На чайном столике стояли два бокала для вина, в каждом из которых находилась прозрачная жидкость, похожая на воду. Оба бокала были наполнены ровно на четыре пятых, из-за чего создавалось ощущение, будто напитки разливали с помощью мензурки. Более того, сосуды были идентичной формы и располагались на абсолютно одинаковом расстоянии от центра стола, будто его отмеряли с помощью линейки.

Нет никаких сомнений: если бы жадный ребёнок нашёл эти бокалы и задался вопросом, какой из них выбрать, ему ни за что не удалось бы принять решение, сколько бы он ни разглядывал их своими большими глазами.

Всё — от содержимого и формы бокалов до их расположения на столе — указывало на одержимость симметрией и вызывало странные ощущения.

Вокруг стола расположились два больших плетёных стула, которые также являлись частью этого причудливого порядка. Они стояли друг напротив друга, в то же время находясь на одинаковом расстоянии от стола. На стульях сидели двое мужчин, которые, выпрямив спины и расправив плечи, больше походили на кукол, чем на живых людей.

На улице стояла ранняя осень, и деревья пока не спешили переодеваться в жёлто-красный наряд. В коридоре третьего этажа одной из японских гостиниц, находящейся на горячем источнике Сионою в деревне Сиобара, было настежь распахнуто окно, за которым расстилался зелёный пейзаж. Если опустить глаза, можно было увидеть крышу зигзагообразной галереи, ведущей к купальням с горячей водой. За пышными ветвями деревьев то появлялась, то исчезала река Каномата, непрерывное журчание которой будто гипнотизировало, останавливая все мысли, роящиеся в голове.

Двое мужчин проживали в этой гостинице ещё с конца лета. Первым был худой высокий джентльмен лет тридцати пяти, обладавший длинным и оттого на вид глуповатым бледным лицом. Другим оказался молодой красавец примерно двадцати пяти лет, который до сих пор больше походил на подростка, нежели на взрослого мужчину. Давайте упростим описание и скажем, что если бы киноактёр Ричард Бартелмес имел японские корни, то примерно так бы он и выглядел. Глаза юноши светились живым умом, хотя главной особенностью его лица всё же было выражение детского простодушия. Поскольку в последние дни немного похолодало, поверх юкат[1] мужчины накинули дотэры — утеплённые гостиничные кимоно.

Впрочем, стоит отметить, что необычными были не только бокалы; двое мужчин, пристально глядящие на них, также выглядели в высшей степени странно.

Несмотря на то что мужчины изо всех сил старались скрыть нервозность, их лица мертвецки побледнели, бескровные губы пересохли, а дыхание стало прерывистым, и только глаза, впившиеся в бокалы, излучали нездоровый блеск.

— Прошу, выбирай, возьми бокал! Как мы и договаривались, перед тем, как ты пришёл сюда, я подмешал в один из них смертельную дозу яда. Поэтому я не вправе выбирать. Нет никаких гарантий, что я не оставил метку, которую ты просто не смог бы распознать, — медленно, стараясь не сбиться, проговорил зрелый джентльмен низким хриплым голосом.

Молодой красавец слабо кивнул и протянул правую руку, чтобы сделать роковой выбор.

Два бокала на вид абсолютно одинаковые. Дёрнется рука юноши вправо? Или же влево? Случайный выбор определит, кому жить, а кому пополнить ряды мёртвых, и проигравший ни за что не отменит суровый приговор, сколько бы он ни рыдал и ни кричал.

На лбу и носу бедного юноши выступили капли жирного пота, быстро покатившиеся по лицу. Кончики его пальцев болезненно дёргались в воздухе, словно пытаясь поскорее схватить один из бокалов. Однако, похоже, как бы юноша ни подгонял себя, рука отказывалась его слушаться.

А поскольку наблюдавший за этим джентльмен знал, в каком из бокалов находится смертоносный яд, он испытывал ужасающие мучения, страдая даже сильнее, чем его соперник.

Рука юноши продолжала метаться от одного бокала к другому, вместе с тем участилось и его дыхание. Сердце молодого человека забилось с такой силой, словно готово было выскочить из груди.

— Да выбирай уже! — не в силах больше терпеть, заорал джентльмен. — Подлец! Пытаешься понять, в каком бокале находится яд, наблюдая за моей реакцией. Это подло!

Если как следует приглядеться, можно было заметить, что юноша и впрямь, пусть и неосознанно, пытался уловить малейшие изменения в выражении лица своего соперника, чтобы принять правильное решение.

Осознав это, пристыженный молодой человек побледнел ещё сильнее.

— П-пожалуйста, закрой глаза, — пролепетал он, заикаясь. — Ты и сам жесток, раз так пристально следишь за движениями моей руки. Я боюсь твоих глаз. Пожалуйста, закрой их. Закрой!

Не проронив ни слова, зрелый джентльмен опустил веки, поскольку понимал: если он продолжит смотреть, им обоим будет только тяжелее.

И вот наступил момент, когда у юноши уже не оставалось иного выбора, кроме как взять один из бокалов. Конечно, ранней осенью горячие источники переживают мёртвый сезон, но из этого вовсе не следует, что в гостинице совсем нет посетителей. Если бы дуэлянтам помешали из-за медлительности юноши, это лишь усложнило бы ситуацию.

Собрав всю волю в кулак, молодой человек резко вытянул правую руку…

И всё-таки какой странный поединок!.. Однако, поскольку обычные дуэли в стране уже запретили, это был единственный способ, с помощью которого мужчины могли сразиться друг с другом. В прошлом дуэлянты использовали мечи или пистолеты, и человек, вышедший живым из поединка, считался победителем. Но сегодня такого победителя объявили бы убийцей и заставили понести наказание, из-за чего проведение классической дуэли теряло всякий смысл.

Потому и была придумана эта современная «ядовитая дуэль». Мужчины положили во внутренние нагрудные карманы по завещанию, в каждом из которых была обозначена причина смерти — «самоубийство». Юноша и джентльмен договорились, что осушат бокалы, после чего вернутся в свои комнаты, лягут на футоны[2], укутаются в одеяла и будут ждать исхода дуэли. Они также показали друг другу завещания, чтобы исключить даже малейшую возможность обмана.

В этой гостинице у мужчин произошла судьбоносная встреча с девушкой, к которой они испытали мучительную, полную страданий любовь. Вероятно, для них обоих это было событием, которое случается всего раз в жизни. Тогда-то и началась их сумасбродная борьба за внимание этой особы. Мужчины день за днём продлевали свои номера, и так пролетел целый месяц, а их противостояние всё никак не заканчивалось.

Оба они были небезразличны этой девушке. Однако дни шли, а она всё не отдавала предпочтение ни тому, ни другому. Уверенность в своём превосходстве и ревность, изматывающая душу, сменялись в сердцах мужчин с головокружительной скоростью. И вот наконец эти страдания стали невыносимы для них обоих. Раз девушка не собиралась делать выбор, значит, им не оставалось ничего, кроме как решить проблему самим. Уступить?! Ни юноша, ни джентльмен об этом не могли и помыслить. Потому они выбрали дуэль. Влюблённые безумцы посовещались и пришли к соглашению. Словно средневековые рыцари, они решили покончить с этим противостоянием мужественно, поставив на кон свои жизни. Какой же мрачный, безумный ход…

Наконец-то Фусао Митани (так звали молодого красавца) взял бокал, стоящий справа от него. Юноша закрыл глаза и поднял холодный сосуд, отрезав себе пути к отступлению. Он поспешно поднёс бокал к губам, словно боясь собственной нерешительности.

Не открывая глаз, бледный юноша резко запрокинул голову, и жидкость стремительно потекла между его зубов. Когда Митани проглотил содержимое бокала, его кадык дёрнулся.

В комнате воцарилось гробовое молчание.

Вдруг до Митани, который продолжал сидеть с закрытыми глазами, стали доноситься странные звуки. К шуму журчащей в долине реки примешалось чьё-то болезненное, свистящее астматическое дыхание…

…Дыхание джентльмена.

Митани испуганно распахнул глаза.

С человеком, сидящим напротив, творилось нечто невообразимое. Зрелый мужчина, Митихико Окада, напоминал злобное чудовище: его выпученные, вылезающие из орбит глаза уставились на бокал, оставшийся на столе, словно пытались пронзить его насквозь. Плечи джентльмена лихорадочно вздымались и опускались, вспотевший землистый нос жутко подрагивал, а из-за агонического дыхания Окады казалось, что он может в любую секунду потерять сознание и повалиться на пол.

Никогда в своей жизни Митани не видел человека, объятого таким диким ужасом.

В тот момент исход дуэли стал очевиден. Юноша победил. Он выбрал бокал, в котором не было яда.

Окада, шатаясь, встал, словно собираясь сбежать, однако в последний момент мужчине удалось взять себя в руки, и он обессиленно рухнул обратно на стул. Всего за одно мгновение землистые щёки Окады ввалились, а прерывистые вздохи стали напоминать всхлипывания. Ах, с какой жалкой стороны он показал себя в этой дуэли! Наконец Окада взял бокал с ядом.

Его дрожащая рука медленно и неотвратимо приближалась к пересохшим губам. Зрелый джентльмен по имени Митихико Окада прекрасно знал, что в его бокале находится яд, однако как дуэлянт, поставивший свою честь на кон, он обязан был выпить его до дна.

Вот только рука, держащая бокал, предала напускное, исполненное трагичного пафоса мужество и задрожала так сильно, что часть жидкости расплескалась по столу.

Митани видел терзания Окады, но из-за страха смерти, сковавшего его разум, юноша никак не мог понять, что джентльмен вытянул «короткую соломинку». Похоже, Митани думал, что Окада, как и он сам, просто боится яда, который с равной вероятностью мог оказаться и в его бокале.

Окада неоднократно собирался с силами, снова и снова поднося бокал ко рту, но каждый раз сосуд останавливался ровно в миллиметре от его губ, будто чья-то невидимая рука мешала джентльмену испить из него.

— Да-а… а ты и впрямь жесток, — отвернувшись, неосознанно пробормотал юноша.

Эти слова вызвали вспышку враждебности в душе Окады. Гримаса нечеловеческого страдания исказила лицо джентльмена. Он собрал последние капли душевных сил и прикоснулся губами к бокалу с ядом.

В этот самый момент раздался вскрик, за которым последовал звон разбитого стекла. Бокал вылетел из руки Окады, ударился о деревянный пол веранды и разбился на множество мелких осколков.

— Что ты творишь?! — заорал джентльмен, яростно хватая ртом воздух.

— Ох, я случайно. Извини уж.

Веки Митани покраснели от безграничной гордости за себя. Никакой случайности тут и близко не было. Юноша намеренно выбил бокал из рук Окады.

— Давай повторим дуэль! Я требую! Мне не нужны одолжения от сопляка вроде тебя! — закричал Окада, словно избалованный ребёнок.

— А-а-а, — удивлённо протянул юноша и спросил джентльмена: — То есть получается, что сегодня удача отвернулась от тебя? Яд был в бокале, который я только что разбил… так?

Окада понял, что сболтнул лишнего, и досадливо потупился.

— Давай проведём дуэль снова! Такой нелепый результат меня не устраивает! Ну же, соглашайся!

— Да ты сам — тот ещё подлец, — Митани презрительно взглянул на джентльмена. — Я так понимаю, нам нужно повторить дуэль для того, чтобы уж в этот-то раз я точно выбрал бокал с ядом? Если бы я знал, что ты такой низкий человек, не стал бы этого делать… Я ведь просто не мог больше наблюдать за твоими мучениями. Да и вообще, я уже осушил свой бокал. Не важно, был в нём яд или нет, результат нашей дуэли предрешён. Если в ближайшие несколько часов не умру, значит, я победил. Если умру, тогда победа твоя. Поэтому тебе совсем не обязательно пить.

Если подумать, ситуация обстояла именно так, как её описал Митани. Целью поединка была любовь, а не смерть одного из участников. А раз победитель уже определился, нет никакого смысла приносить в жертву другого дуэлянта. И всё же следует признать, что Митани, выбивший бокал из рук оппонента, показал себя в разы достойнее, чем униженный Окада, которого он спас. Поступок юноши напоминал славные деяния, совершаемые рыцарями в древних легендах, и горечь переполнила джентльмена. Без сомнения, для мужчины его возраста это был нестерпимый позор.

Тем не менее Окаде не хватило смелости продолжать настаивать на повторном проведении дуэли, и он сконфуженно замолчал. На одной чаше весов лежала его жизнь, а на другой — гордость. Как и следовало ожидать, жизнь оказалась дороже.

В тот момент в комнате, находящейся в конце коридора, раздался грохот.

Дуэлянты были погружены в своё противостояние и не заметили, что уже долгое время кто-то подслушивал их разговор, прячась в тени раздвижной двери, ведущей в прихожую. Этот человек покинул своё укрытие и вышел в центр комнаты.

Сидзуко Янаги! То была их возлюбленная — очаровательная, ослепительно красивая девушка. Сидзуко Янаги…

Одного взгляда на неё было достаточно, чтобы тут же понять, почему и тридцатипятилетний Окада, и двадцатипятилетний Митани решились на эту диковинную, невиданную дуэль.

Сидзуко была одета в скромное летнее кимоно, выделявшееся одним только чёрным газовым оби[3], расшитым роскошным узором. Девушка была элегантна, но особое внимание привлекали её прекрасная белоснежная шея и аромат тела, проникающий наружу через боковые отверстия в кимоно. Сидзуко, как и Митани, было двадцать пять лет, однако интеллектом она давно превзошла подавляющее большинство сверстниц, а благодаря своей невинной красоте напоминала девушку, не достигшую и двадцати лет.

— Мне не стоило заходить? — хотя Сидзуко прекрасно понимала, что происходит, она всё равно задала этот вопрос, чтобы избавить от неловкости двух мужчин, сконфуженно пялящихся друг на друга. Сидзуко наклонила голову, и её прекрасные губы растянулись в улыбке, похожей на лепесток.

Не зная, как на это ответить, мужчины долгое время не произносили ни слова.

Митихико Окада решил, что Сидзуко увидела всё, что здесь произошло. Он молниеносно вскочил со стула, не в силах оставаться на месте из-за невыносимого унижения. Размашистыми шагами джентльмен пересёк комнату, направляясь к коридору, выход в который был на её противоположной стороне. Остановившись перед ведущей в прихожую раздвижной дверью, за которой ранее пряталась Сидзуко, Окада обернулся к оставшейся позади паре и ядовито пробормотал:

— Прощай навсегда, вдова Хатаянаги…

Обронив эту таинственную фразу, он скрылся.

Кто же такая эта вдова Хатаянаги? Ведь кроме Митани и Сидзуко Янаги в комнате больше никого не было. Однако, как только Сидзуко услышала эту фразу, выражение её лица почему-то моментально изменилось.

— Ясно… Выходит, он всё-таки знал, — вздохнув, проговорила она достаточно тихо, чтобы Митани не разобрал её слов.

— Ты слышала весь разговор? — спросил юноша, наконец взявший себя в руки, и пристыженно посмотрел на прекрасную девушку.

— Да… Но я не нарочно. Случайно зашла в эту комнату и увидела, что тут происходит. А потом уже не могла уйти, — произнесла Сидзуко, заметно покраснев. Девушке удалось адекватно отреагировать на происходящее, однако при мысли, что она стала причиной безумных событий, её тут же охватил жгучий стыд.

— Наверное, ты думаешь, что это глупо…

— Нет… Я просто не понимаю, зачем вы всё это сделали. Не стоило ради такой, как я… — тихо проговорила Сидзуко и замолчала. Девушка плотно сжала губы и отвернулась. Сидзуко не хотела, чтобы Митани увидел, как она плачет, однако её глаза уже начали блестеть из-за маленьких, неожиданно появившихся слезинок.

Правой рукой Сидзуко слегка опиралась на край стола. У неё были белые тонкие пальцы и милые розовые ногти, за которыми она тщательно ухаживала.

Митани отвёл глаза, чтобы не видеть слёз любимой, и его взор ненароком остановился на её прекрасных пальцах. Внезапно юноша сильно побледнел, его дыхание стало прерывистым.

Несмотря ни на что, он наконец смог это сделать… Митани решительно положил свою ладонь на пальцы Сидзуко и крепко сжал их.

И девушка не отдёрнула руку.

Молодые люди не смотрели друг на друга, сосредоточив все свои чувства в этом прикосновении. Долгое время они просто стояли, не в силах что-либо сказать.

— Ах… Ну наконец-то! — прошептал Митани, утопающий в сладостном блаженстве.

Увлажнившиеся глаза Сидзуко наполнились обожанием, и она, не произнеся ни слова, ослепительно улыбнулась.

В этот самый момент случилось невообразимое! В коридоре послышались торопливые шаги, раздвижная дверь резко открылась, и перед молодыми людьми внезапно появился только что ушедший Митихико Окада, чьи безумные глаза пылали жаждой крови.

Джентльмен взглянул на Митани и Сидзуко и, осознав, что происходит, ошеломлённо застыл на месте.

Несколько секунд продолжался обмен неловкими взглядами.

С того момента, как Окада зашёл в комнату, он не вынимал руку из внутреннего кармана дотэры, будто пряча в нём что-то.

— Перед тем как уйти отсюда, я сказал: «Прощай навсегда!» Догадываетесь, почему я вернулся?! — Бледное лицо Окады уродливо перекосилось, и он жутко захохотал.

Митани и Сидзуко молчали, не зная, как реагировать на несуразное поведение джентльмена.

Мрачное молчание продолжалось. Вдруг по всему телу Окады прошли две волны невероятно болезненных судорог, и смеющееся лицо превратилось в жалкую гримасу.

— Бесполезно… Как же я ничтожен… — обессиленно пробормотал Окада, обращаясь к самому себе. — Пожалуйста, запомните это. Запомните то, что я вернулся сюда! Слышали?! Запомните это! — закончив фразу, он резко развернулся и бросился прочь.

— Ты заметила? — вскоре Митани и Сидзуко уже сидели в гостевой комнате, прижавшись друг к другу. — У него в кармане был кинжал!

— Какой ужас! — испуганно воскликнула Сидзуко, ещё сильнее прильнув к молодому человеку.

— Скажи, тебе не жаль его?

— Он подлец! Его жизнь висела на волоске, а ты по доброте душевной спас его, поступив как настоящий мужчина. К тому же…

На лице Сидзуко ясно читалось как глубокое презрение к Окаде, так и безграничное восхищение Митани. Юноша и предположить не мог, что спасение Окады от бокала с ядом произведёт на девушку такое сильное впечатление.

Митани и Сидзуко продолжали разговаривать, и в какой-то момент их руки снова сплелись.

Для проведения этой дуэли была специально подобрана комната, находящаяся в самом уединённом и труднодоступном месте гостиницы. Мужчины использовали её без разрешения, однако пробыли там всего час и, поскольку в ней никто не проживал, не беспокоились, что одна из служанок решит проведать постояльцев.

Возлюбленные были невинны, словно дети, и, позабыв обо всех заботах, погрузились в мир розового тумана и удушающе сладких запахов. В этом мире они потеряли счёт времени.

Неожиданно молодые люди заметили, что к ним обратилась горничная, сидящая на пятках в прихожей. Словно пробудившись ото сна, они неловко выпрямились.

— Вы что-то хотели? — раздражённо спросил Митани.

— Эм… перед тем, как господин Окада уехал, он попросил передать вам это, — служанка протянула юноше прямоугольный конверт.

— Ну и что же там? — Ощущая смутную тревогу, Митани открыл конверт. — Хм, похоже на фотографии.

Юноша достал снимки и некоторое время молча смотрел на них, держа прямо перед собой. Однако первой отреагировала Сидзуко, всего лишь взглянув на них сбоку. Из-за дикого ужаса, охватившего её, девушка странно вскрикнула и отшатнулась.

Митани держал в руках две фотографии. На одной был изображён мужчина, на другой — женщина. Вот только снимки эти очень отличались от обычных, и паника Сидзуко была абсолютно оправданной. На фотографиях были запечатлены два трупа — мужчины и женщины, изувеченные столь зверски, что казалось, их убили самым безжалостным способом на Земле.

Человек, привыкший рассматривать иллюстрации в книгах по криминологии, наверняка видел подобные кадры не раз и не два, однако невинная Сидзуко почувствовала, как от их реалистичности к горлу подступила тошнота. Девушка будто увидела настоящие растерзанные тела.

Шеи погибших были обезображены глубокими порезами, которые почти отделили головы мертвецов от тел; раны зловеще зияли, словно разинув свои красные рты и усмехаясь смотрящим на них молодым людям.

Испуганные глаза трупов были выпучены так широко, что казалось, они вот-вот вылезут из орбит. Из ртов мертвецов струилась чёрная кровавая масса, сочащаяся по подбородку и стекающая на грудь.

— Не волнуйся! Бояться нечего… И всё же какие у этого Окады детские выходки, не находишь? — заметил Митани, и Сидзуко, охваченная внезапным любопытством, вновь приблизилась к юноше, чтобы повнимательнее рассмотреть зловещие фотографии.

— Но знаешь, во всём этом есть что-то странное… Разве может человек сидеть в такой правильной позе, когда его убивают?..

Если подумать, это и впрямь было необычно. Как правило, на фотографиях с места преступления запечатлены тела, помещённые на деревянные носилки, однако эти мертвецы сидели на стульях, выпрямив спины, словно пара живых кукол. К тому же трупы глядели прямо в камеру, хотя их шеи были перерезаны.

От одного взгляда на неестественные позы фигур становилось ещё страшнее.

Спины Митани и Сидзуко покрылись холодным потом.

Чем дольше молодые люди смотрели на фотографии, тем сильнее им казалось, будто нечто мистическое и воистину зловещее просачивается из снимков в реальный мир.

Митани и Сидзуко вдруг почудилось, что прямо сейчас за их спинами стоят израненные, вымазанные густой кровью существа, издевательски насмехающиеся над ними.

— Чёрт, хватит! Не смотри! — вдруг воскликнул Митани, перевернув снимки. Он наконец уловил ужасающее послание, заключённое в фотографиях.

Однако было уже поздно.

— Не верю… Значит, это правда… — прошептала девушка, мертвецки побледнев.

— Да… Какой же он всё-таки злобный монстр!..

Зверски зарезанными жертвами, изображёнными на фотографиях, были не кто иные, как сами Митани и Сидзуко.

Молодые люди вспомнили, что как-то раз вместе с Окадой решили прогуляться до города и обнаружили там фотоателье. Они несколько раз сфотографировались — как вместе, так и по отдельности.

Окада ловко отредактировал фотографии, которыми они обменялись в тот день, и таким образом кровожадно изобразил мёртвые тела. Для него как художника, специализирующегося на картинах в западном стиле, это была пустяковая работа. Минимальной коррекции оказалось достаточно, чтобы полностью изменить облик молодых людей, наложив на них печать смерти, ужасающую до дрожи в коленях.

Совершенно неудивительно, что Митани и Сидзуко не сразу узнали себя на этих фотографиях.

Когда они спросили служанку, куда делся Окада, та ответила, что незадолго до этого джентльмен в спешке отбыл в Токио, оставив все свои вещи в гостинице.

Взглянув на часы, молодые люди поняли, что с того момента, как они распрощались с Окадой, словно в лихорадочном сне пролетело целых два часа.

Ах, какой же дурной прощальный подарок оставил им джентльмен! Как было бы хорошо, если бы эта тщательно продуманная выходка не стала началом ещё более страшных событий…

К несчастью, дурное предчувствие, охватившее возлюбленных, вскоре подтвердилось, и случилось столь ужасающее происшествие, что сложно было даже представить.

Через две недели после того, как Митихико Окада оставил чудовищные фотографии и уехал (за это время он так и не показался на источниках), в гостинице, где проживали Митани и Сидзуко, появился некий загадочный персонаж.

Кошмарное происшествие случилось именно в тот день, когда этот человек заехал в гостиницу, как будто он являлся посланником самого дьявола. И хотя, безусловно, это было простым совпадением, между его приездом и чудовищным событием всё равно чувствовалась некая необъяснимая связь.

Поскольку до самого конца нашей истории этот человек будет играть в ней ключевую роль, нам необходимо кратко обрисовать его внешность.

Несмотря на то что листья деревьев уже начали желтеть и наступил сезон, когда людей, желающих отправиться на оздоровительный отдых, с каждым часом становится всё больше, в тот день посетителей было на удивление мало. Отчасти это можно списать на моросящий дождик, но стоит сказать, что и сам зловещий, несчастливый день был тому виной.

Вечером арендованный автомобиль подъехал ко входу в гостиницу. Опираясь на руку водителя, из машины вылез дряхлый старик, которому на первый взгляд было не меньше шестидесяти лет.

— Найдите мне комнату, рядом с которой никто не живёт! — невнятно прогнусавил он отрывистым голосом, ступив на порог гостиницы. Поскольку даже в коридоре старик продолжал опираться на трость, вероятно, у него были очень больные ноги.

Хромой гнусавый зловещий посетитель. Однако одежда старика — начиная с новенького инвернесского плаща — выглядела превосходно, и поэтому персонал гостиницы оказал ему чрезвычайно почтительный приём.

Когда старика проводили в комнату, первое, что он сделал, — попытался задать служанке вопрос. Однако у мужчины была настолько невнятная речь, что ему пришлось повторить свои слова несколько раз, прежде чем девушка уловила их смысл.

— Дамочка, а проживает ли в этой гостинице прекрасная леди, известная под именем Сидзуко Янаги?

— Да, — честно ответила служанка, после чего старик стал пытливо расспрашивать её о том, где находится комната Сидзуко, в каких девушка отношениях с юношей по фамилии Митани и о многом другом. Старик потребовал, чтобы горничная никому не рассказывала об их разговоре, и в качестве взятки за молчание швырнул ей купюру в десять иен.

— Что за мужик? Мерзкий какой…

Старик закончил трапезу, и девушка пришла, чтобы забрать поднос на ножках. Выйдя из комнаты, она остановила другую служанку на углу коридора и зашептала:

— Угадай, сколько ему!

— Хм, дай подумать… Ну точно не меньше шестидесяти.

— А вот и нет! Похоже, он гораздо моложе!

— Постой, ты же сама видела его лицо. Оно совсем бескровное.

— Да! Действительно какое-то безумие! А ещё мне почему-то кажется, что его седые волосы — ненастоящие. Да и глаза он прячет за тёмными очками! Кстати, даже войдя в комнату, этот тип не снял маску, закрывающую нос и рот!

— А ещё у него рука и нога искусственные!

— Точно-точно! У него же протезы вместо левой руки и правой ноги. Ему из-за этого и ужинать было неудобно.

— Он ведь снял маску, чтобы поесть?

— Ага, снял. И знаешь, меня аж дрожь пробрала! Как думаешь, что под ней?

— Ну? Говори уже! — взмолилась вторая служанка и тревожно огляделась, словно ей передался ужас коллеги.

— А ничего!!! За маской у него оголённые красные дёсны и белые зубы. В общем, у этого человека нет губ!

Пожалуй, это прозвучит странно, но прибывший в гостиницу мужчина являлся получеловеком. Другими словами, у него не было половины тела.

Больше всего бросался в глаза рот, однако на лице отсутствовал и нос, из-за чего ноздревые каналы были выставлены на всеобщее обозрение. От бровей также не осталось и следа, но ещё более жутко выглядели веки без единой реснички. Неудивительно, что горничная заподозрила мужчину и в ношении парика.

Вдобавок ко всему вместо левой руки и правой ноги у мужчины стояли протезы, а единственной целой, полностью человеческой частью его тела было туловище.

Потом мужчина — звали его Рэйдзо Хирута — зачем-то рассказал служанке о том, как несколько лет назад во время пожара, вызванного сильным землетрясением, он потерял руку и ногу, а ожоги обезобразили его лицо. Мужчина добавил, что чудом выжил после полученных травм, и это, похоже, даже стало его предметом гордости.

Когда служанка предложила гостю принять ванну, тот отказался, сославшись на простуду. Однако как только девушка ушла, мужчина покинул свою комнату и, глухо стуча тростью и протезом по деревянным ступеням, начал спускаться по длинной лестнице, ведущей к купальням, расположенным в нижней части долины. Трудно сказать, было ли дело в привычке, однако мужчина спускался неожиданно твёрдой походкой, ловко управляя своим телом.

Оставив лестницу позади, Хирута вышел к берегу реки Каноматы, и до него стали доноситься пугающие звуки её течения. Там же он увидел мрачные купальни, высеченные прямо в скалах.

Можно подумать, что Хирута собирался зайти в купальни, однако на самом деле у него были другие планы. Мужчина покинул крытый коридор, вышел в сад и стал незаметно следить за происходящим внутри купален через стеклянное окошко.

Моросящий дождь застилал обзор, и сумерки должны были вот-вот сгуститься над долиной, из-за чего помещения купален, окутанные паром, напоминали тусклый, неясный мираж.

Внутри здания извивались два белых силуэта. Если присмотреться, можно было разглядеть крепкое тело Митани и атласную кожу Сидзуко.

Хирута как бы ненароком спустился к купальням, на самом же деле для того, чтобы увидеть этих двоих. То, что они сейчас моются, он понял из слов служанки.

Гостиница находилась на курорте с горячими источниками, и тут имелись раздельные купальни для мужчин и женщин. Однако в мрачных женских купальнях, напоминающих затерянный грот, не было ни души, из-за чего Сидзуко испугалась заходить туда одна, и Митани вызвался сопровождать её.

Молодых людей разделяло не больше двух метров, однако из-за темноты и поднявшегося пара они практически не видели белые тела друг друга и потому почти не испытывали неловкости или стыда.

Они слышали лишь шум реки, уровень воды в которой поднялся из-за дождя. Купальни были построены прямо в скалах и располагались поодаль от остальных зданий гостиницы.

Оставшись наедине в мире, где не было никого, кроме них, обнажённые Митани и Сидзуко молча смотрели друг на друга.

— Не беспокойся ты. Это просто детская выходка, — сказал юноша, лёжа на воде звёздочкой.

— А я так не думаю. Мне кажется, Окада всё ещё рыщет неподалёку, словно зловещая тень…

Девушка с белоснежным телом присела на большой иссиня-чёрный камень. Эта сцена была похожа на прекрасную завораживающую картину.

Некоторое время Сидзуко совсем не двигалась, и Митани, вдруг заметив это, растерянно спросил:

— Эй, ты на что так испуганно смотришь? Меня аж дрожь пробрала от твоего взгляда… Что случилось?.. Сидзуко, приди в себя! Эй, ты меня слышишь?! — закричал Митани, на секунду подумав, что его возлюбленная сошла с ума.

— У меня что, галлюцинации? Нечто странное смотрело на нас через то окно… — словно пребывая во сне, ответила Сидзуко пустым диким голосом.

Митани вздрогнул, но всё же смог выдавить из себя бодрые слова:

— Так там же ничего нет! Лишь осенние деревья, растущие вон на той горе! Да что с тобой сегодня тако… — Не закончив фразу, юноша внезапно замолк.

В ту же секунду по просторным купальням эхом прокатился истошный вопль Сидзуко, от которого у Митани волосы встали дыбом.

Они заметили фигуру. За маленьким окошком, которое выходило на реку, молодые люди — пусть и на мгновение — увидели ужасающее существо, не поддающееся никакому описанию.

Густые седые волосы этого невиданного животного были взъерошены, глаза скрыты странными солнечными очками, нос отсутствовал, а из бордового, растянувшегося на пол-лица рта торчали белые клыки.

Дикий ужас охватил Сидзуко. Девушка, забыв про стыд и честь, плюхнулась в бассейн и внезапно прижалась к голому телу Митани.

В воде столь чистой, что можно было увидеть дно, мерцающие тела русала и морской нимфы сплелись воедино.

— Давай убежим! Пожалуйста, давай поскорее убежим отсюда! — торопливо зашептала русалка, приблизив губы к уху русала и крепко обвившись вокруг его тела.

— Бояться нечего. Нам показалось. Просто что-то померещилось, вот и всё. — Митани отстранил обхватившую его Сидзуко, вылез из бассейна, подбежал к окошку и резко открыл его. — Ну вот, смотри. Никого тут нет. В последнее время мы с тобой порядком перенервничали, потому и мерещится всякое!

Услышав это, девушка осторожно выглянула из-за плеча Митани и посмотрела в окно.

Если опустить глаза, можно было увидеть иссиня-чёрную Каномату, протекающую рядом с купальнями. На этом отрезке русло реки было относительно глубоким, а из-за непрекращающегося дождя уровень воды поднялся ещё выше. Вдобавок ко всему сумерки окутали глубокое ущелье, и река, протекающая по её дну, казалась по-настоящему жуткой.

Вдруг Митани почувствовал, как голая девушка, плотно прижавшаяся к его ягодицам, сильно задрожала. Взглянув на берег реки, Сидзуко завизжала:

— Там! Смотри!

Митани, проследив за её взглядом, тоже не смог сдержать крик. Это уж точно не являлось иллюзией или сном, а было самым что ни на есть реальным происшествием, на которое нельзя закрывать глаза!

— Утопленник! Сидзуко, не волнуйся! Я проверю, можно ли его спасти! Жди здесь!

В раздевалке Митани наспех накинул на себя кимоно и, выскочив из коридора, рванул прямо к месту происшествия. Девушка, на которой была одна только нижняя юбка, обмотанная поясом датэмаки, бежала следом.

— Чёрт, уже слишком поздно! Он утонул не сегодня!

И действительно, тело утопленника уродливо разбухло, словно он был борцом сумо. Поскольку умерший лежал на воде лицом вниз, молодые люди никак не могли его опознать. Однако, судя по одежде, это был постоялец гостиницы.

— Я… я помню это кимоно… Уверена, что и ты тоже, — Сидзуко выдавила из себя странную фразу. Голос девушки дрожал из-за паники, охватившей её.

Утопленник был одет в летнее кимоно из шёлка мэйсэн с тонкими узорами касури. Узорами, которые и Митани, и Сидзуко видели раньше.

— Разве это возможно? — Митани не верил своим глазам, но он не смог бы отделаться от терзающей его догадки, просто оставив всё как есть. Юноша спустился к воде и, боязливо вытянув ногу, резким движением толкнул труп, плавающий у берега.

Утопленник перевернулся, словно кукла, которую резко дёрнули за ниточки. Поскольку он изменил своё положение с необычайной лёгкостью, молодым людям на мгновение показалось, что мужчина до сих пор жив.

Так как Сидзуко боялась смотреть на лицо утопленника, она отбежала подальше. Митани смог взглянуть на него, однако тут же отвёл глаза из-за тошноты, подкатившей к горлу.

Чудовищно распухшее лицо погибшего изменилось до неузнаваемости. Более того, вероятно, из-за удара об угол скалы оно превратилось в бесформенное месиво и выглядело столь отвратительно, что невозможно было смотреть без содрогания.

Не нужно и говорить, что молодые люди тут же позвали персонал гостиницы. Также нет никакого смысла в деталях описывать переполох, поднявшийся из-за утопленника. В гостиницу пожаловала не только полиция, но и судебные чиновники. Этот переполох, не остановившись на Сионою, охватил всю Сиобару, и через несколько дней утопленник стал главной темой для разговоров.

Несмотря на то что лицо мужчины было раздроблено до неузнаваемости, его возраст, телосложение, одежда, а также личные вещи позволили полицейским точно установить: погибшим был не кто иной, как Митихико Окада.

Результаты расследования подтвердили, что джентльмен совершил самоубийство путём утопления. В верховье реки находилось несколько известных водопадов. Окада покончил с собой, сбросившись с гребня одного из них. Согласно оценке патологоанатома, с момента смерти мужчины прошло более десяти дней. Вероятнее всего, Окада сбросился в тот день, когда покинул гостиницу, сказав, что уезжает в Токио, после чего его труп утонул у подножия водопада. Однако затянувшийся дождь вызвал повышение уровня воды в реке, и в конце концов тело Окады прибило к берегу Каноматы позади гостиницы.

Причина самоубийства так и осталась невыясненной. Ходили слухи, что джентльмен был безответно влюблён. Также нашлись те, кто утверждал, что объектом его любви была Сидзуко Янаги. Однако никто из них не знал правды. Никто, кроме самой Сидзуко и Митани.

По всей видимости, Окада знал Сидзуко ещё до прибытия в Сиобару, и любовь к ней пустила глубокие корни в его душе. Вероятно, и на источники джентльмен приехал не ради отдыха и лечения, а только для того, чтобы сблизиться с девушкой. Можно понять, как тяжелы были мучения Окады, хотя бы по тому, что именно ему в голову пришла идея провести безумную ядовитую дуэль.

Переживания джентльмена были глубоки, страдания ужасны, а потому совсем не удивительно, что он почти потерял рассудок от отчаяния. Спрятав кинжал в нагрудном кармане, он так и не набрался смелости им воспользоваться. В итоге Окада выбрал путь слабых, и ему не оставалось ничего другого, как уничтожить себя самого.

На следующий день после того, как было найдено тело джентльмена, Митани и Сидзуко покинули эту дурную землю, сев в поезд до Токио.

Они не имели ни малейшего представления о том, что в другом вагоне этого же поезда ехал старик, носящий инвернесский плащ, охотничью шляпу и скрывающий своё лицо с помощью солнечных очков и маски. Человек без губ! Рэйдзо Хирута.

Но какие же всё-таки узы связывают этого подозрительного мужчину с Митани и Сидзуко?

Итак, уважаемые читатели, всё, что вы только что узнали, можно назвать прологом к нашей истории. Дальнейшее действие перенесётся в Токио, где занавес одного поистине невероятного преступления начнёт понемногу приоткрываться.

После возвращения в Токио Митани и Сидзуко продолжили встречаться, раз в три дня устраивая сладостные свидания где-то в городе.

Митани закончил учёбу, но пока что не устроился на работу, жил на высылаемые родителями деньги, снимая комнату в пансионе. Сидзуко же с большой неохотой рассказывала о себе и даже на вопросы о том, где она живёт, отвечала крайне уклончиво. Из-за этих обстоятельств возлюбленные не бывали друг у друга в гостях.

Однако время шло, и страсть молодых людей не только не утихала, но разгоралась всё сильнее, и эта неопределённость не могла длиться вечно.

— Сидзуко, послушай, эти тайные встречи меня измучили! Мы с тобой как преступники какие-то! Прошу, расскажи мне о том, что происходит у тебя в жизни… Что значит «вдова Хатаянаги»?

Митани снова поставил вопрос, который неоднократно задавал после возвращения из Сиобары, однако в этот раз юноша был предельно решителен. Хатаянаги — ещё одна фамилия Сидзуко, которую раскрыл покойный Митихико Окада.

— И почему я такая трусиха?.. Наверное, просто боюсь, что ты бросишь меня… — улыбнувшись, промолвила Сидзуко будто бы в шутку, однако в её голосе послышались страдальческие нотки.

— Какое бы у тебя ни было прошлое, мои чувства не изменятся! Напротив, из-за нынешней ситуации мне кажется, что я для тебя просто игрушка…

— Ох… — Сидзуко тоскливо вздохнула и некоторое время не произносила ни слова.

— Я вдова, — впав в состояние какого-то странного отчаяния, отрезала девушка.

— Ну, об этом я уже догадался.

— А ещё я владею состоянием в миллионы иен… И у меня есть пятилетний ребёнок… Вот видишь… тебе уже противно, верно?..

Митани просто молчал, не зная, что ответить.

— Я расскажу тебе обо всём. Пожалуйста, выслушай меня! О! А лучше давай прямо сейчас поедем ко мне домой?! Там ты сможешь познакомиться с моим милым мальчиком. Хорошо?! Будет здорово, ох, как же будет здорово! — От странного возбуждения щёки Сидзуко порозовели, и девушка, сама того не осознавая, неожиданно заплакала. Шатаясь, она встала и, даже не спросив согласия Митани, неожиданно позвонила в колокольчик, висящий на столбе.

Вскоре возлюбленные, охваченные безумными, им самим непонятными чувствами, расположились на мягких сиденьях машины.

Митани крепко сжимал руку Сидзуко, словно пытаясь сказать ей: «Ничто не изменит моего отношения».

Молодые люди не произнесли ни единого слова. Однако в их головах, словно ветряные мельницы, продолжали вращаться арабески запутанных чувств.

Примерно через тридцать минут Митани и Сидзуко прибыли к месту назначения и вышли из машины. Перед их взорами возникла широкая каменная мостовая, два гранитных столба ворот, запертая железная дверь с ажурной резьбой и длинные бетонные стены.

Как и ожидалось, на именной табличке, висящей на одном из столбов, было написано «Хатаянаги».

Сидзуко провела Митани в уютную, но в то же время просторную и чрезвычайно роскошно декорированную гостиную в западном стиле.

Большое кресло с подлокотниками показалось Митани весьма удобным. Прямо напротив юноши располагалась софа с глубокой посадкой и роскошными вельветовыми подушками, на которые откинулась обессиленная Сидзуко, томно облокотившись на округлые подлокотники.

Милый мальчик в европейской одежде, растянувшийся на софе и положивший локти на колени девушки, был сыном покойного Хатаянаги и Сидзуко, звали его Сигэру.

Митани показалось, что он увидел прекрасную картину, которая могла бы носить название «Мать и дитя». Спинка софы из тусклой тёмной кожи служила выгодным фоном для белоснежного лица Сидзуко, роскошных подушек и красных щёчек Сигэру, напоминающих спелые яблоки.

Юноша взглянул поверх их голов и увидел увеличенную фотографию в раме. На ней был запечатлён мужчина лет сорока, в лице которого читалось нечто зловещее.

— Это мой покойный муж. Надо было снять эту картину! — Сидзуко кротко извинилась. — Ах, Сигэру… Он, как и Хатаянаги, наверное, будет только раздражать тебя?..

— Нет, вовсе нет! Ну разве можно не полюбить такого милого парня? Тем более он твоя точная копия! Сигэру, дяденька ведь тоже тебе понравился, правда? — произнеся это, Митани взял ладошку мальчика в свою руку. Тот радостно улыбнулся и закивал.

Видневшийся из окна сад уже окрасился в осенние цвета, сквозь заросли вечнозелёных деревьев пробивались тёплые и мягкие солнечные лучи, из-за чего вся картина напоминала размыто-белый меланхоличный сон.

Нежно гладя Сигэру по щеке, Сидзуко вдруг начала рассказывать о своём прошлом, а пейзаж за окном сделал её и без того необычайную историю ещё более загадочной.

Однако читать рассказ Сидзуко со всеми подробностями было бы чрезвычайно скучно, поэтому я поведаю вам лишь о наиболее важных событиях, имеющих непосредственное отношение к нашему повествованию.

Вероятно из-за того, что Сидзуко была сиротой, жившей на иждивении у дальних родственников, к восемнадцати годам она имела ненормальную, навязчивую одержимость деньгами, а также почестями, которые они приносят с собой.

Однажды Сидзуко влюбилась. Однако она выбросила эту любовь, словно изношенные сандалии, и вышла замуж за миллионера Хатаянаги.

Хатаянаги был слишком стар для неё. И уродлив. Более того, он являлся мошенником, который только и думал, как бы обмануть закон и заработать на своих махинациях. Но Сидзуко любила Хатаянаги. А ещё больше она любила его деньги.

Хатаянаги всегда сопутствовала удача, сколько бы афер он ни проворачивал, но в конце концов час расплаты настал. Одна из махинаций была раскрыта, Хатаянаги обвинили в тяжком преступлении и посадили в тюрьму.

Чуть больше года Сидзуко и Сигэру жили одни, не показываясь на глаза общественности. В это время Хатаянаги заболел и в конечном счёте скончался в тюремном лазарете.

Ни у Хатаянаги, ни у Сидзуко не было достаточно близких родственников, которые могли бы претендовать на наследство, однако многомиллионное состояние и молодая очаровательная вдова привлекли целую процессию ухажёров. Из-за бесконечных проблем, причиняемых этими людьми, а также отвращения, вызванного их алчностью, Сидзуко оставила Сигэру доброй няне-кормилице и, взяв вымышленное имя, в эгоистичном одиночестве отправилась на горячие источники.

Там Сидзуко встретилась с Митани, который остановился в одной с ней гостинице, и юноша страстно полюбил девушку, даже не подозревая о её богатстве. Этот факт сам по себе был приятен Сидзуко, но ещё больше её восхитило неописуемое мужество Митани, проявленное им во время ядовитой дуэли. Потому совершенно неудивительно, что и Сидзуко тоже полюбила юношу.

— Теперь ты понял, какая я жадная, ветреная и недостойная женщина?.. — закончив длинную исповедь, чуть покрасневшая Сидзуко отчаянно усмехнулась.

— А каким человеком был твой первый… небогатый возлюбленный? Ты ведь его не забыла? — в голосе Митани промелькнуло странное, с трудом поддающееся описанию чувство.

— Он обманывал меня. Поначалу говорил много красивых слов и клялся, что сделает меня счастливой. Но всё это оказалось ложью, и, пока я встречалась с ним, в моей жизни не было ни капли счастья. Он оказался не только бедным, но ещё и неприятным, пугающим человеком. Он любил меня, но… но чем сильнее становилась его любовь, тем противнее, омерзительнее он был мне…

— Разумеется, ты не знаешь, где он сейчас и чем занимается?

— Нет. Ведь всё это произошло целых восемь лет назад. Я была очень юна…

Не произнеся ни слова, Митани встал с кресла, подошёл к окну и посмотрел наружу.

— И что теперь? Похоже, ты хочешь, чтобы я разлюбил тебя, услышав всё это, да? — бесстрастно спросил юноша, продолжая глядеть в окно.

— Что?! — поражённо воскликнула Сидзуко. — С чего ты взял?! Нет же, нет! Мне просто стало невыносимо больно из-за того, что я скрывала от тебя своё положение… Я вдова умершего в тюрьме преступника, у которой ещё и ребёнок есть… Мне стало страшно из-за того, что такая, как я, замечательно проводит с тобой время…

— Ты правда думаешь, после всего, через что мы с тобой прошли, я могу тебя бросить?

Если посмотреть с позиции Сидзуко, то она рассказала Митани обо всём именно потому, что уже никак не смогла бы расстаться с ним. И казалось бы, юноша должен был это понимать.

Девушка тоже поднялась с софы, встала рядом с Митани и посмотрела в окно. На прекрасной лужайке, освещённой оранжевыми солнечными лучами, выстроились деревья, отбрасывающие на землю длинные тени; там же сидел и незаметно ускользнувший из комнаты Сигэру, он играл со своим любимым псом Сигмой, который был больше самого мальчика раза в два.

— Ты безгрешна, словно младенец. И моё отношение никак не изменится из-за твоего прошлого. Но меня пугает твоё богатство. Ведь я, как и тот, первый возлюбленный, всего лишь бедняк, у которого даже работы нет…

— Ах!..

Сидзуко положила руку на плечо юноши и подошла так близко, что их щёки почти соприкоснулись. Душу девушки переполнила радость, и она, не произнеся ни слова, подарила Митани прекраснейшую улыбку.

В тот самый момент из-за стены, ограждающей особняк, раздались бесцеремонные звуки барабана и флейты.

Первым на шум отреагировал Сигма. Он тревожно задёргал ушами, посмотрев в ту сторону, откуда доносилась музыка. Сигэру, заметивший настороженность пса, тоже прислушался.

У ворот музыка смолкла, однако уже через мгновенье до обитателей особняка донёсся хриплый голос уличного зазывалы.

Митани и Сидзуко увидели, как Сигэру бросился к воротам. Рядом с хозяином бежал Сигма, то опережая его, то отставая.

За воротами стоял мужчина причудливой наружности и выкрикивал рекламные слоганы магазина сладостей.

Коробка с лакомствами лежала на барабане, свисающем на грудь зазывалы. Мужчина был одет в костюм клоуна, небрежно сшитый из шерстяного муслина с использованием техники юзэн[4]; наряд создали путём смешения западного и восточного стилей. Лицо зазывалы скрывала голова клоуна-марионетки из папье-маше, которая была примерно в два раза больше обычной человеческой головы. Из чёрного, похожего на пещеру клоунского рта доносились глухие звуки.

Голос человека казался таким гнусавым, что его почти невозможно было разобрать, как будто он доносился из дешёвого граммофона. Вероятно, это происходило из-за того, что голова была плотно приделана к туловищу.

Однако смысл слов зазывалы был и не важен. Его забавный голос, звучавший распевно, словно мелодия, а также необычный костюм привлекли Сигэру, который, совсем забывшись, вышел за ворота особняка и подбежал к мужчине.

— Мальчуган, приве-е-ет! Смотри, у меня есть конфетка! Держи. Скушай её! Она насто-о-олько вкусная, что у тебя щёчки разорвутся на части! — проказливо потряхивая головой из папье-маше, зазывала протянул мальчику одну из конфет, дегустационные образцы которых лежали у него на барабане.

Сигэру, в общем-то, и не был голоден, но, движимый любопытством, радостно взял конфету у доброго дяденьки, похожего на Санта-Клауса, и тут же положил её в рот.

— Вкусно ведь?! Хорошо-о-о, а теперь, специально для тебя, дяденька будет бить в барабан, играть на флейте и петь самую весёлую песенку на свете!

Фью-фью-у, бум-бум! Массивная голова внезапно начала вращаться на плечах зазывалы. Мужчина, одетый в клоунский костюм из шерстяного муслина, пустился в уморительный пляс, резво подскакивая, словно кукла-марионетка.

Продолжая пританцовывать, зазывала постепенно удалялся от ворот особняка Хатаянаги. Сигэру был так зачарован движениями клоуна, что, позабыв обо всём, шагал следом словно лунатик.

Танцующий зазывала, очаровательный Сигэру в европейской одежде и напоминающий телёнка Сигма — в таком составе необычная процессия продвигалась по улицам пустынного жилого района всё дальше и дальше, всё дальше и дальше…

Тем временем ничего не подозревающая Сидзуко сидела в гостиной. Музыка зазывалы становилась всё тише, и вскоре её звуки перестали достигать ушей девушки. Однако Сигэру не возвращался, и тут Сидзуко охватило беспокойство.

Она позвала служанку и попросила её посмотреть, нет ли мальчика перед воротами, но, разумеется, ни Сигэру, ни даже Сигму отыскать не удалось, и не было ничего, что могло бы указать на их местоположение. Ситуация становилась всё тревожнее.

Сидзуко, Митани и слуги, все побледневшие, обыскали каждый сантиметр как самого особняка, так и прилегающей к нему территории, однако Сигэру с Сигмой нигде не было. В довершение всего Онами, няня-кормилица Сигэру, уходившая по делам, наконец вернулась в особняк. Узнав о произошедшем, она начала рыдать и кричать, не в силах вынести ужасающего чувства вины, свалившегося на неё.

Поначалу никому и в голову не приходило, что Сигэру мог уйти с зазывалой, однако после безуспешных поисков у всех присутствующих закралось подозрение, что мальчика похитили.

Кто-то предложил позвонить в полицию, однако от этой идеи решили отказаться и подождать ещё немного. Так, в воцарившемся хаосе, время продолжало своё безжалостное течение.

Солнце стало заходить за горизонт, и вместе с надвигающейся темнотой росла тревога домашних. Перед глазами Сидзуко проносились образы беспомощного Сигэру, который бродил в бесконечном мраке и звал маму своим грустным голоском. Не находя себе места, Сидзуко металась по особняку, словно в агонии.

Вскоре к собравшимся в гостиной людям, которые обменивались тревожными взглядами, подбежал слуга — запыхавшийся мертвенно-бледный студент.

— Сигэру точно похитили! Сигма вернулся домой весь в ранах! Посмотрите, как самоотверженно он сражался за молодого господина! — За дверью, на которую студент указал пальцем, растянулся измождённый «телёнок» Сигма. Окровавленный пёс жалобно скулил.

Сигма часто дышал, высунув язык, и закатывал глаза так, что был виден один только белок. Всё тело пса было покрыто чудовищными ранами.

В тот момент, когда Сидзуко увидела окровавленное животное, растянувшееся в коридоре, она представила, что где-то далеко-далеко с её беспомощным сыном происходит то же самое. У девушки подкосились ноги и закружилась голова, однако ей всё-таки удалось собраться и не рухнуть прямо в гостиной.

На полу лежал тяжело дышащий, вымазанный в крови Сигма, но, сколько бы ни проходило времени, Сидзуко не могла обратить на него своё внимание; в голове матери маячил образ бьющегося в муках ребёнка, и она ничего не могла с этим поделать.

В особняке Хатаянаги работал дворецкий по имени Сайто, однако в тот день он отсутствовал, и Митани пришлось звонить в полицию самому. Юноша объяснил ситуацию и попросил начать поиски Сигэру, ему ответили, что полицейский уже выезжает к ним.

Закончив говорить, Митани положил телефонную трубку, однако тут же раздался пронзительный звонок. Юноша, ещё не успевший отойти от столика, вновь поднёс трубку к уху, коротко ответил звонящему, после чего стал бледен как мел.

— Кто это?! Откуда звонят?! — спросила Сидзуко, у которой участилось дыхание от беспокойства.

Прикрыв трубку рукой, Митани обернулся, но в нерешительности замер, не находя в себе сил ответить.

— Плохие новости?! Я справлюсь! Скажи скорее, кто это! — поторопила юношу Сидзуко.

— Ну, я запомнил его голос. Это точно он… Твой сын. Вот только…

— Что? Что ты сказал?! Но ведь он не умеет набирать номер!.. Я должна послушать! Я знаю его голос лучше всех на свете!

Сидзуко подбежала к столу и выхватила трубку у колеблющегося юноши.

— Алло, это я! Меня слышно?! Это мама! Это ведь ты, Сигэру? Где ты сейчас?!

— Я не знаю… где я… Не знаю… Но рядом со мной… стоит незнакомый… страшный дяденька… и говорит, что мне… ничего нельзя… рассказы…

Глухой голос мальчика оборвался. Похоже, «страшный дяденька» неожиданно зажал рот Сигэру рукой.

— Боже! Это правда ты, Сигэру?! Сигэру… Мой дорогой, любимый Сигэру… Ну же, скажи что-нибудь! Это мама! Это я… твоя мама! — терпеливо повторяла Сидзуко. Прошло несколько мгновений, и из трубки раздался сбивчивый голос мальчика:

— Мамочка… заплати за меня… выкуп… пожалуйста… Послезавтра… в полночь… Я буду… за библиотекой… в парке Уэно…

— Ох… Сынок, что ты такое говоришь?! Ах, тебя заставляет этот злой дяденька, стоящий рядом?! Сигэру, милый мой! Одно слово! Всего одно слово! Скажи маме, где ты сейчас?! Где ты?!

Однако мальчик, словно оглохнув, проигнорировал вопрос и произнёс ужасающую, далеко не детскую фразу:

— Мамочка… если ты… принесёшь туда… сто тысяч иен… в банкнотах… то я… смогу вернуться… Сто тысяч иен… в банкнотах… Ты должна… сделать это… мамочка…

— Ах! Я поняла, поняла! Не беспокойся, Сигэру! Конечно! Я обязательно спасу тебя!

— А если… сообщишь в полицию… то я убью… твоего ребёнка.

Ах, какая чудовищная ситуация! Ведь если Сигэру произнёс «твоего ребёнка», выходит, его заставили сказать такое про самого себя?!

— Ну же… отвечай… А если не ответишь… то этому мальчику… не поздоровится… — как только Сигэру закончил говорить, из трубки раздался душераздирающий детский плач.

Какой же всё-таки безжалостный поступок! Время от времени можно было услышать о том, как преступники похищают ребёнка и шантажируют родителей с целью получения выкупа, однако в этот раз молодые люди столкнулись со злодеем, который сначала принудил похищенного мальчика лично запугивать маму, а затем заставил её слушать истошный плач сына. То был дьявольский, подлый, невиданный ранее способ вымогательства, от которого сердце матери разрывалось на части.

Однако вместо того, чтобы ненавидеть отвратительного злодея, Сидзуко думала лишь о том, в каком ужасном положении находится Сигэру, который был вынужден произносить эти ужасающие, пробирающие до дрожи угрозы, из-за чего и в голове, и в душе девушки царил настоящий хаос. Но у Сидзуко не оставалось времени на раздумья, и, пока похититель не дал отбой, она, вцепившись в трубку, залепетала полубезумным голосом:

— Сигэру, не плачь! Ты ведь знаешь, мамочка сделает всё, что ты попросишь! Денег мне ни капли не жалко! Я согласна! Да, передай тому человеку, что я согласна на его условия! Но взамен я хочу, чтобы он обязательно, обязательно вернул тебя!!! Сигэру, скажи ему это!

В ответ из трубки раздался запинающийся безэмоциональный голос, как если бы мальчик просто повторял заученные слова:

— Я обещаю… что верну его. Но если ты… нарушишь хотя бы одно… из поставленных… условий… я прирежу… твоего сына… — проговорил Сигэру, после чего раздался глухой звук, и связь оборвалась.

Сигэру был всего лишь пятилетним ребёнком, но даже он не мог не понимать, какие ужасные вещи произносит. Насколько же страшны были угрозы похитителя, если ему удалось заставить мальчика говорить пустым, безучастным голосом? От одной только мысли об этом волосы вставали дыбом!

Митани бросился утешать Сидзуко, которая, зарыдав, припала лбом к телефонному столику. Вслед за юношей подбежала кормилица Онами и остальные слуги.

Вскоре в особняк прибыли два человека — старший следователь по району Кодзимати в звании помощника полицейского инспектора и сопровождающий его мужчина в штатском.

— Ну, для этого у нас есть один старый трюк. Да вы не бойтесь! Деньги можете даже не готовить! — бросил старший следователь так, будто ничего и не произошло. — Просто возьмите какую-нибудь почтальонскую сумку, ну или что-то похожее, и ступайте с ней к месту, которое назвал похититель. Затем обменяйте сумку на ребёнка. Ну а дальше полиция быстренько со всем разберётся. Разумеется, преступника там и повяжем. Однако загвоздка в том, что мы не можем обнаружить себя с самого начала, ведь преступник, который, я вас уверяю, будет настороже, просто возьмёт и сбежит. Потому вы должны подойти к нему одна и отдать сумку. Он подумает, что вы исполнили его требование и не позвонили в полицию. С помощью этого трюка мне уже несколько раз удавалось усыпить бдительность преступников и успешно арестовать их!

— Но похититель наверняка сразу же проверит деньги! Если он поймёт, что внутри сумки ничего нет, то может навредить Сигэру… — обеспокоенно проговорил Митани, на что полицейский только усмехнулся.

— Мы будем поблизости. Неподалёку от библиотеки спрячутся наши люди, и если, вопреки ожиданиям, что-то пойдёт не так, они выпрыгнут со всех сторон и скрутят похитителя прежде, чем он успеет сказать «сдаюсь». Более того, для него ребёнок — ценный товар. Даже если предположить, что план провалится, преступник точно не навредит малышу. Господи, да и вообще, похищение — это преступление прошлого века, а похитители — беспросветные болваны! Я вам точно могу сказать, что до сих пор мало кому из них удавалось даже получить выкуп, а уж сбежать с деньгами — и подавно.

В итоге было решено, что в ночь сделки с преступником семь полицейских в штатском устроят засаду, заранее спрятавшись в тени деревьев, растущих неподалёку от обозначенного места. А Сидзуко притворится, что пришла на встречу одна и собирается выкупить Сигэру.

Однако Митани так беспокоился за безопасность девушки, что выдвинул ещё более оригинальное и эксцентричное предложение:

— Сидзуко, прошу, одолжи мне своё кимоно! Я притворюсь тобой и пойду туда! Я несколько раз играл женских персонажей в школьных пьесах. Да и парик с лёгкостью смогу достать. В тёмном лесу мне без труда удастся обмануть похитителя. К тому же, если план сорвётся, я верну Сигэру силой. Прошу, позволь это сделать! Мне страшно отпускать тебя одну!

И Сидзуко, и полицейские стали говорить, что юноше вовсе не обязательно заходить так далеко. Однако Митани не сдавался, его горячее рвение подействовало на окружающих, и в итоге решили, что он отправится на встречу с преступником вместо девушки.

В ночь сделки Митани впервые за долгое время, прошедшее со времён школьных спектаклей, переоделся женщиной. Он старательно нанёс макияж на своё гладковыбритое лицо, надел парик и облачился в кимоно Сидзуко.

Юноша был весьма вдохновлён этой странной авантюрой, из-за чего создавалось впечатление, что переодевание женщиной интересует его само по себе. Как и следовало ожидать от человека, лично выдвинувшего подобное предложение, маскировка Митани оказалась столь хороша, что его практически невозможно было отличить от настоящей девушки.

— Я обязательно верну Сигэру! Не тревожься и просто жди нас! — сказал он перед отъездом, пытаясь успокоить Сидзуко. Кто же тогда мог подумать, что юноша и девушка, оба одетые в кимоно и смотрящие друг другу в глаза, не так уж скоро увидятся?..

Митани вышел из машины у Ямаситы, пересёк территорию синтоистского храма и за несколько минут до назначенного времени — полуночи — погрузился во тьму, поглотившую задний двор библиотеки.

Полицейский участок находился недалеко, да и жилой район Сакурагитё был совсем близко, однако пятачок, на котором стоял Митани, окутала кромешная тьма, и казалось, будто юноша ненароком забрёл в лесную чащу.

Как и следовало ожидать от профессионалов своего дела, полицейские умело скрывались, и даже Митани, знающий, где они прячутся, совершенно не чувствовал присутствия посторонних.

Некоторое время молодой человек стоял в темноте, сосредоточенно наблюдая за окрестностями. Вдруг до его слуха донёсся шелест травы, сминаемой чьими-то ногами, и вскоре юноша увидел два неясных чёрных силуэта, один большой, а другой маленький, причём последний точно принадлежал ребёнку. Похоже, похититель сдержал обещание и привёл Сигэру.

— Ты мама Сигэру? — чёрный силуэт шёпотом обратился к юноше.

— Да… — ответил Митани тихим женским голосом.

— Принесла то, о чём мы говорили?

— Всё в этой сумке.

— Давай сюда!

— Вы точно привели Сигэру, а не другого ребёнка? Сигэру, мальчик мой, иди к маме…

— Эй, так не годится! Сначала давай обещанное! Живо!

Глаза Митани немного привыкли к темноте, благодаря чему он смутно разглядел похитителя. Мужчина был одет в короткую куртку свободного покроя и узкие рабочие штаны, лицо скрывал кусок чёрной ткани. На ребёнке была симпатичная западная одежда, и это являлось ещё одним доказательством того, что перед юношей стоял именно Сигэру.

Похоже, преступник крайне жестоко «воспитал» мальчика. Даже увидев «маму», Сигэру не произнёс ни слова. Ребёнок съёжился от страха перед рукой мужчины, покоящейся на его плече.

— Держите. Внутри ровно сто тысяч купюрами по сто иен. Всего десять пачек, по десять тысяч иен в каждой.

Митани протянул преступнику пухлую почтальонскую сумку.

И всё-таки сто тысяч иен — это просто невообразимая сумма. Сколь бы ребёнок ни был дорог матери, беспрекословная передача таких денег выглядела подозрительно.

— Неужели преступник и правда примет сумку, не усомнившись в её содержимом?

Но, похоже, похититель потерял контроль над собой. Он схватил сумку и, не потрудившись проверить, есть ли внутри деньги, отпустил мальчика, после чего бросился в ночную мглу.

— Сигэру, это я, дядя Митани. Я пришёл сюда вместо мамы, чтобы забрать тебя. Это я… — Когда юноша прижал к себе ребёнка и прошептал эти слова, со стороны, куда убежал преступник, раздался странный крик и громкий удар о землю.

— Я поймал его! Я поймал похитителя!

Один из полицейских, прятавшийся за деревом, без труда схватил злодея.

— Да! Держи его! — со всех сторон стали раздаваться радостные возгласы и гулкий топот спешащих людей.

Полицейские подбежали к тому месту, где прятался их товарищ.

Слишком лёгкий арест…

Мужчины связали преступника и оттащили к стоящему неподалёку фонарю, чтобы как следует разглядеть его лицо. Митани потянул Сигэру за руку, и они пошли вслед за полицейскими. Но как только электрический свет пролился на мальчика, юноша вскрикнул.

Дорогие читатели, как вы уже, наверное, догадались, мальчик, которого вернул Митани, очень походил на Сигэру, но на самом деле он был всего лишь приманкой. Юноша держал за руку ребёнка в европейской одежде, которого до того ни разу в жизни не видел.

Впрочем, несмотря на то что вместо Сигэру преступник привёл другого мальчика, полицейские повязали злодея. Значит, и сына Сидзуко они смогут вернуть в ближайшее время.

Держа за руку незнакомого ребёнка, Митани подошёл к похитителю, окружённому полицейскими.

Но что же такое случилось?! Неужели и здесь произошло нечто непостижимое?..

— Эй, я ничего плохого не совершал! Тот мужик предложил мне десять иен! У меня от таких денег ум за разум зашёл, вот я и сделал то, что он велел! А больше я ничего не знаю! — мужчина, с которого сняли маску, непрестанно оправдывался.

— Я знаю этого парня, — подтвердил один из полицейских. — Он попрошайка. Живёт на улице, неподалёку от здешнего храма. А тот малец в западной одежде — его сын.

— Выходит, ты должен был отдать своего ребёнка, получить деньги, а потом отнести их тому человеку в условленное место? Так, подлец?! — загромыхал другой полицейский, вперившись взглядом в попрошайку.

— Нет, про деньги я вообще в первый раз слышу! Он просто сказал, что мне нужно взять у девушки четырёхугольную сумку и куда-нибудь её выкинуть!

— Хм, а вот это уже странно… Получается, преступник прекрасно знал, что в сумку положат газеты. — И полицейские, и Митани почувствовали себя так, словно их обдурил сам чёрт.

— Ты же наверняка помнишь лицо человека, который тебя нанял. Как он выглядел? — спросил другой полицейский.

— Понятия не имею! На нём были большие солнечные очки и маска, а когда мы разговаривали, он ещё и лицо рукавом прикрывал!..

Ах, этот облик! Наверняка вы, мои уважаемые читатели, уже вспомнили одного человека, подходящего под такое описание.

— Значит, на нём был инвернесский плащ?

— Ага… с иголочки и отменного качества!

— Сколько преступнику лет?

— Точно не скажу… По-моему, лет шестьдесят.

На всякий случай полицейские отвели попрошайку в участок и устроили ему допрос с пристрастием, однако кроме того, что он рассказал в парке Уэно, ничего выяснить не удалось.

Митани, нарядившийся в женскую одежду и без всякого стеснения отправившийся на встречу с преступником, чувствовал себя в высшей степени глупо. Он второпях попрощался с полицейскими, словно пытаясь поскорее сбежать от них, запрыгнул в такси, проезжавшее мимо участка, и попросил доставить его в особняк Хатаянаги.

Однако там Митани ждало ещё одно шокирующее известие.

— Хозяйка ушла буквально несколько минут назад. Сразу после того, как прочитала ваше письмо, — сообщил студент.

— Моё письмо?! Не писал я ничего… Постой!.. Если Сидзуко оставила это письмо в особняке, то, прошу, покажи мне его! — крикнул Митани. Юношу охватила гнетущая тревога, и его сердце бешено заколотилось.

Письмо, протянутое студентом, совершенно ничем не выделялось — в самом обычном конверте лежала самая обычная бумага, на которой искусно подделанным почерком Митани были написаны следующие слова:

На следующий день после того, как Сигэру похитили, а Сидзуко пропала без вести, в бесхозный особняк Хатаянаги наведался загадочный гость.

Митани решил ненадолго вернуться в пансион, и, когда родственники Сидзуко, узнавшие о беде, примчались в особняк, их ждали одни только слуги во главе с дворецким Сайто.

Полицейские делали всё возможное, чтобы отыскать пропавших, однако у них не было ни единой зацепки, и надеяться на то, что блюстители правопорядка быстро найдут Сидзуко и Сигэру, не приходилось.

Само собой, полицейские обыскали «Китагаву», упомянутую в поддельном письме, однако им удалось установить лишь то, что больница не имела никакого отношения к этому происшествию.

Вечером того же дня загадочный гость пришёл в особняк и заявил, что хочет кое-что рассказать о похищении. Старик Сайто принял его в гостиной.

Посетитель примерно тридцати пяти лет, одетый в классический костюм, представился как Сёити Огава. Оказавшись в гостиной, мужчина не торопился переходить к сути разговора. Как бы дворецкий ни поторапливал Огаву, последний только и делал, что снова и снова возвращался к беседам на отвлечённые темы.

В итоге Сайто потерял терпение, и, когда поступил звонок от одного из знакомых Сидзуко, дворецкий тут же воспользовался случаем и отлучился из гостиной. Однако это было большой ошибкой…

Когда Сайто вернулся, он обнаружил, что мужчина, назвавшийся Огавой, пропал.

Сайто спросил студента-привратника, не отправился ли посетитель восвояси, но молодой человек ответил, что гость не покидал особняка. Наиболее убедительным доказательством того, что Огава всё ещё находился внутри, были его туфли, стоящие в прихожей. Ну не мог же мужчина уйти босиком?!

Эта сама по себе беспокойная ситуация вызвала у старика Сайто ещё большую тревогу в связи с пропажей хозяев, и потому он приказал слугам обыскать особняк вдоль и поперёк.

Вскоре обнаружилось, что дверь рабочего кабинета покойного Хатаянаги не открывается, словно её заперли изнутри.

Это было немыслимо! Осознав, что ситуация выходит из-под контроля, слуги попытались найти ключ, но вскоре вспомнили, что он лежит в выдвижном ящике стола внутри кабинета. А оставили его там потому, что у работников никогда не было какой-либо надобности запирать комнату.

Предположительно, кто-то зашёл в кабинет, достал ключ из ящика и заперся изнутри.

Один из студентов посмотрел в замочную скважину, но, как и следовало ожидать, ключ был вставлен в неё с другой стороны, из-за чего молодой человек увидел лишь темноту.

— Ничего не поделаешь… Придётся выйти из дома, приставить лестницу к окну и заглянуть внутрь.

На том и порешили. Слуги переместились в сад. Исполняя приказ дворецкого, один из студентов забрался по лестнице, которую приставили к окну второго этажа.

Над особняком уже сгустились сумерки, и снаружи комната выглядела так, словно её окутал туман, из-за чего студенту никак не удавалось разобрать, что происходит внутри.

Юноша прижался лицом к стеклу и долго смотрел внутрь.

— Попытайся открыть окно! — крикнул Сайто, стоящий внизу.

— Не получится! Оно всегда закрыто изнутри! — ответил студент, но на всякий случай попробовал поднять раму, и, вопреки ожиданиям, она подалась без всякого сопротивления.

— О… А вот это странно… — пробормотал студент. Он забрался внутрь кабинета, скрывшись с глаз товарищей.

Окно, через которое залез юноша, производило на стоящих внизу людей устрашающее впечатление, напоминая чёрную, широко разинутую пасть гигантского чудовища.

Зловещее предчувствие охватило слуг. Они молча смотрели вверх, испуганно затаив дыхание и внимательно прислушиваясь к происходящему.

Через несколько мгновений из кабинета раздался нечленораздельный вопль, словно издаваемый человеком, которого вот-вот забьют до смерти.

До ушей слуг донёсся жалкий, похожий на гогот гуся крик, вырвавшийся из горла крепкого жилистого студента. От одной мысли о том, какую ужасающую судьбу встретил юноша в той комнате, всех присутствующих обуял страх, и никто не нашёл в себе смелости подняться по лестнице и помочь товарищу.

— Э-э-эй! Что случилось?! — громко закричал другой парень.

Поначалу не последовало никакого ответа, однако вскоре в чёрной пасти чудовища появились очертания белёсого лица студента.

Юноша впился глазами в свои пальцы, держа правую руку прямо перед лицом, словно у него была близорукость.

«И зачем он делает это? Что за глупости?» — пока слуги задавались этим вопросом, молодой человек внезапно начал трясти правой рукой, словно полоумный.

— Кровь-кровь-кровь-кровь-кровь! Здесь кровь! — невнятно затараторил он.

— Ты о чём?! Поранился, что ль?! — нетерпеливо спросил Сайто.

— Нет! На полу кто-то лежит… У него тело липкое… Повсюду кровь… — бессвязно бормотал юноша.

— Что?! Там окровавленный человек?! Кто?! Тот гость?! Включай свет, живо! Ну же, чего копаешься?! — продолжая кричать, волевой старик уже взбирался по лестнице, за ним полез второй студент. Бледные служанки столпились внизу и взволнованно переглядывались, не произнося ни слова.

Когда старик и студент залезли в комнату, там уже горел свет, и им хватило одного взгляда, чтобы оценить весь ужас произошедшего.

Покойный Хатаянаги являлся большим любителем антиквариата — в его кабинете всегда стояли старые статуи Будды, и после смерти хозяина было решено не трогать их.

У подножия странного изваяния смоляного цвета, расставившего ноги и поднявшего руки над головой, лежал мужчина в европейской одежде, измазанный кровью. Как и предполагал дворецкий, это был недавно пожаловавший гость, который представился Огавой.

По выражению его окровавленного лица можно было понять, что последние минуты жизни мужчина провёл в агонии. Белая рубашка была испачкана засохшей кровью в районе груди. Огава сжимал руки, словно пытаясь схватить воздух.

Некоторое время старик и двое студентов просто стояли, не в силах вымолвить ни слова.

— Но это же бред какой-то! Откуда пришёл убийца?! И как скрылся?! — растерялся один из студентов.

Комната была заперта на ключ изнутри. Окно кто-то открыл, но, если преступник не был акробатом, он ни за что не смог бы спуститься со второго этажа.

Но ещё более странными казались действия самого Огавы. Зачем этот абсолютно незнакомый человек пришёл в особняк, никого не предупредив о своём визите, а затем поднялся в рабочий кабинет Хатаянаги на втором этаже? К тому же чем он там занимался, заперев дверь изнутри? Это происшествие состояло из одних загадок — само собой, было неизвестно, кто совершил убийство, однако мотив преступника и даже личность погибшего также оставались покрыты тайной.

Это первое убийство, произошедшее в нашей истории. Но каким же оно было туманным и непостижимым…

Старик Сайто, не прикоснувшись к телу и пальцем, приказал немедленно сообщить о случившемся в полицию.

Один из студентов открыл дверь и побежал в телефонную комнату.

Двое мужчин, оставшиеся в кабинете, велели находящимся в саду служанкам убрать лестницу, после чего закрыли окна на шпингалеты и, заперев кабинет снаружи, спустились на первый этаж. После чего труп Огавы некоторое время находился внутри наглухо закрытой комнаты, в которую невозможно было попасть без ключа.

Примерно через тридцать минут прибыли люди из участка Кодзимати и столичного полицейского управления.

Присутствие сотрудника уголовного розыска и знаменитого детектива Цунэкавы говорило о том, что власти крайне серьёзно восприняли череду тёмных событий, произошедших в особняке.

После того как Сайто изложил суть случившегося, полицейские решили осмотреть место убийства. Дворецкий проводил их на второй этаж, в рабочий кабинет Хатаянаги.

— Мы сделали всё возможное, чтобы не нарушить картину преступления, и не тронули ни одного предмета, не говоря уже о самом теле. Увидев этот ужасный труп, мы тут же выбежали из комнаты! — продолжая рассказывать, старик повернул ключ и открыл дверь.

Представляя кровавую сцену, что ожидает их внутри, полицейские несколько неохотно заглянули в кабинет. Поскольку свет так никто и не выключил, всё помещение можно было окинуть одним взглядом.

— Хм… А вы, случаем, комнаткой не ошиблись? — взглянув на старика, недоуменно пробормотал старший следователь из полицейского участка Кодзимати, который первым вошёл в кабинет.

«Что за странный вопрос?!» — подумали его коллеги, после чего тоже прошли внутрь.

— А-а-ах! — раздался дикий возглас их проводника, старика Сайто.

Труп исчез!

Дворецкий никак не мог перепутать комнаты. Окровавленное тело лежало перед чёрной статуей Будды, которая стояла прямо напротив вошедших. И в особняке не было другой комнаты с такой же статуей.

Ошеломлённый старик пробежал в другой конец кабинета, чтобы проверить окна, но они по-прежнему были закрыты на шпингалеты.

В этой комнате случилось абсолютно невозможное. На ум приходило всего два объяснения: труп либо испарился, либо расплавился.

Словно обведённый самим чёртом вокруг пальца, Сайто вытаращил глаза и принялся оглядываться по сторонам.

— Не могло же нам троим это почудиться?! Кроме меня труп видели ещё два студента! Я не вру! — закричал старик и съёжился, будто боясь подозрений в безумии.

Цунэкава спросил дворецкого, где лежал труп, после чего подошёл к указанному месту и стал внимательно изучать ковёр.

— А вам и не почудилось. Здесь действительно есть пятна крови, — сказал он, взглянув на пол.

Поскольку на ковре были вытканы узоры грязно-коричневого цвета, беглого осмотра комнаты полицейским оказалось недостаточно, чтобы обнаружить что-либо необычное. Цунэкава прикоснулся к ковру, после чего поднял руку и показал всем присутствующим свои пальцы, обагрённые свежей кровью.

Когда полицейские поняли, с каким невероятным преступлением имеют дело, их охватил особый вид профессионального азарта. Мужчины разделились и тщательно осмотрели как сам кабинет, так и прилегающие к нему помещения, но не обнаружили ничего подозрительного.

— Соберите всех слуг, может, кто-то из них видел нечто странное.

Приказ Цунэкавы был исполнен — слуг вызвали в гостиную, расположенную на первом этаже. Подошли два студента, няня-кормилица Онами и две горничные.

— Окику нет. Куда она делась? Её кто-нибудь видел? — спросил Сайто, заметив отсутствие девушки.

— Раздался лай Сигмы, и Окику сказала, что хочет проведать его. Она пошла в сад к собачьей будке, — вспомнила одна из служанок. — Но знаете, что-то долго она там…

На время лечения Сигму привязали к конуре, чтобы пёс не навредил себе, бегая по двору. Услышав лай, Окику немедленно побежала к своему любимцу, желая успокоить его.

По приказу Сайто один из студентов отправился к конуре Сигмы, которая находилась в саду позади особняка. Через некоторое время юноша влетел в гостиную с криком:

— Ужас! Беда! Окику убили! Она в саду! Скорее идёмте со мной!

Услышав это, поражённые полицейские побежали за студентом.

— Смотрите! Вон там!

Взглянув в направлении, указанном юношей, мужчины увидели горничную, лежащую на газоне в нескольких метрах от собачьей конуры. На лицо девушки падал бледный лунный свет.

Горничная Окику, озаряемая холодным лунным светом, лежала на газоне. Выходит, загадочный демон-убийца молниеносно прикончил и вторую жертву?..

Пока студенты, в ужасе отшатнувшиеся от тела Окику, пытались справиться с подступившей к горлу тошнотой, Цунэкава, привыкший к виду трупов, подскочил к девушке и приподнял её.

— Окику! Окику! С ней всё в порядке! Не беспокойтесь… Ни царапины, просто потеряла сознание.

Услышав слова Цунэкавы, все присутствующие облегчённо выдохнули, после чего подошли поближе, обступив горничную со всех сторон.

Вскоре Окику пришла в себя и стала озираться вокруг. Вдруг девушка что-то вспомнила, и на её прекрасном бледном лицо отразился неописуемый ужас.

— Там! Вон там! Из зарослей на меня кто-то смотрел! — Когда смертельно испуганная служанка дрожащими пальцами указала на рощицу, окутанную вечерним полумраком, даже по спинам крепких полицейских пробежал мороз, будто им за ворот вылили ушат ледяной воды.

— Кто? Кто там был? — поторопил горничную Цунэкава.

— Он… я… Боже, мне так страшно!..

Бледный свет луны, тёмная роща и тени, похожие на пляшущих чудовищ… Находясь в этом ужасающем месте, девушка не решалась говорить о произошедшем.

— Бояться нечего! Посмотрите, как нас много! Поскорее расскажите мне всё. Ваши показания помогут нам распутать это дело! — Похоже, Цунэкава считал, что между исчезновением тела и тем, что увидела девушка, существовала тесная связь.

Инспектору удалось убедить Окику, и она наконец заговорила.

Сигма очень громко лаял, и служанка подумала, что у него заныли раны. Девушке стало жаль пса, и она решила сходить к его конуре. Однако оказалось, что рассвирепевший Сигма лаял вовсе не из-за боли.

Похоже, пёс увидел что-то подозрительное: он издалека смотрел в сторону рощи (броситься туда Сигма не мог, так как был привязан к конуре) и отважно лаял.

Окику неосознанно проследила за взглядом Сигмы. И тогда…

— Ах, стоит вспомнить, как всё тело покрывается мурашками! Там стояло ужасное чудовище, какого я в жизни не видела…

— Это был человек?

— Да… А может, и нет… Похож на скелет, вроде тех, которые рисуют в книгах… Плоское безносое лицо, губ нет, изо рта торчат длинные зубы, выпученные глаза вылезают из орбит!..

— Ха-ха-ха-ха! Ну и фантазия! Девушка, вы просто перепугались, вот и привиделось! Ну разве существуют такие чудовища?! — полицейские беззаботно расхохотались, однако не успели они отсмеяться, как снова раздалось свирепое рычание Сигмы.

— Слышите?! Сигма опять рычит! Господи, как мне страшно! Неужели он до сих пор прячется в этой тёмной роще?! — Дрожащая Окику крепко прижалась к Цунэкаве.

— Странно. На всякий случай пусть кто-нибудь проверит это место, — сказал старший следователь района Кодзимати своим подчинённым.

Но за секунду до того, как один из полицейских нырнул во тьму…

— А-а-а-а-а-а-а-а! — завопила Окику, уткнувшись лицом в грудь Цунэкавы. Девушка вновь увидела монстра.

— A-а!.. На заборе! — раздался голос одного из мужчин, и взгляды всех присутствующих устремились вверх, к вечернему небу.

Он был там! Там! Сидя на высокой бетонной стене, монстр внимательно рассматривал столпившихся в саду людей.

Лунный свет падал на его усмехающееся лицо. Как и сказала Окику, оно было похоже на череп живого скелета.

Если предположить, что преступник убил Огаву, значит, он должен был унести с собой его труп. Однако монстр был налегке и в полном одиночестве. Выходит, он уже где-то спрятал тело?

Независимо от того, являлся он убийцей или нет, негодяй незаконно бродил по чужой территории, и полицейские не могли оставить это безнаказанным.

— Эй! А ну-ка стоять! — закричали они, рванув к стене.

— И-хи-хи-хи! — раздался жуткий смех монстра. Преступник напоминал проказника, который поддразнивает преследователей, чтобы заманить их в ловушку. Неожиданно он спрыгнул с внешней стороны стены и скрылся из поля зрения полицейских.

Слуги закона разделились: одни побежали вокруг, другие полезли через стену. В результате Цунэкава и двое полицейских сели на хвост преступнику. И лишь старший следователь района Кодзимати остался в доме, чтобы продолжить расследование.

Покинув территорию особняка, полицейские оказались в безлюдном жилом районе; на другом конце улицы они ясно увидели убегающего монстра, освещаемого лунным светом. Он был одет в короткий развевающийся плащ и тёмную охотничью шляпу.

Уважаемые читатели, вам уже известно, что вместо левой руки и правой ноги у чудовища стояли протезы. Несмотря на это, мужчина мог бегать, передвигаясь так же легко, как при спуске по длинной деревянной лестнице на горячих источниках Сиобару. Он давно привык к протезу и двигался с впечатляющей скоростью.

Полицейские гнались за преступником, держа в руках мечи. Повсюду мелькали тени людей, раздавалось шарканье ног.

Так, под бледным светом луны, продолжалась погоня.

Монстр устремился к ближайшему проспекту. Поскольку ещё был вечер, полицейские самонадеянно полагали, что легко поймают беглеца на оживлённой улице. Однако на деле всё вышло иначе.

Завернув за угол, мужчины увидели автомобиль, который ожидал монстра. Сразу, как только преступник запрыгнул внутрь, машина резко тронулась с места.

Через несколько мгновений полицейские заметили свободное такси, которое ехало к ним навстречу. Не теряя ни секунды, Цунэкава остановил автомобиль, и полицейские запрыгнули внутрь.

— Гонись за той машиной! Я хорошо заплачу! — крикнул Цунэкава.

Свернув с оживлённого проспекта, автомобиль преступника понёсся по пустынным кварталам, резко поворачивая то влево, то вправо.

К несчастью, такси полицейских оказалось одной из самых старых развалюх, какую только можно было найти в Токио, из-за чего у них не было ни малейшего шанса догнать беглеца. Таксист изо всех сил старался не упустить преследуемую машину, но и это удавалось с большим трудом. К тому же водитель монстра ловко объезжал все полицейские посты, и Цунэкава не мог запросить поддержку у своих коллег.

Машины промчались мимо садов синтоистского храма и аоямского кладбища и вскоре выехали на совершенно безлюдную улицу, где стояли ряды высоких особняков. Автомобиль преступника неожиданно остановился. Монстр в чёрном плаще резко выскочил из него и скрылся в мрачном переулке.

Через несколько мгновений полицейские выпрыгнули из такси и забежали в переулок.

По обе стороны от них стояли трёхметровые бетонные стены. Очень длинный прямой коридор выходил на улицу, до которой было около ста метров. В переулке не оказалось ни дверей, ни проходов.

— Что?.. Что за чертовщина?! Куда он делся?! Он что, испарился?! — ошарашенно закричал один из полицейских.

Случилось немыслимое! Полицейские ворвались в переулок через несколько секунд после того, как преступник скрылся в нём. Даже самый прыткий человек не успел бы выбежать!

Лунный свет был настолько ярким, что казалось, на улице стоит полдень, да и укрыться в этом коридоре не представлялось возможным.

Но главным доказательством того, что преступник не выбегал из переулка, являлся прохожий, который вальяжным шагом шёл навстречу полицейским. Похоже, этот мужчина жил где-то неподалёку, так как он был в домашней одежде и без шапки. По его беспечной походке можно было догадаться, что ни с каким монстром он точно не сталкивался.

— Молодой человек! Мимо вас только что никто не пробегал?! — крикнул один из полицейских.

Услышав вопрос, прохожий остановился.

— Нет. Вроде никого, — удивлённо ответил он.

Полицейские сконфуженно переглянулись и подняли глаза на бетонные стены — трёхметровой высоты, без каких-либо выступов или углублений. Перелезть через них было просто невозможно! Более того, хоть полицейские и не знали об этом, но у беглеца вместо руки и ноги стояли протезы, с которыми он в жизни не смог бы провернуть такой трюк.

Сколь бы ужасен ни был преступник, полицейские не боялись его, пока могли увидеть. Однако стоило им подумать, что монстр, стоя под ярким лунным светом, испарился, словно дым, их тут же охватил леденящий ужас.

Это была магия. Тёмная магия.

Но разве существует в нашем мире такая абсурдная вещь?..

— А… Эй, постой!.. — Цунэкава остановил прохожего, с которым они говорили за минуту до этого.

«А не мог ли монстр забежать в этот переулок, превратиться в обычного прохожего и попытаться скрыться как ни в чём не бывало?» — воистину странная мысль закралась в голову Цунэкавы.

— Да? Вы что-то хотели? — недоумённо спросил прохожий, обернувшись.

Инспектор без малейшего стеснения впился глазами в лицо молодого человека, но, само собой, привлекательный юноша, стоящий перед ним, ни капли не был похож на то чудовище. Они отличались друг от друга всем, чем только можно, начиная с телосложения и заканчивая одеждой. Но неопровержимым доказательством того, что юноша не являлся монстром, были его человеческие руки и ноги.

Нет-нет, на самом деле было ещё более веское доказательство. На всякий случай Цунэкава попросил юношу представиться и получил весьма неожиданный ответ:

— Фусао Митани.

— Митани? А-а-а, так это вы?! — удивлённо воскликнул полицейский из участка Кодзимати. — Живёте неподалёку?

— Да, в конце этой улицы, в аоямском пансионе.

— Этот парень — друг семьи Хатаянаги. Помните, я рассказывал про юношу, который прикинулся госпожой Хатаянаги, чтобы спасти её сына? Вот, это он, Митани! — полицейский, запомнивший молодого человека, представил его своим коллегам. Цунэкава уже слышал о нём раньше.

— Я и сегодня до вечера был в особняке. Недавно вернулся домой, только поесть да помыться успел. И всё-таки… как я понимаю, вы здесь из-за дела Хатаянаги?..

— Именно. В особняке произошло загадочное убийство, и мы загнали монстра, который, похоже, и совершил его, в этот переулок, но… — Цунэкава кратко пересказал юноше последние события.

— Ах! Сидзуко видела точно такого же монстра на источниках в Сиобаре! Выходит, ей и правда не почудилось… Он был замешан в этих преступлениях с самого начала!

— О-о, так, значит, госпожа Хатаянаги сталкиваюсь с преступником раньше?! Тогда нам тем более нужно поймать его как можно скорее! Правда, мы никак не поймём, куда он делся…

— Ничего. На этот счёт у меня имеется одна догадка, — ответил Митани изменившимся тоном и поднял глаза на бетонное сооружение прямо перед собой. — За этой стеной есть странный дом. Я часто гуляю здесь и замечаю, что происходит вокруг, могу вам точно сказать, что дверь в этот дом всегда закрыта. Я думал, что в нём никто не живёт, но по ночам там иногда зажигается свет. Это очень загадочное место. Соседи называют его «Дом чудовищ» и даже поговаривают, что иногда оттуда доносятся чьи-то вопли и рыдания. Может, монстру удалось как-то перелезть через стену, и сейчас он сидит в «Доме чудовищ»?.. Вдруг это бандитское логово?!

Позже Цунэкава, обдумывая произошедшее, пришёл к выводу, что в тот момент, когда они случайно наткнулись на Митани, удача наконец покинула дьявола.

Так или иначе, полицейские сошлись на том, что прежде всего стоит обыскать подозрительный дом, о котором рассказал юноша. На всякий случай оставив одного человека у высокой бетонной стены, трое мужчин пошли в обход: впереди шагал Митани, за ним Цунэкава, и замыкал процессию ещё один полицейский. Вскоре они оказались у парадного входа.

Все особняки, находившиеся на этой улице, стояли поодаль друг от друга, имели похожие ворота и были не слишком большими. «Дом чудовищ» ничем не отличался от них и располагался в самом конце улицы. Его ворота были широко распахнуты. Трое мужчин без лишних церемоний зашли на территорию «Дома чудовищ», после чего Митани попробовал отодвинуть решетчатую дверь, которая, загрохотав, открылась без всякого сопротивления.

Внутри визитёров ждала кромешная тьма. Они осведомились, нет ли кого дома, но ответа не последовало.

Дом действительно был загадочным. Конечно, ночь ещё не наступила, но оставлять дверь открытой всё равно было крайне беспечно. В особенности если это место являлось бандитским логовом.

Или же, напротив, таким был один из хитроумных замыслов преступника?..

Само собой, мужчины не могли безрассудно вломиться внутрь. Они замешкались у входа, остановившись на грязном земляном полу, как вдруг чьи-то далёкие всхлипывания донеслись до их ушей, просочившись сквозь стены здания…

— Кто-то плачет. Похоже, ребёнок, — прислушавшись, сказал Цунэкава.

— Ах… Это что, плачет Сигэру? — пробормотал Митани, внезапно узнав голос мальчика.

— Сигэру? Вы про ребёнка госпожи Хатаянаги?! Точно! Если это и впрямь логово преступника, значит, он держит здесь и госпожу Хатаянаги, и её сына… Нужно войти! — твёрдо сказал Цунэкава, моментально приняв решение, которого требовала ситуация. — Стой у ворот. Задержи любого, кто попытается покинуть дом! — приказал инспектор, после чего они вместе с Митани вошли в прихожую.

Пребывая в абсолютной темноте, мужчины на ощупь обыскали несколько комнат, однако никого не нашли. В конце концов они решились разделиться и осмотреть все комнаты одну за другой, включая свет в каждой из них.

Вскоре детектив Цунэкава вошёл в самое отдалённое помещение. Поскольку до этого все комнаты были пустыми, он рассеянно включил свет, не надеясь кого-либо найти, как вдруг…

С такой скоростью, что Цунэкава не успел и рта раскрыть, нечто, напоминающее чёрный вихрь, пересекло комнату и вылетело в противоположную от детектива дверь.

— Стой, подлец!

Беглец, уже перешагнувший через порог, инстинктивно обернулся на крик детектива. Его лицо! Это был он, скелет, который сидел на стене особняка Хатаянаги и насмехался над ними! Человек без губ!

— Митани, он тут! Он бежит в твою сторону! Останови его! — громко крича, Цунэкава выскочил в коридор и бросился в погоню за преступником.

— Где он?! Где?! — из комнаты, расположенной в другом конце коридора, раздался голос Митани.

Цунэкава увидел силуэт, выскочивший оттуда, и в середине коридора они встретились с юношей.

— Этот скелет не пробегал мимо тебя?!

— Нет! И через комнату, в которой я был, тоже никто не проходил!

Монстр точно выбежал в коридор и повернул налево. В той стороне находилась комната, из которой вышел Митани, оконные ставни были закрыты. В очередной раз чудовище испарилось в мгновение ока.

Снова эта дьявольская магия!

Двое мужчин, словно обезумевшие, стали заново обходить комнату за комнатой. Они открыли раздвижные двери и тщательно осмотрели все места, где можно было спрятаться: шкафы, ящики и даже каждый уголок уборной.

Поскольку ставни были плотно закрыты, Митани с Цунэкавой не беспокоились, что преступник выбрался через окно. Но даже если бы человек без губ попытался это сделать, они бы точно услышали звук открывающихся ставней. Да и преступник просто не успел бы так быстро открыть оконную задвижку.

Утомлённые поисками, мужчины встретились в одной из комнат и несколько минут просто стояли без дела. Неожиданно Митани изменился в лице и пробормотал:

— Вы слышите? Опять ребёнок плачет!..

Тоскливые, едва различимые всхлипывания доносились до их ушей словно из ниоткуда.

Внимательно прислушиваясь и стараясь приглушить звук шагов, мужчины пошли на плач.

— Похоже, он там… — сказал Митани, направившись в сторону кухни.

Однако они обыскивали помещение незадолго до этого и не нашли ничего, заслуживающего внимания. Тогда же они зажгли на кухне свет и вышли оттуда, так и не погасив его.

— Но это же невозможно… — пока Цунэкава нерешительно бормотал, Митани уже перешагнул порог кухни и, войдя внутрь, невнятно вскрикнул.

Испугавшись, Цунэкава подбежал к юноше, который неподвижно смотрел в угол, побледнев словно полотно.

— Что случилось?!

Взглянув на инспектора, Митани приложил палец к губам и шёпотом ответил:

— Он здесь! Открыл люк и залез в подпол…

В дощатом полу кухни виднелась крышка люка, ведущего в подвал, куда жители обычно складывают уголь и другие припасы.

Цунэкава решительно подскочил к люку и открыл его.

— А вот и подвал!

Вопреки ожиданиям, под деревянной крышкой оказалась бетонная лестница. Поскольку другого пути наружу не было, подвал являлся своего рода изолированной коробкой, из которой монстр уже не мог выбраться. В тот момент, когда преступник скрылся внизу, всё было решено, — мышеловка захлопнулась!

Мужчины спускались по лестнице, не теряя бдительности. Цунэкава шёл впереди, положив ладонь на рукоять меча.

В конце лестницы находилась дверь, через щели которой просачивался слабый свет. Плач усилился, и мужчины окончательно убедились в том, что ребёнок был в этом помещении.

В замочной скважине, как ни странно, торчал ключ. Детектив резко повернул его.

Прикрываясь полуоткрытой дверью словно щитом, мужчины осторожно заглянули в комнату. Через секунду и внутри, и снаружи раздались изумлённые радостные возгласы.

В помещении, которое освещал слабый свет масляной лампы, стояли Сидзуко и Сигэру, крепко прижавшиеся друг к другу.

Митани влетел в комнату, и Сидзуко бросилась в его объятия.

Однако детектив Цунэкава, не обращая внимания на эту трогательную сцену, с кислой миной принялся осматривать комнату. Он никак не мог отыскать ключевую фигуру дела — похитителя.

Из подвала можно было выбраться только по лестнице. Монстр точно убежал вниз, однако в очередной раз он просто испарился!

Цунэкава спросил Сидзуко, где похититель, но девушка ответила, что днём ранее он притащил Сигэру в эту комнату, после чего ушёл и больше не возвращался. А Сигэру всё это время плакал из-за страха и голода, ведь он ничего не ел целые сутки.

Детектив снял масляную лампу со стены и осмотрел лестницу сверху донизу, однако не нашёл ни скрытой двери, ни тайного хода.

Конечно, им удалось вернуть похищенных Хатаянаги, однако операция по задержанию преступника закончилась полнейшим провалом.

Цунэкава опросил полицейских, которые караулили парадный вход и переулок, но те ответили, что из дома никто не выходил.

Детектив приказал им продолжать наблюдение за зданием, а сам вызвал подкрепление, позвонив в участок из ближайшей телефонной будки. Эту ночь и весь следующий день полицейские обыскивали окрестности: они взялись не только за «Дом чудовищ», но и охватили два парка, находящиеся неподалёку. Однако им не удалось отыскать ни преступника, ни каких-либо следов его пребывания в этом районе.

Похититель был инвалидом, но как тогда ему удалось перелезть через трёхметровую бетонную стену?! Поблизости не было ни телефонных столбов, ни деревьев, по которым он мог бы взобраться. Более того, как преступник сумел испариться из коридора, будучи зажатым между Митани и Цунэкавой? В доме просто не существовало места, где бы он мог спрятаться. И наконец, очевидно, что монстр скрылся в подвале, но почему же его там не оказалось?! Ответа на эти вопросы не знал никто…

Однако исчезновение человека без губ из «Дома чудовищ» было не единственной загадкой.

Кто же такой этот Сёити Огава, неожиданно заявившийся в особняк Хатаянаги? Зачем он тайно проник в рабочий кабинет покойного хозяина и заперся изнутри? Кто его убил? Каким образом преступник смог сбежать из наглухо закрытого помещения?

Но самой большой тайной было исчезновение тела Огавы. Зачем его унесли? Кто? Куда?

Цунэкава полагал, что человек без губ убил Огаву, вытащил труп из кабинета и где-то спрятал. Действительно, тёмный маг вроде него вполне мог выкинуть нечто подобное. Но где он спрятал труп?! Когда похититель спрыгнул со стены и бросился наутёк, при нём точно не было тела Огавы. Получается, труп должен был находиться где-то на территории особняка. Однако старший следователь района Кодзимати, в тот вечер оставшийся вместе со слугами, обыскал каждый уголок дома и прочесал всю прилегающую территорию, да так и не нашёл ни трупа, ни даже какой-нибудь зацепки.

Воистину загадочная ситуация!

Но давайте на время забудем об этом, ведь важнее всего то, что благодаря стараниям Цунэкавы Сидзуко и Сигэру вернулись домой живыми.

После возвращения в особняк у Сигэру из-за страха и измождения поднялась температура, и ему был назначен постельный режим. Сидзуко же никак не могла забыть невыносимо мерзкий облик человека без губ и ощущение его склизких дёсен на своей коже. Стыд и раздражение переполняли девушку из-за событий той ночи, и она несколько дней безвылазно просидела в своей комнате, почти ни с кем не разговаривая.

Чтобы найти зацепку, которая помогла бы в поисках преступника, Цунэкава тщательно допросил Сидзуко и Сигэру, однако не узнал ничего, кроме того, что уже известно уважаемым читателям. Мужчину, который хлестал Сигэру, мальчик описал как «страшного дяденьку в чёрной маске», но больше ничего рассказать не смог.

Митани навещал Сигэру и Сидзуко почти каждый день. Когда юноша запаздывал, она, изнывая от разлуки, звонила сама и просила поскорее приехать.

В особняк приезжали погостить родственники Сидзуко, но девушка не могла излить им душу, так как они были недостаточно близки. Прямолинейный и добродушный старик Сайто тоже не годился для этого. Няня-кормилица Онами была разговорчивой и добросовестной женщиной, но всё, что она смогла бы сделать, услышав рассказ хозяйки, — это разрыдаться. Так что даже если забыть про их романтические отношения, в конечном счёте Сидзуко могла открыться исключительно Митани.

Несколько дней прошло без особых происшествий. Однако едва ли дьявол, упустивший добычу, стал бы просто грызть ногти, запершись в своей комнате. Вскоре вокруг Сидзуко опять начали происходить необъяснимые, таинственные события.

Девушка снова и снова замечала ужасающее лицо монстра, подглядывающего за ней. Оно появлялось в окне спальни, в туалетном зеркале и даже в тени, которую отбрасывала дверь, ведущая в гостиную.

Как он проникал внутрь? И каким образом успевал скрыться? Сколь быстро ни прибегали бы слуги на зов госпожи, им никак не удавалось поймать преступника.

Полиция также пыталась схватить негодяя, но увы, даже талантливый Цунэкава оказался бессилен против тёмного мага.

Митани был не в силах смотреть на то, как его возлюбленная угасает день за днём. Наконец он предложил ей прибегнуть к последнему средству, пришедшему на ум.

Сидзуко согласилась с идеей юноши, после чего тот отправился в жилой дом «Просвещение», расположенный в районе Отяномидзу, где проживал гениальный детектив-любитель Когоро Акэти.

Митани не раз видел его имя в газетах и теперь, чтобы привлечь внимание знаменитого детектива к делу Хатаянаги, заручился рекомендательным письмом.

К счастью, Митани пришёл в самое подходящее время: детектив как раз завершил все предыдущие дела, страдал от безделья и с большой радостью принял юношу.

Детектив-любитель Когоро Акэти снимал три комнаты, окна которых выходили на фасад второго этажа дома «Просвещение». В этом месте он жил и работал.

Митани постучал в дверь, и ему открыл юноша лет пятнадцати; он был одет в брюки и рубаху со стоячим воротником, а его щёки напоминали спелые яблочки. Юный ученик детектива.

Несмотря на то что уважаемые читатели, хорошо знакомые с Когоро Акэти, впервые встречаются с этим молодым человеком, мне стоит сразу добавить, что кроме него в детективном агентстве появилась ещё одна необычная помощница — прекрасная девушка по имени Фумиё.

Как же эта красавица оказалась здесь? В каких отношениях она состоит с Акэти? Об этом подробно рассказывается в романе под названием «Фокусник». Митани слышал о Фумиё раньше, и юноше хватило одного взгляда, чтобы понять: перед ним стоит знаменитая возлюбленная детектива.

Откинувшись на спинку кресла с подлокотниками, что стояло в гостиной, Акэти закурил свои любимые сигареты египетской марки «Фигаро». За пеленой сиреневого дыма вырисовывались растрёпанные волосы, обаятельное, словно принадлежащее метису лицо и проницательный взгляд.

Фумиё, одетая в западное платье с развевающимся подолом, которое ей очень шло, жизнерадостно поприветствовала посетителя. Бодрый голос девушки, напоминающий щебетание ласточки, распространял по суровому детективному агентству восхитительную атмосферу семейного счастья.

Попивая чай, любезно предложенный Фумиё, Митани, ничего не тая, подробно рассказал детективу обо всём, что приключилось с ним и Сидзуко, начав с происшествия на горячих источниках Сиобару.

— Мы в отчаянии! Постоянно случается что-то невозможное!.. Разумеется, я не верю в каких-то там чародеев и волшебников, но происходящее могу объяснить лишь тем, что преступник владеет чёрной магией… — безнадёжно признался юноша.

— Ловкие преступления всегда похожи на магию, — заметил Акэти, который не переставал загадочно улыбаться, слушая рассказ Митани. — Кстати, как вы думаете, кто этот человек без губ? Неужели нет совсем никаких гипотез?

Детектив задал этот вопрос таким тоном, словно знал, что юноша кое-что недоговаривает.

— Ах, так вы тоже заметили?! — в ужасе спросил Митани, пытаясь по глазам Акэти понять, о чём тот думает. — Если честно, я ещё никому не рассказывал, но есть одна страшная догадка… Как бы я ни пытался выкинуть её из головы, она не покидает меня и, словно кошмар, продолжает мучить ночами…

Сказав это, Митани резко замолк и огляделся. Фумиё ушла в соседнюю комнату чуть ранее, и они с детективом остались наедине.

— Никто нас не подслушивает. Итак, что же за догадка? — подстегнул гостя Акэти.

— Это просто предположение… — выдавил из себя Митани. — Как вы думаете, сколько времени нужно, чтобы зажила кожа, на которую пролили серную кислоту? Двух недель достаточно, да?..

— Да, примерно столько и нужно, чтобы раны начали затягиваться, — ответил Акэти, в глазах которого горел таинственный жадный огонёк.

— Значит, моё чудовищное предположение может оказаться верным… — продолжил Митани, смертельно побледнев. — Преступник похитил Сигэру и потребовал за него выкуп. На первый взгляд кажется, что его цель — нажива… Но вдруг деньги — дело второстепенное, а главной задачей преступника было схватить Сидзуко, маму ребёнка? То, что он приказал лично ей прийти в парк, может быть прямым доказательством этого…

— Так-так, понятно! — с неподдельным интересом откликнулся Акэти.

— Ну и вот… Монстр появился на источниках Сиобары ровно через две недели после отъезда Митихико Окады… — понизив голос, взволнованно прошептал юноша.

— Но ведь Окада совершил самоубийство, сбросившись с водопада?

— По крайней мере, люди в это верят. Вот только тело было найдено через две недели после смерти, а личность установили по кимоно, комплекции, возрасту и личным вещам, которые у мужчины были при себе…

— О-о! Выходит, по лицу его уже невозможно было опознать?! — Акэти положил руки на бёдра, приподнявшись в кресле.

— Да. Видимо, пока труп несло по реке, он несколько раз ударился о скалы, из-за чего лицо превратилось в самое настоящее месиво…

— Я так понимаю, вы подозреваете, что к берегу прибило другого человека, одетого в кимоно Окады, а сам мужчина вылил на своё лицо серную кислоту — ну, или что-то вроде того — и выжил, став похожим на монстра?

— Да, он словно стал каким-то фантастическим персонажем, демоном безответной любви, и решил удовлетворить свою ужасную, порочную страсть…

— Для любого здравомыслящего человека это просто невообразимый поступок… — склонив голову, пробормотал Акэти, словно обращаясь к самому себе.

— Да вы не знаете Окаду! Настоящий психопат… Он был художником, но, увы, людей искусства порой охватывают такие дикие чувства, которые нам с вами и представить трудно! — Юноша рассказал детективу о том, что прежде, чем покинуть гостиницу, Окада оставил фотографии их трупов.

Акэти молча слушал Митани.

— Вот сколь ужасна была его любовь! Более того, именно Окада предложил провести ядовитую дуэль! Но и это ещё не все… Он пробыл на источниках месяц и каждый день ходил за Сидзуко по пятам, словно безумец. Меня до сих пор дрожь пробирает, когда вспоминаю об этом… Он напоминал похотливое животное… Насколько я понимаю, Окада уже давно был влюблён в Сидзуко… Уверен, он и на источники приехал только для того, чтобы сблизиться с ней! — переполненный ненавистью, Митани продолжал свой страстный монолог: — Однако ему нужна не только Сидзуко, нет! Не страшась безумной боли, он опалил лицо кислотой и подделал труп, инсценировав таким образом свою смерть… Наверняка сейчас он замышляет нечто чудовищное…

— Например? Месть?

— Да. Стоит мне подумать об этом, и становится так страшно, что пот прошибает… Он хочет отомстить мне. Хочет вкусить плоды этой бессмысленной мести!..

Однако, уважаемые читатели, дела обстояли куда хуже… Позже выяснится, что человек, которого Митани называл Окадой, был бессердечным демоном, планировавшим такие страшные преступления, которые никто на тот момент и представить не мог!

— Я пришёл к вам не только из-за его непростительного обращения с Сидзуко, но ещё и потому, что боюсь мести… Он — воплощение зла. Наверное, вы думаете, что это звучит глупо… но я видел всё собственными глазами! Разве необъяснимое исчезновение Окады не доказывает то, что он владеет чёрной магией?! Мне кажется, на самом деле это ужасный демон, прибывший к нам из другого мира!

— Вы не знаете адрес Окады? — спросил Акэти, выслушав предположения Митани.

— Когда мы были на источниках, он дал визитку. Если память мне не изменяет, Окада жил где-то на окраине Сибуи.

— Я так понимаю, его дом ещё никто не обыскивал ?

Осознав свою оплошность, Митани растерянно уставился на детектива и покраснел.

— Ничего, не беспокойтесь! Рано или поздно мы и туда сходим, — улыбнувшись, сказал Акэти. — Но для начала я хотел бы осмотреть логово преступника. Сделав это, мы раскроем истинное устройство особняка и поймём, каким образом негодяй провернул те трюки, которые вы сочли тёмной магией.

— Тогда, если вы не против, почему бы нам прямо сейчас не поехать в Аояму?! — подняв глаза на детектива, спросил Митани.

Поскольку дело крайне заинтересовало Акэти, он тоже решил не терять времени и отправиться прямиком в особняк.

Однако не успели мужчины выйти из квартиры, как произошло нечто страшное!

В тот момент, когда Акэти надевал свой плащ и просил Фумиё присмотреть за квартирой, Митани обнаружил в коридоре запечатанное письмо, просунутое под дверь. Видимо, кто-то незаметно оставил его здесь и ушёл.

— О… похоже, вам письмо! — юноша поднял конверт и передал детективу.

— Интересно, от кого? Незнакомый почерк… — бормотал Акэти, скользя глазами по бумаге.

Детектив закончил чтение, и его губы расплылись в странной улыбке.

— Господин Митани! Преступник уже знает о том, что вы у меня, — сказав это, Акэти протянул Митани письмо.

И вот какое страшное послание предстало перед глазами юноши:

«Наконец-то ты выходишь на сцену, Акэти! Значит, игра стоила свеч. Но берегись! Я отличаюсь от всех преступников, с которыми ты сталкивался ранее… И первое доказательство тому: я знаю, что ты взялся за моё дело несколько минут назад!»

— Выходит, он стоял за дверью и подслушивал наш разговор?!

Митани страшно побледнел.

— Нет, подслушивать он не мог. Я говорил весьма тихо, а вы и вовсе шептали. Вероятно, преступник следил за вами, увидел, как вы зашли ко мне, и угадал, что я возьмусь за его дело.

— Значит, он всё ещё рыщет где-то неподалёку?! Вы не опасаетесь, что он снова сядет нам на хвост? — спросил юноша.

Но чем сильнее волновался Митани, тем шире становилась улыбка Акэти.

— Если осмелится, я буду только рад. Ведь тогда нам не придётся искать его!

Словно пытаясь подбодрить юношу, Акэти первым покинул квартиру и сел в такси, ожидавшее у входа в здание.

На пути к дому в Аояме Митани не отрываясь смотрел в заднее стекло такси, однако не заметил, чтобы их кто-то преследовал. Но разве не мог преступник предугадать их маршрут и заранее прибыть в особняк? Ехать туда было опасно, очень опасно! Не слишком ли опрометчиво направляться в «Дом чудовищ», ничем не вооружившись?

Мужчины высадились из машины неподалёку от особняка и пошли к нему, озаряемые лучами тёплого и ясного осеннего солнца.

На воротах «Дома чудовищ» висел массивный замок, вероятно оставленный полицейскими. При свете дня особняк не казался таким уж пугающим и походил на самое обычное заброшенное здание.

— Без ключа мы внутрь не попадём, — взглянув на замок, произнёс Митани.

— Давайте обогнём здание. Я хочу увидеть то место, где преступник якобы испарился, — сказал Акэти и, не дожидаясь ответа Митани, пошёл в обход.

— Из того переулка никак не попасть! Входа там нет, а стена слишком высокая…

— Но преступник же вошёл! И мы попробуем.

Само собой, Акэти не верил в магию.

Обойдя несколько особняков, мужчины оказались на ремонтируемом шоссе, а с него свернули в интересующий Акэти узкий переулок, словно зажатый высокими стенами с двух сторон.

— Здесь?

— Да. Как видите, на территорию можно попасть только при помощи лестницы. Даже чемпион мира по прыжкам в высоту не запрыгнул бы туда. К тому же, чтобы внутрь никто не пробрался, наверху стены рассыпаны осколки.

— В ту ночь луна освещала город?

— Было светло как днём. Да и преступник просто не успел бы принести лестницу.

Продолжая разговаривать, двое мужчин ходили по переулку туда-сюда. Акэти то поднимал глаза на бетонные стены, возвышающиеся по обеим сторонам переулка, то опускал взгляд на землю у себя под ногами. В один момент детектив вскинул брови, словно его озарила какая-то догадка, после чего неожиданно рванул в сторону ремонтируемого шоссе. Акэти огляделся по сторонам, и на его губах заиграла привычная таинственная улыбка.

— Раз преступник забежал в переулок отсюда, значит, где-то должен быть вход в особняк, даже если мы его и не видим, — выдал он странную фразу. — Возможно, вход настолько нестандартный, что вы его не заметили, даже когда тот был прямо перед глазами.

— Вы ведь не думаете, что в этой стене есть потайная дверь, верно? — удивлённо спросил Митани, взглянув на детектива.

— Нет, полиция должна была достаточно тщательно осмотреть стену. Да и судя по тому, что я увидел, никакой потайной двери тут нет.

— Тогда как ещё он мог попасть внутрь? — выражение лица Митани становилось всё более сконфуженным.

— Интересно, а у меня получится?.. Давайте я сыграю роль преступника и попытаюсь скрыться в этом переулке. А вы бегите за мной так же, как полицейские гнались за ним в ту ночь.

Судя по виду Акэти, он не шутил. Похоже, детектив собирался прибегнуть к магии, которой воспользовался преступник, и просочиться сквозь стену, в которой нет ни единого прохода.

Митани в недоумении замер, однако уже через секунду любопытство взяло верх, и он решил послушаться гениального детектива.

Митани вышел на ремонтируемое шоссе, отдалившись от переулка примерно на двадцать метров. Детектив стоял в полуметре от поворота в переулок.

По сигналу Акэти оба мужчины сорвались с места. Детектив повернул за угол и скрылся. Тяжело дыша, Митани прибежал туда, где только что стоял детектив. Свернув, юноша вскрикнул и застыл на месте.

В длинном переулке не было ни души! Полностью повторились события прошлой ночи — и теперь уже Когоро Акэти растворился в воздухе.

— Митани! Митани! — позвал кто-то. Бегая глазами по сторонам, Митани услышал хлопки, которые явно раздавались за высокой бетонной стеной.

Молодой человек подошёл к тому месту, откуда доносился голос, встал на цыпочки и прислушался. Некоторое время в переулке царила полная тишина, однако вскоре за спиной юноши раздался странный металлический скрежет.

Несмотря на то что всё внимание Митани было приковано к происходящему за стеной, звук раздался именно позади него. Удивлённый юноша обернулся и увидел детектива, который возник прямо перед ним.

На лице Митани появилось глупое выражение, как будто его одурачил сам чёрт.

В переулке, залитом тёплыми яркими лучами, падающими с ясного, безоблачного неба, произошло чудо, не подлежащее объяснению. Солнце светит. Детектив отбрасывает на землю иссиня-чёрную тень. Это не сон и не видение!..

— А-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — расхохотался Акэти. — Вы ещё не поняли? Будет вам, это же такой дурацкий трюк! Запомните: чем восхитительнее фокус, тем проще его устройство! Вы стали жертвой иллюзии. Разгадка находится прямо перед вашими глазами, но вы не замечаете её.

Митани опустил взгляд и ненароком посмотрел под ноги Акэти. На земле лежала железная крышка диаметром около шестидесяти сантиметров. Она прикрывала канализационный люк — один из тех, которые в последнее время буквально заполонили Токио.

— A-а… Это?!

— Я подозревал, что дело может быть в люке. Мы постоянно ходим по этим железным крышкам, не замечая того. Они разбросаны по всему шоссе. Возможно, прозвучит странно, но люди, приехавшие из провинции, постоянно обращают внимание на люки. Однако для нас, жителей Токио, они всё равно что галька, валяющаяся на дороге. А всё потому, что мы привыкли. Другими словами, эти люки — слепое пятно для городских жителей.

Выслушав объяснение детектива, Митани заговорил, и тут же стало понятно, что он только сейчас заметил металлическую крышку:

— И всё-таки… странно, что в таком узком переулке вообще есть люк…

— Именно! — воскликнул детектив и отошёл в сторону. — Поначалу я тоже нашёл это странным. Но если как следует приглядеться, мы увидим, что он немного отличается от люков на шоссе. Смотрите. В самом центре крышки торчит стержень. Если немного сместить вот эту задвижку, то стержень можно повернуть, — продолжая говорить, Акэти надавил на железную крышку, повернул её на сто восемьдесят градусов и поднял, после чего открылось отверстие, достаточно большое для того, чтобы в него смог пролезть человек.

— В общем, это частный люк. Внизу находится вовсе не канализация, а небольшой проход, ведущий на территорию особняка. Эту крышку замаскировали под люк, чтобы скрыть лазейку. Есть одна история о воре, который соорудил красный почтовый ящик на углу улицы и таким образом своровал важные документы. Ему удалось провернуть это благодаря тому, что почтальоны точно не помнят, где стоят нужные ящики. И с люками та же история. Даже люди, которые занимаются их обслуживанием, могут не обратить внимания на один лишний, никем не используемый люк.

Мужчины пробрались через лазейку и оказались на территории особняка. Тайный ход привёл их в подпол небольшого сарая, находящегося в саду. Из нескольких деревянных досок была сколочена ещё одна крышка, поднять её и вылезти на поверхность не составляло труда.

Мужчины спокойно могли вернуть наружный люк в исходное положение, вставить стержень, а второй проход закрыть деревянной крышкой, и никто бы ни о чём не догадался.

— Вот гляжу на этот лаз и думаю, что преступник, должно быть, замышлял здесь невероятные, ужасающие злодеяния… — на устах Акэти вновь заиграла знакомая нам улыбка. — Наш дорогой друг, наверное, в бешенстве от того, что полиции удалось найти убежище, которое он скрывал с такой тщательностью.

Митани не думал, что преступник находится в особняке, но его всё равно охватило смутное предчувствие чего-то жуткого.

Наконец мужчины открыли дверь, ведущую на кухню, и вошли в мрачное помещение. А далее, под дощатым полом, их ждал подвал, в котором держали Сидзуко.

Некоторое время Митани стоял, внимательно прислушиваясь. Не ощутив присутствия посторонних, юноша облегчённо вздохнул, прошёл по дощатому полу кухни и поднял деревянную крышку люка.

— Внизу подвал, о котором я рассказывал. Но сейчас там совсем темно…

— У меня есть зажигалка. Как бы то ни было, давайте спустимся, — Акэти чиркнул зажигалкой и ступил на лестницу, ведущую вниз.

Преодолев её, мужчины оказались у массивной распахнутой двери. За ней находился подвал, смахивающий на бетонную коробку.

Акэти поднёс зажигалку к стене и, обойдя подвал, обнаружил масляную лампу. Он зажёг её, помещение заполнил тусклый свет.

Затем детектив вернулся к лестнице и внимательно осмотрел всё, что только мог. Вскоре он позвал колеблющегося Митани, который до сих пор стоял перед дырой в полу.

— Идите сюда! Давайте ещё разок всё внимательно обследуем!

Взбодрённый этим голосом, юноша начал боязливо спускаться.

Несмотря на полумрак, уже на середине лестницы Митани смог охватить взглядом всё помещение.

— Акэти! Вы где?! Акэти! — перепуганный юноша невольно закричал. Он осмотрел лестницу и подвал, но детектива нигде не было, словно кто-то просто стёр его с этой мрачной картины.

Митани безумно захотел убежать, однако смог обуздать сиюминутный порыв. Юноша спустился по лестнице и стал искать детектива в подвале, снова и снова обходя помещение нервными порывистыми шагами. Однако Акэти там и в помине не было.

Кладбищенская тишина. Угрюмый коричневатый свет лампы. В глазах — ужасающий образ монстра, увиденного тем вечером, его безгубый рот с торчащими клыками и кривая усмешка…

Митани показалось, что ему за ворот вылили ведро ледяной воды. Молодой человек стал поспешно подниматься по лестнице, как вдруг из ниоткуда донёсся голос:

— Митани!

Услышав его, юноша в ужасе замер.

— Акэти?! Где вы? Скажите, прошу, скажите мне, где вы?! — срываясь на крик, взмолился молодой человек.

— А-ха-ха-ха-ха-ха! Да здесь я!

Над головой Митани раздался чиркающий звук, и огонёк зажигалки вновь осветил пространство.

Юноша поднял голову и увидел Акэти, который прилип к потолку, словно плоский паук.

— Это и есть «тёмная магия» преступника! Взгляните, на потолке для укрепления конструкции расположены толстые перекладины. Если взобраться наверх, а затем упереться в них руками и ногами, то снизу вас никак не заметить!

Акэти спрыгнул с потолка и отряхнул руки.

— В общем, когда вы зашли в подвал, преступник спустился с этих перекладин и выбежал наружу. Само собой, потом вам уже никого не удалось обнаружить. Потому что здесь никого и не было. А-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Какой же банальный фокус!

Услышав объяснение детектива, Митани сразу всё понял. Тогда они очень торопились, а поскольку на улице стояла ночь, в подвале было даже темнее, чем сейчас. Ни у юноши, ни у Цунэкавы не было ни малейшего шанса заметить эту пустяковую уловку.

— Думаю, не нужно объяснять, что потом преступник побежал к сараю на заднем дворе. Он прошёл под землёй и вылез с другой стороны стены. Переулок караулил полицейский, однако он — точь-в-точь как и вы — смотрел только на стену и поэтому не заметил, как преступник выбрался из люка и убежал… Вот вам и вся «тёмная магия»!

Мужчины также обыскали коридор внутри особняка, в котором преступник якобы испарился, и пришли к выводу, что он вполне мог спрятаться за одним из светильников.

Всё началось с загадочного убийства в кабинете Хатаянаги, за которым последовало исчезновение тела. Встретив преступника, полицейские бросились за ним в погоню, но мужчина скрылся в люке, который позже обнаружил Акэти. Потом одно за другим происходили удивительные события, из-за чего простые уловки стали напоминать магию.

После того как Акэти без каких-либо затруднений раскрыл все загадки особняка, даже беглый осмотр коридора казался Митани излишним, он витал в облаках, почти не слушая объяснений детектива.

Вскоре мужчины вышли на улицу. Думая о том, как легко были разоблачены трюки преступника, Митани довольно улыбался. Но вот что удивительно: на лице Акэти — человека, который, собственно, и решил загадки, — отразилось явное замешательство.

— Что-то не так? — спросил Митани, обеспокоенный внезапной переменой.

— Нет. Ничего, — Акэти взял себя в руки. Его губы принуждённо растянулись в привычной усмешке. — Честно говоря, у меня такое чувство, будто я наткнулся на нечто неизведанное. И это меня тревожит. Нет, пугают не ловкие фокусы преступника, а скорее именно то, что мне удалось так легко разгадать их…

Детектив пристально глядел на юношу.

— Почему? Я не совсем вас понимаю… — проговорил Митани, также не отводящий глаз от лица детектива.

Некоторое время продолжался странный обмен взглядами: Акэти и Митани молча смотрели друг на друга, озаряемые тёплыми ясными лучами солнца.

— Нет, вам не нужно беспокоиться об этом. Уверен, придёт день, когда я смогу подробно всё объяснить. Важнее то, что нам пора наведаться в бывший дом Окады! Согласны? — Акэти непринуждённо перевёл разговор в другое русло.

Однако в этой нехитрой беседе заключался глубочайший смысл. Беспокойство, которое Акэти испытал в тот момент, являлось бесспорным доказательством его незаурядных детективных способностей. Я буду искренне рад, если вы, уважаемые читатели, запомните эту тривиальную сцену, произошедшую у логова преступника.

К счастью, в визитнице Митани всё ещё хранилась карточка Окады, на которой был указан адрес, и мужчины, недолго думая, направились в бывшее жилище джентльмена.

Такси остановилось в полупустынном пригороде к западу от парадной площади Ёёги. Это место всё ещё сохраняло естественный облик плато Мусасино.

Несмотря на то что поиски были не из простых, в конце концов мужчинам удалось найти студию, в которой жил Окада.

Здание синего цвета со странной остроконечной крышей, которое с самого начала было задумано как мастерская и никогда не использовалось в иных целях, стояло на участке, заросшем сорняками.

Мужчины хотели войти внутрь, однако и дверь, и окна были плотно закрыты. Это означало, что помещение пустовало.

Узнав, что хозяин проживает неподалёку, Митани и Акэти направились к его дому, одиноко стоящему в поле.

— Если вы ещё сдаёте мастерскую, мы бы очень хотели посмотреть её, — соврал Акэти, чтобы попасть внутрь.

— Вы тоже художники или скульпторы, как Окада? — Хозяин, которому было чуть больше сорока лет, походил на жадного провинциала. Из его слов можно было заключить, что джентльмен не только писал картины, но и лепил скульптуры.

— Мы были лично знакомы с почившим господином Окадой, — на ходу сочинил Акэти. — Разумеется, и работаем мы в той же сфере.

Хозяин некоторое время бросал косые взгляды на их одежду и наконец произнёс странную фразу:

— Так уж вышло, что дом обойдётся вам дороговато.

— Дороговато? Почему же? — Акэти показалось странным, что довольно давно пустующее помещение, в котором жил человек с такой мрачной историей — утопленник, сдаётся по высокой цене.

— Нет-нет, арендная плата невысокая, но к дому… кхм, кое-что прилагается. Там стоит большая скульптура Окады. Я хочу продать её новому жильцу.

Хозяин рассказал, что, купив мастерскую у одного скульптора, тут же начал сдавать помещение в аренду. Окада стал первым съёмщиком жилья и прожил в нём два года. Однако джентльмен оказался очень одиноким, похоже, у него не было ни родственников, ни близких друзей. Когда полицейские принесли уведомление о кончине Окады, некому было даже позаботиться о похоронах. В конечном счёте хозяин взял на себя все хлопоты, организовав и поминальную службу, и погребение. Поэтому вещи, которые Окада оставил в мастерской, отошли ему. Среди них была скульптура, судя по всему, весьма и весьма недешёвая.

— Сколько она стоит? — без какой-то конкретной цели спросил Акэти, однако получил неожиданный ответ:

— Если продавать за бесценок, то две тысячи.

На вопрос о том, кто создал скульптуру, хозяин ответил, что, разумеется, это был Окада. Скульптура джентльмена, не имеющая названия, продавалась за баснословную сумму в две тысячи иен!

— Давайте я кое-что расскажу, и вы поймёте, почему я продаю её так дорого! — заговорил хозяин, оказавшийся весьма болтливым человеком. — Дело в том, что почти сразу после похорон Окады ко мне пожаловал торговец, который очень хотел, чтобы я уступил ему скульптуру. Я спросил, сколько он готов заплатить, и тот предложил двести иен. Я-то понятия не имел, сколько эта штука стоит, но приметил, что очень уж сильно торговец хотел заполучить её, и потому решил немного поторговаться. Вот и сказал я ему, что не продам за двести. Тогда он предложил триста, потом триста пятьдесят и, наконец, четыреста.

Ну, я и подумал, что смогу неплохо нажиться на этом чудаке! Э-хе-хе… В общем, во мне проснулась жадность, и я сказал ему, что всё равно скульптуру не отдам. Как я и думал, торговаться дальше незнакомец не стал и, разочарованный и недовольный, ушёл. Но меня-то так просто не проведёшь! Уж я-то знал, что рано или поздно он вернётся! Само собой, на следующий день торговец появился вновь и поднял цену… Аж до тысячи!

Но тут меня охватило какое-то странное упрямство. Стало интересно, сколько ещё смогу набить. В общем, я и за тысячу продавать отказался. После этого он приходил ко мне три дня подряд, каждый раз понемногу увеличивая цену, пока наконец она не достигла двух тысяч. Тут я и решил, что пора соглашаться.

Торговец пообещал, что придёт за скульптурой на следующий день. Но вот прошло уже две недели, а от него ни слуху ни духу.

Насколько я понял, вы хотите снять мастерскую… Поверьте, я бы с превеликим удовольствием сдал вам её, но сначала нужно куда-то деть эту махину! Она огроменная, и вы точно не сможете нормально работать, если оставить её там.

Вот только на улицу товар за две тысячи не выставишь, а то ещё дождь пойдёт и попортит скульптурку… Вот уж беда так беда! Что же нам делать?.. О! Может, вы взглянете на неё и, если она действительно стоит своих денег, просто купите? Мне что тому торговцу её продать, что вам — всё едино! — ухмылялся хозяин, переводя взгляд с Акэти на Митани.

Поскольку незнакомцы были одеты весьма респектабельно, алчный мужичок пытался заболтать их и навязать скульптуру по явно завышенной цене.

Но как ни посмотри, а тот факт, что некий мужчина был готов отдать огромную сумму за скульптуру Окады, не укладывался в голове.

— Если вы не против, для начала мы взглянем на скульптуру, — заявил детектив, которого заинтриговала цена изваяния.

Хозяин провёл Акэти и Митани внутрь студии, открыл окна, и в помещение ворвался дневной свет.

Мужчины вошли в комнату площадью около тридцати квадратных метров, потолок которой был таким высоким, что казалось, будто они попали в собор. Посреди разбросанных мольбертов, холстов с незаконченными работами, материалов для лепки, кусков гипса, разбитых рам, а также стульев и столов с отломанными ножками стоял гигантский объект, похожий на многоэтажную фестивальную повозку; он оккупировал почти треть комнаты.

— Вот и она! — объявил хозяин и стянул белую ткань.

Перед взорами мужчин предстала гипсовая скульптура, изображающая нескольких обнажённых девушек.

— О, вот это здорово! — удивлённо воскликнул Митани. — Но какие же нескладные!

Скульптура была воистину невероятна. Если учесть, сколько рабочих часов потратил на неё Окада, она и впрямь могла стоить две тысячи иен.

На гипсовом пьедестале, напоминающем гигантскую гору, находилось восемь изваяний голых женщин в натуральную величину: одни растянулись во сне, другие сидели, третьи стояли. Руки женщин были искривлены, ноги непропорциональны телам, из-за чего от одного взгляда на объект голова шла кругом.

Тусклый свет, проникавший через небольшие окна, падал на нелепую скульптуру, которая, в свою очередь, отбрасывала запутанные тени на пол и стены мастерской, из-за чего посетителям казалось, будто они попали в зловещий дом с привидениями.

Но как ни крути, а тот факт, что кто-то захотел купить этот странный объект, был из ряда вон выходящим! Честно говоря, на столь уродливый кусок гипса, больше похожий на детскую поделку, нежели на произведение искусства, и двести иен было жалко.

— Что за торговец собирался приобрести её? — спросил Акэти.

— Ох, знаете… — мужичок скорчил брезгливую мину, — странный был парень. Если честно, я бы с большей радостью продал скульптуру вам.

— В смысле «странный парень»?

— Натуральный калека. Он не мог свободно двигать рукой и ногой, носил белую маску и большие чёрные очки, будто у него какие-то проблемы со зрением. Ещё он очень невнятно разговаривал. Да и не удивлюсь, если у него нет носа! Просто маска была ровной и совсем не выпячивалась в том месте, где, по идее, должен находиться нос.

Услышав это, Акэти и Митани переглянулись. Хозяин в точности описал монстра!

Но почему преступник так сильно хотел заполучить эту никчёмную скульптуру? Наверняка у него имелись на то веские причины.

Усмешка сошла с уст Акэти.

Это был знак, говоривший о том, что он наконец направил все свои мозговые ресурсы на решение возникшей загадки.

— Для чего Окада создал такое огромное изваяние? Он ничего не рассказывал об этом? — спросил Акэти, пристально рассматривая каждую фигуру по отдельности.

— Насколько помню, он не собирался отправлять её на выставку… Вы уж извините, но нам, простым людям, в жизни не понять, что творится в головах художников и скульпторов вроде вас, — не церемонясь, ответил хозяин и криво усмехнулся.

— Когда он закончил работать над ней?

— Ну, и этого я вам не скажу. Окада был ужасно скрытным, и даже когда мы виделись, он почти ничего не говорил. Дома всегда занавешивал окна и закрывал входную дверь на ключ, транжиря электричество даже днём. Говорю вам, тот ещё чудак! Уверен, что работал он тоже при электрическом свете. По крайней мере, я ни разу не видел, чтобы он открывал окна.

Чем дольше Акэти слушал хозяина, тем более подозрительным казалось ему происходящее. Ведь если Окада был таким странным человеком, значит, сумасбродную версию Митани о том, что скульптор и безгубый преступник — одно лицо, нельзя отметать.

— Довольно странно, что он так долго торговался за скульптуру, но до сих пор не пришёл.

Услышав слова Акэти, хозяин оживился:

— Ну, всё-таки две тысячи — это две тысячи! Может, у него не получается собрать всю сумму. Но, уверяю, он всем сердцем хотел купить её. Поверьте, уж я-то вас не обманываю! — стал оправдываться мужчина.

— Мы в вас и не сомневались!

Акэти взглянул на Митани. На губах детектива вновь заиграла загадочная улыбка.

— Полагаю, этот торговец передумал. Он не придёт, сколько бы вы его ни ждали. И для нас такой поворот событий представляет большой интерес, — многозначительно проговорил Акэти.

Услышав его слова, юноша задрожал всем телом, словно почувствовав дуновение ледяного ветра.

— Митани, вы читали детективный рассказ «Шесть Наполеонов»? Это история о мужчине, который разбивал бюсты Наполеона. Все думали, что он сумасшедший, но правда заключалась в том, что герой искал драгоценную жемчужину, которая была спрятана в одном из бюстов, — произнёс Акэти, постукивая пальцем по плечу обнажённой гипсовой женщины.

— Да, я читал этот рассказ. Но неужели вы полагаете, что внутри скрывается драгоценный камень? Послушайте, для того, чтобы спрятать маленький предмет, такая огромная скульптура не нужна! — ответил Митани, посмеиваясь над богатым воображением детектива.

— Я же не утверждаю, что в статуях и бюстах непременно прячут драгоценности. Мне кажется, для определённых людей есть вещи гораздо более важные, и скрыть их можно только в предмете подобного размера.

Незаметно сумерки стали проникать через открытые окна похожей на собор студии.

Свет, падающий на белоснежные тела гипсовых женщин, потускнел, и казалось, они вот-вот растворяться в наступающей мгле, словно мираж.

— Взгляните, некоторые фигуры выполнены настолько мастерски, что с остальными их и сравнивать грешно, — сказал Акэти, поочерёдно указав пальцем на три статуи. — Я уже давно их приметил.

Тогда Митани осознал, что в тени пяти кривых поделок — словно кто-то намеренно пытался их замаскировать — в разных позах сидели три «живые» девушки. Поскольку сумерки скрывали грубовато обработанные углы, возникало отчётливое ощущение, что фигуры вот-вот начнут двигаться. Словно злые духи, рождённые во тьме…

— Кстати, если приглядеться, эти статуи и правда какие-то жуткие, — испуганно прошептал чёрствый провинциальный мужичок, тоже почувствовав неладное.

Не произнеся больше ни слова, мужчины неподвижно стояли посреди неумолимо сгущающегося полумрака, и казалось, будто рядом с восемью статуями появилось ещё три изваяния.

— Эй, прекрати! Что ты творишь?! — пронзительно закричал хозяин, стремительно подскочивший к Акэти.

Но было уже поздно — детектив мощно ударил ногой по бедру одной из фигур.

Нельзя винить хозяина за то, что он разозлился. Ведь прямо на его глазах дерзкий незнакомец без всякого предупреждения разбил товар стоимостью в две тысячи иен!

— У тебя все дома?! Что за погром ты тут устроил?! Заплатишь компенсацию! Две тысячи! И если я хоть иены не досчитаюсь, ты у меня пожалеешь! — вопил мужчина, пытаясь схватить Акэти за ворот.

В бедре статуи появилась дыра сантиметров в пятнадцать, и теперь на фигуру было жалко смотреть. Из пробитого отверстия торчала зловещая тёмная ткань, напоминающая рыбьи внутренности.

Не обращая внимания на ругательства хозяина, Акэти присел рядом с дырой и стал внимательно изучать ткань, что была внутри изваяния. Когда детектив встал и повернулся к мужчинам, его суровый грозный взгляд пронзил присутствующих.

— Я пытался узнать, почему эту никуда не годную скульптуру оценили в две тысячи иен. Раз нашёлся человек в здравом уме, готовый отдать за неё такие деньги, значит, истинную ценность представляет не само произведение, а то, что сокрыто внутри него. Разве это не единственное разумное объяснение? Пару минут назад я сказал, что внутри могут оказаться драгоценности, но иногда люди прячут вещи, не стоящие ни гроша. Порой они скрывают от посторонних глаз страшные, зловещие секреты!

— О-о!.. И что же находится внутри? — недоуменно протянул немного поутихший хозяин.

— Взгляните сами — и всё поймёте. Внимательно осмотрите дыру в статуе.

Мужичок послушался и поднёс руку к чёрным лохмотьям, как вдруг…

— А-а-ах! — вскрикнул он и отпрыгнул. Хозяин побледнел настолько, что стал похож на призрака, слоняющегося в вечернем полумраке.

— Теперь вы поняли, почему скульптуру хотели купить за огромные деньги? Неужели вы не заметили, что странный торговец и преступник, совершивший эти ужасающие убийства, — один и тот же человек, Митихико Окада? Разве он не показался вам знакомым?

— А?.. Что вы сказали?.. То есть Окада не умер в Сиобаре?!

— Вероятно, он инсценировал собственную смерть, чтобы отвести подозрения властей. Раз он совершил такое страшное преступление, совсем не удивительно, что ему пришлось притвориться мёртвым.

— Постойте… вы столько наговорили, что я уже ни черта не понимаю… Выходит, Окада притворился мёртвым, переоделся и пришёл ко мне, чтобы купить свою скульптуру? — охрипшим от страха голосом спросил хозяин.

— Это единственное разумное объяснение.

— И что же находится там, внутри? Оно странно пахнет… и такое рыхлое… Это что, правда… — Хозяин уже прекрасно всё понял, но не мог не задать этот вопрос.

— Трупы женщин. Три штуки.

— Лжёте! Вы лжёте! Нет-нет-нет, можете говорить всё что душе угодно, но это полнейшая чушь! — закричал упёртый мужичок, скорчив плаксивую мину, и замахал руками во все стороны. Что, впрочем, было совершенно неудивительно.

— Мы легко можем проверить, вру я или нет. Давайте же сделаем это! — произнёс Акэти и тут же ударил жёсткой подошвой по оставшимся статуям.

Раздался глухой удар, повторившийся через секунду. Мелкие куски гипса разлетелись по полу. Практически в тот же момент до ушей мужчин донёсся ещё один странный звук, словно эхо прокатилось по мастерской вслед за ударами Акэти.

Но вот что странно! Если детектив разбил две статуи, то почему же грохот раздался трижды?!..

Вдобавок после того, как звук разнёсся по комнате, на полу оказались не только куски гипса, но и блестящие стёкла. Поскольку странный звон и удары по статуям раздались практически одновременно, мужчины растерянно застыли на месте, будучи не в силах определить источник звука. Неожиданно Акэти бросился к одному из окон, взглянул в вечерний сумрак и наконец ухватил суть происходящего.

— Кто-то кинул в окно камень. Оно разбилось, и осколки разлетелись по всей студии.

— Несносные сопляки! — раздражённо рявкнул хозяин. — На пустыре рядом с домом постоянно играют дети. Вечно они пакостят!..

— Какой шустрый ребёнок… Когда я выглянул, его уже и след простыл… — пробормотал Акэти, вернувшись к статуям. Детектив заметил какой-то белый предмет, лежащий под ногами, он нагнулся и поднял его.

Это был камень, завёрнутый в бумагу. Присмотревшись, Акэти увидел, что на листе что-то нацарапано карандашом.

«Ты суёшь нос не в своё дело. Я сказал не лезть, а ты всё не унимаешься… Это второе и последнее предупреждение. Если не уйдёшь прочь с моего пути, будешь жалеть об этом до конца своих дней!»

Такова была угроза монстра детективу.

— Чёрт! — выкрикнул Акэти, открыл окно и выскочил наружу, но через несколько минут вернулся обратно ни с чем.

— Как же странно… — пробормотал детектив, и на его лице появилось выражение полнейшей растерянности. Он выглядел точно так же, как в ту минуту, когда они с Митани выходили из «Дома чудовищ». У этого дела определённо было двойное дно, и, похоже, Акэти на мгновение удалось увидеть его зловещие очертания.

Мужчины обыскали окрестности вдоль и поперёк, но так и не обнаружили человека, бросившего камень. Несмотря на то что вечер уже наступил, на улице было довольно светло, и можно было легко увидеть, что происходит вокруг. Как же преступник скрылся с такого обширного пустыря за двадцать-тридцать секунд? Это невозможно! В очередной раз произошло невозможное!!! Более того, новая загадка поставила в тупик самого Акэти!

— Я нашёл то, что он всеми силами пытался скрыть. Это так взбесило подлеца, что он решил кинуть камень с угрозами… Но увы, я принадлежу к той категории людей, у которых руки чешутся делать именно то, что им запрещают!

Интересно, что в тот момент творилось в голове Акэти? Детектив подобрал киянку и начал колотить по уже разбитым статуям трёх девушек, не щадя ни голов, ни грудей.

Куски гипса полетели в разные стороны, и после каждого удара прогнившие тела голых женщин проступали всё отчётливее.

Со стороны писателя было бы бессердечно воссоздавать ту адскую картину, что предстала перед глазами мужчин, и поэтому мне остаётся лишь положиться на воображение уважаемых читателей. А я остановлюсь на том, что в скульптуре действительно были заточены тела трёх молодых женщин, покрытые тканью.

Само собой, мужчины немедленно сообщили о страшной находке в столичное полицейское управление и ближайший участок. Сначала приехали полицейские, затем — группа судебных чиновников. Но давайте опустим эту историю.

Акэти и Митани уже увидели всё, что им было нужно. Они кратко пересказали суть дела полицейским, прибывшим раньше других. Оставив свои координаты, мужчины незамедлительно выехали в особняк Хатаянаги, так как Митани сильно беспокоился за Сидзуко и Сигэру.

— Сейчас этот мир мне кажется совсем другим, гораздо более ужасающим и зловещим, нежели раньше. Всё, что произошло за последние несколько дней, похоже на один бесконечный кошмар, — сидя в машине, прошептал Митани молящим о спасении голосом. Лицо юноши исказил дикий страх, который он уже и не пытался скрывать.

— Тёмная сторона человеческого мира таит такие злодеяния, в существование которых поверить непросто, — мрачно отозвался Акэти. — О каких бы ужасах ни рассказывали поэты и писатели, их истории не сравнятся с кошмарами реального мира. Время от времени я сталкиваюсь с ними. Словно хирург, неустанно изучающий человеческое устройство, я вскрываю гнойные нарывы на теле общества. Но даже я впервые наткнулся на столь ужасающее преступление. А посему совершенно не удивительно, что вам происходящее кажется кошмаром.

— Интересно, почему Окада убил этих женщин и спрятал трупы в статуях? Я не понимаю его логики… Может, он сумасшедший? Или же из тех маньяков, которые получают удовольствие от самого убийства?

— Думаю, второй вариант. Но меня это дело пугает по совершенно иной причине. Такое чувство, будто за преступлениями стоит бесплотная тень. Я вижу её, но не могу схватить. Если честно, эта невидимая сущность страшит меня гораздо, гораздо больше, чем человек без губ и трупы в статуях.

После этих слов в машине воцарилось молчание. Мужчины не хотели разговаривать, так как образ погибших был слишком свеж в их памяти.

Вскоре автомобиль остановился перед воротами особняка Хатаянаги. Сидзуко, ни на секунду не выпуская Сигэру из виду, заперлась в самой дальней комнате и приказала крепким студентам охранять её. Но услышав, что в особняк прибыл юноша, на которого она так полагалась, да ещё и в сопровождении гениального детектива Акэти Когоро, Сидзуко немного приободрилась и даже смогла встретить их в гостиной.

Митани представил детектива Сидзуко, а затем старику Сайто и остальным слугам.

Настал час трапезы, и еду подали на стол. Поскольку осмотр особняка должен был занять немало времени, Акэти принял приглашение отужинать, предварительно позвонив в «Просвещение» и сообщив, что вернётся поздно.

На звонок ответила Фумиё. На тот момент в квартире детектива ещё не произошло ничего подозрительного.

Перед ужином Акэти решил мельком осмотреть кабинет Хатаянаги. Сайто и Митани проследовали с ним на второй этаж.

После того как человек, назвавшийся Огавой, умер, а его тело бесследно исчезло, в кабинете ничего не изменилось.

С первого же взгляда можно было легко заметить, что это помещение отличается от обычного кабинета наличием статуй Будды, выстроившихся около одной из стен.

Роскошный интерьер в западном стиле, высокие потолки, массивный резной стол, мрачные картины, написанные маслом, — все эти детали создавали атмосферу чего-то старинного и таинственного.

Сайто показал Акэти, где лежало тело. Детектив приблизился к тому месту и начал рассматривать пятна засохшей крови. Неожиданно Акэти поднял голову, и его цепкий взгляд остановился на странных статуях Будды. Довольно долгое время мужчина не отводил от них глаз.

Широко расставив ноги и подняв руки, перед детективом стояла удивительная статуя Будды размером с ребёнка, она словно пыталась загородить проход. Рядом сидел Будда высотой в один метр, выполненный из тёмного металла.

Взгляд Акэти был обращён на бесстрастное блестящее лицо этой статуи.

— Вы не заметили? — наконец спросил он, повернувшись к Митани и Сайто. Тон, которым был задан вопрос, отчего-то показался мужчинам пугающим, почти безумным.

— Неужели… что-то не так с глазами? — будто не своим голосом спросил Сайто.

— Да. Мне показалось, что металлический Будда моргнул. Вы тоже это видели?!

— Я — нет. Но вполне возможно, что он моргает, — серьёзнейшим тоном Сайто заявил нечто безумное.

— В смысле? Чушь какая-то! Разве так бывает?! — удивлённо воскликнул Митани.

— Эта история, смахивающая то ли на легенду, то ли на суеверие, существует уже давно. Покойный хозяин не раз говорил, что, когда он засиживался в кабинете допоздна, статуя начинала моргать. Хоть я старик, и то не верю в такие сказки. Однако господин был человеком глубоко набожным. Похоже, он считал, что это изваяние может творить чудеса…

— Бывают же в мире странные вещи! Никто, кроме покойного Хатаянаги, не видел, как она моргает? — поинтересовался Акэти.

— Время от времени слуги болтают об этом, но я им сразу же говорю, чтобы не мололи чепухи. Знаете, я совсем не хочу, чтобы про наш особняк разнеслась молва, будто в нём водятся духи или привидения…

— Значит, не показалось…

Похоже, это необычное суеверие жутко заинтересовало Акэти. Он приблизился к статуе и стал внимательно разглядывать её, но не обнаружил ничего необычного.

Ну, что ни говори, а моргание металлических глаз категорически противоречило здравому смыслу.

Однако когда Акэти присел на корточки, чтобы повнимательнее рассмотреть статую, кабинет внезапно погрузился во тьму.

Через секунду леденящий душу вопль разнёсся по комнате, а за ним последовал звук падающего на пол тела.

— Акэти! С вами всё в порядке?! — в темноте раздался высокий дрожащий голос Митани. — Нужно включить свет! Ни у кого нет спичек?!

Однако спички не потребовались. Через мгновение лампочки вновь загорелись, и свет залил кабинет.

Митани и Сайто увидели, что Акэти лежит перед статуей, на том самом месте, где обнаружили труп Огавы. Невольно подумав, что детектива тоже убили, дворецкий в ужасе замер.

Митани подбежал к Акэти и приподнял его.

— Вы не ранены?!

— Нет. Всё в порядке…

Акэти отодвинулся от Митани. Несмотря на то что детектив весьма бодро вскочил на ноги, его лицо выглядело мертвенно-бледным.

— Что это было?! Что произошло?! — испуганно спросил старик Сайто.

— А, не важно… Не беспокойтесь. Ладно, пойдёмте вниз… — Ничего не объяснив, Акэти первым покинул комнату. Сайто и Митани не горели желанием оставаться в этом жутком месте и последовали за детективом.

— Сайто, пожалуйста, закройте дверь на ключ, — тихо проговорил Акэти, когда мужчины нагнали его.

Дворецкий исполнил просьбу детектива, и нечто, невидимое человеческому глазу, оказалось заперто внутри.

— Вы не могли бы ненадолго одолжить мне его?

Передав ключ детективу, старик недоумённо спросил:

— Что тут творится?! Мы ничего не понимаем!

— Митани, вы тоже не догадались? — спросил Акэти, проигнорировав вопрос Сайто.

— Ну, свет выключился, и я не мог ничего разглядеть. Так что же произошло?.. — Митани растерянно смотрел на детектива.

— Я думаю, что ключ к разгадке лежит в этой комнате, — многозначительно произнёс Акэти и больше не проронил ни слова.

Наконец мужчины присоединились к трапезе. Во главе стола расположилась Сидзуко, рядом с ней сидел Сигэру.

Поскольку присутствующие старались избегать обсуждения последних отвратительных событий, большую часть ужина за столом царила тишина.

Необходимо отметить лишь то, что на вопрос Акэти, не было ли в доме перебоев с электричеством, Сидзуко и слуги в один голос ответили: «Нет, у нас всё работало превосходно». Выходит, в отключении света в кабинете на втором этаже были виноваты не технические неполадки. Вне всяких сомнений, кто-то нажал на выключатель.

После ужина все присутствующие переместились в гостиную, расположились на удобных креслах и, расслабившись, начали оживлённо беседовать. Во время разговора в комнату вошёл студент и сообщил, что господина Акэти просят подойти к телефону.

Хозяева и слуги оглядели комнату и обнаружили, что Акэти успел куда-то отлучиться. Они немного подождали, предположив, что детектив отошёл в уборную, однако мужчина так и не появился.

— Я отдал ему ключ от кабинета на втором этаже. Может, он решил пойти туда в одиночку? — опомнился старик Сайто.

Студенты немедленно отправились наверх, чтобы проверить догадку дворецкого, но вскоре вернулись и сказали, что Акэти там нет.

— Хм, странно. В любом случае переведите вызов сюда.

По указанию Митани звонящего соединили с телефоном в гостиной.

— Алло?.. Извините, но Акэти отошёл. У вас срочное дело?

В ответ из трубки раздался высокий голос:

— Я работаю в агентстве учителя Акэти. Пожалуйста, поскорее позовите его к телефону! Случилось кое-что очень плохое!

— A-а, это ты? Тот мальчик? — Митани вспомнил миловидного юношу, которого видел сегодня днём в «Просвещении».

— Да. Меня зовут Кобаяси. Господин Митани, это вы? — спросил мальчик, запомнивший имя посетителя.

— Верно. Знаешь, Акэти куда-то отошёл. Мы искали его, но пока не нашли. Постой… В смысле «очень плохое»? Что произошло?!

— Я звоню из телефонной будки. Фумиё похитили! Я уверен, что это сделал человек, который подбросил нам письмо с угрозами!

— Эм? Фумиё?..

— Помощница учителя. Вы виделись с ней сегодня.

Это была воистину неожиданная контратака! Подлец похитил возлюбленную Акэти, чтобы шантажировать детектива и вынудить его отказаться от дела!

— Эй, где ты сейчас?! Как всё случилось?! — тяжело дыша, крикнул в трубку Митани.

— Я направляюсь к вам. По телефону всех подробностей не расскажешь. К тому же я хочу увидеть учителя. Так мне будет спокойнее, — выпалив это, Кобаяси повесил трубку.

Митани пересказал Сидзуко и Сайто телефонный разговор, после чего они решили продолжить поиски Акэти.

Слуги разделились и тщательно осмотрели как особняк, так и сад, но, ко всеобщему удивлению, детектива нигде не было.

Не мог же он уйти, никого не предупредив! Значит, очередная загадка? Помимо тела Огавы, бесследно исчезнувшего несколько дней назад, испарился и Акэти.

Казалось, что особняк Хатаянаги постепенно превращается в зловещий дом с привидениями.

Сайто вновь подумал о том, что ключ от кабинета был у детектива. Хоть студенты и решили, что там никого нет, но мужчина спокойно мог закрыться изнутри и тайно продолжить расследование. Чтобы проверить эту догадку, старик в одиночку поднялся на слабоосвещённый второй этаж и подошёл к кабинету.

Вдруг он увидел, что дверь приоткрыта, а внутри горит свет.

— Ох, ну и дела… Я точно отдал ключ господину Акэти. Дубликата ни у кого нет. Выходит, он и правда там…

Сайто заглянул внутрь, но кабинет был пуст, лишь жуткие статуи Будды стояли в гробовой тишине.

Акэти сказал, что ключ к разгадке спрятан в этой комнате, а открытая дверь означала, что детектив точно заходил внутрь. Но что же он сделал потом? Неужели исчез таким же образом, как тело Огавы?

Старик тщательно обыскал каждый угол кабинета. Убедившись, что ни Акэти, ни его трупа нигде нет, он решил покинуть помещение и пошёл к двери.

В тот самый момент лампочки вдруг погасли. Тусклый свет, проникающий из коридора, падал на дверной проём, однако позади старика сгустилась угрожающая тьма.

Сайто инстинктивно обернулся и вытянул перед собой руки, словно пытаясь защититься от невидимого врага.

— Кто здесь?! Кто?!

Несмотря на то что в дальнем углу кабинета никого и быть не могло, старик не сдержал крик ужаса.

Внезапно Сайто почувствовал чьё-то присутствие в кромешной темноте, словно своим истошным воплем он призвал дьявола. Когда Сайто пригляделся, ему показалось, что размытая дымка, принявшая человеческие очертания, плывёт прямо на него.

— Кто ты?! Кто?! — снова и снова выкрикивал старик. Его голос начал срываться на визг.

Во мгле кабинета определённо поселилось нечто ещё более тёмное, чем сама мгла, то был иссиня-чёрный силуэт, медленно подбирающийся к Сайто.

Само собой, даже решительный дворецкий безумно испугался. Он схватился за дверь и уже готов был броситься наутёк, как вдруг услышал раскатистый смех, пронёсшийся по кабинету.

В ту же секунду лампочки загорелись, словно вся эта сцена была спланирована с самого начала. Незримая рука снова нажала на выключатель. Яркий свет пролился на хохочущий силуэт.

— Ах! Так это вы! — воскликнул ошарашенный старик.

Перед ним стоял Когоро Акэти, которого домашние искали по всему особняку, но так и не смогли найти.

— Это что ещё за магия?! Где вы прятались?! — воскликнул Сайто и несколько раз оглядел детектива с головы до пят.

— Да что вы, нигде я не прятался! Всё время был тут, — ответил Акэти, весело ухмыляясь.

Но это определённо было ложью! Хоть Сайто и стар, но он точно заметил бы человека, находящегося с ним в одной комнате. Более того, студенты тоже приходили сюда, но и они никого не нашли.

Все окна были плотно закрыты, а значит, Акэти не мог скрываться снаружи. Выходит, он точно присутствовал в кабинете. Но где же он прятался всё это время?

В одном из Будд? Но взрослый мужчина там не поместится. Да и вообще, разве возможно забраться внутрь литой или вырезанной из дерева статуи?

Также было доподлинно известно, что в стенах и полу нет никаких секретных ходов: полицейские тщательно обыскали кабинет после исчезновения тела Огавы, но ничего подобного не обнаружили.

— Да не берите в голову, наверное, вы просто меня не заметили, — непринуждённо обронил Акэти и покинул кабинет. Сайто не оставалось иного выбора, кроме как оставить секрет удивительного исчезновения неразгаданным, и, опустив эту тему, старик рассказал детективу о звонке Кобаяси.

— Что?! Фумиё похитил преступник???

Разумеется, когда Акэти услышал эту новость, ухмылка тут же слетела с его губ.

Детектив в лихорадочной спешке спустился в гостиную и обнаружил там собравшихся людей, которые устали его искать и решили передохнуть. Домашние, удивлённые неожиданным исчезновением Акэти, начали забрасывать его вопросами. Однако у мужчины не было времени отвечать. Схватив Митани за руку, детектив стал расспрашивать его о звонке.

Пока они разговаривали, Кобаяси подъехал к особняку на такси. Его так ждали, что тут же взяли под руки и буквально втащили в дом.

Далее речь пойдёт о похищении Фумиё. Однако следует отметить, что невероятные тайны кабинета на втором этаже всё ещё не раскрыты. Ради чего человек, назвавшийся Огавой, проник туда? Кто его убил? Куда исчез труп? Не менее таинственным было беспричинное выключение света, а также исчезновение и неожиданное появление детектива.

Акэти уже распутал клубок загадок, но по какой-то причине никому не раскрывал их. Возможно, время ещё не пришло. Впрочем, до поры нам тоже придётся забыть об этом и вернуться к разговору о пропавшей девушке.

Итак, Кобаяси затащили в комнату. Мальчик тяжело дышал, а его щёки, похожие на спелые яблочки, покраснели заметно больше обычного. По словам паренька, в пять часов вечера в «Просвещение» пришёл человек и заявил, что его прислал Акэти. Он попросил Фумиё сесть в машину, показав ей бумагу, на которой почерком детектива было написано:

«Появилось срочное дело. Приезжай скорее».

Записка выглядела предельно просто, и девушка, ничего не заподозрив, села в машину.

Однако Кобаяси страшно забеспокоился за Фумиё. Возможно, причиной было необъяснимое предчувствие, охватившее его, или же настороженность, которую мальчик испытывал из-за письма, полученного днём.

Кобаяси попытался остановить Фумиё, но та не прислушалась к его увещеваниям. Когда юноша с ноющим сердцем провожал глазами машину, он, к великому счастью, вдруг увидел свободное такси, проезжающее мимо дома.

В Кобаяси тут же проснулось мальчишеское желание расследовать это дело, будто он настоящий детектив. Юноша залез в такси и попросил водителя сесть на хвост автомобилю, в котором ехала Фумиё.

Кобаяси увидел, как загадочная машина остановилась прямо перед Залом национальных единоборств в Рёгоку, в котором недавно открылась выставка кику-нингё[5].

Такси преследователей отставало примерно на пятьдесят метров. Когда оно затормозило рядом с машиной Фумиё и Кобаяси вышел, девушки уже и след простыл.

Паренёк остановил водителя, который вёз Фумиё, и начал расспрашивать его. Оказалось, что отправитель письма встретил девушку и они только что вошли в Зал национальных единоборств.

Подозрения Кобаяси усилились, когда он поинтересовался, как выглядел мужчина. Судя по описанию водителя, его наниматель не слишком-то походил на Акэти. Мальчик купил билет на выставку-ярмарку и вошёл в здание. Он опросил всех работников, с которыми встретился: девушку на кассе, охранника, нескольких продавцов. Но те ответили, что привлекательную особу в западной одежде не видели.

Обойдя всю выставку и добравшись до противоположного выхода, Кобаяси так и не выяснил, где Фумиё, а другой охранник сказал, что похожая женщина мимо него не проходила. Из этого следовало одно: Фумиё до сих пор находится внутри Зала национальных единоборств.

Кобаяси вновь прошёлся по выставке, пытаясь найти девушку среди посетителей, но и эта попытка не увенчалась успехом.

Не верилось, что Акэти позвал Фумиё в подобное место. К тому же, если у детектива действительно срочные дела, разве не удобнее всего поговорить с помощницей по телефону? Ещё больше настораживал тот факт, что никто из опрошенных не заметил эффектную девушку в ярком платье…

После бесплодных поисков мальчик вышел из Зала национальных единоборств и позвонил в особняк Хатаянаги из телефонной будки (он единожды услышал номер и запомнил его). Само собой, Кобаяси предполагал, что Акэти находится там. После этого он приехал к учителю, чтобы обо всём сообщить.

— Уверен, что человек, встретивший Фумиё, — сообщник Окады! Ведь сам монстр не мог появиться в людном месте с таким страшным лицом! — сказал Митани, для которого вина Митихико Окады уже была доказанным фактом.

— Что же делать?.. Вы только взялись за расследование, и он тут же решил навредить вашей помощнице… Какой отвратительный человек! — с печалью и ненавистью прошептала Сидзуко, узнав, что на них обрушилась очередная беда.

— Фумиё отлично знает мой почерк. Раз преступник смог обмануть её, значит, письмо было мастерски подделано. Кику-нингё… Да, это в его стиле! Вероятно, похититель устроил логово в Зале национальных единоборств и планировал там новые злодеяния. Трупы, спрятанные в статуях, Будда в кабинете на втором этаже, а теперь и выставка кику-нингё… Любопытно, что во всех его преступлениях задействованы фигуры людей. — Акэти, не находя себе места от беспокойства, вскочил с кресла. — Я немедленно еду туда! Неизвестно, что этот безжалостный убийца может сделать с Фумиё. Не исключено, что я уже опоздал…

Прошептав эти слова, Акэти взял Кобаяси за руку и направился к выходу.

— Митани! Берегитесь кабинета на втором этаже! Закройте дверь и следите за тем, чтобы никто туда не входил. И слугам тоже строго-настрого запретите открывать дверь.Пребывание там может стоить вошедшему жизни! — повторяя предостережения, Акэти покинул особняк.

Фумиё всегда подчинялась приказам своего любимого Когоро Акэти. Отчасти потому, что была благодарна детективу за спасение от таинственного злодея, прозванного Фокусником. Другой причиной была любовь.

Зачем? С какой целью? Фумиё не задавалась этими вопросами. Если бы Акэти приказал, она прыгнула бы в костёр. И Кобаяси никак не смог бы её остановить.

Девушка без колебаний села в приехавшую за ней машину. Она ничего не заподозрила даже тогда, когда её доставили к Залу национальных единоборств — месту более чем неожиданному. Фумиё работала помощницей детектива и давно привыкла к подобным поворотам.

Когда девушка вышла неподалёку от Зала национальных единоборств, её встретил незнакомец. Они вместе проследовали ко входу в здание, где мужчина показал контролёру заранее купленные билеты.

Спутник Фумиё был одет в невзрачную одежду — чёрные костюм и пальто, тёмную фетровую шляпу. Мужчина постоянно держался за край головного убора, словно пытаясь прикрыть лицо рукавом. Помимо этого на нём были большие солнечные очки и маска, из-за чего разглядеть лицо не представлялось возможным.

Несмотря на то что мужчина ковылял старческой походкой, его манера поведения выдавала внушительную мощь, которую невозможно было скрыть, как бы он ни старался. Весьма необычный человек!

— Вы Фумиё, помощница господина Акэти? Я работаю вместе с ним над нынешним делом. Сам он сейчас следит за одним человеком и не может отлучиться ни на секунду, поэтому я вышел, чтобы встретить вас. Похоже, птичка вот-вот окажется в клетке! — неторопливо прогуливаясь по выставке, мужчина чуть приподнял маску и заговорил невнятным гнусавым голосом.

Фумиё вежливо представилась в ответ, после чего спросила:

— Вы про дело Хатаянаги?

— Именно. Но мы пока не звонили в полицию. Держим всё в секрете. Если переполошим посетителей, птичка может упорхнуть, — мужчина понизил голос. Судя по его тону, у них с Акэти намечалась чрезвычайно важная операция.

На выставке только что зажгли лампы, но солнце ещё не успело зайти за горизонт, из-за чего естественный и искусственный свет слились воедино. Наступили сумерки — колдовской час, когда все монстры и ведьмы прилетают в наш мир за добычей. В это время мужчина, напоминающий дикого чёрного зверя, выглядел воистину зловеще.

— Тогда поскорее отведите меня к Акэти!

Фумиё внезапно вспомнила о человеке без губ. Девушка не слышала, о чём Акэти с Митани разговаривали днём, и поэтому не была осведомлена о монстре так же хорошо, как уважаемые читатели.

Несмотря на это, она почему-то подумала: «А вдруг я сейчас с ним и разговариваю?»

— Ох, нет нужды спешить! Акэти следит за преступником, так что всё в порядке. Подлец практически за решёткой. Но сейчас нам нужна ваша помощь. Если коротко, мы хотим использовать очарование прекрасной дамы, чтобы поймать его… Понимаете? К счастью, преступник не знает вас в лицо. Вы как помощница господина Акэти можете выручить нас и выманить негодяя из этой толпы, не подняв шума.

Перешёптываясь, они шли по деревянному спиралевидному коридору, напоминающему панцирь улитки. Фумиё и мужчина в чёрном продолжали двигаться, заходя вглубь выставки.

Кику-нингё стояли в самых разнообразных позах по обе стороны коридора. Однако то были далеко не прекрасные, а скорее жуткие гротескные фигуры, источающие удушающий запах хризантем.

Грозовые тучи подозрений сгущались в душе Фумиё.

Но это вовсе не означало, что девушка собиралась поступиться уважением к себе и сбежать. Она была дочерью бандита по прозвищу Фокусник, который не просто так носил своё имя. Можно сказать, что Фумиё — Видок в юбке. Если мужчина, шагающий рядом с ней, — и правда человек без губ, она вполне могла совершить неожиданный подвиг и поймать его. Девушка даже обрадовалась бы такой возможности.

Притворившись, что поверила словам незнакомца, Фумиё начала думать о том, как обхитрить его. И вскоре у неё появилась идея.

Чем дальше они продвигались, тем внушительнее выглядел антураж вокруг кику-нингё. За изящным красным ограждением находилась величественная пятиярусная башня, водопад в несколько десятков метров, искусственный водоём, горный массив из папье-маше, тёмная аллея криптомерий, бамбуковая роща, большой пруд и крутое ущелье. Повсюду были разбросаны разнообразные кустарники и пахучие хризантемы, а кику-нингё выглядели такими реалистичными, что казалось, вот-вот они оживут!

Над бесчисленным множеством поднимающихся и спускающихся дорожек возвышался огромный железный купол Зала национальных единоборств.

В одной части выставки ряды деревьев превращались в непроглядную чащу, смахивающую на лабиринт. Среди растений были установлены зеркала, создающие оптическую иллюзию, из-за которой казалось, что в лесу то появляются, то исчезают привидения.

Здесь же находились панорамы и диорамы, распространённые в эпоху Мэйдзи, запутанные лабиринты, а также репродукция двенадцатиэтажной разрушенной башни в Асакусе. Безусловно, если бы современный житель Токио, тоскующий по старым временам, захотел проникнуться загадочным очарованием былых дней, когда на каждом углу можно было наткнуться на что-то таинственное и необычное, ему непременно стоило бы прийти сюда.

Вообще, это абсурдно большое и старомодное здание, напоминающее монстра, который принял форму китайской шляпы, само по себе было похоже на чудной гротеск из эпохи Мэйдзи.

Фумиё была дочерью знаменитого Фокусника и поэтому искренне оценила остроумие преступника, который избрал для осуществления своих злодеяний именно это место (если предположить, что мужчина рядом с ней и правда был преступником).

Эта тайная база ничуть не уступала Собору Парижской Богоматери, в котором укрывался Квазимодо из старого романа Виктора Гюго, или Гранд-Опера — убежищу призрака с лицом, напоминающим череп, из недавнего произведения Гастона Леру.

Зал национальных единоборств, находящийся под куполом, похожим на перевёрнутую миску, состоял из сложнейшего лабиринта узких дорожек, которые, словно черви, ползли то вверх, то вниз, то влево, то вправо. Но и это ещё не всё. Здесь имелись места, в которые посетителям доступ был запрещён. Например, помещения под подиумами, на которых располагались некоторые кику-нингё, или кладовки, куда сваливали ненужную рухлядь.

Открыв аварийные выходы, разбросанные по всему пространству, любопытный посетитель мог бы обнаружить длинные мрачные коридоры, проходящие позади выставочных стендов. Там, словно неприкаянные духи, бродили работники зала.

Если бы коварный убийца спрятался в этом лабиринте, вполне возможно, ему удалось бы пересидеть здесь несколько месяцев.

Мало того что горный массив из папье-маше, лес и здания являлись бескрайним убежищем для преступника, в случае опасности он мог переодеться в одну из десятков реалистичных кукол и, встав среди мрачных кустов хризантем, обдурить преследователей.

Но давайте отложим эти обстоятельства в сторону. Фумиё и её спутник прогуливались по тропинке, по обеим сторонам которой были установлены искусственные сакуры в цветах. Пара прошла мимо стенда, посвящённого пьесе «Ёсицунэ и тысяча вишнёвых деревьев».

— Знаете, эти куклы безумно похожи на живых людей… Весьма зловещие создания! — послышался из-под маски непринуждённый голос мужчины.

— Эм… так где же всё-таки мой Акэти? — спросила Фумиё, сделав вид, будто беспокоится за возлюбленного, хотя в глубине души уже поняла, что заявления незнакомца были грязной ложью.

— Мы почти пришли. Почти пришли… — протянул мужчина и почему-то засуетился. Всё его внимание было сосредоточено на правом кармане пальто. Стараясь действовать предельно осторожно, он положил руку в карман и начал что-то нащупывать.

Несмотря на то что Фумиё прекрасно видела, чем занят её спутник, она притворилась, будто ничего не заметила.

Что, если он взял с собой пистолет? Металлический насос, благодаря которому из искусственного водопада текла вода, сильно шумел, и едва ли кто-нибудь услышал бы звук выстрела. От одной мысли об этом в голове Фумиё помутилось.

— О-о, а вот это впечатляет! — удивлённый голос мужчины вернул девушку к реальности. Подняв глаза, Фумиё увидела, что прямо над ней, за пышными ветвями искусственной сакуры, висит кику-нингё лиса в обличье Таданобу[6].

— Ах, ужас! — Наигранно испугавшись, Фумиё пошатнулась и прислонилась к человеку в маске.

— Да не бойтесь вы. Это же просто кукла! — Мужчина приобнял Фумиё, и его рука заскользила по спине девушки.

— Ох… уже всё в порядке… Но у меня прямо душа в пятки ушла! — Девушка отпрянула от своего спутника, полностью сконцентрировавшись на пальцах левой руки, которые секунду назад были в его кармане.

Воспользовавшись моментом, Фумиё вытащила из пальто мужчины предмет, который он так тщательно скрывал. Ощупав его, девушка поняла, что это не пистолет, а металлическая коробка размером чуть больше портсигара.

Фумиё незаметно открыла коробку прямо в своём кармане и обнаружила холодную марлю, пропитанную какой-то жидкостью.

Девушка вынула руку из кармана и будто бы случайно поднесла к лицу. От пальцев доносился специфический неприятный запах… Безусловно, это был эфир. Оружие куда более коварное, нежели пистолет.

Без сомнений, негодяй не собирался убивать Фумиё на месте. Он хотел усыпить девушку, а затем сделать с ней что-то страшное.

У Фумиё не было ни единого шанса сдать его полицейским. Ведь сделай она это прямо сейчас, его вина так и осталась бы недоказанной. Да, у мужчины был с собой эфир, но из этого вовсе не следует, что он собирался навредить окружающим. Так что же делать?!

— Вы о чём-то задумались? — спросил мужчина, на лице которого появилась тень подозрения.

— Нет, ни о чём. Просто хочу…

Проследив за взглядом Фумиё, мужчина увидел дверцу уборной, расположенную неподалёку от тропинки, по которой они шли.

— Ох, вот оно что! Конечно, пожалуйста.

— Эм… извините, не могли бы вы пока подержать его? — Фумиё сняла с себя меховое пальто и отдала мужчине. Коробку с марлей она заранее переложила в сумочку.

Тот протянул обе руки и бережно взял пальто.

В обычных условиях Фумиё никогда бы не поступила так бесцеремонно, но сейчас нужно было занять чем-то руки мужчины, чтобы тот не заметил пропажу коробки, пока девушка будет отсутствовать.

Стоит отметить, что Фумиё вовсе не хотела в туалет. Ей просто нужно было оказаться там, где она сможет незаметно подменить содержимое коробки.

Войдя в дамскую комнату, девушка поспешно выкинула в мусорное ведро тряпку, пропитанную эфиром, а вместо неё положила свой платок, намоченный водой из умывальника. Фумиё вышла из туалета и с невинным лицом вернулась к своему спутнику.

— Ещё раз простите.

Смущённо потупив взор, девушка приняла пальто из рук мужчины. Не стоит и говорить, что в этот момент она ухитрилась вернуть коробку в карман хозяина.

Пройдя ещё немного, они оказались у стены, над которой висела табличка с надписью «Аварийный выход».

— Сюда! Внутри нас ждёт Акэти. — Сказав это, мужчина надавил на дверь, которая практически сливалась со стеной, напоминая вход в тайную комнату. Дверь не была заперта и тут же открылась.

За ней находился плохо освещённый длинный коридор, похожий на одно из тех помещений, что были под подиумами. На другом конце располагалась ещё одна маленькая дверь, войдя в которую Фумиё и её спутник оказались в небольшой мрачной комнатушке площадью примерно в десять квадратных метров.

На противоположной стене находилось бесчисленное множество переключателей, выстроившихся и несколько рядов, а также спутанные провода, похожие на сноп сена. Взглянув на них, Фумиё поняла, что мужчина привёл её в электрощитовую, из которой осуществлялось управление подачей электроэнергии.

Однако в комнате никого не было: электрик включал свет в начале рабочего дня и возвращался лишь под вечер, чтобы обесточить здание.

Человек в маске дождался, пока Фумиё войдёт внутрь, после чего резко закрыл дверь. По комнате прокатился раскатистый гул. Мужчина вынул из кармана ключ от электрощитовой, неведомым образом попавший к нему в руки, и запер дверь.

— Ах! Что вы творите?! И где Акэти?! Его же тут нет! — Притворившись до смерти напуганной, Фумиё посмотрела мужчине в глаза.

— У-ху-ху-ху-ху-ху-ху! Акэти, говоришь?.. Ты правда думала, что встретишься с ним?! — Мужчина зловеще расхохотался и, сев на пустую коробку, с холодным спокойствием взглянул на Фумиё.

— Если нет, то… зачем вы привели меня сюда?! — дрожащим голосом спросила девушка, будто бы охваченная непреодолимым страхом.

— Хочу поговорить с глазу на глаз… Знаешь, это моё убежище. И тут нам никто не помешает. Электрика я подкупил, так что, если он и придёт сюда, тебе помогать не станет! У-ху-ху-ху-ху-ху-ху! Смотрю, даже помощница гениального детектива в шоке! Какое потрясающее место, верно?! Если полиция придёт по мою душу, я просто вырублю свет во всём здании и спокойно скроюсь!

Мужчина облизывал губы, жадно разглядывая прекрасную девушку, словно кот, наблюдающий за мышью, загнанной в угол.

— То есть… Получается, вы…

— У-ху-ху-ху-ху-ху! Похоже, ты поняла… Вот только слишком поздно! Да, всё именно так, как ты думаешь: я тот самый человек! Преступник, за которым твой надоедливый муж бегает по всему городу, выпучив свои пытливые глазёнки!

— Значит, и то ужасное письмо…

— Да, это я его подложил. И сейчас исполняю обещание, данное в нём. В конце концов, я мужчина, который всегда держит своё слово!

— Ну и? Что будешь делать? — спросила Фумиё, пронзившая преступника ледяным взглядом.

— И правда, что бы такое с тобой сделать… — Похоже, негодяй получал неимоверное удовольствие от происходящего. — Всё, что мне нужно, — преподать урок Акэти. Для этого достаточно взять тебя в заложники и заставить его страдать. Однако сейчас, когда гляжу на твоё красивое лицо и тело, во мне пробуждаются другие желания!..

Фумиё сжалась, будто бы в ужасе. Не произнеся ни слова, она прислонилась к распределительному щиту.

Мужчина молча рассматривал девушку в прекрасной европейской одежде, предвкушая грядущее блаженство.

Некоторое время они переглядывались, затаив дыхание.

— А-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!! — внезапно Фумиё захохотала словно сумасшедшая. И тут уже настал черёд преступника удивляться.

Может, Фумиё и правда сошла с ума? Игнорируя серьёзность положения, девушка начала беззаботно проказничать.

Взявшись за рычаг, который регулировал подачу электричества в Зале национальных единоборств, она вдруг стала поднимать и опускать его, включая и выключая свет во всём здании. Неожиданно из распределительного щита посыпались синие искры.

Преступник с криком подскочил к Фумиё и схватил её.

— Какого чёрта ты творишь?! — заорал мужчина, заломив руки Фумиё за спину, и заглянул ей в лицо. Горячее дыхание обожгло щёку девушки.

— Да так. Развлекаюсь… — улыбнувшись, спокойно ответила Фумиё. Похоже, она совсем не беспокоилась о том, что оказалась в лапах преступника.

— Чего скалишься?! Думаешь, кто-то спасёт тебя?!

— Скорее всего!

— Чёрт! Ты кого-то предупредила?! Вы всё спланировали?! — Из-за ледяного спокойствия Фумиё к горлу преступника подступила тошнота.

— Выходит, ты не знаешь азбуку Морзе… — проговорила Фумиё, продолжая усмехаться.

— Азбуку Морзе?.. Она тут при чём?! — спросил огорошенный мужчина.

— Ты допустил большую ошибку, когда привёл меня в электрощитовую.

— Почему?!

— Потому что я-то азбуку Морзе знаю!

— Дрянь! Выходит, ты только что…

— Угадал. Это был SOS. Уверена, среди нескольких тысяч посетителей хоть один, да знает такой простой сигнал бедствия.

Девушка включала и выключала свет в Зале национальных единоборств не ради бессмысленной шалости. Она звала на помощь, рассылая сигнал SOS по всему зданию.

— Для девки у тебя голова неплохо варит!.. Но неужели ты серьёзно думаешь, что я просто возьму и сдамся?!

Преступник больше не мог медлить. Он вытащил из кармана коробку с эфиром, решив прибегнуть к последнему средству.

— Что ты собираешься сделать?! — с наигранным испугом воскликнула Фумиё.

— Заткнуть твой миленький ротик! Сделаю из тебя куклу, которая не сможет и пальцем пошевелить! — Мужчина достал влажную тряпку из коробки и попытался приложить её к носу и рту Фумиё, не подозревая, что его оружие было простой подделкой.

Несмотря на то что платок не представлял никакой опасности для Фумиё, девушка сопротивлялась изо всех сил, надеясь воспользоваться моментом и увидеть лицо преступника.

Мужчина в маске и девушка в западной одежде закружили в диком танце апаш, какого не видывал этот мир.

Словно очаровательный зверёк, гибкая Фумиё уворачивалась от тяжело дышащего мужчины, который не оставлял попыток схватить её.

Однако Фумиё была хрупкой девушкой, и в какой-то момент ей просто не хватило сил для того, чтобы продолжать эту борьбу. В конце концов она оказалась зажата в углу комнаты.

Девушка присела на корточки.

Четыре руки вновь сплелись, продолжая это головокружительное сражение.

Наконец насильник приложил сырой платок к лицу жертвы…

Но в ту же секунду Фумиё схватилась за маску преступника и рванула её изо всех сил на себя. Шнурок развязался, кусок ткани остался в руке помощницы детектива, и нижняя часть лица злодея обнажилась.

— Что?! — в шоке вскрикнула девушка, голос которой заглушала ткань, прижатая к лицу.

Что же Фумиё увидела?! Рот без губ с выступающими красными дёснами? Но девушка наверняка была готова к такому зрелищу. Довольно странно, что её вдруг поразило лицо преступника.

Как бы то ни было, дабы избежать угрозы для жизни, Фумиё должна была притвориться, что потеряла сознание. Она могла легко обмануть негодяя, так как тот всё ещё верил, что платок пропитан эфиром.

Фумиё перестала дёргаться и обмякла.

— Какая настырная… — пробормотал мужчина.

Он приложил маску к лицу, завязал шнурок, после чего взял под мышку смахивающую на труп Фумиё и скрылся в мрачном коридоре.

Стоя в просторном помещении Зала национальных единоборств, несколько сотен человек наблюдали за босоногими танцовщицами, пустившимися в пляс. На сцене находилось несколько передвижных декораций, рабочие постоянно сменяли их, благодаря чему казалось, будто в процессе выступления артисты переносятся из одного места в другое.

Вместо того чтобы надеть туфли, танцовщицы припорошили стопы розовой пудрой, подчеркнув естественный оттенок кожи. Пухлые ножки девушек одновременно взлетали вверх и опускались на пол, синхронностью движений напоминая нити работающего ткацкого станка.

В середине танца свет внезапно погас.

Поначалу никто не обратил на это внимания. Во время впечатляющего представления свет выключался всякий раз, когда рабочие сцены передвигали декорации, и зрители подумали, что происходит то же самое.

Однако ассистенты не спешили на сцену, танцовщицы вдруг замерли на месте, а свет продолжал мерцать, словно привидение, то появляющееся перед людьми, то снова уходящее в потусторонний мир.

Недоумённые лица девушек выглядели так комично, что в зале стали раздаваться смешки.

Но неполадки со светом продолжались всего несколько секунд. Только что мерцавшие лампы, которые, казалось, вот-вот потухнут совсем, в один момент вновь загорелись и больше уже не выключались.

Танец продолжился. Зрители успокоились, и ножки девушек снова завладели их вниманием.

Однако среди посетителей нашёлся юноша, который понял скрытое послание, и его охватила тревога.

Молодому человеку было уже не до прекрасных босых ножек танцовщиц. Бледный дёргающийся юноша начал быстро ходить по помещению и высматривать сотрудников Зала национальных единоборств.

В углу зала, неподалёку от зрителей, стоял мужчина, который, судя по форме, работал на выставке. Юноша схватил его за руку и заикаясь проговорил:

— Г-где человек, который отвечает з-за освещение этой сцены?! М-мне нужно его увидеть!

— У нас не принято отвлекать электрика во время работы, — отрезал мужчина и отвернулся.

— П-прошу, с-скажите, где он! Похоже, прямо сейчас з-здесь происходит что-то очень п-плохое! Уверен, в-вы думаете, что в здании просто проблемы с подачей тока… но н-на самом деле это страшный, с-страшный сигнал! Кто-то в беде! И он п-просит помочь!

Сотрудник Зала национальных единоборств вгляделся во взволнованное лицо молодого человека и, не произнеся ни слова, медленно отошёл от него. Наверняка мужчина подумал, что посетитель не в себе и с ним лучше не связываться.

Поскольку у юноши не оставалось иного выбора, он начал рассказывать стоящим неподалёку зрителям о том, что это мерцание на самом деле было сигналом SOS. Однако его никто даже слушать не стал.

— Тьфу! Да заткнись ты! — заорал зритель, увлечённый представлением, которому раздражающий бубнёж юноши мешал наблюдать за танцем.

Молодому человеку больше не к кому было обратиться. Он заплакал, прокричал нечто бессвязное и бросился к выходу.

Получается, хитроумный план Фумиё не принёс никаких плодов?

Без всяких сомнений, кроме юноши, внутри здания не было ни одного человека, осознавшего, что в электрощитовой происходит нечто ужасное. Зато снаружи такие люди были! В машине, которая на высокой скорости мчалась к Залу национальных единоборств, сидел Когоро Акэти. И детектив увидел, как замигали огромные прожектора, установленные на крыше.

Когда это случилось, его машина ещё только проезжала через квартал Хаматё, однако гигантская крыша была видна даже оттуда.

На фоне бескрайнего чёрного неба замерцали прожектора, похожие на странные звёзды, разместившиеся на гигантском куполе, напоминающем китайскую шляпу.

Ах, какая же это была потрясающая картина! «Звёзды» засверкали в унисон, вспыхивая и угасая через определённые промежутки времени, словно крича: «SOS! SOS! SOS!»

Акэти в мгновение ока понял, что происходит, и в голове детектива возник образ Фумиё, она корчилась в агонии где-то внутри Зала национальных единоборств.

— Господин водитель, езжайте так быстро, как только можете! Беру всю ответственность на себя! Ускорьтесь до сорока-пятидесяти миль в час! Выжмите из этой машины всё, что только можете! — закричал Акэти, ощутив почти физическую боль.

А пока детектив на всех парах мчался Фумиё на помощь, директору Зала национальных единоборств стали поступать загадочные звонки, повергшие его в ступор.

Сначала мужчину соединили с телеграфистом одной судоходной компании, который на тот момент был в отпуске.

— Я часто смотрю на ваши прожектора отсюда, со второго этажа. Но сейчас они как-то подозрительно мерцают. Полагаю, вы и сами всё уже поняли, верно? Это был сигнал SOS, который мы используем при кораблекрушениях. Конечно, может, ваш электрик так балуется, но, как по мне, подобные шутки — это уже чересчур. Или у вас произошло что-то серьёзное? На всякий случай прошу: будьте бдительны! — сказал телеграфист.

Такой же звонок поступил из береговой охраны, а после — похоже, кто-то сообщил о случившемся — из районного отделения полиции.

Когда Акэти приехал и попросил, чтобы директор принял его, телефон последнего разрывался от звонков.

Осознав, что дело пахнет жареным, побледневший директор пригласил в кабинет гениального детектива-любителя.

Акэти обрисовал суть дела и попросил разрешения обыскать электрощитовую. Директор незамедлительно проводил его туда, но, само собой, комната была пуста и в ней не оказалось ничего подозрительного.

Найдя электрика, Акэти стал сурово допрашивать сто. Мужчина не выдержал напора и признался, что странный человек в маске купил у него ключ от электрощитовой за солидную сумму.

— Как я и думал, в этой комнате случилось что-то неладное. Вероятно, сигнал посылала запертая жертва преступника. И я уверен, что это была моя помощница Фумиё, она владеет азбукой Морзе, — нахмурив брови, обеспокоенно проговорил Акэти.

В здании поднялся настоящий переполох. Выйдя из комнаты, мужчины тут же позвонили в полицию. Некоторым сотрудникам Зала национальных единоборств приказали встать у выходов и внимательно наблюдать за посетителями, другим было велено обходить здание в поисках людей, соответствующих описанию Акэти.

Вскоре из районного отделения полиции прибыло несколько человек. Посовещавшись с Акэти и директором, они решили разделиться и внимательно присматриваться ко всем, кто выходит из здания. На тот момент уже не было никакого смысла просить людей покинуть Зал национальных единоборств, так как выставка закрывалась с минуты на минуту, в девять часов вечера.

В половине десятого внутри не осталось ни единого посетителя. Практически все артисты, рядовые работники и продавцы также ушли домой.

Но вот загадка! Ни мужчина в маске, ни Фумиё не покидали здание!

В Зале национальных единоборств осталось немногим больше двадцати человек: управляющий персонал, с десяток полицейских, а также Акэти и Кобаяси.

Парадные и запасные входы были закрыты на ключ. Более того, к каждой двери приставили по полицейскому.

Затем двадцать мужчин разделились и предельно тщательно обыскали здание, однако не обнаружили даже следов пребывания преступника.

— То, что мы так долго их ищем, но не находим, означает, что мерзавца уже и след простыл! Мы могли осматривать посетителей сколь угодно внимательно, но у него всё равно был шанс затеряться в толпе, — произнёс старый инспектор, возглавляющий отряд полиции, словно признавая поражение.

— Нет! Никак не могу согласиться с вами, — возразил Акэти. — Преступник намеренно заманил Фумиё сюда. А значит, планировка Зала национальных единоборств особенно хороша для задуманного им злодеяния. Крайне сомнительно, что конечной целью человека без губ было затащить Фумиё в электрощитовую. Как вы уже знаете, этот мужчина кровожадный убийца. Даже если предположить, что ему удалось сбежать, жертва или… или труп жертвы должен быть где-то в здании…

Мужчины снова посовещались и решили подойти к проблеме с другой стороны. Полицейские собрались у разных выходов, а Акэти и Кобаяси продолжили обходить здание, стараясь двигаться предельно тихо и внимательно прислушиваться к происходящему вокруг.

Они сделали вид, что отказались от дальнейших поисков, дабы усыпить бдительность преступника. Акэти и Кобаяси надеялись, что так им удастся услышать или увидеть похитителя, а затем и схватить его.

Тем временем несколько разнорабочих, которые ремонтировали здание снаружи, подошли ко входу в Зал национальных единоборств, привлечённые поднявшейся суматохой. На случай чрезвычайной ситуации полицейские выдали им пистолеты. Отправившись осматривать здание в последний раз, Акэти и Кобаяси также спрятали в карманах оружие.

Несмотря на то что электрические лампы продолжали гореть, опустевшие помещения казались одинокими и зловещими.

После закрытия Зал национальных единоборств превращался в мир кику-нингё, которые становились единоличными хозяевами. Окружающая атмосфера заставляла Акэти думать о том, что ночью, когда никто не видит и не слышит, кику-нингё позёвывают и тихонько перешёптываются друг с другом.

Детектив и его ученик шли мимо рядов из сотен кику-нингё. От одной мысли о том, что эти реалистичные куклы прямо сейчас молча оценивают их взглядами, Акэти и Кобаяси пробрало до костей.

Пристально смотря на гостей, кику-нингё бесшумно дышали, время от времени незаметно моргая.

Казалось, спроси Акэти одну из кику-нингё, куда делся преступник, она бы тут же ответила:

— Ну что вы! Он же прямо там, за углом!

Хоть Кобаяси и старался изо всех сил, он всё равно никак не мог унять страх, обуявший его из-за первой в жизни охоты за преступником. Юноша схватился за пистолет и почти прижался к сильному и надёжному детективу, который шёл впереди.

Вскоре они оказались в самом тёмном месте выставки — роще гигантского бамбука.

Эти искусственные, неестественные деревья вселяли в души Акэти и Кобаяси страх гораздо больший, чем это мог бы сделать настоящий лес. Более того, в тени деревьев прятались куклы. Прищурившись и выгнув шеи, они продолжали смотреть на незваных гостей. Казалось, будто детектив и его ученик попали в проклятую чащу, полную кровожадных духов.

Акэти, идущий впереди, резко остановился и стал вглядываться в кромешную тьму перед собой. Кобаяси испуганно замер на месте и, последовав примеру наставника, посмотрел вперёд. Вскоре ему — хоть и не без труда — удалось разглядеть, что в этом странном лесу притаилось нечто воистину мистическое.

Все куклы, встретившиеся им на пути, стояли в типичных позах актёров театра кабуки, но одна кику-нингё выбивалась из общей картины. Расслабленно прислонившись к криптомерии, в темноте стоял офицер в тёплом тулупе. На голову военного был натянут капюшон, скрывающий лицо.

«Ну и дела…» — пронеслось в голове Акэти. Однако детектив и подумать не мог, что перед ним стоит живой человек, а потому безразлично прошёл мимо.

Когда Акэти поравнялся с офицером, тот сдвинулся с места, словно заведённый механизм. Военный быстро выскочил на дорогу прямо перед детективом, подошёл вплотную, схватил его за руку и что-то зашептал.

Потеряв рассудок от ужаса, Кобаяси чуть было не побежал куда глаза глядят, но в последнюю секунду заметил, что кукла офицера развернулась и мягкими шагами пошла в том же направлении, куда они держали путь. Детектив даже не попытался остановить её. Он двинулся следом, не поведя и бровью.

Кобаяси совсем перестал понимать, что происходит, однако невозмутимость Акэти вселяла в него уверенность, и мальчишка пошёл следом.

Вскоре перед этой необычной троицей предстала мрачная лачуга из истории про Сэйгэна и Сакуру-химэ[7].

Посреди рощи, которую окутала почти кромешная тьма, стояла полуразрушенная, покрытая сажей развалюха. В саду, на заросшей сорняками земле, сидела кукла, изображающая Сакуру-химэ. Девушка была охвачена мраком, и лишь её бледное лицо, перекошенное от страха, освещал тусклый электрический свет.

Военный остановился перед Сакурой-химэ. Неясная тень офицера, подёрнутая дымкой, подняла правую руку. Акэти и Кобаяси проследили за движением фигуры и увидели, что пальцы мужчины направлены на лицо Сакуры-химэ. Тусклый свет зловеще мерцал, и они не сразу поняли, на что указала кукла. Безусловно, свою роль сыграл и тот факт, что здешние куклы были сделаны крайне натуралистично. Так или иначе, Акэти и Кобаяси наконец заметили, что Сакура-химэ, испугавшаяся духа Сэйгэна, была до жути похожа на живую девушку.

Нет, даже не так! Её лицо ничуть не отличалось от лица девушки, стоящей на пороге смерти.

Сакура-химэ была не просто напугана. Она словно билась в предсмертной агонии. Так могла выглядеть лишь жертва, убитая с особой, изощрённой жестокостью.

В тот момент Кобаяси заметил нечто предельно трагичное, и душа у него ушла в пятки. Мальчик так испугался своего ужасающего открытия, что даже не мог найти в себе силы рассказать о нём Акэти.

Принцесса, стоящая на коленях, кардинально отличалась от остальных кику-нингё. Хризантемы были вставлены неумело и распределены неравномерно: на некоторых участках цветов было чересчур много, на других они практически отсутствовали.

Помимо этого из-под её цветочного одеяния виднелось что-то тёмно-красное. Если присмотреться, можно было разглядеть ткань платья, что казалось как минимум странным, ведь обычно под покрывалом из цветов у кику-нингё нет никакой одежды.

Но и это ещё не всё! Из-под чёрного блестящего парика Сакуры-химэ выглядывали тёмно-русые волосы, уложенные по-современному.

— Он что… убил Фумиё… и сделал из её трупа куклу?! — прошептал Кобаяси. Мальчику казалось, будто он провалился в кошмарный сон.

Иначе нельзя было объяснить, почему под цветочным одеянием кику-нингё скрывается платье, а под париком — западная причёска. Более того, Кобаяси вдруг вспомнил, что Фумиё вышла из дома в платье точно такого же тёмно-красного цвета…

Мальчика охватил дикий ужас. Будучи не в силах отвести взгляд от куклы, он вцепился в руку детектива.

Разумеется, Акэти понимал, что чувствует его ученик, однако не мог произнести ни слова поддержки, так как обнаружил нечто ещё более важное.

Теперь фантастический офицер указывал на искусственную чащу, расположенную прямо за тёмной лачугой. Там, среди стеблей бамбука, висел одинокий бумажный фонарь. И прямо на глазах Акэти и Кобаяси этот фонарь превращался во что-то странное!

Можно было догадаться, что это трюк с зеркалами, который часто используют в «домах с привидениями». Видимо, согласно задумке фонарь должен был «превратиться» в призрака Сэйгэна. Но вот только…

После того как свет погас, в темноте на мгновение появилось человеческое лицо!

Судя по гриму и костюму, это и впрямь был Сэйгэн. Копна взъерошенных волос, серое кимоно — тот самый образ, который мы привыкли видеть в пьесах. За одним исключением: у Сэйгэна были губы, а у скелета, возникшего на месте фонаря, их не было и в помине!

Ах, какое же идеальное убежище ему удалось отыскать! Полицейские прочесали всё здание, но так и не нашли преступника. А он всё это время прятался во тьме бамбуковых зарослей, заняв место Сэйгэна.

Идея замаскировать Фумиё под Сакуру-химэ, а самому стать призраком также указывала на извращённый, преступный склад ума человека без губ.

— Подкрадёмся к нему… Вытащи пистолет, но не стреляй… — почти беззвучно прошептал Акэти на ухо Кобаяси.

Перешагнув через невысокую ограду, они вошли и бамбуковую чащу.

Поскольку преступник просто отразился в зеркале, Акэти понятия не имел, где он находится на самом деле. С другой стороны, человек без губ и сам не догадывался о приближении преследователей, что было на руку детективу. Теперь им с Кобаяси достаточно было просто не издавать ни звука.

Незваные гости шли вперёд, приближаясь к человеку без губ, но из-за оптической иллюзии казалось, что зловещий дух сам плывёт им навстречу.

Забравшись глубоко в чащу, детектив и его помощник наткнулись на что-то вроде большого чёрного ящика, который стоял прямо перед зеркалом.

Преступник находился внутри, время от времени отражаясь в зеркале благодаря автоматическому включению и выключению света в ящике.

Всего лишь одна доска отделяла детектива от человека без губ. Другими словами, мышь сидела в мышеловке.

Однако в этот важнейший момент Акэти и Кобаяси крупно не повезло. Паренёк, не привыкший к подобным вылазкам, обо что-то запнулся и, чтобы не упасть на землю, машинально схватился за ящик. Он сделал это практически бесшумно, но короб чуть качнулся. И вечно осторожный преступник не мог не заметить случившегося.

Тень человека без губ, отражающаяся в зеркале, странно задёргалась, и в следующий миг ужасающий монстр выглянул наружу!

Чёрный ящик зашатался и рухнул рядом с Акэти, яркий электрический свет, горящий внутри, внезапно озарил бамбуковую рощу.

Во время падения ящик ударил Акэти по плечу, и детектив инстинктивно отпрыгнул назад. Воспользовавшись его замешательством, монстр набросился на Кобаяси, в падении мальчик нажал на курок, в оглушительный грохот пистолетного выстрела разнёсся по роще.

Однако монстр даже не вздрогнул. Напротив, он вцепился зубами в правую руку мальчика, выхватил пистолет и, переводя его с Акэти на Кобаяси, стал медленно пятиться к тропе, по которой они пришли.

Акэти практически моментально восстановил равновесие и был готов броситься в погоню, но, увидев дымящееся дуло и взбешённое лицо человека без губ, держащего палец на спусковом крючке, детектив не смог не то что броситься за ним, он был не в силах достать собственный пистолет.

Пока Акэти колебался, человек без губ одним резким движением сорвал с Сакуры-химэ цветочное одеяние и взял её под мышку. Парик упал на землю, и, как и ожидалось, Акэти и Кобаяси увидели прекрасные тёмно-русые волосы, уложенные в причёску, какие носят современные девушки. Сакура-химэ была одета в платье тёмно-красного цвета. Точно такое же, как у похищенной возлюбленной детектива.

— Ах! Фумиё! — вскрикнул Кобаяси.

В тот самый момент вновь раздался устрашающий грохот.

Сделав предупредительный выстрел, преступник перешагнул через ограду, ступил на тропинку и скрылся среди деревьев.

Всё произошло так быстро, что казалось, будто столкновение длилось одно мгновение.

Само собой, Акэти тут же бросился вслед за преступником. Но увы, человек без губ исчез среди криптомерий, примыкающих к ряду подиумов и запутанных коридоров. В этом здании было бесчисленное множество мест, где преступник мог спрятаться, и бесконечное число проходов, через которые он мог улизнуть.

Человека без губ и след простыл!

Загадочная кукла военного офицера также пропала из поля зрения.

Вскоре полицейские прибежали на звук пистолетного выстрела и вместе с Акэти стали искать преступника, но из-за огромного количества запутанных коридоров и причудливых декораций найти его было не так-то просто.

Конечно, спрятаться в Зале национальных единоборств не составляло труда, но вот покинуть его преступник никак не мог, поскольку суровые полицейские бдительно следили за выходами.

Мужчины упорно продолжали охотиться за преступником. Они перевернули горы и водопады из папье-маше, разобрали деревянный пол, проверили все места, где мог укрыться человек.

После часа бесплодных поисков по зданию вдруг пронёсся пронзительный вопль.

— Эй! Сюда! — что было мочи кричал Кобаяси.

Подумав, что случилось страшное, полицейские побежали на голос. В коридоре, огибающем один из подиумов с кику-нингё, стоял Кобаяси. Он показывал пальцем на потолок и судорожно повторял, словно в бреду:

— Фумиё! Фумиё!

С того места, где стоял мальчик, был виден весь гигантский куполообразный потолок здания. И действительно, если приглядеться, можно было увидеть, что с металлического каркаса, поддерживающего свод, кто-то свисал. Человек! Женщина в западном платье!

Чтобы у посетителей создавалось ощущение, будто над выставкой кику-нингё всегда простирается ясное небо, внутреннюю поверхность купола обтянули голубым полотном. И хотя солнечные лучи не падали на этот рукотворный небосклон, электрический свет, отражаясь от него, создавал неясное марево, из-за которого потолок напоминал картину из причудливого фантастического сна.

Металлическая крыша была похожа на раскрытый зонт, от одного взгляда на который шла кругом голова и подкашивались ноги. Невероятная высота вызывала непередаваемый трепет в душах смотрящих.

Рядом с центром купола, почти в самой высокой точке, висела девушка в западном платье, снизу она походила на горошину.

По цвету одежды можно было легко догадаться, что там висит Сакура-химэ, которую человек без губ уволок под мышкой. Иначе говоря, это была Фумиё. Преступник затащил потерявшую сознание девушку на недосягаемую высоту, исполнив трюк, от которого все присутствующие содрогнулись.

Но почему эта бредовая идея пришла ему в голову? Для того чтобы взгромоздить человека на такую высоту, нужно здорово постараться… Зачем же преступнику тратить свои силы и время на эту бессмыслицу?

В центре купола имелось цилиндрическое отверстие, которое вело к небольшой площадке на крыше. Другими словами, это было что-то вроде вентиляционного люка.

Возможно, человек без губ собирался вытащить Фумиё на эту площадку. Допустим, но что он предпримет потом? Конечно, никто не мог предугадать дальнейшие действия преступника, но, учитывая положение Фумиё, это была единственная логичная идея.

Человек без губ потратил массу усилий, чтобы затащить Фумиё наверх, и это означало одно: он ещё не убил девушку, она просто была без сознания. В противном случае похититель не стал бы обременять себя трупом жертвы, как бы красива она ни была при жизни.

К такому выводу пришли преследователи.

Однако они прекрасно понимали, что негодяй мог в любой момент взять и передумать.

— Преступник положил Фумиё на балку, а сам отдыхал неподалёку! Затем он услышал мой крик, испугался и убежал, оставив Фумиё наверху! — тяжело дыша, Кобаяси объяснял, что случилось.

— Куда он отправился? На крышу?! — взревел один из полицейских.

— Да… Он вылез наружу через вон то круглое отверстие…

— Может, кто-нибудь из вас заберётся туда и спасёт девушку?! — прикрикнул инспектор, оглядев своих подчинённых.

Среди полицейских затесалось несколько разнорабочих, которые вызвались сторожить выходы.

— Давайте я испытаю судьбу, — проговорил крепкий парень. Он быстро растолкал людей перед собой и начал ловко взбираться по столбу, с которого вскоре перепрыгнул на металлический каркас, демонстрируя поистине трюкаческую ловкость.

Если бы Акэти был там, он непременно остановил бы рабочего, однако, судя по всему, детектив куда-то отошёл. Впрочем, полицейские и Кобаяси были так взволнованы, что и не заметили его отсутствия.

В мгновение ока молодой человек преодолел половину каркаса, но изрядно устал и сбавил скорость, что было неудивительно. Рискуя жизнью, он забирался всё выше и выше.

И в это время произошло нечто чудовищное!

В отверстии, которое ведёт на крышу, появилась маленькая точка, похожая на голову змеи, вылезшую из отверстия в стенной щели.

Человек без губ! Находясь в вентиляционном люке, он продолжал следить за происходящим внизу.

Людей, стоящих на земле, охватил ужас, и они начали громко кричать.

Чудовище на несколько мгновений вылезло из вентиляционного отверстия, после чего спряталось обратно. Затем всё повторилось.

Если бы в тот момент лицо человека без губ показали крупным планом, как делают в современных фильмах, вся эта картина стала бы ещё более пугающей, но, к счастью, люк находился очень высоко. Полицейские, рабочие и Кобаяси видели лишь размытый светлый объект, время от времени появляющийся в отверстии.

Однако у преступника было оружие. Он вполне мог выстрелить в молодого человека, который продолжал карабкаться вверх.

— Эй, берегись! Наверху! У него пистолет! — заорал один из мужчин. Его голос отразился от куполообразной крыши, эхом разнёсся по зданию и вскоре затих.

Молодой человек бросил вниз вопрошающий взгляд и продолжил лезть по балке. Он постепенно приближался к Фумиё и наконец подобрался на расстояние вытянутой руки.

Монстр больше не вылезал из укрытия, однако он вполне мог притаиться внутри, надеясь застрелить парня, когда тот протянет руку к Фумиё.

Совершенно не беспокоясь об этом, бесшабашный рабочий обхватил балку ногами, свесился с неё и крепко обнял девушку.

Ах! Не случится ли страшное?! Прямо сейчас преступник может выстрелить в молодого человека, и тот упадёт вместе с Фумиё, пролетев добрую сотню метров!!!

У стоящих внизу людей вспотели ладони и перехватило дыхание, а шеи заболели из-за того, что они слишком долго смотрели вверх.

Как и ожидалось, преступник по пояс высунулся из отверстия. Он медленно протянул правую руку по направлению к разнорабочему. В ладони покоился пистолет. Человека без губ было практически не видно, однако полицейские всё поняли, оценив положение фигуры.

— Он целится! Осторожно! — прокричали сразу несколько наблюдателей.

Молодой человек, наконец заметивший преступника, на миг застыл в изумлении. Продолжая свисать с балки, он сжался и приподнял тело Фумиё, скрывшись за ним, как за щитом.

В тот же момент раздался звук выстрела, разнёсшийся эхом по всему зданию, за которым последовал истошный вопль.

Полицейские вздрогнули и невольно отвернулись, однако вскоре вновь подняли глаза, ибо чем ужаснее происходящее, тем сильнее оно притягивает взоры.

Они увидели, как на землю что-то падает, рассекая воздух, словно стрела. Что-то красное. Фумиё!

Вращаясь в воздухе, тело бедной девушки продолжало ускоряться, походя на красную молнию, вспыхнувшую на голубом небе.

До слуха мужчин донёсся жуткий всплеск.

— Пруд! Она упала в пруд! — закричал один из полицейских, уже несясь в сторону водоёма. Остальные тут же бросились за ним.

Молодой рабочий всё так же висел на балке. Похоже, он был невредим. Парень просто испугался выстрела, из-за чего уронил Фумиё, ради которой, собственно, и полез на такую высоту.

Монстр, перевернувшись вверх ногами, продолжал смотреть на рабочего. Страшный гогот человека без губ вдруг донёсся до парня.

Похоже, неожиданная оплошность разъярила неустрашимого рабочего. Вместо того чтобы поскорее спуститься на землю, он продемонстрировал впечатляющий боевой дух и с гневным оскалом полез за преступником.

Тем временем полицейские, сотрудники Зала национальных единоборств и разнорабочие сбежали по лестнице и, вылетев из коридора, оказались посреди рядов кику-нингё.

Мужчины неслись через извилистые коридоры, спеша к тому месту, куда, как им казалось, упала Фумиё.

В самом центре выставочного зала был установлен искусственный водопад, около подножия которого находился пруд. Судя по траектории падения, Фумиё была там.

Мужчины продолжали нестись по изгибающимся узким коридорам. Они всё бежали и бежали, но никак не могли достичь цели, словно погрузившись в бредовый болезненный сон.

Серийный убийца вскарабкался под купол с грузом в виде бессознательной Фумиё, исполнив таким образом свой трюк. В теории это было возможно. И всё же какая дикая, сумасшедшая идея!

Не менее странным было и то, что эта прекрасная девушка просто висела на железной балке под потолком. Словно человек без губ действительно собирался сбросить её вниз, будто ненужную вещь. Какое безумие! Всё происходящее казалось столь ненормальным, что хотелось отчаянно расхохотаться…

Мужчины не могли поверить в то, что увидели собственными глазами мгновение назад. События напоминали какую-то чудовищную ошибку.

В конце концов они добежали до пруда. Конечно, мужчины понимали, что случилось, но всё равно замерли на месте, парализованные ужасом.

Поскольку после закрытия выставки механический насос выключили, водопад умолк, и гробовая тишина долины казалась ещё более зловещей.

Жестяные скалы причудливой, но изящной формы, старые деревья, ветви которых переплетались друг с другом, чёрный безмолвный пруд…

Пруд, в самом центре которого бледным лицом вверх плавал труп Фумиё.

Гранатовое платье промокло и было похоже на раскрывшийся цветок лотоса, гладкие руки девушки в чёрной воде пруда казались прозрачными, а волосы могли сойти за дрейфующую охапку водорослей. Эта сцена, словно прекрасная меланхоличная картина, предстала перед глазами прибежавших мужчин.

Переведя взгляд на противоположный берег, они вдруг заметили, что там, на чёрной скале, неподвижно стоит ещё один человек.

То была красивая девушка, одетая в военный тулуп цвета хаки. Капюшон, откинутый назад, обнажал её роскошные волосы и привлекательное лицо. Именно эта бледная особа изображала куклу офицера при встрече с Акэти и Кобаяси.

Она стояла, закрыв глаза, словно оплакивала погибшую. Так на сцену вышел ещё один таинственный персонаж.

Поскольку девушка совсем не двигалась, мужчины не обратили на неё внимания, приняв за одну из множества здешних кукол.

Однако только что подбежавший Кобаяси (как вам уже известно, Акэти там не было) пригляделся к девушке в офицерской форме.

«A-а, та кукла-военный», — пронеслось в его голове. Но уже через секунду он понял, кто стоит перед ним.

— О, Фумиё! Фумиё!!! — Кобаяси так обрадовался, что покраснел до корней волос. Он вдруг сорвался с места и подбежал к девушке в форме.

— Ах, Кобаяси! — услышав его голос, Фумиё распахнула глаза. Она широко раскинула руки и крепко обняла мальчика.

— Так, значит, вы живы…

— Конечно, конечно жива!

— Я так и думал… Я знал, что вы не проиграете такому, как он…

Фумиё и Кобаяси стояли в долине, на скале под старыми деревьями, и радовались неожиданной встрече, словно брат и сестра, воссоединившиеся после долгой разлуки.

Несмотря на то что мужчины совершенно не понимали, что случилось, они зачарованно наблюдали за происходящим.

Один из работников Зала национальных единоборств заподозрил подвох и залез в мелкий чёрный пруд, чтобы поближе разглядеть девушку, которую они приняли за Фумиё.

— Так вот оно что! Это кукла! Смотрите, танцующая кукла, которой мы украсили шестой павильон! — Мужчина взял кику-нингё за шею и провернул на триста шестьдесят градусов.

Итак, когда же Фумиё поменялась местами с куклой? И почему все остальные (даже преступник) этого не заметили?

Как вы уже знаете, девушка вытащила из кармана преступника тряпку, пропитанную эфиром, и подменила её платком, который заранее смочила в воде. В пылу схватки человек без губ не заметил этого, и, будучи уверенным, что усыпил жертву, преступник исполнил свой сумасбродный план — замаскировал Фумиё под куклу.

Затем он залез в ящик, притворившись Сэйгэном. В то же время Фумиё, которая на самом деле была в сознании, незаметно сняла с себя цветы и парик, подтащила стоявшую неподалёку куклу, надела на неё свою одежду и парик Сакуры-химэ, а затем украсила хризантемами. Само собой, преступник, не заметил подмены, ведь такого развития событий он и представить не мог.

Уважаемый читатель не должен забывать о том, что Фумиё — детектив. Она не стала убегать без оглядки. Вместо этого девушка добралась до павильона, в котором с помощью кику-нингё было инсценировано сражение при Ляояне, взяла одну из кукол и спряталась за скалой. Там Фумиё превратилась в военного офицера, нацепив на себя одежду куклы. Затем она притаилась среди деревьев и стала следить за ящиком, в котором сидел преступник.

Вскоре подошли Акэти и Кобаяси. Они столкнулись с преступником, мальчик случайно выстрелил из пистолета, и в итоге человеку без губ удалось скрыться. Вот только он не желал упускать свою драгоценную добычу и прихватил с собой куклу, которую принял за Фумиё.

В какой-то момент монстр заметил, что вместо девушки несёт под мышкой кику-нингё, но решил обернуть это обстоятельство в свою пользу. Он, насмехаясь над людишками, снующими где-то внизу, без проблем затащил лёгкую куклу на самый верх металлического каркаса и свесил её с одной из балок, чем, разумеется, поверг всех присутствующих в ступор.

Что ж, а теперь давайте вновь перенесёмся наверх, под самый купол.

Когда молодой человек понял, что на балке висит кукла, он прикрылся ею от пули, а затем — мы с вами уже знаем, насколько бесшабашным был этот парень, — он с яростным криком «Чёрт тебя подери!» бросился за преступником.

Но того уже и след простыл. Вероятно, человек без губ поднялся на крышу, решив, что стрелять, повиснув вверх ногами, — не лучшая идея.

Юноша ловко поднялся по балкам и через вентиляционный люк вылез на огромную полусферическую крышу. Молодой рабочий находился так высоко, что даже искушённый акробат, взглянув вниз, задрожал бы, словно осиновый лист.

Наконец рабочий смог уверенно встать на ноги. Он принял боевую стойку, словно бросая вызов противнику. Однако, оглядевшись по сторонам, молодой человек так и не обнаружил преступника.

Прожектора, находящиеся на крыше, светили чрезвычайно ярко. Вот только когда этот свет направлен тебе в глаза, увидеть что-либо становится очень нелегко.

Внезапно раздался выстрел. Пуля просвистела рядом с ухом рабочего, разрезав ночной воздух.

Сукин сын!!!

Молодой человек собрался было рвануть в направлении выстрела, однако, повернувшись, заметил огромную «змею», которая на брюхе ползла в его сторону.

— Ах ты подлец! — увидев преступника, рабочий тут же набросился на него.

На огромном куполе два человека сошлись в бешеной схватке.

— Урод! Будь ты проклят! — продолжали раздаваться яростные крики, которые растворялись в ночном небе, не достигая земли. Двое сцепившихся мужчин скатывались с крыши. Сначала это происходило медленно, но постепенно они стали набирать скорость и через несколько секунд полетели вниз, разрезая воздух, словно пистолетная нуля.

Но самым загадочным было то, что на крыше стоял ещё один человек, он смотрел на падающих мужчин и заливался мерзким раскатистым смехом.

Несмотря на то что солнце давным-давно зашло за горизонт, машины и трамваи продолжали ездить по оживлённому проспекту, на котором расположен Зал национальных единоборств, в окнах магазинов горел яркий свет и множество пешеходов сновало туда-сюда.

Само собой, суровые охранники, стоящие у входа, а также суетливые силуэты полицейских, которые можно было увидеть через окна здания, не могли не привлечь внимание прохожих.

Сначала остановился один человек, затем — второй, и вскоре у Зала национальных единоборств собралась толпа размером с Японское море.

Внезапно где-то наверху раздался громкий крик. Подняв головы, зеваки тут же поняли, что на них вот-вот обрушится огромная капля из переплетающихся человеческих тел.

— Ах! — по толпе прокатился возглас. Слабонервные принялись кричать, и прохожие тут же отошли от предполагаемого места падения «капли».

Если бы мужчины просто упали с такой высоты, на этом их жизни и оборвались бы. Однако, к счастью, чуть ниже покатой крыши Зала национальных единоборств находилось несколько замысловатых выступов. Не выпуская друг друга из цепких объятий, они свалились на карниз.

Мужчины были спасены! Однако не могли найти в себе сил подняться на ноги и просто лежали.

— Идиот! Придурок! Тупоголовый! — один из них снова и снова выкрикивал оскорбления.

Не было никаких сомнений: тот, кто проиграет в драке на этом узком выступе, напоминающем книжную полку, теперь-то уж точно расстанется с жизнью.

Прохожие не знали, что происходит наверху, и о, услышав перепалку, стали кричать: «Осторожно! Берегитесь!» Голос толпы напоминал рокот бури.

Вскоре о происходящем стало известно людям, что были в Зале национальных единоборств. Полицейские, члены администрации и разнорабочие выскочили из здания сломя головы. На улицу выбежали и Фумиё с Кобаяси.

Из Зала национальных единоборств принесли длинную лестницу и прислонили её прямо к выступу, на котором с новой силой закипала драка. Несколько рабочих забрались наверх и разняли мужчин.

Не нужно и напоминать, что одним из них был тот самый молодой храбрец. Выходит, второй — преступник? Но вот что странно… Человек без губ продолжал осыпать рабочего гневными оскорблениями: «Дубина! Балбес!» — однако запал молодого человека внезапно иссяк, и он обессиленно лежал на выступе, не отвечая на оскорбления противника.

— Эй! Что случилось?! — спросил один из рабочих, легонько ударив товарища по спине.

— Эм… Он не преступник… — сконфуженно ответил парень. — Это Акэти, детектив, который помогает нам… Я только сейчас всё понял…

Рабочие перевели взгляды на второго мужчину и сразу узнали его. Перед ними действительно был Акэти, который бо́льшую часть времени руководил поисками человека без губ.

— Преступник всё ещё на крыше! Поймайте его! Скорее! — скривившись, приказал Акэти. — Из-за глупой ошибки этого парня все мои труды пошли насмарку!

Трудно винить Акэти в том, что он продолжал поносить рабочего. Детектив заранее забрался на крышу, надеясь незаметно напасть на человека без губ со спины, но юноша расстроил все его планы.

Пока мужчинам помогали спуститься, самые проворные полицейские отправились на крышу. Остальные неусыпно следили за выходами из здания и теми местами, где преступник теоретически мог слезть.

Однако его нигде не было. Человек без губ совершил очередной немыслимый побег!

Десятки полицейских продолжали разыскивать его до поздней ночи, но тщетно. В конечном счёте было решено оставить охрану у выходов и ждать восхода солнца.

На рассвете было обнаружено, что преступник скрывался в поистине неожиданном месте. Некоторым казалось, что он просто испарился, и в определённом смысле так оно и было. Человек без губ прятался не на крыше, а гораздо, гораздо выше. В тёмном необъятном небе!

Ночные поиски завершились провалом, и на рассвете полицейских и членов администрации Зала национальных единоборств сменили свежие лица.

Во время падения с крыши Когоро Акэти сильно ушиб плечо, из-за чего не мог продолжать охоту на монстра. Вместе с Фумиё и Кобаяси детектив уехал в свой офис.

Несмотря на то что Акэти упустил преступника из-за неожиданного вмешательства рабочего, ему удалось вызволить Фумиё, а значит, половина дела была сделана.

Когда над Залом национальных единоборств встало солнце и небо окрасилось в голубой цвет, убежище преступника сразу же обнаружилось.

Осознав, как много тайн скрывает тьма под своим покровом, следователи почувствовали искреннюю благодарность светилу. Полицейские всю ночь носились по зданию, чуть не перевернули его вверх дном, да так ничего и не обнаружили. Но стоило утру вступить в свои права, как логово преступника было неожиданно легко обнаружено.

И всё-таки человек без губ выбрал себе весьма оригинальное место! Разумеется, преследователи и представить не могли, что преступник спрячется выше купола здания. Поэтому они и упустили его из виду.

Зал национальных единоборств привлекал взгляды роскошной куполообразной крышей и потому в рекламе особо не нуждался. Однако управляющий, который отвечал за проведение шоу и выставок, питал страсть к рекламным мероприятиям и однажды решил использовать воздушные шары, заменив ими деревянные вывески. Воздушный шар с огромной надписью «Большая выставка кику-нингё» парил над крышей здания. Достаточно высоко, чтобы люди могли увидеть его из любой части города.

Шар удерживала толстая пеньковая верёвка. Она была привязана позади здания, тянулась вдоль стен и устремлялась высоко в небеса.

Находясь на крыше, преступник ухватился за неё и забрался наверх. Дело в том, что основная верёвка не соединялась непосредственно с шаром, она была прикреплена к десяткам верёвок потоньше, расположенных по периметру шара и образующих своеобразный гамак. В том месте, где маленькие канатики соединялись, и прятался преступник.

Что за сумасшедшая идея! С момента основания японской полиции человек без губ, безусловно, был первым, кто скрылся от преследования прямо в воздухе.

Как вы уже знаете, у преступника вместо руки и ноги стояли протезы. Так как же ему, инвалиду, удалось забраться по качающейся верёвке на безумную высоту?

Возможно, он просто нацепил на себя уродливую личину монстра, дабы скрыть истинный облик? Ради того, чтобы остаться неузнанным, мужчина вполне мог надеть на руку и ногу поддельные протезы.

Как бы то ни было, вскоре перед Залом национальных единоборств образовалась невероятная толпа — людей было в два раза больше, чем прошлым вечером. Даже важнейший турнир сумо или грандиозная выставка никогда не собрали бы столько людей ранним утром!

Более того, с каждой минутой толпа разрасталась!

Полицейские скучковались позади здания, там, где был привязан воздушный шар. Они пригнали внушительный механизм размером с машину, предназначенный для наматывания верёвки.

Несколько полицейских обступили агрегат с разных сторон и на счёт «раз-два» стали поворачивать рычаги. Десять сантиметров, двадцать сантиметров… Метр, два метра… Воздушный шар спускался вниз, притягиваемый верёвкой, которая наматывалась на барабан.

Из толпы стали раздаваться воинственные выкрики:

— Вытряхните его оттуда! Пусть получит по заслугам!

— Какой болван!.. Ясно же было, что его там найдут и арестуют! Глядите! Полицейские схватят простофилю так быстро, что он и дёрнуться не успеет!

Продолжая наслаждаться диковинным зрелищем, люди начали посмеиваться над дурацкой затеей преступника. И полицейские, и работники Зала национальных единоборств думали то же самое. Они были убеждены, что негодяй попался.

Однако вскоре стало понятно, что все они глубоко заблуждались, относясь к ситуации столь легкомысленно. Ведь у преступника оставалась ещё одна, последняя лазейка.

Полицейские продолжали наматывать верёвку. Человек без губ опускался на землю, прямо в руки стражей порядка. Преступник, свесив ноги, сидел в «гамаке» из верёвок и спокойно наблюдал за происходящим внизу. Он не нервничал, не суетился; могло показаться, что мужчина просто задремал после беготни, продолжавшейся целую ночь.

Разумеется, преступник не спал. Полицейские в поте лица наматывали пеньковую верёвку, но и человек без губ не сидел без дела. Он незаметно шевелил правой рукой, без устали осуществляя кое-какие приготовления.

Успеют ли полицейские спустить шар на землю? Или преступник закончит своё подозрительное предприятие первым? Лихорадочная гонка, от исхода которой зависели человеческие жизни, была в самом разгаре…

Поначалу воздушный шар будто совсем не двигался, однако вскоре он приблизился настолько, что, казалось, увеличился вдвое. Чем короче становилась дистанция между землёй и шаром, тем больше раздувался этот светло-коричневый монстр.

Вскоре шар поравнялся с крышей Зала национальных единоборств. Вот-вот последний путь к отступлению будет отрезан.

«Бедолага… Интересно, о чём он сейчас думает?» — глубоко в душе люди сопереживали преступнику, который напоминал им загнанного зверя.

— Эй… А что он делает?! — вскрикнул один из полицейских, наконец обративший внимание на странные движения человека без губ.

— Водит рукой туда-сюда…

— У него нож! Он пытается перерезать верёвку!

— Чёрт! Остановите его! Остановите, пока ещё не поздно!

Повсюду стали раздаваться крики полицейских, которые смотрели на воздушный шар. Мужчины, наматывающие верёвку, налегли на рычаги, и барабан завертелся с удвоенной скоростью.

Воздушный шар ударился о крышу и закачался, «гамак» преступника начал подозрительно вибрировать. В этот момент оборвались последние волокна, соединявшие толстую пеньковую верёвку с мелкими канатиками. «Гамак», в котором находился беглец, бешено замотало из стороны в сторону, и шар устремился в небо.

Не встречая сопротивления, рычаги механизма завертелись с неожиданной лёгкостью, и некоторые полицейские из-за инерции повалились на землю, другие были сбиты с ног упавшей верёвкой.

— Ах! — из толпы стали раздаваться взбудораженные крики. Как бы ни были прекрасны фейерверки, которые запускают во время речного фестиваля «Рёгоку», они не шли ни в какое сравнение с этим фантастическим салютом из одного-единственного воздушного шара, резко поднявшегося в небеса.

Жители Токио, питающие страсть к разного рода сенсациям, с большим энтузиазмом обсуждали трюк, исполненный преступником. Слухи разлетелись по городу подобно вихрю, и толпы любопытствующих хлынули в Рёгоку через западный и восточный мосты, из-за чего казалось, будто в квартале устроили внеочередной фестиваль.

Во всех окрестностях можно было увидеть людей, которые кучковались на крышах и смотрели в небо.

Погода стояла безветренная, из-за чего преступник поднимался вертикально вверх. Через несколько минут рекламный шар стал похож на детский воздушный шарик и вскоре скрылся в одном из низких кучевых облаков.

Журналисты пришли в восторг от этой выходки. Воскликнув «Идеально!», они схватили фотоаппараты и полетели к Залу национальных единоборств. Некоторые репортёры отправились к Акэти домой, другие поехали в особняк Хатаянаги, надеясь взять интервью у хозяйки.

По правде, их вполне можно понять, ведь в этот раз объектом всеобщего внимания стал серийный убийца с внешностью монстра, который прикончил нескольких девушек, спрятал трупы в статуях, а сам улетел от полиции на воздушном шаре! Ну разве случалось когда-нибудь преступление, способное вызвать больший резонанс?!

— Самолёт! Полетим за ним на самолёте! — предложил кто-то.

До чего ж захватывающая намечалась погоня! От одной мысли о ней голова шла кругом. Вскоре самолёт и правда поднялся в воздух.

Как и ожидалось, столичное полицейское управление проявило осторожность и не пошло на такие радикальные меры, но одна из газет решила угодить общественности и, взяв на себя инициативу, отправила корпоративный самолёт. Вот только журналист, находившийся на борту, должен был взять интервью у преступника, а вовсе не поймать его.

В тот день сообщение о мужчине, сбежавшем от полиции на воздушном шаре, было первым в новостных выпусках всех радиостанций, в том числе и национальных.

«И в результате преступник скрылся в облаках!» — эта фраза, произнесённая одним из дикторов, повергла слушателей со всей страны в шок. События походили на сказочную историю или эпизод из сна. А поскольку это была не какая-нибудь радиодорама, а официальное сообщение государственной радиостанции, народ встал на уши.

О преступнике заговорили повсюду. Жители горных районов даже посматривали в небо, надеясь увидеть тот самый воздушный шар. Общественное возбуждение достигло таких масштабов, что впечатлительные люди, жившие на окраине Токио и за пределами города, сели в поезда и рванули к станции Рёгоку, чтобы лично посмотреть на происходящее.

На самом деле этот полёт не входил в планы человека без губ. Когда мужчину зажали со всех сторон, он был вынужден спрятаться на крыше, а там ситуация накалилась до предела. Тогда ему в голову и пришла отчаянная мысль — забраться на воздушный шар по верёвке. Преступник был не в восторге от этой идеи, но другого выхода у него попросту не оставалось.

Для того чтобы определиться с дальнейшей стратегией, высшие чины токийской полиции встретились в столичном управлении уголовного розыска.

Поскольку шум поднялся знатный, они порядком разнервничались, однако, детально обсудив проблему, пришли к выводу, что решить её предельно просто. Не нужно гнаться за преступником на самолёте. Открывать по нему огонь также бессмысленно. Достаточно терпеливо подождать, и человек без губ сам прилетит прямо к ним в руки.

Воздушный шар использовался лишь в рекламных целях, и в его оболочке присутствовали небольшие дефекты, из-за которых шар должен был вскоре начать сдуваться, терять высоту и в конце концов упасть. Так что властям оставалось просто повязать человека без губ, как только он достигнет земли, и дело с концом!

Пока полицейские совещались, новость о преступнике на воздушном шаре распространилась по всей стране. В каком бы пустынном месте он ни упал, ему не скрыться от людских глаз. Беглец стал слишком знаменит, чтобы незаметно улизнуть. Полиция Токио на всякий случай сообщила о происходящем в отделения близлежащих префектур, и поимка преступника стала всего лишь вопросом времени.

Полицейские Токио принялись терпеливо ждать приземления шара. Тем временем самолёт неназванной газеты прилетел в Рёгоку и был встречен радостными возгласами толпы. Люди стояли на берегах реки Сумиды и теснились на крышах домов по всему району. Словно ласточка, самолёт поднялся высоко в небо и доблестно влетел в облако прямо над Залом национальных единоборств, однако через полчаса вернулся ни с чем.

Поскольку журналист не был ковбоем из американских фильмов, он никак не мог поймать преступника при помощи лассо и затащить в кабину. Да и вообще, если бы мужчина попытался сделать то, что могло привести к падению шара, его самого обвинили бы в покушении на убийство.

Так чем же, спросите вы, он занимался эти полчаса?

Когда самолёт взмыл в воздух и скрылся в облаках, журналист увидел воздушный шар, словно сошедший со страниц волшебной сказки. Поднявшись так высоко, как только было возможно, он, чуть покачиваясь, плыл в океане облаков.

«Фото — прежде всего!» — главная заповедь репортёра, и мужчина не изменил ей даже на такой высоте. Он сделал несколько снимков, сначала издалека, а затем вблизи, попросив пилота подлететь на минимальное расстояние.

Стоит признать, журналист был не робкого десятка; закончив фотографировать, он принялся орать во всю глотку, обращаясь к преступнику. Мужчина не знал, слышит ли человек без губ его крик, заглушаемый жужжанием мотора, но всё равно предпринял попытку.

— Эй! Рано или поздно шар сдуется, и ты приземлишься! А спать-то небось хочется! Да и есть тоже! Может, хватит себя мучить?! Аккуратно проткни шар ножом — и быстро спустишься вниз!

Журналист снова и снова повторял эти слова, однако преступник молча свисал с «гамака», никак не реагируя на них. Вдруг он уже умер? Или всё-таки ещё жив? Похоже, крики журналиста не достигали ушей человека без губ, а значит, и ответа ждать не стоило. Быть может, он так горевал, что был не в состоянии даже пошевелиться?..

Журналист сделал всё возможное и вернулся на землю, привезя с собой бесценные сувениры с неба — фотографии.

В тот день публикации о человеке на воздушном шаре заполонили главные полосы газет страны. Сенсационные фотографии печатались повсюду, вызывая неподдельный интерес читателей.

«Летающий преступник!»

«Серийный убийца без губ!»

«Мужчина спрятал трупы в статуях!»

Заголовки повергали в ужас думающих людей и в то же время забавляли толпу, которая вечно жаждет хлеба и зрелищ. Сам факт, что происходящее напоминало безумный фантастический роман, в высшей степени радовал общественность…

Но пока давайте перенесёмся в небо над Рёгоку.

Около полудня (через несколько часов после того, как воздушный шар скрылся в облаках) наконец произошло то, что предсказывали полицейские.

Дырявый шар становился всё более дряблым, словно старая надувная подушка, и в итоге начал снижаться из-за нехватки газа.

Он выплыл из облаков и показался над мостом Киёсу, который располагался ниже по течению реки Сумиды. Вскоре подул северный ветер, уносящий шар от Зала национальных единоборств. Шар стремительно приближался к земле, как будто его вновь притягивали верёвкой.

В мгновение ока территорию парка Хаматё заполонили толпы людей, которые были возбуждены так же, как когда прилетел «Цеппелин»[8].

Гудела толпа, плыли облака, и гонимый ветром шар снижался по диагонали. Когда до земли оставалось не больше двадцати метров, он уже пролетел мост Эйтай, продолжая направляться на юг, к заливу в Синагаве.

— Такими темпами он долетит до Одайбы, прежде чем упасть в воду! — говорили люди, столпившиеся на крышах.

Полицейские выжидали момента, патрулируя окрестные воды на катере службы береговой охраны. Так началась невиданная игра в догонялки: патрульный катер пытался осалить фантастический воздушный шар!

Шар пролетел над Цукисимой, приближаясь к Одайбе. Катер, в свою очередь, проплыл под мостом Айой и направился к заливу.

Ветер продолжал усиливаться, и воздушный шар стал похож на огромную стремительную пулю. Как бы ни был быстр катер, он, вынужденный повторять траекторию русла, не мог плыть по прямой линии, и вскоре воздушный шар заметно оторвался от преследователей.

Цунэкава, один из лучших детективов столичного управления, с самого начала находился на борту катера и отдавал приказы остальным полицейским.

Конечно, уважаемым читателям могло показаться, что в этой чрезвычайно важной погоне не хватает Когоро Акэти, но, как вам уже известно, гениальный детектив сильно повредил плечо во время схватки на крыше Зала национальных единоборств и в тот самый момент изнывал от приступа лихорадки, лёжа в своей постели.

Однако в погоне участвовал Цунэкава — детектив, распутавший десятки сложных преступлений и прославившийся на весь Токио своим талантом. Более того, преступник находился в жалком, тупиковом положении: шар должен был приземлиться с минуты на минуту, после чего мужчине пришлось бы в одиночку убегать от всего мира, не имея поблизости ни сообщников, ни укрытия. По сути, Цунэкаву можно было даже не беспокоить, ведь в таких условиях человека без губ поймал бы и годовалый младенец.

Лодка отдалилась от Цукисимы и вышла в залив. Шар пролетел ещё около пятисот метров, касаясь морской глади и поднимая брызги.

— Слушай… преступник ведь не мог незаметно подложить вместо себя куклу… верно? — вдруг спросил Цунэкава, покосившись на полицейского, что был рядом с ним. Поскольку детектив уже имел горький опыт охоты за этим монстром, повелевающим куклами, операция казалась ему подозрительно лёгкой.

Но, само собой, никакой куклы там быть не могло. Ведь кто-то перерезал верёвку, да и человека без губ было прекрасно видно с земли. В самом деле, не робот же летел на воздушном шаре?..

Мужчины переглянулись. На устах у обоих застыли кривые усмешки.

— Я будто не в своей тарелке… Не перевариваю этого парня… — чуть пристыженно пробормотал Цунэкава.

Инспектор прекрасно понимал, что в «гамаке» сидит вовсе не кукла. Но поскольку детектив боялся человека без губ, подобное предположение закралось ему в голову. Из-за этого суровый мужчина, гроза преступного мира, сгорал со стыда.

К тому моменту, когда полицейский катер покинул устье Сумиды, к преследованию присоединились и другие суда.

Когда полицейские гонятся за грабителем по городу, из толпы непременно выскакивают несколько зевак и бросаются за преступником. И на воде было ровно так же: откуда ни возьмись появились три моторные лодки, которые, словно соревнуясь с полицейским катером, помчались вслед за шаром, разрезая волны.

Похоже, одна из лодок, маленькая и весьма шустрая, была гоночной. Даже быстроходный полицейский катер не мог составить конкуренцию этой миниатюрной модели и с каждой минутой отставал от неё всё сильнее.

За рулём гоночной лодки сидел человек в чёрной европейской одежде, он сгорбился и прижался к рулю, словно жокей, участвующий в скачках. Мужчина пристально смотрел вперёд, ни на секунду не отводя взгляд от шара.

— Чёрт, он слишком быстрый! — раздражённо пробурчал водитель полицейского катера, который поначалу пытался угнаться за лодкой, но вскоре понял, что у него нет ни единого шанса.

— Кто это?! Уж не сообщник ли? — тревожно спросил один из полицейских.

— Как ни крути, а на такую авантюру даже бандит не решится. Неважно, сколь быстра его лодка, сейчас вся страна стоит на ушах. В такой ситуации никому и в голову не придёт протянуть руку помощи преступнику, а потом попытаться сбежать. Это просто случайный человек, которому нечем заняться. Доброволец, сгорающий от желания помочь полиции и получить награду. Во время любой погони находится пара-тройка таких ребят, — бесстрастно заявил старик из береговой охраны, его рассуждения были основаны на многолетнем опыте.

Полицейский катер, две обычные моторные лодки и одна гоночная, появившаяся подозрительно вовремя, словно четыре пилы прорезали морские воды под аккомпанемент разволновавшегося северного ветра.

Шар, пролетевший мимо Одайбы, наконец окончательно потерял подъёмную силу. Сморщившись, он распластался на воде, словно гигантский осьминог.

В момент падения преступник, висевший в «гамаке», упал в море и, как червь извиваясь, с головой ушёл под воду. Однако вскоре мужчина вынырнул и вцепился в оболочку шара.

Человек без губ выбился из сил. Он поднялся в небо, полдня летал среди облаков, а после падения оказался в бушующей пучине. Подавляющее большинство людей уже давно упали бы в обморок, однако в преступнике всё ещё теплилось сознание. Настоящий монстр!

Отдавшись волнам, шар резво поднимался и опускался, словно катаясь на качелях, и человеку без губ было крайне тяжело держаться за его скользкую поверхность.

Волны накрывали мужчину с головой. Внезапно рука преступника соскользнула, и следующая волна тут же оттолкнула его метра на два от шара. Человек без губ опять начал извиваться в воде и с большим трудом вцепился в оболочку. Однако руки мужчины продолжали соскальзывать, и безжалостные волны вновь и вновь уносили его от шара. Таким образом, даже монстр, пробравшийся в мир людей, оказался ничтожен пред ликом природы.

Но помимо стихии у преступника были и другие, гораздо более грозные враги — суда, острые носы которых неслись прямо на него.

Продолжая отбиваться от волн, человек без губ постоянно оборачивался, чтобы посмотреть на лодки, и раз за разом они становились всё больше, а моторы шумели всё громче.

Но человек без губ не сдавался!

На трепыхания преступника было больно глядеть. Однако ему наконец удалось забраться на поверхность шара. Он дополз до центра, пошатываясь, встал на ноги и, напружинившись, повернулся в сторону приближающихся судов.

Тем временем гоночная лодка оторвалась от полицейского катера на целых двести метров. Необычайно пылкий преследователь нёсся к гордо стоящему на шаре преступнику с такой скоростью, что казалось, будто его судно вот-вот взлетит в воздух.

— Эй, а быстрее никак?! Догоните же эту лодку! — встав, раздражённо выкрикнул Цунэкава.

Всех полицейских вдруг охватила непередаваемая тревога. А вдруг водитель гоночной лодки всё же является сообщником человека без губ? Может, он так спешит именно из-за того, что хочет оторваться от полицейских и спасти преступника?

Терзаясь ужасными подозрениями, мужчины наблюдали за тем, как гоночная лодка подплывала к преступнику всё ближе и ближе. Однако, когда судно оказалось в паре метров от шара, его вдруг начало бросать из стороны в сторону, словно осенний лист, сорвавшийся с ветки. Из-за бушующих волн мужчина в чёрном никак не мог подобраться к шару достаточно близко.

Лодка подплывала, но её уносило течением. Снова возвращалась, но опять проигрывала стихии. Когда наблюдателям показалось, что судно вот-вот ударится о шар, человек без губ ловко в него забрался.

Так, значит, это правда! В лодке сообщник! А иначе зачем человеку без губ добровольно туда запрыгивать?!

— Мы не можем его упустить! Быстрее! Быстрее! — полицейские, сидящие в катере, в нетерпении затопали ногами.

Но что же это такое?! Если водитель моторной лодки и человек без губ были подельниками, то почему же они начали драться?!

После того как преступник запрыгнул в лодку, он подскочил к водителю и вцепился в него. Однако мужчина в чёрном не уступал сопернику. Он вскочил, повернувшись к человеку без губ, и в лодке завязалась ожесточённая схватка.

Необычайная драка на тесном судне, которое летало на волнах, словно детские качели! Двое мужчин в чёрном схлестнулись друг с другом. Полицейские, находящиеся слишком далеко, не могли определить, кто есть кто, и потому нервничали всё сильнее.

Что ни говори, а катер полицейских тоже обладал незаурядной скоростью. Он стремительно приближался к гоночной лодке. Однако драка закончилась так же внезапно, как и началась. Проигравший повалился на дно лодки, исчезнув с глаз слуг закона, а другой мужчина метнулся к штурвалу, сел и надавил на педаль.

Разумеется, человек без губ одержал верх. Невозможно представить героя, который в одиночку одолел бы этого монстра! Преступник творил одно злодеяние за другим, но удача по-прежнему улыбалась ему. Теперь он заполучил судно своего преследователя, развивающее поразительную скорость, и был готов улизнуть от полиции.

Лодка начала разгоняться, разрезая волны, как вдруг случилось чудовищное!

Неожиданно судно объяли языки пламени, и над волнами пронёсся оглушительный грохот.

Как могло произойти нечто столь абсурдное?! Полицейским не удалось выяснить подробности даже мосле того, как погоня закончилась, но одно они поняли сразу: взорвался топливный бак! Огонь моментально охватил лодку, и полицейские увидели, как монстр вырвался из пламени и прыгнул в воду. Одновременно с этим судно угрожающе закачалось, а затем перевернулось. Горящий бензин залил морскую поверхность.

Ни до, ни после свидетели случившегося не видели столь диковинный и прекрасный пейзаж! Море полыхало! Пламя охватило бушующие волны, и они ярко вспыхнули.

Поначалу полицейские не могли даже приблизиться к перевёрнутой лодке. Однако вскоре огонь превратился в мириады искорок-светлячков, разлетевшихся над водной поверхностью, после чего потух окончательно.

Подплыв, полицейские увидели тело: оно то поднималось на поверхность, то вновь погружалось в морскую пучину.

— Вытаскиваем!

Слуги закона не знали, другом или врагом являлся лежащий на воде мужчина. Но, как бы то ни было, бросить его они не могли.

Оказавшись рядом с лодкой, несколько полицейских высунулись за борт и затащили мужчину в катер. Но кого же они спасли?! Человека без губ, наводящего на всех ужас?! Нет, не его… Однако, когда Цунэкава взглянул на спасённого, из горла инспектора вырвался дикий крик.

— Но… это же Митани! Друг Хатаянаги! Мы несколько раз виделись, так что я уверен!

Выходит, владельцем гоночной лодки был юноша, имевший к делу человека без губ непосредственное отношение? Тогда можно понять, почему он гнался за преступником с таким остервенением.

Похоже, Митани просто наглотался воды. Полицейские оказали ему первую помощь, и молодой человек тут же пришёл в сознание.

— Ах, Цунэкава… Спасибо… огромное… Теперь я в порядке… Стойте… Где он?! Куда делся?! — Митани едва успел очнуться, но уже расспрашивал полицейских о человеке без губ.

— Возможно, погиб при взрыве… Мы немедленно начнём поиски. Но, Митани, зачем ты перешёл нам дорогу?! Зачем полез на рожон?! Если бы ты просто плыл рядом, этого бы не произошло!

Митани казался Цунэкаве весьма сообразительным, именно потому инспектор невольно начал отчитывать юношу.

— Извините… Просто он уже несколько раз ускользал от нас. Да и сегодня ему почти удалось оставить всех с носом… Вот я и поторопился…

— Ага. Только вот преступник накинулся на тебя и сразу повалил на дно лодки!

— Вы правы. Увы, я переоценил свои силы… Не думал, что человек без губ такой крепкий… Он ударил меня всего раз, но я тут же рухнул. А потом темнота. Я даже не знал, что лодка взорвалась, пока вы не сказали…

— Похоже, тебе чертовски повезло, что ты потерял сознание. После того, как лодка перевернулась, ты оказался под водой и даже не пытался выплыть, благодаря чему избежал ожогов. Очень сомневаюсь, что преступник отделался так же легко.

Цунэкава попал прямо в яблочко. Вскоре полицейские, которые медленно кружили поблизости, обнаружили тело. Человека без губ моментально затащили в катер и попытались оказать ему первую помощь, но всё было тщетно. Вероятно, смерть наступила либо во время взрыва, либо когда он пытался отплыть от лодки. Одежда мужчины была сожжена, руки и ноги обезображены ожогами, но больше всего пострадало лицо, превратившееся в бесформенную массу, при виде которой к горлу подкатывала тошнота.

— Ужас… Да это не лицо, а один сплошной ожог!..

Мужчины были не в силах смотреть на труп.

Лицо без носа и губ было ужасно само по себе, но вкупе с ожогами оно походило на расплавленное месиво. Крайне трудно поверить, что нечто столь чудовищное могло существовать в нашем мире.

— Что-то тут нечисто… Это не похоже на человеческое лицо… — вдруг заявил Цунэкава.

Судя по всему, он что-то задумал. Инспектор склонился над преступником и несколько минут внимательно вглядывался в его зверски изуродованное лицо. Внезапно Цунэкава протянул руку и надавил на то место, где раньше была щека человека без губ. Однако в следующее мгновение инспектор резко отдёрнул руку, и на его лице застыло выражение сильнейшего шока…

— Да что же это такое?! Он нас всех обдурил?!

Выкрикнув это, Цунэкава оглядел присутствующих. Мужчины, не понимая, что происходит, лишь хлопали глазами.

— Сказал ведь, это не человеческое лицо! — Цунэкава делал всё более и более удивительные заявления.

Все снова взглянули на жуткое лицо преступника. И чем дольше смотрели на него, тем яснее становился смысл странных слов инспектора. Но разве такое вообще возможно?! Гипотеза детектива казалась просто невероятной.

Тёмно-серые тучи внезапно затянули небо, бурлящие морские волны ритмично и непрестанно качали катер, похожий на маятник огромных часов. Если бы полицейские огляделись, то их взору предстала бы лишь череда чёрных волн, окруживших судно подобно полчищу мрачных чудищ.

Труп, лежащий на дне катера, был столь отвратителен, что напоминал некое сверхъестественное существо.

Поскольку фантастический побег преступника состоял из череды немыслимых событий, полицейским казалось, что им снится бесконечный кошмар. Мужчинам было так страшно, что они взмокли от пота.

Цунэкава решительно положил обе руки на лицо преступника и резкими движениями стал сдирать с него кожу. Куски плоти монстра, который являлся самим воплощением уродливости, начали падать на дно лодки.

Ах, как же циничен был Цунэкава! Безусловно, человек без губ уже умер, но это вовсе не означало, что его можно разделывать, словно корову!

У присутствующих перехватило дыхание, и они невольно прикрыли глаза. Мужчинам казалось, что вот-вот хлынет бордовая венозная кровь и покажется обожжённое мясо… Однако не случилось ни того, ни другого.

Под изуродованной кожей скрывалось ещё одно лицо! Другими словами, обожжённая физиономия человека без губ оказалась восковым муляжом высочайшего качества! Выходит, всё это время преступник носил маску. Человеку без губ удалось одурачить всех, кто видел его ранее!

В последнее время технология создания восковых изделий поднялась на невообразимо высокий уровень и в нашей стране. Манекены, стоящие в витринах магазинов, вполне могут сойти за живых людей, а муляжи фруктов и сладостей ничуть не отличаются от оригиналов. И это доказывает, что воск обладает зловещей характеристикой: с помощью него можно подделать всё на свете!

Неоспоримым фактом является и то, что иногда современные театральные актёры играют две разные роли, используя восковые маски.

— Вот его истинный облик… Этот мужчина долгое время водил нас за нос, притворяясь монстром! — Цунэкава пристально глядел на преступника, всё ещё держа часть его «лица» в своей руке.

Человека, лежащего в лодке, никто не знал. Мужчина лет тридцати пяти, ничем не примечательный, на лице несколько странных пятнышек — мелкие ожоги от воска.

— Митани, вы ведь помните, как выглядит Митихико Окада? — спросил Цунэкава.

— Да. Никогда его не забуду… — обессиленно ответил побледневший юноша, похожий на приведение.

— Это он?

— Нет… Я был уверен, что Окада и есть человек без губ, поэтому поехал в его мастерскую вместе с Акэти. Я предполагал, что он вылил кислоту на своё лицо и стал неузнаваемым, превратившись в ужасного монстра. Но это не Окада! Я в жизни не видел этого человека… — растерянно проговорил Митани, который до сих пор не мог поверить в происходящее.

Всё перевернулось с ног на голову. Получается, Окада — не преступник? Однако не возникало никаких сомнений, что именно Окада создал скульптуру, в которой были спрятаны трупы девушек. Выходит, человек без губ не убивал их? А Митани ошибочно связал два злодеяния, которые не имели друг к другу никакого отношения?..

Через два дня после бешеной погони в Синагавском заливе Цунэкава навестил Когоро Акэти в «Просвещении». Спальня квартиры, которая совмещала в себе функции дома и офиса, на какое-то время стала больничной палатой детектива.

Из-за сильного ушиба плеча у Акэти поднялась температура. Однако когда Цунэкава пришёл, она уже спала, и лишь боль напоминала о полученной травме. В целом можно было сказать, что детектив практически поправился.

Благодаря газетным заметкам Акэти в общих чертах представлял, что случилось в заливе, но Цунэкава подробно рассказал ему о произошедшем.

Лёжа в постели, детектив-любитель с большим энтузиазмом слушал коллегу и время от времени задавал ему вопросы. Фумиё не отходила от изголовья кровати, неустанно заботясь о возлюбленном.

— Вы принесли то, о чём я просил, когда звонил вам? — нетерпеливо спросил Акэти, на всякий случай выслушав описание утонувшего преступника.

— Да. Не знаю, зачем это понадобилось, но отказать вам я не мог, — ответил Цунэкава и положил на стол, что был рядом с кроватью, небольшой предмет, завёрнутый в белую ткань. — Однако от него уже никакого проку. Мы наконец установили личность преступника. Собственно, я как раз хотел вам рассказать.

Акэти немало потрудился над раскрытием этого дела, чем, безусловно, заслужил подобное обращение со стороны знаменитого инспектора из столичного полицейского управления.

— Так вы узнали?! И кто же это был???

— Полнейший чудак! Если оперировать психологическими терминами, мы вполне можем назвать его девиантом. Малоизвестный автор детективных романов по имени Кокко Сонода.

— О-о! Писатель?

— Домовладелец Кокко позвонил нам, и мы тут же поехали обыскивать квартиру погибшего. Поверьте, этот мужчина просто отвратителен!

Кокко Сонода был загадочным человеком. Он писал небольшие романы в жанре хоррор с целью напугать читателя, пребывающего в поисках необычной, шокирующей литературы. Он публиковался приблизительно раз в год, выступая с очередной устрашающей работой как раз в тот момент, когда о нём начинали забывать.

Внешность и адрес Кокко оставались тайной не только для общественности, но и для работников журнала, в котором он печатался. Писатель отправлял свои рукописи из разных почтовых отделений, туда же приходили и авторские гонорары.

Домовладелец и соседи погибшего даже не подозревали, что он писал детективные романы. В глазах окружающих Кокко был чудаком, который почти ни с кем не общался и всегда запирал дверь на ключ, из-за чего невозможно было понять, дома он или нет.

— Он жил в самой безлюдной части Икэбукуро. В маленьком здании на отшибе. Когда я вошёл туда, то подумал, что попал в дом с привидениями. В шкафу Кокко висел скелет. На столе валялись головы кукол, изрисованные красными чернилами. Стены практически полностью скрывались под гравюрами нисики-э[9], изображающими кровавые события прошлого. И всё в таком духе.

— О-о, весьма любопытно! — с энтузиазмом вставил Акэти.

— На книжной полке были только работы по криминологии и истории преступлений, а также описания настоящих убийств. Литература — как наша, так и зарубежная. В выдвижном ящике стола лежало много незаконченных рукописей. Благодаря автографам на этих бумагах я и узнал, что их автором является человек с таким необычным псевдонимом[10].

— Ну, я читал некоторые его работы и всегда находил эту прозу странной.

— Кокко — прирождённый убийца. Чтобы утолить жажду крови, он и писал свои ужасные романы. Но в какой-то момент этого стало недостаточно, в он решился на настоящее злодеяние. Кокко притворился одной из кукол Зала национальных единоборств, а затем улетел от полиции на воздушном шаре. Никому, кроме человека творческого, такое и в голову бы не пришло. Сумасбродная, болезненная фантазия писателя стала причиной этих чудовищных преступлений.

— Вам удалось вычислить изготовителя восковой маски, которую носил преступник? — спросил Акэти.

— Нет. В Токио всего четыре или пять предприятий, которые специализируются на производстве восковых изделий. Мы проверили все и выяснили, что никто такую маску не делал.

— Ну, для того чтобы её изготовить, не нужно какое-то специальное оборудование.

— Верно. Помимо формы потребуется лишь сырьё, кастрюля и краски. Думаю, он купил материалы у профессионала, а затем тайно сделал маску у себя дома. Это довольно просто. Когда я ходил на один из заводов, то понял, что с такой работой справится и усердный новичок. В результате получается тонкая и пластичная маска, словно из целлулоида, которая как две капли воды похожа на человеческое лицо. Если подумать, это действительно устрашающий камуфляж. Маска, которую носил преступник, полностью скрывала лицо, прикрепляясь по линии роста волос и за ушами. Она оказалась прекрасно сделана. Чтобы заподозрить неладное, беглого взгляда было явно недостаточно, так что преступник мог бы и не носить очки и тканевую повязку, прикрывающую рот. — Даже умудрённый опытом Цунэкава впервые столкнулся со столь дерзкой маскировкой! — Всё это дело, с начала и до конца, было плодом фантазии одного писателя. Для полицейских безумные преступления, рождённые больным воображением неординарных людей, представляют наибольшую головную боль. Однако благодаря вашим стараниям мы победили Кокко. Немного жаль, что он погиб… Но зато теперь мы можем сказать, что дело человека без губ, который поставил на уши всю страну, наконец закрыто, — Цунэкава произнёс эти слова с нескрываемым облегчением.

— Во всяком случае, так может показаться… — неожиданно заявил Акэти, широко улыбнувшись.

— Простите? Вы о чём?! — Цунэкава вздрогнул. — Выходит, вы до сих пор… А-а-а… дело в его сообщниках?

— Нет, меня беспокоит организатор всех этих преступлений.

— Подождите, так он же умер!

— Что-то мне не верится…

Даже матёрый Цунэкава был поражён этим крайне нелепым заявлением.

Что за безумные мысли крутились в голове детектива-любителя? Неужели он считал, что преступник воскрес и вылез из могилы, в которой был погребён?

— О чём это вы? — спросил инспектор.

— Мне кажется, это дело слишком запутанное и смерти одного писателя недостаточно, чтобы положить ему конец. Вспомните хотя бы трупы, которые мы нашли в скульптуре Митихико Окады.

— Но это же совершенно другое преступление! Убийца девушек давным-давно умер. Если отбросить эту, признаю, весьма занимательную теорию, согласно которой Окада перевоплотился и стал человеком без губ, то всё сходится.

— Для вас, полицейских, это весьма удобное объяснение. Но можем ли мы намеренно упрощать ситуацию? Я только сейчас услышал вашу версию, но уже вижу в ней серьёзное противоречие. Смотрите. Окада убивает девушек и прячет их трупы в статуи — поступок, на который пошёл бы лишь настоящий зверь, психопат. Вскоре после этого джентльмена отвергает госпожа Хатаянаги, и он совершает самоубийство, словно сентиментальный юноша. Вам не кажется, что картинка не складывается?

— Значит, вы серьёзно думаете, что Окада и монстр без губ — один и тот же человек? — Хотя Цунэкава и не стал критиковать абсурдную идею Акэти вслух, на его лице появилась тень презрения.

— В нынешнем деле остаётся достаточно тёмных пятен и помимо этой нестыковки, — продолжал детектив-любитель, проигнорировав вопрос коллеги. — Например, тайна смерти человека, назвавшегося Сёити Огавой, который был заперт в кабинете Хатаянаги. Как преступник попал внутрь комнаты и выбрался оттуда? Зачем он убил Огаву? Опять же, куда исчез труп? Далее, человек без губ потратил невероятно много сил, чтобы похитить госпожу Хатаянаги. Так почему же он позволил вызволить её так легко? Почему не причинил ей вреда? У нас нет ни одной причины полагать, что он не мог сбежать вместе с ней. Вы подождите, есть нестыковки и посерьёзнее! Я позвонил в гостиницу на источниках Сиобары, и служанка рассказала мне, что у монстра, который напугал госпожу Хатаянаги в купальнях, действительно отсутствовали губы. Она видела, как тот ел. Ошибки быть не может. А вот мужчина с воздушного шара просто носил маску. Получается, это разные люди? Стоит только задуматься, как возникает море вопросов, на которые пока что нет ответов. Как же вы можете утверждать, что дело закрыто?!

— В общем, вы ведёте к тому, что Митихико Окада выжил и является настоящим преступником?

— Скорее всего… Нет, нельзя строить гипотезы! Суть нашей профессии состоит в том, чтобы делать выводы, основываясь на неопровержимых доказательствах. И улики скоро будут у нас в ру… О, пришёл! Да я с начала нашего разговора жду его как манны небесной!

Снаружи раздались шаги, открылась дверь в спальню, и в проёме показались щёчки-яблочки Кобаяси.

— Кобаяси… Отлично, значит, ты достал их! — сказал Акэти, прочитав выражение лица своего ученика.

— Да! Всё оказалось проще, чем я думал. Как вы и говорили, они были в стоматологической клинике. Стоило мне попросить, и врач тут же их отдал! — оживлённо ответил юноша и протянул учителю маленький бумажный свёрток.

Акэти взял его и приказал Фумиё достать точно такой же из шкафа. Детектив-любитель положил два бумажных комочка на стол рядом с предметом, который принёс инспектор.

— Цунэкава, откройте их и сравните содержимое. Если хотя бы два из трёх будут полностью идентичны, то проблема решится сама собой. Вот только…

Цунэкава понял Акэти с полуслова, он поспешно открыл свёртки и расстелил белую ткань. Перед ним лежало три объекта: один напоминал кусок красной резины, два других — известняк. Это были слепки зубов. Красный, принесённый Цунэкавой, принадлежал мужчине на воздушном шаре.

— Есть одинаковые? — нетерпеливо спросил Акэти, лёжа в постели.

Цунэкава внимательно осмотрел слепки с разных сторон, но…

— Нет. Все разные. Это и с первого взгляда понятно… — ответил он слегка разочарованно.

Фумиё и Кобаяси тоже принялись сравнивать челюсти и пришли к точно такому же заключению. Все согласились, что одинаковых слепков нет.

— Итак, слепки чьих зубов сделаны из гипса? — спросил Цунэкава, который начинал понимать, куда клонит Акэти.

— Тот, который принёс Кобаяси, принадлежит Митихико Окаде. Мой ученик два дня искал стоматолога этого мужчины и сегодня наконец достал слепок.

— А последний?

— Это зубы настоящего преступника.

— Что?! Настоящего?! Неужели вы знаете, кто он?! Где вы достали слепок?! — Цунэкава всё больше и больше поражался неожиданным заявлениям Акэти.

— Вам ведь известно, что мы с Митани обыскивали пустующий дом в Аояме? Я про логово человека без губ, в котором он держал госпожу Хатаянаги, — начал объяснять Акэти.

— Да, наслышан…

— В одном из шкафов того дома я обнаружил недоеденное печенье и сыр. На них остались чёткие следы от зубов. Я забрал находку домой и сделал слепок.

— Но нет никакой гарантии, что это зубы престу…

— Тот дом пустовал больше двух месяцев, вероятнее всего, еду принёс именно похититель. Человек без губ несколько раз предлагал госпоже Хатаянаги и Сигэру печенье с сыром, однако они отказались. Если исходить из данных обстоятельств, не остаётся никаких сомнений, что следы зубов принадлежат преступникам.

В тот вечер Акэти не сообщил о своей находке даже Митани. По какой-то загадочной причине он оставил эту информацию при себе. Почему детектив ничего не рассказал юноше? Сдаётся мне, он не стал бы скрывать нечто столь важное без веской причины. Значит, какие-то особые обстоятельства не давали ему этого сделать…

— Выходит, у нас в руках слепок зубов человека без губ или одного из его сообщников. Той ночью с ним было двое мужчин. — Цунэкава наконец понял, что Акэти пытался донести до него.

— Именно! Однако раз это не зубы Митихико Окады и Кокко Соноды, скорее всего, преступники всё ещё живы. И вероятно, они планируют ещё более страшные злодеяния!

Изложенная Акэти гипотеза до сих пор казалась Цунэкаве невероятной. Похоже, детективу-любителю было известно больше, чем он говорил.

— Тогда зачем Кокко идти на такие глупости?! Ведь он заманил Фумиё в Зал национальных единоборств и попытался улизнуть от полиции на воздушном шаре! Неужели вы не признаёте эти неоспоримые факты и больше доверяете каким-то зубам?! Акэти, вы правда считаете, что Кокко — не преступник?! — Цунэкава никак не мог выбросить из головы писателя, помешанного на убийствах.

— Главный злодей не он, — отрезал Акэти. — Не исключено, что Кокко является его сообщником. А может, и нет. В общем, писатель писателем, но главный фигурант дела — другой человек.

Услышав это, Цунэкава скорчил странную гримасу. Инспектор вдруг подумал, что из-за температуры Акэти повредился головой.

— Полагаю, вы считаете, что я несу чепуху. В этом весь фокус! Даже вы убеждены, что преступление совершил Кокко. Но это только подтверждает тот факт, что план человека без губ действительно гениальный. С какой стороны ни подступись, а вывод напрашивается один: преступником является писатель. Всё было подстроено так, чтобы убедить нас в этом. Вот он — грандиозный трюк нашего врага!

Глядя в глаза Акэти, Цунэкава глубоко задумался. Детектив-любитель намекал на то, что за всем произошедшим сокрыта страшная тайна. И Цунэкаве казалось, что он был в шаге от разгадки. Ещё бы чуть-чуть…

Однако в тот самый момент кто-то забарабанил во входную дверь. Кобаяси вышел в прихожую, но вскоре вернулся, держа в руках заказное письмо.

— От кого?

— Не указано, — ученик недоумённо передал письмо Акэти.

Лёжа в постели, детектив раскрыл конверт и взял в руки бумагу. Не успев прочитать и нескольких строк, он изумлённо вскинул брови.

— Взгляните! Вот вам неопровержимое доказательство того, что преступник всё ещё жив, — закончив читать, Акэти передал письмо Цунэкаве.

«Акэти, как здоровье? А ведь я предупреждал! Отправил тебе письмо, помнишь? Ты гениальный детектив, но допустил глупейшую оплошность… Думал, оставлю без внимания твою Фумиё? Такую лакомую добычу?

Кстати, гляди, какая тут потеха: я умер! Погиб на глазах у всего мира. Мой труп лежит в могиле, погребённый под толстым слоем земли.

Другими словами, это послание от мертвеца! Кто бы мог подумать, что тебе доставят письмо, написанное призраком?!

А повестка дня у нас не меняется. Это предупреждение. Я очень хочу, чтобы ты угомонился. Лежишь, прикованный к постели, но всё никак не уймёшься! Что тут сказать, совсем не учишься на собственных ошибках. Я прекрасно знаю, что делал Кобаяси этим утром. Советую вам немедленно прекратить. Если не прислушаетесь, то в этот раз уже твоя жизнь будет под угрозой. Возможно, когда ты получишь это письмо, где-то произойдёт очередное убийство. Сопротивляйся сколько душе угодно — у тебя всё равно нет ни единого шанса помешать моим планам! Пойми наконец, твоя прыть не предотвратит преступления, она лишь сократит отведённый тебе срок. Я пишу это письмо ради твоего же блага. Это последнее предупреждение!»

Не вставая с постели, Акэти яростно глядел в потолок. Он негромко прорычал, обращаясь к самому себе:

— Дурака из меня делает своими мерзкими любезностями! Так меня никогда не оскорбляли!..

Пока детектив-любитель возмущался, Цунэкава поражённо перечитывал письмо. Он уже никак не мог представить истинный облик призрака, который вновь одурачил их. Некоторое время инспектор не произносил ни слова, но вскоре обратил внимание на одну из строк, словно только заметив её, и раздражённо процедил:

— Тут написано: «Возможно, когда ты получишь это письмо, где-то произойдёт очередное убийство»…

— Он издевается над нами! Человек без губ знает, что мы не в силах остановить его. Кого-то точно убьют! — Казалось, будто Акэти поверил в магические способности преступника…

Когда он закончил фразу, из соседней комнаты раздался пронзительный звон телефона, стоящего на столе. Фумиё встала, подошла к нему и сняла трубку.

— Алло?! Акэти?! Это Митани! Я сейчас у Хатаянаги! Ах, Фумиё, это вы? Случилось страшное! Кто-то убил Сайто! Прошу, скажите Акэти, чтобы приехал к нам, если ему позволяет здоровье!

Остолбеневшая Фумиё ответила, что Акэти пока не может подняться с постели.

— Ладно, тогда просто передайте ему мои слова! На днях заеду к вам и всё обсудим! — На этом связь оборвалась.

Фумиё вернулась в спальню и рассказала о случившемся. Акэти приподнялся:

— Дорогая, пожалуйста, подай мне одежду! Ну не могу я тут лежать!

Фумиё и Цунэкава с трудом остановили нетерпеливого детектива. В итоге было решено, что Цунэкава и Кобаяси немедленно отправятся в особняк Хатаянаги.

— Как приедете, сразу же позвоните и опишите ситуацию! — несмотря на то что Акэти был вынужден остаться в постели, он не собирался отказываться от участия в расследовании.

Вскоре ко входу в дом подъехало такси. Цунэкава и Кобаяси побежали вниз, не успев даже накинуть свои пальто, и автомобиль, в который они сели, на полном ходу помчался к особняку Хатаянаги.

Прибыв к месту назначения, Цунэкава и Кобаяси увидели бледного как полотно Митани, который с лихорадочной поспешностью встретил гостей и проводил их внутрь.

— Мы как раз обсуждали обстоятельства этого дела. Акэти заявил, что убийца жив и преступление нельзя считать раскрытым. Но я и представить не мог, что его предположение подтвердится так быстро…

Цунэкава коротко рассказал об упреждающем письме, состоянии Акэти, который до сих пор был прикован к постели, и решении послать в особняк его и Кобаяси.

— Что?! Преступник предупредил о том, что совершит убийство? — оторопел Митани.

— Ну да. Только мы дочитали письмо, как позвонил ты. Всё словно по расписанию!

— Преступник… Речь ведь о человеке без губ, верно?

— Да, разумеется. Судя по всему, парень, сбежавший на воздушном шаре, был двойником.

— Нет, это невозможно! — На лице Митани появилось выражение болезненного замешательства. — Сайто погиб из-за несчастного случая! Намерения преступника тут ни при чём! Хотите сказать, Сайто убили нарочно?! Ни за что не поверю в этот вздор!

Странные высказывания Митани не ускользнули от Цунэкавы.

— Прости? Ты что, знаешь убийцу?

— Да. Уверяю, это была трагическая случайность!

Бледное лицо Митани искривилось в агонических мучениях, а к глазам подступили слёзы.

— Кто?! Кто убил Сайто?! — Цунэкава вплотную придвинулся к юноше.

— Это я во всём виноват! Будь я рядом, такого бы не произошло… — Судя по панике, охватившей молодого человека, он был доведён до предела.

— Скажи, кто убийца! Его уже арестовали?

— Она убежала! Но разве сможет женщина с ребёнком долго скрываться? Её скоро поймают… А затем будут судить! Какой ужас!..

— Она? Женщина с ребёнком? Неужели…

— Да. Сидзуко. Она нечаянно убила Сайто…

Цунэкава впал в ступор от неожиданности.

— Я не должен был злоупотреблять расположением Сидзуко. Самовлюблённый болван! Совсем чуть-чуть помог в поимке преступника, задрал нос и стал думать, что все вокруг мне должны… Я вёл себя неподобающим образом… В конце концов Сайто это всё надоело, и он решил поговорить с Сидзуко…

Все думали, что после того, как человек на воздушном шаре утонул, с дома Хатаянаги было снято зловещее проклятие. В итоге дело, вызвавшее всеобщий переполох, завершилось, однако всплыли проблемы поменьше.

Не удивительно, что старик Сайто находил отношения между Митани и Сидзуко постыдными, развратными, достойными порицания. Вскоре нарастающее напряжение достигло предела, и случился взрыв, сотрясший особняк Хатаянаги.

В тот день Митани пришёл к Сидзуко утром, и они провели много часов за закрытыми дверьми. В какой-то момент Сайто позвал хозяйку в другую комнату под предлогом обсуждения домашних дел. Скорее всего, Сидзуко догадалась, чего хотел старик. Она побоялась, что их услышат, и поэтому тут же встала и прошла вместе с дворецким в кабинет на втором этаже.

Там они долго ругались. Сидзуко и Сайто кричали друг на друга с такой яростью, что в какой-то момент их слова достигли ушей служанки, как раз проходившей мимо.

Митани долго ждал возлюбленную, однако она всё не возвращалась. Смутное беспокойство охватило юношу.

— Сейчас там полная тишина, не понимаю почему. Как-то это странно… — служанка, любительница подслушивать чужие разговоры, спустилась со второго этажа и доложила юноше о ситуации в кабинете.

Митани приказал одному из студентов проверить, что происходит внутри. Молодой человек трижды постучал в дверь, после чего легонько приоткрыл её. Чудовищная картина развернулась перед глазами юноши! Сидзуко сидела на полу рядом с трупом Сайто. Девушка держала кинжал, а в её взоре горел безумный огонь.

Увидев это, поражённый молодой человек оцепенел.

Похоже, Сидзуко и сама была потрясена. Некоторое время она неподвижно сидела на месте, широко раскрыв стеклянные глаза и вперившись в студента. Сидзуко медленно потряхивала клинком, а её губы растянулись в нескладной ухмылке.

Дикий страх охватил слугу, и он завопил. Юноше захотелось немедленно рвануть прочь, у молодого человека не было никаких сомнений: Хатаянаги сошла с ума.

— Госпожа… Госпожа… — пробормотал студент, после чего совсем потерял дар речи.

Словно немой чёрный вихрь, он слетел по лестнице, не проронив ни единого слова. Оказавшись внизу, молодой человек застыл на месте, его губы сильно дрожали. Увидев товарища, слуги тут же поняли: случилась беда.

Раздался топот доброго десятка ног. Все домашние поднялись наверх, где обнаружили Сидзуко; она продолжала сидеть в том же положении, потрясая кинжалом. Взглянув на Сайто, Митани и слуги заметили лишь одно ранение в области сердца: похоже, дворецкий умер моментально.

Сидзуко переживала так сильно, что казалась полубезумной. Прежде всего было решено привести девушку в себя. Для этого её спустили на первый этаж и уложили в постель. Сидзуко не сопротивлялась, более того, она не произнесла ни единого слова. Просто у неё не осталось сил даже говорить. Слуги немедленно позвонили в надлежащие инстанции. Вскоре приехали полицейские, затем прокурор и следственный судья.

В последнее время в особняке Хатаянаги одно за другим происходили загадочные преступления, и не было ничего удивительного в том, что власти крайне серьёзно отнеслись к внезапному убийству.

Расследование проводилось в предписанной законом форме.

Окна кабинета были закрыты, а от соседней комнаты помещение отделяла толстая стена. Получается, единственным выходом являлась дверь, которую распахнул студент. Слугам было предельно ясно: никто, кроме Сидзуко, не мог убить Сайто.

Более того, паника, охватившая девушку, подтверждала её виновность. Когда Сидзуко спрашивали о произошедшем, она лишь стучала зубами и отвечала надрывным голосом: «Не знаю! Я ничего не знаю!»

Девушка не признавалась в содеянном, но если она не была невиновна, то почему же отказывалась дать чёткий, внятный ответ и объяснить ситуацию?..

Поскольку дрожащая Сидзуко сидела в углу своей комнаты, обнимая хнычущего Сигэру, никто и подумать не мог, что она решится сбежать. Чиновники, занявшиеся осмотром места преступления и допросом слуг, совсем не следили за ней.

Однако когда они закончили и пришли, чтобы арестовать Сидзуко, девушки с сыном и след простыл. Полицейские обыскали весь особняк, но ни госпожи Хатаянаги, ни Сигэру нигде не было. Затем стражи порядка рванули наружу, однако и в саду беглецов не оказалось. Бесстрашная мать взяла ребёнка и сбежала из дома, полного представителей власти.

— Телефон! — закричали полицейские. Один из них позвонил в столичное управление и запросил подкрепление, после чего мужчины разделились и бросились искать Сидзуко в окрестностях дома. Поднялся настоящий переполох.

Полицейские отправились на поиски, прокурор и судья уехали. Казалось, будто свирепая буря прошла через особняк, после чего воцарилась тишина. Так прошёл час, но от полиции не поступило никаких вестей. Сидзуко так и не нашли.

— Послушайте, разве женщина с ребёнком может скрываться долго?! В ближайшее время её точно поймают… И тогда жизнь Сидзуко превратится в ад… Её осудят! А виноват во всём я! Что же делать?! П-позвоню Акэти, изложу ему всё как есть! Может, он подскажет нам что-нибудь… Понимаю, то, что Сидзуко убила Сайто, кажется очевидным… Но я всё равно не верю! Я знаю Сидзуко! Она не могла и помыслить об убийстве! — Митани изливал всю свою боль и страдания на инспектора Цунэкаву.

— И я диву даюсь! Не верится, что госпожа Хатаянаги пошла на такое. Однако в комнате никого не было, кроме них двоих. К тому же она держала в руках орудие убийства. А это уже улика, с которой не поспоришь!

— Ох… Насчёт улик… Есть кое-что похуже… — хрипло произнёс Митани, облизав пересохшие губы. — Одна из служанок слышала, как Сидзуко и Сайто ругались… И она дала следственному судье недвусмысленные показания…

Незадолго до этого:

— Ты уволен! Сейчас же проваливай отсюда! — резко выкрикнула Сидзуко. Сложно было представить, что девушка вообще способна произнести подобные слова. Это ещё раз подтверждает, что ссора была весьма серьёзной.

— Не уйду! Теперь, когда господин Хатаянаги умер, моя задача — помогать вам добрым советом! И я буду делать это, что бы ни случилось! — дрожащим голосом ответил старик.

— Какие, к чёрту, советы?! Ты смотришь на меня свысока, потому что я женщина?! Довольно! Я сыта по горло! Да, ты прав, я сошла с ума! Да-а-а, прямо как ты сказал — с катушек слетела! И сейчас я покажу, на что способна сумасшедшая женщина! Ты у меня пожалеешь!

Эту перепалку служанка услышала из коридора.

— Как вы думаете, что означали слова: «Ты у меня пожалеешь»? Возможно, в тот самый момент она держала кинжал, угрожая убить дворецкого? — спросил следственный судья.

— Очень похоже на то, — ответила служанка.

— Вот что произошло! — отчаянно прошептал Митани, понурившись. — Всё сходится. Мотив очевиден…

Цунэкава не знал, как утешить юношу. С какой стороны ни погляди, всё указывало на то, что Сидзуко виновна. У неё не было выхода. То, что женщина совершила убийство, казалось маловероятным, однако в пылу ссоры может произойти всякое. Время от времени случайные перебранки выливаются в непреднамеренные убийства. Ну а влюблённые женщины могут быть так агрессивны, что мужчинам и в страшном сне не снилось!

В комнате воцарилось молчание. Митани погрузился в свои переживания, а Цунэкава думал о других вещах.

Детектив пытался понять, связана ли угроза человека без губ с этим внезапным убийством. Создавалось впечатление, будто всё спланировали заранее. Цунэкава не видел между этими событиями ничего общего, но в глубине души он чувствовал, что связь всё-таки имеется.

С другой стороны, если предположить, что Сидзуко намеренно убила Сайто, выходит, они с человеком без губ — одного поля ягоды?.. Может ли нечто столь абсурдное быть правдой?

Цунэкава, погрузившийся в размышления, вдруг почувствовал, что кто-то тычет его в поясницу. Он повернул голову и увидел Кобаяси. Паренёк протянул руку, показывая пальцем за спину детектива. Цунэкава удивился странному поведению юноши и взглянул на его лицо. Кобаяси смотрел в сторону протянутой руки — на коробку с конфетами, лежащую на столе. В ней находились ёканы[11]. Приглядевшись, инспектор увидел, что один из них надкусан. И след от зубов был достаточно чётким.

«Похоже, он ещё совсем ребёнок. Сладости заприметил», — с лёгкой улыбкой подумал Цунэкава, но тут же припомнил, что юношескую интуицию нельзя недооценивать. Стоило детективу предположить, что след от укуса на ёкане может совпасть со слепком преступника, как его сердце пропустило один удар.

— Митани, извините за странный вопрос… Вы случайно не знаете, кто ел этот ёкан? — на всякий случай спросил инспектор.

Митани приподнял брови и на некоторое время задумался.

— А, точно! Это же Сидзуко! Она надкусила его сегодня утром перед тем, как всё произошло. Мы тогда были вдвоём. Сидзуко очень воспитанная и всегда доедает пищу, но сегодня вдруг изменила своим правилам, вот я и обратил внимание, — неожиданно подробно пояснил юноша. — А что?

Цунэкава ошарашенно замер. «Ах, это следы от зубов Сидзуко! А что, если они совпадут со слепком зубов преступника?!» Стоило инспектору подумать о том, как лихорадочная дрожь завладела его телом.

— Всё, я так больше не могу! Буду искать Сидзуко! Я знаю, это словно искать иголку в стоге сена… Но и то лучше, чем сидеть сложа руки! — выпалил Митани, словно обращаясь к самому себе. Он поднялся со стула и, шатаясь, куда-то ушёл, не попрощавшись с гостем и не позаботившись о его дальнейшем пребывании в особняке.

— Бедняга! Похоже, совсем голову потерял… — горько усмехнулся Цунэкава и посмотрел на Кобаяси.

— Давайте возьмём этот ёкан, вернёмся в «Просвещение» и сравним со слепком зубов преступника. — Мальчишка зациклился на своём открытии и больше ни на что не обращал внимания.

— Хорошая идея! Бери его и поезжай. Подробно расскажи обо всём Акэти. Я хочу ещё кое-что проверить, поэтому побуду здесь. Если что-то понадобится, звоните.

Цунэкава заразился энтузиазмом Кобаяси и даже разрешил юноше проверить его гипотезу.

Когда Кобаяси уехал, Цунэкава поднялся на второй этаж и тщательно исследовал место преступления, но не обнаружил ничего подозрительного. Все окна плотно закрыты. В комнате нет ни одного места, где можно спрятаться. А значит, исключено, что кто-то проник в кабинет, убил Сайто и заодно подставил Сидзуко. Также нет никаких оснований полагать, что старик совершил самоубийство. Сколько ни думай, а кроме Сидзуко на ум не приходило ни одного подозреваемого.

Закончив с обыском, Цунэкава спустился на первый этаж и вышел в сад. У него не было какой-то конкретной цели. Инспектор просто хотел ещё раз осмотреть здание снаружи. Однако, немного прогулявшись, Цунэкава обнаружил нечто странное. В углу сада неподвижно лежала собака размером с маленького телёнка. Не нужно и уточнять, что это был Сигма. Похоже, ему нанесли мощнейший удар — из головы собаки сочилась кровь.

Едва ли в особняк пробрались живодёры. Но тогда кто и зачем убил пса?!

Найдя это подозрительным, Цунэкава решил опросить слуг, однако никто не знал, что случилось. Детективу удалось лишь выяснить, что Сигма долгое время был привязан к конуре, и только сегодня утром его наконец спустили с цепи, потому что раны, нанесённые преступником, почти зажили.

Когда Цунэкава закончил с расспросами, в особняк Хатаянаги позвонил Акэти. Судя по всему, Кобаяси уже вернулся в квартиру детектива-любителя. Цунэкава взял трубку и услышал слегка возбуждённый голос коллеги. Акэти встал с кровати и дошёл до телефона. Похоже, у него была достаточно веская причина, чтобы преодолеть боль и лично поговорить с инспектором.

— Алло, Цунэкава? Я сравнил укус на ёкане и слепок зубов преступника. Они идентичны! И раз Сидзуко ела ёкан, то напрашивается весьма странный вывод: преступник, которого мы ищем, — эта девушка!

— Вы серьёзно?! — закричал потрясённый Цунэкава. — Нет! Всё равно не могу в такое поверить. Думаю, мы где-то ошиблись!

— Согласен. Где доказательства того, что именно Сидзуко ела этот ёкан?

— Митани сказал, что это была она…

— Митани? — Акэти на некоторое время замолчал, видимо, что-то обдумывая. — Да, кстати, у них есть пёс по кличке Сигма. Он всё ещё привязан к конуре?

Цунэкава в изумлении вздрогнул. Ведь он осматривал труп собаки несколько минут назад! Воистину, Акэти — страшный человек!

— Мне сказали, что сегодня утром Сигму спустили с цепи. Но затем его убили, и слуги не знают, кто это сделал.

— Что?! Убили?! Где?!

Почему Акэти так удивился?

— Пёс валялся в углу сада. Я совсем недавно нашёл его.

— Ах, преступник чрезвычайно хитёр!.. Именно он и прикончил собаку. Ведь Сигма был единственным, кто смог бы опознать убийцу! Людей легко одурачить, нацепив маску и другую одежду, но провести пса с его прекрасным нюхом — практически невыполнимая задача. Похоже, я слишком поздно понял, как важен Сигма в нашем деле… — с нескрываемым сожалением промолвил Акэти.

Сидзуко Хатаянаги обвинили в зверском убийстве дворецкого. Более того, у полиции возникли дикие подозрения, что девушка является человеком без губ. Где же несчастная могла спряталась после всего этого? То была ещё одна история, ужасающая до дрожи в коленях.

— Вы поступаете бесчестно по отношению к господину, покинувшему наш мир. Такое поведение пагубно скажется на вашей репутации! Да и родня вам все косточки перемоет! Но важнее другое — ваш пятилетний сын! Постыдились бы перед ним так себя вести! — Ссора разгоралась, и Сайто высказывался всё более резко.

Старик попытался надавить на слабое место хозяйки, и она вспыхнула от гнева. Сидзуко смутно понимала, что благодаря безграничной любви немолодого мужа долгие годы её спутниками были беспросветный эгоизм и сиюминутные прихоти. Все желания госпожи беспрекословно исполнялись, и она казалась себе твёрдой, несгибаемой натурой, но на самом деле была лишь капризным, избалованным ребёнком. И нет ничего удивительного в том, что она ощутила жгучую обиду, когда Сайто стал давить на её слабости и бранить, как не бранил даже покойный муж.

— Сейчас же убирайся отсюда! Для жалкого слуги у тебя слишком длинный язык! — заорала Сидзуко, ослеплённая эгоизмом, который за эти годы стал её сутью. Девушку захлестнул мимолётный приступ безумия.

Однако старик не отличался гибкостью и плохо понимал душевный настрой окружающих его людей. Он давным-давно хотел сделать хозяйке выговор и не собирался останавливаться на полпути.

— Никуда я не уйду! Мы обсудим это с вашими родными и поглядим, кого из нас они поддержат!

Когда Сидзуко услышала это, её терпение лопнуло. Она гневно застучала по полу ногой. От обиды девушке хотелось бросать в старика всё, что подвернётся под руку.

«Мерзкий старикашка! Чтоб ты сдох! Чтоб ты сдох!» — Сидзуко промолчала, однако желчные оскорбления продолжали раздаваться в её голове.

Взглянув на пятнистое лицо старика, который пытался укротить собственную хозяйку, используя её репутацию как рычаг давления, Сидзуко заскрипела зубами. В тот момент она так ненавидела Сайто, что была готова зверски избить его, нанося удар за ударом по этому морщинистому лбу, широким плечам, орлиному носу, вставным челюстям и холодным глазам.

— Убирайся! Сам знаешь, у меня кровь горячая! Если не послушаешься, всякое может случиться!

Судя по разъярённому лицу Сидзуко, она была совсем не прочь сцепиться с Сайто.

— Тьфу! Мне противно даже смотреть на твою физиономию! С дороги! — Сидзуко оттолкнула Сайто и пошла к выходу из комнаты.

Увидев, что девушка пытается сбежать, старик резким движением втащил её назад, и Сидзуко показалось, будто дворецкий швырнул её через полкомнаты.

— Ах… Да как ты смеешь?!

Сидзуко обуяла такая ярость, что она потеряла голову. После этого всё было словно в тумане. Похоже, девушка вцепилась в Сайто и, схватив какой-то предмет, начала избивать им старика. Уже после побега Сидзуко пыталась вспомнить, что же произошло, но так и не смогла — неудержимый гнев застил ей глаза во время спора с дворецким.

Когда девушка пришла в себя, она увидела старика Сайто, растянувшегося у её ног. На груди у мужчины расцвела пунцовая роза, из которой торчала рукоятка кинжала.

— Ах! — закричала Сидзуко и застыла на месте, не в силах пошевелиться.

Девушка не помнила, что произошло. Совсем. Однако то, что перед ней лежал дворецкий с кинжалом в груди, — неоспоримый факт. И если не она убила его, то кто же?

— Я правда сошла с ума?..

Сидзуко, не в силах принять ужас происходящего, начала думать, что просто бредит. Потирая глаза руками, измученная до смерти девушка опустилась рядом с трупом.

— Бедненький… Больно было, да?.. Больно?.. — бессвязно залепетала она и, сама того не осознавая, вытащила кинжал из груди Сайто.

Именно в тот момент студент открыл дверь и заглянул в комнату.

Молодой человек сообщил остальным слугам, что хозяйка бредит, и они, изменившись в лице, гурьбой ввалились в кабинет.

Когда позади этой толпы Сидзуко увидела сверкающие глаза Митани, которые — как показалось девушке — обвиняли её в убийстве, она закричала и принялась рыдать. В ту секунду несчастная осознала, что это не сон и не галлюцинация, а реальность, которую уже не изменить.

У Сидзуко отобрали нож. Поскольку ноги перестали слушаться девушку, её отнесли в гостиную на первом этаже. Всё это время Сидзуко слышала лишь гулкий стук своего сердца, словно возвещавший о том, что её жизнь подходит к концу. Вокруг раздавалось множество голосов, но они казались девушке какофонией, не имеющей к ней самой никакого отношения.

Выплакав все слёзы и наконец придя в себя, Сидзуко обнаружила Сигэру, сидящего рядом. Мальчик ничего не понимал и заплаканными глазами смотрел на маму.

— Сигэру, знаешь… — Сидзуко обняла любимого сына и, всхлипывая, зашептала: — Я сделала кое-что очень-очень плохое… Сигэру, мой дорогой, мой бедный мальчик!.. Боюсь, что мы больше никогда не увидимся… И ты останешься совсем один…

— Мама, не бросай меня… Ты куда-то уходишь? Почему ты плачешь? — разумеется, Сигэру не понимал, что происходит.

Женщине предстояло навсегда попрощаться с сыном! Было предельно ясно, что с минуты на минуту приедут полицейские, чтобы забрать Сидзуко, и ей никак не удастся избежать виселицы! Однако лишь расставание с ребёнком казалось ей по-настоящему страшным, невообразимым испытанием! Она не могла вынести даже мысли о том, что ей придётся разлучиться с Сигэру и Митани и умереть в одиночестве.

— Что случилось с дядей Сайто? Он умер? — Услышав чистый детский голосок, Сидзуко содрогнулась. Девушке вдруг почудилось, что даже это безгрешное создание обвиняет её. — Эй, что случилось? Мам, это ты убила его?

Сидзуко испуганно замерла, невольно остановив взгляд на лице сына. Какой ужас! Невинный ребёнок, изнывающий от смутной тревоги, тоже обо всём догадался!

— Да, я! И теперь меня тоже убьют! — подавив подступающие к горлу рыдания, ответила Сидзуко.

— Кто?! — испуганно воскликнул Сигэру. Его покрасневшие глаза округлились. — Кто тебя убьёт?! Я не хочу, не надо! Мама, давай убежим! Ну же! Побежали!

Когда Сидзуко услышала эти слова, из её горла вырвался страдальческий стон, а из глаз опять хлынули слёзы.

— Ты правда хочешь убежать со своей мамой-убийцей? Честно-честно?.. Нет, Сигэру, это бесполезно! Куда бы мы ни побежали, нас обязательно найдут. Тысячи… нет, десятки тысяч людей по всей Японии будут высматривать маму среди прохожих… Всегда и везде…

— Моя бедная мамочка… Не переживай! Я тебя спасу! И отомщу этим плохим людям! — Сигэру крепко обнял Сидзуко, прижавшись к её груди. Щёки мальчика запылали отважной решимостью.

Вскоре следственный судья вызвал Сидзуко. Мужчина задавал ей разные вопросы, однако у девушки не было ни сил, ни смекалки, чтобы умело оправдаться, и она лишь повторяла: «Не знаю! Я ничего не знаю!»

Когда допрос был окончен, подозреваемую отвели обратно. Пока мама с сыном заливались слезами, Митани незаметно пробрался в гостиную и подошёл к ним. Некоторое время возлюбленные молча смотрели друг другу в глаза. Наконец молодой человек сел рядом с Сидзуко, приблизился к ней и произнёс тихим, но твёрдым голосом:

— Я не верю в то, что ты убила его. И никогда не поверю!

— Что мне делать… Что же мне делать?!

Услышав слова поддержки, Сидзуко перестала скрывать от любимого отчаяние, что переполняло её сердце.

— Возьми себя в руки! Не теряй надежду! — продолжал шептать Митани, оглядываясь и проверяя, не слышат ли их разговор посторонние. — Я верю, что ты невиновна. И прекрасно знаю, что ты не могла пойти на такое. Но, как ни крути, оправдаться не получится… Кроме тебя и Сайто в той комнате никого не было. Более того, ты держала окровавленный клинок, а прямо перед тем, как старика убили, вы страшно поссорились. Все улики не в твою пользу… Похоже, и следственный судья, и начальник полицейского участка считают тебя убийцей. Прошу, подумай хорошенько! Точно никто не пробирался в комнату перед тем, как Сайто убили?! Вдруг мы найдём способ оправдать тебя?!

Слушая страстную речь Митани, Сидзуко поняла, что в этом бескрайнем мире она может рассчитывать лишь на него. Слёзы благодарности подступили к глазам девушки. Но, к несчастью, она не могла дать ответ, которого так ждал её возлюбленный.

— Извини, я не знаю… Я понятия не имею, как произошёл весь этот кошмар…

Девушке не оставалось ничего другого, кроме как повторить слова, сказанные на допросе.

— Сидзуко, спокойствие! Сейчас не время для слёз! Если ничего не предпримешь, полицейские закончат обыск кабинета, а потом придут, чтобы забрать тебя! А я не могу вынести даже мысли о том, что тебя посадят на скамью подсудимых, а потом отправят в тюрьму… Давай убежим! Ты, я и Сигэру! Давайте втроём убежим на самый край света!

Услышав смелое предложение Митани, Сидзуко растерянно подняла голову.

— Ах… ну зачем ты говоришь мне всё это?..

«Значит, Митани тоже считает, что я виновна. Иначе он не предложил бы побег…»

— Скажу прямо: мне всё равно, кто виновен. Даже если ты убила Сайто, я не позволю им отправить тебя на виселицу. Уж лучше я разделю с тобой этот грех, и мы вместе скроемся от людских глаз! Я хорошо продумал побег. На самом деле есть безопасный путь… Но полицейские могут прийти в любой момент! Ну же! Решайся!

Возбуждённый Митани торопил Сидзуко, и девушка смертельно побледнела. Её сердце гремело, словно колокол.

Нет ничего удивительного в том, что слова возлюбленного укрепили Сидзуко в желании сбежать. Возможно, девушка и не убивала Сайто, но её лихорадочное стремление хотя бы на миг, хотя бы на секунду отсрочить приговор, маячивший перед глазами, было вполне естественным.

— Ну же! Давай, давай! Сюда! Я нашёл самое надёжное убежище, какое только можно представить! Оно довольно жуткое, но прошу, спрячьтесь там до поздней ночи. А я пока улажу все остальные вопросы. Доверься мне! Что бы ни случилось, не сдавайся и терпеливо жди! Если вас всё-таки поймают, я возьму вину на себя, скажу, что угрожал вам и принудил к побегу!

Разве могла слабая беспомощная женщина противостоять столь настойчивым уговорам?! Сидзуко взяла Сигэру за руку (мама и сын не расставались друг с другом даже на мгновенье), и они пошли за Митани, бесшумно ступая по деревянному полу и боязливо оглядываясь по сторонам.

К счастью, они смогли пройти через кухню и добраться до кладовой, не наткнувшись на слуг. Там Митани снял несколько половых досок и сдвинул каменные плиты, под которыми должна была находиться земля. Однако, к полнейшему изумлению Сидзуко, перед ними разверзся вход в пещеру цвета воронова крыла.

— Это старый высохший колодец, в нём совершенно безопасно. Прошу, пересидите внутри какое-то время! — говоря это, Митани проворно двигался. Он словно из ниоткуда достал два больших футона и забросил в колодец.

Сидзуко так беспокоилась, что слуги, которые в любой момент могут зайти в кладовую, застанут их, что даже не успела задаться вопросом, откуда Митани знает про этот подпольный колодец, о существовании которого даже она, хозяйка особняка, не имела ни малейшего представления.

Держась за руку Митани, Сидзуко скользнула в разверзшуюся пасть пещеры, которая оказалась не такой уж и глубокой.

Два больших футона лежали друг на друге, напоминая толстую подушку, поэтому Сидзуко мягко приземлилась, вслед за мамой спрыгнул и Сигэру.

— Я обязательно приду около часа ночи! А пока потерпите. Сигэру, не плачь! Здесь нет ничего страшного. Ни о чём не беспокойтесь! Просто ждите и верьте в меня!

Митани закончил шептать. Каменная плита закрыла выход, и несколько кусков земли упало вниз.

Настала кромешная тьма, и несчастные мама и сын крепко прижались друг к другу. Они сильно дрожали и могли полагаться только на осязание. У них не было сил даже думать, а плакать не позволяло ужасающее положение, в котором они оказались.

— Сигэру, ты большой храбрый мальчик и ничего не боишься, так ведь? — спросила Сидзуко, которая больше всего беспокоилась о своём любимом ребёнке.

— Не боюсь… Ни капельки… — пролепетал Сигэру, однако его голос дрожал от ужаса. Тело мальчика билось в судорогах, а сам он напоминал несчастного испуганного щенка.

Когда мама и сын немного успокоились, колодезный холод пробрал их до костей. Но каким же всё-таки внимательным и заботливым был Митани! Даже в такой суматохе он учёл температуру в колодце, и теперь пухлые тёплые футоны спасали Сидзуко и Сигэру от страшного могильного холода.

Девушка накрыла сына нижней частью его футона, до которой ножки мальчика всё равно не дотягивались. Затем она завернулась в свой матрас, надёжно защитившись от холода.

Однако если бы Сидзуко знала, что находится под этими толстыми футонами, она определённо не стала бы благодарить юношу! Как бы ни был велик страх перед наказанием, она бы не смогла прятаться в этом колодце!

Между матрасами и землёй находились некие объекты, от одного взгляда на которые волосы Сидзуко встали бы дыбом. И совсем скоро вы, мои уважаемые читатели, узнаете, что я имею в виду.

Итак, каким же образом Митани надеялся осуществить побег? Как вам известно, он укрыл Сидзуко и Сигэру в колодце, но они не могли вечно прятаться в подобном месте. Рано или поздно им нужно было выбраться на свободу. Однако полицейские сторожили ворота. Да и слуги не спускали глаз с дома. И даже если маме с сыном удалось бы покинуть территорию особняка, полицейские посты были разбросаны по всему городу, куда ни глянь. Более того, соседи постоянно ходили по улице. Уже весь район знал о том, что госпожа Хатаянаги объявлена в розыск. Как же, спрашивается, Митани намеревался спасти возлюбленную?..

Я уже упомянул, что после исчезновения Сидзуко юноша позвонил Акэти, и в особняк приехали Цунэкава и Кобаяси. Само собой, даже инспектор не обнаружил колодец под полом кладовой. В результате обыск оказался не самым успешным — мужчина нашёл лишь надкушенный ёкан и труп Сигмы.

До назначенного времени — часа ночи — Митани было нечем заняться. Около восьми вечера привезли заказанный юношей большой гроб, в который он вместе со слугами положил тело Сайто, но на этом дела иссякли.

Гроб поставили в комнате на первом этаже, отделанной в японском стиле, зажгли благовония, поднесли цветы. Родственники Сайто и его знакомые, пришедшие попрощаться с покойным, читали сутры до самого вечера. Около десяти часов некоторые посетители ушли, другие уснули, и комната с гробом опустела.

Примерно в час ночи тень человека, окутанная мраком, беззвучно прокралась в помещение. На ощупь дойдя до гроба, тень медленно отодвинула крышку…

Как вы уже могли догадаться, человеком, который пробрался в комнату и отодвинул крышку гроба, был Митани.

Однако зачем он это затеял? Что он собирался сделать с Сайто, лежащим внутри?

Трупный запах и ледяное тело. Глаза Митани постепенно привыкали к темноте, в которой стало вырисовываться жуткое лицо убитого старика. Не обращая на него ни малейшего внимания, юноша внезапно вытащил из гроба тело, с лёгкостью взял его под мышку, бесшумно, словно призрак, вышел из комнаты и направился в кладовую.

Оттащив труп в тень, Митани снял доски с пола, отодвинул каменную плиту и тихонько зашептал:

— Сидзуко, это я. Нужно перебраться в другое укрытие. Не падай духом!

Услышав слабый ответ девушки, он взял лестницу, которая хранилась в кладовой, и опустил её в колодец. Сидзуко и Сигэру, подбадриваемые Митани, полезли наверх, юноша подал руку, и они наконец выбрались.

— Сигэру, а сейчас ни звука! Если хоть пикнешь, страшные дяденьки придут и уведут маму.

Больше всего Митани боялся того, что Сигэру заплачет. Однако беспокойство было излишним. Мальчик вёл себя словно испуганный котёнок: съёжился и шёл на цыпочках, не издавая ни звука.

Троица прокралась мимо уборной, прошмыгнула через коридор и оказалась в комнате с гробом. Разумеется, Сидзуко, Сигэру и даже Митани уже давно привыкли к темноте и прекрасно всё видели без света.

— Спрячьтесь в гробу. Он большой. Может, будет немного тесновато, но вы точно поместитесь.

Услышав немыслимое предложение Митани, Сидзуко так удивилась, что невольно отпрянула от юноши.

— Что?! Ты хочешь, чтобы мы залезли… туда?!

— Так, у нас нет времени на суеверия! Ну же, давайте! Я уверен, что это единственный способ, с помощью которого можно сбежать из особняка! Похороны пройдут завтра после полудня. А до того момента потерпите… Представьте, что вы умерли, и лежите внутри, не издавая ни звука…

В конце концов, у Сидзуко и Сигэру не было иного выхода, кроме как послушаться Митани. Девушка залезла первой, а ребёнок лёг сверху. Митани закрыл гроб крышкой, после чего комната стала такой же, какой была несколько минут назад.

После этого Митани вернулся в кладовую, вытащил лестницу, закрыл дыру в полу каменной плитой и досками, а также разобрался с трупом старика Сайто. Уважаемые читатели, немного терпения, совсем скоро вы узнаете, что именно сделал молодой человек.

Не стоит и говорить о том, что Сигэру и Сидзуко порядком измаялись к моменту выноса гроба из особняка. Однако и юноша испил свою чашу страданий. Митани так волновался из-за каждой мелочи, что это выглядело просто комично: он с раннего утра ни на секунду не отходил от гроба, а если изнутри доносился хоть малейший звук, юноша тут же начинал громко кашлять, поднимая совершенно ненужный шум. Разумеется, он предусмотрительно прибил крышку гвоздями, чтобы не беспокоиться о том, что кто-нибудь заглянет внутрь.

Несмотря на то что Митани косвенно был виноват в убийстве, ему как другу дома Хатаянаги доверили проведение похорон. Дело в том, что слуги не знали подробностей случившегося, а прибывшие родственники Сидзуко до трагедии практически не общались с ней.

В назначенный час Митани стал поторапливать присутствующих, предлагая поскорее приступить к выносу гроба.

Юноша безумно боялся, что рабочие, которым доверили нести гроб, посчитают его слишком тяжёлым и заподозрят неладное. Однако этого не произошло, и деревянный ящик с матерью и ребёнком — вполне живыми — вынесли за пределы особняка и погрузили в катафалк. В храме неподалёку от родового кладбища семьи Хатаянаги были совершены погребальные обряды, после чего катафалк направился в крематорий в сопровождении машин близких родственников погибшего.

Убийство, кинжал, засохшая кровь, полиция, суд, тюрьма, виселица, любимый Митани, драгоценный Сигэру, дом Хатаянаги, огромное состояние и человек без губ!.. Головокружительные образы, любимые и ненавистные, с бешеной скоростью сменялись перед глазами Сидзуко. Из-за сильнейшего волнения девушка не могла остановить поток лихорадочных мыслей и обстоятельно поразмыслить над происходящим. У неё не было сил даже задуматься о своей дальнейшей судьбе. Сидзуко самозабвенно подчинилась указаниям возлюбленного, и вся её энергия была направлена лишь на то, чтобы крепко обнимать Сигэру, не отпуская его ни на мгновение.

Девушка провела несколько часов в непроглядной темноте колодца, который походил на пропасть, ведущую в ад. Выбравшись оттуда, Сидзуко тут же была вынуждена красться по собственному дому, словно воровка, после чего она совершила воистину низменный поступок, забравшись в гроб Сайто… Старика, которого совсем недавно прикончила собственными руками!

Перед тем как забивать гвозди, Митани положил скомканную бумагу между крышкой и самим гробом, создав маленький зазор, незаметный снаружи. Благодаря этому Сидзуко не боялась, что воздух закончится. Однако девушке казалось, что адские пытки, уготованные ей за совершённый грех, уже начались: она лежала в тесном ящике, не имея возможности ни пошевелиться, ни сказать что-либо, и просто ожидала того момента, когда гроб вынесут из особняка.

Сигэру, испуганный до смерти, съёжился на подоле платья Сидзуко. Чтобы маму не забрали демоны из ада, он крепко обнял её колени. Мальчик дрожал, не издавая ни звука. Вскоре Сидзуко заметила, что сын перестал трястись и начал глубоко, размеренно дышать. Сигэру, охваченный ужасом, уснул. Организм маленького ребёнка не выдержал бесконечных страданий и бессонной ночи, из-за чего мальчик погрузился в сон прямо в этой ужасающей постели.

Хоть Сидзуко и завидовала немного своему невинному сыну, она почувствовала огромное облегчение.

Как бы девушка ни прислушивалась, снаружи не доносилось ни звука. Как бы ни старалась разглядеть свет, не видела ни лучика. Сидзуко вдруг завладел страх, и ей стало казаться, что гроб, переносимый в неведомом направлении, уже опустили в могилу и завалили толстым слоем земли.

Вскоре Сидзуко пришла в себя, и её периферическая нервная система вновь заработала. В первую очередь до носа девушки донёсся слабый трупный запах.

«Ах, ведь тело Сайто ещё совсем недавно было прямо здесь, на этом самом месте… Там, где сейчас находится моя щека, покоилась его щека, и теперь мы будто касаемся друг друга! Я подняла руку на старика… Я безжалостно убила человека и легла в его гроб!» Только сейчас Сидзуко в полной мере осознала происходящее. Её внезапно охватил неописуемый страх, и девушка покрылась гусиной кожей.

Сидзуко лежала в кромешной темноте. На секунду несчастной показалось, что она ослепла, а мстительный призрак дворецкого склонился над ней и начал душить. Сидзуко охватило сильнейшее желание громко закричать, выпрыгнуть из гроба и побежать прочь. Однако, сделав это, она бы обрекла себя на неминуемую гибель. И девушке оставалось лишь одно — стиснуть зубы и терпеть.

Трупный запах становился всё более едким, и вскоре Сидзуко стало по-настоящему тяжело переносить его. Вернувшиеся пять чувств будто бы превратились в одно — обоняние.

Из-за нестерпимой вони на девушку вдруг нахлынули воспоминания. «Ох! Мне знаком этот запах… Совсем недавно я чувствовала точно такой же… Странно-то как. И где же это было?.. А-а-а, точно! В том колодце, где мы прятались, стоял подобный запах».

Пока они скрывались в колодце, Сидзуко пребывала в таком волнении, что почти не обращала внимания на окружающую обстановку. Однако, призадумавшись, она поняла, что странным был не только запах. Поверхность под футонами бугрилась. Похоже, на земле лежало нечто изогнутое, гораздо более твёрдое, чем матрасы.

Но что же это было такое? Стоило Сидзуко связать эти факты с трупным запахом, как по её телу пробежала дрожь.

«Но неужели в том колодце… Ах нет, мне точно почудилось! Уже и с обонянием проблемы!»

Сидзуко пыталась выкинуть из головы эту страшную мысль, убеждая себя в том, что это домыслы и вздор. Внезапно к трупной вони, которая, казалось, заполонила весь гроб, примешался слабый запах роз. Пока Сидзуко думала об этом, она учуяла ещё и запах чьего-то тела, который моментально взволновал её. Похоже, девушка так перенервничала, что у неё появились обонятельные галлюцинации.

Поскольку в Сидзуко внезапно пробудилось сексуальное желание, она была уверена: где-то совсем близко её Митани. Однако запах любимого не только возбудил Сидзуко, но и воскресил старые воспоминания. Да, тело Митани пахло именно так. Однако… девушке показалось, что точно такой же запах принадлежал ещё одному мужчине…

Но кто же это был? Кто?..

«А-ах! Точно! Боже, это же его запах!!! — Невероятное совпадение потрясло Сидзуко. — С тех пор прошло столько времени… Как я могла не заметить?!»

Долгие годы воспоминания об этом человеке дремали в чертогах памяти, однако в тот момент они резко пробудились. Тьма и тишина удивительным образом повлияли на разум девушки.

Мужчина, который пахнет точно так же, как Митани. Кто он?

Я уверен, уважаемые читатели не забыли, как Сидзуко похитили и заточили в аоямском «Доме чудовищ». Когда человек без губ напал на неё, запах его тела показался девушке до боли знакомым…

Сидзуко время от времени виделась с юношей, однако у неё было немало забот, и она совсем позабыла о событиях из далёкого прошлого. Но обоняние, обострившееся в темноте, сделало своё дело.

Это был запах Митани. И человек без губ пах точно так же!

«Ну что за глупые мысли! Я всё перепутала!» Сидзуко испугалась, что теперь её подводит не только обоняние, но и здравый смысл.

Однако, уважаемые читатели, неужели трупная вонь в колодце, а также схожесть запахов Митани и человека без губ — лишь плод воображения девушки? Что, если за этими совпадениями скрывается какой-то страшный секрет?..

Пока непрестанные сумасбродные мысли и леденящий ужас одолевали Сидзуко, над городом взошло солнце. Тусклый свет проник в гроб через узкую щель. Наконец стал слышен топот и голоса людей. Сидзуко внезапно осознала, где находится. Главное сейчас — не издать ни звука! Девушка боялась не только дышать, её пугало даже биение собственного сердца.

Время до выноса гроба стало для Сидзуко страшнейшим испытанием. Эти несколько часов были похожи на жизнь в аду.

Однако сутры наконец закончились, и пришла пора выносить гроб. Сидзуко услышала приближающиеся шаги рабочих, и через несколько секунд измученное тело девушки сильно затряслось.

В ту же секунду она испуганно взглянула на Сигэру, распахнувшего глаза.

Сердце Сидзуко ушло в пятки. Она прекрасно понимала: если сын издаст хоть малейший звук, ей конец.

«Сигэру, не бойся! Ничего не бойся! Мама здесь! Мама рядом!» Сидзуко не могла произнести ни слова и поэтому протянула руки к лежащему на её ногах мальчику и стала гладить его щёчки, пытаясь передать сыну свои мысли.

В ту же секунду их вновь тряхнуло, после чего раздался хриплый голос рабочего, покрепче схватившегося за гроб:

— Чёрт! Тяжёлый покойничек…

Подумав о том, что рабочие могут их разоблачить, Сидзуко сжалась от страха. Однако, похоже, у мужчин не возникло каких-либо подозрений, и они просто вынесли гроб за ворота особняка.

В определённом смысле беглецам повезло: грубый голос унял Сигэру, который уже готов был разрыдаться. Одной фразы рабочего оказалось достаточно, чтобы даже маленький ребёнок осознал, в каком ужасающем положении они находятся. Мальчик вцепился в колени матери и замер.

Некоторое время мама и сын словно плыли в воздухе, но вскоре они с грохотом опустились на твёрдую поверхность. Оказавшись в катафалке, гроб начал слабо подрагивать. Затем Сидзуко услышала рокот двигателя, машина поехала, и их сильно затрясло.

Девушка испустила вздох облегчения. Теперь на небольшой шум из гроба никто не обратил бы внимания. На заднем сиденье кроме Сидзуко и Сигэру людей не было, а толстое стекло отделяло беглецов от водителя.

— Сигэру, у тебя ничего не болит? Ты молодец, поэтому, пожалуйста, потерпи ещё немножко… — когда Сидзуко тихонько прошептала это, Сигэру пополз вверх по животу матери. Несмотря на темноту и невозможность что-либо разглядеть, он всё равно хотел быть поближе к маминому лицу.

В итоге, лёжа в этом тесном ящике, Сидзуко и Сигэру крепко прижались друг к другу щеками. Их затылки сильно бились о стенки гроба, и обоим было очень больно. Однако физические страдания уже ничуть не беспокоили ни маму, ни сына.

— Дорогой, я знаю, тебе больно… Но потерпи…

— Мам? Ты плачешь? Тебе страшно? — обеспокоенно спросил Сигэру, почувствовав горячие слёзы, стекающие по его щеке.

— Нет, не плачу… И я уже ничего не боюсь… Дядя Митани вот-вот спасёт нас…

— Когда?

— Очень скоро…

Через несколько минут катафалк подъехал к храму, гроб вынесли, и нескончаемые чтения сутр возобновились.

Сидзуко всё время была как на иголках, однако Сигэру вёл себя предельно осторожно, совсем как взрослый, и ничего особенного не произошло. Вскоре рабочие снова поставили гроб в катафалк.

«Поскорее бы всё это закончилось! Ах, осталось потерпеть совсем немного!..»

Кажется, Сидзуко мечтала о встрече с любимым больше, чем кто бы то ни было на всём белом свете. Девушке казалось, как только она увидит лицо Митани, все дикие и мрачные мысли тут же улетучатся из её головы.

Катафалк снова затрясся.

— Ма-ам, ну где же он?..

— Ещё чуть-чуть. Ещё чуть-чуть… — прижавшись щекой к щёчке своего сына, ответила Сидзуко.

— Куда мы едем? — похоже, Сигэру безумно беспокоил их дальнейший маршрут.

Услышав вопрос сына, девушка ясно поняла, что и сама не знает. Ей так хотелось верить, что вот-вот катафалк остановится, Митани откроет крышку гроба и спасёт их.

«Но… вдруг что-то пойдёт не по плану?.. Ведь тогда… нас… сожгут заживо!» Сидзуко ощутила неописуемый страх, что поднимался из самой глубины её сердца.

Долгое время мать и сын пребывали в абсолютной темноте. В конце концов машина остановилась.

«Ах, наконец-то нас спасут! Где Митани?! Может, позвать?! Как же хочется услышать его обворожительный голос!» Конечно, Сидзуко не стала кричать, однако безудержные надежды заставляли её сердце колотиться как бешеное. Девушка с нетерпением ждала, когда юноша поднимет крышку…

Вскоре дно гроба заскрипело. Наконец-то их вытащили из этого отвратительного катафалка! Наверняка это сделали рабочие, нанятые Митани. А может быть, он сам замаскировался под одного из них!

Гроб сначала пошёл вниз, но через несколько секунд его снова подняли. Некоторое время он трясся, после чего дно вновь заскрипело и раздался звонкий грохот. Сидзуко подумала, что гроб опустили на какую-то металлическую поверхность.

«Ох, странно…» — пронеслось в голове девушки, и она тут же услышала лязг железа. Однако через секунду какофония резко прекратилась. Сидзуко вдруг пришло в голову, что столь гнетущая тишина может царить лишь на дне могилы…

— Что это? Где мы?! — испуганно спросил Сигэру, который так крепко обнимал маму за шею, что весь вспотел.

— Тсс! — осторожная Сидзуко попыталась удержать ребёнка от лишних разговоров и снова прислушалась к происходящему снаружи.

«Вдруг план Митани провалился?! Но если так… Неужели… Неужели…»

Сидзуко прекрасно понимала, что катафалк направлялся в крематорий.

«Ах… Точно! Гроб привезли в крематорий! Железная дверь закрылась, и раздался этот лязг… Получается… мы в печи!!!»

Девушка вспомнила, как ездила в крематорий после смерти близкого родственника. Угрюмые бетонные стены, чёрные железные двери… Они отчётливо напоминали вход на железнодорожную станцию. «С этой станции отправляются в преисподнюю», — мрачно пошутил кто-то. В тот день работник крематория положил гроб в печь и закрыл дверцу на ключ, после чего до ушей присутствующих донёсся резкий металлический грохот. Ровно такой грохот, как раздался несколько мгновений назад!!!

Девушка доподлинно не знала, что происходило внутри, но ей было известно, что вечером зажигали огонь, каменный уголь горел всю ночь, а к утру в печи оставался лишь пепел…

Однако в последние годы стали использовать удобные кремационные установки, работающие на нефти. Пламя охватывало труп со всех сторон сразу после погружения в печь, и тело превращалось в пепел так быстро, что близкие умершего могли подождать и забрать урну с прахом. Но поскольку до сих пор ничего не произошло, можно было с уверенностью сказать, что их погрузили в обычную угольную печь. Судя по воцарившейся тишине, все скорбящие уже удалились.

Но, даже зная, что до вечера им бояться нечего, Сидзуко не могла бездействовать! Да разве возможно покорно лежать и ждать своей участи, понимая, что находишься в печи?!

В голове Сидзуко промелькнула ужасная картина, как её сжигают заживо, и волосы девушки встали дыбом. Более того, невинное дитя, милый Сигэру, был обречён на столь же трагичную судьбу!

На протяжении получаса Сидзуко суматошно пыталась понять, что делать дальше. За это время ни один звук не достиг её ушей.

Поскольку свет не проникал в печь, в гробу царила кромешная тьма, и Сидзуко даже не могла разглядеть лицо Сигэру, который лежал прямо перед ней. Наконец девушка решилась: она понимала, что дальнейшее бездействие грозит им сожжением заживо. Теперь она не могла смиренно ждать, когда Митани спасёт их, — похоже, некие обстоятельства помешали юноше прийти к ним на помощь.

— Сигэру, милый мой, давай изо всех сил бить по крышке руками и ногами и кричать «Помогите».

— А точно можно? — Мальчик панически боялся, что вот-вот его разлучат с мамой. — Дяди полицейские больше не придут?..

Сидзуко так испугалась мучительной смерти, что совсем забыла, в каком положении они находятся. Но пятилетний ребёнок напомнил ей об этом.

— Нет! Не надо! Ты прав!

Разве можно представить ситуацию, в которой человек бы испытывал большие страдания и боль? Если ничего не предпринять, их сожгут заживо прямо в гробу. Маме и сыну придётся пройти через геенну огненную, проведя последние минуты жизни в ужасающей агонии. Сможет ли Сидзуко, обнимающая своего дорогого ребёнка, выдержать подобное? С другой стороны, если они попытаются избежать этой невообразимой беды и начнут молить о помощи, полиция непременно схватит Сидзуко. Вопиющий побег девушки станет весомым доказательством того, что она является убийцей, и наказание будет неотвратимым.

Ах, какой ужас! Тюрьма! Виселица! И прощание с бедным Сигэру. Он станет несчастным сиротой. И дело не только в этом. Если секрет гроба раскроется, Митани тоже настигнет серьёзная кара за подготовку побега.

— Что делать? Что же мне делать?..

У Сидзуко было две дороги: в конце одной её ждало адское пламя, в конце другой — виселица. Куда ни поверни, везде неминуемая гибель!

— Сигэру… Ты боишься смерти? — ласково спросила Сидзуко, крепко прижавшись к мальчику своей холодной щекой.

— А что будет, когда я умру? — Напуганный ребёнок ещё крепче обнял маму за шею: похоже, несмотря на детскую наивность, он примерно знал ответ.

— Мы с тобой попадём в прекрасную страну, парящую в облаках… Ни за что не отпускай меня, ладно?

— Угу. Ладно. Тогда я умру с тобой!

Горячие слёзы подступили к глазам беглецов, плотно прижавшихся друг к другу, а затем ещё долго заливали их щёки.

Из горла Сидзуко вырывались странные звуки. То были всхлипывания, которые она всеми силами старалась удержать за плотно сжатыми зубами.

— Тогда давай возьмёмся за руки и мысленно помолимся Богу… Изо всех сил попроси, чтобы он принял тебя на небеса…

Надо сказать, место для молитвы было как нельзя более подходящим: гроб, покоящийся внутри печи крематория! Интересно, хоть кто-нибудь за всю историю человечества молился в подобной ситуации?

А неумолимое время безжалостно продолжало свой ход… Прошёл час, затем другой, и солнце скрылось за горизонтом. Насколько помнила Сидзуко, огонь разводили с наступлением ночи.

— Мам… Я хочу кое-чего, пока мы не умерли… — вдруг заявил Сигэру.

Услышав это, Сидзуко вздрогнула. Наверняка мальчик очень старался не причинять матери неудобств, однако он не ел уже почти двое суток. Даже Сидзуко, взрослый человек, была так голодна, что у неё болел живот. И потому совершенно неудивительно, что ребёнок решил наконец попросить еды.

— Сигэру, я всё понимаю… Но здесь ничего нет… Ты же хороший мальчик… Совсем скоро мы отправимся на небеса, и там будет много-много разных сладостей и фруктов!.. Потерпи, пожалуйста…

— Я не про это! — сердито сказал Сигэру.

— Но ты ведь проголодался? И хочешь пить?

— Угу, — пристыженно буркнул ребёнок и наконец договорил: — Я хочу мамино молочко…

— Ах, так вот ты о чём!.. Не переживай! Разве буду я над тобой смеяться?! Хорошо. Может, так ты хоть ненадолго забудешь о голоде…

Находясь в тёмном тесном ящике, они попытались удобно расположиться, ударяясь головами и плечами о доски, и вскоре Сигэру удалось присосаться к груди матери. Мальчик ещё не забыл о том, как это бывает. Он положил свой мягкий язык на сосок и стал высасывать молоко, которое, впрочем, почти не выходило. Другой рукой Сигэру взялся за вторую грудь и начал крутить её в разные стороны.

Испытав давно забытое, наполненное ностальгией ощущение, Сидзуко словно погрузилась в сон и забыла обо всех невзгодах последних дней. Поглаживая спину Сигэру, она тихонько запела старую колыбельную.

И вскоре всё будто бы исчезло: и ужасная печь крематория, и тесный гроб, и неминуемая смерть. Остались лишь мама и сын, купающиеся в мирной неге, похожей на весну. Однако это не могло продолжаться долго. Вскоре Сидзуко и Сигэру вернулись в ужасающую реальность, где им были уготованы невиданные страдания и страх…

Промозглый воздух, проникающий в гроб, возвестил о наступлении ночи.

«И всё-таки где же Митани?! Наверное, он даже представить не мог, что всё так сложится. Уверена, он очень беспокоится… А вдруг он прямо сейчас едет сюда, чтобы спасти нас?!» Стоило Сидзуко подумать об этом, как ей послышался рёв мотора где-то далеко-далеко.

— Мальчик мой! Ты слышишь?! Машина едет! А в ней сидит дядя Митани! — поверив в слуховую галлюцинацию, залепетала Сидзуко полубезумным голосом, сосредоточив всё своё внимание на звуках за пределами крематория.

Она слышала. Правда слышала! Но то был не рёв мотора, а крайне специфический шум, раздававшийся прямо под ними. Звуки бьющихся друг о друга камней. Железный лязг. Тихая мелодия огня. И простая известная песня, которую напевал хриплый мужской голос.

В этот момент Сидзуко всё поняла! Мурлыча себе под нос, работник крематория начал забрасывать каменный уголь в жерло. Их время пришло!

Сидзуко прислушалась, и ей показалось, что потрескивание пламени становится всё сильнее.

— Мам, что это за звук? Что это? — боязливо прошептал Сигэру, отпустив грудь Сидзуко. Слова были произнесены очень тихо, и, разумеется, работник крематория, которого от мамы с ребёнком отделяла железная дверь и гробовые доски, ничего не услышал.

— Сигэру! Мы отправляемся на небеса! Ах! Это Господь пришёл, чтобы встретить нас! — Рассудок девушки помутился из-за охватившего её ужаса.

— Бог? А где он?..

— Ты что, не слышишь этот шум?! Это Бог машет крыльями и летит нам навстречу! — похоже, Сидзуко по-настоящему сошла с ума.

Судя по всему, Сигэру тоже услышал потрескивание огня. Он уткнулся в грудь матери и испуганно закричал:

— Мам! Мне страшно! Давай убежим!

— Не бойся! Сначала будет немножечко больно, но потом мы попадём на небеса! Сигэру, ты же хороший мальчик, да?!

С каждым мгновением шум огня становился всё громче и громче, температура в гробу понемногу начала подниматься. Доски должны были загореться с минуты на минуту.

— Мам, мне жарко!

— Знаю! Но здесь должно стать жарче, гораздо жарче! Иначе нам не попасть в рай! — стиснув зубы, Сидзуко крепко обняла сына.

Невыносимое пекло!

Пламя объяло нижнюю часть гроба, раздался треск горящих досок. Через узкую щель виднелось алое свечение, которое, словно адская молния, падало на Сигэру и Сидзуко.

— Огонь! Мама, это огонь! Бежим! Ну же, бежим!

Несмотря на то что Сигэру совершенно ничего не мог сделать, он начал извиваться и колотить руками по крышке гроба, пытаясь сломать её. Воздух внутри сделался ужасно сухим, из-за чего дышать стало затруднительно. Но гораздо более пугающими были раскалённые доски на дне гроба, которые в любую секунду могли загореться. Даже Сидзуко, казалось бы, примирившаяся со своей судьбой, была не в силах вытерпеть этот жар.

— Ах… Я поняла… Так вот оно что! — Сидзуко вдруг озарила идея, яркая, как пламя, облизывающее гроб.

«Когда Митани предложил лечь в этот ящик, он прекрасно знал, что нас отвезут в крематорий! То есть Митани и есть человек без губ?! Тогда понятно, почему он пахнет так же, как преступник… Выходит, все эти злодеяния были тщательно продуманы с самого начала! Может, он и Сайто убил с помощью какого-то изощрённого трюка, а затем выставил меня преступницей?! Ах, какой ужасный человек!»

Сидзуко вдруг показалось, что она осознала нечто важное.

— Если всё так… Если это правда… То я не могу с позором умереть здесь! Я любыми способами должна вырваться и доказать свою невиновность!

Сидзуко тоже начала изо всех сил стучать по крышке гроба, пытаясь проломить её.

— Сигэру, всё! Не сдерживайся! Кричи что есть мочи! Кричи так, чтобы дядя снаружи услышал нас!

Ужасающий вой матери и сына напоминал нечто среднее между криком и рыданиями. Они неистово колотили по крышке гроба руками и ногами.

Однако теперь от работника крематория их отделяли не только деревянные доски и металлическая дверь. Разгоревшееся пламя существенно ухудшало слышимость, и голоса Сидзуко и Сигару не достигали ушей мужчины. Более того, работник крематория и помыслить не мог, что внутри гроба лежали живые люди, и поэтому он вряд ли обратил бы внимание на чей-то слабый голос, даже услышав его.

Тем временем огонь прожёг дно гроба, и языки пламени стали облизывать платье Сидзуко. Наглотавшись удушающего дыма, мама и сын больше не могли кричать.

Ад наяву!!! Самый настоящий ад наяву!

Однако винить было некого. Сидзуко убила человека. Сообразительный Митани укрыл их с Сигару в гробу и помог выбраться из особняка, словно нарядив в плащ-невидимку. Разумеется, ни Митани, ни тем более Сидзуко даже не подумали о том, что всего одна ошибка может привести беглецов в геенну огненную…

Все были уверены, что девушка убила Сайто, однако как именно это произошло, она не помнила. На заседаниях суда Сидзуко могла ссылаться на потерю памяти или что-то ещё, иными словами, у неё был шанс оправдаться. Но в страхе перед судом и казнью девушка попыталась сбежать, и теперь её ждало наказание гораздо более суровое, нежели виселица, — сгорание заживо. Судьба была к ней крайне жестока.

Однако вернёмся к Митани. Юноша с таким рвением уговаривал Сидзуко сбежать, так почему же он до сих пор не пришёл ей на помощь?!

Вдруг страшные подозрения оказались небеспочвенны, и Митани действительно являлся гнусным человеком без губ? Не он ли придумал эту уловку с гробом, чтобы обречь несчастную на адские страдания?

Но из-за чего Митани мог затаить злобу на девушку? Неясно. Однако если всё это правда, то нельзя не признать: хитроумный план монстра увенчался успехом. Ведь более жестокую пытку сложно и представить!

Вскоре страдания Сидзуко стали воистину невыносимы, и мне даже страшно излагать их на бумаге. Огонь облизывал подол платья Сидзуко и брючки Сигэру. Беглецам некуда было деваться, ведь они лежали в тесном ящике, который ограничивал их движения. Более того, когда мать с сыном собрали остатки сил и вновь начали колотить по крышке, они тут же поняли, что выжженное ненадёжное дно вот-вот развалится на части. Осознав, что крышку никак не сломать, Сигэру и Сидзуко лишь кричали и плакали изо всех сил.

Однако и это вскоре стало невозможным. Ядовитый дым заполнил гроб, проник в лёгкие и вызвал мучительный кашель. Теперь Сидзуко и Сигэру было уже не до криков — малейший вдох причинял им нестерпимые страдания. Но ещё более чудовищным было то, что мальчик, похоже, перестал узнавать родную мать. Сигэру набросился на неё, будто на ненавистного врага: он вонзил ногти в грудь женщины и, словно зверь, стал раздирать мягкую кожу. А затем…

Ах, какая чудовищная картина! Сидзуко, будучи не в силах наблюдать агонию собственного ребёнка, испустила предсмертный стон, в забытьи положила руки на шею Сигэру и стала душить его!

В этот момент девушка вдруг услышала далёкий металлический звон. Гроб задрожал, словно от землетрясения, раздался громкий треск досок.

Это конец! Полыхающее пламя вот-вот поглотит Сидзуко и Сигэру!

О Господи!..

…

Сидзуко широко раскрыла глаза. Девушку поразил сам факт того, что она до сих пор жива. И дело было не только в этом. Страшный жар и дым куда-то исчезли, а над открытым гробом склонился молодой человек, не отводящий глаз от Сидзуко. Неужели это был Митани?.. Девушка замерла от ужаса, решив, что её охватил агонический бред.

— Сидзуко, прошу, держись! Это я! Никогда не прощу себя за то, что подверг вас такой опасности! — раздался до боли знакомый голос юноши. Сидзуко увидела лицо, по которому так скучала. Это не иллюзия! Митани всё-таки пришёл! Они спасены!!!

— Повсюду расставили полицейских, и я никак не мог ускользнуть от них… Ты не представляешь, как я волновался! Боже, как же я рад, что успел!

— Это ты! Митани!

Сидзуко переполнили чувства, и всё, что она могла сделать, это разрыдаться.

Что же произошло потом?

Митани вызволил Сидзуко и Сигэру и в тайне ото всех увёл их в неизвестном направлении. Перед этим он щедро заплатил работнику крематория за молчание.

Лёжа в печи, Сидзуко усомнилась в Митани, однако после того, как юноша спас их, она поняла, что её подозрения были беспочвенны. Ничего не утаивая, она рассказала любимому о своих сомнениях и искренне извинилась перед ним.

Не стоит и уточнять, что троица отправилась не в особняк Хатаянаги. Но где же они нашли новое пристанище? И что за события ждали их там?

Убежищем Сидзуко и Сигэру стало поистине невообразимое место. А внезапный инцидент, случившийся там, буквально пробирал до дрожи в коленях. Однако не будем забегать вперёд и уделим некоторое время Когоро Акэти, чьи действия также были в крайней степени странными.

К похоронам старика Сайто детектив уже выздоровел и вёл активную деятельность. Он несколько раз куда-то выходил, используя разную маскировку.

Через два дня после похорон Цунэкава посетил Акэти.

— Вы уже поправились? Как плечо? — обеспокоенно спросил Цунэкава, удивлённый живостью Акэти.

— Не могу же я целыми днями валяться в постели, когда дело становится всё занимательнее!

На губах Акэти играла привычная улыбка. Хозяин предложил гостю сесть.

— Какое?

— Хатаянаги, конечно же! Дело человека без губ!

— О-о! У вас есть зацепки, которые выведут нас на след преступника?! Мы, со своей стороны, бросили все силы на то, чтобы найти Хатаянаги, убийцу Сайто. След зубов на ёкане рассказал нам о многом. Мне почему-то кажется, если отыщем Сидзуко, то многое узнаем о кознях человека без губ. Честно говоря, я удивлён, что женщине, да ещё и с ребёнком, удаётся так ловко скрываться от полиции. У нас до сих пор нет никаких подвижек… — признался Цунэкава.

— Ну, я тоже пока не могу сказать ничего конкретного. Однако зацепок предостаточно. А вот связать их между собой — работёнка не из лёгких. Так что сейчас не время отдыхать!

Услышав эти слова, Цунэкава чуть скривился. Полиция явно не могла похвастаться избытком зацепок. Однако не будем забывать, что Цунэкава занимал должность инспектора полиции и не мог, покорно склонив голову, попросить Акэти о помощи.

— Давайте приведу пример, — внимательно наблюдая за выражением лица собеседника, детектив попытался вызвать его на разговор. — Трупы трёх девушек, которые мы нашли в мастерской в Ёёги. Вы установили личности погибших?

— Ну-у… Я сам делаю всё возможное, однако найденные тела не подпадают под описания пропавших без вести…

— Трупы сильно разложились. Их не так-то просто опознать по лицам, да и по остальным частям тоже, — внезапно вставил Акэти, пристально вглядываясь в своего собеседника.

— Верно… — растерянно ответил Цунэкава, не понимая, к чему ведёт детектив.

— Кстати говоря, Цунэкава, вы пришли как нельзя кстати. Хочу показать вам кое-что, — Акэти снова перевёл разговор на другую тему.

— Ну что же, давайте посмотрим, — легко согласился Цунэкава, даже не представляя, насколько необычные вещи детектив собирался ему продемонстрировать.

Акэти поднялся и открыл дверь в соседнюю комнату. Там находилась гостиная, которая в то же время являлась его кабинетом.

— Вот, взгляните!

Цунэкава тоже поднялся и подошёл к двери. Но стоило ему бросить взгляд в кабинет коллеги, как он тут же поражённо застыл на месте.

— Ах! — выдохнул инспектор.

В комнате неподвижно стояли Сидзуко и Сигэру Хатаянаги, которых полицейские никак не могли отыскать. На мгновение Цунэкаве показалось, что это Фумиё и Кобаяси. Однако уже в следующий момент детектив опознал беглецов.

«Неужели этот любитель опять меня обставил?! — раздражённо подумал инспектор. — Тогда мог бы не устраивать весь этот фарс…»

— Как вы… — сам того не сознавая, пролепетал инспектор полиции, но не смог выдавить из себя продолжение фразы.

— А-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Цунэкава, прошу, не поймите неправильно! На самом деле тут нечему удивляться! — Акэти резво подбежал к Сидзуко и начал щёлкать её по щеке.

Цунэкава снова поражённо ахнул. Несмотря на унижение, девушка продолжала стоять на месте, не поведя и бровью. Она была неживой. Перед инспектором стояла восковая кукла высочайшего качества!

— Знаете, меня очень радует, что даже вы приняли эту фигуру за живого человека! — довольно произнёс Акэти, широко улыбаясь. — Оказывается, в Японии есть фабрика, на которой делают таких отменных кукол.

— Признаю, вы меня удивили! — Цунэкава тоже засмеялся. — Но зачем вы заказали этих кукол? Странные у вас игрушки…

— Что вы, какие там игрушки! Поверьте, им найдётся превосходное применение!

— Думаете, эти муляжи чем-то помогут? Послушайте, мы же не в западном детективном романе… — колко заметил Цунэкава. Сумасбродные методы Акэти действовали инспектору на нервы, и он ничего не мог с собой поделать.

— Насчёт одежды… — начал объяснять Акэти, проигнорировав вопрос. — Фумиё купила куклам несколько дешёвых вещей. Сказала, что им, должно быть, стыдно так стоять. Затем Фумиё нарядила их. Из этого следует, что куклы имеют правильные пропорции человеческого тела. Идеальная работа!

— О-о, впечатляет! Наверное, много времени заняло?

— Нет, за три дня закончили. Использовали стандартные туловища, которые уже были на фабрике. Основываясь на нескольких фотографиях Хатаянаги, слепили головы и придали им нужную форму. Работа над портретным сходством и впрямь была непростой. Я обратился за помощью к своему другу художнику, и он вместе с учеником управился за сутки. Всё ворчал, что ему впервые приходится заниматься подобной работёнкой.

— Их сделали так быстро?! — По выражению лица Цунэкавы было понятно, что он не мог в это поверить.

— Люди с фабрики работали как проклятые. Я объяснил, что куклы будут необходимы сегодня. Конечно, пришлось порядком раскошелиться…

Раз Акэти просил, чтобы кукол изготовили к этому дню, значит, собирался незамедлительно использовать их для какого-то важного дела. Что же он задумал? Порой его поступки походили на проделки ребёнка, но их результат вечно превосходил все ожидания.

Цунэкава изнывал от желания узнать, как детектив планирует использовать кукол. Однако инспектору было неприятно задавать вопросы. Он понимал, что речь идёт об очередной блестящей идее Акэти, и мужчина сделал вид, что ему всё равно.

— Кстати, Цунэкава, у меня есть к вам небольшая просьба. Возникла одна проблема, которую мне, частному детективу, решить не так-то просто.

— Ну, раз уж вы просите, я сделаю всё возможное. Нет… даже не так. Если дело касается нашего расследования, я лично на себя возьму всю работу! Однако о чём конкретно идёт речь?..

— Нужно раскопать могилы и осмотреть трупы.

— Простите? Вы сказали «могилы»? — с сомнением переспросил инспектор.

— Да, всего четыре…

Просьба Акэти звучала более чем странно.

— Четыре?! И что же вы хотите найти?! Чьи тела?!

— В первую очередь Митихико Окады, который утопился на сиобарских источниках.

— Понимаю. Окаду должны были похоронить на кладбище при храме Мён, так что, полагаю, мы сможем изучить тело. Вот только оно уже разложилось…

— Да, но у скелета должны остаться зубы!

Наконец Цунэкава уловил мысль Акэти:

— A-а, так вот в чём дело! Вы хотите сравнить зубы Окады со слепком, который принёс Кобаяси.

— Да, на всякий случай. Без этого я не смогу спать спокойно. Только удостоверившись в их идентичности, мы сможем смело сказать, что Окада — не человек без губ.

— Сделаем. Безусловно, эта проверка стоит потраченного времени и усилий. Напишу запрос на эксгумацию. Но вы говорили о четырёх могилах, верно? Есть и другие трупы, которые нужно изучить?

— Скорее не трупы… — губы Акэти чуть искривились в усмешке. — А их отсутствие. В общем, я планирую найти пустые могилы.

— Эм? Что?! Хотите сказать, что тела похитили?! Где?! Чьи?!

— Точно не знаю. Предлагаю копать наобум.

Что же Акэти такое говорит? Разве это не бред сумасшедшего?

— В смысле «наобум»?! Вы даже не знаете, где могилы! Как же нам тогда их раскапывать?!

— Я прекрасно понимаю всё это. Но в последнее время умерших, как правило, кремируют. Да, захоронения придётся поискать, но это не займёт слишком много времени.

— Выходит, вы уже приступили… Но о чьих телах идёт речь?

— Трёх девушек. Тех, которые были спрятаны внутри статуй. Я ищу гробы этих бедняжек.

— Постойте, но девушки уже сожжены и похоронены!

— И это я тоже понимаю. Нужно отыскать прежние их могилы, более ранние.

— Эм? Что?.. Хотите сказать, что их хоронили дважды?.. А-а-а! Всё, теперь понял. Ох, какой же я невнимательный!.. Вы думаете, что девушки, найденные в мастерской, не были убиты… По-вашему, преступник выкопал трупы и спрятал в статуях, да?

Цунэкава действительно был поражён воображением Акэти.

— Именно! Мы всегда должны помнить, что у дел, которые кажутся простыми и очевидными, может быть двойное дно. Опаснейшие преступники используют подобный трюк время от времени. Сейчас человека без губ считают маньяком, который получает чувственное удовольствие от убийства других людей, и никем иным. Но, быть может, это лишь блестящий спектакль преступника. Лично я уверен, что он не девиант и не душевнобольной. Всё выглядит так, будто с самого начала этого дела погибло очень много людей. А вдруг он почти никого и не убивал? Я вот так и думаю!

Предположения Акэти становились всё невероятнее.

— Считаете, мы имеем дело с чем-то иным, не с убийствами?! — изумлённо воскликнул Цунэкава.

— Рискну предположить, что пока только с покушением, — сказал Акэти, окутанный густым дымом сигареты марки «Фигаро».

— С покушением?! — огорошено повторил Цунэкава. — Но даже если забыть о трёх девушках, мы не можем отрицать того факта, что было убито ещё два человека!

— Два? Да нет, три. И возможно, один из них — совершенно не тот, о ком вы сейчас думаете.

— В любом случае убийства имели место быть, так?! — из-за витиеватых высказываний Акэти Цунэкава начал терять терпение. — Значит, никакое это не покушение!

— Безусловно, преступник убивал людей, — ответил Акэти, спокойный как удав. — Однако преступник пока не достиг своей истинной цели. Если подбирать сравнение, то можно сказать, что все убийства были не более чем увертюрой. Но его главный мотив заключается в другом. Цунэкава, пожалуйста, запомните: я полагаю, что всё происходящее является покушением на убийство! Думаю, придёт время, и это станет очевидным.

Цунэкава хотел, чтобы Акэти продолжил свои таинственные объяснения, однако детектив больше не проронил ни слова, а инспектор не стал задавать лишних вопросов, чтобы не афишировать свою некомпетентность.

— Ладно, тогда проведём эксгумации. Я напишу необходимые запросы. Разумеется, вы можете присутствовать при их проведении, если будет желание.

— Очень признателен! Но, Цунэкава, всё это — лишь сбор неопровержимых доказательств на крайний случай. Сейчас у меня есть более срочные дела. Давайте я разберусь с ними, а затем займёмся эксгумациями.

Вскоре разговор между мужчинами зашёл в тупик, что неудивительно: государственный инспектор и частный детектив работали над одним и тем же делом, однако последний явно опережал своего коллегу.

Цунэкава сдержал обещание, и на следующий день могила Митихико Окады, находящаяся на храмовом кладбище в Сиобаре, была раскопана. Перед ней стояли люди из суда, Цунэкава от столичного полицейского управления, начальник местного полицейского участка и Когоро Акэти. Следственный судья С. познакомился с Акэти во время поездки за границу и испытывал большую симпатию к детективу-любителю. Поэтому он не стал препятствовать эксгумации, принял запрос, и к делу приступили безотлагательно.

Рабочие орудовали мотыгами, земля разлеталась во все стороны, и вскоре под ней показалась крышка простенького гроба, который уже почернел из-за влаги, но не сломался, сохранив первоначальную форму.

Работники привыкли к подобного рода зрелищам и потому без каких бы то ни было колебаний вскрыли гроб. В тот же момент в ноздри присутствующих ударил гнилостный запах, исходивший от страшного полуразложившегося трупа.

Рабочие осторожно вытащили гроб на поверхность, и ослепительные солнечные лучи озарили тело. Зрелище оказалось столь отвратительным, что мужчины стали отводить глаза. Однако они были здесь по долгу службы и не могли просто ретироваться.

— Давайте слепок зубов.

Когда следственный судья С. произнёс это, Акэти достал слепок, полученный у дантиста Окады, и отдал одному из полицейских.

— Откройте рот трупа! — раздражённо приказал полицейский рабочим.

На лице покойника почти не осталось плоти, и ничем не прикрываемые зубы торчали наружу.

— О-о! Вот так? — отважный рабочий протянул руки к сжатым челюстям скелета и резко открыл их.

Полицейский присел и, скорчив кислую мину, поднёс гипсовый слепок к зубам покойного.

Остальные мужчины тоже склонили головы, чтобы поближе рассмотреть рот скелета.

— Они не отличаются! Абсолютно одинаковые! — с торжествующим видом выкрикнул полицейский. И он был прав. Все присутствующие сравнили слепок с зубами трупа, но не нашли никаких отличий.

Сначала его заподозрил Митани, затем Акэти, и в один момент все полицейские стали считать, что странный художник, Митихико Окада, был человеком без губ. Однако он умер. После эксгумации стало ясно, что Окада не использовал чужой труп, дабы нацепить на себя личину человека без губ и погрязнуть в злодеяниях. Этим трупом был он сам. Джентльмен, безусловно, заслуживал сострадания: он совершил самоубийство из-за неразделённой любви, а затем его имя подло запятнали.

Однако теперь возникли другие вопросы.

— Окада предложил ядовитую дуэль, отредактировал фотографии Сидзуко и Митани, вручил снимки чудовищных трупов и создал ту страшную скульптуру. А затем повёл себя как зелёный юнец, не знающий жизни, — совершил самоубийство, будучи отверженным! Что крайне противоречиво! Думаю, если мы проясним этот момент, тайна человека без губ раскроется сама собой.

Акэти поделился своими мыслями с Цунэкавой и следственным судьёй. Уверяю, вскоре вы вспомните его слова и поймёте, что же детектив хотел сказать.

Так или иначе, на следующий день эксгумации продолжились на кладбище при храме Сэймё, расположенном в деревушке неподалёку от зловещей мастерской в Ёёги.

По какой-то причине в деревне сохранился старинный обычай погребения. Каждый раз, когда кто-то умирал, на просторном кладбище храма Сэймё сооружали курган.

Услышав это, Акэти тут же направился в храм и выяснил, что в деревне умерли три девушки. Они оказались ровесницами жертв, спрятанных в статуях, и скончались примерно в одно с ними время.

Акэти копнул чуть глубже. Он поговорил со служителем храма и узнал, что вскоре после похорон девушек подозрительная тень бродила около их могил глубокой ночью.

Захоронения выглядели несколько подозрительно, в то же время никто так и не завил в полицию о пропавших без вести девушках. Это и стало важнейшим аргументом для проведения эксгумации.

Итак, каков же был результат? Если коротко, Акэти попал в яблочко. Гробы, которые он предложил вскрыть, оказались пусты! Хотя нет, «пусты» — не совсем точное выражение. Тел в гробах действительно не оказалось, однако обнаружилось кое-что необычное.

— О, здесь лежит какая-то странная бумажка! — сказал один из рабочих. Он поднял её и отдал Цунэкаве.

— На ней что-то написано. Похоже, это письмо…

Кому же могло быть адресовано послание, найденное в могиле?

— «Для Когоро Акэти». Что?! — бешено вскрикнул инспектор. — Акэти, это вам!

Детектив взял бумагу, и вот что он прочитал:

Когда неприятная работа по вскрытию могил была завершена, судебные представители поспешно удалились, а полицейские из районного отделения разделились, чтобы обыскать дома несчастных девушек.

— Такое странное чувство… словно вы двое обвели меня вокруг пальца, — проговорил Цунэкава, неторопливо шагая к выходу из храма.

— «Вы двое»? — на губах Акэти, по обыкновению, сияла улыбка.

— Вы и человек без губ.

Акэти расхохотался:

— А-ха-ха-ха-ха-ха! Ну что вы такое говорите?!

— Ощущение, словно вы с преступником всё спланировали и теперь просто играете с нами… Акэти, ваше предположение попало в точку, словно вы всевидящий Бог. Однако и преступник предугадал, что вы найдёте могилы, и заранее положил в одну из них письмо. Если вы с преступником не заодно, то подобное практически невозможно! — с усмешкой сказал Цунэкава, поглядывая на Акэти. По тону инспектора невозможно было понять, шутит он или говорит серьёзно.

— Ха-ха-ха-ха! А это забавно! Мы с человеком без губ в сговоре! А если бы мы были в романе Леблана, то могла бы получиться вот такая ерунда: я играю обе роли, являясь одновременно и детективом-любителем, и человеком без губ! А-ха-ха-ха-ха!

В конце концов Цунэкава тоже засмеялся:

— Кстати, о романах. Это преступление словно сошло со страниц одного из них. Мы, полицейские, не любим браться за такие дела. Да и взгляните на действующих лиц: монстр без губ, художник, писатель. Все не от мира сего!

— Вот-вот! Опаснейшие из преступников, которым всё и всегда удаётся, — это писатели. И послание, которое мы нашли в гробу, доказывает, что наш герой — не обыкновенный литератор. Рациональный человек никогда не оставит письмо с угрозами, адресованное детективу, который его ищет! Я ухватил характер этого персонажа, когда получил первую записку, и, чтобы разобраться с этим делом, постарался мыслить как творческий человек.

Услышав это, Цунэкава ответил с неподдельным восхищением:

— Ах, вы прирождённый детектив! Ведь в этом и есть секрет нашего ремесла! Детектив должен размышлять и чувствовать так же, как преступник. Если тот учёный, детектив должен стать учёным, если артист — артистом, политик — политиком! Если детектив не способен вжиться в роль преступника, он не сможет прийти к единственно верному выводу. Но есть ли в нынешней Японии хоть один такой следователь?.. Я-то просто работаю, полагаясь на многолетний опыт. Но как только дело принимает сколько-нибудь нестандартный оборот, тут же теряюсь, прямо как сейчас…

Инспектор сказал это с уважением, от всего сердца.

— А-ха-ха-ха-ха! Это же случайные догадки! Не нахваливайте меня так! — простодушно ответил раскрасневшийся Акэти.

— И всё-таки, вам не страшно? Его слова — не пустой звук. Ведь Фумиё оказалась в той ужасной ситуации именно потому, что преступник решил претворить свои угрозы в жизнь… Вам не кажется, что нужно быть настороже? — обеспокоенно спросил Цунэкава.

— Согласен. Я подготовлюсь. В этот раз я не допущу подобной оплошности. Кстати говоря, я собираюсь в особняк Хатаянаги. Не желаете составить мне компанию? Думаю, Митани сейчас там. Узнаем у него, что случилось после побега госпожи Хатаянаги.

— Давайте. Как раз думал об этом.

Мужчины сели в машину и направились в Токио, в особняк Хатаянаги. Незадолго до захода солнца они вышли у величественных ворот.

Поскольку хозяин особняка умер в заключении, а его вдова и наследник пропали без вести, кругом царила глубокая тишина. Здание выглядело покинутым.

Когда Акэти и Цунэкава приехали, Митани как раз был в особняке. Юноша проводил прибывших в гостиную.

— Сейчас этим местом распоряжаются родственники Сидзуко. Однако слуги совсем не знают новых хозяев и слушаются их неохотно. Поэтому я время от времени приезжаю, чтобы проверить, как идут дела, — объяснил Митани, словно пытаясь оправдать своё присутствие.

— Кстати, от госпожи Хатаянаги никаких вестей? — Цунэкава решил начать с этого.

— Никаких. Я хотел задать вам тот же вопрос. Как розыск?

— У полиции даже зацепок нет. Побег был превосходен. Не могу поверить, что слабая женщина провернула подобное! — инспектор пристально смотрел на Митани.

— Я и сам не верю! Никто даже не видел, как они покинули особняк! — юноша, лично устроивший побег, блестяще изобразил удивление.

— Это место похоже на ящик фокусника, — вдруг произнёс Акэти странную фразу. — Люди, которые просто смотрят на него, могут подумать, что перед ними самая обычная коробка, однако мастера своего дела прекрасно знают все потайные механизмы.

— Вы полагаете, в этом особняке есть какой-то… «потайной механизм»? — с сомнением уточнил Цунэкава.

— Иначе никак нельзя объяснить не только пропажу мужчины, который назвался Сёити Огавой, но и загадочное исчезновение госпожи Хатаянаги.

— Но после случая с Огавой полицейские обнюхали особняк сверху донизу!

— Просто поиском занимались не те люди. Помните, секрет фокусника может раскрыть только другой фокусник!

— Звучит так, будто вы уже разгадали тайну особняка… — Цунэкава испугался собственного предчувствия, однако не мог не произнести эти слова вслух.

— Да. В какой-то степени, — ответил Акэти всё тем же загадочным тоном.

— Тогда почему до сих пор не рассказали?! Это же так важно! — Цунэкава не смог сдержать резкий выкрик.

— Ждал, когда придёт время. Если бы я бездумно разболтал этот секрет, наш враг насторожился бы пуще прежнего.

— Ясно… Ну и когда же оно придёт, это время?!

— Сегодня. Этот день настал! — само собой, Акэти говорил о столь важных вещах с широкой улыбкой. — Пора поймать человека без губ и раскрыть его истинное лицо! Цунэкава, на самом деле я пригласил вас сюда затем, чтобы показать секрет нашего фокусника. К счастью, Митани тоже тут. Как нельзя кстати! Давайте же взглянем на механизм, благодаря которому работает эта волшебная коробка!

Неожиданные слова детектива-любителя застали врасплох и Митани, и Цунэкаву. Они не могли вымолвить ни слова.

— Для начала обыщем кабинет на втором этаже, в котором был убит Сёити Огава. Как я и говорил ранее, ключ к раскрытию дела лежит в той дьявольской комнате.

Вскоре мужчины оказались в кабинете господина Хатаянаги, обустроенном в западном стиле. Они встали перед статуями Будды.

Внезапно внутрь вошёл один из студентов, в руках у него было соломенное чучело размером с живого человека.

— Эй, ты что?! Зачем притащил сюда это недоразумение?! — Митани начал отчитывать молодого человека.

— Всё в порядке. Это я попросил. Пожалуйста, дай его мне. — Акэти взял чучело из рук юноши. — Оно будет участвовать в нашей пьесе! — детектив вновь выдал нечто невероятное!

— «Пьесе»?! — вскрикнули Митани и Цунэкава, поражённые неожиданным заявлением Акэти.

— Если я начну объяснять в теории, почему этот кабинет является важнейшей локацией в деле, а также какие трюки использовал преступник, то история получится весьма запутанной. На словах манипуляции покажутся просто немыслимыми. Когда я понял это, мне в голову пришла идея воссоздать в общих чертах ход событий, чтобы показать вам, как же всё произошло. Заранее я об этом никому не рассказывал, однако привести сюда Цунэкаву входило в мои планы. Ради нашей пьесы я хорошенько подготовил сцену, а в качестве актёра выбрал это соломенное чучело.

Не успел Цунэкава подумать о том, что Акэти раз за разом поражает его своей изобретательностью, как тут же почувствовал разочарование. Инспектору была отведена роль зрителя, и это амплуа показалась ему далеко не самым завидным.

— Наш актёр может быть обижен тем, что у него всего два зрителя, — растянув губы в улыбке, сказал Акэти. — Однако вы, Цунэкава, являетесь уважаемым представителем полиции и суда, а Митани — друг дома Хатаянаги. Так что лучшей публики он и пожелать не мог! К тому же, если бы тут сидело много зрителей, атмосфера нашей мистической пьесы не была бы столь зловещей.

Разбавляя шутками свои объяснения, Акэти подошёл к стене, напротив которой стояли статуи Будды, и поставил около неё три стула.

— Прошу, располагайтесь. Это зрительские места.

Митани и Цунэкава прекрасно понимали, с кем имеют дело. Злиться на проделки Акэти было просто бессмысленно, и они послушно сели на стулья.

— Кстати, в первом акте рассказывается об убийстве Сёити Огавы. Поэтому для начала сделаем так, чтобы сцена выглядела точь-в-точь как в день его гибели, — перед трюком Акэти решил произнести небольшую вступительную речь. — Теперь всё готово. Не хватает лишь Огавы. Исполнить его роль мы попросим нашего соломенного друга.

Детектив взял чучело и встал около выхода.

— Огава вошёл внутрь через эту дверь. Затем он запер её. — Акэти вытащил ключ из замочной скважины с наружной стороны и запер кабинет изнутри. — После чего он встал перед этой статуей и начал что-то делать.

Детектив поставил чучело перед Буддой.

— На одном из окон шпингалет был отодвинут. Другие оставались надёжно закрыты, — продолжая говорить, Акэти закрыл окна. Затем детектив сел рядом с двумя зрителями. — Вот, теперь всё как надо! Давайте же посмотрим представление и узнаем, кто и как убил Сёити Огаву.

За окнами смеркалось. В огромном особняке не раздавалось ни звука. Так прошло несколько зловещих минут.

Все считали, что преступник мог пробраться в кабинет лишь через окно. Других путей просто не было. Цунэкава пристально смотрел на окно с отодвинутым шпингалетом. Внезапно раздался громкий удар. Соломенное чучело рухнуло.

— Глядите! — крикнул Акэти.

Цунэкава и Митани взглянули на куклу и… Ах, откуда же он прилетел?! В груди соломенного человека торчал короткий кинжал!

Поскольку кабинет постепенно погружался во тьму, все предметы казались размытыми, словно в дом проник густой туман. Из-за этого чучело с кинжалом в груди напоминало жуткое мистическое существо.

Но откуда прилетел кинжал?! В комнате с закрытыми окнами и дверью вдруг появилось орудие убийства. Очередной фокус? Но тогда где же сам фокусник?!

Цунэкава вскочил, будто обезумев, бросился к окну с отодвинутым шпингалетом, распахнул его и выглянул наружу. Инспектору показалось, что на улице кто-то прячется.

Митани последовал его примеру. Юноша из-за спины инспектора пугливо поглядел на мрачный сад.

Однако ни на карнизе, ни в саду не было ни души.

— А-ха-ха-ха-ха! Цунэкава, да что вы?! Как бы хорош ни был фокусник, он не сможет бросить кинжал через закрытое окно, не разбив стекла!

Услышав хохот Акэти, инспектор с болезненной усмешкой отпрянул от окна, после чего приблизился к чучелу, чтобы осмотреть кинжал. Однако сделав несколько шагов, Цунэкава ошарашенно замер на месте.

«Мне что, всё это снится? Или привиделось?..»

Невероятно! Невероятно!!! Подойдя поближе, Цунэкава удостоверился в том, что из груди чучела уже ничего не торчало. Кинжал будто испарился!

Инспектор стал лихорадочно оглядывать комнату, однако не обнаружил ничего похожего на кинжал. В глаза ему вновь бросились зловещие статуи Будды. Цунэкава подошёл к ним и пристально осмотрел каждую по отдельности. Однако, похоже, в статуях не было никаких встроенных механизмов! Разумеется, инспектор не верил и в то, что один из Будд поднял руку и метнул кинжал. Перед ним стояли деревянные изваяния, которые не могли пошевелить ни рукой, ни ногой, а металлические фигуры сидели в позе лотоса.

Выходит, ему и впрямь почудилось? В комнате стоял полумрак, а Цунэкава был излишне напряжён и желал поскорее узнать, как убили Огаву. Может, поэтому ему и привиделся кинжал?..

Поскольку происходящее казалось инспектору невероятным, он присел рядом с чучелом и стал внимательно разглядывать его.

— Так и знал… — Солома была разрезана, а в груди чучела виднелась дыра в несколько сантиметров.

— Приглядитесь хорошенько! — раздался сбоку голос Акэти.

«К чему тут приглядываться?» — недоумённо подумал Цунэкава. Однако продолжил рассеянно смотреть на грудь чучела и вдруг увидел, как из «раны» начало сочиться что-то чёрное.

Некая жидкость быстро растекалась во все стороны, словно огонь, пляшущий на бумаге.

— Это кровь! — Жидкость была не чёрного, а ядовито-красного цвета, но из-за вечерней мглы она показалась инспектору темнее.

Из пронзённой груди соломенного чучела текла кровь!

Цунэкава прикоснулся к «ране» пальцем, затем поднёс его к своему лицу и посмотрел на жидкость, освещаемую почти зашедшим солнцем. Как инспектор и предполагал, это была липкая кровь.

— А-ха-ха-ха-ха-ха! Не обращайте внимания! Я просто спрятал в груди чучела пакетик с красными чернилами, чтобы сделать пьесу реалистичнее! Зато теперь предельно ясно, что соломенному Сёити Огаве всадили в грудь кинжал! — продолжая смеяться, объяснил Акэти.

Выходит, Цунэкаве не привиделось.

— А где оружие?! Где же кинжал?! — невольно спросил Цунэкава.

— Вы так и не поняли? Тогда давайте разоблачим этот фокус… Кстати говоря, сейчас чучело лежит в том же положении, что и тело погибшего, когда его обнаружили Сайто и студенты. Кровь точно так же текла из его груди. Само собой, орудия убийства нигде не было, — продолжил растолковывать Акэти. — Ну и преступника никто не видел. Однако Сёити Огава лежал на полу, истекая кровью. Это чучело тоже рухнуло, а его грудь пронзил кинжал. Разрезанная солома и чернила являются неопровержимыми доказательствами. Но кто же это сделал? И как?.. Даже вы, свидетели нападения, не понимаете этого! Потому нет ничего удивительного, что всё произошедшее показалось Сайто и другим людям сплошной мистикой…

Пока Акэти говорил, в комнате порядком потемнело, настолько, что соломинки чучела перестали быть различимы. Более того, казалось, что мрачные статуи Будды медленно пятятся назад, словно желая слиться с чёрной стеной.

— Не могу поверить! Такое чувство, что мне всё это снится! — странным голосом сказал Митани. Юноша произнёс эти слова настолько громко, что Акэти и Цунэкава направили на него недоумённые взгляды, однако так и не смогли разглядеть лицо, окутанное вечерней мглой.

— Давайте зажжём свет. Тут чёрт ногу сломит… — пробормотав это, Цунэкава направился к выключателю.

— Нет, потерпите, пожалуйста! — Акэти остановил инспектора. — Настоящий фокус только начинается. Пусть лучше на сцене царит полумрак… А теперь, прошу, вернитесь на места! Наконец пришло время раскрыть секрет убийства Отавы!

Два зрителя были вынуждены вновь сесть на стулья.

— Итак, Сайто и студенты нашли тело, а затем, напуганные, бросились звонить в полицию. Все покинули кабинет, и похоже, что до приезда полиции никто не прикасался к телу, ведь окна были закрыты на шпингалеты, а дверь — на ключ. — В процессе повествования Акэти закрыл окно, проверил дверь, вытащил из неё ключ и положил в карман. — Теперь всё точно так же, как в день убийства. Люди покинули кабинет на тридцать минут. И в это время случилось абсолютно невозможное — труп Огавы испарился из комнаты, запертой со всех сторон. Цунэкава, я так понимаю, в тот день вы и взялись за это дело?

— Верно. Такое чувство, что тогда меня проклял сам дьявол… За какие-то десять дней случилось столько всего мистического и безумного! Похищение Фумиё, трагическая смерть человека на воздушном шаре, убийство старика Сайто, побег госпожи Хатаянаги… Всё это произошло с головокружительной скоростью! — отчаянно говорил инспектор, словно пытаясь скрыть своё замешательство.

— Ну, теперь мы разыграем очередную сцену и покажем, что произошло в тот промежуток времени, когда Сайто и студенты покинули кабинет, а полицейские ещё не вошли в него! — заявил Акэти, не обращая внимания на слова Цунэкавы.

Однако оставалось загадкой, кто именно разыграет сцену. Ведь в комнате не было никого, кроме двух зрителей, Акэти, исполняющего роль рассказчика, и пугала, которое валялось на полу.

Митани и Цунэкаве показалось, что их дурит сам чёрт! Некоторое время они молча осматривали кабинет, который постепенно погружался в кромешную тьму, и вскоре у них заболели глаза.

Было так тихо, что тиканье карманных часов походило на грохот.

Внезапно Цунэкава вздрогнул: неподалёку от них что-то ёрзало!

Он был там. Человек. Смоляной монстр, похожий на карлика, медленно и тихо полз по противоположной стене!

Уродливый монстр, одетый в костюм чёрного цвета, скрывающий его с головы до ног, переполз с потолка на стену, словно паук.

Прищурившись, Цунэкава посмотрел на место, откуда вылез монстр, и обнаружил, что в потолке с решётчатым орнаментом отсутствует одна из квадратных досок — на её месте образовалась чёрная дыра, из которой свисала прочная верёвка. По ней спускался монстр, смахивающий на карлика. Он встал ногами на плечи одного из Будд, после чего ловко спрыгнул на пол, не издав ни звука.

Поскольку лицо карлика было скрыто чёрной тканью, на которой виднелась лишь прорезь для глаз, невозможно было определить, кто он такой. Разумеется, Цунэкава и Митани понимали, что перед ними один из актёров, нанятых Акэти. Но в тот момент, когда смоляной карлик спустился с потолка, словно паук, и встал перед зловещими статуями, их всё равно объял ужас.

— Кто это?! — невольно воскликнул Цунэкава.

— Тсс! Тихо! Внимательно следите за тем, что он сделает.

Услышав требование детектива, Цунэкава затаил дыхание. Митани тоже уставился на карлика. Мужчины превратились в двух больших детей, увлечённых занимательным представлением.

Карлик сидел на корточках прямо над пугалом и внимательно смотрел на него, словно пытаясь понять, умерла ли жертва на самом деле. Решив, что дело сделано, карлик ловко схватил «убитого» под мышку, приблизился к двери, не издавая ни единого звука, открыл её запасным ключом и вышел в коридор.

— Так, а теперь прошу за мной. Посмотрим, куда он путь держит, — негромко произнёс Акэти, вскочил и выбежал из кабинета. Два зрителя, совершенно не понимающие, что происходит, направились вслед за ним.

Чёрный карлик будто бы и не подозревал, что за ним идут. Он быстро спускался по лестнице, но, несмотря на спешку, шаги оставались абсолютно бесшумными. Может, он носил резиновые таби?[12]

Карлик, держащий под мышкой чучело, бесшумно спускался по лестнице. Монстр был таким тёмным, что казалось, будто на него пролили каллиграфическую тушь. Какая причудливая, пугающая ситуация!..

В конце коридора находилась дверь, ведущая на чёрную лестницу, и маленький демон направился туда. Спустившись по ней и пройдя по узкому коридору в сторону заднего выхода, он наткнулся на кладовую. Карлик тихо открыл дверь и прокрался внутрь.

Мужчины вошли в небольшую кладовую, встали около входа и замерли.

Они намеренно оставили дверь приоткрытой, благодаря чему внутрь проникал тусклый свет. Однако карлик был едва различим.

Ах, та самая кладовая! Уверен, уважаемые читатели помнят её. Старый колодец, в котором несколько дней назад прятались Сидзуко и Сигэру, находился под полом именно этой комнаты. Что же в ту секунду чувствовал Митани?..

Невероятно! Детектив-любитель знал про колодец! Возможно, он давно вычислил, где находится Сидзуко?! Совершенно неудивительно, что Митани начал беспокойно дёргаться, будучи не в силах справиться с тревогой.

Его опасения подтвердились. Маленький монстр положил пугало возле себя, а затем стал поднимать доски с пола кладовой. Карлику пришлось приложить немало усилий, в итоге открылось квадратное углубление два на два метра. Затем актёр отодвинул старые соломенные мешки и, покряхтывая, начал убирать плиты, служившие крышкой колодца.

Карлик собирался залезть внутрь? Или колодец понадобился для иных целей?

Наконец актёру удалось снять пять тяжёлых плит. Под ними, прямо над отверстием, лежало два толстых бревна. Их он тоже убрал. Как только монстр начал передвигать плиты, по кладовой распространилась специфическая удушающая вонь. Кисло-сладкий запах гниения, от которого к горлу подступала тошнота. Цунэкава, тут же осознавший, что это за запах, был потрясён до глубины души.

«Не могу поверить! Неужели я так оплошал?! Я и не догадывался о колодце и понятия не имел, что лежит на дне… Для того, кто зовётся грозой преступного мира, это непростительная ошибка!..»

После того как эта мысль пронеслась в его голове, инспектор больше не мог просто стоять и смотреть на происходящее. Он схватил Акэти за руку и закричал:

— Эй! Что в колодце?! Что это за вонь?! Вы же знаете! Отвечайте! Что там?!

— Тсс! — Акэти невозмутимо приложил палец к губам. — Нельзя же сразу переходить к кульминации. Потерпите ещё немного. В течение тридцати минут все секреты будут раскрыты.

Цунэкава хотел приступить к осмотру колодца, однако чёрный монстр вдруг начал странно жестикулировать, и инспектор, отвлечённый его действиями, умолк.

Карлик, наконец одолевший плиты, подтащил к себе лежащее на полу чучело и бросил его в колодец. Затем он вернул толстые брёвна на место и накрыл их соломенными мешками.

— Конечно, те плиты тоже надо бы положить на место, но мы опустим это, чтобы сэкономить время, — тихим голосом пояснил Акэти.

Закрыв проход досками, маленький монстр посмотрел по сторонам, проверяя, ничего ли он не забыл. Затем карлик бесшумно поднялся на второй этаж. Не нужно и уточнять, что зрители проследовали за ним.

Вернувшись в кабинет, монстр подождал, пока зрители войдут внутрь, после чего закрыл дверь на ключ. Затем он внимательно огляделся, снова забрался на плечи статуи и, словно паук, ловко пролез через дыру в потолке. Исчезнув в ней, он вернул квадратную доску на место.

— На этом первое действие окончено! — Акэти нажал на выключатель, и свет тут же залил комнату.

«Первое действие окончено»? Значит, будет и второе?

— Так и пропало тело Сёити Огавы, а после того, как чёрный карлик закончил свои дела, прибыла полиция.

— А что с кинжалом, которым его убили? — инспектор задал вопрос, который мучил его уже давно.

— Карлик метнул его, сидя наверху.

— Это я понял. Но как он исчез?!

— Вернулся наверх. В общем, к этому тяжёлому кинжалу была привязана прочная шёлковая нить… Отличная идея, верно? Всё случилось в наглухо закрытой комнате, однако ни убийцы, ни оружия нигде не было, из-за чего преступление казалось воистину мистическим. Однако теперь, когда мы разобрали его, всё видится простым и скучным.

Зрителям стало понятно, как исчезло тело. Однако белых пятен оставалось предостаточно.

— Так кто же убийца? Что это за карлик в чёрной одежде? — инспектор задал второй вопрос.

— Вы даже не представляете, кем является убийца, которого сыграл наш актёр! Поверьте, это никому на ум не приходило. Я сам узнал лишь несколько дней назад и был так потрясён, что не мог поверить.

— В общем, — нетерпеливо произнёс Цунэкава, — вы хотите сказать, что это и есть истинный преступник?

— «Истинный преступник»?.. Ну… В каком-то смысле… — уклончиво ответил Акэти. — Перед тем как обсуждать его личность, я хочу показать вам ещё кое-что. Прямо сейчас мы начнём второе действие! — детектив-любитель вновь заговорил пафосным тоном.

— Второе действие? То есть это ещё не всё?

— Да. И та сцена, которую я хочу вам показать, является чрезвычайно важной.

— Ого, рад слышать!

Цунэкаве порядком надоело, что Акэти ходит окольными путями. Однако инспектор хотел узнать истинное положение вещей, и ему не оставалось ничего иного, кроме как смотреть предложенный спектакль.

— Итак, а теперь поговорим о преступлении, которое произошло через несколько дней после исчезновения тела Сёити Огавы! Это было действительно невероятное убийство! Вот только о нём совершенно ничего не знали ни полицейские, ни обитатели особняка…

— Другое убийство?! Не дворецкого?! — воскликнул изумлённый Цунэкава.

— Именно другое! В промежутке между смертями Огавы и Сайто погиб ещё один человек… Более того, его убили в этой самой комнате…

Стоит признать, что преамбула попала точно в цель: публика была взволнована и с нетерпением ждала начала второго действия.

— Я выключу свет ещё на какое-то время. Также хочу предупредить, что здесь произойдёт странное, но весьма реалистичное «убийство». Само собой, это лишь часть пьесы. Какие бы ужасы вы ни увидели, пожалуйста, не мешайте представлению словами или действиями. Итак…

Когда вступление закончилось, свет погас, и кабинет погрузился в кромешную тьму. Солнце уже зашло за горизонт, и за окном мерцали прекрасные звёзды. Зрители опасались, что ничего не увидят в этой темноте, однако на противоположной стене неожиданно появился большой светящийся круг, внутри которого расположились жуткие статуи Будды, напоминающие слайд из диафильма.

Оказалось, Акэти откуда-то достал фонарик и направил его на стену. Круг света медленно проплыл по всем статуям и вскоре остановился на входной двери. Приглядевшись, зрители увидели, что ручка поворачивается: кто-то начал открывать дверь снаружи. Медленно, с предельной осторожностью…

Чёрный карлик всё ещё сидел наверху, значит, это был не он. Но тогда кто же действовал с такой пугающей осмотрительностью?

Даже Цунэкава, прозванный грозой преступного мира, тяжело запыхтел из-за пробудившегося любопытства и невыразимого ужаса.

Узкая щель медленно расширялась, и в конце концов дверь распахнулась. Видимо, у человека, открывшего её, был запасной ключ. Сердцебиение Акэти, который держал фонарик, участилось, и световой круг начал подрагивать в такт с пульсом детектива. Странный человек медленно вошёл в дрожащий круг света.

Несмотря на предупреждение Акэти, Цунэкава не смог удержаться и негромко вскрикнул, когда увидел нового актёра. На нём была чёрная охотничья шляпа, плащ, большие солнечные очки и маска. Вошедший переоделся в зловещего преступника — человека без губ!

Монстр продолжал движение вперёд, и Акэти отступил к стене, желая эффектней подсветить «сцену». Зрителям показалось, что они присутствуют на съёмочной площадке.

Глаза монстра были прикованы к доскам на потолке, за которыми скрывался чёрный карлик. Похоже, человек без губ прекрасно знал о существовании тайного люка. Дойдя до середины противоположной стены, монстр остановился перед одной из сидящих статуй Будды и опустился перед ней на корточки, всё ещё не отрывая глаз от потолка. Что же он собирался сделать?

Словно это было своего рода знаком, в той части потолка, где скрылся карлик, раздался странный звук. Вслед за ним, разрезая воздух, будто серебряная стрела, в монстра полетел кинжал.

«Ах, так вот оно что! Второе убийство!» — не успел подумать Цунэкава, как монстр в маске увернулся от кинжала с быстротой молнии.

Одновременно с этим он стремительно схватил шёлковую нить и разорвал её.

— У-у-у! — раздался странный крик, после чего наверху послышался быстрый топот. Это был карлик. Лишённый оружия, он завопил и побежал прочь. Человек в маске подвинул небольшой стол, находившийся в центре комнаты, затем поставил на него два стула. Создав опору, он с невероятной лёгкостью забрался на конструкцию, а с неё запрыгнул в дыру. Само собой, всё это время свет фонаря следовал за ним. Некоторое время ноги монстра болтались в круге света, однако вскоре исчезли и они.

Фонарь тщетно освещал угол потолка: оба актёра скрылись на чердаке, пропав из поля зрения зрителей, и, кажется, они не собирались спускаться. Некоторое время сцена пустовала. Вскоре до мужчин стал доноситься ужасный шум, похожий на возню грызущихся крыс. Там, во тьме, два монстра играли друг с другом в салки. Внезапно звуки оборвались. Похоже, убегающий карлик был схвачен. Зловещая тишина вновь окутала особняк.

Видимо, монстры дрались. Бились друг с другом без слов, не издавая ни единого звука, обливаясь потом. Их схватка словно стояла у зрителей перед глазами.

Стоит признать, что режиссёр Когоро Акэти поставил эту сцену со вкусом! Зрители затаили дыхание и навострили уши. Что же происходило на чердаке? Не слишком ли там было тихо? Кто взял верх?

Вдруг в могильной тишине раздался еле слышный стон, который был тоньше нити. Высокий голос всё слабел, походя на затухающую лампу, и, когда он окончательно растворился в темноте, комнату поглотило ещё более зловещее, тревожное безмолвие.

Через полминуты на чердаке раздались шаги одного из монстров. Вскоре он скинул вниз прочную верёвку. К её концу было привязано обмякшее тело. Труп. Световой круг фонаря скользил по стене вместе с телом и в конце концов опустился на ковёр, нарисовав на нём эллипс.

Труп оказался прямо в центре этого эллипса, миновав стол и стулья, которые один из актёров использовал, чтобы забраться наверх.

Схватка закончилась; как и предполагали зрители, низкорослый монстр проиграл. На верёвке был спущен труп уродливого карлика. Вокруг шеи монстра, полностью облачённого в чёрное, была обвита красная верёвка, похожая на страшную рану. Ею карлика и задушили.

Немыслимая и в то же время завораживающая картина! На ковре в светящемся эллипсе лежал чёрный труп с алой верёвкой на шее!

Вскоре, ловко спустившись по той же верёвке, на сцену вышел убийца в маске. Некоторое время монстр изучал труп, согнувшись над ним. Поняв, что внезапного воскрешения можно не бояться, он отвязал тело, забрался на пирамиду, составленную из стола и стульев, спрятал верёвку на чердаке и заделал дыру, из которой только что вылез. Затем монстр вернул уже ненужные стулья и стол туда, где они стояли прежде, скрыв таким образом все следы преступления.

И хотя казалось, что теперь убийце нужно разобраться с трупом, он занялся совершенно другим делом. Монстр в маске направился к сидящей статуе, к которой подходил совсем недавно. Внезапно он изо всех сил толкнул металлического Будду и опрокинул его на пол. Издав тоскливый звон, истукан навзничь упал с пьедестала, и присутствующие увидели переносной сейф. Наконец-то мужчины поняли, что произошло. Монстры ввязались в смертельный поединок ради этого предмета!

Несомненно, внутри железной коробки, которую Будда скрывал своим телом, прятались несметные сокровища!

Мужчина в маске открыл дверцу сейфа и рассовал предметы, что были внутри, по карманам. Точнее, он лишь сделал вид, что рассовывает их.

— Внутри лежало много драгоценных камней, — объяснил Акэти. — Потом расскажу подробнее.

Опустошив сундук, преступник попытался поставить огромного металлического Будду на место, однако никак не мог поднять его. Тогда нарратор Акэти любезно помог актёру. Вместе им удалось вернуть статую на пьедестал.

— Настоящий преступник был сильнее, ему никто не помогал, — пояснил детектив.

Затем монстр схватил труп карлика и вышел из комнаты, а три преследователя сели на хвост очередному актёру.

В отличие от сцены в кладовой, это действо не нагнало на Цунэкаву особого страха, а вот Митани, никогда не видевший ничего подобного ранее, пребывал в полнейшем ужасе. Разумеется, о получении какого-либо удовольствия от представления и речи не шло.

— Митани? Вам плохо? — вдруг обратив внимание на юношу, Акэти направил на него фонарик.

— Нет, всё в порядке… Столько ужасов увидел, вот и стало немного не по себе, — сказав это, Митани попытался изобразить улыбку, однако его лицо было бледным как полотно, а на лбу выступил липкий пот.

— Пожалуйста, держитесь! Ещё немного, и вы всё узнаете! — пытаясь подбодрить Митани, детектив взял его под руку и пошёл вперёд, увлекая юношу за собой.

Как и ожидалось, монстр направился в кладовую. Мужчина повторил те же действия, что и карлик. Отодвинув плиты, он поднял труп и бросил его в старый колодец. Точнее, сделал вид, что бросил.

Теперь уже карлик полетел в колодец вслед за Сёити Огавой, которого сам бросил туда. Хотя, разумеется, актёр никуда не полетел, ведь он лишь изображал труп. Притворившись, что вот-вот упадёт вниз, карлик перепрыгнул через жерло колодца и отошёл в угол кладовой. Человек в маске отправился туда же. В итоге два врага дружно стояли в ожидании.

— На этом заканчивается второе действие, — прокомментировал Акэти, продолжая держать Митани за руку.

— Будет и третье? — спросил Цунэкава, заглядывая внутрь старого колодца и морща нос.

— Да. Но если вы утомились, то могу просто рассказать. Вы всё поймёте.

— Давайте так мы и сделаем! — Цунэкава незамедлительно поддержал идею Акэти. — Однако перед этим я хотел бы осмотреть колодец…

Похоже, он сгорал от нетерпения.

— Пожалуйста. Вон в том углу есть небольшая лестница. Я одолжу вам фонарик.

Получив разрешение режиссёра, Цунэкава тут же взял фонарик, приладил лестницу и полез по ней. Но инспектор и представить не мог, что за ужасы ожидают его внизу!

Цунэкава спустился и включил фонарь. Первое, что попалось ему на глаза, — это пугало. Мужчина поднял его и выбросил наружу. Дальше он наткнулся на футоны, которые, как вы уже знаете, Митани бросил вниз, когда прятал Сидзуко и Сигэру.

— Тут тяжеленные футоны! Заберите их, пожалуйста, — со дна колодца раздался голос Цунэкавы. Услышав просьбу, «монстры», стоящие в углу, подошли к колодцу и приняли матрасы, которые подал инспектор.

Итак, что же ждало его внизу?..

По пьесе Акэти Цунэкава понял, что там лежало два трупа. Очевидно, что один из них — Сёити Огава. Но кто же второй? Кем был уродливый карлик, прикончивший Огаву? Цунэкава хотел узнать это как можно скорее.

Инспектор стоял на нижних ступенях лестницы, которая пересекала весь колодец наискось, и смотрел на дно, направив туда фонарик.

— А-а-а-ах! — раздался вопль: инспектор не смог сдержать крик.

— Что случилось?! — сквозь темноту прорвался голос детектива, заглянувшего в колодец.

— Это же… — инспектор опустил фонарь чуть ниже.

Он был готов увидеть трупы, но даже представить не мог, что они в таком состоянии. За десять дней поздней осени тела не успели превратиться в бесформенное месиво, однако их постигла судьба гораздо более страшная, нежели гниение или трупные черви.

Внизу, в позе эмбриона, друг на друге лежали двое мужчин, напоминающие гигантов или борцов сумо. Ножка лестницы вошла в живот трупа с раздувшимся пузом почти на десять сантиметров, из-за чего он напоминал леденец на палочке.

Явление опухания трупов. После смерти человека во внутренних органах образуется газ, он и раздувает тело, словно воздушный шар.

На лице и других частях трупа разгладились морщины, раскрылись поры, из-за чего он стал похож на огромного младенца, готового взорваться с минуты на минуту.

— Значит, это Огава… — предположил Цунэкава, осмотрев одежду покойного. Затем инспектор перевёл взгляд на лицо другого трупа. Крик ужаса вырвался из груди Цунэкавы, и мужчина в спешке полез наверх.

Впрочем, нет ничего удивительного в том, что он испугался. Ведь инспектор прекрасно знал, кем был второй раздувшийся мужчина. Нет, не просто знал… Перед Цунэкавой лежал главный фигурант этого дела, которого он не смог бы забыть, как бы сильно ни старался. Преступник, превратившийся теперь в жалкий воздушный шарик…

Инспектор видел это лицо в Синагавском заливе. Тогда оно оказалось восковым. Однако на монстре, лежащем под его ногами, не было маски. У него и правда отсутствовали губы. И нос. Блестящая красная физиономия раздулась и стала в два раза больше, нежели при жизни, из-за чего облик чудовища был воистину неописуемым!

Цунэкава оторопел. Инспектор не мог поверить своим глазам, и его захлестнула необычайная тревога.

Вторая встреча Цунэкавы с человеком без губ произошла на дне колодца, освещаемом дрожащим светом фонаря. Сам же преступник — совершенно неожиданно! — распух и превратился в «борца сумо». Поэтому не будем к инспектору слишком строги.

— Кто это?! — наконец-то придя в себя, спросил Цунэкава у стоящего наверху Акэти. Инспектор прекрасно понимал, что перед ним лежит человек без губ, но кто он такой и откуда взялся?!

— Парень, который жил на чердаке и убил Сёити Огаву, — раздался голос Акэти из тёмной кладовой.

Благодаря увиденной пьесе Цунэкава понимал и это. Карлик, облачённый в чёрное, «убил» пугало, исполнявшее роль Огавы. А монстр в маске задушил карлика. И пугало, и труп карлика были брошены в колодец.

Пугало — это Сёити Огава. Выходит, что карлик играл человека без губ.

— Хотите сказать, что преступник, которого мы так долго искали, прятался на чердаке особняка?! — спросил Цунэкава таким тоном, словно до сих пор не мог в это поверить. — Да в конце концов, кто же он такой?! И главное: почему он выбрал чердак особняка Хатаянаги в качестве своего убежища, когда есть много мест понадёжнее? — инспектор задавал вопрос за вопросом.

— Совершенно естественно, что человек без губ решил спрятаться на чердаке собственного кабинета, о котором у него было так много воспоминаний… — вскользь произнёс Акэти, словно говоря о каком-то пустяке.

— «Собственного кабинета»?! Вы говорите так, будто особняк Хатаянаги был его домом… — Цунэкава совсем перестал понимать, что происходит.

— Именно. Этот мужчина — хозяин дома.

— Эм?.. Что?! Что вы сказали?! — бешено заорал инспектор.

— Человек без губ — не кто иной, как муж Сидзуко, Сёдзо Хатаянаги.

— Д-да… да разве такое возможно?! Сёдзо Хатаянаги заболел и скончался в тюрьме два месяца назад!

— Ну, так все думают. Однако он воскрес прямо в зарытой могиле, под землёй.

Цунэкава вылез из колодца и направил фонарик в лицо Акэти.

— Это правда?.. Вы ведь не шутите?!

— Прекрасно понимаю ваше удивление. Да, он воскрес. Но не сам по себе. Всё это устроил его сообщник, — с предельно серьёзным лицом Акэти поведал присутствующим невероятную истину.

— Это же чрезвычайно важно!.. Получается, вы знали, но ничего не рассказывали?! — в сердцах выкрикнул Цунэкава, похоже, он был весьма обижен на детектива, который вновь обошёл его.

— Ну, я не скрывал намеренно. Сам узнал лишь вчера.

Чтобы не разговаривать в кромешной темноте, Акэти зажёг пыльную лампу, свисающую с потолка кладовой. Свет, внезапно заливший комнату, был слабым, однако мужчинам, привыкшим к темноте, он показался ослепляющим.

— Этим открытием мы обязаны Фумиё, моей возлюбленной и помощнице. Ловко манипулируя тюремным врачом, она смогла вытащить из него информацию, — продолжил Акэти. — Полагаю, рано или поздно я расскажу обо всём в подробностях. Поскольку у нас ещё остался третий акт, буду предельно краток. В общем, некоторые тюремные врачи, надзиратели и заключённые объединились, чтобы «убить» Сёдзо Хатаянаги. Он и правда был тяжело болен. Однако не умер. Мужчина впал в состояние комы и практически не отличался от трупа. Полагаю, вы слышали про сильнодействующий яд кураре, который готовят из южноамериканских растений. Думаю, что использовали его, ну, или какое-то похожее вещество. Так или иначе, благодаря хлопотам своего сообщника Сёдзо Хатаянаги смог успешно выбраться за тюремные ворота. Затем он возродился, выбрался из могилы и стал демоном, чтобы защитить сокровища, нажитые воровством.

— Это вам не роман! Не верю я, что в японской тюрьме могло произойти нечто подобное! — крикнул Цунэкава, который больше не мог сдерживаться.

— Семья Хатаянаги невероятно богата. Сёдзо запросто мог обеспечить нескольким людям безбедное существование до конца их дней. Согласитесь, от такого предложения непросто отказаться… Хатаянаги понимал: если он не изменит свою внешность, то быстро попадётся. И поэтому, пройдя через ужасающие страдания, он сжёг своё лицо кислотой или чем-то подобным. Став совершенно другим человеком, тем самым человеком без губ, он вернулся в этот мир.

— Но в вашей истории кое-что не сходится… Если мне не изменяет память, его срок заключения равнялся семи годам. Почему Хатаянаги просто не подождал? Совсем не обязательно было сжигать лицо кислотой… — похоже, аргументы Акэти не казались инспектору достаточно убедительными.

— Простите, Цунэкава, вы же не забыли про ограбление ювелирного магазина Сугимуры? — вдруг выдал Акэти, весело улыбаясь.

— Эм… ювелирный магазин Сугимуры… Да, конечно помню. Но он тут при чём?

— Преступление произошло в марте прошлого года. Сейф магазина взломали, а с двумя работниками жестоко расправились.

— Верно. Действительно мастерское дело. Увы, мы до сих пор не можем найти никаких зацепок.

— За ним последовало ограбление магазина часов Хаясэ, кража знаменитого бриллианта барона Огуры, кража ожерелья маркизы Китакодзи…

— Да. Значит, вы тоже заметили… Так и есть, эти преступления совершены в одном и том же стиле. Когда мы проводили расследование, то предполагали, что фигурантом всех этих дел является один и тот же человек… — растерянно проговорил Цунэкава.

— И мы только что нашли его! — заявления Акэти становились всё сумасброднее.

— Эм?.. Что?! Где?! Где же он?! — инспектор был повергнут в шок.

— Здесь! — Акэти указал на колодец у их ног. — Это он крал драгоценности.

Подождав, пока Цунэкава поймёт смысл его слов, Акэти продолжил говорить:

— Хатаянаги создал фиктивную компанию и делал вид, что аферы приносят ему большие деньги. Но это был лишь фасад. На самом деле он являлся одним из успешнейших воров драгоценностей. Нет… он был не просто вором, Хатаянаги убивал! У него имелось несколько сообщников. Однако главарь понимал, что все подельники — негодяи, которые однажды предадут его и присвоят себе награбленное. В зависимости от обстоятельств некоторые даже могли донести на него в полицию. Поэтому он, лидер банды, не мог позволить себе прохлаждаться в тюремной камере целых семь лет. Опасаясь, что полицейские раскроют и другие его преступления, а суд ужесточит наказание и проговорит к смертной казни, Хатаянаги решил, что притвориться мёртвым, а затем облить лицо кислотой — сущие мелочи. Однако и это показалось ему недостаточным. Он надел на вполне здоровые руку и ногу имитации протезов, притворившись убогим калекой.

Итак, Хатаянаги вернулся в собственный дом с новым лицом, словно переродившись и став совершенно другим человеком, после чего вскрылось одно действительно комичное обстоятельство. Он так был поглощён страхом смертной казни и жаждой наживы, что не подумал о любимой жене и дорогом сыне. Оказавшись перед воротами особняка, он почувствовал стыд за этот ужасающий, изменившийся до неузнаваемости облик и не нашёл в себе смелости признаться, что сбежал из тюрьмы.

Первые два месяца Хатаянаги скрывался у своего сообщника в Фукагаве, имя этого человека известно. Затем он под покровом ночи пробрался в особняк, мельком увидел жену и сына, перепрятал драгоценности, после чего немного успокоился. Когда Сидзуко отправилась на сиобарские источники, он последовал за ней, остановился в той же гостинице и даже пошёл на жалкий поступок, который принёс ему лишь страдания, — попытался увидеть свою нагую жену через окно женской купальни.

Благодаря постановке вы узнали, что наворованные драгоценности были спрятаны внутри статуи Будды. Хатаянаги разработал множество различных устройств, предназначенных для сокрытия сокровищ. Те жуткие статуи — одно из них. Он установил механизм, благодаря которому статуя, в которой находились драгоценности, широко открывала глаза, как только кто-то вставал перед ней. И тот тёмный чердак, залезть в который можно, сняв одну из потолочных досок, тоже обустроил Хатаянаги, он был убежищем на чёрный день.

Итак, преступник два месяца скрывался у своего сообщника в Фукагаве, однако в последние дни тревога не покидала его ни на секунду. Главной причиной была одержимость драгоценностями, которые он обожал до безумия. Хатаянаги больше не мог жить вдали от своих сокровищ, которые любил сильнее, чем Сидзуко. К тому же до преступника дошёл слух, что один из подельников выяснил, где находятся драгоценности, и пытался втихаря прибрать их к рукам. Да и частые визиты Митани, без всяких сомнений, тоже беспокоили Хатаянаги.

Тогда он, словно собираясь совершить кражу, пробрался в собственный особняк и спрятался в заранее подготовленном укрытии на чердаке. Оттуда он и присматривал за своими богатствами.

И его опасения оказались небеспочвенны. Вскоре сообщник, которого он и подозревал, пробрался в кабинет и попытался украсть драгоценности, спрятанные в статуе. Однако Хатаянаги был готов к этому. Заранее припасённый кинжал на шёлковой нити сослужил свою службу. А дальше всё произошло так, как я показал в первом действии нашей пьесы.

— Значит, сообщник, который попытался украсть драгоценности, это… — не успев понять, вставил Цунэкава.

— Всё верно, Сёити Огава. Разумеется, имя вымышленное. Но, так или иначе, именно он был тем гнусным негодяем, который предал своего босса.

— Я знал, что Хатаянаги подлец, однако не предполагал, что он ещё и убийствами промышляет! Но в вашей теории меня смущает вот что: зачем Хатаянаги, если, конечно, преступник действительно он, похитил собственного сына и требовал деньги за его выкуп? Зачем совершать такой отвратительный поступок? — с сомнением спросил Цунэкава. — Мне кажется, тут кроется серьёзное противоречие.

— Именно для того, чтобы прояснить этот момент, я и показал вам второе действие пьесы. Как вы уже видели, Хатаянаги был убит другим мужчиной. Как вы считаете, кем?

— Понятия не имею! Похоже, он был в маске и очках… но на этом всё.

Цунэкава мог описать лишь то, что увидел в спектакле Акэти: человека без губ убил мужчина в маске.

— Тогда давайте же взглянем на него! Пожалуйста, сними маску и очки! — Акэти обратился к актёру, который стоял посреди всякой рухляди.

Глаза Цунэкавы и Митани были прикованы к углу кладовой, в который слуги сваливали сломанные столы и стулья. Освещаемые тусклой лампой в пять свечей, два монстра, большой и маленький, отбрасывали причудливые тени. Загадочный человек в чёрном плаще и мягкой шляпе подчинился приказу Акэти. Сначала он снял большие солнечные очки. Впрочем, этого оказалось достаточно, чтобы понять: у него было действительно невероятное лицо!

Глаза мужчины покраснели, словно были страшно обожжены, веки выглядели неестественно короткими, а ресницы и вовсе отсутствовали. Два гноящихся белесых глаза смотрели в пустоту.

Цунэкава, охваченный смутным предчувствием, неосознанно сделал шаг вперёд, а Митани, совершенно потерявший самообладание, побледнел и начал лепетать какую-то бессмыслицу. Затем монстр в чёрном плаще резким движением сорвал с себя маску, скрывавшую часть его лица.

Красноватый свет пролился на обнажённое лицо мужчины. Как Цунэкава и предполагал, у него не было половины носа! Красная мякоть протянулась от щеки до подбородка. И его губы… Боже, его губы!

— А-а-а! Человек без губ! — дико заорал Цунэкава.

Инспектор совсем перестал понимать, что же происходит, он будто попал в мучительный, кошмарный сон. На всякий случай Цунэкава включил фонарь и посмотрел в колодец. Однако раздутый труп Сёдзо Хатаянаги — человека без губ — не сдвинулся с места.

Цунэкаве казалось, что он страдает сомнамбулизмом. Перед ним появилось два абсолютно одинаковых человека! Один был настоящим, другой — призраком. На самом деле для Цунэкавы это был уже третий человек без губ. Первый — Кокко Сонода в восковой маске, второй — мёртвый Сёдзо Хатаянаги на дне колодца. А третий неподвижно стоял перед ним.

— Выходит, человек без губ убил человека без губ?.. — Цунэкава оторопело посмотрел на Акэти.

— Верно. Человек без губ убил Сёдзо Хатаянаги, у которого тоже не было губ. Другими словами, в этом деле фигурируют два человека без губ, которые совершали разные преступления ради достижения разных целей. Но мы смешали всё в одну кучу, что очень осложнило ход расследования.

— Два настолько похожих калеки причастны к одному и тому же делу… Чересчур абсурдное совпадение! — Цунэкава никак не мог поверить в историю Акэти и всё ещё воспринимал её как детскую шалость.

— Это и не совпадение. Понятно, почему вы подумали, будто оба они получили такие страшные травмы. Однако один из них — отъявленный обманщик… Прошу, сними это! — Половину фразы Акэти произнёс, глядя на Цунэкаву, а другую — на человека в чёрном плаще.

Услышав это указание, мужчина… нет!!! женщина быстро отшвырнула шляпу, а затем положила руки на подбородок так, что её пальцы зашли за уши. Внезапно она начала с треском отрывать собственное лицо… которое оказалось лишь искусно сделанной восковой маской! Перед зрителями предстала девушка, которую они смутно ожидали увидеть, — очаровательно улыбающаяся помощница Акэти по имени Фумиё.

— Ё[13], ты тоже сними маску, ладно? — нежно проговорила девушка, обращаясь к маленькому монстру в чёрном, которого она «задушила» во время представления.

Уродливый карлик послушался и развязал маску, намотанную на лицо.

— Ух, чуть не задохнулся! — жизнерадостно выпалил он.

Уважаемые читатели, как вы уже могли догадаться, это был Кобаяси, ещё один помощник Акэти.

— A-а, так это и правда вы двое!.. Так здорово играли, что меня аж страх пробрал, когда услышал те крики на чердаке!

Отдав должное актёрам-любителям, Цунэкава взял у Фумиё маску и некоторое время рассматривал диковинный предмет.

— О! Акэти, значит, вы нашли создателя маски Кокко… — слегка удивлённо отметил инспектор. Словно иллюзия, в его голове всплыл образ восковых кукол Сигэру и Сидзуко, которые он увидел два дня назад в квартире Акэти.

— Вы попали в точку. Я его отыскал. И вместе с теми куклами… — проговорив это, Акэти почему-то украдкой посмотрел на Митани, — и вместе с теми куклами он изготовил маску. Это оказалось возможным, поскольку осталась форма. А… вы, наверное, хотите узнать, спросил ли я, кто первым заказал эту маску? Да, я спросил. И вот что удивительно: это был не Кокко Сонода!

— Кто же это?! Вы узнали имя?! — инспектор был не на шутку взволнован.

— Само собой, заказчик использовал вымышленные данные. Я попросил описать внешность этого человека, однако и здесь меня ждал крайне расплывчатый ответ.

— Кто-то ещё заказывал эту маску до вас? Выходит, было создано три одинаковых маски человека без губ? — Цунэкава тут же ухватил важный момент.

— Однако помимо моей маски тот мастер изготовил лишь одну. Я тоже обратил внимание на этот факт и обошёл всех ремесленников, занимающихся восковыми изделиями, но больше никто не делал такую маску.

— Другими словами, маску, которую я сорвал с Кокко Соноды в Синагавском заливе, заказал преступник? — Цунэкава с сомнением посмотрел на Акэти.

— Верно. Несмотря на то что писатель не являлся главным преступником, он носил его маску. В чём и заключается искуснейший обман настоящего злодея! Однако об этом я расскажу позже, в более спокойной обстановке.

Акэти повернулся к Фумиё и Кобаяси.

— Полагаю, вы оба устали. Переоденьтесь и хорошенько отдохните, — сказал он.

В тот момент Цунэкава с удивлением заметил, что Акэти и Фумиё многозначительно перемигнулись, словно подавая друг другу какие-то знаки.

Фумиё и Кобаяси вернули половые доски на место и направились к выходу из кладовой. Проводив их взглядом, Акэти сказал:

— Итак, пришло время третьего действия. Как я уже говорил, вы всё поймёте, даже если я просто расскажу, что произошло. О трупах мы всё равно сможем позаботиться только завтра. Пока же давайте оставим это неприятное место, — поторапливая Цунэкаву и Митани, Акэти вышел из кладовой.

Закрыв дверь, они направились в гостиную, по пути встретившись сначала с няней-кормилицей Онами, а затем и с несколькими старыми слугами дома Хатаянаги, которые чего-то боязливо ожидали. Ранее детектив-любитель строго-настрого запретил им подходить к кабинету и приближаться к кладовой.

Когда Акэти и Цунэкава уселись в кресла в гостиной, Онами, осунувшаяся из-за нервного напряжения, принесла чай. Лицо женщины выражало неподдельное любопытство.

— Онами, я не возражаю, чтобы вы остались в комнате, но взамен попрошу какое-то время никого сюда не впускать. И ещё раз строго скажите им, чтобы не входили в кабинет на втором этаже и кухонную кладовую.

Онами передала слова Акэти остальным слугам, а затем, нервничая, вернулась.

— Вы спасёте госпожу и молодого господина?.. Эм… скажите, госпоже правда придётся отправиться в тюрьму? — Похоже, этот вопрос волновал верную служанку больше всего.

— Нет, можете не беспокоиться. Благодаря стараниям Акэти удалось установить, что она не убийца, — Цунэкава утешил няню-кормилицу.

— Но где же госпожа прячется? Вдруг она сотворит непоправимое…

— И об этом не переживайте. Мы знаем, куда Сидзуко и Сигэру направились. Поверьте, она не совершит самоубийство, — ответил Акэти.

Эти слова вселили надежду в сердце Онами, и женщина выдохнула с облегчением.

— Что?.. Вы знаете, где они?! Но как вы это выяснили??? Так, собственно, где они?! — Цунэкава не смог сдержать удивления. И в тот же момент он ещё сильнее испугался непогрешимых и потрясающих детективных способностей Акэти.

— Терпение, скоро вы встретитесь с ними, целыми и невредимыми. А сейчас нам нужно закончить с пьесой, — потягивая чёрный чай, который подала Онами, Акэти вернулся к объяснениям. — Действие третье: убийство Сайто. Разумеется, его совершила не Сидзуко. Это убийство — тоже дело рук преступника в восковой маске. Вы уже знаете о том фокусе с потолком, и я не думаю, что понадобятся подробные пояснения. Уверен, вы и сами поймёте, в чём заключался искусный обман…

Когда госпожа Хатаянаги и Сайто ссорились, преступник прятался на чердаке, снова замышляя нечто ужасное. Возможно, он забрался туда, чтобы впоследствии напугать домочадцев своим жутким лицом и придать происходящему мистический оттенок. Так или иначе, но по случайному стечению обстоятельств человек без губ прятался там…

В какой-то момент, продолжая ругаться, в кабинет вошли Сидзуко и Сайто. Их ссора становилась всё жёстче. Тогда-то преступнику и пришло в голову воистину оригинальное убийство: бросить кинжал с потолка, убить дворецкого и свалить вину на Сидзуко. И всё прошло как по маслу.

Во время ссоры Сидзуко пришла в бешенство. Она так распалилась, что мечтала прикончить старика. И тут желание девушки словно бы воплотилось в жизнь — грудь Сайто пронзил кинжал. Кроме старого слуги и хозяйки в комнате никого не было, какие-либо щели, через которые теоретически могло пролететь оружие, отсутствовали. Поэтому совершенно неудивительно, что Сидзуко, оказавшаяся в столь невероятной ситуации, заподозрила себя в бессознательном убийстве дворецкого.

Затем в особняк прибыли полицейские и следственный судья, зловещая атмосфера стала сгущаться. Тогда Сидзуко казалось, что она уже попала на скамью подсудимых. И если бы кто-нибудь попытался слегка подтолкнуть её, само собой, слабая духом женщина решилась бы на побег.

— Понял, и впрямь весьма логичная теория! Даже я не могу выдвинуть более последовательную версию! — Цунэкава сделал вид, что восхищается Акэти, однако уже в следующую секунду на его лице появилось неудовлетворённое выражение. — Однако противоречие всё-таки есть! Зачем преступник в восковой маске так всё усложняет? Какова его истинная цель? Мы знаем, что он убил Сёдзо Хатаянаги и завладел его драгоценностями. Вроде этого он и добивался! Не кажется ли вам, что ему нет никакого смысла убивать старика Сайто?

— Нет, убийства Хатаянаги и Сайто не являлись его главной целью. На днях я уже говорил, что преступник до сих пор не достиг её. На самом деле он хочет убить другого человека…

— Ко… кого же?.. — запнувшись, спросил Цунэкава. Опытному инспектору вдруг показалось, что ему в грудь вонзили меч.

— Сидзуко Хатаянаги. Полагаю, и Сигэру тоже, — отрезал Акэти.

Ещё совсем недавно Цунэкава думал лишь о том, как бы поймать Сидзуко — убийцу и грешницу. Но за один час всё перевернулось с ног на голову. Оказалось, Сидзуко невиновна, более того, за ней самой охотится ужасный звероподобный убийца…

— С самого начала единственной целью преступника была Сидзуко. Остальные злодеяния, все до единого, были лишь средством её достижения.

— Подождите, пожалуйста! — продолжал упорствовать Цунэкава. — Это же бессмысленно! Если ему нужно было убить одну слабую Сидзуко, зачем он потратил столько времени и усилий?! Он мог расправиться с ней ещё в самом начале! Когда заманил в заброшенный дом в Аояме, использовав Сигэру в качестве наживки! Нет ни одной причины вешать смерть Сайто на Сидзуко! Это уж чересчур сложный и замысловатый способ!

— Цунэкава, я считаю это дело столь серьёзным именно потому, — неожиданно Акэти заговорил суровым тоном, подняв глаза и вперившись в инспектора, — что истинный преступник — не человек. Это дикий зверь, натянувший на себя человеческую кожу. Ядовитая змея. Само воплощение мстительности! Зверской мстительности, которую мы, обычные люди, не в силах ни представить, ни измерить!..

Преступник играл с Сидзуко, словно кот с мышью. Он похитил ребёнка, запер несчастную в подвале, заставил поверить, что она является убийцей… Используя как эти, так и многие другие ухищрения, он вселил в её сердце страх и боль! А когда бы Сидзуко полностью испила эту чашу страданий, он бы прикончил её… Монстру не хотелось убивать жертву одним ударом. Он желал вдоволь позабавиться с Сидзуко. Облизать её, слегка поранить, а затем отправить в широко раскрытую пасть и сожрать! — осознав всю чудовищность замысла, Акэти побледнел и покрылся гусиной кожей.

Пока Цунэкава слушал речь детектива, его тоже начал охватывать ужас.

— Если всё так и есть, мы должны немедленно спасти Сидзуко! Где она?! И самое главное: как ей удалось сбежать из-под столь пристального наблюдения?! — встревоженно спросил Цунэкава, ожидая снова услышать спокойный, лёгкий ответ Акэти.

— Сбежать отсюда проще простого. В гробу. В гробу, в котором лежал труп Сайто. Такой вот трюк.

— Что?! В гробу?!

Этот ответ застал Цунэкаву врасплох, и он не успел скрыть своего удивления.

— Вам не кажется, что другого варианта просто быть не может? За особняком непрестанно наблюдали полицейские и слуги. И мы точно знаем, кто входил в дом и выходил из него в тот день. Кроме этих людей здание покинул лишь гроб. Получается, единственный возможный вариант побега — спрятаться в нём и таким образом выбраться из особняка. Простая арифметика…

— Но разве три человека могут влезть в гроб? — мгновенно возразил Цунэкава.

— Может, трое бы и не влезло. Но он достаточно широк для женщины и ребёнка.

— Тогда где труп Сайто?

— Давайте покажу! — без запинки ответив на вопросы инспектора, Акэти повернулся к Онами. — Полагаю, вы должны знать, где находится Сайто.

Кормилица сконфуженно захлопала глазами.

— Я? Нет… Откуда же мне это знать?..

— Точно? Быть такого не может! Ну же, помните те гробы, что стоят в одной из дальних комнат?

— А-а-а. Да, но все три пустые. Похоронное бюро только-только доставило их. Нам сказали, что их заказали вы, господин Акэти. Мы ещё удивлялись, зачем вам гробы… Все говорили, что это как-то странно и жутко, — призналась Онами.

— Давайте-ка проверим, пустые они или нет. — Акэти позвал Цунэкаву, и вместе с Онами они пошли в дальнюю комнату.

Три гроба из неокрашенного дерева стояли на полу перед стенной нишей. Солнечные лучи почти не проникали внутрь этого помещения, и представшая картина вызывала тоску и ощущение безысходности.

— Два из них, безусловно, пусты. Однако в том, что справа, есть содержимое.

Произнеся, казалось бы, неуместное слово «содержимое», Акэти подошёл к правому гробу и слегка приподнял крышку.

Цунэкава и Онами тоже приблизились к гробу и действительно увидели человека, лежащего внутри. Тусклый электрический свет, столь же холодный, сколь и кожа этого мужчины, проникал сквозь щель и падал на землистое лицо.

— Ох! Это и правда Сайто! Боже! Ах! — бормоча что-то невнятное, Онами начала молиться за покойника, которого она так хорошо знала.

— А, я всё понял! Его труп был спрятан на дне того колодца, — укоризненно произнёс инспектор.

— Да. Он лежал на футонах. Но если бы вы увидели ещё и труп Сайто, пьеса вышла бы чересчур запутанной. Чтобы последовательно раскрыть все фокусы преступника, я заранее попросил Фумиё и Кобаяси убрать тело. Всё равно пришлось бы класть его в гроб, верно? — Акэти объяснил произошедшее именно так, однако, возможно, была и другая причина…

— И, насколько я понимаю, два других гроба вы приготовили для Сёдзо Хатаянаги и Сёити Огавы…

Цунэкава был глубоко впечатлён скрупулёзностью Акэти.

— На этом наша пьеса заканчивается. Получается, труп Сайто выступил в роли работника, опускающего занавес! — Акэти попытался разрядить обстановку при помощи шутки.

— А теперь пора поймать преступника! — громко рявкнул Цунэкава, словно гончий нёс перед охотой. Наконец пришло время грозе преступного мира показать, на что он способен. — Я беспокоюсь о безопасности Сидзуко и Сигэру! Но больше всего боюсь, что преступник сбежит. Медлить нельзя!

— Цунэкава, вы что, забыли? Я же несколько минут назад поручился за безопасность Сидзуко и Сигэру, — Акэти невозмутимо остановил разгорячившегося инспектора.

— Выходит, вы знаете их местоположение… Но что насчёт преступника?! Если он разнюхает, где находится убежище, и нападёт?! Нет, мы точно не можем сидеть на месте! Ну же, отведите меня к ним! — закричал Цунэкава, раздражённый непоколебимым хладнокровием Акэти.

— Нет-нет, преступник давно схватил обоих Хатаянаги. Начнём с того, что именно он и помог им сбежать, а потом нашёл убежище.

— Что?! Как это?! — заорал совершенно ошеломлённый Цунэкава, который просто не знал, что ещё сказать. — Тогда тем более нужно поторопиться! Вдруг он убьёт Сидзуко?! Да что вы вообще намереваетесь делать?!

— Разумеется, арестовать преступника. Однако нам некуда торопиться.

Услышав это, Цунэкава немного успокоился. Такой человек, как Акэти, ни за что не стал бы медлить, если бы всё досконально не рассчитал.

— Итак, вы уже знаете, кто преступник?

— Доподлинно!

— Вы сказали, что он спрятал Хатаянаги в гробу и помог ей сбежать… Именно этот момент я никак не пойму. Ведь тогда выходит, что преступник один из обитателей особняка?!

— Вы не ошиблись. Человек, устроивший побег Сидзуко, — это тот, кому она доверяла больше всего на свете, её возлюбленный. Это Фусао Митани!

— Хм… — промычал Цунэкава и, не произнеся ни слова, впал в глубокие раздумья. Гипотезы Акэти часто казались в высшей степени абсурдными. Однако после тщательного анализа инспектор всегда приходил к выводу, что версии его коллеги последовательны и не содержат в себе ни единого изъяна. Мысль о том, что возлюбленный Сидзуко хотел убить её, походила на самую бредовую фантазию из всех возможных, однако Акэти не стал бы болтать ерунду. Какое же невероятное дело они расследовали! Сколько Цунэкава ни ломал голову, он никак не мог докопаться до сути.

— Тогда почему вы его не схватили?! Он буквально только что был рядом с нами! А вообще, я совершенно не понимаю, как Митани мог сидеть и безмятежно наблюдать за раскрытием его собственного преступления!

— Нет-нет, безмятежностью там и не пахло. Вы не заметили? Когда я объяснял, что произошло в кладовой, он страшно побледнел, затрясся, а по его лбу и вискам покатились крупные капли пота.

— Ну… А ведь и правда, он вёл себя довольно странно. Ладно, выслушаю вашу гипотезу позже. Прежде всего нужно найти Митани и расспросить его. Думаю, он всё ещё должен быть где-то здесь.

— Митани давно сбежал! Он скрылся, когда мы шли в эту комнату. Скорее всего, выпрыгнул в сад через окно в коридоре, — беспечно пояснил Акэти.

— Вы знали об этом и молчали?! Позволили преступнику улизнуть?! — свирепо заорал инспектор, который больше не мог сдерживаться.

Однако чем сильнее распалялся Цунэкава, тем безмятежнее становился Акэти.

— Успокойтесь. Я знаю, куда он направился. Более того, на всякий случай я велел проследить за ним.

— Проследить?! Да когда вы успели?! И кто этим занимается?! — ошалело воскликнул Цунэкава. Акэти рассмеялся.

— Я бы не стал просить посторонних. Фумиё и Кобаяси. Да, мы говорим о женщине и мальчишке, но они находчивее многих мужчин! Головы у них отлично работают. Вероятность того, что они упустят Митани, ничтожна.

— Ну и? Вы сказали, что знаете, куда он пошёл…

— На одну небольшую фабрику на окраине в Мэгуро. Фумиё должна позвонить и сообщить, действительно ли Митани отправился туда. О! Может, это как раз она.

В гостиную вошёл студент и сообщил, что Акэти звонят. Детектив-любитель попросил переключить звонок на телефон, что был на столе, после чего взял трубку.

— Это Фумиё. Он действительно вошёл туда! Прошу, приезжай как можно скорее.

— Спасибо. Но к чему спешка?

— У меня такое чувство, будто он заметил слежку.

— Понял. Тогда мы с Цунэкавой скоро будем. Пусть Кобаяси останется там. А ты, Фумиё, пожалуйста, доставь то, о чём мы говорили.

Акэти отошёл от телефонного столика и повернулся к Цунэкаве:

— Вы всё слышали. Похоже, он и впрямь вернулся в тот заводской район. Выдвигаемся прямо сейчас!

— Тогда я распоряжусь, чтобы нам прислали подкрепление.

Взбодрившийся Цунэкава узнал у Акэти адрес фабрики, после чего позвонил в столичное полицейское управление и районное отделение полиции.

Примерно через тридцать минут машина, в которой находились Акэти и Цунэкава, остановилась неподалёку от фабрики. Мужчины подошли ко входу.

— Из темноты выскочил Кобаяси, который уже устал ждать своего учителя.

— Митани точно внутри? — негромко спросил Акэти.

— Не беспокойтесь. Никаких признаков того, что он покидал здание, — деловым тоном ответил Кобаяси.

Вскоре из районного отделения прибыли пять полицейских в штатском.

— Разделитесь! Сторожите парадный и задние входы.

Инспектор описал, как выглядит Митани, затем Акэти и Цунэкава вдвоём прошли за ворота и оказались в мрачном дворе. Из-за темноты мужчины не могли как следует разглядеть, что их окружает, однако было очевидно: фабрика находится в жалком состоянии, совсем обветшала. Дощатая ограда была залатана металлическими пластинами, а у ворот стоял деревянный столб, готовый рухнуть в любой момент. На столбе висел фонарь, его тусклый свет падал на вывеску. Акэти и Цунэкаве с трудом удалось разобрать надпись: «Юго-западная фабрика по производству льда».

Пройдя через ворота, мужчины увидели здание, напоминающее чёрного большеголового монстра Онюдо[14]. Фабрика, точнее, руины фабрики походили на казармы.

«Но как же связаны убийца и фабрика по производству льда?» Разумеется, несмотря на охватившее его недоумение, Цунэкава не мог произнести этот вопрос вслух. В полном молчании он следовал за Акэти.

Здание поглотил непроглядный мрак, но, обходя фабрику вокруг, мужчины увидели свет, мерцающий в полуразбитом окне.

Они подкрались ближе. Заглянув внутрь, Акэти и Цунэкава отчётливо увидели его. Там, в грязной комнате, облокотившись на старый стол, сидел Митани и о чём-то думал.

— Митани… Митани! — позвал Акэти.

Как же бедный юноша удивился в ту секунду! Он резко поднял голову и всмотрелся во тьму, однако увидел лишь размытую человеческую тень. Преступник всё ещё не понял, что перед ним Акэти.

— Кто?! Кто вы?! — спросил он высоким голосом, уже приготовившись бежать.

— Это я, Акэти. Ты не мог бы открыть окно?

Когда Митани услышал эти слова, кровь тут же отхлынула от его лица. Не произнеся ни слова, он рванул к двери на противоположной стороне комнаты.

— Стой! — крикнул Цунэкава. Он толкнул окно, которое тут же распахнулось, влетел в комнату, с быстротой молнии подскочил к Митани и схватил его за куртку. Руки инспектора — грозы преступного мира — прекрасно помнили, как ловить бандитов.

— Ах, так это вы! Ну и ну! Вот я обознался!

Поняв, что ему не скрыться, Митани резко сменил тактику поведения. Соврав, он бесстыже засмеялся. Да, Митани действительно был страшным злодеем!

— Обознался?! А-ха-ха-ха-ха! Неважно, обознался или нет, ты уже не уйдёшь. Мы здесь, чтобы арестовать тебя за убийство!

Инспектор усадил юношу обратно на стул и навис над ним, словно сокол над добычей.

— Убийство?! Да что вы такое говорите?! И кого же это я убил?!

— Подлец! Ты видел пьесу Акэти, но всё равно продолжаешь отнекиваться?! Ты — человек без губ! Преступник в восковой маске, который убил Сёдзо Хатаянаги и метнул кинжал в дворецкого Сайто! — решительно заявил Цунэкава.

— Что?.. Я?.. Как вы докажете подобный вздор?! — воскликнул Митани, ловко сымитировав недоумение.

— Я сейчас же предъявлю улики. Но перед этим хотел бы кое-что добавить, — заговорил Акэти, который больше не мог молчать. — Помимо Хатаянаги и Сайто, ты убил своего сообщника, писателя по имени Кокко Сонода. Однако был ещё Митихико Окада, погибший в бассейне сиобарского водопада… Думаю, его смерть — тоже твоих рук дело!

— Что вы сказали?! Не могу поверить! Это возмутительно! Я ничего не понимаю! — На лице юноши отразилось крайнее изумление. И не только на его. Слова детектива поразили и Цунэкаву. Кто бы мог подумать, что Кокко Сонода и Митихико Окада тоже являлись жертвами Митани?!

— Окада не совершал самоубийство. Увидев, что он забрался на вершину водопада, ты воспользовался подвернувшейся возможностью и столкнул его, подождал, пока тело всплывёт ниже по течению, а затем раздробил его лицо камнем, чтобы труп не смогли опознать.

— Ну и ну! Какое эксцентричное поведение вы мне приписываете!

— А-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Да, крайне эксцентричное! Превратив его лицо в месиво, ты заставил всех поверить, что он сбросил с водопада чужое тело, а сам решил отомстить Сидзуко и тебе, любовному сопернику, который одержал верх. Однако этот продуманный трюк совершенно не подействовал на меня. Уж не ты ли пришёл ко мне в офис и сообщил о том, что Окада всё ещё жив и преследует девушку? Как думаешь, быть может, в тот день я просто сделал вид, что поверил, а сам всё это время внимательно наблюдал за твоим поведением? А-ха-ха-ха-ха-ха! И правда, какой эксцентричный фарс вы тут устроили!

— О-о… А где же доказательства?! Каждый умеет строить воздушные замки. Вот только в суде они веса не имеют! — Митани, к которому вернулась прежняя невозмутимость, набросился на Акэти и Цунэкаву.

— Хочешь увидеть доказательства?

— Да. Предъяви их! Если, конечно, они существуют.

— Хорошо, прямо сейчас и предъявлю. Просто потерпи немного. И веди себя тихо, — произнося эти слова, Акэти подмигнул Цунэкаве. — Инспектор, зафиксируйте Митани, чтобы он не мог сдвинуться с места. А я сделаю слепок его зубов.

Услышав это, юноша побледнел и вскочил со стула, ведь он прекрасно понимал, о чём способен рассказать зубной слепок. Но пути к бегству были отрезаны. Не успел Митани подняться, как Цунэкава просунул руки под мышками юноши и взял его в захват.

Цепко схватившись за лицо обездвиженного Митани, Акэти просунул руку ему в рот и надавил на оба ряда сжатых зубов каким-то красным и мягким, похожим на резину материалом.

— А теперь, Митани, гляди не моргая. Это красный слепок твоих зубов, который я сделал только что. А вот этот, белый… — произнёс Акэти, достав из кармана кусок гипса, — слепок преступника из заброшенного дома в Аояме. Если они совпадут, мы получим неопровержимое вещественное доказательство! Сейчас я их сравню, так что смотри внимательно… Вот видишь, один в один, ничем не отличаются! С такой уликой мы докажем твою вину перед судом, сколько бы ты ни протестовал.

Скрученный юноша раздосадованно прикусил губу.

— Митани, знаешь, почему я укрепился в подозрении, что ты и есть преступник? — спросил Акэти, весело улыбаясь. — Отчасти дело в моей пьесе. Я не столько хотел показать её Цунэкаве, сколько проверить твою реакцию: посмотреть на выражение лица, поведение. И меня ждал абсолютный успех. Во время просмотра ты весь вспотел и дрожал как осиновый лист. Но почему я решил проверить именно тебя? Когда усомнился в тебе? Дело в том, что все трюки были чересчур дерзкими. Цунэкава и другие полицейские гнались за человеком без губ, но потеряли его около аоямского «Дома чудовищ». Монстр вдруг растаял, словно дым. Но ведь на самом деле никуда он не исчезал! В мгновение ока ты снял пальто, маску, шляпу, поддельные протезы и забросил их в куст, находящийся на территории «Дома чудовищ». Приняв свой истинный облик, ты нахальной праздной походкой шагал навстречу преследователям.

Ты постоянно использовал одну и ту же уловку. Когда ты впервые заявился ко мне, кто-то якобы подсунул письмо с угрозами под входную дверь. Но на самом деле ты сам уронил его и сделал вид, что нашёл.

Затем студия в Ёёги. Как только мы пришли, ты незаметно положил на пол камень, завёрнутый в бумагу, а в нужный момент разбил окно изнутри. Какая же это, наверное, была умора — наблюдать за тем, как я изо всех сил ищу преступника снаружи…

То же самое ты исполнил во время погони за воздушным шаром в Синагавском заливе. Фумиё рассказала мне, что похититель отличался от человека без губ, за которым мы гонялись всё это время. Неудивительно, ведь это и был не ты. Тогда Фумиё увидела безумное лицо писателя-маньяка Кокко Соноды… Ты приказал лишь выкрасть Фумиё, но вовсе не забираться на крышу Зала национальных единоборств и уж тем более не улетать от полиции на воздушном шаре. Безусловно, тогда ты подумал, что Кокко стал обузой, и в тот момент, когда шар упал в воду, помчался прямо к нему на моторной лодке. Пока полицейский катер спешил к месту происшествия, ты придушил Кокко, надел на него маску человека без губ, поджёг бензин и взорвал лодку. Сам же сразу нырнул в воду, сохранив таким образом собственную жизнь.

Ну что?! Я где-то ошибся, Сабуро Танияма?!

Акэти вдруг назвал Митани по имени, которое никто не ожидал услышать. На лице юноши появилось выражение полнейшего шока.

— А-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Не стоит так удивляться только потому, что я произнёс твоё настоящее имя! Спросишь, откуда я его узнал?! Вот, посмотри. Это твоя фотография в подростковом возрасте.

Акэти достал из кармана записную книжку, в которой лежала фотография размером с визитную карточку, и протянул её Митани.

— Два дружных брата, стоящие рядом друг с другом. Справа — твой старший брат Дзиро Танияма, слева — ты. Я отыскал этот снимок в фотоателье вашего родного города С., расположенного в Синсю[15].

— Значит, ты… — испуганный Танияма (по прозвищу Митани), уставился на детектива-любителя.

— Верно. Я знаю о прошлом Сидзуко. Это дело вращается вокруг неё. Сразу и не догадаешься, но в действительности Сидзуко была твоей главной целью с самого начала. Как только я заподозрил это, навёл справки о её прошлом. Тогда-то я и обнаружил, что твой брат, Дзиро Танияма, покончил с собой из-за неразделённой любви к Сидзуко. Я начал понимать, что происходит, когда осознал, сколь страстным было его чувство и как тяжело он переживал отказ. Если кто и мог затаить обиду на Сидзуко, то это, без сомнения, Дзиро Танияма. Некоторое время они даже жили вместе, но всё это время Сидзуко относилась к юноше крайне жестоко. Настолько, что сейчас ужасно сожалеет об этом…

Каков мой метод расследования? Если есть люди, которые вызывают хоть малейшее подозрение, я изучаю подноготную каждого из них. Потому я отправил человека в Синсю, он разузнал о семье Дзиро и даже раздобыл фотографию. Нам стало известно, что практически все родственники Дзиро умерли. Остался лишь младший брат по имени Сабуро, который сбежал из дома и совершал преступления уже в подростковом возрасте. Взглянув на его фотографию, я почувствовал, что понял все тайны этого дела. Потому что, несмотря на разницу в возрасте, вы с Сабуро как две капли воды.

Не в силах что-либо ответить, Танияма низко опустил голову. Когда Цунэкава выпустил его из захвата, юноша в изнеможении опустился на пол. А всё из-за того, что предположение детектива попало прямо в яблочко.

— Ну, так ты признаёшься во всех совершённых преступлениях? Отнекиваться бессмысленно! Сознайся! Где ты спрятал Сидзуко и Сигэру? Отвечай, где они сейчас! — нависнув над преступником, нетерпеливый Цунэкава стал забрасывать его вопросами.

— Здесь. На этой фабрике… — наконец отчаянно бросил юноша.

— Значит, ты держишь их в одной из комнат? Сейчас же отведи нас туда! — велел Цунэкава, схватив Танияму за правую руку и попытавшись приподнять его.

Придя в себя, юноша, дрожа, встал на ноги. Он поплёлся впереди, как было приказано, и покинул подсобку. Не нужно и говорить о том, что Цунэкава и Акэти шли следом, внимательно следя за тем, чтобы преступник не сбежал.

Танияма, впавший в отчаяние, нетвёрдой походкой двигался вперёд. В конце коридора располагалось машинное отделение.

Действительно ли Сигэру и Сидзуко целы и невредимы? Да, Акэти гарантировал это.Однако машинное отделение фабрики по производству льда — чересчур странное место для того, чтобы прятать там пленников. Быть может, Акэти и Цунэкава опоздали и демон мщения по имени Сабуро Танияма уже совершил страшную расправу над Сидзуко и Сигэру?

Войдя в машинное отделение фабрики по производству льда, Танияма нажал на выключатель. Сначала в глаза Акэти и Цунэкаве бросились два больших электродвигателя, несколько медных цилиндров разных размеров, а также железные трубы, которые, словно змеи, ползли по стенам и потолку. Несмотря на то что машины были отключены, откуда-то веяло промозглым холодом.

— Здесь же никого нет! Где Сидзуко и Сигэру?! — спросил Цунэкава, бегая глазами.

— Они здесь. Вы скоро их увидите… — Танияма жутко оскалился. — Однако перед этим я хотел бы во всём сознаться. Пожалуйста, выслушайте, почему я так обошёлся с Сидзуко.

— Нет уж, расскажешь потом, в спокойной обстановке. Сначала отпусти их! — ответил Цунэкава, решив, что преступник пытается выиграть время.

— Если не узнаете мою историю, я не смогу отвести вас к ним. На то есть причины, — упорствовал Танияма.

— Так и быть. Но давай вкратце, — разрешил Акэти, у которого, похоже, было что-то на уме.

— Это правда, я младший брат Дзиро Таниямы, который покончил с собой из-за несчастной любви. Я негодяй. Я сбежал из дома и зарабатывал на хлеб преступлениями… Но то, что я плохой человек, вовсе не означает, что я не могу любить! Наоборот… мои чувства были в разы глубже чувств обычных людей! Мы с Дзиро отлично ладили… Я так любил брата, что ради него был готов пройти через огонь и воду!

Однажды мне сообщили, что брат болен, и я быстро вернулся домой, чтобы проведать его. В полном одиночестве, не имея ни денег на лечение, ни друга, который утешил бы его, Дзиро лежал на грязном жёстком футоне и умирал…

Сидзуко убила его! Мне даже рассказывать страшно, как жестоко она вела себя и сколь несчастен был брат!..

Дзиро превратился в демона безответной любви. Бледный, ослабший, грязный, обросший бородой, он не мог даже подняться с пола, лишь рыдал горючими слезами, хватал руками воздух и всё кричал: «Как же мне обидно! Обидно из-за того, что не могу убить её! Она оставила меня — жалкого, больного, без гроша в кармане — и выскочила за богача Хатаянаги! И все эти три года я… я не прекращал думать о ней… о женщине, втоптавшей меня в грязь!»

Для Дзиро Сидзуко была смыслом жизни, и он не променял бы её ни на какие сокровища мира. Однако она отвергла брата, избавилась, словно от старых ненужных сандалий, плюнула ему в душу, а затем из множества кандидатов выбрала этого уродливого мошенника, который был старше её на двадцать с лишним лет!..

Дзиро отравился втайне от меня. В последние минуты жизни он, страшно кашляя и харкая кровью, схватил меня за руку своей окровавленной ладонью и прокричал из последних сил: «Как же это несправедливо! Умереть и всё так оставить! Может, погибнув, я сделаюсь демоном несчастной любви и буду гнаться за ней, пока она не сдохнет?! Может, я стану демоном и замучаю её до смерти?!» Дзиро повторял одни и те же проклятия. Его голос становился всё тише, и в конце концов брат умолк навеки.

Вцепившись в труп Дзиро, я поклялся… Поклялся, что отомщу врагу своего брата. Пообещал, что лишу эту женщину состояния, надругаюсь над ней, а в самом конце «представления» убью! Что мне терять?.. Всё равно я известен миру как последний негодяй! Вот я и решил, что стану проклятым демоном и отомщу за брата! — продолжал кричать Танияма, стоя перед Акэти и Цунэкавой в угрюмом машинном отделении. — Я превратился в демона мести и поклялся, что Сидзуко получит по заслугам!..

Готовя плацдарм, я не брезговал различными преступлениями и не боялся трудностей. Кражи, к которым я прибегал и ранее, приобрели совершенно иной размах. На добытые деньги я смог не только заказать восковую маску, я купил эту фабрику!

Сначала я планировал расправиться с Сёдзо Хатаянаги, любовным соперником брата. Но пока я занимался приготовлениями, он помер за решёткой. О том, что это был лишь тщательно спланированный трюк, я узнал совсем недавно. Затем больше года пролетело впустую. Отчасти потому, что мне приходилось зарабатывать себе на пропитание. Но дело не только в этом. Для того чтобы оставить этому миру подарок, а также совершить достойное подношение любимому брату, я ломал голову, пока не придумал искусный и яркий способ мести.

Наконец все приготовления были завершены. Я нашёл идеального сообщника для такого дела — сумасшедшего писателя Кокко Соноду. Что произошло дальше, вам уже известно. Я намеревался убить чудаковатого художника Митихико Окаду и выдать его за преступника. Примерно в то самое время на сиобарских источниках появился и человек без губ. Я не имел ни малейшего понятия, что это Сёдзо Хатаянаги, но воспользовался случаем и заказал восковую маску, желая запутать преступление и придать ему фантастический оттенок.

Я вдоволь наигрался с Сидзуко: напугал, измучил, заставил страдать. Изначально я не планировал убивать Сайто, но раз уж смерть этой развалины могла причинить боль обидчице брата, я с лёгкостью переступил через старикашку.

Кроме того, совсем недавно я обнаружил совершенно неожиданную добычу. Этого скареда, Сёдзо Хатаянаги, который прятался на чердаке. Я был вне себя от радости! Недолго думая, я вскарабкался наверх и придушил уродца. Затем я забрал драгоценности, которые составляли больше половины от всего состояния семьи Хатаянаги.

У-ха-ха-ха-ха! Как же это приятно! Я выполнил все обещания, данные брату! Последние несколько дней мне постоянно снится Дзиро! Он всё благодарит меня и счастливо-счастливо улыбается… Слышите?! Он говорит мне спасибо! У-ху-ху-ха-ха-ха-ха!

Танияма зашёлся в неистовом танце, размахивая руками и гулко стуча ногами по полу, а затем оглушительно захохотал, словно безумец.

Пока инспектор слушал чистосердечное признание демона мщения, им завладела невыносимая тревога. Ведь Танияма заявил, что выполнил все обещания, которые дал брату. А убийство Сидзуко — важнейшая из его клятв. Получается, он уже достиг своей конечной цели?..

Стоило Цунэкаве подумать об этом, и ужас пробрал его до костей.

— Так, где Сидзуко?! Неужели ты… — инспектору не хватило смелости, чтобы закончить фразу.

— Я же сказал вам, Сидзуко здесь! Забыли?! — ответил раскрасневшийся юноша с пеной на губах, которого ещё не до конца покинуло возбуждение, нахлынувшее ранее.

— Что значит «здесь»?! Прекрати нести вздор, а не то пожалеешь! — заорал распалившийся Цунэкава.

— А-ха-ха-ха-ха!.. Да какой вздор я могу нести, находясь в подобном положении?.. Нам некуда спешить… Сидзуко и Сигэру никуда не сбегут, они потеряли все силы для побега! — жутко засмеявшись, Танияма вдруг выдал эту странную фразу.

«Потеряли все силы для побега»… Но как же это могло произойти?..

— Ладно, устрою вам встречу. Они здесь… — Танияма энергичным шагом направился в угол комнаты и взялся за ручку маленькой двери. Похоже, за ней находилось ещё одно помещение.

— A-а, так ты держал их в этой комнате? — Цунэкава воодушевлённо подбежал к двери.

— Прошу, болтайте с Сидзуко сколько душе угодно. Но вот, боюсь, забрать её с собой вам не удастся, ведь девушка слегка отяжелела! — с издёвкой выкрикнул Танияма, толкнул дверь, и в ту же секунду мужчин обдало неожиданно холодным воздухом.

— Тут же тьма тьмущая! Выключатель… Где выключатель? — подгоняемый Цунэкавой, Танияма вошёл внутрь, раздался щелчок, и электрический свет тут же залил комнату. Как инспектор и предполагал, это место было частью машинного отделения. Половину комнаты занимал огромный резервуар со льдом, похожий на бетонный бассейн.

— Эй, но здесь никого нет! — подозрительно проговорил Цунэкава, оглядываясь. Однако душераздирающее предположение, словно мрачная туча, уже заволокло сердце инспектора.

— Говорю же, они тут!

Танияма проворно пробежал мимо бассейна, подскочил к небольшому распределительному щиту, который находился на другом конце комнаты, и нажал на одну из кнопок.

В ту же секунду раздался скрежет шестерёнок, и из самого центра резервуара высунулась огромная квадратная в сечении цинковая колонна, которая начала неторопливо подниматься к потолку. Она покинула резервуар, переместилась в сторону, повисла в воздухе, а затем стала опускаться вниз. Прямо под колонной находился ещё один бассейн, но поменьше. Судя по всему, в нём был кипяток, так как над водой клубился пар. Массивная колонна опустилась в жидкость. Однако вскоре она вынырнула и приземлилась на бетонный пол.

Сомнений не оставалось! Акэти и Цунэкава прекрасно поняли, что произошло с Сидзуко и Сигэру. Однако способ убийства оказался столь невероятным, что инспектор поражённо уставился на колонну, не замечая ничего вокруг.

— Рад представить вашему вниманию Сидзуко и Сигэру, — с притворным равнодушием произнёс Танияма, походящий на организатора выставки, который демонстрирует экспонат.

Изнутри колонны раздался стук. Внезапно дно цинковой коробки открылось, и её содержимое оказалось на полу, после чего колонна легко поднялась к потолку.

Взглянув на выпавший предмет, мужчины подумали, что перед ними появился сияющий, невероятно прекрасный, огромный цветок. Увидев эту чудовищную, словно ночной кошмар, но в то же время прекрасную картину, оба мужчины ахнули. О, это было так печально и так великолепно!..

На полу стоял огромный цветок, окружённый льдом. Он отражал электрический свет, переливаясь всеми цветами радуги. Акэти и Цунэкава никогда не видели ничего подобного.

Цветок во льду!

Безусловно, так всё и выглядело. Однако то было не обычное растение, которое можно встретить где угодно. В глыбе был безжалостно заточён цветок человеческого мира — обнажённая Сидзуко корчилась в душераздирающей агонии! Рядом с ней стоял замороженный Сигэру, мальчик крепко схватился за бёдра матери из-за невыносимой боли.

То были цветы во льду, но в роли цветов выступали девушка и ребёнок исключительной красоты. Разве за всю историю этого мира был придуман способ убийства настолько жестокий и вместе с тем невероятно прекрасный?..

Акэти не выказывал особых признаков удивления, а вот Цунэкава, увидевший ледяную статую, был в полнейшем шоке.

Всё это дело напоминало серию волшебных трюков и расходилось с опытом Цунэкавы настолько, насколько это было возможно. Каждое новое преступление изумляло инспектора всё сильнее, однако последняя выходка демона вызвала в его душе нечто гораздо большее, чем просто удивление.

Несмотря на то что Цунэкава никогда не слышал о книгах вроде «Трактата об искусстве убийств», жертвы Таниямы, закованные во льду, показались ему такими прекрасными, что инспектор почувствовал неловкое замешательство.

За всю свою карьеру Цунэкава видел множество чудовищных смертей. Окровавленные трупы, страшные раны и отвратительный запах разложения были ему не в новинку. И потому инспектор считал убийства грязным, неопрятным явлением. Однако в тот момент он подумал, что жертвы в ледяном столбе, застывшие в агонических позах, были чрезвычайно далеки от таких понятий, как «преступление», «убийство», «труп», и больше походили на произведения искусства неземной красоты.

Чуть ли не придя в восторг, Цунэкава на секунду забыл и о том, что смотрит на результат ужасающего преступления, и о том, что убийца стоит прямо перед ним. Инспектор восхищённо глядел на людей, закованных во льду, словно на живописную картину.

Однако уже в следующую секунду Цунэкава задрожал всем телом, потрясённый ужасной задумкой, которая пришла в голову Танияме.

Сидзуко и Сигэру были заморожены живьём! О чём же они думали, погружённые в воду, которая становилась всё холоднее и холоднее и постепенно превращалась в лёд? Нет, быть может, они и не дожили до того момента, когда вода замёрзла, но, извиваясь и страдая от нехватки кислорода, Сидзуко и Сигэру, безусловно, поняли, что преступник собирался с ними сделать.

Насколько прекрасными казались трупы, настолько бесчеловечным было само преступление! Цунэкава вдруг вспомнил: как-то раз в одной из гостиных он видел золотую рыбку, заключённую в ледяном столбе, что используют для охлаждения помещений. Тогда инспектор был потрясён жестокостью хозяина…

— А-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Ну как?! Моя идея пришлась вам по вкусу?! Даже убийцы любят делать свою работу красиво! — горделиво воскликнул артист-душегуб, злобный маг, и засмеялся высоким голосом. — Думали, я пытался сбежать от вас на эту фабрику? Серьёзно?! Да какой, к чёрту, побег! Я просто хотел продемонстрировать это бесподобное произведение искусства! И я прекрасно знал, что помощники нашего дорогого детектива сидят у меня на хвосте! Другими словами, я сам заманил вас сюда!.. Помните, я сказал, что Сидзуко отяжелела и вам не удастся забрать её с собой?..

Детектив… Нет, Акэти! Как я и думал, теперь даже на твоём лице появилось замешательство! Знаешь, я безумно доволен, что утёр тебе нос… Ещё бы! Ведь ты — лучший детектив Японии!

Танияма раскраснелся, и на его губах опять появилась пена.

— Хотите узнать, как я убил Сидзуко?! Каким образом создал эту восхитительную скульптуру?! — орал убийца. — Я же вам ещё не говорил! Но узнать-то любопытно, да?! Ну что же, а я расскажу! Расскажу, какая страшная участь настигла Сидзуко и её дорогого сыночка!

Полагаю, вам уже известно, что эти двое покинули особняк, спрятавшись в гробу Сайто… Да, по доброте душевной я предоставил им эту возможность! Но как думаете, куда направлялся катафалк? И говорить не нужно — в крематорий!

А-ха-ха-ха-ха-ха, прямиком в крематорий! Вы только представьте, гроб, в котором они лежали, закинули в печь! А я был неподалёку и наблюдал за этим, не проронив ни слова!..

Если бы Сидзуко закричала, полицейские тут же схватили бы её как страшную преступницу. С другой стороны, продолжая молчать, она была обречена на сгорание заживо. Можете ли вы представить, какие невероятные страдания перенесла эта слабая женщина?! В конце концов Сидзуко завизжала! Пламя, готовое вот-вот поглотить гроб, оказалось страшнее, чем виселица… Ох, знали бы вы, как она орала! Тогда, думая, что мой брат наверняка слышит её вопли, я почувствовал невероятную лёгкость!

Каким же ужасным мстителем оказался Танияма! Безумец… Нет… Демон! Он точно являлся вампиром из иного, чудовищного мира. Ведь как бы глубока ни была обида, сердце человека не может стать беспросветно чёрным!

Цунэкава и даже Акэти почувствовали странный озноб, услышав эти признания, которые, казалось, долетали до их ушей из самых глубин ада.

А Танияма продолжал орать, не останавливаясь ни на секунду.

— Вдоволь измучив Сидзуко, я спас её за секунду до смерти в том пламени! Но не думайте, что я сделал это из добрых побуждений! Просто я посчитал, что если она сгорит, то не испытает все те страдания, которые я ей уготовил!

Когда Сидзуко увидела моё лицо, она безумно обрадовалась и тут же прилипла ко мне… В тот момент я стал не простым возлюбленным, а сделался её «спасителем»! А-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Я — «спаситель», поняли?! Затем я привёл их на эту фабрику! Сидзуко и Сигэру, ничего не подозревающие, бодро шагали за мной!

Мы вошли в эту комнату, и затем я мало-помалу на протяжении нескольких дней рассказывал, что собираюсь с ними сделать… О-о-о! Это изумление, страх!.. В тот момент я впервые почувствовал, что месть свершилась! Затем я закрыл их в цинковом контейнере и погрузил под воду! Сидзуко протягивала ко мне руки и умоляла, чтобы я пощадил хотя бы мальчишку, но я сделал вид, что не слышу!

А после начался этот странный процесс производства искусственного льда… Я сидел на краю бассейна и прислушивался к предсмертным крикам мерзкой женщины, которые едва доносились до моих ушей. Цинковый контейнер дрожал. Скорбные вопли, раздававшиеся под водой, напоминали жужжание комаров. Но они казались мне самой изысканной музыкой на свете!

И вот сегодня этот прекрасный цветок во льду готов! Я так хотел, чтобы вы насладились вместе со мной… Ну не мог же я восхищаться таким невероятным произведением искусства в одиночестве!

Когда Танияма закончил говорить, его лицо расплылось в дьявольской улыбке. Убийца остановил торжествующий взгляд на слушателях.

— А-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Услышав этот чистый, бодрый смех, пролившийся из уст Акэти, Танияма и Цунэкава вздрогнули.

— Понял-понял, ты, значит, хотел удивить нас? Видать, посчитал, что таким образом втопчешь меня в грязь. Однако неожиданно для тебя всё может закончиться совсем иначе… Танияма, задам один вопрос. Ты неотрывно следил за формированием этой колонны?

Вопрос детектива показался преступнику непонятным и жутким.

Улыбка исчезла с лица демона.

— Погрузив цинковый контейнер в резервуар, ты тут же вышел из комнаты, потому что услышал странный свист снаружи. На всякий случай ты решил проверить, всё ли в порядке. Было дело, не так ли?

Акэти попал в точку, и убийца почувствовал, как страх зарождается в его груди. Он не знал, что ответить на неожиданный вопрос.

— Похоже, ты понятия не имеешь, что случилось в этой комнате, пока тебя не было.

Акэти говорил всё более загадочно. Танияма начал тревожно озираться по сторонам, но, осознав, что нет причин для беспокойства, процедил с ненавистью:

— Ну и?! Что же такое тут случилось?! Я вышел совсем ненадолго, а это значит, что у тебя не было ни единого шанса вытащить Сидзуко и Сигэру! Другими словами, ты никак не мог помешать мне!

— Неужели? Думаешь, я пришёл к тебе в гости с пустыми руками, без подарка? — Акэти широко улыбнулся. — Ну да ладно. В этой комнате темновато. Полагаю, плохое освещение и является причиной всех недоразумений, — сказал детектив, вглядываясь в лицо Таниямы.

Убийца, будучи не в силах понять, о чём говорит Акэти, пустым взглядом смотрел на собеседника. Однако внезапно Танияма что-то заподозрил и пришёл в смятение.

— Ах ты ублюдок! Но нет, нет, это не так! Разве такой бред вообще возможен?! — внезапно заорал он, почему-то переведя взгляд на ледяной цветок.

— А-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Похоже, ты догадался, о каком подарке я говорю! Теперь ты даже не хочешь прямо посмотреть на ледяную колонну! Ты боишься взглянуть на Сидзуко и Сигэру, заточённых внутри…

Танияма и впрямь боялся этого. Смертельно побледнев, он закричал:

— Выкладывай! Скажи мне правду! Что ты сделал?! Какой, к чёрту, «подарок»?!

— Даже говорить ничего не нужно. Просто подойди к своему произведению и посмотри на людей внутри.

— Ты хочешь сказать, что это не Сидзуко и Сигэру? — отведя взгляд в сторону, отсутствующим голосом спросил Танияма.

— Угу, не они! — отрезал Акэти, добив преступника.

— Ложь! Это всё ложь! В жизни не поверю в такой бред! — жалкий убийца начал биться в истерике.

— Посмотри. Взгляни-ка хорошенько на то, что находится во льду, и ты всё поймёшь.

По лбу Таниямы стекал холодный пот. Собрав последние силы, он резко повернулся к ледяной колонне. Глаза убийцы, налитые кровью, наткнулись на обнажённые фигуры матери и ребёнка, закованные во льду.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Детектив, ты сбрендил?! Или тебе это приснилось?! Если это не Сидзуко с Сигэру, то кто же?!

— Никто.

— Никто?!

— Это вообще не люди.

— Эм? Что?.. Не… не…

— Восковые куклы! Ты заказывал маску человека без губ и поэтому должен прекрасно знать, как сильно восковые изделия похожи на настоящих людей. Я вовремя догадался о твоём плане и потому сделал этих кукол, а когда ты вышел, подменил ими Сидзуко и Сигэру. А свистел тогда мой помощник Кобаяси для того, чтобы выманить тебя.

Услышав это, Танияма и Цунэкава обратили внимание на то, что у фигур, находящихся во льду, была слишком красивая, блестящая кожа, которую не встретишь у трупов. Приглядевшись ещё внимательнее, мужчины также заметили, что лица кукол вовсе не были искажены агоническими мучениями. Танияма и Цунэкава ахнули, да так и остались стоять с открытыми ртами, поражённые подвигом Акэти.

— Если всё ещё сомневаешься, то можешь встретиться с настоящими Сидзуко и Сигэру… Фумиё, можете входить!

Дверь распахнулась, и в ту же секунду мрачное помещение залил свет. Первой показалась помощница Акэти Фумиё, а за ней следовали Сидзуко и Сигэру Хатаянаги, которых Танияма считал убитыми.

Потрясение и ярость Таниямы были непередаваемы. И его можно понять… Ведь для того, чтобы отомстить за брата, Танияма тяжко трудился. Поверив, что он наконец достиг желаемого, преступник начал победоносно восхвалять себя, кичась филигранным убийством. Но затем Сидзуко, главный враг Таниямы, появилась прямо перед его глазами, целая и невредимая. Разумеется, в такой момент даже грозный вампир потеряет самообладание!

Несмотря на то что в комнате для производства льда было зябко, словно в холодильнике, по бледным вискам преступника катились блестящие капли пота. Глаза Таниямы, налитые кровью, были прикованы к Сидзуко и совсем перестали двигаться, словно стеклянные бусины. Пересохшие губы сильно дрожали. Танияма пытался что-то сказать, но не мог выдавить ни слова.

Судя по Сидзуко, она очень стыдилась своего недостойного поведения по отношению к покойному Дзиро Танияме. Девушка подавленно потупилась, и казалось, она хочет провалиться сквозь землю.

— Акэти… Да что за колдовство такое?! Вы действительно страшный человек! — Цунэкава не мог сдержать своего восхищения.

— Я уже показывал вам восковые куклы Сидзуко и Сигэру в своей квартире. Во льду заключены именно они, — пояснил Акэти. — Когда я узнал, что преступником является Танияма и что он помог Сидзуко сбежать, спрятав её в гробу, я попросил моих помощников отыскать его базу. Фумиё и Кобаяси начали слежку от крематория, хорошо постарались и преуспели! Я понял, что Танияма будет держать Сидзуко и Сигэру на фабрике по производству льда, и догадался, что за ужасный план он вынашивает.

Если бы Танияма привёл заложников на фабрику и сразу же начал создавать ледяную скульптуру, я ни за что не успел бы их спасти. Да, я мог попросить помощи у полицейских, и они бы моментально окружили фабрику. Однако Танияма ни на секунду не отходил от Сидзуко, и в его руке был пистолет. Почуяв опасность, он моментально застрелил бы и её, и Сигэру.

Я боялся, что, если сообщу в полицию, это повлечёт за собой непоправимые последствия. Но, к счастью, заперев Сидзуко на фабрике, Танияма не спешил убивать её, несколько дней забавляясь с девушкой, словно кот с мышкой.

Вам хорошо известно, как я торопил создателей этих восковых кукол. Конечно, мы могли просто выкрасть пленников из контейнера со льдом, но это было чрезвычайно опасно. Ведь, узнав о случившемся, Танияма бы взбесился. Как видите, и сейчас он полубезумен. Ещё полбеды, если бы преступник просто сбежал. Главная опасность заключалась в том, что он мог задумать ещё более жестокий план мести. Поэтому я использовал кукол в качестве двойников и заманил таким образом убийцу в свои сети.

Когда мы узнали, что Танияма начал заморозку Сидзуко и Сигэру, Кобаяси выманил его наружу. Мой ученик удерживал преступника снаружи так долго, как только мог, а мы с Фумиё освободили заложников и подменили их муляжами. Поскольку накануне мы спрятали кукол в фабричном сарае, процесс не занял много времени.

Затем мы укрыли Сидзуко и Сигэру в моей квартире. Преступник не заметил этого, так как мимолётного взгляда было недостаточно, чтобы отличить восковых кукол, находящихся в цинковом контейнере, от живых людей.

За то время, пока Акэти объяснял, что произошло, Танияма оправился от полученного удара, и в преступнике закипела животная ярость. В мгновение ока Танияма придумал последний чудовищный способ мести.

Убийца рванул в угол комнаты и достал из выдвижного ящика стола пистолет, который он заранее приготовил и зарядил. Положив палец на спусковой крючок, убийца вернулся к своим гостям. Всё произошло так быстро, что даже Цунэкава не успел помешать преступнику.

— Поднимите руки! Только попробуйте дёрнуться, и я вас прикончу! Вы уже знаете, для меня человеческая жизнь — пустой звук!

Присутствующим не оставалось ничего, как поднять руки.

— А-ха-ха-ха-ха! Да уж, Акэти, даже гениальные детективы допускают нелепые промашки!

Танияма зловеще водил дулом пистолета и злорадно ухмылялся.

— Думали, если я увижу живую Сидзуко, то безропотно позволю нацепить на себя наручники?! Нет, я ещё не проиграл! Жизнь Сидзуко принадлежит мне! Просто застрелить её — не самая сладкая месть, но тут уж ничего не поделаешь! Всё! И я не пощажу никого, кто посмеет помешать мне!

Не сводя глаз друг с друга, вооружённый убийца и его потенциальные жертвы встали таким образом, что прямо за спиной Таниямы — неизвестно, умышленно он это сделал или вышло случайно, — оказалась единственная дверь, через которую можно было покинуть комнату.

Сильно дрожа и обнимая Сигэру, Сидзуко пыталась спрятаться за другими людьми.

— Детектив, не стой на пути! Или же примешь эту пулю вместо Сидзуко!

В налившихся кровью глазах Таниямы пылал огонь ненависти.

— Так тому и быть! Давай, стрельни разок. Сюда пальнёшь? Или вот сюда? Может, лучше прицелишься вот сюда? — Акэти бесстрашно стоял перед дулом пистолета, направленным прямо на него. Сначала он показал пальцем на свой лоб, а затем на горло и грудь.

Фумиё и Кобаяси тотчас же изменились в лице. Они понимали: если палец Таниямы сдвинется хотя бы самую малость, Акэти придёт конец.

— Берегись! — отважный Цунэкава, не в силах больше наблюдать за происходящим, вдруг оттолкнул Акэти, спасая его от пули.

В ту же секунду пистолет Таниямы издал негромкий чикающий звук. Огорошенный убийца ещё несколько раз нажал на курок, но тщетно!

— А-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — ещё шатаясь после толчка, захохотал Акэти. — Похоже, твой пистолет не работает!

Поняв это, Танияма бросил оружие на пол.

— Чёрт! Так ты, мерзавец, и пули вытащил?!

— Абсолютно верно. Я очень внимателен к деталям, — Акэти весело улыбался.

Танияму охватило такое отчаяние, что некоторое время он просто стоял с отсутствующим видом. Однако когда убийца обратил внимание на своё местоположение, на его лице промелькнула тень улыбки: он понял, что прямо за его спиной находится дверь.

— Хм… То есть хочешь сказать, что на этом всё кончено? Однако у меня в рукаве остался последний козырь! Теперь я просто… — не договорив, Танияма скрылся за дверью. Затем раздался звук поворачивающегося ключа.

— У-ха-ха-ха-ха! Поделом вам! Цунэкава, Акэти, вы беспардонно лезли в мои дела, вот и получили по заслугам! Теперь вы все вместе отправитесь к праотцам! — снаружи раздалось зловещее дьявольское проклятие.

Все пятеро — Акэти, Цунэкава, Фумиё, Сидзуко и Сигэру — оказались заперты в комнате, где изготавливался лёд.

Что же Танияма собирался с ними сделать? Пленники переглянулись.

Что же с ними будет? Похоже, они попали в ловушку преступника! Хоть их и пятеро, но вдруг в комнате установлен какой-то ужасающий механизм, способный лишить жизни их всех?..

Тусклый свет, странный бассейн с чёрной водой, замысловатые тени, падающие от агрегатов, огромный ледяной цилиндр с восковыми куклами и пронзительный холод — всё это пугало не на шутку.

— А-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — Цунэкава вдруг дико засмеялся. Его голос причудливо отразился от высокого потолка. — Вот глупец! Он запер нас здесь, чтобы спокойно сбежать, но фабрика оцеплена полицейскими! Уверен, кто-нибудь уже повязал его!

— Я тоже так думаю. Вот только… — проговорил Акэти встревоженным голосом. — В общем, надо выбираться отсюда. С тех пор, как он ушёл, прошло много времени.

— Положитесь на меня. С этой дверкой я легко справлюсь.

Цунэкава энергично бросился на дверь.

Бум! Бум!

Комната задрожала, словно при землетрясении. После третьего удара дверная панель, затрещав, проломилась. Однако тут же через образовавшуюся дыру подул ветер и повеяло чем-то горелым.

— Ох, неужели он… — неосознанно пробормотал Акэти.

Все присутствующие переместились в соседнюю комнату.

— Чёрт! Он запер и эту дверь! — крикнул Цунэкава, подбежав к выходу из машинного отделения.

Инспектор снова бросился на дверь. Эта комната тоже задрожала, и через два-три удара дверь слетела с петель и выпала в коридор. Теперь Акэти не сомневался: его страшная догадка оказалась верна! Клубы жёлтого дыма проникли в отделение. Пожар! Танияма поджёг фабрику!

Раздался пронзительный женский крик. За ним последовал детский плач. Акэти и Цунэкава выскочили в узкий коридор и увидели, как на другом его конце клубится ядовитый дым, а за ним мерцает тёмно-красное пламя.

Однако иного пути к бегству не было. Всё, что они могли, — прорваться через этот коридор.

— Быстрее, быстрее! Пробежим здесь! — крикнул Цунэкава, встав во главе отряда, что направлялся навстречу пламени. За ним пошла Фумиё, держа за руку плачущую Сидзуко. Замыкал цепочку Когоро Акэти с ребёнком на руках.

Компания чудом избежала смертельной опасности. Если бы они замешкались в этой комнате, то определённо не смогли бы выбраться в целости и сохранности. Разумеется, Танияма пытался сжечь их заживо.

Акэти, Фумиё, Сидзуко и Сигэру должны были благодарить сильные плечи Цунэкавы. Если бы инспектор не сломал двери так быстро, пленники оказались бы в куда более плачевном положении. Они понеслись к выходу из здания. К счастью, никто не пострадал.

Оказавшись на свободе, спасшиеся люди увидели, что из всех окон валит жёлтый дым.

— Что происходит?! Откуда взялся этот дым?! — два полицейских, которым было поручено караулить выходы, начали наперебой задавать вопросы.

— Поджог! Что с преступником?! Танияму… точнее, Митани… Вы поймали его?! — тяжело дыша, спросил Цунэкава.

— Нет! Мы никого не видели… Может, его взяли у заднего выхода?! — ответил полицейский.

— Хорошо, вы двое оставайтесь здесь! Никуда не отлучайтесь! Неважно, кто выйдет из этой двери: если он имеет человеческий облик — хватайте, ничего не спрашивая!

Бросив эти слова, Цунэкава в одиночку понёсся к заднему выходу.

Однако охранявшие его полицейские ответили то же самое. Фабрику никто не покидал!

Невероятно… Языки пламени уже охватили всё здание. Как же Танияме удавалось укрываться в бушующем пожаре?..

Тем временем начался хаос, который всегда сопровождает пожары. Концерт набатных колоколов, сирены машин, толпа зевак с бумажными фонарями, рычание двигателей, мельтешащие пожарные, дождь из искр, волны отбегающих людей, рыдания, вопли… Тут было уже не до погони за преступником.

Полицейские продолжали внимательно высматривать Танияму, изо всех сил стараясь не дать ему сбежать. Однако пожар уже потушили, а они так и не обнаружили кого-либо подозрительного.

— Может, он совершил самоубийство? — пробормотал Цунэкава, рассматривая сгоревшую фабрику.

— Я тоже подумал об этом, — отозвался его подчинённый.

Раз преступник не покидал фабрику, другого варианта просто не было. Похоже, он смирился со своей участью. Раз уж ему всё равно была уготована виселица, убийца решил мужественно покончить с собой, заодно убив своего главного врага, Сидзуко, а также детектива и инспектора, которые здорово насолили ему. И чтобы осуществить это, было достаточно запереть всех пятерых в той комнате и поджечь фабрику. Примерно так рассуждал Танияма.

Когда пожарище обыскивали на следующий день, выяснилось, что предположение Цунэкавы попало в точку. Сначала рабочих напугали два трупа — большой и маленький.

— А-а-а-а-а! Тут тела! — обнаруживший их мужчина дико закричал и отпрянул.

Однако то были не настоящие трупы, а восковые куклы из ледяной скульптуры. Воск не успел расплавиться из-за толстого слоя льда. Несмотря на то что обнажённые куклы значительно деформировались, они всё ещё походили на людей. Рабочие поняли, что перед ними не настоящие тела, но всё равно разнервничались, увидев столь жуткие предметы.

— Эй! А теперь настоящий! Реальный труп! — закричал рабочий.

В этот раз ошибки быть не могло.

Под обгоревшими досками были погребены раздробленные человеческие кости. Поскольку во время пожара погибший находился в месте, где огонь бушевал сильнее всего, не было ничего удивительного, что плоть полностью сгорела.

Полицейский подбежал к трупу.

— Преступник и правда погиб!

Мужчина сообщил об этом в столичное полицейское управление.

Вскоре инспектор Цунэкава прибыл в сопровождении Когоро Акэти.

— Так и знал! В конце концов он покончил жизнь самоубийством! — торжественно произнёс Цунэкава, глядя на разбросанные кости.

— Да… Возможно, он умер. Однако… — с угрюмым лицом пробормотал Акэти, но резко замолчал, остановившись на полуслове.

Дело было закрыто.

Сабуро Танияма, демон мщения, напоминающий вампира, умер. Сидзуко Хатаянаги, которую он безжалостно измучил, а в самом конце попытался сжечь заживо, чудом уцелела и вернулась к прежней спокойной жизни. Счастливый конец. Практически никто в этом не сомневался.

Был лишь один человек, который не верил, что дело подошло к концу. Когоро Акэти. В голове детектива не укладывалось то, что змеиная мстительность Таниямы вдруг взяла да испарилась. Акэти не сомневался, что убийца использовал огненную магию, чтобы замести следы, а не ради убийства Сидзуко.

Огненная магия… Чтобы её результат был ещё более правдоподобным, Танияма подбросил настоящие человеческие кости, однако обожжённый раздробленный скелет не имел каких-либо отличительных признаков.

А то, что лишь Когоро Акэти заподозрил это, было главной неприятностью. После пожара детектив оказался прикован к постели из-за множества ушибов, и это здорово усугубляло ситуацию.

Неизвестно, было ли это случайностью или непостижимым промыслом небес, но болезнь Акэти стала причиной неожиданного — а некоторые сказали бы, что и весьма подходящего, — окончания этой истории, которое, впрочем, отличалось от понятия «счастливый финал».

Как-то раз инспектор Цунэкава навестил Когоро Акэти, который лежал в больнице С. в Хонго.

— С того дня прошло уже две недели. Однако не случилось ничего подозрительного. Похоже, Танияма всё-таки сгорел, иначе это затишье не продолжалось бы так долго… — Как и многие другие, Цунэкава верил, что Танияма умер во время пожара.

— У нас нет никаких доказательств, что это был скелет Таниямы! Детективам и сыщикам непозволительно говорить: «Ну, наверное, мы правы»! Нельзя оставлять без внимания даже малейшее подозрение, ведь оно может повлечь за собой крайне тяжёлые последствия! — пылко парировал Акэти, лёжа в постели и корчась от боли в плече.

— Поэтому мы и приняли надлежащие меры предосторожности. Два полицейских переоделись в студентов и до сих пор находятся в особняке Хатаянаги. Однако там ничего интересного. Кроме чрезмерной живости Сидзуко… — с пренебрежительной интонацией проговорил Цунэкава.

— «Живости»?

— Ага. С ней проблем не оберёшься! Я думал, что девушка научится на горьком опыте и станет сдержаннее, но не прошло и двух недель, а она уже нашла несколько молодых людей, с которыми встречается практически каждый день. Теперь я понимаю, отчего так страдал Дзиро Танияма. Похоже, она и правда является причиной всех этих бед. Да, у Сидзуко есть весьма неприятная слабость… Похоже, отчасти она сама виновата в случившемся. Разумеется, Танияма был безжалостным убийцей, но осуждать его одного… пожалуй, несправедливо.

Цунэкава и Акэти переглянулись, словно сказав друг другу «проблемная женщина», и замолчали.

Фумиё, ухаживающая за больным мужем, тоже вставила слово:

— Я не рассказывала об этом раньше, а теперь вспомнила. Пару дней назад я проходила мимо Императорского театра и увидела, как девушка — вылитая Сидзуко — вышла из машины и направилась ко входу. Но не одна. Она была вместе с молодым человеком, с которым, похоже, они очень близки.

Тот факт, что сразу же после того ужасающего дела Сидзуко начала вести себя столь распущенно, походил на дурное предзнаменование, и присутствующими завладело мрачное предчувствие.

— Знаете, мне как-то страшно, — неожиданно призналась Фумиё.

— Из-за поведения Сидзуко? Или ты боишься, что Танияма всё ещё жив? — спросил Акэти, словно обращаясь к гадалке.

— И то, и другое, — загадочным тоном ответила Фумиё после долгих раздумий. — Теперь, когда мы видим, как держится Сидзуко, смерть Таниямы ещё больше напоминает блеф.

— Цунэкава. Я ощущаю то же самое, — серьёзным низким голосом проговорил Акэти. — Это не пустое предположение. Будто бы нечто, находящееся за пределами органов чувств, нашёптывает мне что-то прямо в сердце. Может, это и есть интуиция?..

Цунэкава пришёл в замешательство. Рядом с ним были два предсказателя, из уст которых раздавались мрачные пророчества.

Разговор продолжался ещё некоторое время, после чего в палату пришла медсестра и сообщила, что Цунэкаве звонят из столичного полицейского управления. Инспектор тут же переключился на деловой лад и быстрым шагом направился в телефонную комнату. Вскоре он вернулся, сильно изменившись в лице.

— Акэти, ваше предсказание сбылось!

— Что?.. Что вы сказали?!

— Сидзуко убили!

В следующую секунду в палате воцарилось молчание. Все трое глядели друг на друга, не произнося ни слова.

— Я не знаю подробностей, но преступник не оставил улик. Мне доложили, что это было крайне таинственное убийство, — сказал Цунэкава, готовясь к отъезду. — В общем, я отправлюсь в особняк Хатаянаги. Позже сообщу вам все детали.

— Обязательно позвоните! Как жаль, что я не могу выехать на место преступления… Но до здешней телефонной комнаты доберусь, так что, очень прошу, подробно опишите обстоятельства убийства! — горячо попросил Акэти, приподнявшись.

Цунэкава прыгнул в такси и поехал в особняк. Взволнованные полицейские, переодетые в студентов, встретили инспектора. Люди из районной прокуратуры уже прибыли на место.

Убийство произошло в гостиной, отделанной в западном стиле, так хорошо знакомой уважаемым читателям. Окровавленная Сидзуко лежала перед софой. Смертельная рана была нанесена кинжалом в спину, левое лёгкое Сидзуко оказалось проколото.

— Я ничего не понимаю! Почему всё так вышло?! Я словно сплю! — в гостиной стояла няня-кормилица Онами, обнимавшая Сигэру, глаза которого были на мокром месте. — Я думала, это привидение! И представить не могла, что оно убьёт человека!..

Цунэкава не мог пропустить странные слова женщины мимо ушей.

— Приведение? Вы видели привидение?

— Госпожа встречалась с ним. Это произошло четыре или пять дней назад. Она думала, что это лишь сон, но всё равно рассказала мне. Прямо посреди ночи странная тень стояла у изголовья кровати госпожи и пристально смотрела на неё…

— Хм… Она описала это привидение? — Цунэкаву заинтересовала страшная история няни.

— Да… На нём было что-то чёрное, вроде бы кимоно, но в темноте госпоже не удалось разобрать. Но она сказала, что лицом он был вылитый Митани.

— И что же сделала госпожа?

— Да ничего не сделала… Говорит, подумала, что ей приснился кошмар, задрожала и спрятала голову под подушку. Через некоторое время она испуганно выглянула, но призрака уже и след простыл. Госпожа и подумала, что привиделось. Она рассказала об этом лишь мне, а остальным говорить запретила.

— Ты сдержала своё слово и никому не сказала, так? — спросил инспектор с упрёком.

— Никому. Мне и в страшном сне не могло присниться, что такое произойдёт… Я очень надеялась, что это просто видение… — Онами тоже не могла смотреть на беспорядочную жизнь Сидзуко, и няню терзали мрачные предчувствия. — Но сегодня утром я поняла, что это было на самом деле.

— О-о… выходит, у тебя есть доказательства, что Танияма выжил и пробрался в особняк?

— Служанка Хана потихоньку сказала мне, что в последнее время из кухонного шкафа исчезали разные продукты, ветчина там, сыр… И всё время по ночам. Может, кто-то пробирался к нам из подпола? — Онами понизила голос.

— Когда это началось?

— Знаете, как раз четыре-пять дней назад, после того, как госпожа увидела привидение.

Старший следователь из районного отделения полиции, прибывший, чтобы изучить место преступления, незадолго до этого тщательно изучал окна, двери и мебель. Похоже, он краем уха услышал историю Онами, и потому подошёл и заговорил:

— Неважно, где он был, под полом или же этажом выше, вопрос заключается в том, как он пробрался в эту комнату и вышел из неё…

— Да-а… Я тоже совсем, совсем не понимаю этого… — нахмурив брови, согласилась Онами.

Повернувшись к Цунэкаве, старший следователь принялся объяснять:

— Эта женщина поговорила с жертвой, затем ненадолго вышла в коридор вместе с ребёнком, и в это время было совершено убийство. Услышав крик, она открыла дверь и застала жертву в том положении, в котором вы видите её сейчас, а убийцы как не бывало. Всё так?

— Да, всё было так, как вы сказали. Мы с Сигэру поиграли в коридоре каких-то пять минуток. И в это время я ни на секунду не отходила от двери. Могу вам точно сказать, что преступник использовал другой вход.

— Но вот что удивительно, других входов-то и нет, — продолжил помощник инспектора. — На окнах установлены железные решётки. Потолок оштукатурен. Деревянный пол тоже подозрений не вызывает. При этом, как вы могли заменить, в гостиной нет никаких шкафов, так что убийца не мог спрятаться.

Услышав объяснения коллеги, Цунэкава не спешил принимать их на веру. Ведь совсем не так давно в кабинете на втором этаже произошло точно такое же убийство, и все были уверены, что преступник в принципе не мог ни войти в помещение, ни покинуть его.

Поэтому инспектор провёл обстоятельный обыск, долгое время ползая по полу и проводя руками по стенам. Ни на потолке, ни на стенах, ни на полу не было тайных люков. На окнах стояли чрезвычайно прочные железные решётки, заказанные Сидзуко. Выходит, оставалась лишь дверь, ведущая в коридор. Цунэкава снова и снова допрашивал Онами. Однако няня непоколебимо стояла на сказанном ранее.

— Я вышла, и до того момента, как всё случилось, дверь постоянно была у меня перед глазами. Да, я старая бабка, но всё равно заметила бы, если бы кто-то появился!

Получается, либо преступник принял газообразную форму, либо Сидзуко совершила самоубийство. Однако оба варианта казались равно немыслимыми. Девушка была ранена в то место, до которого она никак не дотянулась бы сама.

Цунэкава оказался в тупике. И тут он вспомнил, о чём его попросил лежащий в больнице детектив.

— Точно, позвоню Акэти!

К счастью, в гостиной был настольный телефон. Цунэкава связался с больницей, немного подождал и вскоре услышал слабый голос детектива. Несмотря на температуру, он сумел добраться до телефонной комнаты.

Перейдя сразу к делу, Цунэкава описал место преступления и упомянул тот факт, что преступник никак не мог проникнуть внутрь.

Держа в руках телефонную трубку, Акэти на некоторое время впал в раздумья, но вскоре инспектор услышал его чуть оживившийся голос:

— Сидзуко ведь покупала новую мебель? Когда приходил мебельщик? Спросите у кого-нибудь, пожалуйста…

Цунэкава спросил Онами, после чего ответил Акэти:

— Да, вся мебель была заменена, её привезли пять дней назад. Но при чём здесь это?..

— Пять дней… Призрак Таниямы появился тогда же. И еда начала пропадать пять дней назад.

— Кстати, а ведь и правда! — удивлённо воскликнул Цунэкава. Он пока не понимал взаимосвязи событий, но чувствовал, что совпадение не случайно.

— Сидзуко лежала перед софой… Так… Когда кормилица вышла из комнаты, где находилась жертва? Не на софе ли сидела?

— Верно. Так и было.

— Тогда скажите, не пролилась ли кровь Сидзуко на софу?

— Пролилась. На ней изрядно крови.

Услышав это, Акэти вновь резко замолчал.

Разговаривая с детективом, Цунэкава почувствовал, что размышления собеседника сосредоточены на какой-то конкретной детали. Однако инспектор не догадывался, о чём думал Акэти.

— Алло? — Цунэкава долго ждал, однако Акэти не произносил ни слова, тогда инспектор попытался обратить на себя внимание.

— Ладно, я вешаю трубку.

— Нет-нет, подождите немного! Кажется, я начинаю понимать! — внезапно раздался возбуждённый голос детектива. — Вы абсолютно уверены, что преступник не мог войти и выйти?!

— Абсолютно.

— И после того, как тело было обнаружено, комната не оставалась пустой ни на секунду? Не было такого, чтобы из неё вдруг вышли все сразу?!

Цунэкава спросил полицейского, стоящего рядом, и ответил Акэти:

— Нет. В комнате постоянно кто-то был.

— Точно! Думаю, преступник всё ещё внутри!

Изумлённый Цунэкава осмотрелся. Акэти попытался раскрыть преступление по телефону. Более того, он заявил, что преступник всё ещё в комнате! Однако гостиная была переполнена полицейскими… Так где же Танияма мог спрятаться?! Слуги закона обыскали помещение и пришли к выводу, что укрыться негде!

— Здесь только полицейские да прокуроры. И больше нико… — Цунэкава запнулся. Его вдруг осенила странная мысль. Ведь на самом деле нельзя было утверждать, что в комнате находились только прокуроры и полицейские. Онами! Единственный человек, который общался с Сидзуко прямо перед убийством! — Кроме нас, тут кормилица…

— Ну уж нет, крайне сомневаюсь, что убийца был у вас перед носом. Если моё предположение верно, он скрывается в невероятно странном месте, где никто и не подумал бы искать.

— Заявляю со всей уверенностью: такого места нет! Я обыскал всю комнату. Никак не поверю, что проглядел человека! — слегка раздражённо ответил инспектор.

— Однако есть место, которое вы не проверили.

— Какое? Ну же, скажите!

— Цунэкава, вы помните писателя по имени Кокко Сонода? — Акэти задал странный вопрос.

— Конечно.

— Вы знали, что он написал роман «Человек, превратившийся в кресло»?

— Как? «Человек, превратившийся в кресло»?..

— Да. Как вам известно, Кокко помогал Танияме и умер от его руки. Какое-то время эти двое даже дружили. Так вот, Танияма наверняка прочитал тот роман. Зная преступника, мы можем предположить, что произошло после. Танияма захотел совершить оригинальное, почти фантастическое преступление, придуманное писателем. Разгадка в мебели, которую принесли пять дней назад!

— Мебели? — Цунэкава, не читавший роман Кокко, всё ещё не понимал, что Акэти пытается сказать.

— Софа, на которой была убита Сидзуко. Хорошенько осмотрите её.

Не выпуская телефонную трубку, Цунэкава направил свой взор на софу. И чем дольше инспектор смотрел на неё, тем шире открывались его глаза, в которых читалось сильнейшее потрясение.

Трубка выпала из его руки и глухо ударилась о стол.

— Туда! Посмотрите туда! Под софу!

Кап… Кап… Кап… Кап… Кап…

Тихие звуки, похожие на дождь.

Алые капли сочились с нижней части софы на ковёр. Незаметно для всех в углублении ковра образовалось жуткое кровавое озеро.

Было очевидно, что это не кровь убитой Сидзуко, ведь она давно засохла и не могла капать. Более того, присутствующим показалось, что кровь течёт всё быстрее и быстрее, образуя длинные красные нити. Словно большая софа была живым существом, истекающим кровью!

Люди замерли и затаили дыхание, глядя на кровавый дождь. Им почудилось, что софа, казалось бы, неодушевлённый предмет, вдруг начала стонать и корчиться от боли. Читатели, знакомые с произведением Кокко Соноды «Человек, превратившийся в кресло»[16], уже должны были догадаться, в чём заключался дьявольский трюк.

Ах, какая же хитрая задумка! Сабуро Танияма спрятался в софе и убил сидящую на ней Сидзуко, просунув кинжал через зазор между спинкой и сиденьем. По сути, он превратился в софу, как человек из романа Кокко, ставший креслом.

Разорвав сиденье, полицейские обнаружили под ними не пружины, а умирающего Танияму.

Услышав разговор Цунэкавы с Акэти, он осознал, что уже не сможет сбежать. Поскольку у несчастного юноши не было оружия, он вонзил себе в сердце маленький карманный нож и теперь пребывал на пороге смерти. Танияма наконец свершил месть, которой был одержим, и теперь ему не жалко было и умереть.

Полицейские вытащили преступника из софы и положили рядом с телом Сидзуко.

Привлекательный мужчина. Обворожительная женщина. Раньше они были возлюбленными, но теперь оказались палачом и жертвой и покинули наш мир почти одновременно…

— Танияма… Это я, Цунэкава… Скажешь последнее слово? — с состраданием спросил инспектор.

Плотно сомкнутые веки Таниямы приоткрылись, и он посмотрел на Цунэкаву. Затем, слегка повернув голову, юноша направил взор на труп Сидзуко.

Танияма не произнёс ни слова. Собрав последние силы, он протянул бескровную руку к Сидзуко.

Его пальцы медленно, но неуклонно приближались к девушке, словно ползущее насекомое. Наконец Танияма прикоснулся к её холодной левой руке.

Какая невероятная мстительность! Неужели, даже стоя на пороге смерти, демон мести пытался наброситься на труп врага?!

Нет… Не наброситься. Взять за руку. Две холодные руки сплелись воедино. Губы Таниямы страшно искривились, юноша испустил всхлип, услышав который присутствующие в ужасе вздрогнули, и успокоился навеки.

Люди, переполненные непонятными чувствами, смотрели на тела юноши и девушки, не издавая ни звука. Между этими двумя больше не существовало никакой вражды. Танияма и Сидзуко мирно спали, словно прекрасная пара возлюбленных, которые вместе покончили с жизнью.

…

Необычайная софа с замысловатой конструкцией, которую Сабуро Танияма, демон мести, использовал для совершения последнего убийства, уже долгое время хранится в здании столичного полицейского управления и изумляет всех, кто смотрит на неё. Уважаемые читатели, если у вас есть связи, с помощью которых возможно попасть в демонстрационный зал, то вы и сейчас увидите её.

Разумеется, полиция установила личность мебельщика, создавшего софу. Однако похоже, что он получил от Таниямы колоссальное вознаграждение, без каких-либо сожалений забросил свою лавку и скрылся.

Что же стало с Сигэру, который остался один в этом мире? Мальчик живёт вместе с няней-кормилицей Онами и родственниками, которые унаследовали особняк Хатаянаги и также усыновили ребёнка. Автор этого произведения искренне надеется, что новые владельцы особняка будут добры к несчастному сироте.

О Когоро Акэти написали в газетах, называя его человеком, который внёс решающий вклад в раскрытие дела. Впрочем, как и всегда… А поклонники гениального детектива не могли сдержать радостных улыбок, обнаружив в конце газетной статьи сообщение о скорой свадебной церемонии Когоро и его возлюбленной Фумиё. Но в то же время они слегка огорчились, что новобрачный, вероятно, на какое-то время откажется от расследования зверских преступлений…