Омар Хайям. Лучшие афоризмы

Омар Хайям

Хайям (Гиясаддин Абу-ль-Фатх ибн Ибрахим Омар Нишапурский) – персидский поэт-философ, имеющий много поклонников в Европе и Америке, где существуют даже общества его имени.

По-видимому, он был сын нишапурского ткача и продавца палаток и родился около четверти XI века, если не позже. Обстоятельства его молодости и воспитания неизвестны. Общепринят рассказ о том, как около 1034 года Хайям был школьным товарищем будущего сельджукского визиря Низам Аль-Мулька и будущего основателя секты ассасинов Хасана Саббаха, как они поклялись друг другу в дружбе и как Низам Аль-Мульк, достигнув визирства у Мелик-шаха, оказал обоим товарищам протекцию. Таким образом объясняется получение Хайямом должности астронома султанской обсерватории в Мерве.

Старейшая биография Хайяма свидетельствует только, что Хайям в философских науках был равен Ибн-Сине (Авиценне), которого он читал даже перед смертью и «греческую науку» которого преподавал другим; он был прекрасным математиком-алгебраистом и астрономом, хорошо знал историю, филологию и мусульманское законоведение; его обществом дорожил султан Мелик-шах; у него просил научных объяснений знаменитый философ-скептик, прозванный «доказательство ислама», шейх Газзалий. Учеников Хайяма неприятно поражали только его резкость и желчность.

Свои философско-поэтические идеи Хайям облекал в форму рубайат (четверостиший), которая введена была в персидскую литературу незадолго до Хайяма и которой пользовался также Ибн-Сина. По содержанию рубайат Хайяма оказываются прямым продолжением рубайат Ибн-Сины, но по форме – несравненно выше: они отличаются выразительной сжатостью и художественностью, глубоким элегическим чувством, иногда метким, насмешливым остроумием. Так как во многих новейших списках попадаются рубайат, не имеющиеся в других списках, то общая совокупность их доходит до тысячи двухсот; наиболее общепринятых – около пятисот; в старейшем бодлеянском списке 1461 года их четыреста пять, но, как показано профессором Жуковским, даже в этом списке есть по меньшей мере одиннадцать рубайат, принадлежащих не Хайяму. Интерполяции объясняются тем, что диван Хайяма, преследуемый мусульманским духовенством, мог переписываться только тайно, и открытая критика текста была невозможна.

В тех рубайат, подлинность которых менее сомнительна, Хайям является глубоким мудрецом элегического настроения. Он мучится вопросами бытия; с печалью указывает, что мы, быть может, попираем ногами не землю, а истлевший мозг мудрого и гордого человека или щеку красавицы; грустно констатирует, что и рождение, и смерть каждого человека совершенно не нужны, и что над Вселенной тяготеет тупой рок; в своей горечи иногда задает укоризненные вопросы самому Богу и обвиняет Его в мировом неустройстве. То разрешение задач жизни, которое предлагает ислам, кажется Хайяму полным противоречий, а мусульманские представления о загробной жизни с Мухаммедовым раем и адом – смешными; мусульманское духовенство с его узким догматизмом и жадностью возбуждает в Хайяме желчную злобу и отвращение. Его не удовлетворяет ни одна из позитивных религий, которые в его глазах все не выше и не ниже ислама. Исход для себя Хайям, судя по иным рубайат, видит в суфийском мистицизме, причем, однако, те суфии, которые проявляют ханжество и лицемерие, ему столь же противны, как и обыкновенное исламское духовенство. Хайям проповедует уничтожение эгоизма, нравственную чистоту, тихую созерцательную жизнь пантеиста, теплую любовь ко всеобъемлющему Богу, понятому не в догматическом смысле, а в стремлении к царству вечного, светлого и прекрасного.

В полном соответствии с этими рубайат Хайяма находится биографическое сообщение, по которому Хайям почти с последним вздохом закрыл философскую книгу «Исцеление» Ибн-Сины на отделе «О едином и многом» и, произнесши молитвенную благодарность Богу за то, что Его познал, скончался.

Многие рубайат, указывая на бесцельность мира, необязательность коранских предписаний и нелогичность мусульманского рая и ада, предлагают, наоборот, исход гедонический; советуют отдаться без стеснения вину, любви и беззаботному пользованию жизнью и воспевают красоту весенней, пробуждающейся природы, которая манит к наслаждению. Рубайат этого разряда пользуются особенной любовью большинства читателей, как азиатских, так и европейских, и считаются у них за наиболее характерные для Хайяма. Кое-кто с большой натяжкой хочет их истолковать мистически.

Современные комментаторы объясняют взаимное противоречие между рубайат Хайяма тем предположением, что в них отражаются разные фазы духовного развития автора: эпикурейские рубайат могут относиться к раннему, молодому периоду жизни Хайяма. Иного мнения держится профессор Жуковский, находя, что так называемый диван Хайяма полон интерполяций из других авторов и что в восьмидесяти двух интерполированных рубайат сорок три процента отведено мрачному пессимизму, а тридцать три процента – вину, любви и наслаждениям.

Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона

Перевод Константина Бальмонта

* * * * *Поток времен свиреп, везде угроза,Я уязвлен и жду все новых ран.В саду существ я сжавшаяся роза,Облито сердце кровью, как тюльпан.* * * * *Если в лучах ты надежды – сердце ищи себе, сердце,Если ты в обществе друга – сердцем гляди в его сердце.Храм и бесчисленность храмов меньше, чем малое сердце,Брось же свою ты Каабу, сердцем ищи себе сердце.* * * * *Когда я чару взял рукой и выпил светлого вина,Когда за чарою другой вновь чара выпита до дна,Огонь горит в моей груди, и как в лучах светла волна,Я вижу тысячи волшебств, мне вся вселенная видна.* * * * *Этот ценный рубин – из особого здесь рудника,Этот жемчуг единственный светит особой печатью.И загадка любви непонятной полна благодатью,И она для разгадки особого ждет языка.

Перевод Ивана Тхоржевского

Ты обойден наградой? Позабудь.Дни вереницей мчатся? Позабудь.Небрежен ветер: в вечной книге жизниМог и не той страницей шевельнуть…* * * * *Не станет нас. А миру – хоть бы что!Исчезнет след. А миру – хоть бы что!Нас не было, а он сиял и будет!Исчезнем мы… А миру – хоть бы что!* * * * *Ночь. Брызги звезд. И все они летят,Как лепестки сиянья, в темный сад.Но сад мой пуст! А брызги золотыеОчнулись в кубке… Сладостно кипят.* * * * *Что там, за ветхой занавеской тьмы?В гаданиях запутались умы.Когда же с треском рухнет занавеска,Увидим все, как ошибались мы.* * * * *Весна. Желанья блещут новизной.Сквозит аллея нежной белизной.Цветут деревья – чудо Моисея…И сладко дышит Иисус весной.* * * * *Мир я сравнил бы с шахматной доской:То день, то ночь… А пешки? – мы с тобой.Подвигают, притиснут – и побили.И в темный ящик сунут на покой.* * * * *Мир с пегой клячей можно бы сравнить,А этот всадник, – кем он может быть?«Ни в день, ни в ночь, – он ни во что не верит!»– А где же силы он берет, чтоб жить?* * * * *Без хмеля и улыбок – что за жизнь?Без сладких звуков флейты – что за жизнь?Все, что на солнце видишь, – стоит мало.Но на пиру в огнях светла и жизнь!* * * * *Пей! И в огонь весенней кутерьмыБросай дырявый, темный плащ зимы.Недлинен путь земной. А время – птица.У птицы – крылья… Ты у края тьмы.* * * * *Умчалась юность – беглая весна —К подземным царствам в ореоле сна,Как чудо-птица, с ласковым коварством,Вилась, сияла здесь – и не видна…* * * * *Мечтанья прах! Им места в мире нет.А если б даже сбылся юный бред?Что, если б выпал снег в пустыне знойной?Час или два лучей – и снега нет!* * * * *«Мир громоздит такие горы зол!Их вечный гнет над сердцем так тяжел!»Но если б ты разрыл их! Сколько чудных,Сияющих алмазов ты б нашел!* * * * *Проходит жизнь – летучий караван.Привал недолог… Полон ли стакан?Красавица, ко мне! Опустит пологНад сонным счастьем дремлющий туман.* * * * *В одном соблазне юном – чувствуй все!В одном напеве струнном – слушай все!Не уходи в темнеющие дали:Живи в короткой яркой полосе.* * * * *Добро и зло враждуют: мир в огне.А что же небо? Небо – в стороне.Проклятия и яростные гимныНе долетают к синей вышине.* * * * *Кто в чаше жизни капелькой блеснет, —Ты или я? Блеснет и пропадет…А виночерпий жизни – миллионыЛучистых брызг и пролил и прольет…* * * * *Там, в голубом небесном фонаре,Пылает солнце: золото в костре!А здесь, внизу – на серой занавескеПроходят тени в призрачной игре.* * * * *На блестку дней, зажатую в руке,Не купишь тайны где-то вдалеке.А тут – и ложь на волосок от правды.И жизнь твоя – сама на волоске.* * * * *Хоть превзойдешь наставников умом,Останешься блаженным простаком.Наш ум, как воду, льют во все кувшины.Его, как дым, гоняют ветерком.* * * * *Бог создал звезды, голубую даль,Но превзошел себя, создав печаль!Растопчет смерть волос пушистый бархат,Набьет землею рот… И ей не жаль.* * * * *В венце из звезд велик Творец Земли!Не истощить, не перечесть вдалиЛучистых тайн – за пазухой у НебаИ темных сил – в карманах у Земли!* * * * *Мгновеньями Он виден, чаще скрыт.За нашей жизнью пристально следит.Бог нашей драмой коротает вечность!Сам сочиняет, ставит и глядит.* * * * *Хотя стройнее тополя мой стан,Хотя и щеки – огненный тюльпан,Но для чего художник своенравныйВвел тень мою в свой пестрый балаган?* * * * *Один припев у мудрости моей:«Жизнь коротка, – так дай же волю ей!Умно бывает подстригать деревья,Но обкорнать себя – куда глупей!»* * * * *Дар своевольно отнятый – к чему?Мелькнувший призрак радости – к чему?Потухший блеск и самый пышный кубок,Расколотый и брошенный – к чему?* * * * *Подвижники изнемогли от дум.А тайны те же сушат мудрый ум.Нам, неучам, сок винограда свежий,А им, великим, – высохший изюм!* * * * *Живи, безумец!.. Трать, пока богат!Ведь ты же сам – не драгоценный клад.И не мечтай – не сговорятся ворыТебя из гроба вытащить назад!* * * * *Что мне блаженства райские – потом?Прошу сейчас наличными, вином…В кредит – не верю! И на что мне слава:Под самым ухом – барабанный гром?!* * * * *Вино не только друг. Вино – мудрец:С ним разнотолкам, ересям – конец!Вино – алхимик: превращает разомВ пыль золотую жизненный свинец.* * * * *Как перед светлым, царственным вождем,Как перед алым, огненным мечом —Теней и страхов черная зараза —Орда врагов, бежит перед вином!* * * * *Вина! – Другого я и не прошу.Любви! – Другого я и не прошу.«А небеса дадут тебе прощенье?»Не предлагают, – я и не прошу.* * * * *Над розой – дымка, вьющаяся ткань,Бежавшей ночи трепетная дань…Над розой щек – кольцо волос душистых…Но взор блеснул. На губках солнце… Встань!* * * * *Вплетен мой пыл вот в эти завитки.Вот эти губы – розы лепестки.В вине – румянец щек. А эти серьги —Уколы совести моей: они легки…* * * * *Ты опьянел – и радуйся, Хайям!Ты победил – и радуйся, Хайям!Придет ничто – прикончит эти бредни.Еще ты жив – и радуйся, Хайям.* * * * *В словах Корана многое умно,Но учит той же мудрости вино.На каждом кубке – жизненная пропись:«Прильни устами – и увидишь дно!»* * * * *Я у вина – что ива у ручья:Поит мой корень пенная струя.Так Бог судил! О чем-нибудь Он думал?И брось я пить, – Его подвел бы я!* * * * *Взгляни и слушай… Роза, ветерок,Гимн соловья, на облачко намек…Пей! Все исчезло: роза, трель и тучка,Развеял все неслышный ветерок.* * * * *Ты видел землю… Что – земля? Ничто!Наука – слов пустое решето.Семь климатов перемени – все то же:Итог неутоленных дум – ничто!* * * * *Блеск диадемы, шелковый тюрбан,Я все отдам, – и власть твою, султан,Отдам святошу с четками в придачуЗа звуки флейты и… еще стакан!* * * * *В учености – ни смысла, ни границ.Откроет больше тайны взмах ресниц.Пей! Книга жизни кончится печально.Укрась вином мелькание страниц!* * * * *Все царство мира – за стакан вина!Всю мудрость книг – за остроту вина!Все почести – за блеск и бархат винный!Всю музыку – за бульканье вина!* * * * *Прах мудрецов – уныл, мой юный друг.Развеяна их жизнь, мой юный друг.«Но нам звучат их гордые уроки!»А это ветер слов, мой юный друг.* * * * *Все ароматы жадно я вдыхал,Пил все лучи, а женщин всех желал.Что жизнь? – Ручей земной блеснул на солнцеИ где-то в черной трещине пропал.* * * * *Для раненой любви вина готовь!Мускатного и алого, как кровь.Залей пожар, бессонный, затаенный,И в струнный шелк запутай душу вновь…* * * * *В том не любовь, кто буйством не томим.В том хворостинок отсырелых дым.Любовь – костер, пылающий, бессонный…Влюбленный ранен. Он – неисцелим!* * * * *До щек ее добраться – нежных роз?Сначала в сердце тысячи заноз!Так гребень в зубья мелкие изрежут,Чтоб слаще плавал в роскоши волос!* * * * *Не дрогнут ветки… Ночь… Я одинок…Во тьме роняет роза лепесток.Так – ты ушла! И горьких опьяненийЛетучий бред развеян и далек.* * * * *Пока хоть искры ветер не унес, —Воспламеняй ее весельем лоз!Пока хоть тень осталась прежней силы, —Распутывай узлы душистых кос!* * * * *Ты – воин с сетью: уловляй сердца!Кувшин вина – и в тень у деревца.Ручей поет: «Умрешь и станешь глиной.Дан ненадолго лунный блеск лица».* * * * *«Не пей, Хайям!» Ну как им объяснить,Что в темноте я не согласен жить!А блеск вина и взор лукавый милой —Вот два блестящих повода, чтоб пить!* * * * *Мне говорят: «Хайям, не пей вина!»А как же быть? Лишь пьяному слышнаРечь гиацинта нежная тюльпану,Которой мне не говорит она!* * * * *Развеселись!.. В плен не поймать ручья?Зато ласкает беглая струя!Нет в женщинах и в жизни постоянства?Зато бывает очередь твоя!* * * * *Любовь вначале – ласкова всегда.В воспоминаньях – ласкова всегда.А любишь – боль! И с жадностью друг другаТерзаем мы и мучаем – всегда.* * * * *Шиповник алый нежен? Ты – нежней.Китайский идол пышен? Ты – пышней.Слаб шахматный король пред королевой?Но я, глупец, перед тобой слабей!* * * * *Любви несем мы жизнь – последний дар!Над сердцем близко занесен удар.Но и за миг до гибели – дай губы,О, сладостная чаша нежных чар!* * * * *Наш мир – аллея молодая роз,Хор соловьев и болтовня стрекоз.А осенью? Безмолвие и звезды,И мрак твоих распущенных волос…* * * * *«Стихий – четыре. Чувств как будто пять,И сто загадок». Стоит ли считать?Сыграй на лютне, – говор лютни сладок:В нем ветер жизни – мастер опьянять…* * * * *В небесном кубке – хмель воздушных роз.Разбей стекло тщеславно-мелких грез!К чему тревоги, почести, мечтанья?Звон тихий струн… и нежный шелк волос…* * * * *Не ты один несчастлив. Не гневиУпорством Неба. Силы обновиНа молодой груди, упруго нежной…Найдешь восторг. И не ищи любви.* * * * *Я снова молод. Алое вино,Дай радости душе! А заодноДай горечи и терпкой, и душистой…Жизнь – горькое и пьяное вино!* * * * *Сегодня оргия, – с моей женой,Бесплодной дочкой мудрости пустой,Я развожусь! Друзья, и я в восторге,И я женюсь на дочке лоз простой…* * * * *Не видели Венера и ЛунаЗемного блеска сладостней вина.Продать вино?! Хоть золото и веско,Ошибка бедных продавцов ясна.* * * * *Рубин огромный солнца засиялВ моем вине: заря! Возьми сандал:Один кусок – певучей лютней сделай,Другой – зажги, чтоб мир благоухал.* * * * *Сковал нам руки темный обруч дней —Дней без вина, без помыслов о ней…Скупое время и за них взимаетВсю цену полных, настоящих дней!* * * * *На тайну жизни – где б хотя намек?В ночных скитаньях – где хоть огонек?Под колесом, в неугасимой пыткеСгорают души. Где же хоть дымок?* * * * *Как мир хорош, как свеж огонь денниц!И нет Творца, пред кем упасть бы ниц…Но розы льнут, восторгом манят губы…Не трогай лютни: будем слушать птиц.* * * * *Пируй! Опять настроишься на лад.Что забегать вперед или назад!На празднике свободы тесен разум:Он – наш тюремный будничный халат.* * * * *Пустое счастье – выскочка, не друг!Вот с молодым вином – я старый друг!Люблю погладить благородный кубок:В нем кровь кипит. В нем чувствуется друг.* * * * *Жил пьяница. Вина кувшинов семьВ него влезало. Так казалось всем.И сам он был – пустой кувшин из глины…На днях разбился… Вдребезги! Совсем!* * * * *Дни – волны рек в минутном серебре,Пески пустыни в тающей игре.Живи сегодня. А вчера и завтраНе так нужны в земном календаре.* * * * *Как жутко звездной ночью! Сам не свой,Дрожишь, затерян в бездне мировой,А звезды в буйном головокруженьиНесутся мимо, в вечность, по кривой…* * * * *Осенний дождь посеял капли в сад.Взошли цветы. Пестреют и горят.Но в чашу лилий брызни алым хмелем —Как синий дым магнолий аромат…* * * * *Я стар. Любовь моя к тебе – дурман.С утра вином из фиников я пьян.Где роза дней? Ощипана жестоко,Унижен я любовью, жизнью пьян!* * * * *Что жизнь? Базар… Там друга не ищи.Что жизнь? Ушиб… Лекарства не ищи.Сам не меняйся. Людям улыбайся.Но у людей улыбок – не ищи.* * * * *Из горлышка кувшина на столеЛьет кровь вина. И все в ее тепле:Правдивость, ласка, преданная дружбаЕдинственная дружба на земле!* * * * *Друзей поменьше! Сам день ото дняТуши пустые искорки огня.А руку жмешь, – всегда подумай молча:«Ох, замахнутся ею на меня!..»* * * * *В честь солнца – кубок, алый наш тюльпан!В честь алых губ – и он любовью пьян!Пируй, веселый! Жизнь – кулак тяжелый:Всех опрокинет замертво в туман.* * * * *Смеялась роза: «Милый ветерокСорвал мой шелк, раскрыл мой кошелек,И всю казну тычинок золотую,Смотрите, – вольно кинул на песок».* * * * *Завел я грядку мудрости в саду.Ее лелеял, поливал – и жду…Подходит жатва, а из грядки голос:«Дождем пришла и ветерком уйду».* * * * *Я спрашиваю: «Чем я обладал?Что впереди?.. Метался, бушевал…»А станешь прахом, и промолвят люди:«Пожар короткий где-то отпылал».* * * * *Как надрывался на заре петух!Он видел ясно: звезд огонь потух.И ночь, как жизнь твоя, прошла напрасно.А ты проспал. И знать не знаешь – глух.* * * * *Сказала рыба: «Скоро ль поплывем?В арыке жутко – тесный водоем».«Вот как зажарят нас, – сказала утка, —Так все равно: хоть море будь кругом!»* * * * *Из края в край мы к смерти держим путь.Из края смерти нам не повернуть.Смотри же: в здешнем караван-сараеСвоей любви случайно не забудь!* * * * *Где вы, друзья? Где вольный ваш припев?Еще вчера, за столик наш присев,Беспечные, вы бражничали с нами…И прилегли, от жизни охмелев!* * * * *Я побывал на самом дне глубин.Взлетал к Сатурну. Нет таких кручин,Таких сетей, чтоб я не мог распутать…Есть! Темный узел смерти. Он один!* * * * *Предстанет смерть и скосит наявуБезмолвных дней увядшую траву…Кувшин из праха моего слепите:Я освежусь вином – и оживу.* * * * *Сосуд из глины влагой разволнуй:Услышишь лепет губ, не только струй,Чей это прах? Целую край – и вздрогнул:Почудилось – мне отдан поцелуй.* * * * *Нет гончара. Один я в мастерской.Две тысячи кувшинов предо мной,И шепчутся: «Предстанем незнакомцуНа мир толпой разряженной людской».* * * * *Кем эта ваза нежная была?Вздыхателем! Печальна и светла.А ручки вазы? Гибкою рукою:Она, как прежде, шею обвила.* * * * *Что алый мак? Кровь брызнула струейИз ран султана, взятого землей.А в гиацинте – из земли пробилсяИ вновь завился локон молодой.* * * * *Над зеркалом ручья дрожит цветок;В нем женский прах: знакомый стебелек.Не мни тюльпанов зелени прибрежной:И в них – румянец нежный и упрек…* * * * *Сияли зори людям – и до нас!Текли дугою звезды – и до нас!В комочке праха сером, под ногоюТы раздавил сиявший юный глаз.* * * * *Светает. Гаснут поздние огни.Зажглись надежды. Так всегда, все дни!А свечереет – вновь зажгутся свечи.И гаснут в сердце поздние огни.* * * * *Вовлечь бы в тайный заговор любовь!Обнять весь мир, поднять к тебе любовь,Чтоб с высоты упавший мир разбился,Чтоб из обломков лучшим встал он вновь!* * * * *Бог – в жилах дней. Вся жизнь – Его игра.Из ртути Он – живого серебра.Блеснет луной, засеребрится рыбкой…Он – гибкий весь, и смерть – Его игра.* * * * *Прощалась капля с морем – вся в слезах!Смеялось вольно море – все в лучах!«Взлетай на небо, упадай на землю, —Конец один: опять – в моих волнах».* * * * *Сомненье, вера, пыл живых страстейИгра воздушных мыльных пузырей:Тот радугой блеснул, а этот – серый…И разлетятся все! Вот жизнь людей.* * * * *Один – бегущим доверяет дням,Другой – туманным завтрашним мечтам,А муэдзин вещает с башни мрака:«Глупцы! Не здесь награда, и не там!»* * * * *Вообрази себя столпом наук,Старайся вбить, чтоб зацепиться, крюкВ провалы двух пучин – вчера и завтра.А лучше – пей! Не трать пустых потуг.* * * * *Влек и меня ученых ореол.Я смолоду их слушал, споры вел,Сидел у них… Но той же самой дверьюЯ выходил, которой и вошел.* * * * *Как будто был к дверям подобран ключ.Как будто был в тумане яркий луч.Про «я» и «ты» звучало откровенье…Мгновенье – мрак! И в бездну канул ключ!* * * * *Как! Золотом заслуг платить за сор —За эту жизнь? Навязан договор,Должник обманут, слаб… А в суд потянутБез разговоров. Ловкий кредитор!* * * * *Чужой стряпни вдыхать всемирный чад?!Класть на прорехи жизни сто заплат?!Платить убытки по счетам Вселенной?!– Нет! Я не так усерден и богат!* * * * *Во-первых, жизнь мне дали, не спросясь.Потом – невязка в чувствах началась.Теперь же гонят вон… Уйду! Согласен!Но замысел неясен: где же связь?* * * * *Ловушки, ямы на моем пути.Их Бог расставил. И велел идти.И все предвидел. И меня оставил.И судит! Тот, кто не хотел спасти!* * * * *Наполнив жизнь соблазном ярких дней,Наполнив душу пламенем страстей,Бог отреченья требует: вот чаша —Она полна: нагни – и не пролей!* * * * *Ты наше сердце в грязный ком вложил.Ты в рай змею коварную впустил,И человеку – Ты же обвинитель?Скорей проси, чтоб он Тебя простил!* * * * *Ты налетел, Господь, как ураган:Мне в рот горсть пыли бросил, мой стаканПеревернул и хмель бесценный пролил…Да кто из нас двоих сегодня пьян?* * * * *Я суеверно идолов любил.Но лгут они. Ничьих не хватит сил…Я продал имя доброе за песню,И в мелкой кружке славу утопил.* * * * *Казнись и душу вечности готовь,Давай зароки, отвергай любовь.А там весна! Придет и вынет розы.И покаянья плащ разорван вновь!* * * * *Все радости желанные срывай!Пошире кубок счастью подставляй!Твоих лишений небо не оценит.Так лейтесь, вина, песни, через край!* * * * *Будь вольнодумцем! Помни наш зарок:«Святоша – узок, лицемер – жесток».Звучит упрямо проповедь Хайяма:«Разбойничай, но сердцем будь широк!»* * * * *Льнет к сонной розе ветер, шепчет ей:«В огне фиалки, встань, затми скорей!»Кто в этот час мудрец? Кто пьет у милойЗвенящий кубок! «Залпом, – и разбей!»* * * * *На небе новый месяц: Рамазан!Никто не любит, и никто не пьян.Забытые, в подвалах дремлют вина,В тени садов подросткам отдых дан.* * * * *«Тут Рамазан, а ты наелся днем».Невольный грех: – Так сумрачно постом,И на душе так беспросветно хмуро —Я думал – ночь. И сел за ужин днем.* * * * *Окончен пост. Веселье, хохот, крик!Там – с новой песней сказочник-старик,А тут – вразнос вином торгуют, счастьем…Купите хмеля! Золотите миг!* * * * *Душа вином легка! Неси ей дань:Кувшин округло-звонкий. И чеканьС любовью кубок: чтобы в нем сиялаИ отражалась золотая грань.* * * * *В вине я вижу алый дух огняИ блеск иголок. Чаша для меняХрустальная – живой осколок неба.«А что же ночь? А ночь – ресницы дня…»* * * * *Умей всегда быть в духе, больше пей,Не верь убогой мудрости людей.И говори: «Жизнь – бедная невеста!Приданое – в веселости моей».* * * * *Да, виноградная лоза к пятамМоим пристала, на смех дервишам.Но из души моей, как из металла,Куется ключ, быть может, – к небесам.* * * * *От алых губ – тянись к иной любви,Христа, Венеру – всех на пир зови!Вином любви смягчай неправды жизни.И дни, как кисти ласковые, рви.* * * * *Прекрасно – зерен набросать полям!Прекрасней – в душу солнце бросить нам!И подчинить добру людей свободныхПрекраснее, чем волю дать рабам.* * * * *Будь мягче к людям! Хочешь быть мудрей?Не делай больно мудростью своей.С обидчицей-судьбой воюй, будь дерзок,Но сам клянись не обижать людей!* * * * *Просило сердце: «Поучи хоть раз!»Я начал с азбуки: «Запомни – «аз».И слышу: «Хватит! Все в начальном слоге,А дальше – беглый, вечный пересказ».* * * * *Ты плачешь? Полно. Кончится гроза.Блеснет алмазом каждая слеза.«Пусть ночь потушит мир и солнце мира!»Как?! Все тушить? И детские глаза?* * * * *Закрой Коран. Свободно оглянись.И думай сам. Добром – всегда делись.Зла – никогда не помни. А чтоб сердцемВозвыситься – к упавшему нагнись.* * * * *Подстреленная птица – грусть моя,Запряталась, глухую боль тая.Скорей вина! Певучих звуков флейты!Огней, цветов – шучу и весел я!* * * * *Не изменить, что нам готовят дни!Не накликай тревоги, не темниЛазурных дней сияющий остаток.Твой краток миг! Блаженствуй и цени!* * * * *Мяч брошенный не скажет: «нет» и «да!»Игрок метнул, – стремглав лети туда!И пас не спросят, в мир возьмут и бросят.Решает Небо – каждого куда.* * * * *Рука упрямо чертит приговор.Начертан он? Конец! И с этих порНе сдвинут строчки и не смоют словаВсе наши слезы, мудрость и укор.* * * * *Поймал, накрыл нас миской небосклон.Напуган мудрый. Счастлив, кто влюблен.Льнет к милой жизни! К ней прильнул устами:Кувшин над чашей – так над нею он!* * * * *Кому легко? Неопытным сердцам.И на словах – глубоким мудрецам.А я глядел в глаза жестоким тайнамИ в тень ушел, завидуя слепцам.* * * * *Храни, как тайну. Говори не всем:Был рай, был блеск, не тронутый ничем.А для Адама сразу неприятность:Вогнали в грусть и выгнали совсем!* * * * *В полях – межа. Ручей. Весна кругом.И девушка идет ко мне с вином.Прекрасен миг! А стань о вечном думать —И кончено: поджал ты хвост щенком!* * * * *Вселенная? – взор мимолетный мой!Озера слез? – все от нее одной!Что ад? – ожог моей душевной муки.И рай – лишь отблеск радости земной!* * * * *Наполнить камешками океанХотят святоши. Безнадежный план!Пугают адом, соблазняют раем…А где гонцы из этих дальних стран?* * * * *Не правда ль, странно? – сколько до сих порУшло людей в неведомый просторИ ни один оттуда не вернулся.Все б рассказал – и кончен был бы спор!* * * * *«Вперед! Там солнца яркие снопы!»«А где дорога?» – слышно из толпы.«Нашел… найду…» – Но прозвучит тревогойПоследний крик: «Темно и ни тропы!»* * * * *Ты нагрешил, запутался, Хайям?Не докучай слезами Небесам.Будь искренним! А смерти жди спокойно:Там – или бездна, или жалость к нам!* * * * *О, если бы в пустыне просиялЖивой родник и влагой засверкал!Как смятая трава, приподнимаясь,Упавший путник ожил бы, привстал.* * * * *Где цвет деревьев? Блеск весенних роз?Дней семицветный кубок кто унес?..Но у воды, в садах еще есть зелень…Прожгли рубины одеянья лоз.* * * * *Каких я только губ не целовал!Каких я только радостей не знал!И все ушло… Какой-то сон бесплотныйВсе то, что я так жадно осязал!* * * * *Кому он нужен, твой унылый вздох?Нельзя, чтоб пир растерянно заглох!Обещан рай тебе? Так здесь устройся,А то расчет на будущее плох!* * * * *Вниманье, странник! Ненадежна даль.Из рук змеится огненная сталь.И сладостью обманно-горькой манитИз-за ограды ласковый миндаль.* * * * *Среди лужайки – темь, как островок,Под деревцом. Он манит, недалек!..Стой, два шага туда с дороги пыльной!А если бездна ляжет поперек?* * * * *Не евши яблок с дерева в раю,Слепой щенок забился в щель свою.А съевши видно: первый день твореньяЗавел в веках пустую толчею.* * * * *На самый край засеянных полей!Туда, где в ветре тишина степей!Там, перед троном золотой пустыни,Рабам, султану – всем дышать вольней!* * * * *Встань! Бросил камень в чашу тьмы Восток!В путь, караваны звезд! Мрак изнемог…И ловит башню гордую султанаОхотник-Солнце в огненный силок.* * * * *Гончар лепил, а около стоялКувшин из глины: ручка и овал…И я узнал султана череп голый,И руку, руку нищего узнал!* * * * *Не в золоте сокровище – в уме!Не бедный жалок в жизненной тюрьме!Взгляни: поникли головы фиалок,И грозы блекнут в пышной бахроме.* * * * *Султан! При блеске звездного огняВ века седлали твоего коня.И там, где землю тронет он копытом,Пыль золотая выбьется звеня.* * * * *«Немного хлеба, свежая водаИ тень…» Скажи, но для чего тогдаБлистательные, гордые султаны?Зачем рабы и нищие тогда?* * * * *Вчера на кровлю шахского дворцаСел ворон. Череп шаха-гордецаДержал в когтях и спрашивал: «Где трубы?»Трубите шаху славу без конца!»* * * * *Жил во дворцах великий царь Байрам.Там ящерицы. Лев ночует там.А где же царь? Ловец онагров дикихНавеки пойман – злейшею из ям.* * * * *Нас вразумить? Да легче море сжечь!Везде, где счастье, – трещина и течь!Кувшин наполнен? Тронешь – и прольется.Бери пустой! Спокойнее беречь.* * * * *Земная жизнь – на миг звенящий стон.Где прах героев? Ветром разметен,Клубится пылью розовой на солнце…Земная жизнь – в лучах плывущий сон.* * * * *Расшил Хайям для мудрости шатер, —И брошен смертью в огненный костер.Шатер Хайяма ангелом порублен,На песни продан золотой узор.* * * * *Огней не нужно, слуги! Сколько тел!Переплелись… А лица – точно мел.В неясной тьме… А там, где тьма навеки?Огней не нужно: праздник отшумел!* * * * *Конь белый дня, конь ночи вороной,Летят сквозь мир в дворец мечты земной:Все грезили его недолгим блеском!И все очнулись перед нищей тьмой!* * * * *Не смерть страшна. Страшна бывает жизнь,Случайная, навязанная жизнь…В потемках мне подсунули пустую.И без борьбы отдам я эту жизнь.* * * * *Познай все тайны мудрости! – А там?..Устрой весь мир по-своему! – А там?..Живи беспечно до ста лет счастливцем…Протянешь чудом до двухсот!.. – А там?..* * * * *Земля молчит. Пустынные моряВздыхают, дрожью алою горя,И круглое не отвечает небо,Все те же дни и звезды нам даря.* * * * *О чем ты вспомнил? О делах веков?Истертый прах! Заглохший лепет слов!Поставь-ка чашу – и вдвоем напьемсяПод тишину забывчивых миров!* * * * *Дождем весенним освежен тюльпан.А ты к вину протягивай стакан.Любуйся: в брызгах молодая зелень!Умрешь – и новый вырастет тюльпан!* * * * *Жизнь отцветает, горестно легка…Осыплется от первого толчка…Пей! Хмурый плащ – Луной разорван в небе!Пей! После нас – Луне сиять века…* * * * *Вино, как солнца яркая стрела:Пронзенная, зашевелится мгла,Обрушен горя снег обледенелый!И даль в обвалах огненно светла!* * * * *Ночь на земле. Ковер земли и сон.Ночь под землей. Навес земли и сон.Мелькнули тени, где-то зароились —И скрылись вновь. Пустыня… тайна… сон.* * * * *Жизнь расточай! За нею – полный мрак,Где ни вина, ни женщин, ни гуляк…Знай (но другим разбалтывать не стоит!) —Осыпался и кончен красный мак!* * * * *Предстанет ангел там, где пел ручей,Безмолвный ангел с чашей. Будет в нейНапиток смерти темный. И приблизитЕе к губам. И ты без страха пей!* * * * *Кто розу нежную любви привилК порезам сердца, – не напрасно жил!И тот, кто сердцем чутко слушал Бога,И тот, кто хмель земной услады пил!* * * * *Дал Нишапур нам жизнь иль Вавилон,Льет кубок сладость или горек он? —По капле пей немую влагу жизни!И жизнь по капле высохнет, как сон.* * * * *Как месяц, звезды радуя кругом,Гостей обходит кравчий за столом.Нет среди них меня! И на мгновеньеПустую чашу опрокинь вверх дном.* * * * *О, если бы крылатый ангел мог,Пока не поздно, не исполнен срок,Жестокий свиток вырвать, переправитьИль зачерпнуть угрозу вещих строк!* * * * *О, если бы покой был на земле!О, если бы покой найти в земле!Нет! – оживешь весеннею травоюИ будешь вновь растоптан на земле.* * * * *Вина пред смертью дайте мне, в бреду!Рубином вспыхнет воск, и я уйду…А труп мой пышно лозами обвейтеИ сохраните в дремлющем саду.* * * * *Холм над моей могилой, – даже он! —Вином душистым будет напоен.И подойдет поближе путник позднийИ отойдет невольно, опьянен.* * * * *В зерне – вся жатва. Гордый поздний братИз древнего комочка глины взят.И то, что в жизнь вписало утро мира, —Прочтет последний солнечный закат.* * * * *От веры к бунту – легкий миг один.От правды к тайне – легкий миг один,Испей полнее молодость и радость!Дыханье жизни – легкий миг один.* * * * *Хотя стройнее тополя мой стан,Хотя и щеки – огненный тюльпан,Но для чего художник своенравныйВвел тень мою в свой пестрый балаган!* * * * *Вино пить – грех. Подумай, не спеши!Сам против жизни явно не греши.В ад посылать из-за вина и женщин?Тогда в раю, наверно, ни души.

Перевод Осипа Румера

Лепящий черепа таинственный гончарОсобый проявил к сему искусству дар:На скатерть бытия он опрокинул чашуИ в ней пылающий зажег страстей пожар.* * * * *Вот снова день исчез, как ветра легкий стон,Из нашей жизни, друг, навеки выпал он.Но я, покуда жив, тревожиться не стануО дне, что отошел, и дне, что не рожден.* * * * *Гора, вина хлебнув, и то пошла бы в пляс.Глупец, кто для вина лишь клевету припас.Ты говоришь, что мы должны вина чураться?Вздор! Это дивный дух, что оживляет нас.* * * * *Как надоели мне несносные ханжи!Вина подай, саки, и, кстати, заложиТюрбан мой в кабаке и мой молельный коврик;Не только на словах я враг всей этой лжи.* * * * *Благоговейно чтят везде стихи Корана,Но как читают их? Не часто и не рьяно.Тебя ж, сверкающий вдоль края кубка стих,Читают вечером и днем, и утром рано.* * * * *Пей! Будет много мук, пока твой век не прожит.Стечение планет не раз людей встревожит;Когда умрем, наш прах пойдет на кирпичи.И кто-нибудь себе из них хоромы сложит.* * * * *Кувшин мой, некогда терзался от любви ты.Тебя, как и меня, пленяли кудри чьи-то,А ручка, к горлышку протянутая вверх,Была твоей рукой, вкруг милого обвитой.* * * * *Дивлюсь тебе, гончар, что ты имеешь духМять глину, бить, давать ей сотни оплеух,Ведь этот влажный прах трепещущей был плотью,Покуда жизненный огонь в нем не потух.* * * * *Знай, в каждом атоме тут, на земле, таитсяДышавший некогда кумир прекраснолицый.Снимай же бережно пылинку с милых кос:Прелестных локонов была она частицей.* * * * *Увы, не много дней нам здесь побыть дано,Прожить их без любви и без вина – грешно,Не стоит размышлять, мир этот стар иль молод:Коль суждено уйти – не все ли нам равно?* * * * *В одной руке цветы, в другой – бокал бессменный,Пируй с возлюбленной, забыв о всей вселенной,Покуда смерти смерч вдруг не сорвет с тебя,Как с розы лепестки, сорочку жизни бренной.* * * * *Вопросов полон мир, – кто даст на них ответ?Брось ими мучится, пока ты в цвете лет.Тут, на земле, вином создай эдем, – в небесныйНе то ты попадешь, не то, мой милый, нет.* * * * *Да, жизнь без кравчего и без вина пуста,Без нежных флейт твоих, Ирак, она пуста,Чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь,Что жизнь – не будь утех – была б до дна пуста.* * * * *Будь глух к ученому о Боге суесловью,Целуй кумир, к его прильнувши изголовью.Покуда кровь твою не пролил злобный рок,Свой кубок наполняй бесценных гроздей кровью.* * * * *Кумир мой, вылепил тебя таким гончар,Что пред тобой луна своих стыдится чар.Другие к празднику себя пусть украшают,Ты – праздник украшать собой имеешь дар.* * * * *Кумир мой – горшая из горьких неудач! —Сам ввергнут, но не мной, в любовный жар и плач.Увы, надеяться могу ль на исцеленье,Раз тяжко занемог единственный мой врач?* * * * *Растить в душе побег унынья – преступленье,Пока не прочтена вся книга наслажденья.Лови же радости и жадно пей вино:Жизнь коротка, увы! Летят ее мгновенья.* * * * *Одни о ереси и вере спор ведут,Других сомнения ученые гнетут.Но вот выходит страж и громко возглашает:«Путь истинный, глупцы, лежит ни там, ни тут».* * * * *Скорей вина сюда! Теперь не время сну.Я славить розами ланит хочу весну.Но прежде разуму, докучливому старцу,Чтоб усыпить его, в лицо вином плесну.* * * * *День завтрашний – увы! – сокрыт от наших глаз!Спеши использовать летящий в бездну час.Пей, луноликая! Как часто будет месяцВсходить на небосвод, уже не видя нас.* * * * *Лик розы освещен дыханием весны.Глаза возлюбленной красой лугов полны,Сегодня чудный день! Возьми бокал, а думыО зимней стуже брось: они всегда грустны.* * * * *Друзья, бокал – рудник текущего рубина,А хмель – духовная бокала сердцевина.Вино, что в хрустале горит, – покровом слезЕдва прикрытая кровавая пучина.* * * * *Спросил у чаши я, прильнув устами к ней:«Куда ведет меня чреда ночей и дней?»Не отрывая уст, ответила мне чаша:«Ах, больше в этот мир ты не вернешься, пей!»* * * * *Бокала полного веселый вид мне люб,Звук арф, что жалобно при том звенит, мне люб,Ханжа, которому чужда отрада хмеля, —Когда он за сто верст, горами скрыт, – мне люб.* * * * *Мы больше в этот мир вовек не попадем,Вовек не встретимся с друзьями за столом.Лови же каждое летящее мгновенье, —Его не подстеречь уж никогда потом.* * * * *Блажен, кто на ковре сверкающего луга,Пред кознями небес не ведая испуга,Потягивает сок благословенных лозИ гладит бережно душистый локон друга.* * * * *Разумно ль смерти мне страшиться? Только разЯ ей взгляну в лицо, когда придет мой час.И стоит ли жалеть, что я – кровавой слизи,Костей и жил мешок – исчезну вдруг из глаз?* * * * *Призыв из кабака поднял меня от сна:«Сюда, беспутные поклонники вина!Пурпурной влагою скорей наполним чаши,Покуда мера дней, как чаша, не полна».* * * * *Когда под утренней росой дрожит тюльпанИ низко, до земли, фиалка клонит стан,Любуюсь розой я: как тихо подбираетБутон свою полу, дремотой сладкой пьян!* * * * *Ах, сколько, сколько раз, вставая ото сна,Я обещал, что впредь не буду пить вина.Но нынче, господи, я не даю зарока:Могу ли я не пить, когда пришла весна?* * * * *Смотри: беременна душою плоть бокала,Как если б лилия чревата розой стала.Нет, это пригоршня текучего огняВ утробе ясного, как горный ключ, кристалла.* * * * *Влюбленный на ногах пусть держится едва,Пусть у него гудит от хмеля голова.Лишь трезвый человек заботами снедаем,А пьяному ведь все на свете трын-трава.* * * * *Мне часто говорят: «Поменьше пей вина!В том, что ты пьянствуешь, скажи нам, чья вина?»Лицо возлюбленной моей повинно в этом:Я не могу не пить, когда со мной она.* * * * *В бокалы влей вина и песню затяни нам,Свой голос примешав к стенаньям соловьиным!Без песни пить нельзя, – ведь иначе виноНам разливалось бы без бульканья кувшином.* * * * *Хапрет вина – закон, считающийся с тем,Кем пьется, и когда, и много ли, и с кем.Когда соблюдены все эти оговорки,Пить – признак мудрости, а не порок совсем.* * * * *О чистое вино, о сок лозы хмельной!Я так тобой напьюсь и так сольюсь с тобой,Что каждый, издали меня завидев, кликнет:«Эй, дядя Хмель, куда ты путь направил свой?»* * * * *Как долго пленными нам быть в тюрьме мирской?Кто сотню лет иль день велит нам жить с тоской?Так лей вино в бокал, покуда сам не стал тыПосудой глиняной в гончарной мастерской.* * * * *Налей, хоть у тебя уже усталый вид,Еще вина: оно нам жизнь животворит,О мальчик, поспеши! Наш мир подобен сказке,И жизнь твоя, увы, без устали бежит.* * * * *Пей, ибо скоро в прах ты будешь обращен.Без друга, без жены твой долгий будет сон.Два слова на ухо сейчас тебе шепну я:«Когда тюльпан увял, расцвесть не может он».* * * * *Все те, что некогда, шумя, сюда пришлиИ обезумели от радости земли, —Пригубили вина, потом умолкли сразуИ в лоно вечного забвения легли.* * * * *Сей караван-сарай, где то и дело деньСпешит, как гостя гость, сменить ночную тень,Развалина хором, где шли пиры Джемшидов,Гробница, что дает Бехрамам спящим сень.* * * * *Я к гончару зашел: он за комком комокКлал глину влажную на круглый свой станок:Лепил он горлышки и ручки для сосудовИз царских черепов и из пастушьих ног.* * * * *Пускай ты прожил жизньбез тяжких мук, – что дальше?Пускай твой жизненный замкнулся круг, – что дальше?Пускай, блаженствуя, ты проживешь сто летИ сотню лет еще, – скажи, мой друг, что дальше?* * * * *Приход наш и уход загадочны – их целиВсе мудрецы земли осмыслить не сумели.Где круга этого начало, где конец,Откуда мы пришли, куда уйдем отселе?* * * * *Хоть сотню проживи, хоть десять сотен лет,Придется все-таки покинуть этот свет.Будь падишахом ты иль нищим на базаре, —Цена тебе одна: для смерти санов нет.* * * * *Ты видел мир, но все, что ты видал, – ничто,Все то, что говорил ты и слыхал, – ничто.Итог один, весь век ты просидел ли домаИль из конца в конец мир исшагал, – ничто.* * * * *От стрел, что мечет смерть, нам не найти щита:И с нищим и с царем она равно крута.Чтоб с наслажденьем жить, живи для наслаждения,Все прочее – поверь! – одна лишь суета.* * * * *Где высился чертог в далекие годаИ проводила дни султанов череда,Там ныне горлица сидит среди развалинИ плачет жалобно: «Куда, куда, куда?»* * * * *Я утро каждое спешу скорей в кабакВ сопровождении товарищей-гуляк.Коль хочешь, Господи, сдружить меня с молитвой,Мне веру подари, святой податель благ!* * * * *Моей руке держать кувшин вина – отрада:Священных свитков ей касаться и не надо:Я от вина промок; не мне, ханжа сухой,Не мне, а вот тебе опасно пламя ада.* * * * *Нас, пьяниц, не кори! Когда б Господь хотел,Он ниспослал бы нам раскаянье в удел.Не хвастай, что не пьешь, – немало за тобою,Приятель, знаю я гораздо худших дел.* * * * *Блуднице шейх сказал: «Ты, что ни день, пьяна,И что ни час, то в сеть другим завлечена!»Ему на то: «Ты прав, но ты-то сам таков ли,Каким всем кажешься?» – ответила она.* * * * *Я пью, – что говорить, – но не буяню спьяну;Я жаден, но к чему? Лишь к полному стакану.Да, свято чтить вино до смерти буду я,Себя же самого, как ты, я чтить не стану.* * * * *За то, что вечно пьем и в опьяненье пляшем,За то, что почести оказываем чашам,Нас не кори, ханжа! Мы влюблены в вино,И милые уста всегда к услугам нашим.* * * * *Над краем чаши мы намазы совершаем,Вином пурпуровым свой дух мы возвышаем;Часы, что без толку в мечетях провели,Отныне в кабаке наверстывать решаем.* * * * *На свете можно ли безгрешного найти?Нам всем заказаны безгрешные пути.Мы худо действуем, а ты нас злом караешь,Меж нами и тобой различья нет почти.* * * * *Жизнь сотворивши, смерть Ты создал вслед за тем,Назначил гибель Ты своим созданьям всем,Ты плохо их слепил? Но кто ж тому виною?А если хорошо, ломаешь их зачем?* * * * *Вот кубок! Не найти столь дивного другого.Ему расцеловать чело душа готова.Но брошен оземь он небесным гончаром,Что вылепил его, – и глиной стал он снова.* * * * *Ужели бы гончар им сделанный сосудМог в раздражении разбить, презрев свой труд?А сколько стройных ног, голов и рук прекрасных,Любовно сделанных, в сердцах разбито тут!* * * * *Над лугом облако струит потоки слез…Возможно ль миг прожить без сока пьяных лоз?Зеленою травой любуемся мы нынче,А завтра – глядь! – из нас уж новый луг пророс.* * * * *О, если бы покой маячил нам вдалиИ мы когда-нибудь к нему прийти б могли!О, если бы в веках, как зелень луговая,Мы расцвели опять из глубины земли!* * * * *Небесный свод жесток и скуп на благодать,Так пей же и на трон веселия воссядь.Пред Господом равны и грех и послушанье,Бери ж от жизни все, что только можешь взять.* * * * *День каждый услаждай вином, – нет, каждый час:Ведь может лишь оно мудрее сделать нас,Когда бы некогда Ивлис вина напился,Перед Адамом он склонился б двести раз.* * * * *Мудрец приснился мне. «Веселья цвет пригожийВо сне не расцветет, – мне молвил он, – так что жеТы предаешься сну? Пей лучше гроздей сок,Успеешь выспаться, в сырой могиле лежа».* * * * *С кумиром пей, Хайям, и не тужи о том,Что завтра встретишь смерть ты на пути своем,Считай, что ты вчера уже простился с жизнью,И нынче насладись любовью и вином.* * * * *От страха смерти я, – поверьте мне, – далек:Страшнее жизни что мне приготовил рок?Я душу получил на подержанье толькоИ возвращу ее, когда наступит срок.* * * * *С тех пор, как на небе Венера и Луна,Кто видел что-нибудь прекраснее вина?Дивлюсь, что продают его виноторговцы:Где вещь, что ценностью была б ему равна?* * * * *Вино питает мощь равно души и плоти,К сокрытым тайнам ключ вы только в нем найдете.Земной и горний мир, до вас мне дела нет!Вы оба пред вином ничто в конечном счете.* * * * *Поток вина – родник душевного покоя,Врачует сердце он усталое, больное.Потоп отчаянья тебе грозит? ИщиСпасение в вине: ты с ним в ковчеге Ноя.* * * * *Венец с главы царя, корону богдыхановИ самый дорогой из пресвятых тюрбановЗа песнь отдал бы я, на кубок же винаЯ б четки променял, сию орду обманов.* * * * *Не зарекайся пить бесценный гроздей сок,К себе раскаянье ты пустишь на порог.Рыдают соловьи, и расцветают розы…Ужели в час такой уместен твой зарок?* * * * *Друг, в нищете своей отдай себе отчет!Ты в мир ни с чем пришел, могила все возьмет.«Не пью я, ибо смерть близка», – мне говоришь ты;Но пей ты иль не пей, она в свой час придет.* * * * *Бегут за мигом миг и за весной весна;Не проводи же их без песен и вина.Ведь в царстве бытия нет блага выше жизни, —Как проведешь ее, так и пройдет она.* * * * *Тревога вечная мне не дает вздохнуть,От стонов горестных моя устала грудь.Зачем пришел я в мир, раз – без меня ль, со мной ли —Все так же он вершит свой непонятный путь?* * * * *Водой небытия зародыш мой вспоен,Огнем страдания мой мрачный дух зажжен;Как ветер, я несусь из края в край ВселеннойИ горсточкой земли окончу жизни сон.* * * * *За пьянство Господом не буду осужден:Что стану пьяницей, от века ведал он.Когда бы к трезвости я сердцем был привержен,Всеведенью Творца нанес бы я урон.* * * * *Несовместимых мы всегда полны желаний:В одной руке бокал, другая – на Коране.И так вот мы живем под сводом голубым,Полубезбожники и полумусульмане.* * * * *Из всех, которые ушли в тот дальний путь,Назад вернулся ли хотя бы кто-нибудь?Не оставляй добра на перекрестке этом:К нему возврата нет, – об этом не забудь.* * * * *Нам с гуриями рай сулят на свете томИ чаши, полные пурпуровым вином.Красавиц и вина бежать на свете этомРазумно ль, если к ним мы все равно придем?* * * * *От вешнего дождя не стало холодней;Умыло облако цветы, и соловейНа тайном языке взывает к бледной розе:«Красавица, вина пурпурного испей!»* * * * *Вы говорите мне: «За гробом ты найдешьВино и сладкий мед, Кавсер и гурий». Что ж,Тем лучше. Но сейчас мне кубок поднесите:Дороже тысячи в кредит – наличный грош.* * * * *В тот час, как свой наряд фиалка расцветитИ ветер утренний в весенний сад влетит,Блажен, кто сядет пить вдвоем с сереброгрудойИ разобьет потом бокал о камень плит.* * * * *Я встретил пьяного пред дверью кабака:С молельным ковриком и кубком старика;Мой изумленный взор заметив, он воскликнул:«Смерть ждет нас впереди, давай же пить пока!»* * * * *Сей жизни караван не мешкает в пути:Повеселившись чуть, мы прочь должны уйти.О том, что завтра ждет товарищей, не думай,Неси вина сюда, – уж рассвело почти.* * * * *Пред взором милых глаз, огнем вина объятый,Под плеск ладоней в пляс лети стопой крылатой!В десятом кубке прок, ей-ей же, не велик:Чтоб жажду утолить, готовь шестидесятый.* * * * *Увы, от мудрости нет в нашей жизни прока,И только круглые глупцы – любимцы рока.Чтоб ласковей ко мне был рок, подай сюдаКувшин мутящего наш ум хмельного сока.* * * * *Один телец висит высоко в небесах,Другой своим хребтом поддерживает прах.А меж обоими тельцами, – поглядите, —Какое множество ослов пасет Аллах!* * * * *С той горсточкой невежд, что нашим миром правятИ выше всех людей себя по званью ставят,Не ссорься. Ведь того, кто не осел, тотчасОни крамольником, еретиком ославят.* * * * *Те, у кого лежит к познанию душа,Доят быков. Ах, жизнь для тех лишь хороша,Кто в платье скудости духовной щеголяет, —За мудрость не дают в дни наши ни гроша.* * * * *У занимающих посты больших господНет в жизни радостей от множества забот,А вот подите же: они полны презреньяКо всем, чьи души червь стяжанья не грызет.* * * * *Чтоб угодить судьбе, глушить полезно ропот.Чтоб людям угодить, полезен льстивый шепот.Пытался часто я лукавить и хитрить,Но всякий раз судьба мой посрамляла опыт.* * * * *Ты к людям нынешним не очень сердцем льни,Подальше от людей быть лучше в наши дни.Глаза своей души открой на самых близких, —Увидишь с ужасом: тебе враги они.* * * * *О чадо четырех стихий, внемли ты вестиИз мира тайного, не знающего лести!Ты зверь и человек, злой дух и ангел ты;Все, чем ты кажешься, в тебе таится вместе.* * * * *Прославься в городе – возбудишь озлобленье,А домоседом стань – возбудишь подозренье.Не лучше ли тебе, хотя б ты Хызром был,Ни с кем не знаться, жить всегда в уединенье?* * * * *В молитве и посте я, мнилось мне, нашелПуть к избавлению от всех грехов и зол;Но как-то невзначай забыл про омовенье,Глоток вина хлебнул – и прахом пост пошел.* * * * *Молитвы побоку! Избрав благую часть,В беспутство прежнее решил я снова впастьИ, шею вытянув, как горлышко сосуда,К сосудам кабака присасываюсь всласть.* * * * *Мы пьем не потому, что тянемся к веселью,И не разнузданность себе мы ставим целью.Мы от самих себя хотим на миг уйтиИ только потому к хмельному склонны зелью.* * * * *Ко мне ворвался ты, как ураган, Господь.И опрокинул мне с вином стакан, Господь!Я пьянству предаюсь, а ты творишь бесчинства?Гром разрази меня, коль ты не пьян, Господь!* * * * *Не бойся, о Хайям, что ты заслужишь тутМученья вечные в аду за хмель и блуд.Тому, кто не грешил, не будет и прощенья;Лишь грешники себе прощение найдут.* * * * *Скорее пробудись от сна, о мой саки!Налей пурпурного вина, о мой саки!Пока нам черепа не превратили в чаши.Пусть будет пара чаш полна, о мой саки!* * * * *Огню, сокрытому в скале, подобен будь,А волны смерти все ж к тебе разыщут путь.Не прах ли этот мир? О, затяни мне песню!Не дым ли эта жизнь? Вина мне дайхлебнуть!* * * * *Я бородой мету кабацкий пол давно.Душа моя глуха к добру и злу равно.Обрушься мир, – во сне хмельном пробормочу я:«Скатилось, кажется, ячменное зерно».* * * * *Сей мир, в котором ты живешь, – мираж,не боле:Так стоит ли роптать и жаждать лучшей доли?С мученьем примирись и с роком не воюй:Начертанное им стереть мы в силах, что ли?* * * * *Над нашей головой еще не грянул гром,Давай же пить вино, покуда мы живем,Ведь не лоза же ты, глупец; тебя из прахаНикто откапывать не вздумает потом.* * * * *Ты все пытаешься проникнуть в тайны света.В загадку бытия… К чему, мой друг, все это?Ночей и дней часы беспечно проводи,Ведь все устроено без твоего совета.* * * * *Мне чаша чистого вина всегда желанна,И стоны нежных флейт я б слушал неустанно.Когда гончар мой прах преобразит в кувшин,Пускай наполненным он будет постоянно.* * * * *Увы, нас вычеркнет из книги рок,И смертный час от нас, быть может, недалек.Не медли же, саки, неси скорее влагу,Чтоб ею оросить наш прах ты завтра мог.* * * * *К чему кумирен дым, светильники мечетей?К чему про рай и ад все разговоры эти?Наставницей-судьбой от века на доскеНачертан ход земных и неземных столетий.* * * * *Доколе будешь нас корить, ханжа ты скверный,За то, что к кабаку горим любовью верной?Нас радуют вино и милая, а тыОпутан четками и ложью лицемерной.* * * * *Вина глоток один венца Китая стоит.А целый кубок ста обетов рая стоит.Ах, перед горечью пленительной винаЧто сладость вся твоя, о жизнь земная, стоит?* * * * *Поменьше размышляй о зле судьбины нашей,С утра до вечера не расставайся с чашей,К запретной дочери лозы присядь, – онаСвоей дозволенной родительницы краше.* * * * *Мы в этот мир пришли вкусить короткий сон:Кто мудр, из кабака тот не выходит вон.Потоками вина туши огонь страданий,Пока ты ветром в прах навеки не снесен.* * * * *Охотно платим мы за всякое вино,А мир? Цена ему – ячменное зерно.«Окончив жизнь, куда уйдем?» Вина налей мнеИ можешь уходить, – куда, мне все равно.* * * * *С друзьями радуйся, пока ты юн, весне:В кувшине ничего не оставляй на дне!Ведь был же этот мир водой когда-то залит.Так почему бы нам не утонуть в вине?* * * * *Отречься от вина? Да это все равно,Что жизнь свою отдать! Чем возместишь вино?Могу ль я сделаться приверженцем ислама,Когда им высшее из благ запрещено?* * * * *Меня философом враги мои зовут,Однако – видит Бог – ошибочен их суд.Ничтожней много я: ведь мне ничто не ясно.Не ясно даже то, зачем и кто я тут.* * * * *На мир – пристанище немногихнаших дней —Я долго устремлял пытливый взор очей,И что ж? Твое лицо светлей, чем светлый месяц;Чем стройный кипарис, твой чудный стан прямей.* * * * *Чье сердце не горит любовью страстной к милой, —Без утешения влачит свой век унылый.Дни, проведенные без радостей любви,Считаю тяготой ненужной и постылой.* * * * *Скажи, за что меня преследуешь, о небо?Будь камни у тебя, ты все их слало мне бы.Чтоб воду получить, я должен спину гнуть.Бродяжить должен я из-за краюхи хлеба.* * * * *Богатством, – слова нет, – не заменить ума.Но неимущему и рай земной – тюрьма.Фиалка нищая склоняет лик, а розаСмеется: золотом полна ее сума.* * * * *Тому, на чьем столе надтреснутый кувшинСо свежею водой и только хлеб один,Увы, приходится пред тем, кто ниже, гнутьсяИль называть того, кто равен, «господин».* * * * *О, если б каждый день иметь краюху хлеба,Над головою кров и скромный угол, где быНичьим владыкою, ничьим рабом не быть!Тогда благословить за счастье можно б небо.* * * * *На чьем столе вино, и сладости, и плов?Сырого неуча. Да, рок – увы – таков!Турецкие глаза – красивейшие в мире —Находим у кого? Обычно у рабов.* * * * *Я знаю этот вид напыщенных ослов:Пусты, как барабан, а сколько громких слов!Они – рабы имен. Составь себе лишь имя,И ползать пред тобой любой из них готов.* * * * *О небо, я твоим вращеньем утомлен.К тебе без отклика возносится мой стон.Невежд и дурней лишь ты милуешь, – так знай же:Не так уже я мудр, не так уж просвещен.* * * * *Напрасно ты винишь в непостоянстве рок;Что не в накладе ты, тебе и невдомек.Когда б он в милостях своих был постоянен,Ты б очереди ждать своей до смерти мог.* * * * *Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,Два важных правила запомни для начала:Ты лучше голодай, чем что попало есть,И лучше будь один, чем вместе с кем попало.* * * * *Я научу тебя, как всем прийтись по нраву:Улыбки расточай налево и направо,Евреев, мусульман и христиан хвали, —И добрую себе приобретешь ты славу.* * * * *Когда б я властен был над этим небом злым,Я б сокрушил его и заменил другим,Чтоб не было преград стремленьям благороднымИ человек мог жить, тоскою не томим.* * * * *Когда от жизненных освобожусь я путИ люди образ мой забвенью придадут,О, если бы тогда – сказать ли вам? – для пьяницИз праха моего был вылеплен сосуд!* * * * *Сладка ль, горька ли жизнь, – мы умереть должны,И Нишапур и Балх для мертвого равны.Пей! Много, много раз чередоваться будутИ после нас с тобой ущерб и рост луны.* * * * *Чтоб счастье испытать, вина себе налей,День нынешний презри, о прошлых не жалей,И цепи разума хотя б на миг единый,Тюремщик временный, сними с души своей.* * * * *Мне свят веселый смех иль пьяная истома,Другая вера мне иль ересь незнакома.Я спрашивал судьбу: «Кого же любишь ты?»Она в ответ: «Сердца, где радость вечно дома».* * * * *Нет благороднее растений и милее,Чем черный кипарис и белая лилея.Он, сто имея рук, не тычет их вперед;Она всегда молчит, сто языков имея.* * * * *Пусть не томят тебя пути судьбы проклятой,Пусть не волнуют грудь победы и утраты.Когда покинешь мир – ведь будет все равно,Что делал, говорил, чем запятнал себя ты.* * * * *День завтрашний от нас густою мглой закрыт.Одна лишь мысль о нем пугает и томит.Летучий этот миг не упускай! Кто знает,Не слезы ли тебе грядущее сулит?* * * * *Никто не целовал розоподобных щек,Чтоб не вонзил в него шипа тотчас же рок.Не должен ли стократ расщепленным быть гребень,Чтоб к нежным локонам он прикасаться мог?* * * * *Что б ты ни делал, рок с кинжалом острым – рядом,Коварен и жесток он к человечьим чадам.Хотя б тебе в уста им вложен пряник был, —Смотри, не ешь его, – он, верно, смешан с ядом.* * * * *Чветочек вывел ли из почвы рок хоть раз,Чтоб не сломить его, не растоптать тотчас?Когда бы облака, как влагу, прах копили, —Из них бы милых кровь без устали лилась.* * * * *Пустивший колесо небес над нами в бег,Нанес немало ран тебе, о человек!Как много алых губ и локонов душистыхГлубоко под землей он схоронил навек.* * * * *О, как безжалостен круговорот времен!Им ни один из всех узлов не разрешен;Но, в сердце чьем-нибудь едва заметив рану,Уж рану новую ему готовит он.* * * * *Я в этот мир пришел, – богаче стал ли он?Уйду, – великий ли потерпит он урон?О, если б кто-нибудь мне объяснил, зачем я,Из праха вызванный, вновь стать им обречен?* * * * *Мужи, чьей мудростью был этот мир пленен,В которых светочей познанья видел он.Дороги не нашли из этой ночи темной.Посуесловили и погрузились в сон.* * * * *Мне так небесный свод сказал: «О человек,Я осужден судьбой на этот страшный бег.Когда б я властен был над собственным вращеньем,Его бы я давно остановил навек».* * * * *Мы чистыми пришли, – с клеймом на лбах уходим,Мы с миром на душе пришли, – в слезах уходим.Омытую водой очей и кровью жизньПускаем на ветер и снова в прах уходим.* * * * *Что миру до тебя? Ты перед ним ничто:Существование твое лишь дым, ничто.Две бездны с двух сторон небытием зияют,И между ними ты, подобно им, – ничто.* * * * *Однажды встретился пред старым пепелищемЯ с мужем, жившим там отшельником и нищим;Чуждался веры он, законов, божества:Отважнее его мы мужа не отыщем.* * * * *Будь милосердна, жизнь, мой виночерпий злой!Мне лжи, бездушия и подлости отстойДовольно подливать! Поистине, из кубкаГотов я выплеснуть напиток горький твой.* * * * *Жильцы могил гниют дни, месяцы, года,Немало их частиц исчезло без следа.Какой же хмель свалил их с ног и не дает имПрийти в сознание до Страшного суда?* * * * *Кого из нас не ждет последний, Страшный суд,Где мудрый приговор над ним произнесут?Предстанем же, в тот день сверкая белизною:Ведь будет осужден весь темноликий люд.* * * * *Кто в тайны вечности проник? Не мы, друзья,Осталась темной нам загадка бытия,За пологом про «я» и «ты» порою шепчут,Но полог упадет – и где мы, ты и я?* * * * *Мой друг, о завтрашнем заботиться не след:Будь рад, что нынче нам сияет солнца свет.Ведь завтра мы навек уйдем и вмиг нагонимТех, что отсель ушли за восемь тысяч лет.* * * * *Никто не лицезрел ни рая, ни геенны;Вернулся ль кто-нибудь оттуда в мир наш тленный?Но эти призраки бесплотные – для насИ страхов и надежд источник неизменный.* * * * *Скажи, ты знаешь ли, как жалок человек,Как жизни горестной его мгновенен бег?Из глины бедствия он вылеплен и толькоУспеет в мир вступить, – пора уйти навек.* * * * *Для тех, кто искушен в коварстве нашей доли,Все радости и все мученья не одно ли?И зло и благо нам даны на краткий срок, —Лечиться стоит ли от мимолетной боли?* * * * *Ты знаешь, почему в передрассветный часПетух свой скорбный клич бросает столько раз?Он в зеркале зари увидеть понуждает,Что ночь – еще одна – прошла тайком от нас.* * * * *Небесный круг, ты – наш извечный супостат!Нас обездоливать, нас истязать ты рад,Где б ни копнуть, земля, в твоих глубинах, – всюдуЛежит захваченный у нас бесценный клад.* * * * *Ответственность за то, что краток жизни сон,Что ты отрадою земною обделен,На бирюзовый свод не возлагай угрюмо:Поистине, – тебя беспомощнее он.* * * * *Свод неба, это – горб людского бытия,Джейхун – кровавых слез ничтожная струя,Ад – искра из костра безвыходных страданий,Рай – радость краткая, о человек, твоя!* * * * *Зависело б от нас, мы не пришли б сюда,А раз уже мы здесь, – ушли бы мы когда?Нам лучше бы не знать юдоли этой вовсеИ в ней не оставлять печального следа.* * * * *Мне без вина прожить и день один – страданье.Без хмеля я с трудом влачу существованье.Но близок день, когда мне чашу подадут,А я поднять ее не буду в состояньи.* * * * *Ты, книга юности, дочитана, увы!Часы веселия, навек умчались вы!О птица-молодость, ты быстро улетела,Ища свежей лугов и зелени листвы.* * * * *Недолог розы век: чуть расцвела – увяла,Знакомство с ветерком едва свела – увяла.Недели не прошло, как родилась она,Темницу тесную разорвала – увяла.* * * * *Мне друг, кто мне вина хотя бы раз поднес!Оно янтарь ланит живит рубином роз.Когда умру, мой прах вином, друзья, омойтеИ опустите в гроб из виноградных лоз.* * * * *Лишь на небе рассвет займется еле зримый,Тяни из чаши сок лозы неоценимой!Мы знаем: истина в устах людей горька, —Так, значит, истиной вино считать должны мы.* * * * *Прочь мысли все о том, что мало дал мне свет.И нужно ли бежать за наслажденьем вслед!Подай вина, саки! Скорей, ведь я не знаю,Успею ль, что вдохнул, я выдохнуть иль нет.* * * * *Раз Божьи и мои желания несходны,Никак не могут быть мои богоугодны.Коль воля Господа блага, то от греховМне не спастись, увы, – усилия бесплодны.* * * * *У тлена смрадного весь этот мир в плену;Грешно ль, что я влекусь к душистому вину?Твердят: «Раскаянье пошли тебе Всевышний!»Не надо! Все равно сей дар Ему верну.* * * * *Хоть мудрый шариат и осудил вино,Хоть терпкой горечью пропитано оно, —Мне сладко с милой пить. Недаром говорится:«Мы тянемся к тому, что нам запрещено».* * * * *Я дня не проживу без кубка иль стакана,Но нынешнюю ночь святую РамазанаХочу – уста к устам и грудь прижав к груди —Не выпускать из рук возлюбленного жбана.* * * * *Обета трезвости не даст, кому вино —Из благ сладчайшее, кому вся жизнь оно.Кто в Рамазане дал зарок не пить – да будетХоть не свершать намаз ему разрешено.* * * * *Везде зеленый рай, куда ни кинешь взгляд:Кавсер течет, в эдем вдруг превратился ад.На райскую траву сядь с гуриеподобнойИ торопись вкусить от неземных услад.* * * * *Налей вина, саки! Тоска стесняет грудь:Не удержать нам жизнь, текучую, как ртуть.Не медли! Краток сон дарованного счастья,Не медли! Юности, увы, недолог путь.* * * * *Увы, глоток воды хлебнуть не можешь ты,Чтоб не прибавил рок и хмеля маеты;Не можешь посолить ломоть ржаного хлеба,Чтоб не задели ран соленые персты.* * * * *Сказала роза: «Ах, на розовый елейКраса моя идет, которой нет милей!» —«Кто улыбался миг, тот годы должен плакать»,На тайном языке ответил соловей.* * * * *Меня у кабака вечерний час настиг.И вижу: близ огня – увядшей розы лик.«Поведай мне, за что сожгли тебя?» – спросил я.«О горе, на лугу я посмеялась миг!»* * * * *На происки судьбы злокозненной не сетуй.Не уповай в тоске, водой очей согретой!И дни и ночи пей пурпурное вино,Пока не вышел ты из круга жизни этой.* * * * *Где розы расцвели, там почву, что растит их,Всю пропитала кровь царей, давно забытых:И каждый лепесток фиалки темной былКогда-то родинкой на розовых ланитах.* * * * *Фаянсовый кувшин, от хмеля как во сне,Намедни бросил я о камень; вдруг вполнеМне внятным голосом он прошептал: «ПодобенТебе я был, а ты подобен будешь мне».* * * * *Вчера в гончарную зашел я в поздний час,И до меня горшков беседа донеслась.«Кто гончары, – вопрос один из них мне задал,Кто покупатели, кто продавцы средь нас?»* * * * *Когда, как деревцо, меня из бытияС корнями вырвет рок, и в прах рассыплюсь я,Кувшин для кабака пусть вылепят из праха, —Наполненный вином, я оживу, друзья.* * * * *Нам жизнь навязана; ее водоворотОшеломляет нас, но миг один – и вотУже пора уйти, не зная цели жизни.Приход бессмысленный, бессмысленный уход!* * * * *То слышу я: «Не пей, сейчас у нас Шабан»,А то: «Реджеб идет, не напивайся пьян».Пусть так: то месяцы Аллаха и пророка;Что ж, изберу себе для пьянства Рамазан.* * * * *Когда Ты для меня слепил из глины плоть,Ты знал, что мне страстей своих не побороть;Не Ты ль тому виной, что жизнь моя греховна?Скажи, за что же мне гореть в аду, Господь?* * * * *Ты к людям милосерд? Да нет же, непохоже!Изгнал Ты грешника из рая отчего же?Заслуга велика ль послушного простить?Прости ослушника, о милосердный Боже!* * * * *Шабан сменяется сегодня Рамазаном, —Расстаться надобно с приятелем-стаканом.Я пред разлукой так в последний раз напьюсь,Что буду месяц весь до разговенья пьяным.* * * * *Мы – цель и высшая вершинавсей Вселенной,Мы – наилучшая краса юдоли бренной;Коль мирозданья круг есть некое кольцо,В нем, без сомнения, мы – камень драгоценный.* * * * *Глянь! Кровли в сеть лучей владыка дня поймалИ словно царь Хосров налил вина в бокал.Пей, ибо возвестил нам всем глашатай утра,Что ночь уже прошла и новый день настал.* * * * *Что я дружу с вином, не отрицаю, нет.Но справедливо ли хулишь меня, сосед?О, если б все грехи рождали опьяненье!Тогда бы слышали мы только пьяный бред.* * * * *Не прав, кто думает, что Бог неумолим.Нет, к нам он милосерд, хотя мы и грешим,Ты в кабаке умри сегодня от горячки, —Сей грех Он через год простит костям твоим.* * * * *В глуби небес – бокал, невидимый для глаз;Он уготован там для каждого из нас.Поэтому, мой друг, к его краям устамиПрильни безропотно, когда придет твой час.* * * * *Что плоть твоя, Хайям? Шатер, где на ночевку,Как странствующий шах, дух сделал остановку.Он завтра на заре свой путь возобновит.И смерти злой фарраш свернет шатра веревку.* * * * *Цветам и запахам владеть тобой доколе?Доколь добру и злу твой ум терзать до боли?Ты хоть Земземом будь, хоть юности ключом, —В прах должен ты уйти, покорен общей доле.* * * * *Не унывай, мой друг! До месяца благогоОсталось мало дней, – нас оживит он снова.Кривится стан луны, бледнеет лик его, —Она от мук поста сойти на нет готова.* * * * *Чем омываться нам, как не вином, друзья?Мила нам лишь в кабак ведущая стезя,Так будем пить! Ведь плащ порядочности нашейИзодран, залатать его уже нельзя.* * * * *Хмельная чаша нам хотя запрещена,Не обходись и дня без песни и вина;На землю выливай из полной чаши каплю,А после этого всю осушай до дна.* * * * *Пусть пьяницей слыву, гулякой невозможным,Огнепоклонником, язычником безбожным, —Я, верен лишь себе, не придаю ценыВсем этим прозвищам – пусть правильным, пусть ложным.* * * * *Коль ты мне друг, оставь словесную игруИ мне вина налей; когда же я умру,Из праха моего слепив кирпич, снеси тыЕго в кабак и там заткни в стене дыру.* * * * *Когда последний вздох испустим мы с тобой,По кирпичу на прах положат мой и твой.А сколько кирпичей насушат надмогильныхИз праха нашего уж через год-другой!* * * * *Про вечность и про тлен оставим разговор,В потоке мыслей я почувствовал затор.Что может заменить вино в часы веселья?Мгновенно перед ним стихает всякий спор.* * * * *Хочу упиться так, чтоб из моей могилы,Когда в нее сойду, шел винный запах милый.Чтоб вас он опьянял и замертво валил,Мимо идущие товарищи-кутилы!* * * * *Упиться торопись вином: за шестьдесятТебе удастся ли перевалить? Навряд.Покуда череп твой в кувшин не превратили,Ты с кувшином вина не расставайся, брат.* * * * *Сегодня пятница: поэтому смениНа чашу кубок твой, а ежели все дниИ так из чаши пьешь, удвой ее сегодня:Священный этот день особо помяни!* * * * *Полету ввысь, вино, ты учишь души наши,С тобой, как с родинкой, красавец-разум краше.Мы трезво провели весь долгий Рамазан —Вот, наконец, Шавваль. Наполни, кравчий, чаши!* * * * *Шавваль пришел. Вина, глушителя забот,Пусть виночерпий нам по чашам разольет.Намордник строгого поста, узду намазовС ослиных этих морд благой Шавваль сорвет.* * * * *Когда бываю трезв, не мил мне белый свет.Когда бываю пьян, впадает разум в бред.Лишь состояние меж трезвостью и хмелемЦеню я, – вне его для нас блаженства нет.* * * * *У мира я в плену – я это вижу ясно:Своею тягощусь природою всечасно,Ни тот, ни этот мир постичь я не сумел,Пытливый разум свой я напрягал напрасно.* * * * *Саки, тоска моя кричит в припадке яром.Чем излечить ее, как не хмельным угаром?Седая борода мне не мешает пить!Твое вино весну рождает в сердце старом.* * * * *Когда б я отравил весь мир своею скверной —Надеюсь, ты б меня простил, о милосердный!Но ты ведь обещал в нужде мне руку дать:Не жди, чтоб сделалась нужда моя безмерной.* * * * *Когда я молод был, все тайны бытия,Казалось, я раскрыл. Ах, ошибался я!Мне разум говорит: «Ты ничего не понял,Бесплодной и пустой прошла вся жизньтвоя».* * * * *Когда б ты жизнь постиг, тогда б из темнотыИ смерть открыла бы тебе свои черты.Теперь ты сам в себе, а ничего не знаешь —Что ж будешь знать, когда себя покинешь ты?* * * * *Вплоть до Сатурна я обрыскал божий свет.На все загадки в нем сумел найти ответ.Сумел преодолеть все узы и преграды,Лишь узел твой, о смерть, мной не распутан, нет!* * * * *Ученью не один мы посвятили год.Потом других учить пришел и нам черед.Какие ж выводы из этой всей науки?Из праха мы пришли, нас ветер унесет.* * * * *Умом ощупал я все мирозданья звенья,Постиг высокие людской души паренья.И, несмотря на то, уверенно скажу:Нет состояния, блаженней опьяненья.* * * * *То не моя вина, что наложить печатьЯ должен на свою заветную тетрадь;Мне чернь ученая достаточно знакома,Чтоб тайн своей души пред ней не разглашать.* * * * *Сказал мне розан: «Я – Юсуф, пришедший в сад.Рубином, золотом уста мои горят».«Где доказательство, что ты Юсуф?» – спросил я.«Мой окровавленный, – ответил он, – наряд».* * * * *Джемшида чашу я искал, не зная сна.Когда же мной земля была обойдена,От мужа мудрого узнал я, что напрасноТак далеко ходил, – в моей душе она.* * * * *Я – словно старый дуб, что бурею разбит;Увял и пожелтел гранат моих ланит.Все естество мое – колонны, стены, кровля,Развалиною став, о смерти говорит.* * * * *Пришел он, моего жизнекрушенья час;Из темных волн, увы, я ничего не спас!Джемшида кубок я, но миг – и он разбился;Я факел радости, но миг – и он погас.* * * * *Когда вы за столом, как тесная семья,Опять усядетесь, – прошу вас, о друзья,О друге вспомянуть и опрокинуть чашуНа месте, где сидел средь вас, бывало, я.* * * * *Когда Вселенную настигнет день конечный,И рухнут небеса и Путь померкнет Млечный, —Я, за полу схватив создателя, спрошу:«За что же Ты меня убил, владыка вечный?»* * * * *Откуда мы пришли? Куда свой путь вершим?В чем нашей жизни смысл? Он нам непостижим.Как много чистых душ под колесом лазурнымСгорает в пепел, в прах, а где, скажите, дым?* * * * *Гляжу на землю я – и сном объятых вижу;Взираю в глубь земли – землею взятых вижу;В твою, небытие, пустыню взор вперив, —Тех, кто ушли уже, и незачатых вижу.* * * * *Ты сердце бедное мое, Господь, помилуй,И грудь, которую томит огонь постылый,И ноги, что всегда несут меня в кабак,И руку, что сжимать так любит кубок милый.* * * * *У мертвых и живых один владыка – Ты.Кто небо завертел над нами дико? Ты.Я тварь греховная, а Ты создатель мира;Из нас виновен кто? Сам рассуди-ка: Ты!* * * * *Нас опрокинутый, как чаша, небосводГнетет невзгодами и тьмой лихих забот.На дружбу кувшина и чаши полюбуйся:Они целуются, хоть кровь меж них течет.* * * * *Завесой облака цветы еще покрыты,К себе еще манит кувшин наш недопитый,Светило дня еще за горы не зашло, —Пей, милый мой, еще ложиться погоди ты.* * * * *Египет, Рим, Китай держи ты под пятой,Владыкой мира будь, – удел конечный твойНичем от моего не будет отличаться:Три локтя савана и пять – земли сырой.* * * * *Как полон я любви, как чуден милой лик,Как много я б сказал и как мой нем язык!Не странно ль, Господи? От жажды изнываю,А тут же предо мной течет живой родник.* * * * *Красой затмила ты Китая дочерей;Жасмина нежного твое лицо нежней;Вчера взглянула ты на шаха ВавилонаИ все взяла: ферзя, ладьи, слонов, коней.* * * * *Рожает лань детей, и львица дремлет там,Где древле бражничал в кругу друзей Бахрам,Великий ловчий, смерть степному зверю несший,Он ныне мирно спит, захвачен смертью сам.* * * * *Будь Аристу или Джамхура ты мудрей,Будь богдыхана ты иль кесаря сильней,Пей все равно вино. Конец один – могила, —Ведь даже царь Бахрам почил навеки в ней.* * * * *Не ставь ты дураку хмельного угощенья,Чтоб оградить себя от чувства отвращенья:Напившись, криками он спать тебе не даст,А утром надоест, прося за то прощенья.* * * * *Алхимию вина не презирай! КакойДуше истерзанной не даст она покой?Ты выпил ман один – и тысячу болезней,Что мучили тебя, сняло вдруг, как рукой.* * * * *Мне заповедь любовь, а не Коран, о нет!Я – скромный муравей, не Сулайман, о нет!Найдете у меня лишь бледные ланитыИ рубище – не шелк и не сафьян, о нет!* * * * *Старайся принимать без ропота мученья,Не жалуйся на боль – вот лучшее леченье.Чтоб стал ты богачом, за нищенский уделБлагодари светил случайное стеченье.* * * * *О сердце, твой удел – вовек не зная сна,Из чаши скорби пить, испить ее до дна.Зачем, душа, в моем ты поселилась теле,Раз из него уйти ты все равно должна?* * * * *Змея предательства у каждого в груди,Но, милый, ты со мной, и я дышу – гляди!Вчерашнего вина неполный ман остался,А жизни много ли осталось впереди?* * * * *С вином и розами я шествовал доселе,Не привели они меня к желанной цели;Однако в сторону я не сверну: друзейБросать на полпути пристойно ль, в самом деле?* * * * *Суровый Рамазан велел с вином проститься;Где дни веселые? О них нам только снится,Увы, невыпитый стоит в подвале жбан,И не одна ушла нетронутой блудница.* * * * *Скудеет в жилах кровь, скудеют наши силы;Ах, мало ли сердец убил ты, рок постылый!Кто в дальний путь ушел, тот навсегда исчез,Нам некого спросить о крае за могилой.* * * * *Ты перестань себя держать в такой чести,О бренности того, что дышит, не грусти!Пей! Жизнь, которая идет навстречу смерти,Не лучше ли во сне иль в пьянстве провести?* * * * *Унылых осеней прошел над нами ряд,И нашей жизни дни развеял листопад.Пей! Ведь сказал мудрец, что лишь вина дурманомМы можем одолеть тоски душевной яд.

Перевод Леонида Некоры

* * * * *Вращаясь, свод небесный нас давит и гнетет,Пустеет мир, и многих друзей недостает.Чтоб вырвать хоть мгновенье у рока для себя,Забудь о том, что было, и не гляди вперед.* * * * *Всегда будь осторожен: все дни бедой грозят.Покой считай отсрочкой: то меч судьбы острят.И если рок подносит к устам твоим миндаль,То можешь быть уверен: в нем скрыт смертельный яд.* * * * *Заботам и тревогам души не предавай,О тех, кто мир покинул, с тоской не вспоминай.К вину и сладким губкам, как пери, стройных девПрильни! Таких сокровищ на ветерне бросай!* * * * *Имей друзей поменьше, не расширяй их круг,И помни: лучше близких вдали живущий друг.Окинь спокойным взором всех, кто сидит вокруг, —В ком видел ты опору, врага увидишь вдруг.* * * * *Рожденье наше миру красы не придает,И наша смерть Вселенной вреда не принесет.Я никого не встретил, кто мог бы мне сказать,Кому, зачем был нужен приход наш и уход.* * * * *Давно готовый к смерти, от страха я далекИз половин неравных слагается наш рок:Небытие – подарок, а жизнь взаймы дана.Ее верну без споров, когда наступит срок.* * * * *Зачем смертей, рождений бессмысленный поток?Где в ткани жизни нашей основа, где уток?В огне стремлений тщетных сгорело столько душО них, испепеленных, остался ль хоть дымок?* * * * *Вино – источник жизни. Вот вечность в чаше. Пей!В нем сила молодая, в нем юность наша. Пей!Сожжен его огнями, омыт живой водой,Воскреснет мир пред нами светлей и краше. Пей!* * * * *Сосуд веселья – сердце печалью не разбей,Не сыпь крупинок счастья под жернова скорбей.Никто сказать не может, что будет впереди,Так лучше беззаботно живи, люби и пей!* * * * *Над «завтра» у «сегодня» нет власти никакой.Зачем себя ты мучишь заботою пустой?Зачем ты отравляешь веселья краткий час?Быть может, ты не знаешь, то – час последний твой.* * * * *Кто помнит, как немного прожить нам суждено,Для тех печаль и радость, и боль, и смех – одно.Полна ли жизнь страданьем, лекарство ль нам дано,Все это так недолго, неважно… Все равно!* * * * *Жизнь пестрым караваном проходит мимо нас…Смотри, она увозит всех радостей запас.Эй, виночерпий, утром не будет здесь вина;Теперь темно: проворней! Стащи кувшин сейчас!* * * * *Хоть лет тебе считают за шестьдесят – пускай!Как встарь, вино пей смело и хмеля не скрывай.Пока еще твой череп не глиняный кувшин,Кувшина с плеч и чаши из рук не выпускай!* * * * *Мудрец, взрастивший в сердце росток любви живой,Бесплодно не теряет минуты ни одной,Благоволенье ль неба стремится он снискать,Земного ль ищет счастья за чашею хмельной.* * * * *Не знаю, не гадаю, чем наградит меняСоздатель сеней рая и адского огня.Ценю вино, подругу, прохладу у ручья —Наличными давай мне, в кредит не верю я.* * * * *Вином мне жизнь продлите. Вернее средства нетВернуть щекам янтарным рубина алый цвет.А если все ж умру я, тогда, омыт вином,В гробу из лоз хочу я покинуть бренный свет.* * * * *Не лучше ли за кубком Тебе всю мысль отдать,Чем тупо пред михрабом поклоны отбивать?О первый и последний, о сущность всех существ!Дай мне блаженство, муки, что сам захочешь дать.* * * * *Кувшин с вином душистым мне Ты разбил, Господь!Дверь радости и счастья мне Ты закрыл, Господь!Ты по земле, о Боже, разлил мое вино…Карай меня! Но пьяным не Ты ли был Господь?* * * * *Идем с кувшином, чашей к ручью, на свежий луг,Урвем минуты счастья, прекрасный, юный друг!Ведь столько луноликих то в чашу, то в кувшинУж превратил, вращаясь, небес гончарный круг.* * * * *Вчера я пил без счета и буйный и хмельной,До дна исчерпав влагу, разбил кувшин пустой.И вдруг услышал голос, да жалобный такой:«Как ты, я жил когда-то, и сам ты станешь мной».* * * * *Вино – рубинов россыпь, и шахта – чаши дно;Сосуд хрустальный – тело, душа его – вино.Когда в прозрачной чаше вино заключено,Ты скажешь: капля крови внутри слезы оно.* * * * *Твердят нам лицемеры: то – тело, это – дух;Не признают единства нигде субстанций двух.Вину с душой не слиться? Да будь все это так,Давно б всадил в свой череп я гребень, как петух.* * * * *Я сам в посудной лавке подслушал вечерком,Как там горшки на полках беседуют тайком;Один спросил соседей: кто делал, покупал,Кто торговал горшками, пока стал сам горшком.* * * * *Всего, что есть иль было, я формы изучалИ все «горе и долу» субстанции познал.Но пусть меня невеждой объявят, коль скажу,Что выше опьяненья я что-нибудь знавал.* * * * *Лихой судьбы набеги нам гибелью грозят…В вине вся алость розы и розы аромат.Пей и пойми, безумец: не злато ты, не клад:Тебя, упрятав в землю, не выроют назад.* * * * *Когда на луг зеленый, где царствует весна,Красавец с ликом гурии мне вынесет вина,Что б там ни говорили, мне вовсе не нужна —Хоть псом меня зовите! – эдемская страна.* * * * *За чашей мы, дервиши, беспечны и пьяны,И все богатства мира нам вовсе не нужны.Вино из рук красавца! Других такой ценыНет благ на всем пространстве от Рыбы до Луны.* * * * *Грозит нам свод небесный бедой – тебе и мне,И надо ждать разлуки с душой – тебе и мне.Приляг на мягком дерне! В могиле сужденоПитать все эти корни собой – тебе и мне.* * * * *Для тех, кто умирает, Багдад и Балх – одно;Горька ль, сладка ли чаша, мы в ней увидим дно.Ущербный месяц гаснет – вернется молодым,А нам уж не вернуться… Молчи и пей вино!* * * * *О прелестях Эдема и гуриях твердят;А я вино прославляю, что лозы нам дарят.Наличность мне милее обещанных расплат,И бубны за горами пускай других манят.* * * * *Наш мир – Творца ошибку, плохой приют на час —Ты скрась вином, улыбкой и блеском милых глаз.Что спорить, мир предвечен иль создан был для нас.Пусть он и бесконечен, да нам конец сейчас.* * * * *С собой в борьбе упорной всегда я. Как мне быть?Печали непритворной я полон. Как мне быть?Ты милосерд. Позорный Ты снимаешь груз грехов.Но с памятью тлетворной о прошлом как мне быть?* * * * *Наш мир – поток метафор и символов узор.Зачем же брать всерьез нам их мнимосущий вздор?Мирись и с болью, сердце! Ее не устранить:Ведь текст пером небесным записан с давних пор.* * * * *Из жемчуга молений я четок не связалИ праха прегрешений с лица не отирал.Надеюсь на спасенье лишь потому, что яЕдиного ни разу двумя не называл.* * * * *Хайям, за прегрешенье печалью платишь ты;В бесплодном сокрушеньи все дни истратишь ты.А милость и прощенье для тех, кто нагрешит.Нет без греха спасенья: о чем же плачешь ты?* * * * *Судьба меня растопчет тяжелою пятойИ птицу-жизнь ощиплет безжалостной рукой.Но вы кувшин слепите из праха моегоИ жизнь в нем воскресите вина струей живой.* * * * *Мы все простые шашки: на клетках дней, ночейИграет нами небо по прихоти своей.Мы движемся, покамест забавны для него;Потом вернут нас в ларчик несозданных вещей.* * * * *Когда ты раздобудешь кувшина два вина,То пей его открыто: нам тайна не нужна.Кто пьян – тот всех свободней; душа смела, вольна.Чьих нам усов бояться? Чья борода страшна?* * * * *Как чаша, опрокинут над нами небосвод,Он все живое давит и разум наш гнетет.А посмотри, как нежно слились уста к устам,В лобзанье чаша с кубком, хоть кровь там и течет.* * * * *Не лучше ль упоенье любовью и вином,Чем плоти умерщвленье молитвой и постом?А если всех влюбленных и пьяных примет ад,То кто же рай увидит, кто быть захочет в нем?* * * * *Великого Китая кувшин вина ценней.Сердец, что жажду рая, кувшин вина ценней;И муть на дне и горечь; но сотни чистых душ,Где сладость неземная, кувшин вина ценней.* * * * *Росинки на тюльпане – жемчужины цветка;Свои головки клонят фиалки цветника.Но как соблазна полон душистых роз бутон,Что прячется стыдливо в одежд своих шелка!* * * * *Отрадно и прохладно в саду весенним днем;Ланиты роз отмыты живительным дождем.Но соловей в тревоге: пехльвийским языкомДать бледной розе молит румяный блеск вином.* * * * *Но кто же из живущих не мог грешить, скажи?А если был безгрешный, как мог он жить, скажи?Я сделал зло, за это Ты злом же мне воздал,И разницу меж нами кто б мог открыть, скажи?* * * * *Снеся в кабак одежды, мы бражничаем в нем,Теряя и надежды и страх пред Судным днем.Тела, сердца и души вознесенные виномНад воздухом, землею, водою и огнем.* * * * *Кувшин мой жил когда-то, томленье страсти зналИ, раб кудрей душистых, в силке их изнывал.У горлышка есть ручка; она рукой была,И ею шейку милой он нежно обнимал.* * * * *Хайям, наполни чашу, пьяней и веселись!Подруги лик тюльпанов алее – веселись;Тебя не будет скоро? Так ты реши сейчас,Что нет тебя, и действуй смелее – веселись.* * * * *Где расцвели тюльпаны, алея и горя,Там кровь была пролита великого царя;А где фиалок бархат – как родинки ланит —Там прах зарыт красавиц, прекрасных, как заря.

Словарь, комментарии

Анка-птица (Симург) – сказочная птица, гнездится вдали от людских глаз, никогда не показывается людям, живет на краю света на горе Каф, в горной цепи, окружающей землю.

Аристу (или Аристуталис) – арабо-мусульманское произношение имени древнегреческого философа Аристотеля (384–322 гг. до н. э.), труды которого оказали большое влияние на формирование взглядов иранских философов, в том числе Хайяма.

Аяз – имя любимого раба султана Махмуда Газневида. В нарицательном смысле – любимый человек.

Балх – один из древнейших городов Средней Азии (ныне на территории Афганистана); вместе с окружающими землями он составлял древнюю Бактрию.

Бахрам – персидское название планеты Марс; по средневековым представлениям, это светило покровительствует воинам, но в целом приносит людям несчастье.

Бахрам/Бахрам Гур – историческая фигура, царь из династии Сасанидов Варахран V, превратился в литературе в полумифического Бахрама Гура, воплотившего в себе героев различных древних преданий о доблестном царе-охотнике.

Вазир (везир) – министр, высший сановник, советник правителя.

Гурия – черноокая райская дева; в раю гурии услаждают праведников. В литературе – символ юной красавицы.

Джамхур – прозвище Бузургмихра, легендарного вазира царя Хосрова Ануширвана.

Джамшид/Джам – легендарный царь, герой персидского эпоса. Джамшид обладал волшебной чашей, глядя в которую мог видеть весь мир. Один из героев поэмы «Шахнаме» Фирдоуси. В поэзии – символ величия и власти. «Чаша Джамшида» – символ мудрости.

Дервиш – мусульманский нищенствующий монах.

Замзам – священный колодец в Мекке, около храма Кааба. Воду этого колодца верующие считают святой, обладающей чудесной силой.

Зухра – по легенде, красавица, пленившая ангелов Харута и Марута. Воспользовавшись их благосклонностью, она узнала у них магическое слово, сказав которое можно вознестись в небеса. Она вознеслась и превратилась в планету Венера (Зухра), «небесного музыканта», сопровождающего игрой на арфе хор планет.

Иблис (Ивлис) – сатана, дьявол, злой дух. Согласно легенде, первоначально – ангел, который был проклят Богом и выгнан из рая за отказ поклониться сотворенному им Адаму.

Ильяс см. Хызр.

Иосиф Египетский/Иосиф Прекрасный – библейский Иосиф, предания о котором (под именем Юсуф) вошли в Коран и в персидскую литературу.

Иса – Иисус Христос, в исламе один из пяти пророков-посланников.

Кааба – главная мусульманская святыня, храм в Мекке, имеющий форму куба. К нему в месяц паломничества стекаются правоверные мусульмане со всего мира.

Калам – тростниковое перо.

Каф – мифическая горная цепь (иногда просто гора), окружающая землю; в переносном смысле – край света.

Кей/Кай – восходящее к глубокой старине слово, нарицательное значение которого «царь», поэтому оно часто становится первой частью имени древних (порой мифических) царей Ирана: Кай-Кубад, Кай-Ковус, Кай-Хосров и др.

Коран – священная книга ислама; собрание речей, поучений, заповедей пророка Мухаммада (ок. 570–632).

Ман – иранская мера веса, содержание которой колебалось в зависимости от места и времени от 2 до 6 кг.

Марьям – Дева Мария, которая в мусульманской традиции признана святой.

Махмуд – Махмуд Газневид, второй султан этой династии, который пришел к власти в 998 г. и за тридцать два года своего правления создал огромную империю, простиравшуюся от индийской реки Ганг до Рея и Хамадана в Западном Иране.

Мекка – центр духовного мира ислама, город в Аравии, где жил и начинал свою проповедническую деятельность пророк Мухаммад, основоположник ислама. Он заповедал своим последователям обязанность хотя бы раз в жизни совершать хадж – паломничество в Мекку.

Мелик-шах – сельджукский султан (1072–1092), при дворе которого в Исфагане Хайям работал в 1074–1092 гг.

Михраб – дугообразная сводчатая ниша во внутренней стене мечети, обращенная к Мекке, куда следует смотреть во время молитвы. Украшается орнаментальной резьбой, инкрустацией, росписью.

Муфтий – духовное лицо у мусульман, облеченное правом выносить решения по духовным и юридическим вопросам. Глава мусульманской религиозной общины.

Намаз – обязательная пятикратная молитва мусульман.

Нишапур – город в Хорасане, родина Омара Хайяма.

Ночь предопределений – 27-я ночь месяца Рамазана, в которую Аллах ниспослал Мухаммаду Коран. В эту ночь Он определяет судьбы всех живущих на земле. Если человек проведет эту ночь в посте и молитвах, Аллах исполнит задуманные им желания.

Падишах – титул монарха в странах Ближнего Востока.

Парвиз – счастливый, победоносный. Так звали Сасанидского шаха Хосрова Парвиза (590–628), который совершил ряд победоносных походов, успешно воевал с Византией, но в конечном итоге потерпел поражение и был свергнут собственным сыном. В персидской литературе Хосров Парвиз выступает, с одной стороны, как олицетворение царской власти, а с другой стороны, как образ страстно влюбленного. О любви Хосрова к красавице Ширин сложено много поэм.

Пери – райская дева; красавица.

Раджаб – седьмой месяц мусульманского лунного календаря.

Рамазан (Рамадан) – девятый месяц мусульманского лунного календаря. В этом месяце мусульмане соблюдают пост.

Рустам – легендарный богатырь, герой эпических сказаний. Образ Рустама олицетворяет доблесть, отвагу и непобедимость.

Саки – виночерпий на пирах; в этой роли обычно выступали красивые юноши.

Семь небес – по представлениям средневековых персов, плоский земной диск накрыт, как колпаками, семью прозрачными сферами, по которым движутся известные астрономам того времени шесть планет (Луна, Марс, Венера, Юпитер, Сатурн, Меркурий) и Солнце (которое тоже считалось планетой, но главной: «царем планет»).

Семь планет – см. Семь небес.

Симург – см. Анка-птица.

Сулайман/Сулейман – библейский царь Соломон, сын царя Давида.

Суфий – последователь суфизма, мистическо-аскетического направления в мусульманстве, возникшего в VIII в. на территории современного Ирана. Учение о познании Бога через мистическую любовь и аскетическую практику.

Тараз – древний город в Средней Азии, славившийся красотой своих женщин и превосходными боевыми луками, которые изготавливали таразские ремесленники.

Тус – 1. Город в Хорасане (Иран). 2. Легендарный витязь.

Фаридун – легендарный иранский царь из рода Джамшида. Персонаж эпической поэмы «Шахнаме» Фирдоуси.

Философ – философами во времена Хайяма называли людей, которые занимались естественными науками и происхождение предметов объясняли не божественной волей, а законами природы. Таким образом, это слово было синонимом понятий «вольнодумец», «еретик».

Хайям – буквально: мастер, изготавливающий палатки.

Харабат – развалины, городские трущобы, где в средневековом мусульманском Иране ютились зороастрийцы. (Зороастрийцы – последователи учения пророка Заратустры; до завоевания Ирака арабами зороастризм был в Ираке государственной религией). В первые годы распространения ислама зороастризм (наряду с иудаизмом и христианством) был объявлен «покровительствуемой религией», что означало: зороастрийцев не будут преследовать за веру и обращать в ислам насильно. Однако довольно скоро они стали считаться «неверными». Но во времена Хайяма они жили по окраинам городов в заброшенных, полуразрушенных домах и даже торговали там вином, поскольку вино было для них предметом религиозного культа. Мусульманам торговать вином строго запрещалось.

Хатам – доисламский арабский поэт-воин, прославленный во многих сказаниях своей щедростью и благородством.

Хорасан (др. – перс., «Страна восходящего солнца») – исторически восточные земли Ирана, простиравшиеся до Индии.

Хосров – древний титул (или тронное имя) сасанидских царей, звуковая форма которого неоднократно менялась; позднее превратился в имя собственное.

Хум – большой глиняный сосуд для вина.

Хызр – в мусульманской мифологии – таинственный чудотворец, отождествляемый с пророком Ильей. Он помогает путникам, заблудившимся в пустыне, спасает их от гибели. Никогда не попадается на глаза людям – появляется вдали, как мираж, и исчезает. Хранитель источника «живой воды». Хайям считает, лучше быть Хызром, чтобы никого не знать и тебя бы никто не знал.

Чаша Джамшида – волшебная чаша, «показывающая весь мир», принадлежавшая легендарному царю древнего Ирана Джамшиду (см.).

Черная книга – имеется в виду скрижаль, на которой записываются дурные дела, совершенные человеком.

Четыре стихии (или Четыре Материи) – имеются в виду четыре первоэлемента, которые, по представлениям древних, составляют материальную основу мира: вода, огонь, воздух, земля.

Шабан – восьмой месяц мусульманского лунного календаря, который почитался как священный еще в доисламские времена.

Шавваль – десятый месяц мусульманского лунного календаря, который следует за Рамазаном, месяцем поста.

Шариат – совокупность юридических и религиозно-правовых норм, основанных на Коране и регламентирующих образ жизни мусульманина.

Шираз – древний иранский город, центр Фарса (см.).

Юсуф – см. Иосиф.