Я бежала по опустевшему коридору, сломя голову. Сумка неудобно болталась на плече, с силой ударяя по бедру. Из-за этого я не могла похвастаться приличной скоростью. Дыхание сбилось, сердце бешено стучало в груди. Ремешок сумки так и норовил сползти. Приходилось его постоянно поправлять.

Это надо же было опоздать! А ведь Виктор Алексеевич не любит опоздавших. Снова будет отчитывать меня при всей группе. Намекать на то, что просто так его предмет я не сдам. Буду до последнего ходить на кафедру и просить о пощаде.

Знаю я эту пощаду… Пятьдесят лет мужчине, а он все на молоденьких заглядывается. И ладно бы был подтянутым и приятным внешне. Так нет — Колобок Колобком, еще и с залысиной на голове.

Повернув за угол, с силой ударилась обо что-то не очень мягкое, но и не настолько твердое, чтобы я подумала, что передо мной вдруг выросла бетонная стена. Ремешок все-таки съехал с плеча, и сумка упала на пол. Звук удара об пол был настолько оглушительным, что я вздрогнула.

Посмотрела на сумку грустно, вздохнула. И уже было потянулась рукой, чтобы ее поднять, как взгляд уперся в дорогие черные кроссовки. Словно их первый день обули. Потом мой взгляд переместился на синие прямые джинсы, слегка протертые на коленках. Затем я заскользила взором по ремню, темно-серой толстовке. И вот поймала на себе недовольный взгляд карих глаз. И лицо мне было знакомо.

Ну, надо же… Нарвалась на местную звезду. И смотрит еще так… неприязненно, будто увидел перед собой не девушку, пусть и запыхавшуюся, а букашку какую.

Пусть я и немного растрепанная. Да и одежда не так чтобы дорогая. Все-таки нет у меня денег на то, чтобы наряжаться в дорогих бутиках. Зато чистая. И тонны косметики на лице нет. Как у некоторых. Тех, кто как раз и крутится возле таких, как этот парень.

Не говоря ни слова, мое недавнее живое препятствие уже собиралось обойти меня, но именно в этот момент я попыталась сделать то же самое. Подняла сумку, распрямила плечи, попыталась сделать шаг и…

— Прости, — проговорила, чувствуя, как щек касается румянец. Нет, я не была смущена, просто растерялась. И из-за этого немного оробела. Чего уж говорить, я старалась не нарываться на конфликты. Ни к чему это.

— Да чтоб тебя… — выдохнул… еще более недовольным взглядом смотря на меня.

— Да чтоб меня, да, — согласилась и снова попыталась обойти парня. Как назло (в общем, это было неудивительно) он снова преградил мне дорогу. В том смысле, что так же, как и я, попытался пройти.

Я вновь в него врезалась. Потому что аудитория, в которой меня ждала казнь, находилась как раз за этим злосчастным поворотом. И сделать нужно было всего шагов двадцать, не больше. А этот… мне мешал.

— Слушай, давай на раз-два-три, — выдохнув, проговорила. Еще и руки в примирительном жесте перед собой подняла. Показывая свои пустые ладони. В том смысле, что никакого оружия в них не держала. Хотя не отказалась бы сейчас хотя бы от газового баллончика. — Ты влево, я вправо.

— Ну, попробуй, — хмыкнул Саша, замирая и ожидая, судя по всему, когда я начну считать. И если бы не ехидная усмешка, коснувшаяся красивых губ, я бы может и поверила, что он так же, как и я, ждет не дождется, когда я испарюсь. А так… Будто ему доставляло удовольствие лишний раз попрыгать на моей нервной системе.

Если бы точно не знала, что такие, как Александр никогда не смотрят в сторону мне подобных, подумала бы, что он таким вот странным образом пытается со мной познакомиться. Хотя, с чего бы это? Второе полугодие, второй курс… Сталкивались уже, бывало. Но не так часто, как в последнее время.

В первый раз, когда я «встретилась» с ним в одном из коридоров института, не придала этому особого значения. Меня часто преследовали неудачи. Про Злой рок вообще умолчу. Потом я чуть было не уронила на парня поднос в столовой. Случайно, понятное дело. Просто кое-кто самоуверенный встал слишком близко. А я, не имея на затылке глаз, его не заметила. Потом был случай у входа в ВУЗ. Я подвернула ногу и, не удержав равновесия, стала падать и если бы не Пономарев, точно бы сильно ушиблась. В лучшем случае. В худшем вообще могла себе что-нибудь сломать. А так однокурсник взял часть удара на себя, и я спланировала в его распахнутые объятия. Кто ж виноват, что у меня шнурок на ботинке развязался.

К таким неудачам я за свою не так чтобы длинную жизнь уже успела привыкнуть. Поэтому относилась ко всему происходящему с прохладцей. Ну что поделать, если по-другому у меня не один день не проходит? Вот и сейчас наткнулась на этого баловня судьбы в почти пустом коридоре. Почти пустом, потому что, как оказалось, не одна я куда-то опаздывала, но и Саша.

— Хорошо, — выдохнув, проговорила, продолжая удерживать руки перед собой. — Раз… — глубокий вдох и плавный выдох. — Два…

— Три, — закончил за меня молодой человек и шагнул влево.

Я, само собой, сделала шаг вправо. Но, по все тому же закону подлости, где у парня лево, у меня оказалось право. В итоге мы снова чуть было не врезались.

Посмотрели друг на друга недовольно. Точнее, это я недовольно. А вот Александр как-то странно. Было в его взгляде и недовольство, и ехидство… И что-то еще, что расшифровать я не успела, потому что молодой человек, воспользовавшись моим замешательством, все-таки умудрился меня обойти и возобновить продвижение по коридору.

Посмотрела Саше вслед. Зачем? И сама не поняла. Наверное, за последнее, особенно безжалостное к моей неудачливости время, я успела привыкнуть к Пономареву. Ну, как привыкнуть… Кто еще будет ловить меня, если я вдруг начну падать? А если серьезно, все это уже основательно напрягало. Не то, чтобы я не мечтала о мужском внимании. Просто не думала, что его будет настолько много. И оно сплошь будет нежелательным. Мы же с Александром из разных миров. У него не бедствующие родители, крутая машина, толпа поклонниц. Я же… родилась в обычной семье. Поступила на бюджет больше не из-за того, что много знаю, а из-за того, что если бы не поступила, денег на обучение у родителей могло не хватить. Пришлось основательно посидеть над учебниками, чтобы иметь возможность учиться там, где изначально хотелось. Машины у меня не было. Зато права имелись. Но сейчас я не могла позволить себе даже старенькие «Жигули». Да и толпой поклонниц не обзавелась. Вот последнее вообще не расстраивало. Этого еще не хватало. Хотя… и стада поклонников было не нужно. Мне было бы достаточно одного, единственного. Того, с кем я буду чувствовать себя живой, а не куклой. Куклой, которой пытаются управлять. Если быть точнее, мне казалось, что сама Судьба от скуки вдруг решила надо мной поиздеваться. И привязав тонкие, но прочные нити к рукам, ногам и голове, управляет мной.

Виктор Алексеевич, как я и предполагала, не упустил возможности потрепать мне нервы при всей группе. Отчитал по полной программе. И пообещал (что тоже было ожидаемо), что сдавать у него экзамен я буду долго и мучительно. Вот в последнем не сомневалась вообще. Наслышана, как он зверствовал на пересдачах.

Я всегда слушала преподавателей внимательно. Но почему-то после очередного столкновения с Пономаревым, мысли были не на месте. Кружили в голове, мешая сосредоточиться на новом материале. С такими темпами, я об этом богатее буду думать чаще, чем о грозящей мне пересдаче. И ведь причина опоздания дурацкая! Простояла у автомата, чтобы купить бутылку с водой. Голова разболелась и нужно было таблетку запить. И надо же было (ха-ха-ха) такому случиться, что именно у парня, что стоял передо мной, что-то пошло не так и автомат не пожелал отдавать ему бутылку с зеленым чаем. И деньги, понятное дело, студенту возвращать никто не собирался. Но парень не сдавался. Судя по всему, у него в предках были евреи. Потому что вместо того, чтобы махнуть рукой и предоставить мне возможность снова потягаться с Судьбой, он продолжал стоять и нажимать на кнопку. Спустя пару минут ожидания, я не выдержала и попросила его отойти, чтобы самой потратить последние сорок рублей. Но меня витиевато послали по не очень симпатичному адресу. Чтобы не нарываться лишний раз, смолчала. Хотя в мыслях огрела хама сумкой по голове.

— Мир, — подала голос сидящая рядом со мной девушка. Лида сидела со мной за одной партой с самого первого дня, как мы пришли в аудиторию на лекцию. Тогда, кажется, у нас была Философия.

— Чего? — шепотом поинтересовалась.

— Ты чего опоздала-то?

— Как всегда, — поморщившись, ответила.

Пришлось склониться над тетрадью так, чтобы Виктор Алексеевич не увидел, что у меня шевелятся губы. Говорили мы тихо. Но у преподавателей помимо хорошо поставленного громкого голоса, обычно еще очень чуткий слух и косоглазие. В том смысле, что они одним взглядом могли определить, кто списывает со шпаргалки, кто лезет за оной в телефон, а кто кое-как пытается написать ответ самостоятельно.

— Странно даже, — хмыкнула Лида. — Будто сглазил кто.

— Было бы кому, — проворчала.

Хотя, если так подумать, чем черт не шутит. Были у нас в ВУЗе девчонки, которым я не нравилась просто потому, что вообще хожу по коридорам и смотрю по сторонам.

Подруга не торопилась продолжать разговор. Смотрела только обеспокоено и покусывала нижнюю губу. Ей от внимательного взгляда преподавателя скрыться было проще. Длинные русые волосы сейчас служили подобно ширме. Выразительные голубые глаза, чувственные губы. Красивая… Я же была полной ее противоположностью. Волосы гораздо короче, чуть ниже плеч, глаза карие, губы… обычные. Да и ростом Лида была повыше меня. Ей бы в модели, а она… на экономический пошла. И видно же, что не очень-то ей здесь учиться нравится. Но родителям захотелось, вот она и поступила.

— Надо пойти нам с тобой куда-нибудь и развеяться, — наконец, снова заговорила Лида.

— Потом поговорим, — ловя на себе недобрый взгляд преподавателя, проговорила. Очень недобрый… В том смысле, что, кажется, я накликала на себя новую проблему. А именно — ненужный интерес преподавателя к моей персоне. И ведь к ректору не обратишься. Этот Колобок является его родственником. То ли брат, то ли муж сестры.

Когда лекция наконец-то закончилась, я уже было обрадовалась, что смогла отделаться малой кровью, но…

— Климова, задержитесь, — недовольно проговорил преподаватель, когда группа, словно по команде встала и начала собираться.

Виктор Алексеевич сидел за кафедрой и делал вид, что занят изучением каких-то бумаг, лежащих перед ним на столе. Но я-то знала, что ему нет до них сейчас никакого дела. Мне бы наплевать на его слова. Но… я и так с трудом сюда поступила. Лучше не портить отношения с родственником ректора. Просто нужно осторожно отвадить его от себя. Свести его интерес на «нет». Если этот самый интерес на самом деле возник. Не дай бог…

Я стояла рядом с кафедрой и молчала. Да и преподаватель не торопился открывать рот. Продолжал делать вид, что занят бумагами. Я, зная, что они его мало интересуют, начала нервничать. Только когда последний студент вышел из аудитории и прикрыл за собой дверь, мужчина оторвался от своего «занимательного» дела и посмотрел на меня.

— Ну что, Климова, — начал говорить, нервно пожевывая верхнюю губу. Смотрелось это жутковато. Будто он меня прямо сейчас съесть был готов. Неужели долгое время сидел на диете? Во время которой нельзя было утолять телесный голод.

Как только вся эта информация дошла до моего мозга, по спине побежали мурашки осознания, если можно так выразиться.

— Слушаю вас, Виктор Алексеевич, — проговорила уверенно, хотя на самом деле никакой уверенности не испытывала. Было страшно, если уж говорить откровенно. Находиться с этим мужчиной один на один в пустой аудитории уже было неприятно. Хорошо еще, что дверь на замок не закрыта. Если что, рвану на выход. Мужчина точно не догонит, комплекция не та.

— Вы уже второй раз за две недели опаздываете на мои занятия. С чем это связано, позвольте узнать?

Он поднялся со своего места. Стул, на котором сидел, противно скрипнул. Этот звук ножом прошелся по моей нервной системе. Ох, что-то сейчас будет. И как не хотелось знать, что именно!

— Сама бы хотела знать, — потупив взгляд, пробормотала. Ввязываться в словесную баталию было опасно. Моим отчислением. Я и так поступила в этот универ с трудом. Чудом, если можно было так выразиться. После этого вся моя Удача сдулась. На большее ее не хватило. Теперь вот маюсь, постоянно вляпываясь в разные дурацкие ситуации.

— Мирослава, вы же не глупая девушка. Понимаете, что подобного отношения к своему предмету я не допущу, — говоря это, Виктор Алексеевич медленно, тихо пыхтя, продвигался в мою сторону.

От греха подальше отошла от кафедры чуть дальше. Посмотрела на мужчину косо, надеясь, что его продвижение мне почудилось. Нет… на самом деле направляется ко мне. Будто упитанный кот, преследующий мышку.

— Простите, Виктор Алексеевич, — быстро заговорила, чтобы сбить преподавателя с мысли. С мысли начать наступление на нерадивую студентку, которая попала в непростую ситуацию. — Этого больше не повторится. По крайней мере, я приложу к этому все усилия. Злой рок какой-то, честное слово. И… я опаздываю…

— Куда это вы опаздываете? — полюбопытствовал мужчина. Говорил он тихо, будто работал в сфере определенных услуг, которые обычно предоставляют девушки, примерно с часа ночи. Четыре короткие цифры и вот у тебя уже случилась виртуальная близость. Ужас какой…

— На… — И вот что сказать? Ведь на самом деле я вообще никуда не опаздываю. Пары у Виктора Алексеевича у нас сегодня по расписанию были последними. С работы пока не звонили, не вызывали. Значит, можно было провести вечер дома. — На… — снова проговорила, стараясь потянуть время.

— Ну?

— На свидание, — соврала, снова опуская взгляд и изучая свои потрепанные жизнью ботинки. Еще два месяца и смогу купить себе новые. Это если меня с работы не уволят. А если подряжусь на вечерние смены, то и того быстрее. Спать только тогда не буду вообще.

— В таком случае, ваш друг может подождать, — хмыкнул преподаватель и ускорил шаг.

Я и пискнуть не успела, как он оказался рядом и потянулся своими пухлыми руками ко мне. Я отскочила, будто ошпаренная и налетела на парту. Сильно ударилась о ее край бедром. Из глаз потекли слезы. Надо же было так нарваться. И ведь ничего этому гаду не сделают! И камеру в этой аудитории еще не повесили.

— Климова, — хрипловато проговорил мужчина, хватая меня за руку. — Чего это вы на ногах не стоите? Может… мне проводить вас?

О нет… Нет-нет-нет! Никуда меня провожать не надо!

— Я…

Чудо все-таки произошло. Именно в этот момент дверь аудитории распахнулась и в нее вошел Пономарев. Застыл, смотря на живописную картину. А я была уверенна, посмотреть было на что. Я, скорее всего, бледная и напуганная. Дрожу, словно одинокий лист на ветру. И преподаватель, стоящий в опасной близости, и сжимающий мою руку. И, еще одна неприятность — смотрящий туда, куда приличные мужчины не смотрят. И это при том, что я была в свитере без декольте. Ворот глухой, крупная вязка.

— Виктор Алексеевич, — подал голос парень, судя по всему, сумевший взять себя в руки. — Галина Ивановна просила вам передать, что через пять минут у вас внеплановое заседание кафедры.

— Вот как, — с досадой проговорил преподаватель, наконец-то отходя от меня. — Мы, Климова, потом поговорим. Обсудим ваши частые опоздания на мои занятия.

Два раза за полтора года обучения, это не так уж и много. Жаль, что ему это не объяснишь. Он просто нашел причину для того, чтобы попытать удачу. Его даже слухи не волновали, которые уже постепенно расходятся в кругу студентов. Только вот ректор пока еще терпит. А что, если одна из студенток, к которой домогался этот… напишет скатерку в Министерство? Не факт, конечно, что после этого она задержится в студентках, но… Сомневаюсь, что Попов один такой. Просто другие, которые питают интерес к молоденьким, не действую так в открытую. А этот надеется, что ему все сойдет с рук. Как же, в родственниках сам ректор ходит.

— Очень ждут, — сказал Сашка, приподнимая руку и смотря на наручные (само собой, дорогие) часы.

Вот честно, сейчас я была готова снова упасть в его объятия и зацеловать до полусмерти. Неужели госпожа Удача сжалилась надо мной и прислала мне на помощь Пономарева? Черт, я сейчас была готова поверить во что угодно, лишь бы оказаться как можно дальше от Виктора Алексеевича. Который, кстати, отошел от меня обратно к кафедре и стал собираться. Мне пришлось мысленно уговаривать себя не срываться с места, а спокойно поинтересоваться, могу ли я покинуть аудиторию. И только когда ладони уже начали побаливать от того, что я впилась в них ногтями (сама не заметила, как сжала руки в кулаки), смога собраться и открыть рот.

— Я могу идти, Виктор Алексеевич? — спокойно проговорила, с мольбой смотря на Александра. Ох, лишь бы он сейчас не уходил. Так и стоял неподалеку.

Не знаю, что повлияло на парня: мой грустный взор или личная неприязнь к преподавателю, но Саша не торопился покидать лекционную. Стоял, наблюдал за мужчиной и ждал.

— Да, Климова, — рассеяно произнес последний, не смотря на меня. — Мы потом с вами договорим.

А вот договаривать с вами мне не хочется. И это еще мягко сказано.

Сказав короткое «До свидания», заторопилась на выход. И только когда оказалась в коридоре поняла, как сильно у меня дрожат руки. Пономарев вышел вслед за мной. Словно серая тяжелая туча, вот-вот готовая разродиться… Нет, не дождем, а руганью. Понимаю, я его уже изрядно достала. В свое оправдание могла сказать, что сама была не в восторге от всего этого.

Не сговариваясь, направились к лестнице. Молчать, делая вид, что ничего не произошло, было нельзя, поэтому я все-таки заговорила:

— Спасибо, Саш, — благодарность моя была искренней. Черт знает, куда мог дойти в своих приставаниях Виктор Алексеевич. Обернулась, чтобы посмотреть в глаза парню. И напоролась на колкий взгляд карих глаз. Ох, и не нравилась я ему. В смысле, я прямо видела, как в мыслях он уже давно меня прибил. Раз тридцать.

— Не за что, — после непродолжительного молчания, наконец произнес Пономарев.

— А что ты забыл в этой аудитории? — решила в конец осмелеть. — На самом деле преподавателя искал или…

— На самом деле искал, — перебил меня этот… С ним даже разговаривать нормально не получалось. Настолько я, скорее всего, его уже достала. Знал бы кто, как это паршиво, чувствовать себя виноватой за то, что ты просто неуклюжая неудачница. — О том, что он там с тобой обжимается, и предположить не мог.

И снова этот холод в голосе. Словно он не с человеком разговаривает, а с предметом мебели. Хотя, если бы он, например, с диваном беседы вести начал, это было бы, мягко сказать, странно.

— Он со мной не обжимался, — почему-то захотелось оправдаться. Чтобы Саша не подумал, что я на самом деле там с преподавателем… Экзамен ему заранее сдавала.

— Тебе виднее, что он там с тобой делал, — пожал плечами Пономарев.

Сейчас он шел рядом, почти касаясь своей рукой моей. Спокойный, собранный. Впрочем, как и всегда. Даже когда я на нее с лестницы упала, он ругался тихо. Другой бы на его месте уже все в лицо высказал и накричал. А Александр пока терпел. Но, чую, если и дальше все мои злоключения будут крутиться рядом с ним, и его выдержка даст трещину.

— Я… — собиралась было снова оправдать себя (зачем, спрашивается), но тут услышала уверенное цоканье каблучков по паркету. Из-за поворота к нам навстречу вынырнула Лерка Щегол, еще одна местная звезда и, так уж случилось, новая девушка Саши. Новая, потому что еще месяц назад он встречался с Наташкой Ефремовой.

Девушка точно знала себе цену. Шла, с высоко поднятой головой. Еще немного и потолок вместо пола под ногами разглядывать будет. Одета в дорогую, качественную одежду. Волосы крупными волнами лежат на плечах и спине. Прямо ангел во плоти. Если не знать, какой у нее характер. А так от ангела у нее только золотистый цвет волос, да глаза голубые.

— Саша? — будто не ожидала его здесь увидеть, проговорила девушка, останавливаясь прямо напротив нас. Пока ее внимание было приковано к парню. Но, чую, вскоре она заметит и меня. Тогда мои неприятности вновь будут набирать обороты. Хотя, я ей точно была не соперницей. Разница очевидна: она высокая блондинка с кукольной внешностью, и я, вполне себе обычная девчонка. — Я думала ты уже поехал к нашим. Не забыл, что сегодня в клубе зависаем?

— Нет, не забыл, — откликнулся молодой человек. Он сунул руки в карманы джинсов, будто старался их приструнить. В том смысле, что они собирались зажить своей жизнью. Меня, например, придушить. Или Лерку обнять. Увы, в головы к другим я залезть не могла. И мысли читать не очень умела.

Чтобы не мешать им обсуждать предстоящую встречу с друзьями в клубе, попыталась осторожно и незаметно ретироваться. Даже получилось сделать пару шагов. Получилось… Перед тем, как ремешок у сумки порвался, и она не упала на пол с громким «бам». Ну или как еще можно объяснить этот звук? Звук моего очередного поражения.

— А это еще кто с тобой? — увы, Щегол обратила на меня свой величественный взгляд.

Я подняла с пола сумку, посмотрела на оборванный у шва ремешок и грустно вздохнула. Отвечать на вопрос девушки не торопилась. Толку ей от моего имени, все равно не запомнит.

— Это… — собирался было пояснить мое присутствие рядом с собой Саша, но я его перебила:

— Никто, — сказала резко и, обнимая свою не очень-то легкую, между прочим, сумку, заторопилась покинуть коридор, а затем и универ. Домой… В тепло, уют и спокойствие. Там меня ждут мама, рыбки и тараканы. Эти рыжие паразиты в последнее время никак не хотят до конца убиваться. И самое главное — непонятно, откуда вообще взялись. Соседи что ли у себя травят, вот они к нам и переползли…

— Саш, ничего не хочешь объяснить? — услышала резкие слова Щегол, когда уже повернула к лестнице. Теперь парочка меня не видела.

Я хотела спуститься вниз, но ноги, предатели, сами остановились. А спина притянулась к стене. Да, подслушивать нехорошо, но…

— Ты о чем?

— Кто это такая? И почему она шла рядом с тобой?

— Ревнуешь? — довольно проговорил Пономарев. Ох, ну и ловелас.

— Немного, — промурлыкала Лера.

— Не стоит, — голос парня стал мягким. Надо же… до этого никогда не слышала, чтобы он так разговаривал. — Зачем ревновать к таким, как она?

А вот это был удар ниже пояса. И пусть я не парень и боль, возможно, не столь сильная, но обидно. Черт, как же обидно, когда тебя считают хуже… чем такие, как эта блондинка. Само собой, я и сама понимала, что проигрываю ей. Однако, слышать такое все равно неприятно. Вот было бы забавно, если бы в итоге Сашка влюбился в такую вот простушку, как я. А не в девчонку с модельной внешностью. Все имеют право на любовь, участие, внимание, заботу. Любви всем хочется. Впрочем, если так подумать, мне за Пономарева замуж не выходить. Еще чего… Меня вполне моя фамилия устраивает. Мирослава Климова звучит лучше, чем Мирослава… Пономарева. Нет уж, не надо мне такого счастья. А та симпатия, что стала проклевываться, когда он вошел в аудиторию, избавив тем самым меня от домогательств преподавателя, повесилась.

Слушать их болтовню и дальше желания не было. Чтобы не поняли, что я все это время стояла и внаглую подслушивала, крадучись все-таки ступила на лестницу и стала осторожно спускаться. Ну же, вредная Фортуна, дай хотя бы до выхода из универа дойти без приключений.

Но моя удача, как это часто бывало, закончилась на гардеробе, где я забирала свою куртку. Меня таки нагнали Пономарев с Щегол. Они вроде и не замечали меня, но я точно чувствовала на себе чей-то взгляд. Посматривала на пару, пока натягивала куртку. Но они, казалось, были заняты друг другом. И им не было до меня никакого дела. Но кто тогда на меня смотрел? Или это паранойя разыгралась?

— Сашка, быстрее, — поторапливала парня Лерка, стоя у зеркала и обводя ярко-розовой помадой пухлые губы.

Александр, стоит отметить, собирался, нехотя. Нарочито медленно. Будто ждал кого-то. И этим кем-то была уж точно не его девушка.

— Ну, Саш! — стала терять терпение та. — Славик, Вовка и Светка уже ждут у твоей машины.

— А не рано ли ждать стали? — проворчали в ответ.

Вот и я думаю, что рановато, если они в клуб собрались. Или еще куда заехать собирались? Ладно, если так подумать, то мне не должно было быть до этого дела.

Тут взгляд Леры снова приковался к замершей с противоположной стороны гардероба мне. И углядела же через отражение. Я-то думала, она только на себя красивую и смотрит. Ан нет, еще и по сторонам успевает поглядывать.

Вот не нравилось мне ее выражение лица. Словно причиной медлительности Пономарева была я. Иначе с чего она вдруг отошла от зеркала и, подойдя ближе к Саше, собственнически положила свою руку ему на плечо. Даже Саша, казалось, немного удивился от такого явного проявления чувств. Осмотрелся по сторонам, заметил меня (будто до этого не видел, как же) и… почему-то сбросил конечность своей девушки с себя.

— Саша… — хотела было возмутиться Лерка, но не успела больше и слова сказать.

— Прекращай дурить, мы это уже обсуждали, — раздраженно проговорил парень и, наконец, до конца собравшись, направился на выход. Щегол последовала за ним, все так же цокая каблуками. Того и гляди паркет продырявит.

Я подождала немного и тоже вышла из универа. Погода была премерзкая. Вот-вот должен был начаться дождь. Ветер вмиг растрепал не слишком длинные волосы. Стал бросать их мне же в лицо. Приходилось постоянно убирать непослушные прядки. Быстро перебегая дорогу, я и не заметила машину, что буквально возникла из ниоткуда. Оглушительный визг тормозов смешался с матом, сорвавшимся с губ проходящего мимо мужчины лет пятидесяти.

Я же встала, как вкопанная, позорно понимая, что и на этот раз мое тело мне не принадлежит. Я настолько перепугалась, что не успела сообразить, как действовать дальше. Нет, столько злоключений за один день у меня еще никогда не было.

Автомобиль замер в каких-то миллиметрах от меня. Еще немного, и бампер бы коснулся ног. Хотя, если бы водитель затормозил чуть позже, я бы уже не стояла, а лежала.

Взгляд заметался по лобовому стеклу, пока не выхватил из недр салона злющее лицо… Ну да, Пономарева. А кто еще мог снова стать косвенной причиной моих неудач? Справа от него сидела Лерка. Расширившимися от испуга глазами смотрела, понятное дело на меня. С задних сидений на меня же уставились и… Судя по всему, Славик, Вовка и Светка.

Саша приоткрыл рот, точно в очередной раз ругаясь на одну незадачливую девчонку. На меня то есть. Не могла его ни в чем винить. Сегодня меня для него было слишком много. Как и наоборот.

Выйдя из машины, он с силой захлопнул дверь и подошел ко мне. Дорога была не главной и сейчас за его автомобилем пока никто не стоял. Если бы кто был, он бы не стал тратить время на разборки со мной. Которых я, стоит отметить, не желала.

— Послушай, — сразу заговорила, еще крепче прижимая сумку к себе. Ремешок-то починить смогу только дома. — Это случайность…

— Случайность? — подозрительно мягко поинтересовался парень. — Да ты ненормальная! — выпалил, надвигаясь на меня. — Ты хотя бы по сторонам смотри! Или тебе родители не говорили, что нужно делать перед тем, как ступать на проезжую часть. И кстати, зебра в той стороне, — он указал рукой влево от меня.

— Я знаю, где расположен переход, — проговорила. И снова чувствуя себя виноватой. Впрочем, я ведь на самом деле виновата. И ветер еще этот, как назло, затих и больше не играл с волосами. — И не надо на меня кричать.

— Я не кричу, — продолжал распаляться Пономарев, — я пытаюсь донести до тебя простую истину.

— Какую?

— Саша, не трать на нее время, — из машины вышла Лера. Ее мне только и не хватало.

— Какую?! — не обращая на свою девушку никакого внимания, переспросил Сашка, словно не расслышал моего короткого вопроса. — Хватит меня преследовать!

— Я?! — а вот тут нервы окончательно сдали. — Делать мне больше нечего!

— Да? — кажется, в мои слова не спешили верить. — А с чего тогда в последнее время я вижу тебя чаще, чем кого-либо?

Наверное потому, что ты, Пономарев, сам обращаешь на меня внимание. Поэтому тебе и кажется, что это я специально перед тобой мелькаю.

Понятное дело, говорить я этого не стала. Подумает еще, что я считаю себя настолько ослепительно неотразимой, что… Что…

— З-знаешь что, Пономарев? — голос уже дрожал от напряжения.

— Что? — а вот теперь спрашивал уже он.

— Садился бы ты уже в свою машину и укатывал.

— Ты… — Саша сделал в мою сторону еще шаг. Я, на всякий случай, наоборот, отошла.

— Эй, Сань! — выкрикнул один из парней (Слава или Вовка я, само собой, не знала) выбираясь из иномарки. — Да гони ты ее отсюда. Ты! — это, кажется, уже обращались ко мне. — Ноги в руки и топай с дороги. Иначе из-за тебя пробка образуется.

Вообще-то я не плакса. Но день был тяжелый. Ситуация с Виктором Алексеевичем изрядно потрепала нервы. Сашка еще этот в коридоре. Да и потом… Видно же, что будь его воля, он бы махнул рукой, наплевав на мои проблемы. Хотя, сейчас у меня была всего одна большая проблема — сам Пономарев. И еще его огромное самомнение. Да и защищать меня он перед своими друзьями и девушкой не обязан. Поэтому и стоит сейчас, молчит. А я просто не имею права рассчитывать на его защиту. Потому что он видит во мне лишь помеху, прилипалу. Ну или сумасшедшую, что таким вот странным способом ищет внимания популярного парня.

— Лучше бы я постоянно на кого другого налетала, — тихо проговорила, отворачиваясь от Саши и шустро направляясь в сторону перехода. Нужно было дойти до него сразу. Тогда, может, и этой дурацкой встречи бы не случилось.

Я могла понять злость и раздражение Александра. Наверное, поэтому старалась смягчить все глупые ситуации, что происходили со мной и с ним. Увы, Саша все больше выходил из себя. Вон… даже накричал. А ведь до этого, если и ругался, то тихо. И что самое паршивое, я на самом деле чувствовала себя постоянно виноватой.

Будь моя воля, я бы перевелась в какой другой ВУЗ. Но рисковать бюджетным местом я не собиралась. Да, я неуклюжая катастрофа. Да, серая мышь. Да, зубрилка. Но кому есть до этого дело? Кроме преподавателей, которым мне еще сессию сдавать. Да и с Виктором Алексеевичем еще не все понятно. Как бы мне избежать его домогательств, если он продолжит свои поползновения…

Вот о последнем думать совершенно не хотелось. Поэтому я постаралась выбросить из головы вообще все мысли и, наконец-то, спокойно доехать до дома. Ну же, Удача, не будь настолько ко мне жестока! Хватит с меня на сегодня. Ну, пожалуйста! Сил больше нет. И реветь хочется с такой силой, будто я не студентка, а первоклашка, боящаяся идти в школу, потому что там ее, возможно, будут вызывать к доске.

Понимала, что мое желание поплакать в подушку — это слабость. Я была привычна к тому, что постоянно во что-то вляпываюсь. Но именно в последнее время этих самых влипаний стало много. Для одной меня — много. Сашка сейчас поедет со своими друзьями в клуб или еще куда. И хотя бы на время забудет о ставшей уже его персональной проблемой мне. Переключится на Лерку, которая точно не упустит возможности обратить внимание парня на себя любимую. Да и друзья помогут забыться и расслабиться. Это я, придя домой, останусь одна, наедине со своими мыслями и воспоминаниями. Которые, чтоб им, не торопились блекнуть. Да, дома у меня было уютно и спокойно. И мама всегда была готова выслушать. Но… я не могла ей рассказать о своих злоключениях. Не хотелось, чтобы она лишний раз волновалась. А я сама, рано или поздно, во всем разберусь.

Мамы дома не оказалось. Скорее всего, пошла в магазин, закупаться перед выходными. Завтра суббота, родителям никуда не нужно идти. Это мне придется, как всегда, выйти на работу. Ленка, что работала вместе со мной, терпеть не могла пахать в выходные, поэтому в свое время пришлось взять эту обязанность на себя. Конечно… кто будет фрукты-овощи в продуктовом раскладывать.

Мама дома меня не встретила, а вот тараканы на кухне будто ждали, когда я зайду и их увижу. Ползающими по столу. Стащив со стула старенькое полотенце, прицелилась и шлепнула по рыжему паразиту. Попала. Не убила, но контузила. Второго усатого гада постигла также участь. И вот как от них избавиться? Совсем обнаглели. Даже тапочка перестали бояться.

Ужин был уже готов, поэтому я, быстро переодевшись и помыв руки, сунула свой нос сначала в кастрюлю с супом, потом и в сковородку со вторым. Есть хотелось до головокружения. Особенно приготовленное любимой мамой.

Не знаю почему, но мысли снова стали крутиться вокруг Пономарева и произошедших сегодня неприятностей. И вот еще одна странность — о явном интересе к моей персоне преподавателя не думалось вообще. То есть, да, неприятно, да, с этим нужно что-то делать. Но вот… не думала я о Викторе Алексеевиче. В универе, максимум, что он сможет сделать, это зажать меня где-нибудь. Но до главного точно не осмелится дойти. Для этого ему нужно оказаться со мной вне стен ВУЗа. Вот последнего я допускать не собиралась. Хотя мужчина уже предлагал «прогуляться». К счастью, гулять я не любила. С такими вот наглыми и самоуверенными мужчинами, больше похожими на Колобков. Ему уже внуков пора нянчить, а он все на молоденьких поглядывает. Впрочем, Саша волновал меня больше. В том смысле, что с нашими частыми столкновениями нужно было что-то делать. Что? Если бы я только знала…

Александр

Лерку хотелось придушить голыми руками. Всю дорогу до клуба она выносила мозг тем, что я специально кручусь вокруг «этой мыши». Возможно, по ее словам, она и была мышью. Только вот… Я сам хотел вокруг нее крутиться. Странное желание. Неожиданный интерес к девчонке, на которую на первом курсе я вообще не обращал внимания. Пусть Климова думает, что все наши столкновения — чистая случайность. Мне даже нравилось, как она злилась, вновь встречаясь со мной в коридоре. Или падая в мои объятия. Но сдерживаться и играть перед всеми роль мажора было уже невыносимо. Я был таким, каким хотела меня видеть Валерия. Был, до тех пор, пока мне было это выгодно. Да и Наташка тоже питала ко мне интерес только потому, что я, по ее словам, был тем еще мерзавцем. Им нравилось встречаться с плохим парнем. И я этим пользовался. Но ни одна из тех, кто потом плакался, потому что их бросил этот самый плохой парень, не видела меня настоящим.

Последней каплей стала случайность, а не подстроенная мной встреча. Эта девчонка, от которой у меня в последнее время сносило крышу, не видя никого вокруг, стала переходить дорогу в неположенном месте. И я чуть было ее не сбил. Ненормальная… Описать, насколько я был тогда зол, невозможно. А страх за эту ходячую катастрофу пересилил раздражение на Леру и ее приятелей.

Сам не заметил, как выскочил из автомобиля и налетел на Миру. Хотел задушить… в объятиях. И проверить, все ли с ней в порядке. Хотя точно знал, что успел затормозить вовремя и девчонка не пострадала. Но ей же было достаточно просто выйти из универа, чтобы снова попасть в неприятности!

Сдержался. Пока не давал волю рукам. А ведь хотел ее коснуться, убедиться, что все нормально. Но потом из автомобиля выбралась и Лера. А за ней и Вовка. Я же продолжал заводиться. В том смысле, что беспокойство стремительно вытесняло из меня бешенство. К себе ее что ли привязать? Черт, мне начинала нравиться эта идея. Тогда вероятность, что она снова не вляпается в историю, становилась минимальной.

Нет, я точно с ней с ума сойду…

Мирослава

Мама пришла минут через сорок. Как я и предполагала, груженная сумками. Помогла их разобрать и пошла к себе, заниматься до посинения. Стоило погонять себя по нескольким предметам. Иначе с бюджета меня вышвырнут только так. И что делать в этом случае буду? Не потянем ведь…

Спать легла поздно. А ведь понимала, что нужно было укладываться раньше. На работу вставать, ни свет ни заря. Приходить к самому открытию. Но, опять же, учиться за меня никто не будет. И то, заснуть получилось далеко не сразу. Даже папа уже с работы пришел, успел поужинать и заснуть (я слышала его грозный храп). А я все лежала и… Пыталась выбросить Сашу из головы. Нет, я не млела от его образа. Не мечтала стать Пономаревой, как многие девчонки из универа. Думалось мне по-прежнему о другом — как свести наши столкновения на нет. Иначе ведь точно прибьет. Вон как сегодня взбесился, когда я прямо перед его машиной выскочила. Думала все, не сдержится и как следует встряхнет.

С этими мыслями я и заснула.

А очнулась, ожидаемо, в отвратном настроении и не выспавшаяся. Мама уже хлопотала на кухне. Знала, что мне рано вставать и готовила завтрак. От запаха кофе я и проснулась. А вот будильник сработал чуть позже.

Ну что, новые неприятности, я уже иду.

Идти до них не пришлось. В ванной комнате потек кран. Вода хлынула с такой силой, что пол быстро оказался полностью в прозрачной жидкости. А ведь у нас на воду счетчики стоят! Папа сразу вскочил с любимого дивана и стал переключать воду. Мы же с мамой приступили к мытью полов. Причем не только в ванной, но и в коридоре. Пока убирали, успели и там наследить. Судя по всему, сегодня на работу я пойду не мытой и голодной. Время неумолимо приближалось к тому, когда нужно было выходить. Оставлять родителей с этой проблемой не хотелось. Но, опоздав, я мало того, что работу потеряю. Еще и Ленка мне потом плешь проест.

Собравшись, выскочила из квартиры и заторопилась на выход из подъезда. Суббота… в это время еще кто-то спит, кто-то, бредя по улице, гуляет с собакой. Некоторые, как и я, торопятся на работу, искренне завидуя тем, кто сегодняшний день проведет дома. Или потратит время на себя.

Магазин, в котором я работала, находился в паре остановок на метро. Не так уж и далеко. Но мне сегодня этот короткий путь показался очень длинным и муторным. А все потому, что голод давал о себе знать. И как я весь день на ногах голодная простою? Нужно будет уговорить Соньку или Гузель, чтобы заменили меня хотя бы на полчаса. Дабы я смогла закинуть в себя хоть немного еды. Иначе до дома потом точно не доберусь. Сил не хватит, ноги передвигать.

Гузель оказалась более разговорчивой и отзывчивой, чем Соня. Сразу согласилась ближе к обеденному времени дать мне возможность нормально поесть. Обычно я обедала на ходу, закидывая в себя то баранки, то печенье. А тут чувствовала, не хватит. Вот и пришлось просить коллег о помощи.

День пролетел, как один короткий миг. Окрыляла лишь одна мысль — завтра еще один рабочий день, и с понедельника до среды я точно смогу немного передохнуть. В том смысле, что вечером мне не нужно будет никуда торопиться. Это время было полностью на Ленке. А там уже как пойдет. Если вызовут, приеду. Если нет — то значит, до следующих выходных.

К вечеру проблема с водой у нас разрешилась. Как хорошо, что этот день не был столь катастрофичен для меня, как предыдущий. А то я уже стала подумывать, что злоключения так и будут набирать обороты.

Но если во второй выходной я отработала спокойно, то вот дальше…

Понедельник снова обещал мне неприятности. Чего там… он о них буквально кричал. Все началось с того, что, выйдя из метро на нужной станции, я, бредущая в сторону ВУЗа, не сразу заметила поравнявшегося со мной парня. Только повернула в его сторону голову, как он, схватившись рукой за мою несчастную сумку, дернул ее на себя. Я, не ожидавшая такого, удержать ее не успела. Пальцы лишь вскользь коснулись ремешка, который еще в выходные зашивала на совесть. А сейчас жалела об этом. Если бы он был более хлипкий, снова бы порвался и тогда была бы хотя бы маленькая вероятность того, что и из руки воришки она бы выскользнула.

— Эй! — воскликнула, срываясь с места.

Хорошо, что сегодня на мне были удобные ботинки на плоской подошве. И скорость я развить могла приличную.

— Стой! — Не то, чтобы рассчитывала быть услышанной. Да и останавливаться никто не собирался. Точно так же, как и помогать мне вылавливать этого мерзавца. А он, точно подготовленный к бегу на большие дистанции, ловко маневрировал между прохожими.

Никогда еще я так быстро не добиралась до универа. Но сегодня мне было суждено пройти, точнее промчаться, мимо него.

— Козел… — выдохнула, с досадой понимая, что сил во мне становится все меньше, а дыхание сбивается. Да и в правом боку что-то сильно закололо.

Пономарев появился словно из ниоткуда. Точнее, выскочил из открытого прохода, ведущего к универу и быстро нагнал воришку. Ухватил того за крутку, крепко сжимая пальцы. Дернул на себя. Парни повалились на землю. Как и моя сумка, что выпала из руки вора.

Сашка, оседлав моего обидчика, с силой прошелся кулаком по его лицу. Раз, другой… Пока я не добежала, запыхавшаяся, и не попросила Пономарева прекратить. Не то, чтобы мне было очень жаль того, кто собирался лишить меня денег, телефона, ключей от квартиры, конспектов… Нет, вру, мне его вообще жалко не было. Просто Саша уже успел сбить костяшки пальцев.

— Саша, хватит! — выкрикнула, хватая его за руку, которую он занес для очередного удара. Сумка, признаться, меня сейчас волновала мало. — Оставь ты его.

Незадачливый вор, сплюнув кровавую слюну на асфальт, энергично (насколько мог) закивал. Судя по всему, понял, чем ему грозит продолжение драки с разозленным Пономаревым.

— Пожалуйста, — попросила мягче. И резко отдернула ладони, когда сообразила, что уже двумя руками хватаюсь за конечность Александра. Да и парень смотрел так, что по спине дрожь бежала. Жуткий взгляд.

Отошла, чтобы поднять потрепанную и испачканную сумку. За это время и Саша встал с моего обидчика.

— Снова увижу, пеняй на себя, — пригрозил вору однокурсник. Поправив куртку, тоже отошел от побитого им горе-вора. Последний, мешкать не стал, тоже вскочил на ноги и помчался дальше, время от времени оборачиваясь. Словно боялся, что его начнут преследовать.

Это уже ни в какие ворота не лезло. Я снова нарвалась на Пономарева! И почему-то сейчас он мне казался более грозным и опасным, чем тот воришка, что умчался, поняв, что с Сашей лучше не связываться.

— Пошли, Климова, — сказал парень, хватая меня за руку, чуть выше локтя. Повел ко входу в универ, будто я нашкодивший ребенок, а не студентка.

— Саш, — постаралась говорить мягко. И одновременно с этим пыталась высвободить свою конечность, — пусти. Что я, сама что ли не дойду?

— Судя по всему, — на меня посмотрели, мягко говоря, хмуро, — не дойдешь.

— Но…

— Лучше молчи.

И вот что у него за привычка мне постоянно рот затыкать?

— Послушай, — еще более энергично задергала рукой, которую Саша продолжал удерживать, — хватит. Я искренне тебе благодарна, что ты помог. Вот честно, от всей души. Но это не дает тебе право так со мной обращаться.

— Как «так»? — Пономарев даже шаг замедлил. Будто его заинтересовали мои последние слова.

А тем временем собравшиеся неподалеку от входа в ВУЗ студенты стали на нас косо поглядывать. И среди них (вот ни капельки не удивлена) была и Щегол. Убийственным взглядом, направленным в мою сторону, она могла посоперничать с самим Пономаревым. Который, кстати, заметив свою девушку, не торопился выпускать мою руку.

— Саш-ш-ш-ша, — прошипела. Точно накликает на меня проблемы в лице Лерки. Она же собственница еще та. Вон как в пятницу вокруг него крутилась, пока мы у гардероба топтались. Руку на его плечо клала. Смотрела презрительно. На меня, само собой. Сашу-то она, наоборот, взглядом пожирала. Точно была готова его целиком проглотить. Таким вкусным он ей казался. — Давай сделаем вид, что ничего не произошло. И ты спокойно меня отпустишь.

— Знаешь что, Климова, — склоняясь ко мне, тоже зашипел молодой человек, — лучше ничего не говори. Иначе я не знаю, что с тобой сделаю.

Ой, представляю, что он там со мной сделать хочет. Наверняка что-то нехорошее. Прикопать там за кустиком каким или придушить… Впрочем, обычно сначала душат, а потом закапывают. Чтобы скрыть следы преступления. И чего меня, спрашивается, на криминал потянуло?

— Молчу, молчу, — пробормотала и уже более покорно последовала за однокурсником.

Он прошел мимо столпившихся у входа девушек. Даже не взглянул в сторону Лерки. Может, конечно, они уже успели сегодня пообщаться, но что-то мне в это слабо верится. Если бы Щегол могла убивать взглядом, я бы уже точно лежала прямо здесь, на лестнице бездыханным телом. Она… ревновала. Кто бы мог подумать. Неужели эта красотка, похожая на ангела, может быть в себе не уверенна? При другом раскладе, она бы точно не взглянула на идущую рядом с ее парнем меня. В том смысле, что и не заметила бы. Как это было тогда, в коридоре.

Вот со мной всегда так. Вроде ничего не предвещало. А день начался черти как. Мало того, что могла остаться без денег, документов, конспектов… Вот последнее особенно огорчало. Так еще и на Пономарева снова нарвалась.

— Саш, — позвала, когда мы-таки дошли до проходной. — У тебя костяшки сбиты. Нужно обработать.

— Разберусь, — отмахнулся от моих слов парень.

— Тебе бы в медсестре.

— Сказал же, разберусь! — повысил голос.

И чего такой раздраженный, спрашивается? Из-за Щегол нервничает? Или это я так его допечь успела, что он еле сдерживается.

— Тогда отпусти и иди в медкабинет, — заупрямилась.

— Чего это тебя так беспокоят мои костяшки, а?

— Еще бы я не беспокоилась, — быстро заговорила. Иначе растеряюсь, и вообще слова вымолвить не смогу. — Вдруг этот воришка был заразным? И у тебя начнется воспалительный процесс. А там и до ампутации недалеко…

Судя по медленно ползущим на затылок темным бровям, мои слова ввели парня в состояние шока. Или крайней степени удивления.

— Ладно, возможно, ампутация тебе и не грозит, — затараторила, опуская взгляд в пол. И чего это у меня уши гореть стали? Словно кто-то недобрым словом вспоминает. Точно, Щегол, больше некому.

— О, я рад, — холодно проговорил парень.

Так, перебрасываясь фразами, словно теннисным мячиком, мы и добрались до гардероба. Там уж парню пришлось выпустить мою руку, чтобы снять с себя куртку. Да и я поспешно стала избавляться от верхней одежды. Быстро пихнула курточку гардеробщице и уже было собралась смыться, как мне в спину прилетело:

— А ну стоять, Климова!

У него отец случаем не генерал? Иначе с чего это раскомандовался.

— Пономарев, ну хватит! — я тоже начала злиться. — Или тебя сопроводить до медкабинета?

— Климова… — угрожающе проговорил Саша. Два широких, уверенных шага и вот он снова рядом. Опять хватает за руку и… ведет к лестнице.

— Эй, — возмутилась, вцепляясь свободной рукой в конечность парня, которой он меня удерживал. — Пусти! Ну хватит уже!

На нас уже не просто косились, а смотрели в открытую. Как же… Вместо того, чтобы миловаться со своей девушкой, красавчик Пономарев нянчится с такой вот мышкой, как я. Уму непостижимо. Слухи точно пойдут. Их мне только не хватало для полного букета неприятностей.

— Доведу до аудитории и отпущу, — снизошел до пояснений Александр. — Кстати, где у тебя лекция?

— На третьем, — не веря своим ушам, пробормотала.

Это что еще такое? Он меня что… на самом деле за ручку до аудитории доведет? Э-э-э… черт! Щегол точно меня прибьет.

Понимала, что спорить и показывать характер Пономареву, себе дороже. Он же непробиваемый! Но и покорно идти не могла. Тем более, что мы уже достаточно обратили на себя внимания.

— Саша, чтоб тебе чихалось, пусти немедленно! — когда оказались на нужном этаже, чуть ли не прокричала.

— Не брыкайся, — продолжал упорствовать однокурсник. Ему что, нравятся такие перепалки? В таком случае, могла его расстроить. Мне вот это все не нравилось совершенно. — Боишься, что слухи поползут?

— Нет, — парировала. — Опасаюсь реакции своего парня.

Каюсь, солгала. Парня у меня не было. Но ведь Пономарев об этом не знал. Отцом угрожать не стала. А вот призрачным молодым человеком… Да, глупая затея. Но что делать, если меня вообще не слышат?

Сашка остановился посередине коридора, посмотрел холодно сверху вниз, нахмурил темные брови. Красивый… Но недосягаемый. Впрочем, какое мне до этого дело? Нельзя позволять слабой симпатии разрастись во что-то большее. А то, что я к нему сейчас испытывала, всего лишь благодарность. И ничего больше. Вот совсем.

— Парень? — переспросил почти ласково. Почти, потому как я отчетливо услышала рычащие нотки.

— Да, — подтвердила. — Парень.

— И где он?

Хотелось спросить, какое ему вообще дело до моего мнимого парня, но…

— Вон он, — кивок головы в сторону моей группы, что уже столпилась у аудитории.

Пономарев посмотрел туда, стал еще более хмурым и продолжил допрос:

— Какой из?

— А какая разница? — по-моему, логичный вопрос. Если учитывать, что мы с Сашей даже приятелями не являемся, чтобы он имел право о таком спрашивать.

— Утоли мое любопытство, — и снова почти рык.

— Послушай, мне пора, — снова дернула рукой, как бы намекая, что меня как бы уже можно отпустить. — С минуты на минуту начнется лекция. И если Егор Филиппович не досчитается одного студента, потом этого самого студента будет пытать.

— Я прямо-таки жажду узнать, — Сашка сделал шаг ко мне. Еще немного и коснется грудью моей груди. Вот чего не надо, того не надо.

— Тот, — наобум сказала, — высокий, светлый.

— С черным рюкзаком? — стал уточнять парень.

— Да.

Прости меня Юрка, ты был хорошим приятелем. Обещаю приходить к тебе на могилку. То есть…

— Эй, ты куда! — встрепенулась, уже сама хватая Пономарева за рукав толстовки.

— Поговорить хочу, — теперь уже Саша пытался высвободиться. Еще чего. Он меня держал? Держал. Теперь моя очередь.

— Чего не хватало, — недовольно проворчала, пытаясь притормозить продвижение своей персональной проблемы в сторону Юрки Львова.

Одногруппник, кстати, кажется, понял, что гроза, точнее грозная темная туча, надвигается по его душу. Напрягся, сказал что-то Ваньке, своему закадычному другу, и отошел в сторону, выжидая. Ох, Юрчик, знал бы ты, что туча постепенно превращается в катастрофу.

— Пономарев, — постаралась говорить спокойно, — чего ты так взвился? Я понимаю, что в последнее время мы с тобой часто сталкиваемся. И я для тебя как заноза в одном месте, но… Юрка-то в чем виноват? Или ты ревнуешь?

Последнее сказала, каюсь, не подумав. Но кто же знал, что задену парня за живое.

— Что ты, — медленно проговорил он, останавливаясь. Я же так и застыла, удерживая его руками за рукав. — Просто хочу донести до него одну истину.

— Какую?

— Чтобы он тебя от себя далеко не отпускал. Иначе ты точно до конца года не доживешь.

Вот уж… успокоил. Как-то же я до второго курса дотянула. Чудо, с моей-то везучестью, но…

— Сама с ним поговорю.

Отпустила несчастный рукав. Приподняла руки, показывая Пономареву раскрытые ладони. Ох, Сашка, чего ж ты такой упрямый-то. Пошел бы со своей Леркой разбираться. Иначе от нее я быстрее новую порцию проблем получу.

— В чем дело? — Львов, судя по всему, не выдержал и подошел узнать, чего это мы тут стоим и на его косо поглядываем. — Пономарев, ты чего?

Черт… они знакомы что ли? Все, тушите свет. Сейчас Юрка скажет, что он мне ни капельки не парень и тогда… Саша меня самолично придушит. Вот копчиком чувствую, быть беде.

— А-а-а… — потянул мой конвоир, кажется, вспоминая моего одногруппника. — Лев… Точно.

— Ага, вчера в клубе сталкивались, — хмыкнул Львов, протягивая Пономареву руку. Тот пожал протянутую ладонь.

— Так даже лучше, — Александр оставался напряженным. — Ты чего за девчонкой своей не следишь, Лев?

— Че… — открыл было рот Юрка, но я не позволила ему этого сделать.

Подскочила к Львову, ухватила теперь уже его за руку и елейно проговорила:

— Юр, не слушай ты его. Просто Пономарев сейчас мне очень сильно помог. Вот и в порыве благородства решил проводить до аудитории. Я говорила ему, что ты не придешь от этого в восторг, но…

— Э… Че? — по-прежнему не понимал Львов.

— И сегодня в семь у моих собираемся, ты не забыл?

— А…

— Пойдем, а то опоздаем на лекцию, — это говорила, уже направляясь в сторону аудитории. Юрка, не понимая еще до конца, что это только что сейчас было, безропотно последовал за мной. — Еще раз спасибо, Саш! — сказала, смотря на замершего посередине коридора Пономарева через плечо. Лютый у него взгляд был. Лютый…

— Ничего объяснить не хочешь, — придя, наконец, в себя, поинтересовался тихо Юра.

— Во время перерыва все расскажу, честно, — пообещала.

В аудиторию мы с Львовым зашли вместе. Я крепко держала его за руку. А Лев продолжал хмуриться. Но отстраняться не собирался. Значит, я могла рассчитывать если не на его помощь, то хотя бы на дельный совет.

Ну, вот что мне делать с Пономаревым, а?

Судя по периодическому «беспокойству» моего смартфона, Лев оказался очень нетерпеливым парнем. В том смысле, что спокойно досидеть до перерыва ему было невмоготу. Забросал вопросами, на которые я, понятное дело, пока отвечать не собиралась. Егор Филиппович и так косо посматривал. Не хватало мне внимания еще одного преподавателя. Хватит и Виктора Алексеевича. Не настолько же у нас любвеобильный ВУЗ, правда?

А вот когда в аудитории послышалась противная трель, Львов не стал медлить. Встал из-за свой парты, подошел ко мне и, схватив за руку, потащил на выход. Будь я менее прыткой, точно бы стукнулась ногами о столешницу своей парты. Лида с опаской на меня покосилась. Порывалась сопроводить, дабы проконтролировать сохранность подруги, но я лишь рукой махнула. Если Кислицына узнает, что теперь у меня есть «парень», точно буду подвергнута еще одному допросу с пристрастиями. Она и так видела, как меня Сашка до аудитории доводил. А потом я в нее же в сопровождении Юрки зашла.

Видела, что девушка прямо-таки горит желанием припереть меня к стенке. Но пока мне удалось успокоить ее парой коротких фраз. Со мной и так часто случаются казусы. Одним больше, одним меньше — уже роли не играло.

— Ну, рассказывай, сказочница, — проговорил Львов, подходя к одному из окон с противоположной стороны от аудиторий. — Что ты там Пономареву наплела?

— Ничего такого, — грустно посмотрела на свою конечность, которую сегодня уже успели как следует потрепать. — Отпусти, не убегу.

В отличие от Сашки, Юрка не стал упрямиться и выпустил мою руку. И на этом спасибо, как говорится.

— Ну? — поторопил с ответом.

— Мы с Пономаревым в последнее время часто сталкиваемся, — передернула плечами, вспоминая все «встречи». Бедный парень. На его месте я бы уже обходила такую бедовую девицу десятой дорогой. — Вот и сегодня утром… У меня сумку пытались украсть. Он догнал воришку и… Потом вдруг пожелал сопроводить до аудитории. Во избежание. Сам понимаешь, такой конвой мне ни к чему. Поэтому и попыталась припугнуть его несуществующим парнем. Но Саша на этом не успокоился и стал допытываться, кто у меня в парнях ходит. Вот я и… Мы же с тобой… — Посмотрела на хмурого Львова и с трудом заставила себя закончить мысль: — Вроде как друзья.

— Не сказал бы, — одногруппник покачал головой.

— Приятели? — спросила с надеждой.

— Не совсем.

— Почти приятели, — сдалась я.

— Уже ближе, — смилостивился Юрий.

— Прости меня, Львов, — вздохнула грустно. Все у меня не как у нормальных людей. — Ты, если хочешь, можешь пойти и рассказать Пономареву, что я все придумала.

— А зачем? — вот этот вопрос, признаться, удивил. — Пусть думает. Мне до этого дела нет. Только ты особо на мне не висни, окей?

— А разве у тебя…

— Пока свободен, так что без разницы, — отмахнулся от меня парень. — Что же я, козел какой, подставлять девушку, попавшую в непростую ситуацию.

— Да, ситуация… очень непростая, — согласилась.

Мы так и стояли у окна, время от времени поглядывая на проходящих мимо студентов. В перерыв тут было особенно многолюдно. Особенно, если он длинный, и голодным студиозусам нужно было как-то добраться до столовой, отстоять там очередь и не опоздать на следующую лекцию. Иногда на сам обед оставалось всего ничего, потому что в столовой собиралась огромная очередь.

— В общем, пользуйся моей добротой, — Юрка подмигнул. — Пока мне вся эта игра нравится.

— А потом? Если разонравится?

— Потом, посмотрим, — пожал плечами одногруппник. — Если мой интерес перескочит на другую, я тебе об этом сообщу.

— Что значит, перескочит на другую? — напряглась я.

— То и значит, — меня щелкнули по носу. И, не говоря больше ни слова, направились к аудитории.

Я, в отличие от Львова, и шага не смогла сделать. На что Юра только что намекал? Что я ему нравлюсь? Но… Черт, нужно же было так вляпаться. Да и… он раньше всегда был отстраненный какой-то, даже холодный. Общались мы с ним, правда, нормально. Но дальше темы про учебу разговор у нас никогда не заходил. А тут на тебе, Климова, получи и распишись. Мало мне было странного поведения Пономарева, еще и Львов… И ведь хороший парень, а больше, чем просто приятеля, я его не воспринимаю. Или это я себя уже просто-напросто накручиваю, а на самом деле все гораздо проще? Интерес Льва ко мне вызван азартом. Как же, звезда универа нянчится с его девушкой. Мнимой девушкой, если быть точной.

Единственное, что смущало, это то, что я успела узнать Юрку достаточно хорошо, чтобы быть уверенной в том, что на какую-либо подлость он не пойдет. Он ведь хороший парень, отличник, на гитаре играет, мяч по футбольному полю гоняет. Даже не курит. А вот что в клубе вчера забыл, вопрос. За все время я ни разу не видела его даже с бутылкой пива. Зато Ванька, его верный друг, частенько приходил немного навеселе. Это я к тому, что непонятно, чего это Львов забыл в клубе. Или кого…

— Климова, пошли, — позвал меня Юра, останавливаясь на пороге аудитории. — Чего застыла? Продолжишь мучаться ненужными сейчас размышлениями, рискуешь попасть под ноги особо шустрого студента.

Вы посмотрите, какой шутник…

Нужно было указать Пономареву на другого парня. Да вон, хотя бы, на Гошку Покропчика. Этот весельчак легко бы поддержал меня в моей «игре». Потом бы, правда, не упустил возможности подколоть меня. Несмотря на то, что молодой человек любил шутки, отыгрывался он потом на весельчаке по полной программе. Мне же сейчас и так хватало… чтобы еще и от Георгия словить.

Если я надеялась, что на этом наш с Юркой разговор закончен, то глубоко ошибалась. Оказалось, что парень довольно мстительный. И как только наступил очередной перерыв, снова стал наседать на меня со своими вопросами. Точнее намеками, что уж если мы с ним к моим родителям собирались, то уж надо соответствовать. Только вот мои мама с папой не в курсе, что к ним собрались гости… Второй наш разговор происходил при свидетелях. В смысле, одной свидетельницы. Которая, поняв, что я от нее пыталась скрыть, насупилась и, сложив руки на груди, смотрела в мою сторону хмуро, если не сказать — убийственно. Юра еще… не мог поговорить об этом наедине. Ну, точнее, без лишних ушей. Так нет же, подошел к нам с Лидой, когда мы шли к лестнице, чтобы подняться на один этаж, положил руку на мои плечи и, кажется, полностью вживаясь в роль моего молодого человека, произнес:

— Ну что, крошка, когда зависаем у твоих?

Мысленно застонав с досады и прибив говорливого одногруппника, попыталась отшутиться. Дескать, мои уезжают в холодные края, изучать пингвинов… Если бы мне кто еще поверил.

— Это когда это вы успели перевести свои «отношения» на новый уровень, — притворно спокойно поинтересовалась Лида, продолжая убивать меня взглядом.

— Лид, ты же видела, как меня тащил по коридору Пономарев, — мученически проговорила.

Подруга кивнула, подтверждая. Чего уж там… вся группа видела, как «мило» мы беседовали с Сашкой. И уж тем более ни от кого не укрылось, что к нам потом еще и Лев подошел.

— Да он тебя съесть был готов, — не выдержав, прокомментировала наше странное явление народу Лида. — Причем, это не было связано с его пустым желудком. Голодал он по другой причине.

Я когда-нибудь перестану смущаться? Навряд ли… Сейчас, после слов подруги, сразу поняла, о чем она. Покраснела, выдавая себя тем самым с головой.

— А он тебе нравится, да? — поинтересовался Юрка, пытливо смотря на меня сверху вниз. Его рука на моих плечах потяжелела. А пальцы сжались. Еще немного и вцепится в меня мертвой хваткой.

— Нет, — солгала. Чего скрывать, такие, как Пономарев, нравятся почти всем. Красивый, состоятельный, наглый, с обворожительной улыбкой и завораживающим голосом.

Так… о чем это я?

— Мне-то можешь не рассказывать, — хмыкнул Юра. — По глазам твоим вижу, что нравится. Чего тогда не скажешь? Зачем весь этот цирк.

— А зачем ему такая, как я? — в свою очередь спросила. По всему выходило, что юлить перед Львовым бесполезно. Быстро расколет и поймет, что у меня в голове на самом деле. Зачем тогда врать? Разозлится еще и откажется помогать.

— А что в тебе не так?

— Ты его новую девушку видел?

Мы наконец-то добрались до аудитории, где у нас должна была проходить следующая лекция. Остановились неподалеку. Так, чтобы любопытные одногруппники и не думали подслушивать. Руку Юра так и не убрал. Удерживал меня, прижимая к своему боку. А я не собиралась вырываться. С парнем было спокойно. Что редкость, учитывая, что вокруг меня крутится тысяча и одна проблема.

— Видел, — Юра кивнул. — Симпатичная. Но насквозь фальшивая.

— Ты о чем? — а это поинтересовалась Лидка.

— О том, что она, бесспорно, красивая, но сука еще та, — не стал выбирать выражения парень. — Такую обычно используют только для утоления определенных потребностей организма. Но любят других.

— Каких? — спросили это с Лидой одновременно.

— А вот таких, как вы, — не стал раздувать интригу Лев. — К вам просто так не подойдешь. Пусть Лерка и знает себе цену, но у нее основательно снесло крышу от Пономарева. Я видел их вчера в клубе. Если Санек был холоден и отстранен, то она, наоборот, висела на нем, будто обезьянка на лиане. Еще и перебрала изрядно. Пришлось помогать Пономареву ее до машины тащить. Упиралась, кричала. Даже укусить пыталась.

— Кого? — выдохнула, с трудом себе представляя, как эта блондинка, ангел во плоти, хочет укусить своего парня.

— Меня, — передернул плечами Юрка. — Не Пономарева же.

— Ничего себе, — Лида растянула губы в улыбке, изо всех сил пытаясь скрыть смех. — Щегол и пьяная. С чего бы это?

— А кто ж их знает, — Юра поморщился. — Я у нее не спрашивал. Помог сгрузить в тачку и вернулся в клуб.

Что-то меня эта Щегол начинала пугать. Мало того, что та еще стерва, так и к бутылке, оказывается, прикладывается. И не скажешь, что она может столько в себя влить. И Саша ее любит? Или нет? И, опять же, с чего меня это волнует? И образ Пономарева из головы не выходит. Чтоб ему там икалось, честное слово.

Слова Юры о том, что такие, как Саша, предпочитают любить таких мышек, как я, вызвали сомнения. Ерунда какая-то. В чем смысл, спать с одной, а думать тем временем о другой? Почему не попытаться добиться той, что на самом деле нравится? И тогда не мучить ни себя, ни ту, которой ты пользуешься. Ведь ничем другим это не назовешь. А если так подумать, что я знаю об отношениях? Вдруг Саша все-таки любит Леру? В любом случае, мне не должно было быть до этого дела. Но, тем не менее, я постоянно прокручивала слова Юры в голове.

В остальном день, слава богу, прошел спокойно. Ну, в смысле, больше неприятностей я на себя не накликала. Но и меньше их не стало. Несколько раз видела в коридоре хмурого Пономарева. Но к его ногам я вроде не падала, ремешок сумки не рвался и мои конечности при виде него не заплетались. Чую, это всего лишь передышка перед бурей.

Александр

Либо у меня слуховые галлюцинации, либо у нее на самом деле есть парень. Своим глазам я привык верить, поэтому, когда увидела Льва, сомнений в том, что сказанное девчонкой — правда, не осталось. Сложно передать словами, как меня выбесила вся эта ситуация. Хотелось взять Миру в охапку и оттащить от Юры. Черт! Какого… она в него вцепилась? И смотрит так… будто выжидает чего-то. Или решила поиграть на моих нервах? Так у нее это замечательно получалось до этого, куда еще больше-то!

Славка, идущий рядом, болтал без умолку. Я слушал его вполуха, никак не реагируя на подколки по поводу того, что вчера я снова стал свободным. Лерка совсем сошла с ума, если думала, что я буду терпеть все ее выходки. Да и… я на нее даже смотреть теперь не мог. И не хотел ее касаться. Как отрезало после того, когда на горизонте замаячила моя персональная катастрофа. И теперь все мысли крутились вокруг девушки с темными волосами, такими же темными глазами и манящими губами. Вот о последних я думал особенно часто. Последняя стадия безумия, не иначе. Когда это меня так накрывало при виде вроде бы обычной девчонки? Но тем не менее она сейчас являлась для меня всем, что занимало мои мысли. Даже учиться нормально не получалось. И тут…

Появилось желание поговорить с Львом начистоту. Обрисовать ситуацию и объяснить натурально, чем ему грозит интерес к Мирославе. Только вот и сам Юрка не из тех, кто будет трусливо бежать, поджав хвост. Его интерес к Мире я так же заметил. И да, это тоже бесило.

— Саш, — слева послышался хрипловатый голос.

Обернулся и увидел Щегол. Шла рядом, опустив глаза в пол и строила из себя разбитую горем влюбленную. Как же… с чего тогда, спрашивается, она вчера в клубе, перед моим приходом, обжималась с незнакомым парнем. Терлась о него так, будто кошка, почуявшая март, о диван. За неимением нормального кота и он сойдет.

— Мы вроде уже обо всем поговорили, — проговорил, смотря прямо перед собой.

Щегол схватила меня за рукав толстовки, дернула за него, заставляя тем самым остановиться. Слава не стал топтаться поблизости. Пошел дальше, правильно рассудив, что разговор у нас с Лерой обещает быть долгим и не очень приятным. А уши он греть никогда не любил. Особенно после того, как я ему по этим ушам надавал. И Вовчику тоже. Чтобы больше не открывали рот, намереваясь обсудить неуклюжесть Климовой. Не зря я вместе с Ванькой, старшим братом, в качалке время проводил. Да и кулаками помахать мы всегда любили. А вот Слава с Вовкой в этом плане были ленивы, все больше свободного времени проводя с тачками в гараже.

— Не все, Саш, — пробормотала Лера, осмеливаясь все-таки поднять взгляд на меня. — Я понимаю, что виновата. Но я… Черт, не буду оправдываться, неся бред о том, что просто вас перепутала. Но ты в последнее время стал слишком холоден, и я…

— Решила перепихнуться на стороне, если говорить кратко, — подсказал девчонке.

— Ты все не так понял! — все-таки перешла на банальность моя теперь уже бывшая девушка. — Я просто не знала, что делать. Расстроилась… Климова еще эта… Такая ведь у нее фамилия? Постоянно вокруг тебя крутится, как сталкерша. Это вымотало меня.

— Это дало тебе повод лечь под другого, — пояснил. — И с того момента ты окончательно стала мне не интересна.

Произнеся это, отвернулся от нее и пошел дальше по коридору, не обращая внимания на косые взгляды и перешептывания. Они всегда сопровождали меня, когда я расставался с очередной девчонкой. Это расставание не стало исключением.

— Ты козел, Пономарев! — выкрикнула мне вслед Лера.

Вот и вся ее любовь. Заключенная всего в трех словах. И это не простое «Я тебя люблю», а довольно своеобразное, но правдивое «Ты козел, Пономарев!»

Конечно, козел… Чую выросли у меня уже рога. Небольшие, так как встречались мы недолго.

Я не был расстроен тем, что стал свободен от внимания Щегол. Теперь можно было полностью переключиться на завоевание Миры. И никакой Юра мне не помеха. Придется отступиться. Или разбираться с ним мы будем не на словах.

Мысль, что, возможно, Мирослава не захочет со мной быть, а к Львову у нее искренние чувства, занозой засела в сердце. Второй, стоит отметить, первой была сама Мира. Но я собирался ее добиваться несмотря ни на что. А там… Если попросит оставить ее в покое, навряд ли смогу легко ее отпустить. Придется переступать через себя.

Наверное, это все связано с тем, что я чувствовал себя охотником, который, пока не поймает свою добычу, не успокоится. Что, если весь интерес к этой девчонке пройдет сразу же, после первой близости? Вероятно…

Но почему-то мне не хотелось, чтобы это было на самом деле так.

Мирослава

— Слышала новость? — спросила Лида, когда мы уже шли к гардеробу за верхней одеждой.

— Нет, — покачала головой. — Ты о чем?

Подруга приблизила свое лицо к моему уху и заговорщицки проговорила:

— Пономарев со своей расстался. Мне Федька с третьего потока рассказал. А он шутить таким бы не стал.

Ну, в принципе, ожидаемо. Александр ни с одной из своих девчонок долго не встречался. Но Лерка побила все рекорды по скоротечности их отношений. Чем это она ему насолила? Или это все произошло после случая в клубе?

— Значит, в ближайшее время у Сашки появится новая пассия, — хмыкнула, смотря не на подругу, а себе под ноги. И с чего меня стало задевать такое поведение малознакомого парня? Пономарев… он же бабник, каких поискать. Впрочем, такие, как он, другими не бывают. Пользуются тем, что девчонки от них без ума. И не смотрят на то, что своим поведением, не делают себя привлекательными для второй половины девушек. Это я сейчас про себя и Лиду.

— Сомневаюсь, — Лидия пожала плечами, из-за чего сумка чуть было не сползла на пол. Подруга поправила ее нервно. И только после этого продолжила: — Почему-то мне кажется, что он начнет крутиться вокруг тебя.

— Или я вокруг него, — чуть глаз не задергался, честное слово. — С моей-то везучестью.

— Да ладно тебе, — отмахнулась от моих слов Лида. — Вдруг вас сама судьба сталкивает?

Судьба, как же. Злой рок не иначе.

Спустившись на первый этаж, мы подошли к гардеробу и отдали номерки хмурой женщине, что до этого читала журнал. Она явно была недовольна тем, что ее отвлекли от важного занятия.

— О, смотри, твой парень идет, — проговорила Лидок, смотря куда-то мне за спину.

Обернувшись, заметила спешащего в нашу сторону Львова. Махнув нам рукой, он прошел мимо, останавливаясь рядом с гардеробщицей. Облокотился локтями о стойку, за которой она находилась, обворожительно улыбнулся и сказал:

— Уважаемая Зинаида Петровна, не будете ли вы так любезны отдать мне мою куртку.

— Что, Львов, снова куда-то номерок запихнул и найти не можешь? — проворчала она, делая вид, что журнал с изображенными в нем девушками модельной внешности, всяко интереснее, чем жаждущий ее внимания студент.

— Вот честное слово, найду и завтра верну, — покаялся Юрка, прикладывая вторую руку к груди. — А если надо будет, штраф заплачу.

— Конечно, заплатишь, — пока не сдавалась женщина. Посмотрела на парня поверх очков в прямоугольной оправе. Ну, хоть журнал ее интересовать пока перестал. — Куда же ты денешься. За студентами никаких долгов не должно быть.

— Ну, так что, Зинаида Петровна, смилостивитесь? — продолжал свою игру одногруппник. — Мне вот позарез куртка нужна. Иначе заработаю воспаление легких. Охота вам такой грех на душу брать?

— Знаешь, что, Львов, — проворчала его собеседница, — умеешь ты уговаривать. Сейчас принесу.

Она ушла, а Юрка, убедившись, что добился того, чего хотел, теперь обернулся к нам. Мы как раз стояли неподалеку и слышали их оживленный разговор.

— Куда собираетесь? — спросил, следя за нашими сборами, парень.

— По домам, — откликнулась Лида. — Ну, по крайней мере, я. А вот Мирка, не знаю. У тебя есть возможность пригласить ее куда-нибудь. Ты же ее парень.

Львов как-то уж слишком печально вздохнул, покачал головой. Словно и не рад тому факту, что теперь ходячая неприятность в моем лице считается его девушкой. Впрочем, я сама была не так чтобы в восторге от того, что приходилось играть роль, которая мне не по силам. Ну, какой из Юрки парень? В смысле, какой из него «мой» парень. Он прав, мы всего лишь почти приятели. И ничего больше. Да и не нужно это «ничего больше».

— А, ну да, — будто бы спохватился Юрка.

Зинаида Петровна принесла куртку, и парень, схватив ее, поспешно поблагодарил женщину. Отошел, вставая рядом с нами. Прошелся по мне задумчивым взглядом, как бы решая, а стоит ли со мной вообще куда-либо идти.

— Ну, ладно, можно и сходить, — смилостивился. — Если ты, конечно, не против. А если против, то до завтра.

Лидка пихнула меня локтем в бок, как бы намекая, чтобы не стояла столбом. Брала Юрку в руки… Точнее, не спать и идти гулять, если уж такое предложение поступило.

— А куда тут идти, — проговорила, поправляя ремешок сумки. Помня о случившемся утром, сжала на нем пальцы крепче. Чтобы если кто и попробует меня обокрасть, то уж сразу с рукой пусть выдирает. Иначе отпускать не собиралась.

— Да хоть в парк, — хмыкнул Юра.

Сунув руки в карманы джинсов, он игриво подвигал бровями. Дескать, выбор очевиден, не правда ли?

— И погода сегодня на удивление хорошая, — как бы между прочим произнесла подруга. — Ну, вы это… решайте, а я побежала. Мне еще над конспектами сидеть.

Подмигнув мне, она заторопилась к проходной. Я проводила ее недовольным взглядом. Вот тебе и подруга.

— Ну, пойдем в парк, — наконец, сдалась.

— Окей, — откликнулся одногруппник, кладя свою руку мне на плечи и так направляясь на выход из универа. Мне, само собой, пришлось следовать за ним.

И, конечно же, на горизонте сразу замаячил вечно чем-то недовольный Пономарев. Он вынырнул из коридора, и чуть было не столкнулся с нами. Я ойкнула от неожиданности. И машинально прижалась к Льву ближе. Тот не растерялся, сам приобнял крепче. Недовольный взгляд Сашки стал еще более… напряженным. Темным, колючим, злым. Судя по всему, день сегодня у парня был не очень удачным. Иначе, с чего он такой нервный?

— Лев, на пару слов, — сказал Пономарев, кивая в сторону выхода. — А Климова тут подождет.

— Я вам что, игрушка, чтобы оставлять меня там, где вам удобно, — проворчала, поежившись.

Львов убрал свою руку с моих плеч. Шагнул к Александру.

— Эй! — тут уж я заподозрила неладное. — О чем вам говорить? Вы же едва знакомы. Слушай, Львов, пошли. Чего ты… — сказав это, попыталась ухватить парня за рукав куртки, но одногруппник ловко увернулся.

— Так, Климова, отойди, — чуть ли не приказал мне Юрка, смотря при этом на Пономарева.

— Саша, — если не удается достучаться до одного, может, второй не настолько твердолобый, — ну ты хотя бы будь благоразумен!

— Климова, какое к черту благоразумие.

Александр, сказав это, первым направился на выход. За ним последовал и Юра. И если парни думали, что я буду просто стоять и ждать, когда они между собой разберутся, то могла их разочаровать. Я никогда не страдала излишним терпением. И уже тем более не собиралась игнорировать такое поведение.

Задерживаться у ВУЗа никто не стал. На меня тоже не смотрели. Все так же шли, теперь намереваясь покинуть территорию учебного заведения. Ну и я, понятное дело, не отставала. Разбираться они собираются, еще чего. Была бы весомая причина таких разборок! Пономареву, скорее всего, просто захотелось кулаками помахать. Вот и прицепился к нам. Он же в качалку ходит. Вроде как… Привык силой мериться с кем попало.

Перейдя дорогу, оказались у парковки. Именно там парни и собирались выяснять отношения. Как по мне, так страдать ерундой какой-то.

— И о чем это ты хотел со мной поговорить? — не очень- то дружелюбно поинтересовался Лев, не торопясь нападать первым. Осторожничал, наверное. Примеривался, какие шансы у него победить в драке.

— Климова, тебе было сказано ждать! — проигнорировав вопрос Юрки, напустился на меня Александр.

— Не дождетесь! — в свою очередь выкрикнула я, вставая между парнями. Еще и руки выставила так, чтобы в случае чего, придержать драчунов. — Пономарев, ты чего устроил? А ты, Юрка, не мог не вестись на провокацию. Видишь же, что он просто нашел, к чему придраться.

— Не сказал бы, что он просто придрался, — Львов сделал шаг вперед, чуть было не коснушись моей ладони своей грудью. — Ревнует.

Руки сами собой опустились. А взгляд переместился с Льва на Сашку. Неужели моя догадка в тот раз оказалась верной? Ревность?

Наверное, что-то отразилось на моем лице, потому что Сашка, хмыкнув, отвел взгляд. Пара секунд, и вот мы снова смотрим друг на друга. Я — настороженно и неверяще, он — спокойно. Будто это было очевидно. И не стоило внимания. Он же только-только с Леркой расстался. Какие еще симпатии? Или…

— Это правда? — и голос плохо слушался. Такого поворота я никак не ожидала. Он же от меня шарахался! В смысле, я его настолько достала своей неуклюжестью, что он старался избегать меня.

— Даже если и так? — не стал отпираться Саша. — Бросишься в мои объятия? — это явно была подколка.

— Нет уж, — проговорила, хватая Юрку за рукав куртки. — Пошли, Львов, пока я еще настроена на прогулку по парку.

Юра не стал отпираться. Послушно отошел, хотя буравить Пономарева взглядом не перестал. Да и я косо посматривала на Сашу. Который топтаться на месте не стал и пошел к своей машине. Гроза вроде миновала. И мне бы радоваться, но не получалось. Сложно было поверить, что причиной их стычки стала я. Вот если бы в этом была виновата Валерия или Наташка, то тут я бы не удивилась. Мужским вниманием они были избалованы. Цену себе знали. И точно были бы не против посмотреть, как из-за них парни силой меряются. Мне же это было дико.

Прогулка по парку не казалось больше такой уж хорошей идеей. Да и не состоялась она. Юра будто чувствовал мое настроение. Направился прямо к метро, миновав забор, за которым начинался, собственно, парк. Я не возражала. Домой я сейчас хотела больше. Нужно было все как следует обдумать. Расставить в голове новую информацию по полочкам. И решить, что делать дальше.

Я нравлюсь Пономареву… Парню, за которым девчонки чуть ли не толпами бегают. Такое вообще в реальной жизни бывает? Или я сплю и все это лишь плод моего больного воображения.

— Я тебя до дома провожу, окей? — спросил Львов, когда мы вошли в вагон метро.

— Хорошо, — пожав плечами, пробормотала.

Ожидаемо в это время свободных мест не оказалось. И мы, чтобы никому не мешать, устроились у дверей с противоположной стороны. Поезд тронулся с места, и мы поехали. Шум в ушах раздражал.

— Надо было сказать Саше, что мы с тобой на самом деле не встречаемся, — вздохнув, проговорила, повысив голос. Слышимость в подземке была так себе.

— Не стоит, — Юра поморщился. — Пусть думает, что хочет. Тебе не все ли равно? Или переживаешь, что он быстро соскочит?

— В смысле? — не поняла, о чем он.

— Посмотрит, что ты и думать о нем не думаешь, и перескочит на более доступную кандидатуру.

— Все бы вам об одном думать, — теперь уже морщилась я.

— Ну почему же, мы можем и еще о чем-нибудь подумать.

Вот чем мне нравилось общение с Львовым, так это тем, что он легко мог поддержать разговор. Общаться с ним было приятно. А вот все наши перепалки с Пономаревым всегда заканчивались тем, что хотелось скрыться как можно быстрее. Не мог же он воспылать ко мне интересом лишь из-за того, что я ходячая катастрофа?

Только когда уже стояли у моего дома, я поняла, что всю дорогу мы с Львом болтали без умолку. Он больше не касался темы странностей Пономарева. Да и я старалась об этом не вспоминать. Так и говорили ни о чем. Зато я смогла отвлечься. И благодарить за это нужно было Юру. О чем я ему и сказала, когда стали прощаться.

— Да чего там, — отмахнулся от моих слов приятель. — Зачем зацикливаться на дурацкой стычке. Просто будь в курсе, что ему от тебя что-то надо, вот и все.

— Наверное, — по спине побежали противные мурашки.

— Ну, бывай, — меня слегка приобняли, похлопали по спине и направились в обратную сторону, к метро.

Проводила Юру задумчивым взглядом. Он тоже явно что-то не договаривал. Легко раскусил Пономарева, а сам о своем отношении ко мне говорить не стал. Хотя… если еще и ему я симпатична, то тут уже можно тушить свет. В том плане, что двоих кавалеров моя детская, неокрепшая психика может и не выдержать. Не было такого, чтобы мне уделяли внимание сразу несколько парней. Хотя бы один, уже прогресс. А тут…

Мотнув головой, поежилась от противного ветра. Погода стремительно начинала портиться. Солнце скрылось за серой тяжелой тучей. Пора было прятаться дома. Что я и сделала, сорвавшись с места и направляясь к подъезду. Обо всем, что сегодня случилось, подумаю вечером. Когда голод не будет крутить живот, а мысли прояснятся.

Увы, планировать остаток дня это одно. А вот страдать из-за того, что все идет не по плану — совсем другое. К чему это я? К тому, что как бы я не хотела пусть и на время выкинуть Пономарева из головы, у меня ничего не получалось. Как и Юрку. Вообще вся ситуация выбивала из колеи. Я привыкла к тому, что внимание окружающих меня парней приковано не к моей персоне. В принципе, ничего против этого не имела. Проще сосредоточиться на учебе, если тебя ничто и никто от нее не отвлекает. Так было до того момента, пока я не узнала, что Пономарев видит во мне новую жертву своих чар. Если считает, что я вот так легко сдамся и прыгну в его объятия, то глубоко заблуждается. Пусть я и не обласкана мужским вниманием, зато точно знаю — себе дороже, связываться с таким, как Александр.

О неземной любви не думалось. Ну, какая еще любовь? У Пономарева ко мне. С чего бы ей взяться? Раньше он и не смотрел в мою сторону. Просто сейчас ему, наверное, больше делать нечего. А таких мышек, как я, в его постели еще не было.

От размышлений, связанных с Сашей и Юрой, голова пошла кругом. А к ночи вообще разболелась с такой силой, что ложиться пришлось раньше обычного. Иначе завтра я рисковала проснуться зомби. А от этого могли пострадать невинные люди, в лице моей дражайшей подруги.

Александр

Не хотел, чтобы Мира так сразу узнала о моем интересе к ней. Но отпираться было бессмысленно. Увидев ее, идущей в обнимку с Львом, снова вышел из себя. Не сдержался. Хотя пытался быть отстраненным. Но, когда опять на них наткнулся, понял, что сдерживаться не получается. По сути, и не очень хотелось. Пусть знает, что у меня к ней не просто интерес. Вызванный ее бедовостью.

Хотел поговорить со Львом. Размяться, черт побери. Но не получилось. Мира снова не смогла оставаться в стороне. Проигнорировала мои слова. Хотя и своего… парня слушать не стала.

Еще напрягало поведение Лерки. Она будто и не слышала меня. Пришлось в очередной раз донести до нее простую истину — я в ней не заинтересован. Не то, чтобы надеялся на осознание ею этого факта. Если учесть, что мой смартфон разрывался от звонков.

Конечно, Лерка заметила, что мой интерес с нее быстро перешел на другую девчонку. Стоило быть более внимательным. Зная эту блондинку, я не сомневался, что она попытается насолить Мире. Слишком силен был интерес Валерии по отношению ко мне. Но если она надеялась, что я «соскочу», зря. Я словно охотник, загонял свою добычу.

Сев в машину, завел мотор. Только надавил педаль газа, как телефон снова завибрировал. Посмотрел на экран, думая, что это снова Лере неймется, но на этот раз ошибся. Звонил брат.

— Да? — приняв вызов, откликнулся.

— Здорова, — послышался голос. — Слушай, ты Вано звонил? Не могу до него дозвониться.

— Чего это тебе наш старшенький понадобился? — поинтересовался, выруливая с парковки.

Дорога была забита автомобилями. Но добираться до дома на метро, было смерти подобно. Жили мы на другом конце города.

— Забрал мою тачку, — стал ворчать Андрюха. — А мне сегодня в ночь.

— Снова гонки? — недовольно проговорил. — Рано или поздно разобьешься.

— Никто от этого не застрахован.

— Чего же Вано свою не взял?

— Поломалась. В автосервис отволок. А теперь вне зоны доступа. Прибью, гаденыша.

— Да брось, — хмыкнул.

Вот кто-кто, а Ванька сам кому угодно наваляет. Я, частенько зависая с ним в качалке, видел, как усиленно он тренируется. Я в этом плане был менее активен. Да и танцами, как бро, не занимался.

— Ты вообще на чьей стороне? — притворно возмутился Андрей. — Скажи четко, что у него там со связью.

— Я пока не звонил, — внимательно следя за дорогой, проговорил. Черт, с такими темпами, я застряну на дороге часа на два.

— Так позвони, — нервно заговорил брат. — Если он где зависнет, достанется вам обоим.

— Не угрожай, — весь этот разговор стал меня забавлять. Даже на время смог немного забыться. — Я позвоню ему. Если хочешь, подкачу в качалку.

— Было бы неплохо, — немного успокоился Андрюха.

— Окей.

Сказав это, отключился. Ладно, планы немного меняются. Хорошо еще, что клуб, где пропадал старший, находился недалеко от дома. Заеду сначала туда. Потом доползу, наконец, до дома. День был чертовски паршивым. И чтобы не разрывать себе мозг противоречивыми мыслями, лучшем будет просто отключиться.

От следующего учебного дня я не ждала ничего хорошего. Но, как ни странно, ничего уж слишком жуткого не произошло. Я даже с Пономаревым умудрилась не столкнуться. Что в связи с последними событиями было особенно необычно. Может, его вообще не было в универе? Тогда, где он пропадает? И еще один очень важный вопрос: почему меня это волнует?

Юрка был хмурым. Разговаривал с явной неохотой. Хоть и устроился за партой позади той, за которой сидели мы с Лидой. Я честно пыталась с ним пару раз поговорить, но Львов отвечал односложно. Делал вид, что весь в учебе. И это Лев. Парень, который эту самую учебу терпеть не мог. Хоть и учился неплохо.

— Это он ревнует, наверное, — склоняясь к моему уху, проговорила подруга. Львов как раз отошел к другой парте, что-то спросить у Сереги, нашего главного мозга. Услышать наши перешептывания Юра не мог.

Я рассказала Лиде о случившейся стычке. И в детали она была посвящена. Теперь вот жалею, что все ей выложила. Предположения подруги не обрадовали, а снова заставили напрячься. Мало мне было одного Пономарева. Жила себе спокойно, никого не трогала. И вот однажды налетела в коридоре универа на мальчика-звезду. И с того момента моя невезучесть стала еще более активной. Теперь вот думаю, не специально ли Пономарев все подстраивал. Дурацкое, конечно, предположение, но чем черт не шутит? Если у него ко мне на самом деле есть интерес, то…

Не знаю, как дотянула с такой нервотрепкой до выходных. Львов к концу недели стал более разговорчивым. Даже шутить снова начал. Это пробуждало во мне оптимизм. Который еще недавно ушел в спячку. Определенно, женщине никогда не понять, о чем думает мужчина. Я могла гадать, предполагать. Но спросить напрямик не могла. Мало того, что боялась услышать ответ на свой вопрос, еще и неизвестно, как тот же Саша отреагирует, если я поинтересуюсь, чем вызван его интерес к, казалось бы, простой девушке.

В выходные, как и всегда, я была загружена работой. Хоть на два дня смогу переключиться на более насущные проблемы, чем копание в головах сильного пола. Еще и Лидка обещала заскочить. Ей что-то нужно было купить. А мне всегда была приятна ее компания.

Пономарева я, кстати, так и не увидела. Его на самом деле не было в универе. Как бы я не хотела не реагировать на этот факт, ничего не получалось. Даже Лиду попросила узнать у Федьки, что да как. Вот и узнала. Саша решил до конца недели не появляться. Само собой тут уж моей вины не было. Не стал бы он избегать встреч со мной. Слишком уж напористым и самоуверенным был однокурсник. Такой не станет отсиживаться, ожидая подходящего момента. Будет делать все для того, чтобы достичь цели.

Как я надеялась, что все-таки не окажусь его… целью. И интерес угаснет уже на следующей неделе. Иначе бы не стал оставлять меня в обществе Львова надолго. Или… что-то случилось, поэтому он не мог появиться?

Нет, определенно, работа не поможет от столь противоречивых мыслей и чувств.

Утром на работе с покупателями было туго. Впрочем, как всегда. Особенно, если это выходной день. И на улице во всю зарядил мелкий противный дождь.

Лида, как и обещала, пришла ближе к обеду. Немного растрепанная, промокшая, она влетела в магазин, потрясла на пороге зонтом, тихо ругаясь. И только потом заметила стоящую неподалеку от нее меня. Я как раз перебирала овощи, выискивая испорченные, когда подруга влетела в магазин.

— Уф, — выдохнула она, убирая с лица выбившиеся из прически тонкие пряди волос. — Погода — жуткая жуть. Если бы не обещала тебе заскочить, осталась бы дома. И питалась до конца дня одним хлебушком.

— Не ворчи, — хмыкнула, отправляя в коробку помятый помидор. — Иди, прогуляйся мимо рядов. Я пока тут разберусь. Подходи потом.

— Ага, — пробормотала Лида, направляясь к высоким стопкам, состоящим из зеленых пластмассовых корзин.

И вот именно в тот момент, когда Лида, с довольно увесистой сумкой, остановилась напротив меня, в магазин вошли новые покупатели. Я сначала не обратила на них никакого внимания. Посмотрела на Лиду, лицо которой медленно стало вытягиваться. Потом она смогла взять себя в руки и, ухмыльнувшись, отвернулась, теперь уже смотря на меня.

Ну а я, страдая обоснованным в этом случае любопытством, повернула голову в сторону выхода и чуть было не выругалась.

Пономарев… Причем, не один, а в обществе двоих парней. Они неуловимо были чем-то между собой похожи. Из этого можно было сделать вывод… Братья? Вот уж не подумала бы, что у Александра таковые имеются.

Меня заметили сразу. Досадно… Захотелось сразу провести руками по волосам, проверяя, не растрепалась ли прическа. Но руки были испачканы в земле. Форма, в которую я переодевалась, тоже не добавляла мне привлекательности. В итоге я плюнула (мысленно, понятное дело) и продолжила выполнять свою работу. Мне за нее, между прочим, деньги платят.

— Привет, Саш, — будто издеваясь, поздоровалась с парнем Лида.

Посмотрела на нее убийственно. Но меня, кажется, внаглую решили игнорировать. Ну, ничего, Кислицына. Я с тобой потом поговорю. Прошли бы эти парни мимо, купили, что надо, и ушли. А теперь…

Парни целенаправленно стали продвигаться к нам.

Интересно, если я попытаюсь закопать себя в лотке с картофелем, никому не покажется это странным? С другой стороны, я не отрицала, что в каждом из нас есть немного безумия.

— Привет, Кислицына, — поздоровался с девушкой Сашка, останавливаясь прямо напротив нас. Надо же, он знает ее фамилию. А ведь мы с разных потоков. Курс, правда, один. Но всех ведь не запомнишь. Да и ни к чему это. Я вон, Пономарева знала лишь потому, что вся его личная жизнь (кроме некоторых моментов) развивалась на моих глазах. Как и на глазах еще многих студентов нашего прославленного ВУЗа.

— Ты их знаешь? — спросил парень, на полголовы выше Александра. И в плечах он был пошире. Да и вообще… Старший брат? Ничего другого на ум не приходило.

— Знаю, — подтвердил Пономарев. — Из универа они.

Говоря это, он сверлил меня недобрым таким взглядом. Я даже руки от помидор отдернула. Спрятала их себе за спину. Почему-то стало неловко от того, что я стою сейчас перед ним такая… неопрятная. И руки, опять же, грязные… В общем, это я уже повторяюсь.

— Ага, из универа мы, — довольно заулыбалась Лида. — А ты, Пономарев, чего тут забыл? Не мою ли подругу?

— Лида, — процедила, сверля ее лицо злющим взглядом. Сейчас я, наверное, в убийственности взора могла потягаться с самим Александром.

— Пока нет.

Ответ Саши вогнал в тупик. Это вот что значит, кто мне объяснит? Как бы, сегодня я сюда по делам пришел, гадость какую-нибудь купить, а в следующий раз я сюда целенаправленно приду?

Кажется, светлую голову Лидки посетили такие же умозаключения. Потому что следующей сказанной ею фразой было:

— В следующий раз не забудь цветы что ли принести. Мирка любит розовые пионы. Запомни.

Пономарев хмыкнул и снова посмотрел на меня. Уже не так зло, как до этого. Хитро, я бы сказала. И вот этот его взгляд настораживал даже больше, чем предыдущий.

— Я запомнил, — успокоил мою слишком словоохотливую подругу Сашка и, бросив на меня последний взгляд, пошел по своим делам.

А вот его высокий и широкоплечий брат задержался. Меня он словно не замечал (слава богу), зато Лидка его явно заинтересовала. Вон, как рассматривает, будто в магазине она одна из товаров. Причем, довольно дорогостоящих.

— В чем дело? — Подруга точно не была довольна таким пристальным вниманием.

— Да так, — уловив, видимо, раздраженные нотки в голосе девушки, заговорил незнакомец, — думаю.

— О чем? — полюбопытствовала Лида. Смолчать, как это с ней часто бывало, она не смогла. Лучше бы было, конечно, проигнорировать молодого человека. Не реагировать на его заинтересованный взгляд. Если он на самом деле брат Пономарева, то я сомневалась, что он хоть чем-то от него отличался.

— В кого ты такая языкастая.

Судя по всему, ожиданий Лидочки он не оправдал. Тонкие брови девушки стали медленно ползти к переносице.

— А в кого ты такой… — задумчиво стала говорить подруга. Брови продолжали свой путь. — Такой…

— Какой? — тут уж не выдержал парень.

— Хам.

Тихий хмык, и вот я смотрю уже на другого парня, который до этого предпочитал помалкивать. Он, как и Пономарев, был чуть ниже ростом и поуже в плечах.

— Я хам? — Кто-то, я посмотрю, не обрадовался такому сравнению.

— А что, — все-таки соизволил заговорить третий брат-акробат, — словами красивой девушки глаголет истина. Задумайся, Вано.

Отлично, теперь мы хотя бы знаем, как зовут этого качка.

— Эй, — а это снова голос Саши. Он, вынырнув из-за одного из стеллажей, недовольно посмотрел на парней. — Я что, один там торчать должен. Шустрее.

— Ладно, Йода, — проворчал самый немногословный из братьев, — идем на помощь.

На этом наш «милый» разговор и закончился. Я, наконец-то, смогла выдохнуть спокойно и заняться своей работой. Лида же не торопилась поднимать с пола сумку, которую поставила, чтобы не болели руки. Уходить она, само собой, пока не собиралась. Мало того, что мы с ней так и не поговорили толком. Так и на парней нарваться не хотелось. Я предлагала Лиде бежать домой сейчас, но она заупрямилась. Дескать, лучше постоит со мной подольше. Чем будет куда-то торопиться.

Спорить с подругой было бесполезно. Упрямством она точно пошла в отца. А языкастостью (не будем рассказывать об этом Ивану) — в мать. Я уже достаточно хорошо знала и Лиду и ее родителей, чтобы быть уверенной в этом на все сто.

— И куда это Пономарев в выходной собрался, — произнесла подруга, косясь на кассы. Парни как раз стояли там и вот-вот должны были оплачивать свои покупки. Громко переговаривались, смеялись.

И все бы ничего, если бы взгляд Саши то и дело не перескакивал с братьев на меня. Я бы может и не реагировала на это. Если бы не сердце, которое решило меня предать. Заходилось так, что аж жар по телу пробегал. Никогда у меня еще такого не было. Я, конечно, общалась с молодыми людьми. Но только по-дружески. И такие странные ощущения были мне в новинку.

— Пойди, узнай, — фыркнула я, делая вид, что подпорченные помидоры всяко интереснее стоящих у касс парней.

— Ага, еще чего, — Лиду от такой перспективы скрутил спазм. Какой, не знаю. Но лицо у нее стало «говорящим». Морщилась она красноречиво. Никаких сомнений не оставалось, что она там себе думает. — Я не смертница.

Я, между прочим, таковой тоже не являлась. Поэтому, снова полностью переключившись на овощи, стала еще более энергично их перебирать. Как итог, чуть было не отправила в утиль нормальный помидор. Осечка…

— Ладно, — когда парни все-таки вышли из магазина и прошло немного времени, вновь заговорила подруга, — пойду. Кстати, приходи вечером, посидим, фильм посмотрим. Мои на дачу уехали. Одной дома тоскливо.

— У тебя же есть Маркиз Баранбас, — хмыкнула, вспоминая смешную кличку ее аппетитного черного кота. Такого пушистого, что и глаз зеленых было почти не видно.

— Эта упитанная туша ходит еле-еле, а уж мяукает так редко, что я иногда забываю, что он вообще есть. Только миски, в количестве пяти штук опустошает постоянно.

— А нечего его так часто кормить, — фыркнула.

— Короче, я тебя жду, — проговорила подруга, приподнимая свободную от сумки руку к лицу, растопыривая пальцы и изображая ими трубку телефона. — И только попробуй проигнорировать мое предложение. Твои рыбки денек и без тебя проживут. А завтра утром уже от меня пойдешь на работу.

— Я с тобой до четырех спать не буду, — жалобно выдавила из себя. — Пожалей! Мне в полседьмого вставать.

— Ляжем раньше, — заупрямилась Лида, поворачиваясь ко мне спиной. — Часа в три.

Схватила тухлый помидор и замахнулась. Мой маневр не остался незамеченным. Лидок припустила к выходу так шустро и проворно, будто сумка с покупками почти ничего не весила.

С Лидой бесполезно спорить. Упрямая, как тот баран, что уперся в ворота и прет, надеясь, наверное, пройти сквозь них. Ладно, подруга вообще не была похожа на барана. С ее-то модельной внешностью. Правда, она была ниже того же Ваньки. Ростом не дотягивала. А так, наверное, могла бы и на подиуме покрасоваться.

К концу рабочего дня я уже проклинала свою работу. Мало того, что народу к вечеру становилось все больше и больше. Так все они решили заявиться ближе к закрытию. Мы с Гузель уже чуть ли на стены не лезли. Разве что в кукурузных палочках не закапывались. Все усугублялось еще и тем, что часть из покупателей оказались футбольными фанатами. И пришли они, понятное дело, за бутылочкой или баночкой пивка. Спартаковцы пожелали отметить победу над Паровозами. Как по мне, так просто нашли причину, чтобы надраться до поросячьего визга.

И не было ничего удивительного в том, что пара бутылок, не выдержав напора фанатов, разбились. И хмельной запах пополз по магазину. Администратор схватилась за голову. И не нашла ничего лучше, чем обвинить во всем нас. Точнее меня и Гузель. Соня умудрилась самоустраниться и не попасть под раздачу.

— Мирослава! Гузель! Тряпки в руки и убирать! Вы куда смотрели?! Я пожалуюсь на вас директору!

Хотелось спросить, а что она тут забыла, если проморгала момент, как один фанат, пытаясь изобразить у себя на голове рога, схватил две бутылки пива и приставил их к голове. Еще и замычал. Потом пошатнулся, прикрыл глаза. Бутылки же выскользнули из ослабевших рук и, ожидаемо, разбились.

К метро шла, еле передвигая ногами. Спать хотелось ужасно. А ведь еще нужно было добраться до дома подруги. Я могла сколько угодно возмущаться и упрямиться. А эта хитрюга точно знала, что проигнорировать предложение посидеть в ночи и посмотреть фильм я не могла. Даже если очень сильно хотела спать.

Уже почти подошла к подземке, как слева от меня громко просигналила машина. Вздрогнула от неожиданности. Заозиралась по сторонам, грешным делом подумав, что настолько сильно ушла в мысли, что случайно сползла с тротуара на проезжую часть.

Потом только смогла сфокусировать взгляд на остановившейся поблизости иномарке. Из которой уже выходил… Пономарев собственной персоной. Ох, лучше бы Юрка, честное слово. Он не вызывал во мне столь противоречивые чувства. Я его уже даже за друга считать стала. Да и он явно стал более общительным.

— Саша? — удивление скрыть не удалось. — А что ты тут забыл?

— Тебя забыл, — сказал Александр. Кивнул в сторону автомобиля и продолжил говорить: — ныряй, подвезу. А то ты вон, еле на ногах стоишь.

— Устала, — передернула плечами, не торопясь приближаться к застывшему напротив меня парню. Ведь чтобы сесть в машину, нужно было обогнуть молодого человека. — Да и не стоило… Мне недалеко.

— Садись, Климова. Иначе силой запихну.

— Ты умеешь уговаривать девушек, — сглотнув, пробормотала.

— О да, — стал подыгрывать мне Пономарев. — Это у меня получается лучше всего. Только вот с тобой не особо прокатывает.

— Это мне льстит.

— Ну, что? — Саша вопросительно изогнул темную бровь. — Садишься? Или запихиваю?

Губы сами собой стали растягиваться в дурацкую улыбку. Разговор ни о чем. А мне почему-то от всей этой ситуации смеяться хочется. Ведь запихнет, если начну артачиться. С этого парня станется. Вон как напряженно смотрит. Руки в карманы джинсов сунул. Как тогда, в коридоре, когда мы столкнулись с его теперь уже бывшей девушкой. И почему-то сейчас я была уверена, спрятал он их лишь для того, чтобы не воплощать раньше времени свою угрозу в жизнь.

— Эх, Пономарев, — с укором сказала, качая головой, — странный ты.

— Да, по мне Кащенко плачет.

Тут уже с губ сорвался смешок. М-да… по, мне кажется, тоже кто-то уже плачет.

— Хорошо, я принимаю твое предложение, — милостиво произнесла, подходя ближе к машине.

— Ну, что ты, — меня обогнали и, остановившись у дверцы, распахнули ее, приглашая присаживаться. — Я и сам могу открыть. Прошу. — Еще и рукой пригласительный жест сделал. Позер… Кто бы мог подумать.

— Благодарю, — усиленно стараясь не улыбаться, холодно (почти) откликнулась. — Вы очень любезны.

Как только устроилась на переднем сидении, сразу вытянула гудящие ноги и прикрыла от наслаждения глаза. Ох… как же они (ноги) болели. Словно свинцовые, честное слово. И как передвигать ими буду? Что-то сегодня рабочий день был насыщенным как никогда.

Пономарев устроился слева от меня, за рулем. Мешкать не стал, и сразу сорвался с места.

— Куда? — спросила, внимательно смотря на дорогу.

Я назвала адрес подруги, мысленно прикидывая, сколько времени займет поездка на машине.

Родителей я уже успела предупредить, что сегодня меня арендовала для себя Лидка. Поэтому дома меня не ждали.

— Ты там живешь? — поинтересовался молодой человек, все-таки отрывая взгляд от дороги и поглядывая на меня.

— Нет, — почему-то врать Саше не хотелось. Его помощь сегодня оказалась как нельзя кстати. Да и… точно не просто так мимо проезжал. Получается, ждал, пока я закончу работать? — Там Лидка живет. Я сегодня у нее.

— Ясно.

Хотелось спросить у Пономарева, с чего это он, популярный парень универа, соизволил обратить на меня свое внимание, но… Я не могла и рта лишний раз раскрыть. Чего уж говорить о смущении, что все больше мной овладевало. Если бы Саша был таким же беззаботным болтуном, как Юрка, с ним было бы гораздо проще общаться. Ну, я так думала. Как бы там было на самом деле мне не известно.

Водил Александр уверенно. Иногда, правда, нарушал правила, перестраиваясь без предупреждения. Один раз даже в шашки поиграл. Вызывая тем самым у меня приступ паники. И как не боится так маневрировать? Или красуется? Не то, чтобы я сомневалась в способностях Пономарева. Меня смущали другие водители. Ведь есть те, кто отвлекается, смотрит по сторонам. Губы помадой обводит… Короче, те, кому за руль лучше вообще не садиться. Донести бы еще до них эту мысль.

— И часто вы так собираетесь? — нарушив воцарившееся в салоне молчание, поинтересовался Сашка.

— Не особо, — стала отвечать. — После того, как я на работу устроилась, встречаться так с Лидкой стало сложновато. Сегодня она сама встречу назначила.

— Упрямая, значит, — не знаю, к чему, тихо проговорил Пономарев.

— Есть в ней такое, — согласилась.

— А парень твой в курсе, где ты сегодня будешь?

Чуть было не спросила, какой еще парень. Вовремя прикусила себе язык, вспомнив, что, вообще-то, Львов временно является моим молодым человеком. И мы с ним, кстати, на этой неделе якобы провели вместе вечер. В смысле, ужинали с моим родителями. Самое главное не забывать об этих деталях. Впрочем, я и так уже основательно завралась. Куда уж еще больше?

Александр

Понятное дело, Мира догадалась, что вечером я столкнулся с ней не просто так. Пришлось подождать, чтобы подловить ее у метро. Да и, если что, автобусная остановка тоже находилась в поле моего зрения. А на последнее я никогда не жаловался. И когда увидел свою ходячую катастрофу, еле усидел на месте. Хорошо, что она была одна. Без Львова, который постоянно крутился поблизости в последнее время. Хотя раньше я не замечал, чтобы он проявлял такую активность. Или они стали встречаться недавно? Буквально на моих глазах. Что было более вероятно.

После неожиданной встречи в магазине, Вано мне все уши прожужжал, требуя, чтобы я разузнал у своей персональной проблемы про Лидию. Сам я про девчонку мало что знал. Точнее, почти ничего, кроме того, что она училась с Мирославой в одной группе. Ну и что они были подругами. Нашему мастеру Йоде понравилась Лида. Но чего это он сам не в состоянии подойти, другой вопрос. Скорее всего, ему просто было лень заниматься этим. Поэтому и попросил меня. А тут Мира сама заговорила про Лиду. В итоге я теперь знал, где она живет. Ну и что характер у нее далеко не сахар. И в упрямстве она может потягаться с самим Вано.

Неужели моему старшенькому мало тех девчонок, которые ходят в один с ним клуб? Ведь и так понятно, что половина из них точно надеется оказаться с ним в одной постели. Не понимают, дурочки, что все ограничится всего одной проведенной вместе ночью. Максимум двумя, если Ваньке понравится. Слишком хорошо я знал брата. И почему-то не хотел, чтобы подруга Миры оказалась в числе его побед. Хотя… она не походила на ту, что сразу бросается в объятия малознакомого парня. А вот в морду даст, это точно. Смотрела она на Ваньку так, будто придушить хотела. Уж что-что, а ее он не зацепил. Или зацепил, но не настолько, чтобы она запомнила его лицо.

Довезя Миру до места, не торопился выпускать ее из машины. Двери на всякий случай заблокировал сразу, как только она села в салон. Девчонка на мое действие никак не отреагировала и это зарождало во мне надежду, что не настолько я безнадежен. И уж насильником меня точно не считают. Впрочем, возможно она в курсе, что открыть их теперь нельзя только снаружи.

— Спасибо, Саш, — поблагодарила меня девушка, смотря исподтишка. Думала я не замечу, как изучающе она на меня поглядывает? Точно размышляет, что это мне от нее понадобилось. Что ж… надо мне от нее было многое. Вся она была нужна, если быть до конца честным.

— Да не за что, — сказал как можно более спокойно. Хотя, на самом деле хотелось сграбастать ее в охапку и зацеловать до потери сознания. Ее, само собой. Тогда у меня был шанс, что она забудет про своего Львова. — Обращайся, если что, — это сказал лишь для того, чтобы между нами не повисло напряженное молчание.

— Я подумаю, — улыбнувшись, чуть ли не прошептала Мира. Схватилась за ручку двери и дернула за нее. Вышла, закрыла дверь, обернулась, смотря на меня сверху вниз.

Мне пришлось наклониться вправо, чтобы увидеть ее лицо. Она снова была напряжена. Осторожничала, глупая, думая, что я ее обижу. Стал бы я вокруг нее так крутиться, если бы хотел ее для себя лишь на одну ночь. И понимал же, что сам создал себе такую репутацию. Но… Мирослава ведь не хотела видеть рядом с собой мерзавца, думающего лишь об одном. А мне в кои-то веки было хорошо с девчонкой настолько, что и притворяться желания больше не было. Я наконец-то мог быть собой.

Она махнула рукой, прощаясь. Я же, выпрямившись, надавил педаль газа. Чувствовал, еще немного и запихну ее обратно в салон. Отпускать от себя Климову становилось все труднее.

Мирослава

Распрощавшись с Пономаревым, заторопилась к подъезду. Ох, не поездка была, а самое настоящее испытание. Не оставалось никаких сомнений в том, что я реагирую на близость этого конкретного парня определенным образом. Он вызывал во мне интерес. Хотелось слышать его, смотреть, чувствовать…

Все эти мысли пугали, если не сказать — вгоняли в ступор. Раньше я не воспринимала Пономарева как объект симпатии. Лучше бы, честное слово, обратила свое внимание на Львова. Он был приятным в общении, веселым, добрым. И с ним мне было комфортнее. Но, опять же, любим мы чаще всего тех, кто изрядно трепет нам нервы. Даже мои родители иногда ссорятся в пух и прах. Несколько раз чуть ли не до развода доходило. Но это по молодости. Сейчас же они стали более спокойными и рассудительными. Мне до их взаимопроникая еще далеко. Да и… с кем мне «обучаться» этому самому взаимопониманию? Сашку вон… иногда прибить хотелось. Особенно раньше.

Кстати, в универе мы стали сталкиваться реже. Да и ситуации не были такими неловкими. Не считая того случая с Юркой, когда парни собирались пойти «поговорить», но я им помешала. Сейчас, например, встреча с Александром не привела ни к чему…

Накаркала. Споткнулась на ступеньках и как следует приложилась о край одной из них коленкой. Сашка, слава богу, этого уже не видел. Скрылся за поворотом. Будто пытался как можно скорее оказаться от меня подальше. Или это я уже просто с ума схожу и не знаю, как реагировать на столь явный интерес симпатичного и популярного парня.

Поднявшись, отряхнула джинсы, которые, увы, продрались прямо на коленке. Ссадина обещала быть приличной. Завтра точно буду хромать на работе. Нужно будет попросить Лидку раздобыть антисептик и хотя бы пластырь. Большой такой, во всю коленку. Такие ведь должны быть? Впрочем, сомневаюсь, что у Лидки они найдутся.

Поднявшись на нужный этаж, постучала в дверь три раза. Звонком пользоваться не стала. Чтобы подруга сразу поняла, что это я пришла, а не чужой человек.

Лида открыла почти сразу. Захлопала в ладоши от радости, будто не студентка престижного ВУЗа, а первоклашка при виде мамы, принесшей вкусности.

— Я так и знала, что ты придешь! — воскликнула, закрывая за мной дверь. — Мне тут одной тоска смертная.

— Заметила…

— Это что?! — воскликнула Лидка, указывая пальцем на мои рваные джинсы.

— Упала, — развела руками.

— Так, — строго заговорила Лида, — снимаешь это безобразие, идешь, моешь руки и потом на кухню. Будем обрабатывать. Затем я дам тебе свои шорты. Ну ты помнишь, широкие такие, в пальмах.

— М-да, — выдавила из себя, живо представляя, как буду в этих самых пальмах смотреться. А если моя щедрая подруга еще и на футболку с надписью «Хватит жрать» разорится, то вообще… «красота» будет.

Сделав, как сказала Лида, стала ждать, когда подруга сгрузит на стол на кухне все необходимое. Шорты, кстати, уже были на мне. Как и футболка. Правда, с другой, более щадящей надписью.

— Так, — бормотала Лидок, косо посматривая на мою разодранную и кровоточащую коленку. Крови было немного, но смотреть все равно было неприятно.

Это же надо было так упасть! Ну точно подобное могло случиться только со мной и больше ни с кем.

— И что, сам Пономарев тебя подвез? — полюбопытствовала подруга, суя мне в руки смоченную перекисью ватку.

— Да, — подтвердила, приступая к обработке. — Подкараулил у метро, представляешь?

— Может, у него к тебе искренние чувства, а ты нос воротишь.

— Еще и про тебя расспрашивал почему-то.

— То есть? — а вот эти мои слова Лиду удивили.

— Ну так, осторожно расспрашивал.

— И ты всю мою подноготную ему выложила? — фыркнула Лидка. Ей явно было все равно, кто и что про нее разузнать хотел. Потому что рассказывать было особо не о чем. Как и в моем случае. Родились, учились, работали, если получалось устроиться. По странам не разъезжали, максимум — выбирались раз в год на дачи к родителям. Вот, пожалуй, и все.

— Было бы, о чем рассказывать, — пожав плечами, сказала. — Вообще такое его любопытство выглядело странным.

— Конечно, — довольно заулыбалась Лидка, протягивая мне пластырь, — ведь до этого момента весь его интерес был прикован исключительно к тебе.

— Мур? — вопросительно мявкнул Баранбас. Этот аппетитный котик только-только соизволил показать нам свой темный, лохматый лик. Если быть точнее, высунул свою морду из-под дивана. А потом с трудом извлек оттуда и остальное свое объемное тельце.

— И не проси, — строго осадила своего вечно голодного кота Лида. — Взял моду попрошайничать.

После того, как моя несчастная коленка была обработана, и на ней стала красоваться широкая полоска пластыря, мы с подругой (ну и с Баранбасом, куда ж без него) отправились в ее комнату, выбирать фильм для просмотра. Поесть Лида уже наколдовала заранее, поэтому на кухне нам делать было больше нечего.

Будто издеваясь над моей нервной системой, подруга периодически возвращалась к разговору о Пономареве. И это несмотря на то, что фильм мы выбрали довольно интересный. Признаюсь, появилось малодушное желание покусать Лидка. Она точно знала, как на меня надавить, чтобы выпытать признание. Черт, мне нравился Александр. И это было… ужасно. Если не сказать — катастрофой. Во-первых, для моей нервной системы.

Выходные, как и всегда, пронеслись, словно один миг. С субботы на воскресенье я, ожидаемо, не выспалась. И последствия этого недосыпа давали о себе знать и в понедельник. Спасибо за это стоило сказать Лидке, которая, словно батарейка, не давала мне заскучать до самого утра. За первым фильмом последовал второй… Потом мы стали распевать песни. Далее, проголодавшись, пошли грабить холодильник. Потому что все, что принесли с собой в комнату, съели во время еще первого просмотра фильма.

Мой помятый вид, само собой, не удивил подругу. Она сама выглядела немногим лучше. Если говорить до конца откровенно, то выглядела она посвежее за счет косметики. У меня же до нее сегодня не дошли руки. Ноги-то с трудом до универа донесли. Я даже начала завидовать Львову, который в этот муторный день прямо излучал радость. Улыбался, шутил, напрашивался в гости к моим родителям. Снова напомнив о моих неосторожных словах про ужин в кругу моей семьи. На этот раз покусать хотелось не Лидку, а Юрку. Что его, дома нормально не кормят?

— Жадная ты, Климова, — вздохнул Лев, когда мы стояли возле аудитории, где у нас должна была проходить очередная лекция. — Не кормишь меня. А путь к сердцу мужчины, между прочим, лежит через желудок.

— Как хорошо, что у человека он всего один, — проворчала я. — Иначе тебя бы никто прокормить не смог.

— Почему же? — возразил Львов. — Если бы у моей девушки мать была поваром, то… — Тут он посмотрел на Лидку. Та показала ему фигу и отвернулась. По тому, как подрагивали уголки ее губ, можно было понять, что она еле сдерживает смех. — Никого не волнует мое здоровье, да?

— Ты что, — я погладила парня по груди, как бы успокаивая, — мы за тебя очень беспокоимся.

— Да? — Наглая конечность парня оказалась на моей талии. Он притянул меня к себе ближе, заглянул в глаза.

— Конечно, — кивнула. — Кто будет помогать мне с высшей математикой и статистикой, если не ты? В случае, если же с тобой что-то случится, спасать меня станет некому.

— А как же я? — притворно возмутилась Лида, снова поворачивая голову в нашу сторону. — Разве не даю тебе списывать?

— Ну… — я продолжила эту игру. Чувствовала, что Юрка начинает расслабляться. И вообще ему нравится такая… перепалка что ли. — Даешь. Но у Львова почерк лучше.

— Что?! — как бы возмутилась подруга. — Вот знаешь, Климова, от тебя я такого не ожидала. Между прочим, у всех талантливых людей почерк не очень.

Тут я ощутила, как рука на моей талии напряглась. Пальцы машинально сжались, сминая ткань кофты. Снова посмотрела на Льва, не понимая, что вызвало такую перемену в его настроении.

— Львов, — позвала, когда меня чуть ли не вдавили в свою грудь, — полегче. Задушишь в объятиях.

— Зато ты на себе узнаешь, что это такое, — фыркнула Лида.

Я извернулась, чтобы ответить подруге, но взгляд зацепился не за нее, а за Пономарева, который проходил мимо в компании своих друзей. Теперь стало понятно поведение Юры. После их «разговора» другой реакции я не ждала. Но все равно не понимала, почему Юрка так резко реагирует на парня. Они же до этого вроде как нормально общались. Львов даже помог Саше довести его бывшую до машины… А теперь оба волками смотрят друг на друга.

Пономарев и меня не обделил своим вниманием. Мазнул тяжелым взглядом по фигуре, задержав его на талии. В смысле, на чужой руке, продолжающей меня удерживать. Захотелось отстраниться. Чего там, отскочить от Львова. Почему-то стало казаться, что я предаю… Сашу. Почему? Ведь мы малознакомы. Да и все наши встречи до этого были связаны с моей невезучестью. Если уж на то пошло, и эта наша «встреча» была из разряда — мне снова не повезло. Потому что взгляд Пономарева не обещал ничего хорошего. Как и Юрке. Нет, я уверена, Саша не из тех, кто способен поднять руку на девушку («проверила» на собственном опыте). Но вот головомойку устроить может.

Я была бы совсем недалекого ума, если бы продолжала задаваться вопросом: чего это Пономарев обратил свое драгоценное внимание на простую серую мышку? Но в любовь я по-прежнему не верила. Да, вероятно, он заинтересовался мной. Но вот на большее я не рассчитывала. Кто бы еще подсказал, что с этим делать.

Пономарев прошел мимо. А я продолжала смотреть ему в след. Только когда Лида помахала рукой перед моим лицом, поняла, что подзабыла на время, как моргать. И губу нижнюю нервно покусывала. Нет, это никуда не годится. Лучше сразу выбросить Сашу из головы. А то, что он в субботу подвез меня до Лидкиного дома, еще не значит, что я должна резко воспылать к нему благодарностью и… любовью. Хотя последняя, чтоб ее, уже потихоньку не давала покоя. С такими темпами симпатия резко перейдет во влюбленность. И потом будет больно осознавать, что я для Саши лишь короткое увлечение. Вон, сколько девчонок у него было. Ни одна надолго не задерживалась. Даже Лерка, которая цеплялась за него, будто клещ, стала его бывшей. Не хотелось бы оказаться в числе брошенных им девчонок.

Прозвучал звонок, и наша группа потоком хлынула в аудиторию. Ну что… Здравствуйте Виктор Алексеевич. Надеюсь, и сегодня вы будете делать вид, что ничего не случилось. И просто оставите меня в покое.

Увы, по брошенному в мою сторону взгляду сразу поняла, что терпение преподавателя не бесконечно. Хотя, причем здесь терпение? Весна у него в голове не бесконечная. А мне ему еще экзамен сдавать… Как? Он же меня загоняет, когда поймет, что ловить нечего. Вообще, лучше бы было, если до него наконец-то дойдет, что выбивать внимание девушек таким вот грязным способом карается законом. И рано или поздно ему попадет. В конце концов, не все, как я — без парня. У Катьки из третьего потока молодой человек вообще боксер. Ей стоит только сделать намек, и Виктор Алексеевич не досчитается пары зубов. Но это Катя… Мне же как быть? Понятное дело, что подпускать его к себе близко нельзя. Идти к ректору — тоже бесполезно. Если отчислит, придется обращаться в полицию. Там начнется бумажная волокита. Проверки. И не факт, что я смогу доказать, что этот Колобок на самом деле ко мне приставал. У ректора, опять же, точно связи, где надо имеются. А я… бюджетница, у которой денег иногда не хватает даже на любимое мороженое. Потому что помимо него нужно купить еще продуктов, более необходимых, чем сладость, которую я съем и забуду, что вообще ее покупала.

Всю лекцию я просидела, будто на иголках. Нервничала, старалась не смотреть на мужчину. Но, когда приходится слушать преподавателя и время от времени записывать за ним с доски… Все попытки отгородиться бесполезны. В итоге, извелась я сильно. И когда раздался долгожданный звонок, оповещающий, что на этом занятия на сегодня закончены, я одной из первых вскочила со своего места. Побросала вещи в сумку и пулей вылетела из аудитории. Передо мной выходил Юрка. Заметив мою нервозность, нахмурился и, ухватив за руку, отвел окну, расположенному неподалеку от аудитории. Я, конечно, хотела подождать Лидку, но планировала отойти подальше. Но кто же знал, что Львов решит иначе.

— В чем дело? — сразу спросил Юра, не размениваясь на дежурные фразы.

— Все нормально, — ответила слишком резко. И нервно. Поэтому, наверное, приятель и не поверил в мои слова. Нахмурился, вгляделся в глаза. Потом чуть склонил голову набок, словно задумался о чем-то.

— Обманываешь, Климова.

Только хотела возразить. Но тут появилась Лидка. Посмотрела на меня напряженно, легко поняв, с чего я такая дерганная. Я успела посвятить подругу в свои неприятности. Но и она пока не знала, чем можно мне помочь. Ну, кроме того, чтобы ходить в универе вместе. Чтобы у Виктора Алексеевича не было возможности поймать меня в одиночестве. Его же даже наличие камер не остановит. Тем более от той же Лидки я узнала, что часть из них вообще не работает. Не успели все подключить. У нас не престижный ВУЗ получался, а какой-то дурдом.

— Так в чем дело? — снова поинтересовался Лев.

— Он еще не знает?

— Нет, — покачала головой.

— Девочки, — елейно заговорил Юра, — вы заставляете меня беспокоиться. Беспокоиться о вашем душевном здоровье.

— Все не так плохо, как может казаться, — поторопилась успокоить парня.

— Просто этот Колобок решил за ней приударить, — сдала меня с потрохами подруга. Точно покусаю… Баранбаса подговорю, чтобы он ее тапки облюбовал.

— Что?! — чуть ли не зарычал Юра. — И я только сейчас узнал?

— Это недавно случилось, — хотелось успокоить Львова. А то взгляд совсем злющим стал.

— Он тебя тронул?

— Нет, — мотнула головой. Вспоминать о случившемся по-прежнему было противно. И жутковато. — Если бы он сделал подобное в универе, об этом бы точно многие узнали. Наверное…

— Черт, — выругался Юра. — Можно я его убью?

— Хочешь сесть? — Лида с укором посмотрела на одногруппника. — Нет, тут пока кто-нибудь не подсуетится, он так и будет с ума сходить. Но без связей и денег этого не сделать. Слово студентки, против слова преподавателя — родственника ректора.

Юра, все так же не выпуская мою руку, направился к лестнице. Мне, само собой, пришлось следовать за ним. Лида не отставала.

Только когда оказались у гардероба, Львов отпустил мою конечность. Вовремя, так как в поле зрения показался Пономарев. Ко мне он снова подходить не стал. Только на Юрку как-то недобро покосился. Тот, впрочем, в долгу не остался. И это мне очень не понравилось. Словно у меня и без этого проблем было мало. Становиться причиной мужских разборок… Раньше и подумать о таком не могла.

— Юра, — позвала парня, когда он, сжав кулаки, сделал первый шаг в сторону Сашки. Который, казалось, тоже готов наброситься на… Соперника?

— Что? — немного нервно откликнулся Лев.

— Куртка, — сказала, кивком головы указывая на предмет верхней одежды, зажатый в руке Зинаиды Петровны.

Напряжение стало чуть меньше. И Пономарев все-таки ушел. Вот честно, даже дышать стало немного легче. Но сердце, как всегда, предав меня, болезненно стало биться о ребра. Противоречивые чувства часто овладевали мной, когда Александр оказывался рядом.

Выйдя из универа, направились в сторону метро. Правда, уже подходя к подземке, пришлось распрощаться. Лиде нужно было мчаться домой. К объевшемуся какой-то гадости коту. А у Юрки сегодня был вызов по работе. Доведя меня до магазина, в который я хотела зайти перед тем, как поехать домой, мы с друзьями расстались.

В магазине я немного застряла. Мало того, что молоко оказалось не свежим, так еще и на сыр просроченный наткнулась. Копошилась, пока не нашла свежие продукты. Еще и с работником зала чуть было не поссорилась. Потому что девушка ни в какую не хотела снимать товар и отправлять его в утиль. Дескать, вы уйдете, и я все сделаю. Как же… Помню я, как нарвалась в свое время на булочки с сыром. Так несмотря на срок годности, сыр успел покрыться плесенью. И продавцы, когда я ушла, вернули этот ужас на прилавок. Я специально спустя минут десять зашла, проверить. Поэтому на добросовестность девушки не рассчитывала. Знаю я, как они работают. Сама так работаю. В том смысле, что задача у нас одна. А вот кто как ее выполняет, другой вопрос.

Выйдя из магазина, побрела к метро. Шла рядом с линией тротуара и проезжей части. И, конечно же, накликала на себя новые проблемы в лице Виктора Алексеевича. Который подъехал на машине к метро и остановился чуть впереди идущей меня. Я не сразу поняла, кто за рулем, поэтому отскакивать и кричать «Помогите!» не спешила. А вот когда преподаватель вышел из автомобиля…

Признаться, появилось трусливое желание бросить все и дать деру. Заставила себя оставаться спокойной и внешне невозмутимой. Просто все мои надежды, что мужчина оставит меня, помчались коту под пушистый хвост. Если буду шарахаться от преподавателя, то это может пробудить в нем еще больший интерес. Некоторым представителям сильного пола нравится играть в охотника и жертву. Увы, женщине в этой игре отведена роль далеко не человека с ружьем или капканом.

— Климова, — заговорил Виктор Алексеевич, останавливаясь прямо напротив меня. — Какая встреча. Домой собираешься?

Спрашивая об этом, он смотрел на меня таким липким взглядом, что захотелось как можно скорее помыться.

— Да, — получилось произнести это твердо. На самом же деле я внутренне вся дрожала от страха.

Вот так общаешься с человеком и понятия не имеешь, что у него за тараканы в голове. Я где-то слышала, что чаще всего опасаться следует тихих и спокойных людей. Потому что на самом деле в таких и сидят самые настоящие демоны. Передо мной сейчас стоял такой… демон Колобок. Неповоротливый, неуверенный в себе мужчина, считающий, что любая ляжет с ним в постель ради хорошей оценки.

— Давай подвезу, — кивок головы в сторону иномарки. Не дешевой, стоит отметить.

— Я сама, — было бы полной глупостью согласиться на столь «лестное» предложение. — Мне недалеко.

— Да ладно, — мужчина ухватил меня за руку, в которой была зажата сумка с продуктами. — Чего ты…

Мерзкая конечность заскользила выше, к локтю.

И не боится, мерзавец, что нас увидят. Наверное, надеялся, что долго ломаться я не стану и послушно сяду в его машину. Вроде взрослый человек, а наивный, будто первоклассник.

— Мне надо спешить, — еще более уверенно сказала, делая шаг в сторону. Попыталась высвободить руку, но бесполезно. Ее сжали еще сильнее. — Виктор Алексеевич, мне больно, — проговорила, смотря на зажатую в полных пальцах конечность.

— Так ты можешь сделать так, чтобы больно тебе не было.

— Не думаю…

— Хватит ломать комедию, — стал терять терпение Колобок. Да уж, ненадолго его хватило. Вот и дружелюбная улыбка с губ сползла. — Садись в машину.

— Нет! — мотнув головой, выпалила.

Проходящие мимо люди уже вовсю стали на нас поглядывать. И это играло мне на руку. Никогда бы не подумала, что буду рада такому вниманию.

Именно в тот момент, когда все человеческое исчезло из глаз Виктора Алексеевича, рядом с нами остановилась еще одна машина. Эта, кстати, была мне знакома. А уж когда я увидела за рулем Пономарева, сердце от радости забилось чаще (у меня снова случился гипертонический криз). Хотя до этого мне казалось, что от страха оно почти не бьется.

Саша вышел из машины, с силой хлопнув дверью. Встал рядом, посмотрел на руку, что продолжала удерживать мою чуть ниже локтя.

— Мира, сколько можно ждать? — спросил недовольно Александр. Взгляд же устремил на застывшего преподавателя. Тот, кажется, на самом деле не ожидал, что Пономарев изъявит желание вмешаться. — Договаривались же встретиться с другой стороны.

— Я… — замялась, не зная, что на такое ответить. Зато Виктор Алексеевич знал, что делать. Его пальцы тут же перестали меня удерживать. А во взгляде можно было поймать отблески паники.

— Садись в машину.

Так как это было сказано Сашей, противиться не стала. Быстро обошла автомобиль сзади, открыла переднюю правую дверцу и нырнула в салон. Чуть было сумкой по корпусу не попала. Не хватало еще, чтобы Пономарев мне за царапину какую выговаривал. Я же с ним и так не расплачусь. А уж если машину его «побью», то…

Александр о чем-то разговаривал с преподавателем. Разобрать слов не могла. Мало того, что они отошли, так еще и говорили тихо. Оставалось только гадать, с чем связана их беседа. Или с кем… В чем я точно не сомневалась, это в том, что Саша не будет трусить. Он так смотрел на Виктора Алексеевича, что я на месте последнего, уже бы стала заикаться от страха. Пономарев даже кулаки сжал. Словно готовился пройтись по мясистому лицу Колобка. А если дело дойдет до драки, то тут и сомневаться нечего. Пономарев легко уложит этого… на лопатки.

Разговор длился минут пять. И видя бледное лицо преподавателя я, признаться, испытала не только облегчение, но и злорадство. Что же такого ему сказал Пономарев, что Виктор Алексеевич стал походить на мел?

Когда Саша сел в машину, я смотрела на него во все глаза. Мало того, что не знала, с чего начать разговор. Так еще и не ожидала, что он поведет себя так с преподавателем. Которому, между прочим, ему тоже придется сдавать экзамен.

— Спасибо, — это простое слово уже становилось привычным. Только и делаю в последнее время, что благодарю парня за помощь.

— Ты можешь хотя бы день не влипать в неприятности? — проигнорировав мою благодарность, выпалил Пономарев. — Хотя бы день, Климова!

— Если бы от меня это зависело, я бы вообще никуда не… вляпывалась, — проворчала, отворачиваясь от молодого человека.

— Можешь успокоиться, — продолжил говорить Саша. — Этот мешок жира к тебе больше не подойдет. А если начнет чудить во время экзамена, скажешь мне. Поняла?

— Поняла, — откликнулась. — Но что ты ему такого сказал, что теперь я могу не опасаться его внимания? — Даже голову в его сторону снова повернула. Этот вопрос меня тоже волновал. Не аукнется ли потом Александру за его благородство?

— Да так, ничего особенного, — попытался уйти от прямого отвела Саша.

Если он надеялся, что я оставлю это просто так, то глубоко заблуждался. Я тоже могла быть упрямой и доставучей.

— Ты на самом деле думаешь, что я от тебя отстану? Отвечай, Пономарев. Иначе я прилипну к тебе с расспросами. А это повысит процент происходящих рядом с тобой неприятностей.

После моих слов Сашка даже на дорогу перестал смотреть. При том, что мы уже отъехали от метро.

— Адрес назови, — попросил парень.

Таким голосом «попросил», что появилось желание забиться под сидение и не вылезать оттуда до самого моего двора.

Чуть было не назвала номер дома, в котором живет Лидка. Вспомнила на свою голову наши посиделки в выходные. Скорее всего, это было связано с тем, что рядом с Сашей я начинала нервничать. Боялась сказать какую-нибудь глупость. Или посмотреть слишком пристально. Выдавая тем самым свои истинные чувства. А ведь раньше такого со мной не было! Не было такой жуткой тахикардии. Может, к врачу обратиться? Вдруг это не влюбленность, а заболевание…

Ага, психическое, судя по всему.

— Что ты ему сказал? — продолжила расспросы, назвав все-таки нужный адрес.

— Климова, не говори под руку.

— Прости, это выше меня, — процедила. — Тебе не кажется, что я имею право знать, о чем шла речь? Ведь это напрямую касается меня.

— Кто бы мог подумать, что ты такая упрямая, — елейно заговорил парень. Но я-то знала, что это притворство. Просто я кое-кому уже осточертела. И вот такой вот елейный голос — это грань, за которой последуют маты.

Могла замять эту тему. Оставить все, как есть. Могла. Но не стала этого делать. Чувствовала, что Пономарев вот-вот расколется. Расскажет мне правду. Или хотя бы ее часть.

— Не стесняйся, Саша. Я тебя внимательно слушаю.

Автомобиль остановился на светофоре. Мой спаситель (по-другому и не назовешь) снова перестал смотреть на дорогу. Повернулся всем корпусом ко мне, взглянул недовольно. Я его, наверное, уже изрядно достала.

— Родители у меня не простые смертные, Климова, — как маленькому, нерадивому ребенку, стал объяснять Саша. — И связей у них предостаточно. Расскажу им об этой ситуации. И начнутся разборки. Черт знает, скольких принудил к близости этот муд… — тут он поправился, видимо подумав, что я еще не доросла до нашего, русского мата. — Этот неудовлетворенный. Слухи, конечно, ходили. Но то слухи. А недавно я увидел это своими глазами. Отставать от тебя он не собирался. Что ж… значит, сам виноват.

Светофор замигал желтым. Пономарев заметил это краем глаза. И снова переключился на дорогу.

— Почему ты со мной возишься? — не хотела об этом спрашивать. Слова сами сорвались с губ.

— А чего бы мне с тобой не возиться? — вопросом на вопрос ответил Сашка. Вновь посмотрел в мою сторону. Только его взгляд больше не был колючим. Обеспокоенным немного и… теплым что ли. Он на самом деле беспокоился обо мне? И мне это не кажется?

И снова, что за глупые вопросы лезут в голову. Он пошел на конфликт с Виктором Алексеевичем. Из-за меня… И это дорогого стоит.

— Не вижу причин, чтобы возиться, — сделала вид, что очень недогадливая.

Пономарев тяжело вздохнул. Ну да, с нами, женщинами, всегда сложно. Додумывать не желаем. Лучше сказать прямо. А все эти намеки мы не понимаем. Как, впрочем, и мужчины — наши. Как мы в одном мире живем? Не поубивав друг друга.

— Может, ты мне просто нравишься? Точнее, не так. Очень нравишься. И меня бесит не только этот придурковатый препод, крутящийся рядом с тобой. Но и Львов.

Такого искреннего ответа я не ожидала. Поэтому закрыла рот, прикусив себе язык. В прямом смысле слова прикусила, между прочим. Вот на такую красивую, морщащуюся от боли меня Пономарев и посмотрел. Картинка, наверное, ему открылась не очень. Хотя… с чего это он улыбаться начал? Того и гляди рассмеется. Тоже мне, нашел бесплатное развлечение. Ладно, не совсем бесплатное. Нервы я ему потрепала за последнее время изрядно. Как и себе.

— Чем же я умудрилась тебе понравиться? — это произнесла глухо. Словно голос мог пропасть в любую секунду.

— Бедовостью своей, наверное, — пожав плечами, снизошел до объяснений Александр. — На такую ходячую проблему сложно не обратить внимания.

— Ну-ну… — пробормотала, в мыслях пытаясь вспомнить все наши столкновения, которых в последние пару месяцев стало в разы больше. Нет, ну точно сам Пономарев к этому руку приложил!

— Если я нужна тебе лишь для того, чтобы поставить очередную галочку, а потом помахать мне рукой, со словами: «С тобой было хорошо. Но нам нужно расстаться». То не вижу смысла начинать.

— Ты считаешь меня последним мерзавцем, что ли? — разозлился Сашка.

— Не последним, — передернув плечами, сказала как можно спокойнее. — Но и не идеальным. Впрочем, идеальных не бывает. Просто мы с тобой из разных миров.

— Да ладно, — еще немного и он точно рассмеется. Забавно ему… С чего тогда руль с такой силой сжал? И скорость прибавил. — Все мы с Земли. Ты просто боишься.

— Ничего я не боюсь, — слукавила, каюсь.

— Боишься, — заупрямился Пономарев. — Иначе бы не прятала взгляд. И не краснела бы так забавно.

— Я не краснею, — продолжила хохлиться.

— Так вот же он, — говоря это, Сашка протянул руку и коснулся пальцами моей щеки. Провел подушечками по пылающей (чего скрывать-то уже) коже. Спустился ниже, к подбородку. — Румянец…

Дернулась, невольно отстраняясь. И чужая рука перестала касаться моего лица. Стало жаль, что столь желанное прикосновение, было таким коротким и почти не ощутимым.

— Я не могу быть уверенна в том, что все, что ты говоришь, правда. — Самое главное мыслить здраво. Никаких признаний, кроме того, что я ему нравлюсь, услышано мной не было. Симпатия… Ее испытываю и я. Но это не значит, что я буду нырять с головой в кратковременные отношения. Лучше уж наблюдать за Сашей со стороны. Как делала сие до этого. Чем потом страдать из-за неразделенной любви. И чувствовать себя грязной. Если доверюсь настолько, что рискну подпустить Александра к себе слишком близко.

— Со временем ты сама решишь, правду я говорю или нет.

Саша снова полностью переключился на дорогу. На меня не смотрел. Даже не поглядывал. А вот я, наоборот, периодически косила на него взгляд. Продолжала размышлять… И бояться. Страшно довериться человеку, которого почти не знаешь. Даже если он не сделал тебе ничего плохого. Но, черт, это же Пономарев! Звезда универа.

Мотнула головой, осознав, что вновь возвращаюсь к уже мной озвученному. Можно сколько угодно ломать голову над истинными мотивами этого парня. Ясно лишь одно: доверяться ему не следует. Осталось убедить себя в этом. Уговорить не совершать глупость. Что очень сложно. Потому как стоило на него посмотреть, как эта треклятая тахикардия снова давала о себе знать.

Окончательно пришла в себя лишь к концу поездки. Только когда увидела неподалеку знакомый дом, выдохнула свободнее. Если Саша не солгал, то проблем с Колобком у меня быть больше не должно. Зато появлялись новые. Не верила я, что Саша озаботился моей судьбой просто так. И в любой момент он мог потребовать плату. Опять же, это в том случае, если он окажется полным мерзавцем, желающим получить конкретные услуги. Которых я дать не могла. Ну, если только это не кастрация.

— Еще раз спасибо, Саш, — посчитала, что очередная благодарность лишней не будет. Он, как-никак, на самом деле сильно мне помог. И воротить нос, строя из себя капризную девицу, каковой была та же Лерка, не собиралась. Я на самом деле испытывала к однокурснику благодарность.

— Не за что, Мира, — хмыкнул Саша.

Он был спокоен, как удав. А вот меня от одного его «Мира» пробил холодный пот. Или это с улицы подуло? Нет, дверь пока еще закрыта. А в салоне тепло. Наверное, через чур тепло. Потому что температура моего тела вот-вот начнет скакать.

— Но я самым бессовестным образом рассчитываю на плату.

— К-какую? — запнувшись, выдавила из себя. Нет, только не это. Не хочу, чтобы мои самые худшие предположения оказались правдой…

— Поцелуй, — сказав это, парень направил указательный палец себе на щеку. Еще и повернулся так, чтобы мне удобнее было его целовать. — А Львову мы ничего не скажем. Поцелуй в щеку изменой не считается.

Покачала головой, одновременно с этим пытаясь прогнать с губ улыбку. Которая сама собой вдруг на них появилась. Смешной он какой-то. Я тут сижу, сомнениями терзаюсь. А он паясничает. Прищурился еще так, словно сам стесняется о таком просить. И это Пономарев! Неужели и перед Щегол так же себя вел? Не замечала. С ней он был более наглый, самоуверенный. А тут… ну чисто мальчишка, ворующий у понравившейся девчонки свой первый поцелуй.

Вздохнув тихонько, решилась поощрить того, кто уже несколько раз спасал меня из щекотливых ситуаций. Подалась вперед и… Пономарев резко повернул голову и коснулся своими губами моих. Не углубляя, впрочем, поцелуя. От такой наглости я растерялась, и замерла. Смотря на этого нахала широко раскрытыми глазами. Саша, кстати, тоже на меня смотрел. Хитро так. И довольно. Ох, вот честно, треснула бы его по макушке. Да жалко, паразита.

Он первым отвернулся. Разрывая тем самым зрительный контакт. И вроде просто слегка коснулся моих губ своими. А горят они так, будто у нас тут только что случился страстный поцелуй.

Румянец, который до этого момента лишь слегка грел щеки, стал еще более сильным. Захотелось умыться ледяной водой. Да вообще лучшим бы вариантом было принять контрастный душ. Может быть тогда мозги встали бы на место. И я бы перестала витать в облаках.

— Ну… Пономарев, — выдохнула раздраженно, смотря в наглющие глаза.

— Что? — Этот нахал точно наслаждался ситуацией.

— Вот и не знаю теперь, как к тебе относится после этого.

Выпрямившись, потянулась рукой к двери, в явном намерении выйти из автомобиля. Увы, просто так мне уйти не дали. Схватили за другую руку, удерживая. Снова пришлось повернуться к парню. Вот не хотела же на него так резко реагировать. А ничего с собой поделать не могла. Сколько угодно можно уговаривать себя, что все мои странные чувства, ничего не значат. Пройдут со временем, оставив после себя лишь приятные (или не очень) воспоминания, но… Это же Пономарев. О таких, наверное, помнят всю жизнь. Яркая внешность, будоражащий голос, живой взгляд. Если бы его родители были обычными, не богатыми, то и тогда бы у него были толпы поклонниц.

— Не обижайся. Обещаю, что в следующий раз поцелую тебя тогда, когда сама попросишь.

Я бы сказала ему, что такого никогда не будет. Но тогда бы лгала не только ему, но и себе. Нет, я не собиралась бегать за ним, как послушная собачонка. Заглядывать ему в рот. И развешивать уши, как спаниель. Если (ну а чем черт не шутит) наше странное знакомство перерастет во что-то большее, тогда, возможно, до поцелуя дело и дойдет. Но не стоило забывать, что у меня, как бы, есть парень. Который, на самом деле, мне и не парень вовсе. Только Саша об этом не знает.

Еще настораживало поведение Льва. Он словно вжился в роль, которую ему недавно дали. И теперь сам верит в то, что является моим молодым человеком. Конечно, это могут быть всего лишь мои предположения. Может, я просто все это себе придумала. И в реальности все совсем не так. В любом случае, пока не спросишь напрямую, никто ничего не ответит. Так и можно гадать постоянно.

— Посмотрим, — наконец, сказала я.

Дернув рукой, смогла высвободиться из захвата. Из машины выскочила с такой скоростью, будто мне в одно место пяток иголок впились. Чуть сумкой снова по корпусу автомобиля не прошлась. Несмотря на внутреннюю нервозность, до подъезда я шла неторопливо. Когда же зашла в него и закрыла за собой дверь, смогла выдохнуть более-менее спокойно. Плечи сразу поникли, руки задрожали. Да и, оказалось, я ужасно устала. На лицо самый настоящий грипп. Нужно будет дома померить температуру.

Александр

Сорвался с места сразу, как только Мира вышла из машины и закрыла за собой дверь. Находиться рядом с ней было подобно самой настоящей пытке. Или издевательством. Проверкой моей выдержки. Которая уже начинала давать трещины.

Черт! Я хочу, чтобы она была только моей! Какой, мать его, Львов? Нет, его я рядом с ней не видел. Как и никого другого, впрочем, тоже. Она только моя. И пусть это слишком самоуверенно и нагло. Так и я не идеальный мальчик, чтобы смириться с наличием у любимой девушки соперника.

Моя персональная колючка могла обманывать кого угодно. Но меня провести у нее не получится. Я видел, как она смотрит на меня. Замечал интерес, время от времени мелькающий в ее глазах. Пусть словами она хотела ввести меня в заблуждение. Но ее тело говорило за нее. И по этим намекам я понимал гораздо больше.

Нужно было ехать домой. По крайней мере, так я планировал поступить сначала. Но потом вспомнил, что Вано сегодня опять зависает в своем клубе. Чтобы снять скопившееся напряжение, я мог пойти двумя путями. Первый — это найти симпатичную девчонку, с которой можно было хорошо провести время. А потом сразу после секса забыть, как ее зовут. Или вообще не спрашивать ее имени. Второй — вызвать Вано на спарринг. Победить я брата не смогу. Не так интенсивно и фанатично занимаюсь. Но пар спущу точно. На неделю воздержания хватит. А там дальше уже буду думать. Либо снова махать кулаками, либо… Мира перестанет изводить меня, нервируя своим мнимым безразличием и парнем.

У клуба оказался довольно быстро. Гнал на пределе, наплевав на правила. Чую, батя потом устроит головомойку, возмущаясь манерой моей езды. Впрочем, я и сам не особо любил гонять. По этой части у нас был Андрюха. Вот этот языкастый скорость любил больше, чем девчонок. Мне же просто хотелось на время отключиться. Забыть о Мире. О том… что я хотелна самом деле желал с ней сделать. Поэтому впустил в себя адреналин.

Вано, если и заметил, что я, мягко говоря, нервный, то не подал виду. Легко согласился на спарринг. И вскоре мы уже заняли позиции на матах, на которых и происходили тренировки. Девчонки, что часто крутились здесь, надеясь на внимание старшего, поглядывали с интересом, усиленно делая вид, что занимаются.

Я был готов соревноваться до последнего. До дрожи во всем теле. До темных точек перед глазами. И все нарастающего шума в ушах.

Так и произошло, когда Вано, отразив мою атаку, легко ушел в сторону, а потом как следует приложил меня в ухо. Не больно, но звон в ушах подействовал отрезвляюще. Словно мозги, что до этого не хотели работать, включились.

Нет, почти ничего не изменилось. Я все так же думал о Мире. О нас… Но лучше начать действовать более активно. Чем продолжать крутиться вокруг нее, без какой-либо возможности прикоснуться. Надо бы было еще Львова поймать и поговорить, наконец-то, по-мужски.

Мирослава

Мама заметила, что со мной что-то не так. Расспрашивать пока не стала. Но сказала, что если я так и буду ходить, словно в воду опущенная, она прижмет меня к стене. Зная мою мамочку, можно было не сомневаться, что она притворит угрозу в жизнь. Как бы ни хотелось мне притворяться еще и при родителях, я понимала, что выбора как такового у меня нет. Единственной же, с кем я могла поделиться своими переживаниями, была Лидка. Она не только всегда готова выслушать. Но и на три веселых буквы обидчика послать, если потребуется. Заставлять родителей лишний раз переживать не хотелось. Поэтому я, натянув на лицо улыбку, попыталась заверить маму, что все хорошо. А мое подавленное состояние вызвано учебой. Нагрузка большая, преподаватели звери, одногруппники шумные… И это точно не связано с работой! И к мнимому парню никакого отношения не имеет.

На следующий день я добралась до универа без приключений. Неслыханная щедрость со стороны Судьбы. Если честно, я была готова ко всему. К очередному нападению, например. Или к тому, что вдруг, ни с того ни с сего, начнется дождь. Ну или асфальт под ногами пойдет трещинами, разойдется в стороны, и я начну падать в неизвестность.

Слава богу, ожидания не оправдались. И вот я уже подхожу к универу. А там меня поджидает Львов. О том, что стоит он у проходной из-за меня, стало понятно, когда парень, увидев мою хмурую персону, сорвался с места и уже через пару секунд был рядом.

— Привет, Климова, — поздоровался, хватая за руку и ведя так ко входу в ВУЗ.

— Э-э-э… привет, — промолвила, не в силах понять, что вообще происходит. И какое к этому «происходит» имею отношение конкретно я. — Лев, в чем дело? — Не выдержав, поинтересовалась. Красноречиво так посматривая на его пальцы, сжимающие мое запястье.

— Да вот, — молодой человек нервно передернул плечами, — решил встретить. Чтобы ты, не дай бог, не притянула к себе новые проблемы.

— Смотри, Львов, — не смогла сдержать нервный смешок, — привыкну к такой опеке. И тебе жениться придется.

Надеялась, если честно, что он оценит шутку. Скажет что-нибудь типа «Ну ты, Климова даешь» или «Да что бы я и женился? Лучше сдохнуть»

Юрка же смотрел внимательно. Не сомневалась — шестеренки в его голове закрутились еще быстрее, чем обычно. Он о чем-то думал. И я уже хотела спросить, о чем, но тут приятель напрягся, отвел взгляд в сторону и зацепился за кого-то взором. К слову, мы уже стояли у гардероба и народу тут в это время было предостаточно.

Проследила за взглядом Юры, но того, на кого так пристально смотрел одногруппник, не увидела.

— Юр, ты сегодня какой-то странный и подозрительный, — сказала, снова переключая внимание на Львова.

— Рядом с тобой я скоро еще и психом стану, — меня щелкнули по носу. — Номерок бери.

Встрепенулась, только осознав, что уйдя в свои мысли, машинально отдала гардеробщице куртку, а вот про пластиковый жетон забыла.

И вот я беру номерок, делаю каких-то три-четыре шага в сторону, как на меня налетает шумный вихрь, в лице дражайшей подруги.

— Уф, проспала, — выпалила она, обмахиваясь одной рукой. — Подождите минутку, я сейчас. Эй! Гусляров! Двигай палками, дай пройти!

Судя по поведению Лидки, настроение у нее сегодня было препаршивое.

— Кислицына, в конец очереди! — не остался в долгу Гусляров.

— Подержи, зайка, — попросила меня Лида, буквально пихая мне в руки свою сумку. — Ну, подожди, косматый, — говоря это, она начала снимать куртку. — Синицын, в сторону!

Думаю, не стоит объяснять, почему Лидка уже через минуту максимум держала в руках заветный номерок. А за ее спиной возмущались парни. Девушки, кстати тоже. Но делали они это не так громко.

— Сорри, мальчики, — громко стала прощаться со студентами подруга, — но свои претензии выскажите моему адвокату. Ах да, у меня нет адвоката… — якобы спохватилась Лида.

Юра меня больше не удерживал, поэтому в своих действиях я была ничем не скована. Схватила подругу за руку и повела ее к проходу, где располагалась лестница. Лидок сопротивляться не стала. Только сопела недовольно, посматривая на продолжающих ворчать у гардероба парней.

Львов молча шел рядом, не спеша заговаривать. Вообще казалось, что он от неожиданности язык проглотил. А вот Лидка, наоборот, отрастила…

— Черт, очередь, с ума сойти можно, — фыркнула она, вновь изворачиваясь и смотря себе за спину. — Мало того, что в метро образовалась самая настоящая пробка из зевак. А выйти из подземки было целым испытанием. Потому что народ сегодня был сонным, неповоротливым и тормозил ужасно. Так еще и эти… Достали.

— Снова родители поссорились? — предположила я.

— В пух и прах, — подтвердила мои предположения Лида. — Кричали так, что, наверное, все соседи слышали. Уже о собственном жилье мечтаю. Хоть коробке какой, но своей. Да где денег взять?

Да… такая проблема вставала перед подругой в последнее время слишком часто. Несмотря на то, что семья у нее была вполне себе нормальная, обычная. Но ссоры между ее родителями случались слишком часто. Причем, по любому поводу. То ее отец носки с пола не убрал. То тарелки в раковине немытые лежат…

— Как у вас все сложно, — покачал головой Юрка.

Он хотел продолжить, но тут на него сзади налетел смеющийся Ваня. Обхватил товатища рукой поперек шеи, потянул на себя. Львов схватил одногруппника за конечность, сжал с силой, заставляя тем самым ослабить хватку. Ванька такого от друга не ожидал и, убрав руку, хмуро посмотрел на парня.

— Ты чего, Лев? Я же, шутя! — оскорбленно сказал молодой человек, пристраиваясь сбоку от Юрки.

— А я нет, — кажется, Львов был не рад неожиданному явлению товарища по проказам. Любили они иногда над кем-нибудь подшучивать. Не обидно, но лучше им под горячую руку не попадаться. — И вообще, с чего это ты такой радостный?

— Так скоро конец года. Закроем сессию и свобода, — Вано всегда был более оптимистичным, чем Юрий. Хотя и последний не часто впадал в хандру.

— Это если ты ее сдашь.

— Сдам, — отмахнулся от слов друга Ванька. — По-другому и быть не может. Я же не бюджетник. А универу деньги нужны. Если таких, как я, отчислять будут, откуда ректор будет брать деньги на зарплату сотрудникам и преподам?

— Хитрый какой, — хмыкнула Лидка. — Но твои слова и в самом деле вселяют в меня оптимизм. Авось прорвемся.

Сегодня у нас снова была лекция у Виктора Алексеевича. И если честно, я побаивалась на нее идти. Думаю, это было не удивительно, учитывая его интерес к моей персоне. Но, как ни странно, он даже не смотрел в мою сторону. Вел лекцию почти идеально. Только дергался немного. И голос его, и так не очень приятный, стал каким-то писклявым. Словно ему одно место прищемили. Проверять свою догадку, по понятным причинам, не собиралась. Было достаточно и того, что после разговора с Пономаревым, он на самом деле от меня отстал.

Заметила изменения в преподавателе и Лида. Переводила тайком взгляд с него на меня и хмурилась. Видела по ее глазам, что ей не терпится приступить к допросу с пристрастием. Но для этого нужно было дождаться звонка на перерыв. Слава богу, Лида всегда была терпелива, когда надо. Поэтому набросилась с расспросами только после того, как почти все вышли из аудитории, чтобы размять косточки или пойти купить себе стаканчик горячего кофе. От которого я и сама бы сейчас не отказалась.

— Рассказывай, партизанка, — пододвинувшись ко мне ближе, прошептала Лидка. — Чего это он… Отстать от тебя решил? Не думай, я очень этому рада. Просто неожиданно.

— Пономарев с ним поговорил, — как бы мне ни не хотелось посвящать подругу в свои проблемы, но пришлось. Она не оставит меня в покое, пока не узнает вообще все. Потом сама же будет переживать. Будто ей проблем с родителями не хватает.

Постаралась говорить кратко, не вдаваясь в подробности. Часть правды пришлось… смягчить. Видела по потемневшему взгляду Лиды, что она прибить была готова этого Колобка. Успокоилась лишь тогда, когда в моем коротком рассказе появился Сашка.

— Он точно от тебя без ума, — сказала, словно поставила диагноз, подруга. — Не помню, чтобы он так с Леркой со своей носился. Она вон… который день уже словно в воду опущенная ходит. А ты у нас, оказывается, разлучница.

От крепкого словца Лидию спасало лишь то, что она моя подруга. Ну и то, что в аудитории мы были не одни. Вон, и Юрка уже вернулся, держа в руке два стаканчика с кофе. Когда он подошел к нам и поставил эти самые стаканчики перед нами на столешницу, я была готова его расцеловать. Словно мысли прочитал, честное слово.

— Взбодритесь, — подмигнув мне, сказал Лев. — А то я видел, как вы некоторых голодными взглядами провожали. А ты, Климова, кофе любишь, я знаю.

— Спасибо, спаситель, — проговорила, обхватывая стаканчик руками. Поднесла его к губам, вдыхая аромат, и чуть не замурчала от удовольствия, когда сделала первый глоток. Конечно это не натуральный кофе. Но мне и его было достаточно. Еще и внимание парня было приятно. Лиде, кажется, тоже. Поэтому она не стала мяться, и схватила со стола второй стаканчик.

— Эх, Юрка, — вздохнула Лида, отпивая немного кофе, — какой ты хороший. Вот даже не знаю, радоваться или грустить из-за того, что ты свободен.

— Не то, чтобы свободен, — бросил Юрка, отходя от нашей парты, и направляясь к себе.

Я так и замерла, с поднесенным к губам стаканчиком. Смотрела внимательно на широкую спину парня, потом заскользила взглядом по всей фигуре. Знала, черт побери, знала, что он имел в виду. И поэтому на душе стало как-то… паршиво.

— Вот это да, — шепнула мне на ухо Лидок. От неожиданности я вздрогнула и чуть не пролила кофе себе на джинсы.

— Молчи, — тихо попросила ее. — Ничего не говори по этому поводу.

Подруга мечтательно закатила глаза, не разделяя моего настроя. Конечно, ей легко говорить об этом. Не за нее ведь чуть не подрались два парня. А мне каково? Чувствую себя настоящей стервой. И ладно Пономарев… Этого охотника до дамских сердец все знают. Но Юра-то почему рассматривает меня, как свою девушку? Мы ведь заранее с ним обо всем договорились. Я соврала Сашке, он поверил, а Львову понравилась вся эта авантюра, и он решил немного подыграть. На глазах у Александра. Которого мои мнимые отношения нисколько не остановили, а только раззадорили.

— И что теперь делать будешь? — участливо поинтересовалась Лида спустя пару минут.

— Не знаю, — покачала головой. — Я не хочу никого обманывать.

— Расскажешь Саше, что у тебя на самом деле нет никакого парня? — уточнила подруга.

— Это подождет, — поморщилась. — Тем более, что Пономарев уже знает, что ему ничего не светит.

— Как?

Лидка нависла надо мной подобно большому белому облаку. Деваться было некуда, поэтому пришлось рассказать ей и о своем отказе одному шибко предприимчивому парню. Который каким-то образом догадался, что нравится мне больше, чем самый красивый парень на потоке.

— Вот так, — подытожила я свое короткое повествование. — Он, конечно, не обещался от меня отстать. Зато я его предупредила. Мне не нужны лишние переживания еще и из-за его странного поведения.

— Оно не странное, — не согласилась со мной подруга. — Если бы ему на самом деле было бы плевать на тебя, стал бы он связываться с нашим Колобком?

В этот самый момент прозвучал звонок, и тему парней пришлось прикрыть. Впереди была еще целая пара Виктора Алексеевича, который продолжил трепать мне нервную систему одним своим видом. А все из-за Львова, что б он был здоров.

Только подумала о молодом человеке, как на телефоне засветилось уведомление из «ВК». Хорошо, в этот раз мы с Лидком сидели не так близко от преподавателя. Не то бы я снова попала в поле зрения всевидящего ока любителя молоденьких и беззащитных студенток.

— Какая прелесть, — скосив на меня взгляд, пробормотала Лидия.

За одним уведомлением сразу пришло второе. Приглашение в друзья от Александра Пономарева. В первом случае было письмо от Льва, который спрашивал, что случилось с Колобком и почему он никак себя не выдает. Я внутренне взвыла от такого поворота событий. Ну, как я могла проигнорировать этих парней? На перемене же потом изведут своими нотациями. Один (я в этом не сомневалась) обязательно придет к аудитории, чтобы встретить меня и как следует промыть мозги, а второму и идти никуда не надо. Он просто возьмет мою скромную, неудачливую персону под конвой и поведет в буфет, на обед, чтобы допросить с пристрастием.

— Сашку в друзья, а Юрке напиши, что сама пока плохо понимаешь, что происходит, — чуть наклонившись ко мне, шепотом посоветовала Лида. — Я тебе говорю.

Я и сама склонялась к такому решению. Потому что иного не дано. Так я хотя бы могла надеяться на то, что Пономарев не придет ко мне уже после этой пары. А подождет до конца дня или вообще оставит меня в покое до завтрашнего. А Львов… У него будет одним поводом меньше, чтобы снова проявить свою симпатию.

Только я положила мобильный на стол, как экран снова засветился, показывая уведомление о сразу двух входящих сообщениях. Двух!

«Будь осторожна, Мира», — писал мне Юрка. — «С этого толстяка станется залечь на дно, а потом активироваться в самый неожиданный момент. Тем более, скоро сессия. Говори мне, если заметишь что-то странное».

«Привет, Мира», — писал Саша. — «Как дела? Смотрю, у вас Виктор Алексеевич по расписанию. Как он себя ведет? Не хулиганит 😊?»

— Ого, да они совсем от тебя головы потеряли, — прокомментировала ситуацию Лидка.

Я одарила ее недовольным взглядом и вновь воззрилась на свой смартфон. И что мне им ответить? Переписываться так все полтора часа и тем самым подставлять себя под удар не хотелось. Но и отправлять парней в игнор было нельзя. У меня же трубка разорвется от их входящих!

Львова в итоге одарила стикером с изображением смущенной овечки. А вот Сашке пришлось отвечать нормально:

«Колобок пришиблен и вызывает у моего парня желание начать расследование с целью выяснить причину его странного поведения».

Справа от меня прыснули от смеха. Нет, ну а что еще я должна была написать? Снова поблагодарить за помощь и выразить надежду на нашу скорую встречу? Ни к чему это. Делать мне больше нечего.

Подумав немного, отправила и ему овцу. Задумчиво-недовольную. Чтобы не обольщался, зараза такая. Симпатичная и не вылезающая у меня из головы. Но я обязательно с этим справлюсь. Пускай думает, что хочет. Тоже мне, охотник нашелся.

— Бедный парень, — протянула Лидка, улучив момент, когда Колобок отвернулся к доске и принялся рисовать на ней какую-то схему. — Он изведется весь, пока добьется твоего внимания.

— С чего ты взяла, что вообще добьется? — тихо фыркнула. — Нам с ним не по пути. Это ясно, как день.

Как будто подслушав мои мысли, Пономарев ответил следующим:

«О, так ты ему не рассказала наш маленький секрет? Значит, я могу надеяться на взаимность».

И почему он так решил? Я что, должна была сообщить Юре о том, как этот нахал воспользовался ситуацией и узнал мой адрес? А, может, мне еще и о поцелуе ему поведать? Такие вещи парням не рассказывают. А если он имел ввиду момент с преподавателем, то тут тоже не все так просто. Потому что вся ситуация опять-таки тесно связана с личностью Александра. Которого Львов в последнее время на дух не переносит. Ну и зачем, спрашивается, мне сталкивать лбами этих двоих?

«У меня лекция. Поэтому предлагаю позанудствовать как-нибудь потом. Так как иначе у нас явно не получится».

Вот и пускай думает обо мне, что хочет. Оправдываться ни перед кем не собираюсь. Тем более, что кое-кто явно провоцирует меня на эмоции.

— Да, ты любишь писать большие скатерти, — хмыкнула Лида.

— Не люблю отправлять по одному слову, — пожала плечами. — Это же как засорится лента сообщений, если оба абонента будут…

— Все-все, я тебя поняла, — перебила меня Лида. — Ты уже не один раз мне об этом рассказывала.

Бывает. Меня когда задевало что-то, я могла начать рассуждать, не заботясь о том, что мой собеседник уже знает мою точку зрения. Что он уже минимум пару раз ее выслушивал в развернутом виде и теперь ему не хочется в очередной раз терять время впустую.

Остаток лекции прошел спокойно. К моему удивлению, Пономарев больше не доставал меня своими домыслами относительно наших со Львом отношений. Однако записывать за Колобком не было никакого желания. Ту же информацию можно было найти и в методичке. Причем там она была представлена более наглядно, чем на доске.

После пары мы отправились в буфет, чтобы наконец-то нормально поесть. И, как это обычно со мной бывает, вполне себе хорошее утро (не считая странностей Юры и Саши) перетекло в обед с огромной очередью и сообщением от начальства, которое просило выйти сегодня на работу. Вот к чему я не была готова, так это к вечернему дежурству в магазине вместо Гузель и ее подружки, которую она на днях притащила работать с нами.

— Гузель? Наина? — Лида округлила глаза, увидев в моем рабочем чате сообщение от администратора. — Подруга, ты же говорила, что у вас в штате все русские.

— Ну, есть еще Соня, — пожала печами. — А Наину только вчера полностью оформили.

— М-да, — покачала головой Лидка. — И все это ради такой мизерной зарплаты.

— Зато свои деньги, — тихо вздохнула.

С одной стороны, ей тоже хотелось самостоятельной жизни. Но, не окунувшись в оную с головой, подруге было трудно понять, насколько сложно не просить у мамы с папой деньги на обед, учиться на бюджете и при этом еще кое-никак, но работать. Какая личная жизнь, когда ты, словно выжатый лимон, приходишь вечером домой. И единственное, чего хочешь — это спать. Но надо еще поужинать и сделать, к примеру, реферат. Или хотя бы открыть учебник и просмотреть, что из пройденного материала уже успела подзабыть.

Разговор в пользу бедных затевать не стала. Да и не до того было, когда до практикума осталось всего двадцать минут, а ты находишься еще где-то в середине очереди.

— О, Климова! — раздался впереди Ванькин голос.

— Где? — а это уже Юрий, которому каким-то образом удалось проскочить раньше. — О, Мира, Лида, давайте к нам!

Если честно, я не хотела никого двигать. Считала это не честным. Но вот Лидок имела в корне иное мнение, поэтому схватила меня за руку и потащила к парням. Естественно, под недовольное сопение других студентов.

— Да что ж ты такая сегодня правильная? — проворчала девчонка, когда мы остановились возле одногруппников.

Другое время для замечаний она, конечно же, выбрать не могла. И что на нее вообще нашло?

— Я и так ходячая катастрофа. При том, что никого не трогаю и такая вся из себя правильная, — решила отшутиться. — Ты только представь, что было бы, если бы я еще и внутренних демонов выпустила.

Ваня засмеялся, а вот Юрка сдержанно улыбнулся. Как раз его-то я и затронула по дурости. Да так, что молодой человек всерьез решил за мной поухаживать. Вот и выпустила демона. Теперь уже вторую неделю разгребаю последствия. Конечно же, об этом я только подумала. А то мало ли кое-кто оскорбится.

— Спасибо, что позвали к себе на огонек, — постаралась перевести тему в более безопасное русло Лида. За это я была ей очень благодарна.

— Да не за что, — отмахнулся Юрка. — В хвосте вы бы еще сотню лет простояли.

— Нет, — подруга покачала головой. — Мы бы пошли на пару голодными. А Миру еще, вон, на работу вызвали.

— Да я бы потом что-нибудь себе купила, — проговорила недовольно. — Но до того момента пришлось бы голодать.

— Это если у тебя все пойдет нормально, — поддела меня Лида.

— А мы на что? — весело фыркнул Львов. — Поможем, проводим, накормим. И вообще украдем с этой глупой работы.

И он туда же. Ну, вот что за люди? Подумаешь, магазин. Да я сортирую там продукцию за символичную плату. Но это мои деньги. И мой выбор. Куда меня еще возьмут с таким вот непостоянным графиком?

Решила смолчать, дабы не спровоцировать конфликт. Сама тема (немного болезненная для меня, чего уж скрывать) просто так не закроется, а способствовать этому сами одногруппники, по-видимому, не желали. Мне же совершенно не хотелось поддерживать этот бессмысленный разговор. Чего осуждать кого-то, когда сам никогда не бывал в чужой шкуре? Но это уже я придираюсь. У каждого своя жизнь. У меня, вот, такая, наполненная странностями и вечными казусами.

Прищурилась и поднялась на цыпочки, чтобы получше рассмотреть предложенный ассортимент.

— А салатик «Цезарь» по ходу вчерашний, — промурлыкала себе под нос. — Ну, во-о-от…

— Чего-о? — тут же переключилась на более насущную проблему Лидок. — А ну-ка… Черт!

Она тоже поднялась на носки и быстро нашла взглядом любимый салат. Признаться, на него-то мы и рассчитывали. Теперь придется снова довольствоваться сэндвичами. Если, конечно, до нас их не разберут.

— Началось… — притворно возмутился Ванька. — Ох уж это травоедение по время диеты.

— Какой еще диеты? — Лидка смерила парня напряженным взглядом. — Я просто люблю «Цезарь». Просто. Люблю. И диета тут ни при чем. Тем более, что это вообще не для меня.

Пока подруга препиралась с нашим одногруппником, я поняла, что с пирожками тоже могут быть определенные проблемы. Уж слишком много с яблочной начинкой набрал толстяк-доцент с Экономического факультета. Остается одна надежда на пиццу. И сэндвичи. А то, действительно, мало ли, куда меня сегодня занесет.

Когда до нас дошла очередь, пиццу тоже уже разобрали. Обещали, правда, что следующая партия подоспеет минут через десять. Но это уже не про меня, потому что пропустить лабораторную по сопромату я просто не имела права. Потом доказывай Ларисе Михайловне, что я очень кушать хотела… И что я не маленькая девочка, но это оправдание все равно имеет место быть, поэтому нужно пустить меня на пару в виде исключения.

— М-да, — Лида разочарованно осмотрела буфет. — А сесть-то и негде.

— Не дрейфь, прорвемся, — весело откликнулся Ваня, проводя банковской картой над терминалом. — Готово…

— Флаг тебе в руку и билет на елку, — фыркнула девушка.

Если честно, то место все же одно было. За столиком Лерки Щегол, которая недружелюбно на нас поглядывала. А точнее, конкретно на одну меня. Как же, небось уже заметила новое увлечение своего бывшего. И почему я от этих мыслей испытываю только садистское удовлетворение? Ведь решила же, что с Пономаревым у нас ничего не сложится. Не мне быть его очередной пассией, в которой он разочаруется, как пить дать, очень быстро. Потому что я не Лера. Со мной даже в клубе не покрасуешься.

— Мира-а, — позвал меня Лев. — Чего стоим? Кого ждем?

Я вынырнула из собственных размышлений и растерянно посмотрела на Юрия. Молодой человек задумчиво меня рассматривал. Лида и Ваня уже успели куда-то уйти. Но повернув голову и проследив на изменившимся направлением взгляда Юры, я поняла, что ребята отошли к высоким столикам, не предполагающим сидение и рассусоливание за длинной трапезой.

— Ну, где вы там? — возмутилась Лидка, когда я наконец-то добралась до них с Вано. Друзья снова были напряжены. — Я уже заждалась!

Хм, кстати, у Сашки тоже брат Ваня. И он тоже с моей Лидкой при первом знакомстве не поладил. Может, я, конечно, наивная дурочка, но обоих парней моя подруга смогла зацепить. А вот во что это выльется, покажет только время.

— Задумалась что-то, — отмахнулась. — Не бери в голову.

Подруга еще немного поворчала, но сильно раздувать трагедию не стала. Да и не до того нам с ней было. Есть хотелось зверски. Тем более, еще эта Щегол непонятно откуда взялась на мою голову. И чего ей не смотрелось на своего очередного подопытного? Тьфу ты, на друга. Который, судя по всему, только что наконец-то вышел из френд-зоны. Вон как неверяще смотрит на красотку, которая вдруг решила коснуться его руки.

Я ела и при этом совсем не задумывалась о том, что могу набрать лишние килограммы. Мне и с моим образом жизни это просто-напросто не грозит. Даже похудела немного. И мама с папой это отметили. Три раза за последнюю неделю. И если честно, мне уже не смешно.

Парни лениво переговаривались, но я их практически не слушала. А вот Лидок что-то часто стала залезать в свой смартфон, чтобы проверить историю уведомлений. Меня так и подмывало расспросить ее, в чем дело. Только по суровому виду подруги было понятно, что делать это лучше потом, без свидетелей. Впрочем, о социальных сетях заговорила первой как раз она. Когда мы зашли в уборную, чтобы привести себя в порядок. А на самом деле, не сговариваясь, намерено пожелали отколоться от одногруппников. Которые, само собой, не стали нас ждать и отправились по своим делам.

— Это что у тебя Пономарев в друзьях забыл?! — накинулась на меня Лидка, как только мы с ней подошли к раковинам. — Ты же говорила, что между вами ничего нет.

— Говорила, потому что действительно нет, — пожала плечами. — А ты, я смотрю, чаще стала в «ВК» заходить.

Лида как-то подозрительно замялась. Потупила взор и отвернулась к зеркалу. Посмотрела на меня, но уже через свое отражение и неохотно созналась:

— А я там с мальчиком прикольным познакомилась, — улыбка против воли появилась на губах Лидки. — Вчера вечером. Он сам меня нашел, представляешь?

— Каким образом? — поинтересовалась, с досадой про себя отмечая, что до начала пары всего лишь пять минут. И их никак не хватит на более детальный допрос.

— Да сначала лайкнул мою авку, — пожала плечами подруга. — Потом в друзья стукнулся и написал, «Как дела, любительница огненного шоу?» Оказалось, что он нашел меня в одной из групп. Я там комментарий недавно оставляла под интересным постом. Сказал, что понравилась.

— И ты на это купилась? — хмыкнула и указала рукой в сторону выхода, приглашая подругу таки дойти до лекционной.

— Нет, конечно, — отмахнулась Лидок. — Сначала я вообще побаивалась общаться с таким напористым парнем. Взялся не пойми откуда, тут же воспылал симпатией… С одной стороны, я понимаю, что иначе бы он со мной и не познакомился. А с другой — так непривычно.

— А ты не думала, что у него может быть интерес только в одной плоскости? — вкрадчиво уточнила у нее.

— Кто бы говорил, — сделала вид, что обиделась Лида. — Вон, кого-то тоже рьяно домогаются. И ничего. Уже в друзьях ходят.

— Я просто себе представила, что этот гад не успокоится, пока я не приму его заявку, — поморщилась, вспоминая, о чем думала на паре Колобка. Вместо самой пары. — Да мне бы всю лекцию не давали спокойно учиться.

— Ну-ну, — промурлыкала Лидия. — И кого ты обманываешь?

Я промолчала. Тем более, что мы уже добрались до аудитории, в которой должно было проходить занятие.

— Пошли на предпоследнюю, — скомандовала Лида и решительно направилась на галерку.

— А… — хотела было возмутиться, но передумала.

Пускай хоть кто-то потешится иллюзией счастливых отношений. В конце концов, подруга в реальности своего мачо еще ни разу не видела. Вдруг в жизни он не оправдает ее ожиданий и все восторги разобьются о скалу разочарования?

— Ты хоть авку его покажи, — недовольно проворчала, когда мы с подругой уселись за парту и принялись вытаскивать на стол писчие принадлежности.

В этот момент я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Юра. Как только я подняла голову, он отвернулся. Собственно, как и Вано. Парни тут же сделали вид, что очень заняты рассматриванием какого-то журнала. Странные они сегодня.

— Сама найдешь у меня в списке друзей, — тем временем откликнулась Лидка, не желая так сразу раскрывать передо мной личность своего поклонника. — Он милый. По нему сразу видно.

— А почему тогда ты сначала боялась с ним переписываться?

Да, этот вопрос запутал даже меня саму. Вполне нормально сторониться незнакомого парня, который проявляет к тебе сильную активность. Будь он тысячу раз симпатичным и «милым». Поэтому встает вопрос: почему я сразу должна понять, что это тот самый, на которого обратила свое внимание моя лучшая подруга?

— Не знаю, — тут же нахохлилась Лидка. — Наверное, потому что я всегда подозрительна к незнакомым людям. Ты, я смотрю, и хорошо знакомым не очень-то доверяешь.

Это был камень в мой и Пономарева со Львовым огород. Ну, что теперь поделаешь, если одному я не верю, а второго не люблю? Как можно строить отношения, когда знаешь, что один из вас не искренен в своих чувствах?

— Имя и фамилия, — требовательно произнесла я, никак не отреагировав на шпильку.

— Дима Давыдов, — со скучающим видом сообщила Лидка. — Смотри, не спались перед Ларисой.

Как раз в это мгновение в аудиторию зашла молодая преподавательница, с кудрявыми, светлыми локонами, собранными на макушке. Фигура у женщины была стройная. С точки зрения мужчин — конфетка. С точки зрения женщин — пример для подражания. Ну, а для нас, студентов она была занудой и ледышкой, которая не давала списывать на самостоятельных. Да, даже парни (по крайней мере в нашей группе) не особо ее жаловали. Просто уже был случай, когда Ларочка повыгоняла с пары сразу половину группы, потребовав принести на следующее занятие реферат по озвученной ею теме (у каждого провинившегося, соответственно, тематика была своя). Многие, конечно же, не поверили в угрозу этого милого ангелочка и пришли на пару ни с чем. И были опять изгнаны с лекции с пометкой: второе замечание. Кстати, после третьей подобной провинности доцент не допустила бы провинившегося до сессии без дополнительного тестирования по всей программе.

— Добрый день, ребята, — доброжелательно поздоровалась с нами Котункова Лариса Михайловна. — Все пришли с обеда?

Само собой. Потому что опоздания она тоже очень не любила. Держала нас в ежовых рукавицах и не позволяла даже пикнуть без разрешения.

Пользуясь воцарившейся заминкой, я по-быстрому слазила в соцсеть и посмотрела на Дмитрия Давыдова. Ничего особенного. Темненький, худощавый, глаза карие, а губы пухлые. Смазливый. Однозначно не в моем вкусе. И чем, интересно, он смог зацепить мою подругу? Одним лишь совместным увлечением огненными шоу? Вряд ли. Такой действительно должен совпасть по всем параметрам, чтобы зацепить. «Милый»… Ну надо же.

— У него там фотки есть из спортзала, — не выдержала вдруг Лида и наклонилась поближе ко мне. — Он на самом деле ого-го. Да и в любительский футбол часто играет. И Басту слушает.

— Ужасный набор, — покачала головой, понимая, что на мужской идеал в женских глазах он тянет все больше. — А может он еще без вредных привычек и из богатой семьи?

Меня смерили убийственным взглядом. А что я такого сказала? Я всего лишь не разделила восторгов по поводу Дмитрия. Уж слишком он… Короче, просто слишком.

Вот и подошел к своему логическому завершению учебный день. Богатый на события, но все равно почему-то совершенно не удовлетворивший меня. Узнав о симпатии Юры, я немного расстроилась. Он хороший парень, и мне не хотелось его разочаровывать. А вот оказываемые Пономаревым знаки внимания бесили. Я ему совершено не верила, но хуже становилось, когда я всякий раз ловила себя на том, что начинаю глупо улыбаться, когда вспоминаю его лицо. Кстати, сегодня мы с ним так ни разу и не столкнулись. И это тоже меня нервировало.

На работе тоже оказалось не все спокойно. Не успела я заняться своими прямыми обязанностями, как в магазин зашли двое странных мужчин. Одеты они были во все черное, однако были настолько неопрятны, что наш охранник Вадим Васильевич сразу же взял их в оборот. В смысле, стал следить за этой парочкой.

Признаться, я поначалу даже и не заметила накалившейся обстановки. Мне было велено разобраться в отделе бакалеи, что я и принялась делать, как только вышли из служебного помещения. Кто ж знал, что нас посетили воры? Да еще и настроенные весьма агрессивно.

— Вадя-а! — возмущенно воскликнула наша кассирша Мария Леонидовна. — Ну, куда ты смотришь?!

Я оторвалась от своего занятия и с интересом посмотрела в сторону касс. Лица женщины с вытравленными волосами мне было не видно. Но вот двоих воров я разглядела отчетливо. В отделе выпивки.

— Да вижу я все, — невесело откликнулся Васильич. — Да только они ж, по сути, еще ничего не украли. А вот когда запищат на выходе, тогда я вызову ментов.

— Они сначала тебе врежут и скроются, а потом ты вызовешь своих ментов, — принялась стенать женщина. — Вон, гляди, уже волком смотрят на нашу Мирочку.

И правда, кажется, я попала в поле зрения двоих грабителей. Только вот что я им сделала? Неужели приняли меня за слабое звено? В таком случае, что они собираются сделать? Не нападать же из-за пяти литров водки собрались? Хотя… Выторговать помилование у охраны путем шантажа и угрозы жизни одному из сотрудников — чем не выход из щекотливой ситуации?

В магазине повисла гнетущая тишина. По роковой случайности больше покупателей в нашем магазинчике не наблюдались. Еще и администратор куда-то запропастилась. Интересно, а когда с прилавков пропадет пять бутылей с горючей жидкостью, она снова свалит все на меня?

— Ты, — прохрипел прокуренным голосом один из мужчин и кинулся ко мне. — Стой, где стоишь.

И не подумала его послушаться. Конечно, мне стало страшно. Но не настолько, чтобы встать, как вкопанная и дождаться, пока меня скрутят и приставят к горлу нож. Который, не сомневаюсь, у таких отморозков при себе имеется. Вот тогда у меня будет действительно мало шансов не попасть под их горячую руку.

Стараясь не терять из виду озверевших бандитов, принялась лихорадочно соображать, как лучше всего поступить. Ну, не назад же пятиться, в самом деле? Так они поймут, какие эмоции я испытываю на самом деле, и приступят к более решительным действиям. А прорываться к выходу надо с умом. Я и так постоянно притягиваю к себе неприятности.

Метнулась к ближайшему проходу. Этого времени злоумышленникам хватило, чтобы сорваться с места и настигнуть меня. В последний момент попыталась отскочить в сторону (чтобы их загребущие руки не дотянулись до моей перепуганной персоны), но поскользнулась и полетела носом на пол. Вовремя успела сгруппироваться и вскочила на ноги. А вот незадачливые воры — нет. Один из них злющим взглядом рассматривал окровавленную руку, а второй вообще, кажется, потерял сознание.

— Че смотришь, дура? — взревел он и принялся трясти окровавленной конечностью. — Скорую вызывай!

— Уже, — ко мне быстрым шагом подошел Вадим Васильевич. — И скорая тебе будет… И полиция.

— Бл*ть! — выругался незнакомец. — Называется, за продуктами сходили.

Спорить с ним никто не стал. Мне было не по себе, но оставлять охранника наедине с этим моральным уродом я не собиралась. Мало ли тот второй очнется? Судя по вони, которая исходила от этих двоих, мужчины уже были изрядно пьяны. Потому-то и решились явиться сюда за добавкой без денег. Надеялись, наверное, что никто ничего не увидит. Но теперь самое малое, что им причитается — это оплата всех пяти бутылок водки, которые при падении естественным образом разбились о кафель.

Резко пахнущая лужа стремительно растекалась по полу, но слава богу никто больше не затевал дебош. Пораненные руки, конечно, не помешали бы вору как следует врезать нашему охраннику. Но я была готова ко всему, несмотря на то, что понимала — не смогу дать достойный отпор мерзавцу. Если только упаковку с гречкой в него кинуть. А потом добраться до шампуров и как-нибудь дезориентировать своего противника.

К приезду полиции второй дебошир уже очнулся. Стыдно сказать, но во время своего пробуждения он издавал ужаснейшие звуки. Мне противно было смотреть на все это, и я позволила себе уйти в служебное помещение. Уж полицейские наверняка во всем разберутся. И медики. Потому что Батон (как оказалось, прозвище отключившегося на время мужчины) постоянно жаловался на головную боль. А Крид (да, тоже весьма странное «второе имя») сообщил, что у него, скорее всего, перелом шейки бедра, вывих коленного сустава и бронхит на фоне грязи, что мы тут развели у себя в магазине. А то, что воровать алкоголь пришли — так это продезинфицировать организм надо было как следует. Вон, какая у нас нынче столица запыленная.

Прошло не меньше часа прежде, чем я смогла вновь приступить к своим служебным обязанностям. За это время я успела пережить запоздалый испуг, панику, связаться с Лидой и получить от нее нагоняй за то, что не ушла домой, а осталась в магазине. По мнению девушки, я имела на это право. По мнению моего начальства — нет.

Само собой, на время разборок наш магазинчик пришлось временно прикрыть. А потом мы снова распахнули свои двери для покупателей, жаждущих по-быстрому закупиться всем необходимым и пойти дальше по своим делам. Ради этого мне пришлось взять в руки швабру и как следует протереть полы. И вообще, убрать весь бедлам, который остался после нападения воров.

Общение с подругой помогло немного успокоиться и переключиться на более спокойную тему. На мальчиков. От которых в моей жизни были одни проблемы. И дело даже не в том, что со мной постоянно случались какие-нибудь казусы. К этому я уже давно привыкла. Главное — это мысли, которые не давали покоя даже в такой вот скользкой ситуации. Другую бы до сих пор трясло от осознания, что могла попасть в лапы отморозков. А я… Вспоминаю о Саше и с грустью понимаю, что несмотря ни на что все-таки хочу, чтобы он хотя бы написал мне.

А Юра вообще, получается, странный. Он же не мог обратить на меня внимание только из-за того, что я назвала его своим парнем перед Пономаревым? Мол, «угнал» девчонку у самого популярного парня на потоке. Нет, скорее всего, я нравилась ему и раньше. Только он усиленно делал вид, что меня нет. Но едва подвернулся случай, и я сама оказалась в его объятиях, как он решился попытать счастья. А вот Сашка действовал с точностью до наоборот. Попала в поле зрения, отказала — значит, надо удвоить усилия и заохотить во что бы то ни стало. Вот так всегда… Почему молодые люди такие странные?

За двадцать минут до окончания рабочего дня получила сообщение от Лидка:

«Давай в выходные у меня зависнем? Мои на дачу уезжают, а мне скучно».

Понятия не имела, что ей ответить. Вероятнее всего, снова должна буду выйти на работу, но не факт. Потому что за сегодняшний день я имею полное право попросить хотя бы один отгул. Но об этом смогу попросить только, когда закончу работу. Иначе мне сделают замечание, что на рабочем месте занимаюсь не тем, чем надо, и пошлют, куда подальше. Да уж, характер у моей начальницы не сахар.

Не успела выключить экран смартфона, как мне пришло сообщение от Львова:

«Привет. Ты как? Какие планы завтра на вечер?»

Какие-какие… Выйду на работу, чтобы уж точно освободить выходные. И пускай мне Диана только попробует отказать. Начну работать в полсилы. Все равно моих трудов особо никто не замечает. Равно, как и остальных. Покупатели постоянно обращаются с продуктами, как со спортивными снарядами. Или тряпьем. То творог запихнут обратно на полку так, что все сплющится. То картошку побросают, что корнеплод аж в соседней морковке или свекле окажется. А потом все удивляются, почему продукты порченые.

«Привет. Завтра не могу. По ходу Гузель совсем на этой неделе никак…»

Мне не хотелось его обманывать. Он хороший парень, и я ценю его помощь. Юрка симпатичен мне, как друг. Но не более. Возможно, это мой шанс набраться опыта. Однако, я пока не готова выходить из френдзоны именно с этим парнем. Возможно, через некоторое время я привыкну и реально стану воспринимать его, как своего парня. Не подставного, с которым мы перед тем, другим играем роль влюбленных. Кто ж знал, что Льву не безразлична девушка-бедствие? Я — точно нет. Иначе бы не попросила у него помощи. И вообще не стала бы устраивать весь этот цирк с отношениями.

Ответа не последовало. Обиделся, наверное. Ну и пусть. Было бы намного хуже, если бы я сходила с ним и в кино, и в парк, и еще куда-нибудь. А потом бы подпустила к себе еще ближе. И в самый решающий момент призналась, что не люблю и никогда не любила. Не хочу давать надежду, когда у самой сердце болит из-за одного симпатичного паразита, который уже долгое время преследует меня с целью окрутить. Знает, что я оттаиваю. Что все реже и неохотнее внушаю себе, что он мне безразличен. Потому что это ложь. Потому что на самом деле Александру удалось зацепить, приучить меня к себе. Зачем? Я же никого не трогала… И его в том числе. Посещала универ, училась и совершенно не интересовалась его личностью. А он взял и заинтересовался мной. Ну, как это называется?

— Ур-р-ра… — пробормотала себе под нос, едва магазин закрылся.

Признаться, я уже плохо отдавала себе отчет в том, что говорю вслух, а о чем только думаю. Мне было все равно, что обо мне подумают окружающие. Живот крутило от голода, ноги нещадно ныли, а в голове была пустота. И даже мысли о мальчиках, предстоящих выходных, завтрашней ранней побудке и родителях куда-то улетучились. Было одно желание — рухнуть прямо тут и помереть. Потому что завтра все повторится. А потом мне не особо много заплатят. Я же студентка и выбрала для себя гибкий график работы. Никакой личной жизни. Никакой легкости в общении со сверстниками. И сплошь неудачи.

Телефон в очередной раз завибрировал, как только я переступила порог подсобного помещения. Но мне было не до него. Надо было как-то отловить Диану Сергеевну и поговорить с ней об остальных днях. Но как это сделать, если наша магазиноправительница буквально растворилась в воздухе?

«Мира, я жду тебя рядом с метро».

Гласило короткое послание от Сашки. Каюсь, пока никто не видит, позволила себе широко улыбнуться. Потом, конечно же, я смогла справиться со своими странными эмоциями и послать в качестве ответа сильно сбитого с толку ежика. Далее приступила к переодеванию.

Уже застегивала куртку, когда дверь в подсобку отворилась, и предо мной предстала Диана Сергеевна. Бегло осмотрев женщину, заметила, что у нее покраснели и опухли губы и напрочь стерлась помада. Целовалась, значит. Но с кем?

— О, а я как раз собиралась искать вас, — опередив возмущенный возглас администратора, воскликнула я.

И тут же изложила суть своей просьбы. Удивительно, но никто и не подумал мне возражать. Вместо этого согласились избавить меня в выходные от работы и быстренько выпроводили наружу. Лишь бы только не мешала свершению очень важного для поклонницы Стаса Михайлова события. Налаживания личной жизни. А то пять лет в разводе и всего одни долгосрочные отношения — это даже мне кажется нереальным. С ее-то напористостью. Хотя, вероятно дело как раз-таки и в этом. Я, вон, от одного такого уже не одну неделю бегаю. И все по нулям. Даже больше, сама уже стала поглядывать в сторону Пономарева. Кстати, а что он в это время забыл у метро?

Ответ я получила сразу: соскучился. А откуда узнал, что я после занятий не домой поехала, а в магазин? Так тише надо было в буфете разговаривать.

— А еще ты и твоя подруга очень громко разглагольствовали о том, что вам не хватило салата, — окончательно добил меня этот выскочка. — Вот я и подумал, что на одних сэндвичах ты долго не протянешь.

— Но протянула ведь как-то, — покачала головой, не соглашаясь с молодым человеком. — Так что придумай объяснение получше.

— Протянула до конца рабочего дня, но не факт, что благополучно добралась бы до дома, — продолжил гнуть свое Александр. — Кстати, открой бардачок и возьми свой «Цезарь». Я только минут пятнадцать назад заехал в кафе и взял его на вынос. Так что должен быть еще свежим.

Мы сидели в его машине и препирались. Мой неожиданный «спаситель» не торопился заводить мотор. Ему не терпелось меня как следует отчитать за неосмотрительность. Видите ли, я должна была его нормально попросить о помощи. И вообще, он мог бы меня довезти сюда от универа и еще успеть накормить чем-нибудь по пути…

Теперь же я сидела, красная, как рак, и в нерешительности смотрела на маленький отсек, в котором Пономарев припрятал для меня угощение. Как на это реагировать, понятия не имела. Если бы меня просто хотели сделать своим очередным трофеем, то не нянчились бы так часто с моей незаурядной персоной. А тут… Да как теперь отказаться, если живот и правда уже крутит от голода? Не воротить же нос, когда к тебе приезжают и предлагают помощь? А ведь поздно уже. Так что Саша мог бы и не возиться сейчас со мной.

— С-спасибо, — мой голос дрогнул. Как и рука, которая уже было потянулась к бардачку. — Неожиданно. Очень.

Было чертовски приятно и неудобно одновременно. Ведь ко мне впервые относились с таким вниманием и пониманием. Лида и мама с папой не в счет. И даже Юра Львов не дотягивал до внезапно оказавшегося заботливым самого популярного парня на потоке.

— Женщина, ты чего? — нахмурился Пономарев. — А, ну, отставить сантименты и принимайся уже за еду. Не буду тебя больше отвлекать.

С этими словами он завел двигатель и снял авто с ручника. Не знаю, что произошло со мной в тот момент, но мне чертовски захотелось отблагодарить его за все, что он для меня сделал. Резко повернулась к Саше лицом, чуть приподнялась и подалась вперед, чтобы в следующий миг поцеловать в щеку. Однокурсник замер всего на каких-то пару-тройку томительных секунд. А затем решительно поднял ручник и ухватил меня освободившейся рукой за подбородок. Приблизил мое лицо почти вплотную к своему и выдохнул прямо в губы:

— Осторожнее, Мирослава, — взгляд Александра немного потемнел, и я отчетливо ощутила себя пойманной в ловушку мышкой. Еще немного, и я точно пропаду. — Если тебе дороги отношения со своим парнем, больше так не делай.

И вот сразу захотелось повторить и посмотреть на его реакцию. В предвкушении чего-то необычного закусила губу и сразу же пришла в себя. Получилось больно и своевременно. Это помогло прийти в себя и быстро отстраниться. Заняться более важным делом — салатом.

— Трусиха, — усмехнулся Саша, снова опуская ручник и устремляя свой разочарованный (этого скрыть, увы, у него не получилось) взгляд на дорогу. — Еще думаешь, что сможешь убежать.

— От кого? — не в силах совладать с любопытством, уточнила.

Какое-то время Пономарев молчал. Привел в движение автомобиль и выехал на проезжую часть. Я справедливо решила, что отвечать мне снова не желают. Хотя, ответ и так был очевиден. Кто еще, кроме него самого, преследует меня в последнее время. От кого еще убегать?

Мысленно махнув рукой на странности однокурсника, все-таки добралась до своей прелести. Признаться, мысли о «Цезаре» очень скоро вытеснили все остальные. Еда… Я сижу, и меня везут домой. Что может быть лучше? Только то, что моя маленькая послеобеденная мечта сбылась. Кто бы знал, как мне действительно не хватало такого вот перекуса все это время. И, да, Саша тысячу раз был прав, когда говорил это. Только вот мне не хотелось признавать его правоту в открытую. Он и так считает меня маленькой, неудачливой девчонкой, которая вечно влипает во всякие передряги.

Так как мы ехали, молча, вскоре от моего маленького перекуса не осталось и следа. Конечно же салат «Цезарь» нельзя было назвать полноценным ужином. Тем более, что дома меня ждали суп и курица с рисом. Эх, если бы не сегодняшний вызов, не пришлось бы мне голодать после учебы. Ведь, если на чистоту, салатик в буфете погоды бы мне не сделал. Хотя, сейчас он немного успокоил мой истерзанный желудок. Спасибо Саше и его проницательности. В который раз я вынуждена была признать, что он в очередной раз спас меня от очередных проблем.

— Спасибо, — закончив свою нехитрую трапезу, поблагодарила парня.

Коротко и понятно. Но если вдруг снова захочет, чтобы я его поцеловала, то я его поцелую. Есть за что. Ведь я действительно ему очень признательна.

— Не за что, — эхом откликнулся Пономарев.

Если честно, то я ждала от него немного другой реакции. С чего он вдруг затих? Ну, поцеловала его по-дружески, что в этом такого? Или ему подавай резкий выход из френдзоны? А я в очередной раз дала понять, что не намерена этого делать. В таком случае, ничем не могу помочь. К сожалению.

Стерео система воспроизводила шикарную песню группы «Scorpions». Я наслаждалась их музыкой и даже прикрыла глаза, чтобы немного расслабиться, отгородившись от грустных реалий.

…A moment of glory called evolution

Could I fly away like a bird in the Sky

No limitation, a new inspiration

A World that is free just as free as my mind…

Это про него. Сашка свободен в своих желаниях и на пике популярности. Никаких ограничений. Все, что он захочет, у его ног. Странно, но почему-то вдруг подумалось, что я могу сделать эти слова и своим гимном. Стоит только захотеть. Я же человек, поэтому могу многое. Это моя жизнь. Захочу, выучусь и стану профессионалом в своем деле. И только в моих силах наладить свою личную жизнь. Главное понять, чего действительно хочу. К чему готова, а что лучше обходить стороной. И страх мне тут не помощник.

Уже теряя связь с реальностью и погружаясь в сладкую дрему расслышала негромкое: «От себя ты убегаешь. Только от себя». Но я не придала этому значения. Мне было тепло и хорошо. Рядом находился Сашка, мой верный рыцарь и защитник. Что еще нужно?

Александр

Она заснула. Черт, как же мне захотелось увезти ее не к ней домой, а к себе. Упрямица. Ну, что ей стоит сказать мне «да» и послать куда подальше этого Львова? Я ведь ясно вижу, что они не пара! Да, я в буфете подслушал их разговор. И в нем не было ничего романтичного. А потом еще увидел, как Мира и Лида выходят из туалета и идут на лекцию. Вдвоем. Не в компании Льва и его дружка, а сами по себе. Хотя, быть может, у них такие отношения? Тогда мне же лучше. Если Юра начнет уж очень часто отпускать от себя Климову, то у меня есть все шансы в скором времени отбить у него девчонку.

А вот второй парень мне совсем не понравился. Старшенький сам запал на Кислицыну, а тут на нее еще кто-то претендовать начал. По взгляду видел, что девчонка его зацепила. Правда, цапались эти двое постоянно. Ну, так и с Вано Лида сразу же не поладила. И как они вообще с Мирославой общаются? Это же не девушка, а ходячий конфликт. Одна постоянно во что-то влипает, вторая — со всеми ссорится и враждует. Конфликт и казус нашли друг друга. Надо будет запомнить.

Я не знаю, что приснилось Мире, но в одно мгновение я заметил, как она улыбнулась. Умаялась, наверное. Интересно, как ее занесло работать именно в этот магазин? Он же так далеко от дома. И если бы нас с братьями не занесло туда чисто случайно, то я бы понятия не имел, что она испытывает финансовые трудности. Стремное место. Я бы не согласился там батрачить. Мало ли, кто туда заявится? Алкаш, вор, наркоша…

В голову пришла очень странная, даже сомнительная идея. А что, если попытаться ее разговорить прямо во сне? С Андрюхой иногда прокатывает, когда мне срочно нужны ключи от его тачки. Или сигареты. Может, получится у Мирославы выпытать, что у них со Львовым на самом деле?

— Мир… — тихо проговорил, как бы пытаясь стать частью ее сновидения. — А Мир…

— Что? — к моему большому удивлению откликнулась она.

— А расскажи про своего парня, — плавно притормаживая на светофоре, чтобы не потревожить сон девушки, попросил я.

— Чего? — лениво промурлыкала моя катастрофа. — Ой, это долгая история…

Я напрягся. Как это долгая? Она с ним под ручку стала ходить совсем недавно!

— А покороче? — в тон ей произнес я.

— Изверг и садист… — поморщилась Климова. — У меня стресс, а… ты про какого-то парня го… гово… ришь.

Ну, да, она же не в реале со мной разговаривает. Удивительно, как вообще умудрилась говорить такими длинными предложениями. Но что-то мне подсказывало, что останавливать допрос пока не стоит.

— А что случилось-то? — еще ни о чем не подозревая, задал очередной вопрос.

В этот момент сердце пропустило удар. Нехорошее предчувствие поселилось внутри. И пусть Мирослава сейчас была со мной. Это не отменяло того, что что-то с ней явно произошло.

— На нас напали воры, — коротко пояснила девушка.

— Что?! — разом потеряв самообладание, зарычал в полный голос. — Какие еще воры?!

Мирослава

Проснулась на том моменте, когда Пономарев в моем сне вдруг обозлился на меня и повысил голос. Он спрашивал про моего парня, и я чуть не выболтала ему всю правду. Там, в сновидении, не хотелось ему врать. Я верила в искренность его чувств и мечтала о том, что мы с ним в скором времени начнем встречаться. Но вот маленькая странность: оказалось, что я разговаривала с однокурсником и наяву.

— Воры? — переспросила, пока еще плохо соображая, что происходит. — Ах, воры…

До меня медленно доходило, что я снова влипла. Спрашивается, если я говорила с Сашей и во сне, и реальности, то с какого перепуга. Сама начала эту странную беседу или он подсобил? И тогда вопрос: зачем?

— Ага, — проворчал однокурсник. — Так что у тебя опять стряслось, Климова?

Он смотрел на дорогу, но я все равно не посмела его ослушаться. Рассказала все, как есть, без утайки. Собственно, мне не было стыдно. Скорее просто не хотела, чтобы он лишний раз лез в мою жизнь. Но по закону подлости, как всегда, получилось обратное.

Когда умолкла, он не проронил ни слова. Только плотнее сжимал губы и все больше хмурился. Вот поэтому я и не желала быть с ним откровенной. Сейчас посидит, подумает, а потом мне снова какой-нибудь ребус подкинет. И гадай потом, какого лешего ему есть дело до девчонки, с которой он повстречается неделю-другую и бросит, найдя себе очередную замену.

— Ну, скажи хоть что-нибудь, — не выдержала минут через пять, когда мы повернули на знакомую до боли улицу. — Чем тебя так заинтересовала данная информация? О чем ты вообще думаешь?

— М? — промычал Саша, по-видимому выныривая из каких-то своих размышлений. — Думаю… Что тебе надо искать другое место работы. Магазин, в котором нет толковой охраны, и который служит проходным двором для подобной швали, не место для молодой, симпатичной девчонки. Да, вот об этом я сейчас думаю.

Я замера, не веря в услышанное. И он туда же? Ну, знаете ли… Я столько времени потратила на то, чтобы найти это место. И вообще, где меня еще будут терпеть с моим-то графиком, если не в магазине?

— У тебя есть вариант получше? — с трудом сдерживая свой праведный гнев, вкрадчиво уточнила.

— Пока нет, — тяжело вздохнул Пономарев. — Но я подумаю над этим. Обещаю.

Так и подмывало напомнить ему, что он не обязан помогать малознакомой девчонке. Что Сашка по большому счету мне никто, и ему ничего нечего ловить. Я уже насмотрелась на его бывших пассий. Поэтому знаю, что раз уж у них не вышло удержать такого парня рядом с собой, то у меня и подавно ничего не получится.

— Да ладно тебе, — отмахнулась. — Оно того не стоит. Я уже привыкла так жить.

Открыл рот, чтобы ответить, но тут же закрыл. Ну и ладно. Зато у меня появился шанс кое-что прояснить:

— Слушай, а чего это тебе не дают покоя наши с Юрой отношения? — напрямую спросила у Александра.

Намекала на то, что меня допрашивали, пользуясь тем, что я сплю. Зачем? Какое Пономареву дело до моей личной жизни? Она есть? Есть. Поэтому со звездой универа у нас ничего не может быть. Тогда что за провокационные вопросы?

— Да так, ничего, — сделал вид, что ему и правда все равно, Саша. — Просто он так рассуждал о твоей работе, будто ты не его девушка, а так… обычная одногруппница.

Сказав это, он все-таки кинул на меня быстрый взгляд. Теплый и ласкающий. И вот даже обидеться у меня не получилось. А ведь он снова за мной следил, подслушивал. Вот, неугомонный.

— Это не так, — найдя в себе силы, отрицательно покачала головой. — Ты ошибаешься.

— Не думаю, — хмыкнул Пономарев. — С ним ты не такая языкастая, дорогая моя.

— Дорогая? — я от такого опешила.

— Ну, не дешевая же, — весело фыркнул молодой человек. — Дорогая. Крошка. Детка. Как еще?

Он надо мной издевался. Поэтому я не стала больше поддерживать этот бессмысленный разговор. Соскочил с неудобной темы, как же. И не отступится ведь. Интересно насколько его хватит? А меня?..

Едва мы подъехали к моему подъезду, я принялась отстегивать ремень безопасности. За это время Сашка окончательно остановил машину и поставил ее на паркинг. Меня же подвели подрагивающие пальцы. Они никак не хотели слушаться, и у меня получилось отстегнуться только с третьего раза.

— Вот зря ты так быстро от меня сбегаешь, — лениво проговорил Александр, с интересом наблюдая за моими манипуляциями.

Фонари хорошо освещали двор, но этот хитрец как будто специально остановил машину в тени. Одним примечательным местом чуяла — это подстава, и она неслучайна. Наверное, поэтому я и стремилась как можно скорее выскочить на улицу. Баночку из-под салата бы не забыть… Хотя, я ведь, по его мнению, растяпа. Так что на крайний случай смогу позволить себе…

— Мира-а… — позвал меня Пономарев. — Что с тобой происходит?

Мне жарко, я тебя боюсь и ненавижу себя за эту слабость. Но не могу же я прямо так ему это сказать?

— Жарко что-то, — ограничилась только первой причиной своего до крайности странного поведения. — Да и устала сильно. Сам видел, что с ног почти валюсь.

— Но тебя никто не заставляет сбегать сию минуту. Посиди, подыши, успокойся, — принялся раздавать мне «ценные» указания Пономарев. — Тем более, что мне будет приятно, если ты еще немного побудешь со мной.

А вот это прозвучало намного тише. Я не ослышалась? Он просит, чтобы я ненадолго осталась в машине?

Аритмия усилилась. Все, пора мне на пенсию, раз сердце уже забарахлило. Может, отмазаться от навязчивого внимания парня аптекой? Скажу, что у меня моторчик слабый, что надо таблеток докупить… Да нет, бред все это. Меня не поймут.

— Хм… — пробормотала, не зная, что ответить. — Догадываюсь, о чем ты хочешь со мной поговорить.

Пальцы сами собой нащупали рукоятку на двери. И я подумала, что это знак. Поэтому нажала посильнее и принялась выбираться из салона.

Судя по изменившемуся лицу Александра, своим спонтанным предположением я попала в самую точку. Пономарев хотел продолжить разговор о Юре. Это получилось само собой. Я не хотела выводить его на чистую воду.

— Мы оба знаем, что вы со Львом не будете вместе, — холодно заметил молодой человек. — Ваши отношения изначально были обречены.

— У меня что-то отит разыгрался, — пожаловалась я. — На оба уха.

А нечего так бессовестно отбивать меня у моего липового парня. Который не прочь стать реальным. Только вот мне это совсем не нужно. Равно как и сомнительное внимание мальчика-звезды. Не нужно! Слышишь, глупое сердце?

— Ну-ну, — хмыкнул Саша. — Отит. А завтра амнезия наступит, да?

— Вот на память я никогда не жаловалась, — бодро отчиталась. — Спасибо большое, что подвез! Мне очень повезло, что ты проезжал мимо. Еще раз спасибо… Пока!

С этими словами я захлопнула за собой дверь и побежала к подъезду. Главное, на этот раз повезло. Меня не поцеловали и так и не выспросили про Юрку. Ох, если бы я ему во сне все выболтала, обязательно бы случилась беда. За меня бы взялись с удвоенной силой. После такого только переводиться в другой универ. Или вообще уезжать из города.

Пока ждала лифт, вспомнила, что так и не выбросила тот злосчастный контейнер из-под салата. И то, только благодаря фотографии, которую через «ВК» прислал мне Пономарев. Его недовольное выражение лица сделало свое дело, и я успокоилась. Так ему и надо. Будет знать, как приставать к воспитанным, но не очень везучим девочкам.

Также в телефоне обнаружились еще пять непрочитанных сообщений от Юры и три — от Лиды. Их я решила просмотреть потом. Когда наконец-то приду домой и нормально поем. А то ведь, чую, сорвусь и отвечу что-нибудь не то. Сашке-то ведь я так ничего и не написала.

Дззззз! Дззззз!

Раздражающий звонок. Но другого у нас отродясь не было. Приходилось каждый раз слушать не то трещание, не то жужжание. За столько лет я уже практически его не замечала.

Едва открылась входная дверь, в нос ударил приятный запах жареной картошки с луком. Еще небось и со шкварками. Объедение. Интересно, а салат мама порубила? Как обычно, со сметаной и майонезом — половина на половину.

— Привет, — довольно улыбнулась, предвкушая долгожданный отдых.

Меня встретил папа. Мама же подошла через минуту. Она как раз перемешивала картофель и не могла сразу выйти ко мне в прихожую.

— Ну, наконец-то, — недовольно проворчал отец, снимая с моего плеча сумку и одновременно с этим закрывая дверь. — А я уже хотел идти, разыскивать.

Знал бы он, как опоздал. У меня уже появился один телохранитель. Чертовски привлекательный и решивший во что бы то ни стало получить мое расположение.

— Да чего там, — отмахнулась, решив не рассказывать родным про грабителей. — Я же предупредила вас с мамой, что меня вызвали на работу.

— Предупредила, — кивнул папа. — Но все равно, ты очень поздно. Нельзя ли как-то перенести время твоего м-м-м… отбытия на пораньше?

Мы уже не раз обсуждали этот вопрос и потому я лишь горестно вздохнула. Они сегодня словно сговорились. И так тяжко от переутомления и стресса, а тут еще нежелание родных поддержать в трудную минуту. Я была бы рада даже молчанию. Но не упрекам, постоянно проскальзывающим в интонациях родителей и друзей.

— Я тебя люблю, — сказала и поцеловала отца в щеку. Потом добралась и до матери. — И тебя.

— Иди, переодевайся и мой руки, — откликнулась ма. — Юра, ты чай попьешь?

— Попью, — хмыкнул тот и первым направился на кухню. — Куда ж я денусь? Сам работаю целыми днями и совершенно не вижу свою дочь.

Это он так прозрачно намекнул, что и я и без своей подработки ни в чем не нуждаюсь. Тогда почему мы уже третий год не можем выплатить кредит на машину? Наверняка нужны деньги, раз мы не смогли купить себе бюджетное авто сразу. А если я снова начну клянчить на кино и обеды… Нет, увольте. Лучше так, чем заставлять родных ужимать бюджет еще больше.

Александр

Она мне солгала. Ничего у нее нет с этим Львом! Девчонка при первой же возможности от него отдаляется. Мне рассказывали об этом проверенные люди. А как Климова разволновалась, когда я ее прижал к стенке насчет ее якобы отношения? Выскочила на улицу, наговорив перед этим какую-то чушь, и убежала, чтобы не отвечать.

Для спортзала было уже поздно. Для клуба — в самый раз. Скорее всего, сейчас Вано кадрит очередную девушку. Хотя… Что-то он в последнее время тихий стал. И погулять вот впервые собрался. Сорвался, наверное. Но с чего вдруг? Может мне удастся выпытать у него, что стряслось. Уж после литра пива он должен стать поразговорчивее. Жалко Дрона с нами не будет. Опять на гонки поехал. Такое шоу пропустит.

Мирослава

Этим вечером я так ничего и не рассказала родителям. Зато неожиданно для себя открыла одну очень интересную истину: моим близким было бы спокойнее, если бы я все это время пропадала не на работе, а на свидании. И, что самое удивительное, за меня бы даже меньше переживали, если бы я осталась у него на ночь или вообще провела бы с ним все выходные. Мол, мимо меня сейчас молодость проходит. А я трачу ее на не пойми что. Хотелось кое-что сказать, да только совесть не позволяет даже в мыслях так выражаться касаемо своих родных. Которые меня именно так и воспитали, что я теперь очень критично отношусь к своей личной жизни. Абы кто мне не нужен. Страдать потом из-за несчастной любви не хочется.

— О, нет, — пробормотала, когда мама по третьему кругу стала рассказывать мне, что после универа надо идти не на работу, а гулять с друзьями. — Мам, пожалуйста!

Опять же, двойные стандарты. Слышала я, как она с тетей обсуждала подружку моей двоюродной сестры, Ксюху. Нормальная девчонка. Ну, прогуливает часто учебу, ну гоняет на байке по ночным улицам. Это ее жизнь, и только ей решать, какой она будет. Вот, отними у этой Ксении (фамилия просто у Ксю чудная, Котик. Ксения Котик, хех) мотоцикл, и все, зачахнет. Вероятнее всего. Потому что, судя по разговором моих дражайших родственниц, девчонка сорвиголова. Ни дня не может прожить без драйва. Полная противоположность нашей Лиле, которая сидит в своем салоне красоты и релаксирует, делая клиентам масочки, ботекс и иглоукалывание. Наверное, на этой почве девчонки и сошлись.

— Ну что, пожалуйста? — тем временем передразнила меня ма. — Я хочу внуков! Хочу, чтобы ты была счастлива. Понимаешь?

— Да.

Так о чем это я? О том, что если я буду вести более свободный образ жизни… и не спокойный, то все равно попаду в немилость. Мне будут говорить, что я слишком наивна и доверчива, что тот или иной молодой человек мне не подходит. Вот, взять хотя бы Сашку. Наверняка ведь Пономарев им не понравится. В таком случае, зачем менять шило на мыло? Тем более, если мне и так не плохо живется. Только на данный момент я на свои нужды не прошу у родителей ни копейки. И если и выбираюсь куда-то с Лидой и остальными, то на свои честно заработанные.

Папа уже было открыл рот, чтобы припечатать меня очередным странным советом, как лежащий на столе смартфон завибрировал. Мой смартфон, если что. И лежал он на самом видном месте, поэтому родителям было хорошо видно начало сообщения Александра на засветившемся экране:

«Привет, крошка! Я тут подумал и решил…»

На этом моменте уведомление обрубило его светлую мысль, предоставив тем самым нам всем додумать оную на свое усмотрение.

— Так-так… — протянула мама, хмурясь и переводя недобрый взгляд на меня. — Так личная жизнь все же есть?

— Нет, — стараясь сохранять спокойствие, ответила. — Это просто друг из института.

— Просто друг, значит, — родительница кивнула каким-то своим мыслям. — То-то я смотрю, ты и сегодня поработала, и завтра подрядилась.

— Но я действительно работаю! — возмутилась, как только представила себе, до чего она уже успела додуматься. — Я не вру, честно.

Вот и докатилась: меня обвиняют в том, чего у меня и в мыслях не было. Вот, спрашивается, как себя теперь вести? Продолжать играть роль правильной куклы или делать то, что нравится? Проблема в том, что это одно и то же. Я выросла на этом, и теперь не могу по-другому. Но они ведь все равно найдут, к чему придраться.

Чай сразу стал не таким ароматным, а шоколадка безвкусной. Вот чего папа с мамой от меня хотят? Чтобы я быстренько нашла себе парня и переехала к нему жить? А как иначе? Так все сейчас делают. Не приводить же свою половинку в квартиру к родителям? Это же так друг с другом перессориться можно. Не сразу, конечно. Но годам к сорока я не хочу выглядеть, как задиристая собакелла из мультика про двенадцать месяцев. Кстати, очень поучительная сказка вышла. Как увидела наглядно, на кого похожи люди, когда постоянно склочничают, так грустно стало. Потому что тетушка у меня именно такая. И она постоянно подбивает на очередной скандал мою маму.

Пока мне приводили целую теорию мирового заговора (сконцентрировавшегося в рамках нашего маленького семейства) и в духе современного Шерлока Холмса, Пономарев не дождался от меня ответа. Его следующее сообщение начиналось вот так:

«Учти, завтра я снова за тобой заеду…»

Ну, вот что он за человек? Я тут сижу и не знаю, как улизнуть от родителей, а он гиперактивность проявляет. Так бы и треснула его чем-нибудь. Повезло Сашке, что находится сейчас далеко.

Мои ощущения было не передать словами. Я устала, только что нормально поела и выслушала целый ворох обвинений насчет своей подработки. Потом, насчет того, что еще не работаю над скорым появлением на свет внуков для мамы и наследников — для папы. Все снова сводилось к моей занятости на работе и недосыпу. Спасибо и на том, что до моего внешнего вида не добрались. Не то бы я сорвалась и ушла к себе, закрывшись в комнате до завтрашнего утра. И вот теперь Саша. Ну, почему именно в такой неподходящий момент?!

— Опа-па, — тут уж не выдержал отец. — И куда он за тобой заедет?

Наградила его злым взглядом. Вот не планировала я им с мамой рассказывать про Пономарева. Самой еще ничего не ясно. Я не могу точно сказать, что между нами происходит. Но зато точно знаю, что мне наверняка снова что-то посоветуют. Как всегда, со знанием дела, глядя на мою проблему с высоты родительского опыта. То есть с другой колокольни и через призму времени. Примерив на нас с Александром образы из советского времени. Эх… если бы все было так просто. Сколько раз в школе я уже страдала из-за этого. Быть может, поэтому в итоге и замкнулась в себе, перестала проводить время в больших компаниях. Отсюда и дикость, неловкость… Полный капут.

Это с какого бодуна я до такого додумалась? Еще и сама…

Отвечать и оправдываться в итоге не стала. Просто взяла в руки гаджет и принялась вслух читать сообщения молодого человека:

— Привет, крошка, я тут подумал и решил, — мне было уже абсолютно все равно. Сил больше нет. — Тебя срочно надо забирать из этого идиотского магазина. Но так как свои личные деньги для тебя — это важно, могу предложить свою помощь в поиске новой работы. У моего друга, Лехи Логинова, мать работает в нашей ТЦшке рядом с универом. Нет, я пока тебя просто спрашиваю… Не хочешь ли ты получить возможность поработать продавцом-консультантом в магазине одежды? Но потом я могу передумать и договориться о собеседовании тихим сапом. Выбирай Климова, либо ты говоришь «да», и всем будет счастье, либо отказываешься, но счастье все равно будет.

Я затравленно взглянула на маму с папой. Которые, впрочем, не разделяли моих эмоций. Напротив, они были довольны услышанным.

— И ты еще с ним не встречаешься? — возмутилась ма, когда я хмуро на нее посмотрела. — Да это же клад!

— Мужчина, который берет дело в свои руки, достоин уважения, — подтвердил отец.

Ну, вот и как с ними разговаривать? Они не видели Логинова, чтобы понять, что этому раздолбаю все до лампочки. Да по нему армия плачет! Какое ему дело до меня и моих проблем? Да у Лехи даже с девушкой со своей не все гладко. То вместе, то нет… Странные у них отношения. О которых все знают, потому что Алексей постоянно крутится рядом с Пономаревым.

— Дальше читаю, — невесело усмехнулась. — «Учти, завтра я снова за тобой заеду. Не могу нормально спать, пить, гулять, есть (нужное подчеркнуть), когда знаю, что ты опять возвращаешься домой поздно. Там же столько придурков на районе… И еще это метро. В общем, ты меня поняла.

«…И я тебя понял. Ну, это я о том, о чем ты так упорно сегодня молчала. Лев не твой парень, это и слепой увидит. Так что можешь больше меня не обманывать. Но я понимаю, что тебе нужно время. Что в твоих глазах я козел и не достоин взаимности от такой замечательной девушки, как ты…»

На этом моменте я не выдержала и отключила экран. Само собой, вслух признание читать не стала. Нечего… И так уже произошла сенсация века: Мирослава Климова отхватила классного поклонника, но почему-то его отвергает.

— Боже, Мира, и ты его еще отвергаешь, — снисходительно проговорила мама. Мысли что ли прочитала. — Неужели он тебе совсем не нравится?

Вместо ответа я тяжело вздохнула и снова полезла в телефон за доказательствами. Мне было не страшно показывать им фото парня. Обычный такой. Красивый, в меру брутальный, в меру смазливый.

— Вообще-то он по жизни еще та зараза, — недовольно произнесла, поворачивая телефон так, чтобы моим родителям было удобнее рассмотреть Пономарева.

— И это видно, — скептически хмыкнул отец. — Вон, какая харя довольная. Небось, еще из золотой молодежи.

— Ой, а мне нравится, — мамин взгляд буквально загорелся. — Такой симпатичный, за собой следит. И за нашей дочкой ухаживает, как настоящий джентльмен.

Знала бы она, на какие ухищрения пускаются в наше время парни, чтобы заполучить себе понравившуюся девчонку (замечу, не в качестве жены), поменяла бы свое мнение. Вот, как проверить, насколько серьезно мне только что практически признались в любви? Если только действительно согласиться на его предложение о смене работы и посмотреть, что выйдет из затеи упросить маму Логинова подыскать мне место в торговом центре.

— Джентльмены руки в карманы не засовывают, — кивая на фотку, заметил отец. — Закрытая поза. Явно хочет казаться не тем, кем является на самом деле.

Я уже говорила про теорию заговора? Так вот, повторюсь, Шерлок Холмс никогда не дремлет. Он всегда использует метод дедукции и везде видит обман. Ну, ладно, не Шерлок Холмс, а Юрий Климов. Но в данном случае это одно и то же.

— Зануда, — мечтательно протянула ма. — Вот чего ты мне глаза раскрываешь? Такой хороший мальчик ведь был…

Вот теперь точно гасите свечи, сливайте масло… Ватсон тоже в деле.

— А можно я пойду к себе? — быстро убирая мобильный в карман джинсов спросила и поднялась со своего места. — А то на завтра сумку еще нужно собрать.

— Иди, — хитро стрельнув глазками, откликнулась мама. — Собери.

Ушла. И, оказавшись в своей комнате, сделала несколько глубоких вдохов. Нет, им точно ничего нельзя рассказывать. Знала же… Знала! И все равно проболталась. Потому что была не готова к том, что Пономарев так скоро объявится в моей жизни.

Поджав губы, извлекла смартфон на свет божий и принялась дочитывать Сашино сообщение. Каково же было мое удивление, когда я не обнаружила вторую его часть. Удалил? Но почему?!

Александр

Я вроде бы выпил не так много, а стал писать Климовой такую ересь, что самому потом тошно стало. Надеюсь, девчонка еще толком ничего понять не успела. А, может, и успела, поэтому и не ответила. Потому что этот пьяный бред воспринимать всерьез ну никак нельзя.

Черт! Меня накрыло, как только понял, что мне больше не по кайфу кадрить незнакомых девчонок, бухать и веселиться, когда у меня там, на другом конце города сидит дома уставшая крошка, которой я далеко не безразличен. Она до черта упрямая и от того бывает смешной. Не сдалась даже когда я припер ее с этим Львовым к стенке. Кого Мира хочет обмануть? Меня?! Нет уж, я не слепой, чтобы не видеть очевидного. Ей Лев даже как парень не нравится. Иначе она бы вела себя по-другому. Слишком не опытна эта малышка, чтобы у нее получилось провернуть подобный обман.

Еще и брат удружил. С ходу стал пытать, откуда я, с кем мучу и почему такой взъерошенный. Конечно, ему хорошо… Запал на Кислицыну, а сам продолжает жить своей прежней жизнью. Один раз увидал в магазине рядом с моей Мирой и все, захотел до трясучки. Нашел в «ВК», излазил всю страницу, а в друзья добавляться не стал. Типа они не поладили при знакомстве, поэтому для подката нужен какой-то предлог. Вот и сомневается, а надо ли ему такое счастье вообще. Вот примерно на этом этапе я решил выпить пива. И пофиг, что сегодня за рулем. У меня отвратное настроение. Мог же я себе позволить немного отдохнуть?

— Дима Давыдов, — задумчиво озвучил имя парня, который буквально час назад оставил на стене Лидии картинку с серым побитым медведем с цветком. — Это что еще за перец?

— Кто? — переспросил меня абсолютно трезвый Ванек. — Да я хз… Стоп, че еще за Дима?

О, кажется, я знаю, кто довезет нас до дома. Только нельзя ему сейчас давать пить. А для этого нужно, чтобы брат особо не расстраивался по поводу своего нового открытия. Но как этого избежать? Признаться, в его положении я бы тоже, мягко говоря, не обрадовался, если бы Мирослава начала любезничать с тем же Юркой. Точнее, продолжила бы.

— Да ладно тебе, — отмахнулся я. — Мало ли, кто тоже мог запасть на твою красотку.

— Она не моя, — проворчал Вано.

— Тогда тем более.

Уже приготовился начать успокаивать его, как вдруг смартфон в руке завибрировал и выдал мне уведомление о новом сообщении в «ВК».

«Я согласна насчет твоего предложения о работе. Хотя, и совсем не понимаю, какого такого Леха станет мне помогать. А насчет завтра… Зачем тебе столько кругов наматывать? Обещаю, я в универе нормально поем и только тогда поеду на работу».

Сильно укололи ее слова. Я ведь не могу больше без нее. А она мне не верит. Думает, что я как последний кобель пустил в ход тяжелую артиллерию. Я не могу не приехать. Мира, опять же, не может не понимать этого.

Ваня собирал информацию о каком-то Давыдове, а я снова был на грани. Ну, что, снова написать ей скатерку про свои чувства? Не поймет. Слишком часто и качественно я крутил романы и вел разгульный образ жизни. Ради популярности, драйва, запихнув себя настоящего куда подальше.

Хотел напоить брата, а в итоге злоупотребил сам. А Вано в итоге, как стеклышко. Задумывал разговорить его, а у самого, оказывается, накопилось столько, что создатели сериала «Санта-Барбара» позавидуют. Состояние отвратное. Ненавижу себя за эту слабость.

«Я приеду, и это не обсуждается. А если начнешь возбухать, то начну тебя и по утрам у дома встречать. И твоего Львова насильно вытурю с насиженного местечка. Он в пролете хотя бы даже по тому, что нихрена не делает для того, чтобы тебя удержать».

Меня внутренне всего перекосило, когда этот Казанова недоделанный (потому что мою девочку на полном серьезе себе захотел присвоить) начал советовать ей, чтобы уволилась. А подумать своей головой он не хотел? Да просто не мог, потому что у него мозгов как таковых и нет. Где он еще видел работающих девчонок нашего возраста? Нет, я не про тех, что бросают учебу и находят себе место в нормальной конторе с полноценным графиком. Мирослава же разрывается между очным отделением и подработкой. И, наверное, ей это не очень-то нравится. Кто бы знал, сколько сил мне потребовалось, чтобы не врезать Льву прямо в буфете.

«Саш, не надо… Ну, зачем тебе все это? Просто оставь меня, пожалуйста».

Так я и поверил, что она действительно этого хочет. Но что мне такого сделать, чтобы моя крошка мне поверила? Разве только дождаться решения Логиновых и посмотреть в глаза Климовой в тот день, когда она подпишет договор с одним из уютных магазинчиков нашей ТЦшки.

«Милая, я не отступлюсь. Добьюсь тебя чего бы мне это не стоило».

И вот опять. Пальцы набрали сообщение прежде, чем воспаленный мозг обработал информацию и воспротивился ее передаче кому бы то ни было. К тому времени непослушные руки уже «отправили» послание. И, что самое ужасное, она его сразу же прочла. Значит, удалять уже бессмысленно. Твою мать! Что со мной происходит? Почему я стал похож на ванильную лужицу посреди грязнющего асфальта? Это вообще я? Или жалкая пародия на меня прежнего? С другой стороны, никогда до этого не сходил по девчонке с ума. Тут же уже капитально сносило крышу.

Мирослава

Как и обещал, Саша приехал за мной и на следующий день. Не сказала бы, что была не рада ему. Скорее, мне было неудобно перед ним за то, что не могу ответить взаимностью в полной мере. Тараканы в моей голове так и норовили вывести из строя мою и так расшатанную нервную систему. У меня было такое в первый раз. В смысле, за мной еще никогда не ухаживал красивый, популярный парень, к которому я тоже испытывала симпатию. И ведь почему-то раньше же он не интересовал меня настолько сильно. Ну, звезда, ну меняет девушек, как перчатки. Мне до него не было никакого дела.

Но теперь все изменилось. Александр сдержал слово и поговорил со своим другом. Не знаю, что он там пообещал Логинову, но тот согласился. Если можно так выразиться, Пономарев приручил меня. Я ведь уже давно поняла, что наши с ним столкновения в универе — это его рук дело. Значит, обратил он на меня внимание намного раньше, чем я на него. Подозреваю, что молодого человека это очень задевало, поэтому он и усилил натиск. Дошло до того, что мы стали переписываться в «ВК» во второй половине дня. Во время учебы же в нашей переписке царила тишина. И это нервировало уже меня. Неужели так стесняется своей якобы связи с самой странной девчонкой на потоке?

В общем, страхов у меня в голове кружилось предостаточно. Взять хотя бы Львова, который на днях подстроил наш с ним поход в кино. Дело было, как всегда, во время обеда. Лидок уже привычно не вылезала из переписки со своим Дмитрием и с отсутствующим видом сопровождала меня в буфет. С нами за компанию пошли Юра с Ваней. Последний был явно не в духе. Черная кошка ему дорогу что ли перебежала?

Мы сидели за столиком и интенсивно ели. Не иначе стресс сказался, после лекции у Виктора Алексеевича. Кстати, преподаватель тоже ходил сегодня в плохом настроении. Все поглядывал на экран своего новенького айфона, словно ожидая звонка. Впрочем, его хмурый лик нисколько меня не смущал. Видимо, кому-то еще перешел дорогу. И это уже его проблемы, а не мои.

— Вот ты мне скажи, — дожевав последний кусок пиццы, проговорил Юрка, пытливо поглядывая то на меня, то на своего товарища, — как это называется? Еще на прошлой неделе мы с этим… засранцем договорились сходить в кино. Купили позавчера билеты. А вчера в ночи оказалось, что у него появились срочные дела. Какие, упорно отмалчивается.

Вано поморщился, но ничего не ответил. Лида со скучающим видом взглянула на нас и снова углубилась в свои мысли. Что до меня, то я тоже то и дело придавалась воспоминаниям. И виной тому был салат «Цезарь», которым Пономарев стал «прикармливать» меня после работы. Как тут сосредоточиться на том, что говорит мой якобы парень, когда постоянно пребываешь мыслями с другим? Который каким-то образом умудрился проникнуть в душу и разузнать там об мне и о моих слабостях.

— Тебе не с кем, что ли, пойти в кино? — все-таки не выдержал Ванька.

— Не, так-то есть… — неуверенно протянул Юрий и как-то странно на меня покосился. — Но мы ведь уже с тобой договорились. А выдергивать людей, когда у них тоже уже могут быть намечены дела…

А вот это уже было подозрительно. Кажется, кое-кто собрался в качестве такого вот потенциально не занятого друга взять с собой в кино меня.

Я сделала вид, что не поняла намека. Тем более, что нам с Юрой уже давно пора было объясниться. Наш спектакль с липовыми отношениями не дал результатов — Сашка нам не поверил, и я еще больше погрязла в своих сомнениях. Поэтому переживать еще и из-за того, что рядом находится человек, который мучается точно так же, как я, не хотелось. В конце концов, Саша действительно был прав насчет Льва: если бы он хотел, то начал бы действовать по-настоящему. Вон, как его соперник за меня взялся. Не замечала его, так он заставил заметить. Паразит такой… Вот как мне теперь быть?

— Мир, а ты сегодня случаем не работаешь? — по-видимому, решив немного пощекотать мне нервы, спросила Лидка.

— Нет, — откликнулась, уже представляя, что я с ей потом за это сделаю. — И слава богу.

— О! — подруга встрепенулась. Словно не видела моего хмурого выражения лица. — Вот ты и составь Льву компанию. Чего тебе стоит?

На меня устремились сразу три пары глаз. И вот как теперь сказать «нет»? Вообще, как разговаривать с людьми, которые на знают, каково это — всю неделю работать, а потом упасть и проспать часов десять подряд в свой единственный не загруженный ничем вечер. Про грядущие выходные можно было забыть. Потому что мы с Лидой собирались провести время у нее дома.

— Не, ну мне-то не сложно… — выдавила из себя через силу.

И вопросительно посмотрела на Юрку. А тот хитро улыбнулся и к моему великому сожалению произнес:

— Отлично, — молодой человек ободряюще мне подмигнул. И тут же спохватился: — Постой, я ведь еще не сказал, на какой фильм мы собирались. Может, тебе не понравится, и ты не захочешь на него идти.

Хотелось бы в это верить. Да только это совсем не мой случай. Ведь одногруппники с какого-то перепугу выбрали американскую комедию, а не боевик. И даже не фильм ужасов. Хотя…

— Что-то я в последнее время не очень уважаю американские фильмы, — проговорила с сомнением в голосе. — Там юмор какой-то плоский.

— Да лан те, зато не в напряг, — фыркнул Ваня. — Ну, кто виноват, что нормальной фантастики в этом месяце нет?

Лиду прибью. Кто ее тянул за язык? Я все понимаю, подруга хочет устроить мою личную жизнь и все такое, но она могла бы и меня спросить. Нужно ил мне такое. Тем более, что мы с ней только вчера обсуждали Пономарева в качестве моего парня. В смысле, я, как всегда, отнекивалась, а Лидка мне его всячески рекламировала. Спрашивается, чего тогда сейчас за Юрку взялась? В то, что она пытается свести меня хоть с кем, не верю. Просто Лидок сама весьма неразборчива, и все.

Вот и договорились, сегодня, в четыре у нас сеанс в кино. И, надо же, на последнем ряду! Это наши приятели такие странные парни, что взяли билеты на самую галерку, или у кого-то разыгралось воспаление хитрости? Вот никогда не поверю теперь в этот цирк. Нет, я, конечно, понимаю, что порой выгляжу беззащитно и иногда веду себя по-детски, но не до такой же степени! Интересно, а Лидку они тоже подговорили? Или она сама решила их поддержать?

Я старательно делала вид, что приглашение Юры для меня ничего не значит. Что это никакое не свидание, а всего лишь прогулка. И, да, американские комедии мне действительно не нравятся. Поэтому пускай Лев не обижается, если я не оценю его стараний. А я обязательно не оценю, особенно в том виде, на который рассчитывает мой одногруппник. Никаких объятий, поцелуев и просто подержаться за ручку я не собираюсь ему позволять. Хватит врать и ему, и самой себе. Я не вижу Львова рядом с собой, и мне надо ему об этом сказать. Возможно, сегодня предоставится хороший шанс поговорить начистоту. Один-на-один.

— Лида! — ухватила подругу за рукав, когда мы с ней покинули буфет. — Ты что натворила?!

Парни от нас основательно отстали. Довольные удавшейся шалостью, они задержались рядом со знакомыми ребятами из соседней группы. И слава богу. Потому что мне уже начало казаться, что скоро я все-таки психану и никуда не пойду. В кино. С Юрой.

— А что такого в том, что на тебя обратил внимание симпатичный парень? — не поняла меня подруга. — Похоже ты ему на самом деле понравилась, раз он стал за тобой ухаживать даже в отсутствие Пономарева. Кстати, как там у вас развивается лубофф?

— Какая еще лубофф? Что ты такое говоришь? — передразнила я ее. — Запомни, никакой лубви ни между мной и Сашей, ни между мной и Юрой нет и быть не может.

— Конечно-конечно… А о чем ты тогда сейчас задумалась, что не смогла толком собраться и дать отпор двум парням, которые развели тебя, как несмышленого ребенка? — напустилась на меня Лида. Признаться, я даже опешила поначалу от такой скорой смены настроения. — Все, что от тебя требовалось — это продолжить строить из себя дурочку, которая не понимает, что ее «клеят». Вот зачем ты сказала правду насчет работы?

И тут меня осенило: таким вот оригинальным образом Лидка пыталась меня спасти. Она тоже хотела разыграть перед одногруппниками шоу. А я не поняла ее и все испортила.

— Откуда мне было знать, что ты там себе надумала, — обиженно откликнулась. — Могла бы и знак подать.

Это называется, почувствуй себя еще большей дурой, чем ты есть на самом деле. И дело было не в том, что та же Лида сейчас выглядит на моем фоне умной и рассудительной. Просто я по жизни такая невезучая. Стараюсь хорошо учиться, а все время опаздываю на занятия. Мечтаю о крепких отношениях с молодым человеком, а бегаю сразу от двух парней, которые мне эти самые отношения навязывают. Это хорошо еще Колобок ко мне «охладел». Если бы еще и он продолжал свои домогательства, то я бы точно сорвалась. И это не считая постоянных трений с родителями насчет моей работы.

— Просто надо быть внимательнее и хитрее, — подруга обняла меня за плечи. — Это тебе будет маленький урок. В конце концов, если ты так уж не хочешь с ним идти, то придумай какую-нибудь причину для отказа.

— Ну…

— Только не говори, что тебе его жалко, — девчонка нахмурилась. — Ты что? Вспомни, как качественно они нам с тобой за обедом мозги пудрили. Кого ты тут жалеть собралась? Обманщика?

— Как тебе удалось залезть ко мне в голову? — шутливо поинтересовалась?

Сама же боролась с желанием остановиться и расплакаться из-за жалости к себе. Ну, казалось бы, и правда ничего не произошло. Ошиблась, с кем не бывает? Тем более, что все еще можно исправить. Но как же глупо я выглядела со стороны там, в буфете…

— Проще простого, — тем временем отмахнулась Лидок. — У тебя на лице все написано. М-да, мы с тобой не умеем врать.

— Да ладно? — фыркнула. — Уж кто-кто, а ты врать у нас мастер-фломастер.

— Ну, не совсем так, — хитро подмигнула мне Лида. — Однако я очень не люблю врать. Но когда дело касается мести, это завсегда. Человек, который для достижения своей цели совершает подлость, должен получить эту самую подлость в зад.

Я не смогла сдержаться и рассмеялась. Уж очень странно прозвучала из уст миловидной светловолосой девушки эта смелая теория о мести и доблести.

— Нет, ну а что такого? — продолжила возмущаться Лидка. — Понравилась девчонка, так возьми и заслужи ее внимание действиями. А не болтовней.

— А я вот не знаю идти мне в кино или нет… — задумчиво проговорила я. — Мне не то, чтобы жалко. Просто не удобно — слово-то дала.

— То есть Ваньке его якобы было удобно кидануть? — уточнила Лида. — И самому Юрке было удобно тебя разводить на поход в кино? Или не удобно?

— Удобно, — коротко кивнула, понимая, что подруга снова права.

— Вот видишь. — Она отстранилась и заглянула мне в глаза. — Вопрос в том, хочешь ли ты сама этого? Принудили ли тебя сказать «да» или ты позволила себя уговорить.

— Однозначно принудили, — ответила, даже и не задумываясь.

— Это потому что он резко решил выйти из френдзоны? — полюбопытствовала подруга.

— Да.

С одной стороны, Сашка Пономарев был ничем не лучше. Он тоже добивался своего в принудительном порядке. Но тут есть одно «но»: этот гад знал, что я не против, и нагло пользовался этим. Последил, понаблюдал и приступил к активным действиям. Со Львовым все обстояло намного печальнее — он даже и не пытался меня понять. Интересно, что они все во мне нашли? Вполне себе обычная девчонка. Невезучая и совсем не похожая на гламурную леди с сумочкой от «Армани». Даже не крашусь особо. Стараясь не привлекать к себе много внимания. Я же сюда учиться пришла, а не на парней время тратить. Хотя, нередко девушки именно во время учебы подыскивают себе достойную партию и выходят замуж.

Лекция прошла более-менее спокойно. А вот потом… Я наступила в коридоре на жвачку, получила от какого-то парня тычок в бок и получила от мамы странное сообщение:

«Приезжай. Ты мне сейчас очень нужна. Не знаю, как коротко объяснить. Когда приедешь, сама все поймешь».

Вот тут я перепугалась не на шутку. Обычно родители никогда не были настолько скрытными. Наоборот, говорили все, как есть, без утайки. А тут прямо заговор мирового масштаба. Не иначе с тетей что-то задумали.

В общем я переполошилась и тут же засобиралась домой. Лидок решила меня поддержать и тоже отважилась прогулять заключительную пару.

— Что-то я так устала… — протянула Лида, направляясь со мной к гардеробу. — И настроение не ахти.

— Что, твой Дмитрий не отвечает на сообщения? — хмыкнула, тем не менее с беспокойством смотря на подругу. В последнее время она очень зациклилась на своем Давыдове.

— Отвечает. Но с большими интервалами, — недовольно проговорила Лидия. — И, что примечательно, днем.

— Ну, так может он работает? — предположила. — Вы с ним разговаривали об этом?

— Пока нет, — покачала головой подруга. — Я боюсь показаться навязчивой.

Пожалуй, это первый парень, которому удалось ни разу не разочаровать Лиду. Просто она, особенно в последнее время, не редко ссорилась с представителями противоположного пола. Даже сегодня утром умудрилась сцепиться с другом Юрки. И все из-за чего? Из-за разных взглядов на активный отдых. Вернее, Ванька считал, что слова «активный» и «отдых» вообще не сочетаются между собой. Вот и получилось, что слово за слово Лида оказалась глупенькой, а Иван — лошкопедом.

— Ми-и-ир, — вновь заговорила со мной Лида, когда мы забрали у гардеробщицы свои куртки. — А ты Львова-то предупредила насчет своего отступления?

— Я… — застыла, осознавая, что таки забыла о Юре. — Нет.

— Тогда у меня к тебе другой вопрос… — начала было Лидка, но я ее перебила:

— Погоди, сейчас я ему голосовое запишу, — сказала и демонстративно выудила смартфон из сумки. — Минуту…

Мы отошли к скамейке, что стояла у зеркала и положили на нее верхнюю одежду. И я тут же залезла в «ВК», в нашу с Юрой переписку. Молодой человек был в онлайне. Повезло, не иначе.

— «Юр, прости меня пожалуйста! Мне мама позвонила и попросила срочно приехать домой. Даже на последнюю пару не попаду. Она что-то темнит, но мне не удалось выудить из нее всей правды. Вот, накрутила себя — теперь не могу дождаться, когда же все-таки смогу оценить масштабы катастрофы. А иначе бы меня трогать не стали. Придется поехать и разузнать, что стряслось. И… Еще раз прости. В кино я, судя по всему, сегодня никак».

И убрала палец с кнопки «микрофон». Как только я это сделала, Лида не выдержала:

— У-у-у, подруга, — протянула она. — Да ты все-таки умеешь врать. И не хуже меня. Чего ж все это время прибеднялась?

— Наверное, потому что я сказала правду, — поморщилась. — Мама действительно не сказала в чем дело.

— Но она тебе не позвонила, а написала, — фыркнула Лидок. — Да и сама ты почему-то ей не перезвонила и не спросила, в чем дело.

— Не додумалась, — расстроенно покачала головой. — Как говорится, умная мысля приходит опосля и в голову совсем другому человеку.

— Нет, — откликнулась подруга. — Это называется: ты на подсознательном уровне решила не предпринимать никаких действий, потому что это тебе оказалось выгодно. Ты же не хотела идти с Юрой в кино. Вот твой разум и выбрал меньшее из зол.

— Прогулять пару и поехать домой, не разобравшись в ситуации, — еще больше помрачнев, подытожила я. — Спасибо за разъяснения. Психология всегда была твоей сильной стороной.

— А я смотрю, у тебя с недавних пор упала самооценка, — неодобрительно проговорила Лида. — С чего это, Мир?

Почему-то перед мысленным взором сразу предстали два хорошо знакомых мне парня. А потом папа с мамой и я сама в униформе уборщицы. Ну, да, с чего это моей самооценке быть на нормальном уровне? Одно беспокоит: раньше меня мои неудачи настолько сильно не беспокоили. Что изменилось теперь?

— А можно я промолчу? — попросила, сделав такие же глазки, как у грустного щенка. — А то совсем тяжко станет.

— Вот поэтому ты и идешь домой, — кивнула каким-то своим мыслям Лидок. — Ты ведь хотела отдохнуть после тяжелых трудовых будней. Вперед и с песней. И не кисни, крошка. Парни — это не та категория людей, из-за которой стоит переживать и сутулиться перед тем, как заплакать навзрыд.

— Хорошо сказала, — я не смогла не улыбнуться. — И чего ты не пошла на журналиста?

— Не знаю, — беспечно ответили мне. — Тоже не подумала об этом. А сейчас уже и нет желания переводиться.

На этом наш с ней разговор и закончился. Мы по-быстрому оделись и покинули здание института. А потом и вовсе прошли через проходную. И только сейчас я получила ответ от Юрия:

«Ясно. Ну удачи тебе».

— Мне кажется, он мне не поверил, — подсунув под нос Лиде телефон, сказала.

— Это опять-таки его проблемы, — философски произнесла девушка. — К тому же, ему пора понять, что в твоем случае рассчитывать не на что.

— Мне не удобно как-то, — покачала головой.

Меня наградили таким взглядом, что я поняла: да именно из-за моей доброты у меня по жизни проблемы. В самом деле, чего мне стоит поговорить с Львовым и расставить все точки над «i»? Но почему-то я не хочу и даже в какой-то степени боюсь обидеть его своим отказом. А мучить его и дальше, давая надежду на взаимность, нельзя. С другой стороны, чем сейчас не повод поставить точку в наших «отношениях»? Я ведь, по его мнению, наверняка солгала.

— Еще по приходу домой запиши видео с мамой, которая подтвердит твои слова. И отошли его Юре, — с сарказмом произнесла Лидка. — Тогда я тебя прибью, чтобы больше неповадно было распускать сопли.

Ее слова отрезвили меня. Лида оказалась во многом права. Но почему-то же у нее самой в личной жизни тоже была пустота. Возможно. Она чересчур придирчива к людям. Впрочем, я от нее не далеко ушла. Вот что мне стоит хотя бы попытаться узнать поближе Юру или Сашу?

— Думаешь, Дмитрий поймет тебя, если ты пойдешь на столь ужасный поступок? — в тон ей ответила.

— А он и не узнает, — спокойно ответила девушка. — Кстати, если он и дальше будет слишком медлительным, то я потеряю к нему интерес.

— Вот как, — хмыкнула. — Какая ты коварная.

— Я нормальная, — отмахнулась Лида. — Просто кое у кого нет совести. И он не понимает, с кем имеет дело.

Мы, не спеша, продвигались к метро. Признаться, я не ожидала, что со мной будут настолько откровенны. Все-таки, этот Давыдов был для подруги чем-то вроде романтичной тайны. Они знали друг друга только по фото и сообщениям в «ВК». Не удивительно, что на данный момент он являл собой идеал парня двадцать первого века. Одно маленькое «но»: они в реале еще не виделись. И еще: он общается с ней только в конкретное время. Значит ли это, что переписка с Ли для Дмитрия лишь игра и что на самом деле у него есть какая-то другая жизнь, в которой нет места флирту по переписке?

Все эти вопросы я так и не озвучила. Потому что сама не хуже Лидии знала на них ответы. Кроме того, подруга просто-напросто могла не понять моей любознательности. В общем, я снова не хотела никого обидеть.

На половине дороги мы с Лидком распрощались. Интересно, чем она займется дома? Уроками? Что-то слабо в это верится. Ну, не будет же она сидеть и грызть ногти в ожидании ответа от своего виртуального друга?

Вот честно, лучше бы я пошла со Львом в кино… И объяснилась бы там с ним, и никому не пришлось бы врать. Я-то думала, что нас залили, ограбили или кинули на деньги! На деле же оказалось, что моя дорогая родительница заразилась воспалением хитрости от своей «тяжело больной» сестры. И, судя по всему, папа был еще не в курсе, что дома творится полнейшее безобразие.

Я влетела на всех парах в подъезд и судорожно тыкнула пальцем на кнопку вызова лифта. С трудом дождалась, пока оный опустится и распахнет передо мной свои двери, и поднялась на свой этаж. Несколько раз импульсивно позвонила в квартиру. Когда в прихожей послышались не один, а сразу два женских голоса, замерла и приготовилась услышать что-то плохое. По спине побежали мурашки. А уж когда отворилась дверь, и передо мной на пороге предстали чем-то очень довольные мама с тетей Олей, я чуть не упала в обморок. Правда, сразу же сообразила, что раз у обеих женщин на губах сияют улыбки, то никакой катастрофой и не пахнет.

— П-привет, — с запинкой поздоровалась я. — А что тут у нас происходит?

Титаническим усилием воли заставила себя обойтись без мата. Но подкрепить свое выражение крепким словцом с каждой минутой хотелось все сильнее. Особенно после того, как увидела у нас дома Пономарева. Он как раз выглянул из кухни, улыбаясь во все тридцать два зуба.

— Привет, зай, — радушно поздоровался со мной молодой человек и помахал рукой. — Как дела?

— А у нас гости, — озвучила очевидное ма. — Вот, Оленька в обед наконец-то до нас добралась. А Сашенька всего час назад к нам присоединился.

— А как же твоя работа? — я не торопилась верить в услышанное.

Мне сразу показалось, что тут дело не чисто. Вот как могли собраться в одной квартире ее хозяйка, парень, который уделяет мне знаки внимания в универе, и наша родственница, которая уже год обещает заскочить, но все никак не заскакивает? Или все же заскакивает? Сейчас, глядя на свою мать и тетю, я уже начала сомневаться в том, что Ольга Вадимовна ни разу у нас не была за прошедший год. Как-то уж очень она вписывается в нашу обстановку. Про Александра вообще молчу. Это ведь матерый интриган при королевском дворе династии Фун-фуль.

— А моя работа ради такого случая подождет, — беря меня под локоток и таки заводя в дом, весело откликнулась матушка. — И вообще, я сегодня взяла целый день за свой счет.

— А утром ты зачем одевала на себя этот ужасный офисный костюм? — Я пытливо на нее посмотрела.

— Так я же еще не знала, что Олечка позвонит, — развела руками ма. — А она позвонила как раз через пять минут после вашего с отцом ухода.

То есть я была права насчет того, что папа ни о чем не знает. Представляю, какой сюрприз его ждет в качестве тети и моего однокурсника. Который, стоит отметить, за спинами обеих женщин изображал из себя самого счастливого человека на земле. Вот, жук! И не стыдно ему воздействовать на меня через моих родных?

Невольно поймала себя на мысли, что в отличие от Александра, Юру я была бы совсем не рада видеть. Тут же дело обстояло с точностью до наоборот. Уши горели от смущения, и ладони разом вспотели. Я чувствовала себя, как будто мне было не двадцать лет, а четырнадцать.

— Угу, — сделала вид, что поверила, и поспешила повесить на крючок куртку. — Именно поэтому, я, думая, что у нас дома произошло что-то страшное, прогуляла пару и посшибала пару человек в метро в надежде побыстрее добраться сюда и узнать, что же все-таки такого катастрофичного случилось, что ты, мама, не смогла объяснить мне это по телефону.

Кстати, я не соврала насчет метро. Действительно врезалась в одного человека и подрезала еще троих. И мне было тогда безразлично, как я выгляжу. Что же изменилось теперь? Почему мне не терпится поскорее посетить уборную и привести себя в порядок?

— А ты бы не согласилась так скоро приехать, — парировала мама.

Моя сумка одиноко лежала на полу, рядом с трюмо. Я разулась. Сунула ноги в тапочки и пошла мыть руки. И все это время меня гипнотизировали изучающим взглядом. Оперлись о косяк и сложили руки на груди. Само собой, мои дражайшие родственницы тоже заметили интерес Пономарева к моей незаурядной персоне. Правда, так ничего и не озвучили. И слава богу! Потому что выслушивать их мысли по поводу нашего не существующего романа у меня не было никакого желания.

— Ой, Саш, а я про блинчики-то совсем забыла! — неожиданно встрепенулась мама.

Я успела уже войти в ванную, как по коридору пронесся светловолосый вихрь. За ним — еще один. Просто Ольга Вадимовна не пожелала оставаться в прихожей одна. Да и, если так подумать, смысла в этом особого не было.

— Да я не так чтобы голоден, — лениво отозвался молодой человек.

— Зато я готова съесть целого лося, — фыркнула, особо не надеясь, что за журчанием воды меня кто-то расслышит.

Вернее, я очень на это надеялась. Только вот Сашка не оправдал моих ожиданий, так как находился ближе всех от меня. Увидела его хитрющие глаза через зеркальные дверцы шкафчика, что висел над раковиной. Состроила страдальческое выражение лица и выключила воду. Потом развернулась и схватила полотенце для рук.

— Ну и чего ты здесь забыл? — беззлобно поинтересовалась.

Старалась говорить как можно тише. Чтобы за шумом только что включенного электрического чайника на кухне меня не было слышно. Но сердце пропустило удар, когда услышала следующие его слова:

— Я ведь сказал, что у вас со Львовым ничего нет и быть не может, — усмехнулся Александр. — Вот какого лешего ты согласилась идти с ним в кино?

— Тебя забыла о том спросить, — прошипела, возмущенная подобным поворотом событий. — Ты что задумал? Следишь, что ли, за мной?

— Если тебя это так волнует, да, слежу, — на полном серьезе ответил Сашка. — Да я тронулся умом, свихнулся, слетел с катушек — как угодно. И думай, что хочешь. Но сознательно феячить что не попадя я тебе не позволю. И так уже намутила выше крыши.

— А чего это ты так в себе уверен? — Не то, чтобы я была против подобной помощи, все-таки меня избавили от необходимости идти на поводу у Юрки. Но и в этом случае я не могла просто так принять тот факт, что за меня кто-то решает, как жить. — Может, именно сегодня я по-новому взглянула на Львова?

— И разочаровалась еще больше, — хмыкнул Пономарев. — Слушай, ты думаешь, я совсем слепой? Я ведь прекрасно видел твое лицо, когда ты принимала его приглашение. Ты не умеешь врать, крошка, прими это, как данность.

И как раз в этот момент чайник закипел и отключился. Обсуждать наши проблемы и далее было небезопасно. А то ведь тетя Оля у нас не из робкого десятка. Она в случае чего так докопается, что ко мне потом и сам черт не подойдет. А впрочем… Вот и проверим, насколько я нужна Пономареву, как девушка.

Хотела было выйти из ванной, но мне преградили путь к отступлению. Александр шагнул вперед и заслонил собой весь проход.

— Эй, ты чего? — все так же шепотом возмутилась. — Сдавай назад, слышишь?

Согласна, получилось немного грубо. Но я в первые мгновения после откровения однокурсника вообще плохо соображала. Глупое сердце все рвалось к нему. А мозг запоздало анализировал информацию. Опека, домогательства, ухаживания, добро, секс… Не одно и то же ли это в моем случае? Сначала меня забирали с работы, потом приехали ко мне домой… Что дальше? На что еще способен Саша ради достижения собственных целей? И, самое важное: какие на самом деле чувства просыпаются в Сашке при виде меня?

— Нет, — еще больше смутили слова парня. — Я вижу, что нужен тебе и поэтому дороги назад уже нет.

Я не знала, пугаться мне или радоваться. Во всяком случае, дома кроме нас было еще два человека. И если Пономарев позволит себе лишнее, то тут есть кому прийти ко мне на помощь.

В один миг он преодолел разделяющее нас расстояние и заключил в свои объятия. Плохо понимая, что делаю, прижалась к нему, обвивая руками за талию. Это был удар ниже пояса. Пришел ко мне домой, вторгся в мое личное пространство… Так нельзя! Это не честно по отношению к такой странной и неопытной девчонке, как я. Я же банально не смогу дать ему отпор.

— Я. Тебя. Не отпущу, — еще раз, но уже шепотом повторил Саша. — Поняла? Хватит от меня убегать.

— Сказал он, и через неделю пошел в клуб на новую охоту, — тихо усмехнулась. — Злой ты. А я глупая.

— Это я злой? — притворно возмутился молодой человек. — Это ты еще моего брата старшего не видела. Он на уличных гонках вчера проиграл какой-то девчонке. Вот он вчера был по истине зол.

— Я не об этом, — покачала головой, пытаясь отстраниться. — Отпусти меня, пожалуйста.

— Дай мне шанс доказать тебе, что я не такой, — частично уступая мне проговорил Пономарев. — Пожалуйста!

С этими словами он быстро поцеловал меня в губы и таки оставил одну. На кухне загомонили мама и тетя, которые нас уже потеряли. Сашка стал врать что-то про запутавшуюся цепочку с крестиком, которую я никак не могла распутать. А я… Снова повернулась к зеркалу и посмотрела на свое раскрасневшееся лицо. Достал. Мы оба знаем, что ему от меня надо. Но он все равно продолжает добиваться своего. И плевать хотел на то, что я не собираюсь становиться очередной его победой. Я еще ни разу не терпела неудач в сердечных делах. И, если честно, как-то нет желания в ближайшее время испытывать судьбу. Мне и так неплохо живется. Весело, я бы даже сказала.

Щеки пылали от смущения. Кожа стала чувствительной, а воспоминания об объятиях Пономарева причиняли почти физическую боль. Губы дрогнули в шаловливой улыбке. Пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы привести себя в чувство. Получилось. Только мое отражение стало каким-то странным. Словно я уже сдалась и предвкушала что-то. Вот, дурочка.

Минуты через две я все же отважилась выйти из ванной. Пришлось умыться холодной водой и заставить себя думать о Лиде и о том, что в выходные мы с ней застреваем у нее. Вот уж я отдохну так отдохну… И греческого салата с заказанными пиццей и сушами налопаюсь на месяц вперед.

— Хочу блины, — с порога заявила, чтобы предотвратить поджидающий меня водопад из вопросов.

— О, да, — с улыбкой проговорил Сашка. — Они очень вкусные.

Ага, как же. Просто кое-кто старательно пытается вывезти легенду, что между нами нежные, только зародившиеся романтические отношения. Вот у меня они действительно такие. А про Александра могу сказать, что он безумец. Другой бы на его месте не стал со мной связываться.

— Спасибо, — ма тоже заулыбалась. — Я готовила их по рецепту Мирочкиной бабушки.

— То есть нашей с тобой матери, — не преминула вставить свое слово тетя.

За столом было одно свободное место, рядом с Пономаревым. Чего и следовало ожидать. С огромным трудом я сохраняла спокойствие. И правда, что мне из-за какого-то парня волосы на себе рвать? Ну, ладно, не из-за какого-то, а из-за Саши. Но все равно оно того не стоит. Волосы рвать. А вот поцелуи его мне нравятся. Грешна, что уж теперь делать?

Блинчики оказались и правда вкусными. А вот сидящий рядом молодой человек раздражал своими непринужденностью и спокойствием. Вел себя так, будто мы с ним уже минимум две недели вместе. Умеет Саша располагать к себе людей. И разговор любой поддержать может. Так посмотреть, вообще без недостатков.

— Я тут своего друга подрядил свести Миру с его матерью, — вещал этот хитрец, рассказывая про Логинова. — Он уже с ней поговорил. Вроде бы Мария Витальевна согласна.

— Как все хорошо складывается, — проговорила тетя Оля. — Устройство на работу — это дело сложное. Самому попасть на собеседование в нормальную контору теперь сложновато.

Возможно, она и рассуждала пространно, но я записала это на свой счет. Потому что в продуктовый магазин я все-таки устроилась сама. Какая-никакая, но все же работа. По трудовой книжке и с белой зарплатой. С моей-то невезучестью было огромной удачей разыскать это место. И вместо того, чтобы порадоваться (или хотя бы промолчать) мои родные и близкие время от времени проедают мне мозг. Их критика, словно червяк, медленно, но верно поглощает мое самообладание. А потом они еще удивляются, почему я частенько не в настроении. Да потому что устала от их непонимания. А не от того, что мало сплю, как любит говорить мама. Ничего хорошего в недосыпе нет, понятное дело. Но когда тебя методично пилят по живому, хочется порой кричать и топать ногами, чтобы, наконец, достучаться до близких людей. Я, правда, до такого еще не дошла. Но почему-то мне кажется, что меня бы все равно не поняли.

— По крайней мере, студенту очного отделения, — хмыкнул Сашка и убрал одну руку под стол, чтобы в следующее мгновение погладить меня по коленке.

Приободрил, ничего не скажешь…

Я тихо вздохнула и продолжила поглощать блины. Всегда знала, что стресс нельзя заедать. Но что поделаешь? На столе стояло столько разных баночек… И мед, и сгущенка, и варенье, и сметана. Пальчики оближешь. Неужели мама расстаралась для своей сестры? Оно и видно, что они давно не виделись. Вон, как тетя Оля быстро нашла в ящике среди столовых приборов специальную ложку, которой помешивают мёд.

На время решила отстраниться от разговора и полностью погрузилась в себя. Тем более, что с моими родственницами по-другому было нельзя. Они всегда считали, что я еще слишком маленькая для серьезных разговоров. Еще лет в восемнадцать я как-то осмелилась озвучить свое мнение. Мол, совершеннолетняя уже. Куда уж там… Меня тут же заткнули, попросив не лезть в то, чего не знаю. С тех пор я предпочитала держать язык за зубами. Возможно, и поэтому привыкла все держать в себе. И даже со сверстниками обычно не слишком разговорчива. Все в основном смущаюсь, думая, что вот-вот ляпну какую-нибудь глупость. Или наступлю на ногу, уроню телефон и так далее.

По Саше сразу стало понятно, что к нему в детстве относились более терпимо. Собственно, к парню и сейчас относятся с пониманием и уважением. А я… В общем, я уже привыкла, что родные считают меня ребенком. Конечно, в отличие от той же Лильки я не успела получить любимую, прибыльную профессию и не работаю по специальности. Но я ей нисколько не завидовала. Потому что такие родители, как тетя Оля и дядя Витя любого кавалера могут отвадить. Весь мозг вынесут, но все равно найдут его номер и как следует поговорят с потенциальным женихом. А что, уже разок они ей так подложили свинью. Теперь девушка вообще ни с кем из нас свою личную жизнь не обсуждает.

Когда мы закончили есть, то я взялась перемыть всю грязную посуду. Ее оказалось не так много, так что я надеялась и здесь отколоться от коллектива. Пускай себе разговаривают. Тем более, беседа уже совсем отдалилась от моей скромной персоны. Ну, и о поиске работы для меня слава богу тоже перестали говорить. А то, если честно, уже как-то расхотелось увольняться.

— Ой, Саш, а расскажи про своих братьев… — в один прекрасный момент попросила тетя.

— Да чего там о них рассказывать? — усмехнулся Сашка, которому, скорее всего, такой интерес не пришелся по душе. — Один балбес на стритрэйсинг подсел, а другой — из качалки не вылезает.

— Стритрэйсинг?

— Ну, ночные, несанкционированные гонки по городу, — принялся им объяснять Пономарев.

И все… Тут же припомнили и Ксюху, которой периодически перемывали косточки. И поохали насчет Андрея, который оказался неподходящей кандидатурой для Лильки. Ну, это я уже сама додумала. Просто так тетя Оля про парей никогда не выспрашивает.

— А что там Ваня? — А это уже моя мама включилась в допрос.

Они не спрашивали напрямую, холостые браться Пономарева, или нет. Но это и не нужно было. Потому что вопросы все равно были из разряда: «А где он работает?»; «А на кого учится?»; «А какое хобби и какие вредные привычки?»; «А чем он в детстве переболел и на что жалуется теперь?» Я даже спиной чувствовала, что обе родственницы хотят пристроить бедную Лилю. Сто процентов, Сашка это тоже понимал.

— А Ваня пока один, но по ходу уже успел влюбиться, — «отмахнулся» тем временем Александр. — Мы тут в магазин заходили. Так ему одна девчонка настолько в душу запала, что он даже смотреть в сторону фитоняшек перестал.

Я чуть не выронила из руки последнюю тарелку. В кого там тот качок влюбился? Уж не в Лиду ли? Но как такое возможно? Виделись всего раз.

— Фитоняшек? — переспросила ма.

Пока они разбирали молодежный сленг, я пребывала в полнейшем ступоре. Вот, значит, зачем он меня про Лидка расспрашивал. А я-то еще удивлялась, чего ему от нее надо… А там, оказывается, брат заинтересовался. Ну, все, держись, Пономарев. Как только мы с тобой останемся одни, я обязательно вытрясу из тебя душу. И поцелуй. Ай… черт!

— Ох-ох, — расстроенно проговорила тетя, когда поняла, с чем этих фитоняшек едят и на каких вертелях готовят. — И зачем твоим братьям все это?

— Не знаю, — беспечно откликнулся Саша, намекая на то, что он из всей троицы самый адекватный. — Как говорится, у каждого свои тараканы в голове.

Угу, охотно верю. С точностью до наоборот. Я совсем не поверила ему. А все из-за того, что выставил Андрея с Ваней не в лучшем свете. А еще, потому что знаю, какой Сашка на самом деле. Братья — оно и видно, что одинаковые. Правда, ему и деваться особо некуда было, вот и отвадил двух свах от своих старшеньких. Сам-то небось только сейчас понял, как подставился, заявившись ко мне домой. Его же теперь жениться на мне заставят. И это не шутка, а чистая правда. К сожалению.

Когда с посудой было покончено, я сослалась на то, что мне надо разобрать сумку, и удалилась к себе в комнату. Согласна, не очень красиво по отношению к гостям. Но и меня никто не спрашивал, когда я принудительно была вынуждена прогулять учебу. Как итог, по экономике меня наверняка заставят писать реферат. Но я могла опередить события и выучить материал сегодняшней лекции назубок, а также самостоятельно пройти следующую тему. Марина Викторовна бы оценила, я знаю.

Когда оказалась в прихожей появилось искушение одеться и выйти на улицу. Уехать к Лиде и отсидеться у нее, вероятно, с ночевкой. Одна проблема: ее мама и папа, которые все чаще бывали не в духе. Ну и мое воспитание, чтоб его. Иногда очень жалею, что не выросла безмозглой, хамоватой оторвой. Потому что жить было бы намного проще.

В итоге, вместо того, чтобы проявить слабость и сбежать, я взяла сумку и направилась в свою комнату. Уже сделала пару шагов, как мою руку перехватили.

— Позволь, пожалуйста, — попросил Пономарев, который каким-то образом умудрился не слышно (для меня) выйти из кухни и присоединиться ко мне.

Молча, вложила в его руку широкий ремешок сумки. И вот не хотела смотреть на него, но все равно посмотрела. И тут же пропала в его глазах. Ну, почему?! Почему это случилось теперь и со мной?

— Веди, проблема, — вырвал меня из мечтаний нетерпеливый голос Саши.

Мысленно отвесив себе подзатыльник, направилась в комнату. И как этого охламона отпустили мама с тетей? Не иначе решили, что мы тут уже о свадьбе станем договариваться.

— Неужели твои братья настолько плохи, что ты никому из них не дал шанса познакомиться с Лилькой? — спросила его, чтобы нарушить гнетущее молчание.

Согласна, сарказма скрыть не удалось. Но как хорошо он заливался соловьем перед моими родственницами.

— Да нормальные они, — недовольно фыркнул Пономарев. — Но давай не будем об этом.

— Хорошо, — кивнула. — А о чем тогда?

В этот момент мы вошли ко мне в комнату. Сашка водрузил свою ношу прямо на мой рабочий стол. Лишний раз порадовалась, что не имею привычки разбрасывать свои вещи на полу, когда нахожусь в универе. А то многие ведь кидают свои пакеты, сумки, рюкзаки у стенки, рядом с дверью в лекционную и занимаются своими делами.

— О нас, — усмехнулся Александр и направился к входной двери, чтобы, собственно, ее закрыть. — О том, что Львова пора ликвиднуть из твоей жизни. А тебе — понять, что ты для меня значишь гораздо больше, чем думаешь.

Я в растерянности села на постель. Возможно, я зря это сделала. А еще, зря не выгнала его сию минуту из своего дома. Возможно. А, может, и нет. Кто знает, чем окончится наш разговор?

— Я думала, мы все уже выяснили, — недовольно проговорила, вспоминая, что произошло между нами в ванной. — Разве нет?

— Ты мне так и не поверила, — осуществив задуманное, мотнул головой Сашка. — И, как бы так помягче выразиться… В общем, мне не нравится отношение твоей семьи к тебе.

— Ну… — мой голос прозвучал немного хрипло. — Возможно со стороны оно виднее.

— Возможно не сейчас, но я увезу тебя отсюда, — настойчиво проговорил Саша, опускаясь передо мной на колени и беря за руки. — Надо определиться, где мы будем жить. Сама понимаешь, что соседство с моими родными тоже не выход.

— Что? — я вздрогнула от неожиданности — такими невероятными и нереальными показались его слова. — Ты серьезно?

— Серьезней некуда, — усмехнулся он. — Для меня главное, чтобы ты поверила. Я хочу попробовать наладить настоящие, серьезные отношения. С тобой.

Сразу же себе представила, как мы с ним, к примеру, завтракаем и едем вместе на учебу. Было бы замечательно… Но неужели это про меня? Разве это не очередной подвох, подстроенный Судьбой?

— Я не знаю… — озвучила единственное, что шло на ум. — Это все так неожиданно…

— Понимаю. И не хочу на тебя давить. — Мои руки чуть сжали. — Но постарайся решить как можно скорее.

— Почему?

Я не торопилась отталкивать его от себя. Слишком заманчиво было предложение. Слишком сильно он мне вскружил голову. Золотой мальчик, который привык добиваться, чего хочет.

— Потому что я так больше не могу, — раздраженно произнес молодой человек. — Я хочу быть с тобой. Не только в универе или на улице. Я хочу тебя всю, потому что мое сердце принадлежит тебе.

Его слова медленно, но верно доходили до моего разума. Вероятно, я просто-напросто не ожидала услышать от него такое. Я вообще была не готова к серьезным отношениям. Одно дело просто засматриваться на парня, любоваться им, мечтать, что когда-нибудь, что мало вероятно, смогла бы быть с ним. Но совсем другое, когда этот парень обращает на тебя свое внимание. При этом я очень сильно сомневаюсь в том, что Саша со своими предыдущими девушками вел себя подобным образом. Он их не забирал с работы, не помогал избавиться от навязчивого внимания всяких великовозрастных мерзавцев. И уж тем более не знакомился с семьей девушки.

— Ну, ладно, — наконец сдалась, едва представила, что будет, когда он уйдет. После моего отказа. Да я же себе этого ни за что не прощу! Изведусь вся, зная, что упустила шанс построить крепкие отношения с таким парнем, как Сашка. — Я готова попробовать.

До этого момента я не могла представить нас вместе. А тут… Он рядом, и все как-то сразу стало так просто.

На кухне мама и тетя Оля о чем-то оживленно спорят. Они нам не помешают в течение пяти минут точно.

У меня захватило дух, когда его лицо оказалось на уровне моего. Губ коснулось теплое дыхание. Как же хорошо, что я сидела. Потому что ноги непременно подкосились бы и кое-кому пришлось бы меня ловить. А мне не хотелось бы в очередной раз в его глазах выглядеть глупо.

— Вот так-то лучше, — прошептал Саша, чуть касаясь губами моих губ. — Не бойся, малышка. Я обещаю, что никогда тебя не обижу.

Вопреки общепринятым правилам, не стала спрашивать: «Правда?»; «А ты не обманешь?»; «Точно-точно?». Глупо все это. Да и как Александр мне может пообещать вечную любовь? Мы ведь с ним толком друг друга не знаем.

Почувствовала, как щеки опалил румянец. А все потому, что я снова представила себе, каким таким образом мы будем проверять, насколько Пономарев точен в своих обещаниях. Ой…

Александр

Я не стал больше вафлить и поцеловал ее. Мира уже была к этому готова, и ответила на ласку. Бл*, как же я ждал этого момента! И мне плевать, что по мне все видно. Если бы не ее родня, я бы сейчас вообще себя не сдерживал.

Через несколько ударов сердца стало понятно, что я сильно погорячился со своей самоуверенностью. Просто, когда ее тонкие, неуверенные пальцы запутались у нее в волосах, мне стало совсем не смешно. Я ведь не планировал делать ее взрослой в присутствии ее же матери и тетки. Не сомневаюсь, что они рано или поздно бы нас застукали. И полетел бы я из их дома ко всем чертям собачьим.

Когда по телу прокатился жар, а желание обладать стало почти нестерпимым, я напрягся. Только не сейчас. Хотя… Туалет рядом — если что, скажем взрослым, что мне очень сильно приспичило… Черт… Нет, не то, что на самом деле приспичило.

Так как Мирослава сидела на кровати, мне было не очень удобно идти на большее сближение. Поэтому пришлось немного ее подвинуть и самому уместиться рядом. И все это, не прерывая поцелуя. Такая дикая и вместе с тем невинная, она могла бы запросто меня испугаться. Но я был бы не я, если бы упустил возможность приоткрыть перед ней дверь, ведущую во взрослую жизнь. А все остальное будет завтра. А то я сдохну без секса с этой маленькой, зажатой ведьмочкой. И чем она меня околдовала, хотелось бы мне знать?

Мирослава

Боже, что он со мной делает? Да если бы мы остались сейчас совершенно одни, и Саша бы стал настаивать на близости, то я не знаю, смогла бы устоять. Он так нежно меня целовал, обнимал, что весь мой мир сосредоточился только на нем. Мне были новы его ласки, и от этого хотелось продлить момент нашего уединения на значительно больший промежуток времени. Хотя бы еще полчасика… Нет, это будет однозначно мало.

Я никогда еще не целовалась с парнем так отрыто и откровенно. Вообще, если честно, я думала, что не умею целоваться. Возможно, поэтому подсознательно и оттягивала момент, когда все-таки отвечу ему «да». Я ведь не маленькая, и прекрасно понимала, что рано или поздно мне придется уступить Пономареву. Потому что сама хочу этого. Потому что иначе могу и не попробовать никогда взрослой жизни. Пора. Хватит пригибаться перед родными и сидеть за столом, строя из себя тихоню. Ту, что хотят видеть мама и папа. Ведь на самом деле мне самой нужно строить свою личную жизнь. А не ждать момента, когда мне стукнет тридцать, и тетя Оля возомнит себя свахой.

Я плохо контролировала собственные руки. Они вроде только что обнимали молодого человека за плечи, а вдруг уже оттягивают темную шевелюру Александра. Сама прижимаюсь к нему, но не так сильно, чтобы позволить парню воплотить в жизнь задуманное. Пробраться под одежду и начать исследование спины, талии, живота. И если еще вчера мне кто-нибудь сказал бы, что чужие руки на моей собственной коже — это крышесносно, я бы поморщилась и сочла бы подобную фразу надуманной. А сейчас… Я уже вовсю сама размышляла над там, чтобы сотворить с Сашкой что-то подобное.

Когда наглые мужские пальцы пробрались под бюстгальтер, я лежала и тихо млела от силы и уверенности нависшего надо мной парня. Ну, почему мама сейчас не на работе?

— Моя… — хрипло выдохнул Пономарев, с трудом отрываясь от меня. — Мир, бл*… Ну как так-то?

Он с тоской взглянул на дверь. Руки, впрочем, от стратегически важных мест он так и не убрал. Чуть сжал их, давая понять, что именно имел ввиду. И тут я поняла, что полностью с ним солидарна.

— Я… — выдавила из себя, когда мой взгляд переместился с его лица на область паха. — Саш…

— Доигрался, — тихо сознался и медленно переместил свои своенравные ладони мне на живот. — Придурок.

Его взгляд потемнел. На скулах заходили желваки. А там было настолько горячо, что я сразу же устыдилась собственной трусости. Ну и что, что в кухне кто-то есть? Ну и что, что он может получить свое и завтра же меня забыть… Хотя, подобное и мало вероятно. Саша слишком много для меня сделал, чтобы так сразу уйти. А это значит, что…

— У тебя защита с собой? — нерешительно спросила его и прикусила нижнюю губу.

Боже, что я творю?! А вдруг мама с тетей вспомнят о нас в самый неподходящий момент?

— Мир-р-ра… — как-то напряженно проговорил Сашка. — Зачем тебе это?

— Так надо, — пожала плечами и накрыла своими руками его руки. — Ну же.

— Я пока еще могу сдержаться, — мотнул головой Пономарев. — А ты, возможно, уже через час будешь об этом жалеть.

— Не буду, — уверенно произнесла, все еще ощущая его прикосновения там, где обычно принято прикрывать выдающиеся женские формы. — Лучше подойди к двери и закрой ее. На замок.

Этот странный человек подозрительно быстро с меня слез. В два прыжка преодолел расстояние до двери и… открыл ее.

— Что ты делаешь? — приподнявшись на локтях, зашипела. — Саш!

— Разведываю обстановку, — довольно улыбнулся Пономарев, выглядывая в коридор и прислушиваясь. — Все чисто. Твои неугомонные родственницы смотрят на кухне какой-то сериал.

Тихий щелчок, и к нам точно никто не проберется в ближайшее время. Мое сердце забилось в груди часто-часто. Стало нестерпимо жарко, и я, недолго думая, скинула с себя кофту. Обстановка для моей первой близости с мужчиной была, прямо скажем, не располагающая. Но это-то и больше всего возбуждало.

Больше никто из нас не проронил ни слова. Сашины толстовка и майка оказались на полу даже раньше, чем моя кофта. Больше парень медлить не стал. Расстегнул ремень, затем и молнию на джинсах. Черт… Он бы точно не вытерпел такой пытки.

Наверное, я полная дура, раз решилась потерять девственность так спонтанно. Оправдывать себя тоже не хочу. Но мой первый мужчина был настолько убедителен, что я совсем потеряла голову от эмоций и ощущений. Это. Было. Великолепно. До той поры, пока мы не дошли до самого основного. А потом мне стало больно, и поэтому пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы не закричать. Я не знала, как долго затянется наш первый раз и скоро ли пройдут неприятные ощущения, поэтому приготовилась терпеть до победного.

Но вот меня нежно поцеловали, вынуждая отвлечься от собственного разочарования и перетягивая внимание на нас, как на единое целое. Пономарев целовал так, что я совсем расслабилась и позволила ему углубить проникновение. И вскоре понемногу начала входить во вкус. Все более втягивалась в процесс, оставляя инициативу за Сашей.

Когда все закончилось, я благодарила судьбу за то, что в моей жизни случился этот несносный, золотой мальчик. За то, что он не отступился и добился своего. За то, что убедил, что ничего страшного не произойдет, если мы будем вместе. Надеюсь, что ему так же понравилось, как и мне.

— Ух… — выдохнул молодой человек, тяжело дыша и обнимая меня за талию. — Черт, как же хорошо…

— Да, — тепло улыбнулась, то и дело скользя любопытным взглядом по его телу.

— Неужели понравилось? — Кажется, кто-то не поверил своим ушам.

— А не должно было? — Я озадаченно взглянула в его глаза.

— Нет, наверное, — пожал плечами парень. — Просто все произошло так быстро, что я плохо себя контролировал. Мог сделать больно. В полевых-то условиях.

— Все хорошо, — прошептала и поцеловала его в губы.

Когда мужские руки заскользили по моим бедрам, сама же и прервала ласку. Теперь я знала, как подобные шалости могут на меня воздействовать. И, признаться, я была не уверена в том, что мама с тетей Олей продержатся у телевизора еще хотя бы полчаса.

— Давай… завтра? — предложила ему и тут же прикусила язык. — Я надеюсь, мама все-таки соберется на работу.

— Тогда уж лучше у меня, — прижимая к себе теснее, хрипло произнес Саша. — Моих никого уж точно не будет.

Я в предвкушении облизнула губы. Было настолько хорошо, что я готова была лежать так еще долго-долго. Но время было не на нашей стороне. Да и обстановка, мягко сказать, опасная. Поэтому мне пришлось экстренно высвобождаться из Сашкиных объятий и спешно собирать разбросанную одежду. Переодеваться в домашний спортивный костюм не стала, чтобы не вызвать у старших ненужных расспросов. Не сомневалась, что они все равно будут. Только вот отвечать на них честно я не собиралась. Как говорится, меньше знают — крепче спят.

— Блин, куда я закинул презик? — проворчал себе под нос Пономарев, но я все равно расслышала. — Ми-и-ир?

— Эм… — запнулась и покраснела от смущения. Ну, вот зачем он о таком спрашивает? — На полу?

И тут мой взгляд упал на одеяло, на котором отпечаталась моя кровь. Вот, хорошо мы все-таки додумались отодвинуть плед. Потому что пододеяльник хоть постирать нормально можно.

Быстро заправила постель и принялась помогать Саше искать куда-то задевавшуюся использованную защиту.

— Вот весело будет, если мы проколемся только из-за этого, — недовольно фыркнула, придирчиво рассматривая ковровое покрытие.

— Не проколемся, — спокойно сказал Саша. — Нашел. Под кроватью.

— Боже, как он там оказался?

Это был риторический вопрос, на который не нужно было отвечать. Собственно, так каждый из нас и поступил.

Минут через пять мы уже были полностью одеты. Отперлись и разлеглись на кровати, сделав вид, что повторяем материал из учебника. Который в раскрытом виде положили рядом. А сами же занялись более приятным делом. Поцелуями.

Александр

Я ушел, так и не дождавшись ее отца не потому, что боялся знакомиться с ним. Мне просто страсть как хотелось повторить то, что мы с Мирой недавно уже проделали. Вот это меня переклинило… И как я мог настолько потерять голову, что позволил ей согласиться переспать со мной в настолько адских условиях? Пускай они никого из нас особо и не заботили.

Остаться у нее дома на подольше — означало капитальное палево перед матерью Миры. А потом и перед ее мужем. Бл*, это что-то с чем-то. Я никогда еще так не хотел ни одну девчонку. Тем более с повтором самого основного уже меньше, чем через двадцать минут. Да у меня сейчас мурашки пробегают по коже, как только вспоминаю ее тихое «Ну же!» Это самое офигенное, что могло произойти с нами сегодня. Уверен, завтра мы сможем наверстать упущенное. Уж я постараюсь, чтобы нам никто не помешал.

Я гнал по улицам города, совершенно позабыв о скоростном режиме. Да и кому он нужен, когда адреналин в крови зашкаливает? Хочется сорвать себе глотку, потому что наконец-то освободился от тяжелого груза воздержания. С той, от которой сносит крышу. И у которой сегодня снесло крышу от меня. Она — само дорогое, что у меня есть. И я в ее жизни такой один. Пускай Лев только попробует завтра к ней подойти. Вмажу так, что мало не покажется. Она моя, и я не намерен делить Мирославу ни с кем.

Я понимал, что надо успокоиться. Ведь если покажусь таким дома, Вано и Дрон задолбают расспросами. И если первому у меня было что ответить, то со вторым дела обстояли совсем плохо. У него не было постоянной девушки, и он не был ни в кого влюблен, чтобы я мог напасть на брата в ответ. Соответственно, ему не понять меня. А вот Ванька… Что-то он в последнее время часто облизывается, глядя на фотку Кислицыной. Пожалуй, в этом плане он еще страннее, чем я.

Мирослава

В этот вечер я развила бурную деятельность по предмету, который сегодня прогуляла. В начале у меня получалось очень даже хорошо: я разложила все необходимое на письменном столе, раскрыла учебник и невидящим взором уставилась на новый параграф. Вот на этом этапе произошла небольшая заминка, потому что мысли вдруг перескочили на Пономарева, который уехал от нас пятнадцать минут назад. Сослался на несуществующую смс от Андрея, который якобы просил помочь ему с починкой автомобиля.

Но я не обиделась на это его отступление. Еще бы, ему, наверное, хотелось получить от этого вечера намного больше, чем наша короткая близость. Зато мне теперь было совсем не страшно назвать его своим парнем. Еще бы с Юркой до конца разобраться, и было бы все просто замечательно. Но что мне ему сказать? Ведь получается, что я его по-любому обижу.

Не выдержав вихрь из мыслей и эмоций, пошла на кухню, чтобы заварить чай и съесть пару блинчиков. Мне было все равно, что там две замужние дамы обсуждают моего Сашку. Что гадают над тем, чем я таким его зацепила и с какими намерениями он ко мне пришел. Секс? Ну и что… Что сейчас парни кроме как о постели ни о чем думать не могут? Вот и посмотрим, чего они могут, а чего — нет. Потому что перед уходом Саше написал Логинов насчет моего собеседования. Оно должно состояться завтра после учебы. Типа после учебы. Просто мы собирались встретиться с Сашкой в универе и после первой пары поехать к нему.

Стоит ли говорить, что блины мне есть перехотелось? Ограничилась одним лишь чаем. Нет, все-таки никто из близких мне людей не поймет моих убеждений. Они у меня старой закалки. Узнают, что сегодня случилось прямо у них перед носом, заклеймят позором. Да и… Лично мне уже все равно. Пускай говорят, что хотят. Это моя жизнь. И только мне решать, когда, где, с кем и как.

Когда вернулась к себе и прикрыла дверь, первым делом подошла к зеркальной дверце шкафа-купе. Хотелось посмотреть на себя новую. Есть ли какие изменения? Если да, то какие? Возможно, завтра стоит одеться более женственно… Вот на этом моменте я вспомнила про пододеяльник. Его нужно было срочно поменять. Вдруг с поличным поймают, когда я буду идти по коридору? Надо будет его в самом конце в стиралку засунуть, чтобы мама, не дай бог не развернула его во время вытаскивания из корзины с грязным бельем.

В остальном вечер прошел более-менее спокойно. Гостья от нас ушла часам к пяти. А через полтора часа домой уже вернулся папа. В кое-то веки мы ужинали все вместе. И вот что самое удивительное, мама ни разу не обмолвилась с папой насчет Саши и тети Оли. Было ясно, что она от него попросту утаила тот факт, что кое-кто сегодня выклянчил у начальства отгул.

На следующий день проснулась довольно рано. Из-за того, что накануне весь вечер убила на учебу, мытье головы пришлось отложить на сегодня. Еще и выбрать что-нибудь из одежды, более подходящее к собеседованию. А то джинсы, свитер и кеды вряд ли расположат ко мне потенциального работодателя.

Вчерашний инцидент с тетей Олей мне не давал покоя. И потому когда папа непривычно рано буквально сбежал на работу, я пристала к маме с расспросами. До выхода было еще предостаточно времени, поэтому я позволила себе эту маленькую слабость. Мы с ней сидели на кухне и пили кофе. Уже полностью собранные и готовые выйти. Но пока никуда не торопились.

— Мам, а что происходит? — спросила напрямик, когда отмалчиваться и далее было уже просто глупо.

— В смысле? — сделала вид, что не поняла ма.

— Ну, ты и отец, — пожала плечами. — Я же вижу, что что-то не так. И тетя вчера к нам заявилась неспроста. И папе ты ничего не сказала. Почему?

Я бы сказала еще кое-что, да не буду… Просто вчера я еще удивлялась, что она не заметила, что мы с Пономаревым делали прямо за стеной. А сейчас вот понимаю, что все это не просто так. Мама сама по ходу находилась немного не в адекватном состоянии.

— Потому что мы с Юрой повздорили, — давая понять, что не хочет посвящать меня в подробности, ответила ма. — Вчера утром.

— И так и не помирились? — нахмурилась.

— Нет, — последовал краткий ответ.

Настаивать не стала. И когда они только успели? Вероятно, после своей подработки я настолько устала, что вчера и не заметила чего-то очень важного. Хотя… Проснулась-то я в нормальном состоянии. Это придя домой позавчера мне было нехорошо. Следовательно драма произошла уже после моего ухода. И их разногласия не разрешились спустя сутки. Странно. Что же там у них случилось, что мама экстренно вызвала свою сестру к нам домой? Что это было именно так, я теперь не сомневалась.

Подумав еще немного, решила, что они сами во всем разберутся. У меня же впереди очень насыщенный день, в конце которого мне снова нужно будет держать оборону перед родными. Зуб даю, ма не утерпит и спросит меня про собеседование. А ведь отец про него ни слухом, ни духом. И вот тогда будет скандал, который расставит все по своим местам. Сколько скелетов в шкафу у нашей идеальной семьи и есть ли тайны друг от друга? Скандалы, интриги, расследования… Читайте в вечернем выпуске нашей газеты под названием «Климовы news».

На улице шел дождь и было совсем неуютно. Правда, погода не могла испортить мне настроение. Собеседование на новой работе, свидание с Сашей… Что может быть лучше? Только вытянувшееся лицо Лидка, которую я встретила в метро и тут же огорошила, что мы с Пономаревым вместе. Подруга, мягко сказать, была от меня в шоке.

— Ты… — по-видимому, у кого-то резко оскудел словарный запас. — Да как так? Зачем тебе это?

И все в таком вот ключе. Ну, так-то со стороны все выглядело более, чем нереально. Я всего лишь ушла с последней пары, чтобы помочь маме, а тут такое. Это хорошо еще, что Лида мне поверила. А могла бы вообще сказать, что отмазку с мамой я придумала, чтобы по-тихому слинять к Саше. Но сообщение от родительницы имело место быть. Так что все вопросы не ко мне.

— Ну а как у тебя там с Дмитрием? — полюбопытствовала, переводя стрелки на Лидку. — Дождалась от него ответа?

Мы шли по платформе уже ставшей родной станции метро. Было душно. Народ то и дело задевал зонтами друг друга по ногам. У эскалатора, как всегда, толкотня. Ничего нового.

Лидок же шла и активно пыталась скрыть смущение, уверяя меня, что румянец на щеках проступил из-за того, что ей жарко.

— Да ничего особенного, — отмахнулась она, когда я пытливо на нее посмотрела. — Он снова извинялся, обещал освободить побольше времени, чтобы пообщаться по видео и рассказывал о своем прошлогоднем путешествии на Ямайку.

Она мечтательно вздохнула. И мне вдруг подумалось, что мы с Сашей совсем другие. Более реальные, что ли. Вот, как можно полюбить кого-то, ни разу не взглянув в глаза? Никак. Значит все разговоры Лиды — это всего лишь самообман. Мало ли, кем этот Дима может оказаться на самом деле? Писать в Сети можно, что угодно. Возможно, я и пессимистка, но все-таки считаю, что идеализировать совершенно незнакомого человека не стоит.

— Почему ты так уверена в том, что он не лжет? — задала новый вопрос, намекая на свой собственный случай.

— Ну, не знаю, — протянула подруга. — Он такой милый, начитанный, романтичный. И у нас много общего.

— И ты это поняла по переписке? — скептически хмыкнула.

Да уж, о любви у нас, оказывается, разное представление. Хотя нас сближает общая дурость. Я, к примеру, всю дорогу себя считала не очень привлекательной. О капитальной невезучести и говорить не стоит. В этом плане Лида моя противоположность. Она красивая, уверенная идеалистка. Мечтает о принце на белом коне. Но ведь таковых просто-напросто не бывает. И тем более странно, что она повстречала именно такого вот парня.

— А что такого? — нахохлилась она. — И вообще, каждому свое.

Мне показалось, или она так завуалированно расстроилась из-за меня? Точнее, за меня. Нет, ну если размышлять в том же ключе, то получается, что переспать мы с Сашей должны были только после свадьбы. И обязательно на широкой постели, усыпанной лепестками роз.

На этом наш разговор и прекратился. Тем более, мы вышли на улицу, где по-прежнему шел дождь. А болтать о чем-то другом не особо хотелось. Погода была под стать настроению. И чего это меня переклинило? Все же так хорошо начиналось. А тут появилось странное беспокойство. Будто вот-вот должно произойти что-то плохое.

Подходя к универу, машинально искала взглядом машину Пономарева. Еще нет… Едва эта мысль промелькнула в голове, сердце забилось еще сильнее. Надеюсь, с ним ничего не случилось.

У проходной затормозили, потому что Лидке в «ВК» пришло сообщение:

«А я тебя мимолетом в метро видел. Ты красивая».

— И вот как это понимать? — не удержалась я от нового вопроса.

— Так и понимать, — победно ответила Лидок. — Вот черт! Но почему он тогда со мной не поздоровался?

«И я о том же», — хотела сказать, но передумала. Как пить дать не поймет и скорее всего обидится. Вот когда сама осознает, тогда и поговорим. А сейчас пускай требует от него объяснений. Посмотрим, что он на это ответит.

Пока я предавалась не очень радужным мыслям, Лиде пришло новое сообщение:

«Да там было столько народу, что я не успел добежать до твоего поезда. Блин, обидно до жути!»

Подруга расплылась в улыбке. Эх, как я ее понимаю и не понимаю одновременно. Любовь, надежда, мечта… Все это так хорошо, что можно откинуть в сторону самую суть: кто же все-таки такой этот Дмитрий Давыдов? Это ж надо было настолько профессионально втереться в доверие, что Лида потеряла голову от любви.

Мое беспокойство все увеличивалось. Возможно, это было из-за переживаний за Лиду. А, возможно, из-за двух странных парней, которые вздумали меня делить между собой. Как сказать Юрке правду? И как мне смотреть в глаза Сашке? В смысле, каким будет наше приветствие?

— Детка! — выкрикнули у меня за спиной. — Иди сюда!

Я обернулась, и сама вскоре стала улыбаться не хуже, чем Лидок, которая уже полностью была со своим Димой.

— Привет.

Я едва успела поприветствовать Сашку, как меня жадно поцеловали в губы. Доверчиво прижалась к нему и ответила, прямо на глазах у однокурсников. Сейчас мне было плевать, что они на нас смотрят. Что Саша ведет себя совсем не так, как обычно. Главным было то, что мы оба изменились. И вот когда я это осознала, внутри разлилось приятное тепло. Оно переросло в трепет и предвкушение.

— Убери от нее руки! — откуда ни возьмись, раздался голос Льва. — Эй, Пономарев! Ты че, оглох?

В следующее мгновение Сашку схватили за куртку и буквально оттащили в сторону. От неожиданности я вскрикнула и отпрыгнула поближе к Лидке. Подруга, кстати сказать, уже находилась в компании вездесущего друга Юры.

— Чего это он? — непонимающе спросила Лида у Ивана.

— Как это чего? — Молодой человек перевел на нее задумчивый взгляд. — Он защищает свою девушки. Разве это не нормально?

— Учитывая тот факт, что встречались они не по-настоящему… — начала было Лида, но осеклась, потому что в тот же момент Саша и Юра сцепились, как два хищника.

— Но он хочет, чтобы было по-настоящему, — невозмутимо ответил Вано. — Имеет на это полное право.

— Нет, не имеет, — возразила ему подруга.

Я стояла и отказывалась верить в происходящее. Юра решил все по-своему, не посоветовавшись со мной. Да он даже не попытался выяснить, почему я ответила Сашке на поцелуй. Чего уж там, я сомневаюсь в том, что он вообще заметил, что я ответила взаимностью кому-то другому.

— Это еще почему? — насторожился Ваня.

— Потому что Мира сказала «да» Пономареву, — хмыкнула Лидка, разводя руками.

А я хотела спокойно поговорить с Юрой и все ему объяснить. Вот так всегда…

— Ребят, ну хватит уже! — я сделала шаг вперед, но меня с двух сторон ухватили за руки Лида и Ваня. — Отпустите!

— Пускай выпустят пар, — покачала головой Лидок.

— Да, — а это уже Иван. — Они сами разберутся. А тебя и задеть могут.

— Я свою девушку никогда не задену, — словно издеваясь над своим соперником, выкрикнул Саша.

— Еще раз назовешь ее своей, и я тебя урою, — прорычал окончательно взбесившийся Львов.

— Но я действительно его девушка!..

А вот эту фразу мне четко удалось произнести только на одну треть. Потому что Лидка, добрая душа, мне закрыла ладонью рот. Поэтому в итоге получилось, что я выдала что-то невразумительное.

— Ему уже все пофигу, — как ребенку, принялась объяснять подруга. — Он считает тебя глупой наивной девчонкой, которой не под силу противостоять чарам великого и ужасного Александра, властелина-пластелина всего нашего универа.

Рядом у кого-то начался бронхит. Ну а я ощутила неконтролируемый приступ бешенства. Да, я такая. Но это не значит, что за меня нужно решать, с кем дружить, а кого обходить стороной. В конце концов, именно Саша, а не Юра предложил мне альтернативу с работой, которая так всем не нравится. Мне не промывали мозги, не говорили со мной, как с «наивняшкой», не учили уму-разуму, а просто оказали помощь. И не один раз. Вот что бы сделал Львов, столкнувшись нос к носу с Колобком? Да ничего! Полез бы в драку, как сейчас, и на этом бы дело кончилось. В смысле, его бы отчислили из универа на следующий день.

— Я не могу на это смотреть, — зло проговорила и снова дернулась. Стоит отметить, держали меня крепко. — Мне все равно, как я выгляжу со стороны.

— Хочешь и дальше подтверждать легенду о своей странной, невезучей натуре? — недоверчиво уточнила подруга и чуть ослабила хватку. — Вперед.

Душа разрывалась на части. Парни устроили бой без правил. Били друг друга ногами, руками и совершенно не задумывались о последствиях. Через пару минут (долгих, мучительных, больше напоминающих вечность) я все-таки осознала, что Саша понимает, куда надо бить и как. Он наносил четкие удары в определенные места. Юра же бил куда попало, остервенело, стараясь доказать, что самый крутой парень на потоке на самом деле ничто. Глупый. На учебе для всех Саша был совершенно другим, таким, каким его хотели видеть массы. Но вчера, с моей мамой он говорил совсем по-другому. Уж кто-кто, а они с тетей бы вывели его на чистую воду.

Решила рискнуть и наступила пусть и небольшим, но все же каблуком Ваньке на ногу. И в мгновение ока вырвалась на свободу. Под слаженное «Куда-а?!» подбежала к драчунам и принялась разнимать их. И, конечно, же мне это… удалось. Почему? Да потому что мой молодой человек по жизни весьма мудрохитрый.

— Что за… — выругался Юрка, когда Александр ловко его отпихнул от себя и тем самым повалил на асфальт. — Ты…

— А еще джентльмен, — шутливо откликнулся Саша, приобнимая меня за талию. — Сильно испугалась, мась?

Мася, то есть я, перевела на него хмурый взгляд. Потом — на Львова. И снова на Сашу. Кивнула и деловито осведомилась:

— Ну, и что это было?

Для пущей важности скрестила на груди руки и попыталась просверлить в своем ненаглядном дырку. Не получилось. Каюсь, почти сразу же мои губы дрогнули, и мне пришлось приложить определенные усилия, чтобы не улыбнуться.

— А это мы чуток поговорили, но так и не выяснили, какого рожна я ему не понравился, — невозмутимо сообщил мне Пономарев.

Заметила, что обращался он только ко мне. Будто больше не существовало никого вокруг.

— Юр, давай попозже поговорим? — миролюбиво предложила я, видя, как молодой человек, поднявшись с земли, вновь готовится наброситься на Сашку. — Юр… Мы с Сашей вместе.

— Прими это, — спокойно проговорил Саша. — И смирись.

— Чего уж тут говорить, — процедил сквозь зубы Львов, с ненавистью смотря на обнимающего меня парня. — Все и так ясно.

— А я говорил, что не стоит оно того, — вмешался в их словесную перепалку Вано. — Погнали уже отсюда!

Во мне боролись два чувства: с одной стороны было жалко парня, который все-таки был мне небезразличен как друг, а с другой… Он с самого начала даже не пытался понять меня. Это его «Ты оставайся в стороне, а я все сделаю сам», мне не нравится больше всего. Кофе, очередь в столовой, защита от Пономарева — все это поверхностно. Он ведь ни разу со мной не поговорил о нас и о нашем будущем, как пары. Слишком много слов и обещаний для человека, которому не под силу подкрепить эти самые обещания делом.

Юра и Ваня быстро удалялись в сторону проходной, а я стояла в объятиях своего молодого человека и корила себя за то, что не имела ни сил, ни желания догнать и извиниться. В конце концов, Лев сам виноват, что мне пришлось сказать ему правду на глазах у всех. Хотя… Если он уже априори считал меня своей девушкой, то поступить иначе уже не мог. Прямо, как Саша. Только меня совершенно не чувствует. Как бы еще избавиться от разъедающей сердце вины. Я ведь сама была во всем виновата. Сама назвала его своим парнем.

— Ну, вот… А я хотела просто поговорить, — разочарованно пробормотала себе под нос, но Сашка услышал.

— Зато теперь будет знать, что прежде, чем лезть куда не следует, нужно хорошенько подумать, а стоит ли оно того, — еще крепче прижимая меня к себе, произнес он.

— Да они оба хороши, — влезла в наш разговор Лида. — Вы слышали, что Ваня сказал про своего друга, когда Юра грохнулся на землю?

— Нет, — покачала головой.

— Он обозвал его придурком и сопляком, а потом и вовсе выдал что-то невразумительное по поводу Юркиной адекватности, — отмахнулась подруга. — Мол, что тот клеить девчонок совершенно не умеет и все такое.

Меня перекосило от настолько «теплого и дружеского» отношения моих одногруппников друг к другу. Все-таки, хорошо, что меня с моим «парнем» совершенно ничего не связывает.

— О, не понял… — позади нас раздался смутно-знакомый голос. — Санек, а ты чего это тут обжимаешься? Обещал же, что составишь мне компанию по спаррингу вместо своей первой пары. Раз уж мне пришлось так рано подниматься в спортзал…

— Хм… — Сашка хитро улыбнулся и повернул голову, смотря куда-то себе за спину. — Мне надо было тут кое-что сделать. Но я уже почти свободен. Так что не ворчи.

Приподнялась на цыпочки и заглянула Пономареву через плечо. А там уже в нашу сторону торопился один из его братьев. Не запомнила, кто из них кто. Но этот был самым мощным из троицы.

— Я вижу твое «почти», — продолжил парень в перевернутой задом наперед кепке. — Мы ехали в зал. Но заехали в универ. На пять сек. Тебе не кажется, что пять сек — это не полчаса?

— Да каких полчаса? — притворно удивился Сашка. — Всего-то минут пятнадцать.

— За которые ты умудрился устроить тут бой не со мной, — парировал тот. — И совсем не показательный, стоит отметить. Чо это был за балет, млин?

Не сказала бы, что они вот-вот подерутся. Но одно меня смущало: если они оба заскочили сюда ненадолго, значит, один брат прекрасно видел, как его ближайшего родственника ввязали в драку. Почему не пришел на помощь и не разнял?

— А кто-то у нас спец по боям… — по-видимому, Лидок решила озвучить то, что я благоразумно удержала при себе. — А чего ж тогда не заступился за брата?

— А чего за него заступаться? — хмыкнул Ваня. Вот, вспомнила, наконец, его имя. — Санька и сам кого хочет может поколотить. А этого неуравновешенного он просто откровенно жалел.

— Грешен, — шумно выдохнул Сашка.

— Неуравновешенный… — Лида неодобрительно покачала головой. — Ну-ну.

Они с Иваном Пономаревым смотрели друг на друга так, что я не могла понять, это между ними искра такая сильная проскочила или нам стоит готовиться к апокалипсису.

К тому времени вокруг уже собралось немало народу. Само собой, и девушки тут тоже присутствовали. И все они с нескрываемым интересом разглядывали Ивана.

— А зачем ты его разбудил? — шепотом, чтобы никто больше не услышал, спросила Александра.

— А чтобы он побыстрее свалил из квартиры и предоставил нам с тобой весь день, — так же тихо ответил мне парень. — Кстати, будь готова уйти после первой пары.

— Хорошо. Только вот у нас Виктор Алексеевич ожидается последним…

— Не ожидается, — хитро улыбнулся мне Саша. — Потому что его вчера уволили.

Я неверяще посмотрела на молодого человека. Не сомневалась, что без него здесь не обошлось.

— Эй, ну прекратите уже! — не вытерпел Ванька, которому, скорее всего, уже надоело играть в гляделки. — Санчо, погнали!

— Не завидуй, — откликнулся тот, наконец-то разворачивая нас с ним лицом к остальным. — А лучше наладь свою личную жизнь.

— Чего-о? — зло рыкнул Вано. — Это ты кому сказал? А ну, пошли на ринг!

— Привет, — мило улыбнувшись, я наконец-то соизволила поздороваться. — Не ругайся. Сейчас я отпущу твоего брата, и вы поедете по своим делам.

— Вообще-то я надеялся, что у него этим утром поменяются планы, — под тихие смешки, раздающиеся в небольшой толпе студентов, сказал Саша. — Но если пока в бункере глухо…

— Бункер? Ну и ну… — протянула Лидка. — Какие у вас высокие отношения.

— А у нас в семье вообще ценят всё высокое и возвышенное, — заявил Сашка и поцеловал меня в нос.

— Я жду тебя в машине, — процедил разозлившийся Ваня. — Если через пять минут мы не выедем отсюда, то хата сегодня полностью на мне. Усек?

— Ага, — кивнул Сашка. — Скройся.

Показав напоследок ему кулак, Иван направился к припаркованному неподалеку автомобилю. Хм, и правда, что это еще за бункер? И почему не танк? И вообще, какое ко всему этому отношение имеет личная жизнь?

Лида тоже удивила. Чего это она полезла в разборки парней? Я вот вообще мебелью прикинулась. Да так удачно, что, кажется, мое приветствие так никто и не заметил. Впрочем, чего я удивляюсь? Я же Мирослава Климова — для всех маленькое ходячее недоразумение. И только Саша каким-то образом что-то во мне разглядел.

— Иди уже, — неохотно проговорила и заглянула ему в глаза. — А то на пустом месте поссорились.

— Это разве ссора? — Саша принялся гипнотизировать мои губы. Как только это заметила, почувствовала, что краснею. — Так, рядовой случай. У нас это часто случается.

Когда он ушел, мы с Лидой отправились на пары. На учебу ни одна из нас настроена не была. Ну, со мной-то все ясно. У меня вообще через полтора часа свидание намечается. А вот что с Лидкой случилось, я сначала не поняла.

— Эй, ты чего такая злая? — спросила у подруги, когда мы миновали проходную и направились к учебному корпусу.

— Да этот кабачок меня бесит, — прошипела Лидок.

— Какой кабачок? — я напряглась. Если она про моего Сашку такое сказала, то я ее придушу…

— Два кабачка, — тут же поправилась Лида. — Ваня и Ваня. Все романтическое настроение из-за них испарилось.

От сердца отлегло, но любопытство разгорелось с новой силой.

Мои губы растянулись в шальной улыбке. Подруга же нахмурилась и чуть замедлила шаг.

— Мне не нравится твой взгляд, — тут же оповестила меня о своих подозрениях Лидок. — Кажется, Александр на тебя плохо влияет.

По интонации было не очень понятно, что она имела ввиду. Завидует или ей досадно, что ее Дима не решился подойти к ней в метро? А вот Саша ко мне не только подошел, но и заранее, целенаправленно создавал столкновения между нами на учебе. А потом как-то так все закрутилось… И раскрутилось только вчера.

— Я просто подумала, что более зрелый кабачок тебе пришелся по вкусу, — все-таки озвучила я свои соображения.

По глазам подруги поняла, что меня хотят сжечь на костре, как ведьму. Ну а кем я еще могла бы быть, если все-таки угадала насчет Вани Пономарева? Я ведь угадала?

— Это перезрелый кабачок, — фыркнула Лида. — С подгнившим бочком в виде этих «млин» и «чо за балет». И вообще, все эти овощи отвлекают меня от нормальных людей.

Сказала и заторопилась дальше. И мне пришлось поспешить следом.

Задумываться о чьих-то отношениях, когда свои еще по-настоящему не окрепли, не хотелось. Подруга пускай сама разбирается со своим квадратом и выясняет, почему ее бесят два реальных парня и сводит с ума виртуальный.

Итогом всех этих словесных баталий стало то, что мы чуть не опоздали на занятие и были вынуждены сидеть в самом хвосте. Юры и Вани, кстати, на паре не было. Гадать, куда их понесло после инцидента на улице, не хотела. И так по-прежнему переживаю, что с Юркой такое случилось из-за меня. А если начну себя накручивать, то с ума сойду.

Александр

— Ты чего меня посмешищем выставил? — напустился на меня Иван, как только я сел в машину и завел двигатель.

— Сорян, так вышло, — устало ответил. — Просто тот белобрысый придурок выбесил. Да и Кислицына в итоге с тобой на контакт сама пошла. А ты опять провафлил.

— Провафлил… — передразнил меня Вано. — Да как тут к ней подступиться, когда она с вызовом на меня смотрит? Мне это не нравится. И чего она взъелась?

— Посчитала тебя слишком грубым, — пожал плечами. — А потом, я заметил, у нее сегодня утром вообще настроение не айс.

— Это пока вы драться не начали, — поморщился, словно съел дольку лимона, Ваня. — А я вот заметил, как она улыбалась, глядя в телефон. Зуб даю, что это снова Давыдов с ней переписывался.

— Да дался тебе этот Давыдов! — не выдержал я. — Взломал бы его страницу, и дело с концом.

— Так я взломал, — зло усмехнулся брат. — А толку? Парень, как парень.

Я мазнул по нему удивленным взглядом. Вот так нежданчик. Все-таки взломал… А почему не сказал? Еще и зуб зачем-то мне свой пообещал. Знал ведь, засранец, что там и как.

— И что, больше никого вот так же не клеит? — быстро запихнув неприятные чувства куда подальше, продолжил расспрос.

— Нет, — процедил брат. — Да и переписывается только с Лидой. Хотя, друзей у него аж под двести человек.

— Странно, — покачал головой. — Обычно такие коммуникабельные перцы кадрят сразу по нескольку девчонок. Да и переписываются не с одним человеком.

— Вот и я о том же, — хмыкнул Иван. — Обидно до жути. Какой-то баклан, подозрительно похожий на фэйка, так легко и непринужденно общается с девушкой, которая мне нравится. И, главное, с ним она, млин, милая и приветливая.

— Они уже встречались в реале?

— Нет, — шумно выдохнул Ванька. — Но пока мы с тобой тут на светофоре стояли, он написал ей, что видел ее в метро.

— А че ж не подошел?

— В том-то и фишка, — Вано повернул голову и с сарказмом продолжил: — Наш фэйковый мальчик не успел этого сделать, потому что в метро было много народу.

— Точно фэйк. — Окончательно в этом убедился. — И че, она ему поверила?

— Пока не знаю, — Ваня снова посмотрел на дорогу. — Лидок еще ему не ответила.

Воцарилось непродолжительное молчание. Каждому из нас лезли в голову не очень хорошие мысли.

— Следи за своей девчонкой в оба, — наконец, произнес я. — Мало ли, кто на нее свой глаз положил.

— Только Мирославе пока ничего не говори, — попросил брат. — Я пока что сам попробую вскрыть этого придурка.

«Если только аккуратно попытаюсь вызнать, что у них там происходит», — это я решил про себя. Вслух, понятное дело, такое озвучивать не стоит.

Мирослава. 3 часа спустя…

Сегодня мне показали, что накануне у нас особо ничего и не было. Начнем с того, что Сашку накрыло уже в лифте, а я, как настоящая неумеха не знала, что с этим делать. Мне было странно вот так сразу, с наскока чувствовать его руки под одеждой и осознавать, что наш второй раз случится, едва мы переступим порог квартиры.

Сказать по правде, мои прежние представления о сексе были весьма поверхностными. Я никогда не задумывалась о том, что страсть может набирать такие большие обороты и что от нее сносит крышу настолько, что самоконтроль улетает в трубу. Вот и Саша совершенно слетел с катушек и полностью отпустил на волю свою мужскую суть.

Из-за того, что думала не о том и была порядком напряжена, мне снова какое-то время было больно. Я ведь толком и не осмотрелась в чужой квартире, а сразу же оказалась втянута в комнату одного из братьев. Нет, там было чисто и ничего по углам не валялось. Но вот пачка презервативов на прикроватной тумбе красноречиво сообщила мне о том, что мой парень изначально не планировал терять время на прелюдию.

Мы были заперты от остального мира. Полностью раздетые, целовались и двигались так, как хотел мой мужчина. Он задавал ритм, глубину, сам выбирал позы и прекрасно контролировал весь процесс в целом. Мне оставалось только подстраиваться и запоминать каждое мгновение. Каждое ощущение, которое дарил мне этот невероятный человек.

Боль сменилась наслаждением. Это произошло в том миг, когда меня укусили за мочку уха. Я непроизвольно расслабилась и позволила Сашке сделать еще несколько более смелых рывков к нашей общей разрядке. Застонала от переизбытка чувств. Как же мне понравился тот момент… Все тело будто прошибло током.

— Детка, это было великолепно, — прошептал мне в ухо Саша.

— Я… Никогда еще такого… не испытывала, — заплетающимся языком созналась я. — Это было…

— Пять сек, — тяжело дыша, сообщил Пономарев. — И я буду в норме.

— Что? Как?! — я во все глаза смотрела на своего персонального ненасытного монстра. — Ты снова хочешь?

— А почему нет? — промурлыкал мне в губы Александр. — Секс — это всегда хорошо.

— Это все парни такие озабоченные или мне единственной повезло, — из последних сил сопротивляясь его очарованию, взволнованно уточнила.

— Я тебе больше скажу, даже девушки, войдя во вкус, становятся немного повернутыми на сексе, — сообщил мне парень. — И тебя тоже это ждет. Такова наша физиология, малыш.

И прежде, чем я успела ответить, меня жадно поцеловали. Грудь оказалась подвергнута настойчивому изучению двух наглых конечностей. Не сказать, чтобы мне захотелось с визгом вскочить и убежать прочь. Тем более, что меня крепко держали и прижимали к тренированному, мускулистому телу. Вот на этой мысли мои собственные руки пустились считать кубики на прессе Сашки. Раз… Два…

— Детка, если ты не хотела добавки, то зачем вынуждаешь меня снова надеть защиту? — рывком прервав поцелуй, хрипло произнес Саша. — Я не железный. Ты уже это проверила.

— Ничего не имею против… — мой голос чем-то походил на его. — И быстрее.

Повторять дважды не пришлось. Тем более, что ему уже было, куда спешить. Боже, а я до дома вечером-то дойду? Или мне придется остаться на ночь у Пономаревых, а родителям соврать, что осталась у Лидки? Нет, я не против, конечно. Но, блин… А мой организм с непривычки такое выдержит?

— Саша-а… — тихо простонала его имя, когда снова ощутила его всем телом. — Что ты со мной делаешь?

— Все, что тебе обязательно понравится, родная, — откликнулся молодой человек. — Иди сюда…

О чем я там думала раньше? Забыла… Как же мне хорошо сейчас. Настолько, что из головы все мысли выветриваются.

Сама, окончательно осмелев, потянулась к нему за поцелуем…

Вожделение, страсть, близость с мужчиной — и я раньше как-то без всего этого жила. А потом более тесно познакомилась с самым замечательным парнем на свете и пустилась во все тяжкие. Вчерашний день в расчет не беру. Тогда я просто попробовала, что это такое. А сегодня уже втянулась, полностью доверившись тому, кого раньше считала лгуном и обманщиком. Ну, разве может Саша мне врать, если сходит от меня с ума так же, как и я от него?

В этот день мы на дом заказали пиццу. А потом долго целовались под фильм «Пятьдесят оттенков серого». Почему их пятьдесят и именно серого, так и не поняли. Но это было и не важно. Потому что мы были в объятиях друг друга. И нам было хорошо вместе.

2 недели спустя…

Нам было сложно оторваться друг от друга. Но мы находили в себе силы на это. Да и близость — не самое главное в отношениях. Я чувствовала себя защищенной и любимой. Все сомнения, связанные с Сашей, окончательно исчезли. А ведь вначале их было столько, что… Сложно было представить нас вместе.

Мы-таки устроили меня на новую работу и подтянули нас обоих по некоторым предметам, которые в самом начале наших отношений безбожно прогуляли. А еще выяснили, что Дима Давыдов — это какой-то левый парень, который вдруг заинтересовался моей подругой. Зачем, непонятно. Главное, что в жизни пока не трогает. Но в «ВК» очаровал ее так, что она уже жить без его сообщений не может.

Зачахнет скоро, бедная. Откуда я это знаю? Ну, это мне явно не Кислицына рассказала. А так, один румяный, поджарый кабачок. Но это уже совсем другая история…