Перед рассветом в восточной башне собрались трое. Одетый в чёрную мантию старик, рыжеволосый воин в серебристых доспехах и молодая девушка. Они стояли плечом к плечу и смотрели на синий кристалл, установленный в центре зала.

– Чародей, – воин обратился к старику, – ты уверен в своём заклинании?

– Мой лорд, я сделал всё, что мог, – глухо ответил маг. – Но портал нестабилен. Я не удержу его долго. Будь у меня ещё хоть немного времени…

– Его у тебя нет, – воин на мгновение замолчал, словно к чему-то прислушиваясь. В его глазах вспыхнул и погас красный огонёк. – Скоро они начнут штурм.

– В мире по ту сторону портала есть вода и пища. Я гарантирую вам это, – маг почтительно склонил голову.

– Начинай, – лорд повелительно махнул рукой и повернулся к девушке. – Кастилла, я умоляю тебя, пока ещё не поздно, измени своё решение.

– Нет, – поджав губы, коротко ответила она.

– Ты понимаешь, что наш сын окажется в абсолютно незнакомом мире? Без родителей…

– Хватит, Риман! – девушка вскинула голову, отчего по её прекрасным чёрным волосам пробежали серебряные искры. – Я останусь здесь и выйду с тобой на стены. В последний бой мы пойдём вместе.

– О, Кастилла… – лорд обнял жену.

Маг, всё это время что-то беззвучно шептавший, осторожно дотронулся до плеча Римана.

– Мой лорд, – он указал на кристалл, над которым парило белое облачко. – Портал открыт.

– Зови Приллу,– приказал Риман.

Маг кивнул, прикрыл глаза и приложил руку ко лбу. В воздухе раздался негромкий мелодичный звон, после чего дверь в зал отворилась. Через порог переступила женщина. Высокая, одетая в тёмно-зелёный мужской камзол, она прошла мимо портала и опустилась перед лордом на правое колено.

– Поднимись, – скомандовал Риман.

Прилла встала. Оказалось, что она почти одного роста с лордом. Несколько мгновений он вглядывался в её обветренное лицо, затем перевёл взгляд на торчащую из-за плеча рукоять двуручного меча.

– Ты готова?

– Да, мой господин. Клянусь, я огражу вашего сына от любой опасности.

– Где он сейчас?

– В соседней комнате. Спит. Как вы повелели, ему дали выпить отвар сонника.

– Сходи за ним. Пора.

Прилла едва заметно кивнула и вышла из зала. Глядя ей вслед, Кастилла взяла лорда за руку. Очень скоро воительница вернулась. В руках она несла ребёнка, трёхлетнего мальчика. Он крепко спал.

– Прощай, Декил, – воин коснулся щеки сына кончиками пальцев. – Ты будешь спасён.

– Прощай, – Кастилла наклонилась к ребёнку и поцеловала его в лоб. Всхлипнув, она уткнулась в плечо лорда.

Риман погладил её по волосам и внимательно посмотрел на Приллу.

– Мой лорд, для меня было честью сражаться рядом с вами, – тихо сказала воительница.

– Как и для меня. Ступай. Они уже приближаются к замку.

Воительница повела плечом, поправляя висевшую на нём полотняную суму и медленно, чтобы не разбудить ребёнка, понесла его к кристаллу. Маг, Риман и Кастилла молча смотрели ей вслед. Приблизившись к кристаллу, она оглянулась. В следующее мгновение всё утонуло в ослепительно-сиреневой вспышке.

Как только перед глазами перестали мельтешить чёрные точки, Риман увидел, что от кристалла осталась лишь кучка пыли.

– Перенос состоялся, – скрипучим голосом произнёс маг. – Они на другой стороне.

– Благодарю тебя, – ответил Риман, продолжая обнимать жену одной рукой. – Ты сделал это!

– Мой лорд, они совсем близко! – заорал прямо с порога ворвавшийся в зал стражник.

– Я слышу их. Кастилла?

– Да, муж мой, – она посмотрела на Римана. Её глаза теперь были абсолютно сухими, а вместо зрачков горело багровое пламя.

В сопровождении стражника лорд вместе с женой и магом спустились с башни и взошли на крепостную стену. Сотни воинов, собравшихся на ней, разразились криками, приветствуя своего повелителя. Риман милостиво кивнул и посмотрел вперёд. Отсюда открывался великолепный вид на летающие острова, медленно дрейфующие под парившим высоко в небе замком. Свежий морозный ветер приятно холодил кожу.

Далеко на горизонте возникло тёмное облако. Оно приближалось, постепенно увеличиваясь в размерах. Вскоре зоркие глаза лорда начали различать отдельные детали. К его замку летела огромная стая, состоящая из нескольких сотен ездовых драконов. На спине каждого из них сидел одетый в доспехи всадник.

– Лучники, товсь! – рявкнул стоящий неподалёку сотник.

Глаза лорда, также как у жены, вспыхнули красным. Над замком пронёсся оглушающий рёв.

Ворон неторопливо летел над лесом. Внизу медленно проплыло озеро, затем Сухой Холм, а вот и граница между Старыми и Изначальными. Даже отсюда, с высоты птичьего полёта, хорошо виднелась полоса выжженной земли, где не росли трава и деревья.

Птица с натугой взмахнула крыльями, пытаясь отлететь прочь от опасного места, но чужая воля неумолимо погнала её вниз. Кружась в воздухе, ворон постепенно приближался к древним, вросшим в землю камням. Высотой с человеческий рост, пятеро серых глыб были расставлены по кругу. Опустившись на одну из них, ворон громко каркнул.

Внутри круга лежали тела скрылей. Грудина первого была рассечена ударом меча, второй, наполовину обугленный, широко раскинул тонкие когтистые лапы, словно силясь обнять небо. Третий, с забрызганной кровью мордой, смотрел вверх невидящими белёсыми глазами.

Тишину разорвал детский плач. Ворон повернул голову и увидел женщину. Она сидела, прислонившись к одной из глыб и прерывисто дышала, а из широкой раны на её животе толчками выливалась тёмная, почти чёрная кровь. Возле правой руки воительницы лежал меч, клинок которого по самую рукоять был вымазан мерзкой зелёной слизью, левой же она обнимала ребёнка. Каркнув ещё раз ворон, полетел прочь.

Ярха оторвалась от блюдца, наполненного водой, в котором отражалась умирающая воительница и покачала головой. То, что она увидела, её несказанно удивило. Наверняка сейчас к кругу камней уже спешат скрыли!

Старуха закряхтела и встала из-за стола. Перейдя через горницу, она присела на лавочку возле двери. Повинуясь её мысленному приказу, пол вместе со всей избой начал медленно опускаться вниз. Дождавшись, пока движение прекратится, Ярха встала, отворила дверь и шагнула на возникшие прямо из воздуха ступени.

Спустившись на землю, она замерла возле правой ноги избушки, подняла лицо к Солнцу и протяжно завыла, глухо и страшно, по-звериному. Затем, прислонившись к мосластой куриной ноге, принялась ждать.

Вскоре за оградой раздался ответный вой. Затем калитка сама по себе отворилась и в проходе меж кольев с висящими на них черепами показалось нечто. Серый зверь, размером с медведя, подбежал к Ярхе и ткнулся холодным носом в грудь.

– Ну будет тебе, охальник – старуха почесала Серого за ухом.

– Р-р-р, – прорычал волк. Впрочем, это не было угрозой или предупреждением. Обычное приветствие двух старых друзей, прошедших вместе не одну битву.

– Скачи к перекрёстку. Прошу тебя, поспей раньше скрылей! – Ярха взяла Серого обеими руками за морду и посмотрела в жёлтые глаза, светящиеся нечеловеческим умом. Мало кто мог выдержать их взгляд. Даже старухе, которая уже давно считала себя не принадлежащей людскому племени, на мгновение стало жутко.

Серый моргнул и попятился, затем развернулся и единым махом, не разгоняясь, перепрыгнул изгородь с черепами. А в ней два человеческих роста! Силён был зверь, ох, как силён.

Лесными тропами, тёмными прогалинами и светлыми полянами, не обращая ни малейшего внимания на в ужасе разбегающуюся живность, волк бежал к своей цели. Вот справа мелькнуло и пропало любопытное лицо лесовика, а где-то сзади болотная кикимора разочарованно взвыла, поняв, что такая добыча ей не по зубам. Быстрей, ещё быстрее! Серый уже чуял разлившуюся в воздухе тошнотворную вонь, то был запах скрылей, обитателей Изначального Леса.

Как-то сразу закончились деревья и волк вылетел на заросший густой травой луг. Пробежав его насквозь, Серый почувствовал, как изменилась почва под лапами. Он ступил на ничейную землю.

К перекрёстку они выскочили одновременно. С востока – Серый волк, с запада – двое скрылей. Одним взглядом окинув картину боя, зверь прыгнул к воительнице. Затем повернул лобастую голову к пришельцам из Леса и глухо взрыкнул.

Те замерли. Скрыли были крепкими противниками, изобретательными и умеющими охотиться стаями, но сейчас им противостоял опытный враг. Лютый зверь во время последней Войны убил десятки их соплеменников. Если верить сказаниям, однажды он таки попал в засаду, устроенную дюжиной скрылей. Тогда Серого изрядно потрепали, но он выжил. А из скрылей в родной лес не вернулся никто.

Волк зарычал ещё раз, шерсть на мощном загривке встала дыбом. Не на скрылей, нет. Он не собирался нападать первым. Ему просто не нравился запах, идущий от воительницы и её ребёнка. Было что-то в нём чужое, нездешнее. Не то чтобы неприятное, просто незнакомое. Прожив больше ста лет, Серый никогда не чуял ничего подобного. Даже запах Сирины не вызывал у него такой реакции.

Один из скрылей с посеревшей за долгие годы кожей что-то сказал другому, зелёному, видно совсем ещё молодому. Не отрывая взглядов от волка, они отступили на шаг, после чего развернулись и побежали. Наверняка за подмогой, а это значило, что нужно поторопиться.

Серый обнюхал женщину. Она была мертва. С ребёнком же всё оказалось в порядке. Встав на четвереньки, он попытался отползти от трупа. Сообразительный мальчик.

Волк надавил лапой ему на спину. Осторожно и совсем чуть-чуть, лишь чтоб не трепыхался. Постояв так пару мгновений он убрал лапу и захватил зубами полотняную суму, валяющуюся рядом с телом воительницы. Видимо, она её сбросила перед началом боя, дабы та не стесняла движений.

Дёрнув головой, Серый подкинул суму вверх, да так ловко, что плечевой ремень наделся ему прямо на шею! Теперь нужно было решать, что делать с ребёнком. Хорошо хоть, родители одели мальчика в просторную рубаху до колен и кожаные сандалии! Крепко схватив край ткани страшенными зубами, волк подхватил хныкающего ребёнка и поволок в лес.

Когда к перекрёстку вернулись скрыли, то уже никого не нашли. Единственной их наградой стал меч воительницы – искусно сделанный клинок из синего металла, по которому изредка пробегали белые искры. Серый волк и ребёнок исчезли.

Солнце уже начинало клониться к закату, а Ярха всё сидела за столом и разглядывала принесённые Серым вещи. Ребёнок, напоенный козьим молоком, спал на её постели. Домовой, умаявшийся, пока смог успокоить хнычущего мальчугана, вяло скрёбся где-то за печкой.

«Откуда же малыш ты взялся такой? – думала Ярха, перебирая детские вещи».

Странная серебристая ткань, мягкая и нежная на ощупь, но в тоже время очень прочная. Что это вообще такое и кем сшито? Может, колдовство какое? Да нет, не чувствуется волшбы! Но что тогда? Ни в Старом, ни в Изначальном Лесу не могли сделать ничего подобного! Разве что дивьи…надо будет спросить у них.

А коричневый порошок, насыпанный в сосуд из прозрачного материала! Стоило лишь бросить несколько песчинок в горячую воду, как та тут же окрасилась и начала издавать довольно приятный запах. Это что такое? Еда? Питьё?!

Ярха задумчиво посмотрела в окно. Последний луч уходящего солнца осветил её лицо. Совершенно гладкое, без единой морщины. Даже если сильно захотеть, то определить точный возраст хозяйки избы не представлялось возможным. Лишь абсолютно седые волосы, да тяжёлый взгляд говорили о том, что Ярха не молода, очень не молода.

– «Замковые горы? Навряд ли, – продолжала размышлять старуха. – Подгорники, конечно, искусны во всяких ремёслах, но такую одёжку им не пошить. Может, с моря кто приплыл? Тогда как они прошли через всё Прибрежье и Лес незамеченными, а потом оказались точно на перекрёстке?»

Ярха встала и вытащила из печи ещё тёплый глиняный горшок. Сняв крышку и достав деревянную ложку, она принялась за похлёбку. Чавкая от удовольствия, старуха довольно быстро справилась с едой и заскребла ложкой по дну горшка. Отложив её в сторону, она вытерла губы и подошла к кровати.

Ребёнок продолжал спать. Сейчас он лежал на спине, а его рыжие волосы разметались по шкуре косули, используемой вместо подушки.

Ярха нахмурилась. Глупые люди сочиняют небылицы, дескать, всякого доброго молодца баба-яга норовит в печь засунуть, а уж детей так любит, что даже косточек не остаётся! Дураки, чего уж с них взять! Не в еде тут дело, а в волшбе. Да и не всякий молодец подходящим окажется, а с детьми и того сложнее!

Что-то она чувствовала в этом ребёнке. Неясное и оттого тревожное. По виду вроде обычный человеческий детёныш, ан нет! Вот только…

Снаружи донёсся костяной скрежет. Это подавали сигнал черепа животных, людей и нелюдей, развешанные по кольям ограды в качестве оберегов. Но с тем, кто сейчас вышел из Леса, справиться они не могли.

– «Пущай – мысленно скомандовала Ярха и почувствовала, что ворота отворились». Старуха тяжело вздохнула, повернулась спиной к ребёнку и стала ждать незваного гостя.

– Ну, здравствуй, старая! – дверь распахнулась и на пороге возник мужчина. Бородатый, невысокого роста, он был одет в не опоясанный меховой тулуп, льняные штаны и кожаные сапоги. Дикий наряд, но никому и никогда не пришло бы в голову смеяться над Лешим, хозяином Старого Леса.

– Здравствуй, коли не шутишь, – Ярха посмотрела в синее лицо гостя. – Давненько же не захаживал. Полгода, чай, никак не меньше.

– Да всё в делах да заботах, – Леший бухнулся на лавку, та жалобно заскрипела. Несмотря на то, что гость был на полголовы ниже Ярхи, весил он на пару пудов больше.

– С чем пожаловал? – хозяйка не стала ходить вокруг да около и спросила прямо.

– Да синичка вот принесла на хвостике весточку. Гость говорит, у тебя особенный.

– «Шуточки всё да прибауточки, ну-ну» – подумала Ярха, а сама сказала: – Из-под самого носа у скрылей увели, чтоб они все выздохли, проклятые!

– Добро, – Леший аж зажмурился от удовольствия. Всегда приятно досадить старым ворогам. – Покажи его мне.

Ярха замерла. Уж больно нагло повёл себя лесной хозяин. Забыл, поди, как семьдесят лет назад, когда она только переняла силу, бегал вокруг избы с подпаленной шкурой? Любви возжелал, ишь ты! Как будто лешачих и кикимор ему мало!

– Не гневайся, шучу я так, – гость, точно угадав настроение Ярхи, тут же сменил тон. Хозяин Старого Леса то он, конечно, хозяин, но здесь, в избушке на курьих ножках, в центре сосредоточения силы, они были на равных. Случись что и неизвестно чья ещё возьмёт!

– Смотри, чего уж там, – Ярха махнула в сторону лежанки.

Наклонившись к ребёнку, Леший напряжённо всмотрелся ему в лицо. В глазах лесного хозяина мелькнули и погасли зелёные искры.

– Что думаешь делать с ним? – он обернулся к Ярхе. – Съешь?

– Был бы помладше…, – старуха махнула рукой, словно отгоняя от себя непрошенные мысли. – Да нет, не нужно мне сейчас этого.

– Может, ещё один череп на кол повесить хочешь? – спросил Леший подчёркнуто равнодушным голосом. По его бесстрастному лицу нельзя было прочитать абсолютно ничего.

– Велес, – она впервые назвала Лешего по имени. – Достаточно их у меня от последней войны осталось. Сам знаешь.

Леший промолчал.

– Оставлю его, – Ярха посмотрела на ребёнка. – Пусть живёт человеком. А там посмотрим.

– Сама, что ли, растить будешь? – Велес усмехнулся.

– Ну не кикиморам твоим же его отдавать, – резонно возразила старуха. – Найду кому.

– Ну, как знаешь, – Велес посмотрел Ярхе прямо в глаза. – Я буду следить за его судьбой.

– Воля твоя, – старуха выдержала его взгляд и даже не моргнула. – Делай, как пожелаешь.

Невнятно пробурчав что-то в ответ, Леший попрощался и вышел из избушки. Ярха, стоя на пороге, ещё долго смотрела ему вслед.

«– Чего же ты в нём углядел старый? – гадала она. – Пошто говорил со мной так?»

За её спиной заплакал ребёнок. Проснулся, наверное. Вздохнув, Ярха закрыла дверь и подошла к ложу. Нужно решать, причём срочно, кому отдать мальчишку на воспитание? Возиться с ним самой у старухи не было ни малейшего желания.

***

Ночью над Сухим холмом зажглись синие огни. Это впервые за последние полстолетия объявили общий сбор. По каменным палатам, подземным переходам и туннелям, тянущимся чуть ли не до самых Замковых гор, полетели быстрокрылые вестники.

– Сбор! Сбор! Сбор! – пищали они. – Явиться на совет племени! Так велел вождь!

Дивьи недоумевали и гадали, что происходит. Неужто опять, как полвека назад из северных туннелей, хлынули бессчетные орды морлов?

Собрались почти все. Даже целители пришли. С Дальней заставы и то двое воинов пожаловали! Баженичи, велимиричи, гораздичи расселись в Хрустальном зале и принялись живо переговариваться.

– Навряд ли это морлы, – важно сказал совсем ещё юный велимирич, склонившись к своей зелёноволосой соседке баженичихе. – Говорят, что северные туннели запечатаны крепко.

– Ты так уверен? Может, и сам бывал там? – баженичиха рассмеялась заливистым звонким смехом.

– Я не участвовал в сражении, – велимирич покраснел. – Но мой отец…

Дзи-и-ннн! В воздухе раздался хрустальный перезвон. Все разговоры тут же смолкли. Притихнув, собравшиеся посмотрели в центр зала, туда, где стояли вырубленные из цельного куска хрусталя два трона.

Из бокового прохода показалась процессия. Впереди шли два дивья-охранителя, сжимающие в руках огневые посохи, за ними, одетые в белые одежды, неспешно ступали вождь Гтар вместе с супругой Тиллой. Последним шёл Рурх – шаман племени. За руку он вёл…ребёнка?!

– Человек…здесь…у нас, – по залу пробежал недоумённый шёпот.

Это было неслыханно! Никогда раньше в Хрустальные Чертоги не ступала нога простого смертного. Хоть он и ребёнок, но это не меняет дела! Возмутительно!

Не обращая никакого внимания на поднявшийся шум, Гтар уселся на трон. Чуть промедлив, рядом с ним заняла своё место Тилла. Шаман вместе с ребёнком встал подле трона вождя, а воины-охранители отступили на два шага назад.

Обведя суровым взглядом соплеменников, Гтар опустил на подлокотник трона тяжёлый кулак.

– Слушайте и не говорите потом, что не слышали! – раздался громкий голос вождя. – Мы собрались здесь, чтобы обсудить будущее нашего народа. Речь пойдёт о северных пределах.

– Человек! Зачем его привели сюда?! – крикнул кто-то из толпы.

– Крив, – вождь мгновенно опознал говорившего и назвал его по имени. Этот дивий был из рода баженичей. – Ребёнок здесь по моей воле. И это не простой человек.

– Бажен, Велимир, Горазд, – молчавший до этого шаман выкрикнул имена глав родов. – Неужели вы ничего не чуете в нём?!

Первым со своего места встал Бажен. На голову ниже всех присутствующих, кряжистый с мозолистыми и крепкими руками, он своим видом больше напоминал подгорника, чем дивья. Недаром среди народа холмов давно ходили сплетни о бабушке главы рода!

Подойдя к трону вождя, Бажен обратился к шаману:

– Чего я должен почуять-то?

Его вопрос молчаливо поддержали Велимир и Горазд, неслышно приблизившиеся сзади. Оба высокие, с синевато-серой, словно кора дуба кожей, они походили друг на друга как братья. Хотя, чего тут удивительного? Внутриродовые браки теперь были не редкость. От некогда многочисленного народа холмов ныне осталось едва ли больше восьми сотен.

– Неужто ты, глава рода и первый воин после вождя, утратил колдовское чутьё? – ехидно поинтересовался шаман.

Гневно сверкнув глазами, но ничего не ответив, Бажен наклонился к ребёнку. Мальчик вёл себя довольно спокойно, не плакал, а с интересом смотрел на окруживших его нелюдей.

– Арубахим анэктанн? – спросил вдруг ребёнок.

Обычный человеческий голос, но глава рода ощутил, как по его коже пробежали мурашки.

– Что он сказал?

– Не знаю, – шаман покачал головой. – Из всех языков тварей земных, морских и подземных, этот мне не ведом.

– Хм, – Бажен поднял руку и толстыми, словно корни дуба пальцами погладил ребёнка по рыжим волосам.

– Ахр-р! – глава рода попятился назад.

– Бажен?! – одновременно воскликнули Велимир и Горазд.

– Огонь! – прошептал он. – Я видел огонь. Я чувствовал, как пламя лижет мою руку!

– Ну что? – всё так же ехидно спросил шаман. – Поняли теперь?

– Вождь, – Бажен стал на одно колено, – прости, что мой родич усомнился в твоей мудрости.

Переглянувшись друг с другом, Велимир и Горазд последовали его примеру.

– Встаньте, – глядя на глав родов, милостиво повелел Гтар. – И запомните, всё, что я ни делаю, идёт на благо нашего народа. Так было. Так есть. И так будет.

– Мы поняли тебя, о вождь, – Бажен ответил за всех. – Дозволь спросить?

– Спрашивай, – Гтар кивнул.

– Чей это детёныш?

– Два дня назад его привела к нам Ярха, – начал рассказывать вождь. – Этого мальчишку нашли в кругу камней, его мать убили скрыли.

По Хрустальному залу снова прошла волна ропота. Все собравшиеся знали о войне, случившейся на поверхности полвека назад.

– Лесная колдунья попросила меня позаботиться о нём. Она хочет, чтобы мы растили и оберегали его.

– Воспитывать человека? Заботиться о нём?! – у Бажена от удивления отпала челюсть. Стоящие за его спиной Велимир и Горазд пробубнили что-то неодобрительное.

– В нашем мире ничего не делается просто так, – усмехнулся вождь. – Всё, кроме материнской любви, имеет свою цену. И Ярха готова её заплатить. Если мы позаботимся о малыше, она обещает помочь освободить северные туннели.

И тут зал взорвался. Дивьи заговорили все разом. Из общего гвалта можно было выделить лишь отдельные слова: «месть…паучьи фермы…смерть…морлы».

Ребёнок всхлипнул. То ли шума испугался, то ли просто уже устал. Увидев это, шаман сунул ему в руку крупный камень, чем-то напоминающий изумруд. Мальчишка как завороженный уставился на переливающиеся зелёные огоньки, мерцающие в глубине. О том чтобы плакать, он и думать забыл.

– Краш! – выкрикнув заклинание, шаман пустил под потолок огненный шар.

Не долетев до хрустального свода совсем чуть-чуть, он с оглушительным грохотом взорвался. После этого даже самые отчаянные крикуны замолчали. В зале наступила мёртвая тишина. Супруга вождя, до этого момента спокойно взирающая на всё происходящее, тихонько рассмеялась.

– Лесная колдунья сильна. Но что она может сделать там, где потерпел неудачу наш шаман? – елейным голосом сказал Бажен и мстительно улыбнулся. Он только что вернул должок Рурху.

– Она и не собирается ничего делать. К нам спустится Сирина.

На этот раз шума почти не было. Лёгкий шепот, словно дуновение ветра, пробежал по рядам собравшихся и затих. Сирина! Около десяти лет назад она пришла в Старый Лес. Ходили слухи, что прибыла издалека, аж из-за синего моря – окияна, но кто знает, правда ли это? Так же никто не ведал пределов её силы, но доподлинно было известно, что именно она оттаскала кота Баюна за уши, когда тот вздумал подглядывать за ней на лесном озере. А ведь котик-то непростой, одним ударом лапы может выпустить кишки медведю!

Вождь обвёл взглядом собравшихся дивьев.

– Северные пещеры снова будут нашими!

– Мой вождь, в прошлый раз мы потеряли полторы сотни воинов, но нам удалось лишь оттеснить морлов и запечатать туннели, – напомнил Бажен.

– Я верю Ярхе, – нахмурился Гтар. – А она не сомневается в силе Сирины. Я всё сказал.

– Воля твоя, – Бажен склонил голову.

– Воля твоя, – повторили остальные главы родов.

– Да будет так, – вождь произнёс ритуальную фразу, после чего дивьи – охранители трижды стукнули огненными посохами по каменным плитам пола. Собрание было закончено.

А днём в пещеры спустилась Сирина. Её встретил Рурх и лично провёл в гостевые покои. По пути шаман то и дело косил глазом на гостью, впрочем, стараясь не выказывать свой интерес слишком явно.

Сирина производила сильное впечатление. Высокая, златоволосая девушка лет двадцати, с правильными чертами лица и льдисто – голубыми глазами, она шла по незнакомым коридорам так, как будто жила здесь всю жизнь и была тут полноправной хозяйкой. На встречных по дороге дивьев она даже не глядела.

Ступала Сирина мягко, практически бесшумно. Лишь скрещенные клинки сабель у неё за спиной иногда тихонько позвякивали при ходьбе.

Шаман моргнул. На какое-то мгновение у него перед глазами всё поплыло и на месте девушки Рурх увидел крупную белую птицу, раза в два больше филина. Голова и высокая грудь у неё были женскими, а здоровенные когти на пальцах сверкали опасным блеском.

Шаман ничем не выдал себя, даже в лице не изменился. Моргнул ещё раз и наваждение исчезло. Сирина же улыбнулась уголком рта. Рурху показалось, что она каким-то образом поняла, что произошло.

– Добродия, – Рурх обратился к ней так, словно девушка была его соплеменницей. – Здесь твои покои. Мы пришли.

Шаман дотронулся рукой до сиреневой плёнки, закрывающей проход в скале. С мягким шелестом она разошлась в разные стороны, и перед Рурхом возник овал входа. Дивий посторонился, давая пройти Сирине.

– Если желаешь запереться, то дважды коснись плёнки. Может, хочешь освежиться с дороги? В покоях есть, где искупаться.

Шаман замолчал, ожидая вопросов. Но их не было. Сирина переступила порог, обернулась и посмотрела на Рурха. Под взглядом её голубых глаз ему стало не по себе.

– Я оставлю тебя, – хрипло произнёс шаман. – Отдыхай. Когда это будет нужно, вождь пришлёт Вестника.

Круто развернувшись, он пошёл прочь. Рурх разменял уже две сотни лет, но перед этой девчонкой чувствовал себя, словно нецелованный отрок. Он физически ощущал исходящую от неё ауру силы. Пожалуй, такая сможет справиться с морлами!

Пока шаман брёл по коридору, Сирина осматривала отведённые ей покои. Ярха рассказывала ей, что туннели, в которых живёт народ холмов, вырыты совсем другими созданиями. Давным-давно дивьи по праву сильного заняли это место, выбив из мрачных подземелий прежних хозяев. Затем они принялись переделывать все здесь под свои нужды. И, надо признать, достигли в этом значительных успехов.

Сирина провела пальцами по светло-серому материалу, которым были обиты стены. Немного похож на дерево, вот только пористый и упругий. Да и к тому же тёплый, но не горячий, а как раз такой, чтобы не замёрзнуть в холодном подземелье. Сирина знала, что дивьи значительную часть года живут в пещерах, а на поверхность поднимаются лишь на три-четыре седьмицы. Наверняка материал, которым обили стены, раньше был деревом, но чем это стало теперь? Глаза девушки на мгновение сузились. Такая трансформация ей была неподвластна.

Следующим предметом, на который обратила внимание гостья, стал светильник. С потолка на длинной цепи свисал прозрачный шар. Внутри него билось оранжевое пламя, которое, однако, не давало никакого тепла. Лишь свет.

На полу сплошным зелёным ковром лежал мох. На первый взгляд самый обычный, но коснувшись его Сирина поняла, что в нём нет жизни. Совсем. Чувствовалось, что его сорвали по меньшей мере года три назад, и оттого все жизненные соки давным-давно ушли в землю. А ещё у мха отсутствовал какой - либо запах.

Несмотря на это, он не высох и ходить по полу было очень приятно. Ещё в центре покоев находилось ложе, застеленное покрывалом серого цвета. Скинув с себя сапоги и бросив плащ на оленьи рога, висящие на одной из стен, Сирина легла на спину.

Перина мягко подалась под её телом. Девушка тихо вздохнула и закрыла глаза. Через пару мгновений её дыхание стало ровным, а морщины на лбу разгладились. Сирина заснула. Ей снилось море.

Пока гостья спала, в покоях вождя накрывали ужин на четверых. В палате на стол выставляли изысканнейшие угощения, которые нечасто можно было встретить на трапезе у простого дивья. Пирожки с нежнейшим паучьим мясом, три вида соуса, мочёные и жареные пещерные грибы, безглазая рыба, выловленная в подземном озере и недавно сваренное пиво – всё это наверняка порадовало бы даже самого взыскательного едока. Но, на всякий случай, если вдруг такое угощение покажется гостье непривычным, Гтар приказал подать вепрятину. Несмотря на то, что охотники стали регулярно выходить на поверхность лишь пару седьмиц назад, мясо уже начало поступать в дивьи кладовые.

Когда все приготовления были закончены, вождь сжал кулак и прошептал заклинание. Сквозь пальцы брызнули искры белого цвета, и на раскрывшейся ладони Гтара появился Вестник. Крошечное, не больше мизинца существо, своими прозрачными крылышками чем-то напоминало стрекозу.

Гтар пристально посмотрел на своё творение, затем подбросил руку вверх. Вестник, расправив крылья, стремительным росчерком пересёк трапезную и исчез в проходе, ведущем в коридор. Подобные создания были идеальными гонцами, быстрыми, не испытывающими никакой нужды в пище и в отдыхе. Жаль только жили не долго, два, ну может, от силы три дня.

Ходили легенды, что предки могли сотворять Вестников, которые летали седьмицу и более. Так ведь когда это ещё было! Сейчас среди народа холмов осталось лишь два дивья, умевших творить подобную волшбу. Гтар и шаман. А что будет дальше? Неведомо…

Вождь тряхнул головой, отгоняя грустные мысли. Как раз вовремя. В трапезную влетел Вестник и рассыпался жёлтыми искрами. Вслед за ним в палату вошла Сирина.

– Добродия, – вождь склонил голову. – От имени народа дивьев приветствую тебя на нашей земле.

– Добродий, – Сирина приложила руку к пышной груди. – Я рада видеть всех вас в добром здравии.

Гтар указал гостье на её место. Сирина уселась рядом с шаманом, как раз напротив жены вождя. Гтар занял место рядом с женой.

– Отведай наших угощений, – сказал он. – Негоже вести беседу на пустой желудок.

Подавая собравшимся пример, вождь первым взял пирожок с блюда. Трапеза началась.

Сирина попробовала всё. Ей было интересно, чем вообще можно питаться в подземелье? Оказалось, что есть чем! Пирожки с нежнейшей начинкой буквально таяли во рту, а рыба чем-то отдалённо напоминала форель, но только гораздо вкуснее. Грибы оказались ничем ни хуже лесных, а вот пиво подкачало. Слишком горчит, как показалось Сирине. Даже та бурда, которую варят люди в своём селении и то лучше!

Также гостья отдала должное вепрю. Однако её он не впечатлил. Ничего особенного. Мясо как мясо.

«Куда в неё столько влезло?! – озадаченно подумал вождь, глядя как Сирина, вытерев руки о лежащий рядом с блюдом кусок ткани, улыбнулась и откинулась на резную спинку стула. – Она же одна съела треть вепря!»

– Поговорим? – от улыбки на лице гостьи не осталось ни следа. Голубые глаза теперь смотрели прямо и твёрдо.

– Поговорим, – вождь отложил недоеденный пирожок в сторону. – О, добродия, знаешь ли ты, что случилось с нашим народом полвека назад?

– Тогда я ещё не пришла в Лес, – медленно проговорила Сирина. – О той поре мне известно немногое. Кое-что рассказывала Ярха, но …

– Тогда слушай, – Гтар на несколько мгновений задумался, затем начал рассказ:

– Это случилось пятьдесят лет тому назад, когда ещё правил мой отец Горий Мудрый. Так уж вышло, что в северные пещеры, там, где находились наши лучшие паучьи фермы, пришла беда. Однажды безо всякой на то причины затрясся пол, а потом его прорезала глубокая трещина. Из неё вырвались морлы. Их были сотни! Они заполонили всё вокруг!

Гтар отхлебнул пива, затем поставил кубок на стол и продолжил:

– Тогда в пещере находилось лишь четверо дивьев. Все они погибли, даже не успев толком понять что, происходит. Волна морлов хлынула через туннели, эти твари убивали всех на своём пути!

Нам уже случалось сражаться с подземными чудовищами. И мы всегда побеждали. Поэтому думали, что так будет и на этот раз.

Вождь замолчал, отдавшись во власть воспоминаний. Жена ласково погладила его по руке.

– Мой отец созвал ополчение. Враг был уже близко. Нам удалось собрать всего две сотни воинов. Но оказалось, что на тварей не действует пламя от огневых посохов и заклинаний шамана. Пауки тоже не оправдали наших надежд. От рёва тварей они в ужасе разбегались!

Мы встретили чудовищ на подходе к Хрустальному залу. Их были тьмы, на каждого нашего воина приходилось по пять морлов, а то и побольше.

– Но почему они напали на вас? Чья злая воля вывела их из тёмных глубин? – спросила Сирина.

– Сиё нам неведомо, – ответил шаман вместо Гтара. – Но вот ведь что случилось. Пока мы сражались с морлами, Изначальный лес принялся воевать со Старым. Может, просто совпало так? Не знаю…

– Нет здесь никакого совпадения! – подала голос Тилла, жена вождя. – Скрылями и морлами двигала одна и та же злая воля. Очень жаль, что Велес не хочет признать это!

Сирина не имела ни малейшего желания вникать в хитросплетение отношений между Старым Лесом и Сухим холмом, поэтому попыталась вернуть беседу в прежнее русло:

– Но вам ведь удалось прогнать морлов?

– Потеряв при этом полторы сотни воинов, – вождь криво усмехнулся. – Чем ближе мы продвигались к северным пещерам, тем больше становилось этих тварей. Туннели были забиты ими под потолок! Так уж случилось, что в одной из схваток пал мой отец.

Гтар потянулся за кубком и сделал мощный глоток.

– Мы больше не могли двигаться дальше. От войска осталось от силы три десятка бойцов, почти все были ранены. И я решил отступить.

Вождь замолчал и над столом повисла тишина. Довольно долго никто не говорил ни слова, пока, наконец, шаман не решился:

– Это было верное решение. Единственное тогда возможное.

– Не все это поняли… – тихо произнесла Тилла, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Моей силы хватило, чтобы запечатать туннели, ведущие в пещеры. Но мы потеряли паучьи фермы, – хмуро сказал шаман.

– Насколько они важны для вас? – быстро спросила Сирина.

– Важны?! – громко воскликнул вождь. – Да вся броня и одежда, которую мы носим, постели, на которых спим, скатерти, на которых едим, делаются из паучьего шёлка! Кроме того, через пещеры, занятые морлами, пролегает прямой путь к Замковым горам!

– Теперь торговать с подгорниками стало значительно сложнее, чем раньше, – пояснила Тилла.

– Понятно, – Cирина выбила пальцами замысловатую дробь. – А что вы можете сказать о морлах? Насколько хорошие они бойцы? У них есть доспехи? Чем вооружены?

– Да ничем! – вождь горестно махнул рукой. – Сейчас Рурх всё покажет.

Как по команде в покои зашли два дивья. Один начал споро убирать со стола остатки трапезы, второй поклонился и передал шаману что-то завёрнутое в чёрный шёлк. Сирина почувствовала исходящую от предмета волшбу. Судя по всему, наговоров на него наложили немало. Интересно, что это?

– Дальношар! – шаман сдёрнул ткань и поставил предмет на стол. – Добродия, пожалуйста, посмотри в него.

Действительно, это оказался шар из прозрачного как слеза камня, скорее всего горного хрусталя.

«А у Ярхи серебряное блюдечко, да наливное яблочко, – машинально подумала Сирина. – Сейчас сравним, что лучше»

Между тем внутри шара появилась чёрная точка. Увеличиваясь в размерах, она словно притягивала к себе взгляд, заставляя позабыть обо всём творящимся вокруг.

Сирина очутилась в огромной пещере. Девушка словно парила высоко над полом. Она оглянулась по сторонам, но видно было плохо. Мало того, что в пещере царил полумрак, так ещё и постоянно что-то перед глазами мельтешило, как будто снег шёл! Тем не менее разглядеть, что творится внизу, отчасти удалось.

На полу пещеры было не протолкнуться от сотен ужасающих созданий. Ростом с дивья, закованные в чёрную костяную броню, они поднимали вверх треугольные головы и гортанно кричали:

– Муррл! Муррл!

Сирина по достоинству оценила длинные изогнутые когти на руках и острые зубы этих тварей. Серьёзные противники. Не слабее скрылей.

Где-то у стены она заметила глубокий пролом в полу и попыталась подлететь поближе. Но не тут-то было! Её словно оттолкнула неведомая сила, и через мгновение Сирина снова очутилась в гостевых покоях.

– Уфф, – выдохнул шаман и стёр дрожащей рукой пот со лба. Работа с дальношаром далась ему не просто.

– Что скажешь, добродия? – спросил вождь. – Сможешь одолеть этих тварей?

На Сирину уставились три пары глаз. Гтар и Рурх с надеждой, Тилла с сомнением.

«Гм, а яблочко на блюдечке у Ярхи показывает всё же лучше» – подумала Сирина и ответила:

– Я смогу перебить их всех, но что делать с проломом? Кто знает, что ещё скрывается в его чёрных глубинах…

– О нём позабочусь я, – в тёмных глазах Рурха что-то мелькнуло, но Сирина не успела понять что именно. – Я смогу его запечатать. Главное, добраться туда.

Несколько мгновений лесная гостья глядела на шамана, пытаясь понять, насколько тот уверен в своих силах, затем сказала:

– Чему быть, того не миновать. Я к бою готова.

– Добродия, от имени народа дивьев разреши поблагодарить тебя за твоё согласие помочь нам, – произнёс вождь вычурную фразу.

Сирина молча кивнула в ответ.

На следующий день малый отряд дивьев выступил в поход. Пятеро воинов, шаман, Сирина и сам вождь. Лесная гостья решила, что этих сил хватит для освобождения северных пещер. Дивьи шли, одетые в лёгкие доспехи из паучьего шёлка, вымоченного в особом отваре, шаман нёс наглухо завязанную перемётную суму. Сирина не видела, что там внутри, лишь чувствовала исходящие оттуда волны холода. Скорее всего, именно этим Рурх намеревался запечатать разлом. Впрочем, лесная гостья лишних вопросов не задавала.

Сирина, слышавшая раньше много удивительных рассказов про Подлесье, теперь с интересом оглядывалась по сторонам. Их отряд продвигался по территории, полностью контролируемой дивьями и для жительницы Леса всё здесь казалось новым и непривычным.

Стены и пол туннеля были обиты пористым деревом, которое упруго пружинило под ногами, но неизменно возвращало свою форму, с какой бы силой на него ни давили. Хотя, может, это и не дерево вовсе? Кто ж его знает.

Коридор, по которому они сейчас шли, хорошо освещался и отнюдь не факелами! В потолке Сирина заметила вкрапления кристаллов жёлтого цвета. Размером с кулак, они располагались гроздьями по три-четыре штуки на равном расстоянии друг от друга. Исходящего от них света вполне хватало на то, чтобы разглядеть лица окружающих дивьев.

– В самой глубине есть пещеры, целиком состоящие из таких кристаллов, – заметив её интерес, начал объяснять шаман.

– Но как они оказались здесь?

– Их добывают подгорники. Мы ведём широкую торговлю с Замковыми горами. От них к нам поступают кристаллы, металл и некоторые инструменты, он нас паучьи шелка и яды.

– Яды?! – удивилась Сирина

– Подгорники – далеко не единственное племя, населяющее пещеры под Замковыми горами. У них много сильных врагов. Некоторых не возьмёт никакая волшба, но сразит клинок, смазанный подходящей отравой.

– Удивительно. Я и не думала, что они пользуются ядами.

– Не все, – Рурх покачал головой. – В основном молодые. А вот некоторые старики считают такой бой бесчестным.

– Почему?! – фыркнула Сирина.

– Такой у них кодекс чести, – шаман пожал плечами. – Был.

– Что значит был?

– Лет сто назад у подгорников случилась большая война. Так уж вышло, что они оказались на грани поражения. Вот тогда-то и вспомнили о наших ядах. Если стоит выбор между жизнью всего племени и кодексом чести, то ответ очевиден.

– Не всегда, – совсем тихо прошептала Сирина, вспоминая о чём-то своём.

– Добродия, ты что-то сказала? Я не расслышал.

– Нет. Продолжай.

– Да в общем-то, больше рассказывать и нечего. Сейчас торговля с подгорниками далеко не та, что раньше. Самый короткий и безопасный путь перекрыт морлами.

– А почему вы этих тварей так называете?

– Ну, а как иначе? – удивился шаман. – Они же орут постоянно «мурр-л, мурр-л».

Ведя неторопливый разговор, они продвигались по туннелю всё глубже, и постепенно окружающий их пейзаж начал меняться. Вначале исчезло покрытие на полу, затем на стенах начали появляться каменные проплешины.

– Здесь случился первый большой бой с морлами, – шаман указал на кое-где сохранившиеся подпалины. – Тогда мы ещё не знали, что они не боятся огня.

Сирина ничего не ответила. Она лишь на мгновение прикрыла глаза, чтобы увидеть ту бойню, которая произошла здесь всего полвека назад. Казалось, что сами стены до сих пор помнят о боли и крови, пролившейся среди камней. Девушка передёрнула плечами. Она давно не бывала в подобных местах и уже начала забывать, каково это.

– Чувствуешь? – тихо произнёс шаман.

– Да, – коротко ответила Сирина.

– Мы потеряли здесь двадцать отличных воинов. Морлов полегло впятеро больше.

Коридор вывел в небольшую пещеру. Кристаллов в потолке здесь не было, но это не помешало.

– Привал, – скомандовал вождь и вытащил из своей сумы зелёный камень.

В его неярком свете стало видно, как воины начали доставать небольшие шёлковые коврики разворачивать и класть их на каменный пол. Спустя несколько мгновений он оказался целиком покрыт паучьим шёлком, на него и уселись.

– Сегодня мы должны дойти до озера, – ни к кому конкретно не обращаясь, сказал вождь. – А завтра к вечеру доберёмся до северных пещер.

– Озеро? – спросила Сирина. – Через него надо будет переправляться? У вас есть лодки?

– Переправимся, – вождь усмехнулся. – Но мы поплывём не на лодках.

Наверное, он ожидал вопросов со стороны Сирины, но их не последовало. Лесная гостья лишь кивнула, размышляя при этом о чём-то своём.

– «Сколько же тебе лет? – подумал вождь, украдкой наблюдая за ней».

Он знал, что в Лесу она появилась недавно, но чем эта загадочная женщина занималась раньше? Была ли она воительницей? Несомненно. Одни рунные сабли, торчащие из-за спины, уже говорят о многом.

Но почему она так сдружилась с Ярхой? Ведь байки о сварливом характере лесной колдуньи известны далеко за пределами Леса! Что может быть общего у столетней старухи и молодой девушки? Вот только молодой ли? Вождь вспомнил свой вчерашний разговор с шаманом, когда они остались один на один, без свидетелей.

– Что скажешь про неё? – проговорил Гтар медленно потягивая пиво из кубка. – Только честно.

– Силу колдовскую чую, – шаман задумчиво провёл серым пальцем по дальношару. – Не хотел бы я с ней в бою схлестнуться.

– А хватит ей этих сил? Не слишком юна…?

– Я не могу определить её возраст,– хмуро признался шаман. – Когда я смотрю на Сирину, то иногда вижу молодую девушку, совсем ещё девчонку, а иногда…

– Кого?! – живо заинтересовался вождь. Даже кубок с пивом отставил в сторону.

– Древнюю старуху. Которая многое повидала в этой жизни.

– Даже так, – вождь задумался. – Так что, поможет она нам али нет?

– Должна, – твёрдо ответил шаман. – Мне бы только до разлома добраться. Тогда всё закончится.

– Ты так уверен в своей волшбе, – нейтральным тоном произнёс Гтар.

И непонятно было, вопрос это или утверждение.

– Я ждал и готовился пятнадцать лет. Всё получится! – уверенным голосом заявил Рурх.

Очнувшись от воспоминаний, вождь скомандовал:

– Привал окончен. Уходим!

«– Торопится Гтар, волнуется, – лениво подумала Сирина, наблюдая, как дивий отдаёт распоряжения. – Впрочем, пытается держаться молодцом и не показывать своей неуверенности. Похвально ».

Девушка поправила волосы и встала.

– Куда мы теперь? – тихо спросила она шамана.

– Сделаем небольшой крюк и свернём на паучьи фермы, – так же тихо ответил ей Рурх.

– Фермы? Но ты сказал, что они уничтожены!

– Так и есть, – шаман погрустнел. – Нам пришлось возрождать их в новой пещере. Мы всё начали заново.

– И как? Удалось?

– На то, чтобы восстановиться полностью, уйдут десятилетия. Да и к тому же самые удобные пещеры заняты морлами. Кое-как мы смогли наладить выпуск одежды, вот только ей далеко до той, что была раньше.

– Да какая разница, где держать пауков?!

– Не всё так просто, добродия. Для них нужно определённое количество света и влаги в воздухе. Должно быть не слишком холодно, от этого в желудках пауков может начаться гниение, но и не слишком жарко, – шаман усмехнулся. – Хотя, конечно, на фермах мы иногда специально устраиваем жару. От этого молодняк растёт быстрее. Но это камень с двух боков, от жары выходит так, что паук быстрее созревает, быстрее растёт и стремительно умирает.

– Как всё сложно, – прошёптала Сирина. – Никогда бы не подумала. Ну а чем вы их кормите?

– Саламандрами, – коротко ответил шаман

– Что?!

– О чём вы там шепчитесь? – вождь, краем уха услышавший окончание разговора, задержал шаг и оказался рядом с Сириной.

– О пауках, – Рурх ухмыльнулся. – Добродия спрашивает, чем мы их кормим.

– Иногда даже и кем, – вождь усмехнулся в ответ. – Самая страшная казнь в нашем племени это когда ещё живого отступника отдают на съедение боевым паукам.

« – Вот вам и утончённый народ, – с некоторой горечью подумала Сирина. – Везде одно и то же. Что люди, что дивьи…»

– Боевые пауки? – удивилась она.

– Мы используем несколько пород, все для разных целей, – начал объяснять ей вождь. – Есть пауки-ткачи, есть пауки-плевуны. Ну, а самые крупные и опасные это, конечно, боевые.

– Они были очень хороши против всяких подземных тварей, – грустно добавил шаман.

– Были?

– Когда мы поняли, что морлов не остановить, мой отец принял решение натравить на них боевых пауков, – бросив быстрый взгляд на шамана, принялся рассказывать вождь. – Собрали их с полсотни. Всех, кого привели воины, охранявшие туннели на других направлениях.

Несмотря на то, что вождь вчера о чём-то подобном уже говорил, Сирина слушала его с неослабевающим вниманием.

– В первом же бою пауки убили от силы с десяток морлов и разбежались по туннелям. Насилу потом их собрали! То ли рёва чудовищ не выдержали, то ли ещё чего. Не знаю.

– А как этот рёв действовал на воинов?

– Да никак! – Гтар досадливо отмахнулся. – Орут себе что-то, ну и пускай! А вот пауки испугались.

– Может волшба какая?

– Не было там никакой волшбы! – громко сказал шаман.

Встретившись на мгновение взглядом с Сириной, он произнёс чуть тише:

– Я ничего не почуял.

Кивнув головой, она сказала:

– Я верю тебе. Но тогда зачем мы идём на фермы, раз пауки бессильны против морлов?

– Добродия, – осторожно принялся говорить шаман. – Нам проще тебе всё показать, чем объяснять. Потерпи немного, хорошо? Скоро всё станет ясно.

Следующую часть пути они прошли молча. Каждый думал о чём-то своём. Вождь об оставленной жене, шаман про лежащее в суме оружие, Сирина же вспоминала свою последнюю встречу с Ярхой.

Осмотрев мальчика, воительница пришла к тому же выводу, что и все до неё. Нездешний он. Не из Леса и не из дивьих пещер. Кроме того, сила в нем есть странная. Об этом Сирина и сказала старухе.

– Да чую я. Чую! – скривилась лесная колдунья. – И ещё одёжка эта, ненашенская. Даже у дивьев такой нет. Я узнавала!

– Откуда же он? Как думаешь? – Сирина положила руку под подбородок и провела ногтём по блюдечку с наливным яблочком.

– Вряд ли из Изначального леса, – медленно проговорила Ярха. – Хотя они в последние два года чёго-то затихли. Не иначе готовят очередную пакость.

– Думаешь? – брови Сирины удивлённо подпрыгнули.

– Уверена. Но не о том сейчас разговор. Мальчишка этот, – она махнула в сторону найдёныша, который сидел на медвежьей шкуре и тискал двумя руками жалобно пищащего домового, – вместе с мамкой своей в кругу камней появился. Непростое это место, ох непростое.

– А чего ж так?

– Ягиша, наставница моя, ещё рассказывала. Что ей старая Яфира баяла. Много – много лет назад, когда леса ещё были едиными, появился там человек. Прямо из воздуха вышел. Так-то.

– И куда потом делся? – в голосе Сирины прозвучал не особо скрываемый скепсис.

– Упёр руки в боки, осмотрелся по сторонам, плюнул на землю и исчез. И как не бывало его!

– Чудно, – Сирина посмотрела на подругу и усмехнулась. – И что ты обо всём этом думаешь?

– Леший называет то место перекрёстком, – невпопад ответила Ярха. – Обмолвился как-то, что там пути сходятся. Правда, не объяснил ничего толком.

– Какие ещё пути? – Сирина подтолкнула наливное яблочко и оно покатилось по кругу.

– Незримые. Говорят, будто в стародавние времена колдуны могли ходить по ним на дальние расстояния. От одного круга камней к другому.

Сирина покачала головой. За свою жизнь она наслушалась немало удивительных историй, но эта! Ходить по незримым путям, от камня до камня! Это ж надо придумать такое. Да и зачем идти, когда можно летать?

– Вижу-вижу, не веришь ты мне, Сирин-птица, – обиженно пробурчала Ярха.

Впервые за всю беседу она назвала подругу именем, которым наградили её лесные обитатели. Это однозначно свидетельствовало о том, что старуха обиделась.

– Зря ты так говоришь, – девушка поджала губы, остановила яблочко и толкнула его в другую сторону.

– Ладно, мир, – не стала обострять конфликт Ярха. – Но ты хоть уразумела, зачем я хочу мальчишку оставить?!

– А чего тут разуметь? – Сирина развела руками. – В нём скрыта неведомая сила и он чем-то глянулся Лешему.Значит, тебе надо держать эту ситуацию под контролем.

– Ох уж эти словечки твои ненашенские, – поморщилась Ярха. – Ситуацию, под контролем. Сразу видно, что не из Леса!

Сирина хмыкнула.

– Но почему дивьи?

– А кому его отдать-то? – Ярха искренне удивилась. Сжав правую руку в кулак, она принялась разгибать пальцы, приговаривая при этом:

– Лешему? Не дождётся! Домовым? Глупее и не придумаешь! Поклониться Царю Речному и русалкам отдать? Нет! Уж больно холодны их объятия. Людям, живущим на краю леса? Так они вырастят из него крестьянина, не ведающего о своей силе. Завидная участь, ничего не скажешь, – Ярха саркастически усмехнулась. – А может ты возьмёшься, а подруга?

Лесная колдунья распрямила все пальцы и помахала ладонью.

– Шутить изволишь? – Сирина улыбнулась, но что-то грустное промелькнуло в этой улыбке. – Нет, это не для меня.

– Вот и я о том же, – Ярха сложила из трёх пальцев кукиш и посмотрела на него. – При всём богатстве выбора другой альтернативы нет.

– Что? – Сирина поперхнулась козьим молоком, которое в этот момент пила из глиняного горшка. От лесной колдуньи подобную фразу она услышать никак не ожидала.

– То-то же, – Ярха победно посмотрела на Сирину. – Чай мы тут щи лаптём не хлебаем. Могём говорить по умному.

«Разумную» фразу лесная колдунья услышала несколько десятилетий назад от спустившегося с гор и заплутавшего в Лесу странника. Тот человек называл себя мудрёным словом фихлосаф и намеревался выйти к морю-океану.

– Добродия? – шаман осторожно коснулся её плеча. – Мы почти на месте.

Очнувшись от воспоминаний, девушка оглянулась по сторонам. Их отряд вступил в пещеру, в стене которой зияло три провала.

– Если идти прямо, то доберёмся до озера, а затем попадём к морлам. Если направо, то придём к паучьим фермам, – пояснил ей шаман.

– А что находится в левом туннеле?

– Забытые пещеры. Но туда нельзя, – твёрдо сказал Рурх. – Таков закон.

Так как идти оставалось всего ничего, то привал делать не стали. Вождь лишь сотворил и выпустил Вестника, дабы на фермах успели подготовить подобающую встречу.

Теперь Сирина не отвлекалась на воспоминания, а поглядывала по сторонам. И здесь было на что посмотреть! Потолок и стены туннеля покрывала паутина серебристо-серого цвета. Настолько плотная, что даже напрягая зрение не получалось разглядеть камней, скрывающихся под ней. Скорее всего, дело тут было в том, что паутина лежала в несколько слоёв.

«– Интересно, она липкая? – подумала Сирина, но дотронуться и проверить не решилась.»

В коридоре, несмотря на отсутствие кристаллов, было светло. Свет исходил от нескольких десятков толстых белых нитей, искусно вплетенных в общий узор потолка.

« – Это какого же размера должен быть паук, чтобы сплести такую?! – изумилась воительница».

Поморщившись, она посмотрела в спину идущего впереди шамана. Не то, чтобы она боялась пауков, нет, просто не любила. На её взгляд в мире существовало множество гораздо более привлекательных тварей.

Туннель постепенно сужался. Если в самом начале пути по нему могли пройти, по меньшей мере, трое дивьев и даже не задеть друг друга плечами, то теперь пришлось двигаться гуськом. Впрочем, Сирина не успела спросить, долго ли ещё так будет продолжаться. Вождь скомандовал остановку.

Девушка шла в середине отряда и поэтому за чужими спинами ей было не видно, что там, впереди. Встав на цыпочки, она с трудом разглядела, что выход из туннеля перекрыт. То ли массивным камнем, то ли дверью деревянной.

Вождь подошёл к преграде, положил на неё руку, прикрыл глаза и прошептал несколько слов. Сирина почувствовала, как закололо в кончиках пальцев. Определённо Гтар творил какую-то волшбу. В принципе можно было попробовать распутать заклятие, вот только наверняка её попытки заметят и что тогда? Настраивать против себя дивьев в планы Сирины не входило. Не об этом её просила Ярха, совсем не об этом.

Приняв решение, девушка стиснула зубы, давя в себе готовые уже сорваться с губ слова. Она на мгновение прикрыла глаза, а когда открыла, то увидела, как кусок скалы с противным скрежетом начал медленно отходить в сторону. Из возникшего узкого прохода ударил белый свет. Ещё через мгновение вождь шагнул в него, следом за ним ступили и остальные дивьи. Сирине не оставалось ничего другого, как последовать их примеру.

Протиснувшись в образовавшуюся щель, она попала в просторную пещеру, освещённую мягким белым светом, падающим откуда-то сверху.

– Добро пожаловать на паучью ферму, добродия, – незнакомый, одетый в светлые одежды дивий, почтительно приветствовал Сирину. – Меня зовут Ферич.

– Здравствуй, Ферич. – ответила девушка.

– Добродия, хочешь осмотреть нашу ферму? Или отвести тебя в покои? – вставший рядом с дивьем шаман посмотрел на неё. – Чего ты пожелаешь?

– Я? – Сирина задумалась. Сегодня они уже прошли по пещерам немалое расстояние, но пока что она не чувствовала сильной усталости. – Пожалуй, осмотрю ферму.

– Как тебе будет угодно, – шаман приложил ладонь к груди и поклонился. – Ферич, покажи нашей гостье пещеру.

– Добродия, прошу, ступайте за мной.

Так началась их прогулка по ферме. Как оказалось, пауков выращивали в нескольких пещерах, и каждая из них предназначалась для созданий определённого вида.

– Паук может выделять до семи различных нитей: одни – для ловчих сетей, другие – для собственного перемещения, третьи – для оповещения об опасности, четвёртые – осветительные, – подойдя к стене, объяснял дивий.

От пола до потолка она была завешана деревянными рамками. Небольшие, локоть в длину и, наверное, столько же в высоту, они были все оплетены паутиной. В центре каждой сети сидел довольно крупный, размером с голубиное яйцо, паук.

– Но почему они не сражаются друг с другом? Ведь пауки должны защищать свою территорию! Два паука не уживутся рядом. Я сама это в Лесу видела!

– Добродия, вы совершенно правы, – почтительно ответил Ферич. – Но дело в том, что это не простые пауки. Таких не встретишь больше нигде на поверхности.

Дивий протянул руку к паутине и ближайший паук шлёпнулся к нему на ладонь. Пощекотав ему брюшко, Ферич перевернул его и поставил на лапки. Паук, однако, не попытался убежать или укусить, а замер в угрожающей позе.

– Когда наше предки пересекли море-океан и ступили на Побережье, они привезли с собой пауков. По нескольку пар из каждого вида. Те пауки, которых вы видите, являются их прямыми потомками. Хотите погладить? Он не укусит, – неожиданно предложил дивий.

– Нет, – Сирина покачала головой. – Благодарю.

Ферич покачал головой и поднёс ладонь к сети. Паук, шустро перебирая лапками, перебежал на паутину.

– Мы полностью управляем их волей. Никто никого не убьёт, пока не будет соответствующего приказа.

– Да? А что тогда произошло в бою с морлами? – Сирина решила разбить броню самоуверенности Ферича. И ей это вполне удалось.

На серо-чёрном лице дивья появилось выражение досады.

– Здесь нас постигла неудача. Не знаю, почему так вышло, – нехотя признал он. – Никогда не бывало такого. Пауки всегда покорны нашей воле, а тут…

– Ладно, не стоит бередить старые раны, – смилостивилась Сирина. – Для чего нужны эти пауки? Ну, которые в рамках сидят?

– О, это ткачи. Из нитей выплетаемых ими мы изготавливаем доспехи и одежду, – оживился дивий.

– И насколько прочны доспехи? – вежливо поинтересовалась Сирина.

– Они не хуже, чем броня подземников! Выдерживают удар стрелы, меча или палицы, а весят легче!

– А что насчёт волшбы?

На лицо Ферича набежало лёгкое облачко.

– В этих пещерах очень трудно наложить чары. Место для волшбы не самое подходящее.

«– Вот и ещё одна причина, по которой вы тоскуете по северным туннелям! Видать, только там можно доспехи зачарованные создавать! Пожалуй, это стоит запомнить», – подумала Сирина и сказала:

– Значит, ваши доспехи никак не защищают от вражеских проклятий?

– Ну почему же, – возразил Ферич. – Защищают. Некоторые. Чары на них наложить тяжело, но возможно. Хотя признаюсь честно, после потери северных пещер качество сильно упало. Я не уверен, что мы когда-нибудь сможем восстановить прежний уровень.

Повисла томительная пауза. Ферич вместо того, чтобы развлекать гостью, угрюмо замолчал.

– По дороге сюда я видела светящиеся нити. Как такое возможно? – Сирина попробовала вернуть беседу в прежнее русло.

– Всё зависит от корма, – хмуро ответил Ферич. – Идёмте, я покажу.

В следующей пещере, куда её отвёл дивий, Сирина с изумлением увидела пауков, сидящих на светящихся паутинах. Но самым удивительным оказалось то, что в нескольких местах в стены были воткнуты какие-то приспособления, отдалённо напоминающие веретёна. Бегающие по ним пауки сноровисто наматывали нити, слой за слоем.

Сирина зашла как раз в тот момент, когда одно из верётён по размерам уже напоминало пчелиный улей, столько паутины было на нём налеплено! Из другого конца пещеры к нему подошёл дивий и аккуратно вытащил его из стены. Что характерно, пауки при этом перебежали на другое веретено.

– Мы добавляем им в пищу истолчённый белый мох. А пауки после этого прядут светящуюся паутину.

« – Так вот оно что! – в который уже раз мысленно удивилась гостья. – Вот ведь какие кудесники!»

Сирина переступила желоб с протекающим по нему ручейком прозрачной, чистой воды и посмотрела на своего провожатого:

– А паутина? Она же липкая! Как с ней вообще можно работать?!

– Не везде. К тому же мы долго её отмачиваем, – уже нормальным голосом ответил Ферич. Он больше не хмурился.

Так, переговариваясь друг с другом, они дошли до дальнего конца пещеры. Там, в стене, оказалось два на вид абсолютно одинаковых прохода.

– Прошу вас, налево, – любезно попросил её Ферич.

– Ну, налево, так налево, – покладисто согласилась гостья из леса. – А что там, в правом коридоре?

– В той пещере мы выводим боевых пауков. Никто, кроме посвящённых, не может ступить туда.

– М-м, а я?

– Простите, добродия, – Ферич покачал головой, – нет. Таков Завет.

«– Проклятье! – в сердцах выругалась Сирина и улыбнулась, дабы скрыть свою досаду»

– Значит, идём в левую пещеру. Надеюсь, там ты мне покажешь что-нибудь достойное.

– Не сомневайтесь, добродия, – дивий посторонился, пропуская гостью вперёд себя. – Скучать вам не придётся.

Он оказался прав. Первое, на что обратила внимание Сирина, стала круглая дверь, закрывающая вход. Она была искусно сплетена из веток, покрытых какой-то жидкостью. Та блестела, как вода, но не была мокрой. Похоже, что она хранила дерево от преждевременного гниения.

Дивий постучал и дверь отворили. Переступив через порог, Сирина подивилась той жаре, которая царила в пещере. Между тем дивий сноровисто закрыл дверь за её спиной. Гостья из Леса заметила, что внутренняя сторона у неё обита паучьим шёлком. Интересно, зачем? Может, для того, чтобы тепло лучше удерживать?

– Пройдёмте, добродия, – Ферич махнул рукой вперёд. – Здесь мы выращиваем молодняк.

Сирина огляделась по сторонам. Эта комната представляла из себя четырёхугольное помещение с потолком в два человеческих роста и стенами из тёмно-синего камня. В каждом углу стояли пышущие жаром печи. От них вверх поднимались глиняные трубы, которые затем опоясывали всё помещение по кругу.

– Какое хитрое устройство! – удивилась она.

– Подгорники придумали. У них же мы купили печи. А трубы позволяют добиться того, чтобы тепло распространялось по всей комнате равномерно, – пояснил ей Ферич.

Впрочем, мудрёная система отопления оказалась здесь не самой удивительной вещью. В центре комнаты в пол были вбиты четыре ряда деревянных столбиков. Высотой примерно в два локтя, они стояли на расстоянии трёх шагов друг от друга. Каждый столбик соединялся с соседним толстой полупрозрачной нитью. На ней висели коконы.

Сирина тихо ахнула. Их были сотни! Не очень большие, величиной с указательный палец, коконы висели на нити, словно набухшие почки на ветвях дерева.

« – Лесные боги! Да сколько же тут пауков! И эта ферма, по их мнению, жалкая тень той, что была до нашествия морлов? – подумала Сирина.»

– Это единственная пещера, где вы выращиваете молодняк? – спросила она у Ферича.

– Нет, о добродия, – он чуть повременил с ответом. – Есть ещё.

Они медленно прошли вдоль рядов столбиков. В пещере находился ещё один, весьма необычно одетый дивий. На его руках по самые локти была натянута какая-то странная тёмная кожа, плотно прилегающая к пальцам.

– Что это? – поинтересовалась Сирина.

– Перчатки. Коконы нельзя брать голыми руками. От этого паучки могут погибнуть.

Перейдя через пещеру, они подошли к выходу. Он оказался перекрыт абсолютно такой же дверью, как и та, через которую дивий завёл сюда гостью из леса. Ферич потянул за ручку и на них тут же подул прохладный воздух из туннеля.

– Добродия, прошу вас, проходите. Нельзя долго держать двери открытыми.

Сирина кивнула. Покинув зал молодняка, они попали в длинный коридор, тускло освещённый вкрапленными в стены кристаллами. Их было так мало, что свет едва-едва разгонял мрак подземелья.

« – А ведь случись что, я, пожалуй, отсюда не выберусь, – в голову Сирине пришла мрачная мысль. – Так и буду блуждать по этим переходам, пока не упаду от голода.»

– Скоро туннель закончится. В следующей пещере нас уже ждёт вождь, – словно угадав её мысли, произнёс Ферич.

Где-то впереди блеснул свет. Выход! Сирина вздохнула с облегчением. Нет, поход по пещерам фермы, конечно, вышел на редкость увлекательным. Теперь ей есть над чем подумать и что рассказать Ярхе, но всё-таки столько пауков за один день, это слишком много. Хватит! Надо передохнуть.

Они вступили в следующую пещеру. Впервые с тех пор, как она спустилась под землю, Сирина увидела факела. Они крепились в специальные подставки, вмурованные в стены и горели ярким бездымным пламенем.

« – Нет ничего лучше старого, доброго огня. А вот кристаллы эти, – девушка поморщилась, – гадость. Не нравятся мне они ».

В пещере стоял накрытый разными вкусностями стол, за которым уже сидели вождь и шаман.

– Добродия, я вынужден вас покинуть, – обратился к ней Ферич. – Надеюсь, вам не было скучно на нашей ферме?

– Конечно же нет, Ферич. Ты замечательный рассказчик.

Едва заметно улыбнувшись, дивий посмотрел на вождя. Тот кивнул. Ферич отступил назад и скрылся в туннеле из которого они только что вышли.

– Добро пожаловать к столу, добродия, – сказал ей вождь. – Отведай нашего угощения, не погнушайся. Не скоро в следующий раз удастся так поесть.

Сирина уселась рядом с шаманом и приняла из его рук кубок, до краёв наполненный пивом. Впрочем, пригубила совсем немного. Пить пиво в дорогу показалось гостье из леса не совсем удачной идеей.

– Что скажешь о наших паучках, добродия? – шаман впился глазами в Сирину.

– Я и не подозревала, что у вас такое большое хозяйство, – лесная гостья отломила кусочек хлебной лепёшки и поднесла ко рту. – Но скажи, зачем мы пришли сюда? Почему не отправились сразу к озеру?

Вместо Рурха заговорил вождь:

– Непростые вопросы задаёшь ты, добродия. Попробую, однако, ответить. Тебе показали все наши пещеры. Почти все. Но я уже говорил, это лишь жалкая часть того, что было когда-то. За последние пять десятилетий нам даже наполовину не удалось восстановить паучье хозяйство.

– Воздух здесь не тот, – буркнул шаман. – Не нравится он паукам.

– Даже если мы отобьём северные пещеры, – медленно проговорила Сирина, – они наверняка отравлены чёрным колдовством. Кто знает, какую волшбу там творили в последние полста лет?

– Я уберу любую скверну, – решительно ответил шаман. – Об этом можешь не беспокоится.

– Хорошо, не буду.

Слова Рурха её не особенно убедили, но она решила не заострять на них внимания.

– Мы пришли сюда для того, чтобы забрать щиты и плавики, – вмешался в их разговор вождь.

– Плавики? – Сирина повторила незнакомое слово.

– С помощь них мы переправляемся через реки и озёра, – пояснил Гтар.

– Это что плоты?

– Не совсем, – вождь отпил из своего кубка и продолжил. – Один плавик это сотня-полторы легких шаров величиной с кулак, скрепленных между собой верёвками из паучьих нитей.

– Сто шаров на одной верёвке? – удивилась Сирина. – И какой от них прок?

– Кхм, – вождь поперхнулся пивом. – Да не на одной! Шары связаны по десять в ряд, а все ряды соединены друг с другом. Получается нечто вроде подстилки, на которую может усесться один воин.

« – Чушь какая-то! – мысленно подивилась гостья из Леса, сохраняя при этом на лице выражение вежливой заинтересованности.»

– Подстилка хороша тем, что её можно легко свернуть и перенести куда угодно. А как только дойдём до воды, то на ней переправимся на другой берег.

– Хм, горазды же вы, дивьи, на выдумки всякие!

– Дерево слишком ценно для того, чтобы тратить его на постройку плотов и лодок, – Гтар пожал плечами. – Так что плавики это наш единственный выход.

«– А ведь они, дивьи, совсем другие. И близко не похожи на обитателей Леса, – не в первый раз в голову Сирины пришла такая мысль. – И дело тут совсем не в цвете кожи.»

– Я поняла тебя, вождь, – Сирина чуть наклонила голову. – Спасибо за твой рассказ. Когда мы выступаем?

– Сейчас, – вождь крепко припечатал кубок о столешницу. – Добродия, ты готова?

Сирина отпила маленький глоток и посмотрела на дивьев. Неужели они всерьёз думают, что смогут быстро восстановить хозяйство в отвоёванных пещерах? Впрочем, свои сомнения лесная гостья оставила при себе.

– Готова, – тихо ответила она.

На ферме их нагрузили под завязку. Теперь кроме меча и сумы с припасами, каждый воин нёс щит вместе с плавиком. Даже вождь вместе с шаманом взяли с собой какие-то свёртки.

– «Не отряд, а прямо торговый караван, – мысленно усмехнулась Сирина. – Ишь, сколько тащат!»

Лесная гостья осталась единственной, кто шла налегке. Случись что, у неё будет определённое преимущество. Сирина хорошо понимала это и была благодарна вождю. А ведь он мог и ей подкинуть вещичек из общего груза!

Добравшись до перекрёстка, отряд свернул в туннель, ведущий к северным пещерам. Здесь царила темнота, поскольку светящиеся кристаллы отсутствовали. Поэтому, идущий первым дивий достал из своей сумы чёрную палку толщиной примерно в два пальца и длиной с пол-локтя. Она удобно легла в его ладонь. Дивий поднёс её конец к стене и резко чиркнул по камню. Вспыхнуло белое пламя, и воин поднял импровизированный факел над головой.

Дивий, шедший последним, сделал тоже самое. Теперь в коридоре стало гораздо светлее. Впрочем, смотреть тут было особенно не на что. Угрюмые серые стены без кристаллов и ни малейшего следа растительности! Никакого отдохновения глазу. Тоска, да и только.

Со скуки Сирина опять принялась вспоминать их разговор с Ярхой.

– Как хоть зовут его?

– А я почём знаю? – фыркнула старуха. – Нашла, что спросить. Не понимает он ни по-нашему, ни по-дивьему. Лопочет что-то по своему. Да и мал ещё, чтобы молвить разумно.

– Негоже это, жить безымянному, – сказала Сирина и потянулась за кувшином с молоком.

– Знамо дело негоже, – согласилась Ярха. – Ну, дык, пусть дивьи об этом теперь думают!

– Кстати, о них. Уверена, что не захотят воспользоваться силой мальчишки? Не случится ли беды?

– Пусть уразумеют вначале, что это за сила, – резонно заметила Ярха. – А это ох как непросто. Да и шаман ихний, Рурх, мне кое-чем обязан. Не будет он злоумышлять. Не должен.

– А если Леший потребует отдать ему ребёнка?

– Тьфу на него, не к ночи будет помянут! – Ярха скривилась. – Ты что это мне настроение речами лукавыми портишь?

– Да ну тебя! – Сирина махнула рукой и посмотрела в слюдяное оконце. Впрочем, кроме тощей козы, бродившей по двору, да черепов, торчащих на частоколе, глядеть было особенно не на что.

– Нынешние дивьи, конечно, не чета их прародичам, но всё равно воины справные и умелые. Кроме того, могут с деревьями разговаривать, и тайны камня ведают. Не с руки Велесу чего-то с них требовать. Как подступит, так и обломится…

На этом воспоминания Сирины прервались. Туннель, по которому двигался отряд, вывел в новую пещеру. Такую огромную, что её дальние стены терялись где-то во мраке. Но не размеры поразили гостью дивьев.

– Лесные боги! Что это? – потрясённая Сирина поднесла руку к стене.

– Пещера Ушедших, – торжественным голосом сказал шаман. – Другие нашли здесь своё последнее пристанище.

– Другие… – прошептала Сирина и коснулась стены кончиками пальцев.

Неведомый прозрачный камень, не лёд и не горный хрусталь, приятно холодил кожу. А в стене…

– Добродия, – шаман протянул ей факел. – На вот, возьми.

Сдержанно его поблагодарив, она поднесла горящую палку к стене. Так и есть. Глаза её не обманули! Внутри хрустально-прозрачного камня находилось существо. На голову выше любого из дивьёв оно застыло в угрожающей позе, ощерив полный острых зубов рот.

В свете дивьей палки Сирина смогла рассмотреть каждую шерстинку на плосконосой морде. Также она разглядела диковинное оружие, прикрепленное к правой лапе. Это был массивный жёлтый браслет, из которого торчали три крюка разной длины.

– Страхолюд, – тихо сказал вождь. – С их потомками бились наши прародичи. И победили.

– Это, – Сирина кивнула на стену, – дело рук дивьев?

– Нет, – одновременно ответили вождь и шаман.

– Пещера была здесь всегда, – добавил Гтар. – Такое могучее колдовство нам не подвластно.

– Невероятно, – Сирина подняла факел над головой и медленно пошла вдоль стены. Дивьи молча последовали вслед за ней.

Странно, но она не чувствовала никакой волшбы. Совсем. И это пугало. Какой же силы был неведомый колдун, сумевший пленить все эти создания?!

Вот перед лицом Сирины оказался ящер с уродливой башкой и толстым шипастым хвостом, а рядом с ним неведомая птица с огромными когтистыми крыльями. Сирина передёрнулась. Эти создания не выглядели мёртвыми. Совсем нет, казалось, что ещё мгновение, и они сойдут со стен прямо в пещеру!

Чем дальше шла Сирина, тем более удивительные существа ей попадались. Вот непонятно, то ли человек, то ли ещё кто, одетый в глухие доспехи оранжевого цвета с круглым шлемом, полностью скрывающем лицо под матовым забралом. В стене эта тварь стояла вполоборота и Сирине удалось разглядеть горб на её спине, от которой к шлему тянулась ребристая трубка.

Чуть поодаль лесная гостья рассмотрела покатый бок какого-то устройства. Оно было настолько велико, что света факела не хватило, чтобы озарить его целиком. Впрочем, как показалось Сирине, эта штука чем-то напоминала две огромные тарелки, которые неведомый шутник положил друг на друга, предварительно перевернув верхнюю. Вот только зачем в этих тарелках прорубать круглые окна? Неужели там кто-то жил?!

–Уф! – Сирина решительно тряхнула головой. – Хватит!

Она передала факел шаману. Тот уважительно посмотрел на лесную гостью, но не произнёс ни слова.

– Из тех, кто попадает в пещеру в первый раз, немногие выдерживают это зрелище, – глядя Сирине в глаза, сказал вождь. – Кто-то теряет сознание, другие начинают кричать, иные же бегут куда глаза глядят.

– Не удивительно, – буркнула Сирина и махнула рукой в темноту. – Там тоже есть эти…ушедшие?

– Они повсюду, – ответил вождь. – С тех пор, как наш народ поселился в Подлесье, лишь у трёх дивьев хватило духу обойти всю пещеру целиком. Вид некоторых созданий воистину ужасен.

« – Зачем он говорит это? Смелость мою проверяет? – подумала Сирина»

Перебросившись ещё несколькими фразами, они продолжили идти через пещеру. Пару раз глянув на пол, Сирина замечала, что и в его прозрачной толще скрывается нечто. Однако, оно было столь огромным и бесформенным, что разум отказывался понимать, что же это такое.

Наконец их отряд добрался до дальней стены, в которой находились три тёмных провала туннеля. Шаман, не раздумывая, шагнул в средний. По мере их движения состав породы стал потихоньку меняться. Стены и пол, поначалу целиком состоявшие из прозрачного льда, понемногу темнели, пока не превратились в обычную скалу. Пещера Ушедших осталась позади.

Отряд шёл долго. Они миновали несколько пещер и с дюжину перекрёстков. Пару раз потолок в туннеле опускался настолько низко, что приходилось ползти на четвереньках. В конце концов даже привыкшая ко многому Сирина начала уставать.

« – Интересно, – гадала она, – что сейчас наверху? День или ночь?».

Когда они вышли в очередную, наверное, уже сотую за сегодняшний день пещеру, то вождь неожиданно поднял руку.

– Всё! Здесь остановимся на ночлег, – повелел он.

Воины обрадовано зашумели, сняли со спин щиты и принялись разбивать лагерь. Сирина заметила, как шаман украдкой вытер пот со лба.

« – Похоже, и тебе пришлось не сладко, – мелькнула в голове злорадная мысль. – Не такие уж вы дивьи и могучие, как я погляжу».

Пещера, в которой сделали остановку, была совсем небольшой. При всём желании в ней могло разместиться от силы полдюжины дивьев. Несмотря на это, место для ночлега оказалось удачным. На полу возле южной стены была выдолблена ниша, через которую тёк небольшой ручеёк. К тому же в пещеру вело только два туннеля. А раз так, то в случае опасности стоянку будет легко защитить.

Пока дивьи обустраивали лагерь, Сирина подошла к ручейку, наклонилась и набрала пригоршню воды. Она была ледяная! Даже зимой в проруби, наверное, и то теплее! Стараясь не обращать на это внимания, Сирина умылась и вытерлась рукавом. Сейчас бы сюда льняное полотенце, да только где ж его взять?

Своим чутким слухом лесная гостья уловила хруст каменной крошки за спиной. Судя по шагам, это был шаман. Она уже научилась различать всех дивьев из отряда. Исключительно по тому, кто как ходит.

– Добродия. Ужин готов, – позвал её Рурх.

– Иду, – не оборачиваясь, ответила она.

Сирина посмотрела на своё отражение в воде. Обычная светловолосая девушка, лет двадцати, с тонкими губами и прямым носом. Лицо не крестьянское, но и не королевское. Так, нечто среднее. Вздохнув, она встала и резко взмахнула руками, стряхивая водяные брызги.

Между тем костёр, разожженный дивьями, уже горел вовсю. Сирина заметила, что они не используют дров. Впрочем, оно и понятно. В такой маленькой пещере не хватало ещё и дыма! Хитрые дивьи вместо дров употребили какие-то камни. Два огненно-красных булыжника так и пыхали жаром, а огоньки пламени, поднимающиеся над ними, лизали бока котелка.

Сирина принюхалась. Пахло вкусно, вроде бы мясом и ещё какими-то травами.

– Присаживайся, добродия, – вождь придвинулся поближе к шаману, освобождая ей место рядом с собой.

Как только она уселась, один из воинов тут же сунул ей в руки тарелку с деревянной ложкой. Другой дивий принялся снимать котелок с огня.

– Вы плавите металлы? – поинтересовалась Сирина.

– Нет. Железный скарб мы покупаем у подгорников, – быстро ответил вождь.

Между тем дивий снял котелок и теперь, ловко орудуя половником, разливал горячую похлёбку в подставленные миски. Шаман, достал хлебную лепёшку, отломил половину и дал её Сирине. Та поблагодарила Рурха и чуть было не задала вопрос, который давно вертелся у неё на языке. Откуда у дивьев мука? Ведь насколько было известно Сирине, они не сеют пшеницу. Может, тоже у подгорников покупают? А насколько это разумно, ставить себя в такую зависимость?

Впрочем, ни один из этих вопросов Сирина задавать не стала. Может, когда-нибудь потом, но точно не сегодня. Пока же лучше помолчать. Незачем навлекать на себя лишние подозрения.

Увлечённая своими мыслями, лесная гостья не заметила, что её тарелка почти опустела. Сирина поняла, как проголодалась, лишь когда шаман спросил, не хочет ли она добавки.

– Пожалуй, что, да, – она протянула ему тарелку.

– Похоже, наша похлёбка пришлась тебе по вкусу? – Рурх лукаво усмехнулся.

– Весьма недурно, – согласилась Сирина, – а из чего она приготовлена?

– Ну, как обычно. Сушёные пауки, лесные травы, грибы, мох… – начал перечислять Рурх.

– Достаточно, – Сирина резко взмахнула рукой. – Я поняла тебя.

Взяв свою тарелку, она внимательно посмотрела на её содержимое. Тёмно-коричневое варево, с какими-то бурыми комками. Может, это и есть пауки? Бр-р-р, выглядит, конечно, отвратно. Но ведь вкусно же!

Сирина с сомнением оглядела собравшихся у костра дивьев. Те сидели с непроницаемыми лицами. Надо признать, дисциплина в отряде была отменная. До сих пор, кроме вождя и Рурха ей никто и слова не сказал!

« – Лесные боги! – немного раздражённо подумала она, – дивьи что, вообще не могут обходиться без своих пауков?!».

В желудке что-то заурчало.

– Эх! Хороша же похлёбка! – Сирина решительно опустила ложку в варево и поднесла ко рту.

Вторая тарелка опустела так же быстро как и первая. Твердо отказавшись от ещё одной порции, Сирина откинулась назад и, облокотившись спиной о стену, принялась ковырятьcя в зубах. Между тем воины, покончив с трапезой, начали мыть посуду. Повинуясь знаку вождя, у Сирины забрали её тарелку и отнесли в общую кучу.

– Далеко ещё до реки-то? – спросила она у шамана.

– Да почти пришли уже, – Рурх махнул рукой в сторону тёмного провала. – Вниз спуститься, там она и течёт.

– Переправляться будем завтра с утра, – добавил вождь. – Сегодня поздно уже. Да и устали все.

Сирина сладко потянулась. В общем-то, она уже передохнула и была готова, если нужно, продолжить поход. Ну, раз сам вождь велел заночевать здесь, то почему бы и нет?

Трое дивьев улеглись возле костра, ещё двоих Гтар отправил сторожить туннели. Мало ли кто оттуда полезет?

– На нас могут напасть морлы? – шёпотом спросила Сирина шамана.

– Нет, – категорично ответил тот. – К северным пещерам ведут два туннеля. Оба запечатаны надёжно.

– Полагаешь, не преодолели ещё твою волшбу?

Шаман на мгновение задумался и покачал головой.

– Я бы почуял.

– Хорошо, если так, – с сомнением ответила Сирина.

За всю свою долгую жизнь лесная гостья уже привыкла к тому, что если что-то плохое может случиться, то оно обязательно случается. И, как правило, в своих ожиданиях она не обманывалась.

Пожелав им доброй ночи, вождь Гтар улёгся неподалёку от костра.

– И долго они так будут гореть? – Сирина кивнула головой на камни.

– До самого утра. Потом рассыпятся в пыль, – ответил шаман.

– Гм, удобно. Их вы тоже у подгорников покупаете?

– Нет.

Сирина ожидала более полного ответа, но его так и не последовало. Шаман не спешил делиться секретами своего народа. Над костром повисло молчание.

– Рурх, скажи мне, – Сирина наконец решались задать один из мучивших её вопросов. – Как вашим предкам удалось завоевать все эти пещеры? Ведь они огромны!

Шаман тяжко вздохнул. Довольно долго он молчал, Сирина уже испугалась, что дивий так ничего и не ответит, но он всё-таки заговорил.

– В давние времена, в поисках лучшей доли, прародичи наши, три сотни воинов и шаманов, да семь дюжин дивок с детьми малыми высадились на Побережье. Стоило лишь ступить им на землю, как волшба, поддерживающая наши корабли, иссякла, и они расползлись клочьями тумана. Не по нраву пришлось нам то место, и мы двинулись вглубь материка. Так мы пришли в Лес.

Рурх снова замолчал. Глядя на его серое, озарённое отблесками пламени лицо, Сирина тщетно пыталась понять, какие картины сейчас встают перед внутренним взором шамана?

– Мы, дивьи, народ холмов и не должны постоянно находиться на поверхности. Трёх – четырёх седьмиц вполне достаточно, чтобы набраться сил на весь год. Некоторые, правда, выдерживают по два, а то и по три месяца, но таких очень мало. В основном, это опытные охотники и шаманы, – Рурх ухмыльнулся. – Лес тогда ещё не разделился на Старый и Изначальный. Он встретил нас во всеоружии.

– Долго шла война? – спросила Сирина.

– Не очень. Уж больно могучими оказались наши воины, – не без гордости произнёс шаман. – К тому же у них были огненные посохи. Небось, слышала о таких?

– Ярха рассказывала, – ответили Сирина. – Будто бы с помощью одного посоха можно было выжечь всё вокруг на четверть дня пути?

Шаман усмехнулся и поднёс руки к огню. Затем прикрыл глаза и принялся говорить:

– На четверть это вряд ли. От силы на одну седьмую. Ну и этого хватило. Хотя надо признать, Лес сражался яростно. В той войне мы потеряли полсотни отличных воинов. Может, Лес мог бы и победить, но какой ценой? Тогда на его месте осталась бы выжженная пустыня. Ну, разве что Болото ещё бы уцелело.

То ли монотонный голос шамана, то ли полумрак пещеры, прорезаемый багровыми сполохами пламени, сделали своё дело. Перед внутренним взором Сирины возникла картина.

Она увидела лагерь дивьев, расположенный где-то на лесной поляне. Несколько шатров стояли полукругом, а возле разложенного на земле костра сидели с десяток воинов. Вдруг откуда-то справа раздался свист и дивьи тут же повскакивали со своих мест, одновременно подхватывая лежащие рядом щиты и оружие.

Затем картина изменилась. Теперь Сирина наблюдала лагерь сверху, словно бы паря над ним. Она увидела, как из леса, разом, как по команде, вывалилась орда всякой живности. Кого-тут только не было! Кабаны, волки, лисы, медведи, олени и даже пара лосей! Кроме этого, вместе с животными бежали лесовики с лесавками.

Вся это орава с воём, рёвом и скрежетом зубов навалилась на дивьев. Казалось, ещё мгновение и их просто затопчут, ан нет, не тут-то было! Перед глазами Сирины мелькнула ослепительная вспышка, а затем ещё одна. Она увидела, как перед лагерем дивьев встала стена гудящего пламени. И мало кто смог пробраться через неё! Да и тех дивьи споро добили мечами.

Но это ещё был не конец боя. Внезапно с тыла раздались испуганные крики. Огромный белого цвета медведь вломился в ряды дивьев. И что тогда началось! Зверюга рвала их зубами, раздирала огромными когтями, да просто сбивала с ног своей тушей и каталась сверху. А удары мечей не оставляли на шкуре ни малейшего следа!

« – Леший, – догадалась Сирина. – Только он может так оборотиться.»

Из шатра выбежал седой как лунь дивий. В руках он сжимал резной посох. Направив его на медведя, дивий что-то прокричал громовым голосом. Полыхнуло так, что Сирина на мгновение ослепла.

Когда же зрение вернулась, она увидела, что медведь встал на дыбы в центре выжженного круга. Его шкура была опалена, а сам зверь прижимал лапы к морде и жутко ревел. Сразу же с двух сторон в его бока ударили копья. На этот раз дивьям удалось поразить зверя, и из ран густым потоком, хлынула чёрная кровь.

Но медведь ещё не был побеждён. Упав на лапы, он прыгнул. Из последних сил. Этот прыжок был невероятен! Пролетев через пол-лагеря медведь сбил с ног колдуна и ударом могучей лапой, разворотил ему грудь. После чего поднял окровавленную морду к небу и завыл по-волчьи.

Сирина содрогнулась. Вместо глаз у зверя остались выжженные бельма.

– В той схватке пал Лешко, прадед Велеса, – Сирина услышала голос Рурха. – Там же нашел свой конец Вихр, наш самый могучий шаман.

Видение боя исчезло. Сирина вновь оказалось в пещере. Немного поерзав, разминая затёкшие мышцы, она посмотрела на Рурха. Тот по-прежнему сидел, прикрыв глаза.

– Всё заканчивается, рано или поздно, – глухо проговорил он. – Сын Лешко проявил недюжинную мудрость и заключил с нами мир. На вполне достойных условиях. Нам достался Сухой холм и лес, что простирается на полдня пути окрест. Ну и самое главное – всё Подлесье. Вплоть до Замковых гор.

«– Забыл только упомянуть, что Подлесье то занято уже было, – подумала Сирина. – Жили там. Вот ведь незадача.»

Шаман в который уже раз замолчал. Было неясно, тяготит его этот разговор или он за день просто устал.

– Под землёй вроде уже страхолюды жили? – простодушно спросила Сирина.

– Да. Жили, – согласился с ней шаман. – Немало они крови Лесу попортили. Сама, небось, знаешь.

– Угу, – пробормотала Сирина, вспоминая услышанные когда-то рассказы.

Вроде бы страхолюды появились в Подлесье лет за полтораста до дивьев. Пришли по пещерам откуда-то с севера. И поначалу сидели тихо, но потом начали пошаливать. Раз в два года, в одну из тёмных, безлунных осенних ночей из-под земли выходила немалая орда. Мелкими группам по пять-семь тварей они рассеивались по всему Лесу и горе было тем, кто встречался им на пути! Если не убьют на месте, так уволокут в свои пещеры и не увидишь больше света белого!

Немногие могли дать отпор страхолюдам. Эти твари не ведали страха и не особо боялись боли. Леший, правда, гонял их изрядно, но даже он не мог быть в нескольких местах одновременно. К тому же они оказались достаточно умны и очень скоро научились избегать встреч со всеми, кто мог нанести им существенный урон.

– В битвах за Подлесье мы потеряли ещё с полсотни воинов. Непросто далась нам победа, – тяжёло вздохнул шаман.

Сирина опять увидела это. В полутёмных подземельях, просторных пещерах и узких проходах, всюду шли схватки. Страхолюды бились тройками, слаженно прикрывая друг друга. Впрочем, дивьев это не останавливало. Медленно, пещера за пещерой, они выдавливали противника в глубь Подлесья.

А посохи шаманов! То, что творила струя огня в замкнутом пространстве, поражало воображение. Страхолюдов было по меньшей мере вдесятеро больше, чем дивьев, но огонь свёл на нет всё их численное преимущество.

Сирине показалось, что она даже ощутила мерзкий запах горящей плоти.

« – Фу! – она скривилась. – Гадость какая!»

– Очистив подземелья, через туннели мы вышли к Замковым Горам, – голос шамана вновь вернул её к реальности. – Там мы наткнулись на заставу подгорников.

– Вы сражались и с ними тоже?!

– Нет. В этом уже не было необходимости. В постоянных боях, вначале с Лесом, а потом и со страхолюдами, дружина сильно обескровилась. Да и к тому же мы захватили обширную территорию, куда нам ещё больше?

– Разумное решение, – согласилась Сирина.

– С подгорниками мы заключили мир. А потом начали вести с ними торговлю. Поэтому ни о какой войне уже не могло быть и речи, – шаман открыл глаза и посмотрел на Сирину. – Сложился определённый порядок вещей, который держался многие сотни лет.

– Мне говорили, что однажды этот порядок был нарушен, – осторожно сказала лесная гостья. – У вас началась междоусобица.

– Уже поздно, – ответил шаман, – а завтра нам предстоит трудный день. Поговорим об этом в другой раз.

– Хорошо, – Сирина решила не настаивать. Рурх и так сообщил немало интересного. Теперь нужно всё это спокойно обдумать и решить, какие вопросы стоит задавать дальше.

– Доброй ночи, – пожелал ей шаман.

– Доброй ночи, – ответила воительница и закрыла глаза.

Она чуть сползла со стены, для того, чтобы ноги оказались поближе к огню. Так, полулёжа и уснула. Но даже во сне Сирина касалась одной рукой лежащих рядом сабель. Несмотря на все заверения дивьев, она не ощущала себя в безопасности.

Проснулась Сирина сама, её никто не будил. Взглянув на костёр, она увидела, что один из камней потух и пошёл трещинами.

« – Значит, скоро побудка, – сообразила лесная гостья. – Надо поторопиться. »

Она встала и надела перевязь с мечами, после чего подошла к часовому.

– Мне надо отлучиться, – она махнула рукой, указывая на тёмный провал туннеля. – Ненадолго.

Не говоря ни слова, часовой вытащил из стены факел и передал ей.

– Благодарю, – Сирина взяла горящую палку.

Освещая себе путь, она начала спускаться вниз. При этом в животе что-то недовольно забурчало. Выругавшись, Сирина помассировала его ладонью.

« Да уж. Вторая миска вчера была явно лишней, – мрачно подумала она.»

Где-то впереди раздался непонятный звук. Сирина на мгновение замерла, но потом улыбнулась. Это журчала вода.

« – А вот и река! – порадовалась лесная гостья. – Действительно, близко.»

Сирина вышла из туннеля и огляделась. Подземная река неспешно катила свои воды через пещеру. Она была широка и свет факела не достигал до противоположного берега. Подойдя к реке Сирина нагнулась и зачерпнула рукой воду. Холодная!

В воде что-то плеснуло. Сирина быстро посмотрела в том направлении. Ей показалось, что она увидела чью-то тёмную спину. Впрочем, стоило лишь моргнуть, как видение исчезло.

– Бр-р, – Сирина поёжилась. От реки сильно тянуло холодом.

Может это рыба играет? Тогда какого же она должна быть размера? Да и вообще, откуда здесь рыба? Хотя шаман что-то рассказывал вроде…

Сирина напряжённо вгляделась в воду, но так ничего не заметила. Вроде всё было тихо. С сомнением покачав головой, она отступила на несколько шагов и присела за ближайшим валуном. Оправившись, Сирина натянула штаны и потянулась за лежащим рядом факелом. Вдруг прямо за её спиной что-то захрустело.

Из крайне неудобного положения лесная воительница, словно выпущенная из лука стрела, взвилась в воздух. Перекувыркнувшись через голову и одновременно выхватывая сабли из ножен, она легко приземлилась на ноги.

На то место, где только что сидела Сирина, обрушился тяжкий удар, да с такой силой, что во все стороны полетела каменная крошка! Тварь, вышедшая из подземной реки, злобно вытаращила на воительницу свои зелёные буркала.

На первый взгляд это существо чем-то напоминало рака. По крайней мере наполовину. Клешни были очень похожими. Вот только размерами этот «рак» оказался с лося. Качнув длинной, подвижной шеей и встопорщив костистый гребень на голове, речная тварь ринулась на Сирину.

Присев, воительница уклонилась от очередного удара клешни, почувствовав, как воздух от замаха шевельнул волосы на макушке. Перескочив через очередной валун, она скрестила сабли и выставила их перед собой. Руны, выгравированные на клинках, блеснули голубым светом.

«Рак», несмотря на свою массивность, двигался довольно быстро. Клешни так и мелькали, но все удары либо попадали по камню, либо впустую пропарывали воздух. Уж больно увёртливая противница ему попалась! С диким воплем Сирина прыгнула вперёд. Легко оторвавшись от пола, она взлетела на высоту в полтора человеческих роста и рубанула тварь по шее. Удар пришёлся точно между сочленениями.

Бошка твари отлетела куда-то в темноту, а из раны ударил вверх тугой фонтан зелёной крови. Да такой мощный, что кажется, достал аж до самого потолка. Тварь забилась в агонии и защёлкала клешнями, но Сирина была уже вне их досягаемости.

Лесная воительница знала немало историй когда боец, нанеся, казалось бы, смертельную рану чудовищу, погибал, попав под удар когтистой лапы, крыла или щупальца уже издыхающей твари. Именно поэтому Сирина отбежала к туннелю и уже оттуда наблюдала, как помирает «рак».

– Добродия? – окликнули её. – Что там? Мы слышали крик!

К ней подбежал шаман вместе с двумя воинами.

– Уже всё, – Сирина с силой взмахнула клинком, так что с него полетели зелёные капли. – Чудные тут у вас создания водятся.

Она указала саблей на останки «рака». Дивьи как по команде посмотрели в том направлении.

– Что за…, – выругался шаман.

– Встречал таких?

– Никогда, – Рурх развёл руками. – Раньше мы ловили рыбу гораздо ниже по течению. Там подобных тварей отродясь не бывало.

Вместе они подошли к туше «рака». Теперь, когда чудовище было мертво, Сирина смогла спокойно его рассмотреть.

Спину и широкий хвост твари покрывали серо-зелёные чешуйки размером с ладонь. Шаман несильно ткнул одну из них мечом – звук раздался такой, словно удар пришёлся по камню.

– Прямым выпадом и не пробьёшь, – пробурчал Рурх. – Если, конечно, клинок не зачарован.

У твари оказалось восемь ног, по четыре с каждого бока. По сравнению с общими размерами туши они выглядели достаточно тонкими, не толще руки взрослого дивья. Зато, похоже, гнулись в нескольких местах, чем наверняка обеспечивали «раку» большую подвижность. Особое же уважение у дивьев вызвали мощные зазубренные клешни. Не прояви Сирина достаточно сноровки и её, как пить дать, перекусило бы пополам!

– Откуда ж он взялся такой? – шаман пнул «рака» в бок.

Сирина промолчала. Она как раз отошла от туши и разглядывала голову неведомой твари. При некотором усилии воображения в ней можно было уловить отдаленное сходство с конской. Если, конечно, принять костяной гребень за гриву, а вытаращенные зелёные буркала за лошадиные глаза.

Лесная воительница коснулась саблей черепа. Зубы у твари оказались широкими и плоскими. Тоже чем-то похожими на лошадиные. Видимо охотясь, «рак» разрывал свою жертву клешнями на мелкие кусочки и лишь потом тщательно пережёвывал.

– Добродия, – к ней подошёл шаман. – Ты действительно сильный и умелый воин. Прими моё искреннее уважение и почтение

– Принимаю, – Сирина усмехнулась.

Шаман был не первый, кто говорил ей подобные речи. Почему-то большинство из новых знакомых видели в ней либо искусную колдунью, либо умелую воительницу. И мало кто догадывался, что эти два качества могут сочетаться. Может, всё дело в том, что она выглядит слишком юной? Эх, знали бы они, сколько ей лет на самом деле!

– Добродия, – к ней снова обратился шаман. – Пора возвращаться. Завтрак стынет. Да и вождю рассказать о случившемся надобно.

– Идём, – согласилась она.

Вождь, осмотрев «рака», несколько мгновений молчал, задумчиво глядя на реку.

– Не таятся ли там ещё такие же? – угадав его мысли, обеспокоился стоящий рядом шаман.

– Скоро проверим, – Гтар нахмурился. – Переправиться ведь можно только здесь. Сам знаешь.

Действительно, сейчас дивьи стояли на довольно небольшом участке, свободном от камней. Чуть дальше, как вверх, так и вниз по реке, берег был завален валунами в человеческий рост и поболее. Пройти там не получится, как не пытайся.

– Рискнём! – вождь решительно махнул рукой. – Собирайте.

Услышав команду, дивьи начали работу. Сирине же только и оставалось, что удивлённо следить за их слаженными действиями. Вначале на свет факелов были извлечены плавики. Когда их развернули, лесная воительница убедилась, что это действительно десятки шаров, сделанных из материала дымчатого цвета. Все они крепились друг к другу толстыми белыми нитями.

Потом каждый плавик был засунут в длинный, обработанный особым раствором непромокаемый чехол. Дивьи накрепко зашнуровали концы и вскоре на полу пещеры лежали с десяток предметов, отдалённо напоминающих стёганые матрацы, используемые степняками в своих походных шатрах.

«Они что, серьёзно? – недоумённо подумала Сирина. – На этом мы поплывём? А грести чем? Руками?»

– Связывайте! – скомандовал вождь.

Матрацы подтащили друг к другу и один из дивьев забрался на них сверху. Держа в руке шёлковый шнур он принялся их соединять. Сирина так и не поняла, как это у него получалось, но результат был налицо. На полу лежал плот. Два дивья ухватили его за края и аккуратно стащили в воду. Первым на него забрался вождь, затем шаман.

– Добродия, – Гтар протянул ей руку.

С некоторой опаской Сирина подала ему ладонь и осторожно ступила на плот. Он даже не прогнулся под её весом!

– Присаживайся, – шаман умостившись в центре плота, похлопал рукой рядом с собой.

Один из дивьев встал на носу. Второй на корме. В руках они держали невесть откуда взявшееся вёсла. Скорей всего их собрали из нескольких частей, которые принесли с собой воины.

– Далеко ли нам плыть? – спросила Сирина, с некоторой тревогой глядя на реку.

Вода была спокойной, но кто знает, что может произойти в следующее мгновение? А ну, если какой-нибудь «рак» поднырнёт да со всей одури ударит по плоту снизу?

– Плыть тут всего ничего, – ответил шаман. – Течение само нас снесёт туда, куда нужно.

Оттолкнувшись от берега, кормчий взял курс на середину реки. Сирина заметила, как шаман закрыл глаза и принялся что-то бормотать себе под нос. Тут же она почувствовала покалывание в кончиках пальцев, затем сдавило в висках и зазвенело в ушах.

«– Ух ты! – подумала лесная гостья, – видать, хороший гостинец готовит шаман подводным тварям! А вот интересно, как морлы через эту реку переправлялись? Неужто вплавь? Надо будет спросить потом».

Поддавшись искушению, Сирина принялась разбирать Узор заклятия, творимого Рурхом. Выходило что-то не совсем понятное. Шаман соединял четыре первоэлемента в весьма необычном соотношении. В результате должно было получиться нечто вроде оглущающе-громкого звука, заключённого в малую сферу.

« – Не понимаю, – озадачилась Сирина. – Зачем ему это?»

Между тем плот выплыл на середину реки. Здесь уже было довольно сильное течение, которое его подхватило и потащило вперёд. Кормчий теперь лишь изредка опускал весло в воду, понемногу правя курс.

– Плывут! – заорал кто-то из дивьев.

Сирина вскинула голову. В воде мелькнула спина какого-то существа. Потом ещё одна и ещё. Совсем близко. Они двигались настолько быстро, что лесная воительница не успела разглядеть, были это «раки» или какие другие твари.

– Хэк! – гаркнул шаман и сделал движение руками, как будто отталкивая что-то от своей груди.

Спустя мгновение, из-под воды донёсся глухой удар. Поднявшаяся волна качнула плот, затем наступила тишина. Все стали напряжённо вглядываться за борт. И вот, кверху брюхом начали всплывать «раки».

« – Один, второй, третий, – про себя начала считать Сирина».

– Поздравляю, – она обернулась к шаману. – Очень изящное и совсем не очевидное решение. Использовать звук в воде для оглушения …хмм…не всякий колдун додумается до такого.

– Б-благодарю д-добродия, – прохрипел шаман.

По его лицу градом катился пот. Видно, сил на волшбу ушло немало.

– Х-хорошо, что они п-подплыли близко, – сказал Рурх. – До д-дна я бы не достал. Г-глубоко здесь.

– Берег! – их беседу прервал крик кормчего.

Он энергично заработал веслом и спустя несколько мгновений плот ткнулся в камни. Высадившись, вождь первым делом приказал дивьям развести костёр и просушить плавики. Рурх же сел прислонившись к стене и стал молча смотреть на огонь. Никто не заговорил с ним, поскольку все понимали, что шаману нужно восстановить силы.

Наконец, когда плавики были высушены и убраны, вождь подошёл к шаману и, ничего не говоря, положил руку ему на плечо. Рурх молча кивнул и поднялся.

– Передохнул? – шепнула ему Сирина.

– Немного, – шаман грустно улыбнулся. – Всё равно здесь нельзя оставаться долго. Опасно.

И снова они шли через бесконечные, как две капли воды похожие друг на друга подземелья. Сирине уже надоело удивляться красоте сталактитов и кристаллов. Теперь ей просто хотелось поскорее добраться до цели путешествия.

И вот, за очередным поворотом туннеля, где-то вдали, она заметила зелёное мерцание.

– Что это?

– Барьер, – ответил шаман. – Помнишь, я говорил что к северным пещерам ведут два прохода? Сейчас мы идём по ближнему. Пятьдесят лет назад, как только мы потеснили морлов, я запечатал туннели.

Переговариваясь друг с другом, они подходили всё ближе и ближе. Внезапно у Сирины заболела голова и стало трудно дышать. Вскрикнув, она пошатнулась и чуть не упала. Хорошо, что шаман шёл рядом и подхватил под руку!

– Фух! – она резко выдохнула. – Отпусти. Прошло уже.

Шаман безропотно подчинился.

Тягостные ощущения исчезли также внезапно, как и появились. Сирина осмотрелась по сторонам. Её внимание привлекли подозрительные тёмные пятна на полу и стенах.

– Последняя битва шла в этих туннелях, – глухо сказал вождь. Он подал знак воинам, дабы те остановились и подошёл к лесной гостье.

– Здесь пал твой отец? – утвердительно спросила она.

– Да, – коротко ответил Гтар и опустил голову. – Страшный был бой.

Несколько мгновений все молчали, но затем вождь сказал:

– Не за этим мы сюда пришли, чтобы горе горевать. Дело есть у нас незавершённое. Идём.

И они пошли. Чем ближе отряд подбирался к Барьеру, тем сильнее разгоралось сияние. Однако его ровный и мощный свет нисколько не раздражал глаз.

– Стойте! – внезапно скомандовал вождь. – Плавики и припасы оставим здесь. Дальше пойдём налегке. С собой возьмите только щиты и оружие.

Пока воины исполняли приказание, Сирина принялась изучать Узор заклятия, благо до Барьера уже было рукой подать. Полвека назад Рурх применил весьма непростую волшбу и лесная воительница по достоинству оценила работу шамана. Барьер чем-то напоминал многослойную паутину, нити которой, правда, не крепились к стене, а уходили глубоко в камень, буквально растворяясь в нём. Понятно, что это давало преграде дополнительную стойкость. Если кто-то шибко упорный всё же попытается убрать Барьер, то ему придётся заодно выдирать здоровенный кусок скалы. Да и к тому же шаман ловушек понаставил. Весьма кстати неплохих.

« – По уму сделано, – Сирина мысленно похвалила Рурха. – Встречала я, конечно, колдунов и посильнее, но вот выдумщиков таких не припомню. Разве что Ярха…»

– Добродия, – голос шаман прозвучал непривычно тихо и устало. – Нужна твоя помощь. Самому мне сейчас Барьер не снять. Устал я на переправе.

Рурх протянул Сирине свои руки ладонями вверх. Чуть промедлив, она сделала ответный жест. Их ладони соприкоснулись и в этот же миг весь окружающий мир, для лесной гостьи перестал существовать. Вдвоём они полетели сквозь мрак и холод, а издевательски завывающий ветер начал дуть прямо в лицо.

– Только не бросай меня! – донесся до неё далекий голос шамана.

– Сама знаю! – огрызнулась Сирина.

В кромешной тьме она даже лица его не видела! Воительница лишь чувствовала пожатия крепких пальцев. Пару раз руку сильно дёрнуло, но Сирина упорно не отпускала от себя Рурха.

Ветер теперь уже не выл, а свистел, швыряя в лицо острые льдинки. Сирина прищурилась и попыталась отвернуть голову.

– Ещё чуть-чуть, – прохрипел шаман.

Между тем в темноте начали мелькать зелёные искорки. Словно светлячки они кружили неподалёку, то собираясь вместе, то разлетаясь в разные стороны. Поначалу их было совсем немного, но с каждым мгновением подлетали всё новые и новые.

Сирина почувствовала, как пальцы шамана сдавили её ладони, словно пасть хищного зверя.

« – Сейчас! – подумала она».

Шаман что-то проорал и светлячки потонули в ослепительно-зелёной вспышке. Моргнув, Сирина опять увидела пещеру и стоявшего перед ней Рурха. Его лицо было бледно-серым, а волосы слиплись от пота.

– Спасибо, – прошептал он и повалился на руки подоспевших к нему дивьев.

Сирина посмотрела в сторону Барьера. Его больше не было.

– Они…идут, – едва слышно произнёс шаман.

Да воительница и сама это чуяла.

– Отойдите на десять шагов назад и прислоните его к стене, – скомандовала она, извлекая из ножен клинки. – Прикрывайте мою спину. Без необходимости в бой не лезьте.

Вождь кивнул и отдал приказ своим воинам.

Когда дивьи отошли, Сирина закрыла глаза и прислушалась к своим ощущениям. Всё-таки есть небольшая усталость, видно снятие Барьера не прошло даром, однако же она была вполне в состоянии сражаться. Воительница попыталась проникнуть взором сквозь камень и в какой-то мере ей это удалось. Она разглядела стаю морлов, мчащуюся через туннели, однако не смогла оценить их количество. Дальние ряды тварей тонули в тумане, их явно кто-то прикрывал от колдовского взора.

– Ладно, – сквозь зубы процедили Сирина. – Сейчас глянем, чего вы стоите.

Из-за поворота выскочили морлы. С яростным рыком они набросились на воительницу. Казалось, ещё чуть-чуть, и её захлестнёт волна чёрных тел, но не тут то было! То, что произошло дальше, дивьи запомнили на всю жизнь, а имя Сирины навсегда вошло в их сказания и легенды.

Вождь вместе со своими воинами едва не пропустили начало боя. Казалось, вот она, стоит в защитной стойке и вдруг шагнула куда-то в бок и пропала! Хотя нет, вроде не совсем пропала, а превратилась в едва заметную тень.

Первый десяток морлов разметало словно волну, обрушившуюся на камень. Во все стороны полетели отсечённые лапы и головы, а на стены щедро плеснуло кровью. То же самое произошло со вторым десятком и с третьим.

Гтар смотрел и не верил своим глазам. На том месте, где стояла Сирина, образовалось нечто вроде воронки, стенками для которой служили мелькающие с невероятной скоростью клинки. Туда засасывало визжащих морлов, обратно же вылетала кровь, требуха и ошмётки кожи.

Вождь почувствовал, как у него затрещали волосы. По-видимому, воительница начала творить волшбу. Действительно, вокруг Сирины зазмеились молнии.

Между тем морлы всё прибывали и прибывали. Перед воительницей уже громоздилась груда останков высотой до пояса, так что ей пришлось отступить на пару шагов назад. Каким-то неведомым образом троим морлам удалось проскочить мимо неё почти невредимыми. Лишь одному из них она успела отсечь лапу.

Дивьи отреагировали молниеносно, и спустя два удара сердца исполосованные мечами окровавленные тела упали на пол.

– Димак! – заглушая рёв морлов, выкрикнула Сирина.

Молнии, которые змеились вокруг неё, собрались в шар размером с бычью голову. Он, увеличиваясь в размерах, покатился вверх по туннелю, выжигая всё на своём пути. Мерзко запахло палёной плотью.

– Вперёд! – заорала Сирина, – через туннели! Пока они не опомнились!

Она на мгновение оглянулась и встретилась глазами с вождём. И уж на что Гтар был закалённым воином, но не сдержался. Передёрнулся. С ног до головы Сирину заливала чужая, чёрная кровь. Даже волосы и те слиплись. Сабли сверкали нестерпимым, больным глазу голубым блеском. Точно также горели глаза на потемневшем лице воительницы.

– Бегом, за ней! – скомандовал Гтар. – А ты поведёшь шамана.

Вождь и четверо дивьев бросились вслед за лесной гостьей. Последний из воинов, подчиняясь приказу, подставил плечо шаману и медленно пошёл вместе с ним, вверх по туннелю, туда, где должна была разгореться последняя схватка.

Вождь бежал, чувствуя, как под ногами хрустят сгоревшие остяки. Пока что ему не попалось ни одного живого морла. Колдовство Сирины сожгло этих тварей дотла! Где-то впереди раздался гул, спустя мгновение пол под ногами дрогнул, а с потолка посыпалась каменная пыль.

– Быстрее! – рявкнул Гтар и припустил что было сил. Задыхаясь, он выскочил из туннеля.

Пещера, в которой очутились дивьи, была первой из семи, тех, что звались «Северными». В неверном багровом свете вкрапленных в стены кристаллов глазам вождя предстала удивительная картина.

В центре большого тёмного пятна, появившегося от молний Сирины, стоял некто в чёрном. Довольно высокое худое существо с головы до ног было закутано в какие-то лохмотья. Оно тянуло руки с неправдоподобно длинными пальцами к Сирине.

Воительница находилась шагах в десяти от своего противника. Стиснув зубы, она крепко держала перед собой скрещенные сабли. Струи алого пламени, бившие из ладоней чёрного колдуна, ударяли точно в центр перекрестия, однако не могли проломить защиты лесной воительницы.

– Смерть!­ – возопил Гтар.

Дивьи бросились на колдуна. Все разом. Двое слева, остальные вместе с вождём справа.

Чародей дёрнул головой и первый замахнувшийся на него мечом дивий повалился навзничь, захлёбываясь кровью. Тут же в грудь и в бок колдуну вонзились три клинка, и отбить эти удары он уже не смог. Тяжелораненый чаровник на мгновение ослабил натиск, чем и воспользовалась Сирина. Её клинки вспыхнули синим, и отразившаяся от них струя огня ударила колдуну в голову.

Дальнейшие события боя вождь помнил отдельными фрагментами. Вот он дважды вонзает меч в грудь упавшего навзничь колдуна, а спустя мгновение слышит топот десятков ног. Это из второй пещеры выбегают морлы. Затем провал. Следующее воспоминание – он рубится с наседающими на него тремя морлами. А что произошло потом? Вроде бы он поскользнулся на луже крови, но воины подхватили его и умело прикрываясь щитами, начали отступать к туннелю. А Сирины за сплошной тёмной массой навалившихся на неё морлов вообще не видно! Затем в памяти снова провал.

Следующее воспоминание – шаман, вышедший из туннеля. Он что-то кричит, и на мгновение по глазам бьёт ослепительно-белая вспышка. Вслед за ней наступает кромешная тьма.

– Очни-и-ись! – чей-то тягучий голос доносится до него словно издалека.

Очнутся? Но зачем? Здесь тепло и уютно, а мягкий свет, льющийся со всех сторон, так приятно греет кожу.

– Очнись! – на этот раз голос звучит резче и гораздо ближе. Кажется, в нём прорезаются знакомые нотки.

Ну для чего? Почему этот противный голос не даёт ему насладится покоем?

– Да очнись же!

Гтар с трудом продрал глаза. Первое что он увидел, было встревоженное лицо шамана.

– Что…произошло? – с трудом шевеля губами спросил вождь.

– Победили, слышишь?! Мы победили! Сирина, она…

– Что со мной?

– А? – шаман осёкся и касалось немного смутился. – Тебя зацепило немного…последним заклятием. Но скоро всё пройдёт. Обязательно.

– Поднимите…меня, – выдохнул вождь.

Два оставшихся в живых воина подхватили Гтара под руки. Вождь увидел, что пока он был без сознания, его оттащили обратно в туннель. Впрочем, недалеко, шагов на пять от входа в пещеру.

– Я. Хочу. Увидеть, – повелел он.

Не говоря ни слова, воины повели его вперёд, бережно при этом поддерживая. Сзади шагал Рурх. Когда они вышли из пещеры, вождь хрипло закашлялся, но затем всё же взял себя в руки. Он встал, прислонившись спиной к камню, и начал медленно оглядываться по сторонам.

Всюду, куда ни падал взгляд, лежали тела. Разрубленные единым молодецким ударом от шеи и до паха, изломанные неведомой силой, без рук, кто-то без ног, а кто и вовсе без головы. Ближе к центру пещеры мертвецы лежали друг на друге, громоздясь в некое подобие кургана, на вершине которого стояла Сирина. Её фигура была абсолютно чёрной от крови. Воительница опустила сабли вниз и наклонила голову. Казалось, она о чём-то задумалась.

– Само воплощение смерти, – прошептал вождь.

Он произнёс это еле слышно, но Сирина вскинула голову. Её глаза больше не горели неземным огнём. Боевой пыл угас.

Мимо вождя, осторожно пробираясь между трупами и стараясь не обращать внимания на мерзкое хлюпанье под ногами, прошёл шаман. Приблизившись к кургану из мёртвых тел, он поднял голову и посмотрел на Сирину.

– Пора запечатать разлом, о добродия.

– Идём, – тяжело переступая с тела на тело, она спустилась вниз.

– Ждите нас здесь, – шаман обернулся к вождю. – Мы обязательно вернёмся.

Гтар лишь кивнул в ответ. Да и что тут скажешь?

Сирина вместе с шаманом прошла через наполненную мёртвыми телами пещеру и вступила в полутёмный туннель. Пару раз она косилась на суму, перекинутую через плечо Рурха. Воительнице казалось, что идущий от неё холод усилился. И дело было не в абстрактом ощущении температуры. От самого Узора заклятий, сотканного шаманом, веяло погибелью.

Впрочем, вопросов Сирина не задавала. Бой изрядно вымотал её и на любопытство просто не хватало сил. Оставалось только надеяться, что в этой схватке она уничтожила основные силы морлов. Хотя кто знает, что ещё скрывает в себе Разлом?

Они пришли во вторую пещеру. Все её стены и потолок покрывала мерзкая светящаяся слизь буро-зелёного цвета. И как же она воняла!

– Фу! – Сирина скривилась, чувствуя, как заворочался её желудок. – Что это за дерьмо?!

– Может, этой дрянью они питаются? – предположил шаман. – Надо же морлам что-то жрать!

Зажимая руками носы, они побежали к следующему туннелю. И лишь миновав его, остановились и жадно вздохнули. Здесь, в третьей пещере, воздух был посвежее.

Сирина оглянулась по сторонам. Везде, куда ни падал её взгляд, стены и пол явно несли на себе печать обработки специальными орудиями. Уж слишком гладкими они были! Но не это привлекло внимание Сирины. В дальнем конце пещеры зиял тёмный провал. Неровный, с острыми краями, он чем-то напоминал раззёваную пасть хищного зверя.

Странно, но никакой волшбы Сирина не чувствовала. Пока что. В голове промелькнула шальная мысль, а вот если подойти к краю и взглянуть, что там внизу?

Между тем, шаман развязал суму и вытащил из неё черный шар. Размером с некрупную дыню, не больше. Положив его на пол, Гтар поводил над ним ладонями, одновременно с этим, что-то тихо шепча себе под нос.

Услышав эти слова воительница содрогнулась. Сколько же в них было ненависти! А ведь давно известно, как состояние колдуна влияет на творимую волшбу! Можно добиться многократного усиления, а можно…

Сирина не успела додумать мысль до конца. Из шара вытянулась толстая нить. Длиною локтя с два, не меньше. Потом ещё одна. И ещё. Сирина насчитала всего восемь штук. Встав на них, словно паук на лапы, шар сноровисто побежал к провалу.

– Мудрёно, – задумчиво произнесла Сирина.

– Десять лет я подбирал соответствующие заклятия, – глухо ответил шаман. – И ещё пять вплетал их в Узор.

Шар замер на краю провала, покачиваясь на нитях-лапах. Несколько мгновений он стоял, затем, словно решившись, сиганул вниз. Почти сразу же в разломе что-то зарокотало. Казалось, что внизу заворочалось нечто большое. И опасное.

– Слышишь? – Сирина обратилась к шаману. – Из глубины лезут.

– Не долезут, – Рурх ухмыльнулся. В первый раз за сегодняшний день.–Я…

Внезапно пол под ногами дрогнул, затем раздался треск, да такой сильный, что заглушил следующую фразу шамана.

– Что ты сказал?! – закричала Сирина

– Смотри, – он указал рукой на провал.

В этот момент оттуда начали вываливаться хлопья какой-то дряни снежно-белого цвета. Чем-то она напомнила воительнице кашу, убежавшую от нерадивой хозяйки. Хлопьев становилось всё больше, и вот через пару ударов сердца над провалом уже высился здоровенный белый бугор. Буквально на глазах у Сирины пятна от упавшей на пол пены каменели, превращаясь то ли в лёд, то ли в мрамор.

– Кто бы ни сидел там, внизу, им понадобятся столетия, чтобы добраться сюда, – глухо сказал шаман. – Пробить зачарованный лёд ой как непросто.

– Добродия, – он посмотрел ей в глаза. – Этот день навсегда войдёт в наши летописи. Благодаря тебе мы освободили северные пещеры.

– Да ладно, чего уж там, – воительница махнула рукой, с которой слетели чёрные брызги. – Мне бы помыться сейчас.

– Такие вот дела, – Сирина отхлебнула травяной настойки и посмотрела на Ярху. – Жаль, от тела того колдуна мало что осталось. Огонь всё спалил!

– Да уж, – лесная колдунья задумчиво посмотрела на печку. Выскочивший было из-под неё домовой тут же юркнул обратно. – А Рурх подрос, ишь ты, каким придумщиком стал!

– Воистину, – в тон ей ответила Сирина. – Колдун он не самый могучий, но выдумщик изрядный.

– Удивил он меня. Ну да, хватит об этом! Что вождь то сказал тебе напоследок?

– Мы никогда не забудем того, что ты сделала для нашего народа. Позови и мы придём, коли возникнет такая необходимость. Мы…

– Хм, а ведь его за язык никто не тянул, – Ярха прищурилась. – Уж позовём. Пусть не сумлевается.

– Мне рассказывать или нет? – Сирина раздражённо щёлкнула пальцами.

– Говори, конечно, прости старую, что перебила!

– Старую?! – Сирина фыркнула. – Скажешь тоже! Ладно, о чём это я? Ага, ну так вот. Приёмыша вырастит и воспитает брат Рурха.

– Вот, значит, как? – брови Ярхи подпрыгнули. – Хотя… сила в том мальце неведомая, такую захочешь держать подальше от племени. А остальные дивьи?

– А что остальные? – воительница усмехнулась. – Не всем, конечно, по нраву пришлось такое решение. Но пещеры освобождены, с этим не поспоришь, а значит, придётся выполнить договор.

– Всё прошло так просто? – недоверчиво спросила Ярха.

– Не совсем, – Сирина поморщилась. – Решили, что приёмыш может оставаться с ними до своей двенадцатой весны. А потом должен ступать на все четыре стороны.

– Вот же тёмное племя! – Ярха стукнула ладонью об стол. – Это кто же там такой умный?

– Бажен. Отыскал где-то в их Завете упоминание об инородцах.

– А вождь что?

– Ничего. Согласился. Не захотел идти супротив древнего обычая.

– Вот же ж досада, – Ярха помрачнела. – Эк как оно обернулось.

– И что теперь будешь делать?

– Да ничего! – Ярха сердито махнула рукой. – До двенадцати ему ещё жить и жить. А там поглядим, что к чему. Ты мне вот что лучше скажи, имя пацану дали?

– Шаман вроде собирался, – неуверенно ответила Сирина. – Говорил что-то о храме Четырёх стихий.

Услышав её последние слова, Ярха вперилась глазами в лицо подруги, но не успела ничего сказать. На ограде застучали костями черепа, подавая сигнал о приближении незваного гостя.

В это же время глубоко под землёй шаман вместе с одним из своих подручных вёл ребёнка по переходам. Особо не таились, но тем не менее избегали самых оживлённых туннелей. Гтар собирался дать мальчику имя. В Завете сиё действо было чётко прописано для дивьих детей, однако ж там ни слова не говорилось о том, что делать с чужеземцами. Хотя с другой стороны никаких прямых запретов на дачу имени ребёнку иной расы шаман не нашёл. А что не запрещёно, то, как известно, разрешено.

Наконец они дошли до туннеля, ведущего прямиком в Храм стихий. Здесь шаман кивнул подручному, дабы тот остался у входа, сам же вместе с ребёнком шагнул внутрь. Поправляя висящую на плече суму, Рурх оглянулся по сторонам. Обычно он бывал здесь не чаще двух раз в год, во время летнего и осеннего Называния. Именно тогда мать или отец приводили ребёнка в Храм, дабы тот мог получить имя.

С момента последнего визита шамана в туннеле ничего не изменилось. Всё так же горели бездымные факела, а на потолке светились символы четырёх первоэлементов. Вздохнув, Рурх медленно двинулся по проходу. Он не торопился, стараясь очистить голову от лишних мыслей и настроиться на ритуал.

Пройдя ровно пятьдесят шагов, не больше и не меньше, он остановился перед массивными дверьми. Створки в два дивьих роста были выкованы из мирадита, очень прочного, внешне чем-то похожего на серебро металла. Многие сотни лет назад двери изготовили подгорники по специальному заказу.

Снизу и до самого верха створки были испещрены волшебными символами. Луна, огонь, вода, земля, волна, воздух, огненный вихрь, каменный водоворот, солнечный пламень, ледяное копьё – чего здесь только не было! Некоторые из символов были нарисованы ещё первыми шаманами, сыновьями тех, кто в стародавние времена отвоёвывал эти пещеры у страхолюдов.

Рурх с некоторым трудом отвёл глаза. Узор, очерченный на двери, завораживал. Не стоило смотреть на него слишком долго. Согласно Завету, вход в храм охраняли два воина из разных родов. Одетые в полный боевой доспех, в руках они сжимали секиры.

– Кто ты? – спросил один из них.

– Шаман племени.

– Зачем ты здесь?

– Ищу имя.

Таков был обычай. Этот диалог, не меняясь, повторялся из года в год, столетие за столетием. Однако сейчас, когда в разговор должен был вступить второй воин, случилась небольшая заминка.

Изумлённо посмотрев на человеческого детёныша, дивий затем уставился на шамана. Похоже, он никак не мог решить, как поступить. С одной стороны, появление человека здесь было неслыханно! С другой, в Завете о том, что делать в подобном случае, не говорилось ни слова.

Повисла томительная пауза. Впрочем, Рурх предполагал нечто подобное и не удивился. Если уж на то пошло, он мог воспользоваться правом шамана – произнести особую ритуальную фразу и пройти внутрь без беседы с хранителями врат. Однако ему хотелось избежать этого. Ведь в таком случае, согласно Завету, если храм не признает ребёнка, то шаман, приведший его, будет вынужден отправиться в изгнание! Незавидная перспектива.

Рурх напряжённо смотрел на второго воина.

« – Ну, давай! Скажи это! – думал шаман. – Чего ты ждёшь?!».

Ни к какой волшбе он не прибегал. Хранители врат были непростыми воинами и почувствовали бы даже самые лёгкие чары, направленные против них. А за такое полагалось лишь одно наказание – смерть.

Ожидание затягивалось. Мысленно выругавшись, шаман уже открыл было рот, дабы промолвить ритуальную фразу, как вдруг второй воин сказал:

– Для кого ты ищешь имя?

– Для него, – шаман слегка подтолкнул ребёнка, так, чтобы тот подошёл поближе к хранителю.

– По какому праву?

– По праву, дарованному мне богами!

Хранители отошли в стороны. Рурх протянул руку к двери, и створки начали медленно отворяться.

« Получилось! – возликовал он.»

Проход в храм озарился бледным светом. Держа мальчика за руку, шаман неторопливо зашёл внутрь. Створки за их спинами захлопнулись. Теперь двери откроются лишь тогда, когда ритуал завершится.

Храм Четырёх Стихий представлял собой просторное помещение с куполообразным потолком, разрисованным колдовскими символами. Пол был покрыт серыми прямоугольными плитами, размером примерно локоть на два. Их гладкая поверхность бесстрастно отражала идущих по ним дивья и ребёнка.

В стенах на высоте примерно четырёх локтей от пола поблёскивали кристаллы. Их бледно-жёлтый свет темноту разгонял слабо, отчего в храме постоянно царил полумрак. Отойдя примерно на двадцать шагов от дверей, Рурх остановился. Здесь начиналась Тропа по которой, согласно Завету, должны были пройти двое: ребёнок и кто-то из родственников. В случае отсутствия таковых, сопровождающего назначал шаман.

Рурх задумался. За те дни, что приёмыш провёл у дивьев, он заплакал только один раз и это было удивительно. Конечно, маленькие дети воспринимают мир совсем по-другому, чем взрослые, но чтоб настолько! Вот и сейчас мальчишка с любопытством оглядывался по сторонам, однако даже не пытался вырвать свою руку из ладони шамана. Тяжёло вздохнув, Рурх сделал первый шаг. Ритуал Называния начался.

Поскольку создатели Тропы выложили её светящимися белыми плитами, то идти по ней не составляло особого труда. Однако ни вправо, ни влево сходить было нельзя. Ежели вдруг случиться такое, то согласно Завету ритуал считался нарушенным. Одной из обязанностей шамана во время прохождения Называния как раз было следить за тем, чтобы ни ребёнок, ни его родитель не оступились.

Тропа извилисто петляла, иногда даже получалось так, что идущие по ней возвращались по нескольку раз на одно и то же место. На первый взгляд, в таком движении не было никакого смысла, и только шаман знал, что таится в каждом изгибе.

Наконец, все повороты закончились, и они ступили на прямой участок. Отсюда Тропа вела к четырём колоннам, расположенным точно в центре храма. Они символизировали Огонь, Воду, Землю и Воздух, первоэлементы, из которых состоит всё в нашем мире.

Тропа проходила меж каменных столбов и вела к кругу, выложенному из красных плит. Встав в центре круга, шаман отпустил руку ребёнка. Тихо шепча ритуальные фразы, Рурх медленно переводил взгляд с одной колонны на другую.

Все они были изготовлены из чёрного камня, матово поблёскивающего в падающем от кристаллов свете. Первая колонна, на которую упал взгляд шамана, символизировала Огонь. С гудением и треском на её вершине взвилось и опало алое пламя. Затем оно занялось ярко и ровно.

Потом шаман посмотрел на Воду. Мощная струя ударила вверх, но, не долетая до потолка, растворилась в воздухе. Затем по всей колонне заструились потоки воды, однако ни один из них не достиг пола. На расстоянии двух пальцев от каменных плит они исчезали.

Теперь пришёл черед Воздуха. После нескольких фраз, произнесённых шаманом, на вершине колонны заплясал вихрь с мелькающими внутри высверками молний.

И последнее. Земля. Стоило шаману лишь произнести нужные слова, как колонна, посвящённая этому первоэлементу, пошла буграми и треснула в нескольких местах. В трещинах показались обломки скальной породы.

Утерев пот со лба, Рурх достал из сумы бубен. Прикрыв глаза и, казалось, напрочь позабыв о ребёнке, он ударил в него костяшками пальцев. Одновременно с этим шаман запел Песнь Имени. Так началась самая главная часть ритуала.

Мальчик, который до этого момента спокойно стоял внутри круга, завертел головой. Вначале он посмотрел на дивья и дёрнул его за одежду, но тот даже не пошевелился. Тогда ребёнок несмело перешагнул границу круга и снова поглядел на шамана. Дивий продолжал бить в свой бубен.

Свой следующий шаг ребёнок сделал уже смелей. Правда, он споткнулся, но тут же поднялся, даже не захныкав.

Продолжая петь, шаман достиг того состояния, когда начинаешь видеть незримое. Теперь вместо Храма Четырёх Стихий, Рурх находился на бескрайней равнине, поросшей травой синего цвета. Шаман стоял в центре выжженной неведомой силой небольшой четырёхугольной площадки. В одном из её углов лежал массивный, заросший седым мхом камень, в другом бил родник, в третьем ветер кружил подхваченную с земли золу, ну, а в четвёртом горело зелёное пламя. И именно к нему, протягивая руки, шёл ребёнок.

Удивительно, но в незримом мире мальчишка никак не изменился. И это было весьма необычно. Кроме того, его привлекло к себе пламя! А ведь большинство дивьев живут под знаком Земли!

Рурх повысил голос. Наступал момент выбора. Примет ли пламя ребёнка? Подаст ли знак? Или мальчишка будет жить Безымянным? Ведь такое тоже возможно! Далеко не все дети проходят ритуал…

Между тем найдёныш подошёл к огню совсем близко. Сейчас, если всё в порядке, пламя должно несколько раз качнуться из стороны в сторону. Но ничего подобного. Оно продолжало гореть ровно. Рурх чуть не сбился с досады, но вовремя спохватился. Не хватало ещё прервать песнь находясь в незримом мире!

Между тем ребёнок смело протянул руку и коснулся огня. А ещё через мгновение он вступил в пламя! Раздался оглушительный треск и огонь ударил вверх на высоту в два дивьих роста!

Шаману понадобилось огромное усилие воли, чтобы продолжить песню. Того, что произошло, не случалось никогда раньше! Сердце Рурха застучало как бешеное. Теперь он не отрываясь смотрел на огонь, но видел одно лишь пламя.

Текли мгновения, но ничего не происходило. Ребёнок будто растворился в огне. Шаман допел песнь и начал заново. Он мог повторить её не более трёх раз, затем следовало вернуться обратно в мир дивьев.

Сознание Рурха словно раздвоилось. Одна половина продолжала петь, другая же лихорадочно соображала:

« – Старый дурак! Настоящее имя решил дать! И что теперь делать? А если этим я осквернил Храм? Так раньше надо было думать! Но ведь он сам зашёл в пламя, значит, огонь принял его? Или нет?»

О чём только шаман ни передумал, пока пел песнь Имени! В голове роились десятки мыслей, но, как назло, ни одной дельной! И тут, когда Рурх готов был уже впасть в отчаяние, пламя опало. Не веря своим глазам, дивий смотрел на ребёнка, который скорее всего даже не понял, ЧТО именно сейчас произошло.

– Дарен! – в голове шамана раздался громовой голос. И столько в нём было мощи и силы, что шаман прервал песнь и упал на колени.

– Имя, – благоговейно прошептал он, – теперь у него есть имя.

Рурх закрыл глаза и произнёс заклинание. Когда он их открыл, то вновь обнаружил себя стоящим в центре красного круга. Обряд завершился. Словно отходя от тяжёлого сна, шаман медленно посмотрел по сторонам. Первым, кого он увидел, был ребёнок, доверчиво прижимающийся к нему.

– Дарен, – произнёс дивий, словно пробуя на вкус, как звучит истинное имя.

– Пойдём, – он взял мальчишку за руку. – У нас много дел.

Вечером, когда на главной площади уже зажгли ночные огни, Рурх пришёл к вождю. Гтар уже успел осушить не один кубок, однако нисколько не опьянел. Посмотрев гостю прямо в глаза, он молча подтолкнул к нему чашу. С удовольствием отпив пенного напитка, шаман крякнул, вытерся рукавом и произнёс:

– Храм признал его. Дело сделано.

– Вот и славно, – вождь кивнул. – Не думал, что получится.

– Пути богов неисповедимы, – шаман отпил ещё глоток. – Зато теперь все болтуны заткнутся. Надолго. У него есть имя а значит он не просто безвестный найдёныш. Теперь Дарен наш родич.

– Родич, – негромко повторил вождь. – С огнём играешь, Рурх. Никогда такого не бывало ранее, чтобы чужака приводили в Храм Четырёх.

– Так ведь и морлов никогда в наших пещерах не видывали, – резонно возразил Рурх. – Всё случается когда-нибудь впервые.

– Это ты верно заметил, – вождь приложился к кубку. – А Знак… появился ?

Шаман на мгновение отвёл взгляд.

– Появился, – буркнул он.

– И?

Гтар, будучи знакомым с шаманом не один десяток лет, сразу понял, что тот чего-то не договаривает.

– Треугольник остриём вверх. Пустой.

– Вот, даже так? – брови вождя удивлённо подпрыгнули.

После успешного прохождения обряда Имени на правом плече у каждого дивья появлялся Знак. Обычно им становился нижнеострый треугольник, пересечённый прямой линией. Этот знак, символизирующий Землю, был самым распространённым среди народа Подлесья. Пустой нижнеострый треугольник, означающий Воду, встречался гораздо реже. Дивьи, носящие такой Знак, часто становились великими воинами или вождями.

Символ Воздуха, пересечённый верхнеострый треугольник, обычно доставался тем дивьям, из которых впоследствии получались шаманы или целители. Но вот пустой треугольник, Огонь, такой Знак встречался чрезвычайно редко.

– Непростой нам мальчишка достался, – шаман допил последний глоток. – Огонь явно благоволит ему.

– И что теперь собираешься делать?

– То же, что и раньше, – шаман пожал плечами. – Отвезу его на Дальнюю заставу, к брату. Пусть там растёт.

– Добро, – согласился вождь. – Толково придумано. Признаться, не всем по нраву его присутствие здесь.

– Ничего, потерпят, – шаман махнул рукой, словно отгоняя надоедливую муху. – Или родичам нашим заняться совсем уже нечем?

– Есть, – вождь усмехнулся. – Через год в северных пещерах уже должны быть сделаны первые доспехи.

– Кхм, – шаман поперхнулся свеженалитым пивом. – А не рановато ли?

– Пусть работают, – вождь нахмурился. – Меньше болтать будут!

– Воля твоя, – Рурх склонил голову. – Что решили с охраной пещер?

– Разберёмся, – вождь досадливо поморщился. – Второй раз нас врасплох не застанут.

– Твоими бы устами… – тихо пробормотал шаман.

– Что? – не расслышал его вождь.

– Пойду я, – ответил шаман. – Вставать завтра рано.

– Ступай. Будешь на рубеже, передай брату, я доволен его стражей. Заодно расспроси, что у них там на Болоте творится?

Наутро шаман отправился в путь. До заставы идти предстояло не близко, пешим ходом дня три, не меньше. С ребёнком же путешествие затянулось на целую седьмицу. Вместе с Рурхом отправились двое дивьев. Преданные воины, они готовы были выполнить любое его приказание. Впрочем, единственное, что он них требовалось, это по очереди нести Дарена, когда тот уставал.

До Заставы добрались без приключений. Лишь один раз в глубине коридора на мгновение мелькнул синюк, мерзкая тварь, питающаяся падалью. Однако уловив исходящую от шамана угрозу, житель подземелий предпочёл уступить дорогу.

Ровно через седьмицу их отряд вступил в Дальнюю пещеру. Здесь, под каменными сводами, располагалось последнее поселение дивьев. Дальше уже начинались Дикие земли.

Рурх медленно огляделся по сторонам. Прошло уже два года с тех пор, как он приходил сюда в последний раз. Впрочем, особых изменений видно не было. Всё также горели бездымным пламенем колонны серого камня, расставленные по пещере, по-прежнему из кузницы доносились удары молота, а со двора войницы слышалось лязганье мечей.

Шаман проследовал к самому большому дому, туда, где жил его брат Абаш, страж границы. Здесь на рубеже, обитал особый народ, сильно отличающийся от тех, кто жил в центральных пещерах. Наверное поэтому, встреченные по дороге дивьи, здоровались с Рурхом без подобострастия, не останавливались и не пытались вовлечь его в разговор.

Подойдя к жилищу, шаман протянул руку к серо-зелёной плёнке, прикрывающей овал входа. С негромким чавканьем она разошлась, и Рурх переступил порог. При этом он держал Дарена за руку. Сопровождающие их дивьи остались ждать снаружи.

Дом Абаша, как помнил Рурх, состоял из пяти комнат: горницы, трапезной, опочивальни, гостевой и кладовой. Ощутив, как мягко пружинит под ногами мох, шаман улыбнулся и сказал ребёнку:

– Ну вот, Дарен, мы и дома.

– Здравствуй, Рурх! – навстречу стремительно вышел дивий.

– Здравствуй, брат!

Они обнялись, затем отстранились и посмотрели друг на друга. Абаш был ниже шамана на полголовы и на пятьдесят лет моложе, однако по его лицу никто бы не дал такую разницу в возрасте. На своём веку страж границы хлебнул немало горестей. Во время войны с морлами его тяжело ранили, затем долго отхаживали, чтобы потом отправить на Дальнюю заставу, где можно было сидеть месяцами, не видя нового лица. Впрочем, Абаш никогда не жаловался. Могучий воин с даже пошатнувшимся здоровьем не мог представить себе иной жизни, кроме ратного поля. А уж здесь, на границе, когда с Диких земель чуть ли не каждую седьмицу лезет очередная страшила, ему было самое место.

– Здорово, человек! – Абаш наклонился к мальчишке и протянул ему руку.

Засмущавшись, ребёнок спрятался за спину шамана.

– Прошу в трапезную, к столу, там и поговорим, – улыбаясь, проговорил хозяин дома.

Обмыв руки в роднике, бившем прямо в углу горницы, гости перешли в соседнюю комнату. Там их встретила Васса, жена Абаша. Стройная и полногрудая, она разменяла уже вторую сотню лет, но по-прежнему выглядела потрясающе. Высокие скулы, прямой нос, изящно очерченные губы – всё это заставляло биться сердце любого увидевшего её дивья в два раза быстрее. А волосы! Зелёные, уложенные в косу толщиной с руку, они были прекрасны.

– Добродия, – шаман склонил голову и приложил ладонь к груди.

– Здравствуй, Рурх, – хозяйка широко улыбнулась. – Давно же ты не был у нас.

– Да всё в делах и заботах, – шаман вздохнул. – Сама ведь знаешь, нелегко мне пришлось.

– Знаю, – Васса серьёзно посмотрела на него, затем перевела взгляд на ребёнка.

Мальчик, который в этот момент робко выглянул из-за спины шамана, вдруг улыбнулся.

– Как его зовут? – спросила хозяйка.

– Дарен.

– Хорошее имя, – Васса подошла к ребёнку поближе.

– Пойдёшь со мной? – ласково спросила она. – Я покажу тебе красивые камешки.

И тут случилось неожиданное. Ребёнок ответил. Причём на чистейшем дивьем языке.

– Да, пойду.

Брови шамана удивлённо подпрыгнули. Мальчишка пробыл в пещерах всего две седьмицы и уже начал разговаривать на их языке! Вот это память! Словно у заправского колдуна.

– Конечно, идите, – в разговор вступил Абаш, до этого молча стоявший в углу трапезной.

Шаман кивнул головой, соглашаясь со стражем. Как только Васса с Дареном ушли, братья уселись за стол, на котором как по волшебству появился бурдюк с дорогим розовым вином. Разлив благородный напиток, Абаш поднял свой кубок и провозгласил:

– За встречу!

– За нас! – в тон ему ответил шаман.

Отпив пару глотков, Рурх прикрыл глаза, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Вино было превосходным. Торгующие им подгорники не зря ломили несусветную цену.

– Ну, брат, рассказывай. – Абаш требовательно посмотрел на шамана. – Два года ведь не виделись, срок немалый.

– Да уж…– шаман чуток промедлил, потом отставил кубок в сторону и принялся говорить.

Он рассказывал о совете дивьев, о том, как впервые увидел Дарена и что почувствовал при этом. Затем поведал о Сирине, великой воительнице и грозной колдунье. Не забыл упомянуть и о чудовищах, скрывающихся в речных водах. Также шаман в красках описал битву с морлами и ту роль, которую в ней сыграла лесная воительница.

Почувствовав, что у него пересохло в горле, он одним глотком выхлебал половину кубка. Затем рассказал о том, как проходил обряд получения Имени. Поведал всю правду, ничего не утаил. Да и в конце концов, если не доверять родному брату, то с кем вообще можно говорить во всём подземном мире?!

– Не думал я, что в Старом Лесу есть такие могучие воины, – задумчиво протянул Абаш, когда шаман закончил свой рассказ.

– Она не из Леса, – поправил брат. – Пришлая.

– Но ведь сейчас Сирина на его стороне? – страж границы указал пальцем на потолок. Где-то там, наверху шумели деревья и дул ветер. Здесь же, в глубине земли всё было тихо и спокойно.

– Об этом пусть голова у вождя болит, – шаман вздохнул и допил остатки вина. – Сбережёшь мальчонку?

– Граница не самое подходящее для детей место, – строго сказал Абаш. – Мало их тут.

– В пещерах не все хотят видеть человеческого ребёнка. Пусть даже непростого. И не совсем человеческого, – Рурх усмехнулся. – Прямого вреда ему причинить не посмеют, у него уже есть Имя, но вот разговоры вести не запретишь.

– Дивьи всегда о чём-то болтают или для тебя это новость? – теперь ухмыльнулся Абаш. – Поговорят и перестанут.

– Не перестанут, – жестко ответил шаман. – Не перестанут, пока он будет находиться у всех на виду.

На несколько мгновений в трапезной воцарилась тишина, да такая, что стало слышно, как в соседней комнате журчит родник. Абаш и Рурх пристально смотрели друг на друга, не говоря при этом ни слова. Первым не выдержал страж.

– От меня-то ты чего хочешь? – хозяин дома тяжко вздохнул.

– Того же, чего и раньше. Возьми мальчишку к себе. Воспитай его и вырасти.

– А сам чего ж не займёшься?

– Не смогу я. Не было у меня детей никогда. Сам ведь знаешь.

Опять повисла томительная пауза. Но на этот раз братья друг на друга не смотрели. Каждый думал о чём-то своём.

– Ладно, – страж ударил ладонью по столешнице. – Уговорил!

– Спасибо, тебе, Абаш, – с чувством произнёс шаман.

– Не благодари, – строго оборвал его страж границы. – Любому другому отказал бы. Даже вождю, но не брату.

– Ладно, не буду, – шаман улыбнулся. – Но всё равно спасибо.

– Ну, раз уж такое дело, то позволь мне сделать ответный дар, – в глазах Абаша мелькнула смешинка. – Ты у нас в семье всегда был самым умным, глядишь, может и разберёшься, что к чему.

– О чём это ты?

– Сейчас увидишь. Посиди пока здесь. Я скоро вернусь.

Хозяин дома встал из-за стола и вышел из комнаты. Недоумевающий гость, оставшийся в гордом одиночестве, от нечего делать принялся рассматривать трапезную. За последние два года здесь изменилось немногое. Разве что лежащий на полу ковёр из мха чуть поблёк, да прибавилось светящихся шаров, свисающих с потолка. Теперь их было три, вместо двух. Что касается стен, то их как и раньше покрывал тёмно-коричневый дикорис.

« – Интересно, – подумал шаман, – это Говорящая с Деревьями сделала? Или покрытие из центральных пещер доставили»?

Между тем Абаш вернулся. В руках он держал какой-то предмет, завёрнутый в кусок паучьего шёлка. Усевшись на стул, страж границы протянул его шаману.

– Что это? – лениво поинтересовался Рурх.

– Мой тебе дар, – подчёркнуто равнодушно сказал брат. – Посмотри.

Шаман осторожно взял свёрток у него из рук и развернул шёлк. Разглядев содержимое, Рурх почувствовал, как его бросило в жар, а сердце часто-часто забилось. В ладонях оказался камень, по форме чем-то напоминающий куриное яйцо, только раза в два больше. Зеленоватый, чуть тёплый на ощупь, он загадочно мерцал внутренним светом.

Всмотревшись, Рурх уловил в яйце слабое движение. Внутри явно находилось что-то живое. Вот только не птица и не зверь, совсем нет.

– Откуда это у тебя?

– С Болота, – коротко ответил страж границы.

– И давно оно так мерцает?

– Да уже почти седьмицу, – страж нахмурился. – Не знаю, кто из него вылупится. И знать не желаю.

– И поэтому, значит, решил мне яйцо подарить? – удивился Рурх.

– Ну, ты ж шаман, кому как не тебе разными чудесами ведать? – хозяин дома развёл руками.

– Действительно, – пробормотал Рурх. – И не поспоришь. А когда это ты ходил на Болото? И зачем?

Абаш ответил не сразу. Вначале страж разлил из меха по кубкам остатки вина, затем отпил один глоток и только потом начал говорить. Он был отменным рассказчиком и очень скоро шаман почувствовал, будто сам пробирается через Болото в отчаянной попытке выжить.

Чуть больше месяца назад на поверхности стали пропадать дивьи. Первым исчез помощник кузнеца, но все подумали, что он просто утоп в Болоте. Наверху всякое может случиться, а тут совсем молодой дивий, которому не исполнилось ещё и пятидесяти. Наверное отошёл слишком далеко от тропы, да наступил на кочку, предательски подавшуюся под ногой. Даже вскрикнуть не успел. Миг, и нету дивья. Тут уж ничего не поделаешь. Болото, оно коварное. Недаром ведь всем, кроме опытных воинов, запрещено отходить от спуска в пещеры дальше, чем на две сотни шагов!

Впрочем, на Заставе горевали недолго. Как-никак на границе с Дикими землями гибель кого-нибудь из дивьев не была чем-то из ряда вон выходящим. Однако следующее исчезновение заставило многих задуматься. Спустя седьмицу после случившегося, на поверхность вышли двое дивьев. Оба справные воины, не новички. Обратно же спустился только один.

Поседевший и окровавленный, в разорванной одежде, он из последних сил добрался до передового поста охранения, где пролежал в горячке два дня. В бреду раненый постоянно повторял что-то о чёрных тенях, утащивших его товарища. Несмотря на все усилия целительницы, несчастный умер, не приходя в сознание.

Теперь всем стало ясно, что на Болоте появилась новая враждебная жителям Подлесья сила. Перед Абашем встал непростой выбор: либо навсегда запретить дивьям подниматься наверх, либо же послать туда отряд, чтобы уничтожить неведомую угрозу. Страж размышлял долго, взвешивая все аргументы за и против.

Выход на поверхность, весьма кстати расположенный неподалёку от заставы удобен не только тем, что иногда даёт возможность полакомиться собранной на Болоте голубикой и клюквой. Не будет его и ради того, чтобы увидеть солнце, раз в год каждому из дивьев придётся пускаться в неблизкий путь к центральным пещерам. Только там в районе Сухого холма располагался второй ход наверх.

С другой стороны, кто его знает, какая тварь свила гнездо на Болоте? Уж больно оно древнее. Поговаривают, что ни у кого из Старого и Изначального леса нет власти над ним. Да там даже болотницы не живут!

Вестников Абаш создавать не умел, так что решение принял самостоятельно. Отправив к вождю гонца с подробным донесением обо всём случившемся, он стал собирать отряд. Выдвигаться решили малыми силами. Не так-то много воинов оставалось на Заставе, чтобы можно было безболезненно оголить границу!

Наверх пошли трое. Абаш, Сиваш и старый Молчан, лучший следопыт на заставе, ведающий не только подземные, но и некоторые болотные тропы. К походу готовились серьёзно, поэтому каждый тащил на себе запас сухарей и вяленого мяса не меньше чем на седьмицу. Вооружились тоже солидно. Мечи, метательные кинжалы, непромокаемые сумы, заговоренные паучьи кольчуги – из запасников Заставы было извлечено всё самое лучшее.

Выход из подземелья располагался аккурат на краю болота. Здесь ещё было сухо, но стоило отойти на полсотни шагов, как под ногами начало чавкать. Дурное место, гиблое. Топь. Страшное и емкое слово.

Казалось, что вода пристально смотрит в небо черными зрачками окон.

– Ну как? Пойдём? – Молчан провёл рукой по своим редким волосам и уставился на стража.

Абаш прочистил горло.

– Делать нечего. Давай. Осторожно только.

Следопыт хмыкнул.

– Попробуем. Я, правда, ещё ни разу до середины не доходил.

Поначалу идти было не очень сложно. Почва под ногами еще не налилась сильно водой, легко пружинила, словно подталкивая сапог. Так что двигались довольно ходко, однако не забывая прежде чем сделать следующий шаг тыкать вперёди себя палкой.

Страж границы оглянулся. Линия леса осталась далеко позади. Растущие кое-где чахлые сосенки ещё пытались сбиваться в рощицы, но вскоре исчезли и они. Им на смену пришли кустарники: багульник, болотный мирт, вереск да подбел. Кроме них и мха, пружинящего под ногами, на кочках ещё росли травы. Абаш вроде бы узнал пушицу и росянку, пару раз на глаза попадалась морошка.

– На кочки не наступать, – буркнул через плечо идущий впереди Молчан.

Между тем дорога постепенно ухудшалась. Ноги начали погружаться по щиколотку, затем Абаш почувствовал, как в правый сапог просачивается вода. Ледяная. Но всё-таки он пока шёл по относительно твёрдому дну. И на том спасибо.

Через десяток шагов Молчан резко остановился, потыкал палкой перед собой и по сторонам. Свернул вправо. Твердое дно исчезло. Странное ощущение: под ногами будто бы некая упругая зеленая масса, упрямо продавливающаяся под подошвой.

– Стойте! – приказал Молчан.

Он поднял руку и замер, озираясь по сторонам.

– Чуешь что? – негромко спросил Абаш.

Вроде тихо…Но что-то не так, будто неясное предчувствие большой беды нежданно навалилось на плечи, притиснуло к земле, сдавило в тисках. Вдруг захотелось заорать, развернуться и побежать со всей дури обратно к лесу, под защиту спасительных деревьев.

Впрочем, непонятное ощущение исчезло так же внезапно, как и появилось.

– Показалось, – отозвался следопыт. – Туда идём. Там привал сделаем.

Молчан махнул палкой в сторону то ли крупной кочки, то ли мелкого холма, высящегося шагах в шестидесяти от них.

Последняя часть пути оказалась особенно тяжёлой. Шли уже по пояс в воде, морща нос от поднимающейся из Болота тухлой вони.

– Тьфу! Что за мерзость такая?! – впервые за весь поход воскликнул Сиваш.

– Трупы гниют, – лаконично ответил Молчан.

– Что?!

– Молчи. Береги силы. Потом расскажу.

Абаш стиснул зубы, но в разговор не вмешался. С его лица градом катил пот, дыхание сбилось, а тонкая палка в руках теперь казалось такой тяжёлой, словно он держал двуручный меч. До холма оставалось шагов двадцать не больше.

Идущий первым Молчан опять остановился и обернулся к дивьям.

– Дальше здесь по грудь. Местами по шею. Идите точно за мной. По сторонам не смотрите.

Тут же где-то справа отчётливо булькнуло.

« – Рыба? – подумал Абаш. – Так откуда она в Болоте?»

– Стой! – прошипел Молчан, предостерегая его движение. – Смотреть только на меня! Идём к холму.

И они пошли. Или поплыли? Сложно сказать. Пару раз дно уходило у Абаша из под ног и он с избытком хлебнул болотной водицы, однако панике не поддался. Не барахтался как испуганный щенок, а крепко держался за палку, пока его вытягивали товарищи.

Как они дошли до холма, страж границ уже не помнил. Он очнулся, почувствовав тепло, исходящее из расколотого горюч-камня. Склонившийся над ним следопыт прилаживал котелок.

– Добрались, – прохрипел Абаш, покосившись на сидящего рядом Сиваша.

Тот прерывисто дышал и лишь кивнул. Ответить не смог. Сил не было.

Между тем быстро темнело. Следопыт, отойдя от шипящего котелка, принялся обдирать ветки с кустов и кидать их в кучу. Затем, подойдя к чахлой кривой сосне, поднатужился и вырвал убогое деревце с корнем, после чего начал очищать от веток.

За всю свою жизнь Абаш ни разу не ночевал на болоте. Ходить приходилось, это да, а вот ночь провести как-то не сподобился. Да и вообще, поднявшиеся на поверхность дивьи обычно собирали ягоды на краю, не углубляясь в топи. Так что за действиями Молчана Абаш следил с изрядной долей удивления и непонимания.

– Зачем? – спросил страж почти нормальным голосом, кивнув на кучу хвороста. – Есть же горюч-камень.

– Пригодится, – буркнул Молчан. – Мало ли кто ночью полезет.

Абаш потянул носом. Судя по доносившимся из котелка запахам, похлёбка была готова. Это же почувствовал и Молчан. Разлив душистое варево по деревянным мискам, первую следопыт передал стражу, вторую Сивашу, а последнюю взял себе.

На некоторое время над холмом повисла тишина, нарушаемая лишь чавканьем да стуком ложек. Когда, наконец, с похлёбкой было покончено, Абаш потянулся и встал.

С вершины холма открывался неплохой вид на раскинувшееся внизу болото. Уже стемнело и на небе зажглись первые звёзды. В их неярком свете дивий попытался разглядеть край Леса, откуда они пришли. Бесполезно. Судя по всему, за день они покрыли немалое расстояние.

– Хороший ты проводник, Молчан, – похвалил он стоявшего рядом следопыта.

Тот не ответил, лишь пожал плечами.

– Куда завтра двинемся?

Молчан задумался.

– Есть пара мест. Надо бы там побывать. Поглядеть что к чему. Потом можем попробовать добраться до середины Болота.

– А если и там ничего не найдём? – страж обернулся к Молчану.

– Тогда придётся возвращаться. Уж не обессудь, но дальше идти верная гибель.

– А что так? – отдохнувший и пришедший в себя Сиваш включился в беседу.

Следопыт уселся поближе к горюч – камню и протянул к нему руки.

– Про это Болото ходит множество легенд. Их я слышал от своего деда. А он от кого-то из людей. Они верят, что изначально земля сплошь была покрыта водой. Однажды идя по ней, Пер – громовержец увидел мутный пузырь, из которого выскочил тэрч. Тогда бог велел тэрчу, чтобы тот достал ему землю со дна. Тэрч выполнил приказ, но спрятал за щекой горсть земли. А Пер-громовержец из принесенной земли сотворил сушу, на которой появились деревья необыкновенной красоты, кусты и травы. Однако стали они расти и во рту у тэрча, который принялся неистово выплевывать землю. Именно так и возникли болота.

– Пер – громовержец? Ему, вроде, люди поклоняются? – Сиваш перебил рассказчика. – А кто такой тэрч?

– Демон. Не самый крупный, – ответил за Молчана Абаш.

Сиваш хотел сказать что-то ещё, но страж властным движением руки остановил его. Абашу хотелось дослушать рассказ Молчана до конца. Тем более, что обычно из следопыта и двух слов нельзя было вытянуть, а тут вон какая история! Не иначе это Болото на него так подействовало.

– Осерчал Пер и метнул в тэрча молнию, – продолжил рассказывать Молчан. – Опалила его она и стал он совсем чёрным. Упал в Болото и пролежал там триста тридцать лет и три года, пока не пришли крины.

Где-то в темноте закричала птица. Абаш от неожиданности аж чуть не подпрыгнул, но сдержался. Ещё не хватало показать свою слабость перед дивьями!

– То было дикое племя, не люди, но и не звери. Тело своё с головы до ног они покрывали причудливыми татуировками. Неведомо как крины подняли тэрча из Болота на белый свет. Говорят, что он лукавыми посулами обещал им силу великую.

Следопыт замолчал. Для него это была невероятно длинная и складная речь, так что с непривычки, видимо, притомился. Впрочем, его никто не торопил. Все слушали, затаив дыхание.

– Шаманам и вождям кринов он подарил по пять дюжин лет жизни, сверх того что им отмерила судьба, но взамен потребовал жертву великую. Сотни кринов были жестоко убиты, а их тела брошены в Болото, где и гниют до сих пор.

Со стороны топи как-то сразу и весьма ощутимо потянуло холодком. Абаш поёжился и поднёс руки поближе к горюч-камню.

– У кринов начались междоусобицы. Все бились со всеми, брат с братом, отец с сыном, а мать с дочерьми. А тэрч смотрел на них и смеялся, радовалось его чёрное сердце. Так это племя и сгинуло. Но говорят, что тёмными ночами, мертвецы выползают из болота и утаскивают с собой несчастных путников, которые попадают в их цепкие лапы…

– Это всё? – спустя несколько мгновений тихо спросил Абаш.

– Нет, – Молчан подвинул к себе поближе три выломанные из cосны палки. – Говорят ещё, что лучшая защита от тварей, таящихся во тьме, это добрый огонь. Мечом их трудно убить, да и волшбе они крепко противятся.

– Так вот зачем ты дрова готовил! – догадался страж.

Молчан кивнул.

– Я был тогда мелким пеньком, мне ещё и тридцати не исполнилось, когда мы с дедом заночевали на болоте. Так уж вышло, что ближе к утру я отправился до ветру.

«–Да что ж так холодно, а? – с отчаянием подумал Абаш, чувствуя, как у него начинают лязгать зубы».

Страж подхватил несколько веток и положил на горюч-камень. Пусть будет костёр!

– Я видел его.

– Мертвеца? – прошептал Сиваш, зачарованно глядя на Молчана.

– Какая-та тварь, вся облепленная мхом и грязью, лезла на берег. Дед услышал мой крик, прибежал и шуганул её огнём. Затем мы покидали в костёр весь запас хвороста, что у нас оставался. Хорошо, что скоро рассвело! Иначе…

Следопыт не закончил. Замолчал и вперил взгляд в разгорающееся пламя.

– Поздно уже, – страж подкинул ещё пару веток в костёр. – Спать пора.

Дежурства распределили следующим образом. Первым бодрствует Сиваш, затем, когда полуночная звезда опустится на два пальца, его сменяет Абаш. Последняя стража осталась за следопытом.

Абаш достав из сумы подстилку из паучьего шёлка, постелил её на землю и улёгся сверху. Поджав ноги к животу, он повернулся к костру спиной, пытаясь таким образом получить как можно больше тепла.

«Проклятье! – раздражённо подумал страж границы. – А ведь лето только началось! Что ж здесь зимой творится?»

Холод мешал заснуть, зато способствовал ясному ходу мысли.

«Может, не стоило нам лезть в это Болото? А если со следопытом что случится? Как будем без него возвращаться?»

Выругавшись сквозь зубы, Абаш открыл глаза и перевернулся на спину. Судя по положению звёзд, на попытки уснуть он уже потратил немало времени. И всё без толку.

Страж приподнялся и опёршись на локоть, огляделся по сторонам. Справа от него тихо посапывал следопыт, а Сиваш, повернувшись спиной к огню, смотрел на Болото. Что-то странное показалось Абашу в его позе, дивий сидел неестественно прямо, словно палку проглотил!

– Эй, Сиваш, – шёпотом позвал его страж.

Нет ответа.

– Сиваш! – уже громче произнёс он.

Никакой реакции.

Выхватив из лежащих рядом ножен меч, Абаш легко вскочил и тихо, стараясь не разбудить следопыта, подкрался к дивью. Положил ему руку на плечо и сжал пальцы. А Сиваш даже не пошевелился!

По спине Абаша пробежал холодок. Он обошёл дивья и посмотрел ему прямо в лицо. Сиваш сидел с широко раскрытыми глазами и, не моргая, смотрел куда-то вдаль.

– Очнись! – Абаш крепко встряхнул его.

В темноте что-то хрустнуло. Отпрыгнув вбок, страж обернулся, выставил меч вперёд себя и замер в защитной стойке. В трёх шагах от него на четвереньках стоял…человек?

Даже не стоял. Нет. Скорее, он пригнулся на неестественно вывернутых ногах, раскорячился уродливой лягушкой, прильнул к холму. Длинные волосы черными сосульками свешивались вниз, к самой земле. Слышалось тяжелое дыхание. Хриплое, шипящее. Только от одного этого звука волосы на голове встали дыбом.

Абаш увидел черные провалы на месте глаз. И длинный раздвоенный язык, который на мгновение показался из оскаленной пасти.

– Просыпайтесь! – что есть мочи заорал страж границы. – Скорее!

Уродец не стал нападать, а метнулся во тьму. Миг, и его уже нет, только вода негромко булькнула.

– Кто здесь?! – рядом со стражем, сжимая в одной руке меч, а в другой головню, встал Молчан.

– Я…видел…ёё, – сиплым голосом произнёс страж. – Тварь из болота.

– Проклятье! – выругался следопыт и обернулся к Сивашу. – А с ним что?

– Может чары какие?

– Знаю я эти чары! – Молчан воткнул меч в землю и наотмашь ударил дивья по лицу.

– А? Что? – пришедший в себя Сиваш захлопал глазами и принялся недоумённо оглядываться.

– Сморило тебя Болото, – сквозь зубы процедил Молчан.

Он быстро зыркнул по сторонам. Вроде тихо. Даже холод куда-то отступил.

– Сядем спиной к костру. Спать нельзя. Будем говорить друг с другом, – скомандовал Молчан. – Если кто из темноты полезет, ткните головнёй в морду. Дед говорил, что они этого не любят.

Абаш не стал возражать против приказов Молчана. Следопыт был куда опытнее и к его мнению следовало прислушаться.

– Как же ты заснул так, а, Сиваш? – усаживаясь поудобнее, спросил страж.

– Не помню, – буркнул дивий. – Вроде хорошо сидел, да по сторонам поглядывал и тут на тебе!

– Это всё Болото, – убеждённо ответил Молчан. – Оно может затуманить голову.

– И что же теперь делать?!

– Всех сразу ему зачаровать не удастся. Кто-то более сильный не даст заснуть остальным.

– Дела-а, – удивлённо протянул Сиваш.

– Эта тварь из Болота, вся в слизи какой-то, а кожа белая, тьфу! – страж содрогнулся, вспоминая пережитое. – Неужели это всё правда, про мертвецов?

– Даже думать об этом не хочу! – Сиваш лязгнул зубами. То ли от холода, то ли от страха. Молчан же хмыкнул, но ничего не сказал.

Беседуя, дивьи не забывали зорко глядеть по сторонам. И вот что странно, там, куда не достигал свет костра, стояла непроглядная тьма. А ведь любой из дивьев ночью видел не хуже, чем днём. Недаром ведь иcпокон веков в подземельях живут!

Сколько Абаш не напрягался, но так и не смог разглядеть, что там, за границами светового круга, происходит. Разве что, вроде движение какое? Или, может, мерещится всякое?

Вдруг до носа стража долетела волна гнусной вони. Так, наверное, пахла бы крупная рыба, пролежавшая денька три на хорошем солнцепёке. Тут же со стороны Сиваша раздалось какое-то бульканье, затем донеслось крепкое ругательство. Дивья вырвало прямо на землю.

– Они уже здесь! – Молчан вскочил на ноги. – Не отходите далеко от костра!

Абаш сжимая в одной руке пылающую головню, а в другой меч, напряжённо вглядывался во тьму. Оттуда доносились шорохи и хлюпанье. Вонь стала уже совсем тошнотворной, даже закалённый страж почувствовал, как тяжко заворочался желудок, норовя исторгнуть из себя содержимоё.

Из темноты на дивьев метнулись тени. В едином порыве и сразу со всех сторон. Первую Абаш рубанул мечом, вторую ткнул головнёй, ну а дальше началось настоящее безумие. Облепленные тиной, мерзко воняющие уроды лезли нескончаемым потоком и стражу приходилось то извиваться ужом промеж белёсых тел, то скакать как бешеный заяц, уклоняясь от цепких рук с длинными когтями. Где-то за спиной Абаша сражались следопыт и Сиваш. Оттуда доносились хлесткие удары по голому телу, шипение соприкоснувшейся с огнём плотью и проклятья.

Бой закончился так же неожиданно, как и начался. Казалось, только что Абаш рубился сразу с трёмя уродами, а на следующий миг его удары стали приходиться в пустоту. Кроме дивьев на холме никого не осталось.

– Все живы? – страж обернулся к своему отряду.

– Живы, – буркнул Молчан, кидая погасшую головню обратно в костёр.

– Живы…– хрипло выдохнул Сиваш, задумчиво глядя на свой меч. На клинке отчётливо виднелись отпечатки зубов.

Абаш подбросил в костёр остаток дров. До рассвета оставалось совсем чуть-чуть.

В путь отправились с самого утра. Не выспавшийся и оттого злой следопыт то и дело хмуро поглядывал на небо, которое брызгало мелким дождиком.

– Вот же ж, дерьмо подгорное, – выругался Сиваш. – Мало того, что идём по пояс в болоте, так ещё и сверху льёт!

– Молчи уже, – прервал его Абаш. – И без тебя тошно!

Страж границы пребывал в весьма мрачном расположении духа. Хоть они и выиграли бой, но что случится в следующую ночь? Наверняка в глубине Болота таких тварей скрывается ещё больше! Может, это они утащили двух дивьев?

– Стойте! – Молчан поднял руку.

Что-то было не так, только что? На мгновение у Абаша возникло такое чувство, будто кто-то смотрит ему в спину. Внимательно и недобро. Словно из лука целится. Страж стремительно обернулся. Нет никого.

– За нами наблюдают, – процедил сквозь зубы Молчан.

– Кто? – удивился Сиваш.

– Где они?! – добавил страж.

– Не знаю!

Молчан медленно оглядывался по сторонам. Всюду, куда не падал взгляд, лежал сплошной зелёный, слегка подтопленный ковёр мха, лишь иногда разрываемый редкими кочками. И ни намёка на неведомых соглядатаев!

Плюнув с досады, дивий покрепче перехватил слегу и ткнул перед собой. Хочешь – не хочешь, а идти надо.

Вот так, зачёрпывая грязную жижу сапогами и ежась от чужих взглядов, они двигались до самого вечера. Наконец, когда уже стало темнеть, Молчан вывел их к острову. Довольно большому, шагов полтораста в длину и около пятидесяти в ширину. В центре высились руины какого-то здания.

– Кто жил здесь? – Абаш провёл рукой по древней кладке. Стены, порядком просевшие, были сложены из мощных грубо обтёсанных каменных блоков. Это же из какой дали их тащили? Да ещё и через Болото!

– Никто не знает, – Молчан подошёл поближе. – Дед говорил, что эти руины здесь всегда были.

Страж границы задрал голову и посмотрел вверх. Судя по всему, здание раньше представляло собой башню высотой по меньше мере в десять копий, а то и поболее. Сейчас же одна из стен вздымалась ввысь от силы на пять, остальные и того меньше. Крыша так вообще обвалилась внутрь постройки.

–За стенами есть сухой подвал. Удобное место. Можно заночевать там, – Молчан махнул рукой в сторону входа.

Абаш кивнул. Предложение следопыта прозвучало разумно. В башне, если что, можно будет и от врагов отбиться. Всяко лучше, чем на открытом пространстве!

Первым переступил порог Молчан. Последний раз он приходил сюда лет семьдесят назад и поэтому с интересом осмотрелся. Вроде ничего особо не изменилось, на земле по-прежнему валяются выпавшие из стен каменные блоки, а вот мха на них, кажется, прибавилось.

За спиной ахнул Сиваш.

– Смотрите!

На одной из стен чем-то красным, трудно различимым в наступающей темноте было нарисовано непонятное. Какое – то хитрое cплетение волнистых линий и кругов. Абаш наклонился поближе и принюхался.

– Это кровь.

– Звериная? – с надеждой спросил Сиваш.

Страж границы отрицательно покачал головой.

– Наша. Дивья.

Молчан тоже наклонился и замер, широко раздувая ноздри.

– Да, она самая. – глухо произнёс он и ковырнул рисунок мизинцем. – Свежая. День или два назад намазали.

– Так может, они ещё живы? – страж внимательно посмотрел на Молчана.

Тот, не говоря ни слова, вытащил меч. То же самое сделали остальные. Прикрывая друг друга, они обошли башню по кругу, но не нашли больше никаких следов. Разве что Молчан наткнулся на остатки лестницы, которая когда-то вела наверх. Дерево, судя по всему обработанное специальным раствором, долгие годы стойко сопротивлялось болотной сырости. Однако время всё равно взяло своё, и два нижних пролёта рухнули. Теперь подняться по лестнице не было никакой возможности.

Оставалось только одно – спуститься в подвал. Он располагался аккурат в центре башни. Тёмный провал входа, обложенный каменными плитами, выглядел угрожающе, но теперь у дивьев просто не осталось выбора. Иначе как узнать, что здесь произошло? Достав из сумы светящийся кристалл, Молчан поднял его над головой и первым шагнул на ступени.

Спустившись вслед за ним, дивьи попали в довольно просторную комнату со стенами из серого камня. Её тщательно осмотрели, но ничего заслуживающего внимания не нашли. Из комнаты в северном направлении вёл проход. Подойдя к нему, Молчан остановился.

– Вначале он идёт прямо, а затем сворачивает, – начал объяснять следопыт. – Там пройдём немного по коридору и попадём в большой зал.

– Насколько обширно это место? – поинтересовался страж.

Следопыт задумался.

– Мы сюда вместе с дедом спускались. Давно это было. Вроде бы от главного коридора отходит пара боковых. Но я в них не заходил. Дед не пускал. Да ещё, кажется, есть из зала один проход.

– Ладно. Веди нас, – велел Абаш.

Молчан, крепко сжимая в руке кристалл, сделал осторожный шаг вперёд. Сбоку и чуть позади от него встал Абаш. Сиваш же шёл последним, прикрывая их спины.

Дивьи двигались медленно, внимательно осматривая пол и стены, в поисках хоть каких-либо следов, но тщетно. Кроме голого камня глазу тут зацепиться было не за что. Может, пленников и держали где-то здесь, но пока ничто не выдавало их присутствия.

Чем ближе дивьи подходили к повороту, тем становилось светлее. Очень скоро Молчан убрал кристалл в суму, поскольку в нём отпала всякая необходимость. Как оказалось, свет падал из туннеля, ведущего в главный зал. Зайдя в коридор, дивьи обнаружили, что на его стенах с двух сторон на равном расстоянии друг от друга горели факелы.

Страж наклонился к одному из них и принюхался. Пахло камышом и животным жиром, никакой волшбы.

– Обычные факела, – заметил Молчан.

– Да, – согласился Абаш. – А это значит, что их кто-то зажёг. Причём недавно. Только вот, кто?

– Скоро узнаем, – буркнул следопыт.

Где-то в глубине коридора на самой границе видимости мелькнула тень. Настолько быстро, что никто из дивьев не успел толком разглядеть, кто это или что. Глаза лишь уловили смазанное движение.

– Похоже, нас уже ждут, – страж досадливо поморщился.

– Угу, – нахмурился Молчан.

– Опять мертвецы?! – вскричал Сиваш.

– Глупости, – страж прищурился. – Где ты видел, чтобы мертвецы факелы жгли?

– Ну-у…

– Идём!

И они пошли. Пару раз, как и предупреждал Молчан, им попадались боковые ответвления, но дивьи продолжали упорно двигаться по главному коридору. Уже была видна арка, обрамляющая вход в зал, как вдруг страж закричал:

– Яд в воздухе!

Абаш первым заметил, как пламя факелов приняло зеленоватый оттенок. С малых лет любой дивий знал, ЧТО это означает. Зажав рукой нос, страж побежал назад, прочь из коридора! Следом кинулись остальные. Но было слишком поздно. Горло начал рвать кашель, а перед глазами поплыли разноцветные круги. Абаш упал на колени и выронил меч. Он услышал, как что-то закричал Молчан, затем увидел, как лицом на пол рухнул Сиваш. Последнее, что запомнил страж, был склонившийся над ним человек. Обнажённый по пояс, он казался синим от покрывающих его татуировок. Затем пришла темнота.

Сознание возвращалось постепенно. Сначала где-то вдалеке раздался гул. Он становился всё громче и громче, мешая сосредоточиться и понять, что происходит. Застонав, Абаш открыл глаза. Сперва не получалось разглядеть ничего путного, всё вокруг было как в тумане, но затем пелена начала постепенно рассеиваться.

Страж обнаружил, что он, прислонившись к чему-то, стоит в центре огромного зала. Абаш рванулся вперёд, но не тут-то было! Оказалось, что руки за спиной надёжно связаны. Пленник скосил глаза. Слева от него привязанный к соседнему столбу стоял Сиваш. Абсолютно голый. По его обмякшему телу страж понял, что тот всё ещё без сознания.

К правому столбу привязали Молчана. Тоже голого. Дивий уже очнулся и мрачно смотрел вперёд себя. Вырваться он даже и не пытался. Понял видно, что бесполезно. Страж тряхнул головой. Пелена перед глазами почти полностью рассеялась и он, наконец, увидел, что происходит в зале.

Благодаря множеству факелов, торчащих в стенах, тут было довольно светло. Как оказалось, здесь собралось не меньше трёх десятков мерзких созданий. Среднего роста, обнажённые по пояс, они все были покрыты замысловатой татуировкой. А их лица! Низкий лоб, нависающие надбровные дуги, плоские носы, выступающие скулы – неужели среди людей бывают такие уроды?!

– Крины! – прохрипел Молчан. – А я уж думал, что они сгинули все.

Застонал, пришедший в себя Сиваш.

– Что…случилось?

– Крины нас захватили, – пояснил ему страж. – Пока не дёргайся, всё равно без толку.

Абаш внимательно посмотрел на стоящих неподалёку страшил. Они в свою очередь молча уставились на дивьев. Никто не произнёс ни слова. Казалось, что их враги чего-то ждут.

– Чего они от нас хотят, а? – в голосе Сиваша прозвучало уныние.

– А сам то как думаешь? – буркнул Молчан.

Их беседу прервал громкий звук. Казалось, что по гигантскому медному щиту со всей силы ударили палицей. Аж в ушах зазвенело! Страж повернул голову, пытаясь определить источник шума.

Из бокового прохода в зал входили новые крины. Всего их было пятеро. Первым важно выступал крин, одетый в бесформенный балахон красного цвета, за ним четверо тащили деревянные носилки.

Медленно и торжественно крины подошли к пленникам и остановились в пяти шагах от них. Носильщики осторожно опустили свою ношу на каменный пол. На носилках стоял деревянный чурбак с выдолбленным по центру углублением. В нем лежал похожий на яйцо камень серо-зелёного цвета.

– Это ещё что? – изумлённо прошептал страж.

Ему никто не ответил.

Крин в красном балахоне обратился к соплеменникам. Говорил он на незнакомом языке, короткими, лающими фразами. Затем показал рукой на камень и на пленных дивьев. Толпа восторженно взревела. Крины затрясли косматыми головами и замахали руками.

– Ох, не нравится мне всё это, – прошептал следопыт Сиваш, глядя, как крины закрыли глаза, обняли друг друга за плечи и, покачиваясь, затянули довольно-таки унылое песнопение.

Абаш постарался отрешиться от всего происходящего. От дымного чада факелов, от завораживающего разум пения, от сырого сквозняка, выдувающего остатки тепла из обнажённого тела и от крина, вытащившего из складок балахона странное оружие, чем-то напоминающее серп. Страж границы тихо шептал одному ему ведомые слова.

Крин резко взмахнул рукой, слушая, как клинок со свистом рассекает воздух. Улыбнувшись и показав при этом крупные жёлтые зубы, он подошёл к привязанному стражу. И тут случилось нечто невероятное. Абаш, разорвав путы, бросился на него!

Окровавленной рукой он схватил крина за горло и свернул ему шею! Быстрее, чем за один удар сердца, он подхватил выпавший из ладони врага серп и отпрыгнул за столб, к которому был привязан Молчан. Одним махом освободил его от пут, поддержал и не дал упасть на колени.

Абаш не даром был лучшим воином на Заставе. Он двигался настолько быстро, что успел освободить ещё и Сиваша, прежде чем крины зашевелились. Первыми на стража бросились носильщики. Двоих Абаш полоснул по горлу одновременным ударом серпа и костяного меча, выросшего из запястья. Третьего хорошенько пнул ногой, страшным ударом в нижнее ребро, после которого ломаются кости, а осколки впиваются в лёгкие. Рухнув на спину, крин изрядно проехался по полу и захрипел, захлёбываясь кровью.

Четвёртый противник, видимо, оказавшийся, самым умным, истошно завопил и побежал обратно к своим соплеменникам. Те уже перестали петь, но ещё не пришли в себя окончательно. Вяло, словно сонные мухи, крины начали шевелиться.

– Бежим! – заорал страж, швыряя серп Молчану

Следопыт ловко подхватил его и подскочил к Абашу. Спустя мгновение к ним присоединился Сиваш. И что это был за бег! Трое дивьев, абсолютно голые, неслись сквозь туннели словно вестники смерти. Пару раз им навстречу выскакивали крины, но беглецы проходили через них как нож сквозь масло, оставляя за собой тела с перерезанными глотками и распоротыми животами. Вслед им летели проклятья и дротики, да всё без толку! Дивьев было не остановить.

Внезапно страж почувствовал, как правую руку дёрнуло. Это был знак того, что костяной меч и нахлынувшая от него сила скоро исчезнут.

– Поднажмём! – крикнул Абаш и припустил ещё быстрее.

В конце туннеля показались массивные двери, охраняемые двумя кринами. Дикари метнули дротики и выхватили короткие дубины, но их это не спасло. Вращаясь, пролетел серп и снёс крину половину головы. Второго воина убил Абаш, поразив его прямым выпадом в грудь. Он нанёс удар такой силы, что костяной меч вошёл в тело на две ладони, почти на всю свою длину.

Оттолкнув от себя мертвеца, Абаш покачнулся и чуть было не упал. Хвала богам, его успел подхватить Молчан! Руку пронзила вспышка резкой боли. В глазах у стража помутнело и он на несколько мгновений потерял сознание.

Очнулся уже сидя на полу, прислонившись к стене. Первым, кого увидел Абаш был Молчан. Дивий подтягивал к дверям какие-то тюки, сооружая баррикаду.

– Где мы? – страж окинул комнату заинтересованным взглядом. Здесь царил полумрак, однако ж он разглядел ряды деревянных полок заставленных разными вещами. И чего тут только не было! Чаши из жёлтого металла, блюда, мечи, щиты, свёрнутые в рулон куски какой-то ткани и совсем уж неведомое барахло.

– Похоже, тут крины хранят свою добычу, – Молчан поднатужился и приставил к дверям тяжёлую бочку. – Они…

Следопыта прервал исполненный боли стон. Сиваш, накрытый полуистлевшим одеялом, сидел возле соседней стены. Серый лоб дивья покрывали бисеринки пота, а сам он стискивал зубы, из последних сил давя в себе готовый вырваться крик.

– Дротиком его. В ногу, – пробурчал Молчан. – Поганая рана. Кровит.

Держась за стену и с трудом превозмогая навалившуюся после заклятия костяного меча слабость, Абаш поднялся. Сдёрнул с ближайшей полки расшитую золотой нитью рубаху и накинул на себя. От одёжки отчётливо пахнуло прелью, видать не первый год здесь лежала!

Страж склонился над соратником. Дивий оказался раненным в правую ногу, ниже колена. Повязка уже насквозь пропиталась кровью.

– Ни…чего. Пере…терплю, – Сиваш попытался улыбнуться, но побелевшие губы сложились в страдальческую гримасу.

Абаш покачал головой и оттёр пот со лба раненного, после чего окликнул Молчана.

– Есть кто в коридоре?

Следопыт, смотря в узёхонькую щель меж досок, не отрываясь ответил:

– Четверо. Шагах в двадцати от нас. Ждут чего-то.

– Следи за ними, а я осмотрюсь пока.

Склад представлял собой помещение размером примерно пятьдесят на двадцать шагов. Всё это пространство было заставлено многоярусными полками. На них, без какой – либо системы, неведомые хозяева навалили кучу вещей. Тут тебе и посуда, и оружие, и украшения, причём всё вперемешку!

На всех вещах, как заметил Абаш, лежал толстый слой пыли. По – видимому, крины не заходили сюда уже немало лет. А может это вообще не их добыча? Дикари вполне могли занять подземелье уже после того, как его покинули истинные хозяева.

Довольно скоро Абаш обнаружил парочку вполне сносных мечей, для себя и Молчана. Ну вот, теперь можно будет продать свою жизнь подороже! Поначалу страж надеялся найти второй выход с хранилища, но его не было. Так что ничего не поделаешь, хочешь не хочешь, а придётся вступить в бой.

Дойдя до последнего яруса и уже собираясь поворачивать назад, Абаш вдруг остановился. Что-то его смутило в куче барахла лежащего на полке. Может чересчур длинный меч, а может странная палка, так сразу и не разберёшь. Прищурившись, страж протянул руку и вытащил из груды добычи заинтересовавший его предмет.

У Абаша перехватило дыхание. Вскрикнув, он со всех ног бросился к Молчану. Следопыт как раз в этот момент отошёл от двери и склонился над раненым.

– Глядите! – закричал страж.

Дивьи подняли головы.

– Огненный посох! – потрясённо прошёптал Молчан. – Откуда он тут?!

Страж внимательно посмотрел на матово-чёрный ствол, который обвивала тонкая змейка кроваво – красных символов. После того как страж взял посох в руку, они начали мигать и наливаться цветом.

– Наверное, он тут лежит ещё со времён войны с Лесом, – предположил Абаш. – Вроде один из наших отрядов тогда как-то забрёл на Болото…да так и не вернулся потом.

– Что делать то будем? – спросил Молчан.

Страж открыл было рот, но ответить не успел. Дверь потряс страшный удар, во все стороны полетели щепки и облака пыли.

– Держи, – он протянул Молчану меч. – Сейчас они будут здесь.

– Дай…посох…мне, – слабеющим голосом прошептал Сиваш.

– Уверен? – страж изогнул бровь.

Дверь потряс новый удар. Одна из крепёжных досок выпала и в образовавшуюся щель стали видны крины.

– Яд…на дротике…нога горит…плохо.

– Держи, – страж вложил посох в руки Сиваша.

Вдвоём с Молчаном они сели рядом с умирающим, стараясь прильнуть к нему как можно ближе. Сиваш зашептал слова древнего наговора.

В этот момент двери рухнули и в образовавшийся проём хлынули крины. Они не добежали до дивьев каких-нибудь пары шагов. Не успели. Посох начал изрыгать огонь и вал пламени с грозным гудением, покатился прочь от Сиваша.

Огненная волна перевалила через кринов и выплеснулась в коридор. Набирая скорость, она неслась всё дальше и дальше, проникая даже в самые тайные закоулки и выжигая всё на своём пути. Крыша подземелья не выдержав ужасающего жара, растрескалась и просела в двух местах. С грозным гулом, на поверхность острова вырвались огненные фонтаны, распугав собравшуюся там нежить.

Через три удара сердца всё было кончено. На месте Сиваша осталась лишь горсточка праха. А посох исчез.

– Прощай, Сиваш, – с грустью произнёс страж границы. – Ты никогда не был трусом.

В воздухе висел непередаваемый аромат горелой плоти и расплавленного металла. Закашлявшись, Абаш поднялся и подал руку Молчану. Нужно было выбираться отсюда.

–Такая вот история.

Закончив свой рассказ, Абаш крикнул жену, чтобы та принесла ещё вина. Страж долго смотрел на шамана, но видя, что тот не торопится с расспросами, сказал:

– Обратно мы возвращались через тот же зал. Все кто там были сгорели дотла, а камень лежит себе спокойно, даже не растрескался! Ну, я его и подобрал. Непростой-то видать камушек.

– Да уж, – только и смог сказать шаман. Перед его мысленным взором всё ещё стояла картина последнего боя дивьев с кринами.

– Сиваш умер достойно, – страж склонил голову. – Ради нас отдал свою жизнь посоху.

– Почтим его память, – шаман из принесённого Вассой нового бурдюка разлил вино по кубкам.

Они выпили в полном молчании.

– Спасибо тебе, брат, за костяной меч, – неожиданно сказал Абаш. – Если б не твоя волшба, то…

– Да, брось, – прервал его шаман. – Или я не брат твой? Думаешь только вождям дозволено носить такое оружие? Жаль только применить его можно лишь единожды.

За окнами посветлело. Это огни на столбах загорелись ярче, давая понять, что наступило утро.

– Засиделись мы что-то, – шаман поднялся с лавки. – Пора и честь знать.

Братья обнялись, после чего Абаш проводил Рурха в гостевую комнату. Улегшись на мягкую перину, шаман закрыл глаза и почти сразу же уснул. Ему снилось заснеженное поле и две рати угрюмо застывшие друг перед другом. То был вещий сон, но Рурх этого пока не знал.

– Ярха! Принимай гостя! – раздался со двора зычный голос.

Старуха скривилась и бросила быстрый взгляд на сидящую рядом Сирину. Та закатила глаза и развела руками. Дескать, я здесь не хозяйка, так что сама решай.

Ярха прошептала несколько слов и с натужным скрипом избушка начала опускаться. Дождавшись, пока движение остановится, старуха встала с лавки, подошла к двери и рывком отворила.

– Заходи уж, коли пришёл, – буркнула она, усаживаясь обратно на своё место.

В избу вошёл Леший. Зыркнув глазами по сторонам, он поздоровался и уставился на Ярху. Старуха же, поглаживая вскочившего ей на колени чёрного кота, с подчёркнутым равнодушием посмотрела на хозяина леса.

В комнате повисло молчание. Сирина пила маленькими глотками козье молоко из глиняного кувшина и задумчиво поглядывала на Лешего. Она уже не раз слышала о непростых отношениях между Ярхой и Велесом, теперь же ей предстояло в этом убедиться воочию.

Так и не дождавшись ответа, Велес прислонился к печи и произнёс.

– А я тут мимо проходил, дай думаю загляну, проведаю.

Ярха по-прежнему молчала и гладила кота.

– Как жизнь то, Ягинюшка?

– Хрм! – Сирина чуть не поперхнулась молоком. Не ожидала она, что Леший так к хозяйке дома обратится.

Кот неодобрительно посмотрел на лесного хозяина и мерзко мяукнул, показав при этом внушительных размеров зубы.

– Пока не жалуюсь, – Ярха почесала кота за ушами. Тот преданно заурчал.

– А ребятёнок твой как? А? – Леший снова зыркнул по сторонам. Судя по выражению его лица, ему очень хотелось заглянуть под печку. Мало ли, вдруг там, что спрятали от чужих глаз?

– Не мой он. Да и не твой, – отвлёкшись, Ярха на мгновение перестала гладить кота. Тот недовольно взрыкнул.

– Шуткуешь всё? – Леший нахмурился.

– И не думала даже. Нет его здесь. Али сам не видишь?

Велес глубоко вздохнул, отчего его не маленькие ноздри, раздулись так, что стали напоминать свиной пятак.

– Чую. Нет его.

– Ну, вот видишь, – Ярха легонько подтолкнула разомлевшего кота, дабы тот убрался с её коленей. – А на нет как говорится и суда нет.

– Велес, – Сирина допив всё молоко в кувшине решила принять участие в беседе. – Зачем он тебе?

Леший перевёл свой взгляд на неё. В его глазах, под кустистыми бровями на мгновение вспыхнули и погасли зелёные огоньки, но воительницу это не испугало. В Лес она прибыла из таких далёких мест, о которых никто тут знать не знал и ведать не ведал. По её разумению, местные обитатели ни в какое сравнение не шли с теми, кто жил у неё на родине. Хотя конечно Велес бойцом был знатным и колдуном отменным. По здешним меркам.

Угадав её мысли, а может просто решив не ссориться, но Велес перестал хмуриться и даже сделал попытку улыбнуться.

– Глянулся он мне. Чем, сам не ведаю.

– Ишь ты! – Ярха согнала наконец кота с коленей и топнула ногой. Медленно, с чувством собственного достоинства, животина проследовала в угол избы, туда где на полу валялась цветастая плетёнка.

– Угу.

Снова повисло молчание. Сирина стала наблюдать, как кот мостится на коврик, а Ярха подвинула к себе блюдечко и катнула по нему наливное яблочко. Где-то за окном недобро каркнул ворон.

– Где он?! – Лешему надоело ходить вокруг да около и он задал прямой вопрос.

– Вот ведь какой ты нетерпеливый, – Ярха усмехнулась. – Вынь да положь тебе мальчонку, да? А вот нетути!

Глядя на её лицо, у Сирины на мгновение мелькнула озорная мысль, что сейчас старуха сложит из трёх пальцев фигу и ткнёт ею в Лешего. Однако та не стала испытывать терпение Велеса. Всё-таки ссорится с лесным хозяином ей не с руки. Впрочем, как и ему с ней.

– Дивьям его отдала. На воспитание, – ответила старуха.

Надо отдать Лешему должное, эту новость он воспринял спокойно. Даже в лице не изменился. Только хмыкнул неопределённо.

– И как они согласились? – поинтересовался лесной хозяин.

– Мы договорились. По-доброму, – Ярха пожала плечами. Посвящать Лешего в подробности она не собиралась.

– Вот оно что… – Леший снова посмотрел на Сирину. Та ответила ему спокойным взглядом.

– Велес, может скажешь наконец, чего ты от него хочешь? – тихо спросила Ярха.

– Пустое, – Леший махнул рукой. – Ладушки. Спасибо за хлеб, за соль. Прощевайте.

Лесной хозяин повернулся к двери и, спустя мгновение, исчез. Словно в воздухе растворился. Лишь слышно было, как заклацали висящие на частоколе черепа, подавая знак, о том, что нежданный гость покинул, оберегаемую ими территорию.

– Вот ведь, какой он… – Сирина взмахнула рукой пытаясь подобрать подходящее слово.

– Чудной, – помогла подруге Ярха.

– Ага! – Сирина щелкнула пальцами. – Точно.

– Ну дык, – старуха оперлась подбородком на руки. – Сама вижу, тока никак не уразумею, чего он от найдёныша то хочет.

– Кто ж знает? – Сирина развела руками.

– Ладно! – старуха решительно хлопнула ладонью по столу. – Пока он у дивьев, ни у кого из Леса не будет над ним власти. А потом, когда подрастёт, поглядим что к чему.

Дарен рос крупным и здоровым мальчиком. У него были серо-зелёные глаза и тёмно-рыжие, почти коричневые волосы. Попав к дивьям будучи около трёх лет от роду, он очень скоро забыл своих настоящих родителей. Лишь иногда, во сне найдёныш видел огромный зал с высокими потолками. Обнявшись, там стояли двое. Высокий мужчина с суровым лицом бывалого воина и молодая девушка с роскошными чёрными волосами. Однако эти видения посещали Дарена всё реже и реже.

Едва научившись говорить по дивьи, он стал засыпать обитателей Заставы вопросами:

«Почему вы все серо-чёрные, а я белый?» Или: «А кто живёт в этой пещере?» Или: «Почему нельзя дергать паука за лапы?» Взрослые по мере сил старались удовлетворить его любопытство. Разумеется, далеко не всем дивьям пришлось по нраву то, что среди них теперь растёт человеческий детёныш. Однако же, Дарена взял к себе в семью сам Абаш – глава пограничной стражи. Так что всем недовольным приходилось держать своё неодобрение при себе.

Шли годы. Кроме Дарена, в порубежных пещерах вместе с родителями жили ещё двое детей. Дочь Абаша – Частава и Барвин – сын кузнеца. Лет им оказалось примерно столько же, сколько и приёмышу.

Васса, спутница Абаша, будучи целительницей помимо врачевания ран полученных стражами занималась обучением детей. Усадив их рядом с собой, она говорила:

– Каждый дивий должен уметь делать три вещи: растворение, нахождение и повеление.

Три пары глаз внимательно следили за каждым жестом наставницы. Тем более, что она не только говорила, но и показывала!

– Смотрите, – Васса встала и подошла к стене пещеры. Опёршись об неё спиной, она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Контуры её тела побледнели, а через миг Васса и вовсе исчезла из виду.

Дети ахнули от восторга и повскакивали со своих мест. Барвин успел первым подбежать к стене и коснуться её рукой.

– Ух ты! – воскликнула Частава, увидев, как Васса появилась там же, где исчезала.

– Это было растворение, – улыбнулась спутница Абаша и ласково посмотрела на дочь. – Рано или поздно вы научитесь полностью сливаться с камнем. Никто не сможет вас увидеть! Но помните, что если к вам прикоснутся, то чары спадут!

Около полугода понадобилась детям, для того, чтобы под руководством Вассы овладеть этим искусством. Оказалось, что растворяться в камне можно лишь на короткий промежуток времени. Даже сильнейшие воины племени не могли продержаться дольше ста ударов сердца. И то после этого им приходилось восстанавливать силы не меньше половины дня, чтобы попробовать спрятаться снова.

Как ни странно наибольших успехов в растворении достиг Дарен. Он мог слиться с камнем аж на шестьдесят ударов сердца. Как раз столько, сколько положено опытному порубежнику. Но ведь приёмышу было всего лишь восемь лет!

Когда Васса рассказала об этом Абашу, тот не поверил и самолично явился на их занятия. Увиденное его поразило и заставило глубоко задуматься. Похоже, в будущем из найдёныша вырастет великий воин, или же могущественный колдун. Но как такое вообще возможно?! Ведь Дарен всего лишь человек, правда со знаком дивьего рода на плече. Хотя брат вроде намекал, что мальчишка то не простой…

Абаш начал внимательнее приглядываться к найдёнышу. Благо тот жил у него в семье и следить за ним не составляло особого труда. Оказалось, что Дарен не боится темноты и видит в ней не хуже любого дивья, довольно вынослив и, кроме того, вот что самое странное, не бережётся огня! Да он может руку засунуть в пламя и ничего! Говорит лишь, что тепло приятное чувствует.

За свои сто пятьдесят лет Абаш видел людей лишь дважды. Наверху, в Лесу. Да и то издали. Особого впечатления они тогда на стража границы не произвели. Одежда убогая, да оружие скверное. Те ещё воины. Но неужели людские дети все, такие как Дарен?!

Об этом порубежник спросил Молчана, опытного следопыта, которому не раз приходилось иметь дело с людьми. Тот лишь хмыкнул, да процедил сквозь зубы: «Люди нам не чета. И огня боятся. Ещё как.»

Затем пожал плечами и замолчал. Больше ничего существенного Абашу выяснить у следопыта не удалось. Оставалось только ждать очередного визита брата и спросить у него. Может он, что про людей новое скажет?

Между тем обучение детей продолжалось. Следующим умением необходимым всем кто хочет выжить в пещерах, было нахождение. Или, если использовать более древнее название – путивидение.

– В подземельях нет одинаковых камней, – говорила детям Васса, – и здесь нет одинаковых пещер. Вы должны научиться чувствовать камень и тогда сможете найти дорогу домой из любого места.

И тут, в самый разгар урока, непоседа Барвин дёрнул Частаву за косу. У неё ведь были такие же роскошные зелёные волосы, как и у матери. Так что хочешь, не хочешь, а рука сама потянется! Частава повернувшись к нему, от души треснула сына кузница по лбу.

– Довольно! – в голосе Вассы послышались металлические интонации. – Барвин быстро встал! Возьми камень.

Шмыгнув носом, нарушитель дисциплины поднялся с плетёного коврика на котором сидел и, понурившись, побрёл к наказательному камню. Кара за проступок состояла в следующем. Камень, представляющий из себя солидных размеров булыжник (по детским меркам), нужно было поднять и, держа его на вытянутых руках, присесть с ним столько раз, сколько скажет наставница. В случае отказа это сделать, провинившегося ждала жестокая порка.

– Десять, – велела Васса, глядя, как Барвин поднял камень. – Дарен, считай.

– Один, два, три, – приёмыш смотрел на приседающего сына кузнеца без всякого злорадства. А вот Частава показала тому язык.

– Восемь, девять, десять! – закончил Дарен.

– Садись на своё место, – Васса окинула взопревшего Барвина грозным взором. – И подумай над своим поведением!

– Простите меня, – еле слышно произнёс тот.

– Сиди уже, – Васса махнула рукой. – Итак, продолжим наше занятие. Камни. Посмотрите на них.

Спутница Абаша нагнулась и подняла с полу пещеры три небольших обломка скалы. Разумеется, она приготовила их заранее и теперь, когда наступил подходящий момент, передала камни детям.

– Возьмите их. Вы уже знаете, как растворяться в камне, но теперь от вас требуется другое. Сосредоточьтесь на кончиках своих пальцев. Представьте, что из них выходят тонкие нити, которые погружаются в камень. Проникните в его суть!

Разумеется, поначалу ни у кого ничего не получилось. Они произносили вроде бы правильные слова с нужной интонацией, пытались очистить свой разум от посторонних мыслей, внимательно следили за каждым жестом Вассы да всё без толку!

– Не отчаивайтесь! – утешала их она. – Ни у кого не получалось сделать это с первой попытки. И со второй тоже. И даже со ста второй. Но рано или поздно у вас всё получиться. Надо только верить и пробовать. Снова и снова.

Целительница оказалась права и не права одновременно. Однажды, когда дети то так, то эдак вертели перед собой уже успевшие им изрядно надоесть камни, произошло нечто странное. Дарен, совсем чуть-чуть сжал обломок скалы, а тот возьми да и тресни! И не просто треснул, а разлетелся вихрем осколков, которые изрядно поранили нос и щёки приёмыша. Хорошо хоть в глаза не попали! Обливаясь кровью и дико крича он повалился на спину.

Целительница не растерялась. Много лет живя на Дальней заставе, она видала раны и похуже. Да крови было много, но так ведь всегда бывает, когда на голове порезы! Хвала богам, они оказались неглубокими, так что благодаря целебным мазям и наговорам, через два дня от ран не осталось и следа.

– Как? – спрашивала она Дарена, – Как тебе удалось сделать такое?

– Я…не знаю, – приёмыш понурился и шмыгнул носом.

– Успокойся, – целительница погладила его по голове. – Тебя никто не винит и не собирается наказывать. Просто скажи, КАК?!

– Я смотрел на камень, а пальцы зачесались. Кончики. Нет не так! Тепло, я чувствовал тепло, а потом камень треснул! – на одном дыхании протараторил Дарен. – Вот так.

Васса задумчиво посмотрела на приёмыша. Может, идея учить его как самого обычного дивья была не такой уж и удачной? Возможно, правы те, кто считал, что найдёныша не следовало допускать к тайнам их народа? Но ведь он носит на плече знак огня, зал Четырёх Стихий признал его! Это значит, что Дарен, пусть не по крови, но по духу их родич! Разве можно оставить сродника неучем?!

Поздно вечером, когда дети улеглись спать, у неё состоялся серьёзный разговор с Абашем. Тот тут же припомнил сказанные кем-то давно слова, что дескать найдёныша достаточно было обучить языку и хватит. Не воспитать из человека дивья, как не пытайся. Уж слишком мы разные.

– Да какой он человек! – в сердцах воскликнула целительница, выслушав своего спутника. – Сам что ли ещё не понял? Любой другой человеческий детёныш на его месте уже давно бы помер! Мы тут солнца месяцами не видим, сидим себе да пауков едим.

– А что не так? Вкусно же! – недоумённо буркнул страж границы.

– Что не так? – передразнила его спутница. – Всё! Да только Дарен, он такой же человек как ты или я! Внешне – похож, этого не отнять. Но не может человек утворить такое, что сделал сегодня он. Не-Мо-Жет.

Целительница выдохнула и попыталась успокоиться.

– С братом твоим поговорить надобно.

– Послать гонца в центральные пещеры? – предложил Абаш.

Васса несколько мгновений молчала, а потом медленно проговорила.

– Нет. Не стоит. Это может привлечь излишнее внимание. Рурх ведь должен скоро нас навестить?

Теперь замолчал Абаш. Дивий начал загибать пальцы и что-то шептать.

– Он придёт через две, ну может через три седьмицы, – страж границы наконец выдал результат своих подсчётов.

– Вот и славно, – Васса впервые за весь вечер улыбнулась. – Тогда подождём.

– Надеюсь больше ничего не случиться, – Абаш нахмурился. – Может запретить ему играть с Частавой?

– Да ты что! – целительница вплеснула руками. – Они же не разлей вода! Куда она, туда и он.

Это было действительно так. Дочь стража восприняла появление человеческого детёныша в их доме как нечто само собой разумеющееся. А то, что у него кожа белого цвета и волосы рыжие, так это не беда. Ведь с Дареном так интересно играть и он никогда не дёргает её за косу!

– Ладно, – страж немного расслабился. – Поступай как считаешь нужным.

Спустя несколько дней занятия возобновились. Только теперь Дарен сидел немного в стороне от двоих детей и сжимал в ладонях совсем уж маленький камушек.

– Обхватите его обеими руками, – наверное уже в сотый раз повторяла Васса. – Потом…

– О-ох, – изумлённо выдохнул Барвин, уставившись на камень в своих руках. Тот на несколько мгновений стал розовым, а затем принял свой обычный цвет.

– Получилось! У тебя получилось! – воскликнула целительница. – Молодец.

Через два дня, тоже самое смогла проделать Частава, а затем её успех смог повторить Дарен. И на этот раз у него в руках ничего не треснуло.

Разумеется, Васса учила детей не только растворению и путиведению. Частенько она рассказывала им об окружающем мире и правилах поведения в нём. Она говорила о том, что к вождю, шаману, главе рода и другим достойным мужьям нужно обращаться «добродий», а к их супругам «добродия». Ещё жена стража рассказывала, что кроме дивьего есть лесное наречие и язык людей. Васса также поведала, что наверху существует множество опасностей, неведомых тем, кто живёт в пещерах.

Однажды в занятиях наступил перерыв. Так уж случилось, что в лазарет принесли двоих дивьев тяжёло раненных на рубеже. Твари из Диких земель в очередной раз попробовали границу на прочность.

В своих мыслях Дарен не раз грёзил о рубеже. Какой он? Найдёныш слышал от взрослых, что граница между пещерами дивьев и Дикими землями проходит по берегу реки, только вот до неё детей не допускали. А на все мольбы и просьбы со стороны Частавы и Барвина, взрослые непреклонно отвечали одно и то же: «Вот исполнится вам девять лет, пройдёте Испытание, тогда и на речку вас пустим».

Целительница находилась с раненными почти круглосуточно и не могла заниматься детьми. И теперь у них оказалось масса свободного времени, которое нужно было на что-то потратить.

Заводилой как обычно выступил Барвин.

– Айда в лиловую пещеру! – предложил он

– Далеко-о, – протянула Частава и наморщила носик.

– Да ладно, пойдём. Что дома-то сидеть? – сын кузнеца сделал робкое движение, словно собираясь коснуться её руки, но в последний момент остановился. Видимо вспомнил о фингале, который ему недавно поставила Частава. Хорошо хоть на тёмной коже синяка почти не было видно!

– Дарен, ну скажи ей! – теперь он обратился к приёмышу.

– Что? – Дарен перевёл взгляд с Барвина на Частаву и отчего-то покраснел.

– Так вы пойдёте или нет?! – сын кузнеца начал терять терпение.

– А что я маме скажу? – продолжала сомневаться Частава. – А если папа узнает?

– Да никто ничего не узнает! Пойдём сразу после обеда, а к ужину вернёмся обратно!

– А вдруг заплутаем? – Дарен задал вполне разумный вопрос.

– Не-а, – Барвин самодовольно ухмыльнулся. – Я там с отцом уже три раза был. Дорогу знаю.

– Ладно, – Частава посмотрела на сына кузнеца. – Уговорил. Только надо к ужину вернуться!

– Не боись, – Барвин упёр руки в бока, – всё сделаем.

Оставшееся до обеда время они играли в прятки в соседней пещере. Несмотря на то, что её уже давным-давно облазили вдоль и поперёк, в силу своих огромных размеров это место идеально подходило для всяческого рода игрищ. Огромные валуны лежащие на полу, полосы светящегося мха на стенах и причудливая игра теней – всё это давало хорошую пищу для воображения.

Легко было представить, что вон тот большой камень это страшный чёрный медведь, который по ночам приходит из Леса и бродит по посёлку. Зверь заглядывает в дома и ищет непослушных детей. А та серая колонна, наверняка злобный морл, который притаился во тьме и внимательно следит за ними своими глазами – кристаллами!

Дети так заигрались, что едва не пропустили обед. Хорошо хоть Дарен, услышал низкое гудение и крикнул остальным:

– Пора!

Изо всех сил они побежали через пещеру, петляя между валунами и перепрыгивая трещины в полу, но всё равно чуть не опоздали. Миновав сигнальный столб, на вершине которого ещё дрожал медный лист издавая низкие, унылые звуки, Дарен и Частава встали перед навесом. Барвин же улизнул к отцу, в кузницу.

За длиннющим столом уже сидели Абаш с женой. По правую и левую руку от них занимали свои места порубежники. Так уж было издавна заведено на Дальней заставе, что хранители границы и их семьи один раз в день едят вместе.

– Где пропадали? – Абаш грозно посмотрел на Дарена.

– Мы в прядки. Играли, – ещё не отдышавшись после бега, ответил он.

– Здесь рядом, в пещере, – добавила Частава.

– Садитесь, – отец сурово свёл брови и кивнул головой на стол.

Когда, наконец, все расселись, то из дома вышел кухарь, с большим трудом таща исполинских размеров горшок. За дивьем шёл помощник. Он нёс деревянный паломник и два подноса с лепёшками.

– «Уха! – радостно подумал Дарен, почувствовав идущий из горшка аромат. – Наконец-то!»

Несмотря на близость реки, рыбу на заставе ели не часто. Всё больше пауками обходились, на что имелись свои причины. Во-первых, за ними не нужно было охотиться. Мясных пауков держали в расположенной неподалёку пещере. Ну а во-вторых, рыба водящаяся в текущей рядом реке, разительно отличалась от той, которую ловили в других местах.

Здешняя рыбка была в пол локтя длиной, да ещё и панцирем покрыта! Ну и разумеется имела зубы вострые, куда нынче без них. Ловить такую – дело трудное и неблагодарное. Чуть зазеваешься и без руки останешься, а то и вообще живым с рыбалка не вернёшься!

Поэтому дивьям приходилось обходиться пауками. Ну ещё может иногда охотники с поверхности что приволокут. Но это случалось редко, да и на всех ведь не напасёшься! Если пересчитать, то на заставе почитай пять с лишним десятков ртов наберётся! Попробуй прокорми такую ораву одной лишь охотой!

Так что уха была редкостью. И именно поэтому, ей так обрадовался Дарен. Сказать по правде, он не очень любил мясо пауков, в каком бы виде оно не было приготовлено. Но приходилось терпеть. Не сидеть же голодным? До пяти лет его ещё как-то пытались кормить с оглядкой на человеческую природу, но потом видимо махнули рукой и стали давать то же, что и остальным дивьям.

Миска Дарена опустела в считанные мгновения. Он тщательно облизал ложку и посмотрел по сторонам. Хотелось попросить ещё, но было боязно.

– На, малец, держи! – кухарь, заметив его мучения, зачерпнул половником со дна горшка всю оставшуюся там уху и щедро бухнул в миску.

– Спасибо, – тихо поблагодарил найдёныш и споро заработал ложкой.

Вторым блюдом подали фаршированных пауков залитых кисло-сладким соусом. Дарен мысленно застонал, но виду не подал. Он уже вполне наелся, так что отломил от лепёшки кусочек и макнул его в соус. Вку-у-усно! Правда пить потом хочется.

Кухарь вместе с помощником внесли чан с сурьей. Молчан и ещё двое дивьев целую седьмицу собирали наверху подходящие травы, а потом ещё седьмицу сушили. Напиток из них получился отменный!

Выдув полную кружку травяного чая, Дарен аж зажмурился от удовольствия. Поглядев на Частаву, он увидел, как та высасывает мясо из паучьей лапы. Приёмыш быстро отвернулся и услышал как Абаш тихо говорит своей жене.

– Рурх Вестника прислал. Дня через три здесь будет.

– Хорошо, – также негромко ответила она.

Её взгляд встретился с глазами Дарена. Васса вымученно улыбнулась ребёнку и потянулась за пауком. Целительница всю ночь не отходила от раненных и сейчас у неё не было желания вести разговор.

После обеда, дети собрались у выхода из пещеры.

– Ну как, не попало вам? – поинтересовался Барвин.

– Нет. А чего ж ты ушёл, а? – ехидно спросила Частава.

– А что я? Мы ж с отцом не хранители границы. Кушаем отдельно, – сын кузнеца с лёгкостью парировал её замечание.

– Ладно уже, хорош! – прервал их Дарен, не давая разгореться спору. – Веди нас.

Барвин молча повернулся и зашагал к туннелю. Переглянувшись друг с другом, дети последовали за ним. Они миновали с пяток пещер, а затем вышли к перекрёстку. Дальше на стенах уже не было ни светящегося мха, ни кристаллов, ни тем более бездымных факелов.

Как и дивьи Дарен неплохо видел в темноте, но всё же предпочитал идти со светом. Частава похоже была того же мнения.

– Темно как тут, – дивья поёжилась.

– Глядите, что у меня есть! – Барвин вытащил из-за пазухи три кругляша. Небольшие, размером где-то с полкулака.

– И что это? – Частава насмешливо посмотрела на сына кузнеца.

– Их мой батя уже целую седьмицу делает. У нас в кузнице таких целая корзина стоит!

– Но зачем?! – Дарен уставился на лежащие в ладонях дивья кругляши.

– Возьми один. Сам увидишь, – ухмыльнулся Барвин.

Приёмыш взял кругляш. На ощупь показалось, что тот сделан из паучьего шёлка, а внутри вроде как песком набит.

– Сдави его!

Дарен колебался.

– Ну! – прикрикнул Барвин.

Найдёныш сжал кулак.

– Сильнее!

Дарен надавил. В кругляше что-то хрустнуло, и тут же сквозь пальцы хлынул поток голубого цвета.

– Ой! – испугавшись, он выронил кругляш.

– Ты, глупый! – Барвин наклонился и поднял кругляш. – Он светит, но не обжигает. Лови!

Сын кузнеца метнул светящийся шар Частаве. Дивья ловко подхватила его и подняла над головой. Призрачно – голубой свет тут же залил пещеру.

– Как вам, а? – сын кузнеца гордо посмотрел на детей.

Дарен показал ему большой палец, Частава же молчала, раскрыв рот от изумления.

– Ну, так мы пойдём или так и будем стоять здесь? – Барвин аж притопнул от нетерпения. – Держи!

Второй кругляш он передал Дарену. Теперь у каждого из них было чем осветить себе путь. Барвин опять вышел вперёд и повёл их маленький отряд дальше. Похоже, сын кузнеца действительно хорошо знал дорогу. По крайней мере, вёл их уверенно, а когда выходил на перекрёстки, то не задумывался о выборе дальнейшего пути.

– Устала я! – неожиданно сказала Частава. – Долго ещё?

– Да почти пришли! – горячо воскликнул Барвин.

– Ох…

– Давай отдохнём, а? – попросил Дарен.

Посмотрев на Частаву, сын кузница кивнул. Отыскав подходящий валун они, уселись на него, предварительно подстелив подстилку, предусмотрительно захваченную из дому Барвином. Ведь известно, что на сырых камнях сидеть нельзя! Недаром об этом постоянно напоминают родители.

– А он не погаснет? – спросил Дарен указывая на кругляш.

– Нет! – быстро ответил Барвин.

– Уверен? – в голосе Частавы отчётливо прозвучало сомнение.

– Да они полдня могут гореть, не меньше! Я видел в кузнице! – горячо воскликнул Барвин.

– Ну, тогда хорошо, – успокоился найдёныш.

– Воздух тут не такой как у нас, – Частава внезапно сменила тему разговора. – Другой…

На несколько мгновений все замолчали. Принюхались. И точно, вроде чего-то не хватает.

– Кузницы здесь нет, – буркнул Барвин.

– Точно! – одновременно воскликнули Частава и Дарен.

Действительно, кузница в посёлке стражей хоть и работала обычно всего день - два в седьмицу, однако дыма давала изрядно. Впрочем, после того, как шаман подсказал отцу Барвина вставить в трубу несколько кусков особой ткани наложенных друг на друга и пресыпанных купленным у подгорников древесным углём, дышать стало гораздо легче. Однако разница между здешним воздухом и тем, что на Заставе, всё равно казалась разительной.

– Отдохнула? – спросил Барвин.

– Да, – Частава встала с камня. – Идём.

Последнюю часть пути они почти не разговаривали. Коридор, по которому шли дети сузился так, что иди приходилось друг за другом. Тут уже даже при большом желании, словом не перекинешься!

– Вот она! – воскликнул идущий первым Барвин и высоко поднял кругляш над головой.

Они достигли своей цели! Дети вошли в пещеру пол, стены и потолок которой отливали лиловым светом. Казалось, что они попали внутрь огромного сверкающего кристалла.

– Как красиво… – тихо сказала Частава. Она подошла к стене и долго-долго смотрела на неё, затем несмело дотронулась рукой.

– Камень холодный! – предупредил её Барвин.

– Знаю.

Дарен отошёл в сторону и тоже начал рассматривать стену. Его уже как-то приводили сюда года полтора назад, но он почти ничего не помнил о той прогулке. Сейчас всё здесь выглядело новым и незнакомым. Он осторожно дотронулся до стены и провёл пальцем вниз. Камень оказался очень холодным и скользким, словно его только что подняли откуда-то со дна подземной реки.

Найдёныш медленно пошёл вперёд, освещая себе дорогу кругляшом. Пещера была не очень большая, так что Дарен довольно быстро добрался до её центра. Здесь из пола вырастала массивная колонна. Высотой в три его роста, она на пол локтя не доходила до потолка. Странно, но по цвету колонна была гораздо темнее чем пол или стены.

Отчего-то она привлекла внимание Дарена. Приёмыш всмотрелся в неё повнимательнее и на мгновение ему показалось, что в глубине он уловил чьё-то движение. Дарен протянул руку и…

– Вот ты где! – за спиной раздался голос Частавы.

Приёмыш вздрогнул и обернулся. На него внимательно смотрела дивья.

– Ну как? – радостно спросил возникший из-за её спины Барвин. – Нравится?

– Да…– согласился Дарен.

– А вы ещё не хотели идти! Смотри, какую штуку покажу!

Сын кузнеца обошёл колонну, нагнулся и ударил кулаком.

– Бомм! – низкий вибрирующий звук казалось, пошёл со всех сторон. Он то усиливался, то внезапно затихал, чтобы в следующий момент зазвучать снова и лишь спустя долгое время окончательно растаял в ушах.

– Ух, ты! – восхищённо произнесла Частава. – Я тоже так хочу! Покажи, где вдарить?

– Иди сюда. Вот тут, смотри, – Барвин указал на нужное место.

– Донн!

Теперь звук был совсем другой. Более мягкий и нежный. Дарен аж заслушался.

– А ты чего стоишь? – Частава выглянула из-за колонны.

– Ну-у…

– Что, не хочешь вдарить?!

– Я?

– Давай! – Частава решительно махнула рукой.

Дарен подошёл к ним. Повинуясь указанию Барвина, он ударил кулаком по колонне. Ничего. То есть нет, слабый шлепок от удара конечно дети услышали и всё. Больше никаких звуков.

– Не понял, – озадаченно произнёс сын кузнеца. – А ну-ка вдарь ещё!

Приёмыш последовал его совету. Двинул так, что заныли костяшки пальцев. И по-прежнему ничего!

– Тю! – Барвин хмыкнул и замахнулся на колонну. По пещере вновь поплыл густой, торжественный медныйзвук. – Вот как надо!

Раздосадованный Дарен ещё несколько раз ударил колонну, а потом даже ногой пнул. И всё равно ничего не произошло!

– Слабак! – громко произнёс Барвин.

– Заткнись! – Дарен сжал кулаки.

– Сам заткнись!

– Замолчите оба! – Частава заорала так, что в ушах зазвенело.

Она взяла Дарена за руку и с вызовом посмотрела на сына кузнеца:

– Веди нас домой. Я устала.

Тот что-то невнятно пробурчал, бросил последний взгляд на колонну и двинулся вон из пещеры.

– Спасибо, – прошептал Дарен Частаве.

Ей показалось, что в неверном свете отбрасываемом кругляшами его лицо потемнело. Вглядевшись, Частава поняла, что приёмыш покраснел. С чего бы это?

– Сколько мне ещё ждать? – из темноты донёсся раздражённый голос Барвина.

– Идём уже! – крикнула в ответ Частава.

Вместе с Дареном, они пошли к выходу. Вскоре их шаги стихли, а отблески света, отбрасываемые кругляшами исчезли. В пещере вновь воцарилась тьма и тишина. Как будто и не приходили сюда никогда никакие шумные дети.

Впрочем, спокойствие оказалось обманчивым. Внезапно, откуда-то с низу колонны раздался сильный треск. Так, падая под ударами лесоруба, стонет сосна. Звук становился всё сильней и сильней и вот основание колонны, там куда бил Дарен, прорезала глубокая трещина.

Из неё хлынули лучи голубого света, причудливо осветившие стены и пол пещеры. Также они высветили чью-то тёмную фигуру, замурованную в глубине колонны. Её размытые очертания трудно было разглядеть, однако ж это существо казалось довольно высоким, по меньшей мере на голову выше любого дивья.

Из трещины высунулась шипастая нога. Длинная и гибкая, она была покрыта костяной броней и заканчивалась четырьмя когтистыми пальцами. Дёрнувшись, они оставили на полу глубокие борозды. Больше никаких действий существо сидящее в колонне не предприняло. Очнувшись от многовекового сна, оно принялось терпеливо ждать своего освобождения.

На поверхности колонны начали выступать капли влаги. Постепенно их становилось всё больше и больше. Снова раздался треск и колонна осела вниз. Не меньше чем на пол локтя!С её боков градом покатились потоки воды и, словно кусок масла выставленный на жаркое солнце, она начала таять.

Трещина стала больше. Теперь сквозь неё можно было разглядеть коричневатое брюхо и часть второй ноги. Существо по-прежнему не шевелилось.

От верха колонны откололся изрядный кусок и упал вниз, разбившись на десятки хлынувших во все стороны осколков. В образовавшейся дыре показалась голова чудовища. Треугольная с двумя огромными фасеточными глазами, она сидела на длинной суставчатой шее. Разведя мощные жвалы в стороны тварь зашипела. Она наконец почувствовала, что её время пришло и мощно рванулась всем телом.

Хрясь! Остатки колонны разлетелись на куски и чудовище полностью освободилось. В центре пещеры, освещённое исходящем от осколков затухающим светом, встало невероятное создание. Серо-коричневого окраса, с длинным продолговатым свисающем к полу брюшком, оно медленно повело головой из стороны в сторону, то раздвигая, то сжимая жвалы. У освободившегося из каменного плена чудовища было шесть лап. Каждая гнулась в двух местах, а пара передних была раза в два толще остальных и заканчивались длиннющими когтями .

Тварь сделала неуверенный шаг вперёд, пошатнулась, но не упала. Многолетнее сидение в колонне не прошло бесследно, сейчас она была голодна и слаба. Ей требовалось найти пищу и как можно скорее.

Рурх, шаман племени дивьев, решительно шёл по коридору. С мрачным лицом, в своих развивающихся чёрных одеждах он нагонял страх на окружающих. Поэтому, каждый встреченный им соплеменник почтительно кланялся и старался как можно быстрее уступить дорогу. На приветствия Рурх не отвечал. Сегодня был важный день и от шамана требовалось максимальное сосредоточение.

Он свернул в боковой туннель, молча пройдя мимо охраняющих его воинов. Кроме них больше никого из дивьев здесь не было. С давних времён так повелось, что только шаман племени и вождь могли проходить по этому коридору, как две капли воды похожему на тот, что вёл в Зал Четырёх Стихий. В конце туннеля стояла массивная двустворчатая дверь из мирадита, крепчайшего из всех известных металлов. Её края были покрыты искусной вязью из рун, которые вспыхнули зелёным светом, стоило лишь шаману прикоснуться к одной из них.

Повинуясь мысленному приказу, створки начали медленно расходиться. Рурх глубоко вздохнул и попытался успокоиться. Но всё равно чувствовал, как дрожат от волнения руки. Шаман не был здесь три года и боялся того, что ему предстояло увидеть. Дождавшись, когда в проход между створками можно будет зайти, он сжал кулаки и шагнул внутрь.

Как только он появился в пещере, то один за другим начали загораться воткнутые в стены факела. И, через несколько мгновений, их свет залил всё вокруг. Пещера, как оказалось, была с круглыми стенами и гладким потолком, без малейших следов сталактитов. На полу, в овальной выемке, размерами примерно десять на пять шагов, искрилась синяя гладь воды.

Шаман подошёл к рукотворному пруду и внимательно вгляделся в него. Вода забурлила и начала расходиться на две стороны. Вскоре уже можно было разглядеть дно. Там, среди куч камней и мокрых стружек, лежала длинная чёрная палка.

Рурх потемнел лицом, но не сказал ни слова, а лишь поднял руку. Посох медленно взлетел со дна и лёг прямо в ладонь шамана. И тут же стены воды, сдерживаемые до этого неведомой силой, сомкнулись. Поднявшиеся брызги изрядно замочили одежду дивья, но он не обратил на это никакого внимания. Шаман внимательно осматривал посох.

Признаться тот был хорош. Иссиня чёрный, покрытый вьющейся змейкой рун, он удобно лежал в руке. Шаман несколько раз повернул серебряное кольцо, которое опоясывало дерево в двух пальцах от навершия посоха. Оно провернулось как надо, с некоторой натугой. Так и должно быть.

– Один, – прошептал шаман, – только один.

Вечером он пришёл в покои вождя. Тот, как обычно налил старому другу пива и, не перебивая, выслушал его рассказ. Лишь в конце с горечью произнёс:

– Опять!

– Да, мой вождь, – хмуро ответил Рурх. – Я перепробовал всё что мог. Ничего не выходит. Это моя вина.

– Да брось! – Гтар стукнул кулаком по столу. – Это началось давно. Сам ведь знаешь.

– Угу, – Рурх сделал изрядный глоток и задумался:

« – Когда-то, многие сотни лет назад, на родине мы из семи заготовок получали пять-шесть посохов. Затем, когда прибыли сюда, два-три. А последние три десятка лет, только один. Ну а что будет дальше? Чем если вдруг такое случиться воевать с Лесом? Нас просто сомнут числом. Хорошо хоть у них самих наверху изрядные раздоры ».

– Ну почему всё так происходит?! – подобный вопрос вождь задавал уже не в первый раз.

– Разные есть соображения. Наставник мой считал, что всё дело в воде. Не такая мол она в этих пещерах. А его наставник думал, что здешний воздух губителен для огненных посохов. А его…

– Довольно! – вождь поднял руку, прерывая шамана. – Итак тошно. Что делать то будем?

– Тех запасов, что у нас есть, вполне достаточно для защиты границ. Тем более на заставах посохи то не каждый день применяют. Стараются обходиться простым оружием. Так что одного посоха обычно хватает на несколько лет. Если конечно заряд в нём с умом расходовать.

– А если… – вождь прищурился, – война?

– С кем? – шаман саркастически усмехнулся. – С подгорниками нам делить нечего, а Старый и Изначальный лес всё никак друг с другом не разберутся. Им не до нас сейчас.

– Твоими бы устами, – пробурчал вождь. – Ну а вдруг кто новый из нижних пещер полезет? Или из-за Рубежа захотят попробовать нас на прочность?

– Тогда будет беда.

– Вот и я про что, – Гтар нахмурился.

Довольно долго дивьи молчали. Просто пили пиво и не говорили ни слова. Наконец шаман, утёр рот рукавом и извлёк из складок одежды предмет по форме чем-то напоминающий круглый пирожок. Тёмно – серого цвета, он весь был покрыт белыми разводами. В середине же находилась небольшая выемка.

– Есть и благая весть, – шаман положил «пирожок» на стол. – Вот что изготовили наши оружники.

– Что это? – изумился вождь.

– Боевой ёж, – коротко ответил шаман. – В каждом семь дюжин игл. Вот таких.

Шаман вновь порылся у себя за пазухой и продемонстрировал Гтару иголку. Совсем крохотную и тонкую. С полмизинца, не больше.

– И что с этим ежом делать?

– Если сильно надавить большим пальцем вот сюда, – шаман указал на выемку, – то должно щёлкнуть. А, через четыре удара сердца ёж ощетинится сотней игл. Затем их выбросит. Во все стороны.

На лице вождя заиграла скептическая улыбка. Он потянулся к пирожку.

– Осторожно! – предупредил шаман. – Иглы легко пробивают плоть и кости. Даже обычную броню, если та конечно не зачарована. На дюжину шагов вокруг ежа не остаётся ничего живого.

Рука вождя замерла, почти коснувшись пирожка.

– Вот как? – его брови изумлённо подпрыгнули. Он больше не улыбался.

– Это грозное оружие, – медленно проговорил шаман. – Не огненный посох конечно. Но оно сослужит нам службу верную, главное только к нему приноровиться.

– Много их уже сделали?

– Больно тонкая работа, – шаман отвёл глаза. – Пока что делаем по три ежа в сутки. Через месяц – другой может удастся и по пять штук в день получать.

– А что он белый такой?

– Так ведь соляной раствор. Им весь шёлк пропитан.

Вождь осторожно потыкал ежа мизинцем. Потом, решившись, взял его на ладонь. Взвесил. Сделал вид что замахивается. Пожал плечами.

– Непростая штука. Приноровиться надо, – задумчиво сказал он. – Ты вроде бы на Дальнюю Заставу с отрядом собираешься?

– Да.

– Возьми с собой этих ежей с дюжину. Пусть порубежники их опробуют и решат. По нраву им оружие новое придётся или нет?

– Сделаю, – шаман почтительно склонил голову.

– Сирина идёт с тобой?

– Да, мой вождь. Сейчас она отдыхает в гостевых покоях.

– Это же сколько она не была у нас? Лет пять?

– Угу, – Рурх поглядел в свою кружку, проверяя, не осталось ли там ещё пива.

– Завтра я поговорю с ней, – вождь решительно оттолкнулся ладонями от стола и встал. Рурху ничего не оставалось, как последовать его примеру.

– За ежей благодарю, – Гтар посмотрел шаману в глаза. – Но теперь ступай. Поздно уже. А мне надо о многом подумать.

Попрощавшись, они расстались. Шаман отправился в свои покои, а вождь опять уселся за стол и потянулся за новой кружкой пива. Настроение у него было невесёлое.

Через день на Дальнюю Заставу направился отряд из десяти дивьев. Первые два воина шли налегке, в дозоре, остальные же нёсли припасы для порубежников. Рулоны ткани, целебные мази, метательные ножи, зачарованные доспехи из паучьего шёлка, щиты, деревянные доски, светящиеся кристаллы, моховые подстилки и многое другое. Шаман вместе с Сириной замыкали процессию.

За прошедшие годы лесная воительница нисколько не изменилась. Всё также горели на её лице голубые глаза, по-прежнему позвякивали две рунные сабли, перекрещенные у неё за спиной, а роскошная грудь, колыхаясь при ходьбе, неизменно отвлекала шамана на неподобающие мысли.

– Кхм, – Рурх прочистил горло и, сделав над собой определённое усилие, посмотрел в лицо воительнице. – Добродия, есть ли какие вести из Изначального леса?

– Скрыли иногда пересекают границу, но очень редко, – ответила она. – Стоит им только увидеть кого-нибудь, так тут же пускаются наутёк.

– Не поведаешь ли мне историю вражды, что идёт меж Старым и Изначальным лесом? – попросил шаман. – Очень уж знать охота, с чего там у них всё началось?

Услышав эту просьбу Сирина рассмеялась.

– Ты спрашиваешь об этом у меня? Да я сама в Лес пришла пятнадцать лет назад. Всё что я знаю – это чужие рассказы о тех временах. Тем более что вражда длится уже не одну сотню лет. Неужели ты веришь, что я расскажу тебе что-то новое?

– У нашего народа есть разные предания, – глухо ответил шаман. – Но всегда полезно услышать и чужое суждение.

– Что ж, – Сирина тряхнула головой, отчего её пышные волосы разметались по плечам. – Коли охота тебе время в дороге скоротать, тогда слушай.

Было у Хозяина Леса два сына, звали их Нур и Кощь. Без особой приязни к друг другу жили братья, но батюшка крепко их в кулаке держал и не давал вражде разгореться. Но вот, однажды в Лес пришли незваные гости. Вы – дивьи. Тогда-то и началась война.

Хоть и мало вас было, но с собой принесли вы страшное оружие – посохи огненные. Хозяин Леса в схватке убил вашего главного шамана, но и сам пал в бою. Тогда Нур, как старший в семье, вступил во владение Лесом. Он, в отличие от своего батюшки, понимал, что если дивьев и удасться одолеть, то победа обойдётся слишком дорого. И не стал мстить за его смерть, а пошёл на переговоры.

– А что же Кощь? – перебил её шаман.

– Принял всё как должное. По крайней мере тогда всем так показалось.

– Подлесье, – невпопад сказал шаман, – нам предложили занять Подлесье.

– Да, – согласилась с ним Сирина. – Его пещеры тянутся вплоть до самых Замковых гор. Здесь есть где развернуться. Поэтому вы и согласились.

– Мы потеряли многих, пока завоевали это место, – напомнил ей Рурх.

Лесная воительница ничего не ответила, лишь кивнула. Какое-то время они шли молча, затем девушка продолжила беседу:

– В подземельях были свои жители, но вы истребили их и закрепились на обширной территории. Но сил на то, чтобы завоевать подгорников у вас не хватило. Вам оставалось лишь удерживать занятые пещеры.

– Как видишь, мы преуспели, – шаман криво усмехнулся.

Сирина, словно не расслышав это замечание, сказала:

– И вот тогда Кощь предложил брату собрать огромное войско и напасть на дивьев. Ибо смерть их отца должна быть отомщена. Но Нур отказался. Ещё слишком свежа была память об устроенных дивьями во время войны в Лесу великих пожарах. Кощь страшно разгневался и обвинил старшего брата в трусости. Затем куда-то исчез.

Несколько седьмиц младшего брата не было слышно и видно, но потом он прислал весточку Нуру. Кощь предлагал встретиться и поговорить. Один на один. Нур согласился. Встречу назначили возле огненной купели. То место издавна считалось особым и почитаемым. Оно располагалась в самой дремучей чащобе Леса. Я там никогда не была, но говорят, что это дыра в земле из которой бьёт неугасаемое пламя.

– Видал я такие дыры в нижних пещерах, – произнес шаман. – Ничего в них нет удивительного. Просто трещина в камне, а из неё воздух поднимается. Особенный. Если хоть малейшую искру в той пещере уронить, то полыхнёт так, что от тебя только одни головёшки останутся! А гореть потом может несколько лет!

– Вот как? – удивилась Сирина, – а ступени в эти трещины тоже снисходят?

Шаман, собирающийся сказать что-то ещё, поперхнулся и уставился на лесную воительницу.

– Я же говорю, особое то место. Земля от страшного жара так спеклась, что стала крепче скалы. А в ней, неведомо кем и когда ступени выбиты. Куда-то вниз идут, – Сирина указала пальцем на пол.

– А там, внизу что?!

– А я почём знаю? – Сирина хмыкнула и удивлённо посмотрела на Рурха. – Говорю же, не была я возле купели!

– Тревога! К бою! – с головы отряда раздались крики.

– Синюки, дюжины три не меньше! – к шаману подбежал один из дозорных. – К нам летят!

– Сбросить поклажу, разбиться по тройкам, стать спина к спине! – громко велел Рурх.

– Ты! – шаман указал на дозорного, – встанешь с нами.

– Что происходит? – прошептала Сирина ощущая, как её спины коснулся локоть Рурха.

– Синюки. Обычно эти твари парят над полом. Где-то на уровне твоей груди, – быстро проговорил шаман. – Бей в око и не дай себя ужалить! Берегись, их кровь обжигает!

Сирина кивнула. Она хотела расспросить шамана ещё, но не успела. Из-за поворота туннеля показались создания, которых Рурх назвал синюками. Они парили над полом, иногда касаясь его и тут же взмывая вверх. Больше всего синюки напоминали огромных, не меньше двух локтей впоперечнике медуз. В центре студенистого тела находился глаз. Самый настоящий, сине-зелёного цвета, с кулак величиной. Под синюком, когда он летел, волочилось с десяток тонких, белёсых щупалец.

– Харгш! – воскликнул шаман.

С его пальцев сорвались огненные капли и, через мгновение, пылающий шар врезался в первые ряды плывущих к ним тварей. Не меньше десятка синюков попали под удар, их тела лопнули, забрызгав остальных чем-то белым.

– Димак! – Сирина скрестила клинки. Они полыхнули рунами и с перекрестия, в сторону «медуз» ударила голубая молния. В пещере запахло грозой, а синюки не досчитались ещё дюжины своих сородичей.

Оставшиеся в живых не отступили. Наоборот, с быстротой, которую было трудно от них ожидать, пещерные твари набросились на дивьев. Сирина увидела, как трое из них с разгону налетев на одного воина, оплели того щупальцами и повалили на пол. Что произошло с несчастным дальше, она не заметила, так как к ней самой тут же подплыли двое. Одним взмахом она перерубила тянущиеся к ней щупальца и уклонилась от броска второй твари.

Капля белой крови с раненного синюка упала на рукав. Тот задымился.

« – Хорошо хоть не на кожу! – машинально подумала Сирина»

Взвизгнув, вгоняя себя в боевой раж, воительница отрубила от синюка изрядный кусок плоти. Второй попытался зайти сбоку, но был атакован шаманом и поспешил ретироваться. Изловчившись, Сирина ударила раненному противнику точно в глаз. Достала таки! Из разреза щедро плеснула фиолетовая жидкость, а синюк, начал медленно падать на пол.

Сирина оглянулась по сторонам. Бой уже закончился. В неверном мерцании брошенных на пол светящихся кристаллов были видны лужи белой жидкости – всё что осталось от грозных тварей.

К упавшему в самом начале боя дивью подбежал шаман. Присев на корточки, Рурх положил ему руку на грудь и замер на несколько мгновений, затем поднял голову. Встретившись взглядом с Сириной, шаман тяжело вздохнул.

– Мёртв, – Рурх указал на лицо воина вздувшееся чёрными рубцами. – Яд попал в кровь. Ничего нельзя сделать.

– Ты и ты, – шаман ткнул пальцем в дивьев. – На разведку. Остальным – распределить весь груз между собой. Скоро выдвигаемся.

Подобрав светящиеся кристаллы, воины разошлись, угрюмо переговариваясь друг с другом. Смерть на казавшемся безопасном пути, по которому они ходили без происшествий не первый год, подействовала на всех угнетающе.

Разведчики вернулись.

– Дальше туннель чист, – сказал один из них. – Но есть боковой проход, это из него синюки появились! Мы прошли на двадцать шагов вглубь. Там никаких следов, только белые пятна на стенах.

Рурх, выслушав доклад, нахмурился. Отпустив дивьев он посмотрел на Сирину.

– Сколько живу, никогда не видел столько синюков вместе. Неправильно это.

– Может, они бежали от чего-то? – предположила воительница.

Во взгляде Рурха мелькнуло сомнение.

– Что-то их выгнало из туннелей. Нечто настолько страшное, что они предпочли бежать, а не принимать бой. Может дивьи? – продолжала развивать свою мысль Сирина.

– Нет, – шаман почесал в затылке. – На полтора дня пути в пещерах нет наших поселений.

– Организуем поиски? – спросила лесная воительница.

Шаман отрицательно покачал головой.

– Нам нужно доставить груз на заставу. Нас ждут. Так что я отправлю Вестника. А там пусть вождь решает, что делать.

Рурх что-то крикнул стоящим неподалёку дивьям. Те мгновенно подошли, встав полукругом, в центре которого находилось тело погибшего. Шаман снял с него оружие и передал одному из воинов.

– Помоги мне, – шепнул он Сирине, – По нашим обычаям нельзя бросать тело в пещере на поживу разным тварям.

– Что я должна сделать? – также тихо спросила воительница.

– Когда дам сигнал, ударишь изо всех сил. Так чтоб даже пепла не осталось. Поняла?

Вместо ответа Сирина потянулась за саблями. Вытащив клинки, она прикрыла глаза и зашептала слова на неведомом дивьям языке. Шаман же запел. Низким голосом, к которому постепенно присоединялись все собравшиеся в туннеле воины. И вот торжественная мелодия поплыла под потолком. Всё дальше и дальше, всё выше и выше, она вырвалась из туннеля и, отразившись от сталактитов, так что те задрожали, ушла в камень пола.

По лбу шамана потекли капельки пота, а на концах пальцев заплясали красные огоньки. Он внезапно замолчал и Сирина открыла глаза. Неразборчиво прокричав какую-то фразу, дивий поднял руки над телом.

« – Пора! – подумала Сирина и скрестила клинки».

Они ударили почти одновременно. Огнём и молнией, да так, что от возникшей вспышки лесная воительница на несколько мгновений ослепла. Когда же перед глазами перестали мельтешить красные пятна, то она увидела, что тело исчезло. Там где оно лежало, на каменном полу остался лишь выжженный круг. Как того и хотел шаман.

Не говоря ни слова, Рурх лишь махнул рукой в темноту. Но его поняли все. Пора было уходить.

Вечером, на привале, сидя у пышущего жаром огневого камня, шаман глухо проговорил:

– Спасибо тебе добродия. За всё. Не знаю, справились бы мы без тебя. Уж слишком много было этих тварей.

– Я сделала всё что могла, – Сирина грустно улыбнулась. – Хочешь я дорасскажу ту историю о лесной войне?

– Если тебя это не затруднит, о добродия.

– Ну, так слушай, – воительница уселась поудобнее. – Никто не знает, что произошло между братьями, но со встречи вернулся только Кощь. Один.

– Он…убил своего… брата? – осторожно подбирая каждое слово, спросил шаман.

– Сиё есть тайна великая… – Сирина невесело усмехнулась. – Одни говорят, что Кощь победил Нура в честной схватке. Другие думают, что подло ударил в спину. Так или иначе, но старший брат погиб.

– А тело? Кто-нибудь видел тело?! – Рурх с хрустом вгрызся в сушёную лапу мясного паука.

– Нет, конечно! – Сирина с неудовольствием покосилась на жующего шамана. – Скорей всего Кощь бросил его в огненную купель.

– Толково придумано, – оторвавшись на мгновение от вкусной лапы, Рурх посмотрел на Сирину. – Мертвеца теперь не поднять и ничего у него не спросить. Нет тела – нет дела.

– Да, – лесная воительница согласилась со своим собеседником. – Кощь всегда был горазд на выдумки.

Гостья из Леса замолчала. Она смотрела на языки пламени, бегущие по краям горюч-камня и вспоминала услышанные ею рассказы. Когда чавканье со стороны шамана немного поутихло, она продолжила:

– Кощь начал собирать войско, чтобы напасть на вас. Но не все пошли под его руку. Ягибиха, Серый Волк, Баюн, стожары и многие другие обитатели леса отказались подчиниться его приказам. А водяной царь, объявил, что берёт под свою защиту Велеса, младшего и любимого сына Нура.

– Так это же…

– Да, – воительница не дала договорить дивью. – Велес, нынешний хозяин Старого Леса. Но в те времена он был ещё совсем ребёнком.

– И тогда Лес разделился? – утвердительно спросил шаман.

Сирина кивнула.

– Богинки и мавки ушли с Кощем. Также к нему присоединились Горгония и Лихоманка – сёстры трясавицы. Они заняли северные дубравы и часть соснового бора, выходящую к Болоту. Вот те места Кощь и прозвал Изначальным Лесом.

– Отчего так? – удивился дивий.

– Не знаю, – Сирина пожала плечами. – Я не спрашивала. Может, чтобы все кто слышит подобное название, исполнялись почтения?

Шаман фыркнул.

– Глупо, конечно, – воительница тоже улыбнулась. – Ну а те, кто остались, нарекли себя «Старым Лесом».

– Тоже неплохо, – хмыкнул Рурх.

– Такая вот история. Зато о войне с дивьями с тех пор никто и не помышляет. Всё меж собой грызутся, – Сирина развела руками. – Уж извини, рассказала тебе всё, что слышала от других. А верить али нет, тут уж решай сам.

– Благодарю тебя о, добродия, – серьёзно сказал шаман. – Ты отогнала мою печаль. А сейчас прости, но я должен послать Вестника.

С этими словами он подхватил лежащий рядом светящийся кристалл и встал с разложенной на полу подстилки.

« – Скрытничает, – огорчённо подумала воительница, глядя в удаляющуюся спину. – Осторожный больно!»

Между тем, шаман отошёл в самый дальний угол пещеры сжал кулак и прошептал несколько слов. Сквозь пальцы хлынул белый свет и Рурх раскрыл ладонь. На ней стоял Вестник. Крошечное, не больше мизинца существо взмахнуло прозрачными крылышками и посмотрело на дивья.

Шаман начал тихо говорить. Медленно и подробно он рассказал волшебному созданию обо всём, что случилось за сегодняшний день, после чего подкинул Вестника вверх. Миг и нету его! Быстрокрылый летун уже сегодня ночью добёрется до покоев вождя и в точности перескажет ему все слова Рурха.

«Мне бы вызнать такую волшбу, – с завистью подумала Сирина. – Так ведь не получится! Дивье это колдовство и только их…»

Рурх вернулся и сел рядом с ней. Покосившись на дивья, она заметила, как осунулось его лицо. Видать нелегко ему.

– Слишком много волшбы за один день, – словно отвечая на её мысли, проворчал шаман. – Устал я.

Сирина понимающе кивнула. Рурх подозвал одного из воинов и перекинулся с ним несколькими фразами на дивьем языке, после чего повернулся к гостье из Леса:

– Завтра нам рано вставать. Доброй ночи тебе.

– Доброй ночи, добродий.

В качестве ложа дивьи выделили ей подстилку изготовленную из шерсти какого-то пещерного животного. Сирина даже не поняла, что это был за зверь такой? Шерсть вроде на медвежью похожа, только вот цвета тёмно-зелёного. Так или иначе, лежать на ней оказалось весьма приятно. Спина совершенно не чувствовала идущего от каменного пола холода, а это в пещерах дорогого стоило. Эх, хорошо-то как!

С раннего утра на Дальней заставе царило оживление. Жёны воинов прихорашивались и шушукались друг с другом, целительница в последний раз проверяла гостевые покои, Абаш же придирчиво осматривал оружие и щиты своей дружины. Всё эти приготовления велись неспроста, поскольку именно сегодня ожидалось прибытие каравана из центральных пещер.

Такое событие случалось лишь раз в год, поэтому немудрено, что многие порубежники пребывали в радостно-возбуждённом состоянии. Даже огромные, с голову взрослого дивья, сторожевые пауки и те, сидя в своих охранных паутинах, беспокойно щёлкали жвалами.

Дети, пользуясь общей суматохой, убежали в пещеру смотрящих. Через неё проходила дорога, ведущая к Заставе и здесь же находился один из передовых постов охранения. В стене, на высоте в два дивьих роста располагалась удобная ниша, из которой вся пещера была видна как на ладони. Обычно в ней дежурил один воин и сегодня им оказался охотник-следопыт Молчан.

Внешне расслабленный, он внимательно смотрел в сторону туннеля. Мало ли кто оттуда появится? А вдруг гости незваные? Для таких, рядом со следопытом лежало с десяток дротиков. Ну а если же этого не хватит, то всегда можно дунуть в рог. Эхо разнёсёт звук далеко по пещерам и с Заставы прибудет помощь.

– Молчан! – звонко крикнула Частава, приложив ладони ко рту. – Впусти нас! Пожалуйста.

Следопыт посмотрел на них сверху вниз. На его чёрном лице нельзя было угадать ни малейшей эмоции.

– Дай посмотреть, а? – заныл Барвин.

Молчан исчез, словно растворившись во тьме ниши, но затем появился вновь. В руках он держал верёвочную лестницу. Размахнувшись, он бросил конец к ногам детей.

– По одному, – буркнул охотник. – Залезайте.

После короткой, но ожесточённой перепалки, первой наверх полезла Частава. Следом – сын кузнеца. Ну а Дарен соответственно, оказался последним.

Молчан крепко ухватил его за руку и помог перелезть через перебрик. Как оказалось, ниша в скале была достаточно глубока, чтобы в ней могло разместиться несколько воинов.

Подняв детей, следопыт смотал лестницу и уселся на скамейку стоящую возле перебрика. Опёршись локтями о камень и подперев щёки, он опять уставился на тёмный провал туннеля. Развлекать гостей, он вовсе не собирался.

– Не замай! – строго сказал охотник Барвину. Тот испуганно отдёрнул руку от дротиков стоящих возле стены. Длиной в полтора локтя, лёгкие, великолепно сбалансированные и остро наточенные, они казалось сами просили, чтобы их подержали.

Встав на цыпочки и выглянув из-за перебрика, Дарен принялся разглядывать пещеру. Обычно здесь царил полумрак. Воткнутый у входа кристалл, да бездымный факел в нише смотрящего давали мало света. Но сегодня был особый день и поэтому весь путь от туннеля ведущего в центральные пещеры и до дыры в стене из которой только что пришли дети, выложили кристаллами. Они располагались на расстоянии около пяти шагов друг от друга. Красные, белые и зелёные, светящиеся камни озаряли пещерную тьму, раскрашивая её в непривычные цвета.

– Ух! – воскликнула стоящая рядом Частава, – вот это да! Как их много!

– В кузнице моего отца кристаллов ещё больше! – неизвестно к чему добавил Барвин.

– Глядите! – крикнул Дарен.

Из туннеля вышли двое дивьев. Воины, одетые в лёгкие паучьи доспехи, сжимали в руках мечи. Поглядывая по сторонам, они сделали несколько осторожных шагов вперёд и остановились.

– Вижу вас! – хрипло рявкнул смотрящий и поднялся со скамейки. Следопыт помахал рукой давая знать, что всё в порядке.

– Видим тебя! – хором ответили воины. Затем один из дозорных скрылся в туннеле, второй же подошёл поближе.

– Благополучно ли добрались? – крикнул ему Молчан.

– Нет! На синюков напоролись. Дюжины три их было.

Услышав такую весть, следопыт аж крякнул от удивления. Виданное ли дело, чтобы пещерные твари такими большими стаями летали?

– Схоронили мы одного нашего, – дозорный опустил голову. – Не уберегли.

Молчан не успел спросить кого именно. Из туннеля показалась процессия, да ещё какая! Воины, согнувшиеся под тяжестью груза, медленно ступали и даже не глядели по сторонам. По приказу шамана сегодня они не делали привалов, стараясь поскорее добраться до Заставы, так что все изрядно устали.

Сердце Дарена забилось часто­-часто, как только он увидел, КТО ещё вошёл в пещеру. Рядом с дядей Рурхом шла женщина. Высокая, с пышными золотистыми волосами и голубыми глазами она была белая, такая же как и Дарен! Но кто же она?!

– Постой-ка! – на его плечо легла тяжёлая ладонь. – Не дёргайся так, а то за перебрик свалишься. А тут высоко, так что и костей потом не соберёшь.

Дарен резко обернулся. На него спокойно смотрел Молчан.

– Я…она…белая, – найдёныш смутился и не нашёлся что сказать. Как ни странно Молчан его понял.

– Сирина это. Из Леса она, – ответил следопыт.

Проходя под дозорной нишей Рурх, увидев Дарена и Частаву, помахал им рукой. Сирина же на мгновение, встретившись взглядом с найдёнышем, сузила глаза как-будто пытаясь что-то рассмотреть в его лице. Впрочем, через пару ударов сердца отряд шамана исчез в проломе стены. Караван продолжил движение к Заставе.

– Видал, какая белая а? – Барвин толкнул найдёныша в бок. – Прям как ты!

– Может она пришла забрать Дарена? – бесхитростно предположила Частава.

На неё тут же уставилась три пары глаз. Молчан и Барвин удивлённо, Дарен же почувствовал, как по щеке прокатилась слезинка.

– Меня…забрать? – прошептал он.

– Вздор, – буркнул Молчан. – Вот что детишки. Погуляли и будет. Идите-ка вы на…Заставу!

Сказав это, он принялся разматывать верёвочную лестницу. А Дарен, после слов Частавы буквально оцепенел, вцепившись в камень перебрика с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Разумеется, он знал, что не принадлежит дивьему роду. Да и не трудно догадаться, когда кругом все с чёрно-серыми лицами, да бледно-белыми губами! К тому же ещё год назад, целительница рассказала ему, что его родители погибли в Лесу, когда он ещё был совсем маленьким.

Но одно дело слушать рассказы, и совсем другое впервые увидеть человека! Настоящего, живого! Такого же, как он! А вдруг Сирина и правда пришла забрать его отсюда? Наверх, обратно в Лес?

– Дарен! – Молчан прервал его размышления. – Твоя очередь!

– А? – найдёныш непонимающе уставился на следопыта.

– Спускайся, – буркнул охотник и показал вниз. Там уже стояли Частава и Барвин.

Приёмыш крепко ухватился за верёвку и перелез через перебрик. Спустя несколько ударов сердца он уже был внизу.

– Побежали?! – Барвину не терпелось догнать караван.

– Не хочу, – тихо сказал Дарен.

Частава кивнула головой, соглашаясь с ним.

– Вот вы…, – сын кузнеца, не договорив, досадливо махнул рукой.

До Заставы дети шли молча. Когда же они добрались до пещеры, то выяснилось, что караван уже прибыл. Одни воины отправились в гостевые покои, другие же разошлись по домам друзей и знакомых. Принесённое ими добро споро перетащили на склад – двухэтажное, сложенное из массивных глыб здание, единственное каменное сооружение на всю Заставу.

– Опять без дела шляешься? – дверь дома, мимо которого проходили дети отворилась. Выглянувший из-за неё кузнец, поманил Барвина пальцем. – Ну-ка иди сюда, поможешь мне.

Тоскливо оглянувшись на друзей, тот поплёлся к отцу. Стоило ему лишь пересечь порог, как дверь за его спиной захлопнулась. Похоже, Барвина забрали надолго.

– Домой? – утвердительно спросила Частава.

– Угу.

А там, в трапезной, за столом, уже сидели Абаш, шаман и Сирина. Разлив по кубкам пиво, хозяин дома как раз договаривал здравницу:

–…крепкой руки, острого глаза тебе брат и тебе Сирина!

Опрокинув в себя кубок, Абаш заворчал и сказал, обращаясь шаману:

– А вот и дети наши. Видишь, как выросли?

– Совсем большая стала, – Рурх ласково улыбнулся Частаве. – Да и ты Дарен, подрос.

Найдёныш стоял ни жив, ни мёртв. Бешено стучало сердце, а в ушах гудело так, что он даже не расслышал, о чём это говорит Рурх. Шаман внимательно на него посмотрел и подмигнул Сирине. Лесная воительница отставила кубок в сторону и протянула к Дарену обе руки. Ладонями вверх.

Не очень сознавая что он делает, найдёныш сделал несмелый шаг вперёд. А потом, уже увереннее, ещё один. И вот, он встал напротив Сирины. Гостья из Леса сидела за столом, поэтому их глаза оказались почти на одном уровне.

Дарен буквально утонул в них! Голубые, с проблёскивающими белыми искорками, они затягивали в себя словно холодной водоворот стремительной подземной реки. Ни у кого из дивьев не было таких!

– Ну как ты тут? – красивый, мелодичный голос вывел найдёныша из оцепенения.

– Я…что? – Дарен коснулся кончиками пальцев ладоней Сирины. Они были тёплыми.

– Не бойся, – улыбнулась гостья из леса. – Я не обижу тебя.

– Я не боюсь, – прошептал Дарен. – Ты такая красивая!

Со стороны шамана донеслось сдавленное хрюканье. Абаш незаметно показал брату кулак. Впрочем, Дарен этого не увидел.

– Ступай, – лесная гостья сильно сжала его пальцы и отпустила. – Мы ещё поговорим с тобой.

Дарен, не найдя что сказать, лишь молча кивнул. В комнату вошла Васса и обняла его одной рукой за плечи.

– Пойдём, – она мягко повела его к выходу. – Взрослым надо поговорить.

Дождавшись, когда жена уведёт детей, Абаш вновь наполнил кубки. Затем, страж начал рассказывать. Говорил долго. О том, что происходит на рубеже, как растут дети и что сотворил с камнем Дарен. Также поведал о светящихся кругляшах – новой придумке кузнеца.

Когда страж выдохся, пришла очередь шамана. Рурх подробно рассказал о столкновении с синюками и о новом оружии доставленном на Заставу. Затем пересказал все слухи и сплетни, гуляющие по центральным пещерам.

Сирина же всё это время сидела молча. Похоже, третий собеседник братьям совершенно не требовался, что впрочем, её нисколько не обижало. Она внимательно слушала их разговор, стараясь запомнить всё. Кто знает, как услышанное здесь ей пригодится в будущем? Несмотря на то, что дивьи жили в подземельях уже больше тысячи лет, про них в Лесу до сих пор было мало что известно.

– А что это наша гостья, всё молчит? – внезапно спросил Абаш.

– Слушаю, – коротко ответила Сирина.

Абаш ей не понравился. Трудно даже сказать почему. Вроде бы на брата очень похож, разве что в плечах чуть шире, да моложе немного, хоть и выглядит старше. А вот поди ж ты! Не нравился и всё тут!

– Скажи, что там наверху происходит? Леса по-прежнему воюют?

Сирина вздохнула. Судя по всему страж Рубежа от неё не отстанет. Так что придётся отвечать.

– Мелкие стычки случаются, но очень редко. Крупных столкновений не было уже лет десять.

– Занятно, – Абаш в упор посмотрел на Сирину. – Ты пришла забрать Дарена?

Шаман фыркнул:

– Да, что это на тебя нашло, брат?!

– Пугает меня он! – Абаш с силой сжал кубок и поставил его на стол. – Виданное ли дело, чтобы человек не берёгся огня! Да он его даже не обжигает, я сам видел!

Рурх, стараясь ничем не выдать своего изумления, тихо проговорил:

– Я осмотрю мальчика. Не думаю, что он может быть опасен. В конце-концов ему всего восемь лет!

Сирина, которой не нравился этот разговор, решила сменить тему.

– Абаш! – обратилась она к стражу. – Отведёшь меня на Рубеж?

Услышав такую просьбу, дивий изумлённо вытаращился на воительницу. На несколько мгновений в комнате повисла тишина, так что стало слышно, как под столом скребет лапами сторожевой паук. На лице стража появилось такое выражение, как будто он набрал в рот воздуха, но потом забыл его выпустить.

– Зачем это тебе? – выдохнул, наконец, Абаш.

Сирина пожала плечами.

– Подлесье удивительное место. Наверху я никогда не увижу тех чудес, которые есть здесь, – ляпнула она первое, что пришло ей на ум.

– Чудеса говоришь? – сумрачным голосом ответил Абаш. – Куда уж чудесатее. Недавно вон чуть двоих не потеряли.

– Да ладно тебе, брат, – примиряюще сказал шаман. – Сирина столько сделала для нашего народа. Дозволь ей побывать на Рубеже!

Абаш угрюмо посмотрел на Рурха, затем перевёл взгляд на Сирину. Непроста была лесная гостья, ох как непроста. Начиная от сабель, скрещенных за спиной и заканчивая бездонными голубыми глазами, которых не встретишь ни у одного человека. Страж чувствовал исходящую от неё спокойную силу и уверенность в себе. А ведь на вид ей было лет двадцать, если мерить по людским меркам, не больше!

– Ладно, – решил он. – Добродия, я знаю, что ты совершила и благодарен тебе за это. Завтра я отведу тебя на Рубеж. Но не сегодня. Вечером, у нас состоится пир.

– Благодарю тебя, добродий, – Сирина опустила глаза. – Ты очень добр.

– А теперь тебе следует отдохнуть после трудного перехода. Твои покои уже готовы. Васса! – позвал Абаш.

В трапезную вошла целительница.

– Будь добра, проводи гостью.

Спровадив, таким образом лесную воительницу, Абаш повернулся к брату. Теперь они могли поговорить о делах без посторонних ушей.

Сирина же попав в предназначенные для неё покои, сняла перевязь с саблями и уселась на ложе. Оружие она положила рядом с собой, так чтобы в случае чего могла дотянуться до него рукой. Такая уж у неё выработалась за долгие годы привычка. Где бы воительница ни находилась и что бы ни делала, клинки должны находиться рядом.

Сирина внимательно посмотрела на сабли. Руны, нанесённые на них, не светились. Значит, поблизости нет опасных тварей. Стянув с себя сапоги, она оставила их на ковре сделанном из зелёного мха, а сама, широко раскинув руки, повалилась на ложе. Оно мягко подалось под спиной. Лепота! Всё-таки сегодняшний переход оказался не из лёгких и теперь, лежать вот так, без движения, было весьма приятно.

Взгляд воительницы задержался на потолке. Тот, как и весь дом стража, был деревянный. Сирина уже знала, что среди дивьих женщин есть так называемые «Говорящие с деревьями» – умелицы, способные придать стволу любую форму. Даже шар могли из него вылепить! Таких чудесниц было совсем мало, но то, что они могли сотворить внушало почтение. Сирина так не умела.

Потолок матово поблёскивал и слабо светился. Наверняка говорящая, что его творила, трансформировав дерево, придала ему новые, доселе неведомые свойства.

Гостья из леса повернула голову. На левой стене, установленный в специально предназначенный для этого паз, горел бездымный факел. Вот ещё одно чудо дивьев! Пламя пылало ярко и ровно, от него исходил жар, однако не было никакого дыма и запаха! Более того, оно не оставляло никаких следов на деревянной стене. Как же им удалось достичь этого?

Воительница чувствовала слабую волшбу, исходящую от факела. Судя по всему, его создатель работал с огнём и землёй, но было что-то ещё. Не колдовство нет, а какой-то порошок, которым была присыпана обмотка.

А ковёр лежащий на полу! Сирина уже встречала такие в центральных пещерах. Сделанный из кусков зелёного мха, тщательно подогнанных друг к другу он с лёгкостью впитывал влагу и растворял в себе любую грязь. Но самое интересное, что при этом не начинал гнить и в нём не заводились паразиты! Шаман говорил ей, что хорошего ковра хватает на пять-семь лет, после чего он начинает сохнуть и, в конце концов, распадается на части.

Она повернула голову вправо. Теперь её взгляд упал на массивный окованный железом сундук, стоящий возле стены. А там то, что лежит? Сирина даже привстала и несколько мгновений боролась с искушением. Подойти заглянуть или нет? В конце концов здравый смысл взял верх и она легла обратно. Не хватало ещё в чужом доме по вещам шариться!

Воительница закрыла глаза и глубоко вздохнула. Здесь на Дальней Заставе, ей было не очень уютно. Слишком много народу сгрудилось в одной, пусть даже и очень большой пещере. Но забирать отсюда Дарена?! Об этом они с Ярхой не договаривались. Старуха лишь попросила её спуститься в Подлесье, да проверить, как он там? Жив ли? Здоров ли? Пять лет ведь прошло с тех пор как дивьи взяли найдёныша под свою опеку! Разумеется, за эти годы Ярха пару раз встречалась с шаманом и тот говорил ей, что с ребёнком всё в порядке. Но слушать разговоры это одно, а увидеть своими глазами – совершенно другое.

В воздухе раздался мелодичный перезвон. Кто-то просил дозволения войти. Вскочив с ложа и мягко ступая по моховому ковру, Сирина подошла к двери. Точнее к тому, что её заменяло.

Проход в комнату был затянут серебристой плёнкой. Лесная воительница не раз замечала такую в покоях дивьев. Обычно они использовали её вместо дверей. Не шёлк и не кожа, а на ощупь холодная, даже и не поймёшь из чего сделана! Сирина, как учил когда-то шаман, приложила ладонь к плёнке. Её поверхность тут же стала прозрачной и воительница смогла разглядеть стоящую напротив Вассу, жену Абаша.

– Добродия, дозволь мне зайти?

– Проходи.

Плёнка разошлась под её пальцами. Пропустив мимо себя целительницу, Сирина прошла вслед за ней и уселась обратно на ложе. Васса же стала, прислонившись к стене.

– Прости, что нарушила твой покой, о добродия.

– Пустяки. Я отдохнула достаточно.

Васса провела рукой по своим зелёным волосам. Сирина обратила внимание, что в отличие от других женщин – дивьев, жена стража носит их заплетёнными в тугую косу.

– Не забирай у нас Дарена! – воскликнула целительница и сжала кулаки.

– Да вы все сговорились что ли?! – в сердцах воскликнула Сирина. – Откуда такие мыли? Что у тебя, что у мужа твоего! Куда я возьму Дарена? В Лес? И кто там с ним возиться будет?

– Он мне как сын, – глухо сказала Васса. – Хоть и не дивий. И не человек…

Последнюю фразу она произнесла совсем тихо, но Сирина её услышала. И запомнила. Лесная воительница встала со своего ложа и подошла к Вассе. Они оказались одного роста друг с другом, так что Сирина без труда заглянула в чёрные глаза целительницы. В их уголках блестели слёзы.

– Успокойся. Я пришла лишь затем, чтобы узнать, как он живёт среди вас. Не надо ли ему чего? Никто не собирается его забирать.

Васса вскинула голову. Несколько мгновений она внимательно смотрела в лицо Сирине, словно ища в нём что-то важное для себя.

– Я верю тебе…я так испугалась, когда он камень расколол…даже Абаша просила, чтобы с Рурхом поговорил!

– Да будет тебе уже! – Сирина махнула рукой. – Не терзайся. Всё образуется. Поведай мне лучше, как Дарен рос все эти годы?

Васса уселась на сундук и принялась рассказывать. Говорила долго и подробно. Начиная с того момента как Дарен произнёс первое слово на дивьем языке и заканчивая его успехами в путиведении. Сирина слушала очень внимательно, лишь изредка прерывала целительницу вопросами. Так её очень заинтересовала воинская подготовка дивьев. Васса же поведала следующее:

– В пять лет дети впервые берут в руки оружие. Разумеется предназначенное специально для них. Из дерева сделанное. А воинским умениям их учит Молчан. Это наш лучший охотник – следопыт.

– На что основной упор делаете? – поинтересовалась Сирина.

– Первое чему мы учим наших детей – это обращаться с ножом. Затем меч и щит. Ну и разумеется метание дротиков.

– А стрельба из лука?

– В туннелях от него мало толку. Из лука у нас умеют стрелять немногие, в основном те, кто часто в Лес ходит, да воины стерегущие верхнюю площадку. К тому же, этому умению учат только тех, кто прошёл Испытание.

Сирина услышав последнюю фразу насторожилась. Во время их бесед с шаманом, тот ни разу не упоминал, ни о каком Испытании. А почему? Может здесь тайна какая? Или Рурх просто счёл эту тему не достойной внимания?

Видя зажёгшийся в глазах Сирины интерес, Васса улыбнулась и продолжила:

– По наступлению девяти лет от своего рождения каждый дивий, коли захочет, вправе пройти Испытание. Таков наш обычай.

– А если не захочет? – тут же спросила Сирина.

– Такое случается крайне редко, – Васса перестала улыбаться. – Дивья не накажут, но у него никогда не будет собственного меча, его не станут учить стрельбе и он не сможет прикоснуться к огненному посоху. К тому же, ни одна порядочная дивья не захочет связать свою жизнь с таким…ущербным!

«– Надо ж такое удумать! Вот уж действительно в каждой избушке – свои погремушки, – подумала Сирина.».

– Суть испытания проста: ребёнка оставляют далеко от родных пещер. Одного. С ножом и запасом воды на два дня. А он должен добраться до дома или до другого места, обговоренного заранее. Сам, без чьей-либо помощи.

– Ничего себе… – прошептала Сирина.

– Наш мир суров, – ответила Васса. – В нём нет места слабым.

– И Дарен…он тоже может проходить Испытание?!

– Хоть его и признал Храм Четырёх Стихий, но он дивий по духу, а не по крови. Так что может конечно, но не обязан и никто его упрекать не будет, если не захочет. Если же захочет, то его желанию никто не сможет препятствовать.

Они проговорили до самого вечера. После Дарена, разговор плавно перешёл на обсуждение кройки и шитья платьев из паучьего шёлка. Что в Лесу, что в Подлесье женщины остаются женщинами, поэтому данную тему никак нельзя было оставить без внимания.

Мелодичный перезвон, вновь раздавшийся в воздухе, прервал затянувшуюся беседу. Это пришёл Абаш, дабы сообщить гостье о начале пира.

Выйдя на улицу, Сирина тихонько ахнула. Там стоял огромный, длиной не меньше чем в полста шагов стол, сооружённый из десятка более мелких. И чего на нём только не было! Пауки печёные, жареные, томлёные, фаршированные, отбитые и в собственном соку! С травами, перчёные, солёные, залитые кислым соусом и пивом. Рыба варёная, жареная, солёная и сушёная! Брусника и холодика, пиво светлое и тёмное, пенное и беспенное.

Казалось, что все запасы, которые у них были, дивьи выставили на стол. Рассевшись, по своим местам, первым делом выпили за добравшийся караван, а затем все живо набросились на еду. Сквозь дружное чавканье и хруст костей, Сирина едва услышала тихий голос Вассы.

– Не удивляйся. Мы целых две седьмицы готовились к встрече. У нас на Заставе редко случаются праздники. Оттого и веселье такое.

Зычно рыкнув, призывая всех к порядку, со своего места поднялся Абаш. В руках он держал доверху наполненный кубок.

– За брата моего Рурха, за гостью нашу Сирину, пьём до дна!

– До дна! – радостно рявкнули дивьи и все как один, мужчины и женщины, приложились к кубкам.

– А где дети? – покончив с пивом, шёпотом спросила у целительницы Сирина.

– Дома у кузнеца сидят, – ответила та.

Сирина почувствовала, как кто-то прошёлся по её ногам. Едва сдержавшись, чтоб не вскочить со своего места, она посмотрела вниз. Об её сапоги тёрся здоровенный, с человеческую голову не меньше, мохноногий паук!

«Сторожевой! – смекнула Сирина, разглядев на покрытой серыми волосками спине белый крест. У боевых он был чёрного цвета.»

Паук опять потёрся об ноги и требовательно посмотрел на неё четырьмя парами своих красных глаз. Признаться, зрелище было жутковатое. Недолго думая, Сирина отломила кусочек рыбы и швырнула вниз. Паук схватил его жвалами на лету, смачно хрустнул и шустро перебирая лапами, скрылся под столом.

Абаш опять поднялся. Теперь, дабы привлечь к себе должное внимание, ему пришлось крикнуть так, что жалобно зазвенели сталактиты.

– За тех кто пал!

За столом тут же воцарилась тишина. Дивьи которые только что оживлённо болтали, стараясь перекричать друг друга замолчали как по команде. На разгорячённых, уже начавших темнеть от выпитого лицах, исчезли улыбки. Выпили молча.

– Второй кубок должен быть выпит в честь павших, – пояснила Васса, обращаясь к Сирине.

Лесная воительница ничего не ответила, лишь задумчиво кивнула. Странные всё-таки дивьи создания! Иногда посмотришь на них и кажется, что совсем как люди! Разве что лицом черны, да живут под землёй. А вот другой раз, как сейчас, глянешь и понимаешь – другие они.

Между тем, тишина за столом стояла недолго. Вначале что-то сказал один дивий, затем другой и вот, через несколько мгновений, говорили уже все. Со всех сторон неслись здравницы, лилось рекой пиво, а под стол на радость паукам летели мясные ошмётки.

– Песнь! – гаркнул Абаш и стукнул кубком об стол, да с такой силой, что брызги аж до Сирины долетели.

– Песнь! Песнь! Песнь! – подхватили остальные дивьи и тоже застучали кубками. Те же, кто набрался больше остальных, даже ногами затопали.

На противоположном конце стола встал дюжий дивий. Коренастый и широкоплечий, с грубыми, словно высеченными из камня чертами лица, он чем-то походил на обросший мхом валун.

Прочистив горло, он поднял обе руки, призывая собравшихся умолкнуть. Как только шум немного утих, дивий открыл рот и неожиданно красивым и глубоким голосом запел. Сирина не понимала всех слов, поскольку пел он на стародивьем языке, который она знала плохо, но мелодия её заворожила. В ней слышался свист ветра, плеск морских волн и шуршанье вынимаемой из ножен стали.

Васса, сидевшая рядом с ней, склонила голову и начала переводить на лесное наречие:

– Подадим руки друг другу,

сцепим крепко наши пальцы,

песни лучшие исполним,

славные споем сказанья.

Затем целительница отхлебнула из своего кубка и быстро прошептала: « Это старинная песнь нашего народа. В ней триста куплетов и рассказывает она о двух великих героях».

– Будем мы во тьме сражаться,

На скале мы будем биться!

Там ведь кровь ещё краснее,

На холодном камне лучше,

А на льду еще прекрасней!

Постепенно, дивьи начали присоединяться к певцу и очень скоро песнь загремела под сводами пещеры с такой силою, что сверху посыпалась мелкая каменная крошка. Впрочем, на это никто особо не обратил внимания. С большим удивлением Сирина поймала себя на том, что тоже подпевает дивьям, даже не зная слов. Выпитое пиво и ей крепко ударило в голову.

Что было дальше Сирина помнила урывками. Вроде бы, когда наконец песнь закончилась, что-то сказал Рурх, только вот что? Наверное нечто важное, поскольку все разразились восторженными криками и дружно выпили. Причём не один раз.

Потом кажется, начались пляски. Откуда-то появились обтянутые кожей барабаны, кто-то вынес из дома пару дудок и понеслось веселье! В сознании Сирины лица танцующих слились в один мельтешащий круг, из которого лишь изредка выныривал кто-то знакомый. Вот Васса держит за руки Абаша, там шаман обнимает за плечи незнакомую дивью, затем кто-то протянул ладонь ей…

Пробуждение было мучительным. Сильно болела голова, особенно в левом виске. С трудом оторвавшись от ложа, Сирина обвела комнату мутным взглядом. Похоже, что она находилась в своих покоях. Закашлявшись, лесная воительница скривилась от новой вспышки боли, пронзившей голову.

– О-ох! – она рухнула обратно на ложе, прижимая руку ко лбу. – Надо ж было так нажраться!

Воительница вытерла рукавом губы. Во рту было донельзя мерзко. Такое чувство, что там изрядно оттоптался табун кабанов, да и ещё нагадил напоследок. Тьфу, срамота!

В голове противно зазвенело. Или это не в голове?

– В-в-войдите, – хрипло произнесла Сирина и закрыла глаза. Сил на то, чтобы подняться у неё не было.

Раздались чьи-то шаги. Похоже, что это была Васса.

– Добродия, – она склонилась над Сириной. – Как ты?

– П-плохо, – лесная гостья с трудом сфокусировала на ней взгляд.

– Испей, – Васса протянула ей глиняный кувшинчик. – Полегчает.

Сирина принюхалась. Пахло пивом и чем-то ещё. Может трава какая? Так и не разобравшись, воительница схватила его обеими руками и жадно припала к краю.

– Ф-фух, – она оторвалась от кувшина, лишь когда убедилась, что там не осталась ни капли. – Спасительница ты моя!

Васса улыбнулась краешком рта.

– Голова скоро пройдёт. Но ты лежи пока, не вставай. А через четверть фалка про похмелье вообще забудешь!

– Хорошо бы, – слабым голосом ответила Сирина.

Когда Васса ушла, воительница невольно задумалась, а фалк это сколько? Вроде бы шаман говорил, что это время, которое требуется факелу чтобы полностью выгореть. Или может он рассказывал про что-то другое? Даже если так, то какой факел имелся в виду, обычный или бездымный?

Мысли ползли лениво, путались друг с другом и никак не хотели явить перед Сириной ясную картину происходящего. Плюнув на всё, она повернулась на бок, положила руку под голову и уснула.

– Добродия! – кто-то мягко тронул её за плечо.

– А? Что? – встрепенулась Сирина.

Над ней склонился Рурх.

– Как голова?

– М-м? – Сирина прислушалась к своим внутренним ощущениям. К её большому удивлению нигде ничего не болело. Даже наоборот, она чувствовала себя свежей и отдохнувшей.

– Всё в порядке…надо же, – недоумевая, ответила она. – Питье Вассы творит настоящие чудеса!

Шаман даже не улыбнулся.

– Абаш и я, вместе с двумя воинами отправляемся на Рубеж. Ты пойдёшь с нами?

– Конечно!

– Мы будем ждать тебя снаружи, – Рурх вышел из комнаты, давая ей возможность привести себя в порядок.

Умывшись, Сирина перекусила оставленным для неё в трапезной краюхой хлеба с куском вяленого мяса неопределённого происхождения. Запив всё это щедрым глотком травяного чая, Сирина прислушалась. В доме стояла тишина. Судя по всему, она здесь была одна.

Её внимание привлёк необычный предмет, висящий на противоположной стене. Вчера, вроде бы его не было. Она даже поближе подошла, чтобы разглядеть получше. Размером с тарелку, он матово блестел, а по его краю, на одинаковом расстоянии друг от друга неизвестный мастер нанёс четырнадцать насечек. Кроме этого из центра тарелки на одну из них указывала металлическая стрелка.

Сирина долго рассматривала эту вещь, но так и не поняла, зачем она нужна? Правда ей показалось, что стрелка очень медленно движется от одного деления к другому, однако понимания это нисколько не добавило.

Пожав плечами, она вернулась к столу и допила сурью. Одев перевязь с саблями, воительница легонько подпрыгнула, проверяя, не звякнут ли клинки. Ничего нигде не звякнуло. Улыбнувшись, Сирина тряхнула роскошными волосами и вышла наружу, в пещеру.

Воительница изрядно удивилась произошедшим там переменам. От вчерашнего праздника не осталось ни малейшего следа! Стол был убран, а пол пещеры тщательно выметен. В рассеяно-белом свете, исходящим с вершин каменных столбов, стоящих возле домов, она отчётливо разглядела группу из четырёх дивьев. Те расположились шагах в тридцати от жилища Абаша.

– Я готова, – подойдя к ним, произнесла Сирина.

Она заметила, что сегодня все оделись одинаково: в штаны жёсткого плетения, рубахи с капюшонами чёрного цвета, нагрудные панцири и нарукавники. У каждого на перевязи висело по три метательных ножа. Ну и, разумеется, у всех имелись мечи.

– Идём, – вместо приветствия ответил Абаш.

Из пещеры, где жили порубежники исходило четыре туннеля. Один из них Сирине уже был знаком, именно по нему, вместе с караваном она попала на Заставу. Абаш, однако, свернул не в него, а повёл отряд в соседний, тот, что находился по правую руку.

Оба сопровождающих их воина держали в руках светящиеся кристаллы, так что Сирина без труда могла оглядеться по сторонам. Впрочем, смотреть тут оказалось особо не на что. Сплошной серый камень, тоска, да и только.

– А что там за вещица в доме? – она обратилась к идущему рядом с ней Рурху. – Та, на стене трапезной. На тарелку ещё похожая.

– Порик, – ответил шаман. – Подгорники их начали делать совсем недавно. Ну, мы и выменяли у них парочку. Один вот на Заставу доставили.

– Порик… – Сирина медленно проговорила незнакомое слово. – А для чего он нужен?

– Видела насечки, что идут по краю?

– Да.

– Так вот, – шаман, словно красуясь перед гостьей из леса, подбоченился и расправил плечи. – Подгорники делят день, на четырнадцать равных частей, а каждую из них называют пора.

– Так значит порик служит для отсчёта времени! – догадалась Сирина. – А стрелка показывает его изменение!

– Ты права, добродия, – удивлённо ответил Рурх. Он и не ожидал от лесной воительницы такой сообразительности!

– Гм, вот ведь выдумщики, даром что подгорники, – хмыкнула Сирина. – А на моей родине люди меряют время при помощи воды. Есть у них специальное устройство, клепсидра называется и…

– Разговоры! – прошипел идущий впереди Абаш и поднял сжатый кулак вверх. Тут же один из воинов обошёл его и скрылся за поворотом туннеля. Отряд принялся ждать его возвращения.

Стояли молча. Здесь в непосредственной близости от Рубежа, в воздухе словно ощущалась какая-то напряжённость. Сирина даже потянулась было к клинкам, но в последний момент одёрнула руку. Негоже показывать свою слабость перед дивьями, тем более что они оружия не обнажали.

Вскоре вернулся посланный вперёд разведчик. Перекинувшись парой фраз с Абашем, но так тихо, что Сирина ничего не расслышала, он возвратился на своё место. Страж, махнул рукой вперёд, приказывая продолжить движение. Они свернули за поворот. Здесь свод туннеля резко понижался, начиная в буквальном смысле давить им на головы. Пригнувшись, дивьи и воительница двинулись дальше.

«Неудобное место, коли рубиться придётся, – в голову Сирины пришла неожиданная мысль. – Саблями тут если что особо на помахаешь. Так что вся надежда на ножи. И волшбу.»

Между тем потолок постепенно начал уходить вверх. Спустя несколько мгновений все облегчённо вздохнули и смогли распрямиться. Сирина повела плечами, разминая закостеневшие мышцы. Хорошо хоть это мучение продлилось недолго! Всё-таки ей, жительницы Леса, никогда не привыкнуть к подземельям!

Вдруг Сирина почувствовала, как в лицо ей пахнуло холодной влагой, а через пару ударов сердца до неё донеслось журчание воды. И тут они вышли из туннеля. Отряд выбрался на небольшую площадку размерами примерно десять на двадцать шагов. Здесь их уже ждали.

Двое дивьев, вооружённые дальнобойными луками, подошли к Абашу.

– Всё ли в порядке? – обратился к ним страж.

– Без происшествий, – принялся докладывать один из них.

Пока Абаш выслушивал своих воинов, Сирина решила осмотреться. Оказалось, что площадку с двух сторон окружает отвесный обрыв, а спуститься вниз можно лишь по весьма крутой тропе, начинающийся по правую руку от туннеля. По краям площадки были навалены глыбы в пол дивьих роста – надо признать, весьма удобное укрытие для лучников. Также Сирина заметила, подстилку возле одного из камней. На ней лежали несколько колчанов. Ей удалось разглядеть стрелы нескольких видов: осветительные, а также с коротким и длинным древком. Вроде бы у них ещё и наконечники стояли разные, но в этом гостья из Леса не была уверена.

Освещалась площадка слабо, в стене, возле входа кто-то закрепил один – единственный бездымный факел. Подойдя к самому краю обрыва, Сирина глянула вниз. Где-то там, во тьме рокотала река. Судя по звукам, отсюда, если по прямой, то до неё было шагов с полста, не больше.

– Здесь на верхней площадке, всегда дежурит пара лучников, – к ней подошёл Рурх и встал рядом. – Иногда пускают осветительные стрелы и смотрят, нет ли чего подозрительного на том берегу?

– И это вся охрана? – удивилась Сирина.

– Нет конечно. Внизу стражу несут ещё четверо воинов.

– Спускаемся! – крикнул им Абаш, покосившись на Сирину налитыми кровью глазами. Всё-таки вчерашнее застолье не прошло для него бесследно.

Воины, которые пришли вместе с ними, остались на площадке. Абаш, сжимая в руке кристалл, начал спуск первым. За ним шла Сирина, замыкающем был Рурх.

Тропинка причудливо извивалась между скалами. Пару раз над проходом Сирина замечала паучьи сети, по которым бесшумно скользили пауки с чёрными крестами на спинах.

– Они атакуют любого врага сумевшего добраться до сюда, – неожиданно сказал Абаш.

– Но почему вы наглухо не перекроете тропу? А если завалить вход в пещеру? Тогда до поселения вообще никто не доберётся! – Сирина задала давно мучающий её вопрос.

Страж хмыкнул.

– Думаешь ты одна такая умная? Конечно, проход на Заставу можно перекрыть наглухо, но мы этого никогда не сделаем. В Диких Землях не все чудовища, с некоторыми вполне можно торговать или обмениваться. От них мы получаем вещи, которые очень ценятся в дивьих пещерах.

Сирина понимающе кивнула. Она хотела задать ещё пару вопросов, но не успела. Страж вывел их на берег реки и высоко поднял кристалл, освещая дорогу.

– Не отходите от меня ни на шаг, – прошептал Абаш.

Во тьме возник огонёк. Он медленно приближался к ним, пока наконец лесная гостья не разглядела двух дивьев. Один из них держал в руки факел, второй сжимал дротик и настороженно оглядывался по сторонам. Встретившись взглядом с Абашем, воин кивнул, затем поманил их за собой.

Шли недолго. По дороге, остановились лишь один раз, наткнувшись на не успевшее еще остыть тело. Шестиногая тварь, размером с крупную собаку, распласталась на камнях, раскинув лапы в разные стороны. Из-под массивного черепа уже натекла лужа крови приличных размеров.

– На нас бросилась, – пояснил один из порубежников. – Когда шли вас встречать.

Сирина мысленно присвистнула. Челюсти у твари были будь здоров. Такими с первого раза ногу перекусить, как нечего делать! Не говоря больше ни слова, порубежники подхватили тушу за лапы и поволокли к реке. Через мгновение до Сирины донёсся всплеск.

– Рыбки быстро её обглодают, – усмехнулся Абаш. – Один хребет останется.

Вернувшиеся порубежники проводили их до своего убежища. Им оказалась глубокая ниша, выдолбленная прямо в скале. В ней, из трещины в стене, вниз стекала тоненькая струйка воды. На полу она собиралась в чашеобразном углублении, рядом с которым на подстилках сидели двое дивьев. При виде подошедших гостей, оба вскочили на ноги.

– Не нужно лишних слов, – Абаш оборвал их приветствия. – Как тут?

– Всё тихо, – ответил тот, кто постарше. – Пару раз реку переплывали шестиноги, ну так это обычное дело.

– Добро, – ответил Абаш и обернулся к Сирине. – Добродия, ты хотела увидеть Рубеж? Так вот он.

Страж широко повёл рукой перед собой, словно очерчивая круг.

– Мы – последний заслон перед Дикими Землями.

– Можно я гляну на реку? – попросила Сирина. – Поброжу по берегу.

– Никто не может ходить там в одиночку, – сурово ответил страж. – Таков закон.

– Дозволь я сопровожу её? – вызвался Рурх.

– Ступайте, – после некоторого колебания разрешил страж. Затем он наклонился и поднял с пола светящийся кристалл. Один из трёх, что лежали там. Абаш протянул его шаману.

Выйдя из дозорной ниши, Сирина вздохнула полной грудью. Всё-таки здесь, на берегу реки она чувствовала себя гораздо лучше, чем под давящими сводами! Хотя конечно свод никуда не делся, просто сейчас они находились в такой огромной пещере, что потолок и дальние стены, терялись где-то во мраке.

Шаман, сжимая в одной руке кристалл, а в другой метательный нож, молча стоял рядом. Ждал.

– Идём, – сказала Сирина.

Если честно, Рубеж её особо не впечатлил. Река – быстрая, но не широкая, шагов десять от силы. А берег – узкая полоска между водой и скалами, оказался нагромождением камней размером с кулак. И на что тут смотреть? Словно в ответ её мыслям где-то высоко во тьме возник огонёк и стал медленно опускаться.

– Стрела осветительная, – предупреждая её вопрос, сказал шаман. – Сейчас вспыхнет и озарит часть того берега.

– А почему летит так медленно?

– Ну дык, ведь волшба такая! – удивляясь её непонятливости пояснил шаман.

Сверкнула белая вспышка. Не очень яркая, но достаточная, чтобы разглядеть часть скал на том берегу и метнувшиеся с них тени. Сирина вдруг заметила, что в одном месте, шагах в двадцати от воды, пол покрылся трещинами и вздыбился.

Рурх тоже увидел это. Бросив кристалл под ноги, он вложил в рот два пальца и залихватски свистнул, да так, что у Сирины уши заложило. Похоже, это был какой-то условный сигнал, поскольку тут же с верхней площадки выпустили ещё одну стрелу.

Между тем на противоположном берегу что-то явно происходило. Сквозь треск осыпающийся породы, до Сирины донесся скрежет и глухой рёв. В озарившей пещеру белой вспышке она увидела чью-то могучую тушу. Из скалы вылезал чёрный зверь. Больше самого крупного медведя, с гладкой, лоснящейся кожей он на мгновение повернул башку и посмотрел в сторону Сирины.

Лесная гостья тихонько ахнула. На голове у неизвестной твари было чётыре рога. Они медленно вращались, а с их концов падала каменная крошка.

– Индрик-зверь, – благоговейно произнёс шаман и склонил голову.

Подбежавшие к Рурху дивьи, молча уставились на другой берег. На их лицах застыло выражение немого обожания. Коротко взрыкнув, зверь смешно вскинул задом и исчез в темноте. На его боку Сирина успела заметить три длинные царапины, сочащиеся зелёной влагой.

– Прошло уже триста лет с тех пор как их видели в наших пещерах в последний раз, – тихо сказал Абаш. – Они ходят глубоко под землёй и редко вылезают наружу. Говорят, что каждое их появление знаменует великие перемены.

– Вот кто значит выгнал синюков из туннелей! – предположил шаман.

« – Кажется вашего Индрика изрядно потрепали. Причём недавно, – мрачно подумала Сирина.»

Дивьям она ничего не сказала. Те же ещё немного постояли на берегу, вглядываясь в темноту, затем Абаш приказал возвращаться. Порубежники отошли в дозорную пещеру, а братья вместе с Сириной отправились обратно на верхнюю площадку. Больше на Рубеже им делать было нечего.

На Болото опустилась ночь. В свете полной луны было хорошо видно, как над кочками то тут, то там зажигаются огоньки. Кружась, друг возле друга, то взмывая вверх, то ныряя вниз, они пытались обратить на себя внимание одинокого путника, бесстрашно шедшего через топь.

Внезапно, на Луну набежало облачко. В неверном мерцании болотных огней, ветви росшего на кочках кустарника казались ещё более чёрными, ещё более жуткими, чем были на самом деле. Будто скрюченные руки неведомых тварей пытающихся ухватить за одежду.

Путник оступился и по колено провалился в мутную жижу сейчас не менее чёрную, чем окружающую его ночь. Выругавшись, он тем не менее продолжил двигаться дальше. Похоже, его целью был остров, возвышающийся над топью шагах в полтораста впереди.

Для визита туда путник выбрал не простую ночь. Специально подгадал со временем. Именно сегодня висящая в небесах полная луна откроет врата, и сонмы духов ворвутся в мир, ломая сложившиеся устои и путая все карты. Всего на одну ночь, но она одна стоит целого года!

Между тем огоньков становилось всё больше и больше. Они уже не кружились в безумном хороводе, вовсе нет, огни сливались в призрачные фигуры. Прекрасные обнажённые девы, тянули к путнику свои руки и умоляли сойти с тропы, обещая невиданные наслаждения. Тот лишь усмехнулся и поглубже надвинул капюшон плаща на голову.

Болотные огоньки разлетелись в разные стороны, словно брызги от брошенного в воду камня. Но, через несколько мгновений, собрались снова. Только теперь, фигуры которые они явили путнику были ужасны. Злобно рычали клыкастые звери, похожие на волков и кабанов одновременно. Скелеты с обвисшими на костях кусками плоти щёлкали костями, а воины в неведомых, чужих доспехах яростно громыхали ржавыми мечами.

Путник шёл, не обращая на весь этот ужас ни малейшего внимания. Призраки, таящиеся во тьме, его нисколько не страшили. До острова теперь оставалось каких-то пятьдесят шагов.

А ведь в такую ночь, никто не выходит из дома! Те немногие люди кто живёт у Болота, закрывают все ставни и запирают на тяжелые засовы все двери. В эту ночь медвежью челюсть вешают над дверью, и по волчьей - над каждым окном. Но людская память коротка и не все помнят заветы предков. А ведь те говорили, что дабы уберечься от враждебных духов, нужно зажечь свечу, а рядом положить осину.

И вот - тихий, зловещий, волчий вой, неземной свет из глазниц ухмыляющегося черепа, пробирающий до костей женский крик, и все смолкает. Лишь наутро обнаружат дверь крайнего дома развороченной, а само жилище пустым и залитым кровью, но никто не удивится, лишь про себя вознесет благодарность Перу за то, что его миновала злая судьба.

Внезапно путник остановился и медленно обернулся. Бесплотный призрак, шаг в шаг следующий за ним замер, стараясь ничем не выдать себя.

– Покажись, я чую тебя, – из под капюшона раздался глухой голос.

Что-то пошло не так. Путник нисколько не боялся и призрак видел это. Облако, закрывающее луну, отплыло в сторону и из столба лунного света упавшего на тропу, вышла девушка. Полногрудая, с чёрными, перевязанными на лбу синей тесьмой, волосами, с глубокими тёмными глазами и алыми губами, одетая в длиннорукавое белое платье, она показалось бы желанной любому мужчине.

– Прочти свою смерть в моих неслышимых шагах за своей спиной. Разгляди её в ветвях кустов. Услышь в треске огня и молчании зверья, – тихо сказала девушка. – Духи нашептали мне, что пришел твой черёд.

– Они ошиблись, – спокойно ответил путник и скинул капюшон. – Я не твоя добыча.

Под капюшоном оказался длинный, обтянутый кожей землистого цвета череп. Лоб с наклоном назад, глубоко посаженные светящиеся красным глаза, да тёмный провал вместо носа – разглядев всё это, любой бы понял, что путник имеет к людскому роду весьма отдалённое отношение.

Лицо призрака исказилось. Раздражение, гнев, злоба, отчаяние и голод – все эти чувства промелькнули на нём за считанные мгновения, после чего девушка бросилась на путника. Ощерившись в жутковатой ухмылке, продемонстрировав при этом с полсотни мелких, но острых как иглы зубов, он резко отскочил в сторону, пропуская мимо себя кровожадного духа.

Погрузившись в топь по пояс, путник тем не менее остался стоять на месте. Призрак же пролетев ещё шагов пять вперёд, резко встал и обернулся.

– Всё, – сказал путник и поднял правую руку. В ней он крепко держал какое-то существо отдалённо похожее на крупную ящерицу. Тварь верещала и всячески извивалась, пытаясь вырваться, но без толку. Разогнуть длинные и гибкие пальцы ей было не под силу.

Девушка прижала руку к левой груди, под которой расплывалось тёмное пятно. Она сделала шаг вперёд, как вдруг путник резко сжал кулак и раздавил ящерицу! Во всё стороны полетели кровавые ошметки, тварь пискнула и затихла. Навсегда.

Колени призрака подогнулись, а изо рта хлынула чёрная жижа. Упав на тропу, девушка задёргалась в корчах. Путник же стряхнул с руки останки ящерицы и вытер ладонь об мох. Затем легко выбрался из трясины и вновь одел капюшон. Перешагнув через затихшую девушку, чьё тело медленно погружалось в плоть Болота, путник пошёл дальше.

Огоньки, которые во время схватки парили неподалёку, с интересом наблюдая за происходящим, одновременно, как по команде, рванули вверх. Кажущаяся такой лёгкой добыча оказалась не по зубам.

Где-то в темноте раздалось хлюпанье. Почуявшие нешуточную опасность болотные твари, в ужасе старались отплыть как можно дальше. Кто – куда. Путник же этого даже и не заметил. Он ступил на остров. Здесь, на клочке суши, расположенном почти в центре Болота, с незапамятных времён высилась Башня. Сложенная неведомыми строителями из массивных каменных глыб, она хоть и частично разрушившись, по-прежнему бросала вызов сырости и болотным туманам. Не тратя время на размышления, путник шагнул в тёмный провал входа.

Оказавшись внутри, он медленно огляделся по сторонам. Совсем рядом, по правую руку когда-то находилась деревянная лестница ведущая на верхние этажи. Однако время взяло своё, два пролёта сгнили и рухнули, так что теперь забраться наверх было нельзя. Впрочем, этого путнику и не требовалось. Цель его путешествия находилась на земле.

Пройдя с десяток шагов вперёд, он очутился пред растрескавшимися каменными ступенями, ведущими в подземелье, но спускаться не стал. Встреча была назначена именно здесь, так что теперь оставалось лишь ждать. Путник застыл без движения, став при этом мало отличимым от валяющихся повсюду каменных глыб, выпавших из крыши. В случае особой нужды он мог находиться в таком состоянии месяцами, обходясь без пищи и воды. Но столько ждать не пришлось.

Из подземелья ударил свет. Зеленовато-бледный и какой-то неживой. В его сиянии показались две фигуры. Одна из них с головы до ног закутана в заляпанный красными пятнами серый балахон, вторая же кажется была вообще без одежды. Тёмный, словно обугленный, неясный силуэт постоянно колебался, никак не желая обретать постоянную форму.

– Мы рады видеть тебя, Кощь, – вместо приветствия сказал тёмный. У него был чудной, бесцветный голос. Услышишь такой и не поймёшь, кто говорит – женщина или мужчина.

Тот, кого назвали Кощем, едва заметно кивнул головой и глухо сказал:

– Владыки Болота, я выполнил свою часть договора. Теперь дело за вами.

Тёмный переглянулся со своим напарником. Несколько мгновений они вели безмолвный, понятный только им двоим диалог, а затем оба посмотрели на Коща.

– Все эти годы ты приносил нам щедрые жертвы и заслужил награду. Мы помним своё обещание и выполним его.

– Война уже близко, – путник покосился в сторону Леса, из которого только что пришёл. – Вы знаете – мне нужен воин. Непобедимый. Тот, кто справится с любым противником, которого сможет выставить Старый Лес.

Владыки Болота снова переглянулись. На этот раз их мысленный диалог изрядно затянулся и в Башне повисло молчание. Впрочем, путник никого не торопил. Он хоть и встречался с ними всего один раз в году, тем не менее, уже успел привыкнуть к их манере вести беседу.

– Мы подготовили для тебя бойца, – шелестящим шёпотом начал говорить другой владыка, – Но камень с его духом ныне у дивьев. Глубоко под землёй, там, куда не достигает наш зов.

– И что теперь? – в голосе Коша зазвучали опасные нотки. – Вы отказываетесь от договора?

Над островом пронёсся холодный ветерок. В топи что-то заворочалось и заурчало.

– Нам не страшны твои угрозы, владыка Леса. У тебя нет власти над нами, – прошелестел болотник.

– Вот значит как? – под капюшоном загорелись два красных огня. Воздух над Кощем задрожал, греясь от неведомо откуда взявшегося тепла.

– Я думаю, что мы сможем договориться, – в их диалог вмешался тёмный. Его силуэт уплотнился и теперь стал немного похож на человеческий. – Кощь, согласишься ли ты принять другого бойца, взамен утраченного?

– Покажи мне его, – огни под капюшоном погасли.

Тёмный повёл рукой. Внезапно, в двух шагах от владыки Леса, поверхность острова прорезала глубокая трещина, куда с шелестом начали осыпаться комки земли. Пахнувшая оттуда волна гнусного смрада, заставила скривиться даже повидавшего всякое Коща.

– Смотри, – тихо сказал тёмный.

Владыка Изначального Леса бесстрашно подошёл к самому краю. Вонь тут была совсем уж непереносимой. Ему даже ноздри пришлось зарастить! Обычно он так делал, когда приходилось долго пребывать под водой.

Кощь глянул вниз. Там, на глубине в два человеческих роста булькала жижа отвратного серо – зелёного цвета. С большим трудом, сквозь неё он разглядел остов скелета. Существо, лежащее там, имело массивную грудную клетку, низкий череп и челюсти с клыками изрядного размера. Ни рук, ни ног владыка Леса не заметил.

Он прислушался к своим ощущением. Тварь внизу была не живой и не мёртвой. Она находилась где-то посередине, между двумя мирами. Словно почувствовав его внимание, существо щёлкнуло пастью и дёрнулось, почти выпрыгнув из мерзкой жижи. И это без рук и ног! Кощь по достоинству оценил стремительность этого движения.

– Она ещё не до конца сформирована, – тёмный, тоже подошёл к краю трещины. – Через два года, когда полностью вырастет, то перестанет бояться солнца, воды и молний!

– Видел, как она быстра? – к ним подошёл второй болотник. – Никто из обоих Лесов не поспеет за ней!

– А что насчёт огня? Устоит ли она против волшбы? Выдержит удар дивьего посоха?

– Чтобы её поджечь, понадобиться десяток посохов!

– Добро, – Кощь постоял над ямой ещё несколько мгновений, пристально вглядываясь в глубину, затем отступил на шаг назад. – Я согласен с вашим предложением. У вас есть два года. Но этот срок последний! Запомните это!

– Мы услышали тебя, о, владыка Изначального Леса, – хором ответили болотники. – А теперь прощай. Эта ночь слишком коротка, чтоб тратить её на беседы.

– Прощайте, – холодно ответил Кощь и развернулся через левое плечо. Он вышел из Башни и ступил на уже знакомую тропу, ведущую через топи. На обратном пути на него никто не покушался. Духи, прорвавшиеся через тонкую грань между мирами, обходили Коща стороной.

Шаман вместе с Сириной гостили на Дальней Заставе несколько дней. И большую часть этого времени они провели с Дареном. Рурх вёл с ним долгие беседы, пытаясь понять, что же за дар просыпается в мальчишке?

– Посмотри на пламя, – шаман указал на свечу. – Видишь, как оно дрожит и изгибается? Огонь может стать твоим лучшим другом или оказаться злейшим врагом. Всё в твоей власти.

Рурх прошептал несколько слов и шевельнул рукой. С громким треском пламя выстрелило до самого потолка, а затем опало.

– Сможешь повторить то, что я сделал?

Дарен неуверенно произнёс заклинание.

– Не так! Ударение надо ставить на последнем слове. Давай ещё раз!

Дарен повторил снова. Миг и свеча оплыла лужей воска!

– Мда-а, – задумчиво протянул шаман, глядя на результат волшбы.

– Я ошибся?! – испуганно спросил найдёныш.

– Нет, – Рурх ковырнул ещё тёплый, не успевший застыть воск пальцем и зачем-то понюхал его, затем покачал головой.

– Способности у него определённо имеются, – отметила сидевшая в углу комнаты Сирина.

– Да уж, – шаман покосился на лесную воительницу и сказал Дарену: – Ты всё сделал правильно. Не расстраивайся. Просто у тебя получилось немного по-другому.

– Это оттого что я человек? – найдёныш посмотрел на шамана прямо и твёрдо.

– Д-да, – Рурх ответил с некоторой заминкой. Вопрос оказался для него неожиданным. – Но это ничего не меняет. У тебя на плече знак огня, такой же, как и у меня. Ты дивий, не по крови, так по духу!

– Не отчаивайся, – в тон ему сказала Сирина. – Я научу тебя, как контролировать свою силу. Это не очень сложно. Надо лишь знать нужные слова и дышать правильно.

На том и порешили. Отправив Дарена и Частаву погулять по пещерам, взрослые собрались в трапезной. Висящий на стене порик показывал, что день уже перевалил далеко за половину. Самое время, чтобы промочить чем-нибудь горло!

Васса поставила перед гостями наполненные сурьей кружки. В качестве закуски были предложены лепёшки с кисло-сладким соусом. Его делали из особых грибов, которые росли только в одной пещере в полудне пути от Заставы. Отпив по глотку, гости повели неторопливую беседу с хозяевами.

– Я считаю, что Дарен не опасен. Ни для вашей семьи, ни для кого-либо ещё, – заявил шаман.

– Да? – скептически произнёс Абаш. – Ты так в этом уверен?

– Разве можно быть в чём-то уверенным в наше непростое время? – усмехнулся Рурх.

– Чего бы не случилось, Дарен справится, – убеждённо произнесла Сирина. – У мальчика доброе сердце, я не чую в нём зла.

Абаш нахмурился и неторопливо выцедил глоток сурьи. В трапезной повисла тишина. Все ждали решения хозяина дома.

– Ладно, – наконец сказал он. – Пусть остаётся у нас.

Сирина облегчённо вздохнула. Васса всхлипнула.

Через два дня караван отправился в обратный путь. Теперь дивьи были нагружены не сильно, поскольку вещей добытых порубежниками в Диких землях за этот год, оказалось не так уж и много. Абаш разрешил Дарену и Частаве сопровождать караван. Но недолго. Приглядывать за детьми отрядили Молчана.

– Ты же ещё придёшь к нам? – Дарен умоляюще посмотрел на Сирину.

– Конечно, – улыбнулась она, – Но это будет нескоро. Из Леса до вас путь неблизкий.

Услышав это, Дарен поник. Несколько пещер они прошли в полном молчании, затем найдёныш принялся о чём-то шептаться с Молчаном. Выслушав его, приёмыш разулыбался и свернул в боковой туннель.

– Куда это он? – озадаченно спросила Сирина.

– Вернётся, – буркнул Молчан.

И действительно, очень скоро запыхавшийся Дарен догнал их и протянул руку Сирине.

– Это…тебе…подарок, – задыхаясь от быстрого бега, произнёс он.

В руке у найдёныша лежал плоский камушёк розового цвета с белыми прожилками. В центре у него была небольшая дырочка.

– Оберег…такие в ручье пещерном находят…держи!

– Спасибо, – совсем тихо сказала Сирина и взяла камень с руки Дарена. У неё отчего-то защипало в глазах и она отвернулась.

– Всё! – сказал Молчан, – пора возвращаться на Заставу.

– До свидания дядя Рурх! До свидания Сирина! – закричали дети.

Шаман по очереди обнял их за плечи, тоже самое сделала лесная воительница. Дарен прижался к ней так крепко, что она уж было испугалось, а вдруг ребёнка придётся оттаскивать от неё силой? Хвала лесным богам обошлось! Дарен сам отстранился и, глядя мокрыми глазами произнёс:

– Я буду ждать.

Дети вместе с Молчаном остались стоять на месте, в то время как караван уходил всё дальше и дальше. Когда спина последнего дивья окончательно растаяла во тьме подземелья, следопыт похлопал их по плечам и пробурчал.

– Ну всё, будет вам сырость разводить. Идём домой.

Спустя три дня отряд Рурха успешно добрался до центральных пещер. Потерь среди воинов не было. Первым делом шаман проводил Сирину к подъёму наверх, после чего отправился к вождю. Наверняка тому не терпелось узнать, что твориться на Заставе.

Сирина же, выйдя наконец на свежий воздух, возблагодарила всех богов сразу. И как только дивьи могут месяцами из подземелий не вылезать? Уму непостижимо. Сощурившись от весеннего солнца, она приложила руку к бровям и осмотрелась.

Воительница стояла на вершине Сухого холма. Шагах в ста внизу высились дикорисы, или, как их ещё называли в Старом Лесу, дивьи деревья. Абсолютно чёрные, с маленькими серыми листочками, они выглядели донельзя мрачными. И это днём! А что же тут можно увидеть, если пройтись ночью?!

Сирина хмыкнула. Она уже знала, что именно дикорисы являются основным расходным материалом для дивьев. Благодаря своим умениям, чёрнолицые могут вырастить полноценное дерево всего за два года! Хорошо хоть по договору с Лесом они могли разводить их лишь на полдня пути от холма!

Сирина начала медленно спускаться. Под ногами с мягким шелестом осыпалась глина, именно благодаря ей, холм получил своё название. Добравшись до подножия, воительница углубилась в дивий лес. Нет, ну разумеется здесь встречались и другие деревья. Иногда.

Вот стоит красавица сосна, гордо возвышаясь над низкорослыми дикорисами, а там, чуть в стороне от тропы мощный дуб в три обхвата, рядом с которым нет ни одного дерева. Внезапно лесная воительница почувствовала чужой взгляд. Не враждебно-оценивающий, а рассеянный. Неведомый наблюдатель лишь вскользь зацепил её своим взором. Но где же он?

Воительница прищурилась. Далеко не сразу, среди ветвей дуба она рассмотрела дивья. Вначале обозначился контур ноги, затем торс и голова. Воин сидел на специальной подставке и был весьма замысловато одет. Казалось, что на его одежду нашили с сотню дубовых листочков. Это делало наблюдателя практически неразличимым на фоне кроны дерева. Если б Сирина не учуяла куда смотреть, она бы его нипочём не обнаружила!

Помахав дивью рукой, воительница двинулась дальше. При ближайшем рассмотрении стволы дикорисов оказались совсем не похожими на виденные ею раньше у других деревьев. Во-первых они были упругими. Стоило надавить пальцем посильнее и ты чувствуешь ответное сопротивление! А во-вторых цвет. Серо-чёрный, одинаковый со всех сторон!

Такого никогда не бывает у обычных деревьев. Там с одного бока растёт мох, с другого падает тень, а сверху печёт солнце. Поэтому кора в одном месте светлее, а в другом темнее. Таков естественный порядок вещей, только вот в случае дикорисов он был нарушен. Сирина чувствовала в них могучую волшбу, но даже не пыталась разгадать её суть. Уж слишком чужда та была. Кто знает, что случиться, если начать распутывать узор заклятий? Да и не к чему это. Пусть всё остаётся так как есть.

Сирина вышла на поляну и огляделась. Несмотря на то, что она по-прежнему находилась на территории отданной дивьям, тут уже начинался обычный лес. В основном сосны, да дубы. Здесь уже можно было позвать Серого. Воительница приложила ладони к губам и протяжно завыла. Так как её когда-то давно учила Ярха.

Сбившись, воительница закашлялась. Призвать зверя оказалось не так-то просто. Это Ярха могла с любой тварью лесной на её языке общаться и ничего! У Сирины же теперь будет горло дня два болеть, не меньше. Уж она-то знает, не впервой. Воительница села на пенёк и склонила голову. Теперь оставалось только ждать Серого Волка. Где бы тот ни был, он прибежит сюда.

Ласково пригревало солнышко и Сирину сморило. Наверное от того что она слишком долго пробыла под землёй и отвыкла от живого тепла, а может от чего другого, но так или иначе, воительница прикрыла глаза. Всего на мгновение, но и этого хватило, чтобы погрузиться в странное состояние полусна, полуяви. Так бывает, когда ты вроде бы чётко осознаешь себя лежащим на мягком ложе, но в тоже время находишься где-то совсем далеко.

Сирина стояла на незнакомой поляне. Со всех сторон её окружали древние замшелые дубы с листьями поражёнными орехотворками. Справа от воительницы, в земле зияла какая-то яма, из которой вырывались языки пламени. В руках Сирина сжимала рунные клинки и напряжённо вглядывалась перед собой. А там, в десяти шагах от неё, широко расставив ноги, словно пытаясь врасти в землю, находился человек.

Невысокий, средних лет, c седыми волосами и острой бородкой, он стоял в центре выжженного на траве круга. Узкие, словно щёлочки глаза незнакомца, неотрывно следили за Сириной.

– Димак! – выкрикнула воительница.

С её клинков сорвалась голубая молния и ударила незнакомцу в голову. На мгновение всё вокруг потонуло в яркой вспышке, Сирина же лёгким прыжком отскочила на пару шагов в сторону. Вовремя! В то место где она только что стояла, ударила россыпь льдинок. Величиной с указательный палец, они полностью вошли в землю. Попадёшь под такой удар и всё, конец!

Колдун издевательски расхохотался. Молния Сирины не причинила ему ни малейшего вреда. И это при том, что земля вокруг него запеклась от страшного жара!

– Ы тне лилола? – прокричал он на неизвестном языке.

Из его рук в сторону Сирины унёсся сгусток чего-то синего. Да с такой скоростью, что она не успела увернуться! Страшный удар в грудь опрокинул её навзничь.

– Агггхр! – воительница взревела и вскочила с пенька, одновременно выхватывая клинки из ножен.

Всклокоченная, она огляделась по сторонам. Ничего страшного. Всё также припекает весеннее солнце, по-прежнему шелестят листвой деревья. Никаких колдунов поблизости видно не было.

– Сон, – прошептала она. – Это был всего лишь сон.

Воительница убрала клинки и присела обратно на пень. Стерев дрожащей рукой холодный пот со лба, она коснулась ладонью груди. Там куда её поразил неведомый колдун. Сирина нервно сглотнула. Никогда раньше она не видела таких ярких снов!

– Ну всё, всё, – зашептала она. – Успокойся.

Легко сказать! Вон руки до сих пор трясутся! Сирина нашарила камушек, отданный ей Дареном. Вытащив подарок, она посмотрела через него на солнце. В его лучах камушек заискрился и стал розово-красным.

« – Надо будет найти бечевку и повесить на шею, – в голову пришла неожиданная мысль. – Вдруг и, правда оберег это? Хотя волшбы в нём ни капли не чую!».

Довольно долго она разглядывала камушек, то так, то эдак поворачивая его под солнечными лучами. Как ни странно, это занятие её успокоило. По крайней мере, сердце перестало биться как пойманная в силок птица, да и руки уже почти не дрожали.

Тяжело вздохнув, она убрала подарок Дарена и подпёрла подбородок руками. Судя по положению солнца, прошло уже изрядно времени, а Серого всё не было. Неужели зов не услышал? Да быть такого не может!

Словно в ответ на её мысли, кусты на противоположной стороне поляны зашевелились. Через мгновение меж ними показалась волчья башка. Величиной правда с медвежью. Зверь принюхался и медленно повернул голову, осматриваясь по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, он единым прыжком перемахнул через всю поляну и встал прямо перед Сириной.

– Ну, здравствуй, Серый! – она поцеловала его в холодный нос.

– Р-р-р, – радостно ответил волк и как собака вильнул хвостом, затем длинным шершавым языком лизнул её в щёку.

– Ох, ты ж! – Сирина рассмеялась и погрозила зверю пальцем. – Передохнёшь может? После дальней дороги то?

Волк наклонил лобастую голову и уселся возле пенька. Сирина, поняв намёк, принялась чесать у него за ушами, говоря при этом ласковые слова. Несколько раз она правда закашлялась, то давал о себе знать сорванный голос, но Серый не обратил на это ровным счётом никакого внимания. Взглянув на его морду, любой бы сказал, что он улыбается. Волку было хорошо.

Внезапно он насторожился. Уши встали торчком, а из страшенной пасти донеслось глухое ворчание.

– Чуешь что? – Сирина отстранилась от зверя и зашарила глазами по поляне в поисках опасности. Ей показалось, что шагах в двадцати от неё шевельнулись кусты боярышника.

– Кто там? Выходи! – воительница встала рядом с Серым волком и положила руки на рукояти сабель.

Из кустов медленно выдвинулось нечто. Четырехлапое, величиной с крупную собаку, это создание почти целиком состояло из травяных стеблей. А вот морда у него была сплетена из древесных корней. Вместо глаз у чудовища торчали кусочки слюды, клыки же представляли из себя острейшие щепки из железной берёзы.

– Травяной волк! – Сирина узнала визитёра. – Пшёл вон отсюда, тварь!

– Р-р-р, – зарычал Серый, соглашаясь с ней.

В Старом лесу мало кто любил этих тварей. Созданные Велесом, они были практически неуязвимы для клыков и когтей, ибо что толку разрывать траву, которая почти сразу же срастается обратно? Эти создания отличались весьма скверным характером и подчинялись только лесному хозяину. Обычно встреча с ними не сулила ничего хорошего.

– Тихо, – она дотронулась до бока уже рванувшегося было вперёд Серого.

Как раз вовремя. Вслед за травяным волком из кустов выбрался Леший. Он медленно перешёл через поляну и остановился напротив Сирины. Бредущий за ним травяной волк сел шагах в трёх позади хозяина.

– Ну здравствуй, Сирина.

– Здравствуй и ты, коли не шутишь, – воительница посмотрела в отливающее синевой лицо Велеса. Не как у утопленника конечно, нет, цветом пожиже. Просто кровь у Лешего, как известно синяя, вот от этого и окрас кожи такой. Неприятный, одним словом.

Лесной хозяин посмотрел в глаза Серому Волку, затем перевёл взгляд на Сирину.

– От дивьев идёшь?

– От них родимых, а ты то что тут делаешь? Да ещё и с волком травяным?

Велес ухмыльнулся и почесал затылок.

– Зря ты волков моих так не любишь. Проиграли бы мы войну с Изначальным Лесом, кабы не они.

– Да уж, – Сирина нахмурилась. – Рассказывала мне Ярха…как вы тогда повоевали.

Она посмотрела на Серого волка и потрепала его по мощному загривку.

– Извини Велес, но нам пора. Али у тебя дело есть ко мне какое?

– Нет Сирина, – лесной хозяин принюхался, раздувая широкие ноздри. – Нет у меня к тебе дел.

«Учуял запах Дарена или нет? – с тревогой подумала воительница».

– Ну, тогда бывай, – девушка вскочила на спину Серому волку и прощально махнула рукой. Миг и они исчезли из виду, лишь кусты затрещали.

– Бывай и ты, – медленно проговорил Леший, глядя им вслед. – Ещё свидимся.

Он свистнул травяному волку, который тут же поднялся и подошёл к хозяину. Несколько мгновений Леший пристально смотрел в сторону дивьего леса, туда, где начиналась дорога к Сухому Холму. Затем лесной хозяин тихо вздохнул и пошёл по своим старым следам обратно.

Сирина крепко обхватив сильными ногами бока Серого Волка, обеими руками вцепилась в густую шерсть и пригнула голову. В ушах засвистел ветер, а деревья и редкий кустарник, казалось, слились в одну сплошную линию. Волк нёсся с бешеной скоростью, непонятно как умудряясь при этом не споткнуться о корни деревьев и не переломать себе лапы.

Никто в Старом лесу не мог обогнать его. Куда там быстроногим зайцам! По непроходимому бурелому волк, да ещё и вместе с седоком, умудрялся нестись быстрее лошади. Вот мимо промелькнули чёрные стволы выгоревшего в прошлом году соснового бора, а справа на мгновение показался ручеёк, на берегу которого, болтая ножками сидела водяница. Спустя пару ударов сердца, Серый выскочил на берег Чёрного озера. Под лапами захрустел песок, но волк побежал ещё быстрее.

Странное это было место. На тёмной, не отражающий солнечный свет поверхности никогда не играла рыба, а водяницы, берегини, русалки, мавки и лобасты обходили его стороной. Даже водяной – хозяин всех рек и ручьёв Старого Леса не имел власти над Чёрным озером. Особое оно было. Само по себе.

Ходили легенды, что в стародавние времена, когда Лес только-только начинал разрастаться, здесь произошла великая битва. Кто и за что сражался, уже было никому неведомо, однако некоторые лесные обитатели утверждали, что поборотый упал в озеро, но не погиб, а заснул. Там, в тёмной и страшной глубине, он набирается сил. А вот как проснётся и выплывет наружу, тут то и конец всему!

О том кто лежит на озёрном дне мнения расходились. Одни утверждали, что это ужасный крылатый ящер, извергающий огонь и мечущий молнии, другие считали, что там спит мерзкий урод, со слизистым телом и восьмью длинными щупальцами, третьи несли совсем уж несуразицу, о которой даже подумать стыдно.

Так или иначе, в озере что-то было. Любой подошедший достаточно близко, чувствовал это. Поэтому, Сирина не смогла сдержать облегчённого вздоха, когда волк свернул обратно в чащу. Пригнув голову ещё сильнее, она чуть не уткнулась носом в шерсть серого.

«– Такая густая и длинная. Копьём не прошибёшь! – мысленно улыбнулась она. – И псиной совсем не пахнет.»

Между тем волк начал понемногу замедлять свой бег. По крайней мере, теперь Сирина стала различать отдельные кусты и деревья. Да и места кругом пошли всё знакомые. А вот и изгородь с черепами!

Серый остановился. Воительница неловко сползла с него. Волк чай не лошадь, ездить на нём непривычно!

– Спасибо тебе, Серый, – она чмокнула его в нос.

– Уу-уау-у, – взвыл на прощание зверь и исчез меж деревьев.

Пошатываясь, Сирина побрела к частоколу. Висящие на нём черепа приветственно заклацали челюстями, затем дверь в ограде со скрипом отворилась. Это Ярха приглашала гостью войти во двор.

Со времени её последнего визита сюда, ничего не изменилось. Колодец, сарай с курами, да гусями и небольшой огород, по которому задумчиво бродили две козы – вот и всё достойное внимания хозяйство. Впрочем, Сирина знала, что иногда, к Ярхе за советами, да снадобьями разными приходят люди из своего поселения. Не часто, всего два-три раза в год. Ибо путь до её жилища был не близкий, а по дороге через Лес могло случиться всякое. Тем не менее, с собой просители всегда приносили щедрые дары, еду в основном. Обычно такую, которая храниться могла долго. Ну там рыбка вяленая, капустка солёная, да пиво бочковое. Так что смерть от голода Ярхе не грозила.

– Избушка, избушка, повернись ко мне передом, а…

– Ой, да ладно тебе уже, – откуда-то сверху донёсся знакомый голос.

Сирина подняла голову. Из окошка выглядывала Ярха. Старуха ухмыльнулась и что-то быстро сказала. Избушка нехотя развернулась и согнула в коленях мосластые куриные ножки, да так удачно, что дверной проём оказался прямо перед Сириной. Ей только и осталось что протянуть руку, да толкнуть дверь.

– Ну, здравствуй, подружка! – голос Ярхи звучал на удивление звонко и молодо. А ведь лет ей было далеко за сотню.– Проходи, присаживайся, в ногах правды нет!

Хозяйка избы споро поставила на стол две глиняные кружки и миску с сыром.

– Здравствуй, Ярха я… – Сирина не смогла договорить. Закашлялась.

– У-у, я да ты никак совсем голос сорвала? – хозяйка дома сочувственно посмотрела на гостью. – На-ка, тогда вот испей молочка тёплого, козьего. Полегчает.

Сирина приникла к поданному ей кувшину. Вкусно! Правда, что-то не очень похоже на обычное молоко. Допив напиток, она вопросительно посмотрела на Ярху.

– Не боись, там травы лесные. Кислица, да седмичник. Горло смягчат и душу успокоят, – старуха убрала кувшин и села напротив Сирины.

– Спасибо, – поблагодарила воительница. – И правду полегчало!

– А я что тебе говорю! – с гордостью ответила Ярха. – Ну давай. Не томи, рассказывай, чего там у них в подземельях творится?

И Сирина рассказала. Всё без утайки. Ярха её не перебила ни разу, лишь однажды, услышав про зверя-Индрика изумлённо покачала головой. Под конец рассказа, у воительница вновь запершило в горле, так что старухе пришлось опять её молоком отпаивать.

– Значит, просыпается в найдёныше сила, а?

– Ещё как просыпается, – сипло сказала воительница. – Огонь к нему благоволит, сама видела!

– Вот оно как выходит, – Ярха задумалась. – Не вода, не земля и не воздух. С чего бы это?

Сирина пожала плечами. Чёрный кот, до этого дремавший в углу избы и не проявлявший к гостье ни малейшего интереса, вдруг открыл один глаз. Оглядевшись, зверь встал, выгнул спину, сделал несколько шагов и прыгнул воительнице на колени. Та охнула под внезапно навалившейся тяжестью. Котик весил наверное как с полкабана, не меньше!

– Уфф, – выдохнула Сирина и погладила кота. Тот заурчал. Ровно и мощно.

– С чего такое, не ведаю, – воительница хлебнула из кувшина молока. – Знаю лишь одно. Колдун из него вырастит сильный.

– Поглядим, – задумчиво протянула Ярха. – Пусть сначала Испытание пройдёт.

– Дык ведь необязательно?!

– Надо, – твёрдо сказала Ярха. – Не пройти его это ещё хуже, чем быть Безымянным.

– Кем?

Ярха вздохнула. На её лицо набежало облачко. Казалось, что она только что вспомнила нечто для себя неприятное. Или тягостное.

– Был у меня когда-то полюбовник из дивьев. Молчаном его звали. И действительно, поначалу слова из него было не вытянуть! Зато после утех любовных бегал белкою по древу, серым волком — по земле, летал орлом под облаками.

– Чего? – не поняла Сирина.

– Поговорить любил после дела этого! – Ярха усмехнулась. – Вот он и поведал мне о Безымянных. Есть значит у дивьев Храм Четырёх Стихий. Вот детишек туда и приводят. Коль признаёт их храм – то на плече появляется знак особый и имя им дают. А коли нет…

– Ну, что тогда? – не утерпела Сирина.

– Безымянный, никогда не сможет стать вождём. Не может он быть и шаманом. Его удел – пещеры мести, да другим прислуживать. Разве что, в случае войны, делом ратным заняться ему дозволят, да и то вряд ли.

– Ух, ты, – изумилась воительница. – А мне Рурх ничего такого не говорил!

– Сама подумай, – рассудительно заметила Ярха. – Кто-то ведь порядок в пещерах должен поддерживать? Горшки помойные из покоев выносить, да еду готовить?

– Ну-у, – гостья не нашлась что возразить.

– Вот то-то же, – Ярха досадливо махнула рукой. – Не сравнивай дивьев с людьми. Не надо. Другие они.

– Да поняла я уже, – Сирина поморщилась. – А что ещё этот Молчан рассказывал?

Старуха ответила не сразу. Вначале посмотрела в окно, а затем провела рукой по седым волосам.

– Всякое он говорил. Вот об Усобице ихней вспоминал как-то. Был у дивьев значит вождь и звали его Гневеж. Знатный ратоборец и колдун не из последних. Только вот беда решил ещё и шаманом стать.

– Зачем это? – удивилась Сирина.

– Кто ж его знает? – старуха пожала плечами. – Молчан мне об этом не рассказывал, да я особо и не спрашивала.

Пригревшийся на коленях у воительницы кот поднял голову. Та, заслушавшись Ярху, забыла его погладить. Дабы привлечь к себе внимание, домашний зверь возмущённо мяукнул. Зря он это сделал. Сирина, мягко, но решительно столкнула животное на пол. Кот фыркнул, распушил хвост и важно пошёл к себе обратно в угол.

– Ну, так вот, – продолжила старуха. – А шаман ихний есесно против был, такого желания. И пошёл меж дивьями такой раздор, что любо дорого посмотреть. Одни на сторону вождя стали, другие за шаманом пошли. Дурное дело нехитрое – так всё закрутилось, что аж до драки дошло. А там и кровь первая пролилась.

В углу комнаты что-то звякнуло. Это кот наступил на свою миску. Может молока налить требовал, а может просто ему скучно стало.

– Ишь ты, негодник, – Ярха погрозила ему кулаком и продолжила:

– Началась Усобица. Брат пошёл на брата, а сын на отца. Поначалу сторонники вождя одолевали, но дивьям, стоящим за шамана, удалось захватить пещеру, где хранились огневые посохи. Вот тогда то и пошла настоящая потеха!

Ярха выглянула в окно и посмотрела на небо. Похоже, что собирался дождь. Старуха свистнула в два пальца, после чего гуляющие во дворе козы с горестным блеянием поплелись в сарай.

– И чем всё закончилось? – Сирина внимательно посмотрела на хозяйку.

– Гневеж то ведь тоже не дурак был, – Ярха криво усмехнулась. – Припасся кое-чем на крайний случай.

Старуха опять замолчала. Стало слышно, как по крыше забарабанили первые капли дождя.

– Да что же ты так тянешь а? – взъярилась Сирина. – Договаривай уже, коли начала!

– Воители это были. Целиком из горного хрусталя сделанные. Не ведающие страха и жалости. Десятка три их набралось, не больше, но и этого хватило. Начали они дивьев истреблять. Тех, что за шамана стояли.

Дождь усилился. Из окна было видно, что он полил сплошной пеленой. Сирина поёжилась. Всё-таки хорошо, что в такое ненастье она сидит в сухой и тёплой избе!

– Крепкие они были создания. Огонь почти их не брал, да и железо тоже не особо помогало. И от пауков никакого толка не было. Так что на одного разбитого хрустального воина приходилась полсотни павших дивьев. А то и поболее.

– Так значит, Гневеж победил? – решила Сирина.

– К концу Усобицы у него осталось десятка полтора хрустальных. Дивьев же с обеих сторон полегло немеряно. Последняя и самая главная битва длилась несколько дней и выжил в ней только один воин. Да и тот, тяжёло раненый и малость умом тронувшийся. Он то и поведал, что шаман сотворил нечто невообразимое.

– И что же? – живо заинтересовалась Сирина.

Старуха покачала головой и развела руками.

– Врать не буду, не знаю. Молчан темнил чёго-то. То ли не хотел правду мне сказать, а может и сам не ведал. Я поняла лишь, что шаман сокрушил Гневежа и упокоил хрустальных. Ну а остальные дивьи перебили друг друга сами, уже безо всякой волшбы.

Ярха встала из-за стола и, наклонив голову, дабы не зацепиться за сушёные травы, свисающие с потолочных балок, подошла к печи. Пошуровав в ней, она вытащила ещё тёплый котелок и повернулась к подруге.

– Каши отведаешь?

Сирина прислушалась к своим ощущениям. Вроде особого голода пока не чувствовалось, дивьи пауки, если к ним конечно привыкнуть, пища сытная, но и обижать Ярху отказом тоже было не с руки.

– Немножко, – воительница милостиво кивнула.

Поставив на стол миски, Ярха щедро бухнула туда каши. Затем убрав котелок, пошарила где-то в углу избы и, с некоторой натугой, выкатила оттуда деревянный бочонок. Ведра на три, никак не меньше.

– Давече тут приходили крестьяне, совета испрашивали, – ответила старуха на ещё незаданный вопрос Сирины.

– Это как же ж они бочку через весь Лес пёрли? – подивилась воительница.

– Поднатужились и зубы стиснули, – ухмыльнулась Ярха. – Ещё и кадку огурцов приволокли.

Сирина, наблюдая, как пенный напиток льётся в кружку, непроизвольно взглотнула. У неё на родине пиво не варили, но здесь в Лесу, к нему она пристрастилась изрядно. Правда стоит ли молоко пивом запивать? Ну да ладно, авось обойдётся.

– Так, а что с шаманом случилось?

– Говорят, что его дух и поныне пребывает в одной из пещер. Присматривает за тем, чтобы никто не потревожил покой хрустальных воинов. Ибо сказано «не буди лихо, пока оно тихо».

– И никто никогда не пытался туда пройти? – Сирина недоверчиво изогнула бровь.

– Никогда, – твёрдо ответила Ярха. – В «Забытые пещеры» дивьям хода нет. Это закон. Его блюдут и поныне. Так…

– Подожди! – гостья прервала хозяйку. – Забытые пещеры?! Я уже слышала это название! Когда вместе с Рурхом мы освобождали паучьи фермы. Тогда он не дал мне свернуть в один туннель. Сказал, что эта дорога к ним ведёт!

– Знамо дело, – хмыкнула старуха. – Дивьи никого туда не пропустят. А вдруг кто волю над хрустальными воинами возьмёт и за собой их поведёт? Это ж силища какая, у-у-у.

– Дела-а, – протянула воительница и отхлебнула пива. Зажмурилась. Хорошо-то как! Светлое и почти без горчинки, как раз такое, какое она любит. Всё-таки дивье пойло ни в какое сравнение не идёт с людским.

Пока Сирина вместе с Ярхой дегустировали принесенное крестьянами пиво, Рурх прибывал в состоянии близком к отчаянию. Вернувшись от вождя в свои покои, он обнаружил, что исчез зелёный камень. Тот самый, который его брат несколько лет назад нашёл на Болоте.

– Да как же это?! – шаман, в который уже раз тупо посмотрел на сферу. То был могучий артефакт, в незапамятные времена привезённый ещё с прародины дивьев.

На гранитной плите стояла массивная чаша из серебристого металла, а над ней медленно вращалось полупрозрачное бело-голубое облачко идеальной сферической формы. Небольшое, размером с голову взрослого дивья. Внутри него, там, где долгие годы находился зелёный камень, сейчас было пусто.

Уникальность сферы заключалась в том, что в ней время замедляло свой естественный ход в десятки раз. Это было идеальное хранилище для всего опасного и непонятного. Если нужно сфера могла уменьшиться до размеров кулака или растянуться почти на всю комнату. Разумеется, руками внутрь лазить никто не пытался, для этого вполне хватало обычных деревянных щипцов. Считалось, что из сферы невозможно выбраться без посторонней помощи. Так оно и было. До сегодняшнего дня.

– Проклятье! – шаман растерянно оглянулся по сторонам. – Что же делать-то?

Получив камень в подарок от брата, он промучился с ним пару дней, но так и не понял, что за существо в нём скрывается. В то время на Рурха навалилось слишком много разных дел и, дабы не отвлекаться, он поместил дар Абаша в сферу. Думал разобраться как-нибудь потом.

Шли годы, но до зелёного камня руки всё никак не доходили. А он спокойно себе парил внутри сферы и никого не трогал. И тут на тебе!

Взгляд Рурха лихорадочно заметался по комнате. Сундук с одеждой, накрытое шкурами ложе, светильник из кристаллов, огневой посох, стол, два стула, бадья-купальня, тремпель с навешанными на него вещами и наконец, две каменные полки.

– Ага! – воскликнул шаман и протянул руку к расставленным там глиняным горшочкам. Каждый из них был соответствующим образом помечен. На одном, белой краской, чья-то умелая рука нарисовала паука, на другом – крылья, на третьем – неведомый зверь, с длинными рогами. Горшочков стояло много, но рисунки на них не повторялись.

Шаман на мгновение задумался, но затем решительно снял с полки два сосуда. Один с пауком, другой с крыльями. Убрав с них крышки, Рурх принюхался к лежащим внутри порошкам. Запах его удовлетворил и он, на глаз, отсыпал себе в ладонь немного содержимого из обоих горшков.

Невнятно пробурчав что-то себе под нос, он принялся туда-сюда ходить по комнате и размахивать рукой. Чем-то его движения напоминали работу сеятеля, с той лишь разницей, что шаман вовсе не зерно разбрасывал.

Резко взмахнув ладонью, стряхивая остатки порошка, он подул на пальцы, а затем обтёр руку о штаны. В покоях завоняло горелым, пол, стены, потолок, да и вообще все вещи как-то разом почернели, словно обуглились. К счастью, длилось это недолго. Через пару ударов сердца чернота рассеялась и комната вернулась к своему нормальному состоянию.

– М-да, – уныло протянул шаман, – дело ясное, что дело тёмное.

Он обмыл руку в бадье–купальне и тщательно вытер насухо. Чуть-чуть подождав, Рурх снял с полки ещё два горшка. На этот раз на них были нарисованы рога и огонь. Далее шаман один в один повторил все свои действия. В этот раз результат оказался чуть получше, комната окрасилась в розовые тона, а в воздухе сладко запахло земляникой.

– Да чтоб тебя! – выругался шаман и потянулся за следующими горшками.

Учитывая, что глиняных сосудов было больше двух дюжин, на то, чтобы перебрать все возможные комбинации ушла уйма времени. В процессе подбора комната последовательно окрашивалась в зелёный, оранжевый, красный, фиолетовый, бурый, малиновый, жёлтый, синий и белый цвета. В воздухе витал непередаваемый аромат – смесь из запаха фиалок, гниющих водорослей, сгоревшего дерева и свежего конского навоза. Шаман взмок и даже перестал ругаться. Стиснув зубы, он продолжал подбирать подходящие ингредиенты.

Наконец на сотой, а может и на двухсотой попытке, когда Рурх уже сбился со счёту, пол и стены не изменили свой цвет. Да и в воздухе вроде ничем новым не завоняло.

– Неужели?! – боясь поверить своему счастью, шаман быстро-быстро зашептал заклинание.

В комнате, на полу и на гранитном постаменте начали появляться зелёные искорки. То были мельчайшие пылинки-осколки некогда заключённого в сферу камня. Незаметные простому глазу, они обнаружились лишь благодаря волшбе шамана.

Подхватив с ложа валяющийся на нём бубен, Рурх ударил костяшками пальцев по кожаной мембране. Начав тихо и спокойно, он постепенно увеличивал ритм ударов, да так что вскоре стало казаться, что в комнате стучит дождь! Шаман прикрыл глаза и запел. Негромко и совсем не попадая в такт.

На полу стал медленно проявляться рисунок. Линия, потом ещё одна и ещё. Они переплелись друг с другом и слабо засветились зелёным светом. Всё это чем-то напоминало змеиный след.

Громко вскрикнув, Рурх ударил пальцами в последний раз и открыл глаза. Отложив инструмент, шаман обвёл комнату мутным взглядом. Уткнувшись взором в след на полу, он некоторое время его удивлённо рассматривал, словно не понимая, что это такое. Тряхнув головой, Рурх подошёл к бадье и умыл лицо. Фыркнув, он опять посмотрел на след. Тот вёл прочь из комнаты, к входному проёму затянутому плёнкой.

– Вот значит как… – вздохнул шаман и вышел в коридор. Хорошо хоть время уже позднее и там почти не было народу! Впрочем, зелёный след мог видеть только Рурх, так что опасаться ненужных вопросов не стоило.

Он миновал один, затем второй и третий коридоры. Идти пришлось долго. Существо, вырвавшееся из камня, словно избегало жилых пещер, стремясь к одному ему лишь ведомой цели. Вот только к какой? Устав идти, Рурх остановился и прислонился к стене. Шаман решил передохнуть и немного подумать.

– Как же оно всё-таки вылезло из комнаты? Сторожевые заклятия должны остановить любого, кто захочет войти или выйти без спросу! По крайней мере, на дивьев это всегда действовало! А почему теперь не сработало?

Ни на один из этих вопросов ответов пока не было. Тяжко вздохнув, Рурх продолжил идти по следу. Очень скоро жилые пещеры закончились и шаман очутился в полутёмном коридоре. Здесь на стенах почти не было светящихся кристаллов, а пол вместо дикориса был покрыт серокаменными плитами. Змеиный след свернул в неприметный проход.

– Пещера Скорби! – шаман наконец понял, куда так стремился беглец из камня.

Сделав несколько шагов по коридору, Рурх встал перед вырубленным в скале проходом затянутым серо-голубой плёнкой. Приложив к ней руку, шаман дождался, пока та разойдётся и переступил через порог.

Он не ошибся. Это действительно была Пещера Скорби. Именно отсюда дивьи направлялись в свой последний путь.

Рурх медленно огляделся. По углам пещеры были установлены четыре массивные печи, в топках которых горело негасимое пламя. Даже здесь чувствовался исходящий оттуда жар! По правую руку от входа стояли три каменных стола, змеиный след вёл к одному из них.

Шаман подошёл ближе. На поверхности стола след, по какой-то неведомой причине, исчезал. Просто, раз и нет его! Рурх наклонил голову и принюхался, затем прикоснулся к камню кончиками пальцев. Постоял так несколько мгновений, нахмурился и резко отступил назад.

По левую рука от входа в пещеру, на деревянной кушетке дрых крематник. Наверняка кто-то из Безымянных. Кто же ещё согласится на такую работу – трупы сжигать да за печами следить? И жить здесь, брр, жуть какая!

Склонившись над ним Рурх отчётливо уловил запах дикорисного самогона. Убойное пойло, его в пещерах научились гнать лет двадцать пять назад, когда охотники у людей рецептуру узнали! Шаман скривился и резкими движениями начал растирать крематнику уши.

– М-мыыы? – Безымянный открыл глаза.

– Кого. Ты. Жёг? – тщательно проговаривая каждое слово, спросил Рурх.

– Ооуыы, – выдохнул крематник.

Шаман встряхнул его так, что лязгнули зубы.

– Кого?! – рявкнул он.

– Бела. Внученька Бажена. Пятнадцать лет ей было, – вполне трезвым голосом вдруг ответил крематник. – Паук укусил вот и померла.

Безымянный рыгнул и обдал шамана облаком перегара, после чего закрыл глаза. Рурх опять его встряхнул, а затем потёр уши. Без толку! С таким же успехом можно было пробовать вернуть к жизни каменный стол.

Выругавшись, Рурх брезгливо отстранился от бесчувственного тела. Он медленно обошёл пещеру, по очереди подходя к каждой печи. Конечно, огонь уничтожает плоть, но камень ещё несколько седьмиц хранит память о сожженных внутри него дивьях. Шаман глубоко вздохнул и широко раскинул руки, словно пытаясь кого-то обнять. И тут на него нахлынули видения.

Он зрел двух стариков, их тела горели словно хорошо промасленное дерево и погибшего воина лицо которого нехотя лизало пламя. Шаман почуял маленького ребёнка, умершего на пятый день после своего рождения и немолодую дивью утонувшую в реке. За последние пять седьмиц через печи прошло не так уж много народу, поэтому увидеть их всех оказалось нетрудно. Пятнадцатилетней Белы среди них не было.

Осознав это, шаман крепко задумался. Выходило, что труп пропал из пещеры. Словам же Безымянного Рурх не поверил. Судя по его опухшей роже, дивий пил уже не первый день. Так что сжигал он тело или нет, теперь нипочём не узнаешь.

Однако Рурх верил своему чутью. А оно подсказывало, что существо, вырвавшись из камня, вселилось в мёртвое тело. И где его теперь искать? За всю свою долгую жизнь шаман с нежитью всего пару раз сталкивался, да и то в Лесу. В пещерах подобные создания не водились.

– Главное никому ни слова, – пробурчал себе под нос шаман и покосился на крематника. Тот дрых, лежа на спине и широко раскинув руки.

«– Напиться и мне, что ли? – тоскливо подумал Рурх и, по-стариковски шаркая ногами, побрёл к выходу».

Прошёл год. Осторожные поиски Белы ни к чему не привели. Никто её не видел и никаких происшествий с участием мертвицы не случалось. В конце концов, шаман махнул на всё рукой, посчитав, что она убрела в покинутые пещеры.

После Усобицы, территория контролируемая племенем изрядно сократилась. Нет, разумеется, внешние границы остались неизменными, только вот внутри появилось множество пещер и коридоров, куда иногда по нескольку лет не ступала нога дивья. Видимо где-то среди них и затерялась мертвица. А может и вообще сгинула на нижних уровнях.

Дети стали взрослее ещё на один год и им понемногу начали рассказывать о внешнем мире.

– Над нами находится Лес, который разделён на два враждующих лагеря, – размеренно проговаривала Васса,прохаживаясь мимо камней, на которых расселись ученики. – Как они называются?

Вопрос был адресован Барвину. Сын кузнеца, засмотревшийся в этот момент на Частаву, вскочил с камня.

– Старый и ....эээээ…Навальный?

– Садись, Барвин, – Васса горестно покачала головой. – Изначальный.

– На поверхность ведут две дороги, – продолжала объяснять целительница. – Можно подняться через нас или через Сухой холм. А в одном дне пути от него находится Чёрное озеро, оно очень большое.

– Как эта пещера? – Частава повела рукой вокруг себя.

– Больше, – Васса улыбнулась. – Намного больше. С севера и востока Лес окружают Замковые горы, а под ними живут подгорники. Нас же они называют подземники.

– Подгорники…. – медленно сказал Дарен, будто пробуя на вкус новое слово. – Какие они?

– Широкоплечие и сильные. Обычно на голову ниже, чем дивьи. Часто носят бороду, – начала перечислять целительница. – Делают неплохие доспехи, а вот мечи у них не очень.

– Пфф, – хмыкнул сын кузнеца. Последняя фраза его явно развеселила.

Целительница неодобрительно посмотрела на него и продолжила говорить дальше.

– С запада к Лесу подходит Болото. Оно огромно и ещё никому не удавалось пересечь его и узнать, что там, на другой стороне. Говорят, что в глубине живут древние и опасные твари, которые не признают ничьей власти.

Васса на мгновение задумалась, словно размышляя, стоит ли говорить об этом, но потом махнула рукой.

– Во время войны с Лесом, один из наших отрядов сгинул на Болоте. А ведь с ними был шаман с огненным посохом!

– А нам его дадут? – тут же спросил Барвин.

– Кого? – не поняла Васса.

– Посох! – сын кузнеца аж подпрыгнул от нетерпения. – Огонь и всё такое..ухх!

– Огненный посох это не игрушка, – строго сказала целительница. – И дотронуться до него позволят лишь тому, кто пройдёт Испытание. Понятно?!

– Да, – Барвин опустил глаза.

– Но подержать посох это ещё не значит им воспользоваться! – повысила голос Васса. – Лишь один из пяти дивьев сможет извергнуть из него огонь и не погибнуть при этом! Остальные – заплатят жизнью.

Дети испуганно поглядели на неё. Обычно сдержанная, Васса разошлась не на шутку.

– Так погиб Сиваш, сын моей сестры! – целительница сжала кулаки. – На Болоте, он пожертвовал собой – отдал жизнь посоху и истребил всех врагов. Так-то!

Васса медленно выдохнула через нос и разжала кулаки.

– Всё. На сегодня урок окончен. Вы свободны.

Она развернулась и, стремительно шагая, исчезла в полумраке пещеры.

– А чего это с ней? – дождавшись, когда шаги стихнут, шёпотом спросил Барвин.

– Ой дура-аак, – неожиданно протянула Частава.

– Э? – сын кузнеца захлопал от удивления глазами.

– Дурак! – повторила дочь стража. – За посох ему подержаться захотелось. За яйца свои подержись!

Добавив до пущего эффекта эту когда-то услышанную от взрослых фразу, она вскочила с камня и упёрла руки в бока.

– Сиваш вместе с отцом моим и Молчаном в Болото ходили нежить бить. И напали на них, со всех сторон полезли! Ранили Сиваша в ногу, не мог он идти больше! Взял он тогда посох и ка-ак даст! Сразу всех убил, но и сам погиб. Вот так вот! А ты за посох подержаться! Дурак!

Протараторив всё это на одном дыхании, Частава показала Барвину язык и убежала. Сын кузнеца оторопело посмотрел на Дарена.

– Женщины, они такие, – найдёныш хмыкнул и развёл руками. – Иногда не поймёшь чего хотят.

Дарен тоже блеснул недавно подслушанными у дозорных фразами. Он правда не до конца понимал их смысл, но ему показалось что сейчас эти слова подойдут как нельзя кстати.

– Может пойдём, Частаву догоним? – жалобно попросил Барвин.

– Сама придёт, – авторитетно заявил Дарен. – Вот ещё, бегать за ней!

– Ну-у, – с сомнением проговорил сын кузнеца.

– Да сиди уже! – найдёныш посмотрел ему в глаза и неожиданно спросил: – Боишься испытания?

– Нет! – быстро ответил тот. – А ты?

– Не боюсь! – храбро заявил Дарен.

После этой реплики наступила тишина. Да и о чём тут говорить? Испытание должно было начаться со дня на день.

– Ну? Чего расселись? – к камням, как ни в чём не бывало, подошла Частава. – Айда к ручью сходим!

– Давай! – согласился Барвин и вскочил на ноги. – Дарен, пошли!

Вечером, когда все собрались за общим столом, Дарен почувствовал себя плохо. Внезапно закружилась голова, а мир перед глазами поехал куда-то вбок и расплылся. Найдёныш уронил паучью ножку, которую тщетно пытался обглодать и упал лицом вперёд. Его успели подхватить в последнее мгновение, не дав вымазаться в похлёбке.

Молчан взял приёмыша на руки и обменялся с Абашем взглядами. Страж границы едва заметно кивнул. Сидевшая рядом с ним Васса зажала рот рукой, а из её правого глаза выкатилась слезинка.

Дарен очнулся в кромешной темноте и первым делом ощупал себя. На нём была одежда порубежника – штаны и куртка с капюшоном, пропитанную особым водостойким клеем. В пещерах, особенно близ реки, там, где промозглый воздух насыщен влагой, только одетые подобным образом могли выжить и сохранить здоровье.

На боку висел боевой нож. Длиной в полторы ладони, с удобной рифлёной рукояткой.

Найдёныш неуверенно улыбнулся. Особого страха он пока не чувствовал. Ему ведь не раз рассказывали, что именно так начинается Испытание! Понемногу глаза привыкли к темноте, и вот он уже разглядел стоящую на расстоянии вытянутой руки суму. Проверив её содержимое, Дарен обнаружил там два тканевых пузыря с водой и несколько сушёных пауков. Дня на три хватит, если потянуть конечно.

Приёмыш поднялся и надел суму на плечо, затем свернул подстилку на которой лежал и закрепил её себе на спине. Сделал всё как учили, так чтобы грела и не стесняли движений. Он положил руку на рукоять ножа и осмотрелся.

Тёмнота царившая в пещере не давала выяснить её истинные размеры. На стенах не росла светящаяся плесень, да и кристаллов что-то было не видно. Тяжело вздохнув, Дарен поднял руки перед собой и сделал осторожный шаг, а затем ещё один.

Коснувшись скалы кончиками пальцев, найдёныш остановился. Теперь пришло время вспомнить, чему его учили. Он задышал глубоко и размеренно, изгоняя из сознания посторонние мысли. Для того, чтобы провести ритуал нахождения требовалось полностью сосредоточиться.

Сконцентрироваться получилось далеко не сразу. Сначала перед его внутренним взором почему – то возник Молчан, следопыт жаловался кому-то, что дескать в стародавние времена на Испытание отправляли детей вооружённых одним лишь ножом, безо всяких припасов и подстилок! А сейчас?! Мельчают дивьи…

Изгнав из мыслей образ Молчана, Дарен увидел Сирину. Она сидела за деревянным столом в какой-то комнате, где с потолка свисали сушёные травы. Напротив неё восседала женщина с белыми волосами, держа в руке кружку доверху наполненную пенным напитком.

Стиснув зубы, найдёныш зашептал тропарь равновесия. Помогло. Образы, преследовавшие его, отступили, а в голове разлилась холодная, звонкая пустота. Вот именно то, что нужно!

Если бы в пещере сейчас находился кто-нибудь ещё, то он бы увидел, как с пальцев Дарена соскользнули зелёные искры и вошли в камень. Скала в трёх местах изменила свой цвет, её словно бы светящейся паутиной оплело! Но через пару ударов сердца всё исчезло.

Дарен опустил руки и вытер со лба набежавший пот. Теперь он знал, в какой стороне находится Дальняя Застава. Глаза уже привыкли к темноте и теперь Дарен вполне сносно видел на пять – семь шагов вперёд. Этого было вполне достаточно. Тем более, что зрение, как учил Молчан, не всегда есть самое главное чувство.

– Хруст каменной крошки под лапами, шипение сквозь клыки, слизь, капающая со жвал, журчание воды и свист ветра в бездонной пропасти, всё это вы должны услышать раньше, чем увидите! – говорил им следопыт.

Молчан заставлял детей ходить по пещерам с повязкой на глазах, а затем и бегать. Да, поначалу они разбивали локти и колени, получали ссадины и синяки, но зато потом научились угадывать таящуюся в полу трещину даже ещё не видя её! А уже на следующем этапе обучения, порубежник показал им, как метать ножи вслепую. На звук.

Тряхнув головой, отгоняя нахлынувшие воспоминания, Дарен пошёл вперёд. Пещера оказалась действительно немаленькая, он сделал не меньше ста шагов, прежде чем увидел провал в стене.

Подойдя к нему, Дарен тщательно прислушался. Оттуда доносился звук слабой капели, а больше вроде и ничего. Вытащив нож, он шагнул внутрь. Здесь, меж узких стен, стало заметно темнее, а видимость снизилась до двух-трёх шагов. Найдёныш посмотрел вверх, но так и не смог разглядеть потолка.

По спине пробежали мурашки и Дарен резко отпрыгнул вбок. Прижавшись к стене, приёмыш медленно осмотрелся. Никого. Но ведь он что-то почувствовал! Дарен медленно облизал пересохшие губы. Рука сама потянулась к суме, за водой и лишь в последний момент он остановился.

– Нельзя, – хрипло, сам себе сказал Дарен. – Рано.

Он зашептал тропарь-успокоение. И постепенно сердце стало биться медленнее и тише, а рука с ножом перестала дрожать. Медленно выдохнув, Дарен пошёл дальше. Где-то на середине туннеля ему встретилась небольшая лужица с прозрачной и холодной водой. Откуда-то с потолка в неё медленно падали капли.

Присев рядом Дарен осторожно коснулся жидкости кончиком мизинца и медленно поднёс палец к носу. Понюхал, а потом лизнул. Вроде бы чистая. Зачерпнув воду ладонью, он принялся пить. Маленькими глотками и подолгу задерживая живительную влагу во рту.

Напившись, он умылся и встал. Долго прислушивался, а затем двинулся вверх по туннелю.

Следующая пещера ему приглянулась больше. Здесь было гораздо светлее, так как на стенах то тут, то там росла светящаяся белая плесень. Рукояткой ножа Дарен отбил кусок сталагмита и вымазал его в ней. Получилось нечто вроде факела. Правда, плесень будет светиться не очень долго, но с этим он не мог ничего поделать. Лучше уж так, чем без неё!

Крепко держа факел, Дарен быстрым шагом пересёк пещеру. Потом ещё одну. Теперь, когда у него был источник света, идти стало гораздо легче. Он даже принялся насвистывать весёлый мотивчик и чересчур расслабился. Потерял бдительность.

Сзади, по ногам, чуть повыше колен, ударило что-то тяжёлое. Дарен рухнул вперёд, факел отлетел куда-то в сторону, хорошо хоть нож не выпустил! Откатившись в бок, как учил Молчан, он, скривившись от боли в коленях, вскочил на ноги.

Перед ним стояла тварь в полтора локтя ростом, чем-то напоминающая здоровенный оживший булыжник, неведомо каким образом отрастивший себе три ноги. Покачиваясь на них, существо оценивающе поглядывало на Дарена стебельками глаз.

«Треног! – удивился он, даже не успев испугаться. – Только маленький ещё. Так они ж все перемёрли давно, Молчан сам говорил!»

Вымерший треног отступил на несколько шагов назад и пригнулся. Из рассказов следопыта Дарен хорошо знал, что произойдёт сейчас. Тварь возьмёт добрый разбег и боднёт его так, что переломает кости. Удивительно, что она не прикончила его с первого удара. Видать треног совсем молодой ещё. Неопытный.

– По тулову бить его бесполезно, – объяснял в своё время Молчан. – Твёрдое оно как камень, только клинок попортишь. А вот суставы на ногах другое дело. Перебей один и всё! Хромой треног уже не противник.

Наставления следопыта Дарен помнил отлично. Да и как же иначе, если охотник всех заставлял наизусть их зубрить и отвечать ему! А тех, кто сбивался или говорил невпопад, Молчан лупил палкой.

Не издав ни звука треног бросился на Дарена. Теперь главное было не растеряться и подловить нужный момент. Разбежавшись, треног на мгновение перед прыжком чуть пригнул лапы. Вот он шанс! Заорав, Дарен метнул нож. Дважды перевернувшись в воздухе, он ударил по пластинчатой ноге тяжёлой рукояткой. Точно в сустав! Лапа подогнулась, но тварь всё-таки прыгнула!

Правда как-то криво и неуверенно, так что Дарен без труда от неё увернулся. Треног же с хрустом опустился на зашибленную лапу, привстал, упал, опять привстал и снова упал! Одна из его ног сломалась, так что о прыжках и беге теперь придётся забыть. Надолго.

Отступив на пару шагов назад и подобрав почти потухший факел Дарен с интересом принялся разглядывать диковинную тварь. Всё-таки не каждый день встретишь создание, о котором говорят, что оно давно издохло.

Как оказалось, лапы у него чем-то похожи на рачьи и вроде бы даже в двух местах гнуться. А вот тело с ведёрный бочонок величиной, всё в каких-то шишках и наростах. Не поймёшь даже где рот, а где зад. Тьфу ты гадость то какая!

Между тем, треног скребя лапами, медленно, но верно приближался к Дарену.

– Ишь ты тварь, – он плюнул, пытаясь попасть в глаз.

Не удалось. Хитрое создание втянула стебельки внутрь тела, так что теперь глаза оказались полуприкрыты костяными пластинами.

– Зар-раза! – с чувством выругался Дарен, поднял нож и отошёл ещё на пару шагов назад.

В принципе уже можно было уходить. Мимо тренога теперь легко проскочить, а догнать его он не сможет. Никак. Но Дарен тут же представил как в полной темноте, тварь сучит лапами и ползёт вслед за ним. Найдёныш передёрнулся.

«А если лапа заживёт? Молчан говорил, что они могут в пол дивьих роста вымахать! – подумал Дарен. – Нет, оставлять его так просто нельзя».

Прихрамывая, он вернулся обратно в пещеру. Вначале Дарен стал искать подходящий сталагмит, а затем долго примерялся к нужной точке. Ударив, наконец, в неё рукояткой ножа, он с удовлетворением заметил, как по камню разбежалась змейка трещин.

Найдёныш отступил назад, и тут, с жалобным звоном, сталагмит развалился. Если б его сейчас видел Молчан, то наверняка бы порадовался за своего ученика! Ведь даже опытный порубежник не всегда сможет найти у сталагмита точку слабости.

Вложив нож в ножны, найдёныш подобрал подходящий осколок. Увесистый камень удобно лёг в ладонь, как будто был создан под неё специально. Дарен мстительно улыбнулся и похромал обратно к туннелю.

Держа в правой руке факел, а в левой осколок, он осторожно приблизился к треногу. Тому каким-то чудом удалось встать на две лапы, третью, раненною он поджал к брюшку. Тварь с трудом балансировала, её шатало как под сильным ветром, но тем не менее она стояла!

Стебельки высунулись на два пальца вверх и круглые красные глаза с укоризной уставились на Дарена. Казалось, всем своим видом тварь выражала глубокое неудовольствие злой судьбой, которая не дала ей переломать кости человеку.

– Смотрит как-то недовольно, свирепо и в то же время грустно и с недоумением, – теперь Дарен повторил фразу, услышанную им во время прошлогоднего визита от дяди Рурха.

Найдёныш сделал движение, замахиваясь будто хотел метнуть в тренога факелом. Тот, наученный горьким опытом шарахнулся в сторону и, не удержавшись, на двух лапах опрокинулся набок. А Дарен только этого и ждал.

Он метнул осколок из крайне неудобного положения, да ещё и левой рукой. И снова попал! Разумеется по суставу. Тварь даже не взвыла, а отчаянно и безнадёжно заскрипела.

– То-то же, – c удовлетворением произнёс Дарен.

Даже не посмотрев на поверженного противника, он прошёл мимо. Спустя несколько мгновений шорох и скрипы за спиной стихли. Треног остался позади. В пылу схватки Дарен не обратил внимание на боль в коленях, однако сейчас, когда спало возбуждение, оказалось, что каждый шаг даётся ему с трудом. Присев на удачно подвернувшийся валун, найдёныш попытался оценить повреждения.

На правом колене он обнаружил грандиозный синяк, на левом же была разорвана штанина, а под ней кровоточила глубокая ссадина. Помянув недобрым словом пещерную тварь, Дарен снял со спины подстилку и отрезал ножом от неё кусок ткани. Вспоминая уроки целительницы, перевязал ногу. Вроде получилось неплохо.

Приёмыш немного посидел, набираясь сил, а затем встал. Сделал несколько шагов и прислушался к своим ощущениям. Больно конечно, но терпимо. Если идти потихоньку, то вполне получиться доковылять до Заставы.

Закусив губу, Дарен двинулся вперёд. Он успел пройти ещё две пещеры, прежде чем погас факел. Отбросив теперь бесполезный кусок сталагмита, найдёныш остановился. Пора было уточнить направление движения. Так, на всякий случай. Закрыв глаза, он положил ладони на скалу и сосредоточился.

Повинуясь его воле камень начал покрываться паутиной светящихся линий. Вдруг они с негромким треском погасли. Все разом. Как будто кто-то невидимый стёр их со скалы мокрой тряпкой. Дарен отстранился от камня и с изумлением посмотрел на свои ладони. Может он что-то сделал не так?

Глубоко вздохнув, найдёныш прошептал тропарь равновесия. Очень медленно и тщательно проговаривая каждое слово, после чего снова возложил руки на скалу. Ничего не произошло. На этот раз паутина вообще не появилась! Ему словно мешало что-то.

– Пещерные твари! – выругался, Дарен и погрозил в темноту рукой. – Да чтоб вас!

Раздосадованный, он отошёл от стены. Ничего не поделаешь, придётся идти по памяти. Дарену вдруг припомнился рассказ одного порубежника, про хитрую штуку, которую используют подгорники. То была круглая фиговина, со стрелкой, один конец которой всегда показывает туда, где находится их главная пещера.

– Мне б сейчас такую…– вздохнул Дарен.

Между тем, он вышел к двум проходам к стене. На первый взгляд абсолютно одинаковым. И какой теперь выбрать? Сколько Дарен не прислушивался и не принюхивался, но так ничего подозрительного не обнаружил. Внутренний голос тоже молчал, да и вообще в голове неизвестно от чего немного шумело. Трудно было сосредоточиться.

Скривившись от вспышки боли пронзившей затылок, он шагнул в левый туннель. Если бы кто-нибудь спросил, почему именно туда, то Дарен не смог бы ответить. Он и сам не знал, просто вдруг захотелось и всё тут!

Первую сотню шагов туннель не представлял из себя ничего особенного. Никаких следов, кругом сплошной серый камень. Зато потом, после поворота стали попадаться кости. Маленькие и большие, целые и раздробленные, они лежали отдельными, любовно сложенными кучками. И кто только додумался до такого?

Костей становилось всё больше и скоро они начали хрустеть под ногами. Несмотря на усиливающуюся головную боль, Дарен заметил, что мяса на них не было. Кто-то тщательно обглодал кости, не оставив за собой ни кусочка. Сильно сдавило в висках, но найдёныш упорно продолжал идти вперёд. Его словно что-то влекло всё дальше и дальше в тёмную глубину пещеры.

И вот, он вышел из туннеля. Как ни странно, головная боль тут же стихла и Дарен смог осмотреться. Он попал в пещеру, с потолка которой свисали светящиеся слабым голубым светом сталактиты, а на полу…Дарен поперхнулся и прикрыл рот рукой. На полу, в луже крови лежал Барвин!

Не сводя глаз с его изломанного тела, найдёныш подошёл ближе. Барвин лежал на спине. Его правая рука была вывернута под неестественным углом, на груди зияла рваная рана, а левой ноги по колено вообще не было! Всхлипнув, Дарен присел на корточки.

Найдёныш подобрал валяющуюся рядом изодранную, окровавленную подстилку и прикрыл ею лицо товарища. Ничего другого он сделать больше не мог.

– К-как же это, а? – заикаясь, произнёс Дарен.

Вытерев рукавом слёзы, он поднял голову. Впереди, шагах в десяти от него, на полу стояли какие-то странные штуки. Овальной формы, в два локтя высотой, покрытые гнусной, белой слизью, выглядели они преотвратнейше.

Дарен скривился и встал. Его нож, словно сам прыгнул в руки. Крадучись, он подошёл ближе. Теперь ему удалось разглядеть кожистую поверхность, которая медленно поднималась и опускалась. Вверх, вниз. И ещё раз, вверх-вниз. Казалось, что внутри кто-то дышит.

Глаза Дарена сузились. Чем-то эти штуки напомнили ему гигантские змеиные яйца. Вот только что за твари из таких вылупятся? Он начал медленно отступать. Шаг. Потом ещё один и ещё. Внезапно в висках опять сдавило, это вернулась головная боль.

Где-то в глубине пещеры раздался костяной скрежет. Дарен замер, чувствуя как по спине покатились липкие струйки пота. К нему, искусно лавируя меж стоящими на полу яйцами, приближалась здоровенная тварь!

И что же это было за отродье! Серо-коричневого окраса, с длинным продолговатым свисающем к полу брюшком, оно передвигалось на четырёх шипастых лапах. Ещё две, короткие, но толстые, со страшенными когтями, чудовище прижимало к груди.

Нужно было бежать без оглядки, но ноги словно окаменели. Глядя на треугольную, с двумя огромными фасеточными глазами голову, Дарен отчего-то вспомнил Сирину. Как она улыбалась и как от неё пахло Лесом.

Боль в висках прошла, сместившись куда-то к затылку. Тварь, остановившись в трёх шагах от Дарена, развела в сторону мощные жвалы и зашипела. Теперь найдёныш смог разглядеть кровь, стекающую у неё с когтей.

«Барвин! Это же она его… – ошеломлённо подумал Дарен».

Внезапно страх куда-то ушёл. Нет, он не исчез совсем, просто подвинулся уступив место холодной и расчётливой ненависти

«Проход щирокий и длинный, если побегу, то догонит. Может ножом в глаз кинуть? Нет, не попаду, больно вёрткая, – приёмыш мысленно начал перебирать варианты развития боя.»

Тварь наклонила длинную костистую шею и посмотрела на Дарена. Глаза в глаза. И тут его затылок словно раскалёнными иголками пронзило! Приёмыш застонал и пошатнулся. Выпавший из ослабевших пальцев нож жалобно звякнул о камни. Дарен увидел ЭТО!

Сотни тварей, подобные той, что стояла сейчас перед ним, расползались по пещерам. Они разрывали на части и сжирали каждого, кто встречался им на пути! Странных существ, с человеческой головой и телом летучей мыши, уродливых карликов в зелёных одеждах и могучих великанов. Никто не мог противостоять их натиску!

Управляли чудовищами высокие и худые создания, с ног до головы закутанные в чёрные тряпки. Они шевелили неправдоподобно длинными пальцами и науськивали их на обитателей пещер. Всюду, куда не падал взгляд, валялись обезображенные тела, а от густого запаха крови кружилась голова и выворачивало желудок.

– Нет! – вскрикнул Дарен, вырываясь из пут невыносимого видения.

Он открыл глаза, и увидел, что тварь была уже совсем близко. Дарен даже почувствовал исходящее из её пасти смрадное дыхание. Бежать было поздно, а поднять нож он уже не успевал. И тогда найдёныш закричал, но в этом крике не было отчаяния или страха.

Дарен заревел. Глухо и страшно, так как никогда бы не смог девятилетний мальчик. Родившийся в глубине груди звук, заставил задрожать сталактиты, тварь же отпрыгнула назад. А Дарен ревел всё громче и громче.

Казалось, что пещеру затопил разъяренный океан, а огромные волны ломят в стены, пытаясь сокрушить камни! С противным чмоканьем начали лопаться яйца. Одно, другое, третье они брызгали во все стороны вонючей серо-коричневой жижей.

Тварь щелкала жвалами и скребла лапами, но её всё равно сносило назад. Со стороны казалось, что она пытается идти против сильного течения. Да всё без толку! Рёв достиг такой силы, что от потолка начали отрываться сталактиты.

Каким-то чудом, от первых двух она увернулась, зато третий попал точно в голову, насквозь пробив череп. Лапы твари разъехались и чудовище упало на брюхо. Начался обвал, в двух шагах от Дарена рухнули огромные глыбы и, отлетевший от них маленький, с полмизинца осколок ударил ему в лоб. Затем пришла темнота…

– Проснии-исььь, – прошелестел чей-то далёкий голос.

Дарен почувствовал, как холодная, словно лёд рука провела ему по лбу.

– Проснисссь, – опять повторил голос.

Найдёныш с трудом открыл глаза. Первое что он увидел, было склонившееся над ним лицо. Дивья, совсем ещё молодая. Вроде незнакомая. Перед глазами всё плыло и Дарен никак не мог сфокусировать свой взгляд. Что-то странное было в этой дивье, вот только…

– Я слышала, твой Зов, – мягко сказала она.

– Что? – просипел он и закашлялся.

Дико болело горло. Дарен поднёс руку ко лбу и нащупал там изрядную ссадину. Найдёныш приподнял голову с колен незнакомки и посмотрел вглубь пещеры. Ничего кроме огромной груды камней он там не увидел.

– Барвин погиб…тварь…яйца…, – прохрипел приёмыш. – Не помню…что потом.

Он бессильно откинул голову. Незнакомка вновь коснулась его лба рукой. В глазах Дарена ненадолго прояснилась и он, наконец, смог разглядеть её. Лицо дивьи светилось! Изнутри, слабым голубым светом!

– Кто…ты? – словно через силу выдавливая из себя слова, спросил он.

Вопрос казалось озадачил незнакомку. Она нахмурила брови и покачала головой.

– Я…? Можешь звать меня Белой.

– А я Дарен. Ты такая…– его лицо исказила гримаса, – и светишься вся.

Дивья внимательно посмотрела на него. Глаза у неё тоже были чудные. Абсолютно белые, с едва заметной чёрной точечкой, вместо зрачка.

– Светишься… – она тихо повторила за Дареном.

– Голова…кружится…, – вздохнул он.

Бела пошарила рукой рядом с собой, наткнулась на суму и протянула найдёнышу пузырь с водой. Сделав несколько глотков Дарен закашлялся и отмахнулся, хватит мол.

– Застава…я должен дойти… – совсем тихо прошептал он и закрыл глаза.

Довольно долго Бела смотрела на мальчика. Существо, вселившееся в тело девушки не ведало кто оно, но благодаря воспоминаниям умершей, знало о дивьях немало. И чуяло, что от них нужно держаться подальше. Но ведь назвавший себя Дареном не был дивьем! В этом оно было уверено абсолютно точно.

На красиво очёрченных губах Белы появилась мягкая улыбка. Легко поднявшись, она, держа на вытянутых руках Дарена, пошла к провалу в стене. Пройдя через туннель и выйдя в пещеру, Бела остановилась и снова посмотрела на раненого. Дарен дышал неровно, а на его лбу выступила испарина.

– Сирина, – прошептал он.

Бела прищурилась. Довольно долго она прислушивалась, но Дарен больше так ничего и не сказал. Вздохнув, хотя воздух в общем то ей и не требовался, дивья свернула в соседний туннель. Тот, что вёл к Дальней Заставе.

Дарен очнулся лежа на камне, на заботливо расстеленной подстилке. Голова терпимо болела, да и колени ныли не так чтоб уж очень сильно. Найдёныш почти без труда встал и осмотрелся.

« – Я знаю эту пещеру! – обрадовался он, – отсюда до Заставы рукой подать!»

– Бела? – приёмыш попытался позвать свою спасительницу, однако из горла вырвалось лишь слабое сипение.

– Бела! – уже громче крикнул Дарен. Теперь вместо сипения, он захрипел.

«– Эдак совсем онемею! – испугался он и зажал рот ладонью. – Но где она? Или же привиделась мне?»

Дарен завертел головой. Ни малейшего следа Белы! Та как сквозь каменный пол провалилась. Да и была ли она вообще?! Дарен дотронулся до лба и поморщился, нащупав корку засохшей крови. Найдёныш попытался вспомнить, что с ним случилось.

Вот он идёт по туннелю и кости хрустят под ногами. Затем пещера. В ней Барвин и мерзкая тварь – порождение ночного кошмара, а потом, что случилось потом? Нет ответа. В памяти лишь чёрный провал.

Заломило в висках и Дарен решил прекратить свои попытки. Хватит! Сейчас главное добраться до Заставы, а там видно будет. Пусть взрослые решают, что делать.

Миновав несколько пещер, найдёныш понял, что переоценил свои силы. Снова разболелась голова, а левая нога на каждом шаге так и норовила подогнуться. Он прислонился к стене пытаясь собраться с силами.

«Врешь! – с неожиданной злостью подумал Дарен. – Дойду, доползу, но доберусь до Заставы!»

Так и случилось. В последней пещере он упал и уже не смог подняться. Извиваясь всем телом, Дарен цеплялся пальцами за трещины в камне полз и полз вперёд. Медленно, иногда почти теряя сознание и скатываясь в черноту, но в последний момент выныривая обратно на поверхность.

Целительница, которую с раннего утра мучило неясное предчувствие, весь день простояла на окраине Заставы. Несмотря на все увещевания Абаша, она неотрывно смотрела в сторону туннелей, туда, откуда должен был появиться Дарен.

И вот, из тёмного провала вылезло напоминающее гигантского червя существо. Через мгновение Васса закричала и со всех ног бросилась вперёд. Испытание закончилось.

***

Спустя две седьмицы Дарен почти полностью оправился от полученных ран. Лишь на лбу осталась тоненькая ниточка шрама. После всего случившегося найдёныш сильно повзрослел и стал гораздо сдержаннее и молчаливее. Когда же он смог разговаривать, его начали расспрашивать о произошедшем. Вначале целительница, потом Абаш, а затем они оба.

В пещеру, послали сильный отряд и дивьи сумели среди каменных глыб отыскать тело Барвина. Белый от горя кузнец, лично сжёг сына и развеял его прах на берегу реки. А вот останки твари найти не удалось, уж очень на том месте завал был мощный. Даже пол вниз просел!

Про Белу Дарен не сказал ни слова. С одной стороны он не был уверен, не привиделась ли она? А с другой, если дивья и правда ему помогла, то как поступят взрослые, узнав об этом? Вдруг посчитают Испытание непройденным? Нет уж! Ещё одного такого похода он не выдержит! Тем более, что Бела не совсем дивья. Светится вся и глаза у неё белые. Наверняка она не хочет, чтоб про неё стало известно!

Успокоив себя, таким образом, Дарен спустя месяц почти забыл о своей спасительнице. Так уж вышло, что он как-то отдалился от Частавы. То ли долгая болезнь стала тому причиной, то ли гибель Барвина, но теперь Дарен предпочитал гулял по пещерам один. Сам по себе. Впрочем, на такие прогулки оставалось всё меньше и меньше времени. И всё из-за учёбы!

После Испытания Молчан принялся гонять его в хвост и гриву. Кувырки, отжимания, подтягивания, растяжки, лазание по скалам, бег с камнем в мешке за спиной – вот только малая часть того, что заставлял его делать следопыт. Даже и не сравнить с теми занятиями, что были раньше! Прогулки по пещерам с завязанными глазами, метание ножей и бой на деревянных мечах – всё это теперь вспоминалось как лёгкое развлечение.

Первые три седьмицы после таких упражнений у Дарена едва хватало сил, на то чтобы добраться до ложа и рухнуть на него, но затем, мало по малу он втянулся. Что же касается Частавы, то она теперь занималась в основном только с целительницей. Васса обнаружила у дочки редкий дар – та могла заставить дерево принять любую форму, хоть ствол узлом завязать! Такое умение следовало развивать. И теперь все усилия жены Абаша были направлены на то, чтобы вырастить из ребёнка Говорящую с деревьями.

Однажды, когда по велению Молчана Дарен в очередной раз бежал сквозь пещеры с грузом на спине, он присел на валун, чтобы перевести дух. Внезапно, под каменными сводами зазвучало тихое пение и найдёныш завертел головой во все стороны, пытаясь определить его источник.

– Здравствуй. Дарен, – за его спиной раздался негромкий голос.

Вздрогнув, приёмыш медленно обернулся. Там, прислонившись к стене, стояла...

– Бела? – неуверенно спросил он.

Дивья загадочно улыбнулась. И только сейчас, Дарен смог разглядеть её как следует. Стройная, на полторы головы выше него, с короткими зелёными волосами, она была очень необычно одета. Чёрный, похожий на кожу материал плотно обтягивал её тело от пяток и до самой шеи, причём никаких швов или завязок Дарен не увидел.

Он почувствовал, как кровь прилила к щекам, а сердце забилось часто-часто.

– Я думал, ты мне приснилась, – хрипло произнёс он и облизнул пересохшие губы.

– О, нет, – мягко ступая по камню, дивья подошла к нему.

Дарен посмотрел на неё снизу вверх, она же положила руки ему на плечи.

– Ты странно пахнешь, – тонкие ноздри Беллы затрепетали. – Не так как остальные. По-другому.

– Это плохо? – удивился Дарен.

– Не знаю, – Белла наклонилось совсем близко, так что на лицо Дарена упал отсвет голубого сияния. Затем она резко отстранилась от него и отвернулась.

– Подожди! – крикнул ей в спину Дарен, – Ты вернёшься?!

Бела остановилась возле стены. Найдёныш заметил, как поникли её плечи.

– Наверное.

Спустя мгновение она шагнула вперёд. Прямо в скалу и там исчезла. Ошарашенный Дарен раскрыв рот наблюдал, как на камне медленно гаснет возникший там силуэт женской фигуры. Но стоило ему моргнуть, как голубые огни тут же исчезли.

Подбежав к стене, он потрогал то место рукой. Чуть тёплое, но быстро остывает. Дарен надавил сильнее, но ничего не случилось. Никакого тайного прохода, как он надеялся, не открылось. Горько усмехнувшись, приёмыш закинул суму с камнями за плечи. Хочешь, не хочешь, а придётся бежать обратно. С Молчана станется заставить его за опоздание сделать ещё один круг!

В напряжённых тренировках прошёл почти год и вот как-то раз Молчан привёл его и Частаву в отдалённую пещеру. Там их уже ждала целительница. В руках она держала длиннющий свёрток. Какая-то палка, обёрнутая в серый паучий шёлк.

– Вы прошли Испытание и научились многому за этот год, – медленно начала говорить Васса. – Мне и Молчану не в чем вас упрекнуть. Но есть ещё одна вещь, которую вам необходимо узнать.

С тихим шуршанием шёлк упал на пол.

– Огненный посох! – с придыханием произнесла Частава.

Это был он. Дарен впервые увидел грозное, прославленное в веках оружие так близко. Иссиня-чёрный ствол в четыре локтя длиной и толщиной с запястье взрослого дивья обвивала змейка рун. Они мерцали мягким, серебристым цветом. Некоторые были Дарену известны, но большинство же из них он видел впервые в жизни. Найдёныш также обратил внимание на то, что на одном из концов посоха были надеты два кольца. Одно из ослепительно-белого металла, второе же тусклое и некрасивое.

– Лишь один из пяти дивьев совладеет с мощью огня, – негромко сказала Васса. – Остальные в бою отдадут пламени свои жизни. Раньше на Заставе только двое могли использовать посох. Теперь же настала пора проверить вас. Частава, подойди!

Испуганно оглянувшись на Дарена, дивья сделала шаг навстречу целительнице.

– Возьми его!

Частава протянула руки ладонями вперёд. Те едва заметно дрожали.

– Не трясись! – прикрикнула на неё Васса. – Ты же дочь стража!

Частава сглотнула и сжала посох в руках.

– Коснись пальцем белого кольца и повторяй за мной!

Васса принялась читать заклятие. Говорила она вроде бы и по дивьи, но слова упорно не хотели складываться в понятные предложения. Дарен внимательно слушал, но так ничего и не уразумел. Бессмыслица какая-то!

Закончив говорить, Васса впилась глазами в кольцо. Дарен поёжился, чувствуя нависшие над всеми напряжение. Частава же так вообще дышать перестала.

– Ничего! – целительница утёрла пот со лба и невесело усмехнулась. – А может это и к лучшему…

Она забрала посох у Частавы и перевела взгляд на Дарена.

– Бери.

Найдёныш ощутил в своих руках тяжесть оружия. На ощупь посох оказался гладким и холодным. Дарен коснулся белого металла и начал повторять слова вслед за Вассой.

Вспышка! Белоё кольцо сверкнуло красным огнём, да так мощно, что озарило половину пещеры. Васса отступила назад, прикрывая глаза руками. Вдоль посоха пробежали и потухли языки алого пламени. Они двигались так быстро, что Дарен даже не успел испугаться. Тем более, он совсем не почувствовал от них жара, ну разве что приятное тепло.

– Ух, ты! – даже всегда невозмутимому Молчану изменила выдержка. От удивления, челюсть у дивья отпала чуть ли не до пола.

– Здорово, – хлюпнув носом, прошептала Частава. Она сильно расстроилась из-за своей неудачи с посохом, но сдержалась и не дала волю слезам.

Присутствие духа сохранила лишь Васса. Жена стража лишь на мгновение нахмурилась, а потом тихо сказала: «Похоже, что ты сможешь с ним управиться».

На следующий день, когда Дарен возвращался с пробежки, она подошла к нему.

– Я стану учить тебя обращаться с посохом. Идём со мной, – велела целительница.

Она привела его к нише в скале, вход в которую оказался тщательно замаскирован. Дверь, была сделана так искусно, что её не отличишь от окружающего камня. А ведь Дарен десятки раз ходил мимо и ничего не замечал!

Внутри было на что посмотреть. Стены, пол и потолок тайной пещеры состояли из гладкого чёрного камня, такого Дарен раньше никогда не встречал в подземельях! На ощупь тот был обжигающе холодным.

– Почему он такой?

– Это непростой камень, – ответила Васса. – Только он может выдержать удар посоха. А теперь слушай меня и запоминай…

Так начались их занятия по искусству огневого боя. В эту пещеру Васса приводила Дарена дважды в седьмицу и каждый раз он узнавал что-то новое об удивительном оружии дивьев. Оказалось, что его изготавливают из специально обработанных стволов дикориса. И на создание заготовки может уйти до двух лет, ещё год тратится на нанесение рун. Впрочем, Васса не сильно углублялась в подобные объяснения. Гораздо чаще она рассказывала и показывала, как обращаться с посохом.

Дарен узнал, что у оружия существует три типа огня. Узкий – из посоха вырывается длиннющая, на триста шагов струя пламени толщиной в палец. Она прожигает любые доспехи и даже не очень толстые камни. Кольцевой – пламя бьёт в разные стороны, превращая всю местность на сотню шагов вокруг в безжизненную, засыпанную пеплом пустыню. Последний, и самый мощный вид огня назывался инферно. В этом случае посох создавал вал пламени выше дивьего роста, который уничтожал всё на своём пути.

– Смотри, – объясняла Васса. – С помощью белого кольца ты можешь выбрать, какой огонь будет извергать посох. Поворачиваешь кольцо и раздаётся щелчок. Один раз – получится узкий. Если щёлкнет два раза, тогда кольцевой. Понятно?

– Да, – ответил Дарен, заворожено глядя на посох.

– Теперь попробуй ударить! – предложила Васса. – Целься в ту стену. Представь, что из кончиков пальцев огонь перетекает в посох и скапливается на конце. А потом бей!

Найдёныш глубоко вздохнул. В пальцах закололо, а в следующий миг из посоха вылетела струя огня! Ревущее зелёное пламя ударило в стену, да так, что от камня повалил дым!

– Хватит! – страшным голосом закричала целительница. – Брось посох!

С деревянным стуком тот свалился на пол. Дарен обиженно посмотрел на Вассу.

– Что я сделал не так?!

Жена стража подняла посох и внимательно его осмотрела, после чего перевала взгляд на Дарена.

– Всё хорошо, – успокоила она его. – Просто пламя у тебя получилось уж больно сильное. Да и цвета зелёного…гм…обычно бывает красное! Ладно, стой тут.

Сжимая в одной руке посох, она подошла к стене. В том месте, куда ударила струя огня, камень расплавился и растёкся причудливыми лужицами. Сейчас они исходя жаром, постепенно застывали.

«Удивительно. Огонь ему действительно благоволит, – подумала Васса. – Ни дивьи, ни люди не способны на такое. А ведь ему только десятый год пошёл! Что же дальше то будет?»

На следующем занятии целительница не дала посох Дарену. Она сама показала, как можно жечь огнём вокруг себя, а затем принялась рассказывать:

– Видишь нижнее кольцо? С каждым использованием посоха оно становится всё темнее и темнее и, рано или поздно, почернеет полностью.

– А потом? – тут же спросил Дарен.

– Посох больше не сможет извергать пламя, – грустно ответила Васса. – Он станет обычной, покрытой рунами палкой.

Найдёныш расстроено посмотрел на целительницу. Раньше он думал, что бить пламенем можно сколько угодно. А теперь оказывается вот оно что!

– Не печалься, – угадав его настроение, улыбнулась целительница. – Посоха хватает надолго. Вот этот на Заставе уже четыре года, а ведь я дважды запускала инферно!

– Покажешь?! – с надеждой попросил Дарен.

– Нет, не сейчас, – Васса отрицательно покачала головой. – Эта пещера слишком мала, а если выйдем отсюда, то пламя добьёт до Заставы. Ты же не хочешь всех там убить?

Разумеется, Дарен не хотел. Смущённо улыбнувшись, он опустил голову.

–Дети всегда хотят увидеть инферно… – вздохнула Васса. – Не ты первый и не ты последний.

Она погладила Дарена по голове.

– Теперь слушай и запоминай. Тебе предстоит ещё многому научиться.

В Старый лес пришла зима. Еще вчера тоскливо чернела земля, голые серые деревья четко вырисовывались на низком небе. Но вот, ночью, налетел морозный и снежный ветер. Он и принёс зиму. Утром, как только в белом тумане взошло холодное тусклое солнце, стало видно, что на землю легли глубокие и чистые сугробы. Над лесными тропинками кружевными белыми арками согнулись под тяжестью снега стволы молодых деревьев. Нет-нет да и сорвется такая белая шапка с вершины высокой ели и рассыплется серебристой легкой пылью. Долго потом ещё будет колыхаться освобожденная от тяжести снега еловая зеленая ветка.

Заснули высокие сосны. Синеватые тени от их стройных стволов упали на белые нетронутые сугробы. Тихо в спящем зимнем лесу, только чуткое ухо может уловить живые звуки. Вот белка теребит на вершине ели спелую шишку, роняя на снег темную лёгкую шелуху, а там из-под сугроба вылезла лесная мышь и чутко навострила ушки. Нет ли рядом лисицы?

Сирина шла по тропинке, слушая как под ногами хрустит снег и улыбалась. Она хоть уже и не первый год жила в Лесу, но каждый раз радовалась выпавшему снегу. На её родине такой зимы как здесь отродясь не было.

Воительница вышла на поляну. За ней густо разросся старый ельник, все деревья которого были обвешаны крупными шишками. Их висело так много, что под тяжестью склонялись концы ветвей. Вдруг, словно лёгкий ветерок прошумел над спящим лесом: целая стайка птиц, весело перекликаясь, пронеслась над поляной.

– Клесты, – сходу определила Сирина.

Эти птицы не боялись даже самых лютых морозов. Клесты облепили вершины елей. Птицы начали хвататься за шишки цепкими коготками и вытаскивать из-под чешуек вкусные семена. Тишина на поляне сменилась радостным гомоном и чириканьем.

Сирина выдохнула облачко пара и осмотрелась. До избы Ярхи оставалось идти всего ничего, так что теперь можно было не торопиться. Вдруг птицы как по команде замолчали. Миг и они все разом взлетели с ельника. Что-то их напугало вот только что?

Воительница замерла, прислушиваясь. Впереди, меж ёлок она уловила какое-то движение.

– Кто там крадётся?! – крикнула Сирина. – Выходи!

Рунные клинки тоненько зазвенели в её руках, сама же Сирина отступила на шаг и прищурилась. И снова ей почудилось какое-то шевеление промеж деревьев. Не сводя глаз с ельника, воительница начала медленно пятиться назад. Может удасться убежать и не вступать в битву с неведомым врагом? Сирина давно уже вышла из того возраста, когда кидаешься в любую драку очертя голову, совсем не думая о последствиях. На смену героической браваде, пришли осторожность и холодный расчёт.

– Лучший бой это тот, который не состоялся, – тихо прошептала Сирина. Когда-то, в далёкой молодости, услышав эти слова от одного убелённого сединами воителя, она лишь хмыкнула, посчитав их старческим бредом. С годами, однако пришло понимание всей мудрости заключённой в этой фразе.

Уйти ей не дали. Из ельника вывалилось с пару дюжин серокожих существ. Высокие и в тоже время сутулые, с длинными когтистыми лапами, они начали обходить Сирину с боков.

– Скрыли! – узнала их воительница. Но откуда они здесь? Так близко от избы Ярхи, неужели напасть удумали?

На неё бросились двое. Молча и одновременно с разных сторон. Сделав кувырок назад, Сирина одновременно с прыжком, успела-таки достать одного клинком. Прижав лапы к серой морде, скрыль завалился в сугроб. Было слышно как зашипел снег, тая от хлынувшей на него чёрной крови.

Второй скрыль оказался более опытным. Легко увернувшись от клинка просвистевшего в пальце от его горла, он попытался лягнуть Сирину четырёхпалой когтистой лапой в живот. Та отскочила вбок и, отмахнувшись саблей, задела таки тварь!

И тут на неё ринулись остальные скрыли. Так быстро, что она даже не успела метнуть молнию! Сирина завертелась на снегу волчком, отражая сыпавшиеся со всех сторон удары. Вот отлетела в сторону отрубленная лапа, упала под ноги голова, рухнул на шипастые колени скрыль, в жалкой попытке пытаясь удержать выпавшие из разрезанного брюха кишки, ещё один захрипел, прижимая лапы к кровящей шее. А из ельника выбегали всё новые и новые противники…

Сирине досталось не слабо. В горячке боя, подкравшийся с сзади скрыль полоснул по спине, вырвав изрядный кусок полушубка и оставив глубокую рваную рану. Ешё одно, уже вроде поверженное чудовище, резануло по ноге, да так что Сирина чуть не упала!

Раздавив ему череп, воительница устало отмахнулась от очередного нападающего. Тот резво отскочил в сторону и, отбежав на безопасное расстояние, начал медленно обходить её по кругу. Видимо тварь надеялась, что рано или поздно воительница истечёт кровью и превратиться в лёгкую добычу.

Скрыль просчитался. Крепко сжав побелевшие губы, она скрестила клинки. Сорвавшаяся с них молния испепелила чудовище. От того осталась лишь горстка пепла.

Сирина опустила сабли и устало огляделась. Поляна, на десять шагов вокруг была черна от крови, повсюду валялись тела скрылей. Судя по цвету их кожи и многочисленным старым шрамам, все они были матёрые бойцы прошедшие не одну схватку. Воительница устало вздохнула и вытерла рукавом пот со лба. Она чувствовала, как по спине течёт что-то тёплое и липкое. Кровь!

Из ельника вылетел здоровенный кусок дерева. Его выбросило с такой силой и скоростью, что Сирина едва увернулась! Ветер от пронёсшегося мимо ствола взлохматил её светлые волосы. В пылу боя воительница и не заметила как с головы упала лисья шапка. Теперь она валялась под ногами, втоптанная в чёрный снег.

Сирина вновь подняла клинки. Руны загорелись синим пламенем и тут из леса выпрыгнуло нечто. В едином прыжке перелетев через половину поляны, тварь приземлилась в пяти шагах от воительницы.

Глаза Сирины удивлённо расширились. Она раньше никогда не встречала подобных созданий! Скелет из бело-жёлтых костей, с массивным черепом и клыкастой пастью присев на задние лапы замер перед воительницей. Чем-то эта тварь показалось ей похожей на лягушку. Такая же четырёхлапая да и прыгает похоже. Только вот размерами эта лягушка поболе медведя!

Не мудрствуя лукаво Сирина метнула молнию. Ударила в полную силу, да так что на месте лягушки вверх взметнулся фонтан земли и горячего пара. Спустя пару ударов сердца он рассеялся и, к своему удивлению, воительница увидела, что чудовище нисколько не пострадало. Оно сидело в центре выжженного круга, а на нём самом даже царапины не было! А ведь после такого удара доспехи и кости в прах рассыпаются!

Лягушка нагнула голову. В глубоких глазных впадинах засветился багровый огонь, и она взвилась в воздух! Сирина же наоборот метнулась вперёд, пропуская тварь над собой. Клинки с металлических скрежетом, процарапали по пузу, но всё без толку! Сирина не смогла перерубить кости.

Обернувшись, она бросила в лягушку ещё одну молнию. На этот раз метила в глаз и попала! Тварь вздрогнула и на мгновение пламя в глазнице погасло, а спустя один удар сердца разгорелось с новой силой! Лягушка затрясла головой, похоже молния Сирины всё-таки её слегка ошарашила.

Воительница побежала в сторону ельника. У неё больше не оставалось сил на то, чтобы бросать новые молнии, из-за полученных ран она стремительно слабела. За спиной раздалось клацанье костей, похоже лягушка очухалась и бросилась в погоню.

Выкрикнув заветное слово, воительница ударилась оземь. И случилось чудо! Со снега взлетела огромная сова белого цвета. Голова и грудь у птицы были женскими. Роняя тяжёлые кровяные капли, сова устремилась к избе Ярхи.

Оставшаяся внизу тварь пригнулась к земле. Затрещали от страшного напряжения суставы и лягушка метнулась вверх, словно спущенная с тетивы стрела! Она почти долетела до Сирины и, клацнув зубатой пастью, вырвала из хвоста совы пару перьев, вместе с изрядным куском кожи, после чего рухнула вниз.

Ударившись со всего маху об ёлку, скелет рассыпался. Сирина, натужно махая крыльями, из последних сил поднялась ещё на несколько локтей выше. Впереди, уже виднелась избушка Ярхи. Оставив врага далеко позади себя, Сирина не могла видеть, как разбросанные по снегу кости начали сползаться друг к другу и срастаться обратно.

Она спикировала за ограду и, оборотившись в воительницу, сделала несколько шагов вперёд, щедро орошая снег алой кровью.

– Ярха, – прохрипела она, – помоги…

Дверь избушки с грохотом отворилась и, с высоты в два человеческих роста, вниз шагнула старуха. Легко приземлившись на землю, она на мгновение замерла, словно принюхиваясь, затем бросилась к Сирине. Успела как раз вовремя, чтобы подхватить и не дать упасть на снег.

– Да кто ж тебя так а?! – скорбно воскликнула старуха и потащила воительницу в избу. Хорошо, что та уже успела поджать куриные ножки и дверь оказалась почти на уровне земли!

Затащив Сирину внутрь, Ярха положила девушку на лавку и сняла с неё сабли вместе с остатками одежды. Осмотрев раны, старуха горестно цокнула языком. Затем она подошла к печи и достала из неё горшок с водой, после чего бросила в него несколько сухих травинок снятых с потолочной балки. Ярха обхватила горшок ладонями и стиснула зубы. В её глазах зажёгся зелёный огонёк, вода же забурлила и заиграла разноцветными разводами.

На улице страшно заклацали клыками черепа, развешанные по кольям. Ярха вскинула голову. Ей послышался слабый свист, а это значило что дело плохо. Такой звук мог издавать только череп кентавруса, висящий в сарае. Он переходил по наследству от одной хозяйке избы к другой и, если верить преданиям, за сотни лет своего существования свистел лишь дважды. Первый раз, когда неподалёку объявился земляной дракон, а про второй даже вспоминать боязно.

Ярха посмотрела на сидящего в углу и вылизывающего себе шерсть чёрного кота.

– Не дай ей умерёть, – жестко сказала она, указывая на Сирину. – Убей любого кто попытается зайти сюда.

Котик навострил ушки, затем распушил шерсть, став при этом раза в два больше. Из нижней челюсти вылезли массивные клыки, а в глазах расплескалась темнота. Подойдя к Ярхе, он прижался к ней пышущим жаром боком, затем склонился над Сириной и неестественно длинным розовым языком принялся вылизывать ей раны.

Подхватив крепкую суковатую палку стоящую возле печи, хозяйка вышла во двор. Там царил форменный бедлам: щёлкали костями черепа, выл кентаврос, ему вторили испуганным блеянием запертые в сарае козы.

– Тихо! – гаркнула Ярха.

Как по команде все смолкли. Даже козы и те заткнулись. Ярха вышла на середину двора и воткнула палку в снег, затем прикрыла глаза и зашептала тёмные слова.

В ворота что-то мощно ударило. Те заскрипели, но устояли. Тут же с кольев ограды начали взлетать насаженные на них черепа: человечьи, дивьи, конские, медвежьи, волчьи, кабаньи, лосиные, оленьи и тигровые. В их глазницах полыхало жёлтое пламя, а заострившиеся зубы клацали в предвкушении небывалого пира.

Внутренним зрением Ярха увидела нападающего. Здоровенная тварь, чем-то похожая на лягушку, била во врата, пытаясь протаранить их массивной головой. И тут на неё набросились черепа! Они облепили её со всех сторон и вонзили свои зубы в кости!

Но лягушка тоже оказалось не лыком шита. Она упала на снег и принялась по нему кататься, пытаясь стряхнуть навалившихся противников. Те же продолжали её жрать, пытаясь разгрызть оказавшиеся неожиданно твёрдыми кости.

Палка, воткнутая в сугроб, пошатнулась и упала. Подхватив её, старуха отступила на два шага назад. Снег в том месте где она только что стояла зашевелился, и вот из под него показалась рука. Синяя и с обломанными ногтями. Спустя мгновение из-под земли выбрался мертвяк, за ним ещё один и ещё.

Далеко не все пришедшие во двор к Ярхе, а до этого к её наставнице уходили обратно. Некоторые оставались здесь навсегда. И за долгие годы таковых накопилось достаточно. Первый мертвяк выставил вперёд покрытые ошмётками плоти руки и качнулся к Ярхе. Старуха подняла палку на уровень груди. Сорвавшаяся с её конца белая искра ударила мертвяка в серый лоб. Тот замер.

– Туда, – Ярха кивнула головой в сторону ворот.

Мертвец, а вслед за ним и второй, третий… потянулись к ограде нестройной гурьбой. Подойдя к забору, они принялись ловко на него карабкаться, цепко впиваясь в дерево заострившимися ногтями. Взобравшись наверх мертвяки, прыгали вниз и брели к отбивающейся от черепов лягушке.

Вскоре у ограды царила настоящая куча мала. Волна мертвецов захлестнула лягушку, та оказалось погребена под кучей навалившихся на неё тел. Хруст и чавканье теперь раздавались на всю округу. А Ярха слала в бой всё новую и новую нежить! Людей и животных, всех тех, кого поглотила когда-то здешняя земля!

Казалось, ничто не сможет противостоять этой силе, однако же тварь продолжала сопротивляться. Вот куча мертвецов приподнялась на пол локтя и упала, затем ещё раз и ещё. Лягушка пыталась отползти от ограды подальше в чащу.

С резвостью недоступной людям её возраста Ярха взобралась на ограду. На мгновение меж тел мертвецов, она увидела жёлто-снежный остов скелета. Старуха грозно свела брови. Костям уже давно было пора рассыпаться в прах, ан нет разве что кое-где поцарапаны, да выщерблены!

Вытянув на одной руке палку она, подгадав подходящий момент, метнула вниз синюю искру. Нежить тут же зашевелилась вдвое быстрее, но лягушка всё равно продолжала отползать в сторону леса! Причём от кучи навалившихся на неё мертвецов постоянно отваливались руки, ноги, головы и сгнившие куски плоти. Войско Ярхи несло потери.

Прошептав сквозь зубы проклятье, старуха принялась наблюдать, как лягушка потихоньку вползает в чащу. Ярха уже поняла, что убить эту тварь сейчас не удасться, но, по крайней мере нежить пообгрызёт её изрядно! Вряд ли теперь она скоро вернётся, а там что-нибудь да придумаем.

Дождавшись, пока чудовище скроется в чаще, старуха спрыгнула во двор. Тот, весь разрытый ямами из которых вылезали мертвяки, выглядел теперь так, будто его в поисках желудей перекопала сотня кабанов. Пробравшись меж кочек, Ярха зашла в дом.

Попробовав воду в горшке и убедившись, что та остыла, Ярха намочила в ней кусок ткани и вытерла им лоб и губы Сирины. Перевязав ей раны, она склонилась над столом. Качнув по блюду наливное яблочко Ярха принялась вглядываться в возникшие на гладкой поверхности картины. А посмотреть было на что!

Чудовище, разбросав мертвяков в разные стороны, прижалось спиной к дубу и щелкало пастью, отбиваясь от наседавшей нежити. Потрепали всё-таки они его порядочно! Правый глаз не горел и одна лапа была оторвана!

– Так-то! – ухмыльнулась Ярха.

Вскоре, однако, улыбка сползла с её лица. Старуха увидела, что лапа, упавшая шагах в двадцати от дуба, извиваясь в рыхлом снегу, медленно ползет к своему хозяину.

– Тьфу, гадость какая! – сплюнула в сердцах Ярха и ударила кулаком по столу. Изображение в блюде пошло рябью и исчезло.

Тяжело вздохнув, хозяйка избы вновь катнула яблочко и забормотала наговор. Очень скоро картинка появилась вновь, теперь Ярха смотрела на Лес с высоты птичьего полёта. Она подчинила своей воле стаю клестов и сейчас послушные птицы стали её глазами.

– Ищу, лечу, найти хочу. Не свищу, не грущу, а тебя Велес ищу, – жарко зашептала старуха.

Картинки в блюде начали сменять одна другую. Лес, заснеженное поле, людское поселение, Сухой холм, Чёрное озеро и опять Лес. По её мысленному приказу, птичья стая разлетелась в разные стороны, дабы осмотреть как можно большую территорию. Леший обнаружился на одной из многочисленных лесных полян. Велес гладил склонившего перед ним голову могучего оленя.

Клёст, ошалев от собственной храбрости, трижды пролетел мимо лесного хозяина.

– Приди… – вздохнула Ярха. – Изначальные здесь.

Мгновенно вскинув голову, Леший посмотрел ей из блюда прямо в глаза и глухо зарычал показав довольно крупные зубы. Мотнув головой, он оттолкнул от себя оленя и бросился в чащу. Следов на снегу после себя он не оставлял.

Ярха отодвинула от себя блюдечко с наливным яблочком и вытерла пот со лба. Её некогда гладкое и ухоженное лицо сейчас побледнело и покрылось глубокими морщинами. Конечно и теперь, она не выглядела на свои сто двадцать лет, но всё же поднятие мертвяков вымотало её изрядно. Силы были на исходе.

Бросив быстрый взгляд на спящую Сирину, она поднялась с лавки и вышла во двор. Там набрав с колодца ведро студёной воды, бросила в него щепотку сушёной травы и прошептала наговор. Затем скинула с себя всю одежду и, стоя на жгучем морозе, подняла ведро над головой.

Тело у Ярхи была одно загляденье. Ведь недаром Молчан к ней когда-то сердцем прикипел! Резко вскрикнув, она опрокинула ведро на себя. Вода зашипела, словно столкнувшись с раскалённым камнем и фигуру хозяйки обволокли тучи пара. Когда он немного расселся, Ярха, красная как варёный рак, подняла с земли брошенную одежду и пошла обратно в избу. На её лице больше не было ни одной морщины.

Леший пришёл нескоро, аж на закате. Ярха, укутанная в волчью шубу, ожидала его сидя на порожке. Хозяин Леса задержался перед оградой, осматривая то место, где каталась лягушка, пытаясь сбить с себя вцепившихся мертвяков. Войдя в перепаханный двор, Велес поморщился. Леший не переносил мертвечину.

– Здравствуй Ярха.

Старуха кивнула.

– Видал? – она обвела двор рукой.

– Угу, – хмуро ответил Леший. – Тут полянка недалёче, а там скрылей с полсотни навалено. Порублены все.

– То Сирина постаралась, – вздохнула Ярха. – Лежит сейчас в избе. Подранили её.

– Вот значит как… – протянул Леший. Он сделал движение, словно собираясь войти в избу.

– Спит она. Негоже её беспокоить, – остановила его Ярха.

Велес пристально посмотрел на хозяйку избы, но ничего не сказал. Остановился.

– Дюже крепкая попалась тварь. Я на неё почитай больше половины своих мертвяков извела, а ей хоть бы хны! – цыкнув зубом, Ярха плюнула на землю.

– Видел я её. Издали. По следам до самой границы шёл, – хмуро ответил Леший. – Сильна и проворна. Тяжко нам придётся.

– Думаешь, началось? – тихо спросила Ярха, поплотнее кутаясь в шубу.

– А чего тут думать? – Леший, совсем по-человечески, пожал плечами. – Скрыли то все матёрые, ни одного зелёного. Они вместе с этой тварью к тебе шли. А Сирина им случайно навстречу попалась.

– Война? – совсем тихо сказала Ярха.

– Война… – вздохнул Велес и посмотрел в сторону Леса. В его глазах заиграли зелёные огоньки.

На Заставу прилетел Вестник. Стремительным росчерком, промелькнув под сводом пещеры, он нырнул в окно дома Абаша. Страж границы, который в этот момент сидел за столом, аж пивом поперхнулся от неожиданности.

– От вождя Абашу, – тоненьким голоском пропищал Вестник. – Только для его ушей.

Страж махнул рукой. Частава и Дарен, которые сидели рядом с ним, тут же вышли из комнаты.

– Что это за такую весть он принёс, а? – с любопытством спросила дивья.

– Не знаю, – буркнул Дарен.

Он был не в настроении. Вот уже две седьмицы подряд ему снились странные сны. Тёмнота, языки пламени, чьи-то крики и рычание. Дарен никому об этом не рассказывал, но чувствовал себя неважно.

– Да что это с тобой?! – удивилась Частава.

– Ничего! – он раздражённо посмотрел на дивью.

– Ну и ладно! – дочь стража неожиданно рассердилась и надула губы. – Очень ты мне нужен!

– Частава, я… – забормотал Дарен ей вслед, но дивья не обернулась.

Держа спину неестественно прямо, она ушла к себе в комнату.

– От же ж! – приёмыш погрозил ей кулаком.

Пройдя в прихожую, он умыл родниковой водой раскрасневшееся лицо и, разглядывая своё отражение, подумал: «А что я сказал плохого? Ещё и обиделась, глупая!»

Дарен вышел на улицу. Ему вдруг захотелось побыть одному и он направился в дальнюю пещеру. Туда куда по воле Молчана, приходилось каждый день бегать с грузом на спине. За долгие месяцы тренировок Дарен окреп и теперь мог свободно утащить в заплечной суме груду камней в четверть собственного веса.

Кивнув идущему навстречу дивью, приёмыш вытащил из щели в камне светящийся кристалл и ступил в тёмный проход. Довольно долго он брёл по знакомым местам и пытался понять, за что же на него так взъелась Частава? Да и вообще странно она себя ведёт в последнее время, то не разговаривает с ним целыми днями, а то начинает в глаза смотреть и за руку берёт!

А вчера вон, когда Васса обмолвилась, что через годик надо будет отправить её в центральные пещеры, дабы обучение продолжить, так вообще в слёзы ударилась! Не поеду мол и всё тут! Насилу её Абаш успокоил. Дарен хмыкнул. Кто этих девчонок поймёт? Хорошо всё-таки, что он не девчонка!

Добравшись до дальней пещеры, он присел на камень. На нём Дарен обычно отдыхал после пробежки. Разумеется, сейчас он ничуть не устал, поскольку не нёс с собой тяжёлого груза, однако привычка взяла своё. Усевшись, Дарен подпёр подбородок руками и уставился в одну точку. Как-то сразу расхотелось о чём-либо думать, внутри головы словно ветер прошёлся.

– Дарен… – за спиной раздался тихий голос.

Не веря в то что услышал, приёмыш медленно обернулся.

– Бела! – воскликнул он.

Возле стены стояла дивья. Её лицо и кисти рук неярко светились, а на тёмных губах играла слабая улыбка. Неслышно ступая по камню, она подошла к Дарену.

– А ты подрос… – вздохнула она и дотронулась до его щеки ледяными пальцами.

– Мне уже десять! – гордо заявил Дарен.

Он соскочил с камня и встал прямо перед Белой.

– Я не видел тебя почти год. Где ты пропадала?!

– В пещерах, – коротко ответила она.

– А почему вернулась?

Казалось, вопрос удивил Белу. Она нахмурила лоб, словно вспоминая что-то.

– Я?...Хотела тебя увидеть…Кажется…

– Меня? – Дарен глупо улыбнулся, не зная, что ответить на это. – Ты можешь ходить сквозь стены?

Спросив первое, что ему пришло в голову, найдёныш прикусил язык. А вдруг Бела обидится?!

– Смотри…– она обернулась и медленно пошла к стене.

– Постой! Не уходи! – закричал ей Дарен, но было уже поздно.

Дивья шагнула прямо в стену и через миг исчезла.

– Встретимся… – словно издалека до него донёсся еле слышный шёпот.

– Бела! – заорал найдёныш, но тщетно. Никакого ответа не было.

– Вот дурак! – Дарен стукнул себя по лбу. – Нашёл о чём спросить. Дурак!

Ничего не оставалось, как возвращаться обратно на Заставу. Обведя пещеру тоскливым взглядом, Дарен наклонился и подобрал с пола пещеры кристалл. Больше здесь делать было ничего. Тяжело вздохнув, приёмыш поплёлся к выходу.

Вечером, перед тем как лечь спать, Дарен подслушал разговор Абаша с Вассой. Это получилось случайно, никогда раньше найдёныш не занимался ничем подобным! Но то, что он услышал повергло его в ужас.

– Изначальный Лес на Старый опять войной пошёл. Вождь вон Вестника прислал, кузнеца нашего к себе требует. Ежи будет переделывать.

– Зачем? – тут же встрепенулась целительница. – Пусть себе воюют, а мы то, тут причём?

– Де-пла-ма-тиа! – с трудом произнеся мудрёное слово, Абаш поднял указательный палец вверх. – У вождя договорённость со Старым Лесом.

– Наш народ будет участвовать в чужой войне?!

– Нет, – Абаш решительно рубанул воздух ладонью. – Пока наверху не успокоятся, ни один дивий не покинет пещеры. Таков приказ Гтара.

– Мудро, – Васса откинулась на спинку стула и провела рукой по столу, стряхивая невидимую пылинку.

– Молчан говорит, что доволен успехами Дарена, – Абаш неожиданно сменил тему разговора.

Васса промолчала, словно не услышала последней фразы.

– Ты знаешь закон! – Абаш повысил голос.

– Как же он будет…один? – тихо проговорила Васса.

– Мы не можем навечно его оставить на Заставе, пойми это!

О чём они говорили дальше, Дарен уже не слышал. Его душили слёзы и, чтобы не разрыдаться, он сжал рукой рот. Его хотя отдать другим дивьям! Бросить как надоевшую игрушку! Почему? Что он плохого им сделал?!

После подслушанного разговора Дарен не спал пол ночи. Крепко сжав кулаки, он лежал на спине и глядел в потолок. По щекам приёмыша катились слёзы.

– А ведь говорили, что любят меня! Как родного! И не важно, что кожа белая… – шептал он.

Ближе к утру Дарен задремал. Ему опять снились огненные вспышки и крики во тьме, но потом все видения исчезли. Вместо них перед ним возникло лицо Сирины. Воительница смотрела прямо и строго, а затем приоткрыла рот, словно собираясь что-то сказать. Не успела.

За её спиной возникла неясная тень. Она потянула вперёд костлявые руки, пытаясь ухватить воительницу за плечи. И тут Дарен проснулся. Открыв глаза, приёмыш испуганно оглянулся, словно не понимая, где находится, затем всхлипнул и поёжился. Его ночная рубаха была насквозь мокрая от пота.

Утром, с большим трудом отбрехавшись от целительницы, которую обеспокоил его усталый вид и бледное лицо, он, вместо камней, наложил в заплечную суму кое-каких припасов. Брал с таким расчётом, чтобы хватило дня на три, не меньше. До кучи ещё вовнутрь светящийся кристалл сунул, которым перед этим на столешнице накарябал руну Леса. Как Васса её увидит, так сразу поймёт что случилось! Затем направился на свою обычную пробежку.

Добравшись до пещеры, он принялся звать Белу. Сначала тихо, а потом и во весь голос. Ответа не было. Притомившись, он сел на камень.

« – Отдать меня захотели? Фигушки! – зло думал Дарен. – Уйду наверх, к Сирине!»

О том, будет ли рада его видеть воительница он как-то не задумался. Передохнув, найдёныш принялся снова звать Белу. Дарен знал, что путь наверх хорошо охраняется и ему одному выбраться навряд ли удастся. Нужна была помощь.

– Я слышу тебя…не кричи.

Бела подошла к нему, откуда-то сбоку. Совсем с другой стороны, не с той с которой ожидал Дарен.

– Здравствуй, – неожиданно хриплым голосом произнёс он.

Дивья молча глядела на него. За последний год Дарен сильно подрос и теперь она была выше его всего на полголовы.

–Я хочу уйти из пещер. Наверх. В Старый Лес, к Сирине.

– Сирина…кто это?

– Она не дивья, а такая же как я!

Дарен глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться и подобрать слова, после чего начал рассказывать. Он говорил о том, как в первый раз увидел Сирину и услышал её голос. Поведал об их прогулках вдвоём по пещерам, когда она рассказывала ему о Лесе, а он слушал затаив дыханье. Дарен признался Беле в том, чего раньше не говорил никому. Сирина напомнила ему о ком-то родном и близком, о той женщине, которую он иногда видел в своих снах.

Бела слушала не перебивая. На её мерцающем лице застыло задумчивое выражение, а на губах играла грустная улыбка. Дарен, своим рассказом сам того не ведая, заставил существо вселившееся в тело дивьи, вновь пережить некоторые её детские воспоминания.

– Я хочу уйти к ней! – найдёныш требовательно посмотрел на Белу.

– Зачем ты мне всё это рассказал?… – вздохнула она.

– Я не смогу уйти наверх один. Выходы хорошо охраняют. Помоги мне! Пожалуйста.

– Стража сильна…

– Значит не поможешь?! – Дарен шмыгнул носом.

Бела наклонилась к Дарену так, что их взгляды встретились. В белых глазах дивьи нельзя было прочитать абсолютно ничего, она смотрела на найдёныша не моргая. Дарен однако не отвернулся. Ему показалось, что на мгновение лицо Белы расплылось, потеряв чёткие очертания, но скорее всего это случилось из-за слезы. Моргнув, он увидел, что дивья по-прежнему стоит перед ним.

– Есть ещё один ход наверх…про него мало кто знает…

– Где?!

– В Забытых пещерах.

– Но ведь дивьям нельзя там появляться! – закричал Дарен. Он хорошо помнил все рассказы целительницы.

– Так то дивьям, – резонно заметила Бела, – А ты…

– А как же хрустальные воины?

– Они спят…просто не надо тревожить их сон…

– Идём! – найдёныш решительно махнул рукой. – Веди меня!

Старый лес готовился к войне. На укромных полянах собирались лесовики, волчьи стаи сбивались вместе, а разбуженные медведи шатались по ельнику, оглашая окрестности жутким рёвом. Шелестели голыми ветвями листичи, перекликались друг с другом ауки, выглядывали из-за деревьев пущевики. Казалось в Лесу всё пришло в движение. Велес собирал войско.

– Прислал, значит Кощь весточку, – рассказывала Ярха. – Битвы он желает. Чтобы рать на рать двинуть, а не как в прошлую войну, три года друг за дружкой по лесам бегать.

– А Велес что? – Сирина поморщилась. Рана на ноге почти зажила, а вот спина ещё побаливала.

– Думает, – старуха криво ухмыльнулась. – Кощь умно поступил, зимой войну начал. Теперь Велесу травяные волки особо не помогут, да и от водяного хозяина проку мало. Спит, он на дне речном и до весны не добудишься!

– Может, придумает Леший чего? – осторожно сказала Сирина.

– Тю! Куда ему?! Думаешь, кто в прошлый раз ему про волков подсказал?

– Ты?!

– А то, – Ярха опять усмехнулась. – Признаться, прижали нас тогда скрыли знатно. Уж не чаяли и отбиться. Травяные волки конечно твари мерзкие, но полезные.

– А сейчас что будет?

– Сиё мне не ведомо… – вздохнула старуха. – Уж больно резвым тот страшила оказался! Мертвяки его не взяли, это где ж такое видано! Да и молнии говоришь твои тоже не особо…

– Может огнём его шугануть попробовать?

– Хорошо бы, – хозяйка избы задумчиво катнула наливное яблочко. – Только где ж огня такого возьмёшь? Жар-птицу почитай уже в лесу лет триста не видали! Разве что у дивьев посох огненный попросить? Так ведь не дадут!

– Дела-а, – протянула Сирина. – Что видно в блюдечке?

– Ничего!

Ярха взяла яблоко и поднесла к носу. Принюхалась. Кажись ещё гнить не начало. Дотянет до весны или нет? Вроде бы должно.

– Через птиц смотреть, тоже не выходит. Редкий ворон долетит до середины Изначального Леса!

– Так и что мы теперь будем делать? – Сирина неловко пошевелилась и зашипела от боли.

Ярха удивлённо посмотрела на подругу.

– Отлежись вначале! Ишь ты воительница! Сама ещё еле ходит, а уже в бой рвётся!

– Всё уже прошло, – Сирина на мгновение запнулась. – Ну, почти.

– Ага, – старуха отчего-то посмотрела на кота, лежащего в углу. – Я вижу.

– А что с дивьями? – воительница больше не желала обсуждать своё здоровье и решила сменить тему.

– Напомнила я вождю про его обещание… – старуха вздохнула. – Но на поле боя они своих воинов не выставят.

– Нам не помогут?! – сжала кулаки Сирина.

– Подсобят, – хмыкнула старуха. – Приходили ко мне они. Недавно. Притащили с собой штуки всякие. Глянь-ка сюда.

Ярха подошла к стоящему возле стены коробу и отворила крышку. Недолго там пошарив, она нашла то что хотела и вернулась к столу.

– Смотри вот. Только не трогай.

Старуха положила перед Сириной нечто похожее на завернутый в ткань пирожок.

– Что это?! – удивилась воительница.

– Дивьи его называют ёж. Убойная штука. Выкидывает во все стороны иглы раскалённые. Жаль только один раз всего.

– Не впечатляет, – Сирина поморщилась.

– Зря ты так говоришь. У меня их сотни полторы в сарае сложено. Пригодятся.

– И что с ними делать будешь? Коща забрасывать?

– Нет, – Ярха захихикала. – Есть у меня идейка получше.

Бела вела Дарена одной ей ведомой тропами. Несколько раз они чудом избегали встречи с дивьями, а однажды она протащила его через стену! Схватила вдруг за руку и потянула! Дарен даже не понял сначала, что происходит, а тело стало легким словно из тумана сделанным, потом перед глазами что-то ярко вспыхнуло и вот они уже по другую сторону!

Дивья отпустила его и согнулось, прижав руки к груди. Её горло разрывал жесточайший кашель, а кожа на лице почти перестала светиться.

– Бела! Что с тобой? – испуганно воскликнул он.

– Ох, тяжко… – прохрипела она. – Провести сквозь стену…тебя.

– Что мне сделать?!

– Не кричи, – она с трудом разогнулась и опёрлась спиной о скалу. – Сейчас…всё пройдёт.

Действительно, довольно скоро Бела перестала кашлять и её лицо вновь засветилось.

– Всё. Отпустило…идём.

Дарен с некоторой опаской посмотрел на свою подругу. Кто же она? За те дни, которые они провели вместе в пещерах он не раз задавал себе этот вопрос и не находил ответа. О таких существах ему ничего не рассказывали ни Молчан, ни Васса. Спрашивать же Белу было отчего то боязно.

– Вот это место, – Бела остановилась перед стеной.

– Но я ничего не вижу!

Дивья покачала головой и положила ладонь на камень. От её пальцев во все стороны хлынула изморось. Дарен с изумлением наблюдал, как на скале проявляется белый овал. Довольно большой и широкий.

– Проход затянут паутиной особой…её не перерезать и не сжечь… – Бела ударила локтём в центр овала.

С жалобным звоном обледеневшие нити начали падать вниз. Проход в скале был открыт. Дарен и моргнуть не успел! Найдёныш сделал робкий шаг вперёд.

– Не спеши, – Бела мягко его отстранила рукой. – Ловушки там…всякие. Я пойду.

– А вдруг ты…

– Не бойся, – дивья покачала головой. – Со мной ничего не случиться.

Бела шагнула в темноту туннеля первой. Дарен же держался на шаг позади. И чего здесь только не было! Ямы с кольями, падающие с потолка решётки, вылетающие из неприметных отверстий в стене дротики и вырывающиеся непонятно откуда потоки огня! Только благодаря помощи дивьи Дарен прошёл через всё это и остался жив! Она чуяла любую ловушку заранее и не давала ему в неё угодить.

Наконец туннель закончился. Он вывел их к массивным дверям из чёрного металла. Прикоснувшись к нему кончиком пальца, Дарен с трудом удержался от крика. Металл был обжигающе холодным!

Дивья, поглядела на него белыми глазами и загадочно улыбнулась. Она положила ладони на створки и с силой надавила. Медленно, с протяжным скрипом те подались и начали отворяться. Дарен нервно сглотнул, глядя на расширяющуюся щель между ними. Не то чтобы он испугался, но сейчас его впервые посетила мысль: а стоило ли вообще убегать с Заставы?

– Забытая пещера… – Бела сделала несколько шагов вперёд, обернулась и поманила его к себе. – Вот она!

Стиснув зубы, Дарен шагнул внутрь. В конце концов он воин, а значит не должен бояться! Пещера представляла из себя огромный зал с полупрозрачными колоннами. И как ему показалось, внутри каждой что-то темнело.

– Не смотри…на них, – еле слышно сказала Бела. – Не нужно.

– Почему? – так же шёпотом спросил Дарен.

Она ничего не ответила, лишь взяла его за руку и повела вперёд. Только сейчас Дарен заметил, какой странный пол под их ногами. Абсолютно белый камень, без единого чёрного пятнышка или выщербинки!

Подняв повыше кристалл, который он держал в левой руке, Дарен попробовал осмотреться. И тут Бела дернула его так, что найдёныш чуть не упал.

– Да что это ты?! – закричал он.

– Тихо! – её лицо исказилось. – Умолкни!

Они остановились. Бела удерживала Дарена за руку, одновременно к чему-то прислушиваясь.

– Пальцам больно! Отпусти! – взмолился он, не в силах больше терпеть обжигающий холод от её прикосновения.

Дивья послушалась. Найденыш тут же принялся сжимать и разжимать кулак, нагоняя кровь в жилах. Он не заметил, как в полумраке пещеры что-то шевельнулось. Серая тень, отделившись от одной из колонн, медленно поплыла к ним.

– Назад! – процедила сквозь зубы Бела, становясь между Дареном и незваным пришельцем.

Тень вступила в круг света отбрасываемого кристаллом.

– Твоей власти здесь нет… – прошелестела она, обращаясь к Беле.

От этого сухого голоса по спине Дарена пробежали мурашки. Он внимательно вгляделся в полупрозрачный силуэт говорившего. Серая кожа, побелевшие волосы, знакомая одежда – всё это говорило о том, что призрак когда-то был дивьем.

– Отойди, – проговорила тень. – Дай мне поговорить с ним!

Бела шагнула вперёд. Так быстро, что Дарен даже не успел уследить за её движением. Только что она стояла возле него, а тут раз и оказалась напротив тени! Причём ближе, чем на расстоянии вытянутой руки! Приёмыш уж подумал, что они сейчас подерутся, ан нет! Бела безмолвно смотрела в серые, словно пылью засыпанные, глаза призрака, а тот вглядывался в её лицо.

Дарен замер, боясь нечаянным словом или жестом разорвать тугую тишину нависшую над ними. Напряжение стало таким осязаемым, что его кажется, уже можно было пощупать рукой. В углах зала сгустились, словно готовясь к прыжку чьи - то тени, а молчаливый поединок всё продолжался!

Приёмыш, вытер пот со лба и чуть не уронил на пол кристалл, но успел – таки подхватить его в последний момент! На мгновение отвлёкшись, он, когда снова посмотрел в нужную сторону, увидел, что Бела отошла на два шага вправо и теперь призрак плывёт прямо к нему!

Наблюдая за ним, Дарен почувствовал как пересохло во рту и затряслись руки. Захотелось развернуться и бежать без оглядки. Он был бы и рад так поступить, но не мог! Ноги словно к полу примёрзли и отказывались повиноваться.

Призрак подплыл довольно близко и теперь Дарен смог разглядеть его достаточно хорошо. Изборождённое морщинами лицо, высокий лоб, горделивая осанка, богатая одёжда – дивий этот видать был далеко не из простых.

– Ты не из нашего рода, – призрак протянул костлявую руку, словно собираясь коснуться его лица, однако в последний момент отчего-то передумал.

– Я приёмный. Но у меня есть имя! – удивительно, но голос Дарена почти не дрожал.

– Да-а… – вздохнул призрак. – В тебе есть что-то от нас…но не только…

Он медленно облетел вокруг Дарена, окинув его придирчивым взором.

– Кто ты? – спросил найдёныш, как только призрак вновь возник перед ним.

– Когда-то меня звали Внедраг…

В мозгу Дарена что-то щёлкнуло и он ошарашено уставился на призрака.

– Так ты тот самый?!

– Да, – призрак склонил голову. – Я был шаманом племени дивьев. А теперь храню покой спящих.

– Пропусти нас! – взмолился Дарен. – Мне нужно наверх!

А призрак его будто и не слышал! Казалось, он задумался о чём-то своём, перестав обращать внимание на происходящее вокруг. Дарен вопросительно поглядел на Белу, но та лишь покачала головой.

– Сотни лет я жил здесь, – глухо сказал призрак. – Но силы мои на исходе. Я ждал кого – нибудь вроде тебя.

– Что?!

– Пещере нужен новый хранитель…

– Я? – Дарен окончательно перестал понимать смысл происходящего. Всё это напоминало страшный сон, только вот как проснуться?!

– Ты тот, кто достоин нести мою ношу! Здесь тебе не потребуется пища и вода! Ты сможешь прожить сотни лет!

– Старик! – теперь голос найдёныша явственно задрожал. То ли от страха, то ли от злости. – Мне не нужна такая честь. Я не твоего рода! Неси свою ношу сам!

– Ты не можешь отказаться, – прошелестел призрак. – Прими свою судьбу…

Его чёрные пальцы почти коснулись Дарена, но помешала Бела. Всё это время, пока говорил призрак, она стояла молча, а тут вдруг взяла и прыгнула на него со спины! Их силуэты слились в один, а затем найдёныша опалила волна лютого холода. Он отвернулся, прикрывая рукой заслезившиеся глаза.

За спиной кто-то дико завизжал, а потом зарычал. Дарен вздрогнул, но сумел-таки преодолеть себя, и посмотрел на место схватки. А там, прямо на белом полу возник здоровенный пузырь, размером с лесной бочаг. Маслянистая жидкость то вздымалась почти в рост Дарена, то опускалась, разливаясь по камню. По стенкам пробегала рябь, а их цвет! Они то серели, то белели покрываясь изморосью, то опять серели и снова белели! Да всё так быстро, что аж больно было смотреть.

С трудом оторвав взгляд от завораживающего цветоворота, Дарен помотал головой. Стало чуть полегче. Найдёныш вдруг понял, что до сих пор сжимает побелевшими пальцами кристалл. Заорав, он вонзил его в пузырь, стараясь попасть по серому пятну.

Пленка оглушительно треснула и лопнула. Во все стороны полетели ошмётки серо-белой жижи, обрызгавшей Дарена с головы до ног. С трудом проморгавшись и отплевавшись, он кинулся к лежащей на полу Беле.

Дивья была вся белая. От пяток и до самых кончиков волос, словно инеем присыпанная!

– Бела! – он встал на одно колено и склонился над её лицом. – Бела!

Её ресницы слабо задрожали и открылись. Дарена поразил цвет глаз, грязно-белый какой-то.

– С шаманом всё… – слабо прошептала она. – Прости…я не знала, что он ещё тут…и так оно…будет.

– Нет-нет-нет, – несколько раз повторил Дарен. Он взял её ладонь и начал растирать двумя руками. Потом задышал, пытаясь согреть.

– Не…поможет, – Бела грустно улыбнулась. – Ты хороший…

Это были её последние слова. Зарыдав, приёмыш уткнулся лицом в грудь дивьи. Ручейки слёз, текущие по вымазанному лицу, оставляли на нём грязные следы, но Дарен не обращал на это внимания. Его плечи вздрагивали, приёмыш рыдал, выплакивая всю боль, которая накопилась в нём с момента гибели Барвина. Когда уже на слёзы не осталось больше сил, он закрыл глаза. Не заснул, а словно на какое-то время выпал из этого мира.

Сколько он пробыл в таком состоянии, Дарен не знал. Очнулся же внезапно, чётко вдруг осознав, что в пещере кроме него есть кто-то ещё. Подняв голову, найдёныш нашарил рукой кристалл. Тот, после того как им ткнули в пузырь, заметно потускнел и теперь давал света в половину меньше.

– Кто здесь? – Дарен шмыгнул носом и всмотрелся в темноту.

Оттуда возникла фигура. Найденыш, наверное, должен был бы жутко испугаться, но нет. Слишком много всего случилось за сегодняшний день! Чувство страха если и не исчезло, то спряталось где-то очень глубоко. Так сразу и не найдёшь.

«– Так вот он каков, хрустальный воин! – подумал Дарен, молчаливо рассматривая подошедшего».

Выше любого из когда-либо встреченных им дивьев, длиннорукий, вооружённый мечом и щитом, он остановился в трёх шагах от Дарена. Сейчас когда воин прекратил двигаться, то стал похож на статую кого-то из вождей, сделанную из прозрачного как слеза камня.

– Ты освободил нас, – услышал Дарен глухой голос. Он готов был поклясться, что губы статуи при этом не шевелились!

– Э-э-э…– найдёныш замялся, не зная, что ответить. – Ну да.

– Хозяин! Ты освободил нас от векового плена и мы готовы служить тебе! – в глазах воина блеснула фиолетовая вспышка. – Веди нас!

«Да чтоб тебя! – в сердцах подумал Дарен. – И что теперь делать?»

– Хрм, – он прокашлялся. – А сколько вас?

В полумраке пещеры начали загораться огоньки. Это зажигались глаза воинов.

« – Два…четыре…восемь… – про себя начал считать Дарен. – Двенадцать…четырнадцать…»

– Полтора десятка, – ответил воин. – Хозяин, мы сокрушим врагов твоих!

«Да что это он заладил всё одно и тожё!»

– Вы знаете путь наверх? – осторожно спросил Дарен.

– Там враги? – немедленно откликнулся воин.

– Ага, – внезапно пришедшая в голову идея захватила Дарена. – Именно там.

Воин на несколько мгновений замер. Казалось он над чем-то глубоко задумался. А может быть общался с остальными? Кто его знает…

– Мы проведём тебя, – наконец ответил он, затем убрал за спину щит с мечом и опустился на одно колено.

– Хозяин, – воин протянул перед собой руки. – Окажи честь.

– Что? – Дарен не понял, чего это от него хотят.

– Я понесу тебя.

– Не стоит. Я пойду сам.

– Хозяин, я понесу тебя!

– Я же сказал. Не нужно! – найдёныш слегка повысил свой голос.

– Хозяин, я понесу тебя! – в третий раз повторил воин.

Пробормотав себе под нос услышанное когда-то от Абаша проклятие, Дарен несмело подошёл к воину. Тяжко вздохнул и забрался к нему на руки. Воин бережно поднял его и встал с пола.

Он ступал очень мягко, почти не слышно, а ведь весил должно быть немало! Воин понёс Дарена к большому, в полтора дивьих роста камню, лежащему возле противоположной стены. Там уже стояли двое. Навалившись на обломок скалы, они без особого труда сдвинули его в сторону. За ним оказался тёмный провал туннеля. И вот, один за другим в нём стали исчезать хрустальные воины.

– Как звать то тебя? – спросил он у своего носильщика. Глупый вопрос наверное, но о чём-то же говорить надо?!

– У нас нет имён, – после некоторого молчания ответил тот. – Но ты можешь называть меня Первым.

Они шагнули в провал хода. Здесь было совсем уж темно. И слабый свет от кристалла, который всё ещё сжимал в руке Дарен, не мог разогнать этот мрак. Найдёныш поёжился. Хорошо хоть хрусталь, из которого был сделан воин, на ощупь оказался совсем не холодным! Конечно не таким тёплым как кожа дивья, но и не мёртвым камнем!

С головы отряда донёсся глухой скрежет.

– Что это?! – встрепенулся Дарен.

– Не тревожься, хозяин, – успокоил его Первый. – Это воины разбирают завалы.

«А как же Бела собиралась меня тут вести? – в голову пришла неожиданная мысль. – Через скалы?»

Вспомнив о ней, Дарен почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы. Всхлипнув, он утёр их рукавом. Плакать сейчас было не время. Хрустальный воин размеренно ступал, бережно неся Дарена и в какой-то момент тот задремал. Всего на мгновение, прикрыв глаза, он как в пропасть провалился.

Что снилось, Дарен не помнил. Разбудил же его мороз, щиплющий щёки.

– Хозяин, мы пришли!

Как только воин опустил его на снег, Дарен огляделся. Они стояли возле темного провала, вокруг которого была разбросана земля и куски скал. Полтора десятка воинов, как две капли воды похожие друг на друга, неотрывно смотрели на найдёныша.

– Брр! – приёмыш отбросил ставший уже ненужным кристалл, затем умыл руки и лицо снегом.

– Хозяин, мы ждём твоих приказаний, – произнёс Первый. – Укажи врага, и мы сокрушим его!

«Что же мне делать то с вами? – тоскливо подумал Дарен. – Вы ж просто так не отстанете!»

Найдёныш долго молчал. Он понятия не имел, где живёт Сирина и не знал, куда нужно идти дальше.

– Хозяин? – Первый прервал его размышления.

Дарен затравленно глянул по сторонам. Снег слепил глаза, поэтому он не сразу заметил тропинку, петляющую меж древесных стволов. Стараясь ничем не выдать своей неуверенности, он подошёл поближе.

На снегу отчётливо была видна цепочка следов, пересекающая тропу. Молчан когда-то учил его читать знаки оставляемые жителями леса, эти вроде были похожи на волчьи. Но размер! Дарен наклонился и поднёс к следу кулак. Отпечаток в снегу был раза в два больше него! Это что ж за волк такой? Хотя…

В памяти тут же всплыл один из рассказов целительницы. Вроде бы есть в Старом лесу чудо-волк. Здоровенный как лось и быстрый словно белка. Неужто он это? Васса ведь даже говорила как его зовут. Но вот беда, Дарен не мог вспомнить!

Скривившись, найдёныш обернулся назад и вздрогнул. Буквально в трёх шагах от него стояли хрустальные воины. Все они выстроились в две колонны. И как только так подошли бесшумно?

– Гм, – Дарен закашлялся и указал на отпечаток. – Видите этот след. Пойдём по нему!

«О, боги, да что же я такое несу? А если они откажутся?!»

От колонны отделился воин и стал на колени.

– Да будет так о, хозяин!

С тяжёлым вздохом Дарен уселся на заботливо протянутые руки. Впрочем, к такому способу передвижения он уже начинал понемногу привыкать. А куда тут денешься?

Утром выпал лёгкий снежок и ударил слабый морозец. Выйдя со двора Ярхи, Сирина вздохнула полной грудью и повела плечами. Рана на спине уже совсем не беспокоила, а безобразный шрам на её месте, года через два полностью исчезнет, уж она то знала!

Сегодня Сирина одела дивий доспех, ладно облегающий её стройную фигуру. Несколько лет назад Рурх сделал ей щедрый дар и теперь настало время его испытать в бою. Воительница нежно провела рукой по серому паучьему шёлку. Шаман обещал, что его не прошибет ни железо, ни кость, а любой даже самый мощный удар рассеется по поверхности и не отобьёт нутро.

Это было особенно ценно, учитывая, что даже заговорённые доспехи, удерживающие самый разный удар, частенько не могли уберечь своего владельца. Вот допустим, получишь ты боевым молотом в пузо и что? Доспех на тебе целёхонький, а под ним фарш: мясо с костями вперемешку!

Сирина нахмурилась. Что-то её занесло. Нельзя так перед боем думать! Она прислонилась к забору. Висящий на нём свежий медвежий череп, с ещё не до конца засохшими потёками крови, щёлкнул оскаленной пастью.

– Но-но, – она погрозила ему пальчиком. – Не балуй.

Из леса, взметнув за собой вихрь снежной пыли, выскочил Серый Волк. Лизнув Сирину в щёку, он отпрыгнул на десяток шагов вбок и игриво зарычал.

– И я тебе рада, Серый, – воительница улыбнулась. – Готов?

Волк оскалился, показав внушительных размеров снежно-белые клыки. Сирина легко подбежала к нему и одним махом вскочила на загривок.

– Хей-хо! – крикнула она. – Понеслись!

Коротко взвыв, волк метнулся в сторону леса. Не успело сердце Сирины ударить и двух раз, как они уже неслись меж стволов. Серый бежал ровно и мощно, так что воительница иногда даже могла оглядываться по сторонам.

Она успела заметить четырёх волков и двух тигров, низко летящую стаю сов и грозно рычащего бурого медведя. Один раз меж высоких сугробов вроде бы даже мелькнула мохнорылая святочница – волосатое чудище с огромными когтями. Впрочем, насчёт неё Сирина не была уверена, может и показалось. Так или иначе, все замеченные ею двигались в одном направлении, стремясь к определённой цели.

Меж тем Волк припустил, да так что от морозного воздуха заслезились глаза! Сирина зажмурилась. Теперь ей было не до разглядывания окрестностей. Тут бы удержаться и не упасть!

Лес кончился внезапно. Заснеженные сосны - великаны, которые окружали тропинку как-то разом исчезли. Волк замедлил свой бег и Сирина, осторожно открыла один глаз. Оказалось, что теперь Серый несёт её через Большой Ожёг. Так в Лесу называли обширную территорию, которая возникла на границе во время последней войны.

Сирина не любила бывать в этом месте. Сейчас, когда всё вокруг засыпал снег в палец толщиной, ещё куда ни шло, но в другое время года, б-р-р, да ни за что на свете! Ярха говорила, что здесь Кощь и Леший сойдясь в схватке один на один пытались превзойти друг друга в волшбе. Но в результате выгорела немалая часть двух Лесов, да так что и спустя полсотни лет здесь ничего не росло!

Зато место для битвы двух войск – лучше не придумаешь. Ровная как гладильная доска снежная равнина, лишь где-то далеко впереди высятся угрюмые сосны. Там начинается Изначальный Лес.

Волк остановился и, поджав лапы, чуть присел. Сирина соскочила на снег и потрепала зверя по холке. Для этого ей пришлось встать на цыпочки.

– Спасибо, Серый.

Дальше они пошли рядом друг с другом. И кто только им не попадался навстречу! Кабаны, волки, лисы, рыси, лоси и даже зайцы! При виде Сирины всё зверьё чинно расступалось, освобождая проход. Воительница же оценивающе поглядывала по сторонам и думала:

«Плохо, что зима сейчас. Многих из Старого Леса не будет. Изрядно мы сегодня кровушкой умоёмся, да.»

Впереди мелькнул и тут же пропал из виду кот Баюн. Сирина узнала его по серым полосам на шкуре и белому брюху. Воительница усмехнулась, вспомнив, как когда-то давно оттаскала его за уши. А вот нечего было подглядывать за её купанием! Иди-ка ты лучше дружок к своим тигрицам.

Наконец они прошли сквозь ряды зверья. Теперь Сирина и Волк направились к стоявшей неподалёку изрядной толпе лесовиков, низкорослых существ с покрытыми густыми волосами лицами. Подойдя поближе, Серый коротко взрыкнул. Толпа немного подалась и Сирина увидела Лешего. Тот что-то приказал своим детям и, через мгновение, те разошлись в разные стороны.

Приближаясь к лесному хозяину, Сирина чувствовала на себе их взгляды. И далеко не все они были доброжелательные. Несмотря на то, что воительница жила в Старом Лесу уже второй десяток лет, она так и не сошлась ни с кем кроме Ярхи. Ну может ещё и Серого. Большинство же местных обитателей её откровенно боялись. Надо признать вполне обоснованно.

– Здравствуй, Велес.

– Грм! – Серый тоже приветствовал лесного хозяина.

– Здраве, вам, – степенно ответил Леший.

Сирина заметила, что сегодня он одел мохнатый тулуп, вывернутый чёрной шерстью наружу. Непростая это была одёжка, такую когтями не разорвёшь и не всякими зубами прокусишь.

– Слышно что? – поинтересовалась она.

– Летал я вороном возле Леса ихнего, – Велес сумрачно посмотрел на неё. – Много их там.

– Лишь бы из-за деревьев вышли. А дальше поглядим… – Сирина потёрла друг о друга ладони. Меж пальцев проскользнула голубая искра.

– Идут! Идут! – неожиданно тоненьким голоском закричал кто-то из лесовиков.

Все посмотрели в сторону Изначального Леса. Там, на опушке началось какое-то шевеление. Десяток за десятком из под сени деревьев выходили скрыли. Они не держали ровного строя, а сбивались в толпу.

«Сотни четыре не меньше, – прикинула Сирина. – Не слабо.».

Следом за ними показались фигуры незнакомых ей существ. Здоровенные, они возвышались над скрылями словно утёсы над волнующейся речной гладью. Большеголовые и широкоплечие, с матово блестящей серой кожей, некоторые из них сжимали в волосатых лапах дубины. Большинство же, ничем не вооружённые, скалило даже отсюда видные клыки внушительных размеров.

«Они же меня головы на две выше!» – подумала воительница

– Алмасты! – коротко сказал, словно плюнул Леший. – Договорился значит Кощь с горными…

Сирина вытащила клинки. Руны на них горели ровным ярким пламенем и даже вроде чуть потрескивали. Леший вложил два пальца в рот и оглушительно свистнул. Лесное войско принялось строиться.

Первыми хозяин Леса выставил кабанов. Матёрые секачи, коли возьмут должный разбег, изрядно проредят вражеское войско. Затем медведи, тигры и лоси, ну а после лесовики и живность помельче. Для Сирины и Серого волка нашлось место в последней линии. Воительница покосилась на пару травяных волков жмущихся к ногам Велеса. Зимой, без свежей травы, могущей залечить любые их раны, эти твари выглядели донельзя жалко.

Между тем, толпа на опушке Изначального Леса всё прибывала. Кроме алмастов Сирина разглядела с десяток навок и парочку трясовиц. Похоже, Кощь смог найти союзников не только в горах, но и на Болоте. Вот только чем за помощь расплачиваться будет?

Над полём пронёсся резкий шипящий звук. Это закричали скрыли. Чужое войско начало движение. В ответ Леший захохотал и заухал словно филин. Лесное зверьё взревело и бросилось со всех ног, лап, копыт и щупалец навстречу неприятелю.

Огромная стая птиц поднялась над ратью Велеса. Дятлы, сойки, снегири, свиристели, чечётки, синицы, чижи, клесты, вороны и даже совы полетели навстречу сотням нетопырей выпорхнувшим из под сени деревьев Изначального Леса.

Все кто мог рычали, выли, кричали и клекотали. Даже Сирина поддавшись всеобщему порыву проорала военный клич. Когда до первой линии скрылей оставалось не больше пятидесяти шагов, над землей, низко-низко, чуть не задевая головы, со свистом пролетела ступа. Сидящая в ней Ярха захохотала и щедро опорожнила вниз большую корзину наполненную дивьими ежами.

Засыпав передней край чужого войска, Ярха взяла резко влево. Из тёмной тучи нетопырей вслед за ней метнулось длинное гибкое тело. То аспид, летающий ядовитый змей, начал свою погоню.

Сирина успела пробежать ещё с десяток шагов, и тут ежи взорвались, щедро разбрасывая вокруг себя раскалённые иглы! Снег тут же стал чёрным от крови, а воздух наполнился дикими криками раненных и умирающих скрылей.

И вот два войска столкнулись! Чуть не поскользнувшись на луже осклизлых внутренностей Сирина мимоходом смахнула голову одному скрылю, разворотила грудину второму и проломила череп третьему. Совсем рядом волчком кружился Серый, не давая подойди к себе со спины. Зверь хватал страшенными челюстями скрылей и отбрасывал в сторону. Этого было вполне достаточно. Тех кто ещё мог шевелиться, волк втаптывал в чёрный снег мощными лапами.

Перед Сириной промелькнул Баюн. Распластавшись в широком прыжке кот, сбил с ног разом трёх скрылей и вонзил клыки в живот четвёртому. Во все стороны полетели кровавые ошмётки. С неба тем временем начали падать мёртвые птицы и нетопыри. Спустя несколько мгновений чёрный снег под ногами покрылся ковром из их мягких тушек.

Круговорот боя вынес Сирину навстречу алмасты. Рыча, тот довольно умело отмахивался дубиной от наседавших на него трёх лесовиков. Ещё двое уже лежали на земле. Один с разбитой головой, второй со свёрнутой шеей. Оглушительно завизжав, воительница взвилась в воздух. Пролетев над головой у чудовища, она приземлилась за его спиной и вонзила клинки в волосатый бок.

Горячая кровь обдала её с головы до ног, но Сирина не обратила на это внимания. Сражение распалось на десятки мелких схваток и пока было неясно, чья сторона одолевает? Кощь выставил рать поболее, чем у Велеса, однако Ярха основательно её проредила.

Ряды противников перемешались. Вот покатился по снегу алмасты, сжимающий в железных объятьях травяного волка, там две навки с хохотом разорвали лесовика, а справа, под градом ударов, свалился матёрый секач.

Краем глаза уловив движение, Сирина отскочила в сторону. Вовремя! На место, где она только что стояла обрушился сокрушительный удар. Во все стороны брызнули перья и снег. Скрестив клинки Сирина поглядела на своего нового противника.

Простоволосая, босая женщина, одетая в длинную до колен белую рубаху сжимала в правой руке утыканную колючками ветку.

«Лихоманка! – поглядев в горящие красным глаза, узнала её Сирина»

Трясовица взмахнула веткой, да так лихо, что воительница едва успела отшатнуться! Она почувствовала, как затрещали кончики её волос. Видать непростое то было оружие! Молния, вылетевшая из клинков Сирины, отбросила чудище навзничь. В груди упавшей Лихоманки появилась дыра с кулак величиной, а ей хоть бы хны! Легко поднявшись, она обрушила на воительницу град ударов, пытаясь прорвать её защиту. Каждое столкновение ветки с клинками порождало сноп голубых искр. Падая, те прожигали снег и лежащие на нём перья.

«Сдохни, скотина, сдохни! – думала Сирина отражая бешенные удары».

Наконец натиск Лихоманки начал понемногу слабеть. Всё – таки истекающая чёрной кровью рана в груди дала о себе знать. Улучив подходящий момент, Сирина уколола противницу в плечо и повалила на спину. Наступив ногой на руку с веткой, воительница дважды погрузила клинки в грудь трясовицы. Та только дёрнулась и затихла.

И тут в спину Сирины ударило словно тараном. Упав, она пропахала носом снег, но клинков из рук не выпустила. Это её и спасло. Перекатившись вбок, воительница выставила сабли вперёд и буквально насадила на них навалившуюся сверху тушу.

Зверь, напоминающий помесь кабана с медведвем, придавил Сирину своим немалым весом и как же воняло от его шерсти!

– Сволочь! – выругалась воительница и принялась поднимать мёртвую тушу. Вены на её висках вздулись, а сердце заколотилось как бешенное. Проклятая тварь весила как два лося не меньше!

Кое-как скинув её с себя, Сирина поднялась со снега и оказалось прямо перед «лягушкой» Чудище жевало что-то красное, мясное. За ним по полю тянулся длинный окровавленный след. В землю были вмяты останки медведей, лесовиков и волков. Даже парочке скрылей кажись тоже не повезло. Задумчиво наклонив голову, тварь посмотрела на воительницу.

«И что это она жуёт?! – не к месту удивилась Сирина. – Скелет же ж сплошной, голода не должен испытывать!»

Губы воительницы, независимо от её мыслей, прошептали заранее составленное и тщательно выверенное заклятие. Клинки вспыхнули алым пламенем и от них повеяло ощутимым жаром. Сирина напала на «лягушку» первой. И что это была за атака!

Сабли замелькали с такой быстротой, что вскоре слились в единый пламенный росчерк. Несколько раз на неё со спины кидались скрыли и тут же падали на снег изуродованные страшными ранами. Даже выскочившая откуда-то сбоку трясовица, Сирина не разобралась кто, то ли Авея, то ли Невея, тонко взвизгнув, рухнула на колени, баюкая отрубленную по локоть руку.

А лягушка отступала. Она уже не могла прыгать, поскольку Сирина отрубила ей переднюю лапу, но каким-то чудным образом умудрялась не подставлять череп под сокрушительные удары.

– На тебе, на, получи! – орала вошедшая в раж воительница. Она перерубила вторую лапу и тварь упала мордой в снег.

В решающий удар воительница вложила всю свою ненависть. Сабли засветились совсем уж нестерпимо ярко, а череп пошёл многочисленными трещинами. Багровые огни в глубоких глазных впадинах погасли.

Но битва ещё не была закончена. Из Изначального Леса выбегали всё новые и новые скрыли. То ли опоздавшие к бою, то ли резерв, скрытый до поры до времени. Сирина оглянулась по сторонам. Везде куда не падал глаз в несколько слоёв лежали тела. Кабаны, алмасты, рыси, скрыли, лесовики. Иногда они слабо шевелились, это смертельно раненные пытались вцепиться зубами друг другу в глотки.

Тяжко, со всхлипом вздохнув, Сирина ещё разок ударила по черепу «лягушки» и неспешно пошла навстречу бегущим скрылям. Похоже, что ей придётся перебить их всех в одиночку.

Между тем битва в воздухе подходила к финалу. Как не сильны были околдованные Кощем нетопыри, но птиц оказалось больше. Вёрткие синицы кидались на врагов со всех сторон, вороны клевали в глаза, а совы рвали мощными когтями. Нетопыри раздирали птиц острыми как иглы зубами, те гибли десятками, но не на миг не прекращали атаки.

Летучему войску Старого Леса удалось рассеять чёрную стаю. Всё чаще вниз падали нетопыри и всё меньше их оставалось в воздухе. Наверное аспид смог бы переломить ход сражения, но он сейчас был занят более важным делом. Летучий змей гнался за Ярхой. Они уже давно проскочили Большой Ожог и сейчас летели над Старым лесом.

– Вот же ирод окаянный! – старуха покосилась на змея и присела, стараясь особо не высовываться из ступы.

Аспид не приближался, но и не отставал. Они уже довольно долго нарезали круги над Лесом, а проклятый змей не подавал никаких признаков усталости! Даже пару раз умудрился плюнуть в неё! А ведь его яд смертелен, попадёт на кожу хотя бы капля и всё! Никакие отвары не помогут.

Почувствовав, что они подлетели к нужному району, Ярха мысленно отдала ступе приказ снижаться. Высунувшись наружу, старуха показала змею язык. В чёрных глазах аспида отразилось нечто похожее на удивление, которое впрочем, тут же сменилось болью. Снизу, с кольев ограды взлетело три черепа и впились острыми зубами ему в крылья.

Ярха расхохоталась. Не зря она столько времени заманивала его сюда! Подхватив из-под ног лежащую на полу ступы семихвостую плётку, она подлетела поближе и как следует огрела аспида по спиняке! Тот как раз отбивался от черепов и прозевал удар. Во все стороны брызнули кровавые ошмётки, плётка рассекла кожу до кости. Ещё бы, ведь она всю ночь в особом отваре отмачивалась!

Истекающий кровью змей попытался ударить её крылом, но Ярха ловко увернулась и огрела его ещё разок. Плётка рассыпалась в прах, аспид же рухнул вниз, ломая сосны словно сухую траву. С ним было покончено. Плюнув вслед змею, старуха полетела обратно к Большому Ожогу.

Сирина закашлялась и упала на колени. Клинки, такие лёгкие и смертоносные, теперь казались невыносимо тяжёлыми и тянули её к земле. Она в одиночку перебила десяток алмастов и не меньше полусотни скрылей! Хвала доспехам дивьев, ни разу не подвели!

В глазах воительницы стоял багровый туман, а зрение странным образом изменилось. Она теперь не видела, что творится справа и слева, а могла смотреть только прямо. В голове звенело, а в висках словно молоточки стучали.

– Г-гады, – прохрипела она.

Воткнув клинки в землю, Сирина попробовала на них опереться и подняться. Не получилось. Сил больше не осталось. Совсем. В этом бою она выложилась до последней капли.

За спиной возникло какое-то шевеление. Воительница его почувствовала, но не успела обернуться. Перепрыгнув через неё, на грязный снег мягко приземлилась уже знакомая тварь. Лягушка.

– Да когда же ты сдохнёшь, а? – тоскливо прошептала Сирина.

На скелете не было видно ни одной раны. Наоборот, кости вроде бы стали толще и массивнее. А ведь она их клинками даром, что в труху не измолотила!

Лицо Сирины исказилось. Она ещё не настолько пришла в себя, чтобы творить волшбу, а значит придётся снова работать клинками. Еле встав, воительница чуть не упала, так сильно вдруг закружилась голова. Лягушка не атаковала её сразу, а отпрыгнула на несколько шагов вбок и прильнула к земле.

– Поиграть со мной решила?... – выдохнула Сирина.

Голова жутко болела, хотелось лечь и спокойно умереть, но она всё-таки сделала шаг вперёд, а потом ещё один. Больше правда не успела. С двух сторон, мимо неё промчались стремительные тени и обрушились на чудовище.

Сирина потрясла головой, пытаясь сфокусировать взгляд. Здоровенные словно алмасты, насквозь прозрачные воины, вчетвером навалились на лягушку и азартно рубили её мечами. Рядом с воительницей остановился ещё один, в руках он нёс чумазого мальчишку.

– Дарен? – она с трудом узнала его, – Но откуда?!...

– Сирина! Я пришёл к тебе! – высоким голосом ответил он.

К лягушке подбежали ещё несколько хрустальных воинов. А тварь уже успела разбить одного и отгрызть руку второму. Дело начинало принимать скверный оборот.

– Бегите, – прошептала Сирина. – Её не победить…я задержу…

– Нет! – закричал Дарен.

Он слез с рук нёсшего его воина и зло прокричал:

– Убить! Чтоб даже костей не осталось.

Тот молча кивнул и бросился в общую свалку. Там же творилось что-то невообразимое. На месте побоища поднялся густой туман из грязного снега, перьев, костей, земли и хрустальной пыли. Лишь изредка можно было разглядеть серебристый росчерк клинка, да разок мелькнули кроваво-красные глаза. Заговорённые воины не чуяли боли и бились до последнего, болотное создание тоже не намеревалось отступать.

Дарен подсочил к пошатнувшейся Сирине и подставил плечо. Очень медленно они стали отступать назад, к Старому лесу. Успели пройти шагов тридцать, не больше. Очень уж наваленные кругом трупы мешали!

– Стой… – тихо сказала Сирина. – Она сзади нас. Чуешь?

Дарен испуганно посмотрел на неё. Оттолкнув его в сторону, она обернулась и скрестила клинки. Может, всё-таки хватит сил на одну молнию? А там уже как получится…Мальчишку только жалко. Не уйдёт ведь.

Хрустальные воины, полегли в бою все как один, но тварь потрепали изрядно. Половина клыков в пасти как не бывало, огонь в глазах еле теплится и кости на задних лапах разбиты! Жаль только передними загребает весьма ловко и шустро ползёт по земле.

«Она быстро восстановится, – мрачно подумала Сирина. – Не в первой»

Из перекрестия клинков вылетела молния. Совсем маленькая и еле видная, она прожгла крохотную дырочку над глазницей. Сирина промахнулась. А тварь уже была в пяти шагах от неё!

Сбоку, там куда она оттолкнула Дарена, раздался треск лопающейся кожи. Но Сирина не нашла в себе сил посмотреть в ту сторону. Тугая струя зелёного пламени пронеслась мимо неё и ударила в чудовище. Невероятно, но кости загорелись и начали оплывать! Неуязвимая тварь завыла и принялась кататься по снегу, пытаясь сбить пламя. Без толку!

Со страшным треском и грохотом скелет разлетелся на сотни горящих кусков. Упав на землю, они растеклись по ней белыми лужицами. За мгновение до взрыва Сирина успела рухнуть вниз и уткнуться лицом в снег. Иначе бы точно посекло осколками!

Кажется, на какое-то время она потеряла сознание. Когда же тьма перед глазами немного рассеялась, воительница осторожно подняла голову и осмотрелась. Слева от неё лежал Дарен и одежда на нём была в клочья разорвана! От «лягушки» же остались всего несколько луж белёсой жидкости, от которых валил пар. Ну теперь то хоть она сдохла?!

– Очнись! – она подбежала к мальчишке и быстро ощупала его тело. Вроде бы ран и переломов нет.

– Си..рина, – Дарен открыл глаза и слабо улыбнулся.

– Живой! Ну зачем ты сюда пришёл, а?

– К тебе…

– Идти можешь? – она протянула ему руку.

Не ответив, Дарен крепко ухватил её за ладонь и поднялся. Поддерживая друг друга они побрели к Старому лесу.

По полю сновали редкие оставшиеся в живых лесовики, деловито перегрызая глотки раненным. С неба спустились уцелевшие птицы и начали кровавое пиршество. Еды им здесь теперь хватит очень надолго…

– Победа… – проговорила Сирина. Она не забывала зорко осматриваться по сторонам, не таится ли где коварный враг? Но никто на них нападать не спешил. Некому было.

На полпути к лесу, они встретили Ярху и Серого. Волк сильно хромал на правую лапу, а его шерсть была вся в колтунах от крови. Сирина и старуха молча обнялись, затем воительница поцеловала в нос зверя. Тот слабо дёрнул хвостом и покосился на Дарена, однако не зарычал.

– Велеса ищем, – глухо сказала Ярха.

Дальше пошли вместе. Серый то и дело останавливался и принюхивался. Кровь, пот и вонь от испражнений, все эти запахи сильно мешали волку. Неожиданно, туша здоровенного алмаста, мимо которого они только что прошли, зашевелилась.

Серый вздыбил шерсть на загривке и зарычал, но тревога оказалось ложной. То был Баюн. С разодранной в кровь мордой, оторванным левым ухом и глубокими царапинами на боках, он смог вылезти из-под груды тел лишь благодаря помощи Ярхи и Сирины. Опустив голову к земле, кот последовал за их процессией.

Вдруг Серый остановился и завыл. Протяжно и долго. Услышав такой вой люди, наверняка сказали бы, что кровь стынет в жилах. Волк привёл всех на место, где трупов было навалено столько, что они образовали нечто вроде холма. В два человеческих роста, а то и больше.

И кто здесь только не лежал! Скрыли, алмасты, навки, трясовицы, нетопыри и совсем уж диковинные твари. У одних было разодрано горло, у других оторваны лапы, а у третьих вообще отсутствовали кем-то откушенные головы! В бою со страшным противником все создания пришедшие из Изначального Леса нашли свою смерть.

Сирина вместе с Ярхой принялись раскидывать тела. Волк же хватал их зубами и оттаскивал в сторону. Дарен отрешённо, словно со стороны наблюдал за их действиями. На него вдруг нашло какое-то странное оцепенение. Вроде бы и надо что-то чувствовать, глядя на запёкшуюся кровь и трупы, ан нет, ничего! Хотя…может оно и к лучшему?

И вот подруги добрались до земли.

– Кощь! – ахнула Ярха.

Действительно, владыка Изначального Леса лежал на залитом кровью снегу. Его лицо почернело, а темные глаза заволокла смертная пелена, но даже теперь он продолжал сжимать в окостеневших ладонях оружие.

«Двуручник, надо же! – удивилась Сирина. – Давненько я таких не видела».

Измазанный кровью меч сотливающим синевой лезвием, привлёк её внимание и она не сразу заметила Велеса. Лесной хозяин лежал неподалёку, зажимая руками широкую рану в животе. Стиснув синие губы, он мычал от боли.

– Сейчас, сейчас лешенько, – запричитала Ярха. – Вылечим тебя.

– Как…Лес? – с трудом спросил он.

– Битва выиграна, – Ярха достала из-за пазухи кусок остро пахнущей тряпки и наложила на рану.

– Поздно, – простонал Велес. – Чёрная с косой…уже рядом!

– Ну что ты, что ты! – горячо зашептала старуха. Она положила его голову к себе на колени. – Сейчас тебя в избу мою отнесём, вымоем и заживим рану!

– Хватит! – Велес неожиданно крепко схватил её за руку. – Конец мне…али не чуешь?

Ярха не ответила.

Хозяин Леса закашлялся и прохрипел:

– Найдёныш твой…огня не боится…я сразу почуял…

– Что?! – Ярха вместе с Сириной наклонились ближе.

– В Лес…к огненной купели…хотел его отвести…глянуть что там.

Леший снова закашлялся и совсем тихо прошептал:

– Не вижу…кто здесь…Серый ты?

Волк, мягко ступая подошёл к лесному хозяину и с трудом улёгся на лапы. Его морда оказалась рядом с лицом Велеса.

– Шумом травы, теченьем воды, стуком дождя, песнью ветра заклинаю! – неожиданно четко и ясно произнёс Велес. – Пусть Ярха будет лесной хозяйкой! Ей свою власть отдаю.

Волк тихонько, словно собака тявкнул. Слова Лешего были услышаны и запомнены. Сказав что хотел, Велес жутко захрипел, а из его рта фонтаном полилась синяя кровь. Тело Лешего изогнулось, да так сильно, что едва удержали! Вздрогнув несколько раз он затих. Навсегда.

Сирина поднялась на ноги и поклонилась. Сначала ему, потом Ярхе.

– Слава тебе, хозяйка Леса.

Серый Волк, на несколько мгновений задержав взгляд на лице старухе и уткнул голову в лапы. Баюн, тихо простоявший всё это время неподалёку, горестно мявкнул. Подойдя к Ярхе он осторожно потёрся о неё тёплым боком и сел рядом. Сильнейшие в Лесу признали её власть.

– Нельзя верить Лесу! – Бажен погрозил сидевшему на лавке Абашу кулаком. – Я всегда говорил это!

По рядам собравшихся дивьев пронёсся сдержанный гул одобрения. Сегодня здесь, под хрустальным сводом сидело немало народу. На сбор пришли многие. Да и как тут не придти, когда стены Запретной пещеры порушены, а могучие воины уведены неведомо куда!

– Смерть найдёнышу! – крикнул кто-то в толпе.

Вождь восседал на троне и молча внимал собранию. Шаман, стоял рядом и внешне выглядел совершенно спокойно, лишь побелевшие пальцы, обхватившие огневой посох выдавали его состояние.

– Смерть ему! Смерть! – разом вторили с полсотни здоровых глоток.

Шаман стукнул посохом об пол. Вроде и несильно, но гул пошёл такой, что дрогнули сталактиты. Этого оказалось вполне достаточно, для того, чтобы снизить накал страстей. Правда вот надолго ли?

– Дарен сейчас наверху, – вкрадчиво проговорил шаман. – Думаете, Лес позволит нам забрать его?

– А кто будет их спрашивать?! – Бажен грозно свёл брови. – Лесные понесли тяжкие потери и серьёзно ослабли! Мы их сомнём!

– Уж не хочешь ли ты войну с Лесом начать? – нарушил своё молчание вождь.

– Нашему народу нанесено тяжкое оскорбление! – Бажен отвёл взгляд. – Наша святыня разрушена, разве такое можно оставить безнаказанным?

В зале снова начали раздаваться гневные вопли. Услышав их, Гтар едва заметно кивнул головой и шаман, который только и ждал этого движения, тут же прикрыл глаза. В воздухе разлился аромат лесных ягод и, почти сразу, из бокового прохода в зал вошла Сирина.

Десятки взглядов тут же впились в воительницу, но та, как не в чём ни бывало, приблизилась к трону и остановилась, повернувшись лицом к залу. Гостья из Леса была хороша. Высокая и стройная, с тугой золотистой косой, одетая в облегающий дивий доспех она выглядела собранной и готовой к любым неожиданностям. Клинки за её спиной светились слабым голубым светом и тихонечко звенели.

– Приветствую вас, народ пещер, – она едва кивнула, лишь обозначив почтительный поклон.

Бажен, глядя в её бездонные голубые глаза, пробурчал что-то невразумительное. Остальные же дивьи молча глазели на легендарную воительницу.

– Разрешите слово молвить? – обратившись вроде бы ко всем, Сирина при этом посмотрела на вождя.

Гтар милостиво кивнул.

Гостья из леса глубоко вздохнула и начала говорить.

– Я вижу, что многие из вас одеты в новые доспехи. Их стало гораздо больше, чем было несколько лет назад. Это потому, что вы отстроили паучьи фермы заново?

Вопрос был риторическим и ответа не требовал. Улыбнувшись краешком тонко очерченных губ, она продолжила.

– Был заключён договор. Я помогла вам уничтожить морлов, а вы взяли на воспитание Дарена. Вы…

– Он осквернил Забытую пещеру! – перебил её Бажен.

Дивий стоял примерно в семи шагах напротив неё. Скрестив руки на груди, он зло смотрел на воительницу.

– Дарена туда заманили нарочно. Он не виноват, – спокойно сказала Сирина.

– Довольно! – вскричал Бажен. – Где он?!

Сирина устало вздохнула.

– Лес скорбит вместе с народом дивьев об осквернённой пещере и объявляет, что берёт Дарена под свою защиту. Такова воля Хозяйки. Что же касается хрустальных воинов, то их вы можете не опасаться. Они все полегли на поле брани.

– Вы слышите это? – Бажен обернулся к собравшимся. – Лес плюёт на нас и на наши обычаи!

– Доколе?!...Не допустим!...Отомстим! – почти одновременно возопили несколько дивьев из его рода.

– Я беру на себя всю вину Дарена! – звонко закричала Сирина. – Вольную и невольную, настоящую и мнимую, за все те годы, что он прожил в Подлесье! Мой ответ в пламени огня, в звоне клинков и в полёте стрелы! Если таковы воля богов, пусть прольётся кровь, я готова!

Дивьи разом умолкли. Вопить дурными голосами это одно, но вот биться с легендарной воительницей…Тут надо всё хорошенько обдумать.

– Ведьма! – прорычал Бажен. – Я снесу твою дурную голову и отомщу за Забытую пещеру!

В его мускулистой руке сверкнул двуручный меч. Остриё клинка указало точно в лицо Сирине. Тяжёленное оружие, дивий держал играючи, словно то ничего не весело.

– Быть смертельному поединку! – объявил вождь.

Дивьи повскакивали со своих мест и принялись споро оттаскивать лавки к стенам пещеры, освобождая пространство в центре. Подозвав стоявшего неподалёку Безымянного, шаман что-то шепнул ему на ухо. Тот кивнул и скрылся в тёмном проходе ведущем из зала.

Вернувшись, он принёс с собой небольшой, перевязанный тесьмой, чёрный мешочек. Развязав края, дивий принялся аккуратно высыпать на пол крупицы алого порошка. Падая на камень, они на мгновение вспыхивали огненно-красным светом.

Пока шли все приготовления, Сирина разглядывала Бажена.

« – На голову ниже меня и пуда на три тяжелее. Держит меч умело. Вот только оружие у него необычное. Нечасто что-то мне раньше дивьи с двуручниками попадались! В узких туннелях ими ведь орудовать неудобно, там ножами сподручней. Ну, или мечами короткими.»

Бажен уже убрал клинок в ножны, но Сирина успела оценить его матово-чёрный блеск. Непростое это было оружие, ох непростое. Не зря видать дивий притащил его на Собрание.

Между тем Безымянный насыпал порошком границу довольно обширного круга неправильной формы. Почтительно поклонившись, дивий отошёл к стене.

– В смертный круг, с разных сторон зайдут двое, – начал говорить вождь, – но лишь один выйдет обратно. Оружие обнажите только когда пересечёте черту. Тот, кто попробует избежать боя и выйти из схватки – умрёт.

«Наверняка какое-нибудь заклятие на кровь и замкнутую границу Рурх замутил! – машинально подумала Сирина. – Интересно, а на меня подействует? Хотя лучше не проверять…»

– Крепок ли ты в своём желании? Готов пролить кровь, свою или чужую? – вождь задал Бажену необходимые по такому случаю вопросы.

– Да, – хмуро ответил тот и забормотал что-то. То ли тропарь успокоения, то ли равновесия, Сирина не разобрала точно.

– Крепка ли в своём желании ты? Готова кровь пролить? – теперь Гтар обратился к гостье из Леса.

Воительница покачала головой.

– Чему быть того не миновать. Жаль, что дошло до такого. Я готова.

Шаман переглянувшись с вождём, подошёл к Бажену и указал правой рукой на смертный круг. Затем, Рурх согнул руку так, будто хотел обнять выложенный на полу рисунок. Дивий мрачно кивнул и принялся обходить место поединка по правому краю.

Проводив его взглядом Рурх обратился к Сирине:

– Добродия, подойти к рубежу и ожидай моего сигнала. Затем ступай внутрь. Там обнажишь клинки.

Воительница сделала несколько шагов и очутилась возле круга. Она заметила, что песчинки мерцают алым светом, словно зёрнышки граната под лучами яркого солнца. Бажен обошёл половину круга и остановился. Теперь, если по прямой, то его и воительницу разделяло около сорока шагов.

– Начали! – крикнул шаман и грянул посохом оземь.

Сирина переступила границу и извлекла сабли из ножен. Она сразу же почувствовала, как за спиной вверх ударила тугая волна тёплого воздуха. То начало действовать заклятие шамана.

Бажен тоже достал своё оружие. Вопреки ожиданиям дивий сразу не ринулся в атаку, а начал подходить к своей противнице мягким, стелющимся шагом. Глядя на то, как он двигается, Сирина мысленно присвистнула. Хорош, ничего не скажешь. Боец пожалуй не хуже чем вождь.

Сирина сдвинулась вбок и принялась уходить влево. Она не спешила творить волшбу, уж очень не нравился ей меч Бажена! Что-то в нём было, тёмное и непонятное, а оттого ещё более зловещее.

Довольно долго они кружили друг возле друга, пока, наконец Бажен не решил атаковать. Не издав ни единого звука, дивий взмахнул мечом. Сирина подпрыгнула вверх, легко уходя от страшного удара. Её клинки сверкнули стремительным росчерком, однако пропороли пустоту. Дивий смог увернуться!

«Ишь ты, проворный какой! – подивилась Сирина.»

Дальше думать стало некогда. Бажен обрушил на неё град мощных ударов и Сирине пришлось полностью сосредоточиться на защите. Сталкиваясь, клинки высекали разноцветные искры, которые летели во все стороны.

Она медленно отступала, даже не пытаясь контратаковать. Да и зачем? Каким бы великим бойцом не был дивий, долго двуручником не помашешь. Рано или поздно, но усталость обязательно возьмёт своё и тогда твой натиск ослабнет.

Лицо Бажена почернело от прилившей крови, а по лбу побежали струйки пота. Дивий видел, что все его атаки проваливаются словно в пустоту! Проклятая девка отбивала любые удары и прыгала так, будто её кипятком ошпарили!

Зарычав, дивий произнёс заветное слово. По клинку побежали белые искры, и Бажен почувствовал, как от меча в руку перетекло нечто холодное. Сразу куда-то исчезла усталость и злость, а тело обрело непривычную лёгкость и подвижность, сохранив при этом всю свою мощь.

Разумеется за силу он заплатит сполна. Меч заберёт немалую часть его жизни, дивий знал это совершенно точно. Но всё это будет потом. Сейчас же Бажен набросился на Сирину словно горный барс на свою добычу. Двуручник замелькал с такой скоростью, что лезвие почти исчезло из виду. Лишь иногда можно было уловить неясный, размытый росчерк.

Сирина побледнела. Теперь она ясно ощущала исходившую от меча тёмную волшбу. Её всю словно холодом обдало! Удары сыпались со всех сторон и каждый из них отдавался глухой болью во всём теле.

Прикусив губу, лесная воительница резко метнулась вправо. Бажен рубанул было её мечом, но не достал. Только доспех на плече разрезал.

«Хватит! – решилась Сирина и скрестила клинки».

Сорвавшаяся с них голубая молния ударила в дивья. Сирина целила в грудь, но почему-то попала по мечу. Бажен зашатался и рухнул на колени, его двуручник выпал из ослабевших пальцев и лязгнул об пол.

– Сила…моя, – прохрипел он.

Изо рта воина хлынула кровь и он повалился лицом вниз. Шумно выдохнув, Сирина утёрла пот со лба. Что случилось? Отчего она промахнулась? Воительница осторожно дотронулась клинком до тела Бажена. А этот то почему помер? Ведь меч принял весь удар на себя, она сама видела!

Бажен шевельнулся. Заметив это, Сирина отпрыгнула назад, почти до границы круга. Одним прыжком, позабыв об усталости! Замерев в защитной стойке она настороженно посмотрела на дивья. Тот лежал тихо.

Происходящее нравилось Сирине всё меньше и меньше. Что это вообще за штука такая принявшая облик меча? Откуда она у Бажена? Ответов на эти вопросы не было…Внезапно, словно подброшенное неведомой силой, тело воина взлетело вверх. Локтей на десять, не меньше! С влажным хрустом дивий упал на камни рядом со своим мечом.

Над двуручником закружилась тёмное марево. В неверном свете бездымных факелов и светильников стало видно, как оно принимает человеческий облик.

– Кто ты? – негромко спросила Сирина.

Она уже почти пришла в себя и захотела пустить вторую молнию. Вот только не станет ли от этого ещё хуже?

– Сотни лет я провёл меж камней, пока не был найден, – неприятным скрипучим голосом ответила тень. – Сегодня же пришёл день моего освобождения! Пади передо мною ниц!

– С чего бы это? – Сирина изогнула бровь.

– Твои молнии мне не страшны, – тень качнулась из стороны в сторону, словно борясь с сильными порывами ветра. – Я забрал мощь дивья, а теперь ты отдашь мне своё тело.

«И почему это меня не удивляет? – тоскливо подумала Сирина. – Стоит только неприкаянному духу обрести хоть толику силы, как начинается. Каждый раз одно и то же!»

Между тем, тень увеличилась в размерах. Она словно бы раздалась изнутри, словно жаба, которую крестьянские дети для смеха надувают через соломинку.

– Прими свою-ю-ю судьбу-у-у, – тягучим голосом пропел призрак.

– Ага, – кивнула Сирина. – Сейчас.

Воительница наконец разобрала узор заклятия, которое шаман наложил на границу круга. Теперь можно будет обернуть волшбу себе на пользу! Отскочив от тени, тянущей к ней костлявые руки, Сирина произнесла несколько слов на дивьем языке.

Граница вспыхнула алым пламенем.

– Что ты…делаешь? –удивилась тень и замерла, прекратив всякое движение.

Сирина не ответила. На её скрещённые клинки начали опускаться багровые искры. Это песчинки, отрываясь от пола, подлетали к воительнице.

Надо отдать тени должное, действовала она стремительно. Испустив леденящий душу вопль, тварь бросилась на Сирину. Неведомое создание двигалось невероятно быстро и вряд ли воительница сумела бы отбить атаку. За неё это сделали песчинки.

Алые искры буквально облепили призрака, не дав сделать последний шаг к вожделенному телу. Завыв от боли, дух принялся кататься по камням пола, пытаясь погасить сжирающее его пламя.

– Моя волшба это не только молнии! – прошипела Сирина.

Её сабли вспыхнули багровым огнём. Скрестив клинки, она направила струю обжигающего пламени на призрака. Тот уже не выл, а скулил.

– По..ща..ди, – сквозь гул пламени до неё донёсся еле слышный голос.

– Хрен тебе в…! – Сирина произнесла в ответ цветастое ругательство, услышанное ей лет триста назад в таверне одного из морских портов.

Спустя два удара сердца всё было кончено. От призрака не осталось ни следа. Лишь исходящее жаром и оплывающее волнами расплавленного камня пятно на полу, напоминало о случившейся схватке.

Сирина огляделась по сторонам. Прижавшиеся к стенам дивьи мрачно смотрели на неё. Она ждала криков, ругани и оскорблений, но их не было. Все молчали.

Встав со своего трона, к ней шагнул вождь.

– Поединок окончен! – зычным голосом объявил он. – Победила Сирина!

По залу прошёл ропот.

– Между нашим народом и Лесом не будет войны! – продолжил дивий. – Но не будет и мира! Никаких отношений. Иди и передай это тем, кто наверху! Теперь ничья нога кроме дивья не ступит на нашу землю. Да будет так. Я всё сказал!

– Вождь всё сказал! – крикнул шаман. – Примите его волю!

Негромко переговариваясь друг с другом, дивьи начали расходиться. Они старались не смотреть в центр зала, туда, где на полу расплылось безобразное чёрное пятно. Четверо воинов из рода Бажена, подошли к телу своего повелителя и подняли его. Мрачно посмотрев на Сирину, они понесли павшего к выходу.

– Тебя проводят наверх, – шепнул ей шаман. – Я прослежу, чтобы всё прошло как надо.

– Спасибо, – также тихо ответила Сирина.

– Прощай, добродия, – сказал ей вождь. – Жаль, что всё так вышло.

– Да, – воительница склонила голову. – Мне тоже…

Спустя два дня Сирина сидела в избушке на курьих ножках и пила травяной чай. Ярха же задумчиво мяла в руках клубок из серых ниток. Глупые люди в своих сказаниях часто упоминают о нём, дорогу мол он указывает. Вот ведь дурачьё!

– Ни мира, ни войны значит? – медленно проговорила Ярха.

– Угу.

– Что ж, могло быть и хуже, – вздохнула старуха. – А что не пустят нас в Подлесье больше, так и шут с ними! Наверху сейчас работу непочатый край.

– Тяжело тебе? – Сирина с сочувствием посмотрела на подругу.

– По-всякому, – Ярха усмехнулась и поправила рукой свои белые волосы. – Не всем по нраву пришлось, что Велес меня хозяйкой Леса провозгласил.

– Ну а кого ж ещё? – удивилась Сирина. – Лесовики с лешачихами почти все в битве полегли! А те кто остались – пни замшелые, да они своё имя правильно произнести не смогут! Куда уж им убогим Лесом управлять?!

– Твоими бы устами…– Ярха подбросила клубок вверх и поймала его левой рукой.

– Только скажи и с недовольными будет покончено! – улыбнулась Сирина. Вроде бы пошутила, но глаза её смотрели холодно и строго.

– Эх! Всё бы тебе саблями махать, да бошки рубить, – ухмыльнулась в ответ лесная хозяйка. – Не спеши. Вначале по-хорошему попробуем,…а там поглядим.

– Как знаешь. Моё дело предложить.

– А Дарен там как? Прижился? – Ярха сменила тему беседы.

Сирина пожала плечами.

– Да вроде хорошо всё. Ты же знаешь, в моей пещере с десяток людей можно поселить и ещё место останется.

Ярха пристально посмотрела на подругу.

– Вот только не начинай опять! – Сирина всплеснула руками. – Он мне жизнь спас, понимаешь?! Да и вообще, коли не хрустальные войны, неизвестно ещё как обернулась бы битва!

– Ну а я что? – Ярха отвела взгляд. – Просто у тебя ведь детей не было никогда…

– Можно подумать у тебя они были! Да ему одиннадцать лет уже, чай не дитё малое!

– Ладно, не заводись, – примирительно сказала старуха. – Что с ним происходит, поняла хоть?

– Нет ещё! – буркнула Сирина и поглядела в окно. Во дворе пара коз задумчиво бродили возле колодца. – Кошмары мучить его уже перестали, но вот как тварь ту изничтожил, в упор не помнит.

– А не врёт ли? – быстро спросила Ярха.

– Да нет вроде, – Сирина развела руками. – Слишком много за раз на него навалилось. Не мудрено в беспамятство впасть! Сейчас вот только-только в себя пришёл, спасибо отварам твоим!

– Не за что. Помнишь, что Леший говорил?

– Да, – коротко ответила Сирина и замолчала.

Воительница отпила глоток травяного чая, посмотрела на Ярху, а затем на дремлющего в углу избы чёрного кота. Почувствовав её взгляд, тот поднял голову и смачно зевнул.

– Ходила я к огненной купели. Нехорошее там место.

– Это когда ж ты успела? – удивилась Ярха.

– На днях, – не стала особо вдаваться в подробности Сирина. – Не стоит пока Дарена вести туда. Мал он ещё.

– Вот значит как…– протянула Ярха. По её голосу было неясно, одобряет ли она такое решение или нет.

– Торопиться нам некуда. Изначальный Лес повержен, а дивьи притихли. Так что пускай Дарен подрастет немного. А годика через два я его на купель свожу. Сама.

– Что ж раз уж взялась его растить, то дело твоё, – Ярха махнула рукой. – Но смотри, кабы чего не вышло.

– Всё будет хорошо, – Сирина поставила кружку на стол. – Ему у меня нравится.

Прошло уже больше полугода, как Дарен жил на Утёсе. Странное это было место. В лесу, посреди самой чащи высилась скала. В три дюжины копий высотой, она чем-то напоминала огромный каменный клык, поднятый из нутра земли неведомыми силами. К вершине вела узкая, петляющая тропинка, кое-где по которой с большим трудом мог пройти один человек.

На Утёсе, вот уже второй десяток лет жила Сирина. Почти у самой вершины, там, где в скале была выдолблена пещера. Неведомые строители прорубили коридор, который поначалу шёл прямо, затем резко сворачивал вправо. Он выводил в довольно большую комнату с круглыми углами и высокими потолками.

Открыв глаза, Дарен огляделся по сторонам. У нарисованного на правой стене и разделённого на четыре части круга слабо светилась первая четверть, это означило, что утро уже наступило. Сирины в комнате уже не было.

Потянувшись, мальчишка откинул шкуру, которой накрывался и встал с ложа. Несмотря на то, что его повсюду окружал голый камень, в комнате не было холодно. В центре пещеры пол поднимался бугром, а из его вершины вверх бил фонтан воды. Да такой горячей, что набрать в нём воды и не обжечься было весьма непростой задачей!

Стекая вниз, вода лилась по чётырём глубоким желобам, выбитым в полу ещё в незапамятные времена. Расходясь от центра, они вели к стенам. Там вода попадала в ещё один желоб который шёл по замкнутому кругу. Сверху его прикрывал странный материал, чем-то напоминающий горный хрусталь, вот только шершавый на ощупь. От воды он сильно нагревался и испускал вверх волны хорошо прогретого воздуха. Благодаря всей этой хитрой системе в пещере было всегда тепло, правда немного влажно.

Единственное чего никак не понимал Дарен, так это куда девается вода потом? Почему не заливает комнату? Спросил он как-то Сирину об этом, но та лишь плечами пожала. Ей совершенно всё равно было почему так. Лишь бы работало!

Дарен натянул мужскую рубаху, обулся и подошёл к стоящему возле входа в коридор кувшину. Так уж было заведено, что первый кто просыпается должен воды набрать и остывать поставить. Осторожно потрогав его рукой, Дарен нашёл температуру вполне приемлемой.

Отпив пару глотков, он умылся и, фыркнув, потряс головой, разбрасывая во все стороны брызги, словно мокрая собака. Затем донабрал воды и поставил кувшин на место. Теперь наступило время зарядки.

Глубоко вздохнув, Дарен закрыл глаза. Потом поставил ноги на ширине плеч и развёл руки в стороны. После этого, он медленно свёл их вместе и резко хлопнул в ладоши, затем закружился по пещере. Со стороны это походило на замысловатый танец, вот только зрителей, могущих оценить выступление, в пещере пока не было.

Дарен то припадал к полу, то подпрыгивал вверх перелетая через желоба с горячей водой и всё это с закрытыми глазами! Сирина, также как и Молчан учила его полагаться не только на зрение.

Вскрикнув, Дарен резко выбросил правую руку вперёд, словно делая выпад мечом, затем уходя от возможного удара отпрыгнул в бок и раскрыл глаза. Возле стены стояла Сирина.

– Неплохо, – благосклонно кивнула она. – Ты быстро учишься.

– Доброе утро, Сирина, – выдохнул Дарен.

– Доброе, – воительница улыбнулась. – Сядь, передохни. Я подожду снаружи.

Повернувшись, она скрылась в полумраке коридора. Проводив её взглядом, Дарен зашептал тропарь равновесия.

Ещё когда он только начинал жить на Утёсе, воительница подробно расспросила его о том, чему он научился у дивьев. Не всё Сирине пришлось по нраву. Она с улыбкой выслушала его рассказ о боевой подготовке, а затем велела забыть про половину упражнений Молчана. Вместо них, она стала учить Дарена новым. На растяжку, балансировку, концентрацию и реакцию. Что касается тропарей, то в них Сирина не чуяла волшбы, а значит не видела особой пользы. Однако произносить их Дарену не запретила. Как говорится, чем бы дитё не тешилось.

Положив руку на сердце, Дарен прислушался к своим ощущениям. Оно билось ровно. Встав с ложа, мальчишка улыбнулся и шагнул в коридор. На Утёсе начался ещё один день.

Снаружи на площадке догорал костёр. Над бордовыми углями Дарен разглядел насаженную на вертел звериную ногу с копытом. От аромата жареного мяса у него потекли слюнки.

– Вепрятинка, – с любовью произнесла Сирина, тыкая ножом в исходящую соком мякоть. – Чуешь?

– Угу! – только и смог ответить Дарен.

– Их совсем мало после Битвы осталось, – грустно произнесла Сирина. – От силы пяток матёрых, десяток свиноматок, да поросят с полсотни. Нескоро ещё мы кабанчиком полакомимся…

Дарен ничего не ответил.

– Готово! – провозгласила Сирина. Она достала две деревянные тарелки и, взмахнув ножом, наложила по щедрому куску. – Ешь!

Дважды упрашивать Дарена не пришлось. Хоть он уже полгода как жил на Утёсе, но до сих пор не мог привыкнуть к тому, что мясо можно есть так часто. Почти каждый день!

«Это куда лучше, чем пауки, – сосредоточенно жуя, думал он. – Как же они мне надоели!»

«А как там Васса и Частава? Забыли наверное про меня? – следующая пришедшая в голову мысль была о дивьях.»

После Битвы, как только он немного оклемался, у них с Сириной состоялся серьёзный разговор. Лесная воительница, не кричала и почти не ругалась, но беседовать с ней от этого было не легче. Только тогда Дарен понял, какую глупость совершил, сбежав наверх от тех, кто его воспитал и вырастил!

Но теперь было слишком поздно. Однажды сделанного уже не воротишь. Назад его не примут ни при каких обстоятельствах. Это Сирина объяснила предельно ясно.

– О чём задумался, то? – спросила воительница.

– Да так, – медленно ответил он. – Подлесье вспомнил.

– Ясно, – кивнула она. – Ни мира, ни войны. Не забывай об этом. Теперь никому из Леса хода вниз нет.

– Да помню я! – Дарен досадливо махнул рукой. – Им значит наверх подниматься можно, а нам в подземелья нельзя?!

– Не всё так просто, – вздохнула Сирина. – Я же уже тебе говорила! У Леса сейчас нет ни сил, ни желания воевать с дивьями. Да и смысла нет, войну начинать из-за тебя. Так что придётся уступить их требованиям. Пока что. А там поглядим.

Дарен грустно улыбнулся и впился зубами в мясо. Сирина же, покончив с трапезой, стала наблюдать за ним.

«Как быстро у него растут волосы! – думала она. – Совсем недавно же подрезали и вот опять до плеч! Может наголо обрить?»

Проглотив последний кусок, Дарен просительно посмотрел на Сирину. Та усмехнулась.

– Ладно, бери, – милостиво разрешила она. – Только немного. Негоже с самого утра брюхо набивать.

Благодарно кивнув, Дарен отрезал себе ещё. Прожевав, он откусил кусок от лепёшки из толчёных кедровых орехов и сушёных водорослей. Весьма надо сказать необычная пища, Дарен далеко не сразу привык к ней. Поначалу его живот даже бунтовать пытался! Но сейчас ничего, не болит вроде…

– Посуду помоешь, потом ель свалишь. Всё, – Сирина резко встала. – Мне надо по делам уйти, а когда вернусь, начнём заниматься.

Она сняла с вертела оставшееся мясо и поднялась со своего места. Проводив Сирину взглядом, Дарен посмотрел на посуду и скривился. В дивьих пещерах ему бы не пришлось её мыть! Пробурчав что-то невнятное, он подхватил с камней тарелки и направился к источнику.

Тот располагался на одну площадку ниже. Там, где примерно в двух локтях от земли, в скале было отверстие. Не очень большое, где-то с кулак величиной. А из него, вниз стекала струя воды. Хвала лесным богам, не обжигающе – горячей как в пещере, а еле тёплой. Как раз такой, чтобы посуду помыть, ну или самому искупаться.

Вода вливалась в небольшую выемку, шага в три шириной, да с половину локтя глубиной. Разувшись, Дарен подкатил штаны и зашёл в озерко. Здесь он принялся драить тарелки, помогая себе при этом мелким песком лежащим на дне. Когда мальчишка закончил, поверхность озерца покрылась жирными разводами. Впрочем, Дарен знал, что это ненадолго.

В правой стене выемки находились три дыры. Из них вода изливалась куда-то вглубь скалы, чтобы затем, с другой стороны Утёса, низвергнуться с высоты к подножью. Именно отсюда начинался Жёлтый ручей, который тёк до самого Чёрного озера. Впрочем, в тёплый поток на полпути вливался Белый ключ, охлаждая его своей студёной водой.

Мимо Дарена прошла Сирина.

– Буду к полудню. Может чуть позже, – бросила она. – От Утёса далеко не отходи.

– Угу.

Провожая воительницу взглядом, Дарен невольно залюбовался ей стройной фигурой. А как она шла! Легко перепрыгивая с камня на камень, Сирина будто не замечала узости и крутости тропы.

Дарен покраснел и отвернулся. Ему почему-то вспомнилась Частава. Как она иногда странно смотрела на него и пыталась взять за руку. Интересно, зачем?

Поднявшись на вершину Утёса, он отнёс тарелки в Хранилище. Здесь в двухуровневой пещере, внизу находился ледник, вверху же Сирина держала оружие и разный скарб. Зайдя внутрь, Дарен, замер. Словно в первый раз сюда попал!

В центре помещения, над блоком из чёрного камня, парил двуручный меч. Клинок из синего металла, по которому пробегали белые искры так и манил к себе взгляд. Не оторвёшься! А витая рукоять?! Как же Дарен хотел до неё дотронуться! Так ведь нельзя же, запрещает Сирина. Рано говорит тебе ещё с таким оружием баловаться!

Признаться честно, с месяц назад Дарен таки не удержался. Дождался когда Сирина в Лес уйдёт и дотронулся. И что же? Ладонь так холодом обдало, что та аж побелела вся! Дарену тогда показалось, что холод до костей его пробрал. Хорошо хоть Сирина быстро вернулась.

Увидев воющего Дарена, отмачивающего руку в тёплой воде она быстро смекнула в чём дело. Достав откуда-то крайне вонючую мазь ядовито-зелёного цвета, Сирина наложила её на обмороженную ладонь и велела весь день так ходить!

Она не стала ругать Дарена, лишь заметила, что из-за своей глупости он вполне мог потерять руку.

– Заклятие мы с Ярхой на меч наложили. Уж больно непростой он. Пусть висит себе спокойно. А если кто украсть его пожелает, тому мало не покажется, – пояснила она.

Дарен тяжело вздохнул, вспоминая тот разговор. Ну, а что тут поделаешь? Слово Сирины крепкое и ему ничего не остаётся, как смириться. Но может через пару лет, когда он станет старше, воительница позволит взять его в руки?

Мальчишка подошёл к правой стене. Здесь в специальной подставке находились топоры. Разной тяжести и размера. Сирина как-то обмолвилась, что раздобыла их в людском селении, том, что на другом конце Леса.

Люди! Дарен аж зажмурился. Вот бы на них посмотреть, интересно какие они? Похоже на него или нет? Только Сирина вряд ли отведёт его к ним. А сам он знает Лес ещё недостаточно хорошо.

Дарен взял топор и вышел обратно на площадку. Колка дров оказалось ещё одним занятием, о котором он понятия не имел пока жил под землёй! Действительно, зачем рубить деревья когда есть горюч-камень? Но здесь, наверху, всё оказалось по-другому.

Нет, ну в их пещере, от воды всегда шло тепло, только вот готовить всё равно на огне приходилось! И ночевать, весной и летом, Сирина почему-то снаружи предпочитала. Словно её тяготили своды каменные…

Так что дров приходилось заготавливать прилично. Так мало того, что нарубить, их ещё на вершину втащить требовалось! Дарен поднял голову и посмотрел на небо. Несмотря на ранний час, солнце уже начинало припекать. День обещал быть жарким. Впрочем, не удивительно. Как-никак к середине лета время идёт.

Дарен начал спускаться. По камням он прыгал не так ловко как Сирина, но всё же смог удержаться на ногах. Даже не споткнулся ни разу! А ведь поначалу он ползал по крутой тропе, словно улитка на склоне.

Вскоре мальчишка ступил на землю Леса. Он остановился, чтобы перевести дух и осмотреться. Все деревья на расстоянии пятидесяти шагов от Утёса были вырублены. Сирина тщательно следила за тем, чтобы рядом с её жилищем даже кустарник высоко не поднимался. Как сказала однажды Дарену воительница: «Никто не подойдёт к Утёсу незамеченным!»

Мальчишка прислушался. Издалека доносился слабый стук. Это дятел, словно деревянным молотком, бил в ствол старого дерева. Дарен улыбнулся. Ему нравился этот звук.

Перехватив топор поудобнее, Дарен направился к деревьям. На заставе Молчан иногда рассказывал про Лес и его обитателей, но из этих историй никогда не получалось составить полного представление о жизни наверху. Теперь же всё изменилось.

Сирина, во время их многочисленных прогулок поведала многое. Да и сам Дарен внимательно смотрел по сторонам и жадно впитывал новое знание.

Так, побывав в мрачных еловых лесах и светлых сосновых борах, он заметил разницу: сосновый лес реже елового. Не ускользнуло от его внимания и то, что крона сосны покоится на вершине ствола, а у ели сучья спускаются довольно низко. Также оказалось, что почва в еловом лесу покрыта мхом, из которого выглядывают кустики черники, а в сосновом бору часто можно встретить папоротник-орляк и вереск.

Но все это были только наблюдения. А ему хотелось выведать причины этих особенностей. Почему случилось именно так, а не иначе? И тут на помощь пришла Сирина. От неё он узнал, что одним породам деревьев требуется много света, другие же удовлетворяются и скудным его притоком. Также оказалось, что светолюбивые породы не выносят скученности. Ещё воительница сказала, что сучьев у любящий солнечный свет сосны мало: затененные нижние ветви рано сохнут и опадают.

Чаща из светолюбивых пород, редеет очень быстро. В спелом лесу из таких пород почти нет отмирающих деревьев — все слабые погибают в молодом возрасте. Деревья стоят редко, а оттого внизу светло и лежит пышный покров из трав.

– Тиууууу! – перед Дареном, прямо на землю села синица. Склевав жука, птичка наклонила голову и посмотрела на дровосека.

– Какая красивая…– прошептал мальчишка с восхищением глядя на жёлтое брюшко и серо-белые крылья. Несмотря на то, что он жил наверху уже полгода, Дарен до сих пор не привык к тому, что здесь столько птиц. А ведь Сирина говорила, что до Битвы их ещё больше было!

Попрыгав на земле, синица вспорхнула. Проводив её взглядом, Дарен пошёл дальше. До края леса было уже рукой подать.

За прошедшие полгода Сирина рассказала ему обо всех деревьях растущих в Лесу. Раскрыла многие их секреты и тайны. Он узнал, что в отличие от сосны, ель мирится с недостатком света. Не то, чтобы она любит тень, но при скудном освещении там, где сосна погибла бы, ель хотя и медленно, но все же будет расти. Поэтому и изреживание ели протекает очень медленно. Растет она густо, стволы плохо очищаются от сучьев. В спелом еловом лесу среди крупных, теснящих друг друга деревьев много слабых и отмирающих, с полузасохшими кронами. Из-за недостатка света внизу плохо растут травы, и почву обычно покрывает мох.

Слушая всё это Дарен буквально забрасывал Сирину вопросами. Почему в некоторых местах растут «чистые» леса, состоящие из деревьев только одной породы, а в других смешанные? Почему на болоте и на сухих пяточках растет сосна, но не встречается ель? Почему граб или вяз обитает только на юге Леса, а пихта — только на севере? На все его вопросы Сирина тщательно и подробно отвечала. Терпения ей было не занимать.

Она даже объяснила как лес растёт! Всё оказалось настолько просто, что Дарен даже немного расстроился. Если верить Сирине, то на открытых пространствах обычно первыми появляются береза и осина. А всё оттого, что их лёгкие семена в большом количестве далеко заносятся ветром и быстро прорастают. Даже заморозки их не берут! Затем, через несколько лет из молодых всходов образуется лесок.

Потом приходит черёд елей. Густо разросшиеся березки создают им защиту не только от заморозков и от обжигающих весенне-летних солнечных лучей, но и от различных трав.

Ель растет медленнее березы. Поэтому, лет через сорок — пятьдесят там, где под защитным пологом берез медленно созревала ель, возникает взрослый, уже смешанный лес. Береза образует верхний полог, а под ним вторым ярусом стоят ели. Проходит еще лет тридцать. Береза начинает стареть и замедляет рост, а находящаяся в расцвете сил ель ее догоняет. Лес по-прежнему смешанный, но уже одноярусный – кроны берез и елей теперь сливаются в один общий полог.

– Ух! – задумавшись, Дарен угодил носком в ямку, споткнулся, но в последний момент удержал-таки равновесие.

– Да чтоб тебя! – в сердцах выругался он и глянул под ноги.

На земле довольно хорошо отпечаталась цепочка крупных четырёхпалых следов. Даже когти разглядеть можно было!

По спине Дарена пробежал холодок. Крепко сжав топор, он быстро оглянулся по сторонам. Никого не видно. Может зверь рядом затаился? А может и вовсе ушёл? Хорошо б если так.

Мальчишка склонил голову. Сирина, как и Молчан, учила читать следы, правда получалось у него это пока не очень.

– Не медведь, да и не волк тоже, – зашептал он. – Может тигр? Да нет уж больно здоровый!

Дарен оглянулся в сторону Утёса. Как-то сразу захотелось туда вернуться. Но ведь Сирина говорила, что твари лесные её жилище стороной обходят! Никто не хочет без надобности попадаться на глаза грозной воительнице. Так может и его не тронут? Ведь все в Лесу давно знают, что она взяла Дарена под свою руку!

Чуть повеселев, он решительно шагнул под тёмные своды елового леса. Здесь кое-где ещё виднелись стволы иссохших берёз, словно молчаливое напоминание о когда-то произошедшей драме.

До определённого момента береза помогала ели расти, а ель, затеняя березу, заставляла ее тянуться вверх и очищать свой ствол от сучьев. Но как только деревья обеих пород сравнялись по высоте, между ними началась борьба не на жизнь, а на смерть. Более тонкие и гибкие ветви березы, легко колеблясь от ветра, хлестали по кроне ели. Получая удар за ударом, дерево теряло хвою и часть веток, обращенных в сторону березы. От этого кроны некоторых елей стали однобокими и чем-то похожими на развивающиеся флаги.

Но это не принесло берёзе спасения. Ели по-прежнему продолжали тянуться вверх. Прошли годы, и их вершины поднялись над березами. Это стало началом конца. Чем выше поднимался ельник, тем меньше солнечных лучей доставалось березе. От этого быстро стали сохнуть листья и опадать ветви. Затем уменьшилась крона и прекратилось утолщение ствола. Почуяв слабину, деревья стали одолевать различные насекомые и грибные болезни. Всё это окончательно добило берёзу. И вот там, где сто лет назад сверкала серебром своих стволов березовая чаща, а затем разросся смешанный берёзово-еловый лес, теперь на правах победителя властно распространилась ель.

– Не повезло вам, – тихо произнёс Дарен.

Аккуратно ступая, стараясь подражать движениям Сирины, он подошёл к нужному дереву. Эту ель, здесь на небольшой полянке, воительница выбрала ещё седьмицу назад и нанесла на ствол зарубку. Дарен коснулся её пальцами, затем посмотрел вверх, вспоминая наставления воительницы.

– Дядя Леший не гневись, страшным зверем не кажись! Древо рублю я не для забавы, не сотвори ты со мною расправы, – прошептал он коротенький наговор.

«Странно, – подумал Дарен, – теперь Ярха хозяйка Леса, а обращаться надо всё равно к Лешему. Отчего так?»

Тряхнув головой, мальчишка стиснул рукоять топора, молодецки ухнул и замахнулся. Первый удар пришёлся точно на зарубку. Во все стороны брызнули белые щепки. Отбросив все ненужные мысли, Дарен принялся наносить ритмичные удары, всё глубже вонзая топор в плоть дерева.

Если б его сейчас увидел кто-нибудь из людей, то наверняка изрядно бы удивился. А то и вовсе бросился прочь, ринулся бы сквозь чащу, не разбирая дороги. Действительно, виданное ли это дело, чтоб мальчонка, которому едва ли двенадцатый год пошёл, в одиночку валил огромную ель!

Между тем Дарен нанёс последний удар и ловко отскочил в сторону. С жалобным хрустом ель начала наклоняться. Сначала медленно, затем всё быстрее и быстрее. На какое-то мгновение она замерла, зацепившись за ветви соседей, но лишь затем, чтобы в следующий миг рухнуть на землю!

– Есть! – ликующе закричал Дарен.

Ещё бы ему не радоваться. Сегодня он впервые свалил дерево. Сам! Сирины рядом не было и никаких советов она не давала.

Вогнав топор в ствол поверженной ели, Дарен присел рядом. Прежде чем обрубать сучья и ветки, нужно было чуток передохнуть. В общем то он особо и не устал, но, ведь ветви ещё потом до Утёса тащить и у подножия складывать! Так что силу лучше расходовать по уму.

Дарен посмотрел на свои ладони. Когда он только начинал жить на Утёсе, ему казалось, что после всех тренировок с Молчаном, на них больше никогда не появятся мозоли. Как же он ошибался! Оказалось, что рубить дрова это совсем другое дело, нежели метание боевого ножа или отжимания от пола.

Краем глаза он уловил какое-то движение. Справа. Резко повернув голову, Дарен одновременно положил руку на топор. Вглядываясь в лес, мальчишка рывком вытащил инструмент из ствола.

Встав, он сделал два шага вперёд и прислушался. Тишина. Даже дятла не слышно. Дарен медленно обернулся вокруг себя, внимательно поглядывая по сторонам. Никого. Может померещилось?

«Ага. И следы тебе тоже привиделись? – съехидничал внутренний голос.»

Дарен прищурился. Ну и что теперь делать? Сучья начинать рубить? А если эта тварь на него со спины кинется? Может бросить всё и к Утёсу бежать?

– Выходи! – крикнул он. – Я тебя не боюсь!

В ответ Лес лишь насмешливо прошелестел кронами, да кинул в лицо горстью сухих иголок.

– Тьфу! – выругался Дарен. – У меня топор острый. Не подходи!

Среди деревьев по-прежнему не было видно ни малейшего движения. Нахмурившись, Дарен зашептал тропарь равновесия. Знакомые слова действовали успокаивающе и уже через несколько ударов сердца он почувствовал себя лучше.

– Задери тебя шатун! – пожелал мальчишка и повернулся к ели. Хватит уже дурью маяться! Пора работать.

На рубку сучьев и веток ушло изрядное количество времени. Пару раз он останавливался садился на ствол и отдыхал, не забывая при этом поглядывать в сторону Леса. Но там всё было тихо.

Наконец, работа была окончена. Теперь рядом с Дареном лежала куча с него ростом. Разумеется, за сегодня он не сможет перенести всё, да этого и не требуется. Возьмёт с собой столько, чтобы хватило для ночного костра. А завтра они вместе с Сириной вернуться сюда и заберут остальное. Ну, разумеется и ствол разделают. С него дров на пару-тройку седьмиц хватит, никак не меньше!

Вытерев пот со лба, Дарен повёл плечами. Мышцы почти не болели. Всё-таки здесь наверху он изрядно окреп и стал гораздо сильнее, чем был в дивьих пещерах. Иногда Дарен буквально чувствовал, как играет в нём сила! В такие моменты ему иногда хотелось сотворить что-то безумное. Схватить двуручный меч и бежать на битву с врагами, переплыть Чёрное озеро или спрыгнуть с Утёса!

Хвала лесным богам, такое с ним случалось нечасто! И хвала Сирине, что она чутко подмечала его состояние и каждый раз находила ему работу. С врагами биться хочешь? Иди лучше кусты прореди на полосе защитной! В Чёрном озере искупаться задумал? Там где даже рыба не водится? Перетаскай тогда дрова от подножия Утёса и на самую верхнюю площадку.

Решив, что отдохнул достаточно, Дарен отложил из общей кучи несколько толстых веток. Вполне хватит на то, чтобы разогреть мясо, да и потом посидеть возле огня чуток. Он нагнулся было за ними и замер. За его спиной явно кто-то стоял.

Дарен не слышал ни малейшего звука. Зверь подкрался к нему совершенно бесшумно и сейчас не двигался, но всё равно мальчишка знал, что он там. Позади него. То самое чутьё, которое не раз предупреждало о бездонных трещинах, таящихся во мраке подземелья, не могло обмануть.

Дровосек метнулся влево, перекатился, подхватил топор и вскочил на ноги, лицом к опасности.

– Баюн! И как я сразу не догадался! – сразу же узнал зверя Дарен. – Ты по что ходишь за мной?

Одноухий кот сделал пару шагов навстречу и присел на задние лапы. Зверь внимательно посмотрел на Дарена. Ох и здоровенный же он был! Сейчас его морда оказалась как раз вровень с лицом мальчишки. А усы какие! У тигра наверное и то меньше.

Дарен опустил топор. Против Баюна или Серого волка такое оружие бесполезно. Это он знал совершенно точно. Сирина когда-то рассказывала. Шкуру их можно только особой костью пробить, ну или клинком заговоренным. Но даже будь у Дарена при себе такое оружие, не факт, что он успел бы им воспользоваться…

– Между мной и тобой нет вражды, – осторожно сказал он.

Серый кот глухо мурлыкнул и посмотрел на дровосека своими зелёными глазищами. Какие же они у него были огромные! А внутри, словно языки пламени играют. То гаснут, совсем пропадая из виду, а то взрываются снопом искр…Пламя образовывало удивительные фигуры, если внимательно приглядеться, то в нём можно было разглядеть людей и животных.

Дарен яростно тряхнул головой, отгоняя непрошенные видения.

– Прости, – он отвёл глаза. – Я не хочу слушать твои сказки.

Баюн глухо зарычал. Встав, он распушил хвост и сделал несколько мягких шагов в сторону ельника. Затем поглядел на Дарена и шагнул ещё раз, после чего призывно мяукнул.

Мальчишке, который украдкой наблюдал за ним, стало интересно. Чего же всё-таки Баюну надо? Вряд ли он считает его своей добычей. Если хотел, то уже давно порвал бы прямо здесь, на поляне. Нет, тут, что-то другое.

Кот опять подобрался к Дарену и посмотрел на него. Затем тяжело вздохнул и двинулся к ельнику. Остановился. Оглянулся и снова мяукнул.

«– Да он же меня в лес манит! – дошло наконец до Дарена. – Но зачем?»

Баюн выгнул спину дугой и зашипел. И только сейчас мальчишка заметил изрядную подпалину, на правом боку у зверя. Кажись кто-то угостил его добрым огнём, причём совсем недавно.

– Сирина знает, где я! – крикнул Дарен. – Она будет меня искать!

Кот даже ухом не повёл. Сев на задние лапы, он поднял морду вверх и оскалил клыки. Зверь словно высматривал кого-то высоко в небе. Озадаченный всем этим Дарен разинул рот. Да что вообще такое с Баюном твориться? Валерьяны он обожрался что ли?!

Зверь поднялся и снова подошёл к Дарену. Поражённый мальчишка увидел, что из зелёных глаз кота катятся слёзы.

«Как это? – обалдело подумал дровосек. – Чтоб лютый зверь плакал! Сирина о таком не рассказывала…»

Баюн побрёл к ельнику. Не оглядываясь. Да и сам он теперь выглядел как-то пришибленно, словно его только что из омута холодной водой окатили.

– Ладно! – крикнул ему Дарен. – Я пойду с тобой! Только обратно меня выведи! А не то Сирина ругаться будет…

Кот остановился и резко поднял голову. В его глазах, загорелся зелёный огонь. Ровный и мощный. Подойдя к Дарену он лизнул его в щеку.

Дальше они пошли рядом. Поначалу Дарен узнавал знакомые места, но это длилось недолго. Баюн свернул раз, затем другой, пролез через кустарник, перемахнул ручей и они вдруг оказались в сосновом бору. Как так получилось, Дарен правда не понял, ведь от Утёса до него идти было полдня не меньше! Не иначе кот какую-то тропу знал заветную!

Впрочем, мальчишка почти не удивился. После того как он увидел плачущего зверя, всё остальное казалось каким-то мелким и несущественным.

В бору, в отличие от мрачного ельника было по-праздничному светло. Меж сосен пробивались лучи солнца, падая на землю, они высвечивали на ней пятна сочной травы и тени деревьев.

Баюн вывел Дарена к краю поляны. И как же неприглядно она выглядела по сравнению со всем остальным лесом! Сплошняком голая земля, засыпанная старым пеплом, ни травинки, ни деревца. Будто всё живое окрест кто-то специально выжег!

Кот замер. Шерсть на его загривке встала дыбом, он зашипел, но дальше не сделал ни шага. Стало ясно, что заходить на поляну зверь не имеет ни малейшего желания. Может, страшился кого?

– Не хочешь туда? – тихо спросил Дарен.

Баюн поник головой. Даже кончик уха опустился.

– Мне пойти? – спросил мальчишка.

Зверь встрепенулся и прижался к земле. Напружинился, словно готовясь к прыжку, но так и не прыгнул.

– Ясно, – вздохнул Дарен.

Положив топор на землю, Дарен внимательно посмотрел вперёд. В центре мёртвого круга стоял чёрный столб. Высотой никак не меньше чем четыре человеческих роста, а может и поболее. Дарену показалось, что столб сложен из мощных блоков примерно в пол локтя высотой.

Но не это привлекло его внимание. На вершине столба лежала куча веток. Не просто набросанные друг на друга, нет, они образовывали нечто вроде корзины…или гнезда. Довольно надо сказать приличных размеров.

Дарен прищурился, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь про лесную тварь живущую на каменном столбе. Да всё без толку! Ни Молчан, ни Сирина не о чём подобном никогда не рассказывали.

Он подобрал топор и сделал осторожный шаг вперёд. Огляделся по сторонам. На поляне было пусто и тихо, лишь в воздухе витал слабый запах гари. Дарен посмотрел на Баюна, тот по-прежнему оставался под прикрытием деревьев и даже не думал выходить!

Хмыкнув, мальчишка направился к столбу. Он не ошибся, тот действительно был сложен из каменных блоков. Дарен осторожно коснулся одного из них пальцем. На ощупь холодный и шершавый, камень на первый взгляд ничем не отличался от тех, что валялись в дивьих пещерах. Разве что под лучами летнего солнца вроде должен был нагреться сильнее…

Дарен обошёл столб вокруг, придирчиво осматривая.

« Широкий, – подумал он. – Такой пожалуй мы даже вдвоём с Сириной не обхватим!»

Судя по всему столб возвели тут довольно давно, нижний блок вон на половину уже в землю вошёл! Но, несмотря на почтенный возраст, на камнях Дарен не увидел трещин и сколов. Также он заметил, что массивные блоки, которые использовали неведомые строители, были не просто поставлены друг на друга. Между собой их скреплял желтоватый раствор.

«Не похоже на работу дивьев.»

Уже не первый раз ему в голову приходила мысль, что не всё так просто в Лесу. Утёс, круг камней, теперь вот столб этот – всех их возвели явно не нынешние обитатели. Но тогда кто? Ответа не было даже в самых древних преданиях…

Дарен снова внимательно посмотрел на столб. В принципе, если цепляться пальцами в щели меж блоками и подтягиваться, то вверх вполне можно залезть. Это будет не намного сложнее тех упражнений, что когда-то заставлял его выполнять Молчан. Вот только зачем всё это?

Мальчишка с сомнением посмотрел в сторону леса. Баюн по-прежнему сидел на месте и не отрывал от Дарена взгляда зелёных глаз.

Тяжко вздохнув, дровосек бросил топор на землю.

«И что я с ним как дурак по лесу бегаю? – с внезапным раздражением подумал он».

Дарен несколько раз энергично взмахнул руками, разгоняя кровь по жилам. Затем качнулся вперёд-назад и влево-право, после чего пару раз присел. Закончив разминку, он подпрыгнул и ухватился пальцами за край блока. Подтянулся и опёрся ногами.

Опора получилась не ахти. Большая часть веса по–прежнему приходилась на руки. Выругавшись, Дарен начал восхождение. Он долез почти до половины, когда услышал предостерегающий рык Баюна. Оглянувшись, Дарен увидел стремительно приближающееся к нему жёлтое пятно. Единственное, что он успел сделать, так это заслонить рукой глаза.

На него обрушился сильнейший удар! Не удержавшись, Дарен разжал пальцы и рухнул вниз. Спасибо Молчану, что научил приземляться! Мальчишка опустился прямо на ноги и даже ничего себе не сломал. Лишь зубами лязгнул от сильнейшего сотрясения.

Подхватив топор, Дарен прижался спиной к столбу и зашарил глазами по небу, ища неведомого противника. Только сейчас он заметил, что правый рукав рубахи изорвался в клочья, а на землю медленно падают алые капли крови, сочащиеся из глубоких царапин. А ведь эта тварь, кем бы она не была, целила ему прямо в голову!

В небе никого не было видно. Баюн, на мгновение выглянул из-за ствола сосны, зашипел и юркнул обратно.

– Ну уж удружил ты мне котик, – процедил Дарен, – век не забуду!

Он попытался вспомнить, как выглядел нападавший. Вроде на птицу похож. С жёлтыми перьями. Здоровенная тварь, наверное даже поболе филина.

– Давай, давай, – прошептал незадачливый скалолаз, – покажись. Ну, где же ты?

И она показалась! Взлетев из-за столба, птица быстро набрала высоту и спикировала вниз. Теперь Дарен смог её хорошо разглядеть. Длинная напоминающая гусиную шея, клюв как у утки и широкие крылья – Дарен никогда раньше не видел такую. А её перья! Ало-жёлтые, с бегающими по ним язычками пламени они светились так, что казалось ещё чуть-чуть и птица вспыхнет ослепительным факелом.

«Жар-птица! – откуда-то из глубины подсознания пришло узнавание. – Вот ты какая!»

Казалось, что лесная тварь летит прямо на него и вот-вот ударит когтями! Но не тут-то было. Внезапно, жар-птица остановилась. Вот так, просто взяла и замерла в воздухе! Затем она принялась размеренно махать крыльями.

«И что дальше? – с недоумением подумал Дарен.»

Его одежда вспыхнула. От волн сухого жара исходящего от птицы начало потрескивать топорище. А сам Дарен ощутил лишь слабое тепло. Огонь его не обжигал.

– Ах ты, дрянь! – рявкнул он и метнул топор.

Признаться честно, бросок вышел не самым удачным. Всё-таки не каждый день приходится топорами кидаться! Тем не менее, обух зацепил-таки правое крыло. То надломилось и жар- птица с горестным воплем рухнула на землю.

В два прыжка оказавшись возле неё, Дарен отвесил лесной твари отборного пинка. Та отлетела шагов на десять, не меньше! Перья её теперь не играли языками огня, да и жар куда- то пропал.

Сдёрнув с себя остатки одежды, Дарен бросил её на землю и принялся затаптывать пламя. Отвлёкшись от жар-птицы, он не увидел, как та встала на лапы и, скособочившись, потопала к лесу. Лететь она уже не могла.

– Зар-раза! – с чувством проговорил Дарен, глядя на то, что когда-то было рубахой.

Он бросил взгляд на жар-птицу. А её то уже и след простыл!

– Да чтоб тебя! – Дарен погрозил лесу кулаком. – Баюн, выходи!

Из-за сосны высунулась морда кота. Внимательно осмотрев поляну, зверь вылез из своего укрытия. Медленно и важно подойдя к Дарену, он обошёл его кругом и сел на задние лапы.

– Что же это ты? – Дарен сузил глаза. – Погубить меня решил?!

Как ни в чём не бывало, Баюн принялся умываться. Разочарованно махнув рукой, Дарен принялся рассматривать штаны. Те оказались в состоянии не лучшем чем рубаха. Хорошо, что сейчас лето, а не зима! Не то замёрз бы.

– И что я Сирине теперь скажу? – тоскливо вздохнул Дарен. Кое-как нацепив на себя провонявшие костром лохмотья, он посмотрел на Баюна.

– Погуляли и хватит! Веди меня обратно.

Кот поднял голову, но посмотрел не на Дарена, а на вершину столба. Туда где было гнездо. Посмотрел и замер, не отводя взгляда.

– Слышишь? – Дарен немного повысил голос. Да всё равно без толку! Баюн даже не пошевелился.

Пробормотав сквозь зубы подслушанное ещё у дивьев проклятие, Дарен обернулся к столбу. Ну, а что ещё остаётся делать? Сам он обратно будет полдня до Утёса добираться, если не больше…Может, если он вскарабкается на этот проклятый столб, то Баюн его выведет отсюда?

Поплевав на руки, Дарен уцепился за край блока. Подтянулся и полез. Конечно, теперь он карабкался не так ловко как хотелось бы. Ему даже пришлось один раз останавливаться, чтобы дух перевести! Всё-таки сил на схватку с жар - птицей ушло немало.

С трудом закинув ногу на последний блок, мальчишка влез на него. Теперь он стоял на вершине столба! На самом его краю, а перед ним…

– Лесные боги! – выдохнул поражённый Дарен.

В самом центре гнезда, меж костей и кусков какого-то тряпья сидел котёнок тигрового окраса. Совсем ещё малыш, длиной в полторы ладони не больше! Он дрожал и испуганно смотрел на Дарена зелёными глазками.

– Не бойся меня, – ласково произнёс Дарен и протянул к нему руку. – Маленький.

Котёнок пригнулся и зашипел. Короткая шёрстка на его загривке встала дыбом. Дарен осторожно коснулся детёныша кончиками пальцев. Он был готов тут же отдёрнуть руку, если тот попытается его оцарапать, но котёнок повёл себя совсем по-другому. Мурлыкнув, он принялся тереться о ладонь своего спасителя.

– Эк, тебя угораздило, – прошептал мальчишка и положил зверёныша себе за пазуху.

Обратно Дарен спускался медленно и осторожно, мысленно взывая ко всем богам, чтобы котёнок вёл себя спокойно. То ли молитвы помогли, то ли зверь оказался понятливым, но сидел он тихо. Дарен лишь чувствовал, как под шёрсткой бьётся маленькое сердечко.

Наконец его ноги коснулись земли. Достав котёнка, он погладил его и отпустил. Руки Дарена немного дрожали, это начинала сказываться накопленная с утра усталость.

– Беги к Баюну! – тихо сказал он.

Смешно перебирая лапками, котёнок засеменил к отцу. Баюн же даже с места не сошёл! Он спокойно наблюдал за его приближением, как будто так и надо. Котёнок подойдя к нему, жалобно мяукнул.

Словно нехотя, Баюн двинул его лапой. Совсем легонько, но тому хватило чтобы перевернуться и проехаться по земле! Затем кот осторожно взял его за шкирку зубами и хорошенько встряхнул.

Дарен, наблюдающий за процессом воспитания, открыл рот. Признаться, он никак не ожидал, что родитель так себя вести будет! Впрочем, это не его дело судить, что правильно, а что нет. Как говорят дивьи – в каждой пещере свои летучие мыши.

Держа в зубах котёнка, Баюн подошёл к мальчишке и ткнулся ему в грудь головой. Несильно, но так, что Дарен едва на ногах удержался.

– Хоть бы спасибо сказал! – в сердцах пробурчал мальчишка.

Баюн посмотрел на него долгим взглядом. Дарен поёжился. В глазах кота отчётливо читалась насмешка. Отвернувшись, Баюн пошёл к соснам. Вздохнув, Дарен подхватил лежащий на земле топор и поплёлся следом за ним.

Кот вывел его к поваленной ели. На то же самое место. Дарен посмотрел на небо и охнул. Судя по положению солнца, было уже далеко за полдень. Значит Сирина уже на Утёсе. А он здесь, возле ели, стоит! И что теперь будет? Вдруг она уже его ищет?

Баюн навострил уши. Тихо замурчав, он потёрся о Дарена мягким боком и исчез в Лесу словно растворившись между деревьями. Мальчишка посмотрел ему вслед и развёл руками. Он уже ничему не удивлялся.

Почесав затылок, Дарен повернулся к куче веток. Задания Сирины ведь никто не отменял, так что следовало поторопиться. Может она ещё не вернулась? Тогда есть надежда, что его сегодняшнее приключение останется в тайне!

– Та-ак, – раздался за его спиной знакомый голос. – И чем ты тут занимался?!

Дарен медленно обернулся. В трёх шагах от него, грозно сведя тонкие брови, стояла воительница.

– Посмотри на одежду свою! Ты что её на костре жёг, а потом по земле катался?!

Дарен виновато опустил голову. А он ещё надеялся скрыть происшедшее от Сирины! И как бы это у него получилось? Это ж каким дураком надо быть, чтобы забыть про испачканную одежду!

Действительно, одёжка находилась в весьма плачевном состоянии. Штаны прожжены в нескольких местах, правый рукав от рубахи оторван полностью, а от левого остались лишь жалкие лохмотья. К тому же всю её покрывали пятна сажи и копоти. Ну и кровь из царапин капает. Причём довольно сильно.

– Баюн, – тихо сказал он, избегая глядеть на Сирину. – Сюда приходил Баюн.

– В глаза мне смотри! – велела Сирина. – И не мямли. Ты же мужчина!

Дарен вскинул голову. Набрал в грудь побольше воздуху и стал рассказывать. Выложил всё без утайки. Сирина слушала молча, лишь один раз перебила его, когда услышала про жар- птицу.

– Надо же! Мне говорили, что их уже лет триста как в Лесу не встречали, – подивилась воительница.

Закончив рассказ, Дарен скрестил руки перед грудью, пытаясь прикрыть наиболее сильные подпалины. Сирина долго молчала. Думала наверное какому наказанию его подвергнуть.

– Ты пошёл с котом, не зная, чем может закончиться этот путь, – начала говорить она. – И теперь жив лишь потому, что огненная стихия благоволит тебе.

– Сирина, я…

– Не перебивай меня! Я знаю, как трудно отказать коту в его желаниях. Умеет он морок навести, этого у него не отнять. Но разве ты не мог противиться наваждению?!

– Мог, – еле слышно ответил Дарен. – Я пошёл с ним по доброй воле.

Воительница тяжело вздохнула. Она подошла к нему, присела на корточки и заглянула в глаза.

– Никогда не делай так больше. Не ведись ни на чьи посулы. Кроме меня и Ярхи не верь никому в этом Лесу. Слишком многие захотят использовать твою силу себе на благо.

– Прости меня, Сирина, – Дарен шмыгнул носом.

– Прощаю, – она поцеловала его в лоб и прошептала на ухо: – Сегодня я не буду тебя наказывать. Но если когда-нибудь подобное повторится, то я возьму у Ярхи семихвостую плётку и исполосую тебя так, что места живого не останется. Понял меня?

– Ага, – Дарен округлившимися глазами посмотрел на отстранившуюся Сирину.

– Сейчас я тебя перевяжу, а потом соберёшь ветки, – как ни в чём не бывало сказала она. – Нечего тут рассиживаться! А с Баюном я сама потолкую…

Раздвинув кусты шиповника Сирина внимательно посмотрела вперёд. Там в низине располагалось логово Баюна. Кот жил в здоровенной яме выкопанной неведомо кем в незапамятные времена. По её краям высился лес, а корни огромных сросшихся кронами деревьев причудливо изгибаясь по стенам ямы, образовывали нечто вроде череды пещер.

Воительница наблюдала за логовом довольно давно. Она видела как кот уходил на охоту и как вернулся с неё, таща в зубах полузадушенного лосёнка. Тот слабо сучил тонкими ножками, но сделать понятно ничего не мог.

Сирина внимательно следила за котом ни на миг не отводя от него глаз. Она даже не отвернулась когда он начал своё кровавое пиршество! Жалобные крики лосёнка вызвали у неё лишь ухмылку.

«Ты славно поохотился и хорошо поел, – думала она, – а значит, отяжелел и пока не сможешь двигаться также быстро как раньше. Это хорошо.»

Воительница не собиралась биться с Баюном, а хотела всего лишь поговорить. Но мало ли к чему может привести этот разговор? Всегда лучше иметь над вероятным противником хоть небольшое, но преимущество.

Она ждала довольно долго, а затем взглянула на небо. Солнце уже сдвинулось на пол пальца и скорее всего после плотной трапезы Баюн уже изрядно разомлел, а может и вовсе заснул. Такой момент нельзя упускать!

– Пора! – сама себе сказала воительница и начала осторожно продвигаться вперёд.

Она неслышно пробиралась меж мощными стволами деревьев-великанов, легко перепрыгивая с корня на корень и не оставляла следов. Сирина редко бывала в этой части Леса, и подивилась стоящей вокруг тишине. Под лесными сводами не летали быстрокрылые птицы, а меж корней не играли юркие ящерицы. Здесь царил полумрак, а воздух был наполнен запахом тлена и разложения.

Сирина легко соскользнула в яму, уцепившись руками за мощный корень. Здесь она на мгновение остановилась, чтобы выровнять дыхание и прислушаться. До её ноздрей долетел запах свежей крови, значит Баюн был где-то совсем близко.

Теперь воительница двигалась вдвойне осторожнее. Прижимаясь к стенам ямы, прячась в тенях корней и часто останавливаясь, она обходило логово по широкой дуге. Но внезапно всё изменилось. Выхватив клинки, Сирина, словно стрела спущенная с титивы, ринулась вперёд.

Баюн, который спал свернувшись клубочком, в последний момент поднял голову, но больше ничего не успел сделать. Сирина коснулась клинками его шеи.

– Замри, – прошипела она.

Зверь оказался понятливым. Наверняка он ощутил холод, исходящий от лезвий и решил не рисковать головой.

– Ты зачем Дарена к жар-птице повёл?

В глазах Баюна заклубился туман.

– Оставь свои видения для других! – Сирина немного надавила клинками коту на шею. – Отвечай.

Баюн пару раз мяукнул. Сирина усмехнулась.

– Родная кровь превыше всего говоришь? – воительница прикусила губу. – Я не хочу с тобой биться. Сейчас между нами не должно быть вражды. Отстань от Дарена и не подходи к нему больше! Тогда я забуду обо всём. Если же нет…

Воительница легко отпрыгнула назад и вверх. Она воспарила над землёй не меньше чем на полтора человеческих роста! Легко приземлившись, Сирина скрестила клинки. Сорвавшаяся с них голубая молния ударила прямо перед котом. Во все стороны полетели ошмётки земли и костей оставшихся от жертв Баюна.

Подбежав к свисающему сверху корню Сирина подпрыгнула, ухватилась за него и легко забралась наверх.

– Запомни мои слова! – прокричала она с края ямы.

Баюн посмотрел на неё долгим взглядом своих изумрудно-зелёных глаз и прижал уши. Сирина отступила на пару шагов назад и повернулась к Лесу. Одно дело было сделано.

Воительница вернулась обратно, к своему наблюдательному посту в кустах. Сняв с ветвей полотняную суму, она перекинула её через плечо. Внутри лежала лепёшка, огниво, пара завернутых в тряпку кусков вяленой рыбы и подстилка из дивьего шёлка. Всё что нужно для двухдневного путешествия.

Идя по лесной тропинке, Сирина вспоминала свой последний разговор с Ярхой.

– Озоровать начали арынки, – старуха пригубила травяного чая из блюдца и искоса поглядела на воительницу.

– Ненадолго же их хватило, – хмыкнула та. – Говорят то что?

– Ничего! – Ярха скривилась. – В дома по ночам вламываются, людишек оттуда утаскивают.

– Голодные может?

– Нет, – лесная хозяйка нахмурилась. – Руки ноги поотрывают, да по улице разбросают. Забавы ради.

– Почувствовали значит слабину после гибели Лешего, – медленно проговорила Сирина и тоже отпила чая.

– Вразумить бы их надо. Поможешь? – Ярха поставила блюдце и положила руки на стол.

– Перебить всех?

– Нет, что ты! – лесная хозяйка всплеснула руками. – Зачем всех? Оставь кого-нибудь. Они сильные и выносливые, может пригодятся ещё.

– Ну, как скажешь… – Сирина кивнула. – А ведь я хорошо помню, что эти уроды в битве Лесов не бились! Не соизволили прийти, ишь ты!

Справа в кустах что-то хрустнуло. Воительница замедлила шаг и пригляделась. Меж веток мелькнул бурый задок кабанчика и исчез. Сирина улыбнулась. Похоже, поголовье зверей начало восстанавливаться. Медленно, но верно. Так глядишь лет через пять – семь, про Битву между Лесами и не вспомнит никто.

«Арынки. Высокие, чуть ли не в два копья ростом люди. Или нелюди? Всё тело кроме лиц покрыто волосами. Одежд и оружия не носят, огонь добывают трением. Живут в пещерах, возле ручья, – вспоминала Сирина известные ей сведения. – Сильные и ловкие. В Лес пришли с Побережья лет полтораста назад. Отказались принять чью-либо сторону. В Битве не участвовали.»

– Теперь значит голову подняли? Ни Лешего, ни Коща в живых нет, а Ярху слушать не желаем? – процедила Сирина сквозь зубы. – Ничего я вобью в ваши косматые бошки толику разума!

Солнце поднялось уже высоко и воительница решила сделать привал. Она как раз вышла на просторную поляну, через которую, играя солнечными бликами протекал ручей. В десяти шагах от него высился кряжистый дуб.

Усевшись в тени Сирина открыла суму и извлекла из неё кусок рыбы. Вгрызаясь в вяленое мясо, она продолжала размышлять.

«Говорят, что ни копьё, ни меч, ни стрела не пробьют шерсть арынка, такая она густая! Только не в густоте тут дело. Волшба наверняка там скрытая. Неужто, как у Баюна или Серого Волка? Тогда нехорошо выйдет если их сразу много на меня навалится!»

Сирина с трудом проглотила вставший комом кусок в горле и покосилась в сторону ручья. Надо бы сходить за водой, но вставать было лень.

«В крайнем случае, сожгу парочку молниями, остальным хороший урок будет!»

Улыбнувшись, она, сделав над собой некоторое усилие, встала. Подошла к ручью и вдоволь напилась холодной воды со слабым земляничным привкусом. Хорошо-то как! Сирина поглядела на своё отражение в ручье. Кивнула ему и пошла обратно. Усевшись под дерево и прислонившись к стволу, она положила руку под голову и смежила веки.

Спала Сирина недолго. Как только солнце опустилось ровно на один палец, воительница как по команде открыла глаза. Сделав несколько энергичных взмахов руками она умылась и одела на плечо суму. Бросив прощальный взгляд на приютившую её поляну, путница пошла дальше.

Сирина двигалась ровным, размеренным шагом, не быстро, но и не слишком медленно. Имея достаточную сноровку, таким ходом за день можно покрыть огромное расстояние. Там где обычный человек брёл бы трое суток, воительница успевала за одни.

К вечеру характер окружающих деревьев изменился. Совсем исчезли ели, им на смену пришли липа, ясень и клён. Сбавив шаг, Сирина с любопытством оглядывалась по сторонам, ведь она раньше никогда не бывала на этом участке леса!

Слева в кустах что-то зашуршало, и на мгновение среди ветвей мелькнуло любопытное лицо лесовика. Он открыл было рот, но узнал Сирину, поперхнулся и исчез также быстро, как и появился.

Воительница усмехнулась. Она им вроде никогда ничего плохого не делала, так почему все её так боятся? Неужели из-за сабель? Хмыкнув, Сирина пошла дальше.

Солнце начинало клониться к закату и уже пора было бы подумать о ночлеге. Конечно, воительница могла бы двигаться и ночью, но зачем? По расчётам Сирины, за сегодня она одолела изрядное расстояние и теперь, до стоянки арынков оставалось не так далеко. Навряд ли будет разумно биться с ними в темноте. Лучше подождать до завтра.

Найти подходящую поляну удалось далеко не сразу. Уже изрядно стемнело, когда, наконец она отыскала удобное место. Сирина натаскала веток, выкопала ямку и разожгла в ней небольшой костерок. Разложив возле него дивье покрывало, путница уселась сверху и протянула к огню руки.

«– Вроде не должны пламя с дороги увидеть, – озабоченно подумала воительница, – Но ведь без огня, тут никак не обойтись, иначе ночью закоченеешь! И не смотри, что лето.»

Достав из котомки лепёшку, Сирина съела одну половину, а вторую положила обратно – приберегла на завтра. Подбросив в огонь пару веток, она задумалась.

«– Жаль, что так с дивьями вышло. Когда теперь ещё удастся с их шаманом словом перекинуться?»

Сирина погладила рукой шёлк подстилки. Тонкий, а вот попробуй разорви, ведь не получится! Да и к тому же холод не пропускает, даже самый лютый.

– Хорошая вещь, – прошептала Сирина и зевнула.

«– Ну вот! – огорчённо подумала путница. – Устала. Лет сто назад я бы и не заметила такого перехода, а теперь… »

Воительница потянулась и зевнула ещё раз. Повернула голову из стороны в сторону и недовольно поморщилась, услышав, как захрустела шея.

« – Выспишься – помолодеешь, – вспомнила Сирина услышанную как-то от Ярхи человеческую поговорку.»

Это высказывание подходило к нынешнему состоянию воительницы как нельзя кстати.

« – Кто больше всех спит, тот меньше всех живет. Много спать – дела не знать. Сон лучшее лекарство. Сонный, что мертвый. Уснешь, что умрешь, – ей тут же пришли на ум несколько дивьих поговорок.»

Почему-то Сирине они казались взаимоисключающими, дивьи же в них никаких противоречий не усматривали.

– Не откладывай на завтра то, что можно сделать послезавтра, – вслух сказала воительница ей самолично придуманную присказку и рассмеялась.

Она взяла толстую ветку и положила её одним краем в огонь, с таким расчётом, чтобы пламя как можно дольше пожирало дерево. Затем путница легла на бок, закрыла глаза и уснула.

Сирина поднялась совсем рано, когда на востоке небосклона погасли ещё не все звёзды. Поёжившись на утреннем холодке, она быстро позавтракала и убрала подстилку в суму.

«– Надо будет просушить её дома как следует, – машинально подумала воительница.»

Она аккуратно забросала костревище землёй и мелкими ветками, стараясь уничтожить даже малейшие следы огня. Подойдя к краю поляны, путница оглянулась. Вроде бы всё было в порядке. По крайней мере при беглом осмотре её следов найти не получится. Хмыкнув, воительница скрылась между деревьями.

Когда уже совсем рассвело, Сирина вышла к ручью. Осенью, после дождей, он превращался в полноводную реку, сейчас же от противоположного берега Сирину отделяло расстояние копья в два, не больше.

На той стороне не росли деревья, а берег представлял собой узкую полоску песка, зажатую между ручьём и отвесной скалой.

« – Копий десять, не меньше, – оценила Сирина высоту обрыва».

Она прищурилась, пытаясь отыскать хоть какой-нибудь ориентир. И ей повезло! По левую руку от себя, воительница заметила две глубокие тёмные дыры в скале. Чуть ниже и посредине располагалась и третья. В свете разгорающегося дня, причудливая игра теней давала весьма неожиданный эффект.

«– Так это же череп! – догадалась Сирина.»

– От черепа иди вниз по реке. Так на их стоянку и выйдешь, – напутствовала её перед уходом Ярха.

Разобравшись с направлением, Сирина начала продвигаться вдоль берега. Она не выпускала ручей из виду, но в тоже время старалась держаться в тени деревьев. Арынки могли появиться в любое мгновение, поэтому следовало удвоить осторожность.

До их стоянки она добралась ближе к полудню. Воительница поняла, что вышла к нужному месту, задолго до того как его увидела. Всё дело было в запахе. Густой звериный дух, пот, кровь, полусгнившая плоть – непередаваемый аромат коснулся ноздрей Сирины. Но воительница даже бровью не повела.

« – Хорошо, что ветер дует в мою сторону, – порадовалась путница. – Подкрадусь незамеченной!»

Неслышно ступая, прячась за стволами деревьев, воительница подошла поближе. Выглянув из-за ясеня, она смогла рассмотреть стоянку. В том месте ручей причудливо изгибался, из-за чего на противоположном берегу было довольно много свободного пространства. Где-то шагов пятьдесят в длину и двадцать в ширину, безо всяких валунов и скальных обломков.

Возле двух костров сидело десятка полтора косматых созданий. Низкие лбы, приплюснутые носы и тяжёлые подбородки – арынки показались ей все на одно лицо. Они были настолько заросшими, что воительница даже не смогла отличить мужчин от женщин! Или может на берегу сидели одни только воины?

Сирина продолжала наблюдать. Всего в скале было три пещеры и наверняка в них находились ещё арынки.

«А где их молодняк? – подумала путница. – Внутри все сидят? Или может на охоте?»

Воительница повесила суму на куст и задумалась. Теперь предстояло решить, как действовать дальше. Можно, конечно прямо отсюда пустить по косматым парочку молний. Далековато конечно, но пару – тройку тварей ей удастся сжечь точно. Остальные наверняка бросятся за ней, ну так это как раз то, что нужно! Можно будет растянуть погоню и потихоньку перебить их по одному.

«– А если в пещере ещё с полсотни арынков? Умаешься тогда по лесу от них бегать! – возразил внутренний голос.»

– Навряд ли их так много, – тихо прошептала Сирина. – Больно здоровые. Такая орава в Лесу одной охотой не прокормится, а рыбу они не ловят. Наверное.

« Пусть ты права, – согласился голос. – А если они не побегут за тобой, а бросятся обратно в пещеры? Сама будешь за ними во тьме лазить? Там где арынкам каждый угол известен, а?»

– Тьфу, ты! – сплюнув с досады, Сирина решительно двинулась вперёд. Она больше не таилась.

– Эй! – громко крикнула воительница подойдя к ручью. – Я пришла с миром!

На противоположном берегу началась суматоха. Арынки повскакивали со своих мест, двое из них бросились в левую пещеру, ещё один заревел словно лось на осеннем гоне, остальные же, прижавшись друг к другу, сбились в кучу.

« – И это грозные воины? – с недоумением подумала Сирина. – Только и дела что высокие, да мохнатые. Ну и вонючие конечно.»

– Можно я перейду к вам? – прокричала Сирина.

Арынки молчали. Даже тот, что ревел, заткнулся.

«Вот же пни бестолковые! Неужто лесного наречия не разумеют? Да быть такого не может!»

Не сводя глаз с косматых, она отступила на несколько шагов назад, разбежалась и одним махом перелетела через ручей! Приземлилась удачно, даже ног не замочила. И первым, на что обратила своё внимание воительница, был череп. Человеческий. Он лежал в песке, в двух шагах от неё и пялился в никуда своими пустыми глазницами. На кости путница заметила кровавые пятна. Это могло означать только одно, череп был совсем свежим.

Сирина поморщилась. Судя по всему, свою стоянку арынки убирали нечасто. То тут, то там на грязном песке валялись кости, требуха, куски кожи, какие-то щепки и совсем уж непонятный мусор. Поганое в общем место было. И как тут только они живут?!

От группы косматых отделился один арынк. Он сильно сутулился, но всё равно был выше Сирины на полторы головы. Глаза зверочеловека горели жёлтым огнём. Косматый остановился на расстоянии вытянутой руки. Так близко, что вонь от его шерсти перебила все остальные запахи.

«Лесные боги! – мысленно простонала Сирина, чувствуя, что у неё начинают слезиться глаза. – Они что, вообще никогда не моются?!»

– Я пришла с миром, – она внимательно вгляделась в морду арынка, пытаясь уловить на ней отблеск хоть какой-то эмоции. – Мне нужен вождь. Поговорить с ним!

Арынк молча смотрел на неё.

– Вождь. Говорить. Мне. Надо. С ним, – медленно повторила Сирина, стараясь чётко произносить слова.

Косматый продолжал молчать.

«Эх…рубануть бы тебя сейчас саблей!»

К ним стали приближаться остальные арынки. Они обходили своего товарища с двух сторон, беря таким образом его и Сирину в полукольцо. По спине воительницы пробежал холодок, но она быстро взяла себя в руки. Показать свою неуверенность – значит проиграть бой до его начала, это правило ей вбили в голову очень давно.

«Первым делом располосую грудину ближайшему, затем снесу башку тому, что слева и разорву их круг, – начала прикидывать Сирина. – Если повезёт, завалю ещё одного прежде чем косматые поймут в чём дело!»

Между тем, окружив Сирину, косматые остановились, словно ожидая чего-то. Воительница прищурилась. В тёмном зеве средней пещеры ей померещилось какое-то движение.

«Ну вот, сейчас и начнётся веселье, – подумала она и глубоко вздохнула, нагнетая кровь в жилах.»

Глаза Сирину не обманули. Из пещеры вышел арынк. И что это было за создание! Здоровенный, словно отколовшаяся от скалы глыба, своей массивной тушей он практически перегородил весь лаз целиком. В бугрящихся мышцами руках косматый сжимал суковатую дубину, своими размерами больше напоминающую ствол небольшого дерева.

Воительницу удивил окрас его шерсти, не буро-рыжая как у остальных соплеменников, а с серебряными проблесками. К тому же, на широченных плечах косматого лежала тигровая шкура.

«Силён и уже не молод, – удовлетворённо подумала она. – Точно вождь. Вот кто мне нужен!»

Арынки разошлись в стороны, уступая дорогу своему повелителю. Вождь шёл медленно, даже как показалось Сирине, с некоторой показной ленцой. На песке за ним оставался чёткий след чётырёхпалых лап.

– Приветствую тебя, вождь! – она чуть наклонила голову. – Я Сирина, посланница лесной хозяйки.

– Грр, – ощерился арынк, показывая крупные жёлтоватые зубы. – У Леса…нет…хозяйки!

В его горле, словно кипящая в чугуне вода клокотала. От этого понять, что он говорит, было довольно сложно.

– Ярха держит руку над всем Лесом! – Сирина повысила голос. – Прими её волю!

– Рррыыы!

Вождь не стал больше тратить время на разговоры и ударил её дубиной. Причём довольно необычно, без замаха, а сделал выпад словно мечом. Сирина легко ушла вбок и выхватила клинки, краем глаза заметив надвигающихся арынков.

«Понеслась! – ликующе подумала она, полностью отдаваясь горячке боя. Как это обычно бывало в таких случаях, страх и неуверенность сразу исчезли.»

Воительница закружилась в вихре смертного танца, стараясь сохранять дистанцию между собой и косматыми. По сравнению с ней они двигались довольно неуклюже, но зато были гораздо сильнее физически. Нельзя пропустить ни одного их удара! Иначе всё, конец.

– Хайяя! – проорав боевой клич, она рубанула по протянувшейся к ней лапе, пригнулась пропуская удар подбежавшего слева косматого, отпрыгнула назад и полоснула по чьему-то волосатому животу.

Дальше всё смешалось в визжащую и рычащую буро-красную кучу. В облаках поднятого песка лишь изредка можно было разглядеть серебряные всполохи клинков воительницы.

Сирина одолевала. Вот, шатаясь, из общей схватки вышел арынк. Он бережно прижимал лапы к волосатому животу, пытаясь стянуть края страшенной раны и не дать требухе вывалиться наружу. Не удалось. Пройдя всего пару шагов, он рухнул лицом вниз, щедро заливая жёлто-серый песок своей кровью.

Затем, страшно воя, выбежал ещё один. Он сжимал ладонями окровавленное лицо. Ничего не видя перед собой, косматый со всего разбега впечатался в скалу, упал навзничь и затих. Схватка, оставив на песке несколько неподвижных тел, сместилась ближе к пещерам. Оттуда выбежали ещё трое арынков и сходу ринулись в бой.

Внезапно окрестности озарила вспышка молнии. Грозное рычание арынков сменилось воплями ужаса. Пятеро из них покатились по песку, пытаясь сбить белое пламя, охватившее их шкуры.

Пользуясь возникшим замешательством, Сирина снесла голову одному, пнула между ног второго и полоснула по спине третьего. Воительница снова оказалось лицом к лицу с их вождём. Что удивительно, косматый до сих пор не получил ни одной царапины! Как-то так получалось, что все удары воительницы приходились на его дубину.

«– Волшба, – подумала Сирина, глядя на сноп бирюзовых искорок, заклубившийся возле одного из концов дубины. – Но где же шаман?»

Не забывая уклоняться от ударов арынка, она попыталась сосредоточиться. Пару раз проклятый косматый сбивал её настрой, заставляя сигать по песку словно мартовский заяц, но в конце концов Сирина увидела ЭТО!

От дубины, в сторону средней пещеры тянулась тонкая полупрозрачная нить, розового цвета.

« – А вот и связка!»

Увернувшись от очередного удара, Сирина прошептала заклятие. Кончики её сабель загорелись красным и в тот же миг воительница вспорола клинками воздух.

Из пещеры донёсся вой полный злобы и страха. Сирина в ответ лишь ухмыльнулась. Вождь, ещё не понявший что произошло, в очередной раз ткнул её дубиной. Крак! Сабли воительницы отрубили изрядный кусок дерева.

На морде арынка возникло выражение тупого удивления. Ещё бы! Мгновение назад у него в руках было грозное оружие, а теперь лишь жалкий обрубок.

– Н-на! – проорала Сирина и погрузила оба клинка ему в грудь. И что там Ярха про их шерсть густую говорила такое? Не сложнее чем кольчужный панцирь перерубить!

Выдернув оружие, воительница ударила рухнувшего на колени врага ногой в грудь. Тот сдавленно хрюкнул и закашлялся, захлёбываясь кровью.

– Могли же по-хорошему договориться, – глядя в затягивающиеся смертной пеленой глаза произнесла Сирина.

Она подняла правую руку, примерилась и рубанула саблей, снеся косматую голову долой с плеч.

« – А вот и Ярхе подарочек! Будет теперь что на частокол повесить!»

Убрав клинки в ножны, Сирина огляделась по сторонам. Уцелевшие арынки уже отползли обратно в пещеру, оставив на берегу трупы своих соплеменников. Воительница глубоко вздохнула. В воздухе мерзко воняло горелой шерстью, да и от самой Сирины несло потом словно от коня морёного.

Сирина, старательно обходя лужи крови, сделал несколько шагов вперёд.

– Шаман! Я знаю, что ты меня слышишь! – прокричала она. – Вы все поклонитесь Ярхе или умрёте! У вашего племени нет иного выхода.

Воительница замолчала. Она ещё не восстановила полностью дыхание после боя и говорить было трудно. Несколько мгновений Сирина пристально всматривалось в тёмный зев пещеры. Не выбегут ли оттуда новые бойцы? Не полетят ли камни? Не начнут ли творить злую волшбу? Но всё было тихо.

«Похоже, я перебила всех самых смелых, – безразлично подумала Сирина. – Ну и ладно!»

– Я всё сказала, а вы услышали! Если нет, то клянусь Лесом, я вернусь и залью пещеры вашей кровью!

Сказав это, Сирина повернулась к провалу входа спиной и медленно пошла к реке. Внутренне она была готова ко всему, ведь сейчас самый удобный момент для нападения! Но ничего не произошло. Воля арынков была сломлена.

– А что было потом? – жадно спросил Дарен, во все глаза глядя на Сирину.

Воительница, усмехнулась и подкинула дров в костёр.

– Я подобрала голову вождя и перешла через реку. Потом вернулась к Ярхе.

– А она что?

– Спасибо за такой щедрый дар сказала, – Сирина задумчиво потёрла подбородок. – Наверное, уже от кожи очистила и на частокол повесила. Любит она такие охранители ставить…

– А ты умеешь? – спросил Дарен.

– Чего умею? – не поняла Сирина.

– Ну…это, – мальчишка потупился. – Охранители делать.

– Нет, – Сирина покачала головой. – Это только Ярха так может. Я с мертвяками дел не имею. Не люблю их.

– А кто сильнее, ты или Ярха? – в полумраке было видно, как Дарен покраснел, словно спросил нечто постыдное.

– Странные вопросы ты задаешь мне, – ответила Сирина и замолчала.

Воительница так долго смотрела в огонь, что Дарен успел несколько раз обругать себя всяческими словами за глупый вопрос и поклясться никогда больше этого не делать.

– Она сильная колдунья и знает такое о Лесе, чего я не ведаю. Возле её избушки, в центре силы мне не победить. Но вот подальше…возможно всякое…

Сирина снова замолчала. На её лице появилось странное выражение, удивлённое и немного задумчивое.

– Но…нам незачем биться друг с другом…нечего делить, – медленно проговорила она. – Я никогда не думала об этом…Ярха хорошо приняла меня, когда я пришла в Лес.

Над костром повисло молчание. Дарен хотел было спросить Сирину, откуда она и где её родители, но вовремя прикусил язык. На эту тему наставница не говорила никогда и пресекала в зародыше любые разговоры, ведущие к ней.

Довольно долго они сидели, вслушиваясь в шумы Леса. Где-то там ухал филин, иногда слышалось попискивание нетопыря.

– Расскажи ещё что-нибудь! – осмелился наконец попросить Дарен.

Сирина, оторвавшись от созерцания пламени, поглядела на мальчишку. В её глазах мерцал свет луны, а в отросших за последние месяцы волосах мелькали серебристые искры. На мгновение она показалось Дарену существом не из этого мира, чем-то невообразимо опасным и чудесным одновременно.

– Многие века никто не жил на нашем Утёсе. Люди никогда не доходили до этой части Леса, а звери, поднявшись по тропе, чувствовали невообразимый страх и в ужасе убегали обратно. Разве что птицы могли здесь вить свои гнёзда, – начала говорить Сирина. – Но восемь десятилетий назад лет назад кое-что произошло.

Она подкинула хвороста в весело затрещавший костёр и продолжила:

– С гор спустился человек называющий себя Нгаком. Он поселился в Лесу и несколько лет прожил, не привлекая к себе особого внимания. Но затем возжелал большего…

– Чего же?! – не удержался заинтригованный Дарен.

– Власти, – Сирина улыбнулась краешком рта, – чего же ещё людям надо?

– Власти? – повторил вслед за ней озадаченный мальчишка.

Сирина вздохнула.

– Запомни Дарен. Люди в большинстве своём довольно примитивные создания. Ими обычно движут самые низменные желания. Деньги, власть, да плотские удовольствия. Вот пожалуй и всё.

– А…– начал было говорить Дарен, но воительница, прервала его решительным жестом.

– Они не все такие. Есть среди них великие мыслители, умелые лекари и сильные колдуны…их ещё называют магами. Но таких очень мало. Впрочем, мы отвлеклись.

Сирина прищурившись посмотрела на Дарена.

– Нгак оказался могучим колдуном. Ему подчинялась водная и воздушные стихии. Он смог взойти на Утёс и поселиться там. Охранные заклятия на него не подействовали. С Утёса он попытался диктовать Лесу свою волю.

Над костром, чуть не задевая пламя кожистыми крыльями, пролетел нетопырь. Проводив его взглядом, воительница вернулась к своему рассказу:

– Началось противостояние. Борьба не на жизнь, а на смерть шла полтора года. На три полёта стрелы от Утёса все деревья повалила буря, а потом их и вовсе сожгли. В тех битвах погибла наставница Ярхи.

– Но Лес победил же?! – спросил Дарен.

– Навряд ли это можно было назвать победой, – с усмешкой произнесла Сирина. – Нгак укрепился на Утёсе и достать его оттуда не было никакой возможности. Ярха вместе с Велесом оплели низ тропы заклятиями всякими и засадили кустами ядовитыми, дабы не дать колдуну спуститься. Ну так он особо и не пытался.

– Отчего ж так?! – удивился мальчишка.

– Слово он знал заветное. Птиц мог к себе приманивать. Ими же и питался.

Дарен недоумевающее посмотрел на Сирину.

– Ну сам подумай, – терпеливо она начала объяснять ему. – На Утёсе всегда есть вода, а в пещере тепло. Сиди себе и отъедайся, да копи силы для следующей битвы!

– Ишь хитрован какой!

– Да, Нгак мнил себя умным самым, – хмыкнула Сирина. – Да так оно и было. До поры до времени.

Дарен раскрыв рот, ловил каждое слово. Кто бы мог подумать, что у Утёса такая удивительная история?!

– Прошло несколько десятилетий. На месте сожженных деревьев выросли новые, ядовитые кусты заполонили собой всё на пол полёта стрелы окрест, а колдун по-прежнему, не делал никаких попыток спуститься!

– Он, что помер? – удивился Дарен.

– Нет. Гонимые его волей птицы по-прежнему прилетали к Утёсу, – воительница зевнула и прикрыла рот ладонью. – Власть колдуна была сильна. Даже Леший не мог превозмочь её!

– Скучно ему наверное было… – тихо проговорил Дарен.

– Что?! – удивилась Сирина.

– Одному…сидеть здесь…и поговорить не с кем, – совсем грустно прошептал мальчишка.

Сирина пристально посмотрела на своего воспитанника. Ей не понравилось то направление, которое начал принимать их разговор.

– Поверь мне, он не скучал, – ровным голосом сказала она. – А готовился к битве. Изо дня в день, из года в год творил непростую волшбу.

– Откуда ты знаешь?! – глаза Дарена заблестели.

– Когда я пришла в Лес, мне тут не были рады. Я даже хотела плюнуть на все и попытать счастья у Изначальных.

Сирина замолчала, отдаваясь во власть воспоминаний. Дарен тоже сидел тихо, боясь рта раскрыть, дабы не сболтнуть чего лишнего.

– Но так просто, через Лес меня бы к Изначальным не пропустили, – воительница грустно улыбнулась. – Только если с боем пробиваться. Вырезать всех лесовиков да лешачих под корень… Не знаю, смогла бы я победить в той битве…

Дарен молча встал и исчез в тёмноте. Через несколько мгновений он вернулся, неся в руках груду еловых веток. Он свалил её возле костра, а затем сел обратно на своё место. Сирина благосклонно кивнула, оценив то, что несмотря на захватывающий рассказ мальчишка не забывает о своих обязанностях.

– Ярха предложила мне сделку. Я освобождаю Утёс от колдуна, а она уговаривает Велеса позволить остаться мне в Лесу, – воительница качнула головой. – Я согласилась.

На Сирину нахлынули воспоминания. Вот они вместе с Ярхой идут через поле, заросшее низкорослым кустарником. Вместо листьев тоненькие чёрные веточки покрыты здоровенными шипами, на концах которых поблёскивают прозрачно-жёлтые капли.

Ярха что-то бормочет себе под нос и кустики раздвигаются в стороны, поджимая при этом шипы. По узёхонькой тропинке, ступая за старухой след в след, Сирина идёт к Утёсу. Добравшись до подножия, они останавливаются. Ярха закрывает глаза, медленно сводит ладони друг с другом и начинает шептать заклятие.

Поначалу ничего не происходит, но затем перед ней, прямо из воздуха появляется паутина. Сотканная из нитей бирюзового цвета, она плотно оплетает тропу и часть скалы, создавая непреодолимый барьер.

На лбу Ярхи выступают бисеринки пота, она резко вскрикивает и разводит руки в стороны. В паутине возникает овальная дыра, достаточного размера, чтобы пригнувшись, пройти внутрь преграды.

– Вот твоя дорога, – хрипло шепчет старуха. – Иди. Я не смогу удерживать проход долго.

Сирина кивает и делает осторожный шаг вперёд, затем ещё один. Воительница внимательно прислушивается к своим внутренним ощущениям, нет ли того жуткого страха о котором ей столько говорили в Лесу? Но ничего подобного не чувствуется. Похоже, что на неё также как и на колдуна, волшба Утёса не действует.

За спиной раздаётся слабый хлопок. Обернувшись, Сирина видит, что целостность паутины восстановлена. Ярха откроет проход лишь в одном случае – если она принёсет голову колдуна. Кивнув старухе, воительница извлекает сабли из ножен. Клинки горят ровным голубым цветом и это говорит о многом.

– Сири-ина, – восхищённо прошептал Дарен, – Ты такая смелая!

– Просто у меня не было выбора, – наставница невесело усмехнулась. – Либо биться со всем Лесом, либо с колдуном. Хотя лично мне он ничего плохого не сделал…

Сирину вновь обступили призраки прошлого. На первой площадке ей пришлось сражаться с десятком отвратительных созданий, созданных из смеси песка и птичьих перьев. Ростом ей по грудь, с серым кругом вместо лица, они пытались дотянуться до неё своими длинными, тонкими руками. Хрупкие на первый взгляд пальчики при соприкосновении с саблями извлекали искры. Воительнице пришлось изрядно поработать клинками и изрубить уродцев на мелкие кусочки, прежде чем они угомонились.

На второй площадке её ждала ловушка. Распластавшись по камням и почти слившись с ними по цвету, на скале, словно живая подстилка лежала какая-то дрянь. Воительница чуть не вступила в неё, уже занеся было ногу и остановившись в самый последний момент. Она даже поначалу не поняла, отчего у неё так сжалось сердце, а по спине пробежал холодок?

Лишь отступив на два шага назад и внимательно приглядевшись, она заметила, что лежащий впереди участок тропы чем-то неуловимо отличается от остального пути.

Воительница не стала ломать голову над тем, что же это такое. Она скрестила клинки и запустила молнию точно в центр подозрительного пятна. Результат превзошёл все её ожидания!

С громким треском в воздух ударил столб белой слизи высотой в человеческий рост. Гнусно завоняло тухлятиной. Стиснув зубы и проглотив подкатившийся к горлу тугой комок, воительница ударила молнией ещё раз.

Столб окрасился красным, а у его основания весело заиграло алое пламя. Сирина прислонилась плечом к скале, наблюдая за языками огня.

«– Теперь колдун точно знает, что к нему пришли в гости, – раздосадовано подумала она. – Такое представление если и захочешь, то не пропустишь.»

Между тем огонь разгорелся на славу. Языки оранжевого пламени поднялись чуть ли не в рост Сирины, а жар стоял такой, что она отступила ещё на два шага назад.

– Проклятье! – в сердцах выругалась Сирина. – Из чего была сделана эта тварь?!

Ей не оставалась ничего другого как ждать, пока пламя хоть немного утихнет. Другого пути наверх всё равно не было. Карабкаться по отвесным скалам не хотелось совершенно, а обращаться Сирина опасалась. Колдун, как говорят, обладал сильной властью над птицами и кто знает, чего он способен утворить, когда она перейдёт в иное обличье?

Хорошо хоть огонь начал затихать довольно быстро. И едва пламя стало ей по пояс, как Сирина прыгнула. Из-за извилистости горной тропы она не смогла взять должного разбега, поэтому прыжок вышел не очень удачным.

– Ну, Нгак, – процедила сквозь зубы воительница, после того как сбила пламя со своей одежды, – погоди!

До вершины Сирина добралась без приключений. Больше её никто остановить не пытался. Может у колдуна просто не осталось подручных, а может он берёг силы для последнего боя.

И вот, наконец, она взобралась на площадку.

– Ого, – только и смогла, что произнести, опешившая Сирина.

Посредине площадки стоял колдун. Худощавый, примерно с неё ростом, он даже не шелохнулся, увидев свою противницу. Но не это поразило Сирины.

«– Да уж. Похоже Нгаку было чем себя развлекать все эти годы! – потрясённо подумала она.»

Одежда колдуна была невероятна. Казалось, что вначале он долго и тщательно измазывался в смоле, затем, обтерев лицо, вывалился в птичьих костях! Всё его тело ровным слоем покрывала смесь из какой-то чёрной дряни и птичьих останков.

«– Ужас. Это ж надо так себя изуродовать. И главное зачем?»

Сирина прожила не одну сотню лет и успела повидать всякое, но сейчас, глядя в тёмные глаза своего противника, замялась, не зная что сказать.

– Э-мм, – протянула она. – Ну, здравствуй, Нгак.

Колдун молча смотрел на неё. Даже не моргал.

« – Хорошее начало для разговора, – с сарказмом заметил внутренний голос. – А теперь спроси как его дела, ну а потом привет от Ярхи передай. И от Лешего не забудь!»

Сирина сердито дёрнула головой и сжала клинки покрепче.

– К-то. Т-ы? – неожиданно произнёс колдун.

Он говорил весьма необычно, словно специально выделяя первую букву в каждом слове.

– Меня зовут Сирина, – воительница, не сводя глаз с колдуна, сделала осторожный шаг вперёд. – Я прибыла сюда издалека.

– Зачем?

«Что до сих пор не догадался? – с раздражением подумала воительница».

– Тебя прибить!

Ей надоел этот дурацкий разговор. Рванувшись вперёд, она полоснула правой саблей по груди колдуна, но в самый последний миг тот успел отшатнуться. Остриё лишь слегка коснулось его, не нанеся при этом никаких видимых повреждений.

«Так это у него доспех! – догадалась Сирина. – И не простой…»

В руке колдуна, словно из ниоткуда возник меч. Полупрозрачный, с клинком словно из горного хрусталя сделанным!

Обменявшись несколькими быстрыми ударами, противники отскочили друг друга. Сирина, чувствуя исходящие от меча волны холода, начала медленно обходить колдуна по кругу. Он, в свою очередь, стал поворачиваться за ней следом.

Довольно долго они кружили друг подле друга, пока, наконец колдун не решился атаковать. Внезапно лицо врага исказилось и побелело. От раздавшегося в следующий миг крика у Сирины заложило в ушах. Визг был такой, словно свинью режут, только раз в десять громче!

Воительница не дала заморочить себе голову. Крик оказался лишь отвлекающем манёвром. С острия меча колдуна вырвался длинный язык белого пламени и ударил прямо в Сирину. Точнее в то место, где она только что стояла. В последний момент воительница успела отпрыгнуть в сторону и снежное пламя опалило голую скалу. На ней тут же образовался мощный ледяной нарост.

Продолжая следить за колдуном, она быстро зашептала слова, сплетая заклятия в нужный Узор. Теперь роли противников поменялись. Колдун начал обходить её по кругу, воительница же поворачивалась вслед за ним. Сирина почувствовала, как вдруг резко похолодало, а воздух стал таким густым, что хоть ножом режь! Похоже, колдун готовился нанести сокрушительный удар. От творящейся волшбы у неё затрещали и встали дыбом волосы.

«Пора! – подумала она.»

За мгновение до страшного удара, она скрестили клинки и выкрикнула заклятие. Колдун же метнул в неё шар голубого огня, величиной с человеческую голову. Он угодил точно в перекрестие сабель и отразился от них.

Сила удара оказалась такова, что Сирина рухнула на спину, смачно приложившись затылком об камень. Перед глазами всё поплыло и, на несколько мгновений, воительница потеряла сознание. Очнулась, сразу перекатилась вбок и резво вскочила на ноги.

Несмотря на ноющую боль в затылке, Сирина расхохоталась. Шар отбитый её клинками угодил точно в грудь колдуна. Теперь на его месте стояла глыба льда, своими очертаниями лишь отдалённо напоминающая человеческую фигуру.

– Ох-хо-хо, – воительница утёрла слёзы и подошла поближе. – Доколдовался, болезный.

– А доспех его кто себе забрал? Леший? – неожиданным вопросом прервал её рассказ Дарен.

– Нет, конечно, – Сирина скривилась, словно съела что-то кислое и донельзя противное. – Эта дрянь, которую колдун на себя намазал, приросла прямо к коже. Не снимешь, даже если захочешь. В ней его и похоронили. А череп Ярха себе на частокол повесила. В общем, всё как обычно.

– И ты стала жить на Утёсе?

– Не сразу. Леший вначале кочевряжился. Но недолго. Меня ведь на Утёсе запирать не нужно, а значит силы волшебные на паутину охранную и кусты ядовитые, что круглый год растут и от холода не дохнут, тратить не придётся.

– Ух! – выдохнул Дарен. – Так вот как ты в Лес попала!

– Ладно, – Сирина решительно махнула рукой и встала. – Поздно уже, хватит байки травить. Спать пора.

Миновала середина лета. По берегам рек и озёр зацвела ежевика. В плавучих колючих зарослях телореза приподнялись над водой хрупкие фарфорово-белые с золотой сердцевиной чашечки цветков. Ближе к берегу зацвел стрелолист, а возле лесных ручьёв и по топким сырым местам выбросила розовые кисти плакун-трава.

Под густым пологом дубравы, в тени, забелели зонтики сныти. Кое-где начал зацветать иван-чай. Теперь кисти крупных цветков на высоких стеблях будут красоваться почти до самой осени. Лесные тропинки и дороги в березняках припорошили желтоватые семена. Толстые серёжки еще зеленые, почти неразличимые среди листьев, но если сдавишь пальцами, то рассыплются. Скоро начнут теребить их семьи щеглов, а с осени станут пировать стаи кочевых чижей и чечеток. Лишь немногим семенам из тысяч повезёт, большинство не даст всходов.

Редко середина лета обходится без гроз. Теплые ливни поят сухую, горячую землю. Ну а после вылезают дождевики, подберезовики, маслята, свинушки, сыроежки, да мухоморы. Опенки на лугу и в лесу вычерчивают на земле ровные круги - ведьмины кольца: с весны - маленькие, к осени - огромные. Коротка их жизнь: в один день высушивает их жаркое солнце прямо на корню.

В один из погожих летних дней, Сирина посмотрела на солнце, а потом на Дарена и коротко сказала: «Пора». Мальчишка, который давно ждал этого момента, кивнул и повесил на плечо суму с припасами.

Спустившись вместе с наставницей с Утёса и войдя в лес, Дарен обратил внимание на то, что уже появились первые ягоды. В дивьих пещерах ему доводилось есть их лишь несколько раз, но здесь на поверхности, всё было по-другому. Не удержавшись, он остановился и сорвал розовобокую ягоду лесной земляники.

Сирина тихонько улыбнулась, но ничего не сказала. Довольно долго они шли молча, до тех пор пока Дарен не отвлёкся снова. На этот раз его внимания удостоилась черёмуха. К дереву, совершенно не смущаясь того, что у него ещё совсем зелёные плоды, подлетело семейство дубоносов. Родители стали показывать головастым, толстоклювым птенцам, как расколоть в один прием твердую косточку. Чтобы было понятнее, дали попробовать еще совсем незрелое, водянистое ядрышко. Урок усвоился быстро, и, через несколько мгновений, из густой листвы стало слышно лишь щелканье да цыканье.

– Хватит по сторонам глазеть! – строго заметила Сирина.

Дарен покраснел и стал глядеть на дорогу. Чтобы занять себя, он мысленно начал вспоминать названия растений, цветущих вдоль неё. Вроде бы это желтый донник, синник, и живокость. А чуть дальше ветер раскачивает пушистые шары козлобородника, похожие на гигантские одуванчики.

Мальчишка улыбнулся. Всё-таки уроки Сирины не прошли даром. Скоро он станет настоящим следопытом, не хуже чем Молчан! Дарен вздохнул полной грудью аромат нагретых летним солнцем лесных трав и ягод. Удивительное ощущение…В пещерах он никогда не чувствовал ничего подобного.

По лицу Дарена пробежала тень. Как там Частава и Васса? Хоть бы весточку, какую передали! Но видно нельзя им…

Они всё шли и шли. Дарен почувствовал как по лбу начинают скатываться капельки пота. Поднявшееся высоко солнце припекало изрядно. А ведь они брели по Лесу, и частенько попадали в тень от деревьев! И всё равно было жарко.

Мальчишка покосился на небо. Он вспомнил, как привыкал к солнцу. Две седьмицы у него слезилось в глазах, а вокруг словно туман стоял! Хвала лесным богам и настойкам Ярхи, всё быстро прошло. Хорошо, что он на поверхность зимой выбрался, когда солнце не такое яркое!

Дарен облизал пересохшие губы. Когда же наконец привал?!

– Потерпи, – Сирина словно услышала его мысли. – Скоро отдохнём.

Наставница не соврала. Через пару сотен ударов сердца лесная тропинка вывела их на небольшую поляну. Здесь в тени деревьев тихо журчал ручей, а в воздухе изредка слышался хрустальный перезвон. Наверняка, то лешачихи резвились где-то в кустах.

Расположившись возле ручья путники утолили жажду и повели неспешный разговор.

– Люди, они плохие? – спросил Дарен.

– Я же говорила тебе уже. Разные, – Сирина тихонько вздохнула. – Они боятся обитателей Леса, так что лучше им лишний раз на глаза не попадаться.

– Пфф, – фыркнул Дарен. – Что среди них есть могучие воины?

Лесная воительница сорвала травинку и принялась жевать.

– Среди крестьян? Нет конечно. Там и колдуна хорошего днём с огнём не отыщешь.

– Тогда почему я должен их беречься? – удивился мальчишка.

– Потому, что ты дружен с огнём. И в свои двенадцать лет силён, словно взрослый мужчина. Ты не такой как они!

Дарен почесал в затылке. Сирина вела с ним подобные разговоры вот уже не в первый раз, но он пока так и не уразумел, к чему она клонит. Сбив щелчком пальцев забравшегося на плечо муравья, Сирина продолжила:

– Крестьян пугает всё новое и непонятное. А то, чего они боятся, люди обычно пытаются уничтожить.

– Но зачем?!

– Такова их природа, – Сирина развела руками. – Просто помни об этом. Нет ничего опаснее толпы, предводители которой охвачены жаждой крови.

Дарен поёжился. От этих слов на него вдруг повеяло смертным холодом.

– Сами по себе люди не опасны, – продолжала объяснять Сирина. – Но если соберутся в толпу, тут жди беды. Никогда не знаешь, что им взбредёт в голову в следующий момент! А ну как достанут вилы и косы, зажгут факела, да начнут бродить по округе и врага искать!

Над поляной повисло молчание. Сирина вспоминала о чём-то своём, Дарен же не решался её беспокоить. Мальчишка посмотрел в сторону шевельнувшихся кустов. Ему показалось, что меж ними мелькнуло некрасивое лицо лешачихи.

«– Тяжело наверно Лешему приходилось! – вдруг подумал Дарен. – Столько жён и одна другой страшнее! А детей так и не нажил...»

Его мысли потекли в совершенно неожиданном направлении. Говорит, что лешачихи любят, оборотившись в молодую женщину, соблазнять одиноких мужчин, да брать к себе в любовники путников, остановившихся в лесных избушках. А вот что если…

Дарен густо покраснел и мельком посмотрел на Сирину. Та сидела неподвижно и глядела на водную гладь ручья.

– Но ведь тебя они не трогают? – осмелился, наконец спросить он.

– Я Сирин-птица! – глаза воительницы грозно сверкнули. – Лучше прийти ко мне с дарами щедрыми, чем услышать мою песнь печали! Но речь сейчас не обо мне. Запомни раз и навсегда Дарен, мы не люди, а люди не мы!

– Я запомню это Сирина, – тихо произнёс мальчишка.

– Да будет так, – хмуро сказала наставница и покосилась на кусты. – Хватит подслушивать, а то сейчас встану!

В кустах кто-то испуганно охнул. Ветки сильно затряслись и зашуршали, но затем всё стихло. Кто бы там не сидел, сейчас он спешил убраться от поляны подальше. Ухмыльнувшись, Сирина сказала:

– До деревни нам идти ещё три дня. И никаких поблажек тебе давать я не буду. Ты должен поспевать за мной, не зря ж я тебя столько учила?! Так что сейчас ляг и поспи чуток. Надо восстановить силы. А я покараулю.

Сирина своё слово сдержала. Целыми днями они пробирались тайными лесными тропами, переправлялись через ручьи и продирались сквозь бурелом. Иногда Дарену казалось, что наставница нарочно выбрала самую тяжёлую дорогу, но он держал эти мысли при себе. Ни одного слова жалобы Сирина от него так и не услышала.

Лесная воительница украдкой наблюдала за мальчишкой. Как он двигается, как упрямо сжимает губы и хмурится, но продолжает идти дальше.

«Неплохо, – думала она. – Очень даже неплохо. Через годик – другой станет настоящим следопытом.»

К вечеру третьего дня они вышли на окраину Леса.

– Смотри, – прошептала Сирина.

Впереди, в двух полетах стрелы лежала деревня. Полторы дюжины убогих домишек с крышами из камыша и соломы, три сарая и кузница. Ну ещё колодцев парочка. Вот собственно говоря и всё.

– Тю-ю, – разочарованно протянул Дарен, – у них даже частокола нет!

– А ты что думал увидеть? – зло ответила воительница. – Это ведь простые крестьяне. Так жили их предки, так живут они и так будут жить их потомки!

– Бр-р, – поёжился мальчишка. Ему не понравилась тоска, прозвучавшая в голосе наставницы.

– Видишь тот дом? – она указала на самое большое строение с относительно светлой, наверное недавно переложенной крышей.

– Угу.

– Это твоя цель.

– Понял.

Они медленно отошли вглубь Леса. Сирина вывела его на небольшую поляну, на которой, не разжигая огня, наставница решила сделать привал. Усевшись на пенёк, она достала из сумы лепёшку, разломила её пополам и протянула кусок Дарену.

Благодарно кивнув, мальчишка вгрызся в затвердевшую мякоть. Сирина же внимательно огляделась по сторонам и прислушалась. Не считая смачного хруста издаваемого расправляющегося с лепёшкой Дареном, ничего подозрительного слышно не было.

– Не чавкай, – строго предупредила она. – Тебя наверное уже в деревне услыхали!

Дарен поперхнулся и с трудом проглотил вставший комом кусок.

– Прости, – буркнул он.

Дальнейшая часть трапезы прошла в полном молчании. Покончив с едой, Дарен вытер губы тыльной стороной руки и вопросительно посмотрел на Сирину.

– Ещё рано, – она покачала головой. – Подожди.

Дарен хрустнул пальцами. Воительница неодобрительно на него покосилась, но на этот раз ничего не сказала.

– Люди…их много в Лесу? – неожиданно спросил он.

– Раньше было больше, – быстро ответила Сирина.

Воительница поглядела на вышедшую из-за туч луну. На мгновение, её лицо озарённое серебристым светом показалось Дарену абсолютно чужим. Но стоило ему моргнуть, как наваждение тут же исчезло. Сирина задумчиво посмотрела на него.

– Штук десять деревенек по окрестным лесам было разбросано. Ну и где-то на Болоте ещё парочка вроде.

По небосклону стремительным росчерком прокатилась падающая звезда. Сирина проводила её взглядом и слабо улыбнулась.

–За пару лет до моего прихода в Лес дурни одни раскопали древний курган. То ли сокровища искали, то ли оружие, теперь и не узнаешь. Только сами того не ведая выпустили они из тёмных глубин хворь великую.

– Какую?

– Случилось это аккурат перед весенней ярмаркой, – продолжила Сирина, будто не заметив вопроса. – Туда, на торжище съезжаются торговые люди почти из всех деревень.

Дарен почувствовал, что у него онемела нога. Он стиснул зубы. Лучше перетерпеть, чем шевельнуться и отвлечь Сирину!

– Не прошло и четырёх седьмиц, а хворь уже вовсю гуляла по окрёстным сёлам и весям. Вначале человек покрывался красными пятнами по всему телу, затем горел словно в огне, а на третий день помирал. Такие вот дела…

Сирина замолчала. В её глазах словно отблеск белого пламени отразился, но так быстро, что Дарен даже не понял, не померещилось ли ему?

– Но ведь не все…умерли? – неуверенно спросил он.

– Не все, – воительница усмехнулась. – Из десятка деревенек только три остались. Да и в тех народу стало вдвое меньше! Теперь то конечно бабы новых нарожали…

– Сами виноваты! Зачем было в курган лезть? – резонно заметил Дарен.

– Люди, – Сирина вздохнула. – Их жажда наживы способна победить даже страх перед богами…

– Ай! – внезапно вскрикнул Дарен.

– Что такое?!

– Нога…онемела, – мальчишка отвёл взгляд в сторону.

– Встань и разомнись, – сказала Сирина и снова посмотрела на луну. – Пора уже.

С трудом поднявшись, Дарен покачнулся. Он почувствовал как ногу от пятки и до колена словно тысячи иголок пронзили! Прошипев сквозь зубы проклятье, мальчишка проковылял несколько шагов. Стало вроде полегче. Утерев со лба пот, он оглянулся на Сирину.

– Иди, – велела она. – Ты знаешь, что делать.

Дарен молча кивнул и исчез меж стволов деревьев. Несколько мгновений Сирина смотрела ему вслед и внимательно прислушивалась. Мальчишка двигался практически бесшумно. Конечно, не настолько хорошо как она, но всё же весьма неплохо, для того, кто прожил в Лесу всего лишь полгода. Воительница зевнула и потянулась. Теперь оставалось лишь ждать.

Выйдя на окраину Леса, Дарен остановился и долго смотрел в сторону деревни. Там не было видно ни огонька. Лишь изредка доносился ленивый собачий лай.

«А в пещерах огонь день и ночь горит! – неожиданно подумал Дарен».

Дождавшись, когда луна скроется за тучами, он двинулся вперёд. Мальчишка специально подходил к деревне с наветренной стороны, на всякий случай, чтобы не учуяли собаки. Он миновал почти половину пути, когда впереди, в кустах раздался женский смешок.

Дарен замер, положив руку на нож. На лешачиху не похоже, но тогда кто это? Женскому вторил мужской голос, затем же раздались частые стоны, хруст веток и разгорячённое дыхание.

Мальчишка присел, спрятавшись за кустарником. В этот момент как раз выглянула луна, и он отчётливо разглядел переплетённые в любовной игре тела. Похоже далеко не все крестьяне мирно спали в своих домах!

Сплюнув, Дарен пошарил рукой по земле и нащупал мелкий камушек. Прицелившись, он кинул его в мужчину. Попал точно по матово блестевшей в лунном свете ягодице. Услышав сдавленное ругательство, Дарен ухмыльнулся и скрылся в кустах.

Обойдя любовников по широкой дуге, мальчишка вошёл в деревню. Там, перебегая от дома к дому, он начал продвигаться к своей цели. Учуявшие его собаки глухо ворчали, но лая пока не поднимали. Заклятие, которое наложила на него Сирина, не давало им распознать его запах. Вот только надолго ли?

Дарену дважды пришлось вжиматься в стены домов, пытаясь слиться с поверхностью. Первый раз, когда ему навстречу вышел шатающийся крестьянин. От него так разило сивушным духом, что Дарен едва утерпел чтобы нос не зажать! Выписывая замысловатые зигзаги, мужик что-то горланил и шёл вперёд, не разбирая дороги. Дарена он не заметил.

Второй раз ему повстречалась женщина. Согбенная старуха, несла в руках горшок с горящими углями. Дарен заранее успел юркнуть за угол и не высовывался пока она не прошла мимо. Что-то ему в ней не понравилось. Хоть Сирина и говорила, что среди крестьян нет сильных колдунов, но бабка была явно не простая. Может целительница местная? Кажется у людей их ещё травницами называют.

Дождавшись когда дорога освободится, Дарен за считанные мгновения добежал до нужного ему дома. Остановился и перевёл дух. Он не боялся, но сердце почему-то стучало быстрее обычного. Дабы успокоиться Дарен принялся читать тропарь умиротворения.

Произнеся нужные слова, он глубоко вздохнул и прислушался к своим внутренним ощущениям. Теперь сердце билось в своём обычном ритме. Он успокоился.

Мягким, стелющимся шагом Дарен поднялся на крыльцо и положил ладонь на дверь. Несколько мгновений он молча стоял и ждал, не донесётся ли из-за неё какого-нибудь звука? Не учуял ли его кто-то из обитателей? Но всё было тихо.

Дарен посмотрел на луну. Судя по её положению, было уже далеко за полночь. Наверняка все обитатели избы глубоко спят. Вздохнув, он надавил ладонью на дверь. С еле слышным скрипом, она медленно отворилась.

«– Не заперто, – с удовлетворением подумал он. – Это хорошо. Не придётся через окно лезть.»

Осторожно переступив через порог, Дарен огляделся по сторонам. Печь, стол, две лавки, да полати на которых храпели разными голосами – больше смотреть здесь было не на что. Мальчишка поморщился. В избе витал тяжёлый дух прогоревшего дерева и потных тел.

Стараясь двигаться так, чтобы под ногой не скрипнула ни одна половица, он подошёл к столу. На нём лежало несколько инструментов неведомого предназначения и с десяток вырезанных из дерева фигурок. И кого здесь только не было! Кони, коровы, олени, волки, собаки, утки, лебеди!

– Потешки, – прошептал Дарен и взял одну из фигурок.

Так люди называли эти игрушки. Их вырезал деревенский староста. Сейчас в своих руках Дарен держал собаку, размерами чуть больше его указательного пальца. Мастер настолько искусно изготовил фигурку, что можно было без труда разглядеть умильное выражение собачьей морды и загнутый кольцом хвостик.

Мальчишка непроизвольно вздохнул. В дивьих пещерах дети обычно игрались со светящимися камушками. Таких фигурок родители им не вырезали.

Засунув собаку себе за пазуху, Дарен напоследок ещё раз обвёл взглядом комнату, затем, ступая всё также бесшумно, направился к двери. Выйдя на крыльцо он с большим облегчением вздохнул.

« – Вонь-то какая! – раздражённо подумал он. – И как только они спать там могут?»

До Леса он добрался без приключений. На этот раз по пути ему никто из крестьян не встретился, лишь однажды зарычала хоронящаяся в темноте собака. Услышав её, Дарен ощерился и зарычал в ответ. Собака жалобно заскулили и замолчала, после чего раздался хруст веток под её лапами. Она ушла.

Добравшись до поляны, Дарен увидел, что Сирина сидит на том же самом пне. Наверное, даже с места не сходила!

– Принёс? – спросила она.

Дарен кивнул.

– Покажи, – воительница протянула руку.

Он молча передал ей собаку.

– Искусники… – с непонятной интонацией, пробормотала Сирина, осматривая фигурку. То ли с иронией, то ли с восхищением. Дарен так и не понял.

– Тебя никто не видел? – она перевела взгляд на воспитанника.

– Нет.

– Расскажи, как всё прошло.

Дарен начал рассказывать. Поведал всё без утайки. И о любовниках в кустах, и о старухе с горшком углей. Да ему бы и в голову не пришло, скрывать что-либо от Сирины!

– Ты всё сделал правильно. Хвалю, – дослушав его рассказ до конца, сказала воительница. – А о старухе не беспокойся, знаю я её. Целительница она местная, не особо сильная.

– Значит, я прошёл твоё испытание?

– Почти, – Сирина усмехнулась. – Завтра примем дары и посмотрим крепка ли твоя воля. А пока отдохни. Сегодня ты славно потрудился.

Этой ночью Ярха спала плохо. Вначале упорно не шёл сон, она долго ворочалась с боку на бок и мысленно перебирала сделанные за день дела. Затем вспомнила отчего-то битву между лесами и то, как летала на ступе, удирая от аспида. Потом в голову полезла какая-та совершенная чушь о грибах мухоморах, пиве и черепах висящих на частоколе.

Сплюнув с досады, лесная хозяйка открыла глаза и поднялась с ложа. Сделав пару шагов по скрипучему полу, она нашарила рукой пучок сушёной травы. Сорвав с неё серый кругляшек, старуха растёрла его меж пальцев, затем поднесла ладонь к лицу и тщательно вдохнула. По избе разнёсся острый запах, чем-то напоминающий смесь ромашки и валерианы.

Вытерев пятерню о свою одежду, старуха невнятно что-то пробурчала и улеглась снова. Спустя несколько мгновений с ложа донеслось ровное дыхание. Она заснула. Кот, дремавший в углу избы, поднял голову и громко чихнул. Запах ему категорически не понравился. Возмущенно мяукнув, он потёр нос лапой, затем опустил голову и свернулся в клубочек.

Ярхе снился весьма странный сон. Она стояла в каком-то незнакомом месте, со всех сторон окружённая белыми облаками тумана. В нём беззвучно скользили чьи-то тени, они то приближались к ней почти вплотную, то отскакивали полностью растворялись в молочной мгле. Старуха не могла разглядеть, что это были за существа, но почему-то знала, что они очень и очень опасны. Внезапно откуда-то издалека раздался протяжный свист и…

Она проснулась в холодном поту. Что-то было не так.

« – Заклятье! – догадка поразила её словно гром среди ясного неба.»

Десять лет назад она наложила на круг пяти камней простенькое заклинание. Оно никак не реагировало на тварей из обоих Лесов, но подавало тревожный сигнал, лишь стоило чужаку появиться на перекрёстке. И вот это случилось! Кто-то или что-то вышло за границу круга.

Утерев пот со лба, Ярха подошла к столу. Там она налила воды в блюдце и бросила в неё щепотку травы. Жидкость вскипела и потемнела, впрочем, достаточно скоро успокоилась. То тут, то там на поверхности начали появляться жёлтые огоньки, их становилось всё больше и больше и вскоре перед глазами Ярхи раскинулось отражённое в воде звёздное небо.

Старуха прошептала пару слов на древнем наречии и повела над блюдцем рукой. Теперь угол обзора изменился и в воде отразился ряд высоких деревьев.

– Лети и ищи, – велела лесная хозяйка.

Тяжёло взмахивая крыльями, с ветки поднялся филин. Недовольно угукнув он, подгоняемый волей Ярхи, направился к Перекрёстку. На мгновение в глазах лесной хозяйки помутилось. Тряхнув головой она пробормотала сквозь зубы проклятье и снова вперилась в воду. Теперь она видела всё с высоты птичьего полёта, как если бы смотрела глазами филина. Впрочем, так оно и было.

Птица дважды пыталась изменить выбранное лесной хозяйкой направление. Один раз почуяла спящего в траве зайца, другой – спикировала на гнездо мышей полёвок. Оба раза Ярха, жестко пресекала эти попытки, мысленно встряхивая филина словно нашкодившего кота. Эффект получался такой как если бы птице дали хорошего пинка.

Филин подлетел совсем близко к Перекрёстку и с натугой забил крыльями. Что-то ему мешало, впереди словно упругая стена выросла! Ярха нахмурилась. Разумеется никакой стены там не было, а это значит, что ей противостоит чужая воля.

Она велела филину подняться выше, здесь стало чуть полегче, но всё равно лететь приходилось словно при сильном ветре! Ярха нахмурилась ещё больше. Кем бы ни был её противник, сил у него оказалось достаточно.

И вот, наконец, филин подлетел к Перекрёстку и она их увидела! Невысокий, одетый во всё чёрное, седовласый человек шёл через поле. Рядом с ним, иногда забегая вперёд, двигались три мерцающих фигуры. Четырёхногие, похожие на крупных волков звери, слабо светились в темноте.

В исходящем от них призрачно-белом свете, Ярха разглядела необычную суму, перекинутую через плечо незнакомца - с множеством карманов и пряжек. Словно почувствовав её взгляд, незваный гость поднял голову вверх.

Последнее что успела рассмотреть Ярха, это тьма плескавшаяся в его узких как щелочка глазах. Затем в блюдце мелькнула оранжевая вспышка, отдавшаяся в затылке тупой болью.

Ярха пошатнулась и чтобы не упасть, схватилась за край стола.

– Убил моего филина… – медленно, словно не веря увиденному, произнесла она. – Гад!

Старуха закрыла глаза и забарабанила пальцами по крышке стола. Уж очень ей не понравилось увиденное! Тяжело вздохнув, она сняла с полки клубочек, который стоял там в особой коробочке уже больше года, и тягуче запела, иногда касаясь нити пальцами. Глаз она по-прежнему не открывала.

Гость пришёл под утро. Старая колдунья почуяла его издали, ещё до того как защёлкали оскаленными пастями висящие на частоколе черепа. Ярха вышла из избы и подошла к ограде. В руках она держала сыпавший рубиновыми искрами клубок, рядом в ней, распушив хвост важно шагал кот. Его глаза, словно угли остывающего костра, светились мрачным багровым светом.

Пришелец остановился шагах в пяти по другую сторону ограды. Сопровождающих его зверей слышно не было. Затаились наверное, а может по Лесу рыскают. Незваный гость стоял молча, лесная хозяйка также не спешила начинать разговор. Внутренним зрением она пыталась разглядеть незнакомца и понять, что же это за колдун в Лес пожаловал? Какова его сила?

Получалось не очень. Картинка возникшая в её голове дрожала, словно воздух над землёй в жаркий полдень. Тем не менее, хозяйка Леса ощутила скрытую мощь дремавшую в незнакомце. Стоит ему сказать нужное слово и она вырвется на свободу, заливая всесокрушающим потоком всё на своём пути!

Ярха потрясла головой и выругалась. Наваждение отступило.

« – А не пугай! – с неожиданной злобой подумала она. – Пуганные мы! Колдун может ты и сильномогучий, только вот чужой здесь! За мною сила двух Лесов, ещё посмотрим чья возьмёт!»

– Здравствуй, хозяйка, – неожиданно из-за частокола раздался голос.

– Ну, здравствуй, коли не шутишь, – ответила она. – Откуда идёшь? Зачем ко мне в Лес пожаловал?

– Из мест дальних возвращаюсь я. Ищу тут кое-кого.

– Ишь ты! – проговорила Ярха. Ей сильно не понравился голос незнакомца. Шипящий и одновременно какой-то безжизненный, словно камень вдруг заговорил.

– Лет десять назад сюда пришли чужаки. Женщина – воительница, а с ней ребёнок маленький. Годиков трёх. Слыхала о них?

Только сейчас до Ярхи дошло, что незнакомец говорит с ней не на лесном наречии. И не на языке людей. Да и вообще эти звуки не на одно из известных наречий не похожи! Однако же они каким-то хитрым образом складывались в её голове во вполне понятные слова. Вот ведь чудеса какие!

– Нет, что ты! – не дрогнув лицом ответила она. – Я тут в избушке на курьих ножках знать ничего не знаю, ведать ничего не ведаю.

На солнце словно облачко набежало. Ярха всем нутром ощутила, как напрягся незнакомец. В воздухе что-то затрещало и запахло словно перед грозой. Осторожно отступив на пару шагов назад, лесная хозяйка подняла повыше клубок.

Колдун же стоящий по другую сторону частокола решал в уме непростую задачу. Амулеты, развешанные по всему его телу, уже давно предупредили его, что где-то там, за частоколом лежит что-то из вещей ребёнка. Может рубашечка или штанишки. Не суть важно. Наверняка десять лет назад глупая старуха решила их припрятать. Просто так, на всякий случай. Вот теперь и накликала на свою голову незваного гостя.

Пришелец усмехнулся одной половиной рта, продолжая цепко оглядывать частокол. Висевшие на нём черепа, недобро скалились в ответ.

« – Напустит на меня старуха костей. Вон как трясётся! – подумал он»

В отличие от Ярхи, незваный гость хорошо видел сквозь дерево и успел разглядеть многое. И искрящийся клубок в её руках, и кота, и многочисленные жёлто-зелёные нити, уходящие от старухи куда-то под землю.

«Прежде чем она ответит на мой удар, успею отсечь от Источника одну нить силы. Может быть две, – продолжал размышлять колдун. – Маловато».

В голове вдруг возникла картинка. Неведомо откуда взявшийся клубок ударяется об его грудь и выбрасывает в разные стороны с десяток кроваво-красных нитей. Миг и они оплетают тело, точно паук свою жертву. Ещё миг и во все стороны, словно разрезанные тысячью стальных лезвий, летят кровавые ошмётки.

«Понял, – мысленно сказал он. – Нет значит нет. Я ухожу»

Не сводя глаз с частокола, колдун начал медленно отходить к Лесу. Он решил не вступать в открытый бой. В конце концов, он ищёт мальчишку уже больше восьми лет. Плюс минус несколько дней ничего не изменят.

Ярха следила за незваным гостем внутренним взором до тех пор, пока от напряжения не зашумело в висках. Она почувствовала, как по спине потекли струйки пота. Кот, угадав настроение хозяйки, потёрся об ногу. Не боись мол, и не таких бивали!

– Таких, да не таких…– тихо прошептала Ярха.

Хозяйка Леса оглянулась по сторонам. Только сейчас она заметила, какая вокруг тишина стоит! Лес даже ветвями не шелестел, почувствовав недобрую силу, что проникла в самую его сердцевину.

Тяжело вздохнув, Ярха посмотрела на клубок, который уже начал гаснуть. Если бы не он кто знает, чем бы закончился этот разговор! Жаль, что второго такого у неё нет. На изготовление нового уйдёт года полтора не меньше. Да и неудачей очень часто дело может обернуться. Делаешь, его мучаешься и тут на тебе! Вместо грозного оружия получается путеводная нить. Вон люди уже сказания складывают о клубочке, который баба-яга дарит доброму молодцу, дабы тот в дороге не заплутал!

– Э-эх! – махнув рукой, Ярха побрела обратно к избушке.

На закате к одинокому расщеплённому молнией дубу, начал подходить народ. Первым добрался кузнец, затем староста с женой и детьми, ну а после и остальные пожаловали. Пришли почти все, в деревне остались две совсем уж древние старухи и ведунья – целительница.

Как только солнце окончательно село, селяне начали подносить дары. Внутрь заботливо огороженного камнями круга, находящегося аккурат напротив дуба положили три ножа, топор, пять слитков металла, несколько отрезов ткани, связку высушенной рыбы, узелок с солью, мешок муки, костяные иголки, да нитки. Поверх всей этой кучи добра староста положил ещё пару котелков.

Переведя дух, он оглядел собравшихся. На всех лицах замерло одно и тоже выражение. Предвкушение.

– О, Сирин-птица! – прокричал староста, обращаясь к тёмной громаде дуба. – То не туча Солнце закрывает, то не дождь врагам глаза застилает, то не ветер хмарь разгоняет! Это ты летишь высоко и видишь далеко! Разгоняешь врагов неба, земли и Леса! Заступница ты наша отрада и услада! Прими скромные дары, не побрезгуй!

Все эти слова староста, немолодой уже мужик, сумел выпалить на одном дыхании, после чего рухнул на колени. Спустя один удар сердца его примеру последовали все. В повисшей тишине отчётливо было слышно как где-то в деревне забрехала собака.

– Летит, летит! – раздался вдруг звонкий детский голос. Девочка лет восьми указывала пальцем в вечернее небо.

– Вижу! – заорал староста. – Сирин-птица ответила на наши мольбы! Слава ей!

– Слава! – нестройно вторили остальные крестьяне.

По небу летела здоровенная птица. Снежно-белая, раза в три крупнее горного орла, она выглядела величественно и грозно. Её когти, которые были никак не меньше тигриных, светились в полумраке бледно-зелёным светом. Но не это привлекало к себе внимание.

У птицы были голова и грудь молодой девушки. В полёте золотистые волосы развивались на ветру, а рубиновые губы изгибались в обольстительной улыбке.

Сирин-птица уселась на ветви дуба и посмотрела на собравшихся. Она ощутила восторженный вздох. Мужики все как один начали пялиться на её полную, идеальной формы грудь с нежно-розовыми сосками.

Давая им в полной мере насладиться небывалым зрелищем, Сирина повела плечом и чуть наклонила голову.

– Богиня! – простонал староста. – Я…

– Довольно слов! – она решительно прервала его. – Я вижу ваши дары и они мне по нраву.

– Слава! – вновь закричали крестьяне.

Сирина едва заметно поморщилось. На протяжении двадцати лет, каждый год это действие шло одним и тем же чередом, словно телега, попавшая в старую колею. Может стоит уже чего – нибудь поменять? Например свой выход обставить более торжественно и появиться в сверкании молний? Так эти дураки ещё возьмут и разбегутся с перепугу!

А как там Дарен? Сирина покосилась в сторону. Не знай она точно, что там обхватив ствол сидит мальчишка, то никогда его не заметила. Дивьи хорошо обучили его. Покачав головой, она обратилась к старосте.

– Не цепляется ли к вам хворь злая? Тучны ли стада ваши? Не бродят ли под окнами звери лютые?

– Хвала тебе, беды обходят нас стороной! – полным обожания голосом произнёс староста. – Мы…

– Не только мне, – оборвала его Сирина. – Не забывай лесных богов благодарить.

« – А хорошо что Лешему уже разговор этот никто не передаст, – подумала она. – Итак, на меня из-за этих даров волком смотрел»

– Прости меня, Сирин-птица, – староста понурил голову. – Сказал не подумавши.

– Прощаю, – милостиво сказала она. – Посмотрите на меня!

Её крик, словно бичом подстегнул собравшихся крестьян. Они разом вздрогнули и принялись пялиться на неё с удвоенной силой.

– Готовы ли вы услышать мою песнь? – еле слышно прошептала она

– Да, Сирина, – разом ответили все.

– Вы принесёте дары через год, сюда, под этот дуб? – уже громче спросила воительница. – Клянётесь?

– Да, Сирина.

– Так слушайте же! Увидьте это! Ощутите это!

Она мощно оттолкнулась лапами от ветки и взлетела над дубом. Сделав над ним пару кругов, Сирина снизилась так, что её крылья едва не задели головы крестьян и запела. И что это была за песнь!

В ней одновременно слышался плеск морских волн, хруст свежевыпавшего снега, хрустальный перезвон колоколов и шлепанье босых ног по камню. Затем, привлечённый колдовской мелодией ветер, донёс откуда-то небывалую смесь запахов. Тут и аромат свежих яблок, и душистый мёд, и земляника – всё смешалось в одно!

Зрачки у людей расширились. Они тяжело дышали и медленно покачивались из стороны в сторону, а Сирина всё продолжала петь. Никто потом так и не смог вспомнить, что именно он слышал, но видения навеваемые песнью надолго остались в памяти.

Каждый видел своё. Самое желанноеи сокровенное. То в чём может быть стыдно признаться, но отчего порой так сладко замирает сердце! Многие в толпе плакали, даже у сурового кузнеца по щетинистой щеке прокатилась слезинка.

Мелодия поменялась. Теперь в ней слышался мерная поступь легионов марширующих на свою последнюю битву. Они сражались за правое дело и верили в свою победу. А коли повстречаются со смертью, то стопчут и не заметят!

Толпа пришла в неистовство.

– Веди нас! – заорал кто-то.

– За тобой хоть в Болото! – прокричал староста.

– Повелевай! – прорыдала кто-то из женщин.

Сирина сделала ещё один круг над ними и поднялась повыше. Дело близилось к финалу. Сейчас самое главное не сфальшивить.

Перья на её теле полыхнули ослепительно белым пламенем, а песнь зазвучала так громко, что в деревне взвыли и залились бешеным лаем собаки. В толпе крестьян начало твориться что – то вовсе невообразимое. Одни срывали с себя одежду, другие истерически смеялись, третьи творили совсем уж непотребные вещи с жёнами, причём особо не разбирая с чьими.

Однако это длилось недолго. Вначале на землю повалился староста, вслед за ним кузнец, потом кто-то из женщин. Все они, с выражением небывалого счастья на лице, теперь лежали, забывшись крепким сном. Спустя несколько мгновений всё закончилось. Перед дубом не осталось ни одного бодрствующего человека. Все погрузились в колдовской сон.

Взмахнув крыльями, Сирина подлетела к верхушке вплотную дуба.

– Молодец! – прокричала она. – Можешь вытащить воск!

Дарен послушался и выколупнул самодельные затычки из ушей.

– Сирина, – хрипло сказал он. – Я…

– Не сейчас! – перебила его воительница. – Тащи все дары в Лес, на поляну. Там встретимся!

– А…

– О них, – она кивнула головой указывая на крестьян, – не беспокойся. Проспят до самого утра.

Сказав это, Сирин-птица качнула крыльями и исчезла во мраке. Тяжело вздохнув, Дарен принялся спускаться с дуба. От долгого сидения на дереве у него затекли руки и, уже у самой земли, он сорвался.

Хвала лесным богам почти не ушибся! Успел сгруппироваться в воздухе, как учил когда – то Молчан и приземлился на ноги, но всё равно было стыдно. В двенадцать лет уже пора научиться хорошо лазать по деревьям! А если бы его в этот момент Сирина увидела?

«Две ходки придётся сделать, – с тоской подумал он, глядя на кучу даров. – За раз всё не унесу!»

Дарен не ошибся. Когда он наконец перенёс всё добро на поляну, то судя по положению луны было уже далеко за полночь. Сирина ещё не пришла и он сел передохнуть на пенёк. В голову тут же полезли воспоминания. Вот Сирина летит по небу и ветер треплет её роскошные волосы, а вот её грудь совсем близко к нему и…

– О чем задумался? – раздалось у него прямо над ухом.

Дарен вздрогнул от неожиданности и поднял голову. Перед ним стояла Сирина.

– Не гоже так сидеть посреди Леса, – строго сказала она. – А если бы вместо меня подкрался враг?

– Прости, – тихо сказал он.

– Больше так не делай, – воительница улыбнулась. – Ну как тебе вручение даров?

– Красиво…А почему ты по Лесу белой птицей не летаешь?

Сирина нахмурилась.

– Тяжело мне в глубине Леса истинный облик принимать. Не любит он такую волшбу. Мешает. Так что там летаю редко, да и то совой оборачиваюсь.

– А меня научишь? – с придыханием спросил Дарен.

Воительница покачала головой.

– Не могу. С этим надо родиться. Не расстраивайся, зато ты сможешь стать сильным воином и знатным следопытом.

Дарен прикусил губу.

– А как же у тебя получилось возле дуба оборотиться?

Сирина вздохнула.

– Здесь окраина. Люди выжигают Лес и оттого уменьшают его силу. Тут я могу превозмочь её.

Мальчишка открыл было рот собираясь задать следующий вопрос, но не успел. Тишину ночи прорезал мощный волчий вой.

– Серый, – улыбнулась Сирина и коснулась рукой плеча Дарена. – Вставай, надо его угостить.

– Ты его позвала? – шёпотом спросил Дарен, словно боясь, что волк его услышит.

– Конечно, – Сирина хмыкнула. – Или ты хочешь всё добро на своём горбу тащить?

Обнажённый до пояса, Ловец сидел в пещере и ждал. Опустив жилистые руки на холодный пол он, мысленно пребывая в иных мирах, не чувствовал жёсткости камня. В двух шагах от него леги, рвали зубами останки медведя – бывшего хозяина этой пещеры.

Закрыв глаза, Ловец с высоты птичьего полёта обозревал изрядный кусок территории Леса. Не зря он весь вчерашний день бродил неподалёку от жилища лесной колдуньи и разбрасывал следаки! Достаточно было всего пяти этих мелких, не больше ногтя мизинца, фиолетовых камушков, чтобы образовать полноценный Круг Слежения. И теперь он мог видеть и слышать всё, что творится внутри него.

По голой, покрытой шрамами груди Ловца потекла струйка пота. Несмотря на царившую в пещере сырую прохладу, ему было жарко. Сейчас он пребывал в особом состоянии сознания, когда не хочется ни есть, ни пить, ни спать, а все чувства обострены до предела. Под охраной верных легов, опытные Ловцы, подкарауливая добычу, могли так сидеть целыми седьмицами.

Где-то на краю сознания прозвенел тревожный звонок. В круг вступила девушка вооружённая двумя саблями. Не человек, сразу понял Ловец, внимательно взглянув в отблески её ауры. Цвета были довольно необычными, некоторые из них он видел впервые. Вот например золотисто-зелёный, что значит это смешение? Непонятно.

Словно почуяв его внимание, воительница закрутила головой. На всякий случай, Ловец отвёл глаза. Всё равно он прекрасно слышал её шаги, так что видеть было не обязательно.

– Открывай, Ярха! – спустя несколько мгновений донёсся до него мелодичный голос.

Ловец машинально потрогал вживлённый в грудь амулет-переводчик. Хорошая всё-таки штука!

Несколько ударов сердца было тихо, затем гостье ответили:

– Проходи, Сирина. Давно жду тебя.

Ловец тихо выдохнул, словно боясь спугнуть тех двоих. Отчего-то ему показалось, что разговор, который сейчас состоится, будет очень важным. И словно сглазил кто-то! Внезапно раздалось какое-то шипение пополам со свистом и треском из-за чего подслушивать стало невообразимо сложно.

–...Я…..шипение….приходил тут один….треск….Дарена искал…треск.

– Кто….свист….

–…колдун сильный…шипение и свист…

–…Дарена не отдам никому…треск…со мной.

Ловец принялся делать руками колдовские пассы и складывать пальцы в различные знаки. Ничего не помогало! Наплевав на осторожность, он посмотрел на беседующих. Старуха и девушка сидели друг напротив друга. Лесная колдунья машинально из руки в руку перебрасывала клубок, который уже не светился, а её собеседница жадно шарила глазами по стенам избы, словно искала что – то.

– Не одолеть…шипение и треск…, – сказала лесная колдунья. – Поможешь?

– Да, – коротко ответила девушка. – Что-то тягостно мне…свист .

Они говорили ещё долго, но из-за помех больше услышать ничего не удалось. Будь на месте Ловца обычный человек, даже колдун, то наверное бы все губы искусал от злости! Но хозяин легов, лишь едва заметно поморщился. Непохоже, что девка специально сопротивляется магии камней – следаков. По-видимому это выходит у неё бессознательно, а раз так, то она гораздо опаснее своей товарки колдуньи!

–…нужно три дня на ворожбу, – донеслись до Ловца последние слова хозяйки избы.

Затем шум стал уже совсем непереносимым и обитатель пещеры открыл глаза. Он негромко свистнул и леги, обглодавшие тушу медведя до костей, подняли удлинённые морды. Ловец почувствовал как где-то в глубине него поднимается тёплая волна. Он по-своему любил эти создания, представляющие из себя жуткую помесь чёрных волков и болотных гончих.

– Ио, – тихо прошептал он.

Сука поднялась на ноги и подошла ближе, преданно глядя на своего хозяина. В отличие от кобелей, острые как игла зубы у неё росли только в два ряда, да и весила она поменьше, но затобыла непревзойдённой загонщицей.

Обхватив морду руками и пристально глядя в жёлтые глаза Ловец отдал приказ. Тихонько взвыв, сука вильнула острым хвостом и метнулась ко входу. Теперь она будет идти по следу той девушки до тех пор пока не выйдет к её жилищу.

Ловец довольно зажмурился. Похоже его многолетнее путешествие по мирам подходит к концу. Жаль конечно, что лорда и его жену не удалось взять живыми. Тогда бы с поисками мальчишки проблем не было! Хотя с другой стороны, за работу ему хорошо заплатят, так что грех жаловаться.

Сирина уходила от Ярхи с тяжёлым сердцем. В глазах своей подруги, она впервые увидела неуверенность. Неужели пришлый колдун действительно так силён? Да быть того не может! Просто устала лесная хозяйка, тяжело ей весь Лес на себе тянуть. Ничего, за эти три дня отмочит плеть семихвостую в настойке одолень травы, а с таким оружием против любого колдуна будет выйти не боязно.

Успокаивая себя подобными мыслями, воительница шла по лесной тропинке, засыпанной опавшей хвоей. До Утёса путь был неблизкий, хорошо если к вечеру доберётся! Пытаясь отвлечься, воительница принялась думать о Дарене.

«– Со всеми моими испытаниями справился! Похоже из мальчишки выйдет толк. Пора уже его поучить с боевым мечом обращаться, да к Ярхе поводить хотя бы раз в седьмицу полезно. Пусть расскажет ему о колдовской премудрости, да о травах всяких! Если согласится конечно…»

Тропа закончилась, но Сирина продолжала двигаться легко и бесшумно. Она скользила между стволами, словно бестелесный призрак и уклонялась от тяжёлых разлапистых веток, которые будто нарочно пытались оцарапать её острыми как кинжал сучками. Воительница редко бывала в этой части Леса, но сейчас она очень спешила и поэтому решила срезать путь.

Внезапно Сирина остановилась и медленно оглянулась. Отчего-то показалось, что её спины коснулся чей-то взгляд, внимательный и недобрый. Воительница прищурилась, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь подозрительное. Ничего, кроме тёмных уходящих в небо стволов деревьев, да зарослей валежника.

Переступив с ноги на ногу, занимая более удобную позицию, она извлекла из ножен клинки. Те осветились слабым голубым светом, что свидетельствовало о неясной угрозе.

– Кто ты? Стань передо мною, как лист перед травою! – произнесла она древний наговор. А вдруг сработает?

Не сработало. В кустах никто не зашевелился, не зажглись ничьи глаза и не раздалось грозного рычания. Выждав пару ударов сердца, Сирина, в любой миг готовая отскочить в сторону, сделала два осторожных шага вперёд.

– Зачем ты идёшь за мной? – тихо прошептала она.

Нет ответа. Кто бы это ни был, он умел хорошо маскироваться. Сирина не слышала и не чуяла абсолютно ничего подозрительного!

– Будешь следить за мной, зарублю! – неведомо кому погрузила она и наобум несколько раз ткнула в кустарник. Оттуда россыпью хлынул выводок лесных мышей, но и только. Сплюнув с досады, Сирина медленно отступила на несколько шагов назад.

Она обвела взглядом деревья и вложила клинки в ножны. Несколько ударов сердца простояла, сложив руки на груди, затем развернулась и скрылась в чаще.

Довольно долго на поляне ничего не происходило, но затем от ствола одного из деревьев отделился сгусток мрака. Он быстро менял свой цвет и через несколько мгновений, на его месте уже стояла серая сука. Ио щёлкнула страшенной пастью и опустила нос к земле, беря след. По её короткой, словно у боевого мастиффа шерсти, пробежала рябь. Теперь, стоило ей улечься на землю или прислониться к дереву, то даже следопыт Молчан, пройдя мимо неё в двух шагах не заметил бы легу. Коротко тявкнув, сука пошла по следу.

Поняв, что воительница начала что-то подозревать, она старалась бежать довольно далеко от Сирины. Дважды Ио пытались остановить. Первый раз это были три крупных волка, с которыми она играючи справилась. Одному разорвала горло, а второму ударом когтистой лапы выпустила кишки. Третий, самый молодой и неопытный, в пылу схватки по глупости подставил бок под её зубы и лишился изрядного куска мяса вместе рёбрами.

Наскоро перекусив, лега продолжила охоту. Во второй раз ей пытался помешать невесть откуда выскочивший низкорослый старичок с коричневым лицом. В руках он держал суковатую палку с которой сыпались белые искры.

Старичок двигался быстрее чем волки, даже успел разок огреть легу по хребту. Тут же запахло палёной шерстью, а палка треснула на несколько частей и развалилась. На лице лесного жителя появилось выражение тупого удивления. Похоже такого эффекта он совсем не ожидал. Окончательно рассвирепевшая от ожога лега разорвала его на мелкие кусочки.

К вечеру она выбежала на большую поляну в центре которой высился скалистый утёс. Здесь лес был вырублен, а трава и кустарники тщательно выполоты. Не подойдёшь незамеченным! Впрочем, это пока было не нужно. Лега учуяла смешанный аромат дыма, жаренного мяса, пота и хлеба. Коротко взвыв, она скрылась в чаще. Пора было возвращаться к хозяину.

К приходу Сирины Дарен уже отдыхал на своём ложе под навесом рядом с пещерой. За те дни что они отсутствовали, трава вокруг Утёса вымахала изрядно и сегодня по заданию воительницы, с раннего утра и до самого захода солнца он занимался прополкой. Сейчас, чувствуя как ноют спина и руки, Дарен мечтал о том, что хорошо бы извести ненавистную траву огнём, раз и навсегда.

Поднявшаяся по тропе Сирина быстро ему кивнула и скрылась в пещере. Дарен не успел даже слова сказать! Его поразило выражение её побледневшего лица – сжатые губы и мрачный взгляд. Мальчишка было приподнялся, но тут же лег обратно.

« – Не тревожь её, – шепнул внутренний голос. – Не сейчас.»

Спустя несколько мгновений Сирина вышла из пещеры. Теперь она была одета в облегающий, чёрный дивий доспех. Последний раз Дарен видел его во время битвы Лесов, но тогда шла война, а что случилось теперь?! Неужели…

– В лесу появился сильный колдун, – прервала его мысли Сирина. – Он хочет извести Ярху и нас.

– Но… – опешил Дарен не зная что сказать.

– Все вопросы потом. Сегодня ты будешь спать в пещере, – не терпящим возражений тоном сказала воительница. – Ступай.

Дарен поднялся и она тут же уселась на его место. У самого входа в пещеру он обернулся. Положив рядом с собой клинки, воительница внимательно смотрела в сторону тропы. На Дарена она даже не взглянула.

Мальчишка обиженно засопел и шагнул внутрь.

«– И чего это она так всполошилась? – подумал он. – Подумаешь колдун, эка невидаль!»

Улёгшись на ложе, он довольно долго ёрзал, пытаясь заснуть. В голову лезли всякие мысли. Вначале он вспоминал Частаву, затем перед его глазами проплыла Сирин-птица, после чего обе картинки слились в одну невообразимо прекрасную. Наконец он заснул.

Дарен стоял на широкой поляне, которую со всех сторон окружали замшелые дубы. Трава здесь росла какая-то чахлая, словно что-то высасывало из неё все соки. Стояла полная тишина. Не было слышно ни птиц, ни жужжанья жуков. Дарен, подчиняясь неведомо откуда взявшемуся желанию, пошёл вперёд.

Чем дальше он шёл, тем меньше становилось травы под ногами. Очень скоро мальчишка стал шагать по чёрной, словно выжженной земле. Потеплел воздух и даже кажется стал немного суше. Дарен сделал ещё несколько шагов вперёд и остановился. Перед ним в земле находилась дыра с ровными словно у двери краями. Из неё било багровое пламя, но что самое удивительное, с одной стороны вниз вели ступеньки! Дарен поднял ногу, чтобы сделать следующий шаг и…проснулся.

Вскочив с ложа он зашептал тропарь успокоения пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Что значило это видение? Последний раз подобный сон ему снился перед побегом из дивьих пещер и битвой Лесов! А что случится теперь? Неужели что-то с Сириной?!

Забыв договорить тропарь он бросился вон из пещеры. Выскочив прямо в предрассветную мглу, Дарен увидел воительницу. Она стояла на самом краю площадки внимательно вглядываясь вдаль.

– Сирина! – крикнул он.

Сбоку что-то щелкнуло и лесная воительница нелепо взмахнув руками, молча рухнула со страшенной высоты. Дарен дико закричал и в два прыжка добежал до края. Далеко внизу он увидел чёрную точку-то было её тело.

– Не-ет! – заорал мальчишка и обернулся.

По тропе поднимался седовласый человек. Невысокий, одетый во всё чёрное, в руках он сжимал непонятное устройство чем-то похожее на маленький лук. Сейчас он накладывал на него новую стрелку.

Как полгода назад во время битвы, в глазах Дарена помутилось. Словно тёмная волна поднялась откуда-то с глубин его души и затопила собой всё вокруг. Внезапно он истерически захохотал и, сделав сальто назад, прыгнул. Прямо в пропасть.

Ловец, уже перезарядивший арбалет, вздрогнул. Признаться такого поступка от мальчишки он не ожидал! И что теперь? Поднявшиеся по тропе вместе с хозяином леги, почувствовав его настроение разочарованно взвыли.

Он подбежал к краю обрыва. И тут, струя зелёного пламени толщиной в руку ударила прямо в Ловца! Но, за полмгновения до столкновения, тот успел выхватить из-за пазухи амулет и крепко сжать его в кулаке. Пламя ударившее в полупрозрачную сферу окутавшую Ловца расплескалось во все стороны огненными брызгами. Двух легов накрыло зелёной волной.

«– Обернулся-таки! – мрачно подумал Ловец, наблюдая за кружившим над Утёсом молодым драконом.»

Тот раз за разом обрушивал вниз потоки зелёного пламени. Ловец почувствовал как начал нагреваться в руке амулет. Камень, защищая своего владельца, принимал на себя все удары, но и он был не вечен.

«– Давай, давай, – мысленно подбадривал Ловец дракона. – Трать силы. Посмотрим, надолго ли тебя хватит!»

Он бросил быстрый взгляд на легов. От двоих остались лишь небольшие кучки пепла. Ио которая находилось ближе всего к хозяину, попала под действие защитной сферы и теперь, напружинившись и присев на задние лапы, следила за драконом.

Тот, облетев Утёс сделал очередной заход. Из его раззявленной пасти раздался грозный рёв, однако вместо пламени, вырвалась едва заметная струйка голубоватого дымка.

«– Ну вот и всё, – злорадно подумал Ловец. – Некому было в этой глуши обучить тебя владеть своим новым телом!»

Продолжая сжимать в левой руке амулет, он прицелился и выстрелил из арбалета. Как назло в последний момент дракон дёрнулся и болт лишь оцарапал ему брюхо, пропахав в нём кровавую борозду. Зверь заревел так, что у Ловца на мгновение заложило уши. Пролетев над ним, дракон растаял в синеве неба.

Выдохнув, Ловец разжал пальцы и посмотрел на защитный амулет. Алый камень побелел и покрылся сетью мелких трещин. Ловец огорчённо покачал головой. Когда он только начинал хождение по мирам в поисках мальчишки, у него было таких с десяток. Теперь же остался один этот. Да и то его защиты хватит от силы на ещё две-три подобных атаки, а затем и он в прах рассыплется.

Ловец потрепал Ио по холке.

– Никуда теперь мальчишка от нас не денется, – убеждённо произнёс он. – Пометил я его как следует!

Ио преданно взвизгнула и застучала хвостом, оставляя на камнях утёса глубокие царапины.

Ловец медленно подошёл к останкам легов. Ему вдруг стало грустно. Сколько миров они исходили вместе! С какими только тварями не сражались! И надо же, так погибнуть, в двух шагах от вожделенной цели.

– Прощайте, – прошептал он.

Ловец свистнул Ио и пошёл вниз по тропе. Спустившись на десяток шагов, он достал из ниши в скале, оставленную там ранее суму. Её Ловец раздобыл в одном из странных миров, жители которого поклонялись демону звавшемуся «наука» и начисто отвергали волшебство. Суму они почему-то называли рюкзак.

Достав из него пластину из тонкого чёрного металла, Ловец зашептал заклинание. Вначале ничего не происходило, но затем на ней появились две точки. Одна, белая – обозначала Ловца, вторая, алая – раненного дракона. Ещё через пару мгновений на пластине проявилась сетка расстояний и указательная стрелка. Теперь Ловец точно знал в каком направлении ему двигаться и сколько придётся пройти.

Впервые за всё время со своего прибытия в Лес, он улыбнулся. Наступал последний этап поиска. Очень скоро он заберёт жизнь у мальчишки, отрежет ему голову и вместе с ней отправится домой, за обещанной наградой.

Убрав арбалет, Ловец надел рюкзак на плечо и, держа в руке поисковую пластину, принялся спускаться.

– О-ох, – простонала Сирина и открыла глаза. Первое что она увидела было синие небо над головой и два солнца.

Лесная воительница прищурилась. Солнца задрожали и слились в одно. Опёршись на руку она попыталась подняться. Со второй попытки ей это удалось.

– Жива, – прошептала она ощупывая себя. – Жива, я жива!

Дивий доспех, принявший на себя страшенный удар, сейчас расползался при малейшем прикосновении. Под левой грудью так вообще зияла здоровенная дыра с опалёнными краями, а под ней был синяк приличных размеров.

Сирина повела плечами и остатки доспеха пали к её ногам. Закряхтев, она сделала шаг, потом ещё один и ещё. Боль в теле почти прошла, только голова немного кружилась и чуть подташнивало.

– Дарен! – закричала она. – Да-арен!

Дракон, роняя капли крови, летел не разбирая дороги, куда угодно только прочь от Утёса. В брюхе нестерпимо жгло и с каждым мгновением махать крыльями становилось всё труднее и труднее. В конце концом он на пару ударов сердца замер в воздухе, словно забыв как надо летать, а затем понёсся к земле.

В последнее мгновение дракон успел сложить крылья, зажмуриться и подобрать лапы. Через миг страшный удар потряс его от кончиков когтей и до костяного гребня на голове. Ломая столетние дубы, дракон упал на поляну покрытую чахлой травой. Затем пришла тьма.

Сколько Дарен пробыл без сознания он не знал. Когда он открыл глаза солнце поднялось уже далеко за полдень. Мальчишка лежал на спине, широко раскинув руки.

– Сон, – счастливо улыбнувшись прошептал он. – Это всего лишь сон.

Он попробовал встать и скривился от резкой боли. Опустив голову мальчишка разглядел глубокую царапину на животе.

– Нет! – заплакал он. – Сирина!

Зажав рану он поднялся. Дарен стоял на поляне абсолютно голый и перевязать её было решительно нечем. Он утёр слёзы и зашарил глазами по земле, пытаясь отыскать хоть какую целебную траву, но тщетно. Тут вообще почти ничего не росло!

Дарен замер, поражённый внезапной догадкой. Ведь это то самое место, которое он видел во сне! А значит где-то там, впереди находится огненная дыра в земле! Дарен сделал осторожный шаг вперёд и заорал от внезапно пронзивший живот боли. Рану словно огнём обожгло!

« – Яд! – подумал он. – А если на стреле был яд?»

В голове тут же возникла картинка как по жилам растекается чёрная отрава. Дарену стало дурно.

– Держись, – прохрипел он. – Ты же дракон!

Как ни странно осознание этого факта не вызвало в его душе никакого отклика. Дарен словно всегда подозревал нечто подобное и теперь принял новое знание как данность.

– Сирина, – снова прошептал он. – как же так, Сирина…

Шатаясь из стороны в сторону, Дарен шёл вперёд. Несколько раз падал, но всё равно поднимался и продолжал свой путь. Постепенно трава под ногами исчезла и её сменила выжженная земля.

Стиснув зубы, мальчишка ускорил шаг. И вот впереди, из развёрзнутой земли вверх ударил багровый огонь. До него было рукой подать, но тут Дарен потерял сознание окончательно.

– Вставай! – сказала ему Частава.

– Поднимайся! – вторил ей Молчан.

– Борись , – шепнула Бела.

– Не посрами меня! – задорно тряхнула золотистыми волосами Сирина.

Дарен открыл глаза и чуть не заорал от ужаса ничего не увидев вокруг. Лишь спустя пару мгновений он осознал, что лежит уткнувшись лицом в землю. На губах ощущался солоноватый вкус, видать при падении он ещё и лицо разбил!

Закряхтев Дарен перевернулся. Над ним раскинулось широкоё звёздное небо.

« – Это ж сколько я так провалялся? – удивился он. – Почитай до самой ночи.»

Рана на животе почти не болела, но мальчишка чувствовал как его всего колотит от холода. И дело было отнюдь не в ночной прохладе.

« – Яд, – c полным безразличием подумал ученик Сирины. – Похоже, он убивает меня.»

Вставать и куда-то идти совершенно не хотелось. Если бы не пробирающий до костей холод, то Дарен закрыл бы глаза и попытался уснуть.

«– А Сирина? – шепнул въедливый внутренний голос. – Пусть себе лежит возле Утёса, да?»

Дарен зарычал. И как он мог забыть об этом? Не иначе яд ему мозги затуманил!

– Я отомщу! – крикнул он звёздам. – Слышите?!

Звёзды молчали.

Почти не шатаясь Дарен поднялся. Он побрёл к выбивающимся из-под земли языками пламени. Дошёл до самой дыры и с усталым интересом поглядел вниз. Там завиваясь в причудливые изгибы, играл огонь. Он то расходился волнами, то заворачивался водоворотом, чтобы затем выстрелить вверх на высоту в два человеческих роста.

Холод перестал донимать Дарена, теперь он чувствовал лишь приятное тепло. Только сейчас до него дошло, почему огненная стихия всегда благоволила к нему. Ведь он умеет превращаться в дракона! А кто как не это создание наиболее близко огню?

Дарен поставил ногу на первую ступень. В голове на секунду помутилось и он вдруг увидел себя со стороны: голого, испуганного мальчишку идущего в неизвестность.

«Остановись! Поверни назад пока ещё не поздно! – мелькнула испуганная мысль.»

– Нет! – процедил сквозь зубы Дарен.

Он начал спуск. На первой ступени языке огня доставали ему до клен, на второй уже до пояса, а спустя пару ударов сердца Дарен вошёл в пламя целиком. На мгновение стало тяжёло дышать, в горле запершило так, словно туда горсть песка насыпали!

Мальчишка закашлялся, на глазах выступили слёзы.

– Врёшь, – прохрипел он обращаясь неведомо к кому,– не возьмёшь!

Кашель отступил.

Лестница завивалась спиралью и уводила всё глубже под землю. Струи огня, как заметил Дарен, вырывались из круглых отверстий в стенах, находящихся в паре локтей над полом. Довольно скоро лестница привела его в обширный зал, выложенный снежно-белыми плитами.

Впереди языки пламени сливались в сплошную стену ревущего огня. Было совершенно невозможно разглядеть, что происходит за ней, на противоположной стороне зала и Дарен решил подойти поближе. Но стоило ему сделать лишь один шаг, как раздался громовой голос:

– Кто посмел нарушить мой покой?

– Меня зовут Дарен, – мальчишка завертел головой пытаясь разглядеть говорившего, но никого не увидел.

– Да-рен, – голос медленно, словно пробуя на вкус повторил его имя. – Зачем ты пришёл сюда?

– Я не нарочно! – крикнул он. – Так уж вышло…

В зале повисло молчание. Дарен принялся ждать, пока его собеседник соизволит ответить. Мальчишка стал оглядываться по сторонам. В общем-то смотреть было особо не на что. Всюду куда не падал взгляд, глаз натыкался на белые плиты. Размером примерно локоть на локоть, они были подогнаны друг к другу так тщательно, что между ними наверное даже и лезвие ножа не просунешь!

Дарен даже наклонился и поскрёб одну из них ногтём. Чудной материал какой-то, не камень и не дерево, а не пойми что.

Между тем голос упорно молчал. Казалось он утратил малейший интерес к беседе. Когда Дарену надоело ждать, он сделал два маленьких шажка вперёд. Ничего не произошло.

– Эй, – робко окликнул он невидимого собеседника.

– Ты рождён под чужим небом… – задумчиво произнёс голос. – Но в тебе есть что-то от Тех, Кто Ушли…хм …

Он опять замолчал. Заинтригованный Дарен подошёл ещё ближе. Теперь до огненной стены оставалось шагов семь, не больше. В зале ощутимо потеплело, а по телу мальчишки покатились первые струйки пота.

– Я должен подумать, – устало произнёс невидимый собеседник. – Оставь меня.

– Но…

Перед глазами мелькнула ослепительно-белая вспышка. Дарен на мгновение замер, тряся головой, пытаясь разогнать появившиеся перед ним неведомо откуда розовые круги. Когда зрение пришло в норму, он возмущённо крикнул:

– Да что это с тобой?!

На вопрос никто не ответил. К Дарену откуда-то пришла уверенность, что его собеседника, уже нет в зале. Кем бы тот ни был, сейчас он уже ушёл, явно не горя желанием продолжить разговор.

Выругавшись, Дарен сделал ещё один шаг. На него пахнуло сильнейшим жаром, как из каменной щели, на дне которой непрестанно бурлит раскаленная лава! Мальчишка прикрыл ладонью глаза. Никогда в жизни он чувствовал ничего подобного.

Страшным усилием воли, он заставил себя шагнуть вперёд. На голове что-то затрещало и через мгновение запахло палёными волосами. Заорав что есть силы, Дарен развернулся и бросился прочь от страшного места. Добежал почти да самой лестницы и остановился.

– Огонь, – неверяще прошептал Дарен. – Сам огонь против меня!

Он был изумлён и разочарован. Огненная стихия, которая всегда ему благоволила, на этот раз его не приняла! Плечи Дарена поникли. И зачем он только спустился сюда?! Задумавшись, мальчишка не сразу заметил как в зале похолодало.

Дарен отвлёкся лишь когда прямо из стены возникла светлая тень. Это оказался высокий мужчина, средних лет, весьма необычно одетый. Длинная рубаха и свободные штаны были сделаны из сотен дубовых листков наложенных краями друг на друга. Интересно, а какая сила их сдерживала вместе?

Лица Дарен рассмотреть не смог. Его словно облачко прикрывало. Мужчина проплыл по воздуху и завис на расстоянии в пол-локтя от пола, аккурат перед Дареном.

« – Призрак, – мрачно подумал мальчишка. – Уже второй за последние полгода. И почему мне так везёт на них?!»

– Я слышал твою беседу со стражем, – обратился к нему призрак. – Ты храбрый парень.

– Кто ты? – поинтересовался Дарен.

– Когда, то я был хозяином Леса… – тень тяжело вздохнула.

Дарен чуть не подпрыгнул от удивления. Значит сказатели не врали и сейчас перед ним Нур – брат Коща!

– Но что ты здесь делаешь?!

– Мои останки сгорели в колдовском пламени и теперь я навеки привязан к этому месту…пока оно в прах не рассыплется! – призрак горестно махнул рукой. – Скажи мне, стоит ли ещё Лес?

«Он же ничегошеньки не знает! – дошло до Дарена. – Ни о разделении лесов, ни о войнах, ни о гибели Коща. Вообще ничего!»

– Стоит конечно, куда он денется? – мальчишка отошёл вправо и, прислонившись спиной к стене, принялся рассказывать. О лесах, дивьях, Ярхе, пещерах, Беле, битве, огненных посохах, Болоте и о десятках других вещах, которые казалось были давно и прочно позабыты, но сейчас, по мере повествования, сами начали всплывать в памяти.

Рассказ вышел довольно сумбурным. Мальчишка частенько сбивался и начинал повторять тоже самое, однако призрак всё внимательно слушал, не подгонял и не делал никаких замечаний. Лишь один раз, когда Дарен зашмыгал носом, вспоминая Сирину, призрак покачал головой и сделал движение, словно хотел потрепать его по плечу. Впрочем, в последний момент убрал руку.

Наконец рассказ окончился. Дарен глубоко вздохнул и посмотрел на призрака. Как не странно, мальчишка почувствовал себя лучше. Не то чтобы боль утраты исчезла, нет, просто она ушла куда-то глубже и стала не такой нетерпимой.

– Диво то какое, – призрак задумчиво коснулся подбородка. – Не думал я, что так всё закончится.

– Никто не думал, – мрачно ответил Дарен.

– Знаешь, с тех пор как Кощь сбросил меня в провал, ты первый кто смог спуститься сюда!

– А что это за место?

– Оно древнее, – Нур обвёл рукой стены, – очень древнее. Задолго до Леса здесь жил иной народ, храбрые воины и сильные колдуны. Они и построили святилище.

– Но что стало с этим народом? – помимо его воли, внутри Дарена начал просыпаться интерес.

– Никто не знает, – призрак вполне по-человечески пожал плечами.

– А страж? Кто он?

– Дух-охранитель. Он находится по ту сторону огненной завесы. Мне туда ходу нет, – грустно ответил Нур.

– Что он хранит?

– Страж не хочет отвечать на мои вопросы. Я не знаю.

«– Толку – то от тебя! – с внезапно нахлынувшей злобой подумал Дарен. – Этого не знаю, про то не ведаю. Хозяин Леса, блин!»

– Я должен подняться наверх, – заявил он призраку.

– Но ведь мы только начали говорить!

– Уже закончили, – по-хамски ответил Дарен и шагнул прямо сквозь своего собеседника. Ощущение было не из приятных, словно в облако сырого тумана попал!

«– Как же вы меня все достали! – думал он поднимаясь по лестнице».

Нур пытался ему что-то кричать в спину, но Дарен не обращал на это никакого внимания. Надоело. Чего зря языком трепать и разговоры пустые вести? Тем более сейчас, когда его тело наконец покинула противная слабость. Кажется огонь выжег из жил всю скверну! Теперь самое время найти и покарать убийцу Сирины.

Три дня понадобилось Ловцу чтобы добраться до этой поляны. Путешествие выдалось непростым, дважды пришлось переправляться через стремительные реки, а затем по полночи сушить у костра промокшие вещи.

Остановившись под сенью дубов, Ловец послал Ио разнюхивать следы. Та вернулась довольно быстро и по её поведению он быстро догадался, что здесь произошло. Мальчишка направился прямиком к дыре в земле из которой било багровое пламя. Обратно пока не вернулся.

Ловец не стал подходить близко к провалу. Пламя вряд ли могло причинить вред дракону, а значит мальчишка рано или поздно выйдет обратно. Тут то он его и прикончит! Ловец долго и тщательно выбирал место засады, затем выкапывал ямку для костра и оборудовал позицию для стрельбы из арбалета.

Отсюда до дыры в земли было шагов с полста, не больше. Дистанция для выстрела вполне подходящая. О пище же можно было не беспокоиться. Верная Ио, вечером вернувшаяся с охоты, приволокла жирного зайца.

Разделав тушку, Ловец разжёг небольшой костерок и принялся жарить мясо. Себе он отрезал только два куска, а всё остальное, ещё сырым, отдал повизгивающей от нетерпения Ио. Сука хорошо поработала и заслужила свою награду.

Пока жарился заяц, Ловец, глядя на языки пламени, неторопливо размышлял:

« – А если он сгинул в той пещере, что тогда? Вниз спускаться? Навряд ли сил талисмана хватит, чтобы хранить меня от пламени достаточно долго…»

Ловец смежил веки, вспоминая прошедший день. Утром он довольно тщательно осмотрел дубы, поваленные драконом при падении и обнаружил несколько луж крови, что его весьма порадовало. Судя по всему мальчишка уже принял человеческий облик, значит в его теперешнем ослабленном состоянии с ним будет справится гораздо проще.

Ловец открыл глаза и достал из рюкзака поисковую пластину. Алая точка едва горела, мигала и часто тухла, исчезая из виду на десять – пятнадцать ударов сердца. Что это значило он не знал. С подобным Ловец ставился впервые. Может так сказывается влияние чужой волшбы? Дырка в которую спустился малолетний гадёныш, ведь явно не простая!

Над стоянкой поплыл запах жаренного мяса. Сглотнув слюну, охотник ловко проткнул кусок ножом и поднёс ко рту. Жаль соли с собой не было! Она закончилась ещё в прошлом мире и с тех пор всё никак не удавалось пополнить запасы.

Утолив первый голод, Ловец вернулся к своим размышлениям. Долгое отсутствие мальчишки его начинало немного беспокоить. Неужели того угораздило оказался в одной из тех пещер где время течёт по иным законам? В каждом мире есть своя легенда о несчастных, попавших в зачарованное место и вроде бы недолго там пробывших, а затем благополучно вернувшихся обратно. Только вот ведь незадача, дома их никто не узнавал, ведь с их ухода прошло несколько десятилетий!

Ловца совсем не радовала перспектива поселиться в Лесу, тем более теперь, когда погибли двое легов из трёх. У него осталось совсем мало талисманов, их хватит от силы на один, ну может быть два серьёзных боя.

«– Неделю ещё жду, потом спускаюсь! – решил он»

Подбросив в костёр несколько веток он улёгся на землю ногами к огню. Неподалёку, чутко навострив уши, прилегла Ио. Ловец был уверен, что он не проспит появление мальчишки. Ио обязательно предупредит его. Закрыв глаза Ловец глубоко и размеренно задышал. И как всегда, ровно через десять ударов сердца, заснул. Сны ему не снились. Хотя, может быть они и были, но наутро Ловец никогда не мог вспомнить о чём.

Ближе к рассвету, меж дубов мелькнула быстрая тень. Она двигалась абсолютно бесшумно и подходила с подветрённой стороны. Замерев в десяти шагах от стоянки, Сирина выглянула из-за дуба. Колдун и его тварь спали, даже не подозревая о её приближении.

Хищно улыбнувшись, Сирина извлекла клинки. Скрестив их она на мгновение прищурилась, что-то негромко шепнула и выпустила молнию!

– Дерьмо! – выругалась воительница.

Словно почуяв опасность, колдун прямо во сне откатился в бок и молния вонзилась в пустое место! Во все стороны полетели комки земли и ошмётки травы, колдун же вскочил на ноги и выхватил из-за пояса меч с полупрозрачным лезвием.

Сирина готова была поклясться, что мгновение назад там не было никакого оружия и вот на тебе! Тварь, стоящая рядом с колдуном, зарычала, продемонстрировав пасть полную тонких и острых зубов. В ответ на это, со стороны Леса раздался низкий и мощный вой.

«Серый, – с благодарностью подумала Сирина и ринулась навстречу колдуну. Прежде чем их клинки столкнулись, она краем глаза успела заметить волка выпрыгнувшего из-за деревьев.»

Обменявшись несколькими быстрыми выпадами, противники отскочили друг от друга. Сирина взглянула в чёрные глаза колдуна и покачнулась словно от удара. Колдун тут же атаковал, двигаясь с просто невообразимой скоростью.

«– Ишь ты, – думала Сирина отражая бешеные удары, – он также скор как и я. Где же его такому бою учили?»

Между тем, колдун и не думал снижать темп атаки, а даже наоборот. Его меч теперь вычерчивал в воздухе просто невообразимые фигуры, половину из которых Сирина видела впервые в жизни!

Она начала отступать. Сирина принялась отходить к провалу в земле. Может там, рядом с обжигающем пламенем, колдун наконец выбьется из сил?! Откуда то сбоку раздавался вой и рычание. Там в смертной схватке сошлись Серый Волк и неведомая тварь. Но сейчас Сирина никак не могла помочь давнему соратнику!

Лесная воительница отходила, с трудом сдерживая бешеный натиск своего противника. Очень скоро сзади на неё повеяло жаром, а затем начала тлеть одежда и затрещали волосы.

« – Пора! – решила воительница.»

Пронзительно закричав, она оттолкнулась от земли и взмыла вверх, делая сальто назад. Уже в воздухе она скрестила клинки и метнула в колдуна молнию. От страшного удара, на том месте где он стоял, вверх взметнулись струи пара.

Сирина же, перелетев огненный провал, приземлилась в пяти шагах от его края и бросилась скорей прочь, пока не загорелась одежда. Добежав до окраины поляны, она оглянулась. Колдун как ни в чём не бывало, обошёл дыру в земле и сейчас направлялся прямиком к ней.

– Когда же ты сдохнешь?! – в сердцах прокричала воительница и скрестила клинки.

Молнию она послать не успела. Из-за пазухи, левой рукой колдун достал камушек синего цвета. Сжал его в кулаке и направил в сторону Сирины. Та отпрыгнула вбок, уходя от возможного удара, но слетевший с руки колдуна сирене-лиловый шар, изменил вслед за ней направление своего полёта.

Сильнейший удар в грудь отбросил Сирину на добрый десяток шагов назад. Крепко впечатавшись спиной в дуб, она рухнула лицом вниз. Одна сабля выпала из ослабевший левой руки, вторую же удалось удержать. Во рту появился отчётливый вкус крови, а в груди заболело так, как будто её ударила кузнечным молотом!

Сирина услышала приближающиеся шаги, но сил на то чтобы встать у неё уже не было. Пинком в бок Ловец перевернул её на спину и посмотрел в закатившиеся глаза.

«– После сиреневой смерти ещё никто не выживал, – удовлетворённо подумал он и перехватил меч поудобнее»

Воительница вонзила ему саблю прямо в живот. Из последних сил и совсем неглубоко. Колдун негромко хрюкнул и посмотрел на рану, затем дёрнулся освобождаясь от клинка и занёс над ней меч.

« – Конец, – вяло подумала Сирина»

В небе что-то бумкнуло и об затылок её противника ударился комок алого огня. Клубок выпустив с десяток рубиновых нитей в мгновение ока обвил ими голову и спину колдуна. Побелев лицом, тот молча принялся валиться наземь. Влажно хрустнуло и во все стороны полетели кровавые ошметки. Нити, погрузившиеся в плоть разорвали незадачливого воителя на части.

В двух шагах от Сирины приземлилась ступа.

– Что ж ты меня не подождала, а? – вышедшая из неё Ярха, подала ей руку помогая подняться.

– Нашёл дурашка с кем связываться, – лесная хозяйка плюнула на останки колдуна. Нити, обвивавшие их, выполнили свою задачу, и теперь стремительно тускнели. Так из них уходило волшебство. Навсегда. Ещё никому не удавалось использовать один и тот же клубок дважды.

– Спасибо тебе, – Сирина тяжело вздохнула. – Век этого не забуду.

– Да ладно, чего уж там, – Ярха ухмыльнулась. – Серый где?

Словно услышав её вопрос, на другой стороне поляны, из под сени дубов вышел волк. Он изрядно хромал на заднюю лапу, а с его боков свисали рваные куски мяса, но зверь старался идти гордо подняв голову.

– Побил эту тварь? – спросила Сирина, стоило ему подойти поближе.

– У-у, – согласно ответил волк и ткнулся ей в ноги лобастой головой.

– Срамота-а, – протянула Ярха глядя на неё.

– А? – только сейчас Сирина заметила, что от её рубахи остались одни лохмотья, практически не срывающие белого тела. Она провела рукой по груди и посмотрела на свой кулак. В нём оказалась бечевка с обожженными концами. Камень подаренный ей Дареном принял весь удар на себя и рассыпался в прах. Он и вправду оказался оберегом, а она ещё не верила мальчишке!

– Погодь, Серый, я сейчас, – Ярха метнулась к ступе, наклонилась и достала с пола небольшой чёрный мешочек.

– Потерпи, жечь будет, – она подошла к Серому с боку, одновременно развязывая тесёмки.

Заметив кивок лесной хозяйки, Сирина обняла волку голову и заглянула тому в светящиеся нечеловеческим умом глаза.

– Уауууу! – взвыл зверь, когда Ярха бросила щепотку порошка на самую кровавую рану.

– Надо, Серый, – Сирина ухватила его покрепче. – Надо.

–Ууууу!

Лесная хозяйка, шепча себе под нос, щедро разбрасывала порошок. Когда он падал на кровь, то раздавался громкий треск и летели голубые искры.

– Всё! – воскликнула она и вытерла вспотевший лоб. – Через седьмицу заживёт …как на волке!

Сирина отпустила Серого. Тот повернул к Ярхе лобастую голову, тихонько взвыл и заковылял к Лесу. Проводив его взглядом, лесная хозяйка задумчиво сказала:

– И откуда этот колдун на нашу голову взялся? Мальчишку искал, не пойму я что-то…

– Может, расспросим? – Сирина кивнула головой на останки. – Пока ещё свежее.

Ярха покосилась на кучу требухи, бывшую когда-то грозным чаровником.

– Тут и костей нормальных не осталось, – поморщилась она. – Хотя…

Лесная хозяйка подошла поближе, наклонилась и принялась рыться в ошмётках. И спустя несколько мгновений, с триумфальным возгласом извлекла из кучи треснувшую берцовую кость.

– Подойдёт? – удивилась Сирина.

– А то! Давай помогай, пока кровь не загустела!

Шепча наговор, Ярха принялась рисовать костью круг, периодически опуская своё орудие в кровавую кучу. И спустя десять ударов сердца он был готов. Прямиком в центре лежали останки колдуна, ну а за границей Сирина нарисовала саблями четыре руны. По одной на каждую сторону света, они тут же начали наливаться лазоревым цветом.

Дождавшись пока руны засветятся ярко и ровно, Ярха запела. Глухим и хриплым голосом, от которого казалось даже стих рёв горящего неподалёку пламени, а по спине непроизвольно побежали мурашки.

В центре круга началось какое- то шевеление. Из кучи требухи вперемешку с костями начал взбухать холм, достигнув высоты в два локтя он на мгновение замер и немного оплыл. Ярха повысила голос и тот продолжил расти.

Фигура образованная ошмётками чёрной земли, кусками костей и связками кишок весьма отдалённо напоминало человеческую. Глаз и носа не было, вместо рта зияла трещина, а трёхпалые руки с быстро-быстро сжимали и разжимали кулаки. Смешно переваливаясь с ноги на ногу, создание шагнуло вперёд и словно бы упёрлось в невидимую стену.

Слепо ощупав её руками, оно двинулось вдоль границы круга, пытаясь отыскать слабину. Не нашло.

– Ты мёртв колдун! – резко, словно каркнув, сказала Ярха. – Твой дух в нашей власти!

– Да-а-а? – щель рта шевельнулась. Вылетевший оттуда звук чем-то напомнил Сирине скрип обгоревшего дерева.

Ярха нахмурилась и сдавила берцовую кость, которую держала в руках. Колдун рухнул на колени и закряхтел.

– Ты ответишь на наши вопросы, – медленно произнесла Ярха. – И мы отпустим тебя. Или ты ещё недостаточно страдал?

Она стукнула костью по земле. Колдун взвыл.

– Отвечу-у-у-у.

– Откуда ты? – первая спросила Сирина.

– Из другого мира…их целая цепь…

– Через круг камней к нам пришёл? – прищурилась Ярха.

– Да…там точка…перехода.

Восточная руна замигала и погасла. Подруги увлечённые разговором не обратили на это внимания.

– Кто ты?

– Я – Ловец. Мы охотимся за беглецами…и теми кто скрылся.

– А зачем тебе Дарен? – Сирина подняла руку и коснулась своих клинков.

– Он…последний…наследник древнего рода…Мне хорошо заплатили за его смерть.

Погасла северная руна. Ни Ярха, ни Сирина этого не увидели.

– Кто он? Чья кровь течёт в его жилах? – лесная хозяйка подалась вперёд, едва не наступив на руну.

– Его отец – лорд Риман. Серебряный дракон. Хозяин летающих замков и повелитель легионов, – в голосе колдуна раздался сухой смешок. – Убили его при штурме.

Начала мигать западная руна.

– Кто хочет смерти Дарена? – Сирина стала рядом с Ярхой. – Кто?!

У её ног погасла руна. Клинки за спиной воительница слабо зазвенели.

– Ярха! – заорала страшным голосом лесная воительница.– Руны!

К чести старухи, она верно оценила ситуацию. Три из чётырёх защитных рун погасли, а это значило, что тварь вскоре окажется на свободе.

Хрясь! Без особого усилия она переломила кость через колено. Тварь завалилась на землю, и извиваясь словно дождевой червь принялась ползти к границе круга. Туда где мерцала последняя руна.

– Файарн! – крикнула Ярха и бросила кость. С её раскрытых ладоней на колдуна обрушилась волна белого пламени. Он попытался было встать, но какой там! Упал и растёкся бесформенной кучей, словно воск на свече!

Спустя пять ударов сердца всё было кончено. Ярха пошатнулась, но Сирина успела подхватить её под локоть.

– Ишь, ты шустрый какой, – прошептала хозяйка леса. – Нам зубы заговаривал, а сам…

Она не договорила и потеряла сознание. Сирина положила её голову к себе на колени и провела ладонью по щеке. Та была тёплой. Дышала Ярха ровно и размеренно. Она спала.

Лесная воительница вздохнула. Теперь хочешь не хочешь, не хочешь а придётся ждать, пока Ярха сама проснётся. Будить после такого нечеловеческого напряжения сил нельзя.

– Сирина, ты! – за её спиной раздался звонкий голос.

Она медленно повернула голову. В пяти шагах от неё стоял Дарен. Голый, весь измазанный в какой-то грязи, он неверяще смотрел на неё.

– Ты упала…я думал… – подбородок мальчишки предательски задрожал.

– Нет, – она тихонько улыбнулась и осторожно опустила голову Ярхи на землю. – Как же долго я тебя искала!

На исходе лета, к кругу камней пришли трое. Девушка с саблями за спиной, старуха с седыми волосами и рыжий мальчуган лет двенадцати. Они долго стояли молча и глядели на полосу сине-зелёной травы огораживающую круг.

– За пять седьмиц вырастила! – похвасталась старуха.

– Сильно, – сказала девушка и протянула вперёд руку. На траве начал вздуваться бугор, внутри которого недобрым светом мелькнули чьи-то кроваво-красные глаза.

– Травяные волки. Четверо их тут, – объяснила старуха.

Девушка одобряюще кивнула.

– А зимой?

– Выучу заклинание и ледовика сотворю.

Воительница посмотрела на мальчишку. Тот ответил ей прямым и спокойным взглядом.

– Кто бы тебя не искал, Дарен, теперь мы готовы их встретить,– она взлохматила пальцами его рыжие вихры. – Пусть приходят!

Конец первой книги

От автора-читателям: Большое спасибо тем, кто нашёл время и дочитал мой роман до конца. Если он вам понравился, то буду рад лайку=). Если же не понравилось, ну что ж. Я стараюсь внимательно относиться к критике. Если вдруг у вас будет настроение - напишите в комментах, что не так.

Продолжение цикла вы можете найти по ссылке:

https://author.today/reader/36370/277646

Кстати, у меня в ВК есть группа: https://vk.com/readfant

иногда там бывают годные вещи.