Бархатный сезон
Казалось бы чего проще: приехать в провинциальный город с симпатичной сотрудницей, провести скучную презентацию и уехать. Однако всё пошло не так: сначала полоумный незнакомец привязывается в супермаркете, затем другой незнакомец, не менее странный, затаскивает парочку в ночной клуб, потом парочка зачем-то отправляется с сомнительной компанией на дачу… А недалеко от дачи находится такое место, где простым смертным лучше не появляться. Тем более, не готовым к суровым испытаниям офисным клеркам
Глава 1
Гостиница «Центральная» представляла собой трёхэтажную «сталинку» с обшарпанным фасадом и кое-где свежевставленными модными пластиковыми окнами. У центрального входа висела табличка с названием и непонятными аббревиатурами вверху. Внизу таблички шаловливая рука местного хулигана нарисовала пять неровных звёздочек, тем самым присвоив скромному заведению высокий отельный статус. Слева от входа — отдельное крыльцо, ведущее в кафе со скучным названием «У дяди Вани». Из дверей «культурного заведения» доносились звуки отечественного шансона: хриплоголосый певец изливал душу, сетуя на тяжёлые трудовые будни рядового уркагана.
Рядом с гостиницей высилось заброшенное здание с вывороченными оконными рамами. Проржавелая вывеска подсказывала, что в не очень давние времена здесь размещался ресторан «Лойва». Буква «А» опасно накренилась над тротуаром, из неё торчали разноцветные провода. Наверное, лет тридцать назад в такой же осенний дождливый вечер эта вывеска ярко горела, изнутри здания доносилась музыка, а у входа в ресторан толпились вышедшие покурить или подраться мужички.
С другой стороны гостиницы дружелюбно сиял огнями супермаркет «Юбилейный». Время от времени оттуда выныривали покупатели, волоча ярко-красные фирменные пакеты, набитые продуктами, зябко вжимали голову в плечи и ныряли под дождь.
Через дорогу виднелось мрачно-серая глыба заводоуправления. Плакат на стене здания утверждал, что Лойвинский крановый завод — предприятие двадцать первого века, что в общем-то и так очевидно. А на рекламном щите рядом с управой изображена одухотворённая физиономия какого-то местного политикана с фамилией Жарков, который, судя по тексту над его головой, хотел превратить город в туристический рай. Действительно, находящийся рядом с «пятизвёздочным отелем» ресторан «Лойва» — очень даже приметная достопримечательность для туристов!
Леночке вдруг захотелось немедленно вернуться домой. В её родном областном центре по вечерам шумно и весело, а здесь, в медвежьем углу — пусто и уныло. Шесть часов вечера, а улицы будто вымерли. Изредка пробежит прохожий, пряча от дождя голову в воротник, да из соседнего двора донесётся ржание местной шпаны. Девушка уже забыла, когда последний раз уезжала из дома. А в уныло-осеннем Лойвинске придётся торчать целые сутки.
От невесёлых мыслей Леночку отвлёк непосредственный начальник. Директор филиала Ромашин, кряхтя, вытаскивал из багажника своей «ласточки» огромный Леночкин чемодан. Забавное зрелище: волосы директора взъерошены, круглое лицо покраснело от натуги.
— Тяжко, Дмитрий Сергеевич? — не выдержала девушка. — Да вы материтесь, не стесняйтесь! Как по маслу пойдёт!
— Любовника ты туда, что ли, спрятала? — Ромашин кое-как выволок чемодан из недр багажника, едва не оторвав ручку. — Побольше не могла баул захватить?
— Это не баул, это косметичка, — хихикнула Леночка. — А что, из вас уже песочек посыпался? Я всё забываю, что вы уже пожилой.
— От такого чемодана не только песочек посыплется! — проворчал директор, переводя дух.
— А что ещё? — невинно задрала брови Леночка.
Дима не ответил. Надулся, сразу видно. Обиделся, что Леночка назвала его пожилым. Она, разумеется, сделала это специально, чтобы позлить директора филиала. Но девушка считала, что она недалека от истины. Тридцатитрёхлетний человек с точки зрения её двадцати с небольшим лет и подросткового склада характера — самый что ни на есть пожилой, если не престарелый.
Взопревший директор поднял чемодан и попытался заволочь его на крыльцо подъезда.
— Оставьте, я сама! — крикнула Лена и почти вырвала ручку чемодана из холёной руки Ромашина.
Она терпеть не могла проявления «рыцарства» от мужчин. Знаем, проходили! Сперва чемодан поднести, потом вперёд пропустить, затем ручку поцеловать и так далее по нарастающей. И этот такой же. Лучше сразу пресекать на месте всяческие поползновения!
Вредная Леночка, постоянно поддёргивая сползающую с плеча сумочку, еле доволокла свою габаритную ношу до стойки администратора. Видимо, в гостинице «Центральной» проживало не так много постояльцев, потому что администраторша тут же отреагировала на появление молодых людей.
— Ромашин Дмитрий Сергеевич, Васина Елена Александровна? — уточнила она, заглядывая в журнал регистрации и бронирования.
— Да, нам должны оставить два номера, — заявил директор филиала.
Женщина выдала будущим постояльцам по анкете и велела заполнить.
— Какое сегодня число? Двадцать шестое октября две тысячи десятого года… — бормотала себе под нос девушка, аккуратным почерком заполняя форму.
— А в двухместный номер нас можно поселить? — закинул удочку Дима, устав переносить паспортные данные в анкету.
Глаза у него замаслились, как у кота. Представил, видать, себя в двухместном номере с Леночкой. Девушка нахмурилась, а администраторша с неприязнью покосилась на сластолюбца Ромашина.
— Вы супруги? — строго спросила она.
— Почти… Не расписаны.
— Ну, так о чём тогда разговор! Как бронировали два одноместных, так и будете жить. Надумали, тоже мне!
Ромашин недовольно побурчал: «Вот деревня! Как в монастыре!», а Леночка удовлетворённо хихикнула.
— А отдохнуть у вас культурно где можно, Тамара Павловна? — поинтересовался Ромашин, скользнув глазами по бейджику на груди администраторши.
— Смотря, что значит «культурно», — охотно ответила та. — Для кого культура в музее, а для кого и в кабаке. Под нами, слышишь, грохочет музыка? «Дядя Ваня», чтоб его! Тоже культурным заведением считается…
— А боулинг есть в городе? — не отставал Дима.
— Да всё есть, и боулинг, и наркоманы и хулиганы… — проворчала Тамара Павловна. — У себя в городе что ли не натешились? Я-то думала, вы за суммантами сюда приехали или за другими вещичками. А, может, меняльщиками решили заделаться, кто вас поймёт…
— Ну, сумманты, само собой. Одно другому не мешает, — не растерялся Дима.
Лена, зная редкое умение шефа беседовать на незнакомые темы, улыбнулась.
— Я знаю, где подешевле взять, — заговорщицки прошептала администраторша. — Если что, обращайтесь…
Леночкин номер, находящийся в самом конце коридора, по провинциальным меркам был шикарным: телевизор с несколькими рябящими каналами, электрический чайник, санузел. Батареи, правда, на ощупь чуть тёплые, да от окна тянуло холодом (к сожалению, в Леночкином номере пластиковые окна ещё не вставили), зато в углу комнаты стоял обогреватель, а на кровати лежали два одеяла. Ночку перетерпеть можно.
Девушка раздёрнула шторы, и настроение её моментально испортилось. Надо же, как «повезло»: окно выходило на соседнее здание — искорёженный ресторан «Лойва». Леночка, покопавшись в бездонной сумочке, нашла пачку сигарет, выудила одну, открыла форточку и мрачно закурила. Надо бы поменьше курить, лениво подумала она. Голос у неё от сигарет стал скрипучим. Один клиент, сволочь, так и попросил по телефону: «Позовите, пожалуйста, девушку-менеджера с прокуренным голосом».
Говорят, это самообман курильщиков, что табак успокаивает нервы, но после сигареты настроение заметно улучшилось. Леночка закинула в рот жвачную подушечку и решила заняться полезными делами. Перво-наперво необходимо распаковать огромный баул с нужными вещами: косметикой, ночной пижамой и ненавистным деловым костюмом для завтрашней презентации. Потом надо будет принять душ и, наконец, спокойно и вдумчиво ответить на все телефонные сообщения, которые сыпались всю дорогу в огромном количестве. Как и все её сверстники, Леночка не могла прожить без сотового; на общение по телефону она тратила по несколько часов в сутки.
Девушка зашла в ванную, открыла кран, убедилась, что горячая вода пока недостаточно горяча, и пошла распаковывать чемодан. Часть великого множества различных кремов и увлажняющих масел перекочевала на подзеркальную полочку в ванной: жаль, что их делают такими маленькими. Другая часть парфюмерии разместилась на прикроватной тумбочке. Деловой костюм был повешен в шкаф, чтобы не мозолил глаза и не раздражал раньше времени. Завтра обещал подъехать на презентацию сам коммерческий директор из московского офиса проконтролировать работу Дмитрия Сергеевича и поглядеть на его умение убалтывать крупных потенциальных заказчиков. Столичный гость — педант, каких мало. За джинсы и свитер взгрел бы по полной программе. Драгоценное пространство — целую треть чемодана — занял проклятый костюм, наряд страшных серых офисных швабр без выраженных половых признаков. И Леночка в нём ощущала себя такой же серой и страшной.
Разумеется, она не такая. Есть в ней какая-то женская изюминка. Как правило, мужики в её присутствии страшно глупели и начинали натужно выдавливать шутки, пытаясь покорить интеллектом и чувством юмора. Умора! Тот же Ромашин, например. Месяц назад она пришла на работу в «Упрадок» и сразу же попала «под обстрел» аж самого директора филиала. Смешно смотреть на ужимки обременённого семьёй мужика в возрасте Христа, пытающегося её склеить. Жена у него есть, сын, а он ведёт себя, как пятнадцатилетний подросток. То байки травит, то пивка зовёт попить вечерком, то шоколадкой одарит. И бесится, что она его единственного в офисе называет на «вы» и по имени-отчеству, что не принято в их «молодой динамично развивающейся компании».
Ромашин, как и другие мужики, тоже потерял последний ум. Думает, Леночка не догадается, для чего он взял её с собой в командировку. Официально — чтобы молодая сотрудница набиралась опыта, посмотрела, как опытный директор филиала проводит презентацию, поучилась общению с людьми. Как будто она такая дура и не догадывается о неофициальной цели! Девчонки в офисе рассказывали о хобби директора — брать молоденьких сотрудниц с собой в поездки для «обмена опытом».
Леночка как-то читала в журнале, что у мужиков бывает кризис среднего возраста. Вот и Ромашин, судя по всему, достиг этого самого возраста. Да был бы хоть мужик стоящий, а то так, никчёмное порождение крупного города: трусоватый, ленивый, пижонистый, самодовольный и болтливый. В качестве приложения имеются нагловатая кошачья физиономия и пивное брюхо. Леночка особо с ним не церемонится. У них уже установился своеобразный ёрническо-подковыристый стиль общения. То, что Ромашин может Леночку за такое панибратское отношение наказать или уволить, её сильно не пугало: пока директор надеется на её благосклонность, ничего ей не грозит. Ещё поборемся с тобой, господин Ромашин!
В номере стояла холодина: гостиница явно экономила на отоплении. Поэтому после душа Леночка завернулась в тёплый халат, надела пижамные штаны и навертела на голове тюрбан из гостиничного полотенца. Она подошла к окну и снова закурила. Через открытую форточку с улицы доносился шум дождя и ещё какие-то неприятные звуки. Леночка поняла, что это скрипит от ветра торчащая в разные стороны арматура заброшенного ресторана. От тоскливого скрипа стало тягостно и опять захотелось собраться и уехать домой.
В дверь затарабанили. Шустрый, где не надо, Ромашин был полон энергии и надежд на незабываемый романтический вечер.
— Кто? — на всякий случай спросила Леночка, хотя Диму выдало его сопение и кряхтение.
— Бочонок от лото! Открывай давай!
Лена даже обрадовалась приходу директора. Сидеть наедине с полуразрушенным зданием не очень приятно.
— Ну и видок у тебя! — восхитился Дима, увидевший первый раз Леночку в последушевом фантастическом наряде и без макияжа. — Восточная невеста. В халате и штанах, — пояснил он, сомневаясь в Леночкиной эрудиции.
— Давайте без комментариев, Дмитрий Сергеевич, — скривилась девушка, нервно поправив тюрбан. — На себя лучше посмотрите.
Ромашин с опаской оглядел себя: деловой костюм, модный светлый плащ и начищенные туфли в полном порядке. Он хотел дать Леночке отпор, даже набрал в грудь воздуха, но не нашёлся что сказать. Девушка с улыбкой наблюдала, как покрасневший от умственного напряжения директор фальшиво зевнул и якобы беззаботно начал оглядывать комнату. Его взгляд упал на тумбочку.
— Как в гримёрной, — восхитился Дима, указав на Леночкины кремы.
— Чего? — спросила Лена и «подставилась».
— Тьфу ты, я всё забываю, с кем общаюсь! Поколение «некст»! — обрадовался директор и с умным видом пояснил: — Гримёрная — это такое помещение в театре, где кремы всякие хранятся. Запомни, пригодится блеснуть перед кем.
— Да вас, Дмитрий Сергеевич, разве переблещешь! — прищурилась Леночка.
Они бы ещё долго и с удовольствием переругивались, но их беседу прервал звонок из Диминого кармана. Директор с раздражением вынул телефон:
— Здорово, Лёха!
Опять Рыбин, заместитель Ромашина, звонит из офиса. Чёртов трудоголик: семь вечера, а он всё на работе торчит. И названивает, будто по неотложным делам.
Телефон прохрипел что-то Диме на ухо. Ромашин скривился:
— А тебе не побоку, как мы доехали? Нормально доехали. Устроились. Одноместных номеров, правда, не было. Нас в двухместный поселили, с двуспальной кроватью.
Ромашин подмигнул девушке. Та погрозила ему кулаком.
— Чем вечером заниматься будем? — продолжил беседу Дмитрий Сергеевич. — В ресторан решили сходить, в «Лойву». Он тут рядом с гостиницей.
Леночка передёрнулась, представив себя сидящей с Димой за облупленным столиком в темноте разрушенного здания, над головой кудрявится скрипучая арматура, а за шиворот капает с тёмного потолка.
— О, у вас в Лойвинске ещё и ночной клуб есть? — засмеялся в трубку Дима. — Там под гармонь пляшут или диджей-шарманщик публику развлекает?
Рыбин в трубке невнятно шипел, Дима прервал его довольно грубо:
— Ладно, Лёха! Потрепаться захочешь — завтра звони.
Он раздражённо ткнул в телефон и, обернувшись к Лене, пробурчал:
— Как заведётся, может часами болтать!
— И что нашему Лёшеньке надо?
— В здешний клуб предлагает сходить. В «Традесканцию». Название какое-то дурацкое!
— Вот так карьерист! — удивилась девушка. — Я думала, он ничем, кроме работы не интересуется. А он, оказывается, в командировках не скучает. Не зря он сюда столько раз ездил: все злачные места изучил!
Дима засмеялся:
— Да он же местный, лойвинский. К нам в центр перебрался лет десять назад: учился, потом работать остался, квартиру снял… А тут у него родня разная живёт, братья-кумовья… Поэтому Лёха и любит сюда в командировки мотаться: вроде как на завод, а сам у родни ошивается: огурчиков ему с собой дадут, помидорчиков…
Упоминая разносолы, Ромашин отчётливо глотнул. Верная примета, что скоро он про ужин заговорит.
— А чего это Лёшенька о нашем досуге вдруг озаботился? — продолжала удивляться Леночка.
— Он хочет, чтобы мы подольше в свой номер не возвращались, который с двуспальной кроватью, — рассмеялся Дима. — Завидует…
— Вы вообще, Дмитрий Сергеевич, за языком следите! — вскинулась девушка. — Теперь он по всей конторе растреплет, что мы с вами в одном номере ночевали. Потом доказывай, что это не так.
— А мы квитанции предъявим, — нехотя ответил Ромашин. — Там написано, что номера разные.
— Вы наших сплетников не знаете, что ли? Им хоть десять квитанций принеси, они всё равно Рыбину поверят.
— Да про тебя и так полно сплетен ходит, — равнодушно заметил Дима. — Одной больше, одной меньше — не развалишься.
Он немного помялся.
— Кстати, ты есть пойдёшь?
Леночка улыбнулась, довольная своей проницательностью.
— Чего сияешь? — удивился Дима.
— Да так, анекдот вспомнила… И куда вы меня зовёте?
— В «Дядю Ваню» хотя бы, — неуверенно предложил Ромашин.
Леночка вместо ответа покривилась.
— Ну, знаешь ли, красавица, — моментально рассвирепел голодный директор, — тут тебе не Рио-де-Жанейро! Может, «Дядя Ваня» — единственное кафе на весь городишко!
Дима некоторое время возмущался, и по нему стало видно, как он усиленно соображает насчёт приёма пищи. Лену собственная вредность порадовала: ничего, ему полезно иной раз мозгами пошевелить!
— Может, в клуб сгоняем? — неожиданно предложил директор.
Ну, так и не удивительно, Леночка уже заждалась этого предложения.
— Вы собрались в клубе ужинать? — поинтересовалась она ехидно. — Чем, интересно? Орешками? Чипсами?
— Почему же! В некоторых клубах бывает и горячее.
Этот старикан решил рассказать про клубную жизнь Леночке, можно сказать, профессионалке ночных увеселений! Она только презрительно хмыкнула:
— Горячее подают в нормальных клубах, Дмитрий Сергеевич! И это дорого! Да я и не думаю, что здешний… как его… «Аспарагус» — нормальный.
— Тогда что мы паримся! Давай поужинаем в номере, хоть у тебя, хоть у меня. Продукты я в «Юбилейном» куплю, чайник есть. А после ужина можно до клуба проветриться. Спляшем там под балалайку.
Заметив, что Леночка хочет возразить, Ромашин поспешно добавил с купеческим жестом:
— Я угощаю.
«На казённые деньги», — подумала девушка. Кто в офисе не знает привычку шефа транжирить деньги, взятые якобы на «представительские расходы».
Глава 2
В женщине должна быть изюминка. Что это такое — сказать очень трудно. Бывает, встречаешь женщину, красивую, умную, ухоженную, а к ней совсем не тянет. А рядом — страшненькая серая мышка, и мужики к её ногам пачками валятся. Значит, эта самая мышка обладает той заветной изюминкой.
Взять ту же Ленку Васину. На первый взгляд ничего в ней особенного нет. Конечно, мордашка симпатичная, бесспорно: глаза зелёные, носик аккуратный. Улыбка красивая, белозубая. Волосы длинные русые. Но таких тысячи! К тому же если выше пояса у Ленки есть на что приятно посмотреть, но ниже — лучше не глядеть: ноги тощие, бёдра как у подростка. Да и сама вся, как подросток — сутулая, угловатая, неловкая в движениях.
Когда девушка выглядит моложе своих лет — это хорошо. Но когда она и ведёт себя на столько же лет, на сколько выглядит — уже не очень. Ленка младше Димы на целых одиннадцать лет, а выглядит пятнадцатилетней и по облику и по поведению. К ней очень хорошо подходит термин «малолетка».
Боже, сколько раз Дима зарекался связываться с молодёжью женского пола! Масса проблем от них, молоденьких! Во-первых, они любят развлечения, клубы всякие, дискотеки и бары, а на это уходит уйма денег. Во-вторых, совершенно неожиданно у этих девчушек находятся злобные гороподобные мамаши и спортивно-бандитского вида старшие братья, общаться с которыми не очень приятно. А в-третьих, у нынешнего поколения женского пола очень странные характеры: то в истерику впадают ни с того ни с сего, то в депрессию. Неуравновешенные какие-то.
Вот Ленка, которая у Димы в филиале работает всего месяц, уже успела показать свою скверную натуру. Почувствовав, что директор к ней испытывает интерес, она начала выкидывать фортели: хамит постоянно, пререкается с ним при подчинённых, сама провоцирует его на пошлые шутки, а потом обижаться начинает. И каждый раз после очередного выкидона хитренько так на него смотрит, как на подопытного кролика. Ну что, мол, ты на этот раз скажешь, начальничек. Неужели не психанёшь и не уволишь?
Зато есть у Ленки один большой плюс: никогда не отказывается выпить за компанию. И Ромашин переключился на более приятные мысли, чем анализ молодого поколения. Для процесса соблазнения неприступной Васиной понадобится двухлитровка пива и бутылка водки на потом. Показывать водку сразу не надо, потом, когда Ленка подобреет от пива, можно и водочки предложить. Закуску надо взять получше: мяса копчёного, икры красной… Другие девицы на диетах сидят, а эта молотит всё подряд. Дима слегка даже ей позавидовал: ест она не хуже нормального мужика, а вес не прибавляет. Засунутой в карман куртки рукой он погладил пивной живот и слегка помрачнел.
Всё было бы просто здорово: вдвоём с юной девицей в незнакомом городе в командировке за триста вёрст от семьи. Однако завтра утром сюда приедет господин Горюнов из головного офиса «Упрадока», коммерческий директор. С чего он вдруг решил проверить, как директор филиала работает с потенциальными заказчиками в командировке, Дима не знал. Его привезёт сюда Рыбин часам к десяти утра: мерзкий карьерист старается держаться поближе к столичному начальству.
Горюнов — мужик противный: если учует перегар, то прощайся с тёплым местом, Димочка! Где такую работу найдёшь непыльную, да ещё на которой можно из конторской казны в свой карман отсыпать время от времени! Идиот Рыбин организовал презентацию на восемь утра — надо успеть выспаться. Хотя, если бы Лёха устроил мероприятие позже, то пришлось бы ехать в Лойвинск утром да ещё везти с собой коммерческого директора, и никакого ночлега с Леночкой в гостинице бы не получилось. Так что нужно не печалиться, а довольствоваться тем, что есть.
В супермаркете «Юбилейный» перед торговым залом размещался небольшой коридорчик со столиками для разгрузки корзин и шкафчиками для вещей. В коридорчике толпились люди: не хватало свободных корзин, а без них в зал не пускали. Вышедшего из зала счастливчика немедленно обступали жаждущие покупатели и вздохами с покашливанием подгоняли его, пока он выгружал покупки.
Когда дошла очередь Димы, он встал над душой какой-то старушки, ожидая, когда она переложит содержимое корзины в допотопную авоську, сохранившуюся у неё с брежневских времён. Он тоже периодически громко вздыхал, взывая к старушечьей совести, но бабуля продолжала опустошать корзину по-провинциальному неторопливо.
— Сергеич, привет! — вдруг раздался в тесном коридорчике громкий сипловатый голос. — Вот ты где!
Дима обернулся на оклик. У выхода стоял крепкий темноглазый молодой мужчина с простецким лицом, одетый как охотник или рыбак: армейский камуфлированный бушлат, юфтевые сапоги. На голове вязаная шапочка, называемая в народе неприлично, прикрытая капюшоном. Лицо его почему-то показалось знакомым. Мужчина подошёл вплотную к Диме и довольно сильно хлопнул его по плечу.
— Я совсем забыл, что ты ещё меня не знаешь! — непонятно сказал он.
Пока Ромашин размышлял над фразой, камуфлированный мужчина потянул Диму на рукав:
— Пошли на воздух, поговорим.
От этой классической фразы-затравки, которую произносят хулиганы перед дракой, Дима похолодел. Получить по морде в планах на сегодняшний вечер у него не было.
— Вы меня с кем-то путаете, — промямлил Ромашин, стараясь унять дрожь в голосе.
Покупатели, ожидающие корзин, начали оборачиваться, предвкушая интересный скандал.
— С кем тебя спутаешь! — засмеялся камуфлированный. — Ни у кого больше такой кошачьей рожи нет!
Мужчина довольно крепко ухватил Диму за локоть и поволок на улицу. Загипнотизированный неожиданным напором, Ромашин покорно потащился за камуфлированным. Они одновременно протиснулись в двери, потому что конвоир никак не хотел отпускать Димин локоть, и вывалились на крыльцо. Директор понял, что попал, как говорится, под раздачу. Сейчас к этому камуфлированному присоединятся подельники, и Диму основательно почистят. Он уже мысленно прикинул ущерб: кошелёк с казёнными деньгами, часы, смартфон, перстенёк-печатка с агатом. А если захотят плащ снять или костюм?!
— Не напрягайся, Сергеич! — словно прочитал Димины мысли камуфлированный. — Я тебя бить не буду, хотя надо бы для профилактики. И грабить тоже не буду.
Они отошли подальше от магазинного крыльца. Конвоир отпустил Димин локоть и закурил. Кого-то он всё-таки напоминает лицом и повадками! Только кого?
— Я тебя сюда вытащил, Димон, чтобы предупредить, — дыхнул Ромашину в лицо мужчина. — Ты сегодня ни в какую «Традесканцию» не ходи, а сиди в гостинице и с бабой своей развлекайся.
«Не ходи никуда, Варенуха», — всплыла в Диминой голове до боли знакомая фраза. Страх быть ограбленным и избитым улетучился. Зато повеяло чем-то мистическим, потусторонним. Откуда этот бродяга узнал, куда они с Ленкой собираются? Откуда он знает, где они остановились? И вообще откуда он их знает и чего ему от них надо?! Ведь Дима его первый раз в жизни видит! Ромашин и Васина ни разу не посещали этот уездный городишко!
— Чего уставился? — неприязненно спросил камуфлированный, выпустив клуб дыма прямо Диме в лицо. — Мне тоже нет особого интереса с тобой трепаться. Я бы с удовольствием тебя закопал бы здесь, да Жарков не разрешает. Говорит, причинно… следств… контину… что ты, блин! Какие-то связи нарушатся, чтоб их дьявола! Причинность, во как! А будь моя воля, я бы тебя…
Мужик без особой злобы замахнулся на Диму, отчего тот вздрогнул и сжался. Может, тот тип ненормальный? Оно и видно: слова какие-то непонятные, намёки… Но откуда он про Димины планы на вечер знает?! Жарков… Знакомая фамилия, где-то слышал…
— Да ты не волнуйся, — выдавил Ромашин, стараясь говорить как можно мягче и не делать при этом резких движений. — Никуда я из гостиницы не пойду. Сейчас только продуктов куплю на ужин. Не можем же мы голодными весь вечер сидеть.
Ледяные глаза камуфлированного потеплели:
— Вот и славно! Сидите себе с Василенкой в номерах да обжимайтесь на здоровье! Выспитесь, как следует, и на завтрашней презентации будете, как огурчики.
Он подмигнул побледневшему Диме. А у Ромашина совсем голова кругом пошла. Откуда этот чокнутый рыбак или охотник мог знать про презентацию?!
— Я всё понял, — робко произнёс Дима. — Ну, я пошёл?
Камуфлированный, видимо, не обладал быстротой мышления. Он некоторое время сосредоточенно молчал.
— Я с тобой пойду, — наконец принял он решение. — Купишь продуктов, потом я тебя до гостиницы провожу.
Идти в такой компании в магазин очень не хотелось, да и аппетит пропал.
— Деньги в номере забыл, — соврал Ромашин, для убедительности похлопав себя по карманам.
— Ну, так пошли в гостиницу, возьмёшь, — скривился камуфлированный и потянул Диму за рукав плаща. — Я там тут подожду, у бывшей «Лойвы». Под козырёчком постою…
В гостинице Дима почувствовал себя в относительной безопасности. В коридоре он отдышался. Выдавая Ромашину ключ от номера, Тамара Павловна покосилась с подозрением на Димину бледную физиономию, пришлось срочно изобразить дежурную улыбку.
В номере Дима немедленно заперся на ключ и облегчённо вздохнул. Потом он, не включая свет, осторожно отодвинул штору и выглянул в окно. Увы, окно его номера (пластиковое, свежевставленное) выходило на улицу, и камуфлированного отсюда не видно. А вот окна Ленкиного номера как раз выходят на заброшенный ресторан.
Леночка открыла Ромашину дверь и встревожено посмотрела ему в глаза:
— Вам дурно, Дмитрий Сергеевич? Съели что-нибудь?
— Голова просто разболелась, — брякнул Дима. — Устал немного: полдня за рулём.
— А где еда?
— Ничего я не купил. Магазин хреновый попался: выбора никакого, всё просроченное, — солгал он не очень убедительно.
— У вас вид испуганный. На хулиганов напоролись? Деньги хотели у вас отнять? — не поверила в Димину усталость любопытная девушка. На этот раз она, сама того не зная, была довольно близка к истине.
Но Ромашину совсем не хотелось упражняться в словесном фехтовании. Он подошёл к окну, отогнул штору и осторожно выглянул на улицу. У стены заброшенного здания между оконными провалами виднелась тёмная фигура. Конечно, это тот самый ненормальный из магазина. Диме со страху показалось, что он смотрит прямо на него, и директор прытко отскочил от окна.
— Кого вы там увидели? — выпучила глаза Леночка, увидев Димин прыжок. — Горюнова что ли? Он же только завтра будет!
Она засмеялась своей шутке. Затем подошла к окну и поглядела вниз.
— Никого там нет.
Дима из-за Леночкиного тощего плеча выглянул на улицу. В самом деле, возле «Лойвы» было пусто.
— Он, наверное, сюда поднимается, — хихикнула Лена.
— Кто?! — испугался Ромашин.
— Горюнов, — продолжала поддевать директора девушка. — Разве это не он был?
Дима угрюмо молчал, что было на него не похоже. Девушка встревожено заглянула в лицо директора.
— Да что с вами, Дмитрий Сергеевич?! Я же шучу! Вы так начальства боитесь московского?
И тут и самой Леночке пришлось вздрогнуть: в дверь номера раздался резкий стук. Если бы в номере не находилась девушка, Дима бы замер и никому не открыл. Но ему очень не хотелось показать себя последним трусом перед хорошенькой подчинённой.
— Кто там? — осведомилась девушка.
Дима ожидал, что из-за двери ответит сиплый голос камуфлированного. Но вместо этого из-за двери раздался незнакомый бодрый баритон:
— Откройте, пожалуйста, у нас для вас сюрприз!
Ромашин внутренне напрягся, ожидая, пока Лена откроет. На пороге номера стоял рослый плечистый парень в мятом смокинге, сидящем на нём, как седло на корове. Юноша улыбнулся, показав неровные зубы, и неестественным голосом протараторил:
— У нас в ночном клубе «Традесканция» проходит акция: гости нашего города посещают клуб бесплатно! Только сегодня!
У Димы сильно забилось сердце. Третий раз за вечер он слышит про эту проклятую «Традесканцию»! Мистика какая-то! Как человек практичный, он терпеть не мог всяких тайн и загадок. Да и лишний раз напрягать мозги головоломками не хотелось.
Зато при упоминании ночного клуба у общительной Леночки загорелись глаза:
— Дмитрий Сергеевич, поехали!
— Да, да, мы можем поехать прямо сейчас! Я вас до клуба довезу! — обрадовался парень. — Скоро программа начнётся!
— Программа, говоришь? — спросил Дима, подозрительно прищурившись. — И нас двоих персонально прямо до клуба довезёшь? И за что нам такая честь, позволь спросить?
— Я же говорю — акция! — осторожно ответил парень, немного смутившись.
— А почему вы только нас двоих приглашаете? — наседал Ромашин на парня. — В гостинице три этажа, и на каждом номеров не один десяток!
Юноша явно не ожидал такого вопроса. Его румяные щёки ещё больше покраснели, а маленькие серые глазки тревожно заблестели.
— Я уже обошёл все номера. Никто не хочет в клуб идти. Вы одни — молодые и весёлые, — промямлил парень, всё ещё пытаясь изобразить из себя разбитного зазывалу.
— Да не одни мы молодые! — возразил Дима. — Через номер от нас ещё моложе живут. Зайдите, они за вами вприпрыжку поскачут!
— Дмитрий Сергеевич, что вы к человеку привязались! — вступилась за юношу Леночка.
Она белозубо улыбнулась зазывале.
— Мы никуда не поедем! — отрезал Ромашов, норовя показаться настырному юноше настоящим мужчиной с железной волей. — Юноша, покиньте, пожалуйста, номер!
— Можно вас на пару слов в коридор? — вежливо попросил парень Диму.
Он протянул руку, аккуратно взял директора за мизинец и так сдавил, что Ромашов чуть не закричал на всю гостиницу. Лена не заметила выходки юноши, потому как он проделал всё молниеносно и незаметно.
— Мы быстренько! — заверил парень девушку, показав неровные зубы.
В пустом гостиничном коридоре юноша согнул мизинец Димы и нажал на него с такой силой, что Ромашин охнул и присел на пол. В отличие от камуфлированного возле супермаркета, зазывала был ещё более решительным в действиях.
— Слышишь, Сергеич, я тоже не железный! — прошипел юноша, багровея и выпячивая квадратный волевой подбородок. — Ты что к каждому моему слову цепляешься?! Пойдёшь ты у меня сегодня в «Традесканцию», как миленький! Побежишь! Гусиным шагом пойдёшь, если прикажу! Понял, рядовой?!
Поскольку Дима замешкался с ответом, обдумывая, откуда парень мог знать его имя, точнее, отчество, зазывала ещё сильнее нажал ему на палец, и несчастный директор пискнул:
— Понял, понял!
— Вот и славно, — улыбнулся юноша, отпуская мизинец. — В этой ветке ты пока ещё никто. Могу и напинать тебя в воспитательных целях, боец…
Ромашин вздрогнул и сжался.
— Да я пошутил! Не трясись! — успокоил его парень.
— А мне один тип… возле магазина… велел в номере сидеть! — пожаловался Дима, поняв, что тот камуфлированный и этот смокинговый как-то связаны между собой.
Почему бы не привлечь на свою сторону такого серьёзного бойца? Вот силищи сколько! Ромашин обратил внимание на сбитые костяшки пальцев у парня. Рукопашник, видать. И кулаками владеет, и руки выкручивать умеет.
Парень хмыкнул:
— Будешь в номере сидеть, солдат — тебе же будет хуже. В «Традесканцию» поедете со мной, и ничего с вами не случится. Ни в клубе, ни после клуба на даче…
Он немедленно осёкся.
— На какой ещё даче? — забеспокоился Ромашин.
— Оговорился, — осёкся парень. — Я имел в виду гостиницу, а сказал «дача». У нас тут гостиницу местные дачей называют, вот я и сказал.
«Мели, Емеля», — подумал директор, слушая нескладное враньё юноши.
— Ладно, что языком впустую чесать… Пойдём, воин, — резко сменил тему разговора парень.
Он проконвоировал деморализованного Диму в номер и закрыл дверь.
— Еле уговорил твоего кавалера, — улыбнулся парень Леночке. — Домосед он какой-то.
— У него голова болит, — вступилась теперь уже за Диму Лена. — И ещё он голодный. И я тоже. Где в твоей деревне можно пожрать?
— В клубе пожрёшь, — в тон ей ответил смокинговый. — Там не ахти как кормят, зато цены божеские по сравнению с вашим областным центром.
Парень вышел в коридор и обернулся:
— Вы давайте собирайтесь, а я пока такси от администратора вызову. «Русская тройка», пять троек. Запомните, если что.
— Ты разве не на машине? — сморщила носик Леночка. — Фи!
— Ну не все ж такие успешные, так твой Дмитрий Сергеевич! — улыбнулся неровными зубами парень.
— А ты, я гляжу, успехами вообще не блещешь никакими! — хихикнула девушка, высовываясь в коридор. — Машины нет, сотового тоже нет, такси с городского телефона вызываешь!
— Я вас у администратора жду! — крикнул парень, отказавшись от пререкания с Леночкой.
Когда он скрылся, Ромашин захлопнул дверь номера.
— Знаешь что, Елена Александровна! — сердито заговорил он. — Ты не лезь со своим хихиканьем, куда не надо!
Дима рассказал Лене о встрече возле магазина, опуская некоторые подробности.
— Теперь ты поняла, что нам лучше никуда не высовываться. А ещё лучше вызвать полицию! Тут дело тёмное.
— И что вы в полиции собрались рассказывать? — возмутилась Леночка. — Что один вас в клуб приглашает, а другой с кем-то спутал?
— Причём тут спутал?! — рассердился Дима. — Откуда этот бандит мог знать, что мы в клуб собираемся? Откуда он вообще про нас знает?!
Вдруг Леночка хитро прищурилась и поглядела на директора:
— Сыщик из вас, Дмитрий Сергеевич, как из меня космонавт! Вы же сами рассказывали, что у Рыбина тут куча родственников. Вот он и растрепал о нашем приезде всем своим братьям-сватьям по телефону! Может, даже попросил разыграть нас. И у магазина вы общались с его шурином или сватом каким-нибудь!
Опешив от такого логически стройного вывода, Дима присмирел и уставился в одну точку. И в самом деле, может камуфлированный — Лёхин родственник. То-то рожа показалась знакомой!
В дверь сунулась румяная физиономия клубного зазывалы:
— Ну, вы скоро там? Такси уже внизу ждёт!
Глава 3
Клуб «Традесканция» размещался в старинном отреставрированном здании. Леночка недовольно сморщилась.
— Идите пока, веселитесь, а я тут постою, воздухом подышу, — предложил парень в смокинге. — Держи билеты. Бесплатно. Потому как акция.
Он протянул девушке пару билетов. Забавный парнишка! Совершенно не реагирует на Леночкины чары, даже обидно. Она уж его и задеть словами пыталась, и улыбалась, как акула, и подмигивала — ноль эмоций. Девушка невинно заигрывала с парнем, чтобы досадить Ромашину и тем самым вывести его из ступора.
— А ты не замёрзнешь тут в своём фраке, любитель свежего воздуха? — спросила Леночка.
— Не замёрзну. У меня тут ещё дела остались, — заюлил парень. — Да вы идите, там уже программа началась!
Внутренность заведения привередливой Леночке — эксперту по увеселительным заведениям — понравилась. Модные кобальтовые тона, огромный танцпол со столиками вокруг него, просторный обеденный зал с баром… Музыка неплохая — типичная клубная, ритмичная и однообразная.
Веселиться — так на полную катушку. Леночка выключила звук у телефона, чтобы не надоедали подружки своими причитаниями о неверности ухажёров, и убрала его в необъятную сумочку, набитую всяким нужным барахлом. Она подумала, что так и не успела ответить на все сообщения, но теперь её это не слишком волновало.
Парень, который привёз их в клуб на такси, наврал: поужинать тут совершенно нечем. В баре к спиртному подавались чипсы и орешки, а в качестве горячего — сосиски в тесте, хот-доги и пицца. Не хватало ещё шаурмы для полного комплекта! Зато на голодный желудок хорошо пошло пиво. Из головы под приятный алкогольный шумок сразу вылетели все тревожные мысли, навеянные Диминым странным поведением. Леночка наконец-то почувствовала себя в родной клубной стихии. Они с Ромашиным сидели за столиком возле самого танцпола. Звукоаппаратура была довольно приличной: от басовых нот в горле подпрыгивал знакомый комок. Плохо только то, что народу маловато. Разговорчивый бармен посоветовал посетить клуб в выходные, когда тут не протолкаться.
Как ни странно, Леночка не любила танцевать. Она никак не могла совладать со своими нескладными конечностями. Гораздо интереснее сидеть и глазеть на посетителей. А ещё интереснее познакомиться с каким-нибудь сопливым юношей и наблюдать за его потугами в области соблазнения. Поскольку Леночка выглядела лет на пятнадцать, то к ней знакомиться подсаживались зелёные юнцы, над которыми она чувствовала интеллектуальное превосходство и могла глумиться, сколько душе угодно. По собственному капризу она могла позволить пригласить себя на медленный танец и стерпеть прикосновения влажных от волнения юношеских рук на своей талии, лишь бы понаблюдать за реакцией сопливого соблазняющего.
А иногда в клубной жизни случались захватывающие приключения. Подцепит Леночку и её лучшую подружку Олю какой-нибудь состоятельный франт из тех, что ошиваются по клубам в поисках низкопробных развлечений, зазовёт к себе в гости «на чашку кофе». Накупит разной еды, выпивки и, как сегодня Ромашин, предвкушает приятный вечер. Когда франт уже дойдёт до кондиции и начинает переходить к активным действиям, срочно придумывается какой-нибудь повод, чтобы выйти на лестничную площадку «позвонить маме, чтобы ты не подслушивал» или «с подружками поделиться, чем мы сейчас будем заниматься». Наивный охотник за женским полом откроет входную дверь, а Леночка с Олей ноги в руки и бегом на улицу! А дальше — отбежать на пару кварталов и вволю посмеяться над неудачливым любителем «клубнички». Развлечение вполне безобидное, но очень увлекательное!
Леночка один раз видела, как Дима развлекается в клубах на всю катушку. Две недели назад они ходили всем офисом праздновать день рожденья фирмы. Тогда Ромашин лихо выкаблучивался на танцполе, выделывая перед многочисленной публикой кренделя. При его комплекции двигался он очень резво и пластично, и девушка с удовольствием наблюдала за его выкрутасами. Сегодня же директор сидел, уставясь в одну точку и усиленно накачивался пивом.
— Может, водки возьмём? — мрачно предложил Дима.
— По-моему, вам и пива за глаза хватит, — засомневалась Леночка. — Чего вы серьёзный такой сегодня, Дмитрий Сергеевич?
Директор не ответил, только неопределённо махнул рукой. Он встал и, чуть пошатываясь, направился в бар, отставив девушку одну. Леночка, впрочем, не особо огорчилась и начала с удовольствием наблюдать за посетителями. Через некоторое время к Леночке подсел темноглазый крепкий парень с простоватым лицом, одетый по-провинциальному изыскано: кожаная куртка и спортивные штаны. Наверное, Леночкино разглядывание публики он истолковал по-своему.
— Скучаешь? — спросил он, перекрикивая музыку.
Девушка, закатив глаза, вздохнула.
— Конечно, скучаю! Думаю, кто бы подсел ко мне… — прокричала она в ответ.
Крепыш немного помялся, обдумывая достойный ответ.
— Ты нездешняя? — гаркнул он вопросительно.
— Здешняя, коренная лойвянка! — кокетливо проорала Леночка в ответ. — Или лойвючка…
— Чего-то я тебя не видел в городе… — засомневался парень.
— Я с мальчиками не гуляю. Дома сижу с мамой…
— Так скучно же дома!
— А я вышивкой занимаюсь. И крючком вяжу…
Словом, начался обычный дискотечно-клубный пустой трёп. Краем глаза девушка обнаружила, что в зал вернулся Ромашин и начал высматривать её. Видно, что директор филиала основательно нагрузился спиртным: пять-шесть баллов по десятибалльной шкале. Увидев девушку, мило беседующую с аборигеном, Дима помрачнел как туча, да так сильно, что даже в темноте было заметно. Леночку это сильно обрадовало: она решила, что директор приревновал её. Чертёнок, сидящий внутри девушки, не давал ей покоя и требовал творить ещё больше мелких пакостей. Поэтому, поупражнявшись в словесном поединке с местным парнем, Леночка станцевала с ним сначала один медленный танец, потом другой. При этом девушка едва не вывихнула глазные мышцы, косясь в сторону огорчённого Ромашина.
А ещё спустя пару минут девушка присоединилась к компании Толяна (так звали её неожиданного ухажёра). Крепыш пришёл в клуб с парой размалёванных нагловатых девиц и несколькими изрядно подвыпившими парнями. С большим сожалением Леночка заметила, что Дима исчез из зала; ей очень хотелось, чтобы директор видел, как она веселится, злился и ревновал. Через некоторое время Леночка перезнакомилась со всеми в Толяновой компании. Крепыш, несомненно, решил завоевать её расположение. Он обосновался рядом с ней, его рука уже прочно лежала на Леночкиных плечах. Девушка не чувствовала себя неловко в шумной компании незнакомых людей. Выросшая в заводском районе областного центра, она привыкла общаться с подобным контингентом: простыми и агрессивными парнями и недалёкими девицами.
Тут Лена увидела, что вновь появившийся в зале директор ей отчаянно сигнализирует, размахивая руками как мельница, и вышла из зала якобы в туалет. В коридоре музыки почти не слышно, так что можно разговаривать без раздирания голосовых связок.
— Ты что, с катушек съехала?! — немедленно набросился на девушку Дима. — Ты чего с этим типом путаешься? Знаешь кто это? Тот самый чокнутый, который со мной возле магазина беседовал! Теперь он сюда с братвой своей припёрся! Переоделся ведь, свинья!
— Я откуда знала, кто это? Да пусть хоть Джек-Потрошитель! Мне ж за него замуж не выходить, — спокойно возразила вредная Лена, обрадованная тем, что обычно невозмутимый Дмитрий Сергеевич рассердился так, что даже протрезвел.
— Приключений захотелось на пятую точку? Ну-ну…
— Вы лучше о своей точке позаботьтесь, Дмитрий Сергеевич! — рассвирепела Леночка.
Больше всего на свете Лена не любила, когда её начинали поучать, как себя вести и что делать. Она считала себя очень самостоятельной.
— Ты вляпаешься в историю, а мне отвечай! — ответно обозлился директор.
— Я вам подчиняюсь с девяти до шести с перерывом на обед. А в остальное время — моя личная жизнь. И не вам в неё лезть!
— Мы в командировке, значит, ты подчиняешься мне круглые сутки, — заметил Ромашин.
— Я занимаюсь документами и презентациями. Давайте задание, выполню. А куда мне ходить и с кем знакомиться — не ваша забота!
Так они препирались добрых минут пятнадцать. Пару раз в коридор выглядывал вертлявый паренёк из компании Толяна, своего рода курьер и адъютант лидера. Он, демонстративно пренебрегая Димой, вопрошал:
— Ленка, ты скоро?
— Скоро, Марик, скоро!
Дима дождался, пока гонец Марик в очередной раз исчезнет, и, наклонившись к Леночкиному уху, горячо заговорил:
— Я тебе не хотел рассказывать… Теперь расскажу.
Он поведал девушке о коридорном разговоре в гостинице с парнем в смокинге, который их сюда привёз.
— Я думаю, что он где-то в клубе, — напряжённым шёпотом уверил Дима. — Раз он сам нас в клуб потащил, значит, он тоже против этого Толяна. Ведь Толян не хотел, чтобы мы с тобой сюда приходили. Надо бы, чтобы этот рукопашник за нас вступился, если что.
— Если что? — переспросила Леночка. — А что может быть «если что»?
— Хрен знает, Ленка! — серьёзно проговорил Ромашин. — Им что-то от нас надо… Я даже хотел этого рукопашника в смокинге найти.
— Нашли? — равнодушно спросила девушка, зевнув.
Ей уже порядком надоел этот детективный рассказ в Димином исполнении.
— Нет. Я всё здание обошёл. Но я другое увидел, нехорошее…
Дима, заметно побледнев, оглянулся и быстро зашептал Леночке на ухо.
— На третьем этаже есть бухгалтерия… С табличкой… А напротив кабинета связанный мужик лежит с кляпом во рту! В одних трусах!
— Вы его развязали? — спросила девушка.
— Я что, дурак? Нет, конечно! Может, это наркоман местный или ещё кто. Бандитские разборки может… Надо охране сказать. Заодно про того спросить, в смокинге. Хотя тут все охранники в смокингах…
Приняв решение, Дима выбежал из зала. Конечно, Леночка догадывалась, что директор филиала «Упрадока» и её непосредственный начальник трус, но не до такой же степени!.. Она вспомнила, каким бледным и дрожащим прибежал недавно Ромашин из магазина. А если он выдумал историю про связанного мужчину из-за Толяна? Чтобы напугать Леночку и уехать из клуба поскорее в гостиницу, где у него никто девушку не отобьёт? Девушке очень понравилась эта мысль и она успокоилась. Но не мешало кое-что проверить.
Вернувшись к весёлой компании, Леночка как бы невзначай поинтересовалась, посещал ли Толян сегодня «Юбилейный».
— Ты что, из ментовки? — захохотал тот. — Как следак, прям, допрашиваешь! Не был я сегодня у «Юбилейного», гражданин начальник!
Пришлось ей соврать, что его с кем-то перепутали. Чёртов Ромашин, из-за него врать и выпутываться приходится! Сам чего-то там навыдумывал, а ей красней! Девушка решила больше не слушать байки Ромашина. Что-то он сегодня странноватый какой-то. Может, кстати, он и всегда такой. Они ведь с Димой ещё не общались так подолгу с глазу на глаз, а на публике он все свои странности маскирует…
Девушка очень рассердилась на Диму. Она очень ценила собственную свободу и терпеть не могла, когда кто-нибудь начинал ревновать и ограничивать её общение. Леночка придвинулась поближе к Толяну, и события начали развиваться со стремительной быстротой. Толян вдруг «вспомнил», что у него сегодня день рожденья. Леночка прикинулась круглой дурой и поздравила хулигана, даже в щёку его чмокнула, мысленно сплюнув после поцелуя. Лжеименинник сказал, что в этом клубе музыка дерьмо и жратвы никакой и предложил отметить день рожденья на природе. «В тайгу поедем? — фальшиво обрадовалась Леночка. — В полночь? Ой, как романтично!» «Почти в тайгу. У меня дача от города в тридцати километрах». «Так ты у нас состоятельный мужчина: у тебя собственная дача есть!» «Да не собственная, а родительская. Тебе-то какая разница? Там есть банька, шашлычок организуем. И тайга рядом. Давай вдвоём, а? На кой нам нужны эти свидетели!»
Но Леночка наотрез отказалась ехать с Толяном вдвоём на дачу. Только всей компанией, и Дмитрия Сергеевича захватить обязательно, без него она не поедет. Толян с крайним неудовольствием согласился. «Ухажёр твой, что ли?» «Да. Папик. Богатый». «Богатый, говоришь?»
Минут двадцать общими усилиями искали Диму по всему клубу. Разумеется, на третьем этаже никакого связанного голого мужика не наблюдалось, девушка специально туда заглянула. Леночка сильно подозревала, что его тут вообще никогда не было. Ушлый Марик где-то всё же нашёл Диму. Как ему удалось уговорить директора ехать на дачу в такое позднее время с неприятной компанией, одному богу известно. Но факт остаётся фактом. Компания, включая оцепенелого Ромашина, вывалилась из клуба и упаковалась в две тонированные «девятки». Лена с Димой оказались в разных машинах, зато в одной машине с Леночкой оказался Толян. Он сидел за рулём, а девушка — рядом с ним, и шаловливая рука «именинника», переключая скорости, пыталась потрогать Леночкину коленку.
Лойвинск — городок маленький; скоро кортеж выкатился за его пределы и покатился по колдобистой тёмной дороге. На самой окраине пришлось сделать остановку, чтобы в придорожном магазинчике закупиться маринованным мясом для шашлыка и спиртным.
Леночка поняла, что вляпалась в очередную историю, но это её не испугало, даже, наоборот, взбодрило. Неужели этот гопник думает, что у него что-то получится?! Леночка знала, что проблемы обязательно будут: не просто за красивые глаза Толян везёт её на дачу. Но в силу молодого оптимизма она верила, что выпутается из этой щекотливой ситуации. Сроду бы не поехала, но очень уж хотелось позлить Дмитрия Сергеевича. Ухажёр, тоже мне! Что плохого в приключениях? Бодрят, веселят, кровь волнуют. Ещё утром Лена сидела в скучном евроотремонтированном офисе и раскладывала пасьянс на компьютере, в обед — мчалась по Лойвинскому шоссе. А сейчас — летит по трясучей загородной трассе куда-то к чёрту на кулички.
Когда сегодня утром Лена с Димой ехали в Лойвинск, Ромашин рассказывал о городе. Этот городишко — самый северный в области, выше начиналась непролазная тайга и какая-то Марьина Топь. Как говорится, здесь заканчивается цивилизация. Толян сообщил, что они едут в дачный посёлок, за которым сразу начинается та самая Марьина Топь, и от этого завораживающего названия у Леночки сладковато ныло сердце.
Примерно к часу ночи они домчались до Толяновой дачи. «А ведь завтра с утра презентация», — подумала Леночка, с ужасом представив себя не выспавшейся, бледной, с тёмными мешками под глазами. Зато вылезший из соседней машины Дима, похоже, наоборот, развеселился. Он явно нашёл общий язык с этой компанией, и рот его не закрывался. А баек директор столько, что для любой компании найдётся пара десятков.
Некоторое время на даче (классические шесть соток, маленький кирпичный домик и летняя кухня) царило оживление: выгружали из багажника бутылки с водкой, ящики с пивом и остро пахнущее мясо в маринаде. Две девчонки из компании, Танька с Галькой хлопотали возле стола на летней кухне, раскладывая одноразовые тарелки. В ночном пиршестве на летней кухне была своя прелесть. На дворе середина октября, постоянно моросит мелкий дождик, но погода относительно тёплая для этого времени года. Вокруг темень, через тучи едва пробивается свет полной луны, уныло и тоскливо, а тут — печка топится, навес над головой, мангал раскочегаривается, пиво… И час ночи! Романтика! В дачном посёлке ни души. Дача Толяна на самом краю посёлка. За забором тайга, которую Леночка видела только на картинке, и загадочная Марьина Топь.
Дима, освоившись в компании полностью, взял на себя руководство по приготовлению шашлыка. Уж кто-кто, а Дмитрий Сергеевич знал толк в низменных удовольствиях. Леночка не могла определить, что для директора важнее — чревоугодие или прелюбодеяние. Девушка даже порадовалась за директора: ещё совсем недавно он отчаянно трусил, зато теперь, похоже, полностью отошёл. Она, прищурившись, исподтишка посмотрела на Толяна. День рожденья, говоришь, брехло?! Запомнишь ты этот день рожденья, когда со мной у тебя ничего не выйдет!
Глава 4
Конечно, будь Ромашин один, он бы ни за что не поехал с подозрительной компанией на какую-то дачу. Тем более со странным Толяном, который уже дважды пересекался с Димой сегодня. Самое интересное, что этот подозрительный парень сделал вид, будто он с Ромашиным незнаком, и сегодня никакого разговора возле магазина не происходило.
Пришлось участвовать в сомнительном приключении из-за сумасбродной Ленки. Ведь если бы Дима не поехал с аборигенами на дачу, вредная Васина обязательно бы растрепала на весь офис о трусливом поступке директора. И его и без того невысокий авторитет упал бы, как говорится, ниже плинтуса. А если ещё с ней что-то случится!.. Димина беззаботная жизнь превратится в сущий ад: свидетельские показания в полиции, Леночкины родственники («как же ты отпустил её одну!»), упрёки вышестоящего московского руководства («Дима, из-за твоей трусости на безупречной репутации нашей компании образовалось несмываемое пятно!»), косые взгляды коллег. Так что, когда этот мерзостный тип Марик велел Ромашину ехать с ними на дачу, тот, мгновенно прокрутив это всё в голове, согласился, положившись на счастливый случай.
Пока добирались до дачи, Дима уже вполне освоился в новой компании, вернее, среди пассажиров первой «девятки» (Толян с Леночкой ехали в другой). Ромашин был общительным и легко сходился с людьми из самых разных социальных слоёв. А сегодня он проявлял настоящие чудеса коммуникабельности: рот его не закрывался, ежеминутно выдавая какую-нибудь байку или анекдот. Правда, такое расположение в компании далось ему нелегко. Пришлось одарить наиболее опасных парней фирменными флешками, ручками и календариками, которыми набиты карманы его пиджака. Агрессивному Марику пришлось подарить даже галстук.
Веселье, начатое в клубе, продолжилось на даче. Несмотря на то, что Дима был уже порядочно навеселе, он не забывал о собственной безопасности. Дорогой перстенёк с камушком — подарок супруги на тридцатилетие — он потихоньку снял с пальца и сунул в карман. Смартфон он выключил, чтобы не зазвонил ненароком, и вместе с бумажником затолкал в потайной карман в плаще. Он больше боялся, что Толян привяжется к нему из-за того, что Дима не вернулся из гостиницы в «Юбилейный» и заставил хулигана мокнуть под дождём. Чтобы этого не произошло, директор решил контратаковать Толяна. Он выждал момент, когда Толян отлип от Леночки и подошёл к столику глотнуть пива.
— Слышь, Толян, ты меня долго ждал у гостиницы? — забросил пробный камушек Дима.
Толян вылупил глаза и изумлённо-сердито зыркнул на Ромашина:
— Какой гостиницы?!
— Возле «Центральной», — уточнил Дима. — Когда я за деньгами пошёл.
— Какими деньгами?! — Толян посмотрел на Ромашина, как на полоумного.
— Ну, после «Юбилейного».
Толян сердито засопел:
— Вы меня заколебали сегодня с Ленкой со своим «Юбилейным»! Не ходил я в магазин сегодня! Ни в «Юбилейный», ни в какой другой! Понятно?!
— Ну не ходил, так не ходил… — покорно согласился Дима.
«Вот ведь подонок! Смотрит прямо в глаза и отбрехивается!», — возмутился про себя Ромашин. А вслух спросил:
— Ты Рыбина давно видел?
Вот сейчас и узнаем, сговорились ли вы с Рыбиным нас разыграть или нет.
— С каким именно? Я сам — Рыбин, — ответил Толян, едва заметно вздрогнув.
От заявления Толяна настала очередь удивиться Диме.
— С Алексеем Рыбиным, — уточнил он.
— А, с Лёхой? — натужно улыбнулся Толян, избегая смотреть в лицо Диме. — Сто лет я его не видел.
«Странно, почему он не спросил о моём интересе к Лёхе, — заподозрил Толяна Дима. — И оправдывается как будто! Чего-то темнишь, Толян».
— Он — мой братан двоюродный, — заявил хулиган.
Молодец, Леночка, настоящий сыщик! Всё оказалось довольно просто: хулиган — родственник Лёхи Рыбина. Даже физиономии у них похожи, а характеры разные: тот, в офисе — угодливо-скользкий, а этот — нагловато-агрессивный.
После такого разговора веселиться уже не хотелось: что-то нехорошее затеяли два брата-акробата Рыбины. Особенно неприятно стало (даже хмель из головы вылетел), когда одна «девятка» покинула дачу, увозя с собой девчонок-аборигенок. На даче остались Толян, Марик и пара крепких парней. Ну и Дима с Леночкой.
Толян повёл Лену «пообщаться» в машину и подмигнул парням. Ромашин это заметил и похолодел от страха. Он почувствовал, что события принимают скверный оборот.
— Слышь, Димон, тут такое дело… — начал издалека Марик, приблизившись к Диме расхлябанной походкой. — Ты давай иди в дом… Толян сказал…
— Зачем? — спросил Дима, выигрывая время.
Он сильно побледнел, почувствовав, что два других крепыша подошли к нему и встали за спиной.
— Ты не ори, главное! — игнорировав Димин вопрос, посоветовал Марик зловещим шёпотом. — Мы тебя запрём ненадолго. Так надо…
Дима обречённо побрёл в домик, не пытаясь даже возмутиться. Директор почувствовал, что сейчас это бесполезно, к тому же за такие вопросы можно и по роже получить. Он поднялся по невысокому крыльцу и прошёл через веранду в комнату. За ним в дверь просунул голову Марик.
— Васёк, тут окно есть. Вылезет ведь, сволочь!
Один из парней тоже заглянул в комнату и усмехнулся:
— Не вылезет, — заверил он, внимательно оглядев Ромашина с головы до ног. — Ты на его комплекцию глянь — с центнер весит. А окошко маленькое, он даже башку не просунет.
Дверь в комнату захлопнулась, застрекотал замок. Оставшись один взаперти, Дима немного осмелел и решил осмотреться. Интересно, для чего комната в домике, который и сам на замок запирается, имеет дополнительные запоры? Ага, понятно. В комнату, как принято в дачных посёлках, на зиму стаскивают всякий садовый инвентарь. Запор — дополнительное препятствие от дачного ворья. Надо найти какую-нибудь штыковую лопату: пригодится дверь выломать, подкоп сделать или в качестве оружия. Конечно, отмахаться лопатой от четверых далеко не слабых парней нереально, но с оружием в руках чувствуешь себя уверенней. При свете тусклой пыльной лампочки Дима обшарил все углы комнаты, но, кроме старого комода, двух ржавых кроватей и кучи рухляди, ничего интересного не нашёл. Он попытался осторожно пошевелить дверь, чтобы оценить крепость запоров.
— Эй, ты, от двери отойди! — раздался голос с веранды.
Ромашин резво отскочил. Убедившись, что его тюремщик затих, Дима подошёл к окну и примерился. В самом деле, окно маловато. О том, чтобы через него вылезти, даже речи нет. Директор тяжело вздохнул и стал глядеть в темноту, пытаясь при свете луны высмотреть Леночку с Толяном.
Через некоторое время он услышал забористую матерщину последнего. Дима встрепенулся и плотнее прильнул к окну. Мимо окна промчался Толян, держась за лицо.
— Ну, змеюка! — орал он. — Ну, стерва! Пожалеешь ты у меня, ох, пожалеешь!
Опять застрекотал ключ в замке. Дверь комнаты распахнулась, и Васёк с Мариком втолкнули внутрь Леночку. Толян выглядывал из-за плеча Васька, на лице его алели яркие царапины.
— Чуть полморды не вырвала, стервоза! — вопил он, озабоченно трогая раны.
— Я тебе ещё не то вырву! — выкрикнула в ответ Леночка и так забористо обматерила Толяна, что тот ненадолго замолчал.
— Слышь, Толян! А девчонка-то худая. Окошко вышибет и вылезет, — заметил догадливый Васёк.
Толян, шипя сквозь зубы и зажимая руками царапины, зверем посмотрел на Леночку, затем на окно, потом опят на девушку.
— Там в сарае верёвка есть. Марик, принеси! Свяжем её. И этого заодно.
Леночка отважно кинулась на Васька. Тот аккуратно оторвал её от себя, пряча лицо от ногтей, и скрутил девушке руки за спиной. Запыхавшийся Марик приволок грязную верёвку. Поскольку парни толком не умели вязать пленников, они поступили, как в глупых боевиках: усадили Диму с Леной на пол спиной друг к другу и просто обмотали их, захватив парой витков ножку старой панцирной кровати. Даже Леночкину сумочку, с которой она была неразлучна, примотали. Бдительный Васёк хотел соорудить два кляпа и заткнуть рты пленникам.
— Возиться долго, — отговорил его Толян. — Да и кто их тут услышит: народу за тридцать вёрст никого. А с этой когтистой потом ещё поговорю по душам.
Связанных Диму и Леночку заперли на засов. Минут через пятнадцать с улицы донеслись голоса. Дима прислушался: парни решали, сколько брать «горючего», потому как всю ночь «без подогрева» сидеть скучно. Мол, всё равно эти цуцики не сбегут. Ромашин порадовался: машина принадлежит Толяну, раз он сидел за рулём, значит, он поедет в город обязательно, а, следовательно, за это время к девушке приставать не будет. Директор вздохнул с облегчением, когда услышал шум мотора отъезжающей «девятки».
В другой ситуации Дима только бы порадовался такому тесному соседству с юной коллегой. Но сейчас впивающиеся в него острые Леночкины прелести в виде сильно выступающих лопаток и тазобедренных костей мешали сосредоточиться. Он всё никак не мог понять, зачем их заперли. Ограбить? Так пока вроде не обобрали. Да и зачем грабить таким сложным способом: знакомиться в клубе, произвести впечатление на девушку, завезти на дачу… Можно как-нибудь и попроще было обстряпать это дельце…
Тут Ромашину в голову пришла страшная мысль, и его прошиб холодный пот. А если эта банда хочет продать их с Ленкой в рабство или на органы?! Он читал об этом в криминальных хрониках.
Леночка потыкала Диму в бок острым локтем:
— Не спите, Дмитрий Сергеевич?
— Уснешь с тобой…
— Как выбираться будем?
Дима горько усмехнулся:
— Обычно недалеко от связанных пленников всегда валяются ножики или стёкла битые. Специально, чтобы верёвки перерезать. В кино такое видел.
У Леночки от пережитого плохо работала голова. Она послушно огляделась.
— А если нет?
— Тогда пленники перетирают верёвки о ножку кровати.
Ромашин почувствовал, как она на полном серьёзе пытается освободиться от верёвок предложенным способом.
— Давай, старайся! — подбодрил директор девушку. — Часов через пять-шесть точно освободимся.
— Уж лучше что-то делать, чем сидеть, как пень! — огрызнулась Леночка, но перетирать верёвку бросила.
— Эй, хорош там трындеть! — заорал из-за двери Васёк с пьяным гонором. — Сейчас зайду ведь, бошки всем пооткручиваю!
Дима и Лена на некоторое время затихли, напряжённо прислушиваясь к голосам из-за двери. Через полчаса томительного ожидания тюремщики загалдели и вышли в сад. Леночка, неудобно вывернув шею, отрывисто прошептала Ромашину:
— В туалет попёрлись… Там, в саду, деревянный… У нас время есть!
— Какое время? — не понял Дима.
— Отцепиться от кровати попробуем! Вы её плечом приподнимите… Ну же!
— Зачем?!
— Быстрее, Дмитрий Сергеевич! — Леночка ещё раз больно ткнула Ромашина в бок локтем.
Не до конца поняв замысел, Дима послушно приподнял плечом тяжёлую кроватную раму, сморщившись от резкой боли. Угол кроватной рамы давил немилосердно, но, наконец, случилось то, что ожидала Леночка: спинка кровати отцепилась от рамы. Ромашин мысленно похвалил девушку за удачно выбранный момент: упавшая на пол панцирная сетка всполошила бы охрану. С большим трудом, препираясь и переругиваясь, упираясь друг в друга спинами, Леночка и Ромашин поднялись на ноги и замерли посреди комнаты, похожие на странное неуклюжее насекомое.
— И дальше что? — спросил Дима, позорно передав инициативу в операции по освобождению Леночке.
Он непроизвольно улыбнулся, представив себе, насколько они нелепо выглядят: стоят, еле держась на ногах, привязаны спинами друг к другу, и сбоку болтается примотанная к ним спинка от кровати.
— Давайте подойдём к окну, вы чуть присядете и наклонитесь, приподнимете меня. Я выбью окно ногами, а осколками разрежем верёвку, — изложила нехитрый план девушка.
— Ага, а на звон прибегут эти неандертальцы! — резонно заметил директор.
— Тогда давайте точно так же дверь попробуем высадить. Всё-таки в доме, не так слышно будет… Там замок вроде непрочный.
— А дальше что? Эти ироды скоро вернуться, а мы тут — во всей красе.
— Дальше придумаем что-нибудь…
— Прекрасный план! — рассердился Дима. — Сперва делать, потом думать!
Но под напором Леночки он сдался: всё равно другие варианты освобождения не приходили в голову. Они приставными шагами переместились к выходу; Ромашин легко взвалил «на хребет» лёгкую девушку, та поджала ноги и, резко распрямив их, нанесла сильный удар по двери, целясь в запор. За дверью неожиданно вскрикнули. Дима растерялся и отскочил с Леночкой на спине. Лязгнул амбарный замок и в комнату вбежал Толян. Если бы вместо него появился господь бог, пленники, наверное, удивились бы гораздо меньше. Удивительным было то, что Толян снова переоделся и выглядел так, как возле «Юбилейного» — в камуфляже, юфтевых сапогах и вязаной шапочке.
Однако удивление Леночки быстро сменилось яростью.
— Ну-ка, Дмитрий Сергеевич! — крикнула она.
Дима на удивление быстро понял её «ну-ка» и, как заправский зенитчик, нацелил Леночку на Толяна. Девушка согнула ноги и с яростью выбрыкнула их в сторону бандита. К сожалению, она так торопилась лягнуть обидчика посильнее, что промахнулась. Удар пришёлся в воздух: Толян отскочил и вынул нож. Ромашин забился, как загнанное в угол животное, и, не чуя под собой ног, рванул в сторону, волоча на спине Леночку. Он совершенно забыл о кроватной спинке, которая немедленно подвернулась под ноги, и всей массой Дима рухнул на пол, увлекая за собой примотанную к спине девушку.
— Вот идиоты! — пробурчал Толян, подскакивая к пленникам с ножом. Ромашин облился холодным потом и зажмурился, но вскоре приоткрыл глаза, почуяв, что хулиган перерезает им верёвки, а не глотки. Пленники меньше всего ожидали от Толяна такого поступка. Пока Дима сидел, ошеломлённо потирая нарезанные верёвкой руки, Леночка попыталась накинуться на Толяна, но тот цепко перехватил её кулачки:
— Да хорош уже, дура! Времени нет! Ждите меня здесь, я пойду этих иродов пока свяжу. Потом всё объясню. Только не уходите никуда!
Толян подобрал порезанную верёвку и вышел в сад. Дима украдкой выглянул в окно. В саду виднелись силуэты Толяна и поверженных наземь Васька с напарником. Из оцепенения Диму вывела Леночка.
— Бежим!
Она схватила директора за рукав. Они, согнувшись, выбежали из дома, проскочили в калитку и рванули по поселковой улице изо всех сил. Раздавшиеся сзади оклики и свист Толяна удвоили их скорость. Ромашин бежал первым, сзади он слышал хриплое дыхание Леночки и бренчание её сумки, которую она умудрилась не забыть в суматохе.
Посёлок был небольшой, и вскоре освобождённые пленники выбежали на шоссе. Видимо, по этой дороге они приехали сюда, в опустевший дачный посёлок. Дима обрадовался, разглядев в темноте указатель «Лойвинск — 28 км». А Леночка немедленно достала телефон и включила его. Однако связи не наблюдалось.
— Хотела такси вызвать… «Русская тройка», пять троек… — прошептала огорчённая девушка.
Дима тоже проверил телефон — вдруг его оператор доступен. Безрезультатно!
— Чего мы тут торчим с тобой, как на выставке! — крикнул директор, рассерженный отсутствием связи. — Пойдём уже!
— Куда? Пешком в город? Двадцать восемь вёрст? Идите!
— А ты что, трамвая ждать собралась? Или своего кавалера-освободителя?
— Он не мой кавалер! Он подонок и сволочь! Знаете, что он мне предлагал в машине? — Леночку даже затрясло от неприятных воспоминаний.
— Догадываюсь, — криво улыбнулся Дима. — А ты думала, его твой богатый внутренний мир интересует?
Девушка не сообразила, что ответить, и Ромашин накинулся на неё:
— Какого лешего ты вообще на эту дачу попёрлась?! Я ж тебя предупреждал! Хочешь, я тебе скажу, почему? Потому, что ты — вредина и эгоистка, и тебе лишь бы по-своему поступить! Меня тошнит от твоего юношеского максимализма, чтоб ему провалиться! Малолетка!!
— А вы хотели, чтобы я по-вашему всегда поступала?! — ответно возмутилась Леночка. — Супруге своей указывайте, что ей делать и с кем гулять! А я вам не жена и не любовница! Старикан!!
Они бы ещё долго дискутировали на повышенных тонах, но полемику прервал звук мотора. Со стороны города к ним на большой скорости приближалась легковая машина.
— Давай-ка спрячемся на всякий пожарный, — предложил Дима.
— От кого прятаться-то? — возразила девушка. — Хулиганы на даче остались.
— А Марик? Может, это он из города возвращается? — напомнил Ромашин.
— А если это попутка? Пропустим — до утра другой может не быть.
— Какая ж это попутка, если она со стороны города едет?
Пока парочка спорила, машина поравнялась с ними и резко затормозила. К великому ужасу Димы и Лены они разглядели хорошо знакомую тонированную «девятку». Из неё выскочили Марик и Толян. Последний снова переоделся в спортивный костюм, на лице его белела повязка, скрывающая Леночкины царапины. Когда Толян освобождал их на даче, царапин на его лице не было! Как тогда у «Юбилейного», Диму окатила ледяная волна потустороннего ужаса. Он бы оцепенел, но его вывела из ступора Леночка. Она резво скакнула в сторону и метнулась от шоссе по просёлочной дороге, уходящей от посёлка вглубь леса. Директор помчался за ней.
— Стоять, твари! — раздалось им вслед. Послышался топот преследователей. Потом он утих, послышалось хлопанье дверей, и вдруг бегущая впереди Димы Леночка засияла в свете автомобильных фар. Сзади нарастал шум мотора — значит, преследователи вернулись, сели в машину, решив таким образом механизировать погоню. Быстро соображающая Леночка моментально соскочила с дороги, проломила придорожный кустарник и рванула в лес. Дима побежал за ней, ориентируясь только по её светлой куртке и белым кроссовкам. Под ногами неприятно зачавкала грязь. Ромашин догадался, что это началась знаменитая Марьина Топь.
Глава 5
Леночкина физподготовка оставляла желать лучшего. Второй раз за день она пожалела, что курит: лёгкие рвались в клочья от долгого бега. Но в качестве легкоатлета Дима выглядел ещё бледнее — пыхтел на весь лес сзади.
Тайга — не лесопарк: между стволами деревьев протиснуться сложно, внизу бурелом, сквозь который пробивается хвойный молодняк. Да и темень в лесу такая, хоть глаз выколи, даже луны не видно. Свернув с дороги, девушка скоро завязла, провалившись в кучу валежника, и директор настиг её.
— Руку давай! — предложил он, едва отдышавшись.
Но упрямая Леночка руку не дала, а самостоятельно, пыхтя и ругаясь, выбралась из бурелома. Беглецы не вышли на тропу, а присели в кустах и некоторое время вслушивались в голоса преследователей, доносившиеся со стороны просёлочной дороги. Кто-то из них включил фонарик, яркий луч которого хлестал по кустам, постепенно приближаясь к беглецам.
— Идут… — испуганно прошептал Дима.
Лена, перехватив сумку под мышку, прячась в придорожных кустах, начала отступать гусиным шагом вдоль дороги. Дима последовал за ней тем же манером. Так они постепенно отползали от гонителей, пока не уткнулись в столб с проржавевшей табличкой «Пимокатово — 8 км».
До ушей беглецов снова долетел надрывный звук мотора. Ясно, что преследователи разгадали манёвр Лены и Димы, залезли в «девятку» и продолжили погоню по ухабистой дороге. Машина надсадно ревела, пробираясь по залитым водой колдобинам. Не сговариваясь, беглецы помчались по дороге в сторону Пимокатово. Они услышали, как у шлагбаума «девятка» остановилась и замолкла. Наверное, Толян с Мариком совещались, гнаться ли дальше по ухабам или вернуться назад. Дима и Лена за это время отбежали на такое расстояние, что крики преследователей перестали быть слышимыми. Самым разумным было бы ненадолго затаиться в таёжной темноте и подождать, пока машина с недругами уедет. Лена проверила телефон — связь и здесь отсутствовала.
— Ты заметила, что у Толяна, который нас развязал, не было царапин на роже? — вдруг спросил Дима.
Видимо, этот вопрос его мучил всё это время.
— Не обратила внимания, Дмитрий Сергеевич, — рассеянно ответила Леночка, терзая телефон.
Нашёл, о чём беспокоиться! Тут не знаешь, как выбраться, а он какие-то царапины рассматривает!
— А я догадался, почему! Тот, который освободил нас на даче — не Толян.
— А кто? — удивилась Леночка, оторвавшись от телефона.
— Его брат-близнец! Тогда всё встаёт на свои места. Толян хочет нас поймать, а его брат, наоборот, освободить. Толян одет в спортивный костюм, а его брат — в камуфляж. Я Толяна на даче про «Юбилейный» спрашивал, говорит, что не ходил туда сегодня. Вроде не врёт. Значит, у магазина я встретился с его братом.
— И зовут вашего камуфляжного тоже Толян? — ядовито спросила девушка.
— Вовсе нет! Он же ни разу своего имени не называл, заметь!
— У вас, как в мыльной опере: брат, сват!.. — проворчала девушка. — Вы лучше подумайте, что нам дальше делать.
Дима некоторое время молчал, нахмурив лоб. На его лице отражалась титаническая работа мысли. Наконец, он, просветлев лицом, изложил Леночке свой нехитрый план: аккуратненько дойти до указателя на Пимокатово, и, если преследователи уехали, добраться до шоссе и выдвинуться в сторону города, высматривая попутки и пытаясь вызвать такси через каждый километр. А если преследователи не уехали, то затаиться и ждать.
— Нормальный план, — одобрила Леночка и язвительно добавила: — «Затаиться и ждать»… Ну, раз вы не в состоянии навалять двум гопникам и захватить машину, то другого и не остаётся.
Беглецы пошли к шоссе не сразу. Некоторое время они сидели в придорожных кустах. Ночной лес — не самое лучшее место для прогулок. Ромашин заметно нервничал, оглядывался на каждый шорох. Как ни странно, его испуг действовал на Леночку успокаивающе: так спокойнее, когда кто-то боится больше, чем ты.
Они выбрались на тропу и осторожно, периодически наступая в невидимые в темноте лужи, двинулись в обратную сторону к дорожному указателю. Дима попытался взять девушку под ручку, но она так свирепо глянула на него, что желание мигом отпало. На их счастье дождь прекратился, и на небе появилась полная луна. Выросшая на триллерах и фильмах ужасов, Леночка побаивалась полнолуния. Не то, чтобы она верила в активность всякой нечисти при полной луне, но подсознательный страх всё же давал о себе знать. Когда беглецы увидели впереди указатель на Пимокатово, они благоразумно сошли с тропы. Луна осветила силуэт Толяновой машины и непонятную суету возле неё.
— Надо бы разведать… — предложил Дима шёпотом.
— Мне предлагаете сползать? — ответно прошептала Леночка.
Ромашин нахмурился, расправил плечи и обиженно пробурчал:
— Ладно, сам схожу. Не ночевать же они тут собрались… Что нам, до утра сидеть в кустах, что ли…
Леночка представила, что сейчас останется одна в ночной тайге, и её пробрал озноб.
— Я лучше с вами, Дмитрий Сергеевич. А то заблудитесь один…
— Надо посмотреть, можно ли их обойти, — одними губами произнёс Дима. — Не одни же болота вокруг.
Беглецы начали крадучись перемещаться гусиным шагом в сторону Толяновой машины, стараясь не хрустеть буреломом. Они приблизились на достаточное расстояние, чтобы разглядеть преследователей. При свете луны беглецам представилась такая странная картина, что они на некоторое время оцепенели. Толян и Марик лежали возле машины лицами вниз, положив руки на затылок. Над ними возвышался незнакомец в нелепом длинном балахоне с капюшоном, похожий на монаха. В руках у него виднелся пистолет, который он нацелил на недругов. Разглядев оружие, Дима и Лена одновременно присели в кусты, боясь пошевелиться.
— Я же сказал, что они в ту сторону побежали! — послышалось нытьё Толяна. — Больше мы их не видели!
— В Пимокатово, — таким же жалобным голосом подтвердил Марик.
«Монах» наклонился над Толяном и ткнул его стволом:
— Врёшь ты всё, сволочь! Не могли они туда убежать! Я же сейчас пристрелю тебя!
Толян съёжился. Марик срывающимся голосом прокричал:
— Может, они тут где-то прячутся!
Незнакомец в балахоне резко выпрямился и, озираясь, завертел головой. У Леночки сильно ёкнуло в груди, так, что ни вдохнуть, ни выдохнуть. А сидящий рядом Дима позеленел и попытался залечь прямо в грязь. Девушка тоже присела как можно ниже и неотрывно следила за «монахом». Тот, казалось, смотрел прямо на беглецов. Лена заметила, как из-под капюшона сверкнули очки, и почему-то удивилась этому.
«Монах» шагнул к Марику и зло проговорил:
— Нет тут никого. Врёте вы всё! Вы на даче этих чудиков прячете. И мы сейчас с вами туда поедем.
Очкарик заставил преследователей встать. Вся троица погрузилась в машину. Тонированная «девятка» развернулась и медленно поехала в сторону шоссе. Дима вытер со лба холодный пот. Но беглецы рано успокоились: послышался визг тормозов. Из Диминой и Лениной засады было видно, как двери «девятки» распахнулись, оттуда выскочили Толян с Мариком, выволокли «монаха» и с явным наслаждением опрокинули его в лужу. В руках Толян держал пистолет.
— А теперь ты нам расскажешь, кто ты такой и зачем мы тебе понадобились! — проорал Толян, тыча стволом в незнакомца.
— Надо уходить, — еле слышно прошептала Леночка, наклонившись к Диминому уху.
Но отступать было некуда: путь к шоссе преграждали преследователи, теперь уже вооружённые пистолетом. Обойти их теоретически возможно, если бы не темень и трясина. Да и те двое парней из Толяновой бригады — Витёк с товарищем — вполне могли включиться в преследование и поймать беглецов возле посёлка. Вспомнив про оставшихся двух, Леночка приняла решение отползать вдоль тропы в сторону Пимокатово. Ромашин понял её без слов. Сперва они пятились, передвигаясь на корточках. Потом быстрым шагом в полуприсяде. А когда преследователей стало не видно и не слышно, беглецы выскочили на тропу и что есть силы припустили вперёд.
Пробежав примерно с километр и начерпав полные кроссовки воды, Леночка свернула с дороги и с размаху уселась на поваленную ель.
— Не могу больше! — еле выдавила она из себя.
Дима, как подкошенный, плюхнулся рядом. Отдышавшись, девушка выудила сигарету и жадно закурила, по-солдатски пряча огонёк в ладони. Некурящий Ромашин вырвал у неё сигарету и сделал несколько глубоких затяжек. Оба сидели молча довольно долго. Луна скрылась, наступила кромешная тьма, и опять заморосил дождь.
— Ну и что это такое? — спросила Леночка сердито, как будто Дима затеял всё это безобразие.
Директор пожал плечами:
— Что ты меня спрашиваешь?
— Что делать будем дальше? — наседала девушка. — Что мы, как дураки, бегаем туда-сюда по этим колдобинам?!
— А я откуда знаю, что делать!
— Принимайте решение! Вы же мужчина, в конце концов!
Ромашин криво ухмыльнулся:
— Что-то раньше ты во мне мужчину никак не хотела видеть!
Лена скривилась: вот ведь пошляк, даже в такой сложной обстановке умудряется сально шутить! Она рывком встала, поправила сумочку на плече, вышла на тропу и, чавкая промокшими кроссовками, решительно направилась к Пимокатово. Через три минуты её нагнал Дима.
— Да ладно, не обижайся! Подумаешь!.. Я сам хотел предложить идти в эту сторону…
Он примирительно положил ей руку на плечо. Леночка гадливо передёрнулась, как гусеницу стряхнула, и Димина рука убралась сама собой. Некоторое время они молча брели по тропе, поминутно останавливаясь и озираясь. Всё-таки страшновато в ночном осеннем лесу: вздрагиваешь от каждого шороха или скрипа. И даже не знаешь, чего больше бояться: преследователей или тёмного леса.
— И куда мы выйдем? — не вытерпел Дима.
— В Пимокатово. Вы же видели указатель. — Леночка сама зверски устала, но не хотела показывать этого Диме.
— Пимокатово… — пробурчал уставший директор. — Может, его уже и нет, этого Пимокатово…
Он волокся за Леной, хлюпая ногами и бормотал себе под нос:
— Сейчас все деревни вымирают… Дорога вон вся заросла и ухаб на ухабе. Видно, что сто лет по ней никто не ездил. Ноги уже не идут… И промокли… Кранты туфлям… Вот только купил…
— Хватит ныть, Дмитрий Сергеевич! — оборвала его причитания Леночка. — Дойдём до деревни, всё и узнаем, вымерла или нет. Не хотите, можете назад топать, к Толяну под пистолет!
Ромашин выломал толстую палку, чтобы защищать себя и свою подопечную. Выглядел он довольно забавно: деловой костюм, модный плащ и остроносые туфли, любимые офисным планктоном, прекрасно сочетались с сучковатой первобытной дубиной. А вокруг тайга… И полнолуние… Романтика!
Когда девушка заметила огонёк вдалеке, она чуть не запрыгала от радости.
— Я ж говорил, что деревня живая! — бурно возликовал и директор, хотя совсем недавно утверждал обратное.
Лена не стала спорить. Измученные ночными похождениями путники ускорили шаг. Девушка достала из сумочки телефон и посмотрела на экран. Связь так и не появилась.
— Село Пимокатово, — прочёл Дима на придорожной облупившийся стеле, подойдя к ней вплотную и посветив телефонным фонариком. — Старинный центр народного промысла. Рекордсмен Лойвинского района по надоям.
— Я умею читать, Дмитрий Сергеевич, — грубовато оборвала Диму Леночка. Что у него за привычка дурацкая читать вслух то, что другие сами могут прочесть!
Лена по наивности считала, что в любом населённом пункте должна быть вышка сотовой связи. Поэтому она и стремилась в Пимокатово, чтобы вызвать такси и уехать в город, проскочив с ветерком мимо Толяна с Мариком и этого, в балахоне. Теперь она не знала, что и предпринять.
Путникам, вошедшим в село, открылась мрачная картина: центральная улица, как и лесная тропа, вся в выбоинах, залитых водой, ни одного фонаря вдоль дороги, покосившиеся заборы и сарайчики, половина домов заколочена, другая половина вросла в землю. Похоже, тут уже лет двадцать никто не занимался надоями и народным промыслом. Леночку не покидало ощущение, что в селе ещё чего-то не хватает. Девушка о сельской жизни имела слабое преставление: раза два в детстве ездила в деревню к дальней родне. Но та деревня отличалась от этой, а чем именно, Лена не могла понять.
— Собаки… — словно прочитал её мысли Дима и поудобнее перехватил дубину. — Собак не слышно.
В этой деревне нет собак! В любом селе собаки ночью поднимают лай при самом незначительном шорохе. Уж ночных гостей точно бы обгавкали из каждой подворотни. А тут — тишина! Ладно, люди могут спать: деревня — не город, ночной образ жизни у селян непопулярен. Но собаки-то спят чутко. Неужели всё-таки это село мёртвое?! Но ведь видели же путники огоньки!
Сотовой связи, разумеется, не было. С «обычной» связью дело обстояло не лучше: здание с вывеской «Почтамт» заколочено, а сломанное его крыльцо заросло бурьяном. Да если бы почтамт и действовал, стал бы он работать ночью! Путники, как бабочки, двинулись к огоньку, который они заметили с тропы. Это горели окна крайней избы. Им пришлось пройти через всё мёртвое село и миновать местные «достопримечательности»: постамент без памятника, пустую раму с надписью «Наши передовики», руины дома культуры… На площади стоял ларёк, эдакий динозавр, сохранившийся с лихих девяностых — бронированный железный короб с зарешеченной витриной и махоньким окошечком для выдачи товара, через которое свободно пролезала лишь бутылка водки.
— Спят, видать, все… — проговорил Дима почему-то шёпотом.
Он вынул телефон и посмотрел на часы.
— Утро уже скоро! Всю ночь бродим.
Беглецы остановились возле штакетника той самой избушки-маяка. Окна завешены цветастыми занавесками, и попытка разглядеть, что там внутри, не удалась.
— Кто это такую рань поднялся? — удивилась Лена.
— В деревнях обычно рано встают, — заверил Дима. — Коров доить и вообще по хозяйству…
— Да я знаю! Но до рассвета ещё далеко!
Ромашин некоторое время стоял, задумчиво покачивая дубиной.
— Надо бы узнать, ходит ли тут какой-нибудь транспорт до города…
Помявшись, он предложил:
— Постучись и спроси у местных, как можно выбраться отсюда. Может, у них телефон есть.
Леночка возмутилась Диминой наглостью:
— Вы очумели, Дмитрий Сергеевич?! Один дом на всю деревню светится! Может, тут притон наркоманский!
— Да какие здесь наркоманы, в этом углу медвежьем! Алкаши есть, не спорю. Вот ты постучись и узнаешь, алкашня тут живёт или нет. Если хозяева нормальные, ответят. Если пьянь какая, то я рядом, подстрахую.
Дима веско помахал дубиной, свирепо выкатив глаза. Леночка еле удержалась от смеха.
— Осторожнее машите палкой, Дмитрий Сергеевич! Ушибёте себе ножку, я вас на закорках не потащу!
— Давай, иди уже! Всё равно мужику дверь ночью никто не отворит, а девчонке откроют. Тем более вид у меня… — Ромашин показал на плащ, забрызганный болотной грязью. — Да не бойся ты, я рядом буду, сказал же!
Однако их спор завершился неожиданным образом. Дверь дома распахнулась, и на крыльце показался дед в телогрейке и нелепой вязаной шапочке. В руках он держал древнюю берданку, обмотанную изолентой.
Глава 6
Дима и Леночка дружно присели, спрятавшись за забор. Это было глупейшее решение: через штакетник они видны, как на ладони. И дед, разумеется, их тут же заметил и окликнул строго:
— Эй, кто такие?
Дима осторожно положил на землю дубинку и подтолкнул локтем Лену.
— Дедушка, мы ягоды собирали и заблудились! — сказала Леночка неожиданно тоненьким голоском, осторожно поднимаясь во весь рост.
— Ягоды, значит?.. — уточнил дед с ухмылкой.
— Ага, ягоды, — неуверенно подтвердила девушка, смущённая дедовой гримасой.
Ромашин сердито поглядел на Лену, сморщился и постучал себе по лбу, мол, ну и дура же. А дед яростно стиснул берданку и заорал:
— Ягоды они собирают, мать твою! В конце октября, мать-перемать! Ночью, матери твоей плод! Ну-ка ты, мордастый, встань, руки вверх! Что ты за девку прячешься?! Я сейчас из тебя дуршлаг сделаю! Ягоды, млин!.. Сразу видно, меняльщики или шпионы!
Дима испуганно соскочил и покорно поднял руки над головой.
— Русские? — задал дед неожиданный неполиткорректный вопрос.
— Русские, — поспешно заверил Дима, косясь на берданку, и для убедительности взъерошил светлые вихры.
— А я — марийка наполовину, — призналась честная Леночка, на всякий случай снова аккуратно приседая.
Дима волком глянул на девушку, покрутил пальцем у виска и снова поднял руку.
— Ходят тут всякие… — пробурчал дед, опуская ружьё. — Шпионы, мать их! Вот и приходится бдительность проявлять. Бардак ведь в стране! Развалили всё!..
Деду явно хотелось развить мысль о бардаке в стране, но за спиной деда раздался визгливый голос:
— Сашка, ты чего там застрял, пустозвон?!
— Моя зажужжала! — дружелюбно засмеялся дед. — Перечница старая!
Из-за дедова плеча высунулась рассерженная старушечья голова в пуховом платке.
— Это кто такие? — недружелюбно спросила «старая перечница», враждебно осматривая путников голубыми слезящимися глазками.
— Да свои, Полюшка! — вступился за беглецов дед. — Русские. Особенно тот, сивый…
— Русские-те тоже всякие бывают… — резонно заметила старуха, не обращая внимания на поднятые руки Ромашина. — А чего им надо, русским твоим?
— У вас есть телефон? — взяла инициативу в свои руки Леночка. — Нам в Лойвинск надо срочно позвонить. Такси хотим вызвать.
— Телефон-от?! — Бабка удивилась так, как если бы её спросили не про телефон, а про телепорт или телекинез.
— А, может, в деревне у кого-нибудь есть? — спросил Дима, догадавшись, наконец, опустить уставшие руки.
— Откуда ж ему тут взяться? Переговорный пункт-от работал, с кабинками-теми, так закрыт уже сколько. Как Машка-почтальонша в город-от сбежала с хахалем-тем, так закрытый и стоит.
— А до города на чём можно добраться? — поинтересовалась Леночка.
— Дак тут давно никто не ездит… — задумчиво ответила бабка.
— Как полигон секретный закрыли, так автобус и перестал ездить! — жизнерадостно подтвердил дед, но под сердитым старухиным взглядом немедленно замолчал.
— Надо вам до шоссы-той пешком дойти, а там и попутка какая подвернётся, — посоветовала старуха. — Дорога-та тут одна, не смешаетесь.
Дима вдруг почувствовал сильнейшую апатию ко всему на свете. Он присел на скамейку и закрыл голову руками. Обложены со всех сторон! Путь до «шоссы» перекрыт вооружённым Толяном, связи нет, а через (Дима заглянул в телефон) три часа презентация. И если они не успеют к восьми часам на завод, то с должностью директора филиала можно попрощаться.
— Чегой это он сомлел? — спросила Леночку бабка, кивнув на Диму.
— Устал немного и проголодался. У вас магазин есть круглосуточный? — спросила девушка.
— Ларёк-от есть. Завтра откроется…
— Полюшка, может, покормим их? — обернулся гуманный дед Сашка к вредной старухе. — Щи остались с ужина, хлеб есть, яйца…
— Корми их всех! — проворчала Полюшка. — Так и самим можно ноги-те протянуть!
— Мы заплатим, бабушка! — пообещала Леночка, по-менеджерски ослепительно улыбаясь.
Может, деду Сашке удастся уговорить упрямую бабку пустить их в дом… Дима чувствовал, что просто зверски проголодался. А из дверей избы тянуло умопомрачительным запахом чего-то съестного. И ещё в доме тепло, а мокрые ноги озябли…
— А чем заплатишь-то? — не совсем понятно спросила алчная старуха. — Керенками?
— Рублями заплатим, — недалёкая Лена явно не поняла, чего хочет Полюшка.
Ромашин пошарил в бумажнике и протянул бабке две сотни.
— А, такие рубли… — разочарованно протянула старуха, поднеся купюры к носу. — Я-то думала, советские или царские… Ну да и ладно, с паршивой овцы… Заходите, что уж. А то я двери-те в сени не заперла. Выстудила, видать, избу-то.
Бабка Поля провела измотанных промокших путников через тёмные сени, забитые разнообразным хламом, в избу. Напротив входа на путешественников уставилась, широко раскрыв пасть, русская печь. От неё веяло таким теплом, уютом и какими-то генетическими воспоминаниями, что у Димы по телу пробежали приятные мурашки. Наконец-то в тепле! Вот бы наплевать на все презентации, совещания и переговоры, переодеться в сухое, забраться на печку, где приятно пахло то ли полынью, то ли берёзовыми вениками, и беззаботно уснуть, укрывшись каким-нибудь драным тулупом.
— Сымай чоботы-те, посуши, — предложила бабка Леночке, пряча Димины деньги куда-то в передник. — Садись вон к печке-той и сымай.
— Что снимать? — спросила девушка.
— Кроссовки! — подсказал, ухмыльнувшись, эрудированный директор. — Эх ты, потерянное поколение!
Леночка со скрипом стащила кроссовки, сняла промокшие насквозь носки, уселась на низкий табурет и с блаженством протянула бледно-синюшные ноги к печке.
— Давай чоботы-те, посушу, — Бабка приставила Леночкины кроссовки к печке, сверху набросила на них носки, взамен кинула девушке мягкие вязаные тапочки огромного размера и скрылась в соседней комнате.
Дима не стал дожидаться приглашения и тоже разулся. Но вязаных тапок ему уже не досталось, пришлось довольствоваться обычными, видимо, купленными на вещевом рынке, ободранными и по-азиатски аляпистыми.
— Девка-то твоя тошша. Захворает. Надо ей ноги самогонкой растереть, — озабоченно произнёс дед. Он ушёл в соседнюю комнату, где бабка звенела посудой, погремел крышкой подпола, покряхтел, почертыхался и вернулся с огромной бутылью прозрачной жидкости.
— Ты, что ль, натрёшь, ягодник? — предложил он Ромашину, протягивая бутыль.
Дима не отказался бы, но Леночка это заметила и немедленно вскочила:
— Я сама!
— Ох ты, стрекоза! Ну сама, так сама! Держи, растирай.
Дед сходил за стаканом и нацедил Леночке сильно пахнущей хлебом жидкости чуть больше половины.
— А мы с твоим мужиком пока изнутри разотрёмся! — Дед подмигнул директору и выразительно щёлкнул по горлу. — Смотри, как слеза прозрачная! И сивухой не пахнет!
В глазах Лены Дима прочёл огромное желание присоединиться к выпивке, но у старика даже в мыслях не было предложить девице самогонки. Ромашин увидел, как Леночкина рука поползла в сумку за сигаретой. Незаметно от деда, Дима дёрнул девушку за рукав, нахмурился и отрицательно помотал головой. Он знал из книг, что селяне очень плохо относятся к женскому курению. Чего доброго, бабка заметит и вытурит их опять под дождь. Дед Сашка сходил за стопками и закуской, они с Димой уютно расположились возле печки, выпили и смачно захрустели солёными огурчиками. Лена сглотнула слюну.
— Да ты не глотай слюнки, — заметил глазастый дед. — Щас Полюшка на стол накроет, завтракать пойдёте. Мы-то рано с ней встаём. Тут из-за Заморочья всё время сбилось, так иной раз…
Дед Сашка опасливо глянул в сторону комнатных дверей и замолчал. Из комнаты потянуло аппетитным запахом. Выпивший дед ещё больше подобрел и подсел к Лене.
— Ты, девка, на меня не серчай. Я ж вас чуть не подстрелил.
— Да ерунда какая! Ну, и подстрелил бы, делов-то! — горько улыбнулась Лена.
— Просто объект тут секретный, полигон… Когда-то был… Учёные там, профессора… Вот я по привычке и бдю. Вдруг диверсант какой. Охраны-то нет теперь… Бардак!
— Помолчал бы ты, пенёк дряхлый! — крикнула из комнаты Полюшка. — Вот ведь дьявол болтливый!
Дед Сашка послушно смолк.
— А чего бдить-то, дед? — спросил немного порозовевший от печки и спиртного Дима. — Раз охрану сняли, значит, уже ничего ценного нет.
Дед хмыкнул так, будто Дима какую-то ерунду спросил:
— Ну, ты выдал, парень! Ничего ценного! А само Заморочье что уже, не ценно?!
— И что в нём такого ценного? — спросил Ромашин, вспоминая свою способность говорить о незнакомых вещах с тоном знатока. — Заморочье как Заморочье…
Старик только разочарованно рукой махнул:
— Во даёт! Газет что ль не читаешь?
— Ты бы, старый, язык-от прикусил! — раздался из комнаты сердитый голос хозяйки.
Лена поднялась с табурета, обула вязаные тапочки и прошла в комнату.
— Давайте, я вам помогу, тёть Поль.
Бабка с уважением посмотрела на Леночку, и взгляд её потеплел:
— Ну, помоги, раз не сидится. Вроде городская, а, смотри-кась…
— Да какая я городская! У меня мама деревенская. Она замуж в городе вышла…
Женщины, старая и молодая, дружно захлопотали вокруг стола.
— Раньше, бывалоча, даже академики приезжали сюда, на полигон, — продолжил вполголоса дед. — Военные всякие, начальство… А потом этот… как его… «Обдергон», «Абирон»… закрыли, вот и у нас запустение. Эх, жисть!..
— Ты что-то разболтался сегодня, старый! — прицыкнула из глубины избы бабка. — Иди-ка лучше дров-тех принеси со стайки. Много не бери — русскую-то топить не буду, подтопок-от только. И этого городского захвати в помощники. А то, ишь, сидят тут, ржут, пьянчуги!
Завтрак (или поздний ужин) был обилен: хлеб домашней выпечки, наваристые кислые щи, картошка в мундире, крутые яйца, варёное мясо, различные солёные огурчики-помидорчики-грибочки, домашний ядрёный квас с хреном. Вся эта благодать щедро смачивалась самогоном под завистливые взгляды Леночки, пока баба Поля не убрала бутылку подальше.
Сытый, отогревшийся и слегка осоловевший от самогона Ромашин с блаженством вытянул ноги под столом и оглядел комнату. Типичная деревенская комната: везде вазочки, салфеточки в рюшечках, на стене куча фотографий. Директор лениво обежал взглядом чёрно-белую галерею в рамках. Ничего интересного, дед Сашка во всех ракурсах: в военной форме, кавалерийской бурке, казачьем мундире. Сколько же ему лет, если он на этих пожелтевших фотографиях уже старый?
— Дедушка, а ты что ли в кино снимался? — спросила Леночка, указывая на фотографии. — Казака играл?
Бабка предупредительно погрозила старику кулаком.
— Да это так… Всякое тут… — невнятно ответил дед.
Дима, не услышав ответа, уставился в телевизор. Старинный чёрно-белый «Рекорд» на рябящем экране показывал поля с комбайнами, снопы, стада, улыбчивых колхозников. Хорошо поставленный баритон диктора размеренно говорил за кадром:
— По решению Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР, от Президиума Политбюро ЦК КПСС…
— Что за хрень ты смотришь, дед? — спросил Дима слегка заплетающимся языком. — Тоска зелёная! Включи что-нибудь повеселее: музыку там, клипы. Или новости хоть…
Дед Сашка засмеялся:
— У нас тут каналов-то — раз, два и обчёлся! Тебе не город! У вас в областном центре полсотни каналов, а смотреть один чёрт нечего! Сенька рассказывал, внук мой.
Кряхтя, дед поднялся и перещёлкнул канал круглой рукояткой. На втором канале появился диктор и объявил начало прямой трансляции хоккейного матча СССР — Канада.
— Показывать больше нечего, что ли! — проворчал Дима. — Всего два канала, и по обоим фигня идёт.
— Сейчас модно старые передачи показывать, — высказалась Леночка. — Всё время крутят про Гагарина или ещё кого.
— Это с Заморочья тянет, — пояснил дед. — Волны энти, радио… Там же, в Заморочье, этот, как его, контину… время… Ну так вот с разных времён волны и идут… Вчера показывали, как на Плутон высадились…
— Что ты мелешь, чёрт-от болтливый! — прикрикнула баба Поля.
— Цыц, швабра трухлявая! — ударил по столу кулаком осмелевший от самогона дед Сашка. — Это раньше мы подписку давали о неразглашении! А сейчас уже она не действует! Никаких секретов нет, всю страну ведь разбазарили, бардак кругом! Значит, можно говорить!
Старики начали спор на повышенных тонах. Дима глянул на часы — полшестого утра. Он глухо застонал, и дед с бабкой тут же перестали спорить.
— Плохо, что ль? — заволновалась старуха.
— Городским самогонка, конечно, непривычна, — предположил дед.
— Может, тазик-от принести? — засуетилась Полюшка.
Ромашин отчаянно замотал головой.
— В город нам надо, дед, в город! — проговорил он с отчаянием.
Дед Сашка и бабка Поля пошептались.
— Значит, вот какое дело… — начал дед. — У нас тут внучок… промышляет в Заморочье, сумманты достаёт. Сенькой зовут. Он обычно в полседьмого приходит, в аккурат к завтраку. Я ему скажу, он вас и отвезёт в город. У его машина тут в гараже стоит, «Жигуль».
— И что он ночью промышляет, интересно? — удивился Дима.
— Дык в этом мультихроме… не помню, так, что ли… там разницы нет, день ли, ночь… Завтра ли, вчера, сто лет ли прошло…
— Да не слушай ты его! — перебила старика Полюшка и путано пояснила: — Просто наш Сенька — охотник-от ночной. На ночного зверя ходит.
Пожалуй, вариант с непонятным Сенькой — это единственный способ выкрутиться из всей этой истории. Дима даже воспрял духом. Появилась надежда успеть к началу презентации и тем самым сохранить своё нагретое директорское место. Жаль, бабка убрала самогонку, а то можно с радости и принять ещё грамм сто-двести! Дед, увидев, что собеседник опять вернулся в хорошее расположение духа, решил побаловать всех очередной байкой.
— Сенька рассказывал: пошёл он в мультихр… чтоб его! А хронуказник у его сломался. Как запулило нашего Сеньку к этим, динозаврам! И они его там моментально сожрали, чтоб их мать! — Старик что есть силы хватил по столу кулаком.
— По-моему, дед, ты лишку за галстук залил! — засмеялся Ромашин. — Как же сожранный Сенька нас в город повезёт?
— По-твоему, значит, дед Сашка — брехло? — нетрезво рассвирепел старик и ещё раз громыхнул кулаком по столешнице.
— Ну-ка хватит, старый! — закричала Полюшка. — Развоевался, пенёк-от лишайный! Посуду-ту перебьёшь!
— Пойду до ветру прогуляюсь… — сообщил Дима, выбираясь из-за стола. Терпеть уже не было мочи.
— А то, что Сенька разактуалился, ничего не значит, да?! — проорал дед вслед, но Ромашин уже его не слушал.
Директор прошёл через тёмные сени, больно ударившись о приклад висящего ружья, и вышел на крыльцо. На улице было ещё темно. Ощупью Ромашин добрался до деревянного туалета, пройдя через весь двор. Для этого ему пришлось обогнуть гараж, зайти за сетчатую загородку и прошлёпать по лужам мимо сараюшки, с опаской прислушиваясь к басистому хрюканью, кряканью и возне разной деревенской живности за стенкой. Хорошо что ещё, что старики жили без собаки, какого-нибудь зубастого агрессивного волкодава. Окончив все неотложные дела, он вернулся на крыльцо и некоторое время всматривался в темноту. В той стороне, дед говорил, таинственное Заморочье, откуда ловятся странные телепередачи, и где Сенька добывает «сумманты». Их же предлагает в гостинице администраторша. От этого всего в голове такая каша!
И тут ему в голову пришла отличная мысль о происках конкурентов! Наверное, какая-нибудь другая фирма тоже решила продать на крановый завод свою программу и решила устранить конкурентов, скорее всего по наводке предателя Лёхи Рыбина. Наняли исполнителей, один исполнитель отвёз их в клуб, другие — Толян и компания — заманили на дачу, чтобы удержать их там до утра и тем самым сорвать презентацию. Правда, странно, что конкуренты начали работать такими грубыми методами. Всё-таки продажа программного обеспечения — бизнес интеллигентный, даже в лихие годы обходилось без похищений и перестрелок. Ведь деньги тут вертятся не такие большие, как у нефтяников и газовиков. Только что-то ведь не сошлось у конкурентов: Толян вдруг передумал и решил их освободить. Наверное, чтобы замаскировать своё предательство, он переоделся в камуфляж и замазал царапины тональным кремом. Непонятно только, зачем ему нужно было освобождать пленников. Совесть? Вряд ли. Месть своему начальству? Леночка понравилась? Однако оставалось ещё много и других вопросов: загадочные «сумманты», странные дедовы реплики, раздетый до трусов мужик в клубе… Всё это очень странно, но Ромашин решил это обдумать после презентации.
Решив, что не стоит до прихода Сеньки ломать голову над всякой непонятной ерундой, Дима захотел вернуться в дом. Он вошёл в сени, прикрыл за собой дверь и тут же почувствовал лёгкое движение сзади. Директор не успел сообразить, что к чему. В бок ему упёрлось что-то твёрдое.
— Не дёргайся, а то пристрелю! — посоветовал ему сзади сердитый голос. — Давай-ка, шагай к сараю!
Глава 7
Без хорошего собеседника дед Сашка затих. По инерции он некоторое время бессвязно бормотал, вворачивая странные слова вроде «разактуалиться», «мультихрон» и «временной парадокс», а потом смолк и принялся усиленно поглощать остывшие щи. Леночка смирно сидела на табурете, и её начало клонить в сон. Всю ночь ведь бегали по лесам и болотам, как полоумные. Она размечталась о том, как Сенька отвезёт их в город, они быстренько проведут эту злополучную презентацию, вернутся в номер, и она тут же рухнет на кровать. Дима, скорее всего, сделает то же самое.
Когда хлопнула входная дверь, Леночка не обратила на это внимания, так как подумала, что это вернулся Ромашин. Но в комнату вошёл незнакомый конопатый парень в полувоенной форме и с вещмешком за плечами. Он с грохотом сбросил мешок на пол, прокомментировав:
— Тяжеленные сегодня сумманты получились! Еле дотащил!
Он деловито подошёл к столу, цапнул солёный огурец и откусил сразу половину.
— Не хватай со стола, Сенька! — шлёпнула по руке внука Полюшка. — Садись, поешь, как человек-от! Вечно кусочничаешь!
Конопатый, с трудом ворочая челюстями, обернулся к Леночке и приветливо кивнул. Она ответно одарила вошедшего дежурной улыбкой. Сенька дожевал огурец и обратился к девушке, как к хорошей знакомой:
— Начальник у тебя, Василенка — крохобор! Опять курс на хроновалюту поднял.
— Курс на что? — спросила Леночка, смущённая панибратским обращением. За сегодняшнюю ночь она даже удивляться разучилась.
— Да ефимки подорожали опять! — возмущённо проговорил конопатый. — Сколько можно! Спекулянты чёртовы!
Он забористо выругался.
— Ты язык-от не распускай! — прикрикнула на него бабка. — В избе сидишь, а не в кабаке-то!
— Да как не распускать! — продолжал сердиться Сенька. — Ещё два года назад всё нормально было. Заморочье общее, все пользуются, кому надо. Кто через мультихрон гуляет, кто сумманты делает, кто разактуаливается… И народу там столько не бродило — меняльщики только. А сейчас что!
— И что сейчас? — наивно спросила девушка.
— Что, что! — Конопатый вытаращил на неё свои рыжие глаза. — Сама, что ли, не знаешь? Твой Ромашин — просто тюфяк, любой скажет. Номинальный гендиректор, только щёки надувает. А всем заправляет серый кардинал Рыбин. И хронобанком, и мультихроном…
В данной ситуации вопросы излишни. Леночка за эту ночь много раз терялась и изумлялась. Но речь этого Сеньки вообще ни в какие рамки не лезла. А тот, видя замешательство девушки, продолжал наседать, не обращая внимания на бабкины одёргивания.
— Да сил уже нет! Рыбин за каждый суммант мзду требует. Скоро с вещей будет налог брать. Хоть из прошлого волоки, хоть из будущего — один чёрт, обдерёт! Мультихрон в таможню превратил!
— Какой мультихрон?! — не выдержав, выкрикнула Леночка с некоторыми истерическими нотками. — Какие ефимки?!
— Да такие, немазаные сухие! — ответил конопатый не менее истерично. — Которые в вашем дерьмовом хронобанке на рубли меняют! И где ещё на рубли меняют всякие империалы и прочие керенки. И не надо из себя дурочку корчить, будто не в курсе!
— Ты, Сенька, погодь на неё гавкать, — вступился за Леночку дед Сашка. — Ты бы хоть спросил, какой сейчас год.
— А какая разница?! — вскинулся тот. — Какой бы ни был, всё равно все они там жулики! Что Рыбин, что Ромашин, что эта Василенка! Гнать пинками надо эту гоп-компанию из Заморочья! Уж лучше бы Жарков там обосновался.
— На кой он там нужен, Жарков этот! — ответил дед. — Бандюга твой Жарков! И помощник его, Рыбин Толян — такой же гад! Эти Рыбины — два сапога пара, хоть и у разных начальников служат.
Леночка решила, что от недосыпа у неё начались слуховые галлюцинации.
— А ты на неё не наскакивай, — защищал дед девушку. — Она ещё не знает всей этой катавасии. Сейчас две тысячи десятый идёт. Ты со своим мультихроном уже все года попутал.
Сенька на секунду замер.
— Тьфу ты! — засмеялся он, хлопнув себя по лбу. — То-то я смотрю, что она не поймёт ни черта! Я-то думал, сейчас две тыщи двенадцатый. Видать, опять хронуказник барахлит… Чинить надо.
— Вот ведь языки как мельницы! — проворчала старуха. — Что дед-от, что внук. Как бабки базарные! Все секреты-те раззвонили!
Сенька дружелюбно посмотрел на Леночку.
— Так ты пока ещё от Толяна Рыбина по болотам бегаешь? Да уж… — Он задумчиво почесал в затылке. — Дело-то нехитрое, ты уж сама, наверное, догадалась.
— Догадалась, — сказала девушка с вызовом. — Не такая я уж и дура! Ты, говоришь, в две тысячи двенадцатом году я, Рыбин, который Лёха, и Ромашин завладеют Заморочьем. Приватизируют или ещё что. Это если мы сорвём презентацию. Диму и меня уволят, и мы с горя создадим свою фирму…
— А если не сорвёте, — подхватил Сенька, обрадованный понятливостью собеседницы, — то вы с Ромашиным вернётесь домой и будете жить, как жили. А Заморочьем завладеет Жарков и его верный пёс Толян. Поэтому Жарков отправил Толяна из две тыщи двенадцатого года сюда, чтобы он вас сопровождал до самой презентации.
— Прям всё знаешь! — похвалила Леночка конопатого. — А знаешь такого длинного белобрысого парня из «Традесканции»? С зубами кривыми?
Сенька закатил глаза, копаясь в памяти. Вспомнив, он рассмеялся:
— А, вон кто! Этот тип, Серёга Стрельцов, не из «Традесканции». Это наёмник, бывший армейский капитан. На единоборствах помешан, любит приврать, что он спецназовец, хотя сам ракетчик вроде. Его Ромашин в две тысячи двенадцатом году нанял, чтобы помешать Толяну и сорвать презентацию.
Толяны, Серёги, Сеньки в голове девушки устроили чехарду. Толян из нашего, две тысячи десятого, зачем-то хочет помешать презентации. Для этого он хотел продержать их на даче до утра, чтобы они опоздали. Толян же, который из две тысячи двенадцатого, наоборот, должен сделать всё, чтобы презентация состоялась. Он прибывает в наше время и освобождает их на даче от самого себя. А Ромашин, предвидя такую ситуацию, присылает самому себе на помощь из две тысячи двенадцатого года этого дуболома Стрельцова, который старается помешать Толяну из будущего и помочь Толяну из настоящего. Бред какой-то!
— Я всё поняла, — хищно улыбнулась девушка Сеньке и выкрикнула: — Поняла, что ты или чокнутый, или меня принимаешь за такую! Только не пойму, какого чёрта тебе выдумывать всякую ересь! Фантастики перечитал? Жюль Верн!
— Ты, это, в избе всё-таки… Богохульничать бы не надо… — недовольно пробурчала бабка. Они с дедом стояли в комнате и внимательно слушали беседу, явно не зная, куда себя деть.
Парень сильно покраснел:
— Да не вру я!
— Да я верю! — ехидно ответила Лена. — Ну, давай, показывай свою машину времени, Жюль Верн!
Других писателей-фантастов, кроме автора «Детей капитана Гранта», девушка не знала.
— Какая ещё машина времени! — удивился Сенька и косноязычно разъяснил: — Я через мультихрон хожу. А дату перемещения выбираю по хронуказнику. И ещё поправник есть или, как правильно, устройство ПКР-3. Он нужен… Как бы это попроще… Ведь оно как: Земля на месте не стоит, крутится вокруг Солнца. Если без поправника переместишься в прошлое, например, то можешь в космосе застрять. Земля-то не факт, что на этом же месте окажется! А поправник координаты пересчитывает и…
— Ого! — вытаращила глаза девушка. — Тебе романы писать надо: фантазия так и прёт.
— Фантазия, говоришь? А если я тебе доказательства приведу? Покажу хронуказник или поправник? О, я лучше тебе суммант покажу!
Сенька дёрнулся было к рюкзаку, но Лена остановила его:
— Ты лучше скажи, до города сможешь подбросить? Просто время поджимает.
— Поехать-то — это запросто. Вам, главное, определиться с выбором.
— А что тут определяться, всё уже без нас определено, — махнула рукой девушка. — И Дмитрий Сергеевич со мной согласится. Кстати, где он?
— На двор, ить, пошёл, — с готовностью отозвался уставший от молчания дед Сашка.
— Так сколько там заседать можно! — возмутилась Лена.
— Может, у его живот-от болит, — предположила старуха. — Съел чего-нибудь.
— Пойду ему в дверь стукну, — нахмурилась девушка.
Она переобулась в хорошо просохшие свои кроссовки и отворила входную дверь.
— Погоди, я с тобой пойду! — крикнул ей вслед парень.
— Зачем?
— Ну, мало ли…
Сенька пошёл вслед за Леной, прихватив у печки кочергу.
Опять накрапывал дождь. Солнце ещё не встало, поэтому Лена по грязному двору шла аккуратно, стараясь не отстать от вооружённого кочергой Сеньки и в то же время не вляпаться в невидимую лужу или ещё чего похуже. Приходилось всё время пристально смотреть под ноги. Они дошли до сетчатой загородки, за которым виднелся кособокий сарай и приткнувшийся к нему сбоку деревянный туалет. Сенька открыл калитку и галантно пропустил девушку вперёд. Леночка прошла мимо приоткрытых дверей сарая, прислушиваясь к гомону разной живности в сарае.
— Дед, видать, совсем в маразм впал, — проворчал Сенька. — Дверь забыл закрыть в сарай. Все ведь куры разбегутся!
Дверь в туалет тоже была открыта. Леночка брезгливо заглянула внутрь и никого там не обнаружила.
— Куда, интересно, Дмитрий Сергеевич делся?.. — почесала она затылок.
Сенька не ответил, он заглянул в сарай. И вдруг какая-то сила втянула его внутрь. Лена от неожиданности вскрикнула. Из дверей сарая высунулась голова в капюшоне. Блеснули очки. И Леночка не сильно удивилась, узнав того «монаха» в балахоне, который держал под прицелом Толяна с Мариком недалеко от шоссе.
— Иди сюда! — вежливо пригласил «монах» девушку — Не бойся.
Внутренне сжавшись, она шагнула в темноту сарая. При свете тусклой лампочки она разглядела ржавый холодильник в углу, старую стиральную машину в другом углу, ободранный велосипед без переднего колеса и возле него бледного Диму. Сенька стоял, подняв руки вверх, возле его ног валялась кочерга. Только сейчас девушка заметила в руках «монаха» пистолет. Из-под ног с воплями метнулись куры. Леночка от неожиданности подскочила, очкарик резко обернулся, и пистолет мгновенно нацелился на неё. К сожалению, ни Дмитрий Сергеевич, ни Сенька далеко не супермены и они не смогли воспользоваться моментом и скрутить «монаха».
— Послушай, Ваня, хватит пушкой махать, — заискивающе заговорил Сенька, осторожно опуская руки. — Ты что, белены объелся?
— Ключи от машины, живо! — протянул левую руку очкарик.
— Дома лежат, — ответил конопатый. — Сходить за ними надо. И не надо меня пугать своей пукалкой, не из пугливых!
— Не ври, Сенька, у тебя они. На связке в правом кармане. Медленно достань их и брось на пол возле меня.
— Насмотрелся боевиков, умник!.. — проворчал Сенька, роясь в карманах. — «Медленно достань…» Чего ты к нам вообще привязался?
— Ненавижу я вас! — очень тихо и очень серьёзно ответил Ваня. — Я бы вас всех перестрелял, алчных тварей, да парадоксов боюсь временных.
— Мы же тебе ничего плохого не сделали, — решилась вступить в диалог Леночка, хотя у неё тряслись поджилки. Никогда в жизни она не находилась под дулом пистолета; лишь раз ей угрожали оружием — наркоман пугал заточкой в подъезде. На Диму надеяться нечего, он вообще был похож на гипсовую статую — белый и неподвижный.
Девушка ослепительно улыбнулась, надеясь на контакт с этим террористом. Сенька перестал рыться по карманам и уважительно посмотрел на неё.
— Ты ключи давай ищи, а на жену мою нечего смотреть! — прикрикнул на него «монах».
Леночка и конопатый удивлённо уставились на Ваню, забыв про пистолет. Дима же искоса поглядел на Леночку — настала его очередь подозревать девушку в каких-то тёмных делишках. Та пожала плечами.
— Ты чего болтаешь, родной? — спросил Сенька вооружённого Ваню. — Какая она тебе жена?
— Не эта, — уточнил «монах», кивнув на Леночку. — То есть эта, но не сейчас, а через пять лет.
— Из какого года ты прибыл?
— Из две тысячи пятнадцатого.
Конопатый облегчённо посмотрел на девушку:
— Тогда понятно. Я только до две тысячи четырнадцатого добирался… А там Василенка ещё незамужняя…
— Вы про что вообще говорите? — спросил Дима сиплым от волнения голосом.
— Про тебя, гад! — взорвался вдруг Ваня. — И про Рыбина твоего! Вы всё Заморочье загадили! Там учёные должны работать, физики, философы… А вы, идиоты, понастроили в Марьиной Топи отелей, развлекательных центров, боулингов! Быдло — оно и в Заморочье быдло!
— Да нет там никаких боулингов, — удивленно пробормотал Сенька.
— Будь спокоен, появятся, и очень скоро. В моём времени уже есть. Да ещё какие! — успокоил конопатого «монах». — И не один десяток. Ну, ключи-то давай!
Сенька бросил ему ключи. Ваня, поймав их на лету левой рукой, поднёс к глазам.
— Ага, вроде они.
Он посмотрел на Диму, перевёл взгляд на Леночку.
— Значит так, братцы. Сейчас я вас отвезу на презентацию, вы на ней отпляшете, и чтобы больше в Лойвинске не появлялись. Иначе пристрелю!
Ваня глубоко вздохнул и профилософствовал:
— Люди — странные существа. Любое чудо сперва пугает, потом его изучают, затем пытаются найти применение в технике, а потом появляются они, офисные клерки.
Он грустно посмотрел на «супругу» Леночку:
— И эти менеджеры из любого чуда устроят развлекалово, аттракцион. Вокруг чуда понастроят отели и парковки. «Необычный отдых в Марьиной Топи!». «Русская аномальная зона!». «Бархатный сезон в Заморочье!». Уж лучше бы меняльщики типа Сеньки с барахлом бы шастали по Заморочью, чем толпы отдыхающих офисных крыс!
Ваня присел на корточки, опустил пистолет и смахнул слезинку.
— Для меня Заморочье — это мир тайн и романтики. Возможность путешествовать во времени, совмещать несовместимые свойства вещества, иметь возможность множественного выбора… Это мой мир! И обидно, когда его затаптывают всякие недоумки.
— А что тут плохого? — подал голос Сенька. — В Лойвинске, наверное, гостиницы появятся нормальные, торговые центры…
«Монах» при этих передёрнулся и подскочил:
— Гостиницы! Загадили весь город отелями! Какая только шушера не едет: попаданцы, выживанцы… Первые рвутся к Сталину через мультихрон, у него в приёмной уже очередь, наверное, на десять лет расписанная! Вторые с рюкзаками и тушенкой по болотам скачут, места живого не найти. Нет, ребятки, я этого допустить не могу.
— Ну и отправишь ты этих домой, на их месте другие окажутся, — резонно заметил конопатый меняльщик.
— Я ни одного сюда не пущу, — пообещал пылкий очкарик. — Буду в прошлое ходить и всех будущих хозяев Заморочья отваживать. Любыми способами.
Он выразительно помахал пистолетом. Дима зажмурился. Леночка тоже втянула голову в плечи: от этих нервных очкариков всего можно ожидать. Такого количества ненормальных она не видела за всю жизнь. К недавнему бредовому рассказу Сеньки добавились новые подробности. Теперь появился ещё один персонаж из будущего, который хочет оградить загадочное Заморочье от любых посетителей вообще. Оказывается, фантастический Дима Ромашин из будущего, помимо хронобанка, построит ещё и развлекательный центр в этих болотах!
Может, от болот идут какие-нибудь галлюциногенные испарения? Иначе как объяснить ненормальность деда Сашки, бабки Полюшки, Сеньки, этого очкарика. Или где-то поблизости расформировали сумасшедший дом, и пациенты разбрелись по округе. Мелят про путешествия во времени, раздвоения. Один вон в мужья записался, придурок! Девушка на такого бы даже глядеть не стала, не то что замуж выходить! Но если совместить воедино бредовые рассказы Сеньки и Вани, то все странные события вчерашнего вечера и сегодняшней ночи вполне логично объясняются. Просто ребята из будущего борются за власть путём влияния на прошлое. Очень логично для какого-нибудь Жюля Верна, но не для обычной жизни.
Размышления Леночки были грубо прерваны резко распахнувшейся дверью. В сарай ворвался детина в полувоенной форме (которой Леночка уже перестала удивляться), профессионально выбил из рук «монаха» пистолет и опрокинул того на земляной пол сарая. В парне девушка узнала зазывалу с кривыми зубами из «Традесканции», по словам Сеньки, наёмника и бывшего армейского капитана.
Наёмник завладел пистолетом и направил его на Ваню.
— Остынь, рядовой! В угол шагом марш!
Тот послушно отполз в угол. Наёмник-капитан Сергей Стрельцов застенчиво улыбнулся неровными зубами и пафосно произнёс:
— Никто, бойцы, отсюда не выйдет до девяти утра.
И добавил вполголоса:
— Пока не сорвётся презентация.
— Тебя Ромашин сюда из будущего прислал? — напрямую спросила Лена.
— Так точно! — машинально отрапортовал Стрельцов и тут же смутился. — То есть… Неважно.
Глава 8
Дима Ромашин где-то в классе в пятом-шестом осознал, что он осмотрительный на грани с трусостью. И он понял, что в этом страшном мире, в котором ему придётся жить, нужно будет каким-то образом выживать. Нужно будет находить себе место под солнцем среди более смелых, умных и сильных особей. После глубочайшего самоанализа Дима понял, что у него есть черты характера, способные помочь ему выжить во враждебной человеческой среде — обаяние и красноречие. Благодаря последним он завоевал расположение самых отвязных школьных хулиганов. Красноречие и обаяние помогли ему поступить в политехнический на механико-технологический факультет, благополучно проучиться пять лет и по окончании устроиться на металлургический завод инженером-конструктором.
Кто его знает, может, так и работал Ромашин в проектно-конструкторском отделе завода до пенсии, раз в десять лет перемещаясь на очередную ступеньку служебной лестницы, однако лихолетье коснулось и завода. Новые хозяева стали вывозить заводское оборудование и перестали платить зарплату. Люди начали уходить с завода в поисках другой работы. От полусотенного коллектива Диминого отдела осталось два человека — старичок-пенсионер и сам Дима. Ромашина «автоматом» назначили начальником отдела. Плюс был в том, что работы не было совершенно, и Дима целыми днями гонял пасьянсы на компьютере. Но был и минус — совершенно не платили зарплату. Так, изо всех сил затянув пояс, Дима возглавлял «отдел» года два.
Начались семейные склоки (Ромашин, будучи начальником, успел жениться на сотруднице из техотдела) из-за хронической нехватки денег. Теперь каждый свой рабочий день Дима начинал с просмотра объявлений о работе. Однажды ему попалась интересная вакансия — крупная московская фирма «Упрадок» собиралась открыть у них в городе филиал и искала человека на должность директора филиала. Требовалось высшее образование, стаж работы на промышленном предприятии и опыт работы руководителем. Всё это у Димы наличествовало, и он сходил на собеседование. Сумев обаять московское руководство, которое приехало на «кастинг», Ромашин стал директором филиала «Упрадока».
Но последние два года на руководящей должности совершенно разболтали Диму. Он абсолютно отвык работать. На новом месте работы денег не жалели: Ромашин получал огромные по его меркам суммы на обустройство офиса, представительские расходы, связь и командировочные. Поняв, что часть этих сумм можно аккуратно и почти легально тратить на себя любимого, Дима зажил припеваючи. Он набрал себе шустрых менеджеров в штат, над которыми поставил командовать зануду, педанта и карьериста Рыбина.
Ромашин не знал, что страшнее в данной ситуации: оказаться в заброшенной деревне, побывать под прицелом, показать свою трусость Леночке, столкнуться с неизведанным или же лишиться всех привилегий из-за срыва презентации. Стрельцов не выпустит их из сарая до девяти утра, а в одиннадцать приедет высокопоставленный Горюнов, узнает о провале мероприятия, и вся Димина жизнь покатится по наклонной. С ужасом Ромашин представил, как придётся опять листать газеты и бегать по городу в поисках работы. Если они вообще выберутся из этого богом забытого Лойвинска. Почему-то вдруг вспомнился раздетый и связанный мужик в «Традесканции». Стало ясно, что это — охранник, и его подкараулил и связал Стрельцов, чтобы завладеть смокингом и выдать себя за сотрудника клуба. И теперь этот наёмник хочет задержать их.
Однако планам Стрельцова не суждено сбыться. Неожиданно «Монах», подобравшись, из сидячего положения совершил невообразимый прыжок и вцепился в вооружённую руку наёмника. Тот на секунду растерялся, но мгновенно взял себя в руки и ответно уцепился за Ванин балахон. Оба повалились на землю и начали бороться. Пистолет выпал из рук Сергея и откатился к Диминым ногам.
— Ну, Дмитрий Сергеевич! Берите! — закричала Леночка, сердясь на Димину робость.
Дима опасливо подобрал оружие и неумело направил его на борющихся. Те мигом прекратили борьбу и уставились на директора.
— Вы оба — в угол! Сенька, бери ключи и к машине, — скомандовал Ромашин, гордясь своей храбростью.
Конопатый с готовностью отобрал ключи у «монаха», но выйти к машине им не удалось. Дверь сарая в очередной раз распахнулась, и на пороге появился Толян в камуфляже и с ружьём наперевес.
— Брось пистолет! — посоветовал он Диме. Тот, рассудив, что ружьё сильнее пистолета, повиновался.
— Не надо ружья в сенях держать, — нравоучительно проговорил Толян, глядя на Сеньку. — Висящее на стене ружьё обязательно выстрелит.
Он перенацелил ствол на «монаха».
— Как ты со мной… с теми двумя на дороге справился? — спросил он Ваню. — Усильником пользуешься, сволочь?
— Конечно, — ответил за него Стрельцов. — Так бы он меня сроду не завалил.
— Вы, трое, останетесь здесь, — скомандовал Толян, ружьём указав на Ваню, Сергея и Сеньку. — А вы двое — за мной!
Он ткнул стволом в Диму и Лену.
— В город? — обрадовался Дима.
— В город. И побыстрее, а то опоздаем на презентацию. Выходите к гаражу, а я пока этого очкастого обыщу. Усильник отберу.
Обрадованный Дима, схватив за руку девушку, выскочил из сарая и рванул к гаражу. Через пару минут из сарая выбежал Толян.
— Подождите меня здесь, — сказал он, скрываясь в глубине гаража. — И не вздумайте опять удрать!
— Надо бы со стариками попрощаться, — шепнула Леночка Диме.
Тот только досадливо отмахнулся. Старенькая зелёная «шестёрка» выкатилась из гаража. Дима глянул на телефон — времени оставалось в обрез.
— Не волнуйся, я в бак усильник бросил, — успокоил Диму Толян. — Как раз успеем докатиться.
— Через полчаса презентация. Тридцать километров до города… Успеем? — засомневалась Леночка.
— Ещё надо умыться, переодеться, пропуска получить, — добавил Ромашин, — проектор настроить, ноутбук подключить…
— Я же сказал, что с усильником поедем, — раздражённо ответил Толян. — Ну, садитесь быстрее, а то те гаврики сейчас дверь сломают.
Дима и Лена не заставили себя долго ждать. Директор запрыгнул на переднее сиденье, Лена — на заднее. Толян пробежался до ворот, открыл обе створки, и машина, наконец, выкатилась со двора. Когда «шестёрка» докатилась до середины деревни, Толян приоткрыл окно и выбросил ружьё на дорогу.
Они неслись с такой скоростью, что ели и пихты по бокам дороги выглядели сплошной зелёной стеной. Леночка зажмурилась и вцепилась в спинку переднего сиденья.
— Хорошая штука — усильник, — ворковал Толян, бешено вращая руль из стороны в сторону, объезжая кочки. — Кидаешь в бак и едешь с дикой скоростью. Без него не успели бы, факт.
Леночка решила не отвечать, видимо, боясь, что водитель отвлечётся и въедет со всего маху в разлапистую ель. Тряска закончилась, она потихоньку приоткрыла один глаз и увидела, что они мчатся по пустынному утреннему шоссе с чудовищной быстротой.
— Давай к гостинице, — попросил Дима. — Ноутбук надо забрать и проектор. И почиститься, если успею.
Минут через десять Леночка приоткрыла глаза. Ей прошлось удивлённо поморгать и потрясти головой — впереди показались окраины города.
— Лойвинск уже? — глупо спросила она.
— Нет, Токио! — повернул к ней весёлую физиономию директор. По его сияющему лицу видно, что он очень доволен тем, что успевает на презентацию.
Дима задорно смотрел на напарницу. Приятно видеть, как смелая девушка испугалась быстрой езды.
Центральная улица Лойвинска в это время забита транспортом. Дима не ожидал, что в этом провинциальном городишке могут быть пробки. Машины двигались в сторону управы — заводчане ехали на работу. Остановив «шестёрку» на светофоре, Толян повернулся к Лене и, обращаясь к обоим, произнёс:
— Советую вам забыть всё, что видели и что слышали. Для вашего же блага.
— А что мы такого слышали? — невинно спросила Лена.
— Мультихрон, Заморочье, перемещения во времени, разактуаливание… Вам всё равно никто не поверит.
Диме было уже не до мультихрона и размышлений о странностях вчерашнего вечера и суматошной ночи. Леночка же с чисто женским любопытством поинтересовалась у Толяна:
— Что же всё-таки это было? Ты же в курсе, расскажи.
— А ничего не было, — ответил Толян и добавил с нажимом: — Ничего таинственного и странного не было.
Леночка сморщилась:
— Не вешай лапшу на уши, Толик. Гость из будущего.
Толян вздрогнул.
— Не бери в голову. Чушь всё это. Просто вы нарвались на банду наркоманов, — не совсем уверенно произнёс он. — Они вам и понарассказывали всякой ерунды.
В гостинице Дима, взяв ключ у администратора, ворвался в номер. Леночку он отправил, приказав ей прихорошиться (всё-таки девушка) и прийти на презентацию через час-полтора. Доклад он и сам сделает, Лена понадобится, когда дело дойдёт до ответов на вопросы и общения с людьми после доклада.
Ему не удалось почиститься и привести себя в порядок. Единственное, что он успел сделать ещё в машине — соскоблить грязь с брюк и отцепить сухие репьи. Придётся выступать без галстука, который он подарил хулигану Марику, ну да это уже не важно.
Подхватив сумки с проектором и ноутбуком, Дима побежал к администраторше сдавать ключ.
— Чуть не забыла, вам ведь письмо, — сказала та, принимая от Ромашина ключ от номера и протягивая ему взамен тощий запечатанный конверт без марки и адреса.
Дальше начались приятные хлопоты, из-за которых письмо забылось: очередь в бюро пропусков, настройка проектора и микрофона в зале для презентаций, рукопожатия с прибывшими на доклад заводскими начальниками. К счастью Димы генеральный директор завода, обещавший тоже подойти на презентацию, запаздывал, и Ромашин успел настроить проектор. Пока ждали генерального, Дима вспомнил о загадочном конверте. Распечатав, он извлёк листок бумаги и удивился, узнав мелкий почерк Рыбина.
«Прочитай это письмо до конца и, пожалуйста, всё обдумай», — прочёл Ромашин первую строчку. Поверх листа он глянул на сидящих в зале людей, как будто те могли прочесть его мысли, и продолжил чтение.
«Раз ты читаешь это письмо, значит, тебе удалось выпутаться из сетей Толяна, и ты сидишь в гостинице. Я прибыл в гостиницу сегодня ранним утром и попросил вахтёршу передать это письмо тебе, как только появишься. Я знаю, что Стрельцов, несмотря на опыт и физические данные, скорее всего провалит операцию, тебе удастся удрать с дачи, и до презентации ты обязательно зайдёшь в гостиницу. Это письмо — твой последний шанс.
Я уверен, что ты уже догадался, почему вокруг Заморочья такая возня. Через год мне удастся выкупить эту землю, бывший полигон, и мы с тобой сможем развернуть свой бизнес. Мы откроем собственную фирму и будем использовать все заморочинские штучки себе на благо. Мы построим хронобанк, чтобы менять валюту из разных времён для бродяг, которые шастают по временам. Из будущего мы сможем ввозить уникальные вещи, бытовую технику и средства связи. Из прошлого мы сможем привозить сырьё, а взамен отдавать предкам всякую дребедень. Ещё через год наша фирма откроет попаданческий центр, который будет отправлять молодых людей, начинавшихся альтернативной истории, в прошлое на любой их вкус. Мы найдём заброшенный склад „Оберона“ с оборудованием, необходимым для перемещения через мультихрон.
В Заморочье можно выбирать не одну возможность из множества, а несколько. Мы предоставим людям возможность не маяться выбором, а параллельно жить сразу десятком, сотней жизней! Наша фирма будет на заказ делать забавные вещи — сумманты, на которые будет огромный спрос. Мы покажем учёным материалы с несколькими значениями электропроводности, плотности или других параметров. Представляешь, Сергеич? Материал, который хочешь тонет, а хочешь — плавает! Или якорь у корабля, тяжеленный при стоянке и лёгкий в пути! Учёные просто ошалеют от новых перспектив: материалы с одновременно противоположными свойства — это ж переворот в науке!
Раньше этим всем занимался институт „Оберон“. Ходят слухи, что на „Обероне“ проводились эксперименты со временем, но это не так. Полигон возле Пимокатово построили для изучения Заморочья, а оно появилось чёрт те знает когда. Говорят, в старые времена про эти места байки рассказывали, но никто не верил. Народ-то тёмный был, кто ему поверит! А при Советах всю информацию засекретили, пока учёные не разберутся, что к чему. Не разобрались.
Словом все эти чудеса мы будем делать, как ты понимаешь, не бесплатно. Ты знаешь, какие тут деньги будут крутиться? Нефтяники с газовиками просто удавятся от зависти! В Лойвинск потянутся туристы, желающие своими глазами посмотреть на чудеса Заморочья. Потребуются отели, парковки, автомастерские, кинотеатры, развлекательные центры… Через два года ты не узнаешь Лойвинск! И со всего этого нам будет капать монета, хватит и на хлеб и на икру.
Ты спросишь, откуда я знаю, как оно всё будет. Я отвечу, потому что я пишу эту записку в две тысячи шестнадцатом году, и из окна моей роскошной лойвинской квартиры я вижу отели и небоскрёбы делового центра. Мне очень не хочется, чтобы всё это великолепие досталось Жаркову. Этот тип, местный олигарх, депутатишка, тоже хочет поживиться на заморочинских чудесах.
Думаю, ты спросишь, на кой чёрт я волнуюсь в будущем, когда мы с тобой уже добились своих целей. Потому что, Сергеич, реальность можно изменить в прошлом, чтобы оказать влияние на будущее. Два года назад к тебе отправился Толян, мой дальний родственник, кстати — агент Жаркова, чтобы обеспечить презентацию. Тогда бы тебя не уволили из „Упрадока“, не было бы нашей с тобой фирмы, и Жарков стал бы хозяином Заморочья. В ответ на это мы с тобой отправили Стрельцова, чтобы помешать Толяну.
Если честно, я не знаю, что будет, если Толяну удастся осуществить свой план. Мне говорили учёные что-то про изменение реальности, ответвление и прочую заумь. Но я не хочу допускать сюда конкурентов ни в одной из реальностей! Поэтому лучше перестраховаться и противодействовать Толяну. Спросишь, на кой ляд я тебя беру в компаньоны, когда мог сам всё провернуть? Не мог, Сергеич! У тебя есть большой дар — умение работать с людьми. Поэтому ты должен стать лицом нашей фирмы.
Пожалуйста, не ходи на эту презентацию! И Лена пусть не ходит. Она, кстати, будет неплохой помощницей в будущем. Только ни за тебя, ни за меня замуж не выйдет, а найдёт себе какого-то истеричного очкарика-учёного. Эколога или философа.
В общем, думай. А я запечатаю это письмо, беру хронуказник и отправлюсь в твоё время».
Внизу письма стояла подпись Лёхи Рыбина.
Прочитав, Дима некоторое время тупо смотрел перед собой. Мыслей не было никаких.
— Молодой человек, вам плохо? — спросила участливая женщина из передних рядов. — Побледнел весь.
— Дайте ему воды кто-нибудь! — зашумели в зале сердобольные заводчанки.
Самая неприятная ситуация, когда тебе в публичном месте стало нехорошо, и вокруг тебя поднимается нездоровая суета. Эти женщины, вместо кудахтанья, лучше бы просто помолчали и не обратили внимания.
— Нет, всё в порядке! — вяло отреагировал Дима.
— Мешки под глазами у него, — выкрикнул кто-то из задних рядов. — Чернущие!
Непонятно, как он разглядел эти мешки с такого расстояния.
— Спал плохо просто, — улыбнулся Ромашин. И это было абсолютной правдой.
Получив стакан воды и изрядную долю сочувствия, Дима почувствовал, что барьер сломлен. Увидев в нём не обычного менеджера, приехавшего что-то впаривать, а невыспавшегося человека, которому нужно помочь, заводчане оттаяли. Посыпались шутки, Дима, выбросив из головы все мысли о письме и недавних приключениях, рассказал пару дежурных баек. Словом, до прихода генерального директора, как пишут в отчётах менеджеры, «был налажен контакт с потенциальными заказчиками».
Глава 9
Леночке временами ужасно хотелось каких-нибудь приключений. Она подозревала, что и большинству её друзей и подруг хочется в жизни чего-то необычного. Но они в этом никогда не признаются. А если кто и брякнет случайно, мол, вот бы произошло яркое событие, то его поднимут на смех. Такая уж у Леночки компания: циничные молодые люди, практичные до мозга костей, не представляющие никакой другой работы, кроме сидения за компьютером в офисе, и других развлечений, кроме пива, боулинга и ночных клубов.
Сама она выросла на окраине областного центра, в «пампасах», как называет её район Ромашин. Папа — слесарь на заводе, мама — повариха в заводской столовой, приехала когда-то в областной центр из далёкой марийской деревни. Соответственно, и Леночке светило такое же будущее: профтехучилище или техникум, рабочая специальность и шумные жизнерадостные друзья из рабочей среды. Однако, насмотревшись с детства фильмов об офисной жизни, девушка решила пойти по другой стезе — стать «белым воротничком». Ей удалось поступить на платное заочное отделение одного из многочисленных вузов, расплодившихся как грибы. Для того, чтобы оплачивать учёбу (отец к тому времени умер от сердечного приступа, не дожив пару дней до сорокалетия, а зарплаты матери хватало только на еду и коммунальные услуги), ей пришлось устроиться секретаршей в небольшую фирму. Там она привыкла к среде «офисного планктона» и завела себе новую компанию.
Как раз к моменту окончания учёбы в своей «Финансово-экономической академии» Леночка лишилась работы: фирма развалилась, а директор скрылся, не выплатив сотрудникам зарплату за три месяца. Пришлось искать новую работу, что уже проще — помогало наличие диплома экономиста-менеджера. Наконец, ей повезло устроиться менеджером по продажам в довольно известный, как говорится, в узких кругах «Упрадок», вернее, в филиал этой крупной московской фирмы.
«В Упрадоке» платили не очень много, к тому же Леночка подозревала, что часть премиального фонда Ромашин складывал в свой карман. Однако на новой работе имелась пара приятных моментов — неограниченный доступ к Интернету и слабый контроль руководства. Точнее, руководства вообще не существовало. Директор больше занимался личным бюджетом и женским полом. Если бы не его зам — зануда Рыбин — филиал бы давно перестал выполнять план по сбыту, и всех бы разогнали.
Еле отбившись от расспросов любопытной администраторши, Леночка прошла в свой номер и, едва запершись, села прямо на пол, прислонившись спиной к двери. Она вспомнила, что не курила с того момента, как пришли в Пимокатово. Девушка содрала с себя куртку, свитер и джинсы, прошла в ванную и жадно закурила, включив по обыкновению горячую воду. Когда дома ей становится невтерпёж, она курит в вентиляционное отверстие в ванной. Потом затирает его тряпкой, чтобы оно не почернело, и не заметила мама. Дым вытягивается хорошо, но для страховки она пускает горячую воду. Почему-то кажется, что пар должен перебить запах дыма.
Здесь, в унылом Лойвинске впервые за всю свою жизнь Леночка почувствовала дух неведомого. Девушка мысленно прокрутила в голове все последние события с того момента, когда она курила в этой же ванной. С ней произошло за последние четырнадцать часов столько всего, сколько, наверное, за всю жизнь не случалось: захват в заложники, погони, стычки, тайны… До этого самым опасным приключением в её жизни был тот случай, когда наркоман ограбил её в подъезде родного дома, угрожая заточкой. А тут за ночь произошло столько, что на несколько жизней хватит!
«Ты любишь загадки и при этом терпеть не можешь фантастику — налицо противоречие», — говорил Леночкин последний ухажёр, умный мальчик, но при этом сволочь редкостная. «Любишь загадки и тайны — это чисто женское любопытство. Не любишь фантастику и мистику — чисто женский рациональный склад ума». Философ чёртов! Девушка терпеть не могла болтунов, выдающих себя за философов. Он ещё говорил, что у Леночки неплохая житейская смекалка, но нет ни на грош воображения. А сам-то, хоть и воображала, а по жизни неудачник!
Загадок в сегодняшнем приключении хватало. Например, как «монах» смог всё-таки справиться с Толяном и Мариком и найти беглецов у странных стариков. Или как Толян на разбитой «шестёрке» довёз их до города. Он что-то говорил про «усильник», вроде как «монах» Ваня им пользуется. Мол, с усильником можно с кем угодно справиться и двигатель от него мощнее становится. Брехня, конечно! Просто Ваня умеет драться, а Толян вёз их в город какой-нибудь короткой дорогой. Верно, должна быть такая дорога, ведь ночью беглецы петляли по лесу, могли и кругаля дать. А на самом деле Пимокатово от города совсем рядом. «Василенка». Какое красивое прозвище ей придумали! Васина Ленка, сокращённо Василенка.
Пора ведь идти на презентацию, но Леночка не могла с собой справиться. «Ещё одну выкурю, и точно пойду переодеваться», — уговаривала она сама себя. Или сперва душ принять? Всё равно доклад не делать, а только на вопросы «в кулуарах» отвечать. У Ромашина язык подвешенный — может часа два ни о чём трепаться, переливать из пустого в порожнее и оставить слушателей в твёрдом убеждении, что они по своей тупости ничего в докладе не поняли. Леночка улыбнулась, вспомнив, что на любой конференции, форуме или семинаре к Ромашину в кулуарах вечно привязываются какие-нибудь непризнанные гении или изобретатели и начинают трясти замызганными листами, рассказывая ему о своих гениальных изобретениях. Значит, своими речами он производит впечатление умного человека.
После второй сигареты Леночка ощутила такое умиротворение, что ей немедленно захотелось рухнуть в постель и спать до следующего утра. Запас прочности, который пригодился ей этой ночью, истощился. Ноги гудели, в глаза будто песка насыпали, а в зеркало на себя лучше не смотреть. Она собрала остатки воли в кулак, переоделась в бесполый деловой костюм и, еле волоча ноги, отправилась на презентацию.
После мероприятия «в кулуарах» Леночка работала, как сонная муха, вяло отвечая на вопросы заводчан. Она здорово стеснялась своего делового костюма, который шёл ей не лучше, чем Стрельцову смокинг. Ромашин, наоборот, сиял, как новенькая монетка, словно ни мотался всю ночь по лесу и ни ночевал не понять где. Из зала не видно некоторых огрехов в его наряде, приобретённых в результате ночных блужданий по лесу. Во время доклада он отпускал шутки, переговаривался с аудиторией, размахивал руками, жестами изображая экономическую выгоду, которую получит завод после внедрения системы документооборота.
Леночка подошла только к десяти часам. Ромашин объявил перерыв, отбился от наседающих с вопросами работников завода и отвёл Леночку в сторону.
— Ты куда провалилась?! — сердито зашептал он. — Полмероприятия прошло! Я тебе звоню, звоню!..
Леночка вспомнила, что забыла включить звук в телефоне, который она выключила вчера в клубе. Давненько с ней такого не случалось, подружки, наверное, эсэмэсок накидали с полтыщи.
Сейчас закончится презентация, подъедет Горюнов, они подойдут к гендиректору завода и будут, сахарно улыбаясь, благодарить его за внимание. А тот, снисходительно поглаживая пузо, будет благосклонно глядеть на них, стараясь не замечать жажды денег в их глазах. Хотя, не у всех эта жажда: Дима — раздолбай, его деньги интересуют только как средство для получения удовольствий и соблазнения женщин. Казалось, он родился на свет, только чтобы как следует поразвлечься, словно вошёл в двери весёлого клуба. А вот Горюнов, которого Леночка видела всего один раз — очень неприятный тип: алчный и скользкий.
Дальше вся жизнь будет расписана по минутам. Возвращение домой. Рутинная работа в душном офисе — перекладывание бумажек с места на место. Дома — деспотичная мама, которую надо предупреждать, куда идёшь, с кем и до которого часа (в двадцать-то с лишним лет!). И которая, если узнает, что Леночка курит и иногда выпивает, просто выгонит её из дома. По вечерам будет трёп по телефону с подружками. Ведь Леночка — дежурная «жилетка», в которую норовит выплакаться каждая подруга, когда её бросит очередной бойфренд. И каждую надо будет утешать, уговаривать. А через недельку плакальщица будет опять звонить, чтобы похвастать новым бойфрендом — таким же дегенератом, как и предыдущий.
А по выходным будут дискотеки и выпивка. Леночка обычно в пятницу даже заснуть не может, предвкушая, что завтра напьётся до скотского состояния с подружками в каком-нибудь ночном клубе и будет ждать, когда к ней подсядет какой-нибудь ловелас, чтобы вволю поиздеваться над ним и выплеснуть накопившуюся злость. Тоска!
Горюнов с Рыбиным появились после десяти утра. Ромашин уже закончил доклад, и в широком коридоре заводоуправления началось неформальное общение. Леночка увидела, как Горюнов, отведя Диму в сторону, ругает его вполголоса за несоответствующий вид и отсутствие галстука; который сейчас, наверное, болтался на немытой шее придурка Марика. Но было видно, что в целом топ-менеджер мероприятием доволен. Когда Горюнов отправился на переговоры с генеральным директором, Дима, по-кошачьи улыбаясь, подошёл к Рыбину:
— Отойдём-ка в сторонку, дружище! Лена, пойдём тоже с нами.
Длинный, похожий на какой-то невкусный овощ, Лёша Рыбин пожал плечами и «отошёл в сторонку» с Димой. Лена последовала за ними. Они остановились у окна напротив заводоуправленческого буфета.
— Давай-ка, друг наш ситный, расскажи про своего братца Толяна! — предложил Дима, начиная вышагивать по коридору, заложив руки за спину, как сыщик из детективного фильма.
— Чего рассказывать, Сергеич? — выпучил глаза Рыбин и застыл с приоткрытым ртом.
— Не знаешь? Ну, тогда я расскажу, — заявил Ромашин, в точности копируя финальную сцену в дешёвом детективе, когда сыщик, раскрыв все козни, начинает рассказывать (в большей степени для зрителей), кто убийца.
— В одном небольшом филиале большой фирмы работает мальчик Лёша Рыбин, — начал Дима, немного покраснев от напряжения. — Работает он аж замом директора. И очень хочет стать директором. А как можно стать директором? Очень просто: надо подставить имеющегося директора перед вышестоящим начальством, которое находится в Белокаменной. Скомпрометировать. Только вот как?..
Леночка с любопытством смотрела, как длинный Рыбин всё ниже и ниже опускает голову перед невысоким круглым Ромашиным. А тот продолжал, слегка повысив голос:
— Лёша — мальчик ушлый, и правильно рассудил, что сильнее всего московское начальство рассердится из-за денег, ибо компания коммерческая и главная её цель — получение прибыли. Но не воровать же деньги, сваливая на директора пропажу! Лёша с криминалом не будет связываться. Гораздо изящнее будет сорвать встречу с каким-нибудь важным клиентом. И тогда Лёше в голову пришёл замечательный план!
— Нас Горюнов сейчас потеряет… — пробормотал Рыбин, отступая от Ромашина. Лена искренне порадовалась за Диму, в первый раз видя его смелого и решительного. Ещё пара таких приключений, и перевоспитался бы человек, стал бы настоящим бойцом.
— Не потеряет, — заверил коллегу Ромашин и продолжил: — А родом мальчик Лёша из славного города Лойвинска, где у него куча родни, включая двоюродного братца Толяна. Есть ещё в этом городе крановый завод, на который Лёша пытается двинуть наш софт. И тут Лёшу осенило, что можно запланировать на заводе яркое мероприятие, скажем, презентацию нового функционала наших систем. И попросить Диму провести это мероприятие: ведь будет начальство на уровне генерального. Значит, и от «Упрадока» должен быть представитель не ниже директора филиала.
— Я за соком сбегаю… — предложил пунцовый Рыбин.
— Вместе сейчас сходим, — отмахнулся Ромашин и тут же снова продолжил разоблачение: — Так почему бы не договориться со своим братцем-гопником и не выловить директора в городе, продержать его где-нибудь и сорвать важное мероприятие?! Это идея! А на что клюнет директор Дима? Правильно, на ночной клуб и последующие шашлыки. Я-то, убогий, думаю, чего же зам так заботится о вечернем отдыхе своего начальника! И ведь какой хитрый, стервец: назначил презентацию пораньше, чтобы отправить директора в Лойвинск с ночевкой и навязать ему вечерний клубный отдых!
— Да один бы ты не клюнул… — почти прошептал Рыбин.
— Конечно! Я что, дурак, ночью с незнакомой компанией за город тащиться?! Но тут на твоё счастье подвернулась авантюристка Леночка…
Настала пора покраснеть девушке.
— Интересно, если бы не Лена, как бы ты меня задержал? — нехорошо улыбнулся Ромашин.
— Я тебе всё расскажу, Дима. Ты меня не так понял… — заюлил Рыбин.
— Пойду сок куплю, — предложила девушка.
— Только томатный возьми! — попросил Ромашин. Мог бы и не говорить. Лена знала, что на другой день после выпивки он всегда дует томатный сок литрами.
На Димино счастье томатный сок в буфете продавался. Леночка купила двухлитровую упаковку и пару пластмассовых стаканчиков («Рыбин и Горюнов обойдутся!»). Когда она вышла из буфета, Ромашин всё ещё наседал на Лёшу:
— Только я одного не пойму, какого лешего ты навыдумывал про какое-то Заморочье, какой-то мультихрен, сумманты-мумманты?.. Ты думаешь, я в эту фигню поверю?!
— Какой мультихрен? — очень натурально удивился Рыбин.
— Такой, немазанный-сухой! Жюль Верн, блин! Письмо же написал, сволочь! Думал, я в этот бред поверю?
Лена налила Диме сок и сунула ему в руку стаканчик. Потом налила себе.
— Какое письмо? Ты о чём, Дима? — выпучил глаза Лёша.
— О том! О хренобанке твоём! О попаданцах! О параметрах многозначных! — почти выкрикнул Дима. Леночка даже заволновалась, как бы он не плеснул на себя соком от волнения.
Рыбин из красного превратился в бледного:
— Дима, я честное слово не знаю о хренобанках и муль… хренах. История с Толяном… В общем, ты всё правильно понял… А остальное — не знаю! Ни про письмо, ни про банк…
— Стрельцова ты тоже не знаешь? — прищурился Дима.
— Какого Стрельцова? — развёл руками Рыбин, правдоподобно изображая крайнее удивление.
Неизвестно, сколько бы они ещё играли в «верю — не верю», но неожиданно перед ними вырос обозлённый Горюнов.
— Я вас что, по всему заводу искать должен?! Дима, я тебе выговор влеплю! Я вас хочу генеральному представить, а вы носитесь где-то! Бегом!
Все дружно встрепенулись и пошли за Горюновым.
— Сок оставь! — крикнул он, не поворачивая головы.
Дима на ходу поставил стаканчик на подоконник. Леночка рядом поставила упаковку. Свой же полный стаканчик она машинально продолжала нести в руках.
У выхода из конференц-зала их ждал генеральный директор кранового завода в сопровождении свиты из главных специалистов. Он довольно приветливо улыбался. Горюнов ответно расплылся в улыбке так, будто встретил своего лучшего друга, которого не видел лет двадцать.
Началась нудная церемония представления и рукопожатий. Презентация состоялась, мелькнуло в голове у Лены. Значит, их не уволят, и они уедут домой и не начнут романтическую жизнь в Заморочье, полную интересных приключений. А, может, она не такая уж интересная будет жизнь? Этот «монах», её будущий муж (обалдеть!), что-то говорил такое. Мол, загадили всё Заморочье ночными клубами. От цивилизации не убежишь, дорогая Елена Александровна! Боулинги и развлекательные центры расползаются по всей планете. Будет и в Лойвинске свой бархатный сезон. «Неизвестное сперва пугает, потом его изучают, а потом с помощью него развлекаются — такова природа человека».
Но это будет не скоро! До этого будет много интересного: изготовление суммантов, путешествие во времени, раздвоение-растроение… Неужели такие интересные вещи стоит менять на офисный загончик?
Вдруг Леночкину голову посетила прекрасная мысль: презентацию ведь можно сорвать, не обязательно опоздав на неё!! Есть ведь куча других способов! Хотя бы вот такой…
Девушка задорно улыбнулась и, стиснув стаканчик с соком, двинулась к генеральному.
— А вот и наш ведущий специалист — Васина Елена! — представил секретаршу Горюнов, указывая на Леночку и, почуяв недоброе, весь подобрался, как кот перед прыжком.
Леночка вежливо кивнула генеральному директору завода, решительно подошла вплотную, привстала на цыпочки и аккуратно вылила сок ему на голову.