Полное собрание баллад о Робин Гуде

fb2
Кантор Карлович Максим
Народные сказки -- Автор Неизвестен

Сорок баллад о Робин Гуде в классических и новых переводах без иллюстраций Максима Кантора.

Иллюстрации, оформление и перевод на русский язык, статья, комментарии, макет, дизайн шрифта

© Максим Кантор, 2015

© С. Я. Маршак, наследники, перевод на русский язык

© И. Писарский, 2015, перевод на русский язык

© Вс. Рождественский, наследники, перевод на русский язык

© В. Эрлихман, 2015, перевод на русский язык, комментарии

© ООО «Издательство АСТ», 2015

* * *

Повесть о деяниях Робин Гуда

Песнь первая

Послушайте, я расскажу,Каков был Робин Гуд.Стреле, петле или ножуЖизнь зря не отдают.Он жил судьбе наперекорИ ненавидел знать.Его за то прозвали – вор,Что не дал воровать.Он слыл разбойником, а былЧестнее нас с тобой.И хоть он вне закона жил,Имел закон другой.Он Богоматерь почиталИ говорил всегда,Что сроду ни одной из женНе причинит вреда.В Барнсдейле раз Малютка ДжонЕго спросил при всех,Что делать в шайке должен он,Что благо – и что грех?– Ты объясни, кого трясти,а с кем умерить прыть.Куда бежать, кого прижать,Кого отколотить?И Робин объяснил ему:– Над нами только Бог –Не трогай пахаря и вдов,И тех, кто нам помог.А вот шерифа и попов,Безжалостных, как нож,Ты не щади: убьют тебя,Коль ты их не убьешь.– Учту, – сказал Малютка Джон. –Уж я им не спущу.Ну, а теперь пора за стол,Я очень есть хочу.Пора бы выпить-закусить,Мне, Робин, пост не впрок.А Робин Гуд ему в ответ:– Повремени чуток.У нас обычай есть в лесуИ нарушать не след:Нам не хватает здесь того,Кто платит за обед.Ждем толстосума: я за столНе сяду без гостей.В компании – стакан полней,Застолье веселей.Иди к развилке трех дорог,Укройся там вблизиИ, чуть появится ездок,Его притормози.Бери за жирные бокаИ волоки сюда –Олень вкусней, когда за дичьзаплатят господа.Барон, епископ или граф –Добычу сам назначь.Тащи любого – будешь прав,Сойдет любой богач.Скейтлок, Малютка Джон и МачВ засаде залегли,За часом час, уж день погас,Вдруг – верховой вдали.Ездок сутул, понур и сер,Вот-вот и упадет,Нет спеси, лоска и манер,Кривой от горя рот.– Сэр рыцарь, придержи коня, –Сказал Малютка Джон, –Пройдем вперед, обед нас ждет,Ты, вижу, утомлен.– Кто вас послал? – спросил ездок.И Джон сказал, глумясь:– Даем прием за тем кустом,И Робин Гуд – наш князь.– Я слышал имя; говорят,В бродяге совесть есть.Дает прием – тогда пойдем,Не откажусь поесть.Их Робин встретил, усадил:– Давно к столу пора!Мы три часа как ждем тебя,Старались повара!Фазан, и лебедь, и олень –Охота недурна;Ешь досыта и вволю пей –Гостям не жаль вина!– Я и забыл, когда так ел, –Промолвил гость в ответ, –Придет, надеюсь, мой чередДавать тебе обед.– Спасибо, – молвил Робин Гуд, –Но требует душаНе кур взамен, не вин в обмен,А звонкого гроша!– И рад бы оплатить обед,Да денег вовсе нет;Хозяин, я бедней тебя –Нет и пяти монет.– Уж будто бы ни пенса нет?Я прямо удивлен.Расстроен и скорблю душой,Что терпишь ты урон.Поверь, мне часто говорят,Что кошелек пустой –А как тряхнешь, так враз найдешьМонеты под полой.Ах, рыцарь, лгать нехорошо,Тебя накажет Бог.Прикажешь одолжить тебе,Чтоб рассчитаться смог?Джон, поищи, а вдруг наш гостьЗабыл про капитал?Взял Джон одежду гостя в горсть,Подробно обыскал.– Он не солгал – пустой кошель,В карманах пустота.Видать, и впрямь он сел на мельИ гол как сирота.– Плесни-ка сироте вина.Послушай, нищеброд,Как ты дошел до жизни сей,Что гол – как весь народ?На девок деньги промотал?Бывает – муженекРастратит женин капитал,А после наутек.– Был замок, крепкая семьяИ роду сотня лет.Но в нищете семья моя,И завтра замка – нет.Знавал я лучшие года,Иные времена.Когда друзей был полон дом,Вокруг стола – родня.Все рухнуло однажды, вдруг.Всему пришел конец.Мой старший сын попал в беду –А с ним и я, отец.Мальчишка ездил на турнир,А драться он здоров!И пени должен был платитьЗа пролитую кровь.Я дом и землю – все в залогВ одно аббатство дал.Когда не рассчитаюсь в срок –То кров родной пропал.Заем мне следует вернутьДо завтрашнего дня.Аббат жесток, и долг есть долг,Он разорил меня.– А сколько должен и кому?Прошу тебя, не ври.– Четыре сотни фунтов ждутВ аббатстве Сент-Мэри.– А что же делать станешь ты,Когда лишат земли?– Раз на земле нельзя стоять,Найдутся корабли.За море уплыву, туда,Где за ИерусалимС язычниками бой идет.За веру постоим.– А где же верные друзья,Которых ты кормил?– Пока богат, к тебе спешат.А бедный им не мил.– И нет совсем ни одного,Кто б поручиться смог?– Кто ж пожалеет бедняка?Один распятый Бог.– У Бога денег не возьмешь,Бог не затем нам дан.Не разжились знакомством с нимНи Петр, ни Иоанн.Найди заступника еще,Или придет беда!– Нет, не сыскать. Лишь Божья Мать –Ей верен был всегда.– Клянусь, – воскликнул Робин Гуд, –Заступник твой хорош!И хоть всю Англию пройди –Надежней не найдешь!А ну-ка, Джон, иди в наш схрон,Поройся в сундуках,Добудь четыреста монет –И чтоб наверняка!– Я не пойму, – заметил Мач, –Берем или даем?– Мы исполняем свой обет,И много чести в том.Нехорошо, чтоб рыцарь былИ беден, и убог,И чтоб злодей больших дорогЕму да не помог!Давай еще портки емуИ плащ соорудим!Где видано, чтоб рыцарь былОборванным таким?Малютка Джон сукно кромсал,Прикидывал на глаз,Длину по луку замерял,И фута три в запас.– Ну, знаешь, – Мач ему сказал, –Тут на штаны с лихвой.Таким прилежным скорнякамРаботать с Сатаной!– Ты не жалей, ведь ты не поп, –Вмешался Вилл Скейтлок, –Сыщи-ка пару добрых шпорИ пару к ним сапог.– Вот шпоры, сбруя и узда,Сукно, монеты, плащ;Но, Робин, надо бы коня –Везти поклажу вскачь.– Бери гнедого жеребцаИ новое седло!Тому, кто Девою любим,Сегодня повезло.А через год – вернешь мне долгПод деревом большим!Оно укутает себяКак раз в весенний дым.Одно неладно – нужен паж,Коль рыцарь столь пригож.Иди вдвоем – в богатый домИначе не войдешь.Тебе и провожатый есть –В пажи и Джон сойдет.Хоть слишком часто хочет естьИ слишком много пьет!

Песнь вторая

Запомню навсегда Бaрнсдейл,Где Робин мне помог.Чтоб в Йорк прибыть – остался день,Пришел последний срок.Так рыцарь мчал во весь опорИ Джону говорил:– Мы завтра выиграем спорВ аббатстве Сент-Мэри!Тем временем скупец аббатСказал в кругу своем:– Сегодня истекает год,Как рыцарь взял заем.В аббатстве званы на обедСудья, шериф, приор.Здесь должникам пощады нет –Известен приговор.– Четыреста монет заем,И если не вернет,Его земля со всем добромВ аббатство перейдет.– То истинно, – сказал приор, –Но день еще горит.Увидите: должник придетИ станет нас молить.– Коль рыцарь скрылся за моря,Его простыл и след:Там голод, холод и чума,В живых бродяги нет.– Мне горестно, – сказал приор, –Столь справедливым быть.Я удручен, но принужденБеднягу разорить.– Клянусь седою бородой,То праведный улов.А жирный ключник к речи тойДобавил пару слов:– Его повесили давно, –И, право, поделом.А значит, земли все равноВ аббатство заберем.И вот – закат, и рад аббат,Что рыцарь не придет.Но входят слуги, говорят,Что рыцарь у ворот.А рыцарь спутникам своимВелел прикрыть броню:– В рванье явись, как пилигрим,Чтоб силу скрыть свою.Надели грубые плащиПоверх блестящих лат.Привратник им открыть спешит:– Сэр рыцарь, ждет аббат!Но что за лошади у вас?Не видывал таких!– Задай моим коням овса –То гордость верховых.Двор пересек и входит в зал –Держать за долг ответ.Судья, шериф, приор, аббатВкушают там обед.– Сколь мне приятно, господа,Сюда явиться в срок!Аббат визиту был не рад:– Ты мне принес свой долг?– Ни пенни, – рыцарь отвечал.Аббат стал веселей:– Судья, ведь я предупреждал!Мое здоровье пей!– Зачем же было приходить,Раз денег не принес?– Пришел молить, чтоб отложитьХоть на денек вопрос!– День миновал, – сказал судья, –Отсрочку не дадим.– О, сэр судья, ведь мы друзья!Не будь неумолим!Судья сказал: «Я разделюС аббатом весь барыш».– Тогда шерифа я молю!Шериф сказал: «Шалишь!»– Тогда, о добрый сэр аббат,К тебе взываю вновь!Отсрочь платеж, ты благ и свят,Яви к Христу любовь!И стану я твоим слугойИ преданным рабом,Покуда денег не скоплюОтдать за отчий дом.– Сей дом тебе не возвратим –Ты проиграл заклад.Клянусь Спасителем моим,Что на кресте распят.– Во имя доброго Христа,Что Девою рожден,О братья, обращаюсь к вам –Услышьте этот стон.Ведь если кто сражен нуждой,Под гнетом нищеты –То Бог, что был в хлеву рожден,Обязан защитить.Аббат вскипел и в ярость впал:– Довольно, наконец!Честь рыцаря ты запятнал –Вон из аббатства, лжец!– И впрямь довольно я просил.Не следует бойцуСклонять колени и служитьСкупцу и подлецу.Мне на турнирах и в бояхЗа честь пришлось стоять.В походах позабыл про страхИ не умею лгать.Судья вздохнул: – Сердечно жаль,Страдать пришлось тебе.Аббат, подкинь ему деньжат.– Дам сотню. – Дай и две.– Зарекся брать у братьев в долг.И надобности нет, –И рыцарь высыпал на столЧетыреста монет.– Вот золото, аббат, считай!Аббат разинул рот,Глаз выпучил, разлил бокалИ больше не жует.Из зала рыцарь вышел вон,Рванину с плеч долой.И песни, подбочась, поет,Въезжая в замок свой.Жена встречает у ворот:– Входи, мой господин.Ты разорен? Мы все доброВ аббатство отдадим?– Жена, молись за тех, кто спас –Пропасть нам не дадут,Защитой нынче стал для насРазбойник Робин Гуд!А через год в Бaрнсдейльский лесПришли на пир к стрелкамСто человек, а впередиПриехал рыцарь сам.Сто длинных луков беглым в дар,Сто связок острых стрел,Да бочки крепкого вина,Чтоб отдохнуть от дел,Коня, и сбрую, и быка,Перчатки, кольца, снедь;Под деревом накрыли стол –И стали песни петь.Потом решили в цель стрелять –Здесь промах не дают,А победителю наказ:– Будь храбр, как Робин Гуд!Настала ночь, но спать невмочь –До трех часов гудят:Кто прочих перепьет – герой,И лентой наградят!И вплоть до утренней зариНе расставались тутОтважный рыцарь Ричард ЛиИ храбрый Робин Гуд.

Песнь третья

Почтеннейшие господа,Я расскажу сейчас,Как был Джон Маленький слугой.И весел мой рассказ.Сошлась однажды молодежьС оружием на луг.На состязание принесДжон Маленький свой лук.Три раза он спускал стрелуИ резал тонкий прут,И, удивлен, смотрел шериф,Как метко стрелы бьют.– Клянусь Христом, – сказал шериф, –Что на кресте страдал,Вот это – лучший из стрелков,Какого я встречал.Скажи мне, ловкий человек,Как здесь тебя зовут,В какой стране ты был рожденИ где живешь ты тут?– Хольдернес – родина моя,Сказала мне родня,Мои товарищи зовутРейнольд Гринлиф меня.– Не хочешь ли, Рейнольд Гринлиф,Остаться здесь, со мной,И стать за двадцать марок в годМне преданным слугой?– Не знаю, как мой господин, –Ему ответил Джон. –Я рад служить тебе, когдаМеня отпустит он.На целый год отпущен ДжонСлужить с того же дня.И сразу дал ему шерифХорошего коня.Джон Маленький задумал самСлугой шерифа быть,Хотя жестоко замышлялШерифу отомстить.Но он сказал: – Самим ХристомПоклясться я могу,Шериф во мне всегда найдетХорошего слугу!В четверг случилось, что шерифОхотиться идет,А Джон в постели был забыт,Проспав его уход.Без хлеба пропостился онДо половины дня.– Когда ж, – сказал он, – эконом,Накормишь ты меня?Сидеть все утро натощакОхоты больше нет,И я прошу тебя, позвольСейчас мне съесть обед.– Пока не будет господин,Тебе ни есть, ни пить.– А я Спасителем клянусьТвою башку разбить!Но эконом не пожелалДослушивать речей,На кладовую посмотрелИ запер дверь плотней.И дал Джон Маленький емуТакого тумака,Что сразу вдвое перегнулСедого старика.Потом он вышиб дверь ногой,Склонясь, вошел в чулан,И сразу эля и винаОн нацедил стакан.– He выпьете ль и вы со мной? –Он старику сказал. –Меня, живи он хоть сто лет,Никто не забывал.Джон Маленький за пятерыхВ чулане пил и ел.На кухне толстый повар жил,Он крепок был и смел.– Хорош слуга, который спитДо половины дня,А после смеет говоритьДругим: «Корми меня».Три раза после этих словУдарил Джона он.– Клянусь, удары по душе, –Сказал веселый Джон. –Ты настоящий человекИ в этом схож со мной.Я не уйду, покуда силНе смерим мы с тобой.Джон Маленький взял острый меч,Такой же повар взял,Они схватились, и никтоВрагу не уступал.В бою миль пять они прошли,Не отклоняя глаз,Не оцарапан ни один,А бьются целый час.– Клянусь, – Джон Маленький сказал, –Отныне ты мне друг,Я не встречал еще в борьбеТаких умелых рук.Хороший был бы ты стрелок.Мы славно заживем,Когда в зеленые лесаОтправимся вдвоем.Две сотни марок Робин ГудТебе положит в год!– Довольно, – повар отвечал, –С тобой твой друг идет!Была оленина тотчасНа пир принесена,И много выпили ониХорошего вина.И собрались они потомВ леса, где Робин Гуд.Казалось им, что в тот же деньДо вечера дойдут.Решили взять из кладовойПриборов дорогих.Как ни были прочны замки,Они сломали их.Забрали миски и блюда,Все, что могли достать,Монеты, чаши, сереброНе позабыли взять.В посуде, взятой ими, триИ триста фунтов вес,И к Робину они снеслиЕе в зеленый лес.– Привет вам, добрый господин,Господь помилуй вас.– Джон Маленький, привет тебе,Пришел ты в добрый час!Привет с товарищем стрелком,Привет обоим вам!Какие вести принесли,Покинув Ноттингам?– Тебе слугу прислал шерифСо своего двора,Прислал привет и триста триС ним фунта серебра.– Клянусь, – воскликнул Робин Гуд, –Я троицей святой;Не стал бы никогда шерифДелить добра со мной.Тогда Джон Маленький решилШерифа обмануть,Пять миль он по лесу бежал,Пока не кончил путь.Шерифа в зарослях нашелПо рогу и борзым,С учтивым словом преклонилКолено перед ним:– Пускай, мой добрый господин,Господь тебя хранит.– Рейнольд Гринлиф, – сказал шериф, –Откуда путь лежит?– Сегодня по лесу блуждалЯ в этой стороне.Такие видел чудеса,Что и не снилось мне:Зеленый пробежал оленьПо зарослям густым,И семь оленей молодыхБежали вместе с ним.Такие у него рога,Что страшно и взглянуть,Я тетиву ему воследБоялся натянуть.– Такую дичь, – сказал шериф, –Я был бы рад найти!– Не поленитесь, господин,Вослед за мной идти!Шериф верхом, но Джон готовПешком идти весь день.Завидев Гуда, молвил Джон:– Вот, господин, олень!Шериф надменный был мрачнейБессолнечного дня:– Будь проклят ты, Рейнольд Гринлиф,Ты обманул меня.– Клянусь, – Джон Маленький сказал, –На вас лежит вина:Я, вам служа, не получалНи хлеба, ни вина.Был подан ужин. На столеБлестело серебро,Но отказался есть шериф,Узнав свое добро.– Попробуй, – молвил Робин Гуд, –Оленину мою.За то, что Джона ты любил,Я жизнь тебе даю.Когда насытились ониИ день стал потухать,С шерифа Робин Гуд велелНасильно обувь снять.И плащ короткий, и камзолС каймою меховой,И дал ему зеленый плащУкрыться в час ночной.А после ловким молодцамПод деревом густымСтать вкруг шерифа приказалИ бодрствовать над ним.Шериф надменный ночь провелВ рубашке и штанах,Узнал и он, как спать в лесуНа камнях и корнях.– Шериф, – промолвил Робин Гуд, –Будь рад словам моим:Ведь это я хотел, чтоб тыПод дубом спал густым.Сказал шериф: – Я не монах,И пусть мне принесутВеселой Англии добро –Я не останусь тут.А Робин Гуд в ответ: – Ты годСо мною будешь жить,Тебя, заносчивый шериф,Решил я проучить!Шериф воскликнул: – Если мнеЗдесь спать и эту ночь,Пусть лучше голову моюМне снимут с тела прочь.Когда же пустишь ты меняДорогою своей,То самым верным буду яИз всех твоих друзей.– Ты клятву дашь, – промолвил Гуд, –Здесь, над моим мечом,И на земле мне не вредить,И на пути морском.А если бы моих людейТебе пришлось встречатьИ днем и ночью, поклянисьВо всем им помогать.И снова поклялся шериф.Идя к семье своей,Он долго позабыть не мог,Как спал среди камней.

Песнь четвертая

Шериф доволен, что ушелИз леса в Ноттингам,С товарищами Робин ГудГуляет по лесам.– Пора обедать, – молвил Джон,А Гуд в ответ: – Постой.Святая Дева возвратитьЗалог не хочет мой.– Не беспокойтесь, господин.Не догорит закат,Как рыцарь, в этом я клянусь,Свой долг вернет назад.– Джон Маленький, – ответил Гуд, –Иди, возьми свой лук.Оставь меня. С тобой пойдутУилл Скейтлок и Мук.Уотлингской дорогой в СайлсТеперь ваш ляжет путь,Быть может, и удастся намНайти кого-нибудь.Веселый будет ли гонец,Или бедняк простой –Хочу, чтоб этот человекДелил добро со мной.Джон Маленький, сердясь, грустя,Пустился в путь из чащ,Он опоясался мечом,Надел зеленый плащ.В дороге путника найтиИз них никто не мог.Как ни смотрели все втроемНа запад, на восток.Вдруг на дороге в БернисдельОстановился взор.Монахи ехали по нейВерхом во весь опор.Джон Маленький друзьям сказал:– Я голову отдам,Когда монахи не везутВсего, что нужно нам.Товарищи, к чему печаль,Когда душа грустна?Пусть будет наготове лукИ тетива верна.Полсотню слуг ведут они,Семь вьючных лошадей.Один епископ ездит такСо свитою своей.Мы приведем их всех, пускайЗдесь только трое нас,Не то на Робина поднятьМы не посмеем глаз.Сильнее гните лук, ониУже невдалеке.Передний мой. Я жизнь егоДержу в своей руке!И Джон воскликнул: – Стой, монах!Вперед дороги нет.Коль двинешься, клянусь Христом,Найдешь стрелу в ответ.Как видно, голова твояПод шляпою пуста.Прогневался наш господинОт долгого поста.– Кто господин? – спросил монах.Джон молвил: – Робин Гуд.– Его давно, – монах в ответ, –Разбойником зовут.– Ты лжешь, – ему ответил Джон, –И пожалеешь сам.Стрелок лесной он и тебяЗовет обедать к нам.Мук наготове лук держал,Спустил он тетиву,И был стрелой с коня монахПовержен на траву.Осталось из полсотни слугЛишь двое, чтоб вестиЗа Джоном вьючных лошадейПо дикому пути.Монаха к Гуду привели,Хоть упирался он.Ворчал сквозь зубы, но идтиБыл силой принужден.Свою приподнял шляпу Гуд,Увидев пришлеца,Но не был вежливым монахИ не склонил лица.– Ведь он невежа, господин,Клянусь! – воскликнул Джон.А Гуд в ответ: – Что взять с него,Когда невежа он?Потом спросил он: – Сколько слугС собою вел монах?– С полсотни! Только, кроме двух,Все спрятались в кустах.– Трубите в рог, – воскликнул Гуд, –Зовите всех стрелков!И скоро семеро идутНарядных молодцов;И каждый был в хороший плащ,Пурпурный плащ одет.– По зову Гуда мы пришли.Что скажет он в ответ?Скамья для гостя ко столуПодвинута была.Джон Маленький и Робин ГудСлужили у стола.– Смелей, монах, – промолвил Гуд, –Бери и яств, и вин.Скажи мне, где твой монастырьИ кто твой господин?– Аббатство Девы я зовуСвоим монастырем.– А кем ты служишь? – Гуд спросил.– Я – главный эконом.– Тем больше чести, – Гуд сказал, –Мне и друзьям моим.Налейте лучшего вина,Мы выпьем вместе с ним!Дивлюсь я только одному:Весь день душа грустна,Чем Матерь Божью я гневил,Что долг не шлет она?Она посредницей былаМеж рыцарем и мной,Когда я деньги в долг давалЗдесь под листвой густой.И если деньги ты принес,То дай на них взглянуть.Тебе я тоже помогуПотом когда-нибудь.Все это выслушав, монахУнылый поднял взор:– Клянусь, о займе никогдаНе знал я до сих пор.– Клянусь, – промолвил Робин Гуд, –Монах, твоя вина!Коль справедлив всегда Господь,Правдива и Она.Ото всего, что ты сказал,Отречься не посмей,Пречистой Девы ты слуга,Всегда ты предан Ей.Пречистой Девой послан тыВернуть мои гроши.Ты в срок пришел: благодарюТебя от всей души!– Скажи мне, – он потом спросил, –Что в этих сундуках?– Сэр, только двадцать марок здесь, –Ему в ответ монах.– Когда не больше двадцати,Ни пенни не возьму,И денег сам прибавить радК добру я твоему.А если больше двадцати,Прощай добро твое.Но не печалься: кое-чтоОставлю на житье.Считай, Джон Маленький. ТебеЯ верю одному,Коль двадцать марок здесь найдешьНи пенни не возьму.Джон быстро плащ свой расстелилСреди лесных цветовИ восемь сотен фунтов онПовытряс из тюков.Пошел он к Гуду, сереброОставив в стороне.– Монах не лжет, и Дева вамВернула долг вдвойне.И Гуд сказал: – Своим словамПречистая верна.Из женщин, что я в жизни знал,Правдивей всех Она.Когда б всю Англию пройтиЯ мог, клянусь Творцом,То и тогда бы не был такДоволен должником.Монах, налей себе вина,Со мной за Деву пей.Коль Деве нужен Робин Гуд,Он будет другом Ей.Коль нету денег у Нее,Приди, монах, ко мне.Залог, что шлет с тобой Она,Гуд возвратит втройне.Дорогой Лондонской монахОпять готов идти,У Робин Гуда просит онОхрану для пути.А Робин Гуд: – Куда идешь? –Его спросил тогда.– Туда, где не сумеешь тыМне причинить вреда.– Джон Маленький, – промолвил Гуд, –Иди сюда опять,Ты кладь монаха лучше всехСумеешь развязать.Узнай всю правду до конца,Раскрой сундук другой.– Вы плохо, – закричал монах,Обходитесь со мной!– Таков у нас, – ответил Гуд, –Закон в краю лесном:Сначала путника кормить,Связать и бить потом.Монах поспешно взял коня,Не хочет отдохнуть.– Не выпьешь ли, – промолвил Гуд,Вина на долгий путь?– Еще раз пить, – сказал монах, –С тобой не дай мне Бог,В Донкастере иль в Блите яОбедать лучше мог.– Свези, монах, монастырюОт Робина привет.Таким, как ты, всегда готовВ моих лесах обед.Я все, что надо, рассказал,Монах покинет нас.О прежнем рыцаре теперьЯ поведу рассказ.Он путь держал на БернисдельИ видит: перед нимС товарищами Робин ГудПод деревом густым.Учтиво рыцарь соскочилСо своего коня.И шляпу сдернул с головы,Колено преклоня.– Пусть Гуда и его стрелковСпаситель бережет.– Спасибо, рыцарь, – Робин ГудОтветил в свой черед:Добро пожаловать! Ты гостьЛюбезный мне всегда.Какая в темные лесаТебя влечет беда?Мой кроткий рыцарь, гостем будь.Что ты не шел назад?Ответил рыцарь: – У меняВсе земли взял аббат!– Но ты вернул их, – молвил Гуд.– Клянусь Христом, помогВернуть их, – рыцарь отвечал, –Один лишь ты да Бог.И потому я опоздал,Что встретил на путиСтрелка, которого хотелЯ из беды спасти.– Благодарю, – воскликнул Гуд, –Клянусь Христом самим!За это другом звать тебяХотел бы я своим.– Четыре сотни фунтов, Гуд,Сейчас я оточтуИ двадцать марок сверх тогоЗа эту доброту.– Оставь уплату у себя,Нужней тебе она.Пречистой Девы экономМне уплатил сполна.И эти деньги дважды взятьСчитал бы я грехом.Желанным гостем будешь тыТеперь в лесу моем.Так говоря, от всей душиСмеялся Робин Гуд.А рыцарь Робина просил:– Возьми: все деньги тут.– К чему они? – ответил Гуд.О, щедрый рыцарь мой,Добро пожаловать сюда,Под этот дуб густой.Но что за стрелы и колчан,Горящий словно жар?И рыцарь молвил: – Робин Гуд,Прими мой скромный дар.– Джон Маленький, – воскликнул Гуд, –Иди к моей казне.Червонцев добрых дал монахЧетыре сотни мне.Четыре сотни – скромный дар.Ты должен, рыцарь, взять.Купи коня, и шпоры тыПозолоти опять.И смело к Робину иди,Как проживешь добро.Клянусь, я помогу тебе,Коль будет серебро.Четыре сотни сохрани,Совет припомни мой.И доводить себя не смейДо бедности такой.Так добрый Гуд освободилЕго от всех забот.Да будет милостив к нам Бог,Что на небе живет!

Песнь пятая

Простился рыцарь, поскакалДорогою своей,И веселится Робин ГудС друзьями много дней.Я расскажу вам, как шерифСтрелкам в густом боруИз Ноттингама кликнул кличНа славную игру.Пускай все лучшие стрелкиК нему сойдутся в срок.И победит других один,Кто лучше всех, стрелок;Кто попадает лучше всех,Стреляя вдаль и ввысь,Там, где зеленые дубыШироко разрослись;В награду он возьмет стрелуЛитого серебра,Где золотое остриеИ гребень у пера.Услышал это Робин ГудПод деревом густым:– Друзья, на славную игруК шерифу поспешим.Живее собирайтесь в путь,Мы все стрелять пойдем.Нас хорошо встречать шерифКлялся в лесу густом.И туго натянули лукС убором дорогимСто сорок молодых стрелков,Стоящих перед ним.Когда стрелять они пришлиК мишеням в Ноттингам,Немало с луками стрелковУже стояло там.– Стреляют шестеро со мной.Другие в свой чередПусть наготове держат лук,Коль нас измена ждет.Воскликнув это, лук согнулЧетвертым Робин Гуд.С мишенью рядом стал шерифСмотреть, как стрелы бьют.Три раза Робин Гуд стрелял,Три раза прут дробил,И с белою рукой ДжильбертТаким же ловким был.Джон Маленький и Вилл СкейтлокХорошие стрелки,Рейнольд и Мук не хуже ихПо верности руки.И все стреляют хорошо.Все стрелы метко бьют.Но попадает лучше всехВеселый Робин Гуд.За это был он награжденСеребряной стрелой.Учтиво он благодарилИ в лес пошел домой.Кидали брань ему вослед,В большой трубили рог.– Предатель, – крикнул Гуд, – постой,И твой настанет срок!Ты будешь знать, шериф-гордец,Как мстить гостям своим.Другое ты мне обещалПод деревом густым.Когда б ты был в моем лесуПод дубом для бесед,Ты дал бы лучший мне залог,Чем верный твой обет.Не раз гудела тетива,И много пело стрел,И не один в лохмотьях бокОт схватки потерпел.Но все ж верней, чем Робин Гуд,Стрелять никто не мог:Шерифа люди от негоСо всех бежали ног.Покончив дело, Робин ГудВ леса уйти хотел.Немало было в этот часИм выпущено стрел.Джон Маленький в колено былСтрелою поражен,Не мог ни ехать, ни идтиОт острой боли он.И Джон промолвил: – Господин,Коль ты любил меня,То ради Господа Христа,Что мучился три дня,В награду этих дней, когдаЯ был слугой твоим, –Шерифу гордому не дайНайти меня живым.Но голову руби мою,Схватив свой честный меч.Хочу я от глубоких ранСкорее мертвым лечь.– Я не хочу, чтоб умер ты, –Воскликнул Робин Гуд, –Пусть всю английскую казнуЗа это мне дают.– Клянусь Христом, – добавил Мук, –Распятым в страшный час.Джон Маленький, клянусь тебе,Ты не покинешь нас.Понес он Джона на спине.И много раз в травуОн клал его, как натянутьСлучалось тетиву.Прекрасный замок на путиСтоял в тени лесной,Двойным был рвом он окружен,Высокою стеной.И жил там сэр Ричард из Ли,Тот рыцарь, для когоГуд как-то деньги отсчиталУ дуба своего.К себе он в замок Гуда взялИ всех его стрелков.– Войди, – сказал он, – Робин Гуд,Под мой приютный кров!Тебя за все благодарю,Будь гостем, Гуд, моим.За то, что был со мной учтивПод деревом густым,Я всей душой тебя люблю.Шериф задумал месть,Пускай он рыщет: у тебяПриют надежный есть.Скорее поднимите мост,Закройте ворота,И все с оружием в рукахИдите на места!Со мной ты будешь жить, клянусьСвятым Квентином я,Двенадцать дней убережетТебя стена моя.Покрыты скатертью, с едойУже столы несут,И со стрелками пироватьСадится Робин Гуд.

Песнь шестая

Я попрошу вас, господа,Внять повести моей.Из Ноттингама вел шерифС оружием людей.Всех приказал поднять шерифНа бой в краю родном.Твердыни замка облеглиОни сплошным кольцом.– Ты, рыцарь, клятву позабыл, –Кричит гордец-шериф:– Ты изменяешь королю,Врага закона скрыв!Шерифу рыцарь отвечал:– Сэр, то моя вина,Но королю, я в том клянусь,Душа моя верна.Что можешь сделать ты со мной?Взять замок мой? Изволь,Но прежде должен ты узнать,Что скажет наш король.Так получил шериф ответ,Правдивый и простой,И в город Лондон поскакалДорогою прямой.О рыцаре и Гуде онПоведал королю,Потом о дерзостных стрелкахВ его лесном краю.– Всегда, – сказал он, – я держуРазбойников в руках,Но непокорен Робин ГудНа севере в лесах.– В недельный срок – сказал король, –Я буду в Ноттингам.И рыцаря тогда схвачу,И Робин Гуда там.Иди, шериф. И мой приказИсполнить будь готов:Себе отважных набериСо всей страны стрелков.Шериф простился, поскакалДорогою своей,А Робин Гуд ушел в лесаВ один из ясных дней.У Джона рана зажила.Он снова невредим,И Робин Гуда ищет онПод деревом густым.А Гуд среди зеленых чащ,Опять гуляет он.Его прогулкою шерифНемало огорчен.Он Робин Гуда упустилИ не вернет опять,И стал он рыцаря тогдаИ днем, и ночью ждать.Шериф хотел бы подстеречьСэр Ричарда из Ли.Раз на охоте соколаПоднялись от земли,И рыцаря он увидал,И рыцарь связан был,В темницу, в Ноттингам сведен,Почти лишенный сил.Что будет пойман Робин Гуд,Христом клялся шериф.И тотчас бился об заклад,Сто фунтов положив.Но леди, рыцаря жена,Прекрасней бела дня,Скорей в зеленые лесаНаправила коня.Проехав лес, она нашлаПод деревом густымИ Робин Гуда, и стрелков,Всегда веселых, с ним.– Привет, – она сказала, – Гуд,Тебе в твоей стране!Святую Деву любишь ты,И ты поможешь мне.Не допусти, чтоб мой супругПозорно был убит,Из-за любви к тебе в тюрьмеОн связанный лежит.И добрый Робин Гуд спросил:– Кто свел его в тюрьму?И леди тотчас же: «Шериф», –Ответила ему:– Всему виной шериф; и лжиВ рассказе нет моем.Еще трех миль он не успелПройти своим путем.Воспрянул добрый Робин Гуд,К себе стрелков зовет:– Смелей, веселые друзья,Клянусь Христом, вперед!А кто покинет нас, клянусьИ Богом, и Христом,Пусть не встречается со мнойОн на пути моем.Наделали из прутьев стрел –Семь раз по двадцати –Кусты, заборы и плетниЛомали на пути.– Я рыцаря, – воскликнул Гуд, –Хотел бы повидать;Клянусь Христом, свободным онДомой пойдет опять.Как в Ноттингам они пришлиПо улицам пустым,С шерифом гордым, знаю я,Пришлось столкнуться им.– Постой, шериф, – воскликнул Гуд. –Поговори со мной.Что думает, хочу я знать,Король, властитель мой?Так много в эти восемь летЯ не ходил пешком,За это мне ответишь ты,Клянусь самим Творцом.И, натянув упругий лук,Гуд тетиву спустил,Стрела запела, и шерифНа землю пал без сил.И прежде чем подняться могШериф на бой с врагом,Его ударил в темя ГудСверкающим мечом.И Гуд воскликнул: – Поделом!Лежи, гордец-шериф,Ты слова не умел держать,Пока еще был жив.Стрелки схватились за мечи.Был каждый тверд и смел,Из слуг шерифа в этот часНикто не уцелел.И Робин к рыцарю пошелИ снял оковы с рук.И для защиты дал емуТугой надежный лук.– Оставь коня, – промолвил Гуд, –И бегать научись.Сквозь дождь и грязь пойдем туда,Где липы разрослись.Идем в леса и будем житьБез горя и забот,Пока наш Эдуард корольПрощенья не пришлет.

Песнь седьмая

С блестящей свитою корольПоехал в Ноттингам,Он думал рыцаря пойматьИ Робин Гуда там.У местных жителей узнатьО Гуде он хотел,Хотел о рыцаре спросить,Что был и добр, и смел.Все рассказали королю,И, выслушав рассказ,Владенья рыцаря корольЗабрал себе тотчас.Прошел скалистый ЛанкаширДо Пламптон-парка он,Везде отсутствием в лесахОленей изумлен.Где прежде целые стадаЛесную знали тень,Теперь им встречен лишь одинПородистый олень.И вот разгневался корольИ поклялся Творцом:– Пускай предстанет Робин ГудПеред моим лицом.Тому, кто рыцаря в лесахПоймать сумеет сам,Поля сэр Ричарда из ЛиВ награду я отдам.И хартию я дам свою,И приложу печать,Чтоб в целой Англии никтоНe мог полей отнять.Но старый рыцарь отвечалНа это королю:– Мой государь, теперь меняЯ выслушать молю.Не может хартии никтоПринять из Ваших рук,Пока здесь ходит Робин ГудИ держит верный лук.Ему ли голову терять,Коль не пришла пора?Нет, Ваша хартия, король,Не принесет добра.Шесть месяцев не покидалКороль наш Ноттингам,Но Гуда повстречать емуНе удавалось там.А в это время Робин ГудБродил среди долин,И королевский был оленьУбит им не один.Лесничий королю сказал:– Коль надо Гуда Вам,Тогда к моим, я Вас прошу,Прислушайтесь словам.Пять лучших рыцарей, какимЕще неведом страх,Возьмите и в монастыреОденьтесь, как монах.Я всю дорогу Вам готовСлужить проводником.И раньше, чем вернетесь Вы,Клянусь самим Христом,Коль Робин жив, пред Вами самОн станет на пути.Гораздо раньше, чем назадУдастся Вам придти.Оделся, как монах, король,Оделись так же с нимПять рыцарей, и все путемНаправились лесным.Высок и строен наш король;Надвинув капюшон,Надменным обликом похожБыл на аббата он.В высоких крепких сапогахСкача в лесную ширь,С веселой песнею корольОставил монастырь.Пять рыцарей в зеленый лесСкакали вслед за ним,И осадил король коняПод деревом густым.Он Робин Гуда увидалИ всех его стрелков,И в том, что это было так,Поклясться я готов.Вот королевского коняХватая за узду,Воскликнул Робин: – Стой, аббат,Тебя давно я жду.Мы королевские стрелкиВ его лесу густом.Мы бьем оленей короляИ этим мы живем.У вас и церкви, и доход,И золота не счесть,Отдайте ж нам хоть что-нибудь,Когда в вас совесть есть.И отвечал ему король,Учтивый и простой:– Здесь только сорок фунтов есть,Что я привез с собой.Я в Ноттингаме десять днейЖил с вашим королем,Поиздержаться мне пришлосьДобром и серебром.И только сорок фунтов яНа черный день сберег,Я б сотню фунтов дал тебе,Когда бы только мог.Взял сорок фунтов Робин Гуд,Пересчитал их самИ половину отделилВеселым молодцам.– А остальное, – Гуд сказал, –Я все тебе дарю.До новой встречи! И корольВ ответ: – Благодарю,Тебе король прислал привет,А с ним свою печать,И в Ноттингаме будет онТебя к обеду ждать.И поднял перед ним корольПечать рукой своей,Учтиво Робин преклонилКолена перед ней.Он молвил: – Короля любитьВсегда велит мне честь,Благодарю тебя, аббат,За радостную весть.За эту весть сегодня тыОбедаешь со мной,Я угощу тебя, аббат,Под липою густой.Гуд за руку взял короля,Повел его вперед.Оленей много полегло,Большой обед их ждет.И Робин Гуд стал громко в рогТрубить. На этот зовПред ним явились в тот же мигСто сорок молодцов.И вот, колена преклонив,Все стали перед ним.Король воскликнул: – Вижу я,Клянусь Христом самим,Живет неплохо Робин ГудВ лесистой стороне;Покорнее ему стрелки,Чем подданные мне.И быстро был обед готов,И перед королемДжон Маленький и Робин ГудСлужили за столом.Лесная дичь и много яствНа стол принесено,И белый хлеб, и темный эль,И красное вино.«Прошу, отведай, – молвил Гуд,Оленины, аббат.Да будешь ты благословен,Я доброй вести рад.Увидишь ты, какие мыИ как мы здесь живем,Чтоб королю, аббат, ты могВсе рассказать потом».Вскочили весело стрелки,Сгибая верный лук,И короля при виде ихВдруг охватил испуг.Напрасен ужас короля,Стрелки от двух столбовДля состязанья отошлиНа пятьдесят шагов.– Кто не собьет гирлянды роз, –Гуд молвил, – рад, не рад,А должен будет он отдатьОхотничий наряд.И все оружие егоМне отойти должно.Все это верно, как и то,Что пью сейчас вино.По непокорной головеЕго удары ждут.Так самолюбие стрелковРазжечь старался Гуд.Два раза выстрелил он сам,Два раза в цель попал,Но Белорукий от негоДжильберт не отставал.Потом Джон Maленький стрелялИ добрый Вилл Скейтлок,Но оба не попали в цель,И был к ним Робин строг.Когда же стал в последний разСтрелять он по цветам,То на три пальца с небольшимОн промахнулся сам.И так сказал тогда Джильберт:– Коль клялся пред людьмиТы промахи стрелков карать,Так сам удар прими.Ответил Робин: – Слов своихЯ не беру назад.Передаю тебе стрелу,Служи мне, сэр аббат.– Я сделаю, как хочешь ты, –Сказал король тогда, –Но сам бы доброму стрелкуНе причинял вреда.– Смелее бей, – ответил Гуд, –Аббат, и будешь прав.Тут подошел к нему корольИ засучил рукав.Потом на землю тумакомОн Робина подсек.– Клянусь Христом, – воскликнул Гуд, –Ты крепкий человек.Сильна, должно быть, у тебяРука и верен глаз.Так наш король и Робин ГудВстречались в этот раз.Аббату посмотрев в лицо,Пред королем своимПал на колени Робин Гуд,И рыцарь вместе с ним.Разбойники склонились все,И Гуд сказал опять:– Властитель Англии, тебяНетрудно мне узнать.Благодарю тебя, король,Под деревом густымЗа доброту твою ко мне,Ко всем стрелкам моим.Присяге я не изменил,Поклясться в том готов,И милости твоей прошуДля всех моих стрелков.– Простил бы я, – сказал король, –Тому свидетель Бог,Когда б покинуть этот лесТы со стрелками мог.Идите к моему двору.Ты будешь жить со мной.– Свидетель Бог, – воскликнул Гуд, –Согласен всей душой.Я был бы рад тебе служитьОт утренней зари,Я приведу моих людей,Сто сорок их и три.Но даже если по душеПридется мне твой двор,Вернусь охотиться в леса,Как делал до сих пор.

Песнь восьмая

Король спросил: – Не дашь ли мнеЗеленый твой наряд?– Конечно, – Робин отвечал, –Ведь тканью я богат.– Прошу тебя, – сказал король, –Той ткани мне продай!И мне, и рыцарям моимОдеться в зелень дай.– Возьми задаром, господин, –Потом вознаградишь,Когда на праздник РождестваОдеждой одаришь.Снял рясу серую король,В кафтан зеленый влез,А после рыцарей одел,Что с ним явились в лес.Линкольнское сукно на нихКак изумруд блестит.– Идем скорее в Ноттингем! –Король им говорит.Мечи и луки прихватив,Отправились в поход,И прямо в город НоттингемДорога их ведет.Король и Робин шлют впередРазбойничую рать,Стреляя по дороге в цель,Чтоб время скоротать.Как ни старался наш король –Вчистую проиграл,Ни разу Робин Гуд емуПоддаться не желал.– Ей-богу, – говорит король, –Тут нечего ловить.Хоть я в стрельбе не новичок,Тебя не победить.Все ноттингемцы собралисьНа стенах и глядят:Зеленою волной стрелкиНахлынули на град.Один другому прошептал:– Боюсь, король убит!Сам Робин Гуд идет сюдаИ нас не пощадит.Бегут, спасаясь, кто кудаВсе, кто бежать могли,За ними старики спешат,Отбросив костыли.Король смеется во всю мочьИ машет им рукой;Его завидев, беглецыВернулись вмиг домой.Столы накрыты для гостей,И песни там, и пляс;Король же Ричарда из ЛиПризвал к себе тотчас.Все обвиненья сняв с него,Именье возвратил,И Робин, голову склоня,Его благодарил.Год и три месяца прожилРазбойник при дворе,Сто фунтов платы получалИ счастлив был вполне.Куда бы он ни заходил,Чтоб горло промочить,Его и рыцарь, и баронСпешили угостить.Но год прошел, и Робин вдругОстался одинок –Покинули его и Мач,И Джон, и Вилл Скейтлок.Однажды он увидел, какЮнцы стреляют в цель.– Увы мне! – Робин простонал, –Не лучник я теперь!Когда-то я не хуже ихСтрелу мог в цель послать,И в целой Англии ровниМне было не сыскать.– Ушло то время, – говорит, –Дворец мне не к добру.Коли еще здесь поживу,То от тоски помру.Собрался быстро Робин ГудИ к королю идет:– Мой господин, тебе служилЯ верно целый год.Да будет ведомо тебе:Когда в Барнсдейле жил,Марии Магдалине яЧасовню посвятил.Я семь ночей уже не сплю,Семь дней не ем, не пью.Тоскуя по часовне той,Всечасно слезы лью.Терпеть уж больше нету сил –Ты отпусти меня.Я босиком уйду в Барнсдейл,Свои грехи кляня.– Раз так, – сказал ему король, –Тебе помочь я рад.Уехать можешь на семь дней,Потом вернись назад.– Спасибо, господин! – РобинКолено преклонилИ в лес зеленый прямикомНа север поспешил.Весенним утром он ступилПод сень своих лесов,Где воздух весело звенелОт птичьих голосов.– Хотя давно я не был здесьИ дичи не стрелял,Но быть не может, чтоб РобинВ оленя не попал!Убив добычу, протрубилОн в старый верный рогИ очень скоро увидал,Что он не одинок.Спешат к нему со всех сторонКто с луком, кто с мечомСемь дюжин вольных молодцов,И смерть им нипочем.Они приветствуют его,Колено преклоня:– Добро пожаловать, Робин.Мы все – твоя родня!На двадцать лет с еще двумяВернулся Робин в лес,Оставив короля грустить,Что друг его исчез.Прожил бы дольше он, друзья,Когда б не предалаТа приоресса из Кирксли,Что с ним в родстве была.Ее любовником был плут,Сэр Роджер Донкастер,И приорессе в злых делахОн подавал пример.Придумали они вдвоем,Как Робина убить,Чтобы за голову егоНаграду получить.А добрый Робин между темСказал, не чуя зла:– Отправлюсь завтра я в Кирксли,Мне пустит кровь сестра.Там Роджер Донкастер егоВ ловушку заманилИ с приорессой заодноКоварно погубил.Помилуй Робина, Господь,Что от злодейства пал,Ведь он был храбрым молодцомИ бедным помогал.

Рождение Робин Гуда

Он был пригожим молодцом,Когда служить пошелПажом усердным в графский домЗа деньги и за стол.Ему приглянулась хозяйская дочь,Надежда и гордость отца,И тайною клятвой они поклялисьДруг друга любить до конца.Однажды летнею порой,Когда раскрылся лист,Шел у влюбленных разговорПод соловьиный свист.– О Вилли, тесен мой наряд,Что прежде был широк,И вянет, вянет нежный цветМоих румяных щек.Когда узнает мой отец,Что пояс тесен мне,Меня запрет он, а тебяПовесит на стене.Ты завтра к окну моему приходиУкрадкой на склоне дня.К тебе с карниза я спущусь,А ты поймай меня!Вот солнце встало и зашло,И ждет он под окномС той стороны, где свет луныНе озаряет дом.Открыла девушка окно,Ступила на карнизИ с высоты на красный плащК нему слетела вниз.Зеленая чаща приют им дала,И, прежде чем кончилась ночь,Прекрасного сына в лесу родилаПод звездами графская дочь.В тумане утро занялосьНад зеленью дубрав,Когда от тягостного снаОчнулся старый граф.Идет будить он верных слугВ рассветной тишине.– Где дочь моя и почемуНе поднялась ко мне?Тревожно спал я в эту ночьИ видел сон такой:Бедняжку дочь уносит прочьСоленый вал морской.В лесу густом, на дне морскомИли в степном краюДолжны вы мертвой иль живойНайти мне дочь мою!Искали они и ночи, и дни,Не зная покоя и сна,И вот очутились в дремучем лесу,Где сына качала она.«Баюшки-баю, мой милый сынок,В чаще зеленой усни.Если бездомным ты будешь, сынок,Мать и отца не вини!»Спящего мальчика поднял старикИ ласково стал целовать.– Я рад бы повесить отца твоего,Но жаль твою бедную мать.Из чащи домой я тебя принесу,И пусть тебя люди зовутПо имени птицы, живущей в лесу,Пусть так и зовут: Робин Гуд!Иные поют о зеленой траве,Другие – про белый лен.А третьи поют про тебя, Робин Гуд,Не ведая, где ты рожден.Не в отчем дому, не в родном терему,Не в горницах цветных, –В лесу родился Робин ГудПод щебет птиц лесных.

Робин Гуд и Маленький Джон

Рассказать вам, друзья, как смельчак Робин Гуд –Бич епископов и богачей, –С неким Маленьким Джоном в дремучем лесуПоздоровался через ручей?Хоть и Маленьким звался тот Джон у людей,Был он телом – что добрый медведь!Не обнять в ширину, не достать в вышину, –Было в парне на что поглядеть!Как с малюточкой этим спознался Робин,Расскажу вам, друзья, безо лжи.Только уши развесь: вот и труд тебе весь! –Лучше знаешь – так сам расскажи.Говорит Робин Гуд своим добрым стрелкам:– Даром молодость с вами гублю!Много в чаще древес, по лощинкам – чудес,А настанет беда – протрублю.Я четырнадцать дней не спускал тетивы,Мне лежачее дело не впрок.Коли тихо в лесу – побеждает Робин,А услышите рог – будьте в срок.Всем им руку пожал и пошел себе прочь,Веселея на каждом шагу.Видит: бурный поток, через воду – мосток,Незнакомец – на том берегу.– Дай дорогу, медведь! – Сам дорогу мне дашь! –Тесен мост, тесен лес для двоих.– Коль осталась невеста, медведь, у тебя, –Знай – пропал у невесты жених!Из колчана стрелу достает Робин Гуд:– Что сказать завещаешь родным?– Только тронь тетиву, – незнакомец ему, –Вмиг знакомство сведешь с Водяным!– Говоришь, как болван, – незнакомцу Робин, –Говоришь, как безмозглый кабан!Ты еще и руки не успеешь занесть,Как к чертям отошлю тебя в клан!– Угрожаешь, как трус, – незнакомец в ответ, –У которого стрелы и лук.У меня ж ничего, кроме палки в руках,Ничего, кроме палки и рук!– Мне и лука не надо – тебя одолеть,И дубинкой простой обойдусь.Но, оружьем сравнявшись с тобой, посмотрю,Как со мною сравняешься, трус!Побежал Робин Гуд в чащи самую глушь,Обтесал себе сабельку в ростИ обратно помчал, издалече крича:– Ну-ка, твой или мой будет мост?Так, с моста не сходя, естества не щадя,Будем драться, хотя б до утра.Кто упал – проиграл, уцелел – одолел, –Такова в Ноттингэме игра.– Разобью тебя в прах! – незнакомец в сердцах, –Посмеются тебе – зайцы рощ!Посередке моста сшиблись два молодца,Зачастили дубинки, как дождь.Словно грома удар был Робина удар:Так ударил, что дуб задрожал!Незнакомец, кичась: – Мне не нужен твой дар, –Отродясь никому не должал!Словно лома удар был чужого удар, –Так ударил, что дол загудел!Рассмеялся Робин: – Хочешь два за один?Я всю жизнь раздавал, что имел!Разошелся чужой – так и брызнула кровь!Расщедрился Робин – дал вдвойне!Стал гордец гордеца, молодец молодцаМолотить – что овес на гумне!Был Робина удар – с липы лист облетел!Был чужого удар – звякнул клад!По густым теменам, по пустым головамЗастучали дубинки, как град.Ходит мост под игрой, ходит тес под ногой,Даже рыбки пошли наутек!Изловчился чужой и ударом однимСбил Робина в бегущий поток.Через мост наклонясь: – Где ты, храбрый боец?Не стряслась ли с тобою беда?– Я в холодной воде, – отвечает Робин,И плыву – сам не знаю куда!Но одно-то я знаю: ты сух, как орех,Я ж, к прискорбью, мокрее бобра.Кто вверху – одолел, кто внизу – проиграл, –Вот и кончилась наша игра.Полувброд, полувплавь, полумертв, полужив,Вылез – мокрый, бедняжка, насквозь!Рог к губам приложил – так, ей-ей, не трубилПо шотландским лесам даже лось!Эхо звук понесло вдоль зеленых дубрав,Разнесло по Шотландии всей,И явился на зов – лес стрелков-молодцов,В одеянье – травы зеленей.– Что здесь делается? – молвил Статли Вильям. –Почему на тебе чешуя?– Потому чешуя, что сей добрый отецСочетал меня с Девой Ручья.– Человек этот мертв! – грозно крикнула рать,Скопом двинувшись на одного.– Человек этот – мой! – грозно крикнул Робин. –И мизинцем не троньте его!Познакомься, земляк! Эти парни-стрелкиРобингудовой братьи лесной.Было счетом их семьдесят без одного,Ровно семьдесят будет с тобой.У тебя ж будет: плащ цвета вешней травы,Самострел, попадающий в цель,Будет гусь в небесах и олень во лесах.К Робин Гуду согласен в артель?– Видит Бог, я готов! – удалец просиял.Кто ж дубинку не сменит на лук?Джоном Маленьким люди прозвали меня,Но я знаю, где север, где юг.– Джоном Маленьким – эдакого молодца?!Перезвать! – молвил Статли Вильям. –Робингудова рать – вот и крестная мать,Ну, а крестным отцом – буду сам.Притащили стрелки двух жирнух-оленух,Пива выкатили – не испить!Стали крепким пивцом под зеленым кустомДжона в новую веру крестить.Было семь только футов в малютке длины,А зубов – полный рот только лишь!Кабы водки не пил да бородки не брил –Был бы самый обычный малыш!До сих пор говорок у дубов, у рябин,Не забыла лесная тропа,Пень – и тот не забыл, как сам храбрый РобинНад младенцем читал за попа.Ту молитву за ним, ноттингэмцы за ним,Повторили за ним во весь глот.Восприемный отец, статный Статли ВильямОкрестил его тут эдак вот:– Джоном Маленьким был ты до этого дня,Нынче старому Джону – помин,Ибо с этого дня вплоть до смертного дняСтал ты Маленьким Джоном. Аминь.Громогласным ура – раздалась бы гора! –Был крестильный обряд завершен.Стали пить-наливать, крошке росту желать:– Постарайся, наш Маленький Джон!Взял усердный Робин малыша-крепыша,Вмиг раскутал и тут же оделВ изумрудный вельвет – так и лорд не одет! –И вручил ему лук-самострел:– Будешь метким стрелком, молодцом, как я сам,Будешь службу зеленую несть,Будешь жить, как в раю, пока в нашем краюКабаны и епископы есть.Хоть ни фута у нас – всей шотландской земли,Ни кирпичика – кроме тюрьмы,Мы как сквайры едим и как лорды глядим.Кто владельцы Шотландии? – Мы!Поплясав напослед, солнцу красному вследПобрели вдоль ручьевых ракитК тем пещерным жильям, за Робином – Вильям…Спят… И Маленький Джон с ними спит.Так под именем сим по трущобам леснымЖил и жил, и состарился он.И как стал умирать, вся небесная ратьПозвала его: – Маленький Джон!

Робин Гуд и монах

1Оттого мое сердце сжимает тоска,Оттого на душе непокой,Что живем без причастия мы, кое-как,Церкви нет здесь – и Бог далеко.Я иду в Ноттингам, путь держу в Божий храм,Поклониться хочу образам,Богоматерь я чту и поставлю свечу, –Робин Гуд своим людям сказал.– Тебе нужен отряд человек в пятьдесят,Или сгинешь, – сказал ему Мук.– Нет, мы с Джоном вдвоем всю дорогу пройдем.Нужен лук и к нему пара рук.По пути для игры заключили пари,По мишеням стреляли на спор.Кто навскидку точней, глазомер чей верней,Кто ловчее и на руку скор.Джон сказал: ты в долгу – я точнее могу!С тебя шиллинг, изволь заплатить!– Нет, Малютка, шалишь, меня не победишь,Докажи мне еще свою прыть!– Не однажды с тобой рисковал головой,А не то б угостил за вранье.Дальше топай один, ты мне не господин,Твои прихоти – дело твое.Джон вернулся в Шервуд, где разбойники ждут,Робин дальше пошел – в Ноттингам.Мимо стражей ворот, вот у храма народ;Сквозь толпу он вошел в Божий храм.В церкви Девы Святой, перед образом той,Что на муки родила Христа,На колени он встал. Его всякий узнал.Но ничьи не открылись уста.Поп на ватных ногах пересиливал страх,Тихо пятясь, дошел до дверей.Тихо выскользнул вон, подхватил свой подол,И по лужам к шерифу скорей.– Извини мой порыв, благородный шериф,Но во мне говорит патриот.Робин Гуд – лиходей, бич державы твоей,От возмездия пусть не уйдет!Это он, я узнал по бесстыжим глазам!Беззаконный шервудский стрелок!Раз я шел через лес, налетел этот бесИ отнял у меня кошелек.С той поры, что есть сил, Богоматерь молил:Помоги отомстить за разбой!Поднимайся, шериф, как топор, справедлив,И возьми сотню стражей с собой.2Полк входит в церковь, каменный полГудит под десятком ног.– Неудачно случилось, что Джон ушел,Он здесь пригодиться мог.Сощурясь, смотрел, как сжималось кольцо,Плотным строем шли на него.– Маловато шериф выставляет бойцов,Чтобы скрутить одного.Доблести нет сражаться в строю,Недорого стоит успех.Попробуй сказать: я один стою,Готов идти против всех.Робин вынул из ножен двуручный мечИ очертил им круг.И каждый хотел себя уберечьОт его смертоносных рук.Мерил шагами церковный портал,Напролом прорубал проход.И каждый знал: попадет – наповал,Один на один – убьет.Ударил шерифа, и меч пополамСломал себе на беду.– Кузнец, который его сковал,Будет гореть в аду.И если однажды найду попа,Который привел солдат,Раскрою от темени до пупа.Святые не защитят!3Малютка Джон на дороге в лесЖдал городских вестей.День прошел, Робин Гуд исчез,Вот всадник – встречай гостей.– Монах на кобыле – руку кладув залог, что послан гонец.Джон коня догнал, схватил за узду:– На два слова, святой отец.– Что слышно на свете, изволь сказать.Правду ли люди врут,Что схвачен вчера беззаконный тать,Лесной удалец Робин Гуд?У меня к Робин Гуду особый счет:Меня он как-то надул,И если Господь его припечет,В храм на поклон приду.– У Девы Марии преступник взят, –С седла ответил монах, –Он ждет палача, отправится в адЖариться на углях.Кровные фунты мои забрал,Довел старика до слез.Но я не забыл, вора узнал,Выследил и донес.Письма о сем везу королю,В Тауэре решат,Пыткой убить или сразу в петлю,Без Лондона ни на шаг.– Браво, – воскликнул Малютка Джон, –Да ты, гляжу, молодец!Позволь проводить тебя через склон,Прыткий святой отец.Когда они углубились в лес,Джон удержал коня.– Приехали, слезь. Остановка здесь.Поп, гляди на меня.Робин Гуд – это мой господин.Я верен ему как пес.Джон вытащил меч и ударом однимМонаху голову снес.Тело монаха зарыл под мох,Письма из сумки взял.– Робин, прости, в бою не помог.Дай Бог, чтоб не опоздал!4– Храни Господь тебя, государь, –Колено Джон преклонил, –Ни один вассал, ни сейчас, ни встарьТак к тебе не спешил.– А где тот монах, – промолвил король, –Который письмо мне вез?– Мой лорд, без утайки сказать позволь –Он помер. Жалко до слез.– Возьми же, гонец, печать короля.Скачи, шерифу вручи.Разбойник здесь нужен острастки для –Прилюдно будем учить.Шпорит коня к Ноттингаму Джон.Лес алебард у ворот.– Что здесь случилось? Зачем кордон?Враг откуда идет?– В тюрьме городской сидит Робин Гуд.Сам знаешь, цена высока.В Лондон везти или вешать тутНе решено пока.– Везу печать короля и приказ.Дорогу немедля дать!По лестнице вверх и в парадный зал –И предъявил печать.– А где же монах, – промолвил шериф, –Который письмо повез?– Служитель Господа столь ретив –Монарха тронул до слез.Монах награжден королевской рукой:В Вестминстере стал аббат.– Я всегда говорил, он пойдет далеко –Исполнителен и тороват.Так отметим победу! Ключник, оглох?Подать сюда лучших вин!Пили всю ночь, и шериф прилегУ стола, за которым пил.Джон хмель стряхнул. – Неплохо поддал!Теперь мы осмотрим дом.Тюремщик, живо открой подвал,Вопросы задашь потом.– Шерифу служу. А ты кто такой,Чтобы приказывать мне?Джон спорить не стал и твердой рукойСлугу пригвоздил к стене.Вбежал в каземат. Ключа поворот.– На, Робин, держи свой меч.Остался пустяк – пройти до ворот.А то мы не знали сеч!Когда вернулись в родной Шервуд,Плясали ночь до зари.К черту попов, они продадут –Канальи, что ни говори.Духовных скреп не видал досель.За то, что надежно, пью.В храме лесном не елей, – но эль,Держись за нашу семью.Шериф написал королю про урон,И Ричард смеялся до слез:Славный малый, однако, Малютка Джон,Который письмо привез!

Робин Гуд и лесники

Был мальчик Робин Гуд высок.Дерри, дерри даун.Уже в пятнадцать летИз тех веселых молодцов,Смелей которых нет.Хей, даун, дерри, дерри даун.Собрался раз он в Ноттингам,Идет в лесу, и вотПред ним пятнадцать лесниковПьют пиво, эль и мед.«Что нового?» – спросил их Гуд.«Что знал ты до сих пор?Король устроил спор стрелков».«Пойду и я на спор».«Смешно, – сказали лесники, –Такой мальчишка вдругПойдет стрелять пред королем,Взять не умея лук!»«На двадцать марок, – Робин ГудОтветил, – спорь со мной,И на сто сажень попадуВ оленя я стрелой.«Идет, – сказали лесники, –И спорим мы с тобой,Что на сто сажень не попастьТебе в него стрелой.И поднял Робин честный лукС широкою стрелойИ на сто сажень уложилОленя в тьме лесной.Сломал ему он два ребра,А может быть, и три,Стрела пронзила грудь насквозь,И не застряв внутри.Олень вскочил, олень застыл,Олень упал в кусты.«Я выиграл, – воскликнул Гуд, –Платите мне фунты».«Ну, нет, – сказали лесники, –Твой выигрыш пропал,Бери свой лук и уходи,Пока не опоздал».И Робин стрелы взял свои,И взял свой честный лук,И улыбнулся про себя,Войдя в широкий луг.Вот стал он стрелы приставлятьК звенящей тетиве,И из пятнадцати враговЧетырнадцать – в траве.Тот, кто затеял этот спор.Собрался убежать,Но Робин Гуд, подняв свой лук,Вернул его опятьИ молвил: «Вновь не скажешь ты,Что я стрелок плохой!»И голову ему разбилОн надвое стрелой.«Такой стрелок я, – молвил Гуд, –Что сделал ваших вдовМечтающими, чтобы выТех не сказали слов».Народ бежит, оставив свойПрекрасный Ноттингам,Чтоб Робин Гуда захватить,На помощь лесникам.Один остался без руки,И без ноги другой,А Робин, взяв свой лук, ушелВ зеленый лес густой.А ноттингамцы лесников,Как знают все о том,Могилы вырыв, погреблиНа кладбище потом.

Робин Гуд и гончар

Когда весной земля в цвету,Приятно слышать нам,Как птицы весело поютПо рощам и лугам.Послушай же и мой рассказ,Честной и вольный люд,О лучшем лучнике в стране,Что звался Робин Гуд.Он йоменом отважным был,В лесу с друзьями жилИ, Богородицу любя,Всем женщинам служил.Однажды он собрал людей,Чтоб гончара поймать,Который лесом в НоттингемБыл должен проезжать.– Гончар тот, – Робин говорит, –Задрал уж слишком нос –Ни разу нам не заплатилОн денег за провоз.– Я встретил в Вентбридже его, –Сказал Малютка Джон, –И вместо денег тумаковМне всласть отсыпал он.На сорок шиллингов готовПобиться об заклад –Никто не сможет гончараЛишить его деньжат.– Вот шиллинги, – сказал Робин, –Пусть полежат на пне,А я пойду и получуВсе, что он должен мне.Они побились об заклад,И Робин зашагалДорогой прямо к гончару,Что мимо проезжал.За повод лошадь ухватил,На месте удержав,Гончар же только проворчал:– Эй, парень, ты неправ!– Три года уж ты ездишь тут,Немало, знать, нажил,Но за провоз ни разу намЕще не заплатил.– Кто ты такой, – спросил гончар, –Чтоб я тебе платил?– Я – Робин Гуд, и взять своеС тебя мне хватит сил!– Ни за проезд, ни за провозТебе не заплачу.Пусти коня, малец, не тоВсего исколочу!В свою телегу он залез,Там палку отыскалИ, лихо наземь соскочив,Перед Робином встал.Взял Робин меч одной рукой,В другой сжимает щит.– Пусти коня! – ему гончарПо-прежнему твердит.Тут за оружие взялисьОни без лишних слов,А Робингудовы стрелкиСмотрели из кустов.Малютка Джон сказал друзьям:– Гочар ведь победит!И тут же палкой выбил тотИз рук Робина щит.Когда ж нагнулся Робин ГудИ щит свой подхватил,Его удар по головеНа землю уложил.Стрелки вскочили, увидав,Что их вожак упал.– Скорей, убьет его гончар! –Малютка Джон сказал.К упавшему он подбежалИ встать ему помог.– Кто выиграл пари, – спросил, –И чей теперь залог?Отдашь ли сорок мне монет,Что положил на пень?– Бери хоть сто, – Робин сказал, –Не мой сегодня день.Гончар промолвил: – Вам пораПовежливее стать –Тем, кто живет своим трудом,В дороге не мешать.– Ты прав, клянусь, – сказал Робин, –Как йомен, говоришь.Отныне ездить можешь здесьВсегда, когда решишь.Мы дружбу клятвою скрепимИ тем, что твой товарЯ оптом заберу и самДоставлю на базар.– С тобой дружить, – сказал гончар, –Всем сердцем буду рад,И коль горшки ты не продашь,Их выкуплю назад.– Твоих я денег не возьму, –Ответил Робин Гуд, –Не купят – за гроши отдам,Рад будет бедный люд.И тут сказал Малютка Джон,Качая головой:– Будь осторожен, командир –Шериф ведь недруг твой!– Друзья, не бойтесь за меня –Со мною Божья Мать!Ей помолясь, любой бедыСмогу я избежать.Он поутру пустился в путь,Чтобы горшки продать,Ну а гончар в кругу стрелковОстался пить-гулять.Телегой правит наш стрелокИ песенки поет.Что было дальше, расскажу –Дивись, честной народ!Дорога быстро довелаДо городских ворот,А вот и площадь у дворца,Где шумный торг идет.Коня распряг он, накормил,Залез в телегу сам.– Кому горшки? – Робин кричит. –Задешево отдам!У врат шерифовых палатРобин толпу собрал –Хозяйки со всех ног бегутКупить его товар.– Горшки, кувшины, – голосит, –Бери за полцены!Купцы вокруг хохочут так,Что падают штаны.Кувшин, что стоил пенсов пять,Он отдавал за два.– Наверно, спятил тот гончар –Разносится молва.Когда осталось пять горшков,Кричать он пересталИ в дар шерифовой женеГоршки все отослал.– Ах, сэр, спасибо! – говоритТа женщина ему. –Коль привезешь еще товар,Всё с радостью возьму.– Гораздо лучше привезу –Ей Робин посулил. –Я для красавицы такойНе пожалею сил.– Сэр, пригласить тебя позвольК шерифу на обед.Служанка понесла горшки,Они за нею вслед.И вместе с госпожой вошелНаш Робин в пышный зал,Шерифу и его гостямЗдоровья пожелал.– Мой муж, гончар нам подарилОтличных пять горшков!– Ну что ж, зови его за стол –Обед уже готов.За стол уселся Робин ГудИ начал есть и пить,А между тем шериф решилВсем новость объявитьО том, что нынче на лугуСтрелки затеют спорИ сорок шиллингов дадутТому, чей глаз остёр.Услышав это, он смолчал,Но про себя решил:– Не допущу, чтобы меняХоть кто-то победил.Доев обед, допив вино,Все гости поднялисьИ двинулись в то место, гдеСтрелки уж собрались.Шерифа люди хороши,И вид у них удал,Но точно в цель никто из нихНи разу не попал.И молвил Робин, чтоб шерифЕго мог услыхать:– Эх, мне бы лук – я б показал,Как надобно стрелять!– Бери же лук, – сказал шериф, –Какой тебе под стать,И то, что славный ты стрелок,Изволь нам доказать.Охапку луков перед нимСложили на траву.На самый лучший натянулВмиг Робин тетиву.– Стреляй и, может быть, хоть разВ мишень ты попадешь.– Уж постараюсь, – он сказал, –Хоть лук не так хорош.К черте подходит Робин Гуд,Стрелу на лук кладет,И с ходу прямо в цель она,Не отклоняясь, бьет.Еще не раз тягались с нимШерифовы стрелки,Но от победы все как естьОстались далеки.Стрелки сгорают от стыда –Гончар их победил.С улыбкой кислою шерифПриз Робину вручил,Осведомившись: – Где ты, сэр,Таких набрался сил?– В моем дому, где в этот часМеня родные ждут,Висит гораздо лучший лук,Что дал мне Робин Гуд.– Коль знаешь Робина, гончар,Мне расскажи о нем.– Немало мы стреляли с нимВ лесу его густом.– Клянусь, сто фунтов дам тебе,Раз ты такой лихой,Когда разбойника тогоМне выдашь головой.– Ну, если так, – сказал гончар, –Готовьтесь утром в путь,И скоро на Робина выСумеете взглянуть.– Отлично! – говорит шериф, –Набраться нужно сил.Он гостя во дворец отвелИ спать там уложил.Чуть свет поднялся Робин Гуд,В телегу впряг коня.Покинуть город он спешит,В лесу – его родня.Зашел к шерифовой жене:– Спасибо за ночлег!Вот золотое вам кольцо,Чтоб помнили вовек.– Храни вас Бог! – ему она,Зардевшись, говорит.Пустились в путь, и рад шериф,Что в лес их путь лежит.В лесу зеленую травуУсеяли цветы,И птички малые поют,И ручейки чисты.Гончар сказал: – Нам подождатьПридется с вами тут.Мой рог порукой, что сейчасЗдесь будет Робин Гуд.Он верный рог поднес к губамИ протрубил сигнал.Тот зов услышали стрелки,Кто в чаще поджидал.– Там командир! – воскликнул Джон, –Он все горшки продал!В лесу Робина отыскав,Малютка Джон спросил:– Ну, как ты съездил в НоттингемИ что ты там купил?– Покупка выгодная, друг, –Учись, пока я жив,В обмен на несколько горшковДостался мне шериф!– Такой добычи уж давноМы не видали тут –За эту тушу фунтов стоПолучит Робин Гуд.– Ах, негодяй! – вскричал шериф. –Когда б тебя узнал,Без промедленья, так и знай,Повесить приказал.– Пока ты у меня в руках,Об этом помечтай,Ну а теперь слезай с коняИ деньги доставай.Шериф сказал:– Кошель за жизнь –Хорошая цена.– Ты, не торгуясь, господин,Отдашь мне все сполна.Забрал бы я и жизнь твою,Когда бы не жена.Ты передай за добротуПоклон любезный ейИ лошадь белую вон ту,Что ветра мчит быстрей.Кобылу оседлав, шерифДо дома доскакалИ ждавшую его женуИзрядно напугал.– Ну, как твоя поездка в лес,И где же Робин Гуд?– Пускай разбойника тогоВсе черти заберут!Все, что с собой я в лес привез,Мерзавец тот забрал,Но лошадь белую взаменОн в дар тебе прислал.Она смеяться стала так,Что слезы полились:– Недешево нам те горшки,Признаться, обошлись!Спасибо хоть, что в НоттингемДобрался ты живой.А мы вернемся к гончару,Что ждал в тиши лесной.– Скажи, – спросил его Робин, –Что за горшки возьмешь?– Два нобля, – отвечал гончар.– Э, нет, приятель, врешь!Я так повеселился, чтоПобольше дам платеж.Вот, десять фунтов забирайИ поезжай назад.Когда б ты ни явился в лес,Тебя я видеть рад!Так разошлись гончар, шерифИ добрый Робин Гуд.Помилуй Робина, Господь,А с ним – весь честный люд!

Робин Гуд и мясник

Спешите на улицу, добрые люди,Послушайте песню мою.О славном стрелке, удалом Робин Гуде,Для вас я сегодня спою.В лесу на рассвете гулял Робин Гуд.Вдруг слышит он топот копыт.Мясник молодой на лошадке гнедойНа рынок рысцою трусит.– Скажи, молодец, – говорит Робин Гуд, –В какой ты живешь сторонеИ что за товар ты везешь на базар?Ты больно понравился мне.– Мне некогда, сударь, рассказывать вам,В какой я живу стороне,А мясо на рынок везу в НоттингэмПродать там по сходной цене.– Послушай-ка, парень, – сказал Робин Гуд, –А сколько возьмешь ты с меняЗа все целиком: за мясо с мешком,Уздечку, седло и коня?– Немного возьму, – отвечает мясник, –Чтоб в город товар не везти.За мясо с мешком и коня с ремешкомПять марок ты мне заплати.– Бери свои деньги, – сказал Робин Гуд, –Бери заодно с кошелькомИ пей за меня, чтобы с этого дняСчастливым я стал мясником!Верхом прискакал Робин Гуд в Ноттингем,Проехал у всех на виду,К шерифу пошел – и деньги на столЗа место в торговом ряду.С другими купцами он сел торговать,Хоть с делом он не был знаком,Не знал, как продать, обмануть, недодать.Он был мясником-новичком.Но шибко торговля пошла у него.Что хочешь плати – и бери!За пенни свинины он больше давал,Чем все остальные за три.Он только и знал – зазывал, продавал,Едва успевал отпускать.Он больше говядины продал за час,Чем все остальные за пять.– Дворянский сынок, – мясники говорят, –В убыток себе продает.Он, видно, отца разорит до конца,Бездельник, повеса и мот!Подходят знакомиться с ним мясники.– Послушай, собрат и сосед,На рынке одном мы товар продаем.Должны разделить и обед.– Мы все мясники, – отвечал Робин Гуд, –Одна небольшая семья.Сочту я за честь попить и поестьИ чокнуться с вами, друзья!Толпою к шерифу пришли они в дом,Садятся обедать за стол.– А младший наш брат, – мясники говорят, –Молитву за нас бы прочел.– Помилуй нас, боже, – сказал Робин Гуд, –Дай хлеб нам насущный вкуситьИ выпить винца, чтоб согрелись сердца!Мне не о чем больше просить.– А ну-ка, хозяйка, – сказал Робин Гуд, –Друзей угостить я хочу.Давай нам вина, и по счету сполнаЗа всех я один заплачу.– Вы пейте и ешьте, – сказал Робин Гуд, –Пируйте весь день напролет.Не все ли равно, что стоит вино!Беру на себя я расчет.– Дворянский сынок! – говорят мясники, –Он продал именье отцаИ весь свой доход за будущий годРешил промотать до конца.– Давно ль, – говорит Робин Гуду шериф, –Ты в наши приехал места?Как жив и здоров и много ль головРогатого держишь скота?– Рогатого много держу я скота –Две сотни голов или три, –А впрочем, наведайся в наши местаИ сам на него посмотри.Пасется мой скот по лесам, по лугам,Телята сейчас у коров.И, если захочешь, тебе я продамЗадешево сотню голов!Садится шериф на гнедого коня,Три сотни червонцев беретИ едет верхом за лихим мясникомВ леса покупать его скот.В Шервудскую чащу въезжают они –Охотников славных приют.– Спаси меня, боже, – воскликнул шериф, –Коль встретится нам Робин Гуд!По узкой тропе они едут вдвоем.И вдруг увидал Робин Гуд:Лесные олени меж темных ветвейОт них врассыпную бегут.– Вот здесь и живет рогатый мой скот!Тут несколько сотен голов.Коль можешь купить, – тебе уступитьЯ сотню-другую готов!Протяжно в рожок затрубил Робин Гуд,И разом явились на зовС двух разных сторон и Маленький Джон,И семеро лучших стрелков.– Что скажешь? – спросил его Маленький Джон. –Каков твой приказ, Робин Гуд?– Пожаловал к нам Ноттингемский шериф,Пускай ему ужин дадут!– Что ж, милости просим, почтенный шериф,Тебя поджидаем давно.Отличным жарким мы тебя угостим.А ты нам плати за вино!Дрожащий шериф протянул кошелек,Не молвив ни слова в ответ.И так же без слов отсчитал Робин ГудТри сотенки звонких монет.Потом он шерифа повел за собой,Опять посадил на коняИ крикнул вослед: – Поклон и приветЖене передай от меня!

Робин Гуд и лихой монах

Проверим, кто на что горазд!Установить берусь,Кто крепче в драке сдачи даст –Узнаем, кто не трус!В лань кто навскидку попадет?В оленя, коль не лень?Дурачится лесной народВ бездельный летний день.Скейтлок косулю подстрелил,Свалил оленя ДжонНавскидку с пятисот шагов.Был Робин изумлен.– Таких, как ты, я не встречал!Сто миль готов скакать,Чтобы увидеть силача,Коль он тебе под стать.Смеясь, сказал ему Скейтлок:– Раз требует душа,Поближе ты найти бы могСтрелка и крепыша.Зачем же ехать далеко –Когда в пяти шагахЖивет в аббатстве за рекойОдин лихой монах.Когда не врет о нем молва –Он стоит вас двоих.И хоть с тонзурой голова,Детина в драке лих.– Грешно такого пропустить,И, клятвою гоним,Не буду есть, не стану пить,Пока не встречусь с ним.Вооружился Робин Гуд:Со стрелами колчан,И тисовый надежный лукГрозит из-за плеча.Примчал в аббатство впопыхах –Глядь, у реки стоитМонах в летах, широк в плечах,Имеет хмурый вид.У пояса монаха меч,В руке тяжелый щит.– Игра, пожалуй, стоит свеч:Рискну – кто крепче сшит.Монаха пнул: – На берег тотДоставить надо груз.Перенеси-ка через брод,А то я рассержусь.Монах ни слова не изрек.На плечи взял стрелкаИ перенес через поток –А ноша нелегка!Но только вышел из воды,Он Робину сказал:– В награду за мои трудыТащи меня назад.И Робин Гуд не возразил,Присел, согнул хребет,Хоть тяжело катать верзил –Привык держать ответ.Под этой тушей не вздохнуть!Скривив в усильи рот,Прошел с монахом Робин ГудОбратно через брод.На берег вышел и сказал:– Долг надо отдавать.Ты отдохнул, а я устал,Неси меня назад.Опять ему на шею сел.А Робин был тяжел.Монах покорно нес, терпел,В воде по пояс шел.На глубине монах стрелкаСтряхнул в речной поток:– Ты можешь плыть или тонуть,Как хочешь, паренек.На берег вылез Робин Гуд,Держась за куст ракит.Лук осмотрел и тетиву –Он очень был сердит.Он выбрал лучшую стрелу,Чтоб бить наверняка,Монах отбил ее щитом,Смеясь, дразнил стрелка.– Тебе слабо попасть в меня,Но, ежели не лень,Трудись, стрелок, еще стреляйХоть целый божий день.– Тогда лови еще стрелу!Их все отбил монах.Отброшен бесполезный лук.– Сразимся на мечах!И с десяти часов утраРубились, что есть сил.Под вечер Робин Гуд устал,Пощады запросил.– Прошу, монах, не погуби!Я в драке изнемог,Позволь мне трижды протрубитьВот в этот старый рог.– Когда так просят нежно, тоИ отказать нельзя.Труби вовсю, пока на лобНе вылезут глаза.Три раза рог пропел в бору,К стрелку на этот зовС оружием в руках бегутПолсотни молодцов.– А это кто? – спросил монах. –Они твои друзья?Похоже, что трубить в лесахИ разрешать нельзя.Теперь и я прошу: дружок,Позволь подать мне знак.Но я трубить не стану в рог,А посвищу в кулак.– Чтоб свистом мог с ума свести –Такого не слыхал.В кулак свистишь? Не просвистиНажитый капитал.Три раза просвистел монах.Сквозь лес на этот зовК нему несутся во весь махПолсотни злобных псов.– Шустра, – заметил Робин Гуд, –Компания твоя.– Они стрелков твоих порвутНа штрипки для белья.На Робина два злобных псаНабросились, рыча.И разлетелись по кустамОшметки от плаща.Йомены целились в собак,Но не могли попасть –Стрелу обученные псыВ прыжке ловили в пасть.Малютка Джон сказал: – Монах,Собачкам дай отбой.– Ты кто и на каких правахБеседуешь со мной?– Меня зовут Малютка Джон.И видят небеса:Коль волкодав не усмирен,Берусь за дело сам.Он десять раз согнул свой лукИ десять метких стрелПодряд вогнал в десяток псов –Никто не уцелел.– Постой, стрелок! – сказал монах. –Не надо больше так!Поговорим же о делах –Я вижу, ты мастак.Прошу пожаловать в сей дом –За драку не взыщи.Стрелкам с меня – накрытый столИ новые плащи.По воскресеньям – уговор:Обедаете здесь.Я с вами в Ноттингем и в бор –Собьем с шерифа спесь.Держал аббатство за рекойСемь лет лихой монах,Ходили лорды стороной –Испытывали страх.

Робин Гуд спасает трех стрелков

Двенадцать месяцев в году,Считай иль не считай.Но самый радостный в годуВеселый месяц май.Вот едет, едет Робин ГудПо травам, по лугамИ видит старую вдовуПри въезде в Ноттингам.– Что слышно, хозяйка, у вас в городке? –Старуху спросил Робин Гуд.– Я слышала, трое моих сыновейПред казнью священника ждут.– Скажи мне, за что осудил их шериф?За что, за какую вину:Сожгли они церковь, убили попа,У мужа отбили жену?– Нет, сударь, они не виновны ни в чем.– За что же карает их суд?– За то, что они королевскую ланьУбили с тобой, Робин Гуд.– Я помню тебя и твоих сыновей.Давно я пред ними в долгу.Клянусь головою, – сказал Робин Гуд, –Тебе я в беде помогу!Вот едет, едет Робин ГудДорогой в НоттингамИ видит: старый пилигримПлетется по холмам.– Что слышно на свете, седой пилигрим? –Спросил старика Робин Гуд.– Трех братьев у нас в Ноттингамской тюрьмеНа смерть в эту ночь поведут.– Надень-ка одежду мою, пилигрим.Отдай-ка свое мне тряпье,А вот тебе сорок монет серебром –И пей за здоровье мое!– Богат твой наряд, – отвечал пилигрим, –Моя одежонка худа.Над старым в беде и над нищим в нуждеНе смейся, сынок, никогда.– Бери, старичок, мой богатый наряд.Давай мне одежду свою,И двадцать тяжелых монет золотыхТебе я в придачу даю!Колпак пилигрима надел Робин Гуд,Не зная, где зад, где перед.– Клянусь головой, он слетит с головы,Чуть дело до дела дойдет!Штаны пилигрима надел Робин Гуд.Хорошие были штаны:Прорехи в коленях, прорехи с боков,Заплата пониже спины.Надел Робин Гуд башмаки старикаИ молвил: – Иных узнаютПо платью, а этого можно узнать,Увидев, во что он обут!Надел он дырявый, заплатанный плащ,И только осталось емуКлюкой подпереться да взять на плечоНабитую хлебом суму.Идет, хромая, Робин ГудДорогой в Ноттингам,И первым встретился емуШериф надменный сам.– Спаси и помилуй, – сказал Робин Гуд. –На старости впал я в нужду.И если ты честно заплатишь за труд,К тебе в палачи я пойду!– Штаны и кафтан ты получишь, старик,Две пинты вина и харчи.Да пенсов тринадцать деньгами я дамЗа то, что пойдешь в палачи!Но вдруг повернулся кругом Робин ГудИ с камня на камень – скок.– Клянусь головою, – воскликнул шериф, –Ты бодрый еще старичок!– Я не был, шериф, никогда палачом,Ни разу не мылил петлю.И будь я в аду, коль на службу пойдуК тебе, к твоему королю!Не так уж я беден, почтенный шериф.Взгляни-ка на этот мешок:Тут хлеба краюшка, баранья ногаИ маленький звонкий рожок.Рожок подарил мне мой друг Робин Гуд.Сейчас от него я иду.И если рожок приложу я к губам,Тебе протрубит он беду.– Труби, – засмеялся надменный шериф, –Пугай воробьев и синиц.Труби сколько хочешь, покуда глазаНе вылезут вон из глазниц!Протяжно в рожок затрубил Робин Гуд,И гулом ответил простор.И видит шериф: полтораста конейС окрестных спускаются гор.И снова в рожок затрубил Робин Гуд,Лицом повернувшись к лугам,И видит шериф: шестьдесят молодцовНесутся верхом в Ноттингам.– Что это за люди? – воскликнул шериф.– Мои! – отвечал Робин Гуд. –К тебе они в гости явились, шериф,И даром домой не уйдут.В ту ночь отворились ворота тюрьмы,На волю троих отпустив,И вместо охотников трех молодыхПовешен один был шериф.

Робин Гуд и золотая стрела

Шериф шептал: – Ужо погоди! –В ладонях шерифа зуд.– Сплету веревку тебе, бандит,Достану тебя, Робин Гуд.В Тауэр к трону едет шериф,И говорит: – Государь,Изгаляется голь, явить им извольВластную вертикаль.– Вижу, Англии нужен король,Дела за шерифа решать.Представил отчет, а сам ни при чем,Если гуляет тать?Округу тряси, с любого спроси –Злодея я сам казню.Хитри, юли, хоть лес подпали,Устрой ворам западню.Шериф вернулся к себе в Ноттингем,Ногти изгрыз, нашел,Как мужикам поставить капкан –Просто и хорошо.Для укрепленья духовных скрепЗакатим крестьянам пир.Хвалиться стрельбой повалят гурьбой –Простак обожает турнир!Приз – серебряная стрела,Из золота острие.И Робин Гуд будет тут как тут,Чтоб получить ее.До леса дошла о турнире весть,И Робин сказал: – ПойдемВыпить пивка, пострелять слегка,Заодно и стрелу возьмем.Бродяга лесной по имени ДейвВмешался и дал совет:– Если однажды спрятался в тень,Не выходи на свет.Других уважь. Втемяшилась блажь –Подай золотую стрелу.И наплевать, что шерифова ратьЖдет на каждом углу.– Я в Ноттингеме сластей не ищу,Золото не манок.Знаю, шериф зол и спесив,Подразним его разок.– Рискнем, – согласился Малютка Джон. –Но и родная матьСреди толпы и в разгар стрельбыНас не должна узнать.А ну-ка, давай, плащи скидывай,В зеленом признают нас,А снимешь плащи – и ищи-свищи,Пяль понапрасну глаз.Я в белом буду, есть красный плащ,Тебе сойдет голубой,Не все ли равно, какое сукно,Когда рискнешь головой?Стрелки разбрелись по базарной толпе,Каждый сам по себе.Шериф целый час зря таращил глаз;Потом дал начало борьбе.Народ ворчал: – Видно, струсил ГудИли не знал вестей,Он, видит бог, стать бы лучшим мог,Гордость округи всей.Шериф промолвил: – Духовных скрепВ нашем краю не счесть.Но не удал был ваш идеал,Ему незнакома честь.Народ доверчив, но простоват.Наивен, словно дитя.И лиходей обманул людей,Заставив верить в себя.Робин молчал, закусив губу,Спустив на лоб капюшон.«Мой лорд шериф, ты несправедлив.Поправлю тебя еще.Прибавить скреп и убавить хлеб –Здесь тебе равных нет.Дай срок, и свою скрепу вобьюПрямо тебе в хребет».На площади люди орут: – Давай!Желтый плащ победит!А красном плаще, этот крут вообще,Видали, что он творит?В красном плаще был сам Робин Гуд,Ярок его наряд.Тетива поет, без устали шлетСтрелу за стрелой подряд.Прут расщепила его стрела,И люди с трибун орут:– Ну, мужики, подобной рукиНе ведал сам Робин Гуд.Шериф смягчил водянистый взор,Скривил тонкогубый рот:– Ты всех победил, стрелу заслужил,Гордится тобой народ.И у костра в Шервудском лесуРобин друзьям сказал:– Не знает, кому он вручил стрелу,Надо, чтоб он узнал.– Однажды, – заметил Малютка Джон, –Совет пригодился мой.Могу о плащах, о любых вещах…Желаешь совет второй?– Малютка, трудно с таким умомДержать на запоре рот.Прошу, не храни, что копишь внутри,А то тебя разорвет.– Совет таков: напиши письмо:Так, мол, шериф, и так…Возвращаю приз, ты им подавись,Желаю дальнейших благ.– Неплохо! Но как доставить письмоПрямо ему на стол?– Ты знай пиши! Мы все решим –Будет тебе посол!Письмо твое привяжу к стреле,Направлю лорду в окно.И пусть подавится пирогом,Когда прилетит оно.И Робин тотчас написал письмо:«Хранителю скреп и оковЗолотую стрелу в подарок я шлю –И несколько теплых слов.Живите скромно, блюдите честь,Не обирайте люд,Избегайте краж. Искренне вашШервудский лорд Робин Гуд».

Робин Гуд и Гай Гисборн

Когда леса блестят в росеИ длинен каждый лист,Так весело бродить в лесуИ слушать птичий свист!Щебечет дрозд, найдя себеСреди ветвей приют,Так громко, что в своем лесуПроснулся Робин Гуд.«Клянусь, – он весело сказал, –Мне снился славный бой;Мне снились сильных два стрелка,Дерущихся со мной.Они осилили меняИ отняли мой лук.Не будь я Робин здесь в лесу,Коль пощажу их двух».Джон Маленький сказал на то:«Как быстрый ветер – сон;Как ветер, что сегодня дул,А завтра – где же он?»«Скорей, веселые друзья,Будь, Джон, и ты готов;Иду в зеленые лесаИскать моих стрелков».Оделись, не забыл никтоКолчан и стрелы взять,И прочь, в зеленые леса,Отправились стрелять.Пришли они в зеленый лес,На старый их лужокИ увидали, что стоитПод деревом стрелок.Кинжал и меч он на бокуПотрагивал своем.Был в шкуру конскую одетИ с гривой и с хвостом.И Джон промолвил: «Господин,Под деревом постой,А я один пойду к стрелкуУзнать, кто он такой».«Ты, Джон, совсем не кладом стал,И грусть меня берет,Как часто, отставая сам,Я шлю людей вперед.Плута не хитрость узнавать,Беседуя с плутом.И если б мой не треснул лук,Покаялся б ты в том».Решили так и разошлисьИ Робин Гуд, и Джон.Джон в Бернисдель пошел, кудаВсе тропы знает он.Когда ж пришел он в Бернисдель,Был вздох его тяжел,Он двух товарищей своихУбитыми нашел.А Скарлет убегал пешкомСреди камней и пней,Его преследовал шерифСо стражею своей.«Пущу стрелу я, – молвил Джон, –Христос дает мне знак,Шерифа я остановлю,Чтоб не спешил он так».И тотчас наложил стрелуНа лук свой длинный Джон,Но был из тонкой ветки лук,Переломился он.«Зачем, зачем ты, злая ветвь,На дереве росла?Ты мне не помощь принесла,А столько, столько зла».Но выстрел, хоть случайным был,Все ж даром не пропал,Среди шерифовых людейВильям из Трента пал.О, лучше б дома был Вильям,Печалью удручен,Чем в это утро повстречатьСтрелу, что бросил Джон.Но уверяют, что в боюПять стоит больше трех.Джон Маленький шерифом взятИ, связан, лег на мох.Довольно занимал нас Джон.Что ж делал Робин Гуд,Когда к могучему стрелкуСтопы его ведут?Промолвил Робин: «Добрый день!»«Привет!» – сказал другой.«Судя по луку твоему,Стрелок ты не плохой».«Свободен я, – сказал стрелок, –Во времени моем!»Ответил Робин: «Буду яТвоим проводником».«Я здесь изгнанника ищу,Чье имя Робин Гуд.Желанней встретить мне его,Чем золотой сосуд».«Ты встретишь Робина, стрелок,Когда пойдешь со мной;В зеленой роще мы сперваПотешимся игрой.Сперва покажем ловкость мы,Избрав вот эту весь.И встретится нам Робин Гуд,Быть может, скоро здесь».Они нарезали кустовВ лесу, где вился хмель.И наплели из них крестов,Стрелять желая в цель.«Начни же, – молвил Робин Гуд, –Начни, товарищ мой!»«О, нет, клянусь, – ответил тот, –Я стану за тобой».И первый выстрел Гуда в цельБыл мимо на вершок;Хоть ловок незнакомец был,Но так стрелять не мог.Своей второй стрелой стрелокСлегка царапнул хмель,Но Робин выпустил стрелуИ расщепляет цель.Сказал он: «Бог тебя храни,Стрелял ты славно тут,И если сердце, как рука,Тебя не лучше Гуд».«Скажи ты имя мне свое?» –Стрелок спросил его.«Нет, – Робин отвечал, – покаНе скажешь своего».Тот молвил: «Я живу в горах,Чтоб Робина поймать,И кличут Гай Гисборн, когдаХотят меня позвать».«Живу в лесу я, – был ответ, –Давно тебя дразня,Я Бернисдельский Робин Гуд,И ты искал меня».Безродный каждый видеть могУсладу для очей:Смотреть на бьющихся стрелков,На темный блеск мечей.На то, как бились те стрелки,Мог два часа взирать;Ни Робин Гуд, ни Гай ГисборнНе думали бежать.Но спотыкнулся Робин ГудО маленький пенек,Со страшной силой Гай ГисборнЕго ударил в бок.«Спаси меня, – воскликнул Гуд, –Спаси, Христова Мать.Не подобает никомуДо срока умирать».Воззвал к Марии Робин ГудИ вновь исполнен сил,И, сверху нанеся удар,Он Гая уложил.Схватил он голову врага,Воткнул на длинный лук:«Ты был изменником всю жизньИ кончил быть им вдруг».И Робин взял ирландский нож,Лицо изрезал он;Один узнал бы Гая, ктоНе женщиной рожден.И молвил: «Ну, лежи, сэр Гай,Своей судьбе будь рад;За злой удар моей рукиВозьмешь ты мой наряд».Он свой надел на Гая плащ,Что зеленей листвы;Сам конской шкурой облеченОт ног до головы.«Твой лук, и стрелы, и трубуВозьму с собой я вдаль,Я навестить моих людейОтправлюсь в Бернисдаль».И в путь пустился Робин Гуд,В рог Гая затрубив;Над Джоном Маленьким склонясь,Услышал звук шериф.«Послушайте, – сказал шериф, –Свершился правый суд.Рог Гая потому трубит,Что умер Робин Гуд.Сегодня рано загремелСэр Гай Гисборна рог».А вот и в шкуре конской самПодходит к ним стрелок.«Проси, чего ты хочешь. Гай,Я все тебе дать рад».«Не нужно, – Робин отвечал, –Мне никаких наград.Повержен мною господин.Позволь убить слугу;И никаких других наградПросить я не могу».«Безумец, – отвечал шериф, –Ты б мог богатым стать.Но раз так мало просишь ты,Могу ль я отказать?»Услышал господина ДжонИ понял – час настал.«С Христовой силой в небесахСвободен я», – сказал.Вот к Джону, развязать его,Нагнулся Робин Гуд,Но только стража и шерифОпять его возьмут.«Ступайте, – молвил Робин Гуд, –Подалее от глаз,Ведь исповедь подслушиватьНе принято у нас».Взял Робин свой ирландский нож,Разрезал путы рукИ ног, а после Джону дал,Как дар, сэр Гая лук.Джон поднял лук и наложилСтрелу на рукоять,И это увидал шерифИ бросился бежать.Бежал обратно в Ноттингам,Как только мог, шериф,И стража бросилась за ним,Его опередив.Но как он быстро ни бежалИ как ни прыгал он,Стрелою в спину угодилЕму веселый Джон.

Робин Гуд и епископ

Это случилось, так я слыхал –Ты, если хочешь, проверь, –Когда епископ бродяг искалСредь северных деревень.Главной добычей был Робин Гуд.Его окружили в лесу.Дороги закрыты, холмы стерегут,Прохожие – донесут.Он побежал по кривым путям,За ним – солдаты верхом;Рысью неслись за ним по пятам –Вдруг он увидел дом.Лачуга худая, гнилой плетень,Крыша держалась едва.Робин стучится старухе в дверь:– Спрячь меня здесь, вдова.– Кто ты? – спросила его вдова. –Скажи, как тебя зовут.– Я вне закона. Все знают меня.Меня зовут Робин Гуд.За мной погоня, дом окружен,Солдаты взяли мой след,Епископ найдет – и повесит он.Здесь мне пощады нет.– Когда и впрямь ты тот Робин Гуд,Который меня согрел,Не бойся, никто не отыщет тут,Пока ты со мной – ты цел.Когда зима была на дворе,Когда замерзала семья,Ботинки и платье принес детворе.Не помнишь? Но помню я.– Так дай мне серое платье в долг,И пряжу, и веретено,А ты надевай мой зеленый камзол,Бери уж и лук заодно.Старушечье платье надел Робин Гуд,Согнулся дугой и кряхтит.Мимо в погоню солдаты бегут.Велели его пропустить.В чащу бредет, подпираясь клюкой,Вдруг слышит, как Маленький ДжонГрозит: – Угощу я ведьму стрелой,Лезет карга на рожон!– Постой, – крикнул Робин, – стрелу придержи!Не вздумай убить вожака.Стрелок ты отменный, ценю свою жизнь,Она без того коротка.Епископ тем временем в дом вошел,Кричал своим людям, ярясь:– Прячет разбойника голь из трущоб!Подать Робин Гуда тотчас!Скрутили старуху, увозят силком,Верхом усадив на коня,Епископ гарцует на вороном,Веселье свое не тая.Едва они въехали в темный бор,Лошади встали, храпя.Сотня стрелков в них целит в упор,Не пропускает тропа.Епископ вздрогнул: – Что за ворье?Откуда взялись они тут?Старуха сказала: – Сужденье моеТакое, что здесь Робин Гуд.– А ты кто? – в смятении он произнес.– Епископ, себя не брани.Но, чтоб исследовать глубже вопрос,Под юбку мне загляни.– Бежим! – и плетью коня хлестнул, –Будь проклят день сей и час!– Епископ, уж если в лес завернул,Погости немного у нас.Джон его бережно снял с коня.– Какой интересный гость!Знакомство наше – честь для меня,Приятно, что довелось.Робин плащ расстелил в травеИ вежливо произнес:– Епископ, позволь твое портмоне,Посмотрим, что ты принес.Английских фунтов ровно пятьсот.По правде, недурный куш.– Теперь, – сказал Робин, – пусть прочь идет.Но Джон возразил: – Нет уж.Епископ мессу споет для нас! –Он к дубу попа прикрутил.– Душу вкладывай, отче, молясь,Чтоб прок от молитвы был.Истошно епископ службу пропел,Домой был отпущен гость.Верхом ускакал на особый манер –Держась за кобылий хвост.

Веселый пастух из Уэйкфилда

Жил в городе Уэйкфилд веселый пастух,На пастбище стадо водил.– Ни рыцарь, ни сквайр, ни гордый барон, –Пастух как-то раз говорил, –Пройти не посмеют к Уэйкфилду тойДорогой, что я проложил.Слова те услышали три молодца –Сам Робин, Уилл Скарлет и Джон,Решили они проучить пастуха,Чтоб так не бахвалился он.Когда они вышли из леса к нему,Пастух говорит: – Ну-ка, стой!Вам путь королевский, бродяги, закрыт,Идите окольной тропой.Тут Робин сказал: – Берегись, пастушок!Нас трое, а ты здесь один.– Тем лучше – пускай разнесется молва,Как трех я один победил.Ногой он оперся на камень-валун,Спиною к шиповнику встал,И весь летний день до вечерней зариАтаки врагов отражал.Но к вечеру их затупились мечи,Щит треснул, за ним и другой,И Робин воскликнул: – Постойте, друзья,Пора нам кончать этот бой!Храбрее, чем ты, пастуха не пришлосьНи разу мне встретить в пути.Не хочешь ли, бросив свое ремесло,Со мной в лес зеленый уйти?– Коль ты подождешь до Михайлова дня,Когда мне должны уплатить,Охотно я меч свой любимый возьмуИ с ним тебе стану служить.Пойдемте со мною, я вас угощу:Есть пиво, и мясо, и сыр.– В лесу у меня, – говорит Робин Гуд, –Богаче тебе будет пир.А если оставишь работу своюИ долю разделишь со мной,Тебе подарю я зеленый нарядИ бурого цвета – другой.– Решил я – как только Михайловым днемХозяин заплатит мне мзду,Со службой покончу, что верно я несВолкам и ворам на беду,А после возьму в руки верный свой лукИ в лес к тебе мигом уйду.

Робин Гуд и кожевник

В Ноттингеме кожевник жил, Артур-э-Бланд,Он строптивый характер имел.И ни сквайр, ни лорд, да хотя бы сам черт,Задираться бы с ним не посмел.Он бродил тут и там, по лесам и полям,Посох верный с собой прихватив.Выходи на него хоть вдвоем, хоть втроем –Будешь рад, коль останешься жив.Вот однажды он шел через Шервудский лесПо тропинке средь зелени трав,Где пугливый олень под древесную сеньУбегает, шаги услыхав.Углядел его тут удалой Робин Гуд,А на розыгрыш был он мастак.Молодца обогнал, на пути его встал,И сурово сказал ему так:«Заруби на носу – пропуск нужен в лесу,Без бумаги теперь только пень.От меня не уйдешь, ты на вора похож,Чья мишень – королевский олень.Подчиняться изволь: лес мне вверил король!Лучше зверя в чащобе не трожь.А поэтому стой, говори, кто такой,И смотри у меня, коль соврешь!»«Раз лесничим поставлен ты в этом лесуПредставлять королевскую власть,Надо стражу позвать, чтоб меня повязать.Прибегут – позабавимся всласть».«Обойдемся и так – дел всего на пятак,Не в оленя стрелять на бегу.Прочь пошел, пока цел – взять тебя на прицелЗа мгновение ока могу.«Кто с оружием, тот храбрецом и слывет –Но на стрелы и лук мне плевать.По макушке хвачу – и тебя отучу,В безоружных йоменов стрелять».«Не язык – помело, эк тебя занесло.Будь повежливей, парень, со мной.Если станешь грубить, то тебя вразумитьМне придется, и после не ной».«Кто грозиться горазд, в деле много не даст,И угрозы твои – чепуха.Я таких повидал: ты лишь с виду удал,А пощупать, так будет труха».Робин пояс с мечом отстегнул, отшвырнул,Лук и стрелы в траву положил.Взял дубовый стяжок толщиною в вершок,Что всегда ему верно служил.«Чтобы было по-честному, жребий метнем, –Кто какую дубинку возьмет.Не хочу, чтоб молва оказалась права,Что удачу оружье дает».«Посох мой восьмифутовый, – Артур сказал, –Я тебе не отдам, так и знай.С ним давно я хожу, им быка уложу,А тебя и подавно, бугай».Прямо в лоб ему Робин дубьем засветил,И кожевник от боли присел.Кровь залила лицо, и на миг стал слепцом,Помертвел, побелел точно мел.Но встряхнулся, опомнился Артур-э-БландИ прозрел для диковинных дел.Двинул так, что из ран на зеленый кафтанКровь рванулась – кафтан побурел.Заревел атаман, точно дикий кабан,Когда видит, что свора близка.Так Артура хватил, чуть не переломилСвою палку ему о бока.Ребра в драке круша, на поляне кружат,Каждый лезть норовит на рожон,Без пощады гвоздят, так что щепки летят,Но не всякий удар отражен.Робин треснет – деревья трясутся в лесу,Артур врежет – земля задрожит.Пот ручьем, пыль столбом, ходит мир ходуном,И в глазах от ударов рябит.«Кончим свару, – сказал наконец Робин Гуд. –Ты здоровье, мужик, береги.Если сдуру друг другу проломим башкуПозабавятся наши враги.Выдам пропуск тебе: отличился в борьбе.Позволяю бродить, так и быть!»«Здесь и раньше ходил, никого не просил,И теперь не заставишь просить».«Ты меня убедил, а теперь расскажи –Промышляешь каким ремеслом?Где живешь, что жуешь, где харчи достаешь,Чем торгуешь, зачем и почем».«Я кожевник. Чуть свет я тружусь за обед.В Ноттингеме постиг, что к чему.Коль захочешь прийти, пару шкур принести,Я с тебя ни гроша не возьму».«Благодарствуй за труд, – ему рек Робин Гуд, –Верю, слов не возьмешь ты назад.Раз собрался дружить, шкуры даром дубить,Так и я услужить тебе рад.Если завтра забросишь свое ремесло,Здесь в лесу обеспечу приют.Будешь сыт и одет, и немало монетПодарю тебе я – Робин Гуд».«Если правда тебя Робин Гудом зовут(По удару я вижу – не врешь),Я с тобою в лесу кошельки потрясу,В драке я, сам ты видел, хорош.Ты меня просвети: как мне Джона найти,О котором в народе твердят?Он мне, кстати, родня, хоть забыл про меня,Я увидеться с ним буду рад».«Это быстро!» – и в рог затрубил Робин Гуд.И еще он не кончил трубить –Лют и вооружен, мчится Маленький ДжонЧерез лес, через луг во всю прыть.«Что случилось? – спросил его Маленький Джон. –Поточнее ответь на вопрос.Это что за мужик с тобой рядом возник?Это он тебе раны нанес?»«Да с кожевником этим размялись чуток,Мне бы надо держаться скромней:Он в работе мастак и в бою не слабак –Шкуру мастерски выдубил мне».«Раз так хвалишь, проверим на деле его –Переведаться с парнем не грех.Мы помашем дубьем и поспорим о том,Как разделать сукно под орех.«Задираться постой, он мужик не простой,Его тронешь – сам будешь не рад.Он и родственник твой, да и йомен лихой,А зовут его Артур-э-Бланд».Джон тут аж подскочил, и от радости взвыл,И дубинку в кусты зашвырнул.И кожевника так обхватил здоровяк,Что чуть шею тому не свернул.Взял их за руки Робин – и вот хороводВокруг дуба вприсядку пошел!«Мы отныне втроем в этой жизни пойдем,Всюду вместе – и в бой, и за стол.Поклянемся, что будем всегда заодно,Друг за друга, – и это закон.А коль песню споют, пусть троих помянут –Робин, Артур и Маленький Джон».

Робин Гуд и медник

Шел по пригоркам и холмам,Сквозь лес, где дрозд поет,И входит Робин в НоттингамИ вдоль домов идет.Вот видит: медник на порогВыносит скарб – дивись!По виду колкий паренек,Такие знают жизнь.И Робин парню подмигнул:– Что, брат, пошло вразнос?Все говорят, здесь дело дрянь,Боюсь задать вопрос.– А что стряслось? Да ты не ври.За всем ведь не успеть.Я родом сам из Бэнбери,А здесь клепаю медь.– Да новости не первый сорт,А впрочем, и не диво,Двух медников свели в острогЗа то, что пили пиво.– Ну, если эту новость нес,Неси ее обратно:У нас на чушь не сильный спрос,Берут неаккуратно.Здесь люди квасят день подрядКто джин, кто эль, кто пиво.– Утешил, брат. Душевно рад –Без чарки сиротливо.Теперь скажи, что слышал сам?Что люди говорят?Раз ходишь ты по городам,Делись вестями, брат.– Везде талдычат про одно:Завелся вор и плут,И велено поймать его.– А звать как? – Робин Гуд.Здесь у меня бумага есть,Там подпись короля.Коль голову вора принесть –Озолотить велят.Там без вопросов отдаютСто фунтов – как с куста.Узнай, где скрылся Робин Гуд,И денежки считай.– А ну, на грамоту взгляну,И если все точь-в-точь –Я Робина тебе найдуВ сегодняшнюю ночь.– Ага, сейчас. Иди, ищи,Кого еще надуть.Скажи, где Робина найти –Управлюсь как-нибудь.Легко охотником рулить,Азарт посеять в нем.– Пошли по городу ходить,Вдвоем вора найдем.И медник посох свой берет,Робин с мечом своим.И двинулись они в обходПо улицам ночным.Шли – и зашли на огонек,Не век же холодать.– Вино и эль подай, браток,Не смертный грех – поддать!– Пей, не зевай и наливай!И медник пил до дна.Еще давай! Лил через край,Напился допьяна.И только медник захрапел,Как Робин прочь идет.– Когда проснется этот пень,Он вам оплатит счет.А после медник протрезвелИ принялся орать:– Меня в притоне – вашу мать! –Решили обобрать!Я грамоту властей имел,Хранил ее вот здесь!Какой подлец стащить сумел?Ужасной будет месть!Меня бы по бумаге тойОзолотил король!Но денег нет, бумаги нет –А счет платить изволь!Хозяин, предъявляя счет,Сочувственно кивал:– Да, вечерок принес хлопот,Ты много задолжал.– А сколько должен? – медник сник.– Десятку должен тут.А тот, кто так тебя остриг,Зовется Робин Гуд.Когда он звал тебя в поход,То знал уж наперед,Что в стельку дурня напоит,До нитки оберет.– Все инструменты забирай,В счет долга – молоток;Я вырву сердце у вора,Что разорить помог.– Да, Робин на проделки крут,В лесу укрылся тать.В той чаще, где оленей бьют,Попробуй поискать.А Робин шел в лесу густом,Вдруг видит: мчит мужикПо бурелому напролом.– Что за дикарь бежит?– Что, не узнал? Припомнишь вмиг!Платить за пьянку жалко?А кто дикарь из нас двоих –Рассудит эта палка.У Робина был добрый мечИз закаленной стали,Но палку меч не смог рассечь,А отразишь едва ли!Крутился Робин так и сяк,От ярости стал бледный.Из дикой яблони дубьеГвоздит немилосердно.– Пощады, брат! Уймись, прошу!Верну тебе депешу!– Тебя не раньше отпущу,Чем на суку повешу!Рог Робин Гуд поднес к губам,И воздух загудел.Малютка Джон спешит на зов,Вилл Скейтлок подоспел.– Что скажешь и каков приказ? –Спросил Малютка Джон, –Сидишь в пыли. На этот разКак будто побежден.– Крестьянский рык, мужицкий пылНе выдержит броня.Вот этот медник отлупилМеня средь бела дня.– Я с этим парнем разберусь.Возни на пять минут.Ну что, дружок, плати должок,Не думай улизнуть.Но Робин осадил стрелка:– Ты медника не трожь:Лихой мужик и бить мастак,Вогнал в два счета в дрожь.Паяет жесть, клепает медь,Сам, как железо, тверд.Такого недругом иметьБоится даже черт.Я сроду не встречал парней,Способных напугать.А тут так струсил, что, ей-ей,Христову вспомнил мать!По правде рассчитаться с нимМне честь и долг велят.Вот сотня золотых монет,Что ждал от короля.Когда б ты был один из нас,Имел бы в деле – долю.А что, храбрец, пошли к нам в лес,И ты полюбишь волю.И медник, ссору позабыв,Пошел – и был таков.Был полон вольный лес чудесИ птичьих голосов.

Робин Гуд и незнакомец

Зову я тех, кто не дурак,Кому рассказы впрок.Полезно знать, как гнобил знать,Лихой лесной стрелок.В лесу обычай был один –Для пленников сюрприз –Богатый гость платил за кость,Что за обедом грыз.Бродил по лесу Робин Гуд,Выслеживал господ,И видит – странный человекСквозь бурелом идет.Он был одет как господа –Богато и пестро,На порванный наряд нуждаПоставила тавро.Когда штаны – такая рваньИ куртки целой нет,То в лес придешь в любую рань,Чтоб подстрелить обед.Он цепким глазом поводил,Оленя выжидал,А увидав, навскидку бил,И сразу наповал.– Хороший выстрел, – Гуд изрек, –Прицел недурно взят.Ты мне понравился, стрелок,Прошу ко мне в отряд.– Катись отсюда кувырком,И лучше побыстрей:Вот этим самым кулакомОтвешу кренделей.– Люблю отведать кренделейИ сам их раздаю;А будет мало – так, ей-ей,Я приглашу семью.– Храбрец, собрался в рог трубить,На помощь звать дружков?Вот видишь меч? Я им отсечьГотов пяток голов.Тут Робин выхватил стрелу,Но и бродяга скор –И каждый натянул свой лук,Готовый бить в упор.– Себе в урон стрелять в упор.Погибнем не за грош.Давай мечом решим наш спор,Чей крендель впрямь хорош.– Я и на фут не сдвинусь тут,Попробуй одолей!Привык – гурьбой? Решай борьбой.Объешься кренделей!И Робин рубанул сплеча,И получил в ответТакого знатного леща,Что впору на обед.Кровь разом залила глаза,И закружился луг.Бродяге Робин Гуд сказал:– Помилосердствуй, друг.Здоров железками махать –Хоть в стражу к королю!Как величать? Я хоть и тать,Господский слог люблю.Я от суда бежал в леса,Меня зовут Гамвелл.Заколот в замке сенешаль –Сам еле уцелел.Хожу-свищу, родню ищу:Мой дядька рыщет тут.Лесной бандит и знаменит,А кличут – Робин Гуд.– Сказал бы сразу, карапуз,И были бы целей!И обнялись – и поклялись,Что впредь – без кренделей.В обнимку по лесу идут,Вдвоем все нипочем.А за ручьем – навстречу ДжонБежит, грозит мечом.– Где пропадал? Тебя искалОтряд весь день подряд.– Мне тут бродяга навалял,На крендель тороват.– Вот этот вот? Пускай найдетМестечко, где упасть.Ему сейчас промежду глазПоставлю я печать.– Не тронь его, он мне родня,В отряд – еще стрелок.Без имени мужик, в бегах.Пусть будет Вилл Скейтлок.Когда-нибудь расскажут так:Гуд по лесу гулял,Но дичи нет, оленей нет,И он оголодал.И мог пропасть, но Бог емуБродягу средь полейПослал. А тот открыл суму –И выдал кренделей.

Робин Гуд освобождает Вилла Статли

Через кустарник продрался гонец,Весть Робин Гуду принес:Схвачен шерифом лесной удалец,Идет в Ноттингаме допрос.Трое прохвостов сдали его,Вилл Статли попал в западню.В живых он оставил лишь одного,Но сам угодил в тюрьму.Робин Гуд собрал свой лесной отряд:– Выступаем прямо сейчас.Идем в Ноттингам, пора рисковать.Погибает один из нас.Когда под стены замка пришли,Им встретился пилигрим,– Возможно, что-то слышал старик, –Пойду побеседую с ним.Пилигрим сказал, что уже был суд,Казни Вилл Статли ждет.Когда не поспееет к нему Робин Гуд,В петле он утром умрет.– Обидно будет, – сказал Робин Гуд, –Остаться совсем одному.Ведь если кого на помощь зовут,То, значит, верят ему.Ступай себе, святой пилигрим,За нас поклонись мощам,А мы свой завтрашний день посвятимДругим насущным вещам.Процессия утром из замка идет:Шериф воплощает закон,Вилла Статли тащат на эшафот.Охрана со всех сторон.Взглянул вокруг и увидел Вилл,Что Робин Гуд не поспел,К шерифу он голос тогда обратил,Любезно, как он умел.– Со смертью всегда был накоротке.Окажи мне милость, шериф.Позволь ее встретить с мечом в руке,С прямой спиной – пока жив.Выстави сколько хочешь бойцов,Сам выходи, коль удал.Безносой хочу заглянуть в лицо,Ударом встретить удар.Я не был холопом, шериф, ни дня.Умру, как и жил, в бою.Твердость переживет меня –Ее я не отдаю.– Ни чести, ни доблести, ни мечаЗдесь не дадут тебе.Каждый раб будет жизнь кончатьВ удавке и на столбе.– Руки хотя бы мне развяжи,Не нужен ни меч, ни лук.Посмотришь тогда, чего стоит жизнь,Если есть пара рук.– Изменить приговор не могу никак.Смерд, полезай в петлю.Когда попадется мне твой вожак,Я и его удавлю.– Гладкий самодовольный плут,Народ обративший в скот,Сам придет к тебе Робин Гуд –Ему ты оплатишь счет.В тот день твоя трусливая рать,Холопы и холуи,С криком в норы будут бежать,Бросив мечи свои.В тот день тебя не спрячет дворец,В тот день сгорит барахло,Робин придет – и всему конец,Что, липкое, здесь цвело.Спросят: «Хранитель духовных скреп,Зачем нарушал закон?»В глотку вобьют ворованный хлеб,Душу вышибут вон.Тебя прихлопнут, бледная моль,Сожравшая урожай.За каждый оброк, за каждую боль,За каждую жизнь – отвечай!Вилл Статли поднялся на эшафот,Взглядом обвел леса.Из толпы вдруг вышел Малютка Джон,Раздвинул зевак, сказал:– Я вижу, Вилл, ты собрался в рай,Друзей не оповестив.Но прежде долги на земле отдай.Согласен со мной, шериф?– Я знаю этого бунтовщика. –Шериф сузил злые глаза. –Он из той же шайки наверняка.Не дайте уйти! Связать!Охрану Вилла Джон растолкал,Выбил у стражника меч.– Возьми, Вилл Статли, этот пока –Годится рубить и сечь.Прикрой меня сзади, прижмись ко мне –Работа здесь для двоих.Мы будем рубиться спина к спине,Пока не погоним их.Спина к спине, вдвоем против всех,Такое нам не впервой.Беги, шериф, спасай свой доспех,Мы принимаем бой.Вдвоем против сотни – тяжелый труд,Надо, чтоб друг помог.– Я подыграю, – сказал Робин Гуд.И они услышали рог.Протяжно и гулко рог загудел,И, градом стражу покрыв,Стал ветер черным от сотни стрел.– Бежим! – закричал шериф.И дворня шерифа, забывши стыд,Холопы и холуи,Метнулись в норы, поджав хвосты,Бросив мечи свои.Не защитил ни дворец, ни суд,Не помогло барахло,Бежали – боялись: башку снесут,Припомнят каждое зло.– Куда ты, шериф, ведь здесь Робин Гуд!Куда же ты, бледная моль?Повремени хоть пару минут,Тебя приветствует голь!Поговори с народом, шериф!Но мчался, задом тряся,От страха имя свое забыв.– Не суйся в наши леса!– Когда я, – Джону Вилл Статли сказал, –Собрался на эшафот.То знал, что ко мне заглянут друзьяИ что Робин Гуд придет.Хороших лиц не хватало здесь,Спасибо, вовремя вы.Люблю наш зеленый Шервудский лес,Веселый звон тетивы!

Робин Гуд и Алан-э-Дейл

Без обмана – и если ты слушать готов,То запомнишь на всю свою жизнь –Про продажных попов, про лесных молодцовИ про то, как умеют дружить.Вот однажды, представьте, гулял Робин ГудПо тенистой поляне один,А из леса выходит навстречу емуВ ярко-красном плаще господин.Алый плащ был роскошен и вился как стяг,А хозяин плаща распевал.Мы нечасто встречаем подобных бродяг,Чтоб был весел и не унывал.А на следующий день, коль преданье не врет,Робин был на поляне опять,Видит: тот же красавец уныло бредет,Но не хочет уже распевать.Алый плащ потерял, разорвал свой нарядИ как будто за ночь исхудал.Он твердил: – Ах, Алан, все идет невпопад,Приключилась беда, ты пропал.Мук и Маленький Джон подошли с двух сторонЕго под руки взяли: – Постой!– Кто такие? – рванулся к оружию он. –Что хотите вы сделать со мной?– Наш вожак побеседовать хочет с тобой.Робин Гуд не спеша подошел.– Поделиться не хочешь тугою мошной?Знаешь, жадным быть нехорошо.– Есть пять шиллингов только и это кольцо.Я кольцо для невесты берег.Ждал семь лет – повернулось судьбы колесо.И сегодня как раз вышел срок.Старый лорд и урод ее замуж берет.Поп подкуплен и все заодно.Хочешь это кольцо – значит, будет твое.Мне сегодня уже все равно.Робин Гуд на рассказчика мрачно глядел:– Назовись. И не вздумай мне лгать.– Окрестили родители: Алан-э-Дейл.Так и можешь меня величать.– Отвечай мне, Алан, чем отблагодаришь,Если я твое счастье верну?Коль торговец, тогда уступи мне барыш.Чем пожертвуешь ты за жену?– Я бедняк, ничего, кроме жизни моей,Предложить я тебе не могу.Вот она, забирай. Если хочешь, владей.И считай, что имеешь слугу.– Расскажи мне, Алан, далеко ли идтиДо часовни, где будет обряд?– Напрямик через чащу – так пять миль пути.И разбойник пустился бежать.Как стрела с тетивы, сорвался Робин Гуд,Он бежал изо всех своих сил.Вот часовня, вот здесь ее замуж возьмут.Он тяжелую дверь отворил.– Я бродячий арфист, – объяснил он попу, –Прибыл с севера – прямо сюда.Чтоб на свадьбе сыграть, всю дорогу бегу,Торопился, чтоб не опоздать.– Арфу ценим, и скажем спасибо тебе.Начинай же. – Я жду жениха.Появился старик, благодарный судьбе,В позументах, шелках и мехах.Привели молодую, и Робин сказал:– Здесь, пожалуй, какой-то подвох.Пусть красотка сама назовет жениха –Чтобы увериться в выборе мог.Поднял рог, затрубил. И еще, и еще!И наполнился эхом портал.И в церковные двери внезапно вошелВесь отряд, перед Робином встал.Входят строем стрелки, первым – Алан-э-Дейл,Робин Гуду принес его лук.– Вот и арфа, сыграть я сегодня хотел.Говорят, что изысканный звук.Вот и новый жених, и послушай меня,Музыканты обычно не лгут.Нынче будешь женат – до стечения дня, –Так Алану сказал Робин Гуд.– Протестую! – священник возвысил свой глас. –Вам церковный обряд нипочем?Я не стану венчать! Свадьба не удалась!Я отказываюсь, мужичье!– Не скандаль, – укорил его Маленький Джон, –Отойди и постой в стороне.Я с обрядом знаком, сам могу быть попом,На попов насмотрелся вполне.И он вытряхнул разом из рясы попа,Облачился, взошел на амвон.– Постарайся, Малютка, – хохочет братва. –Все по правилам сделает он!– Надо трижды спросить молодую семью,Но для верности спросим семь раз!Чтоб запомнили все эту службу мою,Проведем мы обряд напоказ.Молодая, согласна? Семь раз повтори!Чтоб услышал и понял любой.Все слыхали? Тогда ему сердце дари –Знаю, будет он счастлив с тобой.А когда помирать, – ведь придет такой час,Когда нужно закончить дела, –Обнимите друг друга – и весело в пляс,Чтобы смерть стороной обошла.

Робин Гуд и дева Мэриан

Благородная дева росла и цвелаВ крае северном в прежние дни.Ее Мэриан звали, ее все уважалиЗа богатство и знатность родни.И мила, и стройна, была краше онаКоролевы Елены самой,И мужчины тех мест, ее видя окрест,Восхищались ее красотой.Говорят, Розамунда и леди Джейн ШорВсех на свете могли обаять,Но и им не сравниться с той сельской девицей –Так считали и слуги, и знать.Ну, а ей всех милее был граф Хантингдон,Что нередко ее навещал.Ее видеть желая, но титул скрывая,Он себя Робин Гудом назвал.В поцелуе их губы сливались не раз,Коль случалось побыть им вдвоем,И мечтали они, что в грядущие дниБудут счастливы в замке своем.Но судьба испытанья готовила им,Расставанье ждало впереди.Клеветы не снеся, Робин скрылся в лесаС безутешной тоскою в груди.С бедной Мэриан он и проститься не смог,И она со смятенной душойДолго слезы лила и напрасно ждала,Что воротится друг дорогой.Ждать уставши, однажды она собраласьИ в мужской облачилась наряд.Сапоги натянула, ремень застегнула –Мальчик-паж от макушки до пят.Лук и стрелы с ней были и меч со щитом –Храброй деве враги нипочем.Все готова снести, чтобы только найтиРобин Гуда во мраке лесном.Робин встретился с ней, но ее не узнал,И она не узнала его.Предложил своей милой помериться силой,Чтоб в бою испытать, кто кого.Обнажили мечи и рубиться пошли,И сражались без малого час.Храбрый Робин от ран зашатался, как пьян,И у Мэриан кровь пролилась.– Опусти же оружье, – сказал Робин Гуд, –Ты достоин дружбы моей.Мы отправимся в лес, и под сенью небесБудет песни нам петь соловей.Услыхав его голос, прозрела она,Уронила оружье из рукИ в обьятья упала, и от счастья рыдала,Что нашелся возлюбленный друг.А когда Робин Гуд свою Мэриан узнал,Его радость вскипела волной.Он ее обнимал, он ее целовал,Обещал своей сделать женой.И созвал он стрелков, ну а Маленький ДжонС верным луком в глубь леса ушел,Чтоб оленя убить и скорее добытьУгощенье на свадебный стол.И уже через час пировали они,Под древесным усевшись шатром,И еда была слаще среди дикой чащиОт веселых бесед за столом.Молодцы прикатили бочонки с вином,Красным, белым – на вкус на любой.На поляне зеленой окружили влюбленных,Отовсюду собравшись гурьбой.Первый тост произнес удалой Робин ГудЗа здоровье любимой своей,И стрелки разом встали и чаши подняли,Чтоб выразить преданность ей.Лихо чаши они осушали до дна,Пока ноги могли их держать,А едва выпивали – снова им наливалиИ они выпивали опять.А когда их веселье к концу подошло,Руку Мэриан дал Робин Гуд,И ушли они с Джоном к дубравам зеленым,Где свободные люди живут.Там в любви и согласье их годы теклиСреди круга веселых стрелков.Они жили трудом, не жалея о том,Обходясь без земель и дворцов.Но пора уж заканчивать, время пришло,Пусть другие певцы вам споют,Как на севере жили и ничуть не тужилиДева Мэриан и Робин Гуд.

Робин Гуд молится Богу

Вам всем известен Робин Гуд,А с ним Малютка Джон,Вилл Скарлет, храбрый братец ТукИ дева Мэрион.Про них чего не наплетут,Но эта байка – блеск:Как Робин Гуд, сменив прикид,Густой покинул лес.Одет был в рясу, капюшон,Распятье до пупа.Короче, не мазурик он,А копия попа.И, не пройдя и пары миль,Свой шанс нашел легко:Гарцует пара перед ним –Священники верхом.– Подайте, братья во Христе, –Гуд начал свой запев:– Позолотите ручку мнеРади пречистых дев.Помочь прошу – в пути весь день,Ну прямо бомж какой,Но ни стаканчика винца,Ни корочки сухой.– Клянемся Девою Святой,Что сами на мели!Ни пенни, брат, такой отстой,Нас тоже развели.– Боюсь поверить я, друзья,Пустому трепачу,И прежде чем простимся мы,Проверить вас хочу.Попы пришпорили коней,Услышав эту речь,Но, ноги в руки, Робин ГудНе дал попам утечь.Схватив обоих за шкирман,Стащил их с лошадей.– Пусти, пусти! Ты что, братан!В натуре, пожалей!– Ну, если денег нет совсем –Ни пенни на двоих –То, очи к небесам воздев,Помолимся о них.Приказ суров – отказа нет,Таков в лесу расклад.– Господь, скорей пошли грошей!Бубнят монахи в лад.Молили Господа в слезах,Себя лупили в грудь,А Робин наблюдал обряднасмешливо чуть-чуть.Рыдали искренне – и вотПроходит три часа.– Ну, сколько от своих щедротПослали небеса?И, сколько б ни нашлось у вас,Поделим все сполна,Поскольку правильный пацанНе кинет пацана.Бог не способен на обман –В знак торжества его,Позвольте, загляну в карман,А вдруг найду чего?И Робин обыскал попов,И тут же наявуПятьсот блестящих золотыхСкатились на траву.– Не слабо! – молвил Робин Гуд. –Гляжу, Господь не лох!Молились лихо вы, друзья,И результат неплох.Тебе полтинник… И тебе…Остаток – мой доход.Сопят монахи, но молчат,Отделавшись легко.И, тихо поднявшись с колен,Решили, что уйдут.– Эй, я скажу, когда идти! –Им рявкнул Робин Гуд.– Клянись – да будет посему! –Очистивши сердца,Не врать отныне никомуДо самого конца.Второе: девушек ни-ни –Такая ерунда!И жен чужих не соблазнятьОтныне никогда.И напоследок: беднякуВсегда подкинь монет.И это, парни, договор,А не простой совет.Коней подвел им Робин Гуд:– Скачите наконец!И с тем вернулся в лес густойВеселый молодец.

Робин Гуд и счастливый улов

От Шервудского леса до скал СкарбороРаз проедешь – и спятишь с ума:Здесь шиповник цветет, птица песни поет,А на севере мрак и шторма.– Говорят, рыбаки зашибают деньгуИ богаче иного купца.Коли так, в Скарборо я разжиться смогу,Если план доведу до конца.Вот разбойник созвал свой веселый отряд,И под дубом держали совет.– Кто деньгами из вас, мужики, тороват,Одолжите мне пару монет.Я – на ярмарку в порт: рыбака подберетТам любая вдова на постой.Он в трактир постучал, что ютился у скалНад свинцовой недоброй водой.– Ты откуда такой, с переметной сумой?Как прикажешь тебя величать?– Я обычный рыбак, и доходов – пустяк.Угол нужен – переночевать.– А зовут тебя как, симпатичный рыбак?Расскажи – и садись у огня.– В тех краях, где я рос, твой предвидя вопрос,Люди Саймоном звали меня.– Саймон – это рыбак, что потом стал Петром,Беднякам он был предан душой.Это имя сулит нам богатый улов.И разбойник сказал: – Хорошо.– Ты Спасителем послан, я верю тебе –Помоги мне поправить дела.Знаешь, лодка осталась в наследство вдове.Сети, весла – я все сберегла.Мачты, реи и снасть – поработаешь всласть.Все исправно, баркас на ходу.– Ты доверилась мне, – улыбнулся вдове, –Знай же, я тебя не подведу.Он с рыбацкой командой взошел на баркас,Парус подняли, ветер в корму;Но ни сети метать, ни крючки привязать –Не давалась наука ему.Их болтало по морю три ночи подряд,Но от Робина прок невелик.Рыбаки смотрят косо и только твердят:– Что за увалень этот мужик!И сказал капитан: – Ты помощник дрянной,Не рассчитывай здесь на барыш.Дармоедов не кормим, их гоним метлой,И тебе причитается шиш.– В этом деле я пень, будь же проклят тот день,Бес попутал идти в Скарборо.Если б в роще сейчас повстречался олень,Я бы вспомнил свое ремесло.Здесь любой надо мной посмеется пострел,Я объелся моряцкой божбы.Ты б иное запел, я б на вас посмотрел,Если дело дойдет до стрельбы.Так еще их мотало по морю два дня,А на третий на мачту он влез,С высоты увидал, как французский корсарВоду пенит им наперерез.– Это смерть! – застонал, почернев, капитан, –От корсаров ведь не убежишь.К черту сгинет улов и прибавится вдов.Им в потеху забрать твою жизнь.Они кровью торгуют и грабят моря,От французов пощады не жди.Продадут на галеры и в клетке сгноят.Будем рыпаться – всех на ножи.Но сказал ему Саймон: – Не дрейфь, капитан.Передай это дело другим,Здесь имеется лук и к нему пара рук,И француз не уйдет невредим.– Замолчи, дармоед, и сиди, где сидишь.Не бахвалься, заткну тебе рот.Брошу за борт, особой не вижу беды,Если море тебя заберет.Саймон только взглянул, только глазом повел,Взял свой лук и шагнул на корму.И увидел народ: этот парень не врет,И они покорились ему.– Отойди, капитан. Я умею стрелять.Не мешай. Отодвинься назад.Он уперся ногами, чтоб качку сдержать,И в прицеле сощурил глаза.Но мешала соленая злая волнаИ швыряла посудину вбок.– Ну-ка, к мачте, орлы, прикрутите меня,Чтоб спокойно работать я мог.Вал за валом катил на баркас океан,И, едва оседлали волну,Поднял лук Робин Гуд, стал спокоен и прям,И до уха стрелу оттянул.И сквозь ветер и пену пропела стрела.Рулевой на французском бортуЗахрипел, застонал и в пучину упал –К водяным в пустоту, в черноту.Рулевому на смену рванулся корсар,Но быстрее, чем глазом моргнуть,Натянул тетиву, взял прицел Робин ГудИ стрелою пробил ему грудь.Слал стрелу за стрелой, пробивая их строй,И сказал, расстреляв весь колчан:– Мне пора отдохнуть, про французов забудь.Вот теперь отвяжи, капитан.Борт о борт они встали с чужим кораблем,Где вповалку лежали тела.Нараспашку сундук – и сокровища в нем,Много тысяч волна принесла.– Половину – вдове и детишкам отдам, –Капитану сказал Робин Гуд, –Половина – тебе и твоим рыбакам:Вы делили со мной этот труд.Покачал головой капитан: – Погоди,Не швыряйся напрасно добром.Ты сражался один, и один победил,И неси к себе золото в дом.– Как сказал, так и будет – вот слово мое.Одному – сундуки не нужны.Мы построим для бедных такое жилье –Чтобы жили, не зная нужды.

Робин Гуд и удалой коробейник

Стать коробейником легко:Клади товар в мешокИ отправляйся далеко –И вот мужик пошел.Но лиходеев встретил онВ чащобе на пути,То Робин и Малютка Джон,Их трудно обойти.– Что ты в мешок там натолкал?Мне любопытно жутко!– Зеленый шелковый кафтанИ тетива для лука.– Мне впору будет твой кафтанИ тетива сгодится.Ополовинь мешок, братан,Придется поделиться.– Такому не бывать вовек:Весь Ноттингем обшарь –Не родился тот человек,Что отберет товар.Снял коробейник с плеч мешок,Поставил у ноги.– Попробуй сдвинь хоть на вершок,А лучше сразу сгинь.Сцепились в драке мужики,Вспотели, не сдают.Джон крикнул: – Руку придержи!Ты, парень, в драке лют.А Робин Гуд смотрел на бойИ громко хохотал:– Дохляк бы справился любой –Верзила оплошал!– Раз так, берись за дело сам,А мне придется лечь.На место Джона Робин всталИ обнажил свой меч.Рубились до тех пор, покаКровь брызнула струей.– Стоп! Вот тебе моя рука,Ты правда удалой.Ну, коробейник, назовись.Я имя знать хочу.– Ты назовись, а я ни в жизнь!Уж лучше помолчу.Сам говори, как вас зовут –Быть первым не резон.– Меня прозвали Робин Гуд,А вот Малютка Джон.– Теперь и я могу сказать:Пришил я одного.Мне жить в родном краю нельзя –Я беглый Гэмбл Голд.– Раз ты тот самый Гэмбл Голд,Что скрылся за моря,Ты теткин, стало быть, приплод –А значит, мы – родня.И спрятали они мечи,Обнялись – и в кабак.Бутылки в пляс, стакан стучит,И свечи гонят мрак.

Робин Гуд и лесничий

Как Феб золотой благодатной веснойРастопит и льды и сугробы –Все вспыхнет вокруг; берет Робин лук,Уходит шататься в чащобу.С добычей отряд его ждал назад,Пока по весенней глуши,Он с луком бродил; вдруг лесничий спросил:«Куда ты, приятель, спешишь?»Сказал Робин Гуд: «Охотничий труд –Оленя ищу на обед.В рассветную рань коль встретится лань,И лани скажу я “Привет!”»– Не слишком спеши – совет от души.Здесь принадлежат королюОлень и земля, – захочешь стрелять,Так я тебя остановлю.– Кто зверя здесь бьет тринадцатый год,Тому все олени сродни,Здесь мой дом потому, что я в нем живу,А грамоты мне не нужны.Лес этот мой: небо над головой,Деревья, олени, листва –В этом клянусь, за это дерусь,Свои охраняя права.К чему эти споры, когда для раздораГодится широкий клинок.Не тратя пустого и лишнего слова,Лесничий пырнул его в бок.Но Гуда врасплох застать он не смог –Ударом встречает удар.У Робина меч прошел столько сеч,Что лишняя драка – как дар.Лесничий хватил врага что есть сил –Ударом сбил Робина с ног,Но Робин не хил, он сразу вскочил –С размаху ответил как мог.Почти что угробил – но выстоял Робин,И бьют с разворота вдвоем –Рубить не устали, и брызги от сталиПосыпались звездным дождем.Со звоном и лязгом, как злая зараза,Которую не перемог,Железом в железо, свиреп до зареза,Клинок разбивает клинок.Клинки больно ломки, и к черту обломки,Сломались мечи пополам.Взялись за дубины, чтоб близкой кончинойПомочь заработать попам.Врага Гуд дубасил, и рожу расквасил,И сам получил по зубам.Как цеп на гумне – дубье по спине,И тучами пыль к облакам.И так – три часа, и каждый устал,Но вот изловчился лесничий:Так треснул в висок, что кубарем с ног –И Робин его стал добычей.– Умеешь отвесить, за раз – даешь десять,Бьешь так, как не смог бы и сам,С такою отвагой – да в нашу ватагуГулять по зеленым лесам!Держи этот перстень – как знак, что мы вместе,За храбрость берем тебя в стан.Тот, кто не робеет и драться умеет, –Такому я сердце отдам.И в рог трубит Робин, зов грому подобен,Как только услышат рожок,Сто верных стрелков, лихих молодцов,Спешат по десяткам дорог.Вот первым пришел к нему Маленький Джон,Закутан в зеленый наряд,Могуч и огромен: – Ты звал меня, Робин?И вышел из леса отряд.– Вот наши ребята – крепки, бородаты,Не хочешь ли в нашу семью?Меч ратной работы и лук для охоты,В приданое сразу даю!Без слова лесничий взял вольный обычай,Он рад был бежать от муштры –И не кончился день, им попался оленьНа жаркое вечерней поры.Они пили и ели, плясали и пели,Делили на всех каравай,За нового брата здесь пьют до заката –Ты, знай, наливать успевай.Не вчера он родился, а все же дивился –Лесничий таких не встречал:В три горла хлестали, а трезвыми стали,Под стол так никто не упал.Зеленый кафтан был лесничему дан,А Робин вручил ему лук.И стал беззаконным, бродягой исконным,Вошел он в разбойничий круг.Им Робин сказал: – Клянитесь, друзья,Что каждый другому – оплот.Они поклялись: у них общая жизнь,И смерть всех вместе найдет.

Робин Гуд и шотландец

В дорогу собрался храбрец Робин Гуд –На север позвали дела.У пояса меч, чтоб честь уберечьИ чтоб защититься от зла.Шотландец в пути повстречался ему,Слугой своим стать предложил.Сказал Робин Гуд: – Уж больно ты крут,Коль ждешь, чтоб тебе я служил!Иди-ка ты сам в услуженье ко мне.Но молвил шотландец: – Постой!Ты можешь шутить, чтобы цену набить,Но все ж моим будешь слугой.– Придется нам спор поединком решить, –Промолвил тогда Робин Гуд.– Как хочешь, сосед, – ему был ответ, –Но не обессудь, коль побьют.И вмиг за оружье схватились они,Час бились, за ним и другой.И так был удал шотландца удар,Что Робин поник головой.– Помилуй, – он крикнул, – довольно с меня!Бойца не встречал я сильней.Иди же со мной, чтоб стать не слугой,А равным средь вольных людей.Охотно шотландец с Робином пошел,Чтоб стать его вольным стрелком.Забыв про раздор, гуляли с тех порОни на просторе лесном.

Робин Гуд и нищий

Часть перваяХочу я знатным господамСейчас поведать тутО приключении одном,Где был и Робин Гуд.В дорогу Робин собралсяБез спутников своихИ к Бернисделю он пришелЛишь в сумерках густых.Какой-то бедный человекТам повстречался с ним,Спешивший с посохом в руке,Тяжелым и большим.Он плащ заплатанный носил,Чтоб не застыть в пути,Подкладок было в том плащеНе меньше двадцати.Висела сумка чрез плечо,Набитая едой.Ее поддерживал ременьТяжелый и большой.Три низких шляпы он наделОдну поверх другой.Его ни ливень не страшил,Ни ураган ночной.Тут добрый Робин преградилЕму дальнейший путь,Решив, что должен быть богатТот нищий чем-нибудь.– Стой, – добрый Робин говорит. –Стой, нищий, не беги!Тот не ответил ничего.Но участил шаги.– Так нет же, – Робин говорит, –Ты не спасешься! Стой!– Клянусь, стоять я не хочу, –Ответил удалой:– Темнеет, к дому моемуДалекий путь тяжел,Без ужина останусь яИ буду страшно зол.– Клянусь я, – Робин говорит, –Таская на спинеПодобный ужин, мог бы тыПодумать обо мне,Что тоже хочет каждый деньОбедать, может быть!Хотел в харчевню я зайти,Да нечем заплатить.Вы, сударь, мне ссудить должныНа два иль на три дня.– Свободных, – нищий проворчал, –Нет денег у меня.Ты ведь совсем еще не стар,А, кажется, лентяй…Не дам тебе я ни гроша,Хоть год проголодай.– Клянусь я, – Робин говорит, –Сошлись недаром мы,И не уйдешь ты от меня,Не вытряхнув сумы.Свой плащ заплатанный снимайДа убирайся прочь,Да развязать твои мешкиНе позабудь помочь.И помни – коль посмеешь тыХотя б разинуть рот,Я посмотрю, легко ль стрелаЧрез нищего пройдет.С усмешкой нищий отвечал:– Ты лучше опустиКривую палку; мог бы тыИ пострашней найти!И не надейся – я не трус.Нашел чем испугать!На то лишь палка и годна,Чтоб пудинг ей мешать!Попробуй, – спорить я готов, –Ты, может быть, удал,А не получишь ничего,Не на того напал!Тут в гневе Робин изогнулСвой благородный лук,Вложил широкую стрелу,Но не развел и рук,Как благородная клюкаУдарила его,И не осталось от стрелыИ лука ничего.Напрасно Робин из ножонМеч вырвал горячо –Другой ужаснейший ударРазбил ему плечо.Мне кажется, что сорок днейМеча не тронет он.Ни слова Робин не сказал,Душою огорчен.Нельзя ни биться, ни бежать.Что делать – он не знал.А посох благородный тутЕще жесточе стал.По ребрам, шее, по спинеБыл Робин награжден.Пока, ударов не снеся,Не повалился он.– Послушай, – нищий говорит, –Теперь валяться срам,Ты лучше стоя подожди,Пока я денег дам!Пойдешь в харчевню да винаПотребуешь бокал.Пусть знают все твои друзья,Как славно ты гулял!Не молвил Робин ничего,Не шевельнул рукой.Недвижный, покрывался онЗемлистой бледнотой.– Скончался, – нищий рассудилИ храбро начал путь.Желал бы я, чтоб на негоВам удалось взглянуть.Часть втораяТрем людям Робина идтиСлучилось тем путем,Где предводитель их без чувствВалялся под холмом.Склонились к Робину они,Рыдая тяжело.Им рассказать никто не мог,Что здесь произошло.Они ощупали его.Но не открыли ран,Лишь у запекшегося ртаКровь била, как фонтан.Но пригоршня воды емуДала немного сил,Он шевельнулся, погляделИ вдруг заговорил.– Что было с вами, господин? –Спросили: – Кто напал?Тут Робин про свою беду,Вздыхая, рассказал:– Прекрасный лук мой этот лесЛет двадцать сторожит,Но я никем и никогдаТак не бывал избит.Какой-то нищий проходил,Он на меня напал,И ребра посохом своимОн мне переломал.На холм смотрите, – плащ егоЕще заметен там.Вы отомстить ему должны,Коль был я дорог вам.Пусть тут же, на моих глазах,Его накажет плеть.Сюда ведите, дайте мнеСпокойно умереть.А если не достанет силТащить его сюда,Хоть преградите путь, а тоЯ не снесу стыда.– Вы слабы, вас оберегатьОстанется один,А негодяя приведутДругие, господин.– Клянусь я, – Робин говорит, –Нет времени словам,Поторопитесь, – как бы онНе отплатил и вам.– Heт, с ним расправа не трудна,И нам неведом страхПред проходимцем, что бредетЛишь с посохом в руках.Недолго устоит клюка,Извольте лишь смотреть.Мы приведем его сюдаИ приготовим плеть.Тогда решим мы – пасть емуИль на ветвях висеть!– Но будьте хитрыми, покаНе ждет он ничего,Да завладейте поскорейВы посохом его.Оставим Робина теперьС одним из удальцов.Он обессилел и не могПройти и двух шагов.Мы ж возвратимся к храбрецу,Что на гору всходилИ, зла не помня своего,Уже спокоен был.Тот холм, где свой держал он путь,Был молодцам знаком.Три мили сократив, ониПошли другим путем.Спешили, не щадили сил,Сквозь чащу, через грязь,Hи на горы всходить, ни с горСпускаться не страшась.И обошли врага, – ничтоНе помешало им.У рощи спрятались ониПод деревом густым.Там нищего подстерегатьРешили с двух сторон.Не ожидая ничего,Приблизился к ним он.Чуть поравнялся, как одинСо всех рванулся сил,Заметил посох и егоЗа острие схватил.Сверкнул отточенным ножомИ закричал другой:– Брось посох, негодяй, не тоОтходную запой!И посох отняли они,И кинули в траву.Чуть с горя нищий не решил,Что бредит наяву.Невероятен был егоУжаснейший испуг:Без посоха он стал и слаб,И беззащитен вдруг.Не знал, чего хотят враги,Их велико ль число.Он смерти ждал, – в его душеОтчаянье росло.– О, ради Бога, – он сказал. –На что вам жизнь моя?Нож опустите, иль сейчасУмру со страху я.Ведь я не сделал никогдаВам никакого зла.За кровь несчастного вся жизньВам будет тяжела.– Ты лжешь, – ответили они, –Клянемся в том, злодей.Ты чуть героя не убил,Отраду всех людей.Мы поведем тебя к нему.И что с тобою тамНам сделать – вздернуть иль убить, –Пусть выберет он сам.– Все кончено – спасенья нет, –Так нищий рассудил.И свет Господень стал емуИ горек, и постыл.– Освободиться б, – думал он, –Да посох мне опять.Пусть попытаются ониТогда меня связать.И он задумался – нельзя льДела восстановитьИ этих молодых людейВо всем перехитрить.Хотел за стыд пережитойОн причинить им зло.Дул резкий ветер – он решил,Что тут ему везло.– Оставьте, – молвил, – господа,Вы нищего пожить,Ведь вам не может кровь егоНи в чем полезной быть.Ведь, защищаясь, я убилТого, кто нападал.За жизнь награду поценнейОхотно я бы дал.Пустите честно, не сломавМне шеи иль ребра –Сто фунтов ваши, да ещеНе меньше серебра.Его я долго под плащомКопил и собирал.В мешок запрятал, и никтоТого не замечал.Совет понравился, и вмигСвободен нищий был.Ведь было ясно, что бежатьОн не нашел бы сил.Решили юноши: сперваВсе деньги отберутИ, нищему не дав уйти,На месте же убьют.Ведь добрый Робин знать не могОб этом ничего.Он счастлив будет услыхать,Что умер враг его.– Что время тратить, – говорят, –Рассчитывайся, плут.За преступление с тебяНедорого берут.Коль все сокровища отдашь,Не изменив словам,Свободным сделаешься ты,Что б ни грозило нам.Тут на заплатанном плащеМешки он растянулТяжелые, – со стороны,Откуда ветер дул.Большую сумку отцепил,Набитую едой;Что фунтов десять было там,Ручаюсь головой.Он широко ее раскрылИ, в обе взяв руки,Слегка приподнял над собой.Не двигались стрелки.Тут все лежащее в мешке –Хлеб, пироги, яйцо, –Собравшись с силами, швырнулОн прямо им в лицо.Им показалось – свет померкЗа черной пеленой.Был нищий радостью объятИ поднял посох свой.Он поглядел, – как их нарядИспачкан, загрязнен,Почистить платье надо им,И чистку начал он.Они еще не поднялись,Еще был мутен взгляд, –Удары крепкие на нихПосыпались, что град.Стрелки бесстрашные бежатьСо всех пустились ног.Проворен нищий, но никакОн их догнать не мог.– Повремените, – вскрикнул он,Куда же так спешить!Ведь не успели вы ещеИ денег получить!Скажите: из мешка ли пыльТак испугала вас?Хороший посох у меня.Все вычистит тотчас!Но не ответили они,Безмолвней мертвых скал.Покуда нищий в темный лесОт них не убежал.Напрасно было бы искатьЕго во мгле ночной.Судите сами, как ониОтправились домой?Все просит Робин рассказать.– Все плохо, – говорят.– Но, – молвил Робин, – были ль вы,Где мельницы стоят?Обильна мясом та земля,Хоть все зубами рви.Не оттого ль плащи у васВ лохмотьях и крови?Им стыдно слово проронить,Им не поднять главы.– Я, – молвил Робин, – так и знал,Что попадетесь вы.Все дело расскажите мнеС начала до конца.Как встретили, куда свели,Как били молодца?Тут все, что я вам рассказал,Поведали ему:Про то, как нищий их провел,Опорожнив суму,Как ребра все до одногоОн им пересчитал,Как в чащу темную потомКоварно убежал,Как добрели они домой,Как больно им ходить…И вскрикнул добрый Робин: – Вон!Позора нам не смыть.Хоть Робин яростью пылал,Но тем развеселен,Что поплатились удальцы,Им улыбнулся он!

Робин Гуд и свинопас

Беги сюда, бросай дела –Про Робина рассказ.Его удача подвела –Дал в зубы свинопас!Сквозь рощу, меж густых ветвейОн шел, пришел на луг.А там в траве, забыв свиней,Храпит лентяй пастух.– Подъем, приятель, зорю бьют!А ты, лентяй, лежишь!Дай из бутылки отхлебнуть.Что в торбе? Доложи!– Тебе-то что за интерес?Все, что принес, – мое.Ишь, раскричался на весь лес –Разбудит и орет.– Свинарь, теперь такая жизнь:Нож – главное в дому.Не жмись, бутылкой поделись,А то ведь отниму.– Шиш с маслом хочешь, петушок?А выпивки не дам.Катись отсюда, а не тоПолучишь по зубам.– Без приза драться толку нет.Что ставишь ты на кон?Вот двадцать золотых монет.В турнире – свой закон.В затылке свинопас поскреб:– Деньгами не богат.Мешок с бутылкой – все добро.Вот это мой заклад.– Считаю, это щедрый кушОт сторожа свиней!Теперь потей, старайся уж,Чтоб получить трофей!– Где твоя шпажка, петушок?Кудахтать ты горазд,Но станешь ниже на вершок,Как только врежу раз.Был длинный сонный летний день,Но, не смыкая глаз,Врага, пока не пала тень –Мутузил свинопас.Мечу в потеху ратный спор,И рубка нипочем –Но не случалось до сих порВстречать дубье мечом.Когда дубасят, что есть сил,Однажды попадут.Дубинку справа пропустил –И рухнул Робин Гуд.– Ну, поднимайся, петушок,И перышки расправь,Ты проиграл, плати должокИ впредь смиряй свой нрав.– Позволь в рожок мне протрубить, –Промолвил Робин Гуд.– Труби, но, чур, не до зари:Свиней хозяйки ждут.И долго Робин Гуд трубил,Не опуская рог –Пока не увидал: вдалиДжон мчится через лог.– Позвал подмогу, петушок?Кто этот здоровяк?– Его зовут Малютка Джон,Подраться не дурак.Джон прибежал: – Что, командир,Легло опять не в масть?– Не ждал, а вдруг пришла напасть –От свинопаса пасть!– Вот это славно, я люблюПодраться вечерком.Решай, свинарь: под глаз фонарь –Или беги бегом.Так Джон сказал, а свинопасВзмахнул своим дубьем:– Вот это вас, бродяг, проймет,Поврозь или вдвоем.Не заржавеет, петушок.По полной огребешь!Хватил сплеча – и крякнул Джон:– А ты в бою хорош!– Да это что, вполсилы бил,Сейчас покрепче дам!И Джону свинопас влепилС размаху по зубам.– А ты уж думал, петушок,Что будешь здесь герой?На, огреби на посошокИ ковыляй домой!– Довольно, осади назад! –Вмешался Робин Гуд, –Вот, свинопас, держи заклад.Ты, брат, на редкость крут.– От всей души, – добавил Джон, –Позволь сказать тебе:Промеж свиней таких парнейЯ не встречал, ей-ей.На ус мотайте мой рассказ,А вывод здесь простой:Коль попадется свинопас –Пройдите стороной.

Веселье Робин Гуда

О королях поговоримМы как-нибудь потом:И сам я ими не любим,И не плачу добром.Я про другое расскажу:Про то, как Робин ГудПодрался так, что прямо жуть.А был он в драке крут.Вилл Скарлет и Малютка ДжонГуляли с ним в тот день.Втроем полезли на рожон –Послушай, коль не лень.В лесу нос к носу вышли к нимТри дюжих лесника.Таких увидим – задрожим:Как окорок – рука.Специально выбирал шерифТаких здоровяков,Чтобы порядок навелиВ глуши густых лесов.И говорит один лесник:– Король издал закон:Бродяг – и дохлых и живых –Мести из леса вон.Взгляни на грамоту, мужик.Здесь подпись и печать.Теперь исчезни – удружи,Чтоб я не смог сыскать.– Вот от таких, как вы, в лесуНе охнуть, не вздохнуть.Ты грамоту свою засуньСебе куда-нибудь.– Напрасно поднимаешь хвостНа королевских слуг!– Полно, лесник, других забот,Вас слушать – недосуг.Вас, буквоеды, трое здесь,Нас трое – равный счет.Меч наголо и шансы взвесь –Посмотрим, чья возьмет!На всякий случай назовусьВам, слуги короля.Меня прозвали Робин Гуд,И здесь – моя земля.– Ты Робин Гуд? Вот повезло!Давно тебя искал,Видать, забился ты в дуплоИ носу не казал.Лес – не для шелковых манер,Подраться нам не в лом,Тебя, болтливый браконьер,Проверим на излом.Один из нас – даст дылде в глаз,А рыжему – другой.А я тобой займусь как раз.Учись, что значит – бой.И сшиблись пары грудь на грудь,И пар от них валит;Удар один отбить забудь –И будешь инвалид.Устав от этой молотьбы,Взмолился Гуд: – Дружок,Передохнуть хотелось быИ потрубить в рожок.– Гурьбу позвать задумал тать?Победа не в зачет.Придется людям рассказать,Что надорвал живот.Не испугаюсь бандюков,Отчет им написал:В картинках показать готов,Как я тебя гонял.– Лесник, ты парень хоть кудаИ на удар мастак,Но эта драка ерунда –Я предлагаю так:Давай схлестнемся за столомИ там покажем прыть!Горазд размахивать мечом –Попробуй перепить!Я отступать тебе не дам,Уступок ни на грош.До дна – ни капли по усам,Ты враз шары нальешь.Когда поставишь кверху дномТы десять пинт подряд,То будешь главным силачом –А мне ты станешь брат.И чтоб отметить ратный труд,Отправились в кабак.Найдутся те, кто не поймут.Не понял – сам дурак.

Робин Гуд и торговцы

Спою вам о том, как Маленький Джон,И Скарлет, и сам Робин ГудВ ловушку попались, и как посмеялисьВсе, кто в Ноттингеме живут.Те трое стрелков в их крае лесномБез страха привыкли гулять.Их стрел быстроту и мечей остротуВрагам довелось испытать.В один летний день решили ониС оружьем пройтись по лесам,Оленя убить и мяса добытьНа ужин лесным удальцам.Торговцев троих повстречали в пути,Все трое – с мешком за спиной.По сто мелочей для разных людейТорговцы носили с собой.У каждого посох дубовый в рукеНе менее ярда длиной.Понятно вам всем, что шли в НоттингемТорговцы лесною тропой.– Клянусь, нам добычу Всевышний послал, –Стрелкам говорит Робин Гуд. –Пока в их мешки не сунем руки,От нас торгаши не уйдут.– Эй, добрые люди, – торговцам кричит, –Куда вы свой держите путь?Уж солнце взошло и траву напекло,Пора вам присесть отдохнуть.– К чему отдыхать нам? Должны мы шагать,Пока в Ноттингем не придем.– Ты споришь напрасно, ведь вижу я ясно,Что пот с вас струится ручьем.Понятно торговцам – их плохи дела,Не думают их отпустить.Им Робин сказал: – Доставайте товар,Налог вы должны уплатить.Мои здесь владенья, и лес этот мой,Без спроса вы рыщете тут,Закон нарушая и правил не зная,Как сам негодяй Робин Гуд.Торговцы глядят и вперед и назад,Но помощи негде искать.Они оглянулись, потом повернулисьИ бросились дружно бежать.Тогда Робин быстро схватился за лук –Ведь с ним неразлучен он был.Стрела пронеслась и змеею впиласьВ торговца, что скрыться спешил.Последним бы стал для него этот день,Но спас его верный мешок;Застряла стрела и только смоглаПод кожу войти на вершок.Торговцы мешки свои скинули с плеч,И ждут, как решат их судьбу.Им Робин сказал: – Того, кто бежал,Я трусом презренным зову.Клянусь, коль покажете спину еще,Вам живо башку разнесу!Лицом повернитесь и честно сразитесь,Как принято в этом лесу.Меня не узнали вы? Я – Робин Гуд,А это Уилл Скарлет и Джон.Нас трое, вас трое – решить можем боем,Кто будет из нас побежден.И первым ударом торговец сломалПрославленный Робинов лук.А двое стрелков, получив тумаков,Мечи уронили из рук.– А ну, погодите! – Робин закричал, –Не быть здесь неравной борьбе.Коль жить вы хотите, то бой прекратите,Мы вырежем палки себе.И дюжий торговец по имени КитСказал: – Так и быть, Бог с тобой.Мечи отложивши и палки срубивши,Стрелки снова кинулись в бой.На совесть дубьем отходили ониТорговцев тогда по бокам,И те горевали, что сразу не далиПорыться в заплечных мешках.Но с силами скоро они собралисьИ задали жару врагам.От палок дубовых у Скарлета с ДжономСовсем потемнело в глазах.И вот наконец наш Кит-удалецПо лбу Робин Гуда хватил.Тот начал шататься, за ветки хвататьсяИ рухнул на землю без сил.– Оставьте его! – крикнул Маленький Джон,И Скарлет воскликнул: – Увы!Наш друг умирает и нас покидает,За это заплатите вы.– Господь не позволит ему умереть,Чтоб наш он запомнил урокИ бедных людей в гордыне своейВовек беспокоить не мог.В мешке у меня есть чудесный бальзам,Что мигом его исцелит.Кит склянку нашел, к Робину пошелИ в рот ему жидкость цедит.– Теперь же прощай и скорее забудь,Как дань с нас пытался собрать,А если запомнишь, то помни, как мыТебя заставляли плясать.Мешки прихватив, поспешили ониДорогой своей в Ноттингем,А бедный Робин лежал недвижим,Не слышал, не видел совсем.Как только сознанье вернулось к нему,Бальзама почуял он вкусИ все, что вкушал, что в желудке держал,Фонтаном извергнул из уст.А Скарлет и Джон, что склонились над ним,Моля, чтоб глаза он открыл,Вконец измарались и долго ругалисьНа тех, кого след уж простыл.Мораль здесь понятна: коль кажется вам,Что слаб и ничтожен ваш враг,Его берегитесь и не торопитесь,Не то попадете впросак.

Маленький Джон просит милостыню

Веселую песню вам нынче спою,Пока позволяет закон.А ну, помолчите, коль знать вы хотите,Как нищим был Маленький Джон.В лесу пировал удалой Робин Гуд,Толпою стрелков окружен.Спросил: – Кто из вас станет нищим сейчас?Наверное, Маленький Джон.И Джон отвечал: – Давно я мечталВ лохмотья, как чучело, влезть,Суму нацепить, в руки посох схватитьИ всякие гадости есть.Мне дайте мешок, чтобы хлеб собирать,Для сыра и мяса другойИ третий для денег – найдется бездельник,Что даст мне их щедрой рукой.Вот вышел на промысел Маленький Джон,Стал нищим заправским на вид,Мешками обвязан и грязью измазан,Идет и молитвы гнусит.Секреты профессии чтоб изучить,Компанию нищих догнал.Один был немой, другой был слепой,А третий чуть ноги таскал.– Здорово, ребята! – им Джон говорит. –За вами бегу целый час.Меня, коль спешите, с собою возьмите,Я лишним не буду для вас.Наверно, идете вы в сторону ту,Где колокол громко звонил.Там вора повесят, а нищим отвесятПо паре монет на помин.Один молвил: – Да, идем мы туда,Там умер богатый старик.И хлеб там и сыр не для всяких проныр –Для нищих почтенных, своих.– Мы в Лондоне были, – добавил другой, –Весь остров прошли до конца,Хоть всюду бывали, нигде не видалиТакого, как ты, наглеца.Давай, убирайся отсюда, болван,Не то попадешь ты в беду!– Ну нет, – Джон сказал, – вас долго искал,Теперь просто так не уйду.Раз так вы драчливы, подраться могуЯ с вашей компанией всей.Будь друг или враг – отделаю так,Что не соберете костей.Он стукнул немого, и тот завопил,Слепой моментально прозрел,А тот, что без сил еле ноги влачил,Оленя быстрей полетел.Их за ноги Джон над землею потрясИ рад был, услышавши звон:С дырявых карманов дождем долгожданнымМонеты посыпались вон.Как только убрались те нищие прочь,Добычу стал Джон собирать,И фунтов на триста монет золотистыхОн смог на земле отыскать.А в сумках у нищих он злата нашелНа три сотни фунтов и три:– Вина коль не пить, пока их не прожить –В печали пройдут мои дни!Мне с промыслом этим расстаться пора,Дела мои славно идут.Хорош побираться – пора собиратьсяОбратно в веселый Шервуд.Когда возвратился он в Шервудский лес,То видит – его уже ждутСто сорок стрелков, удалых молодцов,А с ними и сам Робин Гуд.– Что нового, Джон? – его Робин спросил. –Добыть удалось ли чего?Знать, промысел нищих тебе надоел,Раз быстро так бросил его.– Дела хороши, – говорит ему Джон, –Я с нищим знаком ремеслом.Шесть сотен и три я принес, посмотри,И золотом, и серебром.Вскочил Робин Гуд и, обнявши его,Пошел вокруг дуба плясать:– Вина коль не пить, пока их не прожить –Уж лучше тогда помирать!На этом пришел моей песне конец –Надеюсь, понравилось вам,Как Джон нищим был и злато добыл,И рад был его атаман.

Робин Гуд и доблестный рыцарь

О разбое давно донесли королю:Дескать, в Северном графстве скандал!Ни налоги собрать, ни в лесу погулять –И шериф ноттингемский устал.Сколько можно? И вот королевский советПовелел Робин Гуда поймать.Сброд лесной усмирить, северян вразумить,Пусть навек успокоится тать.Целый день выбирали – кому поручить.И к закату вопрос был решен:Приглашен во дворец рыцарь Вильям, храбрец,С Робином Гудом расправится он.Вот наутро явился к воротам дворцаРыцарь Вильям, исполненный сил.Он вошел в тронный зал, и король приказал,Чтобы он в Ноттингем поспешил.«Вор на Севере лют – Робин Гудом зовут,Пусть от страха весь край задрожит.Коль строптив негодяй, его смерти предай,А бандитов лесных повяжи.Отбери сотню лучников в войске моем,Пусть с тобой они выйдут в поход.От таких смельчаков, от их острых клинковНи один супостат не уйдет».«Государь, – рыцарь Вильям отвесил поклон, –Я служил тебе верно не раз.Вразумлю этот край. Не уйдет негодяй.Дело чести исполнить приказ».Сотню лучников с ним снарядили в поход –Лучших нет в королевстве солдат.Впереди на коне, весь в блестящей броне,Рыцарь Вильям ведет свой отряд.С алебардой в руке, меч и лук за спиной,Маршируют – не стой на пути!Не стоят и не спят, всё на север спешат,Чтоб до цели быстрее дойти.Вот и Шервудский лес, и под сенью древесРыцарь Вильям стрелкам говорит:«Подождите меня – в лес направлю коня,Погляжу, где укрылся бандит.Я вручу Робин Гуду письмо короля –Там и подпись внизу, и печать.Коли сдастся он сам, то, быть может, и намНе придется мечи обнажать».И тропинка лесная его привелаПрямо к дому лесных молодцов.Робин Гуд прочитал, что король написал,Понял: взяли их лагерь в кольцо.«Ты привез приговор. Ни к чему разговор:Плен иль бой – это выбор простой.Постараться изволь, чтоб наш добрый корольОказался доволен слугой».Рыцарь Вильям предательски выхватил меч,Когда Робин удара не ждал.Но Вилл Скарлет помог и подставил клинок,Отразил он коварный удар.Робин Гуд поднял рог, что есть сил затрубил,Собирая ватагу на бой,И спешит меж ветвей сотня крепких парней,Чтобы в драке рискнуть головой.Рыцарь кликнул солдат: королевский отрядПрибежал, ровно сто алебард.Точно вепри клыки, выставляют клинки,Окружают, пугают, теснят.Сквозь листву по врагу бьет лесная братва,Длинный лук – вот шервудская власть.Не щадила стрела и слугу короля –Сэру Вильяму в горло впилась.Но не враз разбежались солдаты его,Шли с оружием наперевес.Смерть поживой дразня, продолжалась резня,Пока тьма не покрыла весь лес.Мало кто уцелел из стрелков короля,Их тела отнесли в темный лог.Но и сам Робин Гуд, завершив этот труд,Весь изранен, под деревом лег.За монахом послали, что знахарем слыл,Но монах тот был Робину враг.И тогда, говорят, разбежался отряд,Как от снадобий умер вожак.Кто укрылся в лесу, кто уплыл за моря,Чтоб найти на чужбине покой,А кто в Рим поспешил для спасенья душиИ уже не вернулся домой.

Робин Гуд и епископ Герфорда

Ехал однажды через Барнсдейл –Был лес по весеннему свеж –Епископ Герфорд, румян и бел,И с ним весь его кортеж.– Такое значительное лицоНикак нельзя пропустить.Пошлем навстречу ему молодцов,И живо – обед варить!Оленем придется его угощать,Добудьте самца пожирней.Сегодня накормим епископа всласть –В лесу уважают гостей.У дороги Робин развел костер,От дичи – вкуснейший дух.С шестью друзьями сел у огня,И каждый ест за двух.Епископ сразу заметил бродягИ тушу, что над огнем.Коня осадил: «Это что за острякУстроил в лесу погром?Кто подстрелил королевскую лань?С законом кто незнаком?»Робин, одетый в пастушью рвань,Склонился перед попом.– Я беззащитный пастух, ваша честь.Овец пасем и стрижем.А что до оленя – так ведь поестьНадо перед постом.Труд тяжелый и длинный день,Великий пост, наконец.А тут как раз королевский олень –Угощайтесь, святой отец.– Да ты весельчак, я таких люблю!Возьму в столицу с собой.Надо тебя показать королюНа веревке вниз головой.– Пощады! Пощады! – взмолился пастух. –Каюсь, грешна моя плоть.Склони к голытьбе милосердный слух,Как то завещал Господь.– Ну нет, – засмеялся епископ Герфорд, –О пощаде, пастух, забудь.Привезу к королю, он уж казнь найдет,Придумает что-нибудь.Спорить с сильным – напрасный труд,И не поможет Бог.Пастух отступил, увернулся от пут,Достал пастушеский рог.Протяжно и гулко гудел его зов,Лес заходил ходуном.Сквозь чащу сорок лихих молодцовЛомятся напролом.Примчались, склонились перед пастухом.– Зачем позвал, господин? –Спросил верзила Малютка Джон. –Кто тебе не угодил?– Епископ наехал на всем скаку,Грозит королевским судом.– Отрежем попу дурную башкуИ бросим собакам в корм.Тут епископ стал, словно вата, вял:– Пощады прошу, ваша честь!Ведь вы Робин Гуд? Не узнал, помешалВам пасхальный обед доесть.– Ну нет, – засмеялся в ответ Робин Гуд. –О пощаде, епископ, забудь.Ты сегодня мой гость и останешься тут.Придумаем что-нибудь.Проходи, прошу, в мой Барнсдейлский лес,Налегай на дичь, не робей.Видишь добрый эль? Он из этих мест,От веселых простых людей.Джон сказал попу: – Житие моеДоказало, что правда в вине.Чтоб познать ее, оплатить питье, –Попрошу достать портмоне.Расстелил в траве он рясу попа:– Мы расчет проведем в момент!Благодатный дождь на сукно упал –Ровно триста звонких монет.– А теперь играйте, и живо в пляс!Дайте музыку нам побойчей!И епископ Герфорд, от страха трясясь,Плясал среди новых друзей.

Женитьба Робин Гуда

Женился как-то раз корольНа чужеземке злой,Две дочери его тогдаУтратили покой.Девицы песню завели,Она подходит к ним:– Мне не по нраву песня та,Вас научу другим.– Назло вам, леди, песню туМы запоем опять,И знайте, что любви теперьВам нашей не видать.Мы лучше золото волосПод корень острижемИ в милый нам зеленый лес,К разбойникам уйдем.Мы юбки сменим на штаны,Что очень нам идут,И убежим в зеленый лес,Где ждет нас Робин Гуд.Переменить нам именаВелит лесной закон;Одна пусть будет Николас,Другая – Роджи Рон.Остригли золото волосТак ловко, как смогли,И в милый им зеленый лес,К разбойникам ушли.Сменили юбки на штаны,Что очень им идут,И убежали в вольный лес,Где ждал их Робин Гуд.Переменили имена,Как им велел закон;Одна назвалась Николас,Другая – Роджи Рон.В лесу трудиться им пришлось,Раздобывая снедь,И вот однажды Роджи РонПечально стала петь:– Мы во дворце у короляВкушали много блюд;Здесь недожаривают дичьИ только воду пьют.Шелка и злато мы с сестройНосили при дворе,Здесь лук и стрелы носим мыИ спим в сырой норе.Случилось так, что Робин ГудТу песню услыхал:– Не лучников, как думал я, –Мне лучниц Бог послал!Так прожили они в лесуВольготно целый год,Пока у Роджи Рон растиНе начал вдруг живот.– Вот будет мачехе сюрприз,Что нас прогнала вон!Мне мужем станет Робин Гуд,Тебе – Малютка Джон.Бродить мы будем по лесам,Оленей там стрелять,И не посмеет уж никтоТеперь нас обижать!Одной стал мужем Робин Гуд,Другой – Малютка Джон,И отомстили они той,Что их прогнала вон.

О славном Робин Гуде

Я расскажу вам, господа, –Терпенье, дайте срок, –Как славен Робин Гуд, а с нимДжон Маленький, стрелок.В веселом графстве НоттингамРодился Робин Гуд,И милый город Локсли былСперва его приют.Отец его охотой жилИ был стрелок такой,Что за две мили мог на дюймОн попадать стрелой.Пускай Вильям и Клем из КлюИ из Клодельса БеллНа сорок меток били в цель –Он всех их одолел.Был матери его сродниСэр Гай, который самПовесил шкуру кабанаК Варвикским воротам.А брат ее звался ГамвеллИз замка Гамвелл-холл,Он первым в графстве НоттингамСвое поместье вел.Мать Гуда мужу говорит:– К Гамвеллу погоститьТы должен Робина со мнойСегодня отпустить.Ответил он: – Тогда скорейТы лошадь собери,Сочельник завтра, надо вамУехать до зари.И лошадь серую слугаОседланной привел.Был Гуд одет в короткий плащИ праздничный камзол.В темно-зеленом платье мать,Как Гуд, в плаще она;У короля такого нетДобротного сукна.Повесил саблю Робин Гуд,На правый бок кинжал.– Дорога долгая, спешим! –Он матери сказал.На лошадь за его спинойБез страха села мать,Вдвоем легко их добрый коньМог по дороге мчать.Сначала Робин у друзейСоседей сел за стол.Потом ни разу не слезалДо замка Гамвелл-холл.Эсквайр радушно встретил ихУ своего двора.Целуя их, сказал: – Клянусь,Я рад тебе, сестра.Обедню утром отстояв,Накрыли шесть столов.Хозяин молвил: – Гости, вам,Обед уже готов.Никто без гимнов не нальетВина себе в бокал.Все стали петь, рукоплеща,И замок задрожал.Сыры, свинина, торт из сливЛежали по столам.– Все ваше, пейте веселей, –Сказал Гамвелл гостям.Обед окончен. ДуховникУже сказал: – Аминь.Слугу хозяин подозвал:– Вина, да дров подкинь.Пускай Джон Маленький придет,Нет юноши милей.Всех лучше может веселитьОн шутками гостей…Едва Джон Маленький пришел,Все танцевать бегут,И лучшим из танцоров был,Клянусь вам, Робин Гуд.И был подобным танцам радХозяин всей душой.– Останься, Робин, – он сказал:Зачем тебе домой?Опора старости моей,Ты примешь лес и дом.Гуд попросил: – Позволь, чтоб ДжонСлужил моим пажом.Эсквайр племяннику в ответ:– Согласен я с тобой:– Иди сюда, – промолвил Гуд, –Джон, паж веселый мой,И принеси мой длинный лук,Да стрел побольше с ним,Когда настанет ясный день,Мы в Шервуд поспешим!..В веселом Шервуде в свой рогТрубить стал Робин Гуд,И дважды по пяти стрелковПредстали тут как тут.– Вас мало, – молвил Робин Гуд, –Нам нужно сорок три.– Вон там они, – ответил Ло, –Под деревом смотри.Пришла Клоринда, пастуховЦарица в тех местах,В зеленом платье до колен,В высоких сапогах.Какая поступь у нее!Как гибко клонит стан!Могучий лук в ее рукеИ полный стрел колчан.Как волосы ее черны,Как бледен цвет ланит!Она спокойна и скромнаПред Робином стоит.– Куда вы? – Робин Гуд спросил.Она ему в ответ:– На праздник дичи я ищу,Слежу олений след.– Красавица, пойдемте в лес, –Промолвил Робин Гуд:Оленей трех иль четырехСтрелки подстерегут.Оленей целые стадаБегут в лесную сень,Клоринда натянула лук,И пал один олень.– Клянусь, – Гуд молвил, – не видалЯ женщины смелей,Ты все сумела бы достатьБез помощи моей.Но все-таки в зеленый лес,Красавица, пойдем,Чтоб пировать перед моимОхотничьим столом.Грушевые там пироги,Оленина была,И, кроме Джона, много слугТеснилось у стола.Клоринда спрашивает: – КакВас, добрый сэр, зовут?И слышит от него в ответ:– Зовусь я Робин Гуд.В веселом Шервуде живу,Но был бы жребий мойЕще приятней, если б тыБыла моей женой.Она зарделась и в ответЕму сказала: – Да.– Пусть приведут, – воскликнул Гуд, –Священника сюда.– Нет, сэр, – ответила она, –Меня на праздник ждут.Не хочешь ли пойти со мной,Веселый Робин Гуд?– Джон Маленький, – воскликнул Гуд, –Оленя мне! СтрелкамВели охотиться. С зарейСюда я буду сам.Гуд не проехал пары миль,Как дерзких семь стрелковОленя требуют назад(Я клясться в том готов).– На помощь, Джон, – воскликнул Гуд, –Не будем трусить их.И, сабли выхватив, ониСвалили пятерых,Взмолились двое остальных,И жалостливый ДжонПросил их с миром отпуститьИ пожалеть их жен.Так было все близ Титбурей,Под легкий звон струны,Я – скрипачей король, и мнеПоверить вы должны.Во время битвы я играл,Клоринда пела им:– Победа, Роб, на праздник мы,Танцуя, поспешим.Как много ехало людейНавстречу нам верхом!И мавританский танец был,И шествие с быком.И Томас, наш судебный клерк,Влюбленный в Мэри, с нейСкакал верхом и целовалВолну ее кудрей.Пируют Томас, Мэри, Нан,И мне вина несут.Да здравствует в своих лесахС Клориндой Робин Гуд!Сэр Роджерс, пастор, оказатьУслугу Гуду рад,Он руки их соединилИ совершил обряд.И Робин Гуд пошел с женойПо зарослям густым.В веселом Шервуде щеглыПро счастье пели им.– А где стрелки? – промолвил Гуд,Когда был в роще он.– В лесу, под деревом густым –Ему ответил Джон.Стрелки гирлянду принесли,Невеста вся в цветах,И с Гудом отдыхать идетС улыбкой на устах.Пусть девушки поверят мне:Я лишь под утро могУйти домой, неся виноИ свадебный пирог.Еще одно к моим словамДобавить мне позволь:Помолимся за короля.Да здравствует король!Чтоб были дети у него.Добро творили нам,Про Робин Гуда я споюТогда по всем лесам.

Робин Гуд и дочь дубильщика

В лесу однажды Робин ГудДевицу повстречал.Она пыталась прочь уйти,Но он ее догнал.Сказал: – Красавица, не трусьИ прочь не убегай!Добрей меня ты молодцаНе встретишь, так и знай.Учтиво шляпу приподнялИ поклонился ей:– На счастье встретил я тебя,Иди ж ко мне смелей!Ее за талию обнялРукою он своейИ крепко так поцеловал,Что жарко стало ей.– Откуда ты идешь и ктоРодители твои?– Простой дубильщик мой отец,Джон Хоббс из Барнесли.– Красавица, согласна тыБыть милою моей?– Охотно, сэр, – она в ответ, –Коль ты других смелей.– Чего бояться мне, скажи,Среди родных лесов?– Два брата-силача моиНе любят чужаков.– Поладить с ними буду рад, –Ответил Робин ей. –Без лишних слов твою роднюНазвать готов своей.– Свирепы и горды они.– Я тоже, – он в ответ. –Обидеть вздумают тебя –Не оберутся бед.Вольготно я в лесу живу,Король мне не указ,А уж дубильщика сынковЯ одолею враз.Хоть нету ни земель, ни стад,Весь лес зову своим,И стол мой дичью так богат,Как и не снилось им.Едва успел договорить,Как видит вдалеке –Спешат к ним двое молодцовВерхами налегке.Гоня коней, они мечиИз ножен достаютИ мчат к опушке, где стоитС девицей Робин Гуд.– Беги скорей, – она кричит, –Тебя они убьют!– О нет, тебя я не отдамНа их неправый суд.– Иди, бесстыдница, домой,Оставь нам наглеца!Как смела бросить ты семьюИ старика-отца?Тут Робин девушку отвелНазад шагов на пять:– Пока я с ними разберусь,Ты здесь должна стоять.Подходят ближе молодцы,Оружье обнажив:– Отдай сестру нам, а не тоСейчас не будешь жив!– Ах, братья милые, пойдуДомой, куда и шла.Не троньте этого стрелка –Он мне не делал зла.Ей Робин говорит: – Не смейПред ними лебезить!Заставлю братьев у тебяПрощения просить.За дубом этим ты постой,Пока им дам урок;Едва завидят блеск меча –Сбегут, не чуя ног.Спиной оперся он о дуб,Ударил что ест силИ брату одному плечоДо кости разрубил.Но храбро бьются молодцы,Не думают бежать.Удары Робин их с трудомПытался отражать.Вот лоб ему клинок рассек,Кровь хлынула струей.– Ах, братья, с вами я иду,Скорей кончайте бой!– Закончить бой не предлагай,Красавица, молю!Святым Иаковом клянусь,Что я не отступлю.Тут поднял Робин Гуд свой меч,Ударил что есть силИ старшему из братьев вмигМакушку раскроил.– Прошу, стрелок, остановись,Иначе мне конец!Пускай живет мой младший брат –Гордится им отец.– Ты заступаться за меня,Распутница, не смей! –Брат крикнул и удар нанесРобину меж бровей.На дерево оперся тот,Поникнув головой;Сам удивился он, поняв,Что все еще живой.Воспрянул скоро Робин ГудИ снова начал бой,Увидел он – слабеет врагИ меч не держит свой.Дубильщика на землю онУдаром уложил,Но добивать его не стал,Чтоб он и дальше жил.С девицею в зеленый лесУшли они вдвоем.– Жить будем вместе, – поклялись, –И вместе мы умрем!

СкажитеРобин Гуд и султан Арагона

Робин, Вилл Скейтлок и Маленький ДжонШагали лесной тропой,Жирного Вилл оленя свалил,Несли добычу домой.Шли по зеленой чаще лесной,И встретилась им за холмомДевица, одетая в черный плащ,На черной кобыле верхом.– Постой-ка, красотка, – сказал Робин Гуд. –Что за унылый вид?А ну, расскажи, откуда твой путьИ что у тебя болит?– Из Лондона еду, – он слышит в ответ, –Лондон на Темзе-реке.Город теперь окружен врагом,Жизнь наша на волоске.Султан Арагонский, бахвал-басурман,Ищет себе жену –Поклялся, принцессу в гарем возьметИли спалит страну.Сказал – мол, ищите троих храбрецов,Что выйти дерзнут на бойПротив него и двух страшных морд,Которых привел с собой.Огромны, свирепы, глаза горят,Ужас сшибает с ног,А вместо перьев на шлемах у нихЗмей ядовитых клубок.Король всплакнул, а потом в залогПоставил дочку свою –И тот ее назовет женой,Кто будет первым в бою.Служанок послали тогда четверыхНа четыре края землиИ небо молили: пусть повезет,Чтобы мы храбрецов нашли.Но мы понапрасну пылили путь:Отвага не родилась,Чтоб жизнью рискнуть и кровью плеснутьРади прекрасных глаз.– Назови число, – сказал Робин Гуд, –Когда надо быть у ворот.– В июня двадцать четвертый деньНа летний солнцеворот.Слезы чертили следы по щекам –Нечего больше сказать.С плачем служанка поехала прочь –А Робин остался стоять.И Робин на спину лег на траву,Как будто смертельно устал,Что делать теперь, он искал ответ,Он думал, но он не знал.– Откуда тоска? – спросил Вилл Скейтлок. –Какую задели струну?Если девчонка тебе по нутру, –Догоню и назад верну.– Да нет, – сказал стрелку Робин Гуд, –Соблазнить меня – надо суметь.Но вот принцесса в такой беде,Что это трудно стерпеть.Пойду с басурманами драться один.Я принимаю бой.– Черт меня побери, – сказал ему Джон, –Я выхожу с тобой.– Меня – в запас? – спросил Вилл Скейтлок. –Не согласен, помилуй Бог!Их трое? Оставьте третьего мне.Нас трое теперь против трех.Робин Гуд засмеялся, друзей обнял,Крепко прижал к груди.– На добром слове спасибо вам,Но дальний путь впереди.Мы рванину серую подберем,В руки посох, спина дугой,Четки и флягу на пояс повесь –Мол, бредем из земли Святой.Торной дорогой пойдем, не таясь,Никто не задаст вопрос –Какое дело до стариков,Какой с пилигримов спрос?Оделись в тряпье и пошли вперед,Сбивая ноги, бегут.Так, торопясь, они в город вошли,Где принцессу врагу отдают.Ее отправят султану в гарем.Вон он ждет, басурман,К брани готов, а нет смельчаков –Уведет принцессу в свой стан.Гуляет по полю гордый бахвалС громилами с двух сторон:– Выставляй бойцов, ищи удальцов,Или дочь уведу в полон!Я жду уже двадцать четыре дня,Терпенью пришел конец –В гарем возьму или Лондон спалю,Кораном клянусь, отец!Рыдает король, королева – в плач,Воют, слов уже нет.Обоим невмочь предать свою дочь,Но дать придется ответ.Тогда шагнул вперед Робин Гуд:– Меня сперва одолей.У нас красавиц не отдаютУродам чужих кровей.Взбесился султан и давай кричать:– Бабуин, фанатик, байстрюк!Да кто ты такой, что встал поперек,Моргну – и тебе каюк!– Поганый турок, – сказал Робин Гуд, –Мне на тебя плевать.Вот тебе крест, закон наших местТебе придется узнать.А что до твоих Голиафов двух,Которых не победить, –Так я малышей Давидов привел –Они укротят их прыть.Оружие выдать король велел –Копья, мечи, щиты,Троих пилигримов в доспехи одел,Поставил всех у черты.Трубы зовут, и бойцы идут.Удар на удар в обмен.Доспехи – в куски, щиты – пополам,Брызнула кровь из вен.Грудь с грудью с султаном сошелся Робин,Рубил что есть сил сплеча,Его взад-вперед по полю гонял,Как челнок на станке ткача.– Господи правый, вот так забег,Пора кончать этот бой!Сейчас рубану – и подашь на разводС будущею женой.Султану голову снес Робин Гуд –Запрыгала по траве,Из разрубленной шеи хлынула кровь,Плача по голове.Его великаны рванулись вперед –За господина мстить.– А ты будешь следующим, – Джон сказал, –Башку ты забыл прикрыть.Сказал – и с размаху мечом рубанул,Как будто был дровосек,До пояса он развалил врагаИ надвое сердце рассек.Вилл Скейтлок громилу последнего сшиб,На колени поставил его,– Дьявол ждет всех трех, он не сядет за стол,Не хватает ему одного!Сказал – и навылет пронзил врага,Пробил его грудь насквозь,Тот хрипел, стонал и Господа клял,Но выжить не удалось.Так стрелки заплатили по всем счетамИ сказали спасибо Творцу,Который победу им дал в боюИ принцессу вернул отцу.– Скажите, – воскликнул король, – вы кто?Вы скрыли персону свою,Но род благородная кровь выдаетПролитая вами в бою.– Будь милосерден, – сказал Робин Гуд, –Будь милостив для гопоты!– Короной клянусь, – ответил король –Что милость получишь ты.– Прощенья прошу для моих молодцов,Что из дальнего леса идут.Вот Маленький Джон, а это – Скейтлок,А я зовусь Робин Гуд.– Так вот ты каков, храбрец Робин Гуд!Мужество ты явил.Себе самому и своим молодцамПрощение заслужил.Победитель принцессу ведет под венец,Но троих не посадишь на трон.– Так пусть выбирает, – сказал Робин Гуд.– Есть шансы, – добавил Джон.Принцесса с улыбкой глядела на них,Сравнивала троих.Руку Скейтлоку подала:– Я выбрала – вот мой жених.Граф Максфилд взглянул жениху в лицо –Так, словно Скейтлока знал,Вплотную граф подошел к стрелку,Всмотрелся – и зарыдал.– Был сын у меня, по виду как ты,Его забыть не сумел.Сын из дома ушел, его нет в живых,А звали его Гамвелл.Вилл Скейтлок пред ним на колени пал:– Говоришь, ты сына любил?Отец, пред тобой тот самый Гамвелл,Которого ты не забыл.Слава Творцу, все беды к концуПриходят, и в этом суть.А дальше – жениться, плясать, веселиться,Да и вам пора отдохнуть.

Робин Гуд и королева Кэтрин

Обоз с налогом для казныОграбил Робин Гуд,Хоть деньги самому нужны,Он их решил вернуть.Все королеве Кэт послал –Весьма развеселил:– Включу в число друзей тебяИ всех лесных громил!Вот как-то раз она в садуГуляет с королем,Галантный разговор ведутОни о том о сем.– Проказница, – сказал король, –Во что бы нам сыграть?Как эту грешную юдольНам с вами развлекать?– Вели, мой господин, турнирМеж лучников открыть.Мы с вами заключим пари –Чей лучник победит.– Мысль недурна, мы удивимВесь христианский мир.Стрелков отборных пригласимНа лондонский турнир!– Награду как определим?Что ставите на кон?– Три сотни бочек рейнских винИ триста с коньяком.Оленей жирных молодыхДобавлю триста туш.– Мой господин, как вы щедры,То королевский куш!Вбегает Кэтрин в свой покой:– Где мой любимый паж?Приблизься, Ричард Патрингтон,И блажь мою уважь.Скачи немедля в Ноттингем,Леса все прочеши,И шайку Робин Гуда тамМне завтра отыщи.И надобно ему сказать –Да не забудь, смотри! –Он должен в Лондоне стрелятьИ выиграть пари.Паж мчался рысью и в карьерИ не жалел коня,В ворота города влетелОн на исходе дня.Когда же прибыл в Ноттингем,То в первом кабакеОн пинту рейнского хватилЗа королеву Кэт.Сосед с ним выпил и спросил:– Скажи, какая блажь,Такого неженку гналаНа Север мерзлый наш?– Чужая блажь меня гнала,А жеребца – мой кнут,Мне госпожа наказ далаУзнать, где Робин Гуд.– Дорогу утром покажу,Чуть свет – седлай коней.В лесу ты Робина найдешьИ всех его людей.Увидев Робина в лесу,Склонил колено паж:– Привет из Лондона несуВ стан беззаконный ваш!Ждет королева ко двору –Явись, открыв лицо,Зовет на честную игруОна и шлет кольцо.Мы в Лондоне турнир даем,Стрелки под стать тебе.Пари у Кэтрин с королем –Кто победит в борьбе.А на кону изрядный куш:Турнир – не баловство.Ждет королева, что ты ужПокажешь мастерство.Снял Робин Гуд зеленый плащИ протянул пажу:– Отдай взамен кольца ей, паж.Скажи: я ей служу.И передай еще, малыш,Что, если промахнусь,То, видит Бог, я весь залогСам выплатить берусь.Весною вспыхнула листва,В зеленом лес огне.В столицу собралась братва,И Робин на коне.На нем был алый плащ надет,В зеленом все стрелки,Лук сжат в руке, с пером берет,И на ногу легки.– Пусть Джон и Мач со мной идут –Вы мне нужны для дел!Ты, Браун, оставайся тутИ охраняй Бернсдейл.Вилл Скейтлок, без тебя никак,Ты промаха не дашь!У Клифтона тверда рука –Он тоже козырь наш.В столице королева КэтК стрелкам была мила:– Будь гостем, Локсли, – говорит, –Я твой отряд ждала.Ты скоро будешь знаменит:До завтра Локсли будь,Но завтра имя прогремитДругое: Робин Гуд!Затем отправилась онаВ покои короля:– О сир, сказать принуждена,Что спорила зазря!Найти не в силах до сих порСтрелка под стать твоим!Бесспорно проиграю спор,Король непобедим!– Твои стрелки – стрелков моихНикак не превзойдут:Есть в Англии искусней ихОдин лишь Робин Гуд.– Коль так уверены в себе,Коль все подвластно вам,Тогда удвойте приз в борьбе!– Вас не поймешь, мадам.Король поехал в Финсбери,Ведет свои полки,А следом королева Кэт,И с ней ее стрелки.– Приблизься, Темпест, лучник мой, –Сказал король, гордясь, –Ты – лучший: нет другой такойЗдесь пары верных глаз.– Запомни: вот соперник твой, –Шепнула Локсли Кэт, –Сей воин впрямь стрелок лихой,И равного здесь нет.– За дело, Темпест, – рек король, –И всем подай пример:Границы провести изволь –Дистанцию отмерь.А Локсли лишь пожал плечом:– Что измерять должны,Когда легко навскидку бьемОтсюда до луны?И Клифтон подтвердил: – К чемуИ где границам быть?С трех сотен ярдов я могуПрут ивы расщепить.Чтобы отобрать в своих рядах,Кто лучше остальных,Стреляют слуги короля –И выбрали троих.Король сказал: – Вас тороплюПроизвести отбор!Но королева королюЗаметила в укор:– Сир, мне пари не по плечу!Бессовестна игра!Деньгами пособят чуть-чутьПусть канцлеры двора.– О, если надо поддержатьКрасавицу в нужде,Не сможет рыцарь отказать –Здесь все верны тебе!Вот превосходный Ричард Ли,Он ваш покроет счет!В роду, что королям служил,Гавейна кровь течет!А вот епископ Хердфордшир!Но был епископ прям:– Клянусь вам митрой, я решил –Ни пенни вам не дам!За короля стреляет здесьПроверенный народ,А вам, мадам, пришлось привестьБезвестный пестрый сброд.– Ты споришь лишь наверняка?Боишься проиграть?На победителя тогдаПоставь хоть фунтов пять.– На победителя – легко!Держу за короля!Тряхнул епископ кошельком,Монетами звеня.– А сколько в этом кошельке?– Сто золотых монет!– Уйдешь отсюда налегке!На сто монет – ответ!Снял Робин алый плащ: – А ну,Держу с тобой пари!Он высыпал на плащ мошну:– Вот золото – смотри!Мач подмигнул: – Секретов нет,Я знаю, чья возьмет!Дал Скейтлок Темпесту совет:– Не надорви живот!Затем произвели отборВ дружине у Кaтрин.По трое с каждой из сторон –Вперед шагнул один.Вот Темпест выпустил стрелуВо славу короля –Он высоко поднял свой лук,Стрела ушла, звеня.Он прямо в яблочко попал,Шумит, ликует люд.– Посмотрим, – Робин Гуд сказал, –Что можно сделать тут.Лук натянул и тетиву,Не целясь, отпустил –Стрелу вогнал в его стрелуИ натрое разбил!Затем к черте выходит Мач,К тем двум – на волос вбокОн вбил стрелу и подмигнул:– Епископ, кошелек?Бьет мимо лучник короля,Промазал и другой.Дошло до Клифтона стрелять –Он поднял лук тугой.И утвердил успех вполне –Прут расщепил стрелок.Притихли все, и в тишинеПромолвил Вилл Скейтлок:– Быть в стороне не по нутру:Хотя нужды в том нет,Пущу вдобавок я стрелу –В честь королевы Кэт.Мишень тем временем от стрелСудья освободил.В едва заметный прежний следСтрелы – стрелу забил.И Темпест в крик: – Я не дурак!Из луков так не бьют!Кто их учил? Стреляет такОдин лишь Робин Гуд!– Как? – государь был удивлен. –А сказывали мне,Он у ворот дворца сраженВ турецкой стороне.– Помилосердствуй, государь, –Кэт молит короля, –Тех не карай и не ударь,Кто поддержал меня.– Даю им трижды сорок днейОтпраздновать успех.Чтоб знать врагов или друзей –Представьте нам их всех.– Вот Клифтон, Мач, Малютка Джон,А это – Скейтлок Вилл.Привел их в Лондон атаман,Что Локсли назван был.Нет никакого Локсли, сир.Не так его зовут.Сегодня выиграл турнирОтважный Робин Гуд!– Здесь Робин Гуд? – епископ сник. –Жив богомерзкий тать?На грош не стал бы спорить с ним,Коль мог заране знать!Однажды к дубу на юруВор прикрутил меня –Смотрел, как мессу я оруЕго лихим парням.– Ты славно пел! И благодатьТогда пришла ко мне.За мессу ту – могу вернутьПолкошелька вполне!– Ну нет, – сказал Малютка Джон, –В том нет нужды сейчас.Оставь им, Робин, двор и трон,А деньги – пусть у нас.

Робин Гуд и королевская погоня

А ну, ребята, все сюда!Послушай, добрый люд,Друг друга как взялись искатьКороль и Робин Гуд.Катрин – супруга короля –Иным скупцам пример:Всем ставит триста мер винаИ пива триста мер.Своим стрелкам, чей верен лук,Она дает приказ:– Желаю тут, чтоб Робин ГудПрисутствовал средь нас.Добрался Робин до дворцаИ выступил вперед.Катрин встречает храбрецаИ весь его народ.У королевы уговорВеселому стрелку:– Стреляй! Не трусь! – Коль промахнусь,Пусть вздернут на суку.Вот состязанье началось,Высоко поднят лук.Стрела в пути: лети-летиСтоит народ вокруг.Игра окончена, ура!Наш Робин победил!Но Генри, Англии король,Обиды не забыл.Поклялся Генри, что стрелкуПобеды не простит.Да, уговор есть уговор,Но гнев глаза застит.– Смутьян помилован, так что ж?Я жажду одного:Где этот плут – ваш Робин Гуд?Подать сюда его!Король явился в Ноттингем,И с ним большая рать.– Ваш Робин здесь: подайте весть,Кто скажет, где искать?Прослышал Робин Гуд о том:– Король-то ищет нас.Он раздражен, Малютка Джон,Уходим сей же час.Из Шервудских веселых чащВ Йоркшир идут они.За ним король, но он второй –Попробуй догони.Затем надумал Робин ГудНьюкасл посетить.Но дорог час, ждет Бервик нас,Заедем погостить.А Генри снова опоздалСо всем своим гуртомИ, жизнь кляня, он гнал коняВ погоне за стрелком.Малютка Джон воззвал: – Эй, вы!Кто жить устал скотом,Любой! В Карлайл идем гурьбойИ в Ланкастер потом.– А дальше в Честер держим путьПред нами сотни троп.Они идут, но Робин ГудСказал внезапно: – Стоп!..– Отправлюсь в Лондон я один,Чтобы в лицо взглянуть,Той, чей супруг и господинПустил нас в этот путь.И, вновь доехав до Катрин,Сказал, склонясь: «Изволь!Теперь я здесь, благую вестьПусть знает наш король.Катрин была удивлена:– Король умчал в Шервуд.Повел он рать тебя искать,Отважный Робин Гуд.– Ну что ж, прощайте, госпожа,Тогда в Шервуд и я.Не заставлять себя ведь ждатьВсей свите короля.Устав в пути, вернулась рать,На Генри нет лица.И вот вам весть: был Робин здесь,Но скрылся из дворца!– Добро пожаловать домой!Пусть не снискав наград.Да, Робин Гуд бывал и тут.Он встрече был бы рад.– Ах, это он, ища меня,Сюда явился сам?Я двадцать дней, загнав конейСкитаюсь по лесам!– Молю, молю! Прости его! –Воскликнула жена.Вот так погоня за стрелкомБыла завершена.

Робин Гуд и королевская дружба

Молву о том, как Робин ГудШерстил попов и знать,Прознал король: – Каков герой!Хочу его узнать.Пустился Ричард в НоттингемРысцою по полям.Зачем спешить? Такая прытьИзлишня королям.Двенадцать рыцарей за ним –К чему сторонний взгляд?Король припас в достатке ряс,Чтоб обрядить отряд.В Барнсдейл направились ониМонашеской гурьбой.А Робин Гуд – глянь, тут как тут,В засаде пред тобой!И заприметив короля(А тот был выше всех),Вскричал: – Аббат! Ах, как я рад!Спустить аббату – грех!Дорогу заступив коню,Спросил он: – Как же так?Ведь ты богат, дружок аббат,А всюду нищета.– Да мы – посланцы короля, –Промолвил сам король. –Несем мы весть, что Ричард здесьИ ждет тебя, герой.– Храни, о Боже, короля!И я к нему иду.Кто против нас, пусть сей же часПоджарится в аду!– Ты проклинаешь сам себя,Преступник, тать и вор!– А ты, гонец, – обычный лжец,И кончен разговор.Но напоследок так скажу –И в этом нету лжи –Не трогал я, обет храня,Того, кто честно жил.Стрелкам, селянам, кузнецам,Всем тем, чей тяжек труд,В лесах, полях и деревняхНе страшен Робин Гуд.Не то – бесстыжие попыИ воровская знать.Я бросил клич и эту дичьГотов подстерегать.Ты мне понравился, аббат,Скажу я без затей.Зеленый лес приветлив здесь,А я люблю гостей.Король замешкался: как знать,Что им готовят тут?Какой урок им даст стрелок,Отважный Робин Гуд?Но, взявши лошадь под уздцы,Стрелок повел коняВ шатер, что полог распростер,Попутчиков маня.– Ты послан Ричардом, аббат,И прибыл к нам спеша.Да будь ты, брат, и впрямь богат –Не трону ни гроша.Тут Робин затрубил в свой рог,И на призывный гласСто десять бравых молодцовЯвились сей же час.И всяк колено преклонилС почтеньем на лице.Король мрачнел: таких манерНе встретишь во дворце.– А люди Робина, видать,Моих покорней слуг!Любой храбрец – хоть во дворецВ признание заслуг.И тут же ужин Робин далПод сению ветвей.Вот это пир! Не видел мирНи ярче, ни пышней.Глядит король: ломится столОт дичи, рыб речных.– Вот это пир! Я не едалВкуснее яств лесных.Тут кубок поднял Робин Гуд:– А ну, аббат, изволь:Здесь зван лишь тот, кто с нами пьет,Чтоб был здоров король!Пьет эль король за короля.Эх, хорошо сидим!И каждый пил, и выпит былБочонок не один.А дальше в ход пошло вино.Промолвил Робин: – Да!В лесу живем, но вина пьемИ будем пить всегда!Воскликнул Робин: – Эй, братва!Кто первый попадет?Вон в небе гусь, стреляй, не трусь.Попавшему – почет.Взлетели в воздух сотни стрел.Был удивлен король:– Таких ребят да в мой отряд.Любой из них – герой.– Послушай, смелый Робин Гуд,Сейчас я не юлю.Ты произнес, что ты всерьезПослужишь королю?– Да, это так, – сказал стрелок. –Наживу позабыв,Любой из нас и жизнь отдастНа Ричарда призыв.Попов я, верно, не люблю,Тошнит от постных рож.Тебе ж, аббат, я очень рад –На них ты не похож.Король почувствовал – пора,И длить обман нельзя.Тогда он встал и так сказал:– Послушайте, друзья!Я ваш король, и вот я здесь!Пред ним десятки лиц.– Король! – один шепнул, второй,И все упали ниц.– Встань, Робин! – Ричард повелел, –Я жизнь тебе дарю.Скажу еще, что ты прощенИ нужен королю.И с гиком прямо в Нотингем,Ватагой по полямОни спешат: и Робин Гуд,И свита короля.– Убит король! – пронесся слух,Крестьянин бросил плуг,Торгаш, кузнец, молочник, жнецСобрались в тесный круг.– Спокойствие! – король сказал. –Я гостем был в лесу.Прощен стрелок на вечный срок –Вам эту весть несу.– Спаси, о Боже, короля! –Кругом кричит народ.Врагами были, но гляди –Все вмиг наоборот!Вскричал шериф: – Он в лес меняНедавно заманил!Ему смешно, а я мошнойЗа ужин заплатил.– Возьми кошель, – сказал стрелок, –Какая ерунда!Ведь я твой друг и ты мой друг,И будет так всегда.Теперь, когда в расчете мы,Умерь враждебный пыл:Отдай должок и мне, дружок,Ведь я ж тебя кормил.Веди в свой дом на ужин нас,Зови народ сюда,И за столом мы о быломЗабудем навсегда.Шериф молчит – а делать что?Пора держать ответ.Вокруг народ веселья ждет –Ну как промолвить – нет?А после в Лондон с королемПод королевский кров.Наш Робин Гуд бывал и тут.И вот вернулся вновь.Да, было много славных дел!Их помнит добрый люд.Но наш рассказ на этот раз,Как помер Робин Гуд.

Смерть Робин Гуда

Случилось, что Робин и Маленький ДжонЗеленым брели перевалом,И Джону сказал отважный стрелок:– Стреляли с тобой мы немало.Но больше не сделать ни выстрела мне,Стрела с тетивы не помчится.Спущусь я в долину. В обители тойПусть кровь отворит мне сестрица.И Робин к Кирклейскому скиту идет,Слабеют сильные ноги.Кирклей далек, и смелый стрелокСовсем занемог по дороге.Когда он добрался до скита КирклейИ стукнул в дверное кольцо,Сестра открывает тяжелую дверь,Приветливо смотрит в лицо.Монахиня пива ему налила,Сказала: – Садись у огня, –– Ни есть я не буду, ни пить ничего,Пока не полечишь меня.– В обители тихой найдется покой,Тебя я туда провожу.И, если ты просишь кровь отворить,Услугу тебе окажу.За белую руку пришельца берет,Уводит в далекую кельюИ Робину кровь отворяет она,Кровь каплет горячей капелью.Жилу открыла ему на руке,Ушла, ключами звеня,И долго точилась горячая кровь –До полудня другого дня.Сперва густая бежала кровь,Потом совсем поредела,И понял тогда отважный стрелок,Что сделано злое дело.Тут Робин с надеждой взглянул на окно,Подумал – спасет прыжок,Но слаб он был, и не было сил,И прыгнуть Робин не смог.Тогда он подумал: – Уж верно, меняСпасет мой рог боевой.Подносит он рог к ослабевшим устамИ тихо дует в него.И Маленький Джон в зеленом лесуУслышал – зовет стрелок.– Не в смертный ли час он вспомнил о нас,Если тихо так трубит в рог?К Кирклейской обители бросился Джон,Бежит, сколько хватит сил.Плечом вышибает тяжелую дверь,Замки разметал и разбил.– О милости, Робин, о милости яПрошу, на колени упав! –Горестно крикнул Маленький Джон,Стрелка своего отыскав.– Что тебе нужно? – спросил Робин Гуд. –Какой тебе милости, Джон?– Позволь, чтоб этот проклятый КирклейСо всем вороньем был сожжен!Но Робин в ответ ему тихо шепнул:– Милости этой не жди:Женщины я не обижу вовек,И ты монастырь пощади.Дай мне, товарищ, мой лук боевой,И в небо выстрелю я.И где упадет и воткнется стрела,Там будет могила моя.Зеленого дерна под голову мнеИ в ноги ты положи,И лук положи мой бок о бок со мной,Чтоб музыкой мне служил.И дуб посади на могильном холме,Чтоб он мой покой сторожил.Могилу просторную вширь и в длинуМне вырой – и люди пройдутИ скажут: – Под деревом этим лежитХрабрый стрелок Робин Гуд.

Подлинная история Робин Гуда

И те, кто хлещут до зари,И те, кто спину гнут,И записные бунтари,И те, кто любит кнут,И те, что лгут, в три горла жрутИ служат подлецам –Все слушайте! Жил Робин Гуд.Он был не ровня вам.Он был другой, не гнут дугой,Не чтил тупой закон.Ходил всегда с прямой спинойГраф Роберт Хантингтон.Он класть поклоны не умел,Протекций не искалИ делал то, что сам хотел –И брал, и отдавал.В те годы воля короляЛомала враз хребет.А он указ читал, шаля,Плевал на монумент.Ему сказали: «Берегись!Так люди не живут!»Ответил: «Разве это жизнь,Когда дрожат и врут?»Обидно было наблюдать,Как он на все плюет:На то, что слугам – благодать,А челяди – почет.Обидно было сознавать,Что презирает онВсе, во что верит наша знать,Во что народ влюблен:Знамена, гимны, ордена,Корону, наконец, –Все, чем славна твоя страна,Чем горд любой подлец,Чем сыт до горла патриот,Чем хвастается тать,Чем утешать хотят сирот:Мол, есть за что страдать!Все это Роберт презирал,И было невтерпеж –Знать, что живет такой нахал –Острей, чем острый нож.В те времена духовных скрепКолодок и тисковХватало, чтоб изъять весь хлебУ нищих дураков.В те времена, как и сейчас,Всех гнали на войну,И власть господствовала всласть,Сгребала все в казну.Налог, за ним другой налог,А сверху третий сбор –Плашмя на пашню пахарь лег.Жизнь человека – cор.А Роберт подавал пример:Рвать пополам указ.И если не принять тут мер –Один он сломит вас.Решили парня приструнить:Пусть знает, что почем.Прижать, судить и разорить –Раз спорит с королем.Нашелся верткий, как всегда,Примерный патриот –И доказал как дважды два,Что граф давно банкрот.Ведь он законы нарушал!Вот почему таков!Он ссуду в срок не отдавал!Не чтил святых отцов!Возможно, даже англофоб?Уж Альбион не мил?Поверить даже трудно, чтобТакой преступник был.Он потому не патриотИ Тауэра враг,Что деньги в срок не отдает,А сам – и нищ, и наг.Так было решено изъятьИ земли, и добро.За бедноту? Изволь страдатьТы с ними заодно.И Робин Гуд – а с этих порОн звался только так –Стал жить в лесу, как беглый вор,Как проклятый бедняк.На лоб надвинул капюшон –Теперь узнать нельзя –Не обернувшись, в лес ушел,И с ним его друзья.Легко сказать: порви что есть,Будь против большинства.Легко сказать: страдает честь,И не сомкну уста.Но если станет против рать,И надо против всех,То будет страшно помиратьБез веры в свой успех.И если только злость в горсти,В гортани крик зажат –Против течения грестиТы сможешь наугад.Их было сорок молодцов,Как он, сорвиголов,Решили жить без городов,Без власти, без попов.Был среди них Малютка Джон –Верзила в драке лих,И, если сильно разозлен,Один валил троих.Среди ветвей не до мечей –В ходу был длинный лук.Играли чище скрипачей –Навскидку и на звук.В недобрый для короны часВ лесу собрался люд,И Север задрожал, узнав,Что вольным стал Шервуд.Вот раз из Сент-Мэри аббатПошел лесной тропой,С ним двести человек отрядИ сундуки с казной.А Робину все нипочемИ стража – не препон:Двенадцать тысяч марок взялИ поболтал с попом:– Не торопись, постой, аббат, –И к дубу прикрутил:– Ты, отче, помолись за нас,За шервудских громил!Потом на лошадь водрузил,Удобно сел аббат:Спиною к конской голове,А носом – в конский зад.Аббат дрожит, аббат визжит,Лесной хохочет сброд:– Не дрейфь, аббат, держись за хвост!Авось и довезет!Так жадный поп платил за зло –Всех обокрал аббат:Он земли забирал в залог,Не возвращал назад.Аббат депешу королюНемедля накатал:Мол, государь, я вас молюУнять страстей накал.Ведь если меры не принятьИ не посеять страх,То вовсе обнаглеет татьВ тех северных лесах.Но в Лондоне проблем не ждут.Король махнул рукой:Ваш Робин Гуд не так уж крут,Он сгинет сам собой.Однако снова говорят,И слышно там и тут:Отбил обоз, прогнал солдат –Повсюду Робин Гуд!Он беззаконен, дерзок, лют.Он подлинный бунтарь!Шерифы пишут королю:Что делать, государь?Ввели оброк на каждый рот,Чтоб выдоить страну,И мытари трясли с сиротПоследнее в казну.Деревни севера шерстят,Вломились в каждый дом,Их видеть в Лондоне хотятС тяжелым сундуком.Но Робин и Малютка ДжонИм встали на пути:Не королевский здесь закон –Ты Робину плати.Король взбешен: ограблен трон!Аббат предупреждал!Шлет в ярости приказы он,Чтоб каждый йомен знал:Добыть хоть мертвым, хоть живым,Но чтоб наверняка!Мы тысячу монет дадимЗа голову стрелка!И возбудился честный людОт королевских слов:Раз столько денег выдают,Любой ловить готов!Тех, кто искать стрелка пошелИ в вольный лес вступил,Всех Робин Гуд позвал за столИ сытно накормил.Дивился, рот раскрыв, народ,Что Робин щедр и прост.Видали, как из лука бьет?Хоть в шиллинг – не вопрос!И вот такому молодцу– А заедают век!Он лордом был, ему к лицу!Вот это человек!Король упорно слал солдат,Отборных силачей.Разбитые, плелись назад,– Их Робин гнал взашей.Он обхождением сумелПривлечь к себе сердца –В опале жил, но честным слыл,Любили молодца.Там, где богач творит разбой,Где прав неправый суд,Кто станет рисковать собой?Но станет Робин Гуд!Он не смолчит, он отомстит,Убогим даст приют,И вот уже страна гудит:На помощь, Робин Гуд!Тот самый скаредный аббат,Что злобу затаил,Набрал отряд в пятьсот солдат,До глаз вооружил.Вот в лес вошла попова рать –В кольцо стрелка возьмут!Но сброд лесной горазд стрелять –Из чащи стрелы бьют.В лесу в почете длинный лук,Здесь промах не дают.Лишь дюжину поповских слугНе тронул Робин Гуд.Всех прочих, кто за ним пришел,Кто замышлял им зло,Травой прикрыл зеленый дол,А этим – повезло.Их Робин усадил за стол,Им жирный дал обед,Домой послал и наказалПодробный дать ответ.Прощения у короляОн просит, коль неправ,Из леса рад придти назад,Смирить готов свой нрав.И деньги возвратить готов,Те, что отнял у скряг:У скряг ведь брали только то,Что потерял бедняк.Любой бедняк, мол, подтвердит,Что в лес без страха вхож:Здесь людям не чинят обид,Не ставят к горлу нож.Но если поп и ростовщикОграбят бедняка –То вот таких – для дел лихихЗдесь ждут наверняка.Бывает, что в лесу богачЗаблудится слегка.Его проводят: плачь не плачьПощиплют за бока.И, если здраво вникнуть в суть,То, нанося урон, –Хранит порядок Робин ГудИ укрепляет трон.Смирить неверных дал обетИ отобрать Синай –Уплыл Ричард ПлантагенетСражаться в дальний край.Епископ Элийский царил,Державою руля;Лорд-канцлер он, его закон– Что воля короля.Он содержал богатый дом,А выйдет из ворот –С ним ровно тысяча верхом,Чтоб видел власть народ.Решили Север посетить,Где расшалился смерд,И Робин Гуд их встретил тут,И струнный дал концерт.Галантно привязал к смычкамГусиное перо,И кони враз пустились в плясПод музыку воров.Душевно был епископ радЗа стражников своих:Из леса выбрались назадИ числились в живых.Лишь двести полегло в лесу,А тридцать Робин взялПожить в лесу, пока внесутЗа жизнь их капитал.По двадцать марок с головы –А прочих выгнал вон:Как ни храбры, но все ж, увы, –бежали в Варрингтон.Лорд-канцлер был почти король –И власть он применил:Всю скопом северную гольВ разбое обвинил.А Робин как всегда учтив,Хоть на особый лад.Мол, брал он в долг – и возвратитДо пенса все назад.Он сделал маленький заем(И шайка в доле с ним)На срок, пока законный сирНе взял Иерусалим.И скоро до Святой землиТот разговор дошел:Что, мол, разбойники вдалиРадеют за престол.Взирают на английский трон,Дыханье затая,Переживают за законИ право короля.Желают Ричарду благих,Здоровых долгих летИ молят небо, чтобы ихНе очернил навет.Попы оговорили их –Вы знаете попов!Жрут за двоих, пьют за троих,Любой соврать готов.На деле – все наоборот,И Робин Гуд не тать –Он в Бога верует, готовПеред судом предстать.На деньги, что отнял у скряг,Он церкви возводил,Чтоб в храмах тех отмыть свой грехЗа кровь, что зря пролил.Вот цель их службы и поста,Венец лесных забот.Лес полон добрых христиан –Здесь турок не пройдет.Он, если правду говорить(А врать резона нет),Был не любитель кровь пролитьИ уважал Завет.Защитник был всегда и другТех горестных трудяг,Что сеют, жнут и тащат плуг,Когда и невпотяг.Чтоб разобраться, сам корольПриехал в Ноттингем.Покончить с вольным сорняком –И выполоть совсем.И сызнова по деревнямЗачитан был указ:Поймать, связать, доставить к нам!Конец – на этот раз!На Север стянуты войска,Сигнал атаки ждут.И снова королю рассказСоставил Робин Гуд.В письме он повторил все то,Что говорил досель:Бродяг чернит навет попов,Но нету черных дел.Так пусть король бродяг проститИ явит светлый лик.А не простит – лес приютит:Тут выбор невелик.Король, сторонник полумер,Хотел простить его,Но лорды в крик: – Какой примерМы черни подаем?Ведь ежели таких прощать,Страх позабудет люд.Нет, должен быть повешен тать,Бесчинный Робин Гуд!В лесу известно: грянет зов –Их в порошок сотрут.И стали драпать из лесовК шотландскому двору.Так больше сотни утеклоИ поредел отряд –Зверь не выдерживает ловТринадцать лет подряд.Кто Робин Гуду предан был –Быть преданным устал,Иссяк кураж, и сдулся пыл,В груди погас запал.Последних сорок храбрецовВ лесу держались том,Но и они в конце концовСпросили: – Что потом?И каждый думал о себе,Как будто он один:Лишь воля к жизни есть в рабе,А большего не жди.Покуда в спорах каркал двор,Прощать или карать,Бежали воры – главный ворОстался умирать.Разбойной воли рецидив –Бежала вся братва.Он шел сквозь чащу и цедилПоследние слова:– Бежали все, вот я один;Жизнь прожита зазря.Хотел я вырастить мужчин,А расплодилась тля.Предательство сродни рабу,Не выведешь его.Оно клеймом нам на горбу –И даром торжество.Мы можем выстоять в бою,И в холод простоим,Но не хотим судьбу своюМы разделить с другим.И долго он бродил одинБез дома, без дорог –Устал, продрог, не стало силИ в лихорадке слег.Идти в обитель он решил:Монахи, слышал он,Умеют кровь пускать из жил,Недуг выводят вон.В обители Кирклис егоПеренесли в альков,Оставили там одного,И двери на засов.У аббатиссы был дружок,Любовник и монах,Он Робина убить помог,Превозмогая страх.Иные нынче говорят,Что это – месть поповЗа то, что в прежние годаБыл с ними Гуд суров.Когда он дал себя во властьТем, кто его сгубил,Открыли кровь – и полилась,И вышла вся из жил.И кровью Робин Гуд истек,Не слушалась рука.Монах ножом ударил в бок –Добить наверняка.Так был коварством побежденТот, кого меч не брал,В другой бы жизни стал бы онПлантагенету – брат;Сам Ричард был бы его радПочетом окружить.Нет Ричарда, бежал отряд –И некому прикрыть.Бывает часто, что смельчакИзбегнет страшных бед,Но не заметит он пустяк –И вот его уж нет.Садовнику монастыряВелели закопать,Кого осилить не моглаВся лондонская рать.На этом месте камень врыт,И выбиты на немСлова про то, кто там лежитИ спит последним сном.«Лежит под камнем Робин Гуд,Что был как камень тверд,Он жил в лесу, вершил свой суд,Среди воров был лорд.Однако, хоть и был он вор,Запомните его:Закону жил наперекор,А все ж творил добро».Героев предают в момент,Но славу их хранят.Нам проще драить монумент,Чем уважать солдат.Народом этот камень чтим,Сто лет прошло – он там;А время все, что сохраним,Расставит по местам.Ватаги Гуда больше нет:Одних простил король,Других за причиненный вредПриветила глаголь,А третьи в щели втихаряЗабились – жить нет сил.А кто – уехал за моряИ родину забыл.Гуд на обочине зарытВ проселочную грязь,Но славу грязь не победит –Не липла отродясь.Ни до него, ни до сих пор –С ним вровень не найдут.Не родился ни сэр, ни пэр,Чтоб был как Робин Гуд.Тринадцать лет в лесу, в глуши –Легко, наотмашь жил.Его боялись богачи,Бедняк – боготворил.Как жить без страха и тоски,Нам не понять сейчас:У сильных клянчим мы куски –Жизнь вразумила нас.Сегодня вовсе смелых нет;Боимся рот открыть.Теперь мы трусим в туалетБез спросу заходить.Мы храбрые, когда гуртом,Поодиночке – слизь.И норовим вильнуть хвостом,Как только рявкнут: брысь!Отчеты мытарям строчим,С законом мы в ладах,Мы знаем тысячу причин,Хранить покой в задах.Не ищем приключений мыНа задницу свою –Бежим сумы, бежим тюрьмыИ кажем тыл в бою.В те годы жизнь была дика,Но ярче, может быть.Не сыщешь нынче дуракаПараграф преступить.Мы конституции статьюТвердим как «Отче наш»:За тихий дом и колбасуЧто только не отдашь.Мы успокоились давно,Мы – небрыкливый скот.Мы сами лезем под ярмо,Чтоб избежать хлопот.В те годы ружей-то ещеНе знал крещеный мир.Чем защищаться – кирпичом?И прав всегда мундир.Плевок приучены глотать,Покорство нам в зачет.А Робин Гуд – учил стрелять,Стрелой вести расчет.В глухих лесах, где враз пропасть,Странноприимный домСтоял – и опасалась властьТех странников, что в нем.Вы будьте благодарны им,Судить их нелегко:Ведь если людям зло творим –В ответ получим зло.Про них сегодня много врут:Про шайку, про тюрьму,Мол, был разбойник Робин Гуд –Не верьте ничему.Старайтесь сами понимать:Кто лжет – а кто не лжет,Не верьте сплетням, их плетутТе, кого правда жжет.Я честно выполнил свой долгИ мой оправдан труд –Когда я вам понять помог,Каков был Робин Гуд.

Странствующий рыцарь в зачарованном лесу

1

Когда смотришь карту средневековой Европы, видишь, что леса властвуют на европейском пространстве. Шервудский лес или Бернсдейлский лес, Мурмальский лес или Бодурский лес – их могущество сопоставимо с графствами. Леса населены львами и драконами, гномами и девами озера, – причем, это не сказочная метафора, но факт: в раннем Средневековье львы обитали в Европейских лесах – вплоть до Франции; низкорослое племя пиктов, колдуньи и прорицательницы, коих путник мог принять за ведьм, – это столь же естественные подробности жизни, как сегодняшний компьютер. Скорее всего, уцелевшие от ледникового периода рептилии и были теми драконами, которые доживали свой век в пещерах и озерах.

Странствующий рыцарь в лесу встречался со всей историй разом – от юрского периода включительно.

Шагнуть в чащу – значило отказаться от власти городов и попасть под защиту иной, возможно, более могущественной власти – стихий и духов. Раб бежит от жестокого хозяина в лес и становится не просто вне закона королевства; он становится вне законов непрочной цивилизации. Странствующий рыцарь средневекового эпоса, отправляясь в лес, переходил в иную реальность: за опушкой кончается логика города, наступает иной мир. Помните, как рыцарь Тристан и его возлюбленная Изольда бегут от короля Марка в лес Моруа; как Николетт и Окассен спасаются в лесном шалаше; сравните это с бегством Мэрион и Робина в Шервудский лес; кстати сказать, обе фабулы ткутся параллельно с робингудовским циклом.

Между прочим, столкновение Робин Гуда с лесниками (это один из самых частых эпизодов баллад) есть не что иное, как встреча с духом леса; во многих рыцарских романах возникает фигура загадочного и властного лесника, встречающего странствующего рыцаря – так, Ивейн («Рыцарь со львом») встречает лесника у источника; так герой «Мула без узды» встречает виллана-лесника; так Окассен встречает одичавшего в лесу крестьянина; лесник – опасен и непредсказуем, он может быть и добр, и зол – в точности как в балладах о шервудском странствующем рыцаре.

Робин Гуд из Шервудского леса – это звучит как титул загадочного графа; как таинственный герб на щите неизвестного рыцаря.

Цикл баллад о Робин Гуде, в котором каждая баллада дополняет предыдующую и все сплавлены сюжетом жития главного героя, – есть не что иное, как рыцарский эпос.

Воспринимая истории о лесном разбойнике вне общей линии повествования, масштаб замысла понять трудно; однако перед нами именно эпос, прошедший в своем возникновении необходимые стадии – от анонимного (народного) творчества до осмысленного авторского сочинения.

Создан эпос в ту пору, когда появились первые рыцарские романы, и это тоже рыцарский роман. Грань между жестой (так определяют жанр первых сочинений о Робине – так называют фольклорное описание жизненного пути), рыцарским романом и житием святого – в Средние века весьма условна, размыта. Скажем, история любви Тристана и Изольды претерпела ряд трансформаций, пока не превратилась в роман Кретьена де Труа, а потом и Жана Бедье. То же самое касается и монументального «Парцифаля» баварца Вольфрама фон Эшенбаха, и историй Гальфрида Монмутского, и поэм о крестовых походах.

Определяя жанр (через определение жанра – дидактический пафос) произведения, надо учесть, что Средневековье представляет густое сплетение жанров в принципе: самым выразительным сочетанием жанров является готический собор, в котором авторство отдельной скульптуры растворяется в общем замысле. Собор – рвущееся в небо здание, устремленное каждой линией в облака – утверждает идею бесплотного единения с Богом, но отдельная скульптура в соборе (любимый мотив – Неразумная дева, например) может быть исключительно земным.

Трубадур Бернарт де Вентадорн, куртуазный поэт, принимает участие в крестовом походе, каковой обрастает сочинениями отнюдь не куртуазного толка – однако отделить одно от другого невозможно, да и не нужно. Вентадорн воспевает Альенор Аквитанскую, вдохновительницу Второго крестового похода, и отблеск большого костра ложится и на лирику – но лирика от того не менее изыскана.

Сочетание куртуазного слога и кровавого эпоса – не редкость: бывший трубадур, епископ Тулузы Фолькета (воспетый, кстати сказать, Данте в 9-й песне «Рая»), возглавил крестовый поход против альбигойцев, вместе с де Монфором. И эти события происходят на юго-западе Франции практически одновременно с тем, как на севере Англии, в Шервуде и Бернсдейле, охотятся за мятежным Робин Гудом. Это только кажется, что одно далеко от другого; истории Англии и Франции так переплетены в эти годы, что перед нами просто параллельный неф в том же самом средневековом соборе.

События, описанные в балладах о Робине, происходят на несколько лет раньше похода на альбигойцев – и параллельно Третьему крестовому походу, затеянному Ричардом Львиное сердце, сыном Альеноры Аквитанской.

Кажется необязательным знать все эти подробности, но персонажи властно напоминают о себе, исторические фигуры возникают сами собой – подобно скульптурам в соборе, неожиданно появляются в нишах, их находишь спрятавшимися за колонны.

Тот же самый Симон де Монфор, который ведет войска на альбигойцев, будет подавлять баронские восстания в Англии после правления Иоанна Безземельного, брата Ричарда Львиное сердце – с Иоанном и Ричардом не раз встретится Робин Гуд. Стоит взглянуть на одного из персонажей баллад, как за его плечом открывается весь огромный собор Средневековья.

Лирика буквально внедрена в эпос, биография – в движение толп, баллада – в историю: все переплетено так, чтобы мы ощутили, насколько густо заселен смыслами лес Средневековья.

Развести жанры, представить события менее запутанными, разложить собор на составные детали, отделить соборную скульптуру от трехнефной структуры – задача нелепая.

Остается добавить, что средневековый собор – это одновременно и лес.

Более того, собор – это, прежде всего, лес. Именно ощущение леса как волшебной, не подвластной разуму субстанции и породило архитектуру собора. Взгляните на переплетающиеся аркбутаны у вас над головой – это ветви сплелись в причудливый узор, взгляните на табернакли – это гнезда на деревьях, смотрите на колонны – ведь это стволы деревьев. На каждом надгробии собора вы найдете дракона – как правило, фигуры драконов помещают в изножье – так вообразите, сколько же драконов таилось в средневековых лесах.

2

Нащупывая различия между фольклорной жестой и куртуазным романом, надо указать на изощренный характер переживаний героя. В куртуазном рыцарском романе появился особый, не свойственный фольклорному житию, нравственный идеал, провоцирующий поступок; целью странствующего рыцаря является недостижимое совершенство: иногда это поиск Святого Грааля, но в целом рыцарь ищет способ доказать любовь к Прекрасной Даме небывалыми подвигами. Жизнь, ставшая бесконечным подвигом во имя любви к Даме, получила название куртуазной – горе и боль в таком случае переживаются как комплимент, который рыцарь преподносит возлюбленной. Куртуазное служение рыцаря Прекрасной Даме имеет важную составляющую: Прекрасная Дама – это не просто выбранная в качестве идеала красавица в далеком замке; Прекрасная Дама – это земное воплощение Богоматери. Служа Даме, странствующий рыцарь переживает чувства, скорее напоминающие религиозный экстаз, нежели земное чувство к конкретной особе. Одновременно с рыцарским романом существует провансальская куртуазная поэзия, в которой этот мотив – слияния образа Богоматери с Прекрасной Дамой – звучит в полную силу; и крещендо достигает эта тема в «Новой жизни» Данте, написанной в те же годы. Структура «Божественной комедии», собственно говоря, вполне соответствует куртуазному рыцарскому роману: Данте предпринимает опасное путешествие во славу Прекрасной Дамы, Беатриче. Он спускается в Ад, проходит его круги, исследует Чистилище – и, прежде чем перейти в Рай, где он и встретит Беатриче, Данте подвергается практически тем же опасностям, каким подвергаются рыцари, отправившиеся на поиски Грааля ради своей Дамы. Пылающие озера, реки крови, неприступные скалы – это пейзаж дантовского Ада, но это и обычный антураж средневековых приключений рыцаря. Даже традиционные звери, охраняющие вход в волшебный замок, здесь присутствуют: Парцифаль или Гавейн непременно встречают свирепых львов; в случае Данте – это лев, пантера и волчица. И путешествие традиционно начинается в темном лесу – в сумрачный лес попадает всякий странствующий рыцарь, попадает в лес и Данте, «земную жизнь пройдя до половины». Таким образом, «Комедию» флорентинца вполне можно и даже следует рассматривать как инвариант куртуазного рыцарского романа; что же касается влияния провансальской поэзии на автора «Новой жизни», то об этом говорено многажды.

Как и классический образец странствующего рыцаря, Робин Гуд скитается в темных лесах; это человек благородного происхождения, скрывающий свое имя, что также является одним из атрибутов куртуазного сюжета. Робин носит капюшон (Hood), закрывающий его лицо – это именно рыцарская деталь, особенность странствующего рыцаря, хранящего инкогнито; именно так поступал Ричард Львиное сердце, возвращаясь из Святой земли и скрывая королевский лик под капюшоном. Параллель с королем Ричардом и даже дружба с ним – подчеркнуты в робингудовском эпосе весьма часто. Пряча свое происхождение (в реальности он – граф Хантингтон), обедневший рыцарь Роберт повторяет классический сюжет рыцарской эпопеи: он становится Робином Капюшоном, так же точно, как становился Ивейн – Рыцарем со Львом. Но и храня инкогнито, скрываясь от света, рыцарь готов спешить на зов Прекрасной Дамы, рискуя всем – так Робин Гуд спешит в Лондон по прихоти королевы Кэтрин. Или отправляется на опасный бой, узнав, что дочь короля насильно выдают замуж. Эти поступки – абсолютно стандартное, принятое рыцарское служение. Порой служение Прекрасной Даме (кстати говоря, безразлично какой: английской королеве или бедной вдове из деревни – так и Парцифаль, служа единственной, готов откликнуться на каждый зов обиженной женщины), служение женщине реальной приобретает сакральный оттенок. Робин Капюшон – исключительно набожный рыцарь, его можно сравнить с тем «рыцарем бедным», что «сгорел душою» от страсти к Богоматери. Достаточно сэру Ричарду Ли сказать, что за него может поручиться Дева Мария, как Робин Гуд становится его защитником. Почти в каждой балладе подчеркивается преувеличенная страсть Робин Гуда к Деве Марии. Религиозный аспект баллад о Робин Гуде часто выпадает из внимания (опускался этот аспект и русскими переводчиками), но между тем это существенная – чтобы не сказать «главная» – мотивация поступков героя. Вне служения Деве – понять цикл Робин Гуда адекватно невозможно. Так, баллада о путешествии Робина в Скарборо и его схватке с морскими пиратами построена на том, что Робин Гуд, нанимаясь рыбаком, принимает имя Симона, того самого рыбака, который стал апостолом Петром. Утвердив связь с апостолом, Робин Гуд завершает это приключение тем, что на деньги, отобранные у пиратов, строит сиротский приют. В другой балладе («Робин Гуд и монах) Робин попадает в беду только потому, что он отправился в Ноттингем поклониться Деве Марии, в храм, носящий ее имя, – опасное путешествие, предпринятое ради Дамы, это основа любого куртуазного сюжета. Не перечесть баллад, в которых Робин Гуд меняется одеждой с пилигримом, предстает паломником, идущим в Святую землю. Принять облик паломника, служа своей Даме, – типичный сюжетный ход рыцарского романа – вспомним хотя бы Тристана, одевшегося паломником.

Мало этого: среди прочих баллад присутствует та, в которой христианский воин Робин Гуд вступает в бой с мусульманином, принцем Арагонским, и его подручными-великанами; поединок Робина, Скейтлока и Джона с тремя мусульманскими воинами схож с поединком Роланда, Брандимарта и Оливьера с тремя сарацинскими воинами, это классический сюжет. «Песнь о Роланде» показывает нам десятки подобных поединков, а «Тирант Белый» описывает бой с турецким султаном; да и Сервантес, создавший рыцарский эпос столетия спустя, любил этот мотив. Принц Арагонский, окруживший Лондон войсками, возникший как по волшебству на страницах робингудовского эпоса, – разве он не напоминает страшного султана, чинившего козни на пути Дон Кихота?

3

Робин Гуд бродит по лесу в поисках приключений и утверждая справедливость; именно утверждение справедливости и наказание насильников и есть его миссия. Он спасает сыновей вдовы, приговоренных к неправедной казни; он кормит сирот; он вразумляет гордецов и наказывает скаредов; все эти деяния совершенно соответствуют образу поведения странствующего рыцаря. Сочетание слов «благородный разбойник» вводит читателя в заблуждение; этим словосочетанием тщились разрешить недоумение, возникающее в связи с деяниями Робин Гуда. Он нетипичный разбойник; это не мятежник Кед, не Стенька Разин; не Ванька Каин. И его лесное братство ничем не напоминает французскую Жакерию. Эпос о Робин Гуде безусловно выпадает из разбойничьих и пиратских историй, коих в Европе множество. Роберт Хантингтон – беззаконный бродяга, но не разбойник. На самом деле, Робин Гуд – «разбойник» в той же степени, в какой Дон Кихот – сумасшедший. То есть, Дон Кихот, разумеется, находится во власти фантазии: он считает, что институт рыцарства не умер, и ему надлежит в одиночку оборонять мир от зла – но, помимо этого желания сверхмиссии, рыцарь Дон Кихот – абсолютно здравый и крайне умный человек, подающий моральный пример окружающим. Так и Робин Гуд является разбойником лишь с точки зрения сборщика налогов – шерифа; но по сути Робин Гуд – рыцарь, совершающий подвиг по восстановлению справедливого порядка жизни. Служение истине (в случае Робин Гуда это прежде всего служение Прекрасной Даме) требует обогреть сирот и не мириться с произволом сильного; так рыцарь и поступает. Никакого «благородного разбойника» в помине нет – есть странствующий рыцарь, пустившийся в опасное путешествие. Лицемерие епископа, алчность священников, коварство аббатиссы – это тоже вполне ложится в традицию рыцарского романа. Рыцарь служит Святой Деве, но это не исключает его конфронтации с земной церковью, часто весьма лицемерной. (Ср. Главным оппонентом Дон Кихота выступает ученый каноник, а Данте на своем пути в Аду встречает немало священнослужителей, отметивших себя коварством.)

Характерен поединок с Гаем Гисборном, рыцарем-антагонистом; это именно рыцарский поединок, восстанавливающий статус Робин Гуда в его рыцарской ипостаси. Важно и то, что Робин Гуд не расстается с мечом, что подчеркивается в каждой балладе. Робин воспринимается сегодняшними читателями как лучник, бьющий без промаха в цель (на самом деле, в числе его соратников есть йомены, стреляющие лучше него – Маленький Джон или Скейтлок), но прежде всего Робин вооружен мечом, который в лесу скорее бесполезен, однако упоминается всегда. Меч – атрибут рыцарства, поэтому и храним. Немаловажно и то, что Робин Гуд, согласно одной из версий, участвовал в крестовом походе вместе с Ричардом.

Собирает своих рыцарей Роберт Капюшон так же точно, как король Артур собирает рыцарей Круглого стола, а Пантагрюэль (вот еще один рыцарский роман – «Гаргантюа и Пантагрюэль», – переросший свой жанр) – собирает своих учеников. Собирание по всему свету рыцарей Круглого стола, собирание учеников Пантагрюэлем или собирание Робин Гудом своей лесной компании имеет весьма четкий адрес: призвание Иисусом апостолов.

Собственно, алгоритм призвания апостолов на служение повторяется в каждом рыцарском романе непременно – каждому новому рыцарю дается возможность себя проявить; нередко рыцарь из противника становится другом, часто незнакомец проходит своего рода инициацию: он вступает в поединок или в спор с королем и доказывает свою состоятельность (ср. Панург, вступающий спор с Пантагрюэлем, поединок Парцифаля с Красным Рыцарем или даже поединок Гавейна с Ланцелотом, кончившийся трагически).

Как это и положено в рыцарском романе, часть баллад посвящена именно процессу собирания братства: читателю представляют одного за другим будущих спутников Робин Гуда.

Мы знаем двенадцать последователей Робин Гуда, нам рассказаны обстоятельства, при которых они присоединились к «мастеру»: Малютка Джон, Скарлет, Мач, Мук (сын мельника), брат Тук, Скейтлок (он же беглый Ганвелл, сын графа Максфилда), Алан-э-Дейл, кожевник, лесничий, Ричард Ли, повар Артур из Бленда, медник. Вряд ли число двенадцать является случайным – поскольку и спутников Пантагрюэля ровно двенадцать. Рыцарей Круглого стола тоже именно двенадцать (эту цифру называет Джон Драйтон, приводя всех рыцарей поименно, включая будущего убийцу Артура – Мордреда), речь идет именно об избранных, хотя общее количество воинов вокруг Артура достигает и ста пятидесяти, и тысячи по разным источникам. Так и общее количество молодцов из Шервуда мы не знаем точно – иногда сорок, иногда несколько сотен. То, что среди последователей Робин Гуда часто присутствуют его противники (лесничий, например, или брат Тук), абсолютно соответствует как рыцарским, так и христианским традициям (ср. превращение Савла в Павла). Характеристики, данные членам лесного братства, пестры – авторы баллад иногда трунят над склонностью выпить и драчливостью Джона (играющего классическую роль Ланцелота при Артуре); над обжорством брата Тука (уместно вспомнить насмешливые описания сенешаля Кея, молочного брата короля Артура). Отношения странствующего рыцаря Робин Гуда с его женой Мэрион удивительно целомудренны, о них говорится осторожно и уважительно. Можно понять, что у пары были дети, хотя мы не знаем, как они воспитывались. Лесной подвиг Робин Гуда продолжался тринадцать лет – причем никакой иной цели, помимо восстановления справедливости, подвиг не имел.

И, наконец, гибель Робина, случившаяся вследствие предательства, соответствует как традициям рыцарского романа, так и христианской традиции.

4

Включив робингудовский эпос в контекст средневекового куртуазного романа, надо привести еще одну параллель – вспомнить еще одного певца Прекрасной Дамы, живущего вне общества и вне закона. Баллады этого поэта легко соотнести с балладами о Робин Гуде еще и потому, что грубый, подчас циничный язык поэзии скрывает героя, судящего общество с позиций морали. «Малое завещание» Франсуа Вийона, построенное как краткий пересказ злоключений, приключений и претензий к властям, перекликается с «Малой жестой о Робине Гуде».

И есть еще одно замечательное произведение гуманистической литературы, прославляющее лесные баллады, – классическое произведение английской литературы, ставшее практически фольклорным, так вросло оно в культуру Англии. Я имею в виду приключения Винни-Пуха и его друзей в лесах Сассекса. Молодцы из зеленого леса: Пятачок, Тигра, Сова, Кенга, Иа, Кролик и Ру, не говоря уже о Винни-Пухе, сочинителе баллад, – живут той же привольной самодостаточной жизнью, что и компания Робин Гуда. Даже характеры во многом схожи: огромный наскакучий Тигра, которого тем не менее держат за подростка и «деточку» – это несомненно Малютка Джон; Пятачок – это юный Мач, отшельник Филин (в русском переводе Сова) – это брат Тук, ворчун, живущий в отдаленном аббатстве, а вечный нытик Иа-Иа имеет прообразом сэра Ричарда Ли. Даже истории (отдельные главы винни-пухового эпоса) напоминают баллады и схожи сюжетами с балладами робингудовского цикла. Джон выручает плененного Робина (ср. Тигра выручает заблудившегося Кролика), Винни-Пух попадает в ловушку для Слонопотама (ср. Робин Гуд окружен в доме вдовы), и так далее. Баллада, в которой Пух и Пятачок строят новый дом для меланхолика Иа, в точности воспроизводит сюжет, в котором Робин и Джон возвращают родовой замок удрученному рыцарю Ричарду Ли. Перед нами – архетип сюжета; дом – как это явствует из Писания и как это принято среди странствующих рыцарей – всегда оставляют и уходят прочь; однако тот, кто оставил дом в поисках истины и служения, наделен способностью давать приют страждущим и создавать дом иного рода. Лесной кров разбойников или общежитие на Пуховой опушке – это тот идеальный дом, данный взамен реального, в котором воплощен образ духовного общения и союза сердец.

Собственно, Винни-Пух – это тоже инвариант странствующего рыцаря, блуждающего по Зачарованному лесу, – вспомните последнюю главу, данную нам, читателям, в подсказку, где добрый король Кристофер Робин посвящает Винни-Пуха в рыцари. «Встань, сэр Винни-Пух де Медведь, вернейший из моих рыцарей».

Обозначив все эти имена, мы получаем своего рода координаты жития рыцаря, широту и долготу контекста, в котором расположен робингудовский эпос. Между Данте и Франсуа Вийоном, между Кретьеном де Труа и Винни-Пухом расположен свод баллад о знатном графе из Северной Англии, который ушел в леса, чтобы бороться с несправедливостью. Этот граф принял имя Робин Капюшон. Он мешал обирать бедняков, наказывал алчных богачей. Робин Гуд был рыцарем без страха и упрека и всегда вступался за обиженных. Иной цели, помимо рыцарского служения, – Робин Гуд не имел.

Важно то, что свободное бытие в Шервудском лесу и является само по себе конечной наградой за путешествие, полное опасностей. Робин Гуд и рыцари его «Лесного стола» не алчут иных привилегий – их сегодняшнее бытие описано как абсолютно самодостаточное.

В этом смысле эпос Робин Гуда является зеркальным к артуровскому циклу. У рыцарей Круглого стола нет иных целей и иной награды, помимо собственно нахождения в числе избранных за Круглым столом. Так и Шервудский лес есть конечная цель молодцов в зеленом линкольнском сукне. Любопытно, что тема застолья, столь часто встречающаяся в балладах о Робин Гуде, только подчеркивает параллель с Круглым столом. Этот лесной Круглый стол для отверженных был создан в Шервудском лесу – и остался в памяти людей как символ свободного братства равных.

В мире, где злых великанов, коварных султанов, преступных законников и жестоких королей все еще много, очень важно хранить память о рыцарском долге. Рыцарская традиция существует, и собор вольного леса всегда будет противостоять тюрьме и произволу.

Максим Кантор

Комментарии

На протяжении веков образ Робин Гуда приспосабливали к меняющимся читательским запросам. Из галантного елизаветинского аристократа он превратился в комического хулигана георгианских времен, а потом, в викторианскую эпоху – в беззаботного весельчака, чьи приключения годились для детского чтения. Под стать текстам были и иллюстрации, где кукольного Робина окружали феи и эльфы. В ХХ веке на страницах книг и на экране разбойник продолжал меняться, становясь сентиментальным героем мюзиклов, отважным борцом за свободу или персонажем фэнтези, приобретавшим исконные черты лесного духа.

В 1919 году в основанном Горьким издательстве «Всемирная литература» вышел первый в России сборник баллад о Робин Гуде, переведенных Николаем Гумилевым, Георгием Ивановым, Всеволодом Рождественским. Позже баллады переводили Марина Цветаева, Самуил Маршак, Игнатий Ивановский, вышла замечательная повесть Михаила Гершензона «Робин Гуд». В 70-е годы написаны песни Владимира Высоцкого для фильма «Стрелы Робин Гуда» (изъятые оттуда, но перекочевавшие в фильм «Баллада о доблестном рыцаре Айвенго»). При этом на русский язык до последнего времени было переведено менее половины «робингудовского» корпуса, содержащего 40 больших и малых баллад.

В данной книге баллады впервые не только в русской, но и в английской традиции выстроены в единую последовательность как по времени создания, так и по хронологии деяний героя. При этом композицию сборника обрамляют две большие поэмы: ранняя «Повесть о деяниях Робин Гуда» и поздняя «Подлинная история Робин Гуда». Они воспроизводят историю жизни знаменитого разбойника, но делают это в разных эпохах, на разных уровнях фольклорного осмысления темы.

Важная составная часть издания – иллюстрации известного художника и писателя Максима Кантора, который выступает здесь сразу в трех качествах: как автор идеи сборника, переводчик многих баллад и иллюстратор, чьи рисунки решительно порывают с викторианской традицией, демонстрируя нам (как и его переводы) совсем другого Робин Гуда – далекого от привычных масскультурных образцов, но, быть может, более близкого к своим фольклорным истокам.

Повесть о деяниях Робин Гуда (A Lyttеll Gestе of Robyn Hode)

В оригинале этот памятник называется «Малой жестой о Робине Гуде». Жеста (geste) или «деяния» – особый жанр средневековой литературы, повествующий о боевых и куртуазных подвигах героев. «Малая жеста», напечатанная около 1510 года в Лондоне фламандцем Винкеном де Вардом, состоит из восьми песней (fytte) и выстраивает предания о Робин Гуде в единый сюжет. В ней рассказано, как разбойник помог бедному рыцарю Ричарду Ли и отомстил сначала его обидчику-аббату, а потом и союзнику последнего, шерифу Ноттингема. Апофеоз жесты – встреча Робина с проезжающим через лес королем Англии, который прощает его и берет к себе на службу. О времени создания «Малой жесты» ведутся споры – вероятно, ее отдельные песни сложились на протяжении XV века, а вся поэма была составлена в конце этого века в Северной Англии.

Баллады, сочинявшиеся на протяжении четырех столетий, различаются и по языку, и по форме. Самые ранние сложены в XIV столетии на северном диалекте среднеанглийского языка. Поздние баллады относятся к XVII веку и написаны на вполне современном языке.

Песни 3–7 поэмы были переведены на русский язык Вс. Рождественским и впервые изданы в 1919 году в сборнике «Баллады о Робин Гуде» издательства «Всемирная литература» под редакцией Н. Гумилева. Отдельные песни переводили Игн. Ивановский и А. Пиотровский. Переводы М. Кантора и В. Эрлихмана сделаны специально для этого издания.

Обычай не садиться за трапезу, не пригласив на трапезу гостя – в данном случае, не захватив в лесу богатого пленника, – соотносится с правилами рыцарей Круглого стола.

Артур и его рыцари в Камелоте не садились за стол до тех пор, пока не совершится некий подвиг, не случится чего-то необычайного; именно в момент трапезы или перед трапезой рыцари принимают странников, везущих им вести о невзгодах и чудовищах. См. легенды Артуровского цикла.

Робин Гуд – прозвище Гуд означает не «добрый» (good), как часто думают, а «капюшон» (hood) – в английском фольклоре этот головной убор носили лесные эльфы, чтобы скрыть остроконечные уши. Таким эльфом был изначально и пастушок Робин, герой французской пасторали, победивший рыцаря в борьбе за любовь красавицы Марион, той же Мэриан. Позже француз Робин и англичанин Гуд соединились в фольклоре в одного персонажа – лучника в зеленом кафтане, жившего в лесу, который, подобно нашему Деду Морозу, награждал добрых гостей и жестоко карал злых.

Барнсдейл (Бернисдель) – большой, ныне почти полностью вырубленный лес в графстве Сауз-Йоркшир, который ранние баллады связывают с именем Робин Гуда.

Барнсдейл давно спорит с Шервудом за звание штаб-квартиры Робина – а заодно и за немалые доходы от туризма. Да и другие графства Англии пытаются претендовать на звание родины разбойника.

Маленький Джон в фольклоре выступает как главный помощник («лейтенант») Робина. Об их знакомстве рассказывает баллада «Робин Гуд и Маленький Джон».

В балладах часто упоминается обычай Робин Гуда вдоволь кормить и поить пойманных на дороге путников, а потом в уплату за угощение отбирать у них деньги.

Уилл Скейтлок (он же Скарлет или Статли) и Мач (Мук), сын мельника – постоянные спутники Робин Гуда в балладах.

Рыцарские турниры в Англии были любимым развлечением знати до конца XV века. Гибель их участников была довольно частым явлением; ее виновник платил родственникам убитого достаточно высокую «цену крови», которая могла равняться годовому доходу от небольшого поместья.

Речь идет об аббатстве Святой Марии (Сент-Мэри) в Йорке, аббат которого в балладах неизменно выступает противником Робин Гуда. В средневековой Англии крупные монастыри нередко играли роль ростовщиков, без жалости отбирая у должников земли и усадьбы. По одной из версий, Робин стал разбойником именно после того, как его имущество отобрал за долги монастырь Святой Марии.

Упоминание Иерусалима относит действие баллады к периоду до 1244 года, когда Святой город окончательно перешел в руки мусульман. Впрочем, его отвоевание оставалось на повестке дня до XV века, когда завоевания турок-османов окончательно лишили европейцев надежд на восстановление влияния на Востоке.

Приор – первый помощник аббата. Шериф и судья приглашены, чтобы без промедления оформить передачу имения Ричарда Ли монастырю – как сказано дальше, за щедрое вознаграждение.

В оригинале cellarer – келарь (эконом), управляющий хозяйством монастыря.

Возможно, прототип Ричарда Ли – рыцарь Ричард Фолиот, который в 1271 году укрыл в своем замке в Барнсдейле мятежника Роджера Годберда, был заключен в Тауэр, но потом прощен вместе с Годбердом. Ученые считают, что история Годберда повлияла на появление баллад о Робин Гуде.

С конца XIII века по приказу короля Эдуарда I во всех английских графствах устраивались состязания по стрельбе из лука, судьей в которых выступал шериф. На этих состязаниях высшим классом считалось не просто попасть в центр мишени, но расщепить чужую стрелу, попавшую в этот центр. Считалось, что на такое способны только Робин Гуд и лучшие его стрелки.

Гринлиф – «зеленый лист», обычное прозвище лесного разбойника. Холдернес – городок в Йоркшире, где, по преданию, родился Маленький Джон.

Марка – мера серебра, которая в средневековой Англии использовалась как денежная единица и равнялась двум третям фунта стерлингов или 160 пенсам.

303 фунта – больше 150 кг, что слишком тяжело даже для двух силачей. В оригинале сказано, что вместе с посудой беглецы похитили 303 фунта денег.

Сайлс (Сэйлис) – пустошь в лесу Барнсдейл, где разбойники нередко устраивали засады на старинной Уотлингской дороге, ведущей в Лондон.

Речь идет о том же аббатстве Святой Марии в Йорке.

Города Донкастер и Блит (Блайт) находятся в Йоркшире, на дороге из Барнсдейла в Йорк, где был расположен монастырь Святой Марии.

140 человек – чаще всего называемое число Робиновых «весельчаков» (merry men). Разные источники числят в его отряде от 12 до 300 человек.

Джильберт (Гилберт) Белая Рука упоминается только в этой балладе как один из соратников Робин Гуда.

Рейнольд – в предыдущей песни псевдоним Маленького Джона, по ошибке представленный здесь как отдельный персонаж.

Кидали брань ему вслед… – Смысл этих строк в том, что обозленный шериф устроил погоню за Робином, из-за чего тот и обвинил его в нарушении обещания.

Участники крестьянских восстаний нередко захватывали помещичьи земли и уничтожали ограждавшие их заборы.

Имеется в виду один из трех королей по имени Эдуард, правивших в Англии с 1285 по 1377 годы – скорее всего, Эдуард II, который, подавив восстание на севере Англии, проявил милость к его участникам.

Пламптон-парк – королевское имение в графстве Ланкашир, центр обширных охотничьих угодий.

На Рождество короли и феодалы дарили своим слугам сукно для новой форменной одежды.

Линкольнское сукно (Lincoln green) – зеленая шерстяная ткань, которая производилась в городе Линкольн с начала XIV века. Из нее, по преданию, была сшита одежда Робина и его стрелков.

Обычно Робин считал своей покровительницей Богоматерь, но здесь ею оказывается святая Мария Магдалина. В средние века их вместе с Марией Иаковлевой, одной из жен-мироносиц, почитали как «трех Марий» – отголосок языческого культа трех богинь-прародительниц. В то же время Мария Магдалина считалась покровительницей раскаявшихся грешников.

Легенды обвиняют приорессу монастыря Кирксли (Кирклис) в Йоркшире и ее любовника, Красного Роджера из Донкастера, в вероломном убийстве Робин Гуда. При этом приорессу часто считают родственницей Робина – теткой или кузиной.

Рождение Робин Гуда (Willie and Earl Richard’s Daughter)

Баллада впервые напечатана в известном собрании английских баллад Ф. Чайлда (The English and Scottish Popular Ballads. Vol. 1–8. London, 1857–58) под названием «Вилли и дочь графа Ричарда». О Робин Гуде там ничего не говорится, но другой вариант, записанный в XVIII веке, связывает балладу с этим популярным героем.

Перевод С. Маршака впервые опубликован в 1946 году в авторском сборнике «Избранные переводы».

В оригинале графа зовут Ричардом – это имя носили многие представители англо-нормандской знати.

Робин – английское название малиновки или зарянки, красногрудой птички, игравшей важную роль в фольклоре.

Робин Гуд и Маленький Джон (Robin Hood and Little John)

Баллада печаталась в «листках» XVII века.

Перевод М. Цветаевой сделан в 1940 году, впервые напечатан в 1942 году в книге «Баллады и песни английского народа». Балладу также переводила В. Потапова.

У меня ж ничего, кроме палки в руках… – в Англии, как и в большинстве стран Европы, простолюдинам запрещалось носить оружие, хотя теоретически свободные йомены имели такое право. Для самообороны оставались длинные посохи и короткие дубинки, которыми виртуозно владели бывалые лесные путники вроде нищего из баллады «Робин Гуд и нищий».

Перевод весьма неточен – в оригинале ничего не говорится о медведях, водке и, конечно, Шотландии, куда Цветаева почему-то перенесла Робин Гуда. Зато сказано, что в момент встречи с Маленьким Джоном ему было двадцать лет (а Джону – чуть меньше).

Эти парни-стрелки Робингудовой братьи лесной… – Эдуард I на время навел в Англии порядок, но при его сыне Эдуарде II (1307–1327) наступил новый период нестабильности, и в лесах начали множиться разбойничьи шайки. Нередко их возглавляли дворяне – например, братья Коттерелы, которые разбойничали в том же Шервудском лесу. Как и Робин, они галантно обращались с дамами, щадили бедняков, но обчищали до нитки богачей, особенно церковников, которые не носили оружия и потому были легкой добычей. При воинственном Эдуарде III (1327–1377) разгул преступности сошел на нет – теперь энергичные молодые люди не уходили в разбойники, а отправлялись на фронт Столетней войны. В конце столетия в Англии вспыхнули новые мятежи, в том числе крестьянское восстание Уота Тайлера, некоторые участники которого называли себя «Робиновыми людьми». Однако тогда Робин Гуд уже стал героем фольклора – а значит, его подвиги относятся к более раннему времени.

Джоном Маленьким люди прозвали меня… – из этих слов следует, что прежде Джон носил фамилию Литтл (Малыш), что вполне возможно – уже в XIV веке многие незнатные англичане имели фамилии.

Семь футов – 213 см.

В оригинале речь идет, конечно, не о вельвете (то есть бархате), а о той же «линкольнской зелени».

Робин Гуд и монах (Robin Hood and the Monk)

Эта баллада дошла до нас в манускрипте Cambridge Ff.5.48, записанном около 1450 года, но сложилась раньше, о чем говорит ее архаичный язык. Она не входила в первые сборники баллад о Робин Гуде и была напечатана только в 1806 году.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания. Балладу также переводил Игн. Ивановский.

Предыдуший перевод (Игн. Ивановского) представлял из-себя сокращенный вариант баллады: так, был опущен мотив визита Робин Гуда в Ноттингам (он хочет помолиться деве Марии), опущена ссора Робина с Джоном по дороге в Ноттингем и отказ Джона сопровождать Робина, отсутствует поездка Джона с письмом монаха к королю в Лондон и возвращение с королевской печатью в Ноттингем.

В оригинале Малютка Джон убивает не только монаха, но и его слугу.

Робин Гуд и лесники (Robin Hood’s Progress to Nottingham)

Баллада печаталась в «листках» (broadsides) XVII века под названием «Путь Робин Гуда в Ноттингем». В «Манускрипте Лесников» (The Forresters Manuscript), написанном около 1675 года и найденном в 1993-м, она носит название «Робин Гуд и лесники».

Перевод Н. Гумилева впервые опубликован в 1919 году. Балладу также переводил Игн. Ивановский.

Робин Гуд, по одной из версий, стал разбойником из-за того, что лесники ложно обвинили его в нарушении «лесного закона». Закон введен Вильгельмом Завоевателем, захватившим Англию в 1066 году – за убийство оленя в королевском лесу (такие леса занимали треть страны) полагалась виселица, а тот, кто лишь потревожил дичь, должен был лишиться руки или глаз. При этом многие селения располагались рядом в гуще лесов, и их жители просто не имели других источников пропитания. За соблюдением «лесного закона» следила целая армия лесников и егерей, использовавших в своих интересах право вздернуть на суку браконьера. В 1300 году король Эдуард I запретил лесникам самолично карать браконьеров. Отныне жертв «лесного закона» ждали уже не виселица, а тюрьма или крупный штраф. Если прототип Робин Гуда бежал в лес, чтобы избежать смерти, то это случилось раньше.

В оригинале «сто родов». Род – старинная мера длины, равная пяти метрам.

И поднял Робин честный лук с широкою стрелой… – Гумилев имеет в виду широкий наконечник у стрелы и знаменитый в Англии «длинный лук». Это «длинный лук» (longbow), с которым неразрывно связан Робин Гуд. Он стал применяться в Англии только в начале XIV века, а значит, раньше этого времени Робин никак не мог стрелять из него. В конце того же века рабойник впервые упоминается в письменных источниках, что позволяет «прописать» Робина в столетии, с которым связаны как славные военные победы Англии в Столетней войне, так и мрачные для нее события, от сокрушительного поражения в войне с шотландцами до кровавого восстания Уота Тайлера. Середина этого века отмечена страшной всеевропейской эпидемией чумы, унесшей жизни половины англичан.

Робин Гуд и гончар (Robin Hood and the Potter)

Баллада сохранилась в манускрипте Cambridge E.e.4.35, записанном около 1500 года. Как и предыдущая, она не входит в ранние сборники баллад. Впервые издана Дж. Ритсоном в 1795 году (Ritson J. Robin Hood. London, 1795).

Перевод В. Эрлихмана сделан специально для этого издания.

Робин въезжает в город Ноттингем на телеге, представляясь гончаром. Сходный сюжет в балладе «Робин Гуд и мясники» – он въезжает на телеге, представляясь мясником. Телегу в том и в другом случае Робин Гуд одалживает у ремесленника.

Этот сюжет из баллад есть не что иное, как парафраз известного апокрифа: «Ланцелот или рыцарь телеги» (Chevalier de la charrette): рыцарь Ланцелот, спасая королеву Гвиневру, въехал в замок Мелеганта на телеге. На телеге возили товары и доставляли преступников к месту казни – ехать в телеге унизительно для рыцаря, но иного способа не было, требовалось спешить.

При этом возница – у которого Ланцелот, подобно Робину, хотел купить телегу, – отказал рыцарю, и Ланцелот сшиб его на землю.

Имеется в виду pavage – налог на мощение улиц, который с конца XIII века взимали с проезжающих городские власти. Брать его за проезд по лесной тропе мог додуматься только насмешник Робин Гуд.

Чтобы сберечь от сырости тетиву, сделанную из бычьих или конских жил, ее хранили отдельно и натягивали на лук непосредственно перед стрельбой.

В оригинале жена шерифа сама отвела гостя в спальню, и баллада намекает на то, что ее отношения с учтивым гончаром получили желанное обоим продолжение.

Нобль – английская золотая монета XIV–XV веков, равная трети фунта.

Робин Гуд и мясник (Robin Hood and the Butcher)

Баллада печаталась в «листках» XVII века.

Перевод С. Маршака впервые опубликован в 1946 году в журнале «Пионер». Балладу также переводил Игн. Ивановский.

Вероятно, баллада является вариантом более ранней баллады «Робин Гуд и гончар», где приглашение героя в шерифский замок находит объяснение. Здесь объяснения нет – конечно, шериф Ноттингема не приглашал торговцев в гости без особых причин.

Робин Гуд и лихой монах (Robin Hood and the Curtal Friar)

Баллада входит в состав рукописи Перси (British Library Add MSS 27879), найденной и опубликованной антикваром Т. Перси (Reliques of Ancient English Poetry. 3 vols. London, 1765). В рукописи она дана с большими сокращениями, которые позже были восстановлены по сборникам народной поэзии XVII века – так называемым «гирляндам» (garlands).

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания. Балладу также переводил Игн. Ивановский под названием «Робин Гуд и отчаянный монах».

Живет в аббатстве за рекой, один лихой монах… – Речь идет о Фонтейнс-Эбби – «Аббатстве источника». Аббатство с таким названием находилось недалеко от Барнсдейла и принадлежало ордену цистерцианцев. Однако герой баллады не мог там жить, поскольку был «братом» (friar) – членом одного из нищенствующих орденов. Скорее всего, брат Тук, как его называет легенда – фольклорный герой, связанный с Робин Гудом старинными «майскими играми», в которых оба играли важную роль.

Йомены целились в собак... – йомены принадлежали к сословию йоменов – свободных крестьян-землевладельцев. Первоначально йомены были дружинниками знатных феодалов, получавшими за службу участок земли; их имя тогда звучало как yong men – «молодежь». Позже они получили право передавать свои наделы по наследству, превратившись в уважаемых людей, опору власти и порядка. Однако любой проступок и даже не уплаченный вовремя долг могли превратить их в outlaw (буквально «вне закона»), какими были все «вольные стрелки». Это означало, что любой встречный не только мог, но и должен был убить их или поймать, передав стражникам шерифа. Понятно, что эти люди бежали в лес, объединялись в отряды и начинали войну с враждебным им обществом. «Все против них и они против всех» – говорил хронист.

Стрелкам с меня – накрытый стол и новые плащи… – в оригинале монах обещает каждую неделю платить Робину по ноблю и раз в год снабжать его отряд одеждой, что больше напоминает не дружеский подарок, а дань рэкетирам.

Робин Гуд спасает трех стрелков (Robin Hood rescuing three Squires)

Баллада входит в состав рукописи Перси под названием «Робин Гуд спасает трех юношей». В собрании Ф. Чайлда она получила название «Робин Гуд спасает трех сквайров», хотя «сквайрами» спасенные названы только в одном позднем «листке».

Перевод С. Маршака впервые опубликован в 1946 году в журнале «Пионер» под названием «Робин Гуд и шериф». Балладу также переводила М. Цветаева.

В мае в Англии и других странах Европы отмечались праздники, восходившие к языческим обрядам, прежде всего «майские игры», связанные с именем Робин Гуда.

По обычаю, палач получал одежду казненных и плату за день работы – в данном случае 13 пенсов.

В ту ночь отворились ворота тюрьмы… – конечно, разбойники не стали бы штурмовать хорошо укрепленный замок, в котором находилась тюрьма. Поскольку казни обычно проводились за городом, Робин Гуд и его люди просто освободили стрелков и повесили шерифа на предназначенной для них виселице.

Робин Гуд и золотая стрела (Robin Hood and the Golden Arrow)

Баллада напечатана в «гирляндах» XVIII века, но написана значительно раньше. Вошла в сборник Дж. Ритсона, изданный в 1795 году.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания. Балладу также переводил Игн. Ивановский.

Бродяга лесной по имени Дейв… – в оригинале Дэвид из Донкастера, города рядом с Барнсдейлским лесом. В других балладах этот персонаж не упоминается.

Робин Гуд и Гай Гисборн (Robin Hood and Guy of Gisborne)

Баллада сохранилась в сборнике, напечатанном в 1680 году, но написана не позже середины XVI века. Судя по архаичности сюжета, ее сюжет относится к еще более раннему времени.

Перевод Н. Гумилева впервые опубликован в 1919 году.

Был в шкуру конскую одет и с гривой и с хвостом… – странный наряд Гая Гисборна возводит его образ к Гаю из Уорика, рыцарю из средневековых романов, который стал отшельником и жил в лесу, одетый в шкуру – правда, не лошадиную, а коровью. Деревушка Гисборн расположена недалеко от Барнсдейла.

Вильям из Трента – этот герой неизвестен в фольклоре. Возможно, речь идет о реальном стражнике, убитом разбойниками – кем-то из прототипов Робин Гуда.

И сверху нанеся удар… – у Гумилева «и сзади нанеся удар» – вероятно, Гумилев хотел передать широкий замах меча, при котором клинок уходит за спину рубящего. Однако звучало так, словно Робин Гуд ударил Гисборна в спину; мы сочли нужным это изменить.

Ты мог богатым стать… – в оригинале речь идет о 40 фунтах – возможно, именно столько обещал Гаю шериф за голову Робина.

Один узнал бы Гая, кто не женщиной рожден… – имеется в виду дьявол.

Робин Гуд и епископ (Robin Hood and the Bishop)

Баллада напечатана в «гирляндах» XVII века, но написана, по всей видимости, в предыдущем столетии, когда в Англии шла борьба с католической церковью.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания. Балладу также переводили Г. Иванов (в сборнике 1919 г.) и Игн. Ивановский.

Сцену бегства героя в женской одежде найдем в комедии Шекспира «Виндзорские насмешницы»: Фальстаф бежит из дома Форда в платье старухи. Можно бы считать это совпадением, но среди прочих розыгрышей, которые устраивают Фальстафу, есть тот, в котором Фальстафа заставляют нарядиться лесничим и прийти ночью в густой лес. Фальстаф же любит называть соучастников своих проказ именами членов шайки Робина. («Фальстаф: А ты что скажешь, Скарлет и Джон?»).

Веселый пастух из Уэйкфилда (The Jolly Pinder of Wakefield)

Баллада входит в состав рукописи Перси, где дана с большими сокращениями. Ее герой, пастух Джордж-э-Грин – герой английского фольклора и пьесы драматурга Роберта Грина, написанной в 1594 году. В пьесе пастух не только побеждает Робин Гуда, но и разоблачает заговор против короля, становясь его приближенным.

Перевод В. Эрлихмана сделан специально для этого издания.

В оригинале pinder, правильнее pinner – пастух, каждый день отгонявший общинное стадо на выпас и обратно. Уэйкфилд – город в Йоркшире, недалеко от Барнсдейла.

Михайлов день, отмечавшийся 29 сентября, был в Англии обычной датой отдачи долгов и окончания срока найма.

Робин Гуд и кожевник (Robin Hood and the Tanner)

Баллада печаталась в «листках» XVII века.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания. Балладу также переводила В. Сергеева.

Робин Гуд и медник (Robin Hood and the Tinker)

Баллада печаталась в «листках» XVII века.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания.

В этой балладе, как и в некоторых других, имеется зачин, коротко пересказывающий содержание. Такой куплет предваряет некоторые баллады, но из переводов его обычно убирают.

Бэнбери – городок в Оксфордшире, известный в старину своей ярмаркой.

Робин Гуд и незнакомец (Robin Hood and the Stranger)

Баллада печаталась в «листках» XVII века под названием «Робин Гуд и заново рожденный» – имелось в виду, что ее герой, вступив в братство разбойников, обрел новое имя и новую жизнь. В сборнике Дж. Ритсона 1795 года она издана под названием «Робин Гуд и незнакомец».

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания.

Робин обнаруживает в строптивом и драчливом незнакомце родственника; этот сюжет также относится к Артуровскому циклу. Сэр Кей, сенешаль, рыцарь строптивого нрава, приходится королю Артуру кузеном – данное обстоятельство открывается не сразу.

По легенде, Уилл Гамвелл был сыном сестры Робин Гуда и соседского помещика. Убив в ссоре стюарда отца, он бежал к разбойникам, где получил «лесное» имя – Скарлет, то есть «алый» (окровавленный), или Скейтлок, от англосаксонского Шерлок (белокурый).

Робин Гуд освобождает Вилла Статли (Robin Hood rescuing Will Stutly)

Баллада печаталась в «листках» XVII века. Упомянутый в ней Уилл (Вилл) Статли – то же лицо, что Уилл Скарлет, как он и назван в одном из вариантов текста.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания. Балладу также переводили Вс. Рождественский, Игн. Ивановский и В. Потапова.

Робин Гуд и Алан-э-Дейл (Robin Hood and Allen a Dale)

Баллада печаталась в «листках» XVII века, но ее прозаический пересказ содержится уже в «Жизни Робин Гуда», написанной в XVI веке антикваром Дж. Слоуном.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания. Балладу также переводил Игн. Ивановский.

Робин, представляющийся «музыкантом из северной страны», – любопытная деталь еще и потому, что образная параллель «арфа – лук» выявляет принципиальную связь лесного обитателя с менестрелем.

В «Правдивой истории о Робин Гуде» этот образ повторяется: разбойники играют музыку для стражи епископа – на тетиве своих луков, их стрелы – это смычки.

Алан-э-Дейл («Алан из долины») упоминается только в этой балладе. В прозаической биографии Робин Гуда его место занимает тот же Уилл Скарлет. В последующей традиции Алана принято изображать странствующим певцом, сочинителем баллад о Робине, но в тексте никаких указаний на это нет.

Робин Гуд и дева Мэриан (Robin Hood and Maid Marian)

Эта поздняя баллада известна по «листкам» второй половины XVII столетия и, вероятно, написана тогда же. В ней Робин Гуд впервые обрел романтическую возлюбленную, никаких следов которой нет в более ранних балладах.

Перевод В. Эрлихмана сделан специально для этого издания.

Дева Мэриан упоминается как возлюбленная Робин Гуда только в трех поздних балладах. Вероятно, ее образ пришел из «майских игр», соединившись с героиней куртуазных пьес Э. Мандея – Мэриан-Матильдой, женой Робина.

Розамунда Клиффорд (ок. 1150–1176) – фаворитка короля Генриха II, Джейн Шор (1445–1527) – фаворитка Эдуарда IV.

Поздние баллады вслед за пьесами Э. Мандея называют Робин Гуда графом Хантингдонским, лишенным владений из-за интриг его дяди – аббата монастыря Святой Марии в Йорке. Вся эта коллизия исторически недостоверна.

Руку Мэриан дал Робин Гуд, и ушли они ‹…› к дубравам зеленым, где свободные люди живут… – по подсчетам историков, до 10 % численности разбойничьих шаек составляли женщины – они не только готовили и стирали, но и участвовали в грабежах. Были там и служители церкви, которые причащали наиболее богобоязненных бандитов. Таким образом, в отряде «вольных стрелков» могли состоять и дева Мэриан, и монах Тук, но на практике они встретились с Робин Гудом только в легенде. А точнее – в популярных в Англии «майских играх», непременными участниками которых были веселый лучник в зеленом кафтане, монах с огромной дубиной и девица богатырского сложения, роль которой обычно играл мужчина. Игры явно восходят к языческому празднику плодородия, а троица их участников – к древним богам. Гудом или Ходом звали одного из них, слепого сына Водена (Одина), которого изображали с луком и в капюшоне.

Робин Гуд молится Богу (Robin Hood’s Golden Prize)

В оригинале – «Золотая добыча Робин Гуда». Баллада впервые напечатана в «гирляндах» XVII века и отражает тогдашнюю враждебность большинства англичан к католической церкви, еще сильнее заметную в «Подлинной истории Робин Гуда».

Перевод И. Писарского сделан специально для этого издания. Балладу также переводил Игн. Ивановский.

Робин Гуд и счастливый улов (Robin Hood’s Fishing)

В оригинале – «Рыбалка Робин Гуда». Баллада напечатана в «гирляндах» XVII века, но написана, по всей видимости, в предыдущем столетии, когда английский патриотизм переживал подъем из-за противостояния с Испанией. В собрании Ф. Чайлда она носит название «Благородный рыбак».

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания. Балладу также переводили Игн. Ивановский и В. Сергеева.

Скарборо – город в графстве Норз-Йоркшир, в средние века рыбацкий порт и место популярной ярмарки. В XVIII веке здесь был создан первый в Англии морской курорт.

Люди Саймоном звали меня… – апостола Петра, до того как он стал учеником Христа, звали Симоном (Саймоном).

Со времен Столетней войны французские пираты нередко нападали на английские корабли и прибрежные селения. Расправляясь с ними, Робин Гуд не только спасает рыбаков, но и совершает патриотический поступок, поскольку французы в ту эпоху, да и позже, были традиционными врагами англичан.

Приюты для сирот и стариков начали создаваться в Англии во второй половине XVI века, что помогает датировать балладу.

Робин Гуд и удалой коробейник (The Bold Pedlar and Robin Hood)

Баллада впервые напечатана в собрании Ф. Чайлда.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания.

В оригинале pedler – бродячий торговец, то же самое, что коробейник в России XVIII–XIX веков.

Странное имя Гэмбл Голд («ставка золотом») – скорее всего, искаженное «Гамвелл», а сама история повторяет сюжет встречи Робин Гуда и Уилла Скарлета.

Робин Гуд и лесничий (Robin Hood and the Ranger)

Баллада впервые напечатана в собрании Ф. Чайлда.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания.

Робин Гуд и шотландец (Robin Hood and the Scotchman)

Баллада впервые напечатана в собрании Ф. Чайлда.

Перевод В. Эрлихмана сделан специально для этого издания.

Отношения между жителями Шотландии и Северной Англии долго были враждебными из-за частых войн и вооруженных набегов. Они потеплели только после 1603 года, когда две страны объединились под властью династии Стюартов. Очевидно, баллада сложена после этой даты, поскольку отношение к шотландцам здесь вполне благожелательное.

Робин Гуд и нищий (Robin Hood and the Beggar)

Баллада печаталась в «листках» XVII века. Именно к ним восходит ее разделение на две части, поскольку для одного «листка» баллада слишком велика.

Перевод Г. Адамовича впервые опубликован в 1919 году.

Что фунтов десять было там… – в оригинале two pecks; пек – старинная единица объема, равная четверти бушеля или 7,6 литров. Здесь исправлена ошибка Г. Адамовича, который перевел это выражение как «пара дятлов», хотя дятел (pecker) не только несъедобен, но и довольно мал.

…Где мельницы стоят?.. – Робин намекает на сказочную страну, где «мельницы счастья» выдают всем желающим любую снедь.

Робин Гуд и свинопас (Robin Hood and the Shepherd)

Баллада печаталась в «листках» XVII века.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания.

Веселье Робин Гуда (Robin Hood’s Delight)

Баллада печаталась в «листках» XVII века.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания.

Робин Гуд и торговцы (Robin Hood and the Pedlars)

Баллада впервые напечатана в собрании Ф. Чайлда. Некоторые ученые считают ее стилизацией, сделанной в XIX столетии – возможно, пародийным подражанием балладе «Робин Гуд и удалой коробейник».

Перевод В. Эрлихмана сделан специально для этого издания.

В оригинале Kit o Thirske. Кит – уменьшительная форма имени Кристофер, Тирск – городок в графстве Норз-Йоркшир.

Маленький Джон просит милостыню (Little John a Begging)

Баллада входит в состав рукописи Перси, но с большими сокращениями, которые восстановлены по «листку», напечатанному около 1650 года.

Перевод В. Эрлихмана сделан специально для этого издания.

В тексте не поясняется, зачем разбойникам надо было притворяться нищими. Возможно, Робин Гуд подозревал, что у нищих гораздо больше денег, чем кажется, что потом и подтвердилось.

После казни преступника деньги на помин его души получали только нищие того церковного прихода, где совершалась казнь. Им же доставалась мелочь после отпевания жителей прихода, а вот объедки с поминок могли перепасть и бродячей компании нищих вроде той, к которой примкнул Маленький Джон.

Робин Гуд и доблестный рыцарь (Robin Hood and the Valiant Knight)

Баллада впервые напечатана в собрании Ф. Чайлда. Примерная дата ее создания – конец XVI века.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания.

В тексте ошибочно говорится о Вилле Локсли – это прозвище самого Робин Гуда, которое автор баллады мог отдать Скарлету, как его племяннику.

Здесь в роли убийцы Робина выступает не монахиня, а монах – вероятно, сочинители баллады плохо знали фольклорную традицию.

Робин Гуд и епископ Герфорда (Robin Hood and the Bishop of Hereford)

Баллада впервые напечатана в собрании Ф. Чайлда и представляет собой вариант более ранней баллады «Робин Гуд и епископ».

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания. Балладу также переводил Игн. Ивановский.

Город Герфорд (Херефорд), столица графства Херефордшир, находится в Западной Англии.

Слово «портмоне» (в тексте portmantua) в Средние века означало потайной кошель, который носили под плащом.

Женитьба Робин Гуда (The Wedding of Robin Hood and Little John)

Баллада написана на шотландском языке в XVIII веке и напечатана в книге «Баллады о Робин Гуде» в 1847 году.

Перевод В. Эрлихмана сделан специально для этого издания.

О славном Робин Гуде (Robin Hood’s Birth, Breeding, Valor and Marriage)

В оригинале эта баллада имеет длинное название «Рождение, воспитание, доблесть и женитьба Робин Гуда». Она известна по «листкам» второй половины XVII столетия и, вероятно, написана тогда же. По стилю и содержанию она сильно отличается от ранних баллад, отражая влияние пьес Э. Мандея, где Робин представлен галантным аристократом.

Перевод Вс. Рождественского впервые опубликован в 1919 году.

Адам Белл, Клим (Клем) из Клу и Уильям из Клоудсли – трое друзей-разбойников, герои баллад, популярные когда-то не меньше Робин Гуда.

Сэр Гай из Уорика – уже упоминавшийся герой рыцарских романов, связанный здесь с семейством Гамвеллов – родственников Робин Гуда по матери.

Эсквайром или сквайром в средневековой Англии называли дворянина, не имеющего титула или рыцарского звания. Первоначально этим словом, происходящим от латинского scutarius (щитоносец), называли оруженосца рыцаря.

«Царица пастухов» Клоринда получила свое имя от героини поэмы Т. Тассо «Освобожденный Иерусалим», воинственной сарацинской принцессы.

– Победа, Роб… – вероятно, автор баллады – сельский сквайр или священник – упомянул здесь своих реальных знакомых.

Робин Гуд и дочь дубильщика (Robin Hood and the Tanner’s Daughter)

Баллада впервые напечатана в книге «Баллады о Робин Гуде» в 1847 году.

Перевод В. Эрлихмана сделан специально для этого издания.

Городок Барнесли (Барнсли) находится в графстве Сауз-Йоркшир.

Робин Гуд и султан Арагона (Robin Hood and the Prince of Aragon)

Баллада сохранилась только в собрании Ф. Чайлда. Вероятно, это созданная в XVI веке стилизация, где популярные герои баллад вписаны в антураж рыцарских романов.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания.

Христианский рыцарь, избавляющий город от осады мусульманского великана (сарацина, турка и т. п.) – сюжет распространенный. Ср., например, «Коронование Людовика» (из цикла о Гийоме Оранжском). Христианский рыцарь Гийом спасает Париж, осажденный великаном Галфаром. Кстати сказать, «арагонский» мотив в этой жесте присутствует: под сарацинским великаном – скакун из Арагона, арагонец.

Арагонское королевство, впоследствии объединившееся с Кастилией, вело самостоятельную политику во время Столетней войны, кооперируясь, например, с баронским заговором, возглавляемым Изабеллой, вдовой Иоанна Безземельного.

Брачный союз Арагонского королевства с Англией действительно планировался, но позже.

Так, в 1482 году обсуждался брак Фердинанда Арагонского с Екатериной Йоркской, дочерью Эдуарда IV. После смерти последнего планы расстроились.

Любопытно также, что в пьесе Шекспира «Венецианский купец» неудачливым претендентом на руку Порции назван принц Арагонский.

В переводе опущен фрагмент, повествующий о встрече Робина с его племянником Уиллом Скейтлоком и о том, как он познакомил его со своими стрелками – «сотней статных молодцов».

Султан Арагона – правитель условного мусульманского королевства, никак не связанного с Арагоном в Испании. В одном из вариантов баллады он назван Акароном – искаженное «аль-Коран».

Городок Максфилд находится в графстве Сауз-Йоркшир, но графского рода с таким названием никогда не существовало.

Робин Гуд и королева Кэтрин (Robin Hood and Queen Katherine)

Баллада входит в состав рукописи Перси, но с большими сокращениями. Полный вариант восстановлен по «манускрипту Лесников», найденному в 1993 году.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания.

Эта баллада переносит Робин Гуда в XVI век – точнее, в начало правления Генриха VIII и его жены-испанки Екатерины Арагонской (Кэтрин).

Клифтон упоминается как соратник Робин Гуда только в этой балладе. Темпест – королевский лучник, служивший при дворе не Генриха VIII, а его отца Генриха VII.

Имеется в виду рыцарь Ричард Ли из «Малой жесты о Робине Гуде».

А вот епископ Хердфордшир! – отсылка к балладе «Робин Гуд и епископ Герфорда».

Робин Гуд и королевская погоня (Robin Hood’s Chase)

Баллада печаталась в «листках» XVII века как продолжение баллады «Робин Гуд и королева Кэтрин».

Перевод И. Писарского сделан специально для этого издания.

Робин Гуд и королевская дружба (The King’s Disguise and Friendship with Robin Hood)

Баллада печаталась в «листках» XVII века и представляет собой позднюю переделку седьмой песни «Малой жесты».

Перевод И. Писарского сделан специально для этого издания.

Король Ричард, чей престол захватил его брат Иоанн Безземельный, скитается по лесам и встречает Робин Гуда.

Сюжет, в котором младший брат обманом захватывает престол, а другой брат отправляется в изгнание, популярен в литературе. См., например, «Как вам это понравится» Шекспира – где утративший власть брат удаляется вместе с преданными слугами в лес (у Шекспира – Арденский лес). В лесу возникает королевский двор – своего рода правительство в изгнании. Равным образом эта тема обыграна у Шиллера в «Разбойниках».

Король, прощающий разбойников и пользующийся услугами шайки, – этот сюжет привлек внимание Вальтера Скотта. В романе «Айвенго» Ричард Львиное Сердце, сохраняющий инкогнито, заключает союз с разбойником Локсли (Робин Гудом) и его шайкой.

Любопытно, что этот же сюжет был обыгран и Шекспиром. В пьесе «Генрих IV» принц Гарри (ставший в следующей части королем Генрихом V) участвует вместе с Фальстафом, Пойнсом, Бардольфом и т. д. – в нападении на купцов в лесу, они переодеваются разбойниками. Лесной грабеж описан Шекспиром саркастически, парадируя баллады о лесных молодцах; принц Гарри, желая показать свое отличие от своих товарищей разбойников, отбирает у них награбленное.

Это единственная баллада, где король, с которым общался Робин, назван Ричардом – по всей видимости, Ричардом Львиное Сердце.

Принято связывать легендарного разбойника с временем правления Ричарда Львиное Сердце (1189–1199). Первым это сделал драматург елизаветинской эпохи Энтони Мандей, за которым последовал Вальтер Скотт – в его романе «Айвенго» Робин из Локсли, тот же Робин Гуд, помогает вернувшемуся из крестового похода королю восстановить в Англии закон и справедливость. Однако реалии баллад однозначно указывают на более позднее время – лишь немногие из них под влиянием книжной традиции упоминают Ричарда и его крестоносные подвиги, порой даже делая Робин Гуда их участником. Иногда Робина считают современником наследовавшего Ричарду Иоанна Безземельного (1199–1216), при котором английские бароны восстали против жестокого и трусливого короля, заставив его подписать Великую хартию вольностей. Восстаниями было отмечено и правление сына Иоанна Генриха III (1216–1272), когда граф Симон де Монфор разбил короля в сражении и фактически правил страной до своей гибели в очередной битве. На севере Англии еще долго партизанили сторонники Монфора, в том числе рыцарь Роджер Годберд из Шервудского леса – его часто считают главным (хотя и не единственным) прототипом Робин Гуда.

Смерть Робин Гуда (Robin Hood’s Death)

Баллада входит в состав рукописи Перси, но с большими сокращениями, которые восстановлены по сборнику баллад «Английский стрелок» (The English Archer), изданному в 1786 году. Ее сюжет восходит к преданию, известному еще в XV веке и кратко пересказанному в «Малой жесте».

Перевод М. Гершензона входит в его детскую повесть «Робин Гуд» и был впервые опубликован в 1940 году.

Обстоятельства смерти Робин Гуда – коварная аббатиса-целительница, удаленный скит, невозможность вырваться – напоминают (пусть отдаленно) обстоятельства смерти короля Артура: коварная фея Моргана, целительница и губительница, уносит смертельно раненного Артура на остров Авалон.

В оригинале речь идет о женском монастыре (приорстве) Кирклис, который существовал в 1135–1539 годах. Недалеко от развалин монастыря, у лесной дороги находится могила Робин Гуда, известная уже в XV веке. Нынешняя надгробная плита над ней установлена в XVIII веке; на прежнем, ныне утраченном надгробии были высечены крест и имена Робин Гуда и еще нескольких похороненных вместе с ним людей. Останков в могиле не найдено, поэтому о том, кто был в ней похоронен, можно только гадать.

Могила расположена в 500 метрах от надвратного дома монастыря, где, по преданию, скончался Робин. Однако маловероятно, чтобы ослабевший от потери крови разбойник сумел пустить стрелу так далеко.

Подлинная история Робин Гуда (A True Tale of Robin Hood)

Это единственная баллада (точнее, поэма) о Робин Гуде, автор которой нам известен. Лондонский поэт Мартин Паркер напечатал свое обширное сочинение в 1632 году. Вольнолюбивые и антицерковные пассажи поэмы отражают идеи пуританской оппозиции, ставшей вскоре главной движущей силой Английской революции.

Перевод М. Кантора сделан специально для этого издания.

Автор баллады использовал разные источники, в том числе и пьесы Э. Мандея, называвшие Робина графом Хантингдонским.

Речь идет об аббате монастыря Святой Марии (Сент-Мэри) в Йорке, который в балладах часто выступает противником Робин Гуда.

Здесь подвиги Робин Гуда в соответствии с литературной традицией отнесены к годам правления Ричарда Львиное Сердце, в отсутствие которого Англией правили его брат принц Джон и канцлер Уильям Лонгшамп, епископ Или.

Глаголь – старинное название буквы «Г», а также похожей на нее виселицы.