Генерал Олег Иванович Лядов стоял у большого окна и внимательно смотрел вниз. Там, на площади, прилегающей к Главному следственному управлению Генеральной прокуратуры, в столь ранний час собралось около трехсот пятидесяти человек.

Рядом с генералом стоял его заместитель, полковник ФСБ Николай Егорович Маслов. Он тоже смотрел вниз. Время от времени он бросал короткий взгляд на своего шефа.

Первым нарушил молчание Маслов.

– Как вы думаете, Олег Иванович, – произнес он, – утечки не произошло? Вдруг их уже предупредили?

Лядов повернулся к Маслову и внимательно посмотрел на него. Лицо генерала оставалось спокойным. Но в душе он испытывал тревогу.

– Я и сам нервничаю, – тихо ответил он.

– Может быть, зря мы послали на эту операцию журналистов? Ведь два года мы ее готовили, держали в строжайшем секрете. А сейчас кто-нибудь проболтается – и все…

– Послушай, Коля, – остановил его генерал, – тебе же хорошо известно, что точное название операции и то, против кого она направлена, знают только наши сотрудники и ребята из ГУСБ. В детали операции посвящен очень узкий круг людей, не все наши коллеги из управления собственной безопастности МВД. Так что утечки не должно быть. А что касается журналистов… Ты понимаешь, что это не моя воля. Я был против до последнего. Но скоро выборы, и накануне этого события эмвэдэшникам нужно отрапортоваться, операция «Чистые руки» для них самый оптимальный вариант. Рейтинг в предвыборной борьбе у них сильно возрастет, – усмехнулся Лядов.

– Олег Иванович, но ведь если о чем-то знают три человека, это уже не секрет…

– Ну, брат, – улыбнулся генерал, – давай тогда меня подозревай, а я буду подозревать тебя. У нас не было другого выхода. Мы же с тобой не можем вдвоем эту операцию провести.

Маслов кивнул.

Дверь кабинета открылась. Вошел мужчина в гражданской одежде. Это был генерал Главного управления собственной безопасности МВД Геннадий Николаевич Решетников.

– Привет, ФСБ! – улыбнувшись, громко произнес он. – Что загрустили?

Лядов протянул руку вошедшему.

– Ну что, до начала операции остались считаные секунды? – спросил Решетников.

– Да, – Лядов взглянул на наручные часы. – Сейчас будем спускаться. Ну, Коля, – повернулся он к заместителю, – бери конверты!

Маслов подошел к столу, на котором аккуратной стопкой лежали скрепленные печатями сорок два конверта. Быстро пересчитав их, он взял стопку в руки.

– Все, с богом! – сказал он.

– Погодите, – остановил его Решетников. – Господа офицеры, давайте присядем на дорожку! Операция сложная, два года готовили в строжайшем секрете…

Лядов вздохнул.

– Да что вы мне душу бередите! Такое впечатление, что операция вот-вот будет раскрыта и все закончится провалом! Только что мой боевой зам говорил те же слова, теперь ты…

– Нет, я просто так сказал, – будто оправдываясь, проговорил Решетников.

Посидев секунд тридцать, все встали и покинули кабинет.

Вскоре офицеры спустились с третьего этажа и, миновав проходную, вышли во двор, который был забит народом. В столь ранний час было удивительным, что на пересечении Технического переулка и Бауманской улицы столпилось больше трех сотен мужчин. Прохожие могли подумать, что проводятся какие-то учения или готовится секретная операция. Второе предположение было верным.

Операция Главного управления собственной безопасности МВД и ФСБ действительно была строго засекречена, настолько строго, что даже сами участники предстоящих арестов и обысков пока не знали, по каким адресам они отправятся и на чьи фамилии выписаны ордера на арест.

Лядов, взяв у адъютанта громкоговоритель, обратился к толпе:

– Прошу построиться, товарищи!

Сразу же толпа превратилась в стройные ряды. Только поодаль стояла небольшая кучка журналистов, которые внимательно наблюдали за происходящим. По правилам игры, никто из них не имел права никого фотографировать – ни участников операции, ни руководителей. Разрешения на любое действие давались специальными пресс-службами ФСБ и МВД.

Участники операции застыли в ожидании дальнейшего приказа.

Внезапно ворота внутреннего дворика открылись, и на площадь въехало шесть небольших автобусов с окошками, закрытыми темными занавесками. Автобусы остановились. Двери открылись, из них выскочили люди, одетые в черную камуфляжную форму. На спинах у них было написано: «ФСБ».

– Вот и «альфовцы» прибыли, – сказал Маслов, глядя на генерала. Тот кивнул понимающе.

– Встаньте в строй! – обратился Лядов к вновь прибывшим.

«Альфовцы» моментально выстроились, примкнув к основным рядам.

– Итак, сегодня проводится операция, – продолжил генерал, – которая разрабатывалась под руководством ФСБ и ГУСБ. В операции участвуют следователи Генпрокуратуры, оперативники ФСБ, а также оперативники ГУСБ. Кроме этого, физическую поддержку операции осуществляет спецподразделение «Альфа». – Лядов посмотрел в сторону офицеров в черном камуфляже. – Операция строго секретна, и мы сейчас не можем сказать, против кого она направлена. Через некоторое время вы узнаете об этом. Это действительно серьезная и могущественная группировка, которая представляет большую опасность для нашего государственного строя. Поэтому я попрошу вас, прежде чем мы раздадим вам конверты с адресами, построиться по следующему принципу. Каждая группа должна состоять из семи человек. В группу должны входить следователь Генеральной прокуратуры, двое оперативников ГУСБ или ФСБ и четыре бойца подразделения «Альфа».

Полковник слегка толкнул генерала, словно напоминая ему о чем-то.

– Да, – добавил Лядов, – в группе будет работать прикомандированный журналист. Старшими групп мы назначаем следователей Генпрокуратуры. Поэтому сейчас я прошу вас выстроиться по названной схеме. Следователей Генпрокуратуры прошу встать перед строем на расстоянии пяти метров. За ними прошу встать оперативников ФСБ и ГУСБ. Потом по четыре бойца «Альфы» для поддержания каждой группы.

Через несколько минут перестроение закончилось.

– Теперь, – Лядов взглянул на часы, – попрошу старших групп, следователей Генпрокуратуры, подойти ко мне.

Вскоре около генерала образовалась небольшая очередь.

– Вот конверты, – сказал генерал, – они запечатаны. На каждом конверте написаны адрес, куда вы должны подъехать, и время, когда вы должны будете вскрыть конверт. Я прошу вас после вскрытия конверта, когда вы узнаете фамилию и адрес человека, которого должны будете «навестить», ни в коей мере не удивляться. Я также прошу вас, если этот человек начнет козырять различными громкими именами или называть своих «высоких» покровителей, не тушеваться. Сегодняшняя операция одобрена и санкционирована руководителем ФСБ и министром внутренних дел лично. Поэтому мы предоставляем вам широкие полномочия. Теперь по поводу журналистов. – Генерал понизил голос. – С вами будут работать журналисты. К сожалению, хотя я и был категорически против этого, но, как мне было сказано, у нас продолжает существовать гласность… На конвертах будет написано, кого из задерживаемых разрешается снимать. В этих случаях можно будет сделать несколько снимков. Но следите за тем, чтобы в кадр не попали лица оперативников ФСБ и ГУСБ. Вся ответственность за действия журналистов лежит на вас как на старших групп. Ну, ни пуха ни пера! – громко сказал генерал. – Не слышу ответа, – улыбнувшись, добавил он.

– К черту! – неохотно проговорили несколько человек из бригады следователей Генеральной прокуратуры.

– Через десять минут выезжаем. У каждой группы есть свой номер. Машины стоят там, – генерал махнул рукой в сторону высокого металлического забора, отделявшего двор от улицы, – они с соответствующими обозначениями. На лобовом стекле – номер, который соответствует номеру группы. Есть вопросы?

– Вопросов нет! – последовал дружный ответ.

– Желаю вам удачи. Через час начинается операция.

Следователи повернулись и подошли к своим группам. Тут же группы стали рассаживаться в подготовленные для них машины.

Лядов вздохнул и направился к зданию Генеральной прокуратуры. За ним последовали Маслов и Решетников.

Поднявшись на третий этаж и войдя в просторный кабинет, специально выделенный для них Генпрокуратурой и являющийся штабом проводимой операции, генерал уселся в большое кожаное кресло и задумался.

Тем временем в приемной перед кабинетом уже собралось несколько офицеров – оперативников ФСБ и ГУСБ, которые должны были осуществлять координацию и оперативное руководство операцией.

Лядов смотрел в окно и о чем-то думал. Неожиданно в его кармане зазвонил мобильный телефон. Генерал достал трубку и включил ее. Звонил один из заместителей директора ФСБ.

– Как дела, Олег Иванович? – спросил он.

– Все нормально, товарищ генерал! – ответил Лядов. – Люди выехали по адресам.

– Как ты думаешь, провала не будет? Утечки информации? – спросил заместитель директора ФСБ.

– Нет, товарищ генерал, не должно быть. Все держится в строжайшем секрете.

– Ты где сидишь?

– В кабинете следователя по особо важным делам. Тут теперь находится штаб операции.

– Скажи, там у вас есть телефон правительственной связи ВЧ?

– Вроде есть.

– Перезвони мне, я сейчас на работе.

– Слушаюсь, товарищ генерал, – ответил Лядов.

Он подошел к аппарату цвета слоновой кости с гербом Российской Федерации и набрал четырехзначный номер. Тут же в трубке он услышал знакомый голос.

– Я вот что хотел спросить, – продолжил заместитель директора ФСБ. – Ты про того человека, внедренного агента, что думаешь? Его брать будете?

– Нет, – ответил Лядов. – Мы совещание провели, решили его оставить с целью узнать потом, кто будет выходить на этих людей, чтобы помочь вытащить их. Пусть на свободе гуляет.

– Правильное решение! И второй вопрос. Ты мне отзвони, когда главного возьмут. Ты понимаешь, о ком я говорю…

– Да, конечно, понимаю. Обязательно позвоню, – ответил Лядов.

– Ну, удачи тебе, генерал! Ты звони мне, информируй, как дела. Директор уже про тебя спрашивал.

– Слушаюсь!

Ильдар Муратов, в прошлом успешный бизнесмен, а ныне заключенный № 469 седьмого отряда, шел после окончания работы по промышленной зоне в барак. Он шагал не спеша. До ужина оставалось около получаса.

Перейдя через путь, по которому ходили вагоны, груженные деталями, производимыми зэками, Ильдар увидел скомканный лист газеты, валявшийся недалеко от рельса. Он нагнулся, поднял его. Дата на газете стояла сегодняшняя – «23 июня». «Господи, – подумал Ильдар, – ведь сегодня у моей жены день рождения!»

Ильдар расправил газету и уселся на лежащий рядом деревянный ящик, задумавшись. Вот она, жизнь в полоску! Совсем недавно он был преуспевающим бизнесменом, имел свою фирму на паях с партнером. День рождения жены праздновался в лучших ресторанах Москвы. Если он выезжал за границу, то останавливался в лучших отелях. И это было всего полгода назад. А сейчас жизнь повернулась в другую сторону – нет ни фирмы, ни денег. Есть только номер 469, есть заключенный Ильдар Муратов, которому оставалось сидеть еще почти четыре года…

Наконец, отмахнувшись от грустных мыслей, Ильдар поднялся и направился в сторону барака, где располагался его отряд. Войдя в помещение, он прошел вдоль ряда кроватей в три яруса, застеленных одинаковыми синими одеялами, и коричневых тумбочек с прикрученными к ним алюминиевыми табличками с инвентарными номерами и оказался в комнате для умывания. Ильдар решил перед ужином помыть лицо и руки.

Неожиданно из двери красного уголка выглянул его товарищ, Леонид Матвиенко.

– Ильдар, иди сюда скорее! – проговорил он. – По ящику твое дело показывают! Оперов тех, которые тебя поймали и «плетку» подсунули!

У Ильдара перехватило дыхание. Он резко повернулся и удивленно посмотрел на Леньку.

– Ты чего гонишь, пацан?

– Да я не шучу! Иди скорее, по телевизору новости показывают!

Ильдар в три прыжка оказался в красном уголке. Программа «Сегодня» рассказывала о крупномасштабной операции спецслужб, которые задержали милиционеров-оборотней, как называл их телевизионный ведущий: работая в МУРе, те подсовывали всем пистолеты и фабриковали уголовные дела, вымогая у коммерсантов деньги.

– Смотри, точно, твое дело! Погляди на их лица! – возбужденно говорил Ленька.

Ильдар стал внимательно вглядываться в лица оперативников, на которых уже были надеты наручники, и фээсбэшники выводили их из следственных помещений.

– Команда большая! – сказал Ильдар. – А фамилии называли?

– Да черт его знает! Назвали несколько. А задержали человек десять, – ответил Ленька, глядя на Ильдара повеселевшими глазами. – Скоро и твое дело пересмотрят! Тебе нужно срочно в Москву писать. Выпустят тебя, парень! Ты же незаконно сидишь.

Ильдар ничего не мог ответить от неожиданности.

После окончания криминального сюжета диктор стал рассказывать о других событиях, но Ильдар его не слушал. Он вышел из барака. На ужин ему идти расхотелось. Он подошел к узкой лавочке, сел, вытащил из кармана сигареты, закурил и задумался. Ну что же, операция проведена. Разоблачены оперативники. Конечно, фамилий не назвали, лиц отчетливо он не видел. Но, может быть, те, которые ему подсунули пистолет, тоже арестованы? Просто их не назвали? Надо срочно что-то делать, подумал Ильдар. Надо о себе сообщить. Тем более диктор сказал, что некоторые уголовные дела будут пересмотрены и люди будут реабилитированы. Конечно же, он был осужден незаконно, как и другие, – за то, что ему подбросили оружие. Но тогда доказать ничего было нельзя. Следствие было скоротечным, да и суд просто подписал приговор, который выдвинуло обвинение. Вот теперь он здесь, в колонии, на четыре года. Нет, надо срочно что-то делать!

Ильдар поднялся с лавки и подошел к колючей проволоке, где неподалеку ходил часовой.

– Слышь, землячок, – сказал Ильдар, – кто сегодня дежурный?

– А кто тебе нужен?

– Я Ильдар, кладовщиком работаю. Мне с дежурным поговорить необходимо.

Часовой осмотрелся по сторонам, словно раздумывая, называть фамилию дежурного или нет. Но, вероятно, та информация, что Ильдар работает кладовщиком, то есть находится в привилегированном положении в сложной системе строения зоны, сыграла свою роль.

– Сегодня капитан Савельев дежурит, – ответил часовой и, повернувшись, хотел отойти в сторону, но Ильдар сказал:

– Землячок, держи пачку!

Он бросил часовому пачку фирменных «Мальборо».

– Позови капитана! Мне с ним побалакать надо. Он меня знает. Скажи – Ильдар Муратов спрашивает.

Часовой поймал пачку и быстро сунул ее в карман.

– Позвать-то позову, но не знаю, пойдет ли он… – сказал он.

– Ты, главное, позови! Землячок, очень тебя прошу, срочно нужно!

Часовой повернулся спиной к Ильдару и направился к бараку, в котором располагалась дежурная часть колонии.

Ильдар сел на лавочку и посмотрел вслед уходящему часовому. Их разделял забор из колючей проволоки, постоянно находящейся под напряжением. Это была специальная зона, которую зэк не мог пересечь без разрешения администрации колонии.

Вскоре он увидел, что из дежурной части вышел офицер в зеленой камуфляжной форме и, посмотрев в сторону Ильдара, медленно направился к нему. Это был его знакомый, капитан Савельев, которого Ильдар «прикормил». Жена, приезжавшая к Ильдару из Москвы, привозила деньги. Капитан Савельев получал «прибавку» к своей невысокой зарплате, которую к тому же выплачивали нерегулярно, – двести баксов за опеку Ильдара и оказание мелких услуг. Услуги заключались в том, что капитан разрешал позвонить в Москву, иногда приносил продукты из города, соответственно, за отдельную плату, курево, изредка выпивку. Кроме того, капитан помог купить «хлебное» место – должность кладовщика, за которое Ильдар заплатил тысячу баксов.

Подойдя к Ильдару, капитан быстро осмотрелся вокруг. Но в это время в колонии уже никого из офицеров не было.

– Здорово, Ильдар! – сказал капитан. – Что нового скажешь?

– Мне жене в Москву надо срочно позвонить.

– Что, по ящику новости видел, по аресту муровцев? – спросил капитан, улыбаясь.

– Нет, у нее сегодня день рождения. Поздравить нужно.

– Хорошо. Давай после отбоя, на этом месте, – сказал капитан, взглянув на часы. Ильдар тоже посмотрел на свои пластиковые «Касио», которые ему привезла жена.

– Значит, ровно в одиннадцать? – уточнил он.

– Давай-ка лучше в полдвенадцатого. И аккуратно там. Договорились?

– Все сделаем, старшой! – Ильдар поднялся и направился в сторону барака. Теперь ему необходимо было выработать план своих действий, точнее, придумать текст разговора с женой.

Время тянулось медленно. Ильдар сидел в красном уголке и внимательно смотрел все новостные передачи по разным каналам, где показывали один и тот же сюжет об аресте милиционеров-оборотней. Теперь он услышал несколько фамилий, которые были названы. Но среди них не было ни одной знакомой.

«Плевать, – думал Ильдар, – в конце концов, менты, которые мне пистолет подсунули, могут их знать. Может быть, они вместе работали. Мало ли таких оборотней!»

В половине двенадцатого Ильдар был у скамейки, где они с капитаном Савельевым договорились встретиться.

Капитан не опоздал. Он подошел к Ильдару и кивнул головой в сторону прохода, разделявшего зону на две части. В одной из них жили заключенные, в другой находились конвоиры, офицеры, охрана колонии. Пройдя через калитку, Ильдар оказался по ту сторону проволоки. Он медленно шел за капитаном.

Вскоре они попали в штабной барак, где находилась администрация колонии. Пройдя мимо нескольких кабинетов, Савельев достал ключ, открыл деревянную дверь и показал Ильдару на стол, на котором стоял телефонный аппарат.

– Звони через «восьмерку», – сказал он. – Пяти минут хватит?

– Вполне, – кивнул Ильдар.

Капитан покинул кабинет, закрыл дверь и, достав сигарету, вышел покурить на крыльцо. А в это время Ильдар стал дозваниваться до Москвы. Как назло, «восьмерка» долго не набиралась, межгород был все время занят. Ильдар посмотрел на часы. Прошла минута из отпущенного ему времени.

Наконец номер был набран. Ильдар услышал в трубке голос своей супруги.

– Ириша, дорогая, поздравляю тебя! – сказал он.

– Ой, Ильдар, это ты! – радостно проговорила Ирина. – Я знала, что ты мне сегодня позвонишь, милый! Как ты там? Новости сегодня слышал?

– Слышал, – ответил Ильдар. – Мне нужно, чтобы ты выполнила мое задание. Срочно найди адвоката, любого, заплати деньги и приезжай вместе с ним ко мне на свидание. Мне нужно с ним поговорить. Понимаешь, это очень важно! И это нужно сделать как можно быстрее. Заплати любые деньги, только приезжайте завтра-послезавтра. Это очень важно! Ты поняла меня?

– Да-да, я все поняла! Я все сделаю, как ты сказал. Жди меня! Я скоро приеду.

– Все, целую! Времени больше нет. Мы скоро увидимся!

Ильдар положил трубку.

Серебристый джип «Лексус-300» на большой скорости летел по трассе в направлении Владимира. Я сидел на переднем сиденье и время от времени посматривал на свою новую клиентку, точнее, жену нового клиента, Ирину Муратову. Еще вчера, в самом начале рабочего дня, она зашла ко мне в адвокатскую контору и, сославшись на далеких знакомых, попросила принять участие в правовой помощи ее мужу, находящемуся в одной из колоний Владимирской области. Из ее сбивчивого рассказа я узнал, что муж ее был осужден полгода назад народным судом за незаконную перевозку оружия. Сейчас, после начала громкого дела милиционеров-оборотней, он заявляет, что оружие ему подкинули муровцы. Он просил, чтобы я как адвокат срочно приехал к нему в колонию для реализации его нового плана о досрочном освобождении в связи с незаконным возбуждением уголовного дела.

Конечно, я слышал информацию о муровцах-оборотнях. Я предполагал, что многие люди незаконно находятся в местах лишения свободы. Но я скептически относился к новому клиенту. Наверное, сейчас все, кто осужден за хранение оружия, будут пытаться доказать, что им оружие подбросили. Но одного желания мало. Необходимо подтвердить специально собранными доказательствами и показаниями свидетелей, что именно эти муровцы принимали участие в таком деле. И если суд посчитает, что те действовали незаконным способом и уголовное дело возбуждено незаконно, только тогда эти осужденные будут реабилитированы. Нет никакой гарантии, что именно мой новый клиент, Ильдар Муратов, относится к этой категории и что именно эти муровцы подбросили ему оружие… Но – клиент платит деньги, адвокат их отрабатывает, думал я. Короткая командировка в колонию для встречи с клиентом хорошо оплачивалась его женой.

Я посмотрел на часы. До Владимира оставалось еще минут тридцать.

– Минут через двадцать будем. – Ирина заметила мой взгляд и немного повернула голову в мою сторону.

Ирине было около тридцати лет. Хотя она была немного похожа на татарочку, но была русской. А вот ее муж был татарин, в прошлом – весьма преуспевающий предприниматель, как я понял из ее рассказа.

– Поосторожнее тут, встречные машины «мигают», – сказал я. – Там, наверное, гаишники с радаром…

– Ничего, откупимся, – улыбнулась Ирина. – Главное, чтобы мы успели утром приехать, потому что руководство колонии иногда уезжает в местные командировки, и если мы их упустим, то не получим разрешения на встречу. – Она еще сильнее нажала на педаль газа.

Вскоре мы уже подъезжали к высокому каменному забору с колючей проволокой наверху. Я увидел небольшую проходную, на дверях которой висела вывеска из красного стекла: «Министерство юстиции РФ. ГУИН. Учреждение № 3».

Мы вышли из машины и быстро направились к проходной. Ирина привычно вошла в небольшую комнатку, предназначенную для приема передач и оформления свиданий, и постучала в маленькое окошечко.

– Добрый день! Я Ирина Муратова, – сказала она. – Мне бы к мужу на свидание…

– А вам полагается? – Из окошка выглянула женщина лет пятидесяти.

– Да, полагается. Разрешение получено. Посмотрите у себя в книге.

– Одну минуточку! – Женщина полистала журнал. – Да, вот, есть. Вы можете пройти. Сейчас его приведут.

– И еще, – добавила Ирина, – со мной приехал адвокат.

– Адвокат? – переспросила женщина и посмотрела на меня. – Покажите, пожалуйста, ваше удостоверение, ордер и командировочное предписание.

– Конечно! – Я быстро достал из бокового кармана все необходимые документы и протянул в окошко. – Я адвокат из Москвы. Ильдар Муратов – мой клиент. Вот копия договора о правовой помощи.

Женщина стала изучать документы, внимательно вглядываясь в оттиски печатей. После этого она посмотрела мое удостоверение.

– Вы как будете беседовать, вместе или раздельно? – спросила она.

– Давайте мы зайдем вместе, а там уже по ходу дела определимся, – ответила Ирина.

– Хорошо, – сказала женщина. – Подождите, минут через пятнадцать его приведут.

Мы отошли от окошка и сели на деревянные лавочки.

– Странно, – сказал я, – обычно в колониях бывает много народу на свиданиях, приносят передачи…

– Сегодня неприемный день, – ответила Ирина.

– А как же мы?

– Да тут у нас все схвачено, – улыбнулась она. – Я знаю дни рождения всех руководящих работников, делаю им подарки. Вот они и допускают определенные поблажки.

Действительно, вскоре мы услышали, как женщина в окошке произнесла:

– Муратова, на свидание!

Потом, словно вспомнив, добавила:

– С адвокатом!

Мы вошли в деревянную дверь, затем миновали небольшой коридорчик, в начале которого сидел конвоир, прошли еще несколько металлических дверей-решеток. И вот мы оказались в небольшой комнате, где у стены стоял стол, над ним – окошко, за которым сидел мужчина, одетый в черную зэковскую робу с нагрудным белым знаком.

– Ильдарчик, миленький! – сказала Ирина. – Как я рада тебя видеть!

Мужчина улыбнулся. Тем временем я рассматривал своего нового клиента. Это был достаточно крупный мужчина, ростом около ста восьмидесяти сантиметров, стриженный «под ноль», с типичным восточным лицом. Он приветливо улыбнулся мне и начал с помощью телефонной трубки говорить с Ириной. Я не стал мешать и отошел в сторону, дожидаясь своей очереди. Вскоре Ильдар попросил меня взять трубку.

– Как вас зовут? – спросил он.

Я назвал свое имя.

– Я адвокат, – добавил я.

– Очень хорошо!

– Вы слышали о деле «оборотней»? Узнали кого-то из них?

– Нет, не узнал. Но человек, который подсунул мне оружие, с ними связан.

– Откуда вы это знаете?

– Он мне называл несколько фамилий…

– Можно назвать фамилию?

– По-моему, Думин, майор из пятого отдела, по борьбе с незаконным оборотом оружия.

– И что вы хотите?

– Я хочу, чтобы вы связались с Генеральной прокуратурой, с ГУСБ или ФСБ, я не знаю, вам виднее, и заявили, что я, Ильдар Муратов, незаконно осужденный, нахожусь в такой-то колонии и готов дать показания как свидетель в связи со своим незаконным арестом и дальнейшим осуждением.

– Ну что же, попытаться можно. Но вы должны написать заявление.

– Какое еще заявление? – удивленно переспросил Муратов.

– В котором вы напишете, что хотите, чтобы вас привлекли в качестве свидетеля по этому уголовному делу, и что вы можете показать то-то и то-то.

Через несколько минут Муратов уже писал заявления. Одно – на имя начальника ГУСБ, другое – в Генеральную прокуратуру, которая вела это дело.

После того как заявления были готовы, я внимательно прочел их. Мы договорились, что я подам их в соответствующие органы и буду держать дело на контроле. Возможно, Муратова вызовут на допрос.

– Я очень на вас надеюсь! – сказал Муратов на прощанье. – Сами понимаете, незаконно сидеть никому не хочется.

– Я вас понимаю.

Вскоре мы покинули колонию.

На проходной Генеральной прокуратуры я показал свое удостоверение и попросил связать меня со следователем, который ведет дело милиционеров-оборотней. Дежурный милиционер быстро пробежал глазами список телефонов и предложил мне самому позвонить по внутреннему номеру. Через несколько секунд я уже набирал четырехзначный номер. После нескольких гудков услышал мужской голос.

– Добрый день, – сказал я, представившись. – Я адвокат, представляю такого-то… Хочу передать вам заявление.

Мужчина внимательно выслушал меня и ответил:

– К сожалению, я не могу принять у вас заявление. Советую обратиться в ГУСБ или ФСБ. Они будут осуществлять оперативную проверку данного заявления. И если сочтут, что факты, которые указал в заявлении ваш клиент, тянут на состав преступления, тогда уже они сами передадут его кому-то из следователей Генеральной прокуратуры. И это вполне могу быть не я. У нас большая бригада.

– Я понял, спасибо.

Ну что же, приход в Генеральную прокуратуру оказался бесполезным.

Я стал думать, что делать дальше. Надо срочно ехать в ГУСБ… Стоп! Конечно, я могу туда поехать, но могу нарваться на такой же формальный отказ. Я вспомнил, что несколько лет назад у меня был один клиент…

Я достал из кармана записную книжку и стал листать странички в поисках фамилии клиента. Это бывший руоповец, татарин, его уволили из РУОПа, и он обратился ко мне – хотел через суд обжаловать незаконное увольнение. Потом он пропал куда-то, хотя я потратил на него большое количество времени. А через несколько месяцев я был по делам на Шаболовке и осторожно поинтересовался у одного из оперативников о судьбе своего клиента, не восстановлен ли он. Оперативник спросил, откуда я его знаю.

– Да вот, моим клиентом был… Хотел через суд восстанавливаться.

– Да он же сейчас в ГУСБ работает, – услышал я неожиданный ответ. – Его специально туда взяли, поскольку он нас ненавидит. Вот он весь компромат на работников там и сливает.

Вот нужная строчка. Наиль Нурмухамедов. Я тут же вытащил из кармана мобильный телефон и набрал номер. Через несколько секунд мне ответили.

– Алло, это Наиль?

– А кто спрашивает? – поинтересовался мужчина.

Я представился. Мужчина сделал паузу, то ли пытаясь вспомнить меня, то ли думая, отвечать мне или нет.

– А что случилось?

– Так это вы, Наиль?

– Ну, я…

– Нужно встретиться, и очень срочно.

– И все-таки, что случилось?

– Не по телефону… Я по поводу дела «оборотней». У меня есть очень интересные факты. Мой клиент готов выступить свидетелем по поводу этих муровцев. Если, конечно, вас это интересует, – добавил я.

– Хорошо, давайте встретимся. Но не раньше, чем через час.

– Мне в ГУСБ подъехать?

– Нет. Вы сейчас где находитесь?

– Я у Генеральной прокуратуры, у приемной.

– Вы можете немного погулять? Я подъеду минут через тридцать-сорок. Там и встретимся.

– Хорошо, договорились.

Я убрал телефон в карман. Тут меня кто-то взял за плечо. Я обернулся. Передо мной стоял мой коллега, адвокат Сергей Месяцев, с которым мы какое-то время работали в одной юридической консультации.

– Привет! Ты что тут делаешь? – спросил он.

– А ты что?

– Как что? На работу пришел, на следственные действия к следователю.

– А я жду встречи.

– Ты сейчас чем занимаешься?

– Уголовными делами. А ты?

– И я уголовными.

– Случайно, не последним нашумевшим делом?

– Как ты догадался? – улыбнулся Сергей.

– И кого ты защищаешь?

– Есть тут один опер, Думин, из МУРа. Вот я его и защищаю.

Я замолчал от неожиданности, лихорадочно соображая, выдавать ли информацию, что мы готовим клиента, который будет свидетелем по этому делу? Нет, лучше промолчу…

– А ты? – поинтересовался Сергей.

– Я – по другому делу. Ты же понимаешь, следственное управление большое, дел много.

– Это точно. Дел у них тут хватает, – ухмыльнулся Сергей. – Ладно, я пойду. – Он протянул мне свою визитную карточку. – Если что – звони.

– Ты тоже позванивай!

Когда адвокат вошел в проходную, я задумался. Ну вот, теперь я увидел своего знакомого, который ведет дело одного из муровцев…

Прошло минут тридцать. Я стал посматривать на часы. Тут передо мной остановилась серая «Волга», оттуда вышел невысокий мужчина с короткой стрижкой, в темных очках и, подойдя ко мне, взял меня за локоть и отвел в сторону.

– Привет! – сказал он.

– Привет, Наиль. Помнишь своего адвоката?

– Конечно, помню, – улыбнулся Наиль. – Что случилось? Почему ты обратился ко мне?

– Я узнал у твоих бывших, шаболовских, что ты в ГУСБ перешел работать.

– А кто сказал?

– Олег Смирнов.

– Его еще не посадили? – спросил Наиль.

Я понял, что Наиль испытывает определенную ненависть к своим бывшим сослуживцам. Интересно, что они не поделили? В конце концов, это не мое дело…

– Так что у тебя за дело? – продолжил Наиль.

– Я тут заявление принес… – Я вытащил заявление. – Фамилия оперативника указана. Короче, помоги, если сможешь, встретиться с твоим руководством. Мне следователь из Генеральной прокуратуры сказал, что нужно провести оперативную проверку этого заявления, если тебе это интересно и если, конечно, ты это сможешь сделать.

– Сделать-то я смогу, – сказал Наиль, – но ты немного не по адресу обратился. Я ведь не в ГУСБ работаю, а в ФСБ.

– В ФСБ?

– Да, в подразделении «М», которое как раз занимается выявлением недобросовестных милиционеров, так сказать, «оборотней». Знаешь, – Наиль посмотрел на меня, – мне твое заявление интересно. Я заберу его. Ты телефон только мне оставь.

Я вытащил визитную карточку и протянул ему.

– Мы его прочтем, все проверим, а потом позвоним, вызовем тебя и твоего «кадра».

– Какого кадра?

– Ну, клиента… Как его фамилия?

– Муратов. Ильдар Муратов.

– Он кто, чеченец?

– Нет, татарин.

– Татарин? – с интересом переспросил Наиль.

– Да, твой земляк.

– А где сидит?

– Во Владимирской колонии.

– Все, адвокат, заявление принято! Все, что могу, сделаю! Тебе позвонят. Тянуть мы не будем, хотя работы много. Все, пока! – Наиль протянул мне руку. – Спасибо, что вспомнил и позвонил!

– Спасибо тебе! – ответил я.

Через несколько минут серая «Волга» тронулась с места и исчезла так же неожиданно, как и возникла.

Звонок Ирины Муратовой раздался неожиданно. Я услышал в трубке ее взволнованный голос.

– У нас проблема! Ильдар пропал!

– Как пропал?! Ничего не понимаю!

– Со вчерашнего дня его нет.

– Погодите, давайте подробнее.

– Вчера он должен был позвонить мне. Я весь вечер ждала звонка. Мы с ним так договариваемся. Утром я сама позвонила одному капитану, нашему, прикормленному. И он сказал мне, что вчера приезжали двое из Москвы, предъявили руководству какие-то документы – он их не видел и не читал – и забрали Ильдара, увезли в Москву якобы на какие-то следственные действия. Но дело ведь закончено!

– Я все понял, – ответил я.

Видимо, заработало то заявление, которое я передал Наилю. А может быть, что-то другое?

– Подождите, – сказал я, – я постараюсь кое-что выяснить. Перезвоните мне через час.

– Давайте так – если вы что-то узнаете, то сами перезвоните, – предложила Ирина.

– Хорошо.

Я достал записную книжку и, найдя телефон Наиля, набрал номер.

– Алло, это я. Узнал?

– Узнал, – ответил Наиль. – Что случилось?

– У нас проблема. Тот, кто писал бумагу… – стал намеками объяснять я.

– Какую бумагу?

– Ту, которую я передавал у здания Генеральной прокуратуры.

– Все, понял. И что?

– Он пропал. Его из ИТК двое в Москву увезли. Кто, что – не знаю. Случайно не по твоему ведомству?

– Сейчас узнаю. Можешь перезвонить через полчаса?

– Конечно, перезвоню.

Через тридцать минут я снова набрал номер Наиля. На сей раз Наиль говорил очень лаконично:

– Ты сейчас где находишься?

– В офисе, в центре.

– Можешь подъехать к Лефортово? Через сколько будешь?

– Если пробок не будет – минут через тридцать.

– Хорошо. Подъедешь – иди в комнату ожидания, жди меня там. Я к тебе подойду. Договорились?

Через сорок минут я подъехал к следственному изолятору Лефортово, расположенному в живописном месте Москвы. Большой каменный забор, утыканный видеокамерами, говорил о том, что тут находится режимный объект. По верху забора была пропущена колючая проволока. Я подошел к высоким металлическим воротам и увидел слева от них вход в КПП. Я вошел внутрь и уперся в железную дверь с двумя кнопками переговорного устройства и видеокамеры. Слева находилась еще одна дверь, она вела в помещение, называемое комнатой ожидания. Я открыл ее и увидел темную, без окон, комнату площадью около сорока метров, вдоль стен которой тянулись деревянные скамьи. Посредине комнаты стояло два стола, на одном из них – весы. Они служили для взвешивания продуктов, которые передавались арестованным, содержащимся в Лефортове. Справа от стола – небольшое окошко, на нем были прикреплены несколько объявлений о правилах передач в изолятор. В комнате почти никого не было, лишь трое адвокатов, которые сидели рядом друг с другом и о чем-то оживленно переговаривались. Рядом с окошком стояла женщина и переписывала перечень продуктов, разрешенных к передаче арестованным.

Я взглянул на часы. После звонка Наиля прошло больше сорока минут. Я подошел к лавочке, сел. Подняв голову к потолку, я обнаружил, что комната просматривается двумя видеокамерами, расположенными одна напротив другой. «Вот чем изолятор ФСБ отличается от всех других учреждений этого типа», – подумал я.

Достав из бокового кармана газету, я стал просматривать ее. Но не прошло и пяти минут, как ожил громкоговоритель, прикрепленный к правой стене комнаты под потолком. Я услышал фамилию, похожую на мою. Ничего не поняв, я обратился к сидящим рядом адвокатам:

– Извините, вы не расслышали, какую фамилию назвали?

Те пожали плечами.

«Ну вот, – подумал я, – только похвалил технику, а она не очень хорошо работает!»

Я встал, подошел к двери, которая вела в КПП, и нажал на кнопку переговорного устройства.

– Слушаю вас! – раздался мужской голос.

– Добрый день. Тут, кажется, мою фамилию назвали, – сказал я.

– А как ваша фамилия? – спросил дежурный.

Я назвался.

– Да, есть такой. Одну минуточку!

Раздался резкий звук зуммера, дверь открылась. Я вошел внутрь и увидел с правой стороны маленькую комнатку, отгороженную большим стеклом, за которым сидел дежурный офицер КПП. Я протянул ему свое удостоверение. Дежурный взял его, внимательно посмотрел на меня, потом открыл удостоверение, изучил его, положил на стол и стал переписывать мои данные. Закончив, он протянул мне небольшой листок и нажал на какую-то кнопку. Противоположная дверь тут же открылась. Я вошел в нее. Там меня ждал мужчина в штатском.

– Добрый день! – сказал он. – Пойдемте со мной.

Я быстро пошел за мужчиной.

Я знал, что это помещение следственного изолятора Лефортово, так как следственная часть Лефортова находилась с противоположной стороны и вход в нее был с другой улицы.

Мы молча шли по длинному коридору, который состоял из отсеков, закрывающихся металлическими дверями. Перед каждой дверью стояли видеокамеры. Потом мы повернули направо и подошли к открытой двери. Вероятно, это было что-то вроде второго дежурного КПП. Там сидели несколько офицеров, на столах стояли мониторы, на которые транслировалось изображение с видеокамер. Не обращая на меня внимания, офицеры о чем-то переговаривались.

Мы попали еще в один длинный коридор. В нем по одной стене располагались коричневые двери. Это были следственные кабинеты, где следователи или адвокаты встречались со своими клиентами. Мой сопровождающий подошел к одной из дверей, на которой висела табличка с номером 36, и, постучавшись, приоткрыл дверь.

Я вошел и увидел, что посредине кабинета стоит стол, рядом с ним стулья, а на них сидят двое незнакомых мужчин.

– Добрый день, – сказал я, остановившись в замешательстве, так как уже понял, что Наиля среди них нет.

Оба мужчины были в штатском. Им на вид было 30–35 лет. Один был светловолосый, у другого волосы были темными. На одном был костюм, на втором – рубашка, а сверху – кожаный жилет.

– Проходите, – один из мужчин обратился ко мне по имени-отчеству. – Садитесь.

Я молча сел на стул. Внутри начало нарастать беспокойство. «Странно, – думал я, – Наиля нет, клиента тоже нет. Меня вызывают сюда. Может быть, меня вызвали на допрос? Может быть, что-то случилось и теперь я должен давать объяснения, как я оказался в колонии, что я знаю по этому поводу?»

Тут дверь в кабинет открылась, и на пороге появился улыбающийся Наиль.

– Приветствую тебя! – сказал он и протянул мне руку. – Ну, как у тебя дела?

Я молча пожал плечами.

– Как дела? Вот, клиент пропал…

Мужчина в пиджаке вопросительно посмотрел на меня. Наиль понял, что необходимы уточнения.

– Это он про своего клиента, про Ильдара Муратова говорит, волнуется, что с ним, – сказал он.

Мужчина повернулся в мою сторону и проговорил:

– Ильдар Муратов у нас. Сейчас вы с ним побеседуете. У нас будут следственные действия.

– Значит, это вы его доставили из колонии? – спросил я.

– Кстати, откуда у вас такая информация? – тут же поинтересовался второй мужчина.

Я прикусил язык, поняв, что тут нельзя говорить ничего лишнего.

– У нас тоже есть свои, адвокатские секреты, – улыбнулся я.

– Понятно. Кто-то из колонии уже настучать успел? – Мужчина в пиджаке придвинул к себе какую-то папку.

Я внимательно посмотрел на стол. Там лежали две папки. На одной из них было написано: «Уголовное дело по факту незаконной перевозки оружия». На ней стояли две даты – начала и окончания дела. Я понял, что это старое уголовное дело Ильдара Муратова. Рядом лежала еще одна папка и небольшая тетрадь, в которую время от времени мужчина в пиджаке что-то записывал.

– Простите, а с кем я имею дело?

– Я – следователь Генеральной прокуратуры, буду вести данное дело, – ответил мужчина в пиджаке.

Наш разговор прервался, так как снова открылась дверь и конвоир в военной форме с погонами прапорщика ввел в кабинет Ильдара Муратова.

Ильдар был одет по-другому. Зэковскую форму с него сняли, чтобы он не выделялся из общей массы. На нем была военная рубашка и темные брюки. Увидев меня, он улыбнулся, лицо его просветлело.

– Входите, садитесь! – сказал следователь, указывая Ильдару на стул.

Муратов сел, приветливо кивнув головой.

– Давайте знакомиться, – сказал следователь. – Я следователь Генеральной прокуратуры Андрей Иванович Минаков. А это, – он показал на мужчину в кожаном жилете, – представитель ГУСБ Игорь Серов, это – представитель ФСБ Наиль Нурмухамедов. Впрочем, с ним вы знакомы.

Я понял, что именно Наиль с кем-то еще осуществлял доставку Ильдара из колонии в Лефортово.

– А этого человека вы хорошо знаете, это ваш адвокат, – добавил следователь.

– Одну минуточку, – вступил в разговор я. – А могу я, прежде чем начнется допрос, переговорить со своим клиентом тет-а-тет? Конституционное право на защиту обязывает к этому для уточнения деталей.

– Я думаю, в этом нет необходимости, – ответил следователь. – Согласно процессуальным нормам, ваш клиент – не подозреваемый, не обвиняемый, а находится в статусе потерпевшего. Поэтому я считаю, что мы с вами в этом деле союзники, и какие могут быть секреты у вас от следствия? Вы же искренне хотите помочь следствию для установления истины.

Ильдар кивнул головой.

– Извините, я забыл о статусе моего клиента. – Я улыбнулся и развел руками. – Почти на автопилоте работаю…

– Мы поняли это. – Следователь тоже улыбнулся и повернулся к Ильдару. – Теперь к делу. Сейчас будут произведены следственные действия. Вы должны будете дать показания. Могу вам сказать, что на основании вашего заявления, которое мы проверили оперативным путем, возбуждено уголовное дело. Сейчас необходимо провести ваш допрос, который будет носить уточняющий характер.

Следователь придвинул к себе бланк, чтобы заполнить его.

– Товарищ следователь, – сказал я, – можно уточнить? Вы сказали, что возбуждено уголовное дело. А по факту чего? По факту незаконного возбуждения уголовного дела моего клиента или же по факту… – Я сделал паузу.

– Подождите, товарищ адвокат, – сказал следователь. – Вы слишком торопитесь. Кстати, я хочу попросить вас подписать вот это. – Он придвинул ко мне листок с текстом. – Дело носит секретный характер, поэтому все, что вы услышите в этой комнате, вы не должны выносить за ее стены.

– Я понял. Это подписка о неразглашении следственных действий?

Следователь утвердительно кивнул. Я взял листок и прочел знакомый текст, в котором говорилось, что я в ходе следственных действий становлюсь свидетелем определенной информации, имеющей режим государственной тайны, которую я не могу нигде распространять. В случае же нарушения этого положения меня можно привлечь к уголовной ответственности. Я расписался и вернул листок следователю. Тут же ко мне наклонился Наиль и прошептал на ухо:

– Ты не гони лошадей, все будет нормально! Что ты мешаешь человеку работать?

– Итак, – обратился следователь к Ильдару, – ваши имя, отчество, фамилия?

Тот назвал. Дальше пошли стандартные вопросы – о месте жительства, национальности, последней должности и месте работы.

– Теперь поясните следствию по существу вопроса.

– Примерно год назад, – начал Ильдар, – я работал генеральным директором одного автосалона.

– Давайте уточним, – остановил его следователь. – Вы были генеральным директором или совладельцем?

– Я был акционером салона, мне до недавнего времени принадлежало пятьдесят процентов акций.

– Какими машинами вы торговали?

– В основном «БМВ», привезенными из Германии. Примерно год назад ко мне пришли двое оперативников из МУРа. Одного звали Владимир Добродеев, второго – Сергей Перевозчиков. Показав удостоверения, они закрылись со мной в моем кабинете и предложили дать показания по факту нахождения в одном из проданных ранее «БМВ» оружия, точнее, пистолета «ТТ». Они пояснили, что в результате оперативной операции они задержали двоих мужчин, находившихся в проданной через наш салон машине, из которой в ходе досмотра был изъят пистолет «ТТ». Задержанные показали, что к этому оружию никакого отношения не имеют и видят его впервые. Муровцы пояснили, что цель их визита – проверить эту информацию. Они задали мне вопрос: не лежал ли в проданном нашим салоном «БМВ» пистолет? Естественно, никакого оружия в автомобиле, который мы продавали, не было. Они сказали, что они прекрасно понимают, что это уловка «злодеев». Но существует процедура проверки показаний, которую необходимо провести. Потом я предложил им выпить, мы выпили, виски или коньяк – не помню. Затем они решили осмотреть салон, стали интересоваться моими машинами, сколько каждая стоит. Я подумал, что они примеряются купить машину, и сказал, что если они будут покупать машину у нас, то салон сделает им скидку.

– А почему вы решили сделать им скидку? – спросил следователь.

– Знаете, все-таки работники МУРа достаточно влиятельные люди, – пояснил Ильдар, – с большими связями. Типа того, что я хотел пойти им навстречу. Да и потом, скидку я мог сделать только небольшую.

– Ясно. А не было ли тут с вашей стороны предложения о сотрудничестве, о «крышевании»?

– Нет, никакого предложения о «крышевании» не было, так как к тому времени у нас не было в этом необходимости.

– Хорошо, продолжайте, пожалуйста!

– Спустя некоторое время у нас начались неприятности. Одна за другой следовали разные проверки. Сначала меня проверял ОБЭП, затем «наехала» налоговая полиция, а затем в салоне у меня произвели обыск на предмет нахождения оружия. Якобы еще в одной иномарке, которая была продана через наш салон, оказалось оружие. Вот тогда на эти следственные действия приехал Александр Крылов, который, как ни странно, нашел в мастерской эти злополучные патроны.

– Пожалуйста, поподробнее!

– Патроны к пистолету Макарова, небольшая упаковка. Я не знаю, как они попали в мастерскую…

– А что за мастерская?

– При нашем салоне была небольшая мастерская – если нужно сделать какой-нибудь мелкий ремонт. Короче, в этой мастерской Александр Крылов и нашел патроны. Тогда я очень испугался, так как думал, что эти патроны были у кого-то из ребят, работавших в мастерской. Я тогда даже не представлял, что эти патроны мне просто подложили. Короче, я испугался, и Крылов стал угрожать мне, что меня сейчас заберут на Петровку как директора, а потом повезут в Бутырку… Я позвонил Владимиру Добродееву, через некоторое время они с Перевозчиковым приехали. Он мне сказал, что Крылова он знает, но поскольку дело уже приняло процессуальный характер, необходимо дать деньги, так называемые отступные.

– И какую сумму они назвали?

– За отказ от возбуждения уголовного дела они потребовали пятьдесят тысяч долларов.

– Кто потребовал? – уточнил следователь.

– Посредником выступал Владимир, а деньги я отдавал Крылову.

– Что произошло дальше?

– А дальше – я дал деньги, мы сходили в ресторан, чтобы обмыть это событие. И в ресторане они мне сказали, что теперь они – моя «крыша», что у меня пути влево-вправо нет. Они назначили таксу.

– И сколько они попросили за свои услуги?

– Двадцать тысяч долларов ежемесячно. Но фактически я платил больше, так как они приезжали заранее, брали деньги, а потом стали брать деньги еще и авансом, как они объяснили. Затем ко мне пришла еще одна проверка – ОБЭП совместно с налоговой полицией. И в ходе этой проверки мне заявили, что я торгую ворованными автомобилями, которые находятся в розыске Интерпола. Тогда, естественно, я попросил свою новую «крышу» урегулировать этот вопрос. Я прекрасно понимал, что мне придется откупаться серьезно, точнее, как они говорили, «по-взрослому», большими деньгами. Фактически мне был выдвинут ультиматум, что я слишком сильно в этом деле «замазан», что я нанес государству большой ущерб, что все автомобили практически были краденые. Короче, чтобы замять дело, я должен был отдать пятьдесят процентов своей доли и доли своего партнера. Я почти сразу понял, что это подстава, что цель ее – отнять у меня салон. Я отказался. Отключил мобильный телефон, не подходил к городскому, то есть избегал любых контактов с ними. Но однажды вечером, около одиннадцати часов – я задержался в тот день на работе и поехал домой поздно, – я был остановлен в нескольких десятках метров от салона. В машину ко мне уселся Саша Крылов. Он предложил по-хорошему передать им долю, мол, он сам поговорит с моим партнером, мы можем оставшуюся часть разделить пополам. Но я категорически отказался. И именно тогда он наклонился, как будто уронил что-то и поднимал. Но в это время, как я понял потом, под сиденьем он оставил газовый пистолет, переделанный под настоящий.

– Так почему же вы сразу не обратили на это внимания? – спросил следователь.

– Действительно, не обратил внимания. Просто потом я вспомнил, что Саша нагибался и шарил под сиденьем. Но тогда я был настолько возбужден – понимаете, это ведь большие деньги, а они достались нам очень тяжело… Короче, я не обратил внимания. Затем я проехал около километра, и меня остановили сотрудники ДПС. Стали производить досмотр машины. И тут они обнаружили пистолет. Вначале я не очень расстроился, потому что меня никто не задерживал, просто обнаружили пистолет. Меня отвезли в отделение милиции, там возбудили уголовное дело. Естественно, тут я догадался, что это работа муровцев, точнее, Крылова, который и подбросил пистолет. Поэтому обращаться к ним за помощью было глупо.

– А что было дальше?

– А дальше следователь сказал мне, что поскольку это пистолет газовый, то скорее всего я буду нести административную ответственность. Я все же постарался встретиться с ребятами из МУРа. Звонил Перевозчикову, звонил Крылову, но встретиться согласился только Перевозчиков. Естественно, он сказал, что версия, выдвинутая мной, будто пистолет подложил Крылов, недоказуема, что в этот момент Крылов был на оперативном задании и встречаться со мной не мог. И оперативники-муровцы готовы это подтвердить. Короче, он предложил мне, пока не поздно, переписать салон на них, точнее, на чьего-то родственника – то ли зятя, то ли двоюродного брата.

– А что было потом?

– А потом я явился на очередной допрос к следователю, и там мне предъявили результаты баллистической экспертизы, по которым газовый пистолет, переделанный для стрельбы боевыми патронами, был признан оружием. Тут же я был арестован. Потом сидел в Бутырке месяца четыре, пока шло следствие. Потом – суд, я получил четыре года.

– И что, – уточнил следователь, – вы за это время не пытались связаться ни с кем или хотя бы заявить, что вас подставили?

– А кому я мог заявить? Я говорил об этом на суде, говорил прокурору, но мне никто не верил. Они, муровцы, подложили еще доказательства – выдержки из оперативного дела. Оказывается, они на мой салон завели оперативное дело. Основанием для этого они посчитали то, что ранее в моих машинах два раза находили пистолеты. Но я же не знал, кто покупает мои машины, биографию не спрашивал. В общем, мне никто не поверил, и я получил четыре года. Уже потом через жену я узнал, что они наехали на моего партнера. Он оказался более слабым. Меня к тому времени уже посадили, и он, понимая, что то же самое может случиться и с ним, стал работать с ними вместе. Но они, по-моему, снизили ему процент до тридцати.

– А дальше?

– А дальше – я услышал из средств массовой информации, что раскрыто дело милиционеров, работников МУРа. Я знал, что Саша Крылов встречался с одним из тех, кого показали по телевизору.

– С кем именно?

– С Думиным.

– Вы можете утверждать, что Крылов входил в группу так называемых милиционеров-оборотней? – Следователь перечислил фамилии семерых оперативников, которые были задержаны 23 июня.

– Нет, я не могу этого утверждать. Но мне известно, что они друг друга знали. Естественно, они не делились информацией, какие совместные операции проводили, кому оружие подбросили. Я – единственная жертва того подброшенного оружия.

– У вас есть вопросы? – обратился следователь ко мне.

– Да, есть вопросы, – тут же ответил я. – Точнее, не вопрос, а ходатайство. В связи с тем, что открылись новые обстоятельства, я хочу, чтобы следственные органы выступили с ходатайством перед судом об изменении меры пресечения в отношении моего клиента с заключения под стражу на подписку о невыезде.

– Товарищ адвокат, тут небольшая неувязочка, – сказал следователь. – Во-первых, если будет доказано, что дело сфабриковано, ваш клиент как потерпевший вообще находится в заключении незаконно. Во-вторых, в настоящий момент, – следователь посмотрел на оперативника, – начинаются секретные операции по задержанию фигурантов по данному эпизоду. Поэтому нахождение вашего клиента на свободе подвергает его жизнь большой опасности.

Следователь отодвинул от себя папку с делом, показывая этим, что официальная часть допроса окончена.

– Подождите, но, насколько мне известно, сейчас уже начинает действовать программа защиты свидетеля.

– Ну, это вы фильмов американских насмотрелись, – усмехнулся следователь. – У нас нет денег на реальную защиту свидетелей. И я думаю, что самая лучшая защита – это стены изолятора Лефортово. Здесь его поймать не смогут.

– Но ведь мой клиент сидит незаконно. Зачем же он будет сидеть? – продолжал я наступление.

Вероятно, Ильдар понял, куда я клоню, и тут же вмешался в разговор.

– Можно уточнить? – спросил он.

– Да, конечно, – ответил следователь.

– Я понимаю так, что вы сейчас на основании моих показаний возбудите уголовное дело.

– Нет, дело уже возбуждено.

– По крайней мере, вы будете арестовывать фигурантов, так я понимаю?

Следователь пожал плечами:

– Может быть, и так…

– После того как вы их задержите, что будет? Меня снова в зону повезут?

– Нет, в зону вас больше не повезут. Вы останетесь здесь до определенного времени. Затем, когда будут окончательно собраны доказательства того, что вы – жертва фабрикации незаконного дела, естественно, состоится заседание суда, и суд на основании этого решения отпустит вас на свободу. Еще я должен сказать, что если мы задержим этих людей, то вы должны будете участвовать в очной ставке и обвинить их.

– Так вот что я хочу сказать, – продолжил Ильдар. – Я не буду участвовать в очной ставке до тех пор, пока меня не освободят.

– Хорошо, – сказал следователь. – Давайте вот что сделаем. Мы не будем устраивать тут торговлю, мы не на рынке. Состояние ваше я понимаю. Вы даете показания на очной ставке, а мы выносим постановление о направлении дела в суд на пересмотр по причине фальсификации данных уголовного дела. Если суд решит освободить вас, а я думаю, что решит, то мы вас освободим. Единственное – нужно будет продумать форму вашей защиты. Ведь пока эти люди будут находиться под следствием, то их друзья, а их немало, разве не захотят как-то повлиять на вас, чтобы вы отказались от своих показаний, или, не дай бог, конечно, просто убрать вас? Как вы считаете? – Следователь посмотрел на меня, ища поддержки.

Я кивнул головой:

– Да, они могут пойти на это.

– Знаете, сколько им светит? Двадцать – двадцать пять лет, если, конечно, мы докажем, что это была устойчивая преступная группировка, то есть подходящая под определение преступного сообщества. А там статья – от двадцати и выше. Вы думаете, они в этом случае не пойдут на крайние меры против вас?

Ильдар понимающе кивнул головой.

– Но и вы меня поймите, – сказал он. – Я незаконно осужден, я ведь ничего не нарушал, никакого оружия не перевозил. Почему я должен сидеть в Лефортове?

– Хорошо, – решил следователь, – я постараюсь в ближайшее время…

Тут Наиль поднялся со стула и, подойдя к Ильдару, неожиданно положил ему руку на плечо.

– Ильдар, – сказал он, – ты не волнуйся. В ближайшее время мы возьмем их тепленькими, отработаешь очную ставку с ними, изобличишь их, и все, гуляй, я тебе это обещаю! – И добавил что-то на татарском языке. Ильдар улыбнулся и кивнул.

– Хорошо, – проговорил он, – я тебе верю.

Я понял, что между Наилем и Ильдаром уже установились теплые отношения. Бог с ними, главное, чтобы клиенту было хорошо…

Вскоре допрос был закончен. Я покинул следственный изолятор.

Но я не был удовлетворен концовкой разговора. Мне необходима была ясность перспективы в отношении моего клиента. Я достал мобильный телефон и набрал номер Наиля.

– Наиль, ты скоро освободишься?

– Уже иду к проходной. Сейчас поговорим, подожди меня.

Вскоре из дверей КПП показался Наиль. Он подошел ко мне и положил руку на плечо.

– Что ты гонишь, не понимаю! Все будет нормально, я тебе точно говорю! – сказал он.

– Но совершенно очевидно, что мой клиент не при делах, что его нужно освобождать. А следователь говорит…

– А что может следователь сделать? Пойми, мы готовим серьезнейшую операцию, продолжение операции «Оборотни», можно сказать – «Оборотни-2». И мы сейчас никак не можем его выпустить. Представь – мы его выпустили. Думаешь, никто не узнает о том, что мы его выпустили? Да они сразу предпримут меры! Они и так уже все на дно залегли. Подожди несколько дней.

– Сколько ждать?

– Ты хочешь, чтобы я выдал тебе дату секретной операции? – Наиль пристально посмотрел на меня.

– Нет, что ты, мне этого не нужно…

– В ближайшее время, вот все, что я могу сказать. Мы тебя сразу же известим.

– Почему меня-то? Я что, ваш начальник? – улыбнулся я.

– Есть определенные планы, – загадочно произнес Наиль.

Эта фраза насторожила меня. Почему они хотят известить меня и к чему думают привлечь в дальнейшем? Это было непонятно…

– Кстати, – добавил Наиль, – я одного из этих ребят знаю. Хотя я работал в РУОПе, а не в МУРе, время от времени мы пересекались. А Крылова я знаю достаточно хорошо. Мы с ним участвовали в нескольких операциях.

– Мало ли, где вы участвовали… Может быть, он и хороший работник. Но в данном случае он совершил преступление, следовательно, его нужно арестовывать.

– Все это так, – утвердительно кивнул головой Наиль. – Ты, адвокат, погоди, не торопись. Все будет в порядке, я тебе обещаю!

Наиль хлопнул меня по плечу и уселся в серую «Волгу».

К Лефортову я подъехал примерно в два часа дня. Поставив машину перед следственным изолятором, я подошел к двери, назвал свою фамилию, предъявил адвокатское удостоверение дежурному по КПП и стал ждать, пока он запишет мои данные в журнал посетителей. Через несколько минут дежурный предложил мне пройти в комнату ожидания и подождать там, пока меня не вызовут.

Минут через десять-пятнадцать в громкоговорителе прозвучала моя фамилия.

По длинному лефортовскому коридору меня вел тот же самый конвоир, который сопровождал меня в первый раз. Вскоре мы оказались у дверей какого-то кабинета. Я вошел внутрь.

– Подождите немного, – сказал конвоир.

Вскоре в кабинет вошел Ильдар Муратов.

– Добрый день! – поздоровался он. Я заметил, что он был в приподнятом настроении.

– Как твои дела? – поинтересовался я.

– Все нормально. Перевели в отдельную камеру, поставили телевизор, сигареты дают. Короче, непонятно – то ли тюрьма, то ли какой-то закрытый санаторий, – ухмыльнулся Ильдар. – А у вас что нового? Жене сообщили, что у меня все в порядке?

– Конечно, сообщил. Я думаю, сегодня произойдет что-то, – продолжил я. – Вчера мне позвонил следователь и сказал, что мне необходимо приехать в Лефортово на следственные действия.

– Что, опять допрашивать будут? Вроде я все сказал…

– Не знаю, посмотрим, что будет…

– А что с моим освобождением?

– Как только пройдет очная ставка, я тут же поставлю вопрос о твоем освобождении…

Но продолжить разговор мы не смогли. Открылась дверь, и в кабинет вошел следователь.

– Как дела? – спросил он у Ильдара. – Как настроение?

– Ничего, все в порядке, – ответил Ильдар.

– Вам камеру поменяли?

– Да, теперь я в одиночке.

– Подождите еще немного, скоро мы вас освободим. Точнее, не мы, а народный суд, – улыбнулся следователь. – А сейчас у нас будут следственные действия – очная ставка между вами и одним из подозреваемых. Вам необходимо указать на этого человека и назвать то противозаконное деяние, которое он совершил в отношении вас. А дальше следствие оценит его по соответствующей статье Уголовного кодекса. Все понятно?

– Да, – кивнул головой Ильдар.

– Хорошо, тогда начнем.

Следователь нажал на кнопку вызова. Через несколько мгновений появился конвоир.

– Приведите задержанного, о котором я говорил, – сказал ему следователь.

Конвоир повернулся и вышел.

Мы подождали несколько минут. Наконец дверь открылась, и в следственный кабинет вошел худощавый мужчина невысокого роста, не выше ста семидесяти сантиметров, с темными волосами. Лицо его было усталым. На вид ему было около сорока лет. Одет он был в джинсы, светлую рубашку, сверху – кожаная куртка. Руки он держал за спиной.

Я взглянул на Ильдара. Тот внимательно всматривался в лицо этого человека. По его взгляду я понял, что он знает задержанного. Но кто же это – Перевозчиков, Крылов или Добродеев?

Задержанный сел на стул, на который ему указал следователь.

– Итак, – начал следователь, – прежде чем начать очную ставку, я должен предупредить стороны о процедуре ее оформления.

Тут дверь в кабинет неожиданно открылась, появились Наиль и еще один мужчина, держащий в руках видеокамеру. Быстро поздоровавшись, Наиль сел на стул недалеко от двери, мужчина с видеокамерой подошел к столу и вопросительно взглянул на следователя. Тот продолжил:

– В настоящий момент состоится очная ставка между потерпевшим и подозреваемым. Разъясняю права и обязанности сторон. Вопросы буду задавать я. Первоначально вопрос задается потерпевшему, потом вопрос подозреваемому. Перебивать и дополнять друг друга без разрешения следователя никто не имеет права. В конце очной ставки каждый из участников может задать вопросы, если таковые возникнут. Кроме того, данная очная ставка будет записываться на видеокамеру… Какая марка?

– Sony, – ответил мужчина, державший видеокамеру.

– И на видеокассету Panasonic номер…

– Она без номера, – уточнил мужчина.

– Хорошо. Кассета без номера. Все будет запротоколировано. Все ясно?

Ильдар кивнул головой.

– А вам, задержанный? – Следователь посмотрел на задержанного оперативника. Тот тоже кивнул.

– Итак, первый вопрос к Муратову. Скажите, Муратов, вам знаком человек, сидящий напротив вас?

Ильдар кивнул головой.

– Назовите его, пожалуйста!

– Это Александр Крылов, оперативник из МУРа, – ответил Ильдар.

– Вопрос к вам, задержанный. Вы знаете этого человека?

– Да, знаю, – ответил Крылов. – Это коммерсант Муратов, которому мы незаконно подложили оружие.

Тут я насторожился. «Так, – подумал я, – получается, что он уже фактически сознался? Ничего себе, ловкая работа!» Теперь я понял, почему в комнате находится Наиль…

– Снова вопрос к вам, задержанный. Назовите себя, место работы и должность.

– Крылов Александр Сергеевич, старший оперуполномоченный МУРа.

– Вопрос к Муратову. Расскажите, пожалуйста, эпизод встречи с подозреваемым, произошедшей 26 сентября прошлого года.

– 26 сентября? А что тогда было? – переспросил Ильдар.

– О том моменте, когда вы встретили… Кого вы встретили, когда покинули свой салон?

– Все, понял. 26 сентября прошлого года я закончил работу и вышел из салона. Было это примерно в десять часов вечера. Я встретил около салона данного гражданина.

– Прошу вас назвать фамилию, имя и отчество, – уточнил следователь.

– Крылова Александра Сергеевича. Он сел ко мне в машину и стал предлагать вернуться к теме переоформления моего автосалона на их родственника. Я отказался. Затем оперативник Крылов покинул машину, а меня через несколько минут задержала ГАИ, при этом найдя в моей машине пистолет, признанный впоследствии экспертизой оружием.

– Вопрос к Крылову. Вы подтверждаете информацию, рассказанную Муратовым?

– Да, полностью подтверждаю, – сказал Крылов. – И хочу добавить. По договоренности с моими подельниками, а именно с Сергеем Перевозчиковым и Владимиром Добродеевым, я встретился с потерпевшим Муратовым и стал склонять его к передаче его коммерческой фирмы, точнее, к переоформлению его фирмы на фамилии наших родственников. Однако Муратов отказался от этого предложения. Тогда, выждав момент, я аккуратно подложил под переднее сиденье его автомобиля газовый пистолет, переделанный под стрельбу боевыми патронами. После этого я покинул его автомобиль. Я тут же перезвонил своим коллегам…

– Кому именно перезвонили? – уточнил следователь.

– Сергею Перевозчикову и Владимиру Добродееву. Я сказал, что клиент «заряжен». Они ждали этого сообщения примерно в километре от салона вместе с сотрудниками ГАИ, о чем с ними была предварительная договоренность. Эти сотрудники ГАИ затем и остановили машину Муратова.

– Все, достаточно, – сказал следователь и посмотрел на Муратова. – У вас есть какие-либо вопросы друг к другу?

Ильдар покачал головой.

– У вас? – спросил следователь у оперативника. Крылов также отрицательно покачал головой.

– Единственное, что я очень сожалею о случившемся… – начал говорить Крылов. Но следователь остановил его:

– Это никакого значения не имеет. Если вопросов нет, очная ставка между вами закончена. Но сейчас будут продолжены следственные действия. А вас, Муратов, мы больше задерживать не будем.

Он нажал на кнопку вызова.

– Одну минуточку, – заговорил я, – мы с вами ранее договаривались, что, как только будет проведена очная ставка, будут даны показания и подозреваемый признается в совершенном, что сейчас и произошло, следственные органы поставят перед судом вопрос об освобождении моего клиента как незаконно осужденного.

– Конечно, мы свое слово сдержим, – улыбнулся следователь. – Но об этом чуть позже. Поэтому сейчас Муратов выйдет, а вас мы попросим остаться еще на некоторое время, и мы обговорим процедуру решения этого вопроса.

Тем временем Муратова увели.

– А теперь послушайте, что я хочу вам предложить, – повернулся ко мне следователь и внимательно посмотрел на меня. – Здесь возникли небольшие технические сложности. Дело в том, что подозреваемый Крылов выбрал для себя правильную тактику поведения, и он во всем чистосердечно признается.

– Одну минуточку, – оживился Крылов. – Я хочу напомнить следствию, что вы мне обещали в данном случае оформить явку с повинной. – Он посмотрел на Наиля. Тот кивнул головой в знак подтверждения.

– А от этого никто не отказывается, – сказал следователь. – Мы сейчас хотим провести допрос, чтобы вы дали показания, что вы раскаиваетесь в совершенных вами противоправных деяниях, и назвали сообщников. Но, понимаете, данное следствие и последующая операция строжайшим образом засекречены. И вам по закону, поскольку вы являетесь подозреваемым, а через некоторое время будете обвиняемым, учитывая то, что вы пришли добровольно, что вы раскаялись в содеянном, необходим адвокат.

– А зачем мне адвокат? Я же в признании нахожусь, и адвокат мне не нужен.

– Это все так. Но закон, точнее, статьи Уголовно-процессуального кодекса говорят о том, что даже в этой стадии вам необходим адвокат. У нас есть проблема. Будущая операция строго секретна, и мы не хотим, чтобы произошла какая-либо утечка. Поэтому мы не можем расширять тот круг посвященных людей, который сейчас задействован. Вы понимаете, к чему я веду?

Крылов отрицательно покачал головой.

– Короче, если вы не возражаете… Вот адвокат потерпевшего. На сегодняшнем допросе он будет представлять ваши интересы. Как только мы «закроем» тех людей, на которых вы укажете, вы можете выбрать себе любого другого адвоката. Сейчас, чтобы не произошло утечки информации, мы вынуждены сделать вам такое предложение. Конечно, если вы откажетесь, то мы должны будем искать другого адвоката. А на это уйдет время, и, как вы понимаете, может произойти утечка информации.

– Нет, мне все равно, – улыбнулся Крылов. – Если господин адвокат не против, то я не возражаю.

– А как вы на это смотрите? – Следователь повернулся ко мне. – Вы ведь тоже заинтересованы! От этих показаний, от сегодняшнего допроса, будет зависеть ускорение процедуры освобождения вашего клиента.

– Ну, если это выгодно моему клиенту, то выгодно и мне, – ответил я коротко.

– Тогда начнем, – кивнул следователь. – Допрос также будет записываться на видеокамеру. Итак, Крылов, подробно расскажите, с чего все началось, с того самого момента, как вы пришли на работу в МУР.

Крылов задумался, затем вытащил из кармана пачку сигарет и спросил:

– Я могу закурить?

– Конечно, можете, – ответил следователь.

Крылов закурил, начал говорить…

Я сидел перед начальником управления кадров ГУВД Москвы и смотрел на полковника милиции, изучающего мою анкету. Наконец полковник закончил чтение и, подняв взгляд от бумаг, внимательно посмотрел на меня.

– Итак, Александр Крылов, вы закончили школу милиции, направлены в московское Главное управление уголовного розыска. Ну что же, с сегодняшнего дня начинается ваша служба. Прямо как в школу к нам поступаешь, первого сентября идешь на оперативную работу! В какой отдел тебя направить?

– Не знаю, – пожал я плечами, – вам виднее.

– А у тебя пожелания есть? Хочешь, в убойный пойдешь, хочешь – по расследованию автомобильных краж, хочешь – квартирные кражи или незаконный оборот оружия, – стал перечислять полковник вакансии, посматривая в свой журнал, где, вероятно, был список свободных мест. – Куда же тебя направить, Александр?

Дверь в кабинет открылась, вошел мужчина лет сорока в штатском. Он подошел к полковнику и, похлопав его по плечу, спросил:

– Иваныч, когда же ты мне кадры пришлешь? У меня в отделе народу мало, люди нужны!

– На ловца и зверь бежит! – улыбнулся полковник. – Вот рекомендую, курсант, точнее, выпускник школы милиции Александр Крылов, будущий опер МУРа. Хочешь – бери к себе, в пятый отдел. На, анкету посмотри.

– А что там у него написано?

– Парень как парень, школу окончил, в армии служил, спортсмен…

– Какой у тебя разряд? – обратился ко мне вошедший.

– По легкой атлетике, первый.

– Значит, бегать хорошо умеешь? Это для нас подходит, – улыбнулся мужчина. – Ладно, я его забираю. Оформляй, Иваныч!

– Договорились, – ответил полковник и посмотрел на меня. – А ты, парень, зайди ко мне в конце дня, я тебе пропуск подготовлю. Сейчас тебя Коля пусть с делами познакомит. Все, пишу – в пятый отдел. – Полковник взял карандаш и написал в журнале «Крылов Александр Сергеевич». – Ну что, Крылов, поздравляю тебя с зачислением в доблестный пятый отдел МУРа на должность оперуполномоченного! – Он протянул мне руку. Я пожал ее. – Все, ребята, мне работать надо. Крылов, в конце дня жду тебя!

– Во сколько зайти? – спросил я.

– Часов в пять-шесть. Все будет готово.

Вскоре я вышел вместе со своим новым начальником в коридор.

– Давай знакомиться! – сказал тот. – Николай Самохин, майор, начальник твоего отделения.

– Отдела? – переспросил я.

– Нет, у нас большой отдел, который разбит на отделения – так сказать, по интересам, типа бригад. Ты будешь в моей бригаде работать, точнее, в отделении. Пойдем, я тебя с ребятами познакомлю.

Мы поднялись на несколько этажей выше.

– Вот тут и сидит наш пятый отдел, – начал рассказывать Самохин. – Каждое отделение имеет свои специфические задачи. Со временем ты все узнаешь. А сейчас времени у тебя будет мало. Мы занимаемся профилактикой и пресечением доставки оружия в наш славный город Москву, так сказать, работаем по общей теме. Но это ни в коей мере не отстраняет нас от работы и по другим направлениям, и по другим регионам. Так что мы, можно сказать, опера широкого профиля.

Наконец мы остановились около большой двери.

– А вот тут сидит наше отделение. – Самохин открыл дверь. Я вошел в комнату метров двадцати, в которой стояло несколько старых письменных столов, на стенах висели грамоты, таблички. За одним столом сидели двое мужчин, которые играли в компьютерную игру.

– А это твои будущие коллеги, – сказал Самохин и обратился к находящимся в комнате: – Коллеги, позвольте представить вам нашего нового опера, Александра Крылова. Только что школу милиции закончил.

– Здорово! – отозвался один из них.

– Это Володя Добродеев и Сережа Перевозчиков. Вот твое рабочее место. – Самохин указал мне на письменный стол, стоящий недалеко от окна. – Столы, заметь, старинные, можно сказать, антиквариат, времен тридцатых годов! Может быть, видел такие в кино про милицию?

– Смотря в каких, – ответил я.

– Например, «Дело «Пестрых», «Ночной патруль», «Дело № 306»… В общем, фильмы про то, как в 50–60 годы работала наша милиция.

– Да я больше «Следствие ведут знатоки» смотреть предпочитаю…

– А, мы их Колобками называем, – ухмыльнулся Перевозчиков.

– Все, ребята, – сказал Самохин, – продолжайте, а я пойду к начальству, покумекать кое о чем надо.

– А мне чем заниматься? – спросил я.

– Тебе? – Самохин улыбнулся. – Во-первых, почитай положение об уголовном розыске, положение о нашем отделе, – он вытащил папки из небольшого книжного шкафа и положил их на мой стол, – Уголовный кодекс обязательно прочитай, в плане действия статьи 218 и 219, которые регламентируют незаконное ношение оружия, почитай 16-ю статью Административного кодекса…

– А это зачем? – удивился я.

– Там говорится о правомерности применения огнестрельного оружия…. Ну что тебе еще почитать? Короче, ребята тебе скажут. Сиди, штудируй!

Майор вышел из кабинета.

– Ну что, Саня, – подошел ко мне Сергей Перевозчиков, – когда «прописываться» будешь?

– Давайте сегодня, – улыбнулся я.

– Давай! Это дело такое, чего его откладывать! Ну что, в пивбар пойдем или в шашлычную?

– Мне все равно, – пожал я плечами.

– Сам-то ты куда хочешь? Ладно, в конце дня решим. Надо ксиву твою обмыть. Ксиву-то получил?

– Нет еще. Кадровик сказал в конце дня зайти.

– Ясно, тогда после этого и будем отмечать твое звание. Кто ты у нас по званию?

– Лейтенанта присвоили в школе милиции. А ты кто?

– Я капитан, – ответил Перевозчиков. – Володька – старший лейтенант. Так что мы твои начальники, можно сказать. – Он ухмыльнулся. – Ладно, все мы примерно одинаковые. Колька, конечно, начальник, бригадир, так сказать. А так – все равны, все в одной упряжке ходим. Ну, читай свои книги. А мне надо с пацанами пойти пообщаться из другого отдела. – Перевозчиков быстро вышел из кабинета. Вслед за ним вышел и Добродеев.

Я стал внимательно читать Уголовный кодекс, статью, регламентирующую ношение огнестрельного оружия. Затем я перешел на всевозможные инструкции, законы.

Вскоре мое чтение прервал телефонный звонок. Я посмотрел на аппарат, стоящий на столе, за которым сидел Николай Самохин. Телефон не умолкал. Я раздумывал, брать трубку или нет. В конце концов, теперь я сотрудник этого отделения, и на звонок нужно ответить.

– Слушаю! – сказал я в трубку.

– Алло, Перевозчикова можно? – услышал я.

– А он вышел.

– С кем я говорю? Добродеева тоже нет?

– Да, они вместе вышли. Что им передать?

– Что передать? – Мужчина помолчал, словно раздумывая. – Да ничего не надо, я перезвоню чуть позже. Пусть на месте будет, информация для него есть.

– Хорошо, передам. А кто звонит?

– Кто надо, тот и звонил, – резко ответил мужчина и повесил трубку.

Вскоре появились ребята.

– Ну что, Сашка, обедать пойдешь? – спросил Добродеев.

– Можно. А то, если честно, я уже подустал читать…

– Пойдем с нами в столовую.

Мы спустились несколькими этажами ниже. Столовая была просторная, там обедало много людей. Я заметил и женщин.

– А откуда женщины? – спросил я.

– Да разные – бухгалтерия, эксперты, секретарши, – стал перечислять Перевозчиков.

– Да, Сергей, тебе звонил мужик какой-то…

– И что сказал?

– Сказал, что информация для тебя есть.

– Представился?

– Нет, не представился. Просил, чтобы ты на месте был, сказал, что перезвонит.

– Ясно, – сказал Сергей, – какой-нибудь источник звонил.

– Какой источник? – не понял я.

– Мы так называем их. А на самом деле это осведомитель. У нас же оперативная работа выходит за рамки нашего учреждения. Мы и с населением работаем.

– Короче, стукачи?

– Мы их так не называем, – улыбнулся Сергей. – Мы называем их источниками, агентами, в конце концов. Так что, может быть, сегодня получим какую-нибудь интересную наводку.

– И как вы этих агентов поощряете?

– Знаешь, они люди разные, – ответил Сергей. – У тебя тоже будут агенты, ты обязательно должен будешь кого-то завербовать, потому что без агентской базы мы никто.

Пообедав, мы вернулись в кабинет. Вскоре раздался телефонный звонок. Трубку снял Перевозчиков.

– Да! Слушаю тебя… Где? В арбитраже? Все, на старом месте. Буду через пять минут!

Перевозчиков направился к двери.

– Все, пацаны, – сказал он, – пошел с агентом встречаться.

Пока Сергей был на встрече с агентом, я сходил к кадровику и получил новенькое удостоверение. Муровское удостоверение отличается от других, оно немного больше по размеру, чем обычное.

– Смотри, Александр, – строго предупредил кадровик, – не потеряй его! За потерю удостоверения знаешь что бывает? Служебное несоответствие, на аттестационной комиссии сто процентов «зарубят»!

Я взял удостоверение и вернулся в отдел. Перевозчиков, Самохин и Добродеев что-то активно обсуждали.

– Заходи, Саня! – сказал Самохин. – Ну что, ксиву получил?

– Да, получил.

– Все, теперь ты у нас настоящий опер! – улыбнулся Серега.

В этот же вечер мы пошли отмечать начало моей работы в Московском уголовном розыске. Зашли мы в небольшое кафе. Я уже знал, что ребята были в нем частыми посетителями, и относились к ним как к почетным гостям. Были соответствующие скидки, можно было посидеть в отдельном кабинете, где мы провели весь вечер. Говорили на разные темы. Но, как известно, в мужской компании всегда обсуждаются две темы: работа и женщины. Иногда, конечно, досуг – рыбалка, охота и прочее.

Вскоре я уже знал, что занимаемся мы различными задачами. Среди направлений, откуда поступает оружие, прежде всего горячие точки. В последнее время, после распада СССР, их образовалось довольно много. Вот и везут оттуда в столицу различное оружие. Второе направление – со стороны воинских частей. Офицеры, прапорщики иногда приторговывают своим вооружением. Еще одно направление – мастера-самодельщики, которые активно переделывают газовые пистолеты в пистолеты, стреляющие мелкокалиберными пулями. И еще одно направление – так называемые «черные» следопыты, те, кто находит оружие времен войны, приводит его в порядок и продает. Места сбыта оружия – самые разнообразные. Прежде всего это вещевые рынки. Но большинство оружия сбывается постоянным клиентам – боевикам многочисленных преступных группировок и «бригад», которых в последнее время в Москве расплодилось огромное количество.

– Это наши основные клиенты, – говорили ребята. – В основном мы их и «дергаем», арестовываем.

– Надо тебе план выполнить – а план у нас дело святое, – объяснял Самохин, наливая очередную рюмку водки, – мы подъезжаем к какому-нибудь заведению и начинаем трясти господ бандюков. Глядишь, у кого «тэтэшку» вытащим, «стечкина», «макарова», а дальше поехало – галочка по выполнению плана.

– И что в итоге? Премия? – спросил я.

– Премия, благодарность, почет и уважение. – Самохин похлопал меня по плечу. – В общем, Саня, ты парень вроде правильный, наш человек. Завтра крещение примешь.

– Что за крещение? – поинтересовался я.

– По оперативным данным, завтра будет предпринята попытка доставки очередной партии оружия из горячей точки, из Приднестровья, – сказал Николай. – Я правильно понял, Серега?

– Да, так, – кивнул Перевозчиков.

– Так что завтра с утречка приходи на службу вовремя, не опаздывай. Сядем в машину и поедем на точку, где будем «пасти» курьеров.

Вскоре мы распрощались, я вернулся домой. Тогда я жил с матерью в Ясеневе. Отец ушел в другую семью. Мать работала врачом в районной поликлинике.

Придя домой, я сразу улегся спать.

На следующий день ровно в девять я был на работе. Мы сели в вишневую «семерку» и направились в сторону Минского шоссе, где должна была произойти встреча курьера.

Проехав по шоссе километров пятнадцать, мы остановились неподалеку от поста ГАИ. Николай пошел инструктировать гаишников о предстоящей операции. У всех нас были рации. С утра я успел получить штатный «макаров», который время от времени вытаскивал и поглядывал на него. Серега первым заметил это.

– Сашка, что ты с «макаровым» играешь? – спросил он. – Наглядеться не можешь?

– Нет, просто это мое первое оружие…

– Ничего, скоро ты их видеть не сможешь, потому что вся наша работа связана с оружием.

– Серега, я вот что хочу спросить… Твой агент своих, что ли, сдал?

– Конкурирующую фирму. Их «заложить» – святое дело! – усмехнулся Перевозчиков. – Ждем мы «Ауди-100» с молдавскими номерами, из Приднестровья. Прошмонаем полностью машинку, особо надо обращать внимание на следующие места, – и Сергей стал подробно рассказывать, в каких местах автомобиля обычно прячется оружие. – А дальше мы с Андрюхой поработаем с клиентом, глядишь, и расколем его.

Неожиданно зашипела рация.

– Пацаны, не заснули? – услышали мы голос Самохина, который находился во второй машине.

За это время мимо нас уже прошло несколько «Ауди-100», но они были с другими номерами и не представляли интереса для нас.

– А вдруг они номера поменяли? – спросил я у Перевозчикова.

– Кстати, они могут так сделать. Но источник сообщил, что под своими идут…

Вскоре рация опять зашипела, мы снова услышали голос Самохина.

– Внимание, ребята, объект приближается. Серебристая «Ауди-100». Провожайте ее!

– Понял тебя, Первый, – ответил Сергей и, выключив рацию, включил зажигание. – Ребята, смотрите, сейчас серебристая «Ауди» пройдет!

Действительно, через несколько мгновений мимо нас прошла на большой скорости серебристая «Ауди», направлявшаяся в сторону Москвы.

– Теперь работаем по схеме. На посту ГАИ ее должны задержать.

До поста ГАИ было около пятисот метров. Мы стали ждать Самохина. Вскоре «жигуленок» появился на горизонте. Поравнявшись с ним, мы поехали к посту.

Подъехав к посту, мы увидели серебристую «Ауди», стоящую на обочине. Гаишник внимательно проверял документы водителя. Мы остановились. Возле машины стояли молодой парень и девушка.

– Специально подругу взял, для отвода глаз, – тихо сказал Серега.

Мы вышли из машины. Самохин остался сидеть в «Жигулях», на случай непредвиденной ситуации. Сергей с Добродеевым подошли к водителю вплотную и предъявили свои удостоверения. Сергей сказал:

– Московский уголовный розыск! – Обратившись к гаишнику, он спросил: – Ну, как у него с документами?

– Вроде все в порядке.

– Ну что, землячок. – Сергей взял в руки водительское удостоверение. – Как тебя зовут? Семен? Откуда ты, Семен, к нам прибыл? Из Молдавии?

– Нет, с Украины, – ответил парень.

– Допустим, с Украины… Ты знаешь, что сейчас ты находишься на территории Российской Федерации и тут действуют свои законы, отличающиеся от ваших. И, конечно, ты знаешь, что у нас существует уголовная ответственность за незаконное ношение и перевозку оружия.

– Ну, знаю…

– И ты, наверное, знаешь, что если человек добровольно выдает оружие, то он освобождается от уголовной ответственности. Ты мне ничего не хочешь сказать по этому поводу? – неожиданно добавил Сергей. – У тебя есть возможность, ровно шестьдесят секунд, для того, чтобы добровольно выдать нам оружие. Ну, время пошло! – Он взглянул на часы.

Я понял, что это отработанный психологический прием. Тем временем Володя достал из бокового кармана наручники и стал вертеть их в руках, как бы показывая, что через шестьдесят секунд они могут защелкнуться на руках парня.

Парень занервничал.

– Я не знаю… – начал он.

– Вот видишь, ты уже думаешь! Давай говори, где у тебя оружие! Быстро, давай, времени осталось пятнадцать секунд! А то сейчас омоновцы приедут, заберут тебя в Бутырку или в Матроску, попадешь ты в камеру. А до этого у нас на Петровке посидишь, в пресс-хате… А я думаю, что тебе такая жизнь с приключениями не нужна. Осталось десять секунд!

Бегающий взгляд Семена говорил о том, что он никак не может решить, что делать.

– Я не знаю… Мне тут передали, попросили довезти до Москвы… А что там, я не знаю, не смотрел… – заговорил он.

– Нельзя нам говорить, что ты не знаешь, что везешь. Ты нам должен выдать оружие добровольно, тогда к тебе претензий не будет. Где оно лежит, Семен, – в багажнике, в бензобаке, под «торпедой»? Быстро говори! А то мы сейчас искать начнем!

– В бензобаке, – опустил голову Семен.

– Что там?

– Пистолеты.

– Вот это другой разговор! – довольно проговорил Сергей. – Значит, оформляем явку с повинной и чистосердечное раскаяние. То есть ты выдаешь сотрудникам уголовного розыска свой арсенал. Все, ребята, – повернулся Сергей к нам, – едем на автосервис изымать оружие. А вас, девушка, попрошу следовать с нами.

Мы разделились. Девушку посадили в нашу машину, с ней должен был разговаривать Володя Добродеев, а мы с парнем сели в «Ауди». За руль посадили хозяина машины. Впереди сел Сергей, я устроился на заднем сиденье. Самохин поехал за нами на своей машине, страхуя нас.

Через некоторое время мы были в автосервисе, где быстро вскрыли бензобак. Оттуда было вытащено около двадцати пистолетов «ТТ». Это был очень хороший улов.

Вскоре парня допрашивали уже в нашем отделе. Но допрос показал, что он вез оружие не по какому-то заказу, а просто на реализацию, должен был передать партию оптовику, занимающемуся сбытом оружия в Москве, и получить деньги. Эта ситуация полностью подпадала под раскрытие преступления. Теперь нам не нужно было отслеживать покупателя, брать его с поличным. Дело было закончено.

– Двадцать стволов – улов неплохой. – Сергей улыбнулся. – Так что мы с вами, пацаны, будем премированы руководством главка! А сейчас пойдем отмечать удачное проведение операции!

Через некоторое время мы сидели в баре и делились своими впечатлениями от проведенной операции…

Прошло больше двух месяцев моей работы в Московском уголовном розыске. За это время мы провели несколько операций. Затем последовали известные события октября 1993 года: штурм Белого дома и Останкина, когда в Москве начались беспорядки с перестрелками. Мы уже обнаружили, что у населения в обороте находится много оружия. После расстрела Белого дома, когда все участники нового путча были арестованы, нашему отделу, как, впрочем, и всему уголовному розыску, была поставлена задача изъятия того огнестрельного оружия, которое применялось при уличных беспорядках. Мы ездили по Москве, посещали различные злачные места и проводили облавы. Иногда нам удавалось получить результаты, мы изымали оружие.

За это время я узнал много тонкостей нашей работы. Узнал, например, что у нас существует соответствующий план по раскрытию преступлений, по которым специализируется наш отдел. Иногда бывало, что план выполнялся. Но бывали и так называемые «мертвые» периоды, когда не было курьеров, осведомители молчали, никакой возможности получить оружие не было. Это были самые неприятные периоды, потому что за нераскрытие преступлений мы получали упреки, выговоры и нарекания, что мы не работаем в полную силу. Тогда мы всей бригадой дружно шли на вещевые рынки и пытались отыскать там какого-нибудь залетного продавца оружия, чтобы взять его с поличным.

Однажды нам повезло. Мы дежурили на Тушинском вещевом рынке в полном составе – Добродеев, Перевозчиков и я. Самохин в это время был в отпуске, так что функции начальника отделения выполнял Сергей. Расписав роли, мы шныряли между рядами, выдавая себя за покупателей стволов, представителей бандитских формирований. Серега с Володькой даже специально оделись под бандитов. Я же рыскал в основном среди азиатов, спрашивая аккуратно о том, где можно купить ствол, или «плетку», как иногда выражались бандиты. Но большей частью мне предлагали наркотики. «Вот бы, – думал я, – отделу по борьбе с наркотиками сюда попасть! Но они и так свою норму вырабатывают». В Москве в это время уже было много наркотиков, и они изымались в больших количествах.

Я бродил по рядам, время от времени поглядывая на продавцов. Наверное, уже половина рынка знала, что я ищу ствол. Неожиданно меня кто-то взял за руку. Я обернулся. Передо мной стоял парень, похожий на студента, одетый в короткую куртку, в темных очках.

– Вы кое-чем интересуетесь? – начал издалека парень.

– Да, интересуюсь, – ответил я.

– А что именно вам нужно?

Я посмотрел по сторонам, делая вид, что осматриваюсь, а на самом деле выискивая своих ребят, чтобы подать им условный знак.

– Ствол мне нужен, – тихо сказал я. – Надежный ствол, чистый, с хорошими характеристиками. У тебя есть такой?

– Может быть, и есть, – ответил парень. – Пойдем, здесь недалеко.

Вскоре мы покинули территорию вещевого рынка. Ребят я так и не увидел. Мы вышли на проезжую часть Волоколамского шоссе. Парень остановился и тихо сказал:

– У меня переделанное…

– Что значит переделанное? – переспросил я.

– Из немецкого газового пистолета переделан под стрельбу мелкокалиберными пулями. Возьмешь такой?

– А сколько он стоит?

– Двести баксов. Сто он сам стоит плюс работа. «Маслины» – отдельно.

Я понял, что «маслинами» он называет патроны.

– Давай посмотрим.

– А что смотреть? Немецкий «кольт». Знаешь такую модель? Устроит тебя?

– Знаю. Устроит.

– А бабки у тебя с собой? Покажи!

Я полез в карман и достал заранее выданные мне деньги.

– Вот, четыреста баксов есть.

– Так тебе один или два надо? – спросил парень.

– А что, у тебя и второй есть?

– Есть.

– Тогда я два и возьму. Может, скидку сделаешь?

– Нет, скидки никак не получается. Ну что, поедем?

– А далеко ехать надо?

– Нет, тут рядом.

– Ты на машине? – поинтересовался я.

– Нет, сейчас тачку поймаем.

Парень вышел на дорогу и поднял руку. Почти сразу же мы поймали какого-то частника. Парень сказал:

– На улицу Свободы, шеф!

Мы проехали несколько сот метров по Волоколамскому шоссе и свернули налево, на улицу Свободы.

– Куда дальше? – спросил водитель.

– По улице Фабрициуса, поверни налево, – сказал парень.

Мы повернули. Вскоре парень попросил затормозить. Водитель остановился. Расплатившись, парень вышел из машины.

– Пошли, не бойся! – сказал он мне с улыбкой.

Мы подошли к жилому дому, недалеко от которого стоял гараж-»мыльница». Парень посмотрел на меня и сказал:

– Давай деньги, сейчас получишь товар.

– Так ты товар покажи!

– Товар тут лежит.

Парень достал ключи, открыл гараж, вошел внутрь и вынул из-за шкафчика небольшой сверток.

– На, смотри. – Парень приоткрыл сверток. – Видишь?

В свертке лежали два черных газовых пистолета производства Германии.

– А откуда я знаю, что они переделаны, что стреляют патронами? – спросил я, решив потянуть время.

Парень раздраженно покрутил головой.

– Вот смотри, перемычка спилена, пружина утоплена, ствол стальной стоит. – Он вытащил из кармана патрон от мелкокалиберной винтовки, вставил его в пистолет, передернул затвор и нажал на курок. Раздался щелчок.

– Видишь, все в порядке. Давай деньги! – сказал парень, оглянувшись по сторонам.

– Чего ты боишься? Подумаешь, – сказал я как можно беспечнее, – газовый ствол, кто за это привлекает?

– Ты, наверное, законов не знаешь, – проговорил парень.

Я передал ему четыреста долларов. Задерживать его не было смысла. Я подумал, что у него может быть еще оружие.

– Послушай, – спросил я, – а у тебя еще могут быть такие?

– Могут и быть, – улыбнулся парень. – А что, тебе еще нужно?

– Конечно. Как бы с тобой связаться?

– Оставь свой телефон, я тебе позвоню.

– У меня только рабочий.

– Давай номер. А сколько тебе нужно?

– Я бы еще штук пять взял, по двести долларов, конечно. Хотя, думаю, что за пять штук можно и скидочку сделать…

– Хорошо, по сто восемьдесят отдам. Устроит?

– Да, устроит.

– Значит, пять штук берешь. Когда позвонить?

– Давай через неделю. Подойдет?

– Да, пиши свой рабочий. – Парень протянул мне листок бумаги. Я записал номер телефона.

– Только обязательно позвони, я буду ждать! – сказал я. – Если что, где тебя можно найти?

– Я тебе позвоню, обещаю, – сказал парень.

– Хорошо, договорились!

Как только мы расстались, я тут же набрал номер ребят.

– Пацаны, – сказал я, – я тут два ствола купил, с клиентом познакомился.

– Встречаемся на базе, – ответил Серега. – Через сколько будешь?

– Через час доберусь.

Через час я был на Петровке. Мы внимательно изучали купленные мною пистолеты.

– Стволы действительно переделанные. Надо их на экспертизу послать, – сказал Володька.

– Какая экспертиза? – махнул рукой Серега. – Этот парень, наверное, сам их клепает. Посмотри, курок укреплен, пружина мощная вставлена… Хорошо бы этого оружейника зацепить!

– А если он посредник?

– Давай «примем» его на второй партии, на Петровку доставим, допросим с пристрастием, он нам весь расклад и сдаст. Как думаешь?

– Давай попробуем, – кивнул Серега.

Прошла неделя. Парень не обманул, позвонил.

– Здорово, это я, – сказал он, не представляясь. Но я сразу узнал его голос. – Тушинский рынок помнишь?

– Конечно, помню.

– Ну что, продолжение тебе нужно?

– Нужно. Мне еще грибочки бы…

– «Маслята», что ли?

– Да. Можешь достать?

– Могу, за отдельную плату.

– Почем? Ладно, по телефону не будем. При встрече договоримся.

– Значит, мне пять штук везти?

– Да. Где встречаемся? В Тушине, на старом месте?

– Нет, не нужно в Тушине. «Маклоналдс» на Речном вокзале знаешь? Давай там. Во сколько будешь?

– Часа через два.

– Все, до встречи!

В назначенное время мы всей командой были в «Макдоналдсе». Сергей с Володькой сидели за соседним от меня столиком, я ждал парня. Наконец он появился.

– Здорово! – Он протянул мне руку. – Как предыдущая покупка? Все нормально?

– Да, все здорово. Классная вещь! Я сегодня пять возьму и еще заказик бы тебе сделал…

– Отлично! Поехали, – махнул рукой парень.

Мы вышли на Ленинградское шоссе и стали ловить машину. Остановился частник.

– На улицу Свободы! – сказал парень.

Я понял, что мы поедем на старое место. Хорошо, что я предупредил ребят, куда мы можем поехать. Они уже сидели в служебных «Жигулях».

Вскоре мы остановились у знакомого гаража на улице Фабрициуса.

– Ну, давай бабки! – сказал парень. Я вытащил деньги.

– Тут ровно девятьсот, как и договаривались, – сказал я отчетливо, чтобы все хорошо записалось на включенный диктофон, спрятанный у меня под одеждой. – Давай еще раз пересчитаю. Сто долларов, двести, триста… Девятьсот. Давай пистолеты!

– Сейчас. – Парень быстро открыл «мыльницу», достал сверток и протянул мне.

– Давай посмотрю, сколько тут пистолетов, – говорил я для того, чтобы сделать запись для суда. – Раза, два, три, четыре, пять… Все стреляют мелкокалиберными пулями, да?

– Да, все в порядке, все переделанные и рабочие.

– Хорошо. Держи краб!

Я протянул руку, словно бы для прощания. Парень протянул свою руку в ответ, но в этот момент я быстро надел ему на запястье наручник.

– Стоять! Московский уголовный розыск! – громко проговорил я. Тут же появились мои коллеги, Серега с Володькой.

– Привет, покупатель! – поприветствовали они меня. – С почином тебя!

Усевшись в машину, мы направились в сторону Петровки. Серега пытался раскрутить парня.

– Ты понимаешь, – убеждал он парня, – что ты серьезно влип? Сбыт оружия, тебе пятерик светит как минимум, а то и больше! Как я понял, ты, Дима, раньше не сидел?

– Нет, что вы, не сидел! – испуганно помотал головой Дима.

– Тогда ты в дружный коллектив Бутырки точно не впишешься! Опустят тебя на второй или третий день! – сказал Серега, специально запугивая его. – А дальше – зона, пойдешь туда опущенный. И будут там тебя трахать все подряд! Давай лучше помоги следствию, расскажи, откуда оружие берешь, кому продаешь. Короче, выдашь полную программу. А мы тебе смягчение сделаем определенное.

Парень тут же ответил:

– Ребята, я сам его делаю, я студент Института имени Менделеева.

– А где же ты его делаешь?

– Дома.

– Тогда поехали, покажешь. Где твой дом?

– Здесь недалеко.

Серега развернул машину. Вскоре мы уже были в однокомнатной квартире нашего кулибина. Он не обманул. Квартира была оборудована под небольшую оружейную мастерскую. Схема была довольно простая. Дима покупал газовые пистолеты – в то время они продавались свободно, без всякого разрешения, – а затем с помощью нехитрых приспособлений и специального инструмента переделывал их для стрельбы мелкокалиберными пулями. Для этого в квартире стоял верстак, тиски и еще кое-какие инструменты. Таким образом Дима переделывал пистолеты.

– Послушай, а ты можешь показать, как ты это делаешь? – спросил Сергей.

– Могу, конечно.

– А у тебя есть «ствол» не переделанный?

– Есть парочка, я купил.

– И заказы на них есть?

– Нет, я на всякий случай купил.

– Давай покажи!

Дима, быстро разобрав купленный им газовый пистолет «кольт», сел за тиски, взял напильник и начал что-то пилить, подтачивать. Вся работа заняла не больше двух часов. Я с интересом наблюдал за действиями Димы. Он действительно был мастером, хорошо разбирался в строении этих пистолетов.

– Дима, такой вопрос, – спросил я, – а откуда ты все это знаешь?

– У меня папа военный. Ему раньше полагалась книжка «Устройство пистолета «макаров», чертежи всякие там были. Вот я и изучил ее.

– Так это же книжка для служебного пользования!

– Но за это же никто к уголовной ответственности не привлекает. И потом, – Дима отложил в сторону напильник, – я бы хотел знать, что меня ждет. Мы договорились или как?

– Дима, мы слова на ветер не бросаем, – ответил Серега. – Мы договорились – мы тебе спишем по полной программе. Изъятие оружия, естественно, проведем, все зарегистрируем. А дальше подумаем, с начальством посоветуемся, как тебя провести – то ли как добровольно выдавшего, то ли раскаяние. В любом случае это смягчающие обстоятельства для суда. Добровольная выдача – вообще можно от ответственности освободить. Но вот инструментик – это улика получается…

– А что, можно его уничтожить, – предложил Дима.

– Нет, зачем его уничтожать? Давай-ка мы его заберем к себе, для будущих дел. А тебе придумаем такую легенду, что ты оружие купил сам, на Тушинском рынке… Нет, брат, на Тушинском рынке у нас с тобой не получается. Давай-ка – ты его нашел вот в этой «ракушке» и выдал нам. Стоп, тоже не получается… Тогда получается, что мы у тебя оружие купили, нам же надо как-то за деньги отчитываться.

– Давайте сделаем так. У нас не было никакой сделки купли-продажи оружия, – сказал Дима. – Я нашел это оружие случайно в открытом гараже, где хранилась машина…

– Кстати, «мыльница» у тебя откуда? – спросил Володька.

– Я арендовал…

– А машина есть?

– Нет, машины нет.

– Вот видишь, как же мы объясним наличие у тебя гаража? Ладно, – неожиданно махнул рукой Сергей, – живи, Дима! Но не занимайся противозаконными действиями, потому что еще раз попадешься – извини тогда, получишь по всей строгости нашего закона!

– Что вы, ребята! – заговорил Дима. – Спасибо вам большое! Вот еще… – Он сбегал в кухню и протянул Сергею пятьсот долларов. – Вы возьмите, за те два «ствола», и вот еще… – Он протянул еще несколько купюр.

– Хорошо, Дима, – сказал Серега, – я смотрю, ты парень правильный. А инструментик мы у тебя конфискуем, так как он является вещью запрещенной.

– Понятно, – кивнул Дима.

Вскоре мы покинули квартиру, вынесли инструмент и уселись в машину.

– Серега, как же ты собираешься все это в процессуальном плане проводить? – спросил я. – Ты ведь его даже на Петровку не вызвал.

– А зачем он нам нужен? – усмехнулся Перевозчиков.

– Как же мы будем это оружие проводить? – не понял я.

– Мы вот как сделаем. А все продумано! Четыре ствола мы с тобой сдадим как раскрытое преступление, как склад, обнаруженный в гараже. Гараж мы сами подберем, какой-нибудь бесхозный. Денежки в общак бросим, на всякий случай. А пару стволов нужно оставить на момент, когда у нас голодный период настанет, не будет ничего. Тогда эти стволы под раскрываемость и подгоним. Правильно я мыслю?

Я пожал плечами.

– Самохину ничего говорить не будем. Пусть отдыхает, у него свои интересы по другой линии проходят. А мы на троих все поделим.

Вскоре мы приехали на Петровку. Деньги поделили по дороге.

В этот же вечер мы зашли в ресторан, радуясь благополучному завершению операции.

А потом действительно наступил голодный период. Не было ни одной возможности изъять хоть какое-то оружие. Вот тогда Володьке пришла в голову мысль.

– Слышите, пацаны, – сказал он, – а давайте нарисуем такую картинку. У нас два ствола есть. Берем один ствол, положим его в пакет, оставим пакет на улице, сами сядем в машину и будем наблюдать. Кто-нибудь клюнет, мы его раз – и взяли с поличным. Вот у нас преступление сразу и раскрыто.

– Как же так? – спросил я удивленно. – Нехорошо получается! Человек берет пакет…

– А мы посмотрим, что он будет делать дальше. Если он положит его на место и не будет брать, то мы его трогать не станем. А если возьмет и попытается скрыться, то мы его и прихватим.

– Но это же незаконно получается!

– А если он сам берет незаконную вещь, переделанное оружие, ты считаешь, это законно?

– Нет, незаконно.

– Ну вот! А ты что, хочешь, чтобы нам очередные палки накидали и взыскания, чтобы мы круглые сутки по Москве носились, дежурили? Или ты хочешь более-менее нормальной жизни? – спросил Серега.

– Ну, я как все…

– Ты сам-то, Серега, что думаешь? – спросил Володька.

– Я – за!

На следующий день мы успешно провели операцию под названием «Бомж». Володька купил бутылку водки, буханку хлеба и темный непрозрачный пакет. Он положил в пакет еще и ствол, с которого мы заранее стерли отпечатки пальцев, и мы оставили пакет возле палатки, где продавали пиво, водку и вино. Сами сели в машину и стали наблюдать, кто подойдет и возьмет нашу наживку.

Надо сказать, что к палатке подходило много людей, но пакетом никто не интересовался.

Наконец мы заметили, что к палатке подошел мужчина, похожий на бомжа. Он посмотрел на пакет, заглянул в него. Увидев бутылку, он оглянулся по сторонам. Мы видели, как у него загорелись глаза. Он быстро вытащил бутылку водки и, откупорив ее, стал пить прямо из горлышка.

Володька засмеялся:

– Наверное, боится, что отнимут!

Выпив половину, мужчина снова заглянул в пакет, увидел там пистолет, взял его в руки, рассматривая, и сунул его под брюки.

– Ну что, пацаны, пойдем брать? – спросил я.

– Нет, погоди, рано еще! – сказал Серега.

Тем временем мужчина снова приложился к бутылке. Видно было, что он уже опьянел. Немного покачиваясь, он пошел в сторону от ларька.

Мы вышли из машины и пошли ему навстречу. Поравнявшись с ним, Володька выхватил из кармана наручники и надел мужчине на руку.

– Спокойно, мужик, – сказал он, – Московский уголовный розыск.

– Вы что, ребята? – проговорил мужчина. – Я ничего не делал, иду себе спокойно…

– Пошли с нами! – сказал Володька и потянул его за собой. Мы усадили задержанного в машину и скоро были у себя.

Мужик был пьян, и ему было все равно, что с ним делают. Когда мы сказали ему, чтобы он добровольно выдал запрещенный предмет, он в присутствии понятых совершенно спокойно вытащил пистолет и показал нам:

– Вот пистолет, – сказал он, – это мой, я его нашел.

– А где ты его нашел? – спросил Володька.

– Не помню где. Но это мой пистолет.

– Все ясно. Ведем его в камеру!

Зафиксировав все в протоколе, мы оформили раскрытое преступление. Позже мы узнали, что мужик получил всего два года. Наверное, он был доволен. У него было место, где он мог спать, и еда, которую получали зэки. Для него это было лучше, чем перебиваться чем придется в холодном городе.

Шло время. Теперь мы взяли за правило отмечать каждую успешно проведенную операцию. Деньги у нас были, мы ходили в рестораны, кафе, в большом количестве открывшиеся в Москве. Мы выполняли свой план. Иногда мы подсовывали по той же схеме стволы в пакетах, иногда брали реальных продавцов оружия. Вся суть проведенных операций заключалась в том, что мы получали благодарности, поощрения, но крупного материального навара мы не имели.

Мысль заняться коммерческой деятельностью родилась то ли у Володьки, то ли у Сережки, я уже не помню. Они вывели меня на разговор. Как-то мы сидели в кафе, Володька начал издалека.

– Саша, что ты имеешь к своим двадцати пяти годам? Машины нет, живешь с мамой, зарплата небольшая. Как жить думаешь?

Я пожал плечами.

– Не знаю…

– На премию долго не протянешь. А ты посмотри, как люди живут! Бандюки на таких тачках ездят! Коммерсанты народ обманывают! Я что хочу сказать – давай поправим свое материальное положение. Мы тут с Серегой покумекали и тебя в долю зовем. Хочешь – иди в дело, не хочешь – не надо.

– А что делать-то надо? – спросил я.

– Да ничего особенного. Будем выслеживать богатеньких коммерсантов или бандюков, будем у них стволы изымать. И, соответственно, брать деньги за невозбуждение уголовного дела, а после этого отпускать их с миром, при этом конфисковывая пушки и беря бабки. Как ты на это смотришь?

– В принципе неплохо.

– Знаешь какие денежки тут можно срубить? Я думаю, двадцать-тридцать тысяч долларов за откуп. Я интересовался, сколько адвокат дает взяток судьям, прокурору, следователям, чтобы дело такого рода замять. Конечно, это не с каждого, материальное положение разное. Но в среднем суммы такие. Если мы в неделю будет троих брать, то по двадцатке на человека будем иметь.

– Погоди, – сказал Серега, – а Кольку мы забыли спросить.

– А Коля согласен.

– Самохин согласен? – удивленно переспросил Серега.

– Да, согласен. Он мне сам, считай, это предложил! Он наше прикрытие. Естественно, на операции он ездить с нами не будет, он же начальник, «бугор». Но остальное прикрытие он берет на себя.

– Я согласен, – сказал я.

– Хорошо. Завтра мы проводим операцию.

Работа в МУРе шла хорошо. За короткое время я достиг больших результатов. Прежде всего я получил несколько поощрений за раскрытие преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия. Перед Новым годом нам удалось раскрыть группу «черных» следопытов. Ребята, в основном студенты, жители Смоленской области, подрабатывали тем, что на территории своей области, где во время войны велись ожесточенные сражения с немецкими захватчиками, находили и восстанавливали немецкое и советское оружие времен Великой Отечественной войны. Надо сказать, попалась эта группа совершенно случайно. Одного из них задержал для проверки документов около станции метро милицейский наряд. При этом был обнаружен пистолет. Парня сразу же доставили в ближайшее отделение милиции. Ребята из отделения позвонили на Петровку, а дежурный передал информацию в наш отдел. Мы с Сергеем выехали на место задержания «черного» следопыта.

После короткой беседы мы вышли на всю цепочку и задержали всех участвующих в ней.

Но самым интересным в этом деле было то, что оружие, которое мы потом изъяли у них, прекрасно сохранилось. Экспертиза дала заключение, что оно является исправным и пригодным для использования.

Я рассматривал пистолеты, на некоторых из них на рукоятках была выгравирована фашистская свастика, и восхищался, как качественно делали оружие в довоенной Германии. Серега также взял один из пистолетов и рассматривал его.

– Да, это вещь! – восхищенно сказал он. – Не то что нынешняя китайская штамповка, годная только на пару выстрелов, которую тут же заклинивает или все разваливается в руках.

– Я с тобой не согласен, – вступил в разговор Володя Добродеев. – Есть еще бразильское оружие, очень неплохое, киллеры им часто пользуются.

– А что в нем особенного? – спросил Серега. – Подумаешь, семнадцатизарядный, ну и что? Как пулемет стреляет, а бьет неточно.

– Давай еще у «киллеров» спросим из второго убойного, – вмешался Самохин. – Прямо диспут организовали, обсуждение производственной темы, какое оружие лучше! Давайте, ребята, работать!

Наступили новогодние праздники, после них – Рождество. Криминальный мир тоже ушел на каникулы, и работы у нас не стало. Вот тут мы и попросили своего шефа, чтобы он вышел на начальника отдела с ходатайством о предоставлении нам краткосрочного отпуска. Мы написали рапорта и вскоре получили согласие. Пошли в отпуск все, кроме Николая Самохина, которого начальство оставило «на хозяйстве» – мало ли что случится…

Мы стали собираться в поездку. Поехать решили с женами. Серега с Володькой быстро оформили загранпаспорта для своих половин, а поскольку у меня жены не было, то Серега, по совету своей жены, пригласил одну из ее подруг в качестве моей спутницы. Страну мы выбрали экзотическую и теплую – Таиланд.

Таиланд примечателен тем, что зимой температура там достигала тридцати градусов, море было теплым плюс соответствующая экзотика.

Вскоре мы летели в Бангкок, столицу Таиланда. Перелет был длительным, более девяти часов, с посадкой в Дубаи. Наконец самолет приземлился в аэропорту Бангкока. Через час мы были в гостинице, и я ощутил всю прелесть отдыха.

Дни проходили однообразно. С утра мы шли на пляж, ребята развлекались водными видами спорта, полетом на парашюте над побережьем. Я тоже активно отдыхал.

Однажды Сергею в голову пришла хорошая мысль.

– Послушайте, пацаны, – сказал он, – давайте сегодня оставим наших дам и поедем в Бангкок. Это же столица секса!

– В принципе я не против, – тут же отозвался Володька.

Взяв машину напрокат, мы направились в столицу.

Вечерний и ночной Бангкок – отдельный разговор. Это не такой большой город. На нескольких центральных улицах, красочно оформленных, были расположены магазинчики, ресторанчики и таиландские бордели.

Надо сказать, в Таиланде секс-индустрия поставлена на широкую ногу. Каких только проституток тут нет – и молоденькие девчонки, и знойные мулатки, и желтокожие китаянки – одним словом, на любой вкус. Но самое интересное в Таиланде – там широко развито движение трансвеститов, то есть некоторые мужчины переделываются в женщин, и порой отличить их от настоящих невозможно. Так, Володька, сняв двух девчонок, попал в совершенно не смешную ситуацию. Он уже садился в машину, чтобы поехать с ними в гостиницу, где мы предварительно сняли номера, как одна девушка сказала ему на ломаном английском, что она – переделанный мальчик. Хорошо, что она об этом предупредила!

Мы долго смеялись.

– Вот видишь, Володька, – говорил Серега, – говорила тебе мама в детстве: учи английский язык в школе! Хорошо, еще что-то помнишь, а то бы попал! Стал бы самым настоящим педрилой!

– Да вы что, ребята, – отмахивался Володька, – я бы сразу его раскусил!

Одним из аттракционов, который мне хорошо запомнился, был так называемый джип-сафари. Но если во всех странах участвуют настоящие джипы, то в Таиланде вместо машин были слоны. Эти громадные животные весили несколько тонн. Залезть на слона было очень трудно. Но тем не менее с помощью проводников мы забрались на слоновьи спины и совершили очень интересную экскурсию. Я представлял себя индийским магараджей. Удовольствия было море.

Что касается подруги, которую мне «сосватала» жена Сергея, то девушка на меня большого впечатления не произвела. Более того, она меня сразу оттолкнула тем, что после первой же ночи, проведенной вместе, стала настойчиво предлагать мне, чтобы я на ней женился, рассказывая, какая бы она была замечательная жена. Конечно, я понимал, что по возрасту ей нужно было выходить замуж – на вид ей было двадцать пять – двадцать шесть лет, – но не за первого же мужчину после одной ночи! Меня это насторожило и даже оттолкнуло от нее. Но отдыха это не испортило.

Через неделю мы вернулись в заснеженную столицу, где нас ждали новые «героические подвиги». Но работа началась с того, что у Николая Самохина был день рождения, и мы собрались отпраздновать это событие в одном из подмосковных ресторанов.

Празднование для рождения Николая запомнилось мне на всю жизнь, так как с ним были связаны определенные производственные изменения.

Все началось с того, что с утра Володька с Серегой поехали в ресторан, находящийся на Рублевском шоссе, чтобы арендовать зал и подготовиться к празднованию дня рождения нашего начальника. Николаю исполнилось сорок пять, и он решил отметить это с размахом. Он снял дорогой ресторан и пригласил человек пятьдесят гостей. Кого там только не было! Были наши коллеги из МУРа, несколько высокопоставленных офицеров из МВД, одним из почетнейших гостей был генерал Лебедев, который служил в налоговой полиции. Были несколько «подшефных» коммерсантов, которым Николай оказывал различные услуги – осуществлял «крышевание».

Мы сидели в уютном загородном ресторане, арендованном только для нас, и наслаждались жизнью, попивая водку и закусывая молочным поросенком и другими деликатесами. Улучив момент между тостами, Николай позвал нас с ребятами покурить.

Мы вышли в предбанник ресторана, и Коля обратился к нам:

– Ребята, я хочу познакомить вас со своим хорошим другом, которым я очень дорожу. Генерал Лебедев Игорь Сергеевич, занимающий ответственную должность в налоговой полиции.

Я посмотрел на генерала. Тому было немного за пятьдесят, он был невысокий, достаточно упитанный, седоволосый. Поздоровавшись с каждым из нас, он продолжил разговор:

– Я слышал про вас, что вы достаточно бойкие ребята. – Генерал загадочно улыбнулся. Мы не понимали, что он имел в виду. Может быть, Николай рассказал ему про бизнес, которым мы занимаемся?

Но генерал не стал развивать эту тему, а перевел разговор на что-то другое.

Мы продолжали наслаждаться праздником. Неожиданно ко мне подошел Самохин и, наклонившись, прошептал:

– Сашок, у меня к тебе дело есть. Давай выйдем!

Мы вышли из зала. У входа в ресторан Самохин посмотрел на часы.

– Что, ты кого-то ждешь? – спросил я. – Кто-то из гостей опаздывает?

– Не то чтобы гость, но очень нужный человек. Короче, Саша, ты поговори с ребятами… У меня есть коммерсант, а у него – компаньон. Так вот, выручить его надо. Вроде это по вашей части. Заплатят они денег пятьдесят штук. Естественно, я в доле. Не мне вас учить, как все провернуть.

– А что делать-то нужно? – спросил я.

– Да все то же самое, что вы раньше делали, – подбросить кое-кому кое-что. Ты понял, о чем я говорю?

– Конечно, понял. Где же твой коммерсант?

– Да вот он!

К крыльцу подъехал «пятисотый» «Мерседес» с тонированными стеклами. Дверца открылась, и показался полный мужчина, одетый в дубленку, без головного убора, в больших круглых очках. Он подошел к Николаю, поздоровался с ним, поздравил и протянул большой сверток, аккуратно завязанный цветными ленточками.

– Спасибо тебе, дорогой! – сказал Николай и обнял мужчину. – Вот мой доверенный человек, Саша, лучший опер нашего МУРа. Поговори с ним на интересующую тебя тему, он в курсе дела. Саша, – повернулся Николай ко мне, – это Давид. Вы тут побалакайте, а я пойду к гостям.

Мужчина неуверенно посмотрел на меня и сказал:

– На крыльце говорить неудобно. Может быть, куда-нибудь пройдем?

– Конечно, проходи, раздевайся! – ответил я, помог снять дубленку и передал ее швейцару.

– Может быть, к гостям пойдем? – предложил я.

Мужчина замялся.

– Мне не очень хотелось бы светиться… Тут бильярдная есть, может, там поговорим?

– Без вопросов, пойдем туда.

На наше счастье, бильярдная была свободна.

– Так в чем проблема? – начал я разговор.

– Проблема в следующем. Я занимаюсь бизнесом. Был у меня компаньон по общим делам, Марат Султанов. В определенных кругах он носит кликуху Султан. Короче, мы с ним по одной теме бизнес крутили. Все было нормально, только он остался мне деньги должен и отдавать их не хочет. Сначала просто прятался от меня, отключил телефоны, а сейчас охрану нанял, и встретиться с ним невозможно.

– Сколько он денег должен? – спросил я.

– Пятьсот тысяч долларов.

– Это серьезная сумма! – покачал я головой. – А договоры какие-то есть?

– Да, конечно! – сказал Давид и достал из папки, которую держал в руках, копии каких-то документов. – Вот тут все написано. Вот моя фирма, вот его фирма, вот долг, вот акт приемки-сдачи работ…

– Меня, в общем, эти бумажки не очень волнуют, – махнул я рукой. – Дело вот в чем. Николай Самохин сказал вам, сколько это будет стоить?

– Да, пятьдесят тысяч. Я готов сейчас внести предоплату, а остальные – по окончании работы.

– От нас-то что требуется?

– Николай Евгеньевич сказал, что вы можете «закрыть» человека за ношение оружия… Вам лучше знать, за что…

– Ну, предположим, это можно сделать. Но ты понимаешь, Николай Евгеньевич дал нам не очень правильную информацию. Во-первых, он ничего не сказал о том, что у твоего Султана есть личная охрана. Кстати, сколько человек?

– Трое. Один – водитель, а двое с ним все время ходят.

– Вот видишь, подобраться к нему будет достаточно сложно. Нас тоже трое. Значит, нам нужно кого-то еще привлекать – омоновцев как группу физической поддержки. А это лишние расходы. Второй вопрос – как срочно тебе это нужно?

– Чем быстрее, тем лучше.

– Скажи, пожалуйста, какая твоя цель? Ты же понимаешь, если мы его «закроем», ты вряд ли с него деньги получишь.

– Нет, я не хочу эти деньги, я про них уже забыл! – горячо заговорил Давид. – Я хочу наказать этого человека! Он же мне внаглую говорит: я тебя имею, Давид! А у нас такое не принято.

– У кого это у вас? – спросил я.

– Я с Кавказа, – пояснил Давид.

– Все ясно, – кивнул я. – Получается такой расклад. Охрана плюс сокращенный срок плюс набирать дополнительных людей… Да и документы твои надо изучить, юриста привлечь. Все это расширяет рамки нашей работы и заставляет производить дополнительные расходы, которые в названную сумму никак не умещаются.

– Короче, сколько еще надо доплатить? – прямо спросил Давид.

– Я думаю, еще столько же. Как ты, потянешь такую сумму?

Давид задумался.

– Ты же понимаешь, – продолжал я, – что наказать его надо достаточно серьезно.

– Да, да, обязательно этого негодяя надо наказать, чтобы он знал, что с Давидом так поступать нельзя!

– Вот видишь! А мы на меньшее никак согласиться не можем. Я же объяснил тебе всю технологию этого дела.

– А можно с Николаем Евгеньевичем поговорить? – спросил Давид.

– А что тебе Самохин? Все равно он к нам придет, мы же исполнители.

– Да, я понимаю…

– Смотри, если тебе эта сумма тяжеловата, договорись с другими. Может быть, из районного отделения кого найдешь…

– Нет, там не тот уровень. Вы – фирма. Хорошо, – Давид тряхнул головой, – я согласен.

– Когда ты нам аванс пришлешь?

– Сколько нужно аванса?

– Половина.

– У меня с собой десять тысяч есть…

– Хорошо, давай десятку. И оставь свой телефончик, мы тебе позвоним.

Давид вытащил визитную карточку и передал ее мне. Затем, быстро осмотревшись, он достал из бокового кармана пачку долларов.

– Вот, это аванс, – сказал он.

– Хорошо, значит, еще сорок ты приготовишь к следующей встрече. Я приду со своими ребятами. Ты расскажешь все подробно, где его фирма находится…

– Да я уже все приготовил, – сказал Давид и достал из папки вложенный в прозрачный файл листок бумаги.

Я взял листок и прочел: «Марат Султанов, 1965 года рождения, проживает… Фирма находится…» Дальше был список противозаконной деятельности Султана. Я внимательно просмотрел данные.

– Да у тебя тут все досье на него собрано! – усмехнулся я. – Может, тебе лучше в ОБЭП с этими данными пойти?

– Я пробовал. Он от них откупился. Кстати, я надеюсь, когда вы его «примете», с вами этого не случится?

– Нет, Давид, я за это отвечаю. Никакая перекупка, хоть двойная плата будет, хоть тройная, не пройдет. Мы дорожим своей репутацией.

– Вот мне так Коля… Николай Евгеньевич тоже сказал. Все, я поехал. Жду от вас звонка!

– Всего хорошего, Давид, – я протянул руку Давиду на прощанье.

Вскоре толстяк уехал. Я тут же вызвал ребят.

– Ну что, пацаны, – я показал им деньги, – заказ получен. Я одного коммерсанта на сто штук раскрутил.

В комнате появился Самохин.

– Как дела? – тут же спросил он у меня.

– Я поднял цену до ста тысяч, – ответил я.

– Что так много? – удивился Самохин.

– У него телохранители есть, плюс ствола у нас нет, его нужно покупать…

– Но можно ведь и патронами ограничиться, – предложил Самохин.

– Нет, патроны – не то. Ствол лучше.

Самохин покачал головой:

– Ладно, это ваши проблемы. Вы только качественно все выполните, это все же мой достаточно близкий коммерсант, подводить его нельзя.

– Все сделаем в лучшем виде! – уверил я его.

Самохин ушел.

– Значит, с завтрашнего дня начинаем работать, – сказал я.

– А что делать-то нужно? – спросил Серега.

– Оружие одному хмырю подбросить.

– И всего-то? – хмыкнул Володька.

– Давайте пока деньги разделим, аванс получили.

Серега посмотрел на меня и проговорил:

– Давайте сделаем так. Пятерку отдадим Николаю – аванс за то, что клиента привел, а остальную пятерку я предлагаю не делить, а пустить в дело.

– Какое дело? – поинтересовался я.

– Давайте присядем, чего стоя говорить?

Мы вернулись в бильярдную и уселись на стулья.

– Прежде всего я считаю, – продолжил Серега разговор, – что деньги нужно вкладывать в дело, то есть в наш будущий бизнес. Не последний же раз у нас клиент возникает! У нас проблема со стволами. Я предлагаю следующее. Помните, у нас был кулибин, Дима? Я научился у него процессу переделывания газовых пистолетов в мелкокалиберные.

– И что из этого следует? – спросил я непонимающе.

– Я это беру на себя. Сразу возникает вопрос – где я буду этот ствол переделывать, у себя на рабочем месте или на квартире? Как вы себе это представляете?

Володька почесал в затылке.

– Я думаю, надо снять небольшую квартирку, – сказал Серега, – долларов за сто пятьдесят – двести, желательно недалеко от «конторы», я перевезу туда верстачок, все инструменты, и там будем переделывать оружие. Как вы, одобряете?

– Вполне, – сказали мы с Володькой в один голос.

– Значит, часть денег нужна на съем квартиры. Кроме этого, нам надо купить тачку, лучше не новую, неброскую, чтобы осуществлять слежку за клиентами. Как вы считаете?

– В принципе можно на своих…

– Зачем же свои светить? Тачку можно за пару штук купить, самое большое – за три. Как вы считаете, это нужное дело? То да се, фотоаппарат, диктофон, видеокамера – короче, вся пятерка уйдет. Зато потом, когда сотку получим, точнее, девяносто, все между собой раскидаем. Ну, согласны?

– Да, согласны.

Через несколько дней все было готово. Мы сняли однокомнатную квартиру, приобрели подержанные «Жигули» и распределили свои роли. Слежку за Маратом Султановым мы поделили поровну. Двое были на службе, третий «водил» клиента по тем местам, где он бывал. Нужно было выбрать удобную позицию, где можно будет задержать его и подсунуть ему оружие. Кроме этого, надо было сделать так, чтобы эта акция совпала с нашим дежурством по городу, чтобы все было естественно, поскольку клиента нужно было не только «упаковать», но и «принять» по полной программе, то есть заводить на него уголовное дело.

Вскоре мы начали работать. Работа в основном распределялась между Володькой и мной. Мы «водили» клиента. Серега же занимался переделыванием приобретенного газового пистолета.

В один из дней, когда следить за клиентом должен был я, я подъехал к фирме, где сидел Султан, находившейся недалеко от Трубной площади, и стал терпеливо ждать, сидя в купленных «Жигулях». Около двенадцати появился «Мерседес» с Султаном и джип с охранниками. Я догадывался, что наш клиент занимался обыкновенным «кидаловым», то есть находил коммерсантов, обхаживал их, а потом, когда входил к ним в доверие, «кидал». Причем все происходило по стандартной схеме. Весь рабочий день Султанова был занят тем, что некоторое время он сидел в офисе, потом ехал куда-нибудь в ресторан, где встречался с очередным лохом-коммерсантом. После такой встречи к вечеру он позволял себе расслабиться. И тут программа отдыха нашего клиента сводилась к тому, что он либо посещал свою любовницу, которой снял квартиру в районе Крылатского, либо ездил на встречу со своими друзьями – братвой, с кем раньше, видимо, был в одной из группировок. Кроме этого, любвеобильный Султан иногда отправлялся в сауну, сняв проституток на улице или непосредственно в сауне. После одиннадцати вечера он возвращался домой, где его ждали жена и ребенок.

Наконец день задержания Султана был определен. Это был четверг. По четвергам мы практически целый день сидели в «конторе». Вторым основанием для выбора этого дня было то, что Серега закончил переделывать ствол. Мы произвели пару выстрелов и признали его годным к использованию. В-третьих, в этот день я поехал встречаться с Давидом. Нужно было получить оставшуюся предоплату.

Я сказал ему, что в течение сегодняшнего дня клиент будет задержан.

– От тебя, Давид, – сказал я, – требуется одно: оставшийся аванс.

Давид передал мне требуемые сорок тысяч долларов, но попросил, чтобы я сегодня обязательно перезвонил ему и сообщил о результате, то есть о факте задержания Султанова.

– Вот что еще, – вспомнил я, – нужно, чтобы часов в пять кто-нибудь из твоих людей позвонил по 02 и сказал, что он случайно видел, как мужчина – он должен будет дать описание Султанова – перевозит в машине, номер…

– Я знаю номер его «мерса», – сказал Давид.

– Что этот мужчина перевозит оружие. Желательно, чтобы этот человек передал информацию на Петровку. А дальше мы будем действовать по разработанной схеме. Сможешь это сделать?

– Конечно, нет вопросов! Я поручу сделать это своему водителю.

– А он надежный человек?

– Еще какой! – улыбнулся Давид.

После нашей встречи я вернулся на Петровку. Мы все сидели в кабинете, играя в компьютерные игры и ожидая звонка из дежурной части. Стрелка часов подходила к пяти, нам уже должны были передать сигнал о машине Султана. Но почему-то телефон молчал.

– Слушай, – я обратился к Сереге, – может, мне в дежурку сходить, поинтересоваться, что там и как?

– Да не суетись ты, не спеши! Мало ли что!

– А вдруг они кому-то другому передали? Например, дежурной бригаде?

– Ладно тебе! В рабочее время вся информация по стволам должна приходить к нам.

– Может, у нас телефон не работает? – Я поднял трубку внутреннего телефона. – Работает, гудок есть…

Неожиданно зазвонил мой мобильный телефон. Я взял трубку.

– Алло, это я, – послышалось в трубке. – Узнаешь?

– Да, узнаю. – Это был Давид. – В чем проблема?

– Он сейчас в сауне. Запишите адрес…

– Какая сауна? На Красносельской?

– Да, она. Откуда знаете?

– Мы все знаем, работа у нас такая. Почему никто нам не звонит?

– Сейчас мы позвоним. Но он машину поменял.

– Какая у него сейчас?

– Он на джипе. «Мерина», видимо, в ремонт отдал или ТО делает. А вдруг джип не на него оформлен?

– Это уже наши проблемы, не волнуйся. Не затягивай, пусть твой человек звонит.

– Хорошо, сейчас все сделаем!

Минут через десять нам позвонили из дежурной части и передали информацию, что неизвестный человек на джипе с таким-то номером по улице Красносельской перевозит огнестрельное оружие.

– Ну что, командиры, на выезд! – сказал я.

Ребята быстро собрались, мы сели в машину и поехали в сторону Красносельской улицы. Теперь у нас было официальное прикрытие – сообщение дежурного по городу. И в случае, если что-то сорвется, нам ничего не грозило.

Вскоре мы подъехали к знакомой сауне, в которой любил бывать наш коммерсант. Теперь нужно было дождаться момента, когда он сядет в машину, и произвести задержание с обыском.

Сценарий подкладывания оружия был расписан следующим образом. Ребята начинают обыск, я же, улучив момент, подкладываю оружие под какое-либо сиденье, которое будет свободно, и затем об этом заявляю.

Мы просидели в машине минут двадцать, но из сауны никто не выходил. Мы уже начали замерзать. Наконец из сауны в сопровождении двоих охранников появился Марат Султанов. Теперь нужно было дождаться момента, когда он подойдет к джипу. Но Султан к джипу подходить не торопился. Почему-то он долго стоял на улице и говорил по телефону.

– А вдруг ему сейчас «мерс» подгонят? – спросил я у Сереги. – Мы сигнал на джип получили, а Султан усядется в «Мерседес» и уедет?

– Какая разница? Нам самое главное, чтобы он к джипу подошел.

Наконец Султан подошел к джипу и открыл дверцу.

– Все, работаем! – скомандовал Сергей.

Мы быстро выскочили из машины и побежали в сторону джипа. События разворачивались так быстро, что Султан не успел ничего понять. Через несколько мгновений Серега с Володькой уже выстроили Султана с телохранителями лицом к джипу. Я же осматривал салон. Улучив момент, когда на меня никто не смотрел, я подложил пистолет под переднее сиденье. Теперь необходимо было зафиксировать факт его обнаружения.

– Что это у тебя под сиденьем? – спросил я.

Марат непонимающе пожал плечами:

– Не знаю, командир! Ничего нет!

– Так, нужны понятые! По улице шли немногочисленные прохожие. Мое внимание привлекли мужчина и парень, шедшие вместе.

– Товарищи! – обратился я к ним. – Подождите одну минуточку! Московский уголовный розыск.

Мужчина с парнем остановились. Я показал им свое удостоверение и продолжил:

– Только что мы задержали опасного преступника. Вам необходимо быть понятыми. У вас есть паспорта?

Мужчина заволновался:

– Извините, но я не могу быть понятым, я очень тороплюсь!

– Но это ваша гражданская обязанность!

– Нет, нет! – И мужчина быстро направился в сторону.

Я схватил парня за руку.

– Надеюсь, ты никуда не спешишь?

– Нет, я – пожалуйста! – сказал парень.

Нужно было найти второго понятого. Но, как назло, никого не было. Я заметил одинокую девушку, идущую по противоположной стороне улицы.

– Девушка, одну минуточку! – окликнул я ее.

Она остановилась и настороженно посмотрела на меня.

– Московский уголовный розыск. Вы приглашаетесь в качестве понятой на следственные действия.

– А что я должна делать? – спросила девушка.

– Ничего особенного. У вас паспорт есть?

– Нет, только студенческий билет с собой…

– Ничего, он тоже подойдет. – Я вытащил заранее приготовленный бланк протокола обыска. – Вот, посмотрите, у этого гражданина, находящегося возле машины, под задним сиденьем обнаружен предмет, похожий на пистолет, – стал я говорить стандартные слова. Мы всегда при обнаружении оружия не называем пистолет пистолетом, а говорим: предмет, похожий на пистолет, потому что официальную оценку того, что это такое, может дать только экспертиза. Это было требование Уголовно-процессуального кодекса. Я подробно описал найденный предмет, затем понятые подписались. Но в этот момент Марат стал кричать:

– Граждане понятые! Я прошу вас обратить внимание на то, что мне этот пистолет подсунули менты! Это не мой пистолет, и машина не моя. У меня «Мерседес», а это машина моих охранников! Я к этой машине не имею никакого отношения. Я прошу внести это в протокол.

– Будет тебе протокол, – сказал я, аккуратно убирая заполненный бланк.

– Это беззаконие, провокация! – продолжал кричать Марат.

Тут к нему подошел Серега и сказал:

– Ты чего, на сложности нарываешься? Ты должен понимать, что ты попал, мужик!

Мы отпустили понятых.

– Куда его повезем? На Петровку? – спросил я.

– Нет, тут недалеко отделение милиции, – ответил Серега неожиданно. – Давай его там оформим. Пусть следователь с ним работает.

Я понял ход Сереги. Он просто хотел подстраховаться. Я знал, что у него в ближайшем отделении милиции есть знакомые опера, с которыми он участвовал в нескольких совместных операциях. Поэтому Серега и решил провести этого клиента через отделение, а не через Петровку, чтобы потом не было «косяка» на нас, что это мы подложили ему оружие.

Вскоре мы доставили задержанных в отделение милиции. Серегу там хорошо знали. Он поздоровался со всеми и провел Марата в наручниках на второй этаж, где сидел следователь.

– Вот, получай, клиента тебе доставил! Оформляй его, – сказал Серега. – Вот протокол задержания, вот протокол обнаружения пистолета, а вот и сам ствол, – Серега протянул пистолет следователю, предварительно показав его клиенту.

– Погодите, опера! – заговорил следователь. – Выведите задержанного за дверь, – обратился он к Володьке, который пристегнул Марата к своему запястью вторым наручником.

Тот вышел в коридор, таща за собой Султана.

– Ребята, вы чего? Я сегодня последний день, на сессию ухожу. Идите к начальнику следственного отдела или к начальнику отделения милиции, пусть распишет кому-нибудь другому. Я никак не могу! Вот сижу, дела подчищаю.

– Ладно, – махнул рукой Серега, – ты его только оформи. А потом пусть другие ведут.

– Да не буду я ничего делать! – стал отказываться следователь.

– Что ты выступаешь? – сказал Серега. – Ладно, что с тобой делать, пойду к начальнику!

Серега вышел в коридор. Я вышел за ним. Как только Сергей скрылся, Марат тут же заговорил:

– Ребята, что вы делаете? Давайте договоримся миром! Это ствол не мой, я вам точно говорю!

– А что нам с тобой договариваться? – ответил Володька. – Попался – отвечай, будь мужчиной.

– У вас все равно ничего не получится, – сказал Марат уверенно. – Пальчиков моих на стволе нет, так что вы ничего не докажете. Я выйду уже завтра – у меня хороший адвокат.

Я понял наш прокол. Действительно, отпечатков пальцев на пистолете не было. Нужно было что-то делать.

– Послушай, ты в туалет не хочешь? – спросил я Султанова.

– Нет, не хочу…

– Пойдем, а то тебе долгий разговор предстоит. Пока допрос, пока в камеру повезут… Боюсь, можешь штаны обмочить.

Марат пожал плечами. Володька, видимо, понял мою идею, и мы быстро повели Султана в туалет. Как только мы вошли, я стал у двери и, подперев ее, подал знак Володьке. Он сильно рванул Марата на себя. Тот поскользнулся и упал. Я же навалился на него, и мы вместе с Володькой прижали его к полу. Теперь Марат лежал на животе. Я отстегнул наручник от запястья Володьки и защелкнул его на второй руке Марата.

– Сиди спокойно! – сказал я. – Чего ты выступаешь, хмырь болотный? Про пальчики стал говорить, что пальчиков на стволе нет? Нет – сейчас будут!

– Сволочи, менты поганые! – закричал Марат. – Что вы творите? Это же беззаконие!

Но я не слушал его криков. Володька просунул между рук Марата ствол. Я быстро схватился за кисти Султана и прижал его ладони к рукоятке пистолета. Теперь пальчики Марата четко отпечатались на стволе.

– Сволочи, гады! – кричал Марат. – С вас погоны посрывают! У меня тоже есть связи, я позвоню кое-кому! Кто вас нанял?

Я снова положил пистолет в полиэтиленовый пакет. Володька поднял Марата с пола и отвесил ему пару хороших оплеух.

– Может, тебе еще и сопротивление работникам милиции записать? – ехидно спросил он.

Через несколько минут мы ввели Марата уже в другую комнату, куда нас направил начальник следственного отдела милиции. Там следователь стал писать протокол допроса, в котором в качестве свидетелей фигурировали я, Володька и Сергей. Часа через два мы покинули отделение милиции. Клиента нашего пока оставили. Как нам сказал следователь, в ближайшее время его должны отправить в изолятор временного содержания.

Было почти десять часов вечера, когда мы, уставшие, вернулись в свой кабинет на Петровку.

– Может, пойдем пивка попьем? – предложил Володька. – Отметим удачное окончание дела?

Вскоре мы сидели в популярном пивном зале недалеко от Петровки. Придвинувшись ближе, Серега произнес:

– За успех проведенной операции! Давай-ка езжай к Давиду, – он взглянул на меня, – и получай остальные бабки.

– Сделаем! – улыбнулся я.

Прошло больше полугода. Дела у нас шли успешно. Я получил очередное звание. Теперь я был старшим уполномоченным в звании старшего лейтенанта. Николай Самохин стал подполковником. По звездочке получили Сергей с Володькой.

Мы раскрывали преступления, связанные с незаконной перевозкой и хранением оружия, и подрабатывали, подбрасывая тому или иному коммерсанту или бандиту пистолет. В зависимости от ситуации, сами же прекращали неначатые уголовные дела. Так мы сумели заработать приличное состояние. Я уже имел двухкомнатную квартиру в престижном доме в центре Москвы, ребята построили загородные коттеджи. Все шло своим чередом.

Наши полномочия значительно расширились. После убийства известного журналиста Владислава Листьева, которое произошло 1 марта 1995 года, президент отправил в отставку прокурора Москвы и начальника ГУВД. На смену им пришли новые люди, которые сразу же усилили борьбу с организованной преступностью. Теперь практически все дела, которые мы подготавливали и передавали следствию, суд пропускал, можно сказать, на автомате. Люди получали сроки за незаконное хранение или перевозку оружия. Иногда наша статья являлась дополнительной к другим – убийство, бандитизм, похищение человека. Так что мы все время были востребованными. Информация о нашей группе уже распространилась в определенных кругах. Но поскольку наша «контора» являлась закрытой, то никакой утечки для посторонних ушей не допускалось.

Однажды к нам в комнату заглянул Самохин. Он теперь имел отдельный кабинет, расположенный неподалеку от нашего. Приветливо улыбнувшись, он поинтересовался, каковы наши планы на сегодня.

– В общем, никаких, – ответил Сергей. – Закончим работу и по домам.

– Может, в спортклуб заедем позаниматься, – добавил я.

– Ну что же, дело хорошее! Завтра суббота, нас один человек приглашает на дачу, на день рождения. Тем более вы все его знаете.

– Что за человек, коммерсант? – поинтересовался Серега.

– Нет. Помните, я вас у себя на дне рождения знакомил с генералом из налоговой полиции, Игорем Лебедевым?

– Конечно, помним.

– Вот он нас и приглашает на день рождения. Точнее, день рождения у него был неделю назад, но он был в отъезде, а теперь хочет отметить его в узком кругу. Какие есть предложения?

– Все понятно, – проговорил Серега, – значит, будет клиент, будут бабульки.

Самохин, улыбнувшись, кивнул головой.

– Но нужно купить достойный подарок! Как вы считаете?

– Конечно, нужно, – согласились мы.

– Я тут ружье присмотрел… Классное, тульское, под старину сделано. Но стоит оно нормальных бабок.

– Сколько?

– Пятьсот баксов.

– Ну что, сбросимся, купим генералу подарок! Налоговая полиция всегда пригодится! – сказал Серега, доставая из бумажника деньги.

– Отлично! – улыбнулся Самохин. – Значит, с каждого по сотке и сотку из «общака».

Назавтра мы, купив подарок, всей командой поехали на загородную дачу генерала. Проехав несколько километров по Рублево-Успенскому шоссе, мы оказались в престижном месте под названием Жуковка. Свернув налево, мы проехали мимо нескольких дачных поселков и остановились у большого зеленого забора, за которым виднелся лесной массив. Самохин вышел из машины, подошел к звонку на воротах и нажал кнопку. Послышался голос:

– Слушаю вас!

– Это Самохин со своими бандитами, к Игорю Сергеевичу, – с улыбкой ответил Николай. Ворота тут же открылись. Я понял, что управлялись они с помощью пульта.

Мы въехали внутрь. Территория представляла собой ухоженный участок, не меньше гектара. Длинная дорожка, выложенная мостовым камнем, почти как на Красной площади, вела к роскошному коттеджу, выстроенному из элитного кирпича, из которого раньше строились дома ЦК и Совмина. Дом был двухэтажным. Справа стояла большая беседка площадью около сорока квадратных метров. Неподалеку от нее – крытый бассейн, рядом с бассейном финская баня, построенная из кругляка.

Навстречу нам шел улыбающийся генерал.

– Здравствуйте, дорогие гости! – проговорил он. – Очень рад вас видеть!

За генералом шел мужчина лет сорока пяти, высокого роста, темноволосый.

– Знакомьтесь, – представил генерал, – это мой дальний родственник, Михаил Киселев, в прошлом, кстати, ваш коллега, работник ГУВД. Ну, с чего начнем? Предлагаю начать с баньки. Надо отмыться от всех грехов. А потом сядем, выпьем, шашлычком, рыбкой закусим… Не возражаете против такой программы?

Мы дружно закивали.

– Кстати, вот наш подарок, – Николай протянул генералу ружье. – Мы купили тебе ружьецо, чтобы ты стрелял дичь. Естественно, настоящую, а не ту, за которой мы по долгу службы охотимся…

Генерал рассмеялся:

– Очень тронут подарком! А теперь пойдемте раздеваться.

Вскоре мы были в сауне. Попарились, прыгая время от времени в бассейн. Получили огромное удовольствие. Мы поняли, что, кроме нас и Михаила Киселева, никого из гостей больше не ожидалось.

После хорошей баньки мы прошли в беседку. Длинный деревянный стол там был сервирован по высшему разряду. На нем стояла выпивка – виски, водка «Посольская», «Смирновская», «Абсолют» и другие марки. Рядом – тарелки с деликатесами: рыба разных сортов, икра, всевозможная нарезка и многие другие яства. Я разглядел и соленые грибочки. Там же были расставлены тарелки с серебряными приборами, у каждой тарелки – по нескольку рюмок, под разные напитки.

– Ну, брат, – восхищенно присвистнул Самохин, оценив стол, – такого я еще нигде не видел! Если только у президента…

– Да что там президент! – отмахнулся генерал. – Вот такие мы люди, генералы, так живем… Рассаживайтесь, отметим день рождения!

– Первый тост – за именинника! – сказал Самохин, поднимаясь из-за стола. – Господа офицеры, прошу наполнить рюмки!

Мы с ребятами налили себе «Смирновской».

– Кстати, тут есть холодный брусничный напиток, – сказал генерал, показывая на хрустальные графины, наполненные темно-красной жидкостью. – Рекомендую, привезен из Вологодской области, фирменный! Давайте сейчас с вами выпьем, закусим, а потом начнем шашлыки готовить.

Самохин стал произносить витиеватый восточный тост, который он услышал когда-то от одного знакомого грузина и иногда повторял на днях рождения. Мы этот тост уже слышали. Генерал расцеловался с Самохиным. Все выпили по первой рюмке и начали закусывать.

После этого мы стали заниматься шашлыками.

Вскоре мы сделали небольшой перерыв в трапезе и сели на лавочку покурить. Тут генерал обратился к нам:

– Я позвал вас вот зачем… День рождения – это, конечно, хорошо. Но он был у меня неделю назад, я был в служебной командировке и не смог его отметить, и я посчитал нужным для себя встретиться с вами именно сегодня, причем в узком кругу, как вы успели заметить. Посторонних тут нет, – генерал посмотрел на Михаила Киселева. – Миша – мой племянник, я ему доверяю. Я предварительно поговорил с Николаем Евгеньевичем и хочу сделать вам предложение…

– От которого мы не можем отказаться? – словно в шутку проговорил Сергей.

– В принципе да. Я немного в курсе ваших махновских дел.

– В каком смысле махновских? – спросил Серега.

– В смысле лихих. Я хочу немного расширить диапазон вашей деятельности. Что вы все трясете этих бандитов, коммерсантов, подкладываете им паленые «плетки» и получаете от них копейки? Я могу предложить вам гораздо больше, вам надо выходить на крупные объемы.

Мы внимательно слушали генерала. Я не ожидал, что генерал был в курсе наших «левых» дел до такой степени. Его рассказ заинтересовал нас.

– Короче, я вышел на пенсию, господа. Через месяц ухожу из налоговой полиции. Но пока я там работал, времени зря не терял. У меня есть огромное досье, которое, как вы понимаете, я прихватил с собой.

– Что-то типа досье Бормана? – пошутил Серега.

– В какой-то мере да. Досье на всех коммерсантов, работающих в Москве, на самых богатых людей. Как вы понимаете, досье создавалось по информации наших источников, по различным наводкам, по другой информации. Так что досье надежное. Кроме этого, у нас есть различные нормативные базы, в которые включены практически все фирмы, крупнейшие коммерческие структуры, банки, а самое главное – список учредителей, и не только формальных, но и фактических, теневых хозяев, то есть тех людей, которые владеют этими фирмами и банками. Понимаете, о чем я говорю? Поэтому я предлагаю вам следующую схему, которая немного похожа на вашу деятельность и продумана нами. Схема следующая: мы вычисляем интересующую нас крупную коммерческую структуру, – генерал сделал паузу. – Затем мы собираем о ней дополнительную информацию, проверяем ее и, грубо говоря, наезжаем на руководителя этой организации. Не обязательно, чтобы он был владельцем, главное – прищучить его. Эту функцию выполняет ваша доблестная команда, бригада.

– Бригада М, – усмехнулся Сергей.

– А почему М? – спросил генерал.

– Бригада ментов сокращенно, типа «Бони М»…

– После того как вы, – продолжил генерал, – наезжаете на директора или какое-то другое должностное лицо, входящее в эту крупную структуру, и привлекаете его к уголовной ответственности, мы за прекращение будущего уголовного дела предлагаем ему стать нашим клиентом, встать под нашу «крышу».

– Не понял, – сказал Серега. – Это что же, МУР эту фирму «крышевать» будет?

– Зачем же МУР? При чем тут МУР? У нас есть ЧОП, частное охранное предприятие, которое, кстати, возглавляет Миша Киселев. Этот ЧОП заключает договор с коммерческой структурой, и мы получаем от нее десять, двадцать, тридцать процентов прибыли. Все зависит от их состояния, сговорчивости и объема уголовного дела, который мы на них накопали. Вот, собственно, такая задача. Ежемесячно на нашу фирму мы получаем определенный доход. Я планирую, что «пол-лимона» в месяц мы иметь будем.

– Неплохие цифры! – улыбнулся Серега.

– Но тут вот такая ситуация. Чтобы не концентрировать всю информацию в ЧОПе, я предлагаю вам следующее. Мы с вами должны создать небольшое подразделение нашей фирмы. Я предлагаю вам купить или снять трех-четырехкомнатную квартиру, желательно недалеко от МУРа – ведь у вас там есть неплохие места?

– Конечно, есть, – ответил Сергей.

– Оборудуем эту квартиру под офис, посадим секретаршу, поставим компьютеры, Интернет. Одним словом, это будут ваши рабочие места. Не перешептываться же вам в курилке или в коридорах о своей деятельности! Поэтому вы приходите на работу, с разрешения Николая Евгеньевича, конечно, отмечаетесь там, вешаете свои пиджаки… Помните, как в фильме «Прохиндиада» было?

Я тут же вспомнил этот фильм, где главный герой приезжал на работу, вешал пиджак на спинку стула, как бы показывая, что он находится на рабочем месте, а сам мотался по всей Москве, прокручивая свои левые делишки.

– Проходите два шага, попадаете в квартиру, где у вас будет сидеть секретарша, где мы будем проводить свои совещания, где у нас будет специальная база данных. У нас будет создан свой рабочий офис. Но встречи, переговоры мы там проводить не сможем, кроме внутренних совещаний. Все переговоры будут вестись в ресторане. Естественно, все будет писаться, поэтому тут Миша Киселев, помимо охранных функций, будет выполнять еще и функции шпионские – записывать переговоры на видео-, аудиокассеты и хранить их. Как вам такая идея?

Мы помолчали. Первая мысль, которая пришла мне в голову, – безусловно, я понимал, что у нас будут большие доходы. Но в нашу закрытую корпорацию вливались два человека. И нужно еще несколько человек, ведь ЧОП будет состоять не из одного Михаила, но и из других бойцов и работников. Я пожал плечами.

Первым заговорил Самохин:

– А что тут думать, ребята? Выгодное дело! Друг друга мы знаем, коллектив дружный, проверенный, испытанный. Я думаю, никто от этого не пострадает.

– Тем более, – проговорил Лебедев, – мы же будем наезжать не на тех, кто честно себя ведет, а на тех, у кого рыльце в пушку. И никуда они не сунутся, ни в прокуратуру обратиться не смогут, ни к руководству МВД. Таким образом, получается, что вся клиентская база у меня в моем досье, исполнение ваше. По-моему, оптимальная команда. Ну как? Не слышу ответа!

– В принципе все здорово, – ответил Сергей.

Володя поддержал его:

– Конечно, здорово. А ты как, Сашок?

Все посмотрели на меня.

– Я как все, – ответил я. – Я считаю, что это оптимальный вариант для нас.

– Ну что, выпьем по этому поводу? – предложил Лебедев. Мы все тут же наполнили рюмки. – Итак, предлагаю тост: за создание новой фирмы!

Мы залпом выпили. Отодвинув рюмку, Самохин сказал:

– А теперь нужно назвать руководителя новой фирмы.

Мы думали, что руководителем будет Самохин. Но он тут же сказал:

– Я считаю, что лучшим руководителем и человеком, который будет разрабатывать все наши дальнейшие проекты и операции, будет, безусловно, Игорь Сергеевич. Я думаю, лучшего кандидата, с его большими связями, с его масштабным умом, нам не найти. Как вы считаете, опера? – Он посмотрел на нас.

Мы кивнули.

– А теперь я предлагаю еще раз выпить, – произнес генерал, – после этого закусить, а потом обсудить некоторые детали нашего будущего совместного предприятия и соответствующую финансовую сторону.

На даче мы пробыли еще часа три-четыре. К тому времени у нас уже был выработан четкий план наших дальнейших действий. Кроме того, мы должны были сброситься. Нашей задачей было создание офиса. На первых порах мы решили просто арендовать трех-, четырехкомнатную квартиру.

Со следующего дня я стал подыскивать квартиру для офиса. Мы нашли одну, недалеко от Петровки, 38, в престижном каменном восьмиэтажном доме, выкрашенном в светло-салатовый цвет, с высокими потолками. Квартира была ухоженной. Но за аренду хозяйка требовала три тысячи долларов в месяц. После небольшого торга мы сняли квартиру за две с половиной. Таким образом, мы получили шикарную квартиру, которая была обставлена дорогой мебелью. В просторной ванной стояла джакузи с современной душевой кабинкой.

Через некоторое время мы приобрели компьютеры – один стационарный, второй – переносной ноутбук, поставили несколько портативных сейфов, купили видеокамеры, диктофоны, подслушивающие устройства, которые нам поставил Миша Киселев. Теперь оставалось найти секретаршу, которая могла бы не только набирать текст на компьютере и разбираться в Интернете, но и держать язык за зубами, то есть не выносить полученную информацию из стен офиса. Нужен был свой человек.

Проблема была решена достаточно быстро. В один из дней в офис приехали генерал Лебедев и Миша Киселев. Они осмотрели апартаменты и нашли их удачными.

– Ну что же, – сказал Лебедев, – тут можно не только работать, но и достойно отдыхать! – Он уселся в дорогое кресло, стоящее в большой комнате. – Нужно решить вопрос с секретарем. Какие предложения?

Мы пожали плечами.

– Секретарь должен быть нашим человеком. Согласны? – спросил генерал.

– Да, согласны.

– Я могу поручиться за дочь своей давней подруги. Маша Кузнецова, двадцать два года, студентка юридического факультета, так сказать, наш будущий коллега. А главное – проверенная!

Слово «проверенная» каждый из нас понял по-своему. Лично я подумал, что она, наверное, является любовницей генерала.

– С ее мамой я работал одно время, – продолжил Лебедев, – проворачивали кое-какие делишки. Так что Маша – наш человек. Если вы не возражаете, я готов пригласить ее сюда и представить вам.

Мы закивали головами. Генерал достал мобильный телефон и набрал номер.

– Машуня, привет! Это я. Ну что, подойдешь? Записывай адрес. – Генерал повернулся к нам. – Какой у вас адрес?

Я назвал адрес квартиры.

– Через сколько будешь? Хорошо.

Генерал убрал мобильник.

– Она будет через двадцать минут, – сказал он нам. – Видите, какая оперативность!

Действительно, минут через двадцать раздался звонок в дверь. У нас уже работали две видеокамеры, причем одна стояла у подъезда, вторая – на лестничной площадке и охватывала саму площадку и поворот к лифту, который плохо просматривался.

Подойдя к монитору, я увидел, что перед дверью стоит девушка небольшого роста, симпатичная. Открыв дверь, я впустил ее в квартиру.

– Здравствуйте! – произнесла девушка.

Я внимательно посмотрел на нее. Она была стройная, с темными волосами, со смуглой кожей. Видимо, она только что вернулась с какого-то южного курорта.

Маша вошла в гостиную. Генерал подошел к ней и поцеловал в щеку, показав этим, что у них с Машей отношения достаточно близкие и теплые.

– Позвольте представить вам, – проговорил Лебедев, – Мария Кузнецова, можно звать ее Машей. Человек исполнительный, надежный и, самое главное, сумеет хранить нашу корпоративную тайну. А это… – и генерал стал представлять Маше всех нас по очереди. После того как знакомство состоялось, генерал продолжил: – Ну что, Машенька, начнем нашу работу? Сделай нам, пожалуйста, кофейку!

Маша поднялась, вышла на хорошо оборудованную кухню и стала готовить кофе. Тем временем генерал раскрыл толстую папку, в которой лежало несколько досье.

– Вот наши первые фигуранты, – начал генерал, усаживаясь за большой овальный стол белого цвета. Мы придвинулись к столу. – Миша, не в службу, а в дружбу – сходи в машину, принеси дополнительные материалы!

Киселев выполнил просьбу. Через несколько минут стол заполнился дискетами, дисками, на которых были записаны различные данные – базы банков БТИ, то есть те помещения, которые находились на учете в Бюро технической инвентаризации, досье на богатых людей, которые до этого, вероятно, плохо платили налоги и стояли на учете в налоговой полиции.

– Теперь нам необходимо наметить первых кандидатов, по которым мы будем работать, – продолжал генерал. – Пока я предлагаю те объекты, которые предварительно были проработаны мной. Я предлагаю казино «Зеро», – он вытащил файл, где лежало несколько листов бумаги с текстом. – Тут фамилии учредителей, кто создавал, за кем числится, адреса, краткая биография каждого из фигурантов. Кстати, у владельца «Зеро» подмоченная репутация. Я думаю, начинать лучше не с него, а с главного бухгалтера, которого мы возьмем на неучтенке и у которого, естественно, найдем ствол или патроны. Как у вас с вооружением? – Генерал неожиданно посмотрел на меня. Я пожал плечами.

– Никак, у нас ничего нет.

– Значит, одну комнату оборудуйте для Сергея. Пусть он занимается переделыванием стволов. Надо купить для этого пистолеты.

– Но мы не можем все время одни и те же стволы подсовывать, – проговорил Сергей, – это будет слишком подозрительно.

– Да, это так. Но у вас же есть возможность не учитывать что-то из того оружия, которое вы изымаете? То есть любому клиенту, если вы задержите его, а у него будет несколько стволов, вы можете объяснить, что лучше один ствол, чем два или три. Правильно? Таким образом, нам не нужно будет покупать и переделывать оружие.

Мы согласились с этим предложением.

– Дальше. Вторая фирма – салон «Натали». Это престижный салон, находящийся в центре города и, как вы понимаете, имеющий очень большой оборот, так как там постоянно тусуются бизнесмены, актеры, фотомодели и бандиты. Так что салон имеет большие бабки. И еще фирма «Фрумкин Корпорейшн». Яков Фрумкин, в прошлом фарцовщик, сейчас занимается нефтью. Правда, тут есть небольшой нюанс. Он почти постоянно живет в Берлине. А фирмой руководят его доверенные лица. Ну ничего, все равно мы его прижмем. Есть у нас свои определенные наводчики. Ну что, господа, давайте приступим к главной части сегодняшнего совещания. Нужно обмыть ваш новый офис и нового сотрудника! – Генерал подал знак Киселеву. Тот быстро достал принесенный снизу «дипломат» и вытащил из него две бутылки шампанского, баночку икры и несколько упаковок с нарезкой. – Мы попросим Машу приготовить столик.

Маша взяла продукты и унесла их на кухню. Через несколько минут мы уже сидели за накрытым столом и разговаривали на отвлеченные темы.

Неожиданно у Самохина зазвонил мобильный телефон. Николай достал трубку.

– Да, слушаю вас! Все понял, сейчас буду. Я недалеко. – Николай посмотрел на нас. – Ребята, поднимаемся. Нас начальник отдела вызывает, какое-то ЧП. Пошли на работу!

Генерал тоже встал.

– Видите, – сказал он, – как удобно: до работы вам пару минут идти. Хорошо, что вы договорились о том, чтобы вас вызывали. Идите. А ты, Саша, – обратился ко мне Лебедев, – оставайся со мной. Если что, ребята тебе позвонят, вызовут. Начинай работать!

– А что мне надо делать? – спросил я.

– Читай досье, изучай, кто за кем стоит. Завтра будем разрабатывать план.

Вскоре ребята ушли. Через несколько минут уехали и генерал с Киселевым…

Выйдя из здания, Владимир добрался до станции метро «Киевская», пересек привокзальную площадь и оказался у гостиницы «Украина». В этой гостинице ФСБ арендовала несколько номеров для своих сотрудников. Получив ключ, Владимир поднялся на этаж и, подойдя к номеру, попытался открыть дверь. Но замок был заблокирован изнутри. Тогда Владимир постучал в дверь. В номере послышался шум. «Вероятно, напарник девчонку привел», – подумал он.

Он не ошибся. Через некоторое время дверь открылась, и из номера быстро вышла девушка лет двадцати, на ходу поправляя платье.

– Что, опять я не вовремя? – проговорил Владимир, входя в номер и обращаясь к соседу по гостиничному номеру капитану Игорю Носкову.

– Ладно, все самое интересное позади, – усмехнулся Игорь. – Может, по рюмашке? – Он махнул рукой в направлении стола.

– Кстати, насчет рюмашки, – ответил Владимир. – Я у руководства был, они говорят, что я замечен в пьянстве…

– Ну, брат, работа у нас с тобой такая, нервная, ответственная! – нашел оправдание Носков.

– Ладно, если только по рюмочке, то можно, – согласился Владимир.

Молча выпили.

– Я в командировку уезжаю, – сообщил Владимир.

– И куда?

– В один городок. – Владимир специально не уточнил название.

– И надолго?

– Как получится. Может, недели на две. Ты тут без меня не злоупотребляй, в смысле секса! – усмехнулся Ледогоров.

– Ладно тебе, – махнул рукой Носков. – Ты думаешь, я каждый день сексодром тут устраиваю? Ты в командировку едешь или летишь?

– На поезде поеду. Завтра в десять утра двинусь. Хочу сегодня лечь пораньше, выспаться.

– Хорошо, не буду мешать, – улыбнулся Игорь. – Пойду по ночной Москве погуляю.

– Только когда вернешься, меня не буди.

– Все будет спокойно, товарищ майор! Разрешите идти? – Игорь шутливо взял под козырек.

– Да хватит тебе придуриваться, – одернул его Владимир, ложась на кровать.

Вскоре они уже сидели в служебной «Волге», которая направилась к местному управлению внутренних дел, находившемуся недалеко от бильярдной.

Мысли Андрея были невеселыми. Скорее всего, это устроил Груша. А сейчас что-нибудь подкинут – патроны или наркотики, – и все, счетчик включен, как сказал Груша. Так что, Андрей Иванович, твоя биография закончена…

Прошло два дня. За это время Ледогоров уже получил информацию от Коробкова. Голикова действительно начали «прессовать», заставляя признаться в ограблении магазина. Крокодил даже представил свидетеля, какого-то старого деда, который якобы узнал нескольких ребят из «бригады» Голикова и сказал, что именно они грабили магазин. Коробков также сказал, что ограбление – дело рук не Голикова. Тот грабежами не занимается, у него другое поле деятельности. Скорее всего, это «бригада» Груши. Так что не исключено, что Груша просто «заказал» Голикова.

Владимиру стало ясно, что единственным кандидатом для нужной работы является Андрей Голиков. Выждав еще один день, он начал действовать.

Вместе с Коробковым он подъехал к отделению милиции, где находилась служба Геннадия Зверева – Крокодила. Они поднялись в кабинет Зверева, и Коробков попросил одного из оперативников сообщить начальнику, что к нему пришли гости.

Вскоре в дверях появился улыбающийся Зверев.

– О, какие люди у меня в гостях! Проходи, Вениамин, – сказал он, пожимая тому руку. После этого он протянул руку Ледогорову и представился: – Капитан Зверев, начальник службы криминальной милиции.

Ледогоров вытащил из кармана удостоверение.

– А я из Москвы, по линии ГУБОПа к вам приехал.

Владимир заметил, как тут же изменилось выражение лица Зверева. Он немного побледнел. Было заметно, что он очень волнуется.

– Слушаю вас, товарищ майор! – совершенно другим тоном произнес он. – Давайте пройдем ко мне в кабинет!

– Собственно, разговор у меня короткий, – проговорил Ледогоров. – Вы пару дней назад задержали некоего Голикова. Мы, кстати, в то время в бильярдной были.

– Да, я помню…

– И в чем дело?

– Он подозревается, вернее, его бандиты подозреваются в ограблении магазина. Сейчас мы с ними работаем.

– А как сам Голиков, признался?

– Нет, пока не признался. Да куда он денется? Правда, с санкцией проблема возникает. Прокуратура санкции на арест пока не дает. Сторож опознал только двоих из его группировки… Ну ничего, мы других свидетелей подтянем.

– Ты вот что, – сказал Ледогоров, – дай мне поговорить с этим Голиковым.

– Пожалуйста, какие проблемы! Где вы хотите поговорить – в изоляторе, или лучше организовать, чтобы его сюда доставили?

– А где он сейчас находится?

– В ИВС.

– Давай мы с тобой туда съездим и там с ним поговорим с глазу на глаз. Не возражаешь?

– Конечно, не возражаю.

Мужчины спустились вниз и сели в служебный «газик». Машина направилась в сторону одного из городских отделений милиции, где находился изолятор временного содержания. Это отделение располагалось на окраине города. За время поездки Зверев пытался несколько раз начать разговор, «пробивку». Его очень интересовало, зачем Ледогоров приехал в город и почему он интересуется Голиковым. Но Владимир разговора не поддерживал.

Наконец машина остановилась возле отделения милиции. Все вместе вошли в «предбанник». Зверев обратился к милиционеру с погонами капитана:

– Синицын, ты сегодня тут старший?

– Я, товарищ капитан! – Синицын привстал.

– Приведи-ка товарищу из Москвы задержанного Голикова на разговор!

– Пожалуйста, – ответил Синицын. – Только хочу вам напомнить, товарищ капитан, что санкция на задержание Голикова действительна до 22 часов. Трое суток заканчиваются. А у вас, как мне известно, нет санкции прокурора на продление.

– Я еще не решил, буду ли я его продлевать, – сказал Зверев.

– Я его держу тут до 22.00. В одну минуту одиннадцатого я его выпускаю. Так что решайте, как дальше быть – задерживать или выпускать.

– Решим, это не твоя забота. Твое дело – его охранять. Давай, веди задержанного! – Зверев обернулся к Владимиру: – Проходите, товарищ майор, сейчас Голикова доставят.

Открылась массивная железная дверь, и Ледогоров попал в коридор, узкий и плохо освещенный. Коридор был коротким – всего по две двери с каждой стороны выходили в него. Скорее всего, это были следственные кабинеты. Чуть дальше, за следующей дверью, находились камеры изолятора, тоже четыре. Синицын приказал милиционеру, сидящему перед второй дверью, доставить Голикова в кабинет и, открыв перед Ледогоровым дверь следственного кабинета, предложил войти.

Ледогоров вошел внутрь и осмотрелся. Комната была небольшой, два на три метра. Стол со стульями, накрепко привинченные к полу, небольшая лавочка, прикрепленная к стене. Больше в кабинете ничего не было, даже окна. Под потолком тускло горела лампочка.

Владимир сел на стул. Сейчас ему предстоит разговор. Но с чего начать?

Вскоре дверь открылась. Дежурный милиционер ввел высокого худощавого парня с темными волосами. Было ему на вид лет тридцать пять. Волосы коротко подстрижены, прямой острый нос и два синяка под глазами. Нетрудно было понять, что это напоминания о допросе с пристрастием.

– Садитесь, Голиков, – показал на стул Ледогоров.

Голиков медленно сел. Ледогоров вытащил из кармана пачку сигарет и протянул ее Андрею.

– Вы курите? – спросил он.

– Нет, не курю, – ответил тот. – А вы кто, следователь?

– Нет, я не следователь. Я из Москвы, приехал в ваш городишко…

– А я тут при чем?

– Расскажите, что с вами произошло, в чем вас обвиняют.

– А вы разве не знаете? – усмехнулся Голиков.

– Я слышал, что вас подозревают в ограблении магазина…

– Пусть себе подозревают, если хотят… – равнодушно проговорил Андрей.

– Вы сами-то признаетесь в этом?

– Нет.

– А ваши бойцы?

– Какие бойцы? У меня бойцов нет, есть мои друзья.

– Ясно. Вы ведь в прошлом офицер Российской армии?

– Да, было дело…

– Почему ушли?

– Как почему… Армия сдохла, вот и ушел.

– У вас синяки под глазами. Вас тут били или проводили допрос с пристрастием?

– Нет, я с сокамерником поспорил. Он оказался фанатом «Динамо», а я за «Спартак» болею. Вот мы с ним и помахались…

Ледогоров сделал для себя вывод, что Голиков достойно выдержал милицейские пытки и не хочет говорить об этом.

– Какие-нибудь жалобы у вас есть? – продолжил Владимир. – Все же вы считаете, что вас тут держат незаконно.

– Нет, никаких жалоб нет. Я думаю, все образуется.

Ледогоров прекрасно знал, что Голикова выпустят сегодня вечером. Зверев не собирается доставать санкцию на продление. Если бы он хотел, санкция бы у него уже была. Значит, на Голикова ничего нет. Но пока эту возможность надо использовать.

– Я хочу вам вот что предложить, – сказал Владимир. – Вас часов в десять вечера выпустят…

– Я в курсе, – ответил Голиков. – Трое суток сегодня заканчиваются.

– Я бы хотел с вами поговорить на одну тему, но не в этих стенах. Думаю, тема вас заинтересует.

Голиков удивленно посмотрел на него:

– Почему вы так думаете?

– Ну, вы человек разумный и, скорее всего, сможете сделать правильные выводы…

– Если вы хотите сделать меня «стукачом», то ничего не выйдет. Я закладывать никого не буду.

– Что вы, у нас в этом плане кадров хватает, – усмехнулся Ледогоров. – Просто я хочу поговорить с вами. Как вы к этому относитесь?

Голиков пожал плечами:

– Сначала надо отсюда выйти.

– Какие проблемы? Хотите – выйдете раньше, это можно устроить. Давайте прямо сейчас поедем в бильярдную, там и побеседуем. Я попробую договориться с вашими стражниками.

Голиков молчал. Ледогоров понял, что допустил промах. «Не надо ни с кем договариваться», – подумал он. Это привлечет слишком большое внимание. Поползут ненужные слухи. А ему нужно оставаться в тени.

– Знаете, – помолчав, произнес он, – давайте сделаем так. Я не буду сейчас ни с кем договариваться, а к десяти вечера подъеду к изолятору на машине. И тогда мы с вами поедем в спокойное место и побеседуем.

Голиков снова пожал плечами:

– Пожалуйста…

– Хорошо, будем считать, что мы договорились, – сказал Ледогоров, вставая из-за стола. – Я не прощаюсь!

Через несколько минут дежурный увел Голикова.

– Как поговорили? – спросил Зверев, как только Ледогоров подошел к нему. Он внимательно посмотрел на Владимира, пытаясь что-нибудь понять.

– Нормально поговорили, – коротко ответил Ледогоров. – Задержание будешь продлевать?

– Нет, не буду. Тут проблемы возникли… Я отпущу парня, пусть пока живет.

– Прекрасно, – улыбнулся Владимир.

– Надеюсь, визит был полезным? – продолжал допытываться Зверев.

– Нет, ошибка вышла. Просто Голиков похож на одного человека, с которым я когда-то пересекался. Хотел уточнить, он это или нет.

– И, конечно же, это не тот человек?

– Да, капитан, не тот.

Вчера, встретившись с полковником Цветковым и познакомившись с майором, назвавшимся Володей, он получил очередное задание: назначить встречу с Сильвестром и рекомендовать тому своего якобы дальнего родственника, Андрея Голикова из города Уральска, для выполнения задания, которое было поручено ему самому.

Допив очередной стакан минералки, Дима посмотрел в окно. Он увидел, что неподалеку остановились три иномарки. Одна из них, «шестисотый» «Мерседес», была машина Сильвестра.

Дима снова налил в стакан воду, чтобы немного успокоиться. Сейчас ему предстояло не только оправдаться, но и постараться предложить Сильвестру Голикова.

Вскоре в дверях появился Сильвестр. За ним шли двое телохранителей. Дима привстал, чтобы Сильвестр заметил его. Но тот неожиданно направился в сторону от Димы и уселся за свободный столик. К нему тут же устремились несколько работников бара, один из них был владельцем заведения. Они о чем-то пошептались с Сильвестром. Тот бросил взгляд на Диму.

Дима сразу все понял, встал и подошел к столику Сильвестра. Тот посмотрел на Диму недовольно.

– Ну что, химик хренов, почему у тебя ничего не получилось? – грозно проговорил он.

– Сергей Иванович, никакой возможности не было, – стал оправдываться Дима. – Вот, – он кивнул на Старшого, – мы вместе несколько дней ездили. Устройство было готово. Но к его машине подойти было нельзя. Все время телохранители там находятся, водитель… Одним словом, я не знаю, что делать.

Сильвестр выругался.

– Не знаешь… В лес тебя пора везти! И тебя заодно, – он ткнул пальцем в Старшого, – тоже не мешало бы поучить!

– Иваныч, ну так получилось, – проговорил Старшой. – Действительно, Химик не врет, не было возможности!

Сильвестр швырнул в сторону небольшой мобильный телефон, который держал в руке. Было видно, что он очень недоволен.

– Сергей Иванович, у меня к вам предложение, – перебарывая страх, начал Дима.

Сильвестр внимательно посмотрел на него.

– И что это за предложение у тебя ко мне появилось? – усмехнулся он.

Дима придвинулся к нему.

– У меня есть знакомый, то есть мой дальний родственник…

– И что? – спросил недовольно Сильвестр.

Тут Дима стал излагать то, что ему велели фээсбэшники, про Андрея Голикова, который по легенде являлся его троюродным братом, жившим в Уральске. Он коротко рассказал историю Андрея, что тот был офицером, уволился, вернулся в город, стал заниматься предпринимательством, затем на него «наехали» воры. Убив одного из них, Голиков приехал в столицу.

– Короче, он по-военному решителен, – говорил Дима. – У него есть своя небольшая «бригада». И он, зная о вас, Сергей Иванович, просил, чтобы вы с ним встретились.

Сильвестр молчал, обдумывая услышанное. С одной стороны, приезжие из Уральска, незнакомые… Если они возьмут акцию по устранению Глобуса на себя – это хороший выход. А с другой стороны, вдруг это какая-то подстава? Нет, подставы быть не может. Слишком боится химик…

– Ну что же, – проговорил Сильвестр, – давай «стрелочку» забьем. Сначала ты, – он посмотрел на Старшого, – с ним встретишься, а потом уже я.

Теперь ему надо было найти Ледогорова. Но, учитывая присутствие в баре Старшого, ему было нежелательно афишировать встречу. Поэтому Андрей заранее решил, что если он увидит Владимира, то подаст ему знак, чтобы тот не заговаривал с ним. В этот момент кто-то взял его за плечо. Голиков повернулся и увидел улыбающегося Ледогорова. В руках у него тоже был бокал с пивом.

Андрей хотел сказать Ледогорову, что тут Старшой, но Владимир опередил его, спросив:

– Ну что, все в порядке?

Андрей кивнул головой.

– Здесь Старшой…

– Ничего страшного, – улыбнулся Ледогоров.

– Но он же может увидеть нас и настучать.

– Ничего страшного, – повторил Владимир. – У тебя сейчас есть связь с ребятами? Где они?

– Один поехал домой на моей машине, другой двинул пешком.

– А «игрушки»?

– «Игрушки» в надежном месте спрятали.

– Хорошо, иди отдыхай. Утром созвонимся, – и Ледогоров медленно направился к выходу из клуба.

Андрей двинулся с места, но неожиданно столкнулся нос к носу со Старшим.

– Ну что, Андрюха, – ухмыльнулся Старшой, – засек я тебя! С мусорами дружбу водишь, значит?

– С чего ты взял, братан? – удивленно проговорил Андрей. – Какой он мусор? Мы только что познакомились.

– Да ладно, кончай пургу гнать! Я этого фраера сразу заметил. У меня на ментов нюх. Так что давай утром к Иванычу на разборку приезжай. Посмотрим, чем вы дышите!

Андрей понял, что Старшой просто ненавидит его. Скорее всего, он видел в нем своего конкурента. Если Андрей выполнил задачу, то, естественно, Сильвестр будет делать ставки на него. Ведь их фигуры пока еще не засвечены, а ему нужны ликвидаторы – люди, которые должны будут разобраться с бауманской группировкой.

Расстроенный, Голиков отошел в сторону. Черт возьми, как все глупо получилось! Интересно, слышал Старшой разговор с Ледогоровым или нет? Надо как-то спасать положение. Андрей быстро направился к выходу.

Выскочив на улицу раздетым, он стал осматривать машины, которые стояли у клуба. Только бы Ледогоров еще не уехал! Надо срочно сказать ему о случившемся. Он увидел, как от клуба медленно отъезжает вишневая «семерка». Андрей подбежал к машине. Но стекла были тонированными, и не было видно, кто находится в салоне. Нагнувшись к лобовому стеклу, Андрей увидел удивленного Ледогорова. «Повезло! – подумал он. – Успел!»

– Володя, – сказал Андрей, – поговорить надо!

Ледогоров махнул ему рукой, приглашая сесть в машину. Андрей распахнул дверцу и опустился на сиденье.

– Старшой видел нашу встречу с тобой, – сообщил он. – Он сказал, что ты – мусор и что он доложит об этом Иванычу.

Ледогоров остановил машину.

– Говоришь, Старшой увидел? – проговорил он задумчиво. – Хорошо, давай вот что сделаем. Выходи из машины, возьми свою одежду, потом подойди к Старшому и как ни в чем не бывало попрощайся, скажи: ты, братан, перепутал все, напился, наверное, сегодня. И обязательно телку сними. Как выйдешь с ней на улицу, расплатись и скажи, чтобы она уезжала как можно дальше от клуба. Сам же снова садись ко мне в машину.

Через несколько минут Андрей выполнил все сказанное и снова сидел в «семерке».

– Телке деньги заплатил? – спросил Владимир.

– Да, заплатил.

– Сколько?

– Полтинник дал.

– Мало, надо было сотку дать. Сейчас небось вернется, они жадные… А тебе нужно алиби.

– Зачем мне алиби? – удивленно спросил Голиков.

– А ты не догадываешься? – усмехнулся Ледогоров.

– Что, «валить» будем Старшого?

– Другого выхода нет. Нам всякие разговоры в самом начале твоей карьеры не нужны.

План Ледогорова был достаточно прост. Они отследили Старшого. Тот вышел из клуба с парнем и двумя девчонками. Все направились к «БМВ» Старшого, загрузились в машину и отъехали от клуба. По дороге Старшой остановился у палатки, вышел, купил спиртное и какие-то закуски, снова сел в машину и поехал дальше.

– Их четверо, а нас двое… – проговорил тихо Голиков.

– Ничего, у нас кое-что серьезное имеется, – загадочно сказал Владимир.

Ехали молча. «БМВ» Старшого то вырывалась вперед, то снова притормаживала. «Интересно, где он живет?» – подумал Андрей. Неожиданно с «семеркой» Ледогорова поравнялась машина ГАИ, приказывая остановиться. Голиков заволновался. Он отлично знал, что Ледогоров постоянно возит с собой оружие, гранаты.

Один из гаишников подошел к Ледогорову и хотел что-то сказать, но Ледогоров опередил его, вытащил из кармана коричневую книжечку и протянул ее милиционеру.

– Свои, командир, – сказал он.

Гаишник быстро просмотрел удостоверение.

– Понял, – быстро проговорил он. – Удачи на дорогах! – Он развернулся и пошел к своей машине.

– Вот бы и нам такие ксивы, – улыбнулся Голиков, когда «семерка» снова догнала машину Старшого.

– Придет время – получите ментовские, – спокойно ответил Ледогоров. – Надо еще оправдать то доверие, которое вам оказали.

Голиков улыбнулся. Теперь он был на двойном доверии – у Сильвестра и у загадочной спецслужбы…

Наконец они остановились у большого здания на улице Строителей, недалеко от университета. Припарковав «БМВ», Старшой стал вытаскивать из багажника купленные продукты.

– Ну, парень, действуй! – Ледогоров протянул Андрею черную шапочку. – Это шапочка киллера, а это, – он сунул Голикову пистолет, – «глок», семнадцатизарядный, почти пулемет. Из него и будешь стрелять. А это на всякий случай, – Владимир достал еще один пистолет, – «макаров».

– Так кого мне?

– По обстановке. Если телки тебя не увидят, то только пацанов. Если засекут – сам понимаешь… Все, давай поторопись, а то они в квартиру войдут! Придется действовать по другому сценарию…

Голиков быстро выскочил из машины. Устройство «глока» он хорошо знал – Ледогоров познакомил его с этим оружием на стрельбище, когда инструктировал только Андрея. Ребята не знали о существовании тайной связи между Андреем и могущественной структурой.

Андрей быстро вошел в подъезд. Он увидел, что Старшой с парнем и с девчонками стояли у лифта. Молча он передернул затвор «глока» и начал стрелять. Через несколько мгновений на полу валялся Старшой, рядом с ним – долговязый парень. Теперь оставалось разобраться с девчонками. В них Андрей стрелять не стал, так как под натянутой на лицо черной шапочкой с прорезанными отверстиями для глаз лица его видно не было. А куртка – мало ли кто в таких куртках ходит!

Опустив пистолет, Андрей выскочил из подъезда и запрыгнул в машину Ледогорова.

– Ну, как все прошло, гладко? – спросил Владимир.

– Да, все в порядке. Девчонок трогать не стал.

– И правильно, – кивнул Владимир, – чего их трогать? Хотя они все равно этим кончат… Все, поехали!

Машина выехала из двора.

– Может, газу прибавим? – спросил Андрей.

– Ты что, мандражируешь? – усмехнулся Владимир, который был совершенно спокоен.

– Но, может быть, девчонки нас заложат, перехват менты устроят…

– И что? У нас с тобой есть прикрытие, – Владимир намекал на свое удостоверение.

Андрей немного успокоился.

– А если все же прошмонают? – спросил он.

– Меня? – засмеялся Владимир. – Да никогда в жизни! Ты еще не знаешь нашу Контору. Ничего, не все сразу…

Вскоре Владимир высадил Андрея возле его дома. Поднявшись в квартиру, Голиков еще долго не мог заснуть. Наконец, одевшись, он спустился вниз и, подойдя к ночному ларьку, купил бутылку водки. Вернувшись, он залпом выпил почти половину бутылки. Стресс, пережитый им в этот вечер, не давал ему успокоиться. Но завтра был важный день – нужно было отчитываться перед Сильвестром о проделанной работе. А вдруг кто-нибудь еще видел его встречу с Ледогоровым? А вдруг Старшой позвонил кому-нибудь и рассказал о встрече? Тогда дело плохо… Надо подготовить алиби для себя.

Вскоре Ледогоров вышел из кафе. Да, ситуация стала развиваться стремительно… Он сел в машину и поехал к тому отделению, где находился Гена.

63-е отделение милиции находилось недалеко от метро «Новослободская». Владимир вошел к дежурному, предъявив свое фээсбэшное удостоверение, поинтересовался, где сидят оперативники, которые работают по убийству. Дежурный назвал номер кабинета.

Ледогоров быстро поднялся на второй этаж, распахнул дверь нужного кабинета и показал свое удостоверение растерявшимся оперативникам.

– Здорово, сыскари! – сказал он. – Вы тут пацана задержали, Гена зовут. Фамилии, честно говоря, не помню. Он у нас в разработке. Как бы мне поговорить с человеком, который ведет это дело?

– Так его забрали, – проговорил один из оперативников. – МУР забрал.

– Когда?

– Да сегодня утром приехали и забрали. Второй отдел, по расследованию убийств.

– Ясно, знакомые люди! Давно увезли?

– Час-полтора назад. Они это дело вести будут. Его подозревают в убийстве какого-то криминального авторитета из бауманской группировки.

– Все понятно, – кивнул Ледогоров. – Ладно, сыскари, до встречи!

Через несколько минут машина Ледогорова уже стояла у проходной Петровки, 38. Второй отдел МУРа, который занимался расследованием убийств, Владимир знал хорошо. Со многими сотрудниками он пересекался по различным делам. Он знал, что в этом отделе его недолюбливают. Там подозревали, что он оказывает помощь некоторым бандитам. Конечно, оперативное прикрытие, что Ледогоров тоже занимается организованной преступностью и тоже разрабатывает многих лидеров преступных сообществ, давало ему полное право отметать всякие подозрения. Пусть думают что хотят, ему какое до этого дело! Они обязаны ему подчиняться на основании закона о ФСБ.

Через несколько минут Владимир уже стоял у двери с надписью «Канцелярия». Он знал, что тут ведется делопроизводство второго отдела. Войдя в кабинет, он предъявил свое удостоверение секретарше.

– Вчера задержали одного киллера, – сказал он, – но неудачно. Я бы хотел узнать, кто ведет это дело.

Секретарша, испуганно взглянув на Ледогорова, достала журнал, полистала его.

– А фамилию задержанного не помните? – спросила она.

– В том-то и дело, что не помню… Но его утром доставили из 63-го отделения милиции.

– А-а, это Куприн и Комаров, – улыбнулась девушка. – Они через два кабинета от меня, слева.

Ледогоров вышел и, отсчитав два кабинета от канцелярии, подошел к двери. Остановившись, он прислушался – вдруг там идет допрос? Но в кабинете было тихо. Постучав, но не дождавшись ответа, Владимир приоткрыл дверь. За столом сидели двое мужчин лет сорока – сорока пяти. Один что-то писал, другой играл во что-то на компьютере.

– Здорово, сыскари, – поприветствовал их Ледогоров.

– О, доблестная ФСБ! – произнес один из мужчин. Это был Куприн. – Приветствуем! Какие дела? Каким ветром у нас?

– Дело есть, командиры. Вы пацана задержали, из 63-го отделения милиции привезли. Геной зовут.

– Было такое дело, – кивнул Куприн. – И что, отпустить его? – Он усмехнулся.

– Зачем же сразу отпустить? – улыбнулся Владимир.

– Что, очередной агент ФСБ? – спросил Комаров, оторвавшись от компьютера.

– Так я вам все и расскажу про наши дела! Короче, что он говорит? Раскололся, надеюсь?

– Да не совсем… Он подозревается в убийстве криминального авторитета Тоши, «бригадира» бауманских.

– Я в курсе, – кивнул Ледогоров. – А как его задержали? Можно поподробнее?

– Глупо попался. Ночью едет патрульная группа, он идет по улице. Поинтересовались его документами, стали шмонать. Нашли паспорт с уральской пропиской и парик. Вот парик-то их и завел. Молодцы ребята! Все говорят, что менты плохие, продажные… А видишь, какого «перца» закрыли!

– А дальше что?

– А дальше – в отделение милиции. Когда мы получили утреннюю сводку по убийству, сразу выехали. Можно сказать, готовый киллер.

– А если он не при делах?

– Мы сегодня с ним душевно побеседовали по первой части. А по второй части, думаю, расколется, – сказал Комаров.

– Так, командиры, тут дело вот какое. Мы ведь параллельно с вами идем, – сказал Ледогоров. – Меня очень интересует один эпизод по этому делу. Я поговорю с ним?

– Мы же не имеем права вам отказать по закону, – усмехнулся Куприн.

– А что, отказали бы, если бы не закон?

Оперативники пожали плечами.

– Знаю, знаю, не любите вы нас, конкурентами считаете… Пойдемте к вашему киллеру, посмотрим, что за фрукт!

Вскоре они покинули здание Петровки, 38, и, пройдя внутренний дворик, направились к трехэтажному зданию с массивными решетками на окнах. Это был следственный изолятор, ИВС, куда помещали всех задержанных, доставленных на Петровку.

Оформив все бумаги, Ледогоров поднялся на третий этаж. Вместе с ним пошел и Куприн. Сейчас должны были привести задержанного. Самым главным для Ледогорова было поговорить с ним.

Через полчаса адвокат подруливал к зданию Петровки, 38. Набрав внутренний номер кабинета оперативника Куприна, он представился. Мужчина, снявший трубку, нехотя процедил:

– Ну, везде знакомые лица! Сейчас я подойду. Пока оформляйте пропуск.

Оформив пропуск, адвокат подошел к решетке. Через несколько минут появился Куприн. Адвокат уже имел с ним дело, и отношения у них были натянутыми, можно сказать, на грани войны. Оперативники не любят адвокатов, да и адвокаты оперативников не жалуют. «Но сейчас не до разборок, – подумал Виталий, – надо парня вытаскивать».

– Я по делу…

– По делу киллера, который Тошу «завалил», знаю, – перебил его Куприн.

– А что, уже есть какие-то доказательства?

– У нас много чего есть, – хитро улыбнулся оперативник. – Так мы все и расскажем!

– Мне надо с ним встретиться.

– По закону я не имею права отказать вам. Идемте!

Они прошли по дворику Петровки и вошли в здание ИВС.

– Оформляйте документы вот тут, – сказал Куприн, – и встречайтесь со своим подзащитным.

Через некоторое время адвокат сидел в кабинете и внимательно слушал рассказ Гены. Он тщательно записывал все показания.

– Значит, так, – произнес он по окончании рассказа. – Позиция у тебя неплохая. Приехал в город по коммерческим делам, оказался в незнакомом месте, нашел парик, решил подобрать, девушке подарить… Кстати, какой девушке, давай уточним.

– Ну, Людке…

– А откуда она?

– В Уральске живет…

– Чего же ты, чтобы парик дать, ее в Москву собрался приглашать?

– Нет, сам бы дал, когда вернулся.

– Ладно. Значит, больше у тебя ничего не было? И на месте убийства этого авторитета ты, естественно, не был?

– Нет.

– По-моему, они какого-то свидетеля нашли. Теперь самое главное – будет у тебя с ним очная ставка или нет и узнает он тебя или не узнает. Да, вот что еще… Тебя тут били?

– Да так, немного поработали, – улыбнулся Гена разбитыми губами.

– Это ничего. Ты стой на своем, а я тебя вытащу.

Адвокат нажал на кнопку. Появился конвоир.

– Мы закончили, – сказал ему Косырев.

Выйдя на улицу, адвокат направился к машине, но, вспомнив что-то, вернулся в проходную и набрал номер Куприна.

– Можно с вами встретиться? – спросил он.

– Почему же нет? – ответил оперативник. – Проходите!

Через несколько минут Виталий сидел в кабинете Куприна и Комарова.

– Я считаю, – произнес он, – что уголовное дело возбуждать не следует, так как то, что у задержанного нашли парик, не является доказательством того, что он причастен к убийству криминального авторитета.

– Погоди, адвокат, не торопись, – остановил его Куприн. – Есть доказательства. Так что твой клиент попал сюда надолго. Есть у нас человек, который видел киллера. Поэтому мы сейчас опознание проведем и упакуем твоего клиента на приличный срок. А может быть, еще лучше сделаем – выпустим и отдадим его бауманским. А там ему конец…

– Да, хорошее у вас отношение к людям, – усмехнулся Косырев, – доброе! Какое опознавание вы собираетесь проводить?

– Как какое? Пригласим статистов, вас пригласим обязательно, проведем опознание. Пенсионер, живущий на первом этаже в доме, где было совершено убийство, вероятно, опознает вашего клиента.

– Очень хорошо. Тогда сделаем вот как. Если он опознает его, я пишу заявление в Московскую городскую прокуратуру по факту избиения моего клиента на Петровке, 38, и постараюсь возбудить против вас дело по статье о превышении служебных полномочий и нанесении телесных повреждений.

– Какой степени? – усмехнулся Комаров.

– А это как экспертиза определит. Так что головную боль я вам гарантирую.

– Ну, напугал ты нас, адвокат! – засмеялся Куприн. – Давай парня выпускать, раз такие угрозы идут!

Адвокат прекрасно понимал, что оперативники издеваются. Конечно, никто никого выпускать не собирался. Но осложнения с опознанием он определенно добился.

– Мы вот что сделаем, – продолжил Куприн. – Мы пригласим хорошего косметолога, он замажет все синяки, полученные в камере, и мы поставим клиента на опознание.

– Выходит, его в камере избили? Я правильно понял ваши слова?

– Конечно. А разве есть сомнения? Мы же сами никого не бьем, – снова ухмыльнулся Куприн.

– Ну что же, давайте проводить опознание.

Вскоре все участники опознания были готовы. В кабинете, где все должно было происходить, находился оператор с видеокамерой – опознание, по закону, должно было фиксироваться, – сидели два статиста рядом с подозреваемым и были двое понятых.

Адвокат сидел молча, внимательно разглядывал присутствующих. Вскоре в кабинет ввели Гену. Оперативники объявили, что после этого никто не имеет права выходить и звонить по телефону. Куприн заговорил:

– Товарищи понятые, сейчас вам в присутствии адвоката и статистов, – он назвал фамилии, – предоставляется возможность участвовать в следственных действиях по опознанию. Будет вызван человек, жилец такого-то дома, который определит того, кого он видел накануне поздно вечером на месте совершения убийства. Вы должны будете внимательно наблюдать за происходящим.

Адвокат почти не слушал Куприна. Он думал о другом. Сейчас самое главное – поймать нужный момент.

Когда было объявлено, что из кабинета запрещается выходить, адвокат сказал:

– Я считаю, что статистом не может быть вот этот человек, – он указал на одного из присутствующих, – который явно старше моего клиента по возрасту, и этот. – Он указал на второго. – Вы, товарищ, кто?

– Я – сотрудник уголовного розыска, – ответил тот.

– Ясно, из другого отдела сотрудника притащили, – улыбнулся адвокат. – Я отвожу статистов и требую вызвать других, похожих на моего клиента.

– Послушай, адвокат, ты особо не зарывайся, – прошипел Куприн недовольно. – Где мы тебе найдем похожих?

– Ничего не знаю. Иначе я все запишу в протокол, и опознание признают недействительным.

Куприн занервничал и что-то сказал Комарову. Через несколько минут в кабинете появились новые статисты. Это были два парня. Один из них был сотрудником уголовного розыска, другой был вызван в этот день свидетелем по какому-то уголовному делу.

– Хорошо, – сказал Виталий. Он осмотрел вошедших. Сотрудник уголовного розыска также был в пиджаке, на втором была кожаная куртка. Надо как-то исправлять ситуацию… Кроме того, адвокат обратил внимание, что у Гены были вынуты шнурки из ботинок – этого требовал закон о содержании под стражей. – Одну минуточку! Я попрошу, чтобы у всех из ботинок были вынуты шнурки.

Куприн кивнул головой. Через несколько минут все было выполнено.

– Теперь я прошу поменяться местами. – Адвокат подошел к Гене и пересадил его на край. До этого тот сидел в середине. – И вот еще… Поскольку мой клиент находится в верхней одежде, я попрошу, чтобы она была снята. А вы, – он обратился к сотруднику в пиджаке, – пожалуйста, эту курточку наденьте.

– Почему я должен надевать куртку вашего клиента? – недовольно отозвался тот.

– Если вы этого не сделаете, опознание не состоится, – настаивал на своем Виталий. – У меня есть подозрение, что человек, который будет опознавать, ориентирован на определенную одежду.

Куприн и Комаров были очень недовольны происходящим.

– Ладно, что делать… – проговорил Куприн. – Давай, одевайся.

Адвокат думал, что если они дали ориентировку опознающему на куртку, то, скорее всего, тот опознает другого человека, и, следовательно, Гена будет не при делах. Дай бог, чтобы это получилось!

– Ну что, теперь все готово? – раздраженно спросил Куприн.

– Нет, еще не все, – ответил адвокат. – У моего клиента вид довольно несвежий, тюремный.

– И что, нам теперь его в баню отвести или в массажный кабинет? – язвительно спросил Комаров.

– Нет, не надо. Просто наденьте на него пиджак. Не возражаете против этого?

– Пожалуйста! – ответил Куприн.

Адвокат подошел к Гене и протянул ему пиджак сотрудника, который надел куртку Гены. Теперь Гена обрел достаточно приличный вид.

– И напоследок вот еще что. – Адвокат достал из кейса пудреницу. Куприн и Комаров заулыбались.

– Это что, ваши служебные принадлежности? – хихикнул Куприн.

– Дело в том, – спокойно ответил Косырев, – что я не первый год работаю и знаю, как отделывают людей, попадающих на Петровку. Поэтому я по пути к вам заехал в косметический магазин и купил кое-что. Я, с вашего позволения, загримирую его немного.

Куприн с Комаровым, ничего не ответив, демонстративно отвернулись к окну.

Вскоре Гена был готов к опознанию. Все его синяки были припудрены.

– Все, мы готовы, – проговорил адвокат. – Вводите вашего опознающего!

Куприн подошел к телефону, набрал внутренний номер. Открылась дверь, и оперативники ввели в кабинет пожилого человека. Была включена видеокамера, Комаров официально предложил вошедшему опознать человека, которого тот видел поздно вечером в момент убийства.

Пожилой мужчина стал медленно разглядывать троих сидящих. Было понятно, что лица он не помнил. А вот по куртке он был сориентирован.

– Я узнал этого человека, – произнес мужчина.

– И кто же он? – спросил Куприн.

Адвокат внимательно следил за тем, чтобы оперативники не подали опознающему никакого знака. Он обратился к оператору:

– Я прошу навести камеру на лица! – Он махнул рукой в сторону Куприна и Комарова.

– Вот этот. – Мужчина показал на оперативника МУРа, на котором была куртка Гены.

Адвокат облегченно вздохнул.

– Встаньте, назовите себя!

Оперативник встал и назвал себя.

– На этом опознание закончено, – раздраженно проговорил Куприн.

Когда народ разошелся, оперативник зло посмотрел на адвоката и сказал:

– Ты, адвокат, победу пока не празднуй. Еще не вечер!

– И тем не менее выпускать надо, – усмехнулся Косырев. – Как видите, опознание проведено правильно, в соответствии со всеми нормами. Но опознающий моего клиента не опознал.

– Выпустим, никуда он не денется! Повезло тебе, парень, – Комаров повернулся к Гене, – повезло! Но рано или поздно ты у нас тут будешь сидеть, пусть по другому делу! Мы тебя насквозь видим!

Через некоторое время адвокат с Геной вышли с территории Петровки, 38. Гена был счастлив.

– Да, здорово все получилось! – восхищенно проговорил он.

– В общем-то, нам с тобой просто повезло. Дед полуслепой попался… Неизвестно, видел он тебя на самом деле или нет.

– Да я вообще там не был! – сказал Гена.

– Я верю, верю. Вот что, Гена, ты сейчас должен с Андреем встретиться. Я отвезу тебя в одно место. И лучше тебе отсюда уехать, а то сыскари тебя в покое не оставят.

– Я понимаю, – кивнул Гена.

– Поехали!

Адвокат усадил Гену в свой автомобиль, и они направились в сторону центра. Косырев набрал номер мобильного Голикова и произнес:

– Все, работа сделана. Забирайте своего парня. Я его в кафе на Малой Бронной оставлю. Пусть посидит отдохнет. И вот что еще хочу сказать – пусть побыстрее из Москвы уезжает. Сыскари ему этого не простят. Вы меня поняли?

– Да, все понял. Спасибо вам большое! А можно будет к вам еще обратиться, если возникнет необходимость?

– Да, конечно, обращайтесь.

Высадив Гену у кафе, Косырев поехал домой.

Удовлетворенный проделанной работой, он остановил машину возле подъезда и хотел уже выйти, но неожиданно заметил автомобиль, который до этого никогда не появлялся в его дворе. Это была темно-синяя «семерка» с тонированными стеклами. Адвокат почувствовал, что те, кто сидит в этой машине, интересуются им. «Кто же это может быть? – подумал он. – Бандиты из конкурирующей фирмы?» Ведь как-никак он освободил человека, подозреваемого в убийстве одного из «бригадиров» бауманской группировки. А вдруг сыскари в отместку сообщили бауманским, что есть такой ловкий адвокат, который выпустил злодея? А может, менты? Может, какая-то провокация будет? Что же делать?

Косырев стал соображать. Достать мобильный телефон, позвонить в ближайшее отделение милиции и сказать, что во дворе киллеры? Может получиться глупая ситуация…

Адвокат вынул из бардачка газовый пистолет, взвел курок, вышел из машины и медленно направился к подъезду. Теперь нужно было дождаться, чтобы кто-то вошел в подъезд вместе с ним. Все-таки подмога будет. Но, как назло, никого не было…

После встречи с ребятами Андрей поехал на встречу с Ледогоровым.

– Как дела? – поинтересовался Владимир.

– Глобуса мне поручил…

– Хорошо, исполняй.

– «Калаши» нужны.

– Я тебе подскажу место, где их можно купить.

– А я думал, у вас можно «стрельнуть»…

– Нет, мы оружие не выдаем и тем более им не торгуем. Но найти автоматы в Москве не проблема. Запиши адресок! – Ледогоров продиктовал адрес точки, где продавали оружие.

– А вы откуда это место знаете? – поинтересовался Андрей.

– Мы его давно контролируем, информация о нем поступает из нескольких источников.

– А чего не берете?

– Рано еще. Как материала побольше накопим, так и возьмем.

– Я вот что думаю, – продолжил Андрей. – Я хочу укрепить свою материальную базу…

– И что ты предлагаешь? – насторожился Ледогоров. – Чтобы мы тебе спонсорскую помощь оказали?

– Нет, на вас надеяться бесполезно. Я хочу несколько коммерческих структур к рукам прибрать, под «крышу» взять.

– Пожалуйста, бери. Какие структуры взять хочешь?

– Какие вычислим.

– А ты сможешь с московской братвой нормальную стрелку провести?

– А почему нет? Смогу.

– Давай, попробуй. Главное, чтобы тебя там не завалили, – усмехнулся Ледогоров. – Ты когда на стрелку поедешь, стволов с собой не бери. А если возьмешь, то предупреди, где стрелка будет, чтобы я вас подстраховал.

– Да ладно, – беспечно махнул рукой Андрей, – все будет нормально!

Вскоре они расстались.

Идея взять несколько коммерческих структур появилась у Андрея давно. Он хорошо понимал, что тех денег, которые выделял ему Сильвестр на содержание группировки, было недостаточно. Да и сам он хотел ездить не на подержанных «Жигулях», а на хорошей иномарке, на каких ездила уже вся московская братва, более или менее уважающая себя. Поэтому первым местом, которое Андрей решил взять под опеку, был магазин, торгующий автозапчастями. Вторым местом было небольшое кафе.

Первым делом он подъехал в магазин автозапчастей.

– Кто хозяин? – поинтересовался он у продавца. Тот растерянно молчал. – Кто старший, я спрашиваю? – Андрей своим видом показывал, что в магазин пришел не в гости, а с достаточно серьезными намерениями.

– Сейчас я менеджера позову, – быстро ответил продавец.

Вскоре в зале появился мужчина в костюме и темной рубашке с галстуком.

– Кто меня спрашивал? – проговорил он.

– Ты тут старший будешь? – спросил Андрей.

– Я. Что вы хотите?

– Пойдем побазарим. – Андрей направился в сторону подсобки.

Вскоре они с менеджером сидели за небольшим столом.

– Тебя как зовут? – спросил Андрей.

– Володя.

– Как бизнес у вас идет, Володя?

– Да ничего, потихоньку… А вы что хотите предложить?

– Я хочу предложить тебе охранные услуги. Мало ли что, наезды всякие… Контора мы серьезная, – начал нахваливать себя Андрей. Но Володя неожиданно прервал его:

– Простите, пожалуйста, я не знаю вашего имени…

– Андрей меня зовут.

– Андрей, у нас уже есть охранная структура.

– А что за люди?

– Я не знаю. Они себя не называют, но мы давно им платим.

– А если ты блефуешь, если ты меня просто «разводишь»? Ты знаешь, что за это тебе может быть?

– Знаю, – спокойно ответил Володя. – Давайте я вас с ними свяжу. – Он вытащил из бокового кармана пиджака мобильный телефон и набрал номер. – Алло, это я, Володя. Тут люди пришли, тебя спрашивают… – Он протянул трубку Андрею.

– Алло, – грубо произнес Андрей, – кто говорит?

– Меня Гера зовут, я из Перова. А ты кто? Представься.

– А я Андрей, из Уральска.

– Откуда? – удивленно проговорил Гера. – Что-то я о таких не слышал… Короче, через час на Краснохолмском мосту будешь? На стрелку подъедешь?

Андрей взглянул на часы.

– Подъеду.

– Ну, тогда до встречи, братан!

Андрей хотел спросить, как они найдут друг друга, но понял, что этот вопрос был неуместен. Он выключил телефон и протянул его Володе. Тот пожал плечами, как бы говоря – разбирайтесь сами, мне все равно, с кем работать.

Андрей встал.

– Ну ладно, смотри, если ты блефуешь, – он грозно посмотрел на менеджера, – то знай, что за это тебе придется ответить. Мы твой бизнес заберем.

– Да вы что, ребята, какой блеф! Там тоже пацаны серьезные…

– Ладно, посмотрим, что за братки у тебя, – усмехнулся Андрей.

Минут через сорок Андрей с ребятами ехал в сторону Краснохолмского моста. Остановившись возле гаишника, парень, сидевший за рулем, спросил:

– Товарищ лейтенант, а где тут Краснохолмский мост?

Гаишник удивленно посмотрел на него.

– Ты правильно едешь. По набережной прямо до конца, с левой стороны мост большой будет. Это он и есть.

– Спасибо, товарищ лейтенант! – Парень нажал на газ.

– Ты что, придурок? – ткнул его в бок Андрей. – У ментов место будущей стрелки спрашиваешь?

– А у кого же еще спрашивать, как доехать? Куда ни плюнь – все вокруг приезжие, – стал оправдываться водитель. – Я часто спрашиваю, никто не знает в этой Москве, где что находится.

Вскоре ребята были у Краснохолмского моста. Подъехали на двух машинах, в которых было шестеро. Андрей вышел и осмотрелся.

– Ну, и где же перовская братва? – спросил один из ребят.

– Сейчас подъедут, наверное.

– Может, нам на другой стороне встать?

– Вроде на этой договаривались…

– Смотри, машины подъезжают. Это они или менты?

Действительно, появились четыре машины, из которых вылезло человек шестнадцать. Андрей оглядел их. Нелепо получилось – их всего шестеро, а с той стороны – шестнадцать… Ладно, стрелка есть стрелка, надо базарить.

– Ты, что ли, Андрей? – К Голикову подошел высокий парень с бритой головой.

– Я.

– Здорово, братан! Я – Гера. Какие дела?

– Да вот точку пробивали…

– Точка эта наша. Мы туда даже бабки свои влили. Так что, извини, брат, тебе тут ничего не обломится.

– Да я вижу…

– Ты, говоришь, откуда, из Уральска приехал? А что, у вас только шесть человек? – Гера посмотрел на стоящих неподалеку ребят.

– Нет, нас больше. Зачем сюда толпу везти?

– Это тоже верно. Кого в Москве знаешь?

– Мы с Сильвестром работаем.

– С Сильвестром? – удивленно переспросил Гера. – Сильвестр – мужик серьезный. А ты, случаем, не «ерша» мне тут гонишь? – недоверчиво усмехнулся он.

– А что, не похоже?

– Люди Сильвестра более «упакованы», не на «шестерках» ездят, а на нормальных тачках.

Андрей кивнул.

– Мы особо не светимся.

– Понятно… Ну что, держи краба. – Гера протянул руку. – Если что – на «трубу» звони, мой номер теперь знаешь.

– Гера, извини, что так получилось, что потревожил тебя… – сказал Андрей.

– Ничего, все нормалек! Мы на такие стрелки знаешь сколько раз в день ездим? Все голодные, по Москве рыскают, нас от серьезных дел отрывают.

Андрею стало неприятно от таких слов. Гера специально унижал их, имея в виду, что они – голытьба какая-то. Да, с шестью ребятами дело не пойдет. Надо что-то придумывать.

Адвокат подъехал к следственному изолятору Бутырка к двенадцати часам. Он прошел по залу, где находилось много адвокатов и следователей, и пробился к небольшому окошку, за которым сидел сотрудник изолятора, ведущий учет посетителей. Просунув в окошко удостоверение, он спросил:

– Скажите, пожалуйста, следователь Николаев пришел?

Женщина быстро перебрала несколько листочков с записями и ответила:

– Да, пришел.

– Он меня вписал в требование. – Адвокат назвал свою фамилию.

– Да, проходите. Пропуск уже готов.

Миновав зал, Косырев поднялся по ступенькам и показал удостоверение на первом КПП, назвав фамилию следователя и свою, добавив, что пропуск заказан. Через несколько минут он получил два жетона – один на выход, другой – на предъявление требования. Взяв заранее выписанное требование, он поднялся еще на этаж выше. Пройдя по длинному коридору, он оказался в большом зале, посередине которого стоял стол, огороженный прозрачной ширмой. За столом сидела еще одна сотрудница изолятора. По стенам, справа и слева, располагались двери так называемых следственных кабинетов, где адвокаты и следователи встречались со своими подопечными.

Адвокат протянул сотруднице первый жетон и листок с фамилией своего клиента. Женщина молча стала записывать данные в большую амбарную книгу – фамилия заключенного, фамилии адвоката и следователя.

– Скажите, следователь Николаев не проходил? – снова спросил адвокат.

– Он в тридцать шестом кабинете.

Косырев оставил жетон и требование и направился к указанному кабинету. Приоткрыв дверь, он увидел, что следователь Николаев разговаривает с одним из арестованных. Адвокат понял, что эта беседа не по его делу, поздоровался и вопросительно посмотрел на Николаева.

– Вы можете минут десять подождать? – проговорил тот. – Я скоро закончу, и мы займемся вашим подопечным.

Адвокат кивнул головой и отправился на поиски свободного кабинета. Найдя место, он посмотрел на часы, отмерил время и задумался…

Прошло уже немало времени с тех пор, как он начал работать с Андреем Голиковым, точнее с его людьми. Работы было много. Хотя Андрей и говорил, что ребята из его родного города являлись сотрудниками частного охранного предприятия, задерживались они в основном за перевозку оружия. Вскоре адвокат стал получать информацию от оперативников, что это уральская группировка, смело действующая под «крышей» ореховской. За время работы с ними адвокат побывал практически во всех отделениях милиции города, был знаком со многими оперативниками и следователями. Как ни странно, ребят Голикова задерживали очень часто. Адвокат, мотаясь по Москве, оказывался в отделениях милиции разных районов, где занимался освобождением подчиненных Голикова. В большинстве случаев успех достигался достаточно быстро. Адвокат умело пользовался несовершенством Уголовно-процессуального кодекса, а также лавировал между законом и оперативно-розыскной деятельностью, умело замечая ошибки и неточности, которые допускали оперативные работники. Почти всех он выпустил, разрушив многие уголовные дела и вызвав вполне естественную озлобленность и раздражение оперативников многих отделений милиции. Тогда адвокат не знал, что группировкой Голикова заинтересовался МУР и ее взяли в разработку. Адвокат же продолжал работать, не задумываясь ни о чем. В большинстве случаев ему просто везло.

И сейчас он прибыл в изолятор с радостной миссией – освобождать одного из ребят. Двое подопечных Голикова, Игорь и Виктор, ехали на машине, имея при себе два «ствола». Их остановила патрульная машина. Вскоре их доставили в одно из отделений милиции, спустя некоторое время они были арестованы за незаконное хранение оружия. А дальше началось самое интересное. Когда об этом узнал Голиков, он попросил адвоката срочно поехать в отделение милиции и постараться что-либо сделать. Но вскоре Косырев получил новую инструкцию. Игорь должен был все взять на себя. Его напарник, Виктор, должен был быть отпущен. Тогда адвокат еще не знал, что Игорь специально решил сесть года на два за перевозку оружия, чтобы уйти от другой статьи – обвинения в убийстве, которое вовсю раскручивалось МУРом. Игоря по приказу Андрея решили спрятать в следственном изоляторе, а потом – в колонии. Получив такое указание, адвокат должен был сегодня провести новый допрос, после которого рассчитывал на то, что Виктора отпустят, так как он формально никакого отношения к перевозке оружия не имел.

Адвокат снова взглянул на часы. Уже прошло пятнадцать минут. Пора было выходить. Он вышел из кабинета в коридор, в котором сидела дежурная по изолятору. Увидев за столом уже знакомую ему Нину Петровну, адвокат, улыбаясь, направился к ней. Он всегда старался поговорить с сотрудниками изолятора. От них многое зависело. Можно было быстро получить клиента, а можно было просидеть, ожидая его, часа три-четыре, так как твое требование могут положить в самый конец. А поскольку у адвоката были хорошие отношения со многими сотрудниками следственного изолятора, для него всегда была «зеленая улица». И теперь, увидев Нину Петровну, он подошел к ней и поинтересовался ее здоровьем. Женщина приветливо улыбнулась и, выписав требование другому адвокату, посмотрела по сторонам, нет ли кого рядом. Но вокруг никого не было.

Женщина кивком головы показала адвокату, чтобы он наклонился к ней, и шепотом сказала:

– Я хочу вас предупредить. Вчера приходили оперативники из уголовного розыска, выписали всех ваших клиентов, которые сидят у нас. Будьте осторожны! – Она снова посмотрела по сторонам, определяя, не слышал ли кто ее, и опять начала перелистывать журнал.

На следующий день в Москву вернулся Сильвестр. Он сразу же собрал всех «бригадиров» в одном из подмосковных кафе. Об убийстве Звонка сообщили в телепрограммах, многие газеты вышли с заголовками, что убит криминальный авторитет, один из лидеров ореховской группировки. Газетчики давали свои комментарии по поводу того, кто мог убить Звонарева. Основными были две версии – либо враждующая группировка, которая не называлась, но знающий человек без труда мог догадаться, что имелись в виду бауманские, либо это был один из коммерсантов, на которого Звонок очень жестко «наехал». Обе версии очень устраивали Андрея.

Приехав на совещание к Сильвестру, Андрей вошел в небольшой зал кафе, находящегося на Каширском шоссе. Вся команда была в сборе, ждали Сильвестра.

– Андрюха, – спросил один из «бригадиров», нарочно повысив голос, чтобы все слышали, – говорят, ты вчера вместе со Звонком был? Как же ты жив остался?

– Да вот так и остался… Неизвестно, кто должен был остаться. – Андрей намекнул, что и его могли «заказать» после убийства Глобуса.

Вскоре появился Сильвестр. Он сразу же начал разговор.

– Где его водила? – спросил он.

В зал вошел Никита, тот самый водитель Звонка, который был вчера за рулем.

– Ну, давай рассказывай, что случилось! – продолжил Сильвестр.

Никита стал подробно рассказывать, как они вчера ехали, как у подъезда он высадил компанию и уехал.

– Чего же ты своего босса бросил? – спросил Сильвестр.

– Так он же мне сам сказал…

– Мало ли что он тебе сказал! – Сильвестр повысил голос. – Ты должен был довести его до квартиры! – Он бросил взгляд на одного из «бригадиров» по кличке Мясник и кивнул ему головой. Тот встал, подошел к Никите и похлопал его по плечу.

– Пойдем, Никита, побазарим, – сказал он негромко.

Никита с Мясником вышли из кафе. Позже Андрей узнал, что Никиту вывезли в лес и жестоко избили, наказав за допущенный прокол.

– Ну что, братва, как думаете, кто Звонка завалил? – спросил Сильвестр ребят. Все молчали. – Газеты пишут, коммерсант мог его «заказать». – Сильвестр посмотрел на паренька, который представлял на совещании группировку убитого и еще вчера был его правой рукой. – Веня, скажи, на какого коммерсанта вы последний раз «наезжали»?

– Иваныч, у нас все тип-топ было! – проговорил парень. – Ну, «наехали» на одного… Ресторанчик небольшой у него. Назвались твоим именем, там никакого базара не было. Не знаю, какой жесткий вариант, какой «наезд», все нормально было, – повторил Веня.

– Ладно, пацаны, – сказал Сильвестр, – мы это дело раскрутим. Скорее всего, это бауманские, за Глобуса мстят. Но мы к этому никакого отношения не имеем, – громко добавил он, чтобы слышали все «бригадиры». Все прекрасно знали, что Андрей и его «бригада» убрали Глобуса. Но, по правилам, никто указаний Сильвестра не обсуждал. – Все, братва, расходимся аккуратненько. Я и так рисковал, что вас всех тут собрал. И враги могли нас накрыть, и менты… Андрюха, – Сильвестр повернулся к Голикову, – ты останься.

Ребята разошлись.

– Давай-ка с тобой пообедаем, – предложил Сильвестр.

Он подозвал официанта. Вскоре на столе появились закуски, бутылка дорогого белого вина. Сильвестр налил в бокал вина и разбавил его водой. Отпив глоток, он заговорил:

– Послушай, Андрюха, а это не ты, случайно, Звонка «заказал»?

Андрей занервничал. Он же хотел просить Сильвестра, чтобы группировка погибшего перешла к нему, а тут на него «косяк» вешают…

– Ты что, Иваныч, ты о чем? – изобразил удивление Андрей. – Мы же с ним вместе в подъезд входили. И потом, все мои ребята в отъезде после…

– Я тебя понял, – перебил его Сильвестр.

– Я всех отпустил.

– Я понял, – повторил Сильвестр, останавливая Андрея, чтобы тот не называл вслух имени Глобуса. – Да я просто так, на всякий случай, ты не волнуйся. В общем, нам надо теперь еще одного кореша из бауманских «исполнить» по кличке Валет. Сто процентов Звонок – это их работа!

– Иваныч, я хотел поговорить с тобой насчет своей доли… – начал Андрей.

– Да погоди ты со своей долей, – отмахнулся Сильвестр. – Посмотри, какие дела идут! Кстати, через два дня будем Звонка хоронить.

– Я понимаю, тебе сейчас трудно принимать решения, – стоял на своем Андрей, – но и ты меня пойми – мне надо как-то ребят своих кормить…

– Что, опять деньги нужны? – Сильвестр полез в карман пиджака.

– Нет, я хочу вот о чем тебя попросить… «Бригада» Звонка осталась одна, без лидера. Ты ведь Веньку не хочешь поставить? Он еще «зеленый»…

– Там все молодые, – сказал Сильвестр. – Зато они друг с другом общий язык легко находят. Годика два Венька поработает, потом тоже в землю ляжет. Они долго не живут.

– Короче, Иваныч, я там тоже пострадал, меня чуть не ранили. И поэтому я хочу «бригаду» Звонка возглавить.

– Как ты к теме-то подошел! – усмехнулся Сильвестр. – А может, и правда ты Звонка «исполнил», чтобы «бригаду» его забрать с коммерческими структурами?

– Да зачем это мне надо? Просто в дело хочу включиться. Или мне долю свою ждать, Иваныч?

Сильвестр помолчал.

– Ладно, забирай, мне-то что… Только с пацанами сначала побазарь, если они тебя примут. А я не против. По коммерческим структурам, которые у Звонка были, мы с тобой потом отдельно побазарим. Все, заканчиваем разговор, расходимся.

Сильвестр встал и быстро вышел из зала.

Андрей остался сидеть за столиком, анализируя разговор. Вроде бы все сложилось, как ему нужно. Но хитрость и дальнозоркость Сильвестра поражали его. Как он чувствует ситуацию! «Сразу на меня «косяк» повесил, – думал Андрей. – «Бригаду» отдал, но сказал, что о коммерческих структурах еще поговорит… Конечно, выпросишь у него коммерсов! Ну ничего, это будет вторым этапом. Сейчас нужно побазарить с братвой».

Андрей вышел на крыльцо. Около машины возился Венька.

– Вениамин, поди сюда! – сказал Андрей. – Базар есть!

Тот медленно подошел.

– Что за базар? – спросил он.

– Мне с братвой твоей нужно встретиться, одну тему перетереть.

– А Иваныч в курсе?

– Да, конечно.

– Он мне ничего не говорил…

– Погоди, сейчас все решим. – Андрей вытащил из кармана мобильный телефон и быстро набрал номер Сильвестра. – Алло, Иваныч, это Андрюха. Здесь Веня рядом стоит. Ты ему скажи, что мне обещал…

– Передай трубку Вене, – проговорил Сильвестр.

Андрей протянул телефон парню. Тот приложил телефон к уху.

– Да, Иваныч, слушаю… Понял тебя, хорошо. Все сделаю… Все понял.

Веня протянул телефон Андрею.

– Ты все понял? – переспросил Андрей.

– Конечно, – кивнул головой Веня. – Поехали к ребятам, они сейчас в спортзале.

Вскоре Андрей с Веней подъехали к одному из спортзалов, находящемуся в Орехово-Борисове. Веня оказался прав. Вся команда из шестнадцати человек была там. Они играли в футбол. Веня махнул им рукой. Все остановились и подошли к ним.

Андрей молчал. А вдруг Сильвестр все переиграл и хочет спустить на него стрелки? А вдруг и Вениамин в курсе дела? Сейчас Андрей один, все его ребята в Уральске…

– Здорово, братва, – проговорил Андрей. – Вы меня знаете?

– Слышали, – ответил один из ребят, взглянув на Веню.

– Тут такая тема… Короче, Звонка хоронить будем завтра. Наша задача – найти тех, кто его «положил». Поэтому Иваныч, – Андрей сделал паузу, – поручил мне разобраться по этой теме. Будем искать тех злодеев, которые Звонка в землю положили. Короче, пацаны, теперь вы со мной работать будете. – Андрей взглянул на Веню. – Вениамин будет моей правой рукой, с теми правами, что были у него при Звонке. Вопросы есть?

Пацаны неуверенно пожали плечами. Они не понимали, что случилось. Но обсуждать приказ Сильвестра никто не решился.

– Все поняли. А что делать-то надо? – спросил тот же паренек.

– Что делать? Сначала познакомиться надо с каждым отдельно. Вы расскажите, как связь со Звонком держали…

Андрей рассказал немного о себе, о своих проблемах, которые были у него в Уральске, сказал, какие у него широкие возможности и какой он бесстрашный человек. Ребята внимательно выслушали его. Затем договорились о местах встреч и способах вызовов друг друга, которые осуществлялись по цепочкам. Андрей должен был отзванивать звеньевым. Те имели по нескольку подчиненных. Таким образом, «бригада» собиралась в условленном месте в течение тридцати-сорока минут.

Когда встреча закончилась и Андрей собрался уходить, зазвонил мобильный телефон.

– Здорово, Андрюха, – услышал Андрей.

– А кто это?

– Как кто? Иваныч. Не узнаешь, что ли?

– Нет, не узнаю. – Андрей насторожился. Действительно, голос звонившего был похож на голос Сильвестра, но не совсем.

– Ты что сейчас делаешь? – продолжал собеседник. – С пацанами встречаешься?

– В общем, да…

– Давай подъезжай к бильярдной. Побазарить кое о чем нужно.

– Хорошо, буду минут через тридцать.

Андрей убрал телефон и обернулся к ребятам.

– Все, расходимся. Меня Иваныч вызывает. – Андрей специально подчеркнул последнюю фразу.

Неприятные мысли закрутились в его голове. Андрей быстро сел в машину и поехал к бильярдной, где обычно он встречался с Сильвестром.

Вскоре он был на месте. Сильвестр играл в «американку» с одним из пареньков. Увидев Андрея, он положил кий, подошел к нему, похлопал по плечу и отвел к окну.

– Ну что, Андрюха, команду принял? – спросил Сильвестр, улыбаясь.

– Да, мы же с тобой договорились. – Андрей вопросительно посмотрел на Сильвестра, стараясь понять, не изменил ли тот свои намерения по поводу того, чтобы он возглавил «бригаду» покойного Звонка.

– А что ты там за следствие собираешься устраивать? – неожиданно спросил Сильвестр. Андрей понял, что кто-то из ребят уже успел доложить Сильвестру, о чем велся разговор в спортзале.

– Я так понимаю, что надо найти тех, кто Звонка «завалил», бауманских…

– Да какое следствие, парень? – недовольно продолжил Сильвестр. – Ты мне лучше тех телок найти помоги.

– Зачем телок искать? – удивленно спросил Андрей.

– Надо с них информацию снять.

Андрей понимал, что Сильвестр все же подозревает его в том, что именно он устранил Звонка.

– Они в ночном клубе, где мы со Звонком были, тусовались. По-моему, они там постоянно сидят. Я их тебе покажу. Хочешь, сейчас поедем…

– Сейчас они спят, – усмехнулся Сильвестр. – Вечером надо ехать, когда они на работу выйдут. Ладно, с этим все. У меня к тебе еще один разговор есть. Тут такая тема. Если ты начал говорить, что следствие устроишь, то надо будет еще одного «перца» убрать. Знаешь Валета, я про него тебе уже говорил? Вот с ним и начинай работать. Он был правой рукой Глобуса. Теперь его очередь настала. Ты же обещал следствие закончить? – медленно проговорил Сильвестр.

– Я понял, – кивнул головой Андрей, – сделаю. Вот пацаны мои из города приедут – и сделаю.

– Теперь про пацанов. Ты принял команду Звонка – я не против. Время покажет, что будет. Если братва тебя примет – я не в претензии. Но твоя команда, из твоего города, она так и останется работать по той теме…

– Как киллеры? – уточнил Андрей.

Сильвестр недовольно посмотрел на Андрея:

– Зачем ты лишние слова говоришь?

– Все понял. Прости, Иваныч…

– Хорошо. Вызывай своих орлов, пусть начинают работать. Время дорого! Я в Италию хочу поехать, отдохну немного, здоровье поправлю.

Тут зазвонил мобильный телефон. Сильвестр достал трубку.

– Алло, слушаю… Здорово! – произнес он.

Андрей понял, что звонит кто-то из тех людей, кого Сильвестр уважает.

– Понял… – продолжал Сильвестр разговор. – А я тут при чем? Я же говорил, я к ним никакого отношения не имею. Да, были разборки. Но это же не повод! Почему на похоронах не был? В отъезде был, здоровье поправлял… Хорошо. Буду. Когда, во сколько? Хорошо.

Сильвестр спрятал телефон в карман. Андрей внимательно посмотрел на него.

– Ну вот, опять по Глобусу отрыжка… Воры стрелку мне забили. Неаккуратно вы исполнили – на меня «косяк» ложится.

– Иваныч, ты же сам сказал, что мы все аккуратно сделали!

– Ладно, говорил, не говорил…

Сильвестр повернулся и пошел в ресторан. Андрей остался один. Теперь он пытался проанализировать ситуацию. С одной стороны, Сильвестр подозревает его в убийстве Звонка. Но, с другой стороны, убирать его он не будет – Андрей ему нужен. Сейчас такой расклад, что его команде надо убрать Валета. Но если Сильвестра вызвали на стрелку воры, вдруг его там приговорят и исполнят? Тогда у Андрея есть шансы всю империю Сильвестра под себя забрать…

Андрей решил срочно вызывать в Москву своих ребят. Он тут же поехал на телеграф и отправил телеграмму с зашифрованным текстом одному из ребят, приближенному к нему, чтобы тот передал всем остальным.

Как только он появился на Лубянке, его вызвал к себе Цветков. Он был разъярен, тут же начал кричать:

– Ты что отсебятину допускаешь, подполковник? Может быть, ты обратно в конвойные войска захотел? Что за шашни у тебя с Лазовским? Кто тебе дал право присутствовать в его офисе? Почему ты оказался на следственных действиях?

– Не надо на меня кричать, – перебил его Ледогоров. – Никаких следственных действий там не было. Была попытка задержания. А почему я там оказался – я готов написать об этом рапорт.

– Да, напиши, и немедленно!

Ледогоров вернулся в свой кабинет, придвинул к себе листок бумаги, взял ручку. Что ему писать – рапорт об увольнении или объяснение, почему он оказался в кабинете Лазовского?

Сначала Андрея привезли на Петровку. Но там никакого допроса не было. Его только фотографировали и снимали на видеокамеру, вероятно, для телевидения. Потом в кабинет вошли несколько человек, очевидно, полюбопытствовать, посмотреть на пойманного злодея, руководителя самой кровавой группировки киллеров. Затем один из оперативников принес постановление прокурора об аресте Андрея.

– Ну что, поехали, – сказал он.

– Куда, в Бутырку? – поинтересовался Андрей. – Или в Лефортово?

– Нет, в Лефортово ты точно не поедешь, – ответил оперативник. – В Матроску, в спецблок.

Вечером Андрей уже был в одной из камер спецблока Матросской Тишины.

Суд состоялся через полгода. Он проходил вяло. Ледогорову и еще одному чекисту из того же управления инкриминировалось самоуправство и нанесение телесных повреждений средней тяжести. Адвоката удивило, что все время до суда подполковник с такими статьями находился под арестом. И при любых попытках снять с него арест ему говорили, что Ледогоров может скрыться или чинить препятствия следствию.

Наконец наступили прения сторон. Обвинения, которые собрало следствие, были, по мнению адвоката, неубедительными, и он в прениях сумел доказать, что следствие проведено поверхностно, что не все документы собраны и представлены, и потребовал, чтобы было проведено доследование. При этом он ходатайствовал об изменении меры пресечения в пользу своего клиента. Существовала обычная практика – если суд приходит к мнению, что дело нуждается в доследовании, то меру пресечения могут изменить. Адвокат уже не верил, что произойдет чудо. Но оно свершилось. Суд направил дело на доследование и изменил меру пресечения.

Ледогоров, дождавшись адвоката, выходил из зала суда довольный. Но на пороге стояли чекисты с его бывшей работы.

– В чем дело? – спросил Владимир.

– Давайте проедем с нами, – сказал один из них. – Надо поговорить.

– Я что, снова арестован?

– Нет, нам нужно побеседовать.

– Тогда я приеду завтра. Со мной адвокат, вы не имеете права меня задерживать! – запротестовал Ледогоров.

Адвокат тут же вытащил из кармана удостоверение.

– Если вы приглашаете его на беседу, – сказал Косырев, – то это акция добровольная, и он может явиться, когда захочет. У него только что закончился суд. Я думаю, беседа может подождать.

Чекисты замялись:

– Хорошо, тогда завтра.

– Мы утром к вам сами приедем.

Адвокат посадил Ледогорова в свою машину.

– Будь осторожен! Мне кажется, они готовят тебе новую подставу.

– Завтра я буду опять арестован по какому-нибудь новому обвинению в том, что произошло несколько лет назад.

– Что ты будешь делать? – спросил адвокат.

– Пока не знаю. Завтра увидимся.

– Значит, завтра, в десять, у следственного управления ФСБ?

– Да, я подъеду.

На следующий день адвокат был около следственного управления ФСБ. Прождав Ледогорова полчаса, он понял, что тот не явится. Достав мобильный телефон, он стал набирать номер Владимира – сначала мобильный, затем городской. Но ни один, ни другой не отвечали. Может быть, произошла какая-то провокация? Может быть, его уже задержали и снова везут в Лефортово?

Адвокат подошел к конвоиру и спросил:

– Скажите, пожалуйста, как мне соединиться с полковником Говолобовым?

– А вы по какому вопросу? – спросил дежурный.

– Я адвокат Ледогорова. Мы должны были сегодня явиться к нему на допрос.

– Одну минутку.

Дежурный раскрыл удостоверение адвоката, подвинул к себе телефон, опустил стекло, чтобы адвокат не слышал разговора, и набрал внутренний номер. Через полминуты он снова поднял стекло, вернул удостоверение и сказал:

– Подождите, пожалуйста, сейчас к вам спустятся.

«Старый чекистский прием, – подумал адвокат, – никогда свободно не пропустят! Всегда зачем-то нужен сопровождающий, который доводит любого посетителя до дверей, а потом провожает его обратно… Ну что же, раз пускают, то Ледогорова могли доставить раньше».

Тут к адвокату подошел мужчина.

– Добрый день! Вы по делу Ледогорова?

– Да, я.

– Вы его адвокат? Документы посмотреть можно?

Адвокат вытащил свое удостоверение. Мужчина просмотрел его.

– Очень хорошо. Вы можете сказать, где ваш клиент?

– А разве он не у вас?

Мужчина хитро усмехнулся:

– Понятно, вы ничего не знаете… Он сбежал. Ну ничего, мы его поймаем.

– А мне что делать?

– Пока ничего. Ждите, пока мы его поймаем. Может, все же скажете, где он прячется?

– Если бы я это знал, то зачем бы приехал сюда? Я бы тоже не приехал.

– Это логично, – улыбнулся мужчина. – Ну что же, время покажет…