Тайэре (Нина Новакович)

Сон. Черная присяга

Белый-белый, сказочно прекрасный мрамор. Высокие колонны поддерживают легкий свод. Подковообразное основание, в узкой части - ступени. Лестница. Мрамор такой белизны и свежести, какая бывает лишь во сне. Каждый крохотный его кристалик блистает в мягком, но ярком свете, который заливает это место. От этого прекрасного камня не хочется отводить глаз, хочется вечно любоваться им, радужной игрой света на шероховатых колоннах...

В круг - восемь тронов, на них - восемь статуй из все того же мрамора. Белое, царство белого света. Он не ослепляет, но пленяет своей чистотой и строгостью. Восемь статуй - с разными, но равно прекрасными лицами. Неподвижны, как и полагается каменным изваяниям.

Складки одеяний ниспадают строгими волнами...

А на ступенях - человек в одеждах слепяще черного цвета, особенно яркого на фоне белых ступеней. Только приглядевшись, можно понять, что черное одеяние - очень широкий плащ. Складчатым кругом оно лежит на ступенях - беспорядок в разбросе линий все же удивительно тонок и красив. Такие же черные волосы беспорядочными черными прядями вьются вокруг лица. Лицо не уступит в белизне белокаменным ликам сидящих - но сразу ясно: оно живое. Человеческое...

Человек распластан на ступенях - словно он еще недавно стоял на коленях, и упал лицом вперед, услышав что-то страшное. Руки беспомощно пали - бессильные, недвижные - на плащ, и видны черненого железа браслеты наручников. Черные - но почти белоснежные рядом с плащом. Между браслетами - змеей в складках притаилась цепь.

Звенья тонкие и легкие. Он весь - остановленный порыв, прерванное движение...

Откуда-то я знаю, что это - Суд. Что этот, распластанный на камне, сейчас услышит свой приговор. Здесь происходит что-то, что выше моего понимания. Взгляд мечется между белым и черным - прекрасно и то и другое. Строгость белых линий. Хаос складок черной ткани.

Достоинство трона. Распластанность на камнях. Покой. Порыв. Свобода.

Плен...

Кто-то шепчет мне - выбирай. Голос тихий, нечеловеческий. "Выбирай! " только одно слово. Что-то изнутри рвется во мне, подталкивает к выбору. Словно мечется стрелка на весах, а чашки колеблются, ожидая меня. Что выбрать? Белое - кристаллики мрамора в радужном ореоле блеска. Черное тень самой черной ночи, матовая непроглядность. Что, что же выбрать? Сердце неистово колотится, рвется из груди. Голос неумолчно шепчет, требует выбора. Белое - такой порядок, такая идеальноя строгость линий. Черное - беспорядок, излом. Что, что из этого - мое? Взгляд мечется все быстрее, и радужные пятна в глазах. Я невольно ищу их глаза. Мрамор холод и камень, он ласков и покоен.

Он зовет - иди к нам, будь с нами. Мы дадим тебе радость и спокойствие, тепло и безмолвие. Ты станешь созерцать мир и радоваться его красе. Иди сюда, сядь рядом с нами...

Глаза Черного - словно два провала в бездну. Бессветная, беззвездная тьма. Острые иглы смерти. Он отталкивает от себя. Кричит взглядом - уходи. Не смей приближаться. Ты мне не нужна. Я - одиночка. Убирайся.

Я - это ночь и смерть, гибель и хаос. Не вздумай даже выбрать - меня...

Белое, черное. Белое, черное... Ночь, день... Тьма, Свет... Покой, борьба... Хаос - порядок... Один - гонит прочь, другие - приглашают к себе...

И - я больше не размышляю. Прости, Черный - я всегда была упряма и строптива...

На прекрасный белый мрамор ступеней, рядом с изысканным профилем человека в черном плаще - мятущимся диссонансом - неловкий подросток.

Неровные пряди светлых волос, смешная мальчишеская стрижка, нелепая

рядом с этими ослепительно четкими линиями одежда. Испуганный, но дерзкий взгляд...

Я нахожу руку Черного - его пальцы горячее расплавленного металла.

Но я все же терплю этот жар, хотя и слезы наворачиваются на глаза.

Стоя на коленях, я закрываю собой Черного от взглядов мраморных владык. Я чувствую их мысли. Они не разгневаны, не огорчены. Хотя - немного сожалеют о моем выборе. Они искренне хотели мне добра.

За спиной - в спину мне впивается взгляд Черного. Он недоволен. Он почти что зол на меня. Я чувствую его раздражение. А за ним - недоумение и робкую радость. И все же - на первом плане гнев. Он тоже искренне хотел мне добра.

- Я выбрала! - Говорю я тому голосу, который наконец, замолчал. А потом еще раз, вслух - всем. Судьям. Подсудимому. Самой себе.

- Я выбрала. Я с ним.

Потом меня накрывает волной слепящей глухоты. В ушах звон, и почему-то именно он мешает мне хорошо видеть. Впрочем, что-то я все-таки понимаю. Тот, кто сидит в центре, что-то говорит. Читает приговор. Я знаю, что он изменил свое мнение. Из-за меня? Но как - принесла ли я хоть немного пользы Черному? Или - наоборот...

Звон в ушах пропадает, спадает пелена, что закрывала меня...

Глаза Черного внимательно изучают меня, сверлят насквозь. Яростные, огненные глаза. Недобрые. я чувствую себя маленькой, неловкой и беспомощной. Но - в мыслях он полон недоверчивой благодарности.

- Я с тобой. Навсегда.

Слова сами срываются с губ. Зачем я это говорю - ведь меня никто не просит...

Он медленно, ласково забирает из моей руки - обожженной до потери чувствительности - свою. Касается щеки...

Сон рвется тонкой паутиной. Я просыпаюсь в своей постели, в своей комнате. Трезвон будильника кричит - выбрала, поклялась... "Выбрала, поклялась! ".

Да, я - поклялась. Только вот - кому? В чем?

Что за странный выбор?

Я не жалею о нем. Я знаю, что поступила единственно правильным образом. И все же - что это было?

И из дали темных времен приходят слова: Черная Присяга.