты мне рассказала позавчера, это ты вытащила меня, Виктория. Поэтому я тебя и спросил, произносила ли ты мое имя?

Он и Гарри напряженно смотрели на нее. Вика затеребила кулон и кивнула.

— Я помню, как увидела звезду, назвала ее вслух, но в этот момент еще и подумала о вас, вот и получается…

— Ремус в Св. Мунго сказал, — медленно произнес Гарри, — что человека, попавшего за Арку, можно вызвать, если он оказался там не по своей воле. Выходит, это не просто предположение.

— Но я все равно не понимаю, как я могла как-то вам помочь на расстоянии? — недоумевала Вика.

— Ну, здесь есть еще одно объяснение, — сказал Сириус, задумчиво коснувшись своего гладковыбритого подбородка. — Когда волшебник спасает жизнь другому человеку, естественно, тоже волшебнику, между ними устанавливается особая связь.

— Точно! — с энтузиазмом снова поддакнул Гарри, его изумрудные глаза заблестели в свете зажегшихся в классе ламп. — Мне Дамблдор говорил, что волшебник, обязанный другому своим спасением, пребывает в долгу, с которым тот рано или поздно расплатится. А так как ты, Вики, все же оказалась волшебницей, и была связанна долгом с Сириусом, эта магическая связь и твои слова вытащили его из этой Арки.

Он помрачнел и добавил:

— А со мной связан Петтигрю.

Полминуты или около того стояла тишина, в течение которой Сириус смотрел на крестника, а Вика переваривала информацию, не полюбопытствовав, кто такой этот Петтигрю.

— Так что же, тогда в России вы мне жизнь спасли, Сириус? — выдавила она, рухнув обратно на стул.

— Выходит, что так, — ответил мужчина.

Перед Викиными глазами предстал тот октябрьский вечер, и она поверила, что если бы в самый опасный момент не вмешался странный мужчина, все произошло бы куда страшнее. А если бы они не встретились, некому было бы спасти Сириуса. Вот такая получалась цепочка…

— А ведь меня могло бы и не быть в тот вечер на набережной, — вдруг сказала она, подняв на Сириуса глаза. — Я решилась пойти туда в последний момент.

— Что ты там вообще в одиночестве делала?

— Ждала одного человека, — сказала, помолчав, Вика и посмотрела на свое призрачное отражение в окне.

— Но вы же в конце концов встретились, — заметил Гарри. — И если бы не это, я до сих пор думал бы, что навсегда потерял единственного родного человека.

Губы Вики тронула слабая улыбка под прицелом благодарных взглядов.

— Я рада, что он снова появился в твоей жизни, Гарри. Но, пожалуйста, не делайте из меня всемогущую спасительницу, помогающую всем подряд. Это же произошло совершенно случайно.

— Ну какая разница, случайно или нет, главное — произошло, — настаивал он.

— Ладно, уговорил, — сказала Вика с таким обреченным видом, что Сириус рассмеялся своим необычным смехом. — Только, чур, я больше никого не буду спасать, о`кей?

— Мы тебя не заставляем, — тоже улыбнулся Гарри. — Обычно эту миссию выполняю я.

— Но и ты не увлекайся, Гарри, — сказал Сириус.

Хоть говорил он это крестнику, взгляд его не отрывался от девушки, в темно — рыжих волосах которой вспыхивали медные и золотистые искорки, когда она поворачивала голову под светом ламп. Вика неловко опускала глаза, думая, как бы переменить тему. Мысли об особенной связи между волшебниками чрезвычайно взволновали ее, а ведь эта связь до сих пор существует между ней и Сириусом: он спасал ей жизнь дважды. Очень вероятно, он помнит об этом…

— Скажите, а если бы я в одиннадцать лет получила письмо о поступлении в магическую школу, то из какой именно письмо бы пришло? — спросила Вика, водя указательным пальцем по вырезанным на краю парты инициалам «К. А.» — Я просто вспомнила, как меня вчера спрашивали, почему я приехала в Хогвартс, а не в Дурмстранг.

— Хм, по идее, конечно, ты бы поехала в Дурмстранг, — ответил Сириус. — Насколько я знаю, там учатся волшебники, живущие в странах Восточной Европы.

— Там как раз учился Виктор Крам, — сказал Гарри. — Вполне возможно, что вы все равно бы познакомились.

— Как интересно, — с еле уловимой иронией заметила Виктория. — Почему я уже в который раз за два дня слышу это имя? Бедный парень, наверное, там уже разикался.

— Почему? — рассмеялся Гарри.

— Ну, когда у нас человек икает, говорят: Тебя кто-то вспоминает, — сама засмеялась Вика. — Это, конечно, выдумка, но все отчего-то повторяют. Как, например, эти стереотипы про Россию, что там круглый год холодно, а по улицам городов расхаживают медведи с балалайками наперевес.

— А они там ходят? — с серьезным лицом сказал Сириус. — Я ни одного не встретил.

Теперь смеялись все трое.

— Хм, как быстро я перешла от Дурмстранга к русским медведям. Прямо как моя сестра… у нее мысли скачут с одной на десятую.

Вспомнив свою младшую сестрицу, взбалмошенную девицу, Викин смех постепенно сошел на нет. Как она скучала по Светлане, хоть иногда раздражавшей ее своими несерьезными поведением и отношением к окружающим, и по всем остальным. Никогда еще так долго она не была разлучена с ними, на один — два дня, максимум — на полмесяца. А впереди еще неизвестно сколько дней, недель, месяцев…

— Скучаешь по семье? — сочувствующе спросил Сириус, заметив перемену в настроении Виктории.

Она, вздохнув, кивнула.

— Уже целый месяц прошел… С родителями я не расставалась больше чем на две недели. А ведь когда-то сбежала от их чрезмерной опеки.

— Ты сбежала из дома? — с интересом спросил Гарри.

— Ну, не в буквальном смысле… Хотя лет в пятнадцать чуть этого не сделала. — Вика задумчиво улыбнулась. — Просто с девятнадцати лет стала жить отдельно. Мы с Алисой сняли квартиру. — Вернее, снял тогда для них Алисин отец, но она уточнять не стала. — Отчасти из-за того, что нам нужно было свободное место для воплощений наших идей…

Внезапно она запнулась и смутилась, заметив, как внимательно слушают ее Гарри и Сириус.

— Извините, вам, наверное, совершенно неинтересны мои разглагольствования… — досадуя на свою откровенность, Вика вышла из-за стола.

— Наоборот, очень интересно, — мягко сказал Сириус.

Гарри горячо закивал. Вика усмехнулась. Ну да ладно, она же может поделиться с кем-нибудь своими мыслями, Алисы, с которой она могла поговорить о чем угодно, не было рядом. А скрываться за броней, которую она использовала против незнакомых людей, иногда так не хотелось, но привычка есть привычка.

— В моей жизни мало что было удивительного и любопытного, — слегка пожала она плечами. — До того, как я оказалась здесь. Мой папа как-то говорил, что его жизнь изменилась после того, как он побывал в… Великобритании… — закончила Виктория, широко распахнув глаза. — О, кстати…

— Твой отец был в Британии? — немного удивленно повторил Сириус.

— Был, вместе с мамой, — рассеянно сказала девушка. — А я узнала об этом недавно случайно.

— А что твои родители делали в Британии? — спросил Гарри. — Путешествовали? Они не смогут больше приехать сюда?

— Нет, вряд ли, — покачала головой она, одновременно и с облегчением, и с печалью. — Они были здесь больше двадцати лет назад. Папа тогда получил грант на поездку в Кембридж, кажется… или в Оксфорд?

— Если не ошибаюсь, это университеты, да? — сказал Гарри.

— Ага. Мой отец тогда был начинающим физиком, подающим надежды преподавателем.

— А сейчас?

— И сейчас преподаватель, — тепло усмехнулась Вика, прищурившись на стоящего напротив Сириуса. — Профессор в университете. Да, я выросла в учительской семье.

— И твоя мама тоже учитель?

— Была. Сейчас она работает в другой области…

Она умолкла, глядя куда-то мимо мужчины. Как же так все получилось? Почему мама не научила, как вести себя в непривычной ситуации? Конечно, это нельзя предугадать… Теперь ее учат совсем другому другие учителя.

— Ладно, хватит расспросов, — решил Сириус. — Гарри, уроки, ты не забыл?

— Слушаюсь, сэр, — послушно склонив голову, сказал тот.

Мужчина хмыкнул и потрепал юношу по плечу. Вику кольнуло чувство, похожее на зависть. Она вновь вздохнула про себя, на миг ощутив дикое одиночество.

— Виктория, ты в гостиную? — окликнул ее Сириус.

— Да…

— Я вас провожу по пути.

Они втроем вышли из класса в тот момент, когда по коридору проплывало еле заметное в полутьме привидение. Поймав завороженный взгляд Вики, оно зависло около них. Вика невольно отшатнулась за Гарри, когда призрак худого мужчины с мрачным лицом внезапно приблизился к ней вплотную.

— Убирайся отсюда, Барон! — прикрикнул Сириус, вытащив свою палочку.

— Несчастные людишки… — взвыл призрак и исчез в стене.

«Сгинь, нечистая сила!» — чуть было не брякнула Вика, ее сердце испуганно билось в груди.

— Так и инфаркт недолго получить… — севшим голосом проблеяла она, втиснувшись между спутниками. — Кто это?

— Призрак Слизерина, Кровавый Барон, — сказал Сириус, нахмурившись. — Обычно он обретается в подземельях, не особо пугая учеников. Странно…

— Наверное, это Барон был каким — нибудь палачом… — пробормотала Вика, держась рядом с ним. — Уж очень зловещее лицо у него.

— А он и был палачом при жизни, — сказал Гарри. — А Ник, наше гриффиндорское привидение, был казнен палачом. Мило, не правда ли?

— Очень, — с сарказмом сказала Вика. — А сколько привидений в замке?

«Хм, да. Замок с привидениями.»

— Четыре. По одному на каждый факультет. Барон, Почти Безголовый Ник, Серая Леди в Рейвенкло и Толстый Монах в Хаффлпаффе. Ну, еще есть Пивз, неугомонный полтергейст. Да, еще есть Плакса Миртл.

— Еще круче. И что, все они дружно — мирно уживаются со всеми? — удивилась она.

— Вполне, — ответил Сириус. — Разве что Пивз может устроить бои без правил, но его можно приструнить тем же Кровавым Бароном. Ты его не бойся, Виктория, он тебе ничего не сделает.

— Попугает немножко, и все…

— Пусть только попробует, на него тоже есть управа.

Дойдя до лестницы, Сириус попрощался и отправился вниз, а Гарри и Вика — наверх.

— Слушай, Гарри, у тебя есть адрес Виктора Крама? — добравшись почти до самой Гриффиндорской башни, поинтересовалась девушка.

— Зачем? — удивился он, едва не притормозив.

— Да вот, думаю написать ему, успокоить, что если ему икается, значит, вспоминаю его я или Лаванда.

Поглядев на огорошенного этим заявлением Гарри, Вика рассмеялась и легонько хлопнула его по плечу.

— Шутка!

И, посмеиваясь, нырнула в открывшийся дверной проем гостиной.

Второе утро в Хогвартсе началось для Виктории немного раньше, чем вчера. Несмотря на то, что ей смертельно хотелось спать, она силой воли заставила себя откинуть теплое мягкое одеяло и свесить ноги на пол. Инстинктивно поджала пальцы, дотронувшись до холодных каменных плит. Лежавший в своей корзине рядом с кроватью Гермионы Крукшенкс приоткрыл один желтый глаз, лениво зевнул и вновь закрыл, как бы говоря Вике: «Ты как хочешь, а я еще немного подрыхну». Она не поддалась на его провокацию. Быстро оделась, то и дело зевая, сверилась с расписанием и сунула в сумку необходимые книги. Она собиралась немного прогуляться до завтрака, чтобы прогнать остатки сна, туманившие голову, а если успеет — выглянет на улицу. И едва слышно, дабы не разбудить спящих соседок, выскользнула за дверь.

Во всем замке царила тишина, почти звенящая, но не пронзительная, как бывает глубокой ночью. Тишина перед пробуждением. Вика неторопливо шагала, вслушиваясь в нее и силясь уловить какие — нибудь звуки. Но нет, кроме собственных шагов, ничего ей не было слышно, словно бодрствует она одна и привидением бесшумно проходит коридоры за коридорами. Вспомнив о призраках, Вике сделалось несколько неуютно. А вдруг на нее прямо сейчас выскочит тот Кровавый Барон, и она сама превратится в привидение, не успев даже пикнуть? Она ускорила ход. все-таки в коридорах, в которые не проникает дневной свет, было малость страшновато, тем более — в одиночестве.

— Доброе утро, леди! — прозвучал неожиданно голос позади девушки, когда она спустилась на второй этаж.

Ну вот, накаркала…

Беззвучно вскрикнув, Вика стремительно обернулась, ее сумка сорвалась с плеча и с грохотом приземлилась на каменный пол. Но сперва пролетев сквозь парившего метрах в двух от нее призрачного мужчину в старинном камзоле. Нет, честное слово, она скоро заикой станет, еще парочка таких испугов…

— Прощу прощения, — искренним голосом сказало привидение, глядя, как Виктория, застыв в защитной позе, смотрит на него.

Немного придя в себя, она выдохнула. Конечно, он не хотел пугать ее, это она стала слишком нервной. Вика постаралась как можно непринужденнее что-нибудь ответить.

— Здрасьте… То есть доброе утро…

Она понадеялась, что ничем его не обидела.

— Мы с вами не знакомы, леди, позвольте представиться, — похоже, его не очень задела ее реакция, — сэр Николас де Мимси — Порпингтон, — с достоинством и даже какой-то гордостью сказал призрак.

— Приятно познакомиться, сэр Николас… э-э… — Вика остановилась, как там дальше? Она уже догадалась, что это было гриффиндорское привидение, Почти Безголовый Ник, кажется?

— Можно просто — Ник, — помог ей Николас. — Меня все так называют.

— А я Виктория Новак, можно просто… Вики.

— Куда вы направлялись, Вики, позволите вас проводить?

Как это мило. Теперь ее сопровождают привидения. Неужели в ее облике сквозит такая беспомощность и грусть, что все вокруг ей так и норовят либо помочь, либо задеть?

— Собственно, я почти дошла, но если хотите, проводите… И простите за сумку, Ник…

Никуда не деться от собственной вежливости…

А сумка так и валялась посреди пола, хорошо еще, что застегнута, а то бы пришлось собирать содержимое. Наверное, она своим шумом перебудила всех.

— О, ничего страшного, — великодушно сказал Ник.

Послышались шаги, направлявшиеся в их сторону. Ну вот, кто-то, вероятно, все же услыхал встречу Вики с очередным призрачным обитателем замка. из-за угла вышел Сириус. Переведя дух, что это оказалась не профессор Льюис, например, девушка расслабилась.

— Виктория? Ник? — завидев их, мужчина остановился, окинул взглядом сумку, которую Вика не успела поднять. — Что случилось?

— Да мне опять как всегда «повезло», — пояснила она, наблюдая, как он легким движением поднял сумку с пола, немного отряхнул и протянул ей. — Спасибо.

— Это моя вина, — сказал Ник, с сожалением глядя на действия Сириуса. — Я не умею шумно передвигаться.

Руки Вики и Сириуса на мгновение соприкоснулись. Это было совершенно естественное движение, но оно вызвало у нее неоднозначную реакцию.

— Между прочим, доброе утро, — не заостряя внимание Ника на этой его особенности, сказал Сириус.

— Доброе, — немного расстроено кивнул Ник. — Хотя для меня любое время суток на одно лицо. Вики, раз у вас появился сопровождающий, то я пойду по своим делам.

И, гордо подняв голову, поплыл дальше.

— Может, я его чем-то обидела? — спросила Вика, провожая его взглядом.

— Не бери в голову, — пожал плечами Сириус. — Привидения такие существа… ранимые, можно сказать. Завидуют людям, тому, что утратили после перевоплощения.

— А почему вообще люди становятся привидениями? — с любопытством спросила она, не сомневаясь, что он даст ответ. — По — моему, это жутко тоскливо, когда не в силах что-либо сделать.

Сириус как бы невзначай приобнял ее за плечи, увлекая девушку по коридору. Она покосилась на его руку, но не сделала никаких попыток увернуться, хотя это ее напрягло. Она что, не сможет потерпеть немного?

— Люди смотрят на смерть с разных точек зрения. кто-то ее не боится, кто-то — наоборот, боится до смерти, такой вот каламбур. Из последней категории и становятся привидения. С твоим мнением я полностью согласен. Нет ничего безнадежнее из века в век привязанного к одному месту обитания существа.

— Еще и привязанные к единственному месту? — впечатлено сказала Виктория. — Я бы точно не хотела быть привидением! Бр-р…

Сириус кивнул и убрал руку с ее плеча, когда они вышли к мраморной лестнице.

— Прервем пока эту животрепещущую тему, ладно? Она не очень подходит к такому ясному утру.

— Я и сама думаю, — согласилась она.

— Кстати, куда ты так рано собралась? Еще только восьмой час…

— Да вот, пытаюсь превратиться из «совы» в «жаворонка», ведь я ужасная соня, и если вовремя не встану, просплю все на свете, — поделилась Вика, поглядывая по сторонам.

В вестибюле было пустынно. Каждый их шаг отзывался негромким эхом, и девушка старалась ступать по блестевшему в свете, льющемся через разноцветный витраж под потолком, мрамору как можно тише.

— Я хотела выйти на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, вчера же весь день в замке провела.

— А сумку зачем взяла?

— Чтобы не возвращаться в спальню. Там Лаванда…

Вика красноречиво вздохнула.

— Я не привыкла к тому, что со мной живут несколько соседок по комнате.

— Вообще-то тебе могли выделить отдельную комнату, но ты понимаешь…

— Да, конечно, я понимаю. Быть такой же как все… и все такое. Ничего, привыкну как-нибудь. Человек, такое существо, приспособляется к любым условиям.

— Возможно… Значит, ты не будешь против составить мне компанию? — спросил Сириус.

Они пересекли холл и остановились перед входными дверями, выглядевшими настолько внушительно, что сразу верилось в их неприступность, если была бы необходимость их запереть изнутри. Сириус открыл перед Викой одну из громадных створок, и на девушку пахнуло осеннее — летней свежестью. Утренний воздух немедленно прогнал таившийся в голове сонный дурман, от которого хотелось зевать.

— Куда, да еще так рано? — невольно поддразнила его Вика, улыбнувшись.

Сириус посмотрел на нее, а она отвернулась, сделав вид, что рассматривает двор, окруженный со всех сторон крытыми галереями. Господи, что она делает?..

— Рано потому, что чем меньше лишних любопытных глаз, тем лучше, — с лукавством в голосе сказал он. — А куда — увидишь, если пойдешь со мной.

— Ладно, — слегка заинтригованная, ответила она.

— Сумку можешь оставить здесь, зачем таскать тяжесть просто так.

Он кивнул в направлении каменной скамьи, стоящей около одной из галерей. Вика закинула сумку на нее и последовала за своим спутником. Мимоходом обозревая окрестности, подернутые легким туманом, она догадалась, что они направляются к воротам. Он что, хочет кого-то встретить?

И в самом деле, как только Вика с Сириусом подошли к ним, по другую сторону металлических створок, метрах в пяти, с хлопком появился седоватый мужчина в потрепанной мантии. Она с радостным удивлением узнала в нем Ремуса. Сириус без долгих церемоний открыл ворота, на несколько секунд снимая с них защитные чары, и впустил его.

— Привет, Луни, — поздоровался Сириус, крепко пожимая Ремусу руку.

— Привет, Бродяга, — ответил тот ему в тон.

Виктория смотрела на обоих мужчин во все глаза. Луни? Бродяга? Это их прозвища, что ли?

— Здравствуй, Виктория, — с теплотой сказал Ремус.

— Доброе утро, Ремус, — также церемонно сказала она. Ее всегда забавляла эта особенность британцев. — Я с вами не попрощалась на вокзале… Вы здесь для того, чтобы я сделала это сейчас? — с невинным видом поинтересовалась она и самой себе изумилась: она разговаривает со взрослыми мужчинами так, как будто с давних пор ходит у них в друзьях.

Ремус искренне рассмеялся, отчего его усталое лицо немного омолодилось.

— Может быть, и для этого, Виктория.

— Я же говорил тебе, что эта девушка не так проста, какой кажется на первый взгляд, — Сириус присоединился к его смеху.

— Когда говорили? — подняла брови Вика. — Почему это я кажусь простой?

Сириус шутливо поднял перед собой ладони как бы в защиту.

— Мы говорили о тебе года полтора назад, — ответил за него Ремус, улыбаясь. — Я увидел твою фотографию у него, — кивок на Сириуса.

— А, моя фотография, — сказала она, сложив руки на груди. — И что?

— Я тогда сказал, что может быть, ты знакома с волшебниками, и что Сириус, возможно, напрасно назвался своим именем.

— А я сказал, что даже если бы я представился каким — нибудь Алексом, это вряд ли что-нибудь изменило, — припомнил Сириус.

Виктория при упоминании имени Алекс от неожиданности вздрогнула. Это не ускользнуло от внимания мужчин. Сириус посмотрел ей в лицо.

— И ведь изменило… — закончил он.

— Какая разница в том, знакома ли была бы я с волшебниками или нет? — спросила она, не давая ему возможности поинтересоваться причиной ее реакции.

Ремус и Сириус быстро переглянулись, и Вика поняла, что не только у нее одной есть что утаивать.

— В общем, эта история давняя, и причины этого опасаться имелись, — уклончиво ответил Ремус.

— Имелись так имелись, — легко согласилась она, тряхнув распущенными волосами.

— Да, я появился здесь неслучайно, — продолжил он, сунув правую руку в свой карман. — Это касается тебя, Виктория.

— Меня? — удивилась Вика и посмотрела поочередно на обоих мужчин.

А Сириус об этом даже не намекнул ей. Она подозрительно уставилась на него. Он улыбнулся в ответ.

— Вот, это тебе, — Ремус протянул ей какой-то небольшой предмет. Приглядевшись, Вика увидела, что это маленький, похожий, на кукольный, рюкзачок.

— Э-э… Простите, но я лет тринадцать назад перестала играть в куклы… — не удержавшись, хмыкнула она.

Сириус и Ремус снова дружно засмеялись, но ее это нисколько не задело, она сама улыбнулась, думая, что они шутят.

— А теперь? — Ремус положил вещицу в траву и направил на нее свою волшебную палочку. — Энгоргио!

Секунда, и у его ног лежит серебристый рюкзачок нормального размера с топорщившимися боками. Он был явно чем-то набит.

— Что это? — глупо спросила Вика, таращась на сумку: она была ей знакома.

— Тебе привет из России, — сказал Ремус.

— Как?..

— Твоя подруга Алиса передала…

— Вы были у нее?! — воскликнула девушка.

— Не мы, передача произошла через посредников, — объяснил Сириус. — Потом сумку переместили на Гриммолд-плейс, а оттуда ее принес Ремус.

— Это идея Сириуса, — сказал Ремус с улыбкой, глядя, как Виктория подскочила к рюкзачку и открыла его, ослабив стягивавший горловину шнурок.

Вика издала радостный вопль, пронесшийся по лугам с таявшим на них туманом. На самом верху кое-как сложенных вещей лежал ее похожий на толстый блокнот альбом с рисунками и набросками. Она уж думала, что больше никогда не возьмет его в руки. Вика резко распрямилась и, не отпуская альбома, порывисто обняла сначала Сириуса, потом Ремуса.

«Ага, еще расцелуй их, — неожиданно раздался внутри нее ехидный голосок, — раз такая щедрая». «Тьфу на тебя», — слабо отмахнулась от него Вика. Но легкое смущение от ее поступка не перекрыло эйфорию, овладевшую девушкой.

— Спасибо вам, — сказала она, прижимая к себе альбом.

— Да не за что, — сказал Сириус, тронутый ее такой признательностью. А Ремус, пожалуй, даже больше.

Еще минут пять они разговаривали, затем Ремус стал прощаться, сославшись на то, что заходил лишь передать посылку Вике, хоть она и спросила, почему бы ему не заглянуть в замок. Заперев за Ремусом ворота, Сириус предложил вновь уменьшить рюкзак, чтобы не привлекать лишнего внимания. Вика согласилась с этим доводом, положив его в карман мантии. Однако альбом оставила при себе, листая его на ходу по пути к замку. В нем были изображены по большей части портреты реальных и вымышленных людей. Она никак не могла понять, как же прожила целый месяц без рисования, ведь оно было для нее больше чем просто хобби, это была ее жизнь.

— Твои рисунки? — спросил Сириус, кивнув на альбом в ее руках.

— Да, — подтвердила Вика. — Люблю рисовать…

— Можно посмотреть?

— Ну… да, конечно. — Она с секундной заминкой передала ему альбом. С заминкой потому, что неохотно показывала всем и каждому свое творчество. Но Сириус — то был теперь не таким уж чужим человеком в ее жизни. Вика прислушалась к себе: не откликнется ли ехидный внутренний голос?

— Ремус говорил, что ты художница?

— Правильно. — Вика задумалась о том, что еще говорят о ней в ее отсутствие? — Но рисование не основное мое занятие, как бы мне хотелось.

— Могу тебе сказать со всей искренностью, что ты отлично рисуешь, — просмотрев страницы наполовину заполненного альбома, Сириус отдал его Вике: они подходили ко входным дверям. — Даже так: изумительно красиво.

— Вы преувеличиваете, Сириус, — смущенно, но благодарно улыбнулась Вика и замолчала: дверь приоткрылась и в небольшую щель между створками высунулась старческая голова. Блеклые слезящиеся глаза с подозрением воззрились на приблизившихся спутников.

— Я за сумкой сбегаю… — пробормотала она под неприятным сканирующим взглядом.

— Не надо, — остановил ее Сириус, вытащил палочку и неуловимо шевельнул ею. Со скамейки сорвалась лежавшая на ней Викина сумка с учебниками и стремительно полетела в их сторону. Через две — три секунды она была уже в мужских руках. — Держи.

Они поднялись по ступеням. Их щели убралась голова, когда Сириус толкнул, открывая, дверь.

— Профессор Блэк, где гуляете с утра пораньше, — проскрипел старичок даже не с вопросительной интонацией и посмотрел на Викторию. — Со студенткой.

— Мистер Филч, — довольно вежливо ответил Сириус, но Вике показалось, что ему хотелось сказать что-нибудь язвительное, — я не обязан перед кем — либо отчитываться.

Он прошел мимо Филча, оставив его переваривать услышанне.

— Это Аргус Филч, школьный завхоз, — решил пояснить мужчина Вике, пересекая холл. — Уже завтрак начался, — сказал он, обратив внимание на стекавшихся в Большой зал школьников всех мастей.

Их взгляды невольно обращались к Сириусу и Вике, удивившейся, сколько прошло времени с начала ее пробуждения. Она старалась не думать о том, какие мысли возникли у окружающих, когда их увидели вместе. Входя в зал, она намеренно отстала от Сириуса, он отправился к своему столу, а Вика села с краю гриффиндорского рядом с двумя второкурсниками, им-то вряд ли есть какое-то дело до сплетен, потому, возможно, ей повезет с отсутствием любопытных вопросов. Но не тут — то было…

— Что это у тебя, Новак?

Вика мысленно закатила глаза: то была Лаванда Браун, усевшаяся с Парвати с другой стороны стола. Тон у нее был требовательный, чуточку высокомерный, которым она начала пользоваться, обращаясь к Вике с прошлого вечера. Видно, Лаванду довольно — таки сильно задел вчерашний, резко оборванный Викой разговор. А перед сном, вероятно, чтобы досадить ей, Браун в трепотне с Парвати с энтузиазмом расписывала, не понижая голоса, достоинства и недостатки новых преподавателей. Виктория снисходительно слушала про то, какой, оказывается, симпатичный профессор Блэк, пока Гермиона не прикрикнула на Лаванду.

— какой-то альбом?

Вика посмотрела на альбом, который до сих пор держала в руке, и спрятала в сумку.

— Ничего, Лаванда, — дружелюбно улыбнулась она и принялась за еду.

Блондинка хмуро сверлила ее взглядом. Парвати отвлекла подругу, что-то зашептав ей на ухо. Не особо вникая в то, что ест, Виктория быстро жевала свой завтрак. Она была не намерена задерживаться в общественном месте. Даже не поискав глазами Гарри и остальных, она ушла из Большого зала и поднялась по лестнице. Лишь добравшись до третьего этажа, Вика сообразила посмотреть расписание. Первым уроком стояло Зельеделие. В животе стало как-то, не то что неприятно, но неуютно, в том смысле, что Вика вспомнила, кто преподаватель этого предмета. Северус Снейп.

Оказаться лицом к лицу с человеком, которого она знала, как Пожирателя смерти, но совершившего поступок отнюдь не достойного его. «И как иногда неудобно иметь необъективное мнение», — подумала Вика, высматривая кого-нибудь из семикурсников. Она же понятия не имела, где находился класс Зельеделия.

— Невилл! — окликнула идущего по коридору круглолицего гриффиндорца. — Привет, ты идешь на Зельеделие?

Юноша остановился, покачав головой.

— Нет, у меня сейчас Чары.

— Чары? Но по расписанию должно быть Зельеделие, да и Чар сегодня нет… — растерялась Вика.

— У тебя Зельеделие? Не завидую, — «ободрил» ее Невилл. — Расписание у семикурсников немного разнится. Я вот на Зельеделие не хожу.

— А… Ну понятно, — протянула Вика с легким разочарованием. — Тогда не подскажешь, где класс по этому предмету?

— Так он находится в подземелье, — удивился он.

— В подземелье? — в свою очередь поразилась она, в волнении запустив ладонь в свои волосы. — Ой, мама, я же чуть ли не опаздываю…

Она бросилась вниз, чувствуя, что если вовремя не найдет нужный класс, то именно опоздает. Однако этажом ниже Вику поймала профессор Льюис, вернее, это девушка едва не сшибла своего декана.

— Мисс Новак! Куда вы так несетесь? — прохладный голос профессор Льюис остановил ее пробежку на дальнюю дистанцию.

— О, простите, профессор… — пробормотала Виктория, часто дыша. — Я…

— Задержитесь на минуту, мисс Новак. Вчера я вам забыла сказать, что вы можете приходить ко мне после уроком для дополнительных занятий.

Женщина сказала это таким тоном, что Вике показалось в ее предложении частица «не»: можете не приходить. Но в любом случае ей было не до разгадываний этой загадки.

— Хорошо, профессор, — покладисто кивнула Вика.

— А почему вы не на уроке? — вдруг спросила профессор Льюис.

— Так я и…

— Какой у вас сейчас по расписанию? — не дав договорить Вике, тут же спросила она.

— Зельеделие.

— Уроки начинаются через шесть минут, — вскинула бровь она. — Идите, чего вы стоите, мисс Новак?

Вика удержала начавшую падать нижнюю челюсть, повернулась и стремительно двинулась в направлении к вестибюлю. В подземелье она вбежала уже с колоколом. Заметив входящих семикурсников в раскрытую дверь, а за ними и мужчину в длинной черной мантии, ускорила шаги.

«Вот черт!» — пронеслось в ее голове, когда дверь закрылась почти перед ее носом. Вика могла поклясться, что Снейп видел ее. Уж, по крайней мере, должен был услышать, как она бежит, чуть не спотыкаясь.

Сердце бешено стучало, приходя в себя после быстрого бега. Вика нервно облизала губы перед тем, как постучать. И резко дернула на себя дверь, не дожидаясь разрешения войти.

— Простите, я опоздала… профессор, — стараясь выровнять дыхание, сказала Вика. Она посмотрела прямо на Снейпа. Он глянул словно сквозь нее, совсем как Малфой в их первую встречу.

С облегчением оттого, что миновала несколько неприятных мгновений, которыми мог наградить профессор Снейп в виде выговора за опоздание, Виктория прошла к свободному столу. Взгляды дюжины семикурсников были прикованы к ней на протяжении всего ее пути, пока Снейп не поинтересовался ледяным голосом, что такого занимательного они увидели. Несмотря на сочащийся в вопросе ядовитый сарказм, Вика была солидарна с ним. Но колкость все равно затронула ее самолюбие. Значит, вот вы как, товарищ Снейп?..

— Вики, ты где была? — прошептал Гарри, сидящий правее от нее. Гермиона, остерегая, тронула его за рукав. Майкл Корнер, который обнаружился среди четырех рейвенкловцев, тоже продолжал время от времени посматривать на Вику. А она, делая вид, что не замечает всех этих знаков внимания, вытащила из сумки учебник «Расширенного курса зельеделия» и уткнулась в него. Нечего навлекать неприятности на гриффиндорцев, вон как Снейп зыркает на Гарри, а вопросы подождут. Впрочем, у нее самой имелся один конкретный: «Можно ли ей заниматься практическим зельеделием, если урок не предполагает применения магии?»

Поняв, что ничего не добьется, Гарри оставил попытки и повернулся к своему столу. Вика поверх книги увидела, как Гермиона, да и Рон тоже, облегченно перевела дух.

— Мистер Корнер, если не ошибаюсь, урок уже начался, — неслышно приблизившись к оглядывающемуся назад рейвенкловцу, вкрадчиво сказал Снейп.

Майкл вздрогнул, поднимая на него глаза.

— А мог бы не начаться для вас еще в прошлом году. Как для некоторых других, полных никчемных бездарей, — темные глаза Снейпа прошлись по ученикам, остановившись на гриффиндорском трио.

Вика от возмущения опустила учебник. Никчемные бездари?! Кто позволил ему так говорить о собственных учениках? Добропорядочный преподаватель никогда не выразится вслух подобным образом. Хотя что это она так разволновалась, снова в ней кипит жажда справедливости?

Гарри с вызовом посмотрел Снейпу в глаза.

— Профессор Слагхорн сделал для вас поблажку, приняв на курс Расширенного Зельеделия с оценкой «Выше ожидаемого». Не мните себе, что у вас будет хоть какой-то шанс дотянуть до экзаменов, обладая нулевыми знаниями в этом предмете.

Далее несколько минут преподаватель вещал о разновидностях сложных зелий, изучение которых займет почти весь год. При этом в классе стояла тишина, прерывать которую не осмеливался никто, лишь Малфой с независимым лицом крутил между пальцами длинное иссиня — зеленое перо и Гарри, откинувшись на спинку стула, сидел в расслабленно — выжидающей позе. Гермиона строчила в пергаменте. Вика следовала ее примеру, на миг пожалев, что не может поискать в своем уменьшенном рюкзачке какую — нибудь нормальную ручку или карандаш, а они там наверняка были. Склонившись над пергаментом, она по ходу размышляла о том, что чувствует, находясь в одном помещении со Снейпом. Волнение? Тревогу? Неприязнь? Все что угодно, но только не страх. Да, к волнению примешивалась даже досада от его полного игнорирования ее и одновременно безразличие, а страха не было.

«Ну и плевать, — пожала плечами Вика мысленно, когда мимо нее проскочил Снейповский бесстрастный взгляд. Ей не хотелось ни думать о нем, ни становиться объектом его внимания. Зачем? Только одной головной болью больше…

— Итак, на этом уроке, точнее, паре, вы попытаетесь приготовить зелье, более известное как Костерост… Кто скажет, что это такое?

Гермиона мигом подняла руку, стрелой взвившейся вверх. Снейп прошелся глазами по классу, проигнорировал ее и слегка кивнул Дафне Гринграсс, тоже лениво оторвавшей от парты руку.

— Костерост — сильнейшее зелье, способное мгновенно устранять сложные переломы, а также наращивать кости.

— Отлично, мисс Гринграсс, десять баллов Слизерину.

Гермионина рука продолжала возвышаться, дрожа от нетерпения. Снейп как будто в упор не замечал. Вика увидела, как Рон сделал неуловимый жест, чтобы Гермиона опустила руку.

«А ведь если и я подниму руку, Снейп этого не заметит», — подумала сердито Вика.

— Почему бы вам не спросить еще и Гермиону? — произнес раздраженно Гарри.

Снейп медленно повернулся к нему, его лицо выражало скуку.

— Во-первых, Поттер, если вы еще этого не уяснили, в обращении ко мне используйте слово «сэр». А Во-вторых, мисс Гринграсс дала четкий ответ, который и требовался.

Гермиона расстроено уставилась в учебник, лежавший на столе. Вика посочувствовала ей, сверля взглядом Снейпа.

— Я обращаюсь к вам, как вы того заслуживаете, — отчеканил Гарри, глядя снизу вверх.

«Гарри! Ну зачем?» — ахнула Вика.

В классе стало очень тихо. Разве что можно было услышать, как у всех падают челюсти. На мгновение Вике показалось, что Снейп его ударит.

— Вон!! — свистящим шепотом произнес мужчина в холодном бешенстве.

Гарри не стал дожидаться повтора, схватил учебник с рюкзаком и выскочил из класса, с грохотом закрыв за собой дверь. Гермиона и Рон потрясенно смотрели ему вслед. Малфой торжественно сделал вид, что хлопает в ладоши.

— Зелье Костерост. Рецепт на странице десять, ингредиенты в шкафу, — звенящим от сдерживаемой злости голосом сказал Снейп. — В вашем распоряжении почти полтора часа. Приступайте.

Он развернулся и исчез за небольшой дверью в углу класса, полы мантии взметнулись позади него, словно черные крылья. Семикурсники повставали со своих мест и осторожно, стараясь не шуметь, проделали путь от столов до шкафа и обратно. И только Виктория наблюдала за ними, так и не решив, что ей делать: она и готовить — то не слишком умела, а уж сварить зелье, такое сложное, как Костерост, и не не испортить ничего, это было за пределами ее способностей… А перед ее глазами имелся рецепт этого самого зелья: «Возьмите десять унций сушеных жуков среднего размера и разотрите их в порошок; отмерьте сто миллиграмм желчи броненосца; экстракт пиявки обыкновенной смешайте с настоем алоэ до пенообразования…» и все в таком же духе. Желчь броненосца! Вика уставилась на ребят с деловым видом работающих у своих котлов. Где там у них эта желчь? почему-то ей до ужаса захотелось узнать, как она выглядит.

Вика перебралась за стол поближе к Гермионе и Рону, молча наливающим воду, и подперла рукой голову. Как споро работает Гермиона, смотрела бы так и смотрела…

— До конца урока три минуты, — внезапно услышала девушка голос Снейпа и едва не подскочила на стуле. Уже звонок? Она до того засмотрелась на однокурсников, что не заметила, как пролетели полтора часа.

Снейп прошелся по классу, не дольше трех секунд задерживаясь у каждого котла, в которых дымилось, казалось, разное по консистенции и по цвету зелье.

— Более или менее Костерост получился у мистера Малфоя, мистера Голдстейна… и, пожалуй, мисс Грейнджер.

Гермиона недоверчиво хлопнула ресницами.

— Когда рядом нет мистера Лонгботтома, вы концентрируетесь на одном зелье, мисс Грейнджер, это идет вам на пользу.

кто-то хмыкнул. Вика улыбнулась одними уголками губ. Видно, Невилл не зря не ходит на Зельеделие.

Зазвонил колокол. Симикурсники торопливо сложили вещи, которыми пользовались во время готовки зелья, в сумки и устремились к выходу. Вика заколебалась, замедлив шаги возле двери. Как бы ей ни хотелось побыстрее выйти из подземелья, действующего на нее угнетающе, у нее имелась причина на несколько минут задержаться в классе. Это была банальная вежливость, которая понукала девушку сказать хотя бы элементарное спасибо Северусу Снейпу. Но когда за дверью исчез последний человек, Вика чуть было не пожалела, что вовремя не вышла со всеми. Снейп склонился над своим столом, что-то помечая в пергаменте, и вроде не замечал, что в помещении остался не один. Вика вдохнула поглубже воздуха, смешанного с горьковатым запахом зелий, чтобы набраться смелости заговорить.

— Вы тоже свободны, — как всегда неожиданно прозвучал глубокий голос Снейпа.

Вика нервно посмотрела на мужчину, он даже не поднял головы, и из-за тяжелых темных волос, повисших по обе ее стороны, почти не было видно его лица. Может, он думает, что это не она, а кто-то другой?

— Я… — начала она.

— Что вы? Мисс Новак, так, кажется, вас теперь зовут?

Вика невольно сглотнула: у Снейпа был такой равнодушный тон, что ей стало не по себе.

— Я хотела… — снова сделала попытку она, сжимая в руках ремень сумки.

— Вы хотите оправдаться, почему не занимались на уроке тем, чем занимаются обычно на уроке Зельеделия?

Зачем он ее все время перебивает? Виктория почувствовала злость, и поэтому следующие ее слова получились довольно резкими.

— Нет, причину этого, я думаю, вы прекрасно знаете. Я хотела сказать спасибо, и за что, вы тоже знаете!

Снейп поднял голову, но девушка в этот момент развернулась и стремительно вышла из класса. И лишь в пустом полутемном коридоре осознала, в каком она была напряжении. Ну, по крайней мере, она попыталась.

На следующий урок, Защиту от Темных сил, Вика снова опоздала. Вновь просидела в стороне, ловя на себе внимательно — вопросительный взгляд Сириуса. Как и обещал, после звонка он сообщил время, в которое она могла прийти на индивидуальное занятие.

— Ты чего такая?

— Какая? — несколько недовольно поинтересовалась Вика: от показного равнодушного поведения Снейпа до сих пор оставался неприятный осадок.

— Невеселая.

— У нас до этого была пара у Снейпа, Сириус, — проинформировал Рон, как пожаловался.

Гермиона и Гарри, стоявшие тут же, кивнули. Вика хмыкнула про себя, поглядев на Гарри. Знает ли его крестный, что его выгнали с уроков?

— Ты что, из-за Снейпа такая? — недобро сощурился мужчина. — Он что-то тебе сделал?

— Ты же сам прекрасно знаешь, что он-то не может, — покачала головой Вика. — Да и не из-за Снейпа совсем… Чихать я на него хотела, — тише добавила она, глядя в сторону.

Взяла сумку со стола и двинулась к двери.

— Пойду я, у меня сейчас История магии. Ариведерчи.

И История магии и Травология, на которой присутствовали и Гарри с друзьями, прошли также в быстром темпе, так как Вике было интересно буквально все. И ее не смутило, что Историю вел профессор Бинс, привидение, на редкость скучный, как дырявый носок, а Травологию — наоборот, симпатичная добродушная профессор Спраут, но вот дикие растения, охотившиеся за потерявшими бдительность учениками своими длинными щупальцами…

— Уф… — устало вытянув ноги на кровати в спальне, выдохнула Виктория. Она еще не отошла от шока, когда на последних минутах урока ее руку до локтя до плеча обмотал толстый, похожий на зеленый канат, живой побег и начал ее сдавливать. — Малфой, негодяй…

— Да уж, тебе повезло, Виктория, и здорово ты ему врезала, хотя, по — моему, это все-таки была Паркинсон, — сказала переодевавшаяся Парвати, за что немедленно получила локтем от Лаванды.

Брюнетка вопросительно посмотрела на подругу.

— Что? — прошептала она.

— Виктория, скажи, — певуче сказала Лаванда, — куда это вы ходили с профессором Блэком?

Гермиона, просматривавшая свои исписанные пергаменты, подняла голову.

— Мы с профессором Блэком никуда не ходили, Лаванда, — спокойно сказала Вика. — Ты что-то путаешь.

— Ой, не отмазывайся, — усмехнулась блондинка. — Я видела, как вы вошли через входную дверь с улицы.

«Вот же глазастая девица! За собой бы последила.»

— Вот именно — вошли, — сделала ударение Вика, глядя на нее. — И не говори того, чего на самом деле нет, пожалуйста!

С секунду девушки смотрели друг на друга. Гермиона жестом спросила, не вмешаться ли ей? Вика покачала головой.

— Значит, я все выдумываю? — протянула Лаванда.

— Ты сама сказала.

— Ну ладно. — В голосе Браун послышалась скрытая угроза. — Пойдем, Парвати!

Она быстро вышла из спальни. Парвати послала Виктории извиняющийся взгляд и тоже скрылась за дверью.

Гермиона проводила ее глазами и отложила пергаменты на покрывало.

— Не понимаю, почему Лаванда с тобой так разговаривает, Вики.

— Собственно, я тоже, — стараясь говорить беспечно, призналась Вика. — Но, вероятно, Лаванда считает, что имеет на это право. У нас с ней вчера возникло небольшое разногласие по поводу ее бесконечных расспросов.

Гермиона понимающе кивнула.

— Да, Лаванда это умеет. А то, что она сказала про вас с Сириусом, — она помедлила, — это правда?

Вика села на кровати, потянувшись к мантии, в кармане которой лежал крошечный рюкзачок. Теперь, когда Лаванда с Парвати ушли, его можно было вытащить.

— Что именно, Гермиона? — рассеянно спросила она, нащупав небольшой комочек. Она не заметила, что в ее вопросе проскальзывал двойной смысл.

— А что, есть варианты? — вопросом на вопрос ответила Гермиона, улыбнувшись.

Вика уставилась на нее и слегка покраснела, осознав подвох.

— Ты о чем, Гермиона? — фыркнула она. — Ну да, Лаванде я сказала неправду, на самом деле мы ходили с Сириусом встретить Ремуса. Он передал мне вот это.

Раскрыв ладонь, показала шатенке рюкзачок.

— Кстати, ты не могла бы его увеличить?

— А ты сама не пробовала?

— Нет, — сказала Вика таким тоном, словно Гермиона предложила ей что-то возмутительное.

У нее была волшебная палочка, но отчего-то ей ни разу не пришло в голову воспользоваться этим магическим предметом даже просто из любопытства, что получится.

— То есть я знаю заклинание, но у меня вряд ли что-нибудь выйдет с первого раза. — Виктория помолчала и неожиданно спросила сидящую на соседней кровати шатенку: — Гермиона, скажи, что ты почувствовала, когда узнала, что ты волшебница?

Гермиона вроде бы даже не удивилась ее вопросу. Она задумчиво посмотрела на рыжую девушку, заправив за ухо прядь волос.

— О, было много всего. Сначала, конечно, изумление и недоверие. Родители в шоке, я вся в противоречивых чувствах, но все эти странные вещи, что происходили со мной с детства, объясняли очевидное. Наверное, в жизни каждого магглорожденного волшебника его одиннадцатый день рождения — самый незабываемый день.

— Но только не у меня, — заметила Вика без особой грусти.

— Ну да, ты исключение.

— Теперь у меня самый незабываемый день в жизни — это тридцать первое июля, — ровным голосом сказала Вика, разглядывая рюкзачок.

— День рождения Гарри, — тихо добавила Гермиона.

— Что? — удивленно переспросила Вика, подняв на нее взгляд.

— У Гарри день рождения тридцать первого июля.

— Правда? Значит, и я ему праздник испортила? — немного расстроено сказала она.

— Честно говоря, он его не слишком любит отмечать. И в этот раз обошелся лишь тортом, который испекла ему миссис Уизли. И все из-за его родственников.

— А они каким боком здесь? — Вика увлеклась темой Гарри, позабыв, что хотела поскорее узнать содержимое рюкзачка.

— Дело в том, что все годы, которые Гарри жил с семьей своей тети, его день рождения оставался для них самым обычным днем.

— Подожди, а разве Гарри жил не с Сириусом? — недоуменно спросила Вика. Ей казалось это само собой разумеющимся.

Внезапно Гермиона покраснела, как будто коснулась неловкой для нее темы, и заерзала на покрывале, сбивая ее в складки.

— Какая же я болтушка! — запальчиво сказала она, вынимая свою палочку. — Ты не думай, Вики, на самом деле я не отношусь к категории сплетниц.

— Я знаю, — немного удивленная ее реакцией, кивнула Вика. — Но ведь это не считается пустой болтовней. Ведь так?

— Ну да. Но на такие темы лучше всего разговаривать с самим Гарри. Я думаю, ты можешь говорить с ним обо всем, ты же для него теперь стала… ближе, после того, как он узнал, что именно ты та причина возвращения его крестного.

Гермиона усмехнулась.

— Прозвучало как-то сумбурно.

— Я поняла, — успокоила Вика. — А теперь ты можешь увеличить рюкзак?

— Ну конечно. Энгоргио!

Так как Виктория, забывшись, держала рюкзак в руке, сила тяжести, внезапно появившаяся в нем, потянула ее вниз, и девушка, потеряв равновесие, свалилась с кровати. Гермиона испуганно ойкнула и поспешно протянула руку Вике, приходящей в себя от неожиданного падения.

— Прости, я как-то несооб…

Вика схватила ее запястье и сделала рывок вверх, чтобы подняться, что теперь Гермиона покачнулась вперед и упала на колени рядом с ней.

— Прости! — виновато воскликнула Вика.

Дверь в спальню распахнулась, и в комнату вошла Лаванда. Остановившись у своей кровати, она повернулась к двум девушкам, почему-то сидящим рядом на полу.

— Новак, может, тебя мужчины не интересуют? — язвительно спросила Лаванда, прищурившись.

Вика нервно засмеялась.

— Да, поэтому берегись, Лаванда, ты очень симпатичненькая!..

Блондинка вспыхнула, резко схватила мантию с кровати, за которой она и пришла, и кометой помчалась обратно.

— Ты сумасшедшая, Новак, и ты тоже, Грейнджер, если общаешься с ней!

Дверь захлопнулась, выражая возмущение Лаванды. Вика вздохнула, продолжая сидеть на полу.

— Прости, Гермиона, и тебе досталось за меня.

— Какие уж тут извинения. Лаванда и меня недолюбливает. из-за Рона.

— Вот они, мужчины, из-за них все… — Вика поднялась, не договорив.

Гермиона вопросительно посмотрела на нее, отряхиваясь, но продолжения не последовало.

— Эм… Вики, Гарри сказала, что ты спрашивала адрес Виктора, и я даже не буду спрашивать, зачем… Но после твоих слов… — Она, порывшись в своем сундуке, достала книгу в зеленой обложке. — Вот, на всякий случай.

Виктория, не найдя что сказать, молча взяла клочок пергамента с парой строк, написанных красивым почерком. Значит, Гарри тоже решил над ней подшутить? Она же не собиралась никому всерьез писать, тем более малознакомым парням.

— Э-э… Спасибо, Гермиона, обязательно напишу, — зачем-то ляпнула Вика, ей не хотелось обижать Гермиону, Виктор — то был ее другом.

«какая-то ты противоречивая, Виктория, то шутишь, то всерьез говоришь», — укорила она себя.

Явно повеселевшая, Гермиона кивнула, и Вике стало неловко, что сразу не отказалась от этого куска пергамента. Повертев его в руке, она положила между страниц лежащего на тумбочке учебника по Зельеделию.

После обеда, так и не ознакомившись с содержимым рюкзачка, Виктория отправилась на индивидуальное занятие по Защите. Хетела одна, но в холле ее догнали все те же Гарри, Гермиона и Рон.

— Мы тебя проводим, — заявил Гарри. — Чтобы ты не заблудилась.

— Куда, интересно? — спросил позади голос Джинни.

— Много будешь знать… — начал Рон, поворачиваясь к сестре.

— Рон! — сверкнула глазами Гермиона.

— А я тебя, что ли, спрашиваю? — хмыкнула Джинни.

— Я и сама дойду, — попыталась сказать Вика, но ее протест потонул в нарастающем споре.

А тут еще некстати нарисовался Малфой со свитой. Его, казалось, вечная ухмылка на бледных губах растянулась шире при виде Вики рядом с его врагами. Он наверняка еще не забыл, как она врезала ему по щеке на Травологии. Конечно, она это сделала не специально…

— Теперь я знаю, Новак, почему ты все время ходишь с толпой подобного сброда.

Рон и Джинни умолкли. Гарри угрожающе развернулся к Малфою. Гермиона предусмотрительно ухватилась за его руку.

— Гарри! — шепнула Вика, хотя она и советовала ему игнорировать Малфоя, опасалась, что сама сорвется. Ей было все равно, что он скажет про нее, но не о других.

Видимо, вспомнив о ее словах, Гарри с усилием сдержал рвущиеся с языка ядовитые комментарии по поводу толпы самого Малфоя.

— И почему ты на уроках ни разу не колдовала. Ерунда все эти слухи, что ты якобы училась в Дурмстранге, — Драко презрительно усмехнулся, окинув Вику высокомерным взглядом, — и что твоя сила временно вышла из строя.

Вика напряженно застыла, думая, что, в принципе, он прав. Неужели Малфой догадался, кто она? Даже Гарри и остальные гриффиндорцы встревожено смотрели на слизеринца.

— На самом деле, я думаю, ты даже колдовать не умеешь, Новак, потому — то ты одна не ходишь.

Находившиеся в холле другие ученики в жадном любопытстве переводили взгляды с Виктории на Малфоя. Спохватившись, что она стоит развесив уши и слушает блондина, девушка, не глядя на него, двинулась к лестнице.

— Ты не грязнокровка, Новак, ты хуже! — выкрикнул Малфой, явно пытаясь как-то вывести ее из себя. — Ты паршивый сквиб!

— Мистер Малфой! — негодующе произнесла появившаяся в дверях Большого зала профессор Макгонагалл. — Что это еще за оскорбления! Двадцать баллов со Слизерина!

Вика, последние слова Малфоя для которой ровным счетом ничего не значили, обернулась и увидела, как с досадливым недовольством он смотрит на директора, прервавшую его разоблачающую речь.

— Какой же ты низкий, хорек! — бросила Джинни, направляясь мимо него к Вике. — Прежде чем что-то говорить, думай, для разнообразия.

кто-то хихикнул, солидарный с ней. Вика посмотрела на профессора Макгонагалл и едва заметно улыбнулась, и та также неуловимо кивнула. Малфой послал Вике взгляд, полный ненависти, как и Пэнси Паркинсон. Будто это она устроила им этот облом.

Инцидент был исчерпан, и все стали расходиться по своим делам, косясь на Вику, вновь окруженную неразлучными друзьями.

— Виктория, это правда? — спросил догнавший их компанию Майкл Корнер. — Я видел на Зельеделии…

— Корнер, сгинь отсюда! — угрожающе сказал Рон. — Иначе пожалеешь!

Рейвенкловец непонимающе посмотрел на него, на всякий случай отойдя от ружеволосого юноши подальше. Гарри тоже как-то нехорошо нахмурился в его сторону.

— Вообще-то я не тебя спрашиваю…

— Еще бы ты меня спрашивал! — недобро фыркнул Рон. Джинни и Гермиона осуждающе кинули на него с двух сторон по взгляду.

Вика же мечтала как можно скорее оказаться одной, избавиться от назойливого внимания. Она молча двигала стопы в направлении класса Защиты, надеясь хотя бы там защититься от всех прочной дверью. Защититься в классе Защиты! Самое то…

— Ну так что? — настаивал Корнер, заглядывая ей в лицо.

— Видишь, Вики не хочет с тобой разговаривать, — не выдержал Гарри.

— Вики? — переспросил тот. — А Вики сама об этом не может сказать?

— Действительно, Корнер, сейчас у меня нет никакого желания о чем-то говорить, — сказала Вика, чтобы Майкл оставил ее в покое.

— Майкл меня зовут, — напомнил он.

— Да хоть Мерлин! — взорвался Рон.

Корнер вздрогнул и остановился, глядя на него, как на психа.

— Когда — нибудь ты все равно будешь одна! — крикнул он вдогонку, когда они свернули за угол.

— Ага, как же… — пробормотала Вика, чувствуя, что этого как раз в ближайшем будущем не предвидется. — Ребята, спасибо, что немного проводили, но, честное слово, дальше я сама дойду. Вы же не будете каждый раз ходить со мной?

— А почему бы и нет? — возразил Гарри. — Ты же слышала Малфоя…

— Как он назвал меня паршивым сквибом? Слышала. А кто это, кстати?

— Ну, сквиб — это человек, родившийся без магической силы в семье волшебников, — пояснила Гермиона.

— Почти маггл, как я понимаю?

— Да… Филч, наш завхоз, сквиб. Он не может колдовать, но это не мешает ему, например, контактировать с магическими предметами.

— Понятно. Малфой может что угодно говорить, я‑то не сквиб.

— Но ты и колдовать не умеешь, — сказала Джинни. — В смысле ты еще не пробовала. А Малфой, такой гнусный человечишка, что может чего доброго пальнуть в спину, чтобы проверить.

Вика остановилась у лестницы, ведущей на третий этаж. Остальные затормозили тоже.

— Благодарю за беспокойство обо мне, но, правда, будет лучше, если вы займетесь своими делами.

Джинни испытующе посмотрела нее.

— Ты хочешь избавиться от нас? Мы тебе надоели?

— Не избавиться, а просто побыть одной, — опередила Вику Гермиона. — А мы и впрямь почти все время проводим с Вики. Так что пойдемте!

Она потянула Гарри и Рона на лестницу.

— Ладно, увидимся, — кивнул Гарри, последовав за подругой. — Но если Малфой что-нибудь сделает тебе, я ему морду набью.

Оторопевшая Вика глядела им вслед, не зная, как реагировать на слова Гарри. Это было так трогательно, эта забота Гарри о ней. Нет, она, конечно, понимала, что в нем так проявляется чувство благодарности, и все-таки… Может быть это была ее фантазия, но ей показалось, что Гарри относится к ней как-то по — особому, почти по — родственному. Это было необычно и вместе с тем приятно. А она-то стремилась не слишком привязываться к окружающим ее теперь людям…

Дверь класса Защиты была приоткрыта, изнутри доносились голоса. Едва Вика поднесла руку к ней, чтобы постучать, а не стоять и подслушивать, возможно, не предназначенный для ее ушей разговор, дверь распахнулась. Девушка успела отшагнуть назад. В коридор вышел лысый толстяк с усами, с которым Сириус разговаривал вчера.

— Здравствуйте, — первая поздоровалась она.

Услышав ее голос, в дверях показался и Сириус.

— Здравствуйте, мисс, — добродушно прогудел усач, взглянув на Вику, полускрытую тенью. — Вы к профессору Блэку?

Виктория кивнула, и он посторонился, пропуская ее к двери.

— Кстати, профессор Слагхорн, — сказал Сириус, пока тот не ушел, — Я хотел бы попросить вас дать дополнительные уроки мисс Новак. Вы не возражаете?

— Мисс Новак? — взгляд профессора Слагхорна вновь переместился на озадаченную Вику. — Это вы мисс Новак? Слышал кое-что от Минервы о вас. Ну почему бы и нет, я всегда рад помочь тому, кто интересуется Зельеделием. Вы интересуетесь Зельеделием, мисс Новак?

— Я всегда увлекаюсь чем-то новым, а Зельеделие для меня пока неизведанная область, — сказала Вика, гадая насколько осведомлен о ее «особенности» профессор Слагхорн.

— Да, честный ответ — хороший ответ. Тогда увидимся завтра, мисс Новак. Рад был с тобой поговорить, Сириус.

— Мне тоже, профессор, — кивнул брюнет.

— Гораций, зови меня Гораций. Мы теперь как — никак коллеги. Подумать только, двое моих учеников из самых одаренных на своем курсе преподают вместе со мной. Отчего же ты выбрал не Слизерин, Сириус?

Не дожидаясь ответа на вопрос, который, видимо, был риторическим, профессор Слагхорн, слегка переваливаясь, отправился дальше по коридору. Задумчиво провожая его глазами, Сириус пригласил Вику в класс.

— Сириус, а зачем ты… — начала она, обернувшись к нему.

— Попросил профессора Слагхорна позаниматься с тобой? — закончил он, закрывая за собой дверь. — Просто не хочу, чтобы ты ходила на уроки к Снейпу.

— Спасибо за заботу, — через некоторое время сказала Вика, справившись с легким смятением. — Но, по — моему, от этого ничего не изменится, Снейпу все равно, присутствую я на уроке или нет…

— А мне все равно, что ему все равно. Возможно, он просто притворяется, для него это свойственно.

— Ты его что, давно знаешь? — осторожно спросила она.

— Давно, — мрачно усмехнулся Сириус. — Еще со школы. Учились на одном курсе.

— Ясно… — с удивлением сказала Вика. — Значит, профессор Слагхорн говорил про тебя и Снейпа, ну, про одаренных учеников? Если ты не хочешь разговаривать на эту тему, не надо… — торопливо сказала она, заметив, как еще больше омрачилось его лицо.

— Снейп и правда не самая приятная тема для меня. Но для тебя могу рассказать и о нем.

— Да ладно, — пошла на попятный она, — я вовсе не жажду увлекательных историй, особенно про Снейпа…

— Профессор Слагхорн действительно говорил о нас, — все же сказал Сириус. — У Сни… в смысле Снейпа были две страсти: это Зельеделие и Защита от Темных сил, вернее, Темная магия как таковая. В конце концов, они и стали основными составляющими в его жизни.

— А ты?

Виктория почувствовала, что ей хочется узнать побольше о жизни Сириуса Блэка, человека, о котором знала едва не вполовину меньше, чем он — о ней самой.

— Ну а мне удавались почти все предметы, особенно Защита и Трансфигурация. И, как ты уже знаешь, я был аврором, правда, не так долго, как бы мне хотелось.

Сириус замолчал, уставившись куда-то перед собой. Вика не спешила задавать новых вопросов, понимая, что в его жизни были такие периоды, о которых вспоминать лучше молча.

— Насчет одаренности профессор Слагхорн не так уж был неправ, — продолжил он, улыбнувшись. — По крайней мере, на мой счет. Конечно, это может показаться нескромно, но я учился неплохо. Странно говорить об этом спустя столько лет…

Вика задумчиво смотрела на Сириуса. Это было удивительно, но она не ощущала скованности, находясь рядом с ним. А ведь она не очень общительный человек и ей всегда было мучением найти общий язык с другими людьми, особенно с мужчинами. Просто чудеса какие-то… Быть может, не только ее жизнь изменилась после того, как она попала в эту страну, но изменилась и она сама?..

— А почему профессор Слагхорн спросил тебя, отчего ты выбрал не Слизерин? Разве это не та Шляпа распределяет учеников по факультетам? — не удержавшись, спросила Вика.

— Да, распределяет она, но иногда выбор зависит от самого распределяемого. Вся моя семья, кроме Андромеды, училась в Слизерине, а я очень не хотел попасть туда. — Улыбка Сириуса получилась кривоватой, вероятно, из-за отнюдь не приятных воспоминаний о семье.

Он так не любит ее? Вика не забыла, как Сириус говорил о своей матери, с неприязнью и раздражением, как будто это была крайне неприятная посторонняя особа. Его глаза встретились с ее внимательным взглядом.

— Наверное, ты хочешь спросить, почему?

— Я… — Она на мгновение почувствовала беспокойство. — Прости, если я переступила грань, обычно я не такая любопытная… то есть бесконечные вопросы — это не моя стихия…

— Не надо, — прервал он ее, — не оправдывайся. Уж если кто заслуживает ответы на вопросы, то это ты.

— Я? Ты говоришь обо мне так, словно я какая-то особенная, но я не особенная…

— Нет, ты как раз особенная, — негромко сказал Сириус, глядя ей в глаза. Он сделал шаг, сокращая между ними и так небольшое расстояние. От того, как он смотрел на нее, не так, как всегда, Викино дыхание неожиданно замедлилось. Скованности, может быть, она не ощущала, зато волнения было в избытке. С трудом отведя взгляд, Виктория неровным голосом спросила:

— Так почему ты не хотел попасть в Слизерин?

Сириус ответил не сразу, продолжая смотреть на нее. Потом отошел от Вики, освобождая ее от необходимости самой искать место для безопасности ее личного пространства, которое он чуть было не нарушил. Сразу стало легче дышать.

— Потому что я не хотел быть таким, как они, — сказал он, засунув руки в карманы брюк и отвернувшись к окну, — как мои родители, брат, кузины Белла и Нарцисса. Впрочем, Нарцисса до своего замужества не была такой холодной и заносчивой. Малфой изменил ее. Верно ты ее охарактеризовала: Снежная королева. Была нормальной девчонкой, стала льдышкой.

Вика уставилась на его спину, привлеченная промелькнувшей в его голосе не то грустью, не то еще каким-то чувством, вспыхнувшим по отношению к кузине Нарциссе. Значит, ему было не совсем все равно? Может ли быть такое, чтобы человек полностью отрекся от собственной семьи? Как бы там ни было, но у него должны быть близкие и родные люди, с которыми он нормально общается. У Сириуса они есть?

— Все они были помешаны на чистоте крови. Родители, особенно мать, и остальные члены древнейшей и благороднейшей семьи Блэк. Вот поэтому я их терпеть не мог. — Сириус обернулся. — Исключая, конечно, Андромеду и моего дядюшку Альфарда.

— А больше ты ни с кем из семьи не общаешься? Ты упоминал брата… У тебя есть брат?

— Был, — поправил он ее. — Младший. Регулус. Он был Пожирателем смерти. — И жестко добавил: — Его убили по приказу Волдеморта.

Виктория ощутимо напряглась. По щекам словно царапнуло колким морозом, ладони против воли сжались в кулаки. Но девушка промолчала, пронзая его затвердевшим взглядом.

— Так что из моей семьи не осталось никого кроме меня. — Сириус вновь приблизился к ней, Вика никак не отреагировала на это. В ее ушах эхом звенели его слова об участи брата. — Но у меня есть дорогие и близкие мне люди, куда дороже, чем те, что смели называться семьей.

Он дотянулся до ее рук и взял в свои, удержал в ладонях, когда она дернулась. Вика настороженно наблюдала, как Сириус осторожно распрямляет ее сжатые пальцы, сначала на одной руке, затем на другой. И хоть он наверняка чувствовал ее напряжение, их не отпустил.

— Я знаю, для тебя семья имеет огромное значение, Виктория, и, наверное, мои слова вызвали в тебе непонимание. Но поверь, несмотря на мое отношение к собственной семье, я серьезно настроен к другим семьям.

— Я вовсе не не понимаю тебя, — возразила Вика, стараясь не замечать, насколько близко он стоит от нее. Так близко, что она чувствует тонкий, едва уловимый аромат его парфюма, похожий на легкий бриз. — У каждого человека должно быть свое мнение, и ты же не виноват в том, что у тебя не было такой семьи, о которой мечтает этот каждый человек, по крайней мере, нормальный человек.

Сириус мягко улыбнулся. Вика, немного смутившись, перевела взгляд в сторону, чтобы только он не увидел в ее глазах волнение. Он отпустил одну ее руку, Вика перевела было дух, но Сириус, не освобождая ее второй ладони, протянул свою руку к ее лицу. Кончики его пальцев коснулись Викиного подбородка, призывая ее посмотреть на него. Она резко вскинула голову, почувствовав это легкое прикосновение.

— Этими словами ты напомнила мне сейчас Лили. — Виктория, на мгновение отвлекшись от лавины чувств, что оно вызвало, удивленно замерла. — Она почти также прокомментировала мой побег из дома. Да, я в шестнадцать лет убежал от семьи, — сказал Сириус, заметив выраженное ее лицом закономерное изумление. — Удивительно, как ты похожа на нее… Внешне и даже некоторой манерой разговора. — Его улыбка померкла, а рука несильно стиснула Викину ладонь. — Если бы у Лили были еще родственники, я бы подумал, что…

Мужчина внезапно умолк, всматриваясь в Вику, словно стремясь увидеть в ней кого-то другого.

— Подумал — что? — спросила она, прерывая паузу, ставшую невыносимой.

— Неважно… Просто промелькнула невероятная мысль. Невероятная, потому что это невозможно.

Наконец ее рука оказалась на свободе. Вика на всякий случай спрятала обе руки в карманах мантии, правой нащупав волшебную палочку, и вспомнила — таки, зачем пришла к Сириусу.

— Но иногда невозможное бывает возможным, — машинально сказала она, потрогав лежащий в левом кармане альбом. — Это я знаю по себе.

— Не в этом случае, — медленно сказал Сириус. — Однако что-то мы заболтались, хотя мне очень приятно с тобой поговорить.

— Взаимно, — расцвела в искренней улыбке Вика. Ей стало вдруг так легко и радостно, что даже никакие Малфои не могли испортить настроения. И еще она чувствовала предвкушение того, чего раньше было для нее недосягаемо: ну, конечно, ведь она никогда не колдовала, по крайней мере — осознанно. А сейчас это воплотится в реальность.

— Для начала ты попытаешься научиться создавать простые заклинания, такие как Экспеллиармус и Протего, — сказал Сириус, пройдя в заднюю часть класса, где места было больше.

Вика, проследовавшая за ним, кивнула.

— Протего, насколько я помню, это Щитовые чары. А Экспеллиармус… сейчас… у меня в голове столько всего после того зелья… А, вспомнила: Экспеллиармус — это Разоружающее заклинание!

— Правильно. Это заклинания, которые должны быть в арсенале каждого волшебника, несмотря на то, что они не боевые. Иногда они полезнее, чем атакующие заклинания. В первую очередь нужно уметь защитить себя.

— Я, так понимаю, должна защититься сейчас от тебя?

— Тебя это смущает? — спросил Сириус, становясь напротив нее.

— Нет — нет, — поспешно сказала она. — Ты же преподаватель… Так что, мне сначала нужно создать Щит?

Стиснув палочку в руке, Вика слегка расставила ноги для большего удобства и устойчивости.

— Да. Для большего эффекта я буду посылать в тебя легкие заклинания типа того же Экспеллиармуса, а ты — создавать Щиты. Если тебе будет казаться, что не можешь достаточно быстро этого сделать, уворачивайся. Готова?

Чувствуя всем телом напряжение, она вновь кивнула.

«Протего, Протего!» — повторяла про себя Вика.

Но как только Сириус произнес, специально для нее вслух, заклинание Ступефай, и с кончика его волшебной палочки слетел малиновый луч, она резво отскочила в сторону, не успев даже взмахнув палочкой.

— Прости! — хлопнула она себя по лбу. — Это получилось по инерции.

— Ничего, — улыбнулся он. — Это доказывает, что у тебя хорошая реакция.

— Ладно. Первый блин комом. — Вика вернулась на исходную позицию.

— Еще раз. Экспеллиармус!

На этот раз заклинание сорвалось с ее губ вовремя, и палочка рассекла воздух. Девушка ощутила, как перед ней что-то заволновалось, растекаясь по вертикали, однако все равно Разоружающее заклинание достигло цели. Невидимая сила выдернула ее палочку из ладони, и та с деревянным стуком отлетела на пол.

— Вот видишь, у тебя кое-что получилось, — обрадовал ее Сириус.

— Надо же, с самой первой попытки, — поразилась Вика, сердце ее взволнованно стучало как при хорошей нагрузке.

Ура! Она колдовала!

— А теперь попробуй меня разоружить, — сказал он, когда она подняла палочку с пола.

Виктория откашлялась, сосредоточенно глядя на него. У нее должно получиться, это заклинание не сложнее Протего. Хотя что там, они оба пока для нее сложны.

— Экспеллиармус!

Желтый луч понесся на Сириуса, а мужчина не стал даже уклоняться от него. Из опущенной руки вылетела палочка.

— Молодец!

— Ура! У меня получилось! — весело выкрикнула она и от избытка эмоций подпрыгнула на месте.

Какое сейчас имело значение, что Сириус ей поддался, главное — она колдовала!

Наверное, Вика слишком громко возликовала, потому что следом раздался стук в дверь. Сириус повернулся к ней, но, предвосхищая его следующие слова, дверь открылась, и в класс вошла профессор Льюис.

— Я не помешала? — окинув внимательным взглядом стоящих друг против друга Викторию и Сириуса, поинтересовалась она. — Профессор Блэк… Мисс Новак…

Викина улыбка поблекла, когда девушка попала под прицел ее серо — зеленых прохладных глаз.

— Не помешали, профессор Льюис, — отозвался Сириус. — У вас что-то срочное ко мне?

Она двинулась к ним, опущенной рукой касаясь поверхности столов, между которыми шла. Причем она смотрела почти только на Сириуса, Вику как будто игнорировала.

— У вас дополнительное занятие, я смотрю? — не ответив на его вопрос, профессор Льюис остановилась у последней парты. — Просто я искала мисс Новак, чтобы тоже предложить ей позаниматься.

Вика бросила на нее исподлобья невыразительный взгляд.

«Да ладно!» — чуть не сказала она вслух. Ей было сразу ясно, к кому на самом деле пришла профессор Льюис. Вероятно, Сириус это тоже понял, потому что едва слышно хмыкнул. Вика продолжала молчать, ожидая, что скажет он.

— Тогда подождите еще минут десять, профессор. Мы закончим, и мисс Новак будет в вашем распоряжении.

Вика едва не поперхнулась. В ее распоряжении? Это он пошутил? что-то Вике подсказывало, что она отнюдь не входит в число приятных для профессора Льюис людей. Но она кивнула.

Профессор Льюис смерила долгим взглядом Сириуса, приподнявшего в ответ бровь, и, дробно выстукивая по каменному полу каблуками, отправилась обратно. У двери обернулась.

— Через десять минут, мисс Новак, жду вас у себя.

Десять минут прошли в таком же ритме, но у Вики после прихода декана запал приугас. Она, впрочем, не могла жаловаться: оба заклинания у нее получались если не хорошо, то приемлемо.

— У тебя есть предрасположенность к овладению защитных чар, — подвел черту Сириус по истечении занятия. — Конечно, не самую последнюю роль в этом играет твой магический потенциал. Как ты знаешь, он огромен, и подстегивает твою силу, направленную на создание заклинаний.

— Отлично. Вот только откуда он взялся такой огромный, кто скажет? — вздохнула Вика, положив палочку в карман.

— Ну, вероятно, был накоплен в течение стольких лет, вот и образовался такой запас. Магическая сила, если ею не пользоваться годами, либо возрастает и ищет выхода из своего заточения, либо мало — помалу иссякает.

— Это многое объясняет, — сказала она. — Но мне все равно кое-что непонятно. Я ведь пока смотрю на магию с маггловской точки зрения и еще не полностью свыклась со всем волшебным. Ладно, я пойду, помучаю Трансфигурацию. Спасибо за урок.

— Не за что, ведь это моя работа.

— Нет, правда, не помню никого из своих учителей, кто бы терпеливо мне все объяснял. Хотя нет, был один, но это было лет десять назад.

— И кто он? — с интересом спросил Сириус.

— Художник, преподаватель живописи. Ну, я пойду?

Вика двинулась к двери и обернулась, когда ее настиг вопрос.

— Так что насчет Зельеделия? Ты не будешь ходить на уроки?

— Следующий, кажется, в понедельник. Еще есть время, я подумаю. До свидания, профессор!

Улыбнувшись на прощание, она вышла в коридор. Там неожиданно ощутила запоздалую неловкость, вызванную вследствие то ли воспоминания о том преподавателе в художественной школе, в которого неосторожно влюбилась, то ли легкомысленных слов, сказанных ею перед уходом. Ведь Сириус действительно не хотел, чтобы она не ходила на уроки к Снейпу…

Профессор Льюис встретила Вику вполне ожидаемо, то есть прохладно, словно не она сама назначила девушке занятие. Вика вела себя непринужденно, стараясь не показывать свою настороженность. Впрочем, отношение профессора Льюис к ней не отразилось на ее профессиональном преподавании, и она доступно объяснила Виктории, что от нее требуется. А требовалось самое простое: превратить небольшую деревянную щепку в металлическу.

— Ничего страшного, что не выходит с первого раза, — сказала несколько другим тоном, более теплым, профессор Льюис. — К тому же вы, мисс Новак, с магией ознакомились недавно, правильно?

Вика подняла взгляд от лежащей на парте перед ней тонкой зубочистки на женщину, смотрящую на нее.

— Я кое-что знаю о вас, — точь — в — точь как профессор Слагхорн сказала она. — Преподаватель обязан хранить сведения о своих учениках, так что можете не беспокоиться об этом.

— Я не беспокоюсь, — сказала Вика.

Профессор Льюис смотрела на нее, слегка улыбнувшись. Вика не стала этому удивляться, она же не думала всерьез, что та по какой-то неизвестной причине невзлюбила ее.

— Ведь вы жили, учились и, возможно, любили, не подозревая о волшебниках. Вы чувствуете в полной мере, что ваша жизнь изменилась, мисс Новак, Виктория?

«О, еще как! Моя жизнь не просто изменилась, в ней все буквально перевернулось с ног на голову.»

— Да, полностью, — кивнула Вика, не совсем понимая, что хочет от нее профессор Льюис.

— Ну да, конечно. А когда закончите курс в Хогвартсе, вы вернетесь в Россию?

— Естественно. Меня там ждут, — ответила она, не уточняя, что срок ее прибывания в Британии зависит от благополучного исхода в магической войне.

Профессор Льюис медленно кивнула, как будто удовлетворенная ответом. Она поднялась.

— Ну что, пожалуй, на сегодня хватит.

Вика тоже встала, радуясь передышке, и потерла запястье правой руки, которой в течение получаса делала однообразные движения, пытаясь повторить пасы палочкой за преподавательницей.

Попрощавшись с ней, девушка поплелась в библиотеку, в которой мечтала побывать со вчерашнего дня. Но на полдороге вспомнила о своем рюкзаке, и с минуту терзалась сомнениями. В конце концов, решив, что ей все равно нужно кое-что поискать для доклада по Травологии, да и библиотека находилась как раз по дороге, Вика отправилась во владения мадам Пинс.

Вечером, сидя на своей кровати и отгородившись от остальных соседок задернутым пологом, она смогла наконец вытряхнуть содержимое сумки, переданной Алисой. Глядя на образовавшуюся перед ней кучу вещей, Вика хмыкнула. Можно было подумать, что Алиса насовала в рюкзак все, что попадалось под руку, и не потрудилась нормально это сложить. Но на этот пустяк Вика не обратила особого внимания. На покрывале оказались как одежда, родная, уютная, так и некоторые вещи, которыми она пользовалась ежедневно. Но первым делом она вытащила из-под скомканных синих джинсов сложенный вчетверо лист бумаги. Исписанная внутренняя сторона подтвердила ее догадку, что это было письмо. Вика с жадностью начала читать.

«Привет, Вика!

Удивлена? Это снова я. Ну как ты там? Знаешь, как-то странно писать тебе через четыре часовых пояса, зная, что письмо прибудет всего через несколько минут. По крайней мере, мне так сказали эти двое парней, они представились, но от волнения я забыла их имена. Русские волшебники, надо же… Впрочем, раз есть английские, то должны быть и другие. Господи, о чем это я! В голове опять все переклинило, не каждый же день ко мне приходят волшебники! Ах да, Вика, забыла написать в прошлый раз: я на время перебралась к двоюродной сестре, как посоветовали Гарри и Хелен. То есть я в этот момент нахожусь в нашей квартире, а живу там. Это было как будто в прошлой жизни. Уже прошло больше месяца… Пишу и думаю, не снится ли это все мне? Но нет, не снится, метрах в пяти от меня сидят волшебники в балахонах и ждут, когда я допишу письмо.

Особых новостей нет. Все ошеломлены твоим исчезновением. Рома, Митрофанова, и даже курьер из фирмы, Кирилл, помнишь его, терзали меня расспросами. А что я могла им ответить: что тебя прямо из квартиры телепортировали люди в масках? Покрутят у виска и все. Я им наболтала, что ты якобы уехала за границу. А вот твои родители… Они от меня так просто не отступили после того, как я показала им твое письмо. В конце концов, я им призналась, что… Ты же знаешь, как твоя мама умеет надавить… В общем, они все знают, но… кажется, они мне не поверили. Твой папа уж точно не поверил. Да уж, наука и магия — вещи не совместимые. А когда они услышали, что ты находишься предположительно в Англии, они так обмерли, что я даже, честно говоря, испугалась… Твоя мама воскликнула: «В Англии?! Ты уверена, Алиса, что именно в Англии?» Потом твой папа посмотрел на нее и спросил: «Ты думаешь, что?..» Она тоже на него так посмотрела, как будто забыв обо мне, и заплакала. Конечно, тебе трудно это читать, Вика, но я подумала, ты поймешь. Просто мне показались странными их слова.

Я закругляюсь, а то волшебникм бросают на меня нетерпеливые взгляды. Они и так сделали мне одолжение, придя сюда. Кстати, они сказали, что с ними связался некий Сириус Блэк. Уж не тот ли твой секретный агент? Он что, правда, какой-нибудь крутой мэн? Пиши скорее, как только найдешь пернатого почтальона.

P. S. Если ты обнаружишь в сумке какие-то неуместные вещи, извини, я просто металась по квартире и кидала все твое, что могла найти. Пока! Алиса.»

Шмыгнув носом, Виктория прижала к лицу помятое письмо. Оно пахло любимыми Алисиными духами. Значит, родители знают… но не верят. Пусть, в конце концов, это ничего не меняет. Но что означают мамины и папины слова? Хотя на Викин взгляд, они не такие уж и странные. Однако у Алисы на тайны чутье.

Вика тихо фыркнула. Тайны? Какие тайны могут быть у ее родителей? Просто их взволновало и, может быть, испугало Алисино сообщение. Также они отреагировали бы и на инопланетян с Альтаира, да что угодно!..

Вика рассеянно перебирала лежащие на покрывале вещи. все-таки одежда была кстати, ведь купленной в Лондоне не то что не хватало, но она была непривычная. Черная рубашка, джинсы, белье, белые кроссовки, свитер — все это родное, из дома. А вот шелковое темно — синее маленькое платье, сзади которого переплетались тонкие шнурки вместо закрытой спины — это было Алисино. Да уж, подруга спешила так, что впихнула свою обожаемую деталь гардероба. Что там еще?.. Коробка с карандашами, шариковые ручки… Ага, это вместо перьев с чернилами, к ним Вика тоже так и не привыкла. Опа! Она удержала радостный вопль, выудив из рюкзака небольшой плейер с тонкими проводами наушников. Музыка! Это было, как и альбом, чудо света после месяца ее отсутствия.

— Йес! — с чувством прошептала она, вскинув руку.

Косметичка, бумажник на молнии и кое-какие другие мелочи были мельком осмотрены и отложены в сторону. Еще Вика обнаружила свой паспорт. Его присутствие настолько удивило ее, что она почти минуту разглядывала книжицу, пытаясь понять, зачем он ей нужен. Покажи Вика сейчас его, например, Лаванде, та бы также долго недоумевала над ним. Она кинула документ обратно в рюкзак, и сунула наушники в уши, нажав на «воспроизведение». Но… ничего не произошло. Плейер был тут же осмотрен на предмет наличия батареек. Они были на месте. И все равно — ни звука. Немного расстроившись, девушка решила разобраться с этим завтра.

Но вопреки ее решению, о плейере Вика вспомнила лишь к концу сентября. С утра в ее теперь плотном расписании значились уроки, вечером шли дополнительные занятия и домашние задания, доклады, эссе, библиотека. В выходные прогулки в окрестностях замка, рисование до полного изнеможения и удовлетворения и опять индивидуальные уроки, которые не прекращались ни на день. Поиски укромных местечек, где бы Виктория была недоступна для Майкла Корнера и других жаждущих ее общества. Все это, сопровождавшееся напряжением, не могло не отразиться на ее самочувствии, и она стала утомляться от непрекращающихся нагрузок.

Письмо Алисе Вика написала на следующий день после прочтения ее послания. Обрисовав свою нынешнюю жизнь на пергаменте, Вика чуть-чуть намекнула про свою особенность. Она понимала, что рискует, но подруга есть подруга. Наверняка сама Алиса не стала бы скрывать это. Поэтому со дня на день ждала возвращения школьной совы — сипухи из дальнего путешествия.

В один из последних сентябрьских вечеров она сидела в спальне и просто смотрела в окно, за которым лил дождь вот уже вторые сутки. Странное дело, рисовать ей сейчас не хотелось, хотя именно в такую сырую погоду Вику всегда тянуло взять карандаш и альбом. Было воскресенье. Все разбрелись кто куда. Лаванды и Парвати в комнате не было. Браун после того шокирующего ее заявления начала обходить Вику за километр и прихватывала свою подругу, несмотря на то, что Парвати ничего не имела против Виктории. Гермиона, впрочем, тоже куда-то умчалась. Вика догадывалась, к кому. В последнее время Золотое трио как будто забыло о ней, больше не пытаясь куда-нибудь ее проводить. Гарри, Рон и Гермиона собирались в свою маленькую компанию, и склонив друг к другу головы, о чем-то разговаривали. Сириус, если заставал их в таком составе и положении, задумчиво наблюдал за ними в некотором отдалении, потому что, как только к ним кто-нибудь подходил, они обрывали разговоры. Вот у Гарри, Гермионы и Рона точно были какие-то тайны, в которые они никого не посвящали.

Устав от созерцания расплывчатой полосы леса, видневшегося сквозь завесу дождя, Вика отложила в сторону альбом и потянулась за волшебной палочкой. Профессор Флитвик, занятие у которого предстояло завтра, рекомендовал ей на выходных потренироваться с чарами, пройденными на предыдущих уроках.

— Ну что ж, посмотрим…

Она осмотрелась в поиске того, на чем бы можно было отработать Чары Левитации. Не учебники, это казенная вещь, и не альбом, его жалко применять на опыты. Перо! В самый раз. Вика нацелила палочку на перо, лежащее на тумбочке с учебниками. Как там? Взмахнуть палочкой и рассечь воздух? Ах нет, наоборот, рассечь воздух и взмахнуть. Она коротко рубанула палочкой и повела ею в сторону. Перо, от которого Вика не сводила пристального взгляда, дрогнуло в тот миг, когда она произнесла:

— Вингардиум Левиоса!

Дрогнуло и медленно поднялось в воздух на пару сантиметров. Вика ликовала. Повела палочкой вправо, перо покорно последовало за ее движением. Неожиданный громкий стук в дверь заставил девушку дрогнуть рукой. Перо, потеряв контакт с палочкой, плавно полетело вниз.

— Кто там, входите!

В спальню заглянула Джинни.

— Привет, Вики. Ты тут одна?

— Одна. Заходи, если хочешь.

Джинни вошла, глянув на валяющееся на полу перо. И на палочку в Викиной руке.

— О, ты колдуешь. Ну и как?

— Знаешь, мне очень нравится, — с удовольствием сказала Вика. — Никогда не предполагала, что свяжу жизнь с магией.

— Вот так — то, никогда не знаешь, что будет завтра, — кивнула Джинни, прохаживаясь по комнате. — Рада, что тебе нравится волшебство. Продемонстрируешь, что уже умеешь?

— Ну, я пока на первом уровне, так что особо нечего демонстрировать.

— Это сейчас на первом, дальше больше, — подбодрила Джинни. — Сириус говорит, ты способная ученица.

— Ну если Сириус говорит, — протянула Вика, прицеливаясь в перо. — Вингардиум Левиоса!

Оно, тускло блеснув синим, оторвалось от пола и полетело к присевшей на Викину кровать Джинни. Она подняла руку, и перо опустилось на ее раскрытую ладонь.

— Видишь, месяца не прошло, а ты уже прекрасно владеешь Чарами Левитации. Я больше мучилась с ними, хотя с магией знакома с рождения.

Вика почесала макушку.

— Наверное, все потому, что мне помогает мой магический потенциал, как сказал Сириус.

Джинни хмыкнула, воткнув в волосы перо и становясь похожей на индианку.

— Между прочим, ты не в курсе, где он?

— Сириус? — уточнила Вика, присаживаясь рядом с ней. — Не в курсе, а его нет в замке?

— Насколько я знаю, нет. Я краем уха слышала, как профессор Льюис интересовалась им у профессора Флитвика.

— Ну, наверное, у него дела. Он, в отличие от нас, может запросто отлучиться из Хогвартса.

Джинни рассеянно взяла лежащий на покрывале альбом.

— Допустим, не только он один.

— Ты имеешь в виду кого-то конкретно? — спросила Вика, заметив, как беспокойно забегали глаза младшей рыжей.

— Нет… То есть да… Не знаю… Просто я вижу, что Гарри, Рон и Гермиона почти все время проводят вместе, о чем-то разговаривают.

— И ты думаешь, они… планируют куда-то уйти?

— Ох, не знаю!.. Они столько раз влипали во всякие переделки. Я очень надеюсь, что присутствие Сириуса в Хогвартсе как-то умерит пыл Гарри или хотя бы не даст попасть в очередную неприятность.

— Джинни, ты же говорила, что для Гарри ты просто младшая сестра его друга, — сказала Вика, склонив голову к плечу.

— Ладно, не просто. Мы встречались этой весной, а потом Гарри сказал, что нам нужно расстаться, чтобы меня не подвергать опасности. — Джинни наклонилась к коленям, отчего волосы скрыли ее лицо. — Где в этой жизни справедливость?

— Ой, Джинни… — вздохнула Виктория, легонько погладив ее по волосам. Кто бы ей самой ответил на этот вопрос.

— Вики, а у тебя есть кто-нибудь?

— Что значит твое «есть кто-нибудь»? У меня есть семья, подруга…

— Это понятно. Но я имела в виду любимого человека.

Вика вновь вздохнула, на этот раз еще печальней. Что ей ответить Джинни? Что лучше быть одной, чем с кем попало?

— Нет, Джинни, в этом смысле у меня никого нет, — наконец сказала она. — Но я понимаю твои чувства, беспокойство за Гарри.

Она слегка улыбнулась, взглянув сверху вниз на Джинни.

— Спасибо, — Джинни открыто посмотрела на нее. — Значит, ты свободна? Я хочу сказать, вокруг много парней, тот же Майкл постоянно смотрит на тебя.

— Во-первых, он не может на меня постоянно смотреть, — возразила Вика снисходительно, — так как видит меня лишь в Большом зале. Во-вторых, — повысила она голос, когда Джинни открыла рот, — Майкл и все остальные парни младше меня, поэтому по определению у меня с ними ничего не может быть. И, в-третьих, я не собираюсь вообще завязывать с кем бы то ни было отношения.

— Ладно, вопросов больше не имею, — шутливо подняла ладони Джинни. — Нет, они у меня есть, но задавать воздержусь. Ты не обижаешься, Вики, что я разговариваю с тобой… ну, как с ровесницей?

— Джинни, я бы обиделась, если бы ты относилась ко мне как к какой-нибудь тетке.

— К тетке? — фыркнула Джинни в кулак. — Никому в голову не может придти мысль относиться к тебе как к тетке.

— Ну, я это образно сказала. Как к чужой, к незнакомке.

— Знаешь, с тобой легко общаться, — призналась она, открывая альбом. — Может, поэтому.

Вика удивленно посмотрела на Джинни. Вот так новость! Ей говорили, что она умеет слушать, но чтобы легко общаться… Да к тому же с ужасным акцентом.

— Ты красиво рисуешь.

— Я и красиво рисую? — хмыкнула Вика, вертя палочку в руке. — Джинни, я сейчас покраснею.

— Я правду говорю. Рисунки у тебя как настоящие.

— Ну, с вашими живыми картинами они не сравнятся.

— Нет, я имею в виду, в них есть глубина. Сразу видно, что ты рисуешь от души.

— О, спасибо, Джинни, мне это приятно слышать. Если я рисую, то делаю это, погружаясь с головой, — призналась она, прикрыв глаза. — А рисую я сколько себя помню, лет с трех, наверное. Я не представляю свою жизнь без рисования… без музыки… без…

Вика распахнула глаза и полезла в тумбочку за рюкзаком, где лежал позабытый плейер.

— Что это? — спросила Джинни, глядя, как она извлекает из его недр небольшой серебристо — черный прямоугольный предмет с кнопками и длинными проводами, похожими на Ушлые Уши.

— Плейер. С помощью него слушают музыку, — объяснила Вика, припомнив, что Уизли чистокровные волшебники, поэтому не знакомы с маггловской техникой. — Только он почему-то не работает.

— А он и не будет работать. В Хогвартсе маггловские штуки не работают по причине сильной концентрации магии в замке, — в свою очередь объяснила Джинни.

— Да? Как жаль! — расстроено сказала Вика, ее желание послушать любимую музыку было так велико, что она ощутила разочарование. — Но ты сказала — в замке, может, на улице плейер заработает?

— Не думаю, — сочувственно покачала головой Джинни, — ведь вся территория пронизана волшебством, исходящим как из замка, так и от забора, который нашпигован мощнейшими чарами.

— Ладно, проехали…

В спальню впорхнули Лаванда и Парвати, над чем-то весело хохочущие. Но увидев Викторию и Джинни, разговаривающих, как две подруги, блондинка оборвала смех. Девушка сузила глаза, впившись ими в плейер, по — прежнему находящийся в руках Вики.

— Привет, Джинни, ты что здесь делаешь? — поинтересовалась Парвати, в отличие от Лаванды, дружески.

— Вот именно, что ты здесь делаешь, Джинни? — настороженно повторила Лаванда, как будто не замечая Вики. — Насколько я помню, ты шестикурсница.

— Да не беспокойтесь так, — невозмутимо сказала Джинни, вставая, — я скоро уйду.

Любопытство, с которым так смотрела Лаванда на плейер и альбом, раскрытый на одной из страниц с женским портретом, насмешило Вику. Она подавила смешок, но Лаванда увидела на ее лице промелькнувшую улыбку и тотчас взвилась.

— Что смешного, Новак?

— Ничего, Лаванда. Тебе опять что-то мерещится? — как можно спокойнее сказала Вика, закрывая альбом и убирая рюкзак в тумбочку. Плейер она машинально сунула в карман мантии.

— Невинной овечкой хочешь казаться, да, Новак? — рассерженно сказала Лаванда, сверкая глазами. — Ничего тебя не интересует, никаких тайн не имеешь! Ни у одного человека не может не быть секретов, и я абсолютно уверена, что и у тебя они есть!

— Какая патетика! И что, Лаванда, хочешь раскрыть мои тайны? Для чего они тебе?

Лаванда только возмущенно дышала, невольно сжимая и разжимая ладони, но слов не находила. Она стремительно обошла Парвати и подошла к своей кровати, по пути отодвинув в сторону Джинни, озабоченно наблюдавшую за словесным поединком семикурсниц. Покачнувшаяся Джинни отступила к Викиной тумбочке и нечаянно смахнула с нее пару учебников на пол. Со страниц одного из них соскользнул кусок пергамента.

— Не могла бы ты поосторожнее, Лаванда! — возмутилась Джинни, наклонившись, чтобы поднять книги. Ее взгляд прошелся по строчкам на пергаменте, который она хотела положить в учебник, и девушка удивленно изогнула бровь. Может быть, ее и подмывало вслух поинтересоваться находкой, но ее удерживало присутсвие Лаванды. А та демонстративно сложила на груди руки, расположившись на кровати по — турецки. Парвати занялась своими делами, и иногда поглядывала на девушек. И Вики поняла, что безопасней ей будет за пределами этой комнаты. Так что, прихватив альбом и карандаш, которые она теперь всегда носила с собой, Вика вынула из волос Джинни перо и вместе с ней вышла из спальни. В сумрачном коридоре, пока они не спустились в гостиную, Джинни спросила:

— Вики, а что у тебя делает адрес Виктора Крама?

— Что? — переспросила Виктория несколько отстраненно, потому что у нее вдруг странно поплыло перед глазами.

— Адрес Виктора Крама. Ты что, ему письма пишешь?

— Ой, адрес… Совсем из головы вылетело. Мне его Гермиона дала…

Она поморгала, приходя в себя.

— Для чего?

— Чтобы… я ему письмо написала. Я зачем-то пообещала, — испытывая небольшую вину, сказала Вика. — Кто он вообще такой, Виктор Крам?

Спустившись по винтовой лестнице в освещенную гостиную, в которой находилась половина гриффиндорцев, она покрутила головой в поисках свободных мест. Ей было неохота тащиться по полутемным коридорам, чтобы найти укромный уголок, также по причине какой-то меланхолии, владевшей ею весь день. Углядев пару незанятых кресел неподалеку от камина, в котором пылал жарких огонь, девушки направились туда.

— Ты хочешь узнать, кто такой Виктор Крам? — повторила Джинни, устроившись в одном из кресел с ногами. — Ты же говорила, что не собираешься завязывать с кем — либо отношения.

— Джинни, я и не собираюсь! — полушепотом подтвердила Вика. — Что у тебя за мысли? Все об одном… И потом, с Виктором я виделась всего два раза.

— И он тебя младше, да?

— Младше? — поразилась Вика. — Я думала — старше. Он, и этот его друг, Марк Димитров.

— О, ты и с Димитровым знакома? — подалась к ней Джинни. — Везет тебе! Удивительно, что ты не знаешь, кто они.

— Привет! О чем болтаем? — раздался над ними голос.

Вика подняла глаза: к ним подошли Гарри, Гермиона и Рон, пропадавшие ранее где-то в замке.

— Так, о своем, о девичьем, — откликнулась Джинни, смерив их небрежным взглядом.

— Вы что-то скрываете от нас, что ли? — спросил Рон, присаживаясь на подлокотник ее кресла.

— Да хотя бы и скрываем, вам — то что!

Гарри встревожено поочередно посмотрел на Джинни и Вику, сидевшую с непроницаемым видом.

— Мы ничего не скрываем, — уверила его Виктория. — Просто говорим…

— …О Викторе Краме! — с вызовом сказала Джинни, глядя прямо на Гарри. — О том, какой он отличный спортсмен.

Вика вздохнула про себя, удивляясь тому, как люди, чтобы задеть друг друга, готовы говорить колкости и делать другие неприятные вещи. В данном случае, Джинни, вероятно, хотела вызвать чуточку ревности понятно у кого.

— О Краме? Какое вам до него дело? — изумился Рон и покосился на Гермиону.

— Кстати, Вики, ты ему не писала еще? — спросила Гермиона, не обращая на него внимания.

— Зачем?! — разинул рот Рон.

Гарри бросил беспокойный взгляд на Вику, как будто опасаясь, что она накинется на него из-за его ответной шутки.

— Она сегодня обещала написать, — ответила за нее Джинни, незаметно подмигивая ей.

— Я не… — начала Вика, нетерпеливо покачав головой. Она решила не замечать ее подмигиваний.

— Да ладно! — недоверчиво сказал Рон.

— Спорим, что Вики напишет письмо Краму?

— Я не верю. Вики, ты же не будешь писать? Он же… — Рон на секунду замолк, подбирая подходящее определение.

Вика выпрямилась в кресле, поражаясь, как ловко ее втянули в спор Рон и Джинни. Гарри и Гермиона от такого поворота только хлопали глазами.

— Слушайте, вам что, делать нечего? — наконец сказал Гарри.

— Как меня все тут ловко используют! — по-русски вполголоса сказала Вика, потирая виски.

— Что? — переспросили почти хором Гарри и Джинни.

— Я сказала: пойду прогуляюсь, что-то голова болит.

С этими словами Вика встала и направилась к выходу из гостиной. В наполнявшем ее многоголосом гудении у девушки и правда начала неприятно побаливать голова. Спустившись на три этажа, она забрела в один из темных коридоров, где было пустынно и тихо. В конце этого коридора нашла высокое окно с широким подоконником. На нем, каменном и прохладном, Вика и устроилась, радуясь спокойствию, которое приглушило головную боль. С помощью Люмоса зажгла свет на конце палочки, которую зажала между коленями. Вытащила альбом с карандашом, но, перелистнув его на самый конец, она вместо того, чтобы начать что-нибудь рисовать, стала раздумывать над строчками письма. Удивляясь самой себе, Вика написала первое предложение. Ничего же не случится, если набросает короткое письмо Виктору Краму, это же не означает, что пошлет его? Зачем она это делает, подумает потом. Тем более что когда кто-нибудь на чем-то настаивает, ей хочется сделать все наоборот.

«Дорогой Виктор,

Пишет тебе твоя тезка, что когда-то рухнула тебе в руки. Наверное, даже наверняка, ты удивляешься этому письму, так как мы с тобой не сказали друг другу и нескольких предложений. А также тому, где я узнала твой адрес. Адрес мне дала Гермиона, а пишу — просто чтобы еще поблагодарить тебя и Марка за то, что оказались отзывчивыми людьми. Я до сих пор живу в Британии, ты ведь, наверное, знаешь, что я из России? Если бы у меня была возможность, побывала бы в Болгарии, в твоей чудесной солнечной стране. Вот, пожалуй, и все. Ответ можешь не присылать, вероятно, у тебя, как занятого человека, времени на это мало.

С наилучшими пожеланиями, Виктория.

Едва Вика поставила точку, в противоположном конце коридора послышались шаги, отчетливо раздававшиеся в тишине. Она настороженно прислушалась. кто-то определенно шел в ее сторону. Чтобы остаться незамечанной, она произнесла «Нокс!» и прижалась спиной к боковой стене оконного проема, подтянув к себе ноги. Головная боль вернулась, заставив Вику поморщиться от ощущения сверления в висках.

Шаги прозвучали совсем рядом. Вика ждала, когда они минуют ее. Боль становилась почти невыносимой, на глазах девушки от напряжения выступили слезы. Она закусила нижнюю губу, стараясь не издать ни звука, и коснулась плечом холодного стекла, за которым сгущалась темнота, перемешанная со стылым осенним дождем. Легкое движение привело к падению альбома и палочки, лежащих на коленях Вики, на пол. Шаги стихли, остановленные произведенными звуками упавших предметов. Вика повернула голову и увидела на фоне стены, озаренной тусклым светом из окна, высокую темную фигуру.

«О боже… — растерянно подумала она, узнав в ней Снейпа. — Только не он…»

Никак не отреагировав внешне на обнаруженную Викторию, сидящую на подоконнике темного коридора, Снейп молча смотрел на нее. А ей было не до его пронзающего взгляда, от которого хотелось спрятаться. Вдобавок к боли прибавилась тошнота. Задерживая дыхание, Вика обхватила голову руками.

— Уходите, черт возьми… — пробормотала она по-русски.

Но Снейп, словно поняв ее слова, наоборот шагнул к окну.

Вика отодвинулась к самому стеклу, избегая его приближения.

Боль, дурманящая ее сознание, притупляла чувство тревоги от нахождения девушки один на один со Снейпом.

— Ты боишься меня? — как будто удивленно произнес он, приостановившись. — Мне показалось в последнюю нашу встречу… — В его голосе промелькнуло еще что-то, похожее на горечь.

Последняя их встреча была дня три назад в каком-то коридоре при дневном свете. На его уроки Вика больше не ходила, занимаясь Зельеделием с профессором Слагхорном, и поэтому они могли случайно столкнуться только в Большом зале или коридорах.

— Ты поэтому не ходишь на Зельеделие? Или, может, Блэк отговорил тебя?

Снейп приблизился к скорчившейся на подоконнике Вике и лишь теперь понял, что что-то не так.

— Что с тобой? — несколько другим тоном спросил он, избегая называть ее по имени.

Вика крепче сжала ладонями виски, тоже избегая отвечать ему, не из осторожности, а вследствие боли, терзающей, пульсирующей, невыносимой…

— Ничего… — кое-как выдавила она, страстно желая, чтобы Снейп ушел.

Он протянул руку, и в эту секунду из-за угла стремительно вышел, как вылетел, Сириус, будто знавший, где находится Вика. Он увидел Снейпа, и его глаза угрожающе сузились. Правая рука опустилась в карман.

— А ну отойди от нее! — рявкнул Сириус, направив на Снейпа палочку.

Вика вздрогнула, в голову словно воткнули железный прут, и она не сдержала стона.

— О господи, моя голова…

Снейп с непроницаемым лицом шагнул назад.

— Не ори, Блэк, — с отвращением сказал он, впрочем, не отрывая взгляда от Вики.

— Убирайся, Снейп! — не обращая внимания на его тон, процедил Сириус, быстро преодолев расстояние до окна. — Немедленно! Виктория, что с тобой? — уже тише спросил он, с беспокойством глядя на сжавшуюся девушку. — Тебе плохо? Это он что-то тебе сделал?

Его голос доносился до Вики как будто издалека, увязая в тумане, окутавшем ее сознание.

— Думай, что говоришь, Блэк… — также невнятно сказал голос Снейпа, похоже, не спешившего выполнять приказ Сириуса. — Если б я…

На лоб Вики опустилась прохладная ладонь, принеся ей секундное облегчение.

— Ты вся горишь! Я отнесу тебя к мадам Помфри.

Вика вяло запротестовала, когда почувствовала, что ее отрывают от подоконника и поднимают вверх.

— Я сама… — еле слышно сказала она, делая слабую попытку увернуться от рук.

— Это вряд ли, ты чуть в обморок не падаешь.

Ее понесли по коридору в направлении лестницы. Викино лицо было прижато к прохладной ткани, от которой веяло уличной свежестью. Вдохнув очередной раз запах осеннего дождя, она на какое-то время погрузилась в темноту забытья.

Очнулась она уже лежа на постели. Голова по — прежнему раскалывалась от боли. Тошнота вернулась, когда она открыла глаза, и по ним ярко резанул свет круглых ламп на потолке. Но тут же их перекрыла чья-то фигура, склонившаяся над Викой.

— Мисс Новак! Как вы себя чувствуете?

Она что-то неразборчиво пробормотала, поднимая руки к голове.

— Виктория, ты можешь сказать, что у тебя болит? — откуда-то сбоку послышался голос Сириуса.

— М-м… Голова… ужасно…

— Что? Повтори, пожалуйста, по-английски.

— Голова болит…

Фигура над ней исчезла, но через несколько секунд появилась вновь. К Викиным губам прикоснулось что-то холодное.

— Выпейте, мисс Новак, — приказал женский голос.

Она приподнялась на одном локте, другой рукой дотронувшись до металлического сосуда, который держала у ее рта женская рука. Вика глотнула горьковатой жидкости. Тошнота поднялась волной и внезапно отошла на задний план. С каждым глотком боль уменьшалась. Наконец она совсем пропала, остался лишь ее тупой отзвук. Виктория бессильно упала на подушку, глубоко вздохнув. До ее лба коснулась рука.

— Температура не спала.

Послышался звук открываемой двери, и твердые шаги по каменному полу.

— Что случилось, Сириус? — раздался рядом с Викой обеспокоенный голос профессора Макгонагалл. — Что с Викторией?

— Ей стало плохо так, что она потеряла сознание. Я нашел ее в коридоре, там был и Снейп. — Ярость была отчетливо слышна в голосе Сириуса.

— Северус? Сириус, как бы ты не относился к нему, Северус ни в коем случае…

— Да этот слизняк мог отыскать какую — нибудь лазейку, и…

— Сириус!

— Это не он… — почти прошептала Вика, вмешиваясь в разговор, грозящий перейти в спор. — Это не Северус Снейп.

Она открыла глаза. На нее смотрели Сириус, профессор Макгонагалл и пожилая женщина в накрахмаленном белом переднике поверх коричневого платья и чепце. Она была похожа на какую — нибудь сестру милосердия.

— Так почему вам стало плохо, мисс Новак? — спросила женщина, которая, очевидно, и была мадам Помфри. — Мне нужно знать причину.

— У меня сильно болела голова… Боль началась где-то полчаса назад или больше.

— Она заболела только сегодня или были до этого еще приступы?

— Да… Кажется, дня два назад появилась боль…

— Поппи? — профессор Макгонагалл посмотрела на мадам Помфри.

— Ну, я могу лишь предположить, что боль была вызвана вследствие сильного нервного перенапряжения. Вы испытывали в последнее время стресс, мисс Новак?

Прежде чем закрыть глаза, Вика увидела, как Сириус переглянулся с директором.

— Да… Возможно…

Последние два месяца она только и делает, что испытывает напряжение.

— Это запоздалая реакция на стресс. В таком случае, вам необходим отдых. При вашей загруженности приступы могут повториться, и тогда их будет не так — то легко ослабить.

— Но я не загружена!.. Благодарю за помощь, но я пойду… — Вика, ужаснувшись тому, что она будет лежать в больнице, открыла глаза и с трудом села на постели. Ее мигом кинуло в жар, помещение и все вокруг закачалось перед ее глазами.

— Я совершенно согласен с мадам Помфри, у тебя почти нет свободного времени, Виктория, — сказал Сириус.

Она сердито глянула на него, едва сдерживаясь, чтобы не рухнуть от слабости, охватившей ее. Откуда, интересно, он знает, если видятся они от силы три раза в день? Или, может, поэтому?..

— Действительно, Виктория, лежите и выздоравливайте, — добавила профессор Макгонагалл. — Я предупрежу преподавателей, что завтра вас на занятих не будет.

Кивнув Вике, она вышла из больничного крыла. Но девушка упорно не желала ложиться обратно и свесила ноги с кровати. Впрочем, Сириус и мадам Помфри не позволили ей встать.

— Куда вы собрались, мисс Новак? — сурово спросила целительница и, крепко держа за ее плечо, уложила Вику на подушку. — Да вы белая, как мел!

— Я не хочу здесь лежать… — пробормотала Виктория, внутренне морщась от своей беспомощности.

— Почему? — поинтересовался Сириус, усаживаясь на соседнюю кровать, явно намереваясь не дать ей подняться. — Что плохого, если ты немного побудешь здесь?

— Не хочу, и все… — Ну как ей объяснить, что не хочет быть на всеобщем обозрении, как экспонат в музейной витрине. — Я не представляю, как можно валяться в больнице.

Она устало закрыла глаза, чтобы свет ламп не заставлял ее жмуриться. Мадам Помфри, увидев, что она не пытается больше встать, отошла вглубь помещения.

— Скажи, Вики, что рядом с тобой делал Снейп?

Вика повернулась на бок, уклоняясь от света, и посмотрела на Сириуса, в голосе которого ощущалось напряжение.

— М-м… да ничего. Он проходил мимо, а я там. Просто так совпало.

— Ну ладно. — Сириус посмотрел на вновь подошедшую мадам Помфри, что-то держащую в руках.

— Мисс Новак, это зелье, для того, чтобы вы уснули без всяких снов. — Она поставила на тумбочку возле изголовья кровати кубок, а на постель положила какую-то свернутую ткань. — Вот в это переоденьтесь. Мистер Блэк, покиньте, пожалуйста, госпиталь.

Сириус встал, Вика тоже села, стараясь унять головокружение.

— Ты обещаешь, что не сбежишь отсюда, Вики? — с улыбкой спросил он, глядя на нее сверху.

Она вздохнула и стоически улыбнулась в ответ, думая, что он тоже выглядит устало.

— Обещаю. Да и вряд ли смогу.

И спросила, когда мадам Помфри, одобрительно покивавшая ее словам, удалилась:

— Скажи, ведь тебя не было в Хогвартсе?

Она намекала на его мантию, в которую был до сих пор одет, пахнущую дождем.

— Я тебя не видела со вчерашнего дня. — А это намек на то, что она соскучилась?

— Меня действительно не было в Хогвартсе, я отлучался по делам Ордена. — Сириус помолчал. — Но это не очень хорошие новости, я не буду сейчас тебе их рассказывать.

Он неожиданно наклонился к Вике, взял ее руку и коснулся ладони губами. Она удивленно распахнула глаза, ощутив растекшийся по телу жар. Наверное, она засиделась и ей пора лечь.

— Какая ты горячая. — Он отпустил ее руку. — Хорошо отдохни и ни о чем не думай.

Сириус ушел, оставив после себя запах дождя. Вика прикрыла глаза, ощущая на ладони легкий след от прохладных губ. Быстро и бездумно стянула с себя одежду и облачилась в принесенную мадам Помфри не то длинную пижамную рубашку, не то короткую тунику, тоже холодившую разгоряченную кожу. Нырнула под тонкое одеяло, перед этим выпив немного терпкое зелье из кубка, и почти мгновенно провалилась в зыбучую темноту сна.

Проснулась Виктория также внезапно. В больничном крыле было темно и тихо, вероятно стояла глубокая ночь. И, наверное, Вика проснулась из-за холода, сменившего жар, во время которого одеяло сбилось на краю постели, а рубашка была влажная от пота. Она поджала ноги, на ощупь ища одеяло. Едва слышный звук где-то неподалеку заставил ее замереть с протянутой рукой, затаив дыхание. Не до конца понимая, сон это или явь, Вика прислушалась к тишине. Рядом раздались еле различимые шаги. кто-то подошел к Викиной кровати. Вика осторожно приоткрыла глаза, но так как она лежала в позе эмбриона, прижав колени к груди, то ей были видны только ноги стоящего. Ноги в черных брюках и ботинках. Некто стоял и смотрел на нее самым откровенным образом. Если бы она не ощущала озноба, охватившего ее с ног до головы, и могла как следует соображать, не позволила бы пялиться на свои голые ноги. Но, чувствуя, как ее колотит от холода, Вика протянутой рукой все-таки нашла одеяло и натянула на себя до самого подбородка. При этом наблюдавший за ней замер, а убедившись, что она продолжает спокойно лежать, сделал движение рукой в сторону тумбочки, как будто что-то положив на нее.

Вика вновь сомкнула глаза, погружаясь в глубины сна. Однако спустя некоторое время ее снова потревожило чье — то присутствие. Тот человек повернулся к ней боком, глядя в темноту больничного крыла, шагнул беззвучно за пределы Викиного поля зрения, когда прозвучал шорох, исходящий от дверей. Еще один ночной посетитель направлялся к ней. На этот раз она разглядела второго: это был Сириус. Вика забылась очередным обволакивающим бархатным сном в тот момент, когда он бережно дотронулся до ее лба, несмотря на тот холод, что она ощущала, горевшего огнем. И проспала до утра.

Первым, что, точнее — кого, увидела Виктория, были встревоженные Гарри, Джинни, Рон и Гермиона.

— Вики! — воскликнул Гарри, когда она приоткрыла сонные глаза.

— Гарри! — полушепотом укорила его Гермиона, но улыбнувшись Вике. — Тише.

— Прости! — тут же понизил голос Гарри с виноватым лицом. — Привет!

— Привет, — немного хрипловато сказала Вика. — Вы чего здесь? Сколько время?

— Почти восемь, — ответил Рон. — Как ты? Мы позавчера переволновались, когда узнали от Сириуса, что ты заболела.

Он оглянулся на остальных. Джинни закивала. Она прошла вперед и присела на соседнюю кровать.

— У тебя и правда был немного бледный вид.

— Да уж, не думала, что окажусь в больнице в сентябре… Обычно я подхватываю легкую простуду где-нибудь в декабре…

— Но ведь это у тебя сейчас случилось от перенапряжения, — сказала Гермиона.

— На тебя навалилось столько всего сразу, — добавил Гарри. — Не каждый человек выдержит такое.

Вика окинула взглядом просторное, светлое помещение, которое вчера не успела рассмотреть: оно было похоже на больничную палату, только мест на пятнадцать. Кровати стояли у стен в два ряда, возле каждой в изножьи высилась ширма. Девушка лежала почти в самом углу, поэтому она видела помещение в широком обзоре. Из аркообразных высоких узких окон, одно из которых находилось с ее кроватью, лился серый утренний свет.

Дверь, ближайшая к Вике, двустворчатая, открылась, и в больничное крыло вошли сразу двое — Сириус и профессор Льюис. Вика напряглась. Вот что она имела в виду, когда говорила, что не хочет оставаться здесь. Гарри и Гермиона тоже как-то странно проводили их глазами до самой ее кровати.

— Доброе утро, молодые люди, — поприветствовала профессор Льюис посетителей Вики.

Они сдержанно откликнулись, стараясь не беспокоить больную громкими голосами.

— Хорошо, что не забываете своих сокурсников. Мисс Новак, вижу, вы не спите. Как вы себя чувствуете?

Она посмотрела на Вику, глядевшую на Сириуса сквозь ресницы. Как она узнала, что Вика не спит?

— Нормально, спасибо, — коротко сказала она, поднимая ресницы.

— Как же вы умудрились заболеть?

— Да как-то так… умудрилась. — Вика замолчала и уставилась на профессора Льюис, надеясь, что она смутится и уйдет. Но чуда не случилось.

А Сириус почему-то просто смотрел на Вику и не спешил вступать в разговор. С противоположной стороны зазвучали торопливые шаги. Это к ним спешила мадам Помфри.

— Ох, сколько здесь народу, — неодобрительно сказала она, увидев шестерых человек возле кровати Вики. — Мисс Новак, как вы себя чувствуете?

Наверное, Вика еще не раз услышит этот вопрос.

— Нормально, — повторила она.

— Нормально! Что значит ваше «нормально»? Хорошо или плохо? — настаивала мадам Помфри.

— Приемлемо.

Сириус улыбнулся, а она снова недовольно посмотрела на девушку, еле подавляющую желание спрятаться под одеялом.

— Какая же вы упрямая.

«Будем считать это комплиментом.»

— Голова только кружится, и все, — добавила Вика. — Видите?

Джинни хихикнула.

— Шутите? Значит, выздоравливаете, — сделала вывод мадам Помфри. — Но вам не стоит пока вставать. А лучше всего — поесть. Как — никак больше суток ничего не ели…

— К‑как больше суток? — потрясенно вытаращила глаза Вика и, опершись о локти, приняла сидячее пложение. — Разве сейчас не тридцатое сентября?

— Уже первое октября, — сказал Гарри.

То — то она ощущала лихорадочную слабость и такой голод, словно она не ела несколько дней.

— Значит, сегодня — ровно два месяца, как… — Вика запнулась, наткнувшись взглядом на внимательные лица профессора Льюис и мадам Помфри. Остальные, вероятно, поняли, что она хотела сказать. — Сегодня день рождения…

— Что? У тебя сегодня день рождения? — встрепенулся Гарри.

— Ой, простите, мысли вслух…

Почувствовав себя неловко в перекрестье взглядов, Вика умолкла и опустила глаза на свои колени, накрытые одеялом.

— Нет, день рождение у Алисы, моей подруги, — все же ответила она. — А у меня…

Она махнула рукой.

— Все, молодые люди, завтрак начался, — произнесла профессор Льюис, словно Вика подала ей знак, — не пора бы вам пойти в Большой зал? Виктория, наверное, уже утомилась…

Спохватившись, мадам Помфри отправилась за завтраком подопечной. Джинни и Гермиона встали, нерешительно посмотрев на Вику.

— Мы после уроков зайдем, — пообещал Гарри, повесив на плечо сумку.

— Да не стоит так беспокоиться, Гарри, — возразила девушка. — Я скоро выпишусь. Не такая я уж и больная…

— Обмороки просто так не бывают у не таких уж больных, Виктория, — сказал Сириус, не спеша уходить. Остальные скрылись в коридоре, лишь профессор Льюис ожидающе посмотрела на него прежде, чем уйти.

Он присел напротив Вики, изучая ее лицо.

— Ты действительно чувствуешь себя… приемлемо? — хмыкнул он.

— Да, ты что, мне не веришь?

— Верю. Ты выглядишь бодро, хоть и немного бледно.

— Ты иди, на завтрак опоздаешь, — сказала Вика, испытывая сожаление, что Сириус видит ее такую растрепанную, в больничной одежде и лежащую в постели. Еще это жутко смущало. Она отвела взгляд.

— Пойду.

Как только он встал, к кровати подошла мадам Помфри с подносом. А в больничное крыло вновь вошел Гарри.

— Гарри, ты что-то забыл?

— Да, забыл отдать тебе, Вики, это. — Юноша протянул удивленной девушке сложенный пергамент.

— Что это?

— Это карта. Карта замка. — Гарри кивнул на Сириуса, проводившего пергамент узнающим взглядом. — Сириус лучше объяснит, он один из его создателей.

— Вот завтрак, мисс Новак, — отвлекла Вику мадам Помфри, ставя поднос на тумбочку возле кровати.

Викин желудок издал голодный вопль, и ей показалось, что его услышали даже за дверью. Но Сириус и Гарри сделали вид, что ничего не было. Вика смущенно хмыкнула.

— М-м… Спасибо.

— Не за что. Ешьте и набирайтесь сил.

Мадам Помфри деликатно удалилась, чего пожелала сделать и Сириусу с Гарри.

— Так это карта… — Вика с любопытством развернула пергамент.

— Да, называется Карта Мародеров. Я подумал, что тебе захочется узнать, где кто находится, и…

— Но здесь ничего нет.

Сириус снова присел и вынул палочку.

— Когда ты захочешь увидеть карту, скажи: «Торжественно клянусь, что не затеваю ничего хорошего». А когда захочешь скрыть — скажи: «Проделка удалась!»

Он коснулся кончиком палочки центра пергамента, и тут же на его желтоватой поверхности начали появляться линии, расползавшиеся во все стороны.

— Ой, здорово! — ахнула Вика.

— Видишь эти точки? Это все люди, находящиеся на территории Хогвартса.

Она пригляделась. По пергаменту, словно живые, сновали черные точки, и все они были подписаны. Вика наткнулась на одну из них, над которой значилось «Пэнси Паркинсон». Настоящая Паркинсон двигалась в Большой зал, как и все остальные, кроме трех точек, застывших на одной из сторон пергамента. Это были Сириус, Гарри и сама Вика.

— Это здорово! — повторила она восхищенно.

— Рад, что тебе нравится, — с довольным видом сказал Сириус и поднялся. — Но мы с Гарри пойдем, а то нам влетит от мадам Помфри, что мы тебе не даем поесть.

Вика хихикнула, представляя, как целительница сурово выговаривает Сириусу, взрослому мужчине, словно непослушному ученику. Гарри тоже улыбнулся.

— Приятного аппетита!

— И вам бон апети! — кивнула она, помахав им на прощанье рукой.

Некоторое время еще посидев, провожая глазами две очки на карте, удаляющиеся от Больничного крыла, Вика потянулась к подносу. Желудок опять жалобно простонал. Не разбирая, что ест, девушка ложку за ложкой подносила ко рту и машинально жевала. Она вспомнила ночного посетителя, у которого видела только ноги. Кто это был? Вика рассеянно посмотрела на тумбочку, ведь он же вроде что-то положил туда. Кроме подноса с кубком там лежали три предмета: альбом, волшебная палочка и плейер.

Ложка в ее руке застыла в воздухе. Плейер находился в кармане ее мантии, которую она позавчера кое-как вместе с остальной одеждой повесила на спинку кровати, и которой сейчас не было. Но не это потрясло ее. Насколько Вика могла помнить, и палочка, и альбом с карандашом остались в том коридоре, где ей стало плохо… Там был и Снейп.

— Не может быть!.. — пробормотала она.

Снейп приходил к ней той ночью, принес ее вещи и пялился на ее ноги? Хотя что тут было удивительного? Не мог же он присвоить ее палочку и альбом, если, конечно, не имеет совсем того, что называется совестью. Ну а в качестве компенсации Снейп получил возможность увидеть ее не такие уж длинные ноги…

Вика нервно хрюкнула.

— Вот же какая получается фигня…

Хотя откуда она знает, что он смотрел не на что-то другое? Лица — то она не видела.

Отогнав подальше мысли о Снейпе, Вика докончила завтрак и отставила тарелку на поднос. Повздыхала о невозможности поздравить Алису с днем рождения, понаблюдала за точками на карте. Время завтрака кончилось, и школьники, и преподаватели отправились на занятия. По скоплению гриффиндорцев и слизеринцев в классе на втором этаже она определила, что у них сейчас урок Трансфигурации. Увидев, что к ней идет мадам Помфри, ткнула палочку в пергамент и прошептала: «Проделка удалась!»

— Все съели? Хорошо, значит, аппетит есть. Идете на поправку, мисс Новак, — одобрительно сказала женщина, забирая поднос с посудой.

— Скажите, мадам Помфри, сколько мне еще лежать здесь?

— Головокружение у вас прошло?

— Почти.

— Ну вот когда совсем пройдет, можете уходить.

«Эх, надо было сказать, что уже прошло», — подумала Вика, вздохнув.

Спустя минут сорок, которые она провела за рисованием, в больничное крыло торопливо вошла Гермиона.

— Привет, я принесла тебе письмо, оно пришло еще вчера утром.

Вика взволнованно встрепенулась, жадно выхватив конверт, протянутый Гермионой.

— Письмо от Алисы! Спасибо, Гермиона!

— Да не за что…

— Подожди! У тебя есть чистый пергамент?

— Есть, — кивнула шатенка, вытаскивая требуемое. — Хочешь написать письмо? Чернила тоже нужны?

— Да, если тебе не нужны…

— Нет, возьми.

— Ой, а два пергамента можно?

Гермиона ушла. А Вика принялась за письма. Сначала прочитала Алисины новости из дома. Кажется, подруга не вчиталась в намеки в Викином прошлом послании, потому что ни словом не обмолвилась об этом. Потом написала ответ с поздравлениями в день ее рождения. Второй пергамент она использовала под письмо Виктору Краму. Зря, что ли, она придумывала его тем вечером?

— Привет, что делаешь? — как гром среди ясного неба прозвучал рядом чей-то голос, когда она перечитывала письма.

Испуганно вздрогнув, Вика подняла глаза.

— Это ты что здесь делаешь? — досадливо сказала она, увидев довольного Майкла Корнера. Как же она его не заметила?

— Я пришел проведать тебя… Вики. Вчера услышал, что ты вроде заболела.

— Для тебя Виктория, а не Вики, Корнер! — с раздражением сказала девушка, убирая подальше от любопытных глаз юноши пачку писем.

— Когда я стану для тебя Майклом, — парировал Корнер, шагнув в проход между кроватями.

— Корнер, будь добр, уйди с глаз моих! — попросила Вика.

— Да почему? — удивился он. — Почему ты избегаешь меня?

Она подавила вздох. Ну почему она в этой дурацкой рубашке?

— По кочану! Ты не поймешь.

Взгляд Корнера прошелся по вещам, лежащим на тумбочке.

— У тебя есть палочка?

— Конечно, есть. Ты что, всерьез думал, что я сквиб?

Он почесал переносицу.

— Нет…

— Ну а теперь, когда ты все увидел, уходи.

Корнер посмотрел на нее, склонив к плечу голову, и уселся напротив Вики. Она возмущенно потянулась к палочке.

— Уходи!

— Ну давай поговорим, чего ты так! — миролюбиво сказал он.

— Ты что, рус… то есть английского языка не понимаешь?

Вике Корнер не то чтобы не нравился, просто он раздражал ее своим упорством.

— О, ты слышишь, звонок на урок! — услышав вдалеке колокол, воскликнула она.

От нетерпения подскочила на кровати, из-под одеяла высунулась ее нога. — Иди, а то опоздаешь.

— А у нас сейчас свободное время, — «обрадовал» ее юноша, уставившись на оголившуюся до колена ногу.

Вика быстро одернула одеяло. Чего все пялятся на нее?!

— Знаешь, Вики, ты мне нравишься, несмотря на твое нежелание говорить со мной.

Она едва не взвыла. Ей теперь придется еще и выслушивать его признания?! Где ее одежда? Где мадам Помфри?

— Хм, извините, я не помешал?

Вика вновь подняла глаза и чуть не взвизгнула от радости. «Как хорошо, что ты пришел, Сириус!»

Сириус, подошедший к ним, вопросительно посмотрел на нее. Майкл неторопливо поднялся. На его симпатичном лице промелкнуло недовольство и вызов.

— Нет, профессор, не помешали! — поспешно сказала Вика.

— Вообще-то, мы разговариваем, — начал Майкл, запустив пятерню в свои темные волосы, видимо, этим выражая беспокойство. — Профессор, — добавил он.

— Ясно, — хмыкнул Сириус, разобравшись, что к чему. — Мистер Корнер, вы уже написали доклад к завтрашнему уроку?

— Доклад? — не понял Корнер. — Какой? У нас же практика…

— Но это не мешает мне задать персонально вам доклад о разновидностях защитных заклинаний.

— Но…

— Идите, мистер Корнер, идите.

Парень разочарованно посмотрел на Вика, которая с торжественным видом развела руками, и, оглядываясь, неохотно направился к двери.

— Спасибо, — с чувством сказала Виктория, когда он наконец вышел.

— Пожалуйста, — улыбнулся Сириус, садясь. — Поклонники одолевают?

— Что? — чуть не поперхнулась она от неожиданности.

— А что, ты девушка привлекательная.

Она уставилась на него, чувствуя, что краснеет. Он что, смеется над ней? Бледный вид, волосы как воронье гнездо и больничная одежда — это называется «она привлекательная»?

— Ты шутишь? — догадалась она.

— Нет, — удивленно сказал он.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Потом Вика смущенно отвела глаза.

— У тебя тоже свободное время? — также не глядя, спросила она, нервно заправив за ухо волосы.

— Да. Вот решил зайти.

— А я скоро уйду. Мадам Помфри сказала, что как только прекратится головокружение, я могу идти. В общем, я уже прямо сейчас готова. У меня все прошло.

— Отлично. Раз мадам Помфри сказала, тогда собирайся. Я позову ее и подожду тебя за дверью.

Итак, спустя пять минут с разрешения мадам Помфри Вика переоделась, выпила Укрепляющее зелье и вышла в коридор.

— Наконец — то, свобода, — пробормотала она, рассовывая по карманам свое имущество.

— Ты сейчас в Гриффиндорскую башню? — спросил Сириус, подхватывая выскользнувший из ее рук плейер.

Вика облегченно вздохнула. Плейер хоть и не работал в замке, но ей было бы жалко, если бы он разбился об каменный пол.

— Спасибо… Да, думаю, пойду туда, куда же еще.

— Зайдешь ко мне? Еще полчаса до конца урока, класс пуст, там поговорим, — разглядывая плейер, сказал Сириус. — А потом пойдешь.

— Ну, пойдем. — Вика повертела в руках Карту Мародеров.

— А что это? — поинтересовался он, протягивая плейер. — что-то знакомое.

Она объяснила. Было как-то забавно видеть взрослого человека с непосредственностью расспрашивающего про назначение вещи, которой умел пользовался даже ребенок.

— Я уже в курсе, что техника в Хогвартсе не работает. Жаль, конечно.

— Ну, почему, не работает. Если постараться, то можно найти выход.

Они свернули за угол и вошли в класс Защиты.

— Можно? — с надеждой повторила Вика. — Но как?

— Помнится мне, как-то в школе, курсе, наверное, на четвертом, Лили ходила с таким же плейером. Нам, в смысле мне и Джеймсу, конечно, было известно, что он не мог работать. После некоторой пикировки между нами Лили сказала, что он вдруг заработал спустя три месяца лежания со дня ее приезда.

— Что, просто так взял и заработал? — удивилась она.

— Не просто, естественно. Со временем он впитал в себя определенную концентрацию магии, которая пронизывает каждый дюйм замка. Накопленная им магия и дала ему возможность действовать.

— Значит, мне нужно ждать еще два месяца? — хмыкнула она.

— Зачем же два месяца, — улыбнулся Сириус, убирая со лба волосы и снова забирая у нее плейер. Прикоснулся к нему палочкой. Последовавшая яркая вспышка на некоторое мгновение окутала предмет голубоватым сиянием. — Возьми. Если не работает, попробуем еще раз, главное, чтобы заклинание было не опасным для него.

— Ой… музыка… — недоверчиво сказала Вика, услышав в наушниках мелодию. — Что бы я без тебя делала!

После этого восклика, предназначенного, конечно, Сириусу, на его лице появилось странное выражение. Но она, занятая долгожданной музыкой, не заметила, как он смотрит на нее.

— Ох, извини!.. — очнулась она, выключая плейер. — Веду себя, наверное, как восторженный ребенок…

— Так, вероятно, ты в этот день веселилась. Вот и радуйся, для тебя это, кстати, очень полезно.

— А, ты имеешь в виду Алисин день рождения? Ну да, получается, веселилась. Алиса отмечает его с размахом.

— Ты очень любишь свою подругу?

Сириус придвинул к столу еще один стул и жестом предложил Вику присесть.

— Очень. Она мне как вторая сестра, старшая, — кивнула она, садясь. — Мы с ней не один пуд соли съели.

— Пуд соли? — поднял брови он.

— Ну, это такое выражение, — засмеялась Вика. — Означает, что люди вместе прошли и огонь, и воду, пережили очень многое.

— Ясно. А сколько вы знакомы?

— О, много. Целых двенадцать лет. Мы познакомились еще в художественной школе.

— В одиннадцать лет, значит. Прямо как мы с Джеймсом и Ремусом. Или как Гарри со своими друзьями. Хочешь что-нибудь выпить? — внезапно спросил Сириус и рассмеялся, увидев ошеломление на ее лице. — Я имел в виду чай и кофе.

— А то я уж подумала… Если ты тоже будешь… Чай, можно.

— Отлично, — кивнул он и произнес в никуда: — Кэрри!

Вика удивленно оглядела класс, разыскивая того, кого он позвал. В помещении кроме них никого не было.

Но тут возле стола раздался хлопающий звук и появилось странное существо, обернутое в полотенце. Вика моргнула. Она уже видела такого лопоухого.

— Принеси нам чай, — коротко сказал Сириус.

Существо, коснувшись кончиком длинного носа пола, учтиво поклонилось и мигом исчезло. Пока Вика собиралась с мыслями, оно появилось вновь, держа в лапках поднос с чайником и двумя чашками. Поставив его на стол, Кэрри снова поклонилась и испарилась, словно ее здесь и не было.

— Я уже видела его… В Малфой — мэнор… Кто это?

— Эльф — домовик.

— Эльф? — с недоумением повторила Вика. Ей всегда эльфы представлялись высокими, похожими на людей, а не то, что здесь был.

— Домовики испокон веков служат волшебникам. — Сириус улыбнулся, подавая ей чашку с горячим чаем. — Они не такие, какими эльфов вообразили магглы. Общее между ними разве что уши.

— Это точно, — согласилась Вика, обхватив ладонями чашку.

«О, да у вас никак свидание? — неожиданно прорезался ее ехидный внутренний голос. — Тогда поторопитесь, времени осталось не много.»

Она едва слышно икнула, додумав то, что не договорил голос. Какое безумство, слушать внутренние голоса…

— Сириус, ты вчера… то есть позавчера говорил, что ты отлучался по делам Ордена, — глядя в чашку, спросила Вика, — и что новости не очень хорошие… что-то случилось, да?

Она — таки посмотрела на сидящего рядом мужчину. Он медленно кивнул, становясь серьезным, даже мрачным.

— Случилось. Волдеморт все больше захватывает власть. Министерство магии не выдержало напора, министр погиб под пытками. Так что теперь Волдеморт действует открыто.

Вика опустила руку с чашкой, чувствуя, что она задрожала.

— Теперь он, конечно же с помощью Пожирателей отделяет чистокровных волшебников от полукровок и магглорожденных. По стране проносятся волны разрушений и убийств… Ты в порядке, Виктория?

Сириус дотронулся до ее руки.

— Да… я в порядке… — Она торопливо глотнула чаю.

— Ладно, все. Я не позволю нервничать тебе сегодня, когда ты только из госпиталя.

Он решительно встал. Она допила чай и тоже поднялась.

«Ах, как быстро закончилось свидание. А где же поцелуй?» — не удержался противный голос внутри нее.

Вика мысленно показала ему кулак.

— Дойдешь сама до гостиной?

— Ну, конечно.

— У тебя есть карта. Если не захочешь с кем — либо встречаться, посмотри по ней потайные пути, они, как правило, находятся за висящими на стенах гобеленами.

— Хорошо.

— И дальше гостиной никуда не ходи.

— Да, мамочка, — ухмыльнулась Виктория. — Все будет сделано.

Сириус усмехнулся в ответ. Сделал шаг и оказался прямо перед ней. Вика закинула голову, чтобы видеть его лицо. Она не успела ничего подумать, как…

Зазвучал колокол, а еще через несколько секунд — звуки многочисленных шагов и голосов. Но Сириуса это не отвлекло, и он наклонил голову, Вика слегка опустила лицо, поэтому поцелуй пришелся в район ее скулы.

— Увидимся.

«Я сейчас зарыдаю! Брависсимо! — заухмылялся голос. — Какая сцена!»

Торопливо кивнув Сириусу, Вика едва не бегом вышла из класса и зашагала по коридору. На щеке горел поцелуй. Она дотронулась до нее. Погруженная в свои мысли, она не заметила внимательный взгляд, смотрящего ей вслед темноволосого парня.

Время от времени Вика посматривала на карту, которая помогала ей избегать встреч с кем бы то ни было, и она чувствовала некоторую свободу, не хватавшую девушке вот уже третий месяц.

— Приветик!

Вика притормозила возле гобелена, из-за которого вышли Гарри, Рон и Гермиона. Она увидела их на карте и решила по пути поздороваться с ними.

— Вики? Что ты здесь делаешь? — удивился Гарри.

— Меня мадам Помфри уже отпустила. Честно, я больше не могла валяться просто так в госпитале.

— Прекрасно, что ты уже улыбаешься, — сказала Гермиона. — Мы предупредим Сириуса…

— Не надо, он-то как раз знает. Гарри, тебе карта нужна?.. — спросила Вика, протягивая пергамент.

— Нет, оставь пока у себя, она тебе сейчас нужнее.

— С ней и правда удобнее, — с удовольствием сказала она.

— Что, еще одна Мародерка появилась? — пошутил Рон.

— Кто?

— Сириус тебе не рассказывал? — понизил он голос, когда мимо них прошел Эрни Макмиллан, бросивший на Вику удивленный взгляд.

— Нет… О чем? Ладно, это потом. Вы идите. Если что, я в гостиной.

— Вики, тебе больше не нужны чернила? — вдогонку спросила Гермиона, когда Вика отодвинула гобелен.

— Нет… Вот возьми. Спасибо. Хорошо, что напомнила, пойду письма отправлю.

Шагнув на лестницу, она услышала приглушенное: «Какие письма?» Усмехнулась и направилась в совятню. Через десять минут, проводив в путь двух сов, улетевших в две разные страны, Вика добралась до гостиной. Кроме Крукшенкса там больше никого не было. Но, не останавливаясь, она прошла прямиком в ванную комнату.

Глянув в зеркало, Вика ужаснулась своему отражению. Лицо было бледнющее, как у привидения, потускневшие волосы висели унылыми прядями, а под глазами появились тени.

— Да уж, красотка, ничего не скажешь, — противно дзынькнуло зеркало.

Вика промолчала в ответ. Это точно, красотка, только в кавычках… Непонятно, почему тогда Сириус назвал ее привлекательной? Да еще умудрился поцеловать?!

Поклонники одолевают? Она бы долго смеялась над этими словами в прошлой, домагической жизни. Там поклонники не укладывались штабелями у ее ног, и уж никто не говорил ей, что она привлекательна. Она и не обольщалась на этот счет. Но что имел в виду Сириус?

«Что — что, ты ему нравишься! — вновь встрял нахальный голос. — Напряги свои мозги и проанализируй.»

«Слушай, ты! — вспылила Вика. — Заткнись! Откуда ты вообще взялся!? Исчезни! Сгинь!»

«Куда же я сгину? Ведь я — это ты, ты — это я!..»

Виктория набрала в ладони холодной воды из-под крана и погрузила туда лицо. Умывшись и заставив замолчать внутренний голос, она прошагала в спальню. Сперва выложила из карманов вещи, а потом, воткнув в уши наушники, легла на кровать. Невзирая на музыку, ее мысли возвратились к их с Сириусом отношениям. Вика подумала и проанализировала. Сделала вывод, что он относится к ней, можно сказать, как к младшей подружке, покровительственно, заботливо, на это указывали некоторые факторы. «А как же сегодняшний поцелуй? — вмешался голос. — Или ты думаешь, что он дружеский?» Вика отмахнулась от него. Ей это было на руку, хоть и немного досадно. И она облегченно переводила дух, думая, что у нее прошло, как она называла мимолетное увлечение, короткое замыкание. Да и потом, они слишком разные, чтобы был какой-то шанс на сближение, к тому же Сириус был намного старше нее.

«Кажется, это тебя не смущало, когда встречалась с Алексом», — вякнул ехидный голос.

Вика сердито фыркнула и уткнулась лицом в подушку.

«Ну что, да здравствует моя шизофрения!» — грустно подумала она.

Следующий день прошел в обычном порядке. От нежелательных любопытных взглядов вне уроков Виктория скрывалась, спасибо Гарри, при помощи Карты Мародеров, поэтому некоторый процент ее нервозности оставался в неприкосновенности и настырный Майкл Корнер пребывал с носом. Имя Снейпа на карте она видела лишь однажды, а самого не привелось. То ли так совпадало, что они ни разу не пересеклись, то ли он избегал встречи с ней. Да Вика и не стремилась попасться на его глаза, но, странное дело, вспоминая его негромкий голос в том коридоре, в ней шевелилось какое-то чувство, похожее на сочувствие.

После обеда она отправилась на улицу. Мадам Помфри рекомендовала ей побольше бывать на свежем воздухе, где бы Вика расслаблялась и пребывала в гармонии с природой. На квиддичном стадионе тренировалась гриффиндорская команда во главе с Гарри, и она пробралась на трибуны. Ведь она еще не видела, как волшебники летают на метлах. Гарри, конечно, рассказывал Вике про квиддич, но одно дело слушать, совсем другое — увидеть своими глазами. И только теперь она поняла, что тот Виктор Крам играет в квиддич профессонально, «отличный спортсмен» как говорила Джинни.

«Вот так — то, Вика, ты знакома со знаменитым спортсменом. А квиддич в волшебном мире — это все равно что футбол у магглов, самый модный вид спорта.»

«Гордись до пенсии, — ухмыльнулся внутренний голос. — Будет что внукам рассказать. Только сначала детей заведи.»

Вика нарочито внимательно уставилась на пролетевшего на некотором расстоянии от нее четверокурсника Джимми Пикса, обдавшего ее порывом холодного воздуха. Он заметил девушку, закутавшуюся в теплую мантию и, кажется, что-то прокричал. Она слегка кивнула, ища взглядом парившую высоко над ней фигуру Гарри. Вот он, немного в стороне, наблюдает за остальными членами команды, маневрировавшими по всей воздушной территории стадиона.

Пока Вика просидела на скамье, посматривая на тренировавшихся гриффиндорцев, наступили сумерки, небо из серебристо — серого, стало темно — серым. Опустив голову, покрутила шеей, разминая мышцы. И тут ее взгляд зацепился за одинокую темную фигуру, сидящую на одной из трибун правее ее. Сощурилась, разглядывая. Но Вику от неопознанного человека отвлек какой-то шум наверху.

Она увидела, как прямо на одного из гриффиндорцев, уже не различающихся друг от друга в сумерках, несется другой.

— Ой!.. — Вика в волнении вскочила на ноги, когда все-таки произошло столкновение.

— Гарри! — донесся до нее девичий голос.

— Демельза!.. Ты в порядке?!.

В этот момент Викин взгляд привлек стремительно падающий крошечный предмет, еще пока видимый на фоне темнеющего неба. И, похоже, никто не заметил этого. Кроме той одинокой фигуры. Вику что-то толкнуло, заставляя спуститься на ступень ниже трибунской лестницы. А когда она убедилась, что человек явно стремиться к упавшему на поле предмету, то побежала вниз. Поняв, что не успевает опередить его, она вскинула на бегу палочку и навела на него Чары Помех. Он споткнулся, взмахнув руками, и с его головы сполз капюшон.

— Малфой!..

Вика узнала бледное лицо и светлые волосы. Она добежала до центра поля, где предположительно лежал упавший предмет, огляделась по сторонам и увидела на пожухлой траве тусклый проблеск. Торопливо схватив металлическую вещицу, оказавшуюся небольшим медальоном на цепочке, Вика сунула ее в карман.

— Какого!..

Стальные пальцы обхватили ее запястье и развернули девушку. Она оказалась нос к носу с разъяренным Малфоем.

— Новак?! Ты…

Его рука еще больнее стиснула запястье.

— Отдай то, что подобрала!

— Отпусти немедленно! — прошипела Вика, дернувшись, и машинально посмотрела наверх.

— Поттер тебе не поможет, — зло усмехнулся Малфой.

Он развернулся и потянул ее за собой в сторону трибун.

— Отпусти меня! — чуть не вскрикнув от пронзившей в запястье резкой боли, Вика ткнула в спину юноши палочку. — Быстро, червяк бледнолицый!..

Это не произвело на него особого впечатления, он продолжал тащить ее по полю. Внезапно с трибун перед ними метнулась черная молния. А сверху раздались восклики. Кажется, их заметили. Вика, извернувшись, пнула Малфоя под коленку. Тот снова споткнулся. Когда выпрямился, увидел прямо перед собой большую черную собаку. Ее оскаленная пасть не предвещала ему ничего хорошего. Спустя мгновение на ее месте стоял Сириус.

— На неприятности нарываемся, мистер Малфой? — ледяным голосом сказал он.

Вика в кипящей ярости, от которой ее длинные волосы будто наэлектризовались, выдернула руку и хлестнула Малфоя по щеке.

— Ого… — произнес приземлившийся неподалеку взволнованный Гарри.

Вика мельком посмотрела на отпечатавшееся на бледной щеке Малфоя розовое пятно и отпустила руку. Ярость медленно отпускала ее. Из серых малфоевских глаз выплескивалась ненависть и бессильная злоба, губы его подрагивали.

— Хм… По — моему, добавить нечего, — сказал Сириус. — И, кстати, я в это время смотрел в другую сторону.

Девчонки — охотницы в унисон хмыкнули.

Малфой стремительно сорвался с места и растворился в сумерках за пределами поля. На Викторию посмотрели восемь пар глаз.

— А что он здесь делал? — раздался в тишине голос Демельзы, одной их охотниц.

— Точно! Это случайно не Малфой подстроил столкновение Демельзы и Гарри? — спросил Рон, сжимая руки в перчатках.

— Какое столкновение? — нахмурился Сириус.

— Метла Демельзы ни с того ни с сего повела себя странно и на всем ходу врезалась в Гарри, — сказала Джинни.

— Я так и поняла, что здесь что-то нечисто, — согласилась Вика. — Я видела, как Малфой сидел вон там, — она показала на трибуну впереди, — и смотрел наверх. Правда, он был в капюшоне.

— Так, значит, наказания ему недостаточно, — сделал вывод Сириус. — Я предоставлю ему все необходимые условия. Вы уже натренировались?

— Да, — кивнул Гарри. — Все отлично летали, всем спасибо.

— Тогда я всех провожу в замок.

И гриффиндорская команда с Викой под предводительством профессора Блэка направилась сначала в хранилище для метел, и в замок. В вестибюле часть компании разделилась. Джимми, Ричи, Демельза и еще одна охотница Кристина Рой попрощались и поднялись по мраморной лестнице.

— Вики, а куда все-таки Малфой тащил тебя? — спросил Рон. — В смысле, что ему от тебя было нужно?

— Вот именно, — кивнул Сириус.

— Ах, да… — Вика сунула руку в карман. — Когда вы столкнулись в воздухе, на поле упало вот это…

Она раскрыла ладонь, выставив всем на обозрение золотой медальон с выгрированной на одной из сторон буквой «С». Рон как-то странно поперхнулся и вытаращил глаза. Гарри потрясенно начал хлопать себя по груди, словно что-то ища у себя под одеждой. Сириус и Джинни с недоуменным любопытством наблюдали за их подозрительными действиями.

— …Малфой увидел и хотел забрать, а я помешала ему, — закончила Вика. — Я так понимаю, это твое, Гарри?

— Что это? Медальон? — спросила Джинни, следя, как она протягивает его Гарри.

— где-то я уже видел его… — задумчиво сказал Сириус. — Откуда он у тебя, Гарри?

Рон с опаской глянул на друга.

— Джинни, уйди, пожалуйста, — стараясь не смотреть на рыжеволосую девушку, произнес Гарри, засовывая медальон во внутренний карман мантии.

— Почему это? — обиженно сказала она.

— Уйди, Джинни! — на этот раз повторил Рон.

Его сестра сверкнула глазами, резко развернулась и побежала по лестнице наверх.

— Я так понимаю, это очень серьезно, раз вы удалили Джиневру? — осведомился Сириус, внимательно глядя на юношей.

— Это очень серьезно, — подтвердил Гарри. — И плохо, что Джинни пришлось увидеть. Это касается…

— Волдеморта? — вполголоса сказал его крестный.

Вика вскинула на него глаза. А потом осмотрела холл. К лестнице двигались несколько рейвенкловцев.

— Пойдемте ко мне, — сказал он, заметив ее движение.

Наверху они встретили Гермиону.

— Вы не знаете, что с Джинни? А то она пробежала, как ошпаренная?.. — спросила она. — Что?..

Гарри жестом позвал ее с ними. Зайдя в класс, Сириус предусмотрительно запер дверь изнутри.

— Ну, так что? Как этот медальон связан с Волдемортом?

Гермиона почти как Рон ранее округлила от неожиданности глаза и выпалила:

— Откуда ты знаешь?!

Гарри коротко рассказал о небольшом происшествии на стадионе.

— Если бы не Вики, медальон был бы у Малфоя. Хотя он не имеет уж такого огромного значения. Потому что медальон ненастоящий. Но все равно…

Он помолчал и посмотрел на Сириуса.

— Я предпочел бы, чтобы ты не знал всего этого. Это очень опасно. Но ты узнал, а я не хочу врать… И Вики тоже…

— Ты думаешь, что узнав тайну Волдеморта, мне станет меньше грозить опасности? — спокойно сказала Вика. — Но если ты хочешь, чтобы я ушла, то я уйду.

Гарри посмотрел на крестного. Тот сделал легкий жест руками, как бы говоря: «Решай сам.»

— Ну, в общем, я вам доверяю.

В течение следующих десяти минут и Сириус и Вика были посвящены в подробности тайны Темного Лорда.

— Поэтому его можно будет прикончить, только отыскав осколки его поганой души, — закончил Гарри.

— Ну и кошмар… — пробормотала Вика, сидящая за партой рядом с Гарри. Она никак не могла толком представить, как можно разделить душу.

— И сколько всего этих хоркруксов? — спросил Сириус, проводя рукой по своим иссиня — черным волосам.

— Дамблдор предполагал, что шесть, не считая той части, что в теле Волдеморта. То есть получается семь кусков растерзанной души. Два хоркрукса уничтожены, остается четыре. Вот этот медальон мы отыскали с Дамблдором в одном из тайников. — Гарри вытащил медальон из кармана, и золотая вещица тускло заблестела в свете ламп. — Думали, что хоркрукс, оказалось, что фальшивка.

— кто-то сделал подмену, и теперь неизвестно, уничтожен ли настоящий или нет, — добавила Гермиона.

— Кто бы это ни был, он тоже был против Сам… ну, против него, — сказал Рон. — И он оставил записку… этот Р. А.Б.

— Р. А.Б.? — повторил Сириус. — Можно посмотреть?

Гарри протянул медальон. Мужчина осмотрел вещицу со всех сторон.

— Записка внутри.

Сириус раскрыл его и вынул оттуда сложенный небольшой кусочек пергамента. Прочитав написанное, он вдруг пораженно замер.

— Р. А.Б… Это легко расшифровывается, — произнес спустя несколько секунд.

— Как? Что?! — раздались удивленные восклики Гарри, Рона и Гермионы.

Вика выжидающе смотрела.

— Эту записку написал мой брат.

— Регулус?!

Теперь даже Вика открыла рот.

— Почерк именно Регулуса. Да и инициалы его, — продолжил Сириус, изучая записку.

— Регулус Блэк…

— Регулус Арктурус Блэк, — кивнул он. — Получается Р. А.Б. А я‑то считал его безнадежным Пожирателем…

— Постой, ты говорил, что медальон тебе знаком, — нетерпеливо сказал Гарри. — Где ты его мог…

Он не закончил, глядя перед собой.

— На Гриммолд-плейс! — одновременно сказали Сириус, Гарри и Гермиона.

— Правильно, — согласился Сириус, вставая. — Возможно, медальон до сих пор там.

— Ты куда? Я с тобой! — торопливо сказал Гарри, вскакивая со стула.

— И мы! — воскликнули Рон и Гермиона.

Вика продолжала сидеть, осмысливая услышанное в этой комнате.

— Пойдемте, — на мгновение заколебавшись, сказал Сириус, отпер дверь и вышел в коридор.

Когда трое подростков вышли, он снова зашел в класс.

— Виктория, а ты?

— А я что? Ты хочешь, чтобы я тоже отправилась с вами? — оторвавшись от созерцания своих коленей, спросила Вика. — Как сообщница?

— Не как сообщница, — улыбнулся он. — А как друг.

— Если как друг, то пойдем.

Через десять минут, не тратя время на какие-то приготовления, но предупредив профессора Макгонагалл о важности их отлучки, Сириус, Гарри, Рон, Гермиона и Виктория вышли за пределы Хогвартса. А еще через пять стояли невидимками на невидимом крыльце дома 12. Последний раз окинув пристальным взглядом небольшую улочку, окутанную холодной вечерней темнотой, Сириус осторожно закрыл за собой дверь.

По неярко освещенному холлу все шли также тихо, чтобы не разбудить портрет миссис Блэк. Мистер и миссис Уизли, которые жили на Гриммолд-плейс, были извещены об их прибытии Патронусом.

— Здравствуйте, мои дорогие! — обрадовано сказала Молли, появившаяся на пороге кухонной лестницы.

Она поочереди всех обняла. Вика почувствовала жжение в глазах, когда женщина сердечно обняла и ее.

— Здравствуйте, Молли… — пробормотала Вика.

— А Джинни нет с вами? — спросила Молли, оглядывая всех.

— Э-э… Нет… — слегка смущенно сказал Гарри.

— Джинни в порядке, Молли, просто завтра у нее зачет по Защите, вот и готовится, — объяснил Сириус.

Вика быстро глянула на него и поняла, что это правда.

— Ну, ладно, проходите, вы ведь по делу или соскучились?

— И то, и другое, — сказал Сириус. — Нужно кое-что проверить.

— Знаете, а у нас гость.

При последних словах он, шагнувший к лестнице, ведущей наверх, обернулся к Молли.

— То есть он-то нам не гость. Это Чарли — наш сын, — поторопилась сказать она, сияя.

— Чарли? Он здесь? — спросил Рон.

— Да. Он приехал из Румынии вчера, а сегодня заглянул сюда. Ведь в Норе мы не живем.

— Да ничего, Молли, все хорошо, — успокаивающим тоном сказал Сириус, заметив, что она нервничает. — Где бы вы еще могли встретиться с сыном. Вы идите с Викторией на кухню, а мы пока поднимемся…

— Пойдем, Виктория, — позвала девушку Молли. — Расскажешь, как ты живешь в Хогвартсе…

Кинув последний взгляд на остальных, Вика последовала за женщиной, что-то спрашивающей у нее по поводу учебы.

— Прекрасно… — машинально ответила она.

Они спустились на кухню, освещенную горевшим в камине жарким огнем. За столом сидели двое мужчин: Артур и еще один такой же рыжеволосый коренастый парень, по виду ровесник Вики.

— О, Виктория, здравствуй! — поприветствовал ее Артур, вставая, и церемонно поцеловал ей руку.

— Хм, добрый вечер, — удивленная таким теплым гостеприимством, кивнула Вика.

— Виктория, знакомься, это Чарли, наш второй старший сын. Чарли, это Виктория, наша хорошая знакомая.

В голосе Молли слышались неприкрытая гордость и легкое самодовольство.

— Рад познакомиться, Виктория, — произнес Чарли, пожимая ее ладонь.

Молли вся сияла.

Вика обратила внимание на его крепкие мускулистые руки с небольшим ожогом на заветренной коже.

— Угу, мне тоже.

Она подумала, сколько ей предстоит концентрировать все внимание Уизли. Но минут через пять спустились остальные.

— А вот и мы! — возвестил Рон. — Чарли! Здорово!

Возле парня с очень веснушчатым, как будто загорелым, лицом образовалась толпа, и Вика потихоньку выбралась из нее. Подловив Гарри, она увела его немного в сторонку.

— Ну как? — шепотом спросила она, поглядывая на Сириуса, о чем-то разговаривавшего с Чарли.

— Ничего, — тоже прошептал Гарри. — Медальона нет в доме.

— Вы так быстро выяснили? — удивилась она.

— Да, так получилось. Но пока не выяснили, где он.

— Как же вы узнаете?

— Есть у нас источник, правда не особо приятный, — уклончиво сказал Гарри. — Но сейчас сделать это не представляется возможным.

Он глазами показал на Уизли, оживленно обсуждающих долгожданный приезд Чарли.

Потом последовал ужин, и всем волей — неволей пришлось остаться на кухне. Гарри с нетерпением поглядывал на лестницу. Гермиона, обеспокоенная невозможностью в окрытую обсудить дальнейшие действия, наблюдала за попытками Чарли втянуть в разговор Вику. Так получилось, что она сидела между Артуром и Чарли, создавая легкий контраст среди рыжеволосых Уизли. Сириус, сидящий напротив нее, с недовольством смотрел на Чарли. Вика поднимала на него глаза, усмехалась и снова утыкалась взглядом в свою тарелку. Она поняла, что Молли специально разместила их так, чтобы ее сын мог вдоволь насладиться Викиным обществом. Сватают ее, что ли?!

— А ты любишь драконов, Виктория? — спросил Чарли, откинувшись на спинку стула.

Вике пришлось посмотреть на него, чтобы не показаться невежливой.

— Не знаю… Скорее всего, да, — ответила она. — Ведь я никогда не видела драконов.

Она поймала взгляд Гарри и незаметно повела глазами в сторону лестницы. Он секунду смотрел на нее и, коротко кивнув, осторожно вылез из-за стола. Молли не заметила, как из кухни вышли один за другим три человека. Артур видел все их передвижения, но предпочел не вмешиваться. Сириус еще посверлил взглядом Вику и тоже, не привлекая к себе внимания, поднялся по лестнице вслед за Золотым трио. Вика храбро приняла на себя все внимание, слушая повествование Чарли об удивительных существах, драконах. А он о них знал много.

— Вот так, драконы настолько свободолюбивые и своенравные существа, что приручить их очень сложно. Но мне нравится работать с ними. Приезжай в драконий заповедник в Румынии, Виктория, и ты увидишь, какие они необычные.

В реальность Вику возвратило ее собственное имя. Оказывается, она так увлеклась завораживающим рассказом, что потеряла счет времени.

— Ох, обязательно, Чарли… — отозвалась девушка, растерянно обнаружив, что на кухне остались они вдвоем. — Только в ближайшем будущем не получится…

— Не сейчас, так позже. Хм… А где все?

Чарли также удивленно покрутил головой, не увидев ни родителей, ни остальных.

— Надо же, мама — то куда умчалась?

У Вики возникла догадка, но она осталась невысказанной. Девушка поглядела на неугасающий огонь в камине, мечтая попасть в его обволакивающее тепло, и встретилась со смеющимися голубыми глазами Чарли.

В эту секунду на кухню вошел Сириус.

— Хорошо поговорили? — неожиданно громко в тишине кухни прозвучал его вопрос.

Глаза мужчины, блеснувшие в свете пламени, пронзительно смотрели на сидящих рядом Вику и Чарли.

— Да, хорошо, — подтвердила она, поспешно поднимаясь из-за стола. — Теперь я ужасно хочу увидеть драконов.

Чарли, вставший следом, одобрительно улыбнулся. Сириус вежливо кивнул, не спуская глаз с Виктории.

— Правильно, к драконам невозможно остаться равнодушным. Чего стоит одна Венгерская хвосторога. Гарри знает… И может, вскором времени она появится в стране…

— Вы собираетесь ввести драконов в войну? Не слишком ли опасно? — спросил Сириус. — В смысле они не маленькие зверушки.

— Глядя на то, как мощно Сам — Знаешь-Кто взялся за уничтожение людей, используя темных существ, уже не кажется, что драконы против него — это слишком опасно.

— Пожалуй, да. Бедным магглам, что драконы, что инферналы и великаны, все едино. А вот волшебникам драконы очень даже помогут. Пойдемте наверх.

Чарли кивнул. Вика, слушавшая их разговор, подошла к Сириусу, чтобы вместе подняться по лестнице. Он ненароком положил руку на ее плечо. Она бросила на него странный взгляд, нетерпеливо шагнула вперед. Но Сириус как будто крепче приобнял ее, так, что Вика почти прижалась к нему боком. Размышляя, что же это значит, она поднялась в холл. Там, увидев стоящую Молли, явно ожидающую Чарли в обнимку с ней, девушка увернулась от руки Сириуса. А то вышел бы такой конфуз…

— Ну что? Все выяснили? — спросила Вика, когда Молли пошла проводить сына в его комнату, до этого безуспешно кидавшая на них обоих многозначительные взгляды.

— Про медальон? Да, выяснили.

— И где же он? — Она проследила за блуждающим взглядом Сириуса. Он был отчего-то рассеян и не смотрел на нее.

— Далеко, — невесело усмехнулся он.

— Но его можно найти?

— Если очень постараться. Ты не против остаться здесь на ночь? Поздно уже, а в Хогвартс сейчас возвращаться небезопасно.

Он наконец посмотрел на Вику.

— Не против, конечно. А где остальные?

— В библиотеке.

Они поднялись на второй этаж. Гарри, Рон и Гермиона действительно были в библиотеке. Они о чем-то разговаривали, когда вошли Вика и Сириус.

— Ребята, идите спать, завтра рано вставать, — сказал мужчина. — Все равно сейчас гадай — не гадай, узнать, где находится Флетчер не удасться.

— Воришка несчастный, — беззлобно отозвался Гарри. — Возможно, медальон он прихватил еще в тот раз, когда мы встретили его в Хогсмиде.

— Да уж, невезуха… — Рон зевнул, глядя на трещавший в камине огонь. — Думали, все, хоркрукс у нас в руках…

— Ладно, идемте, — устало кивнула Гермиона, тряхнув пышными волосами. — Спокойной ночи!

— Спокойной ночи! — сказала Вика, наоборот пройдя к дивану и стаскивая с себя мантию. — Я пока побуду еще здесь.

Сириус, тоже с ними попрощавшись, дождался, когда за тремя друзьями закроется дверь, и свел руки за головой, потягиваясь. Вика, полузакрыв глаза, наслаждалась теплом, исходящим от танцующих золотых языков пламени. Почувствовав, что рядом сел Сириус, она слегка повернула к нему голову.

— Значит, поиски закончились тупиком? — негромко спросила она, наблюдая за оранжевым отблеском огня на его щеке.

— Не таким уж тупиком. Мы знаем, что настоящий медальон находится у одного человека. Но, учитывая ситуацию в стране, найти его будет нелегко, я думаю.

Сириус посмотрел на Вику, она на него. Пауза затянулась. Виктории стало жарко, и она уцепилась за ворот свитера.

— Скажи, ведь выходит, что это твой брат увел из-под носа Волдеморта этот хоркрукс? Он пошел против него?

— Получается, что так, — согласился Сириус. — Регулус осознал, какую ошибку он совершил, и попытался как-то реабилитироваться. Но… Жаль, что этого он не смог сказать мне.

Он сделал движение, их колени соприкоснулись, и Вика повернула голову.

Она хотела что-то сказать, продолжая тему, но не успела. Даже не успела ничего понять. Их лица оказались в каком-то сантиметре друг от друга. Вика замерла, полуобернувшись и почувствовав тонкий аромат, похожий на бриз из южных краев. Голова Сириуса склонилась ниже, и их губы встретились. От неожиданности ее рот приоткрылся, тем самым начиная поцелуй. Сириус продолжил.

Вика закрыла глаза, давая ему вовлечь ее в поцелуй. Все мысли, до этого наполнявшие ее, как мотыльки упорхнули куда-то, лишь какая-то крохотная мыслишка трепыхалась на краю сознания. Сириус прижал девушку к себе, насколько позволяло их положение на диване, руками скользнув по ее талии. Ее ладони сами собой очутились на мужских плечах, обтянутых кашемировой тканью джемпера и переместились к шее, коснувшись черных жестковатых волос Сириуса. Поцелуй углубился. По Викиному телу хлынула обжигающая волна удовольствия… Вике показалось, что она среди облаков…

Прозвучавшие за дверью библиотеки осторожные шаги грубо вернули ее в реальность. Все чувства резко обострились, приводя Викторию в себя. С ужасом обнаружив, что просто млеет в нежных объятиях Сириуса, она уперлась руками в его грудь, прерывая поцелуй. Распахнув глаза, встретилась с его непонимающим взглядом. Почти подпрыгнула, поднимаясь с дивана. Его руки проехались по ее бедрам.

— Виктория… — хрипловато произнес Сириус.

Некоторое время не отрывая глаз от него, Вика попятилась к двери.

— Подожди, Виктория! — сказал он, вставая.

В панике от того, что может дальше сказать Сириус, она развернулась и, рывком открыв тяжелую дверь, выскочила в полутемный коридор. Далеко ей бежать не пришлось. Первой дверью на пути оказалась та, что вела в комнату, в которой Вика жила в августе. Оказавшись в сумраке спальни, она закрылась и прижалась спиной к двери. В голове билась паническая мысль «Что я наделала?!» Глубоко дыша, Вика широко раскрытыми глазами смотрела в окно и бездумно поднесла руку к губам, на которых пламенел будоражащий кровь поцелуй. Дрожь, запоздало охватившая ее наподобие лихорадки, постепенно утихала.

Первым ее осмысленным действием был поиск волшебной палочки. Потом Вика вспомнила, что она лежит в кармане мантии, а мантия, как оказалось, осталась на диване в библиотеке. Но сейчас девушка ни за что бы в жизни не вернулась туда. Поэтому ей пришлось отказаться от идеи с помощью магии запечатать дверь. От кого конкретно Вика хотела надежно закрыться, она сама не знала.

Пройдя к кровати, она села на краю. Ее теория, вернее, даже уверенность, их с Сириусом отношений потерпела крах. Как выяснилось, он совсем не видит в ней маленькой девочки, о которой можно было бы заботиться, а она тоже испытывает к нему влечение. И это было самым пугающим.

«Как друг» сказал Сириус, когда она поинтересовалась в качестве кого отправится вместе с ними в Лондон.

«Что молчишь?» — спросила Вика внутренний голос.

«Наслаждаюсь…» — довольно отозвался он.

«Все, считай, что тебя не спрашивала!»

«Ну и дура! — выдал он незлобно. — Подумай, от чего бежишь.»

«Сам дурак!» — огрызнулась она и накрыла голову подушкой, скинув кроссовки и растянувшись на постели.

В какой-то момент Вике показалось, что за дверью кто-то стоит. Приподняв голову, она прислушалась. Единственным звуком в тишине ночи был далекий шум проехавшего автомобиля. Вздохнув, она закрыла глаза. Сириус не счел нужным нарушать ее уединение к ее большому облегчению.

… — Мне кажется, заколка могла остаться здесь, — с сомнением сказала девушка с каштановыми волосами, оглядывая через дверной проем спальню, которой, судя по всему, давно не пользовались.

Рыжеволосая девушка в последний раз бросила на соседнюю дверь нервный взгляд и остановилась на пороге заброшенной комнаты. Первая девушка, шатенка, вошла внутрь. Вторая, поколебавшись, тоже, немного отступив вправо. Под ее ногами скрипнул паркетный пол, покрытый тонким слоем пыли. Пыль была почти повсюду, кроме тех следов, что появились накануне вечером. Шатенка вынула палочку и произнесла:

— Акцио заколка! — Взмах палочкой, и откуда-то из-под штор, доходивших до самого пола, прямо к девушке ринулся зубчатый предмет.

— Вот, я так и думала! — удовлетворенно сказала она, подхватывая на лету заколку для волос.

Другая девушка, рассеянно кивнув, шагнула обратно к двери, и опять ее внимание задел скрип. Она опустила глаза вниз. Пол как пол. Паркетный. Но… одна из потертых пыльных паркетин как будто выделялась. По крайней мере, для нее.

— Вики! — позвала ее шатенка у порога.

— Сейчас…

Рыжеволосая присела на корточки и…

Виктория внезапно вынырнула из сна, словно кто-то оглушительно закричал ей прямо в ухо. Тяжело дыша, она открыла глаза и уперлась взглядом в потолок. Еще один взгляд, в окно, убедил ее в наступлении утра.

— Чертовы сны… — недовольно пробурчала она.

Села на постели, которую так и нее разобрала, и зевнула. Впрочем, она и не раздевалась. Но особого неудобства не ощущала, к тому же в комнате было прохладно. Вика слезла с кровати и натянула кроссовки. Предельно осторожно подойдя к двери, прислушалась.

«Боишься, что там тебя поджидает Сириус?» — спросил проснувшийся внутренний голос.

«Ничего не боюсь. Это глупо.»

«Боишься. Только это вряд ли, сдалась ему такая трусиха. Сбежала, как… Золушка», — припечатал он и умолк.

В доказательство того, что она не боится встречи с Сириусом, Вика быстро распахнула дверь. И вновь выдохнула облегченно. В коридоре никого не было. Но на самом деле она немного страшилась увидеть его после того, как малодушно сбежала из библиотеки.

— И все-таки я не боюсь, — прошептала Вика, убеждая себя саму, и потопала в ванную.

Когда вышла оттуда, столкнулась с Гермионой.

— Доброе утро! — в один голос сказали они.

Гермиона улыбнулась, приглаживая руками растрепанные пышные волосы.

— Кстати, Вики, ты случайно не видела нигде мою заколку?

Виктория насторожилась, как охотничья собака, учуявшая поблизости добычу.

— Нет, не видела.

— А, может… — Гермиона возвела глаза к потолку. — Не хотелось бы ее потерять. Сходишь со мной?

— Куда?

— Наверх, на четвертый этаж.

— Да… То есть… — Вика почувствовала дикое волнение, представив, что там столкнется с Сириусом. — Ладно.

Через полторы минуты девушки стояли в коридоре четвертого этажа, в котором были всего три двери. Гермиона направилась к одной из них, на которой была прикреплена дощечка с написанными на ней какими-то словами. Вика вчиталась в них.

— Это комната Регулуса, брата?.. — шепотом спросила она.

— Да. А соседняя — Сириуса.

Вика нервно оглянулась. Его дверь ничем не выделялась.

«Интересно, он уже проснулся?»

«Тебе интересно? — ухмыльнулся неугомонный голос. — Постучи и узнаешь.»

Гермиона открыла дверь в бывшую спальню Регулуса.

— Мне кажется, заколка могла остаться здесь, — сказала она, заглядывая туда.

Услышав эту знакомую фразу, Вика вздрогнула.

«А если я прямо сейчас уйду отсюда, будущее из сна может сбыться или нет?»

«Если ты уйдешь, не узнаешь, что в этой комнате», — подначил ее голос.

Она нерешительно посмотрела на соседнюю дверь и встала на пороге, обозревая пыльную обстановку спальни.

«Сколько же лет прошло, если столько пыли накопилось?»

Вика задержала дыхание, чтобы не чихнуть невзначай, войдя за Гермионой внутрь. И, не дожидаясь, когда та произнесет Манящие Чары, она посмотрела на пол, отыскивая скрипящую паркетину. Наступила на то место возле стены. Вот, кажется, и она.

— Вот, я так и думала! — сказала Гермиона с заколкой в руке и шагнула к выходу.

Вика присела, коснувшись рукой пола.

— Вики?

— Сейчас…

— Что там?

Она поддела пальцами отходящую дощечку и потянула вверх.

— По — моему, там что-то есть.

В приоткрывшейся щелке блеснуло тускло — белым. Вика выпрямилась, осознав, что это чужая комната, поэтому не имеет права портить что-либо, даже пол. Гермиона, подошедшая к ней, вопросительно посмотрела на нее.

— Что там? — повторила она.

— Не знаю. Кажется, какая-то ниша, а в ней что-то лежит. Но это же не мой дом, и я не могу запросто вскрывать полы.

— А… — Гермиона понятливо кивнула и оглянулась, когда позади послышались шаги. — Доброе утро, Сириус!

Виктория закаменела, ощутив — таки спиной его присутствие в считанных сантиметрах от нее.

— Доброе утро, девушки. Что вы здесь делаете?

Она что-то неразборчиво пробормотала, не спеша оборачиваться. Его взгляд, она знала, обращенный на нее, прожигал ее затылок. Гермиона объяснила причину их пребывания здесь.

— Сириус, ты можешь посмотреть, что там? — спросила она, указав на на очищенный от пыли кусочек пола.

Мужчина без лишних вопросов прошел вперед, обойдя Вику. Она поспешно шагнула назад и спиной наткнулась на стену. Теперь Сириус был напротив нее. Он присел и приподнял паркетину.

— Ничего себе… Откуда он здесь? — В его голосе послышалось неподдельное впечатление.

В его руке Вика увидела небольшие круглые часы, на вид очень хрупкие, в серебряной оправе на цепочке. Обычные часы! И стоило из-за них торчать в спальне лишнее время.

— Хроноворот! Откуда он здесь? — Гермиона тоже была сверх меры удивлена.

Хроноворот? Вика снова уставилась на часы. Что такое хроноворот?

— А как ты, Гермиона, узнала, что здесь что-то есть? — поинтересовался Сириус, вставая.

— Это не я. Вики сказала.

Две пары глаз посмотрели на нее. Стоило только взгляду Сириуса скользнуть по ее лицу, Викины уши запылали.

— Вики?

— Я… Я просто заметила на полу щелку… и все.

Выпалив это, Вика повернулась к двери и вышла в коридор. Она так и не посмела посмотреть Сириусу в глаза.

— Ладно, пойдем, Гермиона, нам скоро выходить, — услышала она позади.

Ускорила шаг и первая спустилась в холл. Там были остальные.

— Доброе утро, — поздоровалась Вика.

— Доброе утро, — сказала Молли как-то уныло. — А Чарли вот уже собирается уходить.

— А… Ну тогда счастливо тебе, Чарли.

— Спасибо, Виктория, — улыбнулся Чарли. — Ну, мам, не расстраивайся, мы скоро увидимся. До свидания, Гермиона, Сириус.

Вика снова отошла в сторону, когда мимо нее протиснулся Сириус. Вскоре орошенный материнскими слезами расставания Чарли Уизли ушел. И к возвращению в Хогвартс начали готовиться школьники. Артур Уизли отправлялся на работу в Министерство. Молли нервно наблюдала за всеми, пыталась накормить завтраком, но уговоры успокоиться вгоняли женщину в большую тоску.

— Как я могу успокоиться, когда я не знаю, встретимся ли мы в следующий раз или нет?! Когда за стенами война и разрушения?!

Через пять минут все собрались возле входной двери. Вика с состраданием смотрела, как Молли одновременно обнимает Гарри и Рона, а те в ответ неловко поглаживают ее плечи.

— Виктория, ты забыла, — раздался над ней голос Сириуса.

У Вики перехватило дыхание, когда почувствовала на плечах прикосновение. Повернув голову, она увидела, что Сириус накинул на нее ее мантию. Вика и впрямь забыла о ней с вечера.

— Спасибо… — поблагодарила она, не оборачиваясь.

После того, как все попрощались с Молли, была произведена операция по превращению невидимок из Гарри, Рона, Вики, Гермионы и Сириуса, и они переместились к воротам Хогвартса. Викина рука подрагивала в твердой ладони Сириуса. Девушка впервые пожалела, что не умеет трансгрессировать самостоятельно.

«Ты слишком зацикливаешься на этом, — сказала она себе, — расслабься. Веди себя естественно. Есть проблемы куда серьезнее, а ты накручиваешь себя какой-то ерундой.»

Это убеждение заставило ее несколько отвлечься от вчерашней сцены в библиотеке. Они вошли в Хогвартс ровно в семь часов. Профессор Макгонагалл, встретившая их за воротами, воздержалась от вопросов, лишь поинтересовавшись положительным результатом их отлучки в Лондон.

— Результаты можно назвать положительными только на четверть. Так что наше небольшое путешествие не совсем пустое, — сказал Сириус.

— А было бы совсем не пустым, если б Кричер выполнял свои обязанности, а не строил из себя жертву несправедливости мирового масштаба, — сказал Гарри, когда их компания вошла в замок, а профессор Макгонагалл отправилась по своим делам.

— Если ты забыл, Гарри, Кричера целый год не было на Гриммолд-плейс, — парировала Гермиона. — И он никак не мог помешать забрать Мундугусу медальон.

— Ну, откуда-то он узнал, что его прихватил Мундугус.

— Вообще-то и так ясно, кто мог побывать в доме и…

— Это уже не важно, — вмешался Сириус. — Сейчас нужно найти то, что для нас главнее всего. Но прежде вы отправитесь в свою башню, переоденетесь и спуститесь на завтрак. Договорились?

— Договорились, — кивнул Гарри. — Между прочим, ты так и не сказал, откуда у тебя хроноворот.

Рон тоже уставился на Сириуса с нескрываемым любопытством.

— Ведь все хроновороты мы перебили в Министерстве в прошлом июне.

— Все зарегистрированные, — уточнила Гермиона.

— Его мы нашли утром в комнате Регулуса. Вернее, нашла Виктория.

Вика, хотевшая в этот момент спросить, что это в конце концов за штуковина — хроноворот, столкнулась с внимательным взглядом синих глаз. И вся ее решительность куда-то испарилась. Вика нервно потянулась рукой к кулону, который как — будто прибавлял ей уверенности, когда она его касалась в определенные волнительные моменты. Но не в этот раз. При взгляде в лицо Сириусу ее колени задрожали.

«Непрошибаемая Виктория, что с тобой творится? — ехидно спросил внутренний голос. — Неужели…»

Уставившись на свои кроссовки, она предельно коротко поведала о сне.

— Сны о будущем — очень полезная штука, — сделал вывод Рон.

— Подарить их тебе, Рон? — иронично хмыкнула Вика. — Мне они совсем не нужны.

— Нет, правда, их можно использовать как-нибудь… предотвратить что-нибудь…

— …Или что-нибудь найти, — добавил Гарри. — Хроноворот, например. А это тоже не менее полезная вещь, если, конечно, знаешь, как ею пользоваться.

Добравшись до Гриффиндорской гостиной, парни и девушки разбрелись по своим спальням. Но задерживаться Вика в комнате не стала. Мельком посмотрев на мирно спящих Лаванду и Парвати, она захватила форму и направилась в ванную. С помощью контрастного душа она надеялась избавиться от всех ненужных мыслей, приводивших ее в трепетное состояние.

«Очнись, Вика, тебе же не шестнадцать лет, в самом деле, а ведешь себя как школьница… причем в буквальном смысле. Один поцелуй — и уже готова прятаться от Сириуса. И поцелуй был скорее всего случаен. Просто так вышло…»

В спальню за сумкой Вика зашла в приподнятом настроении. Проснувшаяся Парвати при ее появлении недоверчиво вскинула брви, приподнимаясь на локтях.

— А где вы были, ты и Гермиона? — шепотом спросила она, предварительно глянув на закутанную в одеяло спящую подругу.

— Почему ты думаешь, что мы были вдвоем? — вопросом на вопрос ответила Вика, перебирая книги. — И вообще, с чего ты взяла, что мы где-то были? Правда, Гермиона?

Гермиона, приводившая последние штрихи в своем облике, посмотрела на Парвати.

— Правда, мы просто поздно легли и рано встали. Тяга к учебе, знаешь ли, Парвати.

— Ну да… Я, может, и поверю, а вот Лаванде такую лапшу на уши не повесите, — откликнулась брюнетка, зевая.

— А что мне Лаванда? — удивилась Гермиона. — Я, между прочим, староста, и кое-какие привилегии у меня есть.

— Главное, чтобы преподаватели были в курсе, — сказала Парвати. — Особенно декан.

Так многозначительно закончила она разговор и принялась одеваться. Вика переглянулась с Гермионой. Та пожала плечами: какая разница, узнает ли об их ночевке за пределами Хогвартса профессор Льюис, если деректор в курсе. Вика согласно тряхнула головой.

Она вышла из спальни, когда сонно заморгала Лаванда в своей постели. На ходу собирая волосы в хвост, спустилась в гостиную.

— Вам тоже пришлось выслушивать вопросы, где вы были? — спросила она, подходя к уже собравшимся Гарри и Рону.

— Не особо, — ответил Гарри. — Дин, Невилл и Симус знают, что нас бесполезно расспрашивать, когда мы этого не хотим.

— Да пусть бы и попробовали, — сказал Рон. — А что, вас расспрашивали?

— Тоже не особо, — улыбнулась Вика.

— А вот Джинни не так просто удовлетворит наше молчание, — сказал он, глядя за ее плечо.

Вика и Гарри обернулись. По винтовой лестнице спускалась Джинни. При их виде она сузила глаза и, не произнеся ни слова, прошествовала мимо. Гарри беспокойно проводил ее взглядом и уткнулся им в закрывшийся за девушкой проем.

— Похоже, ее сильно задело, что мы вчера попросили ее уйти.

— И правильно сделали, — пожал плечами Рон. — Что, было бы лучше, если бы она обо всем узнала?

— Нет, конечно! Но…

— Гарри, я с ней поговорю, — успокаивающе дотронувшись до его локтя, сказала Вика. Ей тоже было немного неуютно от их размолвки с Джинни.

Гарри благодарно посмотрел на нее.

— Вы еще здесь? — спросила спустившаяся Гермиона. — Идемте, завтрак уже начался.

Поговорить с Джинни Вике этим днем не удалось. Младшая Уизли уклонялась от попыток заговорить с ней не то что Гарри или Гермионы, но и самой Вики. Она проходила с независимым видом одна или под руку с Демельзой и скрывалась в выбранном ею направлении. А Вика по — прежнему избегала прямого контакта с Сириусом, успокаивая себя тем, что просто занята по самое некуда, и они никак не могут пересечься. Уроков с ним у нее сегодня не было, в Большом зале она старалась не смотреть в сторону преподавательского стола, а бродя по замку, утыкалась в Карту Мародеров. Понимала, что делает неправильно, может быть, даже теряя доверие Сириуса. Но и менять что-то в их отношениях ей тоже не хотелось.

Вечером, придя с прогулки, Вика привычно потянулась за старым пергаментом, лежащим в кармане. В ее ушах были воткнуты наушники от плейера, и льющаяся из них музыка помешала девушке услышать сразу приближающиеся к ней шаги.

— Привет, Виктория.

Прорвавшийся сквозь музыку голос заставил ее резво развернуться. Выдернув наушники, Вика со смятением смотрела на возвышающегося перед ней Сириуса.

— Не ожидала? — без улыбки поинтересовался он.

— Прости, я не слышала… — пробормотала она, чувствуя, как сильнее забилось ее сердце.

— Это даже лучше, не правда ли?

Она сделала движение к мраморной лестнице, но Сириус не дал ей попытки уйти.

— Что? — спросила Вика, когда он положил ладонь ей на плечо. Тревожно оглядела вестибюль: почти пустой, лишь два старшекурсника — слизеринца пересекали его от входных дверей до лестницы, ведущей в подземелья.

Сириус, бросивший на них мимолетный взгляд, подтолкнул Вику в направлении бокового коридора, располагавшегося левее огромных волшебных песочных часов, подсчитывающих баллы четырех факультетов. Как только слизеринцы скрылись с глаз. Он подхватил ее под локоть и стремительно повлек за собой.

— Куда ты меня ведешь, Сириус! — полуиспуганно, полувозмущенно запротестовала Вика, тщетно пытаясь освободиться.

— Не бойся, я хочу с тобой поговорить всего лишь, — сказал он, останавливаясь перед какой-то дверью.

Открыв ее, подтолкнул Вику в довольно — таки уютное помещение со стенами, отделанными деревянными панелями. Войдя следом, Сириус закрыл за собой дверь и прислонился к стене возле нее.

— Зачем ты меня сюда привел? — спросила она, осматривая незажженный камин и расставленные тут и там разномастные стулья и кресла.

— Я же сказал, поговорить.

— Мог бы и сказать, зачем же тащить? — Вика быстро глянула на мужчину, а, убедившись, что он не сводит с нее глаз, продолжила исследовать комнату.

— Чтобы ты опять не сбежала, а то мне показалось, что ты меня избегаешь, Виктория.

— Тебе показалось, — стараясь изгнать из голоса волнение, сказала она.

Остановившись позади мягкого синего в тонкую розовую полоску кресла, она положила руки на его спинку и уставилась на них.

— Тогда почему ты не смотришь на меня?

Собравшись с духом, чтобы опровергнуть его слова, Вика вскинула на Сириуса глаза.

— Виктория, если это все из-за нашего поцелуя…

Ее щеки обожгло румянцем, глаза тревожно заметались по комнате. Ей хотелось убежать отсюда, но возле двери стоял Сириус. Вернее, стоял мгновением ранее, а сейчас шагнул к ней.

— Извини, пожалуйста, я не хотел, чтобы так вышло…

— Ничего страшного… Сириус, правда… ведь это произошло случайно?..

Сириус ухватил за запястье чуть снова было не ускользнувшую Вику.

— Не случайно, Виктория, — притянув ее из-за кресла, сказал он. — Я поцеловал тебя совершенно не случайно. Ты мне очень нравишься.

«И ему тоже…» — панически подумала она, невольно охнув от вспыхнувшей ощутимой боли в запястье.

— Что такое? Тебе больно? — Он требовательно взглянул в ее лицо.

— Немного. Малфой вчера мне руку потянул. — Вика продемонстрировала левую кисть. Она надеялась как-то отвлечь его от главного разговора. Но не тут — то было.

— Где? Здесь?

Сириус осторожно перехватил ее руку и наклонился к ней. Коснулся губами гладкой светлой кожи. Вика вновь чуть не охнула: до того они были горячими. Она сделала попытку отнять свою руку. Он короткими, но жгучими поцелуями покрыл ее от кончиков пальцев до локтя, когда широкий рукав мантии сполз вниз.

— Сириус, что ты делаешь?.. Тебя, случайно, не Гомес Адамс зовут? — безуспешно пытаясь скрыть свое смущение, пошутила девушка. Даже, казалось бы, в самых серьезных ситуациях ее природное чувство юмора находило себе выход. — Прекрати, пожалуйста… У меня уже все прошло, честно…

Наконец он оторвался от ее руки и посмотрел на Вику.

— Я понимаю, что поспешил… Вчера я просто не смог удержаться, чтобы не поцеловать тебя, ты была как пламя. Ты и сейчас похожа на огонь. Меня влечет к тебе. — Сириус обхватил ее лицо ладонями. — Виктория, мы должны быть вместе.

Ошеломленная, одурманенная его словами, бархатными, нежными и в то же время страстными, Вика смотрела в синие бездонные глаза и чувствовала, что тонет в них. Сделав гигантское усилие, она опустила взгляд на его подбородок, скользнув по едва заметному небольшому шраму.

— Я не могу… — глухо сказала она.

— Что не можешь? — нетерпеливо спросил Сириус.

— Не могу… быть с тобой… Мы с тобой не можем быть вместе… — почти прошептала она.

— Виктория, подожди. — Его ладонь накрыла ее губы. Вика вскинула глаза. — Почему ты так говоришь? Тебя напрягает разница в возрасте?

Она мотнула головой. Это было слегка неправдой.

— Нет… Совсем нет…

— Тогда что? — Внезапно на лице Сириуса проявилось напряжение от пришедшей к нему мысли. — У тебя кто-то есть? Там, в России?

Он вновь настойчиво приподнял ее лицо, не давая шанса увернуться от него.

— Нет у меня никого там… — быстро сказала она, горячо желая, чтобы хоть кто-нибудь пришел и прервал этот грозящийся затянуться разговор. Она просто — напросто не знала, как вести себя в этой ситуации. — Все дело во мне… Я не готова начинать никаких новых отношений, у меня и так кругом голова… что…

Последние слова Вика произнесла, уткнувшись носом в плечо Сириуса, когда он прижал ее к себе.

— Мне так трудно… Пойми меня, Сириус…

— Конечно, я тебя понимаю, я и сам чувствую некоторое недоумение последние два месяца. Меня бы не существовало, если бы не ты, Виктория.

«В этом — то все и дело, — печально обратилась она мысленно к нему. — То, что ты принимаешь за влечение ко мне, на самом деле это — чувство благодарности и привязанности, Сириус. Со временем оно пройдет, и я стану тебе не нужна.»

— Это не я, Сириус, это стечение обстоятельств, — сказала Вика вслух, продолжая находиться в его объятиях.

— Нет, Виктория, это судьба. Судьба нам быть вместе.

— Ты веришь в судьбу?

Она подняла голову, их взгляды встретились.

— Почему бы и нет, я теперь на многое смотрю по-другому после всего… того, что со мной было. А ты не веришь?

— Не знаю. как-то не задумывалась об этом. Думала ли я, что мое школьное прозвище обретет буквальный смысл? — Вика округлила глаза, слегка усмехнувшись. — Догадайся с трех раз, — заметив внимательный интерес Сириуса, обозначившийся на его лице, сказала она.

Ответить ему помешала открывающаяся дверь. Девушка отпрянула от мужчины, разрывая объятие, и едва не налетела на стоящее сзади кресло. С гулко стучащимся сердцем она повернулась к выходу и почему-то не удивилась, увидев там Северуса Снейпа.

— Видимо, я помешал? — скривился он, окинув взглядом темных бесстрастных глаз ее напряженную фигуру.

— Видимо, да, Снейп, — согласился Сириус, неприязненно глядя на него. — Вечно ты появляешься там, где тебя не ждут.

— Что, на молоденьких девочек потянуло после такого… перерыва? — с неприятной усмешкой сказал Снейа, проходя в комнату, которая была, как сообразила Вика, чем-то вроде учительской.

Виктория беспокойно переводила взгляд с обоих мужчин. что-то ей подсказывало, что это не может закончиться ничем хорошим. Сириус на реплику Снейпа отреагировал спокойно.

— Завидуешь? — высокомерно усмехнулся он, но его правая рука как бы навзначай опустилась в карман. — тебе-то этого не светит.

— И даже не прельщает бывшая невеста? — закончил Снейп, взяв что-то со стола у камина, и двинулся обратно.

Последняя фраза стерла улыбку с лица Сириуса. Глаза Снейпа на мгновение мстительно сверкнули, когда он посмотрел на него. Вика тревожно подалась к Сириусу, увидев, что он медленно вынимает волшебную палочку.

— Что здесь происходит? — раздалось от порога.

— Вот и она, кстати, — с ноткой самодовольства сказал Снейп, взглянув на девушку.

Вика непонимающе повернула голову к двери. На них смотрела профессор Льюис. Что Снейп хотел этим сказать?

— Ровным счетом ничего, профессор Льюис, — подчеркнуто вежливо ответил он.

— Да что вы, профессор Снейп, совсем ничего? — холодно осведомилась она и перевела взгляд на Вику. — Мисс Новак, а вы что здесь делаете?

— Ну, Кэтрин, не прогоняй Викторию, — добродушно произнес профессор Слагхорн, появившийся позади женщины. Возле него виднелись еще двое преподавателей: профессор Спраут и учитель полетов мадам Хуч.

— Проходите, дамы, — галантно посторонился он, пропуская их вперед. — Кэтрин, что же ты стоишь? Северус, а ты уже уходишь? Останься, мы с тобой так мало видимся.

Профессор Льюис прошла вглубь учительской. Профессор Слагхорн посмотрел на Снейпа, стоявшего около двери. Тот как будто замешкался.

Вика почувствовала себя не в своей тарелке, когда оказалась среди преподавателей, обращающихся друг к другу по имени. Она послала на Сириуса, раздраженно сверлящего Снейпа глазами, вопросительный взгляд.

— Я, пожалуй, пойду, — сказала она смущенно, когда вдруг оказалась в центре внимания профессора Спраут и мадам Хуч, поприветствовавших ее.

— Не торопитесь, пожалуйста, Виктория, — сказал профессор Слагхорн, подходя к ней. — Вам ведь не скучно среди нас, учителей?

— Нет, — на ее губах промелькнула улыбка. Вику немного забавлял этот усатый толстячок с мягкими манерами хитрого кота. — Что вы, профессор, очень даже наоборот.

Задорный взгляд из-под ресниц в сторону Сириуса. Выражение настороженности на его лице сменилось интересом.

— Пять баллов Гриффиндору за правильный ответ, — в шутку сказал профессор Слагхорн, шевеля длинными усами.

— Хочу напомнить, Гораций, до девяти часов осталось восемь минут, — вмешалась профессор Льюис, — а после девяти все ученики должны быть в своих гостиных. В том числе мисс Новак.

— Ну, что ж, Виктория, не буду вас задерживать, правила нужно соблюдать. Поговорим как-нибудь потом. В обществе такой очаровательной леди время проводить весьма приятно.

Вика от явного комплимента порозовела. А Сириус, кажется, откровенно наслаждался ее смущением. Она украдкой сжала кулак.

— А еще она, не побоюсь этого слова, отличная ученица. Вы же знаете, что Виктория всего месяц учится в Хогвартсе, и у нее есть успехи. Я, конечно, говорю о Зельеделии. Это же такая тонкая наука, не правда ли, Северус?

«Похоже, меня решили добить, и я сейчас грохнусь в обморок как чувствительная барышня», — уныло подумала Вика.

Упомянутый Снейп не потрудился даже кивнуть. Он пристально смотрел на Вику, едва заметно искривив тонкие губы в непонятной усмешке.

— Скажите, Виктория, это правда, что вы до этого учились у магглов? — поинтересовалась мадам Хуч низким голосом.

— Правда.

— Ну, тогда это и в самом деле уникально.

— Я с вами совершенно согласен, — нахально сказал Сириус, сверкнув улыбкой. — Виктория просто чудо в мире магии.

«Ну все…»

Вика решительно шагнула к двери, едва подавив желание выбежать в коридор, и на мгновение обернулась на пороге.

— Мне действительно надо идти. До свидания.

— До свидания, — откликнулись профессор Слагхорн и профессор Спраут, сидевшая на небольшом диванчике напротив камина.

Коротко улыбнувшись, Вика стремительно вышла из учительской. Она успела добраться до мраморной лестницы, когда услышала позади торопливые шаги.

— Виктория, куда же ты убежала?

— Мне нужно поторопиться в гостиную, чтобы не заполучить выговор, — не глядя на Сириуса, догнавшего ее, ответила Вика.

— Ты что, серьезно? Кто посмеет это сделать?

— А разве я не такая же школьница, как и остальные?

— Почти, но не совсем.

— Я чудо, да? — фыркнула она, целеустремленно шагая вперед.

И услышала тихий смех.

— Ты из-за этого сбежала?

— Нет. Хотя из-за этого тоже. Не люблю комплименты, если честно. В мой адрес они часто оказываются либо лестью, либо… просто неискренними.

— Но это не комплимент, это правда. Виктория, ну стой же!

Сириус поймал ее за руку и развернул к себе.

— Мы так и не договорили.

— О чем? — пробормотала Вика, думая о том, что подобные разговоры выбивают почву из-под ее ног.

— О нас с тобой, — проникновенно сказал он. — Я помню, что ты сказала, но, может быть, тебе будет легче переносить все это, когда будешь со мной?

— Сириус, а ты уверен, что я именно тот кто тебе нужен?

— Безусловно, — категорично ответил он. — Мы знакомы достаточно долго, чтобы это было опрометчивым решением.

Вика взволнованно подергала себя за кончик собранных в хвост волос.

— Сириус, я не знаю… — почти с отчаянием сказала она, посмотрев на него снизу вверх. — Я правда не знаю.

Она зажмурилась, в тот момент, когда Сириус бережно привлек ее к себе и уткнулся носом в ее медно — рыжие волосы. Она вдруг ощутила какое-то умиротворение в его объятии. какое-то время она простояли не двигаясь, потом Сириус спросил:

— Скажи, у меня есть шанс?

— Шанс есть у всех, — уклончиво ответила Вика, глядя на ворот его белой рубашки.

где-то рядом раздалось мяуканье. Вика вздрогнула и отодвинулась от Сириуса. Посмотрев вниз, увидела неподалеку сидящую на каменном полу тощую грязно — серую кошку. Животное не мигая смотрело на них большими зелеными глазами, ее куцый хвост нервно подрагивал. Это была, конечно, Миссис Норрис, питомица Филча. Ее присутствие означало, что сам он где-то поблизости.

— Брысь! — сказал ей Сириус.

Миссис Норрис мяукнула и отошла на пару дюймов.

— Кто там, моя хорошая? — послышался из-за угла голос Филча.

Сириус усмехнулся и взял Вику за руку.

— Пойдем, — сказал он и двинулся с ней к ближайшей лестнице. — Провожу тебя.

Она не возражала, хоть у нее была Карта Мародеров.

— Заодно посмотрю в гостиной ли Гарри.

— А почему он может быть не там? — удивилась Вика.

— Потому что это Гарри. Конечно, он не такой авантюрист, какими были мы с Джеймсом в школе. Но он просто притягивает к себе приключения.

Она кивнула, вспомнив, что и Джинни говорила об этом.

— А вы с Джеймсом были авантюристами? Вы устраивали перевороты в Хогвартсе? — улыбнулась она.

— Еще какие, — весело усмехнулся Сириус. — Мы были молоды и безбашенны. Наша банда называлась Мародерами.

— Мародеры? Эта карта ваша? — Вика вытащила сложенный пергамент из кармана.

— Да. Мы, то есть Джеймс, Ремус и я, создали ее почти тогда же, когда стали анимагами.

— Да уж, это точно авантюризм, — заметила она. — Я прочитала в какой-то библиотечной книге, что все анимаги регистрируются в Министерстве магии. Там был и список всех зарегистрированных анимагов за последние сто лет.

— Какая ты умная. — Сириус с восторженным удивлением посмотрел на девушку. — Почему ты не попала в Рейвенкло?

— Вообще-то, Шляпа хотела меня отправить туда, но в последний момент определила в Гриффиндор. И я не такая уж умная, я вычислила это логическим путем. Но как же хорошо, что я не попала в Рейвенкло! А то бы была в настоящей осаде из-за этого Корнера… — Вика изобразила мистический ужас.

Сириус внезапно остановился и, развернув ее за плечи, сделал пару шагов в сторону. Виктория почувствовала спиной твердость каменной стены.

— Сириус!..

Она растерянно выставила руки перед нависшим над ней мужчиной.

— Виктория…

По ее коже побежали мурашки, когда его горячее дыхание коснулась Викиного виска.

— Сириус, я же тебе говорила… Не надо…

Он на мгновение замер, почти касаясь губами ее щеки, и выпрямился.

— Прости. Но попытаться-то стоило. — В его голосе не было ни тени раскаяния, скорее — сожаление.

Вика отошла от стены, настороженно не отводя взгляда от Сириуса. Неужели то, что он сейчас испытывает к ней — правда? Как она могла допустить это? Наверное, все потому, что всерьез не думала, что это может случиться?

— Давайте побыстрее! — раздался голос Рона. — Мне вас что, тащить?

— Не трогай меня, сам дойду! — отозвался мрачный мальчишеский голос.

Вика и Сириус обернулись и увидели вышедших из соседнего коридора Гермиону и Рона, подгонявших двух первокурсников — гриффиндорцев, уже знакомых Вике. Заметив мужчину и девушку, стоящих неподалеку от входа в гостиную, старосты, а с ними двое мальчишек, затормозили. Упрямство на лице одного из первокурсников сменилось легким испугом, когда он увидел профессора Блэка.

— Вот, представляете, обнаружили этих искателей приключений в Зале Наград, — раздраженно сказал Рон, ткнув пальцем в темноволосого мальчика, Джонни Рейли.

— Рон, прекрати! — сказала Гермиона, конвоировавшая помалкивавшего светловолосого Десмонда Доусона.

— Мы же сказали, что заблудились! — буркнул Джонни. — Что еще надо?

— Ну как же, так тебе и поверил, — проворчал Рон.

— А что она здесь делает? — спросил Джонни, обвиняющее показав на Вику. — Она же не староста, и тоже должна быть в гостиной.

— А я тоже заблудилась, — хмыкнула Вика.

Гермиона бросила на нее пытливый взгляд и перевела на Сириуса.

— Ты бы еще спросил, что здесь делает профессор Блэк, — возмущенно фыркнул Рон.

Сириус рассмеялся, отчего еще больше заставил первокурсника нахмуриться, а Гермиону улыбнуться.

— Точно, что же я здесь делаю? Наверное, дожидаюсь, пока все школьники не окажутся в своей гостиной.

Вика отвела глаза от Гермионы и развернулась в сторону портрета Полной Леди. Гермиона что-то заподозрила?

«Почему он выбрал меня? — думала Вика чуть позже, лежа в постели, после того, как Сириус убедился, что Гарри спокойно сидит в гостиной и пытается сделать что-то из домашнего задания. — из-за того, что привязался ко мне, или я на самом деле ему нравлюсь? Но Сириус красивый мужчина, у него должно быть множество поклонниц, одна другой краше. — Она взволнованно перевернулась на спину, представив толпу красоток, вешающихся Сириусу на шею. — Может, он был даже женат… Кстати… Я же почти не знаю о его личной жизни, кроме того, что у него есть Гарри… да и Гарри ему крестник. Нет, почти все женское население едва ли не без ума от Сириуса… даже эта высокомерная Паркинсон дерзит ему только из вредности и профессор Льюис, вся из себя правильная… — Вика задумчиво прикусила губу. — Между прочим, что там Снейп говорил пока она не пришла? что-то насчет бывшей невесты…Чьей невесте? «Даже не прельщает бывшая невеста?» — так вроде Снейп сказал? А потом пришла профессор Льюис, и он сказал: «Вот и она.» — Разгадка пришла столько неожиданно, что Вика распахнула глаза.

Потом она еще долго ворочалась в постели, не в силах избавиться от оккупировавших ее голову мыслей о Сириусе и обо всем, что с ним связано. Поэтому Вика проснулась довольно поздно и с гудящей от недосыпа головой. Все ее соседки уже встали и одевались, а ей при взгляде на бодрую Лаванду, со странным любопытством посматривающую в ее сторону, хотелось нырнуть обратно под теплое одеяло и спать весь день. Но Вика сделала усилие и села на кровати. Пытаясь разлепить закрывающиеся сонные глаза, обнаружила, что стала объектом сдержанного внимания не только Лаванды.

— Гермиона, со мной что-то не так? — с беспокойством спросила она, не понимая в чем дело.

— Нет, с тобой все в порядке. Вики, — уверила ее Гермиона. — Просто…

— Кто тебе цветы дарит, Новак? — поинтересовалась Лаванда, прищурившись. — Кого это ты так очаровала?

— Какие цветы? — недоуменно переспросила Вика, уставившись на нее. — Ты о чем?

— Посмотри на кровати, — сказала Парвати, уже полностью одетая.

Вика опустила глаза. Сердце екнуло. На сложенном в ногах покрывале лежала роза, одна, но какая красивая: длинный крепкий стебль с зелеными блестящими листьями и шипами и тугой нераскрывшийся еще бутон темно — красного цвета. Она осторожно взяла изящный цветок за стебль, опасаясь острых шипов. У нее не было никаких сомнений в том, кто прислал розу.

«Ну и дела…» — вздохнула Вика, вдыхая нежный аромат.

— Ну и кто твой тайный поклонник? — ворвался в ее мысли голос Лаванды, в котором явно слышалась зависть.

— Если он тайный, откуда ж я могу знать? — сказала Вика машинально.

— Ну-ну, — негодующе фыркнула блондинка и умчалась из спальни.

— А это не может быть Майкл Корнер? — спросила Парвати. — Он в последнее время так пялится на тебя…

— Корнер? — хмыкнула Гермиона. — Где же он может взять розу посреди осени? А в Трансфигурации, насколько я знаю, он не блистает.

Вика никак не прокомментировала их слова, торопливо одеваясь, так как времени было уже много. Розу она пристроила на тумбочке, тщетно поискав какой-нибудь сосуд. На помощь пришла Гермиона. Она превратила пустую чернильницу в тонкую высокую вазу.

— Спасибо, Гермиона! — от души поблагодарила Вика, ставя в нее розу.

— Ты точно не знаешь, кто прислал ее тебе? — спросила Гермиона, когда они спускались в Большой зал.

— Нет, Гермиона, — запнувшись, сказала Вика, не глядя на нее. Но почувствовала, что спутница смотрит на нее.

На завтрак Вика успела съесть лишь половину омлета и выпить немного чая, потому что до звонка оставалось пять минут. За это время она толком не посмотрела на преподавательский стол. Но в любом случае Сириуса там уже не было. И это было скорее хорошо, иначе бы она не знала, как вести себя под его волнующим взглядом. Однако ей предстоял урок Защиты…

…Карандаш быстро порхал над пергаментом, оставляя на его шероховатой поверхности плавные грифельные штрихи. Густая шевелюра темных волос; твердая линия подбородка; слегка впалые щеки, обозначающие выделяющиеся скулы; пронзительный взгляд выразительных глубоких глаз; прямой нос; красивые, четко очерченные губы, изогнутые в легкой ироничной улыбке… Вика, время от времени вскидывающая глаза, добавляла мужскому портрету мягкость и объем при помощи растушевки.

— Кто может назвать мне чары, схожие с Щитовыми? — спросил Сириус, по обыкновению сидящий не на стуле, а на краю стола.

Вверх взметнулись три руки.

— Мисс Паркинсон, может, вы ответите? — вкрадчиво сказал он, утыкаясь взглядом в Паркинсон, внаглую рассматривающую журнал.

Слизеринка лениво подняла голову, обозрела поднятые руки Гарри, Гермионы и, что удивительно, Нотта.

— Спросите лучше… Новак. Хотя вряд ли она что-нибудь знает.

Вика оторвалась от рисования, почти погрузившего ее с головой в процесс, и вопросительно посмотрела в спину сидящей впереди Паркинсон. Хочет поставить ее в неловкое положение? Вика поднялась прежде, чем Сириус успел что-то возразить.

— К чарам, схожим с Щитовыми, можно отнести два вида, — сложив на груди руки, отрапортовала она, — Сферические чары, больше известные как Хрустальный шар, и заклинание Брони. Выполняется невербально, и, в отличие от Щита, имеет физическое воздействие. Ах да, еще в качестве щита можно использовать сильного Патронуса. Правильно?

Чувствуя обращенные на нее заинтересованно — удивленные взгляды, Вика опустилась на место.

— Совершенно верно. — В голосе Сириуса слышалось впечатление от ее ответа. — Десять баллов Гриффиндору, мисс Новак.

Она незаметно улыбнулась и возвратилась к портрету.

— Ну что, съела? — сказал Рон Паркинсон, явно ошеломленной оперативностью ответа Вики.

— Еще одна Грейнджер выискалась, — не осталась в долгу та.

Слизеринцы одобрительно выразили согласие. Но предостерегающий взгляд профессор Блэка их мгновенно утихомирил. Один Малфой как будто ничего не замечал, уставившись в свой учебник. С тех самых пор, как Виктория влепила ему пощечину, он словно забыл о ее существовании. Ее это не заботило, но она была начеку. Мало ли… Зато Паркинсон будто с цепи сорвалась.

— Итак, есть два защитных заклинания, Хрустальный шар и заклинание Брони. Но, так как последнее имеет некоторый побочный эффект, оно распространенно не слишком широко в использовании. Сферические чары, как становится понятно из названия, принимают форму сферы, или шара, создающийся вокруг человека в виде прочного стекла.

— А Патронус правда можно тоже применять в качестве щита? — подняв предварительно руку, спросил Гарри.

— Можно, но только, как верно отметила мисс Новак, — Вика подняла голову и взмахнула ресницами, встретившись с теплым взглядом Сириуса, — сильный, телесный, Патронус. Так что Чары Патронум многофункциональны. Ну, раз мы коснулись темы Патронусов… Поднимите руки, кто уже умеет их вызывать.

Вика с любопытством оглядела класс. Руки подняли все гриффиндорцы, даже Невилл робко оторвал ладонь от парты. А из слизеринцев — один Малфой, да и то, без энтузиазма. «Красные» с превосходством смотрели на «зеленых».

— Кто умеет создавать телесного Патронуса? Я так и думал, — сказал Сириус, когда вытянутой осталась рука Гарри.

— Профессор, а вы умеете? — спросила Лаванда, мило улыбаясь.

Вика внутренне рассмеялась, видя ее жалкие попытки как-нибудь воздействовать свои чары на профессора Блэка.

— Умею — что, мисс Браун? — уточнил Сириус, в его голосе промелькнула насмешка, вызванная, видимо, кокетливым поведением Лаванды.

— Создавать телесный Патронус? — не смутилась она, улыбаясь еще усиленнее.

— Лаванда, ты думаешь, что преподаватель Защиты может не уметь создавать Патронуса? — встрял опять Рон.

Лаванда метнула в него сердитый взгляд.

— Успокойтесь. Да, я умею создавать телесный Патронус, — сказал Сириус и под раздавшийся звонок с урока закончил: — На этом все. Следующие уроки посвятим Чарам Патронум.

Гриффиндорцы, да и слизеринцы тоже, открыто обрадовались. Семикурсники, возбужденно переговариваясь, толпой устремились к выходу.

— Мисс Новак, можно вас на несколько минут? — остановил Вику, хотевшую незаметно проскользнуть вместе со всеми, голос Сириуса.

— Да, конечно…

Она подошла к учительскому столу, раздумывая, что же он желает ей сказать. Она предпочла бы обойтись без разговоров о личном. К счастью, с ней задержались Гермиона, Гарри и Рон.

— Что вы еще знаете о защитных заклинаниях, мисс Новак? — улыбнулся Сириус.

— Вы удивлены моей осведомленностью, профессор? — в тон ему спросила Вика. — Просто я умею читать. Прости, Гермиона, я тебе не дала ответить.

— Да ты что, Вики! Я не обязана отвечать все подряд, — хмыкнула Гермиона. — Очень хорошо, что тебе дали возможность проявить свои знания…

— Заодно и пользу принесла.

Гарри улыбнулся.

— Помню, ты как-то говорила, что в своей школе ты не была отличницей, а сейчас прямо сходу ответила…

— Э-э… Ну, просто меня не слишком интересовала учеба, меня больше увлекало рисование.

— О, кстати, я видел, ты что-то рисовала на уроке, — заметил Гарри. — Покажешь?

Вика смутилась. Ее не привлекала идея выставлять напоказ свой рисунок. Ведь это был портрет Сириуса.

— Думаю, сейчас не получится, — запротестовала она, нервно переступив с ноги на ноги. — Вон народ спешит на урок.

В класс просочились несколько рейвенкловцев. Сириус глянул на них так, что они попятились обратно.

— Нет — нет, лучше мы пойдем, — торопливо сказала Вика, заметив озадаченность на лицах рейвенкловцев. — Не надо никого прогонять, а мы потом поговорим.

Сириус, кажется, имел противоположное мнение, но оспаривать Викино не стал.

Шел день за днем. Погода, стоявшая до этого хоть и прохладная, но по большей части сухая, сменилась промозглыми дождями с пронзительными ветрами, вследствие чего обитатели замка не могли на улицу носа высунуть. Но самой Вике осенняя слякоть была не в тягость. Что ей до невозможности прогуляться, когда столько проблем, дел и мыслей, что она не знала, куда их всех деть? Как с ними разобраться? В первую очередь отношения с Сириусом. После того признания она не знала, как же ей следует вести себя с ним. Вика не отдалялась от него, но и не подпускала его к себе очень близко. А цветы, причем все время разные, продолжали появляться каждое утро на ее постели. Соседки по комнате относились к этому по — разному: Парвати пожимала плечами; Лаванда раздраженно фыркала, не скрывая своей зависти; а Гермиона задумчиво смотрела на Вику, но ни о чем не спрашивала. Это было еще одним фактором, который напрягал Викторию. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь был в курсе о них с Сириусом. Но от ее желания ничего не зависело. Что на самом деле между ними происходит догадывались по крайней мере двое: это Гермиона и Снейп. Так, во всяком случае, Вика думала. А Гермиона могла поделиться со своей теорией с Гарри и Рором, как с близкими друзьями. Но так как у самого Гарри были собственные заботы в виде хоркруксов и размолвкой с Джинни, то вряд ли он обратит на это особое внимание.

Джинни… Вика с ней толком так и не поговорила. Младшая Уизли, когда Вике удалось ее застать одну в гостиной, на попытку объясниться лишь сказала: «Не беспокойся, Вики, все в порядке», и покинула Вику с ее сомнениями и переживаниями.

Был еще Снейп, который стал подозрительно часто попадаться ей на глаза, несмотря на то, что Вика почти всегда смотрела на Карту Мародеров. Она замедляла шаги, когда вдруг из-за угла поворачивал он и тоже сбавлял ход. Их взгляды пересекались, и в эти моменты у нее появлялось такое впечатление, что ее голову изнутри кто-то трогает. Это не было неприятно, но девушка пугалась и спешила сократить спонтанные встречи со Снейпом. После них у нее возникало сильное желание с кем-нибудь поговорить, поделиться со всем, что ее мучило и угнетало, так как чувствовала, что просто может вскоре снова сорваться. Но с кем? С кем ей поговорить? У всех свои дела… С Гарри и его друзьями? Нет, они и так заняты по самое горло, притом они были младше, а Вике хотелось поговорить с кем-то постарше, хотя бы с ровесником. Но из знакомых в Британии ровесницей была одна Тонкс, и она была недосягаема. С Сириусом Вика не смогла бы запросто пообщаться из-за того, что она не смогла бы, как раньше, спокойно находиться с ним наедине. И это ее очень расстраивало. Больше она не представляла, кому могла бы рассказать о своих волнениях и тревогах.

…Книга, которую Виктория увлеченно читала, попалась ей в руки час назад и поглотила ее с головой. Это была «История Хогвартса». В библиотеке, где девушка сидела почти в одиночестве, стояла умиротворенная тишина, прерываемая иногда шелестом переворачиваемых страниц и едва слышными шагами мадам Пинс, время от времени проходившей за высокими стеллажами. Библиотека привлекала Вику, кроме многочисленных томов, еще особенным запахом старинных книг и немного таинственной атмосферой, но главное — здесь она чувствовала некую защищенность. Никто не приставал с навязчивым любопытством, лишь мадам Пинс иногда взглядывала внимательно, проводя инвентаризацию драгоценных книг. Но она уже убедилась, что Вика прилежная посетительница, и не заостряла на ней внимание.

В общем, Вика настолько увлеклась фактами и тайнами тысячелетней истории замка, что отгородилась от внешнего мира. Оторвал ее от книги чей-то голос, прозвучавший рядом.

— Этот Снейп просто озверел, завалил нас заданиями!

— Тише! — прошептал знакомый Вике голос. — Хочешь, чтобы мадам Пинс налетела?

Виктория выпрямилась на стуле. Вот с кем ей не хотелось встречаться, так это с Майклом Корнером. Она уже убедилась в его настырности, и если он сейчас ее увидит, избавиться от него Вике не сразу удастся.

Она осторожно вышла из-за столика, за которым сидела, и аккуратно закрыла книгу. Прислушалась. Голоса переместились вправо.

— Да нет же, не сюда. Про составы уникальных зелий должно находиться где-то там.

Голоса приблизились, и Вика, прижав к себе «Историю Хогвартса», отступила за шкаф. Потом поморщилась от своего поведения.

«Правда, веду себя как малолетка», — с отвращением подумала она.

«Ты ведешь себя разумно, — откликнулся внутренний голос. — Просто этот Корнер жутко приставучий юноша.»

«Ты меня успокоил.»

— Майкл, кажется, я видел эту Новак, — произнес совсем близко голос второго рейвенкловца, Терри Бута.

— Где? — встрепенулся Корнер.

«О, чтоб тебя!..»

Вика развернулась и спешным шагом двинулась по проходу между стеллажами. Прислушиваясь к звукам позади, она не сразу заметила за поротом человека и чуть не врезалась в него.

— Мисс Новак, что у вас за манера передвигаться не глядя? — спросила ее недовольно профессор Льюис.

— О, простите, профессор… — Внутри девушки заворочалось глухое раздражение из-за вечно холодной Кэтрин Льюис.

«Господи, как Сириус мог с ней встречаться?!» — возникла в ее голове недоуменная мысль.

Она вновь отвлеклась на библиотечную тишину, прослушав, что говорит ей женщина.

— Мисс Новак, вы меня слышите?

— Что? — рассеянно переспросила Вика, когда профессор Льюис повысила голос.

— Я говорю: будьте так любезны отнести вот это профессору Снейпу.

Вика уставилась на стопку каких-то книг и пергаментов, которую преподавательница всучила ей в руки. Она машинально прижала их к груди вместе с «Историей Хогвартса», чтобы они не свалились на пол.

— Да, конечно, профессор… — растерянно сказала она, провожая взглядом уходящую женщину.

Да уж, нашла крайнюю…

— Эй, Вики!

Вика, даже не став оборачиваться к Корнеру, стремительно вышла из библиотеки. С одной стороны профессор Льюис ее выручила, а с другой — круто подставила. Отправила ее в логово Снейпа. Но деваться Вике было некуда…

Спустя десять минут Виктория подходила ко входу в подземелье. Там она была всего один раз, и особого желания соваться в мрачные катакомбы не испытывала. Девушка потопталась, повздыхала. Лучше всего будет, если она быстро выполнит задание и спокойно вернется наверх, к дневному свету. Чего мучиться?

Она снова вздохнула и поплелась вниз по крутой каменной лестнице. из-за стопки книг и пергаментов, которые она держала обеими руками, ей приходилось вытягивать шею, чтобы видеть ступени и ненароком не скатиться по ним вниз.

— Наконец — то… — пробормотала Вика, ступив на надежный пол.

Ну, и куда теперь? Всматриваясь в сгущающийся впереди сумрак, она двинулась дальше.

«И как здесь слизеринцы живут? Здесь же так мрачно и холодно…»

Едва она додумала эту мысль, в коридоре появились они самые, слизеринцы. И нет бы, какие — нибудь младшекурсники, но это были Драко Малфой, Пэнси Паркинсон и два бугая, Крэбб и Гойл.

«Блин, вот невезуха…»

Вика перехватила стопку одной рукой, другой потянувшись за палочкой в карман. Но не остановилась, продолжая идти навстречу слизеринцам. Паркинсон, увидев, кто перед ней, перестала что-то говорить Малфою, и с тенью недоверчивости прищурилась.

— Ты что здесь забыла?

«Тебя спросить, Паркинсон», — вертелось на Викином языке. Вика промолчала, сжимая палочку внутри кармана.

— Я с тобой разговариваю, Новак! — раздраженно сказала слизеринка, когда она поравнялась с ними.

— Да? А мне показалось — со стенкой, — не удержалась Вика, мельком глянув на закипавшую от злости Паркинсон.

Малфой, что характерно, не спешил вмешиваться в назревавшую ссору. Он и его дружки безразлично наблюдали, как его подружка молниеносно вытащила свою палочку и ткнула ею в сторону Виктории. Следующее произошло настолько быстро, что Вика не успела ничего осмыслить. Она обнаружила себя почти распластанной на холодном полу, упиравшейся в него ладонями. Похоже, ей поставили подножку.

«Умеешь ты, Вика, влипать в неприятности…» — грустно подумала она, поднимаясь.

«Ага, карма у тебя такая», — поддакнул внутренний голос.

— В чем дело? — раздался над ней мужской голос.

Вика вскинула голову. В двух шагах от нее возвышался Снейп и обозревал картину, говорящую саму за себя. Когда он успел здесь появиться? Потом она увидела в его руке палочку, направленную на стопку книг, левитирующую в воздухе немного правее Снейпа. Значит, он спас их от падения, а ее даже не попытался! Каков тип!

Она хмуро выпрямилась, не потрудившись ответить на вопрос. Пускай сам догадается, в чем дело.

— Новак неудачно споткнулась, — сказала за ее спиной Паркинсон. Следом послышался смешок Малфоя.

— В следующий раз ты неудачно споткнешься, Паркинсон, — мрачно откликнулась Вика, поморщившись от саднящей боли в ладонях.

— Испугала, вся дрожу, — сказала слизеринка, но как-то неуверенно. Взгляд ее декана почему-то не внушал спокойствия.

— Профессор Льюис просила вам передать, — не обращая больше на нее внимания, сказала Вика Снейпу и кивнула на парившую в воздухе стопку книг.

Он несколько секунд смотрел на девушку, словно пытаясь вникнуть в ее слова, и сделал чуть заметное движение головой. Это он так кивнул, поняла она. Этот человек не слишком щедр на проявления эмоций.

— Вы поранились, мисс Новак, — внезапно сказал Снейп.

Вика опустила глаза на свои руки. В самом деле, ее ладони были ободраны до крови. Как это так получилось?

— Коза… — пробормотала она в адрес Паркинсон.

— Пройдемте со мной, — ровным тоном сказал Снейп.

— Что? — переспросила она, думая, что ослышалась.

От слизеринцев прямо — таки исходило волнами злорадство.

— Если не хотите, чтобы в кровь попала инфекция, рану нужно обработать. Идемте.

Снейп, не отводя кончика палочки от книг с пергаментами, развернулся. Он как будто не сомневался в том, что Вика последует за ним. Она обескуражено смотрела на его спину. Можно подумать, рана такая глубокая, что необходимо срочно остановить кровотечение. Всего — то содрана кожа. Хотя Снейп насчет инфекции прав, пол — то грязный…

Вика вздохнула, не придя к конкретному решению, и поплелась вперед. Не съест же ее Снейп. А если попытается, то подавится. Шедший впереди Снейп остановился возле класса Зельеделия. Заходя внутрь мимо него, она инстинктивно сунула руку в карман. Нащупав там пустоту, Вика затормозила. Летящая за ней стопка ткнулась в ее затылок.

— Я палочку потеряла!

Она развернулась лицом к Снейпу. Он снова молча посмотрел на нее и сказал:

— Возьмите книги. — Кивок на левитирующую стопку на уровне ее плеч.

Вика притянула их к себе. Снейп отвел палочку в сторону коридора и слегка поманил ею. Через мгновение Викина палочка была в его руке. Это хорошо, значит, слизеринцы не нашли ее.

— Спасибо, — сказала Вика, приняв ее от Снейпа.

Он промолчал, но ей показалось, что он был готов ответить.

— Вымойте руки там. — Взгляд мужчины указал на каменный фонтанчик в углу класса.

«Трудно ему, что ли, сказать «пожалуйста»? Или он просто не привык к этому?»

Положив книги на ближайший стол и спрятав палочку, Вика направилась к каменной раковине. Сполоснув руки, при этом морщась от ледяной воды, неприятно обжигавшей содранные ладони.

«Ну, все, теперь они будут холоднючими и долго не согреются», — подумала она, встряхивая кистями, чтобы быстрее высохли.

Снейп тем временем закрыл дверь, прошел за небольшую дверь в противоположном углу класса и вышел, держа в руках круглый стеклянный флакончик.

«Вообще-то, кровь уже не идет», — хотела сказать Вика, но он уже откупорил пробку. Ей было несколько неуютно находится наедине со Снейпом в замкнутом пространстве, где, к тому же, не имелось окон. И то, что он стоял близко от нее, беспокоило Вику. Она ощущала исходящую от него мрачную уверенность и, возможно, ей просто чудилось, какое-то торжество.

Ее руки дрогнули, когда Снейп протянул свою руку. Его лицо осталось бесстрастным.

— Вы меня боитесь, не так ли?

Вика посмотрела ему в глаза.

— Если бы я вас боялась, меня бы сейчас здесь не было, не так ли?

В его темных глазах промелькнуло удивление. Девушка перевернула ладони внутренней стороной наверх, Снейп коснулся их, придерживая. К ее удивлению, его руки оказались теплыми.

«Руки Пожирателя смерти, — нервно хмыкнула она. — Какого черта я здесь торчу?!»

Из флакончика на содранные ладони капнула маслянистая жидкость с запахом, похожим на запах чайного дерева. Она резко обожгла кожу и растеклась приятным теплом.

— Чайное дерево? — вслух произнесла Вика.

— В составе Заживляющего зелья действительно есть масло чайного дерева, — подтвердил Снейп, убирая флакончик.

Она с легким замешательством вскинула на него глаза.

— Простите… Просто этот запах… Он мне показался знакомым, и я предположила… — Она сделала шаг назад и обогнула мужчину. все-таки его непроницаемый взгляд напрягал ее. — Спасибо за… все. Я пойду.

Вика направилась к двери, на ходу растирая руки. У самого порога ее настиг вопрос.

— Скажите… мисс Новак, вы всерьез думаете, что надежно замаскировались, сменив цвет волос и фамилию?

Она замерла, уставившись на дверь. Потом медленно повернулась, размышляя, что лучше: солгать или сказать как есть? После недолгого раздумья, пришла к заключению, что лгать не имеет смысла.

— На самом деле, я толком не маскировалась… профессор Снейп.

Снейп, приступивший к стопке, которые принесла Вика, взглянул на нее.

— Фамилию я и правда поменяла из безопасности, но ведь я не знала, что с вами опять встречусь. А волосы… они снова обрели естественный цвет. — Она криво усмехнулась.

А Снейп внезапно застыл, словно ее слова вызвали у него ступор. Его пронзительный взгляд заставил Викторию поежиться от неприятного ощущения рентгеновского воздействия.

«Что это с ним? — промелькнуло в ее голове. — Не пора ли бежать без оглядки?»

Она не глядя нащупала позади дверную ручку.

— Это ваше? — произнес Снейп.

— Что? — не поняла Вика.

— Ваша книга?

«История Хогвартса», — сообразила она.

— Да.

Но не сдвинулась с места. Снейп тоже не сделал шага навстречу. По истечении долгих секунд Вика все-таки вынудила себя подойти к столу. Осторожно ухватилась за книгу, которую держал мужчина. Потянула к себе. Он отчего-то не спешил разжимать пальцы. Они так и застыли странной скульптурой. Она с недоумением глядела на него, он с нечитабельным выражением смотрел на нее. У Вики возникла совершенно невозможная мысль, что Снейп по каким-то непонятным причинам не хочет отпускать ее. Это было действительно непонятно, ведь если бы его желание было именно таким, разве он стал бы помогать ее побегу в начале августа?

По Викиному затылку стек колючий холодок и заскользил вдоль ее позвоночника. Девушка едва не вырвала книгу из руки Снейпа, чтобы наконец прервать с ним контакт. Но она сдержала свой порыв.

— Вы не могли бы отдать мне книгу, сэр? — предельно спокойно спросила Вика.

Снейп отреагировал не сразу. С полминуты он еще буравил ее лицо, а иначе этот его взгляд никак не назовешь, отчего у нее вновь появилось ощущение легкого дискомфорта в голове.

«Не смотри на него», — вдруг шепнул внутренний голос.

Как ни странно, она послушалась его и опустила ресницы. В голове пропало ощущение чьего — то прикосновения к ее мыслям. Во всяком случае, такое создавалось впечатление.

Затем Вика почувствовала, как тяжелеет книга, лишаясь опоры в виде руки Снейпа, и как от неожиданности падает ее собственная. Она вовремя перехватила «Историю Хогвартса» и прижала к себе. Не смея больше смотреть на Снейпа, она пробормотала что-то и почти выскочила из класса. Внезапно ее пронзило дикое желание заставить Снейпа сказать, что же сподвигло его на помощь ей в ночь третьего августа, вытрясти из него всю правду. Но каким бы сильным оно ни было, Виктория не затормозила. Она не была уверена в том, что, вернувшись в класс, не испугается, не растеряет свое мужество перед цепким взглядом Снейпа.

«Он читал мои мысли?» — с отвращением думала она, оказавшись в вестибюле.

Вика, конечно, точно не знала, можно ли мысли читать, но это было логичным предположением. В вестибюле находилось довольно много народу, однако никто не решался выйти на улицу. Тогда она свернула к входным дверям и выскользнула за створку. На нее хлынул холодный осенний дождь, и девушка поспешила укрыться в одной из крытых галерей школьного дворика. Найдя скамью, которую было бы не видно от главных дверей, она рухнула на нее. Вика чувствовала какое-то бессилие после «общения» со Снейпом. А еще злость и тревогу. Поведение этого человека не поддавалось ее осмыслению.

Несколько минут Вика просидела, склонив голову к коленям. Из этой позы ее вывели прозвучавшие сквозь шум дождя мягкие шаги. Повернув лицо, она увидела идущего к ней черного пса, похожего на большого волкодава. Его хвост весело помахивал из стороны в сторону. Викины губы сами собой растянулись в улыбке.

— Привет, — сказала она, когда пес приблизился к скамье, глядя на Вику блестящими черными глазами.

Впрочем, он был весь черным, от кончика хвоста до ушей, стоящих торчком, и как локаторы поворачивавшиеся к каждому источнику звука.

Пес остановился возле ее колен и положил на них свою морду.

— Что ты на меня так смотришь, Сириус? — негромко рассмеялась Вика. — Хочешь, чтобы я тебя погладила, а?

Пес одобрительно заворчал. Вика, улыбаясь, опустила руку на его голову. Прошлась ладонью по короткой теплой шерсти. Затем начала происходить трансформация. Девушка заворожено смотрела, как из животного превращается человек. Двумя секундами позже перед ней на корточках сидел Сириус. А ее рука все еще лежала у него на голове.

— Привет, — сказал он. — Как дела?

Вика убрала руку и спрятала в рукаве. Она только сейчас ощутила промозглый холод, проникший под ее мантию.

— Прекрасно. — Склонила голову к плечу. — И как ты меня находишь?

Сириус поднялся и присел на скамью рядом с ней.

— По запаху, — сказал он, наклонившись к ней, словно делясь с тайной.

— Что? — недоверчиво переспросила Вика. — Как… по запаху?

— В анимагической форме все чувства обостряются, особенно обоняние. А так как для животных все люди пахнут по — разному, прямо как Амортенция для людей, я всегда могу отыскать тебя даже по слабому следу.

— И не только меня, — сказала она, опустив ресницы: разговор обрел какой-то сокровенный оттенок.

— Не только, — согласился он. — А ты пахнешь яблоками…

Она почувствовала прикосновение к своим волосам. Она пахнет яблоками? Ну да, шампунь с ароматом зеленого яблока. А если бы Сириус спросил ее, чем пахнет он, она бы сказала: ветром…

— И еще чем-то цветочным…

— Кстати, о цветах. Сириус, ты не мог бы больше не присылать мне цветы? — Вика посмотрела на мужчину и чуть не столкнулась с ним лбом. — Ой, прости!

— Все в порядке, — улыбнулся он. — Тебе не нравятся цветы?

— Что ты, очень нравятся! Но наша комната почти напоминает оранжерею, и бедные мои соседки ужасно завидуют, особенно Лаванда… Где ты их берешь?

— Секрет, — засмеялся Сириус, беря ее ладони в свои руки. — Ладно. Между прочим, почему ты здесь сидишь? Тебе не холодно?

Виктория оглядела себя: на ней была мантия, в которой она ходила в замке, обыкновенная, тонкая.

— Да нет, не очень. Здесь никого нет, вот я и пришла сюда.

— Что с твоими руками? — вдруг нахмурился Сириус, разглядывая ее содранные ладони, смазанные Заживляющим зельем.

— Я упала, — поколебавшись, сказала она. — Да уж, достается моим конечностям в последнее время…

— Как это — упала? — не понял он.

Девушка уставилась на каменную статую, стоявшую метрах в двух от скамьи. Она предполагала, какую реакцию вызовут у него имена слизеринцев и их декана, особенно декана, поэтому не торопилась отвечать. Ну почему она не умеет как следует если не врать, то уворачиваться от прямых ответов? Хотя Сириусу ей было бы трудней всего это сделать.

— Ну, Вообще-то, мне помогла Паркинсон, — нехотя сказала Вика. — Уж не знаю за что, но меня она ненавидит. — Она слабо усмехнулась.

— Паркинсон, — повторил Сириус.

— Наверное, она невзлюбила меня еще с поездки в Хогвартс — Экспрессе. Тебе профессор Льюис не рассказывала? — поинтересовалась она небрежно. — Вы ведь с ней давно знакомы?

А спустя секунду пожалела об этом вопросе.

— Извини, можешь не отвечать, это не мое дело… — Она опустила взгляд к своим коленям, где обнаружила забытую «Историю Хогвартса». Мадам Пинс ее прибьет…

— Ты догадалась, — сказал Сириус. В его голосе Вика уловила и улыбку, и легкое беспокойство. — Ну да, мы с Кэтрин знакомы еще со школы, она училась в Гриффиндоре на курс младше.

Несмотря на то, что ей было несколько неловко слушать про бывшую подружку Сириуса, она ощутила смутное любопытство. Кэтрин Льюис тридцать шесть лет, а выглядит на двадцать восемь — тридцать.

— И поверь, Виктория, мы с ней давно близко не общаемся. Шестнадцать лет — это же большой срок.

Вика удивленно посмотрела на него.

— Шестнадцать лет?

Странно… Что их развело в разные стороны?

— Да, именно столько я не видел Кэтрин. И я не знаю, что сбрело ей в голову вспомнить обо мне. Меня она не интересует. Мне нужна одна — единственная девушка на свете.

Она отвернулась и попыталась встать. Ей показалось, что вместо заунывного бесконечного дождя за их спинами засветило теплое солнце, нагревшее ее рыжую макушку. Сириус поймал Вику за руку, из другой забрав книгу, и потянул ее к себе. Она неожиданно упала на его колени.

— Сириус!.. — ошеломленно выдохнула Вика.

Но вдруг осознала, что сопротивляться ей не хочется, более того — у нее возникло желание крепко его обнять. Сириус положил книгу на скамью рядом с собой и опустил руки на Викину талию.

— Не убегай, а? — тихо попросил он, почувствовав ее напряжение.

— Ты помнишь наш разговор в начале октября? — спросила Вика, вздохнув.

Она стремительно капитулировала перед его упорством и была почти готова сдаться на его милость. Шах и мат, Виктория, сдавайтесь, вам некуда деться…

— Помню, — ответил Сириус где-то возле ее уха: их лица были почти на одном уровне. — Вики — Виктория, скажи, я тебе нравлюсь?

Она повернула голову, положив руку на его плечо. Вот он, провокационный вопрос. Странно, что Сириус не задал ей его раньше. И тут уж не было никаких других вариантов, что она должна ответить.

— А как ты думаешь?

— Мне важно, чтобы ты сама это сказала.

— Очень важно?

— Очень.

Ее взгляд заскользил по его лицу, находящемуся в дюйме от нее, и возвратился к синим глазам, в которых можно было увидеть ее отражение.

— Ты мне нравишься. Очень, — добавила Вика с легким лукавством, видя, как глаза напротив радостно расширились. — Ну что, пойдет?

Вместо ответа Сириус крепко обнял ее, заставив девушку ойкнуть.

— Ты меня раздавишь!.. — больше для порядка сказала она, потому что не хотела, чтобы он отпускал ее.

Внутри Виктории поднялась такая огромная волна нежности, что на глаза навернулись слезы. Не думала она, что когда — нибудь испытает это чувство вновь. Чтобы Сириус не увидел появившуюся влагу в ее глазах, она спрятала лицо, обняв его за шею.

«Я привыкаю к нему, — немного грустно подумала Вика, вдыхая знакомый аромат южного бриза. — Мне поздно бежать куда-то от него, да и некуда…»

Она не услышала приближающихся шагов, поэтому для нее полной неожиданностью оказался раздавшийся восклик удивления.

«Упс!»

Вика едва не подскочила на коленях Сириуса, вскидывая в испуге голову. На них таращился Гарри, застывший в растерянной позе.

Немая сцена. Что называется «к нам приехал ревизор».

— Извините, что не вовремя… — произнес Гарри, оправившись от ступора.

Внезапно на его лице расплылась улыбка. Она заставила Вику очнуться и подняться с колен Сириуса.

— Все в порядке, — пробормотала она, с некоторым сопротивлением выбираясь из его объятий: Сириус явно не хотел отпускать ее. — Гарри, ты чего так улыбаешься?!

— Ничего, — быстро сказал он, все также улыбаясь. — Я рад за вас.

— Я тоже — за нас, — откликнулся Сириус, присоединяясь к партии улыбающихся.

— Но… — начала Вика, бросив на него беспомощный взгляд. Она хотела сказать «Но мы не встречаемся» и не сказала. Разве это объятие было не прелюдией к роману? — Блин! — буркнула она.

— Гарри, ты искал меня? — спросил Сириус, словно ощутив ее неловкость от направленного на нее внимания.

— А, ну да, — кивнул парень, поглядывая на крестного и Вику.

Он сел на скамью, поправил очки и повернулся к Сириусу.

— В общем, я хотел поговорить о хоркруксе. То есть я хотел предложить использовать хроноворот, чтобы достать настоящий медальон.

Вика навострила уши, переключаясь на тему более существенную и опасную, чем романтические отношения. Она взяла лежащую книгу и присела с другой стороны от Сириуса.

— Мы знаем, что он находится у Амбридж, — продолжил Гарри, видя, что крестный внимательно его слушает, — знаем, где она может быть, и если составить четкий план, воспользоваться хроноворотом будет самым оптимальным решением.

— Гарри, ты понимаешь, как может быть опасно неосторожное вмешательство во время? — напомнил Сириус.

— Конечно, я отлично помню, насколько это может быть опасно.

— Э-э… А можно спросить, что такое этот хроноворот? — не выдержала Вика, вскинув руку как на уроке.

— Если коротко, то это устройство, позволяющее перемещаться во времени, — объяснил Сириус.

Вика потрясенно раскрыла рот. Машина времени?! Она существует?

— Не машина, — поправил ее Гарри, — а скорее машинка. Ты же видела, он напоминает обычные часы.

Ой, она что, сказала это вслух? Ею овладело возбуждение.

— Значит, с его помощью можно попасть в прошлое?

Вика подумала о тридцать первом июля. Если б можно было предотвратить тот кошмар, что ей пришлось пережить!.. Но потом вспомнила со сколькими хорошими людьми она познакомилась, и поняла, что многое бы просто потеряла, а не нашла, попытайся она как-то изменить прошлое. Это было бы самым большим свинством с ее стороны.

— Можно. Но если ради простого интереса, то лучше всего этого не делать. — сказал Сириус. — Одно неправильное движение, и…

— Знаю, эффект бабочки.

— Эффект бабочки? — не понял Гарри.

— Ну, это из одной книги, вернее, из рассказа о том, как может измениться мир из-за единственной погибшей бабочки в далеком прошлом. — Вика посмотрела на их лица и хмыкнула. — Не обращайте на меня внимания.

— Ну почему, все правильно, и такое возможно. С временем шутить опасно, оно не прощает даже малейшую ошибку.

Сириус обнял за плечи Гарри и Викторию.

— Пойдемте в замок, уже поздно. Подробнее на нашу тему поговорим позже.

Они втроем поднялись и направились к каменным ступеням, ведущим к огромным дубовым дверям. Вокруг и правда стемнело настолько, что дворик почти слился с накрывшими его мрачными красками осеннего вечера. А дождь все не прекращался…

До самого отбоя новоиспеченная пара провела вместе, гуляя по пустынным коридорам. Гарри сразу после ужина оставил их одних, и Вика была уверена, что посвящеными в подробности их отношений станет двумя людьми больше. Не то чтобы она была против, но ей не хотелось опережать события.

Сириус и Вика не спеша шли, держась за руки. Разговор у них периодически прерывался и тогда они просто слушали звуки собственных шагов, с еще не до конца укрепившейся осознанностью того, что они вместе, наслаждались обществом друг друга.

А иногда он начинал рассказывать забавные истории, когда-то случавшиеся с ним, и делал этот так смешно, что Вика смеялась буквально до слез.

— Сириус… хватит… у меня уже живот болит от смеха. Не помню, когда в последний раз так смеялась.

Она безуспешно старалась сохранить серьезное лицо, но через мгновение уголки ее губ растягивались в широкой улыбке.

— Мне нравится, как ты смеешься, — сказал Сириус, глядя в ее глаза.

Они остановились в коридоре с портретом Полной леди, куда Сириус настоял проводить девушку.

Виктория смущенно взмахнула ресницами. Надо же, нашелся тот человек, которому нравится ее смех.

— Как же хорошо, что мы встретились.

— Хорошо, — согласилась Вика. — Я до сих пор отчетливо помню тот день. И вряд ли забуду. Здорово ты отделал того типа.

Они рассмеялись.

— Все для тебя, — сказал Сириус, посерьезнев.

«Но ведь ты тогда еще меня не знал», — хотела сказать Вика.

Он притянул ее к себе, наклоняя голову. Ее сердце взволнованно сжалось.

— Сириус, здесь слишком открытое место, — вполголоса сказала она, метнув взгляд на картину в конце коридора.

— Ну и что… — прошептал он, скользя губами по ее волосам.

— Мне не очень хочется, чтобы нас кто-нибудь увидел…

— Да кому какое дело!

— Ты забыл, что для всех мы с тобой преподаватель и ученица?

— Действительно, совсем из головы вылетело, — ответил он.

Вика была готова поклясться, что в его голосе промелькнула скрытая ирония. Она задрала наверх голову и нарвалась на поцелуй. Все слова, что она собиралась сказать, позабылись, руки легли на его плечи и, чтобы обнять мужчину, ей пришлось встать на цыпочки.

— Все… — прошептала Вика, кое-как оторвавшись от него.

Ее мысли путались, губы горели, а ноги подкашивались, но она нашла в себе силы выбраться из рук Сириуса.

«Я чувствую себя пьяной…» — лениво промелькнуло в ее голове.

Сириус нехотя позволил Вике отойти назад.

— Я пойду… — сказала она, справившись с голосом, который от волнения слегка охрип. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — сказал он, глядя на ее губы.

Девушка сделала пару шагов к портрету Полной леди, когда Сириус позвал ее.

— Подожди, Виктория!

— Что? — Она обернулась.

— Ты помнишь, какой был день, когда мы встретились?

— Помню. Было двадцать восьмое октября.

— Послезавтра, — задумчиво сказал он.

— Что? — опять переспросила она.

— Послезавтра исполнится ровно три года, как мы познакомились. Ты иди, пока я не передумал.

Улыбаясь, она дошла до портрета, назвала пароль и снова обернулась.

Неожиданно послала стоящему в конце коридора Сириусу воздушный поцелуй и исчезла в гостиной.

Проснулась Вика на следующее утро с такой же слегка безумной улыбкой на лице, с какой и засыпала. Ее переполняла такая радость, такое ощущение легкости, что, если бы она умела создавать Патронуса, он бы получился, наверное, у нее сейчас сильный.

От души потянувшись, она машинально глянула на покрывало. И едва не расхохоталась: там лежал целый букет маргариток, но к нему имелось дополнение — конверт. Внутри оказалась записка в две строчки.

«Нежные цветы для такой же нежной девушки.

P. S. Прости, не смог удержаться.»

Дурацкая улыбка озарила ее лицо.

— И какие цветы на этот раз для нашего высочества? — раздался ехидный голос Лаванды. — Маргаритки? И чего так скромно?

Не слушая ее, Вика начала одеваться. Поймав Гермионин взгляд, с пониманием наблюдавшей за ней, рыжеволосая девушка улыбнулась ей несколько рассеянно. Мыслями она уже была с Сириусом. Ей не терпелась увидеть его, удостовериться, что все это было наяву, и ей не приснился вчерашний вечер. Но глаза Вики вернулись к букету, и она понимала, что это всего лишь ее глупые страхи.

Усевшись через пятнадцать минут за Гриффиндорский стол, Вика сразу уткнулась в тарелку перед собой. Хотя ее тянуло посмотреть на преподавательский стол. Осведомленные Гарри, Рон и Гермиона, сидящие рядом, тактично молчали, время от времени начиная беседовать на отвлеченные темы. Вика была им за это очень благодарна. Несмотря на то, что Рон, глядя на нее, порывался что-то сказать. Гермиона дотрагивалась до его руки, и он закрывал рот. Наконец, Вика не выдержала и рассеянным взглядом прошлась по Большому залу. Вот за столом сидит Сириус и о чем-то разговаривает с профессором Макгонагалл, а с другой стороны от нее сидит профессор Льюис и, кажется, тоже непринужденно перекидывается с ним словом. Вике отчего-то стало неприятно. Она посмотрела на вилку в своей руке. Сделала такой жест, словно протыкала ею воздух, и снова посмотрела на Сириуса. В этот самый момент он взглянул на нее. Сердце пропустило удар и застучало с удвоенной силой. Она еле успела спрятать улыбку и скользнула глазами дальше по сидящим преподавателям, подцепляя вилкой что-то со своей тарелки. Сидевший с краю стола человек заставил Вику от удивления приоткрыть рот. Она впервые видела Снейпа, завтракающего со всеми, да и вообще, в Большом зале он редко появлялся. А в следующую секунду их взгляды пересеклись…

Наверное, у нее был наиглупейший вид, потому что по губам Снейпа зазмеилась еле заметная усмешка. Вика от неожиданности чуть не выронила вилку. Только этого ей не хватало!

Виктория сделала непроницаемое лицо и уставилась на стол Рейвенкло. И надо же было такому случиться! Она встретилась со взглядом Корнера, энергично жующего и одновременно болтающего с Терри Бутом. Внезапно он поперхнулся, а из его руки выпала на стол ложка. Видимо, парня ошеломило до крайности Викино мимолетное внимание.

«Эх, какая же я все-таки сердцеедка!» — с сарказмом подумала она.

У нее пропал аппетит. Она отложила вилку, которой ковырялась в глазунье с помидорами, и взяла кубок с чаем. После того как она узнала, что такое этот оранжевый напиток, тыквенный сок больше не лез ей в горло.

Между тем, сверху послышался шум: это прибыла утренняя почта. Множество сов влетели в Большой зал через окна под потолком и, шумно хлопая крыльями, начали планировать ко всем столам. Вику интересовало, как же птицы находят своих адресат, но вопрос оставался открытым. Девушка едва не упала со скамьи, когда прямо перед ней почти свалилась крупная темно — коричневая сова. Было видно невооруженным глазом, что она очень устала. Ухнув, сова сунула клюв в Викин кубок.

— Ой! Ты к кому, птичка? — удивилась Вика.

— Кажется, к тебе, — сказала Гермиона.

— Ко мне? — еще больше удивилась Вика. — От Алисы, что ли?

Головы сидящий поблизости гриффиндорцев повернулись в ее сторону. Вика торопливо отвязала плотный конверт от совиной лапки и расправила его. Но не успела прочитать имя отправителя, как внезапно письмо исчезло из ее руки.

— И кто же тебе может писать, Новак? — раздался вредный голос Паркинсон.

Вика обернулась. В руке стоящей за ней слизеринки и находился конверт.

— Эй, Паркинсон, отдай письмо! — сказал Гарри, вставая из-за стола.

— Поттер, ты чего влезаешь? Испугался за свою подружку? — ухмыльнулась та, помахивая конвертом.

Их повышенные тона привлекли внимание всего зала.

— Паркинсон, ты что, совсем там с Малфоем обалдели? — встрял Рон.

— Уизли, следи за своим языком! — негодующе отозвался вышедший из-за своего стола Малфой. — Грейнджер еще не научила тебя думать?

Вика, зачем-то слушавшая этот разговор, наконец поднялась и перешагнула через скамью.

— Отдай сейчас же, — стараясь сохранить спокойствие, сказала она Паркинсон.

Слизеринка усмехнулась ей в лицо.

— Сейчас только узнаю, кто там скучает по тебе.

Проигнорировав протянутую Викину руку, она посмотрела на строчки, написанные на конверте. Ее глаза недоверчиво расширились.

— Мисс Паркинсон, что происходит? — спросила подошедшая к ним профессор Макгонагалл.

Вика посмотрела на преподавательский стол. Со своего места привстал Сириус, обеспокоенно наблюдая за ней.

Паркинсон ткнула конверт в протянутую Викину ладонь, не глядя на директора.

— И с какой стати тебе письма шлет Виктор Крам? — со злостью поинтересовалась она.

— Прямо так тебе и сказала, Паркинсон, — беспечно ответила Вика, хотя ощутила некоторую оторопь при имени Виктора. все-таки написал ответ?

В Большом зале установилась тишина. У кого-то упал столовый прибор. Наверное, опять у Корнера.

«Какой впечатлительный», — невпопад пронеслось в голове Вики.

Под множеством взглядов ее уши загорелись. Она пожалела, что оставила их открытыми. Не выдержав, Вика нервно сдернула сумку со скамьи и быстро направилась к выходу. Уже в вестибюле она услышала торопливые шаги позади. Ожидая, что это Сириус, она оглянулась. Но это был не он.

— Вики! — сказал Гарри, подходя к ней. — Это правда письмо от Крама?

Вика взглянула на конверт. Он действительно был подписан именем Виктора Крама.

— Ага.

— Зря я это сделал.

— Что именно?

— Ну, обратил твои слова про адрес Крама в действительность.

— И что?

— А то, что теперь наверняка появятся какие — нибудь слухи про тебя и Крама. А ведь ты с Сириусом…

Гарри замолк, потому что Вика улыбнулась.

— Гарри, я понимаю твое беспокойство, но…

Она тоже не договорила, так как из Большого зала вышла целая толпа. И снова попала под прицелы любопытных глаз.

— Ладно, Гарри, не волнуйся об этом, как-нибудь разберусь, — быстро сказала Вика и побежала вверх по лестнице на Историю магии.

С трудом высидев все шесть уроков, на которых ее просто достали с докучливым вниманием и вопросами о Краме, Виктория помчалась к Сириусу с объяснениями, но ни в классе, ни в личной комнате его не оказалось. Ее отличное настроение совершенно сошло на нет.

«Паркинсон, идиотка несчастная, кто тебя просил», — расстроенно думала она, потоптавшись перед закрытой дверью.

Внезапно вспомнив про Карту Мародеров, Вика вытащила старый пергамент из сумки. Безрезультатно порыскав глазами по нему в поиске точки с именем Сириуса Блэка, увидела, что по коридору прямиком к ней направляется профессор Льюис. Раздраженно фыркнув, Вика стерла палочкой карту и пошла в противоположную от декана сторону.

До вечера девушка не находила себе места. Гарри оказался прав: при помощи недобрых языков Вика стала едва ли не подругой Виктора Крама. Вероятно, этому способствовало еще и всеобщее мнение о том, что она училась в Дурмстранге. Но подходило время занятия с Сириусом, и она торопливо выскочила из гостиной, второй раз за день начиная кросс на дальнюю дистанцию. И в очередной раз врезалась в профессора Льюис, когда та выходила из класса Защиты.

— Я так понимаю, мисс Новак, что простые слова на вас не действуют, — ледяным голосом сказала та.

— Простите, — покаялась девушка, переводя дыхание.

На их голоса никто не вышел, и она сообразила, что Сириуса до сих пор нет.

— Может быть, вас как-то образумит отработка с… профессором Снейпом.

— Что? — не сдержала своего изумления Вика. — Но…

— Никакие протесты не принимаются, мисс Новак. Нужно думать перед тем, как бежать сломя голову. Я извещу профессора Снейпа о вас, завтра скажу вам время.

Профессор Льюис ушла, оставив ее стоять с открытым ртом. Как она смеет?! Разве Вика виновата в том, что эта Кэтрин безразлична Сириусу? И почему она уже второй раз посылает ее к Снейпу? Надеется на то, что он сделает с ней что-то нехорошее?

Вика с бессильной яростью пнула стену, отчего сразу едва не взвыла, ударив большой палец ноги.

«Гсподи, еще немного, и я разревусь», — тоскливо подумала она.

— Виктория, ты чего стену пинаешь? — раздался позади нее долгожданный голос Сириуса.

Она стремительно развернулась и заключила мужчину в нетерпеливом объятии. У нее с души словно камень свалился.

— А я думал, ты не хочешь, чтобы нас увидели вместе, — слегка удивленно сказал он, обнимая ее. — что-то случилось?

Вика покачала головой, не отрываясь от него. Она боялась, что если скажет что-нибудь, не выдержит и разрыдается. В ней накопилось столько горечи…

— Ладно, давай зайдем в класс.

Она снова кивнула и отошла в сторону, чтобы Сириус мог открыть дверь. Зайдя внутрь помещения, он запечатал дверь и повернулся к Вике, стоявшей к нему вполоборота.

— Девочка моя, — сказал он, целуя ее в макушку. — Что с тобой? Я же вижу, ты чем-то расстроена…

В ее горле образовался горький комок. Вика с ужасом почувствовала, что по ее щекам катятся безудержные слезы. Она хотела отвернуться от Сириуса, но он прижал ее к себе, обнимая за ее подрагивающие плечи. К ее громадному облегчению он не стал ее утешать, иначе бы она успокоилась не сразу. Слезный поток постепенно иссяк, Вика в последний раз беззвучно всхлипнула и отстранила лицо от промокшей мантии на плече Сириуса.

— Прости, я тебя почти всего облила слезами, — пробормотала она, избегая смотреть на него.

— Что ты, такой пустяк. Ты как, в порядке?

— Угу.

Он подвел ее к стулу возле учительского стола и усадил на него. Сам присел перед ней на корточки и заглянул в Викино залитое лицо.

— Расскажешь, что тебя расстроило?

Он протянул руки к ее лицу и большими пальцами провел по мокрым щекам, стирая соленые дорожки.

— Я не знаю, что именно… — все еще не поднимая глаз, сказала Вика. — Наверное, все вместе…

— Мне показалось, это из-за меня… Или нет?

— Отчасти, — призналась она, бросив на Сириуса беглый взгляд. — Я не могла тебя найти, ты куда-то исчез…

Он хлопнул себя лбу.

— Прости меня, Виктория! Меня так внезапно вызвал Орден Феникса, что я не успел тебя предупредить.

— Но раз вызвали внезапно, какая тут твоя вина?

— Да нет, я обязан был предупредить.

Совсем успокоившись, она немного расслабилась. Может быть даже удасться потренироваться в защитных заклинаниях.

— Спасибо, что позволил выплакаться, — слабо улыбнулась Вика. — Я вовсе не такая плакса, просто сегодня накатило…

— Всегда готов помочь. — Сириус так широко улыбнулся, что она удивилась.

— Ты чего?

— Улыбнись.

— Зачем?

— Ни зачем. Просто улыбнись, и все.

Вика не выдержала и фыркнула.

— Уже лучше.

Она рассмеялась, спрятав лицо в ладонях. Сириус развел ее руки в стороны.

— Сириус! — Вика, хихикая, попыталась отнять их. — Тебе удалось меня развеселить, теперь, может, займемся тем, для чего я пришла сюда?

— Давай. — Он притянул ее к себе.

Виктория поняла, что он воспринял ее слова превратно и поспешила обратить ситуацию в свою пользу. Она повернула голову, быстро чмокнула Сириуса в щеку и поднялась.

— Я имела в виду это. — Она вытащила из кармана палочку. — Я вызываю тебя на дуэль!

Сириус выпрямился, подняв вверх руки.

— Я сразу сдаюсь, потому что с девушками не дерусь.

— Хм, какая дискриминация… Ой, Сириус, ты же, наверное, устал, а я не вовремя…

— Виктория, ты никогда не можешь быть не вовремя для меня. — Он положил ладони на ее плечи.

— Правда?

— Правда. Мне вообще кажется, что я тебя знаю всю жизнь.

— Всю мою или твою жизнь? — серьезно уточнила она.

— Нашу.

— Как это?

В дверь постучали.

— Сириус, ты здесь? — спросил голос Гарри.

Вика немного отошла в сторону, когда Сириус взмахом палочки в руках распечатал дверь. В класс заглянули Гарри, Рон и Гермиона.

— Можно?

— Конечно, заходите, — кивнул Сириус.

— А вы здесь тренируетесь? — поинтересовался Рон, заметив в руках Вики и мужчины палочки.

Девушка уловила от подростков затаенное любопытство. Она прикусила губу, чтобы не улыбнуться.

— Тренируемся, — ответил Сириус. — А вы пришли посмотреть или есть какая-то другая причина?

— Э… Мы Вообще-то хотели с тобой поговорить, — сказал Гарри, — по поводу вчерашней темы. И еще спросить, где ты сегодня был? Тебя Орден вызывал?

— Совершенно верно. — Тут Вика отчетливо увидела проступившую на лице Сириуса усталость, и ее кольнуло беспокойство. — Пожиратели смерти всерьез взялись за магглорожденных. Вы же знаете, что происходит в стране. Все куда страшнее, чем было в первую войну.

Гермиона медленно кивнула.

— Как это ужасно… Я не могу понять, неужели Волдеморт считает свой план достойным для магического мира? Как ни крути, а соотношение магглорожденных и полукровок на чистокровных волшебников составляет примерно три к одному. Чистокровные в меньшинстве. И то лишь часть их открыто поддерживают эту безумную идею.

— Гермиона, у Волдеморта совершенно извращенный ум, — сказал Гарри. — Ему наплевать на исход, разве это еще не ясно?

— Вот и нужно как можно скорее его остановить, — сказал Рон.

— Действительно, — кивнул Сириус. — А для этого нужно быть вовсеоружии. Гарри, поговорим после нашего с Викторией занятия.

— Без вопросов.

Тренировка прошла даже немного весело, так как Сириус предложил Вике посостязаться и с Гарри, Роном и Гермионой. Правда, они иногда ей поддавались, но Вике это не мешало в освоении Протего и Ступефая, которые получались у нее весьма мощными. Подростки поочередно потирали разные части тела, когда ей удавалось сбить их с ног, или уворачивались от посланных в девушку собственных заклятий, рикошетивших от созданных ею Щитов.

— Ну ты сильна, Вики, — бормотал Рон, вставая с пола, на который он приземлился пятой точкой.

— А вы что, думали, что я поведусь на ваши поддавки? — говорила Вика им, улыбаясь с потаенной гордостью.

— Вот в этом все и дело, — довольно сказал Сириус. — Потенциал — преимущество Виктории, а также то, что ее поначалу не воспринимают как серьезного противника.

После занятия Вика засобиралась в Гриффиндорскую башню.

— У меня целая куча несделанных заданий, — объяснила она.

Ребята отнеслись к этому с пониманием, а Сириус испытывал явное сожаление. Он вышел с ней в коридор, намереваясь как следует попрощаться. Убедившись, что поблизости никого нет, он обнял ее.

— Мы пробыли вместе так мало времени, — сказал он, проводя рукой по ее длинным волосам.

— Ну что ты, завтра впереди целый день. И послезавтра, и после — послезавтра.

— Буду ждать с нетерпением. Кстати, совсем забыл про письмо, которое ты получила утром. Зачем и что написал тебе Крам?

Вика подняла голову. Во взгляде Сириуса сквозило подозрение.

— Может, поговорим об этом завтра? Тебя ждут. Могу сказать одно: письмо для меня тоже стало неожиданностью.

— Ну ладно, — помолчав, сказал он.

— Спасибо за маргаритки, это одни из моих самых любимых цветов, — напоследок сказала Вика, улыбнулась и отправилась в свою гостиную.

Шагая на следующий день на отработку к Снейпу, которой облагодетельствовала ее профессор Льюис, Вика предовалась унылым мыслям. Утром преподавательница передала ей точное время, когда будет нужно подойти к классу Зельеделия со словами: «Профессор Снейп будет ждать вас с нетерпением.»

«Эй, это слова Сириуса!» — мысленно вознегодовала тогда Вика.

А Сириуса она видела только за завтраком и на уроке, на котором он был задумчив, а после него его снова вызвали по делам Ордена, откуда он до сих пор не вернулся. А было семь часов вечера. Все происходило не так, как они планировали.

У входа в подземелье Вика вновь замешкалась, задумавшись о том, имеет ли право Снейп назначать ей отработку, если не является ее преподавателем. Но дело было все в том, что это не он, а профессор Льюис, ее декан, назначила отработку, и ее решение Вика оспорить не могла.

Проверяя наличие палочки в кармане, она вдруг заметила в стороне одиноко стоящую фигурку. Приглядевшись, признала в ней маленькую слизеринку — первокурсницу. Девочка стояла, прижавшись к стене, с печалью на симпатичном личике. Вика прошла бы дальше, тем более что большинство представителей зеленого факультета стойко ассоциировались у нее с не самыми лучшими чертами характера, если бы не одно «но»: на щеках девочки блестели мокрые дорожки от слез.

— С тобой все в порядке? — спросила Вика.

Слизеринка вздрогнула и посмотрела на нее, быстро размазывая по щекам мокрые следы. И когда девушка решила, что та не ответит, девочка шмыгнула носом и прошептала:

— В порядке.

— Точно?

Она кивнула, затеребив светлые косички.

«Наверное, она меня опасается, как — никак я гриффиндорка», — подумала Вика.

— Подожди! — вдруг сказала девочка, когда она сделала шаг.

Вика остановилась.

— Ты идешь в подземелье?

— Ну да.

— Можно… я пойду с тобой? — робко спросила девочка.

— Можно, — слегка удивилась Вика. — А почему одна не идешь?

Слизеринка заколебалась, опустив глаза.

— Там старшекурсники.

— Они тебя обижают? — догадалась Вика.

— Они дразнят меня несчастной полукровкой, — немного смелее сказала девочка, видя, что гриффиндорка не собирается смеяться над ней.

— Полукровкой? А что в этом плохого?

— Да то, что в Слизерине почти все чистокровные.

«Мда, какая дискриминация.»

— Ну а ты задери нос и не обращай внимания, — посоветовала Вика, спускаясь по каменной лестнице. Она старалась говорить тише, потому что вечером в подземелье становилось еще темнее и мрачнее, а горевшие на стенах факелы не прибавляли оптимизма. Слизеринка же держалась более увереннее, шагая рядом с гриффиндоркой. — Или скажи своему декану… Ах, у вас же С… профессор Снейп. Ты в гостиную?

— Ага.

Свернув за угол, за которым находился вход в cлизеринскую гостиную, они остановились Поблизости никого не было.

— Ну вот, никаких Паркинсонов или Малфоев. Удачи.

— Спасибо, что проводила, — сказала девочка. — Я не думала, что гриффиндорцы такие добрые.

— Не верь всему тому, что говорят другие, — хмыкнула Вика. — И будешь права.

Добравшись до класса Зельеделия, девушка снова долго мялась, прежде чем постучать.

«Ну же, Вика, не дрейфь, — уговаривала она себя, — Снейп в Хогвартсе просто преподаватель. Даже если он общается с Волдемортом…»

Ее передернуло от отвращения и колкого страха, когда представила, что Снейп регулярно посещает своего «Хозяина», преданно глядя в его красные глаза.

Вика стукнула по двери костяшками пальцев. Еле слышный звук слабым эхом отразился от каменных стен и замер в холодном подземелье. Из класса почему-то никто не отзывался.

«Неужели пронесло?» — с облегчением подумала она.

Но радость ее оказалась преждевременной. Для очистки совести Вика снова поднесла кулак к двери, чтобы удостовериться в том, что в классе никто ее не ждет. Но как раз в этот момент дверь открылась, отчего девушка едва не получила ею по носу. Она успела переместиться в сторону. На пороге стоял Снейп.

— Мисс Новак?

Похоже, он действительно не ждал ее. Или не ожидал, что она придет. Вика под его непроницаемым взглядом неловко переступила с ноги на ногу.

— Да… Я вовремя? Или мне можно уйти?

Снейпа молча посторонился, давая ей пройти в класс. Она с сожалением проскользнула мимо. Зачем он ее впустил, если не ожидал ее прихода? Он закрыл дверь, и Вика во второй раз оказалась со Снейпом наедине. Даже в третий, если считать ту встречу в коридоре. Не то чтобы ей было неприятно находиться с ним, но она испытывала неоднозначные чувства, когда они все-таки пересекались, не могла до конца понять, что это за человек, какой он на самом деле.

— Хм… Профессор, что мне делать? — спросила Вика, когда мужчина уселся за свой стол и уткнулся в кипу пергаментов, видимо, ученических работ по Зельеделию.

— Что хотите, — сказал он, на секунду бросив на нее взгляд.

Интересная постановка ответа! Когда она спросила, можно ли ей уйти, он пригласил ее, не говоря ни слова. А теперь говорит, что она может делать что угодно?

— В самом деле? — рискнула Вика. — Тогда я все-таки пойду?

Снейп поднял голову. На его лице ничего не отразилось.

— Раз вам все равно… — пояснила она.

— Делайте что хотите в пределах этого класса, — в свою очередь более подробно сказал он и посмотрел на песочные часы, стоящие на одной полок на стене. — До восьми часов.

Вика тоже посмотрела часы. Ей всегда было любопытно, как по ним определяют время.

— Если не ошибаюсь, у вас здесь назначена отработка?

— Ну да… — Она поскребла макушку. Он помнит, какая досада. — А что обычно делают на этих отработках? Я не верю, что вы позволяете…

Вика осеклась, сообразив, что сказала лишнее.

— Что же вы, продолжайте, мисс Новак. — Снейп поднялся из-за стола, не отрывая темных глаз от нее. — Вы не верите, что я позволяю… Что?

— Делать что хочется на ваших отработках вашим ученикам, — упрямо продолжила она, впрочем, не глядя на него. — Да и на уроках тоже.

— В ваших глазах я выгляжу монстром? — вкрадчиво поинтересовался Снейп, подходя к девушке.

Ей стало не очень уютно. Она еле удержалась, чтобы не передернуть плечами.

— Я этого не говорила…

— Зато в ваших словах скрывается именно такой смысл.

— Ну, знаете, наверное, вы сами создали себе такой образ. — Она не могла взять в толк, почему развивает эту тему, а не молчит как партизан на допросе. Зачем она вообще начала этот разговор, это на нее так не похоже. — Я имею в виду образ преподавателя.

— Надо же… — Снейп внезапно усмехнулся. — Вы, пожалуй, единственная из всех мне известных людей, кто разговаривает со мной в подобном тоне.

Виктория от удивления вскинула на него глаза. Он стоял в трех шагах от нее, сложив на груди руки и слегка склонив голову.

— По — моему, тон у меня нормальный.

— Вот именно.

Значит, его изумляет ее спокойная манера общения с ним? Ну, это не очень — то удивительно, учитывая его собственное поведение по отношению к другим людям.

Некоторое время они смотрели друг на друга. Затем Вика шагнула к ближайшему столу.

— Ну, если мне можно делать что угодно, я посижу тогда здесь.

Снейп кивнул и вернулся к своему столу. Вика вытащила из кармана альбом с карандашом, устроившись за партой. В классе было довольно тепло, чтобы она могла рисовать без боязни, что ее руки заледенеют в процессе.

Рисование увлекло ее настолько, что очнулась она только от звука голоса Снейпа.

— Мисс Новак!

— Что?.. Уже восемь?

— Даже больше.

Больше — это сколько? Вика поспешно встала, пряча альбом обратно в карман.

— Значит, я пойду?

— Идите.

Она дошла до двери, протянула руку к ней и вдруг обернулась. В голове Вики всплыл вопрос, который она не могла не задать Снейпу, сейчас наблюдавшему за ней на некотором расстоянии.

— Сэр… Можно задать вам вопрос? Если он покажется вам слишком личным, можете не отвечать.

У него дрогнуло лицо. Видимо, его затронула формулировка второго предложения.

— Задавайте.

— Скажите, зачем вам эта двойная жизнь?

— Вы правы, мисс Новак, — спустя мгновение ответил Снейп, — это личный вопрос, и с вами я его обсуждать не намерен.

Ожидавшая этого, она кивнула. Но осталась на месте.

— А можно задать еще один? Он касается меня. Почему вы помогли мне в ночь моего побега? — спросила она, глубоко вдохнув, словно бросаясь в омут головой.

— Я не помогал вам, — отрезал он, как будто Вика его в чем-то обвинила.

— Нет, вы…

— Я всего лишь не препятствовал вам. А это две совсем разные вещи.

— Но тогда почему… почему не препятствовали мне? — тихо спросила она. Ей казалось важным услышать ответ от самого Снейпа.

— Зачем вам это, Виктория?

Вику не особо удивило, что он назвал ее по имени, ведь большинство к ней обращались только так. Но в голосе Снейпа вдруг прорезались обыкновенные человеческие интонации, словно он устал притворяться тем, кем на самом деле не является, и на время сорвал маску холодного безразличия.

— Мне нужно… Зачем я понадобилась Волде…

— Не произноси его имени, глупая девчонка! — прошипел мужчина, неожиданно в два шага преодолев между ними расстояние.

Вика испуганно вжалась спиной в дверь. Снейп навис над ней грозной черной фигурой. Та мимолетная метаморфоза рассеялась, и он стал прежним.

— По какому праву вы меня так назвали?.. — дрогнувшим голосом сказала Вика. Ее взгляд встревоженно метался по лицу Снейпа, находившемуся от нее совсем близко. Она даже ощущала слабый горьковатый, какой-то пряный, запах.

Ее виски сдавило от напряжения. Боли еще не было, но она приближалась. По Викиному лицу пробежала легкая волна беспокойства.

— Не стоит произносить вслух имя Темного Лорда, — чуть спокойнее сказал Снейп, не торопясь отходить от Вики. — Вы ведь не хотите неприятностей, мисс Новак?

— Неприятностей? — нервно хохотнула она, максимально откинув голову, чтобы видеть его лицо. — Вы мне говорите про неприятности?! Да я по самые уши, мягко выражаясь, в них. А что будет, если я произнесу имя вашего Темного Лорда?

Вика не знала, что на нее нашло, но не могла уже остановиться. Внутри нее бушевала буря, и ее несло дальше.

— Что? Меня поразит молния? Или, может, ОН меня услышит?

— У стен тоже могут быть уши, — лаконично сказал Снейп.

— Да что вы? Может, вы скажете, что мне и от каждой стены нужно шарахаться? Почему? Почему у всех ко мне какие-то претензии?

— У вас истерика, мисс Новак, — проинформировал он сухо и отошел от нее. — Успокойтесь.

— Нет у меня никакой истерики! Вы мне так и не сказали, зачем я понадобилась В… вашему Темному Лорду, — с ненавистью сказала Вика, ее щеки раскраснелись, глаза неистово сверкали. — И почему вы не препятствовали моему побегу?

Раньше бы она не посмела даже повысить голос на человека старше ее, не то что разговаривать в таком тоне. Она была девушкой спокойной, уравновешенной, и с таким понятием как «истерика» не была близко знакома. Но сейчас она достигала точки кипения.

Снейп стоял, отвернувшись от разъяренной Виктории, похожей на фурию, и не отвечал.

— Что вы молчите?!

— Вам будет спокойнее, если вы лишитесь сна? — прозвучал его голос после минутной тишины. Прозвучал так напряженно, что Викина истерика мгновенно сама собой сошла на нет. — Если хотите знать причину моего поступка, который вас так задел… могу сказать, что даже врагу не пожелал бы того, что желал воплотить Темный Лорд, а не то что вам, мисс Новак.

Тут уж замолчала Вика. Как приливная волна накатила боль, виски сдавило словно в тисках. Снейп обернулся. Она с трудом сохранила каменное выражение лица, лишь бы не выдать того, что ее растревожило. Но, вероятно, она не до конца овладела своим лицом, так как он не собирался больше отворачиваться, разглядывая ее.

— Что с вами? Надеюсь, вы не планируете упасть в обморок? Здесь Блэка нет.

— Не дождетесь, — сквозь зубы сказала Вика, сдерживаясь, чтобы не закрыть глаза и не поморщиться. Слова про Сириуса она пропустила мимо ушей. — Всего доброго…

Она повернулась к двери, протягивая ладонь к ручке.

— Подождите. Я же вижу, как вы побледнели. У вас голова болит?

— Ничего у меня не болит, — отрезала она, машинально отметив, как он точно определил ее состояние.

Снейп несколько секунд посверлил ее взглядом и направился к подсобному помещению в углу класса. Вика неуверенно потопталась около двери, почему-то не решившись выйти. Снейп скоро вернулся, в руках держа небольшой флакончик.

— Выпейте это прямо сейчас.

— С какой стати? — удивилась девушка.

— Не бойтесь, это не яд. Обычное обезболивающее.

— Вы меня ставите в тупик своей заботой. С чего бы это?

— Мне совершенно не нужно, чтобы ко мне прибежал Блэк с криком, что я опять что-то с вами сделал, — скривился Снейп.

Вика вновь промолчала, закипая. Он прямо — таки выводил ее из себя своими язвительными комментариями про Сириуса. Боль кольнула висок.

— Пейте.

Он вложил флакончик в ее руку.

Она, не отрывая от него глаз, открыла сосуд и вылила зелье… нет, не на пол, в рот. Боль в последний раз стиснула ее голову и пропала.

— Спа…

Вика не закончила, потому что Снейп внезапно напрягся и сказал:

— Уходите!

— Что?..

— Уходите! Сию секунду!

Оторопевшая от этой перемены в поведении мужчины, девушка шагнула через порог, когда Снейп распахнул перед ней дверь, обдав потоком воздуха. За ее спиной дверь с щелчком закрылась.

Что это было?..

Вика с минуту пялилась на запертый класс, задетая тем, что ее так неожиданно, без объяснений, турнули. Непонимающе посмотрела на пустой флакончик в ее руке и сунула его в карман.

Вот и общайся после этого с людьми!

Из подземелий Вика направилась прямиком в свою спальню, рассеянно прошагав второй этаж. Из ее головы как-то вылетело, что она хотела заскочить к Сириусу. Машинально глянув на Гермионины часы у ее кровати, Вика ошеломленно потрясла головой. Стрелки показывали без пятнадцати девять. Сколько же она провела со Снейпом времени?

В комнату вошла Гермиона. Оглядевшись по сторонам, она подошла к сидящей на кровати Вике.

— Привет. Ты с Сириусом была?

— Что? А, нет… не с ним. Он уже вернулся?

— Вернулся, полчаса назад. Он спрашивал о тебе. А где ты была?

— В библиотеке, — соврала Вика, просматривая конспект по Трансфигурации. Она не знала, почему скрывает свой визит к слизеринскому декану.

— Понятно. — Гермиона помолчала, посматривая на нее.

Рыжеволосая девушка чувствовала, что она хочет еще что-то спросить, но помогать не спешила.

— как-то нехорошо получилось с письмом Виктора, — наконец сказала Гермиона.

Вика была уверена, что она хотела сказать совсем другое.

— Гермиона, — вздохнула Вика, подняв голову. — Уверяю тебя, мне совершенно наплевать на эти дурацкие сплетни и на Паркинсон. Мне еще хочется остаться в своем уме при здоровых пока нервах. Ну а Виктору это никак не навредит. А Сириус, — добавила она, когда Гермиона открыла рот, — умный человек, он знает, что это неправда, поэтому ему нечего и беспокоиться.

Гермиона, улыбнувшись, кивнула.

— В общем, я так и думала. Все, не буду тебе мешать.

«Может, рассказать Гермионе о странном поведении Снейпа? — пронеслось в Викиной голове. — Может, она знает что-то? Хотя лучше не надо, мне бы точно не понравилось, если бы меня обсуждали посторонние люди.»

Она снова вздохнула. Каким бы Снейп ни был человеком, а перемывать ему кости с кем бы то ни было она не могла. Странно, этот мужчина, темная и скрытная личность, вызывал у нее неоднозначные чувства, хотя, по идее, она не должна была бы чувствовать к нему ничего кроме отрицательных эмоций. Ну что можно ощущать к темному магу, приближенному Волдеморта, для которого убийство человека — обычное дело? Но сегодня в нем прорезались обыкновенные человеческие чувства. Вика не была хорошим психологом, чтобы вникнуть во все подробности человеческого поведения, но даже она могла сообразить, что он очень скрытен и к себе людей близко не подпускает. Да и кто бы хотел общаться с особой, имеющей подобный характер? Интересно, Снейп знаком с таким понятием как «семья»?

«Все, довольно, — оборвала она свои мысли — рассуждения, — нашла о ком думать. У тебя есть на примете куда более приятный объект для раздумий? Есть. Вот и думай о нем. Тем более, что ты с ним так и не встретилась. — Вика отложила в сторону конспект, не обращая никакого внимания на вошедших в спальню Лаванду и Парвати. — А ведь сегодня ровно три года со дня нашего с Сириусом знакомства, можно сказать, юбилей. А я, Маша — растеряша такая, забыла. Жаль, не умею создавать Патронуса, а то бы послала ему какое-нибудь сообщение. Или, может, лучше одолжить у Гарри его мантию — невидимку и заявиться в качестве сюрприза к Сириусу? — Вика невольно заулыбалась, представив эту сцену. Лаванда при этом закатила глаза и что-то спросила у нее, кажется, главным в предложении было имя Виктора Крама. Гермиона вместо Вики резко ответила блондинке. — Нет, сегодня уже не буду ничего предпринимать, а вот завтра… Завтра суббота, и с самого утра можно быть при полном параде. И парад должен быть торжественным.»

Решительно кивнув самой себе, Вика завалилась спать.

Утром, выспавшаяся и бодрая, она приступила к обновлению своего привычного облика. Для этого не требовалось слишком много. Освежающий душ, подходящая одежда, незамысловатая прическа и легкий макияж. И все это нужно было успеть до всеобщего подъема, а так как была суббота, соседки могли проспать до обеда. Трудности у Вики возникали с одеждой и обувью. Несмотря на то, что девушка предпочитала спортивный стиль, она понимала, что он не подойдет для сегодняшнего дня. Но из нестандартной одежды у нее имелось лишь платье, да и то, Алисино, а из обуви — босоножки, в которых она прошла через столько испытаний, поэтому они выглядели не самым лучшим образом. Вот если бы их можно было трансфигурировать в нечто более приличное…

«Попросить, что ли, Гермиону?» — подумала Вика, посмотрев на проснувшуюся шатенку.

— М-м… Гермиона, можно тебя кое о чем попросить? — спросила, помявшись, она после того, как Гермиона села на кровати.

— Конечно, — серьезно кивнула та. — Все, что в моих силах.

— Не могла ли ты превратить вот это во что-нибудь посимпатичнее?

— Могу, — не спрашивая, зачем ей это понадобилось, сказала Гермиона. — Цвет важен?

— Пускай остается черный.

Гермиона сосредоточенно смерила взглядом стоящих на полу пару босоножек и проделала своей палочкой над ними какие-то сложные движения. На Викиных глазах потертая обувка превратилась в простые, но элегантные туфли — лодочки на невысоком каблуке.

— Гермиона, ты просто… волшебница! — восторженно воскликнула Вика, но опомнившись, оглянулась на остальных спящих соседок. Но ни одна даже не пошевелилась.

Переглянувшись, девушки тихо рассмеялись.

— Спасибо, Гермиона! — поблагодарила Вика, надела туфли и заторопилась из спальни.

Кажется, шатенка и так догадалась, куда она направилась с утра пораньше.

Виктория как на крыльях летела по мирно спящему замку, предвкушая долгожданную встречу с Сириусом, его радость и искреннюю улыбку. Она воодушевленно воображала, как они вместе проведут целый день, как он того и хотел.

Но как бы Вика ни стремилась добраться поскорее до пункта назначения, туфли не позволяли ей развить достаточную скорость, да и была еще свежа память о столкновении со своим деканом. Добредя, наконец, до двери личных комнат Сириуса, отвыкшая от подобной обуви, Вика почти пожалела об этом эксперименте.

«Уф, почему в замке нет лифтов?» — подумала жалобно она, когда позади остались пять этажей.

Она глубоко вздохнула, чувствуя, как взволнованно колотится сердце, и постучала. Очень редко она изменяла своим принципам. А это был как раз такой случай.

Секунды через три дверь отворилась, Сириус как будто ждал, что она придет.

— Виктория? — удивленно сказал он, увидев на пороге рыжеволосую гриффиндорку.

— Сюрприз! — с улыбкой сказала она, скрещивая за спиной пальцы.

— И он очень приятный. Проходи.

Он посторонился, пропуская девушку в комнату. Закрыв дверь, Сириус устремил на Вику внимательный взгляд.

— Я подумала, раз мы вчера больше не увиделись, то прямо с утра перехвачу тебя, пока ты никуда не ушел, — сказала она, рассматривая комнату, которая была скорее гостиной, чем кабинетом.

— Ты очень красивая.

— Что?

Она никак не могла справиться со своим волнением под его ласковым взглядом, не упускавшем ни одной детали ее образа, в котором Сириус еще ни разу не видел ее.

— Ты очень красивая, Виктория, — повторил он, подойдя к ней.

Хотя Вика прекрасно знала, что понятие красоты в ее адрес довольно относительное, его слова были ей безумно приятны.

— Это все для меня? — тихо спросил он совсем близко.

— Нет, для профессора Слагхорна, — также тихо сказала она, подавив улыбку. — Кстати, он здесь?

Он усмехнулся ей в макушку.

— Он обойдется. И все остальные тоже. Никто не посмеет увести тебя у меня.

— Особенно профессор Слагхорн.

Вика посерьезнела и посмотрела на него.

— Вряд ли я кому-нибудь еще нужна также сильно, как… тебе. Но это даже хорошо.

— А Краму ты тоже не нужна?

— При чем здесь Виктор?

— Он же вроде тебя в Болгарию приглашает.

— Ах, ты про письмо! Я уже написала ему, что сейчас не имею возможности побывать в Болгарии.

— Вот и завязалась дружеская переписка, — негромко сказал Сириус, отходя от Вики.

— Что? — слегка растерянно переспросила она.

— Ничего. Прости. Ты уже завтракала? — Он снова повернулся к ней.

— Нет. — Вика окинула взглядом свой наряд, представив, какой ажиотаж произведет он среди всех в Большом зале. Нет, конечно, можно было бы завернуться в мантию, но ноги никуда не спрячешь.

— Позавтракаешь со мной?

— Где? Здесь?

— Ну да. — Он подошел к ней сзади, она оглянулась. — Сними мантию, здесь тепло.

Вика скинула ее, ожидая реакции Сириуса.

— Оно тебе очень идет, — спустя несколько мгновений сказал он, любуясь ее наполовину открытой спиной.

— Спасибо, — скромно сказала она.

«Спасибо за платье, Алиса», — мысленно поблагодарила она подружку.

— Что это у тебя? — вдруг спросил Сириус, легонько коснувшись Викиной лопатки.

Девушка, поначалу напрягшаяся, вспомнила о маленькой, почти крошечной, детали своего тела, о которой она время от времени забывала.

— М-м… Это всего — навсего татуировка. До сих пор не понимаю, как я могла поддаться уговорам подруги сделать ее, я же ее совершенно не вижу. Дурацкая идея.

— Тебе она не нравится? По — моему, симпатично смотрится.

— Ну я же говорю, я могу увидеть ее только в зеркало. Я почти и забыла о ней. Лучше надену мантию.

Вика потянулась за своей мантией, которую держал Сириус. Он отвел руку в сторону.

— Да ладно, Виктория. Тебе неприятно, что я ее увидел?

— Нет… — Она не нашла, что на это ответить. Подумаешь, маленькая татуировка.

— А что это за цветок?

Он попытался взглянуть на ее спину. Вика не дала ему это сделать.

— Виктория.

— Что — Виктория?

— Цветок так называется. Вернее, само растение. Виктория.

— Да? Никогда не слышал.

— Может быть, потому, что оно произрастает лишь в Южной Америке? Ну, все, отдай мантию!

— Все, я больше не буду!

Сириус принял самый невинный вид и протянул мантию Вике. Она преувеличенно недовольно дернула ткань на себя. Но мантия вдруг выскользнула из ее рук и спланировала на пол. Из кармана выкатился стеклянный флакончик. Вика подняла мантию, а его подобрал Сириус.

— «Обезболивающее», — прочитал он на этикетке. — Откуда это у тебя?

Вика со смятением смотрела на флакончик. Она забыла о нем.

— Эм… Я нашла его, — сказала она. Снова зачем-то соврала. На Сириуса она глаз не поднимала, опасаясь, что он поймет, что она говорит неправду. — Наверное, потерял кто-нибудь…

Мда, звучит как-то глупо.

Вика протянула ладонь за флакончиком. Сириус секунду смотрел на нее и вложил его в раскрытую ладонь.

— Потом отнесу профессору Слагхорну. Так мы будем завтракать?

Он кивнул.

Через две минуты они сидели за небольшим столом у окна, накрытым эльфом — домовиком. Почти до конца трапезы они провели в молчании, поглядывая друг на друга. Атмосфера в комнате была такая уютная и неповторимая в своей надежности, что Вике хотелось вечно сидеть так рядом с Сириусом, который и создавал эту атмосферу для нее, и просто смотреть на него. И больше ничего.

— Ты такая красивая, — произнес он, отставив чашку из-под кофе и протягивая руку через стол к ее лицу.

Она в удивлении моргнула.

— Ты уже говорил это. Но…

— Могу еще раз повторить, — твердо сказал он. — Ведь это так и есть. Наверное, у тебя было много парней?

— Сириус, это неинтересно, — уклонилась она от ответа, уставившись в чашку с остатками кофе.

— Почему, мне все про тебя интересно.

— Ну а это неинтересно. И вообще это было в прошлом, и я не хочу ни о чем вспоминать. Я же тебя не спрашиваю… — Вика запнулась. Она никогда не задавала подобных вопросов и не любила обсуждать их, когда речь заходила о ней самой.

— …Сколько было девушек у меня?

— что-то типа этого.

— В одно время у меня действительно было достаточно поклонниц. — Сириус усмехнулся, вероятно, вспомнив тот период. — Но потом мне стало не до них. Точнее, мне до всего не было никакого дела.

Вика подалась вперед, уперевшись локтями в стол, вглядываясь в помрачневшее лицо сидящего напротив мужчины. Ей показалось, или в его голосе проскользнула тоска?

Он поднял глаза, и их взгляды встретились. что-то странное промелькнуло по лицу Сириуса.

— Мне нужно тебе…

Фраза осталась так и не завершенной, потому что внезапно из каменной стены выскочило что-то большое и ярко — серебристое. Сириус немедленно поднялся. Вика встревоженно — следом. Приглядевшись, она увидела, что это Патронус в виде рыси.

— Сириус, нам нужна твоя помощь. У нас большая засада, — незнакомым мужским низким голосом произнесла она, приостановившись перед Сириусом. Назвала какой-то адрес, сделала круг по комнате, проскакивая сквозь мебель, и исчезла в стене.

— Кто это? — испуганно спросила Вика.

Сириус торопливо прошагал в соседнее помещение, вероятно, спальню. Вернулся оттуда с парой своих вещей.

— Ты что, идешь туда? — Она едва подавила рвущееся из нее разочарование.

— Это Кингсли Шеклболт, — сказал он, как будто это имя ей о чем-то говорило. — Ты же слышала, что он сказал. Я должен идти.

«А как же я?» — хотелось спросить Вике, но она промолчала, понимая, как бы прозвучало это по — детски.

— Ну да, конечно, — пробормотала она, сцепив пальцы рук. — Я понимаю…

— Виктория, я знаю, что ты хотела совсем другого, но я не могу подвести.

Он крепко обнял ее на несколько секунд, взглянув в ее глаза, и направился к входной двери.

— Я провожу тебя!

Вика почти бежала за Сириусом, так быстро он шел по коридору. Каблуки ее туфель громко стучали по каменному полу. Она спешила за ним через холл, который был заполнен немногочисленными школьниками, сонно тянувшимися в Большой зал. Ей было все равно, что они провожают их удивленными взглядами. Она проигнорировала восклицание «Мисс Новак!», выбегая на улицу под туманную завесу моросящего дождя.

— Виктория, иди в замок! — обернувшись, сказал Сириус, но продолжая идти вперед.

— Я тебя провожу до ворот! — повысив голос, чтобы перекричать шум дождя, сказала она.

— Возвращайся! — Он все-таки остановился и, когда Вика добежала до него, увязая каблуками в раскисшей земле, развернул ее. — Я не хочу, чтобы ты простудилась. Ты уже вся промокла.

— Ну и что!

Она сдерживала дрожь, охватившую ее при соприкосновении намокшей мантии с ее открытой спиной.

— Немедленно иди в замок! — сказал Сириус таким тоном, что Вика не осмелилась больше возражать.

Но в ее душе зародилось возмущение и грусть. Она побрела назад. Через пару шагов оглянулась. Сириус уже скрылся в дождливой дымке, висевшей в холодном воздухе над окрестностями Хогвартса. почему-то она ощущала себя брошенной, как котенок под дождем на улице. В замок Вика добежала совершенно замерзшая, хотя ей не очень — то улыбалось опять попасть под любопытные взгляды. Она сжала клацающие зубы и, не глядя ни на кого, двинулась прямо к лестнице. Почти одновременно к ней с двух сторон подошли Гарри и профессор Льюис.

— Вики, куда пошел Си… — начал парень.

— Мисс Новак, почему вы не остановились, когда я вас позвала?

Вика глубоко вздохнула, чтобы ненароком не сорваться и не нагрубить… кому-нибудь. Утро, начинавшееся так чудесно, было безнадежно испорченно.

— Извините, профессор, я вас не услышала, — равнодушно сказала она, вздрагивая от неприятно — холодных капель, стекающих с ее мокрых волос под одежду.

— Зачем вы бежали за профессором Блэком? — не отставала от нее декан, смерив Вику с ног до головы.

Гарри с беспокойством смотрел на них, не решаясь вмешаться.

— Я обязана отвечать вам на этот вопрос?

Профессор Льюис поджала губы. От нее повеяло зимней стужей.

— Ну конечно, мисс Новак, вы не обязаны отвечать, но я попросила бы вас мне не хамить. Когда переоденетесь, зайдите в мой кабинет.

Она повернулась на каблуках и поднялась по лестнице.

— Почему это я должна переодеваться? — поинтересовалась Вика вслух.

— Наверное, потому, чтобы ты не заболела, — сказал рядом Гарри.

— А, Гарри, ты еще здесь. Что ты спрашивал, когда наш декан тебя перебила?

— Куда Сириус ушел? Но мне кажется, что я уже знаю ответ. Он опять помчался на подмогу к Ордену?

— Точнее некуда. — Вика тихо вздохнула, скручивая свои волосы в жгут, выжала их и отпустила. — Ему прислал Патронус… как его, Кингсли Шеклболт.

— Глава Ордена Феникса, — кивнул Гарри. — Вики, ты пойми… Сириус не просто так спешит по первому зову, когда мог бы остаться со мной или с тобой… Ему это необходимо.

— Угу, я понимаю, Гарри. Я ведь ни от кого ничего не требую…

— Скажи, тебе не нравится профессор Льюис? — осторожно спросил он, поднеся руку к волосам.

— Почему она мне должна нравится или не нравится? Она ведь не денежная купюра, — бросила она. — Я к ней нейтрально отношусь. Ладно, Гарри, я, правда, пойду переоденусь, а то холодная мокрая одежда жутко отвратительна.

— Подожди, Вики, я хотел сказать тебе, что нам тоже нужно уйти из Хогвартса.

Вика снова повернулась к парню.

— Просто чтобы предупредить тебя… Мы с Гермионой и Роном собираемся в Лондон.

— Это для того, о чем я подумала? — понизив голос, спросила она.

— Да.

— А как вы сможете пройти за ворота? Вам одним их никак не открыть.

— Пойдем наверх, по пути тебе покажу.

В легком недоумении Вика последовала за Гарри. У них что, где-то припрятан какой-то секретный механизм для открытия ворот?

Поднявшись на третий этаж и пройдя несколько коридоров, Гарри подвел ее к статуе горбатой одноглазой ведьмы.

— И что здесь?

— Здесь потайной ход, — осмотревшись по сторонам, сказал он. — Ведет прямо в Хогсмид.

— Ничего себе!.. Надеюсь, об этом всей школе не известно? А то, представляешь, кто-нибудь уйдет, а его потеряют…

— Ну, тайный ход на то и тайный, чтобы о нем не знал кто попало. Не волнуйся, о нем знают всего несколько человек, теперь включая тебя.

— А как этот проход открыть?

— Если посмотришь в Карту Мародеров, узнаешь.

— Ясно. Вы уходите сейчас?

— Через десять минут мы встречаемся здесь же.

— А если кто-нибудь поинтересуется, где вы?

— Вот здесь я рассчитываю на тебя.

Вика озадаченно почесала затылок.

— В каком смысле?

— Придумай что-нибудь, ладно?

— Я что, должна придумать вам алиби? — изумилась она.

— Это если спросят о нас. А так просто помалкивай, — слегка улыбнулся Гарри.

— Само собой… Гарри, Сириус — то в курсе?

— Конечно.

Вика задумчиво кивнула, постукивая каблуком по полу.

— Ну, я пойду, чтобы здесь не светиться.

— Пока, — сказала она, провожая удаляющегося Гарри взглядом. — Гарри!

Он обернулся.

— Удачи!

— Спасибо! Нам она не помешает, — откликнулся он.

Переодевшись в своей спальне в сухую и удобную одежду, а также собрав влажные волосы в высокий хвост на затылке, Виктория отправилась к профессору Льюис в ее кабинет. Там у них состоялся не очень приятный разговор, в процессе которого Вика почти не участвовала, лишь в нужных местах иногда кивала. Из беседы, вернее, монолога декана, она уяснила одно: после каждой ее, как сказала профессор Льюис, выходки она должна будет расплачиваться отработкой под личным присмотром той же преподавательницы.

Прослушав лекцию, а выйдя из кабинета, тут же забыв о ней, Вика побрела, куда глядели ее глаза. Она думала о том, почему же у нее с Сириусом общение стало каким-то прерывистым, не таким, каким должно быть у только что созданной пары. А оно стало подобием на настоящее именно с того времени, как они начали встречаться.

«Прошло всего лишь четыре дня, отношения не могут быть идеальными за такой период. Они вообще не могут быть идеальными, — с грустью думала она, идя не зная куда. — Может, это все зря? Может, нам не суждено быть вместе?»

При этой мысли девушку пронзила непередаваемая тоска. Она помотала головой, отгоняя ее прочь. Ну и что, что не получилось сегодня как следует побыть им вдвоем. Завтра же не наступит конец света. Впереди множество прекрасных дней, которые они проведут вместе…

Если только опять что-нибудь не помешает…

Когда наступил обед, Вика чисто автоматически побрела в Большой зал. Чисто автоматически села за Гриффиндорский стол и также бездумно зачерпывала ложкой суп и выливала обратно в тарелку, погруженная в мысли об отсутствующих Золотом трио и Сириусе. Где они? Как они? Вот и все, о чем она могла думать.

Но ее голова все равно невольно поворачивалась либо вдоль гриффиндорского стола, и тогда ловя на себе испытующий взгляд Джинни, сидящей рядом с Дином Томасом, либо в сторону преподавателей, и в этом случае встречаясь с глазами профессора Льюис. Вика отворачивалась, по ходу замечая и отсутствие Снейпа. Это было не удивительно, раз он в редких случаях появлялся здесь. Но сейчас она вспоминала об их вчерашнем «свидании». Она что, и о нем беспокоится?

«Ну конечно, дорогуша, — фыркнул ее внутренний голос, — ты просто не можешь пройти мимо нуждающихся в помощи живых существ! Тебе обязательно нужно помочь несчастным котятам, обиженным детям и вмешаться в дела одиноких Пожирателей смерти!»

Так толком ничего и не поев, Вика поднялась из-за стола. Она чувствовала некоторое одиночество, когда рядом не было тех, которых считала почти близкими людьми.

Пройдясь взглядом по Слизеринскому столу, она вдруг заметила обращенное к ней лицо той девочки, котороую проводила вчера к гостиной. Та, увидев, что Вика смотрит на нее, помахала ладошкой. Сидящая с девочкой такая же первокурсница что-то возмущенно зашептала ей. Да и Пэнси Паркинсон подозрительно прищурилась. Вика мельком улыбнулась знакомой, точнее, незнакомой еще, слизеринке. Миленькая блондиночка… И, похоже, не одинокая. Так что есть кому о ней побеспокоиться.

— Вики! Эй, Вики!

Удаляясь от Большого зала, она не обратила внимание на последовавшего за ней парня от Рейвенкловского стола. Ну, конечно, это оказался Майкл Корнер, который никак не хотел оставлять надежды поговорить с рыжеволосой гриффиндоркой. Вика безнадежно оглядела длинный коридор, где ее догнал прилипчивый парень. Поблизости не было видно ни единого человека, ни одного ответвления боковых проходов, куда бы могла она свернуть. Почему ей так не везет? Что всем нужно от нее?!

— Я тебя поймал! — с тихой радостью на лице сказал Корнер, слегка запыхавшись.

Вика, глядя только вперед, прибавила шаг. Рядом засопел юноша, приноравливаясь к ее скорости. Почувствовав прикосновение к руке, она дернула ею.

— Еще тронешь меня, Корнер, глубоко пожалеешь об этом, — бесстрастно сказала Вика.

— Захочу, и потрогаю, — неожиданно резко сказал он.

Не ожидавшая от него такого тона, она едва не затормозила. За это ее колебание и ухватился Корнер. Он быстро шагнул перед ней, отчего она налетела на него.

— Ты что, спятил?!

— Да! Спятил! От тебя.

Корнер протянул вперед руку, намереваясь остановить ее, когда она мгновенно отскочила назад.

Да что это за такое! Уже третий человек пытается добиться от нее взаимности с тех пор, как Вика оказалась в чужой стране. Что творится с этим миром?!

— Не подходи ко мне, Корнер! — прошипела она. — Не ты со своими бушующими гормонами…

— Не то — что? — переспросил он, наступая на нее, потому что Вика оборвала фразу. Ей приходилось пятиться по бесконечному коридору. — Где твои телохранители? Где? Их нет!

— Ты совсем с ума сошел? Какие телохранители?

— Ну, Поттер и его приятели. Разве нет? — прищурился Корнер.

— Думай, что хочешь, меня это совершенно не волнует.

Виктория лихорадочно соображала, как же ей избавиться от него. Просто сбежать, делая ставку на внезапность? Применить на Корнере прием дзюдо, единственный который она знала? Или послать в него какое-нибудь безобидное, но действенное заклинание?

— И, что самое главное, Блэка тоже нет, — продолжал парень. — Уж не знаю, куда он делся…

— При чем здесь… профессор Блэк? — как можно равнодушнее спросила Вика, мимолетно порадовавшись, что на ногах у нее кроссовки, а не туфли. Не то бы он уже воспользовался этим преимуществом.

— Профессор Блэк! — неприязненно сказал Корнер. В его лице появилось нечто такое, неприятное, что девушке совсем не понравилось. — Тоже мне… профессор. Еще недавно от дементоров спасался… Как ты можешь… с ним?

Предпоследняя небрежно произнесенная им фраза заставила Вику сбавить скорость, и они едва не столкнулись. Корнер не потерял времени даром и ловко оттеснил ее в угол в конце коридора, до которого они добрались.

— Что ты сказал? — недоверчиво переспросила Вика, словно не заметив этого. — От каких дементоров он спасался?

— От обыкновенных. Из Азкабана.

Корнер пожал плечами, делая еще одну попытку дотронуться до нее. Она в сердцах ударила его по руке.

— Я же сказала, не трогай меня!

— Я тебе не нравлюсь? Тебе нравится Блэк? — презрительно улыбнулся он.

— Не твое дело, кто мне нравится или не нравится! Шел бы ты куда подальше, Корнер!

Вика яростно оттолкнула его, выбираясь из угла и на ходу доставая свою палочку.

— Что ты нашла в этом убийце?

От изумления она оступилась. У нее снова что-то со слухом? Если нет, то Корнеру придется ответить за подлую клевету!

— Как ты смеешь?! — Ее шипению могла позавидовать любая змея.

Он сначала испуганно дернулся, когда кончик ее палочки уперся ему в грудь, но почти сразу снова овладел собой.

— Так ты даже ничего не знаешь? — присмотревшись к Вике, впившейся в него гневным взглядом, едва ли не обрадовался он. — Это очень странно, если учесть, что о Блэке, сбежавшем убийце, четыре года назад были проинформированны даже магглы.

— Ты все врешь! — сказала Вика, из нее уходила ярость, уступая место бессильному возмущению. почему-то она не могла поверить, что Корнер может просто из ревности или мести наговаривать на абсолютно невинного человека ужасные вещи.

— Это правда. Если не веришь, можешь спросить у любого.

На девушку навалилась апатия после этих слов. Ее плечи поникли, словно на них опустился тяжкий груз. Она отвернулась от Корнера, не осознающего, что он наделал.

— Вики…

— Никогда не приближайся ко мне, Корнер, — очень спокойно сказала она, но в ее голосе слышалась кинжальная сталь.

И быстро пошла по коридору, не задавая себе конкретный курс. Она двигалась, почти не замечая ничего вокруг. Сказанные в порыве злорадства жестокие слова никак не воспринимались ею как правда, но и не отторгались до конца как ложь. Сириус убийца?! Да нет же, это бред какой-то!! С какой стати Корнер вылил на нее эту чудовищную ложь? Она же действительно могла немедленно проверить эту неимоверную информацию. Но у кого Вика могла спросить? Если она будет задавать подобные вопросы направо и налево, это вызовет по меньшей мере подозрение. Если были бы в замке Сириус или Гарри… Вот кто мог развеять поселившееся в ее душе смятение. Но их не было в Хогвартсе….

Вика обнаружила, что стоит перед портретом Полной Леди, а та, кажется, что-то ей говорит.

— Так вы будете входить, мисс?

— Да… — Она рассеянно назвала пароль, менявшийся каждую неделю, и шагнула в открывшийся проем.

Из гостиной сразу отправилась в спальню. Ее клонило в сон, как это иногда случалось при перегрузке информационных каналов.

— Это неправда… — прошептала она, из последних сил убеждая себя.

Накопленные за день разнообразные эмоции жгли ее, заставляя Вику едва ли не скорчиться на своей кровати.

Что она знала о жизни Сириуса? Очень мало. Он почти не рассказывал о себе, а она не слишком расспрашивала его. Сириус в шестнадцать лет ушел из родного дома. Он не любил свою семью. Он когда-то был аврором. Шестнадцать лет назад потерял лучших друзей, родителей Гарри. А год назад Сириус едва не погиб сам.

Нет, это было довольно много, что Виктория знала о нем.

Внезапно она вспомнила его слова, которые он говорил ей утром. Прежде чем умчаться на помощь Ордену. И этот его непонятный взгляд. В нем была какая-то решительность, такая появляется особенно перед тем, как собираешься сделать что-то, давно мучившее тебя. А после этого взгляда последовала оборванная фраза. Что хотел Сириус сказать ей? Это было что-то очень важное, она это знала наверняка.

Где же правда?..

Она закрыла глаза, давая меланхолии захватить ее всю, чтобы не было ни единого шанса погрузиться в мысли, не приносящие ей никакого успокоения. Слова рейвенкловца посеяли в ней зерно сомнения. Ее мир снова переворачивался, смешивая правду с ложью.

…На широкой улице, окутанной темнотой и приправленной хлещущим дождем, между двухэтажными домами находились несколько человек. Они сражались друг против друга. Темнота вокруг почти непрерывно озарялась яркими разноцветными вспышками лучей — молний, летящих из палочек в руках противников.

— Неужели вы думаете, что можете продержаться? — хохотнул грубый голос, раздавшийся из-под накинутого на голову капюшона, одного из людей в темных плащах. — Вашему ничтожному Ордену конец, Блэк! Также как Дамблдору.

— Нет, я так не думаю, — процедил его противник, высокий брюнет.

Он увернулся от очередного луча и хлестнул в ответ заклятием. Дождь лил как из ведра, сковывал им движения. Но люди продолжали биться, у них не было ни одной лишней секунды, чтобы перевести дух, обновить силы. Да и бой был неравный, шестеро против пятерых. Одному человеку приходилось то и дело выставлять Щит от первого противника и одновременно избегать нападения второго.

Сражающийся рядом с ним брюнет вдруг краем глаза заметил, как превратившаяся в отвратительное месиво мокрая земля начала подмерзать, покрываясь тонким ледком. А следом воздух сковал странный, неестественный, холод.

— Дементоры… — услышал он едва слышный шепот соседа, темнокожего мужчины. — Сириус, отступаем…

Брюнет даже не стал тратить драгоценные мгновения на кивок. Он переместился назад, подошвы его обуви с легким хрустом ломали тонкую ледяную корочку.

где-то слева раздался сдавленный вскрик, сопровождавшийся ослепительной вспышкой. Позади брюнета послышались два негромких хлопка. Он, едва не покачнувшись, стремительно развернулся.

— Блэк! Какой сюрприз! — истерично рассмеялась появившаяся как будто из ниоткуда женщина — брюнетка, мигом промокшая под дождем. — Это знак судьбы!

Она вскинула палочку, на ее лице обозначился азарт. Однако, в тот момент, когда с кончика палочки брюнетки слетел зеленый луч, брюнет с хлопком исчез с его траектории. Женщина взвизгнула.

— А ну сражайся, как подобает!..

В нее ударило заклятием, прилетевшим откуда-то из-за угла противоположного дома. Она ошеломленно прошипела, инстинктивно прижав к раненной руке ладонь.

— И только — то?!

Она злобно посылала заклятье за заклятьем в угол дома, за которым переместился брюнет, сокращая между ними расстояние.

А он осторожно обошел здание и выглянул в проулок. Женщины — брюнетки отсюда не было видно. Зато видна была прекрасно панорама на остальные сражающиеся обе вражеские стороны. И одна из них не справлялась с прибавившимися противниками. Внезапно он увидел в конце улицы несколько темных высоких фигур. Они двигались, почти плывя над землей, к не замечающим их людям. Мужчина невольно шагнул вперед.

— Блэк! — торжествующе воскликнула брюнетка, поднимая палочку.

Он пригнулся, уходя от луча. Метнул горячий искрящийся, словно электрический, небольшой шар. Тот угодил в прозрачный Щит, загудевший от попавшего сгустка энергии.

— А если так, Белла? — сказал за брюнетом мужской голос.

Он крутанулся на месте, успевая увидеть, что прямиком в него летит изумрудный луч, стрела смерти…

Виктория, еще не открывая глаз, еще не понимая, где сон, а где реальность, закричала. Заметалась по кровати, пребывая во власти ускользающего видения.

— Не — ет!!

— Не — ет!!

— Виктория, что с тобой? — послышался рядом встревоженный голос.

Гермиона! Нужно сказать Гермионе! Это ужасно…

Вика распахнула глаза. Нет, это была не Гермиона. Над ней склонилась Парвати, испуганно глядя на Вику.

— Где Гермиона? — выдохнула Вика, резко вскакивая с кровати.

— Гермиона? Не знаю… — растерянно сказала Парвати, отходя от заметавшейся по спальне своей соседки. — Что случилось? Ты так кричала…

— Ничего… Это просто сон… — пробормотала Вика.

Как ей хотелось, чтобы это был просто сон! Как ей хотелось!

Гермионы не было, а значит, она с Гарри и Роном до сих пор не вернулась. И некому Вике было помочь. Она понятия не имела, сколько времени до свершения этого видения, может, пять минут, а может, целый час. И это только усиливало панику девушки. Она не знала, где находится Сириус, как помешать видению сбыться. Но знала одно: она должна это сделать, чего бы ей это ни стоило.

Вика выхватила из своей сумки Карту Мародеров и торопливо похлопала по карманам мантии, которую так и не сняла. Палочка была на месте. Лихорадочно раздумывая, куда бежать в первую очередь, она выскочила из комнаты. Парвати что-то вдогонку прокричала. Вика не услышала, она была поглощена страхом перед вероятным будущим.

Лишь оказавшись этажом ниже, она замедлила бег. Развернула карту, произнеся уже ставшим привычным пароль. Нет, в Хогвартсе не было ни Гарри с его друзьями, ни, тем более, Сириуса. Он был где-то далеко. Но где?

Викино сердце сдавила тоска. Как его найти?

Она бездумно смотрела в карту, а ноги сами несли ее по замку. Нужно выбраться из Хогвартса. Но как? Она вспомнила, что ей утром говорил Гарри. Есть тайный ход, который ведет за пределы школы, в деревню Хогсмид. Вика еще не успела сформировать свою цель, как уже неслась на третий этаж, к статуе горбатой ведьмы.

— Что делать? — бормотала она, нервно крутясь возле нее. По коридору не спеша прошли несколько человек, она еле дождалась, когда они скроются за углом, и уставилась в пергамент. — Что делать? Как открыть этот проход?

Рядом с точкой с ее именем образовалось одно крошечное слово.

— Диссендиум!.. — прошептала Вика, переводя на статую нетерпеливый взгляд.

— Ну же… — с отчаянием сказала она, когда ничего не произошло. Выхватила палочку и стукнула ею по камню. — Диссендиум!

В горбе ведьмы открылся проход. В нем чернела темнота. Не давая себе возможности даже мимолетно порадоваться, Вика забралась в него. Он был до того узким, что она еле уместилась внутри, а потом… довольно глубоко съехала вниз по каменной стенке и приземлилась на холодную землю. Вокруг стояла кромешная тьма.

— Люмос!

Зажегшийся на кончике волшебной палочки огонек осветил уходящий куда-то вперед очень узкий и низкий тоннель. Вике пришлось идти, почти согнувшись и протискиваясь между близко стоящих стен. Метров через пятьдесят она прибавила шаг, спотыкаясь о неровный пол и стараясь не думать, что ждет ее впереди.

Тоннель причудливо изворачивался, потолок иногда приподнимался, и тогда Вика бежала. Бежала долго, срывая дыхание. Сердце колотилось как сумасшедшее, грозя пробить грудную клетку. Ощущались холод и сырость, но девушка их не замечала.

«Успеть, только бы успеть…» — билась в ее голове единственная мысль.

И вот, когда усталость начала брать свое, тоннель плавно пошел наверх. Чувствуя в коленях предательскую слабость, Вика поднималась все дальше и дальше. Под ее ногами появилась источенная каменная лестница, уводившая ее куда-то высоко вверх. Пока Викина макушка не наткнулась на какую-то преграду. Это было что-то деревянное. Догадавшись, что наконец — то добралась до входа в потайной проход в Хогсмиде, Вика погасила палочку. Снова не позволила себе даже немного отдышаться, хоть перед ее глазами от напряжения плыли круги. Упершись ладонями в перекрытие, она осторожно приподняла его и в образовавшейся щелке увидела какое-то помещение. Там было темно, и она не сразу поняла, что это такое. Но на более тщательный осмотр не было ни секунды. Она выбралась наружу, наткнулась на что-то, где что-то загремело, и затаилась перед дверью, поднявшись к ней по деревянной лестнице.

Кругом стояла почти абсолютная тишина. Только Викино дыхание и звук дождя по крыше нарушали ее. Открыв дверь, Вика попала в более светлое и просторное помещение. Судя по прилавку, за которой она оказалась, и витринам, это был магазин.

Снаружи шел дождь, заливавший широкую деревенскую улицу с одно — и двухэтажными домами. Ступив на крыльцо, Вика моментально промокла.

— Куда теперь? — прошептала она, пытаясь что-то разглядеть за завесой холодного дождя.

Безвозвратно уходили секунды. Отчаяние сдавило ее всю, почти мешая свободно дышать. Ах, если бы она умела трансгрессировать…

Вика в панике бросилась по мокрой улице, разбрызгивая во все стороны грязную воду из огромных луж. В ее кроссовках мерзко захлюпало. Тревога и страх едва ли не слепили девушку, заставляя ее бежать дальше и менять направление, если ей казалось, что она мчится совершенно не туда.

И тут… она услышала звуки. Звуки неуместные в мирно дремавшей посреди разбушевавшейся непогоды деревне. Внутри нее забрезжил крошечный лучик надежды…

Подкравшись к двухэтажному зданию, над крыльцом которого висела деревянная вывеска, изображающая кабанью голову, Вика выглянула за его угол. Открывшаяся картина пригвоздила ее к месту. Колени Вики согнулись, она ухватилась за скользкую каменную стену, чтобы не упасть. Из горла вырвался всхлип.

— Не может быть…

Он был здесь… Сириус был в Хогсмиде!

Сквозь пелену дождя Вика смотрела на сражающихся людей, ища его взглядом.

— Блэк! — где-то прозвучал выкрик.

Викино сердце ухнуло вниз. Белла! Это был голос ненавистной Беллатрикс, появившейся здесь с одной целью — убивать. Гнев придал девушке сил, и она побежала на голос.

Под ногами стало отчего-то скользко, но она не остановилась. Воздух все больше леденел, обжигающе — холодный дождь сковывал открытые участки кожи, делая движения менее быстрыми. За следующим домом Виктория увидела Сириуса и Беллу, в этот самый миг закрывшуюся невидимым под дождевыми струями Щитом от светящегося шара. Щит отозвался гулким гудением, едва ли превышающим ультразвук. Но они были не одни. К Сириусу со спины незаметно приблизился Пожиратель смерти.

— А если так, Белла? — произнес он, поднимая палочку.

Вика, узнавшая в нем Долохова, помертвела. Между ней и Сириусом оставалось метров семь. С отчаянным криком она в два гигантских прыжка преодолела это расстояние, когда с кончика палочки Пожирателя слетел зеленый луч, похожий на лазер, а Сириус обернулся…

Девушка со всего маху врезалась в Блэка, сваливая его на землю, вернее, в реку, в которую превратилась раскисшая земля. Над ней пронеслось заклятие…

— Виктория?!. — крайне изумленно выдохнул он, увидев над собой ее лицо.

— Теперь мы квиты?.. — задыхаясь, прошептала она, почти касаясь губами его мокрой щеки.

И тотчас, не давая Пожирателям опомниться и взять эту ситуацию под свой контроль, перекатилась через Сириуса под ноги пока еще пребывающей в остолбенении Беллатрикс. Сириус, хоть и потрясенный внезапным появлением Вики, метнулся в другую сторону — к Долохову. Получив неожиданный и довольно чувствительный удар по лодыжкам, Лестрейндж покачнулась, но кое-как все же смогла удержать равновесие. Поэтому, когда Вика поднялась на ноги, тяжело дыша, Белла пришла в себя.

— Ты?! — сначала, недоверчиво сузив глаза, прошипела она, а потом пронзительно завизжала: — Ты!!!

— Я, — согласилась Вика, отступая. — А может, и не я.

— Ах ты, дрянь, ты мне за все ответишь!! — побелев от ненависти, свистящим шепотом сказала Белла. Ее глаза блестели как черные угли.

И вскинула руку с палочкой. Вика шарахнулась вправо от полыхнувшей зеленой полосы. До нее донесся яростный крик: Сириус отреагировал на безумную атаку Беллы, усилив натиск на Долохова, который, как будто чувствуя его стремление кинуться на подмогу к девушке, не давал ни единого шанса пробиться мимо.

— Белла, девчонка нужна живой! — крикнул Долохов. — Ты слышишь?

Но та, казалось, была поглощена лишь ненавистью к Вике, уворачивающейся от яростных, хлестких выпадов и ее целью было причинить страдания или, если повезет, убить.

«Долго я так не протяну», — думала Вика, отскакивая от очередного заклятия. В руке у нее была зажата палочка, но воспользоваться ею она не могла. Спокойные занятия в теплом классе — это совершенно не одно и то же, что безумный поединок под холодным потоком с неадекватной Пожирательницей смерти. Нет, совершенно не одно и то же. Она почти окоченела с ног до головы, а усталость, приобретенная вследствие долгого бега по тоннелю, никуда не делась. Но главное, по мнению Вики, она сделала: перевела внимание Пожирателей с Сириуса на себя. Конечно, был один минус: сам Сириус теперь отвлекался на нее, и Долохов мог запросто этим воспользоваться.

«Ну же, Вика, дорогая, придумай что-нибудь! — жалобно проскулил внутренний голос. — Не то нас с тобой сейчас отправят в нокаут, если не куда-нибудь подальше!»

«Защищай себя, Виктория, защищай!» — внезапно прозвучал в ее голове властный голос, подозрительно похожий на Сириуса.

Как ни странно, он придал Вике сил.

— Ступефай! — заорала она прежде, чем Белла запустила в нее красным лучом.

Пожирательница с перекошенным от злобной ярости лицом потеряла равновесие, отчего заклятие улетело куда-то вверх. Смена тактики девушки привела Беллу в легкую оторопь. Чего она не ожидала, так это ответной атаки от ранее пассивной магглы.

— Протего!

Щит получился не достаточно прочный, сказывалась Викина усталость, и луч, несколько смещенный хрупким препятствием, по касательной скользнул по ее боку. К нему словно прижали раскаленный утюг. Вика не удержала невольного крика, сложившись пополам. Боль на миг приглушила все звуки.

Белла торжествующе воскликнула, но тут же была сбита яростной атакой. Подняв голову, Вика увидела, что Сириус оттесняет от нее ее противницу.

— Дементоры! — раздался чей-то предупреждающий крик.

Белла захохотала, не прекращая отбиваться от сверкающих лучей Сириуса.

— Что, дорогой кузен, еще свежи воспоминания?!

Вика выпрямилась, свободной рукой держась за горящий бок. Воздух, и без того ледяной, вдруг налился каким-то мертвенным холодом. Ее объял необъяснимый, липкий страх, сердце как будто сжала ледяная рука. Вика с парализованной волей смотрела, как из серой завесы дождя выступают огромные темные фигуры не то в плащах, не то в каких-то других одеяниях. Капюшоны, накинутые на их головы, скрывали лица, поэтому казалось, что в этой густой тьме, образуемой тенью, таится пустота.

Дементоры. Демоны тьмы… Они приближались, словно скользя над землей, замораживая все вокруг. Безучастно стоявшая Вика услышала странные всхлипывающие звуки. В жилах холодела кровь, а мир будто накрыло гигантской подушкой, все стало вдруг приглушенным.

— Виктория! — донесся до нее отдаленный вопль.

Следом послышался безумный смех. Вспыхнул красный свет, и смех оборвался.

— Экспекто Патронум!

Большой серебристый зверь, одновременно похожий и на собаку, и на волка, проскочил мимо Вики, почти теряющей сознание, и врезался в дементора, находящегося ближе всех к девушке. Она видела тянущиеся к ней руки, покрытые серой склизкой кожей. Окружающее для нее начало гаснуть, только в голове проносились, вырываясь из глубин подсознания, смутные картинки и звуки…

…Резкий громкий визг… Дикий захлебывающийся крик… слепящий свет… Сотрясающий удар… вода… нехватка воздуха… вода… везде вода… тьма…

— Нет… нет… — сорвался с губ Вики хриплый шепот, когда она на миг ощутила, как задыхается. Закашлялась, как будто в ее горло в самом деле попала вода.

Перед тем, как упасть во тьму, она успела почувствовать на своей талии чьи-то руки и сильнейшее напряжение при трансгрессии.

— Нет!! — где-то очень далеко послышался крик.

В сознание Вика приходила медленно, не понимая, что с ней. Яркий свет резанул по закрытым векам. Она зажмурилась, отворачиваясь. Рядом послышались какие-то звуки вроде шагов и негромких голосов. Испытанный ею перед обмороком ужас, нахлынул на нее вновь. И она, сдавленно вздохнув, распахнула глаза, и сделала попытку встать с того, на чем лежала. Удалось только сесть. Оказалось, что она находится в комнате, похожей на гостиную, а сидит на диване. Кажется, обмороки становятся для Вики нормой. Отчего она потеряла сознание? Как очутилась здесь? Сириус перенес?

Она встрепенулась и снова попыталась подняться.

Где он?! Где Сириус? Где она, в конце концов, находится?

почему-то Вика никак не могла разобраться в действительности. В голове то и дело вспыхивал ослепительный свет и накатывал удушающий страх.

— Сиди — сиди, — произнес совсем близко до боли родной голос.

На ее плечи легли руки, усаживая обратно на диван. Колени подогнулись, ослабевшие от неимоверного облегчения, и Вика рухнула на упругое сидение.

— Ты как? — встревоженно спросил Сириус, обнимая ее одной рукой. Другой сжимал Викину ладонь, которой она тут же, не глядя вцепилась в него, убеждаясь в его реальности.

Он был холодным и мокрым. Она тоже была холодная и насквозь промокшая. Теперь это чувствовалось в полной мере.

— Не очень… — сглотнув, сказала Вика. — Где мы, кстати?

— У нас дома, — сказал кто-то сверху.

Она вскинула голову, почему-то встревоженно. Хотя голос ей был немного, но знаком. На них с Сириусом смотрела стоящая в двух метрах от дивана молодая пара, Флер и Билл Уизли. Вика видела их два — три раза в августе на Гриммолд-плейс и перекинулась с ними максимум парой фраз — приветствий. И то, что она была в их доме, ее довольно — таки глубоко удивило, несмотря на то, что девушка еще не совсем отошла от пережитого.

— Здравствуйте… Билл… Флер…

Сириус удержал Вику, готовую снова подняться; ее пресловутое воспитание брало над ней верх, невзирая на любое Викино состояние. Билл и Флер приветливо поздоровались с ней, а потом блондинка что-то протянула.

— Возьми, съешь, Виктори.

Флер так необычно произносила Викино имя, как бы проглатывая последнюю букву, что в этом казалось что-то французское.

— Что это? — спросила Вика, принимая небольшой серебристый сверток. Это оказалась фольга, в которой было что-то завернуто.

— Шоколад. Он помогает быстрее прийти в себя после встречи с дементорами, — сказал Билл.

Дементоры… По Викиному телу пробежала судорога при воспоминании о двухметровой фигуре с высовывающимися из рукавов страшными руками, приближающейся к парализованной ужасом Виктории. Сириус успокаивающе сжал ее ладонь.

— Съешь шоколад, тебе, правда, легче будет.

Она кое-как развернула фольгу почти несгибающимися пальцами и отломила маленький кусочек шоколада. Едва Вика сунула его в рот, Флер подошла к ней и ухватила за свободную руку.

— Вам двоим нужно срочно переодеться, вы как будто в море искупались. Пойдем, Виктори.

Несколько обалдевшая от непринужденной бесцеремонности француженки, Вика послушно встала, кинув на Сириуса растерянный взгляд. Он улыбнулся, поднимаясь следом. Билл остался с ним. А Флер повела Вику из гостиной по лестнице наверх в небольшую комнату, где заставила ее раздеться, вытереться большим мягким полотенцем, которое блондинка принесла вместе с какой-то одеждой, и облачиться в эту самую одежду. Вика не сопротивлялась, потому что ни на какие протесты у нее не было даже мало — мальских сил.

— Спасибо, Флер… — немного неловко сказала она, разглаживая на себе платье бледно — голубого цвета, доходящее до колен. Как забавно, в одном платье она встречала день, в другом — провожает… Нонсенс. — Мерси.

— Пожалуйста, — легко сказала Флер, улыбаясь.

Непонятно почему, но Вика чуть робела перед этой ослепительной француженкой, хотя не особенно комплексовала по поводу своей заурядной, по ее мнению, внешности.

В спальню постучали.

— Можно? — спросил Сириус, уже такой же переодевшийся в сухое.

— Ну конечно, — кивнула Флер. — Если захотите есть, приходите на кухню.

Пообещав, что в этом случае так и сделают, Сириус прикрыл за нею дверь и подошел к Вике. Она, все еще поправляя непривычное платье, посмотрела на него, а он, не произнося ни слова, обхватил ее лицо и жадно поцеловал ее. Она с не меньшей горячностью отвечала ему. Прошло не менее минуты, когда они оторвались друг от друга.

— Никогда меня так больше не пугай, слышишь, Виктория! — хрипло прошептал он, прижав ее к себе.

— Я не хотела, правда, не хотела… Прости, что тебе пришлось меня спасать. Опять.

— Но и ты спасла меня… Как ты узнала, что я в Хогсмиде?

— Я не знала… — Вика, вздохнув, рассказала ему про видение. — Выходит, будущее из этих снов можно изменить.

— Можно. Но ты не думала, что так и должно произойти? Ты же не видела, что могло быть после полетевшей в меня Авады.

Вика вздрогнула.

— Мне и не хочется. Давай не будем об этом?

— Не будем.

— Сириус, я беспокоюсь за Гарри, Гермиону и Рона. Ведь, когда я уходила, их еще не было в Хогвартсе, я смотрела по карте. Как ты думаешь, с ними все в порядке?

— Я уверен в этом, — сказал он, глядя поверх ее головы в темное окно. — Гарри со своими друзьями выпутывались из самых сложных переделок.

Несмотря на его бравадный тон, Вика видела, как Сириус не на шутку встревожен за крестника. Она подняла голову и поднесла руку к его щеке, совершенно забыв об уязвивших ее сегодня днем словах Майкла Корнера.

— Все будет хорошо.

— Я знаю, потому что с нами победа, — сказал Сириус, прижавшись к ее ладони щекой.

— Ты про кого это намекаешь? — слабо усмехнулась она. — Скажи, а почему мы в доме именно у Флер и Билла? Почему не в Лондоне?

— Во-первых, Билл как-то сам предложил укрытие, если оно вдруг понадобится, я так понимаю, из чувства благодарности. Во-вторых, я не мог перенестись на Гриммолд-плейс, ибо Пожиратели смерти в первую очередь стали бы искать нас там. Также, как и в Хогвартсе. Думаю, они уже догадались, что к чему.

— О, господи… — прошептала Вика, закрыв лицо руками. — Они же теперь знают, что я все это время была в Великобритании и, возможно, поняли, где скрывалась и с кем. — Она порывисто убрала руки. — Сириус, Гарри, Рону и Гермионе нельзя прямо сейчас возвращаться в Хогвартс!

Он промолчал, но и так было ясно, что об этом он тоже подумал. Понимая, что противоречит самой себе, Вика ощутила горькую вину, что подвергла окружающих ее людей нешуточной опасности. Но если бы она вовремя не оказалась в Хогсмиде…

Викторию пробила легкая дрожь.

— Что с тобой? Ты, случайно, не заболела? — встревожился Сириус, заметив, что она странно притихла. — За сегодня ты уже два раза промокла до нитки.

— Нет, не бойся, у меня иммунитет довольно крепкий. Я из-за другого…

Она присела на край кровати, что стояла в спальне вместе с другой немногочисленной мебелью. Сириус пристроился рядом.

— Понимаю, впечатление от встречи с дементорами и безумной Беллатрикс не проходит бесследно.

Конечно, Вика думала о другом, но и это тоже наложило отпечаток на ее теперешнее состояние.

Сириус потянулся за лежащим на маленьком столике у стены шоколадом в фольге.

— Съешь еще, — сказал он, отламывая кусочек от плитки.

Вика открыла рот, когда он поднес его к ее губам.

— Мм… Спасибо. И съешь сам.

Она взяла у него шоколад и тоже, отломив, протянула мужчине дольку.

— Мм… Спасибо.

— Чего ты меня передразниваешь? — притворно возмутилась девушка, поворачиваясь к нему всем корпусом, и охнула от обжегшей ее бок боли. — Ой, мама…

Ее рука потянулась к ребрам с левой стороны.

— Ты же ранена! Почему ты сразу не сказала?..

Сириус вскочил с кровати и бросился из комнаты.

— Сириус… — Вика хотела сказать, что ранение не серьезное и беспокоиться не о чем. Даже ранения как такового не было, просто кожа покраснела.

Вскоре он вернулся, а за ним шла Флер, что-то несшая в руках.

— Зря ты только Флер побеспокоил, ничего страшного… — начала Вика, но тут же вновь скривилась от боли.

— Выходит, совсем не зря, — с обычным грассированием сказала Флер, внимательно глядя на страдающую рыжеволосую девушку. — Ты, Виктори, раздевайся, а вы, Сириус, выйдите ненадолго. Или вы хотите остаться?

Вика в ответ на вопросительный взгляд Сириуса кивнула.

— Выйди ненадолго, — повторила она.

Оставшись вдвоем с блондинкой, она стянула платье, оголяя поврежденный заклятием бок. Теперь кожа была не просто покрасневшая, а восполившаяся.

— Похоже на ожог, — констатировала Флер. — Но его вполне легко можно вылечить.

Она откинула крышку с небольшой коробки, которую принесла с собой, и, перебрав стоящие внутри флакончики и баночки, вытащила один, круглый, сосуд.

— Эм… Флер, ты не против, если я сама?.. — спросила Вика, когда та открыла его. Она и так чувствовала себя почти беспомощной в магическом мире, а тут еще с ней возятся, как с особо хрупкой персоной.

Флер, понимающе кивнув, отдала ей банку с каким-то маслянистым наполнителем, напоминающим крем. Вика, обмакнув в него кончик пальца, нанесла крем на кожу, где уже появились крохотные пузырьки. Она оделась и поблагодарила Флер, стараясь не показать, как ей больно.

— Виктория, — сказал Сириус после того, как убедился, что с ней все в порядке, — я собираюсь сейчас проверить, не вернулись ли ребята, а ты пока останешься здесь. Хорошо?

После небольшой паузы она кивнула, понимая, что не может все время удерживать его рядом с собой, а она не была эгоисткой.

— А как к этому отнесутся Билл и Флер? Я не хочу им мешать…

— Ты не будешь нам мешать, — сказала Флер, которая, оказывается, еще не ушла из комнаты.

Вика смущенно посмотрела на нее.

— Мы с Биллом не против, если ты немного поживешь у нас. И, конечно, это относится и к вам, Сириус. Вы же не оставите Виктори одну?

— Ни в коем случае, — заверил он. — Но так или иначе, мы потесним вас не больше одного — двух дней.

— Да хоть неделю, — подал голос Билл, появившийся в дверном проеме. — Ну, по крайней мере, пока опасность для вас не станет менее острой. А что там насчет Гарри, Гермионы и Рона? Они что, куда-то исчезли?

— Они сегодня были в Лондоне и должны были бы уже возвратиться, — поколебавшись, сказал Сириус. В конце концов полуправда никому не повредит. — В Хогсмид. А там, как вы знаете, Пожиратели смерти. И я полагаю, они устроились там надолго.

Флер обменялась с мужем встревоженным взглядом.

— Сириус, если ты собрался в Хогсмид, я с тобой, — сказал Билл.

Флер, что удивительно, не пыталась уговорить его остаться, хотя вряд ли обрадовалась такому повороту дел. Когда мужчины ушли, она повела Вику на кухню поить горячим жасминовым чаем. Девушки, сидящие рядом за круглым столом в уютной небольшой кухне, молчали, но, несомненно, думая об одном и том же. Виктория едва ли могла когда — нибудь вообразить, что будет вот так сидеть и ждать своего мужчину оттуда, где идет война. Сидеть и прислушиваться к шорохам за окном. Ежесекундно смотреть на часы с медленно ползущими стрелками и горячо желать, чтобы вот-вот за дверью прозвучали знакомые голоса. А где-то в это же самое время за много тысяч километров от дома, стоящего на утесе около моря, возможно, также бодрствовали Викины родители, думая о ней. И они бы наверняка очень изумились, что она-то думает совсем не о них, а о пятерых англичанах, с которыми тесно свела ее судьба. «Ты уже не скучаешь по нам, девочка моя?» — спросила бы мама. «Если так надо, значит, надо», — сказал бы отец. «Вау, ты нашла кого-то себе!» — присвистнула бы ее сестра, не интересующаяся ничем кроме парней и хорошего времяпрепровождения в каких-нибудь модных заведениях. Братья скорее всего просто пожали бы плечами. Нет, это не означало, что они равнодушно относились к Вике, но они не очень привыкли выражать бурные эмоции к сестрам. А она сама скучала по семье, только для Вики они были сейчас чем-то далеким, как звезды на небе.

После полуночи девушка, пожелав спокойной ночи Флер, отправилась в ту гостевую спальню, которую хозяйка любезно ей предоставила. Спать, естественно, Вика не собиралась. Флер, как она подозревала, тоже. Но ей было необходимо остаться одной. В темноте комнаты, стоя у залитого не прекращающимся дождем окна, она слушала грохочущее где-то внизу море. Утомленная ожиданием, Вика прилегла на кровать.

Минуты шли за минутами.

Наверное, она все-таки задремала, потому что не услышала ни отдаленного звука открывшейся входной двери, ни тихих голосов. Но мгновенно открыла глаза лишь когда в комнату проникли осторожные шаги.

— Ты не спишь? — шепнул Сириус, подходя к ней.

Вика села на постели и покачала головой. Она даже не стала спрашивать про их с Биллом вылазку в Хогсмид, и без слов было ясно, что ни к каким результатам не привела.

— Не надо было мне отпускать Гарри, — прошептала она, прислонившись плечом к севшему около нее Сириусу. — Я должна была задержать всех троих хотя бы до твоего возвращения.

— Не думаю, что ты бы задержала Гарри, — через полминуты сказал он, незаметно вздохнув. Но так как Вика сидела к нему вплотную, этот вздох уловила отчетливо. Сириус как будто сожалел, что она и правда не остановила Гарри. — Он весьма упрям. У него гены Лили и Джеймса, а это что-нибудь да значит. И потом, мысль о том, что он может скоро заполучить одну из Волдемортовских штуковин, возможно, подстегивает его.

При имени Волдеморта Вика внезапно вспомнила слова Снейпа об ушах в стенах, и ей стало тревожно. Снейп ведь не стал бы просто так говорить об этом, едва ли не напугав ее тем вечером?

Она поднялась, Сириус недовольно потянулся за ней.

— Снимай, — сказала Вика, дернув рукав его мантии, она была мокрая, как и его волосы, с которых капала вода, образовав на Викином плече небольшой ручеек.

Мужчина с готовностью, словно только и ждал ее слов, стянул мантию и кинул на кресло, на котором еще висела ее собственная сохнущая одежда. Снял и свитер, оставшись в черной рубашке. Достав палочку, очистил пол от грязных следов и с помощью Согревающих чар повысил в комнате температуру.

— Хочешь есть? — спросила Вика, блаженствуя в наступившем почти тропическом тепле. — Я могу пойти на кухню и, если Флер еще не спит…

— Не надо. Я не очень голоден. Лучше иди ко мне. Знаешь, обо мне никто, в общем — то, не заботился, — сказал он, когда она устроилась рядом с ним, а он обнял ее.

— Почему? — удивилась она.

— Да, собственно, некому было. Разве что Лили, да и то, после того, как они с Джеймсом поженились, а я приходил к ним в гости.

— Невероятно…

Вика понимала, что он вспоминает о Джеймсе и Лили совсем не специально, чтобы поговорить, скорее — по инерции, возможно, даже преодолевая некий психологический барьер, появившийся шестнадцать лет назад. И она не пресекала эти разговоры о незнакомых, в общем — то, для нее людях.

— Сириус, давно хотела спросить, а почему у Гарри ты один? В смысле, если есть крестный, должна быть и крестная. Где она?

— Крестной нет, — пожал он плечами. — Не было подходящей кандидатуры. Всех знакомых особ женского пола Лили безжалостно забраковывала. А Кэти ей не нравилась, — хмыкнул он, видя, что Вика собирается еще что-то спросить.

Она закрыла рот, думая, что солидарна с Лили.

— И что, совсем — совсем не было никого на эту роль? кто-нибудь из родственников? Мне просто интересно, — заметив его удивленный взгляд, хмыкнула Вика.

Наверное, к ее сыпавшимся вопросам располагала атмосфера темной комнаты с монотонно звучащим за окном дождевым потоком. Хотя будь ситуация менее напряженной, а они не тревожились бы за троих ребят, наверное, было бы все по-другому…

На миг Виктории показалось, что они сидят слишком тесно, а руки Сириуса, обнимающие ее, почти обжигают сквозь ткань платья.

— Из родственников тоже не было никого, с кем бы Джеймс и Лили с удовольствием общались. Не пригласишь же на роль крестной сестру Лили, которая ее едва ли не ненавидела?

— Ненавидела свою сестру? — изумилась Вика, вглядываясь в светлеющее в темноте мужское лицо.

— Да, потому что Лили оказалась «не такая как все.»

— То есть… сестра Лили маггла? А, да, ты же говорил, что Лили магглорожденная… Но это неправильно…

Вика помрачнела, вдруг представив, что и ее семья ополчится против нее только из-за того, что она другая… Это казалось немыслимым, поэтому ее воображение тут же спасовало.

— Неправильно. Но иногда так бывает… Возьми, к примеру, мою мать. Кроме неприязни в мой адрес я от нее ничего не получал.

Девушка с грустью подумала, что биография человека, с которым по странной прихоти свела ее жизнь тем далеким осенним вечером, полна горечи и разочарований. Она еще не подозревала, что самое душераздирающее из нее ей предстоит узнать. По понятной ассоциации на ум Вике пришли жестокое обвинение Корнера.

— Сириус, — взволнованно прошептала Вика, повернувшись к нему лицом, — ответь мне, пожалуйста, на один вопрос.

— Да на сколько угодно, — с готовностью сказал он.

— Только на один, но честно.

— Давай задавай.

Сириус протянул руку и коснулся ее подбородка, с нежностью провел пальцами по его линии.

— Скажи, что было четыре года назад, — быстро сказала Вика, чтобы ничего не помешало. — Что было четыре года назад с тобой?

Сириус замер, его рука напряглась. Он убрал ее от Викиного лица.

— Откуда ты знаешь? — Его голос тоже был натянут, как струна.

Значит, это правда, поняла она. На сердце словно положили камень.

— Я ничего н-не знаю. Н-нашлись люди, которые «любезно» мне намекнули… — От волнения она начала заикаться.

Вика привстала на коленях, протянув руки к Сириусу.

— Ты можешь мне рассказать, Сириус, я клянусь, что бы ни произошло тогда, это не отразится на наших отношениях.

Она услышала вздох.

— Никогда не клянись в том, в чем до конца не уверена, Виктория, — с горечью сказал он. — Не давай опрометчивых клятв.

— Но я уверена… — горячо начала она, у нее все внутри заныло от беспокойства.

— Просто пообещай.

— Я обещаю.

В поддержку своих слов Вика стиснула его ладони.

И услышала самый жуткий в своей жизни рассказ, от которого заледенела ее спина, несмотря на тропическое тепло в спальне, а волосы встали дыбом. Если бы она сама не прошла через многочисленные ужасы, ни за что бы не поверила, что такое возможно. К концу повествования у нее появилось впечатление, что ее с головой сунули в холодную воду, вытащили обратно и снова засунули. Взгляд Вики несколько остекленел, обращенный на Сириуса, который с огромным беспокойством смотрел на нее, следя за ее реакцией.

Она слезла с кровати и рассеянно подошла к окну. То, что Вика чувствовала, нельзя было передать словами.

Предательство одного друга… Гибель других друзей… Страшное обвинение и… тюрьма! Целых двенадцать лет, вырванных из жизни, проведенные среди мерзких тварей и океана отчаяния и безысходности!.. Вика не могла себе даже представить, что значит быть запертым в тюремной камере на один день, а на двенадцать лет!! Ей хотелось плакать!..

— Виктория… — окликнул ее Сириус, встревоженный до крайности.

Он неслышно подошел к ней. Она молча повернулась к нему, все переживания, похожие на бурю, происходившие в ее душе, угрожали выплеснуться наружу.

— Пожалуйста, только не молчи!.. — почти взмолился он.

— Почему ты мне с самого начала не рассказал?.. — сдавленным от сдерживаемых эмоций голосом спросила девушка.

Сириус взволнованно поднял руки, намереваясь положить их ей на плечи, но передумал, словно ему изменила уверенность в себе.

— Я не знаю, — признался он, вцепившись вместо этого в корни своих волос. — Я хотел, но боялся, что…

— …Что я отрекусь от тебя? — шмыгнула носом Вика. — Если так, то плохо ты еще меня знаешь. Я никогда не оттолкну от себя человека лишь потому, что в его прошлом было что-то ужасное, тем более, в чем он не виноват!

— Я такой идиот! — прошептал Сириус, когда она внезапно обняла его, уткнувшись носом прямо в распахнутый ворот его рубашки.

— Как ты все это перенес, Сириус? — невнятно спросила она, не отрывая лица от него.

Неожиданно откуда-то из ее подсознания выплыло воспоминание четырехлетней давности. Это было где-то летом, когда по телевидению сообщили о каком-то преступнике, сбежавшем из иностранной тюрьмы. Вика сама телевизор редко смотрела, в особенности криминальные новости, поэтому ее мама, когда девушка забежала к родителям повидаться, сочла своим долгом предупредить дочь о возможной таящейся опасности на улицах города. Вика еще отмахнулась от ее слов. «Осторожнее будь по ночам, Вика, маньяк бродит на свободе и неизвестно, где сейчас он находится. У него еще имя такое, необычное, даром что иностранец, — беспокойно сказала мама. — Как таких земля держит?..» «Ой, мам, на меня даже этот маньяк не позарится, — фыркнула Вика, она уже пожалела, что пришла, потому как запросто общаться с матерью было нелегко. — И вообще, по ночам я не хожу по улицам. Ты это лучше Светке скажи, а то наткнется невзначай…» «А сейчас что, не ночь? — завела мама. — Зачем ты вообще ушла от нас?..»

Неужели речь тогда шла о Сириусе?

Нечаянное воспоминание заставило Вику ощутить дрожь и прижаться сильнее к мужчине. Что бы сказала мама, если бы узнала о ее близких отношениях с тем «маньяком»?

О господи, о чем это она?!.

— Понятия не имею… — ответил Сириус. — Тогда меня поддерживала единственная мысль о мести.

— Я бы, наверное, с ума сошла… без всяких мыслей…

— В Азкабане большинство вскоре сходят с ума… Дементоры выкачивают последние крохи самообладания и осмысления, взамен преподнося самые плохие воспоминания…

— Сириус! — шепотом воскликнула Вика, вскинув голову. — Прости, что вынудила тебя снова вспомнить об этом!.. Эти ужасные существа… Все, что с тобой было…

— Не думай об этом, не думай. Как и я не думаю…

Она притихла, обвив руками Сириуса. Как жестоко ошибалась она, примеряя к несомненно неординарному образу этого человека едва ли не идеальные черты, которые хотелось бы видеть всякой нормальной девушке в мужчине. Конечно, у каждого найдется парочка каких-нибудь тараканов в голове и тайн в кармане, тщательно спрятанных от окружающих. Но у Сириуса… У Сириуса обнаружились целые демоны. Демоны его души. И он боялся показать их ей, открыться, страшась того, что Вика оттолкнет его, тоже испугается его личных демонов. А она ни за что на свете не отпустит его. Он нужен ей как воздух со всеми его страхами и слабостями…

— Ты замечательный… — прошептала девушка еле уловимо.

Но Сириус услышал. Он прижался губами к ее виску.

— Спасибо тебе за то, что ты есть… Хотя это скорее заслуга твоих родителей.

Он пытался подбодрить ее, а заодно и себя. Вика улыбнулась.

— Да уж… Это никак нельзя отрицать.

Внезапно она зевнула. Сириус хмыкнул, беря ее за руку.

— Пойдем спать… Если, конечно, хочешь, чтобы я остался…

— А что, есть другой вариант?..

…Она беззаботно смеется, когда возносится все выше: она качается на качелях и оттого кажется, что летает. Вика крепко держится за поручни, ей ни за что не упасть.

Вверх — вниз, вверх — вниз. Голова кругом. В лицо летят снежинки. Солнца не было, но стоял хороший безветренный зимний день. Весь мир для Виктории был распахнут, как объятия матери. Он был счастлив, как и она сама, и был… большим, ведь она же еще совсем маленькая.

Девочка восторженно взвизгнула, оказавшись еще выше.

— Крепче держись! — рассмеялась стоящая рядом красивая девушка. — А то в сугроб улетишь!

Накатавшись вволю, Вика хотела слезть с сидения, но не сумела сама, и тогда девушка подхватила ее и закружилась. Вика обвила девушку руками в теплых варежках за шею и звонко рассмеялась. Та, прижавшись к ее блестящим волосам, выглядывающим из-под шапки, прошептала:

— Я так хочу, чтобы ты была такой же, как я, Дейзи…

В следующий миг не стало ни качели, ни девушки. Вика очутилась где-то в темноте такая же маленькая, но уже одна. Внезапно вспыхнувший слепящий свет, заставил ее сжаться от надвигающегося страха. Она захныкала, не понимая, где находится. Яркий свет столкнулся с ней, он оказался тяжелым, твердым и сбивал с ног. Девочка заплакала, обнаружив, что свет обернулся водой, а она барахтается в ней. Забила руками, чувствуя, что ее утягивает вниз. Вода прибывала, окружала со всех сторон, заливалась в рот, раскрытый в беспомощном крике. Вика захлебывалась…

— …Виктория!

Она отчаянно стремилась высунуть голову из удушающей тьмы.

— Виктория! Проснись!

Ей некуда было деться, за что-нибудь ухватиться. Последний вдох…

— Это просто сон!

Ее затрясли за плечи. Вика продолжала пытаться выплыть, уже наполовину проснувшись. Охваченная ужасом, она открыла глаза и села на кровати.

— Все хорошо… — успокаивающе сказал голос рядом с ней.

Она судорожно дышала в надежных объятиях, постепенно осознавая, что кошмар остался во сне, а она находится в комнате, и ее обнимает Сириус.

— Ненавижу их… — сдавленно прошептала Вика. — Эти сны… в любом их проявлении…

— Это был просто сон? — спросил Сириус, гладя ее по спутанным волосам. — Или?..

— Кажется, да… Странное то, что такое же ощущение я испытала перед вчерашним обмороком…

— Что? — удивился он, слегка отстраняясь от нее. — Когда к тебе приблизился дементор?

— Да…

— Виктория, дементоры вызывают самые плохие воспоминания в жизни человека. Значит, и сон — это отражение того воспоминания…

Вика недоуменно смотрела на него.

— Нет, это не может быть воспоминанием. Потому что этого в моей жизни никогда не случалось!

— Подожди, но это может быть только воспоминание, возможно, ты просто забыла. Что тебе приснилось?

Она выбралась из объятий Сириуса, поправив помявшееся платье. Ей было неприятно вновь переживать тот кошмар. Это был обыкновенный сон, а больше ее ничего не интересовало. Но кое-что Вику все-таки напрягало. Первая часть сна. Там, где она качается на качелях. Этого тоже никогда не было в ее жизни, и все же была уверена, что та маленькая девочка и есть она сама. Почему же в таком случае девушка, качавшая ее, к тому же абсолютно незнакомая, назвала ее какой-то Дейзи?

Пройдя по комнате, она вернулась к Сириусу, все это время наблюдавшему за ней. Вике также было неприятно что-то скрывать от него.

— Я… я тонула… — облизнув губы, сказала она. — Мне приснилось, что я тонула.

— В воде? — зачем-то уточнил Сириус.

Она кивнула. Посмотрела в окно, за которым медленно бледнело утро.

— Я была маленькой девочкой и я тонула. Ты говоришь, что это воспоминание… — он кивнул, — но я этого совсем не помню. Если бы это было на самом деле, разве родители мне бы не рассказали?

— Если они тебя очень любят, то не рассказали бы, — твердо сказал Сириус. — Зачем говорить о том, что вызвало бы у тебя шок? Наверняка из-за него ты и не помнишь.

— Не знаю… Это очень странно…

После завтрака, на который их позвала Флер, когда Вика и Сириус спустились вниз, мужчина вновь засобирался на поиски Гарри, Гермионы и Рона.

— Загляну на Гриммолд-плейс, — сказал он.

— Будь осторожен, — на прощание прошептала девушка и, не смущаясь находившихся с ними же возле входной двери Билла и Флер, обняла его. Теперь ей было по барабану, видят ли их вместе или нет.

Вика проводила Сириуса печальным взглядом. За ним закрылась дверь, отрезая ее от него. Теперь она поняла, что для него значит свобода.

Несколько часов она слонялась по дому, не зная чем заняться. Чтобы хоть немного успокоиться, смотрела на видимое из окна комнаты бурное море. Она всегда мечтала побывать на морском побережье, но все как-то не удавалось. Вика обожала океаны, весь этот водный простор, а тут выдалась такая возможность насладиться великолепным видом бушующего под утесом моря. Кидающиеся ожесточенно на огромные камни волны, гонимые ветром, гипнотизировали ее немигающий взгляд.

На кухне, куда Вика забрела с поводом попить воды, ее задержала Флер, готовившая обед.

— Виктори, не хочешь поговорить?

— Поговорить? — переспросила Вика, останавливаясь. — О чем?

— О чем угодно. Просто ты такая грустная ходишь.

А с чего ей, интересно, веселой быть?

— Не знаю, Флер, я не очень умею поддерживать непринужденную беседу.

— Да ты садись, — француженка, откинув изящным жестом светлые волосы, показала на стул возле стола. — Может, найдем общий язык.

— Английский? — предположила Вика, присаживаясь. Она ничего не имела против говорливой блондинки. А так, может, отвлечется от нерадостных мыслей.

— Хотя бы. — Флер приняла таинственный вид и подалась вперед через стол. — Скажи, вы давно встречаетесь?

Вот в чем дело, ей просто хочется потрепаться, а Вика оказалась под рукой.

— Эм… Флер, не думаю, что это подходящая тема… И почему ты решила, что мы встречаемся?

Уж спрашивать о ком идет речь Вика не стала, и так было яснее ясного.

— Это заметно, — со знающим видом сказала Флер. — Невооруженным глазом.

Вика молча пожала плечами. Заметно так заметно. Кому от этого хуже?

— Если бы сказала, что вы друзья, я бы ни за что не поверила, — продолжала Флер, что-то размешивая в маленькой кастрюльке.

— Почему?

— Потому, что между мужчиной и женщиной дружбы в обычном смысле этого слова не бывает.

Ну да, это высказывание старо как мир. Но исключения никто не отменял.

— Только не говори про исключения.

— Ты что, мои мысли читаешь? — удивилась Вика.

— У тебя это на лице было написано, — рассмеялась Флер звонким, как серебряный колокольчик, смехом.

Неожиданно Вике вспомнился сон с красивой девушкой, вернее, ее смех. почему-то ей захотелось услышать его еще раз.

Флер подошла к шкафу и достала оттуда миску. Вика бросила в нее мимолетный взгляд. Там лежали замороженные куски мяса и, кажется, даже с кровью. Девушка — блондинка поводила над миской палочкой, от мяса пошел легкий пар. Да, действительно, это были бифштексы с кровью. Вика повернула голову, чтобы не видеть их. Она едва выносила вида чужой крови.

— Это для Билла, — заметив Викино движение, объяснила Флер. — Он теперь без мяса не может обойтись, особенно в полнолуние.

— Почему в полнолуние?.. — машинально начала Вика и осеклась.

Тут Флер тоже запнулась, осознав, что разговаривает отнюдь не с близкой подружкой. Они с Викой несколько секунд молча смотрели друг другу в глаза.

— Я… Извини, Флер, — пробормотала Виктория, поднимаясь. — Я не собираюсь влезать в чужие дела…

— Нет, подожди, Виктори, — неожиданно жестко сказала Флер. — Билл значит для меня все, а мнения других людей — ничего. Но ты пока находишься в моем доме, в нашем с Биллом доме. Мне не хочется, чтобы ты думала о нем неправильно.

— А почему я должна думать о нем неправильно, Флер? — удивилась искренне Вика. — из-за того, что, вероятно, он не такой, как все?

— Билл не оборотень, как ты, наверное, подумала, — мягче сказала блондинка. — Но после укуса оборотня у него появились… некоторые потребности. Вот Ремусу приходится действительно несладко…

Увидев на Викином лице выражение крайнего потрясения, она вновь замерла.

— Ты и про Ремуса ничего не знаешь? — наконец сказала она.

Рыжеволосая девушка покачала головой. Ремус — оборотень? Не зря она узнала об этом спустя столько времени, да и то, случайно. Она бы тоже вряд ли распространялась о своей второй сущности направо и налево, будь она такой же, как он…

«А ведь я была на волосок от подобной судьбы», — подумала Вика, вспомнив трех оборотней на лесной поляне, и ощутила, как задрожали ее колени.

Она опустилась на стул. Флер напряженно смотрела на нее.

— Виктори…

— Все в порядке, Флер, просто я кое-что вспомнила… А про Ремуса я скажу то же самое, что и про Билла: мое мнение о нем остается неизменным.

Флер не успела что-либо ответить, в дверь постучали, но на ее лице промелькнуло облегчение. Мимо кухни прошел Билл. Вика прислушалась. Снаружи прозвучал голос Сириуса, ответивший на какой-то заданный Биллом вопрос. что-то вроде пароля, наделяющего визитера правом войти в дом.

Чуть позже оказалось, что Сириус прибыл не один. Вслед за ним на кухню прошел усталый, можно сказать, изможденный Ремус Люпин. Но при виде поднявшихся им навстречу Вики и Флер на его губах появилась искренняя улыбка. Ни единой фальшивой нотки не проскользнуло в Викином голосе и движениях, когда она обменялась с ним приветствием. Ремус приобнял девушку за плечи. Потом Сириус притянул ее к себе.

— Ну что, есть какие — нибудь новости? — спросил Билл. — О Роне, Гарри и Гермионе?

— Есть, — сказал Сириус. — Они в безопасности. И попросили встретить их сегодня ночью около Хогсмида.

— Но в Хогсмиде!.. — начала Вика.

— Пожиратели смерти, — кивнул он. — Гарри уже в курсе. И у нас задача как можно незаметнее и безопаснее возвратиться в Хогвартс. Там, в любом случае, спокойнее для тебя, ну и для Гарри, Гермионы и Рона, соответственно.

А вам, Билл и Флер, огромное спасибо, что приняли нас…

— А вы что, уже собираетесь уходить? — спросила Флер.

— Не прямо сейчас, думаю, ближе к ночи.

— Вот тогда и будем прощаться. А у вас, Ремус, как дела?

— Дела, в общем — то, как у всех в военное время, — сказал Ремус, когда все уселись за столом, Вике показалось, что он в последний момент удержался, чтобы не пожать плечами.

— Не передергивай, Лунатик, — сказал Сириус, положив руку на спинку стула сидящей рядом Вики. — У тебя по определению не могут быть дела как у всех.

— Ты говоришь о моей особенности? — усмехнулся тот и кинул на Викторию обеспокоенный взгляд.

Она посмотрела прямо ему в глаза.

— Нет, я говорю…

— Ты знаешь, Виктория?

Сириус запнулся и тоже повернулся к ней.

— Знаю, — склонив голову, сказала она, прекрасно поняв, о чем Ремус. — Всего — то пять минут.

— Это я нечаянно сказала, — честно созналась Флер. — Я не думала, что Виктори может что-то не знать, находясь едва ли не в эпицентре всех событий.

— Нет, Флер, ты права, — согласился Ремус с ее констатацией фактов, а не оправданием. — Виктория заслужила право знать еще в августе, когда речь зашла об оборотнях, но…

«Да, похоже, это моя прерогатива — обо всем узнавать самой последней», — подумала Вика, глядя на усталого мужчину напротив.

— Ну, что ты, я понимаю, как непросто почти незнакомому человеку открыться в том, что вызовет у него неоднозначную реакцию, — спокойно сказала она.

— А у тебя какая реакция? — слегка прищурившись, поинтересовался Сириус.

— Однозначная. Я уже сказала Флер…

Француженка в знак согласия кивнула, положив ладонь на руку Билла, тоже внимательно слушавшего Вику.

— …что, несмотря на некоторые подробности, мнение мое остается прежним. Это все предрассудки, которые заставляют считать, что если человек чем-то выделяется, то он не может быть как все, а если это произошло еще и против его воли…

— Жаль, что есть люди, которые этого вообще не понимают, — негромко сказал Ремус.

«Да уж, таких людей я повидала предостаточно», — опустив глаза, подумала Вика.

Она машинально откинула с лица прядь волос, на секунду отрешившись от скрещенных на ней взглядов разной степени задумчивости.

— Знаешь, Виктория, ты мне все кого-то напоминаешь, — произнес Ремус.

Вика посмотрела на него. Кажется, это уже было. Опять дежа вю?

— Мм… Одри Хепберн? — предположила она. — Мне как-то говорили, что я немного похожа на нее.

— А кто это? — спросил Сириус.

— Была такая актриса, американская. Правда, тогда я была брюнеткой и с короткими волосами.

Она изобразила руками прическу Одри Хепберн.

— Нет, — качнул головой Ремус, — кого-то другого, хоть я не знаю эту… актрису.

— А кто такие актрисы? — тихо поинтересовалась Флер у Билла.

Он пожал плечами, как бы сделал любой другой приличный чистокровный волшебник.

— Ремус, возможно, Виктория немного похожа на Лили? — спросил Сириус, разглядывая девушку. — кое-кто даже спутал ее с Лили.

«Не надо меня с кем-то сравнивать, — меня это злит», — хотела сказать Вика, ей и правда это не нравилось. Нет, она была не против того, чтобы быть с кем-то схожей, но когда не повторяют это из раза в раз.

— Действительно, есть какое-то сходство, — изрек Ремус после более подробного изучения. — Виктория похожа, как если бы была сестрой Лили…

Он запнулся, словно усмотрел в своих словах нечто такое, что привело его в озадаченное чувство.

— Младшей сестрой… — договорил он.

На лице Сириуса проступило такое же удивление. Остальные наблюдали за их быстро меняющейся реакцией.

— Виктория, может быть, я задам сейчас странный для тебя вопрос, — сказал Ремус, — но… ты точно русская?

Вика ошарашенно хмыкнула.

— Это не странный вопрос, это очень странный вопрос! Кто же я, по — твоему — немка, что ли? Дас ист фантастиш!

Сириус недоверчиво смотрел на них двоих.

— Ладно, оставим этот разговор, на самом деле фантастический.

— Нет, колись, Ремус, раз уж начал, — категорично сказал Сириус. — Что сподвигло задать тебя этот вопрос?

— Если ты не хочешь, я не настаиваю, — сказала Вика, когда все снова перевели на нее взгляды.

Но это она сказала из вежливости, ей тоже было интересно узнать.

Ремус замешкался.

— Давай. У нас есть еще пара часов, так что рассказывай, — поторопил его Сириус.

— Ну, слушайте…

Погода немного наладилась, дождь прекратился, несмотря на то, что все равно было очень холодно. По крайней мере, можно было просто погулять, подышать свежим морским воздухом, не боясь, что тебя снесет ледяным ливнем.

Вика стояла на краю утеса, спрятав руки в карманах, и смотрела на неспокойное ввиду пронизывающего ветра моря, расстилающееся до самого горизонта и почти не видимое в наступившей осенней вечерней темноте.

— Ну что, готова? — спросил подошедший к ней Сириус.

Они пять минут назад попрощались с Биллом и Флер, но Вика попросила еще минутку, чтобы напоследок насмотреться морем, объяснив это тем, что, может быть, ей больше не представится случай увидеть его.

Она кивнула, вдыхая холодный солоноватый воздух.

— Ты обязательно его увидишь, — сказал Сириус, — я обещаю. Так ведь, Ремус?

Молча стоявший рядом Люпин повернул к ним голову.

— Конечно, какие могут быть сомнения…

— Раз все готовы…

Вика шагнула к обоим мужчинам и встала между ними.

— Возьмемся за руки, друзья, — закончила она.

Пребывавший в задумчивости, Ремус улыбнулся.

— Это точно, — сказал Сириус, сжав Викину руку, которую девушка сунула ему в ладонь.

Другую она протянула Ремусу, так как они условились перенестись сразу втроем. Он осторожно взял ее за руку, словно боясь ее хрупкости. Она училась преодолевать свою неприязнь. На счет «три» они трансгрессировали.

Вика с облегчением вздохнула, когда сопровождающие перемещение неприятные ощущения остались позади и ее ноги коснулись твердой земли, ну, насколько может быть твердой пропитавшаяся дождевой водой земля. все-таки к этому способу перемещения она не могла привыкнуть, пусть он был и самым быстрым. Не отпуская рук мужчин, она огляделась. Вокруг темнота была гуще из-за стоящих тесными группами деревьев.

— Мы в Запретном лесу? — шепотом спросила Вика, всматриваясь между толстыми стволами.

«Везет мне на леса», — пронеслось в ее голове.

— Да, — также тихо отозвался Сириус. — Мы стоим на поляне, с которой у нас с Ремусом связаны теплые воспоминания. Помнишь, Лунатик?

— Помню. Хотя и смутно. Ты же понимаешь…

Вика подняла на них глаза.

— Мы здесь проводили время полнолуний, — пояснил Ремус, уловив ее взгляд. — Правда, это происходило не так уж часто. В основном мы оставались в Визжащей хижине, я, конечно, имею в виду, школьные годы.

— Пойдемте, об этом поговорим позже, — сказал Сириус. — Здесь тоже может быть небезопасно. Хагрид говорил, кентавры еще больше настроены против людей, чем раньше.

— Кентавры?.. — прошептала Вика.

Они втроем так и двинулись в темноте, не выпуская рук друг друга.

— Да, кентавры. В Запретном лесу кто только не живет. Кентавры, единороги, фестралы, гиппогрифы — под наблюдением Хагрида. Так что одним не следует сюда заходить.

— Это сейчас ты так говоришь, Сириус, — чуть слышно усмехнулся Ремус. — До восемнадцати лет у тебя было другое мнение.

— Все меняется, Ремус. Да и потом, в одиночку в лес я не ходил, а всегда вчетвером…

Мужчины замолчали. Вика продолжила думать о живущих здесь кентаврах. Кто такие гиппогрифы она знала, Хагрид как-то рассказывал о них на одном из своих уроков, на которые она ходила. Одного гиппогрифа даже видела, звали его, кажется, Клювокрыл. Диковинный зверь, наполовину лошадь, наполовину какая-то птица. И как только природа не чудит.

— А нам еще долго идти? — спросила она.

— Примерно полчаса. где-то здесь начинается антитрансгрессионное поле, накрывающее территорию Хогвартса и часть леса, примыкающую к нему.

Некоторое время они шли молча, умудряясь в темноте, которая казалась Вике почти непроницаемой, не врезаться по пути в деревья или в кусты. Потом она сообразила, что в каждом из ее спутников живет по зверю, чье чутье помогает им ориентироваться. Она почувствовала одновременно и восторг, и легкую боязнь. Ведь это было для нее все еще необычно.

Но в следующий миг девушка споткнулась, ойкнув от неожиданности. Руки, держащие ее, не позволили ей упасть.

— Простите… Можно я свет зажгу? Я ничего не вижу…

Ей разрешили. Она шепнула «Люмос!», и на кончике ее палочки зажегся небольшой огонек, осветивший заросли на пару шагов впереди. Но так как в одной руке у Вики была палочка, одного из спутников ей пришлось отпустить. Вернее, Ремус сам чуть поотстал от Сириуса и Вики. А она невольно сжала крепче ладонь Сириуса, когда вдруг ощутила на себе явный, но невидимый призрачный взгляд, как будто кто-то смотрел на нее. От побега по ночному лесу с бешено бьющимся от паники сердцем Вику спасало лишь присутствие ее надежных сопровождающих.

Слева послышался шорох. Она нервно дернула рукой с палочкой. По стволам деревьев поползли густые тени. Ремус и Сириус, останавливаясь, вскинули палочки, направленные в ту же сторону.

— Не бойся, это всего лишь фестрал, — сказал Сириус. — Он безобиден.

Как бы ни вглядывалась она во тьму, ничего не видела, кроме деревьев и голых ветвей кустов.

— Фестрал? А кто это?

Вика посмотрела на Сириуса. Его лицо осветил слабый огонек. Темные глаза блеснули.

— Ты его не видишь?

— Не вижу, там же никого нет…

Она снова перевела взгляд на кустарник. Вот шевельнулась ветка… Но это же ветер, свистевший в воздухе…

— Вы видите этого фестрала? — догадалась она, поняв, что Сириус и Ремус не стали бы просто так ее разыгрывать. — А почему я не вижу его?

Сириус потянул Викторию дальше. Ремус пристроился рядом.

— Значит, ты не видела смерть, — негромко сказал он.

«А разве привидения не считаются?» — возникла у нее мысль, но затем она со всей ясностью осознала смысл его слов. Ее глаза расширились от потрясения.

Оставшуюся часть пути они прошли без приключений. Пару раз Вика, несмотря на овладевшую ею некую прострацию, слышала далекий топот копыт. То есть она думала, что это звук копыт. В эти минуты трое спутников прибавляли шаги.

— Вот мы и пришли.

Перед ними расстилались земли Хогвартса, погруженные в ночную темноту, а вдали стоял замок, чьи окна освещались десятками огней. Вика позабыла, гладя на него, что еще минуту назад торопливо шла по зловещему лесу со странными существами и звуками. Слева уловила вздох. Глянула на Ремуса.

— Пойдем с нами.

— Конечно, Ремус пойдет с нами. Ты же не собираешься возвращаться в одиночестве? — сказал Сириус, протянув позади девушки руку к его плечу.

— Думаю, я не самый желанный гость в замке.

— Ерунда, — отрезал он. — Пойдемте.

Едва они ступили на открытую местность, откуда-то раздался собачий лай.

— Ага, это Клык.

— Кто здесь? — следом послышался громовой голос.

От темноты отделилась массивная фигура. В свете палочки Вика углядела в руках лесничего большой арбалет. А у их ног радостно прыгал Клык, виляя тонким хвостом.

— Это мы, Хагрид. Привет.

— Чем докажете, что это вы? — сурово спросил Хагрид, не опуская арбалета. — Клык, назад!

Ремус и Сириус переглянулись.

— Что же ты не стрелял без предупреждения? — поинтересовался Сириус. — Если сомневаешься?

— Вот именно. Ну?

— Ладно. Помнишь историю с прыгающими тыквами на нашем четвертом курсе? Кто их заколдовал?

— Почему ты именно это вспомнил, Сириус? — не сдержав смешок, сросил Ремус.

— Наверное, это один из самый запомнившихся случаев.

Большую часть лица великана занимала густая борода, поэтому Вика не могла уверенно сказать, что он улыбнулся.

— Уговорили. Проходите.

Хагрид опустил оружие и попридержал Клыка, норовившего подпрыгнуть до лиц троих спутников и облизать им щеки. Они попрощались и за пять минут добрались до главных дверей замка.

В пустынном холле горел свет, и Вика погасила палочку.

— Сначала проводим Викторию в Гриффиндорскую башню, потом мы с Ремусом зайдем к Минерве.

Вика хотела было запротестовать, но снова расхаживать в промокших кроссовках по замку ей не улыбалось, тем более что в горле подозрительно першило.

— Вы идите сразу к ней, а я сама дойду…

Сириус посмотрел на нее так, словно она сказала нечто возмутительное.

— Нет, ты слышал, Ремус? Она сама дойдет… Тебя нельзя и на фут отпускать от себя.

Теперь Вика уставилась на него с выражением недоверчивости на лице.

— Сириус, ты чего? — удивился Ремус.

— А кто тут влипает в неприятности? Я, что ли?

Сириус не выдержал и, глядя на них, рассмеялся.

— Да шучу я!

— Ага, я сразу поняла… — пробормотала Вика. — Я, может, и влипаю в неприятности, но я не виновата в этом, все само происходит…

— вот-вот, у них с Джеймсом тоже само собой все происходило, — усмехнулся Ремус. — Так что ты не одна такая.

Они завернули за угол и остановились, увидев впереди целую толпу. Собравшиеся в коридоре преподаватели, от профессора Флитвика до мадам Хуч, что-то бурно обсуждали.

— О чем консилиум? — громко спросил Сириус.

Разговоры оборвались. Головы повернулись к ним.

— А, Сириус! — воскликнул профессор Слагхорн, его усы взволнованно зашевелились. — Ты вернулся. А то мы уж думали…

— Что вы думали, Гораций? — спокойно сказал Сириус. — Что я попал в руки Пожирателей смерти, которые шныряют вокруг Хогвартса?

— Ты уже знаешь…

— Знаю. Я поставил в известность Минерву. — Кивок на профессора Макгонагалл.

— Правильно, — откликнулась она. — Я же говорила вам всем. Ремус, здравствуй. Ты, я так понимаю, с Сириусом.

Взгляды присутствующих переместились на стоящего до сего момента незамеченным Ремуса. Вика, остававшаяся немного позади своих спутников, и поэтому тоже пока невидимой, предпочла бы, чтобы внимание обошло ее стороной.

— Добрый вечер, дамы и господа, — слегка поклонился Ремус в первую очередь, конечно же, директору. — Я не задержусь в замке надолго.

— Нет, отчего же, — возразила профессор Макгонагалл, — ты можешь оставаться здесь сколько пожелаешь. Ты же знаешь, Хогвартс открыт всегда для всех бывших учеников.

— Особенно для бывших преподавателей, — вставил Сириус.

— Блэк, Люпин, — раздался позади Вики неподражаемый Снейповский голос. — Вы снова вместе, какое счастье.

— Заткнись, Снейп, пока я тебе не помог, — «любезно» предложил Сириус.

Снейп, скользнув по Вике ничего невыражающим взглядом, вышел вперед.

— Здравствуй, Северус, — сказал Ремус без свойственной ему мягкости. — Не буду врать, что рад тебя видеть.

— Взаимно, — мрачно ответил Снейп.

«А кто-нибудь рад Снейпу? Хоть немного?» — подумала Вика, незаметно поглядывая на него.

— Зачем же вы так, мы на одной стороне, — упрекнула профессор Макгонагалл. — Неужели вам трудно обойтись без словесных дуэлей? Сейчас очень трудное время, и так дорого каждая капля понимания, каждое проявление теплоты…

— Мы на одной стороне? — презрительно хмыкнул Сириус, глядя на слизеринского декана. — Так я и поверил! Где ты, например, сейчас шлялся?

Вика осторожно дотронулась до его спины.

Снейп ответил таким же презрительным взглядом.

— Не твое дело. А вот где ты шлялся? — процедил он, выделив последнее слово. Видно, он, как и Сириус, не впечатлился словами профессора Макгонагалл.

— Думаю, ты прекрасно знаешь, где.

— А ты в курсе, что кое-кто, не будем называть имен, видел одну нашу хорошую знакомую?

— А вы меня так хорошо знаете? — сорвалось с языка Виктории, причем ехидно. Она сама от себя такого не ожидала. — Профессор?

Десять пар глаз уставились на вышедшую из тени за спинами Сириуса и Ремуса Викторию.

— Вы, оказывается, здесь, мисс Новак? — сказала профессор Макгонагалл, впрочем, не слишком удивленно.

— Да, здесь.

— А где вы, кстати, были? — спросила профессор Льюис, с неусыпным вниманием следившая за разворачивающимся разговором. — И о чем говорил Северус?

— О да, кстати, — сказал Сириус, но на другую тему и обращаясь к Снейпу, которого вроде бы не задела реплика Вики в его адрес, — значит, ты был у него? Он знает, что она здесь?

— О чем это вы? — повторила профессор Льюис.

Снейп и Сириус ей не ответили, глядя друг на друга.

— Не знает наверняка, но у него появилось подозрение, — наконец сказал Снейп.

— Знаете что, — произнесла профессор Макгонагалл, — коридор не самое лучшее место для таких разговоров. Давайте пройдем в мой кабинет.

Сириус кивнул. Снейп, поколебавшись, тоже.

— Могу я спросить, Минерва, — подал голос профессор Флитвик, — это относится ко всем?

Минерва Макгонагалл посмотрела не на мужчин, а на Вику. Та слегка пожала плечами.

— Думаю, нет больше нужды больше скрывать. Только, если позволите, сделайте это без меня.

Минерва кивнула и пригласила всех следовать за ней.

— Всем спокойной ночи, — попрощалась Вика.

Преподаватели нестройно, но доброжелательно ответили ей тем же. Только декан Гриффиндора подозрительно пронзала ее взглядом, да Снейп по своей неизменной традиции не счел нужным что-то сказать. Задержавшегося Сириуса Вика заверила, что провожать ее не нужно, и что она будет очень осторожна, идя по ночному замку.

— Все сидят по своим гостиным, так что на кого-нибудь наткнуться у меня мало шансов. Ну, разве что, на мистера Филча и его миссис Норрис.

— Он, конечно, не самый приятный тип, но сделать тебе ничего не сможет. Но вот насчет школьников не уверен. В смысле того, что они послушно сидят в своих гостиных. На сто процентов уверен, кое-кто находится за их пределами.

— Откуда ты знаешь?

— Ну, Во-первых, они дети, а кому, как не им нарушать правила. Во-вторых, сам был таким.

Сириус усмехнулся и наклонился к Вике.

— Ладно, иди, девушка — загадка.

— Ты о чем? Какая еще загадка? — спросила она, немного повернув голову, уклоняясь от поцелуя.

— Я о том разговоре, — помедлив, ответил он, — про ту девочку… Немного странно, не правда ли?

— А при чем здесь я? — не поняла Вика. — Не хочешь ли ты сказать, что я — это она?

В ее голосе прозвучал такой скепсис, что Сириус быстро опроверг это предположение.

— Нет, что ты, я не это имел в виду. Я всего лишь хотел сказать, что ты похожа…

— Сириус, пожалуйста, сделай мне одолжение.

— Какое?

— Никогда мне больше не говори, что я похожа на миссис Поттер. Договорились?

— Хорошо, — несколько недоуменно сказал он.

— Тебе бы понравилось, если бы тебя все время с кем-то сравнивали? — смягчив тон, спросила Вика.

— Нет, конечно, — уверенно сказал он.

— Ну вот. Спокойной ночи, — наконец сказала она.

Чмокнув его в щеку, Вика направилась наверх. Уже лежа в кровати, она в сотый, наверное, раз перевернулась с боку на бок. Вроде и спать хотелось, и веки сами закрывались, а голова была как чугунная. Это мысли, накопившиеся за день, мешали ей уснуть.

— Виктория, — раздался в темноте голос Лаванды, — хватит скрипеть.

Вика замерла, выбрав более удобное положение. В голову полезло почему-то воспоминание о разговоре, начатом Ремусом в доме Билла и Флер.

… — Честно говоря, этот вопрос можно считать неудавшейся шуткой, — сказал Ремус. — Прости, Виктория.

— Про мою национальность? — уточнила Вика. — Ну и ладно, никаких проблем. Я‑то уверена в том, кто я.

— Ну а все-таки? — спросил Сириус.

— все-таки… — повторил Ремус, задумчиво глядя на девушку. — Ты ведь знаешь, что у Лили есть сестра?

— Ну да, старшая. Правда, не помню, как ее зовут, Гарри говорил… А при чем здесь она?

— Ну, в общем — то, речь не о ней, — согласился Люпин. — А помнишь ли ты, Сириус, что у Лили была еще одна сестра?

На кухне повисла тишина. Сириус, в первые секунды смотревший на него с недоумением, пораженно выпрямился на стуле. Вика, Флер и Билл глядели на них, как будто наблюдая игру в пинг — понг, взгляды туда — сюда…

— Сестра… младшая… Намного младше Лили, насколько я помню…

Ремус кивнул.

— Лет на тринадцать — четырнадцать. Сейчас ей было бы примерно столько же, сколько Виктории.

Взгляды воткнулись в ее лицо, наподобие дротиков с острым наконечником. «Ай!» — едва не воскликнула она.

— А чего сразу я? — пробормотала Вика. — Самая крайняя, что ли?

— Так не бывает, — сказал Сириус, но как-то уж неуверенно.

— Как так не бывает? Не знаю, что ты вообразил, но я — это я, и никто другой.

Она выжидающе обвела глазами двух мужчин.

— Это просто нелепо. Ты же сказал, Ремус, что твои слова можно назвать шуткой.

— Да. Зря я, конечно, завел этот разговор, он ни к чему не приведет.

— Вот именно, — энергично кивнула Вика. — Так что не морочьте голову. Мало ли на кого я похожа. На свете много двойников. А, кстати, эта сестра, где она?

Сириус посмотрел на Ремуса. Было видно, как он пытается вспомнить.

— В это все и упирается, — сказал Ремус. — Она погибла. Младшая сестра Лили погибла много лет назад.

Сириус медленно кивнул. Все фрагменты его мозаики — воспоминания встали на свои места.

Флэшбэк. Больше двадцати лет назад.

из-за туч выглянуло яркое, уже по — летнему жаркое, апрельское солнце, отразившись бликами в гладком зеркале Черного озера. Сириус посмотрел туда, привлеченный звонким смехом: на берегу стояли девушки — гриффиндорки, его однокурсницы, среди которых была и зеленоглазая Лили Эванс. Блэк перевел взгляд на Джеймса, шедшего рядом с ним. Он смотрел в ту же сторону.

— О, Эванс! — не удержался Сириус от дружеской подколки. — Гляди, Джим, она без тебя не скучает.

— Это сейчас не скучает, — возразил Джеймс, сверля глазами тонкую фигурку девушки, приближающуюся к ним в окружении двух своих подруг. — А потом она просто жить без меня не сможет.

Сириус скептично хмыкнул: вот уже больше трех лет, с самого первого дня их знакомства, ни одна встреча Лили и Джеймса не обходится без яростно — презрительных выпадов девушки в адрес Поттера, в то время, как он всеми способами пытается привлечь ее внимание. Впрочем, Сириусу тоже достается от нее.

— Не понимаю, что ты в ней нашел… Рыжая фурия Эванс. Кого угодно из себя выведет. Дружище, забудь о ней пока не поздно.

— Вот именно, что не понимаешь. Она такая… у нее такие волосы… и глаза… — Джеймс мечтательно зажмурился, словно вышеупомянутые волосы вдруг вспыхнули на солнце, ослепив его темно — рыжим огнем.

— А еще такой характер, типичная ведьма, — съехидничал Сириус. — И эта ведьма идет сюда. Гляди в обморок не грохнись.

Он расслабленно откинулся на спинку лавочки, на которую они сели во дворе возле замка. Джеймс тоже сделал непринужденный вид, что наслаждается лучами весеннего солнца.

— А, вот вы где, — раздался позади голос.

К ним подошел Ремус и сел около Сириуса.

— Греетесь? А вас профессор Макгонагалл искала.

— Зачем это? — лениво поинтересовался Джеймс, не отрываясь от Лили. Было ясно, что в ближайшие минуты его в замок не затащишь.

— Не знаю, — пожал плечами Ремус, утыкаясь в книгу, которую принес с собой. — Наверное, насчет сегодняшнего зачета… Она и меня спрашивала…

— …Скорее бы ее увидеть! — послышался совсем рядом звонкий голос Лили. — Осталось чуть больше месяца…

Ремус вскинул голову. Рука Джеймса непроизвольно потянулась к непослушным темным волосам, на голове тотчас образовался еще больший беспорядок. Сириус скучающе раскинул руки, положив их на спинку лавочки.

— Кого это тебе так не терпится увидеть, Эванс? — крикнул он.

Гриффиндорки на миг замолчали, поворачиваясь к парням. Две из них захихикали.

— Не твое дело, Блэк! — в ответ крикнула Лили.

— А чего сияешь, как новый галлеон?

Девушка в самом деле улыбалась, словно не в силах стереть улыбку со своих губ. Одна из подруг потянула ее за собой, двинувшись к своим однокурсникам. Джеймс выпрямился, когда Лили, почти не сопротивляясь, пошла за ней.

— Я же сказала, не твое дело, — едва ли не ласково повторила она.

— Привет, Эванс, — сказал Джеймс, сверкнув стеклами очков.

Лили посмотрела на него свысока.

— Виделись, Поттер. Или забыл?

— Ну и что, тебе трудно сказать «привет»?

— Тебе — трудно.

— А у Лили сестра родилась, — произнесла белокурая девушка, пытаясь разрядить обстановку.

Лили недовольно зыркнула на нее.

— Это тоже не касается ни Поттера, ни Блэка, Мириам…

— Сестра? — переспросил Ремус, вставая. — Поздравляю.

Выражение на ее лице смягчилось, и она дружелюбно улыбнулась Люпину. Теперь она смотрела только на него, как будто Сириус и Джеймс внезапно стали невидимками.

— Да, сестренка, вчера родилась. — В ее голосе было столько радости, а лицо просто светилось от счастья.

Джеймс, как завороженный, смотрел на Лили.

— У тебя же вроде есть сестра? — сказал Сириус. — У нее еще такое лицо, словно ее вот-вот стошнит.

Он ухмыльнулся. Лили со злостью процедила:

— Не смей говорить о Петунии ничего, о чем можешь пожалеть, Блэк! Лучше бы последил за своим братом!

— Да ладно, Лили, я ничего плохого не имел в виду, — примиряюще сказал Сириус.

Он встал и сделал приглашающий жест.

— Присаживайся. Если хочешь, поболтаем о твоих сестрах и моем брате.

Ее подруги, Мириам и Джейн, воодушевленно поддержали его предложение.

Джеймс тоже поднялся и оказался в одном шаге от Лили.

— Вы просто надутые павлины, — сказала она ему в лицо. — Да я лучше проведу ночь в Запретном лесу, чем сяду с вами обоими и буду болтать о моих сестрах!

— О, ловлю тебя на слове!.. — сказал Сириус.

— Очень надеюсь, что когда моя сестра вырастет, она не познакомится с такими, как вы. Ремус, не понимаю, как ты можешь общаться с ними.

Лили развернулась и направилась к замку. Солнце снова спряталось в тучи. Помедлив, Джейн и Мириам с сожалением отправились за ней.

— Северус! — крикнула Лили, поднимая для приветствия руку.

Джеймс тут же помрачнел. В главных дверях замка появился худой парень с неопрятными темными волосами.

— Снивелус… — прошептал Джеймс.

— Зря ты так, Сириус, — укоризненно сказал Ремус.

— Я что-нибудь пропустил?

Перед тремя друзьями возник светловолосый юноша невысокого роста. Запыхавшись от бега, он с любопытством глядел вслед Лили.

— Ты все пропустил, Питер, — с внезапно прорвавшимся раздражением сказал Сириус.

Он зашагал к замку.

— Идем, Джеймс, нас профессор Макгонагалл искала! — И через секунду, в сердцах: — Сестра у нее родилась!

— У кого, у профессора Макгонагалл?! — вытаращил глаза Питер.

…Ее утягивало в черную пучину. Вода смыкалась над ней, лишая очередной спасительной порции кислорода…

Вика распахнула глаза, вырвавшись из липких объятий кошмара. Ее всю колотило от озноба и ужаса. Немного отойдя ото сна, она глубоко вздохнула. Чувствовала она себя препаршиво. Сириус был прав, кажется, она заболела. Второй раз за месяц.

— Привет, Вики! — послышался шепот.

Вика повернула голову и увидела сидящую на своей кровати Гермиону.

— Привет, Гермиона, — просипела Вика, на мгновение отвлекшись от собственных ощущений. — Вы когда вернулись?

Она хотела сесть, но ее тут же замутило. Пришлось лечь обратно.

— Ночью, — ответила Гермиона. — А что с тобой? Ты какая-то…

С озабоченным видом она встала с кровати и в пижаме подошла к Вике.

— Кажется, я заболела… — кашлянула та и шмыгнула носом. — Вам Сириус уже рассказал?

— Про Пожирателей в Хогсмиде?. Ну, так, в обзоре… Ты как?

— Так себе… Здоровье уже ни к черту, — печально сказала Вика. — Ты мне сначала расскажи, вы достали… то, за чем ходили? И почему так долго не возвращались?

— Да, достали еще вчера, но так получилось, что мы оказались под колпаком…

— Что?

Гермиона отправилась к своей кровати и начала одеваться.

— Я схожу за мадам Помфри…

— Что? Нет! Зачем? — воскликнула хрипло Вика, подскакивая на постели. — Я уверена, что скоро все пройдет. Зачем мадам Помфри беспокоить?

У нее скулы сводило при мысли, что с ней снова будут носиться, как с кем-то беспомощным.

— Но, Вики, надо все равно предупредить ее, — слегка растерянно сказала Гермиона, но не прервала своего занятия. — Я скоро.

Она ушла, оставив Вику в скверном расположении духа. Мало ей этих кошмаров, так теперь нечем забить голову, чтобы избавиться от мыслей о них.

Еще до начала уроков вместе с Гермионой в спальню поднялась мадам Помфри. Осмотрев больную, она немного поворчала из-за того, что Вика ни в какую не желала отправляться в лазарет, и с неохотой разрешила соблюдать постельный режим в своей спальне. Узнав об этом, Лаванда запротестовала.

— Я не хочу находиться в одной комнате с Новак! Она же всех перезаразит!

— Успокойтесь, мисс Браун, это всего лишь простуда.

Снабдив Вику полезными рекомендациями, мадам Помфри удалилась. Гермиона, Лаванда и Парвати тоже ушли, и рыжеволосая девушка погрузилась в блаженную тишину опустевшей комнаты.

В общей сложности Виктории пришлось пробыть в состоянии бездействия и покоя целую неделю, большую часть которой она провела в спальне. Теперь она опасалась засыпать. Ведь возвращались эти кошмары. Но все равно, как бы она ни боролась со снами, не могла сопротивляться с ними. Пробуждение отныне сопровождалось холодным потом.

Когда Вике стало получше, она спускалась в гостиную во время утренних занятий и обедов. И тогда, обложившись книгами, которые по ее просьбе приносила Гермиона из библиотеки, штудировала каждый пропущенный ею урок. А иногда в Гриффиндорскую башню приходил Сириус, и они сидели в одном кресле, тесно обнявшись. Он рассказывал последние новости, происходящие за пределами Хогвартса и истории из жизни Мародеров. Или они просто целовались.

От Гарри, Рона и Гермионы она узнала об их приключении и о том, что заключенный в старинный медальон хоркрукс наконец уничтожен.

— Это было жутко, — вздрогнул от воспоминания Рон. — Риддл — призрак пытался стравить нас…

— У нас появилось дикое искушение перессориться, но мы справились, — добавил Гарри, демонстрируя покореженный медальон. — Осталось еще четыре хоркрукса. Кто бы подсказал, что они из себя представляют?

В период Викиной болезни что-то произошло с ее магическими силами. Например, когда она чихала, находящийся в опасной близости от нее предмет мог внезапно расколоться, если это был стеклянный стакан, или загореться, если это был кусок пергамента. Поэтому Вика старалась к себе никого не подпускать.

— У вас ослаблен иммунитет, Виктория, — сказала мадам Помфри. — Вот и проявляется стихийная магия, с вашим-то потенциалом…

Конечно, она была уже осведомлена о тайне Вики, как и остальные члены школьного состава. Девушка еще не знала, как они отреагировали на эту ее особенность, так как не пересекалась с большинством из них, кроме своего декана. А по поведению профессора Льюис было трудно судить ее отношение к Викиной истории. Первым ее вопросом было: «Значит, вам, мисс Новак, на самом деле не семнадцать лет?» Вероятно, это привлекло внимание всех больше остального. А не то, что ее персоной заинтересован Волдеморт.

Шли дни. Вика поправилась. Жизнь вошла в свою колею. Но что не изменилось, так это спонтанно проявляющаяся магия и ночные кошмары. Если силу она как-то училась удерживать под контролем при помощи преподавателей, то сны не поддавались укрощению. Иногда к ним прибавлялся сон о ней и красивой девушке на заснеженной детской площадке. Вот он-то приносил необыкновенное душевное тепло, хотя Вика понятия не имела, что связывало ту девушку с ней.

Таким образом, за всеми заботами и проблемами пролетел мокрый ноябрь и наступил декабрь. В начале зимы к искренней радости младшекурсников выпал первый снег, чистый и пушистый. Впрочем, настроение со снегопадом поднялось практически у всех. К развлечениям в виде квиддичных тренировок и матчей, а также небольших факультетских вечеринок, на которые деканы закрывали глаза, прибавились игры в снежки. Первый снег, имевший обыкновение растаять через день, никуда не спешил исчезать, и Вика каждое утро обнаруживала белое полотно хогвартских земель, удивляясь этому чуду.

Да, она все еще умела удивляться, несмотря на то, что такие чувства, как радость, восторг и другие положительные эмоции день за днем притуплялись неуверенностью и тоской. Она не отдалась им полностью лишь потому, что у нее была та соломинка, за которую держалась изо всех сил, как утопающий — за спасительную руку. Этой соломинкой был Сириус. Если бы его не было, Вика не знала, что с ней бы стало…

— Привет, можно к тебе? — спросила робко и в то же время с непосредственностью подошедшая к Вике Люси, та самая слизеринка — первокурсница, что когда-то доверилась гриффиндорке.

Вика сидела на школьном дворе и рисовала в альбоме часть замка, на фоне которого третьекурсники играли в игру «кто выше закинет снежок».

— Привет, Люси, если хочешь, садись.

Вика прервала свое занятие и посмотрела на девочку. Она не могла взять в толк, почему Люси стремиться отыскать ее, а отыскав, занять рядом место, причем только если девушка была одна. Когда она с кем-нибудь общалась, слизеринка наблюдала за ней издалека. Но в любом случае это Вике не мешало.

— Ты очень красиво рисуешь, — восторженно сказала Люси, заглядывая ей через руку.

— Спасибо, — улыбнулась Вика: так по — детски наивно это прозвучало.

Подул ветерок, перелистнул страницу. Вика опустила взгляд и поспешно закрыла альбом.

— А кто это? — спросила Люси, успевшая увидеть изображенный рисунок на той странице. — Это твоя сестра?

По правде говоря, это был портрет девушки из Викиного сна, нарисованная такой, какой Вика ее запомнила. Она сама не знала, почему не хочет, чтобы кто-либо увидел этот портрет. Он был чем-то вроде необъяснимой тайны.

— Почему — сестра? — удивилась Вика.

— Она на тебя похожа, — бесхитростно ответила Люси.

Как следует обдумать это девушке помешало появление сбоку лавочки Сириуса. Вернее, Бродяги. Слизеринка с любопытством уставилась на черного пса, который запрыгнул на сидение возле Вики.

— Откуда здесь собака? — озадаченно спросила она. — Она твоя, Вики?

Вика хмыкнула.

— В каком-то смысле, — вполголоса сказала она. — Люси, ты когда — нибудь видела анимагов?

— Нет… А это анимаг?

В Викином горле запершило, и она осторожно кашлянула. В этот момент позвали Люси. Девочка обернулась, а когда вновь посмотрела на собаку, увидела не ее, на ее месте сидел Сириус.

— Ой! — испуганно пискнула Люси.

— Добрый день, мисс Файнс, — улыбнулся он.

— Здрасьте, профессор!..

Люси поспешно вскочила, едва не свалившись в снег, и побежала к группе слизеринцев, стоящей в стороне от школьного дворика.

— Зачем ты ее испугал? — спросила Вика.

— Я, испугал? — удивился Сириус. — Эту слизеринку? Да никогда.

— Люси в первую очередь маленькая девочка, — непонятно с чего вдруг завелась она. — Ты сказал это таким тоном, будто слизеринец — это приговор.

Сириус внимательно посмотрел в ее лицо.

— Виктория, ты чего? Я совсем не так говорю.

— Прости. Конечно, не так, — покаялась Вика. — Не знаю, что на меня нашло…

«Мне иногда хочется просто взвыть, — мысленно добавила она. — Особенно после этих снов, ставших обычным явлением.»

— Ничего, я понимаю, — прошептал он у самого ее уха, скрытого под вязанной шапкой, и незаметно приобнял девушку.

Внезапно в ее плечо попал снежный ком, не сильно, но чувствительно.

— Эй, нельзя ли поосторожнее! — крикнула она, оглядывясь.

Вика встретилась с глазами Майкла Корнера, с лица которого не успело сойти выражение злости. Он явно метил в другую мишень, близкую с ней. Вика промолчала и отвернулась. У нее появилось желание пульнуть в ответ чем-нибудь.

— Он тебя не достает? — проследив за ее взглядом, нахмурился Сириус.

— Кто, Корнер? Пусть только попробует.

Она машинально зачерпнула ладонью, затянутой в теплую перчатку, рыхлого снега и скомкала его в плотный снежок. Посверлила глазами, а он… вдруг начал таять.

— Ой… — тихонько сказала она. «Это все эмоции…»

— Точно?

— Да точно!

Вика отряхнула мокрые перчатки и снова набрала снега.

Аккуратный снежок был послан в избранную цель. Вика от неожиданности втянула голову, услышав возмущенный восклик.

— Кто это сделал?!

Вика целилась в затылок Корнеру, а попала в Паркинсон.

— Вот мазила… — пробормотала она, улыбаясь.

Слепила второй снежок. Сириус с интересом наблюдал за ней. Она встала, сунув альбом в карман, и отошла от лавочки на несколько метров. На ее губах блуждала хитрая улыбка.

— Ты чего задумала?

Мужчина вскочил, когда в него врезался снежок, и побежал за улепетывающей Викой.

— Ну, сейчас вам достанется, мисс!

Позади остался двор, заполненный веселыми криками. Впереди темнело, скованное еще непрочным льдом, Черное озеро. Вика домчалась до его заснеженного берега и развернулась. Взвизгнула, неожиданно подхваченная за талию.

— Отпусти меня! — задыхаясь от смеха, выговорила она. — Честное слово, я больше не буду…

— Самое честное? — издав рычащий звук. Сириус перебросил ее через свое плечо, отчего она свесилась вниз головой.

Вика заколотила по его спине кулачками, пытаясь выбраться из его рук.

— Ага…

С ее головы свалилась шапка, и волосы волной упали вниз.

— Сириус… Эй, ты куда… Не щекочи меня!

На ее губах замер смех. Подняв голову, Вика сквозь завесу собственных волос увидела темную фигуру, стоящую у края леса. В ее сердце вползла тревога.

— Сириус, там кто-то…

— Что? Кто там?

Он повернулся вместе с Викторией. Ей пришлось тоже оглядываться. Фигура постояла, глядя в их сторону, и двинулась мимо избушки Хагрида. С крыльца прыгнул, заливаясь лаем, Клык.

— Это Снейп, — сказал Сириус через некоторое время.

Он бережно спустил девушку на землю. Она быстро подобрала шапку.

— Как ты думаешь, он полностью на нашей стороне? — посмотрев на него, спросила она.

— Вряд ли полностью. Такой человек, как Снейп, может доверять только себе. Но что-то подсказывает мне, что тебя-то он не подвергнет опасности.

Вика подняла брови. Сириус усмехнулся.

— Не думал, что скажу такое про Снейпа. — Взяв у нее шапку, которую она держала в руках, он нахлобучил ей на голову. — Наверное, все дело в том, что ты ему тоже напоминаешь Ли…

Девушка присела и сгребла ладонью снег.

— Я о чем тебя просила?

В Сириуса полетел снежный заряд. Потом еще и еще. Он попал под артобстрел, от которого, смеясь, уворачивался.

— Мисс Новак, добавьте ему и от моего имени!

Вика обернулась, держа в руках приготовленный снежок. Метрах в тридцати от них стоял Снейп и смотрел на их веселую перестрелку.

— Виктория, залепи ему от моего имени, — немедленно отреагировал Сириус.

— Не-а, — отказалась Вка, — если хотите покидаться друг в друга, делайте это сами. Я не занимаюсь посредничеством.

— Ну, что, Снейп, не хочешь присоединиться? — прищурился Сириус.

На пригорке со стороны замка появились Гарри, Гермиона и Рон.

— Вот вы где! — воскликнул Гарри.

— Обойдусь как-нибудь без детских забав, Блэк, — сказал Снейп, окинув взглядом великолепную троицу, и зашагал дальше.

— Что Снейп здесь делал? — удивился Рон, когда они сбежали вниз. — Он разве когда — нибудь выползает из своего подземелья?

почему-то его слова Вике не пришлись по душе. Ее настроение уже было не то, что пять минут назад. Она размахнулась и запустила снежок в середину озера.

— Видно, Волдеморт ему очень доверяет, — сказал Сириус, глядя вслед Снейпу, постепенно превращающемуся в точку. — И нам это на руку…

— Ты так сказал, как будто доверяешь Снейпу, — сказал Гарри с удивлением.

— Вы что на меня все наезжаете? — притворно возмутился мужчина. Вика чуть слышно фыркнула. — Да еще и обстреляли всего.

— Кто?

— Вот она.

Обвиняющий жест на Вику.

— Тогда мы сейчас обстреляем ее, — пообещаем Гарри, нагибаясь.

Рон последовал его примеру. Гермиона стояла, не зная, что ей делать. Когда в Вику полетели снежки, она завопила, уклоняясь.

— Эй, так нечестно, двое на одного!

— Даже трое!

— Гермиона, присоединяйся! — хохоча, крикнул Рон.

Гермиона, улыбаясь, неуверенно переминалась на месте.

— Гермиона! Помоги мне! — воскликнула Вика, кидая снежки в своих раззадорившихся противников. — Трое на одного, это уже перебор!

Шатенка поправила свой шарф и на пробу слепила небольшой снежок.

— Эх, была — не была…

Попавший в лоб Рону ком снега, заставил его отшатнуться и промахнуться.

В прозрачном зимнем воздухе зазвенел беззаботный смех.

Поздно вечером, чтобы не мешать своим соседкам спокойно засыпать, Вика спустилась в гостиную. Погруженная в полутьму, ало — золотая комната показалась ей вначале пустой. Затем в одном из кресел рядом с камином, в котором горел, почти угасая, огонь, она заметила фигуру.

— Привет, ты чего не спишь? — негромко спросила Вика, подходя.

Гарри вскинул голову. В свете пламени заискрились изумрудным цветом его глаза.

— Не хочется. А ты?

— Тоже.

Вика присела на край дивана.

— Ты не против?.. — запоздало спросила она.

— Нет, конечно…

Гарри снова опустил взгляд на книгу, которую держал на коленях. Но, приглядевшись, девушка поняла, что это не книга, а что-то другое.

— Это фотоальбом, — сказал Гарри, будто прочитав ее мысли. — Мне когда-то Хагрид подарил… — Он чуть улыбнулся своему давнему воспоминанию. — А в нем фотографии родителей, те, что остались после них… Правда, их немного.

— А ты… помнишь своих родителей, Гарри? — осторожно спросила Вика.

— Нет, чистых воспоминаний у меня нет. Мне было — то всего год с небольшим. Но… — он заколебался, — после встречи с дементором четыре года назад я начал слышать их голоса в тот вечер… Иногда я думаю, как бы сложилась жизнь, не будь того дурацкого пророчества?..

Он склонил голову, темные волосы скрыли его глаза. Гарри провел указательным пальцем по матово блестевшей в оранжевом отсвете огня в камине прямоугольной фотографии. Вика молчала, ощущая, некоторую неловкость. Опять она коснулась темы семьи, о которой бы мечтал каждый человек, но которой были лишены двое людей, ставшими для нее весьма дорогими. У нее есть полноценная семья, но, как оказалось, она не до конца понимала, какая это большая ценность. Ей вдруг остро захотелось домой, так сильно, что защемило сердце.

— Хочешь посмотреть?

Гарри перевернул альбом и придвинул Виктории. Она, кивнув, приняла его. На двух твердых страницах были прикреплены четыре снимка, магические, Вика еще такие не видела. Цветные, живые, на которых люди двигаются и повторяют те мгновения, что происходили при съемке.

Вика внимательнее присмотрелась к самой первой фотографии. Она была явно свадебная, потому что девушка и двое парней постарше Гарри были в праздничных нарядах: рыжеволосая красавица в изумительном белом платье упивается счастьем, время от времени кидая сияющий взгляд на парня, до боли похожего на Гарри. Между ними стоял, обнимая молодоженов, высокий черноволосый парень.

Сириус. Как его можно не узнать. Молодой и красивый, еще не ведающий того горя, которое пронес на своих плечах столько лет. Нет, Сириус и сейчас был красив, но все-таки по-другому…

А это, по — видимому, его друзья, родители Гарри.

— Это свадебная фотография моих родителей, — сказал Гарри, кивая на нее. — Сириус был у них шафером.

— Ты так… — начала Вика.

— …Похож на своего отца, — с улыбкой закончил он. — Мне это много раз говорили. Уже привык.

«А мне уже несколько раз говорили, что я похожа на твою маму», — сказала бы она, но промолчала. — И непонятно только чем, она в сто раз красивее меня…»

— Твоя мама очень красивая.

Гарри благодарно кивнул.

— И глаза твои…

— …Мамины.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.

— Прости, наверно, я говорю банальности, и тебе надоело это слушать…

— Да нет, ничуть. Даже приятно знать, что во мне столько всего от родителей.

Вика проглядела остальные фотографии, на которых были запечатлены кроме Лили и Джеймса Поттеров еще пара незнакомых людей и крошечный Гарри от роду несколько месяцев. И вот тут что-то произошло. Вероятно, из-за света пламени, озарившего фотографии, когда Вика повернула альбом. Ее взгляд зацепился за лицо Лили, улыбающейся Джеймсу, и… у нее перехватило дыхание.

— О господи!.. — невольно произнесла она, впиваясь широко распахнутыми глазами в рыжеволосую девушку.

— Что случилось? — встревожился Гарри.

На лестнице послышались шаги. Через три секунды в гостиную спустилась Джинни. Сонно моргая, она обвела взглядом помещение.

— А что это вы здесь делаете? — спросила она, обнаружив двоих полуночников.

— Ничего, — ответила Вика сразу на оба вопроса.

Сунув в руки Гарри альбом, она быстро встала и вышла в дверной проем.

— Вики, ты куда? — в большей растерянности крикнул парень ей вслед.

А в ее голове царил сумбур. Лили, мама Гарри, и девушка из многократно повторяющегося Викиного сна — одно и то же лицо. Вика столько раз видела ее, что не могла ошибиться.

Целый месяц ей снится Лили Поттер?! Но почему? Она ведь ни разу до этого не видела какого — либо изображения Лили. Только Сириус говорил об их схожести… Но это же не могло быть причиной…

— Ерунда какая-то… — прошептала Вика, плетясь по темному коридору.

Ладно, тот повторяющийся кошмар, он был вызван столкновением с дементором, как объяснил Сириус. Воспоминание, погребенное в глубинах подсознания, выплыло на поверхность, хотя ей все равно не верилось в то, что она когда-то испытала этот ужас. Но сон с Лили никак не мог быть воспоминанием…

Ведь это в таком случае означало одно: Вика знала Лили в своем далеком детстве, и ее звали Дейзи…

— А может, я та самая младшая сестра Лили? — попыталась она пошутить сама с собой вслух.

Не получилось. В пустынном мрачном коридоре это прозвучало по меньшей мере несмешно.

— Ага, а еще у меня в бабушках английская королева. Бред? Бред.

«Да, ты еще папу Римского приплети, — сказал ее внутренний голос. — Не заморачивайся. Ну, снится и снится эта Лили, чего всполошилась. Сны — это такая штука… И вообще, зачем ты бродишь по замку?»

Этот вопрос был посущественней. И правда, куда она идет?

Вика остановилась и осмотрелась. Впереди виднелся неосвещенный участок коридора, слева лестница, ведущая вниз. Может, это знак? В гостиную возвращаться не было особого желания, больше всего ей хотелось увидеть Сириуса, в голову ей пришла идея как-нибудь узнать у него об этих странностях, но ее пугала темнота в несколько этажей.

В карманах карты не оказалось. Вика вздохнула, набираясь смелости, и начала спускаться. До второго этажа она добралась благополучно, стараясь идти по более светлым участкам замка. Услышав шорох, затормозила.

— Драко, почему именно я?.. А если…

— Не ной…

Тихий, едва различимый шепот то появлялся, то пропадал. Он, казалось, исходил из-за гобелена, возле которого остановилась Вика.

Шорох усилился, и девушка метнулась за угол. Не хватало ей, чтобы на нее наткнулся тандем Малфой — Паркинсон.

— Он подозревает… Что сделано, то сделано…

Затаившись, она подождала, пока голоса стихнут, и выглянула из-за угла. Никого. Интересно, о чем говорили слизеринцы? Уж точно не о своем свидании…

На подходе к мраморной лестнице ее накрыло острое беспокойство столь внезапно, что Вика на миг выпала из реальности. Шестое чувство прямо — таки кричало об опасности.

Она обернулась, выискивая источник. Ночную тишину нарушало лишь ее собственное неровное дыхание. Зря она вышла из спальни…

Едва девушка, оглядываясь, шагнула к лестнице, скрытой гобеленом, она оказалась рывком прижата лицом к стене.

— Вот палочка к нам сама и пришла, — произнес рядом с ее лицом мужской, как будто потертый, голос.

В нос ударил резкий неприятный запах.

Волосы на затылке Вики зашевелились от ужаса.

Чужие руки грубо развернули ее, и перед ее расширившимися глазами предстали двое: мужчина и женщина, приземистые, с заострившимися чертами бледных лиц. Они были похожи, как брат с сестрой.

— Алекто, держи ее, — зашипел, как продырявленный шланг, мужчина, когда Вика, очнувшись, задергалась.

Женщина по имени Алекто завела ее руки за спину и с силой стиснула их. Девушка вскрикнула.

— Тихо! — сказала Алекто.

В ее голосе было что-то такое, что оцарапало Викин слух, жалящее и беспощадное.

— Отпустите меня!..

По ее телу заскользили руки мужчины, ища волшебную палочку. Было так мерзко, что Вику затошнило.

— Ну же, Амикус!.. — начала Алекто.

где-то послышались звуки.

Мужчина и женщина замерли. Затем Алекто толкнула Вику к гобелену.

— Нет, отпустите…

Вика, споткнувшись, чуть не упала. Зайдя за гобелен, двое застыли, а ее зафиксировали так, чтобы она не могла пошевелиться.

— Пикнешь хоть звук, придушу, — равнодушно сказала Алекто, как будто что-то обыденное.

Вика не сомневалась, что она так и сделает.

— Может, сразу спустимся? Зачем…

— Амикус, ищи — ка палочку молча…

В коридоре, за гобеленом, послышались двойные шаги. Вика напряглась.

— Снейп, подожди! — в тишине, почти рядом, раздался мужской голос.

Вика зашевелилась, готовая закричать. Это был Сириус.

«Сириус, я здесь! Помоги мне!!»

На ее шею предупреждающе легла жесткая ладонь с короткими пальцами и надавила на нее. Вместо криков из Викиного горла иссторгся один лишь хрип. Она уловила исходящие от ее похитителей импульсы холодной ненависти.

— Объясни толком… Снейп!

— Блэк, Кэрроу нет на месте, — несмотря на глухое раздражение, в голосе Снейпа чувствовалось настоящее беспокойство.

— Как это… нет?..

— Вот так, кто-то выпустил их…

Голоса удалялись все дальше, а Вика рвалась из железных рук Алекто, рискуя задохнуться. Сириус со Снейпом ничего не услышали, ничего не заподозрили, пройдя совсем близко от нее.

— Сне — ейп… — произнес сквозь зубы Амикус. — Значит, вот ты как… А ты знаешь, что Темный Лорд предательства не прощает?

— Ну что, нашел палочку? — оборвала его сестра.

Он продемонстрировал Викину палочку, обнаруженную в кармане ее джинсов. Она кивнула и, обхватив девушку сзади за шею, толкнула вперед.

POV Виктории

Мне было плохо, ужасно плохо. Но не настолько, чтобы ничего не соображать. все-таки присутствие Пожирателей смерти рядом заставляет как-то приструнить свои порывы, как бы ты ни стремился обрести свободу. Безжалостные убийцы не оставят и мокрого места от меня, если я им не нужна. А я, похоже, еще была нужна Кэрроу, не убили же они меня тут же моей палочкой…

— Эта девчонка будет нашей временной защитой, — сказала Алекто на вопрос брата, зачем она тащит меня с ними. — Палочка — то одна. Доберемся до места, откуда можно будет трансгрессировать, там посмотрим, что с ней делать…

Меня вновь подтолкнули едва ли не коленкой под зад, ведь я‑то упиралась изо всех сил. Не хочу опять от кого-то зависеть…

В глазах попеременно темнело и светлело от вспыхивающих кругов. Господи, кретинка, не дави так сильно, мне больно… Но, конечно, не так, как от мысли, что никто, особенно Сириус, не знает, где я…

Я еле удерживала рвущийся из меня стон. Как же дать им знак про мое безнадежное положение?

Вероятно, устав вести меня таким образом из-за своего невысокого роста, Алекто переместила руку и сжала мое предплечье. Стало легче дышать…

В холле, который мы пересекали, было не так уж пусто, как показалось на первый взгляд. В темном углу что-то пошевелилось. Следом послышалось мяуканье. До входных дверей оставалось пять метров, когда к лестнице из бокового коридора вышел мистер Филч.

— Кто тебя потревожил, моя хорошая? Кто здесь бро..?

Мистер Филч, вам же нельзя находиться здесь, вам нечем защититься от этих маньяков!..

Амикус на ходу вскинул мою палочку и направил на дверь, которая была совершенно точно заперта. Еще раз и еще. Послышались щелчки. Не обращая никакого внимания на Филча, не способного остановить сбегающих Пожирателей смерти, брат с сестрой, а заодно и я, шагнули к двери. Под ноги Амикусу метнулась серая тень. От неожиданности он споткнулся, выругался и взмахнул палочкой. Раздался истошный мяв.

Закричал Филч позади. Заорала от ужаса я.

— А — а — а!!

В холле начался невообразимый шум. Амикус от злости снова выругался. Алекто ударила меня по лицу, царапнув ногтями. Моя голова дернулась в сторону, и я захлебнулась криком. Но, увидев, как Пожиратель повернулся к наклонившемуся над кошкой Филчу, вырвалась от женщины и вцепилась в Амикуса. Зеленый луч, вырвавшийся из кончика палочки, которую я ухитрилась отвернуть от старика, угодил в стену. Из нее осколками брызнула каменная крошка.

— Уходим! — крикнула Алекто, когда сверху послышался топот.

Она оттащила меня от брата, ухватив за волосы.

Мой очередной крик оборвался при взмахе палочкой. То есть я кричала, но голос пропал, начисто. Перед тем, как меня поволокли наружу через тяжелые дубовые двери, я успела увидеть вбежавшего в холл Сириуса. Он выкрикнул мое имя…

Я вместе с Кэрроу была от входа на расстоянии метров десять, когда он выбежал из замка.

— Стой, где стоишь, Блэк, — сказала Алекто, обернувшись.

Она держала меня перед собой, прижав к себе локтем за шею. А так как Пожирательница была приблизительно моего роста, мне приходилось стоять, согнувшись в коленях. Ужасно неудобно, а если учесть, что я находилась в полузадушенном состоянии…

— Если ты ей что-нибудь сделаешь, тварь… — охрипшим голосом сказал Сириус, шагнув ближе.

— Обязательно, если еще приблизишься хоть на дюйм.

Я не могла разглядеть в темноте лицо Сириуса, а вот он наверняка видел мои попытки сохранить присутствие духа. Я даже не могла ничего крикнуть ему, чтобы как-то успокоить. Ну зачем, зачем я только помчалась на ночь глядя из уютной, безопасной гостиной, да в придачу заставила Гарри подумать обо мне не знаю что… Похоже, у меня появилась привычка находить приключения на пятую точку безо всяких усилий.

Пока я посыпала голову пеплом, Кэрроу успели отволочь меня к дороге, ведущей к воротам. Сириус остался позади. Он, конечно, не мог втянуть их в бой, ведь Пожиратели воспользовались бы мной как щитом. Бедный мой, не повезло тебе со мной, ненормальная у тебя девушка, как ни крути…

Один раз я попыталась сопротивляться, но, получив от Алекто довольно чувствительную затрещину, поняла, что лучше дождаться более удобного момента. А двое моих похитителей тем временем свернули с дороги к непроглядной стене леса. Я об этом догадалась, потому что не видела, где именно был лес, а где — ворота, темнота кругом стояла почти абсолютная. Ни огонька, ни искорки. Я бежала, вернее, старалась бежать за Кэрроу, спотыкаясь на каждом шагу и поскальзываясь на снегу в своих кроссовках. Да, кстати, на мне не было верхней одежды, то есть я спешила за Алекто на холодном зимнем воздухе в чем была в замке: в джинсах и свитере, под которым имелась одна рубашка. Но мороза пока не замечала, все мои мысли были сосредоточены на том, как бы избавиться от неприятной компании в лице Пожирателей и при этом остаться в целости и сохранности. К тому же я была хоть и теплолюбивая, но морозоустойчивая. Прямо как растение…

Вскоре мы оказались на опушке леса. Слева появился смутный огонек: в окошке избушке Хагрида горел свет. Но вслед нам не прокричал зычный голос «Стойте!» Нас никто не преследовал, посылая в спины Пожирателей заклятия. От совершенной безысходности меня удерживало то, что мое похищение не осталось незамеченным.

— Алекто, брось девчонку! — на бегу крикнул Амикус, опередивший сестру на несколько метров.

Мы были уже в лесу. Алекто запыхалась, таща меня за собой, что, конечно, не давало ей набрать приличной скорости. Впрочем, темнота и так не позволяла бежать, свободно лавируя между деревьями.

— Тебе легко говорить, палочка — то у тебя есть… А девчонка — хоть какая-то гарантия… Нам еще идти и идти.

Она дернула меня за руку, когда я уперлась ногами в землю.

— Она явная гриффиндорка, очень уж меня раздражает.

Будь при мне голос, оглушительно бы завизжала, так, что у нее заложило бы уши, и я бы сбежала, воспользовавшись замешательством Пожирательницы. А заодно бы привлекла внимание моих спасителей и обитателей леса. О, нет, только бы обошлось без этого… в смысле, без последнего пункта.

При очередном быстром шаге я запнулась обо что-то и грохнулась на землю. Алекто, держащая мою руку, потянулась за мной. Ай, блин!.. В мой живот что-то воткнулось и по тому, как невнятно выругалась Пожирательница, поняла, что это был ее локоть. На миг ее пальцы разжались, и я, как могла, быстро встала. На колебания у меня не было времени. Я рванулась в сторону и, не останавливаясь, промчалась несколько сот метров. Удивительно, что ни разу не врезалась ни в одно дерево. Охладил мой пыл раздавшийся где-то вдалеке собачий лай.

Сириус!

Мой бег закончился в лесной чаще, откуда не был виден даже кусочек ночного неба. Я закружила на месте, пытаясь угадать, в каком направлении мне бежать, чтобы не заблудиться еще больше.

Как темно — то!.. Ничего не могу различить. Сириус, где ты! Подай голос… А может, это Клык? Да нет, я что, голос Бродяги не узнаю?..

Едва ли не на ощупь я двинулась между черными очертаниями стволов, тянущихся вверх на десятки метров. Ой! Что это?.. Всего — то ветки… Мое сердце билось где-то в горле. Я и закричать не в состоянии, как плохо, оказывается, без голоса. Хорошо лишь то, что не лишилась что-нибудь другого, более важного. Вот тогда бы действительно было бы хуже некуда.

Я до звона в ушах вслушивалась в лесную тишину, и каждый мой шаг и поскрипывание снега казались очень громкими.

С верхушки дерева вспорхнула птица. Я, вздрогнув, застыла. Как все-таки страшно… и холодно… Мои зубы заклацали так, что, наверное, было слышно в радиусе десяти метров. Я шла осторожно, растопырив для надежности руки, и останавливалась через пару шагов.

— Виктория! — донеслось издалека.

Я здесь! Сириус, я здесь!

Мимо проносилась темнота, то есть я неслась в темноте, а ноги цеплялись за все, что только можно. Поэтому падение было вполне естественным. Не могу так больше… Еще бы немного, и я бы не выдержала. В глазах защипало от подступивших слез. Но тут совсем рядом послышался шорох, и я позабыла о своем намерении разреветься. как-нибудь в другой раз.

Я кое-как встала, опасаясь производить лишнего шума. Здесь кто-то есть?.. Я бы задала этот вопрос вслух, да нечем. Приходилось в полном молчании оглядываться. Наверное, просто какой-нибудь мелкий зверь прошмыгнул, а я вообразила немыслимое… И только собралась двинуться дальше, как услышала нечто такое, что сердце пропустило удар…

Дыхание… Я слышала чье — то дыхание… О, мама, пожалуйста… На меня напал столбняк. Глаза не желали даже моргать, таращась в темноту.

Не хочу умирать, я еще так молода… И еще не сказала самые главные слова в моей жизни всем тем, кто мне дорог, а особенно…

До руки что-то коснулось. А я стояла, боясь пошевелиться. Только бы не потерять самообладание. Господи, что это?! Нет, неправильный вопрос. Кто это? Но сколько бы я не вглядывалась перед собой, этого кого-то, кто производил звуки, увидеть не могла. Руку, светлеющую во мраке, которую я вытянула в сторону, видела, а его нет…

Вдруг пальцы наткнулись на нечто теплое и живое. Я инстинктивно отдернула руку. Да, здесь определенное кто-то стоит!! Паника заставила меня развернуться и… врезаться во что-то. Сначала возникла мысль о неожиданно оказавшемся дереве на моем пути. Но тогда бы звездочек, затанцевавших перед глазами, было бы гораздо больше. Голос, раздавшийся сверху, и вовсе развеял это сомнение.

— Надо же, эта девчонка. Я думал, она убежала.

Мне показалось, что меня резко ударили. Все чувства находились почти в состоянии дисфункции.

— Быстрее, Амикус, там Блэк!

— Я не могу больше бежать, Алекто, может…

— У меня есть идея получше, — тяжело дыша, сказала Алекто. — Фестралы.

— Отпусти меня, мерзкий Пожиратель! — беззвучно кричала я, лягаясь.

Все зря. Он крепко держал меня за руки, хоть и шипел, когда я пинала его по ногам. Что им еще от меня нужно?!.

— Зачем ты ее тащишь? Сам сказал, она нам не нужна, — сказала Алекто, оглянувшись. — Прикончи ее, и дело с концом.

Она стояла на том же месте, где была я минут пять назад, подняв руку вверх, как будто к чему-то тянулась.

— Не сейчас, — отозвался Амикус. — Сначала, я хочу сделать сюрприз. Он еще пожалеет, что принял такой выбор.

— Тогда лети с ней сам.

Алекто подтянулась, держась за воздух, и перекинула ногу через него. Теперь она сидела в пространстве на высоте примерно полтора метра. Под ней словно находилась невидимая лошадь. Даже для меня, занятой борьбой за свободу, этот вид был несколько обескураживающим. Я на мгновение перестала вырываться, а Амикус этим воспользовался. Он обхватил меня за талию и почти зашвырнул в воздух перед собой. Вопреки нахлынувшему на меня страху я не сделала сальто, грохнувшись куда-нибудь в кусты. Я всем телом ощутила под собой живую плоть. Это несомненно было какое-то животное, похожее на лошадь, которую я по какой-то причине не видела.

Фестрал… Это был фестрал. Вспомнила, Сириус с Ремусом говорили…

Очнувшись, я попыталась слезть с этого животного, костлявого и невидимого. Амикус, успевший сесть позади, прижал меня к ребристой спине фестрала.

— Порыпайся у меня… — начал он.

Внезапно прямо на него из темноты прыгнуло что-то быстрое и черное, сбивая его на землю. Лежа поперек спины животного, я подняла голову и увидела, что над распростертым на снегу Пожирателем стоит рычащий пес. Но в эту секунду почувствовала, как подо мной шевельнулся фестрал. Видно, его потревожила вся эта кутерьма. Раздался звук, с каким взмахивают крылья птицы. Очень большой птицы.

Нет — нет — нет!! У фестрала есть крылья, и он собирается взлететь!

— Виктория, прыгай! — крикнул превратившийся обратно в человека Сириус.

Он по — прежнему придавливал к земле Кэрроу, но при этом глядя на меня. Мои ноги болтались в воздухе, не находя опоры. А я же судорожно цеплялась за костистую спину фестрала, начавшего набирать высоту. Не могу, не могу, не могу!! Видя, что от меня все дальше отдаляется земля, я зажмурилась и передвинулась телом по теплой шкуре животного, чтобы не свалиться. Но, сообразив с трудом, что внизу остался Сириус с двумя Пожирателями, приоткрыла глаза. От вида проносящихся мимо темных деревьев внутри все скукожилось, сердце вообще перестало биться. Так мне показалось. Сириуса, естественно, я не увидела. Зато услышала нарастающий звук крыльев второго фестрала.

Кажется, за мной летят Кэрроу… А что с Сириусом?..

Я вновь ощутила биение своего сердца. Что мне делать? Я даже не знаю, как остановить и заставить опуститься это существо. Пришпорить, как лошадь? Или что-нибудь сказать? А вот этого как раз и не могу.

Животное поднималось все выше и выше. Я этого не видела, потому что из-за страха боялась открыть глаза, но чувствовала, что воздух стал холоднее. И все-таки надо было что-то предпринимать.

Стараясь не смотреть вниз, я осторожно повернула голову. В лицо ударил порыв ледяного воздуха. Ах, как хо… лод… но… Кожа на лице тут же застыла, глаза защипало. Мои распущенные волосы безжалостно трепал ветер, дувший не иначе как со стороны Северного полюса.

Лошадка, тпру!.. Спустись, пожалуйста. Ты владеешь телепатией?

— Вот она!..

Я испуганно дернула головой. В ночном небе, затянутом тяжелыми тучами, виднелись две человеческие фигуры, сидящие в пустоте. Если б не знала про фестралов, решила бы, что окончательно свихнулась.

В меня понесся сперва красный луч, затем зеленый. От ужаса я вжалась в спину фестрала, вдавливая колени в худые бока. Почему все желают прикончить меня?!

Фестрал, как будто уловивший мое настроение, подходящее для какого-нибудь триллера, резко взмыл вверх. Я едва не скатилась с него, но вовремя схватилась за развевающуюся гриву. Огромные невидимые крылья обдали меня волной зимнего воздуха. Заклятия улетели в никуда.

С-спасибо, ф-фестральчик… только бы поскорее скрыться от них… давай, а?.. И лети немного пониже, а не то превращусь в неживую льдышку.

Закрыв глаза, я отдалась воле этого странного существа. Пожиратели смерти либо потеряли нас в темноте, либо не стали тратить свое время на погоню. В любом случае, полет продолжался без эксцессов. Он выпал из моего сознания, потому что я ничего не замечала вокруг, уткнувшись в гриву на шее фестрала.

Спустя некоторое время, даже не знаю сколько, десять минут или час, ноги животного коснулись твердой поверхности. Последовал толчок, от которого меня слегка подбросило на спине, и я заскользила с нее. В голове плавал туман из-за охлаждения организма, поэтому соображала я не очень. Но слезла на землю вполне благополучно. Двигаясь почти автоматически, вдруг подумала, зачем же я спустилась с фестрала, когда могла бы полететь на нем обратно, тем более, что он был теплее, чем воздух.

Где ты, лошадка? Вытянув вперед руки, я пыталась нащупать невидимое существо. Если бы кто-нибудь сейчас наблюдал за мной, вероятно, я показалась бы ему слепой девушкой, потерявшейся в пространстве.

Фестрал не находился. Что же мне в таком случае делать? Я остановилась и обняла себя за плечи, дрожа мелкой дрожью. Для полного счастья мне не хватало снова потеряться в незнакомом месте, при этом околев от холода. В августе, когда я шаталась по стране, было по крайней мере тепло. А сейчас… Где я хотя бы нахожусь?

Поблизости ничего особенного не было. Лишь где-то в километре отсюда мерцали какие-то огни. У меня не было выбора. Вернее, был: либо идти туда, трясясь от холода, либо оставаться на месте и медленно коченеть от того же холода, но я выбрала первый вариант. С минуту попрыгала как сумасшедший кенгуру, согревая и разминая свои остывшие конечности, и поплелась, то и дело переходя на бег, в сторону цивилизации. Авось там найдется для меня тепло.

Почему я вечно притягиваю к себе неприятности? Нет, правда, сколько себя помню, со мной ни разу не происходило ничего такого, от чего голова бы шла кругом, я имею в виду, конечно, счастливые моменты. Вот событий, о которых не хотелось бы вспоминать, было достаточно. Те же десять долгих лет, что провела в моей родной школе, принесли мне единственную радость: выпускной. Нет, это не значит, что я законченная пессимистка, просто так сложилось.

Мои рассуждения оборвались, когда я споткнулась и едва не упала. Блин, кажется, засыпаю… Но мне нельзя… нельзя… иначе проснуться смогу потом с трудом…

Где ты, Сириус, ты мне так нужен…

«Виктория?» — внезапно возник в голове как будто призрачный голос — чужая мысль.

Вот до чего доводит охлаждение. У меня начались глюки.

Не спать… Я с усилием подняла веки, уткнувшись затуманенным взглядом в дрожащий свет, исходящий из невысоких построек.

«Виктория? — повторилось в голове наподобие эха. — Ты где?»

«Я здесь, — машинально ответила я, мысленно, конечно. — А… кто это?»

«Сириус», — был мне ответ.

Я так удивилась, что не нашла ничего лучше, чем спросить:

«А что ты делаешь в моей голове?»

«Не знаю. Просто услышал обрывок посторонних мыслей и подумал о тебе… В общем, сейчас даже не важно, как это получилось. Где ты?»

«Понятия не имею. Я оторвалась от Пожирателей и потеряла фестрала.»

«То есть ты высадилась с него?»

«Да.»

«В лесу?»

«Нет, здесь нет никакого леса. Я где-то за пределами Хогвартса.»

«Но там есть какие — нибудь ориентиры, по которым я мог бы тебя найти?»

«Хм… Не уверена… Я направляюсь к каким-то зданиям. По — моему, это поселение типа города, там свет в окнах.»

«Хорошо. Когда увидишь что-нибудь особенное или, может быть, название этого поселения, сообщи мне.»

«Ага… Только поговори со мной, чтобы я не уснула по дороге…»

Невзирая на мысленный диалог, меня клонило в сон, и я двигалась еле — еле. Огни приближались очень медленно. В таком темпе не доберусь до них и к утру.

«Не смей засыпать, Виктория. — Я могла бы смело сказать, что Сириус встревожен, но «голос» в голове был безынтонационен. — У тебя палочка с собой?»

«Нет, они ее отобрали… Еще я в одном свитере, и мне холодно…»

Сириус, кажется, хотел выругаться, но сдержался. Хотя мысли куда труднее остановить, чем слова.

«Потерпи, милая, дойди до этого города и зайди в первую открытую дверь. Я скоро буду с тобой.»

Так, под его ободряющие слова я доплелась до зданий. Да, это был скорее городок, чем крупный поселок. С первого взгляда я поняла, что здание, перед которым я притормозила, частный дом, а в него запросто не войдешь. И отправилась дальше, перейдя автомобильную дорогу. Мимо проносились машины, освещая меня горящими фарами. Вот бы забраться в теплый салон и уснуть на удобном сидении…

Эх, мечты… Не сбыться им в ближайшие минуты. Я еще не нашла ни одной двери, открытой для каждого человека. Жаль, что в таком городке нет метро, а то бы спустилась.

Ну, и где здесь что-нибудь особенное?

Я повертела головой, оказавшись на небольшой площади. Тут было немного теплее, здания, окружавшие меня, заслоняли площадь от ветра.

«Виктория, ты уже добралась?» — спросил Сириус по нашей импровизированной двусторонней «рации».

«Угу. Я вижу пустой фонтан и… здание, похожее на административный центр города… Здесь какая-то надпись… Сейчас.»

Я подошла ко входу двухэтажного дома, приглядываясь к металлической табличке на каменной стене.

«Сириус, город называется Лоэрс.»

«Понял. Я быстро. Целую тебя.»

Теперь поищем тепленькое местечко. Может, это?

Я окинула внимательным взором неоновую вывеску, гласившую, что передо мной паб «Красный бык». Нормальное название… Заглянуть, что ли?

Потянув на себя нехилую деревянную дверь, проскользнула внутрь. О господи, как тепло — то… Почти опьяненная обволокшей меня жарой, я вошла в не слишком большое помещение. Здесь было немного душно и довольно многолюдно, но мне было все равно. Мне бы только дождаться Сириуса.

Из посетителей, по — моему, никто не обратил внимания на мой приход. В одном углу паба сидела шумная компания. В другом — большей частью пары. А возле барной стойки имелось несколько свободных мест. Вот я и направилась туда, чтобы не стоять посреди помещения. Тем более, что на меня начали посматривать. Понятное дело, как может не заинтересовать человек, явившийся с ночной улицы без верхней одежды. Я присела на высокий полукруглый стул у края стойки, по инерции дрожа после холода.

— что-нибудь будете, мисс?

Я оторвала взгляд от блестящей поверхности стойки. На меня выжидающе смотрел бармен, худощавый шатен со слегка веснушчатым лицом. Нет, я ничего не буду, что и показала ему жестом, то есть покачала головой. Я же была лишена голоса. Бармен отошел, никак не выразив свои эмоции. Ну и отлично, разве человек не может просто посидеть, ничего не заказывая? Если честно, по подобным заведениям не хожу. Не скажу, что я такая уж правильная, и наведываться в бары для меня аморально, нет, ответ у меня простой: неинтересно. То же самое касается всяких ночных клубов. А сейчас при мне не было и денег, чтобы за что-то заплатить.

— Привет. Почему такая симпатичная девушка делает здесь одна?

Еще один. Может, придать лицу такое выражение, чтобы никто не смел приближаться ко мне?

Я покосилась на типа, занявший пустующий до этого стул рядом. Мужик как мужик, сразу видно, подсел ко мне не с целью поприставать, смотрит с участием. Но я, естественно, промолчала. Однако его это вроде не смутило. Он продолжал что-то говорить. Ну и пусть…

За моей спиной открылась входная дверь, я почувствовала это по скользнувшему по телу ветерку, и мигом повернулась на сидении. Я думала, это пришел Сириус, но это был не он.

Ах, я же не сказала ему, где именно нахожусь. Он, наверное, ищет меня по городу. Хотя почему же тогда не связался со мной? Интересно, все-таки откуда взялась эта наша телепатическая связь?

Я проводила глазами вошедшего посетителя, направившегося к бару, к тому стулу, на котором раньше сидел мой теперешний сосед. И замерла, зацепившись за его лицо, повернутое ко мне профилем. Очень знакомое лицо. Такое знакомое, что в первую секунду у меня перехватило дыхание от потрясения.

Что?.. Как?.. Откуда?..

Нет, это не может быть он. Просто похожий человек. Неверный свет обманывал зрение. С чего бы ему быть в Шотландии?

«А тебе, в таком случае, с чего быть здесь? — прорезался мой внутренний голос. — Но ты права, что-то мне не слишком верится в его триумфальное возвращение там, где ты меньше всего ожидала увидеть этого негодяя.»

Проснулся, значит? Спал бы дальше…

Забив на голос, я всматривалась на человека, сидящего от меня через два — три метра. И чувствовала, как беспокойно забилось сердце. Неужели спустя пару лет у меня осталось что-то к нему?..

От дальнейших переживаний меня отвлекло прикосновение к плечам.

— Соскучилась? — тихо спросил мужской голос.

«Очень». — сказала я мысленно, обернувшись и встретившись с глазами Сириуса.

Склонившись, он на мгновение прижался к моим губам.

— Ну как ты, согрелась?

Я дотронулась до теплой материи, которая накрывала мои плечи.

— Это моя мантия, достать мог только ее. Если хочешь, могу ее трансфигурировать. Не прямо здесь, конечно…

«Нет, не надо. Так лучше… Сириус, — я снова посмотрела на него, — сними с меня, пожалуйста, заклятие Немоты, которое наложил Пожиратель.»

Его лицо помрачнело, а рука опустилась в карман. Он осмотрелся по сторонам. Тут я снова вспомнила про человека, так похожего на того, которого я когда-то любила. Он пил что-то из широкого бокала, не поднимая глаз от барной стойки. Не знаю, почему, но втайне я желала, чтобы он увидел меня. А вот мой сосед смотрел на нас с Сириусом с нескрываемым любопытством. Впрочем, он, странно дернувшись, взял свой напиток, встал со стула и пересел к другому концу стойки. Сириус, обойдя меня, занял его место. Теперь он сидел спиной к тому человеку.

У меня от волнения засосало под ложечкой.

— Я так рад, что с тобой все в порядке, — сказал Сириус, подавшись ко мне. — Отчасти это я виноват в произошедшем.

— В… каком смысле? — немного хрипловато переспросила я с недоумением.

До чего же приятно вновь разговаривать вслух.

— В таком, что это я настаивал, что в Хогвартсе тебе будет безопасней всего. Как видишь, не безопасней.

Он вздохнул.

— Ну кто же знал, что все так получится, — тихо сказала я, протянув к нему руку. — Ты не виноват.

Не могу видеть, как он переживает, мне становится вдвойне хуже.

— Кто и виноват, так это я сама. Не надо было бродить ночью по замку…

Я обвела взглядом паб. Посетителей в нем поубавилось, и теперь никто шумно не веселился в правом углу помещения. Было сравнительно спокойно.

— Кстати, почему ты бродила по замку? — спросил Сириус, отмахнувшись от бармена, подошедшего к нам. — Гарри, которого мы со Снейпом встретили где-то на четвертом этаже, сказал…

— Что? Гарри что, отправился следом за мной? — озадачилась я.

— Да, он сказал, что ты как-то странно повела себя. Вот и решил последовать за тобой. Но не успел. Так что случилось?

Я уставилась вдаль над плечом Сириуса, смотревшего на меня очень пристально. Что мне ему ответить? С одной стороны хотелось рассказать про совпадения с Лили Поттер и девушкой из сна. Но с другой — предпочла бы оставить это при себе. А ну как он опять начнет сопоставлять меня с Лили, несмотря на то, что я просила его этого не делать.

— Ну… — замялась я.

Что я теряю? Зачем хранить в себе эти неясности? Я устала от преследующих меня снов, не пора ли с ними разобраться?

— В общем, это касается одного моего сна…

Я поерзала на кожаном сидении, устраиваясь поудобнее. Кажется, мы задержимся здесь надолго.

— Сна? Того самого?..

— Нет, другого, но он тоже приснился мне в ту же ночь.

— Хм, подожди, Гарри сказал, что ты смотрела альбом с фотографиями, а потом внезапно убежала… При чем тогда сон?

— При том, что… я узнала девушку, которая и снилась мне на протяжении месяца…

Мне было отчего-то нелегко рассказывать об этом. Я стремилась отдалить эпилог, прерываясь на паузы. То место на барной стойке, которое я рассеянно терла указательным пальцем, уже ярко блестело. Сириус терпеливо ждал.

— Так вот… эту девушку я увидела на фотографиях Гарри…

— Ты хочешь сказать… — наконец сказал он.

Я подняла глаза на него и… тут наткнулась на взгляд из-за его плеча. На меня смотрел мужчина из моего прошлого.

все-таки это был он. Алекс.

Время для меня замерло.

Я, как заколдованная, таращилась на Алекса и ничего не замечала вокруг. А он не отрывался от меня.

Так я и сидела, пока из этого транса меня не вывел Сириус.

— Виктория, ты меня слышишь? — с беспокойством спросил он, обхватив ладонями мое лицо. — Что с тобой?

Едва ли не с трудом я возвратила к нему взгляд, чувствуя странное сжатие в области сердца.

— Все нормально… — произнесла я. — Наверное, просто устала… На чем мы с тобой остановились?

— Пока ни на чем. Ты мне нужна здоровой.

— Значит, когда я болела, тебе была безразлична? — поинтересовалась я, отвлекаясь от мыслей об Алексе.

Сириус улыбнулся одними уголками губ.

— Поймала на слове?

— Ага… — протянула я, хитро прищурившись.

— Знаешь, это одно из твоих качеств, которое привлекает в тебе сильнее всего.

— Хм… Какое качество?

— Находить в любой ситуации положительную сторону.

Я польщена, меня только что назвали оптимисткой. Сириус отчасти прав: наверное, чувство юмора — один из факторов, который не дает мне полностью отдаться отчаянию и тоске.

— Это скорее нервное, — сказала я, осторожно заглядывая за его плечо. Слышит ли наш разговор Алекс? А через секунду одернула себя. Какая мне разница? После того, как он поступил со мной, мне ли беспокоиться о том, что чувствует и делает этот человек? Пусть он видит, что я наслаждаюсь жизнью в обществе любимого мужчины…

Я сказала «любимого»? А почему нет?

— Куда ты все смотришь? — спросил Сириус.

Он обернулся, перехватив мой очередной взгляд.

— Э… Никуда… То есть там на стене висит картина…

На стене напротив действительно висела картина, изображающая какую-то долину в закате, но ее я заметила только сейчас.

Говоря это, увидела, как взгляды сидящих рядом мужчин пересеклись. Правда, ненадолго. Засвидетельствовав картину, Сириус повернулся обратно. А Алекс продолжал смотреть в нашу сторону. Лицо у него было совершенно непроницаемым, и я не могла понять, как подействовала на него наша с ним встреча.

Ну зачем опять думаю о нем?! Меня так сильно впечатлила встреча? Черт бы ее побрал…

— Видишь, какими иногда рассеянными бывают творческие люди, не в себе то есть, — сказала я, стараясь говорить буднично, но тут же прошептала: — Сириус, пойдем отсюда…

Здесь мне уже не казалось уютно, и хотелось избавиться от присутствия человека, напомнившего нерадостный эпизод моей жизни. А ведь несколько минут назад желала, чтобы он увидел меня. Сбылась мечта идиотки…

— Пойдем, — отозвался Сириус, вставая.

Его мантия оказалась мне, мягко говоря, великовата. Я хмыкнула, просунув руки в широкие рукава.

— Ничего, переживем, — сказала я, протянув ему ладонь.

Мы сделали пару шагов, как вдруг Сириус круто развернулся, а меня отпустил. Я покачнулась, когда по инерции совершила полный оборот вокруг своей оси. Обретя равновесие, увидела, что он, вывернув руку Алексу, прижимает свою волшебную палочку к его горлу. Мое изумление было так огромно, что я, вытаращив глаза, вскрикнула. Невольно подалась к ним, но Сириус предупреждающе сказал:

— Не подходи, Виктория.

Я и замерла, вперившись в лицо Алекса. Теперь на нем можно было прочесть злость и даже ненависть. К кому? И его как будто не задело то, что в его шею утыкается какая-то деревяшка. Или же он ее не видит, думает, что в руке Сириуса что-то вроде маггловского оружия? Нет, тогда бы он почувствовал металл.

Между прочим, с какой радости Алекс набросился на Сириуса? А это было очевидно.

Я украдкой осмотрелась. Поредевшие посетители с настороженностью и долей любопытства наблюдали за происходящим. Наверное, они тоже недоумевают над причиной небольшой потасовки. Как и я. И бармен.

— Эй, парни, если хотите подраться, выйдите на улицу, — с нескрываемой тревогой сказал он.

Переживает за сохранность своего бара. Понимаю…

Я перевела взгляд на мужчин, которые в разное время занимали определенные места в моей жизни. Алекс смотрел на меня. Я кое-как нацепила маску холодного равнодушия.

А потом пришла мысль, что, может быть, он это сделал из-за меня? В смысле, может, в нем взыграли давние чувства ко мне?

Это показалось настолько диким, что я отбросила эту немыслицу сразу.

А затем Алекс произнес, в первый раз за все время, когда Сириус, не отпуская его вывернутой за спину руки, подтолкнул к выходу:

— Отпусти меня, Блэк.

Сказал по-английски, сдержанно и как будто немного равнодушно.

Я стиснула края мантии, не в силах больше удержать выплеснувшейся на лицо оторопи. Блэк?! Он что, знает Сириуса?!

— Ты ведь не хочешь, чтобы с твоей девушкой что-нибудь…

Остальное Алекс не договорил — Сириус встряхнул его.

Сириус бросил на меня быстрый взгляд. Тревожный. Но что может со мной случиться в маггловском пабе на глазах десятка человек?

Подождите, Алекс мне угрожает??

На всякий случай я отступила от них, придерживая просторную мантию, низ которой складками опускался на пол.

— Ты кто такой? — спросил Сириус.

Он не замечал постороннего внимания. Для него в этот момент существовали двое людей: я, конечно, и этот необычный маггл, осведомленный, кто он такой. Маггл потому, что волшебник, проводящий время в маггловском заведении — почти не встречающееся явление. Чистокровный, в любом случае.

Да Алекс и не может быть каким — либо волшебником, ни полукровным, ни чистокровным, я в этом была уверена на сто процентов.

— Мне еще раз повторить?

Алекс не отвечал. Он смотрел на меня. Кажется, ему не мешало его положение. А я не могла отчего-то встретить его взгляд, меня он жутко смущал, поэтому глядела на Сириуса. В общем, получалась какая-то непонятная ситуация. Никакого проблеска ясности. Я бы внесла ее, но… не ощущала в Алексе положительного настроя. Да и потом, уже не была столь уверена, что это тот самый человек, которого знала раньше.

И все же…

— Сириус, может, отпустишь его? — негромко сказала я, так, чтобы слышали исключительно они вдвоем. — Он же ничего…

— Всего лишь набросился на меня и посылал смутные угрозы в твой адрес. Не могу его просто так отпустить, вдруг он Пожиратель?

Мне стало немного смешно, несмотря на абсолютно серьезную атмосферу. Алекс — Пожиратель?! Да он вряд ли знает о магическом мире, не то что является волшебником. Нет же! Тогда бы я была в курсе…

Сириус потянулся к свободной левой руке Алекса. Потянулся и не успел. Тот сделал рывок, отталкивая от себя Сириуса и едва ли не выворачивая собственную руку в захвате.

Я беззвучно ойкнула, когда он стремительно пронесся мимо, впечатывая плечо во входную дверь. Его и след простыл, а Сириус только бросился за ним.

С секундной задержкой я вывалилась на улицу, тяжелая дверь при этом чуть не прищемила мне пальцы и мантию. Сириус стоял посреди тротуара и озирался во все стороны.

— Он исчез, — сказал мужчина. — Я же говорил…

— Что он Пожиратель? Это невозможно!

Он посмотрел на меня. Я пожалела о вырвавшихся словах. Надо быть осторожнее.

— Почему ты так думаешь?

— Ну… не знаю. Не похож он на Пожирателя. Разве он стал бы ходить в маггловские бары? Магглы же для них отбросы общества…

— Да, в этом ты безусловно права…

Сириус подошел ко мне.

— Но этот тип очень уж подозрителен.

Тип… Я опустила глаза. Какое неопределенное слово. Вроде еще не плохой, но уже и не хороший.

Все! Хватит думать о нем, слишком много чести. Он этого не достоин.

— Ну что, пойдем? — спросил Сириус.

Дверь паба открылась, и он инстинктивно вскинул палочку. На улицу вышел один из посетителей, который остановился при виде нас, но тут же, оглядываясь, набрал скорость и скрылся в темноте за кругом света от ближайшего фонаря. Теперь магглы шарахаются от нас…

— Пойдем, а куда? — чуть тише спросила я.

Вопросец! Ни в Хогвартс, ни в другое известное мне место, пожалуй, нам сейчас не добраться. Как же ужасно неудобно находиться в розыске. Я покосилась на Сириуса. Вот кто об этом лучше всех знает…

— Переместимся сначала в Лондон, а там посмотрим.

Мне было, в общем — то, все равно куда, лишь бы вместе с ним, и чтобы там поблизости не оказалось Пожирателей.

Мы трансгрессировали где-то центре Лондона. На мой вопрос о Гриммолд-плейс Сириус ответил, что предпочел бы пореже бывать там, и я быстро свернула эту тему. Нелюбимый дом, что поделаешь. А у меня в данный момент не то что нелюбимого, желанного не имелось. Живу где придется…

Как же я хочу домой…

За неимением более подоходящего места для ночевки мы отправились в обычную гостиницу, маггловскую, конечно, ибо в магическую для нас ход был заказан. Заселение прошло как обычно, ну, насколько я знаю, я‑то ни разу не жила в отелях. Правда, оплата была произведена волшебными деньгами: фунтов не имелось ни у одного из нас, но Сириус слегка воздействовал на сознание администратора, только чтобы не возникало лишних вопросов. В душе я протестовала против такого приема, но иначе никак. Представляете, что творилось бы в мире, если бы волшебники вот так, исподтишка, использовали свою магию на ничего не подозревающих магглов?

А у нас с ним, похоже, появилась милая традиция: ночевать вдвоем в одной комнате, в этом случае — в номере. Нет, я совсем не против и понимала, что Сириус все равно не стал бы спокойно спать в помещении, разделенном со мной стеной. Хотя, если бы я настояла…

Но я не настояла. Во-первых, так было безопаснее, зная, что мы находимся рядом. Во-вторых, наши отношения позволяли нам такое расположение вещей, потому что, если бы мы не встречались, я бы вряд ли позволила и себе, и ему эту вольность. Несмотря на то, что даже наедине со мной Сириус не заходил дольше поцелуев…

Ах, нашла, о чем думать, место и время совершенно не подходящие. Но с другой стороны… очень даже…

Так, о чем это я?

Ну да, мы с Сириусом отправились в наш номер, располагавшийся на втором этаже. Отель был погружен в сонную тишину, и неудивительно: стояла глубокая ночь, через каких-то три — четыре часа наступит утро. Переступив порог следом за мной, Сириус сразу запечатал дверь и наложил всевозможные чары на помещение.

Я бегло окинула взглядом темную комнату. Она не была похожа на спальню. Нашла в дальнем конце вторую дверь и двинулась туда. За дверью и оказалась спальня. В полутьме кровать выделялась светлым покрывалом, и я, преодолев расстояние до нее, улеглась на краю. Все, больше ничего, надеюсь, не побеспокоит меня до утра. Но Сириус заставил меня открыть глаза, поинтересовавшись, собираюсь ли я спать в обуви. Да, Вообще-то, не мешало бы снять и обувь. и мантию. Так — то лучше…

Сириус же, скинув верхнюю одежду, не спешил бросаться в объятия Морфею. Он бесшумно пересек комнату, в темноте ловко обходя попадавшуюся на пути немногочисленную мебель, и двинулся обратно. Я не выдержала, окликнув его.

— Что? — отозвался он.

Я скорее почувствовала, чем увидела, как он посмотрел в мою сторону.

— О чем ты думаешь?

— Обо всем, что случилось сегодня. Как, например, Кэрроу оказались на свободе? Снейп говорит, их выпустили, но кто это мог сделать? Кроме нас и преподавателей о них никто не знал.

— Кажется, я знаю, кто, — медленно сказала я, потому что вспомнила о некой парочке, бодрствующей этой ночью вместе со мной.

— Знаешь?

Сириус появился на фоне окна, свет с улицы четко обрисовал его силуэт.

— Незадолго до встречи с Пожирателями я едва не столкнулась с Малфоем и Паркинсон. Они о чем-то шептались, сначала я не поняла, о чем, а сейчас…

— Малфой и Паркинсон? — переспросил он, в его голосе чувствовалась недоверчивость. — Ты уверена?

— Ну да. Уверена, что это были Малфой и Паркинсон. А вот в том, что они говорили — не очень, имен они не произносили. — Я немного помолчала, вспоминая. — Они говорили о ком — то, кто не доверяет кому — то и о ком — то, кто поручил что-то сделать Паркинсон. И теперь у меня складывается впечатление, что речь шла о…

— Волдеморте?

Я невольно вздрогнула. Что за ерунда? Когда кто-нибудь произносил при мне это имя, у меня появлялось нехорошее предчувствие. Неужели так повлияли на меня давние слова Снейпа? Кстати, о Снейпе…

— О нем самом. М-м… Сириус, ты не знаешь, где Снейп?

Силуэт возле окна переместился вправо и пропал на мгновение в темноте. Затем я увидела Сириуса рядом.

— Снейп? — удивленно сказал он. — Понятия не имею. А почему ты спрашиваешь?

Правда, зачем спросила? Кто он такой, чтобы я о нем беспокилась?

«Да потому что ты ему тоже должна, — вкрадчиво, совсем по — снейповски, сказал внутренний голос. — Ты просто не можешь жить спокойно, имея за душой долг.»

Господи, да я всем обязана! Что мне теперь, разорваться?!

— Кэрроу видели Снейпа в твоей компании, там, в Хогвартсе. Вы прошли мимо нас… Они пообещали устроить Снейпу веселую жизнь. Вернее, этот Амикус сказал, что… Темный Лорд предательства не прощает.

Я замолчала, прислушиваясь к ночным звукам и дыханию Сириуса.

— Я бы не беспокоился так о Снейпе, — сказал он с легкой усмешкой. — Он мастер изворачиваться. Наплел же он что-то сперва Дамблдору, и тот его принял, как будто ничего и не было, а потом Волдеморту…

— Сириус, прошу тебя, не произноси это имя!

Я вновь умолкла, едва не поперхнувшись. Что на меня нашло?

Кровать немного прогнулась — рядом сел Сириус.

— Что это значит? Какова причина твоих слов?

А что мне ответить? Что Снейп посеял во мне зерно сомнений?

— Виктория?

Сириус взял меня за плечи и повернул к себе, так как я продолжала сидеть, словно набрав в рот воды.

— Прости, немного перестаралась…

— Так почему ты это сказала? — настаивал он. — Раньше ты свободно произносила имя Волде…

— Сириус!

— Я ничего не понимаю!

— Это Снейп сказал… — вздохнув, сказала я и осеклась.

Вноваь произносить имя Снейпа, кажется, было ошибкой: руки Сириуса, лежащие на моих плечах, ощутимо напряглись.

— Снейп? Сказал? Что он тебе сказал?

Я чуть расслабилась. Ну нельзя в самом деле опасаться реакции Сириуса. Я что, не могу говорить о чем вздумаю? Просто Снейп у него как раздражитель, как красная тряпка перед рязъяренным быком.

— Он сказал, что у стен могут быть уши, правда, говорил он это в Хогвартсе… То есть лучше всего имя… э-э… Темного Лорда не произносить вслух.

— Ерунда, Виктория. Ничего от этого не переменится. А Пожиратели смерти не называют Волдеморта по его прозвищу. Не обращай внимания на слова Снейпа, мало ли что он говорит. И вообще, когда ты успела с ним пообщаться?

Интонация его голоса поменялась, теперь в нем проскальзывали нотки возмущения.

— Сириус, ты же сам говорил, что мне можно его не опасаться. Так или нет?

— Так, — нехотя согласился он. — Но я не имел в виду, что ты можешь болтать с ним о чем угодно!

— Я и не болтала! К твоему сведению, я не по своей воле отправлялась в подземелье, чтобы мило поговорить со слизеринцами и их деканом!

В порыве чувств я вскочила на ноги. Не люблю выставлять напоказ свои эмоции, но тут во мне словно включилась какая-то кнопка, снявшая все барьеры. Если мы с Сириусом продолжим в том же духе, то поссоримся.

— А кто тебя туда отправил?

— Это… не важно. Главное, Снейп здесь ни при чем.

— Ты что, его защищаешь? — недоверчиво и в то же время с интересом спросил Сириус. — Похоже, это у вас в крови.

Я, открывшая уже рот для дальнейших протестов, замерла на полувздохе. Теперь уже я ничего не понимала.

— У нас? У кого это — у нас?

— Ведьм из семьи Эвансов, — вставая, сказал он.

Я вновь заткнулась, потрясенно хлопая глазами. Мне не нравятся такие шутки.

— Подожди, ничего не говори.

Как будто я могла что-то сказать. Мне от возмущения не хватало воздуха.

— Виктория, как только ты рассказала про девушку из твоего сна, которую ты узнала на колдографиях Гарри, я сразу понял…

— Что? Что ты понял? — мой голос наконец прорезался, и я заняла оборонительную позицию. — Что я — Эванс? Это смешно!

— Ведь та девушка — Лили?

Сириус приблизился ко мне, вглядываясь сверху вниз в мое лицо.

— Да… — выдавила я. — Но это ничего не значит.

— А какое другое может быть здесь объяснение, Виктория? — очень осторожно спросил он. — Вы с Лили похожи, и твой сон, и колдография — все это части одного целого.

Все это, конечно, звучало убедительно и довольно логично, по крайней мере для самого Сириуса, но его словам я не верила. Слишком нереально.

Постояв немного, слушая его, я развернулась и направилась к выходу. Я, может быть, и терпелива, и когда надо бываю белой и пушистой, но всему в конце концов есть свой предел.

— Ты куда? — окликнул меня Сириус, когда я пересекла номер и дернула на себя дверь.

Она была заперта. Ну да, Сириус запечатал ее.

— Открой мне дверь, пожалуйста.

— Куда ты собралась, Виктория? — повторил он совсем близко.

Я обернулась.

— Ты хочешь представить меня совершенно другим человеком, а я в такие игры не играю. Не пытайся убедить меня в том, чего нет. Я оставлю тебя одного, чтобы ты это понял, поэтому открой дверь.

— Ты думаешь, я тебе позволю уйти, сейчас? Совсем одной? — осведомился Сириус, намеревался спокойно, но ему не удалось сдержать беспокойство.

— А что? Я уже совершеннолетняя, имею право идти одна куда пожелаю!

Все потрясения этой ночи сплелись в один клубок, и я боялась банально сорваться. Господи, какой же я становлюсь истеричкой… Если Сириус ответит на мою провокацию, и это перерастет в ссору, не знаю, что я сделаю!

Я отвернулась, продолжая держаться за дверную ручку. Горло сдавило от с трудом сдерживаемых слез. Меня прямо — таки пронзило напряжением, когда Сириус обнял меня и повернул к себе лицом.

— Мерлин мой, Виктория, я тебя не держу силой, но сейчас не отпущу никуда! — прошептал он в мои волосы. — Мне не важно, кем ты родилась, мне важно, кто ты сейчас.

Первые слова снова заставили меня напрячься. Я подалась из его объятий. Он прижал меня к себе крепче.

— Не важно, говоришь? — пробормотала я. — Но почему-то настаиваешь на невозможном…

— Это не невозможное. Это допустимое.

— Нет! — громким шепотом сказала я, подняв голову.

Почему я так упорствовала? Ведь могла бы просто не поддаваться на эти убеждения, игнорировать их.

Но в следующий момент все это вылетело у меня из головы, протест потонул в поцелуе, которым Сириус накрыл мои губы. Не отрываясь от них, он повлек меня вглубь номера. Ноги наткнулись на препятствие, колени подогнулись, и я опустилась на кровать.

— Сириус… — пробормотала я, кое-как собрав мысли в кучу.

Черт, мне не хотелось отвлекаться от этого преувлекательного занятия, но…

— Сириус… — повторила я, потому что он, найдя мою шею не менее соблазнительной, скользил по ней губами.

— Что? — Он поднял голову и с тревогой посмотрел мне в глаза. — Тебе не нравится?

В смутном сожалении, что прервала такой момент, я покачала головой.

— Не в этом дело… Просто мы забыли о Гарри… Он же не знает ни где мы, ни что с нами…

Сириус секунду или две продолжал смотреть на меня. Затем, пробормотав что-то типа «вот я дурак», потянулся за мантией. Проследив за созданным им Патронусом, пронесшимся сквозь стену, он вернулся на кровать.

— Спасибо, что обо всем помнишь, — тихо сказал он, заключая меня объятия.

— Если бы обо всем, — вздохнула я, положив голову ему на плечо. А многое мне бы хотелось просто забыть.

— Ведь Гарри тебе совсем не чужой, можно сказать, самый родной…

— Что?

Я ощущала странную безмятежность, такую, что все вокруг сейчас казалось второстепенным, что ли. Не было того хаоса, что окружал меня последние четыре месяца, а существовала спокойная темнота гостиничного номера, в которой были только я и Сириус.

— Если все правда, то вы с Гарри приходитесь родственниками.

— Прости, что?!

С неохотой открыв глаза, я выпрямилась.

— Если ты действительно сестра Лили, то Гарри твой племянник, — сказал серьезно Сириус.

— Ты опять? — Я уже не знала, сердиться мне или смеяться.

Гарри — мой племянник?! Так как Гарри был куда как реален, чем погибшая сестра Лили и сама Лили, то это заявление казалось более чем невероятным.

— Любимая, я просто хочу разобраться.

При слове «любимая» мое сердце екнуло. И я готова была лишь ради него простить Сириусу его упорство в отношении моего мнимого родства с Лили Поттер.

— А я не очень. Во-первых, как я могу быть тетей Гарри, если старше его всего на шесть лет?

Сириус хотел ответить, но я не дала ему возможности это сделать.

— И, Во-вторых, самое главное: у меня есть моя родная семья. Родная, я подчеркиваю! Или ты хочешь сказать, что мои родители вовсе не мои, а я — приемная?

Я выжидающе уставилась на него. Сириус молчал, не отводя взгляда.

— Поговорим об этом завтра, — произнес он по истечении целой минуты. — Вернее, уже сегодня.

— Вот, — пробормотала я.

Нет ответа на этот вопрос. И не может быть. Потому что я без всякой тени сомнения могу сказать, что мои родители самые настоящие, родные. Я помню их всю свою жизнь. Я похожа на них, правда, не так сильно, ведь я рыжая и светлокожая, хотя в семье больше нет рыжеволосых. Но одним из первых сознательных вопросов, которые я задала маме, был: почему я одна такая? И не могла не задать: мои волосы, как маяк, притягивали ко мне неуемное внимание окружающих людей, которое причиняло массу неудобств. Так вот, мама сказала, что этот цвет волос проявляется в нашей семье через поколение. Мне пришлось поверить, так как к тому времени из старшего поколения осталась единственная бабушка, да и она не была рыжей.

Верю и сейчас. Неужели родители стали бы мне врать, скрывать что-то? Ради чего? Поэтому у меня не было повода подозревать их в чем-то. Тем более что все происходило с точностью до наоборот: забота иногда переходила всякие границы. Конечно, это может как-то насторожить, но к чему мне придраться? К тому, что мама закатила грандиозный скандал, когда я в шестнадцать лет перекрасилась в жгучую брюнетку? Или к тому, что родители пытались оградить меня от «тлетворного» влияния моей подружки, хотя ее и правда иногда заносило на поворотах? Мои мама и папа очень хорошие люди, и я их безмерно люблю, несмотря ни на что.

А что касается того, что Сириус с таким упорством старается разглядеть во мне погибшую(!) сестру Лили Поттер, может, она в его жизни что-то значила? Нет, вряд ли… Она была, я помню Ремус говорил, младше их, Лили и Мародеров, на тринадцать или четырнадцать лет. А когда произошли все те трагические события, этой девочке было всего семь — восемь лет. Кстати, Сириус вообще видел ее?

Я посмотрела на него. Он лежал на спине, а я пристроилась сбоку. Прижавшись щекой к его плечу, слышала его дыхание, ровное и, кажется, не сонное. Спросить или не надо? Он может подумать, что я заинтересовалась этой неизвестной мне девочкой, и это подтолкнет его к расследованию с новой силой. А я только хочу выяснить, почему он это делает?

— Сириус, ты спишь?

— Нет.

— Можешь ответить мне на один вопрос, не спрашивая ни о чем?

— Попробую, но ничего не обещаю.

Он что, серьезно?

Я незаметно вздохнула.

— Скажи, ты когда — нибудь видел ее?.. Ну, в смысле, сестру… э-э… Лили?

Сириус пошевелился, поворачиваясь.

— Почему ты спрашиваешь?

— Просто ответь.

Не надо было спрашивать, вон какое удивление вызвала своим внезапным вопросом. Но мне было жутко любопытно.

— Да, я видел… ее, — подумав, сказал он. — Несколько раз.

— Можешь не продолжать. Спасибо.

И что мне это дало? Только сильнее разожглось любопытство. Как выглядела та девчонка, личность которой все пытается наложить на меня Сириус?

Он повернулся на бок, глядя на меня.

— Я не собираюсь объяснять, зачем мне… — начала я.

— Ну и не надо, — легко согласился он. — Я просто хочу сказать тебе, как ты мне дорога.

— Ты мне тоже…

Его признание ввело меня в небольшую растерянность. И в волнение.

— Я люблю тебя.

Последовавшая тишина не торопилась прерываться. Это был тот волшебный миг, при котором земля должна уйти из-под ног от счастья или вырасти за спиной крылья и вознести к небесам. Это, может быть, и произошло бы со мной, если бы я стояла. Я чувствовала, что нужно немедленно что-то ответить, Сириус ждал, я видела. Всего три слова. Но мне что-то мешало.

когда-то я пообещала себе ни при каких обстоятельствах не признаваться кому бы то ни было в любви, а в первую очередь ни за что не влюбляться. Слишком глубоко была ранена моя гордость после того, как наши с ним чувства предал человек, который был для меня всем. Человек, исчезнувший вместе надеждой на лучшее накануне моего дня рождения, не сказав ни слова. Удалился из моей жизни, словно нажав «Delete». А всего — то полчаса назад я его снова встретила.

Что это, злой рок? Насмешка судьбы?

Я прикрыла глаза, избавляясь от образа Алекса. Зачем он опять появился?.. Я только начала жить без боли, что в первые дни просто сжигала меня изнутри. И вот теперь где-то глубоко затрепетал отголосок непонимания, напоминая о прошлом.

Легкое прикосновение к руке заставило меня открыть глаза.

— Сириус, я…

Что я собиралась сказать? Может быть, оправдаться? Или все-таки признаться?

Сириус не дал мне закончить, видно, почувствовал мое смятение.

— Если ты не уверена в своих словах, лучше промолчи.

Прямо философия. Я невольно улыбнулась в темноте. Протянула ладонь к его лицу, провела кончиками пальцев по слегка заросшей щеке.

— Я уверена в своих чувствах и словах, — чуть хрипловато сказала я. Надо же, и откуда в моем голосе эта томность? Впрочем, она мне на руку. — Хочешь докажу?

Когда я научилась так говорить? Это просто какая-то ночь открытий…

Сириус ответил положительно, что неудивительно, и я принялась претворять свои слова в жизнь. Как говорится, кто не рискует…

Поглощенная «доказательством» огромного и светлого чувства к самому любимому мужчине на свете, я ощутила его горячую ладонь на талии. Она медленно переместилась дальше, сдвигая вверх рубашку и обнажая мой живот. Пальцы нежно коснулись его.

— Я люблю тебя… — едва слышно шепнула я.

Похоже, ночь обещает быть долгой и бессонной…

Флэшбэк. Двадцать один год назад.

Хогвартс — Экспресс замедлил ход и остановился. По коридору поезда к дверям устремилась толпа школьников. С платформы послышались приветствия встречающих.

Ремус оглянулся в дверях купе на не торопящегося выходить Сириуса, в самый последний момент решившего зачем-то заглянуть в свой сундук.

— Бродяга, ты скоро? — нетерпеливо спросил Джеймс.

Мимо их купе только что прошли их однокурсницы — гриффиндорки.

— Уже, — отозвался Сириус, взял сундук и вышел в коридор, опередив друзей.

— Кажется, он не в настроении, — прокомментировал Джеймс, последовав за ним. — Что же с ним случилось?

— Похоже, Сириус не в восторге от предстоящей встречи с родней, — тихо сказал Ремус.

— Кто там такой умный? — громко спросил Сириус, уловивший разговор приятелей.

Он обернулся. Спешащий за ним Питер Петтигрю едва не врезался в него.

— Осторожно, Питер! — хором сказали Ремус и Джеймс.

— Ты тоже хочешь что-то добавить? — поинтересовался Сириус у него. — А, Хвост?

— Нет, — растерянно сказал Питер. — А надо?

— Попробуй, мой хвостатый друг, — ласково сказал Сириус.

— Да какая муха тебя укусила? — спросил Джеймс, хлопнув его по плечу.

— Большая и толстая.

Сириус мрачно посмотрел в окно, в котором была видна живая река из людей. Все радовались друг другу. Один он не находил для себя ни частички этого счастья в бушующем на платформе море эмоций.

— Ладно, проехали. Пойду поищу своих.

Выйдя из поезда, парни закрутили головами в поисках своих родных. Почти сразу Джеймс, Питер и Ремус отыскали их и разошлись в разные стороны. Сириус остался в одиночестве. Не было похоже, чтобы его дорогая матушка соизволила прибыть на вокзал для встречи своих сыновей.

Сириус внимательно понаблюдал за братом, стоящим почти рядом с барьером. Около Регулуса, едва ли заметный в толпе, крутился их фамильный домовик. Сириус фыркнул. Миссис Блэк прислала вместо себя эльфа. Видимо ей не хочется лишний раз видеть старшего сына. На мгновение взгляды братьев пересеклись, и Сириус отвернулся, демонстрируя этим, что он думает о семье в целом и о брате в частности, якшающемся с такими неприятными личностями, как Снейп и Розье.

— Девочки, скоро увидимся! — услышал он где-то в толпе. — Удачных вам каникул!

Присмотревшись, Сириус увидел блеснувшие на ярком июньском солнце рыжие волосы. Лили Эванс, попрощавшись с подругами, заторопилась к выходу.

— Доберусь как-нибудь сам, — сказал себе под нос парень и тоже направился в ту сторону.

— Лили! Подожди!

К Лили внезапно из-за колонны наперерез кинулся Снейп. Вслед за ней зачем-то затормозил и Сириус.

— Чего тебе? — недовольно спросила девушка. — Дай пройти, я спешу!

— Пожалуйста, дай мне сказать, — взволнованно проговорил Снейп, нервно оглянувшись.

— Мы обо всем уже поговорили, — сухо сказала Лили и обошла слизеринца. — Для тебя, Северус, меня больше нет.

Она перехватила поудобнее свой сундук и шагнула в стену. Миг, и она растворилась в ней.

— Не повезло тебе, Снивелус, — «сочувствующе» сказал Сириус. — Девушки как избегали тебя, так и избегают.

Успев поймать растерянный взгляд Снейпа, он закинул сундук в стоящую у стены тележку и вышел за барьер.

— Мама! Папа! — раздался впереди радостный вопль.

На губах Сириуса появилась невольная улыбка при виде бросившейся Лили в объятия родителей.

— Ну как ты, Лили?

Стройная светловолосая женщина, мать гриффиндорки, слегка отстранила ее от себя, разглядывая дочь.

— Я сдала все экзамены!

— Мы так и думали! Для тебя нет ничего невозможного, дочь, — сказал с гордостью высокий рыжеватый отец Лили. — Дейзи, а ты чего не здороваешься с сестрой?

И только тут Сириус со своего места у барьера заметил, что встречающих Лили не двое, а трое. Просто маленькая рыженькая девчушка, пристроившаяся возле матери, была не выше того же домовика.

— Пивет, Лил, — прощебетал звонкий голосок.

— Привет, Дейзи! — воскликнула девушка, подхватывая на руки сестренку. — Я так соскучилась по тебе.

— Осторожнее, Лили, она вырывается, когда ее берут на руки, — предупредила миссис Эванс.

И точно: на секунду обхватив ручками шею сестры, Дейзи потянулась вниз. Чмокнув в щеку, Лили опустила ее на пол.

— Ну, сколько тебе уже исполнилось? — спросила она, улыбаясь.

Девочка растопырила ладошку, показывая два маленьких пальчика.

— Ты что здесь стоишь? — произнес сзади зловещий голос.

Вздрогнув, Сириус обернулся.

— Тьфу ты, Поттер, напугал меня!

Он снова отвернулся от усмехнувшегося Джеймса. Тот перевел взгляд в сторону семьи Эвансов.

— Наблюдаешь за Эванс? — поднял он брови.

— За которым из них? Их там четверо.

— Эй, вы чего встали?

Оказывается парни создали некоторый затор перед барьером, и позади них образовалась живая очередь в лице Питера, Ремуса и их родителей.

— Здравствуй, Сириус, — поздоровалась с Блэком миссис Поттер.

— Здравствуйте, миссис Поттер. Отлично выглядите, — дерзко сказал он.

Женщина тепло улыбнулась.

— Спасибо. Ты как всегда галантен. Не пойму почему на тебя вместе с Джеймсом почти все время приходят жалобы от профессора Макгонагалл…

— И не говорите, сам не пойму.

— Эй, может, хватит? — вмешался Джеймс, поглядывая на Эвансов. — Мам, идите с папой дальше, мы вас догоним…

— Хм, миссис Поттер, — внезапно сказал Сириус с нехорошей ухмылкой, — видите ту рыжую девушку? Так вот, это ваша будущая невестка.

Джеймс покраснел.

— Ты что несешь, Блэк? — сказал он, когда чета Поттеров, усмехнувшись, отправилась вперед.

— А что, не так, что ли? — хмыкнул Сириус. — Или ты уже передумал? Кто непрерывно говорит о несравненной Эванс? По — моему, твоя мать должна знать о твоей мании, вдруг это можно вылечить?

— А кто здесь совсем недавно пялился на Лили? — в тон ему спросил Джеймс. — Или мне почудилось?

Ремус и Питер удивленно смотрели на них.

— Я не пялился, а наблюдал, и не за Лили, а за всей ее семьей.

— Они уже ушли, — заметил Ремус, — Может, и мы пойдем?

— Да, пойдемте, — неохотно сказал Сириус, вспомнив о собственной семье.

Мало того, что никто не встретил, не считая домовика, так неизвестно какой предстоит прием по его возвращении с учетом его опоздания.

Они преодолели половину зала ожидания Кингс — Кросса, когда перед тележкой с сундуком Джеймса, вертевшего головой во все стороны, пролетело что-то маленькое, блеснув медно — рыжим

— Осторожно! — запоздало воскликнул Ремус, резко останавливая и свою тележку, и Джеймса. — Там…

— Что случилось? — испугался тот.

Четверо парней заглянули вперед.

— …ребенок, — закончил Ремус.

На блестящем плиточном полу сидела рыжеволосая, со смешными, торчащими вверх, хвостиками девочка. На ее личике застыла испуганная гримаска, но она явно не собиралась плакать. Джеймс опрометью бросился к девочке.

— Откуда она здесь взялась? кто-нибудь видел?

— Поздравляю, Сохатый, теперь благосклонности твоей драгоценной Лили тебе не видать как собственных ушей, — мрачно предрек Сириус.

Джеймс застыл с протянутой к девочке рукой. Та потирала голову, которой видимо ударилась об тележку.

— Почему это?

— Потому что эта кроха — ее сестра.

— Ты шутишь?!

— Эй, может быть, вы обратите внимание на ребенка? — вмешался Ремус, подходя к девочке. — Ты ушиблась? — обратился он уже к ней.

Она с настороженностью посмотрела на него, игнорируя протянутую руку. Она поднялась сама. Ее большие серые глаза тревожно обводили взглядом каждого из Мародеров

— Кажется, ты не очень внушаешь ей доверия, Лунатик, — сказал Сириус, наблюдая за ними. — Без обид.

Тот пожал плечами. А Джеймс как стоял, так и стоит, глядя на девочку, словно на уникум.

— Почему она одна? Где Эвансы? — спросил он. — Где твоя мама?

Услышав про свою мать, девочка заозиралась и принялась выискивать ее в сновавшей по вокзалу толпе провожающих и уезжающих.

— Похоже, она потерялась, — прокомментировал молчавший до этого Питер и с сожалением добавил: — А мне нужно идти.

— Мне тоже, — вздохнул Ремус, покосившись на отца, делавшего ему знак уходить.

— Тогда до встречи, — кивнул Сириус. — Надеюсь, мы летом еще увидимся?

— Не знаю, — с грустью сказал Ремус. — Пока, Джеймс. Пока, сестренка Лили, надеюсь, твоя семья тебя скоро найдет.

Джеймс отозвался с легкой растерянностью: он еще переживал столкновение с девочкой, от которой, возможно, зависело его дальнейшее общение с Лили. Петтигрю с Ремусом ушли, а Сириус с Джеймсом остались на месте, стоя по обе стороны от девочки.

— И что мы будем делать? — спросил Джеймс.

— Дождемся ее родителей, — пожал плечами Сириус. — Они наверняка ищут ее.

— Мои родители меня тоже наверняка дожидаются.

— Тогда иди. Я с ней один побуду. Ты не против, кроха?

Девочка задрала голову, глядя на высокого Сириуса как на башню.

— Я не коха! — твердо заявила она.

— Правда? А кто ты?

Сириус присел на корточки, чтобы быть с ней на одном уровне.

— Дизи, — гордо сказала она.

Джеймс недоверчиво смотрел на них.

— Как тебя зовут? — переспросил он.

— Дизи.

— Дейзи, — перевел Сириус. — Еще один прелестный цветок в цветнике Эвансов.

— Слушай, Дейзи, — немного неловко начал Джеймс, наклоняясь к ней, — ты ведь несильно ушиблась?

Ее рука непроизвольно взметнулась к волосам. Но было непохоже, что ей что-либо причиняло страдания. Дейзи помотала головой, тонкие медно — рыжие хвостики затрепыхались вместе с ней.

— Слава Мерлину! — поблагодарил Джеймс, сложив ладони вместе.

Едва он это сказал, прямо к ним рванулась женская фигура.

— Дейзи! Девочка моя!

— Мам! — Голосок Дейзи потонул в объятиях матери, крепко прижавшей ее к себе.

— Дейзи, как ты нас напугала. С тобой все в порядке?

— Миссис Эванс, с ней все хорошо, — осторожно сказал Сириус, поднимаясь на ноги. — Ваша дочка всего лишь набила себе шишку.

Она подвергла Дейзи тщательному осмотру и только потом, спохватившись, вскинула глаза на стоящих рядом юношей.

— Мы знакомы? — спросила она, вставая вместе с дочерью.

— Может быть, поверхностно. Мы учимся вместе с Лили.

— Понятно. Спасибо вам, мальчики, что не оставили Дейзи. Наверное, она засмотрелась на что-то и отстала от нас. Не правда ли, Дейзи?

— Нет! — решительно ответила та.

Сириус улыбнулся ей, а девочка недовольно отвернулась, как бы возмущенная тем, что про нее говорят неправду.

— Хм, по — моему, у тебя на одну поклонницу меньше, — ввернул шепотом Джеймс ему на ухо.

— Ну, мы пойдем, — сказала миссис Эванс.

— Мы проводим вас до выхода, — предложил Сириус, отмахиваясь от приятеля. — Нам по пути.

— Вы говорите, что учитесь с Лили? — сказала миссис Эванс, не выпуская руки дочери, которая добилась, чтобы идти самой. — Вы ее однокурсники?

— Не только, мы учимся на одном факультете, Гриффиндоре, — с прежней расслабленностью ответил Джеймс, толкая вперед тележку с сундуком. — Лили лучшая среди учениц, пожалуй, во всей школе.

— Неужели во всей? — с легким удивлением сказала женщина, но в то же время было заметно, что она давным — давно не сомневается в способностях средней дочери.

— Ну да, раз она еще и староста…

Они вышли из здания вокзала под синее небо июньского дня. Сумеречная прохлада сменилась жарким, обжигающим светом яркого солнца, находящегося высоко в небе. К Джеймсу тут же подошли его родители, и он, с большой неохотой попрощавшись с Сириусом и приветливой мамой Лили, отправился домой.

— А где твои родители? — спросила миссис Эванс. — Как тебя, кстати, зовут?

— Блэк. Сириус Блэк, — совершенно серьезно представился Сириус.

— Сириус Блэк? — улыбнулась она. — Тогда я тебя действительно знаю. А с тобой был Джеймс Поттер?

— Верно, со мной был Джеймс Поттер, мой лучший друг. А знаете о нас, я так полагаю, от Лили?

— Да, Лили как-то говорила о вас. Так где твои родители? Почему никто не встречает тебя?

— Все заняты, — равнодушно сказал он. — Да я живу в Лондоне, так что не заблужусь.

— Точно?

Сириус кивнул, чувствуя тепло, но не от солнца, а от участия постороннего, в общем — то, человека.

— Мам, — позвала Дейзи, на некоторое время оставшаяся без внимания взрослых.

Они посмотрели на нее. На ее личике появилось усталое выражение, и, казалось, она вот-вот уснет. Миссис Эванс взяла дочь на руки. Дейзи в последний раз глянула на Сириуса, подмигнувшего ей, и устроила голову на материнском плече.

— Еще раз спасибо, Сириус, за Дейзи, и до свидания.

Женщина повернулась и направилась к автомобильной стоянке.

— До свидания! — крикнул он вдогонку. — Пока, кроха!

«Я не коха!» — прозвучало у него в голове, и он улыбнулся. Странно, но эта малышка приподняла ему настроение, упорно державшееся на нулевой отметке с момента посадки на Хогвартс — Экспресс.

Я чуть приоткрыла глаза, чтобы убедиться в том, что реальность другая, чем та, которую я видела каких-то несколько мгновений назад.

Все правильно, меня окружала спальня гостиничного номера. Откуда здесь может взяться комната, похожая на кабинет, с книжными шкафами и компьютерным столом? Это все сон…

Как же я от них устала, эти сны меня скоро сведут с ума. Возможно ли от них избавиться? А это идея…

Не совсем проснувшись, я перевернулась на спину и раскинула руки. Мысль меня немного приободрила.

А потом очнулась. О чем-то не том думаю.

Щекам стало немного жарко при воспоминании о…

Я зашарила левой рукой по другой половине постели, одновременно поворачиваясь на бок. Ожидала нежные объятия, а уткнулась в пустоту.

Распахнула глаза.

Никого. Одна смятая простыня. Весело начинается утро.

В комнате Сириуса не оказалось. Где же он?

Я с беспокойством спустила на пол ноги, обозревая красивую, выполненную в пастельных тонах, спальню, сейчас залитую серым утренним светом.

Кстати, сколько время?

Не успела я встать, на пороге появился Сириус. Почти полностью одетый.

— Привет, — улыбнулся он, подходя.

— Привет, — чуть помедлив, сказала я.

После короткого поцелуя он вдруг произнес:

— Нам нужно уходить отсюда. Ты можешь одеться быстро?

Уже открыв рот, чтобы спросить предсказуемое «почему?», я закрыла его и просто кивнула. Надо так надо.

И все-таки спустя три минуты, продравшая глаза и готовая к труду и обороне, мимолетом подумала: «И это вместо «доброе утро, любимая, выглядишь потрясающе…»

Перед тем, как выйти из номера, Сириус бросил на меня непонятный взгляд.

— Обещаю, в следующий раз будет все по-другому, — тихо сказал он, сжав мою ладонь. — И еще… — он отчего-то заколебался, глядя мне в глаза, — ты всегда выглядишь потрясающе.

До меня не сразу дошло. А, осознав о чем он, замерла.

— Ты что, мои мысли прочитал? Это нечестно…

— Прости, это нечаянно получилось. Твои мысли были открыты.

— Как это, открыты? — удивилась я, решив, что сейчас не время для возмущения и смущения.

— Не защищены, не скрыты блоком. Хотя это и не легилименция.

А… Ну теперь более или менее понятно, кроме этой легилименции. Только вот у меня опять возник вопрос, откуда появилась эта связь между нами.

— Вот и я теряюсь в загадках, — сказал Сириус.

— Сириус! — предостерегающе сказала я. — Почему ты читаешь мои мысли, а я твои — нет?

— Наверное, потому, что я какой — никакой окклюмент.

Вероятно, я тупая, так как ничего не поняла. Ладно, об этом потом…

Мы наконец вышли в коридор. Завернули за угол и тут же Сириус едва ли меня не отшвырнул назад.

— Что?..

Но он закрыл ладонью мой рот, прижав к стене меня.

— Там Пожиратели, несколько, — прошептал он.

Или это я услышала у себя в голове?

«Пожиратели? Откуда? Они никак не могли знать, где мы…»

«Вот это меня и беспокоит больше всего. Надень капюшон, пожалуйста. Твои волосы слишком заметны.»

Я выполнила мысленную просьбу Сириуса и накинула на голову капюшон мантии, которая была для удобства же немного подогнана под мою фигуру.

Он протянул мне волшебную палочку.

«У меня их две, помнишь?»

Я кивнула, стиснув ее в руке. Не уверена, что хорошо справлюсь с какими — либо заклятиями, но хоть какая-то защита. Не вечно же мне ждать помощи от Сириуса.

Мы развернулись и направились в противоположный конец коридора. Но и там нас поджидал неприятный сюрприз.

Перед лестницей, ведущей в холл, стояли три Пожирателя смерти. Не наткнулись мы на них лишь потому, что не рискнули идти дальше, не проверив путь на безопасность.

Мы окружены, безо всяких «кажется»…

— Как я и подозревал, он Пожиратель, — сказал Сириус, втянув меня за собой в первую попавшуюся дверь.

— Кто?

— Тот тип из паба. Теперь я уверен, что это он проследил за нами…

— Не может быть… — отрешенно пробормотала я. — Ты уверен?

— По крайней мере похож на него. У меня было всего доля секунды на то, чтобы его рассмотреть.

Его слова вызвали у меня облегчение. Доля секунды еще не гарантия уверенности, что там, в коридоре, стоит Алекс. А то мне было бы очень ужасно неприятно узнать, что я раньше встречалась с Пожирателем смерти.

Помещение, за дверью которого мы с Сириусом затаились, было номером, пустым или заселенным — непонятно. Впрочем, это не было важно, мы должны как-то выбраться отсюда, из гостиницы, незамеченными приближенными красноглазого колдуна.

— Сириус, мы же можем трансгрессировать?

Как мы не додумались до этого раньше? Мы бы уже пять минут как были где-нибудь далеко.

— Не можем, — сказал Сириус. — Увы.

— Не можем?

Я перестала прислушиваться к звукам снаружи и повернулась к нему. Вряд ли он шутит.

— Думаю, этаж накрыт антитрансгрессионными чарами, потому что из нашего номера мне не удалось перенестись.

Да, дела… И что нам теперь делать? С боем прорываться сквозь осаду Пожирателей?

— Можно попытаться спуститься вниз через окно, — задумчиво сказал он, подойдя к подоконнику.

Настороженно косясь на закрытую дверь, я пристроилась рядом. Через окно покинуть ставшим негостеприимным отель — это, конечно, идея. Но снова нецивилизованно выбираться из зданий?.. А что делать, выбирать не приходиться. Только имелась одна небольшая загвоздка: мы находились на втором этаже. Нет, я помню, как прыгала примерно с такой же высоты, однако здесь особо не попрыгаешь, так как это окно выходило на фасадную сторону и везде был, куда ни кинь взгляд, асфальт и камень, да и я не супергероиня, по стенам не ползаю. Сириус — то, может, и спрыгнул бы, превратившись в пса, все-таки на четыре лапы приземляться легче, а мне потом, наверное, нужно будет кости вправлять. Конечно, если бы и я была анимагом… хотя и тогда бы не слишком побегала в городе в этом образе. где-то с полмесяца назад Гарри упросил крестного высчитать его анимагическую форму, просто из любопытства, ведь для занятий анимагией необходимо было довольно много времени, которого ни у кого из нас не имелось в достатке. И при помощи того же Гарри втянули в этот процесс и меня. Не скажу, что согласилась на это с большой охотой: вдруг оказалось бы, что я способна превращаться в какое-нибудь насекомое? Но нет, наиболее вероятным анимагической формой для меня была… кошка, дикая, надо сказать, вроде рыси. Это, наверное, потому что я рыжая? Меня итог немного утешил, не насекомое, и ладно.

Я прижала нос к стеклу, стараясь рассмотреть, что находится под самыми окнами. Может, есть там что-нибудь, что могло бы смягчить прыжок?

— Попробуем? — спросил Сириус, с легким сомнением.

— Ну, если больше нет выхода…

Он привлек меня к себе.

— Я понимаю, что мы рискуем… я рискую…

— Не бери все на себя, — перебила я. — Ведь в первую очередь ты рискуешь из-за меня. Если бы не я…

Я осеклась.

— Что, если бы не ты?

— Ты бы беспокоился только о Гарри… — закончила предложение не совсем так, как намеревалась.

Наверняка Сириус понял, что я хотела сказать. Я опустила глаза, надеясь, что мои мысли об этом не проникли в его голову, когда в коридоре послышались шаги.

Реакция Сириуса оказалась куда быстрее моей. Он схватил меня за руку и затащил за своеобразный предмет интерьера — японскую ширму. Значит, этот номер все-таки заселен.

С полминуты ничего не происходило. Шаги замерли у двери, и установилась тишина. И когда я, сжимая в одной руку ладонь Сириуса, в другой — палочку, уже хотела перевести застопорившееся дыхание, почувствовала, что в номер кто-то вошел.

«Виктория, — раздался в голове голос — мысль, — если будет такая возможность, если сможешь убежать только ты одна, убегай, не дожидаясь меня.»

«Что?»

Я обернулась к Сириусу с таким видом, словно он внезапно заговорил по — китайски.

«Обещай, что сделаешь это.»

«Не буду я этого обещать. Мы уйдем отсюда вместе.»

Я упрямо вздернула подбородок. Да уж, если что-то стукнет мне в голову, от этого мне нелегко отступиться.

Сириус неотрывно смотрел на меня, при этом его мысли невозможно было прочесть.

«До чего же ты упрямая, — озвучил он особенность моего характера, и тут же добавил то, что заставило меня на миг позабыть о присутствии третьего лица в номере. — Дейзи.»

«Что?!» — едва не воскликнула я с вытаращенными от потрясения глазами, но вовремя зажала двумя руками свой рот.

Проникший в номер человек напомнил о себе прозвучавшим в метре от нас грубым голосом. Меня бросило в жар от осознания, что он запросто может обнаружить нас, стоит ему только заглянуть за ширму.

— Здесь никого.

Сириус сжал мое плечо. Я застыла, созецая остановившимся взглядом маленькую щелку в ширме с нарисованной на ней цветущей сакурой. В щелке виднелся край локтя Пожирателя смерти. Я узнала голос, это был Долохов.

— Ты уверен, что они здесь Может, ты зря нас сюда притащил, Эндрюс?

— В этом я уверен как в самом себе. Я видел их вчера входящими в номер на этом этаже, — произнес мужской голос от двери, от которогоо меня еще больше прошиб пот.

Голос Алекса. Вернее, голос того человека из паба, которого я приняла за Алекса, потому что отказываюсь верить в то, что мужчина, пусть и бросивший меня когда-то, сотрудничает с Пожирателями смерти. А это, хоть и очень похожий на него, но другой человек. какой-то Эндрюс.

Сириус, сам того не замечая, сильнее сдавил мое плечо. Я поморщилась, но промолчала, наблюдая за рукой Долохова в щелке. Он шагнул назад и исчез из поля моего зрения.

Кажется, ушли. Выждав еще некоторое время, мы выбрались из ненадежного укрытия. Сириус без раздумий открыл ближайшее окно. В номер ворвался прохладный воздух, принеся с собой надежду на скорую свободу, неполноценную, и все же…

Мы не заметили, как позади открылась дверь.

— Что вы здесь далаете?! — с сильным акцентом вскричал женский голос.

Я крутнулась на месте, готовая палить из палочки во все, что движется.

В двери замерла миниатюрная японка, глядевшая на нас округлившимися от изумления глазами. А я‑то считала, японцы прекрасно владеют собой. Но не в этом случае.

Японка, явная хозяйка этого номера, собралась издать очередной возмущенный восклик. Сириус опередил ее, взмахнув рукой с палочкой. Женский голос как будто отсекли от его владелицы.

Что, впрочем, от этого толку? Внимание Пожирателей, вероятно, было привлечено еще в первый раз.

Со вторым взмахом палочки ошалелый взгляд японки затуманился как раз одновременно с зазвучавшим топотом ног в коридоре.

Почти в один прыжок я подлетела к женщине и, потянув за собой, повалила на пол возле кровати. Хорошо, что она хрупкого телосложения, иначе упасть нам вдвоем было бы проблематично. Почему я это сделала? Наверное, потому что ровно через пять секунд на месте, где стояла до этого японка, появились Пожиратели смерти.

А Сириус не спешил никуда прятаться. И лишь мысленный приказ не дал мне тут же вскочить.

«Не вставай, Виктория!»

Вот в чем было преимущество нашей ментальной связи: мы могли не озвучивать свой разговор вслух.

«Но как же…»

— Блэк!

Долохов.

Я поджала ноги и осторожно придвинула японку ближе к кровати, где нас с порога не было видно. Она находилась в сознании, но не прявляла никаких осмысленных действий. Сейчас мне было не до нее, я думала только, как бы помочь Сириусу.

— Я чуял, что здесь кто-то есть.

В голосе Долохова промелькнула нотка удовлетворения. Должно быть, он осмотрел номер, потому что добавил:

— Где она? Где девчонка?

— Я один Долохов, — сказал Сириус. — С чего ты взял, что я с кем-то?

Он старался говорить спокойно с тенью насмешки. Надо сказать, у него это получалось неплохо. Но неужели Долохов поверит его тону?

— Ну давай, попробуй поищи, — подначил его Сириус.

Я сглотнула. Зачем он это сказал?

Изгибаясь как гусеница, я пододвинула женщину дальше так, чтобы она оказалась наполовину под кроватью за нависающим с нее покрывалом.

— Окно, — произнес кто-то.

— Окно? — повторил Долохов. — Что с ним?

Шаги и голоса переместились вправо, то есть ближе к кровати. Я крепко сжала палочку. Ногти впились в ладонь, отпечатывая на коже четкие полукружья.

«Виктория, не двигайся пока. Когда скажу «беги» — убегай. Поняла?»

«Я‑то поняла. Но как же ты?»

«Не беспокойся за меня. Просто делай так, как я говорю.»

Ничего себе, не беспокойся… А что я, по его мнению, должна делать? Расслабиться? Ну уж нет!

И все-таки дальнейшее произошло не так, как рассчитывала я.

От неудобной позы у меня затекла нога. В нее словно вонзилось несколько сотен игл. Еле выдерживая эту невольную пытку, я осторожно пошевелилась, распрямляя наполовину онемевшую конечность.

По — видимому, Пожиратель смерти стоял к кровати слишком близко, поскольку сказал:

— А это что такое?

Он меня заметил? Ой, мама…

«Беги, Виктория!» — как стартовый выстрел, прозвучал в голове мысленный восклик Сириуса.

Я взвилась вверх потревоженной змеей, едва устояв на ногах, в одной из которых до сих пор чувствовались иглы, и вскочила на кровать. В шаге от меня в самом деле стоял Долохов. Он потянулся ко мне, справившисьс легкой оторопью, но не успел. Я увернулась, спрыгивая на пол.

— Яксли, держи ее! — крикнул он.

Второй находившийся в номере Пожиратель бросился мне наперерез, растопырив в стороны руки, будто собираясь меня обнять. Но тут в него врезался яркий луч заклятия, и Яксли отшвырнуло назад.

«Уходи, — повторил Сириус. — Я задержу их.»

Ох, как мне не нравится это…

Выбегая в коридор, оглянулась. Он сражался с Долоховым, который, отражая его удары, постепенно передвигался к выходу, а Яксли приходил в себя. Он поднял палочку, целясь вменя.

Врешь — не возьмешь…

Я уже бежала по коридору, сломя голову. Моему кроссу неожиданно воспрепятствовал вынырнувший из-за угла человек. Если бы я решила, что это обычный постоялец отеля, то несомненно бы ошиблась.

Моя рука в долю секунды оказалась в крепком захвате, что и резко остановило мой бег. Я инстинктивно задергалась, частично забыв о такой иногда полезной штуке, как волшебная палочка, в данный момент стиснутой в ладони.

— Не хочешь поздороваться, дорогая?

Эти спокойные, но звучащие так издевательски для меня, слова были словно громом среди ясного неба. Если бы подо мной разверзлась земля, я бы куда меньше изумилась.

Я вмиг застыла, вскинув глаза. На меня смотрели бесстрастные карие глаза Алекса, самой большой ошибки в моей жизни.

— Отпусти меня, — из горла вырвался хрип, жалкая пародия на выкрик.

Не думала, что наша встреча произойдет так внезапно, лоб в лоб.

— Ты меня совсем не рада видеть?

— Рада?! Кто ты такой, чтобы я тебе радовалась?!

С моим голосом прорвалось столько ярости и неприязни, что Алекс ослабил хватку. Я вырвала у него свою руку и отошла назад.

— Кто ты?

Не знаю, ответил бы он, но ему точно бы помешал раздавшийся голос Долохова.

— Эндрюс! Где ты?

Алекс повернул голову.

— Уходи, — сказал он, не глядя на меня. — Уходи, но запомни одно: очень зря ты связалась с Блэком. Очень зря.

Я попятилась от него. почему-то повернуться к нему спиной духу не хватило. А вот спросить…

— Скажи… как тебя на самом деле зовут?

Мда… Не «а русский ли ты вообще?» или «ты заодно с Пожирателями смерти?» «Как тебя зовут?»

Но слово не воробей.

— Александр Эндрюс, — коротко сказал он и пошел прочь от меня.

Оказывается, на протяжении всего нашего знакомства Алекс врал мне. Я‑то знала его как русского с обычной русской фамилией. И тут выяснилось, что все это неправда, а может быть, даже и остальная часть его биографии — тоже мистификация? И почему он говорил о Сириусе с таким не то что презрением, а с потаенной ненавистью?

Ой, что это я встала как столб и о чем-то размышляю?! Надо выбираться отсюда, пока…

— Вот она!

Это «пока» воплотилось в реальность, заставляя меня уносить ноги от обладателя голоса, высоковольтным напряжением ударившего по моим и так натянутым нервам.

Я вылетела на лестницу, едва не сбив как раз поворачивающегося в мою сторону Пожирателя смерти. Надо же, пронесло… То есть он среагировал не сразу, я успела продолеть один пролет, когда в стену передо мной угодило заклятие. Я отпрянула от посыпавшихся каменных осколков. На последнем шаге меня угораздило споткнуться и чуть не рыбкой нырнуть вниз, но кое-как смогла ухватиться за перила. В плече вспыхнула резкая боль.

В холле меня встретил еще один Пожиратель.

Господи, сколько их здесь?.. И где все магглы?

Стараясь не обращать внимания на пульсирующую боль, я машинально вскинула руку с палочкой. Мужчина, небольшого роста и с отталкивающей внешностью, увидев меня, остановился. Я нервно оглянулась: погоня была близка. Набрала в легкие побольше воздуха и побежала.

— Ступефай!

Посланное мной заклятие понеслось в Пожирателя, глядевшего на меня так, словно увидел призрака. Хотя, нет, призраки у волшебников обычное явление. В общем, он вроде не собирался мешать мне. Заклятие пролетело мимо. Как жаль…

Из этого странного состояния Пожирателя вывел яростный выкрик.

— Хвост, проклятье! Держи девчонку!

Тот, очнувшись, обернулся, но я уже выбегала на улицу. Спиной почувствовав приближение горячего луча, свернула вправо, уходя от него. Сзади раздался звонкий звук бьющегося стекла.

Не оборачиваться, только вперед!

А впереди была дорога, через которую мне нужно перебежать, чтобы как-то оторваться от Пожирателей.

— Придурочная, ты что делаешь?! — заорал водитель черного «Фольксвагена» в открытое окно.

Ой, забыла, что здесь движение левостороннее… Но во всяком случае, лучше быть придурочной, чем пойманной бандой убийц.

Вслед мне продолжались нестись возмущенные гудки, когда я оказалась на другой стороне улицы, в этот ранний час еще пустынной.

Однако рано же я радовалась. На расстоянии вытянутой руки от меня прямо из воздуха появились темные фигуры.

Накрывшее меня горькое чувство страха побудило закричать.

— Помогите! Сириус!

Двое, казалось, на мгновение опешили, а один из них, Хвост, как будто в испуге заозирался. Мне этого как раз хватило, чтобы нырнуть в проулок между двумя высотными домами.

Удирая от Пожирателей, я потеряла счет времени. Мимо проносились дома, дороги с тротуарами, редкие прохожие, смотревшие на меня по меньшей мере с удивлением. Огромный город стал лабиринтом, в котором я неслась подобно обезумевшему от страха зверю.

Бешеная скорость упала до нуля, лишь когда я выдохлась. Мне не хватало кислорода, в глазах темнело от усталости. Все, больше не могу…

Едва ноги подогнулись, притягивая меня к казавшейся сейчас такой уютной земле, совсем близко послышался негромкий хлопок. И еще один.

Нет! Только не это! Мне не выдержать очередного кросса.

Распрямив дрожащие коленки, я огляделась. По всей видимости, ноги принесли меня к какому-то парку, опоясанному металлической оградой, сквозь которую виднелись купы голых деревьев и вьющиеся между ними дорожки.

Не успев разглядеть направившиеся ко мне две фигуры в темном, но наверняка это были те Пожиратели, я кинулась в парк через изящные кованные ворота. Парк должен иметь сквозной выход на другой стороне, откуда можно было бы оторваться от преследования.

Далеко, правда, убежать не удалось. На повороте одной из аллей передо мной выросло внезапное препятствие, в которое я и врезалась. Не размышляя, кто это или что, не поднимая глаз, я обогнула его и устремилась было дальше.

— Виктория, это ты? — полетел в спину удивленный вопрос, заданный смутно знакомым голосом.

Мой мозг проанализировал это, когда я пробежала метров десять. Запыхавшись, обернулась и увидела одного из близнецов Уизли. Рядом стояла симпатичная темнокожая девушка, с недоумением переводившая взгляд с меня на парня.

— А ты разве не в Хогвартсе должна быть? — спросил он, то ли Джордж, то ли Фред. — Что ты здесь делаешь?

— Уходите отсюда! — крикнула я, глядя за их спины.

— Почему? Что слу?..

— Фред! — закричала девушка, проследив за моим взглядом.

В аллею вбежали Пожиратели, Яксли и Хвост, и приметив объект, то есть меня, запустили по заклятию.

Фред, сообразив, что к чему, схватил спутницу за руку и помчался по направлению ко мне.

Что он делает? Ведь запросто может трансгрессировать…

Промедление едва не стоило мне жизни. В каком-то миллиметре от моей щеки пролетело заклятие, чудом не попавшее в мою потрепанную усталую тушку.

— Протего! — взахлеб заорала я, как ошпаренная взмахнув палочкой.

Не все время держать ее в руке бесполезным предметом, для чего-то же она нужна.

В выросший передо мной прозрачный Щит ударило мощным сгустком энергии. Щит выдержал нехилый напор, к моему слабенькому удивлению. Не до того как-то было…

Но драться с Пожирателями я не была готова. Да и Фред со спутницей имели сходное мнение. Добежав до меня, он протянул свободную руку.

— Держитесь, девочки!

Мне не нужно повторять дважды. Я вцепилась в его ладонь, краем глаза замечая несущееся прямо в Фреда заклятие. Девушка его тоже увидела и, расширив глаза с заплескавшимся в них ужасом, оттолкнула парня. Прежде чем нас, всех троих, утянуло в тесную трубу трансгрессии, я почувствовала неожиданный удар в плечо и стала проваливаться во тьму…

…Она не желала отпускать меня, эта тьма. где-то краешком замутненного сознания я понимала, что должна бы открыть глаза, пошевелить руками, но что-то этому препятствовало. Вроде частично я воспринимала окружающую действительность и в то же время находилась в состоянии отключки. Слышала какие-то звуки, но не могла разобрать их, воспринимала свое положение: Я лежала, и одновременно казалось, что нет.

— …Что с ней?..

Голос, такой далекий.

— Пожиратели…

— …Кто она?.. Почему?..

— …Анжелина… сейчас не время…

На лоб опустилось что-то холодное. Я непроизвольно дернула головой.

— Виктория, ты слышишь? — спросили как будто сверху. Или сбоку.

Я хотела ответить утвердительно или хотя бы кивнуть. Не вышло. Меня словно тащило по тоннелю то вверх, к свету, то обратно во тьму.

— Тот Пожиратель попал в нее заклятием, может, оно какое-нибудь Темное…

— Это было бы очень плохо… ведь контрзаклятий мы не знаем…

— Попробуйте на всякий случай самое обычное.

— Точно… Фините Инкантатем!

По лицу скользнул легкий ветерок. И ничего больше. Тело не спешило откликаться на жалкие потуги моей воли. Меня как будто парализовало всю, и физически, и ментально. Соображать тоже получалось с трудом. Эти гады Пожиратели заколдовали меня так, что я не могла ничего сделать. Даже дать знак находившемся со мной ребятам, девушке Анжелине и близнецам, что слышу их, а также сообщить Сириусу, где я…

Стоп! Сириус! Я про него совсем забыла! Я же могу связаться с ним мысленно…

— Фред, Джордж, идите сюда… — тихо позвал девичий голос.

Мимо прошли шаги, отзывавшиеся легким поскрипыванием деревянного пола.

Что там у них случлось?

— Они ведь за ней пришли?

Кто они? Пожиратели?! Они наши нас?!

— Это разве важно? — Один из близнецов с необычайно для них серьезным тоном. Кажется, это Джордж. По голосам их вроде легче различать. — Главное, их не пропустить.

— Они к нам не пройдут. — Уверенный голос Фреда. — На доме антитрансгрессионные чары. А уж дверь как-нибудь забаррикадируем.

— И что, так и будем сидеть взаперти? Мне нужно домой…

— Анжелина, не паникуй раньше времени. Вон Виктории сейчас хуже всех.

Это точно. Вы не оставите меня, пока я буду дозываться Сириуса?.. Ай, как нос чешется…

«Сириус, ты меня слышишь? Пожалуйста, ответь!»

Ледяная рука страха сжала сердце по истечении некоторого времени. Он почему-то не отзывался. А вдруг с ним что-то случилось?

Тщетно успокаивая себя мыслью, что, может, наша связь не работает по причине большого расстояния, я продолжала взывать к нему. Время от времени накатывала темнота, и я как бы проваливалась в забытье.

«Виктория?! Где ты?»

Я едва не захлебнулась от дикой радости.

«Сириус! Я здесь! То есть…»

А где я нахожусь? В доме близнецов?

«Кажется, я у близнецов Фреда и Джорджа Уизли. Не спрашивай, почему «кажется»…»

Я рухнула в очередную яму беспамятства.

«Виктория, что с тобой? Почему ты не отвечаешь?»

«Сириус… Здесь Пожиратели…»

«Где — здесь?»

«Перед домом, я думаю. Ты знаешь, где Фред с Джорджем живут?»

«Вроде бы у них квартира в Косом переулке. Я пришлю Патронуса.»

«Я… — У меня не хватило смелости сказать, что лежу обездвиженная, не видя ничего вокруг. — Жду тебя…»

Почти сразу после нашего мысленного разговора в комнате раздался голос Сириуса.

— Кто будет здесь? — когда установилась тишина, спросила Анжелина.

— Сириус.

— Сириус Блэк?

Мне так и представилась вытянутое от удивления лицо девушки.

— Он самый, — подтвердил Джордж. — Только не понимаю, откуда он узнал, что Виктория здесь.

— Послушайте, объясните мне, что все это значит. Эта девушка, Сириус Блэк…

Внезапно откуда-то послышался резкий звук, словно кто-то от души пинает дверь. И тут же стало ясно, что так и есть.

— Это что, Блэк так стучится? — нервно прошептала Анжелина.

Если бы. Пожиратели ломятся в дом. Но остальные это уже поняли. Анжелина сдавленно охнула, когда прозвучало что-то, похожее на взрыв.

— Думаете, я не знаю, что вы там!

Снова удар.

— Я здесь камня на камне не оставлю!

— Как жаль, что у нас черного хода нет… — пробормотал рядом со мной Фред.

Я почувствовала прикосновение к руке.

— Не волнуйся, Виктория, мы тебя в обиду не дадим.

Я не волнуюсь за это, я боюсь за вас, Фред.

Удары прекратились. К чему бы это?

Но узнать. в чем дело, не успела. Меня накрыл очередной поток темноты.

— Дейзи… Дейзи… — доносился издалека голос.

Почему Дейзи? Я не Дейзи.

Я пошевелилаь, вырыривая из беспросветного колодца.

— Виктория, ты слышишь меня? — позвали меня совсем близко.

Да, теперь правильно.

Я моргнула, убеждаясь, что сковавшее меня заклятие исчезло. Свет показался мне слишком ярким, и я снова закрыла глаза.

— Сириус, Это ты?.. — пробормотала, облизнув пересохшие губы.

Такое чувство, словно сто лет пролежала обездвиженная.

— Это я.

Прикосновение к руке.

— Хорошо… Где Пожиратели? — был второй мой вопрос.

Моргнула еще раз и осторожно открыла глаза. Села и сразу уткнулась взглядом в сидящего рядом Сириуса. За его плечом маячила фигура одного из близнецов.

— Привет, Джордж.

— Привет, — кивнул он. — Ты как?

Значит, угадала.

Окинув взглядом помещение, совмещающее в себе, похоже, и гостиную, и кухню, и что-то вроде мастерской: на всех доступных горизонтальных поверхностях стояли, лежали какие-то склянки, коробки и много разной непонятной мелочи. Такой творческий беспорядок был мне знаком по совместному проживание с лучшей подругой.

Фред с девушкой Анжелиной стояли чуть в стороне от дивана, на котором располагалась я.

— В порядке… более или менее. Так где Пожиратели?

— Эти уроды снаружи, — ответил Фред. — Сириусу пришлось с боем прорываться сюда.

Я присмотрелась к Сириусу повнимательнее и только сейчас заметила на его правой щеке небольшой кровоподтек. Его ранили!

— Это всего лишь царапина, — сказал он, увидев, куда устремлен мой взволнованный взгляд. — По сравнению с твоим состоянием…

— Если учесть, что заклятие, попавшее в меня, предназначалось совсем не мне… — пробормотала я, спуская ноги на пол.

— Не тебе? А кому же? — нахмурился он, наблюдая за мной.

Я повернула голову в сторону Анжелины и Фреда.

— Фреду… — взволнованно сказала девушка. — Оно предназначалось Фреду.

почему-то она избегала смотреть на меня.

— Мне? — удивленно переспросил Фред.

— Да, — кивнула я. — Чтобы тебя остановить. Но получилось вопреки ожиданиям Пожирателей.

— Ну ничего себе поворот, — обалдело сказал Джордж. — Можно сказать, повезло…

Он осекся, взглянув на меня.

— Ты прав, Джордж, повезло — это не то слово, — спокойно сказала я. — Если бы заклятие попало в Фреда, вышло бы куда хуже.

Сириус смотрел на меня, но промолчал, услышав этот комментарий. Анжелина тоже не пыталась что-нибудь добавить, хотя мне казалось, что она чувствует себя немного виноватой.

— Тебя мучает жажда? — вдруг спросил Сириус.

Как он узнал? А потом поймала себя на том, что в который раз облизываю губы. Отрицать не стала, поэтому кивнула.

— Это заклятие вытягивает из человека все силы, — объяснил он, наколдовывая стакан с водой. — Чем дальше, тем сильнее. Так что двадцать минут — это еще ничего…

— Спасибо… — пробормотала я, принимая стакан, и жадно глотнула свежей прохладной воды.

О, какой кайф!.. Можно подумать, что нужно заполучить заклятием между лопаток, чтобы ощутить настоящее удовольствие от одного только глотка воды, и чтобы мир заиграл новыми красками.

— Знаете, я кое — то придумал! — восклицание Фреда заставило меня от неожиданности подавиться.

Мы с Сириусом дружно уставились на него.

— Я придумал, как вам выбраться отсюда.

— И как? — с интересом спросил Сириус. — У вас есть порт — ключ?

А что, порт — ключ — единственный способ переместиться отсюда наиболее безопасно?

— Нет, к сожалению. Но у нас есть метлы.

— Метлы?! — Я снова едва не поперхнулась.

— Ну да. А что? Садитесь на метлы и на всей доступной скорости вылетаете в окно. Мимо Пожирателей, которые очухаться не успеют, как вы будете в миле от них.

— Ага, знаю, как они не успевают очухиваться, — сказала я, глядя в окно.

— Но это не значит, что мы не можем попытаться, — сказал Сириус.

Можем — то можем, но я до сих пор отчетливо помню свой полет на фестрале, и летать меня больше, мягко говоря, не тянет. У меня образовалась острая форма фобии.

Я пожала плечами в перекрестье взглядов, направленных на мою персону, пытающуюся не дрожать при одной мысли о полетах на больших высотах.

Спустя десять минут, кое-как оправившись от последствия заклятия, я присоединилась к маленькой группе у окна, на которое были наложены Чары иллюзии: заглядывая с другой стороны в квартиру, посторонний мог видеть фальшивую картинку.

— Кроме того, мы можем сбить с толку Пожирателей, — сказал Джордж, вручая мне стеклянный трехгранный флакончик.

— Что это?

что-то знакомое. Я посмотрела на свет сквозь розоватую жидкость.

— А, вспомнила… Это зелье Хамелеон? Помню, вы рассказывали про него, когда мы были у вас в магазине.

— Так точно, — кивнул Джордж. — По вашему желанию оно способно изменить вашу же внешность.

— Сбить с толку Пожирателей? — повторил Сириус. — Изменив внешность? Это, конечно, хорошо, но мне кажется, они все равно догадаются, если из вашего окна вылетят двое, непохожие на нас…

— …Но похожие на нас, — продолжил Фред.

— Ты хочешь предложить нам превратиться в вас? — медленно сказала я.

— Не в нас, — поправил он, — а только, чтобы вы стали похожими на нас. Меня и Анжелину.

Сириус секунду обдумывал предложение.

— Нет, это опасно, в первую очередь для вас, — наконец сказал он. — Я не хочу подставлять вас. А вот Виктории в самом деле не мешало бы изменить внешность.

Я ухмыльнулась, представив себя в образе эльфийки, которую однажды по моей же просьбе показала Тонкс. Вот было бы забавно вырастить пару остроконечных ушей.

— Ну, я только предложил. Выбирайте сами.

Ладно уж, буду просто брюнеткой, а для разнообразия сменю прическу. Надоели длинные волосы.

Когда пришло время старта, я еще надеялась, что полет отменится, и мы выбиремся из дома каким — нибудь другим способом.

Нет, чуда не произошло. Я опасливо покосилась на метлу, этот очень ненадежный вид транспорта, и, глубоко вздохнув, перекинула ногу через древко позади Сириуса.

— Итак, приготовьтесь, — скомандовал Фред, протянув руку к оконной раме.

Я зажмурилась, склонив голову к плечу Сириуса. Лишь бы ничего не видеть вокруг.

— Не бойся, Виктория, прорвемся, — сказал он, прежде чем в гостиную ворвался уличный воздух.

Я судорожно стиснула его чуть повыше талии, когда метла дрогнула и взмыла вперед и вверх. Прощальные слова близнецов и Анжелины едва донеслись до меня, как их унес ветер. Мы вылетели на улицу, меня напоследок приложило неосторожно выставленным локтем об оконную раму, отчего я еще больше возненавидела полеты.

— Вот они, — сквозь зубы сказал Сириус.

Снизу послышались крики.

Метла вильнула в сторону, наверное, уворачиваясь от несущихся в нас заклятий, как и следовало ожидать.

Я еще приходила в себя от старта, а Сириус уже резко устремил метлу вверх.

— Держись за меня крепко, нам нужно набрать высоту, чтобы не попасть на глаза магглам.

Большую часть полета я помнила плохо, потому что провела его крепко зажмурившись и почти вжавшись в спину Сириуса. При каждом пике или повороте мне казалось, что по сравнению с этим, американские горки — просто детская забава. У меня перехватывало дыхание, и я забывала сделать вдох.

— Расслабься, Виктория, все позади, — слегка повернув голову, сказал он. — Мы снижаемся.

— Точ — чно?.. — прошептала я, не рискнув даже одним глазом посмотреть вниз. Его спина была такая надежная, что отрываться от нее не спешила.

— Точно. Сейчас приземлимся, а так как до Хогвартса еще далеко, затем нам придется трансгрессировать.

Ну, перемещение могу перенести и пять раз подряд, а летать, клянусь, больше ни за что не буду. Хоть режьте…

Но полетать, черт возьми, пришлось еще раз. Трансгрессировав к территории школы, Сириус уговорил меня, что нам лучше будет попасть в замок не через главный вход, а через Астрономическую башню. А на нее проникнуть можно, естественно, с воздуха.

— Никогда больше… — бормотала я, ступив на площадку башни и отцепляя от Сириуса свои окаменевшие за время нашего путешествия руки.

— Все хорошо.

Сириус, держа метлу в одной руке, приобнял меня другой.

— Даже забыл, как оказывается, приятно летать.

— Кому приятно, а кому… — Я подняла голову. — Ты давно не летал?

Какой «умный» вопрос…

— Прости…

— Ничего. В последний раз я летал на метле, трудно поверить, шестнадцать лет назад, а вот надо же, не потерял навык.

— Если уж чему-то научился, так это на всю жизнь. Рефлекс.

Я запнулась, услышав приближающиеся шаги. Сириус немного отстранился от меня и опустил руку в карман.

Напрягались мы напрасно, потому что на площадку вышел Гарри.

— Наконец — то! Где вы пропадали?

— Гарри, а где «привет, я по вам так соскучился»? — спросила я.

— Привет, я по вам так соскучился, — повторил он, подходя к нам. — Где вы были?

— Уже лучше, — хмыкнул Сириус. — Привет, Гарри. Поговорим не здесь, а то видишь Дейзи не очень переносит высоту…

Я застыла. Он снова назвал меня этим именем. Почему?!

Гарри тоже удивленно посмотрел на крестного.

— Дейзи? Почему ты Вики назвал Дейзи?

— Да, почему? — фальшивым тоном спросила я.

Гарри, видно, почувствовав в моем голосе неровность, перевел вопросительный взгляд на меня.

— Вики, а почему ты убежала прошлой ночью из гостиной?

— Вот эти два вопроса как раз и связаны между собой, — заявил Сириус, опередив меня, хотя я и не знала, что ответить Гарри.

«Если все правда, вы с Гарри приходитесь друг другу родственниками» — внезапно всплыли в голове слова Сириуса.

Этот парень, носящий фамилию одного из древних магических родов, младше меня самой всего лишь на шесть лет, возможно, мой племянник?

Э, нет, не верю в это ни капли.

— Как связаны? Чем?

— Вы как хотите, но торчать здесь я не намерена, — преувеличенно громко сказала я и двинулась к выходу на лестницу.

— Эй, может, вы наконец объясните, в чем дело? — настаивал Гарри.

— Вчера вечером сбежали Кэрроу, — сказал Сириус. — И получилось так…

— Что я на них наткнулась, — мрачно отозвалась я, спускаясь по крутой полукруглой лестнице. — Вернее, они на меня наткнулись.

Поймав через плечо обеспокоенный взгляд Гарри, я вздохнула.

— Знаю, что сглупила, сразу не вернувшись в гостиную, но я…

Снова запнувшись, замолчала.

— Выходит, это из-за побега Пожирателей Снейп не появился на своих уроках, — задумчиво сказал Гарри.

— А что, его нет в Хогвартсе?

машинально затормозив, я обернулась. Гарри чуть не врезался в меня, а вместе с ним и Сириус. Оба схватили меня за руки, когда я едва не сьехала по ступенькам вниз.

— Все в порядке!

Ощущая прикосновение теплой ладони Гарри, я почувствовала легкое смятение. Обычно не переношу тактильных контактов с чужими людьми, но он особый случай, и мы до этого как-то не успели хоть раз коснуться друг друга…

— Осторожно, свалишься, — сказал Сириус, подтягивая меня на ступеньку рядом с собой.

— Все хорошо, — повтоила я, нетерпеливо. — Я спросила… — Мне пришлось опять оборвать свои слова, так как Гарри почему-то с удивлением воззрился на меня.

— Что еще?

— Э… Твои волосы…

— На этот раз это эксперимент с зельем Хамелеон, — подавив вздох, сказала я, поняв, что с головы упал капюшон, открыв взору мою временную прическу. А она, в общем — то, и не пригодилась. — Я спросила про Снейпа.

— Про Снейпа? — На лице Гарри проявилось еще больше удивления. В подтексте его вопроса прямо — таки слышалось «зачем тебе этот, мягко говоря, нехороший человек?» Наверное, в моем взгляде промелькнуло что — такое, что подтолкнуло его к ответу, потому что Гарри продолжил: — Я не знаю, где он, во всяком случае, уроки он свои пропустил. Гермиона и Рон сказали, — пояснил он.

Значит, в замке Снейпа нет. Из этого следует, что он, вероятно, был призван Волдемортом… Даже произнесенное мысленно это имя вызывает у меня нервный тик.

«Виктория, зачем тебе это?»

«Что это?» — отозвалась я, продолжив спуск. Не сразу обратила внимание на то, что Сириус называет меня поочередно двумя именами.

«Знать что-то про Снейпа?»

«Может, одна я вижу в нем что-то хорошее?»

Мысли понеслись вперед, прежде чем я осознала, о чем подумала. И я пошла в атаку.

«А почему ты называешь меня то Викторией, то какой-то Дейзи? Забыл как меня зовут?»

— Потому что так ее звали, — вслух произнес Сириус.

Мы дошли до самого низа Астрономической башни и поэтому я без осторожности развернулась на пятках.

— Что на этот раз? — недоуменно спросил Гарри. — Кого ее так звали?

— Дейзи Эванс, — ответил мужчина, глядя прямо мне в глаза. — Ее звали Дейзи Эванс.

У меня в животе образовалась воздушная яма. Сделав усилие, я отвернулась. Так это правда, ее звали Дейзи?

— Кто такая Дейзи Эванс? — допытывался Гарри.

— Скоро ты все узнаешь, Гарри, — пообещал Сириус.

Вокруг меня были снова надежные стены Хогвартса, ставшего для меня почти родным. Но гнетущее чувство тревоги не давало полностью войти в прежний ритм жизни, а постоянные попытки Сириуса завести разговор на тему Дейзи Эванс вообще не способствовали даже подобию на расслабленность. Весь день мне приходилось делать вид, что занята и уходить от разговоров тет — а — тет.

— Нет, ну это невозможно…

За соседним столом в библиотеке, где я сидела, надеясь на уединение, расположилась компания гриффиндорских девушек. Они о чем-то между собой шептались и время от времени хихикали, что меня раздражало. Я пыталась сосредоточиться на составе зелья Глоток смерти, уставясь в раскрытую книгу «Зельеделие: за гранью известного», но смысл ускользал от моего сознания, как только долетал до меня смех.

Я захлопнула книгу. Все равно уже поздно, и мадам Пинс сейчас объявит…

— Библиотека закрывается!

Мадам Пинс, напоминающая хищную птицу, подошла к девчонкам и те поспешно повставали со своих мест. Я поднялась следом, сдала книгу и вышла в освещенный коридор. Сзади закрылись двери.

— Можно тебя на минутку?

Меня остановила одна из тех девушек.

— Привет, меня Ромильда зовут.

Я терпеливо ждала, пока она выложит суть своего интереса ко мне.

— Скажи, ты ведь тесно общаешься с Гарри? Гарри Поттером? — уточнила она. А то я не поняла.

— В каком смысле? — скучающе спросила я.

От Джинни я уже знала об этой пылкой поклоннице Гарри, Ромильде Вейн.

— В прямом. Ты можешь отдать ему это наедине?

Она протянула глянцевый кусочек картона.

— Это что? — по инерции спросила я, потому как совершенно не собиралась работать курьером.

— Неважно… Просто передай.

— Послушай, Ромильда, — усмехнулась я, игнорируя открытку, — советую тебе обратить свое внимание на кого-нибудь другого, а не на Гарри. У него есть девушка.

— Если ты говоришь про Джинни Уизли, то они даже едва разговаривают друг с другом. — Лицо Ромильды стало неприветливым.

— А это тебя и не касается.

Она шагнула вперед и повернулась.

— Знаешь, эта прическа тебе не идет, она тебя старит.

В последний раз сумрачно посмотрела на меня и направилась к поджидающим ее подругам.

Подавив желание рассмеяться, я выкинула Ромильду из головы и повернула за угол. кто-то очень прыткий чуть не сбил меня с ног.

— Люси? Привет, ты что здесь сделаешь? — спросила, разглядев знакомую слизеринку.

— Привет, Вики! Я хотела отнести книгу в библиотеку…

— Она уже закрыта, — улыбнулась я, — так что тебе придется завтра. Пойдем, я тебя провожу…

— Нет, не надо! — торопливо сказала Люси. — Меня Шарлотта ждет.

— Ну и что? Обеих провожу…

— Правда, не надо. Пока!

Люси помахала рукой и побежала по коридору, где в отдалении стояла подружка маленькой слизеринки.

Странно, то сама меня ищет, то почему-то избегает.

Пожав плечами, я отправилась в Гриффиндорскую башню. где-то глубоко в душе возникло тоскливое чувство.

Я знала, что не одна, но бывали моменты, когда на меня накатывало острое одиночество. Зачем Сириус потревожил его своим настойчивым вниманием к ассоциации меня с Лили Поттер? Усилив тем, что сказал сегодня днем: «Виктория, а как ты объяснишь то совпадение, что твои родители были в стране примерно в то же время, когда произошла автокатастрофа, в которой погибли Эвансы?» Тогда я только и смогла что выдавить: «Эвансы?..» И даже не знаю, хочу ли, чтобы Сириус рассказал подробнее об этом.

Уже подходя к портрету Полной дамы, вдруг вспомнила, что собиралась попросить у мадам Помфри зелье Сна без сновидений, чтобы хотя бы одну ночь нормально выспаться. Ну что же, значит, сегодня не судьба.

— Вики, можно с тобой поговорить?

Я, поднявшись на вторую ступеньку лестницы, ведущей к спальням для девочек, оглянулась.

— Гарри? — Я была несколько удивлена, завидев Гарри. Если честно, думала, что он где-нибудь вне гостиной, зная его склонность уединяться с друзьями вдали от чужих глаз. А нет. Судя по всему, они находятся в гостиной давно. Я кивнула помахавшей мне Гермионе, сидящей вместе с Роном у камина.

— А это не подождет до завтра? — вновь обратив взгляд на Гарри, спросила я.

— Наверное, и подождало бы, но мне хотелось бы спросить тебя сейчас, — сказал он.

— О чем?

Поколебавшись, спустилась к нему.

— Ты знаешь, о какой Дейзи Эванс говорил Сириус утром?

Меня бросило в жар. Как неожиданно…

— А… почему ты спрашиваешь у меня? — Спокойно сказать это не удалось, и я замаскировала свое волнение под кашлем.

— Потому что Сириус не отвечает прямо на мой вопрос, — сунув руки в карманы брюк, Гарри рассеянно посмотрел вслед Ромильде Вейн. Она обернулась и он повернул голову обратно ко мне. — Понимаешь, Эванс — девичья фамилия моей мамы…

— Знаю… — машинально сказала я и умолкла. — Я имею в виду, что знаю про твою маму.

«И про Дейзи, — встрял внутренний голос. — Расскажи про нее Гарри, и посмейтесь над совпадением вместе.»

— «И дать ему ложную надежду? — возмутилась я. — Еще чего!»

— Подожди-ка… — медленно произнес Гарри. — Ведь Сириус как раз и назвал тебя Дейзи… Помнишь?

— Гарри, ты знаешь, я так устала… — заюлила я. Как же мне не хотелось говорить на эту тему, тем более с ним. — Пойду — ка я…

— Значит, помнишь, — констатировал Гарри. — Хотелось бы знать, почему он тебя так назвал.

— Завтра, Гарри, — ответила я. — Все завтра.

Могу же я надеяться, что он забудет утром об этом разговоре?

Преодолев последнюю ступеньку, остановилась, до сих пор чувствуя, как Гарри смотрит на меня, и свернула в коридор.

…Дверь бесшумно открылась. За нею было темно, словно в склепе, и у девушки сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Она, усиленно вглядываясь во тьму, перешагнула через порог. Ей в нос ударил резкий горьковатый запах.

— Профессор? Вы… здесь?

Неожиданно слева от двери прошелестел что-то неразборчивое мужской голос.

— Что?

— Заходите и закройте за собой дверь…

Безо всяких сомнений она выполнила его приказ. Тут же ее обступила полнейшая темнота, отрезав от сумеречного света коридора. Девичья рука машинально опустилась в карман за палочкой.

— Вы где, профессор? — голос ее дрогнул. — Что с вами? Почему вы сидите в темноте?

— Люмос, — через секунду прошептала она.

На кончике палочки, которую она держала перед собой, вспыхнул огонек, заставивший ее на мгновение зажмуриться. А потом она увидела мужчину…

Я резко распахнула глаза. Мое сердце билось где-то в горле. Во всем теле чувствовалась слабость, и несмотря на то, что во сне не было чего-то особо страшного, ощущения были такими, словно приснился целый триллер.

Секунду пялилась в едва видимый полог, а затем села на кровати. Я вспомнила главного персонажа моего сна. Хотя что там помнить, его слабо освещенное лицо прямо — таки стояло передо мной. Да, это был Снейп.

почему-то меня не отпускало странное чувство, что здесь что-то не так. Оно давило, заставляя покрываться мурашками кожу.

В таком положении я провела, наверное, минуты две, ожидая, что вот-вот все пройдет. Но тревога росла.

Почему мне снова приснился Снейп? Неужели это опять сбывающийся сон? Если так, то Снейп должен быть в Хогвартсе, потому что я видела его в замке. В подземелье…

Вновь кольнула колючая тревога. Во сне было как будто что-то странное… Но вот что?

«Ты куда?» — беспокойно заворочался внутренний голос, когда я спустила ноги с кровати.

А я и сама не могла толком ответить, куда. Неужто, в подземелье?

В коридоре за портретом Полной дамы было сумрачно и прохладно. Я стояла в дверном проеме неуверенная в том, правильно ли поступаю. Ведь всего какие-то сутки назад вляпалась в очередные неприятности, точно также в одиночестве прогуливаясь по ночному замку.

«Прогуливаясь, ага!» — хмыкнуло мое второе «я».

«Ты когда — нибудь угомонишься?»

— Мисс, вы собираетесь что-нибудь предпринимать? — недовольно заворчала Полная дама. — Или выходите, или заходите. В любом случае закройте дверь.

Наверное, если бы не ее громкий голос, колебалась бы я еще долго.

— И что вам все не спится? — донесся мне вслед ее вопрос.

Этаж за этажом медленно, но верно оказывался у меня над головой. Я методично двигалась к подземельям, но ни разу за это время у меня не возникло мысли кого-нибудь предупредить, позвать с собой. Ворнее, возникало, но я так и не последовала этой разумной мысли. Нет, я, как упрямая ослица, перла и перла к своей цели. Что меня тянуло туда? Тревожная атмосфера сна или сам его факт?

До холла добралась я, ежесекундно озираясь. Один раз меня заставил покрыться холодным потом какой-то шорох. Затем оказалось, что это обходит коридоры мистер Филч со своей неизменной спутницей миссис Норрис. Несмотря на то, что со вчерашней ночи у них я не состою в черном списке, и мистер Филч как бы стал относиться ко мне теплее, я не стала попадаться им на глаза. Только кошка подозрительно обнюхивала воздух возле ниши в стене, где затаилась я.

из-за опасения, что после пробуждения прошло значительное количество времени, путь от холла до класска Зельеделия был преодолен мной за короткий срок. У двери я остановилась, стараясь отдышаться. Здесь меня вновь песетила неуверенность. Что, если я ошиблась, и это обычный сон? Вдруг у меня развилась паранойя?

Но проверить надо, ведь совесть меня загрызет.

«И ничего не загрызу…» — начала она.

На мой робкий стук никто не отозвался.

Правильно, что Снейп будет делать в классе посреди ночи?

Но чтобы закрепить уверенность, я дернула дверь за ручку и приоткрыла ее на пару сантиметров. Там было темно.

— Профессор, Снейп, вы здесь? — вполголоса спросила.

Да уж, ничего умнее не могла придумать? Если только он не затаился в темноте…

Хотя… Стоп! Во сне Снейп как раз находился в темном помещении. В каком?

Поколебавшись, я закрыла дверь. Где же он?

Для очистки совести постояла возле двери и… тут меня что-то толкнуло сделать пару шагов дальше по коридору. Там имелась еще одна дверь, почти сливающаяся с серыми каменными стенами. На ней не было никаких познавательных знаков, но я предположила, что она ведет в личные апартаменты Снейпа.

Не дыша, я застыла, вслушиваясь в тишину подземелий. Или у меня глюки, или за дверью что-то упало, с глухим звуком, словно человек, не удержавшись на ногах, свалился на пол.

«Что там происходит? — боясь сделать лишнее движение, спросила я саму себя. — Или мне все-таки почудилось?»

В ответ раздалось еле слышное дзыньканье. Значит, не послышалось. Следом прозвучал такой тихий голос, произнесший что-то невнятное, что я едва различила в полной тишине, от напряжения звеневшей у меня в ушах.

«И чего встала? — вопросил внутренний голос, он же моя совесть. — Иди отсюда, пока тебя, то есть нас, не застукали подслушивающей под дверью.»

Интересно, а для чего я здесь? Чтобы сразу сорваться с места, как торпеда?

Но словно против своей воли я вдруг поднесла руку к двери. И поскреблась в нее.

«Ты что делаешь?! — возмущалось мое второе «я». — Тебе что, больше всех надо? Видите ли, ей тревожно за какого-то там…»

Мне и так было не по себе, а тут еще в животе все скрутило от волнения.

— Профессор… — произнесла я вслух. — Вы здесь?

В тишине прозвучало так громко, что я замерла от уверенности в нелепости своего занятия. А если я ошиблась, и со Снейпом все в порядке? Я очень не хотела попасть впросак.

Осторожно потрогала дверную ручку. Дверь была явно заперта. Но спустя какое-то мгновение сопротивление исчезло. Дверь оказалась открыта!

Нервы у меня были натянуты до предела. Снейп там и он открыл мне дверь. Нерешительно толкнув ее вперед, я осторожно заглянула внутрь комнаты, судорожно перебирая в голове оправдательные фразы.

В комнате, как и в классе, оказалось темно, лишь где-то в глубине тлел красноватый огонек. Я уловила витающий в воздухе тяжелый запах, здесь как будто было что-то пролито.

— Профессор… вы здесь? — в третий раз повторила тихо.

Секундой позже осознала, что все происходящее до боли похоже на сон.

где-то недалеко от двери послышался голос, произнесший нечто не очень понятное. Застыв у порога, я вытаращилась во тьму, силясь что-либо разглядеть.

— Что?

— Заходите и закройте за собой дверь.

Голос Снейпа прозвучал из темноты негромко, но настолько властно, что я немедленно послушалась его. За спиной раздался сухой щелчок. Я едва не подпрыгнула. У меня почему-то возникло сильное ощущение, что я попала в ловушку.

«А если тебе в следующий раз скажут «Прыгай из окна», ты прыгнешь? — язвительно спросил внутренний голос.

«Я в самом деле сумасшедшая», — покорно призналась я, вдыхая горьковатый запах.

— Вы где, профессор? — поинтересовалась у темноты, засовывая в карман руку за палочкой. — Что с вами? Почему вы сидите в темноте? Люмос, — шепнула я, поднимая палочку.

На ее кончике вспыхнул огонек, озаривший небольшое пространство вокруг.

Прищурившись, я увидела его.

Снейп сидел на полу, привалившись к стене, и смотрел прямо на меня. В его глазах блеснул свет от моей палочки.

Все как во сне…

«Это я удачно зашла… — мелькнуло в голове. — И тут же: — Черт, а вдруг он пьян?..»

Несвоевременная мысль. Но его голос… что с ним?

— А… а что вы там сидите? С вами все в порядке? — спросила я. — Может, вам кого-нибудь позвать?

— Сколько вопросов… — глухо сказал Снейп, прикрыв глаза. — Что вы здесь делаете, мисс Новак?

Я почувствовала, что попала в идиотскую ситуацию. Сказать, что он мне приснился? Снейп подумает, что я чокнутая. Хотя он, наверное, и так думает.

Но зачем же он сам меня тогда сюда впустил?

«Вика, добрая душа, тебе нужно каждому помочь? — обругала я себя. — Прошла бы мимо и не стояла как столб в комнате Снейпа.»

Этот факт ошеломил меня больше всего. Ведь я даже в комнате Сириуса всего один раз, а тут… Я шагнула назад.

— Вы действительно можете мне кое — чем помочь, — наконец сказал Снейп, как будто прочитав мои мысли.

Я вдруг уловила в его голосе кроме обычной сухости еще и усталость, причем неслабую, и молча посмотрела на мужчину, почему-то не делавшего никаких попыток встать.

— Подойдите к тому шкафу и найдите там флакончик.

Я повернула голову вправо, куда показал Снейп, приподняв руку с палочкой. В дальнем углу стоял шкаф, еле различимый во мраке, а немного в стороне краснели странные огоньки. Но, приглядевшись, я сообразила, что это тлеющие угли в камине. Обогнув письменный стол, я подошла к шкафу. На его открытых полках стояли книги.

«И где же этот флакончик?»

Внизу шкафа имелись дверцы, и я, присев на корточки, их распахнула. Вот там — то оказалась целая коллекция баночек, флакончиков и других сосудов с разными наполнителями.

— Профессор Снейп, какой именно флакончик вам нужен?

Молчание.

Он там что, уснул?

— Э-э… сэр, вы меня слышите? — откашлявшись, спросила громче я.

— Естественно, не нужно так орать, мисс Новак, — в свойственной ему манере ответил Снейп. — На флакончике есть этикетка с надписью «Кровоостанавливающее»…

Его голос вновь умолк, странно сорвавшись на последнем слове.

Я осветила целую батарею склянок, стараясь не вникать, для чего ему понадобилось кровоостанавливающее зелье. И так на свою голову ввязалась в авантюру, вылившуюся в неприятную для меня ситуацию. Ни тебе вежливости, ни тебе благодарности… Отыскав нужный флакончик, зажала его в кулаке и пошла обратно.

— Профессор, — позвала я Снейпа, сидевшего в прежней позе, но слегка склонившего голову. Длинные волосы повисли вдоль мужского лица, почти скрывая его.

Снейп отчего-то не отзывался. Моя тревога снова поднялась.

— Профессор… Сэр… Профессор Снейп! — пыталась я как-то привлечь его. — Северус!

Не реагировавший на мои первые попытки, Снейп при упоминании собственного имени пошевелился. Слегка испугавшись своей дерзости, я замерла. Он приподнял голову. Закрытые до этого глаза приоткрылись. Плохое, колючее предчувствие охватило меня, когда я в свете яркого огня палочки увидела, как бледно мужское лицо. И сдавленно охнула, когда на мантии Снейпа блеснуло влажное пятно.

Нет, Снейп вовсе не был пьян, как вначале подумала я, приняв во внимание его подозрительное состояние.

— Сэр, скажите… вы ранены? — тихо спросила я, опускаясь напротив него на корточки. — Может, позвать мадам Помфри?..

Он, не отвечая, смотрел на меня. Я нервно оглянулась: у меня возникло ощущение, что его взгляд направлен куда-то сквозь меня саму. Вспомнив о флакончике в своей руке, чертыхнулась про себя. Что же я, как идиотка, сижу здесь? Ведь неизвестно, сколько Снейп находится в таком состоянии.

«Правильно, помоги ему, он же самый приятнейший человек на земле», — как всегда встрял внутренний голос.

Но я приказала ему заткнуться и больше не возникать. Я ни за что не смогла бы бросить человека погибать. Тем более если его должница.

Откупорив флакончик, я заколебалась. Может, зелье применяется наружно? Но, решив, что все-таки внутренне, протянула его Снейпу.

— Профессор… возьмите, выпейте…

Я медленно поднесла флакончик к его губам, уверенная, что он сейчас очнется и что-нибудь едкое мне выскажет. Но этого не произошло.

— Ну же…

Напряженно прикусив кончик языка, я попыталась осторожно влить зелье ему в рот, а для этого мне пришлось освободить вторую руку. В наступившем полумраке я почувствовала, как Снейп проглатывает густую вяжущую жидкость. Его отрывистое дыхание стало более равномерным. Как же я этого сразу не заметила. Он дышал так, словно был до предела напряжен. Как и я.

Я отняла руку от его лица. Все, моя миссия, как я надеялась, закончилась. Снейп же не будет в восторге, если возьмусь еще и за перевязку…

Нет, конечно! Меня от одной только мысли об этом начинало дергать.

Я и так задержалась здесь. А если кто-нибудь обнаружил мое отсутствие в спальне? Некоторые люди заимели привычку проверять мое нахождение где бы я не была, вдруг кто-нибудь застанет меня в таком неподходящем месте?

Мысль о Сириусе заставила меня встрепенуться. Я поняла, что соскучилась по нему.

— Надеюсь, ему стало лучше… — прошептала я по-русски, глядя на Снейпа. — Кто его ранил?

Ответ напрашивался сам собой, но озвучивать его я не горела желанием. Я поднялась с колен и шагнула к двери. Потом оглянулась. Моя благородная натура сопротивлялась при виде покинутой фигуры на полу. Холодном каменном полу.

Я застыла, закусив губу. Ну, почему я такая правильная?! В эту секунду саму себя едва ли не возненавидела.

Меня толкнуло назад. Глубоко вздохнув, я подошла к Снейпу, не подававшему признаков жизни, по крайней мере видимых. Что мне делать?

Повернув голову, я поискала глазами что-нибудь, где бы можно было разместить Снейпа без опасения за его удобство. Черт, некуда…

А за той дверью что? Спальня, что ли?

Я смерила взглядом расстояние до двери. Недалеко, конечно, но если учесть, что Снейп не сам дойдет туда…

А что, я уже решила его тащить на себе?!

— Профессор… — Я осторожно дотронулась до его плеча. — Вы слышите меня?

На этот раз он не откликнулся, даже когда позвала его по имени.

Эх, будем надеяться, что он не наорет на меня за то, что помогу ему перебраться в более комфортное место, чем жесткий пол.

Я вздохнула, набираясь смелости, и просунула руки подмышки Снейпа. Потянула его наверх. Ой, какой же он тяжелый…

Зашевелилась моя совесть, намереваясь прокомментировать что-нибудь ехидное, но не успела, ибо я сама чуть в обморок не грохнулась: при движении мантия Снейпа распахнулась и гревшая палочка осветила белую рубашку, пропитавшуюся впереди ало — красным. Кажется, я уже упоминала, что с трудом переношу вид чужой крови?..

Не смотрим туда, не смотрим… Так, а теперь шаг за шагом продвигаемся к той двери… Осторожно, профессор, что же вы выскальзываете из моих рук?… Вам же лучше будет, если не останетесь на полу.

Нет, все-таки какой тяжелый этот Снейп.

Наконец я добралась до заветной двери, путь до которой был осложнен еще тем, что двигалась я почти на ощупь. Свет от палочки был направлен куда угодно, только не вперед.

Снейп так и не очнулся. Не знаю, плохо это или хорошо. Что мне тогда делать с его бесчувственным телом?

кое-как открыв дверь, я протиснулась в дверной проем. На мгновение остановилась, приподняв палочку.

Итак, что у нас здесь? Из темноты проступили очертания мебели: стол, шкаф, кровать…

Когда я с облегчением попыталась как можно бережнее сгрузить Снейпа на кровать, то не удержала равновесия и едва ли не упала на него. При этом моя ладонь впечаталась куда-то в район груди Снейпа. Я испуганно отдернула руку, почувствовав что-то влажное под ней.

О, мама… Это же кровь…

На секунду мне стало дурно, но усилием воли вернула себе самообладание.

Как хорошо, что Снейп всего этого не видел, я бы этого не выдержала.

Да уж, чего хорошего, человек без сознания, а я тут радуюсь. Вдруг он тяжело ранен? И крови потерял черт знает сколько?

Вопрос «как тогда Снейп оказался в Хогвартсе?» я оставила без внимания. Как и тот, что был связан с причиной его ранения.

Не отрываясь от лежащего на кровати мужчины, между прочим, в собственной спальне, я шагнула назад. Теперь точно ничем не могу ему помочь. А я пойду обратно в Гриффиндорскую башню и притворюсь, что ничего этого не было. Утром Снейп очнется и тоже, надеюсь, посчитает все приснившимся ночным кошмаром.

Через полминуты я была у входной двери. Сейчас выйду и вздохну свободно. Этот запах действует мне на нервы…

— Алохомора! — сказала я, направив на дверь палочку после того, как безрезультатно подергала ее за ручку.

Но и потом дверь не поддалась. Я, растерявшись, попробовала еще раз. Без изменения.