Ублюдок здесь.

Это была моя первая мысль, когда я прокралась в нашу квартиру. Это была моя квартира – моя – и мне приходилось пробираться на цыпочках, потому что парень моей соседки был извращенцем. Обычно, увидев на парковке его машину, я просто убиралась прочь, но сейчас был другой случай. Они были в гостиной, и моя соседка кричала. Потом я услышала шлепок – он ее ударил – и замерла. Я не двигалась, но наблюдала за ними. Он зарычал, чтобы она заткнулась, и снова принялся за дело. Она захныкала, но потом умолкла, а он продолжал проникать в нее.

Я не могла отвести взгляд.

Он ее насиловал.

Мне стало дурно. Я не могла поверить собственным глазам.

Он продолжал толчки, опустив ее перед собой. Держал ее ногами и сжимал одной рукой оба ее запястья. Он не останавливался. Моя соседка лежала, не в силах пошевелиться. Он одолел ее, сломал, а я стояла и смотрела.

Ненависть и тошнота комом встали в горле, но я подавила их и сдержалась. Не сейчас, когда у меня есть возможность сделать то, о чем я, несомненно, пожалею. Но даже осознавая это, я уже приняла решение.

Мэллори снова закричала. Ее мучения разбивали мне сердце. У меня задрожали руки, он снова приказал ей заткнуться. Проник в нее сильнее, глубже. Он продолжал, не задумываясь, что в квартире может быть кто-то еще.

Это был мой дом.

Это был ее дом.

Мы были ему не рады, но ему было плевать. Он продолжал насиловать ее. Потом зарычал от удовольствия. Я содрогнулась от отвращения. Меня снова чуть не вырвало, но я взяла себя в руки и направилась на кухню. Там был полный ящик ножей, но не один из них не подойдет. Не для него.

Пройдя через кухню, я опустилась на колени на досках патио. Подняла одну из них и вытащила коробку – брат бы очень расстроился, если бы узнал, что она у меня. За спиной раздался очередной крик, и моя решимость возросла.

Руки больше не дрожали.

Я нашла пистолет – брат не хотел, чтобы я о нем знала. Взяла его, вытащила из коробки и положила доску на место. Сердце билось медленнее, чем следовало. Я снова направилась в гостиную. Звуки изнасилования не прекращались. Диван бился об стену с каждой фрикцией. Моя соседка кричала от каждого движения. Казалось, он никогда не остановится, но я крепче сжала в руке пистолет и сделала последний поворот.

Он сменил позу. Посадил ее спиной к стене, продолжая проникать в нее. Ее голова билась об стену. Она побелела, как призрак – по высохшим слезам потекли новые. Вместе с ними потекла тушь, покрывая ее лицо черными подтеками, вокруг начали проступать синяки. Ее щека опухла и покраснела от его ударов. На лбу зияли открытые раны, из них струилась кровь.

Ее глаза встретились с моими из-за его плеча. Она снова зарыдала, но его рука вновь опустилась ей на горло. Он сжимал его все сильнее, она начала задыхаться, ловить ртом воздух. Чем сильнее он сжимал, тем интенсивнее работали его бедра. Это его возбуждало. Потом она забилась из стороны в сторону – она не могла дышать.

Он сжал сильнее.

Когда ее глаза начали стекленеть, я увидела в них какой-то проблеск. Он предназначался мне. Я знала. Моя рука еще сильнее сжала пистолет, и я подняла его в воздух.

Я почувствовала его облегчение прежде, чем раздался стон. Почувствовала через воздух, через пол, через соседку. Это было не важно. Я знала, что он вот-вот кончит, и ощутила невыносимое отвращение, но моя рука крепко сжимала пистолет. Я сняла его с предохранителя и прочистила горло.

Он замер.

Он не обернулся, хотя стоило.

Я ждала, чувствуя, как колотится сердце, но он просто продолжил изнасилование.

– Джереми.

Мой голос был мягок, даже слишком мягок, но он все равно замер и повернул голову, чтобы на меня посмотреть. Когда он увидел, что у меня в руке, в его взгляде мелькнул ужас – и я его пристрелила.

Пуля попала точно в середину лба. Я не удивилась, когда Мэллори начала кричать, все еще в его хватке. Даже когда он начал сползать, его тело по-прежнему прижимало ее к стене. Она принялась лихорадочно отталкивать его руками. Его труп повалился на пол, насколько позволяли суставы. Его колени были по-прежнему согнуты, из раны медленно вытекала кровь. Она образовала лужу, которая постепенно росла.

Не переставая кричать, Мэллори вырвалась и повалилась на пол рядом с его телом. Она уползла вдоль стены в дальний угол и свернулась в позу эмбриона. Она истерически всхлипывала, из ее груди продолжали вырываться крики.

Я подошла к ней, но вместо того, чтобы успокоить ее, как следовало бы, я приложила палец к губам и зашипела. Когда она замолчала, я прошептала:

– Тише. А то нас услышат.

Она кивнула, судорожно глотая воздух и бесшумно всхлипывая.

Я повернулась и села с ней рядом. Я не могла оторвать от него взгляда. Теперь вокруг него расплылась лужа крови. Она затекала под диван.

Моя рука машинально опустилась на израненное, кровоточащее колено Мэллори. Я погладила его, пытаясь ее успокоить, но не могла оторвать глаз от тела. Я убила его. Убила человека. Я пока не могла думать об этом и это осознать, но все было не так. Я должна была быть в спортзале. Должна была пытаться флиртовать с новым тренером, но слишком устала. И на этот раз не пошла в зал, а сразу отправилась домой. Увидев его машину, я чуть не повернула назад. Я ненавидела Джереми Данвана. Он был связан с местной мафией и обращался с Мэллори как с дерьмом. Но я все же не поехала в зал. Решила, что смогу проскользнуть внутрь. Они все равно обычно были в ее комнате.

Лицо Джереми было направлено в нашу сторону. Я помнила, как она оттолкнула его, и его тело повалилось под странным углом, но его глаза смотрели прямо на меня. Он был мертв, и взгляд был пустым, но он все равно смотрел на меня. Я знала. Когда я посмотрела в глаза человеку, которого убила, по спине побежали мурашки. Он проклинал меня, желая отправить в ад.

– Ох… – всхлипнула Мэллори.

Ее рыдания становились все громче. Меня тревожило, что нас могли услышать в других квартирах – над нами или под нами. Тогда они вызовут полицию. Мы сами должны позвонить в полицию, но нет – я совершила убийство. Нет, я убила Джереми Данвана. Нам нельзя никому звонить.

Я нащупала и крепко сжала ее руку. Одна из рук была холодной и липкой. Моя. Ее ладонь была теплой от крови. Я повернулась и увидела, что другую руку она прижала ко рту. Она продолжала судорожно вздыхать, пытаясь сдерживать всхлипы.

– Надо уходить.

Собственный голос показался мне жестким. Я вздрогнула от прозвучавшей в нем жестокости.

Она кивнула, по-прежнему всхлипывая, вздыхая, истекая кровью.

– Надо уходить, – я сжала ее руку. – Сейчас же.

Она снова кивнула, но мы не сдвинулись с места. Кажется, ноги меня больше не слушались.

Потом все было расплывчато, вспоминалось урывками.

Мы сидели в машине на парковке у заправочной станции и смотрели друг на друга. Мэллори нужно было помыться. Ехать в больницу? Нужно ли предоставить фото– или видеодоказательство изнасилования? Потом она снова начала плакать, и я вспомнила, кого я убила. Отец Джереми захочет нам отомстить. Никакая полиция тут не поможет, особенно если учесть, что половина из них работает на отца Джереми, который работает на семью Бартел. Его тело найдут в нашей квартире, мне не хватило духу от него избавиться.

Мне пришлось идти за ключом от душевой – ей нельзя было показываться в таком виде. Одна из двух лампочек не работала, так что освещение было неважное, и я осмотрела все ее синяки, подсвечивая себе телефоном. Она была вся избита – от макушки до двух больших рубцов на икрах. Когда я увидела их и подняла взгляд, она прошептала:

– Он пинал меня.

Я купила Мэллори очки от солнца и шарф, чтобы покрыть голову. Она выглядела, словно приехала из другой страны, зато нам удалось скрыть раны. Никто не обратил на нас внимания, когда мы зашли в закусочную и заказали два кофе. У меня бурчало в животе, но есть я не могла. У Мэллори так дрожали руки, что она не могла поднять чашку, так что оба наших кофе остыли. Я уже давно впала в оцепенение, но у Мэллори до сих пор дрожали губы. Уже много часов.

Было уже за полночь. Никто из нас не заказывал еду. Когда сменились официанты, я снова заказала кофе. На этот раз я наконец смогла сделать глоток. Мэллори ахнула. Я посмотрела на нее и только тогда почувствовала тепло во рту. Я обожглась, но почти ничего не почувствовала. Подождала еще десять минут, прежде чем снова брать чашку. Я знала, что теперь кофе достаточно остыл. Но Мэллори к нему по-прежнему не прикасалась.

Наступило утро. У нас у обеих звонили телефоны, но мы лишь молча смотрели на них. Разговаривать я не могла. Едва заказала еще кофе у нового официанта. У Мэллори перестала дрожать губа, но я знала, что руки у нее все еще трясутся – она держала их на коленях. Потом она выдавила, что нужно сходить в душ. Мы отправились туда вместе.

Мы снова вернулись в машину. Сотрудники кафе начали о нас шептаться, поэтому мы не ушли. Мы не хотели, чтобы они вызвали полицию, но теперь нам снова было некуда идти. Потом Мэллори сказала: «Бен. Мы можем поехать к Бену». Я посмотрела на нее. «Ты уверена?» Мои руки оледенели. Я почти не чувствовала руля, когда разворачивала машину. Она кивнула, у нее снова текли слезы. Она начала плакать, когда мы вышли из закусочной. Она сказала: «Да. Он нам поможет. Я знаю». И тогда мы поехали домой к ее коллеге.

Я полностью осознала весь масштаб произошедшего, когда мы провели у Бена несколько часов. Он открыл дверь, посмотрел на Мэллори и заключил ее в объятия. Она продолжала плакать, мы все собрались за кухонным столом. В какой-то момент он накрыл себя и ее одеялом, но когда именно, я не помню.

Пока она, всхлипывая, рассказывала ему о произошедшем, я ерзала на стуле. Джереми Данван. Еще двадцать четыре часа назад он был жив, дышал. О господи. Я его убила – у меня сжался желудок. Нет. Я чувствовала себя, словно кто-то связал мне руки и ноги, бросил на шоссе и ждал, когда меня переедет автобус, а потом еще раз. И еще раз.

Я умру. Это лишь вопрос времени.

Франко Данван работал на семью Бартел. Они убили моего брата. Теперь настала моя очередь. Меня охватила ледяная паника. Я больше не слушала Мэллори. Это была самозащита. Он собирался ее убить. Он насиловал ее. Я убила его, потому что иначе он бы убил меня, но это не важно. У меня перехватило дыхание, я из последних сил пыталась мыслить логически. Полиция бы не помогла. Зачем мы тогда сфотографировали ее ранения? Какой был в этом смысл? Никакого. Мы бежали. И должны бежать дальше.

– Мэлс, нам пора идти, – выдавила я.

Она подняла на меня взгляд с груди Бена. Он крепче обнял ее, а она, как ни удивительно, побледнела еще сильнее.

– Мы не можем.

– Мы должны.

Они нас выследят и убьют.

«Прошу, Томино, пожалуйста». Мой брат умолял о пощаде, но они поставили его на колени и ударили битой. Все это время ЭйДжей не сводил с меня глаз. Он смотрел через переулок, где они схватили его, и мы оба знали, что меня они не увидят. Он заставил меня заползти за вентиляционную решетку, прежде чем они его увидели. Я сжимала ладони, борясь с порывом выползти наружу и помочь ему. Он покачал головой. Он знал, что я хочу сделать.

– Эмма!

Вернувшись в реальность, я обнаружила, что на меня сердится Бен.

– Что?

Все казалось таким нереальным. Словно сон. Наверное, все это сон, не иначе.

Бен выпалил:

– Господи, ты можешь хотя бы быть рядом.

Потом он вскочил со стула и пронесся мимо меня.

Что случилось?

«Картер вам отомстит».

Я снова вернулась в тот переулок. Услышала, как брат, задыхаясь, предупредил их. Он давился собственной кровью, но они смеялись над ним. Черт подери, смеялись!

«Плевать. Ты никто, Мартинс. Жалкое ничтожество. Если к нам явится твой мальчишка, он получит то же самое. На самом деле, мы даже хотим, чтобы он пришел, правда, ребята?» Томино широко раскинул руки, и три его человека захихикали вместе с ним. Потом он снова занес биту.

ЭйДжей посмотрел на меня. И одними губами сказал: «Я люблю тебя».

Бита опустилась с огромной скоростью.

Я упала со стула и снова вернулась в реальность. Я оказалась на полу.

– Господи, Эмма. Что такое, какого хрена?

Бен схватил меня за руку и помог подняться. Он показал в сторону спальни:

– Я наконец уложил ее спать, а ты теперь будешь ее будить? Ты вообще представляешь, через какой ад она прошла? Ты меня удивляешь. Отнесись с пониманием.

Отнестись с пониманием?

Я вырвала у него свою руку и сверкнула глазами.

– Ты что, издеваешься? Я убила его, придурок. Убила насильника, чтобы спасти ее. Я спасла ей жизнь!

И теперь мне было нужно, чтобы кто-то спас мою.

Когда я проснулась, все было как в тумане. Я не понимала, что происходит, и убийственно болела спина. Я спала, свернувшись клубочком, и когда выпрямилась, то почувствовала острый болевой спазм. Я чуть не закричала, но зажала себе ладонью рот. Шуметь нельзя. Я резко напряглась, но потом выдохнула, услышав за спиной другие звуки. Кастрюля стукнулась о сковородку, на которой что-то с шипением жарилось.

Повернувшись, я обнаружила, что лежу на половине матраса, в углу гостиной. Увидев по обе стороны от себя два дивана, я все вспомнила.

Мы у Бена.

Мэллори кричала и плакала. Мэллори изнасиловали.

Я с глухим стуком откинулась на матрас.

Джереми Данван.

Меня начала охватывать паника, но потом распахнулась входная дверь. Я отпрыгнула и закричала. Я продолжала кричать, когда ее захлопнули, и в комнату вбежали люди. И даже хотя я увидела друга, я не могла остановиться.

«Джереми».

Меня преследовал собственный голос. Я снова услышала выстрел, почувствовала в руке отдачу.

«Веди себя тихо. А то нас услышат».

Ахнув от ужаса, я закрыла рот рукой и снова упала на матрас, уткнувшись в подушку. Снова закричала. Что я сделала с пистолетом? Господи. Это улика. Я не могла вспомнить, куда его дела.

Мягкие руки прикоснулись к моему плечу.

– Эмма.

Я услышала голос Аманды, один из немногих, кому я верила. Она опустилась рядом со мной и прижала меня к себе.

– Давай. Поднимайся.

Ее палец скользнул к моему подбородку, и она подняла мне голову. Я попыталась сделать вдох, но тщетно. Все мое тело вывернулось вперед, я начала колотить себя по груди. Меня охватила паника. Она душила меня. Господи. Пистолет.

Бах!

Голова резко повернулась влево, но боли я не почувствовала. Это привело меня в чувство, я снова смогла дышать. Почувствовав, как замедляется пульс, я повернулась к Аманде и обхватила ее за локти.

– Спасибо.

Она откинула с лица пряди своих светлых волос и улыбнулась. Улыбка была мягкой, но мне было все равно, что она улыбается из жалости. Я обняла ее и изо всех сил прижала к себе. Она ничего не знала, но приехала. Я судорожно вздохнула.

– Аманда.

Бен остановился в дверном проеме между кухней и гостиной. С белым фартуком, завязанным вокруг талии, и без рубашки. Под фартуком были мятые джинсы с рваными коленями. Судя по их виду, он в них спал, но потом я увидела на его груди следы слез и поняла, что он действительно в них спал. Он обнимал Мэллори всю ночь.

Она махнула ему рукой:

– Мы в порядке. Сейчас придем, ладно?

Он прищурил свои черные глаза.

Я вздохнула, увидев, в каком беспорядке его черные волосы – словно их вновь и вновь трепала чья-то рука. Потом увидела у него на груди красные следы от ногтей и вскочила на ноги.

– Ты шутишь?

– Эмма.

Аманда вскочила на ноги вместе со мной. Она попыталась преградить мне дорогу, но я оттолкнула ее 45 килограммов в сторону.

– Ты с ней переспал?! Занимался с ней вчера вечером сексом?

Он вздохнул и почесал себе грудь. Я увидела еще царапины, длинные и красные. Они виднелись на всем его худом торсе. Выделялись на бледной коже. Мне снова стало нехорошо. Я почувствовала, что меня вот-вот вырвет, но не могла пошевелиться. Просто с отвращением смотрела на него.

Он вздохнул, поднял руку к волосам. Обхватил прядь черных волос, потянул ее, снова глубоко вздохнул. Опустил плечи, уронил руку вниз.

– Что не так, Эмма? Она больше не хотела его чувствовать. Она хотела чувствовать меня. Хотела, чтобы к ней прикоснулся другой мужчина.

– И как, сработало? – процедила я, заранее зная, что нет.

Он опустил голову. Полотенце, которое он держал в другой руке, опустилось на землю. Наконец он поднял на меня безрадостный взгляд.

– С тех пор она постоянно плачет.

– Бен!

– Ой, Аманда, ладно тебе, – он развел руками. – Тебя здесь не было. Я был один. Я не знал, что делать. Мэллори была всю ночь сама не своя, а эта, – он показал на меня, – тоже была как зомби. Это был первый признак жизни с той ночи. А еще я подумал, мне следует отвезти ее в больницу.

У меня екнуло сердце.

– Ты этого не сделал.

– Нет, – его глаза засверкали от раздражения. – Но нужно было. Ты должна была это сделать. Она не должна быть здесь. Вы обе не должны. Вы не должны прятаться…

– Они нас убьют!

– Кто? – заорал он в ответ. Поднял руки, сжатые в кулаки. – Кто, Эмма? Кто может быть настолько опасен, что вместо больницы вы приехали сюда…

– Мафия, идиот! – Я рванулась к нему, но Аманда обхватила меня своими маленькими ручками, и меня отбросило обратно к подушкам. Я упала, но снова вскочила на ноги. На лицо упали волосы. Я отбросила их назад и бросилась на Бена. Глаза затмила ярость, меня охватил раскаленный гнев, но лишь когда он сделал шаг назад, до меня дошло, как я выгляжу. Как сумасшедшая.

Глубоко вздохнув, я попыталась успокоиться.

Черт. Это оказалось не так-то просто.

– Где она?

– Спит, – он сложил руки на груди, опустив подбородок. – И будет спать дальше. Ей нужно отдохнуть, Эм. Она начала приходить в себя, и сейчас ей нужен максимальный покой.

Я вцепилась руками в свои темные волосы. Мне хотелось их вырвать. Хотелось испытать эту боль. Подойдут любые мучения, лишь бы заглушить боль внутри меня. Я закричала, опустилась на колени. Господи, что за спектакль? Но черт подери, все катится в ад. Они меня убьют.

– Эмма, – Аманда снова оказалась рядом со мной. Помогла подняться, и мы сели на диван. Я не слишком раскрепощенный человек, но в тот момент взяла ее за руку. Мне очень нужна была вся ее поддержка.

У меня внутри метался хаос, быстро отскакивая из стороны в сторону. Я не могла остановиться. Не могла взять себя в руки и избавиться от эмоций.

– Эмма.

Я закрыла глаза, когда ее мягкие руки прикоснулись к моему лицу. Она приподняла его и принялась разглядывать все отразившиеся признаки усталости. Потом мягко сказала:

– Тебе нужно помыться, милая. Пойдем в ванную. Я помогу.

Я покачала головой. В этом нет никакого смысла.

– Пойдем, – она взяла меня под локоть и начала тянуть вверх. Она крепко держала меня.

Бен наблюдал за нами тяжелым взглядом, не двигаясь с места. Прикрывающая лицо рука не могла скрыть его раздражения. Я видела, что он тоже едва держится на ногах. Нам обоим пришлось нелегко, но потом я посмотрела на закрытую дверь спальни. И вдруг болезненно усмехнулась. Вот кому действительно худо.

Мэллори. Ее изнасиловали.

Мне снова вспомнился ее опустевший взгляд, пока он в нее вторгался.

Меня передернуло от отвращения и на этот раз действительно начало рвать. Я бросилась в ванную, упала на колени. Поспешно откинула крышку унитаза, и меня стошнило. Потом еще раз. И еще. Потом снова, и в конце концов я могла лишь держаться за унитаз, чтобы не упасть.

Я думала, что сейчас умру.

– Ох, милая. Эмма, милая.

Аманда опустилась рядом со мной на колени, приложила ко лбу мокрый платок. Вытерла мне щеки и губы.

– Выглядишь ужасно, но все наладится. Все будет хорошо.

Я крепче сжала веки. Мне не хотелось видеть жалость в ее глазах. Это просто невыносимо, только не от нее. У нее такие пронзительно-синие глаза, в них невозможно спрятать эмоции. Нужно срочно взять себя в руки. Я снова подумала о соседке и отбросила остатки страха. Повернулась и посмотрела Аманде в глаза. Мои, в отличие от ее ярко-голубых, были темными, почти черными, и она не смогла ничего увидеть. Не смогла увидеть, каких усилий стоило мне удержаться от нового приступа рвоты.

Я чувствовала себя прокаженной.

– Я убила человека.

– Знаю, милая, – она наклонилась и прижалась ко мне лбом. Ее руки продолжали протирать мои щеки влажным платком. – Мы справимся. Мы должны.

– Как?

Меня передернуло от дрожи в собственном голосе. Я была слабой. Жалкой.

«Они придут за мной, Эмс. Ты должна быть сильной. Слышишь? Должна быть сильной».

В голове зазвучал голос брата. Сейчас эти воспоминания мне не помогут.

Аманда глубоко вздохнула:

– Что еще?

– Ничего, – пробормотала я, подняла руку и попыталась немного оттолкнуть ее. Мне не хватало воздуха.

«Не важно, кто стучит в дверь – не открывай. Не доверяй никому, никому, кроме Картера. Иди к Картеру. Он обо всем позаботится. Он позаботится о тебе, Эмс. Я обещаю».

Я сжала зубы. Хватит думать о брате.

– ЭММА! ИДИ СЮДА! – закричал Бен из гостиной.

Я выскочила из ванной, готовая наорать на него за крики, но потом услышала слова журналиста и замерла.

– Джереми Данван считается пропавшим, – его фотография появилась на телеэкране. На ней он смеялся, улыбался фотографу с беззаботным видом. Потом показали серьезную журналистку. Она вздохнула, сосредоточенно глядя в камеру. – Если вы обладаете любой информацией о месте нахождения Джереми Данвана, позвоните по номеру, который видите внизу экрана. Если у вас есть любая информация о том, что могло случиться с Джереми Данваном, пожалуйста, позвоните на этот номер.

Она снова и снова повторяла одну и ту же фразу. Сегодня утром Франко Данван, отец Джереми, обратился в полицию, сообщив, что его 32-летний сын исчез и не вернулся домой предыдущим вечером. Она твердила все это снова и снова. Мне стало плохо. Появились его новые фотографии, некоторые с друзьями. На одной из них он был в униформе для игры в софтбол, на другой – с кружкой пива в руке. На каждой он казался приветливым и привлекательным – вовсе не тот монстр, которого я видела двадцать четыре часа назад.

Бен застонал, глядя в экран. Снова запустил руку в волосы. Другой он прижимал к груди пульт.

– Я думал, ты… – он замер. Закрыл рот, потом опять открыл и снова закрыл. Сделал глубокий вдох, моргнул. – Черт возьми, Эмма. Что ты натворила?

Я прищурилась и бросилась к нему. Он испуганно подался назад, но я выхватила пульт и выключила телевизор.

– Он ее насиловал. Собирался ее убить. И меня бы тоже убил, – я остановилась и сглотнула ком, вставший в горле. В глазах все поплыло. – Я сделала то, что должна.

Бен снова указал жестом на телевизор. У него тряслись руки.

– Франко Данван. Они сказали Франко Данван. Ты знаешь, кто это?

«Если тебе когда-нибудь что-то понадобится, иди к Картеру».

Я помотала головой, чтобы выбросить из мыслей последние слова, сказанные братом прежде, чем он выскочил из нашей квартиры. Я бросилась за ним. Он этого не хотел, но когда он поймал меня в переулке, было уже слишком поздно. Они появились на другом конце, и он приподнял меня, чтобы помочь спрятаться.

Я снова отогнала воспоминания и обратилась к Бену:

– Я же говорила тебе вчера вечером.

– Позавчера.

– Что? – замерла я.

– Позавчера, – пробормотал Бен, погруженный в собственные мысли. – Вы приехали сюда два дня назад.

Я застонала. Он уже два дня как мертв. Я совсем перестала ориентироваться во времени. Но он прав. Я всегда ходила в зал в пять часов вечера, после работы, но в тот день вернулась раньше, пропустив занятие. Я убила его две ночи назад.

И проспала почти двадцать четыре часа. Я удивленно замигала. А Мэллори? Я быстро подняла взгляд, но Бен покачал головой.

– Она заснула всего час назад. Не спала вообще, как и я.

Ох.

Подошла Аманда, забрала у меня пульт. Снова включила телевизор. Села на диван, Бен устроился рядом. Оба откинулись на спинку с решительными лицами. Они собирались посмотреть новости. Услышать все. А потом, сама не своя от волнения, я вернулась и устроилась на диване.

Я пыталась подготовиться к тому, что могу услышать.

– Власти проведут тщательный поиск Джереми Данвана, и, как нам стало известно, делом займутся федеральные власти. Они считают, что исчезновение Джереми Данвана может быть связано с разборками мафии. Только что, – ее голос стал звонче, – из надежных источников нам стало известно, что Франко Данван, отец Джереми Данвана, – один из лидеров семьи Бартел. Федеральные власти годами пытались найти свидетельства против мистера Джозефа Бартела, чтобы осудить около тридцати членов криминальной группировки.

– Итак, Анджела, – заговорил более низкий голос.

– Да, Марк? – с наигранной бодростью отозвалась она.

– Получается, власти считают, что исчезновение может быть связано с враждой между кланами Бартел и Маурицио?

В ее голове было столько восторга.

– Хотя пока что у нас нет подтвержденной информации, что расследование движется в сторону семьи Маурицио, это кажется вполне вероятным. Правительство долго пыталось раздобыть улики против Картера Рида, который, по их предположениям, состоит в тесных отношениях с семьей Маурицио.

У меня замерло сердце. Я повернулась к экрану. Там было его фото.

У меня перехватило дыхание.

Я и забыла, какие у него ясные голубые глаза и какой мощный взгляд. Казалось, он готов убить того, кто его снимал – но потом появилось следующее фото. Он в черном смокинге выходит из черной машины. Поднял руку, чтобы закрыть от фотографов лицо, но они оказались быстрее. Губы изогнулись в усмешке, и даже на расплывчатом, нечетком изображении безошибочно угадывались характерные черты лица.

«Отправляйся к Картеру».

Мне снова вспомнились слова брата, но я не могла. Наверное, должна была, но это невозможно. Он был лучшим другом моего брата больше десяти лет назад. После убийства ЭйДжея он присоединился к семье Маурицио и, как я слышала, убил всех, кто был причастен к смерти моего брата. Когда я впервые услышала об этом, меня пробрала дрожь, и теперь я вдруг испытала то же самое.

Наш город велик, но в этом мире он никогда не станет достаточно большим. Сплетни разлетаются быстро, и вскоре все уже называли Картера хладнокровным убийцей. Он не смог убить только тех, кто заказал расправу: убил тех, кто бил, того, кто их прикрывал, водителя и даже того, кто передал заказ. Он избавился ото всех, действуя быстрее, чем можно себе представить.

Пока я училась в старшей школе, кочуя из одной приемной семьи в другую, я несколько раз его видела. Случайно, например, когда я ждала автобус, а он вышел из ресторана. Его всегда окружали другие люди, огромные, накачанные парни. Тогда они меня пугали, да и сейчас напугали бы.

Потом, в колледже – я пошла учиться в местный, – я мельком видела его в ночных клубах, куда ходила с друзьями. Я никогда не просила об особых привилегиях, сомневаясь даже, что он меня помнит, но знала, какие именно клубы принадлежат ему. Большинство из них были популярны, и мои друзья все равно хотели туда попасть, но мне нравилось иногда его замечать. Но это всегда происходило на расстоянии. Его окружали одни и те же мужчины, но иногда с ним бывали и женщины. Всегда очень красивые, до неправдоподобия. Он получал самых лучших.

Я вздохнула, когда по телевизору показали еще несколько его фотографий. Его показывали всегда, если какая-нибудь история была связана с местной мафией. Медиа любили его. Он был потрясающе хорош – выдающиеся скулы, синие, волчьи глаза и темно-русые волосы. Плюс высокое, спортивное тело с мускулистыми плечами.

Никто не знал, что я его знаю. Я не решалась никому рассказывать. Если бы они знали… Я прикусила губу, задумавшись. Мэллори попросила бы меня отправиться к нему? Если кто-то и может помочь мне, то только он. Но эта история? Могу ли я довериться ему? Рассказать, что убила одного из его врагов?

«Не доверяй никому, никому, кроме Картера. Иди к Картеру. Он обо всем позаботится. Он позаботится о тебе, Эмс. Я обещаю».

Глотать было больно, но когда я снова открыла глаза, то увидела в дверях спальни Мэллори. Она завернулась в одеяло. На щеках виднелись высохшие слезы. Она посмотрела мне в глаза.

Он сломал ее.

Я увидела сразу.

И приняла решение. Отправлюсь к Картеру, но если он не поможет, то справлюсь сама. Мне захотелось убить этого ублюдка заново. Если за нами явится его отец, я защищу ее. Защищу себя. Картер вступил в их ряды, когда мы были детьми. Он сделал это, чтобы отомстить за моего брата. Если он смог, то и я смогу выжить. Я должна.

Я вышла из такси возле клуба «Октейв» и на мгновение замешкалась. Какого черта я делаю? Очередь желающих попасть в самый популярный ночной клуб Картера Рида растянулась на весь район. Он был самым эксклюзивным и самым недоступным. Когда моя жизнь еще была нормальной, чуть больше сорока восьми часов назад, мы с друзьями предпочитали посещать его более демократичные клубы. Там ставили техно-музыку вперемешку с поп-хитами, и мне не казалось, что в каждом темном углу клуба происходит БДСМ. Однако у этого клуба была одна особенность, из-за которой многие так рвались попасть внутрь: здесь гарантировали конфиденциальность. Внутрь проталкивалось множество знаменитостей, и их сразу сопровождали в приватные комнаты, на этажи над основным танцполом. Но сюда приходила и другая публика, криминальная публика, из-за чего клуб становился секретным и эксклюзивным одновременно.

Каждый, кто приходил в «Октейв», мог быть уверен: все, что произойдет в «Октейве», останется в стенах «Октейва». Должно быть, охранники прочищали клуб по определенному расписанию. Картер не дурак. Далеко не дурак. У некоторых клиентов могло возникнуть ощущение полной безнаказанности, но существовали определенные границы.

Даже хотя однажды мне довелось побывать в «Октейве», я не была уверена в своих подозрениях. Я знала Картера. Он никогда не одобрял подобные вещи, когда мы были детьми. Но с тех пор многое могло измениться. Я сглотнула, вспомнив о своей ситуации. Я убила человека и теперь надеялась, что Картер поможет мне.

– Мисс, – просигналил мне водитель. – Придется заплатить. Это не благотворительная поездка.

– Ой, – я порылась в сумке, нашла деньги и протянула ему. Он уже собирался уезжать, когда из клуба выскочила смеющаяся парочка и залезла в машину. Я еще не успела закрыть дверь. Водитель выключил табличку о свободном такси, и я услышала, как парень пробормотал адрес, прежде чем уткнуться в шею подруге. Водитель уехал, и я осталась на обочине.

Здорово.

Опять. Какого черта я творю?

Я осмотрела очередь желающих попасть внутрь. Большинство из них были почти голыми, а на мне были футболка с длинными рукавами и джинсы. К счастью, Аманда одолжила мне джинсы, и они сидели как влитые, но я была вся закрыта. В таком виде мне в этот клуб не попасть. Я глубоко вздохнула и оценила длину очереди. Чтобы хотя бы дойти до входа, понадобится несколько часов. Прикусив губу, я решилась обойти очередь и подойти к четырем громилам у входа. Один из них посмотрел на меня, в его взгляде мелькнула скука. Судя по всему, другие уже пробовали, и им было отказано. У меня перехватило дыхание – они могут вообще внести меня в черный список. И тогда не останется никакой надежды.

Большой черный седан проехал мимо клуба и повернул в переулок. Я последовала за ним. Может, оттуда получится попасть внутрь? Но нет. Машина остановилась, и к открывшейся задней двери поспешили четверо охранников. Из машины спешно вышли мужчина и женщина и нырнули в боковую дверь. На ней было блестящее красное платье, на нем – деловой костюм. Она хихикала. Дверь закрылась, не оставляя никакой надежды. Машина уехала, и четверо вышибал снова заняли свои места у входа.

И вдруг дверь снова открылась, вышел еще один громила и направился по переулку в мою сторону. Я сглотнула. Да. Это мой шанс. Когда он проходил мимо, я потянулась к его руке, но он схватил меня за запястье прежде, чем я успела к нему прикоснуться.

Я замерла. И вытаращила глаза, увидев, что он держит мою руку, словно в тисках. Взгляд суровый, почти ледяной.

– Да? – прорычал он.

Я снова сглотнула, пытаясь сдержать дрожь в коленях.

– Я… Я…

– Быстрее, детка. У тебя пять секунд.

О боже.

– Я… Я знакома с Картером Ридом. Можно мне… То есть… Он…

Охранник ухмыльнулся, и от жестокости его взгляда у меня по спине побежали мурашки.

– Ты и все остальные, детка. Хочешь с ним поговорить? Отправляйся в конец и дожидайся своей очереди. Но, – его взгляд скользнул по мне, – ты лишь зря потеряешь время. В такой одежде внутрь не попадешь. У тебя прекрасное тело, но нужно показать кожу. А ты ничего не показываешь, милая.

У меня внутри все упало. Я-то представляла, что все будет иначе, но кого я обманывала? Возможно, Картер Рид меня даже уже не помнит, и уж наверняка ему нет никакого дела до моих проблем. Но я не знала, что еще можно сделать, а потому прошла вдоль квартала и повернула за угол. Я вздохнула. Очередь растягивалась на еще один квартал. Внутрь я не попаду, даже к двери не приближусь.

В этот момент у меня завибрировал телефон. Я достала проверить, что такое. Бен.

Я быстро ввела ответ.

Я отправила сообщение, подумала и написала еще одно.

Я почувствовала, как подступают слезы, но упорно дошла до конца очереди. Тяжело выдохнула. Это для ее блага. Если мне придется ждать всю ночь и весь следующий день, я буду ждать. Нужно увидеть Картера. Он – наша единственная надежда.

Я ответила Бену.

Снова захотелось плакать, но я сдержалась. Я должна это сделать. Несмотря на ее эмоциональную травму, я должна сделать это, чтобы убедиться, что мы обе останемся в живых. Бен этого не понимает. Он думает только о настоящем, о Мэллори, которая проплакала весь остаток дня, и о том, как нам с Амандой пришлось помогать ей принять душ, потому что у нее все болело.

Синяки и раны исцелятся. Как и душа, хотя это и займет больше времени. Я же сейчас должна удостовериться, что у нее будет возможность исцелиться.

Я снова написала ответ.

Я начала отключать телефон, но напоследок на экране высветилось сообщение.

Я закатила глаза. Мэллори их там совсем довела.

Очередь двигалась с черепашьей скоростью. Несколько раз вдоль нее прохаживались вышибалы, отбирали симпатичных девушек и отводили к входу. Со временем я заметила, что они отбирают по восемь девушек на двоих мужчин. Я несколько раз включала телефон, чтобы проверить время, и после двух часов ночи завернула за угол. Я наблюдала, как подъезжают машины, из них выскакивают люди и спешат внутрь. Казалось, для меня попасть внутрь практически невозможно, а тем более – приблизиться к Картеру. Но собираясь уйти, я каждый раз вспоминала Мэллори. Руки Джереми, обхватившие ее горло. А идти мне больше было некуда.

Пришлось оставаться и ждать, но два часа спустя клуб закрылся, а я так никуда и не продвинулась. Большинство людей разошлось, но некоторые остались. Одна из девушек передо мной сказала другой, что скоро выйдут знаменитости. Иногда они проглядывают очередь, выбирают какую-нибудь девушку и увозят домой. Ее подруга запищала от восторга.

И действительно, когда все начали уходить, на улицу вышли и знаменитости. Но им не было нужды проглядывать очередь. Они были уже с девушками.

Час спустя, когда все наконец разошлись, я осталась последней.

Я не знала, куда идти.

На улицу вышел все тот же охранник. Заметил меня и вздохнул. Подошел и спросил:

– С ума сошла, детка? Чего ты ждешь? Мы не выдаем номерки на следующий вечер. Придется вернуться и снова встать в очередь. В следующий раз приходи пораньше и надевай поменьше одежды, если понимаешь, о чем я, – он осмотрел меня. – Ты легко попадешь внутрь.

– Мне нужно увидеть Картера Рида.

Он откинул голову назад и закатил глаза.

– Серьезно? Ты продолжаешь? – Он рассмеялся. – Знаешь, сколько девушек подходят ко мне и говорят, что знакомы с боссом? Серьезно, попробуй угадать.

Его издевки смутили меня, но пришлось стоять на своем. Другого выхода не было.

– Я правда его знаю. Он был лучшим другом моего брата.

– Да ты что?

Я огляделась и заговорила увереннее.

– Он был лучшим другом моего брата. Мы не общались много лет, но сейчас кое-что случилось. Эй– Джей сказал мне обратиться к Картеру, если что-то понадобится. Сказал, что он поможет. Мне больше некуда идти.

Он глубоко вздохнул и оглядел меня с головы до ног. Я заметила в его глазах проблеск жалости. Потом он пробормотал:

– Поверить не могу, что это делаю. Как звали твоего брата?

– ЭйДжей Мартинс.

Я не моргнула. Не запнулась. Имя моего брата прозвучало с должным уважением.

Он положил ладонь себе на шею, уставившись вперед долгим, тяжелым взглядом. Покрутил головой и опустил руку.

– Поверить не могу, что это делаю.

Но потом достал рацию и нажал на кнопку.

– Роджерс, ты еще там?

Он отпустил кнопку.

– Да. Что случилось?

Он покачал головой, снова нажал кнопку.

– Можешь кое-что передать от меня боссу?

– Что именно?

Он выругался, закатил глаза.

– Спроси его, знает ли он сестру ЭйДжея Мартинса? Она здесь, на улице, хочет увидеть босса. Провела тут всю ночь.

– Сейчас с ним свяжусь. Не подключайся.

Следующие две минуты оказались самыми долгими в моей жизни. У меня перехватило дыхание; я чувствовала на себе взгляд охранника. Он не сводил с меня глаз, пробормотав:

– Это может стоить мне работы, детка. Меня могут вышвырнуть уже за то, что я задал ему этот вопрос. Он не церемонится.

Я сглотнула. Я прекрасно представляла, кто такой Картер.

Потом рация зашипела, и зазвучал голос Роджера:

– Босс велел ее впустить и разместить в пентхаусе. Он скоро приедет.

Меня охватило такое облегчение, что изо рта вырвался стон, и я чуть не упала посреди улицы. Колени дрожали с тех пор, как охранник вышел на связь с коллегой.

– Эй, полегче.

Он схватил меня за руку, удержав от падения, и потянул вверх. Все недоверие и сарказм улетучились. Теперь он стал воплощенным профессионалом и повел меня ко входу в «Октейв» прежде, чем я успела его поблагодарить.

Когда я была в этом клубе в прошлый раз, там было очень темно. Меня уговорила пойти коллега. Ее парень работал охранником и пропустил нас внутрь. Я боялась идти, но Розали сказала, что ее возбуждает сама мысль об этом клубе. Когда мы зашли внутрь, я поняла, откуда весь этот ажиотаж. Мелькала светомузыка, но остальная часть клуба была в абсолютной темноте. Когда мы прошли по всем коридорам и лабиринтам, окружающим центральный танцпол, то увидели множество секретных уголков в каждом изгибе. Несколько раз мы наталкивались на извивающиеся парочки, попросту не успев их заметить.

Добравшись до танцпола, мы уже оттуда не уходили. Гипнотические ритмы звучали со стен, пола, потолков, отовсюду. В этом огромном клубе мы с Розали не рисковали далеко друг от друга отходить, но один вечер риска того стоил. Я никогда не принимала наркотиков, но мы протанцевали всю ночь, и мне казалось, что я под чем-то.

Вспомнив ту ночь, я входила в клуб с чувством предвкушения, но на этот раз он оказался залит ярким светом. За стойками оставалось несколько барменов, вытиравших стаканы, в углу делили чаевые несколько официанток. Когда охранник вел меня по заднему коридору, навстречу нам проскочило несколько девушек – тщательно уложенные волосы, яркий макияж. Все в одной и той же форме – обвивающих тело черных лентах. Их грудь прикрывали куски черной ткани, но у одной девушки груди были обнажены. Они подпрыгивали, пока она спешила по коридору. Лица у всех девушек были ледяные.

Охранник пробормотал:

– Это танцоры. Обычно они спешат домой, как только заканчивают в приватных залах.

Я не поняла, о чем он, но кивнула головой.

Мы прошли несколько коридоров, поднялись по ступеням. Когда мы зашли в тоннель, я схватила его за руку.

– Куда мы идем?

Под нами громко шумела автодорога, поэтому он наклонился ко мне, увлекая дальше.

– Боссу принадлежит отель за клубом. Он сказал отвести тебя в пентхауз, так что мы идем в отель. Подождешь там, пока он вернется в город.

В город? Картер даже не в городе?

Мы подошли к концу тоннеля, и он толкнул тяжелую дверь. Она захлопнулась за нами, и вдруг стало тихо. Слишком тихо. Красный плюшевый ковер бежал по коридору с отделанными золотом дверьми. Позолота была даже на ручках. Я попыталась вспомнить, что за отель мог быть соединен с «Октейвом», но не смогла. Выглядел он дорого.

Охранник привел меня к лифтам. Внутри был человек в серой униформе. Никто ничего не сказал, но он нажал серую кнопку. Мы начали ждать. Мы проехали десять этажей, прежде чем двери открылись, и я увидела коридор со скамьей и одной дверью. Сотрудник из лифта заблокировал двери, вышел первым. Отпер для нас дверь и вернулся в лифт. Двери закрылись, но охранник не двинулся с места.

Я вопросительно посмотрела на него. Что делать?

Он жестом показал в сторону номера.

– Заходи.

– А вы?

Он уставился в стену.

– Буду ждать, пока ты не уйдешь.

Ох.

И пошла внутрь, дожидаться Картера Рида.

С бешено бьющимся сердцем и ледяными руками, едва дыша, я зашла в пентхауз. Мне казалось, что меня вот-вот разобьет сердечный приступ.

Я глубоко вздохнула. Правильно ли я поступаю? Картер Рид – убийца. Он связан с мафией. Я не знала, насколько тесно он связан с семьей Маурицио, но знала, что он имеет большое влияние. ЭйДжей всегда знал, что Картер многого добьется. И хвастался этим передо мной. Рассказывал, что Картер далеко пойдет, что ему хватит ума сделать себе имя. И действительно – он сделал себе большое имя.

Пентхауз оказался огромным, но свет нигде не горел. Мне не захотелось искать выключатель. Лунный свет сквозь стеклянные двери патио падал на поставленные в круг диваны в углублении в центре помещения. Возле одного из диванов виднелся камин. Вряд ли настоящий, хотя выглядел очень правдоподобно. Я сделала два шага вниз по лестнице и свернулась клубочком на одном из диванов. Обняла подушку и стала ждать.

Сердце по-прежнему билось очень быстро. Оно не могло остановиться уже несколько дней.

Я не знала, насколько долго я ждала. Может быть, несколько часов, может – минут. Телефон был со мной. Я могла проверить время, но мне не хотелось его включать. После того сообщения Бена я несколько раз включала и выключала его, но он был отключен с тех пор, как охранник завел меня в «Октейв». Сама не знаю почему, но я наслаждалась тишиной. Хотя я была напугана и кровь бежала по жилам с бешеной скоростью, я сделала очередной судорожный вздох и почувствовала что-то еще. Защищенность. В этом роскошном пентхаусе я почувствовала себя в безопасности. Было облегчением скрыться от того, что случилось и что я натворила.

Мне на руку упала первая слеза. Я отстраненно смотрела на нее, не осознавая, что плачу, и не чувствуя ее на руке. Я обнимала подушку и наблюдала, как на руке появляются все новые слезы.

Как можно плакать и не чувствовать этого?

Я неотрывно смотрела на растущее влажное пятно на подушке. Оно долго не высыхало, но потом усталость взяла свое. Мои веки потяжелели, и я уже не могла удерживать их открытыми. Голова опустилась, но я снова подняла ее. Изо всех сил прижала подушку к груди, села так прямо, как могла. Все тщетно. На этот раз голова откинулась назад, и я едва не заснула. Я ахнула, попыталась встать, но покачнулась и начала падать, схватилась за спинку дивана и наконец сдалась.

Моя голова опустилась на промокшую подушку, я свернулась клубочком. И вскоре заснула.

Что-то разбудило меня, я пошевелилась, но потом снова провалилась в сон. Что-то опять меня разбудило. Я заморгала и увидела темный силуэт. Он стоял надо мной. Внутренняя тревога приказала проснуться, защищать себя, но тело не послушало сигнала. Я снова провалилась в глухую дремоту. Тяжелую. Желанную. Я ей уступила.

Когда я снова проснулась, на улице было еще темно. Невероятно. Я посмотрела на часы в углу – восемь часов. Я пришла сюда около пяти, и сейчас только восемь? Я резко вздохнула: я проспала весь день. С трудом поднявшись, я начала шарить в карманах. Телефона нет. С нарастающей паникой я ощупала подушки и все вокруг. Ничего. Я резко села, вглядываясь в темноту. Куда делся телефон? Его нет в карманах, нет на диване. Я опустилась на колени, ощупала пол. Снова ничего. На ощупь я нашла лампу и попыталась ее включить, но света не было.

Она что, сломана? Быть не может.

– Где ты была, когда ограбили ЭйДжея?

Голос прозвучал откуда-то сверху, сзади. Я опустилась на пол, внутри все замерло. Господи. Что происходит? Телефона нет. Свет специально выключен. Картер мне не доверяет? Я резко вдохнула. Он собирается убить меня?

Он повторил, на этот раз еще тише.

– Где ты была, когда убили ЭйДжея?

Стук. Стук. Стук.

У меня снова затряслись руки, вспотели ладони. Я вытерла их об джинсы и открыла рот, но ничего не смогла сказать. Лишь издала сдавленный звук.

– Я задал вопрос.

Я закрыла глаза. Он стоял на месте. Это точно был он, но его голос был холоден. Я знала его почти всю жизнь, но никогда не боялась. Но это был Хладнокровный Убийца. Он был со мной в одной комнате. Я должна об этом помнить.

– Его не убили.

Я подождала. Секунду.

Две. Минуту.

Он говорил тихо:

– Кто ограбил твоего брата?

Я выпалила:

– Его не ограбили. Его убили.

Я вспомнила тот день, и у меня перехватило дыхание. Я снова почувствовала мучительную беспомощность. Я ничего не могла сделать. Хотела, отчаянно хотела, но ЭйДжей покачал головой. Он не хотел, чтобы я вмешивалась, но я думала об этом. Думала вылезти из вентиляционной шахты, чтобы умереть вместе с ним, но знала, что со мной они сделают нечто похуже. Поэтому я осталась.

В горле снова встал комок. Я почувствовала, что вот-вот разрыдаюсь. Сжав зубы, я сдерживала плач. Не сейчас, не здесь, если вдруг этот Картер Рид собирается меня убить. Он оказался совсем другим человеком, чем я помнила. Тот Картер никогда бы не сделал со мной ничего подобного, не стал бы допрашивать.

– Как?

– Как что?

Я начала злиться. Да как он смеет?

– Как он умер?

Он оставался абсолютно спокоен. С каждым вопросом голос становился все холоднее. В нем не осталось ничего человеческого.

– Его избили битой! – заорала я в темноту комнаты. – Гребаной битой. Они убили его гребаной битой, и я все видела.

Я наклонилась и прижалась лбом к коленям. Я надеялась, что они прохладные, что они охладят меня, но нет. Джинсы оказались теплыми и потными. Я все еще чувствовала на них кровь, хотя принимала душ… Или нет? Я уже не помнила. На мне все еще была кровь Мэллори или Джереми? Она впиталась в меня? Я судорожно вздохнула. Какая-то часть меня хотела, чтобы это по-прежнему была кровь Джереми. Он заслуживал умереть еще раз. Гораздо худшим способом, чем пуля в голову.

Я не знала, насколько долго так просидела. В комнате повисла тишина, а потом ее залил свет.

От неожиданности я упала на бок и закрыла глаза. Свет ослепил меня. Когда я снова открыла глаза, тяжело дыша, то не была готова его увидеть. Но он стоял передо мной. Картер Рид.

Меня покинули все мысли, все чувства, я смотрела лишь на него.

Он прислонился к стеклянной стене, сложив руки на груди, и смотрел на меня ледяным взглядом. Пронизывающими синими глазами, как у волка, не моргая. Когда мы были детьми, у него были длинные светлые волосы – почти до плеч. Он заправлял их за уши. Однажды он сказал мне, что ему так нравится. Теперь они были коротко подстрижены, но ему шло. У меня перехватило дыхание. Я поняла, что последние несколько раз не оценила его по достоинству, по сравнению с тем, что видела теперь, лично. Высокие скулы переходили в угловатое лицо с идеальными губами. Длинные, закрученные ресницы – многие женщины пытаются добиться такого эффекта косметикой. Рубашка обтягивала плечи и грудь, рисунок мышц. Он превратил собственное тело в оружие. И сделал это намеренно.

Черт. Он был идеален. И он был убийцей.

Я облизала губы и резко вздохнула, сообразив, что сделала. Только не сейчас. Никак. Но он, увидев это, слегка ухмыльнулся. Он прекрасно видел мою реакцию. Я попыталась ее подавить, но тщетно. Я почувствовала влагу и пульсацию между ног.

С большим усилием мне удалось оторвать от него взгляд, но потом послышался его тихий, короткий смешок:

– Никто не знает, как умер ЭйДжей, кроме его сестры. Я должен был убедиться, что это ты.

Он должен был убедиться? Он опасался меня? Я не утратила чувства иронии. Это он – убийца. А я нет. Хотя… Меня внутренне передернуло. Я тоже убийца.

– Ну да… Это я.

Он оттолкнулся от стены и направился к диванам, остановившись на две ступеньки выше меня. Посмотрел на меня, быстро кивнул.

– Встань.

Я встала. Неохотно.

Он осмотрел меня. Внимательно, медленно и спокойно. Ничего не упуская. Взгляд задержался на колене, куда попали мои слезы, прежде чем я прекратила плакать. Потом сказал, тем же холодным, отстраненным тоном:

– Повернись.

Я посмотрела ему в глаза:

– Нет.

– Повернись, Эмма.

Стоило ему произнести мое имя, как меня охватили волны желания. Я всеми силами боролась с ними. Я ничего этого не хотела. Он не должен ничего узнать. Сжав челюсть, я сложила руки в кулаки и прижала к себе. Меня предавало собственное тело – и я все-таки повернулась. И почувствовала унижение. Я словно корова, которую ведут на бойню. Он продолжал молча меня рассматривать.

– Ты похудела, – он махнул рукой в сторону кухни. – Там есть пицца, если захочешь.

Я упорно молчала. При упоминании о еде у меня заурчало в животе, потекли слюнки. Когда я ела в последний раз? Кажется, в закусочной, после того как мы убили Джереми. Нет, после того, как я его убила. Я пыталась заставить себя что-нибудь съесть, но не могла. Я чувствовала, что меня вырвет любой пищей. И заполняла желудок кофе.

Я двинулась мимо него к еде, но он схватил меня за руку и прижал к себе.

– Нет! – Я не хотела, чтобы ко мне прикасались. Перед глазами сразу возникла картина насилия над Мэллори, и я дернула руку назад, но он не отпустил. Поднял меня и прижал к стене. Я оказалась в ловушке.

– Я сказала, нет!

Я попыталась ударить его ногой, но он парализовал меня своей хваткой. Я кипела от ярости, но совершенно ничего не могла поделать. Он поднял мои руки над головой, удерживая их одной ладонью. Прижал мои ноги своими ногами. Теперь я вообще не могла двигаться. Сердце колотилось как бешеное. Я захныкала, часто задышав. Боль между ног становилась практически невыносимой.

Он отодвинулся назад, всего на сантиметр, и осмотрел мое тело.

Я продолжала тяжело дышать. Он видел мою грудь, но не прикоснулся к ней. Я прикусила губу. Мне хотелось, чтобы он до нее дотронулся. Хотелось почувствовать там его руку, но я не могла об этом попросить. Не могла признаться ему. Я тихо застонала, он резко посмотрел мне в глаза. Во взгляде скользнуло изумление. И сразу исчезло.

Потом он сделал шаг назад. Как только он отпустил меня, я повалилась на пол. Нужно было ударить его ногой, дать понять, что со мной так обращаться нельзя, но он был быстрее. Как всегда. Он бы опять сделал то же самое. Снова прижал меня к стене, и мое тело бы этого не выдержало. Я была в полном смятении.

Он сделал шаг назад.

– Эмма, что с тобой случилось?

Я не могла отвести от него взгляд. Он держал меня в плену.

– Ты как дикая кошка.

Я прижала колени к груди и обхватила их руками. Вздохнув, я прижалась к ним лбом. Мне хотелось, чтобы все исчезло. Чтобы вернулся мой брат. Чтобы в жизни Мэллори никогда не появлялся Джереми. И чтобы Картер не превращался в человека, стоящего передо мной. Меня переполнил стыд. Боже, как я могла хотеть этого мужчину? Холодного, отстраненного. Убийцу.

Как и ты, – прозвучала у меня в подсознании неотступная мысль.

Рядом со мной бросили коробку с пиццей. Запах оказался сильнее меня. Рот снова наполнился слюной, желудок сжался. Я схватила коробку, ни о чем не думая. Запихнула в рот кусок, попыталась засунуть еще. Я так хотела есть.

После третьего куска я подавила рвоту. Желудок снова заурчал, на этот раз от мучений. Я вскочила на ноги и огляделась, в панике чувствуя, что не могу больше сдерживать рвоту.

Картер показал на дверь, и я влетела в нее на последней секунде. Упала на колени возле унитаза, и меня прорвало. Наружу выходило все больше и больше, так много, что я даже удивилась. В желудке ничего не было. Словно мое тело хотело избавиться от всего так же сильно, как и я.

Я закончила, с перепачканным рвотой ртом прижалась лбом к раковине и вздохнула. Я чувствовала себя такой слабой, такой беспомощной.

Рядом со мной поставили стакан воды. Осторожная рука убрала с лица волосы, и Картер опустился рядом со мной. Он смотрел на меня, но на этот раз это был старый Картер. Убийца исчез. Он улыбнулся мне:

– Я о тебе позабочусь.

Меня охватило облегчение, тело расслабилось. Но прежде, чем я снова повалилась на пол, он поймал меня за руку и посадил к себе на колени. Я прижалась к нему, его рука снова легла мне на волосы и убрала их с лица. Медленно, с замирающим сердцем, я положила голову ему на грудь и почувствовала, как его вторая рука обнимает меня.

Наконец.

Картер умыл меня. Он поднял меня, усадил на столешницу ванной, дал ополаскиватель для рта и держал стакан, чтобы я могла его выпить. Дав мне еще воды, он отнес меня на кухню. Дал корочку от одного из кусков пиццы. Строго велев его тщательно прожевать, он на какое-то время ушел.

Я не представляла, что он делал и куда исчез. Знала только, что он в пентхаусе, слышала, как он говорит по телефону, и этого было вполне достаточно. Уходить он не собирался, и потому я взяла корочку и стала делать, как он сказал. Жевала кусочек хлеба, пока он не кончился. Подождала, убедившись, что на этот раз меня не стошнит, и взяла еще один кусок пиццы. На этот раз я оторвала себе кусок начинки.

Было так вкусно, что я чуть не ахнула.

Я так давно ничего не ела.

– Как ты себя чувствуешь?

Он стоял у столешницы, наблюдая за мной. Лицо оставалось бесстрастным, и у меня по спине пробежал холодок. Снова чужой. Этого Картера я не знала и гадала, куда подевался прежний, пока не вспомнила про телефонный звонок. Видимо, его изменил разговор.

– В порядке.

Он вздохнул и сел напротив меня.

Он двигался, как призрак, и опустился на стул с грацией пантеры.

– О чем ты думаешь, Эмма?

Я дернулась, услышав собственное имя. Оно было мне словно чужое. Чувственность, с которой он произносил его раньше, исчезла. И тут до меня дошло – он делал это намеренно. Хотел пробудить во мне желание и добился своего. Неужели он использовал в качестве оружия все? Голос, глаза, тело, разум?

Я опустила взгляд на тарелку.

– Ты изменился.

– Да, – вздохнул он. – Надо думать. Тогда все было, – он замешкался, – проще.

Я резко подняла взгляд.

– В некотором смысле, – уточнил он.

– В некотором смысле? – Меня охватил гнев. У ЭйДжея была зависимость от наркотиков и азартных игр. Он задолжал мафии денег, и за это его убили. Родителей у нас не было, сколько я себя помню, у Картера ситуация была не лучше. Алкоголик-отец, наркоманка-мать: большинство ночей он проводил у нас на диване. Насколько я помню, приходил он всегда со следами побоев.

Я выпалила:

– Видимо, ты помнишь все иначе, чем я. Легче не стало, просто все поменялось.

От его смешка волосы у меня на шее встали дыбом. Он снова сел на стул.

– Для меня все было проще, Эмма. Мне не приходилось убивать людей.

– Пытаешься напугать меня?

Он наклонился вперед:

– Я уже не тот маленький мальчик, которому нужен ночлег. Похоже, Эмма, мы поменялись ролями, – его лицо стало непроницаемо. – Может, расскажешь, зачем ты пришла сюда? Ты искала меня. Вот я здесь. В чем твоя проблема?

Я вздохнула. Если бы все было так легко. Я покачала головой.

– Ты издеваешься? Я что, чем-то тебя обидел? Ты пришла ко мне. Говори, зачем.

Я открыла рот.

– И сбавь обороты. Я не терплю подобного от своих людей. И не потерплю от тебя, не важно, были ли мы знакомы раньше.

Я закрыла рот и сидела, онемев от изумления. Он был прав. Я бы не стала так разговаривать с другим человеком в его положении. Картера, которого я знала, больше нет. Теперь я это видела. И понимала. Поняв, что совершила ошибку, я оттолкнулась от стола.

– Прости. Мне пора.

– Стой, – приказал он.

Я снова опустилась на стул, но не потому, что поменяла решение. Мое тело отреагировало на его приказ. Он сказал, я повиновалась. На мгновение я замешкалась, удивленно моргая, пытаясь осознать произошедшее. Все произошло так быстро.

Потом во мне снова закипел гнев, я наклонилась вперед. Я уже собиралась отпустить ядовитый комментарий, когда он вздохнул. Его взгляд смягчился.

– Я ничего не слышал от младшей сестренки Эй– Джея десять лет. И хочу знать причину, почему ты пришла.

Ох.

Гнев, враждебность, глупые чувства исчезли. Я вспомнила причину, и кошмар вернулся. Паника и отчаяние снова стали моими лучшими друзьями. Они прилипли ко мне. Я пыталась подобрать слова. Когда у меня задрожала рука, он словно похолодел. Взгляд потемнел, в глазах показался гнев.

– Эмма, кто тебя обидел?

Голос был мягок, но в интонациях чувствовался лед.

Меня снова передернуло. Я закрыла глаза. Что я ему сделала? Я чувствовала его ненависть. Она сжигала меня.

– Я не смогу тебе помочь, если ты не скажешь мне, что случилось.

Я выдавила:

– Я боюсь, ты сделаешь мне больно.

– Я никогда не сделаю тебе больно.

– Обещаешь?

Я затаила дыхание. Я зависела от него, все зависело от него. Мэллори нуждалась в нем. Я нуждалась в нем.

– Обещаю.

Меня охватило облегчение, и я обмякла на стуле. Потом прошептала хриплым голосом:

– Я кое-что натворила.

Он кивнул.

Внутри все сжалось. Я просто не могла произнести, хотя уже говорила об этом вслух. Но с Картером все иначе. Если он узнает, я потеряю контроль над ситуацией.

– Что ты натворила? – мягко спросил он.

Теперь он пытался меня убедить. Заставить довериться. Если бы это было так просто. Я могла бы просто открыться и рассказать ему о своих проблемах, но нет. Верное ли это решение? Можно ли ему доверять? Я его больше не знаю. Он – Хладнокровный Убийца. Я никогда не знала этого человека. Знала только мальчика, которым он был.

– Эмма.

Я посмотрела на него. В глазах рябило от слез.

– Я знаю, ты сейчас сомневаешься, рассказывать ли мне о случившемся, но раз ты здесь, значит, я – твой единственный выбор. Я тебя знаю. Помню, какой ты была умной девочкой. Я всегда гордился тем, как ты себя ставишь. Ты всегда боролась за выживание. Я знал это тогда. И знаю сейчас, – он наклонился вперед. Я почувствовала в нем старого Картера. – Ты должна рассказать мне. Я не причиню вреда. Я тебе уже обещал.

Я кивнула. Он прав. Абсолютно прав. Он был единственным. Но я не могла смотреть ему в глаза. Опустив голову, я прошептала:

– Я убила человека.

– Кого?

Никакой реакции. Просто вопрос. Ком страха отпустил меня.

Картера долго не было. Я подождала, еще немного поела и свернулась на кровати. Едва укрывшись пледом и обхватив подушку, я отключилась. Я никогда еще так быстро не засыпала. Когда я проснулась, в пентхаусе было еще темно. Он не вернулся. Это расстроило меня сильнее, чем я готова была признаться даже себе самой. Я отыскала свой телефон, сумку и отправилась к выходу.

Я не знала, что делать. Он сказал ждать, но как долго? Я не могу сидеть здесь вечно. Что, если он не вернется?

Эта мысль причинила мне боль. Я глубоко вздохнула. Он обещал, что защитит меня, но если он не вернется, значит, я осталась одна? В любом случае я оставила Мэллори слишком надолго. Она должна знать, что нам придется самим принимать решения. Нам придется уехать. Это уже ясно. Последний вариант исчерпан, выбора не остается. Картер был не самой удачной затеей. Это уже ясно.

Когда я вышла из пентхауса, охранника снаружи не было. Это лишь подтвердило мою догадку. Картер передумал. Мы теперь сами по себе.

Зайдя в лифт, я вспомнила, что мы приехали не из холла, и задумалась, какую нажимать кнопку. В итоге я решила поехать на нижний этаж.

Обычная парковка. Серый бетон, ряды блестящих дорогих машин. Я прошла до конца ряда и увидела в дальнем углу красный знак. Выход. Со вздохом облегчения я направилась в ту сторону. Дверь оказалась массивной и тяжелой, но мне удалось ее открыть. Передо мной оказалась еще одна маленькая лесенка, и я почувствовала себя немного Дороти на дороге из желтого кирпича. Поднявшись на два пролета, я услышала звуки улицы из-за двери без знаков и надписей. Я приоткрыла ее, проскользнула наружу и оказалась в переулке. Выйдя на ближайшую улицу, я оказалась там же, где была позавчера ночью. Ко входу в «Октейв» тянулась очередь. Я узнала нескольких человек, даже тех самых двух девушек, которые надеялись, что их выберут знаменитости. На их лицах было все то же отчаянное нетерпение. Одна из них оглядела меня с головы до ног, и на ее лице появилась презрительная усмешка. Я повернулась и ушла. В «Октейв» мне больше не нужно. Я уже получила ответ.

Я взяла такси, и когда машина остановилась возле дома Бена, я тяжело вздохнула. Я не хотела туда идти. Не хотела смотреть ей в глаза и видеть муки, которые поселил там Джереми. Не хотела говорить ей, что нам придется уехать, хотя должна была. Выбора не было.

Дверь была заперта, и я постучала.

Мне открыл Бен с искаженным от гнева лицом.

– Ну и где ты шлялась?

Я сжалась.

Он сжимал в руке мясной нож.

– У вас были проблемы?

– Ты имеешь в виду кошмары Мэллори и ее леденящие кровь крики? Нет. Никаких проблем, кроме… Погоди-ка… Тебя. Ее соседка и лучшая подруга свалила, не сказав нам куда, и она решила, что ты ее бросила, – я вошла внутрь, он захлопнул дверь. – Хорошая же ты подруга, Эмма.

– Эмма?

Из гостиной раздалось робкое хныканье. Там стояла Мэллори, обернувшись в плед. Растрепанные волосы, стоящие дыбом. Под глазами мешки. Ее нижняя губа, которую разбил еще Джереми, начала дрожать.

– Мэллори, – я обхватила ее руками. Мне хотелось убедить ее, что мы будем в порядке. Не важно, как далеко нам придется уехать – мы выживем.

Когда я обняла ее, она задрожала всем телом. Снова послышались всхлипы, и я лишь покрепче ее обняла. Моя рука гладила ее по волосам, мы плавно покачивались туда-обратно.

Она обхватила меня еще крепче, чем я ее, зажала в кулаки мою рубашку.

– Пожалуйста, не уезжай больше.

Я покачала головой:

– Не буду. Обещаю.

Бен стоял в дверях и наблюдал за нами. Его лицо смягчилось, на нем проступил страх. В потемневших глазах промелькнуло нечто вроде паники, но потом он повернулся и ушел. Включил воду на кухне и, судя по звуку, начал мыть посуду.

– Она почти не спала, – в дверях спальни показалась Аманда. Она печально улыбнулась, но я увидела в ней ту же усталость, что и у Бена. На ней была голубая футболка и новая пара джинсов. Когда она заметила, что я разглядываю ее одежду, то пожала плечами и сложила руки на груди.

– Вчера я ходила на работу и захватила для всех вещей, – она бросила взгляд в сторону кухни. – Бен не пошел. Испугался оставлять ее одну. Каждый раз, когда она пытается поспать, проходит не больше часа. Она каждый раз просыпается, крича от того… – она запнулась. – Что он с ней сделал.

Бен кашлянул у нас за спиной. Он сжимал обеими руками полотенце.

– Сможешь ее ненадолго уложить?

Аманда снова посмотрела на меня. Замявшись, переступила с ноги на ногу.

– Ей нужно, чтобы рядом были ты или я. Я… – она посмотрела через плечо на Бена. – Бен пытался, но она не позволяет ему к себе прикасаться. Поэтому я…

Я поняла. У меня внутри все сжалось, но я кивнула и повела Мэллори в спальню. Я пролежала в кровати час, обнимая ее, прежде чем она заснула. Прождала еще час, чтобы убедиться, что она спит. Мэллори дышала ровно и глубоко, и я решилась выйти из комнаты. На кухне с изможденным видом сидел Бен. Опущенные плечи, мешки под глазами. Перед ним стояла чашка кофе, но когда я потрогала ее, она оказалась холодной.

Кофейник был пуст.

– Хочешь, заварю еще кофе?

Он удивленно поднял голову, словно увидел меня впервые.

– Ой. Гм. Да. Спасибо, – он провел рукой по лицу, заставляя себя проснуться. – Она спит?

Я слила остатки кофе в раковину и налила воды.

– Да. Понадобился целый час.

Он кивнул:

– Аманда еще здесь?

– Нет. Уехала домой. Вернется завтра. Кажется, она сказала, что принесет новую одежду. И, может, еду.

Его взгляд остекленел от усталости. Налив в кофейник воду, я открыла шкаф. На полках не было ничего, кроме огромного пакета с кофе. Я положила в машину две щедрые ложки. Вскоре она забурлила.

– Да, я довольно давно не ходил за продуктами. Слишком нервничал…

Он умолк, задумчиво глядя на стол.

– Боялся выходить?

Бен кивнул:

– Да, – он печально рассмеялся. – Я взрослый человек, и я в ужасе. Не могу выйти на улицу. Боюсь, что они там, они знают, они наблюдают за нами. И она, – он посмотрел в сторону комнаты, где спала Мэллори. – Я не могу к ней прикасаться. Я пытался помочь ей, когда она попросила. Она не хотела чувствовать его прикосновений, но теперь ей отвратительны мои.

– Нет. Дело в нем. Поверь. Ты ей помог. И сейчас помогаешь.

Он изумленно поднял взгляд.

– Я вел себя с тобой как придурок. Почему ты со мной так добра?

Я пожала плечами и свернулась калачиком в стуле. Я понимала.

– Потому что ты хочешь помочь ей, но не знаешь как. Я понимаю. Поверь.

Он покачал головой, закрыв глаза.

– Эмма, я не представляю, что делать. Вообще. Она должна ходить на работу. Я должен ходить на работу. Я позвонил и отпросился, нам дали неделю. Мы должны решить, как разобраться с этим дерьмом в ближайшие дни, – он снова глянул на входную дверь. – Я так боюсь выходить туда. Ты не представляешь.

– Представляю. Правда представляю.

Потом он вздохнул. Краткое перемирие закончилось, когда он поднялся со стула.

– Пойду приберусь. Только этим и занимаюсь. Убираюсь. Мою посуду, стол, полы. Я должен что-то делать, – он горько усмехнулся. – Нужно пойти помыться. Если я тебе – ей – понадоблюсь, то я в душе.

Он боялся выходить из дома, но мне хотелось именно этого.

– Пойду в патио, подышу свежим воздухом.

Я надеялась, что смогу придумать что-нибудь новое, но когда он ушел, проигнорировав мои слова, я поняла, что шансы невелики.

Я вышла в маленькое патио и устроилась на одном из шезлонгов. Мне никак не удавалось примириться с мыслью, что, возможно, мне придется бежать. Его убила не Мэллори. А я. Он напал на нее. Не на меня. Она может предложить меня в обмен на свою безопасность, а я буду уже далеко.

Внутри все сжалось. Меня затошнило, но я лишь крепче обхватила себя руками. Это не важно. Мне теперь никак не избавиться от чувства неустроенности. Оно никуда не денется. Я попыталась обратиться к Картеру. Но он оставил меня, и теперь остается только одно. Я исчезну. И Мэллори окажется в безопасности.

Приняв новое решение, я не спешила уходить. И долго просидела на стуле. Мое тело дрожало на холодном ночном воздухе, но я этого не чувствовала. Не могла. Я могла думать лишь о следующем шаге. Куда я отправлюсь? Как? Мне нужны деньги. Много, столько у меня нет. Я зарабатывала больше, чем все остальные, но этого все равно недостаточно. Бен и Мэллори оба работали в модном спортивном клубе. Их заработка точно не хватит, чтобы помочь мне. Аманда была учителем. Возможно, кое-что у нее и было, но я знала, что летом она работала в кафе, чтобы свести концы с концами.

Мне никто не поможет.

Я просидела на улице очень долго. Бен выглянул в патио, приоткрыв дверь. Увидев меня, он вышел и дал мне одеяло, но я не встала со стула. Мне не хотелось двигаться, но я приняла дополнительное утепление, которое он предложил. Я обернулась пледом, и Бен вернулся в дом. Свет погас, и я осталась в темноте.

– Я сказал тебе оставаться на месте.

Я ахнула и подпрыгнула от удивления.

Из-за угла патио появился Картер.

Сердитое лицо, глаза блестят в лунном свете. Он сел напротив меня с рассерженным видом. Одет во все черное – черные брюки, черная толстовка с капюшоном на голове. Капюшон закрывал его глаза. Так он выглядел еще более опасным.

У меня пересохло в горле. Когда он повернулся, чтобы взять стул, я заметила у него на спине какую-то выпуклость. Пистолет? Разумеется. Это же Картер Рид. Он убийца. Это его ремесло.

– Что ты здесь делаешь?

У меня замерло сердце. Если он здесь, значит?..

– Я пришел за тобой, – он наклонился вперед. – Я сказал тебе оставаться на месте. Вернулся, а тебя нет. Мне это не понравилось, Эмма, совсем не понравилось.

Я посмотрела в сторону двери. Что, если выйдет Бен? Я не хотела, чтобы он узнал про Картера.

Картер раздраженно вздохнул:

– Беспокоишься о своем приятеле?

– Бене?

Я была изумлена. Неужели он… Нет. Картер здесь. Сидит напротив меня. Я никак не могла это осознать.

– Как ты попал сюда?

В его глазах сверкнула решительность, но и кое-что еще. Там были более темные умыслы, от которых мое сердце забилось быстрее.

– Ты пришла ко мне за помощью, потом исчезла. Эмма, чего ты хотела?

– Чего хотела? Чтобы ты помог мне.

– А зачем я, по-твоему, ушел? Чтобы тебе помочь.

Ой.

Я откинулась обратно на стул. Разумеется, он ушел, чтобы мне помочь. Я просто идиотка.

– Но когда я проснулась, тебя не было. Я…

Как долго я должна была ждать? У меня замерло сердце. Что, если он хотел меня подставить? Я была в идеальном месте, совсем одна, и он вполне мог привести Франко Данвана к входной двери.

– Ты что? – выпалил он. – Пошли. Ты поедешь со мной.

– Нет! – Я вскочила на ноги. Я не могу уйти. Мэллори-Бен-Мэллори. – Картер, я не могу уйти. От меня зависят люди.

Он моментально оказался возле меня. Схватил меня за локти и притянул к себе. Он был напряжен. Тело было твердым, но я не смогла сдержать мягкого вздоха, когда к нему прикоснулась, и почувствовала, как во мне пробуждается желание. Я хотела прижаться к нему, стать еще ближе, но покачала головой. Нужно прогнать эти мысли.

Картер наклонился ко мне:

– Думаешь, он тебе поможет? Ты пришла ко мне, Эмма. Не к нему.

Его дыхание ласкало мою кожу.

Я закрыла глаза, почувствовав, что уже смягчаюсь.

Его руки сжали меня еще сильнее, он притянул меня ближе. Он прижимался ко мне каждым сантиметром своего тела. Я чувствовала его между ног. Он прошептал, прижимаясь губами к моей шее:

– Ты убила Данвана. Твой приятель тебя не спасет. Пойдем со мной. Я защищу тебя. Со мной ты будешь в безопасности.

Я дрожала в его руках. Я хотела пойти с ним. Неужели все так просто? Но нет, как же Мэллори?

– Моя соседка. Он напал на нее.

Он покачал головой. Его губы дотронулись до моей кожи. Я почувствовала мимолетное прикосновение его зубов.

Я ахнула и прижалась к нему. Я не могла сдержаться.

– Она будет в безопасности. Она ничего не сделала. Виновата ты. Они будут искать тебя, и я не смогу защитить тебя, если ты будешь не со мной. Пойдем со мной, Эмма.

Господи. Он меня не бросил. А я-то думала. Думала, он оставил меня, но нет. От облегчения меня охватила слабость. Я почувствовала, что сползаю вниз, но Картер удержал меня. Он обнял меня, его рука скользнула мне под рубашку, за пояс джинсов. Этой рукой он прижал меня к себе.

Я хотела, чтобы рука двигалась дальше. Хотела, чтобы его руки ласкали все мое тело.

Хотела его.

Нужно было избавиться от подобных мыслей. Не забывать о собственной ситуации. Я прижалась головой к его груди и открыла рот. Мои губы прикоснулись к его толстовке. Он задрожал от прикосновения, когда я сказала:

– Они доберутся до Мэллори. Он насиловал ее, Картер. Я убила его, чтобы спасти ее. Она меня не остановила. Они это знают, и они придут за ней.

Он покачал головой. Обхватил меня второй рукой.

– Нет. Они не узнают, но ты должна пойти со мной.

– Но Мэллори?

– Мои люди уже об этом позаботились.

Стоп, что это значит? Я попыталась отодвинуться. Он не позволил.

– Картер.

Он обхватил меня еще сильнее. Его мускулы не позволяли мне сдвинуться с места.

– Мои люди наблюдают за твоей соседкой. Ваша квартира очищена. Твоя подруга может дальше жить своей жизнью. Франко Данван не свяжет с ней исчезновение своего сына.

– Значит, я тоже свободна? – сдавленным голосом спросила я. Внутри затеплилась надежда.

Он молчал. Его грудь, прижатая ко мне, вздымалась вверх-вниз. Руки обхватили меня еще крепче.

– Тебе нужно остаться со мной…

Я резко дернулась назад, оторвавшись на несколько миллиметров, и подняла взгляд.

– Но ты сказал…

Его холодные глаза блестели в темноте. Они сузились, и меня бросило в дрожь, но я не могла отвести взгляда. И чувствовала, как во мне зарождается желание.

– Я не могу защищать тебя, если ты не со мной. Можешь жить своей жизнью, но живи со мной.

– С тобой?

– Пока все не кончится.

– Что не кончится? Ты сказал, что все уже кончено.

– Точно сказать нельзя. Мои люди будут приглядывать за твоей соседкой и твоим приятелем, но не за тобой. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной.

– Но…

Он выпалил:

– Я не буду защищать их, если ты не пойдешь со мной.

– Не будешь?

Во мне снова зашевелилась паника. Нам все равно нужна его защита. Им нужна его защита. Он обхватил ладонью мое лицо. Я отстранилась. Его прикосновения были так осторожны, так нежны, но слова так жестоки. А мне нужно было, чтобы Мэллори выжила.

Тогда он прошептал:

– Ты сестра ЭйДжея. Я должен защитить тебя, Эмма.

Меня охватило чувство вины. Он был прав. ЭйДжей бы этого хотел. Но Мэллори… Я подняла взгляд.

– Ты присмотришь за моими друзьями? Мэллори будет в безопасности?

Он кивнул.

– Ее будут охранять твои люди? Я не пойду с тобой, если ты не пообещаешь ее защищать. Это мое последнее слово.

Он снова кивнул. Он был так напряжен.

– Мои люди будут охранять ее, пока ты со мной.

Я знала, что нужно делать.

– Хорошо, Картер. Я пойду с тобой.

Картер прибежал обратно к машине и сел на заднее сиденье. Он не осматривался, но чувствовал неодобрение своего компаньона. Плевать. Он продолжал молчать, и тогда старший компаньон спросил:

– Что ты ей сказал?

Ответ был коротким:

– Она будет жить со мной.

– Ты дурак.

Картер моментально прижал собеседника к двери. Схватил за горло и парализовал своей хваткой. Но его спутник не стал бороться. Он знал, это бессмысленно. И не проронил ни слова. Между ними произошло молчаливое противостояние, и Картер подождал, пока не почувствовал, что соперник сдался.

– Высказывай свои суждения, только если я тебя об этом прошу. Но я никогда не буду просить об этом насчет нее.

Подержав еще несколько мгновений, он наконец отпустил. С ними в машине сидело еще два охранника, но ни один не двинулся и не издал ни звука.

Через несколько кварталов компаньон отметил, потирая горло:

– Я тебя давно знаю. Но таким я тебя никогда не видел.

– С ней все иначе.

– Это заметно.

Картер не отвечал.

Компаньон подождал еще несколько кварталов.

– Что ты сказал ей насчет остальных?

– Что за ними будут присматривать мои люди, и я защищу их, насколько смогу.

– Значит, ты обманул ее.

Он снова начал выражать недовольство, но вовремя сдержался. Резко выпрямился, по-прежнему держась за горло.

– Ты знаешь, что не можешь защитить ее друзей, даже если приставишь к ним людей. Как только появится Бартел, нашим людям придется уйти. Они не должны знать о нашем участии. Прошло слишком мало времени.

– Мне плевать на ее друзей. Меня волнует она, и она будет в безопасности.

– Но что будет, когда она узнает, что ты ее обманул?

– Примет как есть. Придется. Как только Данван появился в их жизни, безопасность кончилась. А когда она нажала на курок, на нее открыли охоту. Не на них.

– Ты уверен, что она справится? Сам знаешь, до чего может дойти.

Картер вздохнул и вспомнил выражение ее лица, когда она спала в пентхаусе. Изможденная, голодная, но спокойная. Он не решился разбудить ее, а когда вернулся и обнаружил, что она проснулась, то повел себя как трус. Оставался в темноте, допрашивая ее, словно она его враг. Он должен был убедиться, и он убедился. Он сказал спутнику:

– Я давил на нее, Джин. В ней есть боевой дух. Больше, чем во мне, когда я начинал. Она справится.

Ей придется, или она умрет.

Эту мысль Картер озвучивать не стал.

– Не понимаю, – Бен вцепился в собственные волосы. – Ты что, уходишь? Это первая ночь, которую она проспала целиком. Ни разу не закричав. Ты нужна Мэллори здесь.

Я посмотрела на диван, где свернулась клубочком подруга. Она захлюпала носом и вытерла слезу, но ничего не сказала. Она ничего не говорила с тех пор, как я сказала ей, что мы защищены. Она не спросила, откуда я знаю и что имею в виду, но кивнула. Мэллори не проронила ни слова, даже когда я сказала ей, что мне придется уехать. Но отвела взгляд, по щеке покатилась слеза. Я притянула ее к себе и обняла, пытаясь успокоить.

Это было очень непросто. Я не могла ничего объяснить. Картер не хотел, чтобы они о нем знали, и я не хотела тоже. Нашу с Картером связь нужно держать в секрете. Я не знала почему, но чувствовала это. Но как я им все объясню, если вынуждена молчать?

Мэллори обняла меня в ответ. С тех пор она была на диване.

Аманда сидела с озадаченным видом, пока Бен шагал по кухне, но тоже молчала.

У меня завибрировал телефон. Сообщение от Картера.

Снаружи тебя ждет машина. Не торопись, попрощайся со всеми как следует.

– Кто это? – спросил Бен. Он снова вцепился в свои волосы с безумным взглядом. – Эмма, я не понимаю. Правда. Ты должна быть здесь ради Мэллори. Ты нужна ей.

– Бен, – заговорила Аманда, тихо и печально. – Читай между строк. Она что-то для нас сделала. Эмма бы никогда не ушла, если бы не было нужды. Теперь она говорит, что мы в безопасности, можем больше не беспокоиться. Ты же не тупой. Подумай об этом.

– Но… – он остановился, по-прежнему вцепившись пальцами в волосы. Не двигаясь, оглядел комнату. – Она нужна Мэллори. Для меня это главное.

– Я справлюсь, – раздался шепот, и мы все резко повернулись. Мэллори поплотнее закуталась в одеяло. Широко раскрытые, полные страха глаза, дрожащая нижняя губа. Она откашлялась, словно пытаясь вернуть себе голос. – Я справлюсь. Правда.

Бен бросился к ней. Мэллори выставила руку вперед, останавливая его. Он замер, словно окаменев.

Потом подала голос Аманда.

– Ну, – она быстро моргнула, изумленно глядя на нас. – Вот и решили.

Я не могла отвести глаз от соседки. Она попыталась выдавить из себя улыбку. Маленькую, но улыбку. И прошептала:

– Эмс, я справлюсь. Не беспокойся. Делай то, что нужно. Я знаю, ты каким-то образом помогла нам.

– И все?

Я напряглась.

На нас смотрел охваченный яростью Бен.

– И все? Ты серьезно?

– Бен! – возмущенно вмешалась Аманда.

Его голос смягчился, но взгляд был по-прежнему безумен.

– Поверить не могу. Просто не могу поверить. Какого черта здесь происходит?

Я схватила сумку, которую Аманда принесла с одеждой.

До этого мы разделили вещи и оставили в спальне стопку для Мэллори. Картер сказал, что она может возвращаться в квартиру, но когда я сообщила ей, что можно возвращаться домой, она сжалась в комочек на кровати. Я знала, что больше мы вместе жить не будем. Поэтому обняла ее и прошептала, что свяжусь с арендодателем. И обо всем позабочусь – соберу вещи, найду, где их хранить, пока она не найдет новое жилье. Когда я рассказала Аманде о своих планах, она пообещала помочь. Побыть немного с Мэллори, пока та снова не встанет на ноги.

Я заставила Мэллори пообещать мне, что она пойдет к психологу. Сначала ее передернуло от моих слов, но уже через секунду она кивнула. И снова свернулась на диване. Мы с Амандой переглянулись, закончив складывать ее одежду. Моя была уже в сумке.

Вот и все. Разъяренный Бен. По-прежнему тихая, озадаченная Аманда. Мэллори, снова погруженная в собственный мир.

Мне было пора уходить.

С тяжелым сердцем я направилась к входной двери. Я не знала, когда увижу их снова. Я уже схватилась за ручку, когда услышала сзади какое-то движение. Маленькие ручки обхватили меня за талию, и я повернулась к Мэллори, чтобы обнять ее в ответ. Она прошептала, уткнувшись мне в щеку:

– Береги себя. Я знаю, ты делаешь это, чтобы мне помочь.

Я кивнула, не в силах выдавить ни слова. Это оказалось сложнее, чем я думала. Я изо всех сил прижала ее к себе.

К дверям подошли Бен и Аманда. Его руки по-прежнему цеплялись за волосы. Он не отпускал. Аманда попыталась ободряюще улыбнуться, но ее глаза были наполнены слезами. Она отвернулась. Я вздохнула. Надо идти. Иначе никак. Они будут в безопасности, а мне нужно идти.

– Пока, – я поцеловала Мэллори в лоб и открыла дверь. – Берегите себя. Будьте осторожнее.

Она стояла с потерянным видом.

У Бена изо рта раздался булькающий звук. Он стоял, изумленно глядя на меня.

– Ты правда уходишь? Поверить не могу.

Я лишь кивнула. Эмоции встали в горле комом, и говорить не получалось. Потом я ушла. Слезы ослепляли, но я не стала их вытирать. Не оглядываясь, я направилась к поджидающей меня большой черной машине. Вышел водитель, открыл мне дверь. Я залезла внутрь и отвернулась. Смотреть я не стала. Не могла.

Машина тронулась, но я по-прежнему не могла обернуться. Картера в машине не было, и я была этому рада. Я чувствовала, словно перехожу на темную сторону. Стоило мне о нем подумать, как тело затряслось от желания. Я покачала головой. Картер опасен. У него не должно быть надо мной столько власти. Когда мы убедимся, что Франко Данван не будет меня преследовать, я должна буду уйти. Внутри меня зародилось странное предчувствие. Оно усиливалось по мере того, как мы приближались к дому Картера.

Когда все будет кончено, мне придется уйти. Я знала, что иначе он меня уничтожит. Но когда машина заехала на подземную парковку и остановилась, у меня замерло сердце.

Меня охватила волна темного удовольствия. Мысль о совместной жизни с ним, о том, что он будет рядом, заставляла сердце биться чаще. У него уже было надо мной слишком много власти.

Распахнулась дверь, вошел охранник. Словно Голиаф в черном костюме. Судя по крепкой челюсти, лысой голове и пустому взгляду, он вполне мог быть профессиональным борцом. У него под пиджаком были какие-то выпуклости. Я уже знала, что это оружие. Он показал на лифт.

– Мы покажем вам ваш новый дом, мисс Мартинс. Прошу, следуйте за мной.

Я последовала за ним на подгибающихся ногах, с сумкой в руке. За мной захлопнулась дверь. Ее закрыл другой охранник. Он вполне мог быть близнецом первого. Он пошел за мной, машина уехала. Потом мы вошли в лифт. Первый охранник нажал кнопку верхнего этажа.

– Мы… – мой голос прозвучал хрипло. – Где мы?

Первый охранник повернулся ко мне:

– Вы в частной резиденции мистера Рида. Вам отвели верхний этаж.

У меня глаза на лоб полезли. Верхний этаж? То есть… Весь этаж?

– Ему что, все здание принадлежит?

– Да, мэм.

В лифте было шесть кнопок. Получается, в здании шесть этажей? Я знала, что Картер влиятелен, но насколько он силен на самом деле? Ему принадлежало целое здание в городе, где ни у кого не было такого дома.

Когда лифт остановился и двери открылись, я увидела коридор, как в пентхаусе. Он вел от лифта к двери. В нем были скамейка, люстра, зеркало. Сбоку – открытая дверь в гардеробную с пустыми крючками. Когда оба охранника прошли по коридору и встали по обе стороны от скамейки, мне стало интересно: порядок здесь будет такой же? Они останутся, пока я не уйду? Но в пентхаусе охранник покинул свой пост.

– Вы можете зайти внутрь, мэм, – жестом показал на дверь первый. Он сложил руки на груди, плечи под черным пиджаком опустились.

Я сделала глубокий вдох и вошла внутрь.

В отличие от пентхауса, погруженного во тьму, здесь все купалось в свете. Белые мраморные полы, белые стены под яркими украшениями. В середине комнаты стоял длинный стол. Тоже белый. Вместо стен были окна, от потолка до пола. Когда я обходила этаж, вокруг меня простирался город. Я поверить не могла, что буду теперь здесь жить.

В самом конце была лестница, ведущая на нижний этаж. Все здание было ярко освещено.

Я снова огляделась. Две спальни. В каждой – личная ванная. Гостиная с двумя белыми диванами вокруг камина, внутри которого стояли свечи.

– Как прошло прощание?

Я развернулась. Возле лестницы стоял Картер. Черная толстовка и штаны исчезли. Теперь он был одет в безукоризненный костюм. Серый в синюю полоску, идеально подходящую к цвету его глаз. Галстук дополнительно подчеркивал цвета.

У меня потекли слюнки.

– Прекрасно выглядишь.

Он вздохнул:

– Не хочешь говорить о прощании?

Я втянула воздух и отвела взгляд.

– Ты куда-то собрался?

Он вздохнул и направился ко мне:

– У меня сегодня несколько встреч.

Разумеется. Вполне логично. Я ждала, пока Аманда не вернется с работы, чтобы с ней попрощаться. Он был членом мафии. Их работа происходила в ночные часы.

– А. Хорошо.

Он вздохнул еще глубже:

– Вернусь утром. Если тебе нужна еда или еще что-нибудь, можно попросить Томаса или Майка.

– Это те два парня?

– Да, – он слегка ухмыльнулся.

У меня перехватило дух. Его лицо переменилось, даже от маленькой эмоции. Я видела такое и раньше, но все равно это было удивительно. Он был красив – иначе не скажешь. Когда он увидел мою реакцию, у него потемнел взгляд. Он сделал еще один шаг и протянул ко мне руку.

Я сделала шаг от него, но потом поняла, что натворила. Сжала зубы. Я хотела его прикосновений и боялась одновременно. От этих противоречий внутри меня разыгрался шторм.

Его рука отдернулась назад.

– Хорошо, – улыбка стала мягче. – Если что-то понадобится, можешь мне позвонить, – он жестом показал на длинный стол позади меня. – Там лежит твой новый телефон. Безопаснее использовать его, а не старый. Старый могут прослушивать.

Ого. Я нахмурилась. Получается, Данван знает, что я – убийца?

– Так просто безопаснее. Используй новый.

Я обернулась и была застигнута врасплох. Не следовало отводить взгляд. Он подошел ближе, на расстояние вытянутой руки. Голос зазвучал тише:

– Франко Данван понятия не имеет о твоем поступке. У меня телефонная компания, которая обеспечит тебе безопасную связь. С другим телефоном я этого гарантировать не могу. Сделай мне одолжение. Так я буду меньше о тебе беспокоиться.

Я кивнула. Меня охватило столько эмоций.

– Эмма, – он произнес мое имя мягким шепотом. Протянул руку, положил ладонь мне на шею. Обхватил меня за затылок и подошел ближе, почти прижавшись.

Я закрыла глаза, почувствовав его. Руки дернулись. Хотелось обнять его и прижать к себе, но я не могла. Поэтому лишь сильнее вцепилась в себя. Я даже не осознавала, что обнимала себя с самого начала. Он прижался ко мне. Его дыхание дразнило мои губы, лоб опустился к моему лбу.

Он поднял вторую руку, приложил большой палец к моим губам.

Я ахнула, приоткрыла рот.

Его палец проник внутрь, всего на миллиметр.

Прежде чем я успела взять себя в руки, мой язык высунулся и прикоснулся к нему.

Он снова прошептал:

– Эмма.

Задержал дыхание, прижимаясь ко мне.

– Сэр, – нас прервал другой голос.

Картер смотрел на меня потемневшими от страсти глазами, но потом прокашлялся.

– Сейчас буду, Джен.

– Сэр, – у меня за спиной хлопнула дверь.

– Мне пора.

Я кивнула, дрожа у него в руках.

Он застонал и потянулся ко мне. Но я почувствовала его губы не там, где хотела, а у себя на лбу. Он прошептал:

– Я рад, что ты здесь. ЭйДжей хотел бы, чтобы я за тобой приглядывал.

Он оторвался от меня, и через секунду его уже не было. Я осталась стоять в смятении.

Так вот ради чего он все это делает? Ради Эй– Джея?

У меня в кармане завибрировал телефон. Я достала его. Сообщение от Аманды.

Я ухмыльнулась.

Я на мгновение замешкалась. Сделала глубокий вдох. Все будет хорошо.

Посмотрев на оставленный Картером новый телефон, я написала ей номер и сказала, что теперь буду пользоваться им. Когда она ответила, что записала его и передаст Мэллори, я немного расслабилась. Она не стала задавать вопросов. Я об этом беспокоилась, но Аманда и Мэллори почти ничего не спрашивали о моих делах за эту неделю. Они мне доверяли. Знали, что я о них забочусь.

Я оглядела свой новый дом.

Покачала головой. Это моя новая жизнь, во всяком случае, пока. С такой мыслью я взяла сумку и отправилась искать свою спальню. Я собиралась принять душ и как следует выспаться. Жизнь должна вернуться в нормальный ритм.

Но зайдя в спальню и увидев перед собой огромную кровать, я задалась вопросом, какой именно будет моя новая жизнь. Сомневаюсь, что сильно похожей на старую.

Первую ночь я провела в тревожном сне. Я не знала, когда вернется Картер. Не знала, чего он от меня ожидал. Он ждал чего-то большего? Я была у него дома еще по какой-то причине, кроме безопасности? Я закрыла дверь в спальню, но не знала, придет ли он ко мне. А может, я здесь по другой причине? Каждый раз, когда мне чудился какой-нибудь звук, я резко просыпалась и в груди начинало колотиться сердце. Но ничего не происходило, и я откидывалась обратно в кровать.

Когда я смотрела на часы в последний раз, было около пяти утра. Потом я проснулась уже после восьми, с трудом разлепив глаза. Три полных часа сна. Я оглядела просторную комнату, и сразу все вспомнила. Резко поднялась, полностью проснувшись – сон как рукой сняло.

Не зная, что делать или куда идти, я взяла из шкафа халат, зашла в ванную и направилась вниз. Спустившись на второй этаж, я услышала шум воды и закипающего кофе. Потом так соблазнительно запахло беконом, что у меня сжался желудок.

Я зашла на кухню и резко остановилась. Вместо серого костюма с прошлого вечера на Картере были джинсы и простая футболка.

У меня потекли слюнки, и не из-за еды. Я еще никогда не видела, чтобы футболка смотрелась так привлекательно. Потом до меня дошло, о чем я опять думаю. Ну сколько можно.

– Доброе утро, – протянул он, расслабленный и спокойный. Волосы были еще мокрыми после душа, кончики слегка завивались.

Это выглядело очаровательно.

Я внутренне ухмыльнулась. Картер Рид вовсе не был очаровательным. Горячим и опасным. Но не очаровательным.

– Что?

Я покачала головой:

– Ничего.

– Садись, – он указал на столешницу. – Завтракать будешь?

Я посмотрела на стол. Коробка хлопьев, рогалики, апельсиновый сок и несколько яиц.

– Завтрак чемпионов?

Он ухмыльнулся. Меня бросило в жар. Боже. Нужно взять себя в руки. Я уже начинаю выглядеть жалко.

– Я ходил утром в спортзал. Завтрак помогает зарядиться энергией на весь день. Угощайся, – он поймал мой взгляд. – Чем захочешь.

Сердце колотилось как бешеное. Стучало, как копыта мчащихся лошадей. Я выдавила:

– Эм, кофе?

Ухмылка стала шире. Он прекрасно знал, что со мной творит, но снова повернулся к плите.

– Или сделать тебе омлет?

– Ой. Гм… – В животе заурчало, но я покачала головой. – Я обычно завтракаю кофе или перекусываю на бегу. Я с трудом просыпаюсь по утрам и всегда опаздываю на работу. Ну, почти всегда.

Он посмотрел на часы.

– Во сколько у тебя начинается работа?

Я фыркнула:

– После той недели… Вряд ли она у меня есть.

– Уверена?

Я смотрела на чашку с кофе, но теперь резко перевела взгляд на Картера. И встретилась с еще более пристальным взглядом. У меня перехватило дыхание. А потом закрались подозрения.

– Картер, что ты сделал?

– С чего ты взяла, что я что-то сделал?

Я внимательно посмотрела на него. Да. Точно. В голубых волчьих глазах искрилось веселье. Я вздохнула. Я начала понимать: он может что угодно, а уж вернуть мне работу – хоть во сне.

– Ты знаком с мистером Хадсоном, да?

Ухмылка стала шире:

– Нет, я незнаком с мистером Хадсоном. Кто это?

Было непонятно, лжет он или нет.

– Начальник отдела продаж в «Беверадж». Я его ассистентка.

– А. – Он сделал глоток апельсинового сока. – Хорошо.

Почему его поведение начало меня раздражать?

Он снова посмотрел на часы:

– Так во сколько ты обычно приходила на работу?

– К девяти. – Я прищурилась. – А что?

– Собираешься идти прямо так?

Я опустила взгляд и быстро оглядела себя – халат, босые ноги. Потом до меня дошел смысл сказанного, и я подняла голову.

– Ты вернул мне работу, да?

Он сделал еще один глоток сока.

– Я незнаком с мистером Хадсоном, но мы спарринг-партнеры с Ноем Томлинсоном.

У меня упала челюсть.

– Ты знаешь Ноя Томлинсона? Картер, он же владелец «Ричмонда».

– Я в курсе, – улыбка стала неприятной. – Всех «Ричмондов».

Я потеряла дар речи. «Ричмонд» – сеть шикарных отелей, национальная и международная. И достиг этого глобального успеха Ной Томлинсон. Подождите – он сказал «спарринг-партнеры»? У меня закружилась голова, я схватилась за столешницу, чтобы не упасть. Но рука соскользнула, и я бы свалилась с барного стула на пол, если бы не Картер. Он схватил меня за руку. Все произошло так быстро. Я не могла отвести взгляд от его ладони, обхватившей мою руку. Он усадил меня обратно на стул и сделал шаг назад.

– Прекрасная реакция, – похвалила я, затаив дыхание. – Уверена, пригождается в поединках с чемпионом по боям без правил.

Картер улыбнулся и пожал плечами:

– В этом есть свои плюсы, – он бросил на меня язвительный взгляд. – Ты опоздаешь, если не начнешь собираться.

Я все никак не могла поверить в его слова.

– Эмма.

Работа. Я опаздываю. Уже больше половины девятого. Боже. Я покачала головой. Голова снова закружилась. Я выдавила:

– Ною Томлинсону не хватило бы денег, чтобы построить все отели сразу. Ты дал ему денег, да?

Картер приподнял бровь:

– У тебя все еще есть работа, но если ты опоздаешь, я ничего не могу обещать.

Больше ничего говорить ему не пришлось. Я помчалась наверх и вывалила содержимое своей сумки на кровать. Но не смогла найти ничего подходящего. Мне хотелось закричать от отчаяния. Но потом я посмотрела на шкаф, и мне пришла в голову мысль… Распахнув его, я рот раскрыла от изумления. Ну, не совсем так. Я бы раскрыла от изумления рот, если бы было время. Шкаф ломился от дизайнерской одежды. Я вытащила юбку и увидела, что это мой размер.

У меня не было времени думать о совпадениях.

Я в спешке схватила строгую белую юбку и блузку. В другом шкафу была обувь. Я чуть в обморок не упала. Туфли на каблуках, сандалии, лодочки – все, о чем может мечтать девушка. Хихикая от нахлынувших эмоций, я надела туфли от «Касадэй», но потом остановилась. Как я доберусь до работы?

С сумочкой и новым телефоном от Картера я вышла из спальни. Ответ уже ждал меня в гостиной.

Мне кивнул один из охранников.

– Мисс Мартинс. Ваша машина ждет внизу.

Разумеется. Меня ждала машина.

Такова была жизнь Картера. А теперь, видимо, и моя.

Мы спустились вниз на лифте. Другой охранник открыл передо мной дверь машины. Я скользнула внутрь. Один из охранников сел рядом со мной, другой спереди, и мы поехали. Я молчала. Я не знала, полагается ли мне говорить. Я даже не знала, что за охранник сидел рядом, но, похоже, Картер хотел, чтобы теперь они были со мной постоянно.

Когда мы уже почти подъехали к «Ричмонду», у меня завибрировал телефон.

Когда соберешься ехать домой, набери на телефоне ноль девять. Майк и Томас будут ждать у заднего выхода. Хорошего дня, Эмма.

Я долго пялилась на телефон. Не могла отвести взгляд. Домой? К Картеру? Я и правда жила с ним. Это звучало так интимно, что у меня сразу ускорился пульс. Меня бросило в жар. Это теперь моя жизнь. Моя новая жизнь. Машина. Два телохранителя. Жизнь в невероятном доме, с невероятным человеком. Я судорожно вздохнула. Смогу ли я справиться? Это все было слишком… Чересчур.

Я откинулась на спинку и сосчитала до десяти. Во мне нарастало чувство тревоги.

Четыре дня назад я думала, что моя жизнь кончена. Теперь все повернулось на сто восемьдесят градусов.

– Мэм, мы приехали.

Я очнулась от размышлений. Машина остановилась, я вышла и увидела, что мы у заднего входа. Когда охранник захлопнул за мной дверь, я посмотрела на него, не зная, что сделать или сказать.

Он махнул рукой в сторону входа.

– Мы встретим вас здесь. Прекрасного дня на работе.

– Я… Спасибо…

Он кивнул и стал ждать.

Гм…

– Мэм, вы можете идти.

– А!

Покраснев от смущения, я поспешила к двери. Я даже не знала об этом входе, но рядом были табельные часы. Я отметила свой приход и направилась в комнату отдыха за кофе.

Я не стала обращать внимание на коллег за столами. Несомненно, они шептались о моем недельном отсутствии. Но когда я сделала кофе и ушла, то была крайне удивлена. Ноль реакции. Будто ничего не случилось. Я пожала плечами и направилась в кабинет мистера Хадсона.

Зайдя внутрь, я снова пришла в изумление. Я ожидала, что он отпустит какой-нибудь комментарий, но ничего не произошло. На столе своего маленького кабинета через две двери от мистера Хадсона я обнаружила стопку бумаг, а в электронной почте было столько писем, что я потратила на их прочтение все утро.

Ближе к обеду все начало проясняться.

Мистер Хадсон спросил в мою открытую дверь:

– Как отдохнули?

Я подпрыгнула. Бешено заколотилось сердце. Он никогда не стучал, даже из вежливости.

– Отдохнула?

Я посмотрела на босса. Потом до меня дошло, и я выпалила:

– Ой. Хм. Отлично. Как прошла неделя?

Мистер Хадсон посмотрел на меня сквозь очки и потер переносицу. Он всегда был крупным мужчиной, но раздался еще сильнее, когда перестал заниматься спортом из-за травмы спины. За последний год босс набрал больше двадцати килограммов. Теперь он таскал их на животе и был крайне несчастен. Все знали, что мистер Хадсон привык считать себя ловеласом, но теперь, когда у него начали выпадать и седеть волосы, поддерживать имидж стало сложновато. Его ноздри раздулись от раздражения, и он выдавил:

– Неделя прошла нормально, но лучше бы вы предупредили о своем отпуске заранее.

Он прищурил глаза и изогнул уголок губ в усмешке.

– Сверху поступило распоряжение. Вы не говорили, что знаете кого-то из начальства, Мартинс.

Я выпрямила спину и подняла подбородок.

– Отдых оказался сюрпризом и для меня. Приношу извинения за доставленные вам и остальным сотрудникам неудобства.

Он фыркнул:

– Благодарите Терезу, она взяла на себя большую часть работы. Конечно, она не могла делать все, ведь моим ассистентом являетесь все-таки вы, но вам стоит обсудить с ней основные вопросы. Она введет в курс дела. У нас намечается крупная сделка. В Нью-Йорке пройдет конференция. Я хочу вас туда отправить.

Нью-Йорк? Неужели я поеду в Нью-Йорк?

– Вы не против, мисс Мартинс? – В его тоне слышалось раздражение.

– Эм, да, да, мистер Хадсон. Разумеется, мистер Хадсон.

– Хорошо, – он закатил глаза. – Мы должны представить в Нью-Йорке господина Томлинсона. Я хочу, чтобы вы сделали презентацию.

– Что это за заказ, мистер Хадсон?

– Новый заказ. Посмотрите, в почте должно быть об этом письмо. Если не найдете, спросите моего секретаря.

– Хорошо, мистер Хадсон.

Я выдавила профессиональную улыбку. Он не должен догадаться, что мне хочется его придушить. Новый заказ? Письмо в почте? Он говорил со мной, будто мне два года.

Снова закатив глаза и раздраженно вздохнув, он направился к себе в кабинет. Я осталась одна, за заваленным бумагами столом. Мне хотелось встать. Пойти за ним. И что-нибудь разбить. Он еще никогда так со мной не разговаривал.

Что, черт подери, ему сказали? И кто?

Мне оставалось лишь заново просмотреть всю почту. Прошел час, но я так и не нашла сообщения, о котором он говорил. Там не было писем ни от него, ни из вышестоящих офисов, и потому я вскочила со стула и отправилась искать Терезу Уэббер, другого ассистента – она работала под руководством директора по продажам. К секретарю мне обращаться не хотелось – она была такой же противной, как босс. Когда я пришла к кабинету Терезы Уэббер, она с хмурым видом сидела за компьютером, держа в зубах карандаш.

Я постучала в дверь. Она отпрянула от монитора и всплеснула руками – так, что вылетел карандаш. Схватилась за край стола, чтобы не упасть со стула. Волосы, собранные в хвост, наполовину растрепались из-за резкого движения. Удивленно распахнув зеленые глаза за тонкими стеклами очков, с расстегнутыми на блузке пуговицами, Тереза охнула от смущения.

– Не помешаю?

– Нет, нет, – она жестом показала на стул перед своим столом. – Садись.

Тереза быстро застегнула пуговицы и попыталась пригладить волосы. Тщетно. Половина упала ей на плечо. Другая половина все еще была в хвосте.

– Прости. Ты меня напугала.

Я спрятала улыбку. В этом вся Тереза. Мы были не очень близко знакомы, но у нее была определенная репутация. Она всегда предельно сосредотачивалась на любом деле. Казалось, ее не мог отвлечь даже взрыв ядерной бомбы.

– Над чем работаешь?

– Над чем мы работаем, – поправила она. И показала на монитор. – Мистер Томлинсон попросил, чтобы этот заказ представила ты.

Мои брови удивленно взлетели вверх. Мистер Томлинсон попросил лично? Я сразу насторожилась. Что это за заказ? Я надеялась, что Картер тут ни при чем, но все же подозревала, что без него не обошлось. Иначе быть не может. У меня захватило дух, когда Тереза жестом пригласила заглянуть в монитор.

– Вот, смотри, – постучала по экрану она.

Я начала читать, и меня охватил шок. Заказ на развитие нашей собственной торговой марки спиртного. Я покачала головой. Что это может значить?

Тереза, видимо, почувствовала мое замешательство.

– Мистер Томлинсон хочет, чтобы мы развивали это направление. Этот бурбон стал бестселлером в ресторанах и барах. Поступают запросы из других мест. Он хочет прорекламировать товар и продавать по всей стране. Это серьезное дело, Эмма.

– Но почему я?

Она пожала плечами и повернулась к компьютеру.

– Кто знает, как Ной выбирает людей. У него всегда есть причина, и все всегда получается. Он просто гений.

Ной? Я улыбнулась.

– Вы с ним на ты?

Ее пальцы застыли, по шее растекся румянец.

Моя улыбка стала еще шире.

– Ты знаешь офисные сплетни, Тереза. Они разлетаются моментально.

Тереза поморщилась, но у нее на лице вспыхнул румянец.

– Да нет, это все ерунда. То есть…

Я сделала большие глаза. Шутки шутками, но там определенно что-то есть.

– Гм, – она бросила на меня умоляющий взгляд, посмотрела вниз. И замерла, затаив дыхание.

– Ничего себе. Вот это туфли!

Туфли? Теперь настала моя очередь смутиться. Я забыла про свои очень дорогие туфли и про дорогую дизайнерскую одежду.

– Это «Касадэй»?!

– Гм. – Я закусила губу. – Да…

– О боже! – Она наклонилась пониже, чтобы получше рассмотреть. Потом выпрямилась, расправила плечи и посмотрела на меня с каменным лицом.

– Эмма, этих туфель еще даже нет в продаже.

– Откуда ты знаешь? – фыркнула я и начала обмахиваться. В кабинете становилось жарко.

– Потому что знакома с сотрудником «Хаглейс».

Когда она назвала этот бутик – эксклюзивный, дорогой и популярный среди многих знаменитостей, – я чуть не упала в обморок. Конечно, у Картера есть целый шкаф обуви, которой еще даже нет на прилавках. Я опустила взгляд на юбку и задалась вопросом, насколько дорого стоит мой наряд. На какую сумму я одета?

Я сглотнула.

Тереза тоже разглядывала мою одежду, вытаращив от изумления глаза.

– Хорошо выглядишь, Эмма, просто прекрасно.

Мне не понравилось столь пристальное внимание, но стоп – она лично знакома с Ноем. Это куда интереснее моей одежды. Я махнула рукой в сторону компьютера.

– Итак, что мне нужно знать для презентации? Расскажи мне, чего хочет Ной.

Она бросилась на свое место будто ошпаренная.

– А, конечно. – Поправив очки, она провела рукой по волосам и вздохнула: – Нас ждет долгий вечер. Тебе нужно многое наверстать.

Тереза не шутила. Я отправила Картеру сообщение, что задержусь на работе. Не получив ответа, убрала телефон в сторону и больше о нем не вспоминала. Прочитав больше информации и получив представление, чего Ной Томлинсон хочет для своего нового проекта, я пришла в восторг. Он хотел, чтобы его напиток составил достойную конкуренцию на местном рынке. Если этот бурбон станет хитом, то начнется выпуск и другой продукции, а я уже буду в команде. На самом деле, основную часть работы уже делали мы с Терезой. Ее босс и мистер Хадсон за нами присматривали, но ведущими работниками были мы.

Нас ждало серьезное дело.

Когда время близилось к семи вечера, Тереза услышала, как у меня урчит в животе, и улыбнулась. Она подняла на лоб очки и откинулась на спинку стула.

– Что думаешь?

– В смысле? – Я сидела на полу, вокруг возвышались три стопки бумаг. Я провела в таком положении уже больше часа и сомневалась, что все еще могу ходить. Ноги онемели еще сорок минут назад.

– Может, на сегодня закончим? У тебя первый день после отпуска. Наверное, хочется кого-нибудь убить, да?

От ее шутки у меня перехватило дыхание. Неужели нельзя было подобрать другие слова? Я выдавила смешок и попыталась расслабить плечи. Они были словно каменные.

– Ну да. Пожалуй, хватит.

– Не знаю, как ты, но я бы зашла перекусить в «Джос». Как насчет куска пиццы и пива?

Я начала подниматься с пола, и когда мне наконец это удалось, удрученно ей улыбнулась. Все мы не молодеем. Но потом увидела, что она серьезна.

– Ой. Да, конечно.

Раньше меня иногда приглашали выпить и другие ассистенты – нас было относительно немного. Но Тереза была птицей другого полета. Она была ассистентом директора по продажам, и теперь я знала, что она знакома с Ноем Томлинсоном лично. Ее приглашение стало для меня неожиданностью, но отказать я не могла. На самом деле, Тереза Уэббер вызывала у всех большое любопытство. Она работала на все вышестоящее руководство, и работала одна. Никто и не подозревал, что после работы Тереза ходила выпивать и тем более есть пиццу с пивом.

Тереза дружелюбно улыбнулась и выключила компьютер.

– Хорошо. Встретимся там через пятнадцать минут? Или подождешь меня и пойдем вместе?

– Давай встретимся в холле через десять минут?

– Отлично. До встречи.

Я отправилась в свой кабинет, все выключила, взяла телефон и бросила в сумочку. До встречи с Терезой я хотела зайти в туалет и решила посетить тот, что на первом этаже. Он всегда был чище, потому что им пользовались клиенты, и там было очень красиво: дорогая плитка на полу, отдельные раковины вдоль стен. У каждой была индивидуальная отделка в духе итальянского искусства. «Ричмонд» сам по себе был произведением искусства. Если Картер имеет какое-то отношение к этому месту, можно только гордиться.

– Ой, привет!

Я резко подняла голову, оторвавшись от мытья рук.

У меня за спиной стояла Аманда. Бледная как смерть, она держалась за стену, чтобы не упасть.

Я развернулась и попыталась ее удержать. Увидела, как соскользнула ее нога, и поняла, что она падает, но она умудрилась удержать равновесие.

Аманда отпрянула от моей руки.

Моя улыбка померкла, рука опустилась. Я не привыкла к такой реакции от друзей.

– Прости, – с виноватым видом сказала она. – Сегодня был сложный день.

Я опустила голову. Меня охватил стыд, когда я вспомнила, что оставила позади. Жгучее чувство вины.

– Мне очень жаль, Аманда. Правда. Я…

Она махнула рукой:

– Не беспокойся.

Я замешкалась:

– Работаешь сегодня вечером в кафе?

Она кивнула:

– Взяла вечернюю смену. У нас в туалете уборка, поэтому я решила зайти сюда. Вы же прямо по соседству.

– Ага, – чувство вины не покидало меня. – Мне правда очень жаль, что я ушла, Аманда.

– Эмма, даже не переживай. Серьезно, – твердо сказала она. – Мы знаем, ты сделала что-то, чтобы помочь Мэллори и всем нам, ведь все мы часть этой истории. Не нужно извиняться.

Я вздохнула. Я оставила свою жизнь и начала другую, гламурную. Даже моя работа, казалось, стала лучше благодаря Картеру.

– Как Мэллори?

– Эм… – Аманда сорвалась с места и зашла в кабинку.

Я подождала, пока она закончит и выйдет мыть руки. Она включила воду, намылила ладони, потом стряхнула воду и наконец посмотрела на меня:

– Вчера вечером Бен отвез ее в больницу.

– Что?

Она снова махнула рукой.

– Нет, нет, нет. Не волнуйся. Он просто хотел, чтобы ее осмотрели. Они не могли проверить сперму, ведь Бен уже… Ну ты знаешь…

Я отвела взгляд. Она понизила голос и подошла ближе.

– Он хотел, чтобы осмотрели ее синяки, нормально ли идет процесс заживления. В больнице порекомендовали обратиться к психотерапевту, он вроде отвез ее туда сегодня днем. После того как ты уехала, сказав, что мы можем вернуться к нормальной жизни, Мэллори начала приходить в себя. Не только ты боялась того, что они могут с нами сделать.

У меня внутри все сжалось от воспоминаний. Франко Данван все еще где-то рядом. Ищет своего сына. Благодаря Картеру нас ему выследить не удастся. Я кивнула, в горле снова встал ком от эмоций.

– Рада, что ей лучше.

– Бен по-прежнему хочет, чтобы я приходила каждый вечер, но прошлой ночью она спала нормально. Сегодня согласилась немного поесть. А только что он написал, что сегодня вечером она смотрит кино. Я собиралась зайти и узнать, хочет ли она, чтобы я осталась на ночь.

– Хорошо, – выдавила я.

Все это должна была делать я. Ложиться с ней спать, возить ее в больницу, следить, чтобы она добралась до кабинета психотерапевта. Я не должна была выходить на работу, трудиться над новым проектом, который обеспечит мне будущее, и тем более собираться в «Джос» пить пиво и есть пиццу в компании той, с кем всегда мечтала подружиться.

Все так изменилось. Я словно потеряла прежнюю жизнь.

– Эмма? – Дверь открылась, и зашла Тереза, но остановилась, увидев меня. – Ребята со стойки администрации сказали, что видели, как ты зашла в туалет. Ты готова?

У Аманды округлились глаза.

Тереза заметила ее и протянула руку:

– Привет, ты работаешь в маленьком кафе по соседству, да? Я Тереза Уэббер.

– Хм, – Аманда захлопнула рот, но пожала протянутую руку. – Я Аманда. Да, работаю в кафе. А вы работаете на мистера Далтона, да?

– Ну, теперь мы с Эммой обе на него работаем. Над одним проектом, – щеки Терезы порозовели от восторга. – И я уже очень довольна нашим сегодняшним сотрудничеством.

Аманда изумленно на меня посмотрела, и я приготовилась. Да, вот оно. Осознание происходящего. Удивление прошло, глаза потемнели от обиды. Она поняла, что меня повысили, и видимо, я уже упоминала при ней о Терезе.

Я опустила голову. Нужно было сдаться. Может, это бы помогло. Хотя нет. Все было бы точно так же, но у нас бы не было защиты Картера. Она не знала, к кому я обратилась ради их безопасности. Картеру было крайне важно, чтобы они о нем не узнали. У него были свои причины. И я верила в них. Верила в него.

– А. Ясно.

Тереза нахмурилась, глядя на нас. Она захлопала ресницами, и я поняла – она почувствовала, что что-то не так. Она сделала глубокий вдох и вежливо улыбнулась Аманде:

– Ну, было приятно познакомиться. Ты готова, Эмма?

Я кивнула. Говорить я пока не могла.

Когда мы вышли, я оглянулась. Обида переросла в гнев, но я заметила на щеке маленькую слезу. Аманда вытерла ее и повернулась ко мне спиной.

Я уходила оттуда с тяжелым сердцем. Было не совсем понятно, что произошло, но наша с Амандой дружба не будет прежней. Она знала: моя жизнь переменилась, и это были совсем не те изменения, которые произошли с ними. У них все стало только хуже, а у меня – лучше.

Когда мы с Терезой вышли из отеля и перешли дорогу к популярному пабу, я приняла решение. Я не знала конкретных требований Картера, но забыть друзей не могла. Мне нужно было снова увидеть Мэллори. Убедиться, что между нами все в порядке.

Когда мы вошли внутрь, я съежилась, увидев, что заведение переполнено. Казалось, выпить нужно было всем. В том числе значительной части сотрудников «Ричмонда». Официанты из ресторана, администраторы со стойки регистрации и несколько менеджеров. Все подняли взгляд и сразу притихли, увидев, что я с Терезой. Она повела меня в заднюю часть зала и выбрала столик в самом углу. В противоположном конце зала сидели девушки, с которыми я обычно ходила выпить. Они замолчали, увидев, с кем я пришла. Некоторые пооткрывали рты и подвинулись к остальным. Гул в ресторане стал вдвое громче, когда Тереза махнула рукой, подзывая официанта.

Мне нужно было выпить. Немедленно.

Тереза заказала нам пиццу, и я утвердительно кивнула на ее предложение заказать кувшин пива. Когда его принесли, я выпила первый стакан залпом.

– Ого, – удивилась она. – Это я так тебя довела?

– Нет. Прости. Много нервничаю в последнее время.

– Ага. – Она кивнула. – Слышала, твой отдых был незапланированным.

Я уже хотела налить себе второй стакан, решив, что на сегодня он будет последним, но от ее слов у меня опустилась рука.

– В смысле?

– Ой, – она пожала плечами, делая глоток пива. – Да ничего такого. Я слышала, у тебя случилось что-то плохое, и ты была вынуждена неожиданно покинуть город. Семейные проблемы?

– А где ты это услышала?

– Я была в кабинете с Ноем, когда ему позвонили. Он сам набрал мистеру Хадсону и сказал, что у тебя отпуск на всю неделю.

О боже. Я не слишком удивилась, хотя и не представляла, что все устроилось именно так. Я опустила взгляд, пытаясь собраться с мыслями. Звонили самому Ною Томлинсону? Я подпрыгнула.

– Когда это было?

– Ой. Хм, в прошлую пятницу? – Она нахмурилась: – А что?

Непонятно. Я не появлялась на работе четыре дня. Неужели у них не было ко мне вопросов? Видимо, нет, ведь объяснение поступило от самого босса. И его устроил один телефонный звонок? Я покачала головой. Картер был для Ноя Томлинсона больше, чем спарринг-партнером. Возможно, даже больше, чем инвестором.

– Ты в порядке, Эмма?

– Гм, да, – я попыталась радостно улыбнуться. – Все нормально. Ты права. Семейные проблемы. Все уже налаживается.

Я надеялась, что все действительно наладится.

– Хорошо, – она улыбнулась до ушей и наклонилась поближе. – Должна признаться, мне не терпелось поработать над этим проектом с тобой.

– Правда? Почему?

Она рассмеялась:

– Ты заслужила свой путь наверх. Ты скромная. Трудолюбивая и дольше всех продержалась в качестве ассистентки господина Хадсона. С ним так трудно работать. Если человек продержался так долго, как ты, и не вылетел… Это о многом говорит. К тому же, – хихикнула она, – если с этим проектом все пойдет удачно, мы обе получим повышение.

– Серьезно? – удивилась я. – Откуда ты знаешь?

Она откинулась на спинку стула, стараясь сдержать улыбку, и пожала плечами.

– Не могу тебе этого сказать, но знаю, что такая возможность есть. Они давно положили на тебя глаз.

Я села назад, ошеломленная от услышанного. Просто невероятно. Значит, я добилась этого сама. Картер не помогал мне с новым проектом. Если то, что она сказала, правда, то я сама заслужила новый проект и возможное повышение, а он тут ни при чем.

Мне захотелось отпраздновать. Я жива. Я останусь в живых, и все будет в порядке.

Я изумленно откинулась на спинку стула, пытаясь все осознать. Я просто не могла поверить. Точнее, могла, но не верила. На прошлой неделе я вообще ни о чем не думала, но все в порядке. У меня все еще есть работа. А скоро, надеюсь, я получу еще лучшую работу, и все будет еще лучше. Мэллори получает помощь. Все будет хорошо.

– Ты в порядке? – Тереза пристально на меня посмотрела.

– Да. Все отлично.

И я действительно так думала. Я потянулась за вторым стаканом пива, когда принесли пиццу.

– Давай за это выпьем.

Она подняла бокал.

После третьего кувшина к нам присоединились девушки, с которыми я обычно ходила выпить. Им всем хотелось получше узнать Терезу, потому что она всегда казалась недоступной для дружбы. Как только они узнали, над каким я теперь работаю проектом, я получила несколько завистливых, сердитых взглядов. Похоже, только Лаура искренне за меня порадовалась – она была самым приятным человеком в этой компании.

Я уже давно не смотрела на телефон и не знала, который час, когда за столом повисла внезапная тишина.

Я подняла голову.

– Что?

Все смотрели на меня. Вернее, мне за спину.

И тут до меня дошло. Внутри все сжалось, и я глубоко вдохнула, прежде чем повернуться, но потом расслабилась. Мои плечи опустились, и я выдохнула. Это был всего лишь Майк или Томас. Точно не скажешь. Они похожи как близнецы.

– Мисс Мартинс, – сказал он. Высокий, как великан. Я хихикнула от этой мысли. Он мог бы быть добрым великаном, но Картер нанял его для безопасности, так что вряд ли. Он снова заговорил с невозмутимым видом:

– Ваша машина ждет снаружи.

– Ваша машина? – хихикнула одна из девушек. – Дела пошли в гору, Эмс? Крутой новый проект на работе и новый автомобиль.

Другая девушка рассмеялась:

– Он как лакей для поездок.

– Он шофер?

Кто-то прошептал:

– Похож на какого-то стриптизера.

Первая девушка снова захихикала, ударив рукой по столу.

– Он снимет штаны в любую секунду… В любую секунду… Дождись…

Майк даже не моргнул. Он не реагировал. Просто ждал меня.

Я вздохнула. Веселье заканчивалось…

– Мне пора, ребята.

– Ладно тебе! Эмма, не уходи. Веселье только начинается.

Я покачала головой.

– Мне завтра на работу, – меня кивком поддержала Тереза, и я указала на нее. – Нам завтра на работу. Как следует оторваться не получится.

– Да, мы всегда делаем это как следует! – Коллега не обиделась.

Я улыбнулась:

– До завтра?

– Подождите, – Тереза схватила сумочку и бросила на столик 50 долларов. – Может, подбросите меня до дома? В таком состоянии за руль я не сяду.

Ну разумеется. Я начала копаться в сумочке, чтобы оплатить счет, но Майк шепнул мне на ухо:

– Об этом уже позаботились, мисс Мартинс.

Ой. Он оплатил мой счет? Но потом я отвлеклась, поймав его быстрый взгляд, брошенный на Терезу, которая ждала рядом. Повисла неловкая пауза, я посмотрела на него с немым вопросом. Можем ли мы ее подвезти? Разрешено ли это? Я не слишком хорошо знала правила Картера, если они вообще были. Я нахмурилась. Откуда взялся Майк? Они ждали снаружи весь день и вечер? Но откуда они узнали, что я в «Джос» с Терезой?

Я пожала плечами. Какого черта? Осмелев от опьянения, я взяла ее за локоть и сказала:

– Идем.

Она весело улыбнулась в ответ, и мы пошли. Майк неторопливо следовал за нами. Мы вышли на улицу, автомобиль действительно ждал у входа. Когда Тереза открыла заднюю дверь, я замерла. И в ту же секунду осознала свою ошибку. Картер мог ждать меня в машине, и он бы совсем не обрадовался встрече с моей подругой. Но когда она скользнула внутрь, никаких комментариев или приветствий не прозвучало, и я немного расслабилась. А потом поймала спокойный взгляд Майка и поняла, что он не позволил бы ей поехать с нами, если бы Картер был в машине.

Я покраснела. Порой я просто идиотка.

Наклонившись вперед, я села рядом с Терезой, а Майк опустился на сиденье рядом со мной. Нам пришлось подвинуться, и Тереза захихикала, прикрыв рот рукой.

– У тебя словно телохранитель. Его тоже подвезем домой? – Она несколько раз похлопала меня по ноге и подалась вперед. – А кто за рулем?

Я затаилась. Мне не хотелось ей ничего рассказывать. Не хотелось, чтобы она стала относиться ко мне иначе. У кого еще есть водитель и телохранитель?

За меня ответил Майк:

– Мой помощник. Это новая услуга «Джос».

– Правда? – Она нахмурилась. – Никогда не слышала. Я бы воспользовалась. И не раз.

– Это только на один вечер, мэм.

– Мэм, – хихикнула она и снова похлопала меня по ноге. – Эмма, последний кувшин явно был лишним, но было весело. А тебе? Думаю, мы отлично сработаемся на новом проекте. Ной будет нами гордиться. Я рада, что он выбрал тебя, – она наклонилась ближе и громко прошептала: – У меня на работе не так уж много подруг. С девчонками сегодня было весело. Нужно будет повторить.

Я похлопала ее по руке. Она повернулась к окну и спросила Майка:

– Вам нужен ее адрес?

Не глядя на меня, он ответил:

– Мы уже знаем. Спасибо, что спросили, мэм.

Ошеломленная, я откинулась на спинку сиденья. Меня унизил собственный охранник. Так ведь? Или это кажется из-за пива?

Тереза жила в новом доме. Когда она вышла, автомобиль подождал, пока ее не проводит консьерж. Я низко опустилась на сиденье. Я возвращалась в дом, который не был мне домом. Все словно вернулось на свои места. Я больше не была сказочной принцессой с новыми друзьями и новой работой – пока мы ехали по городу, я постепенно вернулась в реальность. Я убила человека и скрывалась от его семьи. Я вздохнула и закрыла глаза. Скоро мы приедем домой, к Картеру, и вряд ли меня ждет спокойная ночь.

Когда автомобиль заехал на подземную парковку, я не стала дожидаться, пока Майк откроет мне дверь или даже пока остановится автомобиль. Открыла дверь и выпрыгнула. И успела нажать кнопку лифта прежде, чем Майк вышел из машины. Оба охранника поспешили за мной, но я уже стояла и наблюдала, как закрываются двери лифта. Почему-то от этого мне стало лучше. Я ускользнула лишь на секунду, и в собственном доме Картера, и это уже было маленькой победой.

У меня внутри все сжалось. Не знаю почему, но когда лифт открылся на моем этаже, я вышла в маленький коридор на дрожащих ногах, с трясущимися руками. Ладони вспотели, пульс ускорился. Все из-за Картера. Если Майк мной недоволен, значит, Картер просто в ярости. Хотя чем я провинилась?

Это моя жизнь.

Я могу жить как хочу.

Я пыталась убедить себя, что у Картера нет причин злиться. Он не контролирует мою жизнь. Но это была ложь. Когда я открывала дверь, сердце забилось еще быстрее, меня начало тошнить. Но зайдя внутрь, я изумленно остановилась. На моем этаже было темно. Лампы не горели, и когда я подошла к лестнице, то не увидела никакого света и в остальной части здания.

Я одна. Картера нет.

Я не могла разобраться в собственных чувствах по поводу его отсутствия и отказывалась верить в собственное разочарование. Решив не зацикливаться на этом, я приняла душ и отправилась спать. Было уже около полуночи, а завтра меня ждало много работы.

Уже позже, гораздо позже, кто-то резко сорвал с меня одеяло, и я подскочила. Глянула на часы. Пятый час утра. Над кроватью стоял Картер. Он сверлил меня взглядом голубых, как лед, глаз. Снова во всем черном, с капюшоном на голове. Капюшон скрывал его светлые волосы, но больше я ничего не замечала. Меня поймал и не отпускал его взгляд. Он превратился в прежнего незнакомца и, похоже, был в ярости.

Я приподнялась к изголовью, не сказав ни слова. Я не решалась. Как и натянуть одеяло. Я легла спать в обтягивающей белой футболке и в трусах, но теперь не могла себя прикрыть. Я знала, чего хотел Картер. И оставалась на месте, ровно дыша. Я чувствовала себя загнанной жертвой. Надо мной стоял дикий зверь. Потом он приблизился. Его штаны коснулись кровати. Он был так близко.

Он наклонился над кроватью, поставив руки по обе стороны от меня. Вцепился в изголовье, но он держался на расстоянии. Его колени не касались кровати. Дыхание щекотало мне кожу. Он тихо прорычал:

– Я был на пути в Грецию, когда мне позвонили. Сегодня вечером ты исчезла.

Я снова вдохнула и судорожно выдохнула.

– Нет.

– Исчезла, – его дыхание дразнило мои губы. Он смотрел не моргая, едва сдерживая ярость. – Ты работала допоздна.

– Я тебе об этом написала.

Его кулаки крепче сжали изголовье, а колено коснулось кровати. Она просела под его весом, но он удерживался надо мной.

Казалось, сердце вот-вот выскочит из груди, но я отвела взгляд. Меня разрывали на части эмоции. Почувствовав пульсацию между ног, я сжала их, надеясь, что она пройдет. Что со мной не так?

– Ты послала мне жалкую смс и больше не смотрела на телефон.

Я закрыла глаза. Он был прав.

– Ты пряталась от меня.

Снова прав.

Его дыхание теперь ощущалось сбоку. Он передвинулся, и я гадала, куда он смотрит теперь. Стал ли ближе? Кровать снова просела, и я предположила, что теперь туда опустилось оба колена. Я все еще была в капкане его рук, но он был так близко. Пульсация между ног усиливалась. Я его хотела. Хотела, чтобы он был напротив меня, на мне. Я не смогла сдержать тихого стона. И прикусила губу, пытаясь подавить еще один.

Его рука опустилась со спинки кровати и обхватила мой подбородок.

– Эмма.

О боже. Его тон смягчился. Он нежно ласкал мою кожу. Моя нога отодвинулась, совсем немного. Я открылась ему.

– Эмма, посмотри на меня.

Я покачала головой. Нельзя. Он поймет.

– Эмма. – Его губы коснулись края моего рта, и я ахнула. Не смогла сдержаться, прильнула к нему. Мои губы встретились с его губами, но он отстранился, чтобы соприкасаться лишь слегка. Не поддался и не прижался сильнее.

Я хотела его целиком, а не этих легких прикосновений.

Он придвинулся еще ближе и опустил с изголовья вторую руку. Она скользнула на мою талию, и он приподнял меня. Я распахнула глаза и обняла его. Он поднял меня с кровати и понес к комоду. Усадил меня на него, подвинул к краю и встал между ног. Одну руку он поставил на комод, другая покоилась на моей спине. Он притянул меня к себе – всю целиком. Моя грудь прижалась к нему, губы невольно приоткрылись. Пульсация стала очень сильной. Я была влажной, была готова принять его.

– Почему ты не сказала моим людям, что уходишь с работы?

Я едва его слышала – страсть лишила меня разума. Только чувствовала, как медленно и спокойно бьется его сердце, пока мое колотится словно безумное. Чувствовала жар у него в паху. Он набух, давил у меня между ног, и я раздвинула их шире. Он резко вдохнул. Напрягся, опустил голову мне на плечо. Его сухие губы запечатлели поцелуй на обнаженной коже. Мои волосы были зачесаны назад, и он поцеловал меня в шею.

Меня била дрожь.

– Эмма, – прошептал он. – Почему ты не предупредила моих людей, что уходишь? Они обыскали все здание, прежде чем позвонить мне.

Его голос стал требовательнее, и я изо всех сил пыталась понять, о чем он говорит. Когда до меня дошел смысл его слов, я нахмурилась. Мне не хотелось говорить. Вообще. Мой голос охрип.

– Я забыла.

Мне хотелось его все сильнее. Что он со мной творил?

– Я забыла. Тереза предложила сходить в «Джос». Я увидела… – Кого же я увидела? Кто-то меня отвлек… – Увидела Аманду и расстроилась.

– Почему ты расстроилась? – Он отодвинул волосы в сторону и коснулся губами моей спины. Обхватил меня за бедро и притянул ближе к себе. Максимально близко.

Я раздвинула ноги еще шире.

Его грудь вздымалась навстречу моей, рука опустилась мне на талию. И остановилась на внутренней стороне бедер.

Я вся горела.

Он повторил:

– Почему ты расстроилась?

Я крепче обняла его за шею. Прижалась головой к его груди и произнесла приглушенным голосом:

– Потому что я ушла от них.

Ушла из-за тебя.

Я прикусила губу, чтобы не произнести это вслух. Он знал, как сильно я его хотела. Я начала задаваться вопросом: может я хотела его всегда?

– Ох, Эмма. – Он положил руку мне на затылок и приподнял мою голову. Рассматривая мои губы потемневшими от страсти глазами, он пробормотал:

– Они в безопасности. А ты нет. Ты должна быть здесь, со мной, где я могу за тобой приглядывать. Ты нажала на курок. Им нужна именно ты.

«Джереми».

Собственный голос преследовал меня. Опять прогремел выстрел, и я снова почувствовала отдачу.

«Тише. А то нас услышат».

Я всхлипнула, и Картер поднял меня с комода. Я обхватила его руками и ногами, положив голову ему на грудь. Еще один всхлип, и еще. Я рыдала, когда он опустился на кровать, не выпуская меня из рук. Я не могла успокоиться. И уснула в его объятиях.

Картер сидел на краю кровати. Он смотрел на нее. Этой ночью она плакала в его объятиях, и он был готов убить любого, кто причинил ей боль. Но не мог. Она уже убила Джереми, а у Франко был рак. Пытаясь удержать ярость под контролем, он открыл ящик тумбочки и пристально посмотрел на свой пистолет. Верный друг – он использовал его столько раз, когда кто-нибудь должен был исчезнуть. Картер не прикасался к нему очень давно. И не следовало, хотя искушение взять дело в свои руки было велико. Руки дрожали от нетерпения. Это было бы так легко. Он мог бы ускользнуть, никто не узнает. Отправиться к Франко, залезть к нему в дом. Но нет. Смерть Франко – политический шаг. Его должна одобрить семья. И даже когда он умрет, – а он умрет, – семья Бартел пошлет другого. Они все одинаковы. Сделают, как Франко сделал с Кристино. Возьмутся за последнее задание и сделают больше, чем следует, чтобы доказать свою власть на районе.

Этого нельзя допустить. Когда Франко умрет, все должно закончиться. Никто не причинит ей вред.

Картер мягко закрыл ящик и ушел в тренажерный зал. Его рукам нужно было кого-нибудь избить, хотя бы боксерскую грушу. По дороге он уже размышлял, как сделать смерть Франко последней.

Двумя часами позже он все еще пытался придумать, как обеспечить ей абсолютную свободу.

Я проснулась от пустого сна. Его руки больше не обнимали меня за талию. А его ноги больше не переплетались с моими, и я перевернулась, заранее зная, что он ушел. Часы показывали седьмой час утра. Свет был выключен, и я почти ничего не видела, но смогла подняться и отыскать халат. Надев его, я направилась на поиски Картера.

Я прошла по всем этажам, заглянула в каждую комнату. Наконец на нижнем этаже я услышала его. Под дверью одной из комнат просачивался луч света, и оттуда слышались тяжелые удары. Приоткрыв дверь, я увидела Картера посреди тренажерного зала. По-прежнему в черных штанах, но без футболки. Его грудь блестела от пота. Он кружил вокруг боксерской груши с замотанными в бинты руками. На бинтах виднелась кровь. Я присмотрелась, нет ли у него других ран, но больше крови нигде не увидела. Только пот и мышцы. Они сжимались и растягивались при каждом ударе, четко обозначенные контрастным светом. Интересно, есть ли у него хоть грамм лишнего веса. Маловероятно. Заметив меня, он остановился.

Коснулся и остановил грушу, тяжело дыша. Я вошла в комнату. Прищурившись, он спросил:

– Не могла заснуть?

Я покачала головой.

Я не знала, что делать. Мне хотелось быть рядом с ним, но я не могла в этом признаться. Что это изменит? Я молчала, но руки не хотели слушаться. Они хотели прикоснуться к нему. Ноги хотели пересечь комнату, чтобы я снова оказалась в его объятиях. Я качнулась назад, чтобы удержаться от порыва подойти к нему.

Тяга к нему была так сильна. Слишком сильна. И это меня пугало.

– Эмма.

Я подняла взгляд и сглотнула. Он смотрел на меня потемневшим взглядом. Полным страсти, но и темноты. Опасности. Именно это удерживало меня на расстоянии. Он был слишком опасен.

– Ты вообще не проверяла телефон, да?

Я нахмурилась. Телефон? Но потом вспомнила. И покачала головой. Нет, не проверяла. Он был прав. Я не проверяла телефон, потому что хотела убежать от него. Скрыться от своей новой жизни. Забыть обо всем, хотя бы на одну ночь.

– Поговори со мной, – тихо сказал он.

Я ахнула, услышав в его голосе мягкую просьбу. В нем звучала мольба. Он умолял меня. О боже. Я не сдержалась. Пересекла комнату и остановилась прямо перед ним. Но не дотронулась. Мой взгляд замер на его груди, которая вздымалась и опускалась в ровном ритме. Я невольно коснулась его в том месте, где находилось сердце. И распахнула от удивления глаза, увидев собственную руку. Ну почему я не могу совладать с собой, когда нахожусь рядом с этим мужчиной?

– О чем думаешь? – Его голос стал хриплым. Пульс участился под моей рукой.

Я вздохнула и сдалась. Закрыла глаза и шагнула к нему. Он обнял меня за талию, а моя голова опустилась ему на грудь. Это было так правильно – очутиться в его объятиях.

– Эмма, нам нужно поговорить.

Я кивнула. В горле встал ком. Обняла его, сжав ладони в кулаки. Закусила губу, с трудом подавив желание запрыгнуть ему на руки, подняла голову и улыбнулась:

– Я хотела забыться на один вечер.

Он кивнул. Взгляд стал еще темнее.

Я смотрела ему прямо в глаза и не могла оторваться. Слова потекли свободно:

– Я пряталась не от тебя. Я пряталась от всех. Прости, что из-за меня тебе позвонили и тебе пришлось вернуться из Греции.

Сердце на мгновение замерло. Он вернулся из-за меня.

Я неуверенно продолжила:

– Теперь все иначе, Картер. Не так, как прежде. Вчера изменилась даже моя работа. Все теперь, – лучше, – совсем иначе. Все по-другому. Я другая. Я изменилась, и я не знаю, что теперь делать.

Я закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями.

– Эй, – его рука скользнула вверх, по моей руке, и он потрепал меня по щеке. – Когда мне позвонили и сообщили, что ты исчезла, во мне тоже что-то изменилось. Я готов ради тебя на все, Эмма. Я подумал, что Данван узнал о тебе и поймал тебя. Я был готов вернуться и начать войну. Когда мне сообщили, что ты пила с коллегами по работе, я мог вернуться, но не сделал этого. Я пришел домой. Мне нужно было увидеть тебя. Убедиться, что ты в порядке. Когда я вернулся домой, ты была в постели. Спала. Выглядела такой невинной. Я хотел убить Джереми Данвана за то, что он с тобой сделал.

Я покачала головой:

– Он сделал больно Мэллори…

– И тебе, – взволнованно сказал Картер. – Он изменил твою жизнь. Только за одно это я не остановлюсь, пока все его люди не окажутся в могиле.

Я убрала от него руки. О чем он? Я снова покачала головой:

– Ты не можешь…

– Могу, – прорычал он. Его руки крепко обхватили меня за спину. – Когда ты пришла ко мне, мне хотелось уничтожить Джереми Данвана, но я не мог. Ты уже убила его. Его отец не остановится, Эмма. Он все еще пытается выяснить, что произошло с его сыном, и они знают про Мэллори.

Мои глаза расширились, я наклонилась вперед. У меня перехватило дыхание. Началась паника.

Его руки не отпускали меня. Он крепко держал меня.

– Они знают, что он был с девушкой, найти ее – вопрос времени.

Я никак не могла вдохнуть. Паника не проходила. Мне не хватало воздуха.

– Я не могу защитить ее…

Я замотала головой, окончательно поддавшись панике. И выдохнула:

– Ты же мне обещал. Сказал, что…

Он встряхнул меня, сверля взглядом:

– Я сказал то, что было нужно, чтобы ты оказалась здесь. Ты бы никогда не оставила ее, если бы я сказал правду.

– Нет! – Я вырвалась из его рук. Развернулась и направилась к двери.

– Нет, – прорычал он, схватив меня за руку и потянув обратно.

Я попыталась бороться, но он поднял меня в воздух. Пронес в глубину зала, в темный угол, и прижал к стене. Я снова оказалась в ловушке. Деваться было некуда. Он держал меня так же, как держал на кровати в ту первую ночь, – ногами и руками. Я оказалась совершенно беспомощна. Его грудь снова прижималась к моей. Он опустил голову к моей шее. Его ноздри раздулись, и он коснулся губами моей кожи.

Я вздрогнула от вспыхнувших внутри меня чувств. Но Мэллори… Я попыталась вырваться снова. Бесполезно.

Он прошептал, уткнувшись мне в шею:

– Ты не можешь пойти к ней. Не можешь, Эмма.

Я всхлипнула. Ноги начали расслабляться.

– Тот мужчина не был твоим парнем.

Я покачала головой, хоть это и не было вопросом. У меня вырвался еще один всхлип.

– Я узнал, кто он и где работает. Он работает с твоей соседкой. Он любит ее, я прав?

Еще один кивок. Еще одно утверждение. Я застонала и откинула голову на стену. Мне опять стал нужен только он.

Картер снова зашептал, уткнувшись мне в шею:

– Этот человек готов ради нее на все. Как думаешь, что он сделает, если ее схватят люди Франко?

Меня бросило в жар. Я знала ответ на этот вопрос.

– Сдаст тебя в ту же секунду. И ты это понимаешь. Ты знаешь, что он сделает. И даже не предупредит тебя, Эмма. Как только они заберут ее, он, не задумываясь, отправится в офис Франко. И все. Люди Франко знают, что Джереми с кем-то был, и сейчас они ее ищут. Когда они допросят ее, что непременно случится, то всплывет твое имя. Даже если она тебя не сдаст, это сделает он.

Он держал меня мертвой хваткой, продолжая:

– Он сделает это ради безопасности любимой женщины. И я бы сделал то же самое для тебя.

Мое сердце остановилось. Он только что… Я открыла глаза, посмотрела на него. И увидела страсть.

– Эмма, я защищаю тебя еще с тех пор, как ты была ребенком. И не перестану делать это сейчас.

Это все ради ЭйДжея.

У меня внутри все упало. Это ради моего брата. Он словно сжал своей рукой мое сердце. И мне было не под силу прекратить эту боль. Он продолжал сжимать, заговорив снова:

– Мои люди должны каждую минуту знать, где ты находишься. Они придут за тобой, Эмма. Это вопрос времени. Но когда это случится, они узнают, кто защищает тебя, и это должно их остановить. Когда они поймут, что я на твоей стороне, встанет другой вопрос. Франко Данван обратится к семье, и они будут принимать решение: сможет ли он отомстить за сына или нет. Если они согласятся, то начнут против меня войну.

Я сморгнула слезы. Я не знала, что и думать. Он был прав, это выше моих сил, но он делал это все для меня. Я покачала головой и прочистила горло. Нужно все обдумать. Отринуть эмоции. Сосредоточиться.

Я прохрипела:

– А как же твоя семья?

– В смысле?

Я отодвинула его на несколько миллиметров. Но он так притягивал. Мое тело сразу захотело снова прильнуть к нему.

– Когда Франко узнает, что меня защищаешь ты, вопрос встанет не только между вами. Верно?

Он кивнул.

– И он должен будет пойти к своей семье, чтобы попросить согласия прийти за мной?

Меня пронзила жгучая боль, когда я поняла, что они сделают со мной, если это произойдет. Я отогнала эти мысли прочь.

– Значит, он нуждается в согласии своей семьи, а ты? Твоя семья ведь тоже должна одобрить мою защиту?

Его взгляд смягчился, он тихонько дотронулся до моей шеи. Нежно поглаживая ее пальцем, пробормотал:

– Уже одобрила.

– В смысле?

Он прижался к моему лбу.

– Я защищаю тебя с тех пор, как присоединился к семье Маурицио. Ты – основная причина, почему я к ним присоединился.

Что? Я-то тут при чем? Мой взгляд молил о дальнейших объяснениях, но говорить я не могла.

Он усмехнулся и запечатлел в уголке моего рта легкий поцелуй. Но не отодвинулся, как прежде, а остался. Я почувствовала, как его язык коснулся моих губ:

– После того как те люди убили ЭйДжея, они открыли охоту на тебя. Они хотели уничтожить всю его семью. Я убил их, а потом пришел к Маурицио. Твоя безопасность была условием моего присоединения к его семье. Ты всегда будешь в безопасности. Это моя первоочередная задача, даже превыше семьи. И они об этом знают. Все, что я делаю для тебя, будет одобрено семьей.

Но… Я не могла осознать. То, что он сказал, – просто немыслимо. В этом не было никакого смысла. Он защищал меня все это время? Но…

Он поцеловал меня в щеку и вздохнул. Его пальцы ласково поглаживали мою руку.

– Я старался оберегать тебя. Хотел, чтобы ты жила свободной жизнью. Но теперь, когда ты пришла ко мне, я больше не могу позволить тебе эту свободу. Ты должна быть со мной. Оставаться рядом и сообщать моим людям, где находишься в любое время. Я не могу рисковать. Не исключено, что Франко пойдет против воли семьи. А он безумен и вполне может это сделать. И если он сделает это, одолев моих людей… – он вздрогнул и крепче прижал меня к себе. – Ты должна быть в безопасности. Мне нужно иметь возможность связаться с тобой в любое время.

Я кивнула и вздрогнула одновременно.

– Что не так?

Я не могла объяснить. Сама не знала. Внутри меня разразился шторм, и чем больше он объяснял, тем хуже мне становилось. Я начала путаться. Я не могла всего осознать, поэтому начала цепляться за те фрагменты, что имели для меня смысл. Я должна оставаться с ним. Франко Данван еще может прийти за мной. Я нуждаюсь в Картере. Я должна быть с ним, и это главное.

– Эмма.

Я почувствовала, что паника понемногу отступает… Я снова смогла дышать. И думать. Но сердце колотилось в бешеном ритме. Его рука легла между моими грудями, и мое сердце удвоило темп. Я выдохнула:

– Больше не буду прятаться. Я поняла.

– Точно?

– Да.

Он вздохнул и снова прижался своим лбом к моему.

Я не могла оставить его, даже если бы захотела. Разум покинул меня. Я не могла даже думать о том, что больше не хочу его покидать. И спросила:

– А Мэллори?

Он нахмурился:

– Что Мэллори?

– Что им про нее известно?

Он снова напрягся.

– У меня есть там свой человек. Он сказал, они знают немного, но им известно, что у Джереми была подруга, и они ее ищут.

– А если у него было много подруг?

– Они знают, что была девушка, с которой он виделся регулярно.

Вспыхнула надежда.

– А имя ее они знают?

– Пока нет.

В груди все сжалось, будто он что-то утаивал, и тут я поняла. Сердце отяжелело.

– Но узнают, да?

Он кивнул:

– Мне очень жаль, Эмма.

– Сколько им понадобится времени?

Он печально улыбнулся:

– Не знаю. Сомневаюсь, что они будут долго искать Мэллори.

В горле застрял ком.

– Они сделают ей больно?

Он не ответил.

Я знала ответ на этот вопрос.

Он снова поднял меня на руки, но на этот раз его объятия были мне приятны. Отодвинул с моего лба прядь волос:

– Они могут сохранить ей жизнь, если она сдаст тебя.

Я онемела. Боль была слишком сильной. Невероятно, но теперь я надеялась, что моя соседка по квартире и лучшая подруга меня предаст. И окажется в безопасности. Джереми больше не сможет причинять ей боль. Я кивнула. Я была согласна, если это обеспечит ей безопасность.

– Картер.

Он крепче обнял меня.

– Да?

– Ты можешь поспать со мной?

– Конечно.

Но он понес меня не в мою комнату, а в свою. Начался рассвет, и было уже достаточно светло, но я особо не смотрела по сторонам. Мои глаза были закрыты, когда он укрыл меня одеялом и лег рядом. Он обнял меня.

– Во сколько тебе нужно вставать?

– В восемь.

Но это не имело значения. Уснуть я не смогла, как и он.

Час спустя, когда сработал будильник, я встала с кровати и собралась на работу. Картер вручил мне кофе, и мы направились к машине. Он доехал со мной до работы и сжал мою руку, когда мы приехали. Майк, или его двойник, открыл передо мной дверь, но я не вышла. И просидела в машине еще минуту. Никто не произнес ни слова. Меня ждала открытая дверь, и я пошла, скрепя сердце.

Прежде чем я вышла, Картер поцеловал меня в уголок рта. И утер упавшую слезу. Уходя, я осознала, что изменилась вся моя жизнь, и впервые приняла этот факт.

Остаток недели прошел рутинно. Я едва виделась с мистером Хадсоном, и это меня совсем не огорчало. Я работала над новым проектом почти только с Терезой, и мы часто обедали вместе. К концу недели она стала моим другом, который был мне как раз очень нужен после того, как я перестала получать сообщения от Аманды. Однажды утром мы с Терезой пошли в кафе за бубликами, и Аманда нас обслуживала. Она избегала зрительного контакта, но я наблюдала за ней и заметила мешки под уставшими глазами. Я подумала, что что-то случилось с Мэллори, но не могла забыть предупреждения Картера. Пути назад не было. Мне пришлось оставить старых друзей ради всех нас. Так было лучше для них и для меня.

Я скучала по Мэллори и Аманде. И даже по Бену, совсем чуть-чуть. В былые времена мы вчетвером прекрасно проводили выходные, и потому, когда Тереза пригласила меня к себе домой поесть пиццу, попить вино и посмотреть фильмы, я с восторгом согласилась. Картер уехал на выходные из города. Он не сказал, куда собирается, он сообщил, что вернется в воскресенье вечером, а мне не хотелось проводить выходные в одиночестве. Я позвонила ему, сообщив, где буду. Он попросил только предупреждать о планах на вечер его людей. Он пополнил команду моих охранников. Я начала понимать, что эти люди не работают по 24 часа в сутки. Они менялись каждые восемь часов, но выглядели все одинаково. Я называла Майком трех разных парней. Но у настоящего был шрам на левой руке и глаза темнее, чем у остальных.

Когда мы остановились возле дома Терезы, рядом со мной сидел тот самый Майк.

Я выдохнула, пытаясь успокоиться. Он одарил меня ободряющей улыбкой и вышел из машины.

Я ждала внутри.

Это была их привычная работа: автомобиль останавливался чуть поодаль, один из охранников выходил, осматривал здание на наличие угроз, и только потом мы подъезжали. Другой охранник обходил автомобиль и, не увидев вокруг никого подозрительного, останавливался около моей двери и ждал третьего, который осматривал здание изнутри. Только после этого мне открывали дверь и я могла выйти из машины. Я заходила в здание и забывала о них.

Они всегда были рядом. Я никогда не знала, где именно, но совсем близко. Однажды вечером за ужином Картер сказал, что учит своих людей быть призраками. Они должны уметь растворяться в любой обстановке, иначе в его команду им не попасть. Сам он их никогда не использовал. Когда он ушел, с ним был только один мужчина по имени Джин. Я никогда его не видела, но несколько раз слышала его голос, когда он приезжал за Картером.

Джин оставался для меня загадкой, как и вся жизнь Картера.

Когда Майк открыл мне дверь, я слегка кивнула ему и пошла ко входу. Консьерж испуганно посмотрел на охранников, но открыл передо мной дверь. Его рука дрожала, и он покраснел, заметив, что я обратила на это внимание. Я хотела пробормотать что-нибудь в знак поддержки, но не стала. Опустила голову и последовала за ним к лифту. Он нажал кнопку этажа, где жила Тереза, и пожелал мне хорошего вечера. Он сказал, что предупредил ее о моем приезде по домофону.

Я благодарно кивнула консьержу, как и Майку. Сделала шаг назад и стала ждать, пока лифт остановится на нужном этаже.

Тереза высунула голову в открытую дверь. И жестом пригласила меня войти.

– Привет! Пицца уже в пути, вино охлаждается. Надеюсь, оно тебе понравится. Я предпочитаю сладкое.

Услышав ее беззаботный смех, я немного расслабилась. Когда я зашла к ней домой, то сразу почувствовала тепло. Она жила в квартире с простой планировкой и тремя спальнями.

– Хочешь, проведу экскурсию?

Я улыбнулась:

– О да.

– Здесь кухня.

Она обвела рукой комнату, где мы находились, со столешницей по центру.

– Там гостиная.

В гостиной стояли угловой белый бархатный диван и маленький двухместный диванчик. На стене висел большой телевизор с плоским экраном. Тереза прошла через гостиную и распахнула стеклянные двери.

– Вот балкон. Ничего особенного, но вид мне нравится.

Балкон выходил на внутренний двор, со всех сторон окруженный зданиями. В центре был бассейн.

– А это моя спальня, – она сделала два шага вперед, открыла еще одну стеклянную дверь, и мы зашли в большую спальню. Белый плед подходил к белому дивану из гостиной. После осмотра спальни и двух других комнат – кабинета и тренажерного зала – я поняла, что комнаты для гостей у нее нет. Последней остановкой стала ванная комната. Она открыла дверь.

– У меня есть своя отдельная ванная, а ты можешь пользоваться этой. У меня никогда не бывает гостей, так что можешь считать ее своей и пользоваться, когда приезжаешь.

Мне было очень приятно это услышать. Она уже планирует следующую встречу!

Зазвонил домофон, и она пошла отвечать.

– Да?

Ей ответили:

– Привезли пиццу.

– Хорошо, пропустите его. Я жду.

– Да, мисс Уэббер.

Она улыбнулась и покачала головой, поворачиваясь ко мне:

– Он всегда называет меня мисс Уэббер. Я живу в этом доме с трех лет. Джарвис вполне мог бы называть меня по имени, но нет.

– Ты живешь здесь всю жизнь?

Она кивнула и вытащила из сумочки кошелек.

– Да, родители переехали сюда, когда мой отец устроился архитектором на новую работу. После их смерти я не захотела отсюда уезжать. Я переехала в квартиру подешевле, но мне нравится это здание. Это мой дом. Я знаю своих соседей всю жизнь. Отсюда мало кто уезжает.

Я изумленно на нее посмотрела. В квартиру подешевле? Я никогда не смогла бы позволить себе такое жилье – не с зарплаты ассистента мистера Хадсона. Но потом до меня дошел смысл ее остальных слов:

– Ой, соболезную насчет родителей.

Тереза пожала плечами и открыла дверь.

– Все нормально. Они погибли в автомобильной аварии. Мне сказали, им было не больно. Фура оглушила их.

Я уловила тоску в ее голосе.

Прозвенел лифт, и она вышла, чтобы расплатиться за пиццу. Когда курьер ушел, она вернулась с большой дымящейся коробкой в руке. Я не знала, что сказать. Я не понаслышке знала, что такое горе и смерть, но образ жизни подруги был мне чужд. Я росла в однокомнатной квартире с ЭйДжеем. У Мэллори и Бена были родители, но и они жили в нищете. Всем нам приходилось пробивать себе путь наверх. Я оказалась самой успешной, но мне все равно было некомфортно в такой квартире. Картер был другим. Ему это место подходило больше.

– А твои старики?

– Ой. – Что я могла ей сказать? – Мои родители умерли, когда мне было девять. Я выросла с братом.

– Сочувствую, насчет родителей. Наверное, ты близка с братом?

Была.

– Да.

Я выдавила широкую улыбку и поспешила сменить тему.

– Пицца пахнет здорово.

Она хихикала, доставая тарелки:

– Тоже по душе пицца «Сэмми»? Я на ней выросла. Мама заказывала только ее. Подозреваю, она была влюблена в парня из доставки, но отец не возражал. Это был единственный шанс поесть фастфуд. Мама предпочитала здоровое питание. Я не такая. Балую себя при первой возможности. Остановлюсь, только если начну полнеть.

Я не могла не согласиться. Тереза была стройна, как тростинка, но обедая с ней всю неделю, я заметила, что у нее прекрасный аппетит. У меня тоже никогда не было проблем с весом. Но были с аппетитом, и Тереза стала это замечать. Сегодня я планировала не отставать от нее, но она уже успела умять кусок, пока искала бокалы для вина. Никаких шансов. Но я положила себе на тарелку кусок и взяла протянутый бокал.

Это нормально – побаловать себя после напряженной рабочей недели и посмеяться с друзьями за бокалом вина. Совершенно нормально. Я могла быть нормальной.

Картер нормальным не был, но он не мог занимать мою жизнь целиком.

– Что будем смотреть?

Она указала на диваны, и вскоре мы уютно устроились с пледами, пиццей и второй бутылкой вина. Заметив, что я наблюдаю за ее приготовлениями, она покраснела и пробормотала:

– Я начинаю лениться, как только сажусь на диван. Не люблю вставать. Не осуждай.

– Ни за что.

Я не смогла сдержать широкой улыбки. Мне был очень нужен именно такой друг, как Тереза.

После второго фильма и второй бутылки вина кто-то постучал в дверь. Я вскочила с дивана, в груди бешено заколотилось сердце. Тереза покосилась на дверь. В ее взгляде не было ни страха, ни даже удивления. Вздохнув, она встала с дивана – чуть более неуклюже, чем обычно.

– Извини, я ненадолго отойду.

Куда?

Я вернулась обратно на диван и прилегла, чтобы меня не было видно, но выглянула из-за спинки. Когда Тереза открыла дверь и раздался мужской голос, у меня челюсть отвисла. У Терезы есть парень, и она мне ничего не сказала? Ладно. Я закатила глаза. Я тоже не распространялась о личной жизни. Значит, и ее нельзя за это винить.

– Ной, ты меня не предупредил!

Я перестала подглядывать и сползла на пол. Это был мой босс.

Он раздраженно хмыкнул и выпалил:

– Предупредил. Я говорил тебе о семейном ужине на прошлой неделе.

– Да, – Тереза держала себя в руках. – Ты сказал, но не приглашал меня. Я думала, ты, как обычно, думаешь только о себе.

– Боже! Ты меня с ума сведешь.

Она фыркнула:

– Ты прекрасно справляешься сам. Я ничего не делаю. – Ее голос смягчился. – Твоя мама, наверное, на меня сердится.

– Не волнуйся. Она винит меня, говорит, я, наверное, чем-то тебя обидел.

– Ладно, заходи. Позвоню твоей маме и все улажу. Но пойти никуда не смогу, я не одна.

– Не одна? – В голосе послышался интерес и тревога. – А с кем?

– С подругой.

Теперь фыркнул он:

– У тебя нет друзей.

– Я бы захлопнула дверь у тебя перед носом, если бы не надо было звонить твоей маме.

– Ладно, – с усмешкой ответил он.

– Не важно. Заходи. И не обижай мою подругу.

Она повернулась и взяла телефон, лежавший рядом со мной на столике. Наклонившись, она послала мне извиняющий взгляд, продолжая разговаривать с огромным парнем, который шел за ней.

– Веди себя профессионально. Она работает на тебя.

И она вышла из комнаты, прижав к уху трубку.

Я села. Итак, это Ной Томлинсон. Я никогда его не встречала, но видела на фотографиях. Еще с тех времен, когда он занимался смешанными единоборствами и выиграл национальный чемпионат. На нем были джинсы и свитер, который впечатляющим образом растягивался на груди. Он был просто гигантом. Поймав его взгляд, я поняла, как он умен. Он осмотрел меня с головы до ног подозрительным взглядом.

Я ожидала, что владелец «Ричмонда» протянет мне руку, пригладит волосы и поведет вежливую беседу, как большинство людей его уровня. Но он этого не сделал. Он нахмурился еще сильнее и прислонился к кухонной столешнице. Сложил руки на груди, что дополнительно подчеркнуло его мощную грудь, и сурово посмотрел на меня.

– Кто ты?

Он не знал – хотя должен был.

– Эмма Мартинс.

Брови взметнулись вверх, и все изменилось. На лице отразился шок, чуть ли не паника. Он взглянул в сторону комнаты, куда ушла Тереза, и убедился, что она все еще разговаривает, и прошептал:

– Что ты здесь делаешь?

– Я? Мы с Терезой дружим. Мы работаем вместе. По вашему назначению.

Он шумно вздохнул:

– Не ожидал такого. Я знал, что вы будете работать вместе, но, – он снова глянул туда, где была Тереза, – она не знает о ваших с Картером отношениях, верно?

Моих отношениях с Картером? Он знал? Каких отношениях?

– Нет, никто не знает. В смысле, не ожидал?

Он опять нахмурился:

– Это моя ошибка. Прости, но тебе пора идти. И придется прекратить дружбу с Терезой. Она ненавидит Картера.

Мои глаза округлились. Она знала Картера?

Он поправился:

– В смысле, ненавидит заочно. Она никогда с ним не встречалась, не волнуйся. Но она знает, что он мой друг и связан с мафией. Она не одобряет нашу дружбу, и если узнает о твоих отношениях, – он присвистнул и покачал головой, – будет не здорово. Поверь.

– Откуда вы с ней знакомы?

Он пожал плечами:

– Семейная дружба. Ее родители дружили с моими. Мы помогали ей, когда они умерли.

– Ох.

Он снова прищурил глаза:

– Ты ведь не пытаешься подобраться к ее деньгам?

ЧТО?!

Но потом я огляделась и поняла, что у нее определенно есть деньги. Я увидела это сразу, но не знала, насколько она богата. А потом вспомнила, с кем я живу, и ответила:

– Ты правда думаешь, что мне нужны ее деньги?

– Ой, да.

Он расслабился и улыбнулся. Это его преобразило. Теперь я понимала, почему о его привлекательности шептались многие девушки на работе. У него не было классической модельной внешности, как у Картера, но улыбка освещала его лицо изнутри, и он был по-мужски привлекателен.

– Я забыл о твоих связях. Может, это ей нужны твои деньги?

Судя по кривой усмешке, он шутил. Я немного обиделась. Да, я выросла с мошенником, но сама ничего такого не делала. ЭйДжей мне не позволял, а после его смерти я хотела стать успешным человеком без нелегальных заработков.

– Слушай, – его челюсти напряглись, голос стал жестче, – не обижайся. Ничего личного, просто на Терезу уже охотились из-за денег. У нее так мало друзей, потому что она ужасно доверчива. Я советую ей держаться подальше от всех, но периодически она пытается. И это никогда не заканчивалось добром. Потому я так и подумал, пока не узнал, кто ты.

Это объясняло отсутствие друзей у Терезы. Но от его подозрений я избавиться по-прежнему не могла. Он скрывал их, но они были. Интересно, мои отношения с Картером их только усилили? Интуиция говорила, что он подозревал меня независимо от присутствия Картера в моей жизни.

– Готова! – Тереза вернулась с довольной улыбкой на лице. Она обняла Ноя за плечи и стукнулась об него боком. – С твоей мамой я все уладила.

Он глянул на нее с легкой насмешкой:

– Быть не может.

Ее улыбка растянулась еще шире.

– Ага.

Я нахмурилась.

Он застонал.

– Не знаю, о чем ты договорилась с мамой, но я пошел. У меня сегодня свидание.

– Неа, – рассмеялась она и хлопнула его по груди. – А впрочем, да. Со мной и Эммой. Брианна получила работу в «Октейве». Я сказала твоей маме, что мы поедем и проверим, как она.

– Брианна что? – взорвался Ной. – И ты что?

– Да-да.

Тереза встала в самоуверенную позу, уперев руки в бедра.

– И ты должен быть мной доволен, потому что я сказала твоей маме, что мы поедем и все проверим. И тогда она не будет обижаться на тебя за то, что ты не пригласил меня сегодня на семейный ужин.

– Семейный ужин? Брианны бы там не было, – процедил он, сжав челюсть. – Она устроилась работать в «Октейв»? Какого черта… Чем она думала? Там опасно.

Тереза нахмурилась:

– Похоже, она думает, что это самая крутая работа в мире. Ты все время туда ходишь.

– Нет.

– Ты все время водишь туда меня.

– Ну да, – Ной сжимал и разжимал челюсти, продолжая злиться. – Как, черт возьми, она туда устроилась?

– В смысле? Наверное, ее пригласил владелец. Он набивается к тебе в друзья, Ной. Как обычно.

Ее голос становился все громче, он опустил голову. Мне показалось, что у них частенько происходили подобные перепалки. Мой босс бросил на меня предупреждающий взгляд. В нем было и извинение – Тереза продолжала монолог.

– Не понимаю, как ты можешь дружить с таким, как он. От него одни проблемы, Ной. Он обычный…

– Тереза, – перебил он и выразительно глянул в мою сторону.

– Ой, – она покраснела и повернулась ко мне: – Прости, Эмма. Мне не нравится один из друзей Ноя, но тебя это касаться не должно. Мне очень стыдно. Я забыла, что ты здесь, – затем она улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами: – Хочешь пойти потанцевать? Ной знает владельца «Октейва». Я не в восторге от этого парня, но клуб просто улетный.

Ох. Я не знала, как реагировать.

Она неправильно поняла.

– Ой, даже не беспокойся. Доверься мне. Я знаю, там может быть опасно, но у нас с Ноем всегда VIP-обслуживание. Собственный вход и приватный зал. Там абсолютно безопасно. Для нас.

Я по-прежнему ничего не ответила. Она схватила меня за руку.

– Обещаю, тебе понравится. Сомневаюсь, что мы вообще увидим этого парня. Он почти не бывает в клубе. Такой важный и занятой, что не может найти время для друга.

В ее голосе послышался сарказм.

Ной закатил глаза.

– Может, хватит ворчать? Ты даже незнакома с ним лично.

Она послала в его сторону мрачный взгляд.

– Мне и не нужно с ним знакомиться. Он плохой, Ной. Не понимаю, почему ты отказываешься это увидеть. Он использует тебя ради «Ричмонда». Ты сам сказал мне, что он захотел купить в прошлом году акции.

Он покачал головой и пробурчал:

– Я не говорил, что он захотел купить акции. Я сказал, что я предложил ему купить больше акций.

Она выпрямилась в полный рост и расправила плечи.

– Дружить с ним – просто безумие.

– Брось, Тереза. Ты его даже не знаешь. Не знаешь о моей с ним дружбе. И, – он снова выразительно посмотрел в мою сторону, – ты правда хочешь обсуждать это при новой подруге?

Это возымело действие. Через мгновение она расслабилась и снова сжала мою руку:

– Прости, Эмма. Иногда я бываю такой злой.

Я попыталась ободряюще улыбнуться в ответ.

– Все нормально. У каждого из нас есть… Секреты.

– Ну, это не совсем секрет, скорее спор, который заводить сегодня не стоит. Я пригласила тебя, потому что подумала, что нам будет весело. Поехали в «Октейв»? Там тоже будет весело.

Она посмотрела на меня умоляющим взглядом.

Ладно. Думаю, будет интересно.

Я кивнула. Тереза захлопала в ладоши, Ной нахмурился, и я не знала, чем обернется сегодняшняя ночь. Когда мы спустились вниз и забрались в машину Ноя, я увидела, что мой автомобиль стоит позади. Ой. Я не знала, как поступить с Майком и другими охранниками, но когда Ной выехал на дорогу, мой автомобиль двинулся следом. Я поняла: они знают, что делать. И надеялась, что Картер не рассердится из-за внезапной смены планов.

– Сэр.

Картер посмотрел в сторону двери и увидел одного из своих людей. Он встал из-за стола, покинув деловых партнеров. Когда они вышли в коридор, мужчина дождался, пока закроется дверь, и заговорил:

– Ее парень встречался с Бартел.

– Они нашли его?

– Нет, сэр. Он пришел сам.

Картер выпучил глаза:

– Ты уверен?

Он кивнул.

– Да, сэр. Мы держались в тени, но когда он вернулся в квартиру, у него был портфель.

– Что там было?

– Деньги, сэр.

Картер расстроенно закрыл глаза. Он знал, что это значит.

– Ты уверен?

– Он открыл его в машине. Вэнс все сфотографировал. Много денег.

– Ладно, – вздохнул он. – Удвойте ее охрану. Убедитесь, что они незаметны.

Картер вернулся на встречу, но ему понадобилось еще несколько минут, чтобы сосредоточиться на делах. Мысли были заняты Эммой и новостями. Ему это не нравилось. Все произошло слишком быстро. Скоро придется ей обо всем рассказать, но он этого не хотел. Пока. Рановато ей еще настолько бояться.

Когда Ной подъехал к «Октейву», у меня запищал телефон. Когда я увидела, что это Картер, по телу разлилось тепло. Тереза настояла, чтобы я нарядилась. Она дала мне белое платье. Многого я не ожидала, но когда надела его, оно оказалось идеальным. Подол доставал мне до пальцев ног, но верхняя часть была разделена на две части. На самом деле, это было даже не платье, а два отдельных лоскута ткани. Тереза расположила их так, что каждый закрывал мою грудь, и обернула вокруг талии. Она заявила, что я – богиня, и мне пришлось признаться, что я именно так себя и ощущаю. Теперь я была очень рада, что прислушалась к ее совету. Меня переполняли нетерпение и волнение, но когда я прочитала сообщение, голова закружилась от страсти.

Я ответила:

– С кем переписываешься?

Я подняла голову и чуть не выронила мобильник. Тереза нахмурилась. Ее взгляд упал на мой телефон, и я, порозовев, поспешила спрятать экран. Я поняла, что я краснее красного. Как рак. Тереза улыбнулась и подняла бровь.

– У тебя есть парень, Эмма? Ты не упоминала о нем всю неделю. Рассказывай!

Я посмотрела на ведущего машину Ноя, который явно напрягся.

– Ты тоже кое о чем умолчала.

Она закрыла рот и порозовела.

– Справедливо. Молодец. – Она усмехнулась и снова повернулась ко мне: – Но я по-прежнему хочу знать о нем все.

Нет, не хочешь. Поверь.

Я посмотрела в зеркало заднего вида и увидела взгляд Ноя. Он явно разделял мою невысказанную мысль. Судя по тому, что я услышала, Терезу бы не обрадовали наши с Картером отношения. Я нахмурилась и опустила голову. Да. Я только что признала, что между нами что-то есть. Я сделала резкий вдох, руки начали дрожать. Между мной и Картером что-то зарождалось. Он ничего не говорил прямо, но желал меня. Я знала. Я чувствовала это, хотя за всю неделю он не сделал никаких шагов.

Когда я возвращалась с работы, он всегда был дома. Каждый вечер мы ужинали вместе. После той первой ночи я ни разу не спала в своей кровати. Он всегда уводил меня к себе. Обнимал и гладил мою спину, пока я не засыпала. Несколько раз я просыпалась посреди ночи, и его не было. В первый раз я заглянула в тренажерный зал, но его там не было. Я не спала до пяти утра, пока он не вернулся. Картер не стал включать свет, но я услышала, как он зашел в комнату и залез в постель. Он снова прижал меня к груди и крепко обнял, притянув к себе. Вскоре я почувствовала, как его грудь мерно вздымается в глубоком сне. Когда его дыхание выровнялось, я тоже заснула.

Второй и третий раз, просыпаясь и не находя его рядом, я не отправлялась на поиски. Я снова засыпала и просыпалась, когда он возвращался. Я всегда сворачивалась калачиком в его объятиях, и он просыпался вместе со мной, когда я собиралась утром на работу. Казалось, он никогда не уставал. Был всегда начеку, готовил мне кофе и завтрак к тому моменту, как я выходила на кухню. А потом подвозил меня до работы.

Каждое утро он целовал меня перед выходом из машины, но никогда не делал этого, когда мы были дома или в постели.

Я прикусила губу. Страшно представить реакцию Терезы.

Я не смогла сдержать ухмылку. Он даже не знал.

Я наконец выдохнула. Боже. В его последнем сообщении было обещание, но будто и угроза. Нервы были натянуты до предела. Еще с первого сообщения меня начала бить дрожь. Но последнее было уже слишком. Картер сводил меня с ума всю неделю. Я хотела его. Остро нуждалась в нем. И просто теряла разум.

– Мы на месте.

Посмотрев в окно, я с удивлением обнаружила, что мы заехали в переулок рядом с «Октейвом». Но потом вспомнила пару, за которой наблюдала с улицы – они вошли в клуб через заднюю дверь. Открылась дверь, и появились двое охранников. Ной открыл дверь и отошел в сторону, чтобы Тереза вылезла через его сиденье. Мою дверь открыл один из охранников.

Когда я вылезла, то огляделась и увидела, что Майк подошел к одному из охранников. Он сливался с ними.

– Пошли, Эмма, – поторопила меня Тереза.

Майк кивнул мне, что можно заходить, и я пошла. Он последовал за мной с тремя другими сотрудниками. Когда я присоединилась к Ною с Терезой в маленьком холле, то увидела с ними еще двух охранников. Подруга радостно взвизгнула и обняла меня. Ее трясло от восторга.

– Будет круто, – прошептала она мне на ухо. – Никогда не признаюсь в этом Ною, но иногда я рада, что он знаком с владельцем. Нас всегда обслуживают по высшему разряду, а место здесь потрясающее. Я только не хочу, чтобы они были так близки, как сейчас. Я боюсь владельца.

Я обняла ее в ответ, но покачала головой. Еще неделю назад я бы не поверила, что Тереза ходит в такие клубы, как «Октейв». Многое бы удивило меня неделю назад. А еще я начала злиться: она слишком часто поливала грязью Картера. Хотя я ее понимала. Очевидно, она знала о его связях с мафией, но никогда не встречала его. И от этой мысли во мне зарождалась новая тревога. Как она отреагирует, если с ним встретится? Захочет ли дальше быть моей подругой? Или захочет чего-то большего с Картером? Я не дура. И прекрасно понимала, что отчасти ее реакция объясняется загадочным образом Картера, созданным СМИ. Он был словно гангстер из кино. Привлекательный, но недосягаемый. Он был слишком могущественным.

– Мэм.

Я подпрыгнула от короткого предостережения Майка.

Ной с Терезой следовали за двумя другими охранниками по коридору. Они остановились на полпути и, нахмурившись, дожидались меня.

Майк и остальные трое охранников стояли у меня за спиной. Я покачала головой и направилась к ним. Вечер обещал быть действительно интересным.

Нас провели в VIP-зал с выходом на танцпол, разделенный с двумя другими VIP-залами. Шесть охранников заняли места у стены и скрылись в тенях: вскоре стало казаться, что их там вообще нет. Но Тереза все время поглядывала на одного, самого огромного. И шепнула Ною изумленным голосом:

– Сегодня твой друг особенно расстарался.

Она понимающе ухмыльнулась, но Ной ничего не ответил, лишь мрачно глянул в мою сторону. Мы оба знали правду. Охранников поставили для меня.

В этот самый момент зашел какой-то парень в деловом костюме и подошел к Ною. Вид у него был крайне порочный и вульгарный. Прилизанные блестящие волосы. Идеально белые зубы. Это был тот скользкий тип парней, к которым я относила своего босса. Они с Ноем пожали друг другу руки и похлопали друг друга по плечу. Вскоре Ной жестом подозвал Терезу. Они поговорили втроем еще несколько минут, и два официанта принесли нам напитки. Потом Тереза взяла парня под руку и жестом попросила его нагнуться. Прошептала что-то ему на ухо, все время улыбаясь Ною, который снова помрачнел. Они снова засмеялись.

Мне почему-то захотелось слиться со стенами. Видимо, я невольно отступила назад, потому что к моему локтю легонько прикоснулась чья-то рука. Я подпрыгнула, обернулась и увидела Майка. Он слегка поклонился:

– Мэм.

Я вздохнула:

– Майк, ты вполне можешь называть меня по имени.

Он показал на Терезу.

– Боюсь, ваша подруга будет завидовать, мэм.

Я усмехнулась, но он был прав. Она не будет завидовать, но ей будет любопытно. Он слышал ее мнение о Картере. Все охранники слышали.

– Эмма, иди сюда.

У меня внутри все сжалось, но я не могла отказать Терезе. Мне почему-то совсем не хотелось подходить к тому человеку. Но она подошла, схватила меня за руку, подвела к ним и приобняла за плечи.

– Это моя подруга, Эмма. Эмма, это Скотт. Управляющий «Октейва».

Он протянул мне руку с обольстительной улыбкой:

– Эмма, очень рад знакомству.

Сзади фыркнул Ной.

У меня по спине пробежали мурашки. Я пожала ему руку, но как можно скорее отпустила ее. Попыталась улыбнуться, чтобы скрыть неловкость, но по-прежнему ощущала неприятный холодок.

– Я тоже рада с вами познакомиться, мистер.

– Эмма!

Что? Я посмотрела на Терезу. Она открыла рот и выпучила глаза. В чем дело?

– Мистер? – скривился Скотт, не прекращая улыбаться. – Меня так не называет никто, кроме друзей моей маленькой племянницы. Они называют меня мистер Скотт. Пожалуйста, зови меня просто Скотт.

Я кивнула и сделала шаг назад.

В этот момент Ной ущипнул Терезу за бок. Она набросилась на него, но он успел перехватить ее руку, хихикнул и сделал шаг в сторону. Когда он оказался передо мной, отгородив от Скотта, я поняла, что все это сделано нарочно.

И была ему благодарна.

Он обнял Терезу за талию и поднял бокал.

– Я слышал, на тебя теперь работает моя младшая сестренка. Как такое могло случиться?

– Ой, да, – Скотт рассмеялся, запрокинув голову назад. – Она пришла к нам на собеседование. Как я мог отказать сестренке Великого Ноя Томлинсона? Она хороший работник, Ной. Ты должен ею гордиться.

Ной напрягся.

– Это ее первый вечер.

– Она прекрасно справляется. Уверен, уже через несколько месяцев она станет одной из лучших. И скоро сможет обслуживать приватные залы.

– Надеюсь, она будет работать только за стойкой, Скотт.

В голосе прозвучало ледяное предупреждение.

– Да, да, конечно, – Скотт больше не смеялся. – А ты что подумал? Неужели я сделаю такое с твоей младшей сестрой?

– Картер знает, что здесь работает Брианна?

– А зачем Большому Боссу это знать? Это моя работа.

Все напряглись. В тоне Скотта появились желчные нотки.

– Я нанимаю и увольняю людей, – он немного помолчал. – Ты же не хочешь, чтобы я уволил твою сестру в первый рабочий день, Ной? Тереза сказала, ты приехал проведать Брианну и убедиться, что она хорошо справляется. Но у меня совсем другое впечатление. Уверен, Брианна расстроится.

Во время беседы я снова отступила в более комфортное место. Я неосознанно держалась поближе к Майку – рядом с ним было спокойнее.

Тереза натянуто улыбнулась:

– Ну хватит, ребята. Я хочу выпить. Скотт, закажешь нам вина? Я обещала Эмме, что сегодня мы будем пить вино.

– Уже заказал, – не моргнув глазом, ответил Скотт. – На подносе, у тебя за спиной.

Мужчины смотрели друг на друга, не отводя взглядов.

Это стало невыносимо. Я повернулась к Майку:

– Я не хочу, чтобы он здесь был.

Тот кивнул и нажал на наушник в ухе. Он что-то пробормотал, и у входа почти сразу кто-то закашлял.

– Мистер Грэм.

Скотт изумленно повернулся:

– Джин? Что ты… – он осекся, вглядываясь в глубину: – Картер здесь?

Я шагнула вперед, чтобы увидеть Джина, но Майк схватил меня за локоть и придержал.

– Пожалуйста… Эмма.

Я расслабилась и осталась на месте.

– Можете пойти со мной, мистер Грэм?

– Зачем? – Скотт нахмурился и вопросительно глянул на Ноя. – Я здесь с друзьями, Джин. Все подождет до завтра, если только здесь нет мистера Рида.

– Можете пойти со мной, мистер Грэм? – Вопрос повторился с большим напором.

Скотт опустил плечи. Короткий конфликт был исчерпан. Он извинительно улыбнулся Терезе и Ною и кивнул:

– У меня дела, но постараюсь вернуться до конца ночи.

Повернулся и нахмурился, увидев руку Майка на моем предплечье:

– Было приятно познакомиться, Эмма.

Я слабо улыбнулась, но Майк так и не убрал руку.

Скотт не двигался. Он остановился и смотрел на меня. Прошла еще минута. Джин снова кашлянул, привлекая внимание:

– Мистер Грэм.

Скотт покачал головой и направился прочь. Как только он ушел, Майк отпустил мою руку, и я наконец смогла вздохнуть. Я не знаю, что это было, но меня коробило от его присутствия.

Я посмотрела вверх:

– Майк, ты скажешь… – Я умолкла, не закончив вопроса. Он ухмыльнулся, и я поняла, что Картер здесь. Поэтому и появился Джин – личный телохранитель Картера. Я нахмурилась:

– Так Картер уже здесь?

Но Майк уже занял привычный пост у стены, дав понять, что не станет отвечать на мой вопрос.

– Это было… Странно… – нахмурилась Тереза, взяв бокал вина с подноса, оставленного официантом. И покачала головой: – Впрочем, ладно. Эмма, тебе налить?

Я облегченно кивнула и вернулась к ним. Колени немного дрожали.

Час спустя, после двух бутылок вина и танцев на маленьком танцполе, Тереза ушла на поиски дамской комнаты. Я направилась к нашему столику. Ной протянул мне бутылку воды и похлопал по стулу рядом с собой. Я с облегчением села, совершенно не ожидая того, что случилось потом.

– Спасибо, – он оглянулся, чтобы убедиться, что Тереза нас не слышит. – Ненавижу того парня. У меня от него мурашки по коже, но я не знаю, стоит ли говорить об этом Картеру. Я знаю, он ушел благодаря тебе.

Меня передернуло – я вспомнила жуткий смех Скотта.

– Он просто мне не понравился.

– Неудивительно. Говорят, он вербовал шлюх для семьи Маурицио.

Я поежилась:

– Почему Картер взял его на работу?

Он пожал плечами:

– Не знаю, может, одолжение? Но раз он тебя пугает, его здесь больше не будет. Я уверен. Спасибо. Ты не представляешь. Последние полгода он крутился вокруг Брианны. Уверен, ее новая работа – его рук дело.

Я кивнула. Ничего удивительного.

– Почему ты так обрадовался, увидев его?

– Таким парням никогда нельзя показывать, что ты о них думаешь. Если только ты не в силах на что-то повлиять, а это всегда было не в моей власти.

Я кивнула. Разумная позиция. Я пробормотала:

– Похоже, он нравится Терезе.

– Как и большинству женщин, – Ной бросил на меня косой взгляд. – Ты, похоже, исключение. Слава богу.

В голове всплыл образ Джереми, насилующего Мэллори. Я прикрыла рот рукой, сдерживая рвотные позывы.

– Эмма?

Я взяла себя в руки и покачала головой.

– Все нормально, – мне стало не по себе. – Я видала мужчин и похуже, чем он.

Если бы мне предоставили возможность, я бы убила Джереми Данвана снова, но на этот раз – с наслаждением.

– Мэм? – Майк подошел к нам, но поймав мой взгляд, сразу поправился: – Эмма.

– Да?

– Ваша машина здесь.

– Моя машина? – Картер. – Ой!

Ной хихикнул:

– Иди. Тереза захочет остаться подольше. Точно знаю. Скажу ей, что ты поехала домой. Передавай Картеру привет.

Когда до меня дошло, на что намекает Майк, меня охватили радость и волнение. Я едва помнила, как встала, благодарно потрепала Ноя по плечу, вышла из зала и последовала за Майком. Я почти не замечала остальных четырех охранников, которые следовали за мной по лабиринту «Октейва». На этот раз свет был выключен, и на меня нахлынули воспоминания о вечере, когда я пришла в клуб с соседкой по комнате во времена учебы в колледже. Она ушла искать своего парня, и я осталась танцевать одна, пока на мою талию не скользнули чьи-то руки. На одну ночь я поддалась искушению и не стала противиться прикосновениям незнакомца. Я его не видела, но чувствовала, и с тех пор не испытывала ничего подобного, пока не встретила Картера. Я чувствовала эту страсть в ту ночь, и каждый раз, когда я думала о нем, она вспыхивала во мне с новой силой.

Когда мы дошли и меня пригласили в затемненную комнату, я уже не могла себя контролировать. Как и мыслить здраво. Когда я увидела тень и почувствовала его руку на своей талии, прямо как в ту ночь, я повернулась к нему. Я полностью отдалась его прикосновениям. Даже прежде, чем что-то сказать, я заранее знала: незнакомцем в тот вечер был Картер. Ни один другой мужчина не вызывал у меня таких чувств.

Теперь я хотела его еще сильнее.

– Так это был ты…

Я ахнула, когда губы Картера прикоснулись к моей шее. Я почувствовала его язык и попыталась повернуться к нему. Я хотела ощутить его напротив себя, между ног, но его руки усилили хватку. Он пододвинулся и прижался ко мне сзади.

И прошептал на ухо:

– Это был я.

Я поймала его руку на своей шее и, удерживая ее, повернулась. Ладони скользнули по моему телу, и я увидела его. Глаза Картера потемнели от страсти и желания. Я знала, что он видел в моих глазах то же самое, но мне было уже все равно. Я не могла без него. Мне вспомнилась та ночь… Моя соседка ушла, и я была одна, пока не почувствовала кого-то позади себя. Я выпила недостаточно много, чтобы потерять над собой контроль, но спиртное давало о себе знать. Когда я вновь вспомнила тот вечер, все тело запылало.

Он опустил голову и прошептал:

– Я был в комнате охраны. Увидел тебя на камерах и не смог сдержаться.

Его руки опустились на мою спину, потом одна из них легла на бедро, и он притянул меня к себе.

Я ахнула, когда он прижался ко мне бедрами, а потом приподнял и отнес в угол.

Как в ту ночь.

Он держал меня в воздухе, и я обхватила ногами его талию. Теперь он был еще ближе. Его руки скользнули мне под платье, пробираясь все выше. Он нащупал трусики и начал тереть у меня между ног, в самой середине.

Мной овладели страсть и наслаждение. Сгорая от желания, я молила его о большем. Мои бедра задвигались в едином ритме с его пальцами. Вскоре он задрал платье, и его рука коснулась моей кожи.

– Картер, – прошептала я, изогнувшись. Он поцеловал меня в шею, лаская ее языком.

– Я хочу, чтобы ты был у меня внутри.

Он застонал, крепче сжав мои бедра, и два его пальца погрузились внутрь меня. Он засунул их глубоко внутрь, потом вытащил и затолкнул обратно. Его язык продолжал ласкать мою шею.

Я застонала и задвигала бедрами. Его пальцы вошли еще глубже.

Он притянул меня к себе, и его губы овладели моими. Его язык оказался у меня во рту, встретился с моим, становясь все требовательней, пока пальцы продолжали свое вторжение.

– Прошу, – простонала я.

Он держал меня на расстоянии всю неделю. Мое тело было напряжено от страсти всю чертову неделю. Мне было мало пальцев. Я хотела его целиком.

– Я хочу тебя.

Его пальцы продолжали свой штурм. Они набирали темп, и я больше не могла сдерживаться. Финал был все ближе и ближе. За несколько мгновений до него я выгнулась так сильно, что касалась стены лишь головой. Я толкнулась бедрами. Он зарычал, нанес последний удар, и я взорвалась в его объятиях.

Мое тело дрожало, охваченное волнами оргазма. Картер держал меня. Я обмякла в его руках. Он нежно поцеловал меня в плечо, потом его рука скользнула под платье и обхватила мою грудь.

Я хотела раздеться. Я хотела раздеть его. Хотела, чтобы он оказался на мне, и между нами ничего не было. Я посмотрела на Картера. Поняв, чего я хочу, он осторожно опустил меня на пол. Прижал к себе, осторожно поцеловал в губы и прошептал:

– Не здесь.

Я закрыла глаза и опустила голову ему на грудь.

Он снова поцеловал меня.

– Скоро.

Мое тело обмякло, и я превратилась в лужицу у его ног.

Его пальцы помогли мне расправить платье. Когда я расчесалась и привела себя в порядок, он улыбнулся и взял меня за руку. А потом хрипло пообещал:

– Когда вернемся домой. Ты целую неделю ходить не сможешь.

Надеюсь.

В голове возникли образы предстоящей ночи, и я снова намокла. Он меня в могилу сведет. Хотя я понимала – даже когда я почувствую его внутри себя, этого все равно будет мало. Я захочу большего. Мне никогда не будет достаточно, и сегодня он лишь раздразнил меня. Мое тело было снова готово. Рука скользнула по его мускулистой спине. Почувствовала все выпуклости, впадины и изгибы. И с наслаждением ощутила работу мышц, когда он повернул голову, чтобы посмотреть на меня.

Все это принадлежало мне.

Он был моим.

Он застонал и в ту же секунду прижал меня к стене. Схватил за бедра и с силой ко мне приник. Я почувствовала выпуклость у него в штанах. Это все мое. Только мое. Он наклонился, его губы потянулись навстречу моим.

Едва дыша, я вцепилась в его руки. Мускулы подрагивали под прикосновениями – он желал большего.

– Вот… – прошептал он мне в губы. – Именно этого я хотел тем вечером. Не смог сдержаться и не вкусить тебя. Но сегодня ты действительно принадлежишь мне. Ты моя, Эмма. Всегда была моей.

Я кивнула, ослабнув от его прикосновений.

– Моя.

Он тоже был моим, но я этого не сказала. Пока не сказала, хотя каждая клеточка моего тела кричала об этом.

Он снова взял меня за руку и вывел в коридор. Люди останавливались и смотрели на нас. Я знала, что это из-за него. Картер был неотразим. Совершенное тело. Холодные глаза и лицо, как у ангела. Все знали, кто он и откуда. Даже СМИ сходили с ума, когда он появлялся на публике. Но при этом он был незаметен, как призрак, и обучал тому же своих людей. И потому видели его редко. И сейчас все сотрудники клуба замерли в присутствии смертоносной пантеры, хотя и видели его прежде.

Меня захлестнули чувства. Ноги задрожали – я вспомнила свой оргазм. Это существо, державшее меня за руку, принадлежало мне, а я – ему. Я принадлежала ему и трепетала от мысли, что полностью нахожусь в его власти. Я все сильнее зависела от него. Руки хотели вновь и вновь прикасаться к мускулистому телу.

Я закусила губу. Боль не пройдет. Боль между ног и боль, возникающая где-то глубоко внутри каждый раз, когда мы были вместе, когда он смотрел на меня и прикасался ко мне.

Я мягко вздохнула, и Картер обернулся.

Он бросил на меня обжигающий взгляд. Волчьи глаза смотрели прямо в душу. Для него я всегда была обнаженной, не важно, во что я одета и сколь высоки стены вокруг моего сердца. Он видел насквозь. Он крепче сжал мою руку, поднял ее и нежно коснулся губами. Я закрыла от наслаждения глаза, боль между ног стала вдвое сильнее.

– Сэр. – Из тени вышел мужчина. Еще один охранник.

Картер остановился, чтобы его выслушать. Мужчина говорил тихо, и я ничего не слышала, но оба смотрели на меня.

– Что?

Картер помрачнел, его рука крепче сжала мою.

Я снова спросила:

– Картер? Что такое?

Он повернулся, приняв какое-то решение, положил руку мне между лопаток и снова повел по коридору. Вскоре я увидела ожидающего нас Майка и поняла, что оказалась в том же зале, где была с Терезой и Ноем. Я резко встала. Я не знала, что происходит, но поняла, что он собирался оставить меня здесь. Что-то случилось, и ему было нужно решить проблему, но я не хотела оставаться одна.

– Эмма?

– Нет, – я покачала головой. – Ты не уйдешь.

Он пристально посмотрел на меня, но потом кивнул. Снова взял меня за руку. Я чуть не упала от облегчения, когда он повернулся к мужчине и сказал:

– Узнайте все и перезвоните мне. Быстро.

Человек ушел. Ему не нужно было повторять дважды.

Он снова повел меня по коридорам, и мы вернулись к заднему входу. Нас ждала черная машина с открытой дверью, рядом стоял Майк. Картер подал ему сигнал, и он ушел. Мы подошли к машине, он помог мне усесться и сел рядом. Когда он протянул руку, чтобы закрыть дверь, я наклонилась вперед и выглянула наружу.

Позади нас поджидали машину Тереза и Ной. У нее открылся от изумления рот, Ной нахмурился.

О нет.

Но дверь закрылась, и машина поехала. Картер был не в курсе произошедшего, или ему было все равно. Сложно поверить, что он не знал о стоящем сзади нас Ное.

– Что? – посмотрел на меня Картер.

Видимо, я издала какой-то звук.

– Ой, ерунда. Ничего.

Не стоит даже обсуждать.

Он снова взял и мягко поцеловал мою руку.

– Эмма, скажи мне.

От его прикосновения я сразу расслабилась, но отрицательно покачала головой. Было даже как-то неудобно.

– Правда ничего.

– Эмма, – вздохнул он. – Это насчет Грэма? Мне сказали, ты попросила его увести. Прости. Мне следовало предвидеть эту ситуацию. Больше он тебя не побеспокоит. Обещаю.

Я покачала головой, но новость стала для меня облегчением. Наконец я сказала:

– За нами стояли Ной и его подруга.

– Знаю.

– Ты знал?

Картер кивнул, его взгляд опустился к моим губам. Он протянул руку и провел по ним большим пальцем. Мое сердце замерло от его прикосновений. Он наклонился ближе и опустил голову, но не поцеловал меня. Я ждала поцелуя, но его пальцы мягко коснулись моей щеки.

– Да, но ты же не хотела, чтобы я встречался с твоей подругой.

– Мы познакомились только неделю назад. Она скорее подруга Ноя.

Его рука сжала мое бедро. Он притянул меня ближе к себе.

– И твоя тоже. Ведь это к ней ты сегодня вечером ходила в гости?

Я кивнула. Наша близость начала волновать меня. Я не знала, кто окажется сверху, но была готова. И ждала, когда он меня поднимет.

– Значит, она и твоя подруга, – улыбнулся он и прижался лбом к моему лбу. – Я хорошо отношусь к людям, которые осуждают тех, кто связан с мафией. Не беспокойся насчет моего отношения к твоей подруге, Эмма. Если она так же добра к тебе, как была все эти годы к Ною, у меня нет причин ее не любить.

Он угадал. Меня действительно больше беспокоило, что подумает о Терезе Картер, а не наоборот. Мне было важно, чтобы он одобрил мою единственную на данный момент подругу. У меня было трое друзей, которых я считала семьей, но теперь их заменил Картер. Он быстро завоевал весь мой мир.

– Что не так?

Я покачала головой, чувствуя, как эмоции сдавливают горло. Я себе не доверяла. Я могла заплакать. А слезы меня уже достали.

Он повернул меня к себе:

– Эмма.

Увидев заботу в его глазах, я не выдержала. По щеке скатилось несколько слезинок, и он смахнул их. Его прикосновение было таким нежным.

– Картер, – всхлипнула я.

Он усадил меня на колени и прижал к себе.

Мне стало спокойно и уютно, как дома. Я закрыла глаза и расслабилась, отбросив переживания. Перестала бороться со своими чувствами и с тем, что этот мужчина завладел не только моей жизнью, но и моим сердцем. Я знала, что не хочу покидать его, и Франко Данван тут ни при чем. Будто я наблюдала за ним и хотела прийти к нему долгие годы, но у меня не было причины. Эта мысль окатила меня, будто ведро ледяной воды. Я выпрямилась и посмотрела на Картера.

Забота и страсть мерцали в его глазах. Он ждал, когда я что-нибудь скажу.

Я вздохнула. Нужно притормозить. Я должна была защитить свое сердце, но смотрела на него и не могла. Во мне бушевало море эмоций, но мне было достаточно его взгляда. Всего одного взгляда. Один взгляд, и меня притягивало к нему. Меня всегда притягивало к нему.

Он был для меня как якорь, брошенный в океан. Чем глубже он погружался, тем сильнее я хотела его. Я была влюблена в Картера Рида.

А что, если я всегда любила его?

– Картер.

– Ммм? – Он легонько прикоснулся к моим губам большим пальцем. И поднял взгляд.

Мой голос охрип:

– Как ты это сделал?

Он знал, о чем я.

Он убрал руку и откинулся на спинку сиденья, не сводя с меня глаз. Мягкая игривость сменилась в них ледяным холодом. Сейчас Картер напоминал Холодного Убийцу, о котором все говорили.

Я хотела слезть с его колен, но он удержал меня на месте.

– Ты хочешь знать, что случилось после смерти ЭйДжея?

Я кивнула. Я думала, что знаю все, но, возможно, это не так.

– Ты сказал, они искали меня?

Он сразу отреагировал на эти слова, крепко сжав мою руку. Но потом заставил себя расслабиться и ответил:

– Да. Искали. Франко Данван – монстр, но я не буду притворяться, будто не похож на него. Я стал таким, как он.

Картер смотрел на нее. Такую искреннюю. Она хотела понять, и он видел, что ей нужно понимание, но продолжал молчать. Справится ли она? Его человек сказал, что Трой не выходит на связь. Он был их информатором у Данвана и никогда не подводил. Но что-то случилось или вот-вот случится. Последний раз Трой сообщил, что тот парень «продал» ее и теперь ее ищут люди Франко.

Нужно рассказать ей, пока не слишком поздно. Все с самого начала.

Она должна быть готова.

Внутри все сжалось. Стало больно дышать, но я прикусила губу и слушала дальше.

– Франко не заказывал убийства ЭйДжея. Все считают, что это был он, но на самом деле это был Кристино.

Я закрыла глаза, и меня передернуло – я вспомнила мольбы брата.

«Прошу, Томино, пожалуйста».

Голос Картера стал грубее:

– Удар нанес Томино, его младший брат, – сказал он. И осторожно добавил: – Но это ты знаешь. Ты была там.

В голове возник образ Томино, поднявшего биту. Мучительное воспоминание.

– Да.

Пошатнувшись, я попыталась соскользнуть с его коленей. Картер удержал меня за бедра. Прижал к себе и продолжил, теперь уже тихим шепотом, на ухо:

– Я был наверху. ЭйДжей шел ко мне, и я видел его, но ничего не мог сделать. Не мог даже открыть окно, чтобы крикнуть. Черт, я ничего не мог сделать, хотя пытался.

Он был там. Я широко распахнула глаза, прижимаясь к его груди. Он был там. Это просто немыслимо.

Его рука принялась поглаживать мои волосы, и он продолжил:

– Когда это случилось, я не мог отвести взгляд. И когда они занесли над ним биту, для меня все и началось, Эмма.

О боже. Я всхлипнула и вжалась в него.

– Я и так знал, что убью их, но когда из вентиляционной шахты вылезла ты… Я сорвался. Ты, ты! Ты все видела. Они сделали это у тебя на глазах. Я снова прокрутил происходящее в голове. И понял: они не знали, что ты была там. Не могли знать, потому что, – его рука задрожала, – если бы они знали, то убили бы и тебя. Или еще хуже. Забрали бы тебя с собой.

Вся сдержанность улетучилась, уступив место ледяной ярости, охватившей его в тот день.

– Я убил их всех, Эмма. И сделал бы это снова. И сделал это снова. Тем вечером я пришел к Томино домой. Переходил из комнаты в комнату, перерезая глотки. Когда их оказалось слишком много, я воспользовался их пистолетами.

Я сжала его рубашку. Сжалась в комок и ненавидела все услышанное, но мне нужно было это услышать. Часть меня желала оказаться там, совершить месть, о которой я теперь могла только услышать. Пытаясь сдержаться, я прикусила губу – так сильно, что вскоре почувствовала привкус крови. Но не остановилась, кусая еще сильнее.

Голос Картера становился все более отдаленным – он погружался в воспоминания того дня. Он сделал глубокий вдох. Его грудь поднялась и опустилась.

– Я не буду рассказывать всего. Не хочу создавать тебе новых кошмаров. Когда я закончил в доме, я направился в «Блю Чип» и застрелил Кристино. И двух его водителей, прямо у него в кабинете. Там были и другие люди, которых я не знал, но я все равно убил их. Убил всех. Ради тебя.

Он замялся, но я не двигалась. Я прижималась к нему, кусая губу так сильно, что оттуда текла кровь. Я чувствовала, как она струится по подбородку и капает на него. Но это было не важно.

– И после этого ты пошел к Маурицио? – выдавила я охрипшим голосом. Говорить было больно.

– Я вышел из «Блю Чип» и взял такси до их склада. Фарве оказался первым, кто меня увидел. И мне чертовски повезло, что это был он. На мне была кровь. Не знаю, откуда – не помню, чтобы я трогал тела, – но она почему-то покрывала все мое лицо. Странно, что таксист не отвез меня в полицию. Это вполне могло случиться. Потом я вышел из машины, и да, Фарве меня увидел. Он помнил меня по отцу. Они были собутыльниками, но я знал, что он никогда не одобрял мои побои.

Я вспомнила, что Картер спал у нас почти каждую ночь, пробираясь через заднюю дверь. Он никогда не рассказывал об этом, когда мы были детьми, и теперь, когда я снова вошла в его жизнь, тоже не поднимал эту тему. Я вспомнила одну из ночей. Он лежал у нас на диване, избитый и истекающий кровью. Я не знала, что говорить. ЭйДжей упорно ничего не замечал – потому что так хотел Картер. Но в ту ночь я не могла не обращать внимания. Я легла спать на полу, рядом с ним. И проснулась оттого, что его нога соскользнула с дивана и легла на мою.

Я не двигалась несколько часов. Лежала неподвижно, пока Картер не убрал ногу. Когда он проснулся, то ничего не сказал. Встал и пошел обратно домой. От этих воспоминаний мне снова захотелось плакать, но я сдержалась. Когда Картер захочет об этом поговорить, я буду рядом с ним.

– Фарве поручился за меня. Сказал, что я хороший боец и мне можно доверять.

Остальное я знала. Они его приняли, и он совершил еще несколько массовых убийств. Когда мной занялись социальные службы и я кочевала по приемным семьям, то слышала истории о Картере Риде. Холодном Убийце. Они прекратились, когда я окончила школу. И уже на первом курсе университета я поняла почему – он двигался вверх. Открылся «Октейв», а потом еще несколько клубов.

Четыре года спустя Картер Рид стал легендой.

А теперь он сжимал меня в объятиях. Снова поцеловав меня в щеку, он прошептал:

– Франко Данван занял в семье Бартел место Кристино. Они узнали, что я сделал все это из-за смерти ЭйДжея. Что он был моим лучшим другом. И потому Франко выбрал своей целью тебя.

– Что?

Он кивнул, с сожалением глядя на меня.

– Но у них ничего не вышло. Я смог предотвратить. Франко хотел отомстить за Кристино и сделать себе репутацию, – Картер покачал головой, – хотя главари никогда бы этого не позволили. Ты была слишком молода и невинна. Но попыткам Франко это не мешало, просто он действовал исподтишка.

Все тело болело. Было больно дышать. Больно чувствовать. Больно думать. Больно говорить, но я все же прохрипела:

– Они пытались до меня добраться? Всю жизнь?

Он кивнул, обхватив мое лицо ладонями:

– Я защищал тебя всю твою жизнь, Эмма. Майк и Томас – последние из долгой череды охранников, что за тобой присматривали. Всю твою жизнь. С того самого дня. Это все было для тебя, – он нахмурился. – У входа должен был быть охранник в пентхаусе. Он отлучился в туалет, и ты проскочила мимо, но остальные последовали за тобой. – Он усмехнулся: – Я просто поверить не мог. Он поклялся, что больше меня не подведет.

Всю жизнь? Они присматривали за мной? Всю жизнь? Это не укладывалось у меня в голове. Стоп, получается… Я сделала резкий вдох.

– Ты знал о Джереми Данване еще до того, как я пришла к тебе?

Он кивнул, ожидая моей реакции.

У меня начиналась паника. Я напряглась. Грудь словно что-то сдавило. Но… Я покачала головой. Чушь какая-то. Он знал, но откуда? И почему ждал, пока я приду сама?

Я отвернулась, пытаясь все осознать, но он повернул меня к себе. Взгляд светился нежностью и любовью. Он провел большим пальцем по моей щеке.

– Мои люди позаботились о теле и пистолете. Потому он и считается пропавшим.

– Но ты мне ничего не сказал…

Я вспомнила свою внутреннюю истерику, панику из-за случившегося, из-за того, что Франко Данван нас убьет. Судорожно вздохнула. Мое сердце снова забилось быстрее.

– Я знал, что ты испугаешься, но это было твое решение, – пробормотал Картер. – Я всегда хотел, чтобы ты оставалась свободной как можно дольше, но когда ты пришла ко мне…

– Твои люди знали, что я пришла в «Октейв»?

Он кивнул:

– Я уже возвращался, когда мне позвонили. Я знал, что ты там и решила прийти ко мне.

Он опустил мой подбородок и посмотрел мне прямо в глаза:

– Наконец-то.

– Ты сделал все это ради меня?

– Я бы начал ради тебя войну.

У меня снова перехватило дыхание. Казалось, сердце вот-вот выскочит из груди. Он положил руку мне на бедро, медленно переместился на внутреннюю сторону. Я закрыла глаза и прижалась к нему лбом. Его палец скользнул под платье, а затем – под нижнее белье, второй раз за эту ночь. Я судорожно вздохнула, и он вошел в меня на всю глубину. Я чувствовала на лице его горячее дыхание, но не двигалась. Не хотела двигаться. Палец задвигался туда-обратно, я задрожала. Когда он вставил второй палец и продолжил в том же ритме, я открыла глаза. Картер был так близко. Он пристально посмотрел мне в глаза и ускорился.

Я пыталась сдержаться, но я не смогла. Из меня вырвался мягкий стон.

Он ухмыльнулся и обхватил рукой мой затылок. Очень крепко, но это было не важно. Я преодолела короткое расстояние между нами и коснулась губами его губ. Фитиль был подожжен. Я уже горела, но когда наши губы соприкоснулись, у меня внутри прогремел взрыв. Я пылала. Его рот приоткрылся, губы стали более требовательными. Он хотел, чтобы я впустила его. Я позволила. Я бы отдала ему что угодно.

Я любила этого мужчину.

Я прижалась к нему еще сильнее, обхватила за плечи. Но никак не могла оказаться достаточно близко.

– Эмма, – прошептал он, не отрываясь от моего рта.

Наши языки соприкоснулись.

– Картер.

В этот самый момент машина резко повернула, и меня отбросило в сторону. Я бы ударилась об дверь, но Картер поймал меня. Удерживая меня на месте, он нажал кнопку на потолке.

– Джин?

Ему ответил тот же низкий голос из клуба:

– Сэр, здесь трое.

Картер на мгновение замер, задумавшись. Потом снял меня с коленей и опустил на пол. Его взгляд изменился, на лице появилась холодная маска. Он больше не был Картером, которого я знала, который обнимал и целовал меня. Теперь рядом со мной оказался убийца, и в ту же секунду все изменилось. Время замедлилось, секунды затикали в едином ритме с моим сердцем.

Машина начала замедляться.

Картер залез в тайник и вытащил пистолет. Черный, гладкий и смертоносный. Зажал его в руке и пододвинулся ближе к двери.

А потом, словно ураган, выскочил из машины.

Меня подбросило вверх – автомобиль резко остановился. Двери распахнулись, машина качнулась. Спереди были люди. Потом я услышала визг тормозов другой машины. Послышались крики. Раздались выстрелы. Кто-то заорал.

Я открыла рот, пытаясь себя услышать, но не могла. На меня словно набросили вуаль. Я все видела, но слышала очень плохо. Все звуки казались приглушенными. Потом голова взорвалась от острой боли, и слух вернулся. Я услышала слишком многое.

– Карт… – заорал кто-то. Может, Майк? У меня колотилось сердце.

Я начала двигаться к двери.

Бах! Бах!

Меня качнуло в сторону, когда кто-то налетел на машину. И быстро оттолкнулся от нее с гортанным рыком.

– Картер!

Уже кто-то другой. Может, Джин?

Стук сердца эхом отдавался в ушах, я придвинулась еще ближе. Пыталась ухватиться за кожаную обивку, но тщетно. Я продолжала медленно ползти по полу и наконец оказалась возле открытой двери.

Бах! Бах!

Я подалась назад, вытаращив глаза. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Но я удержала его, стиснув зубы. Я – часть происходящего. И его причина. Я должна видеть.

Я высунула голову из машины, но мне сразу перекрыли вид три пары ног. Они сформировали перед открытой дверью живую стену, и я упала на землю. Я почувствовала жжение, но очень отдаленно, едва ощутимо. Разберусь позже. Встав на колени, я глянула между их ног. Они стояли, держа наготове пистолеты.

Я увидела вдалеке Картера. Он был за машиной, что остановилась за нами. Другая стояла в стороне, брошенная. Все ее двери были открыты, и внутри начался пожар. Пламя разгорелось, ночное небо заполнил дым. Страшное зрелище, но я не могла отвести взгляд от Картера. Над ним сиял уличный фонарь, и я видела, как он поднял на ноги человека, ударил его рукояткой пистолета, и тот повалился на землю без сознания. Затем Картер огляделся. Он выглядел спокойным. Не был напуган, как я. Хотя нет, спокоен он тоже не был. Он был оживлен. Я резко втянула воздух. Он прищурился, поднял пистолет и выпустил две пули. На капот другой машины упало тело, сползло на землю. Рядом упал пистолет. Он пролетел по асфальту и остановился под нашей машиной, совсем близко ко мне. Я потянулась к нему.

Я не знала, что делаю. Просто хотела помочь. Хоть чем-нибудь.

Стиснув зубы, я протянула руку еще дальше. Кончики пальцев коснулись металла. Он оказался обжигающе горячим, и я повернула его, чтобы удобнее взяться. Когда мои пальцы сомкнулись на рукоятке, я почувствовала, как меня поднимают на ноги. В моей руке был пистолет.

Изумленный Майк поднял меня в воздух. Ноги болтались, едва касаясь земли. Он сжал мою руку, и я поняла, что будет синяк, но сейчас меня волновал только пистолет. И Картер. Где Картер? Я снова огляделась.

Он дрался с другим мужчиной. Тот был в два раза крупнее. Он замахнулся кулаком. Картер увернулся и сунул локоть ему в лицо. Противник отклонился назад, Картер ударил его в колено. Мужчина упал, но Картер не остановился. Он снова поднял пистолет и изо всех сил ударил рукояткой. Парень упал на спину.

Бах! Бах! Бах!

Снова раздались выстрелы.

Картер огляделся. Его глаза расширились, когда он увидел меня, прижатую к груди Майка. Потом он резко поднял пистолет и направил прямо на меня.

Я смотрела на это с каким-то болезненным интересом. Его палец нажал на курок.

– Ох!

Майк обернулся, увлекая меня за собой. Мы увидели сзади на земле мужчину. Картер пристрелил его. Из лба сочилась кровь, а его пистолет упал на землю.

– Уведи ее отсюда!

– Сэр?

Картер побежал назад. Он махнул нам рукой:

– Уведи ее. Немедленно!

Майк закинул меня в машину и сел рядом. Он столкнул меня на пол, и автомобиль умчался прочь.

– Нет! – Я попыталась встать. – Картер!

На мою голову опустилась рука, не позволив подняться. Майк наклонился и прокричал мне в ухо:

– С ним все будет в порядке.

– Картер!

Майк покачал головой. Его голос смягчился:

– С ним все будет нормально, Эмма. Его волнует в первую очередь ваша безопасность.

– Нет! – Я попыталась вцепиться в его руку. Нужно освободиться и вернуться к Картеру. – Он остался там.

– Нет. – Майк снова покачал головой, на этот раз удерживая меня обеими руками. – Там есть вторая машина. Он вернется на ней.

Мы уехали слишком далеко. Я знала, что уже не смогу вернуться, и прислушалась к словам охранника. Картер приедет на другой машине. Обязательно. Все будет хорошо. Когда мы подъехали к дому Картера, я опустила взгляд. Пистолет все еще был у меня в руке.

Картер наблюдал, как две машины уезжают вместе с Эммой. Она в безопасности. Он твердил это себе снова и снова. Она в безопасности. Он должен убедиться, что больше никого не осталось. Он один из лучших бойцов и должен быть здесь, не с ней. Пока.

Он побежал к третьему автомобилю. Водителя пристрелили, и он навалился на руль, отчего не умолкая сигналил гудок. Картер оттащил тело, и все умолкло. Потом он почувствовал на заднем сиденье движение и вытащил отбивающегося мужчину. Тот вывернул руку, пытаясь направить пистолет на Картера. Картер его выбил. Мужчина попытался отбиться ногой, но Картер отразил удар. Потом он прижал соперника к машине. Мужчина больше ничего не мог сделать и молча уставился на Картера.

Картер уставился на него. Он не сказал ни слова. Не моргнул. Его глаза были пусты. Холодны как лед.

Подошел Джин. Высокий, более старший мужчина остановился рядом и огляделся. Потер подбородок.

– Это только начало.

– Знаю.

Картер мрачно посмотрел на него. Швырнул пленника охранникам и пнул ногой одного из мужчин, лежавших без сознания. Когда тот застонал, он рывком поднял парня и швырнул об стену.

– Кто раскрыл ее местонахождение?

– Мы можем допросить их на складе.

– Нет!

– Картер.

Джин шагнул вперед и положил руку на напряженное плечо Картера.

– Мы все сделаем. Иди к своей девушке. Убедись, что она в порядке.

Картер знал, что он прав. Джин всегда был прав. Это раздражало. И хотя обычно Картер игнорировал непрошеные советы, в этот раз он прислушался. Он вспомнил побледневшее лицо Эммы, когда ее сажали в машину.

Картер наклонился, схватил отбивающегося человека и свернул ему шею. Когда он выпрямился, Джин сделал шаг назад и спросил:

– Полегчало?

– Нет, – он угрюмо, бесстрастно посмотрел на напарника. – Завтра едем в Чикаго.

– Ты уверен?

Картер не ответил.

Джин вздохнул:

– Есть еще одна проблема.

Картер посмотрел на друга. Его челюсть сжалась.

– Ее парень снова приходил к ним.

Плечи Картера напряглись еще сильнее.

– Скажи, что приходил за деньгами.

– Денег он не получил. Он у них на крючке. Его контролируют на случай, если он им снова понадобится.

Картер выругался. Он ничего не мог поделать. Лишь повторил:

– Завтра едем в Чикаго.

Джин никогда не спрашивал дважды.

– И позвони Ною. Я не хочу, чтобы она ехала в Нью-Йорк. Это не безопасно.

Еще два его человека подъехали на мотоциклах. Картер жестом указал одному из них слезть и сел сам. Развернув мотоцикл, он отправился домой.

Автомобиль заехал на парковку, и Майк пронес меня домой через дверь в тренажерный зал. Он нес меня, пока мы не оказались на кухне. Охранник поставил меня в середине комнаты и обследовал помещение. Другие четверо мужчин разошлись в противоположных направлениях. Они проверяли периметр.

Я почти ничего не соображала и не могла принять никакого решения, и потому стояла на месте, слегка покачиваясь.

– Чисто.

– Чисто.

– Чисто.

– Чисто.

– Чисто.

Я оглядела кухню и прохрипела:

– Здесь тоже чисто.

Где-то в здании раздался смешок, и воцарилась тишина – они все возвращались на кухню. А нет, только трое. Еще два куда-то ушли.

Майк сказал:

– Они заняли пост у лифта.

Ой. Разумеется. Лифт. Как я могла забыть про лифт?

– Эмма.

Я медленно повернулась. Со мной говорил Майк. Почему он единственный, кто со мной вообще разговаривает?

Он махнул рукой в сторону стула, принесенного кем-то из мужчин.

– У тебя такой вид, будто ты вот-вот упадешь.

Ой. Я качнулась сильнее. Один из парней взял меня за руку и подвел к стулу. Он придвинул меня к столешнице, и я положила на нее руки.

– У нее пистолет?!

Мужчины резко обернулись, но это был Картер. Он стоял у открытой двери спортзала и был крайне рассержен. Он обошел Майка и указал на столешницу.

– У нее пистолет?!

Вид у него был недоуменный.

Я облегченно вздохнула. Картер здесь. Живой. Разъяренный, но чертовски привлекательный. Я невольно покраснела от внезапно возникших образов. Мы в кровати, в машине, на этой столешнице. Ага. Я покачала головой и сама себе кивнула. Я в шоке. Определенно. Ведь сейчас мое единственное желание – наброситься на Картера. Я не хотела думать о выстрелах и трупах, нет. Секс казался куда интереснее.

– Эмма? – Картер подошел ближе. – Где ты взяла пистолет?

– У парня, которого ты подстрелил.

Он нахмурился.

– Его пистолет упал под машину, и я подобрала. Я хотела помочь.

Он смягчился, нежно поцеловал меня в губы и пробормотал, не отрываясь от них:

– Оставь пистолет. Прими душ.

Я не двинулась с места. Я была не против, просто, похоже, у меня отказали ноги.

– Пожалуйста. Эмма.

Я кивнула:

– Я не могу ходить.

Один из мужчин снова хихикнул.

Картер послал в его сторону мрачный взгляд. Протянул ко мне руки. Поднял со стула, и я обхватила его ногами за талию. Оказывается, на это они еще способны. Когда мы повернулись и вышли с кухни, я положила голову ему на плечо. Мне было хорошо. Уютно, как дома. Он отнес меня в свою ванную, поставил на пол. Я стояла, не двигаясь с места. Он открыл стеклянную дверь душевой. Внутри оказалась почти целая комната. Картер включил воду и убедился, что она достаточно теплая. Комнату начал заполнять пар. Картер вернулся ко мне.

Он не сводил с меня глаз. В них было столько печали. Я коснулась его губ и вздохнула.

– В чем дело? – хрипло спросил он.

Я покачала головой:

– Сегодня случилось столько плохого, а я думаю только о тебе.

– Эмма, – простонал он.

– Ты убил сегодня столько людей.

Он наклонился ко мне, лаская дыханием кожу:

– Да.

Положив ладонь ему на грудь, я почувствовала, как бьется сердце. Сильно и быстро.

– Ты защищал меня.

– Эмма, если ты не хочешь, чтобы все зашло дальше, лучше прекрати.

Я подняла взгляд. Но не произнесла ни слова. Он предоставил мне выбор, но больше терпеть я не могла. Я хотела быть с ним.

Он увидел мой ответ, и его взгляд потемнел.

Я затаила дыхание. Он сделал шаг назад. Его пальцы скользнули мне под одежду, поползли вверх. Я подняла руки, он снял платье и отбросил в сторону. Лифчик полетел следом. Он обхватил ладонью мою грудь, погладил большим пальцем сосок. Бешено колотилось сердце. Я хотела его до боли, но ничего не могла сделать. Я стояла, желая большего, нуждаясь в большем. Когда он наклонился и взял мой сосок в рот, я не смогла сдержать стон. Я вцепилась пальцами ему в волосы, но сама стала заложницей его губ. Он дразнил меня, легонько покусывая сосок и играя вокруг него языком.

Я выгнула спину и запрокинула назад голову, предоставляя ему лучший доступ. Его ласки лишили меня рассудка. Желание стало почти неодолимым, ноги начали дрожать.

Он продолжал целовать мою грудь. Его рука скользнула вниз и оказалась у меня между ног. Он снова запустил внутрь пальцы, а потом поднял меня так, чтобы я могла обхватить ногами его талию.

Я повисла на нем. Он выпрямился и направился в душ. Мы оказались под струями воды, но мне было все равно – внутри пылало горячее пламя. Его пальцы входили и выходили, все сильнее раздувая пожар. Он выпустил сосок и потянулся к губам. Я ахнула, когда его губы встретились с моими и язык скользнул внутрь, в то время как пальцы с каждым разом проникали все глубже и глубже.

– Картер.

Он продолжал толчки. Я возбуждалась все сильнее.

Я ударилась спиной об стену и впилась ногтями в его плечи. Оргазм был совсем близко. Его пальцы вонзились в полную силу, и я закричала, не в силах сдержаться. На меня нахлынули волны наслаждения, каждая из них отдавалась пульсацией. Силы окончательно оставили меня. Когда Картер почувствовал, что все закончилось, он опустил меня и усадил на сиденье внутри кабины. Веки отяжелели, и я сонно наблюдала, как он снимает с себя остатки одежды. Потом он наклонился к моим ногам и стянул с меня трусики. Увидев перед собой его мускулистые плечи, я закусила губу, вновь желая к нему прикоснуться, прижаться к этим мышцам.

Прежде чем встать, он поцеловал мою ногу. Я ахнула, почувствовав новый прилив наслаждения, но он самодовольно улыбнулся и встал. Он прекрасно осознавал, какую власть имеет над моим телом. Я прищурилась, на языке вертелось ехидное замечание, но он снова залез под душ, и слова пропали.

Я наблюдала, как струи воды бегут по безупречному телу, и снова хотела его.

Раньше я думала, что он превратил свое тело в оружие, и была права. Он был совершенством – от мускулов на руках до мышц на стройной талии. Совершенством.

Он мылся, не сводя с меня глаз. Я не могла оторвать взгляд. Когда он закончил, мое тело снова полыхало от страсти. Первый оргазм только разжег аппетит.

Он подошел, поднял меня на ноги и потянул за собой под воду. Намылил мои волосы шампунем и смыл пену. Я стояла, закрыв глаза, наслаждаясь нежной заботой. Он промыл каждый миллиметр моего тела. Закончив с промежностью, он опустился передо мной на колени, страстно посмотрел в глаза и приник туда ртом. Я ахнула и поднялась на цыпочки. Его язык нырнул внутрь, и я издала гортанный стон.

Он держал меня за бедра и продолжал ласкать языком. Покусывал и лизал, пока я не вцепилась в него и не затряслась, растворившись во всепоглощающем оргазме.

Он снова взял меня на руки. Временно насытившись, я положила голову ему на плечо и обхватила его руками и ногами. Он отнес меня из ванны в свою спальню. Опустил на кровать и насухо вытер. Я не могла отвести от него взгляд. Его прикосновения были полны любви. Он вытерся, и я надеялась, что он ляжет со мной в постель. Я хотела доставить ему ответное удовольствие, но он скрылся в гардеробе и вскоре вышел, одетый во все черное.

– Что ты делаешь? – слабым голосом спросила я. Тело расслабилось от наслаждения, и слова давались с трудом.

Он подошел и вытащил из-под меня одеяло. Уложил меня в постель и поцеловал в обнаженное плечо.

– Спи, Эмма. Я вернусь.

– Подожди, – я вдруг запаниковала и схватила его за руку. – Куда ты?

– Нужно кое с чем разобраться. Я вернусь, – он глянул на дверь. – Если тебе что-нибудь понадобится, мои люди здесь, – он убрал с моего лба волосы. – Спи, Эмма. У тебя был тяжелый вечер.

– Картер.

Я хотела, чтобы он остался со мной. Но через секунду его уже не было. Когда он выключил свет и закрыл за собой дверь, я осталась в темноте, с замершим от страха сердцем. Я не хотела, чтобы он уходил, и точка. Я хотела провести ночь с ним, особенно после такого вечера. Но, пролежав в темноте около часа, я начала понимать – у него есть дела.

Я так и не уснула в ту ночь.

Он не вернулся до конца выходных. Прошла суббота, потом воскресенье. Я провела оба дня, бродя по дому. Отправила несколько сообщений Аманде, пытаясь узнать, как Мэллори, но они остались без ответа. Неудивительно. В воскресенье вечером позвонила Тереза и пригласила меня на ужин, но я отказалась. Она видела со мной Картера. Она знала, что мы с ним знакомы и что я умолчала об этом раньше, когда она обсуждала его. Но хоть какое-то объяснение, пусть короткое и неправдоподобное, было все равно нужно, чтобы сгладить рабочие отношения и намечающуюся дружбу. Однако в понедельник утром, когда я проснулась и стала собираться на работу, у меня совсем не было сил, чтобы придумать хоть какую-нибудь ложь.

У Майка был выходной, и рядом со мной был другой охранник. Еще двое были где-то в доме, двое других – у лифта. Я бы не удивилась, если бы Картер поставил вокруг меня охрану по всему периметру. Он передавал мне сообщения через своих людей: что он в порядке, желает мне спокойной ночи, вернется как можно скорее. Я не знала, были ли они действительно от Картера, или он сказал своим людям мне так говорить, если они почувствуют мое беспокойство. Я понятия не имела, что происходит, но старалась не сердиться. Я знала, что он занятой человек. Наверняка у него появились неотложные дела после нападения. Но я очень скучала.

И беспокоилась.

Я пробыла в кабинете около десяти минут, и в него влетел мистер Хадсон. Даже не постучав. Опять.

– Что ты наделала?

– Простите?

– Что ты наделала? – Он швырнул мне на стол бумагу.

– Нас сняли с проекта по Бурбону. Что ты наделала? Это требование мисс Уэббер. А поскольку она стоит выше тебя, а ее босс – выше меня, нас вышвырнули. Что ты наделала, Эмма?

Я взяла бумагу и увидела, что это электронное письмо, присланное мистеру Хадсону от директора по продажам. Тремя краткими предложениями он сообщал, что группа переформирована. Там появилось два новых имени, а нас исключили. Я посмотрела на нижнюю часть страницы. Письмо отправлено лично Ноем Томлинсоном.

Я сглотнула.

Тереза действительно не переносила Картера и знала, что я с ним связана. Дерьмо. Нас выкинули из-за меня.

– Итак?

Я соврала, другого выбора не было.

– Понятия не имею, мистер Хадсон. Мы с Терезой отлично сработались. Она даже пригласила меня выпить в пятницу вечером. Я ходила с ней в «Октейв».

Он замер:

– Вы ходили в «Октейв»? Как вы туда попали? – опешил он. – Ну и ну. Девочки говорят, туда не просто попасть. И ты прошла? – Он слегка дернул головой, словно кивнул, но потом нахмурился: – Ну, значит, с тех пор что-то произошло. Мы вылетели. И я хочу, чтобы ты это исправила. Я хочу быть в той команде, Эмма. Устрой это.

Я взяла телефон, чтобы позвонить… Кому? Мне было некому звонить. Обычно я набирала Мэллори. Если она не отвечала, я обращалась к Аманде. Но после той встречи в туалете неделю назад я ничего о ней не слышала. Мэллори вообще не выходила на связь. Кто еще был моим другом? Тереза, на одну неделю, и Картер, но ему я позвонить не могла. Он был занят «зачисткой» после пятничного нападения, как выразился Майк. Я не хотела знать, что это означает, а он, судя по его мрачному виду, тоже не горел желанием рассказывать. Но, очевидно, смысл в этом был – о нападении не говорили ни слова. Я проверяла на выходных новости. Ничего.

Я положила телефон на место и отправила письмо Терезе. Пришел автоматический ответ, что ее не будет в офисе всю неделю. Несколько дней прошло без новостей. Но в четверг, когда я должна была лететь в Нью-Йорк, мы столкнулись.

Я нажала кнопку лифта, и он открылся. Я с изумлением обнаружила внутри Терезу, с карандашом в зубах и двумя тяжеленными чемоданами. Она держала огромный плакат, но он начал выскальзывать из ее рук.

– Ой! – Она попыталась его поймать и случайно отпустила ручку чемодана. Он упал на пол, открылся, и из него посыпались бумаги, ручки, папки и флешки. – О нет, – она села на пол и принялась все собирать.

Я вошла внутрь, нажав нужную кнопку, и присела, чтобы ей помочь.

– О боже. Это вовсе не обязательно. Правда, Эмма, – она неловко улыбнулась, продолжая держать во рту карандаш.

Я встала обратно на ноги. Неожиданная реакция.

– Ой, не проблема, – я посмотрела на бумаги в своих руках и увидела логотип нового «Ричмонда» – «Бурбон». Два чемодана казались очень подозрительными. – Ты едешь в аэропорт?

– Да. – Она откинула руку назад и смахнула со лба волосы, еще сильнее растрепав хвост. – Ной добавил Эллисон, и неделя превратилась в ад. Я собиралась позвонить тебе и предложить сходить выпить в «Джос», но так и не успела. Даже почту проверить не успеваю. Представляешь? – простонала она. – Когда мы закончим, придется разбирать почту целую неделю. А ведь еще столько всего придется сделать после представления проекта совету.

– Подожди, – ерунда какая-то. – Получается, меня убрал Ной?

– Ной убрал мистера Бесполезного. Он не хотел, чтобы участвовал твой босс, и поэтому заменил вас на Эллисон и Гарольда. Кстати, о компетенции. С тобой мы бы провели отличную неделю и закончили все к понедельнику. С ней, если повезет, успеем к началу презентации. Я бы хотела, чтобы ты поехала. Правда.

– Ой, – это было неожиданно. – Я думала, это ты потребовала нас заменить.

– Боже, нет! Я бы предпочла тебя оставить. Если бы ты была в проекте, мы бы уже расслаблялись у бассейна с коктейлями.

Она подняла последнюю бумагу, встала, пригладила юбку и волосы. Из хвоста выбились новые пряди.

– Кстати, с кем это ты садилась в машину? – хихикнула она. – Выхожу я из туалета, а Ной говорит, что ты уехала домой. Представь мое удивление, когда позже, уже собираясь уезжать, мы видим тебя за руку с мистером Джи Кью.

Мистер Джи Кью? Неужели она правда не знает?

– Эм, – я рассмеялась. – Сама не ожидала.

Двери лифта открылись, и Тереза фыркнула:

– Рассказывай, – она вышла, но увидев, что я осталась на месте, придержала двери.

– Идешь?

Мне нужно было на этаж ниже.

– Забыла кое-что в холле. Увидимся на той неделе!

– А. Ладно. Увидимся! Давай выпьем вина, когда я вернусь!

Двери лифта закрылись, а я осталась наедине с единственной мыслью. Какого черта только что произошло?

Я должна выйти через задний вход, который использовала с тех пор, как в мою жизнь вернулся Картер. Должна была поехать домой, но не стала. Почувствовав нечто вроде бунта, вышла через главный вход и направилась в кафе, где работала Аманда. Быстро оглядевшись, нашла подругу. Она раскладывала на витрину печенье. Я обогнула стойку и подошла к ней.

Она продолжала раскладывать печенье, упорно не замечая меня.

Утром я отправляла ей очередное сообщение, но оно осталось без ответа. Снова. Я не понимала, почему она притворяется, будто меня не существует, но знала, что Картер не советовал мне общаться со всеми тремя друзьями. Сказал, что это рискованно – они могли предать меня ради собственной безопасности. Я обернулась и увидела, что Майк внимательно изучает меню у двери. Из уборной вышел один охранник. Я в безопасности. Я понятия не имела, как они умудряются передвигаться так быстро, но они были профи, и они утроили бдительность после моего похода в «Джос».

– Аманда.

Ничего. Она передвигала ряды печенья.

– Ты не можешь игнорировать меня.

Она вздохнула и передвинула ряд в сторону.

– За что ты сердишься на меня?

Она бросила на меня хмурый взгляд, передвинув тот же ряд обратно.

Ладно. Я поняла, но я никуда не уйду. Я устала быть одна. С тех пор как меня вышвырнули с проекта, другие девушки последовали примеру и решили держаться подальше. Теперь со мной никто не разговаривал, и я провела неделю буквально в одиночестве. Мистер Хадсон не заходил ко мне после нашего разговора, а его секретарь только качала головой каждый раз, когда я заглядывала проверить, на месте он или нет. Я писала сообщения Терезе и подумывала связаться с самим Ноем, он был большим боссом. До прошлой пятницы я бы умерла от ужаса при одной мысли о том, чтобы отправить ему письмо без одобрения мистера Хадсона. И сомневалась, что это уместно теперь.

Может, я слишком переживала из-за неприятностей на работе. А может, мне просто было одиноко без Картера, который уехал на всю неделю. В общем, я соскучилась по Мэллори. Соскучилась по Аманде и даже немножко по Бену. Я не собиралась уходить, пока не добьюсь от подруги хоть слова.

– Как Мэллори?

Поднос с печеньем упал с витрины и с грохотом рухнул на пол. Все в кафе обернулись, Аманда опустилась на колени и начала лихорадочно собирать печенье. Я опустилась рядом, она покраснела. Ее шея побагровела. Она сжала мою руку.

– Не надо!

Она заговорила! У меня загорелись глаза.

– Привет. Привет!

Тихо выругавшись, она потянулась за печеньем, упавшим дальше всех.

– Уходи, Эмма.

– Нет, – я нахмурилась. – Что такое?

– Мэллори и Бен уехали, – прошипела она. Мы по-прежнему сидели на полу. Почти все печенье было собрано.

Моя рука дернулась. Все, что в ней было, превратилось в крошки.

– Что?

– Уехали. Как и ты. Ты тоже уехала. Все уехали, – она встала и отряхнула штаны. – Делай выводы и уходи. Я тоже должна сделать выводы и найти другую работу.

– Я не хочу уходить, – растерянно пробормотала я.

– А мне плевать, – она мрачно глянула на меня и понесла поднос в подсобку.

Я последовала за ней. Из уборной послышался тяжкий вздох, но я не стала смотреть, охранник это или нет. Мне было все равно.

Аманда увидела, что я иду за ней, и снова выругалась. Она поднесла поднос к раковине и смахнула все печенья в мусорку.

– Я знаю, ты писала в понедельник, но я выбросила телефон. Это все как-то неправильно.

– Ты сказала, Мэллори и Бен уехали?

Она слегка кивнула и включила воду.

– Да. Я запаковала в вашей квартире все твои вещи и взяла кое-что для Мэллори, но когда я приехала в воскресенье к Бену, там было пусто.

– Пусто?

– Они уехали. Его одежда была собрана. На кухне стояли коробки с посудой. Я вернулась в понедельник, но там было закрыто. Я пробовала запасной ключ, но они поменяли замки. Насколько я увидела, там даже мебели не было. Они свалили, Эмма.

Поднос стоял в раковине, текла вода, но Аманда его не мыла. Она рассматривала меня.

– Отлично выглядишь. Рада, что хоть кому-то это испытание дается легко.

Я сделала шаг назад, словно получила пощечину, но она была не виновата. Это я нажала на курок, не Аманда.

– Прости, что тебя в это втянули.

– Во что? – взорвалась она. – Не похоже, чтобы что-то произошло. Тело пропало, кто, черт подери, его убрал? Потом исчезла ты, теперь эти двое. Я осталась одна. Я даже не знала, что делать с твоими вещами, поэтому положила их в хранилище.

– Давай я за них заплачу?

Она пожала плечами, засовывая поднос под воду.

– Да не важно. Бен дал достаточно денег, я оплатила на год вперед.

– Подожди, – я схватила ее руку. – Бен дал тебе денег?

– Да. А что?

Он не из тех, кто раздает деньги. Обычно у него их попросту нет.

– Откуда они у него?

– Не знаю. Он не сказал, просто всучил мне большой конверт и сказал позаботиться о вещах Мэллори. Я не задавала вопросов. После твоего ухода я поняла, что лучше не задавать лишних вопросов.

Я прищурилась:

– Как Бен себя вел?

– В смысле? – Теперь она казалась еще более уставшей, чем вначале.

– Был ворчливым, как обычно?

– А когда он не был ворчливым? – Она замерла с поддоном в руке. – Хотя, кстати, на прошлой неделе он казался необычно счастливым, – она пожала плечами. – Я даже знать не хочу, что это значит. Я взяла деньги и сделала, как он сказал. Я обещала тебе, что позабочусь о квартире. Двое коллег помогли мне с уборкой, ключи я оставила на столешнице. Ваш арендодатель, кажется, отнесся к этому нормально.

Я кивнула, пытаясь убедить себя, что все в порядке. Я в безопасности. Аманда в порядке, рассержена, но в порядке. Но ее слова беспокоили меня. Мэллори и Бен уехали. Что это значит? Это должно что-то значить. И у Бена появились деньги. Раньше у него никогда не было денег. Что-то не так. Судя по этой ситуации, что-то явно не так.

Она прикусила губу, рассматривая меня.

– Выглядишь не очень. Что случилось, Эмма?

Я подняла голову.

– Ничего. Все нормально. Спасибо, что позаботилась о квартире.

– Послушай, – ее плечи опустились, а голос смягчился. – Прости, что не писала и не звонила. Ты оставила новый номер, но после твоего ухода я рассердилась. Знаю, ты что-то сделала для нашей общей безопасности, и знаю, что я не должна спрашивать, что именно, но через несколько дней после твоего ухода у Мэллори опять случился кризис. Ей снова было плохо. Бен не позволил звонить тебе. Сказал, что ты нас бросила, мы справимся без тебя, – она глубоко вздохнула. – В любом случае я была на тебя немного обижена. И я скучала. Я скучаю по нашим шуткам над Беном. Иногда он такой чудной.

Я улыбнулась. Ситуация совсем не смешная, но я тоже скучала по тем моментам.

– Говоришь, Бен был счастлив? И как же он себя вел?

– О, не представляешь. – Она хихикнула. Поднос был вымыт и поставлен в сушку. – Ходил напыщенный, как павлин. Даже не знаю, как описать. У него появилась странная походка от бедра. – Она усмехнулась: – Видимо, он воображал себя горячим мачо, но выглядел нелепо. Как довольная фаршированная индейка.

Я улыбнулась шире и расслабилась. Я скучала. Скучала по нашей дружбе.

– Считал себя горячим мачо?

– Я застала его перед зеркалом. Похоже, он дрочил. Весь потный, штаны расстегнуты.

– Мерзость.

Она поморщилась:

– И не говори. К тому моменту Мэллори снова начала приходить в себя. Она тоже считает его дебилом, но это не то же самое. Она не…

Она затихла и отвела взгляд, в глазах мелькнула грусть. Мэллори – не я. Она не смеялась над Беном, как мы.

– Значит, Мэллори стало лучше, а потом… – Я не смогла заставить себя сказать, что Мэллори и Бен уехали. О боже. Что случилось? Они уехали. Может, их схватили? Внутри все замерло. Вдруг Франко нашел Мэллори? Но Картер ничего не говорил, а он бы ведь сообщил мне? Но потом я поняла – скорее всего, нет. И его не было всю неделю.

Внутри все сжалось – я поняла, что случилось что-то ужасное.

– Эмма? – Аманда нахмурилась и побледнела. – Ты плохо выглядишь.

– Мне нужно идти. – Я повернулась на каблуках и вышла. Мне хотелось бежать, но это бы выглядело слишком подозрительно Все изменилось. Джереми Данван изменил все. Картер был прав. Он искалечил и меня. Из-за того, что он сделал с Мэллори, я лишилась друзей.

Я сжала челюсть.

Мне надоело ждать и прятаться. Я заботилась о Мэллори до того, как в моей жизни появился Картер. Я не беспомощна, и ему пора рассказать мне, что происходит. В конце концов, это моя жизнь.

Как только я вышла из кафе, кто-то потащил меня к машине. Майк затолкал меня внутрь и залез следом. Спереди закрылась еще одна дверь, значит, охранник из уборной сел рядом с водителем. Я мрачно посмотрела на Майка и потерла руку – он схватил меня сильнее, чем когда-либо прежде.

– Ай.

Он тяжело вздохнул, а затем побледнел и выпрямился.

– Ваша рука в порядке?

– В порядке, – я смотрела на него с изумлением. Ни разу не видела, чтобы Майк проявлял эмоции на службе, но он быстро взял себя в руки.

– Злишься на меня?

Он напрягся. Я поправилась:

– Вы все злитесь на меня, да?

Он не ответил.

Это и был ответ. Я вздохнула и опустила взгляд.

– Я просто скучала по ней. Простите.

Больше такого не повторится. Я знала – это слишком. Они просто делали свою работу, а я разозлилась. Я по-прежнему злилась, но теперь мишенью должен был стать Картер. Немного подумав, я глубоко вздохнула и поняла, что ему не скажу ни слова. Он защищает меня. И сегодня мне не следовало об этом забывать…

– Когда вы ушли из зала, мы оказались в неведении. Мы не осматривали служебные помещения.

О. Хм.

– В смысле, в неведении?

– Мы осмотрели каждое помещение в здании, где вы работаете. Мы были даже готовы к кафе, но вы пошли в служебное помещение. У нас не было человека у заднего выхода, потому что мы не ожидали, что вы пойдете за ней. Думали, вы останетесь в зале.

– Значит, вы не проверили то помещение?.

Он поморщился:

– В следующий раз мы будем внимательнее. Обещаю.

Я удивленно на него посмотрела. Почему он извиняется?

Он увидел мой взгляд.

– Если бы что-нибудь случилось, кто-нибудь схватил вас, виноваты были бы мы. Мы не подготовились. Мы должны быть всегда начеку.

– А, – ну все. Я победитель в номинации «Позор Месяца». Меня переполнило чувство вины. – Я больше не буду заходить в такие помещения. Это поможет? – Я совершенно ничего не знала об их работе. – Ребята, может, немного расскажете мне о своей работе? Я почти ничего не знаю. Картер только сказал звонить 09, когда я готова поехать домой. Я никогда не звонила, но вы всегда все знаете. Он сказал, вы давно за мной наблюдаете.

Он пожал плечами:

– У нас своя техника, но вам этого знать не нужно. Мы больше не допустим оплошности.

– Ладно, – я почувствовала, что Майк хочет закончить этот разговор.

Позже я опять вспомнила об охранниках. Я приняла душ и переоделась. Очень хотелось есть. Когда я разогревала еду, то увидела, как один охранник внезапно отвернулся. Он держался рукой за живот, послышалось урчание. Интересно, когда они последний раз ели? Должны же быть какие-то перерывы. Я посмотрела на огромную запеканку. Для меня одной тут слишком много. Я разложила еду на три тарелки и передала одну охраннику. И вилку. Он был поражен, но покачал головой:

– Нет, мэм. Все в порядке.

Желудок снова заурчал. Я закатила глаза и сунула тарелку ему в руки.

– Это займет две минуты, я не умру, обещаю. Вперед, – я подняла другую тарелку. – Где ваш напарник?

Он замялся, но все же указал вилкой в сторону моего этажа. – Снаружи, у лифта.

– Ешьте, – я указала на тарелку и пошла вверх по лестнице.

Другой охранник отреагировал точно так же, но вдобавок уронил рацию. Она ударилась об пол с громким треском, и он схватил ее, бормоча извинения. Я оставила тарелку на скамейке с ним рядом и махнула рукой.

– Пожалуйста. Ешьте, – я осмотрела небольшую прихожую. Майка нет. – Где остальные?

Он поднял голову:

– Мэм?

Я вздохнула. Почему все они называют меня мэм?

– Майк и остальные охранники. Где он и сколько их здесь? Я что-нибудь приготовлю для всех. Они могут поесть во время перерыва.

Он такого явно не ожидал. Чуть тарелку не выронил.

– Майка отозвали для транспортировки. Здесь восемь других охранников.

Восемь? Да ладно?

– Хорошо. Я приготовлю еще.

Я не стала уточнять, что значит транспортировка. Я начала понимать, что они готовы мне рассказать, а что – нет. Транспортировка явно входила в список «Не Обсуждать С Эммой». Но я была удивлена, узнав, сколько Картер приставил ко мне охранников. Получается, вокруг меня постоянно находятся десять человек. Десять… Мне стало нехорошо, я резко опустилась на барный стул. Десять охранников. Я знала, что их несколько, но десять… Это серьезно. Я в серьезной ситуации. Картер не станет тратить время понапрасну. И тут я вспомнила, что Аманда сказала про Бена и Мэллори.

У меня задрожали руки.

Я больше не могла игнорировать свои подозрения. Что-то случилось. Точно. Я чувствовала. И со мной могло случиться то же самое. Десять охранников. Все десять прошли обучение и готовы лечь за меня под пулю.

Мой стул зашатался, я схватилась за столешницу. Но не могла удержаться. Руки дрожали слишком сильно.

– Мэм?

Я услышала вдалеке голос охранника. Все вокруг потемнело. Он был где-то далеко. А я думала, он в соседней комнате? Может, он ушел, а потом все потемнело. Где-то что-то разбилось, и я услышала шум рации.

– Она отключилась… Звони боссу…

– Эмма.

Ладонь легонько коснулась моего плеча. Я очнулась, но не понимала, где я. Надо мной стоял большой черный силуэт. Я закричала.

– Тише! – Он наклонился ниже. – Это я, Майк.

Я резко умолкла. Он включил свет. Из-за паники я никак не могла глубоко вдохнуть. Перевернулась, восстановила дыхание и наконец начала успокаиваться. Я чувствовала у себя в руке что-то холодное.

– Это Картер. Хочет с вами поговорить.

– Что?

Ко мне снова прижали холодный предмет.

– Это Картер. В телефоне.

Телефон. Картер. Я протянула руку и взяла маленький мобильник. Перевернулась, я прижала его к уху и спросила:

– Картер?

– Привет.

Мне сразу стало гораздо легче. Его голос успокаивал. Я почти не обратила внимания на тихий щелчок закрывшейся двери. И прошептала в ответ:

– Привет.

Он усмехнулся. Его мягкий баритон донесся из трубки, обволакивая меня, словно очередная ласка. Я закрыла глаза и глубже вжалась в постель. Меня не волновало, как я там оказалась и что произошло, мне нужен был только Картер. Больше никто.

– Они сказали, ты упала в обморок. Ты в порядке?

Я поморщилась, вспомнив.

– Да.

– Из-за чего?

– Потому что тебя здесь не было. Потому что, похоже, что-то случилось с Мэллори и Беном. Аманда сказала, что они уехали, и я думаю, ты знаешь, что с ними что-то случилось. Потому что я устала чувствовать себя в западне. Потому что меня вышвырнули с крупного проекта на работе, и я не знаю почему. Потому что я скучаю по Аманде. Скучаю по всем ним, даже по Бену.

Я чувствовала себя глупо, рассказывая все это – и еще глупее от того, насколько быстро все ему выложила. Он мне нужен. Я прижала трубку к уху дрожащей рукой.

– Потому что скучаю по тебе и потому что боюсь.

На другом конце стояла тишина.

Еще мгновение.

– Я возвращаюсь.

У меня внутри прогремел взрыв, но я попыталась возразить:

– Нет, я имела в виду не это…

– Я в любом случае возвращаюсь домой, – его голос звучал устало. – У меня дела в Нью-Йорке, и сразу после я вылетаю, – он помолчал. – Я тоже скучаю.

Внутри разлилось приятное тепло, но я постаралась сдержать себя. Я становилась слишком эмоциональной. Терпеть таких не могу. Но все-таки прошептала в ответ:

– Рада, что ты возвращаешься.

– Сначала ты должна кое-что мне пообещать.

– Что?

– Прекрати вымещать злость на охрану, резко меняя планы.

Меня охватило чувство вины.

– Ходи куда угодно, только предупреждай парней заранее. Они хорошие работники, но не всегда успевают сориентироваться. Прошу, Эмма.

– Ладно.

– Хорошо. Как прошла неделя?

– Дерьмово.

Он снова усмехнулся:

– Подозреваю, дело не только в прошлой не– деле?

– Что?

– Вечер пятницы, Эмма.

– А! – удивилась я. Я и забыла о нападении. Как я могла забыть?!

– Я про него забыла. Поверить не могу…

– Слушай, – его тон стал более интимным, – не могу рассказать многого по телефону, но я стараюсь. Я пытаюсь обеспечить тебе безопасность и, возможно, однажды тебе больше не понадобятся охранники. Я стараюсь, Эмма. Прямо сейчас, делаю все, что в моих гребаных силах. Ты будешь в порядке.

– Но моя соседка, – прошептала я.

Он вздохнул в трубку:

– Не могу дать никаких обещаний. Я пытаюсь, но ты мой приоритет, Эмма. Обещаю, скоро все закончится.

Я сжала трубку крепче:

– Обещаешь?

– Да. Могу обещать.

Я кивнула и почувствовала, как на подушку упала слеза.

– Хорошо.

– Ты в порядке? – В его голосе послышалась забота. – Ты ешь?

– Мне страшно, – признание вырвалось прежде, чем я осознала, что говорю.

– Прости, Эмма. Я должен был быть рядом.

– Нет, ты же сказал, у тебя дела. Работа. Ты…

Пытаешься обеспечить мою безопасность. Как только я подумала об этом, меня пронзил стыд. Он был прав. Я злилась, что он уехал и его не было так долго. Злилась, что он не звонил и не писал. Злилась, что его не было рядом, но Картер был особенным. Это были необычные отношения – и тут я подскочила в постели.

Мы с Картером были в отношениях.

Мои последние отношения… Я крепко зажмурилась. Парень изменил мне, ограбил и настроил против меня всех друзей. Еще одна причина, почему я дружила только с Мэллори и Амандой. Несколько подруг из колледжа были спесивы и двуличны. Мэллори и Аманда казались надежными.

ЭйДжей и Картер были моей первой семьей. Друзей из колледжа я никогда семьей не считала, но все изменилось, когда я встретила после окончания Мэллори. Она заменила мне семью, потом присоединилась Аманда. И Бен, потому что он был рядом с Мэллори много лет. Но сейчас они втроем ушли, а Картер вернулся.

Я сидела, пытаясь вдохнуть, по лицу текли слезы. Все ушли.

– Эмма?

Я очнулась от его голоса. Телефон упал на одеяло, я его подхватила.

– Прости.

– Ты в порядке?

– Все нормально.

– Эмма.

– Да, – поспешно ответила я. – Когда возвращаешься?

– Завтра вечером.

– Хорошо, – я глубоко вздохнула. – Это хорошо.

– Ты уверена, что все нормально?

– Все хорошо, – так и было, пока я слышала и чувствовала его голос, пока он был в моей жизни – я была в порядке, но ненадолго. Все хорошее быстро заканчивается. Он уйдет. Только не знаю, когда и как это случится.

– Ладно… – он не поверил мне.

Я досчитала до десяти, надеясь, что он повесит трубку. Я не могла выпустить мысли, что крутились в голове. Это было бы слишком.

– Говорят, ты там готовишь для парней?

Мои плечи расслабились. Он сменил тему.

– Да, мне было стыдно. Хочу приготовить что-нибудь для всех.

Он усмехнулся:

– Уверен, они будут в восторге, не важно, что ты приготовишь.

Я скользнула обратно под покрывало. Мы проговорили еще час – самый долгий разговор в моей жизни. Я могла проговорить еще столько же, но услышала, насколько он устал, сказала ему идти спать. Он вздохнул в телефон:

– Приятно было слышать твой голос, Эмма. Я тоже скучал.

Я не могла сдержать улыбки.

– Спокойной ночи, Картер.

– Спокойной ночи. Увидимся завтра.

– Увидимся завтра.

Потом я услышала гудки и положила трубку рядом с собой. Я спала рядом с ней.

Он положил трубку. Его компаньон поднял взгляд с соседнего сиденья и спросил:

– Она в порядке?

– Она расстроена и чувствует себя в ловушке. Не знает, что происходит, и поэтому злится.

Мужчина нахмурился:

– Она сама тебе все это сказала?

– Она даже не знает, что все это чувствует.

– А ты знаешь?

Картер одарил друга ухмылкой:

– Я всегда знаю. И о тебе тоже. Хочешь просветиться?

Он хотел продолжить, но Джин застонал:

– Пожалуйста, не надо, – он секунду помолчал. – Расскажешь ей, что происходит?

– Пока нет. Хочу еще подождать.

Джин поднял телефон.

– Я говорил с Кристианом.

Картер подождал, стараясь сохранять спокойствие. Но компаньон колебался. Картер приподнял бровь:

– Я должен догадаться? Ты мою интуицию проверяешь?

– Заткнись.

Джин не смог сдержать улыбки. Он покачал головой. Картер напомнил ему сына. Потому он за него и поручился, когда Фарве привел парня в семью. Картер этого не знал, и Джин не хотел, чтобы он узнал, хотя, вполне вероятно, Картер догадывался. Он относился к нему по-особенному, но Картер Рид и требовал особого отношения. Он всегда был лучше других. Он доказывал это снова и снова.

– Джин, – поторопил Картер.

– Сейчас они совещаются. Решение узнаем завтра, – он посмотрел на молодого человека. Тот казался равнодушным и холодным, как обычно.

– Ты не волнуешься?

– Законный бизнес всегда хорош. Они его не отдадут.

– А если отдадут?

Картер повернулся к окну:

– Придумаю что-нибудь еще.

Джин заерзал на сиденье, пытаясь вытянуть длинные ноги. Он не сомневался: Картер найдет другой способ. Как всегда. Он выругался. В чертовых самолетах всегда так тесно, даже в частных нормально ног не вытянешь.

На следующий день, в конце рабочего дня, я узнала истинную причину его поездки в Нью-Йорк. Мне позвонила Тереза и завопила в трубку:

– Ты снова в деле!

– В смысле?

Я улыбнулась, услышав ее восторг, закрыла за собой дверь кабинета и направилась к лифту. День выдался мучительный. Я знала, что увижу вечером Картера. Из-за этого время тянулось бесконечно медленно.

– Проект по Бурбону. Тебя вернули, – рассмеялась она. – Эллисон была ужасна. Она так смутилась перед твоим парнем, что постоянно все роняла. В результате Ной выгнал ее из комнаты. Так что ты возвращаешься. Здорово, да?

– Да… – Я нахмурилась. – Мой парень?

– Кстати, да, – она стала серьезной. – Не здорово, Эмма.

– В смысле?

– Картер Рид. Твой парень. Когда я видела тебя с ним в клубе, до меня не дошло, что это Картер Рид, – она умолкла. – Ты смеялась надо мной? Почему ты ничего не сказала?

– Что? – Я нажала кнопку лифта. – Нет. Откуда ты узнала про Картера? Не думала, что вы встречались.

– В смысле, откуда? Он лучший друг Ноя, и он владеет частью акций отеля.

– Я думала, Ной предложил ему акции, но он отказался?

– Он предложил ему больше акций, и он отказался, но он уже владеет 32 % бизнеса. Я думала, ты в курсе. – Она робко добавила: – Ладно. Должна признаться: я никогда не верила Ною, но после личной встречи начинаю понимать, что была предвзята.

Я вошла в лифт и нажала нужную кнопку.

– Мы с Картером не обсуждаем такие вещи.

– А.

Я печально вздохнула. Будет непросто.

– Картер был там? Был на собрании?

Так вот зачем он полетел в Нью-Йорк, а не ради меня, как сказал.

– Конечно, был. Мы должны представить новый проект совету, чтобы дальше развивать бренд. Ты же знала?

Но я не знала. Правда не знала. Я вздохнула в трубку:

– Слушай, мне пора. Обсудим это позже?

– Нет, послушай. Мы уже летим обратно. С ним, на его самолете. Он такой милый, Эмма. Сказал, что хочет нас сегодня порадовать. Я звоню сказать тебе, чтобы ты как следует принарядилась. Мы идем сегодня в «Октейв» и будем там с владельцем. Представляешь, какие нас ждут привилегии? Мы с Ноем потрясающе проводили там время просто потому, что они знакомы, но тусоваться с самим владельцем?! Я в восторге. И Брианна тоже будет там. Мы уже узнали. Картер повысил ее, как только узнал, что она там работает. Не знаю, чем она занимается, но теперь Ной не против. Твой парень явно для него постарался.

– Перестань называть его моим парнем.

На другом конце провода стало тихо. Лифт открылся. Я вышла и направилась к заднему входу. Дверь открылась, я скользнула на заднее сиденье. Майк сидел рядом. Он слегка махал мне рукой.

– Прости, – вздохнула я. – Я злюсь на него, а достается тебе.

– Ой. Ладно. Но ты ведь пойдешь сегодня в «Октейв», да? Даже если на него злишься? Пожаааалуйста?

Я улыбнулась ее напору.

– Пойду ради тебя.

– И ради него, – она зашептала в трубку. – Даже если ты злишься, только представь горячий секс. Он – просто великолепный экземпляр, Эмма. Я знаю, я должна его ненавидеть. И ненавидела, но его сексуальность отрицать невозможно. Если бы я не настолько привыкла к Ною и его привлекательности, я бы отреагировала так же, как Эллисон. Хорошо, что у меня выработан иммунитет, да?

– Ты ужасна.

Она засмеялась:

– Просто счастлива, что ты снова в строю. Ной уже сказал, что собирается повысить нас обеих. Он не хочет, чтобы мистер Хадсон участвовал в этом проекте, поэтому он поставит тебя над ним. Мистер Хадсон будет твоим ассистентом. Теперь ты руководитель по продвижению проектов. Поздравляю!

– Что?

На том конце послышалось ворчание, и она выпалила:

– Просто. Я не должна была рассказывать. Это должно было стать сюрпризом. Оденься посексуальнее. Сегодня будет весело, обещаю!

Потом я услышала, как она говорит:

– Заткнись, Ной. Если бы я не сказала, она могла вообще не прийти… Мне плевать… – ее голос стал четче. – Увидимся позже, Эмма. До вечера!

Вскоре мой телефон снова ожил. На этот раз звонил Картер.

– Звонишь, чтобы уменьшить ущерб?

Он вздохнул:

– Нет, но теперь да. Ты злишься?

– Ты сидел с ней рядом?

– Я в хвостовой части самолета. Они в передней.

– Но как же ты…

– С ее стороны работал интерком. Я слышал все, что она тебе сказала.

Ему даже не было стыдно.

– Ты подслушивал.

– Да. И сделаю это снова и снова, если дело касается тебя. Похоже, ты и не представляешь, насколько далеко я готов ради тебя зайти.

Я замолчала и откинулась на спинку сиденья.

– Ты был в Нью-Йорке не ради меня.

– Да, но я был ради тебя в Чикаго. Я заехал сегодня в Нью-Йорк для друга, который когда-то давно попросил меня вложиться в его отель, чтобы воплотить свой замысел. Это было хорошее предложение, и я инвестировал. С моей стороны, это оказалось разумно – одно из первых решений, которое я принял сам, независимо от тех, с кем ассоциируется моя репутация. Это решение и эти деньги позволили мне двигаться дальше, и я очень близок к полной независимости от предыдущих партнеров. Понимаешь?

Я сглотнула. О да. Понимаю. Я вдруг почувствовала себя голодным человеком, получившим первый кусок еды за неделю. Мне хотелось еще.

– Ты возвращаешься с ними?

– Возвращаюсь прямо к тебе.

Во мне вспыхнула страсть. Пламя превратилось в пожар.

– Поторопись.

– Ага, – в его голосе звучало желание. У меня перехватило дух. – Все еще сердишься?

Я поморщилась:

– На самом деле я и не сердилась.

– Хорошо.

Я глянула на Майка, который так старательно изучал вид за окном, что я поняла: ему неловко от нашей интимной беседы. Я понизила голос:

– Мне будет что рассказать тебе, когда вернешься.

Поколебавшись, он ответил хрипловатым голосом:

– Мне тоже.

Сердце екнуло. Рука с телефоном вспотела.

– Договорились.

Он хихикнул:

– Договорились.

– Это из-за тебя меня отстранили от проекта?

– Да.

– Почему?

– Это небезопасно. Я не хотел, чтобы ты ехала в Нью-Йорк, не сейчас. К тому же это не этично. Ною не следовало включать тебя в команду. Он знал, что я в совете. Знал о моих отношениях с тобой. Он пытался мной манипулировать.

Я снова пришла в замешательство.

– О чем ты? Он боялся, что ты не утвердишь продукт?

– Да. У моих предыдущих компаньонов есть конкурирующий бренд.

– Но ты утвердил его?

– Конечно.

Голова шла кругом.

– Я не понимаю.

Он снова усмехнулся:

– Это предлог, чтобы уйти от другого продукта.

У меня перехватило дух.

– Они позволят тебе… Уйти?

– Да. Я очень хорошо на них поработал. Они знали, что я давно хочу отделиться, и на прошлой неделе я застраховал их риски. Я выполнил обязательства перед семьей.

– То есть…

Быть не может. Люди не уходят из такой жизни.

– Да, Эмма. Теперь я свободен.

Я потеряла дар речи. Из глаз потекли слезы, и я вцепилась в трубку, словно от нее зависела моя жизнь.

– Эмма.

– Да? – пролепетала я.

Он заговорил еще тише.

– Хорошая новость, да?

– Да, – выдохнула я. – Отличная.

– Хорошо, – он ненадолго умолк. – Мы почти добрались. Скоро буду дома.

Я не могла ничего ответить. Следовало попрощаться или пожелать доброго пути, хоть что-то, но его слова размазали меня, словно грузовик. Я пыталась осознать, что это значит для нас обоих.

Пять часов спустя я получила сообщение.

Кое-что случилось. Прости. Встретимся вечером в «Октейве». Парни в курсе. Они доставят тебя туда к десяти.

Я не ответила. Наверное, следовало бы, но все тело гудело от негодования. Я так ждала его, а теперь это. Вскоре мне написала и Тереза:

Встретимся в «Октейве»! Жду с нетерпением!

Следующий час я выбирала, что надеть. Я шла из-за Терезы и потому что Ной меня повысил, а еще мне до дрожи не терпелось увидеться с Картером, пусть даже позже, чем он обещал, и не наедине. Спускаясь по лестнице, я не стала обращать внимания на потрясенные взгляды охранников и даже на приподнятую бровь подошедшего Майка. Я не хотела признаваться, что нарядилась для кого-то, уж тем более для Картера, но это было так. Желто-коричневое платье облегало меня, как вторая кожа. Оно напоминало корсет, что было дополнительным преимуществом.

Когда я зашла в «Октейв» и увидела реакцию окружающих, то поняла, что платье идеально. Но когда мы приблизились к двери кабинета Картера, я замерла как вкопанная. Нам навстречу шел Скотт Грэм. Он остановился у кабинета, поднял взгляд, оценивающе осмотрел мое тело и присвистнул. Двое охранников выступили вперед и перекрыли ему вид.

– Мистер Грэм, – поздоровался Майк. Он замер на месте, как и Лоуренс, чье имя я узнала недавно. Томас тоже подошел ближе ко мне. Скотт попытался обогнуть их и посмотреть, но между нами сразу выросла целая стена из людей.

Я еще никогда не была так благодарна охранникам.

– Привет, парни. Вы к боссу?

Томас наклонился и что-то сказал ему на ухо. Я не слышала, что именно, но вскоре заговорил другой голос, громко и властно:

– Мистер Грэм, мистер Рид любезно попросил, чтобы сегодня вечером вы не беспокоили его гостей.

– Что? Но…

– Вы освобождены от своих обязанностей на сегодняшний вечер.

– Что происходит, Джин? – В его голосе послышался гнев. – Ты не можешь указывать мне, что делать.

– На самом деле, – ответил Джин уже жестко, – могу. Сегодня у тебя выходной, Скотт. И в твоих интересах уйти самостоятельно.

Повисла тишина, растянувшись еще на минуту. Охранники замерли вокруг меня. Воздух загустел от напряжения, но потом управляющий усмехнулся:

– Ладно. Я уйду, но завтра поговорю об этом с Картером лично.

– Он ждет твоего звонка сегодня.

Охранники подождали еще минуту и расступились. Скотт Грэм ушел, как и загадочный Джин. Дышать сразу стало легче, и я сделала глубокий вдох, когда Майк открыл дверь и исчез внутри. Трое охранников последовали за ним. Вскоре был дан какой-то сигнал остальным, и Томас кивнул мне:

– Можете заходить, Эмма.

Я вежливо улыбнулась:

– Спасибо, Томас.

Войдя внутрь, я была поражена. Передо мной раскинулся огромный зал с танцполом. Вокруг него – диваны, стол со стульями, бар. Кабинет Картера вполне мог служить ему квартирой. Осмотревшись, я увидела четыре двери и задалась вопросом, все ли они ведут в спальни.

Остальные залы были совсем не похожи на этот. Весьма необычный офис ночного клуба. Я думала, что встречалась с Картером в его личном зале, но, очевидно, у него их было несколько.

Стеклянные двери раздвинулись, и вошла Тереза с двумя огромными бокалами. Она изумленно вытаращилась на меня, раскрыв рот.

– Офигеть, Эмма! Вот это вид!

В ее глазах вспыхнул огонек.

– Планируешь на сегодня что-то особенное?

Я покраснела:

– Не хочу об этом говорить.

– Точно планируешь, – ухмыльнулась она и подала мне бокал. – И я не виню тебя. Этот мужчина просто великолепен. Если бы не свидание завтра вечером и если бы мы не были подругами, я бы сама попытала счастья. Он потрясающий, Эмма. Тебе очень повезло заполучить такого жеребчика.

– Тереза, – я знала, что иногда она выходит из берегов, но к этому еще не привыкла. Потом я увидела, как покраснели ее щеки, и принялась обмахивать свои, чтобы остыть.

Подошел Ной.

– Она пьяна.

– Я догадалась.

Так это у них свидание?

Тереза фыркнула. Видимо, она прочла мой взгляд.

– Не с ним. Сегодня днем я познакомилась с очаровательным джентльменом. Он предложил выпить. Меня наконец куда-то пригласили!

Она бросила мрачный взгляд в сторону.

Ной закатил глаза, разливая напитки за баром.

– Джентльменом? Он мерзавец. Погоди. Сама увидишь.

Она выпрямилась и расправила плечи.

– Я увижу, вот как?

Он что-то пробормотал себе под нос и вернулся на танцпол.

Тереза смотрела ему вслед, пока он не скрылся из поля зрения. Уголки ее губ опустились, плечи поникли.

– Это он мерзавец, а не Аллен. Аллен обращается со мной как джентльмен. Добрый. Заботливый. Не как Ной. Он иногда такой говнюк.

– Что произошло?

У нее затряслась губа, задрожал подбородок и потекли слезы.

– Тереза?

Она покачала головой, не в силах говорить, и села на один из диванов. Я села рядом, поставив напитки на стол. Поглаживая круговыми движениями ее спину, я прошептала:

– Что случилось? В любом случае уверена, что все будет в порядке.

– Нет, не будет.

– Что случилось?

– Он говнюк, вот что случилось.

Она подняла голову и смахнула слезы.

– Когда мы прилетели, то поехали ко мне. Я так радовалась, что мы с тобой снова работаем вместе, и мне хотелось поскорее начать праздновать. Ной сказал оставить тебя в покое до вечера. Мы немного выпили, а потом, – она глубоко вдохнула, снова вытирая слезы. Макияж смазался. – Потом мы переспали.

Я выпрямилась, округлив губы, но не удивилась.

– И было плохо?

– Нет! – зарыдала она. – В том-то и проблема. Было потрясающе. И мучительно. Как в кино.

– Так в чем проблема? Если он не…

– Эмма, мы сделали это дважды, – она повернулась ко мне, продолжая плакать. – И я хочу еще, вот в чем проблема. Я готова делать это целую вечность, но он сказал спасибо. Спасибо! Ты представляешь? Спасибо. Тебе.

Будто я горничная, которая почистила ему диван. Спасибо тебе. Охренеть. Спасибо. А потом предложил сходить вместе в спортзал. Спортзал!

– Мне жаль, Тереза.

– Избавь подругу от подробностей нашей интимной жизни. У нее есть проблемы посерьезнее, – рявкнул подошедший Ной.

Она втянула в себя воздух и поднялась на ноги.

– Это был личный разговор.

– Не слишком личный, я слышал каждое гребаное слово. Хватит рыдать, Тереза. Я всерьез намерен сегодня тебя отыметь.

У Терезы упала челюсть. Она пошатнулась и пискнула:

– Правда?

– Да. – От раздражения у него блестели глаза. Он снял и бросил на стол галстук. – Давай допивай, бери еще и пойдем танцевать.

Когда он вышел, Тереза схватила меня за руку.

– Знаю, это не должно мне нравиться. Знаю, феминистки меня осудят. Но я собираюсь заняться с этим мужчиной сексом. Я займусь с ним сексом сегодня ночью и каждую ночь после этой, по всяком случае, надеюсь на это.

Я усмехнулась и шлепнула ее по заднице:

– Давай, Тереза. Покажи ему, кто главный.

– Я главная.

– Иди и скажи ему.

Она ослепительно улыбнулась и обняла меня, на мгновение крепко прижав к себе:

– Спасибо, Эмма. Я так рада, что мы познакомились. Ты не представляешь. Я нелегко завожу друзей, а с тобой мы сразу сроднились.

Я похлопала ее по спине:

– Я тоже.

Но, когда она отстранилась и радостно поспешила к Ною на частный танцпол, я перестала получать удовольствие от вечера. У меня были другие друзья. Двое из них были мне очень близки и дороги, но я их оставила.

– Что случилось?

Я обернулась и увидела Картера. На нем была черная толстовка, черная рубашка и черные штаны. Я никогда не оценивала его гардероб, но знала достаточно, чтобы понять, что он пришел не из офиса. В горле пересохло.

– Где ты был?

Заботливый взгляд превратился в изучающий.

Я вздрогнула под пристальным наблюдением, зная: он делает то, что обычно. Читает меня, стараясь понять, что не так. Он наклонил голову набок, волчьи глаза задумчиво прищурились, а губы сжались.

– Злишься, что я не пришел к тебе?

Он потянулся к мне, но я отдернула руку.

– Я расстроена, что ты не пришел ко мне. И я сержусь, потому что ты что-то от меня скрываешь, и мы должны это обсудить.

Он подошел ко мне вплотную, коснулся меня. Его рука легла мне на спину, притягивая к нему еще ближе. У меня закружилась голова – как всегда от его прикосновений. Меня ослепили эмоции – страсть, наслаждение и множество других, но в конце концов осталась только одна. Желание. Оно снова овладело мной, и я закрыла глаза, почувствовав, как ко мне склонилась его голова. Он мягко коснулся меня губами и пробормотал:

– Ты права, но сейчас, – его рука легла мне на шею, – мы здесь, чтобы отметить твое повышение.

Я таяла в его объятиях.

– Мне еще не сообщили об этом официально.

Его губы прижались к моим, похитив мое дыхание. Рука нашла мою. Он переплел наши пальцы и прошептал, не отрываясь от моих губ:

– Тогда давай объявим это официально.

Он повернулся к танцполу и позвал:

– Ной.

– Да?

Он зашел за руку с Терезой. Оба выглядели, будто только что целовались. Мы встретились с ней глазами, она улыбнулась, и я поняла две вещи. Во-первых, она счастлива. Во-вторых – пьяна.

Картер обнял меня и притянул ближе к себе. Он протянул руку, и благодаря умелому официанту в ней тут же оказался напиток. Он передал его мне, взял еще один и поднял его в воздух.

– За прекрасный новый продукт отеля «Ричмонд» и за Эмму, получившую сегодня новость…

Он помедлил, выразительно посмотрев на Ноя.

– Ах да, – Ной поднял бокал. – Тебя повысили, Эмма, но эти двое уже все разболтали. Поздравляю! Теперь ты руководитель по продвижению проектов и работаешь с руководителем инновационных проектов.

Он обнял Терезу.

– Поздравляю вас обеих.

Тереза захихикала и подняла бокал:

– Поздравляю нас обеих!

– Спасибо, ребята.

Я наблюдала, как Тереза и Ной соприкоснулись бокалами и сделали по глотку. Она потянулась за поцелуем, но он отстранил ее. Она надула губы, он нахмурился и потащил ее обратно на танцпол для уединения.

Мы с Картером наблюдали сквозь стеклянные стены, как они целуются.

Я хихикнула:

– Они знают, что мы их видим?

Картер притянул меня к себе и наклонил голову. Легонько поцеловал меня в шею и пробормотал:

– Мне плевать. Пока мы можем побыть наедине.

Он схватил меня за бедра и крепко прижал к себе, продолжая удерживать, пока его губы покрывали поцелуями мою шею.

Я закрыла глаза и почувствовала нечто новое. Непривычное, но приятное. Умиротворение. В его руках, в окружении двух новых друзей, я была счастлива.

Картер оставался со мной большую часть времени. Он отлучался только на телефонные разговоры или если в кабинет заглядывали сотрудники клуба, но в основном мы были вчетвером. Спустя несколько часов к нам присоединилась сестра Ноя – стройная девушка с платиновыми волосами и сияющими голубыми глазами. Они с Терезой явно были близки. Наблюдая, как они вместе смеются, – их явно связывали годы дружбы, – я почувствовал ревность. Когда я увидела, как девушка общается с братом, ревность переросла в зависть.

Я скучала по ЭйДжею. Скучала по объятиям. Скучала по игривой борьбе. Скучала по тому, как он указывал мне, что делать, а я игнорировала. Скучала по времени, которого у нас не было. ЭйДжей погиб так давно, что я думала о нем редко, но в тот вечер я его вспомнила. И не стала сдерживать подступившие слезы. Они были целительными, и я их не стеснялась.

Тереза спросила меня одними губами:

– Ты в порядке?

Я кивнула. Я в порядке. Правда.

Картер вернулся после очередного звонка и все увидел. Взял меня за руку и повел в одну из задних спален. Там он щелкнул выключателем. Освещение было мягким и приглушенным, но я увидела, что это вовсе не спальня. Два больших дивана были сдвинуты с еще одним, угловым. Всю стену занимал огромный экран. Картер включил его, но выключил звук. Это была трансляция с камер клуба. Каждую минуту изображение сменялось, показывая разные помещения «Октейва».

Потом он повернулся и пристально изучил меня. Цветные образы на экране вспыхивали, окрашивая его в разные оттенки. Так он казался еще более соблазнительным и опасным. Он спросил:

– Что случилось?

Я вздохнула. Он всегда знает.

– Ничего.

– Эмма.

– Ничего. – Мой голос дрогнул.

Он взял меня за руку и притянул к себе.

– Что случилось?

– Ничего.

Его рука сжалась, но я не почувствовала. Его прикосновения стали для меня словно вторая кожа.

– Просто наблюдала за ними.

– Они что-то сделали?

– Нет, просто их любовь друг к другу… И Тереза выросла с ними. Это…

– ЭйДжей.

Одно слово, и во мне будто прорвалась плотина. Да, я скучала по нему, но прежние эмоции казались ничем по сравнению с бурей, что разразилась во мне теперь. Я повалилась на диван, Картер опустился следом. Он посадил меня к себе на колени и поцеловал в лоб. Убрал волосы с лица, продолжая их поглаживать. Его прикосновения были нежными и умиротворяющими. Он был прав. Дело в ЭйДжее. Я скучала по брату.

– Я тоже по нему скучаю, – печально улыбнулся Картер. – Мы не слишком часто говорим об Эй– Джее, но я любил его. Хотя защищаю тебя не из-за него. Знаю, ты считаешь именно так, но причина не в этом. Я защищаю тебя из-за тебя, потому что…

Я остолбенела. Он собирался сказать именно то, что я думала?… Я ждала, затаив дыхание, но он насторожился.

Он начал отводить взгляд, но я схватила его за подбородок и удержала на месте.

– Картер.

Настороженный взгляд исчез.

– Что?

Моя рука сжалась.

– Что ты собирался сказать?

– Когда?

Я повернулась к нему лицом, обхватив ногами. Прижалась к нему грудью, глядя в глаза, и приблизила губы к его губам. Я шепнула ему:

– Что ты собирался мне сказать?

Его грудь поднялась, и я почувствовала его вдох. Я закрыла глаза.

Он так и не сказал.

– Пожалуйста, – выдохнула я.

– Зачем?

– Потому что, кажется, я знаю.

Я надеялась, что знаю. Каждый нерв в моем теле был напряжен от желания. Я хотела услышать эти слова. Жажда нарастала в груди, и казалось, вот-вот взорвется.

– Скажи мне.

Он улыбнулся:

– Сказать что? Что я забочусь о тебе? Ты и так знаешь.

– Хватит дразнить меня.

Он перестал улыбаться, опустил взгляд. Посмотрел на мои губы. И наконец сказал:

– Я люблю тебя.

Весь мир исчез.

Я заглянула ему в глаза. Опустила руку ему на грудь и оставила там, возле сердца. Он наклонил мою голову назад, поцеловал под подбородком. И прошептал:

– Я всегда любил тебя.

Еще поцелуй.

– И буду всегда любить, Эмма. Мне нужна только ты.

Он обхватил меня за шею и поцеловал в губы.

– А ты любишь меня?

Я не смогла сдержать улыбки.

– Ты знаешь, что да.

Его рука сжалась сильнее.

– Скажи это.

– Я люблю тебя.

Я таяла в его объятиях. Когда я произнесла эти слова, мы стали единым целым. И я повторила вновь, потому что могла:

– Я люблю тебя. Всегда любила.

Его губы прижались к моим, требуя впустить. Я поддалась. Мне был нужен он весь, целиком, как можно больше.

Остаток вечера мы провели в мучительном ожидании, переполненные адреналином. Меня тянуло к Картеру, мы не могли долго обходиться без взглядов и прикосновений. Когда мы вернулись на танцпол, Тереза заметила, что что-то изменилось. Она подняла брови, подошла ко мне и взяла за руку:

– Что случилось?

– В смысле?

Я едва дышала. Тело продолжало трепетать от осознания того, что Картер любит меня. Он любит меня. Новые эмоции захлестнули с головой.

– Эмма, может, я и пьяна, но не глупа. Ты вся светишься, – она изумленно раскрыла рот: – Вы сделали это прямо здесь?

– Нет!

Она пожала плечами:

– Немного экстремально, но мы же в «Октейве», – она глянула на Картера. Ной протягивал ему выпивку. – Он же владелец. При желании вы могли бы сделать это на главном танцполе.

Она поежилась.

– Только убедись, что там чисто, ладно?

– Мы этого не делали.

Хотя были близко.

– Почему? Я бы сделала, если бы он был моим.

Она понизила голос, соблазнительно растягивая слова.

Картер обернулся. Задержал взгляд на Терезе, прищурился и повернулся обратно к Ною.

Она хихикнула:

– Боже, сколько раз я с ним заигрывала… Бросала томные взгляды, кусала губы и все такое, но тщетно. Могу сказать – он тебе верен.

Я застыла. Стоит ли мне на нее злиться?

Она вздохнула:

– Я была не права, со всеми этими обличениями. Ной всегда говорил, что я не знаю, о чем говорю. Нужно было его послушать, – она широко улыбнулась. – Надеюсь, у вас сегодня будет жаркий и грязный секс. Сделай это за меня.

Я посмотрела на своего босса.

– Сомневаюсь, что это нужно. Думаю, сегодня у тебя будет свой.

– Нет, – она закатила глаза. – Я люблю Брианну, но она была вне себя, когда увидела нас вместе. Вон она, смотри.

Миниатюрная блондинка стояла рядом с парнями. Когда она подняла руку, словно намереваясь положить Картеру на грудь, меня пронзило чувство собственничества. Он мой. Картер поймал мой взгляд, уголки его губ приподнялись, и он вышел из зоны ее досягаемости. Рука опустилась обратно на бедро, она напряглась и подняла голову. Он бросил на меня пламенный взгляд, словно успокаивая, но я быстро моргнула и покачала головой, прогоняя желание пойти туда и оттащить от него девчонку. Первобытный инстинкт, от которого у меня заныло между ног.

Тереза пробормотала, потягивая напиток:

– Матерь Божья, очередной горячий взгляд.

– Значит, его сестра не одобряет ваши отношения?

Она улыбнулась:

– Ловкая смена темы, но я проглочу наживку, – она глубоко вздохнула и сделала еще глоток. – В семье Ноя Брианна – принцесса. Все ее обожают, и она пришла сюда, пытаясь доказать свою самодостаточность. Ну и, разумеется, чтобы получить наследство от деда. Он прописал условие, что она должна устроиться на нормальную работу и проработать несколько лет, прежде чем получит деньги. И теперь она пытается всем доказать, что на это способна.

– Мне показалось, у вас прекрасные отношения.

– Да. Я люблю ее как младшую сестренку, и, вероятно, именно поэтому она пришла в такой шок, увидев, как мы с Ноем танцуем, – в ее голосе послышались печальные нотки. – А если младшая сестренка будет против, то брат пойдет у нее на поводу. А то Брианна, боже упаси, расстроится. Ведь она так настрадалась десять лет назад, когда умер их дед.

В ее голосе слышался неприкрытый сарказм.

– И поэтому все пляшут под ее дудку?

– Да, – она допила напиток и направилась в бар за следующим. – Она была с дедушкой, когда он умер. Следующий год дался ей непросто. Она не могла спать. Едва ела. Начала пить, принимать наркотики, все такое. Незащищенный секс. Она, мягко говоря, выжала из родных все соки, оставшиеся после смерти деда. И Ной никогда не станет рисковать ее здоровьем.

– Они не против, что она работает здесь?

– Шутишь? – Она покачала головой. – Но после первого шока они привыкли. Ей здесь нравится. И это главное. Лишь бы она ходила куда-то и зарабатывала деньги. К тому же ее повысили, – бармен протянул ей напиток, она сделала большой глоток и с грохотом поставила его на стойку. – Знаю, твой парень оказал Ною любезность, но ей это не на пользу. Теперь она вбила себе в голову, что ее хочет босс. Только посмотри.

Она снова приблизилась к Картеру. Голова откинута назад, длинные волосы каскадом лежат на спине, губки очаровательно надуты. Я стиснула зубы и пыталась не раздавить пальцами бокал.

– Прости, – вздохнула Тереза. – Я люблю ее. Просто немного обидно, что ночи, которую я мечтала провести с Ноем, теперь не будет. Видимо, никогда.

– Она не может решать за тебя такие вещи.

– Решает и будет решать, – ее взгляд потемнел. – Я хорошо знаю Ноя. У него склонность к чрезмерной опеке. Если есть незначительный шанс, что у нее опять снесет крышу, он этого не допустит. С тех пор, как она появилась, он на меня даже не смотрит. И не посмотрит. Мы делаем вид, будто нас ничто не связывает, и я всего лишь его сотрудник.

Я вспомнила их ссору, когда я впервые пришла к ней в гости.

– Получается, это давняя проблема?

– Да. У них прекрасная мама. Она всегда приглашает меня на все семейные события, но на самом-то деле я не член семьи. Ной не хочет, чтобы я туда приходила. Брианна хочет, но не в том смысле, в котором хочу я.

– С ним?

– Именно.

– Одиноко, наверное.

Как и мне. Картер был моей семьей, но все разрушилось, когда умер ЭйДжей. Свою вторую семью я тоже уничтожила.

– Я в порядке, – в ее голосе появилась жесткость, она залпом допила свой напиток. Поставила стакан на стойку и качнулась в сторону. Я поймала ее, удерживая на месте, но ее голова поникла.

– Пожалуй, мне пора домой.

– Скоро закрытие. Думаю, нам всем пора.

Она нащупала и пожала мою руку.

– Спасибо, Эмма. Я уже вижу, что ты хороший друг. Порой мне кажется, что мое единственное утешение – хорошие друзья.

– Порой друзья становятся самой лучшей семьей.

– Знаю.

– О чем вы здесь говорите? – послышался сзади приятный голос.

Тереза застыла.

– Ни о чем, Брианна. Как вечер?

Вблизи ее ярко-голубые глаза ослепляли. Аккуратный носик, идеальный маленький рот – младшая сестра Ноя напоминала эльфа. Милая и очаровательная. Но когда она встретилась с моим пристальным взглядом, притворная невинность на мгновение исчезла. Из глубины показалось что-то темное, но потом ослепительная улыбка стала шире и все скрыла. Форменная черная рубашка «Октейва» была ей немного тесна, демонстрируя несколько дюймов золотистого загара на животе. Униформа предусматривала черную рубашку и черные брюки, и черные брюки Брианны обтягивали каждый ее изгиб. Она протянула руку.

– Официально мы еще незнакомы, хотя Ной ввел меня в курс дела.

– Брианна, это Эмма. Эмма – Брианна.

Когда мы пожимали друг другу руки, она задержала свою чуть дольше, чем нужно. Предупреждение. Я слегка прищурилась, и она отпустила руку. Улыбка никуда не пропала.

– И с Картером ты тоже знакома?

Подумать только! Я напряглась.

– Я знаю его всю жизнь.

Я не удержалась.

Ее глаза округлились.

– Правда?

Тереза повернулась ко мне:

– Правда?

И тут мне на бедро легла чья-то рука. Картер притянул меня к себе. Я очутилась в его теплых объятиях. Мое тело идеально подстроилось, и он сказал:

– Я был лучшим другом ее брата. Их диван стал моей второй спальней.

– Я не знал, что у тебя был лучший друг, Картер, – подключился Ной.

– Был, – он мягко поцеловал мое плечо. – И на этой прекрасной ноте нам с Эммой пора возвращаться домой.

Брови Брианны взлетели вверх, как и Терезы. Ной нахмурился.

Картер вывел меня за руку. Я посмотрела через плечо. Тереза одними губами произнесла: «Домой?» Я коротко улыбнулась ей, мы вышли за дверь и поспешили вниз, в темный коридор. Охранники шли рядом, окружив нас, пока мы продолжали путь через лабиринт клуба. Мне показалось, что мы идем другим путем, чем обычно. Но я не стала задавать вопросов, пока Картер спешно тащил меня за собой. Охранники почувствовали его волнение и напряглись. Мы прошли через тоннель, который связывал клуб с отелем. Я вспомнила пентхаус, но когда мы вышли из шикарного коридора с красной бархатной дорожкой, то направились к боковым лестницам и поспешили вниз.

Мы остановились у двери, которая вела в подвал гаража. Охранники поспешили вперед, но Картер удержал меня. На секунду мы остались одни.

– Что происходит?

Его рука сжалась вокруг меня.

– Нужно доставить тебя в безопасное место.

– Картер. Что происходит?

Он не ответил, только вытащил пистолет и крепче сжал мою руку. Дверь открылась, и один из охранников кивнул ему.

– Чисто, сэр.

Картер вышел первым, крепко держа меня за руку. Мы прошли несколько метров до автомобиля, он шагнул в сторону и пропустил меня внутрь, держа руку над головой. Быстро залез следом. Я ожидала, что будет больше охранников. Были места еще для троих, но он закрыл дверь. Остались только мы. Вскоре машина поехала.

Мы проехали совсем немного, когда автомобиль резко остановился.

У меня екнуло сердце. Только не это.

В отличие от прошлого раза, он не стал ждать информации спереди. Как только автомобиль затормозил, Картер начал действовать. Он сидел рядом со мной. Я вздохнула, пытаясь успокоиться. И тут он вылетел из машины – я даже не поняла, что происходит.

Снаружи послышались крики и выстрелы.

– Пистолет! – заорал кто-то.

Кто-то другой крикнул:

– Беги!

Я услышала топот. Мимо машины бежали люди. Потом раздался глухой звук удара.

– Вылезай отсюда.

Кто-то заорал:

– Отойди оттуда! Сейчас же!

– Ой! – закричала девушка. Еще один глухой звук, и крик прервался.

Это было слишком. Я вылезла из машины. Нельзя, чтобы из-за меня страдали невинные люди. Когда я открыла дверь, мимо продолжали бежать люди. Какой-то парень чуть не налетел на меня. Удержался, оттолкнулся от машины и закрутился волчком. Но продолжил бежать.

– Забирайся в машину!

Я огляделась. Вокруг меня было несколько охранников, но только половина. Я увидела вдалеке Майка. Он с кем-то дрался. Где Картер? Я не могла его найти и начала паниковать. Я крикнула:

– Картер!

– Отвали, – выругался кто-то. Потом послышался сдавленный звук. Я обернулась и увидела, что один из охранников схватил парня за горло. Поднял с земли и отбросил в сторону.

– Эй!

– Двигай туда. Сейчас же.

Парень встал, готовый поспорить, но увидел двух других охранников и побежал, куда сказали.

– Эмма!

Я вытянула шею. В дверном проеме, недалеко от машины, стояла Тереза. Ной стоял спереди, удерживая ее рукой за живот. Он мрачно смотрел на толпу бегущих людей.

Бах! Бах!

– Эмма! Иди сюда.

Тереза отчаянно махала мне рукой.

– Нет, – ко мне подошел ближайший охранник, схватил меня за руку и начал заталкивать обратно в машину. – Забирайтесь внутрь, мисс Эмма. Мистер Рид возвращается.

– Но, – я посмотрела на своих друзей.

– Здесь безопаснее, – его рука сжалась.

– Эмма!

Я узнала голос. Картер. Он был здесь, бежал ко мне, жестом призывая залезть в машину. Когда он увидел, что я не делаю то, чего он хотел, он крикнул кому-то рядом:

– Мэтью, сажай ее внутрь сейчас же.

Сзади закричала женщина.

– Картер, – Ной вышел на улицу. – Наша машина уехала.

Он махнул им.

– Забирайтесь в машину. Мэтью, посади ее внутрь. СЕЙЧАС ЖЕ!

Охранник сжал руку еще сильнее и поднял меня в воздух. Ной с Терезой начали переходить улицу к нам, но потом я увидела кое-что еще. И онемела от ужаса. Мои глаза округлились. Но я не могла остановить. Не могла ничего сделать.

Картер спешил ко мне на огромной скорости, но из другой двери вышел человек. Он был слишком далеко от охраны и недосягаем для Картера.

Скотт Грэм поднял руку с пистолетом. Поднял с легкостью. Как уже делал это множество раз. Вместо прежнего вульгарного Казановы, на его лице застыла холодная маска. Он был убийцей, как Картер. И он направил оружие в мою сторону.

Все остановились.

Мое сердце остановилось. Я перестала дышать.

– ЭММА! – заорала Тереза. Из ее горла вырвался душераздирающий вопль.

Он посмотрел на меня, прицелился, прищурил глаза. Сейчас. Еще секунда.

Я приготовилась. Смотрела в его мертвые глаза и ждала. Я сейчас умру. Я это поняла, и я ничего не могла сделать.

Охранник резко развернулся, но Скотт по-прежнему видел меня. Он передвинул пистолет в сторону и снова прицелился.

И вдруг там оказался Картер. Он обхватил рукой шею убийцы. Скотт попытался сопротивляться, но было слишком поздно. Картер ухватился за его затылок и повернул. Четкое, смертоносное движение. Шея хрустнула, и Картер отпустил тело. Оно упало к его ногам. Картер не останавливался. Он перепрыгнул через труп и уже через секунду был рядом со мной. И забрал меня у охранника. Прежде чем меня затолкали внутрь, я снова осмотрелась. Двое охранников следовали за Картером. Они вместе подняли тело за конечности. Скотта бросили в автомобиль перед нами, и он умчался.

Тереза и Ной ждали нас уже в машине.

– Где твоя сестра?

– Выход для сотрудников. Она в безопасности.

Пока мы говорили, Картер захлопнул свою дверь, и машина снова поехала. Сестра не играла никакой роли. Картер не стал бы ждать. От быстрого ускорения меня отбросило назад. Он спокойно обнял меня за талию и притянул к себе. Я сидела, прижавшись к нему, и больше не могла закрыть глаз. Я чуть не умерла. Я должна была что-то почувствовать – страх, шок, хоть что-нибудь. Но я ничего не чувствовала.

Я думала, что мы завезем Терезу домой, но с удивлением обнаружила, что мы остановились возле удаленного от цивилизации коттеджа. Он был огромным. Я вылезла из машины, огляделась и увидела, как за нами закрываются огромные кованые ворота. Они закрылись, щелкнул электронный замок.

– Где мы?

Ной ответил на вопрос Терезы:

– В безопасном месте. Не волнуйся. Мы здесь только на ночь, – он нахмурился и посмотрел на Картера: – Правда же?

Ответа не последовало. Картер взял меня за руку и повел внутрь. Когда мы вошли в просторную прихожую, он затащил меня в комнату и закрыл дверь.

– Пожалуйста, сделай мне одолжение.

– Где мы? Почему не дома?

Он подошел ближе и понизил голос:

– Это как раз касается одолжения. Я не доверяю твоей подруге. Я не могу отпустить ее и не могу привести к нам домой, так что это – наилучшая альтернатива. Мы все заперты здесь на ближайшие сутки. Здесь нет мобильной связи или Интернета. У меня есть один телевизор и все.

Он повернул меня за плечи и посмотрел прямо в лицо.

– Эмма, мне нужно, чтобы ты понаблюдала за своей подругой.

– Терезой? – встревожилась я. – Зачем?

– Я убил человека. Она была уже в машине, но могла видеть. Мне нужно знать, что она видела и что думает по этому поводу.

– Боишься, что она обратится в полицию? – исключено. Я нахмурилась. Она не станет, это же Картер. Мой Картер. – Она знает, что вы с Ноем друзья, и знает о нас.

– Ты сама сказала, что она никогда не одобряла моих связей, и ей не нравится, что мы дружим с Ноем, – он слегка нахмурился и коснулся моего бедра, чтобы притянуть ближе. Его голова опустилась на мою шею, его любимое место. Коснувшись губами моей кожи, он пробормотал: – Я убил при ней человека. Знаю, она считала его другом. Но я убил бы его снова.

Меня пронзила дрожь, приятная дрожь. Наверное, это было неправильно. Я задержала дыхание и прикрыла глаза, когда его рука скользнула мне под платье. Потом поползла вверх, к груди. Остановилась под грудью. Пальцы скользнули под бюстгальтер и замерли. Моя грудь приподнялась – я жаждала его прикосновений.

Он улыбнулся и отодвинулся, чтобы встретиться со мной взглядом. Его глаза были полуприкрыты от страсти.

– Я, не задумываясь, сделал бы это снова. Его послали убить тебя, Эмма.

В голове мелькнул образ Скотта с пистолетом. Стало не по себе.

– Зачем? Он ведь работал на тебя, разве нет?

Он помедлил, вытащил руку и отступил назад.

Мне стало холодно без его прикосновений.

– Картер.

Он поморщился:

– Я забыл, что он дружит с Ноем и Терезой. Надеялся держать его подальше от тебя… Он продавал информацию Франко.

– Что? Почему ты не… И давно ты знаешь?

– Поэтому он на меня и работал. Мы наблюдали за ним, и «Октейв» был самым подходящим местом. Весь мой бизнес законен, но он этого не знал.

– Погоди. Ты держал его в «Октейве», чтобы он информировал Франко?

Он усмехнулся и покачал головой.

– Нет, мы держали его там, потому что оттуда ему нечего было рассказывать. И в любом другом месте он бы выглядел подозрительно. Это он сказал Франко, где ты. Из-за него на нас напали в первый раз.

– Но…

Значит, они искали меня… Не тело Джереми…

– Да, – вздохнул он. – Они знают, Эмма. Знают, что это была ты.

Бен дал мне достаточно денег.

По венам побежал лед. Мой рот приоткрылся, дыхание замедлилось.

На прошлой неделе он казался необычно счастливым.

Я перестала дышать. Это немыслимо, но иного объяснения нет. Как так? Меня переполнила горечь. Словно мне вонзили в спину нож. Мне стало дурно, я задрожала.

– Эмма?

Я покачала головой. Это немыслимо, но он предупреждал.

– Эмма! – Он схватил меня за затылок и заставил посмотреть в глаза. – Что происходит?

– Ты, – выдохнула я. Говорить было тяжело.

– Я?

– Ты сказал, что… Это Бен. Бен сказал им.

Бен дал мне достаточно денег. О боже. Я закрыла глаза. Резко заболела голова. Мэллори и Бен уехали. Из-за паники перехватило дыхание. Я открыла рот, чтобы глотнуть кислорода, но тщетно. Легкие перестали работать. Я заколотила кулаком по груди, чувствуя, как паника сжимает горло. Она поглотила меня. Я ослепла.

Картер выругался, поднял меня на руки и куда-то понес. Я открыла рот, отчаянно пытаясь вдохнуть кислород. Ничего. Я начала метаться. О боже. Боже.

На меня хлынула вода. Ледяная, она лишь многократно усилила бурю, бушующую внутри. Я с криками бросилась прочь, но Картер удержал меня на месте. Нагнулся, чтобы изменить температуру, не выпуская меня из объятий. Он удерживал меня, словно в ловушке, но я пыталась перелезть через него и убежать. Секундой позже вода потеплела, и мое дыхание постепенно выровнялось. Я успокаивалась.

– Что с ней? – спросила издалека Тереза.

Мэллори и Бен уехали.

Я покачала головой, но голос Аманды преследовал меня. Это он. Он продал меня.

Бен дал мне достаточно денег.

Он дал ей денег, чтобы позаботиться о моих вещах.

У меня подкосились ноги, когда я поняла, что это значит. Он знал… Он хотел спрятать мои вещи. Он заплатил за наши вещи, мои и Мэллори, чтобы спрятать. Знал ли он, что они собираются сделать? Должен был знать.

– Эмма?

Меня обнимал Картер.

Я оглянулась на его заботливый голос. Он смотрел на меня, словно что-то знал. Что он знает?

– Эмма? Ты в порядке?

В дверях ванной стояла Тереза. Бледная, с дрожащей нижней губой. Она держалась за ручку, ее пальцы тряслись.

Я сказала без всяких эмоций:

– Ты говорил, он может продать меня.

Картер закрыл глаза. Опустил плечи, выдохнул. Он знал.

Он был прав. Я даже надеялась на такой исход, но теперь, когда это произошло… Все стало иначе. Я не была готова к предательству.

– Кто тебя продал? – Тереза не уходила. – Что происходит?

Я удерживала взгляд Картера. Земля ушла из-под ног. Я не чувствовала струй воды.

– Он сказал им, да?

Он кивнул.

Я потянулась к нему и ухватились за его плечи. Он вытащил меня из душа и отнес в спальню. Поставив меня на ноги, пошел обратно в ванную. Тереза коснулась моей руки и испугалась моей отстраненности. Она прошептала:

– Что происходит, Эмма?

Картер вернулся с полотенцами. Протянул мне одно и обернул вторым. Начал вытираться сам и направился к двери.

– Эмма?

Бен сдал меня. Ему заплатили за предательство, но что Мэллори? Они уехали. Куда? В порядке ли она?

Тереза придвинулась ближе и понизила голос:

– Я знаю, он убил Скотта. Не волнуйся, Эмма. Я собираюсь звонить в полицию. Знаю, ты влюблена в него, но он тебе не подходит. Я обо всем позабочусь. Избавлю тебя от него.

Я смотрела на нее, но чувствовала себя отделенной от собственного тела. Будто я смотрела на нас с безопасного расстояния, со стороны. Я сказала:

– Он собирался убить меня.

– Нет, – она покачала головой. – Я не позволю. Не позволю ему причинить тебе боль.

– Скотт Грэм собирался убить меня. Картер спас мне жизнь.

Она вытаращила глаза. Потом прищурилась:

– У тебя шок. Я вижу. Ты не знаешь, что произошло.

Я вцепилась в ее руку мертвой хваткой.

Тереза вскрикнула и попыталась отцепить мои пальцы от своей руки, один за другим. Она смотрела то мне в лицо, то обратно на руку, туда-сюда, туда-сюда. Нахмурила брови и закусила губу.

– Эмма, ты не понимаешь, что говоришь. Ты думаешь, что влюблена в него, но нет. Ты ослеплена его внешностью и могуществом. Он опасен, Эмма. Очень опасен.

– Он – моя семья.

Тереза отцепила три моих пальца, но они опустились обратно. Она вздохнула:

– Ладно. Ладно, Эмма. Вижу, это будет сложнее, чем я думала. Ничего не говори ему. Он может вернуться в любой момент.

– Я убила человека.

Она умолкла. Опустив руку, отшатнулась назад.

– Что… Что ты сказала?

– Я защищаю ее.

Обернувшись, она увидела в дверях Картера. Он стоял с мрачным видом, держа в руках сухую одежду. Потом подошел ко мне и присмотрелся.

– У нее остекленели глаза.

– У нее шок. Она думает, что кого-то убила.

– Да, убила, – выпалил он и бросил одежду на кровать. – Иди, я сам о ней позабочусь.

Она фыркнула:

– Ага, конечно. Возможно, вы дружите с Ноем, и, возможно, ты знал Эмму когда-то давно, но наедине с ней я тебя не оставлю. Ни на секунду.

– Ной, – Картер повернулся к двери.

– Что?! – взвизгнула Тереза.

Ее подняли в воздух. Ной ожидал сзади. Он шагнул вперед, схватил Терезу и вышел с ней из комнаты. Картер крикнул им вслед:

– Ей нельзя уходить. Пока что.

– Знаю, – бросил через плечо Ной.

Спустя секунду дверь захлопнулась, и я повернулась к Картеру. Я по-прежнему не чувствовала своего тела. Он поднес руку к моему лицу. Обхватил его и провел большим пальцем по щеке, мягко попросив:

– Вернись ко мне.

Я покачала головой. Там, куда я ушла, было безопаснее.

– Вернись ко мне.

Он приблизился. Его голос чувственно ласкал мою кожу.

– Вернись ко мне.

Я покачала головой. Лучше ничего не чувствовать. Так не страшно. Никто не предаст меня, пока я в таком состоянии.

Он прислонился ко мне лбом и выдохнул:

– Пожалуйста, Эмма. Ты нужна мне. Я люблю тебя.

Я зажмурилась, и боль просочилась обратно. Болело все сразу. Это было невыносимо, но я снова открыла глаза и увидела его облегчение. Он заправил мне за ухо несколько прядей волос. Но я не могла справиться и снова почувствовала оцепенение. Сделала шаг назад. Его прикосновения не пускали меня. И я знала, что мне нужно было услышать все.

– Расскажи мне, что происходит.

Он обреченно кивнул:

– Боюсь, тебе это не понравится.

– Я должна знать.

– Хорошо.

Он подождал, пока я сяду, и начал:

– Я уже говорил тебе, что у меня есть свой человек у Франко, но я перестал получать от него информацию перед первым нападением. Он написал, что Бен сдал тебя, и поэтому я удвоил охрану, хотя вряд ли ты это заметила. Потом, когда на нас напали, я понял, что с ним что-то случилось. Он бы предупредил.

– Его убили?

Картер кивнул:

– Тело нашлось вчера. Его передали в один из домов Маурицио.

Я судорожно вдохнула. Было что-то еще. И я знала что.

– Что еще?

Он помедлил, напрягся. Потом спросил:

– Ты уверена, что хочешь знать все?

– Я должна, – у меня не было другого выбора. – Картер, Мэллори пропала. Я очень надеюсь, что Бен взял деньги и сбежал вместе с ней, но мне нужно знать наверняка. А значит, мне нужно знать все. Ты должен рассказать мне все. Пожалуйста.

– Твой друг Бен пошел к Франко и сказал, что убийца – ты. Он не знал обо мне или о том, что случилось с телом, но они искали Мэллори. Они знали, что у Джереми Данвана была постоянная подруга. Он знал, что найти ее – вопрос времени, и выдал им твое имя за некоторую сумму денег и гарантию ее безопасности, – он печально посмотрел на меня. Волчьи глаза превратились в лед. – Глупый поступок. Они в любом случае убьют его, если еще этого не сделали.

– Ты узнал это от своего информатора?

– Мы знаем: это Скотт Грэм сообщил Франко, что ты в клубе. Он не знал, что я тоже буду там и что ты поедешь домой со мной. Они не смогут добраться до тебя, пока ты на моей территории. Вот почему они дважды нападали на улице. После первого нападения мы собирались отвезти Скотта на склад для допроса, – он на секунду умолк. – Мы так делаем, прежде чем кого-то убить.

Они собирались убить Скотта, но не сделали этого.

– Что произошло? – Я даже не моргнула.

– Мы хотели знать больше. Я подозревал, что мой информатор мертв, поэтому мы оставили Скотта на месте. Держали его при себе, чтобы посмотреть, будет ли он полезен. Сегодня его время истекло. Джин приехал, чтобы забрать его на склад, но он каким-то образом освободился.

– Почему сегодня? – заволновалась я.

– Потому что все должно было закончиться сегодня.

– Что?

Он начал нервно ходить по комнате, вцепившись пальцами в волосы. Его мокрая рубашка начала высыхать, прилипнув к коже. Пока он ходил туда-обратно, его мышцы бугрились от напряжения. Внезапно меня охватил страх. Помимо нападения и массового панического бегства, вызванного пистолетом Скотта, происходили и другие события. И я начала осознавать, что они готовились не один день.

Беспокойство охватывало меня все сильнее. Я медленно встала и подошла к нему. И остановила его, схватив его за руку.

– Что должно было случиться сегодня?

– Франко Данвана должны были убить сегодня вечером.

– Ты?

Он покачал головой, сжимая и разжимая челюсть.

– Его собственная семья.

– Просто расскажи. Объясни мне.

– На прошлых выходных я был в Чикаго… Знаешь, кто живет в Чикаго?

– Нет.

– Там штаб-квартира семьи Бартел.

Мое сердце забилось еще сильнее.

– Значит, ты поехал туда? Зачем?

Он коснулся моей руки. Нежно обхватил ее и притянул меня к себе. Я чувствовала, как бьется его сердце. Он взволнованно прошептал:

– Я поехал туда обеспечить перемирие между семьями Маурицио и Бартел.

Мое сердце остановилось.

– Ради меня?

– Я бы сделал ради тебя что угодно.

Он обхватил меня за шею и слегка откинул мне голову, чтобы я посмотрела ему в глаза. Они потемнели от желания. Когда я увидела в них жажду, меня охватила страсть. Она переросла в пожар, который становился все жарче и ярче, пока я смотрела ему в глаза.

– Обе семьи хотели мира, и я им его обеспечил. Окончательного решения не было до сегодняшнего вечера, но я получил его. Меня вызвали на встречу с главой семьи Маурицио. Я был там, прежде чем приехал в «Октейв». Все решено. Завтра утром Франко Данван умрет, и ты будешь в безопасности.

– Что ты сделал? Как ты смог? Я думала, две семьи враждовали много лет.

– Нет, – он покачал головой. – Они прекратили вражду. Единственный член семьи, который продолжал войну, – Франко. Когда я пришел к ним, то назвал свою ставку и сказал, что хочу твоей безопасности. Я отдал им 2,5 % дохода, который буду получать в течение следующих пяти лет.

– И твоя семья согласилась?

– Им я тоже дал 2,5 %. Пять процентов моей прибыли от легального бизнеса будет уходить семьям. Я выкупил нас и купил смерть Франко. Это небольшая жертва, но ее достаточно, чтобы семьи договорились. Такова сделка, обе семьи получают по 2,5 %. Я – гарантия их перемирия. Пока я получаю прибыль от легального бизнеса – это выгодно для них и их репутации. Легальный бизнес используют, чтобы скрыть нелегальный, но с ним я покончил. Я вышел. И ты вышла из досягаемости Франко.

– Но почему Скотт пытался меня убить?

– Думаю, это была последняя попытка. Видимо, нападения уже начались, и Франко обо всем догадался. Он хотел сделать мне больно, а для этого есть всего один способ… Ты. Я бы тоже так сделал, если бы меня загнали в угол. Наносил бы удары в самые уязвимые места, но это не сработало. Ты в безопасности.

– Сегодня умрут люди?

Он кивнул:

– Только партнеры Франко. Этим займется семья Бартел. Смерть Франко – их подарок мне. Остальное нужно для прикрытия.

Все это из-за меня. Целое кровопролитие. Я не знала, как на это реагировать, но начала я все не ради себя. Я сделала это для Мэллори.

– Картер, – встрепенулась я. – Ты знаешь, где Мэллори?

Он покачал головой:

– Нет, но если она жива, они найдут ее. Новый глава семьи Бартел в этом городе знает о ней. Они знают, почему ты застрелила Джереми. Они свяжутся со мной, если найдут ее.

Я кивнула. Это главное, верно? Все это было ради нее.

– Эмма.

– Что?

Он казался неуверенным.

– Ты должна узнать кое-что еще.

– Что?

Сердце снова замерло.

– Джереми Данван занимался вербовкой секс-рабынь.

Он умолк, по-прежнему сомневаясь.

– Продолжай.

– По словам моего информатора, они считали, что Джереми должен был сломать и завербовать твою соседку в тот вечер, когда ты его убила. Он не собирался ее убивать. Он хотел сделать из нее секс-рабыню.

Его слова сразили меня. Холодные и безжалостные.

Он хотел сделать из нее секс-рабыню… Хотел сделать из нее секс-рабыню… Слова Картера повторялись в моей голове. Я слышала их снова и снова. Меня вдруг перестала волновать смерть тех людей. Джереми Данвана было мало пристрелить. Он заслуживал худшего. Его смерть должна была стать медленной и мучительной.

– Ты в порядке?

Несколько часов назад Картер рассказал мне, что они собирались сделать с Мэллори. Я попросила его ненадолго оставить меня одну. С тех пор я сидела на кровати, просто сидела и думала. Когда я поняла, как много для меня сделал Картер, то почувствовала глубокую благодарность. Он купил мне свободу, хотя сам был свободен не до конца. Он сказал, что должен будет платить им в течение пяти лет, но будет ли этого достаточно? Вряд ли потом они оставят его в покое. Опять же, я ничего не знала про эту жизнь. Это был его мир. И судя по власти и богатству, он в этом мире преуспевал.

Я подождала, пока он закроет за собой дверь. Он принес мне стакан воды и тарелку с едой. Я оставила сэндвич нетронутым. Мой желудок считал иначе, но я бы не смогла есть. Мысли о Мэллори, как о секс-рабыне, не оставляли шансов.

– Эмма?

Он сел рядом.

– Как мы узнаем, что всех убрали?

– Это не важно. Франко – единственный, кто может отомстить. Когда он умрет, никому не придется платить за твой выстрел. Ты будешь в безопасности.

– Но не ты, – вырвалось у меня. Он не освободился.

– Эмма?

– Ты не в безопасности. Ты по-прежнему привязан к ним.

Он притянул меня к себе, ласково провел пальцами по руке.

– Ты не должна беспокоиться обо мне. Пока я продолжаю делать, что делаю, со мной все будет в порядке.

– А если не будешь? Если ты перестанешь приносить им прибыль?

То, что они могли с ним сделать, было моим худшим кошмаром. Образ его трупа мелькнул в голове. Как тело Джереми Данвана, в луже крови, только у Картера были голубые глаза. А еще точеные скулы, мускулистое тело, но безжизненное и холодное. Я потрясла головой. Этого не может случиться.

Он опустил руку с моего плеча и скользнул между нами, отыскав мою ладонь. Его пальцы переплелись с моими.

– Этого не случится. Я не новичок, Эмма. Я работаю с семьей Маурицио много лет. А сейчас мое слово имеет вес в обеих семьях. Я буду в порядке, – улыбнулся он. – Но приятно чувствовать, что обо мне кто-то заботится. Обычно люди боятся меня, а не наоборот.

Я подняла на него глаза, разрываясь внутри.

– Они не знают тебя, как я.

Они не любят тебя, как я.

Он посмотрел на мои губы и прошептал:

– Нет, не знают. Никто не знает меня, как ты.

Он приблизился, я закрыла глаза и почувствовала прикосновение его губ. Он целовал меня с мягкой настойчивостью, и я открылась ему. Его язык проскользнул внутрь, взял верх над моим, и вскоре он посадил меня на руки.

Я ахнула, когда он снял с меня блузку.

– Картер.

Его губы снова нашли мои. Желание росло, угрожая лишить меня контроля. Я вздрогнула, когда его рука скользнула вверх. Она оставила на моей коже пылающий след. Он продолжал изучать мое тело, и наконец любовь к нему накрыла меня с головой.

Я ослепла от страсти. Он сменил позицию – уложил меня на спину, нависнув надо мной, наслаждаясь каждым миллиметром моего тела. За блузкой последовал лифчик. Затем брюки. Его большие пальцы скользнули под резинку моих трусиков. Пока он спускал их вниз, они терлись изнутри об мои ноги.

Я притянула его к себе, мне не терпелось снять с него рубашку. Когда это произошло и я почувствовала восхитительно бархатистую кожу, я потянулась к джинсам. Картер подался назад, сбросил их и вернулся. Он оказался у меня между ног, целуя и лаская меня. Он любил меня каждым прикосновением, каждой лаской.

Когда он скользнул в меня, я замерла, не в силах сдержать трепет. Он начал двигаться, и я ожила в его объятиях. Темп нарастал, толчки становились все глубже и глубже. Я обвила его ногами. Во всех смыслах стала с ним единым целым. Мое тело принадлежало ему. Он мог делать все, что захочет. Я провела рукой по его спине, и он задрожал от моих прикосновений. Его тело тоже принадлежало мне.

Мы принадлежали друг другу.

Я почувствовала, что на грани, и крепко в него вцепилась. Он продолжал двигаться. Обхватил рукой мою ногу, задрал ее выше. Я открылась еще больше, и он вошел глубже, под другим углом.

– Картер, – прошептала я.

Я крепко держалась за него. Когда он делал толчок, мои бедра двигались ему навстречу. Мы двигались в унисон.

Все это время он смотрел мне в глаза. Я чувствовала себя полностью открытой, с обнаженной душой. Его бедра набирали скорость. Наконец время пришло. Он напрягся, и я взорвалась оргазмом. Меня накрыли волны наслаждения. Когда я кончила, он дал волю себе.

Когда он рухнул на меня сверху, я провела рукой по его вспотевшей спине и поцеловала в плечо.

– Картер, – простонала я.

Он выдохнул – настолько глубоко, что задрожало все тело. Погладил меня по руке и приподнялся, не спуская взгляда с моих губ.

Мы не говорили. Я не могла. Этот мужчина был моим. Мощное, совершенное создание с глазами волка. Он поцеловал меня и нежно прошептал:

– Я чертовски люблю тебя, Эмма.

– Я тоже тебя люблю.

Я была слишком слаба для множества сильных чувств, роящихся внутри, но когда я посмотрела на Картера, то увидела его мощь. Ночью, когда я лежала в его объятиях, он повернулся ко мне. Мы снова стали единым целым, и я почувствовала, как во мне пробуждается собственная сила. Я не могла жить без этого прекрасного мужчины. Он был моим.

И я всегда буду любить его.

Я встала с кровати и натянула халат, который висел на двери ванной. Войдя на кухню, я осмотрелась и включила кофеварку. Пока готовился кофе, я стала искать еду, чтобы приготовить всем завтрак. Я знала, что изменилась. Может, из-за того, что меня чуть не убили и я видела это собственными глазами. А может, из-за осознания того, что могло случиться с Мэллори, если бы я не нажала на курок. В любом случае я изменилась. Внутри что-то переключилось. Я больше не дрожала. Больше не плакала о потере свободы или невозможности выпить с друзьями по коктейлю без стороннего присмотра.

Все это было уже не важно.

Из-за меня погибли люди.

Но я больше не переживала. Хотя это и было неправильно.

А может, дело было в том, что мы с Картером стали единым целым. Я чувствовала в себе его энергию. В моем теле до сих пор чувствовались отголоски нашего первого раза. Я чувствовала его силу, потому что была вместе с ним и любима им. Это захватывало и опьяняло.

– Доброе утро, – зевнула сзади Тереза.

Я повернулась и словно заново ее увидела. Хотя знала, что она не изменилась. Изменилась я. Тереза сразу показалась мне слабой. Она тоже это заметила. Подняла руку, чтобы почесать за ухом, но встретилась со мной взглядом и снова опустила ее. Она изумленно уставилась на меня. Повисло молчание. Она встряхнула головой и прищурилась. Завязала пояс халата, скрестила руки на груди и задумалась.

– Ты выглядишь как-то иначе.

Я развернула бекон и выложила кусочки в сковородку. Жир зашипел, я обернулась к ней и спросила:

– Ты спала?

– Да, как ни странно, – она снова зевнула и облокотилась на столешницу. – А ты?

В голове возникли картины наших занятий любовью, и тело пронзила приятная дрожь. Я слегка улыбнулась, но все же кивнула:

– Да, спала.

– Он еще спит?

Услышав ее усмешку, я крепче сжала ручку сковороды. Мы обе знали, кого она имеет в виду. Я выпрямила спину и заставила себя успокоиться.

– Да. А Ной?

Послышался тихий всхлип, и она ответила:

– Не знаю.

Я обернулась и увидела в ее глазах страдание, прежде чем она успела скрыть его.

– Мне очень жаль, Тереза.

Она пожала плечами:

– Что уж тут поделать? Вчера вечером Брианна ясно дала понять, чего хочет. Ной не пойдет против всех. Даже хотя мы чуть не погибли.

– В безумии, что творилось прошлой ночью, виноват Скотт Грэм.

– Вот уж не знала, – я напряглась, услышав в ее голосе раздражение. – Значит, вот как он сказал?

Ладно. Я глянула на нее, кипя от злости. С меня хватит.

– У тебя сложилось превратное представление о прошлой ночи, Тереза. Позволь исправить это прямо сейчас.

Она выпрямилась, но продолжила молчать.

Щипцы, которые я держала в руке, упали на столешницу.

– Ты видела то, что видела. Видела, как Картер убивает твоего друга, но этого человека послали убить меня. Да, Тереза, он собирался меня убить. Возможно, Скотт Грэм бывал с тобой мил, когда ты приходила в «Октейв», но он продавал информацию человеку, желавшему моей смерти.

– Хватит, – прошипела она. Она бледнела с каждым моим словом. – Прекрати, Эмма. Ты несешь бред.

Я была спокойна. Даже холодна.

– Три с лишним недели назад я вернулась домой и обнаружила, что мою соседку по комнате насилуют. Он собирался убить ее или кое-что похуже. И сделать то же самое со мной, потому что я была там. Я пристрелила его, Тереза.

Она вздрогнула, когда я это сказала.

Я ожесточилась. Мне было плевать. Ей необходимо услышать жестокую правду.

– И я обратилась за помощью к Картеру, потому что знала и доверяла ему. С тех пор он меня защищает, потому что человек, которого я убила, был сыном еще одного бандита.

Она сделала большие глаза, но я видела мысли, роящиеся в ее голове. Она сопоставляла факты. И вскоре, когда ее глаза наполнились новым ужасом, я знала, что она поняла. Имя Данван едва слышно слетело с ее губ.

– Я убила Джереми Данвана, меня искал его отец. Думаю, ты сможешь догадаться, что именно он хотел со мной сделать.

– Боже.

Я ждала. Мне нужно было знать, как она захочет распорядиться этой информацией. Если она обратится в полицию, то обречет и меня. Меня посетила другая мысль, и я почувствовала дурноту. Волосы на затылке встали дыбом. Я оглянулась. В дверном проеме стоял Картер. Я знала – он тоже ждет. Хочет знать, как она отреагирует теперь, когда узнала остальное.

Его взгляд встретился с моим, в глубине мелькнул мрак.

В этот миг я поняла, что у нее не будет возможности пойти в полицию. Картер обеспечит мне безопасность любой ценой. Я повернулась к Терезе, надеясь на чудо: что она примет ситуацию. Потому что иначе она умрет.

Картер заберет ее жизнь, чтобы спасти мою.

– Хватит задавать вопросы.

Наши головы повернулись. В другом проеме стоял Ной – рассерженный, со сжатыми кулаками. Он ворвался на кухню, не спуская взгляда с Терезы.

– Я же сказал, перестань задавать вопросы. Прекрати немедленно! Я серьезно, Тереза.

Она оборонительно выпрямилась.

– А если не перестану? Что со мной случится?

Он глухо застонал и крикнул:

– Ты издеваешься?

Она замолчала, встретившись с его пылающим взглядом. Нервно сглотнула.

– Ты в безопасном доме человека, связанного с мафией, и хочешь сделать подлость, потому что видела, как он кого-то убил? – В его глазах вспыхнула ярость. – Что из этого бред? Абсолютно. Все! Подумай об этом, Тереза!

Она нахмурилась:

– Ты всегда знала, кем для меня был Картер. Я обязан ему жизнью, Тереза. Жизнью! Но это не делает его менее опасным. Он был добр ко мне, и я всегда буду благодарен ему за все, что он сделал, но ты говоришь о нем, будто ему пять. Он убийца, она четко тебе об этом сказала. А теперь остановись и подумай, чего она не сказала, – Ной приблизился к Терезе. Он умолял ее. – Пожалуйста, оставь их в покое. Прошу, Тереза. Он ее любит. Он свернул из-за нее шею Скотту. Как думаешь, что он сделает с тобой?

Он потянулся к ее рукам. Ее тонкие пальцы исчезли в его ладонях.

– Ты просто исчезнешь, и я буду знать об этом только из-за нынешнего разговора. Он сделает это, когда ты не ожидаешь, или все произойдет как несчастный случай. Я понятия не имею как, но он сделает это, потому что ты угрожаешь ее жизни. Ты не понимаешь? – Он опустил голову и посмотрел ей в глаза. – Пожалуйста, пойми, прошу, пожалуйста, пойми, Тереза. Перестань. Говорить. Об этом. Просто перестань. Все.

– Но… – она открыла рот, по ее щекам покатились слезы. Ничего не прозвучало. Ее взгляд метнулся ко мне, но я ничего не сделала. Он был прав. Она должна его послушать. Затем ее рот закрылся, она качнулась назад к столешнице. И упала бы, если бы не Ной.

Он подхватил ее и повернулся к Картеру:

– Она не скажет ни слова. Обещаю.

Картер прищурился:

– Я обещаю, Картер.

Он посмотрел на меня, словно спрашивая, стоит ли верить. Я ничего не сказала. Я не могла. Я понятия не имела, что Тереза будет делать или думать через месяц, или год, или десять лет. Будет ли она молчать. Поэтому я молчала.

Уголок его губ изогнулся, как бы говоря: «большое спасибо», но глаза были по-прежнему пусты.

– Картер? – настаивал Ной.

Он отступил назад, пропуская их. Это был единственный ответ на невысказанную просьбу друга. Плечи Ноя поникли, и он вывел Терезу за дверь. Машина находилась снаружи.

Когда они захлопнули за собой дверь, я прокомментировала:

– Он думает, что ты собираешься убить женщину, которую он любит.

Картер смотрел на меня:

– А следует?

Еще сутки назад я бы умоляла о ее жизни. Она была невинна. Чиста. И не хотела ничего плохого. Но теперь я изменилась. Тереза стала мне подругой, но ночью все изменилось. Картер стал моим возлюбленным. Он стал моей семьей. Моим единственным союзником. И из-за того, что она несла угрозу его жизни, я ответила:

– Я не могу тебя потерять.

Я убрала щипцы и выключила плиту. Бекон сгорел. Я убрала сковородку и ушла.

Картер ничего не сделал Терезе. Однажды ночью я спросила, что он собирается делать. Он лишь ответил, что за ней следят его люди. Когда я спросила, что случится, если она обратится в полицию, он пожал плечами:

– Вряд ли до этого дойдет. Она заботится о тебе, и если она что-нибудь сделает, я в первую очередь обращусь к Ною. У меня есть сердце, Эмма.

Но Тереза так ничего и не сделала, и должна признать, это стало для меня облегчением. Прошло две недели, о Франко Данване не было никаких известий. Он пропал без вести, и интуиция подсказывала мне, что его тело никогда не найдут. В новостях не было никаких сообщений о том, что произошло в ту ночь. Это заставило задуматься, сколько других событий скрывается от широкой публики. Я ничего не спрашивала о Франко и посчитала, что я в безопасности, когда Картер сказал, что теперь меня будут сопровождать только два охранника. Меня это устраивало. Изменилось многое, и я в том числе. На работе все стало иначе. Я никогда много не болтала с другими девушками, но теперь мы общались еще меньше. Когда я хотела выпить кофе, то даже не смотрела, кто есть в комнате отдыха. Я брала кофе и возвращалась в кабинет.

Новая должность мне нравилась. Теперь я могла распоряжаться своим временем, и над душой не стоял мистер Хадсон. Теперь я стала его боссом, и это он должен был отчитываться передо мной. Я была мягка с ним, но знала, что однажды могу воспользоваться своим положением. Но пока тот день не настал.

Мы тесно сотрудничали с Терезой. Ее дружелюбие иссякло, что было вполне логично, и я не обижалась. Это означало, что она прислушалась к просьбам Ноя. Однажды я спросила Картера, продолжает ли он проводить по утрам спарринги с Ноем, и он удивил меня, сказав да. Я думала, их дружба пойдет на спад, но оказалось, отношения остались прежними, будто ничего не случилось.

Был конец недели, и я собиралась уходить. Но когда я вышла на улицу и увидела ожидающую меня машину, то повернулась к Майку. Они с Томасом оставались со мной. Они постоянно были рядом. Бывали и другие, но мне нравилось знать, кто охраняет мою жизнь большую часть времени.

Его рука отдернулась от двери автомобиля.

– Может, выпьете сегодня кофе?

Я кивнула и вернулась обратно. Прошла через холл и направилась к кафе. Картер уехал. В отличие от прошлых раз, когда он не рассказывал, куда и зачем уезжает, он сообщил мне накануне отъезда, что собирается в Японию. Он выступал посредником при слиянии компаний для создания новой интернет-программы. Я кивнула. Мне было важно, лишь когда он вернется, и я знала, что это займет как минимум день. Это расставание могло стать самым долгим с той ночи, как он убил Скотта Грэма.

Когда я вошла в кафе, то увидела за стойкой Аманду. Она подала кому-то знак, попросив занять ее место, и показала на столик в задней части заведения. Мы всегда там сидели. Когда я увидела, что она взяла две кружки и кофейник, меня наполнило тепло. Это было так прекрасно – вернуться к привычному общению. Я почувствовала, что у меня еще есть друг.

– Новые шмотки? – спросила она, опускаясь на сиденье.

Я подождала, пока она наполнит обе кружки.

– Меня повысили. Это требует более солидной одежды.

Это было половиной правды. Я носила одежду, которую для меня купил Картер, когда я стала с ним жить. Однажды, после секса, я спросила его, откуда взялись эти идеально подходящие мне вещи. Он ответил, что заказал их, когда я пришла к нему в «Октейв». Он уже тогда знал, что я буду с ним. Вместо ответа я притянула его к себе, и вскоре он снова вошел в меня.

Вспомнив ту ночь, я наполнилась желанием. Мы мало спали.

– Так ты расскажешь о новом человеке в твоей жизни?

Я чуть не выронила кружку.

– Прости?

Аманда закатила глаза:

– Да ладно, Эмс. У тебя на лбу написано. Даже сейчас – ты покраснела. Я не идиотка. Кто он? – Она покачала головой. – Умоляю, скажи, что это не Бен.

Я улыбнулась.

– Теперь мне будут сниться кошмары. Представляешь? Просыпаться и видеть, как он выхаживает по квартире?

Она хихикнула:

– И на нем ничего, кроме трусов?

Она выпятила живот, как всегда делал Бен. Он опирался руками на бедра и стоял, делая вид, что его живот больше, чем есть. Бен всегда пытался убедить нас, что он не просто кожа да кости.

Мы обе застонали. Я покачала головой:

– Кажется, меня сейчас стошнит.

– Меня тоже.

Она опять хихикнула:

– Помнишь, как он рассказывал нам, что подумывал присоединиться к бойцовскому клубу, но не стал, потому что не хотел покалечить кого-нибудь из бойцов?

– Ага. Сказал, что, если станет бороться по их правилам, это будет бесчеловечно по отношению к остальным.

Она сделала глоток кофе и покачала головой:

– Он был таким идиотом.

– Это точно.

Затем она вздохнула:

– Я ничтожество, раз по нему скучаю?

Все веселье исчезло, и я почувствовала пустоту.

– Я скучаю по Мэллори.

Аманда закрыла глаза и опустила голову. Поставила кружку на стол и прочистила горло.

Я понимала эти эмоции. Я тоже чувствовала некоторые из них.

Она заговорила тихим голосом:

– Мэллори изменилась, Эмс. То, что он с ней сделал, и то, что сделала ты, – видимо, это изменило ее. Она не была прежней Мэллори, когда они исчезли.

Меня охватил гнев. Мэллори бы никогда не ушла, не сказав ни слова. Но я ушла первой. Я не имела права злиться на нее. Тогда я призналась:

– Думаю, это изменило всех нас.

Она смахнула слезу:

– Никогда не будет как раньше, да?

Ее взгляд удерживал мой. В нем был проблеск ожидания. Она хотела, чтобы я сказала ей, что все будет в порядке. Наша компания восстановится. Но это была неправда. Я не смогла придумать, как ей убедительно соврать. И лишь пробормотала:

– Мы можем жить как раньше.

Ее глаза разочарованно закрылись.

– Ты изменилась, Эмс. Ничего уже не будет как раньше. Ты теперь другая. Я думаю то, что ты сделала, изменило и тебя саму, – она открыла глаза и мрачно на меня посмотрела, на мгновение прикусив губу. – Будто часть тебя умерла.

Часть меня действительно умерла.

– Думаю, так происходит, когда убиваешь чело– века.

Она вытерла еще одну слезу. Кофе совсем остыл.

– Я думаю переехать.

– Куда?

Меня пронзила острая боль.

Она пожала плечами:

– Может, вернусь домой. Мне предложили должность преподавателя, и я смогу заботиться о маме. Похоже, здесь у меня ничего не осталось.

Я не хотела, чтобы она уезжала. Не хотела потерять еще одного друга, частичку прежней жизни.

Она смотрела на меня. И спросила:

– Что думаешь?

Я колебалась:

– Я не хочу, чтобы ты уезжала. Я надеялась, мы снова станем друзьями.

Оттолкнув кружку, она откинулась на сиденье и вздохнула.

– Не знаю, Эмс. Правда не знаю. Все так странно. Мне нужно найти новых друзей. Я даже понятия не имею, куда…

– Я переехала к Картеру Риду, – выпалила я, ее перебив. И моргнула, оцепенев от сказанного. Боже. Теперь она знает. Кусая губу, я ждала ее реакции. Что она скажет? Что будет делать?

Она растерянно посмотрела на меня.

– Гм, что? – У нее загорелись глаза. – Картер Рид? Он красавчик!

Похоже, она была восхищена.

– Вау. В смысле… Обалдеть. Он красив и богат. Ты живешь с ним? Охренеть, Эмма. Неудивительно, что ты ничего не сказала. Он лучший из лучших, – она прищурилась. – Погоди, вы же встречаетесь, да? Он не использует тебя только для секса?

Я покачала головой, сдерживая улыбку:

– Нет. Я люблю его. Очень люблю.

Было так приятно поделиться этим с кем-то, кто не думал, что Картер меня обманывает. Я призналась:

– Я скучала по этому. Я скучала по тебе.

Она накрыла мою руку своей.

– Я тоже, – по ее щеке скатилась еще одна слеза. – Я тоже, Эмс, – она робко улыбнулась. – Может, будем ужинать вместе по пятницам? Хотя погоди, это время свиданий. Ладно, по четвергам. Давай что-нибудь придумаем. Ой, кстати. Получается, мы можем иногда ходить в «Октейв»? Было бы круто.

Я рассмеялась, почувствовав облегчение.

– У него есть и рестораны. Мы можем поесть в любом из них, в любое время.

– Ого. Вау, Эмс. Здорово, – кивнула она. Ее губы снова тряслись от эмоций. Значит, вот куда ты пошла, да? Чтобы спастись от Франко. Ты пошла к нему, и он защищал тебя.

Я кивнула.

Ее взгляд стал задумчив, она снова вздохнула и помрачнела:

– Бен получил те деньги не на работе, да?

Ей не нужно было смотреть на меня. Она уже знала ответ.

– Прости, Эмма. Мне так жаль.

Затем она задала вопрос, на который я не могла ответить, но хотела бы знать ответ:

– Куда они могли деться? Когда уехали?

Я не знала, но не теряла надежды, что Мэллори в порядке.

Картер вернулся следующей ночью. Он разбудил меня, когда забирался в постель, и я глянула на часы. Три утра. Его рука легла мне на бедро, он притянул меня к себе, положил голову в изгибе моей шеи и поцеловал. Его рука погладила мою талию, а затем скользнула вверх. Он обхватил ладонью мою грудь. Водя большим пальцем по соску, он пробормотал:

– Япония была утомительной.

Во мне пульсировало желание. Он чувствовал, как сосок затвердевает от его манипуляций.

– Рада, что ты вернулся.

Он переместился вверх и взглянул на меня. Его глаза потемнели от страсти, взгляд задержался на моих губах.

– Я тоже.

Он опустил голову, и мое сердце затрепетало, готовое к его поцелую и к жажде, которая всегда порабощала меня. Когда он вошел, я надеялась, что никогда не привыкну к тому, насколько живой чувствую себя с ним рядом. Позже, когда он обнимал меня, крепко прижавшись, я подумала, не исцелит ли он ту часть меня, которая умерла.

На следующее утро он спросил, в порядке ли я. Я опустила на столешницу стакан с апельсиновым соком.

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что знаю тебя. Знаю, что-то не так.

Неистовая волна любви прокатилась сквозь меня. Всепоглощающая и внезапная. Я задыхалась от ее мощи, не могла говорить. Я хотела защитить его. Я хотела защитить нас и была готова на все.

Он все увидел в моих глазах и отвел меня обратно в спальню. Опуская меня на кровать, он посмотрел на меня сверху вниз. Его рука скользнула по моим волосам и обхватила меня за затылок.

– Ты знаешь, как сильно я люблю тебя?

Меня снова захлестнули эмоции. Оставалось только кивнуть. В горле встал ком. Я задыхалась, ловила ртом воздух, тянула его к себе.

– Так же сильно, как я люблю тебя.

На следующий вечер он отвел меня в один из своих ресторанов. Это было одно из эксклюзивных заведений, и пока он вел меня через заднюю часть, я не удивилась, увидев несколько знаменитостей. В этом ресторане все просто излучало богатство. Когда мы проходили мимо уборной, оттуда вышли три девушки сногсшибательной красоты. Одна окликнула Картера, но он проигнорировал ее и потянул меня к небольшой лестнице. Мы прошли на второй этаж, о существовании которого я не знала. Второй уровень был самым приватным во всем ресторане. Здесь был один длинный стол на весь этаж. Мы могли наблюдать за первым этажом через стеклянный пол, но никто не мог видеть нас. Я вспомнила, что видела зеркальный потолок, когда мы были внизу.

Когда мы сели, к нам вышел шеф-повар. Картер представил нас, и я была удивлена его манере общения с подчиненным. Он не выказывал фальшивого дружелюбия. Картер искренне любил этого человека. После того как повар ушел и официант принес бутылку вина, я спросила:

– Откуда ты его знаешь?

Картер дождался, пока официант наполнит бокалы и уйдет.

– Помнишь, как я рассказывал, что поехал на склад Маурицио? Это был Фарве.

Я изумленно пробормотала:

– Ты говорил, он был собутыльником твоего отца?

Улыбка Картера исчезла.

– Он никогда не одобрял поступков отца. Думаю, он помог мне из чувства вины, что не останавливал старика.

Я вздрогнула, вспомнив некоторые из худших моментов, когда Картер приходил к нам на диван.

– Он мог защитить тебя от него.

Его глаза встретились с моими.

– Ты защищала меня от него.

Я затаила дыхание.

– Ты и ЭйДжей. Вы дарили мне дом, когда я нуждался.

– Но ты возвращался, снова и снова.

– Потому что любил своего отца, – в его взгляде мелькнула тьма. – Я был дураком, но Фарве спас мою жизнь. Он дал мне третий дом после того, как я потерял тебя и ЭйДжея.

– Ты никогда не терял меня.

Он неотрывно смотрел мне в глаза. И тихо сказал:

– Потерял. Я отпустил тебя, чтобы ты могла жить нормально. Я не хотел для тебя такой жизни.

– Такой жизни?

Я картинно обвела ресторан рукой.

– Жизнь, которую тебе пришлось бы вести, возьми я тебя с собой. Сначала было очень тяжело. Они заставляли меня делать жуткие вещи, Эмма.

Я знала, что он делал, и это меня не волновало. Я никогда не отступлю. Никогда не отведу взгляд. Я взяла бокал, отпила вина и ответила:

– Мне было бы все равно. Мне и сейчас все равно.

Он посмотрел на меня испытующим взглядом.

– Я знаю, кто ты, Картер. Я единственная, кто тебя знает.

Той ночью, лежа в постели, я рассказала ему об Аманде. Он кивнул и ответил:

– Это хорошо. Ты познакомилась с ней в колледже?

Я заерзала в кровати, удивившись, что он это знает, хотя понимала, что удивляться не стоит. Его люди следили за мной всю жизнь. Вероятно, он знал обо мне больше, чем я сама.

– Не совсем. В колледже у меня было не так много хороших друзей, надолго никто не задерживался. Я знала Аманду с первого курса. Мы ходили в клуб для первокурсников: они объединили новичков, чтобы им было проще адаптироваться. Я перестала ходить на встречи клуба после первого же вечера, когда поняла – нам вовсе не обязательно там бывать.

Он провел ладонью по моей руке, вызвав приятное покалывание.

– Вы с ней подружились не сразу?

– Нет, это произошло, когда меня взяли работать в «Ричмонд». Она преподает, но летом работает в соседнем кафе. Мы возобновили общение. Мэллори я встретила раньше. Она была моим единственным другом со времен колледжа. Мне потребовалось время, чтобы оценить, какими они были хорошими друзьями. Я никогда не была душой компании, но дружила со многими девушками. Мы ходили на вечеринки к парням, и это было ужасно. Честно говоря, думаю, дело в девушках, с которыми я дружила. Типичные задаваки. Даже не знаю, почему они общались со мной.

Его рука потянулась к моим волосам. Он убрал их с лица. Легкие касания успокаивали, и прежняя пустота начала отступать. Он пробормотал:

– Ты знаешь, как ты прекрасна, Эмма?

Изумленная, я подняла глаза и увидела, что он совершенно серьезен. Я потеряла дар речи. Я видела его любовь, и у меня перехватило дыхание.

Он провел большим пальцем по моему лбу и спустился вниз, к щеке. Обхватил за подбородок и улыбнулся:

– Ты всегда была красавицей, Эмма. Я беспокоился о тебе, когда ты жила в приемных семьях. И был рад, когда тебя поселили к последней паре. Джонсы были добры к тебе.

Увидев мое удивление, он улыбнулся шире.

– Да, даже тогда я наблюдал и пытался помочь. Я попросил судью поселить тебя к ним. Он согласился, что это будет для тебя полезно. И одобрил переселение.

Я судорожно выдохнула. Когда дело касается Картера, удивляться уже нечему. Я пробормотала охрипшим голосом:

– Ты считал меня красивой?

Он широко улыбнулся:

– Я бы давно тебя поцеловал, если бы не боялся, что меня убьет ЭйДжей.

– Правда?

– Правда.

Он наклонился ко мне и прижался к моим губам.

Во мне проснулся голод, и я раскрылась ему навстречу. Вскоре поцелуев нам показалось мало, и он лег на меня сверху. Позже, гораздо позже, он продолжил расспросы о моих друзьях из колледжа. Я свернулась у него на груди и вытащила простыню, чтобы укрыться. Его рука гладила мой живот, выводя небольшие круги.

Наслаждаясь, я пробормотала:

– Я давно не разговаривала с теми, кого знаю со времен колледжа.

Он поцеловал меня в плечо:

– Вы с Мэллори подружились после окончания?

Я перевернулась и посмотрела на него.

– А что?

Он засмеялся. Поднес руку к моему лицу, провел большим пальцем по нижней губе.

– Я пытаюсь узнать твою жизнь, Эмма. Я получал отчеты, но в них не говорилось, что ты чувствуешь или о чем думаешь.

– Думаю, твоя жизнь была поинтереснее.

Он закрыл глаза.

– Нет. Нет… Меня частенько избивал мой старик, но я никогда не уходил. Не хотел покидать лучшего друга и его маленькую сестренку. Они стали моей семьей. И когда их у меня отобрали, я поступил, как умел. Я избил их. Когда это не помогло, я убил их, а остальное ты знаешь. Моя жизнь совсем неинтересна.

– Думаю, ты недооцениваешь себя.

– Я бы предпочел послушать о тебе.

Его рука скользила вниз, к моей шее и впадинке между грудями. Я закрыла глаза. Он обхватил одну грудь и принялся ласкать ее. Я прошептала:

– Я встретила Мэллори на первой работе после школы. Потом меня взяли в «Ричмонд», и я снова нашла Аманду.

– Расскажи еще.

Он переместился ниже, чтобы поцеловать мои груди. Меня переполнило возбуждение.

– Эм… Мы много говорили о парнях. Все трое. У Мэллори было много парней. Бен за ней бегал, но она никогда ему не уступала. А Аманда… – у меня перехватило дыхание, когда он провел языком по нижней части моей груди. – Гм… Аманде нравились зануды. Она сказала, ее обрек на это бесхарактерный отец.

Он продвинулся еще ниже, к животу. Мои пальцы вцепились ему в волосы. Я ахнула, не в силах вымолвить ни слова. Жажда между ног росла с каждым прикосновением.

– Значит, тебе было с ней весело?

Его рука переместилась к моему бедру, и он толкнул меня на бок.

После этого он устроился позади меня. Поднял одну ногу и проник между ними. Обхватил меня и прижал к груди. А потом начал тихонько двигаться во мне. Я не могла говорить. Ощущения были ошеломляющие.

Поцеловав, он прошептал на ухо:

– Расскажи о вашей дружбе.

Я ловила воздух ртом, пытаясь сосредоточиться.

– Мы смеялись над нашими парнями. И Беном.

Он вошел глубже. Закрыв глаза, я откинула голову. Он взял медленный темп. И хрипло прошептал:

– Почему вы смеялись над ним?

– Потому что он смешной.

Я потеряла дар речи. Я могла только лежать, пока его пальцы блуждали по телу, а бедра вдавливались в меня.

– Картер…

– В чем дело?

В его голосе слышалось веселье. Повернув голову, я поймала его взгляд. Его глаза потемнели, и меня охватил первобытный голод. Оттолкнувшись от его бедер, когда он выскользнул, я стала поворачиваться, но Картер удержал меня за талию. Он поднял меня над собой и в то же мгновение вошел. После этого слов не осталось. Я выгнулась над ним, прижимаясь к нему грудью, пока наши бедра плясали в бешеном темпе.

Позже, после того как мы одновременно кончили, я по-прежнему лежала на нем, свернувшись в клубочек. Он расчесывал мои волосы, скользил руками по телу в нежной ласке и снова возвращался к волосам, повторяя то же движение. Я уже засыпала, когда мне в голову вдруг пришла мысль.

– У тебя есть люди, наблюдающие за Амандой?

Его рука на секунду сжала мне грудь. Затем расслабилась.

– Нет. Ты беспокоишься за нее?

– Нет.

У меня не было причин. Я посмотрела на него:

– Можно я приглашу ее на один вечер в «Октейв»? Было бы весело.

– Ты можешь пригласить ее куда захочешь.

В его взгляде появилась легкая печаль. Мое сердце сжалось.

– Что случилось, Картер?

Он грустно улыбнулся:

– Я рад, что у тебя есть хороший друг. Жизнь со мной одинока. Я беспокоюсь о тебе, когда уезжаю.

– Тебе никогда не нужно обо мне волноваться.

Он сжал мои руки:

– Я беспокоюсь. И всегда буду беспокоиться, потому что люблю тебя. Я никогда не стану контролировать тебя, Эмма. Ты можешь сама принимать решения и ходить куда хочешь, я не буду перечить. Но мне нужно, чтобы ты знала, что я беспокоюсь о тебе, потому что люблю тебя. Я хочу твоей безопасности. Я всегда буду хотеть, чтобы ты была в безопасности, не важно, с кем ты или что делаешь.

У меня перехватило дыхание от его пристального взгляда. Никто так не смотрел на меня с тех пор, как ЭйДжей сказал мне уйти, в том переулке, когда пришел Томино. Это был последний раз, когда я чувствовала настолько сильную любовь, как сейчас от Картера. У меня не было слов. Я не знала, как выразить свои чувства, поэтому просто наклонилась к его губам. Вскоре мы оба снова стонали. Я была дома. Там, где следует.

Прошел еще месяц. Я была счастлива. Картер пытался ограничить поездки одним днем в неделю, а когда у него не получалось, я знала, что он торопится вернуться ко мне. На работе все шло своим чередом. Я по-прежнему наслаждалась новой должностью и обретенными полномочиями, но Тереза держала дистанцию, когда мы работали вместе. Это немного меня расстраивало. После работы я стала все чаще ходить в кафе. Аманда ждала меня за нашим столиком. Она знала, когда у меня заканчивается работа, и заранее готовила кофе. Мы никогда не обсуждали Бена и Мэллори. Я делилась с ней мелочами насчет Картера – об очередном ресторане, куда он меня сводил, или что мы можем в любой момент пойти в «Октейв», а она рассказала истории о своих коллегах.

В последнюю пятницу месяца я скользнула на свое место в кабинке и заметила, что Аманда изменилась. Она сидела, сцепив ладони, вжав голову в плечи.

– Что случилось?

Она с ужасом подняла голову:

– У меня свидание.

Я улыбнулась:

– Выглядишь смертельно напуганной. Все настолько плохо?

Она сцепила руки и глубоко вздохнула:

– Как так вышло? Все время думаю и не могу понять. Правда не понимаю. Он был там. Привлекательный. Попросил рогалик. Я дала, и его рука коснулась моей, – она драматично вздохнула. – Он продолжал наступление. Я сошла с ума. Знаю, сошла с ума. Моя лучшая подруга встречается с гангстером, ладно, моя единственная подруга встречается с гангстером. Что я натворила? Я не могу пойти на это свидание. Нужно позвонить и отменить.

Она нырнула в сумочку, нащупывая телефон, но я выхватила его:

– О чем ты? Ты не можешь пойти из-за меня? Что за ерунда?

Она замерла.

Я заметила это. Бросила её в сумочку на стол и с телефоном в руке обратилась к ней:

– Можешь встречаться с кем хочешь. Не вздумай отменять встречу из-за меня. Поняла?

Она сглотнула:

– Он коп.

Ох.

Я отклонилась на спинку сиденья. Ее телефон выпал из рук. Такой сценарий я не рассматривала, но теперь всерьез задумалась об этом. Я никогда не говорила ей ничего конкретного. Я рассказывала ей о Картере только хорошее, обычные истории о свиданиях и о своих чувствах. Я ничего не знала о его делах. Он сказал, что вышел из игры, но в прошлом он убивал. Я знала об этом немного, но я никогда никому не рассказывала. Я снова подняла взгляд.

– Встреться с ним.

– Да?

Она открыла рот.

– Встреться с ним, – пожала я плечами. – Почему нет? Ты даже незнакома с Картером. Почти ничего о нем не знаешь. Так почему ты не можешь встретиться с этим парнем?

Она продолжала глазеть на меня, а потом застонала и притворно стукнулась головой о стол:

– Лучше бы ты со мной согласилась. Я не могу встречаться с этим парнем.

– Почему?

– Потому!

Я улыбнулась. Это была старая Аманда, и я сказала, что сказала бы раньше:

– Погоди, вот узнают обо всем Бен и Мэлс. Тогда ты все услышишь о…

Я осеклась. Неужели я правда это произнесла? Я забылась. Подалась назад, чувствуя, как от лица отхлынула кровь.

– Блин.

Она внезапно подвинулась вперед и хлопнула рукой по столу:

– Посмотри на меня.

Я забыла про них.

Она хлопнула снова:

– Посмотри на меня, Эмма.

Я подняла глаза, сердце все еще колотилось. Мэллори.

Аманда зашипела на меня:

– И что?! А? И что. Я понимаю, что только что произошло, и это нормально. Все нормально. Хорошо, Эмс? Хорошо?! Я знаю, ты думаешь, что забыла о Мэллори, и коришь себя, все такое? Я права?

Я молча смотрела на нее, не в силах прогнать чувство вины.

– Ты не права. Не права! То, что произошло, – ужасно, просто ужасно, но ты спасла свою подругу. Да. Спасла ее, но когда ты это сделала, правила игры изменились. Твой мужчина знал это. Он сразу понял, что наступит момент, когда они придут за тобой или за ней. Бен сделал подлость, но сделал это ради безопасности Мэлс, и то, что ты на секунду о них забыла, просто означает, что ты двигаешься вперед. Понятно? И больше ничего. Ты двигаешься вперед. Мы все живем дальше. Где бы они ни были, они тоже живут дальше. Ты не должна чувствовать вину из-за ее отъезда, а я знаю, ты чувствуешь. Будь довольна тем, что ты привлекательная девушка, и наслаждайся тем, что счастлива рядом с ним.

Я пробормотала:

– Откуда ты знаешь, что мне нужно было сказать?

Неужели все так просто?

– Потому что люблю тебя. Ты моя подруга, и я благодарна, что у меня до сих пор есть ты. Я зла, что Бен пошел к ним, но понимаю, что это должно было случиться. Твой мужчина был прав, что забрал тебя. Если бы ты осталась с нами, то оказалась бы легкой добычей. Они бы нашли Мэллори и Бена, и те сказали бы им, что ты сделала, чтобы спасти ее, – она пожала плечами. – Это должно было случиться. Твоя жизнь или ее. Твой мужчина спасал тебя, а Бен делал то, что должен.

Мне вспомнились наши прежние шутки, и я улыбнулась:

– Неужели ты заговорила о Бене как о мужчине?

Аманда хлопнула рукой себе по лбу и застонала:

– Он так долго был безнадежно зависим от нее. Вечно бегал за ней, был одним из тех парней. Так унижался.

Я усмехнулась:

– Он прозванивал квартиру, когда она была на свиданиях. Хотел, чтобы я рассказывала ему, когда она вернется домой. Я никогда не соглашалась, но однажды он даже прислал мне пиццу. Словно пытался подкупить для получения информации.

– Мэллори была такой глупой… – Она исправилась: – Хорошей, но глупой. Как она его к себе подпускала? Он был преследователем, которого она воспринимала как друга.

Я фыркнула:

– Или как брата. Иногда он приходил, а она пряталась в ванной. Мы даже оборудовали ее, чтобы убегать через окно. Бен не верил, если я говорила, что ее нет дома. Он требовал обыскать квартиру, чтобы увидеть собственными глазами.

– Он был слегка повернут на ней.

– Слегка? – Моя бровь взлетела. – Бери выше. Но она всегда говорила, что на самом деле он хороший. Получается, в некотором смысле она была права? Он был там ради нее, в конце концов.

– Да. Он был как прилипчивый двоюродный брат, который всегда рядом.

Я улыбнулась. Действительно. Потом улыбка померкла.

– Почему мы говорим о них, будто они мертвы?

– Потому что они мертвы.

Я резко подняла взгляд.

Она пожала плечами, вздыхая и отводя глаза.

– По крайней мере, для меня так и есть. Они ушли. Оставили нас позади. Когда ты ушла, ты хотя бы продолжала работать. Мы переписывались. Но они исчезли полностью. Ни сообщений. Ни звонков. Ничего. Так что да, это то, что приходит мне на ум. Они мертвы для меня.

– Это неправильно.

– Так меньше болит. Я не пускаю их. Может, тебе тоже стоит так сделать.

– Да, может, – я закусила губу и отвела взгляд. – Мэллори ни разу не написала мне.

– Потому что тупица Бен разбил ее телефон. Он думал, что они могут найти ее по GPS. Ты не слышала его в конце, прежде чем он стал счастливым. У него поехала крыша. Он думал, что за ним следят. Что кто-то прослушивает его телефон и может взломать компьютер. Он боялся выйти из квартиры. Он действительно схватил мясной нож, когда привезли пиццу. Странно, что мальчишка не наложил прямо на пороге.

Я опустила взгляд. Не удержалась. За ними действительно следили люди. Их послал Картер. В остальном я не знаю, но Бен был не настолько безумен, как она думала. Я поднялась из-за столика, выдавив улыбку.

– На этой ноте, думаю, мне пора домой.

– Завтра встречаемся?

Я остановилась, увидев искреннюю надежду на ее лице, и кивнула:

– Да. Давай повеселимся как следует. Может, сходим в «Октейв»?

Ее глаза загорелись.

– Серьезно?

– Серьезно, у нас даже будет собственный зал.

– Твой мужчина там будет?

Я пожала плечами:

– Понятия не имею. Постарается прийти, если не будет занят.

– Получается, мы будем только вдвоем, в собственном частном зале?

– Это плохо?

– Нет. Значит, я смогу напиться и не беспокоиться о том, что выгляжу как дура.

Зазвонил телефон. Картер мысленно вздохнул. Он не ждал от разговора ничего хорошего. Он поднял трубку:

– Джин?

– У тебя проблема.

Картер не моргнул и не отреагировал. Разговор начался именно так, как он ожидал.

– Какая?

– Звонили наши люди из полиции. Все говорят одно и то же – соседка твоей девушки найдена час назад.

Он сдержал гримасу. Он уже знал, что новости плохие.

– Она мертва.

– Да, ее избили и задушили. Копы думают, что это сделал ее парень, о котором ты говорил, что он будет проблемой.

– Они знают почему?

Эмма захочет узнать причину. И снова будет винить себя.

– В ее животе был мясной нож. Они думают, она была беременна, и придурку не понравилось, кто отец.

Данван.

Картер вздохнул.

– Хорошо. Спасибо, что сообщил.

– Парня пока не нашли. Копы прочесывают окрестности в его поисках, но пока просто считают, он наркоман. Ты знаешь, что будет, если его арестуют.

– Наркоман?

Картер знал, что обычно так поступал Франко. Посади их на крючок, и они твои навеки.

– Да, – Джин говорил настороженно. – Они прятались в заброшенной квартире на складах. Место выглядело как обычный наркопритон. Сам представляешь.

Картер кивнул:

– Найдите парня раньше полиции.

– Что скажешь своей девушке?

Он не колебался:

– Скажу, что ее соседка по комнате умерла из-за выкидыша и потери крови.

– И все?

– Остальное ей знать ни к чему. Довольно и того, что подруга, которую она пыталась защитить, умерла.

– Только послушай себя. Ты проявляешь мягкость, Картер. Скоро ты начнешь испытывать эмоции и подобное дерьмо.

– А что бы ты чувствовал, Джин? Если бы в подобной ситуации оказалась твоя женщина? – спросил он, внезапно устав.

Человек на другом конце провода засмеялся в трубку.

– Твою мать. Я не испытываю никаких чувств после стольких лет в этом бизнесе. Я удивлен, что ты еще способен чувствовать.

Чувствовал ли он? В голове появилось лицо Эммы, и его охватила ярость. Этот гребаный урод может причинить ей боль. После всего, что он сделал, чтобы уберечь ее, – теперь это. Он пробормотал в трубку:

– Я испытываю достаточно чувств, чтобы знать, что хочу сделать с парнем ее соседки.

– Я тебя понял. Я буду скучать по таким моментам.

– А я не буду.

Джин усмехнулся низко и резко:

– Пока, дружище.

Вместо прощания Картер приказал:

– Найдите парня.

Когда он повесил трубку, не было ни сожалений, ни сомнений. Картер набрал номер ее водителя и сказал, чтобы ее привезли домой как можно скорее. После звонка он встал и вышел из кабинета. Он знал, нужно максимально подготовиться к разговору, но впервые за долгое время был напуган. Он не привык бояться, но с тех пор, как в его жизнь вернулась Эмма, он только это и делал.

Ужасно боялся.

Майк ждал на тротуаре возле машины. Я успела сделать всего два шага, когда услышала свое имя. Тереза стояла возле отеля, подняв руку. Увидев, что я замешкалась, она поторопилась ко мне.

– Привет! Держу пари, ты не ожидала меня увидеть.

Мягко говоря.

Мой тон был холоден, но мне было любопытно.

– Что случилось, Тереза?

Она кивнула и надула щеки:

– Ладно. Вперед, – глубокий вдох. – Я была стервой. Знаю. Мне правда стыдно. Мне нет оправдания. Правда нет, но мысль о том, что он сделал, и история о том, что сделала ты, сбили меня с толку.

– Это не просто история.

– Я знаю. Поверь, Ной донимал меня несколько дней, когда выяснил, что я с тобой неприветлива.

Я прищурилась:

– Так ты говоришь со мной из-за Ноя?

– Нет-нет! Я ничего не делаю из-за Ноя. Если бы делала, мне жилось бы гораздо легче, но я слишком упряма и бестолкова. Просто у меня ушло много времени, чтобы понять, что я не права. Если ты действительно сделала это по той причине, то не заслуживаешь попасть в тюрьму, и я понимаю, почему ты не обратилась в полицию. У меня бы не хватило мужества остаться здесь и попытаться жить дальше. Я все понимаю. Правда. Действительно понимаю, – она поморщилась. – Что-то меня несет. Я хотела только сказать, что прошу прощения за свою нелюбезность. Этому нет оправдания. Я давно должна была тебе это сказать, а не ждать месяц, потому что стеснялась.

– Ты стеснялась?

– Да. Очень. Я идиотка. Знаю, мы были не самыми близкими друзьями, но я чувствовала, что мы можем ими стать. Как думаешь, мы можем начать сначала?

Меня терзало невольное подозрение – что, если она заключила сделку с полицией? Вдруг ее используют, чтобы получить информацию на меня или Картера?

– Я не хочу говорить о Картере.

– Нет-нет. Хорошо. Я понимаю.

– Совсем. И не хочу говорить о том, что я сделала.

– Знаю. Правда понимаю тебя.

Она снова поморщилась, оглядываясь вокруг.

Майк давно закрыл дверь машины, но подошел только сейчас. Его присутствия было достаточно, чтобы не возникло желания меня обидеть.

Тереза улыбнулась и помахала ему рукой:

– Эй, мистер телохранитель-чье-имя-я-никогда-не-знала. Я не собираюсь больше делать ей больно. – Она повернулась ко мне с мольбой в глазах: – Правда не буду. Я знаю, что сделала больно, когда отвернулась от тебя. Этого больше не повторится. Мне повезло обрести настоящего друга. И не собираюсь этого лишаться. – Она усмехнулась: – Ты одна из немногих, с кем я могу тусоваться в компании Ноя. Я удивилась, когда он сказал, что они с Картером по-прежнему тренируются вместе.

– Я тоже, – призналась я.

– Ну как, дашь мне еще один шанс?

Я не собиралась доверять ей, но не помешало бы иметь подругу, с которой можно поболтать на работе или сходить вечером в «Октейв». Я предложила:

– Я иду сегодня с подругой в «Октейв». Хочешь с нами?

Ее глаза округлились.

– Правда?

Я кивнула.

– Почему нет? Если ты не станешь осуждать мою подругу, когда она напьется.

– Разве ты не видела меня на вечеринках? – рассмеялась она. – Я сама обычно пью больше, чем следует. Ной постоянно на меня сердится, но я люблю выпустить пар.

– Хорошо. Увидимся там. Попозже напишу, во сколько собираемся.

– Ты поедешь прямо из дома или?..

Я не подумала об этом и нырнула обратно в кафе. Аманда была за передней стойкой.

– Не возражаешь, если сегодня вечером к нам присоединится моя коллега?

Она удивилась, но пожала плечами:

– Конечно.

– Встретимся у тебя?

– Давай, – она кивнула с большим энтузиазмом. – Можем вместе пить вино и собираться.

Наши глаза встретились, и я знала, что она думает о том же. Как в старые времена. Аманда лучезарно улыбнулась.

– Сегодня в восемь?

– Звучит прекрасно. Увидимся в восемь.

Тереза ждала на тротуаре, переступая с ноги на ногу. Она подняла голову, когда я вышла.

– Я заеду за тобой в семь тридцать. Будем собираться дома у моей подруги. Она хочет выпить вина, прежде чем мы поедем.

– Это по-нашему.

Майк подошел ко мне вплотную. Над ухом раздался его низкий баритон:

– Эмма? Тебе звонят.

Я кивнула. Это значило, что нам пора идти. Я помахала Терезе:

– Сегодня в семь тридцать.

– Семь тридцать! Увидимся. Я буду готова.

– Хорошо.

Когда я села в машину, то не могла стереть с лица улыбку. Так много взлетов и падений, но Аманда права. Нужно двигаться вперед, а не чувствовать вину. Где бы ни была Мэллори, я надеялась, что она делает то же самое. Вечеринка с Амандой и Терезой казалась непредсказуемой, но я знала: будет весело. Но вскоре эти мысли оставили меня, ведь мы ехали домой. Меня охватило обычное нетерпение перед встречей с Картером.

Когда мы добрались, он ждал на кухне. Я бросила сумочку на столешницу и обняла его. Прижимаясь к его шее, я радостно сообщила:

– Сегодня вечером поеду гулять с девчонками. Надеюсь, ты не против. Тереза пошла на мировую, похоже, вполне искренне. Не знаю, так ли это на самом деле, но сегодня в любом случае будет весело. Аманда с нами. Мы собираемся к ней, чтобы подготовиться…

Я подняла взгляд и осеклась:

Что-то не так. Дело плохо.

– Картер?

Он не обнимал меня в ответ. Каждый его мускул был напряжен и неподвижен. Он стоял словно статуя, высеченная из камня. И смотрел на меня, сжав челюсть.

– Картер? – повторила я. Посмотрела ему в глаза, и тут мне стало дурно. В них было что-то… Не может быть. Руки отдернулись, словно я обожглась. Я отпрянула. Закачала головой. Ни за что.

Он заговорил, и я уже знала, что он скажет.

Меня будто ударили в живот. Он сказал:

– Сегодня нашли Мэллори.

Я продолжала отступать назад, качая головой. Я снова хотела отдалиться. Куда-нибудь сбежать. Не может быть. Она была в безопасности. Где-то далеко. А не то, что он собирался сказать. Это невозможно. Бен бы никогда не позволил.

– Эмма.

– Нет.

– Она была беременна.

О боже.

Я бы упала, если бы Картер не подхватил меня. Он прижал меня к груди и уткнулся подбородком в свое любимое место. Прикоснувшись ко мне губами, он сказал:

– Был выкидыш, она потеряла много крови.

Она мертва. Он говорил мне, что она мертва.

Я отвернулась. Попыталась отдалиться. Я не хочу это слышать.

– Эмма, – прошептал он, поправляя выбившиеся пряди моих волос. – Эмма, посмотри на меня.

Не посмотрю. Не буду.

– Эмма.

– НЕТ!

Я вырвалась из его рук и отпрянула. Он потянулся ко мне, но я оттолкнула его.

– Я сказала нет!

Он опустил руку.

Я убила за нее. Она могла умереть, но я спасла ее. Я убила его. Убила, чтобы она могла жить, а теперь он говорит… Я отказывалась верить. И снова покачала головой:

– Нет. Я тебе не верю.

– Полиция нашла ее.

– Где?

– Ты не можешь туда пойти.

– Почему нет?! Она была моей семьей.

Она уехала, и я думала, что она начала с чистого листа. Как сказала Аманда. Аманда была всегда права. Они начали сначала. Я начала сначала. Мы все выжили. А теперь Картер говорил, что выжили не все. Не она. Я посмотрела на него и прошептала:

– На ее месте должна была быть я.

Он притянул меня к себе и обнял:

– Нет.

– Это должна была быть я.

Он сжал меня в объятиях:

– Не ты. Прости. Я убью любого, чтобы этого не произошло.

– Хорошо, – я отстранилась. – Я поняла. Ты этого хотел. Хотел, чтобы я была здесь и в безопасности. Что ж, поздравляю. Я жива, но если бы я осталась там, они могли бы убить меня вместо нее. Она была бы жива, а я умерла бы вместо нее.

– Ее убил ее парень!

Я замерла. Бен? Это невозможно. Но потом я повернулась, заглянула в холодные глаза Картера и поняла, что это правда. Он бы не стал об этом лгать.

– Что ты сказал?

– Ее убил ее парень. Он сдвинулся, Эмма. Она была беременна. Чей это был ребенок, как думаешь? Предполагаю, не его.

Я попятилась, будто от удара. Его холодный тон истязал меня, но это была правда. Я покачала головой:

– Бен никогда бы не сделал больно Мэллори.

– Сделал, под воздействием веществ, – отрезал он. – Думаю, его подсадил Франко. Чтобы не упускать деньги. Когда парень выяснил, что она беременна, то вышел из себя. Такое случается.

Я оцепенела от его понимающего тона.

– Ты поступал подобным образом?

– С женщиной, которую люблю? Нет. С теми, кто пытался причинить ей боль? Да.

Я снова лишилась дара речи. Картер и глазом не моргнул, когда отвечал. Даже казался спокойным. Я вздрогнула. Он снова превратился в хладнокровного незнакомца.

– Ее парень…

– Он не был ее парнем. Никогда не был.

– Но хотел быть. Предполагаю, что он был в ярости, когда она встречалась с Данваном. Я предполагаю, он считал, что его время придет, когда она расстанется с последним парнем. Что он следующий в очереди. А когда она начала встречаться с Данваном, ему надоело ждать. Он звонил? Может, даже приходил в квартиру, когда она уходила на свидания?

Откуда он знает?

Картер продолжил:

– Когда вы пришли к нему, он превратился в рыцаря в сияющих доспехах. Уверен, ему это нравилось. Дело было в шляпе. Вероятно, в первую же ночь он убедил ее, что она не может отделаться от прикосновений Данвана и хочет ласки другого человека.

Она больше не хотела его чувствовать. Она хотела чувствовать меня. Хотела, чтобы к ней прикоснулся другой мужчина.

Я вспомнила слова Бена и царапины на его спине. Он даже не выглядел виноватым, хотя она плакала. Он снова заставил ее плакать.

– Эмма?

Я засмотрелась на Картера и изумленно моргнула. Ну почему он так хорош? Эти льдисто-голубые волчьи глаза… Почему он спасает меня? Я пробормотала:

– Зря ты меня не оставил.

Он глубоко вздохнул:

– Ты должен был позволить им убить меня еще тогда. Все эти годы я могла быть с ЭйДжеем. У тебя все было бы хорошо. Ты был успешным. Ты ведь поступил в колледж. Почему ты не пошел учиться?

Он прислонился к столешнице. Его руки скользнули на мои бедра, и он свободно держал меня между своих ног.

– Хочешь поговорить об этом сейчас?

– Будь добр.

Он пристально посмотрел на меня:

– Почему сейчас?

Я пожала плечами и отвернулась.

Он поймал меня за подбородок и потянул обратно.

– Почему, Эмма? Что творится в твоей голове?

Я не стала вырываться. Я хотела, чтобы он обнял меня снова, и все ушло. Но это невозможно. Мэллори мертва. Я чувствовала. Знала, что-то не так, но Аманда убедила меня, что все в порядке. И я купилась. Я искренне считала, что Мэллори счастлива где-то с Беном, но Картер был прав.

– Ты прав.

– Насчет чего?

Все болело.

– Насчет Бена. Он сказал, что ей нужны прикосновения другого мужчины. Я думала, он действительно любит ее.

– Он больной. Ненормальный.

Он притянул меня к себе. Я закрыла глаза, когда он наклонился к моей шее и поцеловал. Я принадлежала ему. Почему я противилась? Но счастье смешивалось с пустотой. Мэллори должна была жить. Но она умерла. А я была вместе с Картером. Я обрела родственную душу, а у нее вырезали ребенка.

Он пробормотал:

– Ты пыталась спасти ее, но ты не можешь отдать за нее жизнь. Она ушла, Эмма.

Меня проняла дрожь.

– Она привела в вашу жизнь Данвана. В ту же секунду вы все были обречены… Ты знаешь, я прав. В глубине души ты знаешь. Тебе следует злиться на нее.

– Она только умерла.

– Она умерла давным-давно, – возразил он. – Сама знаешь. Ты всегда знала.

Я покачала головой:

– Вот почему ты должен был отпустить меня. Ничего этого бы не случилось. Она могла его и не встретить. Я бы даже не стала ее соседкой по комнате. Может, я должна была умереть, Картер. Может, ты не должен был спасать меня и убивать всех тех людей за ЭйДжея…

– Я убил их из-за тебя. Они искали тебя. Я бы не позволил.

Я снова покачала головой:

– Все должно было быть иначе. Она не должна была умереть. Я должна была остаться…

Он сжал мои руки и поставил меня перед собой.

– Прекрати, Эмма. Немедленно.

– Нет. Она не должна была умереть…

– Прекрати!

– Это я отдала ее ему! – крикнула я, отпрянув. – Я спасла ее от одного монстра и отправила к другому. У нее не было шансов. Не было никаких шансов, Картер. Как я могу смириться? Она была моей лучшей подругой. Она не пила. Не курила. Парни были ее слабостью. От одного парня она уходила к другому. Ее никто не любил, и я…

Я не смогла ничего предотвратить.

– Ты не была за нее в ответе.

Я посмотрела на него:

– Значит, я и за тебя не в ответе. Ты за меня не в ответе.

Он нахмурился, но смолчал.

– Я любила ее. Она была мне семьей. Моей ответственностью. Она была травмирована. Ты просто не знаешь.

Его брови взлетели вверх.

– Я не знаю, что такое травмированный человек? Чушь собачья.

Я оцепенела от его гнева.

– Ты была травмирована с тех пор, как умер Эй– Джей. Нет, даже раньше. С тех пор, как умерли ваши родители.

Я отвернулась. Я не хотела этого слышать.

Он обнял меня за талию, снова притягивая к себе. И продолжил, говоря мне в ухо:

– Возможно, сейчас не самое подходящее время для таких речей, но ты за нее не в ответе. И никогда не была. Ты заботилась о ней и пыталась помочь, но это все, что ты могла сделать. Ты не Бог. Ты явно не ее Бог. Ты сделала все, что могла. И даже больше. Твоей подруге очень повезло. И думаю, она это знала и ценила. Она знала, что ты прекрасный друг, но понимала, что тебе нужно спасти себя. Ты сделала это. Ты не можешь винить себя.

Я прошептала:

– Почему ты это мне говоришь?

– Потому что ты не сможешь отпустить ее, если будешь винить себя. Я не хочу, чтобы ты закрылась. Ты значишь для меня слишком много, и я не позволю.

– Остановись, Картер.

Он удержал меня и начал целовать сзади в шею. Протянул руку и погладил живот.

– Я не остановлюсь. Никогда не остановлюсь. Даже не проси. Я люблю тебя, Эмма.

Я тоже его любила. Эмоции захватили меня, я прильнула к нему. Он поймал меня и удерживал на месте. Продолжая целовать шею, он прошептал:

– Ты моя. Я не позволю тебе уйти. Не позволю винить себя в ее смерти. Ты сделала все, что могла. Это не твоя вина. Не твоя.

Я заплакала. Картер отнес меня в кровать и оставался со мной до конца вечера. В какой-то момент он встал, и я услышала, что он говорит по телефону. Вернувшись, он снова лег рядом и поцеловал меня в плечо.

– Я позвонил и сказал Ною, что случилось. Он передаст Терезе, что ты не сможешь приехать сегодня вечером.

Тереза.

Я села. Аманда.

Картер сел со мной.

– Что?

– Аманда не знает. Я должна сказать ей.

Внутри разразилась новая буря. Я должна сказать ей, что Бен сделал с Мэллори, – и вдруг до меня дошло, что он ничего не сказал про Бена.

– Полиция поймала его?

Его взгляд ожесточился. Он сжал челюсть.

– Нет. Мои люди ищут его.

– О боже.

Он знает, что я сделала.

Картер притянул меня ближе.

– Мои люди найдут его.

А значит, Бену придется умереть. Еще один человек. Независимо от слов Картера, ответственность за это лежит на мне. Мэллори мертва из-за меня. Джереми Данван мертв от моих рук, а теперь Бен должен умереть, потому что обо мне знает.

– Я должна поехать к ней, немедленно.

– К Аманде?

Я кивнула, отягощенная новым бременем.

– Хорошо. – Картер поцеловал меня в лоб. – Но я поеду с тобой.

Мы уходили, держась за руки.

Когда мы приехали к дому Аманды, Тереза уже была там. Она ждала у входной двери, тяжело дыша. Она выпрямилась и пригладила волосы, пытаясь восстановить дыхание.

– Привет. Ной сказал, что умерла твоя подруга. Я не знаю которая, но предположила, что ты можешь быть здесь. Я не знала наверняка. Я действовала наудачу, но заставила Ноя найти адрес твоей подруги.

– Что?

Как?

– Я запомнила ее имя, когда мы встретились в уборной. Помнишь?

Она наклонилась и задышала еще глубже.

– И приехала сюда. Я подумала, что должна быть рядом с тобой.

– Откуда у тебя адрес Аманды?

– А, это, – она покраснела. – Кафе принадлежит «Ричмонду». Я попросила Ноя найти ее адрес.

Мы с Картером переглянулись. Она уже кое-что знала, но знать и услышать больше – две разные вещи.

– Тереза, я очень благодарна, но…

Она отмахнулась:

– Нет-нет. Я здесь ради тебя. Хочу поддержать. Правда.

Она повернулась к Картеру, который все еще держал меня за руку.

– И я рада, что ты тоже здесь.

– Правда?

Она серьезно кивнула:

– Правда. Рада. Я надеялась на это. Я хочу извиниться за свое поведение. Я была у тебя в гостях и вела себя отвратительно. Ты спас Эмме жизнь, и не единожды. Единственное, что я должна делать – быть благодарной. Так что спасибо.

Она протянула руку и ждала.

Картер искоса посмотрел на меня, как бы спрашивая, но взял ее ладонь.

Она встряхнула руки в крепком рукопожатии:

– Спасибо.

– За что?

– Что принял мои извинения. Это много для меня значит.

– Тебе, должно быть, очень нравится Эмма.

– Да, – ее лицо осветилось. – Она мне правда нравится. Она очень преданная, и она меня не использует. Знаешь, как это тяжело – найти друга?

Картер посмотрел на меня, словно спрашивая «Она серьезно?» – а потом ответил:

– Догадываюсь.

– Ой, конечно, – она снова покраснела. – Я забыла, с кем говорю. При личной встрече ты не такой страшный, но думаю, все дело в Эмме. Ты кажешься более беспечным, что ли? Может, рядом с ней ты счастливее? Не такой, как на встрече или когда мы видели тебя без нее. Ты был весь мрачный и пугающий. До сих пор смеюсь, когда вспоминаю реакцию Эллисон. Ты такой фатальный и притягательный. Думаю, у нее затряслись поджилки, как только она вошла.

– Тереза.

Я была не в настроении.

– М?

– У меня умерла подруга, и я должна рассказать эту новость другой подруге. Может ли обожание Картера подождать еще один день?

– Ой, конечно. Прости.

Картер прикоснулся к моей спине:

– Может, зайдем?

Когда я позвонила в квартиру Аманды, она нас сразу впустила. Подруга ничего не сказала в домофон, и пока мы ждали лифт, я не могла отделаться от странного ощущения. Это было ненормально. Обычно Аманда что-нибудь говорила. Но я нажала кнопку ее этажа, отбросив эти мысли. Возможно, дело во мне. Весь день выдался никудышным.

– Ты готова? – спросил Картер.

Я кивнула. Она должна знать, но я не хотела, чтобы меня снова рвало на части.

Когда мы поднялись на ее этаж, я постучала в дверь.

А потом все произошло в режиме ускоренной перемотки. Дверь распахнулась, но вышла не Аманда. А Бен. Единственное, что я успела заметить – его безумный взгляд, а потом он дернул меня к себе, повернул и приставил к горлу нож. Другую руку он направил в лицо Картеру.

Мой кошмар сбывался наяву.

Бен направил пистолет на Картера, который хотел сделать выпад вперед. И выкрикнул:

– Даже не думай, приятель. Я перережу ей горло. Даже если ты сможешь вырвать у меня пистолет, я вспорю ее. Ты знаешь, я это сделаю, – он рассмеялся безумным смехом. Высоким и пронзительным. – Думаю, ты уже видел мое рукоделие, да, мистер большая-шишка-под-дулом? А?!

Картер замер на две секунды. Прищурив глаза, посмотрел на дуло перед собой. Затем его взгляд скользнул к ножу на моем горле, и он рявкнул через плечо:

– Беги. Немедленно.

Бен сжал меня крепче и попытался увидеть, кто стоит позади Картера, и в это мгновение Картер бросился на него. Он схватил Бена за внутреннюю сторону запястья и прижал к стене. Пистолет выпал, и в ту же секунду Картер вырвал из его руки нож. Бен на секунду замер, застигнутый врасплох. В ту же секунду Картер ударил его по лицу, отталкивая от меня. Потом скрутил другое запястье. Послышался хруст, и Бен отпустил меня. Я спряталась за Картера, он ударил Бена в грудь. От внезапной боли и силы удара Бен упал на пол. У него была лишь секунда, чтобы поднять взгляд, прежде чем Картер вырубил его ударом по голове.

Я вбежала внутрь и обнаружила на кровати Аманду. Ее руки были связаны за спиной черной клейкой лентой. Рот заклеен. Высохшие слезы оставили следы на щеках, но когда она меня увидела, хлынули новые слезы. Она начала приглушенно что-то кричать, и я побежала к ней.

– Аманда, ты в порядке?

Она повернулась и подставила мне руки, но я не могла разорвать ленту. Я крикнула, начала паниковать. Это было неправильно. Он не мог убить и ее. Когда паника начала ослеплять, Картер оттащил меня назад и использовал нож, который забрал у Бена. Он перерезал путы и снял ленту с ее рта.

Она бросилась вперед, упав в мои объятия.

Я упала с ней на пол, мы обнялись.

Она плакала, я прижимала ее к себе. Мне не хотелось отпускать.

– Эмма.

Она всхлипывала, уткнувшись мне в плечо.

– Тсс, все в порядке. Все кончено.

У нее дрожали руки. Все тело.

– О боже, – ахнула позади нас Тереза. Она стояла в дверях, прижимая руку ко рту. Потом решительно тряхнула головой. Подошла и опустилась рядом с нами на колени.

– Чем помочь?

Я открыла рот, но не знала, что ответить. Я просто держала Аманду. Я не хотела отпускать, но Картер вырвал ее из моих рук.

– Картер.

Я вскочила на ноги и вытерла лицо ладонями, мокрыми от слез – то ли Аманды, то ли моих. Я попыталась вытереть их, но тщетно. Я была вся в слезах.

– Не надо.

Он передал Аманду Терезе и показал на дверь.

– Возьми ее. На лестничной клетке мой человек. Вас отвезут в безопасное место.

– То же, что и тогда?

– То же, что и тогда.

– Хорошо.

Она приобняла Аманду и спросила:

– У тебя есть все, что нужно?

Аманда повернулась ко мне.

У меня екнуло сердце. Она выглядела такой потерянной и ранимой. Словно в проеме стояла шестилетняя девочка. Я кивнула. Я знала, что ей нужно.

– Я соберу сумку. И привезу ее.

Тереза прикусила губу и посмотрела на Картера:

– Ты приедешь не сразу, но я помню, в том доме была одежда. Мы пока что-нибудь найдем.

Когда они уходили, Аманда не сводила с меня глаз. В последнюю секунду, прежде чем Тереза провела ее через дверь, она глянула на Бена, который по-прежнему лежал на полу без сознания. Ее взгляд ожесточился, она остановилась. Посмотрела на него почти с сожалением.

– Я знаю, что он сделал. Он сказал мне.

Тереза повернулась обратно ко мне. Она не знала, что делать. Но я знала. Я шагнула вперед и коснулась руки Аманды:

– Он сказал тебе, что она была беременна?

– Да?

Я кивнула. Все было так печально. Мэллори не должна была умереть такой смертью. Я могла спасти ее, но я не знала. Картер был прав. Я не могла знать.

– Они думают, это был ребенок Данвана.

– Это не важно, – твердо сказала Аманда. – Для Мэллори это не имело значения. Она бы полюбила этого ребенка. Уверена, она была счастлива, когда узнала. Она была не одна. У нее появился кто-то, чтобы любить, – она крепко сжала мою руку. – Заставь его заплатить. Меня не волнует, что он был нашим другом. Он убил ее. Заставь его заплатить, Эмма.

– Я…

– Пообещай, – прошипела она.

Картер оторвал ее от меня и снова направил к Терезе. Переместился и встал между нами.

– Доставь ее в безопасное место. Эмма приедет через несколько часов.

Аманда не отрывала от меня взгляда.

– Обещай, Эмма! Обещай!

Майк ждал на лестничной клетке. Он потянулся, чтобы закрыть дверь, перед этим послав мне извиняющийся взгляд.

Как только они ушли, я замерла. Внутри зарождалась новая буря. Аманда хотела мести, но не понимала, что виновата во всем только я. Это я привела к нему Мэллори.

– Эмма.

Я подняла взгляд. На меня смотрел Картер. Его лицо снова превратилось в непроницаемую маску. Меня затрясло, когда я поняла, что снова нахожусь в одной комнате с Холодным Убийцей. Он указал на Бена.

– Чего ты хочешь?

Я облизала пересохшие губы.

– В смысле?

– Что думаешь?

Он пнул Бена по ноге:

– Тебе решать. Что ты хочешь сделать?

– Я…

Мне вспомнилось, что произошло в моей квартире. Я снова видела, как Данван насилует Мэллори. Она плакала, пытаясь отбиваться, но он причинял ей все большую боль. Он не собирался останавливаться. Поэтому его остановила я.

Тогда я приняла решение. Но сомневалась, что смогу сделать это снова.

– Картер… – прохрипела я. – Я…

– Как думаешь, что случилось бы с Терезой, если бы она рассказала?

Я уставилась на него, сверкая взглядом.

– То было совсем другое. Речь шла о тебе. Это…

– Он убил ее. Продал тебя и свалил. Но Франко подсадил его. Ему нужно было как-то снять напряжение, и он получил дозу за то, что сдал тебя. Франко дал ему что-то, сказав, что это бесплатно и поможет ему успокоиться. Болван. И он оказался на крючке. Когда он очнется, наркотик прекратит действие. Это будет совсем другой Бен. Он будет плакать. Молить о прощении. Что ты собираешься делать?

Меня передернуло от его грубого тона.

– Почему ты так со мной разговариваешь?

Картер нагнулся и затащил Бена в глубь квартиры. Он бросил его в гостиной.

– Потому что, когда он проснется, он будет все тем же сукиным сыном, который убил твою подругу. Он приехал сюда с определенной целью. Как думаешь, зачем?

– Я… – я покачала головой. Я не хотела знать. Правда не хотела. – Он болен, Картер.

– Да, – он рассмеялся жутким смехом. – Болен, но умен. Он выживает, Эмма. Он выжил в этой ситуации с Франко за спиной. Он процветал, получая деньги от сделки. О чем это говорит?

– Хватит.

– Нет. Ты должна увидеть настоящего Бена. Когда он проснется, будет плакать как ребенок – не покупайся. Наплетет кучу красивых слов, как сожалеет о том, что сделал со своей девушкой, но ты не должна ему верить. Я пытаюсь помочь тебе увидеть настоящего Бена.

Я отвернулась, но он обнял меня за талию и удержал рядом с телом Бена. Я попыталась вывернуться, но он схватил меня так, что я не могла двигаться. И тихо сказал на ухо:

– Ты должна перестать винить себя за то, что происходит с твоими друзьями. Должна узнать, какой скотиной был этот парень на самом деле. Только посмотри на него. Посмотри на него, Эмма.

Я отказывалась.

Он опустил мою голову вниз. Прекрасно. Раз он так хочет, отлично. Я не видела ничего, только Бена. Он лежал без сознания, но я не могла забыть его обезумевший взгляд. Он не двигался. Просто лежал.

Картер сжал меня крепче.

– Что видишь, Эмма?

– Ничего. Его.

– Посмотри на него. Что ты видишь?

Что я видела? Ничего.

– Скажи, во что он одет.

– Что? На нем мешковатые штаны. И? – Я снова попыталась вырваться. – Картер, прекрати.

– Что в этих штанах? Посмотри, Эмма.

Я злилась все сильнее, но посмотрела. И кое-что увидела. Пакет в его заднем кармане.

– Ты об этом?

– Что в нем?

– Я не вижу.

– Посмотри. Ты можешь.

– Ладно.

Я увидела торчащий из кармана уголок.

– Белое вещество. Ты уже говорил, что он сидит на наркотиках.

– Смотри дальше.

Я заметила выпуклость в том же кармане и снова попыталась высвободиться. На этот раз Картер отпустил меня, и я опустилась на колени к Бену. Вытащила пакет с белым порошком. Вместе с ним вылез еще один нож. В другом кармане были ключи и телефон.

– Что все это значит?

– Зачем он пришел сюда?

– К чему ты клонишь?

– Он жестоко убил твою подругу, Эмма. Ему следовало бежать, но нет. Он пришел сюда. Зачем? Чтобы сообщить новость твоей подруге? Сомневаюсь. Возьми телефон. Посмотри на последний набранный номер.

– Он не сохранен в контактах.

– Прочитай его мне.

Когда я это сделала, он сказал:

– Это тот же номер, что набирал Грэм. Предполагаю, он связывался по нему с Франко.

– Франко мертв.

Бен застонал, и Картер снова ударил его по голове. Больше не раздавалось ни звука.

– Я хочу поговорить с ним.

Он покачал головой:

– Ты еще не готова.

– Зачем ты это делаешь?

Его ноздри раздулись, он бросил на меня тяжелый взгляд.

– Ты смеешься? Ты постоянно обвиняешь себя в смерти подруги. Я понимаю тебя. Ты узнала только сегодня. Но я не позволю тебе осуждать себя дальше. Это сведет тебя с ума. Я хочу, чтобы ты оплакивала подругу, но ты должна мыслить здраво. Когда дело доходит до твоей соседки, тебе сносит крышу. Я пытаюсь помочь тебе с этим парнем. Он подлец, но этого подлеца привела твоя подруга. Ты не могла этого изменить. Она привела его. Осталась с ним. Решила поехать к нему. Не ты. Я хочу, чтобы тебе было ясно – ты не могла ничего предотвратить. И не можешь себя винить.

– И что, изучение вещей Бена мне поможет?

Он поднял руки.

– Это только начало. Ты увидишь его истинное лицо. Ты никогда не видела. Я слышал, как вы общались. Ты считала его надоедливым и глупым. Смеялась над ним. Никогда не воспринимала его всерьез. Как и большинство девчонок, ты воспринимала лишь оболочку. То, что он хотел показать. Он казался тебе жалким, может, влюбленным?

Внутри все кипело. Меня немного смутили слова Картера, но хотелось лишь одного – кричать на Бена. Он забрал ее у меня. Он не имел права забирать ее. Заставь его заплатить, Эмма. Обещай! – вспомнился возглас Аманды. Она была права. Я устала от урока Картера.

Я двинулась вперед, но Картер удержал меня.

– Что собираешься делать?

– Я…

Я не знала.

Он обреченно вздохнул и провел рукой по волосам. Когда он поднял руку, рукав футболки соскользнул на плечо. Бицепс увеличился вдвое, потом рука опустилась обратно вниз. По непонятной причине я не могла отвести взгляда от его руки. Мышцы вернулись в прежнее положение. Он совершенен во всем.

– Ты меня разглядываешь? – В его тоне послышалось веселье.

– Что? Нет.

Но я разглядывала. Я покраснела и опустила голову. Как я могла? В такое время, в таком месте?

Он усмехнулся:

– Не кори себя. Ты сдерживаешься. Я тоже.

Он вздохнул, подсунул ногу под живот Бена, и перевернул его. Одна рука упала на диван и осталась там. Картер указал на него и отошел назад.

– Ладно. Посмотри еще раз. Скажи, что видишь.

Я не знала. Ничего. Хорошая рубашка. В переднем кармане деньги. Спереди джинсы казались не такими мешковатыми и были чистыми. Даже ботинки казались новыми. Стоп. Новые ботинки. Опрятность. Деньги. Работающий телефон. Наркотики. Я открыла рот.

– Теперь понимаешь?

– Он был под кайфом. Я думала…

– Что ты думала? – Он был спокоен.

– Думала, он в отчаянии и расстроен. Возможно, он не осознавал, что творит, когда…

Я не могла этого произнесли. Следовало бы, но я не могла. Прошло слишком мало времени.

– Он зарезал твою соседку. Он убил ее, хотя он не в отчаянии, Эмма. – Картер схватил телефон, вытащил деньги и взял нож. – У него есть ключи. Значит, ему есть куда идти. Есть деньги, значит, он явился не за наличными. У него есть наркотики. Значит, не нужно беспокоиться о следующей дозе. И есть второй нож. Думаю, это его любимый. Он использовал против тебя нож Аманды и пришел с пистолетом. Где он взял пистолет?

Я покачала головой:

– Может, это тот, которым я убила Данвана.

– Нет, – возразил Картер. – О том позаботились мои люди. Он пришел сюда с собственным пистолетом, Эмма. Сложи все вместе. Что получается?

Я пожала плечами. Я так устала, чертовски устала от этого всего. Я почувствовала, как меня вновь охватывает оцепенение. Он убил Мэллори. Сукин сын убил мою подругу и уничтожил ее ребенка. У нас мог остаться хотя бы ребенок. Не важно, что он от Данвана. Он был бы наполовину от Мэллори. Она была хорошим человеком. Ребенок тоже мог стать хорошим человеком.

Я вытерла слезу и села на другой диван.

Картер вздохнул. Его тон смягчился:

– Прости, что делаю тебе больно, но я пытаюсь помочь. Пытаюсь подготовить тебя, потому что скоро он проснется. Сейчас ты думаешь, что он не знал, что творит, и он будет использовать это против тебя. Будет просить и умолять. Рыдать. Использует все свои ухищрения, но это будет неправда. Ничего. Он знал, что делает, Эмма. Убил ее и хвастался этим. Ты сама слышала. «Мы видели его рукоделие». Он явился не для того, чтобы убить Аманду. Он мог сделать это сразу. Он ждал тебя. Знал, что делает. Посмотри сквозь оболочку и почувствуй его изнутри. Что ты чувствуешь? Используй все. Сложи в единую картину.

Я покачала головой. Я не могла. Он перегибал палку.

– Зачем ты так со мной? – Я начала отворачиваться.

Он схватил меня за руку и потянул назад.

– Потому что ты должна осознавать все, что происходит. Я не позволю тебе уйти из этой квартиры с чувством вины. Оно будет поедать тебя изнутри, а я тебя слишком сильно люблю, чтобы оставаться безучастным. Ты примешь решение, что с ним делать, и это будет твое решение. Но сначала ты должна все узнать.

Я покачала головой. Я не хотела этого делать.

Он повел меня к вещам Бена. Его голос снова стал жестким и холодным.

– Посмотри на этого говнюка. Он ворвался сюда. Связал хозяйку квартиры. У него есть наркотики. Есть пистолет. Нож. Телефон. На нем дорогая одежда. У него есть ключи, ему есть куда идти. Значит, у него есть план. Какие-то причины, мотивы. Это не внезапное побуждение. Его последний телефонный звонок был человеку Франко. Он ждал тебя. Чего он хотел? Когда он проснется, у него будет та же цель. Когда разберешься в его задачах, разберешься в человеке.

Столько всего. Мне приходилось переживать слишком многое.

Картер прервался. И мягко добавил:

– Один раз он уже продал тебя и получил вознаграждение. Как думаешь, зачем он здесь? Снова?

Мои глаза округлились, и сердце екнуло в груди. Картер заложил основу, чтобы выводы я могла сделать самостоятельно. Он был прав, Бен бы смог убедить меня. Стал бы плакать и умолять. Я бы пожалела его. Черт, мы с Амандой всегда жалели его. Мы смеялись над ним, жалели его из-за его несчастной любви к Мэллори.

Картер был прав. Я бы купилась.

– Он был настроен серьезно. Явился сюда, чтобы поймать тебя для Франко или убить самому. – Картер подошел и пнул его по ногам. – Думаю, он собирался схватить тебя, а потом позвонить Франко и спросить, что делать дальше. Вероятно, он не знает, что Франко умер. Никто не знает, кроме семьи.

– Что бы сказал Франко?

Картер пожал плечами и снова пнул Бена:

– Франко попросил бы привести тебя, а затем убил бы парня. Твой друг считал себя очень умным, думал, у него все схвачено. Он надеялся получить большое вознаграждение, больше, чем в прошлый раз.

– Но был готов так легко убить меня, – я поежилась. Мой голос дрожал. – Он убил ее так же легко?

Картер, который нагнулся, чтобы развязать ботинки Бена, замер и посмотрел вверх. Он смотрел на меня целую минуту, а потом ответил:

– Этот парень – обычный бесхарактерный и жестокий придурок. Он, наверное, копил обиду на протяжении многих лет. Он видел ее с другими парнями?

Я кивнула.

– Ясно, – он кивнул сам себе, словно принял решение. – Тебе не понравится это слушать, но думаю, произошло вот что. Парень хотел вашу подругу и наконец получил ее. Получил в свое полное распоряжение. Уверен, он разыграл целую драму. Якобы не хотел, чтобы ты уходила, но на самом деле он был этому рад. Она принадлежала только ему. Но потом, видимо, все пошло не так, как он ожидал. Люди устают жить в притворстве. Франко подсадил его на наркотики, он был постоянно под кайфом, имел кучу денег и начал смотреть на твою подругу совсем другими глазами. Начал задумываться о том, что одному лучше. Все сильнее тяготился ею. Если бы не она, он мог бы жить на широкую ногу. Он знал, что я с тобой. Кто-то сказал ему, он начал прятаться и от меня. Он винил в этом ее, потому что ты была ее соседкой.

С каждым словом мне становилось все хуже и хуже.

– Почему ты все это мне говоришь?

– Я рисую тебе картину, чтобы ты понимала: он был под кайфом, разозлился. Вероятно, они поссорились, и он убил ее. Скорее всего ему было уже все равно. Она стала ему обузой.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что это моя работа. Я вычисляю людей. Выясняю их скрытые планы. А твой приятель не блещет умом. Он лишь считал себя таким. – Он снял с Бена ботинки, потом сорвал рубашку. Наконец стянул штаны и встал.

– Готова?

– Почему ты раздел его?

Картер жестоко ухмыльнулся:

– Ты не хочешь этого знать. Ну, поехали.

Он снова начал трясти Бена, пиная его по ногам. Сначала ответа не было, но после нескольких сильных шлепков по лицу он начал просыпаться. Зашипел и откатился назад. Ударился об диван и вскочил на ноги.

Картер толкнул его на пол:

– Оставайся там. Ладно?

Дрожа, Бен кивнул. С его лица схлынула кровь. А потом он повернулся ко мне. Его глаза наполнились раскаянием, а губы задрожали.

Я отвела взгляд, меня затошнило от отвращения. Картер был прав.

– Эмм-Эмм-Эмма… – пролепетал он. – Мне так жаль. Так жаль. О боже. О боже! Я… Что я наделал? Мэллори. – Он задохнулся на ее имени. – Что я с ней сделал? Что я наделал, малышка? Что я с тобой сделал. О боже.

Я его не слышала. Не хотела. Не думая, продолжая слышать крики Аманды в своей голове, я схватила его пистолет и быстро повернулась. Я нажала на курок. Прогремел выстрел, но я его не услышала. Безмолвное тело Бена повалилось на пол.

Он умер.

Я отомстила за Мэллори.

Потом я повернулась и ушла. Ни разу не оглянувшись.

Я оставила Картера в той квартире. Внизу меня ждала машина, чтобы отвезти в безопасный дом. Аманда и Тереза сидели за столом, перед каждой стоял огромный бокал вина. Увидев, что я одна, они мне устало улыбнулись. Прежде чем присоединиться к ним, я приняла душ, а когда вернулась, то меня тоже ждал огромный бокал. То, что нужно.

Мы просидели всю ночь. Никто не хотел спать.

Они не спрашивали, что случилось. Они знали.

Ной приехал около шести утра. Он тоже казался уставшим. Я не знала почему и не хотела этого знать. Тереза откинула голову, ожидая поцелуя, но он наклонился, подхватил ее на руки, и они исчезли в коридоре.

Аманда подняла брови.

Я зевнула:

– Мой босс. У них там все сложно.

Больше мы не произнесли ни слова. Следующим вошел Картер. Он не стал поднимать меня, как Ной Терезу, а просто взял за руку и повел в нашу комнату.

Я обернулась, взглянув на Аманду, но она опустила голову, облокотившись на стол. Я знала, она не хотела спать, иначе она бы спросила бы про кровать.

Мы приняли душ, а потом Картер взял меня на руки и отнес в кровать. Он укрыл нас одеялом, и мы спокойно лежали, прижавшись друг к другу. Когда я потянулась за ночнушкой, он покачал головой. Он хотел, чтобы между нами ничего не было.

Мы ни разу не говорили о том, что я сделала.

Аманда не захотела возвращаться к себе в квартиру и осталась пожить в доме. На этот раз пришел мой черед собирать ее вещи. Она попросила немного вещей, в основном одежду, и компьютер.

Тереза осталась жить в доме вместе с Амандой. Я не понимала почему, но она сказала, что Аманда напомнила ей мать. За три месяца совместной жизни они очень сплотились, и Тереза поселила ее у себя. Не было ни вопросов, ни обсуждений. Просто однажды вечером, за ужином, к которому присоединились Картер и Ной, Тереза опустила вилку и предложила Аманде съехаться.

На следующий день Аманда собрала свои немногочисленные вещи и они уехали.

Не знаю, кто испытал большее облегчение, Ной или Картер. Поскольку обе мои подруги жили в доме, я тоже не хотела уезжать, и Картер остался со мной. Ной был единственным, кто находился там не постоянно, но он всегда был поблизости. Однажды вечером Аманда спросила, не странно ли мне практически жить со своим боссом, но я лишь пожала плечами. Мне уже ничего не казалось странным.

На надгробии Мэллори не было никаких надписей. У нее не было семьи.

Ее единственным близким человеком был Бен, поэтому официального опознания не проводилось. Один раз меня привезли в морг, и я увидела, что это действительно она. Я и так знала, что это она, но Картер хотел, чтобы я убедилась. Аманда поехать не захотела.

Первое время мы вообще не говорили о Мэллори. Аманда уже три месяца прожила у Терезы, когда мы впервые произнесли ее имя. Мы втроем завели новую традицию. Каждую пятницу мы проводили вечер в их квартире. Разговаривали, смеялись и пили вино. Очень много вина. А еще заказывали пиццу. Обычно в такие вечера мы не затрагивали серьезных тем, но однажды Аманда спросила, можем ли мы сделать надгробие для Мэллори и ее ребенка.

Спросила и заплакала.

К концу вечера каждая из нас использовала по коробке бумажных салфеток. Приехав домой и забравшись в постель к Картеру, я была в полном раздрае. Я рассказала ему о просьбе Аманды и о том, что остальную часть вечера мы делились историями о Мэллори. И даже поговорили о том, как жалок был Бен. Картер, покачав головой, поцеловал меня в лоб и притянул на себя. Он любил, когда я ложилась на него сверху. Он поглаживал меня рукой по спине. Лишь потом я поняла, что он не спал. Он обнимал меня. Картер вообще мало спал. Как-то раз я проснулась и увидела, что он мечется по комнате, как тигр в клетке.

Когда я чувствую в нем напряженность, то ложусь на него сверху. Это почему-то успокаивает его.

За следующие пару месяцев между нами тремя образовалась сильная связь. Кроме пятничных вечеров было еще много других, проведенных в «Октейве». Иногда к нам присоединялся Ной, но чаще всего он был не в духе. Брианна продолжала работать в клубе и по-прежнему не одобряла отношений между Ноем и Терезой. Терезу это бесило.

Как-то раз я спросила Аманду о копе, с которым она собиралась на свидание. Она посмотрела на меня как на полоумную.

– Шутишь? После всего, что мы сделали?

Технически она ничего не сделала, но я была рада, что она считает себя частью произошедшего. Это немного притупляло чувство вины. Убийство Бена еще ни разу не лишило меня сна, но кошмары о Мэллори все еще снились. Как бы Картер меня ни успокаивал, я никогда не избавлюсь от этой вины. Это была моя работа – защищать ее. Но я не смогла. Я отомстила за нее, но ее потеряла. Как и ее ребенка.

Но я училась жить с этой виной.

Это было единственным предметом спора между мной и Картером.

Тереза и Аманда поддерживали друг друга. У Терезы вроде как был Ной, но мы с Картером стали настоящей командой. Мы стали настолько близки, что порой даже обходились без слов.

Этот вечер был одним из таких.

Мы были в «Октейве», в личном кабинете Картера с собственным танцполом. Аманда и Тереза танцевали, Ной обсуждал со мной дела по «Ричмонду». Я перестала слушать и посмотрела на дверь. Он пришел. Меня снова охватил голод. Я уже привыкла.

Ной умолк и улыбнулся.

– Знаю этот взгляд.

Глаза Картера встретились с моими, улыбка медленно расцветала, пока он приближался к нам. Глаза многообещающе потемнели, и он пробормотал:

– Эй, привет.

– Привет.

Улыбнувшись, он взял меня за локоть. Встал, прислонившись к стойке, подтянул меня ближе, повернул к себе спиной и обнял. Затем повернулся к Ною:

– Тренируемся завтра?

Ной покачал головой:

– Ну вы и парочка.

Картер рассмеялся:

– Полагаю, что твоя вторая половина находится по ту сторону двери, стоит только захотеть.

Он застонал:

– Не начинай. Брианна сегодня здесь. Мне не нужна очередная лекция.

– Все настолько плохо?

– Настолько плохо. – Ной глянул на танцпол и понизил голос: – Я собираюсь провести завтра в зале целый час, если ты со мной.

– Я с тобой, – Картер поцеловал меня сзади в шею. – Возможно, стоит взять то, что ты хочешь, прежде чем тебя не опередил кто-то другой.

– И ты туда же. Тереза только об этом и говорит. «Меня пригласили на свидание». «Иду сегодня на ужин». И мое любимое: «Однажды я просто устану ждать, и ты пожалеешь, Ной Джон Томлинсон». – Он сделал вид, что ударил себя по лбу. – Поверь, я знаю, мои шансы уменьшаются с каждым днем.

Я не удержалась и вставила:

– Так в чем дело? Она любит тебя.

До босса не сразу дошли мои слова. Наконец он выдавил:

– Любит?

– Она не стала бы ждать, если бы не любила. Забудь о сестре, Ной. Такую любовь встречаешь лишь раз в жизни, и то, если повезет.

Больше он не ждал ни секунды. Поставил бокал и пошел на танцпол. Оставшуюся часть вечера Аманда танцевала одна.

Картер крепче обнял меня, поцеловал за ушком, прикусил мочку и, скользнув по ней языком, прошептал:

– Лишь раз в жизни, да?

Я повернулась, обхватила его за плечи, улыбнулась, и наши губы встретились.

Вскоре Картер попрощался со всеми за нас обоих и отвез меня домой. На наш отъезд вряд ли обратили внимание. Все уже привыкли, что надолго мы не задерживаемся. Пока он нес меня в кровать, я не могла не думать о нашей собственной семье. Мы нашли друг друга после стольких лет разлуки и стали одним целым. Он вошел в меня. Наши бедра двигались в идеальном ритме. Я ахнула, упав на подушку. Мои руки скользнули вверх по его рукам, и он посмотрел мне в глаза.

Да.

Мне был нужен только он, а ему – только я. Этот опыт изменил меня, закалил. Я убила двух человек. Пока Картер двигался во мне, снова и снова, я поняла, что готова убить еще раз, если кто-то попытается отнять его у меня.

Рано утром Картер разбудил меня, толкнув в бок.

– Вставай со мной.

– Нет. – Я перевернулась на другой бок.

Усмехнувшись, он повторил:

– Вставай. Пойдем в зал вместе.

– Нет.

На подушке было просто чудесно. Слишком чудесно, чтобы променять это на пот и занятия, о которых он говорил. Я не двинулась и лишь крепче обняла свою подушку.

Без всякого предупреждения Картер перевернул меня. Одной рукой схватил меня за ногу, а второй за руку и поднял в воздух, как тряпичную куклу. Я ухватилась за него, чтобы не упасть, пока он нес меня в гардеробную. Он усадил меня на скамейку, и ночнушка была снята в рекордно короткие сроки. Прежде чем отправиться за своей одеждой, он бросил мне тренировочный костюм.

– Что это?

Он улыбнулся:

– Будешь тренироваться со мной и Ноем.

Я фыркнула и бросила одежду обратно:

– Нет.

– Да. – Он ухмыльнулся: – Думаю, тебе будет полезно узнать некоторые приемы, на всякий случай.

– Сколько у меня телохранителей?

Улыбка дрогнула.

– Охрана может погибнуть. Ты должна уметь защищаться самостоятельно.

– Ох. Ной – мой босс и чемпион MMA.

– И что?

– И то. Это неудобно. И неуместно.

Да, я цеплялась за соломинку.

Он покачал головой и бросил одежду обратно, прежде чем снять рубашку.

Ох. Отвлекающий маневр. Я вздыхала, наблюдая, как напрягаются и бугрятся мышцы его спины, пока он натягивает другую футболку. Она была из плотной ткани, но надорвана в середине, будто кто-то специально схватился за нее и порвал. Затем он достал штаны, и я отвлеклась еще больше, наблюдая, как перекатываются его мышцы.

Во рту пересохло. Мне захотелось совершенно другой тренировки.

– Ной – босс, которому ты давала совет насчет личной жизни и с которым пила. А это куда менее уместно.

Я вздохнула.

– Он мой босс.

– А ты моя девушка. Я считаю, тебе будет полезно научиться драться. И я хочу убедиться, что ты научишься делать это правильно. Я тренировал Ноя, Эмма. И хочу тренировать тебя.

Когда он так смотрел, сопротивляться было невозможно. Волчьи глаза стали нежными и любящими. Мое желание усилилось, но я сдержалась. Когда я переоделась, Картер ждал меня в гараже. Машина уже подъехала, я скользнула на сиденье, он потянулся к моей руке и поцеловал ее.

– Спасибо.

Я вздохнула. Он был чертовски прекрасен.

Было около шести утра, еще очень рано, и когда мы вышли из машины в другом подземном гараже и прошли через заднюю дверь, я увидела, что зал полностью в нашем распоряжении.

Картер двинулся к рингу, но я отстала. Весь холл был увешан снимками Ноя. Большинство было сделано, когда он был бойцом MMA. В огненно-красных шортах он стоял среди других бойцов. На некоторых фото были еще какие-то люди, видимо, его семья. На нескольких я узнала Брианну, на других Терезу. Здесь были даже фотографии Ноя с Картером. Одна бросилась мне в глаза. Судя по дате, она была сделана спустя шесть месяцев после смерти ЭйДжея.

– Картер?

– Да? – Он выпрямился из растяжки.

Я указала на изображение.

– Как давно ты знаешь Ноя?

Он подошел и встал позади меня. Положил одну руку на бедро, но притягивать не стал. Просто положил. Его грудь слегка коснулась меня: он глубоко вздохнул:

– Мы познакомились вскоре после…

– Смерти ЭйДжея.

– Да. – Голос был грустным. – Он был бунтующим подростком. Искал у нас работу.

– Правда? – Я посмотрела через плечо.

Он прикрыл глаза, охваченный воспоминаниями. Потом засмеялся:

– Я видел, когда он подошел к одному из новых ребят. В пекарне в деловом районе. Там прятали часть товара. Я забирал деньги у Фарве, он увидел Ноя и рассмеялся. Тот подъехал на модной машине, в штанах цвета хаки и фиолетовой майке. Он выглядел смешно. Богатый молокосос, у которого проблемы с отцом. Именно так сказал Фарве, когда указал на него.

– Что ты сделал?

– Ничего. Ну, ему ничего. Я велел нашему парню не давать ему работу. Через месяц мне сообщили, что Ной вернулся и снова требует работу, поэтому я сказал ребятам, чтобы его привели ко мне. Наверное, Фарве подумал, что я сошел с ума. Тогда я еще занимал не слишком высокое положение, но уже мог говорить некоторым людям, что делать.

– Что произошло?

Он снова засмеялся. С любовью.

– Они его привели, и я сказал, что, если он хочет получить работу, ему придется меня победить. Он огрызнулся, сказал, что может делать все, что хочет. Я ответил, что именно я заставлю его заплатить, если он сделает что-то не так, так что лучше ему узнать, во что он ввязывается.

– Он победил тебя? – с улыбкой спросила я. Я заранее знала, что нет, не тогда.

Он усмехнулся и покачал головой:

– Нет. До сих пор не может. Он сильнее меня, но я быстрее.

– Быстрый, как дьявол!

Ной стоял рядом с широкой улыбкой на лице и спортивной сумкой через плечо. Он надел футболку, как у Картера, рваную, будто из секонд-хенда. Штаны были даже хуже. Серые и настолько протертые в некоторых местах, что просвечивалась кожа. Карманы, казалось, давно были выдраны. Он усмехнулся:

– Ты меня провоцируешь, сын мой.

Картер хихикнул.

– Так я ему тогда и сказал, – он кивнул стоящему рядом со мной Ною. – Она спросила об этой фотографии. Я рассказывал ей, как мы впервые встретились.

– Да, – Ной вздохнул и помрачнел. – Это было примерно в то время, когда умерли родители Терезы. Я был близок с ее отцом и чертовски зол на мир. Я хотел делать больно. Сам не знаю, себе или другим. В любом случае, – он несколько раз моргнул, и тьма исчезла. Он заставил себя улыбнуться, – теперь это не важно. Этот человек не позволил мне свернуть на ту дорожку.

Картер сжал мое бедро.

– Я заплатил за его первый бой.

Ной искренне рассмеялся.

– И за все остальные.

– Ты был его спонсором?

– В той или иной степени. – Картер пожал плечами. В голубых глазах снова появилась задумчивость. Меня передернуло. Он вспоминал ЭйДжея. Сама не знаю, как я это поняла. Он пробормотал:

– Он напомнил мне твоего брата. Тот же взгляд, злость и боль в глазах. Готовность к борьбе. Я увидел, у мальчишки есть талант, и понял, что у него другое будущее.

– Мальчишки? – Ной потянулся через меня и пихнул его в плечо: – Я на два года старше тебя, приятель.

– Возраст ничего не значит. Я старше и мудрее. – Картер подмигнул мне. – Всегда буду старше и мудрее.

– Как же иначе… – проворчал Ной, но симпатия между ними была очевидна. Они направились к рингу, а я продолжила рассматривать фотографии. Ной и Картер, одетые в деловые костюмы, и еще больше снимков боев. Ной на ринге: на лице дикий оскал, бицепсы выпирают, кулак сжат и готов разить противника. Внизу было подписано: «Нокаут!». Я рассмотрела фотографию, и у меня перехватило дух. Я увидела на заднем плане Картера. Рядом с ним – огромный представительный мужчина. От его вида по спине побежали мурашки. Если бы я встретила его лично, то пришла бы в ужас. Весь его лоб рассекал шрам, а глаза были мертвы.

Я посмотрела на Картера. Они с Ноем пошли на ринг.

Значит, вот какой была его жизнь. Иногда я забывала, с кем он работал и что делал. Это была его незнакомая сторона, которую он держал от меня в тайне. Но она проявлялась. Я мельком видела ее, когда на нас нападали в машинах и с Беном, но это было другое. Он защищал меня, но были времена, когда ему некого было защищать.

Мое сердце будто сжала чья-то рука.

Я не могла забыть ту сторону его жизни. Но потом он повернулся ко мне и пронзил меня взглядом. Сердце забилось с новой силой. Теперь оно освободилось от хватки, и меня наполнило новое чувство.

Привязанность.

И что-то еще. Темная сила.

Не важно, какой путь выберет Картер, я пойду с ним. Я становилась похожей на него.

– Эмма. Иди сюда. Хочу научить тебя одному приему.

Я повернулась и пошла за ним. Как всегда.

Высокий мужчина ждал, пока Картер выйдет из машины. Они выбрали для встречи свое старое место, и не просто так. На заброшенном складе не бывало людей, но три машины на всякий случай окружили квартал. Люди разместились по периметру.

Картер приветственно кивнул. Он был не в восторге от известия, полученного от старого коллеги, но не удивился. О теле Франко известий не приходило. Хотя должны были. Из рации раздался голос его человека:

– Все чисто, сэр.

Времени они не теряли. Картер спросил:

– Какова причина встречи, Джин?

Пожилой высокий мужчина широко улыбнулся, но улыбка вышла кривой. Лунный свет освещал шрам на лбу, бросая тень на глаза мужчины. Картеру не нужно было их видеть. Он слишком хорошо знал этого человека и понял, что тот встревожен.

– А что, мы не можем встретиться просто так?

– Я вышел из игры, – в глазах Картера мелькнуло предупреждение. – Что случилось?

– Не совсем вышел, – вздохнул Джин. Широкие плечи ссутулились, он засунул руку в передний карман. Вытащил телефон и посмотрел время. – Ты знаешь, почему я позвонил.

– Его убийство было заказано, – челюсти Картера сжались. – Что случилось с исполнителем?

– Исчез.

– Что говорят старшие Бартелы?

– Ничего. Поэтому мне и нужно, чтобы ты вернулся.

– Нет, – ответ прозвучал незамедлительно.

Джин прорычал:

– Следи за поведением, мальчик.

– Сам следи! – огрызнулся Картер. – Ты не принимаешь за меня решений. Уже давно.

– Ладно, – высокий мужчина стиснул зубы и сжал в руке телефон. – Будь по-твоему.

– Я хочу встречу.

– Не слишком разумно.

– Они не закончили дело. Тело должны были доставить мне. Этого не произошло, а теперь исчезает их человек.

– Вероятно, Франко жив. Сам понимаешь. Это не значит, что они изменили слову.

– Мне плевать, – разозлился Картер. В его глазах появился опасный блеск. – Я выполнил обязательства. Уже выплатил им гонорары. Если они не согласятся на встречу, я устрою гребаную войну.

Он двинулся назад к машине.

Джин крикнул ему вслед:

– Ты делаешь это ради нее?

– Я делаю это ради всех. Включая тебя. Либо семья Бартел будет со мной работать, либо я пойду против них. Выбор за ними, но им сообщат о моих намерениях.

– Ты спровоцируешь серьезный конфликт. Ты же понимаешь?

Картер направился к машине. Когда перед ним открыли дверь, он обернулся и встретился глазами с другом. Его взгляд был абсолютно спокоен.

– Конфликт был всегда. Если возникнет необходимость, то сейчас самое время их уничтожить. Мы знаем, сейчас они слабы.

Джин вздохнул, когда Картер сел в машину и уехал.

Мужчина, стоявший рядом с ним, спросил:

– Что скажешь старшим?

– Пусть готовятся к войне, – Джин внимательно посмотрел на молодого человека. Тот был новичком. И не знал, насколько далеко Картер Рид готов зайти ради победы. И эта женщина сделала его еще смертоноснее, хотя Джин порой и подтрунивал над Картером, что он смягчился.

Мы вылезли из машины. Аманда шла прямо за мной. Я оглянулась, чтобы убедиться, что она все-таки зайдет в «Джос», и это случилось. Прикусив губу и хватаясь за рукава, она закатила глаза:

– Зачем я пошла? Я же не работаю в «Ричмонде».

– Ты моя подруга.

– Но я не работаю в «Ричмонде». Я не вписываюсь.

– Пошли. Тебе понравится. Тереза уже здесь. Она заняла столик.

– О боже, – простонала Аманда, когда мы вошли внутрь. – И зачем вы меня сюда притащили?

Я пожала плечами:

– Сегодня пятничный винный вечер.

– Но это не пятничный винный вечер. Они проходят дома, где только мы втроем в пижамах, море вина и пицца. Не здесь. Не с твоими заносчивыми коллегами и уж точно без твоего босса. Хотя он и мой босс тоже. И мне от этого по-прежнему неуютно. Ной – владелец кафе, помнишь? Мне здесь не место!

– Ох, брось. Ты уже пришла. Будет весело. Тем более теперь ты снова преподаешь.

– Я давно не развлекалась. И он по-прежнему мой босс, – проворчала она. – Серьезно, Эмма. Я чувствую себя не в своей тарелке.

Я схватила ее за руку и крепко удерживала.

– Пошли.

Она должна пойти и составить мне компанию. Картер привлек бы слишком много внимания. После отсоединения от семьи Маурицио его имя и лицо возникали повсюду. Интерес СМИ не утихал. Произошла утечка информации о его разрыве с мафией. Новость распространилась быстро, и он стал символом избавления.

Я подозревала, им просто нравилось делать о нем новости. Он каждый раз поднимал рейтинги. А когда Ной, который поддался на шантаж Терезы, спросил его, пойдет ли он в «Джос» на пятничное караоке, Картер рассмеялся и стукнул его кулаком.

Они были на тренировке.

Когда мы зашли, я не удивилась, увидев, что заведение уже переполнено. Там собралось большинство работников отеля. Почти у всех были взволнованные лица, у некоторых – выжидающие, у кого-то – полные решимости. Я не знала точно почему, но вечер обещал быть интересным. Ной Томлинсон планировал появиться в «Джос». Слух разлетелся быстро. Он редко бывал в офисе, предпочитая работать в домашнем кабинете. И для некоторых сотрудников это была первая личная встреча с большим боссом.

Тереза подскочила и замахала рукой. Чуть не сползла со стула и не рухнула вперед. Ной схватил ее за руку и усадил обратно с недовольным выражением лица.

У меня за спиной захихикала Аманда.

– Он выглядит несчастным.

– Вот видишь, – я усмехнулась через плечо. – Волноваться не о чем.

– И это говоришь ты, чей парень еще страшнее, чем босс, – она ткнула меня локтем. – Пошли. Иначе Тереза придет и потащит нас силой, – она умолкла, когда мы увидели, что подруга захихикала. Она ударила по столу и продолжила смеяться, даже когда пролила немного пива из своего бокала.

Ной поморщился и отодвинул от нее бокал.

Она продолжала смеяться.

Аманда поправилась:

– Если она, конечно, может ходить.

Я покачала головой:

– Пошли.

Пока мы прокладывали путь, со мной поздоровалось несколько человек. Я вежливо отвечала на приветствия, но не останавливалась. С тех пор как меня повысили, люди стали дружелюбнее, но когда-то они пытались выжить меня. Я этого не забуду.

Когда я обогнула стол девушек, которых когда-то считала подругами по работе, произошло то же самое. Все они были дружелюбны, некоторые даже пытались заговорить со мной, но они были еще хуже остальных.

Стервы.

Я не слепая и прекрасно видела их завистливые взгляды, как мы приближались к столику Терезы и Ноя.

– Эй! – Тереза снова взмахнула руками. Содержимое ее стакана выплеснулось на проходящих мимо людей. Они остановились, но увидев габариты Ноя, продолжили идти.

Мудрое решение.

Тереза завопила:

– Мои подруга и соседка! Вы пришли!

Мы с Амандой переглянулись. Эта ночь определенно обещала быть интересной.

Ной откинул голову назад. Посмотрел в потолок и застонал.

– Эй, сюда. Садитесь здесь, – Тереза подвинула к себе пустой стул и протянула руку Аманде: – Давай.

Я подтолкнула Аманду локтем:

– Ты слышала свою соседку. Вперед.

– Эмма, – Тереза не закончила. Она наклонилась вперед, задев локтем бокал. Бокал закачался, и она с широкой улыбкой скомандовала:

– Ты тоже сядешь здесь.

Рука Ноя метнулась и подхватила бокал прежде, чем пролилось пиво.

– Отличная реакция.

Он застонал в ответ и передал кувшин официантке, проходившей мимо. Она хотела задать вопрос, но он повернулся к ней спиной. Нахмурился и огляделся.

– Когда все закончится?

Я рассмеялась, занимая место.

– Еще даже не начиналось.

– О боже.

Тереза шептала что-то Аманде в ухо. Я указала на нее и спросила:

– Когда она начала?

– Я тут ни при чем. Она ведет себя так с тех пор, как я за ней заехал. – Он сжал челюсти и поднял плечи, и я поняла, что они уже повздорили.

– Вы больше не вместе?

– Мы так и не дошли до этого этапа. Вечно что-нибудь происходит, – он мрачно на меня глянул. Я не обиделась. С тех пор как мы начали вместе тренироваться, я узнала своего босса чуть лучше.

– Я думала, вы теперь вместе. Думала, ты сказал ей о своих чувствах.

– О чем вы там шепчетесь? – послышался с другой стороны столика голос Терезы. Она пристально посмотрела на нас, но снова пошатнулась на стуле. На этот раз ее удержала Аманда.

– О тебе.

Ее брови взлетели.

– Серьезно? И о чем именно?

Ной откинулся на спинку стула и встретился с ней взглядом.

– Я собирался сказать, что ты сегодня перебрала. И мне пора везти тебя домой.

– Нет, – она ударила ладонью по столу. – Ты обещал, что останешься на караоке. Оно еще даже не началось.

– К дьяволу караоке, – он оглядел бар. – Только посмотри. Я словно экспонат на шоу уродов.

– Вовсе нет.

– Да. Меня здесь быть не должно. Я их босс. Это неприемлемо.

Тереза протянула руку и прижала его ладонь к столу. Наклонившись ближе, она понизила голос, но недостаточно:

– Ты обещал мне. Мне плевать, чей ты босс. Сотрудники всегда тусуются вместе.

– Да, – согласился он. – На корпоративах.

– Ной.

Он стряхнул ее руку и встал из-за стола. Потянулся к бумажнику, но поднял взгляд и замер. Его глаза округлились, рот открылся. Все вокруг зашептались. Я закрыла глаза, по коже пробежали мурашки. Я почувствовала его приближение. И уже знала, что он здесь. Когда я обернулась, Картер стоял позади меня. На его лице играла легкая улыбка.

Он надел толстовку с капюшоном, подходящую под джинсы. Я знала, что он пытается выглядеть неприметно, но это делало его только моложе и невиннее. Все здесь знали, что Картер Рид не ангел, хотя выглядел он именно так. Его взгляд, наполненный тайным обещанием, скользил по мне. Я не ожидала, что он придет, но была рада, что Тереза заставила меня принарядиться. Я надела сверкающие черные брюки, свободные, но с низкой посадкой. Они прекрасно подходили к черному топу до поясницы, без рукавов, с завязкой на шее. Спина была полностью открыта. Он сел рядом со мной и прикоснулся рукой к пояснице. Поглаживая меня большим пальцем, наклонился вперед и поцеловал за ухом. Словно хотел что-то сказать.

Я закусила губу, чтобы не застонать. Будто почувствовав мои усилия, он провел языком по мочке уха и прошептал:

– Если ты так одеваешься на подобных мероприятиях, вряд ли я смогу держаться подальше.

Я усмехнулась. Наши взгляды встретились и задержались на обжигающее мгновение. Он нежно провел рукой по моим волосам, потом по спине и остановился на талии. Притянул меня к себе и обратился к Ною:

– Караоке?

Ответом было ворчание и ругательства.

Тереза и Аманда широко распахнули глаза, когда увидели перемену.

Они близко общались с Картером, но я знала, что обе по-прежнему его боятся. Тереза давно изменила свое отношение. Но по-прежнему отмалчивалась, когда находилась с ним рядом – даже после смерти Бена, когда жила в его доме вместе с Амандой. Они пролепетали тихие приветствия и продолжили общаться друг с другом. Пьяный задор Терезы резко угас.

Я нахмурилась. Они были с ним достаточно знакомы, чтобы сказать больше, чем привет, но нет. Когда появлялся Картер, он общался со мной или Ноем. Аманда призналась, что все еще боится его, а Тереза сказала по секрету, что не знает, о чем с ним разговаривать.

Тереза что-то сказала, Ной повернулся к ней. Пока он отвлекся, Картер снова погладил меня по спине и заметил:

– Надеюсь, мне не придется петь. Это была бы не самая лучшая идея.

Я затаила дыхание. Мысли посещало слишком много соблазнов, пока меня гладила его рука.

– Нет.

Я украдкой огляделась. Все как я и думала. Почти все смотрели в сторону нашего столика, но внимание было приковано уже не к боссу. А к Картеру.

Я не могла винить их. Я даже не могла винить СМИ. Одержимость не угасала.

– Итак, – заговорила Тереза. Самая смелая. Когда она поймала мой взгляд, ее улыбка дрожала, но она продолжила:

– Картер, надеюсь, этот наряд – не попытка остаться инкогнито?

Он напрягся, мельком огляделся.

Я расхохоталась:

– Она самая.

Картер состроил гримасу:

– Не сработало?

Тереза почувствовала себя увереннее. Она засмеялась со мной, качая головой:

– Сомневаюсь, что в этом городе ты можешь остаться незамеченным хоть где-нибудь.

Я затаила дыхание.

Картер покосился на меня, но все же пожал плечами:

– Я надеялся раствориться среди сотрудников «Ричмонда».

– Удачи. Шансов ноль, – поддразнила Тереза. – Слишком загадочен и слишком великолепен.

Ной неодобрительно на нее глянул:

– Я думал, у тебя свидание со мной.

– Мы не на свидании. Я на тебя работаю.

– Потому что от тебя не отвяжешься, – выдал он, но улыбка затмила любой негативный подтекст.

Она ахнула и ударила его по руке.

Оба снова вернулись к привычным игривым подтруниваниям.

Аманда посмотрела на них и покачала головой. Потом поймала мой взгляд и картинно закатила глаза. Мы обе все понимали. Она хотела, чтобы Тереза была счастлива. Как и я.

Я глубоко вздохнула.

Все налаживалось.

Ничего плохого больше не случится.

Нет никаких причин вспоминать прошлое. Этого не повторится.

– Ты в порядке? – спросил Картер, коснувшись моей руки.

Я кивнула.

– Да, – я робко улыбнулась. Я хотела успокоить его. Но это не помогло. Он видел меня насквозь. – Я серьезно. Все хорошо. Просто призраки прошлого.

Спустя час караоке было в самом разгаре. Как и выпивка. Даже Ной стал чуть дружелюбнее, чем обычно. Остальные сотрудники почувствовали это и осмелели. Некоторые подходили к нашему столику. Мы отодвинулись в дальний угол. Картер оказался в противоположном конце столика от Ноя. Сотрудники разговаривали с Ноем, но не переставали смотреть на Картера.

Все замечали, что его рука лежит поверх моей. Никто не заговорил с ним. Я сомневалась, что кто-то рискнет, но всем было любопытно. Вернее, все были заинтригованы. Но когда какая-то девушка открыто уставилась на Картера, я потеряла самообладание. Подтолкнув его ногу, я указала в сторону прохода.

– Пойду наполню кувшин.

Картер прищурился. Он понял, что происходит, но встал. Девушка пискнула и скрылась. Видимо, она не ожидала, что он может двигаться.

Балда, он же не статуя. Во мне проснулась стерва, но, когда я проходила мимо него, он взял меня за руку. Привлек к себе и пробормотал на ухо:

– Все хорошо. Тебе не обязательно защищать меня.

Я рассвирепела:

– Понимаю, но ты ведь не сбежавшее из зоопарка животное.

Он хохотнул, согрев меня своим дыханием. Во мне заклокотало желание. Достаточно одного смешка, и я уже хочу его.

– Тогда им следует бежать в другом направлении.

Я фыркнула:

– Просто переживаю, что некоторые разойдутся и начнут на тебя кидаться.

Он снова засмеялся:

– У тебя нет причин переживать.

Я вздохнула. Я понимала, что он прав, но тем временем подошли некоторые девушки, которых я привыкла считать на работе подругами. В их глазах виднелась явная заинтересованность. Я сдержала стон.

Схватив пустой кувшин, я выскользнула из его хватки и направилась в сторону бара. Добравшись до стойки, я оглянулась. И ухмыльнулась. Картер наблюдал за мной, откинувшись на стуле. Его явно веселило происходящее. Мой взгляд метнулся к двум девушкам, стоящим рядом с Ноем. Они говорили с боссом, смеялись с ним и даже с Терезой, которая пребывала в прекрасном настроении, но почти не отрывали взглядов от Картера.

– Эй.

Я повернулась. Бармен смотрел на меня, явно оценивая. Его глаза задержались на декольте прежде, чем встретить мой взгляд. Я поставила кувшин на стойку. Он спросил:

– Наполнить?

– Да, – пробубнила я и снова обернулась к столику.

– Держи.

Я достала кошелек и вручила ему десятидолларовую купюру, но его рука накрыла мою. Бармен провел пальцем по моему запястью и ладони и отодвинул руку. Он подмигнул:

– За мой счет.

Он флиртовал со мной.

Невероятно.

Ошибочно приняв изумление за интерес, он снова провел пальцами по моей руке. Вверх и вниз, пока я ее не отдернула.

– Что-нибудь еще? – Его взгляд говорил о другом. Хочешь чего-то большего?

Я задержала дыхание и заставила себя успокоиться. Наклонившись поближе, послала ему знойную улыбку и увидела, как он воодушевился. Он тоже наклонился ближе, и я прошептала:

– Видишь парня сзади?

Его улыбка стала еще шире.

– Сзади много парней. Один из них твой?

Я кивнула, продолжая улыбаться.

– Видишь большую шишку в конце зала?

Он слегка насторожился. Улыбка немного померкла.

– Ага?

– А парня напротив? В черной толстовке с капюшоном.

Улыбка исчезла, он выпрямился.

– Узнаешь?

У него задергался кадык. Он запаниковал. О да, запаниковал.

Я похлопала его по руке:

– Не переживай. Сомневаюсь, что он убьет тебя за флирт со мной.

Бармен молниеносно убрал руку и ударился о прилавок сзади себя, словно ошпаренный.

Я не оглядывалась, но знала, что Картер наблюдает за мной. Он наблюдал все это время. Казалось, парень вот-вот обмочится, когда он, запинаясь, пробормотал:

– Эм… Я… Меня ждут другие клиенты, – и поспешил в другой конец бара.

– Развлеклась?

Две руки уперлись в стойку по обе стороны от меня. Я повернулась и оказалась в объятиях Картера. Он самодовольно улыбался. Глаза были полны веселья и чего-то большего. Они потемнели, и во мне зародилось возбуждение. Мое тело среагировало прежде, чем я осознала слова. Пульс участился, я глубоко вздохнула. Он наклонился ближе.

Я знала, что многие наблюдают за нами. Скользнула руками вверх по его рукам и обняла его за шею. Мне было плевать.

Его губы задержались напротив моих, слегка с ними соприкоснувшись.

– Готова ехать домой?

Кивнув, я сильнее сцепила руки и подалась вперед. Я прижалась к нему грудью, он обхватил мою спину. Подняв меня в воздух, Картер вынес меня из бара. Наверное, мы выглядели нелепо, но мне было все равно. Потребность в нем не угасала. Она росла с каждым днем. Как только мы оказались снаружи, Картер посадил меня в машину и сел рядом. Я едва соображала. Его губы накрыли мои, и это все, что мне было нужно.

Мир растворился.

Неделей позже мы снова сидели в той же машине, но ехали не домой, а на еще одно мероприятие. На рождественскую вечеринку в «Ричмонде». Ной открыл еще три отеля, и сегодня сотрудники со всей страны приехали в центральный офис компании. В общем, вечеринка обещала быть грандиозной.

Картер был в смокинге, а я в белом платье, которое меня заставила надеть Тереза. Из полупрозрачной, мерцающей ткани, но с подкладкой, поэтому ничего не просвечивалось. Оно завязывалось на шее двумя длинными лентами, на их концах сверкали стразы. С волосами тоже пришлось потрудиться. С платьем я справилась сама, но прическу мне сделала Аманда. Поэтому мы все вместе выдвинулись из их квартиры. Ной уже был на месте, но нам троим понадобилось немало времени на сборы.

Когда в вестибюль вошел Картер, у всех округлились глаза. Даже у Аманды на секунду перехватило дыхание.

Я не могла их винить. Он выглядел сногсшибательно.

Возможно, дело было в дорогом смокинге, который идеально сидел на его стройном теле, а может, причина была во взгляде. Сегодня вечером в нем было еще больше холода. Казалось, он готов просверлить любого, и это подчеркивало ауру опасности, присущую Картеру.

Когда мы сели в машину, я погладила его руку и мягко спросила:

– Ты в порядке?

Он подарил мне нежный поцелуй в щеку.

– В порядке. Выглядишь потрясающе.

Его ответ меня не успокоил, но я вздохнула. Это подождет. Я знала Картера достаточно хорошо, чтобы распознать, когда он врет. Никому другому это было не под силу, но я знала, что он не станет откровенничать со мной, сидя в одной машине с моими подругами. Из головы не выходил тот телефонный разговор. Он был дома, в своем кабинете, но дверь была открыта. Я не собиралась подслушивать, но, когда я слышала имя Франко, во мне всегда срабатывал сигнал тревоги. Я услышала немного, но достаточно, чтобы понять, что Картер от меня что-то скрывает, и это связано с Франко.

После вечера, когда он должен был быть убит, я так и не услышала подтверждения этого факта. Но не знала, должна ли. Картер убрал большинство моих телохранителей, и поэтому я предположила, что все хорошо, но меня преследовало смутное чувство тревоги. Может, ничто еще не кончено?

– Эмма, ты слышала про Тамру?

Я подняла голову и повернулась к Терезе. Она была еще красивее, чем обычно. Темно-русые волосы были заплетены во множество крошечных косичек. Аманда также сотворила с ними чудеса. Такие же стразы, как на моем платье, украшали косички Терезы. Они прекрасно сочетались с ее сверкающим золотым платьем.

Послав ей улыбку, я выкинула навязчивые мысли из головы. Подумаю об этом в другой вечер.

– Что там с Тамрой?

– Ее повысили. Она возглавит филиал в Миннесоте, – Тереза захихикала, ее щеки раскраснелись от вина, заранее выпитого в квартире. – Думаю, что она в ярости. Она метила на твое предыдущее место, под руководство мистера Хадсона, но ее начальник ее вышвырнул. Представляешь?

Я усмехнулась. Это карма. Тамра – одна из стерв, которая пыталась меня выжить. Интересно, чем она так разозлила начальника. Перевод в Миннесоту на самом деле – не повышение. Все предпочитают строить карьеру в головном офисе. А он здесь, не там.

Аманда нахмурилась:

– Эмма, разве вы с ней не дружили? Кажется, она как-то ходила с нами…

Она осеклась, внезапно смутившись. Тамра ходила с нами в боулинг. А еще там были Бен, Мэллори и ее тогдашний парень.

Тереза состроила гримасу.

– Кстати, о мертвых…

– Тереза!

– Что? – Она невозмутимо пожала плечами. – Вы никогда о ней не говорите. Прошло уже достаточно времени. Сомневаюсь, что Мэллори хотела бы, чтобы вы никогда о ней не вспоминали. Приятно вспомнить старые времена. Этим вы почитаете ее память.

Аманда покраснела и отвернулась к окну.

Тереза закатила глаза:

– Я знаю, о чем говорю. Мои родители мертвы, помните?

Вдруг на нее посмотрел Картер. Обычно он был спокоен и оставался в тени, насколько возможно. Но сейчас не выдержал:

– Каждый скорбит по-своему. Сомневаюсь, что ты смеялась, вспоминая родителей, через пять месяцев после того, как их похоронили.

– Картер, – смутилась я.

Тереза побледнела.

– Ты говоришь ужасные вещи.

– Их подругу зарезали. Друга убила Эмма, – волчьи глаза наполнились враждебностью. – Иногда лучше промолчать, – он снова отвернулся, дав понять, что разговор окончен.

Нахмурившись, я наблюдала за Терезой, чтобы посмотреть, как она отреагирует на эффектную головомойку. Она опустила голову и сложила руки на коленях. Ее плечи поникли. Я тихо вздохнула.

Но когда мы приехали на вечеринку и вышли из машины, Тереза остановила нас обеих. Посмотрела на Аманду, потом на меня:

– Простите, девочки. Иногда я сначала говорю, а потом думаю.

Аманда обняла соседку:

– О, мы знаем!

Обе рассмеялись и притянули меня в объятия.

– Вы сегодня просто огонь! Давайте веселиться!

Аманда прикусила губу и снова покраснела, я уловила в ее взгляде удивление. Я согласилась с Терезой. Моя старая подруга выглядела изумительно. Она надела нежно-розовое платье. Без бретелей, длиной до пола. Аманда напоминала греческую богиню.

Вспомнив полицейского, который хотел позвать ее на свидание, я поцеловала ее в щечку и прошептала:

– Теперь твоя очередь.

Мы встретились взглядами и многозначительно посмотрели друг на друга. Теперь настала ее очередь быть счастливой. Она знала, что я имею в виду, без лишних слов. Тереза и Ной в конечном счете во всем разберутся. Иначе никак. Они любят друг друга, а у меня есть Картер. Настал черед Аманды.

Мероприятие проходило в самом большом банкетном зале, но места все равно не хватало. Прилегающие холлы тоже были заполнены, на каждом шагу стояли столики со спиртным и закусками. Когда мы приехали, вечеринка была в полном разгаре, но я все равно почувствовала внимание, когда мы вошли. Все на нас оборачивались. Не как в «Джос». Гораздо активнее. Тогда я и поняла, почему всю прошлую неделю проработала в одиночестве. Тереза предложила работать в личном конференц-зале. Она сама приносила нам кофе. Сама покупала еду, которую доставляли прямо в кабинет. Когда мы ходили обедать, она выбирала кафе в нескольких кварталах от «Ричмонда». Теперь все начало проясняться.

Я поймала ее взгляд.

– Насколько все плохо было на работе?

Она поморщилась:

– Ты бы не выдержала.

Я почувствовала жадное внимание и поняла, что она была права. Мне хотелось стукнуть себя по лбу. Как я не догадалась? Картер приходил в «Джос». Они все видели, и у них была неделя на осмысление. Тем вечером интерес был силен, но сегодня его стало больше.

Взяв меня за руку, он повел нас сквозь толпу к столикам, которые были отделены от основной зоны.

– Ого! – ухмыльнулась Тереза. – VIP. Как я люблю.

Узнав нескольких личных охранников Картера, я поняла, что все спланировано заранее. Майк даже кивнул мне и улыбнулся. Прогресс. Когда мы миновали ограждение, все изменилось. Пожилые и изысканно одетые мужчины группами подходили к Картеру. Все хотели пожать ему руку, поговорить об отеле, и я поняла – это члены совета директоров. Мои другие начальники. Видя, что Картер занят, Тереза ободряюще похлопала меня по руке и указала на задний столик. Потом наклонилась поближе.

– Пойдем туда. Ной уже там, уверена, он захочет сидеть с нами.

Я кивнула. Лишь бы скрыться от любопытных взглядов.

Когда мы устроились, Тереза пошла в бар и вернулась с тремя бокалами. Следом за ней шел официант с двумя бутылками вина. И еще один, с большой тарелкой еды. Мы ели немыслимые закуски, и я сомневалась, что хочу знать, что в них. Я быстро наелась и оставила половину на тарелке, но за меня все доела Тереза, а Аманда помогла ей. Как обычно.

Мы могли наблюдать за толпой, но они не могли к нам подойти. В основном в VIP-зоне были пожилые мужчины и их дамы. Эти женщины были знакомы друг с другом. Они бросали на нас пристальные взгляды, но не подходили. Тереза называла их снобками. И я была рада, что они держались на расстоянии. Потом Тереза указала на нескольких парней и попросила Аманду оценить их. Разговор сразу перешел в это русло. Мы увлеклись выбором второй половинки для Аманды. Было удивительно весело.

Веселье закончилось через час.

Картер все еще разговаривал с членами совета директоров, когда подошел мужчина и что-то прошептал ему на ухо. Я сразу встала. Разговор за моим столиком прервался, и Аманда, нахмурившись, спросила:

– В чем дело?

Тереза посмотрела на Картера:

– Куда он идет?

Я не могла им ответить. Выдержка меня оставила. Что-то не так. Что-то случилось. Мы увидели, что он повернул к черному ходу. Мужчина сначала шел с ним, но потом кивнул, развернулся и вышел в другую дверь.

Я рванула за ним.

– Эмма! – зашипела Аманда. Ее рука ухватила меня за запястье. – Куда собралась?

– Что-то не так.

– Не бери в голову. Картер знает, что делает.

Я нахмурилась. Что такое? Раньше Аманда никогда не вмешивалась. Я высвободила запястье.

– Присмотри за моей сумочкой.

И бросилась за Картером. Когда я добралась до коридора, его нигде не было видно, и я поспешила в дальний конец. Что было не так с тем мужчиной? Он был в костюме, а не в смокинге, как остальные. Его волосы не были зачесаны назад, как у большинства мужчин, которые хотели произвести сегодня впечатление. В этом парне не было ничего особенного, но вдруг меня озарило. То-то и оно. Он был неприметным. Казалось, хотел слиться с обстановкой. Я провела с охранниками Картера достаточно времени, чтобы понять: тот мужчина – один из его людей. И все же не охранник. Иначе он бы пошел на свой пост, но нет – все телохранители были одеты в черные костюмы. А на этом парне – коричневый.

Он из мафии. Это точно.

Я повернула за угол и застыла на месте. Тот мужчина стоял в дальнем конце. Он смотрел в окно, прижимая телефон к уху. Он разговаривал и, казалось, следил за чем-то снаружи, сообщая собеседнику.

Я пошла в его сторону. Раз Картера найти не получается, на мои вопросы ответит он. Но внезапно меня затащили в пустой конференц-зал.

Меня прижали к стене, закрыв рукой рот. Ко мне кто-то прижался. Напряжение резко спало. Это Картер. Тело отреагировало и расслабилось прежде, чем я успела это осознать. Он наклонился ближе, провел носом по моей шее и прошептал:

– Что делаешь?

Я распахнула глаза. Это не мой Картер. Это их Картер. Я оттолкнула его.

– Следую за тобой.

Он отстранился, продолжая прижимать меня к стене. Взгляд был жестким и раздраженным.

Плевать. Я удерживала руку на его груди. Нужно чувствовать, как бьется его сердце, чтобы понимать, врет он мне или нет.

– Куда ты ходил?

– В уборную.

Его сердце не дрогнуло. Ничего. Сердцебиение было ровным, но я знала, что он лжет. Видела это в глазах.

– Здесь не уборная.

Он ухмыльнулся уголком рта. Потом его взгляд изменился. Глаза потемнели, их заполнила страсть.

– Я возвращался.

– Ты уходил.

Страсть исчезла, он сделал шаг назад. Мне стало холодно без тепла его тела, но я заставила себя отключиться от этих ощущений.

Ласково обхватив меня за шею, он проговорил:

– Ты не веришь мне.

Я оттолкнула его руку.

– Прекрати манипулировать.

Мягкость исчезла. Он возвел стену.

– Это ты прекрати, Эмма.

Я резко вдохнула, сама не ожидая от себя такой резкости. Сдерживая слезы, я заставляла себя быть сильной. Нужно придерживаться истины. Это был мой единственный козырь, и нужно его использовать.

– Что это был за человек?

– Какой человек?

– Прекрати врать, – прошипела я, стиснув зубы. – Я знаю, что ты лжешь, поэтому прекрати. Я знаю, что-то происходит. Знаю, что тот человек тебе что-то сказал. И что он связан с мафией.

Получай!

Я затаила дыхание.

Я выбросила первую карту и ждала.

Настала его очередь. Будет ли он лгать дальше или скажет правду? Мне нужна правда.

– Так и есть.

От облегчения у меня чуть не подкосились колени, но я не упала. Я заставила себя твердо стоять на ногах и произнесла:

– Я знаю, что Франко жив.

Да, я блефовала, но именно это беспокоило меня последние дни.

Он не отреагировал. Вообще никак.

Я нахмурилась. Что это значит? Но потом он глубоко вздохнул и сжал губы. Лед в его голубых волчьих глазах немного потускнел, он отвел взгляд. Сжал челюсть, сглотнул и повернулся обратно. Это правда. Я была в шоке. Франко жив. Я видела это в его глазах. Я онемела, дыхание сбилось. Слов не осталось. Что теперь делать?

– Возвращайся на вечеринку.

Я отпрянула. Что?

– Шутишь?

Он выглядел уставшим.

Я покачала головой, горестно усмехнувшись:

– Поверить не могу. Франко жив, и это все, что ты скажешь? Что я должна вернуться?

– Эмма.

Он снова потянулся ко мне. Я оттолкнула руку.

– Нет.

– Что ты хочешь услышать? – Картер вышел из себя. Холод вернулся. Он выпалил: – Это не твоя забота. Я делаю это, чтобы защитить тебя…

– Чушь собачья.

Он замер, задышал чаще.

– Ты что, издеваешься?!

– Нет! – Теперь я не сомневалась. – Это и мое дело. Твое и мое. Наше общее. Я больше не буду стоять в стороне.

– Ни за что. Не с моими свя…

– Ты сказал, что ты вне игры.

– Я вне игры.

– Значит, это не так, – выкрикнула я.

Внезапно он зажал мне рот. Я попятилась к стене, он прижался ко мне всем телом. Его голова оказалась совсем рядом, я чувствовала глубокие вздохи. Грудь вздымалась возле моей, а дыхание щекотало шею.

Мы услышали разговор по ту сторону двери:

– Устроим все в дальнем зале. Рид хотел этой встречи. Дадим ему то, что он хочет…

Голос затих, когда мужчина прошел мимо двери.

Картер не отпускал меня, и я заметила, что мимо двери мелькают тени. Мы видели, как они следуют за тем мужчиной, кто бы он ни был. Мне стало не по себе. Я прошептала Картеру в руку:

– Это был Франко?

Он не расслаблялся, но покачал головой.

– Скажи, что происходит, – желание защитить его нарастало с каждой минутой.

Наконец-то. Он обдумывал мое требование. Я чувствовала это. Но потом он глубоко вздохнул. И готовность исчезла. Во взгляде мелькнуло извинение.

– Не могу.

– Картер.

– Эмма, – прошептал он, снова наклоняясь ниже.

Я закрыла глаза, почувствовав его губы совсем рядом. Что он собирается делать?

Он продолжил:

– Возвращайся на вечеринку.

– А ты?

Он начал отступать, но я не позволила. Схватила его за смокинг, удерживая на месте. Я не хотела его отпускать.

Его взгляд метнулся к моим рукам. Он не пытался освободиться от моей хватки, но послал преду– преждающую улыбку и нежно прикоснулся к моей щеке.

– Мне нужно сделать несколько звонков, и я вернусь.

– Обещаешь?

Я очень хотела ему верить, но интуиция шептала о другом. Он по-прежнему врал.

Он кивнул:

– Обещаю, – он прижался губами к моему лбу, снова к губам. – Люблю тебя. Скоро вернусь.

– Картер.

– Я вернусь, – сейчас его взгляд был обнадеживающим. – Обещаю.

Я отпустила его. У меня просто не было выбора. Он направился туда, куда шел. На душе было неспокойно. Я не представляла, что делать, но в следующую секунду он уже исчез из виду. Даже если бы я пошла за ним, то не нашла бы его. Это же Картер. Он был призраком, и я понятия не имела, что делать.

Я с трудом переставляла ноги.

И была более чем напугана.

Я вернулась в банкетный зал, не зная, что делать. Это его работа. Он занимается этим много лет, и я должна доверять ему, но не теперь. Внутренний голос настойчиво твердил: Иди за ним! Чего ты ждешь?

Церемония награждения уже началась, и я изо всех сил старалась хоть что-нибудь уловить. Голос продолжал кричать, требуя, чтобы я встала и пошла.

– Наконец-то, – воскликнула Тереза, как только Ной произнес последнюю речь. Он поблагодарил всех сотрудников и произнес дежурное: «Спасибо каждому из вас, что делаете «Ричмонд» именно таким». По залу пронеслось дружное «ах», люди были тронуты. Затем он объявил, что все столы со спиртным пополнены, и поспешил покинуть сцену. Все ринулись за выпивкой. По дороге Ноя ненадолго остановили два человека из совета директоров. Освободившись, он рухнул на стул рядом с Терезой.

– Вот дерьмо, – проворчал он. – Это заняло кучу времени. – Он потянулся за бокалом Терезы и осушил его.

– Эй, это мое!

Он поставил его и потянулся за моим.

– А это Эммы.

– Она не прикасалась к нему весь вечер. Я наблюдал за вами, девушки.

– Знаешь, где Картер? – спросила я. Мой тихий вопрос был прекрасно слышен, и Ной напрягся, прежде чем встретиться со мной взглядом. Он осторожничал. Он знал. Я встала. Внутренний голос кричал: «ИДИ!» Я приняла решение.

Я пойду за ним.

– Эмма, ты куда? – поднялась Тереза.

Аманда тоже встала, но смолчала. Она ждала, что я скажу дальше.

Я улыбнулась – вежливо, но фальшиво.

– Думаю, мне надо сходить в уборную.

Тереза подняла бровь и уточнила:

– Думаешь или надо?

– Надо, – кивнула я. – Мне надо в уборную.

– Все-таки решилась? – понимающе ухмыльнулась она.

Ной опустил мой бокал на стол и осторожно рассматривал нас троих.

– Что происходит?

– Эмме надо в уборную.

– Ладно. Идите. Пойдете все вместе? Мне присмотреть за сумочками?

Тереза снова фыркнула:

– Да, Ной. Все верно. Присмотришь за нашими сумочками?

Она жестом указала на стол.

– Конечно. Оставляйте. Я думал, девушки всегда берут их с собой?

Тереза открыла рот, чтобы продолжить спор, но я схватила сумочку и направилась к ближайшему выходу. Аманда последовала за мной. Тереза осталась за столиком. Она всплеснула руками – между ней и Ноем началась очередная схватка.

Аманда хихикнула:

– Кажется, скоро они уединятся…

– Да уж, – я покачала головой. Их сексуальное влечение то затухало, то разгоралось. И сейчас близился момент взрыва. – Хочу, чтобы они были вместе, раз и навсегда.

– Да, – вздохнула Аманда, пока мы шли через вестибюль. Он был пуст, за исключением нескольких пьяных сотрудников.

– Эмма! – крикнул кто-то.

О боже. Тамра. Она фальшиво улыбнулась, сжимая бокал. Она придерживала локтем сумочку, а свободной рукой она приподнимала подол серебристого платья. Тамра ловко подскочила к нам, несмотря на высокие каблуки. Я была бы впечатлена, если бы не раздражение. Она задерживала поиски Картера.

– Привет, Тамра.

– Привет, – красная помада на ее губах была слегка смазана, а из модного пучка выбилось несколько прядей красивых прямых волос. – Вы слышали о моем повышении?

Я пожала плечами:

– Да. Поздравляю.

– Ага. Теперь я возглавляю целый отель. Думаю, мистер Томлинсон хочет, чтобы я показала, на что способна. А потом я вернусь и поднимусь еще выше. Это прекрасная возможность.

– Несомненно.

– Да, знаю.

Нужно отдать ей должное, она не переставала улыбаться ни на секунду и даже поправила выбившиеся пряди.

– Кстати, – теперь ее глаза были полны интереса. Она собиралась нанести удар. – Сначала я не поверила, но сегодня увидела собственными глазами. Ты и Картер Рид. Подумать только.

– Да, – мой тон похолодел. – Подумать только.

– Это здорово. Ну, если журналисты не врут. Ну, что он ушел из мафии и все такое. Но, черт подери, Эмма. Я так тобой горжусь.

Моя улыбка вытянулась в тонкую линию. Хватит ли мне времени, чтобы отшить эту девушку?

– Гордишься мной?

– Да. Он великолепен. Конечно, я знала, как он выглядит, но при личной встрече он еще лучше. Поверить не могу, – в ее взгляде что-то промелькнуло. Зависть? Гнев? – Слышала, твой брат был его лучшим другом. Так мило с его стороны: помогать тебе, чтобы почтить память твоего брата. СМИ должны рассказать, какой он великодушный.

Ааа. Теперь понятно. Самодовольный вид, вот что это.

– Вот как? – Мои брови взлетели. Рука сжалась в кулак.

Аманда среагировала быстрее. Черт бы ее побрал. Она оттолкнула меня назад. – К сожалению, нам пора. Я обязательно передам ему твои слова.

Тамра моргнула. Ее рот приоткрылся.

Аманда закончила:

– Уверена, он согласится с тобой, насчет великодушия к сестре погибшего друга. Уверена, он не обидится – ну, мне так кажется. Знаю только, что он очень любит Эмму, и, конечно же, не воспримет твои слова как попытку унижения. Хотя это она и есть.

Аманда повернулась и подтолкнула меня назад.

– Мы идем в уборную, помнишь?

Да. У меня дела. Я никогда не дружила с Тамрой, но сейчас мне захотелось повыдергивать ей волосы и впечатать в стену коридора. Вот какая у нас была дружба. И я знала, что вокруг очень много девушек вроде нее.

– Пойдем.

– Ладно, – я стиснула зубы. Мы пришли из одного коридора в другой, и я остановилась. Я оглянулась. – Ты же понимаешь, что мы идем не в туалет?

– А мы знаем, куда идем?

– Неа.

– Ладно, – кивнула она. – Мы знаем, что делаем?

– Неа.

– У него дела с мафией?

– Да, – я не колебалась. Она должна знать, на что идет.

– Рада, что мы на одной волне.

Я уловила неодобрение в ее тоне и остановилась. Я посмотрела в лицо своему самому старому другу помимо Картера, надеясь, что она поймет, как это для меня важно.

– Я люблю его.

– Знаю, – она замялась.

Она не понимала. Или она не верила. Я снова коснулась ее руки.

– Я с ним выросла. Он был моей семьей.

– Он бросил тебя.

Так вот в чем дело.

– Нет, – я покачала головой.

– Да, бросил, – ее взгляд ожесточился. – Я поддерживаю тебя сейчас, но он оставил. Я знаю, что он с тобой не из-за брата, но меня по-прежнему бесит, что тогда он покинул тебя. Ты рассказывала мне истории о приемных семьях, Эмма. Но вообще не упоминала Картера Рида, пока не… – ее голос понизился, и она придвинулась ближе. – Ты поняла, о чем я. Так что – нет, я не считаю, что он твоя семья, и не думаю, что он любит тебя.

У меня отвисла челюсть. Как она могла такое подумать? В голове мелькнули мысли о предательстве. Она продолжила:

– Думаю, он хочет тебя. Да. Верю. Но он не любит тебя, а иначе не позволил бы тебе расти одной. Ты была одна, когда я тебя встретила.

– У меня была Мэллори.

– Это ты постоянно о ней заботилась. Ты была одна.

Мой взгляд округлился. Я не могла поверить, что Аманда сказала это.

Но она еще не закончила.

– Я любила Мэллори. Любила. И любила всю нашу компанию, всех четверых, но ты – моя лучшая подруга. Я заботилась о ней, когда ты ушла. Я делала это для тебя. Мэллори никогда не заботилась о тебе в ответ. Это всегда было односторонне, и я думаю, ты просто была ей благодарна, что она позволяет тебе это делать. Так что – да, Эмма, ты была одна, пока мы не подружились.

Я открыла рот.

– И сейчас я тебя не бросила. Знаю, что я соседка Терезы. Знаю, она взяла меня под крыло, и всегда буду ей благодарна, но ты – моя лучшая подруга. Ты моя сестра. Именно поэтому, даже если я не одобряю того, что ты собираешься сделать, я по-прежнему с тобой. Я здесь. С тобой.

Она закончила, драматично кивнув.

– Хорошо, – я не знала, что еще сказать.

Она выгнула бровь:

– Пойдем искать Картера.

Аманда жестом предложила мне взять инициативу в свои руки.

Я так и поступила.

Какая-то компания шла, спотыкаясь, в конец коридора. Я пошла в другой.

Мы с Амандой осмотрели весь отель. Они могли быть где угодно, но когда мы уже сдались и возвращались назад, я заметила в конце одного коридора больших мускулистых парней. Там, где располагались большие люксы. Я коснулась руки Аманды.

– Быстрее, идем в мой кабинет. У меня есть универсальный ключ.

Ее брови поползли вверх.

– Думаешь, нам стоит врываться в комнату?

– Нет. Именно поэтому я возьму ключ.

– Ох. – Она кивнула. – Иди. Я останусь, чтобы не упустить их.

– Ладно. – Я поспешила уйти, но когда обернулась, Аманды уже не увидела. Парни были все еще там. Они засунули руки в карманы пиджаков, держа оружие наготове. Я ринулась вперед. Я могла проникнуть в соседний номер. Он был пуст, и я знала, что балконы находятся рядом. Мне не удалось ничего расслышать сквозь стену и пришлось направиться к балкону. Но когда я двинулась вперед, меня схватили за руку и развернули.

Прежде чем я успела закричать, мой рот закрыла чья-то ладонь. Мои глаза расширились. Сопротивляться я не могла. Все произошло очень быстро. Меня потащили в другую комнату. Тут повсюду были парни. Майк. Томас. Люди Картера. Скрученная в чьей-то жесткой хватке, я не стала бороться. Меня отнесли и бросили на кровать. Аманда испуганно улыбалась с соседней кровати. Она потирала голову, но ее глаза метнулись вверх и замерли на том, кто держал меня. Румянец разгорелся на ее щеках прежде, чем она отвела взгляд.

Нахмурившись, я поднялась и замерла. Парень с фотографии Картера. Пугающий. Тот, со шрамом на лбу. Он пристально смотрел на меня сверху вниз, в реальности еще более пугающий, чем на фото. Если бы я не знала, что он работает на Картера, то не сомневалась бы – мне конец.

Я выдавила:

– Где Картер?

– А ты как думаешь? – проворчал он в ответ, возвращаясь в другую комнату.

Когда он оставил нас наедине, я спросила Аманду:

– Ты в порядке?

Она кивнула, на этот раз потирая шею.

– Тебя он тоже схватил, да?

– Да.

Она поморщилась:

– Я страшно испугалась. Кто он?

– Он работает на Картера.

– Я работаю с Картером.

Он вернулся, едва скрывая враждебность. Тщательно изучил меня с головы до ног: мне казалось, будто он читает мои мысли и чувствует каждый мой нерв. Это сбивало с толку. Картер также это делал, но менее выраженно. Этот человек вторгался в личное пространство. Я скрестила руки на груди и отвела взгляд.

У него на лице промелькнула улыбка. Она исчезла так же быстро, как появилась, и я засомневалась, не померещилось ли мне. Может, я искала намек на дружелюбие? В любом случае этот молчаливый взгляд совсем не помогал Картеру. Я спросила:

– Где он?

– Он на встрече.

– Я знаю. Где?

Мужчина подошел к окну и выглянул наружу.

– Не твое дело.

– Джин, – в комнату заглянул какой-то мужчина. – Началось.

Это был Джин?

Схватив со стола пистолет, он достал рацию и выбежал из комнаты. Все парни, за исключением Майка, последовали за ним. Когда он зашел к нам в комнату и послал мне осторожную улыбку, я вздохнула. Он не знал, но я не собиралась позволить ему со мной нянчиться.

Он уловил мой вызывающий взгляд, но занял пост у двери.

– Что происходит? – Аманда села на мою кровать. Она сжимала руки на коленях. – А вдруг нас ищет Тереза? Ты ведь не хочешь втягивать в это ее?

На тот момент Тереза волновала меня меньше всего. Я встала, подошла к стене и прислонила ухо.

– Что ты делаешь?

Я отмахнулась. Из-за болтовни ничего не удавалось расслышать. Но это не помогло. Я схватила со столика стакан и прислонила к стене. Удалось услышать немного больше. Крики. Ругательства. Кого-то ударили. Потом кто-то сказал:

– Ты умрешь, Картер Рид.

Этого было достаточно.

Я выбежала из комнаты и ринулась к балкону. Они были достаточно близко, и я могла бы перелезть на соседний, но как только я туда вышла, на меня рявкнули с соседнего балкона:

– Эй!

Я колебалась. Бешено колотилось сердце. Кровь хлынула к голове, но я не могла заглушить тот голос. Картер был в опасности.

– Эмма, – шикнул из комнаты Майк. Он махнул рукой. – Возвращайтесь сюда.

Я не могла. Парень с соседнего балкона уже увидел меня и держал наготове пистолет. Мне оставалось только перелезть. Если я бы рванула назад, он последовал бы за мной. Я бы подвергла опасности Майка и Аманду. Скрепя сердце, я полезла через перила. Парень схватил меня за талию и понес внутрь.

Когда мы оказались там, мое сердце останови– лось.

Картер лежал на полу, весь в крови. Он поднял голову и побледнел, увидев меня. Его кожа уже была болезненно белой, а один глаз опух и закрылся. Нос, похоже, был сломан. Когда он попытался подняться, один из мужчин нанес быстрый удар ему в бок. Он снова упал, для защиты прикрывая ребра руками. Она была минимальной. Мужчина пнул его еще несколько раз, и третий удар пришелся под подбородок. Голова Картера запрокинулась назад, и все тело перевернулось.

Он потерял сознание.

Из угла комнаты донесся резкий смех.

Я затаила дыхание и повернулась. Этот человек умрет, кем бы он ни был. На нем был смокинг, над штанами выпирал живот. Тонкие седеющие волосы. Он посмотрел на меня, прищурив глаза, потом оглянулся на Картера. Нездоровое удовольствие читалось в его взгляде. Он залез в нагрудный карман, вытащил телефон и набрал номер.

Никто не двинулся с места.

Мой взгляд метался между больным ублюдком и Картером. Этот человек был гостем на сегодняшнем вечере. Я видела приглашение, торчащее из кармана, когда он доставал телефон. Он был гостем Ноя, гостем Картера и сотворил такое?

Я дернулась вперед, но меня держали, крепко.

НЕТ!

Этого не случится. Ни с Картером. Ни со мной. Этому не бывать.

Меня накрыла волна адреналина. Я не могла высвободиться. Я не могла пнуть или ударить, поэтому вонзила зубы в мощную руку парня. Сильно и так глубоко, насколько только могла. Он заорал и выпустил меня. Выругался, отпрянул назад, и я оказалась свободна. Пошатнувшись, я почувствовала, что второй парень вот-вот схватит меня, и быстро увернулась. Все начали кричать.

– Ловите ее!

Третий потянулся к моей руке, но я прыгнула ему на ноги и ударила коленом в пах. Он застонал и упал. Подоспел четвертый. Я замахнулась локтем, но он лишь усмехнулся и нагнулся. Я увернулась. Но это не помогло. Он уклонился от всех моих ударов и обхватил меня руками. Меня снова держали мертвой хваткой, на этот раз просунув между моими зубами и рукой книгу.

– Мы не тупые, детка.

Я бешено сопротивлялась. Тщетно. В жилах бурлила кровь. Я должна высвободиться. Я должна защитить Картера.

– А она боец, да? – снова усмехнулся главный, но повернулся ко мне спиной. Я его совершенно не интересовала. Он говорил по телефону:

– Мы его взяли. И ее тоже. Взяли обоих, – он помолчал, потом кивнул: – Да, отлично. Будь там к десяти, – он снова повернулся и махнул рукой. – Берите его. Он хочет их обоих.

Только тогда я оглядела номер. Он был наполнен людьми, все в черных костюмах и с выпуклостями под пиджаками. Я знала, что в коридоре тоже его люди. Когда двое мужчин двинулись вперед, чтобы поднять Картера, мужчина рассмеялся.

– Гребаный идиот. Явился на встречу в одиночку. Картер Рид думает, что может справиться с любым. Только не со мной, молокосос. Не со мной.

Мужчины наклонились к Картеру, один из них дотронулся до его подмышки. Картер отреагировал молниеносно. Он схватил парня за руку, воткнул что-то ему в грудь и швырнул его тело во второго мужчину. Вскочив на ноги, он вытащил пистолет и пристрелил троих мужчин рядом со мной. Главарь изумленно вылупил глаза, издал сдавленный звук и прислонился к стене, подняв в воздух руки. В ту же секунду распахнулись двери. В комнату ворвалось еще больше людей, все держали наготове оружие. Майк и Томас проникли со стороны патио. Кто-то ударил по шее человека, который меня удерживал. Он упал на землю, и я оказалась свободна, но меня поймал Майк. Он вынес меня из комнаты, обратно на террасу и в другой номер.

– Эмма, – вскрикнула Аманда и бросилась ко мне.

Как только мы оказались в комнате, Майк отпустил меня. И тут я все осознала. Боже. У меня подкосились ноги, и я повалилась на диван.

– Эмма. – Аманда поймала меня и помогла сесть. Она взяла меня за руки. – Что произошло? О чем ты думала?

– Я… – я даже не могла ответить на этот вопрос. О чем я думала?! – Я не думала.

Картеру причиняли боль. Я пошла к нему. Вот и все. Но тут я моргнула, осознав нечто большее. Я была готова отдать за него жизнь.

Образ избитого Картера снова мелькнул перед глазами. Я вздрогнула и покачнулась.

Майк шагнул вперед, приложив руку к уху.

– Мы должны отвезти вас обратно домой. Эмма, пожалуйста, пойдем со мной?

Я, не раздумывая, встала. Картера избили до потери сознания, но он встал. Его движения были точны, будто он знал, что делает, будто он ждал… Меня охватил ужас. Чему я помешала?

– Эмма.

Я должна доверять ему.

Аманда помогла мне встать. Ноги все еще дрожали. Она держалась за мою руку.

– Я еду с ней.

Он нахмурился, но кивнул.

– Хорошо.

Нас провели в коридор и вниз, к заднему выходу. Когда мы шли к дальнему лифту, я посмотрела на Майка. Они знали отель как свои пять пальцев. Им помогал кто-то, кто знал все потайные коридоры и служебные проходы. Мы протиснулись через двери склада и залезли во внедорожник. Майк сел с нами на заднее сиденье. Там хватило бы места для четырех человек. Передние двери открылись, и еще два охранника залезли внутрь. Майк коснулся уха:

– Чисто.

Внедорожник рванул вперед.

Я оглянулась, надеясь увидеть Картера, но там ничего не было. Дверь склада уже закрылась.

Когда мы добрались до дома, я повернулась к Майку:

– Он в порядке?

Он кивнул и жестом пригласил войти.

– Вернется, как только сможет. Вашей подруге сообщили о вашем отъезде.

Майк посмотрел и на Аманду.

Она поняла.

– А, Тереза. Хорошо. Она могла беспокоиться.

Он снова бесшумно кивнул.

Я вздохнула. Больше ничего узнать не удастся. Когда мы вернулись, я первой вошла внутрь. Аманда шла за мной, и когда мы направились через спортзал на кухню, я услышала ее изумленный вздох. Она впервые увидела мой дом, мой новый дом.

– Так вот где ты живешь? – выдохнула она.

Я кивнула:

– Это дом Картера.

Но это была неправда. Теперь это и мой дом. Наслаждаться моментом не было сил. Аманда была первой и, вероятно, последней, кто видел мой новый дом изнутри. Я должна была гордиться, но могла думать только о нем.

– Здесь есть ванная?

Я кивнула и показала ей ту, что на основном этаже. Потом пошла в спальню и переоделась. Платье упало на пол. Я не стала поднимать его. Это Картер должен был меня раздевать. Мы должны были провести эту ночь, занимаясь любовью, а я не имела ни малейшего понятия, где он. Надев спортивные штаны и мешковатую толстовку, я захватила одежду для Аманды. Когда я вернулась на кухню, она рылась в шкафах. И смущенно улыбнулась:

– Я хотела сделать кофе.

Я показала ей одежду.

– Давай сделаю. Хорошая идея.

– Спасибо за одежду, мне не очень хотелось сидеть тут в этом вечернем платье.

Послав мне кривую улыбку, она снова прошмыгнула в ванную. Когда она вернулась, кофе был почти готов, и вскоре я наполнила чашки для нас обеих. Как всегда по утрам, когда Картер уезжал по делам, я отнесла кофе Майку. Он сообщил мне, что вернулись другие охранники и заняли позиции вокруг здания, поэтому я наполнила термос и поднялась на верхний этаж. Охранники уже не удивлялись. Вернувшись, я опустилась на стул рядом с Амандой. Мы ждали.

Через несколько часов приехали еще люди, но это были новые охранники. Майк поехал домой. Его сменил другой Майк. Он занял пост в гараже. Я знала об изменениях лишь благодаря первому Майку, который зашел предупредить меня о пересменке. Он натянуто, но ободряюще улыбнулся:

– Я не хотел, чтобы вы волновались.

– Что-нибудь слышно от Картера?

Он отрицательно покачал головой и ушел.

Когда мы остались одни, Аманда спросила:

– А он бы тебе сказал?

– Может, и нет, – вздохнула я.

– Эмма, я уверена, он в порядке.

– Я знаю.

Но дело было не в этом. Я хотела поговорить с ним. Я хотела почувствовать его, попробовать на вкус. Хотела снова обнять его. Перед глазами вставали картины, как его избивают. Они возникали снова и снова. Я не могла остановить их. Я оцепенела от ужаса. Однажды Картер может не суметь выбраться из такой ситуации. Хоть он и сказал мне, что теперь вне игры. Картер всегда будет связан с мафией.

Я оставалась в полном неведении. Это было невыносимо.

– Слушай, – сказала Аманда. – Может, я поеду домой?

– Нет, останься. – Я схватила ее за руку, когда она начала вставать. – Пожалуйста.

Она поймала мой взгляд, увидела мольбу и села на место. Она поцеловала меня в лоб и погладила по волосам.

– Это не то же самое.

– Ты о чем?

– Картер и Мэллори.

Во рту пересохло. Я даже не осознавала, что связываю две эти ситуации, но она была права. Я потеряла Мэллори, хотя меня уверяли, что она в порядке. Я судорожно сглотнула. Я боялась, что то же самое произойдет с Картером.

– Мэллори была обречена изначально.

Слезы защипали уголки глаз. Аманда никогда так прежде не говорила. Она снова поцеловала меня в лоб. Повернулась, опустила щеку мне на макушку и продолжила:

– Она с самого начала знала, кто такой Джереми Данван. Знала, что он был плохим парнем. Это ее выбор. Она не такая, как Картер.

Я сморгнула слезы.

– И он не такой, как она. Он будет бороться ради тебя.

Аманда остановилась. Уголок ее губ изогнулся вверх, хотя она была на нервах. Я знала это по себе. Мы обе были взволнованны. Она продолжила:

– Я была не права. Картер любит тебя. Это очевидно, и если кто-то сможет покинуть мафию, то только он. Этот человек добьется своего, – она снова погладила мою руку. – Он сделает все возможное и невозможное, чтобы ты была в безопасности. Я не одобряю способов, какими он обеспечивал твою безопасность прежде, но знаю, что он готов ради тебя на все, – она сдержала очередной зевок. – Ты тоже должна попробовать немного поспать.

Мы обе устроились на диванчиках на нижнем этаже, в комнате с домашним кинотеатром. Я знала, что не смогу уснуть, но у Аманды такой проблемы не возникало, и мы пошли на компромисс. Я пообещала ей, что попытаюсь заснуть, и мы включили фильм. Мы всегда так делали, когда ходили выпивать с Мэллори и Беном. Мэллори обычно заканчивала вечер с каким-нибудь парнем, Бен в бешенстве уезжал домой, а Аманда проводила ночь на диване. Мы обе засыпали за фильмом.

Но не этой ночью. Я просидела без сна уже несколько часов, когда в дверном проеме появился силуэт, и я чуть не вскрикнула от облегчения.

Картер подошел и взял меня за руку. Он повел меня в нашу комнату.

Когда мы пришли туда, он выпустил мою ладонь, но я снова взяла его за руку и повела в ванную. Его лицо было помято от побоев. Повсюду, даже на волосах, была запекшаяся кровь. Он стоял, наблюдая, как я осматриваю каждую рану. Он вздрогнул, когда я прикоснулась к ребрам, поэтому вместо того, чтобы снять футболку, я схватилась за воротник и разорвала ее. Она упала на пол. Я увидела всю картину. Его грудь и ребра приняли на себя львиную долю ударов, по крайней мере, из тех, что я видела. Кончики моих пальцев мягко прикоснулись к нему, и он зашипел от боли.

Я поймала его взгляд. Увидев страдание, я глубоко вздохнула. В меня хлынули силы. Он нуждался во мне. Я показала на столешницу и попросила:

– Сядь.

Голос прозвучал хрипло, и я закусила губу. Меня пронзила боль, когда он вздрогнул от рвотного позыва. Но его не стошнило. Я облегченно выдохнула и намочила теплой водой несколько полотенец.

Я прижала полотенце к носу, и оно покраснело от крови. Он зашипел еще сильнее, когда я переключилась на опухшую щеку, а потом – на опухший глаз.

– Тебе нужно к врачу.

Он кивнул, закрыв единственный глаз. Медленно наклонился и опустил лоб мне на плечо. Его губы прикоснулись к моей коже, когда он ответил:

– Сначала я должен был увидеть тебя.

Я подняла руку и положила ему на затылок. Снова глубоко вздохнула и прижалась к нему щекой. Мои глаза закрылись. Я чувствовала его боль и ненавидела ее. Ему не должно быть больно, но я знала, что он оказался в этой ситуации не без причины. В голове роились вопросы, но я не стала ничего спрашивать. Мои пальцы начали массировать его затылок, сначала нежно, а потом сильнее, если он не морщился или отклонялся. Он положил руку мне на поясницу и крепче прижал к себе. Он становился все тяжелее и наконец навалился на меня всем весом. Он уснул. Я встала, продолжая его поддерживать. Я могла бы простоять так несколько часов, но заметила краем глаза какое-то движение и подняла взгляд.

Аманда прижала руку ко рту. Она наблюдала из дверного проема. По ее щеке скользнула одинокая слеза. Она спросила:

– Он спит?

Я кивнула. Мне не хотелось двигаться, но здравомыслие победило. Ему нужна медицинская помощь, чем скорее, тем лучше. Я прошептала:

– Выйди за дверь и попроси их позвать врача.

Она кивнула, снова исчезнув.

Картер застонал и напрягся. Он поднял голову, прикоснулся к лицу ладонью и застонал. Глаз сильно опух.

– Я уснул.

Он почти не двигался, только сел, приняв вертикальное положение. Я провела руками вверх по его ногам, чтобы проверить, есть ли там раны, развела их в стороны и встала перед ним. Потом я начала смывать оставшуюся кровь. Я начала с головы. На ней было очень много крови, поэтому я двигалась медленно и прикасалась осторожно, чтобы не повредить уже заживающие раны. Когда все было сделано, я взяла больше полотенец и приступила к его груди.

Картер сидел, положив руки мне на бедра. Я продолжала его мыть. Он закрыл глаза и опустил голову. Потом завалился вперед, словно уснул. Но когда я потянулась за очередным полотенцем, он сжал мои бедра, чтобы удержать перед собой. Я обхватила ладонью его щеку, и он открыл глаза. Он казался сонным, но повернулся и поцеловал внутреннюю поверхность моей ладони.

– Скоро придет врач, – пообещала я. Голос охрип от безумной любви к этому человеку.

Он снова закрыл глаза, но продолжал крепко меня держать.

Аманда вернулась и сообщила, что нужно быть готовыми через пять минут. Я не знала, придется ли куда-то ехать или доктор придет к нам, но кивнула. Она снова ушла, и я взяла Картера за руку.

– Тебе нужно принять душ и переодеться.

Он кивнул. Когда он потянулся, чтобы расстегнуть штаны, я отвела его руку в сторону и сделала это за него. Трусы и брюки упали на пол. Прежде чем я отвела его в душ, он остановил меня. Его пальцы потянулись к моей одежде, он снял с меня толстовку. За ней последовали штаны, и мы вместе шагнули под воду. По ее струями стекало вниз много крови, окрашивая воду в розовый цвет. Это казалось мне символичным. Исцеляющим.

Взяв меня за руку, он притянул меня к себе и обнял. И прошептал:

– Я чуть не проиграл, когда увидел в той комнате тебя.

Я подняла руку и снова положила ему на затылок. Зарылась пальцами в волосы, удерживая его напротив себя. Я боялась прикасаться к его ушибам.

– Прости. Я не подумала.

– Он мог убить тебя, – его рука сжалась крепче. – Мог застрелить меня и взять тебя. Франко хотел и тебя тоже.

Я ничего не сказала. Он пытался держать меня на расстоянии. Я должна была доверять ему.

Он застонал, уткнувшись мне в плечо. Другой рукой сильнее прижал меня к себе.

– Поэтому я не говорил тебе, что происходит. Не мог подпускать тебя близко. Ты должна была быть под защитой моих людей. Мне нужно было дождаться того звонка. Чтобы узнать местонахождение Франко. Тебя могли убить.

Меня снова охватил ужас. Я сморгнула слезы.

– Прости. Мне так жаль. Тебе было больно, и я не смогла сдержаться. Среагировала, не думая. Никто не отнимет тебя у меня. Я не хочу потерять тебя снова, не теперь, когда обрела вновь. Мой брат. Мэллори. Но не ты.

Его губы прикоснулись к моей коже, запечатлев поцелуй. Потом он поднял голову. У меня перехватило дыхание, когда я увидела в глубине его глаз страдание. Мучительное страдание. Он выдохнул, глубоко вздохнув:

– Он мог убить тебя. Тебя близко не должно было быть рядом с тем номером. Почему ты просто не послушала меня и не осталась в стороне?

– Потому что искала тебя.

– Я же сказал, что вернусь.

Я отступила назад и посмотрела на него, остолбенев.

– Однажды ты не вернулся. Я не могу потерять тебя. Ты защищаешь меня, но это работает в обе стороны. Я тоже буду защищать тебя. Я тоже люблю тебя. И знала, что ты врал. Это убивало меня сильнее всего. Ты не доверился мне, не рассказал план.

– А если бы рассказал?

Я замерла. Если бы он рассказал? Я опустила взгляд.

– Я сделала бы то же самое.

– Именно. – Он закрыл глаза, прижав мою руку к своей груди, потом поднял ее и поцеловал. – Семья Бартел знала, что один из их главарей сотрудничает с Франко. Он предупредил Франко перед первым ударом. Я должен был ждать, пока они не выяснят, кто. Когда мне сообщили, я потребовал встречу. Момент был идеальный. Дочь главаря работает в «Ричмонде» в Чикаго. Она получила три билета, и он вызвался со мной встретиться.

– Ты заранее знал, что должно произойти сегодня вечером?

Он кивнул.

– И ты ничего мне не сказал.

– Я предупредил тебя, – его взгляд стал жестче.

Мне было все равно. Я подняла подбородок и сделала шаг назад.

– Я не потерплю этого в наших отношениях. Думай что хочешь, Картер. Если ты собираешься намеренно подвергнуть себя опасности, я должна знать заранее. Я не собираюсь больше оставаться в неведении. Я люблю тебя, и я всегда буду защищать тебя, не думая о последствиях. С твоей стороны будет разумно принять мою сторону.

Он закрыл глаза и тихо выругался. Потом снова вздохнул:

– Я и забыл, как силен твой боевой дух. – Он ухмыльнулся: – И за это я тебя люблю.

– Правда?

Он кивнул, снова притягивая меня к себе. Наклонился и раздразнил мягким поцелуем.

– Мы не знали, кто еще поддерживает Франко, даже среди моих людей, поэтому я держал в неведении почти всех.

– Твои люди знали.

– Не знали до последней минуты. Их звонки отслеживались, чтобы отследить, не свяжутся ли они с Франко.

Я закусила губу.

– И как?

– Ничего. Они преданы мне. Но кто-то мог забрать тебя – еще одна причина, почему я не хотел говорить. Ты должна была оставаться за столиком.

Он застонал и привлек меня к себе. Я чувствовала каждый миллиметр его кожи. Вода струилась по нам, пробуждая во мне желание, но я сдержалась. Он слишком устал. Ему нужно показаться врачу.

Он продолжил, крепко обнимая меня:

– По плану, главарь должен был думать, что я почти мертв. Как только он сделал звонок, мы его взяли. Мы смогли отследить Франко по телефону.

– Да?

– Да. Он ни о чем не догадывался. Все кончено. Франко мертв.

Я нахмурилась, но не отодвинулась. Его руки сжали меня сильнее, и я увидела, как надуваются бицепсы. Я не знала, что Франко жив.

– А охранники? Ты же приставил ко мне двоих.

Он покачал головой:

– Нет, они всегда были. Следовали за тобой на случай, если Франко попытается схватить тебя. Я не хотел тебя тревожить.

– Картер, – я была так зла на него.

– Что?

– Ты должен был все это мне рассказать.

Он отпрянул, ловя и удерживая мой взгляд. Я не могла отвести глаз. И не хотела. Пусть видит, в каком я состоянии.

– Я думала, что теряю тебя. Ты знаешь, что со мной творилось?

Он ухмыльнулся:

– Да, это сводило тебя с ума.

Закатив глаза, я чуть не ударила его в грудь, но в последнюю секунду удержалась. Его ухмылка расширилась. Я покачала головой:

– Ты больше не можешь держать меня в неведении.

– И не буду.

Я пристально посмотрела ему в глаза. Когда он увидел мои страдания, то смягчился. И прошептал:

– Обещаю.

Я кивнула:

– Хорошо.

Потом поцеловал меня, вложив в поцелуй всю свою любовь.

Я встала на цыпочки и изо всех сил обняла его. Казалось, он не замечал своих ран, но я беспокоилась. После душа мы снова оделись и вышли, чтобы показаться врачу.

Пока Картера осматривали, ко мне подошла Аманда. Она заварила в турке свежий кофе: была уже середина ночи. Зевнула и виновато улыбнулась:

– Прости. Ты заслуживаешь счастья, и он твоя половинка, кто бы что ни говорил. Это правильно. Что вы вместе. Вы подходите друг другу.

Меня бросило в жар. Я растерялась от эмоций и, сглотнув, смогла лишь пробормотать:

– Спасибо.

Она погладила мою руку, поцеловала в щеку и прошептала:

– Ты заслужила свое «долго и счастливо». Это он. Тот самый.

Я улыбнулась, смаргивая слезы.

– Даже с криминальными связями?

– Да, – она заключила меня в объятия.

Я была слишком тронута, чтобы что-то ответить. Это значило для меня очень много, особенно если учесть, через что мы вместе прошли. Я не хотела терять эту дружбу.

– Ладно, – она снова взяла меня за руку. – Как думаешь, меня могут подвезти домой?

Я удержала ее, притянула к себе и покачала головой.

– Тебе лучше остаться здесь.

– Почему?

– Скорее всего, Тереза не одна.

– Ой. Ты права, – она вздохнула. – Они могут шуметь. Ладно. Можно теперь я посплю в комнате?

Рассмеявшись, я показала ей гостевую спальню на втором этаже и вернулась обратно на кухню. Доктор заканчивал осмотр. Он давал рекомендации, когда я заполняла посудомойку.

– Тебе нужен покой. Никаких нагрузок, Картер. Ни секса. Ни тренировок. Вообще ничего. Если можешь работать из дома, я бы это порекомендовал. И насчет секса, я серьезно. Не думай, что я не заметил эту очаровательную крошку. Никакого секса.

Картер слегка оттолкнул его:

– Не начинай, Док.

– «Не начинай…» – передразнил доктор. – Теперь он говорит мне «не начинай». Разбудил меня посреди ночи, прислал людей, привез сюда, а теперь говорит «не начинай». Я начну все, что захочу. У тебя сломано ребро. Оно должно срастись!

– Да. И срастется.

Я зашла к ним. Доктор увидел меня и улыбнулся. Он указал на меня блокнотом:

– Заставьте его отдыхать и не занимайтесь с ним сексом. Даже если вы возьмете все на себя, возникнет нагрузка на ребра, – он похлопал Картера по плечу, вежливо махнул нам рукой и взял сумку. – Надеюсь, теперь меня отвезут домой?

Картер дал знак парням, чтобы они выполнили его просьбу.

Позже, когда я помогла Картеру лечь в постель и свернулась рядом, я спросила, сдерживая зевок:

– Теперь все?

Он притянул меня к себе, положив голову между моим плечом и шеей. Его рука обхватила мою грудь.

– Думаю, да.

Я кивнула. Веки отяжелели.

– Хорошо.

Он поцеловал меня в шею.

– Хорошо?

Я взяла его за руку и глубоко вздохнула. Все так, как должно быть. Слова Аманды. Смерть Франко. Картер рядом. Не важно, что нас ждет – все будет в порядке. Я облегченно выдохнула, наслаждаясь умиротворением. Улыбнувшись, я прижалась к нему щекой:

– Да, все хорошо.

– Хорошо.

Он еще раз поцеловал меня в шею.

Вскоре я услышала его глубокое дыхание и поняла: он уснул. Я закрыла глаза. Все будет отлично. Я была в этом уверена, не важно, какие нас ждали трудности.

Жизнь прекрасна.