«Welcome to the Medical Clinic at the Interplanetary Relay Station | Hours Since the Last Patient Death: 0» by Caroline M. Yoachim, 2016
Кэролайн Йоаким
Добро пожаловать в медпункт на станции-ретрансляторе межпланетной связи | Время со смерти последнего пациента: 0 ч
Вы срезаете путь на работу через гидропонный отсек и видите, что томаты облеплены крошечными насекомыми наподобие миниатюрных жуков. Одно насекомое садится на вас и, когда вы его стряхиваете, кусает за руку. Место укуса багровеет и опухает.
Благодарный за искусственную гравитацию, которая хоть и отрицает законы физики, удивительно часто встречается на вымышленных космических станциях, вы бежите по длинному металлическому коридору в медпункт. На дверной табличке надпись: «время со смерти последнего пациента». Сейчас это число ноль.
Вы на станции-ретрансляторе, которая вращается вокруг Солнца по орбите между Сатурном и Ураном. Больше медицинскую помощь получить негде.
Почему вы ещё это читаете? Вам полагалось перейти к «С». Уверены, что не пойдёте в медпункт? Вот как? Отлично. Вернитесь к себе и поищите в станционной базе данных лекарство от багровых пупырышек, которых становится всё больше. Почти во всех записях рекомендуется ампутация. Сыпь выглядит довольно серьёзно, и вам, пожалуй, стоило бы перейти к «С», но раз уж вы ни в какую не хотите в медпункт,
В медпункте через динамики передаётся сообщение: «Добро пожаловать в медпункт на станции-ретрансляторе межпланетной связи. Пациенты принимаются в том же порядке, как прибыли. Если случай неотложный, нам жаль: вам, скорее всего, крышка. Текущее время ожидания — шесть часов». Это сообщение зациклено на бесконечный повтор и прокручивается на десятках языков.
Планшетник заляпан зелёной слизью, по всей видимости от сатурнианской обслизьяны. Исключительно грубые создания, всегда голодные и крайне вспыльчивые. Вы вытираете слизь рукавом рубашки и вводите свои данные. Планшетник радостно щебечет: «Ваш номер двести восемьдесят три. Если покинете зал ожидания, вас передвинут в конец очереди. Если из-за особенностей физиологии вам противопоказано долгое пребывание здесь, можете затребовать мобильное устройство слежения и подождать в одном из наших залов-спутников. Текущее время до получения мобильного устройства — четыре часа».
Вы передаёте планшетник пациенту сзади, тармандийскому клещу-шахтёру. Когда передаёте, планшетник начинает печатать талон. От шума принтера у клеща пробуждаются хищнические инстинкты, и он съедает планшетник.
«Внимание, компьютер вышел из строя. Пациенты принимаются в том же порядке, как прибыли. Пожалуйста, выстройтесь в очередь согласно номерам талонов. Если талона нет, вам нужно подождать, пока соберут новый компьютер, и затем записаться на приём».
Вы не ожидаете в очереди, а, воспользовавшись хаосом в зале, подходите к стойке медперсонала и требуете лечения. За стойкой двое: медбрат — усталый человек и медсестра — кака с Амуса. Кака раза в два больше вас, заросла тёмно-коричневым мехом и разговаривает на языке, состоящем исключительно из «п», «у» и «к».
И ещё, кончайте хихикать. Название планеты произносится, как Амус, а не Анус.
Медбрат-человек осматривает неприглядные багровые пупырышки на вашей руке и требует, чтобы вы изолировали себя в своей каюте.
Заметили сколько в истории петель? Этими петлями моделируется полная тщетность надежд на медицинскую помощь. Что вы ещё здесь делаете?
Когда в следующий раз подойдёте к стойке, помните, что надо выбирать не человека.
Вы приближаетесь к медсестре с Амуса и лепечете кучу слов, заканчивающихся на «уу», — максимум того, насколько способны подражать её языку. По правде говоря, ваши попытки выглядят довольно-таки оскорбительно. Цивилизация каков старше человеческой, у них богатый нюансами язык, который развивался в сложной культуре. С чего вы решили, что случайная горстка слов с «уу» на конце выражает нечто осмысленное?
К счастью, медсестра не отвечает на ваше наглое издевательство над языком её предков, и вы протягиваете ей руку с багровой сыпью. Кака махом её откусывает и прижигает рану своей слюной: она у неё очень кислотная. Сыпи больше нет.
Вы подходите к медбрату-человеку и спрашиваете, можно ли получить протез. Он протягивает вам для заполнения стопку из двадцатичетырёх форм. Медсестра-кака съела руку, которой вы привыкли писать.
Медбрат забирает у вас бумаги и суёт в папку, после чего ведёт вас по коридору в смотровой кабинет с разнообразными шприцами и хирургическими инструментами.
«Снимите одежду и наденьте этот халат, — распоряжается он, — сейчас кто-нибудь подойдёт вас осмотреть».
В смотровой холодно, а халат мал на три размера и тонкий, как бумага. Вы присаживаетесь и вдруг замечаете, что одноразовая простыня на смотровом столе не менялась и облеплена крошечными насекомыми, похожими на миниатюрных жуков. Решение присесть в буквальном смысле кусает вас за задницу.
Через три часа приходит женщина-доктор. Вы с облегчением видите, что это человек, и спрашиваете, можно ли получить протез руки. Она говорит «нет», что-то мямлит о формах по распределению ресурсов и удаляется.
На ваши крики приходит охрана. В медпункте это тармандийский клещ под два метра ростом, зубастый, смертельно ядовитый и нежно влюблённый в налоговую систему США.
При виде вашего бегства в тармандийском клеще просыпаются хищнические инстинкты.
Вы используете свои совершенно непредсказуемые — но полезные! — боевые навыки и берёте верх над охраной. Голова тармандийского клеща очень лакомое лакомство: солёная, хрустящая и кишмя кишит восхитительными червячками, что так и извиваются в горле. К несчастью, вы забыли удалить ядовитые клыки.
Вы совершенно спокойно сидите на экзаменационном столе, а крошечные насекомые, похожие на миниатюрных жуков, заползают вам в штаны и кусают раз за разом, оставляя по себе целую россыпь багровых пупырышек, что подозрительно напоминают чесучую сыпь, с которой вы явились в медпункт.
Вы уже лишились руки, и нижняя половина тела обсыпана багровыми пупырышками.
Ни один пункт нашей истории не ведёт в этот раздел, поэтому если вы его читаете — значит, плохо следовали инструкциям.
Вы тихо выходите из медпункта и возвращаетесь к себе в каюту. Ищете в станционной базе данных лекарство от багровой сыпи, вызванной укусами жуков. Лекарства нет, но некоторым пациентам посчастливилось выжить, благодаря ампутации. К сожалению, вы не способны ампутировать собственную задницу. Даже если вернётесь в медпункт, сыпь уже слишком сильно захватила тело, лечить её бесполезно.
Только помните, так вы лишь увидите, что могло бы случиться. Ваша настоящая участь — это «Z».
Вы шарите по шкафчикам в смотровом кабинете и находите всевозможные мази и настойки.
Заметили, как часто оказываетесь в одном и том же месте, какой бы выбор ни сделали? В медпункте, как и в жизни, вроде бы важные решения на поверку оказываются совершенно бессмысленными. В конце все мы умрём и ничто не будет иметь значения. Ладно, к делу.
Все настойки и мази от сыпи не помогли. Медсестра с Амуса приходит убрать в кабинете и обнаруживает вас.
(Никакого «U» нет, точно так же, как нет никакой надежды для пациентов. Медсестра вас всё равно узнает.
Кака с Амуса (Ей богу, вы что в первом классе? Хватит произносить название планеты, как «Анус») осматривает вашу сыпь и поеданием ампутирует поражённые области, после чего ловко прижигает рану кислотой в слюне. Вы теперь голова и приблизительно половина туловища.
Вы бежите от медсестры с Амуса, но поскальзываетесь на луже вязкой зелёной слизи, оставленной другим пациентом, скорее всего, той придурошной обслизьяной, которая обслюнявила планшетник, и врезаетесь в стену. Не успеваете вы подняться, как медсестра с Амуса поеданием ампутирует поражённые области, после чего ловко прижигает рану кислотой в слюне. Вы теперь голова и приблизительно половина туловища.
Вы не исцелились. Вы голова на половине туловища и лишились нескольких внутренних органов.
Поздравления! Вы пережили путешествие в медпункт на станции-ретрансляторе межпланетной связи. Теперь осталось лишь оформить бумаги на выписку. Вы начинаете заполнять формы уцелевшей рукой, но нечаянно роняете ручку на слизкую лапу сатурнианской обслизьяны, ожидающей за вами в очереди. Вы отпускаете в её адрес несколько нецензурных слов на французском. Нецензурных потому, что обслюнявливать слизью весь планшетник невоспитанно. На французском потому, что знаете: лучше обслизьяну не злить. Вы видели достаточно образовательных роликов и знаете, что обслизьяны вечно хотят есть и потому вспыльчивы.
К несчастью для вас, сатурнианские обслизьяны образованы куда лучше, чем думает заносчивое человечество. Эта бегло говорит на нескольких языках, включая французский.
Вы умираете ужасной, мучительной смертью. Что ж, по крайней мере не придётся иметь дело со страховой компанией!