Героическая 73-дневная оборона Одессы достаточно часто освещалась в нашей исторической литературе. Данная тема всегда привлекала исследователей тем, что, во-первых, это была первая относительно успешная оборонительная операция советских войск с начала войны, во-вторых, первый же пример борьбы за военно-морскую базу и крупный портовый город, каких в ту войну потом было великое множество. Кроме того, сам город с его веселой и одновременно драматической древней историей, участие в сражении весьма своеобразных румынских войск — все это также придает теме специфический колорит.

Еще в советское время вышло множество очерков и несколько монографий, посвященных обороне Одессы (правда, в некоторых из них румынская армия, которая и штурмовала город, стыдливо заменена некими абстрактными «фашистами» и «оккупантами»). Из книг последних лет можно выделить две: Савченко В. Филипенко А. Оборона Одессы: 73 дня героической обороны города. М.: Центрполиграф, 2011; Юновидов А.С. Оборона Одессы. 1941: Первая битва за Черное море. М., 2011. Однако обе книги посвящены в основном сухопутному аспекту обороны города. Тема использования военно-морского флота и авиации упомянута в них поскольку-постольку и вскользь.

Начиная рассказ о воздушной битве за Одессу, в первую очередь следует обратиться к истории легендарного 69-го истребительного авиаполка и его героического командира майора Льва Шестакова. На эту тему существует достаточно обширная библиография (например: Зильманович Д. На крыльях Родины. Алма-Ата: Жалын, 1985; Череватенко А.Т. Небо Одессы, 1941-й. Одесса: Маяк, 1978; Белозеров И.П. В небе Таврии. Симферополь: Таврия, 1975). На начало войны 69-й ИАП входил в состав 21-й смешанной авиадивизии под командованием полковника Д.И. Галунова. О командире дивизии в своих мемуарах летчики полка либо ничего не пишут, либо пишут неохотно, что, мол, был любителем «строевых смотров с песнями и аэродромных работ…». На начало войны в составе подразделения числилось 70 истребителей И-16 (из них 50 исправных) и 5 новых МиГ-3. Такое количество неисправных машин для самолетов данного типа являлось в общем-то обычным делом. Выпуск «ишака», никогда не отличавшегося особой надежностью, был прекращен весной 1941 г. Причем в последние месяцы основной производитель самолета — Горьковский авиазавод № 21 — сдавал в основном учебно-тренировочные машины УТИ-4 тип 15, и только 79 штук было выпущено в последней боевой модификации тип 29. Поэтому значительная доля матчасти являлась либо старой, либо очень старой и постоянно нуждалась в ремонте. Тем более 21 июня закончились большие военные маневры на юге страны, в которых принимали участие войска Одесского военного округа, Черноморский флот и авиация. Соответственно многие участвовавшие в них самолеты теперь требовали ремонта и технического обслуживания.

Командовал полком на начало войны не Лев Шестаков, а майор А.Н. Марьинский, который вскоре получил звание подполковника. Вообще же кадровый вопрос с командованием полка до сих пор довольно запутан. Тот же капитан Лев Шестаков занимал должность, которая в разных документах называется «замкомандира полка по летной работе» или «инструктор полка по технике пилотирования». Исполняющим обязанности командира 69-го ИАП Шестаков был назначен 16 июля, а утвержден в этой должности только 10 августа. При этом в документах (в том числе наградных) последнего все равно называли «помощником», а старый командир полка А.Н. Марьинский почему-то летал на выполнение боевых заданий вместе с другими летчиками вплоть до 1 августа.

Летный состав полка без преувеличения можно назвать элитным и орденоносным, многие летчики имели богатый боевой опыт. К примеру, командиры эскадрилий майор Й.Е. Капустин (на тот момент был награжден орденом Ленина и орденом Красной Звезды) и капитан В.И. Матвеев (награжден двумя орденами Красного Знамени) принимали участие в Гражданской войне в Испании. Еще один командир эскадрильи — капитан Михаил Асташкин — в советско-финской войне, а старший лейтенант Петр Полоз (награжден орденом Ленина) и лейтенант Тарбеев — в войне с японцами на Халхин-Голе. Лев Шестаков, также воевавший в Испании, был дважды орденоносцем (награжден орденами Ленина и Красного Знамени). Количество одержанных им в Испании воздушных побед, по разным источникам, колеблется от 8 до 32. Согласно архивным данным, Шестаков лично сбил в составе Особой бригады 3 истребителя противника: 2 «Фиат-32» и 1 Ме-109.

Определение «элитный авиаполк», часто используемое в отношении 69-го ИАП, не является преувеличением. Для сравнения, в октябре 1940 г. в 8-й ИАП ВВС ЧФ, который обеспечивал ПВО главной базы флота — Севастополя, прибыло 15 молодых летчиков в звании сержантов. После окончания аэроклубов они прошли ускоренное 5-месячное обучение в Серпуховской военной авиашколе пилотов. За этот период общий налет их на И-15 составил всего по 7 часов…

В лучшую сторону, по сравнению с другими приграничными истребительными авиаполками, выделялась хорошо оборудованная аэродромная база 69-го полка. Основным числился аэродром Школьное. Но кроме него использовались еще и хорошо оборудованные полевые аэродромы Жовтневе, Мариново, Чорногорка, Чиково, Цебриково и еще 7 безымянных площадок для взлета и посадки вокруг Одессы. Затем, уже в ходе обороны города вошли в строй новый аэродром Дачное и так называемый ложный аэродром, на который, правда, частенько совершали посадки наши подбитые или поврежденные самолеты. К слабым местам полка можно отнести тот факт, что из четырех эскадрилий только одна (4-я) была подготовлена для полетов ночью.

Во всех монографиях, посвященных битве за Одессу, принято писать, что в обороне города с воздуха принимали участие еще и три отдельные эскадрильи ВВС ЧФ. Правда, авторы забывают упомянуть, что к истребительной авиации они никакого отношения не имели. 70-я отдельная бомбардировочная эскадрилья (70-я ОБАЭ) под командованием майора И.Д. Кравцова имела в своем составе 6 бомбардировщиков СБ, 2 разведчика Р-5 и пару У-2. Первые полтора месяца войны самолеты эскадрильи вместе с СБ из 78-й ОБАЭ, которая в конце июня базировалась в Николаеве, наносили удары по морским целям и базам противника в низовьях Дуная. 82-я отдельная морская разведывательная эскадрилья под командованием капитана И.Т. Чебанника имела в своем составе 10 летающих лодок МБР-2 и базировалась на хорошо оборудованный гидроаэродром в Хаджибеевском лимане. Еще одно подразделение — 7-я разведывательная эскадрилья Морпогранохраны НКВД под командованием майора П.В. Соловьева имела на вооружении также МБР-2 (на 22 июня 10 машин, в том числе 9 исправных) и базировалась вместе с 82-й ОМРАЭ, которой она и была передана из состава НКВД в оперативное подчинение, но почему-то не сразу после начала войны, как это предполагалось мобилизационным планом, а потом и приказом НКВД СССР от 26 июня, а только 15 июля. Так что никакой практической помощи в плане ПВО Одессы эти три эскадрильи оказать не могли.

Нигде не упоминается и о летчиках и самолетах И-15бис 8-й Одесской военной авиационной школы летчиков им. П.Д. Осипенко. Большая часть инструкторов и курсантов находилась в отпусках, но тем не менее сводная эскадрилья школы в начале войны базировалась на полевом аэродроме Выгода. Несмотря на то что летчикам школы удалось в первые дни войны даже сбить немецкий Не-111, вскоре они были эвакуированы в тыл. Но все известные фотографии «одесских» И-15бис связаны именно с матчастью школы, которая осталась в городе.

Противовоздушная оборона Одессы была достаточно мощной. 15-я отдельная зенитно-артиллерийская бригада ПВО под командованием полковника И.Т. Шиленкова прикрывала город со всех трех сухопутных направлений. Основой бригады был 638-й зенитно-артиллерийский полк (638-й ЗенАП) в составе пяти дивизионов трехбатарейного состава. На вооружении полка находилось 60 новейших 8 5-мм зенитных орудий 52-К с системой наведения ПУАЗО-З. Кроме того, в состав 15-й бригады входили 19-й отдельный зенитный артдивизион (19-й ОЗАД), имевший на вооружении более старые 76,2-мм зенитные орудия типа 9-К, 27-й дивизион мелкокалиберной зенитной артиллерии (МЗА), имевший на вооружении 37-мм зенитные автоматы 61-К, 162-й отдельный зенитно-пулеметный батальон, 21-й отдельный прожекторный батальон, 6-й отдельный дивизион аэростатов заграждения в составе двух авиаотрядов (21-го и 22-го) и 45-й батальон ВНОС.

С морского направления Одессу прикрывал 73-й ЗенАП ПВО ЧФ, который состоял из двух дивизионов (16-й и 53-й), пулеметного батальона, прожекторной роты и 32-й роты ВНОС. На вооружении полка имелось 24 85-мм орудия. 162-й ОЗПБ вместе с пулеметным батальоном 73-го ЗенАП Одесской ВМБ прикрывали штаб Одесского военного округа, железнодорожный вокзал и станции Застава, Одесса-Товарная и Одесса-Сортировочная. 27-й ОЗАД МЗА вместе с одной батареей из 638-го ЗенАП прикрывали важнейшую для города водонасосную станцию в Беляевке, крекинг-завод и нефтебазу. В целом же можно отметить, что авиация ПВО Одессы была откровенно слабой — всего один авиаполк, в то время как наземная была на уровне самых мощных в СССР.

Забегая вперед, не следует забывать, что и стрелковые части Красной армии, которые позже принимали активное участие в обороне Одессы с суши, также обладали своими средствами противовоздушной обороны. Так, например, в состав 95-й стрелковой дивизии входил 175-й ОЗАД из двух артбатарей. В состав 25-й стрелковой дивизии входила 193-я отдельная зенитная батарея, а во 2-ю кавалерийскую дивизию — зенитно-пулеметный батальон 323-го зенитного дивизиона.

8 августа официально считается началом обороны города. Мы сознательно не будем затрагивать аспектов сухопутной и морской составляющей этой битвы, отсылая читателей к вышеупомянутым книгам на данную тему. Что же касается войны в воздухе, то тут еще до начала непосредственной обороны города обе стороны (СССР и Румыния) столкнулись со значительными трудностями. Сами румыны утверждают, что в июне — июле в ходе боев за Бессарабию они потеряли 58 своих самолетов. Без преувеличения можно утверждать, что реальные цифры их потерь были как минимум вдвое больше.

Обладая своей собственной весьма слабой авиапромышленностью, румыны выпускали в небольших количествах ближние разведчики IAR-37, IAR-38, IAR-39 и истребители IAR-80. Основной парк истребителей (153 машины) составляли частично купленные у Польши, частично произведенные по лицензии сильно устаревшие PZL-11. Все остальные самолеты были куплены за границей: в Германии (Не-111Н-3, Не-112В и Bf-109E-3), в Англии («Харрикейны» и «Бленхеймы»), во Франции (Potez-633B-2) и Италии (SM-79B и летающие лодки). Кроме того, самолетный парк ВВС Румынии (Fortele Aeronautica Regala Romana, сокр. FARR) существенно пополнился трофеями после капитуляции Польши. От ее разбитой авиации румынам достались легкие бомбардировщики PZF-23A «Карась», PZF-37B «Лось» и истребители PZF-24E.

Однако это пополнение имело и оборотную сторону. Многие подбитые или поврежденные машины румыны из-за отсутствия запчастей и слабой ремонтной базы просто не были в состоянии ввести назад в строй. Хотя формально эти самолеты и продолжали числиться в составе FARR[1]. И пополнить потери в самолетах после ожесточенных боев в Бессарабии румынам было просто нечем. К тому же часть румынской авиации была задействована для противовоздушной обороны столицы, нефтепромыслов в Плоешти, военно-морских баз в Констанце и Сулине.

Существенной помощи своим союзникам не могли оказать и немцы. У них дела обстояли в этот период немногим лучше. Так, например, бомбардировочная KG27 «Бельке», которая на 22 июня 1941 г. имела в своем составе 87 Не-111, в том числе 73 в строю, понесла в первые два месяца войны значительные потери. В результате III./KG27 уже 11 августа была отправлена на переформирование, а I. и II./KG27 20–22 августа имели в своем составе по 3 боеготовых бомбардировщика. Причем в тот момент это были единственные немецкие «Хейнкели» на всем южном фланге Восточного фронта!

Значительные трудности в плане обороны города с воздуха испытывали и защитники Одессы. Все авиаполки 20-й и 21-й смешанных авиадивизий (кроме 69-го ИАП) отступили вместе с частями Красной армии на восток. Полная путаница была на этом этапе и в плане управления авиацией. С созданием Одесского оборонительного района (OOP) в город прибыл комбриг В.П. Катров (судя по воинскому званию, реабилитированный после репрессий). Он стал заместителем командующего OOP по военно-воздушным силам и возглавил штаб начальника ВВС OOP (позже Приморской армии). Одновременно в городе оставался и штаб 21-й САД вместе с ее командиром полковником Д.И. Галуновым, притом что все части дивизии, кроме 69-го полка, уже вели боевые действия далеко от Одессы. Кстати, «одесское сидение» не прошло для Галунова даром — уже 16 сентября он был снят с должности командира дивизии. Начальник штаба Приморской армии полковник Н.И. Крылов в своих мемуарах достаточно политкорректно пишет про сложившееся двоевластие: «…создавалось впечатление, что в Одессе было больше авиационных начальников, чем самой авиации…»

В середине августа, по решению Ставки ГК, руководство обороной Одессы было решено передать от сухопутной армии командованию Черноморского флота. Данная практика себя хорошо оправдала, и в дальнейшем сухопутную оборону всех военно-морских баз возглавляли флотские офицеры. В результате в течение нескольких дней в Одессу были переброшены истребители из 8-го ИАП (1-я и 4-я эскадрильи) и 32-го ИАП (5-я эскадрилья), 94-я ОИАЭ, новые штурмовики Ил-2 из 46-й отдельной штурмовой авиаэскадрильи[2], гидросамолеты из 80-й ОМРАЭ ВВС ЧФ.

Вопреки сложившемуся после войны мнению, летчики Отдельной авиагруппы (ОАГ) ВВС ЧФ не входили в состав 69-го ИАП. Полк и ОАГ и базировались на разных аэродромах, и имели свое собственное командование. А бомбардировщики СБ из 40-го СБАП и ДБ-3 из 2-го МТАП, которые базировались на крымских аэродромах, начали наносить регулярные бомбовые удары по румынским войскам, наступающим на Одессу. Позже в составе ВВС Приморской армии помимо 69-го ИАП и Отдельной авиагруппы ВВС ЧФ были сформированы и другие подразделения, например отдельная штурмовая эскадрилья, в которую были включены 5 Ил-2 из 46-й ОШАЭ, 1 Р-5 из 70-й БАЗ, 1 SM-79[3] и даже такой экзотический самолет, как «Валти»[4]. Кроме этого в ВВС армии было создано отдельное звено ночных бомбардировщиков из 4 У-2б, которые были переоборудованы из учебно-тренировочных и гражданских версий У-2.

С появлением в небе Одессы флотской авиации удалось переломить ситуацию в свою пользу. Это позволило летчикам 69-го ИАП ввести в строй часть неисправных и поврежденных машин. К сожалению, архивные материалы о боевой деятельности полка не сохранились в полном виде. Часть бумаг была утрачена, когда 12 октября при перелете из Одессы в Крым УТИ-4 с начальником штаба полка майором Виктором Никитиным разбился на острове Джарылгач. Следует отметить, что, в свою очередь, оказать помощь в пополнении материальной части полка армейское командование просто не имело возможности. В полк морским путем продолжали прибывать летчики-истребители (в основном из расформированных полков 21-й САД), но воевать им было не на чем. И хотя впоследствии в ходе войны некоторые из них стали асами и прославились, например дважды Герой Советского Союза Павел Головачев и Герой Советского Союза Василий Бондаренко, в небе Одессы им повоевать так и не пришлось. Исправных самолетов не хватало и ветеранам полка, которые воевали с первого дня.

В целом же уровень подготовки пилотов флотских истребителей был выше, чем у армейских. В журнале боевых действий 7-й румынской истребительной авиагруппы (Gr. 7 Van.) появилась следующая запись от 29 августа: «…советские И-16 стали действовать в бою более агрессивно, быстро и умело…» В свою очередь, и румыны в течение всей осады города продолжали наращивать силы своей авиационной группировки под Одессой. В начале августа на фронт прибыла Gr. 6 Bomb, в составе двух эскадрилий (Esk. 18 Bomb, и Esk. 73 Bomb.), которая еще не принимала участия в боевых действиях. Первая имела на вооружении уже устаревшие ИАРы в варианте легкого бомбардировщика — IAR-37B, а вторая — бывшие польские одномоторные штурмовики PZL-23A «Карась». В начале сентября в строй вошли бомбардировщики уже румынской постройки JRS-79B, которыми перевооружили с Potez-633В-2 75-ю бомбардировочную эскадрилью, в начале октября — новейшие истребители-бомбардировщики IAR-81.

Наши историки не любят писать, что еще до начала войны у люфтваффе не хватало самолетов на все огромное пространство Восточного фронта. Все что немцы могли использовать в первый день войны на южном фланге Восточного фронта, — одна истребительная эскадра и одна авиагруппа. Но в JG77 из 76 Bf-109E только 41 самолет был в строю, а в учебно-боевой I(J)./LG2 из 40 в строю была только половина — 20 Bf-109E. Такое большое количество находящихся в ремонте истребителей связано с тем, что оба соединения принимали самое активное участие в оккупации Югославии и Греции, которая закончилась только в конце мая 1941 г. Отдельные эскадрильи из другой истребительной эскадры — JG52 были заняты в ПВО Бухареста, Плоешти и Констанцы.

В результате в ходе первого месяца войны главным противником летчиков 20-й и 21-й смешанных авиадивизий была румынская авиация. На начало войны в FARR числилось 28 Не-112В (23 в строю), 24 IAR-80 (23 исправных), 36 Bf-109E-3 (30 исправных), 13 «Харрикейнов» (10 исправных), то есть всего 91 истребитель (86 исправных), согласно советской классификации называвшиеся самолетами так называемых «новых типов». К «устаревшим» типам относились истребители польского производства — 96 PZL-11 (56 исправных) и 28 PZL-24 (23 исправных). Суммарно немцы и румыны имели в своем распоряжении 250 истребителей, из которых всего 150 находись в боеготовом состоянии. Много ли это или мало? Для сравнения: в ВВС Одеского военного округа имелось 611 истребителей (не считая 17 И-153 и И-15бис из 96-й ОИАЭ ДуВФ), из которых по советской классификации 189 (МиГ-1 и МиГ-3) относились к «новым типам».

Стоит также отметить, что боевые действия в воздухе на нашей южной границе начались задолго до официального начала войны. После оккупации Бессарабии в июне — июле 1940 года советские и румынские самолеты частенько нарушали границу, как с целью воздушной разведки, так и с целью проверки боеготовности и бдительности ПВО противной стороны. А с весны 1941 г. к ним присоединилась еще и немецкая авиация. При этом огонь открывался без каких-либо колебаний. Румыны, и без того чрезвычайно озлобленные претензиями со стороны Венгрии на часть Трансильвании (которую пришлось отдать) и со стороны Болгарии на Южную Добруджу (ей тоже пришлось пожертвовать), считали потерю Бессарабии (Молдавии) временным унижением и надеялись вернуть ее при помощи своего могущественного союзника. Советские же летчики были уверены, что возвращена исконно русская земля, которую надо защищать любой ценой.

Так, 25 августа 1940 г. вылетевший с аэродрома Бырлад одномоторный ближний разведчик IAR-37 из состава 18-й эскадрильи (Esk. 18 Obs.) был атакован советскими истребителями И-153. Причем обе стороны, естественно, утверждали, что атака имела место на их стороне границы. Тем не менее румын перетянул на свою территорию и совершил вынужденную посадку, немного не дотянув до аэродрома Васлуи. После этого «Чайки» расстреляли и сожгли ПАР уже на земле. Его пилот адъютант Константин Макри и наблюдатель сублокотенант Йон Йонеску были тяжело ранены.

На следующий день вылетевший на разведку IAR-37 из состава этой же эскадрильи уже прикрывало звено истребителей PZL-11f. После выполнения задания при возвращении домой над Прутом (этот факт говорит, что румыны все-таки нарушили госграницу) замыкающий ПЗЛ адъютант-стажера Кароля Герки был внезапно атакован И-153 и сбит. Пилот погиб.

Продолжились эти взаимные провокации и в 1941 году. Так, 18 мая 1941 г. пилот И-16 капитан К.Н. Мягков из 67-го ИАП доложил, что сбил нарушителя границы — румынский истребитель «Харрикейн». Однако начальство решимости летчика не оценило, так как на то время уже вышел приказ «не поддаваться на провокации». Поэтому «нарушителем» оказался сам Мягков, и начало войны он встретил в одесской тюрьме!

Как сложилась дальнейшая судьба капитана Мягкова, установить пока не удалось. Кстати, наш летчик немного ошибся в определении цели атаки. В действительности он сбил не английский «Харрикейн», а купленный у немцев Bf-109E-3 с бортовым № 40. Где именно произошел этот воздушный бой, сказать трудно, но румынский летчик адъютант Георгиу Калин из 58-й истребительной эскадрильи (Esk. 58 Van.) выпрыгнул с парашютом над румынской территорией в районе «Ciulnita». Позже его фамилия будет еще не раз упомянута на страницах этой книги…

Но и для советских пилотов эти бои еще «необъявленной войны» не всегда заканчивались бескровно. 12 июня 1941 г. во время атаки немецкого самолета-разведчика Ju-88 огнем его бортстрелков был сбит МиГ-3 младшего лейтенанта И. Панина (в других документах Ханин?) из 55-го ИАП, который погиб.

В свою очередь, 19 июня над советской территорией был перехвачен звеном МиГов из того же 55-го полка очередной румынский разведчик IAR-39 из Esk. 19 Obs. Наблюдатель и воздушный стрелок были убиты еще в воздухе, но пилот локотенант Георге Попеску сумел дотянуть до своей территории, где самолет упал и сгорел. Так открыл свой боевой счет один из будущих советских асов младший лейтенант Валентин Фигичев. А вот румынский пилот следующие 2,5 года своей жизни провел в госпиталях. Тем не менее ему удалось вернуться в строй и даже якобы стать асом, пока 26 июля уже 1944 г. его не сбил американский P-38J «Лайтинг».

Теперь несколько слов о структуре книги. В отечественной военно-исторической литературе уже предпринимались попытки осветить хронику войны в воздухе на отдельно взятом участке Восточного фронта с сопоставлением данных обеих сторон. Но касались они в основном Заполярья, причем по большей части на примере действий истребительной авиации. Написаны также хроники по Курской битве и Сталинграду, но и там, ввиду обширности темы, воздушные бои описаны достаточно обзорно, со значительными пробелами.

В данной работе на основе многочисленных отечественных, румынских, немецких и других зарубежных источников впервые приведена полная подневная хроника воздушных сражений на самом южном участке Восточного фронта, начиная с первого дня войны и до эвакуации советских войск из Одессы. При этом рассмотрены различные аспекты и особенности применения как истребительной авиации ВВС РККА, FARR и люфтваффе, так и бомбардировщиков, штурмовиков, самолетов-разведчиков, летающих лодок, торпедоносцев и даже связной и спасательной авиации.

Также в книге развенчиваются расхожие мифы о «всесокрушающих ударах по аэродромам», «полном господстве люфтваффе в воздухе» с первых дней войны, сплошных «огромных потерях» советской авиации и ее исключительно плохой подготовке, «кровавой мясорубке», в которую якобы посылали «неопытных» и «необстрелянных» юнцов и т. п. Кроме того, авторами изучены особенности советской предвоенной доктрины применения ВВС и ее вынужденная эволюция в первые месяцы войны, описаны многочисленные биографии летчиков, в том числе будущих известных асов, проанализирована система награждений отличившихся авиаторов и т. д.

Первыми советское воздушное пространство на самом южном участке границы нарушили румынские самолеты-разведчики. В 03:50 с аэродрома Клуж в Трансильвании поднялись в воздух 4 «Бленхейма» Мк. 1 из 1-й разведывательно-бомбардировочной эскадрильи (Esk. 1 Obs/Bomb.). Их экипажам была поставлена задача уточнить места базирования советской авиации. «Бленхейму» No. 36 с экипажем в составе пилота командира эскадрильи локотенант-командора Корнелиу Батакуи, штурмана субмайстера Йон-Василе Каранту и радиста сублокотенанта Николае Урату была поставлена задача провести аэрофотосъемку маршруту Кулевчи — Болград — Аккерман. То есть прямо через район дислокации 67-го ИАП под командованием майора Владимира Рудакова.

Полк входил в состав 21-й САД Одесского военного округа и базировался на аэродром Болгарийка, или Булгарийка (ныне Зализничное), недалеко от городка Болград. Городок являлся узлом пересечения важных транспортных коммуникаций — железной и шоссейных дорог. Кроме этого, на начало войны в Болграде дислоцировался передовой штаб Южного фронта (или, как в других документах, — фронтовое управление Южфронта). На вооружении 67-го ИАП находилось 64 истребителя И-16 новых типов 24 и 28, из которых 62 были в строю. Организационно полк состоял из четырех эскадрилий, при этом в 4-ю, считавшуюся ночной, были собраны самые опытные летчики, личный состав 3-й (фактически учебной), напротив, состоял из малоопытных пилотов. Остальные летчики числились в 1-й и 2-й эскадрильях.

В 04:00 на аэродроме была объявлена боевая тревога — посты СНиС сообщили о пересечении госграницы вражескими самолетами. Вскоре в направлении Булгарийки на высоте 2500 метров появился одиночный двухмоторный разведывательный самолет. Младший лейтенант Николай Ермак[5] взлетел на перехват и в 04:15 двумя очередями сбил его, открыв тем самым боевой счет полка. В летную книжку летчика сбитый самолет был записан как Ме-110. На самом деле это и был румынский «Бленхейм» Мк. 1 № 36. Самолет упал юго-восточнее станции Вулканешти в районе деревни Вайсала. Все члены экипажа погибли.

Тем временем северо-восточные провинции Румынии наполнились гулом авиационных моторов. Как и коллеги по люфтваффе, летчики FARR готовились нанести первый удар по советским аэродромам. С авиабазы Паганеле-Бузэу уже взлетели бомбардировщики SM-79B из 71-й и 72-й эскадрилий (Esc. 71 Bomb, и Esc. 72 Bomb.), которые должны были нанести удар по аэродрому Болград.

Правда, первый боевой вылет у румын не заладился с самого начала. В 03:05 при взлете с аэродрома «Савойя» с бортовым № 13 из 71-й эскадрильи зацепила левым крылом дерево и вынуждена была аварийно садиться на брюхо. В результате вместо компактного строя бомбардировщики вылетели тремя отдельными группами. К тому же из состава первой группы из-за отказа левого мотора вернулся назад борт № 12 (пилот Йон Киря).

Для сопровождения бомбардировщиков были выделены 16 истребителей IAR-80 из 8-й истребительной авиагруппы (Gr. 8 Van.). Но к месту рандеву над госграницей через р. Прут они не успели, и поэтому «Савойи-Маркетти» в 04:45 появились над советским аэродромом без сопровождения истребителей. Им на перехват была поднято два звена И-16. В результате короткого боя было сбито два бомбардировщика из 71-й эскадрильи — бортовой № 1 (экипаж локотенант Йон Гирстог, адъютант-шеф Константин Букур, сержант-майор Думитру Йонеску, сержанты Йон Илиеску и Валеу-Йон Раду) и № 17 (экипаж сублокотенант Николае Балтаг, адъютант-шеф Василе Архип, бортмеханик Раговиняну, сержант Крянга и капрал Василе Сюта). Все 10 членов их экипажей погибли. Воздушные стрелки SM-79B (бортовой № 5, пилот капитан К. Стонеску), на котором летел командир Gr. 1 Bomb, локотенант-коммандор Л. Комша, атаку истребителей отбили. При этот бортстрелок сержант Георге Митрой и бортмеханик Николае Кристя доложили, что ответным огнем сбили два И-16.

В это время к аэродрому подошла вторая группа из 3 SM-79В. На этот раз их сопровождали 4 IAR-80, которые, ввязавшись в бой с нашими истребителями, не дали прицельно атаковать свои «Савойи». Повреждена была только SM-79B (бортовой № 11, пилот адъютант Думитру Чебану), которая взяла курс на свой аэродром, получив 9 прямых попаданий из 20-мм пушки ШВАК (в пилотскую кабину, топливный бак и бомбосбрасыватель). Также на самолете был ранен бортмеханик сержант Георгиу Нисторяну. Бомбардировщик успешно совершил рискованную посадку, имея на борту две несброшенные бомбы. Его стрелки также доложили про «сбитый» И-16.

Последним в 04:45 над Булгарийкой появился отставший и заблудившийся одиночный SM-79B № 18 в сопровождении еще пары IAR-80 (куда же подевались еще 10 выделенных для сопровождения бомбардировщиков IAR-80, румынские историки просто умалчивают). Их и атаковали два очередных звена И-16 из 67-го ИАП. Самолету все же удалось вернуться на свой аэродром, получив 29 прямых попаданий (в том числе и в оба топливных бака).

После налета, чтобы как-то оправдать свои высокие потери, командованию было доложено об уничтожении на аэродроме 15 советских истребителей на земле и еще четырех И-16, сбитых в воздухе! Не обошлось без потерь и у истребителей сопровождения. По румынским данным, в 04:45–04:50 над Булгарийкой было подбито 3 IAR-80A. Самолет с бортовым № 1 совершил вынужденную посадку около Браилы. Его пилот сублокотенант Георгиу Постечкэ из 59-й эскадрильи получил тяжелые ранения. Еще два IAR-80A потеряла 60-я эскадрилья. Раненый адъютант Эжен Джипеску смог привести IAR-80A (бортовой № 52) на свой аэродром, а вот также раненый адъютант Георге Софариу с трудом посадил на брюхо в районе Браилы свой IAR-80A (бортовой № 56).

Тем временем, не получив никаких сообщений от своего первого разведывательного «Бленхейма», в район Булгарийки послали второй самолет-разведчик, также из состава Esk. 1 Obs/ Bomb. Но и этот «Бленхейм» Мк.1 (бортовой № 12) в том же районе сбил старший лейтенант А.П. Новицкий. И снова весь экипаж (пилот капитан Константин Йонеску, штурман Йон Попеску и бортмеханик Йон Караиван) погиб в полном составе.

По плану румынского командования второй налет силами 9 бомбардировщиков PZL-37B «Лось» из Gr.4 Bomb, в сопровождении 6 «Харрикейнов» из Esc.53 Van, состоявшийся в 05:05–05:50, должен был окончательно вывести из строя советскую авиабазу. Появившись над целью, румыны с удивлением обнаружили, что аэродром пуст. Отбомбившись по запасной цели (армейский летний полевой лагерь 287-го стрелкового полка из состава 51-й стрелковой дивизии), пришлось возвращаться на базу.

Для третьего налета были задействованы 13 легких бомбардировщиков французского производства Potez-633B-2 из 74-й и 75-й бомбардировочных эскадрилий, которые в 10:50 вылетели с аэродрома Фокшаны-Юг. Их сопровождали 12 истребителей Не-112В из 5-й истребительной авиагруппы. На этот раз, когда румыны в 12:00 появились над целью, они встретили сильное сопротивление. Potez-633B-2 (бортовой № 1) был сбит в первой же атаке и упал на окраину аэродрома. Один летчик из экипажа адъютанта Марина Тимотеля погиб, а второй выпрыгнул с парашютом и был взят в плен. Второй «Потез» (бортовой № 19) был подбит и сел на вынужденную около деревни Серевище. Оба румынских летчика — капитан Николае Бальс (командир Esc.75 Bomb.) и сублокотенант Петре Попеску также попали в плен. Третий «Потез» (бортовой № 4) из Esk.75 Bomb, был тяжело поврежден, но экипажу адъютанта Думитру Тудора удалось дотянуть до своей территории. Однако при вынужденной посадке бомбардировщик скапотировал и был разбит. Еще два «Потеза» вернулись на свой аэродром с повреждениями: № 13 (10 прямых попаданий, пробит левый топливный бак), № 17 (пробит центральный топливный бак). Позже оба этих самолета были отремонтированы и введены в строй. Бомбардировщики доложили, что им удалось «уничтожить» на аэродроме 10 советских И-16.

Впрочем, и для советских летчиков воздушный бой на сей раз сложился не столь благоприятно. Локотенант Теодор Моску на Не-112В-2 W.Nr. 2044, черная «13» сбил сразу 3 И-16 (из них один при взлете с аэродрома). Старший лейтенант А. Мокляк погиб в своем втором боевом вылете, а младший лейтенант Грилюк выпрыгнул с парашютом и спасся. В свою очередь, и румынский истребитель был подбит (прямые попадания в фюзеляж, левую плоскость, масляный фильтр и бензобак), но Моску удалось совершить вынужденную посадку на аэродроме Бырлад около Рымник-Сарата.

Правда, по советским потерям есть вопросы. Третий налет на Булгарийку состоялся в 10:50–12:50. Однако несколько ранее штаб 21-й САД уже отправил «наверх» следующее донесение: «В 5:10 22.6.41 г. бомбардировщики противника атаковали аэродром Болгарийка — безрезультатно. В результате воздушного боя 67 ИАП сбито 7 бомбардировщиков противника, из них четыре упали в районе Болгарийка — Болград. По трем самолетам — места их падения устанавливают. Потери: Погиб летчик 67 ИАП старший лейтенант Мокляк. От бомбардировки потерь нет». Таким образом, в каком именно бою погиб Мокляк, точно не известно.

В 11:45–13:30 румыны предприняли уже четвертый налет на Булгарийку, в котором снова участвовали 9 «Лосей» Gr.4 Bomb, и 9 «Харрикейнов» из Esc.53 Van. Истребители 67-го ИАП еще на подступах к аэродрому сбили два бомбардировщика и подбили один (все три из Esk. 77 Bomb.):

— PZL-37B (бортовой № 206, бывший польский «72.106»), его штурман сублокотенант Флориан Теодореску был убит еще в воздухе, а остальные члены экипажа (адъютант Константин Варлан, бортмеханик Йон Синдулеску и сержант Йон Маргарит) выпрыгнули с парашютами и были взяты в плен;

— PZL-37B (бортовой № 214, бывший польский «72.170») весь экипаж (адъютант-шеф Василе Нанеску, сержанты Василе Яросович, Валин Барсан, Николае Сава) погиб;

— PZL-37B (бортовой № 210) был поврежден, но его пилот локотенант Йон Куллури смог привести его на свой аэродром.

В свою очередь, румыны заявили о 5 сбитых наших И-16. По две воздушных победы записали на счет пилотов «Харрикейнов» адъютант-стажера (резерва) Константина Помута и адъютанта Петре Кордеску. Еще один «сбитый» И-16 был записан сержанту Николае Лунгу из экипажа бомбардировщика с бортовым № 210.

Всего в налетах на Булгарийку FARR потеряли 7 своих бомбардировщиков, в том числе 3 Potez-633B-2, 2 SM-79B и 2 PZL-37B, а также два разведывательных «Бленхейма». Повреждения разной степени тяжести получили еще 6 самолетов (3 Potez-633B-2, 1 PZL-37B и 2 SM-79B), а также 4 истребителя (3 IAR-80A и 1 Не-112В). Потери личного летного состава составили 18 погибших, 4 ранеными, а еще 6 летчиков попало в плен.

В свою очередь, румыны заявили о 25 уничтоженных на земле и 12 сбитых в воздухе советских И-16. По нашим же архивным данным, 67-й ИАП в первый день войны выполнил 117 самолето-вылетов. Количество заявленных сбитых вражеских самолетов по разным источникам колеблется от 13 до 16 штук, что довольно точно отражает реальную картину боев над низовьями Дуная.

К вечеру 22 июня командир полка майор Рудаков доложил, что 54 И-16 по-прежнему боеготовы, в строю остается 52 летчика. Кроме двух сбитых И-16 лейтенанта Мокляка и Грилюка, были подбиты и совершили вынужденные посадки еще два И-16. Младший лейтенант Солганов был тяжело ранен, лейтенант Павел Леонтьев остался цел, но оба истребителя были разбиты. Капитан Никифоров также получил ранение, но благополучно сел на свой аэродром. Так что из 37 заявленных румынами как уничтоженные И-16 подтверждается только 2 сбитых, 2 разбитых при вынужденных посадках и 4 поврежденных в ходе бомбардировок аэродрома.

Особняком стоят потери полка на полевом аэродроме Яловени, на котором молодые летчики полка занимались учебной подготовкой. На нем румынам удалось повредить 8 учебных и связных УТ, УТИ и У-2. Фактически же все действия румынской бомбардировочной авиации в первый день войны были направлены только против одного советского истребительного авиаполка! Для сравнения — в других районах кроме Булгарийки FARR потеряли только 3 самолета!

Любопытно, как сбитые самолеты противника были записаны в летные книжки пилотов 67-го ИАП. Вышеупомянутому младшему лейтенанту Николаю Ермаку засчитали сбитые лично Ме-110 и Хе-111[6], старшему лейтенанту Я.И. Рагозину[7] Хе-111 и Ме-109, погибшему в бою лейтенанту А. Мокляку — 3 Xe-111 (один тараном), лейтенанту Михаилу Сутырину[8] и младшему лейтенанту Михаилу Буженкову по — 1/2 Ме-109[9], старшему лейтенанту А.П. Новицкому — 1 Me-110, командиру звена младшему лейтенанту Анатолию Бобко[10] — некий «скоростной самолет противника». Два сбитых бомбардировщика было записано на счет заместителя командира эскадрильи капитана Самсона Андреева[11]. Но рекордсменом стал 24-летний младший лейтенант Дмитрий Чватов[12], которому в этот день в летную книжку записано: «участие в воздушных боях, которые закончились сбитием 4 самолетов противника», правда без указания типов самолетов. Вряд ли наши летчики так плохо знали типы машин своего самого вероятного противника в будущей войне. Возможно, «во избежание провокаций» их специально определили как немецкие? Или они не верили, что Румыния осмелится напасть на СССР? Так или иначе, можно сделать вывод, что на момент нападения на СССР уровень боевой подготовки румынской и советской авиации был приблизительно равным.

К отрицательным моментам боевой работы 67-го ИАП 22 июня можно отнести пассивный способ ведения боевых действий. Фактически на протяжении всего дня полк занимался обороной своего аэродрома, хотя и делал это весьма успешно. Следует отметить и отсутствие какого-либо взаимодействия с соседними авиачастями. Рядом, всего в 8–10 минутах полета вела боевые действия 96-я отдельная истребительная авиаэскадрилья ВВС ЧФ (всего 3 И-153 и 14 И-15бис), которая находилась в оперативном подчинении Дунайской военной флотилии.

По румынским данным, в 03:45–04:50 аэродром Караклия около Измаила, где базировалась эскадрилья ДуВФ, штурмовали 8 Не-112В. Румыны доложили, что якобы успешно атаковали взлетающие с аэродрома советские И-16 (что уже вызывает сомнения в достоверности этого эпизода, так как на аэродроме базировались только бипланы И-15бис и И-153).

Затем в 12:00 над Измаилом появилось 9 румынских разведывательных самолетов, которые начали бомбить город и порт с высоты 500–1000 м. Один из них был подбит зенитным огнем батареи № 463 46-го ОЗАД ДуВФ, загорелся и потерял высоту. Поднятые в воздух истребители 96-й ОИАЭ добили самолет, и он упал в Дунай. По румынским документам, в этом налете на Измаил приняли участие 8 IAR-37B из состава 18-й отдельной бомбардировочной эскадрильи. IAR-37B с бортовым № 22 был сбит над Дунаем, а его экипаж (сублокотенант Мирча Липан, адьютант-стажер Йон Константинеску и капрал Мереу Хория) числятся пропавшими без вести. По советским данным, все трое румынских летчиков выпрыгнули с парашютами и были взяты в плен, но позже были расстреляны при отступлении с берегов Дуная в середине июля 1941 г.

Второй IAR-37B (бортовой № 39) был подбит, долго преследовался советским одиночным истребителем, который пилотировал младший лейтенант Б.В. Маслов (которому в летную книжку записан сбитый в этот день самолет типа СЕТ-15), уже над румынской территорией, но все-таки был разбит при вынужденной посадке. Пилот адьютант-стажер Константин Макарие был тяжело ранен, но остальные два члена экипажа не пострадали.

В 13:00 над Измаилом появились еще 5 румынских истребителей типа PZL-24E из состава Gr. 6 Vân. С ними вступило в бой звено из 3 И-15бис 96-й ОИАЭ. Несмотря на численное преимущество, два румынских истребителя были подбиты и совершили вынужденные посадки на своей территории. Правда, оба их пилота, адъютанты Пушкаш и Таки, остались целы.

Пилоты 96-й эскадрильи доложили, что за день сбили 5 самолетов противника. Кроме уже вышеупомянутого Маслова, они записаны на боевой счет командира эскадрильи капитана А.И. Коробицына, старшего лейтенанта Л.П. Борисова, лейтенантов Н.В. Черкасова, А.А. Малиновского и младшего лейтенанта М.С. Максимова.

22 июня командующий ЧФ в 15:08 отправил наркому ВМФ телеграмму следующего содержания: «Немецкие самолеты непрерывно безнаказанно бомбят Измаил, а наша авиация ничего не делает…» А вот свидетельство непосредственного очевидца событий. Командир МанГр. Измаильского погранотряда капитан Гордиевский в 12:00 докладывал в Киев: «Утром 22 июня 9 разведывательных самолетов противника прилетели с румынской стороны на высоте 500–100 метров и сбросили бомбы на Измаил. Эффекта от бомбежки никакого не было. Из 9 самолетов противника сбито 2 самолета…»[13] Несмотря на устойчивую радио- и проводную связь между аэродромами армейских и морских летчиков, никакого взаимодействия или попыток оказать помощь друг другу во время налетов не было. Но в любом случае эти два советских аэродрома торчали у румын как кость в горле и в последующие дни подвергались постоянным атакам авиации противника.

Принимали участие в боях в этот день и другие полки 21-й смешанной авиадивизии. Так, младший лейтенант Иван Королев из 69-го ИАП заявил, что в ходе боевого патрулирования в районе Одессы лично сбил бомбардировщик Хе-111. Правда, потеря или повреждение румынского или немецкого Не-111 в этот день в этом районе не подтверждается документами противника. А вот старшему лейтенанту И.А. Авекову из 252-го ИАП в летную книжку записаны сбитые лично над аэродромом Спартаковка 2 Me-109. По документам противника, его авиация никакой боевой деятельности в этом в этом районе в первый день войны не вела. Начало войны полк встретил на упомянутом аэродроме Спартаковка и еще находился на стадии формирования. А когда он 5 июля он был передан в состав 17-й АД, в его составе числилось только 6 И-15бис.

Первый день войны в расположенной к северу от Измаила Молдавии начался традиционно, то есть с налетов бомбардировщиков на советские авиабазы. В 05:10 был атакован аэродром Бельцы, на котором базировались истребители 55-го ИАП, а через пять минут — аэродром Гросулово, на котором находился 45-й скоростной бомбардировочный авиаполк (СБАП). На первом были уничтожены 3 МиГ-3, запасы горючего, убито 2 человека и ранен один. Налет на Гросулово оказался более результативным, там было уничтожено сразу 10 бомбардировщиков, в том числе 8 СБ и 2 Пе-2. 9 человек получили ранения.

В 05:35 взлетевшее с аэродрома Бельцы звено МиГ-3 из 55-го полка встретило большую группу из 12 Me-109. По советским данным, в ходе длительного воздушного боя без потерь со своей стороны наши летчики сбили два «Мессершмитта», при этом одна победа была записана на счет командира звена 24-летнего младшего лейтенанта Валентина Фигичева.

В 07:15, когда немецкие войска во многих местах уже перешли границу и углубились на советскую территорию, 4-й ИАП, базировавшийся на аэродромах Семеновка и Реваки, провел свой первый воздушный бой. При этом командир полка майор Владимир Орлов[14] на истребителе МиГ-3 в районе Кишинева на высоте 2 км атаковал и сбил румынский бомбардировщик «Бленхейм». По донесению полка, самолет упал и сгорел вместе с экипажем в 6 км к северу от аэродрома Кишинев. Впоследствии в наградном листе Орлова по этому поводу было написано: «22.6.41 г. в день гнусного нападения на нашу Родину первым проложил путь к уничтожению зарвавшегося германского фашизма. Показывая образцы мужества и отваги в ведении воздушного боя, он первым уничтожил вражеский бомбардировщик». Правда, к «зарвавшемуся фашизму» сбитый им самолет не имел прямого отношения. По документам противника, это действительно был «Бленхейм» с бортовым № 38 из состава 3-й бомбардировно-разведывательной эскадрильи (Esk. 3 Obs./Bomb). Весь его экипаж (пилот локотенант Георие Чирила, штурман адъютант Йон Боран и бортмеханик Матеи) погиб. Правда, и сам 4-й ИАП потерял сразу 3 машины: одна потерпела аварию на взлете, другая была сбита в воздушном бою, третья уже во время посадки задела крылом землю и оторвала консоль.

Всего в первый день войны FARR потеряли 5 своих «Бленхеймов» из 28 имевшихся. Кроме боевых потерь (№ 12, № 36 и № 38), еще два самолета (№ 21 и № 22) были потеряны в авариях.

В полдень 20-я смешанная авиадивизия наконец нанесла свой контрудар по румынской территории. В 12:10 звено пикирующих бомбардировщиков Пе-2 из 45-го СБАП выполнило авиаудар по железнодорожному мосту через реку Прут к северу от Ясс. При этом экипажи донесли о прямых попаданиях по объекту. Еще три «пешки» провели воздушную разведку в районе Скулени и Унчены. Стоит отметить, что личный состав 45-го полка, которым командовал 36-летний майор Михаил Кузнецов, в основном состоял из опытных летчиков, многие из которых (в том числе командир) участвовали в финской войне и имели за плечами по 15–20 боевых вылетов. Помимо упомянутых СБ и Пе-2 подразделение имело на вооружении и пикирующие бомбардировщики Ар-2[15], которые в донесениях полка почему-то не фигурировали.

Тем временем в 13:30 9 вражеских бомбардировщиков в сопровождении 7 «Мессершмиттов» совершили повторный налет на аэродром Бельцы. На сей раз летчики 55-го ИАП записали на свой счет один сбитый истребитель Bf-109E-7 W.Nr. 1092, пилот которого раненый лейтенант Г. Эбелинг из штабной эскадрильи St./JG77 выпрыгнул на парашюте и попал в плен.

Примечательно, что, по румынским данным, утром 22 июня 17 Не-111Н-3 из Gr. 5 Bomb, взлетевших с аэродрома Цилиштеа, в 03:50–05:20 нанесли удары по аэродромам Кишинев-Норд, Кишинев-Зюд и железнодорожной станции Тирасполь. Отмечен слабый и неточный огонь советской ПВО и атака одиночного истребителя (это был МиГ-3 командира 2-й эскадрильи 4-го ИАП капитана Афанасия Карманова, который перегонял свой истребитель из ремонта). Однако в сводках 20-й САД этот факт почему-то вообще не упоминается.

После некоторой паузы, ближе к вечеру деятельность авиации продолжилась. На сей раз вступил в бой уже 211-й ближнебомбардировочный авиаполк, вооруженный самолетами Су-2. В 17:45 первая «восьмерка» вылетела бомбить переправы в районе Аумень — Липканы, а в 18:10 эту же цель атаковали еще 8 «сушек». Результаты этого первого применения новых машин, на которые в то время возлагались большие надежды, остались неизвестными.

Ну а противник в 20:00 выполнил еще один, уже третий за сутки налет на Бельцы, в результате которого был уничтожен еще один МиГ-3 из 55-го ИАП.

В этот же день произошел еще один интересный эпизод. В журнале боевых донесений 4-й дивизии НКВД от 23 июня сообщалось: «22 июня в 14:10 авиадесант противника около 200 человек высажен в районе Одесса-Люстдорф. В 17:30 десант уничтожен»[16]. Такие доклады были характерны для первого дня войны. Например: «22 июня. 12:30 в районе станции Каменка в 7 км юго-восточнее Равы-Русской противником выброшен парашютный десант из 5 человеку который захватил станцию…»[17] В действительности этот «десант» состоял из пяти летчиков бомбардировщика Не-111Р-4 W.Nr. 2814 «G1+DC» из St.IL/KG55, сбитого МиГ-3 из 23-го или 28-го ИАП над окраиной Львова. Вооруженные пистолетами, пятеро немецких летчиков, один из которых к тому же был ранен, якобы захватили станцию… Впрочем, так называемая «авиадесанто-боязнь», которая появилась в СССР под впечатлением недавнего десанта на Крите, в июне — июле 1941 г. повсеместно приводила к подобным донесениям и рапортам.

Утром румыны в очередной раз попытались произвести воздушную разведку аэродрома Булгарийка. Пока что ни один из воздушных разведчиков, посланных сюда, не вернулся. Почти не стал исключением и следующий вылет «Бристоль-Бленхейма» с бортовым № 6 из состава все той же Esk. 1 Obs/Bomb. Но на этот раз атака «ишаков» из 67-го ИАП была не столь удачной. С разбитым левым мотором разведчик смог долететь на одном работающем до своего аэродрома в Клуже, но при вынужденной посадке скапотировал, был разбит и позже списан. Пилот и штурман-наблюдатель были ранены, а стрелок-радист был убит еще в воздухе во время атаки наших истребителей.

Посланная затем для новой атаки аэродрома сводная группа истребителей (бомбардировщики румыны решили на этот раз не использовать) снова встретила сильное сопротивление. В результате Не-112В-2 W.Nr. 2043 (черная «12») адъютанта Ангела Котрута из Esk. 51 Van. был сбит. Пилот «Хейнкеля» выпрыгнул с парашютом и попал в плен. Другой истребитель IAR-80 (бортовой № 50) из Esc. 60 Van. был подбит, но дотянул до своей территории и был разбит во время вынужденной посадки.

А вот летчики 67-го ИАП претендовали на 4 уничтоженных в этом утреннем бою самолета. Лейтенанту Павлу Леонтьеву был записан сбитый в районе аэродрома Me-109. Впоследствии в наградных документах летчика данный эпизод описывался следующим образом: «В воздушном бою утром 23.6.41 г., когда самолеты противника хотели застать аэродром в-расплох[18], он взлетел одним из первых и сразу же вступил в воздушный бой с истребителями противника Me-109. Умелой атакой зашел к нему в хвост, несмотря на хитрые перевороты противника, тов. Леотъев сажал в него очередь за очередью, пока противник не запылал факелом в воздухе, и только тогда, когда Me-109 упал на землю со взрывом, тов. Леонтьев пошел преследовать других, уже потрепанных и в панике удиравших немецко-румынских асов». Еще два сбитых «мессера» были записаны на счета командира эскадрильи капитана Петра Савенко (вероятно, он и сбил упомянутый выше Не-112В-2, так как самолет упал возле аэродрома Булгарийка) и его ведомого лейтенанта Александра Буценко. А вот младшему лейтенанту Михаилу Буженкову засчитали сбитый штурмовик без указания типа.

Впрочем, сам 67-й полк также понес потери. В воздушном бою над Болградом был сбит И-16 героя предыдущего дня младшего лейтенанта Николая Ермака. Сам 22-летний летчик получил пулевое ранение, ожоги лица и рук и с большим трудом выпрыгнул с парашютом. Приземлившись на своей территории, он был подобран местными жителями и через сутки доставлен в госпиталь[19].

Штаб 20-й САД по итогам этого дня сообщал: «С 11:30 до 20:00 авиачасти 2 °CАД прикрывали бомбардировочные налеты по переправам и скоплениям противника в районе Скулени, Яссы. Истребительные части прикрывали бомбардировочные действия 45 СБП и 211 ББП, отражали налеты бомбардировщиков противника на г. Кишинев и вели воздушный бой с истребителями противника. Прикрывали Кишинев, Тирасполь, Бендеры». Первый воздушный бой состоялся в 11:30, когда поднявшаяся с аэродрома Реваки пятерка высотных перехватчиков МиГ-3 из 4-го ИАП вступила в схватку с таким же количеством Bf-109. При этом командиру 2-й эскадрильи капитану Афанасию Карманову были записаны два подбитых «Мессершмитта», совершившие вынужденные посадки в районе Тенчешты. Один из раненых летчиков попал в плен и был доставлен в больницу. По немецким данным, при налете на аэродром Кишинев-Зюд (так немцы обозначали Реваки) огнем ПВО был сбит Bf-109E-7 W.Nr. 4134 фельдфебеля Г. Илльнера из 6-й эскадрильи JG77, который с тех пор числится пропавшим без вести.

Увы, как это часто бывает на войне, летчику было суждено всего пять часов радоваться своим первым победам. Уже в 16:30 четверка МиГ-3 из 55-го И АП поднялась на перехват группы «Мессершмиттов», замеченных в районе Кишинева. Туда же с аэродрома Григориополь были отправлены 9 бипланов И-153. Бой закончился неудачно для советских летчиков. МиГ-3 34-летнего капитана Карманова был подбит (по немецким данным, его сбил командир 9./JG77 обер-лейтенант К. Лассе) и разбился во время вынужденной посадки. Также была сбита одна «Чайка» (летчик сгорел), а вторая получила повреждения и совершила вынужденную посадку недалеко от аэродрома Кишинев. При этом летчик Гераскин получил ранения. Еще один МиГ-3 также совершил вынужденную посадку, но из-за отказа матчасти. Кроме того, летчик одного из И-153 при посадке на аэродроме забыл выпустить шасси и приземлился на брюхо.

Что касается Карманова, то в его документах роковой вылет описан следующим образом: «В 20:00 часов 23 июня сел на аэродроме Реваки для зарядки самолета горючим и патронами. В это время показались вражеские истребители, Карманов не дождался, когда его самолет будет снабжен горючим, взлетел и принял бой с четырьмя «Мессершмиттами» и в этом бою погиб смертью Героя Отечественной войны». Обращает на себя внимание разница со временем, указанная в журнале боевых действий 20-й САД[20].

Вечером того же дня, в 19:00 МиГи прикрывали восьмерку Су-2 из 211-го ББАП, которые бомбили переправы через Прут и румынские войска в районе Скулени и Ясс. Всего в этот день 4-й ИАП выполнил 85 самолето-вылетов и потерял при этом 5 истребителей и 3 пилотов. Старший лейтенант С.Н. Смирнов был сбит в районе Гроссулово, а младший лейтенант М.Т. Никитюк над Кишиневом.

В это же время 18 бомбардировщиков из 45-го СБАП в сопровождении 5 МиГ-3 из 55-го ИАП также нанесли удар по переправам через Прут и румынским войскам. При этом в районе Ясс был сбит СБ, который упал на вражеской территории. Бомбардировщик 29-летнего старшего лейтенанта Василия Орловцева получил прямое попадание в мотор за 20 км до цели. Тем не менее пилот не свернул с курса, и самолет все-таки сбросил бомбы на цель. Затем СБ на одном моторе благополучно дотянул до аэродрома и приземлился. Еще один бомбардировщик 31-летнего старшего лейтенанта Николая Артанова[21] был сильно поврежден во время атаки переправы и совершил вынужденную посадку в 15 км к югу от аэродрома Бельцы. Пилот не пострадал, но получил ранения штурман Сорматов, а радист Медведев погиб. Сама переправа была на время разрушена.

Старший лейтенант Анатолий Морозов из 2-й эскадрильи 4-го ИАП доложил, что в 21:30 над станцией Быковец сбил одномоторный самолет, который он определил как ПЗЛ-23[22]. На самом деле это был ближнеразведывательный IAR-39 (бортовой № 21) из состава 20-й БРАЭ, который пропал без вести вместе с экипажем.

Первые дни, войны среди прочего, выявили слабую ПВО советских аэродромов в Молдавии и Приднестровье. Особенно не хватало зенитных пулеметов для стрельбы по низколетящим самолетам. К примеру, на авиабазе Гросулово, где находился 45-й СБАП, группа техников во главе с 24-летним старшим военинженером 3-го ранга Николаем Голомой собственноручно занялась изготовлением самодельных зенитнопулеметных установок. Их собирали из запчастей для самолетов СБ и бортовых пулеметов. В итоге за короткий срок было изготовлено 10 установок, которые расставили по периметру авиабазы. Голома вообще был настоящим «Кулибиным» полка, который также смастерил 4 зенитно-ракетных комплекса, стреляющих «эрэсами»!

В этот день боевые действия приняли ожесточенный и интенсивный характер. Это было связано с тем, что в течение 22–23 июня румынам удалось захватить 5 плацдармов на восточном берегу Прута, после чего разгорелись яростные бои по их уничтожению. Уже к 24 июня четыре плацдарма были практически ликвидированы, а вот в районе Скулени (Скуляны) румынским войскам с большим трудом удалось закрепиться. Именно этот район в последующие дни стал главной целью бомбардировщиков и истребителей 20-й авиадивизии. В свою очередь, в 02:30 Дунайская военная флотилия начала высадку десанта на южном берегу Дуная в районе Сату-Ноу (напротив Измаила). Уже через час гарнизон города был разгромлен, а над самым высоким зданием был водружен красный флаг.

В 05:50 9 Су-2 из 211-го ББАП в сопровождении 15 МиГ-3 из 4-го и 55-го ИАП нанесли удар по переправе через Прут и району Скулени, сбросив там на различные цели 32 ФАБ-50.

В 05:55 10 И-153 из 55-го полка нанесли штурмовой удар по войскам противника в районе Скулени и дороге Скулени — Бокша. Каждая «Чайка» несла по паре 25-килограммовых осколочных бомб АО-25. Не обошлось и без неприятностей. На своем аэродроме разбился один из истребителей, летчик Курилов погиб.

В 06:50 к боевой работе подключились скоростные бомбардировщики. 18 СБ из 45-го СБАП нанесли удар по войскам в районе Унчени. Вылет проходил без истребительного эскорта, тем не менее все самолеты благополучно вернулись на базу.

В 07:20–08:20 9 И-153 из 4-го ИАП штурмовали автодорогу Скулени — Фалешти.

Очень скоро в этом районе появились очередные советские самолеты. На сей раз это была группа из 24 СБ, которые наносили удар по выявленным позициям войск противника и переправам в районе Скулени и Бокши. Затем те же цели атаковала еще одна девятка СБ, вылетевшая с базы в 10:15, в этот раз с эскортом из 7 МиГ-3 4-го ИАП. Кстати, в налетах, помимо обычных СБ, участвовали и пикирующие бомбардировщики Ар-2 из 3-й эскадрильи 45-го СБАП. Причем именно такой самолет, командиром экипажа которого был старший лейтенант Владимир Гладков[23], уничтожил один из понтонных мостов через Прут. Однако в донесениях 45-го полка Ары не значились.

В 10:55 8 Су-2 из 211-го ББАП совершили повторный налет на румынскую территорию. На сей раз самолеты сбрасывали в основном осколочные бомбы АО-25. При этом полк понес и первые потери, один самолет (пилот майор Шумский, лентнаб Балабочкин) не вернулся с задания.

В 11:13 12 «Чаек» из 55-го ИАП нанесли очередной авиаудар по району Скулени, сбросив с малой высоты 24 бомбы АО-10. Понятно, что при такой тактике не защищенные броней бипланы легко поражались огнем с земли, в том числе из стрелкового оружия. Не случайно сразу 3 И-153 не вернулись на базу.

В 18:15 20 самолетов из 55-го полка (13 МиГ-3 и 7 И-153) нанесли удар по понтонному мосту через Прут в районе Кетриш и, по докладу летчиков, уничтожили его.

В 18:35 10 «Чаек» из 4-го ИАП совершили налет на Скулени, сбросив на нее 22 бомбы АО-25. В районе цели группа была атакована 9 Me-109, которые сбили истребитель младшего лейтенанта И.Ф. Моисеева, а И-153 лейтенанта Крылова получил тяжелые повреждения, но все же смог вернуться на базу.

В 18:55–20:12 8 Су-2 бомбили пехоту и артиллерию в районе Унчени. «Бомбы упали в населенный пункт, — сообщал журнал боевых действий. — Были обстреляны ЗА, в результате подбит 1 самолет и сел на вынужденную посадку в районе Теленешти. В Теленешти на высоте 1500 метров были атакованы 3 Me-109, один самолет сделал 3 атаки, после него пошли на снижение». Уже во время посадки на аэродроме у бомбардировщика капитана Бутина не вышло правое шасси, и самолет потерпел катастрофу. При этом штурман капитан Левчук получил травмы. Было ли это следствием технической неисправности или результатом повреждений в бою, неизвестно. Кстати, в районе Теленешти примерно в то же время бомбардировщики СБ из 45-го СБАП[24], которые в 18:20–20:10 выполняли четвертый за день налет на румынскую территорию, также были атакованы тремя ВТ-109, которым удалось сбить три самолета. Возможно, это были те же самые «Мессершмитты», которые перехватили группу Су-2 из 211-го ББАП.

Причем, согласно данным их документов стрелка-радиста одного из СБ Ивана Скрынника, на его машину напали аж 7 «Мессершмиттов», но сосредоточенным огнем ему удалось отразить атаку. А вот бомбардировщик заместителя командира 1-й эскадрильи 22-летнего лейтенанта Павла Борцова[25] получил сильные повреждения и загорелся. Пилоту с трудом удалось дотянуть до своей территории и совершить вынужденную посадку на брюхо. Кстати, найти хорошее место для аварийного приземления в Молдавии было не так-то просто. Рельеф этой страны в основном пересеченный, степные равнины чередуются с лесными и лесостепными возвышенностями, и все это изрезано многочисленными оврагами, ущельями и провалами.

В 19:30 девятка МиГов из 55-го ИАП пулеметным огнем обстреляла скопление танков на берегу Прута.

Тут стоит оговориться, что никаких «танков» в составе 11-й немецкой и 4-й румынской армий не было. Против Южного фронта в начале войны действовало 13 румынских и 7 немецких пехотных дивизий, которые располагали лишь самоходными артиллерийскими установками и бронемашинами. Именно последние здесь и далее наши летчики и считали «танками».

21-я САД также вела бои в этот день. Заместитель командира 69-го ИАП полка капитан Лев Шестаков в группе из 3 И-16 сбил Ю-88 в районе аэродрома Спартаковка. По немецким данным, Не-111Р-2 W.Nr. 6830 «1G+FM» из 4-й эскадрильи KG27 «Бельке» был сбит советскими истребителями над станцией Выгода. Бомбардировщик совершил вынужденную посадку на ровной площадке в степи и сгорел. Его экипаж, в том числе и раненый радист Герхард Рольманн, был вывезен двумя другими Не-111 из 4./KG27. Также в этот день летчики 3-й эскадрильи 69-го ИАП лейтенант Виталий Топольский, младшие лейтенанты Алексей Алелюхин и Михаил Шилов в составе группы И-16 сбили еще один бомбардировщик в районе Одессы, опознанный ими как Ю-88[26]. По немецким данным, Не-111Р-2 W.Nr. 1393 «1G+JM» из 4./KG27 «Бельке» был атакован и подбит советскими истребителями И-16 в районе Одессы и совершил вынужденную посадку у Фокшан, в ходе которой получил тяжелые повреждения (45 %).

На сбитые Ю-88 в этот день претендовали еще и летчики 168-го ИАП из состава той же 21-й САД. По состоянию на 22 июня этот полк в составе 61 И-16 (59 в боеготовом состоянии) базировался на аэродром Колосовка в Одесской области. 23 июня эскадрильи полка были перебазированы: 2-я на аэродром Кулевчи, 3-я — в Аккерман, 4-я — в Тирасполь. Штаб полка и 1-я эскадрилья остались в Колосовке. 24 июня с аэродрома Аккерман на перехват 6 Ю-88, летевших на Одессу, было поднято дежурное звено (ведущий замкомандира 3-й эскадрильи капитан Г.К. Плясунов). После приземления Плясунов доложил, что им удалось сбить в ходе воздушного боя 3 немецких Ю-88, один из которых был записан как личная победа командира группы, а два других — как групповые победы летчиков звена.

В этот день вступили в бой и летчики отдельного 146-го резервного авиаполка ВВС Одесского ВО. В начале войны этот полк базировался на аэродроме Теплице около Тарутино и имел в своем составе 57 МиГ-3 и 20 И-16.

Дебют вышел неудачным. В районе озера Балта-Альба Не-112 сублокотенанта резерва Йона Ласку сбил МиГ-3 лейтенанта Н.В. Викторова, который выпрыгнул с парашютом и попал в плен. Еще один МиГ-3 был разбит в аварии на аэродроме Тарутино. Его пилот младший лейтенант А.А. Смирнов погиб. В свою очередь, летчики полка заявили о 3 сбитых ПЗЛ-24, 4 «Савоя-Марти»[27] и одном «Юнкерсе». Кроме того, истребители нанесли авиаудар по аэродрому Бузэу, отчитавшись об уничтожении 4 самолетов «типа Савоя», а также штурмовали одноименную железнодорожную станцию.

Ну а 67-й ИАП в течение дня (с 04:00 до 20:00) выполнил в общей сложности 126 самолето-вылетов. Но все они прошли без встреч с противником, хотя летчики суммарно провели в воздухе 67,5 часа.

Тем временем к исходу дня советским войскам удалось расширить захваченный плацдарм на южном берегу Дуная до 40 км по фронту. В штабах уже всерьез рассматривались планы перехода в контрнаступление в направлении Браила и Констанцы.

В этот день очередной Не-111Р-2 W.Nr. 1646 «Ш+ЕМ» потеряла 4-я эскадрилья KG27 «Бельке». В 01:54 самолет вылетел с румынского аэродрома Фокшаны и пропал без вести со всем экипажем из 5 человек. По советским данным, этот «Хейнкель» был подбит на рассвете тремя И-15бис из состава 8-й Одесской военно-авиационной школы пилотов во время налета на полевой аэродрома Выгода. Причем один биплан в ходе боя был также сбит ответным огнем, и его пилот — курсант авиашколы погиб. Еще один И-15бис младшего лейтенанта Лазарева при полете на малой высоте задел землю и скапотировал. Летчик получил травмы.

Немецкий бомбардировщик совершил вынужденную посадку на советской территории, а его экипаж оказал вооруженное сопротивление. Благо до линии фронта было относительно недалеко, а попадать в плен к большевикам в самом начале очередной «победоносной кампании» никто не хотел[28]. Тем не менее все 5 немецких летчиков были взяты в плен, в том числе и два раненых. Сбитый Не-111 был доставлен на аэродром 69-го полка, где демонтировался и изучался летчиками и авиаспециалистами.

В 03:47–03:55 в полной темноте над аэродромом Тарутино появились два румынских бомбардировщика, которые сбросили 40 фугасных бомб. На перехват были подняты 2 МиГ-3 старшего лейтенанта К.П. Оборина и лейтенанта П.Я. Ялового и 1 И-16 из 146-го ИАП. Оборин, ориентируясь по направлению трассирующих пуль зенитных пулеметов, смог установить визуальный контакт с вражеским самолетом и зашел в атаку. Бортстрелок «Хейнкеля» также заметил опасность и открыл огонь с близкого расстояния. Однако в решающий момент у истребителя отказали все пулеметы. Но Оборин не растерялся, нагнал противника и ударил винтом по левой плоскости бомбардировщика, совершив первый в истории советской авиации ночной таран!

Вражеский самолет пошел вниз, а наш летчик, несмотря на повреждения, смог благополучно вернуться на аэродром. У МиГ-3 был погнут и прострелен в нескольких местах винт, помят кок обтекателя винта, в фюзеляже имелось несколько пробоин[29].

По данным противоположной стороны, в 03:25 (по средне-европейскому времени) во время ночного налета на станцию Бессарабка тараном действительно был тяжело поврежден Не-111Н-3 № 9 из Esk. 80 Bomb. Пилот, несмотря на темноту, сумел совершить вынужденную посадку на советской территории. Убежав от самолета подальше и отсидевшись в зарослях, следующей ночью экипаж «Хейнкеля» вышел к восточному берегу Прута, удачно переплыл реку и вернулся к своим. Еще один румынский Не-111Н-3 с бортовым № 8 был сбит зенитным огнем и упал в 6 км от Комрата. Все 5 членов его экипажа (локотенанты Петре Мончу, Александру Станческу и сержанты Эжен Ада, Думитру Надю, Георгиу Цезар) погибли.

В 04:48 9 бомбардировщиков СБ из 78-й ОБАЭ ВВС ЧФ нанесли бомбовый удар по румынскому порту на Дунае Галацу. Прямым попаданием ФАБ-100 был потоплен немецкий паром «Зибель» из состава отдельной команды паромов So. Kdo «В» саперно-десантного батальона вермахта Pi-Bau.86(SF). Эти паромы по железной дороге в демонтированном виде были доставлены из Антверпена в Галац.

По состоянию на утро этого дня полки 20-й САД базировались следующим образом:

— аэродром Григориополь: три эскадрильи 4-го ИАП;

— аэродром Реваки: одна эскадрилья 4-го ИАП;

— аэродром Деменовка: 55-й ИАП;

— аэродромы Ново-Советская и Славяно-Сербка: 45-й СБАП;

— аэродром Куяльник: 211-й ББАП.

В этот день бомбардировщики дивизии действовали менее интенсивно, нежели днем ранее. В 08:00 6 Су-2 атаковали переправу через Прут, сбросив на нее 24 ФАБ-50. А через 40 минут уже 9 СБ сбросили 48 бомб ФАБ-100 на переправы южнее Таверы.

Истребители были более активны. Первая пара МиГ-3 из 4-го ИАП вылетели на разведку в район Куканешти-Векки и Скулены в 04:40. В районе Фалешти летчики заметили одиночный биплан, который наши летчики определили как «Бреге-19» (имеется в виду старый французский биплан Breguet-XIX, которые на тот момент румыны на фронте еще не использовали), который разбрасывал листовки. Старший лейтенант Щеголев атаковал его, но потом «ушел на вынужденную посадку» в район Кишинева. Тогда «Бреге» атаковал пилот второго МиГа младший лейтенант М.А. Авдеев, который доложил, что вражеский самолет загорелся и упал в районе Фалешти.

Интересно, что про еще один сбитый западнее Фалешти «Бреге-19» утром этого же дня заявили и пилоты звена МиГ-3 из 146-го ИАП. Лейтенант В.И. Захаров из 4-го ИАП был сбит около Драгунешти-Нова в 30 км западнее Кишинева.

В 05:25 пара МиГов из 55-го ИАП, проводившая разведку в районах Куканешти — Степанешти — Яссы, встретила одиночный ПЗЛ-24 и атаковала его. Летчики доложили, что «после двух атак самолет пошел на снижение и сел в районе Гладени». 28-летнему лейтенанту Кузьме Селиверстову был записан лично сбитый ПЗЛ-24.

В 10:25 восьмерка И-153 под прикрытием трех МиГ-3 атаковала румынские части в районе плацдарма у Скулени. В небе появились 4 «Харрикейна», и завязался воздушный бой. Наши летчики доложили об одной победе, которую записали на счет капитана Терешкина. По румынским данным, каких-либо потерь «Харрикейнов» или Не-112 в этот день не было. А вот немцы в этом районе потеряли в бою Bf-109E-4 W.Nr. 5365 фельдфебеля Рудольфа Шмидта из 5-й эскадрильи JG77. Летчик был объявлен пропавшим без вести, но позже он вернулся в свою часть. Наши потери составили МиГ-3 летчика Гриднева. Остальные вылеты на штурмовку, разведку, сопровождение и перехват в этот день прошли без встреч с противником.

В этот же день 1-я зенитная батарея лейтенанта В.И. Тарасенко из состава армейского 638-го зенитно-артиллерийского полка, которая прикрывала центральный аэродром Одессы, подбила «одиночный двухмоторный самолет противника», который, по сообщениям постов ВНОС, упал в море на траверзе Аркадии. Вышедший для поиска пилотов катер обнаружил на воде только следы падения самолета (масляное пятно и обломки). Однако до сих пор авторам не удалось по доступным документам идентифицировать эту машину.

В отличие от северного и центрального участков фронта, Западной Украины, на которых немецкие танки уже углубились на советскую территорию на десятки и сотни километров, громя все на своем пути, в Молдавии наступление развивалось сравнительно медленно. А к югу от Кишинева государственная граница и вовсе находилась в руках пограничников. Эта позиционность и относительная стабильность во многом предопределили специфический ход воздушной войны на самом южном участке Восточного фронта. 20-я и 21-я авиадивизии не испытали того шока и хаоса отступления, связанного с бесконечным перебазированием на новые аэродромы, которые в это время свалились на всю остальную советскую авиацию. Кроме того, главным противником сталинских соколов стали не закаленные в боях асы люфтваффе, а малоопытные румынские летчики.

Стоит отметить, что территория практически всей Молдавии, представляющей собой холмистую и расчлененную степными долинами и балками равнину, идеально подходила для обороны и, напротив, была чрезвычайно невыгодна для наступательных операций. Пересеченный рельеф там характеризуется чередованием степных равнинных пространств с лесными и лесостепными возвышенностями, наличием большого количества оврагов, гыртопов (резких понижений местности в виде амфитеатра) глубиной до 200 м. Многочисленные извилистые горные массивы также затрудняли передвижение. В северной части страны расположено Молдавское плато со сглаженными формами рельефа и плоскими междуречьями. Вдоль Прута простирается Северо-Молдавская равнина со слаборасчлененным увалистым рельефом, а также Чулукская возвышенность с глубокой сетью широких долин и балок. На востоке, между долинами Реута и Днестра, простирается Приднестровская возвышенность с холмистым рельефом и также сильно расчленена долинами и балками. Средняя часть Молдавии расположена на Кодрах — горах высотой 350–430 м над уровнем моря со сложным, грядово-холмистым рельефом. Южная часть страны также изрезана широкими долинами, балками и оврагами. На северо-востоке левобережья Днестра расположены юго-западные отроги Подольской возвышенности, которые расчленены глубокими каньонообразными долинами его притоков. На юго-востоке, там, где Молдавия граничила с Одесской областью, простирается Нижнеднестровская равнина, переходящая в Причерноморскую низменность, преимущественно покрытую голыми степями.

В этот день 20-я САД выполнила в общей сложности 145 самолето-вылетов. При этом впервые целями стали не только переправы и войска, но и аэродромы румынской авиации. В 05:15 звено МиГ-3 из 4-го ИАП атаковало аэродром Бакэу, на котором, согласно донесению пилотов, базировалось 7 бомбардировщиков и 3 «Мессершмитта». Во время первого захода истребители сбрасывали бомбы, а затем обстреливали цель из бортового оружия. Летчики доложили об уничтожении двух самолетов и «завода-мастерской». В 05:40 второе звено МиГов появилось над аэродромом Роман, на котором, по данным разведки, базировалось до 60 самолетов. Летчики выполнили два захода и доложили и сожжении как минимум четырех из них. Одновременно с этим третье звено штурмовало аэродром Петра, на котором находилось 15 бомбардировщиков «Бленхейм». Затем уже в 10:00 была совершена повторная штурмовка Романа, по итогам которой летчики 4-го ИАП записали на свой счет еще одну сожженную машину. Полк потерял лейтенанта В.Е. Носова, который был сбит в районе Страшени в 30 км северо-западнее Кишинева.

В 10:40 и 10:50 две группы СБ в сопровождении истребителей из 55-го ИАП совершили налеты на переправы через Прут, а также позиции румынских войск. Встреч с истребителями не было, хотя три самолета получили серьезные повреждения от зенитного огня. Столь же удачно прошел и вылет пятерки Су-2 в 15:03. «На цель сброшено 20 ФАБ-50, — сообщал журнал боевых действий. — По наблюдению 2 бомбы попали по мосту, остальные западнее р. Прут. Были обстреляны ЗА, потерь нет».

Гораздо меньше повезло девятке СБ из 45-го СБАП, вылетевшей на бомбардировку на полчаса позже. Их сопровождали 10 МиГ-3 и 9 И-153 из 55-го ИАП, причем последние также имели задачу атаковать наземные цели. Когда авиаудар был в самом разгаре, в небе появились Bf-109. Однако им пришлось ввязаться в бой с многочисленными истребителями. Причем на счет последних было записано два «мессера». Бомбардировщикам удалось сбросить бомбы с высоты 1300 метров в районе Скуляны и уйти без потерь. Но уже на обратном полете СБ были атакованы еще одним звеном «Мессершмиттов», в результате чего было сбито 3 бомбардировщика, еще один получил повреждения. Один из них сумел дотянуть до своей территории и совершить вынужденную посадку, остальные пропали без вести.

Позиции советского десанта, который высадился в районе Килии-Нова, румынская авиация атаковала в этот день дважды. Сначала это были 9 Ро-633В-2 из Esk. 75 Bomb, в охранении 8 Не-112В, а потом 6 летающих лодок Cant-501z в сопровождении 6 IAR-80. «Канты» без особых успехов сбросили на позиции десанта 50 17-кг осколочных авиабомб.

Немцы решили перепроверить сообщение своих союзников о высадке десанта и послали туда свой Ju-88A-5 W.Nr. 88-0432 из 3.(F)/11. Но он был подбит зенитным огнем в районе Рени-Измаил и затем разбит (60 % повреждений) при вынужденной посадке. При этом штурман обер-лейтенант Г. Принц погиб.

146-й ИАП в этот день потерял 2 МиГ-3. Младший лейтенант С.В. Серов был сбит над полевым аэродромом Гайдары, а младший лейтенант А.А. Лаптев над аэродромом Чадырлуны. Оба наших летчика погибли.

В этот день ясная и жаркая погода, стоявшая над всей Восточной Европой, которую, кстати, точно предсказала метеорологическая служба вермахта, наконец закончилась. Со стороны Черного моря на Молдавию несколько раз надвигались грозовые фронты, обрушивавшие на эту зеленую и благодатную страну мощные ливни. Это сразу же сказалось на активности авиации. 20-я САД выполнила лишь 58 самолето-вылетов.

Действия бомбардировщиков ограничились налетом шестерки Су-2 в сопровождении МиГ-3 из 55-го ИАП на переправу через Прут в районе Скулени, состоявшимся в полдень. На цель было сброшено 24 фугасные бомбы весом 50 кг.

В 10:25 в районе аэродрома Роман младший лейтенант Леонид Дьяченко из 55-го полка сбил ПЗЛ-24, одержав свою первую воздушную победу.

Наиболее активно действовал в этот день 4-й ИАП. В 11:40 7 И-153 под прикрытием 3 МиГ-3 штурмовали ту же самую переправу в районе Скулени, сбросив на нее 14 бомб АО-25. Правда, по донесению летчиков, ни одна из них в цель не попала (такая честность была большой редкостью!). В 13:05 пара МиГов летчиков Трианова и Носова[30] вылетела на прикрытие района сосредоточения 35-го стрелкового корпуса. Правда, обратно на базу оба перехватчика так и не вернулись и оба пилота были объявлены пропавшими без вести.

Еще 2 МиГ-3 потерял 146-й ИАП. Младший лейтенант А.М. Симоненков был сбит в 2 км северо-западнее от аэродрома Тарутино воздушными стрелками бомбардировщика ПЗЛ-37. Наши летчики доложили, что румынский «Лось» был сбит. На самом деле истребители в очередной раз ошиблись в определении цели своей атаки. Подбитый «Савойя-Маркетти» SM-79B с бортовым № 24 дотянул до аэродрома Паганеле, но при аварийной посадке врезался в связной Fleet-10G бортовой № 164. Последний сгорел, а «Савойю» демонтировали и отправили на ремонт в мастерские ASAM. Лейтенант Д.А. Гуляев был сбит в бою с PZL-11 над деревней Еникей в 15 км юго-западнее Комрата. Оба летчика 146-го полка погибли.

В 15:30 звено МиГ-3 из 4-го полка совершило неудачный налет на аэродром Роман (румыны потеряли только легкомоторный курьерский Fleen-IOG из состава 112-й связной эскадрильи). В районе цели истребители были атакованы группой Me-109, в результате чего был сбит один самолет, его пилот лейтенант И.Г. Юшин погиб. По документам противника, сбитый в этом районе в 14:00 (время берлинское) МиГ-3 записан на боевой счет фельдфебеля Рудольфа Шмидта из 5./JG77. В свою очередь, подбитый румынский Bf-109E-3 из Esk. 58 Van. совершил вынужденную посадку около Татарбунар в районе Бухуси. Его пилот сублокотенант резерва Йон Симионеску не пострадал.

Звено младшего лейтенанта Валентина Фигичева из 55-го полка нанесло штурмовой удар по аэродрому Васлуй. Летчики отчитались о 3 уничтоженных ПЗЛ-24.

Ближе к вечеру, в 18:00 командир эскадрильи 4-го ИАП капитан Терешкин во время разведки обнаружил в районе Ясс поезд с горючим и обстрелял его. Затем он увидел над южной окраиной города одиночный ПЗЛ-23 и сбил его. Но советский летчик явно ошибся с определением цели атаки, так как румынские «Караси» появились на фронте только в начале августа. Скорее всего, это был немецкий Hs-126B-1 W.Nr.4256 из 3-й эскадрильи ближней разведки Aufkl.Gr. 13, который в этот день был подбит и тяжело поврежден (45 %) при вынужденной посадке. Правда, на сбитый Хш-126 в 2 км восточнее Бокши также претендовал и летчик 55-го ИАП младший лейтенант Григорий Речкалов.

Аналогичным образом над советской территорией в этот день был кем-то атакован со стороны солнца связной У-2 из 45-го СБАП. Его пилоту майору Пизневскому удалось довести поврежденный биплан до аэродрома, но был убит сидевший сзади военинженер Шолохович.

В этот день состоялась очередная попытка атаковать советский аэродром Булгарийка, на этот раз силами ИАРов из 60-й эскадрильи. В результате IAR-80A (бортовой № 35) был сбит (лейтенанту Я.И. Рагозину был записан лично сбитый районе в Пелени Me-109), а его пилот сублокотенант Гастон Дану убит. Еще один IAR-80 (бортовой № 58) был подбит в этом же бою, но его пилоту адъютанту Думитру Илие удалось дотянуть до своей территории и совершить вынужденную посадку. Командиру звена 67-го ИАП лейтенанту Григорию Собаченко был записан сбитый Не-112.

В этом же районе звено МиГ-3 из 146-го ИАП сбило истребитель PZL-11f адъютанта Стефана Думитреску. Летчик выпрыгнул с парашютом в районе Фальчеу и на следующий день вернулся в свою часть.

В 05:50 17 бомбардировщиков (9 из 78-й ОБАЭ и 8 из 40-го СБАП ВВС ЧФ) в канале Чимурля около Сулины атаковали группу кораблей Румынской Дунайской речной дивизии. В результате были потоплены две тяжелые плавбатареи дивизии MR.2 (MR.492) и MR-5 (MR.495), которые были вооружены 120-мм и 152-мм орудиями, и буксир ВМС Mantuira. Потери личного состава на обеих плавбатареях только убитыми составили 20 человек. В свою очередь, Ро-633В-2 из 74-й и 75-й эскадрилий в сопровождении Не-112В дважды бомбили позиции советского десанта в Килия-Нова.

У кого-то из румынских командиров зародилось подозрение, что их неудачи связаны с тем, что на помощь истребителям с Булгарийки приходят во время боя летчики с аэродрома Измаила. В общем, какая-то логика в этом присутствовала, хотя на самом деле никакой поддержки друг другу армейские и морские истребители, как и раньше, не оказывали. Так или иначе, утром 08:50 FARR силами бомбардировщиков Ро-633В-2 и истребителей одновременно атаковали и Булгарийку и Измаил. Однако и эти налеты в очередной раз закончились для румын неудачно. Два «Хейнкеля» Esc. 51 Van. были сбиты над Измаилом. Не-112В-1 (черная «8») развалился еще в воздухе, а его пилот, тяжело раненный локотенант Константин Змеу, смог выпрыгнуть с парашютом. 2 июля он умер в госпитале от полученных травм. А вот второй Не-112В-1 (черная «6»), который пилотировал сублокотенант Константин Станку, смог перетянуть через Дунай, но разбился при вынужденной посадке. Оба сбитых истребителя были записаны на счет младшего лейтенанта М.С. Максимова из 96-й ОИАЭ.

Не оплошали в этот раз и армейские летчики. Согласно журналу боевых действий 67-го ИАП, вблизи аэродрома появились 5 истребителей ПЗЛ-24, из которых было сбито 4.

Одна воздушная победа была записана на счет командира эскадрильи 30-летнего старшего политрука Дмитрия Хохлова, другая — лейтенанту Григорию Собаченко, третья — на счет младшего лейтенанта Василия Степанова[31]. «Недолго думая тов. Степанов вступает в бой с фашистским стервятником ПЗЛ-24, — сообщалось потом в наградных документах летчика. — Тот хитрым маневром пытался выйти из боя, но вскоре вспыхнул, как факел, и пошел к земле». По данным противоположной стороны, западнее села Вулканешти советские истребители сбили PZL-11c (бортовой № 306) командира Esc. 49 Van. капитана Николае Хиру, который выпрыгнул с парашютом и попал в плен. В «утешение» командование засчитало Хиру два «сбитых» И-16 в его последнем бою. Еще один сбитый PZL-11c (бывший польский «8.148», бортовой № 309) упал в озеро-лиман Братеш, а его пилот сержант Аурел Богдан погиб.

20-я САД в этот день выполнила 98 самолето-вылетов. С рассветом в 04:30 МиГи и «Чайки» из 55-го ИАП вылетели на прикрытие аэродрома Семеновка и прикрытие войск 35-го стрелкового корпуса в районе Бельцы — Синджерей — Фалешти. Одновременно с этим несколько звеньев из 4-го ИАП отправились спозаранку на патрулирование над Кишиневом и своего аэродрома Григориополь. Затем самолеты то садились, то взлетали (на разведку, прикрытие и перехваты). В общем, боевая работа шла интенсивно и разнообразно.

Не обошлось и без воздушных боев. В 12:30 звено МиГ-3 старшего лейтенанта Шелякина из 55-го ИАП, патрулировавшее в районе Бельцы — Фалешти, было атаковано пятью Bf-109. По итогам боя советские летчики доложили, что без собственных потерь ими были повреждены два «Мессершмитта» и один сбит в районе Фалешти. По немецким данным, это был Bf-109E-4/B W.Nr.1159. Его пилот унтер-офицер Эмиль Стратманн из 3./JG77 вначале был объявлен пропавшим без вести, но позже он вернулся в свою часть, избежав попадания в плен.

В 15:00 в районе Фалешти другое звено в составе 3 МиГ-3 атаковало одиночный Ю-88, который, по докладу летчиков, «с подбитой плоскостью пошел на снижение». Младшему лейтенанту Леониду Дьяченко в летную книжку была записана вторая победа.

В 15:35 5 Су-2 из 211-го ББАП совершили налет на мост через р. Жижия недалеко от Ясс, сбросив на него 40 бомб АО-25. Однако объект не пострадал.

Но главный бой этого дня был еще впереди. В 19:50 от постов ВНОС поступило сообщение о том, что большая группа вражеских бомбардировщиков летит в направлении Кишинева. На перехват было поднято в общей сложности 22 истребителя, в том числе 15 МиГ-3 и 7 И-153. Бомбардировщики, которых опознали как Хе-111, были перехвачены и атакованы в районе Котовска. Летчики 55-го ИАП на сей раз не поскромничали, заявив сразу про 8 сбитых самолетов! В частности, один «Хейнкель» был записан на счет младшего лейтенанта Якуба Меметова. При этом собственные потери составили одну машину, младший лейтенант Н.В. Яковлев пропал без вести. Позже выяснилось, что летчик был убит в голову пулей, выпущенной воздушным стрелком бомбардировщика из I./KG27, и вместе со своим истребителем разбился около станции Чубовка. По немецким данным, самолеты бомбардировочной эскадры KG27 «Бельке» за весь этот день выполнили 48 самолето-вылетов. При этом безвозвратно вместе с экипажем был потерян только один Не-111Н-5 W.Nr.3678 «IG+СК» из 2./KG27. К тому же он был сбит не истребителями, а огнем зенитной батареи, которой командовал лейтенант Николай Мезенин. Советские истребители смогли подбить два «Хейнкеля», но оба они смогли долететь до своего аэродрома. Их повреждения немцы оценили в 25–30 %.

В этот же вечер в 19:30 в районе Дубоссар был внезапно атакован и сбит самолет связи дивизии УТИ-4. Правда, летчику Котельникову, несмотря на полученные ранения, удалось выпрыгнуть с парашютом и спастись.

Посланная на разведку в район румынского речного порта Галац пара МиГ-3 из 146-го ИАП пропала без вести. Судьба старшего лейтенанта В.И. Генералова так и осталась невыясненной, а младший лейтенант М.Г. Фирсов попал в плен, где умер в 1942 г. В общем, 146-й полк из всех ВВС Южфронта начал войну, пожалуй, наиболее неудачно.

В этот день над Молдавией и северо-западным побережьем Черного моря снова стояла пасмурная погода и низкая облачность. Периодически шли грозы с проливными дождями. Река Прут и переправы через нее были скрыты толстым слоем облаков. В результате бомбардировщики в этот день вообще не действовали, а у летчиков появилось время послушать пока еще победные сводки из Москвы и почитать газеты. И хотя до 20-й САД конечно же доходили слухи о, мягко говоря, «тревожном» положении на фронте, все еще верили в лучшее и говорили о мощных контрударах, которые Красная армия вот-вот нанесет по врагу. Поговаривали, что немцев специально «впускают» на советскую территорию, чтобы заманить в леса и окружить.

В этот день 4-й ИАП совершил 32 самолето-вылета, а 55-й ИАП — 33. Однако это был первый день с начала войны, когда в воздухе не произошло ни одной встречи с противником. Единственная неприятность произошла в районе Добричени, где огнем зенитной артиллерии был сбит летевший на небольшой высоте МиГ-3 командира эскадрильи 55-го ИАП капитана Федора Атрашкевича[32]. Истребитель упал на румынской территории, а летчик погиб.

Загадочна до сих пор история с потерей румынами разведывательного IAR-39 бортовой № 34 из Esk. 21 Obs. По румынским данным, он в 18:00 был сбит тараном советского истребителя. Однако никаких данных об этом таране в советских источниках до сих пор не обнаружено.

Несмотря на грозу, некие самолеты, опознанные как Me-109, появлялись в районе аэродрома Булгарийка. В документах лейтенанта Григория Собаченко об этом эпизоде имеется следующая запись: «29.6.41 г., когда шел проливной дождь с грозовыми разрядами и аэродром находился в размокшем виде, германские «Мессершмитты» решили прощупать и атаковать наш аэродром. Но они просчитались, как только была подана команда, навстречу им вылетело звено лейтенанта Собаченко. «Мессершмитты» боя не приняли и удрали на свою территорию».

Если армейские бомбардировщики в этот день не летали, то флотские 8 СБ из 78 ОБАЭ нанесли удар по Тульче, где потопили румынский речной буксир SRD-2 и землечерпалку Sir Joan Baldwin. Кроме этого, в результате прямого попадания ФАБ-100 в румынский монитор Laskar Catargiu из его экипажа 7 моряков было убито, а 12 ранено.

В этот день погода оставалась неблагоприятной. В 05:36 6 Су-2 из 211-го ББАП под прикрытием 9 МиГ-3 из 55-го ИАП вылетели на атаку танков в районе северо-восточнее Трушешти, сбросив 24 ФАБ-50. Однако из-за низкой облачности результатов попаданий не наблюдалось. На обратном пути аэродром истребителей был закрыт туманом, вследствие чего МиГам пришлось уйти на запасной аэродром Чубовка. Правда, после приземления недосчитались самолетов старшего лейтенанта С.И. Хархалупа (последний раз его видели в районе Окницы, когда он резко пикировал к земле) и Карповича. Куда они подевались, оставалось только догадываться. Воздушных боев в полосе 20-й САД этот день снова зарегистрировано не было.

А вот Булгарийка по-прежнему не давала румынам покоя! В этот день в бою с И-16 из 67-го ИАП был подбит очередной истребитель PZL-11c (бортовой № 311) сержанта Йона Ванча из Esk. 49 Van. Пилот разбил свой самолет при вынужденной посадке в 7 км севернее аэродрома Васлуи.

Подводя итоги первых 10 дней войны в воздухе на южном фланге Восточного фронта, можно сказать, что «каноническая триада» про причины неудач нашей авиации в первые месяцы войны (внезапные удары по советским аэродромам, устаревшая техника и отсутствие боевого опыта) здесь полностью не работает. Какого-либо перелома в свою пользу немецко-румынским ВВС в этот период боевых действий в районе от Черновцов до Измаила достичь не удалось. К тому же, надежно прикрыв с воздуха столицу Румынии, район Плоешти и военно-морскую базу Констанцу, противнику не удалось это осуществить на среднем Дунае. Наша бомбардировочная авиация, действуя весьма незначительными силами, фактически свела к нулю перевозки на этой важной транспортной коммуникации противника. Вероятно, подобные атаки и их тактика отрабатывались еще до войны во время учений и были успешно осуществлены на практике.

Советским войскам, несмотря на яростные атаки и постоянные налеты авиации, так и не удалось ликвидировать плацдарм в районе Скулени. Более того, румынам удалось значительно расширить его. Кроме того, севернее Скулени были захвачены еще два плацдарма на восточном берегу Прута. Стоит отметить, что извилистое русло реки, ширина которой в среднем течении составляет всего 30–50 м, было не очень удобным с точки зрения обороны. Берега реки в основном пологие и невысокие, поэтому оборудование позиций и наблюдение за местностью вызывали большие трудности.

На сей раз 20-я САД выполнила 96 самолето-вылетов общим налетом 181,5 часа. Правда, большая часть этих полетов была сделана на патрулирование, а крупных воздушных боев из-за продолжавшегося периода плохой погоды снова не было.

Так, рано утром, в 05:20 пара МиГ-3 из 4-го ИАП вылетела на прикрытие частей 44-й танковой дивизии на марше, однако из-за сильного тумана этих самых частей пилоты так и не нашли.

В 12:50–14:20 истребители 4-го полка проводили разведку над румынской территорией в районе Стефанешти — Трушешти. Возвращаясь на базу, они случайно встретили 5 неопознанных бомбардировщиков и атаковали их. По докладу летчиков, «один горящий бомбардировщик противника пошел к земле».

В 16:00 18 СБ и 3 Пе-2 из 45-го СБАП в сопровождении 15 МиГ-3 и 3 И-153 из 55-го ИАП нанесли удар по войскам в районе Трушешти, сбросив на них 84 фугасных, 72 осколочных и 6 зажигательных бомб. При этом одна девятка атаковала переправу через Прут в районе Костешти. Как сообщалось в летной книжке штурмана лейтенанта Павла Плетнева[33], «при развороте заметил скопление до батальона пехоты в кустарнике возле р. Прут, снизил девятку до 400 метров и в течение 25 минут заход за заходом расстреливал фашистскую пехоту». Все бомбардировщики, несмотря на сильный зенитный огонь, благополучно вернулись на базу, а вот эскорт недосчитался двух машин. Старший лейтенант Н.А. Чернов пропал без вести (позже он вернулся в полк), а младший лейтенант С.У. Светличный из-за нехватки горючего совершил вынужденную посадку на своей территории.

В 16:36 тот же район атаковали 6 Су-2 в сопровождении 3 МиГ-3 4-го ИАП, которые сбросили 47 осколочных бомб. При этом пропал без вести истребитель старшего лейтенанта Ю.А. Дица (позже этот летчик, объявленный пропавшим без вести, тоже вернулся в свой полк). В свою очередь, немцы потеряли Bf-109E-7 W.Nr. 6420 белая «12», который был сбит зенитным огнем во время штурмовки наземных целей. Его пилот обер-фельдфебель Олаф Дик из 4-й эскадрильи JG77 погиб.

На рассвете относительно спокойная жизнь для Молдавии закончилась. Немецкие и румынские войска перешли в наступление из района Яссы — Унгены на Бельцы силами двух немецких армейских корпусов. Севернее армейский корпус вермахта совместно с румынским кавалерийским корпусом двинулся в направлении Могилева-Подольского. При этом, несмотря на многочисленные полеты истребителей на разведку, концентрация вражеских войск в этом районе осталась не замеченной для советского командования. В результате оборона на реке Прут была прорвана на глубину 8–10 км.

В 04:20 тройка МиГ-3 из 55-го ИАП вылетела на прикрытие перегруппировки 2-го мехкорпуса в районе Санджерени. На обратном пути в 12 км севернее аэродрома Бельцы лейтенант А.Б. Мочалов заметил одномоторный двухместный самолет, летящий на предельно малой высоте. Спикировав, он опознал его как ПЗЛ-23 и атаковал. На высоте 100 м самолет был сбит и, согласно донесению Мочалова, упал в лес. Учитывая тот факт, что румынские «Караси» появились на фронте только в начале августа, наш летчик явно ошибся в определении атакованной цели. На самом деле это был IAR-39 (бортовой № 72) из Esk. 15 Obs. После атаки истребителя он был подбит и попытался уйти на максимально низкой высоте. Но около дер. Рышканы (Рышкановка) его увидели советские солдаты и добили огнем с земли. После вынужденной посадки наблюдатель локотенант Думитру Чупиту был убит в перестрелке, а пилот локотенант Константин Постельчу и стрелок сержант Константин Постерця ранены и взяты в плен[34].

Примерно в это же время пара МиГ-3 из 4-го ИАП отправилась на разведку в район Трушешти — Кишкорени — станция Дукуни. Однако обратно на базу ни один из истребителей не вернулся. Ну а раций, чтобы спросить, уточнить местоположение, на МиГах, естественно, не было… Пилоты младшие лейтенанты М.А. Авдеев и Р.Б. Зурицкий до сих пор числятся пропавшими без вести.

В 13:15 3 И-153 из 4-го полка вылетело на разведку в район Стефанешти — Трушешти. Там «Чайки» внезапно столкнулись с большой группой из 12 Bf-109. Летчики решили не рисковать и сразу повернули в сторону аэродрома. Правда, истребитель летчика Зурчинского до него не долетел…

Через пару часов в 2 км западнее дер. Куконешти-Векки на советской территории совершил вынужденную посадку некий «одномоторный самолет с экипажем из трех человек». Все они были пойманы и взяты в плен. По документам противника, это был IAR-39 (бортовой № 30) из 20-й ближнеразведывательной эскадрильи.

Бомбардировщики 20-й САД в этот день, из-за плохой погоды, отметились совсем уж скромно. «15:50. 2 Су-2 произвели бомбардировочный удар по скоплению спецмашин на западном берегу р. Прут в районе Бранешти, — сообщалось в журнале боевых действий. — Из-за облачности результата бомбометания не видали… Сброшено бом ФАБ-50 8 штук».

Гораздо более ожесточенные бои в этот день произошли в районе Измаила. В ходе очередной штурмовки Булгарийки было сбито еще два истребителя из Esk. 51 Van.:

— Не-112В-1 (бортовой № 5) адьютанта-стажера Георге Игнеску упал прямо на взлетное поле на юго-западной окраине аэродрома. Тело летчика было найдено в обломках его истребителя;

— Не-112В-2 (бортовой № 18) адъютант-стажера (резерва) Алдя Черчес совершил вынужденную посадку в 2 км северо-западнее Вулканешти. Увидев бегущих к нему советских солдат, Черчес достал пистолет, начал отстреливаться и был убит при попытке взять его плен[35].

Один сбитый истребитель был записан как групповая победа летчиков 67-го ИАП, а другой как личная победа лейтенанта Григория Собаченко[36]. Кроме этого, младший лейтенант Шляхов доложил, что в 15:46 сбил одномоторный самолет, тип которого наш летчик определил как «Хеншель Н-2-124». В этот день румыны потеряли за линией фронта два своих ближних разведчика IAR-39 из 15-й и 20-й ближнеразведывательных эскадрилий. Но скорее всего, Шляхов действительно атаковал и подбил немецкий ближний разведчик Hs-126B-1 W.Nr. 3353 из 3.(Н)/13, который, по немецким данным, после атаки советского истребителя был разбит (70 % повреждений) при вынужденной посадке. Тяжело раненный наблюдатель обер-фельдфебель Эрвин Раутенберг позже умер в госпитале.

Последний воздушный бой в этот день состоялся в 19:00. Звено МиГ-3 из 55-го ИАП в районе Стефанешти провело дуэль с тройкой румынских Me-109. Наши пилоты заявили про один сбитый «мессер», который был записан на счет старшего лейтенанта Ф.И. Шелякина.

В ночь на 4 июля командование 20-й САД решило впервые применить не только дневное, но и ночное патрулирование. Правда, скромными силами по принципу «и один в небе воин». С 01:00 до 06:45 одиночные И-153 из 4-го ИАП барражировали над аэродромами Григориополь и Кишинев, а с 01:10 до 02:30 И-153 из 55-го ИАП кружил над аэродромом полка. Правда, вражеских самолетов обнаружено не было. Кроме того, с 23:45 до 00:45 капитан Сорокин из управления 20-й САД патрулировал над Кишиневом на И-153.

Обстановка в Молдавии, на фоне остального Восточного фронта, оставалась по-прежнему относительно стабильной. И это был чуть ли не единственный район, где советские летчики могли чувствовать себя в небе в относительной же безопасности. В сравнении с другими участками фронта все это пока выглядело как учения с элементами реальных боевых условий. Поэтому 20-я САД могла себе позволить проводить эксперименты и совершенствовать тактику, отрабатывать новые приемы и методы воздушной войны.

Первую боевую тревогу в Григориополе объявили в 07:30. Как сообщалось в журнале боевых действий 4-го полка: «4 самолета МиГ-3 и 2 И-153 вылетали на догон[37] самолетов противника. Противника не догнали».

В 11:35 два звена МиГов вылетели для штурмового удара по аэродромам Роман и Бакэу. Однако из-за плохой видимости летчики цель не нашли и в 12:02 вернулись обратно на базу. В это же время для удара по Роману вылетела другая тройка истребителей. На сей раз им сопутствовала удача. По докладам пилотов, на аэродроме находилось около 80 самолетов, в том числе до 35 Ме-109, 12–13 Ме-110 и до 35 «Бленхеймов» и Ю-87. Правда, сама штурмовка из-за сильного зенитного огня прошла не очень удачно. Летчики доложили всего об одном сожженном на стоянке Ме-110 и одном Ме-109, сбитом во время взлета. По ½ победы были записаны на счет старшего лейтенанта Анатолия Морозова и лейтенанта Нагорного.

На обратном пути в 12:30 в районе Быковца группу атаковали 3 Bf-109. По итогам завязавшегося боя пилоты 4-го ИАП заявили об одном сбитом «мессере». По другим данным, МиГов атаковало сразу 12 Ме-109. Вот как описывались эти события в документах старшего лейтенанта Морозова: «3.7.41 года вместе с лейтенантом Нагорным возвращаясь на свой аэродром, был атакован в воздухе 12 самолетами типа «Мессершмитт». Боя принять не мог, так как горючее и патроны были на исходе. Самолет тов. Морозова был сильно поврежден пулеметным огнем противника (расщеплена плоскость, перебита масломагистраль, разбит элерон), и, несмотря на это, тов. Морозов умелым маневром вышел из боя и благополучно приземлился на своем аэродроме». МиГ-3 Морозова и Нагорного получили тяжелые повреждения, в фюзеляже и крыльях насчитали по 70–80 пробоин.

В 14:46 18 СБ в сопровождении 14 МиГ-3 из 55-го ИАП нанесли удар по механизированной колонне в районе Бранеешти — Виничени. При этом было сбито два бомбардировщика, один из которых дотянул до линии фронта и совершил вынужденную посадку восточнее р. Прут. На свой аэродром не вернулось и 3 МиГа, правда, все они совершили вынужденные посадки на своей территории, вероятно по техническим причинам. Кроме того, возвращаясь с задания, лейтенант Кузьма Селиверстов заметил в районе Каралаша вражеский двухместный самолет, летевший высоте 800 м, и в 16:10 сбил его. По докладу пилота, самолет, тип которого он определил как ПЗЛ-23 или ПЗЛ-37, загорелся и упал в лесу. По румынским данным, это мог быть IAR-38 (бортовой № 2) из Esk. 12 Obs., который в 16:00 был атакован советским истребителем и совершил вынужденную посадку с подбитым мотором в районе Макарешти. Его экипаж не пострадал и был вывезен с места своей посадки другим IAR-38, который пилотировал адъютант-майор К. Мазилу. Аварийный самолет был обследован и списан, так как он получил 64 прямых попадания.

В 18:20 во время своего следующего вылета в районе Рышкани лейтенант Селиверствов сбил еще один самолет — «Хеншель-126», одержав уже третью личную победу. По немецким данным, Hs-126A-1 W.Nr. 0344 «4E+LL» из 3.(Н)/13 во время разведывательного полета по маршруту Унгены — Флорешти — Балта был атакован и сбит истребителем. Оба летчика пилот унтер-офицер X. Гент и наблюдатель лейтенант О. Штукеброк погибли.

А вот пара МиГ-3 старшего лейтенанта Покрышкина и младшего лейтенанта Светличного заявила о сбитом ПЗЛ-24 в районе Страшены — Гладены. Однако эта групповая победа не подтверждается данными противоположной стороны.

С 12:00 и до конца дня пары МиГов из 55-го полка барражировали над группировкой 2-го механизированного корпуса в районе София — Царьград. В 19:00 младший лейтенант Дьяченко в районе Кухнешти сбил Ю-88.

В этот день в районе Кагула звеном И-16 из 67-го ИАП (пилоты — лейтенанты Шелохов, Родак и младший лейтенант Игорь Бебенин[38]) был сбит очередной румынский разведывательный «Бленхейм» (бортовой № 12), но на этот раз из состава другой эскадрильи — Esk. 3 Obs/Bomb. Стрелок-радист самолета был убит еще в воздухе, а пилот и штурман выпрыгнули с парашютами. При этом спасся только сублокотенант Йон Радулеску, а штурман капитан Йон Василеску погиб. Также на счет лейтенанта Александра Целоухова был записан сбитый Me-109.

Продолжали одерживать победы и летчики отдельного 146-го ИАП. Так, в 12:10–12:40 старший политрук В.Н. Буянов сбил вражеский самолет в районе Константиновки. В летную книжку пилота он был записан как СЕТ-7. По румынским данным, в этот день IAR-38 (бортовой № 47) из Esk. 11 Obs был атакован и сбит 5 советскими истребителями во время ведения воздушной разведки аэродрома Тарутино (на котором как раз и базировался 146-й ИАП). Экипаж разведчика (пилот адъютант-майор Фурел Сегнете, наблюдатель лейтенант Цицерон Йонеску и стрелок сержант Георге Владау) числится пропавшим без вести.

В 19:00 румынские «Потезы» из Esk.74 Bomb, в сопровождении IAR-80 нанесли удар по советским колоннам в районе Нишипорени — Братулени.

Погода в этот день оставалась не очень летной, над всей Молдавией стояли туманы и моросил дождь. Тем не менее 20-я САД выполнила 89 самолето-вылетов, из которых 75 пришлись на истребители и 14 на бомбардировщики.

Боевой день начался с налета одиночного СБ из 45-го СБАП на аэродром Роман. Как сообщал журнал боевых действий, в 04:45 самолет с высоты 3000 м сбросил бомбы «по расчету времени». Цель была закрыта туманом, и куда они упали (вряд ли туда, куда надо), экипаж, естественно, не видел.

В 06:30 рейды по авиабазам продолжила пятерка МиГ-3 из 4-го ИАП. Ее целью был на аэродром Петра, правда, о результатах атаки летчики по возвращении не доложили, так как «не видели». Возможно, бомбежка и обстрел тоже производились «по расчету времени»?

В 07:15 уже 12 МиГов из 55-го ИАП вылетели для атаки румынских аэродромов Яссы и Роман. Предполагалось, что каждую цель будет штурмовать по шесть истребителей. Однако из-за сильного тумана обнаружить обе площадки так и не удалось, и самолеты ни с чем вернулись на базу.

Затем до обеда истребители занимались прикрытием войск 2-го кавалерийского корпуса, выдвигавшегося по дороге Резени — Страшени и 2-го механизированного корпуса.

В 13:35 3 румынских Не-111Н-3 из Gr. 5 Bomb, совершили налет на Кишинев, сбросив на него 6 фугасных и большое количество зажигательных бомб. В результате на нефтебазе возник большой пожар. На перехват бомбардировщиков вылетело 2 МиГ-3 старшего лейтенанта Анатолия Морозова и летчика Нагорного из 2-й эскадрильи 4-го ИАП. В районе Молешти они атаковали группу Не-111 и, согласно донесению, сбили по одному «Хейнкелю». По данным постов ВНОС, один из них горящим упал в районе Варничени. По сведениям румынских источников, в этот день один Не-111Н-3 (бортовой № 2) над линией фронта был поврежден огнем ПВО, при этом был пробит топливный бак — из-за чего начался пожар и самолет загорелся. Но пилот «Хейнкеля» адъютант-стажер Думитру Байенару сумел привести горящую машину на аэродром Фокшаны-Юг и посадить ее.

Во время одного из вылетов МиГ-3 младшего лейтенанта Леонида Дьяченко был атакован 4 Me-109. Причем летчик почему-то остался с ними один на один. В результате истребитель получил 20 попаданий и было перебито управление руля глубины. Несмотря на это, Дьяченко удалось довести поврежденную машину до аэродрома и совершить посадку на шасси.

В 16:05 6 СБ в сопровождении 6 МиГ-3 вылетели для бомбардировки переправы через Прут в районе Косташти. Однако найти цель снова не удалось, а бомбы пришлось сбросить в Днестр. Почти в это же время 7 Су-2 из 211-го ББАП совершили налет на позиции румынской артиллерии в районе севернее Стефанешти, сбросив на них 28 бомб ФАБ-50. Однако результаты снова не обнадеживали.

В этот же день впервые вступил в бой 9-й ИАП ВВС Черноморского флота.

На начало войны штаб этого полка пятиэскадрильного состава дислоцировался в Очакове. Перед подразделением была поставлена задача защищать Николаевский участок ПВО. Помимо 9-го ИАП противовоздушную оборону этого района осуществлял 122-й ЗенАП в составе двух дивизионов (70-й и 85-й) трехбатарейного состава, а также 10-я отдельная рота ВНОС. Эта была очень ответственная задача, так как на Николаевских судоверфях находилось в достройке и постройке большое количество боевых кораблей новых типов для советского ВМФ. Согласно одним данным, командиром полка на 22 июня был подполковник К.П. Малинов, под другим — майор А.З. Душин. Должность военкома занимал батальонный комиссар Н.А. Кузьмин.

Основным базовым аэродромом 9-го ИАП ВВС ЧФ было Кульбакино возле Николаева. Кроме этого, существовал целый ряд хорошо оборудованных полевых аэродромов и площадок вокруг города (Сливно, Нечаянное и целый ряд других). По состоянию на 22 июня в полку числилось 76 истребителей разных типов.

Наличие самолетов в 9-м ИАП ВВС ЧФ на 9 июня 1941 г.

* Законсервированы на длительное хранение.

Обращает на себя внимание наличие в полку трех новейших истребителей Як-1 (по архивным документам ВВС ЧФ, они были переданы в 9-й ИАП еще 7 июня 1941 г.) и хорошая учебно-тренировочная материальная база для летной подготовки[39].

Первые недели войны для летчиков прошли в напряженной учебной подготовке. Вся активность люфтваффе сводилась к единичным пролетам на большой высоте над Николаевом самолетов-разведчиков. Уникальный случай для начала войны! Командование флота решило даже провести ротацию своих авиачастей. 96-я отдельная истребительная эскадрилья, которая базировалась на аэродром Караклия около Измаила и к началу войны располагала 3 И-153 и 14 И-15бис, оказалась не в состоянии на равных биться с румынскими истребителями Не-112В-1/В-2 и «Спитфайрами», которые действовали в этом районе. Поэтому поздно вечером 1 июля из Николаева на аэродром Измаила на своих И-153 перелетели летчики 3-й эскадрильи 9-го ИАП ВВС ЧФ. А 3 июля все находящиеся в строю И-15бис из 96-й ОИАЭ покинули Измаил.

4 июля «Чайки» 9-го полка морской авиации выполнили 11 боевых вылетов. При этом летчики доложили, что в 14:30 в ходе воздушного боя в районе Измаила были сбиты 2 истребителя противника типа Хе-112, которые были записаны летчикам эскадрильи как групповые победы. Однако эти победы не подтверждаются документами противника. Единственный потерянный румынами в этот день истребитель (Bf-109E-3 W.Nr. 2403 бортовой № 48 из Esk. 58 Van.) был сбит совсем в другом районе. А вот старшему лейтенанту Ю.П. Шитову[40] в этот день в летную книжку была записана первая личная победа над румынским разведывательным самолетом типа СЕТ-15. С идентификацией цели наши пилоты несколько ошиблись. В действительности был сбит разведывательный IAR-38 с бортовым номером № 35 из Esk. 13 Obs. По румынским данным, он пропал без вести в ходе вылета по маршруту Кагул — Булгарийка — Рени. Экипаж разведчика: пилот — сержант Антоний Давид, наблюдатель Валентин Штанеску и стрелок сержант Аурел Марьян — числятся как пропавшие без вести. По советским данным, два первых были взяты в плен, а воздушный стрелок погиб еще в воздухе.

Таким образом, летчики 9-го ИАП ВВС ЧФ наконец-то открыли свой боевой счет сбитым самолетам противника. FARR потеряли в этот день еще 2 ближних разведчика, один из которых (IAR-39 № 90 из Esk. 20 Obs.) был ошибочно сбит немецкими зенитчиками над Загайшени и упал в районе Сапте-Бани.

В 14:40 6 Potez-633B-2 из Esk. 75 Bomb, в сопровождении IAR-80 нанесли удар по советской артиллерийской колонне в районе Леушени — Лапушна.

В 16:00 все находящиеся в строю «Потезы» из 74-й и 75-й эскадрилий наносили удары по военным целям в районе Кишинева. При этом один из Ро-633В-2 с бортовым № 16 был сбит зенитным огнем. Оба летчика — адъютант-шеф Грациану Стойка и сублокотенант Николае Граждяну погибли. Еще 4 бомбардировщика вернулись на свою базу с серьезными повреждениями и надолго вышли из строя. В связи с этим до 7 июля обе эскадрильи боевых вылетов не совершали.

6 СБ из армейского 8-го СБАП и 1 Пе-2 из 40-го СБАП ВВС ЧФ в канале Махмудие в районе Супины потопили 4 румынские грузовые лайбы (две из которых имели водоизмещение по 80 т, а еще две — по 60 т каждая).

К этому дню советская оборона на Пруте была прорвана на широком фронте. Противник занял Черновцы, нависла угроза над Кишиневом и Бельцами. Командующий Южным фронтом генерал Тюленев решил отвести войска за Днестр и занять там оборону по линии укрепленных районов. Однако в Москве приказ не утвердили, сочтя «паническим». Наоборот, вскоре Тюленев получил противоположное указание — перейти в контрнаступление и отбросить противника за Прут.

В этот день погода к западу от Одессы и над Румынией снова не благоприятствовала воздушным боям. Всю ночь и утро шли дожди. «Аэродромы Ново-Совецкий[41], Ревяки размокли, для полетов не годны», — сообщал журнал боевых действий 45-го СБАП. До обеда в небо поднимались лишь одиночные истребители в основном с целью воздушной разведки. Исключение составил лишь вылет 6 МиГ-3 и 3 И-153 из 55-го ИАП на штурмовку вражеских войск в районе Скулени и Фалешти.

В 16:45 4 МиГ-3 и 6 И-153 уже из 4-го ИАП вылетели для нанесения штурмового удара по тем же целям. «По наблюдениям экипажей, результаты хорошие», — указано в журнале боевых действий 20-й САД. О каких именно «экипажах» шла речь, осталось невыясненным.

В 18:43 еще одна тройка МиГов вылетела на атаку войск в районе Скулени, но из-за плохой видимости летчики цель не обнаружили.

А в 17:55 на бомбежку противника в районе Бучитени наконец отправились 8 Су-2 из 211-го ББАП. Их сопровождали сразу 12 МиГ-3. Впрочем, эскорт не понадобился. «Сушки» без особого противодействия сбросили бомбы с высоты 300 метров, при этом никаких вражеских самолетов на маршруте полета замечено не было.

В 20:32 пятерка Су-2 выполнила повторный рейд, целью которого была обнаруженная воздушной разведкой моторизованная колонна на дороге Бокша — Фалешти. Сбросив бомбы с высоты 450 метров, самолеты благополучно вернулись на базу. Правда, для эскорта вылет был сопряжен с приключениями. 4 МиГа из 55-го полка летчиков Семенова, Макарова, Светличного и Комлева) совершили вынужденные посадки на аэродроме Раздельная. Еще два МиГ-3 и один И-153 55-го ИАП в этот день были разбиты во время посадок на размокшие аэродромы.

Старшему лейтенанту Анатолию Морозову в летную книжку в этот день записан лично сбитый Хе-111 в районе Петрешти. С большой долей вероятности это мог быть как немецкий Не-111Н-2 «Ш+GM» из 4./KG27, так и румынский Не-111Н-3 с бортовым № 5 из Esk. 78 Bomb., который пропал без вести со всем экипажем за линией фронта. Всего 20-я авиадивизия выполнила 82 самолето-вылета.

В этот же день 11 Ju-88A из I./KG51 «Эдельвейс», пользуясь низкой облачностью на малой высоте, совершили налет на водонасосную станцию около Беляевки. Она имела ключевое значение в обеспечении питьевой водой Одессы и пригородов. Артиллеристы 2-й батареи 638-го зенитного артполка под командованием старшего лейтенанта Б.С. Розермана и батареи из 27-го ОЗАД МЗА доложили, что сбили 2 бомбардировщика. В действительности же потерь у немцев не было.

Ну а Не-112В из Gr. 5 Van. предприняли очередную попытку атаковать аэродром Булгарийка. На этот раз румыны сменили тактику. Чтобы избежать новых потерь, истребители подходили к цели на большой высоте, а потом сбрасывали бомбы, пикируя с 2500 м. Но и это не уберегло румын от новых потерь! Был сбит очередной Не-112В-2 W.Nr. 2055 (бортовой № 24), правда, его пилот адъютант Ангел Никулеску из 52-й эскадрильи остался цел.

А лейтенант Шитов из 9-го ИАП ВВС ЧФ записал на свой счет второй сбитый лично румынский Хе-111 в районе Измаила. Правда, немецкие «Хейнкели» в этом районе боевых действий не вели, возможно, это был румынский Не-111Н-3, упомянутый выше. Тогда как воздушная победа будущего советского аса № 1 (по уровню известности) старшего лейтенанта Александра Покрышкина (½Хш-126 южнее Бельцы) подтверждается. Правда, был сбит не немецкий «костыль»[42], а румынский IAR-39 (бортовой № 78) из Esk. 15 Obs. Его пилот сержант Ивеску и стрелок сержант Василие Стойя погибли, а наблюдатель локотенант Думитру Маланчяну был взят в плен.

Кроме этого, немцы и румыны потеряли еще по одному своему истребителю. Румынский Bf-109E-3 (бортовой № 22) адъютант-стажера (резерва) Илие Ватаману из Esk. 57 Bomb, был сбит, очевидно огнем ПВО. Летчик погиб. Обер-ефрейтору Хайнцу Креплину из 4-й эскадрильи JG77 повезло больше. После того как его Bf-109E-4 W.Nr. 3328 был сбит, он избежал попадания в плен и позже вернулся в свою часть, где его уже объявили пропавшим без вести.

«2 °CАД с 20:00 5.7.41 год и с рассвета 6.7.41 год истребительными и бомбардировочными полками продолжает уничтожать войска противника в районе Фалешти, Скубия, Бокша, — сообщалось в донесении штаба 20-й САД. — Звеньями самолетов МиГ-3 ведет разведку в районе Фалешти, Скулени и далее по р. Прут до Леушени». Правда, погода по-прежнему не радовала, поэтому число самолето-вылетов оказалось рекордно низким — всего 57.

Боевой день дивизии начался с вылета пары И-16 из 4-го ИАП на патрулирование над Кишиневом. В 05:35 истребители вылетели на задание, а в 06:05 вернулись на базу. Противника в воздухе не наблюдалось. Не смогло обнаружить вражеских самолетов и звено МиГ-3, которое в 06:00 вылетало на перехват.

В 07:40 вернувшиеся из разведывательного вылета в район Фалешти летчики 4-го полка сообщили о большой концентрации войск в этом районе и обозначили на карте расположение целей. С 08:05 до 11:10 звенья МиГов несколько раз вылетали на штурмовку вражеских войск в районе Фалешти. Истребители с бреющего полета сбрасывали на колонны войск, автомобили и позиции артиллерии осколочные бомбы и обстреливали их из бортового оружия. Понятно, что подобная тактика не могла не привести к потерям, 2 МиГ-3 не вернулись с задания. Истребитель летчика Нагорного был сбит зенитной артиллерией и совершил вынужденную посадку на румынской территории в районе Погребицы. Вскоре на месте появились румынские солдаты, которые взяли Нагорного в плен. После небольшого совещания те постановили выделить одного конвоира и отвести летчика в Пырлицу. Однако румын, которому поручили это ответственное задание, оказался добрым, или просто ленивым, посему по дороге взял да и отпустил Нагорного на все четыре стороны. В итоге летчик сумел перейти линию фронта, и в 22:00 7 июля он уже был в Кишиневе.

В 08:15 эстафету приняли уже ближние бомбардировщики. 14 Су-2 в сопровождении 9 МиГ-3 из 55-го НАЛ нанесли удар по войскам в районе Бокша — Окушия. С высоты 300 м они сбросили 156 осколочных бомб АО-25. Журнал боевых действий 20-й САД не сообщал о воздушных боях, проведенных летчиками пока. Тем не менее на счет командира 55-го ИАП 29-летнего майора Виктора Иванова в этот день был записан один сбитый в группе самолет Хе-126. По немецким же данным, Hs-126B-1 из 3.(Н)/13 был атакован советским истребителем и с убитым еще в воздухе наблюдателем обер-фельдфебелем Эрихом Гетце совершил вынужденную посадку в районе Унгены. Повреждения самолета сначала оценили в 15 %, правда, позже в дефектной ведомости эскадрильи эта цифра была исправлена на 75 %, что означало списание подбитой машины.

В 20:30 пятерка И-153 и тройка МиГ-3 из 4-го ИАП нанесли штурмовой удар по войскам в районе Скулени и Фалешти. Две «Чайки» были повреждены огнем с земли и совершили вынужденные посадки на аэродроме Воронково. Воздушных боев в этот день зафиксировано не было. Тем не менее заместитель командира 3-й эскадрильи 4-го ИАП лейтенант Н.А. Головко числится пропавшим без вести в районе Бельцов.

Кроме этого, румынский Bf-109E-3 с бортовым № 28 адъютант-стажера Йона Малаческу из Esk. 56 Van был подбит зенитным огнем. При аварийной посадке на брюхо у истребителя отлетели оба крыла, но его пилот не пострадал.

Боевая деятельность 20-й САД началась в 05:05 с патрульного вылета над аэродромом Семеновка пары И-153 из 55-го ИАП. В 05:40 к ним подключилась другая пара «Чаек» из 4-го ИАП, которые барражировали над Кишиневом.

В 08:35–09:25 4 МиГ-3 проводили воздушную разведку в районе Фалешти — Лечшени. При этом летчики заявили, что в районе последнего ими был обнаружен одиночный Ме-110, который после четырех атак был сбит и упал в лес севернее Лечшени.

В полдень было получено сообщение, что в районе станции Бульбока немецкие самолеты бомбят советские войска. В 12:14 в этот район было отправлено 8 МиГ-3 из 4-го ИАП. Вот что сообщает о дальнейших событиях журнал боевых действий 20-й САД: «В воздушном бою сбито 2 самолета Ю-87, один майором Орловым, и второй старшим лейтенантом Морозовым. Истребители Me-109, прикрывавшие бомбардировщиков, вступили в бой с нашими самолетами. Летчик Морозов в лобовой атаке таранил самолет Me-109, после чего выбросился на парашюте. Летчик с Me-109 также выбросился на парашюте и взят в плен. Самолет майора Орлова загорелся в воздухе, после чего майор Орлов выбросился на парашюте и благополучно приземлился. Кроме того, летчиками сбит еще один Ме-109». Стоит отметить, что это был первый серьезный воздушный бой авиадивизии за первую неделю июля. Позже в летных книжках командира 4-го ИАП майора Владимира Орлова и Морозова сбитые Ю-87 были исправлены на Ю-88. А в наградном листе командира полка и вовсе было указано, что «7 июля в неравном бою с вражескими истребителями лично сбил второй самолет противника Ме-109».

Естественно, что версия противоположной стороны кардинально отличается от советской. По немецким данным, в этот день был потерян Bf-109E-7 W.Nr. 4195 желтая «10» обер-фельдфебеля Георга Бергмана из 9./JG77, который столкнулся с подбитым ДБ-3. Летчик выпрыгнул с парашютом и был взят в плен. Однако нельзя исключать, что «Мессершмитт» все-таки действительно столкнулся с МиГ-3 старшего лейтенанта Морозова, так как документы 4-го полка сообщают о пленении немецкого летчика после этого боя. Кроме этого, немцы потеряли в этом районе с экипажами два бомбардировщика из 6-й эскадрильи KG51 «Эдельвейс» — Ju-88A-5 W.Nr. 088-3372 «9К+АР» и Ju-88A-5 W.Nr. 088-6347 «9К+КР». Позже из 8 членов их экипажей был найден только один раненый летчик, которого прятали местные жители. Один из этих немецких бомбардировщиков или оба, вероятно, и сбили Орлов[43] с Морозовым.

Старшему лейтенанту Анатолию Морозову в этот день была записана на счет уже 5-я личная победа, еще 2 он одержал в группе. Таким образом, опытный 25-летний летчик, участник финской войны, во время которой он был награжден орденом Красного Знамени, стал не только первым асом 4-го ИАП и 20-й смешанной авиадивизии, но и всех ВВС 9-й армии. В итоге 17 июля командир полка майор Орлов подписал представление Анатолия Морозова к званию Героя Советского Союза[44].

В 15:00 возвращавшееся с разведки звено МиГ-3 лейтенанта Кузьмы Селиверстова из 55-го ИАП в районе Сиврени сбило «Хеншель-126». Но этот факт не подтверждается данными противоположной стороны.

Румынские «Хейнкели» в этот день бомбили понтонный мост через Днестр в районе Дубоссар. Прямо над целью Не-111Н-3 с бортовым № 29 из Esk. 79 Bomb, был сбит «тараном И-16» и упал около Готешти. Весь его экипаж (сублокотенант Йон Голда, локотенант Сорин Галетуза, сержанты Гаврила Джуджу, Ромулус Опрович и Рику Маргарит) погиб. Кто совершил таран, установить до сих пор не удалось.

В 16:40 с аэродрома Реваки по тревоге были подняты 6 МиГ-3 из 4-го ИАП, которым поставили задачу перехватить вражеские бомбардировщики в районе Кишинева. Однако, прибыв на место, никаких «бомберов» пилоты не обнаружили, зато увидели пару Me-109, которые, по их словам, не приняли боя и ушли в облака. Вероятно, речь шла как раз об упомянутых выше «Хейнкелях», летевших бомбить советскую переправу через Днестр.

В период с 12:00 до 20:00 МиГи из 55-го ИАП прикрывали позиции 2-го кавалерийского корпуса. При этом во время очередного вылета, начавшегося в 18:30, истребители из звена старшего лейтенанта Ф.И. Шелякина случайно встретились в районе Фалешти с самолетом-разведчиком «Хеншель-126» и сбили его (также не подтверждается). Победу записали на счет всей группы. Правда, при возвращении на базу МиГ-3 младшего лейтенанта М.И. Хмельницкого неожиданно отклонился от звена и произвел вынужденную посадку на брюхо вдали от аэродрома. Что стало причиной этого — повреждения, полученные в бою, или техническая неисправность — осталось невыясненным из-за отсутствия радиосвязи.

В течение дня И-16 из 1-й эскадрильи 69-го ИАП под командованием капитана Михаила Асташкина[45] дважды вылетали в район Кишинева (зону действия 20-й САД) на перехват бомбардировщиков. Первый вылет 6 истребителей в 07:27 прошел неудачно, два «ишака» пропали без вести. А вот вечером в ходе повторного вылета тройкой И-16 капитан Асташкин атаковал и сбил самолет-разведчик До-255[46] в 10 км севернее Кишинева. Затем, согласно журналу боевых действий, в 19:40 он же сбил еще один До-255 южнее Оргеева. В действительности, скорее всего, летчик Асташкин дважды атаковал один и тот же самолет. По немецким данным, гибель Do-215B, естественно, не подтверждается, а вот у румын в этот день пропал без вести вместе с экипажем в этом районе «Бленхейм» № 28 из Esk. 1 Obs./Bomb. Хотя нельзя исключать, что именно его опознали как Хе-126 летчики звена Селиверстова или Шелякина.

8 «Потезов» из Esk.74 Bomb, и Esk.75 Bomb, совершили налет на Комрат, сбросив на него 48 фугасных бомб весом 50 кг.

МиГ-3 старшего лейтенанта П.А. Медофкина из 146-го ИАП пропал без вести в районе Бельц. В этот же день полк был официально передан в состав 20-й авиадивизии.

6 СБ из 40-го СБАП в районе Тульчи атаковали «два судна противника идущих вверх по течению Дуная… Бомбардировщики в качестве цели выбрали концевое судно, которое шло на буксире. При противодействии зенитного огня с берега на третьем заходе оба судна были потоплены». По документам противника, в этом налете были потоплены румынские речной буксир Elena Doamnina и паром SHTF-33.

Утром, выполняя приказ Ставки, 48-й стрелковый, 2-й механизированный и 2-й кавалерийский корпуса перешли в контрнаступление на правом фланге 9-й армии. Вначале им удалось потеснить противника и продвинуться в сторону Прута. Но потом наступление стало постепенно выдыхаться. Тем более войска действовали практически без поддержки с воздуха!

В этот день, если верить журналу боевых действий 20-й САД, самолеты почти не поднимались в воздух. 211-й ББАП действовал в интересах 9-й армии, 45-й СБАП уже который день подряд вылетов вовсе не проводил, а истребители выполнили всего 16 самолето-вылетов на разведку и патрулирование общим налетом 15 часов 50 минут. Большая часть из них пришлась на разведывательные вылеты И-153 из 55-го ИАП в районе Бельцы — Фалешти — Пырлица.

Однако эти сведения были неполны. Согласно записям в летной книжке младшего лейтенанта Валентина Фигичева, шестерка МиГ-3 сопровождала бомбардировщики (видимо, из 211-го полка) и в 19:30 районе Синжерея была атакована 11 Me-109. При этом Фигичев сбил один из них. Еще один «мессер» был записан на счет лейтенанта Кузьмы Селиверстова. Таким образом, этот 28-летний летчик одержал свою 5-ю победу и стал асом.

В истории 67-го ИАП случился очередной «звездный день». Во время прикрытия с воздуха позиций 19-го стрелкового корпуса 8 И-16 были атакованы 12 румынскими истребителями. При этом, согласно журналу боевых действий полка, без потерь со своей стороны было сбито сразу 7 самолетов! К примеру, командиру звена младшему лейтенанту Анатолию Бобко был записан лично сбитый ПЗЛ-24[47]. И эти сведения были не сильно преувеличены. FARR потеряли 5 истребителей. Два PZL-11f потеряла Esk. 46 Van. Истребители с бортовыми № 78 и № 140 были сбиты в районе Леово и упали на левом берегу р. Прут в районе Кания. Оба пилота — сержанты Константин Боля и Эдуард Думитреску погибли. Еще два PZL-11c потеряла Esk.50 Van. Истребитель с бортовым № 311 был сбит и, не выходя из пикирования, врезался в холм. При столкновении с землей командир 50-й эскадрильи капитан Георге Тифеску был выброшен из кабины своего самолета и чудом остался жив, хотя и получил тяжелые ранения.

Пилоту сбитого истребителя с бортовым № 318 адъютанту-стажеру Виктору Думбраве повезло больше — он остался цел. Еще один PZL-11f сублокотенанта Флори Собецки из Esk. 45 Van. был разбит при вынужденной посадке. Летчик также не пострадал. Кроме этого, румынский Bf-109E-3 с бортовым № 23 был сбит зенитным огнем в районе Пинешти. Его пилот адъютант-стажер (резерва) Стефан Гречяну не пострадал и к концу 1941 года стал самым результативным среди пилотов «мессеров», одержав в 78 вылетах 6 воздушных побед.

В отчете румыны написали, что выдержали над линией фронта очень тяжелый бой с 15–20 «ратами» и сбили 3 из них. Все три И-16 были записаны своим сбитым летчикам — Тифеску, Думбраве и Собецки. Но по советским данным, в этот день был потерян только один «ишак». Лейтенант Ф.И. Червоненко из 146-го ИАП погиб, согласно записи в ЖБД, когда «…в катастрофе своего И-16 при развороте на низкой высоте врезался в землю в районе Рыбницы…»

5 «Потезов» из 74-й эскадрильи дважды атаковали советские «корабли в камуфляже», береговые и зенитные батареи в районе Рени. В «Хронике боевой деятельности ДуВФ» об этом эпизоде ничего не сообщается.

В этот же день группа летчиков 67-го ИАП была представлена к государственным наградам. Обращает на себя внимание, что в начале войны в наградных листах отсутствовали многие подробности, вроде числа боевых вылетов, но зато они изобиловали пафосными характеристиками о беззаветной любви к Родине, к социализму, преданности партии, твердости, воле, честности и даже общительности летчиков. Такова была специфика начального периода боевых действий, когда лояльность режиму считалась не менее весомым аргументом, чем сбитый самолет!

Большая часть летчиков представлялась к ордену Красного Знамени. Младший лейтенант Игорь Бебенин за сбитый «Бленхейм» и то, что проявил себя честным, культурным, грамотным, аккуратным летчиком и т. д.; командир эскадрильи капитан Василий Зарубин — за то, что «не раз водил своих гордых соколов на штурмовку наземных войск и железнодорожных станций», а также «показал себя подлинным героем Отечественной войны»; командир звена лейтенант Павел Леонтьев — за сбитый Me-109; командир эскадрильи старший лейтенант Дмитрий Хохлов — за один сбитый ПЗЛ-24; лейтенант Александр Целоухов — за один сбитый Me-109 и то, что «показал себя пламенным патриотом»; младший лейтенант Николай Кацапов — за два сбитых в группе самолета; младший лейтенант Яков Курочка — за сбитый в группе самолет, а также за то, что «любит летать» и оказался «преданным сыном Родины»; младший лейтенант Василий Степанов — за один сбитый ПЗЛ-24; лейтенант Михаил Сутырин — за один сбитый Me-109.

А вот командир эскадрильи капитан Петр Савенко за один сбитый «мессер», а также за то, что «научил эскадрилью летать ночью»; лейтенант Александр Буценко — за один сбитый Me-109; младший лейтенант Михаил Буженков — за два сбитых самолета были представлены к ордену Ленина. Еще более странно выглядит представление к ордену Красной Звезды, который в то время у военных считался наиболее престижным, младшего лейтенанта Якова Курочки. На момент подписания документов на нем числился только сбитый 22 июня в паре с младшим лейтенантом Худолеевым бомбардировщик противника. Правда, в любом случае наград всем им пришлось ждать очень долго[48].

Любопытно, что в ВВС РККА Красной Звездой, которая считалась чисто военным орденом и, согласно статуту, вручалась за «выдающуюся деятельность, способствовавшую крупному успеху наших войск в военное время», нередко награждались не только летчиков, но даже военинженеры и воентехники, занимавшиеся техническим обслуживанием и ремонтом самолетов. Так, в середине июля к Красной Звезде были представлены 33-летний старший инженер 67-го ИАП военинженер 3-го ранга Иван Акуличев и 31-летний механик звена воентехник 2-го ранга Михаил Баранов. Оба, конечно, были заслуженными людьми. Акуличев служил в Китае и во время финской войны, Баранов — на Халхин-Голе. Оба, не щадя сил, занимались ремонтом поврежденных истребителей И-16 и вводом их в строй, чем, по мнению командования, летчики полка имели «большой успех в количестве сбитых самолетов противника»[49].

В 02:30 6 СБ из 40-го СБАП в очередной раз атаковали плавсредства противника в Сулинском гирле и Исакче. Днем удар повторили 12 МБР-2 из 119-го ОМРАП ЧФ. По данным противника, прямыми попаданиями ФАБ-100 были повреждены румынские речные пароходы Izmail и Principal Karl II.

В этот день над Молдавией наконец установилась солнечная и ясная погода, в связи с чем интенсивность действий авиации резко возросла. 20-я САД выполнила в общей сложности 133 самолето-вылета, из которых 118 пришлось на истребители и 15 на бомбардировщики. Общий налет составил 133 часа 15 минут. «2 °CАД в течения дня истребительными полками прикрывала переправы в районе Кричлени, Рыбница, прикрывала группировку 2 КК в районе Кишкарени, Гирово, Сарацени-Веки, вела разведку в районе Оргеев, Сынджерей, Бельцы, бомбардировочным полком уничтожала войска противника в районе ст. Рэчцея, Веке, Фалешти», — сообщалось в журнале боевых действий.

Истребители 4-го ИАП прикрывали переправу через Днестр в районе Криулени, через которую осуществлялось снабжение советских частей. При этом во время боя с румынскими самолетами примерно в 10:30 был сбит И-153 летчика Шлейхмана. Другие пилоты видели, что тот выпрыгнул из горящего истребителя на парашюте, но дальнейшая его судьба осталась неизвестной. При возвращении в районе Тирасполя потерпел катастрофу МиГ-3 командира 4-й эскадрильи старшего лейтенанта Б.А. Воронкова, который погиб.

55-й ИАП начал боевой день в 05:00 с патрулирования звеном И-153 своего аэродрома Семеновка. Затем с 09:00 до 10:15 четверка МиГ-3 производила разведку передовых позиций румынских войск. В 10:40 8 МиГ-3 и 3 И-153 вылетели на подмогу 4-му полку, который вел воздушный бой в районе Криулени. Однако, когда они прибыли в указанный район, небо уже было чистым и противника не обнаружили.

В 12:10 звено МиГов совместно с парой «Чаек» снова вылетели к Криулени, чтобы прикрывать переправу через Днестр. Во время патрулирования они были внезапно, со стороны солнца атакованы большой группой из 12 Bf-109. В результате боя были сбиты И-153 командира звена старшего лейтенанта Г.А. Кондращука и летчика Гричевского. Первый из них числится пропавшим без вести, а второй хотя и был ранен, но смог перейти линию фронта. Можно достоверно утверждать, что обе «Чайки» сбили немцы — унтер-офицер X. Бохманн из St.I./JG77 и фельдфебель Р. Шмидт из 5./ JG77.

В 14:10 на очередное задание отправилось 6 МиГ-3 из 55-го ИАП. Встретив в условленной точке две группы из 6 Су-2, они сопровождали их в район Речцеи, где те с высоты 250–300 м атаковали колонну тракторов с прицепами. На указанные цели было сброшено 6 ЗАБ-50, 2 ФАБ-50 и 108 АО-25.

Вступал в этот день в бой и 146-й ИАП, который 7 июля был передан в состав 20-й авиадивизии. Подразделение имело на вооружении самолеты И-16 и МиГ-3. В 14:40 4 «ишака» прикрывали действия также дебютировавшего в составе дивизии 299-го ШАП[50] в районе Кишкарени, а в 15:15 6 МиГ-3 сопровождали упомянутые выше бомбардировщики Су-2 из 211-го ББАП.

Кстати, последний как раз в этот день получил пополнение новыми 8 Су-2 с Харьковского авиазавода № 135. Самолеты приземлились на аэродроме Котовск, где базировался 211-й полк, в 11:35. Правда, одна машина (пилот Рожин, штурман Зимин) по какой-то причине не долетел до базы, совершив вынужденную посадку в 25 км юго-западнее Первомайска.

Еще один воздушный бой в этот день состоялся в районе Фемензени. Согласно журналу боевых действий, в результате атаки звена истребителей румынский ПАР-15 (истребитель 1934 г. постройки IAR-15 у румын в серию не пошел и представлял собой среднеплан с открытой кабиной с неубирающимся шасси в обтекателях) «ушел со снижением». Правда, из какого полка были самолеты, как и время боя, в документах не указано.

Утром того же дня штаб 20-й САД начал перебазирование на новый командный пункт в районе Куяльника. Первая колонна в составе 15 автомашин прибыла на место в 11:00.

5 «Потезов» из 75-й эскадрильи в сопровождении 2 IAR-80 сбросили на советские позиции в районе Страшени 88 50-кг бомб. Это был последний вылет летчиков эскадрильи на французских бомбардировщиках. Вечером они передали оставшиеся в строю машины в Esk. 74 Bomb и перелетели в тыл для освоения новых машин уже румынской сборки — JRS-79B.

Очередные воздушные бои прошли 9 июля и в районе Измаила, на единственном участке огромного фронта, где граница все еще оставалась в наших руках. Над румынской территорией истребителями Не-112В-1 был сбит И-153 из 3-й эскадрильи 9-го ИАП ВВС ЧФ. При этом летчик смог не только спастись, но и переплыть Дунай, а потом вернуться на свой аэродром. В этот день в том же районе был подбит Не-112В-2 (бортовой № 19) из Esk. 52 Van. Его пилот адъютант-стажер Георге Динку был ранен. Правда, «Хейнкель» стал жертвой не флотских «Чаек», а двух армейских И-16 из соседнего 67-го ИАП. Воздушная победа над Me-109 была разделена между старшим политруком Пономаревым и лейтенантом Шамановым.

В этот день погода снова испортилась. В Молдавии стояла облачность 5–6 баллов, видимость сохранялась на уровне 10–12 км. Все это не очень благоприятствовало действиям авиации.

В 07:45 четверка МиГ-3 из 55-го ИАП вылетала на разведку в район Бельцы — Фалешти.

В 09:00 они вернулись, после чего в 10:50 уже 3 И-153 и 5 МиГ-3 из 4-го ИАП вылетели для штурмового удара по выявленным позициям румынских войск в районе Фалешти и Скулени. Обнаружив подходящее цели в 1 км к юго-востоку от Пэментени, истребители сначала сбрасывали бомбы, а потом со второго захода обстреливали наземные цели из бортового оружия. Выполнив две атаки, самолеты повернули на базу. На обратном пути в районе Бельцов группу догнала четверка Bf-109. По результатам боя сбитых самолетов заявлено не было, при этом один из советских истребителей вернулся на аэродром с 18 пробоинами.

Вскоре после этого боя уже другая группа И-153 в районе Леушени в 12:25 была атакована семью «Мессершмиттами». После боя на аэродром не вернулись «Чайки» лейтенантов Ситникова и Лебедева. Первоначально предполагалось, что они стали жертвами «Мессершмиттов», однако на следующий день выяснилось, что оба И-153, выходившие из боя на малой высоте, были по ошибке сбиты советской зенитной артиллерией над линией фронта. Ситников вскоре вернулся на свой аэродром, а Лебедев получил ранения и был отправлен в госпиталь.

В 11:40 две группы И-153 из 299-го ШАП общей численностью 15 машин в сопровождении 6 МиГ-3 из 146-го ИАП вылетели для атаки наземных целей в районе Бельцы — Фалешти. Основной удар пришелся по дороге станция Пэментени — Илимецка, по которой двигалась колонна автомашин. Над целью штурмовики были атакованы тремя Me-109. В результате была сбита «Чайка» летчика Жигарева, который не смог покинуть машину и сгорел в воздухе. Еще один штурмовик И-153 пропал без вести.

В то же время эскорт вместо выполнения своей прямой задачи сначала ввязался в бой с шестеркой Me-109, сбив один из них, а потом еще и с немецкими Ju-87, приближавшимися к Рыбнице. Пилоты донесли, что группа была ими «атакована, расстроена и не допущена до города». Правда, собственно сбитых самолетов замечено не было.

В 12:40 с аэродрома Воронково на подмогу вылетело еще 3 МиГ-3 и 3 И-16 из 146-го полка. В районе Рыбницы они вступили в воздушный бой с «мессерами», который, однако, сложился неудачно. МиГи летчиков Варкули и Анохина были сбиты, а сами пилоты выпрыгнули с парашютами. Еще один МиГ-3 младшего лейтенанта Дубилевского пропал без вести. Повреждения получили также 2 И-16, но они сумели вернуться на базу.

Крайне неудачно сложился боевой день у 45-го СБАП. Вечером 18 СБ вылетели на бомбардировку танков и мотопехоты в район Житомира. Однако задание не было выполнено, как указано в журнале боевых действий, ввиду отсутствия прикрытия истребителей. И если первая девятка благополучно вернулась на аэродром Счастливая, то из второй группы возвратилось только 7 машин. Да еще и во время захода на посадку один СБ был по ошибке сбит истребителем И-16, вылетевшим с аэродрома Тирасполя. Пилот и стрелок-радист бомбардировщика получили тяжелые ранения, а летнаб сгорел.

Ненамного лучше прошел вылет 14 Су-2 из 211-го ББАП, вылетевших на атаку мотомехколонны в районе Житомир — Коростышев в полосе действий Юго-Западного фронта. «2 АЭ в составе 7 самолетов в 18:50 с высоты 250 метров бомбардировала автомашины на дороге Житомир — Кочетово, автомашины шли по дороге рассредоточенные с интервалом 200–300 метров друг от друга, бомбы легли по дороге, — сообщалось в донесении. — 5 АЭ в составе 7 экипажей цель не обнаружила, в 18:35 5-ю экипажами бомбардировала переправу через р. Тетерев в районе Коростышев. 2 экипажа летнабы Астапчик и Гилиев бомб не сбросили, произвели посадку с бомбами, так как не заметили цели».

Этот вылет производился уже за пределами дальности бомбардировщиков Су-2, поэтому вернуться на свой аэродром группа не могла и отправилась на Счастливую, где базировался 45-й СБАП. Но и до этой площадки самолет летчика Уланова и летнаба Астапчика не дотянул. При подходе к аэродрому у их Су-2 закончилось горючее, в итоге он потерпел аварию. Сам экипаж не пострадал, а бомбардировщик пришлось списать. После дозаправки в 06:25 11 июля остальные Су-2 перелетели на свою базу.

55-й ИАП в этот день в воздушных боях не участвовал. Его МиГи прикрывали позиции 2-го кавалерийского корпуса, а также бомбили и обстреливали вражеские войска в районе Фалешти и Скулени.

Всего в этот день 20-я САД потеряла 11 самолетов (4 И-153, 3 МиГ-3, 3 СБ и 1 Су-2), причем почти все по боевым причинам. И это были самые большие потери в дивизии с начала войны.

По немецким данным, в этот день был сбит («во время боя с группой ДБ-3 и И-16 в районе Тигины») Bf-109E-7 W.Nr. 2060 черная «10» лейтенанта Ханса Гюзе из учебно-боевой 2.(J)/EG2. Пилот пропал без вести. Скорее всего, его сбил капитан В.Й. Давидков из 131-го ИАП, которому в этот день записано два лично сбитых Me-109 в районе Тирасполь — Бендеры.

Ну а летчики 67-го ИАП 10 июля одержали очередную победу. В районе Булгарийки был подбит Не-112В-2 (бортовой № 28) адъютанта Ангела Никулеску из Esk. 54 Van. Однако пилот не пострадал и совершил вынужденную посадку на своей территории. Впоследствии этот, как и подбитый днем ранее «Хейнкель», были восстановлены и снова введены в строй.

Тем временем советское контрнаступление в Средней Молдавии окончательно застопорилось, были оставлены Бельцы. Соседняя 18-я армия отошла в Могилев-Подольский укрепленный район, расположенный в гористой местности, и заняла там оборону. Несмотря на потерю некоторых территорий, положение на юге еще казалось вполне благополучным.

В ночь на 11 июля 4 СБ из 45-го СБАП выполнили налет на аэродром и сам город Яссы, станцию Бечешти и аэродром Роман. Правда, один бомбардировщик до цели не дошел из-за начавшейся грозы. На указанные цели были сброшено 8 ФАБ-100, 8 ФАБ-50, 4 ЗАБ-50, 24 АО-15, 156 ЗАБ-2,5, а также пропагандистские листовки. Понятно, что нанести столь скромными силами серьезный ущерб было заведомо невозможно, тем не менее экипажи отчитались про попадания во все цели и пожары, возникшие на аэродроме Яссы, станции Бечешти и северной окраине аэродрома Роман.

Рано утром начал свои очередные вылеты 55-й ИАП. С 05:10 до 10:35 звенья МиГ-3 проводили разведку в районе Сенджерей — Скулени. Встреч с самолетами противника не было, но по какой-то причине пропал без вести истребитель лейтенанта Т.Т. Ротанова.

В период с 14:30 до 18:15 полк выполнил еще четыре групповых вылета на разведку. В отличие от люфтваффе и подражавших им FARR в ВВС РККА в тот период почти не было разведывательных эскадрилий, а на Южном фронте была только одна такая авиачасть. Это был 317-й ОРАП ВВС ОдВО, который базировался на аэродром Вормс в 95 км севернее Одессы и на начало войны имел в своем составе 4 °CБ и 8 P-Z. Про боевое использование так называемых корпусных авиаэскадрилий, которые также должны были заниматься авиаразведкой в интересах своих армейских частей, практически ничего не известно. Но на начало войны их в ВВС ОдВО было четыре, причем как минимум одна, 104-я КАЭ имела на вооружении новые Р-10. Поэтому почти вся нагрузка по воздушной разведке легла на истребительные полки.

Во время последнего вечернего вылета четверки МиГ-3, проходившего над Фалешти, Бельцами и Скулени, советские летчики неожиданно столкнулись с большой группой Bf-109. На счет старшего лейтенанта Ф.И. Шелякина был записан один сбитый «мессер».

146-й ИАП с 06:30 до 07:30 также вел разведку. Затем в 10:20 3 МиГ-3 после сообщения о налете авиации на войска в районе Рыбницы вылетели в этот район и провели бой. Правда, неудачный. Один наш истребитель был сбит (летчик Леонтьев был ранен и выпрыгнул с парашютом), два других получили повреждения. Зато зенитчики добились успеха. Два румынских бомбардировщика PZL-37 (с бортовыми № 207 и № 221) из Gr. 4 Bomb, получили прямые попадания 76-мм снарядов, но обоим самолетам удалось вернуться на свой аэродром.

Переправа и в особенности железнодорожный мост через Днестр в районе Рыбницы теперь играли ключевое значение в снабжении всего северного фланга 9-й армии, поэтому этот район в следующие дни стал одним из главных для истребителей 20-й авиадивизии.

В 11:35 в районе Бокани патрульное звено на высоте 1300 м было безрезультатно атаковано одиночным Me-109 и сбило его.

Приблизительно в это же самое время, в 11:30, когда тройка И-16 из 146-го полка взлетала на очередное задание с аэродрома Воронково, из-за леса на бреющем полете внезапно появились 2 Bf-109, которые сразу же сбили взлетающие истребители командира эскадрильи капитана О.М. Фарафонова и младшего лейтенанта В.М. Зайцева. А вот истребитель старшего лейтенанта Х.И. Юнглина успел взлететь, но тут же был атакован и загорелся. Летчик выпрыгнул на парашюте, но из-за малой высоты тот не раскрылся, и Юнглин погиб. Кроме того, на земле в ходе штурмовки были повреждены еще два МиГа. По немецким данным, этот бой провела пара «охотников» из 5-й эскадрильи JG77, а сбитые самолеты записаны на счет ведущего — обер-фельдфебеля Рудольфа Шмидта.

9 СБ из 45-го СБАП (ведущий заместитель командира эскадрильи капитан Николай Янко) атаковали скопление из «70 танков» и «130 автомашин с мотопехотой» в районе Полонное. В районе цели были видны взрывы и большие клубы дыма, посему «скопление» посчитали «разгромленным».

На южном участке фронта в этот день также шли бои. В районе Тульчи румынами был сбит И-153 из 3-й эскадрильи 9-го ИАП ВВС ЧФ а его пилот погиб. В свою очередь, советские флотские летчики заявили про четыре сбитых самолета, в том числе 2 «Спитфайра», 1 Хе-113 и 1 Me-109. Но ни одна из этих побед не подтверждается документами противника.

В этот же день в 17:54 2 И-153 9-го ИАП совершили налет на румынский порт Периправа на Дунае, сбросив на него несколько бомб.

Ситуация на фронте тем временем стремительно менялась. Группа армий «Норд» уже вышла к границе Эстонии, Тарту и Пскову, группа армий «Митте» достигла линии Витебск — Орша — Могилев, преодолев половину расстояния от границы до Москвы, а на Украине части 1-й танковой группы достигли Житомира, расположенного в 350 км к северу от Кишинева и всего в 120 км к западу от Киева. Правое крыло Южного фронта под давлением 17-й немецкой армии откатилось до района Летичев — Сороки. В центре фронта части 11-й немецкой армии и румынские дивизии постепенно расширяли плацдарм на восточном берегу Прута, заняв Бельцы, и вышли к окраинам Кишинева. И только на самом южном — 270-км участке государственной границы все еще продолжалось затишье.

Этот день стал по-настоящему жарким для 20-й и 21-й САД. Первыми в небо поднялись 4 СБ из 45-го СБАП, которые совершили повторный налет на Яссы и Роман. «Бомбометание производилось с Н 1600–2100 м, — сообщалось в донесении. — Обстреливались ЗА из окраин Роман, Яссы, Кашкуяны, Хуши, по наблюдению в Романе возник пожар в центре и южной части города, в Яссы разрывы наблюдались в западной части города. Обнаружен в районе северо-западной окраины Яссы аэродромный световой маяк, вращающийся на 360 градусов, Петра — виден пожар, сильные взрывы. Потерь и раненых нет. Сброшено бомб: ФАБ-100 15 шт., ФАБ-50 — 2 шт., САБ-3 — 4 шт., ЗАБ-2,5 — 208 шт., ЗАБ-50 — 8 шт., разбросано 150 000 листовок». В летной книжке командира звена 22-летнего лейтенанта Александра Павлова этот вылет описан следующим образом: «12.7.41 ночью при неблагоприятных метеоусловиях, сквозь заградительный огонь ЗА и ЗП, применяя противозенитный маневр, вышел на цель в районе Яссы и метким бомбардированием зажег и уничтожил ее». А если судить по летной книжке заместителя командира эскадрильи старшего лейтенанта Василия Орловцева, то и погода была нелетной: «12.7.41 г. в сильный дождь и грозу, когда полет вообще казался невозможным, тов. Орловцев[51] произвел налет на г. Яссы, налет был неожиданным, прожектора и ЗА противника заработали только тогда, когда ряд пунктов города были охвачены пламенем от метко сброшенных тов. Орловцевым зажигательных бомб».

4-й ИАП начал боевую работу на рассвете, в 03:50. 5 И-153 и 1 МиГ-3 вылетели на патрулирование над своим аэродромом в Григориополе.

55-й ИАП с раннего утра до позднего вечера выполнял вылеты на прикрытие своего аэродрома, разведку и патрулирование линии фронта. Встреч с противником зафиксировано не было, а единственной неприятностью стало повреждение своим же зенитным огнем в районе Оргеева одного МиГ-3 во время разведывательного полета в 11:45.

146-й ИАП подключился к боевой работе только в полдень. В 12:00 на аэродром Куяльник поступило сообщение, что немецкие бомбардировщики бомбят переправу через Днестр в районе Рыбницы. Вскоре туда прибыли 12 МиГ-3 и 4 И-16. По итогам боя летчики доложили, что Ju-88 «отогнаны» от переправы, а также «предположительно подбито 2 Ме-109 и 1 Ю-88».

Несмотря на то что 20-я САД вела боевые действия, можно сказать, в «курортных» условиях, даже здесь — в Молдавии и Приднестровье — спустя три недели после начала войны стали сказываться общий хаос и неорганизованность, вызванные внезапным и неожиданно быстрым продвижением вермахта вглубь страны. Командование дивизии до сих пор не смогло наладить четкую и бесперебойную связь со своими подразделениями и аэродромами. Рации, которых не было на самолетах, не использовались и в штабах, где они были по штату, а все переговоры велись по телефону.

Характерный в этом отношении случай и имел место 12 июля. Перед очередным вылетом 2-й эскадрильи 211-го ББАП капитан Широких получил ответственное задание: слетать на аэродром 88-го ИАП и договориться там об истребительном эскорте. Однако когда летчик, ориентируясь по карте, прибыл в указанное место, никакого аэродрома там не оказалось вовсе. Иной же связи с 88-м полком из соседней дивизии не было. В итоге потеряв время в поисках и израсходовав бензин, Широких не смог принять участие в вылете. Как и командир эскадрильи капитан Венгеров, у которого после взлета не убрались шасси. В конечном счете удар по танкам в районе Янушполя и Уланова в 15:14 выполнила пятерка Су-2. Впрочем, истребительное прикрытие не понадобилось, вражеских истребителей в воздухе снова замечено не было. Сбросив бомбы с высоты 400 метров, в 15:50 вся семерка села для дозаправки на аэродром Сушиски, а в 19:45 вернулась на свою базу.

Тем временем 3-я эскадрилья 211-го ББАП, имевшая задание атаковать ту же цель, не обнаружила ее, после чего всей пятеркой (один Су-2 преждевременно повернул обратно из-за проблем с мотором) полетела вдоль ближайшей дороги и, обнаружив на участке Нов. Чартария — станция Гордиевка колонну грузовиков, атаковала ее с высоты 200 м. Бомбы одного звена легли по дороге, второго звена — по обочине правее ее. Кроме того, экипажи собрали ценные разведданные, которые на поверку оказались сильно преувеличенными. Так, в районе Сальница — Люба якобы находилось 400 танков, то есть чуть ли не пара моторизованных корпусов, которых на этом участке фронта и в помине не было.

В 17:35 в очередной вылет отправились бомбардировщики СБ. Правда, операция в этот раз прошла не совсем по плану. Когда «скоростные» прибыли в район аэродрома Сушиска, истребители сопровождения еще даже не взлетели. В итоге самолетам пришлось еще 45 минут кружить над ним, впустую расходуя горючее. Когда с аэродрома наконец взлетели 3 И-16, группа наконец направилась в район Полонного, где она должна была сбросить бомбы на скопление танков. Атака выполнялась с высоты 1700 м в условиях сильного зенитного огня. Тем не менее все СБ благополучно покинули район, но потом начались проблемы. На бомбардировщиках стало кончаться горючее, в результате экипажам пришлось садиться где попало. 7 самолетов приземлились в Куяльнике рядом со штабом 20-й САД, 6 в Славяно-Сербке, 1 в районе станции Бощи, еще 4 сели «неизвестно где…».

В 17:20 6 Bf-109 совершили налет на аэродром Григориополь, сбросив на него осколочные бомбы и обстреляв из бортового оружия. В результате было выведено из строя 6 самолетов, в том числе 3 И-153, 2 МиГ-3 и 1 И-16. Различные ранения получили 10 человек, в том числе летчики Нагорный, младшие лейтенанты Галунов и Аникин. При этом аэродром был буквально забросан мелкими неразорвавшимися бомбами.

В 17:35 12 МиГ-3 из 146-го ИАП вторично были вызваны на перехват бомбардировщиков в район Рыбницы. При этом звено младшего лейтенанта Чижова обнаружило над переправой пару Me-109 и атаковало ее. Однако «мессеры» боя не приняли и ушли на бреющем курсом 270.

В 18:10 группа старшего лейтенанта Жарина обнаружила двухместный разведывательный самолет типа СЕТ (позже по справочнику-определителю наши летчики даже уточнили, что это был СЕТ-7К) и сбила его. Согласно донесению летчиков, румын упал в реку в районе Проданешти и «к нему сбегался народ с полей». По румынским данным, разведывательный IAR-38 бортовой № 2 из Esk. 12 Van. в районе Рыбницы был атакован 3 советскими «длинноносыми» истребителя. Самолет был разбит при аварийной посадке (вовсе не в реке), но все 3 члена экипажа адъютант-стажера Василе Нистороя не пострадали. Кстати, сам Жарин так увлекся наблюдениями, что на обратном пути в Куяльник у него преждевременно кончился бензин. Немного не дотянув до взлетной полосы, МиГ-3 грохнулся (по выражению писаря дивизии, «сел») в овраг в окрестностях аэродрома и был разбит. Сам Жарин получил травмы. В целом же, если не считать налета на Григориополь, день прошел для 20-й САД гораздо более удачно, чем предыдущий.

Ожесточенные воздушные бои разразились и над южным сектором Южфронта. В 09:00 реку Прут пересекли 6 двухмоторных бомбардировщиков PZL-37 из Esk. 76 Bomb., которых сопровождали 2 Не-112В из Esk.52 Van. В районе Ларгута — Татарашени румынские самолеты атаковало пять И-16 из 67-го ИАП. Один «Лось» (бортовой № 218, бывший польский «72.215») был подбит и совершил вынужденную посадку, с трудом перетянув через Прут[52]. При этом трем летчикам из 4-й эскадрильи полка лейтенантам Е.Ф. Семенину[53], В.Д. Чуевскому и младшему лейтенанту Транкину был записан сбитый в составе группы Me-110. Но в целом надежно прикрыть свои войска нашим летчикам так и не удалось (в основном из-за слабой работы постов ВНОС и действий малыми группами).

Всего в этот день с 08:50 по 19:40 румынские бомбардировщики в 9 налетах совершили 59 самолето-вылетов и сбросили 37 тонн бомб. Для их прикрытия истребители FARR выполнили 54 самолета-вылета.

Один из двух истребителей, которые сопровождали «Лосей», Не-112В-1 W.Nr. 2029 бортовой № 1 локотенант-инженера (резерва) Йона Ласку, сбили в районе Ларгуты два других И-16 из 4-й эскадрильи и упал на деревню Хартоапелор. Пилот — бывший известный летчик-испытатель авиазавода IAR — погиб[54].

Вышедший из боя на своем подбитом истребителе (бортовой № 10) напарник Ласку сублокотенант Йон Захария доложил, что «точно сбил» один И-16. Еще две «сбитых» «Раты» записали себе стрелок из экипажа бомбардировщика PZL-37A (бортовой № 201) сержант Мирча Николаи и моторист PZL-37Abis (бортовой № 203) сержант Йон Йорг.

Но это были еще не все потери румын в этот день. Во время штурмовки советских артиллерийских позиций в районе Циганки на восточном берегу Прута ИАРами из 41-й эскадрильи их атаковали шесть «ишаков» все того же 67-го ИАП. Один IAR-80A (бортовой номер белая 23) в районе Фальчеу был лоб в лоб протаранен И-16. Самолеты разлетелись на куски, и оба летчика погибли. Румын — сублокотенант Василе Клару был посмертно награжден орденом Михая Храброго за три «сбитых» в своем последнем бою И-16. Наш летчик — заместитель командира эскадрильи лейтенант И.М. Шаманов за свой таран был посмертно награжден орденом Красного Знамени. Характерно, что и румыны и наши были уверены, что именно их пилот являлся автором этого лобового тарана. Кто в действительности решился на столь отчаянный поступок или же это вовсе было случайное столкновение в воздухе, по понятным причинам так и остается неизвестным.

Всего же румыны заявили про 5 сбитых в этом бою И-16. Таким образом, общее количество заявленных летчиками FARR «сбитых» И-16 из 67-го полка к этому моменту достигло их предвоенной численности!

В этот же день в 11:00 летчики 96-й ОАИЭ перелетели из Николаева в Измаил. Свои старые И-15бис они передали в 9-й ИАП и получили взамен И-153. В этот же день летчики 3-й эскадрильи закончили свою «боевую командировку» в Измаиле и вернулись назад в Николаев.

11—12 июля бомбардировщики СБ малыми группами выполнили 40 самолето-вылетов для атак плавсредств противника в районе Сулина — Тульча. В результате в Сулинском гирле Дуная был потоплен лихтер SRD-4, который еще летом 1940 г. был мобилизован в состав флота, где получил номер MR-4 (Marine Romane 4). После установки на лихтере орудий МЗА его передали в состав Румынской речной дивизии в качестве зенитной плавбатареи.

В 04:30 пятерка СБ из 45-го СБАП совершила очередной налет на Яссы, Роман и Васлуи, сбросив на них с высот 1300–3000 м 15 фугасных, 274 зажигательных бомбы, а также 160 000 листовок. Согласно донесению экипажей, все цели были поражены, в центре Романа и Васлуя возникло несколько сильных очагов пожара. Сильного противодействия румынской ПВО не наблюдалось, хотя местами были замечены прожекторы. Но, учитывая время налета (04:30–04:42), небо было уже достаточно светлым, поэтому их лучи просто рассеивались. Правда, в летной книжке командира звена лейтенанта Александра Павлова[55] вылет в эту ночь описывался более драматично: «13.7.41 г. ночью при исключительно сильном противодействии ЗА и ЗП умелым маневром вышел на цель в районе Бельцы и метким бомбардированием уничтожил склад боеприпасов и горючего на аэродроме и обстрелял автоколонну до 30 машин по дороге Саркацени-Веки на Орхей».

Данные рейды, как и начавшиеся вскоре налеты на Берлин, конечно же носили скорее пропагандистский, чем стратегический и даже тактический характер. В то время как немцы рвались к Ленинграду и Москве, подходили к Киеву, газеты подробно и бодро писали про то, как советские летчики каждую ночь наносят удары по румынским городам и жгут их. Значит, наша авиация все еще сильна и не только обороняется, но и сама бьет врага на его территории!

Боевой день в небе Молдавии традиционно продолжился утренними вылетами на разведку. Первой в 04:35 взлетела четверка МиГов из 55-го ИАП. Они пролетели по маршруту Скорчени — Брынзени — Флорешти — Царьград — Марадени — Сынджерей — Сарацени-Векки. Попутно на дороге Крышкачцы — Шурени разведчики обстреляли обнаруженную автоколонну длиной 5–6 км. В 06:20 машины вернулись на базу, но уже втроем. По неизвестной причине пропал без вести МиГ-3 старшего лейтенанта Дубинина. Позже в полку выяснили, что Дубинин разбил свой самолет при аварийной посадке, был ранен и теперь находится в госпитале Херсона.

Чуть позже в 05:15 в воздух поднялось звено МиГ-3 из 4-го ИАП, которые облетели большой район вокруг населенных пунктов Брынзени, Галинечени, Скулени, Унчени, Улешти, Быковец. Далее до обеда полк произвел 7 вылетов на прикрытие переправы у Рыбницы. Полеты прошли без происшествий.

В 11:45 пара МиГ-3 из 55-го полка отправилась на разведку в район Сороки — Бельцы. Западнее Сивены истребители вступили в воздушный бой с Bf-109. В результате, по советским данным, был сбит один «мессер», который был записан в качестве личной победы 30-летнему старшему лейтенанту Константину Ивачеву[56]. В то же время пропал без вести старший лейтенант Ф.И. Шелякин. Позже выяснилось, что он был тяжело ранен, попал в плен и умер по пути в лагерь военнопленных. По немецким данным, западнее Сивени был сбит Bf-109E-4 W.Nr. 5050 обер-ефрейтора Хайнца Креплина из 4./JG77. Летчик был сбит над Бессарабией уже во второй раз, но опять он избежал попадания в плен и смог перейти линию фронта.

146-й ИАП с 11:30 и до самого вечера занимался прикрытием переправы в районе Рыбницы. Одни пары и звенья сменяли другие по эстафете. В итоге было выполнено 19 вылетов, но ни одной встречи с противником так и не состоялось.

В 20:30 в районе Олишкани МиГ-3 из 146-го полка атаковали неизвестный самолет противника, который, по докладу летчиков, «пошел вниз и предположительно сбит». Скорее всего, это был легкомоторный Fleet-10G (бортовой № 216) из состава 114-й связной эскадрильи, который был разбит в аварийной посадке в районе аэродрома Хуши. Горючее было на исходе, поэтому преследовать и добить «незнакомца» у наших истребителей уже не было возможности.

Очень активно в этот день действовали бомбардировщики. В 15:00 16 СБ из 45-го СБАП нанесли удар по танкам и мотомеханизированным частям противника в районе Полонное и Чуднов. Подойдя к указанному квадрату, самолеты с высоты 1300–1900 м сбросили на обнаруженные войска 54 фугасных и 272 осколочных бомбы. При этом только на счет девятки заместителя командира эскадрильи капитана Николая Янко был записан разгром группы до 100 танков фашистов в районе западнее Чуднов! Во время разворота в 20–25 км к западу от Полонного экипажами был замечен неизвестный аэродром, на котором насчитали 25 стоящих на земле Me-109. Правда, уже вскоре группу атаковали и летящие «Мессершмитты». Летчики видели, как 2 СБ были сбиты и объятые пламенем пошли к земле. При этом раскрытых куполов парашютов замечено не было. А по возвращении на базу недосчитались еще двух бомбардировщиков. Пропало без вести в общей сложности 12 членов экипажей: летчики майор Михаличенко, капитан Николаев, лейтенанты Пономаренко и Воробей; летнабы Козлов, Воротилов, Сыров и старший лейтенант Хекало, стрелки Запряев, Кухарь, Кисляк и Прохоренко.

211-й ББАП наносил удары по войскам в районах Житомира и Полонны. В журнале боевых действий полка сообщалось: «13:40 с Н 300 метров 5 АЭ в составе 7 Су-2 бомбардировала колонну танков и бронемашин в движении по дороге Бураки — Петриковцы, бомбы попали прямо по колонне. Наблюдались разрывы в колонне танков. Были обстреляны огнем ЗА пулеметов из колонны. Истребителей противника не встречали. ЗА вела огонь из района Янушюль.

На аэродроме Счастливое зарядились горючим, бомбами и произвели 6 Су-2 повторный удар в 19:20 с Н 200 метров по колонне танков на дороге Бродецкое, Волчинец. Бомбы попали в колонну танков. При перелете с аэродрома Сутички на аэродром Счастливое у самолета летчика Шевелева, летнаб Бутрин, отказал мотор. По наблюдению экипажа, самолет разбит, экипаж невредим. Истребители оба раза не сопровождали.

2-я АЭ в составе 7 Су-2 в 13:45 Н-300 бомбардировала колонну танков, артиллерию и автомашины в движении по дороге Бердичев, Любар. Бомбы попали в цель, наблюдали движение на всем протяжении дороги Бердичев, Любар. После атаки все самолеты возвратились на аэродром Счастливое, где зарядились горючим и бомбами и произвели повторный удар в 19:55 с Н 300 метров по колонне танков в движении на восток в районе Молочка. Бомбы попали в цель. Сброшено бомб: 4 ФАБ-50, 4 ЗАБ-50, 220 АО-15. Выпущено патрон 4030 шт. Затрачено 27 самолето-вылетов, налет 38 часов 48 мин.».

В этот же день в 13:00 с Харьковского авиазавода № 135 в 211-й ББАП прибыло еще 8 новых Су-2. Еще одна машина при взлете с промежуточного аэродрома в Кировограде потерпела катастрофу.

Активно действовала в этот день и 21-я САД. Лейтенант Виталий Топольский и младший лейтенант Алексей Федоров из 3-й эскадрильи 69-го ИАП сбили два Me-109 в районе Тирасполя. По германским данным, в воздушном бою в районе Тирасполя действительно были потеряны два «Мессершмитта». Но на один из них претендуют еще и летчики 55-го ИАП (см. выше). Судя по всему, Bf-109Е-1 W.Nr. 6331 желтая «6» унтер-офицера X. Хорстманна из 6-й эскадрильи JG77 действительно был сбит летчиками 69-го ИАП. Пилот был ранен, но тоже вернулся в свое подразделение.

В этом бою летчики полка, которые впервые вступили в бой с немцами, понесли большие потери, были сбиты сразу 3 И-16. Погибли младшие лейтенанты Б.Н. Карпенко и А.Г. Федоров, а младший лейтенант Филиппов был ранен, но спасся, выпрыгнув с парашютом. Все три летчика были из состава 3-й эскадрильи 69-го ИАП. Самое интересное, что в этот день немецким летчикам в районе Тирасполя был засчитан только один сбитый И-16 (гауптману Карлу Лебану из 6./JG77 в 18:00). Остальные сбитые в районе Тирасполя истребители были определены как МиГ-3 (2 МиГ-3 — в 10:10, 1 МиГ-3 — в 13:30). По всей вероятности, речь шла о вышеупомянутом самолете старшего лейтенанта Ф.И. Шелякина. Истребитель старшего лейтенанта Дубинина не идентифицируется по времени вылета (04:35–06:20). По всей вероятности, он был сбит зенитным огнем во время штурмовки автоколонны.

Позже в тот же день летчики 3-й эскадрильи 69-го ИАП взяли реванш. Одержав две групповые победы, они сбили два Ю-87 в районе Тирасполя. Командиру 3-й эскадрильи майору Й.Е. Капустину в летную книжку записан сбитый лично одномоторный самолет «неустановленного типа». По немецким данным в районе Яссы — Кишинев была сбита только одна «Штука»: Ju-87R-2 W.Nr. 5395 (100 %-я потеря). Другой Ju-87R-2 W.Nr. 6096, хоть и получил повреждения (10 %), благополучно вернулся на свой аэродром в Яссах. Оба самолета были из 4-й эскадрильи StG77.

Кроме этого, румынский Не-111Н-3 из Gr. 5 Bomb, был атакован и подбит советскими истребителями. С убитым воздушным стрелком бомбардировщик перетянул линию фронта, но при вынужденной посадке на брюхо у пилота сублокотенанта Октавиана Ровенты не выдержали нервы, и он выпрыгнул с парашютом. В результате самолет посадил штурман. При этом никто не пострадал, а вот слишком нервный пилот погиб — из-за малой высоты его парашют не раскрылся.

Румынская армия в эти дни готовилась к большому наступлению, поэтому срочно требовались точные данные о дислокации советских войск. Не рискуя больше посылать в бой свои разведывательные «Бленхеймы», которых осталось мало, а других дальних разведчиков на вооружении FARR просто не было, они решили изменить свою тактику. С небольших полевых аэродромов и даже просто площадок, расположенных недалеко от линии фронта, начали летать самолеты IAR-37, IAR-38 и IAR-39 из состава армейских ближнеразведывательных эскадрилий. Они летали на небольшой высоте, практически на бреющем, а ружейно-пулеметный огонь с земли особой угрозы для ИАРов не представлял.

Несколько дней вылеты проходили без потерь, пока 13 июля старший лейтенант Я.И. Рагозин из 67-го ИАП не подкараулил и не сбил над Фальчеу разведывательный IAR-38 (бортовой № 41) из Esk. 11 Obs. Все три румынских летчика погибли, а Рогозину был засчитан сбитый лично ИАР-37.

15 СБ из 40-го СБАП и 9 ДБ-3 из 2-го МТАП потопили в Тульче буксир Salamis, а в Сулине лихтер SRD-9. Кроме этого, были повреждены еще 2 буксира — Tuzla и Gheorgiu и 5 лихтеров NFR-773, NFR-778, NFR-779, NFR-781, NFR-783.

А вот попытка румынской авиации атаковать отряд кораблей Дунайской флотии в районе Измаила закончилась неудачно. Ответным зенитным огнем была подбита летающая лодка Cant-501z из 101-й эскадрильи гидросамолетов. Экипаж ее не пострадал, но сам самолет был тяжело поврежден при аварийной посадке на рейде Сулины. По советским документам, «Кант» был подбит пулеметным огнем с пограничных катеров ПК-125 и К-204.

В журнале боевых действий Южного фронта за этот день сообщалось: «Произведено 331 самолето-вылет. В воздушных боях сбито 5 самолетов противника. Наши потери — сбит в воздушном бою 1 самолет, уничтожено на аэродроме 2, не вернулись с задания 4 самолета. Характерно, что все 4 самолета (СБ) не вернулись на базу после бомбардировки противника без прикрытия истребителей. В ночь с 12 на 13 июля два СБ вылетали с целью изнурения противника и оба не вернулись на базу (предположительно из-за потери ориентировки». В этом же документе сообщались любопытные разведданные: «Немцы начали применять новый вид авиабомб «чемоданчик», по величине и форме похожие на часы «будильник», которые в силу особого приспособления разрываются в воздухе».

Очевидно, речь шла об осколочных бомбах SD-2 «Splittbombe» (2-кг осколочная, дословно «занозная» бомба), которые сами немцы называли «дьявольскими яйцами»[57].

Погода в этот день была ясной, видимость составляла 10–12 км. В 03:23 четверка СБ из 45-го СБАП совершила налет на аэродромы Сарацени-Векки и Бельцы, сбросив на них 16 фугасных и 112 зажигательных бомб. Бельцы еще недавно использовались советской авиацией, теперь же, по данным разведки, там находилась передовая база истребителей противника. Согласно донесению экипажей, на аэродроме Бельцы возник большой пожар, а на Сарацени-Векки несколько очагов пожаров. Кроме того, над румынской территорией было разбросано 88 тысяч листовок. Попутно были собраны разведданные. «В 19:00 по дороге на с-в от Бельцы наблюдались синие огни, вероятно движение автомашин до 20–30 шт., — сообщалось в донесении. — Виден пожар Кишинев и Орхей. В районе Сороки сильная артиллерийская стрельба. С юго-западной части Бельцы обстреляны слабым огнем ЗА. Горит с-в часть Бельцы». В 04:25–04:35 все бомбардировщики благополучно вернулись на базу.

Кстати, использование зажигательных бомб против аэродромов несколько удивляет, ведь подобная цель по сути представляет собой большое поле, по краям которого припаркованы самолеты. Наиболее подходящими в таких случаях являлись осколочные бомбы, и таковые в арсенале СБ имелись. Или же целью авиаудара было просто устроить пожар посреди взлетной полосы?

4-й ИАП начал боевой день в 04:25 традиционно — с утренней разведки и патрулирования над аэродромом. А в 07:25 пара МиГ-3 вылетала на перехват бомбардировщиков противника, но никого не обнаружила. С 08:25 до 12:45 И-153 прикрывали переправу в районе Кричлени и снова без воздушных боев.

55-й ИАП в 04:55 также начал патрулирование над аэродромом, которое сменилось несколькими полетами на разведку в район Сарацени-Векки и Ингени. Правда, второй вылет прошел не очень удачно. МиГ-3 ведущего группы лейтенанта А.Б. Мочалова над линией фронта неожиданно отвалил и пошел на вынужденную посадку северо-восточнее Сороки. Поскольку раций на истребителях не было, понять, в чем дело, никто не мог. В итоге, пообщавшись жестами, остальные летчики решили прервать разведку и возвращаться. Между тем над Днестром от поредевшей группы по какой-то причине отделился младший лейтенант Н.А. Котельников, который на аэродром также не вернулся, совершив вынужденную посадку. Мочалов так и пропал без вести, а Котельников 18 июля вернулся в свой полк.

В 10:40 8 штурмовиков И-153 из 299-го ШАП с эскортом из 55-го ИАП атаковали танки и пехоту в районе Регула.

В 13:05 6 СБ во главе с заместителем командира эскадрильи капитаном Николаем Янко[58] вылетели на бомбардировку танков и мотмехвойск в районах Чудное — Полонное — Любар. По итогам вылета летчикам записали сразу 60 уничтоженных танков.

146-й ИАП с рассвета до 09:00 занимался прикрытием переправы в районе Рыбницы. В 15:45 туда прибыла очередная четверка МиГ-3. Правда, из-за большой удаленности аэродрома и расхода бензина, значительно превышавшего указанный в техпаспорте истребителя, перехватчики могли барражировать над объектом не более 30 минут. И даже после этого топлива оставалось ровно на обратный полет и только по прямой. Поэтому когда при возвращении группа случайно встретила бомбардировщик Не-111, она смогла выполнить по нему всего одну атаку, после чего снова взяла курс на базу.

211-й ББАП в этот день совершил в общей сложности 3 налета. В 08:45 14 Су-2 атаковали войска противника в районе Любар — Чудное — Полонное. В 10:40–11:20 семерка бомбардировщиков в сопровождении 5 МиГ-3 из 55-го ИАП атаковала дорогу Терилово — Цибирка. Вечером состоялся еще один вылет в район Орхея. «Наблюдали сильные взрывы и пожар, — сообщали пилоты истребителей эскорта из 146-го полка, — села кругом горят».

Со связью в 20-й САД по-прежнему были серьезные проблемы. «С Ново-Советской телефон. Днем дозвониться невозможно. С Воронково телефон. Плохая слышимость», — констатировал штаб дивизии в журнале боевых действий.

Утром над Георгиевским гирлом Дуная традиционно появились 3 СБ из 40-го СБАП, которые потопили гидрографический катер Речной дивизии SH-4, а вечером 6 СБ этого же полка возле Килии потопили лоцманский бот Речной дивизии Randuniza. Еще 4 румынских судна (пароход Vasil Lupu и буксирные катера Lastunul, Nuferul и Zefrul) получили повреждения разной степени тяжести.

По состоянию на 15 июля ВВС 9-й армии по-прежнему представляли собой грозную силу. В составе двух авиадивизий насчитывалось 386 самолетов, из которых 230 находились в боеготовом состоянии. И это без учета 146-го ИАП, который почему-то не вошел в сводный отчет командования 9-й армии. Для сравнения, румыны к 22 июня сосредоточили для действий Восточном фронте 253 самолета, и это была большая часть всей их авиации. А к середине июля и эта довольно скромная коллекция уже изрядно «похудела».

И все же советская авиация тоже испытывала проблемы. Из-за критического положения практически на всех фронтах новая матчасть почти не поступала, были проблемы и с запчастями. Исключение составлял разве что 211-й ББАП, все еще регулярно получавший из Харькова новые машины в соответствии с еще предвоенными планами поставок. Из-за большого числа вылетов, значительная часть из которых выполнялась, по сути, вхолостую, в соответствии с опять же довоенными инструкциями по ведению воздушной войны, техники не успевали чинить вышедшие из строя машины, менять моторы. В целом ряде полков (55-й ИАП, 5-й СБАП, 45-й СБАП) число исправных самолетов составляло меньше половины парка, в некоторых — около половины. Однако в целом, на фоне других фронтов, положение 20-й и 21-й смешанных авиадивизий оставалось стабильно благополучным.

Состав ВВС 9-й армии по состоянию на 15 июля 1941 г.[59]

* Другое название Ново-Советская.

14—15 июля целая группа летчиков 45-го СБАП была представлена к правительственным наградам. По какому принципу формировался список, не вполне ясно, так как, судя по документам, основным критерием была «преданность партии Ленина — Сталина». К примеру, упомянутый выше капитан Янко был представлен к ордену Красного Знамени после 11 боевых вылетов, лейтенант Павлов — после 9, старший лейтенант Артанов, лейтенант Борцов, стрелок-бомбардир лейтенант Николай Воробьев[60] — после 7, командир эскадрильи капитан Николай Бобчик[61] после 6. А вот 23-летний пилот младший лейтенант Быков после 7 боевых вылетов и вовсе был представлен к более статусному ордену Красной Звезды, хотя никаких особых заслуг в его наградном листе упомянуто не было, кроме того, что он «готов защищать родину до полного разгрома и победы над фашистами». Пилота младшего лейтенанта Михаила Демидова[62] представили к Красной Звезде после 6 вылетов. А вот командир полка майор Михаил Кузнецов, лично участвовавший в налетах, к награде представлен не был. Возможно потому, что всего за месяц до начала войны — 20 мая он получил орден Красной Звезды еще за прошлую — финскую войну[63].

Кстати, командование 20-й САД очень высоко оценивало эффективность скоростных бомбардировщиков. Только на счет девятки, ведущим которой был капитан Н.И. Янко, к этому времени было записано 250 уничтоженных и «разгромленных» танков, несколько батальонов пехоты и десятки автомашин противника. Впрочем, вышестоящее начальство, как и во всех других случаях, щедрости не оценило, и наградным листам пришлось пылиться в архивах Военного совета фронта почти 4 месяца. Приказы о награждении были «оптом» подписаны лишь 5 ноября 1941 г., причем часть упомянутых летчиков удостоилась орденов уже посмертно.

Примечательно, что следующая волна представлений к наградам в 45-м СБАП имела место лишь в сентябре. И в отличие от первых недель войны, чтобы получить орден Красного Знамени, требовалось совершить уже как минимум 50–60 боевых вылетов и предварительно получить множество благодарностей от командования. А вот личные качества летчиков вроде «лютой ненависти к фашистским собакам» и их политическая грамотность стали постепенно отходить на второй план.

Но вернемся к боевой работе авиации в течение 15 июля. В 03:15–04:30 5 СБ из 45-го СБАП совершили налет на железнодорожную станцию Яссы, сбросив на нее 8 ФАБ-250, 10 ФАБ-100, 10 ЗАБ-50, 208 ЗАБ-2,5 и 8 САБ-3. Кроме того, на перегоне Яссы — Бельцы самолеты разбросали 96 000 листовок.

55-й ИАП снова начал день с патрулирования над своим аэродромом. Правда, в чем был смысл этих постоянных вылетов, требовавших больших затрат моторесурса и бензина, не вполне ясно. Аэродромы базирования истребителей утренним налетам авиации вроде бы не подвергались, поэтому, в чем была необходимость каждый день в ранищу поднимать в воздух 2–3 самолета, остается только догадываться. Может быть, просто для тренировки личного состава?

В 06:30 первое звено МиГ-3 было отправлено на разведку в район Оргеев — Цибирка — Кондратешти. «В первый вылет звено было обстреляно ЗА в районе Макарешти, — сообщал журнал боевых действий. — Не вернулся старший лейтенант Покрышкин на МиГ-3. Во втором вылете экипажем обнаружен в 3 км северо-восточнее села Грозешти в болоте разбитый МиГ-3. Предположительно ст. лейтенанта Покрышкина». Александр Покрышкин действительно совершил вынужденную посадку в болото, но смог выбраться из него и через три дня благополучно вернулся в часть. Тогда конечно же никто не мог даже представить, что в типовой сводке 20-й САД впервые упомянут будущий самый известный советский ас времен Великой Отечественной войны!

В 07:00–07:20 истребители 55-го полка дважды вылетали на перехват вражеских самолетов в район Тирасполя, однако никого не обнаружили. Самолеты 146-го ИАП утром также два раза вылетали на перехват в район Тирасполь — Рыбница, но тоже безрезультатно.

В 08:30 4 МиГ-3 из 4-го ИАП вылетели на разведку по маршруту Бушевка — Сороки — Крименчуг — Царьград — Бельцы. При этом на базу не вернулся истребитель лейтенанта И. И. Кузнецова. Согласно докладу летчиков, он совершил вынужденную посадку в селе Красинькое. Опять же ввиду полного отсутствия радиосвязи на самолетах о причинах инцидента оставалось только догадываться либо ждать, когда летчик сам придет в часть и все расскажет…

Бомбардировщики продолжали действовать без противодействия вражеской авиации. Молдавия, разумеется, была единственным участком огромного фронта, где устаревшие СБ и новейшие Су-2 могли действовать так, как это задумывали конструкторы. То есть наносить удары со средних и малых высот по целям в ближнем тылу противника. Благодаря слабой наземной ПВО и отсутствию истребителей противника экипажи имели возможность спокойно выбирать цели и спокойно, без нервотрепки поражать их. Нередко наши СБ и Су-2 позволяли себе действовать без истребительного прикрытия и все равно, как правило, в полном составе возвращались на базы. А потери по техническим причинам превышали боевые. Правда, господства в воздухе над Молдавией в прямом смысле слова противник не имел, в силу того что румыны добиться такового и не пытались (да и весьма скромные силы этого не позволяли), а немцы не имели на южном фланге соответствующих возможностей.

Фактически в первой половине июля на отдельно взятом и довольно большом участке Восточного фронта шла такая воздушная война, которую и готовилась вести советская авиация в предвоенные годы.

Вот и в этот день бомбардировщики выполняли вылеты в практически идеальных условиях, которые их коллегам в районе Смоленска, Пскова или Киева даже не снились.

В 15:05 9 СБ из 45-го СБАП нанесли авиаудар по дорогам в районе Полонное — Бердичев, а также по грунтовым дорогам в этом районе, сбросив на 12 фугасных, 208 осколочных и 8 зажигательных бомб. Встреч с истребителями противника не было, все самолеты, попутно проведя разведку, благополучно вернулись на базу.

Активно действовали и ближние бомбардировщики. В 10:35 7 Су-2 из 2-й эскадрильи 211-го ББАП атаковали автомобили и танки на дороге Любар — Андриполь. Налет выполнялся с 300 м, которые стали настоящей рабочей высотой этих самолетов, прекрасно соответствовавшей заложенным в машину ТТХ. Один Су-2 был поврежден зенитным огнем, но все же смог вернуться на аэродром Куяльник.

В 16:45 эскадрилья совершила повторный налет без истребительного прикрытия на ту же цель. Который, если верить докладам экипажей, снова был успешным. Правда, летчики явно преувеличивали мощь противника, будто бы располагавшего несметными танковыми армадами. «Наблюдали 8 тяжелых танков подходили на дороге Чудное, — сообщал журнал боевых действий. — ЗА и истребителей противника не было». 3-я эскадрилья полка также выполнила два успешных налета в районе Анушполь — Любар. И тоже обошлась без истребительного эскорта.

«4 АЭ в составе 7 самолетов Су-2 в сопровождении самолетов МиГ-3 55 ИАП произвела бомбардировочный удар в 17:15 с высоты 400 метров по скоплению автотранспорта по дороге Тецлово, Бону, — говорилось в донесении. — Бомбы упали прямо по автомашинам. По докладу экипажей по дороге Морозени, Кондратешти ничего нет, дорога чистая, все войска находятся рассредоточено по опушкам леса вдоль дороги». Сопровождавшие бомбардировщики истребители МиГ-3 из 55-го ИАП[64] также принимали участие в атаке, сбросив 36 осколочных бомб на войска противника в окопах северо-восточнее Орхея и танки к юго-западу от Сороки и обстреляв их из бортового оружия. Второй вылет эскадрилья в составе 18 Су-2 выполнила в 20:05, сбросив бомбы на Орхеи, Морозени и Бровцы. В этот раз без потерь не обошлось, бомбардировщиков атаковали Me-109, которые сбили один и повредили другой самолет (пилоты младшие лейтенанты Зотиков и Скоба, летнабы лейтенант Гилин и сержант Кулюкин). Подбитый Су-2 разбился во время вынужденной посадки в 10 км южнее Орхеи.

Фактически у 20-й САД второй день подряд прошел без воздушных боев и вообще серьезного противодействия противника. У других частей все складывалось не столь благополучно. В районе Тирасполя в воздушном бою был сбиты 2 И-16 из 3-й эскадрильи 69-го ИАП. Младший лейтенант Дмитрий Иванов погиб, а лейтенант Николай Хомяков спасся, выпрыгнув с парашютом. На эти победы претендовала целая группа пилотов FARR и люфтваффе. Согласно немецким данным, в 15:30 в районе Тирасполя обер-лейтенант Хайнрих Зетц из 4-й эскадрильи JG77 сбил 2 И-16, а фельдфебель Рудольф Шмидт из 5./JG77 — 1 И-16. В то же время пилотам румынских PZL-11f — локотенанту Н. Брану и адъютант-майору Г. Хапаяну из Esk. 50 Van. было засчитано по ½ сбитой «Раты». Правда, они вели бой с И-16 из состава 67-го ИАП совсем другом районе — около Циганки.

5 СБ из 78-й ОБАЭ потопили в Исакче лихтер SNR-714 и паром SHTF-11, a 11 СБ из 40-го СБАП потопили в канале Домнита Мария около Сулины плавбатарею Румынской речной дивизии MR-3 и самоходную баржу-лихтер Daniel-17 водоизмещением 1480 тонн. Кроме этого, еще 3 лихтера (NFR-7113, NFR-7116 и NFR-7117) были повреждены.

Ситуация на фронте 9-й армии в Молдавии по-прежнему оставалась относительно стабильной, поэтому боевая работа авиации шла по уже привычному графику. В 02:15–02:50 5 СБ из 45-го СБАП совершили очередной налет на Яссы, сбросив на железнодорожную станцию 6 ФАБ-250, 8 ФАБ-100, 10 ЗАБ-50 и 168 ЗАБ-2,5. А над перегоном Яссы — Бельцы была выброшена очередная крупная партия пропагандистских листовок на румынском и немецком языке.

В 05:15–06:45 звено МиГ-3 из 4-го ИАП провело воздушную разведку по маршруту Котюджены — Сороки — Бельцы — Сынджерей. Вражеских самолетов, как обычно, в такую рань не встретили, только в районе Цары один истребитель был легко поврежден зенитным огнем. С 07:12 до 14:00 полк 9 раз поднимал свои истребители на перехват самолетов-разведчиков, но всякий раз безуспешно. Ни одного контакта с противником снова не было.

55-й ИАП в 05:10–06:12 четырьмя МиГ-3 также вел разведку в районе Орхея, Бонешти и Кишинева. В районе Дуралешти на высоте 2000 м «разведчики» случайно встретили самолет, опознанный как Ю-88, и атаковали его. Результат доложили обтекаемо: «ушел со снижением и потерян из виду». Преследовать же «Юнкере» летчики не стали, побоявшись, что не хватит топлива на обратный полет. По документам противника, это был румынский PZL-37B (зав. номер 72.420) из Esk. 76 Bomb., который был атакован истребителями над станцией Яргара. «Лось» перетянул линию фронта и совершил вынужденную посадку на своей территории[65].

До 11:20 полк сделал еще три вылета на перехват вражеских самолетов, но, как и коллеги из 4-го полка, обнаружить их пилоты не смогли.

С 13:30 до 19:00 истребители 55-го ИАП прикрывали переправу через Днестр в районе Криулени и Ташлыка. Самолеты сменяли друг друга вахтовым методом таким образом, что над объектом постоянно одновременно находилось не менее пяти истребителей. Правда, пользы от этой упорной летной работы не было, вражеские самолеты над переправами так ни разу и не появились.

Чуть больше «повезло» в этот день летчикам 146-го ИАП. С 07:15 до 17:00 они в общей сложности 9 раз вылетали на перехват самолетов противника и трижды вел бой с Me-109 и неопознанным бомбардировщиком. Правда, безрезультатно. Во время одной из схваток один истребитель получил пробоину в маслорадиаторе.

В 12:00–12:50 пара истребителей вела разведку в районе Орхея и Сарацени-Векки. При этом у МиГ-3 лейтенанта Бориса Хлуда произошла поломка двигателя и он совершил вынужденную посадку возле села Журы.

В 14:55 8 Су-2 из 211-го ББАП в сопровождении 6 МиГ-3 из 146-го ИАП с высоты 300 м атаковали войска противника на опушке леса в районе Делиштя, сбросив на них 12 фугасных и 80 осколочных бомб. Этот вылет еще раз продемонстрировал уникальные возможности бомбардировщиков Су-2, которые были способны наносить удары фактически с бреющего полета, при низкой облачности, висящей на высоте 500–600 метров. При этом самолет одновременно выполнял и функции штурмовика, после сброса бомб «сушки» обстреливали войска в лесу из пулеметов, израсходовав в общей сложности 2650 патронов. Вылет прошел без потерь, но из эскорта не вернулся на базу МиГ-3 старшего лейтенанта А.В. Оборина.

В 17:00 самолеты, опознанные как Me-109 совершили налет на аэродром Воронково, на котором базировались 146-й ИАП и 299-й ШАП. В результате были выведены из строя два МиГ-3 и один И-16, убиты младший воентехник Н.И. Тимченко и моторист сержант В.Ф. Подержаков.

В этот день поучаствовал в боях и 67-й ИАП. Возвращаясь с боевого задания на свой аэродром, младший лейтенант Дмитрий Чватов обнаружил летящий на небольшой высоте румынский разведчик IAR-39 бортовой № 55 из 16-й ближнеразведывательной эскадрильи. Однако перед этим летчик расстрелял весь боезапас, поэтому ему ничего не оставалось, как идти на таран. Правда, выполнил его Чватов прямо-таки ювелирно. И-16 разбил хвостовое оперение вражеского самолета, вследствие чего тот потерял управление и упал около Булгарийки. Все три члена экипажа (адъютант Эжен Фабиани, локотенант Георге Апостол и капрал Йон Агачи) при этом погибли. Сам же Чватов благополучно приземлился на свой аэродром со слегка укороченными лопастями винта.

Кроме того, истребитель PZL-11f бортовой № 55 адъютант-майора Михая Раду из Esk. 45 Van. был подбит советскими истребителями. При аварийной посадке на аэродром Хуши самолет скапотировал и был разбит, а его пилот тяжело ранен.

В этот же день все находящиеся в строю истребители 69-го ИАП были переброшены в тыл на одесские аэродромы. По официальным данным, на тот момент полк потерял в Молдавии только 3 И-16 (2 сбиты в воздушных боях, 1 сильно поврежден при налете авиации противника на аэродром в Тирасполе). В действительности на тот момент потери полка только сбитыми в боях составляли как минимум 5 И-16. После этого капитан Лев Шестаков был назначен и. о. командира полка вместо подполковника А.Н. Марьинского, который при этом продолжал летать на боевые задания в качестве рядового летчика.

Тем временем советские войска эвакуировали плацдарм на правом берегу Дуная, который они успешно удерживали в течение трех недель. Также в этот день был оставлен и Кишинев.

Этот день наглядно продемонстрировал, что однообразная и шаблонная тактика действий, упорно применявшаяся командованием 20-й САД в течение нескольких недель, была неэффективной. Особенно в части использования своих истребителей.

Так, 4-й ИАП с раннего утра и до 15:00, не щадя сил, патрулировал пустое небо над своим аэродромом, выполнив 18 самолето-вылетов общей протяженностью 19,5 часа. 6 раз истребители безуспешно вылетали на перехват вражеских самолетов «по-зрячему», но в очередной раз так никого и не обнаружили. Осуществлялось традиционное барражирование над переправами через Днестр и прочие патрульные полеты. И только одному звену И-16, патрулировавшему над Рыбницей, в 07:05 «посчастливилось» встретиться с Me-109 и провести один воздушный бой. В результате «не вернулся с задания» лейтенант Н.В. Рыжков. Итого: одна встреча с противником при 53 самолето-вылетах. Про сбитые самолеты противника наши летчики не заявили. Тем не менее в этом бою был подбит румынский Не-112В бортовой № 10 из Esk. 52 Van., который совершил аварийную посадку западнее аэродрома Бырлад. Его ремонт занял более 2 месяцев. Кроме этого, был подбит (очевидно, огнем с земли) ближний разведчик IAR-38 бортовой № 26 из Esk. 13 Obs. Самолет разбился при аварийной посадке на аэродроме Ивешти, а все три члена его экипажа были ранены.

Как потом оказалось, у истребителя Рыжкова попросту закончился бензин, вследствие чего летчику пришлось совершить вынужденную посадку в 5 км от Ямполя на вражеской территории. Сталинский сокол, как и было положено по инструкции для таких случаев, сначала вывел из строя пулеметы ШКАС, а потом поджег самолет. Летчик сумел перейти линию фронта и 22 июля вернулся в свою часть.

А вот как описывал журнал боевых действий боевую работу 55-го ИАП:

«5:25—5:50. В составе звена МиГ-3 произвел разведку района Трифешти, Морозени, Исаков, Орхей, Маловата. Задание выполнено. В районе Морозени были обстреляны огнем ЗА. Встреч с воздушным противником не было. Потерь нет. Произведено 8 самолето-вылетов. Налет 9:00.

С утра до 12:25. Вылетал на прикрытие своего аэродрома и перехват самолетов противника. Расход ресурса: 8 самолето-вылета, налет 6 час. 50 мин. В районе Казанешти командир звена Силиверстов сбил один Ю-87.

6:00–10:00. Прикрывал патрулированием переправу Криулени, Ташлык. Расход ресурса: 6 самолето-вылетов, налет 6 час. 15 мин.

Остальное время прикрытие осуществлялось дежурством с аэродрома Семеновка и звеном МиГ-3 с аэродрома Григориополь. Встреч с противником не было. Потерь нет.

9:05–10:07. Вел тремя МиГ-3 разведку района: Кишинев, Буржору, Шерпенту. Налет 3 часа 06 минут. Встреч с противником не было. Потерь нет.

12:45. Вернулся с вынужденной посадки МиГ-3, летчик Барышников»[66].

В сводку не вошел воздушный бой, который вело в районе Григориополя звено лейтенанта Кузьмы Селиверстова. Согласно записям в летной книжке летчика, в 08:10 он сбил бомбардировщик Ю-88. Возможно, это был румынский Не-111Н-3 бортовой № 15 из Esk. 78 Bomb., точная причина гибели которого до сих пор не установлена. Много позже румыны нашли свой бомбардировщик разбитым около колонии Новый Париж. Тела 5 членов экипажа вместе с пилотом командиром эскадрильи капитаном Григором Константином Стойнеску были обнаружены в обломках самолета.

Что касается Селиверстова, то 17 июля он одержал уже 5-ю личную победу, кроме того, ему было записано 2 групповые победы. Таким образом, 28-летний летчик стал первым асом 55-го ИАП и вторым в 20-й смешанной авиадивизии после Анатолия Морозова. 6 августа Селиверстов, совершивший к тому моменту 132 боевых вылета, был представлен к званию Героя Советского Союза.

Воздушные победы лейтенанта К.Е. Селиверстова с 25 июня по 17 июля 1941 г.

Аналогично действовал и 146-й ИАП. С 07:00 до 15:00 истребители 5 раз поднимались в воздух на перехват в районе своего аэродрома. Однако, как указано в донесении, «вследствие большой высоты встреча не состоялась». И это при том, что имевшиеся в полку МиГ-3 вроде бы являлись высотными перехватчиками.

Впрочем, и на малых высотах встречи тоже не состоялись! В 13:30–13:35 6 Bf-109 нанесли штурмовой удар по аэродрому

Куяльник, на котором в этот день базировался 146-й ИАП. Эту же базу использовал как запасную площадку и 211 — й ББАП. В результате штурмовки были уничтожены 1 И-16, 1 Су-2, 1 У-2, еще 3 МиГ-3 и 1 Су-2 получили серьезные повреждения. После налета 146-й полк выполнил еще 5 вылетов парами на патрулирование своего аэродрома, но снова безрезультатно.

В 16:15–19:30 две группы по 6 СБ из 45-го СБАП нанесли удар по танкам и «мотомехвойскам» в районе Белилова, Белиловки и Немеринцы. Бомбы сбрасывались с высоты 700–900 м.

17 июля стало последним днем, когда ВВС 9-й армии действовали в условиях стабильности, используя в основном те же площадки и аэродромы, с которых они взлетали начиная с 22 июня. Если сильно потрепанная авиация Северо-Западного фронта уже базировалась в Эстонии, под Новгородом и на Валдайской возвышенности, ВВС Западного фронта — к западу от Вязьмы и Брянска, а Юго-Западного — на берегах Днепра, то есть в 500–600 км от границы, то истребители 20-й и 21-й САД все еще имели возможность летать над территорией противника. Уже на следующий день 146-й ИАП, а также 45-й СБАП и 211-й ББАП[67] перелетели на новые места базирования.

В этот же день на базе Одесского оборонительного района (OOP) была создана Приморская группа войск, а позднее — 19 июля — Отдельная Приморская армия. Одним из первых в состав ВВС армии был включен и 69-й ИАП.

В 08:00 штаб 9-й армии издал приказ: «В результате наступления превосходных[68] сил противника войска 9А отводятся на подготовленный рубеж по восточному берегу р. Днестр с задачей, опираясь на Рыбницкий и Тираспольский укрепрайоны прочно оборонять р. Днестр и не допустить переправы противника на восточный берег реки». Отвод всех частей и подразделений за Днестр было решено начать вечером 18 июля. В обороне Одессы с этого момента фактически начинался второй этап. Город по-настоящему становился прифронтовым.

55-й ИАП начал боевой день в 05:10 с вылета на разведку пары МиГ-3, один из которых преждевременно вернулся на базу из-за отказа матчасти. Полк пока еще базировался на старом месте, но фронт разведки постепенно смещался к востоку. В то же время другая пара МиГов проводила вылет по маршруту Маловатое — Оргеев — Цибарка — Стирча — Салаурешти. Звено вернулось в 06:00, а с 08:50 до 10:00 по такому же маршруту проследовала следующая тройка МиГ-3. Фактически истребительный авиаполк полк занимался не столько собственно «истреблением», сколько выполнял роль ближних разведчиков, подобно немецким «костылям» Hs-126 и «рамам». Вылеты прошли без потерь, только в районе Трушени летевшие на небольшой высоте самолеты были обстреляны зенитным огнем.

В 06:40 в полк поступил приказ атаковать вражеские бомбардировщики, бомбившие отходящие советские войска. Через 10 минут в воздух были подняты 8 МиГ-3 и 2 И-153, которые сумели перехватить в районе Гвоздеевка — Любатовка группу из 14 самолетов. Правда, опознать их тип и принадлежность никто толком не смог, а по итогам боя лейтенанту Валентину Фигичеву записали сбитый бомбардировщик До-20[69]. Это был уже второй непонятно какой «Дорнье», увиденный советскими летчиками в небе Приднестровья (до этого был До-255). 2 МиГ-3 после этого боя вернулись на аэродром с многочисленными пробоинами. Стоит отметить, что самолет Do-20 реально существовал, но это была летающая лодка, так и не пошедшая в серию. Позже во всех документах полка и в летной книжке летчика сбитый До-20 был исправлен на До-17. На самом деле был атакован PZL-37B бортовой № 207, который перетянул линию фронта и тяжело поврежден при аварийной посадке. Из-за попадания в систему выпуска шасси бомбардировщику пришлось садиться на брюхо. Самолет был демонтирован и отправлен в тыл на ремонт[70].

Что касается Фигичева, то он тремя днями ранее после 58 боевых вылетов и 2 воздушных побед был представлен к ордену Красного Знамени.

Похожая история в этот день произошла и с румынским «мессером» Bf-109E-7 с бортовым № 27 сублокотенанта Йона Дикезаре из Esk. 58 Van. Во время воздушного боя он получил попадание в гидросистему выпуска шасси, в результате чего был вынужден аварийно садиться на брюхо. Летчик не пострадал.

В 17:05–18:20 пара МиГов произвела разведку аэродромов Бельцы и Пырлицы. На первом летчики насчитали целое скопище из 80 самолетов разных типов.

4-й ИАП с рассвета и до 11:45 провел 7 вылетов группами по 2–3 машины на барражирование над своим новым аэродромом Перелешти (в других документах упоминается и как Перелеты). Налетав в общей сложности 15 часов 20 минут, летчики никого в небе не встретили. В 05:25 3 МиГ-3 перелетели на аэродром Воронково, теперь использовавшийся в качестве аэродрома подскока, а в 07:10 3 И-16 перелетели в Дубницу. Там истребители стояли в ожидании сигнала о появлении самолетов противника над переправой в районе Рыбницы, периодически вылетая на перехват.

Во время очередного патрульного полета над переправой был замечен одиночный Ю-88, летевший на высоте 1000 м. По советским данным, он был атакован и сбит И-16 лейтенанта Михаила Галкина и упал в 20 км к западу от Рыбницы.

Характерно, что практически все воздушные бои над Молдавией проходили именно на высотах до 1 км. В этом же диапазоне действовали советские бомбардировщики и самолеты-разведчики. Все это отчасти напоминало Первую мировую войну, когда аэропланы сражались именно на малых высотах, а за боями, как за шоу, наблюдали солдаты в окопах. Также примечательно, что в небе гораздо чаще пролетали одиночные машины, нежели мелкие и тем более большие группы.

В 18:00 звено И-153 вылетало на перехват вражеских самолетов, замеченных в районе аэродрома. Правда, один-единственный обнаруженный в небе самолет спешно скрылся в облаках. Зато из вылета не вернулась «Чайка» младшего лейтенанта Флейшмана. Правда, впоследствии выяснилось, что летчик все же обнаружил одиночный бомбардировщик и преследовал его в западном направлении, выполнив три атаки. В конце концов, увидев под собой Днестр, Флейшман не решился лететь дальше, развернулся и лег на обратный курс. Однако из-за тумана и облачности свой аэродром он так и не нашел, заблудился и в итоге совершил вынужденную посадку в районе Кировограда.

В 18:35 лейтенант Украинцев на МиГ-3 вылетел на перехват очередного самолета. Пилоту удалось установить визуальный контакт с целью и приблизиться к ней, но в последний момент он увидел красные звезды на крыльях и прекратил атаку. Правда, тип машины Украинцев определить не смог. Зато на обратном пути летчик заметил одиночный До-17, также летевший куда-то на небольшой высоте. «В результате воздушного боя самолет противника ушел за р. Днестр дымящимся со снижением, — записали потом в журнале боевых действий. — Лейтенант Украинцев имеет незначительные осколочные царапины на спине». Сам МиГ-3 получил 12 попаданий, на нем был поврежден триммер. Каким образом Украинцев получил именно осколочные ранения, остается лишь догадываться. Во время одной из вышеописанных атак наших истребителей был сбит старый одномоторный IAR-37B из Esk. 18 Bomb. Его пилот адъютант-шеф Йон Анхель был убит, а два других летчика перешли линию фронта и вернулись в свою часть. Это был первый боевой вылет самолетов из 6-й бомбардировочной авиагруппы, которая была сформирована в этот день. Но вторая эскадрилья авиагруппы — 73-я, вооруженная польскими PZL-23 «Карась», все еще находилась в тылу и была переброшена на фронт только 3 августа, когда румыны начали готовиться к штурму Одессы.

Кстати, в этот день в 55-й ИАП вернулся с вынужденной посадки старший лейтенант Александр Покрышкин. Впоследствии, когда 19 ноября 1941 г. 19-летний летчик, заместитель командира эскадрильи и тогда еще кандидат в члены ВКП(б) представлялся к первой государственной награде — ордену Ленина, — в его наградном листе служба на Южном фронте и упомянутый выше эпизод был описан следующим образом: «Делу партии Ленина — Сталина и социалистической Родине предан. Пользуется исключительным авторитетом и уважением среди подчиненных и всего летного состава полка. Мужественно выполняет боевые задания по уничтожению немецких захватчиков. В борьбе с этими извергами тов. Покрышкин в неравных воздушных боях был дважды сбит. Выполняя задание командующего ВВС 9-й армии по разведке противника, был сбит в неравном воздушном бою, один, при помощи бойцов организовал вывозку своего самолета из тыла противника, но, попав в окружение, по приказу командующего 18-й армией самолет сжег и совместно с бойцами 30-й СД мужественно пробился из окружения». Однако в действительности, как было показано выше, Покрышкин был сбит вовсе не в «неравном воздушном бою», а огнем с земли.

В этот день в полк прибыло пополнение — 17 сержантов — выпускников Качинской авиашколы. Сразу в бой их не кинули, а отправили на тыловой аэродром Фрунзевка «для переучивания» на МиГ-3.

Всего за сутки 20-я САД отчиталась о 3 сбитых самолетах, собственные потери составили — один пропавший без вести и три поврежденных истребителя. Кроме этого, младший лейтенант Д.К. Фадеев из 146-го ИАП из-за плохих метеоусловий погиб при катастрофе своего учебного УТИ-4 в районе Котовска. Таким образом, «курортные условия», в которых действовали авиационные полки, несмотря на постепенное изменение ситуации на фронте, пока сохранялись.

3 СБ из 40-го СБАП около пристани Флорине в Сулинском гирле Дуная потопили румынскую самоходную баржу Aristide водоизмещением 1188 тонн.

Утром погода снова испортилась, висели низкие облака, шли дожди, а лощинах и низинах стоял густой туман. Это сорвало устоявшийся ритм боевой работы советской авиации. В первой половине дня ни один самолет в небо не поднимался. Только после обеда видимость несколько улучшилась.

4-й ИАП начал перебазирование с аэродрома Воронково на аэродром Перелеты. Ну а первый боевой вылет состоялся в 12:55, когда одно звено вылетело на патрулирование новой базы. При этом в 14:25 в воздухе был замечен одиночный Ю-88, но, как только его экипаж увидел советские истребители, тут же скрылся в облаках.

В 15:50 еще со старого аэродрома Воронково были подняты 3 МиГ-3 на перехват вражеских бомбардировщиков. О сбитых самолетах по итогам боя доложено не было, а два истребителя вернулись с многочисленными пробоинами. При этом с кем именно бились сталинские соколы, они точно определить не смогли.

Вечером погода улучшилась, в связи с чем действия в воздухе несколько активизировались. В 17:10 в районе Дубоссар звено И-153 из 55-го ИАП обнаружило группу из 9 Ю-88, летевших в сопровождении 2 Me-109. Советское донесение так описывает последующие события: «С дальней дистанции звено вело огонь. Догнать не могли, преследовать также, ввиду недостатка горючего».

В 19:30 8 МиГ-3 из 55-го полка нанесли штурмовой удар по автоколонне, двигавшейся по дороге Красное — Стройнешти. С высоты 200 м истребители сбросили 2 ФАБ-50 и 14 АО-25, а затем обстреляли цель из бортового оружия. Огнем с земли был поврежден 1 МиГ-3, но все машины благополучно вернулись на базу. Правда, не обошлось без неприятностей на земле.

В 19:40 во время взлета командир звена и лучший на тот момент ас полка лейтенант Кузьма Селиверстов не справился с управлением, вследствие чего его МиГ-3 съехал с полосы вправо и столкнулся со стоящим И-153 и автостартером. Оба истребителя были разбиты, а сам летчик отделался легкими травмами, также были ранены пилот И-153 капитан Солнцев и воентехник 2-го ранга Коган.

Ну а закончился этот боевой день вылетами на патрулирование над аэродромами. В 20:15–21:15 один МиГ-3 из 55-го ИАП барражировал над Семеновкой, а в 20:50 закончили патрульные полеты над Перелешти летчики 4-го полка. Правда, в 20:58 один МиГ-3 поднимался на перехват вражеского самолета, но обнаружить цель летчик не смог.

В этот же день с аэродрома Ивангород взлетел Су-2 заместителя командира 4-й эскадрильи 211-го ББАП старшего лейтенанта Кузнецова, летнаб лейтенант Братов. Экипаж имел небоевую задачу доставить масло на аэродром Куяльник. В районе Джулинки бомбардировщик был атакован и сбит неизвестными истребителями, а его экипаж пропал без вести.

Нельзя не отметить удачные действия в этот день советских зенитчиков. В районе Комрата был сбит Не-112В-2 бортовой № 15 сублокотенанта резерва Йона Истряну. Летчик отделался ранениями. А в районе Окницы также огнем с земли был сбит IAR-39 бортовой № 40 из Esk. 21 Obs. Наблюдатель сублокотенант Ромулус Джуреску был убит, а вот раненые штурман и стрелок сумели скрыться, избежали попадания в плен и перешли линию фронта.

Утром немцы и румыны неожиданно перешли в наступление на всем фронте 18-й армии, то есть правом крыле Южного фронта. Вскоре были заняты Бронница, Ямполь и Ольшанка.

4-й ИАП с 05:10 до 07:22 выполнил два вылета двумя-тремя машинами на патрулирование своего аэродрома. Затем до 16:00 на барражирование также периодически поднимались истребители. Причем в этот день подобная задача почему-то отрабатывалась особенно интенсивно. В общей сложности на прикрытие базы Перелеты было затрачено 34 самолето-вылета, однако ни одной встречи с противником так и не произошло. И это притом, что на прикрытие переправ через Днестр в районе Рашкова и Рыбницы полк произвел всего 9 самолето-вылетов.

Примерно в таком же духе действовал в этот день и 55-й ИАП. В 05:10 пара истребителей поднялась в воздух и в течение полутора часов барражировала над своим аэродромом. Затем было выполнено несколько вылетов на разведку и разведку погоды в район Казанешти.

В 19:20 6 МиГ-3 из 55-го ИАП нанесли удар по аэродрому Бельцы, где по данным воздушной разведки находилось 15 бомбардировщиков противника. Истребители с высоты 300 м сбросили 11 зажигательных бомб ЗАБ-50, а со второго захода обстреляли цель из бортового оружия. После атаки в небе была замечена большая группа из 16 Me-109, но в бой вступать советские летчики не стали и «дали по газам». В итоге МиГам удалось уйти на малой высоте, но вскоре они попали под обстрел с земли, после чего недосчитались самолета лейтенанта С.С. Назарова. Тот по какой-то причине отстал от строя и на аэродром не возвратился[71].

В 20:35 2 И-153 и 3 МиГ-3 из 55-го полка вылетели на перехват одиночного Ю-88. «В результате атаки левая плоскость загорелась, горящий самолет противника в районе Дубоссары со снижением ушел за Днестр», — сообщало донесение. — После воздушного боя мл. лейтенант Лукашевич произвел вынужденную посадку возле села Ново-Александровка, расположенного к северо-востоку от Дубоссар. Летчик невредим, самолет требует небольшого ремонта. Причины выясняются. Самолет мл. лейтенанта Фигичева имеет пробоины».

Вечером 45-й СБАП[72] в сопровождении истребителей 4-го ИАП двумя шестерками нанес удар по переправе у Белая в 118 км к северо-западу от Сорок и по скоплению войск в 110 км к югу от Могилева-Подольского.

Трудным выдался боевой день у 146-го ИАП. Вечером полк принял «перелет из под удара» (фактически эвакуацию) с аэродрома Христиановка в Куяльник. 10 МиГ-3 и 4 И-16 благополучно прибыли на новую базу, еще одно звено по какой-то причине совершило вынужденную посадку в районе Христиановки. Еще один МиГ-3 разбился на аэродроме при взлете. Старший политрук Буранов не смог улететь и лично сжег свой истребитель. Помимо этого 2 МиГа были сбиты в воздушном бою над Христиановкой, оба летчика выпрыгнули с парашютами. В свою очередь, и немцы потеряли два своих истребителя:

— Bf-109E-4/B W.Nr. 3605 черная «5» во время воздушного боя получил попадание в мотор и при аварийной посадке на аэродром Балты врезался в аэродромную машину «кюбельваген». В результате истребитель был разбит (85 %), но его пилот обер-фельдфебель Рейнхольд Шметцер из 8./JG77 не пострадал.

— Bf-109E-7 W.Nr. 1962 черная «S» был тяжело поврежден (65 %) при аварийной посадке на тот же аэродром и списан. И его пилот адъютант St.II/JG77 обер-лейтенант Георг Шимбек остался цел.

Однако все это были лишь цветочки в сравнении с той переделкой, в которую попал 211-й ближнебомбардировочный полк. Стоит отметить, что в тот момент подразделение базировалось на аэродроме Ивангород, используя при этом несколько запасных баз и площадок подскока, в том числе Куяльник и Липицкое. По состоянию на утро 20 июля 211-й ББАП располагал 24 боеготовыми Су-2, которые были равномерно распределены между тремя эскадрильями. В течение почти целого месяца (по меркам 1941 года очень много!) полк почти не имел боевых потерь, почти ежедневно нанося удары по противнику. Ближние бомбардировщики все это время использовались в соответствии с заложенными в них ТТХ и разработанной еще до войны тактикой. Но рано или поздно это должно было закончиться.

Из первого вылета для удара по войскам противника в районе Могилева-Подольского, который, кстати, наносился по заданию командования Юго-Западного фронта, не вернулось 3 Су-2. Все 6 членов их экипажей (летчики — младшие лейтенанты Ричин, Осипов и Трегитов, летнабы — лейтенант Андриевский, младшие лейтенанты Ковба и Колесников) пропали без вести. Если судить по немецким данным, бомбардировщики стали жертвами унтер-офицера Ханса Эссера из 5-й эскадрильи JG77. В 10:30 в районе Могилева-Подольского он сбил 2 Р-10 и 1 МиГ-3, одержав свои очередные 6—8-ю воздушные победы). Стоит отметить, что одномоторные разведчики Р-10 внешне были похожи на Су-2. А вот что касается МиГ-3, то Эссер, вероятно, также перепутал его с ближним бомбардировщиком, во всяком случае, вылет в этот раз выполнялся без истребительного прикрытия.

Со второго задания не вернулось 4 Су-2. И снова все 8 членов экипажей (командир 2-й эскадрильи капитан Юзеф Венгеров[73] и штурман лейтенант Матиенко, младший лейтенант Криштоп и летнаб младший лейтенант Маруба, младший лейтенант Лотанов и летнаб лейтенант Артамонов, младший лейтенант Семенуха и летнаб младший лейтенант Спицин) пополнили список «не вернувшихся с задания». Еще один бомбардировщик (пилот старший лейтенант Арзамасцев, летнаб лейтенант Григорьев) был сильно поврежден, вследствие чего при посадке у него отказал механизм шасси. Арзамасцеву пришлось садиться на фюзеляж, и машина окончательно вышла из строя. Еще 15 Су-2 получили повреждения, четыре из них серьезные.

Таким образом, из 24 Су-2, имевшихся в 211-м ББАП утром 20 июля, не пострадал только один! Примечательно, что причины высоких потерь соответствующий журнал боевых действий не сообщает. Там указано лишь, что в районе цели стояла облачность 5–6 баллов, видимость была 5–6 км, а налет выполнялся с высоты 400 м. При этом истребительного прикрытия почему-то предоставлено не было. Хотя из приведенных выше данных видно, что свободных самолетов в 20-й САД в этот день было предостаточно. Возможно, командование, привыкшее, что Су-2 всегда возвращаются на базу без потерь, решило, что эскорт им не нужен вовсе. Среди прочего отмечалось, что аэродром Ивангород, в отличие от Котовска, был плохо подготовлен к обслуживанию бомбардировщиков. Не хватало горюче-смазочных материалов и даже бомб, «вообще ничего не было…».

Кстати, не все летчики, не вернувшиеся из роковых вылетов, погибли. Так, например, капитан Юзеф Венгеров, получивший множественные осколочные ранения от зенитных снарядов в руки, ноги и спину, все же смог на горящем бомбардировщике с мертвым штурманом в задней кабине дотянуть до своей территории и совершить вынужденную посадку на брюхо. С трудом выбравшись из машины и получив еще и ожоги, потеряв много крови, летчик в итоге смог спастись и попал в госпиталь[74].

24-летнему пилоту Василию Семенухе также посчастливилось выжить в этом вылете. Позднее в наградном листе летчика этот эпизод был описан следующим образом: «20.7.41 г. самолет тов. Семенуха после выполнения задания был атакован истребителями противника и загорелся в воздухе. Семенуха, узнав, что штурман ранен, решил произвести посадку горящего самолета, чтобы спасти жизнь штурмана. Это было сделано. Волевой командир лейтенант Семенуха посадил самолет и этим спас жизнь своего товарища». Уже через три дня Василий Семенуха вернулся в полк[75].

Что интересно, ни румынские, ни немецкие летчики на сбитые самолеты в это время не претендовали, хотя уцелевшие экипажи бомбардировщиков в один голос твердили, что их атаковали Me-109.

Как и накануне, в этот день удачно действовали наши зенитчики. Два «Потеза» Ро-633В-2 (бортовые № 8 и № 9) над советской территорией были подбиты огнем с земли и совершили вынужденные посадки в район Галаца.

9 И-16 из 3-й эскадрильи 67-го ИАП провели успешную штурмовку автодороги Баймаклея — Зембрены, взорвав несколько бензоцистерн и расстреляв (со слов летчиков) множество автомашин.

Боевой день в небе над Молдавией и Приднестровьем снова начался по сложившемуся расписанию. 4-й ИАП в период с 05:00 до 13:37 9 раз вылетал на патрулирование своего аэродрома. Правда, с какой целью патрулировали, осталось непонятным, совершив 17 самолето-вылетов и израсходовав почти 20 часов моторесурса, полк ни одной встречи с противником опять не имел. В 06:07–08:25 была проведена разведка в районе Рыбница — Бельцы — Сорока. И снова без контакта с противником.

И только в 10:35 во время патрулирования над переправой через Днестр возле Рыбницы звено И-16 встретилось с четверкой Me-109 и вступило с ней в бой. По его итогам лейтенанту Михаилу Галкину был записан один лично сбитый «Мессершмитт», который упал в районе Шандалешти-Шибки. За время боя советские летчики расстреляли 5000 патронов ШКАС и выпустили 6 «эрэсов». По немецким данным, в этом бою Bf-109E-4 W.Nr.1384 белая «1» командира 4-й эскадрильи JG77 обер-лейтенанта Хайнриха Сетца получил попадание в радиатор и с отказавшим мотором был разбит при вынужденной посадке в районе Sambel-Seregigei. Пилот остался цел.

55-й ИАП с 05:15 до 06:08 также «прикрывал патрулированием» свой аэродром Семеновка, затем с 09:15 до 10:35 истребители четырежды вылетали на перехват вражеских самолетов. При этом в 09:35 младший лейтенант Фигичев атаковал одиночный Хе-126, который, согласно докладу, «резким снижением произвел посадку в районе Цибирка на западном берегу Днестра». Впрочем, победу ему не засчитали.

В 13:00 8 МиГ-3 из 55-го полка вылетели для повторного удара по аэродрому Бельцы. В журнале боевых действий операция описывалась следующим образом: «С Н 300–400 метров бомбами и пульогнем с одного захода атаковали две группы самолетов противника. По группе Ме-109 сброшено 10 ЗАБ-50 и 6 АО-25. Группа бомбардировщиков Ю-87 обстреляна пулеметным огнем. Уничтожено 10 самолетов противника. Матчастъ самолетов противника на аэродроме располагалась без рассредоточения, в двух группах. В одной группе до 20 Ме-109, во второй группе до 15 Ю-87.

Атака произведена внезапно, ЗА и ЗП открыли огонь после разрыва бомб и пожара самолетов. Ни один истребитель противника не успел взлететь.

Израсходовано патрон: БС-2400, ШКАС 6000 шт.

14.00. 6 МиГ-3 произвели посадку на аэродроме Семеновка. Не вернулись с боевого задания: ст. лейтенант Соколов, мл. лейтенант Овсянкин. По заявлению летчиков, от цели ушли не 8 МиГ-3, 2 МиГ-3 ушли курсом 60°».

Два уничтоженных на земле Ме-109 были записаны на счет Валентина Фигичева, еще два на счет Леонида Дьяченко. Позже удалось установить, что самолет А.С. Соколова был подбит огнем ПВО аэродрома и совершил вынужденную посадку около Каменки. Его ведомый А.И. Овсянкин сел рядом, но взлететь так и не смог. В результате оба наших летчика были убиты в перестрелке, когда их попытались взять в плен.

Произведенная затем воздушная разведка показала, что на аэродроме, помимо Ю-87 и Ме-109, был якобы уничтожен еще и один двухмоторный бомбардировщик неустановленного типа. Мягко говоря, эта оценка была слишком оптимистичной. По документам противника в результате налета были повреждены только два немецких штурмовика из 3-й эскадрильи StG77 — Ju-87R-2 W.Nr. 6111 (20 %) и Ju-87B-1 W.Nr. 0483 (10 %). Румыны же потеряли ближний разведчик IAR-38 из Esk. 13 Van, который сгорел.

Интересное донесение составили летчики 55-го ИАП после вечернего вылета. Возвращаясь с патрулирования в районе Рыбницы, четверка МиГ-3 встретилась с группой из 4 Ю-88. Однако атака не удалась, так как: «Экипажи самолетов МиГ-3 были обстреляны огнем и голубым дымом. После посадки летчики жалуются на головную боль». Проще говоря, пилотам показалось, что «Юнкерсы» применили против них некое химическое оружие! Также один истребитель получил вполне реальные пулевые пробоины.

В 15:55 во время налета 9 СБ из 40-го СБАП на Тульчу румынский флот понес очередные потери: были повреждены монитор Ardeal и сторожевой катер V-3 Capitano Romanu Mihail.

В 17:50, когда эстафету патрулирования над переправой у Рыбницы приняла четверка И-16 из 4-го ИАП, летчики заметили летящий на высоте 1500 м Ю-88. Лейтенант Михаил Галкин и лейтенант Зубенко атаковали его и сбили в районе Сынджерея. Возвращаясь на аэродром, группа встретила четверку Ме-109, но в бой вступать не стала, так как ранее расстреляла по «Юнкерсу» почти весь боезапас. Ко всему прочему во время полета на малой высоте «ишаки» были обстреляны зенитками и стрелковым оружием, в итоге истребители Галкина и Зубенко вернулись на аэродром с многочисленными пробоинами.

Кстати, в их отсутствие сам аэродром 4-го полка был атакован четырьмя Bf-109. Действовали они довольно топорно (что было больше похоже на румын), просто вывалившись из облаков, выпустили по авиабазе несколько очередей и стремительно ушли обратно в облачность. При этом ни в кого ни разу не попав. Вероятно, это и были те самые 4 «Мессершмитта», с которыми встретились возвращавшиеся из под Рыбницы наши И-16.

В 18:00 на патрулирование в районе все той же Рыбницы была отправлена еще одна пара МиГов лейтенанта В.М. Викторова и младшего лейтенанта Н.М. Столярова из 55-го ИАП. Однако оба истребителя на аэродром Семеновка так и не вернулись. Позже удалось выяснить, что оба были сбиты над Рыбницей. Викторов погиб, а Столяров был тяжело ранен и умер в госпитале.

Тяжелым выдался этот день и у ближних бомбардировщиков. К 10:00 техники 211-го ББАП на аэродроме Ивангород героическими усилиями за ночь смогли отремонтировать и ввести в строй 11 поврежденных днем ранее самолетов. Тем временем в 10:15–12:05 четверка МиГов из 146-го ИАП произвела разведку района Могилева-Подольского и выявила там оживленное движение вражеской техники на дорогах и переправах. В связи с этим в 15:25 все 12 оставшихся в 211-м полку Су-2 отправились на новое задание: одной шестеркой атаковать переправы в районе Бронницы и Ямполя, а второй — мотоколонну и танки к северо-востоку от Могилева-Подольского. Группу сопровождали 6 МиГ-3 из 146-го ИАП, а когда бомбардировщики разделились, истребители также разбились на тройки, пристроившись к каждой из групп.

Атака на сей раз выполнялась с несколько большей высоты — 400–600 м. Всего было сброшено 36 фугасных и 80 осколочных бомб. По донесению экипажей, мост через Днестр у Ямполя был подожжен с западной стороны, наблюдались и прямые попадания в войска противника. В районе цели и на подходах к ней по самолетам велся интенсивный зенитный огонь, а потом появились истребители Me-109. Именно этот вылет описывал в своих воспоминаниях Иван Пстыго, в то время лейтенант: «Мы бомбили переправу при ураганном зенитном огне. Все небо от разрывов было в бесформенных чернильных кляксах. Сколько самолетов сбили над целью — не знаю. Может быть, половину. Когда же мы стали недосягаемы для зенитной артиллерии, появились «Мессершмитты», яростно набросившиеся на наши тихоходные машины. Вижу, один Су-2 горит, второй… После таких потерь группа, естественно, распалась. Веду машину как можно собраннее — остался совсем один»[76].

Любопытно, что в других своих воспоминаниях Пстыго описывал этот бой несколько иначе: «Вылетели двумя эскадрильями. Нас встретил шквальный огонь зениток и «мессеры». Бомбы мы сумели сбросить точно на цель. Вернулись на свой аэродром»[77].

Пстыго тогда повезло, он не только благополучно вернулся на базу, но даже избежал повреждений. А вот 5 других Су-2 были сбиты зенитным огнем и истребителями. Кроме того, из вылета не вернулся МиГ-3 24-летнего лейтенанта Бориса Хлуда из 146-го ИАП[78]. В результате в районе около 17:00 все наши уцелевшие бомбардировщики приземлились, кто как мог, на аэродроме Куяльник.

Однако командование, несмотря на такие высокие потери, не собиралось отказываться от использования ближних бомбардировщиков. Уже в 19:40 6 Су-2 снова атаковали немецкие войска в том же районе. На сей раз группу сопровождали 3 И-16 и 1 МиГ-3 из 146-го ИАП, а также 3 истребителя из 55-го ИАП. И в общем-то эскорт со своей задачей справился. Ему удалось связать боем немецкие истребители, поэтому на сей раз был сбит всего 1 Су-2. Летчики 146-го ИАП после возвращения заявили, что их атаковала пара Bf-109, которая сбила И-16 старшего политрука И.Е. Никитина и командира эскадрильи капитана Н.И. Крючкова. В свою очередь, пилоты 55-го ИАП видели, как один «ишак» горящим врезался в землю недалеко от цели, а второй предположительно совершил вынужденную посадку в районе Черневца. Скорее всего, их сбил обер-лейтенант Хайнрих Сетц из 4-й эскадрильи JG77, которому в 18:30 записано 2 сбитых И-16. Сами МиГи 55-го полка в 19:25 на высоте 1500 м вступили в воздушный бой с четырьмя Bf-109. Согласно советским данным, без потерь со своей стороны были сбиты два «мессера», которые записали на счета младших лейтенантов Леонида Дьяченко и Геннадия Шияна. При этом два МиГ-3 получили незначительные повреждения. Характерно, что воздушный бой снова происходил не на «классической высоте» 4000 м, а чуть выше потолка в 1 км, на котором действовала авиация на южном фланге Восточного фронта.

Единственным сбитым в этом вылете бомбардировщиком оказался Су-2 лейтенанта Ивана Пстыго и штурмана Александра Дамештина.

«Мне поручили вести новую шестерку Су-2, — вспоминал Пстыго. — Отбомбились, повернули к Котовску[79], и тут нас опять встретили «Мессершмитты». Штурман Александр Демешкин[80] сбил одного. «Ура!» — закричал он, когда тот врезался в землю. Остальные «мессеры» яростно набросились на нас. Сколько их было — не сосчитать. И начали нещадно «барабанить» по нашему Су. Самолет горит, но летит. «Мессеры» стреляют, самолет сильно побит, вести изрешеченную машину трудно, но можно. Летим…

Около ста километров летели на горящем самолете. Живучий был Су-2. Посадить машину удалось на овсяном поле. Вытащил я из кабины смертельно раненного штурмана, отнес его в подсолнухи и вскоре похоронил там»[81].

Летчики 4./JG77 в этот день про сбитые Су-2 не заявляли вообще. А вот лейтенанту Йоахиму Дайке была записана его первая воздушная победа. Согласно немецким данным, в 18:30 по берлинскому времени (19:30 по местному) он сбил в районе Ямполя Ил-2. С учетом времени и того факта, что штурмовики Ил-2 в этом районе в этот день не действовали, можно утверждать, что будущий ас JG77 Дайке[82] и сбил Су-2 лейтенанта Пстыго из группы бомбардировщиков, наносившей удар в 19:40. А вот кто атаковал и сбил самолеты из первой группы, остается только догадываться. Либо все Су-2 стали жертвами зенитного огня, либо немецкие летчики в этот день заявили меньше побед, чем было в действительности.

Таким образом, за два вылета 211-й ББАП лишился в общей сложности 6 Су-2. Пропали без вести экипажи Демина и Жирова, Петренко и Гусева, Винника и Васютина, Самарского и Долы, Прибыткова и Емельянова. Еще несколько самолетов получили тяжелейшие повреждения, но все же сумели дотянуть до аэродрома. Например, Су-2 летчика Ляшкова был сначала поврежден зенитками, а затем атакован «Мессершмиттом». В итоге машина получила 50 пулевых пробоин и 2 пробоины от снарядов, был убит штурман Амосов. Садиться Ляшкову пришлось с убранными шасси, так как механизм выпуска также был поврежден. Су-2 летчика Мальцева и летнаба Собкалова также получил многочисленные попадания, оба члена экипажа были ранены и с трудом довели бомбардировщик до базы.

Экипаж Пстыго также был объявлен «не вернувшимся с задания», при этом его летнабу Дамештину, как и благополучно вернувшемуся Колесникову, со слов других летчиков были записаны по одному сбитому ответным огнем Bf-109. Более того, пока Иван Пстыго, будущий маршал авиации, добирался до своей части, адъютант эскадрильи уже успел собрать его пожитки и отправить на родину родителям…

За одни сутки 211-й ББАП лишился 13 самолетов и 27 членов экипажей. Причем многие из них уже были достаточно опытными летчиками, успевшими совершить по 15–20 боевых вылетов. Еще 7 машин получили тяжелые повреждения. Полк был фактически разгромлен[83]. Данный эпизод также убедительно показал, что использовать самолеты Су-2 с их классической тактикой (налет компактными группами с небольшой высоты) в условиях сильной противовоздушной обороны нельзя.

Кстати, младший лейтенант Дьяченко в этом бою одержал уже 4-ю воздушную победу, также за ним числилось 2 самолета, уничтоженные на земле. Таким образом, 25-летний летчик стал вторым асом 55-го ИАП после Кузьмы Селиверстова. Правда, подтверждений его побед в документах противника обнаружить пока не удалось.

Воздушные победы младшего лейтенанта Л.Л. Дьяченко с 27 июня по 21 июля 1941 г.

В этот же день 3 Хе-111 совершили налет на Одессу. Их успел перехватить только одиночный И-16 старшего лейтенанта Петра Полоза из 69-го ИАП. «Беззаветная преданность Родине, мужество и геройство т. Полоза, смело накинувшегося на врага, заставили его повернуть обратно, не долетев до цели, — сообщалось потом в наградных документах летчика. — Искусно атаковывая[84], т. Полоз сильным и метким огнем сбил один самолет «Хейнкель-111», а остальные ушли обратно». Однако эта победа не подтверждается данными противника.

Очередное военное утро в 4-м ИАП началось с рутинной деятельности по барражированию в районе аэродрома. Журнал боевых действий сообщал:

«5:00—5:50. Произвел один самолето-вылет И-16 на патрулирование аэродрома. Задача выполнена. Противника не обнаружили.

5:55—7:00. Произвел 8 самолето-вылетов И-153 на патрулирование аэродрома. Задача выполнена. Воздушного противника не обнаружили.

10:25–10:41. Произвел три самолето-вылета МиГ-3 на перехват противника в районе Балта. Задана выполнена. Воздушного противника обнаружили — 3 Ю-88. Догнали, но ввиду отказа пулеметов звено возвратилось на свой аэродром.

10:20–10:55. Произвел 2 самолето-вылета И-16 и 2 самолето-вылета И-153 на перехват противника в районе Балта. Задачу выполнили. Воздушного противника не обнаружили».

В общем, весьма своеобразно понимали в полку фразу «задача выполнена»…

В 13:10 9 И-153 из 4-го ИАП в сопровождении 3 МиГ-3 и 4 И-16 нанесли штурмовой удар по танкам в районе Кодыма — Слободка. Каждая «Чайка» несла по две 25-кг осколочных бомбы АО-25. В донесении указано, что «задачу выполнили», хотя, учитывая вышесказанное, как именно понимать эту фразу, не совсем понятно. То ли выполнили в том смысле, что сбросили бомбы, то ли все-таки попали в цель. Удар, по уже сложившейся в Молдавии традиции, выполнялся буквально с бреющего полета, так что летчики смогли разглядеть на проселочной дороге «мотоциклы с прицепами» и «машину с противотанковой пушкой».

В 16:30 девятка И-153 бомбила танки в районе Кодыма. Правда, на сей раз над землей стояла дымка, поэтому что-либо разглядеть на дорогах летчикам оказалось затруднительно.

А в 19:30 «Чайки» под прикрытием «своих» же 3 МиГ-3 и 4 И-16 с высоты 300 м атаковали переправу у Ямполя, сбросив на нее 18 бомб АО-25. Еще 6 бомб было сброшено на сам Ямполь и 10 на обнаруженную колонну войск на шоссе Ямполь — Томашполь. Правда, по возвращении летчики честно доложили, что «прямых попаданий не замечено». Группа неоднократно обстреливалась зенитками, в результате 5 самолетов получили осколочные пробоины, а И-153 лейтенанта Акинина пропал без вести.

55-й ИАП в этот день также действовал по привычному распорядку, в основном занимаясь тактической разведкой. В 05:25–06:25 пара МиГ-3 пролетела по маршруту Каменка — Бельцы — Казанешти — Рыбница. Затем до 11:25 еще 8 самолетов осуществили разведку ближнего тыла противника вплоть до района Могилева-Подольского.

В 13:35 6 МиГ-3 нанесли штурмовой удар по «мототанковой» колонне на дороге юго-восточнее железнодорожной станции Кодыма. На цель было сброшено 10 бомб АО-25, затем колонна была обстреляна из бортового оружия. Летчики доложили о 5 подожженных автомашинах. При этом на аэродром Семеновка не вернулся истребитель младшего лейтенанта Н.А. Котельникова.

В 17:08–18:25 3 МиГ-3 вылетали на сопровождение семерки СБ из 5-го СБАП, которые бомбили переправу в районе Ямполя. Операция прошла без потерь.

В 19:30 внезапному авиаудару подвергся сам аэродром 55-го полка. Как говорилось в донесении: «5 Ме-109 с выскакивания из-за облаков с Н-300 метров атаковали аэродром Семеновка, стоянку матчасти». В результате был уничтожен один И-153, незначительно поврежден МиГ-3, а оказавшийся на линии огня летчик младший сержант Бочин был ранен в руку и ногу. Данный пример наглядно показывает, что немецкие и особенно румынские налеты на аэродромы в начале войны были вовсе не так страшны, как это принято считать.

Несмотря на большие потери, продолжал активно действовать и 211-й ближнебомбардировочный авиаполк. В 13:05 6 Су-2 вылетели на бомбометание по танкам в район Кодыма — Французское. Однако когда самолеты прибыли в указанный район, никакой бронетехники и войск экипажи там не обнаружили. В итоге бомбы сбросили на окраину Французского и 3 неопознанные автомашины, двигавшиеся по шоссе.

В 18:10 6 Су-2 с эскортом из 6 МиГ-3 из 146-го ИАП с высоты совершили налет на немецкие войска в районе Томашполя. Атака выполнялась с высоты 300 метров, при этом впервые использовались фугасные бомбы большого калибра. Каждый Су-2 нес по две ФАБ-500. После возвращения пилоты истребителей эскорта доложили, что «войска рассыпались во все стороны». Поскольку вражеских самолетов в воздухе не наблюдалось, МиГи снизились до высоты 100 м и стали носиться над войсками, обстреливая их из пулеметов. При этом летчики ужаснулись, увидев, что буквально вся местность кишит пехотой, конницей, грузовиками и бронемашинами.

В 20:32 4 Су-2 в сопровождении 9 МиГов атаковали «мотовойска» и артиллерию на конной тяге на дороге Песчанка — Горячевка, сбросив на них 8 фугасных и 8 зажигательных бомб. В качестве результата было указано, что «колонна рассеялась». Поскольку самолеты, как всегда, летели на малой высоте, они попали под сильный пулеметный огонь с земли. У летчика Мохова был пробит один бензобак, после чего он так надышался парами бензина, что сразу после посадки потерял сознание. Истребители эскорта из 146-го полка, снова не обнаружив в небе противника, опять действовали в роли штурмовиков. Получилась довольно эффективная и эффектная тактика. Сначала на малой высоте внезапно появлялись Су-2 и сбрасывали бомбы. Не успевал дым от разрывов рассеяться, а солдаты прийти в себя и отряхнуться, как на бреющем, надрывно ревя моторами, проносились МиГ-3, паля во все, что движется, из своих пулеметов. При этом румыны и немцы отчетливо видели красные звезды, злые лица советских летчиков и, наверное, задавались резонным вопросом: а где же в очередной раз люфтваффе и хваленая королевская авиация, про которую так красиво пишут в газетах?!

Любопытно, что вечером этого дня один МиГ-3 из 146-го полка выполнял необычное задание, наблюдая за «германским бомбардировщиком» до места его посадки. По докладу летчика, тот сел в районе Чубовки.

Румынская авиация в этот день конечно же летала, но вовсе не там, где действовали «сушки» и МиГи. В районе Аккермана (Белгород-Днестровский) был сбит PZL-11f № 138 сублокотенанта Константина Катрину из Esk. 43 Van. Летчик погиб. Пилоты 69-го ИАП[85] в этот день о сбитых самолетах противника не докладывали, поэтому с большой долей вероятности можно утверждать, что его сбил И-16 младшего лейтенанта Давыдова из 296-го ИАП[86], которому был записан сбитый в этот день ПЗЛ-24. Также этот самолет могли сбить И-153 из 11-го ЗИАП[87] или 299-го ШАП, которые базировались на полевых аэродромах около Одессы, или же зенитчики 5-й батареи 638-го ЗенАП лейтенанта М.Н. Иващенко.

Кроме этого, два штурмовика из 3./StG77 были повреждены зенитным огнем: Ju-87B-1 W.Nr. 5159 (30 %) и Ju-87B-1 W.Nr. 5463 (30 %). На одном из них был ранен бортрадист ефрейтор Готфрид Румпер.

В этот же день 13 Не-111Н из II./KG27 «Бельке» впервые атаковали советские суда на рейде Одессы. Теплоход «Аджария» водоизмещением 4731 брт, принадлежащий Черноморскому грузовому морскому пароходству (ЧГМП), в это время стоял на якоре в ожидании разгрузки в районе Дофиновки. Неподвижное судно получило сразу несколько прямых попаданий фугасных бомб, село на грунт и полностью сгорело к 04:00 23 июля.

Неудачные действия при отражении этого налета командование мотивировало нехваткой в Одессе истребительной авиации, упирая на то, что 2-я и 3-я эскадрильи 69-го ИАП уже почти месяц находились на полевых аэродромах правого берега Днестра и вели бои в Молдавии. Правда, одесские зенитчики доложили, что сбили сразу 8 вражеских бомбардировщиков, два из которых были позже подтверждены докладами постов ВНОС и СНиС. Однако в действительности все «Хейнкели» благополучно вернулись на базу.

4-й ИАП начал полеты, как всегда, рано. В 05:20 пара И-16 начала патрулирование своего аэродрома, а в 05:15 3 МиГ-3 совершили разведывательный вылет в район Кодыма — станция Попелюха — Обедовка, обнаружив там оживленное движение автомашин. Над Обедовкой истребители встретили одиночный ПЗЛ-37 и атаковали его. Согласно донесению пилотов, «Лось» «перешел на бреющий полет и курсом 90° скрылся».

В это же утро полк начал частичное перебазирование из Перелешти (Перелеты) на новую площадку Раздельная. Первыми в 06:30 туда перелетели 4 И-16 и 3 И-153. На Южном фронте в условиях медленно меняющейся линии фронта подобное поэтапное перебазирование применялось довольно часто. На новую базу как бы переправлялась передовая группа, которая осваивалась там и начинала полеты. В то же время прежняя площадка использовалась до последней возможности как аэродром подскока.

В 07:15 пара «Чаек» была поднята на перехват бомбардировщиков противника, пролетавших недалеко от аэродрома. Однако те оказались слишком скоростными, вследствие чего бипланы их попросту не догнали.

В 08:45 5 И-153 в сопровождении 3 МиГ-3 совершили налет на войска противника в районе Ямполя, сбросив на них 20 осколочных бомб АО-25. В 13:00 состоялась повторная атака района Ямполя и Томашполя, на сей раз восемью «Чайками» и тремя МиГами, которые также выполняли роль штурмовиков. Самолеты сбросили 40 осколочных бомб, и снова без какого-либо противодействия авиации. Слабый зенитный огонь не причинил никакого вреда.

В 16:45 группа из 5 И-153 и 1 МиГ-3 с малой высоты атаковала различные наземные цели в районе Крыжополя. Сбросив бомбы на «скопление конницы», истребители носились над окрестностями города, паля во все, что движется: грузовики, подводы и пехоту. Расстреляв весь боекомплект, летчики повернули на базу, снова не встретив ни одного румынского или немецкого самолета.

Боевой день 55-го ИАП начался с патрулирования. Тройка И-153, взлетевших с аэродрома Осиповка, и пара МиГов из Семеновки с 05:25 до 06:25 барражировала над аэродромом Семеновка. В 05:30 другая пара МиГ-3 вылетела на тактическую разведку вражеских аэродромов в районе Казанешти и Бельцы. В результате на аэродроме Бунча было обнаружено 20 самолетов.

В 09:55 9 МиГ-3 из 55-го и 146-го ИАП нанесли штурмовой удар по аэродрому Бельцы, на котором, по данным разведки, находилось 40 самолетов, в том числе 20 ВГ-109 и Bf-110. Точных результатов атаки сообщено не было, за исключением того, что «вызвали пожар». Впрочем, это не помешало записать только на счета младших лейтенантов Валентина Фигичева и Леонида Дьяченко, участвовавших в атаке, сразу по 3 самолета: первому Me-109, Ю-87 и Ю-88, а второму — 2 Ме-109 и 1 Ю-88.

В 18:00 звено МиГов сопровождало «Чайки» из 299-го ШАП, наносившие удар по танкам в районе Сербки. После выполнения задания в 21:20 еще 7 МиГ-3 перелетели в Осиповку.

211-й ББАП в этот день совершил два вылета по 6 самолетов на бомбардировку войск в районе Кодыма, Гоноровки и Горячевки, сбросив на них 62 фугасные и 10 осколочных бомб. Причем снова применялись бомбы большой мощности весом 500 кг. Согласно донесению экипажей, во время первого удара боеприпасы попали по колонне, а во втором разорвались в основном в 25 м от дороги. Во время второго вылета к северо-западу от Песчанки были замечены 5 Me-109, однако воздушного боя с ними удалось избежать. Пара Су-2 получила пулевые и осколочные пробоины от зенитного огня. Всего же за сутки 20-я САД выполнила 104 самолето-вылета.

Несколько воздушных боев прошло в этот день и в районе Одессы. Летчики 4-й эскадрильи 69-го ИАП капитан М.М. Стребков и младший лейтенант Б.В. Зотов заявили, что сбили два бомбардировщика противника в районе Аккермана (Белгород-Днестровский). Интересно, что Стребкову в его летную книжку записаны два сбитых Ю-88 в этом бою, а Зотову — сбитый в составе группы Хе-111. Между тем, кого они атаковали, установить довольно сложно. Можно лишь предположить, что был сбит немецкий бомбардировщик Ju-88A-5 «9K+LM» из 4-й эскадрильи KG51, который пропал без вести со всем экипажем на южном фланге Восточного фронта в не установленном точно районе.

Также в этот день военкому 4-й эскадрильи старшему политруку Семену Кунице в летную книжку записан лично сбитый бомбардировщик Хе-111 над восточной оконечностью косы Тендра. В этот день только немецкий Не-111Н-6 W.Nr.4226 из 5-й эскадрильи KG27 «Бельке» был подбит в боевом вылете и совершил аварийную вынужденную посадку на своей территории, при которой получил 20 % повреждения. Но более вероятно, что его повредил И-16 старшего лейтенанта Б.М. Литвинчука из 32-го ИАП в районе Фрайдорфа, который также доложил об успешной атаке Хе-111.

Кроме того, румынский ближний разведчик IAR-39 № 25 из Esk. 21 Obs. был подбит зенитным огнем в районе Свердлове. Самолет смог перетянуть через линию фронта, но при вынужденной посадке скапотировал и был разбит. Раненых членов экипажа сублокотенанта Октавиана Брезенау вывез с места аварийной посадки немецкий Ju-52. Два румынских PZL-11f были подбиты в бою с МиГ-3 (скорее всего, из 168-го ИАП). Истребитель с бортовым № 88 с подбитым мотором разбит при аварийной посадке на аэродроме Погонешти. Его пилот адъютант Никулае Ганя ранен, a PZL-11f № 103 тяжело поврежден во время посадки на полевом аэродроме Манжар. Его пилот адъютант Георге Писоцки остался цел.

Ночью 8 Не-111 из II./KG27 «Бельке» снова успешно атаковали Одесский порт, потопив пароход ЧГМП «Керчь» водоизмещением 929 брт.

23 июля стал последним днем, когда 20-я САД действовала в соответствии с предвоенными инструкциями о ведении воздушной войны и интенсивностью, достигнутой в конце июня. Из-за участившихся случаев перебазирования технический персонал оказался не в состоянии своевременно обслуживать матчасть, кроме того, стала ощущаться нехватка запчастей, двигателей и топлива. Большая часть запасов бензина за месяц была израсходована, а снабжение по понятным причинам осуществлялось все хуже и хуже. Процент самолетов, находившихся в непригодном для полетов состоянии, также неуклонно рос.

Анализ донесений и результатов воздушных боев также показал, что простое барражирование над определенными объектами является малоэффективным и в абсолютном большинстве случаев приводит лишь к бессмысленному расходу моторесурса, топлива, быстрому износу матчасти, переутомлению личного состава, не принося при этом никаких серьезных результатов.

Опыт боев в Молдавии, кроме всего прочего, показал, что в начале войны советская авиация в условиях относительно стабильной линии фронта могла поддерживать высокий уровень боеготовности только в течение месяца. Если в дальнейшем не происходило ротации частей, а пополнение техникой и снабжение не осуществлялось в достаточном количестве, боеготовность отдельно взятой авиадивизии неуклонно снижалась, и по боевой ценности она постепенно приближалась к полку, а полк, соответственно, к эскадрилье.

Начиная с 24 июля утренние вылеты на патрулирование аэродромов значительно сократились, полеты на разведку и прикрытие своих войск в определенных квадратах были значительно уменьшены. Отныне истребители в основном вылетали только на перехват конкретных целей, сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков, а также для ударов по наземным целям.

Боевой день 4-го ИАП в этот раз начался гораздо позднее обычного — в 06:25. Один МиГ-3 лейтенанта B.EL Полина вылетел с аэродрома Перелеты (Перелешти) на перехват самолета-разведчика, кружившего в районе Балты. Однако обнаружить цель летчик не смог, зато на обратном пути истребитель сам был атакован и сбит парой Bf-109. Лейтенант В.П. Полин погиб. Достоверно установлено, что его сбил обер-лейтенант Эрих Фридрих из St.II/JG77, которому в 05:30 записан сбитый в районе Балты МиГ-3.

В 10:55 полк произвел 2 самолето-вылета на прикрытие советских войск в районе Балты — Воронково — Ставорово.

55-й ИАП в период с 06:40 до 08:30 выполнил 13 самолето-вылетов на перехват и разведку в район станция Кодыма — Ваннарка — Рыбница. Одновременно с этим 3 И-153 и 4 И-16 вылетали на аэродром Раздельная, чтобы оттуда прикрывать одноименную станцию. После этого истребители еще несколько раз вылетали звеньями на разведку и прикрытие своих отступающих войск.

146-й ИАП в этот день занимался перебазированием на новый аэродром, по совместительству сделав несколько вылетов на патрулирование в район Балты.

67-й ИАП перебазировался на аэродром Сухой Ташлык еще раньше. Старшему лейтенанту Я.И. Рагозину в этот день записан лично сбитый Me-109. Эта победа подтверждается. По румынским данным, Рагозин сбил Bf-109E-3 адъютант-шефа Йона Милу из Esk. 57 Vân. Летчик спасся, выпрыгнув с парашютом.

Рагозин одержал уже 5-ю личную победу, став первым асом 67-го ИАП, перешагнувшим этот рубеж.

Воздушные победы старшего лейтенанта Я.И. Рагозина с 22 июня по 24 июля 1941 г.

В 15:47 6 Су-2 из 211-го ББАП в сопровождении 4 И-16 из 4-го ИАП нанесли удар по войскам противника в районе Бритовка — Луги. С высоты 300 м по цели было сброшено 20 ФАБ-50 и 16 АО-15. В районе аэродрома Воронково бомбардировщики были обстреляны зенитной артиллерией, в результате чего получил повреждения самолет летчика Екименко. Как оказалось, это был последний вылет 211-го полка на Южном фронте. К этому моменту в нем осталось 18 Су-2, из которых лишь 7 находились в боеготовом состоянии. В этот же день 211-й ББАП перебазировался на аэродром Лубны.

Продолжались и авиаудары по Одессе. На рассвете 7 Не-111Н из II./KG27 «Бельке» снова атаковали порт. При этом один бомбардировщик был сбит над целью пушечным И-16 (очевидно, тип 27) адъютанта 3-й эскадрильи 69-го ИАП лейтенанта Виталия Топольского и упал в море в районе Воронцовского маяка. По немецким данным, в ходе этого налета был потерян Не-111Н-3 W.Nr. 3201 «IG+ВМ» из 4./KG27, который в 02:10 вылетел с аэродрома Фокшаны-Зюд. При этом все пять членов экипажа обер-лейтенанта Дитриха Шлютера были объявлены пропавшими без вести. А по советским документам четыре немецких летчика выпрыгнули с парашютами над морем и были взяты в плен сторожевым катером типа МО в районе Воронцовского маяка.

Боеспособность румынских авиационных частей также быстро сокращалась. Всего через месяц боевых действий из-за больших потерь была расформирована первая румынская истребительная авиаэскадрилья — 52-я. На аэродроме Комрат ее личный состав и уцелевшая техника были переданы в состав Esk. 51 Van.

4-й ИАП выполнил всего 13 самолето-вылетов, что не шло ни в какое сравнение с показателями даже недельной давности. В 10:45–12:00 тройка МиГов провела тактическую разведку по маршруту Кодыма — Писаревка — Вепревка. Постоянное появление в сводках новых названий указывало на то, что линия фронта стала довольно быстро смещаться на восток и юго-восток.

В 15:35–16:50 пара И-16 и один МиГ-3 вылетели в район Ефтодия — Слободзея — Гонората. Летчики имели приказ прикрывать свои войска, но, поскольку воздушного противника в небе не наблюдалось, истребители сами атаковали наземные цели. «Экипажи наблюдали со ст. Пепелюха на Кодыма сплошное движение автоколонн и артиллерии на конной тяге противника, — сообщал журнал боевых действий. — Колонна была атакована пулеметным огнем наших истребителей, несколько машин загорелось. Со ст. Пепелюхи на Вертка сплошное движение автоколонн, которые также были атакованы, но результатов не видели. Встречи с воздушным противником не было».

55-й полк в этот день был более активен. В 06:10 было выполнено 5 вылетов на прикрытие упомянутого района Ефтодия — Гонората, затем в 09:33–09:55 пара МиГ-3 вела тактическую разведку по маршруту Кодыма — Писаревка — Томашполь.

В 13:40–15:20 еще два звена МиГов провели разведку ближнего тыла противника. При этом вторая группа в районе Котовска на высоте 500 м встретила группу из трех неопознанных бомбардировщиков и атаковала ее. Согласно донесению, противник ушел в облака. При этом у младшего лейтенанта Б.Г. Комарова преждевременно закончился бензин, и он совершил вынужденную посадку на аэродроме Затишье. Однако она прошла неудачно и МиГ-3 скапотировал.

Кстати, Котовск, в котором 25 июля разместилась оперативная группа штаба 9-й армии во главе с самим командующим генерал-полковником Черевиченко, в этот день неоднократно подвергался авиаударам противника. В городе было разрушено множество зданий и полыхало несколько крупных пожаров. Между тем ни одного воздушного боя над Котовском зафиксировано не было, румынские бомбардировщики действовали безнаказанно.

Такое же господство авиации наблюдалось и на фронте 30-й стрелковой дивизии, где противник начал форсирование Днестра. «С утра, открыв сильный минометно-артиллерийский огонь по переднему краю и сооружениям всего участка дивизии и поддерживая в течение всего дня форсирование систематической атакой пикирующих бомбардировщиков, производивших налеты группами в 25–30 самолетов по войскам и сооружениям главным образом на участке Роги — Дороцкое, — сообщал журнал боевых действий 9-й армии. — Донесение комардира 3 °CД (шифрограмма № 2361) говорит: «С 3:00 25:7 пикирующие бомбардировщики пр-ка, 25–40, непрерывно громят передний край Гояны — Григориополь и ОП артиллерии». В результате части 30-й стрелковой дивизии не смогли удержать фронт и были отброшены на рубеж Роги — Коржево. Последующая предпринятая контратака (выполнявшаяся безо всякой поддержки с воздуха) успеха не возымела.

В 14:52 6 И-163 из 299-го ШАП нанесли удар по мотоколонне в районе Вербка — Бритовка, сбросив на нее 22 бомбы АО-25 и выпустив 4 «эрэса». Вылетевшая позднее вторая шестерка «Чаек» до цели не дошла из-за ухудшившейся погоды. Зато в районе аэродрома Куяльник штурмовики встретили группу из 6 Ю-88, которых сопровождали 3 Me-109, и решительно вступили с ними в бой. Впрочем, скоротечный бой закончился безрезультатно и без потерь. «Чайки» совершили посадку в Куяльнике, дозаправились и в 17:40 нанесли удар по наземным целям в районе Томашполя, сбросив на них 24 осколочных бомбы и обстреляв из пулеметов.

С 19:00 до 20:45 смешанная группа истребителей в составе 2 МиГ-3, 2 И-16 и 3 И-153 из 4-го ИАП снова вылетала на прикрытие своих войск в том же районе. Однако барражирование в очередной раз не дало никаких результатов, встреч с противником не было.

В 19:30 три звена МиГ-3 из 55-го полка опять вылетели на прикрытие своих войск в районе Ефтодия — Слободзея — Гонората. В районе станции Кодыма истребители атаковали группу из трех бомбардировщиков, но не успели как следует прицелиться, как сзади внезапно свалилась тройка, очевидно румынских, Bf-109. Впрочем, последние действовали крайне непрофессионально, с первого захода якобы «ни в кого не попали, потом очень долго разворачивались…», что позволило МиГам без проблем уклониться от боя. При этом участвовавший в вылете командир 55-го ИАП майор Виктор Иванов жестами и кодовыми взмахами крыльев дал сигнал всем возвращаться на свою территорию. По какой причине, имея явное численное превосходство (9 против 3), командир принял такое решение, остается только догадываться. Возможно, Иванов побоялся, что просто не хватит бензина на обратный полет?

Оторвавшись от «мессеров» в 20:05 севернее Кодымы, советские летчики увидели впереди одиночный Хе-126. На этот раз майор Иванов лично провел образцово-показательную атаку и сбил разведчика. Командиру полка была записана личная воздушная победа. По немецким данным, потеря Hs-126 не подтверждается, возможно, был атакован один из ближних румынских разведчиков. Ну а по возвращении на аэродром вместо девяти вылетевших МиГ-3 севшими насчитали только восемь. Оказалось, что пропал не кто-нибудь, а первый ас полка младший лейтенант Леонид Дьяченко.

Впоследствии выяснилось, что его истребитель был сбит в воздушном бою с теми самыми тремя «Мессершмиттами» и упал на советской территории в районе деревни Карабановка. Пилот, имевший на своем счету 4 личных и 1 групповую победу, был доставлен в больницу, где через два часа и скончался от полученных ранений. «Образ мл. лейтенанта Дьяченко для всего летного состава полка является символом героизма и преданности Социалистической Родине», — говорилось по этому поводу в документах 55-го ИАП[88].

Примерно в это же время другая группа в составе 5 МиГ-3 и 4 И-16 вылетала на перехват самолетов противника в район Семеновки. Однако, прибыв в указанный район, летчики никого не обнаружили.

В 19:30 группа в составе 3 И-16 и 3 МиГ-3 из 4-го полка произвели штурмовой удар по вражеским войскам на дороге от станции Луча до Ольгополя. В донесении было указано: «Задание выполнили. Бомбы сброшены по цели. Прямых попаданий не замечено». На обратном пути в 3 км к западу от аэродрома Перелеты пилоты истребителей увидели, как пара Me-109 заходит в хвост звену И-153. Журнал боевых действий так описывал воздушный бой: «Звено И-16 произвело лобовую атаку, противник стал уходить на запад, но один Ме-109 с первой атаки был подбит. При уходе подбили и второй самолет противника. Противник перешел на бреющий полет, теряя скорость, в объятии дыма ушли над землей по балке сев. зап. Слободки. Ввиду отсутствия горючего и боекомплекта дальнейшее преследование было прекращено». Редкий случай, но описание боя полностью совпадает у обеих сторон. Подбитые в этом бою Bf-109E-7 W.Nr. 6429 и Bf-109E-4 W.Nr. 2012 желтая «5» были разбиты при аварийных посадках северо-восточнее Домницы. Оба летчика — лейтенант Фридрих Вемпе из 6./JG77 и обер-фельдфебель Фридрих Блаурок из 7./JG77 — считались пропавшими без вести, но позже они вернулись в свою часть, причем лейтенант Вемпе где-то прятался на советской территории две недели и вышел к своим только 7 августа.

В 20:45 звено И-16 полка произвело посадку на аэродроме Куяльник, при этом у самолета лейтенанта Михаила Галкина насчитали 4 пробоины в крыльях.

Вышеупомянутые «Чайки» были из 299-го штурмового авиаполка. Вечером командование 299-го ШАП решило впервые опробовать в бою недавно полученный с завода новый бронированный штурмовик. В 20:05 для удара по переправе в районе Григориополя — Кашницы вылетела необычная группа в составе 12 И-153 и 1 Ил-2. При этом отряду выделили довольно скромное прикрытие из 2 МиГ-3 из 55-го ИАП. Вероятно, в штабах считали, что «Чайки» и могут сами за себя постоять, а заодно и прикрыть «Ильюшина», еще считавшегося «секретным» оружием.

В районе Слободки группа была атакована немецкими Bf-109. В результате с задания не вернулись сразу 6 И-153. Кроме того, во время боя МиГ-3 младшего лейтенанта Геннадия Шияна отстал от ведущего и также пропал без вести. Позже удалось выяснить, что при заходе на посадку его истребитель врезался в заводскую трубу. По немецким данным, все «Чайки» были сбиты «Мессершмиттами» III./JG77. По два сбитых самолета было записано обер-лейтенанту Курту Уббену и фельдфебелю Эдуарду Искену, по одному — обер-лейтенанту Вольфу-Дитриху Хюю (W.-D. Huy), лейтенанту Вольфгангу Эрнсту и обер-ефрейтору Герберту Киттлеру.

Всего же в течение 25 июля 20-я САД выполнила 77 самолето-вылетов и потеряла 8 самолетов. Данные потери одного дня (свыше 10 %) следует признать довольно высокими.

В районе Одессы в этот день серьезных воздушных боев не наблюдалось. Румынские бомбардировщики Potez-633B-2 из Esk. 75 Bomb, совершили налет на водонасосную станцию в Беляевке. При этом все самолеты благополучно вернулись на базу. А вот 69-й ИАП понес еще одну небоевую потерю. Лейтенант С.П. Шумков погиб в аварии при взлете с аэродрома Школьное.

Утром и первую половину дня над Молдавией и Приднестровьем стоял туман с дымкой, а видимость составляла всего 2 км. После обеда погода оставалась неблагоприятной, стояла облачность 7–8 баллов на высоте 1000–1500 м, а видимость составляла 10–12 км. При этом во второй половине дня все три полка 20-й авиадивизии действовали только с авиабазы Куяльник.

В 05:35 звено МиГов из 55-го ИАП попыталось провести разведку, но ввиду указанных метеоусловий никаких данных летчики собрать не смогли и с трудом вернулись на свой аэродром. В 07:30 уже пара И-16 (пилоты капитан Фоменко[89] и лейтенант Михаил Галкин) из 4-го ИАП вылетала на прикрытие своих войск в районе Ефтодия — Гонората. Правда, и в данном случае из-за тумана ни самих этих населенных пунктов, ни войск летчики толком не видели, что, впрочем, не помешало им атаковать на малой высоте одиночный Me-109. В документах Галкина данный эпизод описан следующим образом: «После выполнения боевого задания, при возвращении на свой аэродром встретил двух истребителей противника и смело вступил с ними в бой. На помощь Галкину пришел летчик капитан Филоненко, вражеские стервятники не выдержали атак наших летчиков и обратились в бегство. Лейтенант Галкин, несмотря на то что в баках его самолета горючее было на исходе, бросился преследовать истребитель противника, догнал его и атаковал снова. После нескольких метких пулеметных очередей самолет противника стал терять скорость и упал на землю. Лейтенант Галкин благополучно вернулся на свой аэродром. После посадки самолета мотор остановился, в баках не было горючего». На счет Михаила Галкина была записана уже 4-я воздушная победа.

По румынским данным, в этом бою был сбит Bf-109E-3 W.Nr. 2643 бортовой № 47 локотенанта Дана Скурту. Летчик спасся, но был тяжело ранен. Для его эвакуации с аэродрома Попешти-Леордени взлетел санитарный самолет, малознакомый даже матерым любителям истории авиации — Monospar SI.25 бортовой № 2 из состава 108-й санитарной авиаэскадрильи. Но из-за сильного тумана при взлете он разбился. Погибли и пилот адъютант-шеф Аурел Калинеску, и военврач сублокотенант Георгеску. В результате румынам пришлось посылать за раненым летчиком другой самолет. В конце концов его смог эвакуировать RWD-13S из состава той же 108-й эскадрильи.

Тем временем командование 20-й САД получило приказ из штаба 9-й армии срочно провести разведку переправы в районе Рыбницы, которая долгое время прикрывалась советскими истребителями, а теперь находилась в руках немецко-румынских войск. И в штабе не придумали ничего лучше, как послать туда недавно полученный Ил-2 из 299-го ШАП!

Причем в одиночку, и безо всякого истребительного прикрытия.

В 10:45 штурмовик капитана Макарова поднялся в воздух и на малой высоте взял курс на Рыбницу. Примечательно, что на самолете была рация, и пилот мог в режиме реального времени докладывать в штаб о своих наблюдениях. Полет проходил весьма драматично. Сначала Макаров доложил, что в районе Булоешти его атаковали сразу 6 Me-109, от которых он кое-как оторвался. Затем летчик доложил, что сам зашел в хвост «мессеру» и атаковал его. В результате тот, по словам пилота, был окутан черным дымом и «ушел со снижением». «Снижение» закончилось тем, что Bf-109E-7 W.Nr. 5189 желтая «9» упал, но его пилот унтер-офицер Хельмут Тауберт из 6-й эскадрильи JG77 успел выпрыгнуть с парашютом и через три дня вернулся в свою часть. Впрочем, и сам капитан Макаров на базу в Куяльнике так и не вернулся, совершив вынужденную посадку в районе Ивановки. В общем, дебют Ил-2 в качестве тактического разведчика вышел, несмотря на сбитый «мессер», неудачным.

В 13:00 7 И-153 из 299-го ШАП в сопровождении 3 И-16 из 55-го ИАП нанес удар по «скоплению пехоты» на юго-западной окраине Погребы, сбросив на него 24 бомбы АО-25. Для «Чаек» вылет закончился удачно, а вот эскорт в районе Дубоссар попал под сильный зенитный огонь. В результате были повреждены все три истребителя. И-16 сержанта Касумова получил 2 пробоины, лейтенанта Крайнева — 7, а лейтенанта Речкалова — всего 1. Но при этом последний через простреленную педаль был ранен в ногу. Рана оказалась тяжелой, и один из лучших советских асов в будущем надолго выбыл из строя[90].

В это же время звено МиГов барражировало над городом Котовск и аэродромом Куяльник. В 13:35 летчики с изумлением увидели группу из 12 Ю-88, летевшую на высоте 1500 м без истребительного прикрытия. Когда советские самолеты стали заходить для атаки, «Юнкерсы» сбросили бомбы в районе станции Побережье, после чего ринулись врассыпную и разными курсами стали уходить в облака. Тем не менее, согласно советским данным, младшему лейтенанту Валентину Фигичеву удалось настичь отставший от остальной группы бомбардировщик и сбить его в районе Кодыма. Еще на один сбитый в районе Липицкое Ю-88 претендовал младший лейтенант Н.Я. Лукашевич. Правда, третий член звена — старший лейтенант Н.А. Чернов — после этого боя пропал без вести.

Кстати, к этому моменту в составе 55-го ИАП осталось всего 13 исправных самолетов, в том числе 7 МиГ-3 и 6 И-153. Последние 26 июля перебазировались из Семеновки как раз в Липицкое. Летчики видели падение второго «Юнкерса» и тотчас выехали на место падения. После чего доложили, что самолет сгорел, а весь его экипаж погиб.

Валентину Фигичеву была записана уже 4-я воздушная победа. Также, напомним, 19 июня, за три дня до начала войны он сбил над советской территорией румынский разведчик IAR-39. Кроме того, на счету Фигичева числилось 5 самолетов, уничтоженных на земле[91]. Таким образом, летчик стал третьим асом 55-го ИАП после лейтенанта Селиверстова и уже погибшего младшего лейтенанта Дьяченко. Вскоре после этого командование полка начало готовить документы о представлении его к званию Героя Советского Союза (напомним, ранее — 15 июля — Фигичев уже был представлен к Красному Знамени). Соответствующий наградной лист был подписан командиром полка майором Ивановым 6 августа[92].

Воздушные победы младшего лейтенанта В.А. Фигичева с 22 июня по 26 июля 1941 г.

В период с 13:51 до 15:43 истребители 55-го полка еще несколько раз поднимались на перехват противника, но встреч с вражескими самолетами в этот день больше не было.

В 15:00 9 румынских бомбардировщиков под прикрытием 3 истребителей нанесли авиаудар по дороге Плоское — Ближний Хутор. При этом никто на земле не пострадал. Кроме того, FARR совершили несколько налетов на Котовск, причем, по советским данным, ПВО города сбила 7 самолетов.

Неприятный случай произошел в этот день с младшим лейтенантом Избашем из 299-го ШАП. В 14:00 он вылетел на своей «Чайке» из Котовска в Цебриково с каким-то заданием. По дороге над аэродромом Куяльник И-153 был внезапно атакован парой Ме-109. «Избаш принял бой, — сообщал журнал боевых действий. — Самолеты противника отошли, и летчик Избаш снизился на бреющий полет, взял курс на Цебриково. В 15 км от Котовска на самолет Избаша произвел атаку третьим самолетом Ме-109. В результате атаки самолет И-153 в воздухе загорелся. В балке, идя на посадку с горящим самолетом, летчик ударился о землю».

В общем, писарь 20-й авиадивизии в очередной раз удивил своей безграмотностью. В частности, непонятно, кто все-таки ударился об землю, самолет или сам Избаш. Летчик потерял сознание и пришел в себя только ночью. Шокированный произошедшим и удивленный, что он еще жив, Избаш с трудом выбрался из балки (оврага) и пролежал на его краю до утра. Когда рассвело, стонущего летчика подобрали местные колхозники, которые на автомашине отвезли его в Цебриково. Избаш был уверен, что после столь жесткой посадки он получил серьезные травмы и боялся шевелиться. Однако обследование показало, что пилот в действительности отделался лишь легкими ушибами, и уже вскоре он вернулся в свою часть.

Всего в течение 26 июля 20-я САД выполнила 26 самолето-вылетов и потеряла 4 самолета.

Во время налетов бомбардировщиков 40-го СБАП в Старой Килии (Килия-Векки) был потоплен паром SHTF-42, а в Измаиле паром Т-3.

Утро этого дня снова не порадовало авиаторов хорошей погодой. К востоку от Днестра стоял туман высотой до 25 м, видимость составляла всего 2–3 км. Тем не менее уже в 06:00 3 И-16 и 3 МиГ-3 из 4-го ИАП поднялись в воздух и перелетели на передовой аэродром Осиповка. Группе было дано задание сопровождать штурмовики из 299-го ШАП. С площадки подскока истребителям требовалось меньше времени, чтобы достичь линии фронта, и тем самым в запасе оставалось больше топлива. Напомним, ограниченный запас бензина и малый радиус действия МиГ-3 уже многократно становился причиной вынужденных посадок и уклонений от воздушных боев.

В 06:50 пара МиГов из 55-го ИАП, несмотря на плохую видимость, провела вылет на разведку в район Балты — Кобыша — Могилева-Подольского.

Несмотря на случай с капитаном Макаровым, в 20-й САД, видимо, посчитали опыт использования Ил-2 в качестве ближнего разведчика удачным. И в 09:45 бронированный штурмовик из 299-го ШАП отправился на разведку переправ через Днестр от Тирасполя до Рыбницы. В районе Шибки одиночный Ил-2 был перехвачен парой Me-109. Однако немецкие (или румынские) летчики, вероятно, думали, что перед ними привычный МиГ-3, поэтому открывали огонь с большой дистанции, и пули попросту отскакивали от брони штурмовика. Проведя несколько атак и, видимо, расстреляв весь боезапас, истребители удалились. И хотя в конечном счете Ил-2 все же получил несколько пробоин, в 10:30 он благополучно вернулся на базу.

В это же время другой «Ильюшин» полка успешно выполнил разведывательный вылет над переправами в районе Кошница — Душка — Маловатое. Летчик имел задание установить результат удара по этим объектам девятки И-153 из 299-го ШАП, который состоялся за 20 минут до этого. Вылет был произведен в 09:05–10:15 в сопровождении 3 И-16 и 1 МиГ-3 из 4-го ИАП. В районе Маловатого группа была обстреляна зенитным огнем и атакована парой Bf-109. Несколько машин получили повреждения, но все штурмовики и истребители благополучно вернулись на базу.

В 12:05–12:50 8 И-153 из 299-го полка произвели повторный налет на войска противника в районе Маловатое. Согласно донесениям пилотов, в этот раз, в отличие от утренней атаки, прямых попаданий добиться не удалось. Несколько «Чаек» снова получило пробоины от зенитного огня, но и в этот раз все машины смогли вернуться на базу.

В 17:45 7 И-153 нанесли штурмовой удар по войскам противника в районе Обжила — Лесничевка.

Истребители 55-го ИАП в период с 12:00 до 19:55 произвели четыре вылета на атаку наземных целей в районе Кодыма — Григориополь. Во время второго вылета в 14:20 в районе аэродрома Осиповка самолеты были атакованы четверкой Bf-109 из штабного звена St.II/JG77. Во время боя был подбит МиГ-3 младшего лейтенанта Н.Я. Лукашевича, а один «Мессершмитт», по советским данным, был сбит зенитным огнем ПВО аэродрома. Немецкие пилоты втрое завысили результаты боя — гауптману Антону Мадеру, обер-лейтенанту Эриху Фридриху и ефрейтору Альфреду Папенди было записано три сбитых в 14:30 МиГ-3. Лукашевич же совершил вынужденную посадку на советской территории в районе хутора Крутые Долы и вернулся в часть через два дня.

В районе Дубоссар, где немцы и румыны продолжали удерживать и постепенно расширять захваченный плацдарм на восточном берегу Днестра, советскими зенитками был сбит Ju-87B-1 W.Nr. 5219 из 1-й эскадрильи StG77. Оба летчика, фельдфебели Леопольд Палишек и Эдмунд Кацценбауэр, погибли.

В этот день погода в районе Днестра оставалась неблагоприятной для действий авиации. Речные долины были окутаны сплошным туманом, сверху стояла сплошная облачность, а видимость составляла не более 3 км. Только ближе к вечеру местами наступили небольшие прояснения.

В период с 08:35 до 14:25 4-й ИАП дважды попытался произвести разведку в районе Григориополя и Маловатого. Однако из-за тумана ничего разглядеть так и не удалось. Летчики также доложили, что видели по дороге группу из 12 Me-109 (может быть, из-за тумана возник мираж?), но мирно разошлись с ними. Ну а 55-й ИАП в этот день вообще не поднимался в воздух, впервые с начала войны.

Однако полностью отказываться от использования авиации, несмотря на плохую погоду, командование ВВС 9-й армии не собиралось. Кое-кто, вероятно, даже подумал, что «туман нам на руку». Легче будет уйти от истребителей в случае чего…

В 17:10 8 И-153 в сопровождении 3 И-16 и 1 МиГ-3 из 4-го ИАП нанесли штурмовой удар по лесу в 3 км к северо-востоку от Дороцкое. Летчики потом доложили, что видели, как осколочные бомбы рвутся среди деревьев, прямо в «скоплении артиллерии и пехоты». Отвернув после атаки, они увидели 4 автомашины, ехавшие по дороге из Дороцкого на Гортоп, и обстреляли их. Потом откуда-то из тумана пальнули зенитки, повредившие одну из «Чаек» и «ишак». Последний совершил аварийную посадку на фюзеляж на аэродроме Ивановка. После возвращения в свой полк его пилот лейтенант Михаил Галкин доложил, что атаковал и сбил румынский бомбардировщик ПЗЛ-23. По донесению летчика, объятый пламенем «Карась» упал в районе Белого Камня. Возможно, что Галкин атаковал немецкий Ju-87, так как румынские PZL-23 из 73-й бомбардировочной эскадрильи на фронте появились только через неделю.

Аэродром Осиповка в течение дня трижды подвергался ударам истребителей противника. Согласно советским данным, в первом налете участвовало 5 Me-109, во втором — 4 Me-109 и в третьем — 6 Me-109.

Истребители 4-го полка провели несколько неудачных воздушных боев, потеряв сразу 3 машины. В районе Фрунзевки были сбиты 2 МиГ-3 лейтенанта И.И. Кузнецова и младшего лейтенанта И.И. Александрова. Еще один И-153 полка, который пилотировал младший лейтенант Н.Ф. Горохов, был сбит в районе деревни Затишье. Все три наших летчика погибли. Немцы, в свою очередь, западнее Сербки потеряли истребитель Bf-109E-7 W.Nr. 4137 желтая «6» командира 6-й эскадрильи JG77 гауптмана Карла Лебана, который также погиб.

К 20:00 в 4-м ИАП насчитывалось 12 боеготовых самолетов, в том числе 6 И-153, 3 МиГ-3 и 3 И-16. В 299-м ШАП — 11 машин, в том числе 9 И-153 и 2 Ил-2. Однако впереди у сталинских соколов был еще один тяжелый бой.

В 19:57 7 И-153 из 299-го ШАП в сопровождении 3 МиГ-3 и 1 И-16 из 4-го ИАП вылетели для повторного удара по лесу в окрестностях Дорецкого. В 20:25 «Чайки» зашли на цель и сбросили на нее 28 осколочных бомб АО-25, а затем вели по лесу огонь из пулеметов. При этом по штурмовикам велся сильный зенитный огонь, вследствие чего большая часть самолетов получила те или иные повреждения. И-153 командира эскадрильи капитана Дорохина на обратном пути отстал от группы, а в районе Ивановки визуальный контакт с ним был потерян. Три «Чайки» из-за полученных повреждений садились на брюхо, у всех остальных после посадки обнаружилось множество пулевых и осколочных пробоин. Кстати, летчики сообщили, что над целью патрулировала пара Me-109, но об их реакции на налет ничего не известно. Тем не менее лейтенанту Зигфриду Фрайтагу и унтер-офицеру Энгельгарду Вернеру из 6./JG77 было записано два сбитых в 19:00 И-153.

Немцы доложили, что обе «Чайки» были сбиты в районе загадочной Schatalatschka. Вечером про сбитый советский биплан доложил и пилот «мессера» локотенант Йон Бокшан из Esk. 57 Vân., но относиться к этому серьезно не стоит, так как, кроме биплана, румын заявил, что смог сбить в одном вылете еще и пять И-16!

Всего же в течение дня 20-я САД выполнила 29 самолето-вылетов и потеряла 4 истребителя. Еще 4 получили серьезные повреждения.

Бои шли и в районе Одессы. Ранним утром 7 «Хейнкелей» из I./KG27 «Бельке» совершили очередной налет на порт города. В результате прямым попаданием фугасной бомбы был поврежден теплоход «Судком», еще одна бомба попала в пароход «Ташкент», но не взорвалась. При этом вылетевший в 02:30 с аэродрома Фокшаны Не-111Н-4 W.Nr. 6970 «IG+СК» из 2-й эскадрильи в 04:00 был подбит в ходе «двух последовательных атак сначала одного, а потом еще трех И-16 в районе Одессы». По документам полка известно, что в обеих атаках принимал участие старший лейтенант Агей Елохин.

Немецкий бомбардировщик совершил вынужденную посадку около деревни Клястицы в районе Аккермана. Повреждения самолета были оценены как 50 %, а его бортмеханик унтер-офицер Франц Бумкамп получил травмы. Экипаж связался по рации с аэродромом, и в тот же день раненый летчик был вывезен с места вынужденной посадки санитарным Fi-156. Если верить немецким документам, остальные члены экипажа почему-то просидели там аж до 12 августа! И только в этот день специально посланный транспортный Ju-52/Зт «G6+AD» из St.III./KGrzbV104 вывез остальных летчиков и наиболее ценные приборы и вооружение, снятые с бомбардировщика. Сам же Не-111Н-4 был признан не подлежащим ремонту и списан. Судя по всему, местность, где он совершил вынужденную посадку, была труднодоступной для его демонтажа и эвакуации.

Также в этот день звено И-16 из 1-й эскадрильи 69-го ИАП, вылетавшее на прикрытие водонасосной станции в Беляевке, встретило группу из 4 ПЗЛ-24 и сбило один из них над Черным морем к востоку от Аккермана. Групповая победа была записана в том числе и на счет младшего лейтенанта Василия Верянского. Скорее всего, это был вовсе не PZL-24A, а PZL-11f № 89 командира Esk. 46 Van. капитана Настасе, сбитый в воздушном бою над морем в районе Днестровского лимана. Пилот погиб. 69-й полк также потерял в этом бою один И-16 младшего лейтенанта И.М. Рожнова, который, по советским данным, якобы «во время атаки Хе-111 не справился с управлением и упал в море и погиб…». А вот по румынским данным, в этом бою одну «Рату» сбил сублокотенант Константин Саса из той же Esk. 46 Van.

Погода в этот день несколько улучшилась, туман над приднестровскими низинами и лощинами рассеялся, а видимость увеличилась до 10 км. Правда, над Молдавией по-прежнему висели густые тучи, опускавшиеся на высоту до 300 м.

В 06:25 пара МиГ-3 младшего лейтенанта М.И. Хмельницкого и старшего лейтенанта Александра Покрышкина из 55-го ИАП совершила вылет на разведку переправ через Днестр в районе Стройницы — Григориополя. На обратном пути у Хмельницкого отказал мотор, вследствие чего он совершил вынужденную посадку в поле. А Покрышкин из-за плохой погоды не смог обнаружить аэродром и приземлился на запасной базе в Семеновке.

В 06:10 еще одно звено МиГов произвело тактическую разведку в районе Балты, а в 08:50 другая тройка вылетала в район Чичельника — Ольгополя — Чемовки. При этом на дороге между Чичельником и Ольгополем было обнаружено оживленное движение автотранспорта.

И уже в 10:20 6 И-153 из 55-го полка в сопровождении своих же 3 МиГ-3 и совместно со звеном «Чаек» 299-го ШАП нанесли штурмовой удар по этой коммуникации. Каждый биплан нес по 6 осколочных бомб АО-15, которые сбрасывались с высоты 300 м. Затем дорога была обстреляна из бортового оружия. На обратном пути лейтенанты Дроздов и Скомороха отстали от строя, потеряли ориентировку и в 11:25 сели на аэродроме Затишье. А уже оттуда, дозаправившись, перелетели в Липецкое, из которого в этот день действовал 55-й ИАП. А вот младший лейтенант Бурлаков из группы прикрытия при посадке скапотировал и полностью разбил свой МиГ-3. Сам пилот при этом не пострадал.

В 10:47 7 И-153 из 299-го ШАП в сопровождении 4 МиГ-3 из 4-го ИАП вылетели для удара по наземным целям в районе Погребы — Дороцкое. «Атаковали колонну автомашин, крытых брезентом, в районе от перекрестка дорог, что восточнее Погребы по большой дороге на Дороцкое, — сообщалось в журнале боевых действий. — Отмечены прямые попадания бомб по автомашинам, где всё перемешалось, машины наскакивали одна на другую, из которых выскакивали люди. Из района Дубоссары, Погребы ведется сильный огонь ЗА. Один самолет И-153 в районе Погребы сгорел». Имелось в виду, что один штурмовик был сбит зенитным огнем над целью.

Разведывательный вылет пары И-16 из 4-го полка, вылетевших в 11:30, прошел не очень удачно. В районе Григориополя наши «ишаки» напоролись сразу на 6 Ме-109. Лейтенант Гоман сбил одного из них, после чего «мессер» горящим упал в районе Чимишени. Однако в тот же момент на хвосте у его И-16 уже висела пара «худых». Вскоре истребитель загорелся и стал терять высоту. Тем не менее Гоману удалось сохранить управление и совершить вынужденную посадку на брюхо в 2,5 км западнее Шибки. Самолет сгорел, а летчик вскоре вернулся в часть и уже вечером этого дня, пересев на истребитель МиГ-3, снова участвовал в боевых действиях. По немецким данным, фельдфебелю Вильгельму Баумгартнеру из 9-й эскадрильи JG77 был записан сбитый в 11:00 один И-16.

В 11:45 и 15:53 самолеты 55-й полка выполнили еще несколько вылетов на разведку в район Балты и вдоль Днестра, пока еще являвшегося главным рубежом обороны 9-й армии. После выполнения задания все самолеты сели в Куяльнике, являвшемся главной авиабазой 20-й САД. Там же находился и штаб авиадивизии. Подобное использование одним полком сразу нескольких аэродромов и запасных площадок позволяло увеличить диапазон боевой работы, охватывая довольно скромными своими силами максимально возможную территорию.

55-й полк в этот день вообще действовал очень активно. В 14:20 три звена И-153 и одно звено И-16 с высоты 300 м проштурмовали дорогу Кодыма — Будей, сбросив 24 осколочные бомбы и выпустив 11 реактивных снарядов. Одновременно с этим звено МиГов, каждый из которых нес по две бомбы АО-15, атаковало артиллерийские батареи в районе Борецка.

Уже в шестом часу вечера восьмерка «Чаек» бомбила танки на дороге Берейма — Лесничевка, а пара МиГ-3 сбросила бомбы и выпустила «эрэсы» по перелеску в 10 км к югу от станции Балта.

Ну а в 20:00–20:40 55-й ИАП нанес свой самый массированный удар. Группа в составе 15 истребителей (11 И-153, 2 МиГ-3 и 1 И-16) нанесла штурмовой удар по Лесничевке, ее окрестностям, а также южной опушке прилегающего леса. Самолеты в течение 15 минут кружили над местностью, устрашающе ревя моторами, сбрасывая бомбы и ведя огонь из пулеметов. По свидетельству летчиков, участвовавших в штурмовке, «внизу все в панике разбегались и рассеивались». Всего было сброшено 36 АО-15 и расстреляно 4500 патронов. Результаты посчитали хорошими, никакого противодействия налету оказано не было. Довольные летчики в полном составе вернулись на аэродром.

Авиация противоположной стороны тоже не дремала. В 15:10 3 Ю-88 (скорее всего, PZL-37B) с высоты 700 м нанесли удар по аэродрому Куяльник. В результате были сильно повреждены 2 И-16 и незначительно 1 МиГ-3 4-го ИАП. Из наземного персонала был ранен в ногу воентехник 2-го ранга Юматов.

В 18:30–19:00 пикирующие бомбардировщики с нескольких заходов бомбили советские войска в районе Погребы — Дороцкое. При этом район весь вечер усиленно прикрывался парами Bf-109. Вероятно, это произошло после многочисленных жалоб на безнаказанные утренние налеты советской авиации.

Адъютант эскадрильи 69-го ИАП лейтенант Иван Песков в 40 км от берега атаковал Хе-111, летящий в сторону Одессы. Согласно записям в летной книжке летчика, ему удалось вывести из строя один мотор «Хейнкеля», после чего тот сбросил бомбы в море и повернул в сторону берега.

В этот день погода снова не радовала авиаторов на южном фланге Восточного фронта. Если в первой половине дня небо прояснилось, а видимость составляла 15 км, то после обеда над Приднестровьем снова повисли хмурые тучи и пошли сильные ливни, сопровождавшиеся сильным ветром. Местами гремел гром и зловеще, хорошо сочетаясь с грозовой обстановкой на фронте, сверкали молнии.

Поутру командование 20-й авиадивизии, удовлетворенное результатами предыдущего удара большой и смешанной группой истребителей, решило повторить опыт. В 10:10 группа из 13 разнотипных самолетов (9 И-153, 3 МиГ-3 и 1 И-16) из 4-го и 55-го полков нанесла штурмовой удар по автоколонне в районе Погребы. Сбросив на дорогу 44 осколочные бомбы, истребители затем сделали еще по четыре захода, поливая цели пулеметным огнем. В районе Дубоссар летевшая на малой высоте группа была обстреляна зенитной артиллерией и многие машины получили небольшие пробоины. Впрочем, к этому времени уже многие находившиеся в строю самолеты стали изрядно потрепанными и имели множество заплаток.

Вылеты истребителей по прямому назначению оказались не столь успешны. Так, звено МиГ-3 в 14:45 вылетело в район Гартап — Колосово на перехват вражеских бомбардировщиков, бомбивших Павловку. Однако из-за резко ухудшившейся погоды летчики были вынуждены прервать задание и вернуться на аэродром. Примерно такая же картина была и в 55-м полку. Журнал боевых действий подразделения сообщал:

«14:44–16:55. Произвел 5 самолето-вылетов на перехват. Встреч с самолетами противника не было. Потерь нет.

19:00–19:40. Один МиГ-3 произвел вылет на перехват бомбардировщика противника. Встречи не было.

19:07–19:40. Один И-16 вылетал на перехват бомбардировщика противника. Встречи не было».

Действия авиации противоположной стороны тоже не были особо заметны. К примеру, в 14:40 над аэродромом Куяльник курсом на Одессу пролетела группа бомбардировщиков ПЗЛ-37. Один из них с пологого пикирования сбросил на летное поле серию бомб, половина из которых упала в стороне, а вторая половина не взорвалась. Ни один самолет не пострадал.

Бои в воздухе в этот день шли и в районе самой Одессы. При дневном налете бомбардировщиков противника на город погибло 53 мирных жителя. Зенитки вели безрезультатный огонь, а вот истребителей 69-го ИАП, которые и должны были прикрывать город, в воздухе не было — они вели боевые действия в других районах. Согласно документам 69-го ИАП, командир 3-й эскадрильи майор Й.Е. Капустин в этот день сбил лично Хе-111. Потеря «Хейнкеля» немецкими и румынскими документами не подтверждается. Зато во время бомбардировки городка Ананьев в Одесской области бомбардировщик Ju-88A-5 «9K+FM» из 4-й эскадрильи KG51 был атакован 4 И-16. Во время воздушного боя на самолете был убит его пилот обер-лейтенант Хайнрих Хёль. После этого штурман бомбардировщика взял на себя управление и попытался посадить подбитый самолет в районе Рышканы (Рышкановка), но при этом полностью его разбил (по немецкой классификации — 100 % повреждений).

Не обошлось в этот день в 69-м полку и без летных происшествий. В 22:15 лейтенант Б.В. Зотов из 4-й эскадрильи в ходе ночного патрулирования неба над Одессой на И-16 сорвался в штопор и разбился.

Погода в последний месяц июля снова не отличалась жарой и ясным небом. Над Молдавией и Приднестровьем стояла облачность 10 баллов на высоте 50—100 м, шли дожди. Видимость составляла всего 1 км.

В журнале боевых действий 20-й САД сообщалось: «С 6:40 до конца дня истребительными полками уничтожает самолеты противника на аэродроме Реваки. Сопровождает самолеты И-153 299 ШАП в район боевых действий и ведет разведку в районе: Осиповка, Гартоп, Дубоссары, Дороцкое, Григориополь, Павловка. Прикрывала свои аэродромы и вылетала на перехват самолетов противника. Произведено самолето-вылетов: 21. Налет 14 час 07 мин. Сброшено бомб: 4 АО-15, 4 АО-25». 4-й ИАП в этот день действовал с аэродрома Раздельная, а 55-й полк — с аэродромов Ивановка и Затишье.

В 07:00 5 МиГ-3 из 4-го и 55-го ИАП вылетели для удара по аэродрому Реваки. Однако найти цель из-за плохой видимости летчики не смогли, группа повернула к запасной цели, но и ее так же не нашла. В 07:45 самолеты вернулись на базу.

В 09:55 пара И-15бис из 4-го полка поднялась на перехват самолетов противника. Однако из-за сильной облачности пилоты противника не обнаружили и уже через 20 минут вернулись на аэродром.

В 09:25–09:45 звено МиГ-3 из 55-го ИАП перелетело на аэродром Раздельное, чтобы совместно с 4-м полком провести повторный налет на Реваки. В частях уже явно ощущалась нехватка матчасти, изрядно побитой и изношенной в ходе интенсивных вылетов прошлых дней. Поэтому для нанесения штурмовых ударов полкам приходилось формировать совместные группы.

В 11:35 5 МиГ-3 и 2 И-16 из 4-го ИАП совместно с тройкой МиГов из 55-го ИАП взлетели для удара по указанной цели. На сей раз летчикам повезло и они обнаружили аэродром. На летном поле насчитали 19 Me-109 и 26 Ю-87, а на окраине до 40 автомашин. В первом заходе истребители сбросили 8 осколочных бомб, а затем выполнили штурмовку из бортового оружия. Правда, конкретных результатов летчики не сообщили, кроме того, что «бомбы попали в цель, пожаров не наблюдали». По дороге был разведан аэродром Яловени, на котором также насчитали множество самолетов. Но многие из них с малой высоты показались подозрительно похожими на ложные макеты. В 12:30 вся группа благополучно вернулась в Раздельное, правда, МиГ-3 лейтенанта Ю.А. Дица по какой-то причине произвел посадку на брюхо.

Остальная часть боевого дня произошла без серьезных событий. В 13:15 пара И-16 из 4-го полка вылетала на прикрытие аэродрома в связи с тем, что в небе послышался гул самолетов. Но никого не обнаружила. А в 14:15–15:10 эти же «ишаки» на малой высоте под кромкой облаков провели разведку по маршруту Осиповка — Гаритоп — Дубоссары — Дороцкое — Григориополь — Павловка.

Неприятный эпизод случился вечером в 55-м полку. Молодой летчик сержант Касумов на самолете И-16 при развороте на малой высоте потерял скорость и врезался в землю и погиб. Около Голованевска в Одесской области был сбит Су-2 из 210-го ББАП. Пилот младший лейтенант Н.П. Мальцев погиб, а летнаб младший лейтенант А.А. Кравченко тяжело ранен и позже умер в госпитале. Кроме этого, пропал без вести один из первых асов Великой Отечественной старший лейтенант Я.И. Рагозин из 67-го ИАП, который за первые 39 дней войны в 81-м боевом вылете сбил 5 самолетов противника.

В этот же день, согласно советским данным, истребители 69-го ИАП сбили Me-109, который был записан как групповая победа всем летчикам, участвовавшим в бою. Однако этот факт не подтверждается документами противоположной стороны.

Кроме того, летчики этого же полка заявили, что сбили самолет, тип которого был записан в журнале боевых действий как «биплан-парасоль». По всей вероятности, это был Hs-126B-1 W.Nr. 4138 из 3.(Н)/13. Согласно немецким данным, он был атакован советскими истребителями в районе Одессы (Гниляково), подбит и совершил вынужденную посадку на своей территории в районе Глинное. Повреждения самолета определили в 25 %, а пилот «Хеншеля» лейтенант Рихард Рапп был ранен.

Теперь уместно сравнить результаты боевой деятельности истребительных полков ВВС Южного фронта и частей ВВС ЧФ в июне — июле 1941 г.

Сравнительные результаты боевой деятельности истребительных полков ВВС Южфронта в июне — июле 1941 г.

Как мы видим, наиболее успешными были полки, сражавшиеся на истребителях И-16: 67, 69 и 131-й ИАПы. Баланс этих авиачастей положительный, все они смогли сбить больше самолетов противника, чем потеряли сами в воздушных боях.

Полки, воевавшие на МиГах или смешанным составом (МиГ-3, И-16, И-153), имели меньший успех, а особенно неудачно действовали в начале войны 146-й и 168-й полки (МиГ-3 и И-16).

Эти цифры, с одной стороны, говорят о не очень удачных действиях наших истребителей. Но надо учитывать, что в данных цифрах потерь противника не учтены победы, «авторство» которых не установлено. То есть до сих достоверно не известно, летчики какого из полков их сбили. И таких случаев около 30 в июне — июле, без учета боевых действий истребителей из 88-го и 249-го ИАП ВВС Юго-Западного фронта, которые, по подтвержденным документами противника данным, сбили соответственно 6 и 2 самолета из состава немецкого 4-го воздушного флота и FARR в полосе действий ВВС Южфронта.

С началом августа «позиционная» воздушная война в Приднестровье, своеобразный «уклад» которой сформировался начиная с 22 июня, окончательно закончилась. 1–2 августа передовые части 17-й армии вермахта соединились к северу от Первомайска (160 км к северу от Одессы) с авангардами 1-й танковой группы. В районе Умани попали в котел части 6-й и 12-й советских армий. Правый фланг Южного фронта был отброшен далеко на восток и потерял связь с левым, все еще оборонявшимся на Днестре и по-прежнему удерживавшим восточную часть Молдавии. Государственный комитет обороны и Военный совет Южфронта получили от генерала Понеделина[93] паническую радиограмму: «Положение стало критическим. Окружение 6 и 12 армий завершено. Налицо угроза распада боевого порядка 6 и 12 армий на два изолированных участка Голбанка и Теклиевка. Резервов нет… Боеприпасов нет. Горючее на исходе». Вместе с тем само командование Южного фронта просило Ставку срочно прислать резервы, указав на угрозу скорой потери Одессы, Николаева и Кривого Рога. В итоге было принято решение в случае дальнейшего продвижения немцев часть войск отвести в район Одессы и оборонять город до последней возможности, остальные дивизии срочно выводить на левый берег Южного Буга.

Отныне основные боевые действия, от исхода которых зависла судьба всего южного фланга Восточного фронта, проходили в квадрате Одесса — Рыбница — Первомайск — Николаев. И если за переднюю сторону этой «фигуры» — Днестровский рубеж, а также левую — берег моря — советское командование могло особо не беспокоиться, то правая сторона квадрата и его тыл на Южном Буге вызывали серьезные опасения.

1 августа погода в очередной раз не радовала авиаторов. Над Приднестровьем и Причерноморской равниной снова стояли густые туманы, а небо затягивали облака, временами шли ливни и грозы. Поэтому день был небогат событиями в небе.

4-й ИАП за день выполнил всего одну операцию. В 08:30–09:30 10 истребителей (6 И-153, 2 МиГ-3 и 2 И-16) нанесли штурмовой удар по румынскому плацдарму в районе Дубоссар, конкретно по дороге из Дубоссар на Глинное, а также румынской коннице в районе Павловки. На эти цели было сброшено 24 бомбы АО-15. При этом по самолетам повсюду велся сильный зенитный огонь. «Экипажи наблюдали: по дороге, что южнее Реймановка до перекрестка дорог западнее Васильевка интенсивное движение мотоциклов, малолитражных легковых машин и крытых автомашин, — сообщалось в донесении по итогам налета. — Голова у перекрестка дорог». 55-й же полк в боевых вылетах не участвовал, занимаясь перебазированием на аэродромы Чижово и Верта, тем не не менее один из летчиков полка лейтенант И.В. Скоромоха был сбит в воздушном бою и погиб.

Звено И-16 из 69-го ИАП вылетело на сопровождение бомбардировщиков СБ. Однако вместо своих самолетов летчики встретили в районе Дубоссарского плацдарма группу из 9 Me-109. Военком 4-й эскадрильи старший политрук Семен Куница в паре с младшим лейтенантом Василием Верянским сбили один «мессер». По немецким данным, 1 августа 1941 г. в районе Григориополя действительно был сбит Bf-109E-4 W.Nr. 3767 унтер-офицера Хорста Бохманна из Stab.IL/JG77, при этом пилот пропал без вести. Это был опытный летчик, на счету которого числилось 14 (по другим сведениям, 13) воздушных побед. По советским же данным, пилот «Мессершмитта» выпрыгнул с парашютом и попал в плен.

Несмотря на плохую погоду, состоялся боевой дебют «Савой-Маркетти» румынской постройки. Летчики 75-й эскадрильи, пересев с «Потезов» на новые машины, меньше чем за месяц освоили их и в этот день уже бомбили советские позиции в районе Михайловки. Правда, про результаты налета в румынских источниках ничего не сообщается.

В этот день после большого по военным меркам перерыва вновь вступили в бой летчики 9-го ИАП ВВС ЧФ, базировавшегося в Николаеве. Командир 4-й эскадрильи капитан С. Житников попытался атаковать пролетавший на большой высоте над Николаевом самолет-разведчик Do-215B. Несмотря на то что наш летчик доложил о воздушной победе, документами противника она не подтверждается.

Самолет, скорее всего, принадлежал 3-й эскадрилье группы дальней разведки при главнокомандующем люфтваффе (Aufkl.Gr.Ob.d.L.). Подразделение гауптмана Шмидта в первые месяцы войны действовало на южном фланге Восточного фронта, в основном занимаясь аэрофотосъемкой военно-морских баз, аэродромов и позиций зенитной артиллерии вокруг них, следило за передвижением кораблей Черноморского флота[94].

Немцы заняли Первомайск, полностью завершив окружение 6-й и 12-й армий в районе Умани. Однако Приморская армия все еще продолжала удерживать уже глубоко охваченный с фланга укрепрайон на Днестре в районе Рыбницы, отражая попытки румын и немцев переправиться на восточный берег.

Метеоусловия на южном участке Восточного фронта оставались неблагоприятными. Стояла облачность 9 баллов, и постоянно шли дожди, размывшие все полевые аэродромы. В итоге активность 20-й авиадивизии в этот день впервые с начала войны была практически сведена к нулю. 55-й ИАП боевых вылетов не выполнял вовсе, а 4-й полк ограничился одним-единственным полетом. В 10:00 МиГ-3 с малой высоты произвел тактическую разведку по маршруту Мордаровка — Семеновка — Коржево — Григориополь — Шибка — Павловка. Вылет прошел без встреч с противником.

А вот летчики 69-го ИАП, действовавшие с хорошо оборудованных авиабаз под Одессой, доложили сразу про 5 сбитых самолетов противника за этот день. Данными противоположной стороны потеря такого количества самолетов не подтверждается, но в это число могли войти самолеты, сбитые и поврежденные в боях 1 августа в зоне боевых действий 69-го полка:

— Bf-109E-1 W.Nr. 3508 «желтая 10» из 4-й эскадрильи JG77 был сбит над Григорополем, его пилот лейтенант Й. Дайке позже вернулся в свою часть;

— Не-111Н-6 W.Nr. 4506 из III./KG27 «Бельке» поврежден в бою и был полностью разбит (100 %) на аэродроме Фокшаны-Зюд при вынужденной посадке;

— истребитель IAR-80 № 12 из Esk. 42 Van. поврежден в бою и совершил вынужденную посадку в районе Комрата, его пилот — адъютант-стажер Георге Фермиде остался жив;

— ближний разведчик IAR-39 № 35 из Esk. 14 Obs. был сбит истребителями севернее Григориополя, пилот и наблюдатель сублокотенанты Аурелиан-Коронель Черчя и Константин Алексойя погибли, а стрелок сержант Йон Гинга ранен;

— истребитель PZL-24E № 1 из Gr.6 Vân. поврежден в бою над Бендерами, но смог вернулся на базу.

Всего же ВВС Южфронта выполнили за день 125 самолето-вылетов, сбросили 5,6 т бомб и выпустили 6 «эрэсов».

Кроме этого, в этот день экипаж пограничного сторожевого катера типа «МО-IV» ПК-12 заявил, что сбил из пулемета ДШК бомбардировщик Ю-88 на рейде Одессы. Весьма вероятно, что это был Ju-88A-5 из I./KG51 «Эдельвейс», который при выполнении боевого задания в этом районе был поврежден, с трудом долетел до ближайшего румынского аэродрома Силистеа, где и совершил аварийную посадку на брюхо.

В 19:50 6 Пе-2 из 40-го СБАП после налета на Констанцу при отходе от цели были атакованы румынскими истребителями, и воздушные стрелки бомбардировщиков сбили над морем IAR-80 бортовой № 55 адъютанта Добре Аположана из Esk. 59 Van. Летчик погиб.

В связи с возникшей угрозой окружения началась эвакуация Рыбницкого укрепрайона. Однако остальной фронт по Днестру пока еще удерживался нашими войсками.

В этот день погода наконец улучшилась, и бои в районе Одессы разгорелись с новой силой.

В 07:10—8:00 два МиГ-3 из 55-го ИАП провели вылет на разведку в район Журы — Григориополь — Глинное.

В 09:00–09:40 пара И-16 из 4-го ИАП провела патрулирование над своим аэродромом. Вражеских самолетов, как обычно бывало в этих случаях, замечено не было.

В 09:20 пара МиГ-3 старшего лейтенанта Ковалева и младшего лейтенанта Шуйцева отправилась на разведку в район Кодыма и Ольгополя. Оба истребителя с задания не вернулись и что с ними случилось осталось неизвестным.

В 11:53 группа в составе 5 И-153 из 4-го ИАП и 3 И-153 из 55-го ИАП в сопровождении 6 И-16 из 69-го ИАП вылетели на штурмовку пехоты и артиллерии в районе Давыдовки и Фрунзевки. Сбросив на цели 20 осколочных бомб, бипланы выполнили еще два захода, обстреливая противника из пулеметов. При этом истребители эскорта ввиду отсутствия противодействия также участвовали в штурмовке, обстреливая пехоту и конницу. На сей раз операция прошла успешно, несмотря на зенитный огонь, все самолеты благополучно вернулись на базы.

В 12:00 10 И-16 из 3-й эскадрильи 69-го полка сопровождали И-153 из 299-го ШАП, которые наносили удар по наземным целям в районе Огрушовки. При этом «ишаки» также принимали участие в атаке, выпустив по наземным целям 40 «эрэсов». На обратном пути пилот «Чайки» младший лейтенант Федулов совершил вынужденную посадку в районе Михновита.

Интересный, но непонятный эпизод приведен в журнале боевых действий 55-го полка за 15:05–15:27: «2 МиГ-3 вылетало по-зрячему. Встречи с воздушным противником не было». Что это значит остается только догадываться. Вечером в 18:50 еще одна пара МиГов вылетала на перехват противника, но также ни с кем не встретилась.

В 18:50 сводная группа из 7 И-153 из 4-го и 55-го полков в сопровождении 7 И-16 из 3-й эскадрильи 69-го ИАП[95] совершили повторный налет на позиции вражеской пехоты и артиллерии в районе Давыдовки и Фрунзевки. «Атака произведена бомбами и пульогнем, — сообщало донесение. — Наблюдались прямые попадания бомб по цели. На обратном пути были встречены два Me-109, которые бой не приняли. ЗА противника вела огонь в районе цели». Во время посадки И-153 летчика Индыка задел нижней плоскостью стоящий МиГ-3, срезав консоль. Несмотря на это, поврежденный биплан удачно приземлился. А вот истребители 69-го полка были атакованы парой румынских истребителей. Причем, по утверждению летчиков, пара была весьма экзотической и состояла из Me-109 и ПЗЛ-24. В ходе воздушного боя лейтенант Григорий Педько (в целом ряде документов его фамилия пишется и как Петько, и как Петко, и даже Петка) сбил один «мессер» в районе Павловки (по другим данным, в районе Фрунзевки). По данным противника, это был румынский Bf-109E-3 бортовой № 14 адьютант-стажера Октавиана Клопотеля из Esk. 58 Van., который действительно был сбит в бою с И-16 в районе высоты 174,0 севернее Григориополя. Пилот спасся, был найден и вывезен связным FW-58B.

В 19:40 5 И-16 из того же 69-го ИАП в сопровождении 3 МиГ-3 из 55-го ИАП провели штурмовку скопления войск в районе Нестерово — Реймаровка. «Замечены значительные поражения, взорвалась 1 автоцистерна», — доложили летчики. МиГи также участвовали в штурмовке и сбросили на цель по две осколочных бомбы.

В 20:15 9 И-16 из 69-го полка провели еще один налет на румынские войска в районе Фрунзевки совместно с «Чайками» из 299-го ШАП. Истребители выпустили по наземным целям 36 реактивных снарядов. В районе цели летчики увидели группу из 3 Хе-111, и часть «ишаков» пыталась атаковать их. Но бой закончился неудачно. Младший лейтенант Василий Верянский огнем бортстрелков был тяжело ранен в глаз и голову. Летчик все же смог с трудом совершить вынужденную посадку в районе Фестерово, а затем он был отправлен в госпиталь в Одессу.

Воздушные стрелки 3 Пе-2 из 40-го СБАП в районе Констанцы подбили IAR-80 из 59-й эскадрильи, который совершил посадку в море, не дотянув 500 м до берега на траверзе гидроаэродрома Мамайя. Пилот ИАРа адъютант Стефан Пушкаш не смог доплыть до берега, несмотря на теплое море и небольшое расстояние, и утонул.

Положение на фронте продолжало ухудшаться. Как сообщал журнал боевых действий Южного фронта: «В ночь на 4.8 223 СД в панике бросила Кировоград, который был занят противником». Между тем Кировоград находился в 260 км к северо-северо-западу от Одессы, что конечно же не могло не вызвать тревоги. Фронт рушился буквально на глазах. Одновременно с этим была получена очередная радиограмма из Уманского котла от Понеделина: «Организованный выход без уничтожения материальной части и без солидной, реальной, немедленной помощи извне невозможен. Использованы все средства. Снарядов, горючего нет, бойцы до предела измотаны, обременены ранеными». К слову сказать, советская авиация предпринимала попытки наладить снабжение котла по воздуху, как это потом неоднократно и с успехом делали люфтваффе. Однако для этого не нашлось ни подходящих самолетов, ни экипажей, ни собственно грузовых контейнеров и приспособлений. В течение нескольких суток в районе Умани удалось сбросить лишь несколько мизерных партий грузов, которые, впрочем, рассеялись по лесам и к адресатам не попали…

В 05:30 пара МиГ-3 из 55-го ИАП вылетела на разведку в район Фрунзевка — Григориополь — Гидеримовка.

Через какое-то время неопознанные бомбардировщики (это были румынские Ро-633В-2) совершили налет на аэродром Чижово, сбросив на него 20 фугасных бомб. Однако матчасть и наземный персонал не пострадали.

В 07:30 девятка И-16 из 69-го ИАП снова вылетела на штурмовку наземных целей. В районе Еленовки — Гулянко «ишаки» атаковали «эрэсами» и пулеметным огнем пехоту, артиллерию и автомашины на дороге. При этом было выпущено 42 РС-42. В среднем получается по 4,66 снаряда на самолет, таким образом, либо с пусковых установок вышли не все «эрэсы», либо подвеска была неравномерной на разных машинах. В районе цели истребители были обстреляны зенитным огнем, после чего И-16 младшего лейтенанта Виктора Тарасова совершил вынужденную посадку в районе Давыдовки, еще на румынской территории. Радиосвязь на истребителях, как водится, отсутствовала. Летчик, как и полагалось в таких случаях, сначала сжег свой самолет, а потом смог перейти еще не сплошную линию фронта и вернуться в часть.

В 10:05 5 И-16 из того же полка произвели тактическую разведку в районе Затишье — Павловка — Дубоссары — Григориополь. В районе Павловки «ишаки» случайно встретили одиночный Me-109, и лейтенант Григорий Педько сбил его. Правда, в документах капитана Виктора Климова этот эпизод описан несколько иначе: «4 августа 1941 года, производя разведку пятью самолетами в районе Рожново — Дубоссары, встретили 7 самолетов противника «Мессершмитт-109». В результате боя два самолета противника сбиты, своих потерь нет».

В 14:05 пара МиГов из 55-го полка вылетала на перехват самолетов с аэродрома Верта. Однако обнаружить противника летчики не смогли.

В 14:45 сводная группа истребителей из 4-го и 55-го полков вылетели на штурмовку позиций вражеской дальнобойной артиллерии в районе Гуленка — Нестерово. Сбросив на орудия осколочные бомбы, самолеты с бреющего полета обстреляли пехоту на дороге Затишье — Осиповка. На сей раз все машины благополучно вернулись на свои базы.

Как оказалось, не только немцы могли использовать метод «свободной охоты». По данным румынских документов, одиночный советский истребитель подкараулил на взлете с аэродрома Страшени и сбил пару IAR-80 с бортовыми номерами № 40 и № 45 из 45-й эскадрильи. № 45 упал в 3 км северо-западнее аэродрома, его пилот сублокотенант Раду Думитре погиб. № 40 разбился, пытаясь сесть на аэродром, но его пилот локотенант (резерва) Раду Рейнек остался жив. Почему-то этот эпизод никак не был отражен в советских документах. Возможно, что наш пилот не стал заявлять про два сбитых самолета противника, так как он просто не имел свидетелей, которые могли подтвердить это?

Окруженные части, которые к тому моменту получили неофициальное название «группа Понеделина», попытались прорваться из котла в южном направлении. Однако из-за нехватки снарядов и топлива, а также отсутствия поддержки с воздуха операция провалилась. Впрочем, линия фронта на севере пока еще держалась по линии Рыбница — Котовск — Первомайск — Кировоград, а Приморская армия по-прежнему держала оборону вдоль Днестра. Кое у кого, видимо, еще теплились надежды, что положение каким-то образом стабилизируется.

Утро в Приднестровье снова началось с разведывательных полетов. В 06:25 пара МиГ-3 из 55-го ИАП вылетели на северный участок фронта по маршруту Первомайск — Жеребково — Слободка — Балта. В районе последней летчики увидели группу из 5 Me-109, но в бой вступать не стали, повернув на аэродром.

В 08:15 и 09:10 было выполнено еще два разведывательных вылета в район Софиевка — Познанка — Шляхово.

69-й ИАП, уже третий день подчиненный 20-й авиадивизии, утром также занимался исключительно разведкой. В 07:28 5 И-16 вылетали в район Софиевка — Познанка, а в 07:45 другая пятерка «ишаков» прошла по маршруту Перекрестово — Дубоссары — Затишье. Встреч с противником не было, и все наши самолеты возвратились на аэродром.

В 12:10 и 12:53 55-й полк дважды поднимал звенья МиГов на перехват самолетов противника, однако в обоих случаях летчики не смогли никого обнаружить. Эти данные в очередной раз свидетельствуют о том, что война в воздухе в районе Одессы в этот период проходила достаточно «мирно», большинство полетов проходило без какого-либо противодействия, а воздушные бои являлись скорее исключением, чем правилом.

В 14:45 сводная авиагруппа в составе 7 И-153 и 2 И-16 из 4-го и 55-го ИАП в сопровождении 3 МиГ-3 из 55-го полка вылетала на штурмовку наземных целей в районе Гулянка — Нестерово — Реймановка — Еленовка. После сброса осколочных бомб самолеты выполнили еще три захода, обстреливая вражеские войска из бортового оружия. Несмотря на зенитный огонь, все самолеты благополучно вернулись на базы.

В тот же вечер 69-й ИАП убыл в Одессу, а 20-я САД снова осталась с двумя истребительными и одним штурмовым авиаполком.

Серьезного успеха добились летчики 9-й ИАП ВВС ЧФ. Як-1 лейтенанта Е.В. Петренко[96] атаковал очередной самолет-разведчик Do-215 в районе Прогнойска (Прогнои) и сбил его[97]. Подбитый «Дорнье» совершил вынужденную посадку в 36 км севернее Николаева (по сводке Южфронта от 6 августа, в районе Веселый Кут), и весь его экипаж был взят в плен. Командование полка и несколько летчиков на своих У-2 массово вылетели к месту посадки дальнего разведчика. И произошел редчайший случай, когда самолет, опознанный нашими летчиками как До-215, действительно оказался таковым! Это был Do-215B-1 W.Nr. 0024 «L2+ES» из 3.(F)/ Ob.d.L., который, согласно немецким данным, в этот день пропал без вести в ходе разведывательного полета в районе Одесса — Ольвиополь[98]. Весь экипаж: пилот обер-лейтенант Ф. Кракс, штурман фельдфебель X. Шредер, бортрадист унтер-офицер А. Симон и бортмеханик обер-ефрейтор Э. Беккер были объявлены пропавшими без вести. На самом деле летчики были отправлены в тюрьму НКВД г. Николаева, а при оставлении города расстреляны.

29-летний капитан Самсон Андреев из 67-го ИАП сбил тараном вражеский самолет. К сожалению, его тип не указан ни в летной книжке пилота, ни в документах полка. Скорее всего, он сбил над аэродромом Болгарка (не путать с прежним аэродромом полка — Булгарийкой!) немецкий Hs-126B-1 W.Nr. 4325 «6М+GN» из 5.(Н)/11. Оба летчика — пилот унтер-офицер Ф. Гесснер и его наблюдатель лейтенант Й. фон Бахлейтер-Хоффман — попали в плен.

Правда, на сбитый Хш-126 претендуют еще и пилоты И-16 из 298-го ИАП старший лейтенант Чайка и младший лейтенант Карпов. Но более вероятно, что они сбили румынский легкомоторный Fleet-10G из 115-й курьерской авиаэскадрильи, который пропал без вести вместе со своим пилотом сержантом Петре Сорочану в районе Котовск — Станиславка.

В ночь на 6 августа 9-й полк добился нового успеха. В 23:15 пара И-153 старшего лейтенанта Редько и лейтенанта Дейкина из 3-й эскадрильи атаковала и сбила над Николаевом немецкий бомбардировщик Хе-111. И действительно, по немецким данным, Не-111Н-5 W.Nr. 4066 «III+AL» из 3-й эскадрильи KG27 «Бельке», вылетевший в 21:00 с аэродрома Фокшаны-Зюд, был сбит советскими истребителями над Николаевом. Все 5 человек экипажа обер-лейтенанта Фрица Бадера были объявлены пропавшими без вести. По советским документам, два летчика — второй пилот лейтенант Э. Хоффман и бортрадист ефрейтор X. Фингерхут — сумели выпрыгнуть с парашютами и были взяты в плен[99].

В течение дня по приказу командования 9-й армии ВВС Южфронта провели серию налетов на окрестности населенных пунктов Нерубайки — Небелека — Рогачево — хутор Шевченко — Терновка — Владимировка. Целью операции, которую в основном выполняли СБ из 5-го СБАП и Су-2 из 210-го ББАП, было содействовать прорыву из окружения частей 6-й и 12-й армий.

В 12:20–13:20 пара МиГов из 55-го ИАП выполнила тактическую разведку в районе Жеребково. «Задание выполнено, — сухо сообщал журнал боевых действий. — Встреч с воздушным противником не было. С задания не вернулся мл. лейтенант Яков Мемедов»[100].

В 13:10 пара И-16 лейтенантов Михаила Галкина и Николая Рыжкова из 4-го ИАП вылетела на перехват вражеских бомбардировщиков. На сей раз перехватчикам сопутствовал успех. В 2 км севернее Тимофеевки Галкин и Рыжков обнаружили одиночный Ю-88 и атаковали его. В результате бомбардировщик загорелся и совершил вынужденную посадку в 4 км юго-западнее Жовтневого, в окрестностях аэродрома 4-го ИАП. Увидев снижающийся «Юнкерс», в полку тотчас сформировали несколько «групп захвата» и послали к месту посадки, которое было хорошо различимо по поднимающемуся вверх столбу дыма. Однако в последний момент, когда валяющийся в поле самолет был уже виден, на бреющем появились два Bf-109E из II./JG77 (их пилоты лейтенант Франц Хрдличка и фельдфебель Рудольф Шмидт доложили, что сначала сбили 2 И-16, а потом обстреляли на земле севших около «Юнкерса» 2 И-153), которые встали в круг и начали обстреливать аэродромную пехоту. Видимо, таким способом истребители пытались прикрыть своих коллег, чтобы те успели скрыться с места вынужденной посадки и потом перейти линию фронта. Персоналу 4-го авиаполка пришлось полчаса пережидать штурмовку в ямах и, прячась за деревьями, ждать, пока «мессеры» улетят.

Впрочем, это немцам не помогло, и ближе к вечеру весь экипаж из четырех человек был пойман и взят в плен. В наградных листах на наших летчиков этот боевой эпизод описан несколько по-другому: «Галкин и Рыжков сбили бомбардировщик Ю-88 прямо над штабом нашей 9-й Армии. При этом они огнем пулеметов в течении 30 минут не давали скрыться экипажу сбитого самолета. Галкин и Рыжков ушли на посадку только после того, как немецкие летники были взяты в плен наземной группой».

Стоит отметить, что в этот день на всем Восточном фронте люфтваффе потеряли один единственный двухмоторный самолет — дальний разведчик Ju-88A-5 W.Nr. 0722 «4N+GK» из 2.(F)/22. Последняя была придана штабу 11-й германской армии. Согласно документам эскадрильи, «Юнкере» не вернулся из разведывательного полета в район Berezovoj. Кстати, населенных пунктов в данном районе с похожими названиями существует великое множество: Березанка, Березки, Березнеговатое, Березнеговатское (все в Николаевской области), Березовка (в Одесской области) и даже остров Березань. Но скорее всего, разведчик летал в район узловой железнодорожной станции Березовка, которая расположена у северной оконечности Тилигульского лимана. Весь экипаж самолета: штурман лейтенант 3. Херманн, пилот фельдфебель Г. Фат, бортрадист ефрейтор Э. Хинкель и бортстрелок фельдфебель К. Курцрок был занесен в список пропавших без вести («Missed in action» — MIA). С большой долей вероятности можно утверждать, что именно этот «Юнкерс» и был подбит Галкиным и Рыжковым.

После этого боя 24-летнему лейтенанту Михаилу Галкину была записана первая групповая победа, кроме того, на его счету было уже 5 личных побед. Таким образом, он стал вторым после старшего лейтенанта Анатолия Морозова асом 4-го истребительного авиаполка. Вскоре опытный летчик, участник Финской войны, еще в 1940 г. награжденный орденом Красного Знамени, был представлен к званию Героя Советского Союза. К тому времени он совершил 58 боевых вылетов, в том числе 45 на МиГ-3 и 13 на И-153. Кстати, по числу побед на количество вылетов (примерно один сбитый самолет на 10 полетов) Галкин на тот момент стал абсолютным рекордсменом на всем Южном фронте, а возможно, и во всех ВВС РККА[101].

Воздушные победы лейтенанта М.П. Галкина с 18 июля по 6 августа 1941 г.

Не без приключений прошел боевой вылет на разведку пары МиГ-3 из 55-го полка в район Бокшени. Взлетев в 16:35 с аэродрома Чижово, истребители взяли курс на румынскую территорию. В районе Мардаровки на высоте 400 м пилоты заметили группу из трех бомбардировщиков и решили напасть на нее. Правда, вовсе не парой, как это было принято в истребительной авиации. Один МиГ атаковал противника, а второй летчик просто наблюдал за боем. Правда, атака закончилась безрезультатно. Затем в районе аэродрома Жовтнево истребители встретились с парой Me-109, обстреляли друг друга и разошлись без потерь.

Примечательно, что примерно в это же время в районе того же Жовтнево возвращавшийся с разведки МиГ-3 младшего лейтенанта М.И. Хмельницкого из 55-го ИАП был атакован тремя «Мессершмиттами» и был подбит. Истребитель совершил вынужденную посадку в 25 км к северу от Березовки. Не успел Хмельницкий выпрыгнуть из самолета, как «мессеры» начали расстреливать его с бреющего полета. В результате летчик тяжело ранен и умер на следующий день, а его самолет полностью сгорел.

В 16:40, возможно в отместку за сбитый ранее Ju-88, пара Me-109 совершила неожиданный налет на аэродром Верта, сбросив на него по одной бомбе. В результате был поврежден один И-153. Обстреливать базу «мессеры» не стали, так как заметили в небе два МиГ-3, барражировавшие над аэродромом. Воздушный бой велся за облаками и, вероятно, закончился безрезультатно для обеих сторон.

А через пять минут, в 16:45 два Ю-88 на малой высоте, как это было принято на данном участке фронта, совершили налет на аэродром Чижово. «Юнкерсы» сбросили фугасные бомбы и обстреляли базу из пулеметов. Однако самолеты не пострадали. Вероятнее всего, это были не Ju-88А, а румынские «Лоси».

Всего же 20-я САД выполнила 28 самолето-вылетов общим налетом 19 часов 03 минуты и потеряла 2 самолета. 299-й ШАП, в тот момент базировавшийся на аэродроме Мариновка, в этот день боевых вылетов не выполнял. Впрочем, как и в предыдущий день.

Днем 6 августа летчики 9-го ИАП ВВС ЧФ доложили о двух сбитых вражеских бомбардировщиках над Хаджибеевским лиманом. Правда, наши пилоты разошлись в идентификации цели. Младший лейтенант М.И. Гриб[102] из 4-й эскадрильи, который летал на новом Як-1, доложил, что сбил немецкий Хе-111. А помощнику командира 3-й эскадрильи капитану А.П. Колобкову в его летную книжку был записан сбитый румынский самолет-разведчик «Бленхейм». Однако данная победа не подтверждается данными противоположной стороны.

Для румынских летчиков день тоже прошел с приключениями. 8 легких одномоторных бомбардировщиков PZL-23A из Esk. 73 Bomb, нанесли удар по советской мотоколонне в районе Катарджи — Бузиново. При этом один «Карась» с бортовым № 1 был подбит огнем ПВО, а при вынужденной посадке скапотировал и разбился. Из экипажа сублокотенанта Тибериу Попеску был тяжело ранен воздушный стрелок капрал Георге Лобанович. Еще один PZL-23 с бортовым № 16 получил попадание в мотор и приземлился на фюзеляж у Катарджи. Экипаж сублокотенанта Марселя Попеску не пострадал.

Кроме того, по румынским данным, советские истребители также в районе Катарджи атаковали и подбили летевший без охранения разведывательный IAR-39 бортовой № 45 из состава Esk. 15 Obs. Во время аварийной жесткой посадке фюзеляж самолета переломился в районе кабины между пилотом и наблюдателем. Его экипаж вначале был признан пропавшим без вести, но позже оказалось, что румынским летчикам удалось избежать плена и выйти к позициям своих войск.

В ночь на 7 августа бомбардировщики ВВС Южного фронта продолжили бомбить позиции немецких войск на внешнем кольце окружения Уманьского котла. Впрочем, налеты носили скорее моральный, чем стратегический и даже тактический характер. Бомбометание одиночных СБ, Ар-2[103] и Пе-2 по площадям не дало никакого эффекта. К такого рода действиям советская авиация, ударные подразделения которой натренировались только бить автоколонны на дорогах с бреющего полета и переправы через реки, оказалась попросту не готова.

Но наиболее критическая обстановка в этот день сложилась на Кировоградском направлении. Там «фронт» состоял примерно из 3000 пехотинцев, частично из успевших вырваться из окружения частей 6-й и 12-й армий, частично из состава разбежавшейся 223-й стрелковой дивизии. Направление на Кривой Рог, то есть в тыл всему Южному фронту, было практически открыто. Правда, советское командование в отсутствие хороших новостей, как водится, продолжало тешить себя «оптимистическими разведданными». «Документально установлено, что верховное командование германской армии обеспокоено трудностями подвоза боеприпасов для противотанковой артиллерии… Далее оно отмечает неумение немецких солдат бороться с советскими пикирующими бомбардировщиками и, наоборот, уменье советских солдат бороться с немецкими пикировщиками… Многие румынские солдаты не желают воевать против Советского Союза и ведут разговоры о переходе на сторону Красной армии».

В этот день погода в районе Одессе снова ухудшилась. Стояла сплошная облачность, и постоянно шли дожди.

В 05:25 пара МиГ-3 из 55-го ИАП выполнила разведку в районе Жеребково — Гонорапто — Котовск. А в 07:05 2 И-16 из 4-го ИАП выполнили разведывательный вылет в район Березки — Ленино — Мазурково — Троицкое. После этого из-за плохих метеоусловий самолеты в воздух не поднимались.

Тем временем наступление немецко-румынских войск вынудило в очередной раз перебазировать авиационные полки на юго-восток. 4-й ИАП получил приказ перелететь на аэродром Черногорка, временно оставив в Верте только пару И-16. Кроме того, в качестве площадки подскока было решено использовать аэродром Анатольевка.

FARR, люфтваффе и самолеты так называемого Венгерского мобильного корпуса в течение дня выполнили серию массированных налетов на дороги в прифронтовой полосе к югу от Первомайска и Вознесенска, а также на железнодорожные станции Казатин, Долинская и Апостоловка и др. Всего советские посты ВНОС зафиксировали 120 самолето-пролетов в тылу Южного фронта.

PZL-11f № 101 сержанта Йона Ванчи из 4-й истребительной авиагруппы на малой высоте был обстрелян и сбит огнем с земли в районе Катарджи. Пилот избежал попадания в плен и вскоре вышел к позициям румынских частей.

Вечером 6 И-16 из 1-й эскадрильи 9-го ИАП ВВС ЧФ во главе с капитаном И.С. Яковлевым патрулировали над Николаевом и атаковали 8 Ю-88 летевших к городу с юго-западного направления со стороны моря. По докладам наших истребителей, один бомбардировщик был сбит, еще один подбит. И вновь наши пилоты ошиблись в определении цели. Утром 6 Хе-111 из I./KG27 «Бельке» совершили налет на Николаев и сбросили на него 12 фугасных бомб SC.500. В 16:10 по берлинскому времени эти же 6 «Хейнкелей» снова взлетели с аэродрома Фокшаны и во время поиска целей для атаки в прибрежной зоне в районе Одесса — Николаев были атакованы советскими «Ратами» (И-16). При этом Не-111Р-2 «1G+KL» из 3-й эскадрильи был поврежден, но все-таки смог долететь до своего аэродрома и в 20:40 совершить посадку в Фокшанах. Пилот и бортстрелок бомбардировщика получили ранения и выбыли из строя.

В этот день, несмотря на очередные категоричные приказы советского командования о прорыве из котла в районе Умани и деблокирующем ударе, «группа Понеделина» уже вовсю сдавалась в плен. Главное командование вермахта выпустило сводку о пленении 103 тыс. человек, захвате 317 танков и 858 орудий[104].

Отныне авиационные полки 20-й САД ждала та же участь, что и коллег с других фронтов: постоянное перебазирование на новые аэродромы и быстрое смещение района действий на восток.

Утром погода оставалась ограниченно летной, но во второй половине дня метеоусловия улучшились.

В 10:25–11:40 пара МиГ-3 из 55-го ИАП произвела разведку в районе Секриторка — Волошино. Затем в 11:40 полк выполнил два безуспешных самолето-вылета на перехват самолетов противника.

В 14:30 пара Me-109 нанесла штурмовой удар по аэродрому Чижово, сделав четыре захода. В результате был поврежден бомбардировщик СБ.

В 15:40 55-й полк начал перебазирование на аэродром Тузету (или Тузла, Тузлы). Первой на новое место вылетела группа в составе 6 МиГ-3 и 1 УТИ-4. С перелетом остальных машин (часть, вероятно, была неисправна) немного затянули, между тем в 16:36 пара «Мессершмиттов» вторично атаковала Чижово. На сей раз их пилоты были более точны и повредили пулеметным огнем 2 И-16 и 1 УТИ-4 из 55-го ИАП. Кроме этого, был сбит и погиб младший лейтенант Б.Г. Комаров.

В 16:05–17:20 2 И-16 и 3 И-153 из 4-го ИАП вылетали на прикрытие отступающих войск по дорогам Березовка — Жовтнево, Катаржино — Анатольевка. Во время патрулирования в районе Рачковки истребители провели безрезультатный воздушный бой, но с кем именно — неизвестно.

В районе Одессы в этот день также имело место несколько воздушных схваток. Тройка И-16 военкома 3-й эскадрильи старшего политрука Феодосия Дубковского, лейтенанта Виктора Шелемина и младшего лейтенанта Алексея Алелюхина из 69-го ИАП атаковала и сбила истребитель типа ПЗЛ-24. По румынским данным, в этом бою был сбит PZL-11f бортовой № 60 из Esk. 43 Van. Самолет совершил вынужденную посадку в поле у села Михайловка. Его пилот остался цел.

Военком 4-й эскадрильи старший политрук Семен Куница в составе группы сбил еще один истребитель типа ПЗЛ-24. Однако по румынским данным, это опять был PZL-11f бортовой № 58 из Esk. 43 Van., который совершил вынужденную аварийную посадку на своем аэродроме.

После успешной штурмовки колонн 3-й пехотной румынской дивизии пилоты «ишаков» из 69-го полка провели очень тяжелый воздушный бой с 12 румынскими Me-109 и заявили, что «…сбили от 7 до 9 вражеских самолетов…». В том числе летчику 1-й эскадрильи Чикалину засчитан лично сбитый в районе Катарджи «мессер» (время воздушного боя в документах полка не указано). Еще одну личную победу записали младшему лейтенанту Александру Иконникову. Правда, эти сведения не подтверждаются документами противника. По нашим документам, в этом бою был сбит и погиб военком 1-й эскадрильи политрук Н.А. Пискунов. Иконников же был тяжело ранен, смог дотянуть до своего аэродрома, но при заходе на посадку потерял сознание и разбился.

Летчики румынских Esk. 57 Vân. и Esk. 58 Van. локотенант Йон Боксан, адьютант-стажер Георге Фиру, сублокотенант (резерва) Йон Дикезаре и адъютант Георге Калин в этот день записали себе 4 сбитых советских И-16. Кроме этого, пилоту PZL-11f сублокотенанту Мирче Думитреску из 43-й эскадрильи были засчитаны сбитыми еще две «Раты». Однако румыны во много раз преувеличили свои успехи. Кроме истребителей Пискунова и Иконникова, по советским данным, был подбит только И-16 самого молодого летчика 69-го ИАП (он прибыл в полк весной 1941 г.) 19-летнего сержанта Василия Бондаренко. Это был его 6-й боевой вылет и 3-й воздушный бой. Бондаренко был тяжело ранен и больше в обороне Одессы участия не принимал[105].

Также в этот день был сбит советской зенитной артиллерией в районе станции Раздельная-Катарджи ближний разведчик IAR-39 № 75 из Esk.15 Obs. Все три члена экипажа избежали попадания в плен и через два дня самостоятельно вышли к румынским позициям.

Ну а пилоты 3 Як-1 из 4-й эскадрильи 9-го ИАП ВВС ЧФ заявили, что перехватили и сбили над Березанским лиманом два Хе-111. Личная победа записана младшему лейтенанту А.М. Бондаренко[106], второй самолет был поделен по ½ между ним же и младшим лейтенантом М.И. Грибом. Правда, в данном случае этот факт никак не подтверждается документами противоположной стороны.

Дела у 20-й авиадивизии в этот день шли неважно. «20 CАД с рассвета и до 11:00 боевых вылетов не производила, — сообщал журнал боевых действий. — Во вторую половину дня боевых вылетов не производила». Причиной тому была банальная нехватка снабжения, в первую очередь бензина. Не хватало также еды, а за водой летчикам приходилось ходить к колодцам в соседние деревни. Кроме того, на новых аэродромах отсутствовало техническое обеспечение. «Батальон к обслуживанию дивизии не подготовлен, — констатировали документы. — Бомбы 4 ИАП подвезены к 17:00, 55 ИАП к 14:00. Питание личному составу запаздывает и недоброкачественное».

С матчастью тоже были серьезные проблемы. Поставки истребителей МиГ-3 на замену выбывшим из строя не производились, поэтому число боеготовых машин этого типа неуклонно снижалось. Полки дивизии получали в основном устаревшие И-153, причем не новые, а пригнанные из учебных полков или после капитально-восстановительного ремонта. А вот 55-й ИАП и вовсе получил на вооружение… 3 штурмовика Ил-2. Этот факт еще месяц тому назад мог показаться удивительным и даже казусным. Мол, «тыловики» перепутали полки. Но в середине августа подобное пополнение выглядело вполне логичным. Пытаясь сдержать наступление немецких войск, командование приказывало авиационным частям бросать против них все имеющиеся самолеты, в том числе истребители и разведчики. Посему практически всем истребительным полкам, к тому же изрядно поредевшим, в это время приходилось заниматься не своими прямыми обязанностями, а штурмовками и бомбежками. Ну и, разумеется, тактической разведкой. Фактически большинство частей превратилось в истребительно-штурмовые, причем по боевой мощи большинство полков стали эскадрильями.

В 12:50 пара МиГ-3 из 55-го полка выполнила разведывательный вылет в район Елени и Вознесенска. В 19:40 эти же самолеты произвели еще один разведывательный вылет по маршруту Осиповка — Затишье — Цебриково.

А вот положение 69-го ИАП было куда лучше. Полк по-прежнему оставался одним из немногих подразделений, по штату и боевой мощи почти соответствовавших штатной численности. В течение дня было выполнено 68 самолето-вылетов и заявлено о 7 сбитых самолетах противника. Согласно журналу боевых действий, летчики выполнили четыре штурмовки с обстрелом из пушек и пулеметов и пуском реактивных снарядов позиций 35-го румынского пехотного полка 15-й пехотной дивизии в районе Катарджи — Сербка-Белка (в 05:00, 08:00, 11:45 и в 13:00). При этом в ходе последней штурмовки в бою был сбит румынский самолет типа ПЗЛ-24. Любопытно, что всем девяти летчикам 4-й эскадрильи, которые участвовали в этом вылете: капитану Юрию Рыкачеву, старшему политруку Семену Кунице, старшим лейтенантам Алексею Череватенко, Петру Полозу, Агею Блохину, лейтенантам Василию Серогодскому, Алексею Алелюхину, Ивану Щепоткину и Ивану Королеву, — в их летные книжки была записана групповая победа. То есть по 1/9 сбитого самолета противника. Случай сам по себе неординарный!

Этот же воздушный бой упоминался в наградных документах капитана Виктора Климова: «9 августа произвел успешную штурмовку живой силы и моттомехчастей противника в районе Катаржино, за что получил красноармейское спасибо, переданное через командующего ВВС. Во время этой штурмовки был бой с 20 ПЗЛ-24, из которых один лично сбит т. Климовым». А в документах другого летчика полка — адъютанта эскадрильи лейтенанта Ивана Пескова данный бой описывался несколько иначе: «Во время штурмовки в районе Катаржино завязался воздушный бой с 7 самолетами ПЗЛ-24, в результате боя сбит один самолет ПЗЛ-24. По дороге домой подверглись нападению самолетов «Мессершмитт-109». Несмотря на отсутствие патронов и ограниченное количество горючего, т. Песков пошел смело на фашистских стервятников, увлекая личным примером остальных, в результате самолеты противника не выдержали воздушного боя, были отогнаны».

В последнем случае речь, видимо, идет о безуспешном бое другой группы истребителей полка во главе с Львом Шестаковым с 4 румынскими Bf-109E из Esk. 57 Vân.

По данным противника, в этот день в воздушном бою был подбит только один истребитель PZL-11c (пушечная модификация PZL-11f) бортовой № 324 из 46-й эскадрильи.

Он совершил вынужденную посадку в 10 км от Катарджи, а пилот локотенант Константин Агарики был ранен. По всей вероятности, именно эта машина и была разделена между девятью пилотами 69-го ИАП, она же приписывалась и капитану Климову.

Кстати, во время одной из штурмовок в этот день был убит командир 6-го артиллерийского полка 15-й румынской пехотной дивизии колонель (полковник) Георге Йонеску.

В районе Одессы впервые активно действовали немецкие истребители. Bf-109F из II./JG77 выполнили 45 боевых вылетов, в ходе которых в 19:00–19:05 в районе Бариновки было сбито 6 СБ и 1 И-16. Половину наших сбитых бомбардировщиков записали на счет ефрейтора Гюнтера Маршаузена из 5-й эскадрильи JG77.

Румынские бомбардировщики «Лось» бомбили объекты в пригородах Одессы. При этом воздушный стрелок PZL-37B № 221 (пилот адъютант Думитру Балан) сержант Константин Йордане доложил, что сбил один И-16. Кроме этого, пилоту PZL-11f сублокотенанту Михаю Булату из Esk. 43 Van было засчитано две сбитые «Раты», а пилоту «мессера» из Esk. 57 Vân локотенанту (резерва) Николае Полизу — одна. По советским данным, в одесском небе погибло сразу два летчика из 1-й эскадрильи 69-го ИАП — лейтенанты П.И. Гуманенко и А.Л. Ольховский. Оба наших летчика были сбиты в районе Катарджи в бою с PZL-11 из Esk. 43 Van. или Esk. 46 Van.

Тот факт, что линия фронта стремительно приближалась не только к Одессе, но и к Николаеву и устью Днепра, воочию свидетельствовал, что летчикам 9-го ИАП ВВС ЧФ, до этого видевшим в небе только разведчики и бомбардировщики противника, впервые пришлось вести бой с немецкими истребителями. И закончился он не в пользу сталинских соколов.

Ситуация развивалась следующим образом. Для отражения налета на город то ли шести, то ли девяти Ю-88 (это могли быть только Ju-88A из KG51 «Эдельвейс») с полевого аэродрома Нечаянное в 48 км восточнее Николаева было поднято дежурное звено из 3 И-15бис старшего лейтенанта В. Куликова, младших лейтенантов В.Ф. Грека и Б.Г. Черевко. Однако вскоре выяснилось, что бомбардировщиков сопровождают 4 Bf-109. На помощь нашим И-15бис с аэродрома взлетели две «Чайки», но одна из них была сразу же сбита. Летчик лейтенант Г. Лазарев погиб. В это время в район воздушного боя подоспели еще и вылетевшие из Кульбакино 6 И-16 из 1-й эскадрильи. Но и они, несмотря на численное преимущество, не смогли переломить ситуацию в свою пользу. В результате было сбито в общей сложности 6 советских истребителей. Кроме вышеупомянутого Лазарева, погибли еще помощник командира 3-й эскадрильи капитан А.П. Колобков, командир звена из 1-й эскадрильи лейтенант Л.Т. Данченко и летчик той же эскадрильи лейтенант Л.Ф. Дергун. В свою очередь пилоты 9-го полка заявили про 6 сбитых самолетов (3 Ю-88 и 3 Me-109). Старшему лейтенанту Куликову и младшему лейтенанту Черевко[107] были записаны сбитые лично два «Юнкерса», а лейтенанту Данченко — «Мессершмитт». Остальные самолеты засчитали как групповые победы летчиков полка, которые участвовали в этом воздушном бою. Однако в данном случае ни одна из побед не подтверждается немецкими данными.

Примечательно, что пилоты 4./JG77 заявили в этот день про 7 сбитых самолетов в районе Николаева:

06:06 — СБ;

07:30 — И-16;

08:30 — И-153;

09:30 — И-16 и И-153;

11:30 — И-16;

14:00 — И-153.

Обращает на себя внимание тот факт, что победы были сильно разнесены по времени и никак не укладывались в описанное воздушное сражение. При этом кто именно сбил вышеуказанные 6 истребителей из 9-го ИАП ВВС ЧФ — установить достаточно сложно.

Кстати, передовые немецкие части, двигающиеся на Николаев, также воочию убедились, что море рядом. Пехотинцы, ехавшие на грузовиках по пыльной дороге, заметили какие-то точки, медленно приближающиеся со стороны побережья. Сначала подумали было, что это «russisch bombers», к которым за полтора месяца уже привыкли. Однако потом солдаты вермахта с изумлением увидели, что это летающие лодки! То был первый удар по сухопутным целям группы МБР-2 из 80-й ОМРАЭ. Сбросив бомбы, лодки выполнили еще несколько заходов, паля из пулеметов, а стрелки-радисты бросали прямо из своих кабин мелкие осколочные бомбы. В итоге продвижение противника было замедлено, а по итогам налета командующий Черноморским флотом адмирал Октябрьский объявил всем экипажам, участвовавшим в операции, личные благодарности.

Заслуживает внимания совершенно фантастическая сводка о боевых действиях ВВС Южфронта, составленная их командующим генерал-майором Шелухиным:

«Действия ВВС Южного фонта в течение дня 9.8.41 г. были направлены на уничтожение мотомехколонн противника в районах: Вознесенск, Ново-Украинка — Ровное — Братское — Еланец. Непрерывные, последовательные бомбардировочные удары ВВС по обнаруженным колоннам, противнику нанесено тяжелое поражение. Основной удар нанесен по району Вознесенск, где все имеющиеся там мотомехколонны и пехота в замешательстве изменили свое направление и поспешно отступили на восток.

Во вторую половину дня, до наступления темноты, истребители и бомбардировщики непрерывными штурмовыми и бомбардировочными действиями уничтожали отступающие[108] колонны противника, в которых экипажи наблюдали много разбитых машин, мотоциклов и много прямых попаданий по танкам, после чего возникали большие пожары.

Боевая работа авиации за день была наиболее напряженной, где большинство экипажей произвели по три боевых вылета и каждый раз после сброшенных бомб расстреливали все имевшиеся на самолете патроны».

Особенно обращают на себя внимание фразы «отступающие колонны» и «отступили на восток». Как говорится, классический пример «оговорки по Фрейду». Так вот, «в замешательстве отступая на восток» эти колонны, видимо, и дошли потом до Севастополя, Харькова, Курска и Ростова… В действительности, как было показано выше, боевая деятельность ВВС Южфонта в эти дни была не столь интенсивной, а некоторые части и вовсе в воздух не поднимались.

К слову сказать, в сводке указана всего одна потеря — 1 Пе-2 из 5-го СБАП. На следующий день командование фронта изучило документ, осталось довольно, после чего на нем появилась надпись: «Включить в сводку деятельности нашей авиации. Отдельно потери противника». Дело в том, что в донесении Шелухина, помимо общих фраз, числа вылетов и сброшенных бомб, не приводилось никакой конкретики, сколько же войск уничтожено, а не только «деморализовано» и «перенаправлено». Причем, очевидно позже, на донесении от руки было дописано: «Побито ок. 20–25 танков и свыше 200 чел.».

Понятно, что точно посчитать число перебитой пехоты и сгоревших грузовиков было невозможно, да никто его и не фиксировал. Но для поднятия боевого духа и отчетности начальству требовались конкретные цифры. Поэтому уже вскоре во всех сводках ВВС фронтов будут скрупулезно подсчитывать уничтоженные в ходе авиаударов танки, бронемашины, грузовики, повозки и роты солдат.

Боевой день в 20-й смешанной авиадивизии начался, как обычно, рано. В 05:25 пара МиГ-3 из 55-го ИАП провела разведку по маршруту ГЦербаны — Вознесенск — Покровское.

В 08:45 два последних остававшихся в распоряжении 4-го ИАП истребителя МиГ-3 улетели в тыл. Целью полета была обозначена «перегонка негодной для работы материальной части». Этот эпизод в какой-то степени был символичным. МиГ-3 изначально создавался как высотный перехватчик. Полки, получившие эти машины накануне войны, в основном были смешанного состава по материальной части. Предполагалось, что МиГи будут вести бои на больших высотах, в то время как И-16 и И-153 на средних и малых. Однако опыт боевых действий показал, что бои на большой высоте являлись редкостью, а в Молдавии и Приднестровье авиация и вовсе летала исключительно на малой высоте или вовсе на бреющем. В этих условиях сложные в обслуживании перехватчики МиГ-3 оказались по сути ненужными, применялись в основном не по назначению для тактической разведки и штурмовок. При этом они не только не превосходили, но даже уступали по боевым качествам «устаревшим» «ишакам» и «Чайкам». К тому же последние были лучше освоены техническим персоналом и не требовали тщательного и сложного обслуживания. Одним словом, как фронтовой истребитель МиГ-3 оказался негодным, а его поставки в полки первой линии осуществлялись в ограниченных количествах. Частные перебазирования в условиях отступления также не способствовали сохранению матчасти. Неисправные машины зачастую не удавалось эвакуировать в тыл и приходилось уничтожать на аэродромах. В итоге многим частям, ранее перевооруженным на МиГи, пришлось «разоружаться» обратно на более старые машины, в том числе снятые с консервации.

Впрочем, в 55-м полку еще оставалось несколько исправных МиГов. В 10:20 пара таких истребителей выполнила еще один вылет на разведку в район Ново-Одесса — Вознесенск — Павловка — Андреево-Ивановка — Березовка. Операция опять прошла без встреч с противником.

В 11:38–13:40 55-й ИАП выполнил 7 самолето-вылетов на перехват вражеских самолетов, но все они закончились безрезультатно.

В 12:35–13:24 летчики 4-го полка занимались наиболее отработанной задачей — патрулированием своего нового аэродрома Анатольевка. И как обычно, без какого-либо результата. В общем, несмотря на стремительное ухудшение ситуации на фронте, части 20-й САД по-прежнему продолжали действовать, по сути, в курортных условиях, почти без воздушных боев. Летчики пополняли себе количество боевых вылетов, представлялись к государственным наградам и набирались боевого опыта.

Серьезная операция состоялась только вечером. В 17:12 сводная группа числом в 18 истребителей из 4-го и 55-го ИАП в составе 14 И-153, 2 И-16 и 2 МиГ-3 нанесли штурмовой удар по танкам и скоплению автомашин в районе станции Березовка. На цели было сброшено 76 осколочных бомб. Летчики доложили о двух взорванных цистернах с топливом на станции. В районе Покровского ударная группа встретилась с пятеркой Me-109 и часть пилотов провела с ними скоротечный бой. Сбитых самолетов заявлено не было, одна «Чайка» из 4-го ИАП получила 8 пробоин. Все машины благополучно вернулись на свои базы. Всего 20-я САД выполнила в этот день 28 самолето-вылетов.

Этот результат был более чем вдвое перекрыт одним 69-м ИАП, летчики которого в течение дня выполнили 70 самолето-вылетов и доложили про 7 воздушных побед. Правда, служба ВНОС подтвердила только одну из них — лейтенант Иван Песков сбил Me-109 в районе Куяльника, бывшей главной авиабазы 20-й САД. В районе Коблево в воздушном бою был сбит и наш И-16 младшего лейтенанта И.А. Семенова, который погиб. По немецким данным, в этом бою был поврежден (35 %) Bf-109E-1 W.Nr. 4111 из II./JG77, который совершил вынужденную посадку в районе аэродрома Цебриково. Кроме этого, в этом же районе ружейно-пулеметным огнем с земли был сбит Ju-W34 W.Nr. 0396 из состава отдельной транспортной эскадрильи IV авиакорпуса люфтваффе (Tr.St.IV.Fl.Korps). Оба летчика: пилот унтер-офицер Ханс Шерлер и авиамеханик фельдфебель Вильгельм Клаусвиц погибли.

8—10 августа румынские бомбардировщики выполнили 270 самолето-вылетов в район Одессы и сбросили 137 тонн бомб. Причем в ночь на 10 августа серьезного успеха добился экипаж Potez-633B-2 бортовой № 12 в составе адъютанта Йордане Грама и локотенанта Трайяна Палу из Esk.74 Bomb. В 00:05 он прямым попаданием потопил в Одесском порту морской буксир ЧГМП «СП-11» водоизмещением 680 тонн.

Трагический случай произошел в этот день на одесском аэродроме ГВФ. Согласно советской версии, там якобы совершил посадку «транспортный самолет противника» с десантом из 17 автоматчиков. Охрана аэродрома проявила решительность и застрелила пятерых их них, остальные 12 будто бы «разбежались». И в течение следующих нескольких суток их где-то ловили бойцы истребительного батальона и части НКВД. Данный «героический» эпизод без каких-либо комментариев продолжает кочевать из одной книги по обороне Одессы в другую. В действительности на аэродром, возвращаясь из ночного вылета, приземлился бывший югославский бомбардировщик SM-79B[109], на тот момент уже давно входивший в состав 5-го (ночного) СБАП и летавший, естественно, с советскими опознавательными знаками. Охрана аэродрома с испугу действительно застрелила пятерых наших летчиков в летных комбинезонах, которые вышли после посадки из самолета. Ну а то, что на самолете были красные звезды — явная военная хитрость коварного врага… Остальная вышеописанная история (про десант автоматчиков и их дальнейший интенсивный поиск) была лишь наскоро сочиненной легендой с целью избежать ответственности за эту «трагическую случайность».

9-й ИАП ВВС ЧФ к этому моменту все еще представлял собой грозную боевую силу. Полк располагал 58 истребителями, из которых 45 находилось в боеготовом состоянии. Во многих армейских истребительных авиадивизиях в это время находилось в строю всего по 20–25 истребителей, а порой и меньше.

Боевой состав 9-го ИАП ВВС ЧФ по состоянию на 10 августа 1941 г.

Главной задачей полка в этот день стало прикрытие с воздуха начавшейся по морю эвакуации из Николаева. Надо сразу отметить, что силы для этого были выделены явно недостаточные. Утром из порта вышел транспорт «Курск», который имел на борту более 2 тыс. эвакуированных. Судно конвоировали канонерская лодка «Красная Армения» и два «морских охотника» — МО-055 и МО-095. А для прикрытия с воздуха были почему-то выделены только два старых биплана И-15бис.

По докладам наших летчиков, при прохождении Днепро-Бугского лимана конвой был атакован тремя бомбардировщиками До-215. В 10:15 младший лейтенант Б.Г. Черевко якобы таранил одного из них, но сам смог спастись, выпрыгнув с парашютом. Наш летчик был найден и спасен катером МО-055.

Затем на смену этим «бисам» для прикрытия с воздуха плавучего дока, который буксировался из Одессы в Николаев, было поднято звено И-15бис младших лейтенантов В.Ф. Грека, П.А. Качалки и М. Селянкина, которые так же вступили в бой над морем с До-215. По советским данным, в 15:00 истребитель Грека расстрелял боезапас, а потом таранил «Дорнье» и погиб. Качалке был записан сбитый До-215, а Селянкину — Me-109.

Все эти победы, естественно, не подтверждаются документами противника. Во-первых, никакие До-215 тройками над морем никогда не летали. Обычно за таковых принимали любые двухкилевые машины, в первую очередь Do-17 и Bf-110. Но и их на Южном фронте никогда не было. Скорее всего, за До-215 были приняты не очень похожие на них, но также двухкилевые венгерские бомбардировщики Ca-135bis. 10–11 августа «Капрони», которые на тот момент базировались на аэродроме Первомайск, действительно выполнили несколько налетов на Николаев. При этом их сопровождали 5 истребителей Re-2000 и 6 «Фиатов» CR.42 из состава 1./2 и 1./3 эскадрилий. Венгерские летчики заявили, что сбили в районе Николаева 5 советских И-16. Сазадошу[110] Ласло Томору, заслошам[111] Миклошу Куну, Каролю Бараньи, Мартину Шоньи было засчитано по одной победе, хаднадю[112] Альберту Шерешу и сакасвезётё[113] Лайошу Течи — по 3.

Венгерские бомбардировщики потерь не имели, а вот над рейдом Николаева был сбит Re-2000 «У+420». Его пилот фёхаднадь[114] Дюла Ластоши погиб. С большой долей вероятности можно утверждать, что его сбил или И-16 младшего лейтенанта Н.А. Кисляка[115], которому был записан сбитый Me-109, или Грек в результате вышеупомянутого тарана.

10 августа Одесса была полностью окружена. Однако части Отдельной Приморской армии в составе 25, 95 и 421-й стрелковых и 2-й кавалерийской дивизий занимали выгодный с точки зрения обороны и довольно большой по периметру плацдарм. Его левый фланг упирался в устье Днестра и широкий Днестровский лиман (залив), а правый в Тилигульский лиман, представлявший собой большое, вытянутое в длину озеро. В центре укрепрайон проходил в основном по пересеченной местности, которая также была рассечена двумя большими лиманами (озерами). Армия бесперебойно снабжалась по морю из Крыма, и все это создавало выгодные условия для длительной обороны. Тем более что штурм Одессы был поручен 4-й румынской армии, а ее боевые качества у нашего командования вызывали некоторые сомнения. Вермахт, в отличие от люфтваффе, на этом участке Восточного фронта никакого участия не принимал.

В ночь на 11 августа 4 СБ из 5-го СБАП[116] дважды поодиночке бомбили Вознесенск, Ольгополь и Ново-Украинку, сбросив на них 32 ФАБ-100, 16 ФАБ-50 и 16 ЗАБ-50. Одновременно с этим 3 Пе-2 из того же полка сбросили бомбы на мотомехколонну в районе Березовки.

Днем 14 И-16 из 67-го ИАП нанесли штурмовой удар по вражеским автоколоннам в районе Аристарховка — Григорьевка. По докладам летчиков, было уничтожено 20 автомашин.

В 11:25 6 Ил-2 из 232-го ШАП атаковали автоколонну на дорогах Еланец — Новая Одесса, Еланец — Ольгополь. Летчики доложили об уничтожении 60 автомашин.

В 14:30 группа из 5 И-16 из 67-го полка сопровождала бомбардировщики СБ в районе боевых действий. Однако на маршруте летчикам встретилась сильная облачность, визуальный контакт с «бомберами» был потерян, в итоге «ишакам» пришлось снизиться до 50 метров. В результате они были обстреляны из пулеметов, 1 И-16 был сбит и рухнул на землю.

В 15:05 10 Ил-2 из 232-го полка нанесли удар по автоколонне на дороге Нечаянное — Варваровка. В качестве боеприпасов штурмовики использовали исключительно мелкие осколочные бомбы АО-2,5.

В 18:38 звено Пе-2 из 5-го СБАП нанесло авиаудар по дороге Заводовка — Березовка. По возвращении экипажи доложили, что прямыми попаданиями уничтожили 5 автомашин.

Активно действовал в этот день и 131-й ИАП.

«6:45–10:45. штурмовыми действиями уничтожали мотомехчасти и кавалерию противника в районе Веселиново, Постовое-Ляхово, — сообщал отчет о боевых действиях ВВС Южного фронта. — Уничтожено до полка кавалерии. После атаки экипажи наблюдали пожар автомашин.

14:50. 22 И-16 штурмовыми действиями уничтожали автоколонны противника по дорогам Березовка — Раскополь.

19:00. 22 И-16 штурмовыми действиями уничтожали мотомехчасти в районе Нечаянное и по дороге, идущей с Варваровка на Нечаянное. Произведено 114 самолето-вылетов».

Заместитель командира 2-й эскадрильи 9-го ИАП ВВС ЧФ старший лейтенант И.К. Калинин заявил, что сбил самолет-разведчик Хттт-126 над мостом через реку Южный Буг. В действительности потерь Hs-126B-1 в эти дни в районе Николаева не зафиксировано. Скорее всего, Калинин атаковал один из венгерских разведчиков WM-21 или Не-46Е-2 из I. Koz. Szd. и YII Koz.Szd. (ближнеразведывательных эскадрилий), которые были весьма активны в эти дни в районе Николаева. И те и другие самолеты внешне напоминали Hs-126.

Всего же в этот день, в отчаянии пытаясь остановить наступление немецких войск на Николаев, ВВС ЮФ выполнили 301 самолето-вылет (включая 9-й ИАП ВВС ЧФ). Правда, из них более трети пришлось на недавно переброшенный на фронт под Одессу 131-й ИАП. Обращает на себя внимание тот факт, что целями атак как специальных штурмовиков, так и истребителей были исключительно автомашины и «мотомехколонны» на дорогах. По всей вероятности, командование ВВС Южфонта (да и других тоже) полагало, что штурмовка для того и придумана, чтобы нещадно бить автомобили противника. Или же в штабах были уверены, что именно срыв снабжения передовых частей лучший способ остановить или хотя бы замедлить их продвижение. Удары же по самим частям и переднему краю зачастую не выполнялись вовсе…

4-й и 55-й истребительные авиаполки в этот день не поднимались в воздух. Причиной тому стало полное отсутствие горючего и боеприпасов на аэродромах Лепетиха и Березничеватое. Привыкшим к хорошо оборудованным авиабазам летчикам фактически предоставили полузаброшенные площадки, на которых ранее базировались аэроклубы. Да и сама дивизия представляла собой лишь жалкую тень от того, какой она была полтора месяца назад.

Боевой состав 20-й САД по состоянию на 11 августа 1941 г.

Из приведенных в таблице данных хорошо видно, насколько изменился качественный и количественный состав 4-го и 55-го авиаполков за четыре недели боев (см. в сравнении со «свежим» 131-м ИАП). По состоянию на 15 июля в них имелось в общей сложности 49 боеготовых истребителей, большую часть которых — 31 машину — составляли новые МиГ-3. Теперь же оба основных полка 20-й авиадивизии имели всего 27 боеготовых истребителей, причем большую часть матчасти уже составляли «устаревшие» И-153.

Ну а использование на постоянной основе в истребительном полку самолетов Ил-2 вообще являлось нонсенсом! Правда, предназначались они вовсе не для перехвата вражеских самолетов, а для «уничтожения подходящих подкреплений противника». К тому времени 55-й ИАП фактически стал истребительно-разведывательно-штурмовым полком и у многих летчиков был за плечами богатый опыт ударов по наземным целям. Одним из летчиков, которым предстояло действовать на Илах, стал младший лейтенант Валентин Фигичев, который к 6 августа совершил уже 130 боевых вылетов, в основном на штурмовку[117].

Погода в Причерноморье в этот день снова была пасмурной. Стояла плотная облачность 7–8 баллов, видимость составляла 10–12 км.

Утром 4-й и 55-й ИАП боевых вылетов снова не производили из-за полного отсутствия бензина и боеприпасов. Ну а в обед поступил очередной приказ на перебазирование дальше на восток. 4-й полк перелетел на аэродром Снигиревка, а 55-й в Копани. Штаб 20-й САД, не успев освоиться в Березничеватом, также переместился в Афанасьевку.

В 17:30 авиадивизия выполнила единственную за этот день операцию. 3 И-153 и 1 И-16 из 4-го ИАП нанесли удар по танкам и автомашинам на дороге Нечаянное — Сенкино. С высоты 700 м истребители сбросили 12 осколочных бомб АО-15. Штурмовка на сей раз не производилась. Летчики отчитались, что все бомбы попали в цель, хотя это и вызывает некоторые сомнения.

В 18:35 самолеты благополучно приземлились в Снигиревке. А уже всего через 20 минут 7 Хе-111 в сопровождении 4 Me-109 совершили налет на этот аэродром, сбросив на него 8 бомб. В результате были повреждены 2 И-153.

Впереди у 4-го и 55-го ИАП были новые сражения на подступах к Крыму. Но это уже совсем другая история. 13–14 августа полки 20-й смешанной авиадивизии (точнее то, что от них осталось) были переброшены на аэродромы в устье Днепра, и в битве за Одессу они участия больше не принимали.

Летчики 69-го ИАП, 7-й и 82-й ОМРАЭ выполнили за день 83 самолето-вылета в основном на штурмовку. Нельзя сказать, что все они прошли вхолостую, но про сбитые самолеты противника наши пилоты не заявляли.

Летающие лодки МБР-2 из 7-й и 82-й ОМРАЭ ВВС ЧФ бомбили и штурмовали позиции 15-й румынской пехотной дивизии в районе Еремеевка-Свердлово между Малым и Большим Аджалыкским лиманами. Пользуясь отсутствием румынских истребителей в воздухе, они в течение дня выполнили три вылета. Румынские солдаты были довольно пугливыми, да и воевать не особенно хотели. Посему использовали налет как повод, чтобы приостановить свое наступление. А начальству доложили, каким ужасным был налет «русских гидросамолетов». В ответ вечером румынские бомбардировщики осуществили безрезультатный налет на гидроаэродром в Хаджибеевском лимане.

Не очень хорошая погода не помешала люфтваффе и FARR атаковать советские суда на море. В 11:00 три румынских «Бленхейма» атаковали пароход в районе Одессы. По докладу экипажей, одна из сброшенных бомб попала в корму судна и вызвала пожар. В свою очередь, пилоты двух немецких Bf-109 доложили об успешной атаке в 12:00 бомбами SC.250 советского транспорта водоизмещением в 5000 тонн также в районе Одессы. В действительности и те и другие атаковали одну и ту же цель — пароход ЧГМП «Новороссийск» водоизмещением 1351 брт. В результате атаки авиации он получил сильные повреждения и выбросился на отмель в районе Григорьевки. Там по нему открыла огонь румынская полевая артиллерия, и к утру 13 августа судно было полностью уничтожено.

Трудным стал боевой день для 40-го СБАП ВВС ЧФ. Совершив в районе Одессы 30 самолето-вылетов, он потерял сразу 8 бомбардировщиков СБ. Пять были сбиты и упали за линией фронта, а еще три получили повреждения и совершили вынужденные посадки на советской территории. Два экипажа в полном составе и еще один пилот погибли или пропали без вести, а штурман одного из самолетов попал в плен. Согласно данным противоположной стороны, в 12:00 обер-лейтенант Эрих Фридрих и лейтенант Франц Хрдличка атаковали и сбили 3 СБ, а обер-фельдфебель Эжен Винтергест из 4-й эскадрильи JG77 доложил об уничтожении в одном бою сразу 7 (!!!) бомбардировщиков. Его командир не поверил докладу своего подчиненного и вечером сам слетал в район боя, указанный Винтергестом, после чего официально подтвердил его победы. Реальные потери советской стороны, как видно, были близки к заявленным немецкими летчиками, а на счету Винтергеста действительно могло быть как минимум 5 СБ.

В районе Гниляково румынский бомбардировщик PZL-37A № 201 был поврежден зенитным огнем советской ПВО (получил два прямых попадания снарядов в бензобак и киль), при этом был ранен пилот адъютант Илие Терчи и убит воздушный стрелок сержант Николае Ангелашке. Однако «Лось» все же сумел вернуться на базу. Еще один румынский бомбардировщик Potez-633B-2 № 13 из Esk. 74 Bomb, был подбит зенитками при бомбардировке станции Выгода и совершил аварийную посадку южнее Гниляково. Его экипаж не пострадал.

Советские зенитчики в этот день вообще были очень результативны. В сводке Южного фронта сообщалось: «…зенитным огнем были сбиты 5 из 9 транспортных Ю-52, пролетавших над аэродромом Сливно около Николаева. Взяты пленные». В действительности прикрывавшая аэродром Сливно 853-я зенитная батарея под командованием капитана Шубаева, которая входила в состав 122-го ЗенАП (командир майор А.В. Мухряков), сбила только один Ju-52/3m W.Nr. 2872 «G6+FV» из 11-й эскадрильи KGr.zbVKM. Из пяти человек экипажа лейтенанта Хорста Шнайдера четверо погибло или взято в плен. Судя по всему, истребителей 9-го ИАП ВВС ЧФ в тот момент на аэродроме не было. Иначе непонятно, почему тихоходные транспортники, пролетавшие над аэродромом без охранения, не были атакованы. А вот куда и с какой целью летели «тетушки Ю» над советской территорией, тоже остается только догадываться[118].

Пара И-16 старших лейтенантов И.К. Калинина[119] и А.Ф. Берестовского[120] из 2-й эскадрильи 9-го полка в этот день вылетала в район Одессы, которая расположена в 100 км к юго-западу от Николаева. По возвращении летчики доложили об успешном воздушном бое и двух сбитых самолетах. Однако каких именно, осталось невыясненным.

В то же время Не-111Н-4 из 2-й эскадрильи KG27 «Бельке» был атакован в районе Одессы двумя И-16 и подбит. Однако обер-ефрейтору Кристиану Хонишу все же удалось дотянуть до своей территории и совершить вынужденную посадку в районе Клястичи (Kljastizy). Сам пилот при этом получил ранение, а повреждения «Хейнкеля» оценили в 60 %. Но вот кто именно атаковал бомбардировщик, непонятно. Стоит отметить, что в связи с экстренной эвакуацией 9-го ИАП из Николаева в Крым документация в полку какое-то время не велась. Уже много позже при восстановлении документации и подготовке наградных документов в летные книжки Калинина и Берестовского было записано по одному сбитому Me-109 за 12 августа. Возможно, что на самом деле они и атаковали указанный Не-111.

А вот заявленный пилотом Як-1 лейтенантом В.Т. Добровым[121] из 9-го полка сбитый Me-109 подтверждается документами противника. Bf-109F-4 W.Nr. 3466 из 9./JG77 был подбит в районе Николаева и тяжело поврежден (35 %) при вынужденной посадке. В свою очередь, пилоты II./JG77 доложили, что в 18:30 сбили в этом же районе 2 СБ и 1 И-16.

Утром летчики 69-го НАЛ провели воздушный бой с Me-109 в районе станции Выгода и отчитались об одном сбитом самолете. По румынским данным, в 07:30 в бою с советскими истребителями в районе Одессы (Фомина Балка — Васильевка) были повреждены и совершили вынужденные посадки, но уже на своей территории Bf-109E-3 W.Nr. 2328 бортовой № 31 и Bf-109Е-3 W.Nr. 2508 бортовой № 25 из Esk. 58 Van. При этом второй «Мессершмитт» во время посадки скапотировал[122]. Оба пилота не пострадали.

Ближе к обеду лейтенант Алексей Маланов заявил, что сбил одномоторный разведывательный самолет в районе Кримидовки (данные не из документов полка, а из летной книжки пилота). По данным противоположной стороны, в 12:00 IAR-39 из Esk. 15 Obs над линией фронта был атакован 6 И-16. Подбитый ближний разведчик совершил вынужденную посадку, но после починки неисправностей силами экипажа взлетел и благополучно долетел до своего аэродрома.

А вот еще один IAR-39 из Esk. 20 Obs. действительно сбили (время не указывается) советские истребители в районе Одессы. Его пилот капитан Франсис Мараско погиб, остальные два члена экипажа выпрыгнули с парашютами и позже смогли перейти линию фронта.

В 18:00 6 IAR-38 из 11-й и 12-й разведывательных эскадрилий бомбили советские позиции в районе Васильевки. Один из ИАРов был сбит огнем с земли. О судьбе его экипажа ничего не сообщается.

На станции Карпово румынские бомбардировщики разбомбили железнодорожный состав с боеприпасами.

В 20:00 IAR-39 из Esk. 17 Obs. получил прямое попадание зенитного снаряда, в результате штурман был убит, а воздушный стрелок тяжело ранен в ногу, но пилот смог привести подбитую машину на свой аэродром.

Всего же в течение дня FARR потеряли в районе Одессы 5 самолетов, в том числе 2 безвозвратно. Кроме этого, немецкий Bf-109E-4/B W.Nr. 5896 был сбит (по немецким данным, «огнем корабельной ПВО») над морем южнее Очакова, а его пилот фельдфебель Гюнтер Маршхаузен из 5./JG77 погиб.

Боевую активность в этом районе проявили и союзники немцев. Венгерский Не-46Е-2 с бортовым номером «F+316» из 1-й ближнеразведывательной эскадрильи на Днепро-Бугском лимане подбит пулеметным огнем с учебных торпедных катеров У-1 и У-2 и разбит при аварийной посадке южнее Вознесенска, не дотянув совсем немного до своего аэродрома.

В этот день большая группа летчиков 69-го ИАП была представлена к государственным наградам. Командир эскадрильи 32-летний капитан Юрий Рыкачев за 2 лично сбитых самолета и один в группе был представлен к ордену Ленина. 20-летний младший лейтенант Михаил Шилов совершил 93 боевых вылета, имел одну победу в паре[123], а фашистским стервятникам, согласно сведениям в наградном листе, «не раз приходилось удирать, не выполнив задания» после его смелых атак. Шилова представили к Красному Знамени, но потом лист переписали на орден Ленина. 21-летний младший лейтенант Алексей Алелюхин также не имел на своем счету сбитых лично самолетов[124], но зато совершил 83 вылета, в основном на штурмовку, разведку и патрулирование, чем также заслужил Красное Знамя. Командир эскадрильи 33-летний капитан Михаил Асташкин к этому моменту совершил 78 боевых вылетов, и за ним числилась одна личная[125] и три групповые победы, за что он также был представлен к ордену Красного Знамени. Военный комиссар полка 32-летний батальонный комиссар Николай Верховец, о боевой работе которого «восторженно отзывалась вся часть», был представлен к ордену Ленина, но военный совет Приморской армии заменил его на Красное Знамя. Заместитель командира эскадрильи 26-летний старший лейтенант Николай Голубев совершил 53 боевых вылета, побед не имел, зато «не раз противник в панике бежал от меткого и сильного огня истребителей, которых водил в бой тов. Голубев». В общем, тоже Красное Знамя. За то, что «сплотил личный состав» и «заставлял противника уходить, не выполнив задания», удостоился награды 24-летний командир звена лейтенант Алексей Маланов, выполнивший к этому моменту 86 боевых вылетов. 22-летний младший лейтенант Григорий Сечин также не имел побед, но зато «смешивал фашистских стервятников вместе с землей при штурмовках», а также «с исключительной напористостью и мужеством вел воздушный бой, не давая самолетам противника выполнять свое гнусное дело».

Комиссара 4-й эскадрильи 33-летнего старшего политрука Феодосия Дубковского представили к Красному Знамени за 52 боевых вылета и один сбитый самолет, командира эскадрильи 29-летнего старшего лейтенанта Агея Блохина — за 82 вылета и один сбитый самолет, заместителя командира эскадрильи 26-летнего старшего лейтенанта Петра Полоза — за 42 боевых вылета и две личные победы, командира звена 33-летнего младшего лейтенанта Василия Серогодского — за 45 боевых вылетов и одну личную победу, 27-летнего адъютанта эскадрильи лейтенанта Ивана Пескова — за 66 боевых вылетов, один подбитый бомбардировщик и две групповые победы, 23-летнего младшего лейтенанта Михаила Тараканова — за 92 боевых вылета и одну групповую победу, 23-летнего адъютанта эскадрильи лейтенанта Виталия Топольского — за 16 боевых вылетов и три сбитых самолета, 29-летнего капитана Виктора Климова — за 69 боевых вылетов, один сбитый лично и несколько в группе, 26-летнего старшего политрука Семена Куницу — за 95 вылетов и одну личную победу, 23-летнего командира звена младшего лейтенанта Григория Педько за 41 боевой вылет и два сбитых самолета, 27-летнего командира звена Павла Эсаулова — за 59 вылетов и 5 истребителей, сбитых «в группе товарищей», 24-летнего командира звена младшего лейтенанта Дмитрия Чватова — за один сбитый самолет, 22-летнего младшего лейтенанта Василия Верянского — за 23 боевых вылета, одну личную и одну групповую победу.

А вот ничем особенно примечательным не выделившегося 25-летнего командира звена лейтенанта Виктора Шелемина почему-то представили к ордену Красной Звезды. Хотя к тому моменту летчик выполнил всего 25 боевых вылетов и имел одну воздушную победу в группе. Напомним, согласно статуту, Красная Звезда вручалась за «выдающуюся деятельность, способствовавшую крупному успеху наших войск в военное время». Но ничего такого в наградном листе Шелемина указано не было.

24-летний младший лейтенант Дмитрий Иванов и 25-летний младший лейтенант Александр Иконников, успевшие совершить соответственно по 19 и 38 боевых вылетов и сбить по одному вражескому самолету, были представлены к ордену Красного Знамени посмертно.

К очередной награде — ордену Красного Знамени — был представлен и помощник командира полка (фактически и. о. командира) 26-летний майор Лев Шестаков. С начала войны он совершил 56 боевых вылетов и сбил 3 самолета (Me-109, ПЗЛ-24 и Хе-111). Как и остальным летчикам ВВС Южфронта, самих наград всем вышеперечисленным товарищам пришлось ждать до ноября. Но до него дожили не все…

Приведенные данные свидетельствуют о двух вещах. Во-первых, опровергают расхожий миф о том, что личный состав ВВС РРКА в основном состоял из молодых, необстрелянных юнцов. Средний возраст летчиков 69-го ИАП составлял 25 лет, а за плечами у них были годы обучения в аэроклубах, авиационных школах и учебных полках. Во-вторых, бросается в глаза огромное, по меркам 1941 г., количество боевых вылетов при небольшом числе побед. Большая часть из них совершалась на патрулирование, разведку и штурмовку. Это в очередной раз опровергает распространенное утверждение, что «в первые месяцы войны наших летчиков сбивали после 10–15 вылетов и менее».

В ночь на 14 августа, с 23:00 до 05:00, 9 СБ из 5-го СБАП поодиночке бомбили румынские и немецкие войска в районе Кринеца, Ольгополя и Еланца. И хотя в районе целей экипажи «наблюдали пожары», понятно, что точность и эффективность подобных атак по площадям в ночное время оставляла желать лучшего.

По всему периметру обороны Одессы в этот день шли ожесточенные бои. А поскольку авиация теперь действовала не на обширных пространствах, а в основном над 60-км плацдармом, который удерживали советские войска, схватки в небе стали происходить регулярно.

Младший лейтенант Н.П. Жедаев в воздушном бою в районе Одессы сбил Me-109. По немецким данным, это был Bf-109E-4 W.Nr. 3260 обер-лейтенанта Вальтера Хокнера из 5-й эскадрильи JG77, который действительно был сбит в районе города. Летчик выпрыгнул с парашютом и остался цел.

Младший лейтенант Василий Серогодский в составе группы сбил другой «Мессершмитт» в районе Большого Фонтана. Еще на один Me-109, сбитый в районе Аккермана, претендовал командир 69-го ИАП майор Лев Шестаков. По данным противоположной стороны, истребители люфтваффе в район Аккермана не летали, а потерь румынских Bf-109 в этот день не отмечено. А вот Bf-109E-1 W.Nr. 3447 фельдфебеля Рудольфа Шмидта из 6./JG77 был действительно подбит в бою с советскими истребителями в районе Одессы и тяжело поврежден (30 %) при вынужденной посадке, перетянув линию фронта. Судя по всему, именно этот самолет и был засчитан в качестве воздушной победы Серогодскому или Шестакову.

Кроме этого, в 11:00 в районе Спиридоновки был сбит (по румынским данным, в результате атаки 9 И-16) разведывательный IAR-38 № 34 из Esk. 13 Obs. Наблюдатель локотенант Николае Опря был убит, а пилот адъютант-стажер Спиридон Фоксаненяну и стрелок сержант Георге Хюлубан тяжело ранены.

Также летчики 69-го полка доложили, что в районе Одессы им удалось сбить бомбардировщик Хе-111. 14 августа ни германские, не румынские данные потерь Не-111 не фиксируют, но вечером 13 августа Не-111Н-3 № 32 из Esk. 79 Bomb, действительно был подбит советскими истребителями над Одессой, получил ряд прямых попаданий в топливные баки и один из двигателей. Однако бомбардировщик тем не менее сумел уйти от преследователей и дотянуть на одном моторе на свой аэродром.

В 19:00 9 И-16 из 67-го ИАП нанесли штурмовой удар по войскам противника в районе Шевченко — Ольгополь.

Гидроаэродром в Хаджибеевском лимане был внезапно атакован 8 румынскими истребителями IAR-80. Прорвавшись через зенитный огонь на бреющем полете, они сожгли стоящие на воде 3 МБР-2 и тяжело повредили еще 3 гидросамолета (из 8 находящихся на аэродроме). Во время штурмовки румынский истребитель IAR-80 бортовой № 65 из состава Esk. 42 Van. получил попадание в мотор и совершил аварийную посадку на фюзеляж, сломав шасси. Его пилот сублокотенант Йон Воника не пострадал.

Пилоты II./JG77 в течение дня доложили про следующие воздушные победы в районе Одессы:

10:30 — И-16;

15:00 — И-153;

15:18 — И-17;

18:00 — 3 ДБ-3.

При этом все заявленные сбитые истребители были из состава 9-го ИАП ВВС ЧФ. В этот день полк понес очень болезненную потерю. В воздушном бою был сбит новый Як-1 (по советским данным, «огнем ПВО») командира 4-й эскадрильи капитана С. Житникова. С большой долей вероятности можно утверждать, что его сбил унтер-офицер Эрнст Вильгельм Райнерт из 4-й эскадрильи JG77, которому и был засчитан сбитый в 15:18 И-17.

Командир полка майор Лев Шестаков доложил командованию про невозможность полноценного выполнения поставленных перед ним боевых задач, так как в составе 69-го ИАП к этому дню осталось только 20 боеготовых И-16. Между тем реальную помощь окруженной Одессе в пополнении авиатехникой в тот момент могли оказать только ВВС ЧФ. Армейские авиаполки, как было показано на примере 20-й САД, к этому времени остались почти без матчасти.

Ко всему прочему румынские истребители выполнили еще один успешный налет на наш гидроаэродром в Хаджибеевском лимане. Северное побережье этого длинного и узкого озера к тому моменту уже было захвачено противником. В итоге к вечеру 15 августа в строю осталось только 5 летающих лодок МБР-2 из 7-й и 82-й ОМРАЭ.

Активно пока еще продолжали содействовать обороне Одессы летчики 9-го ИАП ВВС ЧФ. И это несмотря на то, что вражеские войска уже находились на окраинах Николаева. Лейтенант Е.В. Петренко в районе Прогнойска (Прогнои) лично сбил Ю-87, а затем в составе группы Ю-88. По данным противника, в районе колонии Erkelsdorf действительно был потерян Ju-87R-2 W.Nr. 5094 из 3-й эскадрильи StG77. Оба летчика: унтер-офицер Артур Шрамм и ефрейтор Эрих Сайпель — погибли. Но вторая победа Петренко не находит подтверждений.

В этот день немецкие бомбардировщики впервые появились у западного побережья Крыма. Атаке подвергся порт Ак-Мечеть и транспорт «Чехов». По тревоге были подняты все боеготовые морские истребители ВВС ЧФ, в том числе и 9-го полка. На траверзе мыса Тарханкут лейтенант А.М. Катров на Як-1 таранил один из «Юнкерсов». После удара летчик выпрыгнул с парашютом над морем, но был найден и спасен катером МО. Впоследствии в летную книжку Катрова было записано ½ сбитого Ю-88. И действительно, у Ju-88A-4 W.Nr. 88-1236 «9K+BL» из 3-й эскадрильи KG51 «Эдельвейс» в результате тарана был разбит киль. Тем не менее пилот лейтенант Хайнц Унрау все же смог довести тяжело поврежденный бомбардировщик до берега в районе Аккермана. После этого, не рискуя совершать посадку, экипаж попросту выпрыгнул с парашютами. Кроме бортстрелка унтер-офицера Максимилиана Полока никто не пострадал.

Интересно, что еще одному пилоту Як-1 — лейтенанту В.В. Куфтину (но из другого полка ВВС ЧФ — 5-й эскадрильи 32-го ИАП) в этот день было записано ½ этого же сбитого Ю-88 в районе Тарханкута.

Неудачно сложился этот боевой день у венгерской авиации. Из 9 вылетевших на разведку в район, в документах противника указанный как «Danzig-Doprienka» (?), разведывательных самолетов WM-21 из VII Koz.Szd. — 5 были подбиты ружейно-пулеметным огнем с земли и совершили аварийные посадки в разных местах. О потерях личного состава ничего не сообщается.

Румынский Bf-109E-3 бортовой № 41 сублокотенанта (резерва) Винтила Братяну из Esk. 56 Van. был подбит в бою севернее Тилигульского лимана, получив попадание в мотор. Летчик сумел перетянуть через линию фронта, и самолет был тяжело поврежден при вынужденной посадке. Пилот не пострадал, но истребитель пришлось списать и разобрать на запчасти для ремонта других поврежденных «Мессершмиттов».

На железнодорожной станции Одесса-Товарная (она же в документах фигурирует иногда и как 1-я Застава) румынские бомбардировщики с малой высоты разбомбили состав с артиллерийскими снарядами и цистерны с бензином. После взрыва вагона с боеприпасами вся охрана и железнодорожники, опасаясь детонации других, стоявших на станции вагонов со снарядами, в панике разбежались. В итоге ликвидацию последствий налета взяли на себя случайно оказавшийся там 22-летний моторист 69-го ИАП сержант Виктор Сусанин и два армейских офицера. Взяв мотодрезину, они стали прицеплять к ней по 3 вагона и отвозить в безопасное место. В итоге добровольцам удалось спасти 150 вагонов с боеприпасами, а подоспевшие воинские части тем временем потушили пожар. Позднее за совершенный подвиг сержант Сусанин, не посрамивший образ своего тезки — героя Смутного времени, был награжден орденом Красной Звезды.

На траверзе Ново-Дофиновки упал в море бомбардировщик СБ из 40-го СБАП. Все 3 члена его экипажа (пилот лейтенант М.И. Якунин) погибли.

Летающие лодки МБР-2 из 80-й ОМРАЭ нанесли удар по румынской кавалерии, разогнав ее по степи. За этот вылет все летчики получили благодарности от командующего Приморской армией. Особенно в операции отличился экипаж штурмана звена лейтенанта Михаила Данилевского. 24-летний пилот был одним из самых опытных и успешных в эскадрилье, он участвовал в налетах на военно-морскую базу в Сулине и остров Фидониси. Нередко Данилевскому поручали особо ответственные задания по уничтожению точечных целей и объектов с сильной ПВО, в том числе в ночное время[126].

В этот же день немецкий Ju-88A-4 W.Nr. 88-1033 «9K+IL» из 3-й эскадрильи KG51 «Эдельвейс» при выполнении боевого задания в районе Одессы пропал без вести вместе с экипажем (пилот обер-лейтенант В. Бюлов, штурман фельдфебель Б. Ортман, бортрадист унтер-офицер X. Ясинек и бортстрелок X. Риглер). С большой долей вероятности можно утверждать, что его сбил огнем своих спаренных 76-мм зенитных орудий недостроенный эсминец «Огневой», который буксировали из Николаева в Крым.

Кстати, когда бои в это время уже шли на окраинах Николаева, продолжались и схватки над ним в воздухе. Пилоты II./JG77 заявили о трех сбитых самолетах в этом районе:

07:30 — 1 ДБ-3;

14:30 — 1 И-153;

19:00 — 1 Ил-2.

Румынские одномоторные легкие бомбардировщики PZL-23A «Карась» из Esk. 73 Bomb, с малой высоты атаковали советский бронепоезд на позиции в 5 км северо-западнее станции Выгода. По возвращении летчики отчитались о прямых попаданиях и о том, что бронепоезд выведен из строя.

Во время боев нашей 1-й кавалерийской дивизии за Кагарлык была отмечена большая активность вражеской авиации, которая силами Ю-88, Ме-110 и Ме-109 в течение всего дня беспрепятственно бомбила и штурмовала наши части на малых высотах, вплоть до бреющего полета. В результате кавалеристы понесли большие потери.

Советские самолеты-разведчики зафиксировали переброску на станцию Раздельная и разгрузку там румынской мотобригады из состава 1-й бронетанковой дивизии. Вечером и ночью по объекту нанесли бомбово-штурмовой удар несколько МБР-2, вылетавших с гидроаэродрома в Хаджибейском лимане.

Напомним, бомбовая нагрузка летающих лодок составляла 500 кг. Обычно под плоскости подвешивали по паре бомб ФАБ-100 или же ФАБ-250. Также на МБР-2 стояли два турельных 7,6-мм пулемета ШКАС. Однако недостаток вооружения компенсировался фантазией экипажей и импровизацией. Штурманы и стрелки-радисты брали на борт мелкие зажигательные и осколочные бомбы, а также ампулы с самовоспламеняющейся жидкостью «КС». К примеру, стрелок-радист Василий Грибов и штурман Новохатский из 82-й ОМРАЭ всегда брали на борт партии бомб ЗАБ-2,5 и АО-2,5, которые во время ночных и дневных налетов с малой высоты сбрасывали на румынские войска. Стрелок-радист младший сержант Алексей Ливеровский перед вылетом грузил на летающую лодку ящик с ампулами КС. Во время первого захода на цель МБР-2 сбрасывал бомбы, затем делал три-четыре захода, во время которых по сигналу штурмана Ливеровский бросал ампулы. И только после израсходования этих средств самолет делал еще несколько заходов, поливая румын пулеметным огнем.

Имевшая большие крылья летающая лодка хорошо держалась в воздухе, поэтому, в отличие от обычных штурмовиков, она могла буквально зависать над целью. Понятно, что во время этих атак по самолету палили все кому не лень и лодки всякий раз возвращались на базу с многочисленными пробоинами.

Тем временем Николаев был взят немецкими войсками. Все находящиеся в строю самолеты 9-го ИАП ВВС ЧФ перелетели либо на аэродром около Скадовска (Текелы-Конрад), либо в Крым. Наиболее неудачно сложился перелет для четырех последних оставшихся в полку Як-1. Вскоре после взлета они были атакованы немецкими Bf-109. Капитан Рыбалко был сбит, но спасся, выпрыгнув с парашютом, а помощник командира полка майор Пислегин был подбит и совершил вынужденную посадку на своей территории. В его самолете насчитали 52 пробоины, и он был признан не подлежащим ремонту. Лейтенант Лещинец в бою не пострадал, но разбил свой Як-1 (заводской № 1019) во время вынужденной посадки. Немцы же потеряли в этом бою Bf-109F-4 W.Nr. 8333 белая «9» из 7-й эскадрильи JG77. Согласно документам противника, он был сбит над морем юго-западнее Херсона. Пилот «Мессершмитта» фельдфебель Альфред Йешко, имевший на своем счету 7 воздушных побед, пропал без вести.

Всего же летчики II./JG77 заявили про 4 сбитых советских самолета в районе Николаева:

17:00 — 1 Су-2;

17:30 — 1 ДБ-3;

17:44 — 1 ДБ-3;

18:56 — 1 И-16.

По советским данным, последний был сбит огнем ПВО, а его пилот младший лейтенант Г.К. Писаненко погиб. Помимо того, пилоты из учебно-боевых эскадрилий l.(J)/LGl и 2.(J)/LG1 претендовали на еще два сбитых И-16 (время не указано).

На этом участие 9-го полка морской авиации в битве за Одессу также подошло к концу.

Боевой состав 9-го ИАП ВВС ЧФ по состоянию на 20 августа 1941 г.

Подводя итоги, мы видим, что истребительный полк довоенного формирования был разгромлен всего за неделю активных боевых действий (с 9 по 17 августа). При этом пресловутые «самолеты новых типов», на нехватку которых до сих пор ссылаются военные историки, были потеряны все до единого. 28 июля полк получил 14 Як-1 и лишился их всех менее чем за месяц боевых действий. Один был потерян при перелете, четыре сбиты в воздушных боях, один — зенитным огнем, еще один в результате тарана. По данным командования полка, еще 6 Як-1 были уничтожены «румынскими танками» на аэродроме Кульбакино. На самом деле эти неисправные машины с заводскими номерами № 0123, № 0317, № 1719, № 1922, № 2022 были просто брошены.

Пилоты Яков заявили про 9 сбитых самолетов противника: 3 Хе-111 (подтверждается один), 1 До-215 (подтверждается), 3 Me-109 (подтверждается один), 1 Ю-87 (подтверждается) и 1 Ю-88 (подтверждается). В целом же летчики 9-го ИАП ВВС ЧФ, потеряв 43 своих истребителя, записали на свои счета 38 воздушных побед. Но только 11 из них подтверждаются документами противника: 3 Не-111 (один сбит и еще два подбито), 2 Ju-88A, 1 Ju-87, 1 Do-215B, 2 Bf-109 (один сбит, один подбит), румынский ближний разведчик IAR-38 и венгерский истребитель Re-2000.

Вскоре полк был переброшен в тыл на аэродром Ейского военно-морского авиационного училища на переформирование. Уже на следующий день, 18 августа, на аэродром Николаева перелетели «Мессершмитты» из II./JG77.

После падения Николаева, до которого на истребителе из Одессы можно было долететь за каких-то 15–20 минут, еще сохранявшаяся надежда на то, что каким-нибудь контрударом удастся восстановить связь с городом по суше, окончательно отпала. С этого момента Одесса окончательно стала крепостью, расположенной в тылу врага.

В течение дня летчики 69-го ИАП провели несколько результативных воздушных боев. Капитан Михаил Асташкин в составе пары сбил один Me-109 около Люстдорфа. По немецким данным, Bf-109E-4 W.Nr. 1799 желтая «9» унтер-офицера Карла Цинка из 6-й эскадрильи JG77 был сбит в бою и упал у Бриновки в 35 км от Одессы. Пилот погиб.

Активно в этот день действовали в районе Одессы пилоты всех трех румынских истребительных эскадрилий, вооруженных «мессерами», которым было засчитано 6 или 7 сбитых «Рат». Адъютант-шеф Н. Буриляну и адъютант-стажер Й. Мученика из 56-й эскадрильи заявили, что в 13:30 сбили по одному И-16 лично и еще один И-16 в паре. Еще об одном точно сбитом и одном — предположительно в 18:30 в районе Выгоды советских И-16 доложил командир Esk.57 Vân. капитан А. Манолиу. Командиру Esk. 58 Van капитану Г. Василиу и его ведомому сублокотенанту Т. Винка засчитан сбитый И-16 в паре.

И действительно, 69-й ИАП понес в этот день хоть и не такие большие, но все равно болезненные потери. Один наш И-16 младшего лейтенанта М.С. Твеленева был сбит в бою с группой румынских «Мессершмиттов» в районе станции Раздельная, летчик был тяжело ранен. Еще один И-16 был сбит в бою в районе Коблево. Его пилот младший лейтенант И.А. Семенов погиб.

В этот день советская авиация нанесла массированный штурмовой удар по частям 1-й румынской танковой дивизии в районе Карпово. В атаке участвовали истребители 69-го полка, а также вылетевшие из Крыма бомбардировщики из 2-го МТАП и 40-го СБАП 63-й БАБР и летающие лодки МБР-2 из 119-го ОМРАП. При этом звено И-16 во главе с лейтенантом Алексеем Малановым сбило Me-109. По румынским данным, Bf-109Е-3 № 49 был подбит в бою в районе Одессы и полностью разбит при вынужденной посадке, не долетев до аэродрома в Тирасполе. Также был подбит связной Bf-108B «Тайфун» бортовой № 7 из штаба Gr. 7 Van., который совершил вынужденную посадку у хутора Донцово. Его пилот адъютант-стажер Йон Мученика не пострадал[127].

Любопытно, что летчики 69-го ИАП доложили, что сбили разведывательный самолет Хш-126 в районе аэродрома Эльзас. Маловероятно, что за Hs-126B могли принять истребитель PZL-11f № 102 из Esk. 43 Van., который также был поврежден в бою с нашими «ишаками» и совершил вынужденную посадку в 5 км от пос. Дмитриевский. Возможно также, что советские летчики правильно определили тип атакованного ими самолета, так как именно 18 августа немецкая эскадрилья ближней разведки 3.(Н)/13, имевшая на вооружении Hs-126B-1, была переброшена с румынского аэродрома Скулени (Скуляны) на аэродром Очакова. Ее самолеты пролетели через зону боевых действий 69-го полка, правда, потерь в ее составе отмечено не было.

Очередного успеха в этот день добились и летающие лодки МБР-2 из 82-й ОМРАЭ, которые совместно с истребителями нанесли бомбово-штурмовой удар по позициям противника в районе Кубанки. По румынским данным, после ударов советской авиации по наступающей 1-й румынской кавалерийской дивизии потери ее составили около 50 %! Правда, в это число входили не столько раненые или убитые, сколько разбежавшиеся на многие километры по степи солдаты. Сбор их по балкам и оврагам занял еще несколько дней.

Этот день не был столь богатым на события, как предыдущий. PZL-11f № 81 из Esk. 43 Van. был сбит истребителями 69-го ИАП севернее Одессы в районе Зальцбурга[128]. Пилот истребителя адъютант-стажер Думитру Георге был тяжело ранен.

Летчикам II./JG77 было засчитано 3 И-16 и 1 МиГ-3, сбитых в этот день в районе Одессы.

Румынские и немецкие бомбардировщики в этот день совершили очередные налеты на Одессу, во время которых в городе погибло 43 мирных жителя. Был сбит (очевидно, зенитным огнем) и упал в море Ju-88A-5 W.Nr. 088-4367 из I./ KG51 «Эдельвейс». Его экипаж спасся в резиновой лодке и через 4 часа был найден и спасен гидросамолетом Не-59С-2 «SD+WH» из 8.SNSt.

Поутру румынские войска после длительной артподготовки начали штурм плацдарма, нанося удары с нескольких направлений.

В течение дня особую активность проявляли румынские бомбардировщики, которые выполнили 118 самолето-вылетов и сбросили 78 тонн авиабомб. При этом было потеряно 3 машины, в том числе 2 самолета сбиты в воздушных боях.

Летчик 69-го ИАП Хан-Шашло в составе группы из 3 И-16 сбил бомбардировщик типа Хе-111. По румынским данным, в 16:00 Не-111Н-3 № 25 из Esk. 78 Bomb, был действительно подбит советскими истребителями в районе Аккермана. «Хейнкель» разбился и сгорел при вынужденной посадке в районе «Crishla-Inn» («Caslea»). Из экипажа спастись удалось только стрелку-радисту Георге Букуру, который получил тяжелые ранения, а вот все остальные летчики: пилот адъютант Марин Динка, штурман сублокотенант Георге Георгеску и бортмеханик сержант Йон Кумети погибли.

Лейтенант М.И. Гулибин в составе пары И-16 заявил, что сбил Ю-88 над Днестровским лиманом. Наши летчики в очередной раз ошиблись в определении атакованной цели. По румынским данным, в 18:20 в этом районе (хутор Казаки северо-западнее Аккермана) двумя советскими истребителями «Рата» был атакован и сбит JRS-79B-1 № 109 из Esk. 75 Bomb. При этом погибло два летчика из экипажа самолета, который пилотировал локотенант Георге Мирча Стратилеску (не повезло бортмеханику Ранетти Стойческу и бортстрелку сержанту Константину Мерлану). Остальные летчики «Савойи» румынской постройки выпрыгнули с парашютами и не пострадали.

Еще один румынский бомбардировщик Potez-633B-2 из 74-й эскадрильи был подбит огнем ПВО в районе Выгода — Гниляково.

Военком 3-й эскадрильи старший политрук Феодосий Дубковский в составе группы из шести И-16 сбил истребитель Me-109 в районе Беляевки. По румынским данным, в 18:00 в ходе этого воздушного боя в районе Дальник — Маяки был сбит IAR-80A № 64 из сводной эскадрильи Esk. 42/52 Van. Его пилот сублокотенант Констанин Рунчяну погиб. Еще три ИАРа сводной эскадрильи с бортовыми номерами 42, 59 и 71 были подбиты и совершили вынужденные посадки за линией фронта в районе Татарки и южнее Тигины. Их пилоты адъютанты Касьян Теодореску, Стефан Кинза и Александру Йеначе не пострадали. Кроме этого, во время поисков мест вынужденных посадок румынских истребителей южнее Тигины был кем-то сбит старый биплан Potez-XXV № 126 из штаба 1-й истребительной флотилии. Его пилот адъютант Хараламбий Чокай был тяжело ранен и умер через 2 дня[129].

В этот день летчиками 69-го ИАП было выполнено в общей сложности 59 самолето-вылетов. Таким образом, подразделение, в отличие от большинства фронтовых частей, по своим боевым возможностям по-прежнему почти соответствовало полку предвоенного образца.

В 06:15–07:10 8 И-16 прикрывали налет летающих лодок МБР-2 из 82-й ОМРАЭ на румынские позиции. В ходе выполнения этого боевого задания «ишаки» вели бой с двумя румынскими ПЗЛ-24 и, по докладу наших летчиков, сбили один из них в районе совхоза «Миллиардовка». По данным противоположной стороны, PZL-11f № 136 сублокотенанта Мирчи Думитреску из Esk. 43 Van. рано утром был подбит в воздушном бою и затем разбился во время вынужденной посадки на полевом аэродроме Эльзас. Пилот остался жив. Второй PZL-11f с бортовым № 90 совершил аварийную посадку на брюхо и затем был отправлен в Румынию на ремонт. Его пилот адъютант Георге Глод также не пострадал.

В 09:05 пароход ЧГМП «Брянск» водоизмещением 2823 тонн, шедший в одиночку из Севастополя в Одессу, без прикрытия с воздуха и эскорта, на траверзе мыса Сычавка был атакован одиночным Bf-109E-4/B обер-лейтенанта Артура Брютцера из II./JG77. При этом летчик проявил удивительную точность и уложил бомбу SC.250 точно в цель. В результате взрыва «Брянск» получил тяжелые повреждения и вскоре затонул[130].

В 09:30–10:12 в ходе воздушного боя с румынскими Bf-109 был подбит и совершил вынужденную посадку на своем истребителе северо-восточнее Дальника младший лейтенант Алексей Алелюхин — в будущем дважды Герой Советского Союза и один из ведущих советских асов. Всего же в течение дня румынские пилоты из Gr. 7 Van. заявили про 5 сбитых И-16. По одной «Рате» было записано на счет сублокотенанту Теодору Гречяну и адъютант-стажерам Т. Лунгулеску и Й. Панайоту.

В 13:55–14:35 9 И-16, прикрывая удар по наземным целям 3 МБР-2, отразили атаку 6 Me-109 в районе Вакаржаны.

В 17:00 истребители 69-го полка нанесли успешный штурмовой удар по позициям 11-й румынской пехотной дивизии в районе станции Выгода.

Вечером уже при отражении налета 5 румынских бомбардировщиков Не-111Н-3 на аэродром ГВФ в Одессе звено 3 И-16 старшего политрука Феодосия Дубковского было перехвачено и атаковано группой сопровождающих бомберы румынских Bf-109E-3. Во время воздушного боя между железнодорожными станциями Выгода и Палиево был сбит один «Мессершмитт». По всей вероятности, это был Bf-109E-3 № 44 из Esk. 56 Van., сбитый в районе Мариенталя (Васильевки). Причем пилотом «мессера» был не кто нибудь, а сам командир 7-й истребительной авиагруппы локотенант-коммандор Александру Попистяну, который погиб[131]. В свою очередь, румынские летчики доложили, что они якобы атаковали «группу Ил-2», которых сопровождали «новые истребители типа Як-1» (и тех и других на тот момент в Одессе просто еще не было) и будто бы «сбили» 6 Яков!

В другом воздушном бою западнее железнодорожной станции Карпово звено адъютанта 3-й эскадрильи эскадрильи лейтенанта Виталия Топольского из 3 И-16 столкнулось с группой «Мессершмиттов» и доложило об одной воздушной победе. При этом был тяжело ранен младший лейтенант А.С. Сапронов (в другом документе — Софронов?), который разбил свой подбитый «ишак» в ходе вынужденной посадки. Потеря румынского Bf-109 в этом бою не подтверждается документами противника. Зато по немецким данным в ходе воздушного боя с «советскими бипланами» было потеряно сразу два «Мессершмитта» из 4-й эскадрильи JG77:

— Bf-109E-4 W.Nr. 1314 был сбит восточнее Егорлыкского лимана. Его пилот унтер-офицер Вольфганг Полынер выпрыгнул с парашютом, но был убит в воздухе (по другим данным, его парашют не раскрылся из-за малой высоты);

— Bf-109E-4/B W.Nr. 1384 был подбит в районе Ильинки и совершил вынужденную посадку в районе Свердлово (35 % повреждений). Его пилот остался цел.

Поскольку в 69-м ИАП никаких бипланов не было, возможно, что в этом бою принимали участие «Чайки» или И-15бис из 11-го запасного истребительного авиаполка (11-й ЗИАП). Но скорее всего, немецкие летчики попросту перепутали типы самолетов.

В этот день началась переброска из Крыма в Одессу самолетов из состава ВВС Черноморского флота. Всего в течение нескольких дней на одесские аэродромы перелетело 24 И-16 из 8-го ИАП ВВС ЧФ (в основном из состава 1-й и 4-й эскадрилий), 7 Як-1 из 5-й эскадрильи 32-го ИАП ВВС ЧФ, 5 И-15бис из 94-й ОИАЭ, 8 Пе-2 из 40-го СБАП, 5 Ил-2 из 46-й ОШАЭ и 12 МБР-2 из 80-й ОМРАЭ. Правда, в перелете, как водится, не обошлось без накладок. Один Як-1 при перелете был ошибочно сбит своей ПВО (зенитчики 175-го ОЗАД 95-й стрелковой дивизии доложили, что сбили «самолет-штурмовик» противника), его пилот лейтенант М. Кипаренко погиб.

Командиром этой сводной авиагруппы был назначен капитан Ф.И. Демченко, его заместителем — капитан В.Н. Вальцифер, а комиссаром — старший политрук В.П. Маралин. Все трое были из состава 8-го ИАП ВВС ЧФ. Вначале группа базировалась на аэродром Школьное в районе Лузановки. Позже, когда он оказался в радиусе досягаемости огня румынской артиллерии, флотские летчики использовали для базирования и другие одесские аэродромы, в том числе и импровизированные. Так штурмовики из 46-й эскадрильи взлетали прямо с городской улицы Чубаевка, которая специально была расширена.

При попытке нанести удар по войскам противника, наступающим на Одессу в районе Фестерово, было потеряно сразу три наших ДБ-3 из 2-го минно-торпедного авиаполка ВВС ЧФ, вылетевших с крымских аэродромов. Все три экипажа лейтенантов Каплунова, Мальцева и Хрюнина погибли в полном составе. Один из сбитых бомбардировщиков был записан на счет пилота IAR-80 адъютанта Думитру Илие. Остальные еще два ДБ-3, очевидно, были сбиты зенитным огнем.

Немецкая авиация потеряла три своих самолета:

— подбитый бомбардировщик Ju-88A-5 W.Nr. 088-4370 из I./KG51 дотянул до аэродрома Силистеа, но был разбит (100 %) и сгорел при аварийной посадке. Все 4 члена экипажа лейтенанта Гюнтера Холле (будущий кавалер Рыцарского креста) были ранены;

— Bf-109F-4 W.Nr. 8378 из 8./JG77 пропал без вести;

— Bf-109E-4/B W.Nr. 3715 был подбит и тяжело поврежден (40 %) при аварийной посадке на аэродроме Николаева.

Заместитель командира 3-й эскадрильи 69-го ИАП капитан Виктор Климов пропал без вести после боя с румынскими истребителями Bf-109 и PZL-24 в районе Ленинталь-Воровского. Он был сбит PZL-24E адъютанта Николае Соломона из Esk. 62 Van., которому была засчитана сбитая «Рата». Позже выяснилось, что Климов остался жив и попал в плен.

Истребители 69-го ИАП при поддержке недавно прибывших И-16 ВВС ЧФ провели воздушный бой и сбили Me-109 в районе Фрейденталя. Скорее всего, это был не «мессер», а IAR-80A № 69 из сводной Esk. 42/52 Van, который был подбит и совершил аварийную посадку. В этом же бою был сбит первый флотский И-16 младшего лейтенанта Е.И. Левченко из 8-го полка. Он был тяжело ранен и позже умер в госпитале.

Южнее станции Раздельная в воздушном бою погиб младший лейтенант И.С. Засалкин из 69-го полка. Один сбитый И-16 записан на счет сублокотенанта (резерва) Винтилы Братяну из Esk. 56 Van. В свою очередь, летчики ИАРов из сводной эскадрильи заявили, что и они сбили в течение дня в районе Одессы еще 4 И-16.

Оставшиеся в строю летающие лодки МБР-2 из 82-й ОМРАЭ, которая к тому моменту потеряла в районе Одессы уже 15 машин (включая и самолеты 7-го авиаотряда Морпогранохраны НКВД), перелетели через Крым в Геленджик, на побережье Кавказа. А бомбардировщики СБ из 70-й отдельной бомбардировочной авиаэскадрильи перебазировались на крымские аэродромы.

Несмотря на то что МБР-2 создавался как дальний морской разведчик, опыт первых двух месяцев войны показал, что летающие лодки могут эффективно использоваться и в качестве бомбардировщиков и даже штурмовиков. Что касается интенсивности боевой работы 82-й эскадрильи, то, к примеру, экипаж капитана Князева, штурмана Новохатского и стрелка-радиста Грибова с 22 июня по 20 августа совершил 23 боевых вылета, экипаж стрелка-радиста Кашаева — 20, экипаж стрелка-радиста Розенберга — 30: Правда, командование ВВС ЧФ, видимо, считало, что это не так уж много. Во всяком случае, в течение лета и осени никто из летчиков даже не представлялся к наградам[132].

В этот день в небе в районе Одессы произошло несколько воздушных боев. Младший лейтенант Василий Серогодский лично сбил румынский истребитель ПЗЛ-24 в районе аэродрома Эльзас. Кроме того, лейтенант Алексей Череватенко в составе группы сбил другой ПЗЛ-24 в районе станции Карпово. По данным противоположной стороны, 24 августа потерь истребителей PZL-11 или PZL-24 не зафиксировано, однако во время воздушного боя у поселка Павловка советскими истребителями были подбиты два легких бомбардировщика IAR-37B с бортовыми номерами № 13 и № 25 из Esk. 18 Bomb. Первый из них упал и сгорел со всем экипажем в составе: пилот адъютант-стажер Йон Спудерка, наблюдатель-бомбардир лейтенант Василе Гума и стрелок сержант Йон Танасолу. Второй IAR-37B дотянул до своей территории и был разбит уже при вынужденной посадке. При обследовании самолета румынские техники насчитали в нем 36 прямых попаданий 20-мм снарядов. В общем, живучая машина была…

Во время взлета с аэродрома на штурмовку наземных позиций противника у одного из И-16 из 69-го ИАП сорвалась с крыла подвешенная осколочная бомба АО-25. Произошел взрыв, который нанес истребителю тяжелые повреждения. Летчик младший лейтенант А.А. Сидоров, который совершал свой первый боевой вылет, был тяжело ранен и позже 12 сентября умер в госпитале. Любопытно, что в документы полка эту потерю записали как «…разбит попаданием снаряда во время обстрела артиллерией противника при взлете со своего аэродрома». Сама штурмовка румынских позиций в районе Большого Анжалыка, судя по всему, прошла неплохо. Во всяком случае, там был смертельно ранен командир 10-го румынского пехотного полка колонель Рауль Халунга. Спустя четыре дня он умер в госпитале[133].

В этот день произошла первая достоверно подтвержденная атака немецкого торпедоносца — Не-111 из 1-й эскадрильи KG28, который безрезультатно атаковал пароход «Фабрициус».

Тема присутствия немецких торпедоносцев на Черном море в 1941 году и их боевые действия до сих пор мифологизируются отечественными историками. На самом деле в начале августа 1941 года I./KG28 была переброшена с аэродрома Бардуфос в Норвегии в Белоруссию и участвовала в нескольких налетах на Москву. Позднее командование люфтваффе решило, что использовать специализированную авиагруппу, по сути элитное подразделение, как обычные фронтовые бомбардировщики нецелесообразно, и поэтому 20 августа лучшая эскадрилья 1./KG28 была отправлена на юг для действий на Черном море[134].

Летчики 69-го ИАП в течение дня совершили 65 самолето-вылетов и сбили разведчик IAR-37 в районе Эметовки. По румынским данным, IAR-39 № 90 из Esk. 20 Obs. действительно был сбит истребителями, после чего упал и сгорел в районе Марьяновки. Однако весь экипаж разведчика успел выпрыгнуть с парашютами и вернуться в свою часть.

Свыше 20 самолето-вылетов выполнили летчики ВВС ЧФ. В том числе Пе-2 из 1-й эскадрильи 40-го СБАП бомбили наступающие в районе Ильинки румынские части.

В 09:00 гидроаэродром в Хаджибеевском лимане был обстрелян румынской дальнобойной артиллерией. В результате 2 МБР-2 из 80-й ОМРАЭ были уничтожены. Еще одна летающая лодка была разбита при посадке на воду. После этого командование приняло решение перебазировать остальные лодки на гидроаэродром Донузлав в Крыму. Кстати, еще на один уничтоженный МБР-2 в Кульяницком лимане претендовал пилот IAR-80 сублокотенант Йон Воника из сводной Esk. 42/52 Van. Также он оптимистически доложил, что «сбил» в течение дня 4 И-16.

По советским данным, в районе Свердлово зенитным огнем был сбит только один И-16 младшего лейтенанта Н.П. Жедаева. Наш летчик погиб.

Четыре флотских И-16 из 8-го ИАП ВВС ЧФ, которые пилотировали капитан В.Н. Вальцифер, старший лейтенант А.В. Жалковский (в документах есть и другие варианты написания его фамилии), младшие лейтенанты В.И. Мирончук и И.С. Беришвили, нанесли штурмовой удар по позициям румынской пехоты в районе села Вакаржаны (Вакарджи).

А армейские летчики из 69-го ИАП заявили, что сбили Me-109 в районе Августовки. Однако по данным противоположной стороны в этот день был поврежден только один IAR-80 из Esk. 41 Van., но его раненый пилот смог вернуться на свой аэродром. Кроме того, ближний разведчик IAR-38 был атакован сразу пятью И-16. Пилот ИАРа был убит, а его стрелок тяжело ранен. Но уцелевший бомбардир-наблюдатель (бывший пехотный артиллерист!) тем не менее взял управление самолетом на себя. И даже смог привести и посадить подбитый самолет на свой аэродром. Дело в том, что IAR-38, как и советский Су-2, имел двойное управление[135].

Летчики ВВС Одесского оборонительного района (OOP) выполнили за день 85 самолето-вылетов и доложили про пять воздушных побед. Рано утром 4 И-16 из 8-го ИАП ВВС ЧФ в районе Беляевки (южнее Александерхильфа) атаковали и сбили три вражеских бомбардировщика. Два сбитых лично Me-110 были записаны в летную книжку старшего лейтенанта И.И. Скачкова, еще по ½ Me-110 — младшим лейтенантам В.И. Мирончуку и И.С. Беришвили. По румынским данным, три бомбардировщика Potez-633B-2, силуэт которых действительно был похож на Bf-110, утром пытались бомбить советскую автоколонну в районе Мариенталь — Александерхильф. Там же они и были атакованы четырьмя советскими И-16, вследствие чего два «Потеза» были подбиты и совершили вынужденную посадку в степи. Их экипажи не пострадали. Третьему самолету удалось уйти на бреющем.

Летчики 69-го ИАП доложили, что сбили два ПЗЛ-24 в районе Выгоды. По данным противоположной стороны, один PZL-11f № 93 из Esk. 43 Van. в 06:30 действительно был сбит в бою над железнодорожной станцией Выгода. Самолет упал и сгорел в 2 км северо-восточнее станции, но раненый пилот адъютант-стажер Георге Глод выпрыгнул с парашютом, избежал плена и смог позже вернуться в часть. В свою очередь, летчики самой 43-й эскадрильи адъютанты Йон Димаче и Думитру Никулеску записали на свой счет две сбитых «раты».

Майор Лев Шестаков в составе группы сбил Me-109 в районе Фрейденталя. Согласно немецким данным, Bf-109E-1 W.Nr. 6334 из 6-й эскадрильи JG77 был подбит в бою с И-16, а затем тяжело поврежден (40 %) при аварийной посадке в районе аэродрома Бургунский (Бургундский). Кроме того, итальянский истребитель «Макки» С.200 с бортовым № 81–12 из 81-й эскадрильи 6-й авиагруппы «Реджиа Аэронаутики» был сбит советскими истребителями в районе Одессы. Его пилот капитан князь Карло-Маурицио Русполли остался жив.

Сбитый «Макки» входил в состав итальянской так называемый Отдельной секции фронтовой кинохроники (Sezione Yolo Fotocinematograica), которая кратковременно присутствовала на Восточном фронте в августе 1941 г. Отснятый ею киноматериал передавался в столичный Instituto Luce de Roma, который, собственно, и занимался выпуском фронтовой кинохроники. В состав этой сводной авиасекции входили три истребителя «Макки» МС-200 из 81-й эскадрильи 6-й авиагруппы (два из них были оборудованы бортовыми кинокамерами) и трехмоторный Cant Z-1007bis Alcione с заводским номером М.М.23369 из состава 172-й отдельной дальнеразведывательной эскадрильи. Командиром секции был капитан Карло-Маурицио Русполли князь Poggio de Suasa, который летал на своем личном, купленном за собственные деньги МС-200.

Недолгое присутствие этой секции на Восточном фронте обросло к нашему времени многочисленными мифами и легендами. Фактически же итальянцы не пробыли на фронте и недели. После перелета из Италии местом их базирования стал аэродром Тигина недалеко от Бендер. Румыны для ознакомления с театром военных действий выделили союзникам два своих истребителя IAR-80 вместе с их пилотами. В одном из первых же вылетов на одесский фронт итальянцы напоролись на группу советских истребителей. В результате воздушного боя два МС-200 были подбиты и совершили аварийные посадки в районе Каменки (Каменское) северо-западнее Одессы. Один из этих истребителей и пилотировал итальянский князь Русполли. При этом он нескромно похвастался, что перед тем, как его сбили, он сам «приземлил» два советских И-16.

Маловероятно, но возможно, что жертвой успешной атаки Шестакова мог быть также IAR-80 № 73 из Esk. 42 Van. Причем по румынским документам этот истребитель мог быть сбит как воздушными стрелками во время атаки девятки ДБ-Зф из 2-го МТАП ВВС ЧФ в районе деревни Киндеевка, так и в 16:25–17:30 в бою с И-16 в районе Фрейденталя. ИАР сгорел, а его пилот сублокотенант Йон Воника был тяжело ранен и умер в госпитале от сильных ожогов[136]. Воника был одним из первых румынских асов, на его счету на момент гибели числилось 5 воздушных побед, в том числе 4 сбитых И-16 и 1 МБР-2.

В свою очередь, румынские истребители сбили два советских ДБ-3 из 2-го полка, экипажи лейтенантов Евдокимова и Лубчева погибли в полном составе. Оба советских бомбардировщика были записаны на счет пилота PZL-11f сержанта Мирчи Мазилу из Esk. 43 Van.

При налете на советский гидроаэродром в Хаджибеевском лимане зенитным огнем был сбит IAR-80 № 49 адъютанта Георге Матея из Esk. 41 Van. Пилот погиб[137].

Еще одну экзотическую потерю понесли в этот день люфтваффе. При пролете через зону ПВО в районе Одессы транспортный самолет Coudron С.445 из 2-й эскадрильи SKGr.210 был обстрелян с земли ружейно-пулеметным огнем и приземлился на аэродроме Николаева с повреждениями, оцененными в 20 %. Почему пилот поленился обогнуть в общем-то небольшой советский плацдарм и пройти севернее, а полетел прямо над позициями советских войск, остается только догадываться.

К этому времени, несмотря на тяжелые поражения первых двух месяцев и огромные потери, советское командование в целом вздохнуло свободно. Хотя ожесточенное Смоленское сражение закончилось очередной победой вермахта, немедленного наступления на Москву не последовало, что позволило заняться укреплением обороны на данном участке. Группа армий «Норд» упорно продвигалась к Ленинграду, готовился к эвакуации Таллин, но все же темпы немецкого наступления были далеки от июльских. Теплилась надежда, что и там борьба трансформируется из маневренной в позиционную. На юге пока удавалось удерживать немцев на рубеже Днепра, не считая двух плацдармов у Днепропетровска и Запорожья. Сталин надеялся, что многочисленные «бастионы» вроде Таллина, Ленинграда, Смоленска, Киева, Кременчуга и т. д. поглотят значительные силы немцев, заставят их распылить свои силы, на дальнейшее продвижение вглубь страны у вермахта не хватит сил и фронт в итоге стабилизируется. К тому же на пороге осень, а за ней быстро приходит зима… И отчасти все это было правдой.

Одной из героических крепостей, о которой писали в газетах и постоянно сообщали в сводках Совинформбюро, была Одесса. И несмотря на то, что к концу августа удерживаемый Приморской армией плацдарм сократился более чем вдвое, условия для обороны все еще оставались благоприятными, а сокращение линии фронта способствовало концентрации сил и быстрому перемещению резервов на передовую. Сам город по-прежнему находился еще вдали от реальных боев и продолжал жить относительно стабильной жизнью. К тому же румынская авиация оказалась не в состоянии захватить господство в воздухе.

Этот день был насыщен событиями. Военком 4-й эскадрильи 69-го ИАП старший политрук Семен Куница в составе группы сбил ПЗЛ-24 в районе Палиево. По румынским данным, PZL-11f № 137 из Esk. 44 Van. был сбит в результате тарана советского истребителя юго-западнее Вакаржаны (Вакаржаны). Пилот истребителя адъютант-стажер (резерва) Йон Флоря остался жив и на следующий день возвратился в часть. Кстати, по советским источникам, таран (правда, весьма спорный) в этот день действительно имел место, но в другое время и в другом районе.

Также истребители 69-го полка сбили ПЗЛ-24 в районе хутора Дубиново. По сведениям противоположной стороны, в данном случае речь шла о PZL-11f № 122 из 43-й эскадрильи, который получил повреждения в бою, но его пилот сублокотенант Кристу-Йон Кристу смог вернуться на свой аэродром, где произвел аварийную посадку. Она прошла не очень удачно, была сломана левая стойка шасси, снесен винт и оторвано левое крыло[138].

Пара И-16 младших лейтенантов Виктора Шелемина и Ивана Беришвили из 8-го ИАП ВВС ЧФ атаковала и сбила в районе Паланки двухмоторный самолет противника. Его тип наши летчики определили как Me-110. В действительности летчики-черноморцы сбили внешне похожий на Bf-110 двухкилевой румынский бомбардировщик Ро-633В-2 № 3 из Esk. 74 Bomb., который упал в районе Дальника (в 5 км юго-западнее Хартазова). Оба летчика «Потеза» адъютанты Думитриу Тудор и Александру Симулеску погибли.

Лейтенант Василий Серогодский из 69-го полка доложил, что лично сбил Хш-126 в районе Выгоды. По румынским данным, легкий бомбардировщик IAR-37B бортовой № 19 из Esk. 18 Bomb, в указанном районе получил в бою попадание в мотор и совершил вынужденную посадку на своей территории.

Младший лейтенант Иван Беришвили из 8-го полка на И-16 тараном сбил ПЗЛ-24 около станции Выгода (в районе Карлсталь — Широкая Балка). Вероятно, он таранил PZL-11f с бортовым № 58: Его пилот адъютант-стажер Йон Грамма из Esk. 43 Van погиб, так же как и советский летчик.

Еще одна воздушная победа в том же районе была записана на счет младшего лейтенанта Виктора Тарасова. В его документах это событие описано следующим образом: «В районе станции Выгода завязался неравный воздушный бой. Решительными и смелыми атаками т. Тарасов разогнал фашистских стервятников, сбив одного, который загорелся и камнем полетел вниз».

Большой потерей для всего 69-го ИАП в этот день стала гибель в воздушном бою адъютанта 3-й эскадрильи лейтенанта Виталия Топольского. С начала боевых действий на счету аса было уже 152 боевых вылета (из них 123 на штурмовку), 14 воздушных боев, 4 личные и 4 групповые победы. Скорее всего, его сбили румынские Bf-109E-3 из 7-й истребительной авиагруппы в районе хутора Красный Переселенец.

Бомбардировщик ДБ-3 из 2-го МТАП ВВС ЧФ был подбит огнем румынской ПВО при налете на станцию Выгода. Несмотря на полученные повреждения, экипаж все же решил возвращаться на свой аэродром в Крыму. Но до полуострова бомбардировщик немного не дотянул и сел на воду в море в Каркинитском заливе. Впрочем, летчики во главе со старшим лейтенантом Гавриловым сумели перебраться в резиновую лодку и доплыть до берега.

По румынским данным, пилоты PZL-11f в этот день одержали в небе Одессы 5 воздушных побед (по одной на счету сублокотенантов Мирчи Думитреску, Йона-Кристу Кристу, адъютантов Василе Косой, Йона Граму и сержанта Николае Макри). Пилоты PZL-24E из Esk. 62 Van. пытались не отставать от боевых товарищей и также заявили про 5 сбитых советских самолетов (два на счету сержанта Ромео Няшку и по одному у адъютантов Николае Соломона, Стефана Думитреску и сержанта Йона Олтяну). В действительности кроме двух потерянных И-16 Топольского и Беришвили, в воздушном бою был подбит еще только «ишак» младшего лейтенанта В.И. Мирончука, но ему удалось совершить аварийную посадку на своем аэродроме.

В этот же день был подбит (очевидно, зенитным огнем, так как заявок на сбитые самолеты таких типов от одесских летчиков не было) и совершил вынужденную посадку в районе нижнего течения Днестра Cant Z-1007bis из Отдельной секции фронтовой кинохроники. После этого любители поснимать «фронтовое кино» несолоно хлебавши отбыли домой в Италию. Единственным результатом их краткого пребывания под осажденной Одессой стало то что, в октябре 1941 г. посол Италии в Бухаресте Бова Скоппа наградил нескольких румынских летчиков-истребителей из группы сопровождения итальянскими Бронзовыми медалями за храбрость…

В течение дня одесская авиация выполнила в общей сложности 55 самолето-вылетов. Военком 4-й эскадрильи старший политрук Семен Куница, согласно журналу боевых действий полка, в бою таранил Me-109 и сбил его. Впрочем, эти сведения не подтверждаются данными противоположной стороны. На самом деле И-16 Куницы был сбит в бою с румынскими Bf-109 (скорее всего, это победа адъютант-стажера Тибериу Винча) в районе Великого хутора. Сам советский летчик выпрыгнул с парашютом над позициями 25-й стрелковой дивизии и был убит в воздухе огнем с земли. Старший политрук Семен Куница был одним из асов полка, выполнившим на тот момент 107 боевых вылетов (из них 40 — на штурмовку) и в 12 воздушных боях одержал одну личную и две групповые победы. Позже гибель политрука в документах была «героизирована» в духе «коммунисты и политработники первыми идут в бой». Еще один наш И-16 был подбит в бою и разбит при вынужденной посадке, но его пилот не пострадал.

Пилот PZL-11f адъютант Йон Димаше из Esk. 46 Van. в этот день заявил про две сбитых им «Раты», а пилоты PZL-24E из 62-й эскадрильи адъютант Николае Соломон и сержант Йон Олтяну записали на свой счет еще по одному И-16.

При налете на станцию Выгода огнем румынской ПВО был поврежден ДБ-3 из 2-го МТАП ВВС ЧФ. Как и днем ранее, экипаж решил повторить путь старшего лейтенанта Гаврилова и его коллег, то есть полетел в Крым. Однако на сей раз военная судьба летчиков стала трагической. Самолет упал в море, а весь экипаж лейтенанта Рубцова погиб.

В результате очередной штурмовки советскими истребителями румынских позиций около Фрейденталя был убит командир сводной штурмовой армейской группы Lunca колонель Думитру Оразану[139].

Во время дальнего разведывательного полета в зону Одесского залива пропала без вести румынская летающая лодка Cant-501z (бортовой № «X») из 101-й эскадрильи румынского флота. Судьба всех пяти членов его экипажа (пилот адъютант-шеф Константин Йоника, штурман капитан флота Алексадру Бондаренко, мотористы-инструкторы Адриан Мирон и Сербан Кристя, стрелок-радист капрал Владимир Чиокан) до сих пор остается неизвестной.

Румынский тяжелый бомбардировщик «Блох» МВ-210 № 4 из Esk. 82 Bomb, во время ночного налета на Одессу был подбит огнем ПВО (получил прямое попадание зенитного снаряда в мотор). Самолет совершил вынужденную посадку в районе Стефанешти. Экипаж «Блоха» не пострадал, но этот уже сильно устаревший бомбардировщик пришлось списать.

Этот августовский день был менее насыщен событиями, вероятно из-за дождливой погоды в районе Одессы. И-16 старшего лейтенанта Н.Г. Тимошевского из 8-го ИАП ВВС ЧФ в районе Юзефенталя сбил ПЗЛ-24. По румынским данным, во время бомбардировки села Кабаченко был подбит ближний разведчик IAR-39 № 54 из Esk. 14 Obs. Самолет разбился и сгорел, не долетев всего каких-то 3 км до аэродрома Тегина. При этом весь экипаж (сублокотенант Константин Манойло, локотенант Дан Гобиян и капрал Аурел Бельчиняну) погиб.

Днем истребители 69-го ИАП нанесли бомбово-штурмовой удар по позициям 21-й румынской пехотной дивизии на хуторе Красный Переселенец. Солдаты, как обычно бывало в таких ситуациях, были напуганы и деморализованы, после чего бойцы советского 287-го стрелкового полка предприняли контратаку и выбили румын из хутора.

Истребители Bf-109 в районе станции Выгода сбили новый пикирующий бомбардировщик Пе-2 из 40-го СБАП ВВС ЧФ. Пилот лейтенант Л.И. Родионов выпрыгнул с парашютом над румынской территорией и попал в плен, а штурман и стрелок-радист погибли. Экипаж другой «пешки» (пилот старший лейтенант Н.С. Большаков) доложил, что при отражении атаки трех вражеских истребителей ответным огнем удалось сбить двух из них. По документам противника, в этот день пропал без вести вместе со своим пилотом Bf-109F-4 W.Nr. 7113 из 8./JG77. Возможно, он и стал жертвой воздушных стрелков «пешек».

В ходе очередного налета румынских бомбардировщиков на Одесский порт был потоплен буксир ОП-6.

В течение дня советская авиация выполнила в общей сложности 85 самолето-вылетов. Сводная группа летчиков-черноморцев (всего 12 И-16, И-153 и И-15бис) при штурмовке автоколонны противника в районе Александерхильф была атакована истребителями противника, которая была без потерь отражена. Среди погибших во время авиаудара был и начальник штаба 21-й пехотной дивизии колонель Андреи Настя, который на момент своей гибели исполнял обязанности командира 12-го пехотного полка[140]. Правда, румынской ПВО все же удалось сбить наш И-15бис лейтенанта И.Ф. Колесова из 94-й ОАИЭ ВВС ЧФ. Летчик погиб.

Летчики Esk. 43 Van. сублокотенант Йон-Кристя Кристу и адъютант Василе Косой заявили, что в паре сбили одну «Рату».

Капитаны Ф.И. Демченко и В.Н. Вальцифер из 8-го ИАП ВВС ЧФ в паре сбили ПЗЛ-24 у хутора Красный Переселенец.

Затем другая группа из 5 флотских И-16, которые пилотировали капитан Ф.И. Демченко, старшие лейтенанты Г.И. Матвеев и Н.Г. Тимошевский, младшие лейтенанты С.Е. Моисеенко и В.И. Мирончук, сбила еще 4 ПЗЛ-24 в районе хутора Красный Переселенец. Однако данные противоположной стороны не подтверждают потерю такого количества самолетов польского производства. Только один PZL-11f № 64 сублокотенанта Мирчи Думитреску из Esk. 43 Van. был сбит, а при падении самолета на землю пилот был выброшен из кабины и получил тяжелейшие травмы. Тем не менее румын все-таки остался жив.

Журнал боевых действий 69-го ИАП сообщал: «…в ходе воздушной разведки 2 наших И-16 атаковали два румынских ИАР-37, один был сбит, второй при аварийной посадке на аэродром подожжен и сгорел. Еще два ИАР-37 повреждены на земле во время штурмовки…» Истребители пилотировали лейтенанты Иван Королев и Алексей Череватенко. На сей раз советские летчики даже занизили результаты этого боевого вылета. В воздушном бою с И-16 были сбиты IAR-38 бортовой № 16 из Esk. 13 Obs. (все 3 члена его экипажа были ранены, но спаслись) и IAR-38 из Esk. 11 Obs. (все 3 члена экипажа также получили ранения). А в результате штурмовки на полевом аэродроме Павлинка были уничтожены на земле еще два ближних разведчика — IAR-38 (бортовые номера 51 и 72) из состава все той же 13-й эскадрильи. Это были самые большие потери разведывательных ИАРов, которые румыны вынужденно использовали под Одессой как легкие бомбардировщики, в течение одного дня с самого начала войны.

В этот день первую потерю над Черным морем понесли германские торпедоносцы[141]. В 21:30 Не-111Н-5 W.Nr. 3859 «Ш+DP» командира 6-й эскадрильи KG26 обер-лейтенанта Эберхарда Штюфе во время сброса на парашютах донных мин в районе Севастополя был атакован и тяжело поврежден советским истребителем. Достоверно установлено, что торпедоносец атаковал командир 3-й эскадрильи 8-го ИАП ВВС ЧФ старший лейтенант К.Д. Денисов. Много лет спустя в своей книге он составил подробное и профессиональное описание этой атаки. Однако то, что «…громадный вблизи, неуклюжий на вид Хе-111 резко накренился, просел, зацепил плоскостью за воду и, вздыбив на ней мощный бурун, за считаные секунды ушел на дно», все же оказалось преувеличением[142]. Несмотря на тяжелые повреждения, самолет смог перетянуть через всю северо-западную часть Черного моря. Долетев в 23:00 до румынского аэродрома Силистея, пилот «Хейнкеля» обер-лейтенант Штюфе не рискнул в темноте садиться на подбитой машине и на высоте 1700 метров выпрыгнул с парашютом. Правда, остальные члены его экипажа: штурман обер-фельдфебель Бернгард Ковальски, бортрадист унтер-офицер Йозеф Копиц, бортмеханик фельдфебель Конрад Стаковски и бортстрелок ефрейтор Вальтер Шён погибли вместе с разбившимся самолетом. То ли Штюфе забыл их предупредить о своем намерении, то ли после его прыжка машина сразу перешла в штопор и летчики попросту не успели ее покинуть[143].

Согласно отчету командира 69-го ИАП Льва Шестакова, с 22 июня по 30 августа летчики полка выполнили 4133 боевых вылета, одержав при этом 73 воздушные победы. Собственные боевые потери составили 19 истребителей и 10 летчиков. Точную цифру потерянных 69-м полком истребителей установить трудно, но погибли или пропали без вести на самом деле не 10, а 13 пилотов полка: старшие политруки Куница и Пискунов, капитан Климов, лейтенанты Гуманенко, Ольховский, Топольский, младшие лейтенанты Жедаев, Засалкин, Иванов, Карпенко, Рожков, Семенов и Сидоров. Еще трое пилотов (лейтенанты Симкин, Шумков и Зотов) погибли в авариях. Достоверно установлено, что все числившиеся в составе полка 5 новых МиГ-3 к тому времени уже были потеряны в авариях и летных происшествиях. Неясно также, попала ли в эти итоговые цифры боевая деятельность в районе Одессы летчиков-черноморцев из ОАГ ВВС ЧФ, которая началась 23 августа.

Дорого обошлась битва за Одессу и румынской авиации. За весь август FARR потеряла 84 своих самолета (60 — по боевым причинам, 24 — в авариях и катастрофах). В том числе было потеряно:

14 бомбардировщиков: 5 (4/1) Potez-633B-2, 1 (1/0) Не-111, 3 (2/1) Bloch МВ-210, 2 (1/1) JRS-79B, 1 (1/0) PZL-37B, 2 (2/0) PZL-23A;

39 истребителей: 13 (11/2) IAR-80, 17 (15/2) PZL-11f, 8 (8/0) Bf-109Е-3, 1 (0/1) PZL-24E;

13 ближних разведчиков: 5 (3/2) IAR-37; 8 (6/2) IAR-38, 6 (4/2) IAR-39;

1 летающая лодка Cant-50lz;

11 транспортных и связных: 5 (1/4) Flet-10G, 3 (1/2) Potez-XXV; 1 (0/1) FW-58, 1 (0/1) Bf-108B, 1 SET-7K.

К началу осени воздушная война в районе Одессы вступила в новую фазу. Во-первых, еще 28 августа II./JG77 перебазировалась из Николаева на аэродром Берислав, расположенный в 109 км к северо-востоку. Таким образом, румынская авиация отныне осталась один на один с советской. Между тем сама GAL (Gruparea Aeriana de Lupta — авиационная боевая группировка, созданная в составе FARR для действий на Восточном фронте) к тому моменту была изрядно потрепана в боях, множество машин выбыли из строя вследствие аварий, вынужденных посадок или просто требовали ремонта. Если по состоянию на 22 июня в ней насчитывалось 253 самолета, то к 2 сентября в GAL остался лишь 91 пригодный для полетов самолет. Румынская авиация, как и советская, попросту оказалась не готова к столь длительным и интенсивным боевым действиям, поэтому ее боевая мощь таяла буквально на глазах.

ВВС РККА в целом находились не в лучшем (а на некоторых участках фронта и в худшем) состоянии, однако были все еще способны на отдельных участках в условиях позиционной борьбы концентрировать значительные силы и совершать множество боевых вылетов.

Это показал и первый день сентября. ВВС OOP выполнили за сутки рекордное за всю оборону Одессы количество самолето-вылетов — 122. Правда, большинство из них были осуществлены на штурмовку. Советские летчики не заявили (тоже, видимо, впервые) ни об одном сбитом самолете противника. Правда, по румынским данным, один PZL-11f сублокотенанта Криста-Йона Кристя из Esk. 43 Van. все же был подбит советскими истребителями северо-западнее станции Выгода. Летчик смог перетянуть через линию фронта и совершить аварийную посадку.

В 17:25–18:55 14 И-16 и 3 И-15бис атаковали наземные цели на высоте 67,5. При этом огнем ПВО был сбит И-15бис сержанта И.Д. Яковенко из 94-й ОАИЭ ВВС ЧФ, который погиб.

Румынская авиация также была активна. Например, когда в 11:00–12:40 смешанная группа в составе 12 самолетов, в том числе 6 PZL-23, 6 IAR-37, IAR-38 и IAR-39, бомбила советские позиции в районе Гниляково, румынские летчики отметили «слабый зенитный огонь и полное отсутствие истребителей противника…».

Командир 69-го ИАП майор Лев Шестаков, ведя воздушный бой в составе группы И-16, лично сбил два Me-109 в районе совхоза Красный Переселенец. По румынским данным, в 08:50–09:10 Bf-109E-3 № 39 командира Esk. 58 Van капитана Георге Василиу был сбит И-16 в районе Гниляково. В этом же бою был сбит еще один румынский «Мессершмитт» — Bf-109E-3 № 24, который пилотировал ведомый Василиу — адъютант Георге Калина, оба румынских летчика погибли.

Затем майор Шестаков опять же в составе группы И-16 сбил еще и ПЗЛ-24 над хутором Красный Переселенец. И эта его победа подтверждается документами противника. Истребитель PZL-11f № 102 адъютант-стажера Василиу Катоя из Esk. 44 Van. действительно был сбит в бою с 6 советскими «Ратами» в районе Фрейденталя. И в этом случае летчик погиб.

Таким образом, майор Шестаков одержал в этот очень удачный для себя день 4-ю личную и 3-ю групповую победу.

Воздушные победы майора Л.Л. Шестакова с 24 июня по 2 сентября 1941 г.

В 12:00–12:20 18 самолетов, определенных нашими зенитчиками как Ю-88, бомбили советский транспорт «Белосток», который разгружал боеприпасы у 19-го причала Одесского порта. Меткий огонь зенитной батареи № 161 лейтенанта П.А. Кушнира из состава 73-го ОЗАД Одесской военно-морской базы (ОдВМБ) помешал точному бомбометанию, и пароход и его ценный груз не пострадали. При этом зенитчики заявили про два сбитых бомбардировщика. Помимо этого пара наших Як-1 старшего лейтенанта Ивана Скачкова и младшего лейтенанта Виктора Шевченко из ОАГ ВВС ЧФ также заявила о двух сбитых бомбардировщиках Ю-88 в районе Одессы. Что интересно, практически все эти сведения с большой долей вероятности подтверждаются сведениями противоположной стороны!

По румынским данным, в этот день сразу два бомбардировщика JRS-79B № 8 и SM-79B № 9 из 71-й и 72-й бомбардировочных эскадрилий были сбиты огнем советской ПВО над Одессой. Первый упал и сгорел в 5 км восточнее Францфельда, и все 5 членов экипажа (адъютант Думитру Анитойя, локотенант Константин Мирча, сержанты Стелян Думбрава, Георге Валку и Йон Стефанеску) погибли. А вторая «Савойя-Маркетти» была разбита в районе «Talmaz» во время вынужденной посадки. Ее экипаж (пилот адъютант Георге Бранцан) остался цел. А вот по германским данным, в этот день пропал без вести со всем экипажем бомбардировщик Ju-88A-4 W.Nr. 6509 «9К+КТ» из 9./KG51 «Эдельвейс». Еще один Ju-88A-5 W.Nr. 4372 из той же эскадрильи был подбит и при вынужденной посадке в районе аэродрома Балта получил тяжелые повреждения (70 %) и был списан. При этом два члена его экипажа погибли (пилот фельдфебель Вальтер Реклис и штурман лейтенант Гюнтер Вайсс), а еще два получили ранения. Район, в котором в котором был сбит один и поврежден другой немецкий бомбардировщик, в документах не указан, но более чем вероятно, что это была именно Одесса. Так что можно предположить, что это и были два Ю-88, атакованные летчиками Скачковым и Шевченко.

Одним словом, день у румын явно не заладился. Не одержав ни одной победы, FARR потеряли сразу 5 самолетов (то есть около 5 % от оставшихся боеготовых машин) и 8 летчиков. Сам штурм Одессы также не вселял большого оптимизма. 4-я румынская армия несла огромные потери, похоронные бригады не успевали рыть могилы, а с запада прибывали новые и новые пополнения, которые представляли собой в основном плохо вооруженных, слабо обученных и полуграмотных крестьян. Советские самолеты были для них сродни огнедышащим драконам из сказок, при появлении которых солдаты неизменно бросали позиции и разбегались.

ВВС OOP выполнили в течение дня 41 самолето-вылет. Правда, о сбитых самолетах, противника нашими летчиками доложено не было.

В 12:00 смешанная группа в составе 6 Ил-2 из 46-й ОШАЭ, 4 И-16 из 8-го ИАП, 4 Як-1 из 32-го ИАП, 10 И-153 и И-15бис нанесли бомбово-штурмовой удар по аэродрому Заводское. Но к большому разочарованию летчиков, самолетов противника на нем не оказалось[144].

В районе Одессы зенитным огнем был подбит Не-111Н-5 W.Nr. 3973 из 3-й эскадрильи KG27 «Бельке», который был тяжело поврежден (40 %) при аварийной посадке на полевой аэродром Бургундский.

4 торпедоносца Не-111Н-5 из 1./KG28 на подходе к Одессе безрезультатно атаковали советский транспорт водоизмещением 5–6 тыс. тонн. Но сбрасывали «Хейнкели» почему-то вовсе не торпеды, а бомбы.

15 Не-111Н-5 из I. и II./KG27 «Бельке» совершили налет на Одессу. Часть машин наносила удар по целям в самом городе, остальные по морскому порту. Двумя прямыми попаданиями был тяжело поврежден пароход ЧГМП «Чичерин» водоизмещением 1862 брт[145].

День был снова не богат на воздушные бои. Только младший лейтенант Григорий Педько из 69-го ИАП отчитался о том, что сбил Me-109 в районе хутора Красный Переселенец. По румынским данным, Bf-109E-3 W.Nr. 1030 № 16 адъютант-стажера (резерва) Стефана Гречяну из Esk. 57 Vân. был поврежден в бою в районе Кривой Балки. Истребитель получил попадание в мотор и совершил вынужденную посадку в поле в 6 км от станции Выгода. Летчик был сбит уже второй раз с начала войны, но при этом позже стал самым результативным среди пилотов румынских «Мессершмиттов» в кампании лета — осени 1941 г. На его счету 6 воздушных побед в 78 боевых вылетах.

Утром I./KG27 двумя группами по 5 и 9 бомбардировщиков снова совершила налет на Одессу. В 09:10 в порту был потоплен тральщик Т-493 (мобилизованная в ЧФ бывшая грузовая шаланда «Хаджибей» водоизмещением 329 брт). Еще более крупным успехом люфтваффе в этот день стало потопление в Одесском заливе в 3 милях восточнее Воронцовского маяка буксируемого плавучего дока водоизмещением 6000 тонн, который перевозил 60 паровозов с угольными тендерами. Вся эта техника пошла ко дну.

В 08:30–09:30 3 PZL-37B из Esk. 76 Bomb, в сопровождении 4 IAR-80 совершили налет на Александерфельд. В 16:30–17:40 эти же «Лоси» во время второго вылета сбросили бомбы на позиции советской артиллерии в районе Заставы.

Утром немецкие бомбардировщики продолжили налеты на Одессу. Сначала в 04:35 над городом появились 5 Не-111 из I./KG27 «Бельке», а через пять минут и вторая группа «Хейнкелей» из II./KG27. В результате бомбежки была разрушена городская поликлиника, погибло более 100 мирных жителей. На сей раз зенитчикам удалось подбить Не-111Н-2 W.Nr. 5335 из II./KG27. Самолету удалось дотянуть до аэродрома Балта, но при вынужденной посадке он был тяжело поврежден (50 %), а его бортмеханик получил ранение.

6 SM-79B и JRS-79B в сопровождении истребителей IAR-80 нанесли авиаудар по советскому аэродрому в районе Сухого Лимана. В результате был уничтожен один неисправный бомбардировщик СБ из 78-й ОБАЭ, который находился в ремонте. В районе цели ИАРы вступили в бой с большой группой И-16 и заявили сразу про 9 сбитых «Рат». Впоследствии командование официально засчитало летчикам 6 побед. При этом 2 сбитых И-16 в районе Сухого Лимана записали адъютанту Теодору Забаве, который стал в 1941 г. лучшим асом, воевавшим на IAR-80.

5 Potez-633B-2 в сопровождении 4 IAR-80 также успешно атаковали свои цели. При отходе они были атакованы 11 И-16 и, согласно румынским данным, сбили три из них. Всего в течение дня румынские летчики заявили про 12 сбитых И-16! Хотя по советским данным, за весь день был потерян только один истребитель. В свою очередь, лейтенант Павел Эсаулов (в ряде документов того времени его фамилия пишется как Есаулов), ведущий группы из трех И-16, заявил о сбитом Me-109 в районе хутора Красный Переселенец. Но данными противоположной стороны, эта потеря не подтверждается. Один И-16 действительно был сбит в районе Ильинки, но, по докладу других летчиков полка, это произошло не в воздушном бою, а вследствие зенитного огня. Пилот лейтенант М.К. Стешко получил тяжелые ранения. В общем, действия истребителей обеих противоборствующих сторон в этот день оставляли желать лучшего.

В 14:30–15:40 3 PZL-37B с эскортом из 4 IAR-80 бомбили советские позиции в колонии Александерфельд.

В 18:00–18:08 4 Не-111 из I./KG27 совершили еще один налет на Одессу. Разгружавшийся в порту транспорт «Ташкент» получил прямое попадание в грузовой трюм тяжелой фугасной бомбы. К счастью, она пробила корпус ниже ватерлинии, но не взорвалась. Следует отметить, что, несмотря на то что война шла уже 2,5 месяца, в организации грузовых перевозок дела обстояли не идеально. «Ташкент» привез в Одессу реактивные снаряды для «Катюш», но сами установки БМ-13 были доставлены на плацдарм только через две недели.

При сопровождении самолета-разведчика IAR-39 над линией фронта в районе Дальника был атакован советскими истребителями PZL-11f из Esk. 43 Van сублокотенанта Мирча Думитреску. Самолет был сбит, но летчик успел выпрыгнуть с парашютом и на следующий день вернулся на свой аэродром. Сам разведывательный ПАР из Esk. 14 Obs. также был поврежден, а затем разбился во время вынужденной посадки. Посадка была настолько жесткой, что у самолета отлетели оба крыла, а фюзеляж разломился на три части, но его экипаж (пилот адъютант-стажер Георге Молдавяну) не пострадал.

Во время воздушного боя в районе Одессы был подбит IAR-80 № 67 сержанта Штанеску из Gr. 8 Van, который также потерпел катастрофу во время вынужденной посадки на своей территории. Пилот не пострадал[146].

В 19:05–19:30 8 Не-111 I./KG27 «Бельке» в очередной раз появились над Одессой, сбросив бомбы на город и порт. В 20:55–21:30 по уже горящим целям отбомбились еще 3 Не-111 из II./KG27. В результате этих налетов были разрушены корпус университета, здание вокзала, обувная фабрика и Дворец пионеров.

В этот же день «безлошадные» летчики из 7-й и 82-й морских эскадрилий, оставшиеся без летающих лодок, а также авиатехники и наземный персонал гидроаэродрома были эвакуированы морем в Крым.

В этот день в районе Одессы снова стояла плохая и лишь относительно летная погода (низко стелющаяся сильная облачность). Снова обращает на себя внимание тот факт, что летом и осенью 1941 г., вопреки расхожему мнению, метеоусловия были отнюдь не идеальными для воздушной войны.

В 02:05 одиночный Не-111 из I./KG27 практически наугад сбросил бомбы на Одесский порт. Тем не менее были повреждены водопровод, портовый пакгауз и нефтяной резервуар. Возникли очередные пожары, полыхавшие до утра.

Несмотря на плохую погоду, ВВС OOP выполнили 76 самолето-вылетов. Правда, все они прошли вхолостую, воздушных побед отмечено не было.

А вот Черноморскому флоту плохая видимость и облака были на руку. Легкий крейсер «Красный Кавказ» незаметно подошел к берегу и провел обстрел позиций румынских войск в районе Дальника. Огромные столбы разрывов и вспышки пламени были видны за многие километры, наводя ужас на пехотинцев. Румынские крестьяне воочию убедились, что есть вещи и пострашнее, чем летающие лодки, сбрасывающие с бреющего полета бутылки с «коктейлем Молотова»! С воздуха операцию прикрывали И-16 из 69-го ИАП. Тем не менее во время обстрела крейсер был атакован с большой высоты (4800–5000 м) одиночным самолетом, сбросившим 4 бомбы, которые легли с недолетом около 100 м. После этого штаб флота потребовал более надежного прикрытия такого ценного в боевом отношении корабля. На что Шестаков и Никитин (начштаба 69-го полка) ответили, что летчиков полка «…сильно изматывает длительное барражирование над крейсером».

В этот день в районе Одессы пропал без вести легкомоторный Fleet-10G № 251 адъютант-стажера Аурелиу Негоеску из 112-й связной эскадрильи[147].

При штурмовке позиций противника, расположенных на высоте 67,5, огнем с земли был подбит И-16 младшего лейтенанта В. Миколянца из 8-го ИАП ВВС ЧФ, который совершил вынужденную посадку на брюхо на ложном аэродроме.

В результате летчики из Esk. 43 Van. «на всякий случай» записали на свой счет пару «сбитых» И-16.

Немецкие бомбардировщики совершили очередные налеты на Одессу. В 14:45 город бомбили 8 Ju-88A из I./KG51 «Эдельвейс», а в 15:55 еще 6 «Юнкерсов» из той же группы. В результате было убито 122 и ранено 162 человека.

Советские зенитчики в этот день не преуспели в отражении налетов, зато в районе Большого Фонтана огнем советских кораблей (скорее всего, это мог быть эсминец «Шаумян», который доложил, что огнем из старого 75-мм зенитного орудия Лендера сбил «немецкий торпедоносец»), которые конвоировали транспорт «Крым», был по ошибке сбит ДБ-Зф из 2-го МТАП ВВС ЧФ. Экипаж капитана Лысенко спасся, выпрыгнув с парашютами.

В течение очередного боевого дня ВВС OOP при «большом перенапряжении сил» выполнили 104 самолето-вылета общим налетом 71 час в районе Дальник — Болгарские хутора.

Летчики ОАГ ВВС ЧФ доложили, что сбили 5 самолетов противника в районе станции Выгода (эти 5 побед были записаны на боевой счет старших лейтенантов С.Е. Войтенко, Н.Г. Тимашевского, Г.В. Москаленко, М.А. Дмитрусенко и Д.А. Мягкова). Документы противника подтверждают потерю как минимум двух самолетов в этом районе:

— JRS-79B № 105 из Esk. 75 Bomb, был сбит советскими истребителями в районе Заставы и упал в 5 км восточнее Францфельда. Все 5 членов экипажа (локотенанты Константин Попа, Стефан Пату, сержанты Виктор Йонеску, Йон Терциус и капрал Стефан Траска) погибли;

— «Бленхейм» № 11 из Esk. 4 Obs./Bomb. был подбит истребителями в том же районе, но дотянул до своей территории и был тяжело поврежден при аварийной посадке. Его экипаж не пострадал.

В 10:05–11:00 6 И-16 из 8-го ИАП ВВС ЧФ (ведущий капитан В.Н. Вальцифер) при сопровождении бомбардировщиков СБ из 40-го СБАП ВВС ЧФ в районе Маяки — Беляевка были атакованы 5 Me-109 и 4 ПЗЛ-24. Советские летчики донесли, что сбили один истребитель польского производства, который упал в районе Сухого Лимана. Однако документами противника эта победа не подтверждается.

Советская противовоздушная оборона в этот день отличилась. В 15:45 в районе Мариенталя огнем с земли были сбиты сразу два румынских Bf-109E-3 из Esk. 56 Van. (бортовые номера 46 и 37). Пилот первого из них — командир эскадрильи капитан Константин Гергиян — выпрыгнул с парашютом над советской территорией и был взят в плен. Второй летчик, адъютант Константин Лунгулеску, был ранен, но все же сумел перейти линию фронта.

Вечером того же дня командир 162-го отдельного зенитнопулеметного батальона лейтенант В.М. Кочергин доложил о том, что его подопечные сбили сразу два вражеских самолета. По немецким данным, в указанном районе были сбиты два бомбардировщика:

— Ju-88A-4 W.Nr. 88-3534 «9К+АК», пилот фельдфебель Эйтель Плауман из 2-й эскадрильи KG51 «Эдельвейс»;

— Ju-88A-4 W.Nr. 88-3537 «9К+Ж», пилот лейтенант Эрих Хинригс, так же из 2./KG51.

Вначале оба их экипажа объявлены пропавшими без вести, но позже 7 из 8 летчиков вышли к румынским позициям. Погиб только один из бортрадистов унтер-офицер Вильгельм Бикенхаупт. Вероятно, «Юнкерсы» с малой высоты произвели бомбардировку советских позиций так называемыми «дьявольскими яйцами» — осколочными бомбами SD-2. Это оружие часто применялось бомбардировщиками KG51 в первые месяцы кампании. Маленькие осколочные бомбы, взрывавшиеся над поверхностью земли, наносили большой ущерб пехоте, но при этом самолеты вынуждены были действовать в зоне эффективного зенитного огня МЗА.

Экипаж сторожевого катера МО-021 доложил, что успешно отразил атаку 3 Ю-88 и огнем из ДШК сбил один из них. Также посты СНиС и ВНОС доложили о падении еще двух Ю-88 в районе станции Выгода и Григорьевки. Но в данном случае, очевидно, имеются в виду сбитые немецкие бомбардировщики, упомянутые выше. Сбитый лично в районе Григорьевки Ю-88 записан и на боевой счет командира армейского 247-го ИАП ВВС 51-й армии майора М.А. Федосеева (боевой вылет в 17:45–19:05). Правда, неизвестно, с какого аэродрома вылетел в район Одессы его ЛаГГ-3, из Крыма или же с аэродрома Бехтеры.

В 16:50–17:35 11 И-16 из 69-го ИАП при сопровождении 9 СБ и 3 ДБ-3 в районе Ленинталя были атакованы 8 Me-109. В ходе воздушного боя был сбит истребитель противника, который упал и частично сгорел северо-восточнее Гросленинталя. В акте его обследования написано: «…сбит вражеский самолет. В крыле восемь пулеметов. Скорей всего, это «спитфайр» или «харикейн»…» По данным противоположной стороны, в «собачьей свалке» с И-16 в районе Маяки действительно был сбит «Харрикейн» Mk. I № 4 капитана И. Розеску из Esk. 53 Van. Его пилот (capt.av. I. Rosescu) погиб. В свою очередь, лейтенант (резерва) Николае Полизу из 57-й эскадрильи на своем Bf-109E в районе Ленинталя сбил И-16 лейтенанта В.С. Ратникова, который также погиб.

В общей сложности FARR потеряли в течение дня 5 самолетов и 7 летчиков. Силы румынской авиации таяли буквально на глазах, и соколам Антонеску приходилось напрягать все силы, чтобы сохранить свое присутствие в воздухе.

В 18:40–20:00 5 торпедоносцев Не-111Н-5 из 6-й эскадрильи KG26 и 1-й эскадрильи KG28 сбросили на гавань Одессы 10 парашютных мин ВМ.1000. В 21:55–00:06 эти же 5 «Хейнкелей» снова появились над городом, сбросив еще 10 донных мин.

В ночь на 13 сентября удар по позициям румынской артиллерии и штабам попытались нанести переоборудованные из учебных в ночные бомбардировщики У-2б. Из них было сформировано отдельное звено ночных бомбардировщиков ВВС OOP. В первом же вылете зенитным огнем был сбит переоборудованный из С-2 в У-2б «кукурузник» младшего лейтенанта П.С. Бевзя. Летчик, совершивший в период обороны Одессы свыше 100 боевых вылетов, погиб.

В 01:10–01:22 5 Не-111 из 6./KG26 и 1./KG28 сбросили в Одесский залив в районе порта на парашютах 10 мин ВМ.1000.

ВВС OOP выполнили за день 65 самолето-вылетов и доложили о трех воздушных победах. Так, капитан Ф.И. Демченко в составе группы черноморских И-16 в районе хутора Черевичный сбил Хш-126. Правда на этот же сбитый «Хеншель», но уже в районе Беляевки претендовал старший лейтенант И.М. Шкудский из 69-го ИАП. А пилот Як-1 сержант И.Е. Котов из Отдельной авиагруппы летчиков ВВС ЧФ в районе хутора Бурда сбил один Me-109. Данными противника потеря Hs-126 в районе Одессы не подтверждается. Потери FARR в этот день составили всего один румынский Bf-109E-3 W.Nr. 2649 № 12 из Esk. 57 Vân. При вынужденной посадке на аэродром Сольц (Зальц) истребитель скапотировал и был тяжело поврежден, но его пилот лейтенант резерва Николае Полизу остался цел.

Румыны продолжали нести серьезные потери от авиаударов советской авиации. Сталинские соколы, можно сказать, выкашивали «цвет румынской армии». В районе Беляевки во время очередного налета авиации был убит командир 23-го пехотного полка колонель Александру Топарлян[148].

Ночью отличилось звено летающих лодок МБР-2 во главе с 34-летним старшим лейтенантом Иваном Ивченко[149] из 80-й ОМРАЭ. «В лунную ночь, в сложных метеоусловиях на подступах к Одессе он вывел звено точно на цель, сбрасывая бомбы по живой силе и автоколонне противника, — сообщалось в летной книжке летчика. — В результате точного бомбометания произошел взрыв и возник пожар, который продолжался в течение нескольких часов и служил ориентиром на цель для других самолетов». Это была одна из последних операций с участием летающих лодок в районе Одессы. Вскоре все они будут переброшены в Крым, в том числе для обороны Перекопского перешейка.

Ситуация на фронте к этому моменту оставалась относительно стабильной. На севере немцы вышли к Ладожскому озеру, однако штурм блокированного с суши Ленинграда, вопреки опасениям, пока не начинался. На московском направлении группа армий «Митте» продолжала держать паузу. На Днепре от Киева до Херсона шла упорная борьба за плацдармы. И только 2-я танковая группа Гудериана, наступая на юг, 14 сентября достигла района Ромны, зайдя глубоко в тыл войскам Юго-Западного фронта. Под Одессой советские войска продолжали успешно обороняться.

ВВС OOP выполнили 59 самолето-вылетов и сбили два вражеских самолета. Предположительно, одним из них мог быть Ju-88D-1 W.Nr. 1229 «7А+КМ» из 4-й эскадрильи дальней разведки Aufkl.Gr. 121, не вернувшийся из вылета в район Одесса — Севастополь. Все четыре члена экипажа лейтенанта Хайнца Баргенды до сих пор числятся пропавшими без вести.

Для FARR боевой день сложился благополучно. В районе хутора Важный (Важное) два Bf-109 из Esk. 57 Vân сбили пару И-16 из 69-го ИАП. Погиб один из самых успешных асов полка, командир 4-й эскадрильи капитан Михаил Асташкин. На тот момент на его счету было уже 162 боевых вылета, в том числе 59 на штурмовку, 4 личные и 6 групповых побед. Вместе с Асташкиным погиб и его ведомый лейтенант Г.Е. Живолуп.

Пикирующие бомбардировщики Ju-88A из KG51 «Эдельвейс» атаковали в Одесском заливе советский конвой, вышедший в Ак-Мечеть. При этом канонерские лодки «Буг» и «Днестр» зенитным огнем сбили Ju-88A-4 W.Nr. 88-1132 «9K+DB» лейтенанта Ханса Шмидта из штаба III./KG51. Самолет, не выходя из пикирования, упал в воду, и весь его экипаж (штурман унтер-офицер Георг Церт, бортрадист ефрейтор Герберт Ворачек, бортстрелок ефрейтор Фриц Хенниг) погиб.

Во время очередной бомбардировки Одессы в городе погибло 22 мирных жителя.

В 00:20–00:59 7 Не-111 из 6./KG26 совершили очередной налет на город и порт Одессы. Затем в 02:30–04:08 еще 6 «Хейнкелей» из 1./KG28 поодиночке сбросили на гавань бомбы и мины. В результате прямых попаданий в порту были потоплены буксир ОП-9 и баржа № 85.

Пилоты из ОАГ ВВС ЧФ и 69-го ИАП выполнили за день 71 самолето-вылет и доложили о двух сбитых самолетах. По советским данным, один Me-109 был подбит И-16 и совершил вынужденную посадку в районе Кагарлыка. А пара Як-1 сбила еще один «мессер» в районе Мангейма. Однако эти победы не подтверждаются сведениями противника.

Зато по румынским данным, днем бомбардировщик Не-111Н-3 № 1 из Esk. 80 Bomb, был подбит советскими истребителями в районе Одессы. Самолет смог дотянуть до своей территории и упал западнее устья Днестровского лимана недалеко от Аккермана. Бортрадист Василе Айоней был убит еще в воздухе, остальные члены экипажа адъютант-стажера Думитру Баянару выпрыгнули с парашютами и спаслись.

«Бленхейм» Мк. 1 № 26 из Esk. 1 Obs./Bomb. был атакован и поврежден 4 истребителями типа «Северский» (возможно, это и были Як-1, которые вели бой с Me-109 в районе Мангейма) восточнее Сухого Лимана. Самолет смог перетянуть через линию фронта и совершил аварийную посадку на своем аэродроме. Экипаж локотенанта Бориса Фердербера не пострадал.

В этот день оставшиеся в строю 4 Ил-2 из 46-й ОШАЭ перелетели из Одессы в Крым и были переданы в состав так называемой Фрайдорфской сводной авиагруппы[150].

В течение дня летчики ВВС OOP выполнили только 22 самолето-вылета. Старший лейтенант Дмитрий Мягков в составе пары Як-1 во время патрулирования сбил в одесском небе одиночный Ю-88. По немецким данным, в этот день Ju-88A-4 W.Nr.1044 из I./KG51 «Эдельвейс» был подбит при выполнении боевого задания и тяжело поврежден (50 %) при вынужденной посадке на фюзеляж в районе Сигнаевки. Но на самом деле Мягков атаковал и сбил румынский «Бленхейм» № 39 из Esk. 1 Obs/Bomb., который в указанном районе пропал без вести со всем экипажем (локотенанты Хартвиг Колан, Спиридон Мила и капрал Михал Штанеску). Причем после обнаружения обломков самолета Мягкову переписали сбитую машину с Ю-88 на «Бленхейм».

Также в районе Одессы советский истребитель атаковал и подбил FW-189A-1 W.Nr. 2080 из 5-й эскадрильи ближней разведки Aufkl.Gr.41 — 5.(Н).41. Самолет разбился (100 % потеря) при аварийной посадке в районе «Brischtschi». Пилот не пострадал, а вот его штурман лейтенант О. Кюхм и бортстрелок унтер-офицер X. Бём были убиты еще в воздухе. Это была не только первая «Рама», сбитая в районе Одессы, но и вообще первая, потерянная люфтваффе на южном фланге Восточного фронта.

Очередной боевой день снова открыли немецкие торпедоносцы. В 00:05–00:50 13 Не-111Н-5 из 6./KG26 и 1./KG28 совершили новый налет на порт Одессы.

В этот день снова отличился старший лейтенант Дмитрий Мягков. На своем Як-1 он сбил лично бомбардировщик Ю-88 в районе Овидиополя. Правда, никаких потерь Ju-88A в районе Одессы в этот день не зафиксировано, а вот по румынским данным в указанном районе советским истребителем был подбит, но сумел уйти на одном работающем моторе и совершить вынужденную посадку на своей территории Не-111Н-3 № 19 из Esk. 80 Bomb. Экипаж командира 5-й бомбардировочной авиагруппы локотенант-коммандора Николае Йозифереску не пострадал.

3 ДБ-Зф из 2-го МТАП ВВС ЧФ совершили очередной налет на железнодорожную станцию Выгода, через которую и осуществлялось снабжение 4-й румынской армии. При этом экипажи доложили, что в районе цели были атакованы истребителями ПЗЛ-24 и сбили один из них. Тем не менее один бомбардировщик лейтенанта П.С. Скатова из 5-й эскадрильи был сбит. Три члена экипажа (сам пилот, радист младший сержант А.П. Родаков и стрелок краснофлотец И.А. Торба) погибли, а штурман лейтенант Л.Ф. Котурга выпрыгнул с парашютом и попал в плен к румынам.

В районе Татарки в бою с румынскими PZL-11f из Esk. 43 Van. был сбит И-16 сержанта Г.Е. Бакунина из 8-го ИАП ВВС ЧФ. Летчик погиб. Причем капитану Дану Византи, сублокотенанту Титу Йонеску и адъютанту Стефану Никоару было записано по одной сбитой «Рате» каждому. Кто из них сбил Бакунина — неизвестно. Также в районе Татарки пилоты IAR-80 доложили, что сбили самолет типа «Северский».

В 18:00 6 Не-111 из I./KG27 «Бельке» совершили налет на Одессу.

В этот день вся и без того невезучая румынская армия пережила тяжелую потерю. На аэродроме Баден (Очеретовка) в «аварии» (к сожалению, в румынских источниках не уточняется, что это была за авария) погиб начальник Генерального штаба генерал Александру Йониту. По некоторым данным, он прилетел на авиабазу «в не очень трезвом состоянии» и попросту попал под работающий винт самолета, выходя из него.

В 04:48–05:03 6 торпедоносцев Не-111Н-5 из 6./KG26 и 1./KG28 сбросили на Одесский порт 12 парашютных мин ВМ1000. «Хейнкели» действовали на высоте около 5000 м, не входя в зону эффективного зенитного огня. Поэтому в этом, как и в предыдущих случаях, часть «адских машин» сносилась ветром на берег и взрывалась в центральной части города. Благодаря своей конструкции донные мины, во-первых, имели больший заряд взрывчатки, чем обычные фугасные бомбы, во-вторых, при падении не зарывались в грунт, а взрывались на поверхности. Таким образом, площадь поражения была очень большой, уничтожались целые кварталы городской застройки.

В этот день ВВС OOP, не щадя сил и моторесурса самолетов, выполнили 95 самолето-вылетов. Правда, почти все полеты свелись к барражированию над плацдармом и румынской территорией. Советские летчики доложили всего об одном сбитом Ю-88.

Правда, по румынским данным, в этот день Bf-109E-3 № 5 адъютант-стажера (резерва) Тибериу Винки из Esk. 58 Van. был подбит в воздушном бою и совершил вынужденную посадку на брюхо на аэродроме Сольц. Пилот не пострадал.

В районе Сухого Лимана во время штурмовки позиций румын огнем ПВО был сбит И-16 лейтенанта Павла Эсаулова из 69-го ИАП. Пилот погиб. Тем не менее сбитую «Рату» записали на счет пилота PZL-11f капитана Михала Сандру.

Поздно вечером террористические налеты на Одессу продолжились. 24 Не-111 из I. и II./KG27 «Бельке» провели массированую бомбардировку жилых кварталов города.

В 04:52 8 Не-111Н-5 из 6./KG26 и 1./KG28 сбросили в залив и порт Одессы еще 16 мин ВМ.1000. «Хейнкели» из KG27 «Бельке» тоже поддержали коллег. В общей сложности с 12 по 19 сентября немецкие бомбардировщики и торпедоносцы выполнили 48 самолето-вылетов и сбросили на Одессу и гавань 65,5 тонн 2-кг бомб SD.2 и 58 мин ВМ.1000 весом в одну тонну каждая. При этом советской ПВО во время этих ночных рейдов не удалось сбить ни одного самолета.

А вот для 2-го минно-торпедного полка ВВС ЧФ боевой день выдался крайне неудачным. В районе Одессы было сбито сразу 3 ДБ-Зф. Один из них в районе Фрейденталя «завалили» румынские истребители. Три члена экипажа, в том числе и пилот лейтенант А.Я. Беспалов, погибли, а стрелок краснофлотец П.П. Лозовой попал в плен. Остальные два бомбардировщика сбили немцы. Из 8 членов их экипажей 6 летчиков погибло, а оба пилота (старшие лейтенанты А.Д. Быковский и П.И. Фильчиков) попали в плен. Согласно немецким документам, в 09:55 фельдфебель Хельмут Браукманн из 3.(J)/LG2 и унтер-офицер Вальтер Брандт из 2.(J)/ LG2 сбили по одному DB-3f.

3 И-16 (ведущий старший лейтенант Н.Г. Тимошевский из группы летчиков ВВС ЧФ) в ходе патрулирования сбили одиночный Хш-126, летевший на небольшой высоте без охранения в районе Фрейденталь — Ленинталь. Самолетов данного типа в списках потерь нет, но, по румынским данным, в районе Палиево советские истребители сбили легкомоторный самолет из состава 115-й связной эскадрильи (почему-то тип самолета в документе не указан, но это мог быть как Fleet G.10[151], так и SET-7K, или даже старый Potez-XXV). Его пилот капитан Георге Тинтеску погиб.

В этот день советские летчики выполнили 73 самолето-вылета, заявив про два сбитых неприятельских самолета. В очередной раз отличился старший лейтенант Дмитрий Мягков из группы летчиков ВВС ЧФ, который на Як-1 сбил Ю-88 в районе Заставы. В действительности в указанном районе был сбит очередной румынский «Бленхейм» № 17 из Esk. 4 Obs./Bomb., весь экипаж которого в составе пилота адъютант-стажера Петре Атаназиу, штурмана локотенанта Александра Габровяну и радиооператора Йона Йонаша погиб. Это был уже третий «Бленхейм», ставший жертвой Мягкова! Благодаря ему и без того поредевший с начала войны парк этих самолетов английского производства сократился до минимума[152].

Кроме этого, в этот день румыны потеряли бомбардировщик Ро-6ЗЗВ-2 из Esk. 74 Bomb. Его экипаж (пилот локотенант Юлиу Потора и штурман сублокотенант Цинцинат Анку) также пополнил список погибших.

В свою очередь, румынские истребители отчитались, что атаковали 3 советских самолета типа ZRK (скорее всего, это были еще мало им знакомые Ил-2) и сбили один из них.

На закате боевого дня — в 18:43–19:05 — 5 торпедоносцев Не-111Н-5 из 6-й эскадрильи KG26 «Лёвен» сбросили на Одессу еще 10 мин ВМ.1000.

В этот день 4-й румынской армии наконец удалось добиться серьезного успеха, прорвав фронт в районе Сухого Лимана и Большого Аджалыкского лимана. Это позволило противнику начать систематический артиллерийский обстрел города с целью дезорганизовать оборону и деморализовать его население.

Союзникам, как могли, помогали и люфтваффе. В 04:40–04:53 3 Не-111Н-5 из 6./KG26 сбросили 6 тяжелых фугасных бомб на центр города, вызвав очередные разрушения и жертвы среди населения. Ночью при взлете с аэродрома Балта на Не-111Н-6 W.Nr. 4138 «IG+ВР» из 6./KG27 с бомбосбрасывателя сорвалась плохо подвешенная бомба. В результате ее детонации самолет упал и сгорел. Но экипажу лейтенанта Карла Ансельма повезло, они успели выскочить из горящего самолета.

Советская авиация в этот день выполнила 69 самолето-вылетов. Истребители 69-го ИАП заявили про очередные два сбитых ПЗЛ-24 в районе Ленинталя. Один был записан на счет младшего лейтенанта Михаила Шилова (в отчете его фамилия ошибочно указана как Шилин), а второй на счет комиссара полка батальонного комиссара Николая Верховца. В действительности был сбит только один PZL-11f № 67 сублокотенанта Василе Богзы из 3-й истребительной авиагруппы. Пилот был тяжело ранен и попал в плен. Богза умер в военном госпитале 23 сентября, но тем не менее в ходе допроса успел дать ценные сведения о составе, организации и дислокации FARR под Одессой. Также советскими истребителями в районе Дальника был тяжело поврежден легкий бомбардировщик IAR-37B № 4 из Esk. 18 Van., который перетянул линию фронта и был разбит при вынужденной посадке.

Еще один IAR-80 № 48 из смешанной Esk. 42/52 Van. разбился во время вынужденной посадки на аэродроме Сольц (Зальц). Пилот адъютант Александру Сава был тяжело ранен.

9 румынских Не-111Н-3 из Esk.78 Bomb.совершили налет на железнодорожную станцию Одесса-Товарная. При этом «Хейнкель» № 3 был подбит зенитным огнем и при возвращении на базу упал в лиман Ялпуг и утонул. Все 5 членов экипажа (пилот адъютант-стажер Аурелин Ливовски, штурман адъютант-шеф Флоря Труйка, сержант Николае Аврамеску, бортмеханик Петре Дабуляну и капрал Петре Илиеску) погибли.

Поздно вечером воздушная разведка, проверяя данные, полученные от упомянутого пленного румынского летчика, обнаружила на полевых аэродромах противника: на аэродроме Баден — 27 Me-109, а на аэродроме Сольц — около 10 Ю-88. В последнем случае речь, скорее всего, шла о PZL-37B «Лось».

Вечером в 18:48–18:50 пара торпедоносцев из 1./KG28 сбросили зажигательные бомбы на южную часть Одессы. Одна из зажигалок попала в канонерскую лодку «Красная Армения» и вызвала пожар, который удалось потушить с большим трудом. Кроме того, у причала сгорел портовый буксирный катер ОП-8.

К этому дню ситуация на фронте сильно изменилась. Пал Киев, а большая часть войск Юго-Западного фронта оказалась в окружении. Надежды удержать фронт вдоль Днепра до зимы, на что очень рассчитывало советское руководство, рухнули. На юге дела тоже не радовали. 11-я армия вермахта начала с Бериславского и Херсонского плацдармов наступление на восток. Линия фронта все дальше откатывалась от Одессы, а непосредственная угроза нависла уже над Крымом. Однако отрезанный Ленинград на севере продолжал упорно держаться! А потому еще была надежда, что и Одессу, которая расположена с ним примерно на одном меридиане, все-таки удастся отстоять. Главное бы до зимы дотянуть…

В ночь на 22 сентября юго-западнее Одессы в районе Григорьевки с кораблей Черноморского флота был высажен морской десант, целью которого было уничтожение дальнобойных орудий, обстреливавших Одессу. Авиация получила приказ всячески содействовать десантникам. Командованием ОАГ была разработана целая операция, состоявшая из нескольких этапов.

Первыми еще ночью, в 03:30 поднялись в воздух бомбардировщики ВВС ЧФ, вылетевшие с крымских аэродромов. В 04:00–04:30 они нанесли авиаудар по румынским позициям в зоне высадки десанта в Григорьевке. Правда, удар прошел впустую, так что ночное бомбометание наугад особого эффекта не имело (в этот день восход солнца был в 06:14–06:44).

Следующим этапом операции было уничтожение румынской авиации на аэродромах с целью значительно подорвать боевую мощь FARR. Сведения, полученные от пленного сублокотенанта Василе Богзы, тут пришлись как раз кстати! На рассвете в 06:15 взлетели в общей сложности 24 самолета (19 И-16, 2 И-153 и 3 Ил-2) из ВВС Приморской армии. Их целью были полевые аэродромы Сольц (Лиманное) и Баден (Очеретовка). Правда, изначально в атаке должно было участвовать 23 машины, но один наш И-16 был тяжело поврежден взрывом при подвешивании PC-82 перед вылетом. При этом погиб старшина авиамеханик, из-за усталости попросту уронивший реактивный снаряд на землю.

Подойдя в район атаки, группа разделилась. 9 И-16, 2 И-153 и 3 Ил-2 во главе с майором Шестаковым атаковали аэродром Баден. Целью первого захода стали палатки личного состава, и только второй и третий делались непосредственно по самолетам на аэродроме. Ну а четвертым били по штабелям с боекомплектом и бочкам с горючим. При этом штурмовики Ил-2 подавляли позиции зенитной артиллерии, в то время как И-16 и И-153 выпускали по целям «эрэсы», сбрасывали ампулы КС, а затем поливали их из пулеметов. По докладу летчиков и данным разведки, на аэродроме было уничтожено более 20 вражеских самолетов, в том числе 3 Ю-88 и 7 Me-109, еще 2 (а по докладу летчиков даже 8!) Me-109 было сбито в воздухе. Наиболее успешным было признано применение ампул с зажигательной смесью.

По румынским данным, были уничтожены 4 самолета:

— Bf-109E-3 бортовой № 26;

— «Харрикейн» бортовой № 15;

— Bf-108B «Тайфун» бортовой № 3;

— трехмоторный транспортный «Капрони» Са-133 (из штаба 22-й отдельной авиагруппы Реджиа Аэронаутики).

Также были тяжело повреждены 5 самолетов:

— Bf-109E-3 W.Nr. 3355 № 5 (по румынским данным, был подбит и совершил вынужденную посадку на этот аэродром еще 18 сентября);

— Bf-109Е-3 № 8;

— «Харрикейн» № 13;

— связной легкомоторный Miles Hawk № 7 из штаба 7-й истребительной авиагруппы.

Все вышеперечисленные тяжело поврежденные самолеты румыны в строй так и не ввели, и позже они были списаны. Кроме этого, сгорело 7 палаток и цистерна с горючим. В свою очередь, ПВО аэродрома сбила И-16 лейтенанта И.М. Шкутского из 8-го ИАП ВВС ЧФ, который попал в плен. Пилотам Esk. 43 Van. и Esk. 62 Van. было записано четыре и две сбитых «Раты» соответственно, однако это не подтверждается советскими данными. Можно констатировать, что это был один из самых успешных налетов советской авиации на аэродромы противника в 1941 г.

Группе же капитана Юрия Рыкачева, состоявшей из 10 И-16, не повезло. Аэродром Сольц, который она штурмовала, оказался пустой. Румынские «Лоси» к тому времени успели перелететь на аэродром Тарутино.

В 07:05–07:20 эстафету приняли 6 СБ из 40-го СБАП, которые в сопровождении 8 И-16 нанесли удар по резервам противника в районах Свердлово, Кубанка, Гильдендорф, Ильичевск.

В 08:30 румынские позиции опять бомбили флотские СБ, один из которых из-за технических проблем совершил посадку на аэродром Дачное.

Также по румынским данным в этот день Bf-109E-3 W.Nr. 2623 № 18 адъютант-шефа Николае Буриляну из Esk. 56 Van. был сбит в воздушном бою с советскими истребителями севернее Фрейденталя. Пилот выпрыгнул с парашютом и остался цел.

Fleet G.10 № 253 локотенанта Аурелиана Йонеску из 112-й связной эскадрильи и его пилот пропали без вести в районе Одессы во время перелета по маршруту Яссы — Николаев. Возможно, он также стал жертвой советских истребителей.

В 10:00–10:20 14 И-16 и 3 Ил-2 «эрэсами» и ампулами с самовоспламеняющейся жидкостью атаковали позиции 13-й румынской пехотной дивизии в районе Гильдендорфа. Часть «ишаков» из группы прикрытия вела бой с 6 румынскими Bf-109E и 4 «Харрикейнами», в котором обе стороны потерь не имели.

В 12:15 7 И-16 и 2 Ил-2 были атакованы большой группой из 13 PZL-24E из Esk. 62 Van., но сорвать штурмовку их пилоты не смогли. Это удалось румынам только через час, когда их «мессеры» атаковали группу из 8 И-16 и сбили два из них. К счастью, обоим нашим пилотам удалось спастись.

Ожесточенные бои в районе плацдарма продолжились и в обеденное время. В 13:00 12 Ju-88A-5 из KG51 «Эдельвейс»[153] атаковали эсминец «Безупречный» и нанесли ему тяжелые повреждения. При этом 9 И-16 во главе с замкомандира 69-го ИАП капитаном Юрием Рыкачевым, осуществлявшие прикрытие корабля с воздуха, не смогли помешать налету.

Позже еще одна девятка И-16 во главе с командиром 4-й эскадрильи 69-го полка капитаном Агеем Блохиным не смогла помешать бомбардировщикам (на этот раз это могли быть только румынские PZL-23A), которых наши летчики опознали как «5 одномоторных пикирующих бомбардировщиков с неубирающимся шасси». Последние сделали по пять заходов на цель и тяжело повредили еще один наш эсминец — «Беспощадный», который получил 2 прямых попадания. «Эффективность армейских «ишаков» при отражении налетов «Юнкерсов» 22 сентября была низкой, но по крайней мере они затрудняли прицельное бомбометание на малых высотах», — писали в отчете моряки. Интересно, что 4 новых Як-1, которые в постоянной боевой готовности № 1 весь день продежурили на аэродроме, в бой почему-то так и не вступили.

В 15:35 3 «Юнкерса» из II./KG51 атаковали среднетоннажный транспорт (3–4 тыс. тонн), который шел в охранении большого количества боевых кораблей. В результате сильного зенитного огня Ju-88A-4 W.Nr. 1214 был подбит в 10 км от Одессы и пропал без вести. Позже выяснилось, что бомбардировщик был разбит при аварийной посадке уже за линией фронта. Румыны оказали помощь травмированным членам экипажа, и позже они вернулись в свою часть.

В этот день экипажи торпедных катеров ТКА № 33 и № 53 (которые входили в состав охранения конвоя) доложили, что в 9 милях от Одесского порта успешно отразили налет 7 Ю-88 и огнем ДШК сбили один из них, когда после сброса бомб «Юнкерс» с малой высоты попытался обстрелять их из пулеметов. Вероятно, это и был указанный выше Ju-88A.

В 16:15–18:50 10 И-16 из 69-го ИАП западнее Александрова атаковали 3 Ю-87 и 5 прикрывавших их Me-109. Младший лейтенант Виктор Тарасов доложил, что сбил лично над правым флангом Восточного сектора обороны вражеский пикирующий бомбардировщик. По докладам с земли, «…два Ю-87 были повреждены и с сильным снижением вышли из боя…». Люфтваффе свои «Штуки» такими малыми группами, как тройка, никогда не использовали. Вероятно, это были внешне похожие силуэтом на Ю-87 румынские «Караси» с неубирающимся шасси в обтекателях. Два таких самолета с бортовыми номерами № 12 и № 17 из Esk. 73 Bomb, действительно были подбиты в районе Григорьевки и при аварийных посадках в степи у Татарки снесли себе стойки шасси. Оба экипажа (пилоты командир 73-й эскадрильи капитана Думитру Дейка и сублокотенант Флоря Патрашку) не пострадали.

Всего в течение дня румынская авиация выполнила 71 самолето-вылет и сбросила 32 тонны бомб. В том числе «Потезы» из 74-й эскадрильи и «Савойя-Маркетти» из 75-й доложили, что бомбили «советские танковые и механизированные колонны» в районе Гильдендорф — Кубанка. В этот день общие потери FARR и люфтваффе за сутки составили рекордные 13 самолетов. Советская авиация лишилась 4 машин.

Авиация Одесского оборонительного района совершила 94 самолето-вылета. Однако воздушных боев на сей раз было немного.

Старший лейтенант А. Жолковский (в документах есть и другие варианты написания его фамилии) из ОАГ ВВС ЧФ сбил лично одиночный Хш-126, летевший без охранения в районе Доброжаново. Однако по данным противоположной стороны, это снова был легкомоторный Fleet-10G № 207 из 113-й связной эскадрильи, который в районе Беляевка — Фрейденталь был атакован 4 И-16 и подбит. «Один курьерский самолет Fleet был принужден к посадке русскими истребителями на своей территории, обстрелян на земле и сгорел. Пилот ранен», — сообщал румынский доклад.

69-й ИАП в этот день понес очередную тяжелую потерю. В районе станции Выгода румынские истребители сбили И-16 лейтенанта Михаила Шилова, который погиб. На тот момент летчик совершил уже 164 боевых вылета, провел 41 воздушный бой, на его счету числилось 4 личные и 2 групповые победы. На этот сбитый самолет претендовали командир сводной Esk. 42/52 Van. капитан Константину Александреску, летавший на IAR-80, а также пилоты PZE-24E локотенант Иванович и сублокотенант Йон Табаку из Esk. 62 Van.

К этому дню контрнаступление Приморской армии успешно завершилось. Были освобождены 120 км² территории и несколько населенных пунктов, разгромлен ряд румынских частей, а линия фронта снова отодвинута от города на 5–8 км. Артиллерийский обстрел порта и акватории прекратился, а командование начало подготовку к обороне Одессы в условиях зимы. Авиация же в этот день особой активности не проявляла.

В 10:25–11:25 пара Як-1, пилоты старший лейтенант Капитунов и старший сержант Луценко из ОАГ ВВС ЧФ, атаковала и сбила одиночный разведывательный Ю-88 в районе Пересыпи. По докладу наших летчиков, которым засчитано по ½ сбитого «Юнкерса», он упал в 2 км от Кубанки. В действительности был сбит очередной румынский «Бленхейм» № 40 из Esk. 4 Obs./Bomb., который погиб со всем экипажем (пилот адъютант Юлиан Пастор, штурман сублокотенант (резерва) Ливиу Сусу и радиооператор сержант Мирча Константинеску). Кроме того, истребители 69-го ИАП атаковали, как указано в журнале боевых действий, «…вражеский корректировщик артогня у Фрейденталя и вынудили его к посадке в поле…». Это был румынский ближний разведчик IAR-39 № 73 из 14-й эскадрильи. Все 3 члена его экипажа (пилот сублокотенант Виктор Попеску, штурман сублокотенант Николае Ангел и сержант Гаврила Илие) взяты в плен.

В течение дня авиация OOP выполнила 67 самолето-вылетов, но воздушных побед отмечено не было. Правда, без потерь не обошлось. И-16 младшего лейтенанта В.И. Мирончука из 1-й эскадрильи 8-го ИАП ВВС ЧФ был сбит огнем с земли в районе Сухого Лимана. Наш летчик погиб.

В этот же день в 69-м полку произошло знаменательное событие. Большая группа летчиков была представлена к званию Героя Советского Союза. Впрочем, происходило это не только в Одессе, во второй половине сентября списки готовились практически во всех авиаполках.

Дело в том, что 19 августа вышел приказ Наркомата обороны № 0299 «О порядке награждения летного состава ВВС РККА за хорошую боевую работу и о мерах по борьбе со скрытым дезертирством среди военных летчиков». Он фактически отменял довоенные довольно размытые статуты орденов, в том числе звания Героя Советского Союза, для получения которого требовалось совершить какой-то выдающийся подвиг. Отныне вводились четкие и формальные критерии для получения наград, в основном измерявшиеся количеством «успешных» боевых вылетов и воздушных побед. Чтобы получить Героя, надо было либо сбить 10 самолетов противника, либо совершить 40 «успешных» боевых вылетов на штурмовку, либо 35 боевых вылетов днем или 20 вылетов ночью на уничтожение вражеских самолетов на аэродромах. Кроме того, приказ вводил серьезные денежные премии за сбитые самолеты, количество вылетов и т. д. вплоть до 5000 рублей. Что равнялось примерно пяти месячным окладам профессора. Вместе с тем вводились жесткие правила подтверждения сбитых самолетов. Отдельный пункт касался тех, кто во время посадки «забывал» выпустить шасси. Отныне каждый такой случай требовалось тщательно расследовать, а всех, кто садился на брюхо без «уважительных причин», объявляли дезертирами и отдавали под трибунал.

Новые правила позволили командованию полков и дивизий попросту выбрать из списка подходящих людей и списочно представлять их к наградам. Кстати, закон имел и обратную силу. То есть почти все летчики, которые ранее были представлены к наградам, получали их только после выполнения положений приказа от 19 августа.

Список летчиков 69-го ИАП, представленных к званию Героя Советского Союза 26 сентября 1941 г.

И в данном случае своих наград летчикам пришлось ждать очень долго[154].

Этот день также был небогат событиями в воздухе. Погода опять испортилась, солдат в окопах заливало водой, а летчики на аэродромах курили в палатках и обсуждали положение на фронте.

В 25 км восточнее станции Раздельная неустановленными истребителями был сбит Ju-52/3m W.Nr. 6481 «G6+DD» из штабного звена KGr.zbV104. Из 4 членов экипажа один летчик был убит, а еще два получили ранения. Однако кто именно сбил транспортник, вероятно летевший в район Херсона или Николаева, неизвестно. В указанном в немецких документах районе могли действовать только истребители из ВВС Приморской армии, но в наших никаких упоминаний об этом боевом эпизоде не найдено. Есть даже версия, что «тетушку Ю» «завалили» венгры…

На сей раз советская авиация выполнила 85 самолето-вылетов. В 08:45–09:30 6 И-16 из 4-й эскадрильи 8-го ИАП ВВС ЧФ в районе Павлинки обнаружили необычную цель. В небе не спеша парили 3 Ju-52, причем безо всякого охранения! В тот период транспортные авиагруппы нередко использовались на Восточном фронте для доставки грузов передовым частям. Из-за плохих грунтовых дорог и нехватки дорог железных снабжение попросту не успевало вслед за продвигающимися вглубь необъятной страны дивизиями. Но в данном случае летчики совсем расслабились, будто забыв, что в тылу все еще обороняется «красная твердыня», в которой к тому же по-прежнему есть достаточно сильная авиация.

Старший лейтенант Н.Г. Тимошевский атаковал и сбил один из «Юнкерсов», но ответным огнем бортстрелков был ранен в голову. Лишь с большим трудом ему удалось посадить машину[155]. Два других Ju-52 совершили вынужденные посадки в степи в районе Свердлово.

После обеда в 15:00–15:50 2 Ил-2 из 46-й ОШАЭ в сопровождении 11 И-16 из 69-го ИАП (один из штаба полка, по пять из 1-й и 3-й эскадрилий, командир группы капитан Агей Блохин) нанесли очередной штурмовой удар по целям в румынском тылу. При этом в районе Визирка — Тишково в воздухе снова появились 3 Ju-52, на сей раз с 3 планерами на буксире. «Тетушки Ю», как и в прошлый раз, следовали без охранения в сторону Николаева. В ходе нескольких атак все «Юнкерсы» и планеры были сбиты. Одна личная победа записана на счет батальонного комиссара Николая Верховца, остальные как групповые на всех летчиков полка, которые участвовали в том вылете. Правда, несмотря на по сути полигонные условия атаки, без потерь не обошлось. Видимо увлекшись боем в воздухе, столкнулись два И-16 капитана М.М. Стребкова и лейтенанта И.М. Щепоткина. В результате оба летчика погибли. По данным противоположной стороны, в течение дня в указанных районах действительно были потеряны 4 Ju-52/3m W.Nr. 6050, W.Nr. 6620, W.Nr. 6653 (3 раненых члена экипажа) и W.Nr. 7099 (1 убитый член экипажа) и 3 грузовых планера DFS-230A W.Nr. 0227278, W.Nr. 0227292 и W.Nr. 0227294 из авиагруппы особого назначения KGr.zbV104.

Фактически советские летчики в данном случае действовали как партизаны. Находясь, по сути, в глубоком тылу противника, они атаковали его грузовые транспорты и тем самым срывали снабжение передовых частей, ведущих бои в районе Херсона и Берислава.

Этот сентябрьский день снова оказался небогат воздушными боями. Не повезло только одному румынскому бомбардировщику Не-111Н-3 № 21 из Esk. 78 Bomb., который был дважды атакован и подбит советскими истребителями при выполнении боевого задания (первый раз над Фоминой Балкой, второй — в районе Заставы). Были ранены пилот локотенант Георге Стройческу и бортстрелок сержант Думитру Константиниу. На одном моторе «Хейнкель» все же смог долететь и совершить аварийную посадку на полевом аэродроме Лейпциг (Одесская обл.).

Старший лейтенант Петр Полоз из 69-го ИАП в составе пары И-16 сбил Ме-109 в районе Малая Акка. По румынским данным, в районе Гросс-Либенталь советские истребители сбили IAR-80 № 18 адъютант-стажера Ромулуса Райки из Esk. 60 Van. Летчик погиб.

Еще один IAR-80 № 22 адъютанта Николае Каркалетяну из Esk. 41 Van. в районе Дальника был подбит зенитным огнем, но смог перетянуть через линию фронта и совершить вынужденную посадку. Летчик на этот раз не пострадал.

В свою очередь, пилоты IAR-80 из 41-й и 60-й эскадрилий заявили, что «сбили» в течение дня 4 И-16.

Пилоты двух наших Як-1 из ОАГ ВВС ЧФ доложили, что сбили одиночный Ю-88 в районе Заставы. В действительности был сбит еще один румынский «Бленхейм» № 24 из Esk. 3 Obs./Bomb. Все три летчика выпрыгнули с парашютами. На следующий день штурман сублокотенант Эмилиан Штанеску и радиооператор 2-го класса Аурел Михальчя были взяты в плен[156].

Всего за сентябрь румыны потеряли 57 (48/9) самолетов.

— 15 (12/3) бомбардировщиков: 5 (5/0) «Бленхеймов»: 4 (4/0) Не-111Н-3; 3 (2/1) SM-79B; 2 (1/1) JRS-79B; 1 (0/1) «Bloch». МВ-210;

— 25 (22/3) истребителей: 12 (10/2) Bf-109E-3; 5 (5/0) PZL-11f; 5 (4/1) IAR-80; 3 (3/0) «Харрикейна»;

— 6 (5/1) ближних разведчиков: 3 (3/0) IAR-39; 2 (1/1) IAR-37; 1 (1/0) IAR-38;

— 2 (2/0) штурмовика PZL-23A;

— 9 (7/2) связных и курьерских: 3 (3/0) Fleet-10G; 2 (1/1) SET-7K; 2 (1/1) Potez-XXV; 1 (1/0) «Miles-Hawk»; 1 (1/0) Bf-108В.

При всем желании трудно утверждать, что румынская авиация на фронте летала на максимуме своих возможностей. Например, с 22 июня по 30 сентября бомбардировщики PZL-37B выполнили всего 186 самолето-вылетов общим налетом 254 часа. Выходит в среднем менее 2 самолето-вылетов «Лосей» за день войны, что совсем немного по сравнению с немецкой или советской авиацией.

В начале октября ситуация на фронте снова резко ухудшилась. Группа армий «Митте» начала на широком фронте «генеральное наступление» на Москву. Южнее 6-я немецкая армия двинулась на Харьков, а 1-я танковая группа — в сторону Азовского моря. Было ясно, что день, когда Крым будет отрезан с суши от остальной части страны, не за горами. Именно в это время советское командование сочло нецелесообразным дальнейшую оборону Одессы. Испытанные в боях части было решено эвакуировать в Крым. Сам плацдарм, который удерживала Отдельная Приморская армия, сократился примерно на три четверти в сравнении с положением на 10 августа. Советские войска постепенно отходили к последнему рубежу обороны, на всякий случай уже был готов план уличных боев. Начиная с первых дней октября войска и гражданское население стали постепенно грузить на суда и вывозить из Одессы.

1-го числа советские летчики доложили о трех сбитых самолетах противника: Me-109, Хе-111 и Ю-88. И это был редкий случай, когда все три победы подтверждаются данными противоположной стороны:

— Ju-88A-4 W.Nr. 88-3535 «9K+AL» из 3-й эскадрильи KG51 «Эдельвейс» был сбит в районе Одессы. Все четыре члена его экипажа погибли;

— He-111Н-8[157] W.Nr. 3875 из 3./KG27 «Бельке» подбит и тяжело поврежден (40 %) при вынужденной посадке;

— Bf-109F-4 W.Nr. 7070 из 7-й эскадрильи JG77 также подбит и затем поврежден (30 %) во время вынужденной посадки.

Старший лейтенант Петр Полоз — ведущий звена из 3 И-16 из 69-го ИАП в ходе воздушного боя сбил ПЗЛ-24 в районе Сухой Лиман. По румынским данным, в 3 км западнее Дальника действительно был потерян в воздушном бою PZL-24 № 9 адъютант-стажера Петре Лучки из Gr. 6 Vân. Пилот был ранен, но смог выпрыгнуть с парашютом.

Румынская авиация выполнила в течение дня 46 самолето-вылетов и сбросила на советские войска 16 тонн авиабомб. Бомбардировщик Не-111Н-3 № 17 из Esk. 78 Bomb, был подбит зенитным огнем западнее Дальника, после чего совершил вынужденную посадку в степи восточнее Ясски. Также в районе Дальника был подбит огнем с земли еще один румынский Не-111Н-3 № 30, на этот раз из 80-й эскадрильи. «Хейнкель» совершил аварийную посадку на брюхо в районе Тараклии (Тарутино). Оба экипажа не пострадали.

Единственные три оставшихся в строю PZL-37B в течение дня дважды (утром и после обеда) бомбили советские позиции в районе Дальника. Это были последние боевые вылеты «Лосей» в летне-осенней военной кампании 1941 г.

Успешную операцию провели 4 IAR-80 из Esk. 41 Van. Во время атаки советского танкового батальона в районе Ленинталя они провели штурмовку и отсекли пехоту от танков. А румынская артиллерия уничтожила своим огнем 12 танков. Правда, советские источники подтверждают потерю только 2 машин.

Один IAR-80 сублокотенанта Аргира Борческу из Esk. 52 Van. был потерян в районе Одессы в результате аварии. Пилот погиб.

В этот день 69-й ИАП выполнил 36 самолето-вылетов. При этом, согласно журналу боевых действий полка, И-16 сбили истребитель ПЗЛ-24 в районе Дальника. Однако эта победа не подтверждается данными противника.

Одесские зенитчики заявили, что в течение дня сбили два Ю-88 и один Me-109. По сведениям противоположной стороны, в районе города был подбит только один Ju-88A-4 W.Nr. 8504 из III./KG51 «Эдельвейс», который был серьезно поврежден (30 %) при вынужденной посадке.

В 19:40 2 торпедоносца из 2./KG28 атаковали советский конвой, в состав которого входили транспорты «Днепр», «Абхазия», «Чехов», эсминец «Смышленый» и базовый тральщик БТЩ-208 «Якорь». Немцам удалось торпедировать крупный военный транспорт ЧФ «Днепр» водоизмещением 12 559 брт[158], который шел в балласте из Новоросийска в Одессу. Судно затонуло в районе с координатами 44°38′ с. ш. 37°17′ в. д. вместе с 40 членами команды.

Зенитчикам с кораблей охранения или транспортов удалось повредить Не-111Н-5 W.Nr. 3643 «1T+LH». Подбитая машина с трудом дотянула до румынского аэродрома Силистия, но во время аварийной посадки потерпела катастрофу и была полностью разбита. Пилот торпедоносца лейтенант Г. Фюнстельман, штурман обер-фельдфебель Р. Пиктелер и бортмеханик ефрейтор Й. Мертенс погибли. Из-под обломков самолета вытащили только тяжелораненого бортрадиста унтер-офицера Й.Шнайдера.

В этот день произошло несколько воздушных боев в районе плацдарма. Старший лейтенант И.И. Скачков из авиагруппы летчиков ВВС ЧФ на Як-1 сбил лично Me-109 в районе Сухого Лимана. Однако данная победа не подтверждается документами противника.

Румынские истребители, патрулировавшие над линией фронта в районе Дальника, сорвали штурмовку И-16 своих позиций. Советские летчики вынуждены были ввязаться в воздушный бой, по итогам которого заявили про 2 сбитых Me-109. При этом сам 69-й ИАП так же потерял 2 И-16. Причем в районе Дальника погиб еще один ас полка старший лейтенант Алексей Маланов, на боевом счету которого был 151 боевой вылет (из них 67 на штурмовку) и 39 воздушных боев, в которых он одержал две личные победы. А вот заявленные потери FARR не подтверждаются данными противоположной стороны, так что этот бой был целиком выигран румынами.

Истребитель PZL-24E № 18 адъютант-стажера Йона Каракалтяну из Esk. 61 Van. был подбит огнем советской ПВО в районе Одессы. Но его пилоту удалось перетянуть линию фронта и благополучно совершить аварийную посадку на аэродром Сольц (Зальц).

Между тем, несмотря на отдельные успехи, резервы румынской истребительной авиации под Одессой к этому моменту были практически исчерпаны. Об этом свидетельствует тот факт, что все оставшиеся в строю машины новых типов (1 «Харрикейн», 4 IAR-80 и 3 Bf-109E) были собраны в составе сводной истребительной эскадрильи, которую возглавил локотенант-коммандор Михай Романеску. Таким образом, основными истребителями FARR в начале октября стали «устаревшие поляки» PZL-11 и PZL-24. Немногим лучше дела обстояли у румын и в бомбардировочной авиации. Так, в этот день Ро-6ЗЗВ-2 и JRS-79B из 74-й и 75-й эскадрилий бомбили советские позиции в районе Дальника. Но в воздух на тот момент могли подняться только по 2–3 самолета этих типов.

Собственно, румыны пришли к тому же результату, что и ВВС РККА. Новые истребители (МиГ-3, ЛаГГ-3, Як-1), на которые возлагались особые надежды, были быстро выбиты в боях или брошены на аэродромах, а основную боевую нагрузку пришлось нести «устаревшим» И-15бис, И-16 и И-153. А кое-где из закромов повытаскивали даже бипланы И-5…[159]

Пытаясь если не сохранить «господство в воздухе», то хотя бы поддержать свое присутствие в нем, командование FARR напрягало последние силы. В этот день под Одессу прибыли новейшие румынские истребители-бомбардировщики IAR-81 из Gr. 6 Vân., способные нести одну 225-кг авиабомбу. Однако сразу бросать в бой их не пришлось, так как с 6 по 8 октября в районе Одессы установилась плохая погода с туманами и дождями. Для советских войск это была большая удача, так как метеоусловия облегчали погрузку войск, оборудования и гражданского населения на суда. А облачность вкупе с сократившимся световым днем уменьшали опасность авиаударов.

Несмотря на пасмурную погоду, германские торпедоносцы попытались атаковать советский конвой, шедший в Одессу. В его состав входили танкер «Москва», теплоход «Судком», пароход «Калинин» в охранении кораблей и катеров ЧФ. Атака прошла неудачно, зато зенитчики подбили Не-111Н-5 «1Т+АР» командира 6./KG26 обер-лейтенанта Хорста Крупка. Пилот попытался дотянуть до румынского берега, но в итоге приводнился недалеко от острова Серпилор (Змеиный). «Хейнкель» утонул, но весь его экипаж спасли румыны из гарнизона острова.

Утром румыны, не подозревающие о том, что советские войска уже эвакуируются, начали очередное «генеральное наступление». Которое снова закончилось позорным провалом.

Боевой день в воздухе для соколов Антонеску тоже сложился неудачно. PZL-11f № 103 сержанта Ромео Няшку из 3-й истребительной авиагруппы был сбит советскими истребителями в 5 км юго-западнее Васильевки. Пилот выпрыгнул с парашютом и не пострадал, а на следующий день вернулся в свою часть.

IAR-80 № 41 адъютант-стажера Йона Милу из Esk. 41 Van был подбит зенитным огнем в районе Одессы и совершил аварийную посадку в 6 км севернее Визирки. Везучий летчик, в будущем один из самых известных румынских асов, сбитый с начала войны в уже в четвертый раз, снова остался цел.

Ближнеразведывательный IAR-38 № 59 из Esk. 11 Obs. был подбит советскими истребителями в районе Одессы и совершил вынужденную посадку в поле в 500 м от Карлшталя рядом с подбитым еще 5 октября румынским Bf-109E-3 № 15. Экипаж адъютант-стажера Николае Сарянчяну не пострадал.

3 JRS-79B из Esk. 75 Bomb, сбросили бомбы на позиции советских войск восточнее Татарки, а 2 Ро-633В-2 из 74-й эскадрильи бомбили Фомину Балку и Усатово. Это были их последние боевые вылеты «Потезов» в битве за Одессу. Фактически румынская бомбардировочная авиация к тому моменту была уже не способна хоть как-то влиять на ход боевых действий.

Истребители ВВС OOP выполнили успешную штурмовку позиций 19-го румынского пехотного полка из состава 11-й пехотной дивизии в районе Гнилая Балка — Холодная Балка. В результате авиаудара наступление противника в очередной раз захлебнулось, и он отошел на исходные позиции.

Над Одесским портом был сбит огнем ПВО IAR-80A № 82 капитана Эрнеста Венреску из Esk. 59 Van. Истребитель упал и сгорел восточнее Дальника, а его пилот погиб.

Ситуация на Восточном фронте продолжала стремительно ухудшаться для Красной армии. Большая часть войск Западного, Резервного и Брянского фронтов попала в окружение в районе Вязьмы и Брянска, и немецкие танки стремительно приближались к Москве. На юге войска группы армий «Зюд» вышли к Донбассу и Перекопскому перешейку. Теперь Одесса оказалась в глубоком тылу, от ближайших частей Красной армии Отдельную Приморскую армию отделяло уже 200 км. В этих условиях дальнейшая оборона города стала бессмысленной. Хотя возможности и ресурсы для этого (в том числе авиационные) все еще имелись. Главной проблемой являлись морские перевозки. Крым теперь приходилось снабжать по морю, поэтому коммуникации, которые обслуживал Черноморский флот, растянулись на сотни километров.

В этот день началась эвакуация частей ВВС РККА из Одессы. В 14:36 с аэродрома Дачное вылетело 7 И-16 старшего политрука Феодосия Дубковского, старшего лейтенанта Алексея Череватенко, лейтенантов Ивана Королева, Михаила Тараканова, Василия Серогодского, младших лейтенантов Григория Педько и Виктора Тарасова. Помахав на прощание крыльями городу, они взяли курс на Крым. Правда, Тарасов из 2-й эскадрильи прощался преждевременно, вскоре у его И-16 возникли технические проблемы, и летчику пришлось вернулся обратно в Одессу.

Из 3 УТИ-4 два также долетели благополучно, а вот третий, на котором летели начальник штаба 69-го полка 38-летний майор Виктор Никитин и капитан Агей Елохин, из-за потери ориентировки сел на необитаемом острове Джарылгач, расположенном к северо-западу от Крыма. Пять дней офицеры осваивали роль Робинзонов Крузо, жгли костры, искали еду, в то время как в полку их считали пропавшими без вести. К своему ужасу, Елохин и Никитин нашли на острове множество трупов краснофлотцев. Летчики решили, что они погибли в бою с немцами. В действительности это был секретный расстрельный полигон Особого отдела и воентрибунала Тендровского OOP, на который возили расстреливать осужденных за трусость и другие «преступления» моряков[160]. И только 17 октября Никитина и Елохина случайно нашел и снял проходивший мимо торпедный катер.

Майор Юрий Рыкачев на переоборудованном в боевой ПС-43 смог долететь до Крыма, но разбил эту редкую и ценную машину во время вынужденной посадки. Командир 69-го ИАП майор Лев Шестаков и военком батальонный комиссар Николай Верховец, погрузив свои истребители на канонерскую лодку «Красный Аджаристан», добрались до полуострова морским путем только 17 октября[161].

Добравшись до суши, Шестаков тотчас поехал к своим летчикам, которые сдали самолеты и, как оказалось, уже третий день поминали погибших товарищей. И их можно было понять! Все-таки три месяца почти непрерывных боев, штурмовок, постоянного напряжения. Можно было и расслабиться… Однако командир пришел в ярость. Произошла некрасивая история со стрельбой в воздух, криками «выходи строиться!», «строевой смотр!» и т. п. В результате этого инцидента героический полк раскололся на две части, одна из которых практически встала в оппозицию командиру. «Мятежников», большинство из которых были заслуженными летчиками, наказывать не стали, а впоследствии попросту «разбросали» по другим авиаполкам.

Вторая группа, состоящая из флотских истребителей, должна была вылететь в Крым на рассвете следующего дня. Однако из-за идиотского приказа командования («…в целях сохранения скрытности эвакуации…») их вылет был перенесен вместо утра на послеобеденное время. Темнело же в середине октября уже довольно рано…

Утром ВВС Приморской армии выполнили последние боевые вылеты. Одна шестерка истребителей патрулировала над городом и портом, вторая штурмовала позиции румын в районе злополучного Дальника. Вернувшись на базу, от которой до линии фронта теперь оставались считаные километры, летчики стали готовиться к эвакуации.

Увы, последующий перелет в Крым закончился полным крахом. Истребители вылетели в 14:15–14:20 и к крымскому берегу подлетели уже в сумерках, которые быстро перешли в темноту из-за плохих погодных условий этого дня. В результате было потеряно сразу 9 истребителей, в том числе 6 И-16 и 3 Як-1 (все они, кроме 1 И-16, были из ОАГ ВВС ЧФ). Погибли и пропали без вести 8 летчиков, а один тяжело ранен. Кроме того, погибло 4 опытных воентехника, которых летчики перевозили в кокпитах своих истребителей. Позже тела лейтенантов М.А. Дмитрусенко, П.Д. Николашина и В.И. Шевченко были найдены в обломках их самолетов недалеко от Севастополя, Евпатории и Ак-Мечети. Старший лейтенант Дмитрий Мягков долетел до Крыма уже в темноте, но не нашел подходящего места для посадки и решил прыгать с парашютом. Однако во время приземления он ударился головой о телеграфный столб. Летчик[162], сбивший 3 румынских «Бленхейма», так нелепо погиб…

Никаких следов самолетов флотских летчиков капитана Ф.И. Демченко, старшего политрука В.П. Маралина, лейтенанта Х.Х. Чепкунова и младшего лейтенанта Виктора Тарасова (из 69-го ИАП) найдено не было. Очевидно, потеряв ориентировку, они просто упали в море. Капитан В.Н. Вальцифер разбил свой И-16 при вынужденной посадке около Евпатории. К счастью, летевший вместе с ним в кокпите воентехник спас его, вытащил из обломков и оказал первую помощь. Вообще же из пилотов И-16, по злой иронии военной судьбы, долетел и совершил благополучную посадку только самый молодой летчик — сержант С.Т. Луценко.

Пара Як-1 капитана И.И. Сапрыкина и старшего лейтенанта И.И. Скачкова долетела до аэродрома Терекли-Конрад. Однако уже во время посадки Скачков врезался в стоящий на полосе бомбардировщик ТБ-3. Летчик не пострадал, а вот оба ценных самолета пришлось списать. Еще один Як-1 смог благополучно посадить старший лейтенант С.М. Минин. Гримасы фортуны — за всю оборону Одессы погибло 8 летчиков-черноморцев, и столько же в один день из-за глупого приказа вылететь из Одессы в Крым после обеда. Хотя никакой особой необходимости задерживать вылет не было.

Если для сталинских соколов воздушная битва за Одессу уже закончилась, соколы Антонеску еще продолжали ее. Как бы по инерции. Bf-109E-3 W.Nr. 2731 № 45 адъютант-стажера Йона Малакеску из Esk. 57 Vân. был подбит в районе Одессы зенитным огнем и разбит при вынужденной посадке уже за линией фронта. Пилот остался цел.

В 13:25 2 IAR-81[163] из Gr.6 Vân совершили налет на гавань Одессы и добились двух прямых попаданий в корму пассажирского теплохода «Грузия», на который шла погрузка 200 тонн боеприпасов химического оружия. Судно загорелось и лишилось хода. В трюме № 6 начался пожар и произошел взрыв части боезапаса. Большая часть экипажа во главе с капитаном Нечаевым в панике покинула горящее судно, опасаясь детонации химических снарядов. В результате на «Грузию» был назначен новый капитан — Габуния. Пожар в итоге удалось потушить и спасти ценный транспорт. В 23:00 15 октября буксиры СП-13 и СП-15 вытащили его на рейд. Теплоход вначале буксировался эсминцем «Шаумян», но позже смог своим ходом дойти до Севастополя 17 октября. Таким образом, катастрофы (взрыв 200 тонн химических снарядов) в порту Одессы удалось избежать.

В этот день 5 истребителей-бомбардировщиков IAR-81 во главе с командиром Gr. 6 Vân. локотенант-коммандором Георге Бордяну вторично с пикирования бомбили Одесский порт. В эти дни подразделение фактически оставалось единственной полноценной боевой частью и, можно сказать, олицетворяло собой все FARR на Восточном фронте.

5 IAR-81 вновь повторили налет на корабли и суда, которые эвакуировали части Приморской армии. Однако попаданий достигнуто не было. Советская авиация в воздухе больше не летала, и пилоты ИАРов могли чувствовать себя в безопасности. С другой стороны, румынских самолетов в небе тоже не было особо заметно, так как летать уже было почти не на чем…

В 08:50 3 JRS-79B из Esk. 75 Bomb, появились на Одесским портом, но обнаружили только, что он пуст. Преследовать советские корабли румыны не стали, а вернулись на свой аэродром, тем самым закончив для себя военную кампанию 1941 г. 5 PZL-37B из 76-й эскадрильи (77-я к тому времени уже была давно расформирована), которые базировались на аэродроме Тарутино, в воздух не поднимались уже со 2 октября. Видимо, «Лосей» берегли «на черный день», каковых впереди будет еще немало. Не стало исключением и 16 октября…

Ну а финальный аккорд в воздушной битве за Одессу поставили люфтваффе. 3 Не-111 из I./KG27 «Бельке» атаковали морские цели в квадратах № 178 и № 162. Одним прямым и одним близким попаданиями двух фугасных бомб SC.500 был потоплен пароход в 8000 брт. Потопленное судно записано на счет экипажа Не-111Н-6 «1G+BL», который пилотировал командир 3-й эскадрильи обер-фельдфебель Либуда. Жертвой «Хейнкелей» стал транспорт ЧГМП «Большевик» водоизмещением 1412 брт[164].

Другой группе в составе 5 Не-111 из той же I./KG27 повезло меньше. При попытке южнее Тендры атаковать русский конвой немцы встретили большую группу из 30 советских истребителей, типы которых они определили как И-16, И-17, И-18 и «Кертисс»[165]. В результате Не-111Н-5 W.Nr. 3659 «1G+DK» из 2./KG27 был поврежден и затем разбит при вынужденной посадке на аэродроме Балта.

Для прикрытия конвоя было выделено в общей сложности 56 истребителей из 8-го, 9-го и 32-го ИАП ВВС ЧФ. Если верить докладам командиров, в светлое время суток над транспортами непрерывно находилось не менее 12 самолетов. Всего же истребители выполнили на прикрытие последних конвоев из Одессы 109 самолето-вылетов и сообщили о 23 воздушных боях. Однако на сей раз воевать пришлось не с румынами, а с опытными летчиками люфтваффе. ВВС Черноморского флота заявили что в течение 16–17 октября сбили 17 самолетов противника, в том числе 9 бомбардировщиков. Еще на 3 самолета претендовали зенитчики. По данным противника, над морем в этот день пропал без вести истребитель Bf-109F-4 W.Nr. 7017 белая «8» вместе с его пилотом фельдфебелем Вернером Штапелем из 7./JG52. По советским данным, южнее косы Тендра его сбили 2 И-16 из 8-го ИАП, которые пилотировала пара младших лейтенантов Г.В. Москаленко и С.Г. Петров.

В действительности же, помимо вышеупомянутых Не-111Н-5 и Bf-109F-4, немцы потеряли еще только один разведывательный FW-189A-1 W.Nr. 2094 из 5.(Н)/41, который был атакован и поврежден советским истребителем над морем, но дотянул до суши и был полностью разбит (100 %) при аварийной посадке в районе Николаева. При этом пилот унтер-офицер X. Борхерт и бортстрелок унтер-офицер Р. Оберауэр были тяжело ранены. Характерно, что советские летчики на сбитые «Рамы» не претендовали вовсе, так как, скорее всего, видели такой самолет впервые в жизни. Зато в заявках числятся Ю-88, Ю-87, До-215 и Ме-109. Собственные же потери ВВС ЧФ составили 8 истребителей, погибло 5 летчиков, 3 получили ранения. В целом успешная для нашей авиации воздушная битва за Одессу, фактически длившаяся с 22 июня по 16 октября, то есть почти четыре месяца, закончилась на мажорной ноте.

Днем 16 октября, когда советских войск в городе уже не было, произошла еще одна неприятная история. В Одессе (которую первоначально планировали оборонять до весны) остались большие военные склады с продовольствием, которые голодный народ тотчас бросился грабить. В это же время с крымских аэродромов вылетели бомбардировщики из 63-й ББр ВВС ЧФ для уничтожения этих самых складов. В результате бомбежки, паники, давки и в драках погибло еще 250–300 человек.

Советские СМИ пытались представить эвакуацию крепости чуть ли не как крупную победу советской военной науки.

«Операция по вывозу воинских частей из Одессы была проделана советским командованием организованно, — писала газета «Красная звезда» 21 октября. — Из города вывезены все войска, артиллерия, танки, бронемашины, тракторы, лошади, большое количество разного груза. Эвакуированы все раненые, а также десятки тысяч гражданского населения. Неприятель был в полном неведении. Этому способствовали удачный маневр и военная хитрость, примененная советским командованием.

Перед отходом наши войска усилили свою активность. Части Красной армии совместно с кораблями и авиацией Черноморского флота произвели ряд мощных огневых ударов по неприятелю… Немецко-румынские генералы не догадывались об эвакуации наших войск до последней минуты. Достаточно сказать, что через 5–6 часов после отплытия последних кораблей неприятель продолжал бомбардировку с воздуха и артиллерийский обстрел переднего края обороны города, хотя там наших войск совершенно не было. Перед уходом Красной армии из Одессы были взорваны береговые батареи, разрушены все военные объекты, а также приведены в негодность портовые сооружения и аэродромы».

Уже скоро советскому командованию придется придумывать новые «военные хитрости». 27 октября 11-я немецкая армия при мощной поддержке люфтваффе прорвала оборону на Перекопском перешейке и хлынула в Крым. Спешно готовилась к обороне новая морская крепость — Севастополь. Впрочем, это уже совсем другая история…

29 октября 1941 г. 69-й ИАП был выведен через Керчь в тыл на отдых и переформирование. После этого полк надолго застрял в Гудермесе. Многие летчики (Юрий Рыкачев, Капустин и др.) продолжили службу в других частях. И только через пять месяцев, когда ситуация на Восточном фронте более-менее стабилизировалась, командование вспомнило о героях обороны Одессы. Правда, соответствующая медаль была учреждена только 22 декабря 1942 г. 69-й ИАП был награжден орденом Красного Знамени, а спустя три месяца 12 его летчиков целым списком получили звание Героя Советского Союза, в том числе пятеро из них посмертно. 7 марта 1942 г. по приказу Наркомата обороны 69-й ИАП был преобразован в 9-й гвардейский истребительный авиаполк.

Подводя итоги войны в воздухе при обороне Одессы, можно сделать вывод, что уровень боевой подготовки, мастерства летчиков и технической оснащенности у обоих воюющих сторон (СССР и Румынии) был приблизительно одинаковым. При этом и те и другие значительно уступали люфтваффе. Статистические данные противников о потерях и победах в воздушной битве за Одессу, как водится, радикально разнятся. Так, по советским данным, с начала войны и до конца обороны города летчики 69-го ИАП выполнили 6603 боевых вылета, в том числе свыше 3500 непосредственно при обороне Одессы. Проведено 576 воздушных боев, сбито 94 самолета противника и 6 грузовых планеров. При налетах на аэродромы противника на земле уничтожен 21 самолет.

И эти цифры были довольно близки к реальности! По двухсторонним подтвержденным данным, пилоты 69-го ИАП сбили или тяжело повредили и вывели из строя 49 самолетов FARR:

— 11 бомбардировщиков (4 Не-111Н-3, 4IAR-37B, 2 PZL-23A, 1 JRS-79B);

— 1 дальний разведчик «Бленхейм»;

— 5 ближних разведчиков IAR-39;

— 30 истребителей (13 PZL-11, 1 PZL-24E, 9 ВМ09Е-3, 6 IAR-80 и IAR-80A, 1 «Харрикейн»);

— 2 связных самолета (Potez-XXV и Bf-108B).

Также на их счету 21 самолета люфтваффе:

— 6 бомбардировщиков (3 Не-111 и 3 Ju-88A);

— 3 транспортника Ju-52;

— 10 истребителей Bf-109;

— 1 штурмовик Ju-87;

— 1 ближний разведчик Hs-126B.

Помимо этого, летчики 69-го полка сбили 2 итальянских истребителя «Макки» МС-200.

Всего получается 73 самолета противника, в том числе 42 истребителя и 17 бомбардировщиков! Исходя из этих цифр, можно смело утверждать, что 69-й ИАП стал самым результативным советским истребительным полком в период лета — осени 1941 г.

ВВС Черноморского флота при обороне Одессы с 22 августа по 15 октября выполнили 4641 самолето-вылет (из них 624 ночью). На счету истребителей ОАГ, которая базировалась непосредственно в Одессе, — 3780 самолето-вылетов. Следует отметить высочайшую интенсивность — обычно истребитель совершал 3–4 боевых вылета, а в период наступлений противника 5–6 вылетов в день!

Флотские летчики претендовали в общей сложности на 80 сбитых самолетов противника. Документами противника подтверждается потеря 30 румынских самолетов:

— 6 бомбардировщиков (3 Potez-633B-2, 2 Не-111Н-3, 1 JRS-79B);

— 9 истребителей (4 PZL-11, 3 Bf-109E-3, 2 IAR-80);

— 13 разведчиков (6 «Бленхеймов», 5 IAR-38 и 2 IAR-39);

— 2 связных Fleet G.10.

Кроме того, флотские летчики сбили еще 4 немецких бомбардировщика Ju-88A. В совместных налетах флотских и армейских летчиков на аэродромы противника было уничтожено еще 7 румынских (2 «Харрикейна», 3 Bf-109E-3, 1 Bf-108B, 1 «Miles Hawk») и 1 итальянский самолет (трехмоторный транспортный Са-133).

При этом собственные потери ВВС Черноморского флота в боях за Одессу составили 47 машин, но в основном это были бомбардировщики ДБ-Зф, СБ и летающие лодки МБР-2.

Достоверно не установлено, какие советские авиачасти сбили в районе Одессы еще 9 самолетов противника: 3 Не-111, 1 итальянский дальний разведчик Cant-1007bis, 1 PZL-11, 1 Bf-109, 1 IAR-39 и 1 Ju-52/3m.

Помимо этого части ПВО Одессы претендовали еще на 103 сбитых самолета. Документы противника подтверждают потерю от зенитного огня 23 румынских самолетов:

— 6 бомбардировщиков (2 Не-111 и по одному Potez-663B-2, Bloch МВ-210, JRS-79B и SM-79B);

— 9 истребителей (5 IAR-80, 2 Bf-109E-3, по одному PZL-11 и PZL-24E);

— 2 ближних разведчиков (IAR-38 и IAR-39);

— 4 немецких бомбардировщиков (3 Ju-88A и 1 Не-111). Зенитчики кораблей ЧФ сбили еще 3 Ju-88A.

Стоит отметить, что сами румыны до сих пор не могут определить, сколько же своих самолетов они на самом деле потеряли под Одессой. Если исходить из хронологии потерь, то это 45 машин:

— в период с 18 июля по 7 августа потеряно 5 самолетов;

— с 8 августа по 5 сентября — 17 самолетов;

— с 6 по 22 сентября — 16 самолетов;

— с 23 сентября по 16 октября — 7 самолетов.

Однако в разбивке по типам потерянных машин румыны уже указывают другую, намного большую цифру потерь в 58 самолетов:

— 20 истребителей;

— 12 бомбардировщиков;

— 5 дальних разведчиков;

— 10 ближних разведчиков;

— 1 гидросамолет;

— 10 связных и транспортных самолетов.

При этом потери личного состава составили:

— 59 убитых (в том числе 21 офицер);

— пропавших без вести — 32 (в том числе 15 офицеров);

— раненых — 81 человек (в том числе 15 офицеров).

При этом румыны утверждают, что в ходе боев за Одессу они сбили в воздушных боях 151 советский самолет, еще 20 было уничтожено ими на земле при ударах по аэродромам. Помимо этого, на 39 сбитых советских самолетов претендовала румынская ПВО.

Отметим, что идентификация заявленных воздушных побед нашими летчиками проводилась как из данных журнала боевых действий, так и из летных книжек и наградных документов. Иногда эти сведения странным образом не совпадают. Например, согласно журналу боевых действий 69-го ИАП, младший лейтенант Алексей Алелюхин в период обороны Одессы сбил три самолета противника в составе группы: 24 июня — Ю-88, 8 августа — ПЗЛ-24, 29 августа — Me-109. В то же время в летной книжке пилота первая воздушная победа ему была записана только 30 июня 1942 г. Командир полка Л.Л. Шестаков за период обороны Одессы сбил 3 самолета противника лично и 8 в составе группы. Эти же цифры названы и в представлении пилота к званию Героя Советского Союза. Тогда как в его летной книжке есть записи о 2 личных и 5 групповых победах (кстати, все они подтверждаются документами противника) и т. п.

В целом же, учитывая объемы поставленных задач, авиация действовала в обороне Одессы просто блестяще. Особенно на фоне боевой деятельности десятков других истребительных полков Красной армии. Для примера — 253-й ИАП провоевал в составе ВВС Крымского фронта всего 10 дней (с 21 сентября по 2 октября 1941 г.), после чего из-за больших потерь был выведен в тыл для переформирования.

А вот в отношении противовоздушной обороны дела обстояли намного хуже. Всего FARR и люфтваффе совершили на Одессу 325 налетов. В результате возникли 213 пожаров, были разрушены 440 жилых домов и хозяйственных объектов. По официальным советским данным, было убито 1105 человек, 840 получили тяжелые ранения и контузии и еще 1113 — легкие. По уточненным данным одесских краеведов, при налетах на Одессу погибло около 2 тыс. мирных жителей, хотя в эту цифру, вероятно, входят и погибшие от артогня противника. Только на порт было сброшено 902 бомбы среднего и крупного калибра, в результате чего были уничтожены холодильник, восьмитонный портовый кран, две электроподстанции, 24 склада и пакгауза. При этом потери бомбардировщиков противника были минимальны. Если по действиям «Юнкерсов» из KG51 «Эдельвейс» полных данных нет, то KG27 «Бельке», которая с 22 июля по 19 сентября выполнила 151 самолето-вылет на Одессу, потеряла только один «Хейнкель» сбитым и два поврежденными.

Оценивая долю участия в обороне Одессы 69-го ИАП и его командира, то она все же несколько завышена. Из многих источников может сложиться впечатление, что полк Шестакова оборонял Одессу с воздуха чуть ли не в одиночку. В действительности же, как было показано выше, в боях принимали активное участие и другие части, при этом роль флотских летчиков была незаслуженно забыта. К слову сказать, и 69-й полк сразу после перелета в Крым не был завален наградами.

Дальнейшая судьба советских асов, участвовавших в боях на Южном фронте в июне — октябре 1941 г., как водится, сложилась по-разному. Например, Александр Покрышкин и Григорий Речкалов вошли в десятку самых результативных пилотов по числу побед. Более того, пройдя долгий путь отступления и бесконечных перебазирований в тыл, весной 1944 года оба однополчанина снова вернулись в небо Молдавии, хорошо знакомое им с первых дней войны. Только тогда — в 41-м они были обычными летчиками, ничем не выделявшимися из сотен других, а теперь Покрышкин являлся командиром 9-й гвардейской ИАД, а Речкалов — его подчиненным — командиром элитного 16-го ГИАП.

Первый ас 4-го ИАП и ВВС Южфронта Анатолий Морозов, уже к 7 июля одержавший 5 личных и 2 групповые победы, в 1942–1943 гг. был командиром этого же 4-го полка, затем в 1943–1944 гг. — командиром 9-го гвардейского ИАП. К 12 мая 1944 г. совершил 329 боевых вылетов и имел на счету 11 личных и 3 групповые победы. После «Золотой Звезды» Героя был награжден еще орденами Красного Знамени и орденом Александра Невского. Пройдя длинный боевой путь от Молдавии до Сталинграда, а потом до Крыма, гвардии полковник Анатолий Морозов погиб 18 июня 1944 г. в результате несчастного случая — от взрыва динамита во время глушения рыбы…

Трагически сложилась и судьба первого аса 55-го ИАП Кузьмы Селиверстова, 6 августа 1941 г. представленного к званию Героя Советского Союза. Заслуженную награду летчик так и не получил. 15 октября 1941 г. в районе Таганрога, возвращаясь с очередного задания, командир эскадрильи старший лейтенант Селиверстов вступил в бой с 4 Bf-109 и был подбит. При попытке совершить вынужденную посадку его истребитель был расстрелян «Мессершмиттами», и летчик погиб. К тому моменту летчик выполнил 170 боевых вылетов и имел на счету 10 личных и 2 групповые победы. Кузьму Селиверстова, являвшегося близким другом Александра Покрышкина, похоронили на месте последнего боя, в селе Султан-Салы Мясниковского района Ростовской области. И только 27 марта 1942 г. он был награжден «Золотой Звездой» Героя посмертно.

Сослуживец Покрышкина, Речкалова и Селиверстова Валентин Фигичев, который наиболее успешно совмещал специализацию летчика-истребителя с летчиком-штурмовиком и даже долгое время воевал на Ил-2, к концу войны стал командиром 129-го Гв. ИАП. В общей сложности гвардии подполковник В.А. Фигичев выполнил 612 боевых вылетов, а на его счету было 10 лично сбитых самолетов.

А вот командир 55-го ИАП майор Виктор Иванов руководил полком до лета 1942 г. Потом случился неприятный инцидент, при запуске мотора у самолета УТ-2, на котором он собирался лететь в авиаремонтные мастерские, летчику сломало руку винтом. После излечения в конце года Иванову, как опытному командиру, присвоили звание полковника и поручили ответственное задание — возглавить 142-ю ИАД ПВО, входившую в состав Горьковского корпусного района ПВО. Однако на новом посту служба у Виктора Иванова не заладилась (боевого командира «засунули в тыл»!), он стал злоупотреблять спиртным, а боевая подготовка в дивизии оставляла желать лучшего. Во время массированных налетов люфтваффе на Горький в июне 1943 г. части ПВО оказались не в состоянии оказать серьезное сопротивление, а вышестоящий командир Иванова — командир ГКР ПВО генерал-майор Александр Осипов — был снят с должности. Самого бывшего командира 55-го полка, правда, на посту оставили, но его дальнейшая карьера пошла под откос. В 1945 г. он был понижен в должности за растраты в хозчасти дивизии, а в 1949 г. вообще уволен из армии, как водится, стал закладывать за воротник… Иванова фактически спас его бывший подчиненный Александр Покрышкин, который помог ему морально и материально, а потом взял служить к себе в 88-й корпус ПВО.

Интересно что практически никто из 12 летчиков 69-го ИАП, первыми представленных к званию Героя Советского Союза (за исключением Льва Шестакова, одержавшего до своей гибели в марте 1944 г. 16 личных и 8 групповых побед), известным асом так и не стал. А вот упоминавшийся молодой младший лейтенант Григорий Сечин, которого в августе представили к ордену Красного Знамени за то, что он «смешивал фашистских стервятников вместе с землей при штурмовках», а также «с исключительной напористостью и мужеством вел воздушный бой, не давая самолетам противника выполнять свое гнусное дело», но воздушных побед еще не имел, в дальнейшем полностью оправдал высокое доверие. В 1942 г. летчик перешел на службу в 270-й ИАП, в составе которого с боями вернулся на Западную Украину. 6 января 1944 г. капитан Сечин одержал свою 10-ю воздушную победу. Увы, до Победы он не дожил, не вернувшись из боя 15 июля того же года…

Другой молодой летчик 69-го полка, также упомянутый в приказе от 13 августа, — младший лейтенант Алексей Алелюхин, к тому моменту совершивший 83 вылета, в основном на штурмовку, разведку и патрулирование, впоследствии стал одним из лучших советских асов и дважды Героем Советского Союза. При этом всю войну Алелюхин провоевал в 9-м гвардейском ИАП (бывшем 69-м ИАП), совершив 601 боевой вылет и одержав 34 личные и 6 групповых побед.

Михаил Тараканов, не успевший особо проявить себя в небе Одессы, впоследствии дослужился до звания капитана и одержал 10 личных побед. Летчик пережил войну, но в 1948 г. погиб в авиакатастрофе.

Стоит также упомянуть о трагической судьбе одного из первых героев 69-го полка Петра Полоза, одержавшего во время битвы за Одессу две личные и две групповые победы. В 1962 г. за убийство своей жены и ее любовника, начальника охраны первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева, он был осужден к высшей мере наказания — расстрелу, а в 1963 г. лишен всех наград, в том числе и звания Героя Советского Союза.

Борис Хлуд из 146-го ИАП, который в первые месяцы войны также ничем особенным не прославился и до декабря 1941 г. совершил всего 59 боевых вылетов, в дальнейшем тоже стал результативным асом и Героем Советского Союза. Всю войну он прослужил в родном 146-м полку (позднее 115-м гвардейском ИАП), выполнил свыше 400 вылетов и одержал 18 личных побед, половину из которых составляли сбитые FW-190. И таких примеров было множество.

Масса других летчиков, участвовавших в первых боях в небе Молдавии, Приднестровья и Одессы, в следующие годы тоже составила элиту советской авиации: пилоты и штурманы скоростных, пикирующих и ближних бомбардировщиков, летающих лодок, штурмовиков. Во многом этому способствовали специфические условия театра боевых действий, где воздушные бои (особенно с немецкими «мессерами») были редкостью. Десятки летчиков имели возможность тренироваться в боевых условиях, совершая десятки и даже сотни вылетов, набирать бесценный опыт, чтобы потом — в 1943–1945 гг. — почти на равных биться с люфтваффе.