Какова концепция времени? Что это такое?

Эти мысли занимали меня часто, но все вопросы оставались без ответа. Дешёвые часы на руке позволяли смотреть на него – одиннадцать часов двадцать семь минут. Тик-так-тик-так… Детские качели раскачивались, несмотря на туманное утро. Плохой день даже для осени, не то для что лета. Со стороны послышались вскрики:

– Это же Поттер!

– Лови его! – Пирс Полкисс.

Я смотрел на эту свинью, приближающуюся ко мне – Дадли. Ухмылялся. Я усмехнулся в ответ, и мир померк. Немногочисленные краски окончательно выцвели, вокруг, словно старое не цветное кино. Слегка смазавшееся – это неприятный эффект от незапланированной остановки. Качели замерли на самой крайней позиции и я, только держась за цепи, удерживался наверху, осматривая ватагу Дадли. Пирс стоял, показывая на меня пальцем, следом за ним был Дадли – он замер с занесённой для шага толстой ногой в отвратного цвета шортах. За ними увязался новенький нашего района. Вроде бы неплохой мальчик, как я думал, но… но если он всерьёз связался с Дадли, это неизлечимо. Я повис на деревянной седушке качелей, застывших в верхнем положении и спрыгнул на землю. Песок неохотно поднялся в воздух – в безвременье он был гораздо плотнее, менее подвижен. Оглянулся вокруг – солнце пыталось светить, даже сквозь слой облаков было видно пятно, но облака были от горизонта до горизонта. Серый песок, серое небо, серым был и сам воздух. Прогулочным шагом я подошёл к Пирсу, пошарив по его карманам. Так, что тут у нас? Перочинный ножик – конфискуем и забрасываем в кусты, пять фунтов – к себе в карман три, остальное возвращаем обратно, переходим к следующему. Дадличка ничего особенно ценного не носил – только рогатку для стрельбы по птицам и несколько монеток. Последнего, новичка, шманать не стал. Пока ещё он мне не настолько насолил, что бы его трогать. Ну что же, пришла пора немного изменить реальность?

Мгновение – и мир вокруг меня приходит в движение. Смазанными тенями парни возвращаются обратно, качельки быстро раскачиваются, тучи слегка семенят по небу и медленно движется назад солнце. Медленно, но гораздо быстрее, чем обычно, раз в двадцать-тридцать быстрее. Подошёл к качелям и вышел из безвременья. Посмотрел на дешёвые наручные часы. Одиннадцать часов двадцать четыре минуты. Взглянул на качели – через три минуты подойдёт Дадли и его свора, так что лучше им не попадаться. Пнув ставший обычным песок, поплёлся в ближайший магазин.

Способность управлять временем я обнаружил у себя случайно, но с тех пор пользовался ей неоднократно. И какой же глупец мечтает получить себе супер силу – лазеры из глаз, умение летать, волшебную палочку, или пуленепробиваемую кожу? Глупости это всё, – грустно думал я, – это всё нужно, что бы повернуть маховик истории в своём направлении. Что такое время? Я потратил ноль часов, ноль минут и ноль секунд, что бы изучить это – хотя по моим ощущениям прошло несколько лет. Я просто остановил время и пошёл рыться в библиотеку. Я не старел и не взрослел в безвременье, единственное, что изменялось – мой разум. Он был вне грубого физического времени, он становился сильнее. В библиотеке не нашлось ничего, что могло бы быть разгадкой моим способностям, и я поехал в Лондон. Правда, прежде пришлось научиться водить автомобиль – уж слишком неудобно было добираться пешком. А вот рано утром, когда дороги пусты, среди застывших во времени машин можно было спокойно ездить по улицам. Признаюсь, езда доставляла мне некое моральное удовлетворение – поначалу это было волнующе, но потом – скорее успокаивающе. Медленно править тяжёлую машину по дороге, навстречу Лондону… приятно.

В одной книге я всё же нашёл если не ответы, то новые вопросы. Святой Августин считал, что время существует только в нашем сознании и зависит от того, как мы его трактуем. Когда что-то остаётся в прошлом, у него больше нет никаких свойств бытия, потому что теперь оно не существует. С одной стороны Августин был прав – прошлое не просто ушло, это… это прошлое, его нет нигде, кроме как в нашем сознании. Но даже наше осознание этого прошлого – часть настоящего. Аристотель полагал, что время не может быть линией, ибо нет у него ни начала, ни конца, несмотря на то, что должно быть время, когда начиналось всё. А ещё больше запутывает – могут ли существовать несколько линий времени? Эти линии могут быть параллельны друг другу или наоборот, пересекаются? Может ли быть, что моменты на линии времени могут быть не связаны, существовать относительно друг друга самостоятельно?

Теория Тёмной Энергии столь же оригинальна, сколь и интересна конкретно для меня. Мы видим, что некоторые звёзды ускоряются – это объяснили не тем, что происходит ускорение, а тем, что всё наше время является… движущимся. Изменяемым, оно замедляется, причём не везде во вселенной, неравномерно. Это уже более похоже на правду. Время непрерывно течёт, события в нём перемещаются из прошлого в настоящее, а затем в будущее, одновременно, будучи в разных положениях и существуя… вне времени. То есть событие есть, есть постоянно – оно перемещается между прошлым, настоящим и будущим. Это наиболее интересная теория.

Я не приписывал себе способность реально остановить время во всей вселенной – кто такой я и что есть время? Однозначно, скорее уж это моя личная заморочка – способность входить в безвременье, где я могу перемещаться во времени. Образно выражаясь – сходить с проторённой дороги и изменять вектор временного движения самого себя от отрицательного – движения назад, до положительного – движения вперёд, между ними ноль – я стою на этом пути на одном месте. Это отклонение и порождает состояние безвременья – серого мира, так вселенная согласует само время, не даёт родиться парадоксу – к примеру, я не могу увидеть самого себя в прошлом, так как отмотать время назад я могу только будучи в безвременье. Но при этом, входя в безвременье, я исчезаю для всех времён. При откате назад все будут двигаться так, как будто там есть я, так как они это УЖЕ сделали, но меня там не будет – я буду наблюдать из безвременья. Это, кстати, способность исчезать из пространства в любой миг.

В магазине сегодня я заплатил. Хотя обычно просто брал что хотел, остановив время. Брал так, что бы сразу не заметили – всё равно процента два-три товаров воруют, так почему именно я, маленький, нуждающийся мальчик не могу оттянуть часть одеяла на себя? Лучше пусть ловят настоящих воров. Купив шоколадку и бутылку холодного чая, я перекусил, перед тем, как идти домой.

Стоп! – мы стояли в баре. Со всех концов потянулись люди. Опять.

Назад.

– Радагаст, говорю тебе, не упоминай при них мою фамилию и имя! – взмолился я в который раз. – Просто не хочу я, чтобы меня узнавали лишний раз. Будет им сюрприз потом!

– Но как ж, – он чуть не заплакал, – тебе ж скрывацц-т зачем?

– Так надо. Просто не упоминай, а там видно будет.

– Ладн, есл так хош… – он потащил меня в дырявый котёл. Местечко преотвратительнейшее! Три раза они на меня набрасывались – Радагаст палит всю контору своими неуклюжими словами.

На этот раз он промолчал и только махнул рукой бармену. Мы вышли к тупичку. Мусорка и кирпичная стена…

А за ней, путём нехитрых манипуляций, была открыта целая Косая Аллея, рекламированная ранее Хагридом. И вот тут уже пришлось мне удивиться – в безвременье она вся светилась! Вся, все люди, предметы, даже воздух. Фантастика.

Мы двинулись прогулочным шагом. Радагаст объяснял мне про банк:

– Тут гоблины всем заправляют. Гоблины – не самые дружелюбные существа, Гарри… – мы прошли в белое здание. Я только оглядывал это всё мутным взором – впечатлений хватит на четверых! Внутри был банк века эдак семнадцатого – гранитный пол, весы, маленькие уродливые человечки считали напоказ золотые монетки и взвешивали камешки…

Ну и мир – Радагаст большой, а гоблины маленькие. Тут всё наоборот, профессор!

Мы подошли к стойке в конце зала. Там сидел один из гоблинов, что не был занят бутафорской работой.

– Юный Гарри Поттер желает взять деньги, – пробасил Хагрид.

Гоблин, с кряхтением, перегнулся через стол и уставился на меня:

– А у мистера Поттера есть его ключ?

– Нет, конечно же, – тут же ответил я, – я даже не знал, что у меня есть счёт в Гринготтсе. Вы бы хоть извещения присылали, или выписки, – тут же затараторил я, опережая Хагрида, который был вынужден замолчать.

– Извещения? За кого вы нас принимаете, вам были отправлены все выписки ежеквартально!

– Не получал ни одной, – я гордо поднял голову, зная, что правда на моей стороне, – и у кого мой ключ – понятия не имею.

– У меня, Гарри, – попытался сгладить ситуацию Радагаст, но было уже поздно. Гоблин встал и убежал куда-то. Радагаст только проводил его взглядом: – Что ты сделал, Гарри?

– Сказал правду.

– Э… – Бурый попался в сети собственных поучений. Признать, что я неправильно сделал, он не может, запретить мне говорить тоже, так что…

Мы стояли как два дурака, не зная, чего ожидать. Я осматривал остальных гоблинов. Они отвлеклись на представление, но как только ловили мой взгляд – с утроенной энергией изображали работу.

Прибежал гоблин в компании с ещё двумя гоблинами.

– Мистер Поттер, не будете ли вы любезны, пройти с нами? – вежливо сказал один из них.

– Куда? – спросил своим зычным басом мой спутник.

Гоблин бросил взгляд на Радагаста:

– В службу безопасности банка Гринготтс, – и уже обернувшись ко мне: – У вас есть нарекания к работе системы безопасности?

О, да, у меня были нарекания. Да ещё какие – ни одно письмо от них не пришло! Поэтому я высвободил свою руку из клешни Радагаста и пошёл за гоблинами. Как только двери зала за нами закрылись, тут же начал жаловаться:

– Ни одно письмо до меня не доходило. Я даже не знал, что у меня есть сейф в банке. У кого оказались мои письма? Кто перехватил личную и секретную, между прочим, корреспонденцию?

– Выясним, – гоблины переглянулись.

По всей видимости, работа им была не в радость, но они были обязаны рассмотреть жалобу. Ну что же, есть их у меня! Мы зашли в какой-то кабинет, где мне дали бумагу, перо, надиктовали заявление на имя директора банка. Я со всем тщанием вывел буквы и поставил жирную точку. Протянул заяву безопаснику, но тот её положил в какой-то шкаф, подождал секунду и достал четыре аналогичных заявления. Попросил подписать все. Я подписал, после чего они, потеряв всякий интерес, спросили дежурной фразой:

– Как давно вы не получали письма из банка?

– Никогда не получал. Ни единого раза, сколько себя помню.

– На вашем доме установлена защита?

– Понятия не имею.

– Хорошо, банк компенсирует вам издержки, если таковые имелись и предоставит более эффективный канал связи, если вам это интересно.

– Какой?

– Например, связанные бухгалтерские книги или передача писем из рук в руки. Как будет вам угодно.

На этом визит в СБ закончился. Собственно, чего я ожидал? Что гоблины будут бегать, просто таки мечтая решить мою проблему? Как бы не так, работают они, а не изображают бурную деятельность. Ну и не буду им мешать, тем более что Радагаст ждал меня в зале.

– Это кто такой? – спросил один студент у другого.

– А я знаю? – ответил тот. – Новичок какой-нибудь.

Они стояли и обсуждали мою скромную персону. Это я понял по тону – в японском ни бубу. Бубнят что-то… надо срочно учить японский! Даже интересно, как они на меня отреагируют? Всё-таки даже для японских магов иностранцы – некие мифические существа, населяющие остальной мир. Издержки изоляционизма…

– Доброе утро, – поднял рожу с подушки и, протерев глаза, посмотрел на них.

Они – двое пацанов, в ответ только отскочили от моей кровати. Ну и правильно. Что-то снова затараторили на своём японском. Я же, сев, найдя очки, оглядел комнату и моих сожителей.

– Ну что, будем знакомиться? – я прервал их довольно долгое трещание на своём, японском. – Меня зовут Гарри. Гарри Поттер.

Ну хоть это поняли.

– Сато Иоши.

– Такаги Кэтсу… – представились они машинально.

Осмотрели друг друга. Они в летней школьной форме – белая сорочка, чёрные брюки, начищенные до блеска туфли. Японские лица я уже кое-как начал различать – в частности Сато Иоши – слегка полноватый, вроде бы непримечательный. Это может быть как здоровая полнота, так и не очень, а Кэтсу – стройный, с растрёпанными волосами, прям как в анимешке, с ярко выраженными скулами и чертами лица. Осмотрев их, сам поднялся и полез рыться в чемодане, который привёз с собой. На кровать полетела моя домашняя одежда, кобуры с пистолетами, учебники по матану, англо-японский разговорник, пару пачек фунтов… и вот, в самом конце я добрался до шмоток.

– Сколько сейчас времени? – спросил я через плечо.

Они замялись, так что посмотрел сам – было восемь часов утра. Занятия начинаются в десять. Шикарно.

Было обидно! Я улёгся на подушку и закрыл глаза, начав мысленно перебирать все свои знания по теории магии. Старался ничего не упустить.

Нет, Аки меня не прогнала и даже не отказала в чувствах – просто… Просто ну не пара я ей! Я – маг третьего ранга. Четыре, может быть пять – в самом расцвете сил. А Аки маг пятого ранга, с амбициями на седьмой! А это – пропасть силы. Ранг – это серьёзно. В магическом мире это очень серьёзно – именно по рангу встречают, а не по одёжке. Разница в силе предопределяет взаимоотношения, при трудоустройстве это крайне важно… каждый ранг – как отдельная каста и, если между близкими рангами нет социальной пропасти, то, скажем, маг шестого будет смотреть свысока на мага четвёртого ранга. Седьмой – даже не подаст руку пятому и, уж точно, не будет дружбы. Это было очень серьёзно. Первый – самый малый, это почти что сквибы, второй – слабачки, способные мух гонять своей магией, шнурки завязывать и так далее. Где не надо серьёзной и долгой подпитки. Многие второранговые так и не идут учиться, а первый ранг вообще бесполезен. Третий – уже серьёзнее, маги этого уровня способны использовать весь арсенал стандартной, простой магии, но энергии на сильные заклинания не хватит. Только на создание, но не на активацию – канал надо прокидывать к внешнему источнику, а источники магии на дороге не валяются и в квартирах, подобно розеткам, не стоят. Четвёртый ранг – более сильные волшебники, уже могущие котироваться как настоящие маги, но, всё-таки, без особой силы. Пятый – это, насколько я понял, уровень Дамблдора или неплохого мага – золотая середина. Но чем дальше, тем лучше – шестой, седьмой и восьмой – это уже «аристократия» магического общества. Причём не иллюзорная чистокровность, а самая что ни на есть. И замашки такие же, как у аристократов. Последние три ранга – девятый, десятый и высший. Это вообще космос. Маги даже девятого ранга уже могут устроить фирменный писец, а о высших никто даже не заикается. Стратегический ресурс магического мира и источник нескончаемого самомнения, верхушка магической власти, столь же могущественные, сколь и неуловимые. Обычно маскируются под седьмой-восьмой уровень, но раскрытые публично не держат маскировку. И таких в мире четырнадцать штук – известно лишь то, что они имеют свой почти официальный клуб, влияние которого можно сравнить с отдельным и очень сильным военно-политическим блоком. Только клуб остаётся клубом – они все имеют разные цели и мировоззрения.

Я же на этой лестнице власти и силы… где-то снизу сижу. Моя способность, возможно, выбивает меня из статуса серой посредственности, но лучше, если про неё не узнает никто. Никто. И тем более – про её ограничения, а то накачают транквилизаторами и посадят на пару дней в клетку, из которой не выбраться… и всё, пиши пропало.

Третий ранг – ещё нормально может поддерживать отношения с четвёртым, но вот на мои отношения с Аки уже недобро посматривают её подружки. А что будет дальше? Обидно. Так и не найдя способа успокоиться, я поплёлся в библиотеку. Японская библиотека – одно из самых больших и полных собраний информации о мире. Думаю, мне нужно поискать способы стать сильнее…

Не вышло. Информации нет. Не то что бы нет, а нужной мне нет. Это напрягало. Вечер я предпочёл провести, изучая все те магические приблуды, что изобрели японцы. Тем более что это было крайне интересно. Особенно – универсальные книги и смартфоны.

К тому же я нищий – изучать пришлось то, до чего руки дотянулись – денег, что бы купить в своё полное пользование даже завалящий смартфон, у меня не было – цены кусались. А вот это непорядок. Я не счастливый сын своих родителей, я – сирота. Это значит, что пока большинство детей даже не задумываются о деньгах, я вынужден думать о том, что буду кушать, постоянно. А так же где я буду спать, во что одеваться, обо всех мелочах, которые требуют внимания и денег. Мир как сказка рухнул для меня в Хэллоуин, десять лет назад. Сейчас мой мир – это реальность. Порой, жестокая. Порой – слишком ко мне жестокая. Но всё же, настоящая.

Концентрироваться на той проблеме, которую я не могу решить – плохо. Именно поэтому я утёр слёзы, вздохнул и решил пока заняться объективными проблемами. Проблема была в следующем – мне нужно было составить график и уболтать преподов заниматься со мной дополнительно. Хотя бы один преподаватель в день. График нужен для повторения урока. Утром я просыпаюсь, иду на занятия, потом в безвременье догоняю теорией, потом – два часа личного времени. Скорее всего, я проведу его, общаясь с местными, изучая мир. Потом – практика и сон, откат назад, и всё по новой с новым преподавателем. Один день – один урок. И этот день я повторяю до тех пор, пока не переберу всех преподавателей, дальше – само экзамен по изученному материалу и ночь без отката во времени.

Со стороны это должно выглядеть так, как будто я изучаю один-два предмета, всего один месяц. Месяц, размноженный на шесть. День сурка начнётся, когда согласятся преподаватели заниматься по моему графику с тем условием, что я утром буду сообщать, какой предмет буду изучать днём и вечером. Пока все занимаются – у меня практика, а потом, после общих уроков – факультатив со мной.

– Заходи!

Все собрались в большом зале. Такахаси-сенсей, директор, остальные мои преподаватели… Директор сидел на подушечке, в позе «сейза», перед ним был большой зал. Я зашёл, пытаясь унять дрожь в коленках. Экзамен. Настоящий. Директор был в кимоно – он вообще выглядел, как будто пришёл к нам из эпохи Сэнгоку Дзидай – такой старый дайме в своём замке, окружённый верными ему самураями…

За его спиной сидела Аки, в такой же одежде. Я постарался не заглядываться на неё. Рядом сидела её мать, Матсумото Хикэру. Красивая тридцати четырёхлетняя женщина, с лицом, в котором угадывалось родство с Аки – ямочки на щеках одинаковые. Я зашёл, коротко поклонившись:

– Ямамото-сан.

– Поттер… – он нахмурился, – ты уже выучил японский?

– Точно так, Ямамото-сан.

– Быстро. Не существует заклинаний, которые ускоряют обучение языка. Поделишься секретом?

– Талант, Ямамото-сан.

Старик улыбнулся, пригладив пышные усы. Кстати, раньше я на них как-то не обращал внимание – старик носил усы и бороду, прямые и седые, как у восточного мудреца из фильмов.

– Я следил за твоими успехами. Похоже, твоя обучаемость значительно лучше, чем я ожидал, – не поскупился он на похвалу, тут же взяв быка за рога. – Как давно вы с Аки знакомы?

– С четвёртого августа, – тут же ответил я, – случайно встретились на вокзале в Токио.

– Случайно?

– Совершенно верно, – кивнул я, – я не знал, что вы родственники.

– Кхм. А если бы знал?

– Вряд ли бы это что-то изменило.

– Ты не врёшь…

– Деда! – вдруг недовольно сказала Хикэру-сан.

Дед даже не шелохнулся:

– Цыц! В моём возрасте не надо лезть в голову, что бы определить такие вещи, – жёстко сказал он, внучке.

Я стоял перед ним, садиться было нельзя. Не по этикету перед старшими и без разрешения… Ямамото-сан ещё буравил меня взглядом и, судя по всему, захотел разобраться в деталях. При этом сделал это с грацией слона в посудной лавке. Или вернее воина в доспехах посреди бала:

– Моя правнучка просила меня дать тебе шанс на учёбу в нашей академии. И я пошёл на поводу у неё. Но шанс и учёба это разные вещи! Ты захотел большего, даже слишком многого! Что тебя с ней связывает? – старик был строг. Похоже, палево. Надо говорить правду:

– Я люблю её.

– Правда? – старик нахмурился, – ты маг третьего ранга!

– Это не имеет значения.

– Ты англичанин!

– Это тоже не имеет значения.

– Ты…

– Кроме этого факта ничего не имеет значения, – спокойно сказал я. Спокойствие было у меня такое, что самураи умрут от зависти – ведь я был уверен, что всё можно переиграть.

Дед зло зыркнул на меня и ответил:

– Я решил. Маки! – из за его спины встала… как я её раньше не заметил? Кузина Аки, Маки. Красивая девушка с боевого факультета, с характером маньячки-террористки. В общем, не в моём вкусе. Она кровожадно улыбнулась:

– Да, дедушка?

– Гарри, если ты победишь Маки, то я приму тебя и не буду вам мешать. Но если проиграешь… больше не приближайся к моим внучкам!

Разубеждать деда полезла Хикэру и остальные преподаватели, тогда как я думал – ну и влип же я!

Маки, мало того, что хороший боец, так ещё маг пятого ранга старшей школы. В общем, одиннадцатилетний мальчик третьего ранга не имел шансов. Но… сама мысль о том, что бы проиграть вызывала ужасающее отвращение. Единственное, что я мог…

– Заходи!

Дежа-вю. Ничего не помню, так что осматриваю свежим взглядом. За спиной деда – Хикэру и Аки, рядом преподаватели. И в уголке – кузина Маки. Сидит, делает невинный вид. Я поклонился с точностью робота.

– Поттер… – дед сидел вальяжно, – ты уже выучил японский?

– Не настолько, насколько следует, но общаться могу, – ответил я, вежливо глядя на Кодо-сана.

– Вот как? – его удивил мой ответ. – Ладно. А заданные тебе задания?

– В полной мере, Ямамото-сан.

– Я следил за твоими успехами. Похоже, твоя обучаемость значительно лучше, чем я ожидал, – не поскупился он на похвалу, тут же взяв быка за рога. – Как давно вы с Аки знакомы?

– Мы познакомились, когда я прилетел в Японию. На вокзале.

– Моя правнучка просила меня дать тебе шанс на учёбу в нашей академии. И я пошёл на поводу у неё. Но шанс и учёба это разные вещи! Ты захотел большего, даже слишком многого! Что тебя с ней связывает?

– Дружба, возможно, любовь, – не шелохнулся я.

– Возможно?

– Я не сердцеед, Ямамото-сан. Мне одиннадцать лет. Однако, если требуется уточнение, то да, я уверен в своих чувствах, – тон мой был спокойнее, чем голос Будды. Это придавало веса моим словам, несмотря на детский голосок.

Старик на этот раз замолчал на несколько секунд, не сводя с меня взгляда своих серых глаз. Я смотрел на него с ледяным спокойствием. Но в душе было волнение – без этого никак. Я же живой человек, а не кусок льда. Ямамото многозначительно хмыкнул и всё-таки перешёл к финальной части своей речи:

– Я решил. Маки! – из-за его спины встала кузина Аки, Маки. Я уже присматривался к её движениям. Немного поспешны – она волнуется. Слегка напряжена, но это скорее всего связано с дедом, а не мной.

– Да, дедушка?

– Гарри, если ты победишь Мику, то я приму тебя и не буду вам мешать. Но если проиграешь… больше не приближайся к моим внучкам!

Поднялся шум. В меня не верили, что, в общем-то, было понятно. Третий ранг – не соперник пятому, а абитура из туманного Альбиона – не соперник японскому боевому магу. Но немного задевало то, что Аки в меня не верила. Я верил в неё, хотя… если бы она вышла против седьмого – сделал бы всё возможное, что бы предотвратить бой. Потому что это нечестно и сольют её быстро. За исключением, может быть, кое-каких способностей. Мику быстро подошла к татами и кровожадно мне улыбнулась, давая понять, что если она меня и оставит в живых, то поиграется как кошка с мышкой. Что же, мы равны по силе, так что будем смотреть. Силу использовать я сразу не спешил – задействовать её по мере надобности собирался. Мику нанесла первый удар заклинанием, название которого переводится на английский примерно как «сумрачная стрела». Малозаметное и малоэффективное, но что бы начать бой – то самое. Стандартная школа, я слегка сместился в сторону и стрела прошла мимо. Мику взъярилась и отправила в мою сторону целый рой заклинаний – стрелы, ядра, пространственные… стрелы перехватил в полёте, использовав заклинание заворота – слишком уж медленные. Развернув стрелы на ядра – заклинания, в состав которых входят сложные конструкты, внешне выглядящие как медленно летящее пушечное ядро – оболочка из псевдоматерии, скрывающая начинку, как правило, имеет форму шара. Это самая простая форма, которую можно определить, задав только радиус возникновения псевдоматерии от точки в центре конструкта. Удар по ядрам породил взрыв, который и поглотило пространственное заклинание серого потока – одно из самых сложных заклинаний четвёртого ранга, поток цементирует всё, до чего дотронется. Поток был отброшен в сторону взрывом магии от прошлых заклинаний. Идеальная контратака! Всего одно простое заклинание, и все три волны врага обезврежены. Маки посмотрела на это, слегка впав в ступор – по суеверию учеников четвёртому рангу третий ничего не может противопоставить. Заклинание, позволяющее менять направление полёта вражеских заклинаний относилось вообще ко второму рангу. Хотя в зависимости от вражеского заклинания требовало различное количество энергии. Маки после лёгкого ступора взбесилась и решила сократить дистанцию – кулаки её окрасились в ярко-оранжевый огненный цвет – это вокруг них возникла плёнка «огненного кулака» – заклинания, которое создаёт плёнку из магии огня вокруг кулаков. После контакта с материей магия высвобождается, поджигая и прожигая её. Маки ловко ушла с основной линии атаки перекатом, думая, что так я потеряю её из поля зрения и со всей дури ударила меня в район шеи. Но…

Я её прекрасно заметил – заклинание «Зеркало заднего вида» – над собой я постоянно видел полупрозрачную полоску, которая становилась полностью видимой, если посмотреть на неё. Иллюзия. Маки не ушла в слепое пятно и я, коротко развернувшись, контратаковал её – против огненного кулака я применил ледяной, просто поймав её кулак ладонью. Она ещё полсекунды смотрела на это – силы у меня, что бы продержаться долго не было. Поэтому, я использовал карате. Захват, бросок через себя… Маки кувыркнулась в воздухе, приземлившись на ноги. Посмотрела на меня. Я улыбнулся:

– Неплохо, Маки-Сан. Но ты слишком поспешна.

– Заткнись! – заорала она, тут же рванувшись в бой. На этот раз дистанцию она не сокращала сходу – ударила стихийной магией – «огненный поток» и сразу после него общей – «звенящая клеть». Первое должно было сжечь меня, второе – заковать труп в ледяные оковы… нет, я так не хочу! Но завернуть огненный поток нельзя – иначе я бы уже столкнул заклинания противоположных стихий. Я ушёл с линии атаки перекатом, выставив один из редких, древних и чертовски сложных в освоении щитов – «зеркальная гладь». Заклинания скользнули по щиту и ударили рядом со мной, в татами, которое загорелось и тут же замёрзло.

– А ты хорош! – она улыбнулась так, как будто собиралась меня… кхм. Не при детях будет сказано.

– Не могу сказать того же. Я думал, маг пятого ранга, да ещё и боевого факультета, справится с самоучкой быстрее, чем за минуту.

Она снова ринулась на меня. Давил на её заискивания перед дедом. После серии неудачных атак я перешёл в атаку. Начал её коротко – ледяной пол, тройные лезвия рассекли лёд – перед ней в воздух взмыли тысячи микроскопических льдинок, потом термальная бомба – льдинки в определённом пространстве повысили свою температуру за долю секунды, с нуля до восьмисот градусов. Взрыв пара! Стена за её спиной и две парящих стены над ней, по бокам – пока пар отбросил её на главную стену, я послал заклинания чёрных цепей рикошетом, через боковые стены. Отразившись от них, тонкие линии заклинаний ударили точно в то место, куда была отброшена Маки. Пар рассеялся одним простым заклинанием. Взгляду всех предстала удивительная картина – Маки лежала на полу, придавленная стеной и скованная чёрными цепями. Первая комбинация и готова. Слишком… резкая, слишком волнуется, слишком недооценивала противника и даже не пыталась просчитать. Будет хороший урок для Маки-сан.

– Как? – она гневно крикнула на меня. – Как ты мог победить? Ты же сраный третье ранговый англичанин! – у неё из носа, кажется, текла кровь, что её окончательно выводило из себя.

– Маки-сан, сила бойца не в количестве магической энергии, а в умении её использовать. Если ты заметила, все использованные против тебя заклинания относятся к начальной школе. Просто они употреблены вовремя и к месту.

– Довольно! – громко сказал Ямамото-сан. – Отпусти её.

Я снял с Маки оковы. Зря я это сделал. Разозлённая до состояния бешенства Маки набросилась на меня с кулаками, жаждя отомстить за проигрыш. Тут я уже был в своей стихии – карате и джиу-джитсу я отрабатывал едва ли не больше, чем магию. От первого удара я ушёл в сторону, второй использовал для создания вращательного движения – для усиления удара наотмашь, в торс. Сразу за ударом в район печени – захват руки и подсечка. И я снова накладываю кандалы, повернувшись к Ямамото-сану:

– Мне точно отпустить её?

Ямамото недовольно поднялся, оттеснив меня. Похоже, он уже десять раз пожалел, что де-факто разрешил мне встречаться, вернее, иметь полноценные отношения с Аки. Что же, как я и говорил – даже у обратной стороны есть обратная сторона. Он хотел провести экзамен. Обратная сторона – хотел слить меня, а обратная сторона обратной стороны – что он попадает в ловушку собственных слов, если слить меня не получится и не будет иметь дальше того же влияния на ситуацию. Ход ва-банк хорош, когда выигрываешь…

Дед снял с Маки оковы лёгким пассом руки. Девушка была очень разочарована. Кажется, её нежная психика была чуток подпилена поражением и могла вот-вот сломаться. Дед же, недовольный, начал отчитывать:

– Я надеялся, что ты училась лучше, Маки! – гневно сказал он. Я же положил руку ему на плечо, чем вызвал удивлённые взгляды всех присутствующих. Особенно дёрнулся сам дед. Ну да, понимаю, в японской культуре личное пространство крайне личное. И лишний раз лапать друг друга не принято.

– Ямамото-сан, – я постарался улыбнуться лисьей улыбкой, – знаете, когда-то я хотел написать хайку…

– Что? – Ямамото даже забыл, что говорил. – Хайку? – он немного даже округлил глаза от такой наглости.

– Верно. Я пытался сотни раз, но ничего не вышло. Первая сотня вышла без души, вторая – без смысла, а третью – вообще нельзя назвать хайку. И чем больше я повторял и учился, тем очевиднее было – всё можно учить, но не всему можно научиться. Маки-сан не виновата в том, что проиграла. Таков порядок вещей. Может быть, у меня талант?

– Талант у тебя, может быть, и есть, но Маки одна из лучших учениц своего курса! – возразил мне Ямамото.

– Может быть, одна из самых драчливых, – кивнул я, – но не из лучших. Она не пробовала анализировать мой стиль, бросилась в атаку, сломя голову и была уверена в своей победе. Самоуверенность лечится, Ямамото-сан. А талант – у меня просто получается это легче, чем у Маки-сан.

Старик гневно посмотрел на меня, на неё, после чего махнул рукой:

– А, чёрт с тобой, принят. А с Маки я ещё позанимаюсь.

Я коротко поклонился и вышел из зала. Впереди был коридор замка – небольшие окна, деревянный, отполированный до блеска пол, с виду не такая монументальность, как в европейских замках. Пахло бумагой и сосной. Было тихо, солнце светило сквозь окна и в его лучах хорошо были видны мелкие пылинки – но их было немного. Я подошёл к окну и подставил лицо теплу солнца. Зажмурился – солнце пробивалось сквозь веки и было так тепло и приятно…

Тишину прервал звук сдвигающейся двери и едва слышные шаги. Аки. Или Маки, но точно не взрослый человек – девочка. Она подошла ко мне и встала рядом. Аки.

– Завтра я уеду, – сообщил я ей.

– Ты же вернёшься?

– Обязательно. Летом и на рождественские каникулы… это всё лето и неделя зимой. Будешь меня ждать?

– Конечно! – даже возмутилась Аки, тут же смутившись поспешности, – конечно буду, а ты что подумал?

– Просто спросил, – я улыбнулся.

– Это правда? То, что ты сказал деду? – она насупилась.

– Я не солгал ни в чём.

– И… – Аки была сбита с толку, – ты серьёзно?

– Да, – я улыбнулся ей, пристально глядя в глаза, – наверное, да. Я молод и неопытен, но не так уж и глуп, как твой дед думал.

– Гарри, ты больше похож на какого-нибудь героя аниме. Такой… знаешь, такой. И всё у тебя получается.

– Нет, не всё, – отказался я, – к примеру, у меня не получилось написать даже самого завалящего хайку. Талант со знаком минус. Математический склад ума.

– Ну не скажи. Льюис Кэрролл был математиком и талантливым писателем.

Я оглядел Аки. В кимоно она выглядела очень… красиво. Просто таки чудо, а не девушка. Однако, наша перестрелка взглядами была прервана Маки, которая вышла из комнаты.

– Милуетесь, голубки? Что же не поцелуетесь? – ехидно спросила она, глядя на заливающуюся краской Аки. Кхм. Наверное, сделаю ещё одно отступление – японцы начинают отношения чуток раньше европейцев. По крайней мере возраст согласия тут – тринадцать лет и, грубо говоря, как раз в десять-двенадцать и происходят первые влюблённости, первые поцелуи и так далее, и тому подобное. Я качнулся вперёд и накрыл губы Аки своими. Уже умел, поэтому без сомнений поцеловал её. Аки-чан не сопротивлялась и через секунду уже забросила руки мне на плечи, а я положил руки на её талию. Несколько секунд длился нежный поцелуй, который Аки прервала первой, хихикнув:

– А это так здорово. Жаль, что ты уезжаешь.

– Если бы солнце светило постоянно – оно не было бы тёплым, – нашёл я приемлемую аналогию своей мысли, что бы не растекаться многословием, объясняя, что ежедневно я ей не буду нужен. И тем ценнее будет наша встреча. Аки скосила взгляд на Маки. Кузина стояла около стенки и щёки её подозрительно раскраснелись. Кхм. А ведь правда, за такой маньячкой-террористкой вряд ли кто-то из парней приударит. Так что, не исключаю, что Аки только что стала в сердечных делах опытнее Маки, которая старше её на пять лет. Я улыбнулся своей бывшей противнице:

– Маки-сан, что вы стоите там, как не родная? Подходи…

– Спасибо, я как-нибудь в другой раз поговорю.

– Нет-нет-нет, – возразил я, уже взяв её за руку, – пойдём.

Мы отошли в соседний коридор – точно такой же, как этот. Из окна открывался шикарный вид на сад и горы. Маки высвободила свою руку из моей и гневно спросила:

– Сколько можно? Тебе мало того, что ты меня победил?

– А? Нет, ты тут не при чём. Я просто люблю Аки и в таких условиях – будь на твоём месте сам Ямамото-сан, я бы и его победил. Не принимай близко к сердцу.

– Но ты же маг третьего ранга!? – то ли спросила, то ли обвинила она меня.

– Кхм… не совсем так, но это не играет ключевого значения, – я привалился к подоконнику. – Просто надо оттачивать своё мастерство. До тех пор, пока не будет получаться, потом ещё столько же, потом до тех пор, пока терпеть уже будет невозможно. Заклинания и движения в бою должны быть как слоги хайку – осмысленны, размеренны, точны и лаконичны.

Маки ухмыльнулась, сложив руки на груди:

– Будет меня ещё учить… – отвернулась. Я только улыбнулся: женская гордость – несокрушимей горы.

Я предложил Аки прогуляться напоследок. Маки оборвала наши планы:

– Стоять, мелочь! Деда сказал, что бы вы никуда не уходили. Или ты думал, – она с вызовом посмотрела на меня, – что все собрались тут только что бы посмотреть на бой?

– Я думал, да, – кивнул я в ответ, – а что, будет ещё что-то?

– Не знаю, совещаются, – она кивнула себе за спину, где была дверь в зал, – чувствую, что для тебя это будет важно! И для тебя, Аки-нэ.

Ну что же. Переглянувшись с Аки, я выслушал её версию – дед обломился и хочет всё-таки от меня избавиться. Маки подтвердила. И обе потребовали рассказать им, где я так научился драться и всё такое прочее. Пришлось объяснять всё одним словом – талантище ужас какой. Аж чуть-чуть пухну от таланта. Маки не поверила, а Аки этого было достаточно. Она взяла мою ладонь в свою и улыбнулась. Маки отвернулась. Кхм. Ещё и ревнует… ай-яй-яй! Надо ей парня найти. Причём срочно. Мы ждали, когда остальные выйдут. Я сел на подоконник, а Аки забралась ко мне на колени. Как раз окна в замке были такие узкие, что рядом поместиться мы не могли. То ли окна, то ли расширенные бойницы. Аки забралась на меня и, в обнимку, мы сидели. Я больше не лез целоваться, а Аки пробило на поговорить и она щебетала что-то о своём, о девичьем. Я слушал это краем уха. Кажется, она промыла косточки мальчикам из её класса, смутившись, перешла на девочек, потом рассказала про платья… оказывается, под юбками школьницы носят шортики, а не труселя, как в обычных школах – во избежание извращенских заскоков, вроде приподнять магией юбку проходящей мимо школьнице-чан. Потом перешла на личности, вплоть до Маки, пока Маки не окликнула её:

– Я всё слышу!

– Ой, – Аки улыбнулась смущённо, – я и забыла.

Дверь открылась. Из дверного проёма выглянула мама Аки и, заметив её и меня, вышла, плотно закрыв за собой дверь.

– Поттер! – она недовольно посмотрела, как Аки спрыгнула с меня и, порозовев, отошла в сторону.

– Да?

– Будем знакомы. Я Матсумото Хикэру, мама Аки-чан, – она хитро мне улыбнулась. Так улыбаются друзьям детей, смеясь над их невинными неуклюжими отношениями.

– Меня вы, судя по всему знаете. На всякий случай представлюсь: Генри Джеймс Поттер. Но все зовут меня Гарри, – я вежливо поклонился. Женщина улыбнулась ещё хитрее и шире:

– Вы произвели впечатление на моего дедушку. Признаться, я уже думала, где вас похоронят. Для мага третьего ранга поединок с пятым – суицид.

– Чушь, – отмахнулся я, – во-первых – у меня четвёртый ранг. Я скромничаю. А во-вторых, как вы видели, сила заклинаний – далеко не главное. Главное – мотивация, – я улыбнулся, увидев Аки, которая пыталась прошмыгнуть за спину матери.

– Что же, приглашаю вас сегодня на ужин к нам домой. Вы же скоро уезжаете?

– Именно, Хикэру-сан.

Хикэру оглянулась и протянула руку Аки:

– Мы уходим.

– Мам! – Аки топнула ногой. – Я не маленькая, что бы под руку с тобой ходить.

– А со своим молодым человеком? – хитро прищурилась Матсумото.

Вышел я на окраине Литтл-Уингинга. Портал захлопнулся перед моим носом и я увидел дорожку, за ней – старую заброшенную стройку. Непривычно вонючий, промозглый, сырой воздух ударил по обонянию. Бррр. Англия есть Англия, как её не крути. Собравшись с силами, я осмотрелся, накинув на себя простенькое заклинание ночного зрения. Мир немного выцвел, как это бывает при использовании этого заклинания. Перехватив поудобнее кейс, я пошёл в направлении городка. К сожалению, я не знал укромных мест в Лондоне – иначе бы ни за что не вышел в Литтл-Уингинге. Идти до шоссе было недолго – свернув вместо Уингинга на дорогу, я потопал вперёд. На поясе была кобура с пистолетом, так что опасаться мне было нечего и некого. Одинокий мальчик, бредущий по улице, не мог не заинтересовать проезжающих мимо водителей, но остановилась только одна машина. Передо мной, на обочине. Из неё вышла дородная такая женщина, полноватая, с добрым лицом. Я остановился.

– Мальчик, что ты здесь делаешь? Где твои родители?

– Убиты маньяком, десять лет назад, мэм. Я сирота. Но я понял вас – мои опекуны – преомерзительнейшие лица, поэтому я надеюсь провести время до отъезда в закрытую школу в Лондоне.

Она оказалась сбита с толку, но про родителей больше не спрашивала:

– Давай, забирайся в машину.

– Хорошо, мэм, – я улыбнулся про себя и открыл дверь новенького форда.

Меня подвезли до Лондона. Причём совершенно бесплатно. Миссис Баррингтон ехала домой от своего сына, который живёт в Сюррее. Графство примыкало к Лондону и ездить на работу в город было удобно, а цены на жильё не кусались. Миссис Баррингтон не умолкала всю дорогу.

– А где живут твои опекуны?

– В Литтл-Уингинге, мэм. Это недалеко отсюда.

– И где же ты собираешься ночевать?

– У меня есть знакомые в Лондоне, мэм. Полагаю, их совершенно не обременит моё присутствие.

В кармане зазвонил телефон. Баррингтон округлила глаза, а я полез за смартфоном и ответил на звонок.

Аки.

- Ты что, серьёзно?

- Я уже в англии, - грустно вздохнул я, - да, нам надо расстаться. Пока это не зашло далеко. И вообще, я познакомился с вами просто потому что мы пересеклись на перроне. Не принимай близко к сердцу.

- Ты подонок! - у меня в ухе прямо таки зазвенело, - и не звони мне больше!

- Без проблем.

Я положил трубку и только вздохнул. Сколько, мать их, сложностей.

Моя благодетельница, которая сидела за рулём, с интересом спросила:

- Это что, китайский язык?

- Японский, - ещё раз вздохнул я, – У них сейчас день…

Понять миссис Баррингтон было несложно. Мобильники начали появляться в Англии только-только и цена удовольствия была неподъёмна даже для середины среднего класса. Связь дорогая, а международная – вообще разорительна. Так что эти аппараты – атрибут роскоши и серьёзных людей. В определённом смысле «серьёзных». Так что мой личный счётчик репутации у неё щёлкнул ещё два раза, перейдя на пару пунктов вверх.

– Подумать только… А что за подруга?

– Если быть точным – девушка, которую я бросил, – грустно улыбнулся я, – Аки Ямамото.

Баррингтон была не прочь поболтать на эту тему, так что я отделывался только общими фразами. И вообще, она разделяла мнение, что не в моём возрасте заводить отношения. И правильно. К концу допроса мы были уже у её дома. Жила миссис в просторной городской квартире. Мы вышли.

– Мистер Поттер, приглашаю вас к себе. Хотя бы поспите до утра.

– Я не хочу вас обременять.

– Что вы, – она захлопотала, – всё равно после того, как сын переехал я тут одна живу и его комната пустует! Заходи…

Так и быть – я зашёл внутрь.

Утро было туманным и промозглым. Я наложил лёгкие чары климат-контроля на квартиру – так что в комнате было тепло и сухо. Но окна быстро запотели. Ночью было сыро, шёл мелкий дождик.

Комната сына миссис Баррингтон была уютной, но чужой. Проснувшись рано утром, ещё на рассвете, я задумался, лёжа в кровати и смотря в потолок. Жаль, что у меня нет родителей. Как бы было хорошо жить с мамой в таком доме. Прибежал бы со школы, перехватил бутерброд, что-то крикнул маме и забежал в свою комнату. Весело и беззаботно.

Поднявшись, пошёл к окну – посмотреть на улицу. Ночью ничего не видел, да и сейчас не особо – белёсый туман полностью скрыл улицу, была видна только часть тротуара и дороги. Жила Баррингтон на втором этаже. Что бы посмотреть дальше пришлось протереть запотевшее окно. На нём остался грязный развод. Я посмотрел на руки – они были в пыли, видимо, испачкался, когда опёрся о подоконник. Да, давно, видимо, сын не был у мамы. Давно комнатой никто не пользовался.

Стояла тишина. Часы, что висели на стене не шли – на них застыло четыре часа, утра или вечера неизвестно. Серость, застывшее время… оказывается, безвременье бывает даже в реальном времени – когда кто-то уезжает и оставляет за собой пустоту. Миссис Баррингтон было скучно жить одной в большой квартире – но я не мог ничем помочь. Спешно собравшись, одевшись, я воспользовался заклинанием, поглощающем пыль и прошёлся слегка светящейся поверхностью по комнате. Подоконникам и так далее. А вот заклинание от запотевания стёкол не было.

Юные маги, только-только начавшие обучаться, раскрывают магию для себя в самых разных ипостасях. И пользуются ей тоже – там, где можно поставить чай на плиту – используют магию, там, где нужно просто потянуться и протереть окно – магию. Пытаться всё делать магией… пожалуй, это рок новичка. Но потом это уходит и всё становится нормальным.

Смотря на туман родного Альбиона я задумался: а какова цель моего нахождения тут? Силы я не получу от учёбы в Англии. Но не в ней дело. Планировать что-то – это глупо, это я уже понял, обладая такими талантами. Недаром говорят – «Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах». И это правильно, ставить далёкую цель – глупо. Что я хочу от Англии? Что я хочу от Хогвартса? Не знаю. Такое ощущение, что я просто должен пойти в Хогвартс. А ещё – мне немного жаль сородичей. Немного грустно от того, во что они выродились. И пока ещё не поздно одуматься и сказать себе «хватит». Но… это так сложно! Это же не новую моду ввести – Англия это другой мир. И что бы мир изменился – нужно изменить всё. В первую очередь – людей. Я приехал сюда, потому что здесь моя родина. Забыть её как страшный сон и уехать жить в Японию? Это как сдаться, выбросить белый флаг и сбежать с поля боя. Да и наверное теперь меня не рады видеть в Японии. И правильно - старик Ямамото далеко не такой милый дедан, каким кажется на первый взгляд. И наши отношения с Аки он использовал на все сто. Не верю я в добрые отношения в политике, и вдвойне не доверяю японцам.

У меня было такое стойкое ощущение, что всё это неправильно. Что всё, что тут творится – бред, галлюцинация, которая должна прекратиться. Сумасшествие, которое нужно вылечить. Но кто я? Всего лишь Гарри. Маленький мальчик – далеко не самый сильный волшебник, далеко не самый умный, далеко не самый богатый и далеко не самый хитрый. И никто не скажет мне, что надо делать. Нет никакой программы действий, никакого адекватного пути не видно. Смотря на утренний туман я думал, что вся моя жизнь похожа на него. Да и не только моя – я лишь недалеко вижу путь перед собой и за собой – могу идти вперёд или назад, но будущее скрыто в тумане. И никто не скажет – иду ли я в тупик. Есть ли дальше эта дорога или она обрывается. На развилке тем более непонятно – куда повернуть? Поэтому не остаётся ничего, кроме как довериться интуиции и идти туда, куда ноги несут. Но это нормально – идя в густом тумане, сомневаться, что идёшь в правильном направлении. Я своё направление выбрал. Я пришёл в Англию не для того, что бы стать сильнее – для этого следовало либо полностью переехать в Японию, либо отправиться в Америку. Японцы меня приняли только чтобы получить агента влияния. Теперь я в этом уверен - перед отъездом взыграла паранойя, которая меня и спасла - я забежал в безвремении и перетряс документы дедана Ямамото. Нет, с таким человеком у меня нет желания продолжать сотрудничать. Силы у меня недостаточно, чтобы завалить всех моих врагов. Надо будет всё-таки в следующем году отправиться в США, а до этого - заработать денег и полностью оплатить магическое образование. Тогда можно будет продолжать образование и остальную деятельность…

Допустим, добью я последователей Волдеморта. И что? С тем же успехом я мог бы ничего не делать. Как только он, Волдеморт, высунет нос за пределы своего мирка – его пустят на мясо. Как только он хотя бы заикнётся о том, что бы напасть, скажем, на соседствующий с «мирком» Советский Союз – появится законный повод зачистить Европу. Хотя брать её под своё крыло и разубеждать магов Европы никто не будет. Просто Европа… не нужна. Это слабые маги – таких завоёвывать – что стричь поросят. Визгу много, а шерсти мало.

Волдеморт – лишь переменная в уравнении, но далеко не центральная фигура. Уравнение вообще многогранно и децентрализовано – тут нет явно выраженного врага, как в катастрофе - редко всё происходит от одного фактора. Часто это пазл событий, ошибок, слабостей, складывающийся в комбинацию, приводящую к трагедии. Я хотел помочь людям? Да. Драко Малфой, он же взял у меня книгу. И он начал её читать, и именно этот невинный эпизод послужил мне толчком, это было приятно, я почувствовал, что мне это понравилось. Что Драко Малфой зачитался книгой, что он, возможно, задумался и жизнь его будет другой, не такой, как прежде. Я ничего не видел в тумане будущего, но сердце подсказало мне, что это был правильный шаг. Главное в тумане - нащупать правильный путь. По тропинке можно идти даже в самом густом тумане.

Вышел из комнаты. Дверь слегка скрипнула, но только слегка. Не так, что бы разбудить миссис Баррингтон. Пройдя до двери, я поставил свой кейс и покрепче застегнул куртку. Открыл дверь простым заклинанием и вышел из дома. Уходить – так по-английски, не прощаясь. Незачем разводить сопли и слёзы, долго кудахтать над моим положением, после чего убеждать Баррингтон в том, что я сам найду дорогу и не надо звонить опекунам и полицейским. Выйдя на непроглядный туман я пошёл дальше по улице, здраво рассудив, что рано или поздно мне встретится кто-то и подскажет, как найти метро.

Так и произошло и через десять минут я уже сидел в вагоне, с билетом в кармане. Найдя на карте нужную станцию, я молча проделал этот путь – читал книгу. Универсальная книга – хорошая штука. Кристалл записывает любую информацию на заранее зачарованную пустую книгу, он же стирает её. Сам кристалл крепился в обложке, туда же нужно было вставить кристаллы памяти с записанными на них книгами. Так как технология была японским изобретением, пока что большая часть литературы, переведённой в память кристаллов, была японской. И не надо скрываться – сидит мальчик и читает что-то в книжке, ничего необычного.

Долго не продлилась моя поездка – час пролетел незаметно. Людей было много – восемь утра, час пик, так что набивались как сельди в бочку. Спрятав книгу обратно в зачарованный кейс, я протиснулся на выход и с удовольствием вышел из метро – было такое приятное ощущение от возможности выбраться. Ощущал себя, словно утопающий, плывущий наверх – чуть ли не бегом вышел через двери на улицу. Моросил мелкий дождь. Мне то было ничего – капли до меня не доставали, стекая по магическому щиту в миллиметре от одежды. Паб я нашёл не сразу, но нашёл. Запоминал дорогу, когда шёл с Радагастом. Нда, и что это? – войдя в паб «Дырявый Котёл» я осмотрел его – деревянные столы, грубые, люди как будто с гравюры пятнадцатого века, темно, затхло… противно. Зато атмосферно – где ещё можно почувствовать себя настоящим средневековым или фентезийным магом? Но даже в «Гарцующий Пони» было лучше, чем здесь. Я осмотрел всё это с сожалением и пошёл к бармену. В средневековье трактир обязательно сочетался с гостиницей. И этот не был исключением.

– Сэр? – я привлёк его внимание, – могу я снять у вас комнату?

– Конечно, три галеона в день.

Ну и цены! Дюжина золотых кругляшей исчезла с прилавка, а бармен выдал мне ключи. Поднявшись наверх и зайдя в свой нумер, я очумел. И три галеона за это? Да что б я провалился, это…

Кровать выглядела явно потрёпанной. Пол – чёрный; единственный стул – покосившийся; грубое окно, с видом на Косую Аллею. Стекло грязное. Неприязненно пройдя сюда, я поставил кейс на подоконник и достал справочник бытовых заклинаний. Первое – это пол. Ему нужно было нормальное покрытие, вместо этих скрипучих досок. Одно заклинание – и доски рассыпались в труху, второе – на полу появилась серая хмарь. Цементирующее и облегчающее заклинание, потом – трансфигурация. Вылив на пол несколько литров трансгеля, я создал замечательное напольное покрытие и неплохой синтетический ковёр. Дальше шла кровать – тут снова пришлось задействовать трансгель. Старая рассыпалась пылью, её я переработал в трансгель, тут же трансфигурировав новую, но уже из металла, с деревянными элементами; упругими пружинами; хорошим матрасом и светло-бежевую. Стены лишились грязных обоев – вместо них появились новые. Опять задействовал трансгель, но уже тот, который получился со старой кровати. Волокна целлюлозы, льна и хлопка – то, что надо для создания бумаги. Новые обои светлого цвета, с золотистым узором, на который я пустил один из галеонов, придавали комнате нормальный вид. Бог ты мой! Свечи! Они серьёзно освещают помещение свечами? Плакать хочется. Сняв это чудо доисторической мысли с потолка я переработал его в трансгель. Металла было много, поэтому из него я сделал настенные светильники, засадив в каждый светлячок. После ремонта комната выглядела намного лучше. Несколько мелких деталей – стул из старой развалюхи превратился в новенькое, удобное кресло; прикроватная тумба – в резной стол, с ящиками по бокам. Подновил подоконник и окно – грязное стекло заменило новое, двойной стеклопакет с уплотнителями и красивая медная ручка. Красота, одним словом. Надо бы… надо бы предупредить хозяина гостиницы, а то он устроит мне секир-башка. Может быть, эта гостиница что-то вроде тематического наследия и менять её нельзя…

Я вышел из комнаты, слегка прикрыв за собой дверь и спустился в зал. Утром было совершенно пусто, несмотря на то, что в конце месяца, перед Хогвартсом, существенно увеличивается посещаемость главной торговой улицы магической Британии. Бармен скучал за барной стойкой, тут же сидел, похмелялся, какой-то пьянчужка.

– Сэр? – обратил я его внимание на себя. – Простите сэр, скажите, вы не делаете в комнатах ремонт потому, что это какая-то традиция?

– Да какая традиция, – он махнул рукой, – у меня не отель люкс-класса. Да и кому он нужен? Гостей тут почти не бывает. Так что изредка снимают комнаты, на день-два. Какой смысл делать дорогостоящий ремонт?

– Очень хорошо, сэр, поскольку я взял на себя смелость чуть-чуть подправить свой номер.

– Зови меня Том. И что же ты сделал? – он протёр бокал, поставив его под стойку.

– Легче сказать, чего я не сделал.

– Пойдём, посмотрим, – Том достал свою волшебную палочку и пошёл вместе со мной наверх. Войдя в коридор он слегка напрягся – дверь была новая. Аккуратная, тёмно-коричневая дверь с блестящей ручкой. Я шёл сзади. Том открыл дверь и… застыл в проходе. Несколько секунд он осматривал комнату…

– Как?

– Магия, сэр. Вы пройдёте?

Он прошёл в мой номер, осматривая всё. Провёл рукой по стенам, осмотрел кровать с новыми, только что трансфигурированными простынями.

– Вау… только не говори мне, что это сделал ты.

– Других тут не было, – я пожал плечами, – так вы не против?

– Нет, конечно! – даже возмутился он. – Парень, ты что, полы перестелил?

– И стяжку сделал цементную. Что бы не скрипели никогда.

Том осмотрел светильники на стенах, подошёл к окну, провёл по стеклу рукой:

– Откуда взял всё это?

– Трансфигурировал.

– Так это временно? – он расстроился. Облом? Не думаю.

– Нет, сэр. Это постоянная трансфигурация. Хотя всё имеет свойство стареть, лет двадцать эти вещи продержатся точно.

Том тряхнул головой:

– Откуда ты такой взялся? И сколько тебе лет?

– Одиннадцать, сэр. Если вы удивлены этим, то вам лучше сесть и выпить успокаивающее зелье, перед тем как увидеть работу настоящего мастера бытовой магии, – улыбнулся я.

– Бытовой магии… – Том задумчиво, так это сказал. – Интересные дела творятся. И что же там в Японии делают бытовые маги?

Мы подружились. Том оказался очень интересным собеседником – знал прекрасно всех в магическом мире – как-никак все проходили через его бар. А так же заинтересовался бытовой магией. После моего рассказа о том, как и чему учат бытовых магов в Японии, я показал ему начальные заклинания. Самоуборка пыли, постоянная трансфигурация предметов быта, шкафы для разогрева и охлаждения пищи – аналог микроволновки, только действующий равномерно. Стаканы, которые поддерживают определённую температуру налитого в них и очиститель-дезинфектор – магический шкаф, в котором всё помещённое избавляется от микробов и любой лишней материи. Идеальный очиститель, к слову.

Том оказался хорошим человеком. Наверное, моя подорванная вера в людей - это паранойя. Она конечно не значит, что у людей нет кинжала в рукаве, но всё же, нужно больше доверять людям!

А Аки… что ж, мне жаль, но это была глупая случайная влюблённость. Мы даже не знали друг друга достаточно. Это понимали, казалось бы, все кроме нас самих. В конце концов, есть много девушек, и я не хотел бы связывать свою жизнь с той, которую случайно встретил на вокзале!

В сером безвремении было тихо, слегка светились линии магических плетений внутри различных магических вещей. Вход в безвременье оказывается совмещён с так называемым магическим зрением. Очень полезным умением, которое можно совершенствовать практически бесконечно. Пока я в безвремении – вижу магию, какой она есть. Свечение, плёнка, внутренний свет в вещах и людях. Сила времени – странная.

Я решил прогуляться по косой Аллее, оделся поприличней, пару амулетов для защиты, оружие, кроссовки и даже – хороший зачарованный ремень. И стоило мне выйти за пределы комнаты, я хлопнул себя по лбу – такое ощущение, что стоишь на автобусной остановке в домашних тапочках. Что-то забыл, но сразу и не заметил! Идти по косому переулку лучше в серой зоне, в безвремении. Там, где меня не будут доставать прохожие, вроде «смотрите, это же Гарри Поттер!». Там, где я могу побыть один, даже будучи посреди толпы.

С другой стороны, было любопытно посмотреть не только на вещи, но и на людей. Том наливал пиво какому-то карлику в странной шляпе-цилиндре. Глупейший внешний вид из всех возможных. Около входа стоял рыжий мужчина средних лет. Я вышел из Дырявого котла и открыл стену, которая была заперта на примитивный с виду магический кодовый замок. А на аллее было красиво. Множество светящихся магических вещей, вывески, прямо таки пахнуло викторианской или даже довикторианской Англией. Узкие улочки, магазинчики, витрины и владельцы лавок… В последний день перед отбытием в Хогвартс люди покупали то, что не успели купить ранее, а некоторые только сейчас пошли за нужными вещами. И началось. Я медленно, не торопясь, прошёлся между людей. Осмотрел товар – на полке в витрине лежала гоночная метла. Архаичное средство передвижения английских магов. Сияла магией, наложенными на неё вроде бы простыми на вид чарами.

Ба, какие лица! Драко Малфой, собственной персоной, причём в сопровождении своей матери, Нарциссы. Женщина была красивая, выглядела лет на тридцать… хотя, если предположить, что она одногодка моей матери, то ей сейчас и должно быть тридцать с хвостиком. Застыла она во времени с надменным взглядом – весь её вид излучал превосходство над окружающими нищебродами. Интересно, что Малфои решили купить в последний день перед отбытием поезда? Драко же едет в школу впервые, скорее всего мама решила побаловать сына и взяв деньги, пошла с ним заняться шоппингом. Такое моё предположение.

Наверное, со стороны это выглядело странно – я стою перед ними и думаю, приложив палец к виску, что же их привело сюда. Бесстыже рассматриваю Нарциссу и гадаю, прочитал ли Драко книгу, которую я ему дал? И как результаты такого чтива, отец не посадил под замок за диссидентство?

Загадки, одни загадки… Драко сложный человек. С виду – обычный высокомерный мальчишка, но дело ведь не в нём, а в его родителях. Он не глуп, но если попадёт в компанию глупых людей – обязательно станет таким же. Короля делает его свита.

Нужно будет присмотреться к нему потом, может быть, мы сможем стать друзьями. А может быть – врагами. Никогда не стоит забывать, кто его отец и почему Драко похож на него. Мой скользкий приятель…

Обойдя Малфоев, я отправился дальше, по пути свистнул, оставив монетки на столе, фисташковое мороженое в кафе Фортескью – оно тут было единственным. Оно и понятно – это место семейного шоппинга.

Прошло время… назад прошло, и я вывалился в тот же момент, в который и вышел из номера. Спустился вниз, и поприветствовал тома:

– Утро доброе, Том. Уже клиенты повалили?

– Какой там, – отмахнулся Бармен, – завтра будет много, вот я и готовлюсь.

– Много?

– Да, – бармен выглядел и правда более энергичным, чем обычно, – детей проводят и сюда. Кто встречи назначает, кто просто пропустить кружечку и поговорить о том, как их чада провели каникулы… – Он широко улыбнулся, – а ты, кстати, тоже в Хогвартс?

– Конечно. Так что комната свободна.

– Не то чтобы это было мне так важно, но надо же соблюсти приличия, – Том поставил кружку на стол и кивнул мне на стул, – пропустишь кружечку сока?

– На обратном пути. Пойду на Аллею, посмотрю, что к чему, может быть, даже, куплю чего. Удачи в бизнесе!

Я отправился на косую аллею, постоянно посматривая на наручные часы. Итак, двенадцать двадцать четыре, тридцать секунд – Драко будет проходить мимо витрины с гоночными мётлами и попросит мать купить одну и тайком перевезти в Хогвартс. Двенадцать двадцать восемь – Флориш упадёт с лестницы на Гермиону Грейнджер, которая вытащила родителей, чтобы купить последние книги перед Хогвартсом. Двенадцать сорок – по улице пройдёт патруль в поисках мелкого воришки, который в этот момент будет прятаться под прилавком соседнего магазинчика. Двенадцать…

Короче, хватит мудрствовать, поехали!

– Привет, Драко, – я подошёл сзади к Малфоям. Нарцисса с одной стороны понимала, что нельзя покупать Драко метлу, а с другой – привыкла баловать ребёнка. Драко развернулся и заметил меня. Надо признать, что выглядел я после визита в Японию намного лучше, чем раньше. Презентабельней. Вроде бы неброско, но стоила вся моя одежда очень немало – мне пришлось потрудиться, играя на бирже и зарабатывая деньги.

– Генри, – он узнал меня, – ты тоже здесь? Разве ты не собирался в Японию?

– Я там уже побывал, – я протянул ему руку, которую он несмело пожал, косясь на мать, которая смотрела на это любопытным взглядом, – обучают там неплохо, но директор – та ещё сволочь. Хуже Дамблдора. Хотя казалось бы, хуже уже быть не может!

– Это точно, – Малфой коротко кивнул. Выглядел он как обычный мальчишка моего возраста, – кстати, позволь представить, моя мама, Нарцисса Малфой, – вежливо сказал Драко.

– Очень приятно.

– Генри, – представил он меня.

Нарцисса кивнула в ответ, но ничего не сказала, только слегка улыбнулась.

Я решил больше ей не надоедать и сказал Драко:

– Похоже, придётся идти в Хогвартс. Впрочем, я многому научился в Японии, и продолжу обучаться дополнительно в разных школах. Думаю, слетать в Америку. И на этот раз оплачу частного преподавателя.

– Хороший выбор, – кивнул Малфой, – меня тоже учат помимо школьного минимума. Мой крёстный…

– Кхм, – кашлянула Нарцисса, намекая Драко, что это лучше не говорить.

Я понял и не стал давить на это:

– Кстати, не хочешь сходить со мной во Флориш? Посмотрю, какую литературу может предложить мне Англия.

– На многое не надейся, – Драко искренне улыбнулся, – чуть больше можно найти в Лютном, но там тоже выбор так себе. Больше древние фолианты, едва ли не ручной работы.

– Ручной? – заинтересовался я, – как-нибудь в другой раз обязательно зайду туда. Наверняка там можно найти много любопытного!

Мы с Драко отправились по Аллее, а Нарцисса следовала рядом с Драко, отставая от сына на один шаг. Малфой по секрету, естественно, так, что мать слышала, сказал мне:

– Ну и устроила же твоя книжка переполоха, когда отец её нашёл.

– Ругался?

– Не то слово. Он выбросил её, хотя я успел всё прочитать. Прости…

– Ничего, она не дорогая, – отмахнулся я, – кстати, мы уже пришли…

Мы действительно подошли к магазину Флориш и Блоттс. Это был классический английский книжный магазинчик – стеллажи вдоль стен, до самого потолка – чтобы достать книги сверху нужна лесенка, которая стояла тут же, в остальном магазин имел свободный и достаточно большой главный зал, никаких ростовых стеллажей, которые лабиринтом преграждают путь. Я прервался на полуслове и молниеносно развернулся, Драко даже не успел среагировать – возможно, поттому что я использовал частичное погружение в безвременье и таким образом ускорился. Меньше чем за четверть секунды я развернулся и выбросил руку в направлении инцидента – владелец магазина, Флориш, упал с лестницы, под которой стояла Гермиона Грейнджер – странная, на мой взгляд, девочка, которая явно страдает от нехватки внимания и честолюбия. С руки сорвалось заклинание и золотистое свечение окутало мужчину, что застыл в дюйме над лицом Гермионы, которая только сейчас испуганно взвизгнула и отскочила в сторону. Но запнулась и мне пришлось использовать ещё одно заклинание, чтобы она не упала, с другой руки. Поставив обоих спасённых человеков на пол, я улыбнулся, когда Флориш посмотрел на меня:

– Вы!?

Надо сказать, что реакция публики была именно такой, которую я и хотел увидеть. Происходящее видела команда авроров, которая искала здесь мелкого воришку, и один из них коротко похлопал в ладоши:

– Великолепные движения, юный джентльмен, – это был уже немолодой человек, с искусственной ногой и магическим протезом глаза, он подковылял ко мне и впился взглядом в моё лицо. Стало немного неуютно, в этот же момент от остальных посетителей зала раздались хлопки.

– А ты не так прост, как кажешься. Давно используешь беспалочковую магию?

– Давно, мистер…

– Муди. Аластор Муди, ещё меня зовут Шизоглаз, – его глаз постоянно вращался и осматривал помещение вокруг, – не видел тут такого маленького волшебника, с рожей мелкого жулика и повязкой на правой руке?

– Видел, – кивнул я, – он в соседнем магазине, «эликсиры и зелья», когда я проходил мимо, видел его в отражении в одной из бутылок, он сидел под прилавком и что-то считал.

– Ну и зрение, – Аластор рассмеялся, – не хочешь стать моим учеником? Давно ищу себе замену!

– Если это был комплимент, то благодарю. Но я предпочту беспокоиться только о своей заднице, а остальные пусть сами о себе заботятся, – грубо ответил я, поскольку чувствовал, что этот человек не любит вежливость.

– И то верно, одной проблемой меньше, – хмыкнул он, во взгляде появилась толика уважения, – тебя как звать то, сокол ты наш глазастый?

– Генри.

– …

– Просто Генри.

– Ну бывай, – он хлопнул меня по плечу, – если передумаешь, напиши.

Аластор уковылял по залу, толпа расступалась перед ним. Двое молодых авроров несмело шли следом за шизоглазом, люди уступали им дорогу и прижимались к корешкам книг на стеллажах.

Поднялся обычный для таких случаев гомон. Драко подошёл ко мне и сказал:

– Ну ты даёшь! Это же был Шизоглаз, сильнейший волшебник в Британии. После Дамблдора, конечно. И ты ему так легко отказал?

– Почему нет? – я посмотрел на Драко весёлым взглядом, – пусть авроры ловят жуликов и берут взятки с торгашей, а у меня желания посвящать этому жизнь – ни малейшего.

Нарцисса вдруг всё-таки заговорила:

– Драко, Генри, нам пора, иначе сюда ещё и журналисты подтянутся. Тем более, что эта неблагодарная девочка тут же сбежала из магазина…

– Да, вы правы, леди, – я грустно вздохнул, – впрочем, вряд ли здесь есть что-то интересное, чего нет в Хогвартсе.

Что такое цинизм? Вопрос конечно сложный для понимания. Цинизм и Хамство – две стороны одной медали, однако, цинизм в людях почему-то ценят намного больше хамства. Для меня этот вопрос был сложным, потому что я часто думал о том, циничны ли мои поступки? К примеру, я могу спасти человека от верной смерти, всего лишь вернувшись во времени и предотвратив катастрофу, но…

Цинизм стал моим спутником жизни. Цинизм это не пренебрежение моралью, просто логика. Логика зла, логика, которую эмоциональный человек считает злом.

Все мы в той или иной мере циники, но положа руку на сердце, немногие, считающие себя циниками могут ими действительно называться. Это реализм, умение видеть реальность такой, какая она есть, избавиться от глупых стереотипов, но вместе с тем – быть циничным не значит быть надменным ушлёпком, который думает только о себе и плевать хотел на всех и на всё вокруг себя, которому не важно ничего, кроме собственного благополучия. Таким «цинизмом» легко прикрывать малодушие, отсутствие адекватного мнения, убеждений, целей, и вообще всего, что отличает человека. Быдло и миллиардеров роднит именно это – псевдоцинизм. Вульгарные маргиналы, как и многие добившиеся высот миллиардеры, думают только о себе, им не ведомо сострадание или желание делать что-то не ради себя или своих целей.

Порой единственное, что их отличает – так это то, что те, кто заработал деньги, ведут себя чуточку наглее. И всё.

Я никогда не считал себя циником, в конце концов, для кого-то может быть «циничный» синоним «успешный» или «невозмутимый», а для меня это всегда было синонимом духовной бедности и слабости ума.

Однако, свободное поведение, которое явно нарушало общепринятые нормы, которое не подстраивалось под желания других людей и не считалось с их чувствами – это часть меня. От неё нельзя избавиться, она просто есть. Я не стал одеваться «Аля-Магл», и поэтому выглядел так же, как и раньше – недорогая кожаная куртка, джинсы, пистолет в кобуре на поясе, вместо тележки с вещами – браслет на руке, внутри которого были скрыты все мои вещи. Ничего необычного. Подходя к переходу на платформу я заметил семейство рыжих людей – женщину лет сорока с хвостиком – полную, грудастую, щекастую, и отвратительно вульгарно накрашенную. Двух близнецов – молодые люди в недорогой, но приличной одежде, держатся вместе, на одно лицо. Девочку примерно моего возраста, или даже меньше – судя по тому, что на ней не было школьной мантии, и мальчишку одного со мной возраста.

Странные волшебники. Обычно в волшебных семьях не было много детей, а этих – просто пруд пруди. И ведь есть ещё один, который стоит отдельно и хвастается остальным своим значком старосты.

– Эй, вы двое, вы уже таки будете проходить на платформу, или тут ловите беглого Гарри Поттера?

– Что? – близнецы синхронно обернулись и посмотрели на меня.

– О чём ты, милый, – женщина так противно искусственно улыбнулась слегка криво накрашенными губами, что у меня начали закрадываться подозрения, что отец семейства наверное глубоко несчастный человек, опоенный любовными зельями. Просто непонятно, как можно такую, простите за выражение, поиметь. Пусть даже с закрытыми глазами. Вот так и становятся убеждёнными холостяками!

– Как о чём? Вы стоите здесь, пока я шёл от входа, не проходите. Значит, кого-то ждёте. В этом году поступает Поттер, и раз его нет в магическом мире, значит, он живёт в магловском. То есть рано или поздно должен здесь пройти. А кого вы ещё тут можете ловить?

Женщина со злом посмотрела на меня:

– А ты чего встал, мальчишка?

– Так эти двое из ларца, одинаковы с лица, загораживают проход, – кивнул я на близнецов, – и не называй меня так, сама, небось, в жизни не работала, только рожаешь да сидишь дома, суп варишь, а всё туда же!

– Как ты разговариваешь со взрослыми?! – у неё аж случился когнитивный диссонанс от всего происходящего, – немедленно извинись! И вообще, кто твои родители? Почему дети одни ходят по платформе?

– Вот это – тебя точно не касается. Удачи в поимке Поттера, лузеры, – я ухмыльнулся и прошагал мимо опешивших близнецов.

Нда. Может, зря я так грубо, но блин, они одним своим видом поднимали глубоко в душе отвращение. Все. Какие-то они ненатуральные, ведут себя как притворщики. Как очень хорошие притворщики, сами верящие в свою игру, но всё же – это жлобская хитрость. Меня от них тошнит.

Войдя на платформу, я оказался в царстве детских голосов. Платформа была викторианской, в стиле ретро. Большие часы на столбе, показывали время до отправления поезда, дети, родители… Людей было много. Поезд стоял тут же – вдалеке, в его голове виднелся красивый красный паровоз, очень атмосферное средство передвижения. Вагоны тоже были стилизованы под ретро. А если быть совсем точным – то сохранены с тех пор без особых изменений.

Тут хорошее место для использования моей способности – поэтому я вошёл в безвременье и начал изучать примитивные происходящие процессы. Дети прощались с родителями. Старшекурсники, первогодки, кто постарше – кучковался вместе в сторонке, а первогодки держались рядом с родителями. О, а вот и моя бывшая спасённая, Грейнджер. Один раз я уже имел возможность с ней поговорить – но это было в другом времени, и она мне не то чтобы не понравилась, просто девочка слишком зациклена на том, чтобы показать другим, что она умнее их. Ей хочется одобрения. Я таких не любил – тех, кто виляет хвостиком и таскает тапочки, лишь бы хозяин гладил по головке… впрочем, есть вариант, подсмотренный в японской хентай-манге…

Так, выбросить из головы, выбросить! – я потряс головой, сбивая наваждение – вид голой Грейнджер на поводке и с газетой во рту… Фу, какая привлекательная гадость! Гормоны начинают разыгрываться, а зная себя – я смогу соблазнить любую девушку в Хогвартсе, включая преподавательниц. Не стоит давать гормонам управлять собой! Но что поделаешь, возраст такой, что взгляд автоматом раздевает девушек и воображение рисует, какие они должно быть симпатичные без всех этих лохмотьев, именуемых одеждой…

Сбор информации закончен. Многих я не знал, и я пошёл по платформе, тут мне ловить было абсолютно нечего. Ничего примечательного не происходило. Поэтому я прямиком отправился в поезд и занял ближайшее купе в вагоне, в котором ехали первогодки. Ехали они в вагоне, который был ближе всего ко входу на платформу. По пути я столкнулся с Гермионой – она искала себе купе.

– Это ты! – она узнала меня.

– Я.

– Спасибо тебе, что спас меня тогда… – она всё-таки отыграла одно потерянное в моих глазах очко.

– Пожалуйста. Впредь будь осторожна, не все книги одинаково полезны! – я подмигнул девочке и прошёл мимо, не став прощаться – ещё увидимся на распределении. И не дай бог – попадём в один факультет!

Мы вышли к распределению. Уже в третий раз подряд. Я понимал, что именно сейчас детей будут делить на своих и чужих, на правильных и не очень, и была отличная возможность слегка попропагандировать нормальное отношение между факультетами. Уизел что-то ворчал про тролля. Я вышел вперёд и ответил:

– Всё это полная херня! – взгляды всех первоклашек скрестились на мне, они затихли, казалось, даже муху можно было услышать, – Распределяет шляпа, якобы по чертам характера. А потом вам будут рассказывать сказки, как вы должны дружно жить на своём факультете и волком смотреть на остальных. Запомните, мои юные друзья, между факультетами нет никакой разницы. Нет, на Слизерин не отправляют самых хитрых, там найдётся немало тупиц, которых любой может обвести вокруг пальца. Гриффиндор не пристанище храбрых, там найдутся трусы, на Хафлпаффе знают, что такое вражда, а Равенкловцы умеют тупить не хуже любых других. Каждый человек сочетает в себе много черт характера, и с возрастом он сильно меняется, даже если сейчас вы хитрый, вполне может быть, через пару лет станете душой компании, или будете зарываться в книги. Так что факультеты – это абсолютно бесполезное деление людей, чтобы воспитывать их в нужном ключе. Чтобы научить детей относиться к другим с предубеждением, мыслить стереотипами – если слизеринец, значит коварный и хитрый, если гриффиндорец – храбрый и бесшабашный, и так далее, – я перевёл дух и осмотрел множество детских мордашек. На лицах одних из них было написано «ну и дурак, как он не стесняется при всём народе так говорить», другие слушали и внимали каждому моему слову – особенно маглорождённые. Но и чистокровные, потомственные слизеринцы, среди них были. Особенно выделялись двое, которых Малфою навязывали в друзья – Крэбб и Гойл. Он пока что не особо с ними подружился, но они держались чуть позади всегда. Я продолжил свою речь: – История много раз опровергала эти стереотипы, но в них по прежнему верят многие, кому с малых лет вбивали в головы – судить о человеке по факультету. Возьмите к примеру Уизли, или Малфоя, – я кивнул на них, – оба из чистокровных семей потомственных Гриффиндорцев и Слизеринцев. Оба ни разу друг друга до школы не видели, но уже враждуют, потому что их родители выросли на этих стереотипах!

– Почему же тогда отправляют в Слизерин всех чистокровных? – спросил Уизел, пытаясь вывести меня на чистую воду.

– Ты сам ответил на свой вопрос, – ухмыльнулся я, – это традиция, и многие ей следуют, – я почувствовал то самое чувство, которое наполняло мою душу гордостью и теплом, трепетом. Это власть, чувство, что эти юные умы сейчас ловят каждое моё слово, думают над ней. Это было прекрасно – когда тебя слушают, когда твои слова меняют чью-то жизнь… мне это нравилось, и я продолжил уже тише, но так, чтобы все слышали меня: – Сейчас все вы равны между собой, пока на вас нет нашивки факультета, вы равны. Среди вас нет слизеринцев и гриффиндорцев, вы не относитесь к тому, с кем вы стоите рядом, с предубеждением. Так, словно с ним не стоит разговаривать, словно это что-то неправильное, но когда вы все попадёте на стул под распределяющую шляпу – вас всех начнут уверять, что вы отличаетесь чем-то, и должны идти на тот или иной факультет. А потом – вам будут мягко и ненавязчиво навязывать предубеждение, что все Гриффиндорцы тупы, Слизеринцы коварны, Равенкловцы – заучки, а хаффлпафцы – туповаты и медлительны. И естественно, превозносить положительные качества, приписываемые вашему факультету – единство, ум, хитрость или отвагу. И пусть не сразу, но вы будете вынуждены поддаться этим уговорам и так станете ещё одним поколением английских магов, которые живут с этими предубеждениями и передают их своим детям. Вы как хотите, а я никого из вас не буду считать плохим, только потому, что вы попали в тот или иной факультет. Вы все замечательные ребята и чего греха таить, симпатичные девушки, – я подмигнул смутившимся и начавшим отводить взгляд и розоветь девочкам, – вы как хотите, а я в Хафлпафф, просто потому, что у них кухня рядом, и на мозги не давят враждой с кем-то там. А что до общественного мнения – пусть утопают в своих предубеждениях, мне наплевать на их мнение. Я это я, и моя жизнь – это моя жизнь. Никому не позволю натравливать меня на кого-то или убеждать, что одна из черт моего характера хорошая, а другая – плохая!

В этот момент раздались жидкие аплодисменты от Драко, которые внезапно подхватили остальные ребята. Постепенно шум аплодисментов заполнил весь аванзал Хогвартса, я улыбнулся всем моим слушателям. Если это поднасрёт Дамблдору, который уже распланировал распределение интересных ему детей на нужные факультеты, то я готов и не на такое!

Спустившись со своей трибуны – перил лестницы, ведущей в аванзал, я присоединился к толпе студентов.

Утро встретило меня звонкими детскими голосами, непередаваемым шумом, который преследовал Хогвартс всю его историю. В гостиной Хафлпафа было шумно, не менее шумно, чем в других. А сейчас — особенно. Я хорошо выспался — мне снилась Дафна, такая симпатичная…

Но не став слишком ею увлекаться, я решил заняться зарядкой, для чего вернулся назад во времени, к шести утра, и побежал вокруг Хогвартса. Пробежки, немного магии, чтобы не забыть, как драться с её помощью, немного простых чар. Утро второго сентября в Хогвартсе было хорошим — солнце вставало, было прохладно, но день обещал быть солнечным. Около Хогвартса я бегал всё утро, попутно применяя некоторые заклинания — сторонний наблюдатель мог бы видеть слишком большие для человека прыжки, взлетающие вокруг меня камешки, иллюзорных клонов, запутывающих не существующую погоню.

Я пробежал, наслаждаясь погодой и природой. Трава под ногами была уже жестковатой, не весенней, но она только начинала жухнуть и высыхать. Птички — пели от всей своей птичьей души и некоторые, пока я бежал, даже летели рядом. Замок казался ещё больше и величественней, чем раньше. Если раньше он навевал мысли о древности, требушетах, короле Артуре, то сейчас, вблизи, это был совершенно другой Хогвартс. Отёсанные камни, со следами грубой обработки, выветренные временем, сложенные один к другому, без видимых зазоров. Стены казались монументальными, и очень аккуратными, вокруг Хогвартса помимо дикой земли с холмом, ведущей к хижине лесника, была ещё большая лужайка. Она, судя по всему, была предназначена для занятий студентов военным искусством — над ней, на стенах и башенках замка стояли статуи воинов с мечами, копьями, пиками и алебардами. Это место так и намекает на то, что тут проводились рыцарские турниры, дуэли и обучение молодняка ратному делу.

Сейчас это место пришло в упадок — зеркально-ровно подстриженная, не вытоптанная трава, ни следа того, что это место вообще использовали. Статуи на стенах гордо взирали на одиночество и запустение, на то, как халатно и наплевательски дети и подростки Англии относятся к воинскому искусству. Были бы статуи живыми — давно бы запричитали о том, какая сейчас пошла молодёжь…

Оббежав дворик три раза по кругу, я направился к стадиону для Квиддича. Странный вид магического спорта, популярный в Европе. Мётлы, несколько мячей, у англичан всегда так. Взять хотя бы систему измерения — футы, дюймы, ярды, линии и мили, в конце концов.

Или монетная система? Нет бы просто — один доллар — сто центов. Так нет, фунты, пенсы, соверены, пенни, шиллинги, и даже гинеи! Всё это нечётко, пенни — одна двести сороковая часть фунта, шиллинг — двенадцать пенсов, и так далее. Оттуда же ноги растут у магической денежной системы. Только если в Британии одумались, от гоблинов и магов этого трудно ожидать. А учитывая, что магических компьютеров у них нет… что ж, месье знают толк в извращениях, как говорилось в одном анекдоте.

Неудивительно, что сумбур в головах порождает сумбур в делах. Субъективная оценка, не стремящаяся создать порядок, логичность и единообразие — казалось бы, даже наоборот — люди стараются избавиться от них.

Тот же квиддич — всего лишь детище этого сумбура. Несколько видов мячей, каждый из которых, я уверен, ввели в игру отдельно, не считаясь с общей картиной. Победа только после поимки снитча — и хоть пусть неделю матч длится, пока эту гадость не словят, игра будет длиться. Явно кто-то решил, просто от себя, вышел эдакий сахарный папик, махнул надушенным платочком и сказал «пусть будет так!», не думая ни о том, что зрителям может не нравиться слишком короткая или слишком длинная игра, и вообще ни о чём не думая. Все подчинились.

Это у нас, англичан, в крови. Монархия породила хаос, когда один человек вмешивается в логичную систему и меняет её по своему усмотрению. Наверняка изначально в Квиддиче был только один мяч, который гоняли к воротам, потом ввели другой — чтобы добавить экшена, а потом какой-то лорд решил пристроить своего сына на тёплое местечко и ввёл в игру снитч. Эдакий золотой мячик для золотого мальчика, такой, чтобы уж точно игра не обошлась без подвига золотых мальчиков.

И понеслась…

Оббежав все владения Хогвартса, я забежал внутрь и вернулся в нашу гостиную, где уже начали просыпаться люди. Дети постепенно вытягивались из спален, но выглядели всё равно сонными и для них школьная жизнь ещё не началась. Движения свободные, не загнанные, не угнетённые заботами и делами, весёлые, все выглядят так, словно проснулись на каникулах у себя дома, обули тапочки и пошли делать чай. С молоком. Мы же англичане, мы пьём с молоком.

Но вот облом, занятия скоро начнутся. Я приветствовал всех взмахом руки:

— Утро доброе, леди и джентльмены.

— Генри, ты где был? — Звонкий голос девушки, Ханны Аббот, прозвучал громче остальных.

— Бегал. Кстати, расписание уже принесли?

— На завтраке выдадут, — ответил мне какой-то мальчик, я не заметил, какой именно.

— Тогда я в душ.

Что такое возраст? Сидя на уроке истории у профессора Бинса, нетрудно предаться философским размышлениям или сну. Но спать, как все остальные, я не стал. Бинс, как и любой другой призрак, имел свойство медленно впитывать окружающую магию, то есть он вытягивал её из пространства, поэтому находящиеся в классе маги чувствовали усталость и сонливость. Прохладу. О возрасте я задумался, глядя на то, какими глазами на меня смотрит Дафна. Гринграсс не то чтобы сходила по мне с ума, но, по-моему, я немного переборщил с флиртом. Да, она красивая девочка, спору нет, но, как и все остальные — девочка. Ей даже не четырнадцать, хотя, справедливости ради — я понимал, что это очень быстро пройдёт, и всех хороших девушек разбирают ещё со школьной скамьи, невзирая ни на какие законы и традиции. Остальным достаётся уже бу, нередко с осложнениями в виде детей. Если при отношениях с той же Аки мною двигали чувства, дурманящие голову, то сейчас это было куда менее опьяняюще. И я задумался — что такое возраст? Дафна ещё девочка, она недостаточно созрела в психологическом плане. Нет, я мог бы и продолжить отношения, и соблазнить её, но, по-моему, удовольствия от столь раннего секса она не получит. Потом. Сейчас, конечно — насколько я знал из подслушанных разговоров — в первые годы личной жизни большинству девушек секс так кружит голову, что кажется, будто это их изобретение.

Я знал об этой стороне девичьей натуры — это даже не похотливость, а пристрастие к сексу, к удовольствию. Некоторые, возможно, и не входят в число пристращающихся, но большинство — определённо. Из тех же журналов, книг по психологии и разговоров, и даже личных дневников, можно было сделать вывод, что девочки вполне нормально веселятся с мальчиками в детском возрасте, а потом взрослеют. Мальчики в этом процессе отстают, поэтому девочки во-первых — образуют собственную компанию, отдельную от мальчиков, во-вторых — приобретают некоторую надменность по отношению к мужскому полу — мальчики от этого возраста и до доски гробовой кажутся им наивными. Ну и в главных — ищут общения. Под общением подразумевается не секс, а общение. С мальчиками говорить не о чем — у тех на уме шалости, игры, а девочки уже более склонны к философии. Пусть это нелепые подростковые умствования, в основном сводящиеся к медленному осмыслению окружающего их мира, но всё равно.

Беда в том, что я мог дать Дафне всё, чего она хочет. Общение со взрослым человеком, толику тепла и даже секс, и уверен, что несмотря на возраст, ей это понравится со всех сторон и потом, когда пройдут годы, она ни о чём жалеть не будет. Скорее даже будет благодарна за полученный опыт и проведённое время. Это если мы прекратим наши отношения. То же самое я сейчас чувствовал к Аки — несмотря на то, что любовь утихла, я всё равно был ей благодарен — благодаря ей я научился не сходить от любви с ума, неплохо целоваться и в конце концов — немного остыл. Видимо, все мои ресурсы по влюблённостям уже израсходованы на неё.

Гринграсс, как ни крути, представляла из себя очень интересного человека. Она красива? Очень. Для англичанки — вообще аномально. Умна? Осознаёт ли она, что такое любовь, секс? Определённо, она прекрасно знает про тычинки и пестики и, скорее всего, про контрацепцию тоже. Чем не могут похвастаться почти все маглорождённые девочки её возраста, ещё играющие в куклы — в магическом мире Англии развлечений намного меньше, поэтому и дети не играют до взрослого возраста, а познают мир.

Были ли какие-то моральные преграды для меня? Абсолютно никаких. Даже если я захочу переспать с Дафной, или устроить оргию с её подружками, мне плевать на то, как на это посмотрят Английские маги. Эти люди, взрослые, порой уже так погрязли в собственных суевериях, сказках и нелепых теориях, что слушать их нотации о морали мне совершенно непривычно, да и во всём этом, при гипотетическом совращении одноклассниц, меня волнует лишь одно — осознаёт ли девушка, что происходит. Если такая, как Гермиона — читала, но до конца не понимает, то это уже с моей стороны некрасиво, это уже похоже на насилие и использование ситуации. Если прекрасно осознаёт, то плевать три раза с особым цинизмом на всех, кто вылезает с лекциями о морали. Люди, живущие в мире, где матери бросают детей, где органы опеки закрывают глаза на домашнее насилие, где «чистокровные» почти легально вытирают ноги о маглорождённых, этих ли людей слушать? Если их послушать, то, конечно, дети не должны знать, что такое любовь, но при представлении их реакции у меня перед глазами всплывает образ Молли Уизли. Она некрасиво кривит свои пухлые губы и с праведным гневом набрасывается с критикой, посекундно повторяя «дети не должны…» или «дети должны…». Бррр… привидится же такое! Так и хочется выплюнуть ей в лицо — у тебя своих целая толпа, вот их и воспитывай!

Удивительно, но многие родители реагируют на происходящее, они готовы уделять больше времени травле других родителей и детей, которые, на их взгляд, поступают неправильно, не соответствуют их ценностям, нежели заняться воспитанием своего ребёнка. Взять того же Рона Уизли — того, который, на мой взгляд, вообще вырос диким и сам по себе. Ни манер, ни воспитания, примитивное мировоззрение, основанное на удовлетворении физиологических потребностей в еде, сне и развлечениях.

Выводы, которые я сделал для себя к концу урока мистера Бинса — во-первых — возраст считается совокупностью прожитых лет, а не зрелостью. Согласно букве закона.

Отсюда растут ноги у моей задумчивости — с одной стороны, конкретно Дафну я бы совратить мог, с другой — это не по закону Англии, с третьей — закон магической Англии никак вообще эту сторону жизни не регламентирует, с четвёртой — мне немного хочется, Дафне, уверен, тоже, и мы прекрасно знаем, чего именно хочется. Наконец, в пятых — впереди ещё будущее и неизвестно, как наши отношения повлияют на него.

Я принял определённое решение. Слишком напряжно это всё, не буду же я всерьёз увиваться за первой понравившейся мне девочкой? Поиграли, пофлиртовали, и хватит. Да и осложнения в виде взрослых отношений с девушкой, которой даже четырнадцати нет — ну нафиг. Лучше уж я поищу для этого более соответствующих мне по возрасту девушек со старших курсов.

Когда урок закончился, все просыпались. Я первым вышел из класса и дождался, пока толпа первокурсников выйдет следом. Впереди обеденный перерыв, а потом у нас по плану урок полётов.

Заметил Дафну в компании двух её подруг и улыбнувшись девочкам, сказал:

— Леди, я украду вашу подругу ненадолго? Дафна?

— Да, идите, — сказала она тут же Сьюзен и Падме, — Гарри? — кажется, она была растеряна.

— Не здесь. Пойдём, найдём более укромное место… — Я протянул ей руку.

Гермиона умерла. Вот такое трагическое известие застало нас, когда все хафлпафцы возвращались в свои апартаменты. Хреновато. Тварь я дрожащая, или право имею?

Вопрос серьёзный. Если подумать – я, конечно, изрядный пофигист, но нельзя же всю жизнь провести в полной апатии к окружающей действительности? Пусть даже у меня и есть способности, мудаком быть у меня не получается. Поэтому, не став ложиться спать, я откатил время на сутки назад и вышел там же, где и был. Спальня. Утро.

В задумчивости вышел из спальни. В гостиной у нас, хаффов, было хорошо. Стояли диваны около камина, столы, за которыми школьники делали свои домашние задания, в углу обязательно росли какие-то растения в горшочках. Они и на подоконниках были, и на полу, и даже на стенах висели горшочки с цветами – я в этом гульбарии не разбирался, наверное, из принципа. Мне цветоводство никак не доставляло удовольствия, это Петуния привила мне ненависть к садоводству. Портреты на стенах пока ещё дремали. Я свалился на диван и начал думать, ленностно поглядывая на двух хаффов – Аббот и Боунс, девочки что-то там писали в своих девичьих дневниках, старательно выводя буковки, что-то рисовали… заметив мой взгляд, отвернулись и накрыли писанину рукой. Ну да, нет ничего страшнее, чем мальчишка, увидевший, что там пишет в своём днявчике девочка. Странные они. Не любить их невозможно, любить сложно, а моё к ним холодное и спокойное отношение, почему-то имеет строго противоположный эффект. Лезут. Хорошо ещё до дня Валентина не дотянули, а там посмотрим, сколько студенток будут писать мне валентинки – я мало того, что знаменит, так ещё и вместе с Драко – начинающий секс-символ факультета и всего курса. Пока ещё не выпустились такие ребята, как Седрик Диггори, поэтому занять их место я смогу нескоро. Но всё же, всё же, в общении со мной женская половина факультета ведёт себя так, словно бы у них чешется нос, а почесать его приличия не позволяют, они отводят глаза, говорят скороговорками, иногда путают слова или, как в случае с Сьюзен, ведут себя очень странно. Не будем путать это с чувствами, но… неуютно.

Может мне напоказ приударить за какой-нибудь девочкой? Изобразить из себя слюнявого влюблённого идиота, который бегает за понравившейся ему юбкой? Это определённо оттолкнёт от меня всех девочек Хогвартса, но они хотя бы перестанут вести себя так. Нет, идея плохая – тогда они будут наоборот, замыкаться в себе так, словно я за ними ухаживаю и изображать холод и гордость, а мне заниматься идиотизмом никак не следует. Да и кто знает, что таким девочкам в голову взбрести может? Почувствуют себя главными, королевами, и тогда пиши пропало. Потому что мне ну абсолютно насрать на их гордость, с особым цинизмом. Я это уже прошёл, кто не хочет – с вещами на выход, у меня своих дел всегда полно, чтобы пуссистраданием заниматься.

Если не отвлекаться от основной задачи, то можно разложить её по полочкам и каким-либо способом повернуть себе на пользу. Как вообще смерть Грейнджер можно повернуть себе на пользу? Про рыцаря-спасителя не вспоминать – Гермиона конечно девочка красивая и будет ещё красивее с годами, но… та ещё зануда, так что мы с ней абсолютно не пара. Даже для одноразового перепихончика это не вариант. Маленькие девочки меня как-то не привлекают, особенно после бурного романа с Аки. Значит, вариант с рыцарем, сражающимся с принцессой за лапу дракона, мы отметаем. Жаль, можно было бы развернуть красивую сцену.

Едем дальше – можно воспользоваться ситуацией, чтобы пошатать кресло Дамблдора, но это мне тоже не нравится. Дамблдор наверняка следит за всей этой ситуацией – а она должна выглядеть естественно для стороннего наблюдателя.

Поскрипев мозгами около часа, я наконец понял, что вариантов на самом деле всего два – либо героически спасти Гермиону, либо предотвратить смерть, известив кого надо. Ну и ещё один вариант – предотвратить всю эту ситуацию вообще – то есть не дать Гермионе убежать в злополучный сортир, защитить её перед Уизли, ну или на худой конец – грохнуть тролля ещё на подходе и тихо скрыться, оставшись неизвестным героем. Что тоже неплохо. По-своему.

Заклинание стального щита – одно из самых полезных, прежде всего потому, что оно устанавливалось практически мгновенно и защищало от большинства магических и немагических атак. Я отрабатывал его утром, попутно развлекаясь – было несложно забежать в запретный лес, где натолкнулся я на целую, мать её, кучу гигантских пауков. Которые тут же решили меня сожрать. Паучки были очень шустрые и очень большие – размером с быка, некоторые особи поменьше. Я старался использовать замедление времени, чтобы ускориться самому, не выходя при этом из временного потока в безвременье. Это стало решающим фактором – подсчитать свою скорость было конечно трудно, но я умел очень и очень хорошо ускоряться. Хех, когда-то читал комиксы про парня в красном костюме, который умел Очень быстро бегать – чем я хуже? В замедленном состоянии движения арахнидов выглядели крайне медлительными и я успевал поставить стальной щит, защищаясь от их плевков паутиной. Плевались они ей знатно, попасть под паутину мне никак не хотелось.

Пришло время зажигать по-крупному – я скастовал два заклинания-огнемёта, струя высокотемпературного пламени из рук. Ну и заодно – повесил на пояс несколько магических накопителей, чтобы не выдохнуться раньше времени. Пятый ранг для боевой магии весьма… сомнителен. Хотя я и умел двигаться супербыстро, запас магии от этого не увеличивался. Отскочив с места, куда плюнул липкой белой жижей паук, направил на него руку и выпустил огонь. Тварь не успела среагировать и струя пламени ударила ей прямо по многочисленным глазам, заставив завизжать, запахло палёным. Эх, да я молодец!

Отскочив от двух вражеских атак, послал в ответ фаерболлы, обычные и самые простые. Удар подобным заклинанием только разозлил паучков.

Битва разразилась между деревьями. Декабрь подходил к концу, но здесь, на полянке, снега не было – стаял от многочисленных огненных атак. Я ускорился и отбежал в сторону, побежал по кругу вокруг скопления пауков, попутно забрасывая их молниями. Попасть по мне они не могли – слишком быстро двигался. Безвременье было на грани, ещё чуть-чуть и провалюсь, но нет, пока что я просто замедлял время, оставаясь при этом в реальности. Оббежав таким образом пауков раз сто, я остановился и приободрив себя заклинаниями восстановления, осмотрел кучу жареных молниями арахнидов.

Заклинание радара показывало, что ко мне стягивались пауки со всего леса – примерно полторы тысячи особей! Из них я уже сотни три укокошил, но битва только началась. И я не показал свои самые сильные заклинания. Огненная плеть – вот это полезная штука. Псевдоматериальная плётка, оранжевая и полупрозрачная, но при ударе высвобождает термическую энергию и поджигает всё, чего коснётся. Поджигает, плавит, жжёт. Удар по паукам я нанёс быстро – первые две твари прыгнули на меня, приземлились уже разрубленными пополам обугленными кусочками. И понеслась!

В конце концов, я прибег к связкам заклинаний. Когда врагов стало слишком много – воспользовался обманом зрения и создал десятки иллюзорных клонов, которых атаковали паучки. Клоны копировали меня и существенно снизили количество вражеских попаданий. Но пауки лезли и лезли, нескончаемым потоком. Я выхватил из браслетов на руках гранаты-разрядники и бросил их в основные скопления врагов. Гранаты атаковали подошедших близко тварей молниями, в основном – смертельными ударами. Громкий треск искр и свет, как от сварки, заставил паучков ненадолго отступить. Я же, переведя дух, восстановил силы от очередного кристалла и наполнив себя под завязку магией, уже был готов продолжать. Нужно было что-то более мощное и эффективное. Например, тёмное копьё – заклинание, уничтожающее всех врагов в радиусе полусотни метров. Я начал каст, бросив ещё парочку гранат-разрядников, чтобы защитить себя от пауков.

Когда гранаты выдохлись и взорвались, пауки с визгом начали валить на меня, но обломились – с неба падали магические снаряды, от которых шла чёрно-фиолетовая дымка, снаряды пробивали пауков насквозь, и их было невероятно много, как и пауков. Заклинание очень мощное, но основная сложность в его создании – скастовать его может любой ранг, но оно активное. То есть жрёт силу мага по мере использования, и чем больше будет врагов, тем быстрее тёмное копьё будет пить мою магию. После гибели ещё пары сотен пауков, они остановили натиск – пришла моя пора для контратаки. Я сконцентрировался на новом заклинании – поскольку на средней дистанции теперь меня защищает копьё, нужно долбить по площадям и на большом расстоянии. Я выбрал для этой цели очень сложное заклинание, которое только что выучил… собственно, мой арсенал площадных заклинаний был очень мал ввиду моего слабого ранга. Маг восьмого-девятого бы долбанул копьём, размером с весь запретный лес и превратил всех пауков в фарш за секунды. Я больше полусотни метров не смогу сделать.

Единственное такое заклинание пришлось отменить – огненный град – вне всякого сомнения, ударит сначала по деревьям и вызовет лесной пожар. Такие неточные заклинания опасны.

Нужно было что-то делать, поэтому, задумавшись, я минуты три приводил себя в порядок и смотрел на то, как Копьё осушает один накопитель за другим. Магические накопители – штука очень дорогая, но они позволяют магу откладывать энергию на чёрный день. Хотя стоили… стоили мне практически всех моих денег.

Валюты, акции, целые компании меняли владельцев по моему решению. К сожалению, я не пророк и увидеть, какая компания достигнет успеха, а какая нет, не могу. Но в пределах одного дня – пожалуйста. В конце концов, я купил небольшой бизнес в Америке за четыреста миллионов долларов и пользуясь своей способностью, наблюдая за всем происходящим, постарался его раскрутить. Предвидение будущего помогло и за два месяца компания по производству магической косметики стала крайне популярной. Прежде всего – потому что я приказал продавцам внимательно изучать потребности клиентов, потом их отсылали мне в виде таблички, а за день до прихода клиентов – на полки выставляли новый товар, специально для них. Мы сумели наладить продажу кремов, косметики, парфюма, и самое главное – благодаря тому, что у меня было, фактически, бесконечное время для экспериментов и проб, я создал методом проб и ошибок, а так же простым подбором ингредиентов, несколько ароматов и новых товаров. Это был шампунь, духи, и удивительный крем для лица, который реально омолаживает. Пришлось потратить почти год на эксперименты, но результаты стоили того. Когда я на выходных забурился в заброшенный класс и сделал себе там лабораторию, мало кто обратил на это внимание… а я потерял счёт времени. Изучал особенности создания и проводил опыты, попутно испытывая результаты экспериментов на одноклассницах. Не всегда удачно, но всё-таки, результаты были и были превосходными.

Магическая фармацевтика, как правило, вообще никак не затрагивала вопросы косметики. Причина этого проста – инертность мышления. Маги не страдали от болезней, было несложно даже поменять свою внешность, убрать лишние килограммы, очистить кожу, зубы, поменять цвет глаз и тон кожи. Это дело пяти минут для опытного профи в медицине. Поэтому волшебники если и пользовались косметикой, то только магловской и только парфюмом или шампунями. Я добавил в этот список совершенно удивительные изобретения, которые мне только пришли в голову. К примеру, спрей для полости рта – отбеливает зубы, защищает их от болезней и по желанию заказчика может менять голос, влияя на голосовые связки. Просто сделать духи более стойкими мне показалось моветоном, поэтому я стал экспериментировать с полностью магическими ароматами, из магических ингредиентов, добавляя их в уже известные. Тут мне помогли английские книги по классическому зельеварению и наш декан, страстная любительница всех гульбариев. В результате я отобрал тридцать магических растений, которые при разном употреблении могли как сами быть частью аромата, так и служить биохимическим катализатором для создания искусственных ароматов. Шанель под номером пять отдыхает, по сравнению с тем, какой приятный аромат создают мои духи – более тонкий, более стойкий, более приятный. И без магического влияния на вдыхающих, только аромат. Но самой денежной вещью, которая сделала меня миллионером, были… мужские духи. В процессе создания мне удалось использовать магические ингредиенты и воздействия для трансмутации простых ингредиентов, магия тут выступила всего лишь катализатором, но её не было ни в изначальном сырье, ни в конечном продукте. Это не нарушало статут секретности, и поэтому я почувствовал, что стою на золотой жиле с кимберлитовой трубкой. Немедленно организованное производство позволило нам создать собственные марки парфюма, крайне стойкого, более приятного. Теоретически, можно подобные соединения создать и в лабораторных условиях – но очень, очень сложный получался процесс. Над формулой соединения пришлось повозиться, прежде чем я смог получить итоговые запахи. Стойкие, как вонь от скунса, приятные, как аромат кофе и свежей выпечки, разнообразные.

С первого декабря мы начали продавать двенадцать новых ароматов, каждый из которых был ну очень своеобразным, это не привычные всем варианты уже давно известных духов, которые по запаху может узнать только эстет или женщина. И понеслась – к двадцатому числу было продано уже восемь тонн парфюма. Сто грамм – пятьсот долларов. Моя компания резко взлетела из малого бизнеса в ряд крупнейших брендов косметики. Сыграла свою роль реклама и крайне широкий охват аудитории – «Поттер-косметикс» легко заключила договора с крупными спекулянтами и деньги пошли. Пусть не гигантские, но стабильный заработок у меня теперь был. Хорошо, что эксперименты с использованием безвременья особенно эффективны – я мог откатить время и в нужный момент добавить новые ингредиенты и изменить процесс, для меня он был легкообратимым. Результат – плоды десятилетних трудов появились за год, да ещё и ужатый в два выходных дня.

Но паукам на это было наплевать. Не став больше заниматься членистоногими, я развернулся и открыл портал в свою спальню. Хорошо, что здесь никого не было. Время ещё раннее, весь факультет сбежал на завтрак – сегодня было двадцать пятое декабря. День, когда начались рождественские каникулы – но официально отпустить нас смогут только сегодня вечером, а пока, де-юре идут занятия. Де-факто – никаких занятий, конечно же. Сбросив с себя провонявшую жареными пауками одежду, отправился в душ, нужно было смыть с себя этот омерзительный запах.

Иногда в жизни бывает что-то такое, что хочется немного оригинальности. Кажется, я начинаю понимать Дамблдора, который обычно одевал фиолетовую мантию с блестящими звёздочками. Усталость от жизни, от каждого последующего дня, от своего статуса сильного мага, всё это требует немного эксцентричности, чтобы не выглядеть в глазах людей слишком серьёзным, это создаёт барьер, который никому не нужен. Люди сторонятся, иначе общаются. Эпатаж – дело другое, тут можно сделать что-то или на худой конец – просто одеться очень необычно, и это привлечёт внимание. Вернее, отвлечёт внимание от самой персоны. Дамблдор, к примеру, если бы одел строгую одежду, выглядел бы куда более опасным, строгим и могущественным. А фиолетовая мантия со звёздочками – и школьники перестают сторониться директора. Максимум – шепчутся о том, что у него шарики за ролики заехали. Но это ничего, это бывает.

Я дошёл до того момента, когда осознал всю подоплёку его странных нарядов. Момент этот произошёл, когда я тренировался. До рождественских каникул оставалось совсем ничего, а я не хочу на них словить последствия всей той популярности, что делает мне местная пресса – поэтому нужно заблаговременно принять меры. Меры принимались очень быстро и решительно. Телепортом я отправился в Японию, где уже в Токио пошёл заказывать нужную одежду. Нда. Город так себе, между нами говоря – многовато рекламы, многовато людей. Настоящий муравейник. Однако, пройдя несколько кварталов от Аэропорта, я оказался в нужном месте. Это нужное место – ателье. Здесь обшивали магов самого разного пошиба. От обычного ателье это отличалось разве что используемыми материалами и методами – одежду зачастую сшивали бытовой магией, не прибегая к ручному труду. Внутри меня ожидала старояпонская атмосфера – деревянный пол, стойки с костюмами по бокам, шляпы на стенах и услужливые японочки, готовые обслужить клиента. Милые девочки, к слову, в неприлично коротких юбочках. Арррх, опять меня начинает тянуть на девушек! Терплю.

– Добрый день, леди, – обращаю на себя внимание, – работаете?

– О, – одна из них заметила меня около стойки, хотя я был ниже ростом, – маг-сан, чем можем вам помочь? – описывать её не нужно, типичная японка. Чёрные волосы и глаза, милое личико, тонкий голос.

– Мне нужна специфическая одежда, – я улыбнулся, – хотелось бы поэпатировать публику на зимних каникулах.

Девушка слегка закатила глаза в задумчивости и тут же улыбнувшись, повела меня за собой, предложив руку. Я взялся за её ладошку и меня потащили на буксире вглубь магазина…

Дамблдор едва не плакал от умиления и восторга! Он спешно оделся в костюм и рассмотрел себя в зеркало – и радости его не было предела. Это было восхитительно! Гарри, на взгляд директора, очень тонко чувствовал грань между эпатажем и безвкусицей. Когда в кабинет поскреблась Минерва, Дамблдор только распахнул дверь. Заспанная МакГонагалл вручила директору подарок, и только потом увидела, в чём он одет. У МакГонагалл дыхание спёрло. На директоре была странная одежда – красное хаори, расшитое узорами в виде золотых львов и европейским орнаментом по краям, под ним – кимоно, или как он там называется, более строгое и тёмно-багровое, плюс арабские туфли, которым место в музее или спектакле – с закрученными носами, на которых позвякивали колокольчики. Такая красота не могла его умилить. И что более важно – это не выглядело слишком вычурно, хотя и очень аляповато. Пока МакГонагалл собирала мозги в кучку, Дамблдор, настроение которого с утра было прекрасным, пошёл за чаем. С дольками.

Первое рождество вне стен Хогвартса. Сколько их ещё таких будет? Надеюсь, немало. Надеюсь. Нарцисса вышла из кабинета мага-медика девятого ранга. Ох, пришлось же мне просадить свой лицевой счёт на двенадцать миллионов долларов, только чтобы один из сильнейших в мире медиков поработал с Нарциссой. И работал он с ней четыре часа. Жил и работал медик в небольшом тихом городке в Японии, в своём немаленьком особняке. Он, к слову, был чертовски скрытен и тих. Нарциссу я привёл сюда сразу после рождества, хотя она и упиралась. Медик вывел девушку за руку из кабинета – большая часть кожи была покрыта лечебной мазью фиолетового цвета. Он перевёл её в соседний кабинет и уже оттуда вышла… Богиня. Серьёзно. Ни следа старения – Нарцисса выглядела на все лет девятнадцать. Кеничи-сан улыбнулся мне:

– Теперь леди будет выглядеть так в ближайшие пятьдесят лет. Я остановил старение, усилив клетки, поэтому пациентка будет молодеть ещё некоторое время. Убрал немного лишнего жира, добавил тонус грудным мышцам и закрепил магией, укрепил кости и… – он порылся в планшете, – да, точно… хотя нет, этого вам знать не стоит.

Я только улыбнулся – наверняка что-нибудь гинекологическое. Нарцисса выглядела как… Богиня. Серьёзно, я таких красивых девушек не встречал нигде и никогда. Доктор исправил немного неправильные черты лица, однако, не сделав лицо Цисси кукольным, скорее просто более гармоничным и красивым. Ресницы чуть больше, голубые глаза выразительней, платиновые волосы красиво спадали на плечи. Доктор на эту красоту не особо смотрел – он таких делал ежедневно. Но Нарцисса – особенный клиент, стоивший особенных денег – я учёл, что она не сможет регулярно посещать восточных и западных маг-медиков, поэтому попросил закрепить результат в долгосрочную перспективу. Я переводил для цисси слова доктора:

– Если убрать лишние слова – доктор советует тебе побольше физических нагрузок и перечислил список своих усовершенствований.

– Что-то меня это пугает.

– Ты богиня, – я хитро улыбнулся, – мне даже немного страшно, ведь ты теперь красивее всех, кого я когда-либо видел. Эталон красоты.

– Ой, да ладно тебе, – Нарцисса зарделась.

– Я серьёзен. Не зазнавайся, красота – лишь самое малое из твоих достоинств. Но всё равно…

Нарцисса взглянула в наколдованное зеркало и удивлённо ахнула:

– Это я? Я… – ох, какие анимешные глаза, – я даже в семнадцать так хорошо не выглядела! – потрогала пальцем нос, – нос другой. И уши…

Мне осталось только переждать её сеанс удивления от самой себя. Доктор ушёл, оставив нас вдвоём, поэтому я без труда прервал её самолюбования поцелуем.

Люциус Абраксас Малфой был личностью крайне занятой своими проблемами. Собственно, рождество для него не семейный праздник, а способ наладить контакты и повидаться с многими людьми. Перенесённая из мира маглов традиция стала чем-то неотъемлемым – бал в министерстве, посещение друзей, рассылка подарков, всё шло в ход при создании связей…

Тем временем виновник крайне… крайне непростого вечера в министерстве магии, Гарри Поттер, весело играл в снежки вместе с Нарциссой и Драко Малфоями. Драко был доволен тем, что наконец-то стало не так скучно, ну и ещё мама подключилась к их игре, очень весело и задорно подключилась. В снежки они играли очень необычно, помогая себе магией и воздвигая полноценные снежные крепости на заднем дворе Малфой-Мэнора. Оно и неудивительно – весь новый год и до пятого января был сильный снегопад, который накрыл всю Англию, рекордное количество снега. Столько, что по утрам Малфой-мэнор по окна первого этажа утопал в снегу. Рыхлый, да ещё и ветер был слабый, так что погода – просто чудесная. Нарцисса в полной мере заразилась рождественским настроением и решила поиграть вместе с детьми, однако, очень скоро простая лепка снеговиков превратилась в воздвигание настоящих снежных замков. Драко помогал себе левиосой, создавая большие снежные комы и строя из них стену, Нарцисса делала то же самое, добавляя к этому немного трансфигурации, а вот Гарри решил пойти дальше и за пару проходов создал магического снежного голема. Правда, продержался голем всего три минуты, да и был маленьким, но зато он сумел прорвать линию обороны Драко. Нарцисса хотела было сбить концентрацию с Поттера, но это не помогло. Она недоумённо посмотрела на снежного человека:

– Это что за чары?

Фините не помогло, как и более продвинутое заклинание снятия чар.

– Голем. Шестой ранг, обычно, но из рыхлого снега и маленького могу и я создать, – Гарри выглядел измождённым. Нарцисса подошла к нему и положила руки на розовые щёки:

– Не перетрудись, иначе сляжешь с истощением, – с укором сказала она.

Гарри ей улыбнулся:

– Может, сходим куда-нибудь все вместе?

– М? – нарцисса задумчиво скосила взгляд на Драко, что отдыхал, сидя на снеговике. Увидев такое непотребство, тут же прикрикнула на сына – ей ещё хотелось внуков увидеть. Когда-нибудь. Драко послушно слез со снежного кома и пошёл ко всем. Гарри развил мысль в присутствии друга:

– Ну, знаете, тут конечно весело, но мы с Драко уже устали сидеть то в замке, то здесь…

Нарцисса задумалась. Гарри было немного стыдно, потому что как бы не были они близки ему, это была не его семья, и он не хотел принуждать людей менять свои планы на каникулы, или того хуже – отменять что-то для ублажения своих личных желаний. Однако, и это было очевидно, сидеть в Малфой-мэноре надоело и Драко, и Нарциссе. Поэтому Гарри, обдумав всё, выдал такое предложение. Нарцисса была одета в бежевую меховую короткую шубку, так что выглядела очень мило, когда думала. Драко на это внимания не обращал, он просто поддакнул со всей непосредственностью:

– Почему бы и нет? До конца каникул ещё три дня, мы успеем?

– Успеем, главное не спешить попробовать всё и сразу, – Гарри немного смутился, – простите, что я…

– Ерунда, – перебила его быстро нарцисса, – ты прав, в мэноре ужасно скучно, я думаю, где провести летние каникулы… – она улыбнулась, – а сейчас… куда бы вы хотели?

Гарри и Драко переглянулись. Идей ни у кого не было.

– В Японии мы уже были, – аккуратно сказал Драко, – тебе, мам, туда лучше больше не путешествовать…

Гарри закивал. После прочтения целого ящика манги в жанре «сёта» у нарциссы пробудилась любовь к мальчикам и она устроила бедному Поттеру террор в спальне, а потом ещё и в ванной добавила. Так что желания повторять это не возникало. Нарцисса даже начала из интереса рисовать собственную мангу в этом жанре и рисовать, как ни странно, она умела очень неплохо.

Результатом всеобщих размышлений о том, как потратить последние три дня каникул стало решение поехать в Нью-Йорк и посетить мюзиклы и кинотеатры с киноклассикой. Короче, Нарцисса и Драко, совершенно не знакомые с этим развлечением, решили наверстать упущенное.

Вообще-то с этим не было проблем и дома. В США, Японии и Корее производились отличные магические визоры, которые на манер компьютеров стали называть мониторами. Кристалл создавал полноценное и хорошее изображение в 3д-режиме и сверхвысоком по меркам магловских мониторов качестве. То, что будет доступно маглам в лучшем случае лет через тридцать, когда маги вложат деньги в разработку этого же на основе технологий и электроники.

Тут всё было довольно просто… элементная база электроники и магические кристаллические процессоры имели схожую структуру, архитектуру и главное – функционал. Реле, транзисторы, прочие детали, всё это имело магические аналоги, причём упакованные миллиардами в маленьком кристалле. Вот только если создание электроники требовало массивного оборудования, то кристаллы в основном нуждались в маге, энергии и синтетическом алмазе как процессорном ядре. Да, основная архитектура как по линейке, шла по кристаллической решётке алмаза. От молекулы к молекуле, так создавалась архитектура.

Это всё обусловило принцип – сначала создаётся магическое, потом электронное. Сначала была создана архитектура «Махо-Супер7», с многими процессорами, слитыми в процессе роста алмаза в один – то есть на основе нескольких ядер-алмазов, потом она когда-нибудь лет через пятнадцать-двадцать многоядерную архитектуру смогут сделать магловскими методами на кристалле кремния или чего-то там другого…

С телевизорами было сложнее, потому что хоть первые ТВ появились по образу и подобию магических визоров, их структура совершенно отличалась. Тут магия просто давала иллюзию – более совершенную трёхмерную форму вывода информации. Единственное, что сделали маги – это трёхмерный эмиттер, который подключался к компьютеру через оптоволокно. Тоже изобретение магов для обмена информацией через пульсирующие разными цветами кристаллов…

До такого мир маглов пока ещё не дорос, и это явно не уровень ближайших десятилетий. Но факт есть факт. У магов были собственные кинокартины, которые либо маскировались под фентези, либо просто не распространялись на доступных маглам носителях – только в магической форме в виде записи на кристаллах. Распространение подобной информации пресекалось похлеще, чем распространение наркоты, детского порно и рецептов самодельных бомб.

Собственно говоря, именно поэтому в кармане Гарри был смартфон, в комнате – ноутбук, компьютер-браслет… вот только звонить ему пока что некому. Один смартфон он дал Дафне. Но Гринграсс на каникулах игралась с игрушкой, смотрела магический интернет, причём не всегда целомудренные его страницы. Что поделать – в Англии образование строгое, а Дафна как раз в том возрасте, когда мальчиками начинают интересоваться всерьёз, поэтому они с сестрой каждый вечер сидели в комнате и смотрели под одеялом порнушку. Второй смартфон был у Драко, ну а нарциссе Гарри ещё в Японии купил браслет с функцией телефона и голографическим экраном. Так что девушка потихоньку училась пользоваться.

И тем не менее, Нарцисса высказала желание посмотреть магловские фильмы, причём хорошие и желательно, в кинотеатре. Поэтому Гарри и задумался – некоторые можно было посмотреть в Нью-Йорке, тем более – если это мюзикл или что-то подобное… но большую часть придётся оставить нарциссе. Заодно поставив домашний кинотеатр – иначе умрёт от скуки. Главное, чтобы не развлекалась сёта-мангой, ему и одного раза хватило за глаза.

Было плохо. Откровенно плохо, после того, как я в очередной раз откатил время и развалился на диване, мне было плохо. Потратил много-много магии. Накопители пусты. Ох, и угораздило же меня таким экстремальным методом повышать собственный магический потенциал!

Хотя, кто обещал, что будет легко? Это только в сказках и аниме помедитировал, и всё, стал сильнее самых сильных ребятушек. Нет, в жизни, к сожалению, всё оказывается гораздо сложнее. Даже если ты хочешь стать сильнее – придётся терпеть боль, тошноту, головную боль, усталость… наверное, стать качком или профессиональным бойцом проще, чем магом. Свернувшись калачиком под одеялом, я провалился в короткий беспокойный сон и после него с трудом, но смог уснуть ещё раз – на этот раз надолго. Проспал двенадцать часов. Поднялся – всё тело ломило, но поскольку выспался – прилечь не тянуло. Это наверное хуже похмелья… в таком полуживом виде я и посмотрел в зеркало. Магия… магия потихоньку начала восстанавливаться, однако, это явно не вопрос ближайших двух-трёх часов. Понадобится минимум пара дней, чтобы восстановиться полностью. Я тяжело вздохнул – маг без магии чувствует себя ужасно.

Посмотрев в свои глаза, устало вздохнул. Каникулы не прошли для меня бесследно. Я бы даже сказал, эти первые в моей жизни каникулы стали большой вехой в моей жизни. Отдых, друг, Нарцисса-сётаконщица, ну и наконец, бал в министерстве, в результате которого я наговорил много чего и много кому. Главное – я узнал основную массу людей, которые делают магический мир сегодня. Нашёл выходы на нужных – например, Амелию Боунс.

По моему, она, конечно, была суровой тёткой, справедливой, таких, как она, можно использовать, если натравить на какую-нибудь несправедливость как волка на ягнёнка…

И ещё Дафна… с Дафной у меня много проблем. Во многом я создал их сам себе. Гринграсс была девочкой весьма умной, и в отношениях с однокурсниками – слегка прохладной. Попала бы на Слизерин – и вовсе стала бы ледяной королевой. Но не случилось, и Гринграсс более-менее нормальная… Насколько это можно сказать про влюблённую по уши двенадцатилетнюю девочку.

Да и возраст такой, Лолитовский. В этом возрасте уже начинают думать о мальчиках, шпили-вили, всём таком прочем. Гринграсс я соблазнять пока не собирался – слишком рано. Хотя чисто физеологически никаких препятствий не видел, общественное мнение мне было важно. И не хотелось, чтобы она проговорилась подругам, ну или Помфри во время обследования заметила отсутствие кое-чего…

Эх, целый день свободен. Ещё одиннадцать часов свободных. Чем бы таким заняться? Я наспех одел куртку, джинсы, пошёл к Гринграсс. Высокие своды потолков Хогвартса были покрыты мраком, в замке было прохладно. И почему в Англии нет нормального центрального отопления? Экономят на дровах? Шутка. Хотя… магии тут дофига, неужели жалко?

Немного неудобно жить в отдельной комнате. Поесть – нужно переться на кухню, сортир – через пятьдесят метров, и так далее. Проще говоря, мне ужасно хотелось домой. Пока я шёл, обкатывал эту мысль в голове – дом, что это такое? Это место, куда можно приехать. Твоё, личное, где можно жить. Бывают более благополучные домики, менее, но тем не менее, дом это дом. И без разницы, какой он и где он, хоть в норфолке, хоть у чёрта на куличиках. Главное – чтобы это место было. Когда оно есть – жить становится легче, приятней на душе. Нет ощущения, что ты живёшь вдолг и в кредит, временно, а потом будешь послан пинком под зад. Без дома мне было тяжело. Взять к примеру Драко – он прекрасно ужился в Хогвартсе, но он спокоен, для него это приключение и жизнь в путешествии, а для меня Хогвартс – это дом. Оно и неудивительно, к слову.

Нельзя так относиться к своей жизни. Мне нужен дом, в котором я мог бы жить. Не Хогвартс… без него, без дома, жить тяжело. Нет чего-то важного, ответственности, спокойствия, оседлости… а я не такой человек, чтобы по-цыгански жить в дороге.

Вошёл в гостиную. Осмотрелся – на диванах расселись наши однокурсники, несколько юношей и девушек. Ханна Аббот, девочка со смешными, чуть вздёрнутыми наверх косичками, в которые была вплетена алая лента, Дафны не было. Заклинание поиска ничего не дало. Вот кстати смех смехом, но спальни девочек не были защищены от простейшего подглядывания с помощью магии. Наверное, уверились в том, что здесь пока ещё не изучают заклинания для подглядывания.

Я использовал аналогичное заклинание и оглядел спальни, душ… в спальнях только сидели близняшки Патил, которые заплетали друг другу косички, в душе мылась какая-то девочка. Я на мгновение задержался взглядом – в отличие от уже взрослой Нарциссы, девушка была совершенно по-иному сексуальна. Кажется, второкурсница. Бутон не менее красив, чем уже распустившийся цветок, даже в чём-то кажется более милым и нежным. Но не став использовать дальше неподобающую магию, я отвернулся и пошёл на выход, в голове снова носились мысли. На этот раз я всерьёз задумался о своих отношениях с Дафной Гринграсс. Девочка в душе меня к этому подтолкнула – я задумался, она выглядела уже вполне привлекательной. И не надо жу-жу про совершеннолетие, сексуальность и возраст – это две большие разницы. Так чем оно всё закончится с Гринграсс? Сексом? Если целью моей является секс, почему бы сразу не предложить нечто подобное и не получить желаемое? Честно говоря, я бы не отказался разок-другой обрадовать её… Нет, с Гринграсс всё сложнее, и проще одновременно. Тут дело было не в сексе, а в эмоциях. Она испытывает много эмоций, любовь, радость, ревность, недовольство, много-много эмоций. А я спокоен как валенок… вернее, хотел бы быть таким, я тоже чувствую, но не любовь, а скорее… а, ну нафиг, любовь, пусть будет так. Просто не проявляю свои эмоции так открыто, как она.

Стыдно признаться себе, что мне просто боязно идти в отношениях с ней, ведь с Аки был коротенький сопливенький роман в стиле курортных, только без секса, с Нарциссой – секс совершенно без любви, но зато много-много похоти друг к другу. А с Дафной я просто боюсь идти дальше, ведь смешивать эти два вида отношений я ещё не пробовал. Побаиваюсь и того, что после того, как отношения сдвинутся с мёртвой точки, что-то может измениться. Мне страшно.

Поскольку магии у меня не было, приходилось полагаться на амулеты. Благо, артефактов у меня было достаточно, практически всё на мне было зачаровано. Очки, кольца на указательных пальцах, браслет на каждой руке, сумка на поясе, ботинки, даже нижнее бельё и одежда.

Поэтому, погрузившись в свои мысли, я был сбит с толку внезапным появлением Дафны. Оглядел её совсем другим, нежели раньше, взглядом. На этот раз не как неугомонную влюблённую девочку, а как возможную спутницу жизни и партнёра по постели. Дафна слегка порозовела:

– Гарри, ты чего?

– А? – вырвался из своих мыслей, – ты о чём?

– Ты на меня так посмотрел, – она поёжилась, слегка улыбнувшись краешками губ, – раздевающе… – и ещё сильнее порозовела.

– Не скажу, что это неправда. Ты очень красивая.

– Спасибо, – Дафна ещё больше порозовела. Выглядела она при этом ужасающе мило.

Я вздохнул и подошёл к ней, обняв за талию, прижал к себе. Просто хотел посмотреть, как она отреагирует. Она отреагировала не неожиданно, но у меня на душе потеплело, Дафна обняла меня в ответ и прижалась, так что минуту мы постояли. Она, наконец, спросила:

– Гарри, что случилось?

– Ничего.

– Не ври мне. Ты сам не свой, да и выглядишь ужасно. Что у тебя случилось?

Я не стал ей признаваться про отношения с Нарциссой, только спросил:

– Дафна, ты хочешь домой?

– А? – она удивилась, – о чём ты? Я только что была дома, на каникулах.

– Да нет, – вздохнул, пригладив её светлые волосы, – это дом твоих родителей. Ты хочешь домой? К себе домой?

Гринграсс задумалась:

– Я не понимаю, – недоумение на лице не скрывает, – куда? В чей дом?

– В наш.

Гринграсс задумалась. Крепко задумалась, судя по виду, остолбенела. Я выждал некоторое время, пока Дафна недоумённо стояла и хлопала глазами. Она не знала, что на это ответить. Я не торопил её, вмешался, только когда понял, что она натурально зависла и не знала, что сказать. Минута молчания прошла и я потрогал её за плечо. Потом за ушко подёргал:

– Даф, ты чего?

– Гарри? – удивилась она, – ты серьёзно? Ты…

Что там она хотела сказать, я так и не узнал, хотя очень бы хотел выслушать ответ. Если согласится, займусь домом. Мне просто не хочется больше проводить каникулы в гостях у друзей. Хочется домой.

Нас внезапно обнаружил Альбус Дамблдор и вышел из-за угла, обнаружив обнимающуюся парочку первокурсников. Он заложил ровный полукруглый поворот и с улыбкой на губах, приблизился к нам. Радости от этого было немного, по крайней мере у меня, после рождественского бала, мы не встречались. Раздражение накатило волной – Дамблдор испортил момент и заодно, решил поиграть со мной в свои политические игры. Но, к сожалению, я на мели и если он нападёт, ответить ему нечем…

– Гарри, мальчик мой, – он подошёл к нам, – как я рад тебя видеть. Как прошли твои каникулы?

– Прекрасно, директор, – слегка улыбнулся я, – мистер Малфой был так добр, что пригласил меня в свой дом…

Дамблдор слегка сбился с шага, это для него больная тема.

– Да, наслышан про их гостеприимство. И как тебе Люциус?

– Не знаю, я его почти не видел, – хмыкнул я, задвинув Дафну за спину, – всё больше с Драко и его мамой проводил время. Хорошие люди.

Дамблдор, казалось, был разочарован:

– Гарри, не хочешь провести следующее лето дома?

– О, как раз это и обсуждал, – улыбнулся я, весьма искренне, – только дома и никак иначе. Вы что-то ещё хотели?

– О, нет, мальчик мой, больше ничего. Вижу, вы с мисс Гринграсс поладили…

– Весьма, – кивнул я, – если вы не против, мы удаляемся.

Энергии у меня нет, пришлось использовать одноразовый портал, чтобы исчезнуть из под носа Дамблдора и очутиться посреди своей лаборатории, Дафна держала меня за руку. Я отпустил девушку. Она с интересом оглядывалась по сторонам, на её лице был немой вопрос. Я не мешал ей и дал подумать.

– Даф, ну как, ты согласна?

– А?

– Дом. Я хочу домой.

– А… – она сбилась с мысли, – в каком смысле?

– В прямом. У меня нет дома. Это тяжело. Хочется иметь свой личный дом, в который можно вернуться, что бы ни случилось.

– И… – она вернулась в то состояние оцепенения, – я…

Нда. С такой Дафной каши не сваришь. Я прервал её попытки что-то сказать. Блин, ощущаю себя как старший, хотя это не так, Дафна чуть-чуть старше:

– Слушай, я уже устал шарабаниться по углам, поэтому хочу купить свой дом. А лучше – не один. Но вот беда, я не буду сидеть в четырёх стенах один, поэтому я и нашёл тебя. Дафна, у нас нет ничего такого… но я люблю тебя и хочу, чтобы ты жила вместе со мной…

Гринграсс, судя по эмоциям, уплыла окончательно и едва не теряла сознание от волнения, но так же и раскраснелась:

– Гарри, это… ты серьёзно?

Я лишь устало пожал плечами и сел на диван, расслабившись. Тяжело быть без дома, надеюсь, в следующий раз я приглашу Драко на каникулы к себе. Ну, не в следующий раз, но точно обязан сделать ответную любезность. Гринграсс бросилась обнимашки делать. К моему удивлению, она восприняла предложение о сожительстве едва ли не серьёзнее, чем предложение руки и сердца. Ну ничего, если за семь лет совместной учёбы и жизни мы не разругаемся в хламину, или не встретим других вариантов, я без труда сделаю предложение ей. Дафна…

Наличие девушки, бросившейся обниматься и целоваться, приятно согревало душу. Как минимум – я был не одинок. Её родителей я уже проверил через все свои связи и способности – чисты, по крайней мере, после Ямамото, я всегда осторожно относился ко всем людям старшего поколения. Ежу понятна ситуация – они не хотят уступать свои места «соплякам», так что придётся вырывать зубами свой кусок пирога…

Неожиданно в наши традиционные поцелуи вмешалась немалая доля эроса. В частности, мысли мои всё больше тянуло в сторону раздеть Дафну и отжарить прямо здесь, на диванчике. Основатели хоть и зачаровали Хогвартс, но по сравнению с моей защитой – это прошлое тысячелетие. Защитные чары – это что-то вроде антивируса – компьютер, который анализирует данные с множества датчиков, засекает вибрации и движения магического барьера, сигнализируя об опасности, прослушке, попытке навести портал и так далее. Сами алгоритмы весьма сложны, но в целом – аналогичны по действию компьютерному антивирусу – анализ, проверка, непрерывное наблюдение, фильтрация входящей магии…

Поэтому когда я остановил себя, руки уже забрались под юбку Дафны и я держал её за попку, а она вцепилась в меня мёртвой хваткой. Остановился, укорил себя за поспешность и недальновидность. Во-первых – это будет неправильно, её родители могут меня урыть, во-вторых – не стоит спешить из-за Дафны. Через пару лет всё уже будет в норме, но пока что хоть и желание обоюдное есть, хоть физеологически мы и можем, ещё рановато и не стоит торопить события.

Похоже, Дафна была того же мнения, поэтому когда рука моя добралась до кружевных трусиков, она поёрзала и я убрал руку. Мы разорвали долгий поцелуй и я поднялся, уже окончательно без сил, зато в хорошем настроении.

Казалось, жизнь потихоньку налаживалась. А если что – так я смогу сделать превосходную карьеру вора, у меня для этого есть кое-что помощнее взламывающих чар… Хе-хе… Тут цимес в том, что маги конечно пытались обворовать магловские банки, но вот загвоздка – они понятия не имели о таких вещах, как электронные замки, которые абсолютно не поддавались простейшей алохоморе. Она помогает открыть только простейшие механические замки, кодовые механические тоже, но электронные… с точки зрения заклинания электронный замок это вообще не замок, а статичный механический объект, с тем же успехом её можно применять на двигатель или электрочайник.

Таких магов-неудачников ловили авроры, хотя делали это спустя рукава, поэтому немало ограблений банков совершали именно маги.

Долго ли, коротко ли, я наконец почувствовал, как груз всех тяжких мыслей потихоньку освободил меня и мою бедную головушку, стало легче и проще. Виной тому девушка, которая сидела в кресле и с непосредственностью оглядывала мою лабораторию…

Я же был намерен сделать дело, а если сделать дело – значит будем откатывать время. Но не сегодняшний день – с Дафной очень удачно получилось и я не хочу, чтобы меня снова обвинили в неэмоциональности. А я такое чаще слышу, так как беря тайм-ауты, повторяя конфликтные и просто волнующие ситуация по нескольку раз, я нередко перестаю их воспринимать как что-то такое, и начинаю относиться ко всему спокойней. Жизнь на этом не заканчивается, верно?

Верно. Я начал рассуждать вслух о том, что меня сейчас действительно очень волновало:

– Даф, нам нужно присмотреть себе дом. Я думаю, нужно минимум два, чтобы было куда отходить в случае чего, ну или где поселить друзей, или гостей…

Дафна задумалась. Я тоже задумался. Ох, как же я не знал, что девушки любят шопинг. Вернее, присматривать себе что-то…

– Так, Поттер, сколько денег у тебя есть?

– Ну… – я прикинул в уме, открыл смартфон и посмотрел состояние счетов. На основном, который был заработан потом и кровью, вернее, инсайдерской деятельностью, было двадцать семь миллионов. К слову, заработал я около ста миллионов, но на то, чтобы об этом никто не узнал, пришлось потратить больше половины. К счастью, в Америке достаточно людей, которые готовы заплатить за инсайд процент с прибыли, так что инсайдерскую инфу я регулярно отправлял по закрытому каналу связи в США, оттуда мне шли деньги со сделки. Тридцать процентов с прибыли. И так – каждый день.

– На жильё я готов выделить десять миллионов фунтов. Это два миллиона галеонов, большая часть моего состояния, – грустно вздохнул, – насколько я знаю расценки, на эти деньги вполне можно купить шикарный домик в центре Лондона. Но я бы предпочёл три дома – квартиру в Лондоне, домик где-нибудь за пределами города, и ещё одно помещение для летнего отдыха, где-нибудь в тёплых краях.

Отношения с Драко после рождественских каникул внезапно улучшились… ну ладно, не внезапно, но заочно, насколько я чувствовал по его тону и поведению, я стал для него своим в доску, тогда как с Дафной всё только усложнилось.

Дело было в конце февраля, когда я возвращался измотанный в край очередной тренировкой собственной магии. Нужно ли говорить, что в такие моменты я измотан и раздражён, как из-за угла выскакивает это чудо и идёт прямо на перехват.

– Гарри! – Дафна счастливо улыбалась, подошла ко мне и обнимашки делать начала. Я не препятствовал – сил не было противиться и вообще, мешать ей.

– Что такое? С чего такая радость?

Насколько я помнил, вчера Дафна раздражала Снейпа, отчего над ней подшучивали многие студенты, а Снейп влепил ей вчера отработку. Так что Гринграсс своим необычайно довольным видом меня сбила с толку – я думал, она сейчас злиться на нашего подземного злодеуса и строит коварные планы по мсте… хотя стоп, раз рада, значит…

– Дафна, только не говори мне, что ты…

– Да, я написала родителям, – она счастливо улыбнулась.

Фух. Пронесло. Хотя… стоп, что она сказала?

– Написала? Что написала?

– Что я переезжаю к тебе! – Гринграсс была сама непосредственность. Я же удивлённо смотрел на её лицо. Что?

Божечки ты мои, какой нахрен переезжаю, если у меня с её родителями весьма строгие отношения. Более того, подобное должно жутко разозлить отца Дафны. Ох, чует моё сердце, проблем не избежать. Вопрос только в том, когда это было?

– Даф, когда ты письмо отправила?

– Вчера перед уроком у Снейпа, – хлопнула она глазками.

Ну блин, ёшкин кот, караный-бабай! Это что же, больше суток прошло? Я уже не смогу отмотать время.

Дафна не поняла, почему я так быстро отстранился и удивлённо смотрю по сторонам, думая, что дальше делать…

– Даф, вчера и нужно было говорить! – раздосадованно ответил я, – а сейчас уже поезд ушёл…

– Какой поезд?

Я не стал отвечать на такой риторический вопрос и схватился за голову. Боже, да почему отец ещё не прилетел в Хогвартс тут же?

Стоп, я смогу кое-что исправить.

СТОП, я сказал! Назад!

Гринграсс ушла задним ходом за поворот, большие часы Хогвартса пошли назад и отсчитывали время. Семнадцать ноль-ноль. Конец вчерашних занятий, я сижу за партой в кабинете Снейпа.

– Гринграсс, а вы останетесь на отработку, – язвительно сказал кошмар и ужас подземелий, смотря своим немигающим взглядом на ёжущуюся рядом со мной Дафну. Я не стал её защищать, только погладил по плечу:

– Ерунда, Даф, с кем не бывает.

– Гарри? – она улыбнулась мне, – спасибо.

– Пожалуйста.

Я встал и осмотрелся. Драко уже собрал вещи и смазал лыжи, образно выражаясь, уходить прочь. Куда именно мои сокурсники расходятся, я не вникал. Собрал вещи и направился прочь, в сторону своей лаборатории. Телепортация… что ж, у меня есть время, чтобы отдохнуть. Перед разговором с «папой» нужно быть полным сил. Поэтому я направился не строчить ему письмо, а в лабораторию, отдыхать. Войдя в большой заброшенный кабинет… так как лаборатория переехала ко мне домой в Лондон, то здесь осталась только роскошная комната отдыха. По магловским меркам роскошная. Диваны, столы, мини-бар, и многое другое из подобного.

Я свалился на диван и начал думать. Спешка нужна при ловле блох, а в такой ситуации нужно уметь хорошо думать. Итак, Дафна написала сегодня утром письмо отцу, или матери, или вернее просто родителям, что переезжает ко мне. Более опрометчивого поступка нельзя было совершить. Более того, решила сделать мне сюрприз. Гринграсс конечно отмочила, ведь я с таким трудом удержал приемлемый уровень отношений с родителями Дафны! Да, это было непросто, но я удержал этот уровень, не обещая обязательно взять Даф в жёны, но и не отказываясь с ходу. Причина проста – я ещё не большой взрослый мужик, который так явно и очевидно чувствует все эти тонкости. Хотя если считать возрастом совокупность прожитых лет – то да, взрослый мужик, ибо уже за тридцать лет копчу небо. А то и больше, просто не считал. Но точно не меньше двадцати, единственное, что некоторые моменты жизни повторял многократно, как этот, например. Хотя я и в первом варианте просто ушёл тренироваться, сейчас – лежу на диване. С точки зрения окружающего мира – прошло полчаса после конца урока у Снейпа. С моей личной точки зрения это было вчера. Вот и встал передо мной вопрос – кем мне себя считать? Мальчиком или мужчиной? Ибо возраст уже не детский. Да, и с Нарциссой я без особых проблем покувыркался. Я склонен считать всё-таки взрослым мужиком. Да, если подумать так, то человек считается взрослым, даже если двадцать лет сидел в одной комнате и учил какие-нибудь матаны, и постарел. Возраст это совокупность прожитых лет, а не моральная или эстетическая, или даже психологическая зрелость. Можешь быть не по годам умён, но оставаться ребёнком, можешь быть взрослым, но таким ребёнком на самом деле… А я прожил эти три-четыре десятилетия, прожил каждый день из них, честно. И единственное, что благодаря магии времени не старел, поэтому выгляжу как мальчишка.

Кхм. Если так подумать, то маленький прибабах нарциссы мне не кажется извращением. Ну серьёзно, некоторые любят блондинок, некоторые брюнеток, некоторые женщины любят пузатых, некоторые высоких, качков, а Нарси любит молодо выглядящих. Очень молодо выглядящих. Для любого сильного мага не составляет труда и в сотню выглядеть хоть как юнец шестнадцатилетний… Нарси же не привлекает именно незрелость и незрелое поведение – наоборот. Прёт от того, какой я есть. А я где-то чуть постарше её буду…

С этим разобрались. Самокопаниями я заниматься вообще люблю, но что поделаешь, такой уж я.

И вообще, лежать на диване и отдыхать – каждый может. Ровно как и придумывать тут теории о межвременных путешествиях. Главная проблема не родители Дафны, а Дамблдор. Дамбл-ди, который создаёт мне многочисленные проблемы и заодно – тратит мои нервы. Пока что он, получив слом интриги, готовит новую. По крайней мере, я считаю именно так. Таких людей как он я знаю, к сожалению. Хитрожопый и опасный, а так же крайне непредсказуемый. Казалось бы – Дамблдор, обычный политик. Он должен быть хитрым, относительно нейтральным ко всем и всему происходящему, занимать активную позицию… но нет! Дамблдор, к моему огромному удивлению, личность очень опасная, и некоторые моменты его деятельности явно продиктованы эмоциями, а не здравым смыслом. Стилем поведения, который уже устоялся и укоренился!

И просчитать реакцию Дамблдора на открытие того факта, что я купил дом и нашёл себе опекуна… просчитать реакцию будет несложно. А именно – он устроит мне выволочку, постарается вернуть под своё влияние, своё крыло. Учитывая моё выступление в министерстве магии – будет крайне настойчив, если не сказать – жёсток.

С гудящей головой я включил джаз на аудиосистеме и постарался расслабиться. Представить себя облачком…

Как всё может измениться в один момент? О, очень просто. Измениться может, когда вместо магической дуэли происходит то, к чему англичане очень учтивы – спор. Мистер Гринграсс, ровно держа спину, поднялся с дивана и посмотрел на меня с любопытством. Дамблдор ухмылялся в усы, а тёща стреляла глазками по сторонам.

– Мистер Поттер, – голос у Гринграсса креп, – я соглашусь, но только при одном условии. За год вы должны заработать не меньше пятидесяти тысяч галеонов. Я не отдам свою дочь тому, кто не в состоянии её содержать так, как это подобает благородной леди.

Я лишь уточнил:

– Официально, или любыми способами?

– Конечно же официально, – он ухмыльнулся, придумав свою хитрую игру, – если вы справитесь, то вопрос о помолвке можете считать решённым.

– Я его ещё сам не решил, – ответил я тем же, – но всё же, принимаю ваше пари.

Гринграсс посмотрел на Дамблдора:

– Директор, не окажете честь засвидетельствовать наш спор?

Дамблдор тут же поднялся:

– Принимается.

Я был в лёгкой панике – думал, обойдёмся мордобоем, а оно вон оно как вышло… что ж, это вам не на спор обогнуть землю за восемьдесят дней. Тут есть свои подводные камни. Нужно заработать чистой прибыли… уточню:

– Мистер Гринграсс, позвольте уточнить, какими начальными средствами я располагаю?

– Любыми, мистер Поттер. Любыми. Но я ожидаю, что вы сможете обеспечить мою дочь достойным образом, а там и о свадьбе можно будет говорить. Директор, – он хитро улыбнулся жене, повернулся к Дамблдору, – директор, у вас есть возражения?

Дамблдор был припёрт к стенке и попытался выиграть позиции:

– Я считаю, что об этом пока слишком рано говорить, да и сумму такую Гарри вряд ли сможет заработать.

– Ерунда, – Гринграсс опередил меня, – если уж он смог купить квартиру в Лондоне, то деньги у мистера Поттера есть. Но мне нужны не деньги, а доход, чтобы быть уверенным в том, что моя дочь не будет испытывать нужду.

Дамблдор всячески препятствовал:

– Мне кажется это конечно очень интересным, и тем не менее, я считаю, что ученики первого курса ещё слишком юны для таких дел.

– Бросьте, – Гринграсс настаивал, – маглы сами до сих пор постоянно снижают возраст свадьбы. Если у них достаточно ума, чтобы жить вместе и целоваться по всяким подворотням Хогвартса, то уж такую задачу они смогут решить…

Дамблдор просверлил взглядом Гринграсса. Тёща улыбнулась. Из непримиримого борца со свадьбой Гринграсс превратился в сторонника. То, что он не воспользовался предложением Дамблдора просто пойти на попятную – значит, он имеет с этого свою выгоду. Я решил уточнить:

– Мистер Гринграсс, назовите, пожалуйста, условия. Вложить деньги в бизнес я могу хоть сегодня.

– О, очень просто. Ваша чистая прибыль в течении года должна составить не меньше пятидесяти тысяч галеонов. Стартовый капитал за вами, но прибыль должна быть не единоразовой и в следующий год только увеличиться. Я готов выделить вам кредит в пять тысяч для начала дела…

– Не стоит, – отказался я, – пожалуй, я принимаю ваш спор, – протянул ему руку для рукопожатия, – Директор, разобьете?

Дамблдор, хохотнув наигранно, разбил и мы оба смотрели друг на друга с довольными лыбами. Я уверен, тут дело нечисто. Сделка тогда считается успешной, когда обе стороны уверены, что обманули другого. Гринграсс мог узнать многое, но не про временную способность, я же в свою очередь владел неограниченным количеством времени. Да, сейчас я его отшлёпаю по попцу…

– Дорни! – позвал своего домовика, – дорни, ко мне!

Это чудо ушастое появилось прямо в кабинете Дамблдора, между мной и гринграссом и вежливо кивнуло мне и присутствующим:

– Мистер Поттер, Дорни к вашим услугам.

Я стянул с пальца кольцо, вложив в него магически возврат на это место, протянул Дорни:

– Передай его мистеру Ньюкомену, найти его можешь?

– Конечно, мистер Поттер, – ответил домовик, – что передать?

– Передай что это портключ, когда оденет – телепортируется ко мне. И пусть прихватит годовой отчёт по ПК за прошлый год.

– Как скажете, – домовик с хлопком исчез.

Дамблдор недоумённо смотрел на домовика – ещё бы, даже в Хогвартсе они не могут перемещаться, вернее, кроме тех, что здесь работают. Остальные могут либо законтачиться с другими, либо ходить ножками в режиме невидимости.

В кабинете воцарилась тишина, которую прерывали многочисленные позвякивающие, тикающие и жужжащие приборчики, мистер Гринграсс спросил:

– Что это было?

В этот же момент прямо между нами открылся портал и из него вышел, придерживая портфель, Ньюкомен. Выглядел мой юрист очень презентабельно – новенький, только что сшитый костюм, портфель из драконьей кожи, золотые очки… по остальным пунктам – типичный английский клерк – худощавое лицо с выраженным подбородком, воображение так и дорисовывает его лицу улыбку. Ньюкомен огляделся, улыбнулся:

– Давненько я здесь не был. Здрасте, – в сторону Дамблдора, – мистер Поттер, вот запрошенные вами документы, – он передал мне портфель.

Я взял портфель и положил на диван, открыл. Ньюкомен был тут очень кстати… Судя по всему, большая картонная папка была брошена в портфель впопыхах. Домовик застал юриста на рабочем месте. Ну да, заверенные в магическом сенате копии. Обычно этим занимались магические юристы, но печать сената ценилась больше. Я достал папку и вытащил оттуда несколько листочков, протянул их будущему тестю и обратился к Ньюкомену:

– Как я посмотрю, вы уже приняли дела над ПК?

– Да, мистер Поттер, хотя в основном вашим заокеанским бизнесом занимаются местные юристы, мне передали копии отчётов. Может быть, вас что-то заинтересовало?

– Моя годовая прибыль.

Ньюкомен поджал губы:

– К сожалению, компания существует с осени, всего несколько месяцев и прогнозы сейчас сложны, потому что прошли новогодние распродажи, летом тоже будет сезон… но в среднем в год мы рассчитываем получить около семидесяти восьми миллионов, если считать по месячной прибыли кроме сезонных месяцев.

– А сезонные вы оставляете в счёт осеннего спада продаж? – улыбнулся я, – Благодарю за информацию… в среднем восемь долларов стоит галеон, соответственно моя годовая прибыль составляет около десяти миллионов галеонов в год. Это только одна из трёх компаний, есть ещё биржевая и производитель редких магических ингредиентов… – я улыбнулся, глядя, как у тестя челюсть начала отвисать.

А, ну да. Инфляция, дефляция… в Англии денег немного, как в захолустной деревне, поэтому миллион тут – уже фантастическая сумма. Ну, вернее, харчи то они покупают у маглов, но бизнес… в немагической Англии как раз прошёл кризис, в магической он уже сто лет не прекращается… Я пощёлкал пальцами перед носом:

– Эй, тесть, вы живой? Добро пожаловать в реальный мир!

Дамблдор, судя по виду, стоял с отвисшей челюстью и не знал, что сказать. Он конечно знал о Поттер косметикс, но вряд ли он знал, что моя компания торгует во всём мире и входит в тройку крупнейших производителей…

– Гарри, – Тёща улыбнулась, – откуда у тебя такие доходы?

– О, миссис Гринграсс, – я улыбнулся, – косметика. Поттер Косметикс – один из крупнейших производителей косметики в мире. У нас восемнадцать фабрик, больше тысячи фирменных магазинов и главное – несколько уникальных разработанных лично мною ароматов, магических и немагических средств. Женская косметика – прибыльное дело, удивлён, что вы не в курсе…

– Помню, этот чудесный крем… – она потянулась к сумочке и достала из него тюбик, – твой?

– Да, именно, – я мило улыбнулся.

Она тут же расцвела:

– Это же волшебно! Мой зять делает косметику, – едва не плакала женщина, – а как ты его сделал? Он так хорошо разглаживает морщины и кожу делает такой мягкой…

– О, это только начало. Если применять его вместе с молочком, эффект будет намного сильнее – входящие в молочко элементы усиливают эффект и фиксируют…

Гринграсс громко кашлянул, взяв жену под локоток. И, по-моему, с мамой Дафны у меня сложится удачно. Ох, мне и одной Нарси хватит, чтобы ещё тёщу к себе брать. Родителей, кстати, звали Эдвард и Пенелопа Гринграсс… Пенелопа решила мою дилемму:

– Дорогой, я останусь с детьми, а ты, так уж и быть, можешь побыть летом один…

Он задумался, с сомнением посмотрел на меня, потом на жену, потом на Дамблдора.

– Так и быть, – отрубил Гринграсс, – согласен. Покажешь мне свои хоромы?

Что можно сказать о идее? Её не забраковали сходу – уже хорошо. Мистер Ньюкомен вызвал к себе инженеров, причём, преимущественно магических, из США, и объяснил им то, что я передал ему на словах и в виде набросков. Подряд взяла на себя фирма «Джейсон Сансет». Я их увидел в лице двух хорошо одетых, надушенных мужчин, с портфелями в руках – они как раз сейчас на пике моды. Оба выслушали Ньюкомена и тот, после пары уточняющих вопросов от подрядчика, попросил меня:

– Мистер Поттер, можно вас попросить пояснить…

Я же пока сидел и рассматривал кабинет моего юриста и опекуна. Большой кабинет, классический стол, шкаф, в целом, здесь было уютно и как-то по староанглийски. Люстра, дубовый стол, никакого хайтека, даже нет намёка на него. Не удивлюсь, что в этом же кабинете когда-то работал его отец… Я встал и подойдя к столу, поздоровался с двумя джентльменами:

– День добрый. Заказчик – я. Перейдём сразу к делу? – не дал я слова вымолвить работникам фирмы, – мне пришла в голову хорошая или плохая идея открыть торговый центр. Но так как из Лондона в лучшем случае добираться неудобно до всех крупных торговых центров, а в центре все места уже распроданы, решил построить под землёй. Это мне показалось наиболее выгодным с точки зрения инфраструктуры – основной контингент наших покупателей – люди из метро, то есть с самым разным достатком. Поэтому нужно построить подземный торговый центр на базе станции метрополитена Элдвич. То, что станцию нам продадут – я не сомневаюсь, в крайнем случае придётся убеждать особо непонятливых.

Страх. Пожалуй, именно страх, вот что это значит. Я уже отвык чувствовать это, безвременье – серый сумрак, позволяющий миновать все невзгоды. Абсолютная защита и абсолютное оружие. Я стал единым с ним настолько, что легко скользил, замедлял время, ускорял, прокручивал, отменял мелкие не нравящиеся мне моменты, но… но что-то пошло не так и страх, который я ощутил, чуть было не заставил выпрыгнуть из груди сердце. Безвременье ожило, причём, не самым красивым образом. Страх заставлял меня бежать подальше, впервые я искал спасения в нормальном мире, а не в безвремении. Через секунду я уже стоял в своём доме, полностью подняв защитные экраны и включив периметр безопасности. Нужно было понять, что произошло и как мне поступать дальше – нельзя было дальше замедляться и останавливать время… по крайней мере, страшновато!

А случилось всё очень просто – идя по городу в безвремении я позёвывал и хотел было взять себе кофе из соседнего ларька Старбакс, но тут произошло нечто. И это нечто пролетело мимо меня с огромной скоростью, из-за поворота показалась быстрая тень, которая резко развернулась и пролетела вдоль улицы, заставив меня спрятаться за стойкой кофейни. Тень казалось бы не замечала ничего и неслась… это было странно, это был… трамвай. Старый трамвайный вагон, летящий по пути в центре дороги. Я испуганно смотрел на этот призрак. Обычно призраки меня совершенно не пугали. Их давно и надёжно изучили и я даже сам мог им стать, но… безвременье – моё! Моё! А тут нечто, что я не могу объяснить. Я так привык к тишине и абсолютному покою, что появление этого вагончика трамвая с призрачными смазанными силуэтами людей внутри заставило меня испугаться, причём, очень сильно испугаться. Я свалился в квартире и выхватил своё единственное магическое оружие – короткий стилет, купленный нелегально за большие деньги. Он мог убивать даже призраков и высшую нежить – дементоров, личей, высших вампиров…

Страх заставил меня тяжело дышать, вброс адреналина в кровь – тело лёгкое и реакция ускоренная. Эх, нужно выпить чего-то. Я потянулся к фляжке и отхлебнул – успокаивающее. Долго мне в панике не пришлось быть… родные стены помогли, но… что происходит? Почему и что я увидел? Это был натуральный призрачный вагон трамвая, причём такой, старый, начала века… У меня прошёл мандраж. Родные стены помогли – их спокойное магическое свечение защитного периметра, способного остановить даже очень сильного мага, успокаивало. Я расслабился и начал думать… хотя кого я обманываю, меня колбасило, причём сильно! Но только не адреналином, а непонятками.

Страшно, ведь безвременье – моё, моя безопасная зона… Тишина, которая была дома, угнетала. Нужно узнать больше. Но узнать больше я смогу, только больше наблюдая за происходящим…

То странное ощущение внутри, когда нужно сунуть голову в пасть ко льву. Страх, который ещё недавно заставил меня сбежать, теперь превращался в паранойю. Кто мог ещё появиться в безвременьи? Ведь, если у кого-то есть такая же способность, то я окажусь под ударом. Меня могут устранить, как лишнего свидетеля. И я об этом даже не узнаю!

Страшно. Я, словно погружаясь в большой чан с кипятком, вошёл в безвременье. Стены выцвели, золотой блеск узоров на обоях поблек, огонь, вечно горящий в камине, замедлился и вовсе остановился. Зелёная обивка диванов словно в нецветном кино, стала тёмно-серой… Страх снова усилился – здесь уже периметр дома меня не защищал. Никак не защищал.

Я заметил некоторые странные вещи, которые раньше похоже проходили мимо моего внимания. В квартире кроме меня было что-то… мелкие, словно пушинки одуванчика, или маленькие прозрачные медузы, летали какие-то существа. Они были странными и при попытке рассмотреть их сбегали от взгляда, резко ускоряясь. Но боковым зрением я начинал их видеть – что-то, что двигается как Медуза и всего дюйм в длину, не больше. Трудно оценить расстояние…

Страх начал отступать, вместо него появился интерес. Интерес, потому что раньше я никогда всерьёз не задумывался над своей главной способностью. Когда мне было пять лет, я исследовал её особенности, в девять – построил теории и решил окончательно закончить и пользоваться. Но что, мать её за ногу, происходит?

Медленно двинувшись, я заметил боковым зрением полупрозрачных существ, к моему удивлению, они были в основном вокруг меня. Ещё несколько присосалось к… пространству рядом с моим диваном. Это было странно, ведь там ничего не было. Абсолютно, пустое место. Раньше там стоял старый, рассохшийся столик с покачивающимися ножками. Мне стало немного неуютно – движения и перемещения этих существ были необычными…

Наблюдая за ними в своей квартире, я сходил на кухню, где обнаружил необычайные изменения в поведении существ – они прыснули во все стороны и на кухне не было ни одной призрачной медузы… эти существа боялись кухни, словно зверьки боятся лесного пожара.

Страх немного отступил. Я налил себе наконец-то кофе и с наслаждением его выпил, вытащив в безвременье чашку и кофе-машину. Когда я вышел из кухни и по большому коридору дошёл до гостиной, ничего не изменилось – эти существа по прежнему кучковались вокруг пустого пространства… Это было необычно. Там что-то есть? Нужно узнать, я подошёл ближе. Одна из медуз подлетела к моей щеке и я почувствовал лёгкое касание, призрачное, тёплое, она скользнула в сторону, потеряв ко мне всякий интерес. Можно было заметить, что от головок медуз к пространству тянутся тоненькие ниточки. Благодаря этой аномалии мне удалось рассмотреть их поближе и пристально. Я был прав, это Медуза, очень похожа. Призрачно-белая шляпка, сокращается, благодаря ним медузка двигается. В безвремении это был первый цвет, который я увидел. Назову эти существа Хрономедузами. Они присосались к пространству так, словно оттуда к ним сыпали корм. Может быть, моё предположение верно и они чем-то питаются.

Но дальше я решил выйти из дома. В подъезде дома ничего необычного не заметил вообще. Хрономедуза была одна. Да и та полетела туда за мной, а потом недоумённо тыкнулась в стороны, и улетела обратно прямо сквозь дверь. Чем подъезд отличается от квартиры? Почему здесь нет хрономедуз, а там есть? Почему они кучкуются вокруг пустого места, где раньше стоял стол? Маги тут не жили – это точно. Я очень аккуратно вышел на улицу и снова посмотрел – теперь заметил помимо медуз ещё одних прозрачных тварюшек. Но очень редких, они витали вокруг голов людей, изредка переходя от одного человека к другому. Эти существа были похожи уже на… креветок. Да. Креветка, и по размеру, и по строению очень похожа. Тоненькие длинные лапки, хвост, покрытый хитиновыми пластинами, глазки и усики… креветка и креветка. Только призрачная и вокруг головы витает. И видно их намного хуже, чем медузу. Но вот что креветки никогда не делали, так это не проходили сквозь людей.

Я очень медленно двигался по серому Лондону, застывшему… Стрелки Биг-Бена остановились на трёх часах дня, люди застыли… А я смотрел и хотел увидеть. Увидеть что-то, что раньше меня напугало – призрак. Призрачный трамвайчик, однако, увидел кое-что совершенно иное. Или не совершенно иное – вывеска над магазином. Сквозь современную красивую эмблему были видны призрачные буквы «Johnson's beerhouse». Призрачная вывеска висела и проступала сквозь современную рекламную. Старая, слегка обшарпанная, чем-то напоминала вывеску на косой аллее. Это было удивительное открытие. Я понимаю призрак человека, даже кошки или дельфина – два единственных существа кроме человека, способных стать призраками, но призрак вывески? Неживого объекта, даже не магического? Насколько я знал, призраки – это магический след, оставляемый магическим ядром человека после смерти, случается, когда во время смерти магический источник не умирает. Например, в случае внезапной смерти мозга, с запоздалой смертью тела. Например, если мага авадой убить…

Наверное, мир решил надо мной подшутить. Или воздать многократно всё то, что я не получил в виде удивления – десятилетия жизни в спокойном состоянии были прерваны и теперь я уже не мог рассчитывать, что время не течёт, пока я в безвремении. Оно течёт, эти призраки… призраки времени, они явно либо обладали той же способностью, либо это аборигены безвременья. Тогда… чем они питаются?

Я посмотрел на свои руки, глубоко вздохнул и пристально рассмотрев вывеску, двинулся дальше в сторону крупной улицы. Вдруг, внезапно, я снова чуть не умер от страха – какое-то шевеление и вдруг, внезапно, передо мной через перекрёсток проехал призрачный автобус. Это был двухэтажный лондонский классический бус, в котором были неподвижные силуэты людей… и если трамвай ехал невероятно быстро, то бус – подчёркнуто-медленно, вокруг него колыхались косяки медуз, а вот креветок не было ни одной. Что это такое? Призрак автобуса? Магический след?

Вопросы, вопросы, всё больше и больше вопросов… всё меньше и меньше понятного. Правду говорили, чем больше мы знаем, тем меньше понимаем. Я не понимал абсолютно ничего, что это за хрень происходит тут?

Автобус медленно проехал мимо меня, не обращая никакого внимания. Его силуэт был размыт, после чего он завернул в сторону дома и преспокойно проехал сквозь стену новенького домика.

Вот оно как. Значит, раньше здесь была дорога и призрак – повторяет привычный маршрут. Тогда это объясняет, почему я увидел призраки общественного транспорта – они постоянно, регулярно, проходили тут. Их слепок остался во времени… Значит ли это, что абсолютно всё, что мы делаем, оставляет слепок в безвремении?

Что ж… пришло время в кои то веки, заняться работой над безвременьем. И собственной Силой, иначе мне будет плохо…

Странная вещь время. Оно как бы есть, и его как бы нет. Я сошёлся сам с собой на том, что произошло что-то спонтанное, например, увеличение моей способности к управлению временем. Давно не замерял максимальную дальность отката, пользовался способностью часто. Но есть одно жирное НО – способность не улучшалась ранее. Ни на долю секунды не увеличивалась дальность отката, а тут бац, и сразу на пару часов. Это очень серьёзно! Я искал причину, причина – вот, почему я начал исследования этих странных существ типа хрономедуза. Мне удалось найти бывшего владельца квартиры, которую я выкупил и я приехал к нему лично. Подойдя, увидел молодого мужчину, лет меньше тридцати. Юный совсем, явно не владелец старого рассохшегося столика. Я однако, представился ему:

– Добрый день, мистер Бэквотер, я бы хотел у вас кое-что узнать.

– Да, – он обернулся и осмотрел меня сверху-вниз, с большим любопытством, – а вы кто?

– Гарри Поттер. Я купил вашу квартиру в Лондоне, – подсказал я, доставая из кармана бумагу с чертежом, – можете кое-что прояснить?

– Если это в моих силах. Я надеюсь, у вас нет претензий ко мне? – нахмурился владелец… он мне казался странным – молодой, коротко стриженый, в толстовке с лицом, прямо так скажем, обычного футбольного фаната, не аристократичным. Я показал ему план:

– Видите, это планировка вашей квартиры. Я обвёл красным кружочком одно место, оно меня интересует. Можете что-нибудь вспомнить про это место? Что-то странное, или, может быть…

Он посмотрел на меня, после на карту и нахмурился. Да, каракули у меня те ещё. В список моих талантов рисование точно не входило, если только со знаком минус. Бэквотер посмотрел, потёр виски и спросил:

– Зачем вы этим интересуетесь?

– Это немного странное место в квартире. По-моему, там раньше стоял стол, старый такой.

– Да, это правда странное место. Раньше там был диванчик у стены. Мне точно не известно, но моя мама говорила, что там умерла бабушка. Это было двадцать лет назад, знаете ли.

Я кивнул. Такое объяснение – тоже объяснение и информация весьма ценная.

– Позвольте задать ещё несколько странных вопросов. Если вас смущают вопросы, я готов заплатить по тысяче фунтов за каждый честный ответ. Кстати, первую тысячу вы уже заработали.

Он меня удивил:

– Не надо, я могу заработать честно.

– Тогда возьмите это, – я протянул ему карточку, – я открываю в столичной подземке торговый центр «Парадокс Времени», эта клубная карта даёт право на десятипроцентную скидку на любой товар и бесплатный проезд в метро, не больше раза в день на обе услуги.

Он взял карту и улыбнулся:

– Что ж, могу ответить честно. Но не за деньги и скидки. Что вас интересует?

– Ваша бабушка. Вы знаете какие-нибудь странности, касающиеся её? Может быть, она вела себя странно, одевалась не по моде, или вообще нелепо. Держала странных домашних животных или книги, кажущиеся вам древними. Котлы, травы, склянки с разноцветными веществами?

– Нет, нет, – мистер отказался, – моя бабушка умерла, когда мне было девять лет. Насколько я её помню, она была очень доброй и невероятно умной женщиной.

– Невероятно умной? – прищурился я.

– Да, она говорила на девяти языках, знала наизусть немало книг, была одним из самых лучших хирургов в мире. Хотя об этом почему-то мало кто знал.

– Да? Сколько раз за свою карьеру она теряла пациентов?

Он задумался:

– Не знаю… это нужно уточнить, честно говоря.

– Я уточню. Где она работала?

Записав название госпиталя, я перешёл к выяснению причин смерти. Однако, услышал обычное «от старости». Бабушке было уже восемьдесят семь, время пришло.

Я записал все данные и поблагодарив мистера, покинул его, не став надоедать. Поймал я его на выходе из бара около его машины. Своей у меня не было – ранее было проще выйти в безвременье и создать портал, появившись таким образом строго там и тогда, когда нужно, не внезапно.

Эх, вот и пришла пора выяснять… Однако, вернувшись домой и увидев аномалию, я лишь грустно вздохнул. Скинул обувь, одел мягкие домашние тапочки, толстовку. Уж в чём-чём, а в одежде меня теперь можно было назвать эпатажным. На моей толстовке было написано «Опасайтесь мозгошмыгов!» и рисунок бегущих от неведомой фигни людей.

Одевшись по-домашнему я заварил себе горячего шоколада. Если быть уж абсолютно честным, то это просто густое какао, а не горячий шоколад. Походив вокруг аномалии, я решил начать эксперименты так, как привык. Достал свой браслет-компьютер, поставил несколько видеокамер, которые весьма неплохо регистрировали, но только пока я удерживал их в безвремении с помощью контакта. И записал поведение этих медузок во время кормления. Увеличил, посмотрел, после чего перешёл к новому этапу – попытке взаимодействовать с аномалией. Ткнул в неё кинжалом, палочкой, результат был забавным – аномалия чуть усилилась. Но только и всего. Когда я попытался на неё воздействовать магией, меня сначала слабенько шарахнуло током, а потом очень и очень неслабо – рука провалилась в аномалию и я почувствовал очень и очень сильное жжение. Что-то происходило! Что-то странное!

Попытался вырваться – не получалось, а руку засасывало в аномалию, явно с пространственным уклоном. Я нахмурился и Не стал сопротивляться – рука чувствовала жжение, но я её чувствовал. Аномалия поглотила меня целиком и через мгновение я осознал себя лежащим на полу в своей комнате, уже в обычном пространстве-времени.

Ох ты ж мама моя родная, это что это такое было? – я с удивлением посмотрел на свою руку. Правая рука была покрыта чем-то чёрным, задрав рукав, я обнаружил на ней странные символы. Магические, не руны, вообще неизвестные мне! А я знаю абсолютно все, в том числе давно вымершие языки, уж что-что, а в лингвистике мне равных нет! Письмена были угольно-чёрные и казалось, шевелились на руке. Или так оно и было, по ним проходили всполохи. Я устало схватился за камеру и тут же попробовал извлечь всю запись. Запись с камер сохранилась. Пусть внешних камер у меня не было, но на устройствах камер было дохрена – в защитных очках, на браслете, задняя камера, и ещё одна маленькая – в ботинках. Это позволяло записать всё, что происходило вокруг. Я жадно всматривался в запись, развернувшуюся на иллюзорном мониторчике над рукой. Вот, я потянулся рукой в сторону аномалии. Прыснули в стороны хрономедузы и внутри аномалии еле заметно стал клубиться серый туман. В следующий момент он метнулся к моей руке – быстрее скорости звука, заметить что-то с такой скоростью нереально. Туман впитался в руку, но аномалия продолжила работать и засасывала меня. В следующий момент я увидел черноту на всех камерах. Кроме тепловизора на компьютере – он показывал небольшую комнату… через мгновение я уже оказался здесь. Странно! Что это было?

Я посмотрел на свою руку – от запястья до локтя шли кольца с различными надписями на неизвестном мне языке, буквы отдалённо напоминают латинские, но есть и совсем нереальные каракули. На кисти руки – изображение, песочные часы, вокруг них четыре цветных круга размером с небольшую монетку, которые слегка светились в темноте. Зелёный, красный, Синий и жёлтый круги. Возможно ли, что это какое-то проклятье? М-мать, я так мало знаю! Мне самому непонятно, что это за хрень на моей руке – магия никак не ощущается. Хотя вернее, в магических чувствах – никак, а так я чувствовал тяжесть и силу, исходящую от незнакомых письмен. Сколько я простоял, разглядывая собственную пятерню? Долго. Час, наверное, только после часа долгих размышлений, я пришёл к выводу, что это не проклятье, а что-то полезное. Возможно, что-то, оставшееся после почившей бабушки и от чего питались медузы. Они бы не стали приближаться к проклятью, верно? Ядовитые реки не бывают полны рыбы.

Я попробовал войти в безвременье – никаких странностей не ощутил Только одну маленькую – в абсолютной сероте вокруг круги на руке даже слегка светились, флуоресцентно так, словно под ультрафиолетом. Медленно поведя рукой, я задумался, что же это за хрень такая? Попробовал отмотать время назад, до того, как попал в аномалию и… Оно послушно пошло, а песочные часики на моей руке слегка засветились. На этот раз я откатился во времени на тридцать часов. Час от часу не легче. Странно, что я не контролировал это! Мгновение прошло и я уже стою здесь же, но вчера утром… Опять. Часы на руке слегка засветились, после чего я понял, нужно найти информацию… ну или добыть её самостоятельно. Попробовал отмотать ещё немного времени, каково же было моё удивление, когда я сдвинулся на двадцать минут назад. И остановился. А часы на руке тем временем снова засветились…

Так вот оно что! Это источник энергии. Причём, источник не какой-то там, а хроноэнергии, они дают возможность откатить время больше, чем на заданный промежуток времени. Но… я же и так существенно изменил параметры до того, как тату появилась на моей руке, как это смогло случиться?

Вопросы, вопросы, одни вопросы. Но подумаем логически – так я могу путешествовать в любое время, которое было уже после моего рождения. В душе что-то шевельнулось, но это что-то было задавлено рационализмом – экспериментатор хренов, потеряю мозги, или сверну пространственно-временной континуум в бублик! Потом не разогну.

Но татуировка на моей руке слегка светилась. Странно, а эти цветные круги явно что-то означают. Я вспомнил тот портал в подземке метро. И задумался – если этой тату обладала бабушка, то возможно ли, что это она создала тот портал для быстрого перемещения по подземке? Удобно ведь. Ладно, едем дальше, если бабушка была маглом, то очень и очень совпадают внешние признаки. Ведь хирург, имеющий неограниченное время для принятия решения и возможность попробовать ещё и ещё – будет совершенным врачом из всех возможных. Он сможет сделать то, на что у других не будет возможности. Да и полиглот, а это тоже характерная особенность. Язык легко выучить, когда есть желание и прорва времени!

Я решил не торопиться и продолжить эксперименты. Позже.

Рим. Древнейший город, красивый некогда мегаполис. Я шёл по улочке средь бесцветно-серых построек. Они прямо таки дышали древностью – здесь всё было чрезвычайно древним. Мир поблек, выцвел, вокруг древних руин целые косяки хрономедуз питались хроноэнергией. Я подошёл к ним, вызвав шумиху и посмотрел на предмет их пищи – это были руины какого-то строения. Руины ждали своего часа. Я потянул к ним руку, почувствовав, как камень под рукой из нейтрального становится обжигающе-горячим. На руке засветились все четыре кружка, после чего жёлтый стал пульсировать, втягивая энергию. Я не знал, что это значит, но я поглощал энергию так же, как эти хрономедузы. Татуировка светилась и пульсировала в сером мире вокруг, слабое свечение вокруг руин начало исчезать, медузы – медленно расплываться в разные стороны.

Полученную энергию… Да, я чувствовал, что четыре кружка это не просто индикатор. Полученную хроноэнергию можно использовать разными способами, и прокрутка вперёд-назад это только один из них. Как на пульте телевизора… поставь на паузу…

Вытащив из кармана шоколадный твикс, последовал совету и поставив мир на паузу, скушал твикс. После чего улыбнулся себе и понял кое-что. Вытянул руку в сторону руин, ну-ка, попробуем… Локальное капсулирование, Откат!

Ничего не произошло. Ан, нет, поверхность камня, словно испещеренная ветрами и песками, ожила и медленно двигалась. На самом деле – зарастали повреждения. Строение постепенно шевелилось туда-сюда, после чего в него начали влетать камни, которые были под окрестной землёй. Некоторые телепортировались на место, проделав большой путь. И наконец, передо мной стояло целёхонькое здание в большом, словно бы мыльном, пузыре. Синий кружок, поначалу переполненный энергией, совершенно потух. А я оценил постройку – она выглядела новой. Сложенный из больших блоков дом, судя по всему, какого-то хозяйственного назначения. Внутри обнаружились предметы, весьма странные. И лошадь, кушающая сено, сваленное в углу этого здания.

Странно. Это конюшня? Но блин, откуда здесь лошадь? – я огляделся, город вокруг выглядел обычным. Снова ушёл в безвременье. Судя по всему, внутри пузыря время было отмотано назад. Причём на длительное время. Это… бесценное открытие. Если подумать, то да, это то же, что и у меня, только тут я мотнул минимум лет на триста! Охренеть!

В Риме была просто прорва энергии времени. Любая древняя руина и постройка просто переполнена ею. Но меня волновало кое-что. Я понял, как можно использовать синий кружок – «Капсулу времени». Но как? Похоже, инструкция прилагалась в этой рунно-магической вязи.

Единственное, что мне пришло в голову, когда я шёл обратно – это шанс. Шанс вернуть своих родителей к жизни. Вернее, не вернуть, а отменить ту, неправильную ветку истории и начать всё по-другому. Иначе, и на этот раз уже более… более. Но что это всерьёз изменит? Нет, даже думать о таком нельзя. Мама, вот кого я хочу увидеть. Папа… и его тоже, но больше – маму. Хотя как это будет выглядеть? И не сделаю ли я хуже? Нет, укокошить Волдеморта я смогу. Но вот дальше… либо вернуться в этот вариант истории, либо создать новый. Новый я уже не могу сделать – остаётся одно. Стремиться к тому, чтобы стать Намного сильнее. И на этот раз у меня есть цель!

Хотя цель ли это? Да, хорошая цель. Я себя знаю, я во что бы то ни стало должен стать сильнейшим магом в мире! Хотя бы ради своего тщеславия.

Альбус Дамблдор пытался понять действия Гарри Поттера, за которым он послал следить своих лучших людей, однако, очень скоро оказался разочарован. Поттер поддерживал постоянные контакты с друзьями, в его дом не смог проникнуть даже Аластор, которого насилу утащили и откачали после действия защиты, прошедшей через все щиты старого аврора и, наконец, самым странным был визит некоей дамы, очень красивой, с которой Гарри вышел погулять и провёл целый день. Судя по их общению, с Гарри у неё были очень… близкие отношения. Дамблдор с большим трудом добыл компромат на Поттера перед Дафной – но один компромат означал, что час от часу будет не легче, даже если он пойдёт в ход, вряд ли это что-то изменит. Попытка свести Гринграсс и Малфоя провалилась, ментальная защита оказалась слишком сильна, по крайней мере у Гринграсс, которая не обратила внимания на лёгкое внушение Дамблдора… А жаль, проигрывать Дамблдор не любил!

Этот вечер был волшебным. Я решил, что для медицины уже поднаторел достаточно. Да, мне по прежнему недоступны заклинания ранга выше шестого. Шестой средний – моя текущая позиция. За те годы, что я тратил ману и увеличивал при этом резерв, я существенно продвинулся в магии и теперь уверенно владел шестым рангом кроме самых сильных заклинаний. Но это значило, что мне нужно качать не только медицину – на новом уровне нужно выравниваться. Я стал раз в пять сильнее, чем был во времена учёбы в Японии. Моя магическая энергия позволяла даже кастовать сложные шестиранговые заклинания, но между шестым и седьмым разница в силе раз в десять, и пока что я преодолел нижнюю границу ранга и чуть-чуть продвинулся вперёд…

Лечение тратило огромное количество маны и сил, поэтому вполне подходило для тренировок резерва на пределе возможностей. Паучки теперь не нужны. Что ж, я теперь сильнее Дамблдора… и нахожусь на самом дне уровней «настоящих» магов, а не на высоком уровне слабака.

Мой визит к Делакурам был очень серьёзен, меня встречали. Причём, очень серьёзно, Флёр раскраснелась, её сестрёнка переводила взгляд с меня на других, которые были немного не в своей тарелке. Девочка выглядела умилительно, лет пяти, кстати. Я улыбнулся ей и обратился ко всем:

– День добрый, леди и джентльмены, – перед визитом я подтянул свой французский и говорил хоть и с акцентом, но свободно, – месье и мадмуазель, леди, юная леди, – улыбнулся девочке.

– Добрый, – ко мне подошёл мужчина и как-то ревниво посмотрел, – Жорж Делакур, а это моя жена Апполин, – он представил мадам, – наши дочери, Флёр и Габриэль делакур.

– Гарри Джеймс Поттер. Можно просто Гарри, – я улыбнулся мужчине и первый протянул руку, пожал, – очень приятно.

Жила семья в старинной квартире, большой, в доме, который был пожалуй гордостью Парижа, эпохи революции. Старинный дом с лестницей-колодцем и богатой лепниной на фасаде, прямо под окнами была пешеходная улочка. Я вытянул из кармана коробочку, – прошу, леди Делакур, примите скромный подарок от меня. Эта косметика будет презентована через месяц, но вам позволено уже сейчас её попробовать… – протянул коробочку Флёр, подмигнул, – откроешь потом, хорошо?

Флёр немного недоумённо на неё посмотрела, но поняв, что там что-то личное, кивнула.

Отец семейства нахмурился, а маленькая габриэль начала обижаться, надулась и отвернулась, потом канючила, чтобы ей тоже что-то подарили. Я немного растерялся – для детей у меня подарка не было. Поэтому пошарился в своих поистине бездонных карманах и нашёл для неё красивую серебряную диадему, слегка уменьшил и одел на голову, присев на корточки:

– Теперь ты настоящая принцесса.

Габриэль так ярко просияла, что казалось, все ослепнут, она чуть ли не расплакалась и пошла хвастаться маме и старшей сестре. И папе, конечно же. Жорж пригласил меня за стол и сходу начал допрос. Он был весьма благожелателен, но по его тону можно было услышать ревность. Я пару раз откатывался назад, чтобы сгладить некоторые моменты и в целом, выдержал его напор. За столом мы поели салат, выпили чаю, после чего он всё-таки прорвался и начал спрашивать про дочь:

– Гарри, когда вы познакомились с Флёр?

– Когда она пришла ко мне на приём, – я приготовился дать ему отлуп, такой же, как Апполин.

– И как? Моя дочь здорова?

– Абсолютно, – кивнул я, – теперь точно.

– И что с ней не так было? – он нахмурился.

– Этого я вам сказать не могу. Врачебная тайна.

Он не сдавался, просто изменил тактику:

– И как вы в таком возрасте уже владеете медициной?

– Считайте это талантом. Вместе со мной принимает мой учитель, ректор техасской медицинской академии, ТМА, это без сомнения, лучшая медицинская академия в мире. Мы провели вместе сотни операций и обширную подготовку по теории, поэтому я допущен даже до сложных операций.

– Вот как? Хотите стать врачом? Похвально… – он посмотрел на жену.

– Нет. Я бизнесмен и учёный. Глава Поттер-косметикс. Мази, крема и косметика… вот мои интересы. Женская красота такая хрупкая вещь, что способна улетучиться как пары спирта, если её не закупорить косметикой и регулярным уходом за собой. Даже красивейшие леди могут потерять лоск… Женская красота – это моё хобби, увлечение и предмет страсти, – я сверкнул глазами, – и я делаю всё, чтобы она продолжала радовать мужчин всего мира.

Жорж улыбнулся, получил тычок в бок от жены и кашлянул:

– Нда, наверное, ты прав…

Воцарилась лёгкая пауза, Апполин уговаривала Габриэль покушать и кормила дочь, после чего поправила диадему и ушла с ней в ванную комнату. Флёр и её отец остались со мной вдвоём. Стоило двери закрыться, как Жорж спросил меня прямо:

– Слушай, Гарри, моя жена уверена, что ты должен быть доктором, по крайней мере, для наших дочерей. Я уверен, что она не дура, но скажи честно, ты справишься?

– Безусловно, – я пожал плечами, – вы тоже поймите, это её инициатива. Я согласился, только потому, что у вас милые дочери и искренняя жена. Да и вы хороший человек, насколько я разбираюсь в людях. Если вы о деньгах – у меня их достаточно, поэтому это для меня больше предложение дружбы, со столь же дружеской помощью, а не работы.

– Достаточно? У вас состоятельные родители?

– Я сирота. Как я и сказал, я создал несколько прибыльных компаний. Поэтому мне хватает их дивидендов на все нужды и даже больше. Но нельзя купить дружбу, поэтому я согласился, – стрельнул взглядом на Флёр, которая порозовела от смущения и уткнулась взглядом в салат.

Жорж усмехнулся, на его лице улыбка смотрелась естественно, словно бы он был самым довольным человеком на земле. Но это не так. Он был и правда тронут моими устремлениями, поэтому пожалел сиротку и предложил:

– Если хочешь, можешь побыть у нас летом. Мы с Апполин работаем ежедневно, Флёр обычно сидит с Габриэль, девочкам будет приятно побыть в вашей компании. Тем более если Флёр вам доверяет…

Я задумался:

– Предлагаю обратно. У меня большая квартира в центре Лондона, восемь спален, может быть, взять девочек ко мне? Им будет интересно, полагаю. Ещё есть вилла в Италии. Там очень жарко, но Рим прекрасен, а вилла на берегу моря. Там шикарный пляж.

– Да… – Жорж задумался, – интересное предложение… его стоит обсудить. Флёр давно не была на море. Да и Габриэль тоже… тем более – под наблюдением врача. Вы живёте один?

– У меня есть друзья и подруги, однокурсница, друг и его мама, которые иногда навещают меня. Но живу я один.

Жорж задумался, отпускать детей одних в сопровождении очень странного подростка – не хотелось, хотя аномальное доверие Апполин и Флёр подкупало. Флёр смущалась, но ничего не сказала. Вернулась Апполин и жорж пересказал ей мою идею. Она обрадовалась – ещё бы, ведь это такой шанс во-первых – сплавить мелких на лето, во-вторых – выдать дочурку. А уж совместно проведённое лето – это шикарно. Так что тёща номер два с радостью поддержала предложение и тут же придумала много оснований:

– Флёр, милая, не пойми неправильно, мы с папой очень вас любим, но нам тоже иногда хочется побыть вдвоём… – она хитро улыбнулась, – верно, дорогой?

– Да.. – недоумённо ответил Жорж.

– Именно, – поддакнула она сама себе и обращаясь уже ко мне, – а где вы будете жить?

Я пересказал свои жилищные условия. Апполин немного удивилась:

– Это наверное недешёвое жильё?

– Владелец Поттер-косметикс может себе позволить. К тому же на домах такая защита, что внутрь не пробиться целой армии магов, не говоря уже про злоумышленников или несчастные случаи.

– Тогда решено, - она улыбнулась, – габри милая девочка, она вас не обременит?

Оная девочка вертела головой и пыталась понять, о чём говорят взрослые. Наконец, мы договорились и Флёр собрали чемоданы. Я попрощался с доктором, который научил меня всему, перевёл ему деньги и вышел в своей лондонской квартире. Флёр вышла из портала следом, потом габриэль. Девочка перепрыгнула рамку портала и мило улыбнулась, щёчки её порозовели. Я умилился – выглядела она как ангелочек – розовые щёчки на гладкой чистой коже, милое личико, большие голубые глаза и светлые волосы, которые обрамляли лицо. Эталон Кавая!

Флёр была немного не в себе. Она сжимала ручку чемодана и недоумённо спросила:

– Что произошло? Почему мама так…

– Твоя мама тешит себя надеждой выдать тебя замуж, – я взял из её рук чемодан, – я просто предложил провести лето со мной. Вообще-то она хотела, чтобы я был вашим лечащим врачом.

Флёр недоумённо осматривалась в большой гостиной. Я положил чемодан на диван. Флёр грациозно прошлась вдоль стенки и спросила:

– Гарри… разреши так к тебе обращаться?

– И никак иначе, – подтвердил я.

– Слушай, я немного не понимаю. Вчера я пришла к тебе… а дальше всё завертелось и вот я уже здесь.

Ох, сложно. Я ткнул пальцем на диван и сказал повелительным тоном:

– Садись. Слушай. Диспозиция такова. Твоя мама хочет выдать тебя замуж за меня, – я прошёлся перед ней, заложив руки за спину, – Я не против и не за. Есть ещё одна девушка, так же хотящая за меня замуж, я тоже не против и не за. И ещё одна, с которой меня связывают странные отношения. Я подозреваю, что у неё не всё в порядке с головой, но она милая и прилипла так, что хрен отдерёшь. Мы не поженимся никогда, потому что она замужем уже давно и не может уйти – это огромный удар по репутации. Короче, ты оказалась на одной позицией с Дафной Гринграсс, моей однокурсницей.

Флёр заинтересованно слушала и вникала, но делала вид, что ей плевать.

– Вот такие пироги. Вопросы есть? Отвечу честно.

Флёр хотела было сказать что-то вроде «всё понятно» и вильнуть хвостиком, но потом спросила резко и не то, что я ожидал:

– Ты с ней спал? С этой Дафной?

– Нет. Несмотря на кандидата в невесты и странные отношения с Нарси, ты была у меня первой.

– Ха. А так и не скажешь, – она улыбнулась, – ладно, следующий вопрос – какого хрена? Я что, предмет торга между тобой и моей мамой?

– Нет. Я решил оставить это всё на тебя. Просто подумал, что раз уж мы с тобой уже занимались сексом, у тебя наверняка может быть и интерес, а ты стопроцентно в моём вкусе. Позже ты поймёшь, что это не только внешние данные. Внешность я и сам могу сделать кому угодно. Хотя мне нравятся блондинки, и только. Брюнеток я игнорирую, а рыжих – недолюбливаю. Хотя моя мама была рыжей. Если тебя это совершенно не интересует… что ж, я приму предложение быть твоим лечащим врачом и буду рад, если ты составишь мне компанию на отдыхе этим летом. Если хочешь, даже с сексом, но без далекоидущих планов замужества-женитьбы.

Флёр задумалась, после чего кивнула:

– Предложение принято, – улыбнулась, – ты странный. Разве всё это, о чём мы говорим, обсуждается так схематично? Разве это не чувства?

Я призадумался. Вслух:

– Для кого-то может быть да. Я не стесняюсь ничего, такой уж человек. Меня не стесняет говорить о том, о чём другие стесняются общаться. Поэтому лучше сразу рассказать всё. У меня странная личная жизнь. Влюблённая в меня тринадцатилетняя девочка, и взрослая женщина, которая похоже уже считает меня своим господином. И если тебя не пугает быть с нами, добро пожаловать, – я улыбнулся ей.

– А эта девочка мне волосы драть не будет?

– Не знаю. Но если будет – я помашу ей ручкой. Как я и сказал, она мне симпатична, но мне много кто может быть симпатичен. Это не повод связывать всю жизнь узами брака. Да и её родители слишком хотят меня поскорее окольцевать. Для них я источник денег и славы, великий Гарри Поттер. Хотя они не хотели это показывать, позже я понял хитрую игру.

Флёр меня выслушала, после чего с прищуром спросила:

– А я?

– А ты не англичанка. Для тебя я просто Гарри. Во Франции Гарри Поттер неизвестен. В Англии из-за родителей-героев меня знает каждая собака. Они прикончили Волдеморта, лидера мятежников. Меня пытаются использовать, играть в тёмную, примазаться к славе или деньгам, или наоборот ненавидят за это сторонники бывшего тёмного лорда.

Флёр задумалась, после чего сказала:

– Ты необычный. И симпатичен мне тоже, но я не чувствую чего-то такого… особого.

– Это правильно, – я сел рядом, призвал домовика и приказал налить хорошего вина, отхлебнул, – однажды я получил ценный урок, когда меня пытались сделать разменной фигурой в международной политической игре с Японией. Любовь это такая штука… Возможно, если я проживу с тобой лето, я снова испытаю это чувство… Может быть, я смогу им сполна насладиться, но никогда более не потеряю голову. У тебя есть всё, чтобы я тебя любил. Ты оригинальный человек, красива и судя по магическому ядру и каналам – очень сильна для француженки. Лишь чуть-чуть отстаёшь от меня. И на одном уровне с сильнейшими магами, Дамблдор. Максим… только знаний не хватает и практики, развития магического ядра на трату маны.

– Разве это так важно?

– Я не хочу тебе это говорить, но моя первая любовь… детская, наивная, была в пятьдесят раз сильнее нас с тобой сейчас. Она бы легко могла разнести весь аврорат Англии и Франции без особых проблем. Поначалу это кажется неважным, но между нами и сейчас пропасть в силе. Хотя это не критично, но всё-таки, общество ещё очень разделено на ранги-касты. Слабые попадают в экономическую зависимость, потому что сильные зарабатывают больше. В зависимость, потому что сильные лучше накладывают заклинания и придётся обращаться к ним за каждой мелочью. Но что намного важнее – магическая сила матери влияет на магию ребёнка на этапе рождения. Слишком сильная мать может выжечь магию ребёнка, слишком слабая – не даст достаточно, чтобы запустить и сформировать ядро. Из всех девушек у тебя одной есть перспектива. Потому что ты сильнее Дафны. А я хочу, чтобы мои дети были сильными магами.

Флёр задумалась, порозовела, после чего спросила:

– Слушай, если ты такие планы уже строишь… Нет, не пойми неправильно, ты интересный юноша, но я тебя совсем не знаю!

– Узнаешь. У нас всё лето впереди, – я улыбнулся, – давай начнём с того, что просто потусуемся вместе.

– А как же твоя невеста?

– Она не невеста. Она влюблённая в меня девочка, которой я не дал чёткого ответа на чувства. Просто не стал мешать ходить за мной и целовать меня. Думаю, я поставлю её перед фактом и если она его примет – будем думать, как ужиться вместе большой и дружной семьёй. Если нет… что ж, простите.

– А эта, вторая?

– Нарси? – я расслабился в кресле и посмотрел на вечный огонь сквозь вино, – она очень странная. Воспитывалась в очень помешанной на традициях семье. Вышла замуж по расчёту, родила сына, воспитала его, сидела и скучала. Потом что-то в голове щёлкнуло… справедливости ради – у них вся семья с прибабахом. Одна сестра в тюрьме сидит, потому что так же помешалась на Волдеморте, который убил мою семью и была его ближайшей сподвижницей. Вторая сестра – покинула семью и вышла замуж за магла, или маглорождёного… я не уточнял. Нарси поначалу просто завалила меня в кровать, но так как ввиду разницы в возрасте мы совершить секс не смогли, выкручивались как смогли и чем смогли. Извращенка, которая похоже считает меня своим хозяином, как собачка…

– Ух, какие страсти, – Флёр розовела, когда я это говорил, – и что?

– Что… иногда мы встречаемся. Чаще созваниваемся. Я не то чтобы люблю её, но чувства какие-то такие… мы в ответе за тех, кого приручили, как говорил Антуан Де-Сент Экзюпери. Дафна… её я встретил в поезде и каюсь, просто в порядке игры заставил влюбиться в себя. Подначивал, интриговал, и так далее. Результат – влюблённая до беспамятства девочка. Меня самого это вскоре перестало веселить, ведь она всерьёз влюбилась. Но менять что-то уже поздно.

– Зря ты так, – Флёр посмотрела на меня с осуждением, – нельзя играть на чувствах девушек. Она же не заслужила такого…

– Да, ты права. Это была моя ошибка. Детство в попе заиграло. Не выветрилось ещё окончательно, – я признался в этом. Да, просто посмотрев на Флёр, более взрослую и спокойную, не влюблённую дурочку и без родителей, которые сходу играют, я понимаю, что с Дафной вышел облом, который ещё не обломился. Дело в её отце, её отец пришёл возмущаться тем, что я с Дафной, только для виду, на деле же он был рад. Ему нужно было взять меня на слабо. Взять меня в оборот и поставить на место… Теперь мне видна вся подноготная.

А дело было так. Отец, Гринграсс, решил выдать дочь, но перспектива просто так упускать её из рук его не прельщала. И он решил отыграться. Пошёл к Дамблдору возмущаться, понимая, что Дамблдор будет привлекать меня к разговору. Взял на понт, на слабо, по сути. А я повёлся, считая, что отстаиваю свои интересы, поле чего Гринграсс выдвинул условие – для того, чтобы, грубо говоря, поставить меня на место. Он знал, что обычный подросток не может заработать такие деньги за год, это заработок очень хорошего специалиста за год, но не обычного мальчика. И после того, как я бы не выполнил обещание, он бы выдал мне свою дочь, но уже заняв главенствующую позицию надо мной. В случае с деньгами Поттер-косметикс он понял, что тут уже не важно главенствовать, главное – запустить руки в мои карманы. И поспешил немедленно выдать, причём с гарантией, поэтому действовал так настойчиво и упрямо. Ему нужна выгода, либо ручной герой в роли политической карты на руках, либо денежный мешок, который вытащит род на вершину английского политикума. Противно? Нет, он действовал как очень хитрый политик, кем и являлся глава рода Гринграсс. Дафна… Дафна стала разменной монетой в игре между нами, её искренне жаль. Одно у неё есть точно – она милая девушка, но слишком влюблена. А ранняя любовь так же непостоянна, как весенняя погода, вчера с ума сходит, а завтра чуть-чуть подросла и остыла.

Несмотря на близость к Дафне целый год, я так и не полюбил её, скорее просто испытываю симпатию, поскольку в Хогвартсе на нашем курсе больше нет подходящей внешне девушки. Так что…

Вот такие вот пироги. И теперь я понял кое-что, когда переспал с Флёр, сделал то, что хотел сделать сначала с Дафной. Я понял, что Дафна Гринграсс не для меня. Да, она красива, умна, но она не такая, как я. Я даже без своей силы слишком необычен. Она не сможет меня любить таким, какой я есть, а не таким, каким я кажусь в её глазах. А я циничный парень, не ревнивый и с очень широкими взглядами. Без строгих моральных принципов, но всё же с принципами. Себе на уме, можно сказать – чудик! Ей же нужен заботливый любящий муж-семьянин.

Что ж, закомплексованная вейла, это уже достаточно нетривиально для меня. И да начнётся ЛЕТО!

Ох, лето красное, любил бы я тебя… впрочем, на территории моей виллы стояли чары климат-контроля. На всём побережье жара, солнце плавит песок, а у нас – плюс тридцать, хорошая летняя температура для отдыха. И свежий ветерок. Я улыбался, глядя на эту феноменальную картину – Флёр в купальнике была настолько красива, что даже Нарси завистливо и почтительно поглядывала. Это очарование и красота выше всяких похвал. Нарцисса Малфой – была в бикини, тогда как Флёр в обычном, просто симпатичном купальничке. Девушки были необычайной красоты. Когда я заявился с Флёр, нарси всё поняла без слов и кивнула, мол, делай как знаешь. И я потащил всех купаться. И загорать. Наконец-то снял опостылевший рукав, рука с татуировкой привлекала внимание, очень необычная магическая тату.

Но больше всего меня поразили девушки. Флёр не ревновала. Совсем, даже когда я поцеловался с Нарциссой, Нарси мило улыбнулась и представилась. А потом у них был свой разговор, о женском… впрочем, тут и так всё понятно. Мои с Нарси отношения за гранью дозволенного и будущего у нас как у пары нет. А вот отношение к этому Флёр было необычным. Я в ней не ошибся, она не стала ревновать, вместо этого улыбалась Нарциссе, которая тут же увидев Габриэль, которая вообще голышом бегала по пляжу, побежала нянчиться. Флёр не была шокирована, но как только нарси удалилась, сказала:

– Я бы не назвала её замужней женщиной. Да и на маму она не катит.

– Магия. Пластика. Я отдал не один миллион, чтобы она так выглядела.

– Щедро. Такие подарки – серьёзный знак, – Флёр вздохнула, посмотрела вдаль, на море, – она не выглядит больной извращенкой…

– Уже то, что её привлекаю я – подсудное дело.

– Но ведь до секса не дошло?

– Растление малолетних тоже статья в нашем законодательстве. Да и в обществе это стало бы чёрной меткой. Если бы остальные узнали. Она очень… привязалась ко мне. А как ты к ней относишься?

Флёр подумала, на её милом личике показалась тень от слегка опущенной в задумчивости головы. Она медленно сказала:

– Не знаю. Не думаю, что я против, она симпатичная, не лезет сверх меры и выглядит искренней. Доброй. Вон как с Габри подружилась…

Я был вынужден признать – подружилась она с Габриэль весьма недурственно. Флёр была очаровательна и обольстительна, так что я прямо здесь не против был поиграть… но нельзя, дети же смотрят. Да и не похоже, чтобы Флёр так этого прямо сейчас хотела. До ночи подожду, уйму гормональный взрыв. Что ж, пришло время отдыха с тремя очаровательными леди. Вернее двумя очаровательными и одной мега-няшной девочкой.

Отдых? Что такое отдых? Это период, когда я занимался самыми разными вещами. И необходимость поддерживать множество контактов из раза в раз всё только осложняла. На этот раз стало полегче – дом в Италии, где Нарси сидела с Габриэль. Сколь бы не была развратной в постели Нарцисса, детей она любила, а Габби приняла на себя удар нерастраченного материнского инстинкта и любви, Флёр осталась с ней, а я вышел из дома в восемь утра, оставив девочкам записку. Путь до Рима был недолгим – портал и всё. И вот, я уже на улочке древнего города, совсем не древней улочке. Пройдя немного в толпе людей, я думал, думал над тем, что делать дальше?

Как таковой глобальной цели у меня не было. Локальной… что ж, смысл жизни искать? Нет, локальная цель у меня проста – маму воскресить. Самореализация? Рано. Эстетические потребности? Удовлетворены.

Но было кое-что, чем я отличался от идущих мимо прохожих, это – магия. Я маг, а это кое-что значило. Маг должен учиться всю жизнь, магу открыт путь наверх. Значит, лучше всего для меня самореализовываться как магу.

Деньги… что ж, пара карт с деньгами у меня есть, тут уже некуда расти. Я не из тех, кто накапливал миллиарды, мне для жизни достаточно того, что я смогу реально потратить на реально нужные мне вещи, а не золотой унитаз.

Я посмотрел на свою руку – четыре разноцветных кружочка вокруг песочных часов и большой красивый орнамент, проходящий линиями через всю руку к предплечью, на котором красовались цепочки символов. Это были не кольца, а спираль, опоясывала руку, пять витков букв вокруг. Длинная надпись на неизвестном языке, соединённая с часами и кружками. Часы, кстати, показывали количество хроноэнергии. Вот только я мог использовать свои силы – откат, замедление, даже без использования часов. Они работали только вместе с кружками, а мои силы росли абсолютно хаотично. Сейчас я могу откатить время на семьдесят два часа, ровно. Три дня. Это уже намного больше, чем на день, именно благодаря этому изменению в откате я и смог так легко менять прошлое, не беспокоясь о том, чтобы прошло не больше суток.

Ночей с Нарциссой и Флёр я провёл больше тридцати, и натрахался так, что уже дальше некуда. Девушек изучил со всех сторон и во всех местах, даже один раз Нарси чуть было не соблазнила андромеду, но мы вовремя её порыв остановили.

Флёр… после тридцати жарких ночей она ничуть не надоела мне, наоборот, ещё больше возбуждала. Я узнавал её лучше и лучше, мы много говорили. Она рассказывала о себе, я слушал и мотал на ус. И снова мы трахались, и разговаривали, и трахались… Вот только если я привыкал к Флёр как к уже своей девушке, то ей я был непривычен, ведь она знает только чистовую историю. Но всё равно, нам было легче, потому что я знал о ней практически всё, даже самые страшные вещи, которые она не хотела бы рассказать никому. Флёр была милой, но закомплексованной по поводу мальчиков – несмотря на то, что я мог стянуть с неё трусики в любое время, она продолжала сторониться мужчин, да и они совершенно неадекватно себя вели в её присутствии даже без участия вейловской магии.

Я понял, чего я хочу. Я хочу стать сильнейшим в мире! Сильнейшим! Но между простым магом и высшим стоит пропасть, которую не преодолел ещё никто. Я могу, только на это уйдёт столько времени, что мне может просто надоеть жить.

Решив, что не стоит больше тратить силы на самокопания, я пошёл к переулку. Что ж, кое-где жизнь – это благо, кое-где – кошмар. Я открыл телепорт в одно место, в котором я ещё не был, но у меня были точные координаты. Из общей базы данных.

Телепортом я переместился в небольшой городок в джунглях. Это была южная Америка, континент змей, обезьян и бананов. А так же местных индейцев. Джунгли – это просто феерия жизни, и всё же, я не испытывал к ней пристрастия и удовольствия. Змеи, насекомые, прочая мерзость… Похоже, тут просто идеальная среда для этой гадости. А я… а что я, я могу убить тут всё живое!

Путь мой лежал сквозь серый мир, из окраинного городка в глубину джунглей. Тут как нельзя кстати пригодилась прихваченная с собой из Англии метла. Очень глупое, но экстравагантное средство передвижения. Выйдя в нормальный мир, я осмотрелся. Порой я так долго повторяю время, что теряюсь и не осознаю, какой сейчас день, где я нахожусь. Взяв себя в руки и стряхнув небольшую несобранность, я прочистил мозги и начал действовать. Ускорился в направлении джунглей, туда, где на сотни миль вокруг нет никого разумного. Пролетев километров сто на приличной скорости, я снизился над верхушками моря деревьев и попытался использовать обнаружение жизни… но жизнь была ВЕЗДЕ. Летел над целым морем жизни. Спустившись вниз, вытянул правую руку и сосредоточился на пульсации красного кружка на руке, он находился на тыльной стороне ладони, справа, за мизинцем. Кружок начал слегка покалывать и втягивать в себя жизнь. Деревья подо мной начали стареть, через минуту вокруг на сотню метров листья стали желтеть, зверьё просто умирало, змеи, насекомые, которыми кишели джунгли, всё это умирало, передавая свою жизненную силу мне. Через пять минут такой откачки жизни подо мной был мёртвый, абсолютно мёртвый лес с опавшими листьями. Деревья высохли мгновенно и стояли корягами, землю устилали насекомые и зверюшки, скелеты птиц и змей… Это просто рай для некроманта и ад жизнюка – место, из которого высосали всю жизнь. Но красный кружок на руке пульсировал и жёг, а часы наполнились более чем на треть. Я продолжил процесс, но на этот раз не убивал джунгли, я полетел вперёд, продолжая высасывать жизнь, но на этот раз летел и откачивал немного. Для животного это означало мгновенную слабость, мелкие насекомые вроде комаров сдыхали и засыхали мгновенно, бактерии, грибы, которыми была переполнена среда джунглей, всё это умирало. Деревья же просто слабели, но ненадолго, жизненная энергия – это восполнимый ресурс. Как сок, даже если его слить из дерева, со временем он снова начнёт течь в стволе.

Этой жизненной энергии достаточно, чтобы остановить старение, омолодить тело, излечить его от тяжких заболеваний… Она же – основа для могущественных заклинаний. Вот только обычно эти заклинания требовали либо жертвоприношения, либо самопожертвования… Но я мог использовать чужую энергию, хранящуюся в татуировке. Мог вытянуть жизнь из врага, чтобы залечить себя, мог восстановить другого человека. И внутри татуировке, судя по объёмам отъёма жизни у деревьев, был объём энергии около ста простых человек, или десятка магов. Или одного сильного мага-жизнюка. Теперь понятно, почему та леди работала врачом. Забрать жизнь у умирающего и накачать ею того, кого можно спасти… бесценная способность. Но магл не может ею распорядиться по-настоящему. Тут нужны заклинания, использующие жизненную энергию.

Эта энергия существовала во всех людях, включая маглов и сквибов. Она стала основой того, что называли жертвоприношениями. Ужасное преступление, но по сути примерно то же, что и трансплантация органов, или вернее, переливание крови. Взять у одного и отдать другому.

Существовало много заклинаний с использованием этой энергии, но большая часть из них была запретна во многих странах мира. Доктор Джейк научил меня нескольким, чтобы я использовал их только в крайних случаях. Первое – это «Оживление» – высшая лечебная магия, которая способна поддерживать жизненную энергию на высоком уровне. Чем-то схоже с эффектом слёз феникса. Мало кто знает, но эта условно-бессмертная пташка способна генерировать свою жизненную энергию и напитывать ею слёзы для применения по назначению – лечения раненых. Очень полезно. Оживление немного отличалось от всего остального, это заклинание было способно оживить человека, даже если он недавно умер и от него мало что осталось – абсолютная регенерация за счёт жизненной энергии. Даже если ему сердце вырвали, оно восстановится, повреждения мозга заживить не может. Но учитывая, что это заклинание не лучше моей капсулы времени, смысла я в нём почти не вижу. Второе важное заклинание – «Мученик» – площадное заклинание, которое способно поднять регенерацию и исцелить сложные недуги даже у большого количества людей вокруг применившего. Обычно требует одного мага в жертву. То есть я могу исцелить всех в некотором радиусе от себя, учитывая мою энергию – это двадцать-тридцать метров. Полезно для хила сразу целой группы во время боя, или когда нет возможности заниматься каждым по отдельности.

Третье и очень интересное, самое интересное, это заклинание, которое относится к редкой магии – «Метаморфия» – расходует часть собственной жизненной энергии для получения новой формы. Метаморфомагия является частным случаем применения этого заклинания неумело, и может укорениться в магическом ядре и передаваться по наследству. Например, если кто-то часто пользуется этим заклинанием, его ребёнок может стать метаморфом, но это работает только по женской линии. Мужчина может сколько угодно себя менять.

Для меня это фактически – возможность самостоятельно выбирать себе тело, лепить его каким угодно. Я это и сделал, как только получил достаточно энергии. На метаморфию ушло всего немного энергии – я состарил себя до восемнадцати лет и слегка подкачал мышцы, чтобы выглядеть крупнее и привлекательнее. По крайней мере, для себя самого, мы, англичане, дрыщи каких поискать. Отец таким был, и у меня в генах дрыщеватое, худощавое телосложение. Мне это не нравилось никогда, поэтому я поменял этот параметр.

И продолжил отбор энергии у джунглей, который продлился до вечера. Откатил время назад, до того момента, когда я переместился сюда, даже раньше, и приземлившись на окраине джунглей, слез с метлы, закинув её в пространственную сумку. Огляделся – стоял вечер, лёгкий сумрак, на небе множество звёзд. Ветерок шумит в кронах деревьев, которые растут тут везде и постоянно. Я напоследок выжал одно дерево досуха, заполнив хроноэнергию на сто процентов и открыл портал, выйдя в том же переулке, откуда уходил. Тут же был день, вернее, ещё утреннее время. Я улыбнулся своим мыслям… да, сейчас я по прежнему выглядел на двадцать, взрослый мужик, гладко выбритый, с ровными каштановыми волосами и без опостылевших мне очков. Слабый загар на коже, голос приятный такой, чистый баритон. По образу и подобию одного певца ртом, которого я слышал во время учёбы в Хогвартсе. Делать тогда по большому счёту было нечего, поэтому я и развлекался как мог. Но это в повторах, в реальном времени – учился и учился.

А может… ну его нахер этот Хогвартс? – я посмотрел на свои руки и пошёл по улице дальше. В витрине ближайшего магазинчика я мог посмотреть на себя, проходя мимо. Нормальный мужик, теперь по крайней мере не в детском теле. Буду сам собой, мне так приятней, да и более соответствует моему реальному возрасту. Хотя я старше двадцати, многие маги выбирают именно этот период для внешности. Двадцать-тридцать лет.

Посмотрев на себя в отражении, вздохнул, даже немного тяжко. Нет, это самообман будет. Пусть хороший, грамотный, но самообман. Да и есть чары, снимающие метаморфические преобразования – те, что приводят жизненную энергию в нормальное состояние.

Сменив себе цвет волос на менее выделяющийся в Италии чёрный, я пошёл дальше по улице, решив пока что побыть один и подумать над собой и своими действиями…

Использование такого количества жизненной энергии позволяет мне фактически пережить увеличние выхода собственной магии. Я уже понял, как оно работает и что нужно сделать для повышения ранга. И даже проделал это один раз, повысив уровень с пятого до шестого. Это позволило взглянуть на магмир по-новому. Я начал видеть хрономедуз, я начал чувствовать магию лучше, видеть и тоньше ею манипулировать. Это не просто более мощные заклинания, это совершенно другой уровень развития, как между машинами начала и конца двадцатого века, от трескучих и ненадёжных, лёгких, до мощных и быстрых, технически совершенных.

Что ж, можно попробовать повышение уровня провести, правда, если не удастся, теперь у меня есть ещё один козырь – это второй кружок. Возможность скопировать своё сознание в более раннее состояние, то есть – вернуться в самого себя в тот момент, когда я ещё не наломал дров. Раньше я бы вывалился назад в уже покалеченном состоянии и ничего бы мне не помогло.

Точно, нужно попробовать провести операцию по увеличению выходной способности магического ядра. Это позволит мне существенно продвинуться в собственном возвеличивании…

– Деньги я не возьму. Натурой тоже, уж прости, ты прекрасна, но у меня есть Нарси. А я люблю блондинок. Возможно, позже я что-то попрошу. В рамках приличного, наверное. Пока же просто никому не говори про меня, чтобы остальные англичанки не портили мне настроение своими капризами. Кому хочу – тому помогу.

Письма атаковали меня очень скоро. От простейшего обнаружения я был скрыт, но потом оказалось, что люди находят меня как угодно и где угодно. Утром потянувшись, я пошёл посмотреть, что происходит. Со мной в Англии была Флёр, девушка в домашнем пила на кухне кофе и ждала, когда же я наконец проснусь. Потратил на лечение Лонгботтомов почти всю жизненную энергию, плюс нервное напряжение от многочисленных истерик и прочего шума вокруг Лонгботтомов… Да, это определённо было хорошим ходом. Правда, с несколько неожиданными последствиями – письма с просьбами о помощи. Бесконечными просьбами о помощи. Дорни появился на кухне вместе со мной и поставив на стол поднос с едой, передал:

– Сэр, вам пришли письма от многочисленных поклонников. Прикажете сжечь?

– Не сегодня, – я улыбнулся ему, а потом и Флёр, которая сверкала глазами, сидя за чашкой кофе. Она поставила чашечку показушно медленным движением, и медленно улыбнулась:

– Не знала, что ты настолько известен. Прям звезда.

– Что-то около того. Обществу всегда нужны люди, о которых можно бесконечно сплетничать.

Флёр встала из-за стола и подошла ближе, положив руки мне на плечи и сладко улыбнулась:

– Гарри, ты удивительный парень. Как тебе это удалось?

– Сам не знаю. Всё само как-то получается, – я притянул Флёр за талию и наши губы встретились. Флёр была настойчивой, но ещё недостаточно опытной в этом деле, поэтому целовалась очень страстно, прижимаясь ко мне грудью и крепко обнимая. Дорни ойкнул и убрал со стола посуду, когда Флёр запрыгнула на стол и поманила меня пальчиком. Трусиков под мини-юбкой у неё не оказалось. Что ж…

На второй день сюжет повторился. Деструкция –хороший способ избавиться от нервного напряжения. Я строил очень много, теперь выпускал пар, разрушая. Однако, на этот раз решил не тратить зря время, да и Гермионе нужно привести мысли в порядок. И я приступил к боевой магии, без постоянных тренировок маг ржавеет. Да, боевая специальность для меня второстепенна, но всё же, беззащитным быть не хотелось. И на этот раз я зажигал не по детски, теперь уже в безлюдном месте – на удалённой от глаз людей поляне. Африка. Место, где обитало много-много негритят, а так же немалое количество всякой магической живности. Из-за природно-слабого магического фона, здесь магия плохо восстанавливалась, да и маги были слабее, чем в Европе. Но всё равно, здесь можно было встретить разных противников, особенно – среди людей с автоматами. Местные банды и племена, со своими вождями и шаманами.

Африка как тренировочный полигон подходила неплохо, но теперь я откатывал время на два дня, до ночи, когда я проводил Гермиону домой, и работал. Работал.

Напротив меня стоял маг. Шестой ранг, юноша шестнадцати лет. Американец, по канонам американского футбола, вернее, регби, он был типичным «спортсменом» – мускулистый, но туповатый, с не отягощённым интеллектом лицом. На тренировочной площадке было множество заклинаний.

– Начнём, – парень ухмыльнулся и ринулся в атаку. Я не отставал и начал свои действия с того, что выставил щит белого хрусталя, который отклонил первую сверхскоростную магическую стрелу. Скорость реакции у меня была благодаря магии времени, отменной и двигаться мы начали одновременно.

Он атаковал яростно, мощными заклинаниями. Молот Гефеста – огромный огненный болид, который мог пробить большинство щитов, я не смог бы отклонить, вместо этого увернулся сам, хотя мне не хватало опыта против такого противника. Он вёл дуэль благодаря большему опыту. Мои уловки тут работали – лёд, пламя, пар, взрывные печати на земле, скоростные атаки… к ближнему бою переходить опасно, разорвёт. Он нагло ухмылялся и продолжал бесконечно атаковать меня. Цепи – мощные цепные заклинания, идущие целой очередью, разбивались о мой щит, уменьшая запасы маны просто с фантастической скоростью. И наконец, я решился пойти в атаку…

Скачком метнулся ему во фланг и взорвал разом все печати на земле, используя поднявшийся дым и пыль, атаковал цепью лезвий, после чего всё-таки использовал шестой уровень – Громовое Копьё, старое, но действенное заклинание. Кадис, уже более новое, пробившее его щит и наконец, удар паутиной, которая оплетала всё вокруг врага. Но от него разошлась в стороны волна огня, которая сожгла паутину и отбросила меня, едва успевшего закрыться щитом. Враг был неприступен, силён в ближнем бою и полагался на постоянные атаки в дальнем… сложный противник!

Меня уложили на лопатки очень быстро. Джеймс О’Донелл, так звали громилу, протянул мне руку с добродушной улыбкой:

– Сразу видно, паря, слабоват ты для шестого ранга. Быстро сдуваешься. Учиться и учиться, опыта нет совсем! Приходи завтра, хорошо? Начнём теорию.

– Э… Слушай, Джеймс, давай сегодня теорию, а завтра продолжим спарринги?

– Ну как хочешь, – Джеймс вздохнул, посмотрел на зал для спаррингов и подождав, пока я встану, начал чихвостить меня за ошибки… Ошибок у меня было предостаточно, как оказывается. Целая гора, единственное, что не давало мне слиться сразу же – реакция. Остальное – ниже плинтуса.

Несмотря на то, что потомок ирландских мигрантов был сильным бойцом как в ближнем, так и в дальнем бою, он отличался прямолинейной и крайне мощной манерой боя, больше подходящей не японскому магу, которые меня учили, а бойцу поля боя, который летит вперёд, снося могучими ударами врагов одного за другим. Джеймс был добрым парнем, с чуточкой латинской крови, мускулистым и горячим, не иначе как из-за наследственности.

И началась подготовка. У меня появились две главные возможности, которые позволяли повысить интенсивность тренировок. Во-первых – я мог лечить себя сам, мне не нужен был доктор. Во-вторых – я мог забирать жизненную энергию у джунглей, а это позволяло мне приводить себя в тонус довольно быстро вливанием жизненной энергии. Плюс у меня было время, спешить некуда. Можно и нужно – обстоятельно узнать Джеймса и его школу.

Школа эта находилась в США, в штате Коннектикут, занятия по боевой подготовке магов здесь стоили огромных денег, но я мог себе это позволить. Пока что, шестой ранг, стоил всего пять тысяч за час занятий, плюс мне не нужно было оплачивать весь курс. Но всё равно, пять тысяч мёртвых президентов за один час – это очень крутой заработок. Джеймс расходовал ману и поэтому вынужден был давать занятия реже. Я припас накопители, которые ему и отдал – в них было достаточно энергии, чтобы полностью зарядиться.

Кто бы что ни говорил, а бой – это в первую очередь умение тактически мыслить и правильно атаковать. Тут позиция Джеймса расходилась с японской – если в Японии от бойца требовали изобретательность, ловкость, применение своих способностей наиболее искусно, и считали это вершиной мастерства, то Джеймс считал, что в первую очередь боец должен быть мощным, сильным, и не давать врагу пробить свою защиту, при этом постоянно атакуя. Позиция Джеймса была более… рациональной. Он твёрдо стоял на ногах и был эдаким магическим танком, который имеет мощную броню и большую пушку. Японцы же – это скорее бой истребителей в небе – с множеством кульбитов и высшим пилотажем.

Я выслушал долгую теоретическую лекцию, записал её и поблагодарив Джеймса, вышел из его спортзала, в миру маскирующегося под обычный боксёрский клуб. На улице Бриджпорта была превосходная английская архитектура, мягкий климат, похожий на Англию. Слегка прохладный. Клуб находился в старом викторианском здании, около входа были наклеены плакаты, здание из красного кирпича, всё в нём так и кричало о старости и ретро-стиле бойцовских клубов сороковых. Впрочем, очарование момента разрушал красный внедорожник, стоящий у входа. Мягко говоря, у моего учителя странные вкусы, подобные машины не пользовались особой популярностью. То ли дело – моя. Я сменил облик на взрослый, теперь можно водить. На другой стороне улицы стояла моя Феррари Тестаросса. Превосходный, мощный автомобиль. Ну а что? Могу себе позволить, в конце концов, нужно было как-то справляться с нервным напряжением. А повторение одних и тех же действий сотни раз, вроде учёбы, очень сильно накапливали этот негатив. Я сел в неудобное сидение машины. Да, как бы дорога не была феррари, внутри было отнюдь не комфортно, это спорткар, а не семейный автомобиль. Сидение, руль, всё зажимало водителя, пространства минимум. И тем не менее, это удобнее, чем ламборгини, который мне предлагали – там вообще аут. Акробатические трюки при посадке в машину в мои приоритеты не входили. Феррари легко завелась, магическая машина была чудо как хороша. Пусть я и слабый маг, но зачаровать свою красную красавицу смогу.

Взревел двигатель, стрелки приборов пришли в движение, машина легко сдвинулась с места и поехала в сторону пригорода по дороге, а потом свернул на шоссе. Здесь не стоит нарушать правила, потому что Магический Сенат – это вам не Министерство Магии. Могут таких звиздюлей отвесить, что… в общем, здесь я чувствовал себя даже с хроноспособностью не во вседозволенности. Возможно поэтому тщательно соблюдал скоростной режим.

Только на шоссе можно было расслабиться и дать волю восьмисотсильному мотору выстрелить машину вперёд, по шоссе. До полутора сотен разогнался как по маслу. А дальше – доехав до укромного местечка, открыл большой портал и переехал в Англию, в столь же укромное местечко – гараж в моём дачном домике. Открыл дверь.

Эх, сегодня я уже всё выучил, что мог. Сегодня я могу как следует оторваться. Два дня не прошли для меня даром, я понял, насколько я слаб по мировым меркам. Когда вжимал педаль в пол, перед глазами стоял Джеймс, который огромным огненным молотом разбивал все мои попытки атаковать, а от его площадных атак нельзя было скрыться простым щитом и вертлявостью. Скорость, сила, вот что чувствует боец на старом танке, столкнувшись с танком принципиально нового поколения. Словно на Марк-1 вышел против современного челленджер-2. Его оружие было сокрушительным, а броня – защищала от всех моих атак. И какие бы уловки я не применял, он даже не сдвинулся с места и раскатал меня в тонкий блин. Блин.

Проехав по шоссе на приличной скорости, достаю мобильник. Пропущенных вызовов нет. В последнее время я держу мобилу для разговоров отдельную от смартфона, простенькую трубочку наподобие магловских, с кнопками. Зато она маленькая. Надел наушник и набрал номер Гермионы. Пожалуй, получив урок сам, я должен всё обдумать, но и преподать урок Гермионе. Девочка… странные у меня с ней отношения. Вроде бы она мне не интересна, но почему-то возникает желание помочь, словно попавшему под проливной дождь котёнку. Ей нужна помощь, поддержка, твёрдая мужская рука. Иначе она зачахнет за своими книгами или наоборот, панкует, пьёт, курит, беспорядочный секс и в конце концов – аут. Доедет до наркоты и преступлений.

Нет, я не хотел ни того ни другого. Поэтому звонил.

– Алло? – в трубке весёлый голос.

– Привет, Гермиона, как жизнь молодая? Впрочем, чего брюзжу… давай, выходи погулять.

– Так я уже гуляю.

– А, понятно… И где ты?

Гермиона назвала адрес и я пообещал скоро прибыть. Домчался за пять минут, минуя пробки благодаря своему дару управления временем. Наконец, машина остановилась около Макдональдса. Я выбрался, размялся и широким шагом вошёл внутрь. Оглянулся. Нда, вот что я люблю в Макдональдсе – абсолютно всегда в них везде одинаковая атмосфера. Независимо от страны. Можно побыть в знакомом месте где угодно.

Гермиона обнаружилась за дальним столиком, с книгой. И… Боже, она издевается над своим желудком? Судя по количеству пакетиков от картошки фри, бургеров и сладостей, она съела на четверых уже. Организм конечно не даст ей растолстеть, но кишечник я не трогал, и прохватит нашу Гермиону после такого обеда только так. Я подошёл к ней и сел за столик, улыбнулся:

– Привет. Ну как ты?

Она подняла взгляд и не узнала меня. Недоумённо посмотрела.

– Э…

– Я это, я, Гарри. Метаморфия.

– И зачем?

– Чтобы водить машину, – признался ей, – всё сидишь? Что ж ты так объедаешься то?

– Ну… ты же сказал, что я не потолстею? Всегда хотела объесться.

– В Макдональдсе?

– Это не лучший выбор, но да. О вкусах не спорят.

– Ты права, – честно признался я, – что ж, по-моему, ты только что сделала заявку на проблемы с животом. И думаю, если тебе не помочь, то весь вечер просидишь на толчке. Как говорила одна мудрая женщина – прелестные милые леди тоже срут.

– Фи, как грубо, – скривилась Гермиона.

– Знаю. В этом и суть. Ну что же, пошли. Спасу тебя от твоей горестной участи.

Гермиона поднялась, слегка замедленно и кивнув мне, подхватив книгу, пошла в сортир. Эх, будем учить маленькую Гермиону. Эгоистично с моей стороны? Возможно. Я просто получал удовольствие, помогая другим. Леча других, решая их мелкие и не очень проблемы. Это эгоистично, но факт есть факт. У миллионеров свои причуды, моя – в том, что я помогал Гермионе. Возможно, есть в ней что-то такое, где-то в глубине, что меня привлекало, эротическое или нет, не знаю. Но где-то очень глубоко, на уровне подсознания, было желание её защитить.

Гермиона вышла очень скоро и мы пошли к машине. Она с интересом уставилась на Феррари и забралась внутрь. Ха, всё-таки ведутся девушки на дорогие тачки. Что ни говори, а какой-нибудь работяга может сколько угодно смотреть в мою сторону и пыхтеть, что мол, все девушки на меня вешаются… нет, тут ситуация в корне другая, не они на меня, это я не так прост. А уж остальное просто естественные инстинкты самок, которых привлекает как моё финансовое благополучие, так и всё, что его сопровождает – запредельный уровень спокойствия и уверенности. Это вам не клеить дамочек на дискотеке, переминаясь с ноги на ногу и предлагая коктейли и спрашивая, не нужен ли зять её маме…

Увы, реальность жестока к таким людям. И главное – для этого совершенно не нужны деньги, дорогая машина, одежда и всё прочее, чем оправдываются мямли. На самом деле есть немало людей, которые не обладая ни смазливой внешностью, ни толстым кошельком, умеют легко клеить девушек. Уверенность в себе и сексуальность у них в крови. Эдакие дон-жуаны современности. Да взять хотя бы для примера Драко и Невилла. Несмотря на то, что Драко подтолкнул Дамблдор, он всё равно добился секса от Дафны. Хорошая они пара, я изначально что-то такое хотел.

Забираясь в машину, я как раз думал о том, как женщины липнут к мужчинам. Это странно, но мужики верят, что кошелёк и размер члена важнее всего остального поведения, женщины верят, что большие сиськи тоже решают все вопросы… это конечно не нулевой фактор, но никакого определяющего значения он не имеет.

К примеру, персонально для Нарциссы возбуждающим является хитрость и интриги. Она без ума от сложных действий, заставляющих противников моих сесть в лужу. Для Флёр определяющим является то, что я не слюнявый идиот, и несмотря на её красоту, всё-таки отношусь к ней как к человеку, а не красивой живой кукле для секса. Ну и иногда бываю строг с ней, напоминая, кто в доме хозяин, когда она слегка сбивается с курса партии…

В общем, если так подумать, получается, что привлекательность для каждого по своим критериям. Действительно деграданты видят в женщине только размер сисек, а тупые соски – только размер члена и кошелька. Но нормальные люди, которых большинство, заботятся о более… более важных вещах.

Гермиона сидела рядом, я выехал из узкой улочки и дал по газам, отправляясь как можно быстрее в сторону пригорода Лондона. Грейнджер спросила:

– Сегодня ничего рушить не будем?

– Не знаю, – наконец-то выехали на нормальную дорогу, – Тебе понравилось?

– Ну… да, – она улыбнулась, немного растерянно, – это было круто.

– Рад. Разрушительные наклонности есть у всех. Разнесение всего в клочья очень успокаивает нервы. Особенно битой бить супермаркеты. Но главное – к этому не пристраститься. Что тебе в этом понравилось?

– Не знаю, – Гермиона чуть не закрылась, отвернувшись, – Это неправильно!

– А я думаю, свобода. Сама подумай, – я расслабился, выехав на просторную пустую дорогу и гнал быстро, но без форс-мажора, – свобода – высшая ценность человека. По крайней мере, для меня. Свобода передвижения, например… а свобода взять в руки биту и отвести душу… разрушение чего-то очень успокаивает. Дарит ощущение свободы, силы… Поэтому нет ничего, что я ценю выше свободы. Можно плюнуть на всё и улететь на край света, или взять биту и разнести супермаркет, это приятное ощущение возможностей.

– Ты так думаешь? Хм… в этом есть смысл.

– Ещё какой. Деструктивные наклонности были в человеке всегда. Мы всегда получали особое удовольствие от взрывания чего-то, разбивания, особенно если это что-то не заранее установленное, оплаченное и подготовленное. Странно, правда? Ловить кайф с уничтожения результатов чужого труда. Но это так. Нарушать запреты – тоже свобода. Запрет по своей сути это ограничение, его нарушение – акт свободы воли.

– То есть по твоему преступники…

– Нет, преступники на то и преступники, что делают это не по каким-то злым преступным умыслам. А это – хулиганские побуждения. Те, которые заставляют футбольных фанатов и панков громить магазины и поджигать машины. Конечно, это плохо… но у всего есть обратная сторона. Даже у обратной стороны. Сейчас мы можем газануть и поехать куда угодно. Шотландия, Ливерпуль, Лондон, куда угодно. Можем разгромить магазинчик из хулиганских побуждений, исписать забор матерными словами, или просто посидеть и отдохнуть от всей этой херни.

– Ты считаешь хулиганство свободой… это не лишено смысла, но это же наносит ущерб. Какой тогда смысл в такой свободе? – резонно заметила Гермиона.

– Именно поэтому следует не путать свободу и вседозволенность. Не всё дозволено. Но ты вольна жить так, как захочешь. Если кто-то диктует тебе правило – подумай сама, можно ли его нарушить, или нет. Я так считаю. Хочешь мороженого?

– Нет, я уже наелась сверх меры, – Гермиона слегка порозовела и отвела взгляд, – спасибо.

– Да не за что. Я думаю, тебе тоже не помешает понять ценность правил, со временем… но здесь и сейчас, со мной, тебе не грозит ни Министерство Магии, ни полиция. И нет необратимых последствий. Так что ты можешь оттягиваться как и сколько душе угодно. Главное не стесняйся, делай абсолютно всё, что пожелаешь.

– Зачем? – серьёзно спросила Гермиона, – я конечно понимаю, что из хулиганских побуждений, но зачем ты это делаешь?

– Сложный вопрос. У меня нет такого друга, с кем я мог бы похулиганить. И никогда не было, ты очень хороший хулиган. Это мне нравится, просто нравится. Ну и наконец, глядя на то, как ты читаешь книги и вечно слушаешься правил, у меня появляется необъяснимое желание взять тебя в охапку и пойти что-нибудь разбить. Как думаешь, это нормально?

– Не знаю. Наверное, да. Или нет, не знаю, – Гермиона качнула головой, – но почему я? В Хогвартсе много девочек и учеников вообще… у тебя на факультете.

– Не знаю. Просто не знаю, остальные какие-то… в них нет чего-то, что есть у тебя. Я тоже люблю читать, даже очень, но если бы я только этим и занимался, я бы зачах и превратился в мох. Мне не хочется, чтобы ты повторяла мои ошибки и превращалась в мох. Давай съездим в лондонский музей.

– Ночью? – удивилась Гермиона.

– Именно ночью. А ещё говорят там нельзя трогать экспонаты. Говорят. Когда я вижу такие надписи, особенно хочется полапать руками всякие древности!

Гермиона коварно улыбнулась:

– Поехали!

День выдался очень… ненастным. Несмотря на то, что ученики были счастливы, почти бегом покидая Хогвартс, у меня на душе было тревожно.

– Драко! – голос сзади, – уже уходишь?

Обернулся. Дафна улыбалась.

– Прости, Даф, – я немного смутился, – да, погода не располагает к прогулкам. Пошли?

Гринграсс обдумала мой ответ некоторое время и кивнув, поспешила к Хогвартс-Экспрессу.

Скоро должен быть дождь. Мокнуть под дождём очень не хотелось…

Хогвартс-Экспресс уже стоял на перроне и разводил пары, но если раньше он выглядел задорно и весело, то теперь алый паровоз приобрёл оттенок крови, а дым над ним – грязно-серый. То ли и правда что-то изменилось, то ли настроение такое. И немудрено – это лето обещает быть ненастным. Кто мог – уже постарался уехать из Англии куда угодно, лишь бы не мёрзнуть целое лето под дождями и ветрами. Дафна шла рядом, на нас изредка бросали взгляды, но не вмешивались. Наконец, мы дошли до хогсмида, но тут меня ждал сюрприз. Мама. Она стояла около входа на перрон, привалившись спиной к перилам и о чём-то мило болтала с Хагридом. Редко её можно увидеть такой… весёлой. Хагрид то тут что делает? Послан проводить учеников?

Мама выглядела странно, очень странно. На ней была явно не по сезону одежда, лёгкое платье, сандалии, да и загар… Дафна хмуро посмотрела:

– А у тебя красивая мама…

– Правда? – никогда не замечал.

Гринграсс то ли завидовала, то ли готовилась к неприятностям. Но их не случилось – мама заметила меня и помахала рукой, а потом и вовсе сделала то, о чём я пожалел – полезла обниматься. Я был удушен, а большинство учеников смотрели на это как на восьмое чудо света. Мама просто таки сияла:

– Ну, Драко, рассказывай, как жизнь молодая? – она подмигнула.

– Мам, – я с трудом освободился из её хватки, – а ты что здесь делаешь?

– Как что? Встречаю, конечно же. Не будешь же ты трястись на этом поезде весь день! – она посмотрела на Дафну и улыбнулась, – а, Дафна, приветик, давно не виделись! А где Грейнджер?

Дафна была сбита с толку:

– Э… гриффиндорка?

– Ну наверное, не знаю.

На своём мерседесе я остановился около кафе, вошёл. Внутри было полным-полно народу. Самого разного. Оглядев их, словно на диком западе, прошёл за столик и сел в углу. Ко мне тут же подошла официантка. Не слишком вежливая, увидев меня и услышав английский акцент, она тут же изменилась. Да что там, преобразилась на все сто! Она приняла заказ на чашку чая и оставила меня в покое, судя по всему, надеясь на щедрые чаевые. Я её не расстраивал и оставил пять баксов чаевых. Немного, но учитывая курс – тут это очень немало!

В кармане у меня лежал томик золотого телёнка. Прекрасная литература ушедшей эпохи, я погрузился в чтение и не замечал почти ничего вокруг. Официантка принесла чай очень скоро. Судя по всему, уже половина кафешки знала, что я сюда зашёл.

Атмосфера сгущалась и я почти не заметил, как пользуясь заклинанием невидимости ко мне подсел мой визави. Это был человек средних лет, уже порядком уставший. Он сел и сняв медленно невидимость, посмотрел на меня пристально.

– Так это вы – мистер Поттер?

– Собственной персоной, – захлопываю книжку, – добрый день, Виктор, у нас с вами впереди много дел. Великих дел.

Виктор Добронравов отличался спокойным, но решительным характером.

– Вы меня знаете?

– В общих чертах, – не стал я лукавить, – я прибыл в Россию для оттачивания своих навыков. Мне нужен боевой опыт, опыт лечения раненых, в том числе и сложных. Я специалист по обоим этим направлениям. Учитывая ваши далекоидущие планы, то я не откажусь от сотрудничества в дальней перспективе.

– Вам пока что никто это сотрудничество не предлагает, – самодовольно и строго сказал он.

– Предложат, – спокойно ответил я, – от таких предложений не отказываются.

– Смотря что вы захотите взамен, – дипломатично ответил он.

– Я бизнесмен. Меня интересует бизнес в вашей стране. Магической и не магической части, особенно немагической. Я верю, что у вас есть превосходные медики и боевики, но у вас не хватает бизнесменов, людей, умеющих делать большие деньги честно и открыто, а не выбивать с нищих последние копейки.

Виктор промолчал, я же, приняв это за пропуск хода, продолжил:

– Для начала – меня интересуют предстоящие события.

– Что вам известно? – несколько резче, чем хотел бы изначально, спросил Виктор.

– Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что затевается переворот. Да, это видно, как день, очевидно. И все стороны готовятся. Полагаю, сторона советского правительства уже имела все, абсолютно все шансы, чтобы реализовать собственные амбиции. Им дали уже слишком много. Знаете, со стороны Лондона жизнь в советском союзе выглядит как детский сад для граждан. Где их кормят и поят, защищают, где им нужно только соблюдать распорядок, слушаться партию и всё будет хорошо… но детский сад закончился, дети выросли. Они хотят жить сами, решать сами и сами набивать шишки.

– Оригинальная точка зрения, но допустим, – он посмотрел на меня своими колкими серыми глазами, – вы всего лишь шестиранговый маг. Откровенно говоря, у нас таких две тысячи человек, только ваш опыт выделяет вас среди остальных. Что вы хотите от нас и чем вы можете помочь?

Я уже знал всё наперёд, что произойдёт в ближайшие три дня. И произойдёт… многое. И очень неприятное в том числе.

– У меня есть кое-какая оперативная информация, начнём наше сотрудничество с неё, – я вынул из книги закладку, сложенный в полоску листочек и развернул его, – это список мест, на которые завтра будет облава от КГБ, подготовьтесь получше. Завтра я предоставлю аналогичный листок со сведениями на послезавтра.

Виктор посмотрел на смятый листок и хмыкнул:

– А если это не подтвердится?

– Тогда и решите, следует со мной иметь дело, или нет. И Виктор, я не вчера родился. Давайте уже сотрудничать плотнее, мне нужен боевой опыт.

В Лондоне было пасмурно. Вернувшись в родную страну, в родной город, я столкнулся с ужасной погодой – дождь лил как из ведра, вечером было темно, как ночью, сумрак стоял такой плотный, что казалось, безвременье и время нормальное смешались воедино. Стоило мне вернуться в квартиру, я позвонил Гермионе.

– Алло? – голос у моей подруги был весёлый, совсем не вязалось это с погодой. С ужасной погодой, что стояла вокруг.

– Привет.

– Ты где был? Я не могла до тебя дозвониться! – гневно сказала Гермиона, – ох, ну ладно, чем ты таким важным занят был?

– Свергал власть в одной стране.

– Шутишь?

– Ни капли. Абсолютно серьёзен, – вздохнул я, – я тренировался. На пределе сил и возможностей. Чтобы стать сильнее… – я вспомнил с содроганием прошедшие десять лет… это время было для меня самым незабываемым. Почти никакой теории, почти никаких взаимоотношений. Каждый день – как раунд в известной игре Каунтер-страйк – летел вперёд, стрелял, кидал гранаты и уничтожал врагов… постепенно ушёл страх смерти, постепенно я научился сражаться так, что всем остальным нервно курить в сторонке… естественно, когда речь идёт только о перестрелке – в магическом бое я тоже сильно продвинулся вперёд и теперь стал раз в пять сильнее, чем раньше. С двадцати процентов седьмого ранга я перешёл на пятьдесят процентов, но из-за синусоидального роста силы – я стал в разы сильнее… и в разы лучше чувствовал магию.

– Ох, Гарри, я же за тебя волнуюсь. А вдруг тебя убьют?

– Не беспокойся, – улыбнулся я, выходя из пост-военного транса, – у меня всё хорошо, деньги зарабатываются, репутация тоже, я становлюсь сильнее шаг за шагом… мой потенциал ещё далёк от полного раскрытия…

– Хорошо, – немного странно сказала Гермиона, – а я вместе с родителями съездила во францию и угадай, кого мы там встретили?

– Флёр?

– Бинго! Спрашивала про тебя, искала, наведайся к ней, хорошо?

Ох, да, я ж почти забыл про свою девушку, из-за этого мятежа в России… Пришлось мне щёлкнуть себя по лбу – мысленно, конечно.

– Хорошо, но я был и правда занят, – я что, оправдываюсь? – а как у тебя дела?

– Ну знаешь… – Гермиона улыбнулась в трубку, что было заметно по тону голоса, – мы с родителями объездили францию, потом в Германии побывали, помимо скучных детских парков прикупили кучу нарядов, и я летом тренировалась в магии, как мне говорил учитель. Освоила пару интересных бытовых заклинаний и заказала пару книжек по теории магии. Я по тебе соскучилась, с тобой почему-то всегда весело!

И неудивительно, ведь с Гермионой я всегда веселился.

– Ничего, я вернулся и будет веселее. Обещаю. Но сейчас у меня в голове только один проект, который не даёт мне спать. И я буду благодарен, если бы кто-то очень-очень доверенный из числа магов мне помог.

– Так в чём проблема? Я к тебе заеду?

– Давай, жду.

Долго ждать Гермиону не пришлось. Я сбросил старую одежду на Дорни и приоделся в более классическую для Англии. Гермиона приехала на своём скутере очень быстро и забежала по лестнице на мой этаж, постучала в дверь. Стоило мне открыть – бросилась обниматься, я даже опешил от такого проявления чувств. Не привык. Да и Гермиона пахла приятно и прижималась сильно. Я обнял её в ответ и поднял над землёй, поставив уже на пол в квартире:

– Ну, задушишь же.

– Ой, прости. Скучно просто! – она нахмурилась, отчего выглядела довольно мило, – А тут такие вещи творятся! Говорят, из тюрьмы сбежал заключённый, Сириус Блэк. Даже по телевизору показывают. Я тут копнула информацию…

– Я знаю, кто это. Мой крёстный, осуждён за убийство маглов в очень подозрительном деле, – я пригласил Гермиону жестом на кухню и налил чаю, собственноручно, Гермиона сидела и ёрзала на стуле, спеша поделиться сплетнями.

Кстати, да, мы, мальчики, сплетники такие, что бабки на базаре – отдыхают. Делиться сплетнями – наша маленькая тайная страсть, но только не со всеми, а только среди друзей. Так что свежие сплетни от Гермионы я выслушал очень внимательно и поделился своими.

– Слушай, у меня есть один проект. Очень сложный. Я хочу вернуть к жизни человека, давно умершего.

– А? – Гермиона ужаснулась, – Гарри, это очень… тёмная магия.

– Так говорит министерство. Спокойствие, некромантия меня не интересует. Если тебе интересно, то это особая магия времени. Я уже проверил её действие на Лонгботтомах – всё, что произошло после определённого момента – было откачено и они не вернулись к нормальной жизни… просто они не сталкивались с Лестрейндж и не становились психами.

– Но это же… – она задумалась, – парадокс времени!

– Он самый, – я кивнул, садясь напротив Гермионы, – как мы выяснили, откат на двенадцать лет – вполне осуществим. Я проверял в лаборатории на мышках и кроликах – они воскресают. Это работает. Но я не уверен за психическое здоровье человека, который вчера – помнит восемьдесят первый, а сегодня – бах и уже девяносто третий год…

Гермиона задумалась, на лицо её выползла тень, после чего она догадалась и удивлённо спросила:

– Ты хочешь вернуть родителей?

– Да.

– Но зачем? – столько вопроса в её… вопросе, словно это единственное, что её интересует.

– Ты не сирота, тебе не понять, – я покачал головой, – не думаю, что это может понять кто-то из счастливой семьи… Тем более сейчас, – я припомнил возраст подруги.

Гермиона и правда не понимала:

– Как знаешь… наверное, ты прав, – сомневается, – но сам подумай, родители – это же тебя тут же возьмут в оборот, как Невилла, будут говорить тебе, что ты должен делать, как и чем заниматься, ты лишишься всего!

– Я приобрету всё, – я хмуро посмотрел на неё, – я говорил, тебе не понять. Ты видишь лишь то, что тебя раздражает, потому что ты уже не пятилетний ребёнок… но тебе не понять, как хочется, чтобы мама просто была. И главное – была живой и здоровой. Пусть даже она не будет со мной общаться…

Гермиона нахмурилась и коротко кивнула:

– Мне не понять… наверное.

И это было правдой. Нет ничего, что сирота хотел бы больше, чем любви родителей. Любви мамы и папы, дома, в котором они его ждут из школы…

Гермиона задумалась и покрутив за ручку чашку по тарелочке, против часовой стрелки, спросила:

– Но как ты собрался вернуть к жизни давно умершего человека?

– Для начала – нужно тело. А потом – использовать хроноспособность. Это трудно, но возможно. Я думаю, лучше вернуть одну маму, о папе я слышал много нехорошего. Хотя люди и пытались это скрыть за разными эвфемизмами, он был бандит и хулиган, с таким я просто не уживусь.

Гермиона кивнула:

– Копать могилы?

– Именно. Это конечно не хухры-мухры, но пока есть тело, можно что-то сделать. Я не всесилен, и откат живого существа во времени тратит много сил, но теперь – я готов. Потратил почти миллиард на оборудование лаборатории, если понадобится медпомощь.

Гермиона кивнула:

– Никогда подобным не занималась и желания особого нет. Но если это нужно тебе, то я с тобой, Гарри.

– Не боишься трупов?

– Немного.

– Тогда я сделаю всё отдельно, а ты просто подожди. Мне нужен примерно час. Я то врач, меня уже ничем не удивишь и не напугаешь, – и это было правдой.

Гермиона осталась в моей квартире, я предложил ей располагаться. Герм взяла книги с полки – магические книги стоили намного дороже магловских, поэтому она не могла себе позволить что угодно, зато здесь – за милую душу. Уютненько устроилась в гостиной в глубоком кресле перед камином, а я – пошёл работать.

Мама была просто ужасно энергична. Казалось бы, ничего особого не произошло – она была просто квинтэссенцией гиперактивности. Мама выела все мозги Гермионе, перечитала всю подшивку пророка, при этом матерясь сквозь зубы и восклицая самыми нелестными эпитетами в адрес Дамблдора. Наконец, добралась до моих похождений и долго радовалась. И, признаться, я никогда ещё не чувствовал столько радости, что мама меня хвалит и гордится мной. Это по поводу спасения Лонгботтомов. Я не отходил от неё ни на шаг, всё, что мне нужно сделать – делал в безвременьи и повторах, но и сейчас не мог много раз повторяться – потому что желание побыть поближе с мамой было огромным. Гермиона покинула нас, приняв обет молчания, а я уже со следующего после операции утра был разбужен и чуть ли не обнюхан мамой. Она выглядела при этом очень строго, вернее, пыталась выглядеть строже. Она тут же начала меня расспрашивать:

– И как ты жил все эти годы? Где?

– Эм… – не лучший разговор за завтраком, но…

– У Петунии и её борова-мужа с хрюшкой-сыном.

– О, боже, – мама вскочила, – как такое могло случиться? Это невероятно, это… – она заходила туда-сюда по кухне. Очень… знакомо. Я тоже так хожу туда-сюда, когда нервничаю. Мама остановилась:

– И как ты кушал? Они поди тебе поесть не давали нормально?

– Мам, я в порядке. Это я тебе как доктор говорю, у меня прекрасное состояние тела. Здоровое, сильное и симпатичное, чего греха таить. Это у меня от мамы с папой, – сделал ей комплимент, – позволь кое в чём разобраться. Просто позволь посмотреть некоторые воспоминания о папе.

– Воспоминания? Ты хочешь залезть мне в голову?

– Если ты сконцентрируешься. Я хочу выяснить, что он за человек, прежде чем решить его судьбу.

Мама задумалась и тряхнула копной рыжих волос, грустно вздохнула. В глубине её изумрудных глаз промелькнуло беспокойство:

– Не думаю, что ты захочешь вернуть Джеймса. Он был хорошим человеком. Смелым, но жестоким. И чего греха таить, заносчивым…

Значит, я был прав. Папа не был ангелом, скорее даже наоборот, засранцем. Которого, конечно же, полюбили девушки. Девушки любят засранцев, на себе проверено. Но если я… А, впрочем, чего греха таить? Я такой же засранец, как и мой отец, вот только я сбрасываю всю свою деструктивно-хулиганскую составляющую в повторах, оставляя на поверхности истории только милого, умного, со всех сторон хорошего человека. Но я не зазнаюсь, и упаси боже – не издеваюсь над слабыми. Не моё!

Было странно, что мама так быстро решила судьбу папы. Наверное, не всё у них было так гладко в семейной жизни, как писали газеты. Я вообще склонен верить газетам – если в них написано что-то – значит в реальности всё наоборот. И это точно.

Мама была одета в одежду нарциссы, тем более, что у них одинаковые размеры, за мелкими исключениями. Нарси хранила гардероб в моей квартире, поэтому проблем с женскими вещами у меня не было. Мама облокотилась о стол, поводив кусочком бекона с соусом по тарелке, оставляя из соуса ровные следы и спросила, глядя в белизну фарфора:

– Гарри, мне немного непривычно то, что происходит. Это кажется бредом.

– Согласен. Но у твоего сына есть способности, равных которым нет ни у кого. Практически неограниченная сила. Смотри, – около камина лежали спички, большие, каминные. Я взял спичку и зажёг её, охватил хронокапсулой верхушку спички и откатил. Огонь застыл, словно твёрдый, а потом медленно пополз обратно, оставляя после себя не уголь, а дерево… И наконец, вспыхнул обратно и медленно впитался, вернув в первоначальное состояние серную головку спички…

– Магия времени?

– Она самая.

– Эх, – Мама грустно улыбнулась, – Гарри, ты стал таким большим… Мне непривычно, только вчера я тебя на руках держала и грудью кормила, а сегодня ты такой большой и важный… подросток.

Я улыбнулся:

– А уж мне то как непривычно. Всю жизнь я был сиротой, ребёнком героически погибших родителей. А теперь… бац, и ты жива.

– Да? По-моему, ты многое сделал. Да и не выглядишь ты на тринадцать, какой-то ты не такой.

– Знаю. Власть над временем – серьёзная штука. Я прожил гораздо больше, чем кажется. Больше, чем ты в разы, – сердце заполнила грусть, – скучная, долгая, бесконечно долгая жизнь, наполненная тренировками, тренировками и учёбой, и снова тренировками.

– Сколько? – она удивилась и спросила несколько затравленно, – сколько тебе?

– Ну, я не считал точно. Около полусотни, может, больше. Я прошёл долгий путь, чтобы вернуть тебя к жизни. Изучил медицину на уровне лучшего в мире врача, научился сражаться с магами много сильнее Дамблдора, прошёл множество трудностей…

– Ах, Гарри, – она растрогалась, – Мальчик мой, как ты так себя загонял? Так нельзя, нужно же отдыхать! Ты должен быть ребёнком, веселиться, играть с друзьями….

– Мам, это пройденный этап. Хотя я умею веселиться, и играть с друзьями… – я улыбнулся, – Главное, что я теперь не один. У меня есть ты, мамуль. А остальное… что ж, остальное – мы переживём.

– Но Гарри, милый мой, как же ты тогда живёшь? На что? Почему с тобой нет никого?

Я задумался. Сказать? Определённо, не нужно делать секретов из своей жизни. Собравшись с силами и убрав щелчком пальцев замызганные тарелки с остатками бекона, я попросил дорни принести вина и налил маме бокал. Мама хотела воспрепятствовать, но я, как доктор, настоял. Да и нервы успокаивает.

Она отпила вина и заметно повеселев, продолжила ждать моего ответа.

– Со мной есть все, кто мне нужен. Сначала я поехал в Японию, учиться магии настоящим образом. Там встретил девушку… Аки… Она была очень милой японкой, мы были маленькими и глупенькими. Влюбились, лыбзались некоторое время…. А потом её дедушка захотел меня использовать в политических играх. Думал, что я не пойму. Понял и бросил Аки.

– Как же так? Вы ведь любили друг друга? – Мама ревновала, но не теряла рассудок.

– Было дело. Но это детские дела. Потом я вернулся в Англию. За мной начала увиваться девочка, Дафна Гринграсс… Милая девочка, но у нас с ней не сложилось. Она была влюблена и не пережила первую долгую разлуку – несмотря на юный возраст, её соблазнил мой друг, Драко Малфой.

– Малфой, – Мама прямо таки выплюнула эту фамилию, – хороши же друзья! – она разозлилась, – какой скотина, а? Весь в отца!

– Ты права. Порода. Хотя я пытался его привести к нормальному состоянию. Но я не против – дело в том, что и отец Дафны хотел получить побольше от союза, а я Дафну не любил. Да, она симпатичная, да, даже красивая, но не моё. Не той породы, не из того теста, что я люблю… да и не получилось у меня за год в неё влюбиться по настоящему. Так что с Дафной у меня не сложилось.

– А Малфой? Ты его вызвал на дуэль? Или наказал паршивца?

– Нет, что ты, – я ужаснулся такой мысли, – зачем? Он отвадил от меня прилипчивую Дафну, чем оказал большую услугу. Мы друзья, плюс я тоже перед ним провинился в личном плане. Образно выражаясь…

– Как? – Мама навострила ушки и даже пригнулась к столу, – что ты ему сделал?

– Ну… – я засмущался, – я… Мам, ты только не ругайся, ладно?

Мама удивлённо кивнула и навострила ушки. Выглядела она при этом очень мило, к слову.

– Мам, только ты дай клятву, что никогда никому не скажешь!

– Сын, – она абсолютно серьёзно это сказала, – не обижай маму! Скажи уже, ты что, с ним…

– Не-не-не, – я ужаснулся от такой мысли, – в общем, я переспал с его мамой…

Вот это шок! Мама уставилась на меня как на восьмое чудо света. Глаза как тарелки, рот открыла и хотела было что-то сказать, но не смогла… а потом начала розоветь, причём на её лице, да с её волосами, это выглядело ужасно мило.

– Ч… что ты сказал?

– Я говорю, переспал с Нарциссой Малфой. И мы до сих пор регулярно встречаемся… тайно, конечно же. Никто об этом не знает, кроме нас, тебя и моей девушки.

– Девушки? Гарри, пожалей маму, у тебя был обычный член, когда я тебя родила, не железный!

Я смутился:

– Ну… так получилось. Нарцисса немного сумасшедшая, которая сходит с ума по мне. У всех Блэков это фамильное. Она вроде как на мне помешалась…

– Убью, сучку! – мама вскочила, – только дайте мне до неё добраться? Подумать только, соблазнила моего маленького сына! Стерва! Сама в матери годится.

– Эй, мам, – попытался я, но куда там.

– Нет, Гарри, я этого так не оставлю!

– Мам! – чуть повысил голос, тут же сбавив громкость, – успокойся. Я сам это всё начал. И потом, де-факто я старше тебя и её вместе взятых, думаю, её именно это привлекает… как и бзик на хитрожопости, которой у меня полные карманы. Так что давай ты не будешь так относиться к Нарси… Она милая и добрая женщина, думаю, тебе будет с ней что обсудить…

Мама, пыхтя как паровоз, села обратно и посмотрела на меня пристально:

– Сколько ей лет?

– Ну, ей тридцать восемь. Но выглядит она на двадцать, пластика всё-таки.

Мама была обижена и зла. Она посмотрела на меня пристально и сдалась:

– Хорошо, я не буду ей волосы выдирать. Но ради бога, Гарри, ты хорошо подумал, заводя такую любовницу? А вдруг она тебя предаст?

– Она не предаст. Я всё-таки сильный маг, много сильнее дамблдора. И уж такое учую. К тому же для меня нет необратимых последствий, про мою силу времени знаешь только ты и ограниченно – Гермиона.

– Кстати, – Мама что-то вспомнила, – Гермиона, кто она? Просто подруга?

– Да. Не знаю, как так получилось, но видимо мне нужен был хоть один близкий друг. И им стала Гермиона. Умная, невероятно умная девочка. Похоже, мы просто сошлись характерами как Бонни и Клайд.

Мама кивнула:

– Хорошо… Хоть с кем-то ты не переспал. Подумать только, Нарцисса сейчас и мне в матери годится, а ты с ней…

– Мам, не обращай внимания. Нарси большую часть жизни провела в Малфой-мэноре и обществе чистокровных. По сути, она такой же ребёнок, впервые открывший для себя большой мир вне тесного мирка чистокровных магов… – я грустно вздохнул, – теперь я думаю только об одном. Что дальше делать мы можем? Что будем делать?

Мама потёрла виски:

– Я… не знаю. Сириус сбежал из азкабана. Я хочу пойти в министерство и немедленно рассказать им правду, – мама была на взводе, я подлил ей вина. Она выпила залпом бокал. Я тоже пригубил, под её неодобрительным взглядом…

– Мам, есть один странный человек, – прервал я её самокопания и злые мысли в адрес моих любимых, – Его зовут Северус Снейп.

– Ах, Cеверус, – Мама резко обернулась, – что с ним?

– Странный он. Преподаёт в хогвартсе зельеварение. Как-то странно ко мне относится. Я думаю, это тяжёлый случай любви, такой что до гроба бывает. Странно, что ты не заметила.

Мама смутилась, остановилась, покосилась на пустой бокал из под вина. Потупила взгляд:

– Я… знаю. Просто мы с Cеверусом были друзьями… всегда. С детства… Я не думала, что он так…

– Мам, – Я улыбнулся, – знаешь, мужчине неприятно быть во френдзоне. Думаю, ты разрушила его жизнь очень качественно…

– Да? Чем же? Я не знаю, почему он вдруг… стал так себя вести.

– Знаешь, – Я расслабился, позволив себе менторский тон, – и не последнюю роль в этом сыграл папа. Сначала над ним издевался папа, а ты его выручала, потом ты ушла к ненавистному ему Поттеру… Уже один из этих факторов крайне болезненен, что пережил этот человек – я даже думать боюсь. Мало того, что над ним издевались в школе, тяжело болела мать, так ещё и подруга детства, единственный близкий человек, ушёл к тому, кто над ним издевается и, откровенно говоря, по магловским меркам считался отпетым отморозком… Я понимаю, я сам зачастую часто наношу людям обиды, но, по-моему, ты перегнула палку, когда продинамила Северуса…

– Эй, не говори матери, как ей поступать! – огрызнулась мама, – и вообще, ты рад, что бегающую за тобой Дафну увёл Малфой, так почему я не должна?

– Мам, я сразу Дафне сказал, что её не люблю и у нас мало шансов. То, что она влюбилась… в этом есть и моя вина, но суть в том, что я мог бы до последнего тешить её надеждой или показательно не замечать, после чего просто бросить, заставив девочку от несчастья покончить с собой… Я конечно нехороший человек, но не такой отморозок.

– И что теперь? – Строго спросила Мама, – что ты от меня хочешь?

– Поговори с Северусом. Он уже в состоянии психологического трупа существует дюжину лет и ему определённо нужна помощь… а мне – не помешал бы шпион в стане Дамблдора.

– Ужас, – Мама содрогнулась, – тебе нужен Северус как шпион? Двойной агент?

– Тройной. Он и пожиратель, и орденовец, работает больше на Дамблдора, чем на Волдеморта. Хотя последний упокоился. Сейчас мне очень бы не помешал умный человек, свой в хогвартсе и поближе к Дамблдору… Наконец, я просто не хочу, чтобы твоё существование причиняло кому-то страдания, особенно если это неплохой человек.

– Северус то неплохой? Ты его плохо знаешь!

– Нет, я его хорошо знаю, – опроверг я, – возможно, не так, как ты, но он определённо хороший человек. С его жизнью, больше похожей на кошмар, я бы уже застрелился.

Мама подумала. Подумала хорошо.

– Слушай же, Cеверус стал невыносимым ближе к шестому курсу. Он…

– Он ревновал. Признаться, ты тоже не ангел, когда хочешь убить Нарциссу, весьма милую и добрую женщину, которая настолько предана мне, что без вопросов отдаст за меня жизнь, если потребуется.

– Не переводи стрелки! Гарри, боже, ты лезешь в такие отношения, в которых ничего не понимаешь! – она нахмурилась и посмотрела на меня слегка захмелевшим взглядом, – и вообще…

– Тс… если не хочешь с ним ничего иметь – нужно было сразу и прямо это сказать. Мам, не будь столь жестока, просто отпусти этого человека… или наоборот, притяни, но сейчас ты его держишь в руках, и ни туда, ни сюда… Я тоже не ангел, далеко не ангел, и убил больше людей, чем Волдеморт и его пособники за всю свою жизнь, но и я считаю, что нельзя так относиться к человеку. Ты превратила всю его жизнь в один большой кошмар, и он страдает до сих пор…

Мама немного повинилась. Да что там, всё-таки прислушалась к моим словам:

– Ладно… постой, ты сказал, что кого-то убил?

– Ну… в России недавно была гражданская война. Я там практиковался в боевой магии.

– Ясно-понятно, – она нахмурилась, – Хорошо… раз ты так просишь, я сделаю это. Я… не знаю, что делать. Джеймс оказался не таким уж и кавалером, а Северус – и вовсе обозвал меня грязнокровкой! Он примкнул к…

– И ты, заметь, тоже примкнула к пушечному мясу Дамблдора. И ситуация не сильно изменилась даже после победы светлой стороны, все остались при своих. Дамблдор очень сильно нагрел руки на состоянии почивших чистокровных, министерство тоже, откупились от правосудия многие. Состояние немногим лучше, чем до этой войны, только у Дамблдора на порядок больше власти и влияния. Честно говоря… – я задумался, – Мам, я не знаю, по мне так обе стороны абсолютно параноидальны, поскольку ни Дамблдор, ни Том, не предлагали адекватную альтернативу и развитие общества…

Мама грустно вздохнула и обняла меня, выполнив приём карате «удушение грудью», который она натренировала превосходно. Потом отпустила и улыбнулась:

– Ладно, как-нибудь утрясём… Что ещё из новостей знаешь?

– Ну… в этом году объявлен год Мародёров. В хогвартсе будет преподавать Ремус Люпин, там же окажется и Сириус Блэк, если он и правда сбежал из-за меня…

Лили выглядела как маленькая девочка, по крайней мере, от неё любопытства было не меньше – ведь её глазам предстал мир недалёкого будущего. Мир всего лишь на дюжину лет старше того, который она до сих пор в глубине души считала нормальным. А это – большим приключением. Лили не хотела огорчать сына, почти взрослого уже, поэтому не жаловалась ему и не заикалась даже о том, что ей немного неуютно. Вдруг не так подумает? Вдруг не так поймёт? Конечно, сердце юной матери трепетало при мыслях о сыне, но мир, окружающий их, предстал им не в лучших красках – лето выдалось кошмарным, тёмным, дождливым, грустным… Но это в Англии, в Италии было тепло и солнечно. И сейчас Лилиан Поттер, в девичестве Эванс, с удивлением осматривала витрины магазинов, идя рядом со своим сыном. Гарри полагал, что есть вещи меняющиеся, есть вещи, которые меняются медленно. Есть места, где время застывает – Рим. Центр Рима, исторический центр, это был огромный некогда мегаполис. От других исторических центров разросшихся столиц Рим отличался размерами и древностью – в Москве древнего не было, только кремль, в Англии – тоже, постоянно менялся Лондон, а Рим изначально был мощным городом, крепким и стройным, так что перепланировать город по мере развития цивилизации не пришлось. Гарри шёл рядом с матерью, а Лили прильнула глазами к витрине магазина.

– Гарри, а это что такое? – лили ткнула в трубочку телефона, лежащую на витрине на бархатной подушке.

– Мобильный телефон. Появился у маглов недавно. Конечно, по сравнению с магическим смартфоном он примитивен, но работает.

– Вааау, – протянула Лили, – а в Лондоне они работают?

– Да, но смысл, если есть мобильные магические?

– А с магического можно на обычные телефоны звонить?

– Да, – Гарри был просто эталоном терпения, – на любой телефон в любую телефонную сеть. На мобильные, стационарные, спутниковые….

– Вааау, – повторила лили и побежала смотреть большие телевизоры. Те не сильно отличались от телевизоров её юности, разве что наличествовал пульт и хорошая по сравнению с их домашним телевизором, который Лили помнит из детства, картинка. Впрочем…

Наконец, Гарри вывел маму из торгового квартала. Лили кушала мороженку и выглядела счастливой, прежде всего – потому что погуляла с сыном. Правда, ещё непонятно было, кто с кем погулял. Гарри выглядел тоже довольным, ведя маму за руку.

Они вышли из торгового квартала и отправились домой. Стоило ножкам лили ступить на высокий ковёр их особняка, она тут же уперла руки в боки и потребовала:

– Гарри, ты должен научить меня пользоваться всем этим! Я хочу быть с тобой всегда на связи!

Гарри подумал всего секунду:

– Конечно, мам. Когда…

– Немедленно!

Стоило нам вернуться от Ньюкомена, мы тут же начали активно обсуждать дальнейшую мою учёбу в Хогвартсе.

Мама насупилась и недовольно сказала:

– Гарри, если ты настолько сильный маг, зачем теряешь время в этом Хогвартсе? И вообще, зачем тебе всё это?

– Не знаю, – я был честен с ней, – дело пожалуй в том, что сколько бы я не ездил по странам, везде я себя чувствовал в гостях. А здесь – дома. Пусть дом старый, пусть в нём полно сумасшедших и просто вредных личностей, но это дом. Здесь мне спокойней, здесь люди знакомые…

– Нда… – она цыкнула зубом.

Ньюкомен, к слову, был очень удивлён, но про маму ничего не спрашивал. Это всё равно скоро станет секретом полишинеля. Тем более, что мама была абсолютно не в той одежде, которую следует носить молодой важной девушке – джинсы, толстовка, надвинутый на голову капюшон. Рыжие длинные волосы всё равно не скрыть под капюшоном, но всё же, выглядела она очень… не, не подростково, но одевалась в последнее время – как-то по-домашнему, так, чтобы было удобно, а всё остальное – нахрен. И к слову, как бы это ни было странно, это только подчёркивало её красоту и некоторую безбашенность. Сразу видно, что это не гламурное кисо, которое будет глазки строить, скорее уж пинка отвесит всем недовольным!

– В этом году будет преподавать Ремус. Друг папы, вот я и познакомлюсь…

– Фи, – Мама скривилась, – нашёл тоже мне друзей. Мой тебе совет, мальчик мой, держись от друзей Джеймса – подальше!

– Почему? – я был удивлён. Ну не съедят же они меня? Да? Ну, за Ремуса не ручаюсь, но…

– О, Гарри, я думала, ты уже всё сам понял, – она прошла в квартиру и посмотрев на сложенный ноутбук, стоящий на книжной полке, пошла на кухню, я за ней, – твой отец… не лучший человек. И эти его друзья тоже… – мама налила себе молока, достала палочку и заклинанием вскипятила. А потом заварила кофе прямо на молоке. Оригинально!

Мнение мамы по папе как минимум – контрастировало с официальной версией, так что я не мог не задать вопрос:

– Я понимаю, что он хулиган и всё такое, но почему так сурово?

– Гарри, – она села за стол на высокий барный стул и пригубила кофе, – ты всё поймёшь, если посмотришь на друзей Поттера. Скажи мне кто твой друг и я скажу, кто ты. Кто друзья Джеймса?

Я задумался. Мародёры, конечно. Мама в этот момент налила вторую чашку кофе на молоке. Оригинальный напиток, молочно-кофейный. Но вкусный.

– Ну, Ремус Люпин, оборотень. Сириус Блэк и Питер Петтигрю.

– Поверхностно, но тепло, – кивнула мама, я почувствовал себя несмышлёным ребёнком, – Ремус – оборотень. Сириус – бросил свою семью под влиянием Дамблдора и его пропаганды гриффиндора. Петтигрю… – мама скривилась, столько отвращения было на её лице, – наглядный пример того, что благородство бывает со знаком минус. Серая, скользкая, жирная крыса, думающая только о своём пузе. Без мозгов, без воли, готовая кусать кого угодно… Мразь, одно слово. Отщепенцы, Гарри. Друзья Джеймса – отщепенцы общества. И Джеймс им под стать лидер – на большее, чем собрать банду из отбросов у него мозгов не хватило. Или хватило мозгов не лезть выше и довольствоваться этими…

Что ж… Был повод задуматься. Но почему отец сколотил почти банду из отщепенцев, брошенных обществом по той или иной причине? Не хватило лидерских качеств, чтобы заинтересовать кого-то? Или просто культурным людям, живущим в обществе, постоянно общающимся с разными людьми, было западло общаться с Джеймсом? Должно быть, дело в его характере или чём-то таком, что не давало ему стать лидером более достойной компании. Он мог притянуть только тех, у кого не было старших, которые лучше видят Джеймса и могут запретить с ним общаться.

То, что он хулиган – это и так понятно. Но в чём же причина?

– Может быть, скажешь прямо? Я конечно понимаю, что не без причины Джеймс Поттер связался именно с ними, но вот остальное мне не ведомо.

– Характер, Гарри. Джеймс был жестоким, злым человеком, обожающим пинать слабых, чем они всегда и занимались. Мерзкий характер, даже такое лидерство над бандой отморозков опьяняло его и вызвало опухание чувства нарциссизма. Возомнил себя королём Хогвартса, которому всё сходит с рук, которому все должны… Жаль, я была дура, когда за него вышла. А он казался таким крутым, уверенным в себе, смелым и искренним человеком… Я не знаю, что мне в голову ударило, но я внезапно влюбилась, хотя до этого ненавидела этих уродов, вечно слоняющихся по Хогвартсу и…

– Мам, – я встал, – прости, но я думаю, это Дамблдор.

– Что? – она удивлённо отставила чашку кофе.

– Ну… если верить твоим словам, то тебя должно было воротить от одной мысли о Джеймсе Поттере и его башибузуках. Турецкое словечко, не обращай внимания, – я задумался, – Дамблдор, по крайней мере, без труда использовал заклинания на Драко, чтобы свести его с Дафной. А в твоём случае достаточно небольшой симпатии или даже жалости к Джеймсу, чтобы ты поддалась на его заклинания…

Мама нахмурилась:

– Ты считаешь, что меня околдовали?

– Уверен. Прошло слишком много времени, но можно кое-что проверить, – я встал.

– Эй, ты куда, – она пошла за мной следом. Я направлялся быстрым шагом в оперблок.

Мы зашли в операционную и мама вздрогнула, увидев гроб. К слову, я так сюда и не заходил.

– Прости, – она внезапно сбавила накал, – я… мне трудно поверить, что я была мертва столько времени…

– Ничего. Я накапливал деньги годами, мам, и спустил всё на медицинское оборудование этого блока. Он – практически одно из лучших в мире операционных помещений. По крайней мере, тут столько артефактов и сложной магической медтехники… я потратил на неё почти миллиард – всё, что заработал.

– Гарри… – мама была удивлена и растрогана, – стоило ли?

– Стоило, – я резко подошёл к операционному столу в центре комнаты и не включая режим стерилизации, открыл выдвижную полочку, поставил на стол ноутбук и включил программу управления…

Мама стояла в сторонке и смотрела. Происходящее для неё было непонятно. Я пояснил:

– Не зря я потратил миллиард на эту технику. Ложись, можешь не раздеваться, – убрал ноут.

Мама послушно легла, я поставил ноут рядом, – сейчас, найду кое-что…

Она чувствовала себя неудобно, лёжа на операционном столе.

– Гарри, что с тобой? Почему ты так сорвался с места?

– Нашёл! – я был рад, – видишь ли, мам, если бы я просто оживил мумию, то все следы были бы стёрты смертью и годами… Но я откатил время назад для тебя, капсулировал материальное тело и изменил его движение в течении времени на обратное… Поэтому твоё нынешнее физическое состояние идентично осени восемьдесят первого года. Тебе двадцать один, физически, но что важнее – вернулись и все следы, которые остались, следы чужого влияния, – говорил я быстро. – если бы не откат, они бы рассеялись со временем и стали невидимыми. Положи голову сюда, – подложил подушку под голову мамы, поправив её огненно-рыжие волосы с улыбкой, – хорошо, жди…

Тонкие манипуляции трудно засечь уже через неделю, мама же провела в обществе Джеймса как минимум год без влияния Дамблдора… или это влияние обновлялось? Это только теория.

Я включил специальные присоски, поставил их на виски, смазав их контактным гелем, и начал процесс реставрации. Слава богу – автоматический. Дефрагментация, исследование, стабилизация….

Мама смотрела на экран ноутбука и воскликнула:

– Гарри, ради бога, скажи, что происходит?

– Это аппарат, используемый в ментальной магии. Он изучает твой мозг по клеточкам. Некоторые вещи ты забыла, некоторые – не запоминала, а некоторые запомненные – заблокированы магией. И этот аппарат найдёт такие воспоминания. Обычно Обливиэйт действует только на определённые области памяти, оперативную, последние две минуты стирает полностью, а дальше – по желанию мага. Этот аппарат найдёт заблокированные клетки мозга и разблокирует их. Если я прав – ты должна вспомнить кое-что важное…

– Боже правый, – она поёжилась, – только бы это не было что-то ужасное…

Однако, её надеждам было не суждено сбыться. Аппарат, клеточный ментальный дефрагментатор, изучил состояние мозга и нашёл целых восемь зон с заблокированными воспоминаниями. Я спросил у мамы:

– Хочешь вспомнить всё сразу? Или…

– Да!

– Тогда я посмотрю это вместе с тобой.

– Пускай!

Северус Тобиас Снейп работал над зельем в своём доме в паучьем тупике. По заказу Дамблдора, конечно же, школе нужно было много зелий, как на продажу, так и для собственного употребления. Зельевар уже изрядно отдохнул от своих школьных неприятностей, но одна из них – Сириус Блэк, напомнила о себе, пробудив в вечно мрачном Снейпе воспоминания о прошлом, в котором тот безнадёжно застрял. Движения профессионального зельевара были отточены и верны, он не пропускал ничего и старался отвлечь работой себя от мрачных мыслей. Снейпу это всегда удавалось. Особенно если было тихо.

Однако, стоило ему закончить приготовление и сортировку зелья, как в дверь постучали. Кто бы это мог быть? Дамблдор использовал всегда заклинание, создающее звон колокольчиков, или вваливался вовсе без предупреждение. Люциус? Не может быть, тот всегда педантично предупреждал о своём визите и согласовывал время. Кто?

Ведомый собственным любопытством Снейп распахнул дверь и увидел перед собой Поттера. Самого странного и ненавистного студента. Который одним своим появлением похерил результаты многочасовых релаксаций. Снейп на мгновение удивился, но Гарри заговорил первым, опередив самого северуса:

– Добрый вечер, профессор. Надеюсь, я не помешал вам?

– Поттер, – Снейп нахмурился и в полумраке его лицо выглядело ещё более угрожающим, острый нос и скулы, чёрные волосы и чёрная мантия – напоминали о вампирах, – что вам понадобилось? Как вы узнали этот адрес?

– Кое-кто подсказал, – не соврал Гарри, – пригласите? А то тут льёт как из ведра.

Снейп очень не хотел, но на улице и правда было ужасно. Ледяной ветер, несмотря на тёплый месяц, залетел в открытую дверь. Не то чтобы Снейп был рад видеть у себя Гарри, но захлопнуть дверь перед носом у мальчика не позволяло любопытство, а холод уже начал раздражать.

Гарри зашёл, высушил одежду мановением руки и улыбнулся Снейпу, всем своим видом демонстрируя своё расположение. Снейп пригласил Гарри на кухню. Скудно обставленную, но чаю не предложил. Гарри сел за стол и тогда то зельевар и начал с ним разговаривать:

– Итак… Поттер. Что привело вас ко мне? Нужно быть невероятно наглым человеком, чтобы вламываться в дом к преподавателю.

– Надеюсь, вы успели закончить зелье, над которым работали. Судя по запаху мяты, перца и толчёного корня зандера, это бодроперцовое. Да, в этом году понадобится много… – Гарри улыбнулся, набрав пару баллов в глазах зельевара. Но Снейп ничуть не изменился в лице. Он спросил:

– Вы правы, Поттер. И вам бы не помешало его принять.

– Не стоит, сэр. Я защитился от простуды. Я к вам по совершенно личному делу, обсудить которое мы сможем только после непреложного обета от вас и в более… защищённом месте.

Снейп своим фирменным движением вздёрнул одну бровь. Он стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди, а Гарри сидел за столом. Наконец, после игры в гляделки, Снейп всё-таки решил узнать, в чём дело:

– Мистер Поттер, я ценю вашу предусмотрительность, но если у вас что-то есть, извольте выложить это сразу.

– Не могу. В первую очередь по соображениям безопасности, – совершенно серьёзно сказал Поттер, – впрочем, это касается только вас и моей мамы, так что жду вас в своей квартире. И желательно расправиться с этим делом до завтра, потому что завтра будут закупки к школе и ещё много чего… очень удивительного.

Снейп потёр виски. Поттер начал его раздражать.

– Считайте, вы меня заинтриговали.

– И да, Дамблдор или кто-либо ещё ничего не должны знать. Ради общего блага, – Гарри улыбнулся немного саркастично, – вернее, ради нашего личного блага. Общее пусть общество делает себе само. Прошу, – Гарри открыл портал на кухне, – только не падайте в обморок.

– За кого вы меня принимаете? – Снейп вытащил палочку, – надеюсь, вы не заведёте меня в ловушку?

– Боже упаси, профессор. В этих уловках и обмане нет нужды, учитывая мой уровень сил. После вас.

Северус вышел из портала, следом и Гарри. Они оказались в большой гостиной квартиры Поттера. Большая гостиная была обставлена более роскошно, и приготовлена для приёмов гостей. Снейп огляделся по сторонам – на стенах висели картины, обычные пейзажи, светильники, в центре гостиной стоял немаленький дубовый стол, чуть поодаль – несколько диванов, около стен, между ними было приличное расстояние. Тут можно было устраивать большие вечеринки и собрания.

Однако, на всю гостиную был лишь один человек, который сидел на диване в десяти метрах от Снейпа и заложив ногу за ногу, смотрел на него из под глубокого капюшона. Оттуда же, из под капюшона, виднелись рыжие длинные волосы. По фигуре безошибочно угадывалась молодая девушка, а так же по хрупким ладоням с маникюром. Гарри вышел следом и с улыбкой решил понаблюдать за этой сценой. Сцена была…. Драматической. На всякий случай Гарри записывал видео.

Северус с любопытством оглядел девушку и повернулся к Поттеру:

– Мистер Поттер?

– Ах, Северус, хватит уже, – Лили улыбнулась, а зельевар, обернувшись обратно на звуки голоса, застыл соляным столбом и начал бледнеть. Хотел что-то сказать, но вместо слов получились только обрывки что-то вроде ли…ты…кк…

Лили встала, грациозно подошла к Снейпу и сняла капюшон, посмотрев на зельевара своими зелёными глазами.

– Ну полноте, Северус, хватит вести себя, как будто увидел при… эм… эта магловская присказка неактуальна, – она задумалась на мгновение, – ну ты понял.

Северус молча кивнул и через мгновение свалился на диван. Но сознание не потерял, а только тыкал пальцем и воскликнул:

– Лили!

– Ну слава богу, первое понятное слово. Я думала, будет хуже.

Гарри стоял в сторонке. Он протянул северусу склянку с успокоительным, которую тот осушил, но это не помогло.

– Ты жива? – Северус выглядел как сумасшедший – руки тряслись, глаза бегали по лицу Лили.

– Да, жива я, жива. Стараниями Гарри. И даже здорова, молода и полна сил. А ты выглядишь как живой труп! – она с неприязнью посмотрела на северуса, с ног до головы, – боже, что с твоими волосами? А эта чёрная одежда? У тебя траур, или ты готом решил стать? Не, я не против, готика это прикольно, тебе идёт, но не преподавать же в хогвартсе в таком виде?

– Мам, – Гарри подал голос, – не надо так набрасываться на человека, видишь, он в шоке.

– Ох, прости, – Лили повинилась перед Гарри, – ну что, Северус, пришёл в себя?

– Но как? – воскликнул Снейп.

– Это долго объяснять, – лили на мгновение растерялась, – в общем, я жива и даже не умирала. Стараниями магии и моего сына. А детали позволь не объяснять, всё равно я совершенно ничего в теории магии не понимаю… – она села рядом с северусом.

Этим двоим нужно было много обсудить. Гарри решил пока что оставить их, но очень скоро вернулся, принёс горячий шоколад. Северус сидел за столом и слушал лили, боясь, что это сон. Лили же просто рассказывала ему историю, которую она отрепетировала заранее. Наконец, когда Поттер принёс шоколад, поставив его перед мамой и профессором, Снейп спросил:

– А джеймса вы тоже собрались вернуть?

Лили рассмеялась:

– Этого ублюдка? Да он лежит в своей могиле, если я что-то и сделаю – то сожгу его тело, чтобы точно нельзя было ничего сделать.

Снейп улыбнулся. Проблеск надежды. Но лили его обломала, подведя к нужной мысли:

– Дамблдор просто играл всеми нами. Тобой, мной, Джеймсом… Игра на чувствах, влюблённости, его основная специальность. Видел как он ловко схентаил Малфоя и Гринграсс?

Снейп не понял словечко, почёрпнутое из интернета, и к слову, вырвавшееся у Лили и выдавшее её увлечения с головой, но суть уловил:

– Постой… ты хочешь сказать…

– Да, Северус, Да. Ему нужен был шпион, вот он и устроил эту драматическую сценку. Проехался тебе и мне по мозгам, я – к Поттеру, ты – за мной, и всё. Просто же, как день… Скотина седобородая…

Гарри сел чуть поодаль, но Северус абсолютно его не замечал:

– Лили, я бы заметил.

– Но не в двенадцать лет, северус. Благодаря драгоценному, в прямом смысле слова, оборудованию Гарри, я смогла вернуть все стёртые воспоминания. Эта сраная скотина играла нами как хотела, чтобы переманить к себе побольше перспективных студентов. И любовь в таком случае – главный инструмент. Убить его мало.

Северус был обескуражен. Однако, его чувства к лили уже длились долго, очень долго. И сейчас они оказались… обманутыми. Лили – вот она, руку протяни и коснёшься. Та же, молодая, весёлая, но что-то не то, словно любил он другого человека или вообще не любил. Это привязанность, сумасшествие, но не любовь. Отхлебнув сладкого напитка, Северус признался:

– Возможно… возможно, это так. Я чувствую что-то странное…

– О, это просто. Чтобы чары действовали, их нужно регулярно обновлять. После долгого периода они уже не действуют и оставляют остальное телу, а тут… много нюансов, но главное – остаётся только психологическая привязанность. Эмоции, эндорфины, гормоны, их нет. Неоткуда взяться.

Снейп кивнул – объяснение могло пройти.

– Я его убью, – коротко сказал он, но тут вмешался человек, про которого все забыли:

– Отставить убивание дамблдоров! У меня есть идея получше. И она вам понравится больше, профессор. Давайте начну с того, что в хогвартсе я учусь только из вежливости и желания побыть в обществе. Мои навыки доктора уже достаточны, чтобы называться лучшим в Англии и европе, и одним из лучших в евразии.

Снейп перевёл взгляд на Поттера. Ненавистное лицо Джеймса с глазами лили, но главное – это уверенный взгляд. Снейп закономерно спросил, ведь уверенность должна была на чём-то основываться:

– О чём вы говорите?

– О, Мистер Снейп, я предлагаю план. Заговор. Нет, вариант просто перебить всех несогласных остаётся, но я хочу большего. Мы внедримся в Орден Феникса и разрушим его изнутри. Изведём, подчиним себе и получим Власть в этой захолустной стране. Дамблдора конечно хочется убить, но это просто настроит общество против нас и приведёт к хаосу.

– Возможно… и кто это «Мы»?

Гарри встал и ушёл куда-то порталом. Лили улыбнулась своим мыслям:

– Скоро ты познакомишься с другими верными людьми. Видишь ли, Северус, я конечно зла на Дамблдора, но Гарри прав, просто убрав его мы ничего не изменим. Такой человек, как он, должен быть не просто убит, а раздавлен, изничтожен. Убив его, мы лишь раздуем огонь в сердцах его сторонников… А что до власти… – лили задумалась на секунду, – нынешняя система, при которой вообще существуют так называемые чистокровные, это маразм. Нигде в цивилизованном магическом мире такого нет. Это убивает Англию и нас, английских магов.

– То есть, – Задумался Северус, – вы хотите посадить на трон своего человека?

– Мы хотим посадить всюду своих людей. Правильных людей, не тех, кто будет пищать про общее благо или чистокровность. И то и другое – ересь.

Снейп коротко кивнул:

– А лично себе? Не хочется власти?

– Боже упаси. Гарри – сильнейший маг Англии, он один, если захочет, захватит власть и перебьёт весь аврорат. Но дело в том, что это тупиковый вариант…

Очень скоро Поттер вернулся. Открылся портал, из которого вышла ослепительной красоты девушка с платиновыми волосами, в красивом платье и с точёной фигуркой. Девушка была прекрасна. Она вышла из портала и улыбнулась Северусу:

– Привет, Северус, Лили…

– Нарцисса, – Лили нахмурилась.

Нарциссу она недолюбливала, но всё-таки признавала и не возмущалась. Невероятная преданность Нарциссы её сыну – подкупала. Та любила Гарри всем сердцем, фанатично, так что отгонять такую девушку от сына было слишком… неразумно. Снейп удивлённо вскинул бровь и посмотрел на Нарциссу:

– Голос… Нарцисса Малфой? Что с тобой? Маскировка?

– Да, обычно я хожу под маскировкой, – Нарцисса слащаво улыбнулась, – моя красота только для Гарри, а не для Люциуса…

Северус думал, что лимит шока на сегодня и год вперёд исчерпан – он ошибался. Нарцисса с такой теплотой произнесла имя любимого человека, что у Снейпа не осталось сомнений. И он, кажется, завис на мгновение. Долгое мгновение, пока из портала не вышла следующая участница заговора. Только-только отошедший от прошлого шока Снейп, вздрогнул, встретившись взглядом с Гермионой. Её жёлтые глаза с вертикальным зрачком заставили Снейпа покрыться холодным потом – от них веяло силой. Это конечно же не взгляд василиска, только его ощущение. Гермиона тоже была симпатичной, но по сравнению с Нарциссой и Лили – ещё незрелой. Из-за татуировок, другого цвета волос, улыбки с тонкими острыми клыками и глаз – узнать её было невозможно. Да и выглядела она отнюдь не так, как раньше – кожаная куртка из кожи дракона, обтягивающие брюки из того же материала – к слову, как бы Гермиона не хотела подчеркнуть попку и бёдра, удавалось так себе, из-за ещё слишком незрелого возраста, так что подчёркивался скорее юный возраст, чем формы. И тем не менее, выглядела она оригинально. Эту девушку Снейп не узнал, но вот она его удивила, слегка шипящим голосом поздоровавшись:

– Здравствуйте, профессор С-Снейп, – улыбочка с острыми клыками и прищуренные глаза.

– Боже милостивый, – он испугался, – кто ты?

– О, – позади Гермионы тут же нарисовался Гарри, – моя лучшая подруга, Гермиона Грейнджер. Правда милая гриффиндорка? – Гарри улыбнулся, – Леди, Нарси, Герми, присаживайтесь, у нас будет долгий, но очень интересный разговор!

Апплодисменты были бурными! Сейлор мун вскочила и поставила ножку так, что немногочисленные мальчишки затряслись, увидев панцушот под короткой юбочкой. Девочка-волшебница воздела над головой жезл и знакомым всем голосом продекламировала:

– Я несу возмездие во имя луны!

Выглядела она как копия Сейлор Мун, если бы это был не аниме-персонаж, а живой человек. Стройная блондинка с голубыми глазами и пшеничного цвета волосами, собранными двумя заколками на голове с натуральными рубинами внутри. На лбу золотом вытравлен бодиарт в виде месяца, грудь второго размера и ноги от ушей. И конечно же возраст, ровно шестнадцать лет на вид. Внешность просто модельная, идеальная со всех сторон.

Рядом с ней в похожей позе стояла брюнетка Сейлор Марс, тоже девочка-волшебница. И она была столь же прекрасна. Просто эталон отаку, идеал, недостижимый. Глаза прямо анимешные-анимешные, большие, явно не японские. Тонкий и аккуратный носик, хрупкие ладони. В наручах Сейлор Марс скрывались маленькие зажигалки, которые позволили ей создать эффект пламени на руке. Зрители заапплодировали этому представлению. К ним уже пробивались фанаты и собственно, владельцы франшизы, впервые представленной на аниме-коне в акихабаре. Но Девочки-волшебницы не были настроены на разговор с взрослыми и почему-то пускающими слюни японскими дядями, они продефилировали дальше, провожаемые апплодисментами.

Через полчаса вся троица – Сейлор Мун, Сейлор Марс и их спутник, вывалились в квартире в Лондоне. Гарри был недоволен, но видя счастье на лицах девушек, с трудом удержался от того, чтобы не сделать фейспалм. Это что, кризис среднего возраста такой?

Обе девушки, кстати, И Нарцисса, и Лили, изрядно сбавили в весе и росте и выглядели на шестнадцать. А внешность…. Кардинально отличалась от первоначальной.

– Боже, и ради этого вы просили меня провести сложнейшую операцию? Да за такие операции берут по двадцать-тридцать лямов зеленью…

Сейлор Марс повисла на Гарри и чмокнула его в щёку:

– Малыш, ты не представляешь, как это КРУТО! – она в приступе счастья подвигала попой, прижимаясь щекой к Гарри, – и потом, тебе что, жалко чтоли?

– Нет, – вздохнул Поттер.

Однако, через полчаса они уже вернулись обратно на аниме-кон, который шёл с утра и до вечера, и намерены были оторваться по полной программе! Что может остановить двух анимешниц, влюблённых в образ девочек-волшебниц?

Тридцатого августа общественность всего мира встретилась с новой игрой, которая произвела если не фурор, то точно стала очень необычным игроком на рынке компьютерных магических игр. Стоимость экземпляра была символическая, один доллар. Но вот внутренний контент игры стоил различных денег, и от него сильно зависел игровой процесс…

Поэтому «Another New World» стала хитом продаж сразу же взлетев в магическом сервисе на первые строчки. Дело в том, что игры стоили очень дорого, от нескольких тысяч долларов за простые до сотен тысяч за хорошие, крупные проекты. Неслучайно – в магическом мире было не так много разработчиков игр, плюс реально хороших игр не так много. В отличие от магловского, где различные видеоигры штамповались всем, кому не лень, разработка магической требовала богатой фантазии в развитого художественного вкуса. Большинство магов, играющих в игры имели всего одну-две штуки, взятые по совету друзей и с друзьями же в них играли. Новая игра давала возможность поиграть всем без исключения, один бакс – это даже не смешно. Сотня тысяч скачиваний уже к середине дня, а к концу – двести тысяч. Портированная на все языки крупных стран мира, игра завоевала своей дешивизной. Правда, вопрос налички всегда остро стоял. Казалось бы, простенькие траты в игре – покупка новой одежды взамен стандартной, оружия, инструментов, всё это требовало пусть небольших, но затрат. Деньги потекли ручейком, а потом и полноводной рекой, так что Лили едва успевала подсчитывать прибыль. Обновление игры… Контент она уже разработала на пять лет вперёд, так что оставалось только считать прибыля и радоваться.

На первые заработанные деньги Лили купила себе бутылку шампанского и вместе с Гарри её выпила. Поттер стал заметно веселее и как-то странно относился к ней. Впрочем, ей это почему-то очень нравилось.

А на следующий день пришла пора собирать чемоданы и валить в Хогвартс. Лили решилась. Она должна была официально вернуться в мир живых. Просто потому что в действие первого сентября вступал генеральный План Поттера. И у всех них были свои роли, тщательно подобранные и изученные. Лили так и не пошла на косую аллею – погода слишком плохая, народу там не было и её особо никто и не заметил бы. Поэтому она решила проводить Гарри и Гермиону на Хогвартс-экспресс.

Сборы не были похожи на то, как обычно родители собирают детей в школу – лили с трудом подобрала себе приличный наряд. Из более чем тысячи толстовок, которые ей накупил Гарри, нужно было выбрать ту, у которой надпись поприкольнее. Она выбрала розовую толстовку с надписью «Voldemort – donkeyfucker!». Естественно, взяла свой ховерборд и полетела вместе с Гарри на вокзал. Они были под невидимостью и отвлечением внимания, так что всё обошлось. Гарри тоже был на легке. Лили изобретение Гарри нравилось – в отличие от метлы, которая оставляет человека в подвешенном состоянии, при катании на ховерборде создавалось впечатление, как будто на сноуборде летишь под гору, управляя движениями собственными ногами. Это было круто, и дарило незабываемые ощущения. Она взлетела над дорогой и вместе с Гарри, бок о бок, они летели над машинами в сторону вокзала. Перелетели пробку – первого сентября все дороги были забиты, родители ездили по школам, или наоборот, из школ. На улицах было полно детей, идущих в школьной форме и с рюкзачками, Лили с необычайной теплотой посмотрела на этих крох – сожалела, что так и не смогла аналогичную услугу оказать сыну, который был вынужден всё это делать с дурслями. Мрачные воспоминания, должно быть. Ветер в лицо, играя, лили резко дала газку и выполнила прыжок – ховер взлетел и мягко проскользил над крышей двухэтажного красного буса, едущего в обратную ей сторону, и Лили опустилась на дорогу, взлетев снова. На этот раз Гарри держался рядом с мамой. Они гнали под сотню в час, закладывая крутые виражи на поворотах и ловко маневрируя. Лили рассмеялась:

– Я человек паук!

– Что?

– Да был такой, – отмахнулась Лили, – тоже по городу летать любил.

– Ага, – Гарри ловко обогнул фонарный столб и слегка наклонив ховер в сторону, чтобы компенсировать разворот, завернул в сторону вокзала Кингс-Кросс. Небо заволокло тучами. Начинался дождь. Лили крикнула «поднажми» и сама дала по газам. Так что на вокзал они залетели практически одновременно, но лили была впереди. Она прямо на ховере пролетела барьер на платформу 9.75 и вызвала на платформе натуральный переполох среди школьников. Ещё бы, летающую доску здесь ещё не видели. Да и выглядела она на ней круто, заложив вираж над поездом и ловко соскочив обратно на платформу. Гарри пролетел прямо. Лили под удивлёнными взглядами толпы затормозила резко и остановилась, слезла с ховера. Доска осталась висеть в воздухе, слабо жужжа от вложенной в неё ветрозащитной магии. Вокруг образовалась порядочная такая просека. Лили огляделась по сторонам и заметила Нарциссу. Нарцисса провожала в Хогвартс своего сына. Люциус был где-то занят. Да, факт их знакомства решили не скрывать, потому что всё равно Нарциссе нужно нарабатывать популярность. Лили махнула рукой:

– Йо, Нарцисса, как жизнь молодая?

– Лили, – Нарцисса приблизилась к ней, – что это за штука? – ткнула пальцем в ховер.

– О, это Гарри изобрёл. Правда, круто?

– Гарри? – Нарцисса нашла взглядом Поттера, слезшего рядом с доски и с искренней любовью посмотрела на него и ховер. Гарри, поняв её терзания, ответил:

– Если вам интересно, конечно, сделаю и на вас, Леди Малфой, – чопорно сказал Гарри.

Всё это попахивало сюром. Увидевшие надпись на толстовке Лили тыкали пальцем, ахали, а на периферии показалась Молли Уизли со своим выводком. Близнецы уизли уже влюбились, образно выражаясь, в Лили, которая лихачит над толпой на непонятной штуковине и выглядит совсем не так, как большинство магов – сирые, унылые, скучные и занудные.

– А ты как, жива-здорова?

– Не дождётесь, – буркнула Малфой, – о, Гарри, – она хотела было броситься к Поттеру, но вокруг было слишком много людей. Слишком. Много. Они раздражали Нарциссу, которой хотелось уединиться с Поттером, желательно, навсегда.

Впрочем, мечтам немного повёрнутой девушки было не суждено сбыться. Толпа школьников уже рассосалась, недалеко от разговаривающих протолкались близнецы уизли. Они уставились на Лили и воскликнули:

– Круто! Леди, где вы взяли такую доску? – один из них.

– Леди, на каком курсе вы учитесь? – второй.

Нарцисса сладко рассмеялась, видя, как Лили удивилась. Она не привыкла к такому напору, а у близнецов определённо была харизма, в отличие от всех остальных Уизли.

Ответила за них Нарцисса:

– Кажется, тебе сделали комплимент!

– И правда, – Лили повернулась к близнецам, рассмотрев обоих, – я о вас слышала. Фред и Джордж уизли. Помню, когда вы родились, Молли пол года сокрушалась, что вы не девочки, – надо же, ей удалось смутить двух вечных шутников.

– Мам, – к Лили подошёл Поттер, тащащий свой ховер под мышкой, – хватит издеваться над бедняжками. Товарищи гриффиндорцы, позвольте представить мою маму, Лили Поттер, собственной персоной.

У близнецов уизли был очень удивлённый вид. Они переглянулись:

– Не может быть.

– Побожись!

Лили улыбнулась и кивнула.

В этот момент в них влетела Нарцисса…

Пока Лили разговаривала с Близнецами, Нарцисса, ведомая любопытством и конечно же, страстной любовью ко всему, что связано с Поттером, попыталась влезть на ховер Гарри, который тот оставил рядом с собой. Однако, управлять им с непривычки было чуть-чуть сложнее, чем казалось на первый взгляд и она, вытаращив глаза, крикнула:

– Атас! – близнецы не успели ничего сделать, как были свалены на землю Нарциссой, которая упала на мягкое. То есть на них. Оба уизли открыли глаза, увидев, что Нарцисса в удивительно растрёпанном виде сидит на них и смеётся. Они переглянулись – на вид женщина была немного с прибабахом, Нарцисса вскочила и подняв близнецов одним рывком на ноги, подмигнула им.

Заминка закончилась тем, что Гарри выхватил свой ховер и взял под локоток леди Малфой, которую тут же отвёл в сторонку и начал её отчитывать. А Лили, спасая неловкость, посмотрела на небо и сообщила о приближении тучек и том, что лучше побыстрее забраться в поезд. Иначе промокнут до нитки!

В подтверждение её слов прозвучал гудок паровоза и Уизли, правильно поняв намёк, поспешили скрыться в вагоне. Нарцисса выцыганила у Гарри всё-таки ховерборд, правда, обычный, не способный летать на большой высоте, только у самой земли.

Лили тем временем оглядела платформу. Встретилась глазами кое с кем. Этим кое кем оказался Артур Уизли, который вытаращился на неё как на привидение. Лили подмигнула ему и чмокнув сына чуть более крепким, чем следовало бы, поцелуем, обещала звонить. И запрыгнув на свою доску, полетела обратно домой… Артур и многие другие родители провожали её взглядом, её было очень хорошо видно, летела над головами. Несмотря на сумрак, царивший на платформе, рыжая шевелюра – очень заметна.

Как я и предполагал, эта поездка на поезде стала необычной. Поезд ехал, качался, стучал колёсами. А Гермиона расспрашивала Луну Лавгуд про её жизнь, откуда я узнал практически всё, что меня интересовало. Где-то через час после начала поездки поезд остановился, аккурат на большом железнодорожном мосту. Гермиона удивлённо осмотрелась по сторонам. Луна нахмурилась:

– Мозгошмыги убегают.

Она была права, в хронополе всякие тварюшки разлетелись в разные стороны. Вынырнул в нормальное время и осмотрелся. Потемнело, лампы под потолком начали мигать и погасли вовсе. Что такое? Электроснабжение зависит от паровоза? Колхоз, блин. Началась ментальная атака и стало холодать. Гермиона недовольно нахмурилась и с неё медленно слетела маскировка – магия василиска начала защищать и в первую очередь сбросила с Гермионы маскировочные чары. Луна сжалась в сторонке и осматривалась по сторонам. Ментальная атака странная, похожая на природную магию. Луна затряслась в сторонке, я одел на неё защитный амулет, после чего решил так – нужно выяснить, какая скотина решилась атаковать поезд и устроить ей холокост. Гермиона была вне себя от ярости, татуировка аж почернела, клыки сочились ядом.

– С-с-суки, – она вскочила, – я чувс-ствую врага. Готовьтесь.

Не нужно быть семи пядей во лбу – подумалось мне, чтобы понять, что на нас напали. Достал свой пистолет, Гермиона сделала то же самое. Мой пистоль стрелял зачарованными пулями. Внезапно, началось. Дверь поползла в сторону и за ней обнаружилось странное создание. Какая-то химера, похожая на неудачный опыт в некромантии. Закутанная в тёмный плащ фигура, которая распространяла вокруг себя холод и мрак. Гермиона выстрелила, но этим лишь разозлила тварь. Пришла пора по-крупному поиграть! Я вошёл в боевой режим, ускоряя восприятие силой времени и накинув защиту от магических воздействий, ударил врага, как учили – огненный удар молота ударил тварь сверху, отчего оно было вбито в пол и сожжено. Магическое пламя сжигало всё, но лучше всего – горели магические существа и порождения некромантии. Удар разорвал тварь, она с визгом попыталась пошевелиться, но последующий удар прибил её окончательно. И тут началось. Я выпрыгнул в окно, тут же достав свой ховерборд из кармана, запрыгнул на доску. Удобно поезд стоял на мосту… На ховерборде я уже мог вволю наиграться с летающими тварями. Разогнался и применив пару заклинаний для ночного и магического зрения, начал разгоняться. Твари облепили хогвартс-экспресс, но когда одна из них сдохла – остальные бросились на меня, оставив поезд в покое. Я улыбнулся – когда они летели, были очень уязвимы. Два мощных огненных копья пробили летящих на меня тварей, но остальные смогли достичь и попытались атаковать своей магией. Гермиона уже вылезла из вагона на крышу и вокруг неё валялась парочка статуй. И не меньше десятка – свалились на дно ущелья, через которое и был мост. Я разогнался и легко ушёл от первых тварей, ударив их огненным молотом и громовым ударом. Достал пистолет, чтобы уж наверняка, и начал отстреливаться в автоматическом режиме. Да, пули не останавливали тварей, но мои, купленные в америке, заставляли их ненадолго отвлечься и остановиться, и это давало мне время их добить. Их было около сотни. Похоже, тут нужна японская школа – маневренность, хитрость, ловкость.

Камнем сорвался вниз, твари полетели за мной, на дно ущелья. Применил магию на область, в которой столпились враги большое количество воды внезапно вскипело, взрыв пара был очень мощным из-за дождя и этих существ разбросало. Потом – ледяная тюрьма – когда они снова долетели до меня, я ловко пролетел между пролётами моста, заморозив намертво двух существ, которые протиснулись за мной, взрыв пара – и проникшая в тело вода оставила от них только облачка пара и брызги потрохов.

Резко забрал вверх и когда оставшиеся три десятка тварей уже осторожно распределились, двигаясь за мной, я ударил их внезапно, сверху, со всей силы. В удар я вложил четверть всего своего резерва магии, удар получился страшной силы – использовал заклинание огненной змеи. Самонаводящийся поток ярко-фиолетового пламени, которое мгновенно испепелило почти всех оставшихся тварей. Осталась одна единственная. Но она ринулась прочь в страхе к поезду. Не долетев до него метра, она свалилась, окаменев, вниз, разбившись там на мелкие кусочки.

Гермиона не теряла даром времени – к ней эти твари даже приблизиться боялись, всё-таки злой василиск – не хрен собачий.

Подхватив промокшую до нитки подругу на руки, я подлетел к разбитому окну и аккуратно протиснул Гермиону внутрь, влез сам и затащил ховер.

Окно было как раз напротив нашего купе. Гермиона продрогла и промокла до нитки – пришлось посушить её одежду магией. Благодарно на меня посмотрев, она свалилась на диванчик рядом с Люпином и поёжилась, сладко улыбнувшись:

– Гарри, твой бой – нечто. Весь поезд трясся от ударов.

– Ага. Если бы не поезд на мосту, я мог бы бабахнуть чем-то помощнее, но пришлось изгаляться, – поёжился в ответ, – что это за животные?

– Дементоры, Гарри, – ответила Гермиона, – мерзкие создания.

– Я заметил. Ты скольких шлёпнула?

– Два десятка.

– И я примерно восемь десятков. Итого – сотня тварей упокоилась. Надо же, куда смотрят наши доблестные авроры – средь… тёмна дня на поезд, полный школьников, нападают какие-то злобные тёмные твари. И никто даже ухом не повёл.

Гермиона хихикнула:

– Эти импотенты могут только взятки брать, – она покосилась на Люпина, – а зачем ты полез всех убивать? Мог же просто отпугнуть?

– А ты зачем полезла?

Нда. Вопрос открытый. Потому что напали! Вот и вся причина, нужно ли большего, чтобы убить мерзкую тварь, нападающую на детей? Я посмотрел на сидящую рядом Луну, которая переводила взгляд с меня на Гермиону и обратно. Нда, кое-в-чём мы оплошали. А именно – дементоры считались едва ли не бессмертными тварями, потому что их не брала авада и прочие заклинания, поэтому английские маги, не имея достаточно развитых средств защиты от них, их боялись. Впрочем, магия шестого ранга с мощными огненными заклинаниями испепеляет их только так. И всё равно, я был немного недоволен происходящим – дементоры не просто напали, они напали на поезд, полный детей и устроили всем кошмары…

– Наверное, – подала голос Луна, – они ищут Сириуса Блэка?

– Да? В хогвартс-экспрессе?

– Ну ты же здесь едешь? Они ожидали, что Сириус попытается до тебя добраться?

- Схера ли? – грубо спросил я, – чтобы потискать крестника? Тупо.

– Он хочет тебя убить, – неуверенно сказала Луна, - я так слышала…

– Не вижу ни малейшей причины для этого, – пожимаю плечами и тут же останавливаю время.

Мозгошмыгов не было, полная чистота. Эти твари их распугали. Возвращаю время назад, и вот я снова в своей кроватке. Только уже выспался. Ночь, встаю. Потянулся до хруста в костях, ещё не отошёл от боя и не восстановил запас магии. Нужно сделать что-то, что меня прославит. Мне нужен имидж, в этой стране согласно моему плану, мы должны нарабатывать влияние как политические и общественные фигуры. Мы должны приобрести вес, а значит – нас должны любить, нам должны поклоняться. И этот случай – очень удачный, чтобы показать свою силу перед школьниками Хогвартса. Но на этот раз я выступлю в роли героя-защитника. Дементоры напали на хогвартс-экспресс? Только свистни, он появится – Гарри Поттер!

Я вышел из спальни и обнаружил, что мама и не ложилась. Она сидела перед камином с книжкой в руках и читала. Увидев меня, обернулась.

– Ты уже выспался?

– Да. Я из ближайшего будущего вернулся, – я сел рядом с мамой, прижавшись к ней. Она удивилась и немного, совсем чуточку, смутилась. Обнял её за талию. Мама потрепала меня по голове:

– Что-то случилось?

– Встретился с дементорами.

Она удивилась и прижала меня к себе:

– И как?

– Перебили всех. Но суть не в этом, давай готовиться к сценке на вокзале.

– Так, расскажи, что было, а я подумаю, – абсолютно серьёзно сказала мама, отстраня меня от себя.

Первые два дня занятий прошли с большим любопытством студентов. Ещё бы – новый препод, плюс третий курс – все каждый день мучались с тем, какие предметы им выбрать в качестве факультатива. И, по-моему, все кроме Гермионы умудрились спросить меня, какие предметы я выбрал. Все без исключения наши. Хотя нет, Дафна не спросила, она меня вообще избегает. И слава богу! Спокойней жизнь без этой шибанутой девочки. Я смог наконец-то расслабиться после долгого и очень тяжкого лета. Хотя я отдыхал, да, и много времени ничего не делал, но в этом году расслабился я только в Хогвартсе. Меня на самом деле очень напрягало чьё бы то ни было общество, включая маму, так что оставшись один, уйдя от сокурсников, я наконец-то смог отдохнуть в полном одиночестве. И меня не особо трогали. Сидел в углу, пока весь наш курс жарко спорил по поводу будущих выходных и первого похода студентов в Хогсмид. Местную деревеньку, промышляющую продажей алкоголя студентам из под полы.

Но я не забывал ни на секунду главное – я взял негласное руководство над группой людей. Северус, Нарцисса, Мама и Гермиона. Я, мои близкие, и друг моей мамы. Похоже, единственный настоящий друг, а не парнишка из френдзоны или подлиза.

И теперь, когда мама официально вернулась в мир живых… не юридически, но все газеты уже писали про чудесное воскрешение Лили Поттер и бились за право получить у неё интервью, мне нужна была слава и известность, внимание людей, и главное – их преданность. Их расположение, так, чтобы моё слово в этой сраной стране приобрело вес и силу. И мы все начали работу.

Вчера, придя в класс Зельеварения, я мог наблюдать очень странную картину – Хафлпафф, и все остальные третьекурсники, наблюдали Северуса Снейпа, одетого не в мешковатую английскую мантию, вышедшую из моды века назад, а в довольно приличный чёрный костюм Строгий френч, без лишних деталей, с зелёным галстуком. Он выглядел очень… стильно. Да, мама прекрасно поработала над Северусом, и без того молодой преподаватель, казалось, помолодел. Но главные изменения были в его поведении. Северус не стал добрым и весёлым, о, нет, но он стал намного активнее. И менее злобен по отношению к студентам – ждал нас в классе, а не ворвался в последний момент, расспросил про домашние задания и зачитал список тем на этот год.

Казалось бы, все преподаватели должны так себя вести, однако, студенты недоумённо переглядывались. Гермиона и я тоже переглянулись – Мама сработала просто чудодейственно. Северус прошёлся между парт, посмотрел на студентов сверху-вниз и начал рассказывать про бодроперцовое зелье, которое нужно было сварить к концу урока. К сожалению, все наши уроки имели один недостаток – на них проходили только те зелья, что по времени приготовления укладывались в стандартную пару – полтора часа. Чем сложнее зелье, как правило, тем дольше оно варится, поэтому время урока ограничивало для студентов уровень сложности. Окончательно Северус выбил из колеи Лонгботтома, который ничуть не избавился от своей болезни. Да, Невилл страдал одной большой проблемой – страхом перед Снейпом, и у меня складывалось впечатление, что на уроках у Снейпа он вообще действовал наобум, кидая что угодно в котёл, лишь бы имитировать деятельность. У него отключался мозг в стрессовой ситуации. Снейп, увидев, как Лонгботтом кладёт в котёл всё подряд, собрал его вещи мановением палочки и сказал, сухо чеканя слова:

– Лонгботтом. Немедленно покиньте мой кабинет. И больше не приходите на мои уроки.

Невилл был напуган, он трясся просто таки.

– Но сэр…

– Вы не способны варить зелья. Вообще, в принципе. Если так угодно, можете учиться самостоятельно или попросить вашу матушку, весьма неплохо сдавшую экзамены, но не тратьте моё терпение своими беспорядочными действиями. Мне это надоело. Весь Хогвартс уже вас боится. Если вам так претит моё общество, можете обратиться к директору Дамблдору, он прекрасно разбирается в преподавании и зельеварении. А я уже устал от ваших выходок. Всё, ступай, – Снейп за плечи вывел перед собой Невилла и едва сдержался, чтобы не отвесить ему смачного пенделя, судя по лицу.

Все студенты были в шоке. Преподаватель отказался обучать студента – это блин нечто невероятное. Снейп же прошёл на своё место и сел за стол, подняв взгляд на аудиторию.

– Что застыли? Немедленно продолжайте, иначе испортите зелья. Этот Лонгботтом рано или поздно убьёт либо себя, либо кого-то из вас, если продолжит заниматься вместе с остальными студентами. Если он такой пугливый, пусть его родители учат!

Впрочем… Абсолютно правильное решение. Если студент так боится преподавателя, что не способен даже на элементарную логику, не следует мучать дитё. Хотя это противоречит должности зельевара, Снейп с удовольствием её покинет, если Дамблдор позволит.

С того урока прошёл уже день, я только радовался за Невилла и Северуса. Получилось очень… неплохо. Это стало темой номер два, после воскрешения Лили Поттер, конечно же. Совсем другая картина получилась на Трансфигурации, на которой Гермиона тоже начала выполнять план. Мы собрались все, этот предмет – странную разновидность ритуальной опосредованной трансфигурации, я не переваривал. Он мне просто не нравился, по сути это была не трансфигурация, а создание из одного объекта другого. Как превратить стол в свинью? Очень просто – никак. Это невозможно, согласно закону трансфигарции невозможно трансфигурировать живое из неживого. Вот неживое из живого – запросто. Но с последующей смертью субъекта.

То, что делала Макгонагалл на первом уроке третьего курса…

Впрочем, обо всём по порядку. Мы зашли в кабинет. Гермиона уже освоила основы трансфигурации, настоящей, другой разновидности. Макгонагалл на этот раз тоже ждала нас в виде кошки, она это дело любила. Лежала на столе и постукивала хвостом по столешнице. На этот раз никто не шумел и все пришли вовремя. Особенно – Гермиона. Она сильно изменилась с первого курса, превратившись из девочки в девушку. Что характерно, кстати, мальчики так не меняются. Да, они становятся больше, но существенных изменений не происходит, зато вот девочки существенно изменяются, причём не только вторичные половые признаки – лицо, причёска, поведение, меняется всё до неузнаваемости, только самые яркие черты лица, присутствующие в детском возрасте, сохраняются во взрослом. В остальном же… девочки нашего курса внезапно стали привлекательными и симпатичными. Пока ещё слишком юными для интимных отношений, но тем не менее, разница была очень существенной. Та же Дафна стала намного красивее, на радость Малфоя, который всегда ходил вместе с ней. Остальные девушки… что ж, они тоже симпатичные, весьма.

Гермиона села на первую парту, я – на последнюю, мне не интересна была местная трансфигурация, но ради приличия нужно было сходить. Я передал Гермионе телепатическое сообщение о том, что пора бы начать выполнять план, она прислала согласие. Простейшее заклинание обмена короткими сообщениями в зоне прямой видимости.

И началось. Минерва Макгонагалл встала, и призвала всех к тишине. Начался урок. Она рассказала вроде бы заученную речь про то, какие важные и интересные темы мы должны будем проходить в этом году. Превращения, в общем-то, были простыми, но если в прошлый раз шла вводная часть, на тот раз – сразу перешли к сложной теме, превращение бутылки в букет цветов. Чтобы такое сделать – нужна была изрядная фантазия. Минерва раздала всем бутылки, обычные с виду, пивные бутылки без этикеток. Гермиона взяла свою, посмотрела внутрь, пожала плечами. Думала, вестимо, как можно как-нибудь выделиться в такой ситуации. Я тоже получил свою бутылку и уже думал как-нибудь подшутить над остальными. Но решил не выпендриваться – это сольное выступление Гермионы. Превращать одни предметы в другие, пусть и органику, очень сложно. А делать это при помощи палочки – сложнее в разы. С помощью своего магосканера я мог бы наложить заклинание универсального преобразования в органику – пятого ранга, но оно действует только с сохранением массы объекта и необходим первичный набор элементов. Здесь же было только стекло и краситель.

Макгонагалл со Снейпом роднила сухость – они не были добрыми, не внимали студентам и не вникали в ситуацию. Они сухо зачитывали речь, держа со студентами дистанцию и не позволяя себе какие-либо личные или просто сторонние разговоры. Словно преподавание – это единственный смысл жизни и единственное, чем они вообще занимаются и о чём могут думать. Не лишним будет описать её кабинет. Это было большое, по меркам замка, помещение, стены – сложены из крупного камня, гладко отшлифованного, натурального. На стенах висели обычные хогвартские светильники – факелы с магическим огнём – он был ярче обычного и белый, поэтому в помещении было светло как днём. Парты были древними, но не исписанными студентами, можно сказать – приличными. Но всё равно – всё здесь дышало средневековым духом. На стенах висели портреты каких-то людей, движущиеся, конечно же – разновидность призрака.

Минерва прошла к учительскому столу во главе помещения и вертя в руках палочку, смотрела на студентов. Звучали заклинания, которые все постоянно говорили – в таком гомоне трудно сконцентрироваться. Особняком стояла Гермиона, думая о том, как провернуть это дело, она вертела в руках бутылку и не думала доставать палочку. Вредно.

Минерва заметила это и сухо спросила:

– Мисс Грейнджер, вы собираетесь выполнять задание?

– Да, профессор, - Гермиона подняла голову.

– И где же ваша палочка?

– Где-то в кармане. Ладно, попробую, – Гермиона улыбнулась и взяв бутылку в руку, взмахнула ею, заблаговременно наложив заклинание трансфигурации и подав магию в нужный момент. Бутылка превратилась в превосходный букет цветов, причём, очень странных – это были алые розы с золотой окантовкой лепестков, перевязан букет был алой ленточкой с гербом хогвартса. Гермиона улыбнулась сама себе и преподнесла букет профессору:

– Это вам. Всё-таки учебный год начался, а никто преподавателю до сих пор цветов даже не подарил…

Минерва подошла ближе и воскликнула:

– Но как? Где вы спрятали палочку?

– А, сейчас, – Гермиона залезла в сумочку и порывшись там, достала палочку, – вот она.

– Десять баллов… нет, сто баллов гриффиндору! – Минерва была растрогана до глубины души, – но как? Вы трансфигурировали без палочки?

– И это постоянная трансфигурация, – поддакнула Гермиона, – и я ещё наложила чары долговечности, так что лет сто они пробудут свежими.

Макгонагалл была в шоковом состоянии – Гермиона выполнила трансфигурацию мгновенно, плюс с наложением чар, плюс без палочки, плюс без слов… Нда, это было достойно внимания профессора трансфигурации. Макгонагалл громогласно продемонстрировала всему классу достоинства Гермионы – она вообще любила своих умных студентов, ибо таких были еденицы. И их успехами очень гордилась, а успехом Гермионы похвасталась тут же, пояснив для всего класса, как это невероятно сложно – трансфигурировать без палочки, слов, и ещё и вплетать чары вместе с трансфигурацией. А постоянная трансфигурация – сложнее обычной. Эффект был достигнут. Я поддержал подругу, незаметно для всех похлопав, проникнувшиеся глубиной собственной беспомощности студенты тоже поддержали. Большинство из нас – хафлпаффцы, а мы – радуемся успеху других, искренне, а не завидуем. Единственный, кто удержался от аплодисментов – это Рональд Уизли. Однокурсник Гермионы, который вечно был в её тени и вечно злословил. Но на него не обращали внимания. Мне он сразу не понравился, ещё одна пешка Дамблдора, с таким даже говорить не о чем, он может только повторять слова других.

Аплодисменты стихли и растрогавшаяся Минерва попросила Гермиону прибыть к ней вечером после занятий. Насколько мне рассказала подруга, Минерва приняла её как родную и сходу потащила к Дамблдору, чтобы та, то есть Гермиона, показала свои таланты. Дамблдор был удивлён, однако, попытки ментального проникновения привели к вспышке головной боли. Ещё бы, я не зря подруге имплантировал ядро василиска. Сама легилименцию она не освоит – чтобы противостоять Дамблдору нужен ранг как минимум схожий с ним, либо исключительно долгая практика легилименции… Гермиона же была другого склада ума, любопытного, открытого, для неё легилименция закрыта. Остаётся магическая защита – заклинания, артефакты, и конечно же, природные способности – самый мощный и надёжный способ защиты мысли и памяти. Дамблдор наградил Гермиону ещё тридцатью баллами за выдающиеся успехи и расспросил про меня, после чего отпустил. И, чую, у него появилось желание поговорить со мной… но быстро пропало.

Ах, как приятна природа Англии… Птички поют, травка зеленеет, и дорога, явно укатанная не машинами, а телегами. Красота? Ну, условно, можно сказать, что и так. Красота неописуемая. Я был зол на себя за то, что захотел поэкспериментировать с серым миром – это было черевато последствиями, о которых я и не предполагал! Привык, значит, дурак, к тому, что сам могу всё сделать, и главное – время тормознуть просто так. А сейчас я в панике. Нет, даже не так – я просто не знаю, что мне делать! Ведь у меня нет ничего с собой – денег в кармане кот наплакал – всего сотня галеонов, горстка серебра.

А началось всё с попытки экспериментировать с порталом в сером мире. Было бы невероятно удобно создать доступный одному мне портал в нужное место, как тот, что я видел в метро. Не пришлось бы постоянно их создавать, тратя драгоценную магию. И я доэкспериментировался – татуировка вспыхнула и резко просела энергия, а меня выбросило где-то на задворках мироздания.

Свалился в траву. Смотрю перед собой – небо голубое, травка зеленеет, солнышко блестит, один я как идиот лежу на траве и думаю обо всякой хрени. Поднялся, кряхтя, спина нещадно болела после жёсткой посадки. Но никаких травм, уже через минуту всё перестало болеть, а я смог оглядеться по сторонам. Слева от меня был лес, красивый, на вид – старый, лес. Справа – дорога. Ох, и угораздило же меня! Но делать нечего.

Я попробовал отмотать время назад, но… но. Но внезапно не смог. Это уже заставило меня сначала удивлённо задуматься, а потом покрыться холодным потом – я не мог войти в серый мир! Это… цензурных слов нет. У меня нет моей главной способности! Я – простой человек, хорошо хоть татуировка на месте и работает… но она не может отмотать время назад – только переселить меня в прошлое сознание… Точно, есть вариант – взять и переселиться в самого себя назад, до того момента, как я занялся очевидно глупым делом – экспериментами в сером мире! Возблагодарю же судьбу за то, что у меня есть тату – без неё ситуация была бы аховой. Потому что без неё я только на природных способностях выезжал!

Хотел было уже прямо тут начать, но… Но любопытство сгубило кошку – чем я хуже? Мне тоже любопытно. Где я оказался? Когда я оказался? И почему я не могу посмотреть здесь всё, прежде чем заниматься откатами?

Наверное, проблема была в сером мире – без него у меня рухнет всё. Всё, что я планировал, вся заваруха с могучей кучкой, маленьким орденом магов, всё рухнет… Нужно вернуть себе силу. И только после этого – начать откат. Решив так, я минут пять ещё потоптался на месте и пошёл по траве в сторону дороги, и уже по дороге – куда глаза глядят!

Идти было легко и приятно, а когда я вспомнил про ховерборд – и вовсе стало замечательно. Мчаться над дорогой на приличной скорости – что может быть лучше? Я наслаждался полётом, сёрфингом по потокам ветра, голубым небом над головой… Резко дал вверх и поднялся, сначала на сотню метров, триста, пятьсот, тысячу… дышать стало заметно тяжелее, но отсюда открывался превосходный вид. И, каково же было моё удивление, когда на горизонте я увидел знакомые очертания. Хогвартс! Полетел к нему. Хогвартс выглядел как…. Он выглядел идеально. Светло, замок – не порушенный временем, чуть меньше, чем в будущем, черепица – тёмно-синяя, сам по себе замок просто… шикарен. Настоящий сказочный, замок из диснейленда – жалкая пародия на настоящий хогвартс. Подлетев на пару километров, я осмотрелся. Итак, хижина лесника – находится в другом месте, но есть. Ворота хогвартса, забор, хогсмид… Всё с высоты километра – как на ладони. Отсюда виды открываются просто чудесные. Я направил свой ховер к хогсмиду – наверняка просто так в хогвартс не залететь, нужно найти контакты с местным населением. И начать с местных магов в хогсмиде.

Кхм… Получается, что бы я здесь и сейчас не сделал, если я откачусь, то это будет неправдой, тупиковой веткой истории. Значит, я не скован необходимостью действовать аккуратно – для этого я уже слишком засветился. Подлетел к деревеньке. Странно, прошли года, прошли века, а хогсмид – практически такой же, каким я его помню. Несколько трактиров, парочка магазинов и жильё, преимущественно тут жили всякие обитатели хогвартса – завхоз, учителя, вышедшие на пенсию…

Слез с ховера, осмотрелся. На улицах хогсмида почти не было людей, единственный замеченный мною человек, юркнул в трактир, едва я зацепил его взглядом. Подозрительно! Спрятав доску в карман, отправился следом за ним, в трактир.

Внутри было… привычно. Тут даже говорить не о чем – за века, а судя по разнице в замке, это далеко не девятнадцатый-восемнадцатый век, трактир не изменялся. Название я даже не прочитал, просто пробежался глазами по местной публике и сел за стол, решив для начала обмозговать ситуацию, в которой оказался. В крайнем случае – здесь наверняка найдутся какие-нибудь комнаты…

Людей внутри практически не было. Сейчас, когда у меня не было силы времени, мне было очень… боязно. И я предпочитал держать наготове парочку неактивированных защитных заклинаний. Ко мне подвалила пышногрудая женщина, которую, с большой натяжкой, можно назвать не такой уж и страшной.

– Чего желаете?

– Что есть?

– Ты говори, чего хочешь, а там разберёмся, – она посмотрела на меня с недовольством.

– Тогда чего-нибудь лёгкого. Курица есть?

– Будет, – женщина отчалила…

Стоило мне зайти в Лютный переулок, как я столкнулся в бандой не очень то вежливых людей. Выглядели они так, что меня начинало тошнить – грязные, в одежде явно с чужого плеча, да ещё и половина не имела зубов вообще. Ужас, и это волшебники? Это маги? Да даже самый сумасшедший перворанговый маг следит за собой лучше… Я с отвращением посмотрел, как они преградили мне путь и повыхватывали палочки.

– Эй, добрый человек, поделись с джентльменами в час нужды деньгами! – один из них, горбатый, с сальными волосами, ткнул в меня палочкой. Всё-таки зря я снял невидимость при входе в Лютный. Но зато по мелочи поменял внешность – цвет глаз и волос, рост чуть побольше, одежда чуть-чуть другая. Я недовольно сморщился:

– Сгинь, мусор.

– Ну ты, …. – дальше последовал мат вперемешку с заклинаниями от всех троих. Один стоял на стрёме, двое брали на гоп-стоп. Ну что же, делать нечего….

Стоило их заклятиям раствориться без следа во внешнем эшелоне моей защиты, я атаковал их. Сначала первых двух – удар лезвием на первого, голова с плеч. «Игла» в голову второму – пробила навылет, тело начало оседать, а я не тратя времени даром, с помощью морозко заморозил третьего, который превратился в ледяную статую. По крайней мере, пока не оттает, или его кто-нибудь не разобьёт.

Прошёл дальше с невозмутимым видом, поглядывая по сторонам. Так, я тут обоснуюсь на время. Как минимум – здесь можно найти информацию и связи. В лютном было мало людей, и хотя за моей стычкой смотрело несколько человек, они немедленно покинули улицу – спрятались в дверях, отпрянули от окон, скрылись за углом ближайшего дома… Так, я здесь задержусь!

Мне было интересно много чего. Но в первую очередь – деньги. Дело было в деньгах – стоимость денег здесь намного больше, чем в будущем – инфляция, казалось бы, не должна трогать металлические деньги, но трогала. Или это была такая реакция на ограниченность внутреннего рынка? Я направил свои стопы в Белую Виверну, где за пять серебрянных снял комнату, которая была просторнее и приличнее, чем прошлая. Наложил на неё ещё лучшую защиту, трансфигурацией сделав мебель намного приличнее и приятнее на вид. Роскошнее, в стиле викторианской Англии. Монументально, тяжело, красиво.

Но не стал сидеть в комнате долго – спать уже не хотелось, поспал. Спустился вниз, зал трактира был намного лучше, чем Дырявый Котёл. Намного. Здесь было ещё уютней, чище и приятней. Заказав себе пива и сушёную рыбу, я сел в углу и начал думать над тем, как мне дальше быть…

Впрочем, долго мои мысли не продлились. Очень скоро в Виверну зашёл черноволосый человек, который подсел ко мне:

– У вас свободно?

– Именно, – я не видел других посетителей, если не считать пару пьянчуг в углу, – сэр…

– Принц. Эдвин Альберто Принц, собственной персоной, – молодой на вид человек, чем-то напоминал арагорна из толкиеновских рассказов – длинные волосы, угловатые, но приятные черты лица, плащ поверх дорожной одежды, – а вы?

– Генри Эванс.

– Видел вашу разборку с бандой горбатого. Я, к слову, держу магазин прямо напротив того места, где вы сделали очень специфическую ледяную статую.

– Да? – удивился я, – надеюсь, я не помешал вашей торговле?

– Разве что чуть-чуть, – Эдвин улыбнулся, отхлебнув своего пива. Или нет, это был Эль, причём хорошо сваренный. Тут вообще прекрасный алкоголь, – интересно, никогда не видел подобных заклинаний. Не хотите продать?

– Продать? – удивился я.

– Конечно, – Эдвин улыбнулся, – уверен, многие дорого заплатят за подобное заклинание…

Кхм. Присваивать себе чужие разработки неправильно… впрочем, этот мир – альтернативная ветка истории, образно выражаясь, этого ничего не будет в оригинальной истории, поэтому – почему бы и нет? Альтернативная или нет… Но Эдвин очень удачно меня нашёл. И я – его.

– Да, не прочь открыть свой магазинчик здесь. Скромный, без лишней помпы. Торговать различными артефактами.

Эдвин задумался:

– Помещение стоит недёшево. Я лично плачу по галеону в месяц, и это настоящая обдираловка… зато место людное.

Я улыбнулся ему:

– Что ж, это приемлемая цена.

Я припоминал, сколько у меня наличности при себе. Наличность я носил при себе всегда – галеоны, в пространственном кармане, вшитом в мою одежду. Там было… достаточно. Но при тщательном пересчёте – всего девять галеонов – ещё один я уже разменял. С голоду то я не помру, но всё равно, денег нет, и нет способности, чтобы инсайдом заработать. Да и нихрена нет, но вот делать артефакты – я сумею. А так же, если кто-то согласится – не против подработать наёмником.

– Правда? Солидно. А вот для меня неподъёмна. Если вы хотите, я бы мог взять вас в компаньоны. Снимем помещение пополам, вам половину площади. Там всего четыре прилавка, по одному у каждой стены. Торговля у меня, по правде говоря, идёт не очень. Аренду отбиваем, но не больше.

– И чем вы торгуете? – заинтересовался я.

И правда, чем торгует этот арагорн темномагический?

– Мелкие артефакты, книги, палочки, посохи, зелья…

Экономическая ситуация в Англии была занятной. Мне, как новоиспечённому английскому криминальному бизнесмену пришлось засесть за томики законов и заодно – поспрашивать знающих людей. Заодно я изучал один интересующий вопрос.

Во-первых – на дворе стоял тысяча пятьсот тридцать четвёртый год от рождества христова. Во-вторых…

Законы. Англия всегда славилась отсутствием здравого смысла. Например, в ней просто нет естественной десятичной монетарной системы. Удобно ли пересчитывать деньги, если в галеоне двадцать восемь сиклей и в сикле – девятнадцать кнатов? Казалось бы, кто мешал приравнять кратность десяти, так, чтобы можно было легко в уме сосчитать? Нет, у англичан системы не было нигде. НИГДЕ. В Англии не было просто такого понимания, все привыкли к фунтам и ярдам, милям и футам, нигде нет абсолютно чёткой метрической системы измерений, нет столь же логичной системы налогообложения.

Раньше меня учили так – это всё от королевской власти. Вот какой-нибудь король Генрих измерит свой член и скажет, что это теперь новая мера измерения, и всё, вся страна её начинает использовать. В добровольно-принудительном порядке, и это говно потом засыхает и прирастает.

Таким образом, как снежный ком, наращивается идиотизм, бессистемность, хаос. И этот клубок, комок, потом становится ядром английской системы, которой англичане гордятся. С палочками получилось примерно то же самое – основатели Хогвартса, судя по оставленным следам – маги восьмого примерно ранга, начали обучать детей использованию палочек. Только палочка – это не сканер, она стоит дёшево. Поэтому поначалу их использовали как вспомогательный инструмент. Подобные юзали и во всём остальном мире – где посохи, где какие-нибудь кольца, браслеты, ритуальные кинжалы и так далее. А потом засохло. Маги просто начали использовать палочки вообще при всех удобных и неудобных случаях – разленились на всём готовеньком. Поскольку дело было в Англии, где именно аристократия и традиции заправляют всем, то через пять-шесть поколений палковых магов, беспалочковая стала считаться редкостью.

Хотя никого не волнует, почему дети могут совершать желаемое своей стихийной магией, хотя у детей и магии меньше, и контроль над ней неразработан. Почему такой очевидный вопрос просто не волнует магов? Ответ прост. Министерство Магии.

Чем больше я читаю законы, тем больше убеждаюсь, что Министерство Магии – высшее, абсолютное зло. Министерство – это, грубо говоря, главная банда. Это не государство и даже не его подобие – это именно нейтральная управляющая банда, им просто невыгодно, чтобы волшебники могли колдовать без палочек, поэтому Министерство всячески ободряло использование палочек. Сейчас это уже стандарт, но всё равно, сильные и умелые маги колдуют и без палки. В будущем – это будет удел величайших из великих, то есть светоча Дамблдора. А сейчас – каждого сильного мага.

Неразработанность магического ядра у большинства магов объясняется тем, что они просто не тратят столько магических сил. Мало кто работает до магического истощения. И они вообще перестают считать магию чем-то ограниченным, словно чЮдеса – махнул палкой, сказал абракадабра, получил результат.

Министерство же жирело и утверждало свою власть от года к году. Например, у нас в Англии строго запрещено делать без лицензии порталы, артефакты, даже ставить защиту на свой дом без лицензии – запрещено. Потому что этим занимаются специальные лицензированные люди, естественно, башляющие деньги за лицензию в Министерство. Только пиратство и тут процветает – с ним борются, так и появился наш Лютный Переулок. Кстати, название происходит не от слова «лютый», а от слова «лютня», и правда, здесь раньше делали музыкальные инструменты, которые продавались по всей Англии. Лютни, прото-гитары, прочие барабаны и бубны… Именно поэтому местечко было выбрано для продажи артефактов, а уже после появилась как его министерский аналог – Косая Аллея. Если сравнивать с знакомым мне интернетом – сначала производитель продавал продукты на кристаллах, потом появился пиратский торрент-трекер, потом, понимая, что бороться с ним не могут, производители запилили свой сервис онлайн-скачивания продукции. Борются, но доказать, что конкретно вот этот вот человек совершил «кражу» – они не могут. И вообще, как и копирасты моего родного времени, эти люди, то есть Министерство, не давали юным производителям ничего. Ни обучения, ни помощи, ни льготных кредитов – только гребли деньги за лицензионную продукцию, так что производить и продавать было выгоднее сразу нелицензионку.

В этом бизнесе крутились огромные по нынешним временам деньги – тысячи, десятки тысяч галеонов. Понятно, что я здесь, в прошлом, не разбогатею. Зато смог понять кое-что для меня важное – я понял, кто враг Англии. Кто разрушает мой дом, как термиты, сжирающие дерево, как гниль, распространяющаяся по всему острову… Я понял, кто мой враг.

Ремус Люпин завалился в свой кабинет и устало сел в кресло. Можно сказать, свалился. Он ещё не отошёл как следует после перевоплощения, поэтому был вымотан и морально, и физически. Но нужно было приказать себе встать и работать. Ученики ожидали своего учителя. Ремус усмехнулся про себя – такая жизнь ему нравилась. Правда, нравилась, у него были ученики, толпа детей, которая жадно ждала новых знаний, и Ремус, будучи некогда одним из самых прилежных учеников, прекрасно справлялся с ролью учителя. Он прикрыл глаза и взял со стола газету, в которой было написано про возвращение к жизни той, кого он давно уже похоронил. Странное чувство. Ремус стряхнул сонливость – после перевоплощения обычно сон и голод мучали его. Хотелось наесться до отвала и завалиться спать.

Комната преподавателя ЗОТИ уже много лет как утратила свою индивидуальность. Каждый приходящий преподаватель в ней что-то менял, но всё равно, она не была хорошо обжита. Тем лучше было, что многие оставили здесь разные пожитки. От прошлого преподавателя осталось немало, и куча второсортных книжонок, которые годились разве что на растопку камина. Для чего они и сгодились – Ремус использовал творчество Локхарта по прямому назначению. В топку.

Вдруг, в дверь постучали.

– Войдите, – буркнул Оборотень.

Он не хотел бы увидеть гостей прямо сейчас, когда он не в форме, но поделать было нечего. Дверь бесшумно отворилась и в кабинет вошла рыжеволосая девушка.

– Ремус Люпин! – она с сомнением посмотрела на него, – что-то ты не в форме…

Ремус подскочил, отбросив газету:

– Лили? – Он не знал, что именно делать с подругой. Угостить чаем? Лили… Единственной ниточкой, что связывала их – был Джеймс Поттер.

Лили не выглядела очень уж счастливой, навещая бывшего друга бывшего мужа. Она улыбнулась ему:

– Рада, что ты живой.

И это было так. Ремус Люпин не был отребьем, мерзавцем и просто омерзительным человеком, однако, судьба оборотня сыграла с ним злую шутку. Со своей проблемой он мог бы быть другом только такому, как Джеймс. Люпин и был им, стараясь образумить Поттера от совершения совсем уж отвратительных вещей.

Поэтому Лили не была зла на него так, как на Джеймса, Сириуса и конечно же, крысу. Люпин жадно всматривался в лицо Лили, та в ответ смотрела на него. Да, Ремус сильно сдал со времени их последней встречи. Седина в волосах и вообще, вид довольно потрёпанный. Он улыбнулся довольно тепло:

– Что с тобой произошло? Почему ты жива?

– Так получилось, Ремус, – Лили грустно вздохнула.

– А Джеймс?

– Пусть лежит там, где лежал последние тринадцать лет.

– Я знаю, вы с ним были на ножах, но это не повод так говорить об умершем…

– Ремус, я что хочу, то и говорю. Таких как он только могила успокоит – это и произошло. Рада, что ты в порядке, – она весьма скромно осмотрела комнату люпина, – вижу, жизнь налаживается, да, Ремус?

– Брось, на этом предмете ни один преподаватель не задерживается. Так что до конца года меня точно попытаются выгнать, – он грустно вздохнул, – до сих пор не могу поверить, что ты жива!

– Я и не умирала, – Лили улыбнулась, – Гарри меня спас, можно сказать. Кстати, как он учится? – лили с удовольствием сменила тему. О сыне она могла говорить долго и с большим удовольствием.

– О, – Ремус улыбнулся, – Очень талантливый мальчик. Весь в тебя.

– Понятно… Что ж, а я вроде как в совет попечителей вклинилась, так что теперь буду намного чаще бывать в Хогвартсе, – Лили щёлкнула пальцами, – Тимми!

– Тимми здесь, – ушастый домовик появился неожиданно для Ремуса.

– Принеси пожалуйста ящик с книгами для ЗОТИ.

– Да, мэм! – через мгновение Тимми исчез, а на его месте появился ящик с книгами, уменьшенный. Лили его увеличила до размеров большого ящика с холодильником – выше человеческого роста, и показала старому знакомому:

– Хоть какая-то польза от Поттера – спустить его состояние на учебники. Я вроде как теперь занимаюсь благотворительностью. Это учебники по ЗОТИ для всех курсов.

– О, как хорошо, – Ремус подошёл к ящику и принюхался, – свежие.

– Да, только что из печати, – кивнула Лили, – мне нужно ещё к остальным учителям заскочить. Если что-то понадобится для обучения студентов – только свистни! – Лили задорно улыбнулась.

– Спасибо, – Ремус был рад, что Лили не только жива, но и занята делом, – я немедленно тебе сообщу. Кстати, Лили, ты не видела Сириуса?

– Нет, слава богу. Он конечно не самый плохой человек, но тот ещё пробитый на голову.

– Не самый плохой? – удивился Люпин, – Он же сдал вас…

– Ремус, кто, ради бога, сказал тебе, что нас сдал Сириус? Джеймс, в своей великой мудрости доверил секрет крысе. Скотина тупая, сам себе смертный приговор вынес, своей тупостью, – выплюнула Лили.

– Постой, но… – Люпин был шокирован, – Но как же? – ему показался странным собственный голос, – Ведь все ищут…

– Все ищут не того! – важно ответила Лили, – ты тоже понюхай тут, может быть, учуешь запах крысёнка. Я ещё его найду и придушу… но потом. Министерство хочет уничтожить Сириуса как можно быстрее, чтобы свидетелей не было. Они знают, что виновата крыса, поэтому спешат. Всячески пытаются дискредитировать меня как единственного свидетеля и завалить Сириуса, чтобы нельзя было допросить.

– Если это правда, – Ремус был настроен решительно, – мы должны спасти Блэка! Я понимаю, – он подошёл поближе к Лили, потеребив манжет своего пиджачка, – вы не то чтобы не друзья…

– Скорее уж я ненавижу этот сброд, который Джеймс собрал вокруг себя. Не к ночи будет помянуто, но ты единственный нормальный среди них. И то вклинился из-за своей ликантропии – остальные конченные.

– Возможно, – уклончиво сказал Ремус, – не буду спорить. Но Сириуса нужно спасать. Дамблдор должен что-то знать…

– Дамблдор и так слишком много обо всём знает. Держу пари, Сириус у него под колпаком. Ладно, прости, мне пора. И да, к Дамблдору меня не зови, не хочу видеть этого старого придурка.

В Хогвартсе и правда было очень жарко. Нет, погода подкачала – дементоры нагоняли на Хогвартс холод и дожди, которые превратили мир в нескончаемый нуар, но внутри, за толстыми каменными стенами, было очень весело и гомон не стихал. Да и эти твари уже не приближались слишком близко к Хогвартсу. Портреты шептались об ужасном происшествии – кто-то изорвал портрет Полной Дамы на входе в гостиную Гриффиндора. За стенами громыхал гром и шёл дождь, матч по квиддичу грозил стать одним из самых непопулярных в истории из-за погоды. И в качестве альтернативы студентам предложили чемпионат по дуэлям.

Я был в Хогвартсе всё время и смотрел за действием плана, а в свободное, читай, повторяющееся время – работал бычком-производителем. Шутка, производил артефакты, хотя и работа бычка мне досталась – Нарцисса меня загоняла дай боже! Почти каждую ночь я проводил у себя в доме вместе с ней – повезло, что она спала отдельно от Люциуса и на ночь теперь закрывала комнату так, что никто точно не обнаружит её отсутствие.

Зал. Чемпионат Хогвартса по дуэлям подготавливал я лично, для чего пришлось прикупить море трансгеля и работать не покладая рук и сканера, накладывая хитровымудренные чары и заклинания на зал. Мы посовещались с Флитвиком и пришли к выводу, что лучшей формой барьера стал бы круг, поэтому в дуэльном зале при его чутком присмотре я трансфигурировал продолговатый помост для обмена заклинаниями в круг, установил на этом круге специальные чары, весьма и весьма могущественные. По стенам вместо обычных хогвартских светильников установили факелы с вечным пламенем, создающим агрессивный интерьер. Трансфигурировал высокие помосты из металла – большая такая тумба, выполняющая роль балкона, установленного около стен. Пришлось забраться в чары Хогвартса и предусмотреть большое увеличение нагрузки, получилось что-то вроде стадиона – внизу фан-зона, над ними – трибуны-балконы для желающих насладиться зрелищем во всей красе. Вокруг круглой арены установили три ряда сидений – по типу Колизея. Получилось очень… мощно. Здесь вам не трибуна для квиддича – всё серьёзно!

Под потолком зала установили иллюзорные экраны, заклинание, похожее на то, что установлено на потолке большого зала Хогвартса – проекция в реальном времени. Флитвик писал кипятком, а я же… просто использовал один из компьютерных прибамбасов и поставил четыре монитора. Ограждение Колизея сделал собственноручно, трубы с поролоновой обшивкой.

Постепенно зал приобретал те очертания, которые я изначально хотел видеть. Флитвик уже ждал, когда я отмочу что-то новое. Я и отмочил. Нужно было создать… Агрессию. Да, именно агрессию, пусть даже не реальную, а видимую, так, чтобы пробирало до костей и заставляло кипеть кровь в жилах у участников и зрителей. Правило реслинга! Поэтому окружающие интерьеры были отнюдь не мирные на вид – перед боем бойцы стоят в отдельных камерах-залах по противоположным бокам и сигналом к началу боя является поднятие решётки, с грохотом металла… Арена представляла из себя ещё более впечатляющее зрелище – помост высотой в двадцать сантиметров над полом.

Короче, я был собой доволен. Последние штрихи – установил хорошую магическую звуковую систему, дающую мощный, чистый звук. Зал был расширен раз в десять с помощью магии и теперь – представлял из себя нечто невероятное, здесь прямо-таки в воздухе витала агрессия. И всё было довольно продуманным – места для входа и выхода зрителей, места для гостей, звук, свет, экран, иллюзии, защитный барьер, способный сдержать заклинания до седьмого ранга включительно.

Световое оборудование представления было самое современное, какое я смог достать, как и мощная голографическая система – магическое оборудование. Запитал это от своего компа, принесённого в контрольную комнату. Так что проверка звука и света прошла успешно. Качало дай боже, громко, иллюминация тоже очень достойная. Дымогенераторы, иллюзорное пламя по краям арены. Арена в центре хорошо освещена, а зрительская зона в темноте.

В общем, получилась хоть и небольшая, но очень и очень атмосферная арена. Флитвик не понимал, зачем это всё, но я сослался на то, что раз уж развлекаться, то всем и по-полной, а не только участникам боя. Нужно же сделать Шоу из всего этого?

Отборочные бои начались через неделю, как только я закончил с обустройством арены. И, думаю, это стало для большинства хогвартских жителей откровением, поскольку я поработал на славу. Пришедшие на шоу «старшие», сиречь старшее поколение, оказалось немного не в формате, а вот студенты, которые набились на зрительские места – не были разочарованы. Отборочные бои должна была вытянуть Гермиона, как единственная третьекурсница Гриффиндора, она должна была показать максимально эффектный бой.

Я сидел поодаль от всех и заправлял спецэффектами, поначалу студенты, пришедшие после занятий сюда, не особо поняли смысл, но потом в течении получаса ожидания втянулись в процесс. Играла музыка, постепенно зал наполнялся. Первыми должны были драться семикурсники, Слизерина и Гриффиндора. Над соответствующими сторонами арены появились символы участвующих факультетов, а по голомонитору я пустил фоточки наших голубков. Девушка с Гриффиндора против слизеринца. Хотя сам по себе бой не был таким уж интересным, окружение сделало из него шоу – когда поднялись решётки, по краям арены поднялось иллюзорное пламя, показывающее наличие и границу защитного барьера-купола. Первым атаковал слизеринец, но девушка была шустрее. Тем более, что сейчас она была в нормальной форме, а не этом убожище. Так что уйдя от долго озвучиваемого заклятия, она перешла в быстрый бой – послала ворох невербальных заклинаний. Слизеринца потрепало, хотя он и пытался уйти. К слову, комментаторов тут не было, но ведущая была – симпатичная хаффлпафка комментировала действия бойцов на арене. Нас они не слышали, чтобы не мешать им, барьер ограничивал звук.

Я был прав. В прошлом году Локхарт показал мне правильную идею, но он не смог развить её – мозгов как у цыплёнка, но здесь есть над чем задуматься. Если хорошенько потрудиться над антуражем, то бой превращается в красочное и очень эмоциональное шоу. Бойцы тоже были на взводе и обменявшись ещё парой заклинаний, гриффиндорка одержала уверенную победу. Красота – трибуны взревели, я поставил победную музыку, на экраны транслировалась её радостная и усталая моська.

Ставки делали пока что небольшие, потому что никто не знал, кто победит. Уизли принимали ставки, хотя это и было запрещено правилами хогвартса. После первой пары на арену пошла вторая – на этот раз Гриффиндор против Хафлпаффа. Пятикурсник против пятикурсника. Бой был жарким, даже жарче, чем я ожидал. Наш парень вертелся очень неплохо, тогда как гриффиндорец скорее атаковал без передыху. Но вот, и он не вечен, начал выдыхаться магически. Заклинания стали слабее и медленнее, и тогда наш парень пошёл в атаку, гриф пытался защититься, но сил удержать щит против мощных атак хафлпафца уже не было и его протего не выдержало натиска – получил парализующее заклинание и свалился на арену. Трибуны зашумели, я снял звукоизоляцию, позволяя парню насладиться своей победой по-полной. Это была неплохая демонстрация того, что любого врага можно взять на измор.

Участники показали весьма неплохой для Хогвартса уровень – сразу видно, не второкурсники, как это было в прошлый раз, но с точки зрения мага-боевика… Нда. Стыд и срам, ни одного беспалочвокого заклинания, применение медленное. Реакция на заклинание – довольно быстрая, поэтому вслух не только оповещать врага о применяемой магии, но и сообщать конкретно, какое заклинание применяешь… Тупота. Но это пока, будет время, когда в Англии будут нормально сражаться. Когда-нибудь. Не состоит же жизнь из драк? Да, показать себя и утвердиться – это лучший путь, но не мирный.

Третья пара бойцов на сегодня – Гриффиндор против Гриффиндора. Так уж получилось, что на этом факультете практически все парни и многие девушки записались на бои, слизеринцы – исключительно чтобы опустить гриффиндорцев, а вот хафлпафцы и равенкловцы – считанные единицы. Всего было записано семьдесят два человека. Итого – будет тридцать шесть боёв, потом восемнадцать, потом девять, потом четыре с дополнительным, останется восемь бойцов. Четыре отборочных тура и финал всея Хогвартса – в марте. Бои были равномерно распределены по выходным дням – по субботам и воскресеньям.

Отдельно я подумывал начать бои стенка-на-стенку – командами по два или три человека, бои все-против-всех. Но это презент на конец чемпионата, в этом году будет классика.

Все устали от рождественского вечера. Не все, но старшее поколение так точно. Я объявил, что вечер закончен и пора расходиться, мама лично пошла проводить гостей. Макгонагалл, старшие Лонгботтомы, несколько важных магов, с которыми мы встретились и наладили приятное, тесное общение. В их числе пара амбициозных министерских чиновников, несколько авроров, преподаватели Хогвартса – Спраут и Макгонагалл. Вечеринка закончилась. Усталость отражалась на лицах гостей, хотя организовано всё было по высшему разряду. Шикарные залы, шведский стол, приятная музыка… И лишь стоило покинуть нас последней из вечерних гостий – Алисе Лонгботтом, как я обратил свой взор на всех собравшихся. Невилл, Гермиона, дюжина слизеринцев, несколько равенкловцев, человек пятьдесят из Хогвартса в общем счёте, не было только Малфоя с Гринграсс, они покинули вечеринку вечером. Я улыбнулся хитрой улыбкой:

– Ну что же, вечеринка окончена. Впереди… ночь! – улыбка у меня была как у чеширского кота, я махнул рукой, в стене появился большой бар с бухлишком, ставни окон закрылись, музыка резко сменилась на гораздо более зажигательную, свет притушился. А среди собравшейся молодёжи появлялось всё больше предвкушающих улыбок. Из старшего поколения среди нас были только Северус и маман, но они держались поодаль и не попадались на глаза студентам.

Тусовка? Есть их у меня! Начать нужно сразу и зажигательно, поэтому я был намерен испробовать разные методы, выбрав лучший. Лучшим по результатам многовременного конкурса оказался алкоголь, который доселе студенты конечно же не могли употреблять – стоило бару с двумя домовиками-барменами появиться, как студенты ломанулись набрать себе бухла, выпустили официантов с шампанским и вином. Вино для вечеринки я притащил из Италии – превосходное, ликёры тоже были. И стоило лишь неокрепшим студенческим организмам вкусит запретное, как градус веселья вокруг нарастал в геометрической прогрессии. А дальше началось веселье, которое уже не знало разумных границ. Спаивали Снейпа, который на спор выпил целую бутылку виски, пошла музыка, танцы. Можно было говорить, что тусовка более-менее удалась. Дальше градус неадеквата нарастал – прежде всего, толпа пьяных подростков – это толпа пьяных подростков. Шутили, веселились, какая-то девушка-семикурсница танцевала стриптиз на столе, при этом собравшиеся вокруг парни и девушки улюлюкали и одобрительно свистели. Пятикурсник с Равенкло в ковбойской шляпе пронёсся мимо меня верхом на… боже, кому-то попался мультик MLP? Пони – это зло! Определённо, зло! Верхом на фиолетовом пони с крылышками пронёсся пятикурсник, причём, из одежды на нём были только трусы и ковбойская шляпа. Музыка и алкоголь сделали своё дело – студенты и студентки раскрепостились и перестали зажиматься в себе. Вон, Ханна Аббот уже вовсю сосалась с Лонгботтомом в уголке – никогда бы не подумал на эту парочку.

Что ж, похоже, созрели. Я щёлкнул пальцами и приказал домовику принести коробки с зельями, после чего выстрелил из револьвера в потолок, привлеча внимание всех. Немногие маглорождёные знали, что такое выстрел, поэтому студенты все дружно повернулись ко мне. Я, к слову, был в красном пиджаке с белым меховым воротником – просто таки дух рождества.

– Итак, леди и джентльмены! – усилил голос магией, – дальнейшая вечеринка пройдёт инкогнито! Я приготовил по количеству гостей оборотных зелий, отдельно для девушек, отдельно для парней. Выпьем же их и насладимся вечером! – домовик появился с подносом. Празднующие загомонили. Невилл, уже изрядно бухой, первым схватил зелье и выпил залпом весь флакон. Через мгновение он слегка увеличился в размерах до… Я выбирал образы для инкогнито-вечеринки очень тщательно. В частности, они должны быть сексуальны и должны не слишком отличаться по комплекции от студента – иначе время действия сильно снижается. Невилл под взглядами всех присутствующих слегка увеличился и превратился в парня, весьма симпатишного, на взгляд большинства заулыбавшихся девушек. Поскольку я не был ничем стеснён в выборе образов, сходил на магловскую киностудию и выбрал двух наиболее симпатичных людей. Девушка – восемнадцати лет, блондинка с милым личиком, и парень того же возраста, накачанный и крепкий брюнет.

Следом за Невиллом остальные сметали зелья, горлышки которых были повязаны розовыми и синими ленточками. Когда все выпили, воцарился хаос, поскольку узнать кто есть кто – не представлялось возможным. Внешность и голос у всех были одинаковыми. Последним, кто принял зелье, был я. А дальше… начался разврат.

Что больше всего сдерживает свободу человека? Это некая личная ответственность, лицо. В интернете, создав анонимный аккаунт человек открывается своей истинной сутью – тролль, лжец, фанатик, псих, глупец, но вне интернета – все держат лицо и стараются быть «как все». Когда пропадает ограничитель и становится понятным, что ничего нам за это не будет и никто не узнает, то ограничители падают. Поэтому поначалу веселье просто было весёлым, а уже через пять минут парни начали приставать к девушкам. И те им очень и очень активно отвечали, а порой сами напрашивались. Всё-таки необходимость держать имидж целомудренной – это одно, но когда никто, абсолютно никто не узнает, сколько тебя парней перетрахало за вечер, становится не до этой фигни. А чего хотят студенты? Через пять минут уже раздели первую девушку, когда какой-то парень вышел вперёд и спросил пьяным голосом:

– Ну так один хрен, мы же все одинаковые, чего стесняться то? – и таки разделся. Это послужило сигналом к началу свингер-вечеринки, причём, очень и очень крутой свингер-вечеринки. Девушек раздели очень быстро, я сам кого-то раздел и без тени стеснения повалил, показывая, как надо. Ещё одна девушка завалила на диван парня и грубо сорвав с него одежду, насадилась на его член, блаженно застонав, парень был в полной прострации… Но только поначалу – скоро начал работать намного активней. Ещё бы – я им споил вместе с алкоголем зелья для укрепления потенции, противозачаточные и для увеличения желания у девушек. Поэтому результат был закономерен. Но только описывать тут особо нечего – множество тел по всему залу, на три десятка девушек было два десятка парней, поэтому некоторые девушки проявили ловкость и начали заниматься бисексуальностью и лесбиянством, попутно прерываясь на потрахушки с парнями. Зал заполнился телами, запахами, стонами, причём, спьяну, очень громкими. Одна из девушек захотела сразу двух мальчиков и её грубо осадили остальные – и так не хватает на всех! Пришлось ей ждать своего принца.

Я же не отвлекался, жаря кого-то. Сам не знаю, кого, но судя по стонам и крикам и вцепившимся в мою спину ногтям, удавалось это очень неплохо. Всё-таки я не в первый раз этим занимаюсь, знаю толк. Разврат нарастал, особенно когда я достал для скучающих девушек арсенал моего магазинчика, вибраторы, в том числе и двойные, которые были тут же оприходованы их изголодавшимися по мальчикам телами. Две девушки нагло начали жариться одним двойным вибратором и сосаться. Ох, что же я с людьми то делаю? Впрочем, это как анонимный форум в интернете – можешь делать, что хочешь, а не что положено по правилам приличия – всё равно никто не упрекнёт!

Через час я уже сменил семь девушек, представляя свой арсенал и свою посильную помощь всем, кому мальчика не досталось. Одни вели себя очень агрессивно, другие наоборот, предоставляли мне свободу действий, смело раздвигая ноги, третьи – как-то скучающе жались в уголке и мастурбировали так, чтобы это видело поменьше народу. К последней кучке я и пошёл, в кресле поодаль от групповушки сидела девушка и судя по прикрытым глазам и вибратору, который она медленно двигала в киске, наслаждалась произведённым развратом… но участвовать в нём либо боялась, либо не хотела. Я подсел поближе и она подпрыгнула, обратив на меня внимание. Начала краснеть.

– Как тебе вечеринка?

– Ты кто?

– Вообще-то это анонимная вечеринка. Почему сидишь одна в уголочке и рукоблудием занимаешься?

– А что, нельзя? – с вызовом спросила она, порозовев.

– Можно. Но посмотри, все девушки уже час наслаждаются так, что за ушами трещит, а ты тут такая сидишь… не жалеешь, что пропустишь всё веселье?

– Это как-то слишком… – она осеклась, – слишком для меня.

– Ммм… – улыбнулся, – давай помогу, – поднялся и игнорируя её молчание, повалил в кресло, при разговоре она сидела прямо и сдвинула ножки. Я присел перед ней:

– Не беспокойся, после вечеринки обортка прекратит действие и твоя девственность, если такая была, вернётся к тебе. А пока что…. – Она удивлённо на меня посмотрела, пока я достававал вибратор из неё и смущённо прикрыла лицо. Я припал к киске, пока ещё не обкатанной членами, и как следует облизал. Девушка распалилась намного сильнее и через пять минут я уже приподнял её ноги, войдя в неё на всю длинну. Она блаженно запрокинула голову:

– Давай, жги!

Я и начал жарить. Рецепт счастливой девушки – раздеть догола, жарить до покраснения щёчек регулярно поворачивая, что я и сделал, кувыркались мы на кресле знатно. То она сидела, то я, потом поперёк на подлокотник её положил и отодрал как следует, пошлёпав заодно по попе. Девушка невероятно эротично стонала и покрикивала, когда перешли на высокий темп. Через час нашей скачки она уже запросила пощады:

– Сдаюсь! Сдаюсь, больше не могу, – прикрыла пах руками, – ну ты и зверь!

– Для милой дамы – всегда готов! – задорно улыбнулся я, – пойдёшь к остальным?

– Нет, я здесь, отдохну… – она пошла к барной стойке, где уже собирались те, кто натрахался вволю и потерял желание даже после всех зелий. Что ни говори, а четыре часа групповухи – это слишком для многих из нас. В баре сидели голышом, под конец вечеринки, когда трахались уже примерно десять пар, в зал залетела Нарцисса, злая, как чёрт.

– Генри Джеймс Поттер! – громогласно сказала она, увидев этот невероятный разврат и ища глазами меня, – Где Генри!?

– Что? – Одна из голых девушек повернулась к ней.

– Генри, если ты меня слышишь – ты мерзавец! Устроил такую вечеринку, а меня не пригласил! – Нарцисса просто пылала праведным гневом и стала раздеваться, – а ну посторонись, молодёжь! – скинула с себя под восхищёнными взглядами публики платье и бельё, оставшись совершенно голой.

Я решил, что пора приходовать мою милую Нарси, подошёл к ней:

– Присоединишься?

– Конечно! – она заметила кучку занимающихся сексом, – Уииии! –- и с радостным визгом пошла туда.

Хоть одно узнаваемое лицо на этой вечеринке, оно внесло такое разнообразие, что многие пошли из-за барной стойки, где набирались алкоголя и зелий для укрепления потенции, и веселуха на этот раз развернулась с новой силой. Нарциссу голой я уже видеть привык, а вот остальные – не очень, но тем не менее, она вызывала жгучий интерес у мужской части групповухи. Знаю её, извращенку, ей это интересно потому что секс, и моя затея. Может, зря я её изначально не пригласил? Нарцисса оказалась в окружении кавалеров, но козырное место занял я, так что выдрали её втроём, к вящему неудовольствию девушек, которые смотрели на неё как на воровку их мужиков. Однако, после часа такого веселья, когда на часах уже было пять утра, она устала и уже была оттрахана и облапана едва ли не половиной присутствующих парней. Судя по поведению, среди них точно был Невилл. Наверное, хорошо, что Драко ушёл – иначе его бы ждал большой сюрприз! Было бы забавно посмотреть, кстати! Нарси пошла голышом в душ, а потом, отмывшись до скрипа, в бар, где наливала и травила анекдоты молодёжи. Знала она их необычно много.

Веселье и всеобщие потрахушки как-то сами собой закончились к шести утра, когда все устали, натрахались столько, сколько не каждый волшебник за год трахается и начали рассасываться по комнатам. Я заметил, что некоторые уходили вдвоём, особенно те, кто много болтали во время секса. Видимо, решили поиграть в колесо фортуны и узнать, кто им понравился.

Нарцисса пила кофе и закусывала круассанами. Попутно нашёлся один человек, который просто таки брызгал слюной, узнав о нашей тематической групповухе. Это был… Северус Снейп. И он сейчас расхаживал с видом человека, который пытается отговорить людей от страшной ошибки.

– Да как вы не понимаете? – воскликнул зельевар, остановившись у стола, – это же конец! Конец для всех этих людей! Вас вообще можно в тюрьму упечь за такое!

– С каким составом преступления? – я сунул Нарси круассанчик и сам взял – домовики напекли горячих, только что из печки. Нарси нямкала.

– За развращение малолетних!

– Но-но-но! – улыбочку давлю, – во-первых – никто никого к сексу не принуждал. Во-вторых – этот закон имеет силу только если совершеннолетний с несовершеннолетним. А если оба несовершеннолетние – никаких юридических преград. Ну и наконец, – улыбнулся, – кто именно и кого?

– В каком это смысле? – Снейп даже растерялся.

– Сам посуди, все были под обороткой. Да даже если все будут поимённо знать участников ночного веселья, никто не сможет ничего предъявить, потому что всё было анонимно, ни у кого нет никаких доказательств участия, ровно как и неучастия в оргии.

– Ты сумасшедший, Эванс! – Снейп возвёл очи к небу, – тебя посодють!

– Не, не смогут. Законы читать надо, прежде чем в них тыкать.

– А не боишься за своих друзей? Вдруг у них того, крыша поедет?

– От хорошей групповушки ещё ни у кого крыша не ехала.

– Да? – Снейп таки сел за стол и с прищуром на меня посмотрел, – а у девочек?

– А у них то с какого боку должно что-то ехать? Все девушки довольны. И натрахались вволю, и репутация безупречна.

Северус всё-таки остался на своём. Сел за стол, хмуро посмотрел на бекон без яичницы – ибо нефиг, и глубоко вздохнул:

– И зачем тебе это нужно?

– Тут много причин. Это будет огромным шагом вперёд в части сплочения нашей команды. Это уже было огромным шагом вперёд. Ведь согласись, общая тайна – сближает, а если эта тайна сугубо личная и касается только секса – она сближает особенно. Практически все парни трахнули всех девушек, постоянно меняясь, – я бросил короткий взгляд на Нарси, – наша группа не только обособилась, но и стала намного плотнее. Теперь они повязаны, как говорится. Не чужие друг другу люди, по крайней мере, им будет намного легче найти общий язык.

– Не верю, что так будет.

– Уже есть, – улыбнулся, – думаешь, я пущу всё на самотёк? Подсматриваю и подслушиваю разговоры. Пока они были в доме, на утро был совершенно другой уровень общения. Сначала они друг друга стеснялись, а потом как прорвало и началось то, к чему я стремился – взаимопонимание.

Нарцисса меня поддержала, хотя по-своему:

– Посмотри на это под другим углом, Северус. Пусть со скрипом, но Гарри сломал стереотипы воспитания, установки и прочую чушь, которую вдалбливают детям магмира с младенчества. Чистокровным – особенно.

– У девушек могут быть проблемы, – буркнул Снейп.

– Ах, да, эта щепетильность, – Нарси улыбнулась, – благородные девицы, прям! – она начала раздражаться, – да пусть им лучше в борделе работать, чем жить по чистокровным канонам! Поверь, на себе это дерьмо испытала…

Я погладил Нарциссу по голове:

– Спокойно. У меня всё под контролем. Результат достигнут, группа прошла сплочение. И вообще, для волшебников и волшебниц в других странах подобные вечеринки не редкость. Обычно, правда, они не афишируют до этого свою личность, так что заняться сексом можно совершенно анонимно.

Это было правдой. По правде говоря, углубляясь в тему вопроса… Маги часто использовали свои таланты для удовлетворения похоти, это обычное дело. Там, где проституция запрещена, либо просто любителям свежих девушек – обычное дело пойти в ночной клуб и приворожить себе кого-нибудь, в зависимости от пола и ориентации. Таким образом – в мире едва ли можно найти мага, у которого недостаток секса. Правда, в Англии всё это практиковалось исключительно из-под полы и по страшному секрету бабушки рассказывают подросшим внучкам, как нужно делать. Да и те потом стесняются воспользоваться советами – до поры до времени, пока не станут страшными и старыми.

Поскольку волшебство с помощью палочек отслеживалось, то не было никаких проблем изготовить любовное зелье, подлив кому-нибудь. На ночь приключения точно обеспечены. Поэтому, собственно, всякая химия вроде амортенции не канула в лету, несмотря на то, что все более-менее башковитые маги используют чары или артефакты для определения зелий. Их преимущественно используют либо на окончательно оскотинившихся магах, которые и не думают защищаться от зелий и легилименции, либо на маглах, что бывает намного чаще. Именно поэтому нередко существуют пары волшебников и маглов. Казалось бы, волшебный мир цепляет прочно и не отпускает – войти в него, значит завязать со всеми своими бывшими друзьями, но нет, всё-таки в мире много полукровок. Почему волшебники и волшебницы заводят детей с теми, кому они даже рассказать о волшебстве до свадьбы не могут? Случаи, когда это происходит действительно по доброй воле – можно пересчитать по пальцам, ну не будет же та же девушка бросать всё и пытаться изображать из себя обычную маглу, чтобы потихоньку подвести под венец симпатичного магла?

Много волшебниц выбирает в качестве мужей состоятельных маглов. В отдельных случаях маглы, после того, как их приворожили, особенно если они злые нутром, создают проблемы. Если за время действия зелья они не влюбились взаправду, то придётся столкнуться с отрезвлением… Но такие случаи тоже редкость. Насколько я знаю из неофициальной информации – только один, и это матушка Волдемортика. Но наверняка, их достаточно. Мать Снейпа приворожила симпатичного магла, но в итоге оказалось, что он пьяница, дебошир и согласился с ней остаться только из-за сына. И то свёл бедняжку в могилу.

В общем, разбираясь в сексопатологии магической Англии я отмечаю крайнюю неудовлетворённость, большие возможности магов сталкиваются с крайне косным, затхлым, заплесневелым моральным устоем. Мол, до свадьбы ни-ни, а у чистокровных так вообще целая канитель придумана по поводу этого… Этим людям нужно раскрепоститься, успокоиться, удовлетвориться. Ведь, если так посмотреть, неудовлетворённого человека от удовлетворённого можно отличить с первого взгляда. Типичный пример недотраха – это наша дорогая замдиректора Минерва Макгонагалл. Сухая, как лист папиросной бумаги, строгая, как школьные правила, чёрствая, не знающая любви и тепла и не умеющая их дарить другим. Ужасный человек, порождённый неудовлетворённостью. Ей бы мужика, хоть бы и магла, зажила бы как человек, тем более, что можно вернуть если не юность и молодость, то сексуальность – точно. Опытный хирург вроде меня и не такое может.

Поэтому я открыл секс-шоп, в котором легко найти зелья и даже артефакты для секса. Член там увеличить, или привлечь партнёра – плёвое дело.

Пока я думал о сексе, Снейп ушёл, зато Нарцисса меня ткнула в бок:

– О чём задумался?

– Да так… – не говорить же ей правду о всех своих мыслях, – о министерстве.

– Оу, и что у них?

– Мы сделали всё, как хотели. На рынок каждый день сцеживается большое количество зелий и артефактов, неподконтрольных министерству. Начали продавать левые волшебные палочки, причём начали – с Хогвартса. Фадж рвёт и мечет, как и все остальные. Наше влияние растёт, сейчас самое время, чтобы заняться благотворительностью.

– Опять деньги раздавать?

– Не совсем. Помимо денег нужно ещё много всего. Мы можем раздать все свои деньги и в итоге о нас просто вытрут ноги, а кто знает – будут считать это мелким плюсом. Благотворительность должна сопровождаться пиаром, достаточно мощным и качественным. И вот тут на сцену выхожу я. Сегодня мы посетим госпиталь, дадим денег. Наша задача – сделать врачей лояльными нам, при этом равномерно распределить, под клятвы, имеющиеся средства. Так, чтобы каждому досталось и каждый знал, от кого всё это.

Взрыв разметал почти половину стоящих на обочине машин — я едва успел прыгнуть в серый мир. Было… странно. Ни с того ни с сего, посреди улицы, шёл, никого не трогал… бытовой газ рванул? Да не, ну его к чёрту!

Я инстинктивно рыбкой нырнул в серый мир, как только услышал хоть что-то. Выпругнув уже в сером мире, тут же чуть не схлопотал аваду, – на сером фоне она очень ярко светилась зелёным цветом и летела в меня медленно, но я был без ускорения, поэтому сработал на рефлексах, уклонился прыжком в сторону. Осматриваюсь — серый мир, никого здесь нет и быть не должно, я так привык, что здесь нет никого, и никаких опасностей… но… Но кое-кто есть! Аваду в меня кинул человек в балахоне. Лица его я не видел из-за капюшона, просто таки ситх какой-то. Странно, что здесь делают английские маги? Авада – заклинания слабые для меня. Ешё в прошлом году она была бы для меня смертельной, но не сейчас. Думал я недолго – ещё в России вбил намертво в голову боевые рфлексы, повторяя сотни раз одни и те же действия. Резко, прыжком ещё пока щит разворачивался, нырнул за машину, накинув на неё укрепляющее заклинание и достал из кармана оружие, автомат калашникова с подствольником. Похоже, мы имеем дело с агрессором, странным, но тем не менее… Чёрт, как же непривычно воевать там, где я привык быть единственным человеком. И без возможности отката – значит, меня могут действительно убить! Вот это уже не шутки. Сначала в сером мире появились эти вот рыбки-медузки, потом призраки, а сейчас ещё и до врагов дошли. Что дальше? Немецкие бомбардировщики прилетят бомбить Лондон?

В машину прилетело несколько бомбард, которые разворотили её, несмотря на мои слабые укрепляющие чары. Хорошее оружие — АК. Практически бесплатный способ снять с врага часть магической энергии, а если напитать пули заклинанием из накопителя магии — то тогда ещё лучше щиты снести может длинной очередью. Я бросил в сторону балахона ручную гранату через машину и, стоило осколкам ударить в кузов фордика, выскочил, открыв огонь на поражение. Автоматная очередь, как я и ожидал, застряла в щитах дезориентированного противника. Длинная очередь на весь магазин, маг выглядел разъярённым, он увеличил силы в щите и атаковал меня снова. Силён, гад, но я не слабее. На этот раз я уже был готов — подствольник и граната. Граната, которая прошла через его щит, словно его и не было и врезалась в мага. Ошмётки трупа и балахона разлетелись по всей улице, а я обернулся — на девять часов был ещё один маг, он стоял на другой стороне дороги и целился в меня волшебной палочкой.

Блин, опасно. Я не стал испытывать на прочность свои щиты и атаковал его, вложив огромное количество энергии в заклинание огненной иглы. Яркая вспышка и трассер иглы пролетел через улицу, врезавшись с грохотом и воем в магический щит. Враг не ожидал такого и начал уступать под натиском моего заклинания, шаг за шагом, магический щит перед ним был пробит, но держался, не пуская иглу. Зато врага я отвлёк и, пока он боролся с иглой, я уже успел переместиться в другое место — на крышу дома, у которого он стоял. Достал большую связку гранат, бросил её во врага. Посмотрел сверху-вниз, как падает связочка и отбежал от края крыши, закрыв руками уши. Рвануло так, что здание, на которое я запрыгнул, тряхнуло и оно начало медленно заваливаться. Резко прыгаю вперёд и активирую новую функцию — скрытое пространство в подошвах — под ногами появился ховерборд, на котором я с лёгким гудением преодолел улицу. Маг не выдержал взрыва связки гранат и, так же как его друг, отправился к праотцам.

Спустился на улицу и осмотрелся — вокруг был всё тот же серый мир. Ничем не пахло, солнце застыло на небосклоне и светило словно испортившаяся лампа, освещая мир очень странным призрачным светом. Здание, стоило мне с него телепортироваться, перестало заваливаться и застыло, а вот ошмётки противников размазало по стенкам очень качественно!

— Да что здесь нахер происходит? — вопросил я в пустоту и почувствовав движение сзади, резко развернулся. По щитам пришёлся неслабый удар, я ударил в ответ и резко телепортировался за спину к вторженцу, на этот раз хотел не убивать, а допросить. Этот выглядел совершенно иначе, в куртке и без балахона, колдовал не волшебной палочкой, а руками. Он начал разворачиваться, но было поздно — я попытался ткнуть его парализующим заклинанием, но… Безрезультатно. Он имел на порядки большую магическую силу, чем у меня. Похоже, нужно бежать!

— А ну стой! — воскликнул мужчина, — куда намылился? Ты кто такой?

— Аналогичный вопрос, — я с прищуром посмотрел на него.

— Сидоний. А теперь ты.

— Генри Эванс.

— Эванс? Слышал… — он опустил руки и потёр виски, — что здесь произошло? Тебя пытались убить?

— Да, а теперь твоя очередь. Кто ты, кто они…

— Я… — он запнулся, — прости, это не я должен тебе объяснять… Ты ведь можешь здесь находиться? Судя по виду, не в первый раз… — намекнул он на серый мир. Я кивнул в ответ:

— Ты не ответил на мой вопрос, кто эти ушлёпки?

— Тёмные, — он скривился, — прости, я должен доложить о тебе начальству. Никуда не уходи, ладно?

— Смеёшься? Для начала поясни, что происходит.

— Тебе объяснят, — мужик достал откуда-то из-за пазухи артефакт и начал разговаривать с другими людьми.

Ве. Я стою посреди разгромленной улицы, а этот мужик балакает по телефону с начальством. И меня чуть было не грохнули в сером мире, как я думал, безопасном месте. Ой, что будет… ни разу не видел пользователей хроноспособности, хотя следы их существования находил. Это что же получается? Да, я не живу в безопасности. Более того, кто-то хочет меня грохнуть! Нужно срочно узнать, кто они такие и желательно — держаться подальше. Впрочем, учитывая уровень сил у мужика, тут я просто не котируюсь. Он минимум восьмого ранга, точнее нужно определить заклинанием, которое на него хрен наложишь.

Он договорился и повернулся ко мне:

— Я вызвал коллегу, тебя проводят. А я пока здесь приберусь, — он осмотрел огромное заваливающееся здание, — это будет непросто!

Я не стал его нервировать и вытянул руку, используя хронокапсулирование на всё здание. Откатил его ровно до момента взрыва гранаты, то есть начала разрушения, после чего проделал то же самое с изуродованной машиной. Она вернулась в свою первоначальную форму. Закончив с этим, зевнул. Мужик с округлившимися глазами смотрел на меня.

Прибыла… девушка. Причём, как по мне, очень даже ничего так. Блондинка, на вид… на вид лет двадцать, в строгом деловом костюме, она осмотрела меня, после чего представилась:

— Я Элизабет, а ты?

— Гарри, — вид у меня наверное был не самый располагающий. Хорошо хоть оружие убрал в арсенал, — ты кто такая и хренли вы здесь делаете?

— Ой, прости, задумалась, — она поправила причёску, — пойдём со мной, я тебе всё объясню.

— Я не прочь сходить куда-нибудь с красивой девушкой, но не в этом случае, Элизабет, — отшил я её, — тем более, у меня нет никаких гарантий, что не огребу на орехи.

— Да что ты, — она отмахнулась, — мы не будем на тебя нападать, честное слово!

— Честное слово на хлеб не намажешь, — вздохнул я. Спорить с более сильными магами глупо — могли бы спеленать уже и доставить по адресу. Ну что за жизнь то такая? Я пошёл вслед за Элизабет в портал, который она открыла.

Вышли мы аккурат в каком-то роскошном зале, где было немало диванов, рабочие столы, в общем, тут было очень и очень приятно. Стиль — викторианский, сразу видно — не англичане. Для Англии это архаика, а за границей популярно. Элизабет повела меня за собой. По пути нам встретился только один мужик. Она тут же позвонила и сообщила что-то, из-за магии я не мог слышать её речь.

— Вас уже ожидают, — она подвела меня к большому кабинету, — и будьте поскромнее, — судя по виду, перед нами была дверь местного большого босса.

Так, давайте остановимся, как я это любил делать и подумаем. Что происходит? Я где? Кто на меня напал? Что с моими девочками и друзьями? Нужно поскорее освободиться. Но с другой стороны — я давно искал кого-то с близкими мне способностями, а тут их немало! Это и хорошо, и плохо. В кабинете, тоже викторианском, меня ожидал мужчина с седыми волосами и суховатого вида. Он осмотрел меня с ног до головы и спросил:

— Мистер Эванс, не ожидал, что они до вас доберутся раньше нас. Не ожидал.

— Да? Кто они и кто вы, мистер…

— Элайджа, — он улыбнулся, — старейшина Элайджа. Для начала, позвольте предложить вам присесть, разговор не из простых, — он указал на кресло перед его столом.

— Благодарю, — я сел в кресло, тяжко вздохнув, — что происходит?

— Я так понимаю, вы обладаете некоторыми способностями. Не стоит отвечать, и так понятно. Люди со способностью использовать серую зону появились ещё на заре человечества, так же, как и волшебники. И если о магах не знают простые люди, то о нас не знают и маги. Нас мало.

— Насколько мало?

— Тысячи. Не больше двух, точно вам сказать не могу. Популяция людей с нашей Силой — очень стабильна. Когда один умирает, рождается ребёнок с подобной силой.

— Всё равно немало.

— Да, но учтите, что не все из нас маги. Нас, магов, десятки. Большинство — простые люди.

— Интересно, — задумался я, — прошу прощения, но раньше я никого из вас не встречал.

— Потому что мы не можем распылять свои силы на такую территорию, как европа, — пожал плечами, — сам наверное должен понимать, многие, обнаружившие за собой подобную силу быстро развращаются. Алчность, жажда власти, денег, плотских утех, безнаказанность…

— Вы не производите впечатления банды.

— Нет конечно, — он даже удивился, — конечно же нет. Мы — Хранители Времени. Давай я расскажу нашу историю, — он, похоже, оседлал любимого конька, — наша организация зародилась относительно недавно, во времена римской империи. Хранители происходят от Хроноса, одного из сильнейших хранителей и основателя нашей организации, если её так можно назвать.

— И?

— При поединке между двумя людьми, имеющими схожие способности выигрывает тот, чьи способности выше. Если враг умеет перемещаться в прошлое на час, а вы на два часа — он откатит время на час и выйдет, чтобы подкараулить вас, а вы — выйдете за два часа и сами подкараулите его. Способности бывают разные. Помните, что я говорил? Когда умирает один обладатель способности — рождается другой. Хронос, будучи сильнейшим, победил практически всех обладателей схожей силы и нашёл если не всех, то многих обладателей силы, создав нашу организацию. Тогда она звалась Храмом Времени.

— Интересно, как он их нашёл?

— Это было нетрудно. У него было неограниченное время, плюс родившиеся с подобной силой легко становились крупными деятелями, военачальниками, императорами, сверхприбыльными торговцами… в общем, людьми примечательными на общем фоне.

— Понятно, — киваю, действительно, просто, — и зачем он создал организацию?

— Чтобы мы сдерживали тех, кто хочет употребить свою силу во зло другим, либо алчет вмешаться в историю человечества и перекроить её под себя. В общем — политических фанатиков, жадных и просто тупых, хитрых и жестоких людей. Большинство мы просто ликвидируем, чтобы мог родиться новый обладатель способности.

— Жестоко.

— Не более, чем их действия по отношению к истории, — отмахнулся Элайджа, — почти всегда дорога таких людей устлана трупами. Почти всегда они деградируют, сила опьяняет и ослабляет их. Среди таких людей нет никакого порядка или согласия. Нередко маги со способностью находят простых людей с ней же и используют в своих целях. Что ж… вы маг, причём для Англии невероятно сильный. Очевидно, вы много тренировались. Если не секрет, какова ваша способность?

— Способность?

— Да, — кивнул он, — знаешь, бывают разные способности. Обычно простые люди просто могут входить в серую зону, а способности появляются только у магов. Но от магической силы не зависят, мы не знаем, почему именно так. Некоторые могут откатываться во времени на некоторый срок назад, некоторые — просто замедлять ход времени, субъективно, конечно, с точки зрения простого человека — они сами ускоряются. Некоторые могут делать то же самое с другими, изменяя их время, некоторые — взаимодействовать с энергией времени…

— Моя способность — перемещаться во времени, — не стал я лукавить, — позвольте мне просто не сообщать вам, на сколько именно. Вы ведь говорите, что это ключевое значение при вражде с остальными?

— Да.

— Значит, знать, насколько может отойти назад враг — значит уже либо победить, либо понять, что не победишь.

— Ну, это не обязательно победа, но да, — согласился Элайджа, — как пожелаешь. Предусмотрительно с твоей стороны.

— Ну и ещё разными способностями обладаю, — не стал я лукавить, — откачка жизненной силы и хроноэнергии, хронокапсулирование, или перезапись матрицы сознания в прошлое…

— Что? Не может быть, — он удивился, — нет людей с таким количеством сил!

— Ну так я и не говорил, что это врождённое. Это моя татуировка умеет, — снял перчатку и показал татуху, отчего у элайджи глаза начали округляться. Он аж слюной подавился и сглотнул:

— Откуда? Откуда это у вас? — голос у него мгновенно сел.

— Нашёл.

— Где? Молодой человек, вы хоть знаете, что это такое?

— Эм… Нет, — пожимаю плечами, — я и сам не хотел, но приклеилась — не отдерёшь.

Элайджа поражённо молчал, потом протёр пот со лба платочком и объяснил:

— Это «Рука Хроноса». Легендарная вещь, между прочим! И запретная, потому что для её создания требуются огромные жертвоприношения, преимущественно магов-девственниц…

— Охренеть, — я посмотрел на руку, — кто её мог создать?

— Хронос. Он создал похожие татуировки для своих учеников. Ценность человеческой жизни тогда была невысокой, девки-колдуньи недалеко ушли. Поэтому для основания ордена и уверенной победы над разными врагами Хронос создал три таких «татуировки», одна из них была уничтожена вместе с ним. Вторая — сохранилась в ордене, третью — похитил один из сильнейших тёмных магов, использовав против нас. Но потом он и его татуировка, как вы её назвали, потерялись… Где вы нашли это?

— У себя дома, — улыбнулся, — уже после того, как купил квартиру, заметил какую-то шнягу в серой зоне, дотронулся, очнулся, гипс… ой, то есть тату.

— Любите русское кино? — не без улыбки спросил он, — отрадно. Очень странная история.

— Да, прошлая владелица обладала способностью, как вы это называете, но судя по всему, была простым маглом и проработала всю жизнь врачом. Прибыла в Лондон она из Италии, а уж там где она это подцепила… одному шайтану ведомо.

— Да, очень ценный артефакт, — Элайджа плотоядно посмотрел на мою руку, — я бы мог попросить вас сдать её в организацию, всё-таки, это не ваша собственность, но… раз уж вы её нашли — пусть будет. Только вы не откачиваете из людей жизненные силы?

— Нет, что вы. Кощунственно, гораздо проще полететь в джунгли. Они просто кишат жизненной энергией, там столько, что никакие жертвоприношения не нужны.

Элайджа удивлённо спросил:

— А что, так можно было?

Генри был человеком с большим жизненным и боевым опытом, но он ни в какое сравнение не шёл с опытом Элайджи. Это было заметно сразу.

Зал для тренировок был большим и хорошо зачарованным двумя десятиранговыми магами, так что он представлял невероятное переплетение магии и хроноэнергии. Поттер уклонялся от заклятий Элайджи и ставил блок, но старейшина ни на секунду не сбавлял натиска. Результат этого был закономерен – Поттер выдохся. Под конец он запросил пощады и остановил бой.

Пожилой маг с улыбкой на губах опустил руки, светящиеся от готовой к применению магии. Бой его не вымотал ни в какой мере. Он вздохнул:

– Неплохо. Но, как и у всех новичков и самоучек, у тебя нет страха.

– Что? – Поттер отдышался и выпрямился, посмотрев на Элайджу с недоумением.

– Страх. Естественная реакция человека на смертельную опасность. Дураки, недооценивающие опасность, фанатики, они не боятся, поэтому умирают первыми. Ты настолько привык к тому, что всегда можешь уйти в серую зону, что не воспринимаешь опасность смертельной. Возможность уклониться от боя и переиграть его – лишает страха, а это – верный путь к поражению. Никогда не забывай, что ты не один, кто может войти в серую зону. Тебя уничтожат, если ты будешь слишком беспечен.

– Понимаю, сенсей, – Эванс потупил взор, – просто не могу привыкнуть.

– Это нормально, – Элайджа пожал плечами, – все мы, за редким исключением, такими были. Ты должен прочувствовать костями опасность смерти, которая грозит тебе.

Старейшина прошёлся по тренировочному залу и шумно выдохнув, вернулся в реальный мир. Эванс тут же последовал за ним и смиренно ждал результата. Элайджа, подумав немного, сообщил:

– У тебя нет другого выхода, кроме как стать сильнее. Стать сильнее ты можешь, постоянно применяя свои навыки, постоянно опустошая резерв применениями заклинаний, очень помогают медитации и взаимодействие с собственным магическим ядром. Я не могу годами натаскивать тебя, поэтому большую часть работы ты должен сделать самостоятельно.

Гарри согласно кивнул. Элайджа, посмотрев на юное дарование, только грустно вздохнул.

– Сэр, могу я узнать, какие тренировки наиболее эффективны по времени?

– Таких нет. Не важно, для чего ты опустошаешь свой резерв, если ты это делаешь быстро, то твой ранг будет развиваться. Для этого нужно опустошать резерв постоянно. Опустошил, подождал, восстановился, снова опустошил… Для достижения десятого ранга тебе придётся делать это примерно миллион раз подряд.

Гарри удивлённо посмотрел на Элайджу:

– Миллион?

– А что ты хотел? Чем сильнее ты будешь, тем сложнее найти способ, ведь подавляющее большинство чар использует медленный отток силы. Миллион раз, если ты будешь опустошать резерв два раза в день, это тысяча лет тренировок. Я предупреждал, что путь до десятого ранга – долог, очень долог, и очень сложен!

Гарри задумался, после чего улыбнулся.

В его планы не входило такое резкое увеличение собственной силы. В его прошлые планы, теперь они все полетели в тар-тарары. Теперь у него было побольше забот, чем беготня с английской фигнёй. Были люди, знающие про его способность, были люди, которые захотят его убить. И были люди, судя по покушению, уже выследившие его. Но не принявшие опасность всерьёз.

Путь остался только один. Гарри, склонив голову, поблагодарил старейшину за совет и Элайджа, чтобы не быть голословным, перешёл к остальному обучению:

– Я в курсе вашего неплохого уровня владения медициной. Как и боевого опыта. Для одного из нас подобное – в порядке вещей, так что не обольщайтесь. Стать магом более высокого ранга – это не только получить силу и возможности, но и глубокие теоретические познания, которые позволят вам по-иному взглянуть на магию. Чем больше ваш ранг, тем чувствительнее вы к магии, чем чувствительнее к магии – тем больше вы видите заклинаний и тем чётче вы способны их создавать. И чем больше вы воспринимаете и можете создавать – тем глубже должны понимать магию, взаимодействие энергетических потоков и всё такое прочее, – старейшина улыбнулся, – тут как с математикой, деревенскому мужику достаточно уметь считать до десяти, чтобы сосчитать своих поросят, а учёному нужно считать огромные массивы данных, и чтобы их считать, вам необходимы теоретические познания. Сразу будем учиться на десятый ранг?

– Да, пожалуй, – кивнул Гарри, – но сначала я бы хотел немного потренироваться в магии и определить точно своё время тренировок.

– Время… У нас его всегда хватает, и в то же время… его не хватает никогда. Попробуйте, мистер Эванс, моё терпение велико. Попробуйте, но каждый день в десять вечера мы встречаемся здесь и вы переносите меня и себя на день назад. Сегодня тоже жду вас в десять вечера здесь.

Гарри согласно кивнул:

– До вечера, старейшина.

Мама спала, посапывая, а я нежно погладил её по голове. Ух, и занялись же мы сексом. Закончили только в полночь, хотя домой я пришёл в шесть вечера. И, стоило ей меня увидеть, вздрогнула. Я без лишних слов метаморфировал в более крупную версию себя и подхватив девушку на руки, понёс в спальню, она только и успела, что спросить, что происхо… после чего была поцелована и дальше последовал секс, который она забудет не скоро. Шесть долбанных часов мы только и делали, что как два диких зверя кувыркались по кровати, оглашая спальню стонами, рыками, наслаждались друг другом. Я соскучился по любимой маме, поэтому сексом мы занимались до тех пор, пока она не догадалась попросить пощады, и заснула почти мгновенно. Угнетение нервной системы – страшная вещь.

Я же чувствовал прилив бодрости, невероятный прилив бодрости. Плюс наш секс утомляет её из-за разнице в силе, а это просто огромная пропасть. Теперь. В тысячи раз. Соответственно, магия поддерживает моё тело, так что я практически не устаю и могу заниматься сексом сколько угодно. Оставив маму, насладился видом. Она была прекрасна, настолько прекрасна, насколько может быть прекрасна любимая девушка. Мягкие черты лица, рассыпавшиеся по подушке огненно-рыжие волосы, аккуратная, немаленькая грудь, идеальная фигурка, приятные ножки, плавные изгибы талии и попки… В маме всё было прекрасно, всё было восхитительно настолько, что дух захватывало.

Я понял, что сглупил когда-то, но сейчас остался только один вариант всё изменить. И его придётся использовать. Когда-то сглупил я в том, что начал активно и открыто показывать себя, поехал в Японию, привлёк внимание русских и так далее.

Ох, как же Лили была прекрасна… Проведя рукой по животику от груди до киски, добился посапывания. Устала, моя родная.

Накрыл её одеялом щелчком пальцев – подцепил магические потоки у края одеяла и потянув за них, накрыл. Теперь это казалось настолько очевидным, словно взять и переложить вещь руками. Никакой концентрации и волевых усилий телекинеза не нужно, всё видел напрямую.

Я улыбнулся своим мыслям – даже укрытая одеялом она была такой лапочкой, что дух захватывало. Теперь предстояло сделать ответный ход для Хранителей времени. Это я успешно их надул – перенёсся сразу на три дня назад, то есть До того, как на меня напали в безвремении. И до того, как я попал на прицел к этой организации. Нет, мир знал всего одного высшего-хроноюзера, это был сам Хронос. И чтобы говорить с этими ребятами на равных, нужно стать высшим, а это сделать невероятно сложно. Это требует огромных вложений в исследования и результат не гарантирован. Высший маг – это нечто выходящее за пределы простого рангового мага, маг, понимающий и чувствующий магию так, словно является её частью. Нужно изучить этот вопрос и узнать, как стать высшим.

Я достиг своего предела, но не в этом суть. Пока я боролся, пока я выпендривался, пока я делал магию в Англии, я прошляпил врага на порядок опаснее. И в один прекрасный момент я понял – а дерись оно всё конём! Это я про Англию, английских магов и так далее. Пусть уходят в небытие, зачем тянуть бегемота из болота, если у него судьба такая?

Я вышел из спальни, мягко прикрыв дверь и приготовил кофе в кофе-машине. Хотелось выпить кофею. Впереди у меня на очереди Нарцисса, которую ждёт уже более жёсткий, как она любит, секс. Добью свою неудовлетворённость и начну задумку, которая поможет мне всё изменить…

Ведь по сути, в чём я ошибался? Да, был мал и глуп. Я ошибся в оценке вероятного противника, зазнался, сочтя, что мне теперь и высшие не помеха. Хер там – в мире всего около сотни десятиранговых магов и из них – десяток хроноюзеры со способностью отката. Одно хорошо – моя способность после эволюции стала намного мощнее, сказывается влияние артефакта, Руки Хроноса. Нужно было с самого начала действовать нежно, мягко, не устраивая кипиш с бойцовским клубом в Хогвартсе… Если уж быть абсолютно честным, то я так и не стал своим в Хоге. Да, познакомился с несколькими людьми, но я не жил жизнью обычного школьника. А надо бы. Дамблдора насторожил, похерив какие-то его планы на меня, плюс привлёк внимание тёмных. А когда те узнают, что меня не удалось устранить как потенциально-опасного, начнётся охота на Поттера.

Нужно жить иначе. Нужно действовать иначе, нужно закрыть глаза, расслабиться, и понять – что вектор на открытую демонстрацию своей силы – неверный. Более того – необходимо интегрироваться в общество, желательно – в Английское. И дать Дамблдору понять, что я играю по его правилам. Нужно изменить историю, сделать её такой, какой она должна была бы быть, если бы не моя хроноспособность.

Серьёзно привлекать к себе внимание я начал сразу после отъезда в Хогвартс. Что ж, пришло время Изменить Всё.

По крыше моей каморки стучали жирные пятки Дадли Дурсля. Дурсль меня не любил и считал, что все его неудачи только из-за меня. И неудивительно, отчасти это было правдой – я всегда, начиная с малых лет, любил над ним подшутить. Но тонко, так, чтобы он не заметил. Раньше просто связывал шнурки, а потом и вовсе разошёлся, и жил Дадли в обстановке непрекращающегося ада. Именно такого, какой его жирный отец и моя любимая тётя, пытались создать для меня. И после очередной выволочки мне, Дадли принимал на себя удар моего раздражения в удвоенном объёме.

Я находился в чулане, чулане под лестницей. Странное место для жилища, но это ничего так. Жить можно, места тут конечно маловато, но не страшно. Удержав пыль, летящую на меня, телекинезом, я зевнул и встал с кровати, поискал очки. Зрение было ужасающим, но уже восстанавливалось под воздействием моей магии. Было бы странно, если бы я не носил очков. Поэтому трансфигурацией чуть-чуть меняю линзы на обычные прямые стёкла, и всё. Надел эти переломанные сто раз велосипеды на нос и осмотрелся.

– Гарри, – тётя забарабанила в дверь, – быстро готовить завтрак!

Ох, как же я их всех ненавижу… Но делать нечего. Если даже в Англии все будут считать меня креатурой Дамблдора – тогда моя идея остаться в тени будет вдвойне успешней. Дамблдор и отмажет от местных, и обеспечит мне имидж Гриффиндорнутого на голову подростка. Я открыл дверку, к слову, с кучей засовов извне, и вышел, потягиваясь. Ох, как же непривычно снова становиться маленьким! Все такие большие, всё такое большое… Никогда к этому не привыкну! Хотя я ненамного ниже, чем раньше, но всё же, становиться ниже – непривычно.

Я уже успел изрядно забыть дом своей тёти, потому что не был в нём очень, очень долго, и сейчас заново для себя открывал «родственников» и их жилище. Дом был типовым, ничем не отличающимся от других домов на этой улице, кухня немаленькая. Взял из холодильника пачку яиц, притянул телекинезом большой кусок бекона, применил бытовое заклинание к левитируемым яйцам – аккуратно рассёк пополам и так же аккуратно отделив телекинезом желток от белка, плюхнул их на сковородку. С беконом зато поизощрялся.

Из гостиной, что примыкала к кухне, слышались многочисленные повизгивания. Сегодня был день рождения Дадли. Позор, неужели у меня есть подобные гены? Нужно проверить свой геном и при зачатии сына, серьёзно над ним поработать, чтобы не родился ещё один Дадли. Яичница мгновенно зажарилась без всякой плитки, после чего телекинезом снял с полки сервиз и аккуратно сервировал стол, поставив солонки, всё такое прочее, вилки, налил сока из большой коробки.

Когда закончил, как раз вошла тётя. Необычно стервозная женщина. Явный недотрах налицо, так же, как и психическая зависимость от сына. Больная на голову яжмать-овуляшка. Она гневно посмотрела на меня:

– Быстро мой руки и за стол!

Пока я ходил мыть руки, Дадли был усажен во главе стола и мамаша его кормила с ложечки, приговаривая свои поздравления по поводу подарков. Дадли был недоволен и требовал торт, хотя петуния и старалась повременить с тортом до вечера. Я нашёл наилучший выход пробыть день и не убить этих троих – чары невнимательности. Они заставили их не замечать меня, словно меня и не было, поэтому когда после поедания из корыта яичницы, Дадли обещали свозить его в зоопарк, про меня все забыли. Абсолютно все. Хорошо.

Теперь попробую заклинание полного сокрытия. Вообще, заклинаний напридумано конечно много, но все они, как бы сильно не отличались внешне, схожи. С этой точки зрения заклинания похожи друг на друга как разные сочинения на одну и ту же тему, в их основе лежат схожие блоки, элементы, характерные для заклинания определённой направленности. А дальше – самое интересное в сочетании разных направлений, именно это и порождает многообразие. К примеру, заклинание дезиллюминации – покрывает пользователя магической плёнкой, проецирующей изображение с одной стороны на другую. Дезиллюминация – простейшее заклинание скрыта, элементарное. Далее идут более сложные чары – у дезиллюминации много слабых черт. Оно не скрывает магию, запахи, следы, звуки, легко обнаруживается под дождём, так как капли отражаются от объекта. А дальше идёт огромное количество вариаций, из которых несколько, если так можно выразиться, просто модные, им удалось себя хорошо зарекомендовать и стать стандартом.

Самое простое – снять звуки и запахи, для этого достаточно в дезиллюминационное добавить ограничители для соответствующих действий. Запахи скрыть чуть сложнее звуков, если просто сделать барьер непроницаемым, то пользователь сразу же задохнётся, воздух то нужен. Да и обратно нужно – куда-то дышать, иначе тоже смерть. Чтобы не нарушать газообмен организма, нужно блокировать все элементы, кроме углекислого газа, образующегося в результате дыхания, и вот уже вокруг мага непроницаемый барьер, который пропускает воздух для дыхания и выпускает углекислый газ, но у других химсоединений нет шанса. Решение проблемы магической скрытности… Тут нет решения, есть способ, и он имеет одну слабость – чтобы обнаружить мага, другой маг должен быть сильнее. То есть любой маг, сильнее скрывающегося, будет того чувствовать.

Есть много причин, по которым магическое общество расслоено на касты-ранги, и одна из главных, основных, это разница между возможностями магов. Взаимных возможностей – к примеру, на более слабого мага можно наложить заклятие подвластия, на более сильного – невозможно. Более слабому можно залезть в голову, или скрыться от него… Короче, маг, который сильнее, доминирует во многих сферах. Я когда-то хотел показать, что с пятым рангом можно жить? Седьмому рангу? Нет, не получилось, в бою, теоретически, это возможно, но вне противостояния… Да и в реальном бою тогда мои соперники могли использовать мощные заклинания, которые меня закошмарят. К счастью, я почти всегда стрелял первым.

В первый раз я создавал это плетение около тридцати секунд, тщательно выводя блоки, вешая их на центральное заклинание. Ещё был один способ, доступный только магам девятого и десятого рангов. Это заклинание дематериализации. Крайне мощное, оно, по сути, создавало двойное совмещённое пространство, четвёртое измерение, внутри кокона дезилюминации образовывалось двойное пространство. В одном находится тело пользователя, в другом – пустота. Возможность почувствовать себя призраком при жизни – когда через тело пользователя спокойно пролетают пули и проходят заклинания. Эффективная защита и неплохой способ скрыться… ну или ходить сквозь стены. Полуматериальное тело не получает урона, при этом может атаковать, только не физически, а магически. Я и применил это заклинание, стоило только дяде с тётей и их ручным поросёнком, уехать в зоопарк. Стал нематериальным, скрыв себя от всех мыслимых средств наблюдения. Если за мной не наблюдают маги вершины десятого или высшие, то не заметят. Полная дезилюминация – и вот я человек-невидимка.

Никогда об этом не думал, но быть человеком-невидимкой необычно. Это правда необычное ощущение, к которому трудно привыкнуть сразу – окружающие меня не видят. Я же вижу всех. Мечта вуайериста, вот как надо было называть это заклинание. Встречные люди идут по своим делам, в своих мыслях, о мне не думают даже. Соседка сидит во дворе с книжкой и увлечённо читает, её пёсик спит около забора. Прошёл насквозь через забор, пёс даже ухом не повёл. Меня заметить сложно, даже ему.

Итак, давайте думать. Я снова вернулся в прошлое, чтобы изменить историю. Не для того, чтобы тихо и скучно жить, но чтобы не попадаться на глаза всем встречным-поперечным. Вместе со мной сюда вернулись четверо, и с ними нужно будет связаться. В первую очередь, наверное, нужно будет наведаться к Гермионе. Благо, я знаю, где она живёт.

Создаю портал, прямо в её комнату…

Внезапность! Вот как можно описать произошедшее. Обычная женщина, миссис Джинерва Грейнджер, всегда считала, что её дочь – тихая, скромная, милая и няшная, и конечно же, маленький ребёнок, который знать не знает и думать не думает о мальчиках. Она была уверена в этом. Гермиона её всегда радовала успеваемостью, но вот застать свою дочь в объятьях мальчика, причём сверху мальчика, она не ожидала. Это было внезапно, женщина застыла, увидев эту картину и зависла, не найдя слов, которые можно сказать. Вообще, начала тупить и просто стояла в дверях.

Гарри, погладив Гермиону по голове, сказал:

– Добрый День, миссис Грейнджер. Я не помешал? – преувеличенно громко спросил он.

Гермиону как подменили. Она вскочила пулей с Гарри и тут же поправила юбку, посмотрела на маму и начала заливаться краской. Гарри поднялся с кресла и с улыбкой посмотрел на Джинерву. Гермиона засмущалась, но потом глубоко вздохнула:

– Мааам? Это Гарри… – она очень смущалась.

Джинерва, дородная и весьма молодая женщина, зависшая в дверях, только согласно закивала:

– А-а-а, понятно. Ну я пошла… – и бочком, бочком, пошла обратно, тут же выйдя из комнаты дочери. Гермиона в панике спрятала лицо в ладонях:

– О чёрт, что же мы наделали? Мама меня убьёт!

– Спокойно, – Гарри не был так уверен в том, что Гермиона не права, но проверить стоило, – всё будет ништяком. Начнём с того, что ты перестанешь краснеть. Я твой официальный бойфренд.

– Да, но… – Гермиона сглотнула ком в горле, – но я же просто…

– Пошли, познакомимся с Мамой. Как её зовут?

– Джин. Джинерва, – опомнилась Гермиона, – пошли, но ты возьмёшь всё на себя!

– Ага. То есть я тебя на себя повалил и не отпускал… Тогда меня убьёт, так что будь честнее.

Гарри спустился вниз, вслед за Джинервой, и представился ей:

– Гарри Джеймс Поттер. К вашим услугам, бойфренд вашей дочери и просто хороший мальчик.

Джинерва удивлённо посмотрела на мальчика, Гермиону, которая краснела за его спиной и ответила:

– Так, пошли в гостиную. Там вы мне всё, Всё-Всё расскажете!

Через пять минут Гарри рассказывал, причём врал очень неплохо:

– Мы учимся в одной школе, в соседних классах. Гермиона очень милая, добрая и честная девушка.

– Да? И какие у вас дальше планы?

– Мэм, нам по одинадцать лет, какие могут быть планы? Жениться, завести детей?

– И то верно, – ответила Джин, удивительно легко приняв наличие Гарри, – и давно вы так?

– Достаточно давно. Вы же не против?

Джинерва с подозрением покосилась на Гермиону, которая сидела и краснела всё больше и больше. Джин выдохнула:

– Нет. Пока нет, но ради бога, вы не слишком юны, чтобы целоваться?

– О, как раз в нужном возрасте, – улыбнулся Гарри очаровательной улыбкой, топящей сердце женщины, ревнивой, к слову.

Джинерва недовольно посмотрела на Гарри и перевела взгляд на дочь:

– А ты говорила, что у тебя нет друзей, – несколько обиженно сказала она, – а я поверила, вон оно как оказывается… Я так рада, что у тебя есть мальчик, но… – Джин нахмурилась, – почему я узнаю это, застав вас целующимися?

Гермиона раскраснелась как маков цвет, а Гарри усмехнулся:

– Ваша дочь не любит афишировать подробности своей жизни.

Джин пропустила его слова мимо ушей, ожидая ответа от Гермионы.

– Мам, прости меня, я… ну… – Засмущалась Гермиона, – я не думала, что так всё получится…

– Ох, горе ты моё, – Джинерва полезла обнимать Гермиону.

В этот момент, совершенно ни о чём не подозревая, Минерва Макгонагалл постучала в дверь. Джинерва тут же обернулась:

– Я пойду открою.

Гарри недоумённо посмотрел на Гермиону, та хлопнула себя по голове, стоило Джин уйти:

– Это Макгонагалл!

– Что? – Поттер удивился, – правда?

– Да, письмо привезла. Я забыла, именно сегодня мы с мамой поехали на Косую Аллею!

– Но ты же говорила…

– Забыла, с кем не бывает, – Отмахнулась Гермиона, – и вообще, тебе не пора? А то ведь Макгонагалл тебя заметит…

– Нет, было бы странно так быстро исчезнуть. Придётся извлечь выгоду. Например, обойтись без моих дражайших родственников. Так даже лучше, сразу задам ей кучу неудобных вопросов… ух у меня эта кошка и попляшет!

Макгонагалл недовольно на меня смотрела, сложив руки на груди и сверля взглядом. А вот Джин наоборот, была в какой-то мере рада, что я с Гермионой не стал её дожидаться. Хотя ей это тоже не очень нравилось, но рада она была за то, что Гермиона в кои то веки гуляет с сверстниками…

– Мистер Поттер, это было очень опрометчиво с вашей стороны! – сухо заметила Макгонагалл, – мало ли что с вами могло случиться!

– Да бросьте, что может случиться со мной посреди улицы, полной народу?

– Мало ли! – Макгонагалл сурово посмотрела, – впредь не отходите от меня, если не хотите нежелательных последствий!

Ну их всех. Злые они. И Гермиона с этими двумя. Мы пошли выбирать волшебные палочки… Так, чую, у нас будет проблема. Волшебные палочки либо не законнектятся к моей магии, либо… В общем, жду фаер-шоу.

Мы вошли в магазинчик Олливандера. Не люблю я палки. Дурацкие средневековые костыли. Кусок дерева с куском животного внутри – и это магический концентратор? Где процессор, где блок памяти, где мифриловые системы сканирования и эмитирования магии? Где удобный, стильный вид рукояти меча, где это всё? Палка. Ещё бы посох предложили – было бы вообще космос.

Можно конечно тут проехаться по мозгам всем, но не буду. Пусть ДДД думает, что я чертовски хорош, так, может быть, будет проще жить. Мы всею толпою зашли к Оливандеру и он начал своё представление в стиле «палочка выбирает волшебника». Я слушал это, смотря на него как на сказочного волшебника, восторженно.

Первой была Гермиона, Олливандер, под бдительным взглядом Макгонагалл, выбрал для Гермионы палочку из Ели и жилы дракона. Гермиона была рада, а уж как я то прыгал от радости, когда приступили к подбору моей палочки!

Первая же палочка, которую он сунул мне в руки, абсолютно не подошла по типу магии. Он что, слепой? При попытке влить магию в палочку, я добился мгновенно вспыхнувшей палочки, Олливандер выхватил у меня её из рук, но артефакт был испорчен. Он закатил глаза и сунул мне в руки следующую, с тем же результатом. Палка вспыхнула и сгорела до тла, словно спичка, никто даже ничего заметить не успел. Я только дул на руку, словно обжёгся. Олливандер был мрачнее тучи, уже две палки уничтожил.

Зачем мне это нужно? Палка – это серьёзный ограничитель, а так же средство негласного наблюдения, и этот нехороший человек всовывает эти жучки каждому школьнику, разыгрывая красивый спектакль. Мне это не понравилось, поэтому я начал жечь палочки одну за другой, Олливандер только за голову схватился после пятой и остановил меня:

– Стойте! Очевидно, эти вам не подойдут… – я не удивлюсь, если он предложит мне ту же, что и раньше, которую пытался втюхать, – вот, возьмите, – телекинезом притянул к себе коробку и достал палочку, – Тис и перо феникса. Очень мощная палочка…

Вообще-то всё было в ранге. Гермиона взяла первую попавшуюся палочку, потому что она не стала в неё вливать свою магию василиска, зверя седьмого магического ранга. Феникс – зверь тоже седьмого, поэтому моя магия выжжет нахрен магическую начинку палочки, тут даже к гадалке не ходи. Я взял палку из рук Олливандера, который, казалось, трясся за свой магазин больше, чем за здоровье посетительниц, ожидавших меня в уголочке и пустил по палке чуточку магии. Она провела её. Хотя… чуточкой я назвал мощный магический выброс, который разрушил магазин Олливандера до конца, огонь не сжёг палочку, которую я предварительно защитил магией, а вот остальные палки Олливандера пострадали очень сильно, он с диким взглядом схватился за волосы:

– Боже, что вы наделали… Это же были лучшие палочки… Моя прелесть… - он пошёл на негнущихся ногах в сторону своего склада, – Берите эту палку и выметайтесь! И не возвращайтесь! – он был в шоковом состоянии.

Минерва утянула меня и Гермиону из магазина, после чего посмотрела на меня так, словно я собирался доставить ей много-много проблем. С подозрением и неприязнью.

– Мистер Поттер, потрудитесь объяснить, что это было!? – ох, оказывается и её лицо может выражать эмоции.

Почему Дамблдор вообще послал Радагаста? Да пёс его знает. Я считаю, что у старика есть одна слабость – он очень медленный. Да. Способен составлять планы на годы вперёд, тщательно их обдумывая, но когда нужно импровизировать – он тут же теряет всю свою силу и не способен придумать на ходу ничего нового. Я был уверен, что визит Радагаста был запланирован, поэтому Дамблдор просто не стал менять свои планы.

Радагаст вошёл в дом, напугав родственников, и дальше обратился ко мне:

– Гарри, я пришёл к тебе. Я Рубеус Хагрид.

– Привет, Радагаст Бурый, – восторженно сказал я, – ты ведь живёшь в лесу?

– Э… мм… Да, – он был сбит с толку.

– Круто! А ездовые кролики у тебя есть?

– Нет, да и кто ж на кроликах то ездить может, – Радагаст потерял нить разговора.

– Конечно же, великий волшебник-лесник, Радагаст Бурый! – восторженно воскликнул я, – пойдём, ты пиво пьёшь?

План был прост, споить Радагаста. Сколько на такого громилу пива надо? Он достал из кармана, явно расширенного пространства, большую пинтовую кружку, которую поставил на стол. Я незаметно магией укрепил стул и мы с Радагастом сели. Он начал говорить:

– Гарри, э… ты это, волшебник!

– Знаю, Радагаст. Сегодня виделся с Макгонагалл, мы с ней сходили на Косую Аллею, купили всё к школе. А ты чегой-т пришёл-то?

Радагаст был сбит с толку:

– Ну так попроще будет. Эм… Дамблдор, великий человек, да, меня попросил с тобой сходить в Гринготтс. Тебе же деньги нужны, верно?

– Ну, я бы не отказался.

– Ну вота это он и сказал, бери ключ и отведи Гарри в банк, а там возьми деньги и купите, что Гарри захочет, но шибко то не того, смекаешь? – подмигнул Радагаст.

Понятно. Меня решили подкупить подарками и всем таким прочим. Я сделал лицо ребёнка, которому обещали купить всё-всё-всё и обрадовался:

– Ура! Только сейчас поздно…

– Ну дык, эта, утром пойдём, – Радагаст осмотрелся, – Я спать!

Метла. Я захотел себе крутую, суперкрутую, ультракрутую метлу. Сделать так, чтобы у Уизли, а младшенький иногда бурчал по поводу квиддича, слюна пошла из всех щелей… Ну или ещё какая жидкость.

Взял для экспериментов метлу Нимбус-2000, она оказалась очень неплохо сбалансирована как артефакт, хотя тонкости работе не хватает. Почему именно метла, а не какой-нибудь другой объект? Физическая трёхмерная форма заклинания похожа на палку, она продолговатая, и именно поэтому по аналогии волшебники использовали именно мётлы. Я захотел сломать систему. Квиддич я ненавидел всей душой, ненавидел так, что хотел ему самого плохого. Это дурацкий, дурацкий, дурацкий спорт, апофеоз традиционализма. Опасный, с глупыми и накрученными правилами. О, нет, я запланировал создание себе самой крутой метлы, ведь изначально в Квиддиче лидирует тот, у кого метла лучше. Остальное – талант редко компенсирует плохую матчасть.

Месяц до поездки в Хогвартс обещал стать для меня месяцем рукоделия. Стоило лишь мне приступить в дядином гараже вырезать древко метлы из ореховой древесины, как в гараже появилась во вспышке пламени мама. Она посмотрела вокруг, после чего, найдя меня, улыбнулась:

– Вот ты где… А мы с Нарциссой решили съездить отдохнуть в Испанию. Поехали с нами?

– Нет, прости, у меня дела, – я положил инструмент и подошёл к ней, метаморфировал во взрослого прошлого себя и притянув протяжно поцеловал её, прижав к себе, – развлекитесь там. И возьми Гермиону с собой.

– Да? Под каким предлогом?

– Под предлогом… Ну не знаю, поездки перед Хогвартсом. Дальше будет хуже, погода следующим летом будет хреноватая, а послеследующим – вообще никакая.

– Помню, помню, – Лили улыбнулась, обняв меня и прижавшись. Я был счастлив, чувствуя тепло от неё. Такое родное ощущение. Погладил по волосам и нежно поцеловал в щёчку, ближе к уху:

– Погрейтесь на солнышке. А я делаю метлу.

– Зачем? – тут же напряглась мама.

– Чтобы повеселиться. Интересно, как отнесётся Дамблдор, если команда Хафлпаффа будет выигрывать все квиддичные матчи, не оставляя остальным и шанса?

– Это будет… Шутка века, – мама улыбнулась, мы немного постояли обнявшись, после чего она спросила, – а это что за гараж?

– Вернона.

– А где он сам?

– На работе.

– И он разрешил тебе пользоваться его гаражом?

– Нет, конечно. Он вообще забыл про существование меня и гаража, я всё-таки средний менталист, но с моим уровнем сил…

– Ух ты мой малыш, – она потрепала меня по волосам, – тогда я пойду. И нам нужно срочно добыть смартфоны, или хотя бы магические мобильники. Так жить нельзя!

– Я этим вопросом займусь сейчас же.

– Привет, у тебя не занято? Все купе уже заняли – рыжая голова просунулась в купе. Я в это время кормил феникса и думал о всём таком, появление Рона Уизли не было неожиданным. Итак, что я о нём знаю? Немного, честно говоря.

– Свободно, – впрочем, Уизли не выслушивая ответа, протиснулся в купе и затащил свой багаж. Он нагло уселся прямо напротив меня:

– Я Рон, кстати. Рон Уизли.

– А я Гарри Поттер, – улыбочку.

Глаза Рона начали округляться. Впрочем, наигранно:

– Правда? Вот дьявол! А правда, что у тебя есть этот… Шрам! – добавил он шёпотом.

– А, ну да, – продемонстрировал ему эту деталь моего экстерьера.

Уизли только восторженно воскликнул «Вау».

В этот самый момент как очень кстати приехала местная коробейница. Ну кто, ради бога, додумался продавать в Хогвартс-экспрессе сладости. Женщина с тележкой подошла к купе.

– Сладости! Мальчики, сладостей не желаете?

Рон застеснялся, а я достал из кармана охапку галлеонов:

– Желаем. Давайте всего понемногу.

Женщина тут же начала выгружать по две-три штуки каждой сладости. Магические сладости немногим отличались от магловских. Судя по тому, как завистливо Рон смотрел на деньги, это будет дежурным способом его подколоть. Хотя почему подколоть? Из того, что я о нём знаю – феноменально ленивый и тупой, над таким поиздеваться не грех. Хотя, я не мой папаша, грубо шутить – не моё. Как бы странно это не звучало из уст мальчишки моего возраста. Взяв себе всего и побольше, мы нагрузились сладостями. Я предложил фениксу шоколадную лягушку. Феникс тут же ловко перехватил её в полёте и заглотил в один присест. Судя по его виду, понравилось и он начал кушать сладости со скоростью четырёх Крэббов.

Рон и его ручная крыса-анимаг расположились в купе вольготно, и вместе с фениксом угощались.

Я только в порядке изучения посмотрел все имеющиеся в наличии сладости. Такой у меня вкус, не люблю мягкую и сладкую пищу. Только твёрдое и острое! Травянистое и бесформенное, а так же молоко со всеми его вариациями я на дух не переносил. Шоколад… условно-приемлем. Но не более того. В купе заглянула Грейнджер. Она выглядела более презентабельно, чем раньше. Подросла, по-моему. Гермиона с сомнением посмотрела на Уизли.

– Проходи, Гермиона. И познакомься с нашим новым другом – Роном Уизли! – улыбнулся я хитрой улыбкой.

Грейнджер вошла:

– Привет, Гарри. Я тебя обыскалась.

– Мы же договорились, пятый вагон.

– Конца поезда, Гарри, с конца!

– Запамятовал, – я виновато почесал мочку уха, – проходи. У нас тут сладости.

Рон отвлёкся от поедания сладкого и удивлённо спросил:

– Вы знакомы?

– Да, я его…

– Подруга, – перебил я Гермиону, прежде чем она сболтнула Рону лишнего, – проходи, садись.

Гермиона вошла и рассказала нам интересную историю о том, как они отдыхали в Испании. Рон её не слушал совершенно, а я – слушал только для того, чтобы вовремя поддакивать. Уж если я и понял что-то в жизни, так это то, что женщину слушать не надо, надо просто поддакивать. Иначе либо обидится, либо мозги вынесет своим щебетом. Когда Гермиона всё-таки выговорилась, она спросила:

– Гарри, что за наряд?

– Нравится? – подмигнул, – я всегда любил хорошо пошутить, а Хогвартс – просто непаханное поле для этого.

– Да? – с сомнением спросила она, – учту.

– О, – Рон с набитым ртом начал рассказывать, – мои братья Фред и Джордж большие шутники… однажды они…

Дальше я не слушал и думал над тем, какую шутку провернуть в поезде. Гермиона с подозрением на меня поглядывала, Рон же нашёл в нашем лице слушателя, который не говорил ему заткнуться – этого хватило, чтобы говорить без умолку. Придумать можно разные шалости, я же хотел так, чтобы и мне было весело, и без членовредительства. И главное – не тупо. Адепт Монти Пайтона, коим я себя считал, не может шутить тупо устраивая взрывы воняющих петард.

План созрел довольно быстро, для его исполнения у меня было всё с собой, нужно было только чуть-чуть походить по поезду и поменять местами бирки на багаже. Посмотрим, как англичане, привыкшие спать в пижамах, будут себя вести. Как поменять местами бирки? Нужно пройтись по Хогвартс-экспрессу в серой зоне.

Далее – чтобы вечер и вовсе стал прекрасным, кое в чей багаж можно добавить разные вещи. Учитывая, что багаж окажется у других людей, это будет просто весело.

Поезд ехал долго. После того, как Рон объелся сладостей, у него началось несварение, ну а я поведал свой план Гермионе. Та его поддержала.

Вообще-то рыться в чужих вещах моветон, а вот подбросить что-то такое, о чём потом слухи распустят – это очень даже можно. И начал я с прошлых записных шутников – близнецов. Их багаж достался пятикурсницам с Хафлпаффа, причём в числе прочих вещей в багаже оказались флакончики с любовными зельями. Далее – рокировка багажа семикурсниц Слизерина и семикурсников Гриффиндора. В Слизеринский багаж я без тени сомнений подкинул всякий ассортимент, которым раньше торговал, а в Гриффиндорский – порно-журналы с жёсткой порнухой. Трансфигурировал их по образцу из магонета, получил превосходный образец.

Обычные рокировки были безликими – обычно багаж девочек вешал мальчикам и засовывал туда всякую лабуду, вроде розовых кружевных труселей с молнией на самом причинном месте, а в багаж мальчишек – порнушку, склянки с амортенцией и прочие вещи. Это старшекурсникам. Даже если афера вскроется, вернее, когда она вскроется, доказать, что вещи не твои – будет сложновато. Малфой в своём багаже вёз фотоальбом с колдографиями Волдеморта, разрисованными сердечками и губной помадой, а так же журнал с гей-порнушкой, и получил его багаж Фред Уизли.

Люди начали выходить, высыпали, толкались, заполонили коридоры… Вот нет бы по одному культурно выйти – ломанулись все и в итоге кое-как вылезали из тамбура. Самые умные ждали, пока выйдут другие.

Рон Уизли следовал за нами, как приклеенный. Я не стал его прогонять, наоборот, всё время был на виду, так что доказать хоть что-то – практически нереально.

В это время я занялся самоедством, а именно – думал по поводу того, почему мне всё удаётся. Моя самая большая слабость – уверенность в своих силах и победе в любом случае. Это моя ахиллесова пята. Мир из огромного, играющего разными красками, для меня превратился в нечто иное. Мне не ведом был азарт – я не проигрывал. Не понимал я и страданий – даже смерть близкого человека, даже далёкая, вроде смерти мамы, для меня не окончательный вердикт. Я не мог полностью насладиться этими эмоциями, страх, азарт, надежда, восторг… С другой стороны – я по опыту боя в России знал одну вещь – столкновение двух группировок в бою идёт стремительно, и даже если ты не сильнее твоих противников, если они сядут в оборону, а ты сходу полетишь в атаку, сметая на своём пути всё, то победа будет твоя.

Принцип самоисполняющегося пророчества, вера во что-либо делает это что-либо материальным, реальным, исполняет. Самоисполняющееся пророчество, в классическом определении — ложное определение ситуации, вызывающее новое поведение, которое превращает первоначальное ложное представление в реальность. Я уверен в том, что ничего страшного не произойдёт, я выгляжу так, словно знаю ответы на любые вопросы, я не волнуюсь по пустякам и… О чудо, среди всех сверстников ко мне все, с кем я встречался, относятся так, словно я какой-то мудрец или провидец. Хотя это не так. Я выгляжу так, поэтому люди так относятся, и делают это реальностью. Эффект Пигмалиона тоже в полной мере тут участвует.

Эффект этот состоит в том, что ожидания людей влияют на интерпретацию ситуации и в большой мере – самоисполнение моей незаслуженной репутации. Этот эффект, пожалуй, в большей мере определяет моё взаимоотношение с людьми, чем многие другие. Эффект можно описать кратко в виде эксперимента – людей разбили на две группы, мальчики и девочки, сообщили одним, что они нравятся партнёрам, другим, что они не нравятся. В реальности подобный опрос проведён не был, но, чудо из чудес – те, кому заранее сказали, что они нравятся – действительно быстрее и легче зарабатывали признание общественности. С тем же успехом я могу сказать Невиллу, что одна девочка просила меня передать ему, что он ей нравится. Невилл, соответственно, осмелеет и будет легче находить общий язык с женщинами вообще, и с нашими сокурсницами в частности.

Ко мне это применяется так же, люди ожидают от меня, национального героя, Мальчика-Который-Выжил, шрамолобого очкарика, чего-то такого необычного и крутого. Не знаю, чего, может быть, ждут, что я буду Волдемортов в Хогвартсе бить каждый год на потеху публики?

Обычно с завышенных ожиданий начинается большое разочарование, но в то же время это позволяет общественности буквально на руках выносить своего героя и то, что обычному человеку бы не зачлось даже как приключение, в исполнении героя будет пересказано как былинный подвиг!

В общем, подводя итог моим самокопаниям, закончившимся только в тот момент, когда я с Гермионой уже сидел за столом Гриффиндора, жить – хорошо. А шутки – наполняют мою жизнь смыслом, потому что это одна из немногих искренних и сильных эмоций, которая ничуть не умалилась наличием у меня сил и возможностей всё переигрывать заново.

Феникс Дартаньян залез на стол, важно прошёлся между тарелок и огласил на весь Большой зал, галдящий после распределения:

– Все пидарасы! А я – Дартаньян!

Это вызвало бурю хохота у всех присутствующих. Дартаньян схватил большую гусиную запечённую лапку и устроился во главе стола. Рядом со мной села Гермиона, и по другую сторону – Рон Уизли. Всё-таки потомственный Гриффиндорец. Да и моя личная дежурная цель для шуток. Рон жрал так, что аж куски летели на скатерть, стараясь набить брюхо всем и сразу. Это после несварения в Хогвартс-экспрессе-то! Да, дома, похоже, его плохо кормят, да и сказывается большая семья. Кто первый успел – того и курочка!

Гермиона прижалась ко мне поближе, оглядываясь по сторонам, в этот момент ко мне обратился один из Близнецов Уизли:

– Гарри Поттер, ты где достал такого феникса?

– Купил по дешёвке, – ответил я, найдя взглядом этих двух паяцев, – где взял – там уже нет.

– Ну и манеры у твоей птицы.

– Она невероятно проницательна, скажу я вам.

Феникс оторвался от поедания утиной ножки и обратил внимание на двух оболтусов, транслировав мои мысли:

– Хотите анекдот расскажу? Прибегает женщина домой, вся впопыхах, кидается к дочери. Мол, так и так, доченька, нашла я тебе жениха – однояйцевых близнецов, выбирай любого, а то и обоих сразу. Дочь послушала маму и воскликнула: «Да нафиг мне твои однояйцевые близнецы? Мне бы одного, но с двумя яйцами!»

Смеялись до слёз. На нас подозрительно косился директор – явно подслушивал. Борода у анекдота большая, но пришёлся он очень кстати. Повинуясь лёгкому ментальному внушению Анжелина Джонсон, знойная красотка Гриффиндора, эротично облизнувшись, спросила:

– А вы, мальчики, правда однояйцевые близнецы?

Смех стоял такой, что о еде все забыли. Невилл хихикал, а старшекурсники и вовсе стучали по столу и плакали, смотря на покрасневших Уизли.

Дартаньян не будь дурак и сказал следующее:

"О, вот ещё. Спорят два близнеца Уизли. Фред такой: «Я главнее! Я первый Родился!» А Джордж ему отвечает «Просто ты был ближе к жопе, а я – к сердцу!".

Смех стоял такой, что и за соседним столом начали похрюкивать и протягивать к нам чары подслушивания. Дартаньян был в ударе! На него смотрели с восхищением. Я же затерялся на его фоне. Он, картинно поклонившись всем присутствующим, выдал третий анекдот, и последний:

"Вот ещё вам загадка – почему тёмные-тёмные маги приносят в жертву девственниц?"

Смех потихоньку стих и за столом началось бурное обсуждение. Старшекурсники предположили, что у них какая-то особая магия. Девушки застеснялись, но тоже выдали две банальные версии. Дартаньян их выслушал и заключил:

"Да нихеррра подобного. Ни один нормальный тёмный маг не будет жертвовать девушкой, которая даёт!"

Обсуждение мгновенно стихло и начался такой ржач, просто до слёз. Весь большой зал заполнил смех, удержаться было сложно! Дартаньян – блистал как звезда сегодняшнего вечера. Я спрятался в его сиятельной тени и меня никто не доставал своими «это же Гарри Поттер!». Близнецов впервые хорошенько уели, причём не кто-нибудь, а птица.

Дамблдор закончил пир, услышав при этом недовольные восклицания – никто не успел как следует покушать. Посмотрев на наш стол, он продлил вечер, чтобы все могли насладиться. Но через десять минут всё равно разогнал всех по кроватям.

И вот тут то началась шалость. Я первым вышел в серую зону и изменил ситуацию, а именно – вернул багаж Близнецов в изначальное положение, то есть у всех он поменялся местами с другими факультетами, а у них – нет. Уже зайдя в спальню, обнаружил всеобщие непонятки. Студенты и студентки в гостиной открывали чужие чемоданы. Один из старшекурсников достал из большого чемодана розовый вибратор и дамские трусики с застёжкой посередине, на него уставились как на восьмое чудо света.

– Джон, ты где это взял? – гневно спросила Анжелина.

– Эм… Это не мой чемодан!

– Верю. Так чей?

Через пару секунд извлекли записную книжку, подписанную Матильдой Тёрнер. Анжелина схватила вибратор и засунула его обратно:

– Никогда бы не подумала… Такая тихоня!

Другие студенты и студентки тоже с большим удивлением обнаружили в чужом багаже самые разные вещи. Старшекурсницы извлекли журналы с порнушкой и отгородившись от мальчиков, начали в уголке их читать и хихикать. А старшекурсники удивлённо смотрели на извлекаемые из чемоданов вещи, назначение которых вполне понятное. Вибраторы, эротическое бельё, всё такое прочее… Им достались в основном вещи Хафлпаффок и Слизеринок. Девочки отреагировали на эту рокировку более спокойно, пока не пришла Макгонагалл. Выслушав суть проблемы и абсолютно охреневшим взглядом посмотрев на большой вибратор, она тут же унеслась к камину, вызвала Дамблдора. Но того на месте не оказалось. Строго-настрого запретила трогать чужие вещи. То есть – приказала облазить и осмотреть всё!

Мне достался сундучок Гермионы и наоборот, мы напоказ поменялись, спустившись вниз и поменяли бирки на них, после чего я отошёл в сторону, накинув на себя заклинание скрытности. Гермионе ту же любезность оказал.

В гостиную через полчаса влетела красная от волнения Макгонагалл и Дамблдор. Старик выглядел очень и очень серьёзно. Он громогласно спросил:

– Уизли, Близнецы Уизли, спуститесь сюда!

Из спальни вышли эти двое, сначала Джордж, потом Фред. Дамблдор взял обеих за пуговицы:

– Мальчики, вы ничего не хотите мне сказать?

– Что? – Близнецы удивлённо переглянулись.

– Где вы взяли столько… Непотребных вещей! Эта шутка – уже слишком!

– Но это не мы! – оба близнеца отшатнулись.

– Да? Но только у вас двоих вещи остались на своих местах! – Дамблдор с подозрением их осмотрел, – верю, я вам поверю. Но только на этот раз!

Макгонагалл выдохнула:

– Я же говорила, эти двое конечно любят пошутить, но сделать такое явно не в их силах… Тут действовал кто-то маглорождёный, и скорее всего старшекурсник. Я навела справки, эти… – она взяла силиконовый член и потрясла им под носом у Дамблдора, – вещи и правда используют маглы для своих непотребных утех!

Все присутствующие школьники, особенно те, кто не в курсе был существования индустрии секс-игрушек, начали перешёптываться. Я же сфотографировал на память, как Макгонагалл машет резиновым членом перед носом у Доброго Дедушки.

О, да, да, Да! В этот момент финальный аккорд сыграл Дартаньян. Он проснулся, аппарировал к камину, что был в центре гостиной и пропел матерную песенку, переведённую на английский:

«Девки в озере купались, хуй резиновый нашли, целый день они ебались, даже в школу не пошли!»

Минерва, казалось бы, только сейчас поняла. Что держит в руке. Она отбросила от себя силиконовое дилдо и отшатнулась, а Дамблдор задумчиво посмотрел на Дартаньяна. Тот, курлыкнув для порядка, улёгся спать прямо на камине. Там тепло, а фениксы любят жару и огонь.

Сначала хихикнул кто-то из третьекурсников, а потом в гостиной начался такой хохот и ржач, что даже Дамблдор не удержался. А вот декан наша порозовела, что было странно. Я думал, она вообще не способна проявлять эмоции вне определённого набора. Тем паче странно видеть красноту на лице пожилой дамы. Она осмотрела всех присутствующих и тоже захихикала. Уж больно заразно ржали все. Дамблдор, отсмеявшись, снял с меня пять баллов – за феникса-матершинника и тут же начислил пять баллов за отличные анекдоты. Дамблдор осмотрел всех и сквозь смех, сказал:

– Кто-то поменял местами бирки на багаже и подбросил в чемоданы всякую пошлятину. Мы найдём виновника, или в любом случае – вернём ваши вещи в целости и сохранности. Все непотребные предметы будут изъяты.

Дартаньян не мог промолчать:

– Куда тебе столько, старый? Торговать что ли ими будешь? Эй, девочки, резиновых членов не желаете? На любой вкус! – снова приступ хохота. Всё, вся гостиная и весь Гриффиндор лежат и подвывают от смеха. Один я сохраняю слабое подобие спокойствия, тоже смеясь.

Дамблдор строго посмотрел на Дартаньяна. Феникс попятился и спрятал голову под крыло.

Что ж, моё обучение началось…

Ах, как всё прекрасно начиналось! Утро стало для всех прекрасным, особенно полны надежд были первокурсники. Первый урок – всегда с деканами факультетов. И вот тут Снейп резко изменил манеру преподавания. Я вошёл в класс, разложил свои записи на столе, кабинет зельеварения сильно изменился… Только первокурсники этого знать не могли, они не знали прошлого Снейпа, разве что по рассказам старшекурсников. В кабинете было светло, тепло, сухо, парты новые, свежетрансфигурированные из трансгеля, все в стиле хай-тек. То есть стеклянные столешницы и стальные ножки, нигде не спрятать шпору. Да и к кислотам и прочему они нейтральны. Северус вошёл в зал быстрой походкой. На нём была уже не та ужасная чёрная мантия, что раньше, а модная маггловская верхняя одежда, да и в целом он выглядел очень неплохо. Но это, конечно же, моё мнение. С точки зрения девочки-школьницы он был просто великолепен – стройный, высокий, с хорошей причёской и загорелый – открыл для себя прелести кратковременного отдыха в жарких странах. Он ослепительно улыбнулся, увидев целую кучу учеников – Гриффиндор и Слизерин, и махнул палочкой, закрывая дверь:

– Уберите свои палочки! Мы будем изучать Зельеварение – величайшую и сложнейшую из магических наук. Зелья позволяют совершать удивительные вещи, не тратя собственных сил волшебника во время их применения. Мир зелий – разнообразен и прекрасен в своей гармоничности! В школе вы научитесь варить основные зелья и приобретёте базовые навыки варки зелий. Начнём с теории!

Ученики ловили каждое слово. Северус начал рассказывать основы Зельеварения. Про суть происходящих процессов при создании зелья – это была большая вводная лекция, во время которой он продемонстрировал разные интересные примеры и поражающий воображение потенциал Зельеварения и Алхимии. Можно было сделать практически всё то же, что и обычными заклинаниями, и даже больше. О безопасности разговор был особый – Снейп заставил первокурсников проникнуться необходимостью неукоснительного следования рецепту. Особенно подозрительно он поглядывал на Невилла, который пока ещё ничего не натворил.

Прозвенел звонок. Урок окончился. Урок был чрезвычайно интересным. А вот мои следилки в кабинете Дамблдора дали положительный результат – Дедушка следил за первым уроком у Снейпа с помощью магии и был удивлён, вставал, ходил по кабинету, и стоило лишь прозвенеть звонку – вызвал к себе Северуса.

Мы отправились после Снейпа сразу к МакГонакалл… Что тут можно сказать? Северус нанёс серьёзный удар по репутации преподавателя Трансфигурации. Кабинет и преподавание МакГонакалл были далеки от Снейпа, что наш курс быстро заметил, МакГонакалл не давала теории, показала движения палочкой и вербальную формулу, после чего выдала спички с наказом превратить их в иголки. Я справился с первой попытки, как и Гермиона, мы вообще не видели смысла скрываться в Хогвартсе. Минерва была довольна результатом, осмотрев наши иголки, она прилюдно похвалила меня и Гермиону, улыбаясь и немного хвастливо глядя на слизеринцев. Это тоже было отнюдь не в пользу Минервы, Снейп не выделял себе любимых и нелюбимых учеников. А потом начался обед. Я даже придумал новую смешную шутку, которую проверну над близнецами Уизли. Хотя нет, сначала потренируюсь на кошках. В прямом смысле.

Дело в том, что любовные зелья здесь крайне популярны и варить их умеет каждая бабёнка. Но вне Европы они строжайше запрещены. Вообще, любые зелья, подчиняющие разум и чувства других людей – строго запрещены, здесь же я могу воспользоваться отсутствием запрета и хорошенько повеселиться. А решил я подлить мощное любовное зелье, устроить братский инцест на потеху яойщицам Гриффиндора. Но нет, сначала решил потренироваться и подлить это зелье Минерве МакГонакалл и Септиме Вектор. А что? Обе ничего так мамзели и, я думаю, при грамотной обработке из них получится прекрасная пара. Тем более, что обе вдовствующие профессорши…

На обеде я подлил в кубок им по капельке сваренного Снейпом в порядке эксперимента любовного зелья. Сначала – щепотку алхимического порошка, потом – по капле зелья. Я не спешил, если влить сразу много, они резко влюбятся, а если вливать по капельке каждый день, привязанность будет расти. Как-то не замечал, чтобы кто-то кроме Дамблдора проверял свою еду на зелья. Поэтому первая капля была благополучно ими выпита и съедена. А я думал над новой шуткой. Гермиона подозрительно на меня поглядывала, хотя не дёргала. Она налегала на учёбу. Не по Хогвартской, а по обычной мировой программе, осваивала более сложные беспалочковые чары. Работала очень упорно, как я в Японии, постоянно тренируясь.

Обед проходил в тёплой, дружественной обстановке. Остаток зелья я разом вылил в стаканы Кребба и Гойла, причём завязал их действие на Малфоя. Поскольку остатка во флаконе было много, то сладкая парочка тупых толстых амбалов к концу ужина влюблёнными глазами смотрела на Малфоя. Тот ёжился под их взглядами и спрашивал, что на них нашло. Это вызывало краску на лицах поросят. Ну ничего, если я прав – Малфоя ждёт сегодня прекрасный день!

Впрочем, я погорячился. Уже к концу обеда Кребб не выдержал и резко поцеловал Драко. В засос. Драко отбивался, Драко краснел от злости, но Кребба с Гойлом с трудом удалось оттащить. И то не сразу – оба совершенно сорвались. Вот что значит – полное отсутствие самоконтроля. Остальные слизеринцы гораздо более дисциплинированы. Это происшествие заметили преподаватели и Снейп оторвал от Малфоя двух его бугаёв-подопечных…

– Что здесь происходит? – гневно он пролетел между столами и держал двух вырывающихся детишек за шкирку.

– Они набросились на меня! – верещал Драко, – Они…

В этот момент мой Дартаньян закончил за него речь, сев на слизеринский стол, и голосом чопорного дворецкого, ответил ему:

– Пидарасы, Сэр!

За гриффиндорским столом не то что смеялись… Бились в истерике. Близнецы Уизли просто рыдали от смеха, девочки тоже хихикали, но были все красные. Яойщицы хреновы. Но это того стоило, ведь верно? Смех длился минуты три, даже слизеринки со старших курсов слегка покраснели, глядя на такую милую картину, что уж говорить о других?

– Без вас вижу, – огрызнулся Снейп на мою пташку, – немедленно в Больничное крыло. Налицо отравление любовным зельем! – нахмурился Северус, догадываясь, куда пошли его работы.

Он не совсем прав, эти двое – лишь отвлечение внимания. По моим подсчётам примерно к Хэллоуину действие зелья на двух кошечек достигнет рабочей силы и они сойдутся.

Шалость удалась. Это тебе, белобрысый, за мою бывшую девушку. Хотя она и была неверной, хотя я её не любил, но всё равно, уже начинал считать своей. Гермиона наверняка понимает подоплёку ситуации, но промолчала. Дамблдор сверлил меня взглядом, но доказательств у старика не было. Но почему-то все знали, что это я! Почему? Да благодаря Дартаньяну, который транслировал мои мысли. Но ни в чём обвинить меня нельзя – я даже близко к столу Слизеринцев не подходил. По крайней мере, этого никто не видел. Снейп сверлил меня взглядом, а Дамблдор прокашлялся и при всём зале попросил зайти к нему в кабинет.

В качестве учебного пособия я выдал Гермионе Нимбус, а сам достал из сумки свою экспериментальную метлу. Она была слишком крута для простого человека, без сверхрефлексов. Метла была невероятно мощная, скорость звука достигала за три секунды, и если бы не специальный комплекс чар, что удерживал седока, то она улетела бы у меня из-под задницы, на прощанье ударив по бубенчикам своим хвостом.

Гермиона наконец-то сняла ненавистную ей мантию и облачилась в спортивный костюм, предварительно заперевшись в одном из пустых классов. Что я могу сказать? Даже в таком теле она выглядела привлекательно, что уж говорить, когда созреет – вообще все парни будут по ней слюнями и прочими жидкостями исходить. Грейнджер поймала мой взгляд и подмигнула. Похоже, это ей льстило. Ну ничего, ещё накатаемся, но попозже… Или можно сейчас принять оборотное и покататься в уединённом уголке? Да нет, не стоит.

Мы вышли на большой, просторный Хогвартский двор и приступили к полётам. Гермиона держалась на метле неплохо, но это только первое впечатление. Она начала с медленного облёта меня по кругу, пытаясь управлять метлой. Я подсказывал и заодно помогал ей. Грейнджер боялась высоты, но этот страх может лечиться. Нужно только как следует… Точно, придумал! Придумал кое-что прикольное.

– Гермиона, давай кое-чем развлечёмся?

– А? – она села на землю и поднялась, оставив метлу лежать, – как у меня? Получилось?

– Да, неплохо. Твоя магия держит тебя на земле, учитывая, чьё ядро ты поглотила – это и неудивительно.

– Не люблю эти полёты… Ты, наверное, любишь летать… – посмурнела она.

Я решил провести небольшую романтическую прогулку. Слышал, девушки это дело любят. Поднял её метлу и кивком сказал сесть, после чего уселся сам позади неё и взялся за древко, как мог – то есть между ног у Гермионы. Она немного порозовела.

– Полетели, покатаемся!

И мы полетели… Сначала над полем, не быстро, а потом ускорились и полетели уже над запретным лесом, на приличной высоте. Хогвартс – удивительно красивый замок, с определённых ракурсов он прекрасен. Особенно осенним вечером. Гермиона вцепилась в метлу, мы поднялись на пять сотен метров над Хогвартсом. Вид отсюда открывался такой, что дух захватывало – громадный замок, от него через каньон на север шёл мост, с восточной стороны – большое озеро и за ним – лес… Гермиона всё своё внимание сконцентрировала на тонком древке метлы. Я убрал руки и коснулся её волос. Говорят, это успокаивает. Погладил по волосам, потом плечи, талию…

– Расслабься. Отпусти метлу, она никуда не полетит.

Гермиона отпустила метлу и выпрямилась, я её обнял и продолжал гладить по голове. Поцеловал в щёку. Она хихикнула:

– Гарри, что ты делаешь?

– Да так… Посмотри, какой хороший вид!

И правда, пейзаж был невероятен. Грейнджер расслабилась окончательно и привалилась спиной ко мне, я продолжал её успокаивающе гладить по волосам.

– У тебя очень красивые волосы.

– Правда? – ленностно спросила она, – спасибо.

Она взялась рукой за мою руку, которой я её обнимал и улыбнулась, созерцая пейзаж.

– Красиво?

– Да, очень, – обернулась, – ну почему ты сел позади меня, а не впереди и задом наперёд?

– Хочешь кое-кого поцеловать?

– Ну раз уж в кое-ком проснулся романтик… – хихикнула она, – спасибо. Это было прекрасно, но нам пора возвращаться…

Лилиан Эванс официально была мертва. Зато жила и здравствовала Алиса Эванс, которая трудилась, не покладая рук. И было над чем трудиться. Гарри перестал активно дублировать время для неё, да и пока что ничего грандиозного в мире не происходило, чтобы подобным заниматься.

Жизнь домохозяйки оказалась чертовски скучной! Алиса весь сентябрь занималась только одним – с помощью нанятого юриста регистрировала документы и выполняла поручение сына – обзавестись собственным замком. Вот тут уже стало проблематично, потому что все замки в Англии были в неудовлетворительном состоянии и не удовлетворяли в основном своей архитектурой. Гарри требовался большой, красивый замок. Потому что он англичанин, а англичане – любят замки так же, как драконы любят горы, а Дамблдор – лимонные дольки.

Замок имел определённые сильные стороны – чем массивнее основа, тем более мощные защитные заклинания можно на неё наложить. Защитные чары на квартире – отталкиваются от обычного кирпича или железобетонных плит, на которые они накладываются, замок же… Огромные тяжёлые, массивные камни – это не шутка! Толстые стены замка могут выдержать заклинания совершенно иного порядка и силы, поэтому нужно было купить замок. Приемлемый вариант нашли, это был относительно свежий замок начала девятнадцатого века. Тех времён, когда в моду входило романтическое средневековье. Замок был построен на частные средства и представлял из себя почти классический средневековый замок, с той лишь разницей, что он был чуть поменьше, его башни и стена не предназначались для реальной обороны, поэтому были тоньше и меньше обычных средневековых. Гладкие каменные блоки, из которых была выложена стена и сам замок, не успели состариться – другие замки напоминали сложенные из валунов, время, дожди и холода, обветрили камни, сделав их ещё более грубыми, чем были.

После покупки Алиса оказалась одна в просторном, большом особняке в средневековом стиле. По сравнению с Хогвартсом и его архитектурой тут было… Иначе. На полу – деревянный паркет, а не грубый камень с постеленными кое-где коврами, потолки высокие, сводчатые, всего три больших корпуса, соединённые друг с другом галереями – видно, сначала там были обычные тропинки, но позже из такого же камня, что и весь замок. Отстроили галереи, длинные закрытые проходы с узкими окнами. Перед замком был просторный зелёный двор, и наконец, крепостная стена, на которую даже можно было взобраться.

Алисе понравилось всё и она решительно пошла обустраиваться в доме. На выданные ей деньги можно было обставить не один такой замок! К сожалению, сложными чарами, как её сын, она не владела, поэтому обошлась общими очищающими и прочими. После поглощения ядра феникса магия получалась более мощной и большинство заклинаний не требовало произнесения вслух, хотя по прежнему, нуждались в палочке. С рук колдовать получалось очень слабо, хотя это дело привычки.

Загул по мебельным магазинам продлился добрый месяц, с середины сентября по середину октября. Замок обзавёлся тремя домовыми эльфами, паркет на полу стал более свежим и теперь задорно блестел.

В главном зале замка, что был на первом этаже, стоял большой-пребольшой камин. Как и многие англичане, хозяева не видели смысла в каком-либо централизованном отоплении. Алисе было холодно, очень холодно в замке, даже зажжённый всего лишь щелчком пальцев камин едва мог прогреть большую территорию. Встал вопрос о тепле насущном. Тратить на это магию не хотелось, поэтому Алиса нашла выход в монтаже тёплых электрических полов…

И вот, наконец, пятнадцатого октября в замок Эвансов пришла Нарцисса Малфой. Женщина выглядела неплохо, Алиса встретила её как родную.

– О, Нарси, – Алиса вскочила и подошла быстрым шагом, – рада видеть тебя.

– И я тебя, – Нарцисса неожиданно крепко обняла свою подругу, – вот значит где вы с Гарри обустроились…

– Ну, Гарри пока не знает, – Алиса подмигнула, – но ему понравится.

– Да, скорее всего, – Малфой огляделась по сторонам, – а тут неплохо. Уютно, не то что в нашем Малфой-мэноре.

– Да ты садись, в ногах правды нет, – Алиса тут же щёлкнула пальцами и появившийся домовик принёс горячий чай, – рассказывай, что у тебя происходит?

Нарцисса взяла чашку чая и выразительно выгнула бровь:

– Да ничего не происходит. Я сижу дома, «муж» пропадает с утра до ночи в министерстве, жизнь скучна. Хорошо хоть есть компьютер и аниме. Как там Гарри?

– Отлично, – Алиса улыбнулась, – пойдём, покажу…

Она встала и подошла к стоящему в зале артефакту, – вот, Гарри прислал воспоминания. Только ты не обижайся, там он и над твоим подшутил разок…

– Да, давай. Надеюсь, никто никому ничего не сломал?

– Разве что гордость, - Алиса хихикнула.

После просмотра воспоминаний о проделанных шутках обе девушки смеялись до слёз. Особенно развеселила их реакция Дамблдора на вечеринку у гриффиндорцев.

Нарцисса отсмеялась:

– Ну с Драко он ещё мягко обошёлся. Не то что твой бывший муженёк.

– Не поминай этого, – Алиса нахмурилась, – хотя да, мальчики так страстно целовались…

– Яойщица, – припечатала Нарцисса, – ну, дети они на то и дети, у них что ни день – то праздник. Это нам, взрослым тётям раз в месяц посмеяться – этот месяц уже прожит не зря…

– Ох, не напоминай, – Алиса грустно вздохнула, потупив взор, – жизнь стала скучной. Раньше у меня была своя фирма, игры делали, ни дня покоя, а сейчас… – покачала головой, – может, ты знаешь, чем себя занять?

– Да, – Нарцисса подалась вперёд, – Гарри говорил, что для прикрытия, или для чего там ещё, нужно организовать торговлю в Хогсмите.

– Нет, Хогсмит отменяется. Слишком близко к Дамблдору, а школа – не вечна. Гарри отучится – глазом моргнуть не успеешь.

– Да… – протянула Нарцисса, – и делать-то нечего.

– Как нечего? Учиться, учиться, ещё раз учиться, вот что надо делать. У нас тут непаханное поле магических наук, а по мировым меркам мы знаем не больше младшеклассниц, вот и учись магии по-нормальному, с нуля.

Хеллоуин. По традиции я должен был быть грустным в честь смерти родителей. Только грусти не было ни в одном глазу. Смерть? Джеймс ушёл из жизни – земля ему пухом. Мама тут, и будет жить ещё очень долго.

Утро началось с того, что я выскользнул из нашей с Гермионой кроватки и двинул готовить розыгрыш. У вонючих бомб Уизли есть один плюс – они подходят для воняния везде и всегда, тогда как хороший розыгрыш должен быть к месту. Сегодня день, когда всех положено пугать всякими потусторонними вещами. Трудно напугать учеников, которые каждый день видят привидения и общаются с портретами умерших людей. Но и здесь можно найти способ. Мой феникс с утра пораньше обычно травил анекдоты в гостиной – запас у него был огромен. Так что хорошее настроение было гарантировано всем.

Хорошие розыгрыши не обязательно должны быть сложными, вполне подойдёт и что-то попроще. Первым делом я влез в магическое плетение защиты на лестнице в спальню девочек. Такое гендерное неравенство меня раздражало – мальчики к девочкам зайти не могли, а вот девочки к мальчикам – в любое время. Причём, то, что среди девушек, особенно юных, порой встречаются такие шалавы, что готовы хоть в спальне, хоть за обедом, хоть в чулане – никого не волновало. Чёртовы древние стереотипы феминисток, которые всю свою жизнь относятся к себе как к некоему ценному привередливому призу, который достанется самому-самому… Я встречал таких людей, даже часто встречал. Слишком часто. Если женщина с самого начала относится к себе как к пассивному участнику отношений, то она обречена всю свою жизнь быть безмолвным придатком мужа. Вопрос только в том, будет ли она постоянно доводить его своими капризами, или получит разок по заднице ремнём. Это уже к мужчине вопрос.

Возвращаясь к теме неравенства – я скопировал это плетение на лестницу в спальни мальчиков, так что теперь всё норм. Но потом подумал, почесал репу и задумал грандиозную гадость. Пробрался в спальню девочек и подвесил туда две следилки, защитил их от обнаружения, то же самое проделал в спальне мальчиков. Потом решил сделать ещё круче и подвесил их в душевых комнатах. Душ в Хогвартсе был чертовски старым, можно сказать, архаичным, начала двадцатого века. Но хоть такой…

Вывод графической информации сделал на обычную стену, стену в комнатах мальчиков и девочек соответственно. Зайти друг к другу и узнать они точно не смогут. Проболтаться… Проболтаются обязательно. Чтобы изображение появилось, нужно было знать пароль. «Торжественно клянусь, что замышляю только пошлость!». После этого часть стены преображалась в иллюзорный экран сверхвысокой чёткости. Я заранее защитился от легиллименции – грубого просмотра воспоминаний, повешенное заклинание давало ментальную блокировку, весьма сильную. Дамблдору её точно не взломать.

Гермиона была в восторге, когда узнала о действии заклинания. Но сожалела, что мыться теперь придётся дома. Она не была против, если я за ней подсматриваю, но от одной мысли, что на неё может пялиться Рон Уизли – воротит. Я общественным душем не пользовался вообще.

А на утро нас всех ждал грандиозный разнос. Я заблаговременно спрятался в выручай-комнате и отрабатывал очень мощные заклинания из боевого списка. Это было… Красиво, энергоёмко и очень и очень расточительно! Усиление, ускорение не понадобилось – его заменяет пограничное состояние с серой зоной. Никогда об этом не задумывался, но даже без магии и входа в серую зону я могу быть супер солдатом – представьте буллеттайм, как на некоторых компьютерных играх? Представили? Оно и есть! Замедляюсь сам – могу медленно, словно в пошаговой игре, продумать и выполнить идеальную комбинацию выстрелов и ударов, так идеально, что ни одному мастеру боевых искусств не повторить. И не нужно мне дзюдо и карате!

Заклинание «Щит Фортуны» – мощный десятислойный барьер, который накрывает меня и некоторую местность, его можно легко варьировать, создавая из щита что угодно, от плёнки из одного слоя барьера до десятислойного монстра, которому ни по чём даже мощнейшие ядерные бомбы. Хотя вру, ядрён-батон может и пробить, но с трудом и только самый-самый мощный.

Хранители Времени происходили из древней Греции и древнего Рима. Именно тогда и были созданы их заклинания, а заклинания, как я уже говорил, это нечто довольно вариативное, но имеющее одинаковую структуру. Тот же Щит Фортуны был похож на Протего, примерно как стальная плита четырёхметровой толщины похожа на хлипкий ручной щит из дерева и кожи. Принцип один, уровень и исполнение – в корне разные. Щит фортуны имел множество дополнительных блоков, которые включены в структуру заклинания. Причём, для упрощения, сегменты блоков не дублировали друг друга – поэтому щит был однороден, а не состоял, как пазл, из навешиваемых конструктов, часть из которых похожа друг на друга. Проводя аналогию с электроникой – большинство заклинаний – как простейшие устройства, при этом более сложные вариации – это группы из простейших устройств, схем, а Щит Фортуны, как и многие другие заклинания десятого ранга – это что-то вроде микрочипа – компактно, монолитно, собрано всё в одном заклинании и слито воедино. Эффективно? Скорость создания намного выше, плотность структур тоже. Оптимизация – удаление дублирующих блоков, подготовка оставшихся к увеличенной нагрузке, упрощение где можно без потери свойств.

И вот, перед нами очень гибкий, словно пластилин, щит, который можно использовать абсолютно как угодно.

Дальше пошло заклинание Когти Демона. Прекрасное. С ним я потренировался несколько минут и оставил у себя – заклинание материализовывало полупрозрачные и полуматериальные когти на костяшках пальцев. Когти имели прекрасную проникающую способность и могли пробивать большинство магических защит.

Копьё Пелеи. Не знающее промаха, сиречь, самонаводящееся. Это вообще заклинание, на котором можно остановить своё развитие как оружейника – какой смысл целиться? Копьё Пелеи – это небольшой дротик размером с арбалетный болт, который может маневрировать и разгоняться с огромной скоростью, по сути, пробивая навылет целую толпу, при этом от него хрен увернёшься. Копьё Пелеи управляется мысленно и от обычного дротика, подхваченного телекинезом его отличает наличие собственного двигателя, систем управления и маневрирования, сложной структуры пробивного наконечника и способность маневрировать не только по прямым мысленным приказам, но и управляться частично подсознанием. Владелец заклинания может только видеть или чувствовать врага и пожелать, чтобы он был пронзён, или приблизительно представлять, какую траекторию должно заложить копьё.

Пелея – один из детей Хранителей, он не мог входить в серую зону, но слегка, чуть-чуть, мог ускоряться – буллеттайм… Забавно, это состояние имеет свой термин, а термин происходит от Пелеи – ведь именно то, что можно видеть стремительно летящий снаряд, копьё или пулю, не важно, дало название состоянию…

Я попробовал копьё в полную силу – ярко-белым трассером оно пронзило сразу десяток расставленных мишеней. Усложнил задачу – и оно увязло в выставленных заграждениях.

Пришлось бросать всё и думать над тренировкой – мне это заклинание так понравилось, что я решил сделать его частью своего боевого стиля. Учили меня просто – маг должен иметь десять-двадцать боевых заклинаний, отработанных и применяемых в совершенстве. Набор этих заклинаний – как карты в покере. Дальнейшая игра будет ими, других нельзя брать, слишком массивный стиль замедляет.

Поэтому набор моих реально отработанных и сведённых в единый стиль заклинаний был невелик. Это вам не аниме, где у героя есть пятьсот атак, которые он ловко применяет, в голое столько не удержишь! А удержишь – смысла не будет. Мои заклинания пока что основывались на предыдущих рангах, пора бы уже и честь знать. Морозко – заклинание, создающее луч, который вытягивает тепло из материального объекта. Огненный Молот – это заклинание мощного огненного болида, что используется на ближней дистанции, им можно лупить, чаще всего смертельно. Игнис – заклинание создания огня, по сути – магический аналог ручного огнемёта. Чёрные Цепи – способны пеленать жертву, телекинез – толчки, броски, захваты, несколько видов защит… Теперь к ним добавлю ещё несколько заклинаний.

Копьё Пелеи, Щит Фортуны… пока что эти два бы освоить нормально, а там будем посмотреть.

Помимо десятиранговых боевых заклинаний я решил прошерстить арсенал бытовых чар и был приятно удивлён! Да, я мог создать даже такое пространство, как Японская Академия, возводить дворцы одним заклинанием – трансфигурацию никто не отменял, и так далее… Но были вещи и посложнее, практически все они упирались в использование магических процессоров. Сенсоры, датчики, заклинания вывода… с их помощью можно было неспешно, используя процессор наложенного заклинания, создать удивительные вещи. Это было так похоже на… электронику! Логические сегменты – И\ИЛИ, и так далее, сложение, вычитание показателей, ввод переменных и тактовых генераторов, и так далее и тому подобное… Тут всё упиралось только в фантазию. И у меня фантазия пасовала. Я взял для пробы простейший процессор, вроде того, который устанавливается в магические смартфоны и подключил к нему компьютер, подвесил заклинание светляка и заклинание сигнальной сети, а дальше – занялся программированием. Настроил правильную реакцию на сигнальные сети и пи появлении человека загорался свет. Просто? Простейшая сигнализация, или автоматическое включение света. Добавил условия выключения светляка – если никто не трогал сигналку больше тридцати секунд, протянул магическую нить и попробовал. Сработало – протянувшее к процессору магические нити заклинание получило, стоило мне дотронуться до сигнальной линии, разряд магической энергии и светлячок загорелся. Через тридцать секунд ровно он погас.

Просто? Не то слово. Но чтобы научиться создавать красивые и сложные комплексы чар – мне придётся многому научиться. Легче делать это, когда я учился работая, учился, практикуясь. Тогда я как-то освоился, но делал всё на одном дыхании. Программировать же они и без меня могут. Да и не стоит забывать ещё одну важную вещь – в магонете есть огромный набор всех мыслимых программ. Их пишут слабые маги, даже второго ранга, ведь для создания магии таким образом не нужно быть дохрена сильным, нужно программирование освоить. А остальное уже делает маг десятого ранга.

Поэтому учить программирование я не собирался даже. Главное – что смогу сделать заклинания, а подцепить к ним процессор и загрузить в него управляющую программу – всегда смогу.

На пробу я решил, что можно беспалевно использовать некоторые из бытовых возможностей. Маги бывают разные – одни чуть ли не задницу себе магией подтирают, другие используют её строго по делу. Я не из тех и не из других, нейтрален. Поэтому сейчас решил попробовать сделать что-то реально полезное. Притащил трансгель и вылив его на пол, сформировал из него большой шкаф, с подножкой, чтобы было удобно заходить. Наложил заклятие расширения на все контуры и плоскости, внутреннюю отделку пространства сделал простой – из белого синтетического материала. А дальше… Дальше следовало сделать из этого шкафчика настоящий сад. Получилось внутреннее пространство примерно триста на пятьсот метров, с высоченными потолками. Ну-ка… – поднял руку и вспомнил плетение на потолке большого зала, и чуть его доработал. Теперь потолок был словно настоящее небо. Голубое, с солнышком, которое ни разу не светило. Непорядок! Нужно создать полный аналог солнечного света! Пришлось порыться в справочниках – чего сколько в солнечном свете и делать его аналог с помощью большого количества добавок к обычному светляку. Получившийся результат меня обрадовал, солнце получилось ярким, грело хорошо, температура тут же пошла вверх. Непорядок!

Лёгкий ветерок с нотками морского бриза – то, что нужно. Жара тут же отступила и вместо знойной стала невообразимо приятной. Теперь пол…

Трансфигурировать можно всё, но смысл делать искусственную землю, если можно взять настоящую? Я телепортировался на окраину Запретного Леса. Вместо тепла и неги тут же оказался в сырости и холоде, неприятный холодный ветер и морось, вот чем меня встретила шотландская осень. Вырвал кусок земли, верхний слой срезал, закинув себе в одну из сумок, извлечённую из другой сумки. И срочно вернулся обратно!

Вот, теперь стало лучше. Тепло приятно, словно купаешься в солнечных лучиках и свежем воздухе – человек создан быть частью природы. И никак иначе! Насыпал землю, совершил ещё одну ходку, на этот раз земли стало больше – получилось у меня в результате что-то вроде большого колхозного поля со стенками. Земля грубая, но стоило почистить магией от паразитов и поддать в неё жизненной силы, как это колхозное поле тут же превратилось в альпийский луг. Трава мгновенно полезла вверх, слегка утрамбовал верхний слой почвы, и прошёлся острым лезвием по всему полю, срезая травку так, что она выглядела абсолютно ровным газоном. Абсолютно. Ровным. Красота! А какой сочный зелёный цвет – любо-дорого посмотреть!

Теперь будем обустраиваться. Сделаю-ка я парк в японском стиле. С вечноцветущими сакурами и прочими кустами и деревьями. Вывалил из сумки камни и из них сделал извилистую тропинку, по бокам этого парка устроил красивые насаждения-ограждения, чтобы люди не упирались в белую стену, поставил несколько беседок, открытых и закрытых, скамеечки, фонтан, и наконец, главную достопримечательность – цветы. Много цветов, очень много цветов. Кусты роз, дицентра, деревья сакуры, аквилигия… Разойдясь, в центре парка сделал пруд с лотосами и мостиками в японском стиле, окружённый лавандой и тропинками…

Самое сложное – оперируя таким количеством цветов создать гармоничную трёхмерную картину. Добавил водопад – скалистое возвышение в двадцати метрах от мостика с падающей водой…

На всю работу пришлось потратить месяца три – самое сложное было в том, чтобы найти те самые цветы, составить из них единую картину. Пришлось долго втыкать на фотографии из немецких и японских парков цветов – жаль, но сейчас в них не сезон, зимой цветы не цветут… у магглов. Я в качестве палева сделал большой сюрприз немцам и влил кучу жизненной энергии в землю. Каково же было охреневание, когда разом зацвели все цветы, даже те, кто цвёл раз в несколько лет! Зато как было красиво! Учёных-ботаников набежало, наперебой начали спорить, а внимание к цветочкам тут же возросло. Каюсь, частично сплагиатил их фишки, частично – потому что добавил в это всё могучую магию.

Ночью в парке включалось ночное освещение – гирлянды магических светлячков, которые барражируют над землёй и одаривают мой маленький рай призрачным серебристым светом. Это было не просто красиво, а так, что иначе кроме как русским матом описать это нельзя! Одни эмоции даже у такого чёрствого и отвыкшего от удивления и ярких эмоций человека, как я. Наконец, последним штрихом добавил в пруд с кристально-чистой водой рыбок, красивых, пёстрых рыбок, которых порядочно магией обработал для долговечности и неприхотливости. Но всё равно поставил под пролётами моста магические кормушки, и море бытовых заклинаний в самом парке. Мусор сам по себе исчезал, благодаря энергии жизни и кое-каким программам все цветы распускались рано утром, в семь утра, а к закату солнца увядали, и цикл повторялся снова и снова… Потом начался ад с запахами. Все вместе цветы создавали какофонию запахов, а я хотел красоты. Поэтому пришлось работать с цветочками, ограничивая распространение запахов от них, вернее, барьеры регулировали палитру, какая плотность рядом, на средней и большой дистанции. На это ушло ещё три месяца – чтобы сделать идеальный парк, в котором запахи красиво сменяют друг друга, так, чтобы ими хотелось наслаждаться больше и больше, словно прекрасным вином…

Через полгода, вернее, через день после всего этого, второго ноября, я уже стоял и думал над тем, куда дальше девать этот сад? Он большой, в нём может без труда гулять весь Хогвартс. Это да. Но… Так, палева перед ДДД я не боюсь – меня пугают люди выше его, так что можно поставить в нашей гостиной, в качестве подарка моим сокурсникам… Ай, нет, нехорошо будет. Так старался, и будут там студенты пить пиво и рассказывать пошлые анекдоты, плевать на мои цветочки и ловить рыбок в пруду… Нельзя так. Нужно культурнее.

В общем, думал–думал, ничего не надумал, решил, что нужно посоветоваться с Маккошкой. Она конечно та ещё сухая стерва… Но в последнее время, благодаря крепкой дружбе с Вектор, пока только дружбе, она стала отходить от своего амплуа сухой стервы. И это радовало. Обе женщины были в возрасте и разгоревшиеся чувства их смущали, они так в них и не признались друг другу, но стали намного больше времени проводить вдвоём в уединении. Пили виски с валерьянкой, обнимались, играли в карты и соревновались в магии, одно странно – тема мужиков не поднималась никогда. Я иногда приглядывал за ними. Неловкие отношения, обеих тянет друг к другу и при этом общественность – не поймёт. Поэтому они только на грани первого поцелуя, нежного и романтического. А что если… Точно. Подарю этот сад МакГонакалл, а там, надеюсь, прежде чем отдать его в общее пользование, она притащит на первое свидание свою девушку… Если вектор можно назвать девушкой. Свою половинку.

Ухмыльнувшись, я вышел из шкафа, уменьшил его заклинанием и положил в футлярчик на поясе, и пошёл в сторону кабинета МакГонакалл, который был рядом с входом в гостиную Гриффиндора. Всего в тридцати метрах дальше по коридору. МакГонакалл в кабинете не оказалось, пришлось поискать нашу кисоньку. Нашлась она в учебном классе, дальше, на третьем этаже. Сидела за столом с мечтательным взглядом и смотрела сквозь стол, на котором были разложены свитки с эссе и контрольными. Я постучался, она вздрогнула… Совсем как кошка, которую вывели из дрёмы резким звуком и обернулась, посмотрела на меня.

– Мистер Поттер? Вы что-то хотели-ня? – прищурилась. После Хелоуинского мяуканья она стала нередко добавлять «ня» к своей речи.

– Добрый вечер, не помешал?

– Нет, конечно, проходите. Вы что-то хотели-ня? – строго спросила она, прикусив губу.

– Да, да, я тут немного увлёкся, когда создавал один артефакт, поэтому теперь не знаю, как мне поступить…

– Артефакт? Ня, Поттер, вы слишком самонадеянны для первокурсника! А если бы с вами что нябудь случилось-ня?! – когда она волновалась, начинала някать чаще.

– Знаю. И всё же, говорят, у меня талант к магии, вот я и попробовал, – достаю из кармана шкаф и мановением палочки увеличиваю его до нормального размера, – вот, я принёс его вам.

– Что это? – она с недоумением посмотрела на шкаф, – и что вы делали?

– Внутри всё, – открываю дверцу. Она вела в большую крытую площадку с мраморными колоннами, – посмотрите?

МакГонакалл зашла внутрь и остолбенела на входе. Ещё бы – от входа картина открывалась самая красивая. Клумбы, фонтаны, озеро, мостики, море цветов, невероятная красота, которую по фотографиям даже утвердили маггловские дизайнеры и специалисты из германии и Японии. И правда, тут был маленький уголок рая, у входа древние, потрескавшиеся, но ещё крепкие мраморные колонны, увитые плющом. У МакГонакалл мурашки пробежали по коже.

– НЯ? – громко спросила она.

– Красиво, правда? Сам делал. Вечноцветущий сад. Рыбки в пруду, имитация солнечного света, беседки, фонари, лужайки, сад полностью самообслуживается заклинаниями. Свежий ветерок, водопад…

– Няяяя! – покачала она головой, – простите, я хотела сказать – это невероятно! Но как? Как можно создать подобное магией?

– Ммм… Магия? – пожимаю плечами.

Она выглядела как старая кошка, которая вдруг решила, что она маленький котёнок и начала наслаждаться жизнью. Прошлась по тропинке парка вдоль воды, хищно облизнувшись, когда увидела рыбку у берега, провела пальцами по отполированной скамейке из махагона и понюхала цветочки. Някала часто, одобрительно кивая головой, после чего с глазами, в которых была смесь восхищения и душевного трепета, неожиданно крепко обняла меня:

– Ня, это самое прекрасное место, в котором я была! Тут так красиво! Уходить не хочется.

– Ну… – отпустила, – я тоже так думаю. Но хотел просто потренироваться в садовых заклинаниях, а вышло это! И нужно же куда-то пристроить. Вещь то полезная.

– Надолго хватит магии? – спросила декан.

– Надолго, очень надолго. Десятилетия, плюс он накапливает природную магию множества магических цветов и деревьев, плюс имеет камни-накопители…

– Ня, – важно кивнула МакГонакалл, – спасибо, Гарри. Я немедленно доложу об успехе директору! Это не просто талант, это… Я даже не знаю что! Откуда ты такие заклинания то взял?

– Ну… Купил много-много книг к школе. Обнёс два книжных магазина.

– Что-то здесь нечисто… Это уровень выше ЖАБА, вы точно сами зачаровали этот сад?

– Могу сделать ещё один при вас, – уверенно сказал я.

– Верю.

Я для примера использовал трансфигурацию на скамейке, превратив её в стайку птиц. Те щебетали и летали кругами:

– Вот что я забыл. Птичек! Секундочку…

Достал из сумки гору камней и подбросив их в воздух телекинезом, мгновенно превратил всех в птиц. Красивых птиц! Лебедей – на озеро, овсянки и ибисы – в сад. Красота!

МакГонакалл похлопала в ладоши:

– Надолго хватит заклинания?

– Учитывая, что оно подпитывается от сада – навечно, – хмыкнул я, – в общем так, профессор, я этот шкафчик оставлю вам, а вы уже как знаете им распоряжайтесь. Только особо много распространяться про авторство не надо, я не хочу, чтобы завтра ко мне стояла очередь желающих.

– Как пожелаете, мистер Поттер.

Судя по всему, ей нравилось то, что я не стремился прихвастнуть, распушить хвост и не заставлял себя уважать за это достижение.

Я покинул сад, отправился по коридорам Хогвартса. Сначала на кухню – прихватить себе покушать, и про Гермиону не забыл. Вернулся в гостиную и устроившись поудобнее в уголочке на наколдованном кресле, погрузился в информацию с следилок в саду. Я был полностью прав – Маккошка пошла принаряжаться, попудрила носик, надела парадные украшения и пригласила Вектор. Та долго охала и ахала, они распили бутылочку вина на двоих и наконец, к моему счастью, поцеловались. Первый шаг сделала Вектор, обняв Минерву, она впилась ей в губы и через минуту обе профессорши уже страстно целовались, растрепав причёски, жарко и страстно, в зелёной травушке… Обе дали волю рукам и через десять минут были уже голышом. Надо признать – МакГонакалл отлично сохранилась для своих лет. Чуток поработать пластикой и будет женщина среднего возраста – уже не юная, ещё не старая… Вектор тоже ничего так – фигура при ней, они продолжили кувыркаться и ласкаться в траве и цветах, и продолжалось это часа три, с перерывами на вино и закуски и сменой дислокаций. Просто… волшебное кино. Должен признать, что давно не видел такой чистой и нежной любви, особенно женской. Рад за них обеих. И не надо тыкать в меня пальцем – я сделал доброе дело, свёл два одиноких сердца вместе. Някающая МакГонакалл в конце концов упорхнула прочь и я засобирался к себе в спальню. Тем более, что меня там ждала Гермиона. Для похожих дел – немного поцелуев, немногого взаимных ласк руками и языками, и наконец – здоровый крепкий сон, такой, что аж в костях ломит потом энергия и блаженная нега удовлетворённости чувствуется в каждой клеточке тела. Тем более, что я уже был разогрет, так что мою девушку ждала прекрасная ночь…

– Стой, мерзавец! – по коридору Хогвартса разносился громкий, можно сказать, громогласный голос Алисы Эванс. Она бежала за… Конечно же, Гарри Поттером, который улепётывал со всех ног.

Проходившая мимо пятикурсница сначала увидела летящего на неё Гарри Поттера, а потом – злую фурию в лице Алисы.

Бежали оба долго, сильно, запыхались аж. И по всему Хогвартсу.

Настигла Алиса своего непутёвого сына только когда тот случайно влетел в коридор на третьем этаже и решил спрятаться в одной из комнатушек. Она вошла и застала интересную картину – Гарри спрятался за огромным трёхголовым цербером, размером с молодого бычка. Алиса топнула ножкой:

– Выходи! Эта псина тебя не спасёт от наказания!

– Ну что тут такого? – пискнул, прячась за могучей спиной цербера, Гарри.

Алиса обошла пса и Поттер держался в стороне. Цербер же недоумённо глядел на них и недоумевал. Стоило Алисе попробовать захватить цель, как Гарри вскочил на спину церберу и сделав из поводка своеобразные вожжи, пришпорил пса. Цербер, естественно, побежал, Алиса – помчалась следом. Верхом на трёхголовом псе, Поттер решил, что раз сбить со следа погоню не удаётся, то нужно хоть что-то сделать. Применять магию было нетактично.

Он с гиканьем и свистом пролетел мимо толпы третьекурсников, идущих на урок чар, следом пролетела взъерошенная, и от того более злая Алиса. Гарри, вытащив кучу камней из сумки, трансфигурировал всех в кошек, получился просто форменный бедлам – несколько тысяч кошек, которые создавали чудовищный шум и мяукали, тёрлись друг о друга, и бежали следом за цербером, мешая потихоньку Алисе догонять Поттера. Гарри, проехав верхом по нескольким лестницам, активировал одну из своих шуток – поменял гравитацию в отдельно взятом коридоре и Алиса, случайно влетевшая в него, упала на потолок, ловко приземлилась на ноги и ещё более яростно догоняла сына.

Поттер, видя, что погоня настигает, решился на отчаянный шаг – он заколдовал доспехи так, что они начали петь «Боже, храни короля», гимн Великобритании, причём делали они это, встав посреди коридора и пели хорошим таким баритоном, очень старались.

Однако, Алиса миновала поющие доспехи и продолжила погоню. На красивом лице девушки можно было прочесть одну эмоцию-желание – догнать и выпороть! Гарри, увидев это и правильно поняв, пришпорил цербера. Случайно вышедшая из своего кабинета профессор Спраут наблюдала удивительную картину – Поттер, размахивая руками, едет верхом на цербере, а его догоняет Алиса Эванс, новая профессор магловедения. Когда Алиса уже почти достигла цербера и готова была его свалить одним могучим заклинанием, Гарри сделал следующий ход – часть коридора, по которому бежала Алиса, он трансфигурировал в большой бассейн, наполнил горячей водой и поднял цветную пену с радужными пузырями. Алиса не успела среагировать и по плечи ушла под воду, отбрыкиваясь от пены. Бежать в воде было невероятно трудно, поэтому Гарри ушёл в солидный отрыв. Однако, ненадолго – очень скоро она высвободилась и высушив себя заклинанием, продолжила бег. Но тоже ненадолго – за ближайшим поворотом её ждал настоящий фейерверк, который сбивал с толка. За ним – дым, вернее, туманная дымка, что стелилась по пояс и пусть не мешала бежать, можно было обо что-то споткнуться… или куда-то не туда наступить. Алиса была вынуждена сбавить ход.

Она подбежала к лестничному колодцу – множество движущихся лестниц внизу и наверху, Поттера ещё след не простыл, она спрыгнула и пролетев два пролёта, медленно затормозила и ринулась за Гарри.

Гарри это испугало – попасть в руки яростной Алисы он не хотел. Пониже спины начинало зудеть в предвкушении ремня. Он зачаровал новые доспехи, которые вместо простого движения теперь танцевали гопак посреди коридора, страшно гремя доспехами и распугивая всех студентов.

Алиса перепрыгнула Доспехи и приземлившись с перекатом, почти догнала Гарри, видя такое печальное положение дел, он решил, что хуже уже не будет и просто сделал невидимым часть пола под коридором. К великому его сожалению, прямо под тем местом, где он скакал, оказалась ванная старост, в которой плескалась староста Слизерина. Она удивлённо посмотрела, как над её головой сначала бежит цербер, а потом и новая преподавательница. Глаз у девушки задёргался, после чего взвизгнув и прикрывшись руками, она убежала прочь.

Алиса догнала Гарри. Это было ожидаемо, хотя и не просто так – перед окончательным проигрышем, Поттер взорвал большой фейерверк и ментальным посылом заставил все портреты в огромном лестничном колодце петь хором Don’t Stop Me Now голосом Фредди Меркьюри. [[[ http://www.youtube.com/watch?v=HgzGwKwLmgM ]]]

Алиса повалила цербера и схватила Поттера, после чего уволокла сопротивляющегося мальчишку за собой. Всерьёз вырываться он не хотел. Она утащила его в свой кабинет и усадила на стул, после чего уперла руку в бок:

– Ты не охренел, дорогой мой?

– Да что такое то? – Гарри испуганно вжался в стул.

– Про твои отношения с Грейнджер? Ты не охренел, засранец, она же маленькая девочка! Да я тебя за такое…

– Но Мам, – Гарри вскочил, – ей уже…

– Не перебивай! – Алиса нахмурилась, – Ты окончательно что ли охренел? Ты знаешь, как прекрасно быть маленькой невинной девочкой, а тут ты всё опошляешь! Пользуешься её наивностью!

– Она не…

– Молчать! – Гарри вдавило в кресло криком…

– И вы мне это говорите? – Алиса была даже зла на директора.

В кабинете Дамблдора собрался большой педсовет, на котором присутствовали все профессора Хогвартса, за исключением Биннса.

– Да, девочка моя, – Алиса скривилась от слащавого тона Дамблдора.

– Да Хогвартс – самое скучное место в мире, где я только была! – важно заявила Алиса, под скрип зубов остальных профессоров, – возьмём для сравнения Японию. В школах постоянно происходят какие-либо фестивали, есть обязательные для всех кружки и клубы, а что в Хогвартсе? Парочка клубов, в которых чопорно занимаются хрен знает чем, к тому же необязательных. Студентам остаётся два выбора досуга – хулиганить или трахаться. И всё, ничего более. Почему-то я не удивлена, что среди выпускников прошлых лет огромное количество начало хулиганить вместе с этим вашим Волдемортом, – поджала губы девушка, сверля взглядом Дамблдора, – это оказалось интереснее, чем просто сидеть на заднице ровно и писать трёхстраничные эссе по трансфигурации!

– И что вы предлагаете? И вообще, у нас тут не Япония, – возмутилась было МакГонагалл, уперев руку в бок.

– Да что угодно, здесь невероятно скучно, а досуг школьников никак, абсолютно никак не организован. Мы же не в каменном веке – мол, вот тебе хогсмид, иди веселись в какой-нибудь грязной рыгальне.

Дамблдор примирительно поставил чай перед злой Алисой. И было отчего – на его школу наезжала одна наглая особа. Хуже того, она подтягивала на свою сторону профессоров.

– Алиса, успокойся, выпей чаю, – предложил Дамблдор. Алиса опрокинула в себя чашку кипятка и не заметила этого – магия-с.

– Я не требую от вас достичь уровня японской академии – при всём желании не сможете, но хотя бы сделать то, что в ваших силах – вы можете. Иначе эти волдемортики и дальше будут расти и развиваться.

Причиной педсовета послужил отнюдь не большой забег по Хогвартсу, который конечно же был очередной шуткой и каламбурчиком, на который после Близнецов Уизли уже внимания особого не обращали, причиной стала реакция. Алиса начала преподавание Маггловедения так, что у всего Хогвартса волосы дыбом встали. Чопорные английские маги, искренне полагающие, что магглы – это дикие животные, были ознакомлены во время первого урока с достижениями маггловского мира. Алиса начала рассказ про быт магглов, и это было совсем не то, что им преподавали ранее. Совсем. Не. То. Алиса конечно же не поскупилась на оборудование – в кабинете нашёлся кинопроектор, и каждый урок дети смотрели какой-нибудь документальный фильм. Причём, урбанистический, о жизни в городе, первый фильм был про современную электронику.

Шаблоны у большинства школьников не просто трещали, они рвались так, что в школу полетели гневные письма чистокровных снобов с требованием убрать ненавистного преподавателя, смущающего юные умы. Алиса нагло заявилась в кабинет директора и сходу спросила, на чьей он стороне – Волдеморта или…

Такого Дамблдор не ожидал и решил повременить с отставкой Алисы. А дальше уже она ему устраивала разнос, да ещё и всем преподавателям вместе с ним.

– Это почему мы не сможем достичь уровня какой-то там академии? – гордость МакГонагалл была задета.

– Да потому что они начинают обучение в пять лет, – припечатала Алиса, – и к одиннадцати уже умеют побольше, чем выпускники семилетней программы Хогвартса. И это в одиннадцать, учатся до двадцати одного года, то есть пятнадцать лет в общем счёте. У вас, если я правильно понимаю, до Хогвартса занимаются только чистокровные, так что едут уже подготовленными. Остальные – «сельское быдло», которому места в мире нет.

– Алиса, не будь столь строга, – ответил ей Дамблдор, – детям запрещено колдовать вне Хогвартса и до Хогвартса у них нет волшебных палочек.

– Кроме отцовских, запасных, купленных в Лютном по дешёвке или трофейных, – хмыкнула Алиса, – а ну как же, нет. И что это за ересь с неработающей электроникой в Хогвартсе?

– Увы, – начал было директор, – так оно и е…

– Если бы это было так, магов было бы легко отследить по зонам с помехами, – перебила его Алиса, – и не надо лохматить бабушку. Я всё больше убеждаюсь, что Хогвартс существует не для учёбы, а для подготовки юных боевиков Волдеморта. Маггловскую технику запретили, досуг – хулиганить и трахаться, чистокровные с детства унижают магглорождёных, так ещё и эту войну факультетов педалируете… А вы случаем не сами заварили эту кашу с Риддлом? – Алиса выглядела внушительно, да и по мощи магии едва ли уступала Дамблдору, что чувствовалось всеми присутствующими.

Дамблдор напрягся:

– Как вам могло прийти такое в голову? – Директор выглядел невинней агнца.

– Могло. Значит так, я не собираюсь преподавать какую-то бредятину и убеждать маленьких детишек, что магглы – это дикие животные, которые живут в деревнях и дерутся палками! Удивительно, как сильно нужно оторвать общество магов, чтобы они даже очевидного не видели, а что видели – не думали.

– Хорошо, хорошо, – Дамблдор успокоился. Хороший рычаг давления на чистокровных. Да и хороший способ забрать себе лояльность большого количества их детишек. А там – что-нибудь да придумает, как получить от этого выгоду…

– Тогда ради бога, придумайте уже какой-нибудь досуг! Иначе я забираю Гарри и мы сваливаем из этой негостеприимной страны куда-нибудь в штаты!

– На основании чего? – Дамблдор сильно напрягся. Алиса использовала рычаг давления. Вернее, показала, что он есть.

– На основании моего хотения! Да и Гарри был разочарован вашей программой, – совершенно спокойно ответила бородачу Алиса.

– А если я не позволю? – он проявил характер.

– Поедете в США, воевать с сенатом и магполом, убеждать их, что вы имеете какие-то мифические права на ребёнка? – Алиса уперла руку в бок, – интересная картина. Или пожалуетесь министру на несправедливость? Не забывайте, что за береговой линией этого маленького острова ваши полномочия и слава заканчиваются!

Сражение было выиграно – Дамблдор испугался. Не на шутку испугался. И ведь права была – стоило лишь уволить её и Гарри сам уйдёт и скорее всего – навсегда. И тогда…. Катастрофа! Дамблдор стерпел этот удар по щеке и натянуто улыбнулся:

– Хорошо. И что же вы хотите за досуг?

– Начнём с экскурсий в маггловский мир! Все школьники во всём мире ездят на экскурсии. Потом – в Хогвартсе я открываю кинотеатр. И это не обсуждается, слишком уж мало дети знают про мир вокруг.

Система досуга в Хогвартсе была, только она не работала. И мало кого интересовала. А, как известно, это основной фактор в создании ОПГ – если где-то есть большое количество детей, не занятых никаким досугом и предоставленных сами себе, то их общество приобретает первобытные, дикие черты. И очень быстро деградирует до уровня школьных банд, расцветает криминал. В магической Англии это приобрело более запущенный вид – расцвёл не криминал в целом, а конкретно взятое общество свидетелей Волдеморта. Алиса была намерена отомстить Дамблдору за всё, что старик сделал и хоть она и играла роль обычной недалёкой училки, сейчас была настроена решительно, вырвать из цепких лапок Дамблдора его лучших людей. И молодое поколение – в том числе. Обострив конфликт между чистокровными и Дамблдором, для начала. Просто нормальное преподавание чистокровным детёнышам прописных маггловских истин – уже рвало шаблоны и подрывало устои магического общества – так зачем что-то здесь выдумывать?

– Хорошо, но с расходами сами справляйтесь, – ответил Директор, – у школы нет лишних денег.

– Справлюсь, – уверенно ответила Алиса.

Минерва хотела было отчитать её за произошедшее. А произошло вот что – МакГонагалл встала из-за стола, стряхнула невидимую пылинку с плеча и посмотрелась в зеркало. Убедилась в том, что она выглядит прекрасно, приосанилась перед зеркалом и улыбнулась. И… направилась прочь, на свидание со своей ненаглядной Вектор. Открыв дверь, она смело шагнула вперёд и… вместо твёрдого пола начала заваливаться в воду. Кошачья грация ей не помогла и с громким криком «Мряяв!», заместитель директора ушла под воду, вынырнув и увидев рядом, на берегу, десяток учеников. Такого позора она ещё в жизни не знала. Злая, как мокрая кошка, МакГонагалл, вылезла на берег и отряхнулась, просушилась. Весь наведённый лоск испарился, улетучился. А свидание приближалось. Уловив настроение МакГонагалл, ближайшие к ней студенты ретировались, оставив самых недогадливых стоять и хлопать глазами. Не посмотрев на нашивки факультета и значки, Минерва влепила всем зрителям по отработке у Филча и шипя, как рассерженная кошка, ушла к Директору.

Обидчица вот она, и Дамблдор – просто соглашался с наглыми требованиями этой… этой стервы! У МакГонагалл желание придушить Алису было написано на лице, что тактично не замечали все присутствующие. Наконец, Дамблдор поднял важную тему:

– Леди и джентльмены, у нас впереди каникулы! Кто из учеников останется в школе?

– У меня один, – заявил Снейп, который за происходящим наблюдал с загадочной улыбкой.

– Трое, – ответил Флитвик.

– Восемь человек, – Помона Спраут была само очарование. Правда, полнота портила очарование женское, но как весёлая толстушка она была очаровательна.

– Двенадцать, – чуть ли не прошипела МакГонагалл.

– А Гарри? – участливо спросил Дамблдор.

– А Гарри поедет со мной в США, – Лили наслаждалась офигеванием на лице Дамблдора и затаённой злобой.

– Мисс… Эванс, вы много себе позволяете, – Дамблдор всё-таки на мгновение утратил самообладание, его выводила из себя эта…

– Разве? У вас есть возражения? Может быть, вы приходитесь Поттеру родственником? Или у вас есть право опеки, оставленное вам завещанием Лили?

– Нет, но пока он ученик Хогвартса – я несу за него ответственность…

– Если он в замке. Удерживать его насильно вы не имеете права, это раз, и во-вторых – может быть, спросите самого мальчика? Или я чего-то не знаю? – елейным тоном спросила Алиса, отчего у МакГонагалл случился очередной тихий приступ ненависти. Она едва не шипела на Лили, был бы хвост – уже бы стоял трубой!

Дамблдор глубоко вздохнул, успокаиваясь и улыбнулся очень через силу:

– Конечно, мисс Эванс, обязательно спрошу.

Дамблдор и МакГонагалл были в ярости, но на стороне Эванс выступили остальные деканы – Снейп, кто бы сомневался, Спраут, Флитвик. И множество преподавателей.

Бунт на корабле ещё не начался.

Мы расслабились, как только вышли из портала. Да, здесь мало кто знал о мне, слава богу. И почувствовать меня не могли – ранг не тот. Мама держала меня за руку, она прошла вместе со мной, следом из портала вышла Гермиона. Грейнджер улыбнулась, посмотрев вокруг. Судя по всему, увиденное ей понравилось.

– А здесь хорошо.

Ещё бы здесь было плохо, номер-люкс. Как всегда, идеально прибран, уютен, комфортен и так далее по списку. Мама занималась оформлением всего, а я так, ждал, когда она закончит. И вообще, так правильней. Она, кстати, отпустила мою руку и со смешинкой и предвкушением на лице посмотрела на меня и Гермиону:

– А теперь… Мы по магазинам!

– Что? – я немного удивился. Стоило ли лететь в Нью-Йорк, чтобы погулять по магазинам?

Гермиона как-то странно улыбнулась, переглянувшись с мамой. Я кажется чего-то не понимаю? Или они сговорились? Да нет, это моя паранойя.

– Гарри, тебе давно пора сменить имидж, – уверенно сказала Маман.

– Нет, мне…

– Не спорь с матерью! – жёстко и даже властно сказала она, скрестив руки, – а теперь, дорогой, – мгновенно сменила тон на медовый, – готовь наличку. Рождество – время покупок!

Гермиона Грейнджер вошла в спальню Гарри тихо и незаметно, миновав все магические следилки и сигналки, тем более, что они были простейшие. Оделась Гермиона на её взгляд привлекательно – почти прозрачная ночнушка, чёрное бельё… Однако, её ждало разочарование. На кровати сопели двое, один из них – крепкий мужчина лет двадцати на вид, атлетического телосложения. Гермиона даже залюбовалась – тонкое одеяло не скрывало, а скорее подчёркивало рельефное тело, скрывая самые интимные места, дав волю воображении девушки. Выглядел он очень привлекательно. На груди у него устроилась режволосая Алиса, девушка сладко улыбалась. Гермиона почувствовала укол ревности, хотя тут же одёрнула себя – Алиса ему как-никак семья, а кто она? Так, одноклассница, не более того.

Гермиона мучала себя разными мыслями ещё несколько минут, после чего развернувшись, вышла, тихо прикрыв за собой деверь. Картина всё ещё стояла у неё перед глазами. Вернувшись к себе в спальню, Гермиона обнаружила, что напряжена до предела. Опять гормоны разыгрались, а картина увиденного не уходила у неё из головы. Встав, девушка пошла под душ – это должно было помочь… Но тщетно, только сильнее захотелось. Из душа она, подумав, пошла в спальню Поттера и тихонечко забралась в кроватку, прижавшись к нему. Она уже давно привыкла засыпать с Гарри и поэтому без него было сложно заснуть. Теперь всё было в порядке, Гермиона прижалась к нему с другого бока и мгновенно уснула…

Заложив руки за спину, я прошёлся перед камином. И думал. Гермиона ждала от меня ответа.

– Не совсем понимаю сути вопроса.

– Ладно, попроще – почему так получилось?

– Тут так же, как с языками, – пожимаю плечами, – существует две самых распространённых школы магии – это восточная и западная. Сами школы сформировались примерно четыре-три тысячи лет назад, до этого существовала так называемая древняя школа, которая фрагментарно дошла до нас в виде истории и больше напоминает смесь шаманизма и дикого применения магии.

– Но почему они разделились? Маги в отличие от маглов не стеснены расстоянием и могут мгновенно переместиться на большие дистанции. И грузы с собой перенести, так почему вообще возникла такая разница?

Я задумался.

– Маги могут переместиться, но узнать язык чужой страны не могут. Плюс остаётся проблема интеграции в общество с другими верованиями, традициями, другими законами. И потом, опять же, маги редко эмигрируют и зачастую остаются жить и магичить в той местности, где родились и выросли.

– Понятно, – кивнула Гермиона, – тогда почему они слабее?

Я задумался на мгновение:

– Видишь ли, достоверных сведений об этом нет. Рождение мага и его способности – сложная тема для изучения. Достоверно можно сказать, что маги индии, Китая и арабских стран слабее американских и в этом почти полностью копируют европейские проблемы. Я могу лишь предположить, что это либо генетическое, либо результат какого-либо магического катаклизма. Например, мощного проклятья, наложенного в древности, или чего-то в этом роде… – я задумался на мгновение, – тут аналогия с Англией очень уместна. Ведь и к нам могут легко переместиться из внешнего мира, и наши люди могут легко уйти туда, но по прежнему Англия остаётся обособленной. Так исторически сложилось, что диктатура министерства и цепляющиеся за власть чистокровные – препятствуют глобализации.

Гермиона выслушала это с любопытством и интересом:

– А в Китае?

– Я там не был, но насколько я знаю, там есть аналог чистокровных, а именно – кланы и клановая система магии. Школ великое множество, ввиду многочисленности источников природной магии – обитает запредельное количество магических зверей… обитало, вернее, до недавнего времени – природа активно загрязняется и целые виды китайских магических существ и растений вымирают. В целом, при изучении ситуации с магами в Китае, я прихожу в ужас!

– с чего бы это? – Гермиона не поняла, – вроде нормальные волшебники…

– Ага, сейчас, нормальные. Начну с того, что у них школ магии около трёхсот, они постоянно соперничают друг с другом, самый распространённый ранг – четвёртый, реже встречается пятый и шестой ранги, седьмой – это потолок для китайца. Выше не рождаются, у негров в Африке ситуация ещё хуже – выше третьего-четвёртого там магов не бывает.

Так, на чём я остановился? Маг в Китае – это как бабочка-однодневка. Они постоянно гибнут из-за внутренних конфликтов школ, всего их в процентах столько же, сколько в другом мире, то есть китайских магов примерно столько же, сколько всех остальных вместе взятых. Но по уровню силы, если суммировать силу всех китайцев, они занимают примерно десятую часть – потому что в других странах есть тяжеловесы. Поэтому, кстати, в двенадцатом веке Китай был завоёван Японией, став её колонией.

– И?

– Япония когда-то тоже стояла на азиатской магии, но потом перешла на западную, но со следами восточной. Китай же – восток в чистом виде. Удивительно колдуют, конечно, заклинания странные, но куда страннее образ мысли. Они словно бы не от мира сего, мыслят совершенно иначе, чем мы. Кстати, поэтому в Хогвартсе есть студенты из Индии и Китая, для них переехать к нам – это весьма неплохая перспектива. Единственное, что удерживает их от вала миграции – это сложности в юридическом плане и предвзятое отношение к мигрантам в Англии.

Гермиона сделала какие-то пометки на странице учебника и закрыла его, после чего спросила прямо:

– И ты ни разу не был в Китае? Не хочешь побывать?

– Зачем? – удивился я.

– Ну как же, целая магическая цивилизация, отличная от нашей. Всякие там корешки, животные-мутанты, плюс возможность потренироваться в магии…

– Я уже не того ранга, чтобы тренироваться. К тому же самые крупные кланы Китая доят Японцы, не хочу попасть между молотом и наковальней. Да и главное – у меня нет понимания китайского образа мысли. Они удивительно отличаются от нас. К людям и даже магам относятся как к расходному материалу, им чужды христианские ценности взаимопомощи, я бы сказал, что типичный китаец – это хам и эгоист, крикливый, жестокий, который ни шагу не сделает, чтобы помочь кому-либо. Даже если у него на глазах грузовик будет переезжать котёнка, он будет лишь раздражён мяуканьем несчастного, не более того. Если ты об этом уж заговорила – если китайцы от меня что-то и получат, то только «Гнев Небес» в качестве избавления мира от их существования.

Гермиона грустно вздохнула. К тому же угроза применения заклинаний массового поражения – серьёзная. Девушка выглядела грустной:

– Понимаю. Просто мне вдруг стало интересно. Да и к тому же, раз там нет сильных магов, значит ты и все мы можем легко скрыть свой настоящий ранг.

– Хм… – я задумался, – это тот же плюс, что и в Англии.

– Вот именно. Я бы хотела посетить Китай.

Ну да, могу её понять. Но с другой стороны, как ни крути, это идёт вразрез с моей идеей о скрытности. Я хочу отучиться в Хогвартсе как положено… и не привлекать лишнее внимание. С другой стороны – что значит лишнее? Чьё? Хранители? Они не представляют угрозу, только пассивную. Хроноюзеры? Это белое пятно на карте мира… Точно, белое пятно!

Я обрадовался.

– Гермиона, ты умница, поэтому не забудь напомнить мне тебя поцеловать, – я улыбнулся, – дикие хроносы отслеживают других по мелкой аномальной активности. Пропадание денег из банковских сейфов, товара из магазинов, а так же использование кем-то инсайдерской информации. Чем больше людей, тем сложнее эти изменения заметить, то есть Китай – территория, где чтобы спалиться, нужно сильно постараться. Огромное количество людей, огромное количество бытовых операций, к тому же полное отсутствие каких-либо хроноюзеров…

Гермиона склонила голову на бок, серьга в её ухе в форме зелёной змейки блеснула бриллиантовым глазом, покачиваясь:

– То есть, ты теперь хочешь в Китай?

– Это место, где я смогу легко скрыться. Затеряться.

– Но не в том случае, если тебя ищут. Найти европейца в Китае будет нелегко!

– Гермиона, ты прелесть. Но забыла про магию метаморфизма, так что стать китайцем, японцем, итальянцем или финном для меня – не проблема. Да и других тоже поменять не проблема, я хирург, к тому же десятого ранга. Это проще, чем пририсовать усы портрету!

Грейнджер задумалась на мгновение:

– Ну нет, я не хочу узкие глаза.

– Ты моя прелесть, тебе любые подойдут. Давай что-нибудь замутим с обменом студентов. Мы отправимся куда-нибудь в Китай, а в хогвартс десяток китайцев среднего ранга притащим. И будет всем счастье. И тебе, и мне, и Дамблдору с этими тараканами страдать…

Отследить хроноюзера в Китае будет сложнее, чем найти иголку в стоге сена. Ну и плюс – там я смогу чуток развеяться, а то Хогвартс меня так задолбал… Скучно. Нет, конечно, я и отдыхать могу по всему миру в любое время, Гермиона теперь тоже.

Женщины любили поплакать. Очень любили, насколько я понимал женщин вообще, это разновидность зависимости, вроде ругани у мужчин. Ну любили они поплакать, реветь, лить слёзы, и иные синонимы для этого сомнительного действия.

В общем, началось представление, сразу, как только мы закончили с Джинервой Грейнджер. Гермиона ждала результата, ожидая, и как только я рассказал ей, что получилось, она начала реветь. Тут ещё и моя маман присоединилась и начала утешать, а потом обе лили слёзы. Я предусмотрительно их покинул – не любил я плачущих…