День сегодня не задался, я спешила вернуться на работу, кинуть там документы и забрать оттуда мужа, чтобы вместе поехать домой. Рабочий день только закончился, так что навстречу мне то и дело попадались коллеги, спешащие домой. Вот и ладненько, вот и хорошо, думалось мне, пока я открывала дверь в его кабинет. Без стука.

— Я вижу, ты очень сильно занят. Трудишься в поте лица, — мой голос был сочувствующим. — Хорошая работа, тяжелая… но приносящая удовольствие и разрядку. Ведь так? — сказала я, мазнув взглядом по обнаженной девушке, застывшей в полуметре от дивана и держащей в руках платье, которым она пыталась хоть как-то прикрыться.

Я медленно подошла к ней, не обращая внимания на бормотание мужа, придержала девушку за подбородок и впилась в ее губы, грубо вторгаясь языком в ее рот. Девушка от неожиданности ответила и подалась вперед, в мои ласкающие руки, пробегающие по спине, чуть задевающие грудь… Я резко отстранилась и хмыкнула.

— А интересно почувствовать вкус своего мужа на чужих губах, его запах на чужой коже… — и я, не глядя на присутствующих в комнате, спокойно вышла.

Уже оказавшись на улице, вдохнула чуть сыроватый воздух. Не больно. Сейчас пока не больно. Больно будет потом, до дрожи, до скручивания внутренностей. А сейчас, пока это не пришло, надо решить первостепенные вопросы. Я достала телефон, быстро выбрала в меню абонента и нажала на вызов.

— Привет, крошка, — ответил мне приятный мужской баритон.

— И тебе привет, не крошка. Сильно занят?

— Приезжай, — из голоса мужчины исчезли шутливые нотки.

— Через полчаса буду, — произнесла я и нажала на отбой.

Впрыгнула в одно из такси, стоящее около торгового центра, назвала адрес и тупо уставилась в окно. Такого просто не могло со мной произойти! С кем угодно, но не со мной!

Спустя полчаса я уже была у Ромки.

— Вот что сегодня за день? — вещала я, расхаживая перед ним. — Выехала отвезти документы, как мне позвонили и сообщили, что человек, который их должен подписать, срочно уехал. Возвращаться — пробила колесо, бросила машину, впрыгнула в такси, приехала в офис, а там анекдот!

— А анекдот из какого раздела? — поинтересовался мой друг.

— Из тех, что приходит жена, а там муж с любовницей, — буквально выплюнула я.

— Ух ты! Какой класс! Трупы есть? Учти, я не специализируюсь на уголовном праве.

— Какие трупы? — махнула я рукой. — Что я мужа голого не видела или бабы голой? И с кем? Ну моложе она меня лет на 5, и всё! Ладно бы роковая красотка была, а то так… еще и стеснительная.

— Что? Она спряталась от тебя под столом? — начал меня подначивать Ромка.

— Нет, платьем прикрылась.

— Ну а ты что бы делала на ее месте?

— Я не была бы на ее месте, ты же знаешь мои принципы. Я хоть и с*ка, но верная, да и по чужим мужикам никогда не бегала.

— Ну так что было? Надавала по мордасам? Просто развернулась и ушла? Разгромила кабинет?

Я оскалилась:

— Нет. Просто подошла к девочке и нежно так поцеловала, слегка погладив по округлостям, и вышла.

Рома неприлично заржал:

— Представляю рожу твоего благоверного!

— А что рожа? Не смотрела я на него.

— Девочке хоть понравилось? — продолжал хохотать мой друг.

Я хмыкнула:

— Она была в таком шоке, что даже ответила, хотя целуется хреново.

— Ну так взяла бы под свою опеку, обучила бы, — подначивал меня он.

— Ты же знаешь, я ж без комплексов, но тащить девку к себе в постель из-за измены мужа с воплями: «Все мужики козлы, даешь однополый секс!» — я не буду.

— А без измены?

— И без измены тоже, — помрачнела я. — В общем, развода хочу, и ты этим займешься.

— Может, подумаешь и простишь дурака?

— Это что, включилась мужская солидарность или ты что-то знал?

— Что-то знал, — вздохнул Рома, — да и солидарность есть.

— Вот когда ты женишься, я посмотрю на твою солидарность… и как жена будет это терпеть.

— Что ты, дорогая, — шутливо замахал он на меня руками, — я еще слишком молод, чтобы отдавать себя в кабалу.

Я плюхнулась в кресло и замолчала, пытаясь осмыслить ситуацию. Странно, пока было как-то не больно, волнами накатывала злость. А мы уже ребенка планировали, он прямо настаивать стал, да и я была не против. Слава богу, не случилось. Понаблюдав за моей мрачной физиономией, Ромка не выдержал и скомандовал:

— Так, поехали в клуб, тебе отвлечься надо, а то сейчас растечешься соплей по моему креслу.

— Не растекусь, я пока слишком зла, — ответила я. — А чем черт не шутит, поехали, хоть оторвемся, только мне надо переодеться.

— Не, дорогая, для этого тебе надо вернуться в квартиру, где, скорее всего, столкнешься со своим благоверным. Ты и так неплохо выглядишь, — хмыкнул он, указывая взглядом на край чулок, выглядывающий из-под чуть задравшейся плиссированной юбки.

Я демонстративно ее поправила и ответила:

— А поехали, только сначала перекусим где-нибудь.

Заехали в небольшой ресторанчик и практически молча поужинали. Я только ловила на себе насмешливые взгляды Ромы.

— И чего ты на меня так смотришь? — не выдержала я, положив вилку на край тарелки.

— Да вот предвкушаю развитие дальнейших событий.

— А чего дальше? Развод, раздел имущества, хоть там мне много и не достанется. Уж свекруха этому поспособствует. А дальше смена работы и бог его знает что. Потом об этом подумаю.

— Так я тебе и поверил, — ухмыльнулся он. — Но поживем — увидим.

Мы закончили ужин и, расплатившись, уехали в клуб, который держал один из приятелей Ромы.

Клуб. Оглушающая музыка, своеобразный запах, присущий подобным заведениям: табачный дым, нотки алкоголя, приправленные парфюмом и… сексом. Это всё чувствуется даже тогда, когда заведение закрывается. Будоражит кровь и втягивает в одержимость ритм. Мы поднялись на второй этаж, где в одной из вип-кабинок нашли и хозяина сего заведения.

— Вечерочек, Лерочка, — поприветствовал меня Сашка.

— Привет владельцу притона, — улыбнулась я ему.

— Ну какой же у меня притон?! — делано удивился он. — Ничего подобного, всё в рамках закона.

— Верю-верю. Девушку сегодня спаивать будут? — поинтересовалась я у него.

— Обязательно.

В кабинку почти сразу же зашел официант.

— Так, нам бутылку виски, лед и колу, остальное мы сами, — скомандовала я.

— И чего это тебя среди недели протащило напиться? — удивился Саша.

— Ставлю точку в своей замужней жизни, — ответила я.

— О, так у меня появляется шанс? — он демонстративно потянул руки к моим коленям.

Я шутливо хлопнула его по рукам:

— И не надейся.

— О, боже, как мне не везет! — патетично вскрикнул он.

— Не паясничай.

Нам принесли требуемое, Рома смешал коктейли. Чокнувшись за мое планируемое освобождение от уз Гименея, мы выпили.

— Саш, мы твоего ди-джея немного поэксплуатируем, — сообщил Рома.

— О! Сегодня зажигалочек можно будет не выпускать? — усмехнулся он.

— Ну… это мы посмотрим, — лукаво улыбнулась я. — Как настрой пойдет. Еще по парочке бокальчиков и начнем.

— Я тебе не завидую, — сказал Саша Ромке, — тебе хорошую девочку к концу вашего отбытия вызвать?

Рома окинул меня долгим изучающим взглядом, посмотрел мне в глаза, вздохнул…

— Вызвать… и ей охрану приставить, — кивнул он в мою сторону.

Пока мужчины обсуждали какие-то свои дела, мои мысли чуть расслабленно текли. Вот почему мне так повезло с другом и не повезло с мужем? С Ромкой мы были знакомы уже уймову кучу лет, когда я еще нескладным подростком начала заниматься танцами. Он был старше меня на 4 года, хорош собой и давно занимался. Партнерша у него была весьма фигуристой и стервозной, но, надо отдать должное, двигалась она великолепно. Для меня эта пара была чуть ли не эталоном, я смотрела на них как на что-то запредельное. Мой же партнер меня как-то не вдохновлял. Год мучения и вздыхания в сторонке, хочется всё бросить, но держат мечтой танцы. Почему-то дома я была раскрепощена, но стоило только прийти на тренировку — всё. Колода колодой.

Один раз зимой, как обычно неожиданно для наших коммунальных служб, выпал сильный снег, парализовав весь транспорт. На тренировку добрались человек 6. Без пары были я и ОН. Можно было, конечно, в уголке отрабатывать самостоятельно, да и что мне было делать рядом с ним. Я не знала ни тех сложных связок, которые выполнял он с партнершей, да и техника моя не дотягивала до него ого-го как. Я пристроилась в стороне около зеркала, старательно отрабатывая шаги.

— Ты вся зажата, расслабься, — послышался рядом Ромин голос.

Я от неожиданности вздрогнула и покраснела. Он подошел как ни в чем не бывало, встал за мной, положил мне руки на бедра и сказал:

— Двигайся за моими ладонями так, как будто не хочешь, чтобы я их убирал.

Я молча кивнула и еще больше зажалась, но попыталась войти в плавный ритм его движений.

— Не так, — сказал он, встал передо мной, прижал к себе, вновь положив руки мне на бедра. Мамочки, так жгли меня только его ладони, а тут… — В глаза смотри, — усмехнулся он, начиная плавные движения бедрами.

Я подняла голову, и меня затянуло: словно кролик перед удавом, у меня вылетело всё из головы, только мелькнул кадр из старого фильма «Грязные танцы». Мамочки…

— Вот так гораздо лучше, — сказал он, когда я все же позволила себе быть ведомой, старясь не упустить партнера, который то увеличивал амплитуду движения, то замирал, крепче прижимая к себе… потом вообще убрал от меня руки и я, будто приклеенная, продолжала движение за ним. Меня заворожили его глаза, уже не насмешливые, а просто внимательные.

Ту тренировку я помню смутно: что он мне показывал, как… я помню лишь ощущения… тягучего тепла, бешено бьющегося сердца и какой-то эйфории. Через несколько месяцев я поменяла партнера, с которым у нас наладились хорошие отношения и начались успехи в танцах. У нас были занятия, где тренеров подменяли танцоры из старшей возрастной группы, когда это был Рома, он почему-то всегда для показа связки брал меня. Я им по-детски болела. Года через 3 так получилось, что надо было готовить благотворительный концерт, его партнерша сломала руку и никак не могла в нем участвовать. Он предложил тренеру заменить ее мной, та, поколебавшись, согласилась, уж больно большая разница у нас в возрасте была, но так как это были показательные выступления, а не соревнования, то это было не столь страшно. Он был требовательным трудоголиком, а я… я старалась сделать всё, чтобы не разочаровать своего кумира, продолжая плавиться в его руках.

Концерт мы оттанцевали на ура, хоть я и с трудом справилась со своим волнением.

— Молодец, девочка, — похвалил он меня в гримерной, чмокнув в щечку.

Я зарделась, не в состоянии вымолвить и слова.

— Ты чего это засмущалась? — спросил он, стоя в одних брюках.

— Ничего, всё нормально, просто очень боялась, — пробормотала я и отвернулась.

Он развернул меня к себе лицом и наклонился так, чтобы заглянуть мне в глаза. Я не знала, куда мне себя деть: в глаза смотреть боялась, но ниже смотреть было тоже как-то волнительно… фигура у него была просто замечательная. Я невольно сглотнула.

— Комплексы надо изживать, — шепнул он и накрыл мои губы своими.

Я буквально задохнулась.

— Расслабься, — вновь шепнул он и притянул меня к себе.

Мой первый взрослый поцелуй… Надо заметить, что руки его весьма целомудренно держали меня за талию.

Где-то через полгода он бросил танцевальную секцию, и я его долгое время не видела. Сама прозанималась спортивными танцами еще с год. Не видя себя на турнирах, нашла себе единомышленников по уличным танцам.

С утра с трудом продрала глаза и потянулась. Голова не болела, но вот во рту оставался мерзкий привкус кока-колы. Короткий стук в дверь, я быстро обернулась простыней. Вошел Ромка.

— О, проснулась угроза психическому здоровью, — улыбнулся он. — Чай, кофе?

— Сам ты угроза психическому здоровью, — пробормотала я, окинув взглядом его голый торс. — Зубную щетку сначала и что-нибудь одеть.

— Будешь как в женских романах: «Она была одета в его рубашку, доходившую ей до середины бедра, голые коленки из-под которой торчали трогательно, заставляя восставать его естество», — сказал он и кинул на край кровати свою рубашку.

Я фыркнула:

— Ну чего ты пристебался к моему хобби? Иди уже завтрак готовить.

— Есть, командирша, — шутливо козырнул он и отправился на кухню.

Я накинула на себя рубашку, сложила постель и выползла из зала, где меня приютил Ромка. Умылась, разгребла свои космы, которые торчали во все стороны, так как помыть голову у меня-то вчера сил хватило, а вот расчесаться… придется что-то делать с этим вороньим гнездом. Заплела косу.

— И где моя чашка чая? — я вплыла на кухню.

— Сама нальешь, вон чайник, — ответил мне Рома, жуя бутерброд.

— Нет чтобы поухаживать за мной, несчастной.

— Не… тебе нельзя расслабляться.

Я вздохнула:

— Это верно.

Некоторое время мы молча пили чай. По сравнению со вчерашним злости уже не было. Было по-бабьи обидно и немного больно.

— Ром, — начала я, — вот скажи мне, что во мне не так? Не красавица, но симпатичная, да, у меня не 5-й размер, но есть за что подержаться…

— Это точно, — хмыкнул он.

— Не перебивай, а то запутаюсь. Мозги тоже вроде как присутствуют… или отсутствуют, — отвлеклась я… — Не, это ж какую голову надо было иметь, чтобы не разглядеть такого и выйти за него замуж? Где мои мозги были?

— Ты что-то уже начала путаться в показаниях.

— А ты не смейся надо мной, — погрозила я ему пальчиком, — самой тошно становится. В постели не бревно и с фантазией…

Ромка фыркнул:

— И скромная ко всем достоинствам.

— Тьфу на тебя. И застаю мужа с офисным планктоном: оба в ужасе дрожат не от того, что они сделали, а от того, что их застукали, — я жалобно посмотрела на Рому.

— Ты знаешь, в чем твоя беда? Тебя везде много. Ты появляешься — и других за тобой не видно, пусть более красивых, более уверенных в себе. Ты даже не ураган, ты цунами. Твою бы энергию, да в мирных целях — город бы не тратился на электричество.

— Ром… я серьезно.

— И я серьезно. У тебя вечно куча дел, ты куда-то торопишься, у тебя всегда есть свое мнение, которое ты не стесняешься отстаивать — и многих всё это утомляет. Одно дело полюбоваться на стихию, другое — жить с этой стихией. А я тебя предупреждал по поводу твоего мужа, не потянет он тебя.

Помолчав некоторое время, уставившись в чашку, я произнесла:

— Документы для раздела имущества я подготовлю, займись, пожалуйста. Вечером к тебе на работу подъеду подписать договор.

— Зачем тебе юрист? Ты и сама прекрасно можешь это сделать.

— Не хочу. Противно. Поможешь, а? Я всю документацию подготовлю, только займись.

— Ну куда ж тебя деть. Сделаю. Свекры будут просто счастливы, — хмыкнул Рома.

Я лишь криво улыбнулась.

Покончив с завтраком, мы собрались: Рома на работу, я домой, чтобы переодеться. Впрыгнув в такси, я подумала, что надо собрать свои вещи и переехать, например, в гостиницу, пока буду подыскивать себе жилье.

Переступила порог квартиры. Судя по раскиданным вещам, муж дома ночевал, но уже уехал на работу. А я опаздывала. Надо будет отзвониться, чтоб меня сегодня не ждали, завтра напишу заявление об увольнении. Интересно, отрабатывать две недели заставят или нет? Со свекра станется устроить мне это испытание. Хотя чего это я впадаю в уныние? На фиг. Переоделась в легкие брюки и майку, достала чемоданы и стала собирать вещи. Не думала, что у меня столько хлама, придется взять только необходимое… мда… необходимого больше, чем сумок. Зазвенел сотовый.

— Ты почему не на работе? Сегодня ж надо срочно доделать договор! — возмущался в трубку свёкр.

Я ошалела от такой наглости:

— Пусть его доделывает та, которая вчера прекрасно меня заменила на диване в кабинете моего мужа.

— Что случилось? — не понял он.

— Я увольняюсь и подаю на развод. Если так срочно, заявление сегодня заеду написать, хотя собиралась это сделать завтра.

— И никуда ты увольняться не будешь! Приезжай, поговорим.

— Через 2 часа буду, — буркнула я, прикинув, что за это время успею заселиться в гостиницу.

Когда добралась до работы, то увидела машину свекрови. Да… прибыла тяжелая артиллерия.

Я поднялась в офис, зашла в приемную и спросила у секретаря, весь ли консилиум собрался. Та утвердительно кивнула и проводила меня удивленным взглядом. Ну что, глубоко вдохнули и улыбнулись. Я открыла дверь.

— Всем добрый день.

— А он добрый? — поинтересовался свёкр, сидя за столом.

— Однозначно добрый, — я лучезарно улыбнулась и демонстративно уселась в кресло, которое очень любила свекровь.

— Деточка, что у тебя случилось? — поинтересовалась она, стоя около своих любимых фикусов.

— У меня? Абсолютно ничего. А вот у вашего сына, может, что-то и случилось. Поинтересуйтесь.

— Он ничего о разводе не знает.

— Потому что я с ним еще не виделась и не подготовила документы для этого.

— Как это не виделась? — взвилась свекровь. — Ты что, не ночевала дома?

— Да, я не ночевала дома. Дальше что?

— Да как ты, замужняя женщина, могла ночевать в другом месте!

Меня начал разбирать смех, но пока смеяться было рано.

— Так же, как Ваш сын мог тр*хать на рабочем месте свою сотрудницу.

Свекровь поперхнулась, ей на помощь пришел свекр:

— Ну зачем так грубо? — поморщился он.

— Почему грубо? С эстетической точки зрения это не тянуло даже на третьесортную эротику.

— Милый мой, — обратилась свекровь к своему мужу, — выйди, пожалуйста, мы тут пошепчемся.

«Милый» зыркнул на меня, а я про себя усмехнулась. Это только при муже она такая сю-сю, сейчас начнется. Устроилась в кресле поудобней, пока свёкр пересекал комнату. Вот дверь закрылась и…

— Ты что себе позволяешь? Хамишь, семью разрушить решила! Мы к тебе всем сердцем, муж тебя любит, вы детей собирались завести, а ты столько лет семейной жизни коту под хвост решила пустить из-за какой-то блажи?! Мы столько вложили в вашу семью! У Войчинских никогда разводов не было!

Так, подожду, пока она выговорится и перейдет к увещеваниям, перебивать — увеличивать сеанс промывки мозгов.

— … ну, деточка, с кем не бывает. Ну оступился мальчик. Могла бы, как умная жена, простить его.

Вот тут меня накрыло — я расхохоталась:

— А еще лучше — присоединиться к ним третьей, дабы укрепить семью.

Свекровь вновь начала хватать ртом воздух.

— Развод — это не обсуждается. Раздела имущества не бойтесь, сыночка Вашего не обижу, во всяком случае, сильно, — я усмехнулась, — а спускать подобное оскорбление я не намерена. Мне жаль моих потерянных трех лет семейной жизни. Пойду поговорю с главой компании об увольнении, — сказала я, вставая с кресла.

— Ты об этом пожалеешь, — донеслось мне вслед.

О! А вот и угрозы. Аккуратно прикрыв дверь, я лучезарно улыбнулась секретарше, которая явно пыталась греть уши… безуспешно. Видно было, что она помирала от любопытства. Ничего, скоро поползет уйма разнообразных слухов, будет о чем языком почесать.

Я постучалась и сразу же вошла в кабинет мужа, куда ушел свекр. Благоверного не было, я про себя усмехнулась — берегут сыночка, чтобы я ему постфактумом ничего не оборвала.

— Валерия, может быть, ты всё же хорошо подумаешь прежде чем подавать документы на развод и увольняться?

— У меня достаточно было времени на раздумье — ровно 10 секунд, когда мой муж слезал с бабы и пытался найти свои трусы.

— Ну дело молодое…

— Да и я как бы не старая, — перебила я. — Нет, не уговорите. Заявление я сегодня отдам в отдел кадров. Две недели отрабатывать?

Он прищурился как-то нехорошо, нажал на селектор и попросил вызвать в кабинет Марию. Я мысленно ему аплодировала — хочешь попытаться ударить меня посильнее? Ну-ну.

Спустя несколько минут, робко постучавшись, в кабинет просочилась вчерашняя Мария: очи долу, голосок тихий — вся из себя покорность и смиренние. Тьфу.

— Валерия, передашь все дела Марии, включая договор с «Капиталом» — тебе еще его доделать надо — и сведешь ее с людьми из «Герона».

— А что мне за это будет? — усмехнулась я?

— Спокойное увольнение.

— Спокойно уволиться я и так могу, а могу и со скандалом… Сейчас же дайте указание кадрам подготовить приказы об увольнении, мою трудовую и с Вас характеристику. Это на всякий случай.

Свекр побурил меня взглядом, но набрал отдел кадров, чтобы те подготовили требуемое, а также приказ о назначении Марии такой-то на мою должность помощника юриста. Я быстро наваяла заявление об увольнении и отдала секретарше в приемной. Затем вернулась в кабинет. Я продолжала мило улыбаться, Мария сидела на краешке кресла и практически не дышала, пытаясь слиться с местностью. Через полчаса документы были у меня.

— Раз теперь всё, сдавай дела.

— Отлично, — сказала я, убрав бумаги в сумку, — но с «Героном» вы в пролете. Это была моя инициатива, и я ее похороню. Вот флешка с договором «Капитала», подписание завтра в 16:00. Всего доброго.

Я положила флешку на стол и вышла из кабинета, через секунду послышался рёв свёкра: «Валерия! Вернись немедленно!» А что я? А я ничего… НИЧЕГО ИМ НЕ ДОЛЖНА! Я все 3 года пахала на этой должности, по сути заменяя им юриста, которым числилась их доченька. Меня всё устраивало. Как же, семейный бизнес, приличный доход, и прорва работы за двоих. Какой же я была дурой. Ладно, сейчас не время жалеть себя, надо подготовить документы для раздела имущества. Я поехала в гостиницу, куда помимо вещей привезла свой ноут и всю домашнюю бухгалтерию — вот что значит любовь к порядку в делах.

Вечером поехала в офис к Ромке, чтобы отдать подготовленные документы.

— Ты как? — поинтересовался он после приветствия.

— Сейчас, когда кучу дел переделала и настал момент расслабиться, хреново, — честно ответила я.

— Поехали ко мне: захочешь — поболтаем, нет — помолчим.

Я с ним согласилась.

И вот мы сидим на его кухне и пьем чай. Тоскливо, хочется плакать…

— Ну и чего ты нос повесила? — пинает меня в бок Ромка.

— Чувствую себя, как вкладчик финансовой пирамиды, которого кинули.

— Рассказывай, как прошел процесс твоего изгнания из клана Войчинских.

— Да никак. Свекровь попыталась полоскать мозги, чтоб я не дурила, свёкр старался задеть за живое, назначив на мое место офисный планктон, который, как выяснилось, как раз заканчивает юрфак.

— И что ты прицепилась к «офисному планктону»? — полюбопытствовал Ромка. — Тебя так задевает, что в койке с твоим мужем оказалась такая? Тебе было бы легче, если была бы роковая женщина?

Я отрицательно покачала головой и ответила:

— Да я не девочку виню, если честно. Хотя я не понимаю, как можно быть такой… — я запнулась, в попытке подобрать определение.

— А что, ты думаешь, что быть такой, как она, легко?

— А чего там трудного? Да, нет, хорошо — вот и весь лексикон.

Рома расхохотался:

— Да ты и месяца в таком режиме не вытянула бы.

— Это я-то не вытянула? Тишина, покой, а не скакать, как я последние два года, беговой лошадью.

— Ты всегда работала одна, практически не подстраиваясь под коллектив, тем более женский, и в офисе.

— Да что там такого? Работа с людьми — она всегда работа с людьми, ничего сложного.

— Это когда ты со своим темпераментом превращалась с бультерьера, если видела «добычу» из интересного контракта?

— Ты меня монстром представляешь, — возмутилась я. — Я могу быть тихой и спокойной.

— А давай пари? — подначил меня Рома. — Я занимаюсь твоим разводом, а ты в это время устраиваешься на работу, представляя собой этот самый «офисный планктон».

— И куда я устроюсь в этом городе в такой роли? Все друг друга знают. И что я буду с этого иметь?

— О, конструктивный разговор! Значит, на пари согласна. Тогда давай на полгода — как раз будет идти раздел имущества, разведут-то вас уже через месяц. Ты в другом городе устраиваешься на работу, не отсвечиваешь, за каждый прокол — с тебя исполнение желания.

— Ага, за полгода можно накосячить столько, что я в кабалу попаду, — проворчала я. — А что я буду иметь с этого?

— Исполнение трех твоих желаний.

— Ты что, озверел? Давай за каждую неделю, что я продержусь!

— Во, я ж сказал, что ты бультерьер, — усмехнулся Ромка, — а ты спорила.

— Давай договор составлять, — усмехнулась я, — по всем правилам.

Ночевать я осталась у Ромы. Проснулась часов в 12 дня. Хорошо, что была суббота. Выползла в коридор — тишина, хозяин скорей всего еще спит. Побывала в ванной, привела себя в порядок, полюбовалась синяками под глазами и поползла на кухню варить кофе. Через полчаса послышались шаги по коридору, хлопанье дверей — проснулся хозяин квартиры. Влезла в холодильник, чтобы достать чего-нибудь на бутерброды. Вскоре Ромка нарисовался на кухне.

— О… кофе… божественный напиток после бурно проведенной ночи… — он упал на стул и облапил чашку. — Блин, Лерик, вот кому скажешь, что провел бессонную ночь с девушкой, так начнут завидовать. А мне сочувствовать надо.

— А чего тебе сочувствовать? Девушка, удовлетворенная бурной ночью, приготовила тебе завтрак, — улыбнулась я.

— Ты мне вчера весь мозг вынесла этим договором, — простонал он.

— Ты сам предложил пари, так что нечего валить с больной головы на здоровую.

— Да это ж капец какой-то… Договор на 5 листах мелким шрифтом!!!

— Зато ни одной сноски еще более мелким шрифтом.

— Я вчера ошибся, ты не бультерьер, ты пиранья. Ну ничего, это не надолго, — он радостно потер руки. — Я даже тебе помогу превратиться в «планктон».

— Что, со мной по магазинам пойдешь? — я скептически на него посмотрела.

— Ой, пойду… ой, пойду…

— Чувствую, какую-то гадость задумал, — проворчала я.

— Ты мне еще потом спасибо скажешь за помощь, — усмехнулся он, отпивая кофе.

Через два часа в торговом центре.

— Ты чего, озверел?! Я это не надену. Посмотри, длина невнятная — ровно по колено, фасон и того хуже — где здесь моя талия?

— Так, не спорь. Вещи среднего уровня, неброские и тебе почти идут.

— ВО! ПОЧТИ! Чем плохи мои вещи? Мои офисные не ярких цветов, зато сидят хорошо и качество у них получше будет. А ты во что меня пытаешься одеть?

— Ты так хочешь сразу проиграть пари? — иронично произнес Ромка.

— Нет.

— Вот и слушайся меня.

— Я хоть нормальное белье носить могу? — почти с угрозой произнесла я.

— Если не будешь в офисе раздеваться, то можешь, — рассмеялся Ромка.

— Не буду, — буркнула я, забирая у него из рук очередную непонятную вещь и скрываясь в примерочной.

Через некоторое время.

— Еще и очки?! Ромчик, я тебя сейчас где-нибудь прикопаю!

— Договор помнишь?

— Помню. Только без брекетов давай обойдемся.

— А что, была бы вообще классика, — усмехнулся мой мучитель.

— Не, в этом я на улицу не выйду, я ж на стрекозу похожа!

— Что, комплексы появились?

— Нет, но уродовать себя я не позволю.

— Ладно, давай тогда вот эти.

— Тьфу, учительница первая моя получилась. Ладно, берем вот это безобразие, пока ты что похуже не нашел.

Через 3 часа в квартире Ромы.

— Я в этом похожа на пугало огородное в очках… шляпы только не хватает.

— Ничего так, миленько, — ухмыляется Рома.

— Не думала, что могу себя так изуродовать. Хорошо, что хоть так ходить нужно будет только в офис.

— Смотри, если засветишься там в своем привычном амплуа, штрафовать буду.

— А как ты узнаешь? — лукаво улыбнулась я.

— У меня знакомых много в том городе, куда ты переезжаешь вот уже через 6 дней.

— Господи, и на что я подписалась? — я воздела руки к потолку.

— На разнообразие в жизни, — хмыкнул Рома.

Следующая неделя, отведенная мне договором на переезд, был занята поиском приличной недорогой квартиры в несильно криминальном районе (оказывается, что практически невозможно соединить в себе все эти качества). Приходилось мотаться между двумя городами. Чёрт, еще машину придется менять… видите ли моя не подходит «офисному планктону». Начинаю понимать, что мой друг надо мной издевается. Хотя нет, он просто не дает мне возможности впасть в уныние и заняться самокопанием. Потому что по тому же трехклятому договору я должна найти работу в течение двух недель после переезда. Так что параллельно еще просматриваю объявления с вакансиями и созваниваюсь с кадровым агентством.

— Ром, а Ром. Давай напоследок в клуб сходим потанцевать?

— Ты прям как перед смертью последнее желание загадываешь, — усмехнулся друг.

— Я уже чувствую себя смертницей.

— Ладно, предупрежу Сашку, чтобы он сегодня охранников поближе к танцполу держал.

Утро субботы — время переезда. Ромка вызвался мне помочь, подкалывая меня, что с тем количеством сумок и баулов я буду заниматься погрузо-разгрузочными работам сутки. Не думала, что за годы замужней жизни можно так обрасти барахлом. Но лично своего не оставила ни шпильки. На совместное была составлена опись, которую, скрежеща зубами, как поведал мне Рома, мой пока еще муж подписал. К сожалению, с машиной придется расстаться… она тоже попала под дележку нажитых вилок и тарелок, так что осталась стоять на оплачиваемой стоянке. Поэтому переезд совершался на Ромкином совсем не маленьком автомобиле, который, надо заметить, я забила своими вещами под завязку.

— Маленькой собачонки не хватает, — проворчал он, усаживаясь за руль.

— Я сама в ужасе, — поддержала его я. — А нам всё это тащить на 3-й этаж без лифта.

— Господи, ты где квартиру нашла?

— В тихой части города старой застройки. Сам увидишь: зелень, небольшие уютные дворики…

— Бабушки, сующие нос везде, — перебил меня он.

— И это тоже, наверно, — засмеялась я.

По дороге мы болтали о пустяках, так что время пролетело быстро, и вот мы уже въезжали во двор дома, где мне предстояло жить ближайшие полгода.

— Я ж говорил, сплетник, — сказал Рома, прежде чем вылез из машины.

И правда, на лавочке возле подъезда сидело несколько старушек, которые сразу же зашушукались, как только мы с ними поздоровались. Выгрузка и последующая переноска сумок происходила под их пристальными взглядами: всё было осмотрено, посчитано, на глаз взвешено и буквально рентгеном просканировано. Мы с трудом затащили всё на третий этаж.

— А миленькая квартирка, — сказал Ромка, — заглядывая во все комнаты.

— Да, мне тоже она очень понравилась, увела буквально из-под носа у одной мадамы, заплатив сразу за полгода съема.

— У тебя хоть деньги остались?

— Я запасливая.

— Поехали, запасливая, в магазин, а то ты тут с голоду помрешь, — сказал Рома, проинспектировав пустой холодильник.

Только мы вышли из квартиры, как из соседней двери выплыла женщина в годах. Ну не позволяла её стать назвать её старушкой.

— Вы кто такие будете? — поинтересовалась она у нас.

— Добрый день, меня зовут Валерия, я Ваша новая соседка. А это мой друг Роман, он помогал мне переезжать, — несколько оробев, что не свойственно мне, ответила я.

— Очень приятно, я Элла Степановна. Выражаю просьбу всего нашего подъезда вести себя в рамках добрососедских отношений. Надеюсь, дебошей здесь не будет.

— Не волнуйтесь, — заверила я ее, — я тоже люблю покой.

Сухо кивнув нам, она скрылась в своей квартире.

— Ну и цербер, — пробормотал Ромка. — Но за тобой будет пригляд, — хитро глянув в мою сторону, добавил он.

— Это точно, — скривилась я.

Хотя знакомых у меня здесь нет, вести я себя по договору должна тихо-тихо, так что не думаю, что у меня возникнут с ней проблемы.

Мы смотались с Ромкой в ближайший супермаркет, забили мне холодильник и шкафы едой, пообедали, и друг мой отчалил домой.

К вечеру я немного распихала свои вещи, поставила в шкаф весьма немногочисленную посуду, коей насчитывалось всего по паре-тройке предметов. Подогрела воду, заварила чай в прозрачном чайнике и стала наблюдать, как в нем от горячей воды распускается букет, заполняя почти весь объем. Накатила тоска… Только сейчас я оценила все подпрыгивания Ромки, который не давал мне задуматься о произошедшем, занимая меня то этим дурацким пари, то танцами, то переездом, не давая осмыслить предательство мужа. Я не считала, что у нас с ним неземная любовь или всепоглощающая страсть. У нас были сходные интересы, нам было хорошо в постели (тут я про себя хмыкнула: «Видимо, не достаточно»), мы были из одного круга — всего этого хватило, как нам тогда казалось, чтобы сначала жить вместе, а затем и пожениться. Нет, ну имел бы он смелость сказать мне, что всё, прошла любовь, завяли помидоры — мы бы тихо-мирно, как цивилизованные люди, разошлись. Я, несмотря на свой темперамент, скандалы не очень любила. Но обида глодала меня, так и хотелось сделать какую-нибудь гадость… А здравый смысл вопрошал: «Зачем?!» Зачем унижать себя этим. Прав был всё-таки Ромка в своей молчаливой поддержке. Моё самокопание прервал звонок в дверь. Я удивленно пошла открывать. Посмотрела в глазок — Элла Степановна собственной персоной. Чего это она? Открыла дверь.

— Добрый вечер, Валерия. Вы не заняты?

— Добрый. Нет.

— Составьте, пожалуйста, старушке компанию за чашкой чая, а то одной что-то скучно стало.

Я улыбнулась:

— Вы не производите впечатления старушки. Если хотите, можно попить у меня — я как раз заварила.

— С удовольствием. Сейчас захвачу к столу кое-что, — произнесла она и скрылась в своей квартире.

Я осталась ждать ее на пороге. «Старушка», хм… какая самоирония. Интересно, не председатель ли это сплетника, что мы с Ромкой встретили во дворе? Ну вот и посмотрим. Буквально через минуту появилась Элла Степановна с тарелкой тончайших вафель, я пригласила ее на кухню.

Уточнив, что она не против пить тот зеленый чай, что я уже заварила, я разлила его по небольшим чашечкам.

— Извините, что так напросилась к Вам, — чинно сказала Элла Степановна, — но сейчас живу одна. Дети и внуки, конечно, захаживают, но у всех уже свои дела, своя жизнь, так что мне скучно.

— А как же соседки? — поинтересовалась я.

Элла Степановна махнула рукой:

— И о чем с ними говорить? О сериалах? О ценах на продукты? О том, какая нынче распущенная молодежь? — она улыбнулась, и лицо ее преобразилась. — Себя как будто в этом возрасте не помнят. Нет, я, конечно, с ними общаюсь, но сидеть на лавочке целыми днями мне скучно.

— И за это Вас недолюбливают?

— Недолюбливают, — улыбнулась она, — и за то, что с ними мало общаюсь, и за то, что дети и внуки в люди выбились, и за то, что на жизнь не жалуюсь, хоть муж уже и умер. Ну а Вы какими судьбами сюда попали? С мужем разошлись? — поинтересовалась она.

— Как узнали? — удивилась я.

— А незагорелый след от обручального кольца у Вас.

— Вы прямо детектив. Развожусь, — я пытливо посмотрела на Эллу Степановну, интересуясь ее реакцией.

— Желаю Вам нормального развода без скандалов, — она приподняла чашечку с чаем, как будто чокаясь.

— И даже не спросите, почему, и не пожурите, что ай-яй-яй, надо на всю жизнь один раз?

— А зачем? Захотите — сами расскажите, а так, чтобы выйти замуж один раз на всю жизнь и эту жизнь не промучиться — это еще повезти должно.

— Вы считаете, что хороший брак — это везение?

— Отчасти. Встретить того единственного — это везение, а вот удержать — это искусство, — улыбнулась она.

Не так уж и проста эта старушка, я про себя хмыкнула.

— И вот как определить, тот ли он единственный, — полюбопытствовала я.

— Просто почувствовать, бьются ли ваши сердца в унисон и исчезает ли весь мир, когда этот человек рядом.

— Это хорошо в любовных романах, а в жизни такого не бывает.

Элла Степановна улыбнулась мне немного снисходительно, как ребенку:

— Ты просто это еще не встретила. А любовные романы напоминают нам, к чему нужно стремиться.

— Хотелось бы верить.

Мы пили чай, ели хрустящие вафли, и мне Элла Степановна уже не казалась цербером или сухой строгой преподавательницей. Мы болтали о пустяках, я поделилась, что со вторника у меня начинаются собеседования с работодателями, что полгода минимум мы будем соседствовать, а там, как получится. Разошлись мы достаточно поздно: соседка оказалась замечательным собеседником, возраст которого не чувствовался, наверно, потому, что она не поучала и не навязывала своего мнения.

Ложась спать, я улыбнулась. Ну вот, можно сказать, что я нашла тут приятельницу. Мысли о неверном муже как-то отступили на задний план, уже не так царапая обидой. Завтра начинается новый день и новая жизнь, как бы это банально не звучало.

Воскресенье — первое утро, когда мне не надо куда-то бежать, о чем-то думать. Вот так за неделю моя жизнь сделала странный кульбит и замерла в ожидании. Солнышко светило в открытое окно, ветерок шевелил легкие занавески, птички чего-то там себе чирикали, а я умиротворенно пила чай. Мысли лениво перекатывались… На языке вертелась фраза… «жизнь по-другому». Нет, не новая, а именно по-другому. А если женщина начинает такую жизнь, значит, она идет по магазинам — там я уже побывала с Ромкой, и в салон… Сказано — сделано. Хочется, конечно, креативчика, но это будет выбиваться из образа. Ладно, что-нибудь придумаю, лишь бы мастер попался адекватный.

Быстренько ополоснула кружку, натянула джинсы с майкой, обулась и выскочила из дома. Так… теперь бы найти какой-нибудь салон поблизости. На улице людей было мало: сказывалось начало лета: все старались урвать на природе еще не жаркую погоду. Покрутившись немного по округе, я заприметила небольшой салон, который вот-вот должен был открыться. В ожидании я присела на лавочку в тени. Время подбиралось к 9 утра, и вот вприпрыжку к двери салона подбежала худенькая девушка с весьма креативной разноцветной прической. Ух, ты! Жаль, что мне сейчас что-то подобное нельзя. Выждав еще минут 10, чтобы не стоять над душой в ожидании пока девушка настроится на рабочий лад, я переступила порог салона. Интерьер был подстать хозяйке, только не такой яркий.

— Добрый день. Добро пожаловать в мой салон. Чем могу помочь? — прозвучал мелодичный голос.

Надо же. Угадала, что хозяйка. Это даже к лучшему.

— Я хотела бы подстричься, желательно сейчас. Это возможно?

— Да. На утро у меня записи нет, все хотят поспать, — улыбнулась девушка. — Меня зовут Людмила.

— Валерия.

Она усадила меня в кресло и поинтересовалась:

— Что делать будем?

— Что-нибудь креативное, но не до такой степени веселости, как у Вас. И так, чтобы можно было уложить во что-нибудь непритязательное.

Люда хмыкнула:

— У меня на голове результат проигранного спора, мне еще две недели так ходить. Так что не пугайтесь. Какой длины?

— Коротко.

— И не жаль? — спросила она, перебирая мои волосы, спускающиеся почти до середины лопаток.

— Нет. Другая жизнь и… — я сделала паузу, — надежда выиграть спор.

Она задорно рассмеялась:

— Ну что ж, я постараюсь в этом помочь.

Люда оказалась просто чудом. Она подстригла меня и показала, что можно сделать из того, что осталось на моей голове. А что, мне нравится: достаточно короткий боб буквально двумя движениями рук, измазанных в геле, превращался во что-то задорно-хулиганистое. Обсудив с хозяйкой салона всяческие косметические новинки, мы расстались с ней приятельницами. Думаю, я заскочу сюда еще не раз, побаловать себя чем-нибудь: как оказалось, остальные мастера индустрии красоты просто еще не подошли.

Остаток воскресенья и понедельник прошел в хозяйственных хлопотах, потому что переезд хуже пожара: обязательно что-то не найдется, чего-то не хватит, что-то испортится. Благо, что вся моя техника оказалась в порядке, а вот единственной вазы, которую я забрала, я не досчиталась. Эх… на счастье. Да и зачем она мне, разве что самой себе цветы дарить.

Здравствуй, вторник. Здравствуйте, собеседования. В свои 25 я ни разу сама не устраивалась на работу. Как-то так жизнь сложилась, что в институте подрабатывала по знакомству, а потом сразу после выпуска ушла на фирму свёкра. У меня начинался легкий мандраж. Одно дело было идти в своем привычном амплуа уверенного в себе юриста и женщины, другое — видеть себя в зеркале сейчас… Мышиного цвета юбка, блузка слегка не по фигуре, босоножки на старушечьем каблуке в 4 сантиметра. И на голове… чуть прилизанная прическа, ни чем не выдающая себя. Что-то забыла… О! Очки… Мрак… Свет мой зеркальце, потухни и не комментируй.

В своем нынешнем виде нет смысла претендовать на что-то большее, чем помощник юриста или что-то в этом роде. Мне бы полгода продержаться. С этими мыслями я переступила порог одного потенциального работодателя. Вышла я от него, кипя негодованием. Меня оценили… с ног до головы… не подошла моя, хм, квалификация. Теперь это так называется. На себя бы посмотрел, плюгавый коротышка. Я плевалась, хотелось помыться. Мда… с таким настроением идти на следующую встречу нельзя… покусаю кого-нибудь. Отдышалась с часик в близлежащем сквере… Ну, с Богом!

Домой вернулась морально разбитая. Кто бы мог подумать, что сомнения работодателей в моей квалификации могут так бить по самолюбию. Скинула с себя раздражающую одежду, забралась в душ, чтобы водными процедурами смыть весь негатив. Был бы Ромка — затянула бы куда-нибудь в клуб потанцевать, а так… остается только попугать соседей музыкой и топотом над их головами. Два часа метания по не сильно большой комнате меня немного привели в чувство. Всё же это немного не то — танец наедине с собой и танец на публике. В одиночестве — это для меланхолии, грусти, чтобы разобраться в себе. В толпе — сброс напряжения, заряд чужой энергией, игра или поединок без побежденных… почти. Я улыбнулась, вспоминая наши студенческие танцевальные баталии с Ромкой. Да-да, именно учась в университете, я вновь столкнулась с ним на одной из студенческих вечеринок. Ух, как мы тогда зажгли. Я аж зажмурилась. А всё потому, что решила проверить, избавилась ли я от комплексов и от детской влюбленности. Избавилась… и не только от комплексов, но и от большинства одежды, оставшись в одном белье. Правда и на нем кроме боксерок ничего не наблюдалось. Друзья-приятели зрелище оценили, требуя продолжения. Мы переглянулись и… под медленную музыку эротично одели друг друга. Так мы и стали друзьями: я — выбешивающая его подружек, он — доводящий до зубовного скрежета моих кавалеров. Нет, конечно был момент, когда наши танцы чуть не завели нас дальше, но подумав не тем, что ниже мозгов, решили, что лучше не ставить под угрозу наши отношения: с искрой, взаимопониманием и легким налетом цинизма. Мой уже почти бывший муж воспринимал Ромку как неизбежное зло. Тьфу, к ночи помянула. А завтра вновь собеседования.

Неделя собеседований не принесла ничего положительного. К выходным я была вымотанная, злая и… без права на отдых. Черт бы побрал этот договор.

— Ромочка, солнышко, ну давай я приеду, мы хоть в клуб сходим, — уговаривала я своего друга.

— А кто на работу еще не устроился, — ехидно напомнил он.

— Да разве в том прикиде можно устроиться хоть куда-нибудь? Уборщицей разве что.

— Не-не, дорогая, прописано, что по специальности, значит, по специальности. Ты не представляешь, сколько есть преимуществ в твоем виде. Ты просто не умеешь ими пользоваться.

— Преимуществ?! — взвилась я. — Да меня за человека с трудом принимают!

— Зато так выглядит смирная рабочая лошадка. Вот и соответствуй.

— Легко говорить.

— Ты же умничка, я в тебя верю.

Мы попрощались. Конечно, можно было на всё плюнуть и пойти самой куда-нибудь оторваться, тем более, что Ромка был в другом городе. Но… у нас с ним не принято было обманывать друг друга. Так что, скрежеща зубами, полезла в Интернет, у меня там на правку завалялось пару тройку текстов, что девчонкам обещала. Отвлекусь немного.

Ух… эх… вот енто страсть… о как… даже я так не выгнусь… интересно, а коробка передач им не мешает? А руль? Хм, точно, завтра посмотрю адреса автосалонов, пойду гляну, что там с жизненным пространством за рулем. А то, боюсь, маневров для движения там бедной героине не оставили. Жаль, что проверить не с кем. Я про себя хмыкнула: представляю физиономии менеджеров, когда бы они узрели принцип выбирания авто. А что, Ромка бы поддержал этот прикол. Я вздохнула. Пора ложиться спать.

Воскресенье ознаменовалось моим походом по автосалонам. Соблюдая хоть какую-то чистоту эксперимента, оделась, как героиня романа: шпильки, достаточно короткая узкая юбка, какая-то там майка. Ничего, что мне даже на шпильках не хватает росту до нее сантиметров 10 заявленных — это под 180 — моделька, если без обуви. Фух… пошла пугать народ.

Хорошо, что покупатели раненько не приезжают, мне хватило менеджеров, тихо угорающих над моими кульбитами в машинах. Заберись во внедорожник в узкой даже короткой юбке и на шпильках. Разве что запрыгнуть. Запрыгнула на место пассажира — места вагон. Ладно, перебираемся на водительское… Что? Выйти и обойти машину? Ага, а чистота эксперимента? Нет уж… Блин… и чего у нас в ТЗ не космический корабль с кнопочками. Рычаг передач хоть и небольшой, но… блин… юбка узкая… мда… Глаза менеджера напротив… жаль, что фотоаппарата нет. Ну да, тут уже не юбка, а пояс… фух… устроилась за рулем. Так, отодвинула, опустила, это подняла… попрыгала, ладошкой отмеряя расстояние до крыши… Хм… Разве что как лебедю сворачивать шею в узел, а еще колени потенциального любовника. А что там сзади… обозрела заднее сидение. Я-то пролезу между передними сидениями, а вот мужик под два метра ростом с весьма развитой мускулатурой ну никак не протиснется.

Вышла из очередного авто, взъерошила и так стоящие торчком волосы. Сбоку робкий голос:

— Ну как Вам эта модель?

— Не подходит. Даже при моих скромных габаритах она маловата.

— Простите, маловата для чего?

— Для секса за рулем, — ответила я и вышла.

Немая сцена и ржач персонала, когда закрывались автоматические двери. Долго же они терпели, бедненькие. Зато как настроение у них поднялось, да и у меня.

Вернулась домой и накатала отчет о проделанной работе в красках и лицах, чувствую, приятельница вывесит это на страничке в качестве анекдота.

И вновь собеседования. Я просто вымотана. Еще 2 дня и… я попаду на штрафные санкции договора. И чем я думала, его заключая? Переоценила я себя… нет. Не переоценила, просто не учла некоторые факторы. После очередного собеседования, где мне пообещали перезвонить, я зашла в ближайшее кафе выпить чего-нибудь прохладного, чтобы остудить мозги и усмирить раздражение. Так я еще не прокалывалась ни с одним договором, ни с одним спором. Я нервно крутила в руках запотевший бокал с безалкогольным мохито, разглядывая полупустое кафе. Два дня… а все предложенные вакансии я уже оббегала.

За соседний столик буквально рухнул молодой мужчина, швырнув папку на стол, и махнул официантке рукой. Та быстро подбежала. Еще бы. Классный экземпляр, прям как в любовных романах: высок, хорошо сложен, шально-обаятелен, несмотря на раздражение, дорого чуть небрежно одет и… явно в деньгах не стеснен. Только ему принесли кофе, как тут же у него зазвонил телефон. С видимым раздражением он принял звонок:

— Да… И где тебя носит?… Ах, на курорте?!.. А у нас по твоей милости уволилась твоя помощница!.. Если я тебе скину документы, ты успеешь всё подготовить к понедельнику?… Ах нет?! У тебя законный отпуск, и ты будешь вне зоны доступа где-то в море?!.. Вот ты…!.. В своем праве?… Замену? Как я найду замену за несколько дней?!.. Мои проблемы?… Смотри, как бы они не стали твоими!

Он чуть ли не швырнул трубку. Ему нужен юрист… Шанс? Мужчина, обжигаясь, отпивал из чашки. Дам ему пару минут успокоиться и подойду. Чего я теряю?

— Добрый день, простите, я нечаянно подслушала Ваш разговор. Если Вам нужен юрист, то я как раз ищу работу по специальности, — буквально проблеяла я, теребя в руках сумку, стараясь соответствовать образу.

Он окинул меня оценивающим взглядом и, не предлагая присесть, произнес:

— Резюме и документы с собой?

— Да, конечно.

Я полезла в сумку и быстро достала папку с документами, протянула ему. Он буквально вырвал из рук и кивнул, уже не глядя на меня, на соседний стул.

— Не местная? Почему уволились? — спросил он, не отрываясь от документов.

— Развожусь с мужем, решила сменить и место проживания.

— Когда сможете приступить к работе?

— Хоть сейчас.

— Хорошо, пошли.

Он стремительно встал, кинул деньги на столик и протянул мне обратно папку. Я еле-еле успела положить деньги на свой столик за недопитый мохито и почти побежала за удаляющимся мужчиной. Чего он о себе мнит? Но у меня и выбора-то особого нет.

Он подошел к скромненькому такому черному паркетнику и снял с сигнализации. Помню-помню, что он намного больше лимона стоит, на выходных в таком лазила.

— Садитесь, поедем, — он открыл мне переднюю дверь и подождал, пока я заберусь.

Ехали мы недолго. За всю дорогу не было произнесено ни слова. Припарковались около офисного центра, я вышла сама, решив не испытывать терпение потенциального работодателя. Он лишь махнул головой, указывая следовать за ним. Ага, следовать… скорее бежать: хорошо, что я не на шпильках. Он вообще думает о том, что женщине за ним не поспеть? Но около дверей подождал. Не совсем хам, ладно, его поведение спишем на крайнее раздражение.

Мы поднялись на лифте на седьмой этаж, промчались по коридору так, что я не успевала смотреть на таблички на дверях. Не стучась, он вошел в одну из них и придержал ее для меня.

— Ирина, добрый день. Знакомьтесь, это наш новый юрист. Оформите ее сегодня же, чтобы завтра она приступила к работе.

Сказав это, он вышел, хлопнув дверью. Несколько минут мы с кадровиком молча изучали друг друга.

— Давайте свои документы и присаживайтесь, — наконец произнесла она.

Я протянула ей папку. Она некоторое время перелистывала страницы, потом взялась за паспорт.

— Не местная, — вынесла вердикт. — И где ж Вас Сергей Геннадьевич нашел? — она посмотрела на меня с какой-то жалостью.

— Можно сказать, что на улице, — я потупила глазки. Раз уже назвалась груздем… главное, чтоб кузовок не был тесен.

— Сильно работа нужна? Может, поищите другую, а то с нашим юристом никто долго работать не может: всю душу из подчиненного вынимает и работать заставляет чуть ли не круглосуточно. Муж не оценит.

— Я развожусь, — я шмыгнула носом. — Так что работа мне нужна.

— Хорошо, давате тогда оформляться, — вздохнула Ирина.

Пока мы на пару заполняли бумаги, я разглядывала кадровика. Симпатичная ухоженная женщина лет чуть за 40, она излучала какую-то домашнюю теплоту. Похоже, человек она не плохой, раз решила предупредить меня о моем начальстве.

— Простите, Ирина, не знаю, как Вас по отчеству… — начала я.

— Просто Ирина. По имени-отчеству у нас зовут только высокое начальство и Елену Александровну, свет очей наших. Это твоя начальница, — пояснила она.

— А Сергей Геннадьевич кем здесь работает?

— Заместитель директора. Директором является его отец. Предприятие-то семейное, — поделилась она со мной, — но мальчик толковый.

Мы быстро закончили с документами. Ирина пообещала завтра встретить меня и познакомить с коллективом.

Домой возвращалась в приподнятом настроении. Надо позвонить Ромке и напроситься на выходные в клуб, да хотя бы к Сашке. Ради этого я даже на автобусе готова к ним тащиться чуть ли не полдня.

— Рома, золотце, я на работу устроилась! Завтра выхожу уже.

— Умничка! Приезжай, пирожками накормлю.

— Лучше в клуб своди, а то я уже озверела.

— Давай в субботу. А куда устроилась?

— В «Авантаж».

— Ох, ё… — протянул он. — Детка, тебе по договору нужно полгода там продержаться.

Я насторожилась:

— А что, всё так плохо?

— Если там до сих пор работает Ленка, то терпения тебе, дорогая.

— С этого момента подробней.

— Учились мы вместе. Юрист неплохой, но стерва редкостная с манией величия и осознанием, что ее окружают сплошные идиоты.

— Я сама, кого хочешь сожру, — хмыкнула я.

— А ты забыла, что тебе из образа выбиваться нельзя? — ехидненько так напомнил он мне.

Я сникла.

— Ладно, насколько я поняла, с недельку обжиться у меня время там есть. Но клуб это не отменяет.

— Приезжай, будем вливать в тебя силы для борьбы со всемирным злом.

Я мрачно засунула телефон в сумку. Если уж Ромка так отзывается о женщине и своей коллеге, то действительно дела мои в данном случае неважнецкие, особенно в рамках этого чертового спора.

Быстро добралась домой, благо до часа пик было еще далеко, сняла ненавистные очки, переоделась в нормальную одежду, взъерошила с гелем волосы, достала сумку с фотоаппаратом и пошла гулять. Не факт, что будут достойные снимки, но оглядеться стоит, чтобы потом уже с чувством, с толком, с расстановкой прикинуть, что из стекол брать и куда.

Я поселилась в не самой старой части города. Меня окружали невысокие сталинки с закрытыми дворами, где среди кряжистых деревьев и разросшихся кустов ютились обветшавшие лавочки и столы, за которыми в свое время собирались шумные компании поиграть в домино. Окна домов показывают, где уже сменились прежние хозяева, хвастаясь кипельно белым металлопластиком перед своими менее удачливыми собратьями с рассохшимися рамами, форточками, затянутыми старой тюлью. Виноград оплетает часть балконов, свисая своеобразными шторами. Старая «Победа» мирно соседствует с натертой до глянца красной иномаркой, судя по игрушкам перед лобовым стеклом и оплеткой руля в цветочек, принадлежащей какой-нибудь девице.

Домой вернулась едва ли с десятком фотографий, но с новыми идеями и хорошим настроением. У меня неделька на разведку и занятие обороны, чтобы продержаться полгода.

Вот и мой первый рабочий день. Оделась серенько, незаметненько — так, что даже охрана на входе не сильно заинтересовалась мной. Ирина быстро забрала меня с поста и повела в службу безопасности получать пропуск. Там мне молча выдали карточку, ткнули пальцем где расписаться и потеряли ко мне всяческий интерес.

Ирина провела меня по этажу, попутно рассказывая, где находятся подсобные помещения, комната отдыха, где сидят сотрудники разных рангов, куда стоит зайти, а куда лучше не соваться, дабы не попасть под горячую руку. Как оказалось, лучше не соваться как раз туда, где мне придется сидеть, — в приемную перед кабинетом моей начальницы.

— Пошли с нашими девочками познакомлю, — потянула меня Ирина за руку дальше по коридору, — они как раз рядом находятся.

Я, как бычок на веревочке, следовала за ней. Похоже, меня решили пока опекать. Что ж, это лучше, чем сейчас ходить самой знакомиться. Меня представили бухгалтерии, менеджерам, айтишникам, аналитическому отделу (ничего себе, как обозвались гордо) — всем, вплоть до уборщицы. Коллектив был в основном женским, разновозрастным, но далеко до предпенсионного возраста, а значит с активной своей и чужой личной жизнью. Мужчин было не так много, в основном они кучковались у айтишников и СБ, а далее щедрой кадровой рукой разбавляли женские отделы за исключением, пожалуй, бухгалтерии и юристов (нас с начальницей всего двое получалось).

— Валерия, тебе в 11 часов нужно будет подойти к Сергею Геннадьевичу, где приемная, я тебе показывала, — сообщила мне Ирина, проводив меня до моего нового рабочего места.

— Хорошо. А что с компьютером? — поинтересовалась я.

— Сейчас кто-нибудь из ребят подойдет, сделает тебе доступ. Я уже попросила, — ответила она.

— Вы прямо меня опекаете, — улыбнулась я ей.

— А что делать, чувствую себя наседкой, ничего не могу с этим поделать. Наверно, сказывается наличие трех детей.

— Ого! — удивилась я. — Вот это смелость!

Она рассмеялась:

— Скорее, случайность. Ну ладно, оставляю обживаться.

Я кивнула и стала осматривать свой кабинет. По-офисному голо и необжито. От предыдущей работницы не осталось ничего личного. Или не было у нее такового. Даже вездесущих наклеек на монитор, которые многие любят. Послышался стук в дверь, которая тут же распахнулась, явив на божий свет взъерошенного парня приблизительно моего возраста.

— Андрей, если не ошибаюсь.

— Ага. А Вы новая жертва нашей гадюки, — хмыкнул он.

— Давай на ты, если не запрещено, — улыбнулась я. — А что, настолько ядовитая у меня начальница?

— Ох… больше трех-четырех месяцев никто не держится, — поведал он мне.

Я попыталась сделать затравленный вид.

— Ну не бойся, может, всё же сработаетесь, если не будешь умничать и высовываться. К тому же она не посчитает тебя конкуренткой в борьбе за главный приз.

— Это какой же? — знаю же, что мужчины чуть ли не бОльшие сплетники, чем женщины.

— За Сергеем Геннадьевичем.

— Не-не-не, я ни на кого не претендую, мне бы со своим развестись, — заверила я Андрея.

— О как? И чего?

— Да так… — замялась я. — Не хочу о грустном.

— Ну ладно. Давай тогда о деле. Так. На технику ничего не клеить, плюшки над клавиатурой не есть — для этого есть комната отдыха, наманикюренными и ненаманикюренными пальцами в монитор не тыкать.

Веселясь в душе, я поинтересовалась:

— А кактус перед монитором поставить можно?

— Тьфу ты! И ты туда же! Начитаются и насмотрятся всякой ереси.

— Андрей, не бушуй, я пошутила. Я не люблю кактусы.

— А… это хорошо. Вот твой пользователь, пароль, который будет действовать сутки, потом тебе нужно будет его сменить. Только, ради бога, не записывай его на клавиатуре, поставь такой, какой запомнишь, чтоб не бегать к нам восстанавливать.

— А что, есть такие, что на клавиатуре записывают?

— Ты не представляешь, где мы случайно находим пароли! Таких штрафуем, добавляя дополнительный символ за каждый прокол.

— И как, помогает? — полюбопытствовала я.

— Не со всеми. Пока лидирует двое менеджеров с шестнадцатью и четырнадцатью символами.

— Садисты, — засмеялась я.

— Надо же как-то приучать к порядку. Ладно, я побежал. Удачи на новом месте. Если что, обращайся.

Андрей подмигнул мне и исчез за дверью.

За всеми этими новыми знакомствами я чуть не забыла, что мне нужно к руководству, время подходило к одиннадцати.

— Еще раз добрый день, — поприветствовала я секретаря, — мне Сергей Геннадьевич назначил на 11.

— Да, сейчас доложу, — улыбнулась она мне, тут же связываясь по селектору со своим начальником.

После получения разрешения, она кивнула мне на дверь.

— Добрый день, Сергей Геннадьевич, — поприветствовала я мужчину, переступив порог.

— Добрый. Присаживайтесь, пожалуйста. Я так понял, доступ Вам уже дали, вот флэшка с предварительным договором, вот документы по поставщику и материалам. Завтра к обеду должен быть сделан предварительный вариант, чтобы мы до понедельника успели внести изменения, если таковые понадобятся. Всё понятно?

— Да.

— Если будут вопросы, обращайтесь пока ко мне.

Я молча кивнула, встала и вышла. Сергей Геннадьевич потерял ко мне интерес сразу же, как выдал задание. Не привыкла я к такому, если честно. Хотя с моим нынешним видом это не удивительно.

До перерыва я разбиралась с документами, не замечая течения времени. От работы меня отвлекла Ирина.

— Так, у всех обед. Пошли с нами в кафешку проведу, заодно с коллективом поближе познакомишься.

Это называется поближе познакомиться. На меня накинулись с расспросами практически сразу, как мы с Ириной сели за стол. Я еле-еле успевала хоть что-то жевать. Чтобы отвести разговор от своей персоны, я поинтересовалась:

— А как у вас происходит вливание в коллектив?

— Обычно проставляются с первой зарплаты чем-то сладким у нас в комнате отдыха, — ответила мне девушка, сидящая рядом.

— Это если не сбежишь раньше времени, — добавила главбух.

— Да что ты девочку пугаешь, авось подавится гадюка, — поддержала меня Ирина.

Все замолчали и как-то сочувственно на меня посмотрели. Я почувствовала себя неуютно.

— А может, не так страшен черт, как его малюют? — робко произнесла я, стараясь выглядеть запуганной.

— Скорее всего, — Ирина ободряюще мне улыбнулась. — Ладно, перерыв уже заканчивается, побежали по местам, а то начальство не любит опоздания.

Мы быстренько закруглились и вернулись в офис. До конца рабочего дня меня никто не дергал, так что я умудрилась закончить договор, лишь чуть-чуть задержавшись. Это было ничуть не сложнее, чем на моей прежней работе. Собралась, заперла дверь. Офис уже вымер. Я про себя хмыкнула: то ли особых трудоголиков здесь нет, то ли работа не бей лежачего. Вошла в лифт, но не успел он закрыть двери, как знакомый мужской голос крикнул из коридора: «Подождите меня!» Ага, подчиненные ушли, а начальство только-только выруливает с работы.

Сергей Геннадьевич ворвался в лифт, кинул мне: «Спасибо», — и уставился в противоположную стенку. Я про себя подумала, была бы я нежной барышней, так вот сейчас бы тихо таяла и млела от одного осознания, что еду с предметом воздыхания женской половины офиса. Мне же было интересно, что скрывается за его резкостью.

— Что-то не так? — прищурился он, поймав мой взгляд, который я не успела перевести хоть куда-нибудь.

— Нет-нет… — замялась я, тут же потупившись.

— Если есть какие-то вопросы по работе, то можете задать их сейчас, пока мы не ушли из офиса.

— Нет-нет, что Вы, пока нет, я почти всё закончила, — промямлила я, стараясь не рассмеяться. Вот как он четко поставил, что кроме рабочих отношений у нас ничего не может быть общего. Знал бы он, что интересует меня лишь в качестве препарируемого материала. Эх, жаль, что я не в том образе.

— Хорошо, тогда до завтра, — попрощался он, выйдя из лифта и обгоняя меня.

— Всего доброго, — ответила я уже его спине.

Кивнула на прощание охраннику и вышла из здания. Как хорошо на улице вечером. Честно говоря, первый день вымотал не столько работой, сколько шумными любопытными сотрудницами, хотя я с ними провела всего-навсего перерыв.

Пятница не принесла ничего особо нового. С утра я перепроверила документы и отнесла их Сергею Геннадьевичу. Тот в своей безразличной ко всем манере кивнул мне на стул и углубился в изучение договора, попутно уточняя некоторые моменты.

— Хорошо, — вынес он вердикт, — справились. В понедельник можно будет отправлять. Во вторник выйдет Ваша начальница, она и будет дальше распределять работу. — Он сделал паузу, внимательно посмотрев на меня. — Постарайтесь сработаться с Еленой Александровной, мне надоело часто менять юристов.

Меня так и подмывало спросить, кто же в этом виноват, но пришлось лишь, потупив глазки, прошептать:

— Хорошо, я постараюсь.

Он кивнул мне, отпуская, и я вышла, провожаемая его пристальным взглядом.

Остаток выходных и понедельник прошли мимо как-то незаметно, и вот наступил вторник. Чего-то мне везет на этот день недели. Специально пришла на работу чуть пораньше, чтобы занять стратегическое место за рабочим столом фактически у врат в святую обитель. Елена Александровна себя не заставила ждать, хотя и раньше не пришла. Минуту в минуту порог переступила высокая холеная шатенка и, не здороваясь, произнесла:

— Через 10 минут у меня в кабинете.

Отперла дверь и с силой захлопнула ее за собой. «А вот и звезда пожаловала», — хмыкнула я про себя. Была бы слабонервной, уже бы грохнулась в обморок. Ну что ж, засекаем ровно 10 минут. Еле-еле досидела до нужного момента. Посмотрим, что она приготовила для меня.

Я постучала в дверь и, дождавшись разрешения, переступила порог ее кабинета. Ничего так обстановочка, но какая-то холодная. И тут ни одного фикуса, наверно, не выживают. Не пригласив меня присесть, она начала свой монолог:

— Итак, Вас приняли в эту компанию в обход меня. Я всегда сама подбирала себе подчиненных. В этот раз воспользовались моим отсутствием и взяли Вас. Я просмотрела Ваше резюме — не поражена: за три года всего-навсего помощник юриста, да и, сменив работу, Вы ушли на равнозначную должность. Не впечатляет. Я еще посмотрю тот договор, который так необдуманно уже подписал Сергей Геннадьевич. Я очень надеюсь, что Вы не вгоните в убыток нашу фирму. Пока можете идти, через час зайдете и получите для изучения документы, с которыми Вам предстоит работать в ближайшую неделю.

Я молча кивнула и вышла, ответа от меня явно не ожидали. Внутри всё буквально разрывалось от хохота, но вот умом я понимала, что полгода продержаться в таком режиме — это надо иметь железную выдержку и относиться с юмором к этой гадюке, ну обидел ее бог чем-то, что ж с убогой взять. Главное — сохранить лицо. С такими мыслями и деланным умным лицом я вернулась на свое рабочее место. Час отведенного «звездой» времени я читала шаблоны договоров, хранившиеся на серваке. Только-только начала считать минуты до назначенного времени, как в кабинет размашистым шагом вошел Сергей Геннадьевич.

— Добрый день, — поприветствовала я его.

— Добрый. С начальницей познакомились?

— Да, конечно.

— И как? — поинтересовался он.

— Нормально, — осторожно ответила я.

— Будем надеяться, что так оно и будет, — как-то неопределенно сказал он, уже открывая дверь кабинета к Елене.

О, как зажурчал ее голос при виде начальства:

— День добрый, Сережа. Как вы тут без меня…

Дальше я не слышала, так как дверь кабинета закрылась. Может же быть мягкой и пушистой, когда хочет… хочет конкретного мужика затолкать под свой каблук. Ну что, вырисовывается дилемма: подождать, пока они закончат, и тогда получить обещанный фронт работы, или в точности выполнить ее команду. Что больше всего раздражает самовлюбленное руководство? Правильно. В точности выполненная команда. Подождала еще пару минут и…

Стук в дверь, дождалась недовольного голоса: «Войдите». Я открыла дверь и увидела, как Елена недовольно кривится, пока Сергей Геннадьевич не видит ее лица. Меня этим не проймешь, я свекровь несколько лет терпела, а уж у той опыта в выражении своего презрения побольше будет.

— Елена Александровна, — ровным безличным голосом произнесла я, — Вы просили зайти к Вам через час, чтобы получить документы для работы.

— Ты что, не видела, что ко мне зашел начальник? — произнесла она холодно.

— Видела, но указания не беспокоить не поступало, — краем глаза я видела, как Сергей Геннадьевич пытается сдержать улыбку. — Так что я не осмелилась нарушить Ваш приказ.

— Ладно, Лен, нехорошо заставлять подчиненных бездельничать. К тому же мы закончили, а поделиться своими впечатлениями о поездке ты можешь и на перерыве.

Начальство улыбнулось этой змеюке и вышло из кабинета. Меня сразу убьют или помучают? Убивать вроде не за что пока.

— В следующий раз дождись, когда я освобожусь, или, если что-то срочное, позвони по внутреннему, — буквально прошипела она.

— Хорошо, — я также спокойно ответила ей.

— Вот тебе документы для изучения, к послезавтрашнему утру жду предварительное заключение по ним.

Она буквально вручила мне достаточно объемную папку. Я вернулась на свое место. Так… и что там у нас… Я мысленно присвистнула: «Посади среди цветов 40 розовых кустов, и пока не подрастут, подметай дорожки тут…» А, где наша не пропадала… И углубилась в бумажки. Время перерыва подкралось незаметно, если бы не Елена, выплывшая из своего кабинета, вновь раздраженно хлопнув дверью, я так бы и не заметила его наступления. И мне негоже отрываться от коллектива. Наверно, сегодня как раз можно будет услышать в местной едальне новости. Насколько я поняла, тут это основа для выживания.

Я устроилась за столом вместе с кумушками из бухгалтерии, на удивление, к нам присоединилось несколько ребят из айтишников, в том числе Андрей.

— Ну и как тебе начальница? — спросил он меня, усаживаясь напротив.

— Похоже, сегодня это вопрос дня, — пробормотала я, старательно пытаясь жевать салат, делая вид, что я занята едой.

— Конечно, — поддержала его дама из бухгалтерии. — Всё же хочется, чтобы текучка прекратилась, я замучилась уже рассчитывать юристов, которые меняются по 3–4 раза в год.

— Пока нормально, сижу работаю, — ответила я.

— Дай бог, чтоб так и было, — вздохнула бухгалтерша.

Дальше пошло обсуждение околорабочих вопросов, от меня на время отстали, и я смогла оглядеться. Ну конечно, руководство собралось в одном углу. Елена что-то радостно щебетала, наслаждаясь вниманием окружающих ее мужчин, буквально игнорируя начальницу аналитического отдела. Той, казалось, было всё равно. Правда, я не думаю, что это было на самом деле так, потому что почти неделю я украдкой наблюдала за их столиком, и мужчины достаточно активно общались с ней в отсутствии Елены.

Мужчины вроде как и проявляли интерес к рассказу об отдыхе моей начальницы, но нет-нет, да посматривали по сторонам — явно их не полностью увлекло повествование и ее самолюбование. Отдельные восторженные фразы Елены доносились и до нас.

— Ишь как перья растопорщила, — проворчала Ирина.

— Распушила, — автоматически поправила ее я.

— Не, именно растопорщила. У нее ж перья, как иглы ядовитые.

— Может, Вы преувеличиваете? — осторожно начала я.

Андрей чуть не подавился чаем, а Ирина фыркнула:

— Это ты с ней еще не сталкивалась в полную силу. Будь осторожна — она способна на всяческие гадости.

— Спасибо, что предупредили, — поблагодарила я кадровика, вновь обращая свой взор на начальственный столик и буквально сталкиваясь взглядом с Сергеем Геннадьевичем, который с не меньшим любопытством, чем мое, оглядывал уже нашу композицию.

Улыбнулся и кивнул, я кивнула в ответ. Эти наши переглядывания не прошли незамеченными у Елены Александровны, которая тут же вцепилась с каким-то вопросом в наше общее начальство, переключив его внимание на себя. Она с него с живого не слезет, а он живым ей даваться не сильно хочет, подумалось мне. Интересно, сколько времени уже длится это противостояние, что Елена просто бесится, когда находится за пределами видимости желанного ею объекта.

— А как давно здесь работает Елена Александровна? — поинтересовалась я у Ирины.

— Да вот уже года 4, наверно. Сначала была на твоей должности, а спустя каких-то полгода уже и на нынешней. Сожрала своего начальника, тот предпочел более спокойную обстановку.

— И что, руководство этому не воспротивилось?

— Да как-то само так получилось, без скандалов. Вот и никто и квакнуть не успел, как Елена встала у руля.

На этой несколько унылой ноте закончился наш обед, и мы разбрелись по своим местам. Я слышала, как Елена Александровна проходила мимо меня в кабинет, но даже не подняла головы от изучаемых мной документов. Дверью она хлопала по-прежнему.

Ровно в 6 моя начальница выплыла из кабинета и, проронив: «До свидания», — ушла. Фух, можно и мне собираться домой. Документы я просмотрела, предварительные заметки себе сделала, останется только уточнить кое-какие моменты и можно будет приступать к обобщению.

По дороге домой заскочила на ближайший рыночек за фруктами, а то даже компот сварить не из чего, и набрала, как обычно, кучу кульков, которые вместе представляли неподъемную ношу. Привыкла, что на машине, вот и неподрассчитала. Еле-еле доползла до подъезда, а мне еще на 3-й этаж топать.

— Вот настоящую русскую женщину можно узнать по большой сумке, которую она тащит домой, — прозвучал за спиной голос Эллы Степановны.

— Да не рассчитала как-то, — покаялась я. — Уж очень фруктов захотелось. Вы сорбет любите?

— Какая же женщина не любит сладкое, — улыбнулась она. — Приду обязательно. Давайте я Вам помогу, а то не получу я завтра сорбета — помрете по дороге, — сказала она, подхватывая парочку из многочисленных кульков.

Вечер прошел в размеренном приготовлении холодного десерта, которое затянулось до полуночи. Уж такой долгий технологический процесс в правильной заморозке сего чудного для лета продукта. У меня так слюнки и текли от предвкушения… но всё наслаждение этим десертом будет уже завтра.

Ну что ж, утро доброе с чашкой хорошего чая. Я стояла на кухне и смотрела, как ветки липы льнут к моему окну под легким ветерком. Что грядущий день приготовил? С первыми впечатлениями о своей начальнице я переспала. Умная стерва, до нее мне далеко, во всяком случае, в последнем. И слава богу! Нельзя же всех ставить ниже себя. А она так относится к женской части сотрудников, да и не всей мужской части такая постановка вопроса нравится. Раз ее такую хорошую терпят, значит, профессионал в своем деле. Как человек, может быть подлой — это меня вчера предупредили. Значит, надо быть начеку. Я всегда старалась избегать всяких подстав с чужой стороны, а уж со своей вообще не допускала, считая это нечестным и портящим хорошую игру или соперничество, а здесь, похоже, придется жить по чужим правилам, стараясь не попасться. Мда. Помянула нежным ласковым словом Ромку. В своем привычном амплуа мне было бы легче. А тут и вляпаться нельзя, и зубы показать нельзя, и кто его знает, как среднестатистический планктон в этом выживает… Хотя как раз таки планктон и жрут киты… Я хихикнула, представив гадюку в виде кита, пытающегося протиснуться в двери кабинета и сожрать меня. Однозначно, скучно не будет.

На работу я пришла пораньше — всегда так делаю, это дает возможность настроиться на рабочий лад. Только-только устроилась за столом и включила компьютер, как мимо меня, буркнув что-то злобно-приветственное, влетела Елена Александровна. Я только и успела пожелать ей вслед доброго утра. И чего это она? До обеда меня не трогали, так что я почти закончила то, что мне поручили вчера. Сложила документы в стол и заперла, блокировала компьютер и ровно в час ушла на перерыв. Елена не появилась из кабинета.

— Ой, что вчера было! — услышала я голос секретаря Сергея Геннадьевича, устроившейся за нашим столиком. Тут вообще не заморачивались с постоянным местом во время обеда: коллектив был достаточно дружным и каждый раз компания могла поменяться в зависимости от интересов и горячих тем. — Как она орала у директора, я как раз относила документы ему от своего шефа. О, Лера! — заметила она меня, когда я подходила к столу. — Есть что рассказать тебе, садись быстрей, а то остальные от любопытства помрут.

Вся немногочисленная бухгалтерия и Ирина закивали головами.

— А что случилось? — спросила я, поставив поднос и опустившись на стул.

— Из-за тебя наша гадюка скандал устроила нашему директору, жалуясь, что Сергей Геннадьевич взял бог знает кого без ее ведома, — начала секретарь, — требовала тебя уволить.

Все выжидающе посмотрели на меня. Я поправила очки, которые постоянно съезжали на нос.

— А за что меня сейчас увольнять? Работу я пока не запорола, выговоров не было, трудовую дисциплину не нарушаю. Должность моя не сокращается? — уточнила я у Ирины. Та отрицательно покачала головой. — По собственному писать не собираюсь — меня здесь всё устраивает.

— Удачи тебе, — с некоторой патетикой произнесла секретарь. Все согласно закивали.

День прошел спокойно, ушла я вовремя, но раньше своей начальницы. Завтра сдавать работу, а она ни разу не поинтересовалась делами. Наверно, надеется, что я не справлюсь. Что у меня запланировано на вечер? Правильно, обещалась Элле Степановне устроить поедание сорбета.

Мы сидели вдвоем на моей кухне, размеренно смакуя холодное лакомство. Элла Степановна только что не жмурилась от удовольствия.

— Знаете, я страшная сладкоежка, — произнесла она. — Надо мной посмеиваются даже внуки, напоминая, как они делились со мной конфетами из новогодних подарков.

— И много у Вас внуков?

— Целых четверо и двое внучек, которые никак не хотят меня порадовать правнуками, — печально вздохнула она.

— Ничего, успеете нанянчиться, — улыбнулась я, надеясь, что меня сватать не будут.

Элла Степановна улыбнулась в ответ и тут же успокоила меня:

— Не волнуйтесь, сватать не буду.

— Вы что, мысли читаете? — удивилась я.

— Нет, я просто достаточно долго живу на этом свете.

Теплый вечер закончился, оставляя сладкое ягодное послевкусие.

На работе до конца недели ничего катастрофического не произошло. Я благополучно отчиталась перед Еленой Александровной, та не нашла к чему придраться и больше творческих заданий не дала, лишь принеси, отнеси на подпись, отправь, договорись, отвези. В общем, такой курьер… плохо, что я без машины. Эх… развод на следующей неделе, документы получу только через 10 дней, так что уже на следующих выходных можно себе что-нибудь присматривать, к сожалению, подержанное. Деньги по разделу имущества получу еще ой как не скоро, уж об этом семейка моего мужа постарается позаботиться.

В пятницу возвращалась с работы окружной дорогой. Погода стояла отличная, дома меня никто не ждет, почему бы и не прогуляться. В эти выходные Ромка занят, так что клуб отменяется, а идти одной в незнакомое место не позволил здравый смысл: кто ж меня там отбивать будет, если что. Внезапно мой взгляд уперся в небольшую любительскую афишу: «Приглашаем всех, кто живет ритмом улиц нашего города, кто чувствует их свободу, в наш танцевальный клуб! Возраст не ограничен!» Далее следовало время работы. «А что, — подумалось мне, — вот и выход для меня». Я глянула адрес — ага, вот то двухэтажное здание слева, и пошла туда.

— Добрый вечер, — поприветствовала меня девушка в спортивной одежде. — Чем могу помочь?

— Я бы хотела у вас заниматься по вечерам. Есть возможность присоединиться к какой-то группе.

— А какое направление Вас интересует? — осторожно спросила она.

Я понимала, что в своей офисной мешковатой одежде, да еще в очках, которые я забыла снять, не производила впечатления человека, интересующейся подобными танцами.

— А можно будет взять пробные занятия в клубных и хип-хопе и, может быть, lady style.

— Конечно, — с еще большим сомнением посмотрела на меня девушка.

Я уточнила про оплату, расписание и, довольная жизнью, отправилась домой. Ура! Завтра оттянусь!

Утро субботы ознаменовалось домашней работой, а уже во второй половине дня я ушла в танцевальный клуб. Девочка, с которой я общалась вчера, не сразу меня узнала: я была одета практически в точности, как она, в нарочито небрежно-спортивном стиле, да еще и без очков.

— Вы выглядите иначе, чем вчера, — осторожно заметила она.

— А можно на ты? Лера, — представилась я.

— Катя, — улыбнулась она, — конечно нужно. Сегодня я за хип-хоп ответственная, напарник загулял, так что вот там раздевалка, — она махнула в сторону расписанной под хохлому (я не шучу) двери, — а вон в ту сторону дверь с нарисованными трущобами — зал.

Я кивнула, что поняла, и быстренько отправилась переодеваться. А креативненько здесь подошли к оформлению: все двери расписаны в абсолютно разных стилях, но на фоне нейтральных стен, увешанных фотографиями танцоров в динамике, это не казалось аляповатым или нелепым.

На занятии нас было немного, разброс возрастов от 12 до… пожалуй, я самая старшая. Но это никого не смущало. Скорее это был своеобразный клуб по интересам, где интересом и страстью были танцы. Час пролетел незаметно в ритме, движении, дружеских подколках и передразнивании друг друга. Не хотелось расставаться, но, как выяснилось, ребята по воскресеньям собираются здесь же, как позаниматься, так и отдохнуть — благо, хозяин сего заведения не просто разрешает, а поощряет такие дружеские потанцульки. Решено — завтра опять сюда! Должен быть хоть какой-то свет во мраке офисной трясины.

Заскочила домой, закинула вещи в стирку и задумалась: время детское — 6 вечера, а куда себя приткнуть — еще не знаю. Друзей-приятелей у меня тут нет, так что развлекать себя придется самой. Кстати, маникюр давно не делан — позвонила в салон к Люде — и вот завтрашнее утро посвящу себе любимой.

Так… у меня там за неделю опять должок по редакции оказался, но чтобы не оставаться дома, я взяла ноут с собой — посижу в каком-нибудь кафе. Собралась быстро: майка, шорты, легкие сандалии, прическа в стиле мокрого взъерошенного воробья сотворена в течение пары минут — на выход.

На улице людей прибавилось — многие, как и я, закончив домашние дела, стремились урвать побольше тепла только-только наступившего лета. О, а вот и интересное кафе с полностью открытыми окнами. Пожалуй, здесь я и остановлюсь.

Заняла столик, с которого открывался самый живописный вид на аллею, сделала заказ, достала ноут и углубилась в переживания придуманных героев, периодически хмыкая и удивляясь фантазии автора. Только-только я налила себе вторую чашку чая из чайничка, как к моему столику подошел молодой мужчина, опирающийся на трость. Где-то с минуту, я не обращала на него внимания — он продолжал стоять. Я посмотрела на него и вопросительно приподняла бровь.

— Вы заняли мой любимый столик, — сказал он спокойно.

— Прошу, не стесняйтесь, присаживайтесь, — я сделала рукой приглашающий жест.

Мужчина хмыкнул и последовал моему приглашению. Я понаблюдала за ним, пока он делает заказ — действительно постоянный клиент, потому что официант не удивился фразе «Как обычно». Ну что ж… на чем я там остановилась? Ага, воооот… какое терпение у главного героя… я бы героиню уже бы придушила за порчу любимого байка… идиотка, нельзя же так относиться к любимой игрушке мужчины, в которого ты влюблена и внимание которого ты пытаешься к себе привлечь. Хотя… сколько ей там по книге лет… не… от любви, наверно, глупеют лет на 10… героине где-то 25. Я улыбалась своим мыслям, тут же строча комментарий приятельнице с просьбой не делать из брюнетки блондинку-малолетку.

— Чему Вы так улыбаетесь, если не секрет? — прервал меня голос моего соседа по столику где-то на половине моего сообщения.

— Секундочку, — я подняла палец, не глядя на мужчину, стараясь быстро допечатать, чтобы не потерять эмоциональную мысль. — Всё. Что Вы там спрашивали? — переспросила я у него, отрываясь от ноутбука.

— Вы всегда так невнимательны к собеседникам? — без улыбки поинтересовался мужчина.

— А мы были собеседниками? — удивилась я. — Вы хотели сесть за свой любимый столик, я не воспрепятствовала этому, паузу, чтобы Вы могли начать беседу, я выдержала. Мне надо было самой проявить инициативу?

— Многие так делают, — уголками губ улыбнулся он.

— Но не все, — я также слегка обозначила улыбку. — Так что там было с вопросом?

— Я спросил, что Вас развеселило в ноутбуке.

— Любовный роман, — я прямо посмотрела на мужчину.

— Где инфантильная дурочка находит супер-пупер мачо, который готов ради нее на всё, а она не ценит этого?

— Почти, я еще не дочитала.

— А печатали что так усиленно?

— Комментарий, где просила так не издеваться над мачо.

— Защищаете мужчин? — хмыкнул он.

— Мужчина может сам за себя постоять, просила из героини дурочку не делать.

— Понятно.

С минуту мы смотрели друг другу в глаза. И чего он от меня хочет. Я пожала плечами и вернулась к чтению. Через полчаса закончила вносить последние исправления и отправила отредактированную версию приятельнице. Глянула на часы — почти 9. Надо собираться домой. Попросила счет у проходящего мимо меня официанта, расплатилась и вышла под пристальным взглядом соседа по столику.

Утро воскресенья. Салон Люды принял меня тишиной и уютом. Кроме самой хозяйки была только маникюрша — девчонка моего возраста. Да-да. Я в свои 25 тоже девчонка — это по состоянию души. Мы мило щебетали о всяких пустяках, когда Люда решила поделиться своей радостью:

— Сегодня выходит срок хождения с этим безобразием на голове!

— Несмотря на безобразие, ты всё равно выглядишь мило, — сказала я, ничуть не покривив душой.

— Одно дело, когда я специально крашусь во что-то яркое, другое — когда это результат проигранного спора, — вздохнула она.

— С кем спорила? — поинтересовалась я.

— С братом.

— А из-за чего?

— Да так, по глупости… знала же, что лучше с ним не связываться, но он так подначивал меня, что я не удержалась… перетанцевал он меня.

— Батл? — заинтересовалась я.

— Ну почти, на повторенные движения.

— Это кто больше знает? — удивилась я.

— Нет, это напоминает Маршака «Вот дом, который построил Джек»: один показывает движение, второй человек делает свое и добавляет показанное, первый опять добавляет свое и повторяет то, что сделали перед ним — и так до первой ошибки.

— Первый раз о таком слышу.

— Да брат в свое время сам эту игру придумал, частенько дурачились, вот я и подумала, что могу выиграть, а он… нет чтобы поддаться — я такое желание загадала… эх… — она мечтательно закатила глаза.

— Это какое же?

— А ему бы пришлось ходить со мной в аква-парк в розовых плавках и с плюшевым полотенцем парочку выходных.

Я чуть не потеряла дар речи.

— За что ты так не любишь своего брата?

Маникюрша не выдержала и, смеясь, пояснила:

— Почему не любит? Это у них вся семейка такая буйная на выдумки, какое бы добро ближнему сделать — и всё от светлых чувств.

— Люд, а он бы тебя не убил бы за такое? — спросила я.

— Ну поход же в гей-клуб пережил — аж целый час. Вот это был экстрим, в основном для меня — не попадаться ему на глаза неделю. Я ж еще и своего знакомого подговорила, который частенько делает у нас маникюр, чтоб он присмотрел там в своем заведении за братиком, — рассмеялась она в ответ. — Так что это просто детская шалость.

— Без смертоубийств?

— Обошлось — это было одним из условий спора.

Мне всё больше и больше нравится хозяйка этого салона. Договорившись на следующую неделю еще на косметолога, всё равно в чужом городе заняться толком нечем, я распрощалась с девчонками.

Так, через час у меня танцы. Забежала домой, покидала вещи в сумку и пошла в клуб. Хорошо, что пришла пораньше — познакомилась с оставшейся командой, которой не было вчера, — все увлеченные ребята. Жаль, конечно, что посиделки после основных занятий долго не продлились: никому не хотелось оставаться в помещении, когда стояла такая замечательная погода. Что ж, пойду и я дальше знакомиться с городом… наверно, сегодня по магазинам, может, порадую себя какой-нибудь покупкой.

Торговый комплекс находился в двух остановках от моего дома. Не то чтобы я сильно люблю шопинг, но ради разнообразия можно и прогуляться, хотя не думаю, что магазины разительно отличаются от тех, что в моем родном городе — глобализация, чтоб ее. Одни и те же вывески, практически одни и те же шмотки, но при должном умении и азарте можно накопать что-то действительно любопытное.

Ой, какая рубашечка… к ней бы еще вот ту юбочку, босоножки у меня есть… Одна мысль мне тут же испортила настрой — куда я это одену? Одежда чуть-чуть и будет за гранью офисной, а в быту я предпочитаю более свободный стиль… Черт бы побрал этот договор… Взгляд падает на бесформенную жилетку… Я со вздохом понимаю, что если мама меня учила сочетать вещи, то теперь приходится искать то, что практически полностью убьет комплект. Беру всё. Буду тешить себя мыслью, что всё, кроме жилетки, идеально. Выруливаю из магазина с пакетами — можно и домой. Буквально около эскалатора сталкиваюсь с Сергеем Геннадьевичем — он пропускает меня вперед, внимательно вглядываясь. Я быстренько прошмыгиваю и стараюсь не поворачиваться к нему лицом, напевая про себя мантру: «Тебе всё кажется, мы не знакомы, и вообще я тебе не интересна». С последних ступеней эскалатора я слетела и помчалась на остановку — вроде пронесло.

Утро понедельника ничем не отличалось от начала дня в другие дни — гадюка важно уползала к себе, обращая на меня внимание лишь тогда, когда ей нужно было что-нибудь из принеси-подай. Зато ближе к обеду нарисовался шеф, который после приветствия что-то пытался высмотреть за стеклами моих очков. Я скрылась за монитором — мне тут еще больше пяти месяцев удержаться надо.

— Валерия, а какое у Вас зрение? — поинтересовался Сергей Геннадьевич.

— Минус два, — пробормотала я, не отрываясь от монитора.

— И при таком небольшом минусе Вы их носите постоянно?

— Да, без них я чувствую себя неуверенно.

— А линзы не пробовали носить?

«Вот уж докопался», — подумала я.

— У меня от них глаза болят.

— А… ну если так…

«Да, да, именно так».

— Вы что-то хотели, Сергей Геннадьевич? — поинтересовалась я, всё же оторвавшись от монитора.

— Нет, просто поздороваться зашел.

— Мне доложить о Вашем приходе Елене Александровне? — с очаровательной улыбкой поинтересовалась я.

— Нет, не надо, мы уже виделись, — чуть поспешно ответил шеф и быстро вышел.

«Теперь я знаю, как от тебя можно быстро избавиться», — улыбнулась своим мыслям и не отследила, как Елена Александровна выплыла из своей норы.

— Ты что-то смешное нашла в подготавливаемом документе? — поинтересовалась она.

— Нет, просто радуюсь, что могу заниматься любимой работой, — со всей честностью ответила я.

— Скоро у тебя будет еще больше поводов для радости, — сообщила она и лишила меня своего присутствия.

Утро раннее, муторное, полусонное. А всё потому, что я допоздна сидела на работе, изучая предыдущие договоры и материалы по нынешнему. Кое-что набросала своего, но показывать это Сергею Геннадьевичу не буду — хочу сначала сама посмотреть на клиента. Возникает только один вопрос — в каком виде мне ехать на встречу… Офисный планктон может и не справиться с программой минимум — отстоять стандартные условия. Ладно, умываться, кофе и бегом одеваться. С первыми двумя пунктами справилась, а сейчас застыла перед шкафом… Точно, комплект, который купила в воскресенье — жилетку можно скинуть в любой момент и засунуть ее в сумку.

В офисе я была недолго. Просмотрев предоставленные мной бумаги, Сергей Геннадьевич одобрительно кивнул, пожелал мне удачи и сообщил, что повезет меня водитель его отца. Ничего себе, какая честь! На мой вопрос, как зовут водителя, шеф хмыкнул, что вот я сама с ним и познакомлюсь. Это что, подстава какая-то? Ну ладно, у мужчин свои игры.

Подстава. Около черного мерса стоял крепкий мужчина лет чуть за сорок весьма хмурого вида. То ли ему пассажир не нравится, то ли он всегда такой. Эх…

— Добрый день, я Валерия, — представилась я.

— Знаю, — буркнул он мне в ответ и открыл дверь.

Я, не спеша садиться, поинтересовалась.

— А как к Вам обращаться?

— Леонид.

— А по отчеству?

Меня припечатали тяжелым взглядом и нетерпеливо потарабанили пальцами по дверце. Всё поняла, сажусь, сажусь, сажусь. Я нырнула в уютный салон и постаралась не зацикливаться на водителе. У меня сейчас переговоры. Доехали мы быстро. Леонид припарковался на стоянке около офисного центра, я выскочила из машины, чтобы не попасть в дурацкое положение, если его вежливость вдруг закончилась на моменте моего попадания в салон автомобиля. Так, до встречи у меня еще минут 20, так что я успеваю заскочить в дамскую комнату, чтобы привести себя в порядок. Сняла очки, подкрасилась, поправила прическу, утрамбовала жилетку в сумку, преобразила юбку — расстегнув потайную молнию, идущую от низа юбки до середины бедра. Ну… я не такая смелая сейчас, приоткрыла ногу лишь на ладонь выше колена — люди-то будут незнакомыми — чего себя и их ставить в неудобное положение, если вдруг предложат сесть на диван или стол в переговорной окажется стеклянным. К бою готова!

— Добрый день, я Валерия, юрист фирмы «Авантаж», — представилась я девочке на ресепшене.

— Да, мы Вас ждем. Следуйте за мной.

Меня провели в переговорную, где сидело трое мужчин, которые при моем появлении встали. Да, я угадала с одеждой… стол стеклянный… чтоб его.

После короткого представления, мы, проигнорировав принесенный нам кофе, углубились в обсуждение бумаг. Утрясали основные положения мы долго: с чувством, с толком, с расстановкой и присущей их директору Владилену Генриховичу (тьфу, язык можно сломать) витиеватостью. Я им просто очарована, как мастером словесности. Это ж надо уметь так менять местами слова, что ты оказываешься ему должен больше, чем планировал до этого. Но не на ту напал! У меня хорошая школа была — Роман постарался.

— С Вами приятно иметь дело, — удовлетворенно улыбаясь, я пожимала руку Владилену Генриховичу на прощанье.

— С Вами тоже. Надеемся на дальнейшее плодотворное сотрудничество.

— Да уж куда мы теперь денемся, — хмыкнул его юрист.

— Ну, договор-то еще не подписан, — возразила я.

— Но после сегодняшнего мы просто не можем позорно сбежать с поля боя, — изгалялся директор. И как ему не надоело.

— Это было бы не бегством, а тактическим отступлением, — вторила ему я.

Упражняясь в высоком слоге, меня проводили до дверей офиса. Еле-еле отбилась, чтобы не тащились со мной до машины, а то мне еще в дамскую нужно, чтобы умыться и привести одежду в надлежащий вид.

Леонид меня ждал около машины, открыл дверцу и запустил меня в салон. Отъезжая, он поинтересовался:

— Ну как прошли переговоры?

— Неплохо, — ответила я, удивившись, что он вообще обратился ко мне.

— В офис?

— Да.

Доехали мы молча. Перед тем как припарковаться, он вновь обратился ко мне:

— Не выпрыгивай ты на ходу, я дверь открою.

Я лишь удивленно кивнула.

Налазившись по окрестностям вокруг дома с фотоаппаратом и не сделав ни одного снимка, я зашла в понравившееся мне кафе. Столиков свободных почти не было, но за приглянувшимся мне в субботу никто не сидел — что ж, займу его. С невольной улыбкой я быстренько прошла к нему и устроилась… так же, как и в тот раз. Вот если еще и молчаливый собеседник появится, то будет забавно. Сделала заказ и стала оглядывать зал: кое-где парочки, кое-где компании, несколько одиночек, зашедших отдохнуть самостоятельно, несколько — найти компанию. Ничего необычного. Эх, моей деятельной натуре не хватает суеты вокруг. Я постоянно была в водовороте работы, который сменялся активной общественной жизнью, чему способствовал достаточно широкий круг общения. А сейчас, переехав в другой город, я оказалась оторванной от бешенного ритма, с трудом перестраиваясь на более размеренную жизнь.

Я, с удовольствием потягивая густой молочный коктейль, вспоминала сегодняшний день. Получить истинное наслаждение в обсуждении пунктов договора — что может быть лучше в рутинной юридической работе. Это сначала наивно представляется какая-то утонченная романтика в нумерованных строках, за каждой запятой и фразой чудится подвох, но в обыденной жизни запятые — лишь знаки, фразы казенны и стандартны, выверены многими и многими юристами до нас. Лишь иногда попадаются мастера юридического слова, которые когда ради работы, а когда ради сиюминутного развлечения превращают упорядоченные формулировки то ли в детектив, то ли в ироническую повесть. Нынешний мой коллега предпочел в договоре ироническую повесть.

— Добрый вечер. Я не нарушу Ваши планы, если сяду к Вам за столик?

Я повернулась к моему субботнему незнакомцу, кивнула в знак приветствия и снова жестом предложила располагаться. В этот раз я внимательней пригляделась к нему: молодой мужчина достаточно крепкого телосложения, в меру симпатичный, хоть и не красавец, несколько хмурый, а может, просто серьезный. Он сел в кресло напротив меня, пристроил рядышком трость и тут же сделал заказ подскочившему официанту: «Как обычно». Так как у меня не было с собой ноута, в который можно было бы уткнуться, чтобы занять себя, я продолжила наблюдать за соседом по столику. Он, ничуть не смущаясь, последовал моему примеру. Интересно, и долго мы в гляделки будем играть?

— Извините, что побеспокоил, но Вы опять за моим любимым столиком, к тому же других свободных мест в кафе не осталось.

Я окинула взглядом уже полное кафе, удостоверившись, что он сказал правду, и ответила:

— Не побеспокоили, я здесь не собираюсь долго задерживаться, так что надоесть друг другу мы не успеем.

— Вы здесь недавно? — поинтересовался он.

— С чего взяли.

— У меня очень много знакомых, а я Вас ни разу не видел.

— Это не значит, что я приезжая.

— Но и не исключает этого, — он чуть улыбнулся.

— Не исключает, — хмыкнула я в ответ.

Только мой собеседник попытался что-то сказать, как его прервал звонок моего телефона. И чего так вздрагивать? Задорная самба в обработке из «Уличных танцев 2».

Ну люблю я эти сопливые фильмы с противостоянием в ритмах от пасадобля до хип-хопа, а еще лучше со смешением стилей.

— Да, яхонтовый мой, — промурлыкала я в трубку.

— Я не понял, тебе развод нужен или уже нет? — друг показательно сердился.

— Черт! А какое сегодня число?

— Вот то самое. Ты чем была так увлечена, что забыла?

— Да контрактик любопытный подвернулся, — продолжила я мурлыкать.

— Контраааактик? — протянул он. — Мне там ничего не причитается за нарушение договора?

— Не дождешься, — усмехнулась я. — Так что там с разводом?

— Через 10 дней приезжай забирать бумаги. Лично.

— Так… это четверг-пятница?

— Пятница.

— Ладно, договорюсь на работе. Думаю, ради этого меня даже гадюка отпустит.

— Что, успели уже зацепиться? — поинтересовался друг.

— Нет, но зацепимся — моё нынешнее руководство всё для этого делает, давая мне поручения в обход нее.

— Могу только пожелать удачи.

— Ты себе ее лучше пожелай — полгода быстро пролетят, а я уж найду, что с тебя стребовать.

— Надейся, надейся.

— Смотри, через выходные ты весь мой — едем мне машину покупать.

— А сама никак?

— Неа, кто ж будет от меня отгонять озверевших продавцов, — засмеялась я.

— Вот и кто ты после этого?

— Лучший друг и товарищ.

— Ну да, друг и товарищ, ни водки выпить, ни баб по… этовать.

— Зато не составляю конкуренции.

— Ладно, друг и товарищ, звони не пропадай.

Я в прекрасном настроении отключилась, кинула телефон в кофр к фотоаппарату и подняла глаза на соседа по столику, который, не стесняясь, весь разговор наблюдал за мной. Не… этой радости мне никто не испортит — развод!

— Отмечать будете? — прервал он свое молчание.

— Отметила бы, да не с кем.

— Моя компания не подойдет?

— Подойдет.

Мы сделали заказ на парочку коктейлей. От большего я отказалась, сославшись на напряженную рабочую неделю, которая только-только началась. Странный он какой-то — бесед особых не ведет, а так просто сидит и наблюдает: за мной, за окружающими — ненавязчиво, но постоянно. О, хоть какая-то эмоция на его лице — скептически-ироничная. Я проследила за его взглядом — ну да, вспоминается песенка Шаова:

«Жить по Фрейду сегодня труднее,

Стали женщины нынче умнее -

Толщина кошелька им важнее

Толщины, что скрывают штаны.

Их любовь не достанется даром,

Подкрепить ее надо доллАром…»

— Хорошая знакомая? — полюбопытствовала я.

— Не то слово.

О как интересно. Я чуть передвинулась так, чтобы видеть парочку, которая устраивалась за только что освободившимся столиком. Ну что ж, девушка старается держаться гордо и независимо, только вот субъект рядом с ней какой-то непонятный. Не-не, не спорю, одет дорого, даже часы кричат о своей цене. Я скопировала позу моего соседа по столику — оперлась щекой на руку и демонстративно стала за ними наблюдать. Вот они сели, субъект сам сделал заказ, не спросив даже свою спутницу, что ей не очень понравилось. Вот он ей что-то вещает, а она пытается изобразить интерес, украдкой оглядывая зал. Натыкается взглядом на моего соседа — вздрагивает, переводит глаза на меня — я ей мило улыбаюсь и машу ручкой. Она утыкается в принесенный ей бокал и старается больше не смотреть в нашу сторону.

Сосед по столику с укором посмотрел на меня. Я делаю невинную мордашку. А что, уже и похулиганить нельзя?

— Ну и зачем Вы это сделали?

— Что именно?

— Помахали ей рукой.

— Поприветствовала Вашу знакомую, раз уж она взялась разглядывать меня, — ответила я, отпивая из бокала коктейль.

— Вам нравится смущать людей?

— Только когда настроение шальное, — улыбнулась я, чувствуя на себе расслабляющее и веселящее действие коктейля. Эх… сейчас бы в клуб… я мечтательно зажмурилась.

— И чем еще чревато такое Ваше настроение?

Я засмеялась:

— Лучше не знать. Здоровее будет психика, — чувствуя, что меня начинает заносить, поняла, что пора прощаться. — Мне пора. Спасибо за компанию, — произнесла я, пытаясь достать деньги из кофра.

— Не стоит, — придержал он мою руку, — за мой счет.

— Это мой праздник, — возразила я, всё же выуживая несколько купюр. — Так что хотя бы пополам.

И не дав ему возразить, махнула рукой на прощание и двинулась на выход.

И снова здрасьте! Рутина и уныние — разбираю старые договоры. И кому они нужны? Этому сколько лет уже по окончанию? У… два года… полезла в справочник — и фирмы такой уже нет. А этому вообще больше пяти. В топку. Тьфу, в папку. Истинная начальница: ей не нужно, чтобы коллектив в моем лице работал, ей нужно, чтобы я задолбалась. Роюсь в пыльных бумажках уже со вчерашнего обеда, а мне этих архивов до субботы хватит. Статистический анализ ей, видите ли, надо. И послать не могу, и пожаловаться тоже. Спасибо Вам, Сергей Геннадьевич, за подставу. Вот не молчалось же Вам! Кто Вас за язык тянул похвастаться, что я так понравилась их давнему партнеру, мол, такая умница, такая мастерица слова… рукодельницей еще б назвал. Вот теперь, как Золушка, разбираю бумажки. И чего это Елену Александровну так перекосило именно с этой фирмой? Хотела себя проявить? Так я смотрела предыдущие договоры — ничего сильно выбивающегося за рамки стандарта. И сотрудники смотрят на меня с жалостью, даже Андрей мне на рабочее место кофе с шоколадкой принес до обеда. Гадюка как увидела это, так сразу же замечанием припечатала: «У Вас, наверно, слишком мало работы, чтобы пить кофе на рабочем месте». Если бы у меня было мало работы — я бы зацепила кого-нибудь из сотрудников, и мы бы тихо-мирно кофейничали бы в комнате отдыха. Чего-то я разворчалась, как старая бабка. Вот только мысль о сегодняшних вечерних занятиях меня и греет — оттянусь хоть немного.

Ура!!! Конец рабочего дня: запираю все документы, выключаю компьютер, подхватываю сумку и мчусь к ребятам. Сегодня будут танцы! На хип-хоп я уже опоздала, но попой покрутить на занятиях, которые пафосно обзываются lady style, я успею. Всё бегом, всё галопом: залетела в раздевалку — вылетела в зал. Там еще наши не разошлись, увлеченно что-то обсуждают. Поприветствовали кто криками, кто дружеским похлопыванием, кто танцевальным па. Я тоже рада всех видеть.

— О чем речь?

— Да Олег заходил — мы его недели три не видели, — ответила мне Катя, которая помимо хип-хопа также вела и группу с девчачьими танцами.

— А это кто?

— Ну как кто — директор и идейный вдохновитель данного заведения. Жаль, что ты поздно подошла — уже б познакомили.

— Еще успеется, — улыбнулась я. — Не в последний же раз здесь появляюсь.

— Тебе понравится — он очумело клевый, — закатила глаза девчонка лет 14.

— Что, даже клёвей, чем Чэп? (от англ. chap — приятель) — я кивнула в сторону пацана лет 12, выкидывающего сумасшедшие фортели перед зеркалом.

— Йоу, детка, да в его возрасте я буду гораздо круче, — откликнулся он.

Все по-доброму рассмеялись, зная, что он просто паясничает. Еще немного поболтав, группа разбежалась, а на место разбитных и легких в общении людей пришел другой контингент: несколько девочек (это по сравнению со мной, тётей), желающих научиться двигаться, парочка фанаток клубных танцев и трио барышень, поразительно напоминающих Энджи и Крисс, только с меньшим верхним девяносто. Иу! Они всегда становятся впереди, дабы остальные не мешали самолюбованию во фронтальные зеркала. Так что мы наслаждаемся их минималистичными костюмами. Катя только иронично приподнимала бровь, когда барышни обряжались во что-то новое.

— Слушай, вы тут ставки не принимаете на то, что еще они с себя снимут? — поинтересовалась я у Кати после тренировки.

— Сначала было, потом надоело, — устало улыбнулась она, вытирая лицо полотенцем. — Они ж всё пытаются директора нашего соблазнить, а у него уже скоро будет моральная травма.

— По-моему, у любого нормального мужчины от них будет моральная травма.

— Вот Олег и старается не попадаться им на глаза, так что вечером его не сильно застанешь.

— Ты так говоришь, как будто тебе не терпится нас познакомить, — пошутила я.

— А вдруг вы друг другу понравитесь, — хитро прищурилась Катя.

— Чур тебя, я на днях только-только развод получила, — рассмеялась я. — Сама лучше им займись.

— Не, мне лишнего не надо, мне моего парня с лихвой хватает.

На этой оптимистичной ноте мы расстались.

Раздевалка — душ — домой спать. С таким почти выполненным планом я доползла до дверей своей квартиры.

— Добрый вечер, Валерия, — поприветствовала меня соседка, выглянув из квартиры.

— И Вам добрый.

— Поужинать со мной не хотите? А то прибегали внуки, я столько наготовила, а они даже половины не съели, — скорбно вздохнула она.

Я лишь пару мгновений поколебалась:

— Если это будет удобно и я Вас не сильно объем.

— Что Вы, — махнула она рукой смеясь, — уж явно вы едите не больше почти двухметровых мальчишек.

Я представила себе мальчишек:

— Ничего себе акселерация, — улыбнулась я, — в кои веке пацаны в школе выше девчонок.

— Ну, в школе они выше всех были только в последних классах, а так старшему из них скоро 29 будет.

«Это сколько же ей лет?!»

Видя мое ошарашенное лицо, она кокетливо поправила прическу и добавила:

— Мне вообще в душе чуть больше, чем моим внукам.

Я согласно кивнула и, всё еще не придя в себя, добавила:

— Сейчас вещи занесу и приду.

Я пришла к Элле Степановне и чуть не захлебнулась слюной от соблазнительных запахов. Я себя баловала разными блюдами только по выходным, на неделе я дома практически не ела: бутылка кефира пару килограмм овощей и фруктов — вот всё, чем был заполнен холодильник.

— Фрукты можете вон туда поставить, — сказала соседка, увидев у меня в руках тарелку, — и присаживайтесь.

Она ловко орудовала на кухне, накладывая две тарелки с рагу, а я всё еще пыталась подсчитать, сколько же ей лет — по меньшей мере под 70. Больше 60 я бы не дала — мне бы дожить до этого возраста, не то, чтобы так выглядеть.

— Кушайте, кушайте. Надеюсь, Вы не на диете?

— Ой, что Вы! Просто готовить себе тарелку супа лень, а в будний день я всё равно хорошо обедаю на работе.

— У меня внучка тоже так. Правда, иногда забегает в перерыв составить мне компанию, да новостями поделиться. А я готовить люблю просто страсть как! А уж какой штрудель у меня получается — просто объедение. Это я не хвастаюсь.

— Ваши вафли я до сих пор с тоской вспоминаю, — ничуть не покривив душой, заверила я Эллу Степановну.

— Ой! Тогда я на днях их сделаю и угощу.

— Что Вы, я не напрашиваюсь.

— Да хоть бы и напрашивались, что мне еще на пенсии делать, — отмахнулась она.

— Гулять, путешествовать, — сказала я, зная, что соседка не стеснена в средствах — многочисленные дети и внуки постоянно старались порадовать любимую бабушку.

Она радостно подхватила эту тему, рассказывая, как внуки решили отправить ее в Калининград, где в свое время она познакомилась со своим будущим мужем.

Вернувшись домой, я с теплотой думала о поразительно живой и полной оптимизма женщине, которой действительно чуть за 30 — ровно столько, сколько ее душе. Эх, жаль, что у меня бабушек-дедушек уже нет. Но есть еще родители.

— Мам, привет!

— Привет, доченька. Как ты? Как дела?

— Замечательно! Соскучилась очень-очень! Как вы там с папой?

— Папа вновь в своих расчетах — машет рукой, не отрываясь от компьютера.

На заднем фоне было слышно, как мой отец пробормотал что-то приветственное.

— Он хоть на улицу выходит? — рассмеялась я, зная увлеченность своего отца.

— Да, и даже купаться его вытаскиваю — зря что ли в Италию переехали! Лучше расскажи, как у тебя дела? Развод когда получишь?

— Уже, так что можете выпить легкого вина за мою свободу.

— Ну и слава богу. Приезжай к нам! Развеешься, полазаешь по развалинам, походишь по клубам. Не всё ж тебе пользоваться Ромкиной жилеткой, — припомнила мама моего друга.

— Сейчас его вещами я буду пользоваться еще реже — я переехала в другой город и уже нашла работу.

— Ты трудоголик, вся в отца, только он прячется в цифрах, а ты в буквах, — пожурила мама по-доброму.

— Через полгода приеду, если вы раньше ко мне не соберетесь.

— От тебя дождешься. Ты сколько в отпуске толком не была, пока на этих Войчинских работала.

— Ма… не нуди.

— Дочь дело говорит, — послышался голос на заднем фоне.

— Не буду, не буду, — тут же пошла на попятную родительница.

— Я тоже вас люблю.

Она лишь расчуствованно махнула рукой, и мы попрощались.

Спать я ложилась в замечательном настроении — у меня есть любящие родители, ненормальный друг, классные увлечения и… хороших людей рядом со мной всё равно больше, чем пыльных бумажек, навязанных Еленой Александровной.

Нет, сейчас истерики не будет! Сейчас будет убийство! С расчлененкой! Вдох-выдох… ей повезло, что ее сейчас нет на месте… Я столько времени угробила на эту бесполезную работу… Если она думает, что я это так оставлю, то она сильно-сильно ошибается. Я не злопамятная… совсем… ну ни капли… и гадостей я не делаю… напрямую… и яму я никому никогда не рою… я просто врагу отдаю лопату и указываю самый каменистый грунт… а потом беру фисташки и смотрю, как счастливец работает. Улыбаемся, улыбаемся, глазки долу… как раз шеф заходит.

— Доброе утро, Сергей Геннадьевич!

— Доброе, Валерия. Что это за горы бумаг у Вас? — произнес он, взяв из кучи один из документов.

— Да вот Елена Александровна хотела найти какой-то договор, а с какой фирмой — не помнит, даже год точно сказать не смогла — пришлось поднимать весь архив. И меня не дождалась, я бы ей помогла. Вы же знаете, у меня всегда всё в порядке.

Говорила я нарочно чуть громче, чем обычно, заметив через открытую дверь, как к нам уже спешит гадюка.

— Доброе утро, Елена Александровна! — с улыбкой идиотки поприветствовала я ее. — Вы нашли тот договор, что потеряли в начале недели?

— Я ничего не теряла, — прошипела она.

— Ой, простите. Я имела в виду тот договор, ради которого я разбираю архив за 4 года, сортируя бумаги сначала по виду сделки, затем по фирмам в алфавитном порядке.

— Лен, зачем это? — весьма удивился Сергей Геннадьевич.

— Надо было, — буркнула она в ответ. — И вообще, я искала те документы, которые должны были принести вчера вечером.

— Так Вы же сами их вчера положили на полочку около своей двери, предупредив, чтобы я туда складывала всю почту.

Сергей Геннадьевич не выдержал и подошел к указанной мной полке.

— Лена, действительно вот же они.

— Елена Александровна, вполне понятно, что Вы закрутились и забыли — вчера было столько звонков, что я не успевала переадресовывать их на Вас, часть самых мелких вопросов пришлось решать самой, чтобы не отвлекать Вас на всякую ерунду.

— Лен, у нас какие-то проблемы с договорами? Пошли расскажешь, — спас меня от смерти шеф, видя, что гадюка вот-вот превратится в анаконду и просто задушит меня.

«Надеюсь, я не переусердствовала», — подумалось мне, когда за ними закрылась дверь кабинета. Я почти раскидала бумажки по стопкам в соответствии с датой заключения договора, как вышел Сергей Геннадьевич.

— Валерия, сложите, пожалуйста, бумаги так, как они лежали, и верните их в архив. Надобности в них больше нет.

— Хорошо, Сергей Геннадьевич, — я спокойно кивнула, начиная складывать документы в папки. — Еще будут какие-нибудь указания? — я посмотрела на него, видя, что он не собирается уходить.

— Пожалуй, нет, — ответил он и вышел.

Я подождала пару минут и постучалась к Елене Александровне.

— Разрешите?

— Что случилось? — резко спросила она.

— Мне продолжить сортировку документов или нет? А то Сергей Геннадьевич попросил побыстрей всё вернуть в архив.

— Вот и выполняй его указание, — буквально выплюнула она.

— Хорошо.

Я развернулась, вышла, тихонько прикрыв дверь, и радостно улыбнулась. Я же ей гадость не делала — она всё сама, всё сама. Своими прямыми указаниями.

На обеде за нашим столиком собралась разношерстная компания из поредевших рядов сотрудников. Лето — период отпусков.

— Лерочка, ты там еще аллергию не заработала в этих пыльных бумажках? — фальшиво-сочувственно поинтересовалась девушка с ресепшена, усевшаяся за наш столик.

— Не дождешься, — фыркнул Андрей.

Я кинула ему благодарный взгляд — он подмигнул мне.

— Нет, по договорам можно проследить историю развития фирмы, а я всегда была неравнодушна к древним манускриптам, — невозмутимо ответила я.

Ирина чуть не подавилась чаем, Андрей не донес ложку до рта.

— Ой, ну как может молодая женщина хоронить себя в бумагах? Вы же молодая, симпатичная, — ну… в нынешнем моем виде, она мне явно польстила, — надо же устраивать личную жизнь, развлекаться в клубах, стараться нравиться мужчинам.

Вот теперь чуть не поперхнулась я, а соседи по столику заинтересованно посмотрели на нас.

— Спасибо за заботу, но я как раз этим и занимаюсь: личной жизнью — получила развод, развлекаться — так у меня еще раздел имущества предстоит. Нравиться мужчинам? Андрюша, дорогой, я тебе как человек нравлюсь?

— Несомненно, — давясь от смеха, подтвердил он.

— Ну вот, хоть одному мужчине я нравлюсь.

— Но… но это же не совсем то. А как же интимная жизнь? — попыталась она меня смутить.

Вокруг все замерли, зная, что эта девушка главная сплетница в конторе, а у меня настроение разбитное сегодня… ууу… Я опустила глаза в тарелку, потеребила руками салфетку, поправила очки, потом робко посмотрела на сплетницу…

— Ну… я вот думаю, что женщины более чуткие, нежные. Они не будут топтаться грязными ботинками по истерзанному сердцу… И… может, Вы согласитесь быть мне подругой…

Я робко потянулась к ее руке, еле-еле сдерживая смех. Несколько секунд осознания — у каждого в меру своей распущенности — и она вскакивает из-за стола и убегает. Я делаю непонимающее лицо и обращаюсь к зрителям, давящимся от смеха.

— Что я такого сказала? Я надеялась, что такая чуткая женщина, как она, знающая, что нужно мужчинам и разбирающаяся в них, поможет мне… а то я уже один раз так обманулась…

Мои губы дрожали… от еле сдерживаемого смеха…

— Ну что ты, Лер, ну попался один козел на пути, обязательно другой будет… — кто-то из женщин стал меня утешать.

А одна из дам за соседним столиком добавил: «И тоже козлом окажется».

— Что-то начинаю чувствовать себя лишним, — усмехнулся Андрей и, допив сок, встал из-за стола.

— Ира, я что, обидела эту чудесную девушку? — обратилась я к нашему кадровику.

— Ни в коей мере. Просто всем не понятен интерес Сергея Геннадьевича к тебе, вот и ищут, чем же ты его заинтересовала.

— Интерес? — удивилась я. — Я его практически не вижу в офисе.

— Зато он постоянно наблюдает за тобой здесь.

Я не выдержала и обернулась — действительно. Он кивнул мне и улыбнулся. Черт… ответила кивком и быстренько отвернулась. Еще чего мне не хватало.

— Убедилась? — понизив голос, спросила Ирина.

— Это еще ничего не значит. Он просто сегодня спас меня из-под завала бумаг, которым меня наградила Елена Александровна. Пожалел дурочку, которую третирует начальница.

— Ну-ну, — покачала она головой. — Ладно, пошли, перерыв заканчивается.

За столами действительно практически никого не осталось, так что я вернулась к себе в кабинет заканчивать паковать архив. Еще и на следующую пятницу отпроситься надо.

— Войдите, — послышалось из-за двери.

— Елена Александровна, мне в следующую пятницу надо бы забрать документы о разводе. Можно мне взять отгул?

Она меня смерила раздраженным взглядом.

— А подписание договора с фирмой, в которую Вы ездили на этой неделе, на когда назначено?

— На среду.

— Надеюсь, всё готово?

— В понедельник они обещали прислать документы.

— Хорошо, предупредите Ирину, а Сергею Геннадьевичу я сама сообщу.

Я поблагодарила ее и вышла. Фух… одной проблемой меньше.

Как раз к концу рабочего дня я закончила со старыми договорами, засунула их в архив и со спокойной душой отправилась домой.

Скоро я так привыкну к некоторой размеренности своей жизни. Очередное утро очередного выходного — и мне некуда торопиться или куда-то нестись сломя голову, разве что в салон, куда я записалась еще неделю назад. Да уж, при своей замужней жизни я так не расслаблялась — все процедуры старалась упихивать в одно посещение раз в месяц, за что меня ругала моя институтская приятельница, составляющая каждый раз мне компанию. Но ей-то было позволительно — она не работала, полностью посвятив себя себе любимой, являясь выставочным экспонатом сначала для своих родителей, потом и для своего мужа.

Бодренько вошла в салон, поприветствовав Люду.

— Ну вот и наша жертва пожаловала, — рассмеялась она.

— Это почему же жертва? — осторожно спросила я.

— Это ты еще нашего косметолога не видела — если ты из ее лап тебе удастся выбраться хотя бы через два часа, то ты поставишь рекорд.

— А как же запись следующего?

— О, не волнуйся, сегодня кроме тебя у нее никого нет, а так как она натура увлекающаяся, а ты еще и человек новый, то держись, мужество тебе понадобится.

— А я не разорюсь? — улыбнулась я.

— Ничего, в крайнем случае предоставим кредит, — успокоила меня Люда, — но она действительно никогда не делает ничего лишнего.

Я покорно пошла знакомиться с косметологом. Надо заметить, у Люды подобрался хороший коллектив — все достаточно молодые, легкие в общении и умеющие развлечь клиента, не становясь фамильярными.

Отбиться мне удалось лишь спустя 2,5 часа и то после моих воплей, что меня ждут танцы, которые я пропускать не намерена.

— А что за танцы? — полюбопытствовала Люда.

— Сегодня хип-хоп — как раз к ребятам успеваю, только за сумкой заскочу.

— Ух ты! А где?

— Да здесь в клубе неподалеку, компания подобралась просто класс.

— И давно?

— Да всего недели две.

— С хозяином клуба знакома? — поинтересовалась Люда.

— Только не говори, что и ты его ярая поклонница, — хмыкнула я, — мне про него уже все уши прожужжали.

Косметолог и мастер по маникюру рассмеялись.

— Не… я не поклонница… я фанатка — убила бы гада, — потирая руки, ответила мне Люда.

— И что он тебе сделал?

— Много всего, правда, и я в долгу не осталась.

Поняв, что распространяться о чудных взаимоотношениях с таинственным хозяином клуба Люда пока не собирается, я распрощалась со всеми и помчалась танцевать.

Наше сообщество поредело, так как молодняк стал разъезжаться на каникулы, так что после танцев осталась я и Катя.

— Ты классно двигаешься. А в клубы ходишь или предпочитаешь только занятия?

— Хожу, но только со знакомыми, а то вечно нахожу неприятности на свою голову, причем сама не понимаю почему.

— Неприятности точно на голову? — подколола она меня. Я лишь развела руками. — А что-то я ни разу тебя не видела, хотя частенько подрабатываю на двух самых приличных танцполах здесь.

— А я ж сюда с месяц назад переехала, а знакомых здесь нет, так что единственным светом в этом городе является этот клуб. Вот на следующей неделе смотаюсь к другу, там и оторвусь по полной.

— А с нами не хочешь?

— Хочу, но только при условии, что, в крайнем случае, мне будет предоставлено политическое убежище, — улыбнулась я.

— Это я легко устрою.

Договорившись на вечер, мы разбежались. Мне еще нужно было кое-что сделать по дому и распаковать свои «концертные» вещи, которые так и оставались в чемодане с момента переезда, раз уж мне пообещали защиту.

— Чего-то ты скромненько одета, — вместо приветствия сказала мне Катя, — зато раскраска боевая.

— Я сначала разведаю обстановку, а потом решу, разоблачаться ли мне.

— Ну-ну, — улыбнулась она. — Пошли познакомлю с нашим политическим убежищем.

Компания состояла из пяти парней и двух девушек. Какая прелесть, мальчиков больше, чем девочек, причем постоянный парень был только у Кати, а остальные просто были друзьями еще со школы. Значит, сцен ревности не предвидится, чего я немного опасалась.

— Сейчас уже убегу вертушку крутить, — сказал один из парней, оказавшийся местным ди-джеем, — если что — можешь прятаться у меня.

— Договорились, — согласилась я.

— Так, столик за нами закреплен постоянно, местные это знают, но вот от выпить-уложить тебя это не спасет. Так что если что, прячься у Лёвы на сцене или у моего Костика в баре, — инструктировала меня Катя. — Я сегодня с девочками попеременно за зажигалочек, оставляем парней на тебя.

— Так, не поняла, это кто ж и кого будет защищать?

— Друг друга будете: они тебя от неадекватных с гормональными всплесками, а ты их от прилипчивых нимфоманок.

Я оглядела трех ехидно ухмыляющихся парней, ну да, хороши мальчики, правда, чуть помладше меня.

— Ты мне льстишь, меня на троих не хватит, — возразила я Кате.

Она рассмеялась:

— Главное, чтобы их троих хватило на тебя одну, — ответила она и, захватив девчат, умчалась в технические помещения.

Я еще немного посидела с ребятами, окинула зорким взглядом контингент, собравшийся на танцполе — нормальный, вроде пока адекватный, и сняла с себя бесформенную майку, оставшись в небольшом топе, расшитом пайетками.

— Так, ведите себя хорошо, а я пошла танцевать, — сказала я, поднимаясь с диванчика.

— Искать приключений на свой поп, затянутый в шорты, ты пошла, — прокомментировал один из парней, — пошли, потрясусь недалеко от тебя.

Я благодарно ему улыбнулась.

Если меня и охраняли на танцполе, то я это не ощущала, хотя пару попыток пристроиться ко мне поближе несколько типов сделали, но после моих нескольких фраз о нежелании подобного, отстали сразу.

— Лер, выручи моего друга, — зашептал мне один из моих «охранников», пристраиваясь за спиной и двигаясь со мною в такт.

— А что случилось?

— Да девица одна от него никак не отлипнет. Литературным не понимает, а ему нелитературный использовать воспитание не позволяет.

— Ну веди, будем выручать, — хмыкнула я и была утянута к стойке бара.

— Вон с Костиком пытается разговаривает, — махнул в сторону худощавого парня, который всё пытался культурно отодвинуться от девушки, которая так и норовила прижаться к нему внушительным бюстом. — Ты его только за наш столик уведи так, чтобы эта за ним не увязалась.

Сказано — сделано.

— Костик, нам бы еще минералочки, — сказала я, становясь на подножку барного стула спасаемого и придерживаясь за его талию. — Солнце мое, поговорите с ним после работы, а сейчас нас ждут, — произнесла я, буквально смахивая прижавшийся бюст с предплечья парня.

Ошарашенный парень хотел было возразить, но, увидев подмигивание Костика, не сопротивляясь, соскользнул с барного стула и потянулся за мной, не забыв прихватить заказанной минералки.

— Держите вашу жертву приставания, — сказала я ребятам, подойдя к столику за руку с парнем. — Только до сих пор не понимаю, почему нельзя было вам самим его забрать.

— Я не жертва, я Иван.

Ребята дружно рассмеялись.

— Ну садись, жертва-Иван, рассказывай, — похлопала я по диванчику рядом с собой.

История стандартная. Иван был одним из самых перспективных студентов, обремененный достаточно состоятельными родителями и воспитанием в лучших традициях интеллигенции. То есть невозможности послать открытым текстом прилипчивую особу, которая другого не понимает.

— И что такой весь из себя положительный мальчик делает в этом логове разврата.

— Мне танцевать нравится, — потупился он.

— Ты еще покрасней, как юная дева, — хмыкнула я.

— А он и покраснел, только при этом освещении не видно, — прокомментировал один из ребят.

— Господи, а как же ты тогда здесь танцуешь?

— Ну… я по сторонам не смотрю, — ответило мне это чудо.

— Пусть мне свернут шею, но я должна это видеть, — произнесла я и потянула его на танцпол.

О, вот и утречко, плавно перетекающее в полдень. Я сладко потянулась на кровати. Эх, хорошо вчера потанцевали, и Иван такой забавный. Давно я не ощущала себя фарфоровой куклой, которую боятся разбить. Девушку ему надо хорошую и милую. Да где ж ее взять — это вымирающий вид, больше сейчас похожих на ту, которую я от него отлепляла, ну или на меня. Но я детей не трогаю, пускай сам воспитывается. Что-то чувствую себя старшей сестрой — это для меня не свойственно, вон его приятелей я по-другому воспринимаю. Их подколки в сторону Ивана после наших танцев я мигом оборвала — утянула на танцпол самого ретивого и… ух… как я над ним поиздевалась, исключительно в профилактических целях и в рамках приличий. Он не Рома, мог не так понять, а мне проблемы не нужны. А потом к нам присоединились девчонки, которые добавили своим приятелям моральных подзатыльников, чтобы не обижали «самого приличного парня в их компании». Приличный парень опять попытался смутиться.

С таким благостным настроением я приняла душ и заварила себе чаю. Погодка так и шепчет погулять. Вот сейчас возьму фотоаппарат и поеду в район дорожной развязки, где переплетается дорога с мостами, может, что-нибудь графичное получится, правда, выхлопами надышусь — но это издержки производства. Брюки, майка, кеды, кофр через плечо… что-то забыла… а, да, кепку. Не самое, конечно, лучшее время выбрала для фотографии — солнце в зените, но хоть обстановку оценю, не дома же сидеть.

Горячий асфальт, нагретый бетон, мчащиеся машины, едкий запах выхлопных газов — всё это отходит на второй план, когда видишь перед собой картинку, которую хочешь запечатлеть. Осталось только поиграть с параметрами и выбрать лучший ракурс. Даже солнце, уменьшевшее тени до минимума и выбелившее бетон и металл, сейчас помогает. Однозначно в черно-белом: блекло-пыльная фотография с жесткими росчерками конструкций и размытыми тенями-призраками машин. Или поймать машину в кадр? Не считая времени, увлеченно щелкаю фотоаппаратом. Фух. Вроде сделала всё, что хотела.

Села в полупустой автобус и вернулась в свой район. Проходя по знакомой аллее, я заметила в кафе моего молчаливого собеседника. Хорошо так смотрится. Рука тут же потянулась за фотоаппаратом. Сделав несколько снимков скучающего мужчины, я зашла в кафе, прошла к столику и произнесла:

— Вы заняли мой любимый столик.

Он медленно повернул ко мне голову, иронично приподнял бровь и ответил:

— Не могу ж я лишить Вас счастья сидеть на любимом месте, но тогда меня придется потерпеть.

— Ничего, Вы не испортите мне аппетит, — улыбнулась я, устраиваясь напротив.

Я сделала заказ, решив всё же пообедать, а то лень было готовить что-то дома. Сосед по столу некоторое время меня изучал, а потом спросил:

— И Вы это называете обедом?

— Для завтрака как бы поздновато, — удивилась я.

— Несчастный салат и жалкий молочный коктейль?

— Вот сейчас я осчастливлю салат и пожалею коктейль, — я предвкушающее улыбнулась, глядя на приближающегося с моим заказом официанта.

Смела с тарелки салат я в полной тишине, правда, там и метать особо-то нечего было. Посмотрела скептически на пустую тарелку… перевела взгляд на оседающий молочный коктейль… не, хватит травы, если что, доберу оставшееся еще порцией чего-нибудь сладкого. М… холодненький… густой — как раз, как я люблю. Вот только ради этого напитка я готова здесь жить.

— Что, не наелись салатиком? — ехидно так прозвучало со стороны соседа по столику.

— Нет, недооценила голодность организма. Но ничего, наверстаю коктейлем.

— А как же калории?

— А что это? — ехидненько улыбнулась я.

— А то, чего девушки больше всего боятся, — в тон ответил он мне.

Ну и за кого он меня принял?

— Фобиями не страдаю, — ответила я и допила напиток.

— А чем страдаете?

— Любопытством, — вырвалось у меня, и я чуть ли не с клацаньем захлопнула рот.

Собеседник рассмеялся:

— И в чем же это проявляется?

— А это действительно Ваш любимый столик?

— Ну да, практически с момента открытия кафе — года 3, наверно.

— Не повезло, — вздохнула я.

— Мне?

— Нет, мне. Не получится его отвоевать в единоличное пользование, — со вздохом ответила я.

— Так раздражает мое присутствие?

— Ваше нет, но Вы же не всегда за ним будете один, а учитывая, что мы сталкиваемся здесь уже третий раз из моих трех посещений, то невозможность насладиться видом отсюда меня опечалит.

— Обещаю, что Ваше кресло в этом случае останется свободным вне зависимости от количества сидящих за этим столом.

Я впервые смутилась. И на что я нарываюсь?

— Не стоит жертвовать удобствами хорошей компании ради пустующего кресла.

— Это уже мне решать.

— Ваше право.

Мы замолчали, каждый думая о своем. Я не знала, куда деть свои руки. И чего меня понесло именно за этот столик? Вон интересная сценка разыгрывается между парочкой на аллее. Я автоматически потянулась за фотоаппаратом. Вот это эмоции! Обида, непонимание, просьба простить и само прощение… на последнем я опустила камеру.

— Разрешите посмотреть?

Я со все еще блуждающей на губах улыбкой развернулась к соседу по столику.

— Конечно, — и протянула фотоаппарат.

— Вы умеете ловить настроение, — заметил он, просматривая фотографии.

— Надеюсь, мои портреты Вы мне пришлете.

О, черт! Я и забыла. Но смущаться в принципе нечего. Он там действительно неплохо получился, весь из себя такой задумчиво-загадочный.

— Адрес напишите.

— Сейчас. Я дальше посмотрю?

— Смотрите, — пожала я плечами, всё равно там только отснятое сегодня.

— А можно у Вас приобрести снимки? — возвращая мне фотоаппарат, поинтересовался он.

Я несколько удивилась:

— Я же пообещала скинуть. Если боитесь, что я вывешу где-нибудь фотографии с Вами, то могу заверить, что без разрешения я в сети людей не выкладываю.

— Меня как-то не сильно волнует, где может появиться моя физиономия, а вот фотографии нашего моста мне понравились.

— Хорошо, мне нужно пару дней, чтобы их отсмотреть и выбрать лучшее.

— Сколько за них хотите?

— Нисколько.

— Даже если я буду использовать их в коммерческих целях? — удивился он.

— Если в коммерческих — передам по договору, — пожала я плечами.

— Вы не цените свою работу?

— Я слишком ценю свое хобби, чтобы попытаться назвать сумму.

— Хм… Мне для оформления интерьера как раз подойдут Ваши снимки. А еще есть что-нибудь в этом стиле, — поинтересовался он, отдавая мне фотоаппарат.

— Кое-что есть, — я уложила его в кофр, и достала оттуда ручку и блокнот. — Вот адрес, где можно посмотреть, — я быстро написала и протянула листик.

— Хобби со своим сайтом?

— Надо же было моему знакомому сдавать курсовую.

— Мы так и не познакомились, Олег.

— Валерия.

— Очень приятно.

— Так куда фотографии скинуть?

— Может, проще встретиться и Вы мне их отдадите?

— Хорошо, тогда сразу на почту кинете названия понравившихся фотографий.

— А номер телефона свой дадите?

— Зачем? Почтовый ящик указан на сайте, — улыбнулась я.

— Ладно, пока достаточно почтового ящика, — улыбнулся он в ответ.

— А где здесь можно найти еще интересные места для съемок? — перевела я тему.

И мы углубились в обсуждение местных достопримечательностей и не совсем достопримечательностей вроде заброшенного троллейбусного парка, где можно было бы поснимать урбанистические развалины.

— Мне пора, — сказала я, обнаружив, что время подбирается к восьми вечера. Незаметно как-то оно пролетело.

— Что ж, надеюсь на скорую встречу, — попытался он встать, как только я поднялась из кресла.

— Сидите, не думаю, что Вашей ноге на пользу скачки. Что с ногой?

— Связки растянул.

— Тогда тем более сидите, до встречи.

— Весьма скорой встречи, — услышала я в след.

А почему бы и нет? — подумала я. Сейчас я девушка свободная, так что легкий флирт для поднятия тонуса и настроения мне не повредит.

Обычно понедельник у меня день не тяжелый, а тут захотелось протереть очки, а за компанию с ними и монитор. Что за ерунда? Подписание договора в среду, а они такое творят. Попыталась дозвониться юристам той фирмы — безрезультатно. Ну ладно, пока распечатаю их версию документов, возьму красную ручку и, где по памяти, где сверяясь со своими бумагами, внесу исправления. Полчаса, час — юристы, наверно, вымерли. Ну ладно, будет Вам тяжелая артиллерия.

— Владилен Генрихович, доброе утро! Это Вас Валерия беспокоит, фирма «Авантаж».

— Доброе утро, Валерия.

— Владилен Генрихович, у нас проблема с присланными документами, а до Ваших юристов я не могу дозвониться больше часу.

— А что случилось?

— Да вот от Вас пришел окончательный текст договора, может, он и соответствует букве и духу закона, а вот дух русского языка, похоже, издох уже в первом абзаце.

На том конце провода закашлялись.

— Сейчас я узнаю, что случилось и перезвоню Вам.

В ожидании звонка я продолжила править кошмар филолога.

— Валерия, прошу нас простить за недоразумения. Просто почему-то на рабочей флэшке не оказалось файла, оставалась только бумажная версия, попросили практикантку перенабрать — и вот результат. Не могли бы Вы привезти нам уже исправленный документ?

— Хорошо, я сейчас все сделаю и договорюсь с руководством.

Я положила трубку. Эх, придется обратиться к шефу, просто так у Елены Александровны может и не получиться отпроситься. В конце концов, это было его указание заняться договором. Набрала Сергея Геннадьевича по внутреннему и объяснила ситуацию. Опять мне предоставляют машину с Леонидом, хотя я могла добраться и сама — не так уж и далеко ехать, к тому же нынешнюю мою одежду ну никак не преобразишь во что-то приличное. Ладно, по дороге что-нибудь придумаю.

— Андрей, привет. Выручай, чистая болванка есть? — зашла я к айтишникам.

— Чем тебя флэшка не устраивает?

— Тем, что с нее можно удалить. Так что?

— Сейчас посмотрю.

После некоторого ковыряния в различных залежах была извлечена непочатая упаковка болванок.

— И запиши мне туда отсюда файлы, — сказала я, протягивая флэшку.

— И зачем это тебе? — поинтересовался Андрей.

— Подарок готовлю.

— Странные у тебя подарки.

— Уж что заслужили.

Я забрала диск с флэшкой, заскочила к себе за документами и спустилась вниз к ожидающему меня с машиной Леониду.

— Поехали, только по дороге заскочим в торговый комплекс.

Мужчина неодобрительно на меня глянул, но ничего не сказал. Через некоторое время мы остановились около небольшого торгового комплекса. Я вылетела из машины, стремясь быстренько решить возникшие проблемы. О, вот и нужный магазинчик, надеюсь, мой размер там есть, я там присмотрела одну вещицу. Продавщицы были весьма удивлены, когда я, быстро прошарившись по вешалкам, схватила топ и потащила его на кассу, нетерпеливо притопывая, пока мне его упаковывали. У меня по дороге еще один магазин.

Заскочила в машину с пакетами и попросила ехать на фирму.

— И что Вам нужно было в торговом комплексе? — поинтересовался Леонид, пока я рылась в фирменном пакете.

Я вытащила купленное во втором магазине.

— Вот это, хочу кое-кому подарок сделать. Сейчас только в другой пакет положу.

Леонид только хмыкнул, и его недовольство испарилось.

Мы подъехали к зданию офиса, и Леонид выпустил меня из машины. Так, теперь опять рысью в дамскую комнату, а то времени до назначенной встречи уже почти не осталось. Господи, как я люблю большие сумки. Правда, боюсь, что блузка после складывания будет несколько жеваной, а мне еще в офис возвращаться. Придется как-то корректировать свой гардероб, чтоб и раздеться было не стыдно. До красивого топа, например, а не то, что некоторые могли бы подумать. Так, пару штрихов на лицо — готова.

Меня проводили в кабинет директора, как только я вошла в приемную.

— Добрый день еще раз, Владилен Генрихович.

— И Вам добрый, Валерия. Присаживайтесь.

Он подождал, пока я усядусь в кресло напротив, и продолжил:

— Прошу простить нашу ошибку. Вы привезли с собой исправленные документы?

— Конечно, — подтвердила я, открывая папку, — вот распечатанные в нескольких экземплярах, вот флэшка и диск с копиями.

Мужчина невозмутимо взял один экземпляр договора и углубился в чтение. Окончив просматривать документ, он произнес:

— Хорошо, что Вы вовремя заметили ошибки, а то до подписания осталось два дня. Надеюсь, что Вы будете присутствовать.

— Я постараюсь, — заверила я его, в душе не желая там быть. Ну да, в каком виде я должна буду там появиться? Ладно, попытаюсь в среду чем-нибудь «заболеть».

— Я приглашаю Вас пообедать, как раз перерыв начинается.

— Спасибо большое, но вынуждена отказаться, меня водитель ждет.

— Кто привез? — поинтересовался Владилен Генрихович.

— Леонид.

— Сейчас решим этот вопрос.

Владилен Генрихович набрал номер на телефоне:

— Лёня, привет, я тут вашего юриста на обед приглашаю, а она отнекивается, ссылаясь на тебя. Присоединишься к нам? — я обмерла. Вот это попала. — Тебе нужно шефа забирать? Жаль, а то бы поболтали, — я чуть не выдохнула облегченно. — Езжай, тогда мой водитель ее вернет в целости и сохранности.

В этот раз мне повезло. Что-то я расслабилась.

— Пойдемте, здесь неподалеку неплохое кафе.

— Владилен Генрихович, я хотела бы еще увидеться с Вашей практиканткой.

— Зачем? — удивился он.

— У меня есть для нее подарок.

— Ее отослали по делам, будет лишь к вечеру. Вы можете оставить его у меня, я передам.

Я оставила у него подарочный пакет, и мы ушли обедать. Он оказался замечательным легким собеседником, сейчас исполняя роль доброго дядюшки. Но я не обманывалась, переговоры недельной давности я помнила, где он лишь чуть-чуть позволил себе приоткрыться, так как договор был больше формальностью, чем чем-то серьезным. Сейчас я уже знала, что наши фирмы давно сотрудничают, да и их главы дружат не один десяток лет.

Доставили меня обратно в лучшем виде, с ветерком. Начинаю любить офисные здания — там есть общие туалеты. Скоро переодеваться в кабинке для меня станет привычным. Выползла к зеркалу… да уж… блузку пожевали и выплюнули. Попыталась немного потянуть ткань — бесполезно. Ладно, буду грешить на нынешнюю моду.

Не успела я сесть за свой стол, как нарисовалась Елена Александровна — с утра мы с ней не пересекались.

— Добрый день, — поприветствовала я ее.

— Если так можно сказать, — чуть брезгливо оглядела она меня. — Вы что, с кем-то по углам зажимались, что такая вся помятая?

— Просто ткань натуральная, — пробормотала я, в душе желая ответить что покрепче.

— Чтоб в таком неряшливом виде я Вас больше не видела. Позор! — фыркнула она и прошла к себе в кабинет.

Еще на доску вывеси с подписью «Позор неряхам». Да… с гардеробчиком надо что-то делать. А тут скоро жара начнется, так вообще что-то ненатуральное и не оденешь.

Весь вторник я думала, как бы не попасть на подписание договора, похоже, я переоценила своё везение, что грозило мне разоблачением. Но в конце рабочего дня Сергей Геннадьевич зашел и обрадовал, что Владилен Геннадьевич уезжает в командировку, так что всё переносится на пятницу.

— Сергей Геннадьевич, я на пятницу отпросилась уже у Елены Александровны, мне нужно будет съездить забрать документы о разводе. Но я всё подготовлю.

— Жаль, что Вас не будет. Владилен Генрихович очень хотел Вас видеть.

— Извините, а почему всё так официально? С другими же фирмами хватает курьера.

— С другими фирмами Владилен Генрихович в основном так и поступает. А те, которые перешли уже в разряд надежных партнеров, удостаиваются чести присутствовать лично, к тому же за подписанием следует обед для более тесного общения.

— Понятно. Лучше там быть Елене Александровне — она главный юрист, к тому же представительней меня.

— А вот последнее Владилена Геннадьевича волнует меньше всего. У него своё видение людей.

Мне осталось лишь потупить глаза.

Среда с четвергом прошли тихо и спокойно, лишь злобное пошипливание Елены Александровны, когда мы с ней обсуждали рабочие вопросы, выбивалось из общего настроя. Как выяснилось за обедом, на подписание договора в пятницу она не едет. Она меня съест… нет, сожрет… я 5 месяцев планктоном не проживу, и так постоянно хочется чего-нибудь вякнуть… На занятия что ли каждый вечер ходить? Не… там стрип-денс остался не освоенный только в это время… я и без «стрип» так отдэнсить могу, что мало не покажется.

Долгожданная пятница. Я еду в свой родной город. Ромка, держись — ты задолжал мне кучу нервных клеток!

Забрала документы из ЗАГСа и отправилась к другу на работу.

— Тебе идет на пользу размеренная жизнь, — вместо приветствия сказал мне Ромка.

— Мои нервы так не считают, — проворчала я.

— Что так? Сиди себе спокойно, бумажки перекладывай.

— Да не сильно получается. Вон твоя Елена-Прекрасная на меня уже взъелась.

— Чего так?

И я рассказала… в красках и лицах. Ромка катался от смеха, портя свой имидж серьезного адвоката.

— Слушай, ну ты на грани фола сыграла. А если этот Владилен Генрихович, дали же родители ему имечко, тебя раскроет?

— Не должен, я просмотрела, они договоры заключают раз в год, максимум — в полгода. Так что я надеюсь больше с ним не столкнуться, во всяком случае, до конца нашего с тобой пари.

Ромка лишь покачал головой.

— Ну что, в клуб? — поинтересовалась я.

— А ты завтра в состоянии будешь ехать за машиной?

— А мы ненадолго. К тому же хоть со знакомыми повидаюсь.

Для начала мы заехали к Ромке и поужинали тем, что я приготовила. Пользуется он моей добротой, впрочем, как и я его.

Ну что, пора в клуб!

— Валерочка, солнышко, как ты? — налетел на меня холеный ураган с обнимашками.

— Светочка, милая, да лучше всех, — отлепила я от себя свою приятельницу.

— Я только вчера вернулась с отдыха и узнала ужасную новость — ты развелась!

— Почему ужасная? Прекрасная новость, — я кивала головой, приветствуя проходящих знакомых.

— Ну как же! Вы были такой перспективной парой, к тому же его семья…

— А причем тут вообще его семья? — рассеянно спросила я.

— Ну как же! Они ж тебе не то что житья не дадут, они ж тебе все нервы вытреплют разделом имущества и тебе почти ничего не достанется!

— Не волнуйся ты так за меня, свою половину я получу, к тому же мои нервы бережет Рома, представляя меня в тяжбе.

— Это из-за него ты разошлась с мужем, да?

Я обалдело уставилась на приятельницу.

— С чего ты это взяла?

— Ну как же, все так говорят!

— Светка, ты ж не дурная баба вроде, а веришь всяким сплетням, сними с себя блондинистый парик.

— Это мои натуральные, — притворно обиделась приятельница. — Но ты мне расскажешь всю-всю правду, пошли за столик.

Я закатила глаза, придется пообщаться, хотя всю информацию я ей выдавать не буду.

— Ну рассказывай, — вцепилась Света в меня.

— Застукала его с девочкой из офиса прямо на рабочем месте, на следующий день объявила о разводе и уволилась, переехала в соседний город, устроилась на работу, вот сегодня приехала получать документы.

— Ну ты смелая! Я бы так не смогла, хотя догадываюсь, мой налево ходит, — надула она губки.

— А сама? — я иронично приподняла бровь.

Я лишь флиртую.

— Теперь это так называется, — хмыкнула я.

Светка поспешила свернуть щекотливую тему, и мы перешли к обсуждению знакомых.

Поход в клуб меня больше утомил, чем развлек — темой недели, похоже, был мой развод. Не думала, что я настолько популярна. Хотя не я, Войчинские. Поэтому я, выдернув из лап какой-то девицы не сильно сопротивляющегося Романа, потащила его домой.

— Какой божественный запах! — на кухню выполз полуголый Ромка. — Давай я на тебе женюсь, а ты мне кофе будешь варить, завтраки готовить, — потянулся он к моей чашке.

— Кыш от моей чашки, сейчас тебе сделаю, — я оставила свою чашку на столе, а сама пошла священнодействовать над туркой.

Через минуту обернулась к Ромке — ну да, как и следовало ожидать, мою чашку он уже допивал. Не первый раз, так что сейчас я заботливо варила двойную порцию.

— Ром, тебе не говорили, что пить из чужой чашки не гигиенично?

— Я тут с малознакомыми девушками целуюсь и не только — и всё гигиенично, а ты мне вообще как сестра.

— Главное, чтоб не сестра милосердия.

Выпив еще по чашечке кофе, мы собрались в салон подержанных автошек. Ну да, новую я себе позволить могу через кредит или у родителей занять — ни то, ни другое никак не хочется делать. Так что пока так.

— Я и не знал, что у тебя есть такие замечательные розовенькие шортики со стразами, — он пропустил меня вперед, хлопнув по моей пятой точке.

— Дурак, они не розовые, а цвета фуксии.

— Значит, фуксия была розовой.

Я лишь фыркнула. А вот и машинки. К нам подскочил дилер, безошибочно определив во мне покупательницу.

— Что вы желаете?

Я хлопнула ресницами:

— Машинку.

— Какую бы Вы хотели и на какую сумму?

— Ну… что-нибудь не сильно большое, чтобы я туда поместилась с подругой и покупками, машинка должна нравиться мне, — выдала я непотребное пожелание, — а сумма — я в этом не разбираюсь, давайте сначала посмотрим.

— Хорошо, хорошо.

Мы стали прохаживаться между машинами, я показательно надувала губки. Нет, я действительно в машинах не сильно-то разбираюсь, для этого я взяла с собой Ромку.

— Вот посмотрите, замечательная женская машина, — передо мной стоял «пежо» красного цвета, пробег небольшой…

Продавец стал расхваливать товар, я внимала ему с горящими глазами, периодически косясь в сторону Ромы, который внимательно рассматривал товар.

— Давайте дальше, — хлопнула я ресницами.

— А вот еще…

Продавец заливался соловьем, я отвлекала его внимание на себя, чтобы друг мог спокойно присмотреться без назойливого жужжания над ухом. Ромка ничего приличного пока не видел, дилер уже стал уставать, когда я не выдержала и сказала:

— Так, если Вы мне покажете еще одну машину из под девочки с маленьким пробегом и в таком ужасном состоянии, я отсюда развернусь и уйду в другое место.

— Да чем же вам эти машины не угодили? Пробег маленький, годков им немного…

— Зато выглядят потасканными: вот здесь явно девочка отколупывала лед со стекла ледорубом, вместо того, чтобы потихоньку его отогреть. А здесь решила сама помыть машину… явно сухой тряпкой — это ж надо было поцарапать всю краску, как наждачкой! На этой парковалась какая-то криворукая — это при наличии парктроника…

— Я понял, понял, понял… — замахал на меня продавец, который был не рад, что меня спросил. Но тут же попытался расхвалить дополнительные опции. — Смотрите, у них и оплетки на руль есть…

— В цветочек… — прошипела я. — Вы еще мне игрушки вдоль лобового стекла выставите…

Не успела я это произнести, как послышалось знакомое «бамс», которое водитель, хоть раз попадавший в аварию, никогда ни с чем не спутает. Мы обернулись к въезду, где, не вписавшись в широченный проезд, стоял «ситроен» с девочкой за рулем… а вдоль всего лобового стекла были по фен-шую выложены мягкие игрушки. Я философски заметила:

— На продажу пригнала… минус фара, минус крыло…

Дилер так же философски пожал плечами:

— Плюс рихтовка, плюс покраска… — и уже крикнул глазеющим работникам из сервиса, — Помогите девушке загнать в бокс.

Мы еще с минуту понаблюдали за хлопающей крыльями вокруг своей «лялечки» барышней, и двинулись смотреть другие машинки. Далее процесс пошел гораздо быстрее, правда перемежался уже воплями и криками между мной и Ромкой.

— Да как ты меня представляешь на этом?

— А что, тебе цвет не нравится?

— Модель молодящейся пенсионерки… точнее пенсионера.

— Зато не бросается в глаза. Какая красная? Куда ее планктону? Либидо в другом месте реализуешь.

— Да ты в выхлопную трубу заглядывал? Это же самэц, болтающихся причиндалов не хватает.

— Ты права — бывший владелец извращенец.

Наконец-то мы выбрали небольшую не бросающуюся сильно в глаза машинку серебристого цвета. «Чтоб грязь не сильно была видна», — пробурчал Ромка. И освободили от своего присутствия дилера, которому мы своими придирками вынули и душу, и прочий ливер.

— Ром, а Ром, а поехали ко мне отметить покупку машины? — ныла я, сидя на кухне у друга.

— Лерка, ну чего тебе неймется? Вечерком поедем к Сашке, там и оторвешься.

— Мы вчера уже съездили туда, от лже-сочувствующих не было отбоя, — мрачно заявила я, вспоминая неудавшийся отдых.

— Ага, а то в твоем городе ты знаешь безопасные места, — хмыкнул он.

— Знаю, даже там танцевала — очень неплохое местечко, да и знакомые там появились.

— Это где же?

— В «Ярусе».

— Поехали, — неожиданно легко согласился Ромка.

Я подозрительно проводила глазами друга, быстро вышедшего из кухни.

Уже через полчаса мы неспешно ехали ко мне на моей новой машинке, и странное поведение друга как-то отступило на задний план. Я опять за рулем! Эх! Какой простор для свободного времяпрепровождения открывается, просто не передать, да и по работе теперь ездить будет гораздо проще, а то мне двух поездок с Леонидом хватило за глаза.

Фэйс-контроль в клуб мы прошли с легкостью, даже удалось занять небольшой столик, что было несомненной удачей, потому что клуб действительно пользовался популярностью.

— А неплохо здесь, — заметил Ромка, оглядев танцпол. — Тебе чего?

— Да чего-нибудь не сильно сносящего крышу, мне тебя еще завтра обратно везти.

— Хорошо, — кивнул он и исчез в толпе.

— О, Лера, привет, — к столику подскочила Катя, — не побоялась прийти одна?

— Привет, я с другом, — улыбнулась я ей. — А где остальные?

— А сегодня я одна, к тому же на работе, так что хорошего отдыха с другом, — подмигнула она мне и убежала.

Хорошего отдыха? Ну, не будем разочаровывать ни себя, ни других. Я, дождавшись Ромку, отпила из принесенного бокала и потянулась танцевать. Чуть разогревшись в еще не плотной толпе тел, я вернулась к столику.

— Так, дальше идем танцевать вместе, а то иначе тебя придется отбивать, — смеясь, протянул мне стакан Ромка.

— Я ж сегодня приличная девочка, — удивилась я, оглядывая свою одежду: черные легги и темно-синюю тунику с абстрактными сизыми разводами.

— А то, что ты среди этих полуголых девиц выглядишь чуть ли не монашкой, пока не начинаешь танцевать, а такой контраст, знаешь ли, заводит.

— Эй, смотри аккуратней заводись, это не Сашкино заведение, за девочек тут поручаться некому, — рассмеялась я.

— Ничего, сегодня я как-нибудь перетерплю. Ну что, идем?

— А как же, — протянула я ему руку.

Проснулась я с улыбкой на лице, несмотря на то, что наступил очередной понедельник. Вчерашний вечер прошел просто замечательно. Оказалось, что Олег не только может молча созерцать соседку по столику, но и вести интересную непринужденную беседу, причем без всякого контекста, несмотря на мой финт ушами. А номер телефона он у меня в этот раз не попросил, это чуть царапнуло. Ничего, думаю, не последний раз видимся за столиком в кафе.

Какое удовольствие ехать на машине, а не корчится в маршрутке. Я неспешно подкатила к офису и припарковалась на свободном месте.

— Доброе утро, — поприветствовала я Сергея Геннадьевича, столкнувшись с ним на подходе к зданию.

— Доброе утро, Валерия. Успели забрать документы?

— Да, конечно, сегодня в отдел кадров занесу. А как прошло подписание договора?

— Владилен Генрихович расстроился, что Вас не было, но обрадовался Вашей свободе.

Я чуть не споткнулась и почти невежливо выпалила:

— А это с чего?

— Ну у него сын неженат.

— Не думаю, что я подойду его сыну, и вообще, мне одного брака хватило.

Мы зашли в лифт, и я не знала, куда деть глаза, захотелось, чтобы очки стали темными.

— Что-то Вы категорично настроены. Плохо с мужем разошлись?

— Нет, все нормально, просто не сошлись характерами, — прицепился, как репей, пока лифт не откроется, и сбежать не могу… еще 3 этажа… 2… — Хорошего дня, Сергей Геннадьевич, — выпалила я и выскочила, едва двери открылись наполовину.

— И Вам хорошего.

День прошел под девизом «Незаметней только пыль». Елена Александровна меня даже работой не завалила, придушив игнором и положив могильный камень презрения на мою тушку. Знаю я, во что это в итоге может вылиться, но как выкрутиться, пока не знаю. Ладно, неделю безделья высокое руководство может и не заметить, а мне нужно будет подстраховаться и занять себя чем-нибудь. Нет, не отваживанием зомби от цветочков или раскладыванием пасьянса, а банальнейшей учебой. Раз я уже все возможные и невозможные договоры различной степени давности просмотрела в ускоренном порядке, благодаря заботе Елены Александровны, значит надо поднимать комментарии к нашему доблестному законодательству и особо уделить внимание всяческим разъяснениям, коими пестрят вирши наших законотворцев.

Поднимаю трубку телефона:

— Андрей, это Валерия, вопрос рабочего характера можно?

— Тебе пасьянс установить или маджонг? — подколол меня парень.

— Лучше в покер по сети, — в тон ответила я.

— Не-не, азартные игры запрещены.

— А мы не на деньги. Ты мне лучше скажи, мне интернет положен?

— Если я положу, то положен, но учти, контора бдит — за каждым шагом следит.

— Вуайеристы.

— О да, завтра утречком у тебя всё будет.

— Спасибо, Андрей, очень выручишь.

— Да без проблем, просто не думал, что ты у нас хоть месяц протянешь, вот и не стал тебе давать доступ.

Договорившись таким образом с нашим айтишником, я довольно потерла руки — теперь меня голословно не смогут упрекнуть в том, что я ничем не занимаюсь, а отсутствие поручений от руководства не станет поводом для обвинения меня в тунеядстве. А то, что логируется — это только плюс.

Неделя была просто унылой — ни одного задания, даже вроде подай-принеси, ее гадючество самолично таскала все бумажки. Я же делала вид, что так и надо, не навязывая свои услуги и лениво ковыряясь в интернете, когда мне не хватало всезнающего «Консультанта». К пятнице у меня уже от чтения сухих казенных фраз в глазах уже десятерилось, так что я решила устроить себе вечерний выезд в район вокзалов, на которые открывался хороший вид с моста.

Заскочила домой, переоделась, схватила сумку с фотоаппаратом и рванула на другой конец города. Пока не стемнело, следовало присмотреться к лучшим точкам, чтобы потом не терять времени.

Сумерки. Я сижу в кафе и наблюдаю за людьми, гуляющими по проспекту, жду ночи… Вот как получилось, сейчас моя жизнь крутится вокруг работы, танцев и общепита — это недостаток свободы от семьи, свободы от друзей-приятелей. Не знаю, приживусь ли здесь, пущу ли корни в этом месте. Сейчас меня здесь держит только договор с другом. Тяжело. Тяжело оказалось притворяться, вести себя не так, как привыкла, умалчивать о том, что я думаю. Нет, не врать, просто молчать, тихо ковыряясь в салате, сидя в столовой среди коллектива, уклоняться от щекотливых тем и поддерживать обмусоливание кто с кем и зачем. Вторая чашка кофе, сегодня я не планирую спать еще долго. Летний вечер располагает к бдению. Лишь бы дождь не пошел, синоптикам верить можно только тогда, когда складывается в архив погода за вчера. Пора.

Припарковав машину где-то в полуквартале от моста, я закинула чехол со штативом и кофр на плечо и пошла на мост. Люди — темные тени между яркими пятнами света фонарей на перроне, иллюминация вокзала скрывает дневную унылость и казенность здания еще советского периода, где-то обновленного модным стеклом, где-то обложенное еще не везде отвалившимся камнем.

Громыхнуло… Молния — ловлю кадры, вдруг получится… Еще один азарт… казалось бы… успеть, успеть пока стихия не добралась до меня. Одна крупная капля… вторая… сворачиваюсь. Быстро сняла фотоаппарат со штатива, сунула в кофр, штатив уже складывала на бегу, а холодные капли все настойчиво стучали по голове и плечам.

Нырнула в машину. Предупреждающе громыхнуло прямо над головой и тут же разверзлись небесные хляби, как сказали бы поэты. Красота… Завела машину, прогрелась и тихонечко двинулась по улицам, стараясь зацепить взглядом интересный кадр. Размытые водой огни фонарей, редких машин, горящих окон, приютивших людей. Останавливаюсь, примериваюсь фотоаппаратом из машины, сетуя на то, что нет даже банального зонтика, чтобы прикрыть камеру. Еду дальше…

Голосующий мужчина, уже промокший насквозь, потому что здесь прятаться негде… колоритно, сфотографировать бы, но не оценит мою художественную задумку, а многие бы девицы оценили… на фоне тусклого фонаря ОН! Высок, хорошо сложен, рубашка с брюками, как в рекламе, подчеркивают достоинства фигуры и лицо… черт, знакомое. Медленно проезжаю… останавливаюсь в паре метрах и роюсь в бардачке… О, вот они мои разлюбезные, напяливаю. Сдаю назад, поравнявшись с мокрой фигурой, и открываю окно со стороны пассажира:

— Добрый вечер, Сергей Геннадьевич. Подвезти?

Мужчина запрыгнул в салон, я молча включила обогрев.

— У Вас все сиденье будет мокрое, — извиняющимся тоном сказал он.

— Высохнет. Вам куда?

Он назвал адрес.

— Извините, я очень плохо ориентируюсь в городе. Это хоть в каком районе?

— Недалеко от нашего офиса.

Я кивнула и тронулась.

— А Вы что здесь делали в такую непогоду и в такое время суток?

— Выехала до дождя, город изучала, — коротко ответила я.

— И как город.

— С точки зрения автомобилиста или пешехода?

— С точки зрения недавно переехавшей.

— Я его почти не видела, времени не было.

— А давайте я устрою Вам экскурсию?

Я опасливо покосилась на шефа.

— Спасибо за предложение, — осторожно ответила я, — но не хотелось бы Вас обременять. К тому же у меня на выходные уже есть планы.

— Мне не сложно, к тому же это ж не последние выходные.

— Не последние, — согласилась я. — Сергей Геннадьевич, извините, но я не думаю, что это будет правильно.

— Почему?

Это ему ливень так мозг прополоскал?

— А Вы всем сотрудникам экскурсии устраиваете?

— Нет, остальные местные.

— И Елена Александровна?

— Хм… нет, — улыбнулся Сергей Геннадьевич.

— Так давайте нам вместе тогда проведете экскурсию.

— Боюсь, она не оценит это предложение, — хмыкнул он.

— Сергей Геннадьевич, я не хочу оказаться в двусмысленном положении, будучи Вашей сотрудницей. Так что вынуждена отказаться от предложения.

— Если передумаете, скажите.

Я кивнула. Дальше мы ехали молча, дождь постепенно стал стихать, срываясь все более редкими и редкими каплями. Почти доехав до офиса, Сергей Геннадьевич взял на себя роль навигатора.

— Спасибо большое, Валерия. С меня причитается.

— Не за что, Сергей Геннадьевич. Мне было по пути.

— Но должок за мной, — он подмигнул и вышел из машины.

Так и представила себя в роли водяного, грозящего пальцем: «Должок за тобой», — например, из чашки. Хихикнула. Какая рабочая неделя, такая и дурацкая концовка. Выбравшись со двора, поехала спокойно домой. Завтра, ой, уже сегодня выходной, надо будет выспаться.

Вот и что я здесь делаю? С чего это я притащилась в кафе и уже добрых минут сорок пытаюсь не заработать косоглазие. А Вы попробуйте равнодушно поглядывать в окно, сидя к нему почти лицом, и не выпускать из поля зрения двери. Нет, я прекрасно себе отдавала отчет, что где-то в душе надеялась встретить здесь Олега. Не то чтобы он мне сильно понравился аж до дрожи в коленках и бабочек в животе, но он оказался интересным собеседником, а мне не хватает общения. Висеть на телефоне я не люблю, потому что нет зрительного контакта с полутенями эмоций, проскальзывающих при разговоре. А голос по телефону можно и смоделировать, не показав настоящих чувств. А что уж говорить об Интернете — выверенные слова с казенными смайликами, лишь опечатки с оговорками при длительной переписке могут иногда намекнуть на истинное положение вещей. Брюзжу, надо допивать коктейль и уходить.

За спиной послышался стук трости и прихрамывающие шаги. Удержалась, чтобы не обернуться.

— Добрый день, Валерия, разрешите присоединиться?

— Добрый. Как будто Вам нужно разрешение, — улыбнулась я Олегу.

— Разрешение, может быть, не нужно, а приглашение получить было бы приятно.

— Присаживайтесь, — рассмеялась я, — а то мы расшаркиваемся, как на великосветском приеме.

— Тогда может быть на ты перейдем? — поинтересовался Олег, устроившись напротив.

— Можно.

Меня так и подмывало спросить, откуда он появился, потому что в зале его не было. Разве что из служебных помещений.

— Спасибо еще раз за фотографии, теперь я не знаю, чем тебе за них отплатить.

— А очень хочется? — лукаво улыбнулась я.

— Очень хочется сделать приятное в ответ, — подхватил он мой тон.

— Что ж, не буду возражать.

— А подсказать?

— А как же удивить?

— И произвести впечатление? — рассмеялся Олег.

— И это тоже можно.

— А надо?

— А почему бы и нет.

— Договорились.

Пинг-понг словами глаза в глаза, чуть ироничный взгляд. Вызов? Вроде нет, лишь легкий флирт без явных намеков и обещаний.

— Еще что-нибудь будешь? — поинтересовался Олег, заметив, что мой стакан пуст.

— Может быть чуть позже. А ты почему не заказываешь?

— А я уже на кухне отъелся. Заходил к знакомым и воспользовался моментом.

— Свой человек? Поэтому официанты выучили твой заказ наизусть?

— Нет, потому что официанты практически не поменялись за 3 года, а я в общем зале беру в основном одно и то же. У тебя есть на завтра планы? — поменял он тему.

— Особых нет. А что?

— Хочу сделать тебе приятное, — улыбнулся Олег.

— И насколько приятное?

— Это как получится, но буду стараться.

— Твои предложения?

— Есть идея свозить тебя в одно живописное место здесь неподалеку. С тебя свободное время и по желанию фотоаппарат, с меня транспорт, еда и место.

— Соглашусь с корректировкой — транспорт с меня.

— У меня машина-автомат, а дефектная нога левая.

— Сделай девушке приятное, дозволь на своей машине ехать.

— И насколько девушке будет приятно? — в голосе Олега прорезались бархатистые нотки.

— Очень… Очень приятно, — скопировала я его тон.

— Что ж, не хочу тебя разочаровывать, — тут же вернулся он к нормальному голосу, — согласен — ты за рулем.

Вот зараза, а я думала еще поуговаривать или поуговариваться, а он так быстро сдал позиции.

Утро воскресенья. Я закинула вещи в машину и поехала в кафе, где мы с Олегом договорились встретиться. Он меня уже ждал за нашим столиком. Выпив по чашечке кофе, мы погрузились в машину и выехали за город. Дорога прошла в ненапрягающей тишине, изредка нарушаемой командами Олега относительно направления. Спустя час мы съехали с трассы на грунтовую дорогу.

— Так, здесь где-нибудь под деревьями становись, дальше пешком.

Я с сомнением посмотрела на него.

— Нам далеко идти?

— Не очень, отсюда просто не видно.

— Что-то мне уже кажется неудачной идеей тащить тебя куда-либо с твоей ногой.

— Ее всё равно разрабатывать надо, — отмахнулся Олег.

— Ну-ну, конечность твоя.

Я еле-еле отбрыкалась от Олега, собравшегося отобрать у меня мой фото-рюкзак с прикрепленным к нему штативом. Ну и что, что тяжелый, на святое не дам покуситься, и пускай он свою мужскую гордость засунет куда-нибудь, но так, чтобы при надобности мог ее извлечь обратно. Так ему и заявила.

Минут 15 мы шли по еле заметной тропинке не то в рощице, не то в лесочке. У меня по топографии области большой пробел, потому что на те же самые шашлыки я предпочитала выбираться куда-нибудь поближе к городу.

— Пришли, — сказал Олег, раздвигая заросли не то кустов, не то подлеска, помогая мне пройти, не цепляясь рюкзаком за ветки.

Ну что могу сказать, живописные развалины какого-то старого здания рядом с заросшим ряской прудом. Чудненько!

— Мы надолго здесь? — поинтересовалась я, как только мы обосновались на коврике под деревьями, росшими рядом со зданием.

— Пока тебе не надоест, но до темноты надо бы отсюда уехать, а то рыскать с фонариком в поисках машины будет сомнительным удовольствием.

— Тогда я на разведку, — подорвалась я и, не дожидаясь реакции Олега, умчалась обследовать местность.

Через полчаса прыжков резвой козочкой по округе я вернулась обратно.

— Там прямо в здании бьет родник! Такая прелесть: мох по стенам, прогнившие балки, ржавая арматура — и всё это на фоне чего-то вьющегося по стенам.

— Надеялся тебя вдохновить, — улыбнулся Олег, — но не думал, что настолько.

Я уже рылась в рюкзаке, бормоча под нос:

— Так, это мне пока не понадобится, объектив, наверно, этот… или взять еще попробовать… нет, лучше потом… ага… Здесь посторонние ходят? — поинтересовалась я.

— Нет, до поселков далековато, а пешком сюда можно дойти только от того места, где мы оставили машину. Дальше там овраг, — Олег махнул рукой в противоположную сторону от озера рукой.

— Надо будет потом еще и на овраг посмотреть. Ты со мной или вещи посторожишь?

— С тобой, но рюкзачок твой захватим, — не спрашивая меня, он подхватил мой рюкзак и направился к развалинам.

А дальше я ушла в иную реальность. Капли воды, срывающиеся с цепляющегося за старую кладку мха; луч солнца, заигрывающий с цветком, притулившимся на остатках деревянного перекрытия; ветка дерева, нагло влезшая в пустой проем окна; небо, отражающееся в небольшой запруде. Тихий мирок, по-своему красивый, местами скорбный из-за запустения, но стремящийся к иной жизни. Мой взгляд упал на выступы, по которым можно было бы попытаться забраться на остатки второго этажа.

— Даже не думай, — правильно понял Олег мой оценивающий взгляд.

— Я аккуратно, — я прикидывала, как бы лучше забраться.

— Отговорить не получится?

— Лучше помоги. Фотоаппарат потом подашь.

— Ну смотри, шея твоя — упадешь — сверху накостыляю.

— Сначала догони, — хмыкнула я.

— А я тебе в полете, — не остался он в долгу.

Мне осталось лишь мило улыбнуться. Я передала фотоаппарат подошедшему ко мне Олегу, он повесил его через плечо и прислонил трость к стене.

— Давай подсажу.

Он подставил руки лодочкой, и я, оттолкнувшись от земли, буквально была подкинута им до следующей опоры. Силен, хотя это и так было видно по его хоть и не совсем уж брутально, но выпиравшим мышцам.

— Давай фотик, — я свесилась с перекрытия, понимая, что вымажусь, как свинка.

— Так и замри, — он быстро глянул настройки и сделал со мной несколько кадров. — На эти снимки, как автор, я претендую.

— А если модель будет против? К тому же фотик мой, — я убрала протянутую руку, оперевшись о край перекрытия, которое не очень приятно давило на грудь.

— Сделай мне приятное, — с бархатными нотками произнес он и протянул мне фотоаппарат.

Я улыбнулась:

— Хорошо, за то, что показал это замечательное место, будут тебе фотографии, — забрала фотоаппарат и поползла, идти было опасно, снимать вид на озеро со второго этажа.

Сделав задуманные мной снимки, я спустила фотоаппарат Олегу.

— Подожди, поймаю, а то не хватает нам еще хромоногой уточки.

— О да, Жоффрей, — проснулась моя язвительность.

— Кто?

— Да так, герой не одного любовного романа.

— Я только про Казанову знаю.

— Ты еще де Сада вспомни, — иронично заметила я.

— Зачем его вспоминать, наши классики тоже не гнушались этой темы.

— Что, неужели Пушкиным стращал русистку?

— Зачем же у Толстого, который Алексей, есть интересные вещи.

— И в какой же детской библиотеке ты это нашел?

— В бабушкиной, причем на видном месте.

— Продвинутая у тебя бабуля.

— Мудрая. «Лучше читать классиков и медиков, чем слушать фантазии сверстников», — ее фраза.

— Подстрахуй, пожалуйста, — попросила я, стоя на последнем выступе и держась за балку.

— Ловлю.

Я отпустила руки и почувствовала, как его ладони скользнули снизу вверх по моему телу, чуть задержав мой полет вниз. В момент приземления Олег меня на секунду прижал к себе и тут же отпустил. Да… за приставание не канает, несмотря на предыдущую тему разговора.

Я, как ни в чем не бывало, забрала у него фотоаппарат и двинулась к следующей точке съемки, Олег остался на месте. Сделав несколько кадров, я обернулась. А что, хороший ракурс, хоть и достаточно избитый сюжет — эдакий фактурный мужчина на фоне развалин. Осталось фактуру показать. Я переставила штатив и установила на него фотоаппарат, глянула в объектив и направилась обратно к Олегу. Тот вопросительно поднял бровь.

— Так и стой, — сказала я, начиная расстегивать его рубашку.

Он молча наблюдал, как одна за одной расстегиваются пуговицы, за одну до ремня я остановилась. Потом присела и стала расшнуровывать его кроссовки.

— Может быть я сам? — послышался насмешливый голос сверху.

— Не порть мне композицию, не шевелись, — я начала стягивать с него обувь и носки.

А ступни у него красивые, но размерчик ноги… эдак 44-го, тут же пришел на ум пошлый миф. Я небрежно закатала ему джинсы, не касаясь ног. Вот так будет неплохо. Подхватила кроссовки и поднялась, чуть скользнув плечом по его бедру, не оборачиваясь, ушла к фотоаппарату. Лишь спрятавшись за объективом, позволила себе улыбнуться: вот это чуть ошарашенное, но всё равно ироничное выражение на его лице мне нравится. А дальше всё внимание в объектив. Короткие команды, отдаваемые мной, понимаются с полуслова. Я сняла фотик со штатива и пошла пробовать разные ракурсы.

— Ты фотомоделью нигде не работал? — поинтересовалась я, делая крупные планы.

— Боже меня упаси, — махнул он в мою сторону руками, а я поймала кадр.

— Фактура хорошая: не брутальная, но и не слащаво-приторная.

— Это комплимент?

— С моей стороны — да, а как воспринимать — решать тебе, — улыбнулась я и пошла за кроссовками. — Можешь обуваться, — я протянула ему обувь, держа за шнурки.

— А вернуть всё как было самой?

— А сделать девушке приятное и показать стриптиз наоборот? — я подпустила обольстительных ноток в голос и чуть прикусила нижнюю губу.

Он расхохотался:

— О таком меня еще ни разу не просили, — он забрал кроссовки, не касаясь меня.

— Должна же быть оригинальность.

Я отошла на несколько шагов назад, наблюдая, как он одевает носки и обувается.

— Довольна?

— Рубашку застегнуть забыл.

Он медленно снизу вверх прошелся по пуговицам, чуть задержавшись на последней, затем дохромал до трости, которая была убрана из кадра, опираясь на стену. Черт, вот о ней-то я и забыла. Но не думаю, что стоит на этом заострять внимание, не оценит.

— Ну что, пошли перекусим, — абсолютно спокойно сказал он, подходя ко мне.

Я согласилась и, подхватив рюкзак, направилась к сумке, оставленной в тени за развалинами.

Перекусив, мы сыто развалились на покрывале. Олег рассказал, что раньше здесь был какой-то охотничий домик, но еще в революцию его разграбили и в советский период этим местом никто особо не заинтересовался. Так как он находился в достаточно уединенном месте, мусора и прочего хлама здесь особо не было, а что было, он с друзьями в свое время убрал.

Поленившись еще с часик, мы решили возвращаться домой. Высадила я его около кафе, он как-то сразу сказал, чтобы я его туда привезла, не дав шанса узнать, где он живет… и опять не попросил номера телефона, что чуть задело. Вижу же, что ему со мной интересно. Что он женат, я как-то отмела эту мысль — не похоже, а интуиция в определении окольцованности меня редко подводила.

— Лена, почему до сих пор не готовы документы?!

Сергей Геннадьевич влетел к Елене Александровне в кабинет и не потрудился закрыть за собой дверь.

— Сереж, через часик будут, я ж договор доделывала.

— Я ж тебе сказал, что документы нужны срочно. Почему Валерии не отдала?

О, вот как раз сейчас выяснится, что я две недели страдала ерундой. Ну-ка, ну-ка, как она выкручиваться будет.

— Ну ты же сказал, что они очень важные, я и побоялась ей отдавать, вдруг напортачит.

— А твое дело было ей поручить и проверить, всё ли она правильно сделала! — припечатал ее Сергей. — Валерия, зайдите, пожалуйста.

Я быстро вошла в кабинет.

— Валерия, скажите, пожалуйста, — вкрадчиво поинтересовался шеф, — чем Вы сейчас заняты?

— Так как уже две недели от Елены Александровны не поступает никаких указаний, касающихся моих непосредственных обязанностей, я взяла на себя смелость заняться изучением последних комментариев и разъяснений, касаемых нашей сферы деятельности.

— И каким образом Вы это делали?

— С помощью Интернета, конечно, так как бумажные периодические издания, к сожалению, не всегда отражают последние реалии.

— И что интересного Вы нашли?

— Вам в устном порядке или все выкладки в письменном виде?

— Сколько времени займет печатный вариант? — ехидно поинтересовалась Елена Александровна.

— Пока распечатывает принтер. Сделать? — с ясными глазами спросила я.

— Конечно, — вклинился в наше визуальное противостояние шеф. — Буду уходить, возьму для ознакомления.

— Сколько экземпляров?

— Два. Думаю, Вашей непосредственной начальнице будут интересны результаты Вашей работы, Валерия.

— Хорошо.

Я вышла из кабинета, закрыла дверь и пошла распечатывать. Фух, почти пронесло, но гадюка мне это припомнит.

Как только открылась дверь кабинета, я поднялась и взяла документы.

— Вот, — я протянула один экземпляр Сергею Геннадьевичу.

Он, не просматривая, взял бумаги и вышел, а я пошла представать перед ясными очами своей начальницы.

— Елена Александровна, вот выкладки.

— Положи на стол. Как ты посмела врать в присутствии Сергея Геннадьевича?

— Елена Александровна, я за 2 недели не получила от Вас ни одного указания. Что мне нужно было сказать Сергею Геннадьевичу?

— Что угодно, только не это, — чуть не прошипела она.

— Хорошо, в следующий раз предупредите меня, что мне говорить шефу. А то у меня фантазия плохая, — я сделала несчастное лицо.

— Иди работай.

Я выскользнула из кабинета. Я с Ромки компенсацию потребую за мои расшатанные нервы.

В обед Андрей не просто присел за наш столик, но и подвинулся ко мне поближе.

— Мне логи подчистить надо?

— А что случилось?

— Да от твоей начальницы запрос пришел на то, чем ты занималась в рабочее время.

— А давай всё, что есть, — отмахнулась я.

— Точно? Подстраховать не надо?

— Спасибо, Андрей. Я на работе занималась исключительно работой, но большое спасибо, что беспокоишься. И если ты продолжишь также прижиматься ко мне, то наш новый менеджер мне глаза выцарапает вместе с очками.

Парень от меня чуть ли не шарахнулся и уткнулся в свою тарелку. У него вот личная жизнь начала налаживаться, не хотелось бы попасть под раздачу. Я посмотрела за столик начальства в надежде, что за нашим общением не наблюдает Елена, она не смотрела, зато Сергей Геннадьевич мне подмигнул. Его пристальное внимание к моей персоне, хоть и на расстоянии, меня напрягает: такое впечатление, что вольно или невольно он меня сталкивает с Еленой Александровной. Во всяком случае, любое его появление ведет к напряжению отношений.

Сегодня не пошла на танцы, у меня еще с воскресной фотосессии как раз самое интересное осталось — Олег. Хотелось бы закончить к выходным.

Засела с ноутбуком на кухне, попивая сок. Звонок в дверь.

— Добрый вечер, Валерия, я Вас не отвлекла? — поинтересовалась Элла Степановна.

— Нет, ничего серьезного, по соку или мороженому? — спросила я.

— У меня штрудель.

— Тогда и по мороженому, и по чаю, и по соку, — решила я.

— Я сейчас, — Элла Степановна метнулась к себе в квартиру и сразу же вернулась обратно с тарелкой истекающих фруктовым соком ломтиков штруделя.

Уже через пару минут я доставала пломбир из морозилки и раскладывала его в тарелки. Ну нет у меня морожениц.

— Это Ваш молодой человек? — поинтересовалась Элла Степановна, глядя в монитор ноутбука.

— Нет, это просто знакомый.

— Симпатичный.

— И фотогеничный, — добавила я. — Посмотреть хотите?

— Конечно.

Некоторое время мы листали отснятый материал.

— Хорошие фотографии. А Вас кто снимал? — поинтересовалась Элла Степановна.

— Олег и снимал, когда я вскарабкалась на то, что осталось от второго этажа, и забирала у него камеру.

— Очень «зовущая» фотография.

Я хмыкнула:

— Если честно, то я не думала, что так получится, к тому же пообещала отдать ему эти снимки, не глядя, что получилось. А теперь не знаю, как быть.

— А что, все в рамках приличия внешне, — улыбнулась соседка. — Не считая требования в глазах, взъерошенной прически и приглашающего жеста.

— Ага, и бюста, придавленного краем остатков потолка так, что он сейчас вывалится из приличной майки, — проворчала я. — Я вообще-то своё забрать собиралась.

— Да кто ж теперь в это поверит, — рассмеялась Элла Степановна. — С таким взглядом можно и чужое прихватизировать.

— Это где же Вы таких слов набрались?

— У студентов, недавно только бросила преподавать. Так что смело отдавайте свои фотографии, порадуйте молодого человека.

— Доверюсь Вашему опыту, — улыбнулась я.

Мы в дружеской обстановке доели мороженое и усугубились штруделем. «Эх, жаль, что у меня нет такой бабушки», — подумала я, уже ложась спать.

Пятница. О, сколько в этом слове для работника офиса. Вот и я предвкушала вечерние потанцульки. Но впереди еще целый рабочий день. Меня уже облагодетельствовали какой-то ерундой, которую я раскидала буквально за час, и продолжила скучать, лениво перебирая ссылки в Интернете.

Звонок телефона:

— Валерия, добрый день. Хорошо, что Вы на месте, зайдите ко мне, — сказал Сергей Геннадьевич и положил трубку.

Я удивилась вызову, но, предупредив недовольную Елену Александровну, пошла к начальству. Робко постучалась и получила разрешение войти.

— А вот и Валерия, с которой Вы так и стремились пообщаться. Учтите, переманивать сотрудников у дружественных компаний не этично.

— Добрый день, Валерия, Вы прямо неуловима. Жаль, что не присутствовали на подписании договора, — на лице Владилена Генриховича не дрогнул и мускул.

Попала… что делать?

— По семейным обстоятельствам не смогла. Надеюсь, всё прошло без неожиданностей? — промямлила я, потупив глаза.

— Все прошло отлично. Надеюсь, Сережа, ты не будешь против, если я умыкну твою сотрудницу на обед.

— Только вернуть не забудь в здравии, — улыбнулся шеф.

— Ну кем ты меня представляешь перед прелестной дамой, — открестился Владилен Генрихович, — но вот к концу перерыва можем и не успеть.

— Лишь бы Валерия в понедельник могла продолжить исполнять свои обязанности.

— О, мне выдали карт-бланш. Валерия, будьте так любезны, скрасьте, пожалуйста, обед стареющему ловеласу.

Мне оставалось только кивнуть и пискнуть, что я только заскочу за сумочкой и предупрежу Елену Александровну, что сегодня меня больше не будет.

Поставив в известность Елену Александровну, что по указанию шефа я уезжаю с Владиленом Генриховичем (на что она лишь скривилась), я возвращалась в кабинет Сергея Геннадьевича в мрачном настроении, не зная, что мне ожидать от обеда. Глубоко вдохнув, я поскреблась в дверь и застыла на пороге, сжимая в руках сумочку. Владилен Генрихович быстро попрощался с шефом, и мы выдвинулись из офиса. Всю дорогу до его машины мы проделали молча.

— Извините, Владилен Генрихович, но когда мы вернемся? Я бы не хотела оставлять здесь машину. Может, я поеду за Вами?

— Валерия, надеюсь, моему водителю Вы доверите ключи?

Мне ничего не оставалось, как протянуть связку появившемуся рядом мужчине.

— Мы в наш ресторан, — сообщил Владилен Генрихович водителю.

Тот тут же двинулся к моей машине, не спрашивая, где та находится. Владилен Генрихович открыл мне переднюю дверь, я юркнула на сидение. Устроившись за рулем, мужчина лихо вывернул со стоянки и довольно резво запетлял по городу.

— Люблю ездить один, но статус не всегда позволяет, да и иногда работать приходится по дороге. Так что благодаря тому, что Вы не захотели оставлять свою машину, мне удалось занять водителя. Нам недалеко. Надеюсь, Вам понравится кухня.

Владилен Генрихович вещал, не вовлекая меня в беседу, но нет-нет, да поглядывал в мою сторону. Уже минут через 15 мы припарковались на местах для персонала, и не успела я выйти, как водитель Владилена Генриховича уже открывал мне дверцу. Я вышла и глянула по сторонам — моя машинка уже стояла рядом. Шустрый у него водитель, я даже не видела, как он нас обогнал.

Мы зашли в небольшой уютный ресторанчик, метрдотель провел нас к столику, убрав при этом с него табличку «Заказан». В тишине полистали меню, я сделала заказ, воспользовавшись рекомендациями официанта. Вот и наступило время «Ч» или какое оно там.

— Вам очки, Валерия, не мешают?

Я аккуратно сняла очки, медленно убрала их в сумочку, расправила плечи и, чуть улыбнувшись, ответила, глядя прямо в глаза Владилена Генриховича:

— Имидж требует жертв.

— И зачем же такие жертвы? Ведь Вы себя чувствуете гораздо лучше в ином амплуа.

— Всегда интересно попробовать что-нибудь новенькое.

— Особенно, если это выгодно.

— В том числе, если это еще и выгодно, — согласилась я.

— И в чем же состоит выгода?

— Хотя бы в новом опыте.

— Ни за что не поверю, что изо дня в день Вы себя обезображиваете ради нового опыта.

— Почему же?

— Умная уверенная в себе женщина, которая считает возможным указывать другим на их ошибки, будет прятаться за очками ради чего-то более существенного. Так ради чего?

Сейчас Владилен Генрихович показывал свое истинное лицо, которое он обычно старательно прикрывает маской «стареющего ловеласа» в общении с женщинами. Не упустил возможности напомнить мне про мой «подарок», хоть и не ткнул носом в мой же прокол. Просто так он не отстанет, так что придется играть в открытую. Ну, или почти в открытую.

— Как Вы, наверно, уже узнали, я только-только развелась, вот и решила сменить на время город, место работы, ну и имидж немного.

— Пожалуй, два последних изменения не очень удачны. Вам не кажется?

Мы прервали разговор, ожидая, пока уйдет официант, накрывавший на стол.

— Почему же? — поинтересовалась я, как только мы вновь остались вдвоем.

— Елена не самая удобная и понимающая начальница, как Вы уже успели заметить, да и офисный имидж не способствует продвижению по карьерной лестнице.

— Опыт работы в сложных условиях всегда пригодится, — улыбнулась я.

— Переходите ко мне. Должность и зарплата выше, карьерный рост в перспективе. С Вашим руководством я договорюсь.

— Извините, но я откажусь от Вашего лестного предложения. В «Авантаже» ни один помощник у Елены не продержался больше четырех месяцев, хочу побить этот рекорд.

— И как долго Вы собираетесь мучиться, Валерия?

— Ммм… — сделала вид, что задумалась. — Полгода.

— А дальше, не выдержав, уйдете? — скептически поинтересовался Владилен Генрихович.

— А дальше я буду решать, чем мне заниматься, — улыбнулась я. — Просто у меня еще идет раздел имущества, так что к его окончанию, я думаю, буду знать, как жить дальше, — решила я немного добавить личной информации для правдоподобности объяснения.

— Что ж, если это единственная причина Вашего лицедейства… — протянул он.

— Единственная. Надеюсь, мой маскарад Вы не будете портить?

— Если это не повредит «Авантажу», то я с удовольствием понаблюдаю за ним.

— Ни в коей мере, мне моя репутация дорога в любом образе, — заверила я.

— И всё же мое предложение в силе.

— Надеюсь, Вы не будете против, если я его озвучу Сергею Геннадьевичу вместе с моим решением остаться в «Авантаже»?

Владилен Генрихович рассмеялся:

— Он уже предупрежден о моих планах на Вас. Но с Вашей стороны это тоже будет не лишним.

— Играете честно при перетягивании персонала?

— Только со старыми друзьями.

Больше мы на щекотливые вопросы не разговаривали. Я отдала должное кухне, на что Владилен Генрихович с гордостью рассказал, что сеть ресторанов и кафе — это исключительная заслуга его сына, который решил развить свой бизнес, не завися от отца. Да, деньги, конечно, он занял у него под человеческий процент, но достаточно быстро расплатился и теперь абсолютно не зависит от своих родителей. Я видела, как Владилен Генрихович гордится своим отпрыском. Что может быть лучше, чем ребенок, оправдавший чаяния родных, правда, еще не во всем: нет жены и внуков. Хитро глянув на меня, мужчина пообещал обязательно меня с ним познакомить. Я рассмеялась и поинтересовалась, неужели им и в ресторанном бизнесе не хватает юриста. Владилен Генрихович лишь развел руками, сообщив, что хороший юрист лишним не будет. Я про себя добавила, что у меня уже было: «В хозяйстве пригодится», — а вслух заметила, что не стОит травмировать нежную мужскую психику женщиной, разочаровавшейся в нынешних молодых людях.

Наш обед растянулся, естественно, больше чем на час. Так что действительно на работу возвращаться смысла не было. Владилен Генрихович посадил меня в машину, и если бы у него был платочек, то помахал бы им вслед. Я вздохнула с облегчением — усложнять мне жизнь он вроде как не собирается, а со всем остальным я должна справиться. Сколько там осталось? Чуть больше четырех месяцев. А впереди у меня все выходные.

Я зашла в квартиру, сходила в душ, собрала сумку и отправилась на тренировку. Раз я раньше появилась, как раз успеваю к ребятам на хип-хоп.

Что-то сегодня маловато народу. Ну правильно, молодежь разъехалась на каникулы, так что у нас междусобойчик на пятерых. Ох, ну и надурковались мы чуть ли не до брейка. Я, стащив у Чэпа шапку, пыталась сделать хедспин (прим. — кручение на голове), но неизменно чуть ли не утыкалась лицом в пол. На что Катя шутила, что наличие мозгов, неравномерно распределенных в черепной коробке, мешает сделать то, что Чэп делает с блеском, имея всего одну прямую извилину. Тот лишь вяло отмахивался, пытаясь спародировать Катю, готовящуюся к занятию с нашими манерными девочками. Получалось у него настолько стёбно, что мы чуть ли не лопались от смеха. Не заметили, как закончилось наше время и пришли дамочки на lady style. Несмотря на уговоры Кати, я не осталась на занятия. Я еще хотела сегодня закончить с фотографиями, которые разбирала всю неделю.

Олега любит камера. Может быть, удастся его сагитировать на фотосессию. Только ее надо будет продумать. Пока никаких интересных идей, чтобы не показалось, что я в нем заинтересована не совсем в художественном плане.

Оторвалась от монитора и глянула на часы — уже первый час субботы. Ну что, надо выполнять обещания. Скомпоновала архив, выложила и кинула Олегу ссылку. Всё, можно ложиться спать.

Утром, продрав глаза и умывшись, оттягивая себя от ноутбука, я встала варить какао, ну это так, ради разнообразия. Кофе-то не хотелось, а чай не занимал руки. И чего они у меня чешутся? Признаюсь, интересна реакция Олега на свою работу, ну… и не только на свою, и не только на работу. Вот с чего я взяла, что он за те несчастные 7 часов, что я спала, успел посмотреть и оценить? Ой, чуть какао не убежало, так задумалась. Ну что, мееедленно открываю ноут, включаю… ну-ну, хватит мне тут флажком оконным махать. О! Так, файл скачан один раз, а вот ответного письма нет. Ррр… Удаляю его с обменника. Ну, настроение это мне не испортит, но активности прибавит. Направлю-ка я ее в полезное русло — порядок наведу.

После моей активности чистоты в доме прибавилось. В душ и на тренировку, хоть с ребятами пообщаемся.

Тааак… ряды наши редеют. Лето, что ж с этого взять, тем более первая половина дня субботы. Катя предложила пока прекратить занятия на выходных, оставив только вечерние в будний день. Глядя на мою скорбную физиономию, она пообещала компенсировать походами в клуб, к тому же ребята обо мне спрашивали. И начнем мы с этой субботы. Ну что ж, хоть какая-то замена.

— Кать, а Кать.

— Чего?

— А что у вас еще на выходные остается? — жалобно спросила я.

— Клубные, ну и наши девчачьи. Сама ж понимаешь, на них ходит контингент постарше, который или учится, или работает.

— Ты меня без ножа режешь, попой я могу и в клубе повертеть.

— И очень эротично, — улыбнулась Катя. — Подработка случайно не нужна?

— Нет, денег мне хватает, а танцевать я предпочитаю для собственного удовольствия и в том количестве, в котором мне хочется, а не зависеть от времени выхода на танцпол. А что?

— Да есть идея с одним танцем, не хватает еще двух человек: парня и девушки — сейчас в поиске.

— На разовый проект я бы согласилась, если идея понравится.

— О, вот вечером в клубе и обсудим! — обрадовалась Катя.

— Если там будет возможность поговорить, — улыбнулась я в ответ.

— Тихое место я найду.

Попрощавшись с девушкой, я вернулась домой, предвкушая новое начинание. Всего несколько раз я участвовала в групповых номерах, предпочитая им парные или соло. А вот в клубе не выступала ни разу, нельзя же считать выступлениями сброс напряжения под присмотром Сашкиных секьюрити.

До вечера усиленно отгоняла себя от проверки почты, занимаясь наведением порядка в фотографиях, а то куча хлама скопилась, которую было жалко удалять. Сейчас уже, посмотрев свежим взглядом, можно было смело скинуть половину экспериментов в корзину. Так, теперь собраться в клуб и… всё же влезть в ящик, я ж там изведусь.

Ага, вот оно: «Валерия, большое спасибо за фотографии, похоже, скоро я начну их коллекционировать. Надеюсь, творческий запал не покинет тебя, и мне удастся что-нибудь еще отхватить от щедрот твоих». Тьфу, сколько пафоса, и никакого предложения о встрече. И что же ответить на это? И сразу ли? Не… у меня будет минимум целый вечер придумать что-нибудь.

С боевым настроем я подошла к клубу и позвонила Кате. За мной выскочил Иван и, зайдя в клуб, буквально протащил через всю толпу к подсобным помещениям.

— А нам туда можно? — поинтересовалась я.

— А больше мест поговорить нет. Пошли, все уже собрались.

Мы зашли в небольшую комнату отдыха, где уже были ребята, знакомые мне по первому моему посещению клуба.

— Кать, всё это хорошо, — прервала я приятельницу, когда она описала постановку. — Но ты плачешься, что не хватает еще одного парня. Тут как минимум их шесть.

— Я за вертушкой буду, а Костик в баре. Нам никак сейчас не подмениться — сезон отпусков, — сказал Лёва.

— Хорошо. А ты, Иван? — не сдавалась я.

— А я даже доклады боюсь зачитывать в институте, что уж говорить о выступлении, — ответил он, смущаясь.

— О, так я из тебя эту дурь выбью! Возьму шефство. Надеюсь, никто не против? — я обвела взглядом присутствующих.

Ребята подхватили радостным гомоном, а Иван продолжал вяло сопротивляться.

— Так, комплексы надо изживать! — припечатала я, а ребята то ли ободряюще, то ли сочувственно похлопали Ивана по спине. — Вы мне там из него дух не выбейте, а то я не из тех, кто расшевеливает трупы.

А времени у нас, как оказалось, не так много — две недели. Это с учетом того, что все работают и многие как раз вечером. Хорошо, что местом тренировки выбрали танцевальный клуб, хозяин которого был непротив предоставить помещение даром. Я его уже заочно начинаю любить за бескорыстность.

Обсудив несколько вариантов музыки и озадачившись концепцией танца, мы договорились собраться утром в воскресенье, чтобы уже на паркете решить, что и как мы будем ставить.

— Так, пошли начинать наши тренировки, — потянула я Ивана на танцпол. — И не вздумай от меня шарахаться, кроме танца я ни на что не претендую.

— Постараюсь, — обреченно ответил мне парень.

Мы пристроились с краю танцпола, чтобы не сильно толкаться.

— Так, в этот раз не я тебя соблазняю, а ты меня, — предупредила я его на ухо, на секунду прижавшись к нему и тут же отодвинувшись на шаг назад.

Мда… вот тут-то и началась засада. Если я к нему пристаю — он адекватно реагирует на мои движения, но вот сделать первый шаг у него не получалось — ступор и одеревенение. Это надо исправлять другими методами и не в этом месте. Промучившись еще минут 15, мы пошли к стойке бара, где было чуть потише.

— Иван, так дело не пойдет. Я понимаю, что для тебя я старая тетка, но не надо себя вести, как девственник перед жрицей любви, которая сама всё сделает и всему научит. Инициатива! Инициатива должна исходить от мужчины, как бы эмансипированные девицы об этом не вопили.

— Ну у тебя и сравнения, — смутился Иван.

— Это реальное определение того, что творилось в танце. Стоит мне отодвинуться в ожидании твоих действий, как ты не знаешь, куда и как положить мне руки или как вести меня и на каком расстоянии держать.

— Я действительно не знаю…

— Ладно, завтра выпрошу у Кати отдельный зал на время, если будет такая возможность. Нет — найдем место, где можно будет подвигаться без лишних глаз. И не смотри на меня так жалобно. Сказано поставить танец за две недели — будь добр, участвуй в этом беспределе с полной отдачей.

— Я уже сомневаюсь, что мое участие — это хорошая идея.

— Поздно, прокомпостировано, — предвкушающе улыбнулась я.

Добравшись уже то ли ранним утром, то ли поздней ночью домой, я всё же решила ответить на письмо.

«Пожалуйста. Но чтобы коллекция пополнялась, нужны вдохновение и натура. Так что от моих щедрот достанется, если всё перечисленное совместится во времени и пространстве».

Перечитала и отправила. И пусть понимает так, как хочет. А я, если что, понимание подкорректирую.

Будильник вырвал меня из сна, а так хотелось еще понежиться в кровати. Но нет, труба зовет, азарт подгоняет. Схомячила парочку бутербродов под чай, собрала сумку и рванула в клуб. Надо же, думала, буду одной из первых, а пришла вместе с Лёвой, который отвечает за музыкальную часть, остальные уже собрались в зале. Сегодня у нас больше организационное собрание, чтобы определиться с музыкой и общей схемой. Пары разбились уже как-то сами собой: ребята уже станцованные, вливаемся только мы с Иваном.

— Так, с музыкой определились, теперь осталось поделить главные партии, — подытожила Катя наше обсуждение предоставленных Лёвой композиций.

— Смена партнеров будет? — поинтересовалась я.

— А успеем Ивана втанцевать? — усомнилась она.

Девочки критично оглядели Ивана, который тут же стушевался.

— Никуда он не денется, — потерла я ладони.

— Влюбится и женится? — засмеялся Лёва.

— Только не на мне!

— Почему? — удивилась Катя.

— Ты ему смерти хочешь? Я в больших количествах вредна для здоровья, и не только психического.

— А для какого еще? — подхватил один из парней.

— Дай бог, тебе никогда это не узнать, — многозначительно протянула я. — Ладно, разбираем отрывки и завтра вечером собираемся опять.

Обсудив еще раз то, что мы хотим получить в итоге, ребята разбежались. Иван было дернулся с ними, но я его остановила:

— А ты куда собрался? С тобой мы еще не начинались.

— Разве сегодня?

— А чего откладывать? — удивилась я и тут же обратилась к Кате. — Нам на пару-тройку часиков можно зал занять?

— Здесь сейчас занятия. Если зеркала не нужны, то есть еще один зал, недооформленный — сколько выдержите.

— Главное, чтобы музыка была.

— Иван, где ключи, ты знаешь. Удачи, — пожелала Катя моей жертве.

Я последовала за Иваном, который, захватив ключи, повел меня наверх, где, как оказалось, был еще один зал, больше похожий на застекленную террасу с широкими белыми простенками. Из открытых французских окон врывался свежий ветерок. Атмосфера то, что надо.

— Так, я понимаю, что музыка уже заезженная и промусоленная по всевозможным топам, но нам она как раз подходит. Сначала будем вырабатывать в тебе правильные реакции на партнера по танцу.

— Может, партнершу? — робко возразил мне Иван.

— А если с парнем будешь танцевать?

— Ты чего?!

— И это я пошлая! А батл, по-твоему, как проходит? Ты прям как в первый раз.

— А, ну я не об этом.

— Вот и не перебивай. Так что танец будем ставить. Это в дополнение к нашим общим тренировкам. Так, представление о латино-американских танцах имеешь, поэтому поставим историю, основываясь на базовых шагах и красивых позах.

Я начала считать, показывая его партию. Ничего сложного — шаги в сторону, несколько разворотов. Встала в пару. Четыре-раз, два, три… Первый куплет — его партия, где он должен проявлять инициативу, пусть пока и отрепетированную. Да не бойся ты меня взять за талию покрепче — не переломлюсь. Вот так, не отстраняйся, еще ближе… Чего ты падаешь на меня? Ты ж на двух ногах стоишь! А, я тебя так пугаю своим напором, что голова кружится? Это у меня должна она кружиться от твоей нежности и твоих прикосновений. Помнишь, как в танце в клубе? Ты пальчиками по мне шагал, когда я отклонилась? Воооот, теперь не пальчиками, а ладошкой веди от плеча к солнечному сплетению. Да что ты бледнеешь? Я специально поролон подложила, чтобы ты там чего не нащупал. Руки скользят по моим бедрам… слушай, ты бедро от ягодиц отличить можешь? Ты что, биологию в старших классах прогуливал? Нет, не прогуливал? Что, попа нравится? О, уже прогресс после трех часов рукоблудия. Мне она тоже нравится, но давай сейчас вернемся к танцу, а то сил уже больше моих нет кочевряжиться на каблуках.

— Сейчас тихо помру, — простонал Иван, устроившись рядом со мной на полу допивая последнюю воду.

— Сегодня не помрешь, завтра будет хуже, — заверила его я.

— Куда ж еще хуже?

— Не волнуйся, завтра сначала с ребятами оттанцуем, потом еще часик будем ставить этот танец. Хорошо, что ты быстро схватываешь движения. К выходным мы должны будем его отрепетировать, а там тебя будет ждать сюрприз.

— Я уже боюсь твоих сюрпризов.

— И к моим сюрпризам привыкнешь, и бояться больше не будешь, — успокоила я его, с наслаждением стаскивая с себя шпильки. — Фух… поползли в душ и по домам.

— Ага, пожрать, — сказал Иван, поднимаясь. — Закроешь?

— Без проблем. Иди, иди, силы тебе еще пригодятся, — усмехнулась я. — И мне тоже, — добавила я уже себе под нос, с трудом поднимаясь на ноги.

Доползла до дома на автопилоте, кинула вещи в стирку, налила себе компота и уселась за ноут. Ну, что там у нас?

«Принимаются предложения по натуре с возможной реализацией фантазий вдохновленной».

Мда, озадачил. Не знаю пока, что ответить, мысли сейчас крутятся вокруг танцев. Вот хорошо, что это не аська — можно брать нужный тайм-аут. Зазвонил телефон.

— Привет, свободная женщина, — послышался бодрый голос Ромки.

— И тебе привет, ветреный мужчина.

— Как там у тебя дела?

— Стараюсь не скучать. Но кроме танцев и фотографии заняться нечем.

— А как же работа? — ухмыльнулся он.

— Не перенапрягаюсь, не дают, — усмехнулась я.

— Не надоело? — подколол меня Ромка.

— Не, пока забавно.

— Слушание на вторник назначено.

— Кто у них там?

— Твой любимый кореш.

— Он же не по семейным делам! — удивилась я.

— Я вроде как тоже, но у него мотив.

— Справишься?

— А куда я денусь, но сюрпризы будут.

— Вот видишь, как я тебе жизнь разнообразила.

— Не то слово. Лучше расскажи, чем себе настроение поднимаешь.

И почему бы не поделиться с лучшим другом планами по постановке и по воспитанию молодого поколения. Он оценит и, может быть, что-нибудь посоветует.

— Не, дорогой, его детская психика пока такой кульбит не вынесет.

— Точно?

— Точно-точно.

— Жааааль, так эффектно могло бы получиться.

— Давай с тобой как-нибудь в клубе это провернем? Я договорюсь.

— Без проблем. Только надо будет прогнать это пару раз.

Договорившись на следующие выходные, я с удовлетворением положила трубку. Жизнь налаживается. Глянула на часы — может, застану еще Олега в кафе? Хотя он не обязан там сидеть весь день в ожидании меня, я ж обычно гораздо раньше там появляюсь.

Глянула на себя в зеркало, подмигнула:

— Ну что, вдохновленная, прогуляемся за возможной натурой.

Летящей походкой в босоножках без каблуков в хлопковом сарафане в пол я бабочкой впорхнула в кафе и… после осознания, кого я вижу за столиком, тут же вылетела перепуганной вороной. В след мне послышался оклик Олега. Сделала вид, что его не услышала. Бежать было бы смешно, но вот быстро удалиться надо. Черт бы побрал этот сарафан, путающийся в ногах. Услышала, повторный окрик Олега, как только свернула за угол. Черт, куда бы скрыться? Хорошо, что он хромает.

Влетела в салон.

— Люда, дело на миллион, спрячь на полчасика! Что хочешь оплачу — хоть эпиляцию на голове!

— Ты бы так не рисковала с заявлением, — хмыкнула она. Иди, как раз у косметолога никого.

Я скрылась в соседней комнате, куда сразу же за мной последовала косметолог. Скинула сарафан, убрав его в шкаф, накинула халат, натянула чепчик на голову, улеглась, стараясь уравновесить дыхание. Меня неспешно стали обтирать лосьончиком.

— Привет, пришел меня навестить? — послышался приглушенный голос Люды за незакрытой до конца дверью.

— И тебе привет. Не совсем. К тебе девушка не забегала в белом сарафане? — поинтересовался Олег.

— Быстро ляпайте мне что-нибудь на лицо, — прошипела я косметологу. В голове возник вопрос, откуда Олег с Людой друг друга знают.

— Ты что, девушку довел до того, что она от тебя сбежала? — откровенно веселилась Люда.

— Да не пойму. Я на минуту отошел от столика, а она зашла и тут же вышла.

— Накрылась свиданка?

— Да пока еще не свиданка, но накрылась. Не заговаривай мне зубы. Забегала?

— Нет. Только плановые клиентки.

— А там?

— Эээ… там могут быть не одеты.

— Я всё же посмотрю.

— Стой…

Короткий стук в дверь.

— Разрешите?

— Молодой человек, у меня клиентка.

— А можно посмотреть? — спросил Олег.

— Как я делаю эпиляцию? — нашлась косметолог. — Я сейчас спрошу, согласится ли она, чтобы за процессом наблюдал обворожительный молодой человек.

Растерянный голос Олега зазвучал еще ближе:

— Извините, я не это имел в виду.

— Если он мне сделает массаж, то я согласна, — как можно более противным голосом проверещала я, благо подсыхающая маска не давала нормально разговаривать.

— Еще раз прошу простить, я ошибся.

Хлопнула дверь. Косметолог пыталась не рассмеяться, я сняла тампоны с глаз, пытаясь прислушаться, что происходит в соседнем помещении.

— Всё, он ушел, — заглянула к нам Люда.

— Смывайте с меня эту гадость. Обещаюсь, в следующий раз я приду на процедуры нормально, — проговорила я.

Одевшись, я вышла из кабинета.

— Спасибо, что прикрыла, — поблагодарила я Люду.

— Пожалуйста, но с тебя рассказ, почему ты сбежала от моего брата.

— Брата? — удивилась я.

— Родного, — подтвердила она.

— Хорошо, только не здесь и не в соседнем кафе, — вздохнула я.

— Тогда пошли, я еще местечко знаю. Девочки, закроете. Всем пока! — Люда быстро подхватила сумку и потянула меня на выход.

Через двадцать минут мы уже сидели в открытом кафе и сплетничали.

— Вот такое у меня пари с моим другом, — объяснила я Люде юридические тонкости своего договора с Ромой, — а тут представляешь, вся из себя звезда предвкушаю возможность построить глазки и вижу, что в кафе сидит мой шеф с каким-то мужчиной. Вот я и вылетела, уже в дверях услышала окрик Олега, который явно бы привлек ко мне внимание, а мне светиться нельзя. Но я не думала, что он за мной побежит. Я и к тебе нырнула только потому, что тут у вас больше прятаться негде.

— Да уж, повеселила ты меня. Что делать будешь?

— Потом придумаю, — отмахнулась я. — Подожди, так это ты Олегу свою прическу в прошлый раз проспорила?

— Ага.

— Хм, а по нему не скажешь, что он такой выдумщик, — улыбнулась я.

— Подумай хорошо, хватит ли у тебя здоровья на его выдумки, — засмеялась Люда.

— Благословляешь?

— А то! Ему полезна будет встряска.

— Как и мне, — я предвкушающее улыбнулась.

Рабочая неделя, что б ее об косяк. Я сползла с кровати и поплелась в душ — перезанималась. Сейчас бы бассейн, сауну и массажик, сделанный чуткими сильными руками. Но мы сейчас имеем вариант для бедных: разминка и контрастный душ. Лето уже вступило в свои права, так что с многослойной одеждой пришлось завязать. Единственный вариант — это возить с собой запасной комплект, а еще сумка с вещами на тренировку. Надо молиться на тех, кто придумал автомобили, а то я была бы похожа на вьючное животное.

Добралась на работу рано, поэтому решила усугубиться чаем в нашей комнате отдыха, там уже окопалась бухгалтерия и кадровик. Поздоровавшись с ними, я пристроилась к ним за столик с чашкой.

— Лера, ты помнишь, что через три недели у нас корпоратив в честь дня рождения фирмы? — спросила меня Ирина.

— А чего помнить, если не знала. Если честно, то я не люблю подобные мероприятия, — в душе скривилась, представляя, в каком убожеском виде мне придется, если что, веселиться.

— А явка обязательна. Так что придумывай себе наряд! Будем праздновать в крутом ресторане, как-никак юбилей.

Бухгалтерия синхронно закивала и тут же принялась обсуждать шмотки. Я скептически разглядывала ополовиненную чашку, думая, под каким благовидным предлогом не появиться на эту обязаловку. Ни развлечься, ни потанцевать нормально не дадут. Придется сидеть в уголке с бокалом чего-нибудь слабоалкогольного и таращиться на отдыхающих товарищей по цеху.

Посидев еще немного, я ополоснула чашку и пошла на рабочее место — авось какая работа с барского стола перепадет. Елена Александровна пришла минута в минуту и тут же озадачила меня мелкой работой. И то ладненько, хоть какое-то разнообразие, а то я со скуки скоро начну кодексы зубрить наизусть. В промежутках между поручениями рисовала танцевальные схемы, мурлыкая под нос:

«Вот эту руку сюда, эту сюда,

Ногу вот так.

Вот эту голову так,

Смотри на меня, двигайся в такт.

Когда я делаю так, ты делай вот так,

Теперь поворот. Хорошо!

Я знаю, вряд ли мы увидимся ещё». (с) Танго — Враги

Конец рабочей недели не запомнился вообще ничем, кроме занятий с Иваном. Вот это выражение лица у него было, когда я решила завязать ему глаза. Так нужно было и для развития чувства партнера, и для танца. Куда девается пластика, когда нужно взаимодействовать вслепую?

Музыка на грани слышимости, мои касания на грани ощущений — тянись за моей ладонью, которая вот-вот исчезнет с твоей груди, делай шаг за моим ускользающим бедром, чтобы не потерять тепло, которое тебе так необходимо. Осторожно, боясь вспугнуть. Игра тебя забавляет, но наберись терпения, чтобы не спугнуть, не совершить ошибку. Тяжело, но ты охотник за очень осторожной дичью. Ошибка. Заново. Это выматывает больше, чем тренировка, натягивая нервы до предела. Стоп, хватит. Отдыхаем.

— Чувствую себя беспомощным, — пожаловался Иван.

— Ничего, сейчас будешь сам рулить, — обрадовала его я.

— Что, теперь тебе глаза завяжем? — он показательно потер руки.

— Нет, по-прежнему тебе, только теперь я ведомая… — и, завязав ему глаза, добавила, — весьма строптивая. Не давай сильно своевольничать.

Еще с полчаса подобной притирки друг к другу. Последние минут 10 за нами наблюдала Катя, которая пришла нас выгонять.

— Вот это вы даете, — хмыкнула она, когда я сняла повязку с Ивана.

— Это мы еще не даем, — ответила я.

— Боюсь тогда, что будет со зрителями, когда реальная «раздача» пойдет, — рассмеялась Катя.

— Ничего такого не было, — смутился Иван.

— Ну вот, Кать, не порть мне воспитательный процесс, а то мне танцевать будет не с кем — сбежит же.

— А мы его прикуем к танцевальному залу, — изгалялась она.

— Хорошо, что хоть не к Лере, — пробормотал Иван.

— Ладно, сворачиваемся, а то вы тут договоритесь до бог знает чего, — прервала я полемику. — Завтра вообще-то к 9 опять сюда.

Мы быстренько навели порядок, закрыли зал и сам клуб и разбежались по домам.

Утренняя чашечка чая под ноутбук. И письмо: «Колыбельные петь не умею, но тишину и покой могу обеспечить».

Хм, даже так? А мы вот так: «На тишину и покой у меня не более двух часов. Составишь компанию помолчать?»

Не успела допить чай, как пришел ответ. «Во сколько?»

Я улыбнулась и быстро отправила сообщение: «На прежнем месте вечером». Выключила ноут. Посмотрим, как у него с терпением.

Выбегая утром из квартиры, я наткнулась на Эллу Степановну.

— Доброе утро Валерия, что-то Вас совсем не видно.

— Да неделя сумасшедшая, вторая такая же будет. Но удовольствие получаю мало с чем сравнимое, — поделилась с ней я.

— Жаль, что убегаете, а ко мне внуки сегодня обещали зайти почти всем составом, познакомила бы.

— Эй, без сводничества, — шутливо погрозила я ей пальцем.

— Внучка тоже будет, — рассмеялась она в ответ. — А я не сводничаю, я просто расширяю круг общения.

— Верю-верю, но в следующий раз. Я Вам потом покажу, чем занята была. Думаю, Вам понравится.

Мы попрощались, и я помчалась в клуб.

— Кать, а чего это за всё время я ни разу не видела вашего таинственного хозяина клуба? — поинтересовалась я у нее в ожидании остальных.

— Во-первых, это мы его выгнали, попросив не подглядывать за сюрпризом, во-вторых, у него сегодня какое-то семейное сборище. А вообще он здесь весь день практически бывает, тем более сейчас, когда идет отделка его кабинета. Гад такой, не дает посмотреть, что он с ним делает. Заявил, что все увидят тогда, когда всё будет готово. А через неделю закрывает верхний зал на оформление.

— Жаль, он мне очень понравился. Но он действительно пока какой-то голый.

— Вот-вот. Он давно не мог придумать, в каком стиле его оформить, а сейчас прямо загорелся идеями. А в этом плане он как танк — не остановить. Так что все терпеливо ждут, помирая от любопытства.

И опять пахота. Общий прогон на камеру в нескольких вариантах, потом разбор полетов. Не хватает профессионального взгляда со стороны, а Лёва с Костиком уже высказали всё, что могли. Отдыхом для нас можно было считать время просмотра видео и споры, кому что и как делать. Обошлось без мордобоя и криков про всяких копытных на паркете — все трудились на совесть и могли признать свои ошибки.

Разбежались на час, чтобы перекусить. Я не стала возвращаться домой, предпочтя сжевать салат в ближайшем кафе, а вот Иван рванул к любимой бабушке. Я пошутила, чтобы сильно не объедался, а то катать его по паркету я не собираюсь. Тот согласился, что такая вероятность существует, и исчез с горизонта.

Пока ждала свой заказ, попивая сок, влезла в почту с мобильника. Ответа на моё письмо не было. То ли Олег не получил сообщение, то ли решил не уточнять. Что ж, вечером и посмотрим.

Утром в воскресенье мы с Иваном несколько раз прогнали нашу свободную программу, кое-что отрепетировали из основной, сходили в душ. На выходе я критически оглядела затребованную у него одежду. Хорош: светлые брюки и рубашка — то, что надо для моей задумки. Сама была в легком летящем платье до колена. Переобуться в босоножки на шпильках я собиралась потом, а то машину в них вести неудобно.

Остальной коллектив сделал вид, что остается, хотя сам быстро загрузился в две машины, как только я завязала глаза Ивану, севшему ко мне.

Нам недалеко, но мне нужно выиграть немного времени, чтобы ребята всё подготовили.

— Куда мы едем? — поинтересовался Иван.

— И какой же это будет сюрприз, если я тебе расскажу? Скоро узнаешь.

— Я уже боюсь.

— Не дрейфь. Ты же мужик?

— Мужик, но, видимо, с отказавшим чувством самосохранения, — пробормотал он.

Я лишь хмыкнула.

Минут через 10 мы приехали.

— Стой, повязку не трогай, — предупредила я Ивана, собравшегося ее снять.

— А выходить я как буду?

— Сама выведу и соломку подстелю, если падать соберешься, — подбодрила я его.

Быстро переобулась, вышла и помогла ворчащему Ивану покинуть мою машину, поставила ее на сигналку и повела его на облюбованную площадку. Ребята уже были на месте. Лёва показал большой палец — значит, можно начинать.

«Ярко, я закрываю веки…»

Мои ладони прикрывают его завязанные глаза, я прижимаюсь к его спине и мы начинаем движение в ритме румбы. Оказываюсь перед ним — мои пальцы скользят по его щекам, он перехватывает мою руку, чтобы в несколько шагов ритма мы разошлись, не потерявшись. Мгновение — он притягивает меня обратно… «…я не могу проститься ни на миг…» развязываю повязку, беру его лицо в ладони и притягиваю к себе, чтобы он не видел ничего, кроме моих глаз… «… перепутанные взгляды наши…» …прячусь у него на груди… «… ничего я не хочу менять…» Он на секунду впадает в ступор, осознавая, где находится. Я это предвидела, так что толчок в грудь — расходимся, я отворачиваюсь. Притягивает, осторожно обнимает… «около меня»… лелеет…

Всё осторожно, нежно, целомудренно.

«Лучики солнца тихо ложатся на твое лицо…» он пробегает пальцами по моей скуле, простые восьмерки глаза в глаза, держась друг за друга лишь кончиками пальцев.

Какой красивый здесь припев, позволяющий мне замирать и выгибаться в руках партнера… «… я понимаю, что счастье есть, когда ты здесь…»… его падение на одно колено передо мной, склонил голову… я поднимаю его лицо вверх за подбородок… «…перепутанные взгляды наши…» встает, подхватывая меня под колени, и кружит. Я раскидываю руки в стороны… вбирая лучи ярко светящего солнца. Позволяет соскользнуть на землю. Медленные шаги друг от друга и быстрое возвращение обратно, будто нас притягивает магнитом… Руки на моих плечах… моё скольжение вокруг него… пауза, как точка для осмысления происходящего… Финал… стоим близко-близко, едва касаясь друг друга с перепутанными взглядами… «…около меня…»

Тишина и через несколько секунд аплодисменты.

— Теперь поклон публике, — шепчу я, отстраняясь.

Ошарашенный Иван выводит меня на поклон, как в бальных танцах. В одну сторону, в другую… чёрт, пора отсюда линять. Схватила Ивана за руку и утянула к машине.

Я курьер, я очень быстрый курьер, я незаменимый курьер. Кроме меня, послать некого. Ну да, похоже, что Елена Александровна послала бы меня еще дальше, если бы смогла придумать дело там, куда Макар телят не гонял. Чувствую себя незаменимой. И всё на своей машине. Надо будет поинтересоваться в бухгалтерии, что мне положено за выполнение служебных обязанностей, используя личный автотранспорт. В трудовом договоре как раз есть замечательная графа про это. Осталось только подловить Сергея Геннадьевича или на крайний случай Леонида — уж тот точно заинтересуется, почему его подчиненные гоняют чаи, пока я мотаюсь. Нет, мне не нужен персональный водитель, мне нужно четкое распределение обязанностей в соответствии с трудовым договором. Во всяком случае, сейчас.

Собрала очередные бумаги и спустилась к своей машине. О, а вот и Леонид! И генеральный неподалеку от него. Очи долу, мелкими робкими шажками…

— Добрый день, Леонид.

— Добрый день, Валерия.

— Простите… не знаю, к кому обратиться с вопросом. Может, Вы посоветуете…

— Если узнаю, о чем речь.

— Елена Александровна уже два дня просит меня отвозить разные документы, завтра тоже скорее всего… но у меня тут… в общем… — набрала воздуха побольше и выпалила. — Сегодня я машину отгоняю в сервис, заберу только завтра вечером…

— А причем тут твоя машина? — удивился Леонид.

— Елена Александровна, узнав, что она у меня есть, тут же отправила меня отвозить бумаги…

— Сейчас тоже?

Я кивнула.

— Стой тут.

Леонид отошел и переговорил с генеральным, вернувшись ко мне, поинтересовался, просто ли отвезти документы и требуется ли мое присутствие. Я сказала, что только доставка.

— Давай сюда и возвращайся в офис, — скомандовал Леонид.

— А что я скажу Елене Александровне?

— Указание генерального, — хмыкнул он.

Довольная, я вернулась на рабочее место.

Не успела сесть за стол, как нарисовалась начальница:

— Ты когда документы повезешь? Они там срочно нужны. Люди ждут!

— Документы пообещали сейчас отвезти, а мне сказали вернуться в офис, — пролепетала я.

— И кто?

— Указание генерального, — ответила я, всё так же не поднимая глаз от стола.

— Ну, раз указание генерального, — буквально прошипела Елена Александровна, — тогда ладно. Разбери почту.

— Хорошо, — сказала я уже ей в спину.

Так, с выполнением чужой работы разобрались, но за это мне еще обязательно прилетит, вот место без обонятельных органов чует.

В таком темпе промчались у меня дни ровнехонько до середины недели. С ребятами решили сделать перерыв на один вечер и уже в четверг-пятницу со свежими силами дошлифовать поставленный танец. Я в кои веки добралась до дому в приличное время. И чем заняться? В почте тихо… побарабанила пальцами по столу. Не хотелось бы навязываться… но кафе — это ж публичное место… публичное. Если честно, то Олег меня заинтриговал: не звонит, пишет изредка, но практически всегда оказывается в нужном месте. Ну что ж, посмотрим, будет ли так сегодня. Оделась, слегка прихорошилась — в меру, чтоб не подумал чего лишнего, — и бодренько направилась в кафе.

Что за ерунда? Не успела появиться, как официант чуть ли не в спину дотолкал меня до зарезервированного столика. Заказала молочный коктейль и поставила упавшую челюсть обратно. Засекаем время… 15 минут… выпила полстакана… открылась дверь в кафе… Хм, всё интересней и интересней.

— Добрый вечер, Валерия, — поприветствовал меня Олег.

— Добрый вечер, присоединяйся, — улыбнулась я ему и, подождав, пока он устроится напротив, спросила. — Ты персоналу приплачиваешь, чтобы они придерживали столик и оповещали о моем появлении?

— Не приплачиваю, — улыбнулся он мне в ответ.

— Не поверю в бескорыстность.

Олег развел руками:

— Может быть, у них есть какой-то интерес, но мне он не озвучен.

Я попыталась выдать свой коронный взгляд, под которым ежились многие мои оппоненты на моей прошлой работе, но у Олега было настолько забавное выражение лица, что я не удержалась и рассмеялась:

— Пока поверю. Как продвигается работа над интерьером?

— Замечательно, но пока еще не готово. Хочешь посмотреть на результат?

— Мне интересно, что за помещение ты оформляешь.

— Покажу… если захочешь, — Олег чуть подпустил мурлыкающие нотки в голос.

— Хочу… даже промежуточный, — подстроилась я под него.

— Хочу… показать цельное…

— Согласна… на небольшую отсрочку…

— Удовлетворю… любопытство…

— Сгораю… от нетерпения…

— Ожидание возбуждает… воображение…

— Удержать… интерес сложно…

— Наслаждение… только на пике…

— Сорваться… легко…

— … поймаю, — поставил он точку.

Мне оставалось лишь многозначительно улыбнуться. Достойный противник.

— А чем ты так сильно занята, если не секрет? — практически без перехода и уже с нормальной интонацией поинтересовался Олег.

— Ребята попросили помочь с одним проектом, — уклончиво ответила я.

— По работе?

— Нет, скорее по образу жизни.

— Не расскажешь?

— По завершению.

— Суеверна?

— Если бы это касалось только меня — то нет.

— Не уверена в команде?

— Скорее не загадываю результат, — улыбнулась я и после небольшой паузы добавила, — он будет отличным или великолепным.

— Скромно, — засмеялся Олег.

Так, мило болтая ни о чем, мы наслаждались спокойным вечером. Но вот через некоторое время я стала ощущать на себе чье-то пристальное внимание. Хм, кто же? Ненароком оглядев зал, я сконцентрировалась на посетителях мужского пола — хоть бы здесь не нарисовались Сергей или Юрий. Но нет, меня с некоторой злобой разглядывала смутно знакомая девушка. Где я могла ее видеть? На лица у меня память хорошая, на имена несколько хуже… так… не с работы и не с занятий… Мельком глянула на нее еще раз — точно! Знакомая Олега, с которой мы как-то пересеклись здесь же. Только не вижу ее кавалера. По злобно-тоскливым взглядам и тому, что она при параде, предыдущего кавалера не будет. Глянула на часы — уже пора бы домой.

— Что, пора? — поинтересовался Олег, заметив мой взгляд.

— Да, рабочую неделю никто не отменял, — сокрушенно подтвердила я.

— Давай провожу.

— Не сегодня, — ответила я и поднялась. — Ты сейчас будешь немного занят.

Он удивленно встал вместе со мной. Я тронула его за плечо:

— Посиди здесь еще немного, пожалуйста. До свидания.

— До встречи.

Я, не оборачиваясь, дошла до дверей. В отражении стекла увидела, как Олег всё еще стоит, глядя мне в след.

До выходных время пролетело незаметно всё в таких же трудах и заботах. Елена вновь затаилась и не цепляла меня по мелочам — так что жизнь прекрасна. В субботу приехал Ромка, чтобы посмотреть на выступление, ну и заодно отдохнуть от какой-то очередной своей пассии. Я уже сбилась со счету и уж тем более не запоминаю их имена.

— Привет, моя поминаемая всуе, — поприветствовал он, едва переступив порог.

— И тебе привет. Что, доконали тебя мои бывшие родственнички?

— Еще нет, но они к этому стремятся. Я тебе там документики привез, глянешь. Не хотел по телефону объяснять.

— Доставай, а я тебе кофе сейчас сварю. Ты ж не откажешься?

— Я что, дурак?

— Иногда, — хмыкнула я.

— Вот ты добрая. Я тут тружусь в поте лица на твое благо, а ты обзываешься.

— Трудишься ты за мои деньги, — назидательно заметила я. — К тому же ты получаешь личный опыт, если вдруг решишь сначала жениться, а потом развестись. Так что сплошная польза.

— Ну тебя с такой пользой, — отмахнулся Ромка. — Я еще жениться не собираюсь.

— Ничего, ничего, и тебя как-нибудь припечет.

— Спорим? — подхватился он.

— Не, ты еще за этот спор не отсидел.

— Не будь такой самоуверенной, еще и половина срока не прошла. Обязательно где-нибудь проколешься.

— А можно проколоться так, чтобы до масс не дошло? — хитро поинтересовалась я.

— Это как? Взять кого-нибудь в сообщники? — рассмеялся Ромка. — Сама ж знаешь, что это еще не проигрыш, но на санкции можешь попасть.

— А как ты узнаешь?

— У нас же взаимная честность и договор. Тет-а-тет — почти что угодно и так, чтобы до коллектива не дошло, а вот в присутствии третьих лиц — сама знаешь.

— Эх, жаль, что это единственная лазейка, которую ты мне оставил, — вздохнула я.

Ромка рассмеялся:

— Это не лазейка, это замануха, чтобы подбить тебя на неосторожные шаги. К тому же я знаю, что тебе в рамках тесно, всё равно будешь высовывать выступающую часть тела за грань.

— Это на какую выступающую часть ты мне намекаешь?

— Почему намекаю? Прямо говорю — нос. А ты что подумала, пошлячка?

— Сам такой.

Пока Ромка пил кофе, я просматривала документы. Вот сволочь! Это я не про Рому, я про своего бывшего. Стекол ему моих забажалось! Фиг ему, а не объективы и фотоаппарат. Во-первых, я ж не делю его паркеры и запонки, а во-вторых, на них я заработала именно съемками. Значит, список на раздел пополнится.

— Эй, эй, не так кровожадно улыбайся, — вывел меня из раздумий Ромка. — Что делать будешь?

— Готовить документы и отбивать претензии этого чересчур зарвавшегося нежвачного парнокопытного.

— Это как?

— Свинья он.

— А… а я уж думал…

— Подожди думать, я сейчас пару звонков сделаю.

Вылезла в скайп — о, нужный человечек в сети, и даже ответил он весьма быстро. Переговорив с ним, я вернулась к беседе с Ромкой.

— Ну что, бумажку о том, что все объективы, помимо штатного, принадлежат нашему безумному фотографу, он нам организует. Хорошо, что на всех документах стоят его росписи, так как всё везлось из-за бугра. Вот выступить свидетелем он сможет только в том случае, если будет в стране и не занесет его в какую-нибудь глушь в очередной вылазке за каким-нибудь видом в пампасах. Меня другое очень интересует, откуда у него список моего оборудования. В принципе, это можно отследить только по фоткам. Какая же зараза ему помогла.

— Мог обратиться к специалистам. Ты ж знаешь, за деньги и не такое делают.

— Ну ничего. А теперь о приятном. Начинаем делить его запонки и паркеры!

— Это же личные вещи — ничего у тебя не получится.

— Дорогой мой друг, у меня есть куча фотографий, где я с его любимым паркером, и несколько фоток, где видны его запонки… Аж три пары! Остальные 2 пары можно будет и так подвязать.

— Не понял, это как?

— Да благоверный мне как-то несколько раз был должен услугу, вот я под это дело и одевала их на какие-то официальные мероприятия. Причем отлично помню, что на фотках их явно видно — мы контракты подписывали. Так что там не студийка для образа.

— Я тебя уже бояться начинаю, — пошутил Ромка. — Эдак ты у меня и мой пиджак отсудишь, который я тебе одалживал погреться — благо компромат есть.

— Не, пиджак нам не надоть, я лучше деньгами возьму.

— Меркантильная.

— Ни капли. Сейчас всё найду и подготовлю тебе документы.

Несколько часов мы готовили материалы по делу, перебрасываясь казенными фразами.

— Фух, — выдохнула я. — Как же противно делить трусы.

— Можешь не делить.

— Я бы и не делила, если бы не вынудили.

Проболтали мы с Ромкой до вечера о всяком разном — всё же я соскучилась по нашим вечным пикировкам. Но время подошло собираться в клуб.

— Ну что, едем на моей машинке? — поинтересовалась я у него, докрашивая губы.

— Давай, хоть выпью и расслаблюсь.

— Ну да, в виде компенсации за твой приезд.

— Я столько не выпью, чтобы компенсировать весь вред, причиненный мне твоими бывшими родственниками.

— Ничего, зато оторвешься на танцполе. Заодно на наше выступление посмотришь.

— Ага, на то, как ты молодняк развращаешь?

— Я к твоим лаврам не примазываюсь, — засмеялась я. — Да, еще задумку мы не опробовали… жаль, в другой раз тогда.

— Посмотрим. Да отлепись ты уже от зеркала — ну красивая, красивая.

— Завидуй молча.

И вот мы в «Ярусе». Ромка устроился за столиком, а я побежала искать ребят.

— Ваня, ну чего ты мандражируешь? — услышала я голос Кати, подходя к раздевалке. — А ну давай бери себя в руки, а то сейчас придет Валерка и сама возьмет тебя…

— Ага, в особо извращенной позе причем, — влезла тут же я со своим комментарием.

Народ расхохотался, Иван покраснел.

— Кать, нам когда выходить? — поинтересовалась я, скрываясь за ширму, чтобы переодеться.

— Да вот минут через 20, как объявят.

— А нас еще и объявлять будут? — удивилась я.

— Ну да. Ты что, совсем пропустила, почему мы решили танец поставить?

— Да я как-то не вдавалась в такие подробности, мне лишь бы танцевать.

— Поддержать нашего шефа хотели, он же после травмы пока танцевать не может.

— А, ну это дело благородное, — откликнулась я, все еще переодеваясь.

— Вот заодно с ним и познакомишься, — добавила Катя.

— И зачем мне такое счастье?

— Или ему, — влез Иван.

Послышался легкий удар и недовольный голос Ивана:

— Ну зачем же сразу по голове?

— Радуйся, что рукой, — ответила Катя.

— Ты мне партнера не убей. После выступления он весь твой, если поклонницы раньше не разорвут, — я вышла к ребятам.

— Это да, он уже столько лайков насобирал и постов с вопросом, кто это, что после сегодняшнего выхода в свет ему придется учиться еще быстро бегать, — поддел кто-то из ребят.

— Ничего, это полезное умение. Ну что, на выход? — спросила я.

Катя подтвердила, что уже пора.

За кулисами мы стояли недолго. Лёва объявил, кому предназначено наше выступление, и зал взорвался аплодисментами. То ли в адрес хозяина клуба, то ли в наш — да какая, в принципе, разница. Главное, что мы сейчас оторвемся и однозначно заведем толпу. Предвкушение уже будоражит. А теперь ловим ритм!

Начали вроде неплохо, дружно и зажигательно. Но вот захотелось выругаться. Ванька, ты чего зажался? Ловлю его взгляд и притягиваю к себе ближе, чтобы кроме моих глаз он ничего не видел. Буквально обвиваюсь вокруг него, невесомо проводя пальцами по его шее и плечам. Хорошо, что сейчас наше соло, где можно творить всё, что захочешь. Ага, его подотпустило. Шепчу, с какого момента ему продолжать связку. Фух, пошел процесс… да, вот так скользи ладонями по моим ногам… теперь поддержка: главное — удержи, а то, если грохнусь, то вы меня в такой замысловатой позе и повезете в больничку. Всё — освобождаем центр. Еще три небольших сольника остальных пар, смена партнеров, потом обратно… пара последних аккордов — застываем в тишине.

Бурные аплодисменты, мы раскланиваемся, и я вижу, куда устремлены взгляды ребят, с которыми я танцевала. Олег?! Оппа… Он стоит и слегка улыбается мне, кто-то тянет меня в его сторону, я делаю несколько шагов… Хм, наши блондинки с lady style буквально набрасываются на него. Ну что ж, не буду мешать ему отбиваться. Я ныряю в толпу по направлению к столику, где обосновался Ромка.

— Хорошенький у тебя протеже, — поддел меня друг, протягивая стакан с минералкой.

— Хороший, но маленький. Дальше пускай его другие воспитывают, своё дело я сделала. А ты чего один?

— Да смысл кого-то искать? Я лучше с тобой тут потрясусь — приятно и безопасно.

Я рассмеялась:

— Ну вот, обозвал чуть ли не резиновой женщиной. Ладно-ладно, припомню.

— Ой, боюсь-боюсь, — передразнил меня Ромка. — Ну что, передохнешь немного и танцевать?

— Ага.

Пока отдыхала, я пыталась в толпе увидеть ребят — что-то никого. Наверно, вернулись в раздевалку. Надо будет мне потом оттуда свои вещи забрать, да и переодеться не мешало бы, а то эта концертная майка с голой спиной и юбка-солнце, конечно, хороши, но хочется всё же не ограничивать себя в движении. Ладно, пару танцев, и пойду переодеваться.

— Готова? — поинтересовался Ромка.

— Ага. Сейчас немного потанцуем, а потом я переоденусь и заберу свои вещи.

— Договорились.

Зажигаем! Как классно танцевать с партнером, который понимает тебя с полудвижения, полувзмаха ресниц. Мы больше играемся, подтруниваем друг над другом, рассказывая другим историю наших взаимоотношений. Почти ничего эротичного, лишь легкие намеки в незаконченных движениях, в ироничном прищуре, в мимолетной улыбке. Я оказываюсь в объятиях Ромки после очередного пируэта.

— За тобой очень пристально наблюдают от меня на два часа, — шепнул он мне на ухо и на несколько мгновений развернул в ту сторону.

Я встретилась взглядом с Олегом и не успела никак на это отреагировать, как Ромка развернул меня к себе.

— Знакомый?

— Ага, это ему я фотографии подарила.

— Помнишь задумку, которую ты забраковала для выступления с маленьким мальчиком?

— Да.

— Тогда как раз хорошая мелодия для ее реализации.

— Это провокационно, — засомневалась я.

— Поверь, он оценит, — уверил меня Ромка, и мы начали.

Я смотрю в глаза Олегу, отрывая от него взгляд лишь на мгновения в разворотах, всё же внимание Ромки приковано ко мне. Танец на троих… нарочито для третьего лица, подглядывающего. Нет, наблюдающего, не скрываясь. Я не знаю, то ли я плавлюсь от рук Ромки, то ли от изучающего взгляда Олега. В очередном развороте-паузе юбка опутывает мне ноги, а Рома начинает скользить ладонями по ногам, поднимая ее все выше и выше… грань приличия. И вновь партнер отворачивает меня от Олега, выводя в поддержку, где моя нога закидывается ему на бедро. Поворот — не падаю лишь благодаря Роме, и встречаюсь взглядом с Олегом. Лицо непроницаемое. Чёрт! Не переборщить бы… зачем я послушалась Ромку? Последние мгновения танца я прижата лицом к груди партнера.

Шквал аплодисментов. Отодвигаюсь от Ромки и оглядываюсь — Олега нет. Сердце бьется, как заполошное.

— Зря… — прошептала я Роме.

— Увидим, — философски пожал он плечами. — Иди переодевайся.

На друга я не злилась, сама согласилась, сама исполнила. Качественно исполнила, надо сказать. Я пошла в служебные помещения. Поворот, еще поворот…

Буквально секунда — меня разворачивают лицом к стене. Момент испуга и выброс адреналина — сейчас кого-то убью.

— Игра? — шепнул Олег мне на ухо, прижимая мои ладони к стене своими.

По шее пробежались мурашки, и так захотелось откинуться назад, прижавшись к его груди. Возбуждение танца, момент разочарования, испуг, предвкушение — всё смешалось в ощущениях, кружа голову.

Но нет…

— Игра, — выдохнула я, чувствуя голой спиной лишь легкие касания его рубашки. Гад.

— Будет тебе игра, — опять теплый воздух прошелся по моей шее так интимно, что хотелось большего.

— С правилами или без? — улыбнулась я краешком губ и чуть повернула голову, чтобы ему было видно часть моего лица.

— Решим по ходу игры, — в его голосе слышалась насмешка.

— Не боишься? — я отклонилась назад так, чтобы только мои плечи касались его груди.

— Зато будет не скучно, — ответил он, освобождая мои кисти и, едва касаясь, проводя пальцами по моим рукам до предплечья, вызывая дрожь. — Ни тебе, ни мне, — добавил и отстранился.

Я замерла. Что дальше? Послышались шаги в сторону зала. Я улыбнулась. Надо будет сказать спасибо Ромке.

— Нет, вот ты мне расскажи, куда ты пропал в клубе, что потом вернулся такой довольный? — допытывалась я у сонно потягивающего кофе Ромы.

— Личную жизнь устраивал.

— Ты еще с предыдущей не разобрался, а уже новое одноразовое ищешь.

— Не… здесь одноразово опасно для здоровья, — поморщился он.

— Только не говори, что у девушки оказалась толпа злобных родственников.

— Ну, если неправильно себя повести, могу ненароком остаться без мужского достоинства.

— А оно тебе такое надо?

— Вот я и думаю…

— Надо ли?

— Не… как от назойливых родственников избавиться.

— Смотри аккуратней, ты мне дорог, как память о моей бесшабашной студенческой поре.

— Ну вот, а я думал, что дорог тебе, как бесценный танцевальный партнер.

— Одно другому не мешает, хотя, может, ты после провала с девушкой еще лучше затанцуешь.

Ромка пролил на себя кофе и выругался.

— Вот ты умеешь поддержать, — возмутился он, быстренько стягивая с себя шорты. — Лучше расскажи, что было после танца?

— А что было? — удивилась я.

— Ну как что. Интересно мне, почему Олег с таким довольным лицом выходил из служебных помещений, куда ты только-только зашла.

— Ну… пока ничего, — я улыбнулась.

— Звучит многообещающе, — хмыкнул друг.

— Ты так и будешь сидеть в трусах? — сменила я тему.

— У меня в запасе остались только брюки, в которых мне надо возвращаться домой. И если с ними что-то случится, то, думаю, народ не поймет, если я выйду от тебя в таком виде. А ты переживешь мою неземную красоту.

— Нахал, — засмеялась я.

— Еще какой, — согласился со мной друг.

Позднее утро закончилось предсказуемо — Ромка уехал, увозя документы и мысли о новой пассии. Ничего, как только у него оформится план по завоеванию, я буду знать, кто же так заинтересовал моего друга. Ну а мне пора заняться своей личной жизнью.

Проверила почту — тишина. Идти опять в кафе, чтобы встретиться? Вот тут уже будет похоже, что я за ним бегаю. Нет уж. Катя вроде говорила, что Олег пока не появляется в клубе — значит, иду туда.

— Привет, — поздоровалась я с Катей, скучающей с минералкой. — Что в такой тоске?

— О, привет! Да до следующих занятий еще часа два. Ты чего после выступления так быстро слиняла? Олег тобой заинтересовался, особенно после твоего выступления с весьма симпатичным молодым человеком, — переходя на шепот, закончила Катя.

— Не делай такие большие глаза. Мы просто хорошие друзья, знающие друг друга как облупленные.

— О, это просто замечательно! — она буквально стала бурлить энтузиазмом. — Значит надо вас поближе познакомить!

— Так-так, без сводничества, — засмеялась я.

— А что, он тебе не понравился? — хитро подмигнула мне Катя.

— Хорош, чего уж тут лукавить, но одно дело экстерьер, другое — интерьер.

— Интерьер у него тоже не подкачал, просто не хочется, чтобы кто-то вроде его прошлой девицы по его интерьеру в грязной обуви прошелся, а ты вроде не из таких.

— Если что, обещаю разуться, — хмыкнула я и предупредила, — но я далеко не подарок.

— Считаю это согласием, — отмахнулась Катя от меня.

— Ты бы его сначала спросила, нуждается ли он в таком вмешательстве в личную жизнь…

Не успела я договорить, как в дверь вошли Олег с Иваном.

— А вот и Золушка, — не удержался последний от реплики.

— А ты, стало быть, принц? — я иронично приподняла бровь.

— Не-не-не, мне двух недель хватило, — в притворном ужасе отшатнулся он от меня.

— Ну вот, — обратилась я со вздохом к Кате, — видишь, после более близкого знакомства от меня уже шарахаются.

— Он просто молодой и неопытный, — засмеялась та. — Да, знакомься, это Олег — хозяин этого замечательного клуба, а это Валерия — волшебница, заставившая твоего не в меру стеснительного брата выйти на танцпол.

Я несколько ошарашено кивнула, не упомянув, что мы уже с Олегом знакомы. Тот тоже не спешил поправить Катю.

— Что-то вы совсем не похожи, — заметила я.

— А мы двоюродные, — прищурился Олег.

— Понятно.

Повисла пауза.

— Олег, я использую Ваньку в качестве грубой силы? — подхватилась Катя.

Иван непонимающе уставился на нее.

— Конечно, — кивнул Олег.

Катя буквально на буксире вытащила Ивана из зала.

— Не ожидала, что танец, который мы готовили, будет для тебя, — прервала я молчание.

— А уж как я не ожидал такого сюрприза.

— Танца? Брата на сцене? Моего присутствия там?

— Пожалуй, всего вместе.

— Надеюсь, сюрприз был приятный.

— Во всех отношениях, — ответил он, чуть приглушая голос.

— Рада слышать, — вновь подхватила я его игру.

— Теперь моя очередь делать сюрпризы.

— Согласна лишь на приятные.

Олег подошел ко мне и взял за руку, переплетя пальцы.

— Я очень надеюсь, что тебе понравится, — и потянул меня из зала.

Я последовала за ним. А что, руку выдирать у него? Я еще с ума не сошла лишать себя приятных мгновений. И так у нас с ним было мало тактильных моментов. А я человек ощущений, и мне до дрожи в кончиках пальцев хочется почувствовать хлопок его рубашки, небритость щек, пульсацию артерии на его шее… тьфу, это уже к вампирам. Чего это меня так растащило. Наверно, сказывается отсутствие постоянного мужчины. Беру себя в руки, когда уже оказываемся перед закрытой дверью в административной части здания. Олег отпустил меня, поставив спиной к двери. Я услышала поворот ключа в замке и легкий скрип петель. Он закрыл мне ладонями лицо, шепнув на ухо:

— Чтоб не подглядывала.

Что там в женских романах? Мурашки табуном? Не… у меня просто волосы встали дыбом на загривке, ага, как у оборотня или еще там какого зверья. Спиной чувствовала тепло его тела. Меня развернули и буквально в три шага завели в комнату. По щекам скользнули пальцы, разрешая мне открыть глаза.

Я так и стояла, чувствуя Олега спиной. Не ожидала, если честно: небольшой рабочий кабинет казался бы пустым, если бы не фотографии, развешанные по стенам. Моя городская графика: где чёрно-белая, где с яркими пятнами, но с неизменно четкими линиями.

— Сюрприз удался, — сказала я, внезапно хриплым голосом. — Не ожидала, что такое количество фотографий не забьют интерьер.

Мне действительно как фотографу было очень приятно получить такой подарок: почти как выставка, только в рабочем интерьере, где всё функционально и продуманно, и лишь фотографии кажутся маленькими окошками, выходящими на разные улицы и улочки, тупички и подворотни, проспекты и пешеходные дорожки.

— Только вчера закончили оформление, — прервал тишину Олег. — Тебе нравится?

— Очень.

Я прошла к столу, чтобы посмотреть, какой вид получается с рабочего места — тоже ничего режущего глаз или назойливо вылезающего на передний план. Мой поклон дизайнеру.

— Я очень хотел, чтобы тебе понравилось, — донесся до меня голос Олега, который так и остался стоять в дверях.

— Не всё ж мне тебя удивлять, — улыбнулась я. — А куда пойдут остальные фотографии?

— Пока не скажу.

— А потом покажешь?

— Если себя хорошо вести будешь.

— А что значит «хорошо себя вести»?

Он подошел ко мне очень близко, провел руками над моими плечами, как бы обозначая прикосновение. Мое воображение быстренько дорисовало себе сильные руки, обнимающие меня, от чего я чуть покачнулась ему навстречу, почти коснувшись его груди. Тут же вспомнился вчерашний разговор в коридоре.

— Будет не скучно, — шепнула я ему в губы, делая шаг назад.

— Однозначно, — в его глазах мелькнули задорные искры.

— А, вот вы где! — в кабинет ворвался Иван. — Ух, ты! Классно! — тут же воскликнул он, оглянувшись вокруг.

На заднем фоне с чуть виноватым лицом маячила Катя. Я вопросительно подняла брови, она развела руками, я показала ей кулак. От Олега не укрылась наша пантомима, он лишь усмехнулся, видимо, прекрасно зная о намерении своего персонала пристроить его в хорошие руки. А что, у меня хорошие руки, чуткие — да, и от скромности не умру.

Иван с детской непосредственностью и живостью, которая проявлялась лишь среди своих, предложил обмыть новый интерьер. Мы дружно согласились посидеть немного в ближайшем кафе за стаканом чего-нибудь безалкогольного. Катя задержалась с нами ненадолго — убежала на занятия, захватив с собой Ивана. Мы же решили с Олегом немного прогуляться.

— Как нога? — поинтересовалась я, когда мы тихонечко брели по аллее.

— Разрабатывается, скоро надеюсь вернуться в строй.

— Танцевать?

— Ну да. Сбылась моя заветная мечта, когда хобби является работой.

— Не у многих так получается.

— Не многие решаются рискнуть, но у меня была хорошая моральная поддержка.

— Семья?

— А как ты угадала?

— Ну не та же девица, которая стремилась с тобой на днях пообщаться, — кинула я реплику, догадываясь, что могла задеть за живое. Но уж лучше сейчас прояснить этот вопрос для себя, зря что ли я их оставляла для выяснения отношений.

— Она практически сразу же бросила меня, узнав, в какие долги я влез, а когда расплатился и пошел в гору, надумала вернуться.

Я не задала вопрос о его решении. Захочет — скажет, нет… дальше сама узнаю. Несколько минут мы молча шли по аллее.

— Противно осознавать, что я был слеп и кроме моих денег ей ничего не было нужно.

— Ну и отпусти от себя эти мысли, — пожала я плечами, — нечего зацикливаться на всякой гадости.

— Ты всегда такая оптимистичная и позитивная?

Я удивленно развернулась к нему:

— Оптимистичная — почти всегда, а позитивная… всегда, только не всем мой позитив идет на пользу, — я про себя припомнила сюрприз для бывшего на следующее слушание по разделу имущества.

— Хищница, — отрезвил меня смешок Олега.

— Есть немного, — я делано потупила глазки и рассмеялась.

Мы гуляли еще долго, периодически отдыхая на лавочках, болтая о пустяках и не затрагивая личные темы.

— Ну что, прощаемся, — сказала я, когда мы оказались около знакомого нам кафе.

— Проводить не разрешишь? — чуть улыбнулся Олег.

— Не сегодня, — улыбнулась я в ответ, чуть скользнув пальцами ему по плечу.

Он перехватил мою руку и, чуть прикоснувшись губами к запястью, отпустил ее. Я спрятала за ресницами довольный взгляд и пошла в сторону дома. В спину донесся смешок:

— Без правил.

Меня захлестнуло волной предвкушения.

Понедельник в противовес хорошим выходным выдался скандальным. Хорошо, что хоть проносились они мимо меня. Наша достопочтенная Елена Александровна выясняла отношения с Ириной, которая руководила организацией праздника. Нет, ну вот что за гадюка! Не нравится — делай сама. Нет же, проще покритиковать уже утвержденное меню, что его тут же начинают корректировать, то программа развлечений ей не такая — извините, симфонический оркестр будет всего лишь в урезанном составе, а потом будут пляски под зажигательную Сердючку, когда народ дойдет до кондиции и ослабит галстуки. Высокое руководство отмахивалось от поздних инициатив, что только распаляло нашу звезду.

— Я не доживу до праздника, — жаловалась умученная спорами Ирина, сидя за столиком в комнате отдыха.

— Не волнуйся, всё будет отлично, вот увидишь. А на ее запросы плюнь, вон бухгалтерия уже пообещала не вносить в смету рацпредложения, — успокаивала я ее.

— Ага, и она посчитает это саботажем.

— Наплевать и растереть.

— Ирина, цветы уже заказаны? — вошла в комнату Елена Александровна.

— Похоронные венки прибудут вовремя, — буркнул Андрей из своего угла.

— Да, и уже оплачены, — ответила твердо Ирина.

Елена Александровна не отреагировала на реплику Андрея:

— Вот и хорошо, — развернулась и вышла.

— Представляешь, она в последний момент заказ поменяла, так что местами у нас будут алые розы.

— На… кой? — опешила я.

— Вот и у меня была такая же мысль.

Андрей просто закатывался в своем углу.

— Да что тут гадать, — отсмеявшись, сказал он, — загонная охота на Сергея Геннадьевича началась.

— А алые розы тут причем? — удивилась Ирина.

— Ну… представьте, вся из себя такая огненная шатенка в черном платье и с алой розой в зубах, — не прекращал посмеиваться он

— А ты откуда знаешь, в чем она будет? — поинтересовалась я.

— Профессиональная тайна, — хмыкнул айтишник.

— Только не говори, что вы в одном магазине отоваривались, — подколола я его.

— Чур тебя! Я по логам посмотрел, где она шарилась. Могу заверить, нас всех ожидает незабываемое представление. Запасаемся попкорном.

— Не волнуйтесь, закуска будет подстать представлению — на высшем уровне, — улыбнулась Ирина.

Вот в такой дружеской атмосфере я дожила до вечера вторника. После работы забежала в клуб, чтобы забрать видео у Кати.

— А Олега сегодня нет, — чуть ли не с порога заявила она мне.

— А я и не к нему, я за видео.

— А жаль, — вздохнула она. — Хоть телефонами обменялись?

— Нет, — я хитро улыбнулась.

— Ты что ли не дала?

— Он не просил, но, думаю, он меня найдет… если захочет.

Катя скептически на меня посмотрела, но не прокомментировала. Она скинула мне файлы, и я пошла домой.

Дома искупалась в душе, кинула стираться одежду и стукнулась к соседке:

— Элла Степановна, добрый вечер. Не заняты сегодня вечером?

— Нет, Валерия, внуки уже разбежались, только после них ничего не осталось.

— Саранча особо прожорливая? — пошутила я.

— И не говорите. Хотели что-то предложить?

— Да, и рассказать забавную историю.

— Тогда сейчас, у меня там мороженое вроде было.

Уже через 5 минут мы сидели на кухне, наслаждаясь мороженым с фруктами, а я рассказывала о танцевальном сюрпризе, который сюрпризом оказался не только для Олега, но и для меня.

— А как же Иван? — поинтересовалась Элла Степановна.

— Не-не-не, даже не приписывайте мне его, — отмахнулась я ложкой. — Ничего кроме одного… нет, двух танцевальных проектов между нами нет и не может быть. Я еще с ума не сошла воспитывать себе молодого человека, пусть вон на девочках своего возраста тренируется.

— А Олег?

— Он мне нравится.

— Тем, что у него свой бизнес?

— Ой, рассмешили. Еще до бизнеса, тот только всё может усложнить, — поморщилась я. — Хотя его целеустремленность мне нравится. Да, сейчас покажу, что вообще получилось у нас, — спохватилась я.

После просмотра Элла Степановна сказала:

— А первый ролик я видела с неделю назад, еще подумала, что на тебя девушка очень похожа.

— Это откуда же?

— Внуки просвещают бабушку о всех мало-мальски интересных событиях в городе, — улыбнулась она, вновь потянувшись к мороженому.

— А я только сегодня забрала у Кати видео в нормальном качестве себе на память, — присоединяясь к уничтожению лакомства.

И кто бы мог подумать, что с женщиной преклонных лет можно так бурно обсуждать танцы. Я тут же полезла в Интернет в поисках самых зажигательных роликов. Разошлись мы достаточно поздно, пожелав друг другу хороших снов. Элла Степановна шутливо буркнула, что после тех страстей на паркете, которых мы обсмотрелись, ей остается только вспоминать молодость, а мне она желает таких снов, чтобы завтра же мне захотелось их воплотить в реальность. Вот тебе и старушка.

Среда ознаменовалась очередной разборкой, но тут уже вмешалось руководство повыше. Всё банально — кого-то куда-то не туда посадили. Шеф поставил жирную точку, заявив, что один из гостей настаивал именно на такой рассадке. Елена, шипя что-то нецензурное, проходя мимо меня, попыталась убить меня взглядом. Я-то тут причем? Я вообще стараюсь не лезть в организацию чего-либо, дабы не быть покалеченной или убитой. Я даже не знаю состав приглашенных лиц. Единственное, что грело — это письмо от Олега, обнаруженное утром: «Продолжаем?» Я ответила лишь в обед: «Сообщу позже».

Домой я прилетела воодушевленная, судорожно соображая, что бы одеть. Комбинезон! И завлекательно — мягко облегает тело, и недоступно — достаточно закрытый, чтобы дать простор воображению. Что сегодня будет? Я не знаю. Да и зачем загадывать?

В кафе я летела на крыльях любви? Нет, меня несло предвкушение и подстегивало любопытство.

Переступила порог и сразу же нашла глазами столик — Олег уже был там. Обернулся на звук моих шагов, встал навстречу.

— Добрый вечер.

— И тебе добрый, — откликнулась я.

— Здесь посидим или куда-нибудь пойдем?

— Давай немного посидим — неделя выдалась суматошной.

Он мне помог сесть без делано галантных движений, как-то естественно, и устроился напротив. Подошедшему официанту я заказала сок.

— И что тебя так уже умотало среди недели? — поинтересовался Олег.

— Беготня по окопам, чтоб не зашибло шальным снарядом. Корпоратив намечается, стараюсь не попасть под раздачу и не быть припаханной. Жаль, что посетить его всё же придется.

— Не любишь гулянки или коллектив не нравится?

— Коллектив за редким исключением хороший, а гулянки в обязаловку не люблю.

— А кем работаешь?

— Девочкой на подхвате у великого и ужасного юриста, — отшутилась я.

— Не любишь работу?

— Вообще или конкретную? — я засмеялась.

— А как ответишь.

— Я занимаюсь тем, что приносит удовлетворение в любой форме.

— Девиз счастливого человека?

— Почему нет.

Пока мы мило болтали, я заметила, как Олег периодически разминает правую кисть.

— Что теперь с рукой? — поинтересовалась я.

— Да мышкой переклацал, учитывая, что она еще из особо маленьких, так вообще удовольствие малоприятное.

Я удивленно приподняла брови.

— Пасьянсы на скорость раскладывал, — буркнул Олег.

— Обычно на досуге в контру играют или что-то подобное, — осторожно заметила я.

— Я с сестрой поспорил, неделю тренировался, кто ж думал, что она свой ноут подсунет с ошибкой технологической мысли.

— Что проспорил?

— Поход по магазинам с ее приятельницей, — нахмурился он.

Это меня не порадовало, но я не подала вида.

— Ты не любишь походы по магазинам?

— Я не люблю проигрывать и когда мне навязывают неизвестно кого.

— Проигрывать тоже надо уметь, — банально заметила я, а в душе чертыхнулась на Люду — надо будет зайти к ней в салон и прояснить ситуацию.

Я достала из сумочки крем, подсела к нему ближе и попросила:

— Давай сюда руку.

Олег протянул ее ладонью вверх, я шаловливо улыбнулась, выдавила крем, перевернула его кисть и пробежалась пальчиками. Олег некоторое время следил за моими движениями: каждый палец проходился ласкающими массирующими движениями, то перебирающими, то обхватывающими. Мизинец, безымянный, средний… кто сказал, что эротический массаж — это массаж спины или еще какой-то большой поверхности тела? Тень улыбки на губах, когда заканчиваю с большим. Обхватываю его руку своими, массирую тыльную часть большими пальцами, незаметно лаская мизинцами ладонь, от чего по его руке проходит ощущаемая мной дрожь. Поднимаюсь до запястья, надавливая чуть сильней, и тут же возвращаю пальцы обратно, едва касаясь. Переворачиваю кисть — Олег чуть напрягается.

— Расслабь, — шепчу я, не отводя глаз.

Не сразу, но под моими легкими разминающими движениями он снова расслабил руку. Широкая ладонь с чуть грубоватой кожей. Провожу, едва касаясь, по центру ладони — судорожный вздох и взгляд, обещающий… — Явственно представляю, каково почувствовать его руки на своей коже… саму чуть не бросает в дрожь, но надо держать лицо. Вопросительно приподнимаю бровь — его прищур — переплетаю наши пальцы и с оттяжкой прохожусь по всем суставам пальцев, чтобы тут же в качестве извинения скользнуть по его ладони легкими круговыми движениями.

Думаю, пока хватит, прежде всего, мне. Переворачиваю его руку тыльной стороной вверх и уже с последней лаской-прощанием оставляю его кисть лежать на столе.

— Я сейчас приду, — едва подавив хрипловатые нотки в голосе, сказала я и, подхватив сумочку, отправилась в туалет, чтобы вымыть руки и самой чуть прийти в себя.

Буквально через пару минут вернулась обратно.

— Легче стало? — поинтересовалась я.

— Разве что руке, — улыбнулся Олег.

— Чего и добивалась, — и тут же сменила тему. — Гулять пойдем или еще посидим?

— Сейчас счет принесут, — он сделал знак рукой официанту.

Счет принесли быстро, Олег расплатился и мы вышли в сумерки, разгоняемые огнями города. Спокойная прогулка по аллее, уже знакомой до последнего куста. Посмотрели на ребят, танцующих капоэйра под ритм, призывающий присоединиться.

Прощались мы опять же перед кафе. Олег слегка провел пальцами от запястья к сгибу локтя:

— Приятных снов.

— И тебе.

Пятница у нас была объявлена полувыходным днем. Так что, посидев на рабочем месте до обеда, дамы с легкой руки руководства были отпущены, дабы привести себя в порядок, чтобы должным образом блистать на этом мероприятии. Я вернулась домой, решив, что уж подготовиться как следует я смогу и сама. Вещи к костюмированному балу были продуманы и приготовлены заранее, так что мне оставалось только одеться и слегка подкраситься. К сожалению, прическу придется оставить прежней, разве что приподнять затылок и выпустить несколько прядей из-за ушей. В купе с очками получается чуть милее, чем обычно. Эх…

Долго колебалась, брать ли машину: пить или не пить — извечный вопрос автомобилиста. Повертела в руках ключи… если вдруг придется что-нибудь пригубить, то машинку бросать будет жалко. С сожалением положила связку на тумбочку. Ну что ж, тогда такси.

Уже через двадцать минут я была на месте. Вот не удивлюсь, если среди гостей окажется не только Владилен Генрихович, но и Юрий — как-никак его заведение. В фойе всех встречало наше руководство с примкнувшей к ним Еленой Александровной, хотя логичней было бы, если бы здесь стояла Ирина, взявшая на себя львиную долю проблем с организацией мероприятия.

— Добрый вечер, — поприветствовал меня Сергей Геннадьевич с шефом.

Елена лишь кивнула и, чуть сморщившись, оглядела мой наряд. Ну куда мне против ее шикааарного черного платья, наглухо закрытого спереди. Всё бы ничего, если бы не то, что отражалось в зеркале. Как там во многих любофффных романах? Конечно — «декольте» до задней «груди». Не, это не черная зависть женщины, вынужденной прятать под мешковатым пиджаком белье, ценой в два таких платья, это понятие уместности. Ох, не завидую я Вам, Сергей Геннадьевич, охота на Вас открыта.

— Добрый вечер, — прошелестела я.

— Вас уже настойчиво искал Владилен Генрихович, — улыбнувшись, сообщил мне Сергей.

Я поблагодарила и посеменила в зал. Так, теперь найти Ирину и выяснить, куда же меня посадили — уж очень не хочется искать карточки на столе, если они есть, или попасть за чужой столик. Только-только я в толпе обнаружила нашего кадровика, как буквально над ухом раздался голос Владилена Генриховича.

— Добрый вечер, Валерия, Вы очаровательно сегодня выглядите.

Я повернулась к нему и протянула руку для рукопожатия:

— Добрый вечер, — ответила я и добавила, увидев, что никого рядом нет, — Вы мне нагло льстите.

— Льщу, — подтвердил мне он, целуя руку, — в надежде заиметь на этот вечер чудесного собеседника.

— Вы думаете, что здесь будет возможность поговорить? Сейчас начнется официоз, затем все будут методично жевать и пить, разве что между столом и плясками, но упаси меня бог вставать между нашими активными дамами и свободными кавалерами.

— Вот для этого я настойчиво попросил посадить Вас за наш столик.

Я онемела от такой чести. Теперь понятно, почему Елена Александровна орала благим матом и с такой нежностью на меня смотрела.

— А не подскажете, а за каким столиком будет сидеть Елена Александровна?

— За нашим.

— Ага, а меня к ней в пару для контраста, — хмыкнула я. — На нее посмотреть, со мной поговорить.

— Вы слишком критично к себе относитесь.

— Ничуть, я знаю, что я вся из себя обворожительная и замечательная, но не в этом образе.

— Поверьте, сегодня Вы будете иметь ошеломительный успех.

— Не хотелось бы.

Владилен Генрихович лишь улыбнулся и потянул меня знакомиться с остальными приглашенными.

Потихоньку зал наполнился знакомыми и малознакомыми людьми, пробел незнания кого-либо был любезно восполнен моим нежданным кавалером, он же и потянул меня за наш столик. Я уже не удивилась, когда по левую руку от меня оказался Сергей, а по правую Владилен Генрихович. По правилам рассадки, если мне память не изменяет, за мной ухаживать должен шеф. Мысленно выругалась, надеясь в душе, что у нас в России никто после первого стакана, пардонте, рюмки не вспоминает этикет. Ага, а кто там у Елены в компаньонах получается? Юрист Владилена Генриховича. Ну ничего, он парень крепкий, должен справиться. Светская болтовня прервалась ведущим, который озвучил, зачем мы здесь собрались. Далее шла вереница поздравляющих, желающих и прочее, прочее. Всё это тихонечко комментировалось мне Владленом Генриховичем. Сергею Геннадьевичу всё же приходилось уделять внимание и нашему юристу, которой не хватало одного кавалера.

Что еще можно рассказать будет о корпоративе на следующее утро, например? Кухня была выше всяких похвал, напитки тоже баловали нас своим качеством и разнообразием. Старалась не пить — подливали с двух сторон. Тихонько отбивалась, всё еще успешно. И вот пришло время между переменами блюд: зазвучала легкая музыка, кавалеры кинулись покурить, дамы поправить макияж и присоединиться к мужчинам, томно зажимая пародии на сигареты между наманикюренными пальчиками. Посмотрела на часы, да уж, мне еще часа два здесь мариноваться, как минимум, я решила пройтись по залу.

— Разрешите Вас пригласить на танец, — прозвучал рядом голос Владилена Генриховича.

Я оглянулась на место, отведенное под развлечение, — там уже крутилось несколько пар. И не откажешь. Владилен Генрихович умело вел меня в танце, развлекая забавными случаями из совместной работы наших фирм. Душой я отдыхала, но в мозгу всё же застряла мысль, что моего присутствия за одним из главных столов Елена Александровна мне не простит.

— Позвольте занять Вашу партнершу, пока Вы будете заняты с моим отцом, — разбил идиллию Сергей Геннадьевич.

Цензура застряла где-то в глотке. Владилен Генрихович передал меня с рук на руки и удалился.

— Я плохо танцую, — предупредила я шефа.

— Ничего. Надеюсь, как партнер, я смогу выправить этот небольшой недостаток.

Я перехватила злобный взгляд Елены Александровны… не-не-не, разбирайтесь без меня, и я с чувством внутреннего куража стала обтаптывать ноги партнеру. Слава богу, музыка закончилась и я, потупившись и извинившись, утопала пудрить носик. Фух… потопталась в туалете, пошаталась по фойе, заставленного высокими кустами бог знает чего, пообщалась с нашими дамами и вернулась в зал. Ага, гадюка наша все же добралась до шефа, теперь он бедненький не знал, куда бы деть руку, чтобы его тут же не заподозрили в домогательстве. Нет, вроде со стороны было все естественно, но мне, занимавшейся столько лет танцами, было видно, как напряжена его рука.

— Разрешите Вас пригласить, — юрист Владилена Генриховича нарисовался.

Согласилась, чтобы не казалось, что я отдаю кому-то предпочтение. К середине вечера стала чувствовать себя переходящим знаменем. Нет, не одну меня активно приглашали потанцевать, но какого японского бога это делал Сергей Геннадьевич? У него уже ноги должны были отвалиться от моих неловких спотыканий об его ботинки. Жаль, что нельзя шпилькой потоптаться — там как раз металлическая набойка. И снова меня передали практически с рук на руки.

— Владилен Генрихович, скажите, пожалуйста, зачем всё это представление? — я еле сдерживала своё раздражение.

— Спасаем твоего шефа.

— А я-то тут причем? Вон сколько девушек красивых, свободных.

— И только ты спокойно переживешь гнев Ленки.

— Не верю, что Сергей Геннадьевич не может отказать так, чтобы от него сразу отстали.

— У нас просто проснулась мужская солидарность. К тому же, Вы прекрасно двигаетесь, да и сплошное удовольствие обнимать Ваш стройный стан, скрытый под этим форменным безобразием.

Я фыркнула от смеха:

— Да, к сожалению, от рук одежда не спасает. Ну да ладно, не так долго еще осталось здесь находиться.

Вырвавшись из рук мужской солидарности, пошла в дамскую комнату. Вот жаль, что не курю, а то бы можно было бы в курилке на какое-то время скрыться. Возвращалась оттуда через слабо освещенное фойе. Если честно, то мне уже здесь надоело. Еще часик, и народ допьется до того состояния, когда нормы приличия несколько опустят планку и многие решатся сделать то, что, как будут оправдывать себя на завтра, они никогда бы не сделали на трезвую голову. Ханжество. Меня это раздражает. Я уже попыталась с полчаса назад сделать ноги, но меня постоянно перехватывали. Ладно, будем ждать.

О, свет очей наших выплыл и направляется прямо в мою сторону… с бокалом. Это что, ей хочется в туалете выпить в одиночку? Никогда не поверю. Правильно сделала, что не поверила, Елена Александровна, поравнявшись со мной, сделала какое-то неловкое движение и… содержимое бокала оказалось на моем пиджаке.

— Ой, извини, я не хотела, — а в глазах легкий налет презрения.

Вот вижу же, что специально. Не понравилось, что я с Сереженькой танцевала… и не один раз. А я что? А я ничего… он сам меня приглашал, я и так старалась по углам ныкаться.

— Большое спасибо, что избавили меня от этой ужасной вещи, — абсолютно спокойно говорю я. — Это подарок моей мамы, а она не всегда угадывает с фасоном. Чтобы не обидеть, приходится носить. Что только не сделаешь для дорогого тебе человека.

Мамочка простит мне эту ложь, а я тем временем уже расстегнула пиджак и начала медленно скидывать его с плеч. И не надо так округлять глаза. Я не голая под ним. Всего-навсего цвета старого золота шифоновый топ с драпировкой, которая очень провокационно то ли недооткрывает, то ли недоприкрывает грудь в почти откровенном белье. Не выпучивай глаза — вывалятся, белье непрозрачное. Я наконец-таки сняла пиджак и, покачивая его на указательном пальце, продолжила.

— Ну вот, теперь его со спокойной душой можно выбросить, — улыбнулась и, обойдя остолбеневшую гадюку и отойдя на пару-тройку шагов, окликнула ее. — Елена Александровна, предупредите, пожалуйста, наших активистов, что я ушла. Не могу же я им показываться в таком виде, — я сделала скорбное выражение лица и провела пальцами свободной руки от ключицы до ложбинки, сдвигая легкую ткань топа, чуть-чуть демонстрируя краешек тончайшего кружева, украшающего бюстгальтер. Не дождавшись ответа, я направилась на выход, молясь, чтобы никого больше не встретить.

Я сейчас кого-то буду убивать, на расстоянии, с особым цинизмом…

— Рома, чтоб тебе долго жилось и счастливо. Какого ты звонишь в такую рань? — простонала я, прерывая задорную мелодию мобильника.

— Обрадовать тебя спешу, моя ненаглядная, оступившаяся пока один раз.

— В смысле? — не поняла я.

— Начинаю начислять штрафные баллы.

— За что? — я мигом проснулась.

— А кто светил своим завлекательным декольте с умопомрачительным бельем. Кстати, а я почему его не видел?

Я выругалась про себя:

— Моё декольте ты не раз видел. Неужели ты спалил Елене наше знакомство, что она тебе пожаловалась? И вообще, спектакль перед одним лицом в штраф не идет, — тут же наехала я.

— Почему это Елена? Не… она баба умная, она никому не расскажет о своем, гм… позоре, а вот свидетели этого занимательного действа нашлись.

— Там никого не было, — уже не так уверенно сказала я.

— Тебе в красках и лицах рассказать, что там было?

— Камеры наблюдения? — осенила меня догадка.

— Они не пишут разговор и не передают всю прелесть твоего золотистого белья.

— Рома, готовься к пыткам!

— Неа, милая, сама готовься к штрафным.

— Ладно, назначай, — обреченно сказала я, зная, что спорить с ним бесполезно — вляпалась.

— Я подожду, пока таких проколов побольше набежит, — успокоил меня друг.

— Сволочь ты.

— И этим живу.

— Так спор не проигран? — уточнила я.

— Пока нет из-за того, что свидетелям и участникам вчерашнего представления не выгодно являть твой настоящий лик народу.

— Ладно, буду осторожней.

— Ну-ну, — усмехнулся Ромка. — Приятных утренних снов.

— А тебе ночных кошмаров, — пробурчала я, понимая, что уснуть уже не удастся.

Я задумчиво пила кофе на кухне. И кто меня мог заложить? Кто угодно, но не Елена. В этом Ромка со мной абсолютно честен. Мне ее даже немного жаль. Вот и чего было так сильно наседать на Сергея, что против нее малым фронтом выступило столько его знакомых. Ладно, это не мои проблемы. Надеюсь, мои проблемы раньше времени не вылезут. Эх… я ж помру от любопытства, какую каверзу мне придумает Ромка, если уже не придумал. Глянула на часы… Люда откроется только через час — вот и будет чем занять себе утро.

— Доброе утро, — поприветствовала я Люду и нескольких девочек, уже пришедших на работу.

— Доброе, доброе! — обрадовалась она мне. — А я уже тебе звонить хотела. У меня дело к тебе на миллион.

— Деньги вперед, — улыбнулась я.

— А стрижкой возьмешь?

— Если ты сейчас свободна.

— Да садись. Это освежим или новенькое что-нибудь придумаем?

— К сожалению, ничего экстравагантного пока нельзя. Давай это ровнять.

Люда меня подстригла, сделав ко всему прочему рваную челку.

— И как я это прилижу? — поинтересовалась я, держа двумя пальцами задорно торчащую прядь.

— Гель тебе в помощь, — хмыкнула она. — Убери руки от красотищи, попортишь. Чаю хочешь?

— Лучше чего-нибудь холодненького.

— Тогда пошли на кухню.

Мы устроились за маленьким столиком.

— Не ходи ты вокруг да около, — улыбнулась я, видя, как Люда не знает, куда деть руки.

— Смотри, сама напросилась. Мне тут братец проспорил день шопинга, не хочешь составить ему компанию?

— Ты кому гадость хочешь сделать? — поинтересовалась я.

— Ну почему сразу гадость? — пошла она на попятную. — Не обязательно же целый день таскаться по магазинам, там еще кино есть…

— С местами для поцелуев, где вокруг чавкают попкорном, — перебила я ее.

— Тьфу. Скажи уж лучше прямо, что тебе не интересен Олег.

— Фиг тебе, должна же я поизмываться. Я тут в среду узнаю, что ты его развела на целую прогулку для какой-то приятельницы, и уже хотела было тебе сегодня космы повыдергивать, чтобы красить было больше нечего.

— О! Так ты согласна? Так… когда… сегодня… нет, может отказаться. Давай на завтра, — чуть не подпрыгнула Люда.

— Слушай, и что тебе брат такого сделал, что ты его в мои руки отдаешь?

— Пусть занимается своей личной жизнью и не мешает мне строить свою. Достали уже опекой.

— Понятно. Ну что ж, в воскресенье я абсолютно свободна. Обрадуй его.

Люда быстренько набрала Олега.

— Утро доброе, братишка, — сладким голосом пропела она. — Признавайся, что у тебя в воскресенье. — Ты в свой клуб? Переживет твой клуб один день без тебя. — Долг платежом красен. — Я тебе гадость не подсуну, я ж тебя люблю. — Ну как ты можешь так о своей единственной родной сестричке. — Ничего не знаю. К 10 утра будь готов. Подробности позже. Люблю, целую. Можешь еще немного сладко поспать.

Вот что-то у них с Ромкой общее есть — это сделать «приятное» близкому своему с утра пораньше, пока еще чужой организм не очухался от сна.

Пока у Люды не было клиентов, мы с ней болтали на кухне. Я рассказала о выступлениях на улице и в клубе, а она пообещала припомнить Ивану то, что он от нее скрыл такие события.

В приподнятом настроении я вернулась домой, взяла фотоаппарат, прыгнула в машинку и поехала колесить по городу. Уже после обеда мне позвонила Люда.

— Слушай, а в чем ты будешь?

— Вот ты спросила. Я собиралась целый вечер выбирать наряд для свидания, а ты хочешь, чтобы я ответила на этот сложный вопрос так сразу.

— Что, правда?

— Шучу. Нет, но я еще не думала.

— Так, а как же вы друг друга узнавать будете?

Я фыркнула:

— Ничего, что мы друг друга уже знаем?

— А как же сюрприз для братца? Не… я хочу, чтобы он помучился.

— Может, мне в парандже прийти и молчать? Тогда уж точно он будет мучиться всё воскресенье.

— Помрешь от жары.

— Просто скажи, что я сама его найду.

Мы определились с местом встречи в большом торгово-развлекательном комплексе и довольные друг другом распрощались. Мне всё больше и больше нравится их ненормальная семейка.

Вернувшись домой, влезла в почту — письмо меня ждало практически с утра:

«Сегодня продолжим?» Строчу ответ: «Завтра». — «Буду занят весь день. Вечером?». — «Вечером я занята». (Про себя подумала: «Надеюсь».) — «Жаль».

Ну что ж, у меня образовался целый вечер, чтобы подготовиться к шопингу.

Проснулась я рано в каком-то задорном предвкушении, хотя небольшая тревога присутствовала. А ну как Олег обидится на такой розыгрыш. Успокаивало только то, что к шутливым спорам с сестрой он относился достаточно серьезно и проигрыш отрабатывал честно. Там же в споре было как — шопинг с 10 до 18 в торгово-развлекательном центре без права выхода оттуда разве что для того, чтобы отнести покупки в машину. Вот и развлечемся.

Средней длины легкое платье без бретелек, держащееся корсетом на честном верхнем размере, не большом, но своём. Босоножки на невысоком тонком каблучке — мне на них весь день прыгать. Сумочка. Я готова.

Доехала до комплекса, припарковалась так, чтобы был виден вход. 9:55 — Олег уже стоит на ступеньках. Четыре… три… два… Вышла из машины и неспешно направилась к нему.

— Привет, — поздоровался он, увидев меня.

— Привет. Не рад меня видеть?

— Тебя рад.

— А почему тогда такой пасмурный?

— Сегодня отработка проигрыша. Жду.

Я чуть улыбнулась, демонстративно оглядев его с ног до головы.

— А ты решил честно его отрабатывать?

— В противном случае не будет пользы от моих будущих выигрышей.

— Я это запомню. Тогда пошли по магазинам, — я взяла его за руку и потянула в торговый комплекс.

— Но…

— Люда попросила вчера побыть ее приятельницей, а я не смогла отказать своему любимому парикмахеру.

Как обычно происходит шопинг с мужчиной? Мужчина обреченно садится на лавочку перед магазином, куда упархивает его спутница, и ждет, пока она с рвением кладоискателя будет рыться в вещах, аксессуарах (слово-то какое страшное). Худший вариант — спутница тащит его с собой, используя в качестве вешалки и советчика, которого всё равно толком слушать не будет. В это время мужчина с тоской думает о вооон том магазинчике с компьютерной техникой или вооон той машинке, выставленной в качестве бог знает чего, ну или хотя бы о столике вон в том самом дальнем кафе, где не будут раздражающе чирикать о вещах проносящиеся мимо в шопинговом угаре девицы. Хотя нет, на девИц можно и посмотреть.

Мы оказались в центре комплекса.

— Олег, мне действительно нужно немного пройтись по магазинам. Но не думаю, что тебе уж так интересны женские вещи. Так что есть предложение — я с часик мотаюсь по тряпкам, ты отдыхаешь в кафе или находишь себе магазин по интересу.

— Я лучше с тобой — проконтролирую закупочный процесс.

— Ну пошли, будешь вместо ОТК, — улыбнувшись, сказала я.

Да уж, покупка одежды для работы отпадает, а нормальной одежды у меня полный шкаф. Ладно, никто ж меня не заставляет обязательно что-нибудь покупать, а так просто гляну. По магазинам я пробежалась быстро: особой цели не было, а глаза не выхватывали из вороха вещей ничего необычного. Олег, посмеиваясь, наблюдал за моим марафоном, следуя по пятам лишь в очень больших магазинах, мотивируя это тем, что не хочет, чтобы я его затоптала в узких проходиках между вешалками.

— Однозначно не мой покупочный день, — заявила я, вытягивая ноги, падая на лавочку.

— Может, не по тем магазинам ходила? — улыбаясь, подколол Олег.

— На «те» магазины у меня сейчас денег хватит только на посмотреть, — отмахнулась я. — Да и что-то действительно интересное в них я не найду: новинок вроде никаких не было, а не новинки я уже видела. Хотя кольца можно было бы и глянуть, — уже задумчиво пробормотала я.

Олег чуть поднапрягся.

— Так что, идем?

— Ну пошли, — согласился он.

Что-то мне интонация его не очень понравилась, но я решила пока не придавать этому значения.

— Ты какой-то конкретный магазин ищешь? — поинтересовался Олег, когда мы уже бодро протопали практически половину торгового центра.

— Ага, у них частенько бывают акции, к тому же у меня вкусная скидочная карточка, как у постоянного покупателя.

— Какой-то заграничный эксклюзив, — хмыкнул он.

— Ну… эксклюзив — не эксклюзив, но заграничный, — рассеянно ответила я, припоминая, куда повернуть, чтобы срезать дорогу. — О, точно здесь! — обрадовалась я, увидев на углу магазин «Cartier», и пошла в его направлении. — Ты чего остановился? — удивилась я, когда Олег не последовал за мной.

— Да нет, ничего, — прищурился он.

— Пошли, пошли, последний магазин, не съедят тебя там, — я взяла его за руку и потянула в нужном направлении.

— Ты куда? — тормознул меня Олег, когда мы свернули за угол.

— Вон туда, — я махнула рукой в сторону известного магазина фототехники.

— Ты ж про кольца что-то говорила, — удивился Олег.

— Ну да, переходные. А ты что подумал?

— Да так, ничего.

И тут только до меня дошло, что он мог подумать. Я, не сдержавшись, прыснула:

— Вот этого добра мне сейчас как раз не хватает. Пошли уж присмотримся к заграничному не эксклюзиву.

— С тобой не соскучишься, — расслабился Олег.

Управилась я быстро. Выяснив у менеджера, что интересующего меня товара нет, я отказалась его заказывать, потому что еще не была твердо уверена, стоит ли связываться со старыми объективами.

— Пошли нервы заедать, — предложила я, как только мы вышли из магазина.

Олег меня с радостью поддержал.

— Какой-то шопинг у тебя неправильный, — заметил он, как только мы немного насытились.

— Почему неправильный?

— А как же горы пакетов, выгребание последней мелочи из кошелька и сетования, что чего-то важного не смогла найти?

— Мне ничего смертельно важного не нужно было, если бы что-то интересное обнаружила — купила бы. К тому же надо будет тебе отчитаться Люде, что ты честно ходил со мной по всем этим бутикам. Не станет же она у тебя названия магазинов спрашивать.

— А она могла бы, но, думаю, тебе поверит на слово.

— Это почему же ко мне такое доверие? — удивилась я.

— Это она пускай сама рассказывает.

— Ну у вас и семейка, — рассмеялась я.

— Ты еще не со всеми знакома.

— Познакомишь?

— Пока нет, но позже — обязательно.

— Боишься?

— Опасаюсь.

— За кого?

— За свое душевное равновесие, — посмеялся он над моей настойчивостью.

Мы еще долго сидели в кафе на третьем этаже торгового комплекса, припоминая разные забавные случаи из жизни. Олег в красках описывал самые дурацкие споры со своей неугомонной сестрой и результаты того или иного проигрыша. Да уж, ребята не мелочились, но и гадостей друг другу не делали — всё в рамках дружеских шуток. Так незаметно время подошло к шести вечера. Прибавилось народу, желавшего развлечься, пошататься по магазинам и попасть в кино.

— Ну что, пора отсюда выбираться, — сказала я, немного сожалея, что время подошло к концу.

— Давай.

Мы подошли к площадке, с видом на стеклянный лифт и эскалаторы, внизу и по галереям сновали люди.

— Держись за поручень, — попросил меня Олег.

Я хмыкнула, но подчинилась:

— Только не изображай сцену из «Титаника», — стало любопытно, что он задумал.

Он встал за моей спиной, положил руки на поручень рядом с моими, наклонился к моему уху и стал шептать, чуть щекоча меня дыханием:

— Я осторожно провожу пальцами по твоей шее, перебирая короткие прядки, спускаюсь к ключицам, очерчичивая их. Едва касаюсь ладонями обнаженных плеч, — мое воображение так явно нарисовало эту картинку, что сердце начало биться быстрее, — осторожно начинаю целовать спину, доходя до границы платья… — я невольно выгибаюсь, — пальцами с силой провожу по молнии, тянущейся до самых бедер так, чтобы ты почувствовала чуть грубоватый шов, причиняющий дискомфорт твоей нежной коже… — я прикрыла глаза… — Глаза открой, это всё здесь, на людях, спешащих по магазинам… — я невольно покраснела. Что это со мной? Танцевать на грани приличий могу, а здесь… здесь все культурно, до меня даже не дотронулись, но кожа прямо горит, — целую шею, щекочу языком и прикусываю кожу… до легкой боли… — я судорожно сжала поручень, — целую свою отметину… эта первая… ее будет видно всем… тебе же нечем прикрыть ее ни жакета, ни шарфика… мои руки все настойчивей исследуют твое тело, облаченное в легкое платье… проводят по талии, стремятся к груди… — черт, я думала, что я люблю только руками… ушами, оказывается, тоже… — … застывая корсетом, приподнимающим, но не скрывающим грудь… — сволочь… хоть бы прикоснулся… и плевать, что здесь люди… — потом одна рука скользит вниз, к животу, накрывая его полностью, едва доходя средним пальцем до лобка… — хотелось ругаться… но правила есть правила… точнее без правил… — мое бедро вторгается между твоих ног, заставляя их раздвинуться шире… — я невольно сделала небольшой шаг в сторону и вздрогнула от смешка, — мои руки возвращаются на талию, спускаются чуть ниже, и настойчиво прогибают тебя в пояснице… — ну что ж, здесь я чуть отыграюсь… Я резко прогибаюсь, прижимаясь к его паху… Дрожь проходит от макушки до самых шпилек, с губ срывается стон, когда одновременно с ощущением, как меня хочет Олег, в шею впиваются до легкой боли его зубы. Вот и скажите, что мы далеко ушли от животных.

Невесомый поцелуй в место укуса, Олег отстраняется и берет меня за руку:

— Пошли отсюда.

Зараза, дал бы хотя бы успокоиться: у меня ж коленки подгибаются. Никогда ни на кого так не реагировала даже в самых откровенных танцах. Обычно от меня мужчины сбегали с дискомфортом в штанах. А он идет так, как будто ничего не случилось, хотя я своими нижними девяносто явно чувствовала отнюдь не платонический интерес. Меня теперь уже не гложет мысль, до чего нас доведет эта игра без правил, меня мучает вопрос — КОГДА ОНА НАС ДОВЕДЕТ!

Нет ничего хуже утра понедельника, когда всю ночь мучают сны, да-да, те самые, и я ими не наслаждалась: я не вуайерист и к мазохистам отношения тоже не имею. Да, надежда моя оправдалась на занятый вечер… прогулка за ручку, приятная беседа. И всё. А нет — легкая ласка, доставшаяся шее на прощание. Рррр… разорвать? Неа. Улыбка не сползает с моего лица… люблю достойных чувственных противников, и теперь надеюсь, что мне такой достался не в танце, а в жизни. Ладно, на работу, на работу, на работу. Сегодня трудовая деятельность будет под угрозой у всего офиса — надо же перетереть в мелкую пыль события на корпоративе. Надеюсь, ничего экстраординарного не произошло.

Специально приехала пораньше и не ошиблась — на кухне уже толклась бухгалтерия, кто-то из менеджеров, на подоконнике над бабьим царством восседал Андрей. Я махнула всем рукой и притулилась рядом с айтишником.

— Ты чего так рано ушла? — поинтересовался он.

— А что там было еще делать? Мой организм не в состоянии столько пить.

— А я думал, ты сбежала от своей популярности? — подколол он меня.

— Мне эту популярность будут припоминать с особым цинизмом.

— Да уж, Леночка была в ярости, особенно после твоего исчезновения. Что-то между вами произошло?

— А разве она снизойдет до меня? — сделала удивленно-круглые глаза.

— Лучше бы не снизошла. Не хочется терять такого ценного сотрудника.

— И в чем же ценность обыкновенного помощника юриста?

— В том, что у нас уже принимают ставки, кто вылетит с фирмы: ты или она.

— Тогда мне от выигрыша процент, зря что ли страдаю, — поморщилась я.

— А раньше ставили, сколько продержится Ленкин подчиненный.

— Какая неистребимая вера в лучшее.

Еще немного посидев в комнате отдыха и послушав сплетни, я спокойно ушла на рабочее место — ничего интересного я не услышала. Рабочий день прошел спокойно — гадюка шикнула приветствие и уползла к себе, я разбирала очередные бумажки, руководство не заглядывало.

Надежда на такой же спокойный вторник разбилась в дребезги.

— Валерия, Вы на машине? — поинтересовался Сергей Геннадьевич.

— Да.

— Отвезите меня, пожалуйста, к Владилену Генриховичу, а то сегодня я без колес, а свободных водителей нет. Бухгалтерия Вам компенсирует.

— Хорошо, — согласилась я, поднимаясь. — Только Елену Александровну предупрежу.

— Не надо, я сам, — возразил он мне, уже открывая дверь в кабинет моей начальницы.

За плохо прикрытой дверью было слышно, как Елена уговаривает шефа взять ее в качестве водителя или на крайний случай ее машину.

— Лен, ты же не любишь Владилена Генриховича, к чему такая прыть?

— Разве мое отношение к нему влияет на сотрудничество наших фирм?

— Ну это скорее заслуга моего папы, чем твоя. К тому же там документы по новому проекту сейчас привезут, к четвергу должны быть подготовлены наши предложения. Кто, как не главный юрист фирмы, сможет лучше всего застраховать нас от неожиданностей, которые может принести нам новый партнер. Да, экономисты со своей стороны документы подготовят после обеда, — добавил Сергей Геннадьевич, уже выходя из кабинета.

Он махнул мне головой, приглашая на выход.

Ох, как не хочется мне появляться в офисе у Владилена Генриховича, вяло размышляла я, крутя баранку. Одно дело, когда его юрист, приглашенный на корпоратив, был предупрежден о моем внешнем виде, другое — сейчас меня узрит остальной его офис. И что тогда мне с репутацией делать?

Задорная мелодия прервала мою рефлексию.

— Слушаю, — ответила я Ромке.

— Что-то ты неласковая, — хмыкнул друг.

— Обстоятельство и место. Говори быстро, я за рулем.

— Ну… могу тебя поздравить, скандалец вышел знатный, судья на полном серьезе включил запонки и паркер в имущество, подлежащее разделу. Я сначала настаивал на возврате тебе этих чудесных вещиц, но сошлись на выплате. Осталось определить сумму.

— Я ж тебе чеки все отдала.

— Ну… кричат об амортизации, поношенности и тому подобное.

— Пусть кричат всё, что угодно, тогда и машину по оценочной стоимости делим. И еще кучу всего остального. От стекол моих отстали?

— Еще как!

— Ты чудо!

Я попрощалась с Ромкой и покосилась на шефа. Тот с безразличным видом смотрел в окно. Буквально через пару минут у меня вновь заиграл мобильник. Чертыхнулась и сбросила. Опять звонок. Мне и припарковаться возможности нет, чтобы спокойно поговорить. Ладно.

— Да.

— Ах ты, с*ка, — послышался злой голос бывшего.

— Не кобель, согласна.

— Да ты… да я тебя урою, ты нигде работу найти не сможешь…

Я поморщилась, давая бывшему возможность выораться, чтобы всё же узнать, есть ли какие-то конкретные претензии ко мне, кроме моей половой принадлежности. Несмотря на минимальную громкость, мне казалось, что я сейчас оглохну. Через пару минут он выдохся — слабоват.

— Спасибо, что позвонил и дал возможность записать наш чудесный разговор, — спокойно сказала я. — Как доказательство в суде, конечно, он не пройдет, но мнение о себе ты подпортишь. В следующий раз советуйся с адвокатом, прежде чем сделать очередную глупость. Всего доброго.

Опять скосила глаза на соседа по машине — он тихонечко посмеивался. Мда… Моя безликость и серость трещит по швам. Надуваю губы, судорожно ищу салфетки, чтобы смахнуть несуществующую слезу. Спасибо очкам-хамелеонам, за ними ничего толком не видно. Чуть подрагивающим голосом обращаюсь к Сергею Геннадьевичу.

— Извините, пожалуйста, за эту неприятную ситуацию… Но раздел имущества — это так противно, а махнуть рукой на всё гордость не позволяет и адвокат.

— Ничего-ничего, Валерия, я понимаю, что женщине тяжело переживать подобные удары судьбы, но Вы отлично держитесь.

— Спасибо, — прошептала я, чуть не заработав косоглазие в попытке понять, поверил ли он мне. — Черт, — дала резко по тормозам, чуть не поцеловав впереди стоящий автомобиль. — Вот видите, и водитель из меня сейчас никакой.

— Ничего, сейчас мы заберем Владилена Генриховича и поедем обедать.

— А как же документы?

— Вот на обеде ему и отдадим.

Сергей Геннадьевич созвонился с Владиленом Генриховичем и избавил меня от посещения офиса — хоть здесь можно было выдохнуть спокойно. Настойчиво вытащив меня из-за руля, мужчины решили ехать на машине нашего партнера. Через некоторое время мы уже сидели в до боли знакомом ресторанчике.

— Рад Вас снова видеть, Валерия, — к нашему столику подошел Юрий. — Какая жалость, что я не успел застать Вас в пятницу, Вы прямо как Золушка ушли с бала первой.

— Добрый день, просто не очень люблю такого рода мероприятия, к тому же я неважно себя чувствовала.

— Ну вот, не удалось потанцевать с такой очаровательной партнершей, — Юрий присел к нам за столик.

— Боюсь, что удовольствие танцевать со мной сомнительное, Сергею Геннадьевичу пришлось несколько раз протирать ботинки. Я такая неловкая, — потупила я глаза.

— Ничего подобного я не заметил, — тут же блеснул улыбкой мой шеф.

— Ну что Вы совсем девушку засмущали, — пришел мне на помощь Владилен Генрихович.

— Всё было замечательно организовано, а поварам отдельное спасибо, — перевела я тему.

— Обязательно передам, — задорно улыбнулся Юрий.

Я чуть ссутулилась и постаралась сделать лицо попроще. Мужчины беседовали о всякой ерунде, периодически пытаясь втянуть меня в разговор, я кидала малозначащие реплики. В принципе, обед прошел спокойно, но нет-нет, да и ловила я переглядывания Сергея и Юрия.

Так же без происшествий мы вернулись в офис, где дотянули трудовую лямку до окончания рабочего дня.

В среду я пришла на работу в замечательном настроении: в машине ждала своего часа сумка для тренировки, а в почтовом ящике лежала вечерняя переписка с Олегом. Такие же отрывистые фразы о продолжении игры. Сегодня. Вечером. На таком подъеме я проработала ровно до обеда.

— Валерия, вот Вам документы, которые нужно подготовить к завтрашнему утру, — Елена Александровна положила мне нескромную такую папку на стол. — Я сейчас уезжаю, поэтому не успеваю доделать.

Я кивнула, слушая, как она вводила меня в курс дела. Я действительно Золушка. Накрылся мой сегодняшний вечер. Как бы ночевать здесь не пришлось. В обед смоталась в соседний магазинчик, чтобы поздно вечером не цыкать зубом от голода, подняла из машины спортивную сумку, чтобы переодеться в удобную одежду, когда все уйдут. Осталось самое тоскливое — отписаться, что меня сегодня не будет.

«Занята на работе. Вечером не приду». Поколебалась, ставить ли скорбный смайлик. Отправила так. «Жаль. А завтра?» — «Не загадываю». — «Сообщи о своих планах. Буду ждать» — «Хорошо». Не удержалась и поставила смайл.

Уж полночь близится, а я всё сижу над документами. Давно переоделась в спортивный топ и шаровары, с наслаждением поджимала пальцы в удобных кедах, попивая очередную чашку кофе за освещенным столом. Остальные помещения терялись в полумраке. Сколько мне там еще осталось? Лучше не смотреть. К часу быка я уже совсем очумела, но дело двигалось к концу. Сейчас проветрю мозги и всё перепроверю.

Где там у нас камер не было? Стащила мини-колонки с респешна и пошла в комнату отдыха — там можно было сдвинуть столы и стулья, чтобы освободить хоть какое-то место. Вот она неплохая подборка — поехали. Минут 30 наслаждения движением: застоявшиеся мышцы сначала неохотно, с ломотой и леностью откликаются, затем, разогреваясь, с радостью выполняют задуманные движения. Половина танца с закрытыми глазами практически на одном месте — надо дать им отдохнуть, чтобы избавиться от фантомных букв-муравьев. Медленные мелодии сменяются рваными ритмами, самба спорит с пасадоблем, срываясь в истерику клубной музыки. Вот я и проснулась.

Привела комнату отдыха в порядок, надо теперь заняться собой. Что стоит русской женщине в ограниченных условиях навести марафет? Дамская комната есть, вещи кое-какие при себе, полотенце тоже есть. Мыла голову в раковине, поливая себя из кружечки. Возблагодарила скупость проектировщика, не заложившего в смету сенсорные краны. То-то я бы развлеклась. Волосы сами высохнут абы как, надо будет не забыть их потом прилизать. Обтерлась полотенцем и надела вчерашнюю блузку. Утречком надо будет нырнуть в машину за жакетом — одену на голое тело и часть дня перетерплю. Остается надеяться, что меня после ночной экзекуции отпустят.

Летний рассвет я встречала в комнате отдыха с очередной чашкой кофе. Через час спустилась к машине, чтобы закинуть сумку и взять жакет. На входе мне посочувствовала более ли менее бодрая охрана, ожидающая сменщиков.

Елена Александровна пришла практически раньше всех. Бодрая и энергичная. Моя батарейка подпитывалась усталостью и злостью.

— Доброе утро, Валерия. Что там у нас с документами?

— Готовы, — я протянула ей две папки.

Она молча их забрала и удалилась к себе. Минут через 15 появился не менее бодрый Сергей Геннадьевич, поздоровался и хотел было сразу пойти к моей начальнице, но я его остановила, отдав ему в руки копии, сделанного ночью. А сейчас я до начала рабочего дня лучше слиняю опять в комнату отдыха. На разборки я предпочитаю тратить исключительно рабочее время.

— Лера, зайди срочно к Сергею Геннадьевичу, — выловила меня секретарша шефа за 10 минут до начала работы.

Вздохнув, я поплелась к нему.

— Валерия, Вы сегодня вообще спали? — без предисловий начал шеф.

— Нет, было указание срочно подготовить документы.

— Так, чтоб до завтрашнего утра я Вас не видел и чтобы подобные жертвы на работе впредь согласовывались со мной. Документы в чистовом варианте на этой неделе не требовались. Лишь наметки.

— У меня были другие указания, — спокойно ответила я.

— Я так и понял. Всего доброго.

Я вышла из кабинета, заскочила к себе забрать сумочку и отправилась домой отсыпаться, машину вела очень-очень аккуратно. Радовало, что основной поток был мне навстречу.

Проснулась я часа в три дня с потерей себя во времени и пространстве. Умылась, посмотрела на турку, скривилась и поставила чайник, на автомате пнула загружаться ноутбук.

Пока пила чай переписывалась с Олегом.

«Привет. Освободилась». — «Я в клубе. Подойдешь или другие планы?» — «Буду через полчаса».

С одеждой сильно не заморачивалась, решив, что во всех нарядах душенька хороша, но синяки под глазами закрасила и глаза обозначила — не на работу же иду, нечего Олега пугать.

— Привет, Катя, — поздоровалась я, столкнувшись с ней в фойе.

— Привет! — обрадовалась мне она. — Судя по отсутствию сумки, ты к Олегу.

— Какая ты догадостливая.

— А то. Давай тогда иди быстрее в зал, он там занимается.

— А быстрее зачем? — удивилась я.

— Спасать от нашей силиконовой долины.

— А что, сам не отобьется?

— Ну побудь принцессой Фионой, — хмыкнула Катя.

— Быть зеленой и толстой не согласна. Ладно, пойду посмотрю, как он от них отбивается.

Тихонечко зашла в зал. Олег растягивался на станке, девицы крутились поблизости, играло что-то ненавязчивое.

— Олег, а посмотри, как лучше это движение делать вот так, — одна из блонди изобразила чересчур откровенное движение, — или вот так, — движение стало пошлым.

— Не знаю, я такое не танцую, — ответил он.

— А как мужчине что больше понравилось? — тут же подхватила вторая.

— Как настоящему мужчине мне нравится брейк, — отмазался он.

Я хихикнула.

— Нижний брейк или верхний? — встряла в их разговор, плавным тянущимся шагом я направилась к Олегу.

— А это уже зависит от ситуации, — в его голосе послышались бархатные нотки.

Я подошла практически вплотную, сделав волну телом, чуть не касаясь его. Олег протянул руки к моей талии. Я покачала головой:

— Без рук.

— Музыку громче, — скомандовал Олег, и уже напористей зазвучала Throw Your Hands Up (прим. авт. — Qwote Feat. Pitbull amp; Lucenzo).

Несколько моих завлекающих движений — точка. Ответные — нагло облапывающие, если бы прикоснулся, — точка. Выскальзываю из почти объятий, игриво поведя плечом, — точка. Догоняет, становясь за спиной, и я тут же поворачиваюсь к нему лицом и срываюсь в вольту, обходя его. Четыре такта он открыто потешается надо мной, перехватывает за руку и притягивает к себе.

— Нарушаешь, — шепчу я.

— Без правил, — откликается он.

То ли самба, то ли сальса, то ли бачата со своей откровенность. Он стоит на месте, то кружа меня, то прижимая к себе, то давая иллюзорную свободу, чтобы тут же вернуть на место, которое он определил. В его руках. Прижимаюсь всем телом, чтобы быть вовлеченной уже в им задаваемый ритм, растворится в его движениях, ластясь и заигрывая. Застываем, слушая ритм сердец.

— Но это же не брейк, — раздается обиженный голос одной из блондинок.

Очарование момента было разрушено, но эта обида в голосе заставила нас расхохотаться.

— Это то, что может перевести отношения в нижний не брэйк, — усмехаясь, ответил Олег, уводя меня из зала.

Я тянулась за ним, улыбаясь. Ничего себе заявки! Интересно, что он будет делать дальше?

Мы зашли в его кабинет, и он отпустил мою руку.

— Чаю, кофе или еще чего-нибудь хочешь?

— Кофе и в больших количествах.

— Что так?

— Да всю ночь работала, только утром попала домой.

— У тебя начальник изверг.

— Смотря какой. Это дивная инициатива моей непосредственной начальницы.

— А вышестоящее руководство?

— Оно ужаснулось и отпустило меня спать.

— А ты так и послушалась. Значит, никакого кофе. Хочешь — погуляем, нет — здесь можем посидеть, а потом отсыпаться.

— Это ты мне кофе пожалел? — чуть лукаво обиделась я.

— Нет. Это я тебя пожалел, — ответил он абсолютно серьезно.

Хотелось съязвить про то, то рановато он раскомандовался, но засунула язык подальше… за зубы. Если так прикинуть, кто из знакомых мужчин обо мне заботился? Муж что ли? Неа — каждый был сам по себе, Ромка — только как о приятеле, которого можно было вытянуть в клуб или обсудить его девиц, ну или помочь отшить их же. Значит, пока попытаюсь расслабиться и посмотреть, куда это нас приведет.

— Тогда гулять, — чуть улыбнулась я.

Он переплел наши пальцы и опять меня потянул, уже на улицу. Мда… начинаю себя чувствовать, как в женском романе. Не… это явно не со мной происходит.

Мы бродили по старым дворикам, проскакивали сквозные подъезды, о которых я даже не подозревала.

— Откуда ты здесь всё так хорошо знаешь? — поинтересовалась я у Олега, когда мы присели на лавочке, чтобы поесть мороженого.

— Я вырос в этом районе, а драки между двумя школами были не редкостью.

— Дележ территории?

— Нет, скорее внимания девочек, — улыбнулся он.

Липкие пальцы от подтаявшего эскимо, салфетки оказались только у меня.

— Держи, — подала я ему одну.

Он покачал головой и протянул руку:

— У тебя лучше получится.

Улыбкой тронуло губы:

— Спасибо за доверие.

И я начинаю краснеть, как школьница, хотя совсем недавно нагло, при всех сама приставала к нему.

— Тебе пора отдыхать, — произнес Олег, отобрав у меня грязные салфетки, чтобы по дороге найти мусорник.

— Проводишь?

— Конечно.

Мы оказались совсем недалеко от моего дома. Пять минут — и мы уже под подъездом.

— Давно здесь живешь?

— Почти три месяца.

— Иди отдыхать, — легкий поцелуй в щеку и едва ощутимый толчок по направлению к подъезду.

Закрывая дверь, я все же обернулась, чтобы увидеть его улыбку.

Пятница звучит музыкой для ошалевших от офиса людей. Летом работается особенно тяжело от осознания того, что вот кто-то сейчас греет свои косточки на турецком пляже или, на худой конец, на даче.

— Доброе утро, Валерия, — я обреченно повернулась.

— Доброе утро, Сергей Геннадьевич.

— Просмотрел я Вашу работу. С такими темпами Вы переплюнете Елену Александровну, — сказал он, наливая себе кофе. Ага, значит, быстро не отделаюсь.

— Ни в коей мере не собираюсь ее подсиживать. Мне дали работу — я ее сделала.

— А со стороны кажется, что Вы хотите себя показать лучшим работником, чем она.

Я пожала плечами:

— Я не привыкла что-то делать плохо. Но неприятностей с Еленой Александровной мне не нужно, мне их и так хватает.

— Извините, не хотел напоминать. Помощь в разделе имущества нужна? У меня есть хороший адвокат.

— Нет, спасибо, мой адвокат меня полностью устраивает.

— Но если будет нужна помощь — обращайтесь.

— Спасибо, — поблагодарила я таким тоном, что чувствовалось — ни в жизнь.

— Да, после обеда можете быть свободны, Елену Александровну я предупредил. Вы свои выходные недогуляли, — бросил, выходя из комнаты, шеф.

Пятницу я посвятила походу по магазинам. А зачем мне на это тратить выходные, когда руководство дало добро на мой уход. Загрузила холодильник едой, кухню всякими нужными мелочами, навела легкий порядок. Вот удивительно, когда жила с мужем, то уже к середине недели у меня в квартире был полный бардак, на устранение которого приходилось тратить почти целый день. Сейчас же хватало пары часов, чтобы квартира была если не эталоном порядка, то не грозила бы жизни при проходе по ней.

Вечером пришло сообщение от Олега с приглашением в субботу погулять по городу и по желанию посетить танцевальный междусобойчик, который устраивают в одном из парков его многочисленные знакомые во второй половине дня.

Я оделась поудобней, захватила камеру и спустилась к ожидающему меня под окнами Олегу.

— Привет, — поздоровалась я, выскочив из подъезда.

— Привет, — убирает прядку с моего лица и невесомо целует в губы. — Поехали.

Эм… эээ… И это всё после страстных танцев, шептания на ушко скабрезностей и моих незабываемых снов?! Как там у психологов? Ломка шаблонов? А что я сейчас хотела, чтобы он меня завалил на заднее сиденье? Не… ну… Вот то ж. Так от меня можно и по лицу отхватить. За размышлениями не поняла, как оказалась уже пристегнутой на переднем сидении.

Ехать было недалеко. В старой части парка стояла заброшенная эстрада, которую, как рассказал Олег, они сами отремонтировали, постелив нормальный пол взамен прогнившего. Остатки лавочек так и торчали поломанными остовами, напоминая о советском прошлом. Но молодежи они не были нужны, тем более такой. Звучала веселенькая музыка, ведущий кричал что-то подбадивающее в микрофон, на сцене крутилось несколько парней. Мы забурились в не очень плотную толпу, поминутно останавливаясь, чтобы с кем-нибудь поздороваться. Некоторым Олег меня представлял, мимо других мы шли, лишь кивнув головой в знак приветствия. Ну да, представлял по имени, крепко держа за руку и в некоторых моментах приобнимая за плечи, и тогда у его знакомых появлялись понимающие улыбки. Чувствую себя, как на смотринах.

— Олег, привет! — к нам подбежал Чэп. — Так, стоит отвернуться, как ты отхватил самую клеевую девчонку! Обидишь — будешь иметь дело со мной, — почти на полном серьезе заявил пацан.

— Не волнуйся, мелкий, никому кроме меня она не достанется, — ответил Олег.

Пока я переваривала заявление, Чэп, прыгая вокруг нас, спросил у меня:

— Ну как тебе здесь?

— Интересно.

— Жаль, что Олег пока не танцует, а то тут конкурсы скоро будут.

Я обернулась к Олегу:

— Что за конкурсы?

— Да шутливые. Например, сейчас будут парные: ставят музыку сначала для девушек, потом для ребят, а те и импровизируют. Выбирают лучших.

— Жаль, что нет достойной партнерши, — огорчился Чэп.

Я посмотрела на Олега и в голове зародилась идея:

— Отпустишь меня с ним? — улыбнулась я.

— Разве что на один конкурс, — хмыкнул Олег.

Я потянула опешившего пацана на эстраду, по пути рассказывая о своей задумке.

На сцене уже стояло три пары. Парни на наше появление никак не отреагировали, девчонки по-разному: кто с любопытством кинул взгляд в нашу сторону, а кто и презрительно поджал губы. Ну да, взять в пару пацана младше в два раза. Ничего, если мы и не выиграем, то однозначно запомнимся.

Ведущий показал нам большой палец, Чэп скрутил какую-то хитро-крутую комбинацию из рук. Объявили, что первыми бой начинают ребята, композиции будут длиться секунд по 30–40, дальше их сменяет лучшая половина — и так по три захода.

Зазвучала музыка для брейка. Я сдернула кепку с головы Чэпа и рванула в первый ряд, где уже начали крутиться ребята. Ну да, вращаться на голове я не умею, но изобразить «коромысло» и стойку на руках я смогу. Секунд 10 со стороны публики не было отклика, затем послышался свист и подбадривание. Подождите-подождите, вы еще Чэпа не видели. Смена музыки — ну кто бы сомневался — гоу-гоу. И не надо так презрительно поглядывать на мальца, который скинул майку и показывает такие чудеса гибкости, что многим девушками и не снилось. Публика взорвалась аплодисментами.

Тектоник — фух, не брейк — и то ладно, руками я помотыляю, ноги попереставляю, главное — в конечностях не запутаться. Шакира «La Tortura» — вот тут я пожалела, что я не с девчонками, уж больно я люблю эту музыку. Свист и подбадривание ведущего, ставящего в пример не в меру активного Чэпа.

Не обошлось без подколки от организаторов — «Хава Нагила». Воздала хвалу настоящему еврейскому мальчику, любившему танцевать под Майкла Джексона и по дружбе показывавшего национальные танцы. Я уже боюсь представить, что они придумали для лучшей половины. Кажется, что вон та жгучая брюнетка совсем без чувства юмора. «Танец маленьких лебедей» — смеховая истерика, потому что скооперировались только три лебедя — брюнетка пыталась что-то изобразить сама.

Чэп, как настоящий джентльмен, передал каждую из дам своему спутнику. Те ободряюще похлопали его по плечам. Зрительское голосование аплодисментами — Вау! Мы выиграли! Поздравление от участников и презрительная фраза брюнетки: «Это потому что ты не умеешь двигаться, как настоящая женщина». Я фыркнула, собираясь пропустить это замечание мимо ушей, но не тут то было.

— Так, у нас тут брошен вызов женственности одной из наших очаровательных участниц! Победительнице придется доказать сопернице, что она умеет не только ногами и руками махать, но и двигать выдающимися частями тела. 3 танца: для первого дамы выбирают музыку себе сами, для второго — мы, для третьего — соперница. Если соперница не смогла станцевать под выбранную мелодию, то выбиравшая показывает мастер-класс. Это чтобы было по-честному, — обратился он уже к нам.

Ничего не оставалось, как согласиться. Первой к ди-джею рванула моя нежданная соперница. Я осталась ждать, публика подтянулась поближе к сцене. Я нашла глазами Олега и беспомощно развела руками. Он показал мне большой палец и поднял вверх фотоаппарат. Надеюсь, снимки будут хорошими. Я быстренько сговорилась с ди-джеем, который одобрил мой выбор для соперницы.

Первые два танца не принесли ничего особо выдающегося: она — стрип-дэнс, я — танец живота (пришлось оголить то, чего нет), вместе что-то клубно-попное, ее выбор мне — Верка Сердючка «Дольче amp;Габбана». Вот интересно, если бы я не смогла это изобразить, как бы она это танцевала? Не, ей нужно было бы просто пройтись по сцене. Народ тихонечко лежал, кто не лежал — тот снимал на мобильники. Похоже, завтра проснусь знаменитой.

А я ж от доброты душевной что попроще, точно знаю, для нее это будет сюрприз. Gangsta's Paradise (прим. автора Coolio Featuring L.V) — старенькое-старенькое, детство наше босоногое.

Да, простенький ритм, но слова, отражающие не только жизнь трущоб в Америке, но и период 90-х в России. Меня хватило ровно на куплет телодвижений брюнетки. Ну что ж, переглядываюсь с ведущим и присоединяюсь к танцу, выражая свое понимание той истории. Музыка доиграла до конца.

Со сцены меня поймал Олег и впился в губы поцелуем. Вот-вот, этого мне как раз не хватало. Ммм… Эй, ну вооот, прекратил… Он рассмеялся и легонько щелкнул меня по носу:

— Потом продолжим.

Мы продолжали смотреть, как выступали команды и отдельные любители потанцевать, завязывались шутливые батлы, радостно встречаемые публикой.

На звонок телефона Олега я сначала не обратила внимания. Но его фразы заставили насторожиться.

— Да. — А что? — Нет, я уже оттуда ушел. — Не один. А что? — Обойдешься как-нибудь. — А ты еще и не один? Тогда тем более нас там уже нет. — Как-нибудь в другой раз. — Бывай.

— Ты не против отсюда уйти? — поинтересовался Олег, закончив разговаривать по телефону.

— Пошли, — согласилась я. — А что случилось?

— Да ничего не случилось, просто не хочу больше сталкиваться со знакомыми.

Я скептически на него посмотрела.

— С кем-то конкретно?

— Да, с братом и его другом.

— С Иваном? — удивилась я, держась за руку Олега, который уже потащил меня сквозь толпу.

— Нет, у меня еще есть.

Нет, я понимаю, когда не хотят знакомить там с родителями и прочими взрослыми родственниками, а с братом-то чего? Чем тот брат отличается от Ивана. Мы уже подходили к машине, когда я решилась задать этот вопрос:

— А чем этот брат отличается от Ивана, с которым я уже знакома? Или у вас отношения плохие?

— Отношения у нас великолепные, — заверил меня Олег, остановившись и повернувшись ко мне. — Но я не хочу сегодня делить твое внимание с двумя самоуверенными самцами.

Я честно пыталась сдержаться, чтобы не рассмеяться, хватило на несколько секунд.

— Это воспринимать как чувство собственности?

— Это воспринимать как ревность, — абсолютно серьезно ответил он.

Этого я точно не ожидала.

— Олег, а ты не торопишься?

— Нет, я даю тебе время подумать. Поехали покатаемся по городу.

Он усадил меня в машину, и мы поехали кружить. Честно говоря, эта спокойная уверенность Олега меня несколько выбила из колеи. Я привыкла к несколько иной прямолинейности и совсем с другим подтекстом. Например, в клубах — эй, детка, ты вся такая классная, на работе — Вы просто обворожительны, в кафе — такая красивая девушка скучает. И всё это практически со стопроцентным подтекстом перевода отношений в горизонталь. С ним же шутливые намеки, необязывающий ни к чему флирт, завораживающая игра на пределе ощущений и спутанные с эмоциями мысли.

Мы катались по городу, выходили около парков, бродили по ним, разговаривая о всяких мелочах, и ни разу не упомянули о том, что произошло около машины. По мосту на закат — а я смеялась когда-то над романтикой.

Уже стемнело, когда Олег довез меня до дома. Вышел проводить.

— И сколько у меня времени на раздумье? — осторожно спросила я.

— Я увижу ответ, — улыбнулся он и, быстро поцеловав, подтолкнул меня к подъезду. Опять!

Я зашла домой и подошла к кухонному окну, выходившему во двор. Олег сел в машину и уехал, а я смотрела ему в след. Если его поцелуй после моих танцев был собственническим, то при прощании осторожным и нежным. Даже не скажу, какой мне понравился больше. Ревность… считать ли это любовью? Думаю, у нас с ним есть время определиться с ответом.

На воскресенье планов не было. Олег оказался занят помощью престарелой родственнице, а я решила посетить аквапарк. Конечно было бы лучше сделать это в компании, веселей, во всяком случае. Но мне после вчерашнего нужно было побыть одной, чтобы подумать. Если честно, то я после развода вообще не планировала ничего серьезного. Мне не нужно было приходить в себя, я уже оклемалась, да и резкая перемена места жительства и работы не дала мне уйти в самокопание. В любовь с первого взгляда я не верила ни со своей стороны, ни со стороны мужчин. Вот как можно потерять голову от человека, увидев его впервые? С ума сойти от внешности? Ну и сколько среди нас красавиц и красавцев? Таких, чтоб крышу сносило. Я — красавица. Для себя любимой, для родителей, для кого-то из окружения. Для остальных — спорно, кто любит повыше, кто пониже, кто потоньше, кто потолще, кто вообще мальчиков предпочитает. То же самое со всеми остальными, если только ты не вписываешься в нынешний модный глянец, навязанный страницами журналов и фэшн-каналами.

Олег. Припоминаю нашу первую встречу. Молодой мужчина, вроде обычный, не сказала бы, что он меня заинтересовал. Во всяком случае, не в первую и не во вторую наши встречи. А когда? Когда похвалил мои фотографии? Когда показывал развалины? Или когда он ушел после моего танца с Романом?

— Почему такая девушка скучает в одиночестве? — вырвал меня из размышлений мужской голос.

Обреченно поднимаю глаза, соответственно, от кончиков пальцев ног до головы, маячащей где-то там, цепляясь взглядом за выпуклость в плавках. Нет, разве это культурно заговаривать с девушкой, когда она бултыхается в бассейне, а сам возвышаешься над ней. Или это такая манера кружить слабому полу голову — я чуть шею не свернула, хоть бы присел. Олег бы не позволил себе нависать, промелькнула уверенная мысль.

— Я не скучаю, — ответила я и отвернулась.

— Но вы уже минут пятнадцать стоите у бортика одна, — послышалось уже ближе.

Глянула в его сторону — удосужился присесть.

— Спасибо за заботу, но я и постою одна, и поплыву одна, и развлекаться тоже буду одна, — ответила я и двинулась в сторону лестницы.

Может, это было грубо с моей стороны, но вот я уже сравниваю заинтересовавшихся мною мужчин с Олегом.

Время обеда, а я уже бреду домой. Заскочить что ли к Элле Степановне, она всегда развеет грусть-тоску или просто упорядочит мысли. По дороге заглянула в почтовый ящик, чтобы выгрести рекламную макулатуру, а там записка от соседки, что она на неделю уехала в Калининград по местам воспоминаний. Вот и придется сегодняшний день коротать в чтении. Должно было уже набежать много новинок и разных продолжений.

В понедельник поднималась с трудом, костеря себя за то, что просидела за ноутом до раннего утра.

Полдня старалась не отсвечивать, спрятавшись за монитор и прикрывшись бумагами. Руководство обо мне забыло, вот и ладненько. На обеде с Ириной и бухгалтерией выпила кофе, чтобы продержаться до конца дня. Начальница после перерыва не появлялась, и я уже расслабилась, готовясь додремать тихонечко до окончания работы. Но закон подлости всё же существует.

— Валерия, зайдите ко мне, пожалуйста, — проговорила трубка голосом Сергея Геннадьевича.

Ничего хорошего я не ждала, мои ощущения подтвердились, когда я вошла в кабинет шефа, предварительно постучавшись. Там уже находилась злая Елена Александровна. После указания садиться, шеф какое-то время молчал, глядя мне в глаза. Так и подмывало приподнять бровь в молчаливом вопросе. Сдержалась.

— Валерия, — начал Сергей Геннадьевич, откинувшись на спинку стула, — у нас планируется две командировки в разные города. С одной из фирм у нас переговоры с нуля, с другой решено только половина вопросов, — он сделал паузу, видимо, для того, чтобы я прочувствовала ответственность момента. Ну ладно, впечатлилась, — В одно из мест должен ехать я с юристом, в другом хватит просто юриста. Обычно помощники не ездят по командировкам, но тут так получилось, — он развел руками, — что встречи накладываются.

Елена Александровна не выдержала и перебила плавную речь шефа:

— Сергей, я же сказала, что одну можно перенести.

— Нет, нужно всё уложить в одну неделю, а там в любом случае переговоры не на один день, — без раздражения отмахнулся от нее Сергей Геннадьевич. — Есть два варианта, — это он опять смотрел мне в глаза, — Вы едете со мной на сложные переговоры или одна туда, где, возможно, справитесь без посторонней помощи.

Пока он говорил, в голове проносились неприятные мысли. Если я поеду с ним, то вести мне себя придется тихо-тихо, значит, о возможности спокойно поработать речи идти не будет. Если ехать одной, то можно снять уже осточертевшие очки, надеть нормальную одежду и общаться с людьми в деловом русле, а также можно не бояться, что расшифруют, потому что работать здесь мне осталось всего три месяца. Но возникает другой вопрос, почему вызвали меня и спрашивают моё мнение, если могут просто приказать. Значит, не сошлись во мнении с Еленой Александровной. С шефом тет-а-тет она меня конечно же не хочет отправлять, но тогда почему не желает послать меня одну? Она не дура, уже поняла, что я справлюсь. Если бы рядовое дело — то она со спокойной душой могла бы поручить его мне. А если там есть возможность отличиться? Мне бы даже не отличиться, мне бы просто почувствовать себя профессионалом, а не девочкой на побегушках. Не думала, что мне так будет не хватать самостоятельных решений и свободы действий. Ладно, переложу решение этого вопроса на чужие плечи, чтобы не оказаться крайней:

— Сергей Геннадьевич, я не против любого из вариантов, но, думаю, Елене Александровне лучше знать, где нужнее ее присутствие.

Шеф только что не рассмеялся:

— Мы не можем договориться уже полчаса. Вы очень хорошо себя показали с Владиленом Генриховичем, работая одна. Правда, мы давние партнеры. Можно было бы дать Вам возможность проявить себя самостоятельно, так сказать, на целине. Нет, конечно, мы всегда поможем в телефонном режиме, но не всегда есть возможность связаться для решения каких-либо мелких деталей. В то же время и там, где мне присутствовать необходимо, мне нужен грамотный юрист.

Я помедлила с ответом, потому что не услышала реплики от начальницы. Но Сергей Геннадьевич ждал. Мне почему-то казалось, что он вот-вот улыбнется.

— Если вы считаете, что одна я не справлюсь, то я, с разрешения Елены Александровны, буду сопровождать Вас. Если Елена Александровна меня проинструктирует, что может ожидать меня «на целине», — не удержавшись, я ввернула фразочку шефа, — и окажет помощь в сложных вопросах, то я постараюсь не ввести в убыток нашу фирму.

Я выжидающе посмотрела на начальницу. Та еле-еле сдерживалась, что было заметно лишь по поджатым губам.

— Лен, ну так что? — поинтересовался шеф, чуть улыбнувшись.

— Хорошо, я дам возможность моему помощнику проявить себя, — ядовито процедила она.

— Вот и замечательно, — радушно улыбнулся Сергей Геннадьевич. Но мне показалось, что он не очень рад именно такому повороту событий. Видимо, надеялся, что профессионализм возобладает над ее «хочу».

— Извините, а когда командировка? — осторожно поинтересовалась я.

— Со следующего понедельника на 2–3 дня — это уже как управитесь. Ну всё, вопрос решили. Лен, я надеюсь на твою помощь. Сейчас все свободны, — закончил шеф наше мини-заседание.

Поднимаясь и выходя первой, я почти слышала скрежет зубов Елены Александровны, фактически выставленной из кабинета.

Я домчалась до своего рабочего места, пока начальница остановилась с кем-то поговорить.

Мне интересно, чего добивается шеф, стравливая меня с Еленой. Еще несколько таких пассажей с его стороны, и она пойдет на открытый конфликт, который мне был совсем не выгоден. Нет, конечно, я переживу проигрыш пари, не думаю, что Ромка устроит мне что-то мерзкое или невыполнимое, но моё самолюбие будет задето.

Где-то через полчаса, прервав моё самокопание, заявилась и моя начальница. Ну не могла прийти попозже, когда мой рабочий день уже закончится?

— Зайдите ко мне, — выплюнула она.

Ну что ж, после моего представления на корпоративе строить из себя сейчас девочку… эээ… в общем, невинную смысла нет. Зашла в кабинет и, не дожидаясь приглашения, уселась на стул. Вижу-вижу, что ты меня порвать готова, но пока не знаешь как. И чего было ко мне цепляться? Отработала бы я свои полгода тихонечко, да перевелась бы куда-нибудь на повышение к твоей вящей радости. Но не мне же тебе об этом говорить?

После минутных гляделок на стол с резким звуком шлепнулась пластиковая папка.

— Вот документы, изучай.

Да ты что? Опять мы уже на ты. Чудненько.

— Спасибо, — я, чуть привстав, дотянулась до папки и обратно устроилась на стуле. — Еще какие-нибудь указания?

— Нет.

— На помощь, я так понимаю, можно не рассчитывать? — с легкой издевкой поинтересовалась я, поднимаясь.

— Сама справишься, я в тебя верю, — прошипела она мне вслед.

Во вторник я пришла на работу пораньше, чтобы в тишине и покое просмотреть, что я там наваяла вчера при подготовке к командировке. Я понимаю, что еще целая неделя впереди, но хотелось перестраховаться от всяких неожиданностей. Не удивлюсь, если Елена меня пригрузит дополнительно еще какой-нибудь ерундой. На автомате ткнула бесперебойник и компьютер и только потом вытянула клавиатуру. А это откуда? Ничего не понимаю. Вчера перед уходом ничего не было. К тому же брелок на флэшке знакомый — фигурка брэйкдансера. Я еще внимание на него обратила, когда Олег ключи от кабинета доставал. Кто мог подкинуть? Елена ушла раньше меня, кабинет закрывала я. Как бы выяснить, у кого еще могут быть ключи.

Совать не пойми что в рабочую машину чревато, да и в свой ноут не хочется, а вдруг подстава. Дождусь Андрея, у него наверняка найдется что-нибудь, что не жалко будет. Руки аж зудели. Отправить сообщение Олегу? И как я ему это объясню в печатном варианте? Что самое интересное, мы так и не обменялись номерами телефонов, уповая на Интернет. Дожились. Ладно, пока займусь документами. Сосредоточиться мне удалось с большим трудом.

— Андрей, я к тебе со шкурным вопросом, — зашла я в царство проводов и микросхем, когда начался рабочий день.

— Шкур нет, пока еще не решили, кого ободрать, то ли менеджеров, то ли бухгалтерию, — откликнулся он, не отрываясь от монитора.

— Что, опять на клавиатуру что-то пролили?

— Менеджеры мышку пасьянсами проклацали, поставили новую — оказалась не той формы. А бухгалтерия умудрилась выдрать разъем… с мясом. Но бухгалтерию трогать нельзя, кто ж нам зарплату выдавать будет. Придется отыграться на менеджерах.

Я посочувствовала Андрею, который наконец-то оторвался от монитора, и попросила проверить флэшку.

— Да нормальная она у тебя, — сообщил он мне, проделав кучу манипуляций. — Там видео какое-то. Смотреть будем?

— Нет, смотреть я буду теперь сама, — улыбнулась я.

— А, ну как хочешь, но если будет что-то стебное, то дай поглядеть, а то всё, что было интересное на сегодняшний день в ВК, я уже видел.

Я согласилась и поспешила к себе. Теперь бы посмотреть, что на флэшке, так, чтобы не засекла Елена Александровна.

Пришлось терпеть до перерыва, потому что начальница летала мимо меня даже без своего родного транспортного средства.

Наконец-то все разбежались, и я достала свой ноут. Губы растянулись в улыбке — это наше выступление с Чэпом. Набрала сообщение: «Привет. Видео от тебя?» — «Да. Понравилось?» — «Очень. Спасибо. Но как?» — «Секрет» — «Откроешь?» — «Конечно» — «И?» — «Позже» — «Неудобно по аське общаться, может, созвонимся?»

Молчание. Ну и как это понимать? В руке ожил мобильник — номер не из записной книги. Я приняла вызов:

— Алло?

— Так лучше? — прозвучал голос Олега.

— Гораздо, — улыбнулась я.

Вытрясти из него признание, каким образом ему удалось подкинуть мне флэшку, не удалось. Единственное, он меня заверил, что шпионажем и прочими гадостями тут и не пахнет, и то после того, как я пригрозила пойти к начальству и покаяться, что в отсутствии сотрудников кто-то вломился в кабинет.

Болтая с Олегом, я решила всё же выскочить на перерыв и попытаться успеть хоть что-нибудь сжевать. Залетела в закрывающийся лифт, уже прощаясь с ним.

— Вы когда улыбаетесь, то становитесь просто очаровательной, — прозвучал голос Сергея Геннадьевича.

Улыбка тут же сползла с моего лица, когда я заметила помимо него еще генерального и Леонида.

— Добрый день, — я попыталась опустить очи долу, но в тесном пространстве получалось несколько неприлично — взгляд упирался куда-то чуть ниже ремня, а разворачиваться спиной уже было бы неуважительно.

— Действительно, Вам идет улыбка. Это Елена Вас так запугала, что даже на корпоративе Вы были чересчур серьезны? — сказал генеральный.

— Нет, что Вы, я просто неуютно чувствую себя при большом скоплении людей.

— Это одно из многих мероприятий, на котором Вам нужно будет присутствовать. Так что придется учиться наслаждаться обществом, — пообещал Сергей Геннадьевич и добавил, — я лично проконтролирую процесс.

Хорошо, что лифт уже остановился, я кивнула в ответ, пробормотала прощание и вылетела в вестибюль. Вот правильно говорят, подальше от начальства, поближе к кухне… сейчас надо запить чем-нибудь угрозу Сергея Геннадьевича. А лучше заесть… где там было мороженое?

Обратно возвращалась с опаской. Вот чего шеф ко мне прицепился? Ему командировка с Еленой грозит, пускай ее и дрессирует. Тьфу. Дожить до конца рабочего дня, сделать кучу всего, зайти к экономистам для уточнения цифр, а потом можно и на поклон к Сергею Геннадьевичу. Или его на завтра оставить… На завтра. Хватит мне сцены в лифте, займется он мной… только жизнь испортит.

С работы смылась, как только стрелки замерли в нужном положении, у меня еще встреча с Олегом, а до этого надо заехать домой переодеться.

— Привет, — я проскользнула в кабинет и остановилась на пороге. Если честно, то я толком не знала, как себя вести. То у нас флирт на грани фола, то его поцелуи, как будто я дева невинная.

— Привет.

Он встал из-за стола, подошел ко мне и осторожно поцеловал. Я фыркнула:

— Танцы у нас гораздо чувственней были.

— Ты куда-то торопишься? — он хитро улыбнулся.

И кто кого подколол сейчас?

— Ни в коем случае, — прошептала, чуть ли не касаясь его губ, и отстранилась. — Не хочешь всё же рассказать, как это попало ко мне на работу, — сказала я, протягивая ему флэшку с брелоком.

— Тебе не понравился подарок? — Олег не спешил их у меня забирать.

— Я думала, что подарок — это то, что внутри.

— Но ты же не возвращаешь дарителю коробку из под подарка.

— Тогда спасибо за подарок, — я потянулась и чмокнула его в щечку.

— И это всё? — в его глазах плясали озорные искорки.

— А ты хочешь большего?

— Хочу…

Шаг ко мне, придержал рукой мой подбородок, наклонился ко мне, глядя в глаза… Ну… ну же… у меня уже губы стали подрагивать от предвкушения. Я же помню, как он меня целовал после танца… ГАД! Он поцеловал меня в нос…

— … но не здесь.

Мне мало кого хотелось убить с особой жестокостью. Я уже руки стала тянуть к его шее…

Короткий стук в дверь:

— Олег, я… Ой, простите, не хотел вам мешать, — Иван быстро захлопнул дверь с той стороны.

Этого мне хватило, чтобы прийти в себя. Нет, ну и чего я сразу лезу его убивать? Как будто сама не такая же. К тому же у нас игра, просто игра… ну и что, что без правил… ну и что, что мне нравится… не только игра, но и игрок.

— Гулять идем? Или у тебя еще здесь дела? — я постаралась, чтобы улыбка не напоминала оскал.

— Конечно. Пешком или на машине?

— А как фантазия подскажет.

И фантазия подсказала. Каждый город интересен по-своему, пусть даже он не будет большим или особо старым. Есть своя прелесть и в выхолощенных новых дворах с играющими детьми на площадках, и в старых двориках с сидящими на лавочках пенсионерами, и в промышленной зоне с пыльным бетоном, расписанным в основном похабщиной, и в холодном блеске торговых комплексов. Глаз автоматически выхватывает картинки, которые могли бы получиться, если бы я была с фотоаппаратом. Но его с собой нет, а на мобильник снимать не вижу смысла. Сумерки потихоньку затирали краски дня.

Не думала, что, не забираясь куда-то высоко, можно получить такую занимательную панораму: гаражи соседствуют с недавно отреставрированной церковью, заросший овраг с торговым центром, новостройки с ветхим частным сектором. Я наслаждалась картинкой, уже представляя, при какой погоде и в какое время суток здесь нужно появиться. Олег лишь иногда вставлял свои комментарии, когда и как падает свет на здания, когда на куполах виден багряный отсвет заката, как размывается свет неоновых огней в дождь.

— Поехали, мы еще кое-куда успеем, — потянул он меня к машине.

— Куда?

— Увидишь.

Добрались до старой части города, Олег оставил меня в машине, попросив подождать, и скрылся в какой-то проулок, а я осталась наедине со своими мыслями. Сегодня мы были в разных местах: многолюдных и не очень, романтичных и откровенно свалочных — и нигде с его стороны не было ни одного поползновения меня куда-нибудь притиснуть. Единственные касания — подать мне руку, подсадить на парапет. Как это не похоже на наш танец в зале при свидетелях. Игра. Он сам сказал, что я подписалась на игру. С Ромкой таких ощущений не было, хотя развлекалась я с ним гораздо откровенней. Но со мной мучился неудовлетворением он, а с Олегом — я.

Хлопнула дверца машины.

— Это тебе.

В руки мне ткнулись нежные лепестки садовых роз на короткой ножке. Охапка из светло-светло зеленых бутонов. Я в шоке прошептала:

— Спасибо.

Откуда? Обычно девушкам дарят красные розы цвета страсти или розовые, намекая на нежность. А я… я любила вот такие бело-зеленые бутоны.

Домой ехали в молчании, я, как самая распоследняя девица из любовного романа, весь путь сидела, уткнувшись носом в букет.

Нежный поцелуй, который так не хочется прекращать, но лишь появился с моей стороны намек на страсть, как я лишилась его сладких губ.

— Спокойной ночи.

— Тебе тоже.

Я, не удержавшись, скользнула пальцами по его губам.

Утро меня радовало букетом на тумбочке, который я увидела, как только открыла глаза. Так незаметно я стала чаще думать об Олеге: вот теперь уже и при пробуждении, хотя обычно я вспоминала о нем ближе к обеду. Так я и до бессонных ночей дойду. Этого мне только не хватало. Я улыбнулась. Бессонные ночи и навязчивые мысли не про меня, я даже в сопливом увлечении Ромкой не забивала себе голову мечтаниями и преставлением «а что, если…»

Взбодрилась зеленым чаем, оделась и отправилась совершать подвиги во имя шуршащих бумажек.

Только-только начался рабочий день, как меня уже вызвал к себе Сергей Геннадьевич. Я собрала материалы к командировке и отправилась к нему в кабинет.

— Доброе утро, — поприветствовала я шефа и его отца.

— Доброе утро. Присаживайтесь, — пригласил меня генеральный.

— Что Вы успели подготовить? — поинтересовался Сергей Геннадьевич.

— Вот документы, — я, немного поколебавшись, кому отдавать, всё же протянула бумаги шефу. — Если нужна еще копия, то я могу сейчас распечатать.

— Не стОит, лучше расскажите своими словами, — генеральный устроился поудобней напротив меня.

Ощущения, как на экзамене, хотя особого мандража нет. От меня же не ждут гениальных решений или чего-то сверхестественного. Это моя обычная работа, так что мне пришлось себя мысленно одергивать, когда чувствовала, что начинаю расходиться, как пиарщик, впаривающий ненужный товар.

— Сереж, давай мне документы, я еще просмотрю, — генеральный забрал у сына папку. — Если всё так, как нам сейчас рассказала Валерия, то мы можем ее смело посылать одну в командировку.

Я потупила глаза. К сожалению, краснеть по заказу не научилась, а пригодилось бы.

— С такими темпами нам придется вводить новую должность юриста.

— Или увольнять прежнего.

Повисла пауза. Этот разговор меня напрямую не касался, надо как-то делать отсюда ноги:

— Извините, пожалуйста, будут какие-нибудь замечания?

— Пока нет, Валерия, спасибо. Можете идти.

Я постаралась покинуть кабинет так, чтобы это не было похоже на бегство. Не может начальство настолько забыться, чтобы при мне обсуждать кадровые вопросы. А если так, то какие цели они преследуют? Думают, я обрадуюсь и буду подсиживать Елену? Да это мне сто лет не нужно, мне бы до конца спора тихонечко досидеть, стребовать с Ромки компенсацию и спокойно найти новое место, соответствующее моей квалификации. Может, и на предложение Владилена Генриховича соглашусь, если оно еще будет в силе.

Перерыва я дождалась, переписываясь с Олегом, стараясь сильно не улыбаться, чтобы не раздражать бегающую с документами начальницу. Сунула мобильник в сумку и направилась к лифту.

— Добрый день, Валерия.

— Добрый день, Юрий, — я обреченно повернулась на голос.

— Поехали с нами на обед.

— Извините, но перерыв всего час, а я не хотела бы опаздывать.

— Серёж, ты же не против провести обед в прекрасной компании и простить даме задержу с перерыва? — Юрий перевел взгляд мне за спину. Этого еще мне не хватало.

— Конечно. Поехали, Валерия, с нами, Вы заслужили хороший обед.

Юрий как будто ждал этой команды — подхватил меня под локоток и повел в сторону лифта. Сергей последовал за нами. Пока садились в машину, мне пришло несколько сообщений. Олег. Устроившись на заднем сидении, я тут же стала отвечать, заодно и пожаловалась, что руководство меня умыкнуло на обед. Мне посочувствовали.

— ЗдорОво, — Сергей ответил на звонок. — Да не волнуйся ты так, — он покосился на меня, а я отвернулась, чтобы он не подумал, что меня интересует его беседа. — Будет в целости и сохранности. — Да ладно тебе, там зубы еще те, лично видел. — Со мной еще не такие зубы покажешь? Слава богу, не я был раздражающим фактором. — Ладно, ладно, понял. Будем держать себя в руках. — Ну да, Юрка. — Держать подальше? Это ты ему сам скажи.

Сергей, смеясь, передал трубку Юрию, сидевшему впереди.

— Привет, братан. Не понимаю твое беспокойство. — От нас охранять? Да ладно, ты же знаешь, дорогу другу переходить — самое последнее дело. — Вот это тебя цепануло. — Вернем в лучшем виде. Бывай.

Юрий, посмеиваясь, вернул телефон Сергею. Вот интересно, о чем это они говорили? Пришло сообщение: «Приятного аппетита! Надеюсь, обед пройдет хорошо».

Я улыбнулась и быстренько ответила: «Во всяком случае, еда будет очень вкусной».

Казалось бы, сиди и радуйся, двое молодых состоятельных мужчин тебя кормят и развлекают, если бы не одно но — они допытывались о моих пристрастиях в еде, в фильмах, в книгах, в музыке.

— А хобби у Вас есть? — поинтересовался Юрий.

— Чтение любовных романов, — а что мне врать что ли.

— Про страстных мужчин?

Я с ясным взглядом ответила:

— Про пылких женщин.

Сергей чуть не выплюнул сок, а Юрий на несколько секунд подвис, а потом попытался пошутить:

— А что, мужчины уже не в моде?

— В моде они у других мужчин, а у женщин они классика жанра.

— Так почему же предпочитаете книги про женщин? — присоединился Сергей к разговору.

— Книги, написанные женщинами, в той или иной мере про женщин, даже если описывают мужчин.

— Фух, а то я уж было испугался.

— А Вам чего бояться?

— Да я не за себя… — осекся он.

И тут до меня начало доходить… Мило улыбнувшись, я извинилась и скрылась пудрить нос… мозги-то у меня уже запудренны так, что извилин не видно.

— Люда, привет. Не сильно отвлекаю?

— Нет, как раз клиентку отпустила.

— Скажи мне, пожалуйста, из женской солидарности, кто-нибудь из родственников у тебя работает в «Авантаже»?

— Ну да, это фирма дяди, да и мой старший двоюродный братец там рулит. А что?

— Давай я тебе при встрече расскажу, — обреченно ответила я.

— Тогда сегодня?

— Давай.

Договорились встретиться сегодня в клубе, несмотря на середину недели.

Теперь понятно, откуда у меня взялись брелок и флешка на рабочем столе, и почему шеф проявляет столь пристальный интерес. Хоть прямо сейчас увольняйся и звони Ромке, что проиграла. Рома… Рома… а если он знаком не только с Еленой… ведь кто-то ж сдал меня после корпоратива… тот, кому не выгодно меня разоблачать… а кто меня ставит постоянно в неудобное положение чуть ли не с начала моего появления на фирме?

Я спокойно вернулась к столику и увидела, что уже подали десерт. Вот и чудненько. Села, ковырнула ложкой пирожное, насладилась его вкусом, а также какой-то странной тишиной. Подняла глаза от тарелки — мужчины вроде сидели расслаблено, но чувствовалось в их взглядах настороженность.

— И как Вам десерт? — лучезарно улыбнулся Юрий.

— Как всегда замечательно, — отзеркалила я его. — Сергей Геннадьевич, а Вы ничего не хотите больше у меня спросить? — перевела взгляд на шефа.

— Да вроде нет, — осторожно ответил он.

— А вот во мне проснулось любопытство, — сказала я, переставая корчить из себя дурочку. — Мне можно после командировки увольняться?

— Зачем после командировки? — опешил шеф.

— Спор-то я проиграла, но бросить начатое дело не могу. Роме сам позвонишь? — я в наглую перешла на ты.

— Какой спор? — заинтересовался Юра.

— Тебе друг расскажет в подробностях, — отмахнулась я от него, не сводя глаз с Сергея.

— Не надо увольняться, не буду я никуда звонить.

— Потому что тебе до смерти надоела Елена, а я являюсь хорошим раздражающим и отвлекающим фактором? И что я буду иметь за свои потраченные нервы?

— Предупреждал меня Рома, а я не верил. Очки, может, снимешь?

— Не терпится посмотреть в мои бесстыжие глаза? — рассмеялась я, снимая очки, и тут же предупредила, — Жакет снимать не буду, хватит с тебя воспоминаний о корпоративе.

— О да, вид был незабываемый, — пробормотал Юрий.

— Так вы там вдвоем присутствовали — еще лучше. Так что, Сергей?

— А что ты хочешь? — в нем проснулся торгаш.

— Чтобы мне дали спокойно доработать эти полгода. Одной. Без присутствия Елены или еще кого-либо из компании на переговорах. Не вытаскивали бы на корпоративы и прочие массовые мероприятия, где мне придется корчить из себя не пойми кого.

— Но ты же сама понимаешь, что не всегда достаточно на переговорах помощника юриста.

— Естественно, поэтому от руководства будешь присутствовать ты, раз всё равно уже в курсе.

— Идет, — быстро согласился шеф. Конечно, он уже просчитал, что Елена будет в ярости, если я буду тесно работать с ним.

— Замечательно. Кушайте десерт, он действительно очень вкусный, — и я с демонстративным наслаждением продолжила есть пирожное.

Я выехала на работу пораньше, а в голове все вертелись мысли о вчерашнем вечере. Хорошо мы с Людой отдохнули: перемыли кости ее братьям и Юре, потанцевали от души и отбились от желающих познакомиться. Веселая у нее семейка, что не говори. Она согласилась, что Сергей по отношению к чужим бывает редкостной сволочью, зато для своих в лепешку расшибется. На мой вопрос, что мне ждать от него, Люда лишь ответила, что всё зависит от Олега.

— Я не хочу смешивать работу и Олега. К тому же мне осталось оттрубить на фирме чуть меньше трех месяцев.

— Хочешь — не хочешь, а Сергей с тебя теперь глаз не спустит. Будет начислять и снимать баллы за каждый твой чих.

— Да ладно, — отмахнулась я. — Ему сейчас не выгодно меня трогать из-за Елены. Я хоть как-то отвлекаю ее внимание на себя.

Люда покачала головой:

— Не стоит его недооценивать, он просто решил развлечься за чужой счет.

— Ты невысокого мнения о своем брате.

— О нет, я очень высокого мнения о нем, но свои лучшие душевные качества он держит подальше от чужих.

— Обрадовала.

— Так что у тебя с Олегом происходит?

— Игра. И я не совсем могу понять, что он от меня хочет. Я его скоро или убью, или изнасилую.

— Думаешь, он будет сопротивляться? — рассмеялась Люда.

— Мне проще его убить, потому что не хочу откровенно вешаться на него: одно дело флирт, другое — предложение себя.

А практически ночью я созвонилась с Ромкой и покаялась. Тот лишь неприлично заржал, сказав, что штрафных он с меня поимеет по полной, но спор, так уж и быть, пока продолжается. На мой писк, что куда уж дальше, он ответил, что не хочет облегчать мне жизнь, а так хоть какая-то ему компенсация за ведения моего раздела имущества — мои бывшие родственники его уже достали до самых печенок.

В таком рассеянном состоянии я доехала до работы, чудом никуда не вписавшись. Командировка точно мне пойдет на пользу: работа, смена обстановки и отсутствие разнообразных раздражающих факторов.

— Валерия, зайдите сейчас ко мне в кабинет, пожалуйста, — шеф собственной персоной нарисовался на пороге, лишь сухо кивнув Елене Александровне в качестве приветствия.

— Елена Александровна, я могу идти? — поинтересовалась я у непосредственной начальницы.

— Конечно можешь, — недосказанность пожелания другого адреса так и повисла на шипящем звуке.

Я вышла вслед за Сергеем Геннадьевичем, который с довольным лицом вальяжно последовал в свой кабинет.

— Чай, кофе? — поинтересовался шеф, подождав, пока я устроюсь за столом.

— Документы и замечания по ним.

— Сок?

— Так замечаний нет?

— Минералки?

— Я могу идти?

— Нет, — Сергей рассмеялся. — Сейчас обсудим недочеты.

Надо отдать должное, совещание прошло конструктивно с пользой для меня и конечно же для дела. Шеф действительно профессионал. А то, что демонстративно мной раздраконивает Елену, так это мне не сильно мешает, во всяком случае, пока. И да, теплых чувств он ко мне не испытывает. Теперь уже точно. За всеми его улыбками и дружескими жестами стоит настороженность. Интересно, за кого он меня принимает: за охотницу за состоянием или еще за кого-то. Лучше бы он не был братом Олега, всем было бы проще. Интересно, что по этому поводу думает Олег. Я отказалась сегодня встречаться, сославшись на большое количество работы, договорились на пятницу.

— На обед ничего не планируй, — я только-только напряглась, как Сергей продолжил, — тебя с Еленой сегодня Владилен Генрихович почему-то жаждет видеть.

— Опять у Юрия? — насмешливо поинтересовалась я.

— А есть возражения?

— По кухне — никаких.

— Значит, есть. Ничего, потерпишь.

— Да куда уж я пока денусь.

— Молчащей ты мне больше нравилась.

— Ты мне тоже больше нравился, когда не обращал на меня внимание.

— Нарываешься?

— Так заметно?

— Не боишься?

— Чего?

— Да… действительно… Увольнения — вряд ли… Разве что Олег?

Я иронично приподняла бровь.

— Это будет жестоко лишить меня замечательного партнера по танцам.

— Только ли?

— А что, есть другое мнение?

— Я зайду за вами на обед. Елену сам предупрежу.

Я кивнула и вышла из кабинета. Да уж, начальница — это просто детский сад по сравнению с шефом. Но тем интересней. Мне уже однозначно нравится здесь, жаль, что за пределы образа выходить при всех нельзя.

До обеда я вносила правки в документы. Если не будет никаких сюрпризов, то к командировке я практически готова.

— Ну что, готовы? — шеф заглянул за 10 минут до начала перерыва.

— Я да.

— Так и поедешь? — насмешливо произнес он. — Не надоело еще прятаться.

Я пожала плечами:

— Штрафных балов я уже огребла по полной, но спор пока еще не проигран.

— Рома того же мнения?

— Можешь ему позвонить, я только вчера вечером с ним общалась — он в курсе нашей договоренности, — как можно безразличней ответила я.

— Такая честность? — скептично спросил он.

— У нас с ним не принято друг другу врать, даже если это поможет выиграть спор.

— Лучшие друзья?

— Лучшие — не лучшие, но верные, — меня стал напрягать этот разговор.

— Так бывает у бывших любовников, если разошлись нормально.

— Что бы я ни сказала, всё равно будешь проверять. Попробуй задать вопрос моему другу.

— О, Сереж, ты давно здесь? Я уже готова! — Елена Александровна выпорхнула из кабинета.

— Только зашел. Поехали.

Он пропустил нас, но я чуть задержалась, запирая кабинет, и нагнала руководство уже у лифта.

К неудовольствию Елены, которая только-только примерилась к переднему сидению машины Сергея, тот усадил ее сзади. Мне помог устроиться Леонид, появившийся откуда-то из-за спины. Ага, он за рулем. Перестраховался шеф от нападок Елены Александровны. Надо сказать, я была заинтригована. Зачем Владилену Генриховичу я, еще могу представить, а вот совсем не любимая Елена — воображение пасует.

Добрались с ветерком, устроились удобно, заказали бысчтро и выжидающе уставились на приглашающую сторону. Владилен Генрихович не заставил нас долго мучиться неизвестностью:

— На правах старого друга и делового партнера хотел бы получить от вас помощь, которая будет достойно оплачена. Предвосхищая вопросы: всё в рамках законодательства и с разрешения вышестоящего руководства.

— У Вас же достаточно большой штат опытных юристов. Не справляются? — несколько язвительно поинтересовалась Елена Александровна.

— Просто в данном случае нужен будет неординарный подход. Пока больше ничего сказать не могу, мне нужно ваше принципиальное согласие.

— Я согласна, — а что мне вступать в полемику? Мне уже любопытно, с чем своими силами не смог справиться Владилен Генрихович.

— Как твой руководитель… — начала было начальница.

— Не факт, что вы будете работать вместе, может быть, нам хватит кого-то одного, и это буду решать я, — прервал ее Владилен Генрихович.

— Согласна, — тут же пошла на попятную Елена Александровна.

— Вот и чудненько. Все подробности через неделю, как раз успеете вернуться из командировок.

Во время обеда больше этот вопрос не поднимали. Несмотря на нелюбовь начальницы к Владилену Генриховичу, обстановка за столом была достаточно приятная, наверно потому, что не касались профессиональных и личностных качеств присутствующих.

Оставшийся рабочий день пролетел быстро, и я, всё еще полная сил, позвонила Кате, выяснив, что кое-какие занятия у нее сейчас есть, а Олега сегодня уже не будет. Потанцую!

Рабочая пятница пролетела быстро, ознаменовавшись местечковыми боями. Я с трудом отбилась от водителя, предпочтя ехать в командировку сама и на своей машине. Аргументировала, что это недалеко, и намекнула шефу, что так будет продуктивней. Начальница вредничала из принципа, давя на то, что не положено. В итоге всё получилось по-моему, к ее большому неудовольствию. Ох, ну и командировка предстоит Сергею Геннадьевичу, я ему желаю большого терпения и стойкости духа… Или пожелать стойкости тела?

Несмотря на то, что я узнала за последние дни, Олега я в игнор не отправляла. Мы по-прежнему перекидывались сообщениями, болтая обо всём и ни о чем. Что нам грядущий вечер готовит? Не знаю, я тяну его танцевать. Просто танцевать. Да, это жестоко с моей стороны, так как нога его еще не до конца восстановилась, но мне не хватает занятий, и я пока не знаю, как с ним себя вести после целомудренных вечеров.

Ну что ж, я готова — ничего открыто-завлекательно-сексуального или мега-круто-экстравагантного. Полоса открытого тела между простым топом и легкими брюками в ладонь шириной не считается. Для клуба это почти ряса, тем более летом. Балетки на ноги, рюкзачок в руки.

Та-та-да-дам! Как там в романах? И Он весь такой из себя «…» — нужное подставить — ждал Её около крутой тачки. Она выпорхнула из подъезда, летящей походкой подошла к нему и… по-дружески чмокнула в щеку.

— Привет. Поехали?

— Привет. Поехали.

Олег помог мне сесть в машину.

— Ничего не хочешь мне сказать? — поинтересовался он, когда мы уже отъехали.

— Что именно? — удивилась я, действительно не понимая, о чем идет речь.

— Или спросить?

— Разве что ты мне расскажешь о том, чем я якобы должна заинтересоваться.

— Сергеем.

— А что с ним не так? — его что, волнует мое отношение к Сергею? С чего бы это? Разве что тот мог ляпнуть про якобы взаимный или не очень интерес. Хотя я повода не давала.

— Он мой брат.

Повисла пауза.

— Ну да, я уже знаю. А хозяин компании — твой дядя. Меня это мало радует. Зато теперь ясно, как флэшка попала ко мне на стол. А ты давно знаешь, что я там работаю?

— С неделю где-то.

— Как узнал?

— Ну… твой полуночный танец в конторе стал испытанием психического здоровья у достаточно большого мужского коллектива.

— А… э… откуда? — опешила я.

— Охрана решила порадовать. Жаль, что качество файла не очень, на телефон снимали.

— То-то я думаю, почему они стали со мной столь приветливо здороваться, хотя до этого едва замечали, — я про себя чертыхнулась. — Я еще должна узнать что-то новое?

— М-м-м… пожалуй, нет.

— Не должна или нового нет?

Олег рассмеялся:

— Да вроде больше ничего такого нет.

— И то ладно, а то мне Сергей с Юрой чуть весь обед не испортили.

— Это еще кто кому. На тебя жаловались, что ты просто невозможная.

— Это почему?

— У них лучше спроси.

— Мда уж… пора увольняться, — пробормотала я.

— Действительно уволишься? — полюбопытствовал Олег, но что-то в его голосе было такое, что меня насторожило.

— Ближайшие две недели точно нет — хочу довести дела до конца.

— Это хорошо.

— Почему?

— Так я за тебя спокоен буду.

— Зато я буду волноваться за мое душевное равновесие.

— Приехали, — лучезарно улыбнулся Олег, тем самым прекращая разговор.

Отказавшись от выпивки, я вместе с Олегом вклинилась в толпу танцующих. Танец для себя, где с рваными движениями, где с плавной волной и дрожью восточных элементов, где с резкой чувственностью латины. Всё для себя, изредка великодушно позволяя партнеру вести. Передышка за столиком, где я жадно припадаю к стакану с водой. Уф… как хорошо. Встречаюсь глазами с Олегом.

— Как твоя нога? — спросила я.

— Нормально, — абсолютно спокойно ответил он.

— Хочешь — передохни. Не стоит ее перенапрягать.

— Всё хорошо, — он чуть улыбнулся.

Ладно, у каждого своя голова на плечах. Мы сидели, наблюдая за танцующими. Я старалась подметить интересные связки, жадно вбирая чужие движения и характеры. Танец многое может подсказать. Например, кто и зачем пришел: возьми меня, мне на всех плевать, я самый/самая крутая и так далее. Жаль, что мимика скрыта темнотой и искажена вспышками света.

— Подожди, я сейчас приду, — оторвал меня от созерцания голос Олега.

Я автоматически проследила за его удаляющейся фигурой, похоже, что по насущным делам. А я пойду потанцую пока, там все равно какие-никакие, но очереди, правда, не как у женщин. О, сейчас буду отрываться по полной — зазвучал жесткий ритм с электронными подвываниями и писками разной частоты.

Не стала пробираться в тесный центр, решив пристроиться где-то с краю. По-моему, у меня галлюцинации… Что здесь делает Ромка? И уже успел вляпаться в разборки, судя по всему. Вон сейчас схлопочет по смазливому личику от… Олега? Э… Люда? Чувствую себя как в бразильском сериале.

Пытаясь перекричать музыку, Люда что-то пытается объяснить Олегу. Это бесполезно, только голос сорвет. Я вклиниваюсь между ними и кивком головы показываю в сторону нашего столика. Беру Ромку за руку, собираясь тащить его, если он вдруг не понял. Олег отцепляет меня от него и подталкивает меня с Людой, по губам читаю: «Идите». Я скептически приподнимаю бровь, бросая взгляд в сторону друга. Ромка ухмыляется, Олег свирепеет. Я качаю головой и жестами показываю, дублируя голосом, пытаясь перекричать грохот: «Вы первые».

Рома подчинился, Олег с видом конвоира последовал за ним. Люда, проорала на ухо, чтобы я постаралась сдержать Олега, дабы он в очередной раз не испортил свидание своей великовозрастной сестре.

Мы подошли к столику, вышла небольшая заминка — два небольших диванчика. Переглянувшись с Людой, мы рассадили мужчин по разные стороны, пристроившись рядом. Олег недовольно сверкнул глазами, увидев, что его сестра чересчур близко, по его мнению, села к Роме. Так диванчики маленькие, а мужчины большие. Я вон тоже прижимаюсь к Олегу, чувствуя и его бедро, и его плечо… Так, не отвлекаемся.

— И что происходит? Кому первому даем слово? — спросила я.

— Я просил подальше держаться от моей сестры, — играя желваками, ответил Олег. — Люда, он девиц меняет чаще, чем бензин заливает в машину.

— Менял, — невозмутимо поправил его Рома.

— Ром, это то, о чем я думаю? — уточнила я.

— Да.

— Олег, они взрослые люди, сами разберутся. Ты же поставил Люду в известность, она приняла это к сведению. К тому же я Роме верю, если он говорит, что всё серьезно.

— И с чего ты ему веришь?

— Он мой друг. Единственный, — припечатала я.

Глаза в глаза с его попыткой понять, только ли… есть ли еще что-то между Ромой и мной… правду ли я говорю… музыка отходит на второй план… о чем это я… лишь его тепло, его глаза, почему-то приближающиеся… кто движется… почему его руки обнимают меня… я практически заваливаюсь на него, а он не дает отстраниться, придерживая мой затылок и втягивая меня в требовательный поцелуй с наглым вторжением языка, прикусыванием губ. Жадно, до его стона… моего всхлипа и испуга… Я НИКОГДА НЕ ХОТЕЛА НИ В КОГО ВЦЕПИТЬСЯ КОГТЯМИ ДО КРОВАВЫХ ОТМЕТИН! МОИХ ОТМЕТИН!

Почувствовав изменение моего состояния, Олег рывком вернул нас в сидячее положение, но не отпустил меня. Ритм сердца спорит с внезапно обрушившейся на меня музыкой. Я попыталась отстраниться — Олег не препятствовал. Перевела взгляд туда, где были невольные свидетели произошедшего… А свидетели, воспользовавшись удобным моментом испарились. Ну что ж, удачи им… и мне.

Олег налил мне воды из бутылки и протянул стакан:

— Пей, я тебя отвезу домой.

Я постаралась взять стакан так, чтобы не коснуться его пальцев — с трудом удалось. Нах… такую игру, особенно при нынешней ситуации. Поцелуй в парке после батла и в половину не был таким… попыталась подобрать определение, глотая воду. Заигралась.

Олег довез меня до дома, помог выйти. Я с надеждой и опасением ждала его действий. Хотелось нецензурно ругаться. Я что, девственница, впервые поцеловавшаяся с мужчиной? Не… я всегда играла сама и знала результат своих действий. Я всегда получала ожидаемое. А с Олегом… поцелуй, где я ведомая, тянущаяся за его губами, стараясь не упустить ни одной ласки.

— Тебе пора, — он буквально отлепляет меня от себя.

Я молча разворачиваюсь и ухожу, злясь на себя.

Бессонную ночь я себе обеспечила. Безуспешно проворочавшись два часа, пошла полуночничать на кухню. Чем сердце девичье успокоить? Там как раз мороженое оставалось: полезно для души и талии. Лениво ковыряясь в пломбире, решила попрепарировать себя. Что еще остается.

Ложка мороженого. Олег мне нравится. Покатала тающий холод на языке. Чем? Очередная ложка. Непредсказуемостью — всплыло в голове. Губами стягиваю еще порцию с ложки. Легким юмором, умением держать себя в руках, танцами, сюрпризами, силой, осторожностью, умом, собственническими замашками, надежностью, ответственностью… — эпитеты все быстрее перемежались мороженым до того, что я перестала чувствовать его вкус. Зацепил. Игра — это хорошо, еще лучше, если цели совпадают. А если нет… что ж, посмотрим, до чего доиграемся.

На звонок телефона я привыкла отвечать сразу, и только давно знающие меня могли определить, как давно я отлепила голову от подушки и отлепила ли ее вообще.

— Слушаю.

— Доброе утро, — прозвучал голос Олега.

— Раннее, — уже расслабленней проговорила я.

— Полдевятого. Разбудил?

— Ага.

— Прости, не хотел, — показалось, что он улыбается.

— А что хотел?

— Пригласить на шашлыки и прочие безобразия.

— Безобразия я люблю. А кто будет?

— Катя с Лёвой, Костик обещался, еще народ подтянется, кто не успел ничего другого придумать на выходные.

Я мысленно собирала себя в кучу. Олег, помолчал и добавил:

— Люда с Ромой тоже приедут.

— Через сколько заедешь? — я прикинула, что лучше друга всё же прикрыть. Хотя не думаю, что Олег снова будет кидаться на него.

— Я уже внизу.

— Э… мне нужно собраться.

— Я подожду.

Я прикинула, что нужно будет еще обсудить, что с собой брать, а мне до дрожи нужен кофе, иначе я в ближайшие полдня буду ползать вялой мухой. Конечно, спала-то я часа 4, не больше.

— Кофе будешь?

— Приглашаешь?

Я сказала ему этаж и номер квартиры, быстро натянула на себя домашние шорты и майку и пошла открывать. Мельком глянула в зеркало, взъерошила волосы до еще большего беспорядка — вроде так задумано. Бывало и лучше, но если сейчас меня не испугается, то это хорошо. Звонок в дверь.

— Привет, — Олег на секунду притянул меня к себе и поцеловал.

— Привет. Кухня там, — я махнула рукой в ее сторону. — Мне хоть умыться нужно.

Я быстренько ополоснулась в контрастном душе, вымыла голову — всё же остатки вчерашней укладки стоит ликвидировать — и оделась в вещи, захваченные заранее. Не хватало мне еще в полотенце при нем щеголять… так ненавязчиво спадающем, если он вдруг решит выглянуть в коридор.

Классика романтического жанра. Он стоял около окна и смотрел на улицу, его мужественные плечи были обтянуты майкой так, что вырисовывался рельеф, то, как он смотрелся ниже поясницы, — это тоже не для утреннего психического здоровья. Или всё же для здоровья? Не… рановато будет.

Я невозмутимо взяла турку, кофе и сосредоточилась на процессе.

— Что нужно на выезд купить? — поинтересовалась я.

— Мясо там есть, с нас овощи.

— Надо будет воды прикупить — ее всегда оказывается мало.

Зевая, я чуть не упустила момент до закипания. Дав гуще чуть отстояться, разлила по чашкам.

— Поздно легла?

— Да, надо было поработать.

— На дом берешь?

— А, ты про компанию? Нет. Этим я стараюсь заниматься исключительно в рабочее время. За редким исключением получается.

— Фотографии?

— Нет, правка.

— Очередная сказка для взрослых девочек? — подколол меня Олег.

— А почему бы и нет. Все отдыхают по-разному.

— А сама не пишешь?

— Нет, мне для этого романтизма и фантазии не хватает.

Выяснив, что едем на его машине и что он уже все купил кроме воды, я попыталась финансово поучаствовать. А что, для меня это в порядке вещей. Отповедь не отповедь, но он назвался приглашающей стороной, которая и несет расходы. Мысленно пожала плечами — так, значит так. Не вижу пока смысла становиться в позу. Собралась я буквально за 5 минут, покидав нужные вещи в сумку, захватив кепку и кофр с фототехникой, который был, как тревожный чемодан, подхватил и побежал.

Заехали в магазин, я не стала оставаться в машине. Пока Олег разбирался с водой, я промчалась за колбасой, сыром и хлебом, захватила еще всякой ерунды по мелочи. А то знаю я эти посиделки — пока шашлык пожарится, все слюной захлебнутся. Может, кто-то тоже догадался взять нехитрую закуску, но лучше перестраховаться. Увидев меня с пакетом уже за кассой, Олег нахмурился, быстро расплатился за свои покупки и подошел ко мне. Не-не, убийственный взгляд на меня не действует. Умничка, понял. Ни слова не говоря, отобрал кулек, и мы вернулись в машину.

— Ты всегда поступаешь наперекор? — поинтересовался он.

— В чем?

— Не дождалась меня на кассе.

— А мы договаривались встретиться на выходе.

— Согласен, моя недоработка, — усмехнулся Олег. — Буду дорабатывать.

«Ну-ну», — подумала я про себя, улыбаясь.

Шашлычное место оказалось не так далеко от города. Около полянки уже было припарковано несколько машин, среди которых я заметила и Ромкину. Мы выгрузились, поприветствовали знакомых — часть занимались в клубе Олега, с некоторыми я была знакома с памятного мне батла. Народ уже скучковался по интересам, лишь бы благодаря помощи советчиков шашлык не спалили. Высмотрела Люду, но Ромки с ней не увидела.

— Привет.

— О, вы приехали! Молодцы, — обрадовалась она мне.

— А где Ромка?

— С Олегом в кусты ушел.

— Я еще понимаю, когда девушки вдвоем туда уходят, — посмотреть, чтобы никто посторонний не присоединился, а они что, на брудершафт решили? — удивилась я.

— Вряд ли. Пошли за ними.

— Думаешь, придется разнимать?

— Не думаю, но меня ж любопытство сожрет, — Люда потянула меня в нужную сторону.

Пройдя по узкой тропинке, мы практически вышли к заросшему обмелевшему озерцу, на берегу которого стояли ребята и вполне мирно разговаривали. Жаль, что не слышно о чем. Ближе не подойти — придется вылезти из кустов. Вот Ромка похлопал Олега по плечу, тот шутливо ткнул его в пресс — ну да, вариант обжиманий для настоящих мужчин. Чему-то там посмеялись и развернулись в нашу сторону. Мы с Людой решили не спасаться бегством, а выйти из укрытия.

— Это зачем вы тут уединились? — не сдержала я ехидства.

— Местность показывал, — ответил Олег.

— Обычно это делают несколько в другом составе, но бывают и клинические случаи.

— А я для сестры стараюсь, — засмеялся Олег и утянул меня обратно к шашлычной поляне.

Похоже, мужчины нашли общий язык, так что можно насладиться отдыхом.

Что можно сказать про выезд на природу давно знакомых между собой людей с хорошим чувством юмора и умеющих веселиться? Правильно — самоорганизованный шумный бедлам, где нет-нет, да и мелькало младшее поколение уже успевших пережениться, которым занимались все, кому не лень. Такая большая… мм… нет, не семья, скорее, коммуна. Женская половина дружно резала закуски, которые постоянно таскали уж прямо-таки голодающие мужчины, кто-то играл в мяч, кто в бадминтон, кто вообще дурачился под веселую музыку. Мы с Олегом успели поучаствовать, наверно, везде. В бадминтон, каюсь, играю я из рук вон плохо. Наслушалась подколок, что то у меня ветер дует не туда, то воланчик со сбитым наведением, то ракетка кривая-кривая. Ничего, я добрая, я очень добрая… и метаю я хорошо… мячики… туда, где пониже спины. А нечего было пялиться на какую-то девицу. Ну и что, что вы знакомы со школы и у нее вроде как парень. Не знаю я парня, не видела. И вообще, случайно получилось. Ты же знаешь, и воланчик у меня не туда летит и… не-не-не, мне на попе еще сидеть нужно будет, не надо меня перекидывать через плечо и шлепать ладонью под мужское улюлюканье и женский смех.

— Так, а ее на фига сюда притащили? — Олег внезапно остановился и спустил меня с плеча.

Ну, если это очередная его бывшая-возможная-будущая и прочее пассия, то я за себя не ручаюсь. Огляделась, увидела трех девушек, вылезших из машины.

— Подожди, я друга предупрежу, тут его бывшую привезли, а он наконец-то с нормальной девчонкой познакомился.

Олег высмотрел Люду с Ромой и потянул меня к ним.

— Люд, поговори со своей приятельницей, на хрен она притащила сюда эту… — Олег замолчал, подбирая слово, — … гадину. А я пока Ромео нашего предупрежу.

Люда взглядом извинилась перед Ромой и направилась к приехавшим девицам. Олег попросил меня никуда не убегать и сдал на попечение моему другу. Вот и хорошо, что не по Олегову душу, можно и расслабиться.

— И что ж ты молчал, друг мой разлюбезный? Даже не сообщил, что в городе? — с шутливой угрозой поинтересовалась я у Ромы.

— А зачем тебе отвлекаться? — ухмыльнулся он. — Вон и у тебя личная жизнь наладилась.

— Не знаю — не знаю. Я бы так пока не сказала.

— И чего?

— Да я его понять не могу, — поморщилась я. — Вижу же, что завожу, порой играем на грани фола… — замолчала.

— И до сих пор ничего не было? — удивился он.

— Ничего, что бы шло с пометкой 18+.

— Вот это у него выдержка!

— Ты говоришь это с таким восхищением, а я чувствую себя дурой. Не вешаться же мне на него с воплями: «Возьми меня!»

— Если он продержится меньше недели, я тебе скощу два месяца.

— Продержится, я в понедельник уезжаю, — раздраженно констатировала я.

— Ну ладно, чтобы играть честно, тогда каждая неделя его целибата будет уменьшать время, которое я готов тебе простить, на две недели. То есть через 5 недель это доп. соглашение теряет смысл.

— Вот ты козёл, — разозлилась я. — Меня еще никто ни под кого не подкладывал.

— А я не подкладываю. Должна же ты получить хоть какие-то бонусы от нашего спора. А то только я развлекаюсь, глядя на твою планктонную эпопею, — абсолютно серьезно ответил Ромка.

Вот и как на него сердится?

— Это будет не честно по отношению к Олегу. Так что забудем, — отмахнулась я от друга и направилась к столам. Может, там еще кому-то что-то порезать надо… так я с радостью.

Влившись в дружный коллектив по нарезанию закуски, я отгоняла от себя мысли о разговоре с Ромкой. Ну вот зачем он так? Слов просто нет. Хотя что на него злиться. Если бы дело не касалось Олега, то, пожалуй, я так бы и поступила. Совместила бы приятное с приятным.

— А мне кусочек? — выдохнули мне в ухо.

— Фух, я себе чуть палец не отрезала. Нельзя же так подкрадываться.

— Хорошо, буду подкрадываться по-другому, — жуя стащенный кусок, проговорил Олег.

Тут поступила команда накрывать под шашлык. Народ засуетился и стал стекаться к столам. Шутки, гомон, чуть ли не отчетливый рык кого-то, сдирающего зубами мясо с шампура в целях показать, как правильно, просьбы передать что-то куда-то, льющаяся в пластиковые стаканы выпивка и запивка. Все сидят плотненько вокруг импровизированной скатерти-самобранки, потому что вокруг двух переносных столов, где занимались нарезкой, вся толпа не уместится. Но это никого не смущает, наоборот, есть повод кому-то прижаться сильнее к своей второй половине. Или пока еще не совсем своей… а возможно, и не к половине, а так, для настроения. Приехавшие девицы расположились далеко от нас. А я всё пыталась высмотреть, по чью душу и кто именно приехал. Но это длилось не долго. Олег мне усиленно пытался положить побольше, а я нагло сплавляла ему на тарелку мясо, как только он отворачивался.

Через какое-то время я чувствовала себя котом из мультика про попугая Кешу. Скоро джинсы придется неприлично расстегивать, а то задушат во цвете лет. Олег шепнув, что скоро придет, удалился. А я вернулась к прерванному едой занятию по разглядыванию компании, в которую я попала. Часть людей уже тихонько отползли от импровизированного стола, кто-то еще остался. Я улыбнулась — Рома кормил Люду. Обычно за ним девушки ухаживали, а тут вот как получается.

Так, надо и мне немного пошевелиться, а то я так и усну здесь. Влезла в машину, взяла кофр с фотоаппаратом и пошла смотреть, что осталось от озера. За лето уровень воды сильно упал в отсутствии сильных дождей, так что местами обнажилось илистое дно с несколько специфическим запахом, сильнее проявившемся под полуденным солнцем.

А это что за кошачьи визги? Я пошла в сторону криков, всё явственнее разбирая спокойный голос Олега, перекрываемый чьей-то истерикой. А я-то надеялась на отдых без происшествий. Только вышла на берег, как моему взору представилась чудесная картина.

Олег удерживал одну из трех девиц, на приезд которых он обратил внимание Люды. Девица была одета исключительно не для природы: топ с умопомрачительным декольте, короткие белые шорты, босоножки хоть и на устойчивом каблуке, но в 8 сантиметров. Это чудовище пыталось дотянуться своими когтями до вполне милой девушки, с испугом смотревшей на нее. Неловкое движение и… Олег с удерживаемой летят в то, что осталось от озера. Не… это надо заснять… просто для личной коллекции. Девица в попытках встать, завалила Олега обратно. Тот, пробормотав что-то далекое от цензуры, вновь поднялся и, захватив за грязные тряпочки, бывшие белоснежной одеждой, буквально выкинул ее обратно на берег и вылез сам.

К этому моменту уже набежала небольшая толпа, где оказалась еще одна из троицы.

— Забираешь эту отсюда, — буквально прорычал он подруге чумазой, и чтоб я вас больше никогда не видел у себя в клубе. — Я предупреждал.

Та попыталась оправдаться, но ее тут же заткнул кто-то из толпы. К испуганной девушке, чуть не оказавшейся жертвой фурии, подбежал парень и стал утешать. Олег что-то ему сказал и двинулся в сторону машин. Я сунула камеру в кофр и догнала его.

— Надо было предупредить, что ты любитель реслинга в грязи, мы бы больше воды с собой захватили.

Олег обернулся:

— Ну вот, испортил тебе отдых, — чуть виновато улыбнулся он.

— Ничуть. Кадры должны получиться просто загляденье.

— Чур, я первый смотрю!

— Вместе посмотрим, — улыбнулась я, с облегчением выдохнув, что он не сердится на мою съемку. Не всегда я могу удержаться в рамках, когда у меня в руках камера.

Дошли до машины, я распаковала упаковку воды, пока Олег скидывал с себя одежду. Я так и застыла с уже открытой бутылкой в руке. А… где моя камера… грязный гламур. Серо-черные разводы на мускулистых руках, рельефной спине… вот он выворачивается, чтобы оценить ущерб, нанесенным его джинсам, раздосадовано чертыхается и начинает их стягивать, оставляя грязные разводы на белых трусах, ногах… Вновь оглядывает себя.

— Лер, достань, пожалуйста, из моей сумки тренировочные штаны, — мы встречаемся глазами и я, вспыхивая, тут же кидаюсь к машине, выливая на себя воду.

Сзади слышен смех Олега. И что я голых мужиков не видела? Видела, но как-то так не цепляло. Правда, и воздержания у меня такого долгого не было, и не нравился мне никто до такой степени. Я порылась в его сумке и достала его тренировочные штаны и чистую майку, вернулась к багажнику, где продолжал стоять грязный Аполлон. Протянула ему уже початую бутылку с водой, в другой руке сжимая его вещи.

— Вещи положи и помоги, пожалуйста, отмыться, а то я один только грязь размажу по спине.

Я положила вещи на край багажника. Вот теперь мы посмотрим, кто будет смеяться. Поливаю водой ему руки, скользя по его бицепсам, трицепсам, сталкиваясь с ним пальцами, когда он пытается оттереть локоть, и стремлюсь к кисти руки, пытаясь обхватить предплечье. И обратно с весьма сосредоточенным выражением лица. Вот и бутылка воды закончилась. Взяла вторую, отвернувшись от Олега.

— Повернись другой стороной, — скомандовала я, и Олег подчинился.

Теперь он мне не помогал, лишь следил, как я вожу ладонью по его руке, переходя на плечо. «Только бы не улыбнуться, только бы не сбить дыхание», — повторяла я себе, как мантру, переходя на плечи.

— Спиной.

Выливаю остатки, беру третью. Почти ласкаю… чуть задерживая ладонь на шее.

— У тебя даже волосы грязные, — ну и что, что это не правда.

Щедро лью воду, тут же проводя пальцами по волосам, похожим на мокрую короткую шерстку, у основания шеи. Рука уже на левой лопатке, чуть скребу короткими ногтями, поясняя, что не оттирается. Он ощутимо вздрагивает. Лучше бы двумя руками, но кто тогда будет поливать… Правая часть спины… перекатывающиеся мышцы под ладонью… вдоль позвоночника к мокрому белью… вдоль него, обозначая талию, потом опять вверх почти подмышку с одной стороны… обратно, с другой… Стараюсь сосредоточиться, но мысли нет-нет, да уплывают вслед за ощущениями тепла, силы, гладкости — все это обволакиваемое пузырьками минералки. Не знаю, что там спереди у него скрывает белье… сзади — уже ничего. Вроде как нечаянно зацепила за резинку трусов, чуть щелкнув ею по телу.

Мне тоже надо передохнуть. Отворачиваюсь за очередной бутылкой, стараясь унять дрожь в пальцах, которые хотят обхватывать отнюдь не горлышко в попытках открутить крышку. Разворачиваюсь и сразу присаживаюсь, чтобы он не видел моего лица.

— Давай ноги.

Он отставляет правую, я провожу ладонью сверху вниз, пальцы чуть путаются в растительности. Я поднимаю глаза — он пристально смотрит на меня.

— Другую, — стараюсь говорить нормально.

Он плавно меняет ноги, я вновь опускаю глаза, пользуясь этим предлогом.

— Всё, можешь одеваться. Правда, бельё намокло.

Я, поднимаясь, быстро закручиваю бутылку, кидаю ее в багажник и неспешно, как мне кажется, иду к накрытым столам. А на самом деле стараюсь себя удержать от того, чтобы не наброситься на него, и плевать на зрителей.

Устраиваюсь на прежнем месте и прислушиваюсь, как народ уже заканчивает обсуждение неадекватной девицы. Сошлись на том, что она дура, и прекратили сплетничать, найдя более интересные темы. Олег невозмутимо присоединился ко мне минут через десять, мимолетно упомянув, что знал бы, что так вымажется, то захватил бы запасное бельё. И как мне теперь с ним находиться, когда он прижимается ко мне, сидя в одних трикотажных штанах? Зараза.

Очередная ночь для рефлексии. Хочу… нет, просто жажду уехать в командировку: забить голову новыми знакомствами, работой, впечатлениями о другом городе. Мороженое закончилось еще вчера, сегодня лень за ним выходить в круглосуточный ларек. Все равно ничего приличного в нем не будет.

Ужасного ничего не случилось, все наоборот как-то чересчур радужно. Мой прагматизм и жизненный опыт говорят, что так не бывает. Казалось бы, хватай и беги. Но тут же вспоминается шепот: «Без правил». Может, и не моя идея была, но я ее поддержала, и вот я уже не знаю, какой мне нужен итог от этой игры. Простого флирта на грани мне уже недостаточно. Доиграть до постели? Закончится ли с ней сама игра, удовлетворив притязания хотя бы одной из сторон? В том-то и проблема, я не знаю, какого результата ждет от игры Олег. А я какого? Обманывать себя я точно не буду. Я не хочу ставить точку ни до, ни после постели.

Включила ноут, скинула фотографии, чтобы отсортировать неудачные. Природа, птички, люди, игры — всё вперемешку. А вот и репортаж с места происшествия. Перед глазами тут же всплыли картинки стриптиза и омовения около машины. Не-не-не, возвращаемся в рабочее русло. Так, вот здесь кадрировать немного по-другому, здесь всё же придется подтянуть чуть-чуть по свету… это вообще удалить… в ч/б или серпию для усиления эффекта? В черно-белом, пожалуй, оставлю. Не хотела бы, чтобы Олег на меня так смотрел, как на этой фотографии. Казалось бы чего? Ну решила одна девица попортить другой личико за то, что ее бросили. Хотя я не понимаю, почему бы не выяснить отношения с объектом своего обожания, а не с той, на кого сменили. Олег вообще не переносит женских драк, как я поняла, вот и вмешался.

Всё готово, небо в окне уже посерело. Заархивировала фотографии, залила на обменник, скинула ссылку Олегу и выключила ноут. Лягу поспать хоть часика четыре.

Стоило мне с наслаждением вытянуться на кровати, как заиграл мобильник. Олег.

— Доброе утро, — поприветствовала я.

— А оно доброе?

— Ага. Но сонное.

— Так и не ложилась?

— Нет, было настроение заняться фотографиями пока еще свежи впечатления.

— Репортаж получился просто блеск. Не против, если я с друзьями ими поделюсь, или я нарушу этим авторские права?

Я улыбнулась его шутливой интонации:

— Ты и своими чумазыми фотографиями поделишься?

— Не всеми. Часть приберегу для личной коллекции.

— В коллекции имени себя любимого? — не удержалась от подтрунивания.

— Нет, коллекция имени любимого фотографа.

Внутри что-то ёкнуло, пусть это фраза и относилась к оценке моих работ:

— Теперь буду знать, как обзавестись поклонниками — кинуть в грязь и сфотографировать.

— Могу тебе обещать, что одну ярую фанатку ты себе уже обеспечила, — рассмеялся Олег.

— Любовь женщин меня не сильно волнует, — фыркнула я, припоминая самые яркие кадры — такая экспрессия.

— А мужчин?

— Мужчин в общем — тоже не волнует, но частные случаи готова рассмотреть, — рассмеялась я.

— Ловлю на слове.

— Бесполезно, исполняю только контракты, оформленные в письменном виде, — уже вовсю разошлась я, чувствуя такое же бесшабашное настроение Олега.

— Я это запомню, — пообещал он мне. — Ты сейчас спать?

— Да.

— Тогда давай спать вместе. Приятных снов.

— И тебе.

Олег сбросил вызов, как только я произнесла эту фразу. Сны однозначно будут приятными, только не факт, что я высплюсь, особенно после фразы «спать вместе». Меня ж фантазия бурная замучает.

Проснулась я опять от звонка, но уже от Ромкиного. Раздраженно пригляделась ко времени — 12 дня с копейками. Пусть только не говорит, что уже выспался.

— Если это что-то пустяковое, то я тебя придушу.

— Тебе это не выгодно, раздел имущества еще не закончился, — хохотнул друг. — Неужели ночь прошла продуктивно?

— Да, можешь в моем профиле фотки посмотреть, что я вчера делала.

— Тьфу на тебя. Я думал, ты занялась более полезным для организма делом.

— Зато отвела душу, — несколько раздраженно ответила я, сны не мучили, но чувство томления и некоторого неудовлетворения они оставили. — Но я могу порадоваться за тебя, — перевела тему.

— Радуйся, разрешаю. Я что звоню. Завтра заседание, надеюсь, ты будешь на связи.

— Должна быть. Я с утра в офис, а потом сразу же уезжаю, так что застанешь меня скорее всего в дороге.

Обсудив, какие гадости от моего бывшего мы еще можем ждать, пришли к выводу, что завтра всё же будет последнее заседание.

Нет, всё же вовремя он меня разбудил, а то продрыхла бы до вечера, а потом бы ночью мучилась, а мне в дорогу, хоть и не далеко. Интересно, Олег еще спит? Рука снова потянулась к мобильнику и зависла над ним. Нет уж, дорогой, у меня почти неделя без тебя, посмотрим, как мы ее с тобой проживем.

Я потихоньку стала собирать вещи в командировку. Этот кошмар дизайнера утречком на работу, вот этот костюмчик и вот это платье для встреч. С вещами разобралась быстро. Началось самое любимое — проверить заряду батареи у фотоаппарата, помедитировать над объективами, со вздохом оставить штатный, потому что вряд ли будет возможность с чем-либо экспериментировать. Не брать же с собой телевик для съемок улочек и переулков. Да-да, заочно с городом я уже познакомилась, особых достопримечательностей там нет, но гостиницу мне забронировали в достаточно зеленом районе. Штатив, вспышка… ну да, еще взять с собой все отражатели, тогда Ромка точно меня обсмеет. Собираюсь, как на месяц отдыха, а не на неделю профильной работы.

Вечером позвонил Олег пригласить прогуляться. Мой отказ его немного огорчил, или это мне хотелось, чтобы так было.

— Проспала весь день, а завтра в командировку ехать, — как бы извиняясь, объяснила я.

— Ночью надо было спать, хотя твои фотографии народ уже растащил, и теперь ты самый желанный гость с фотоаппаратом.

Я рассмеялась:

— Так что, мне теперь без фотика можно не появляться — не примут?

— Примут и без него с распростертыми объятьями, но такую репортажку сделать на банальнейшем пикнике — это надо уметь.

— Захвалишь. Чистое везение.

Проболтав еще немного, Олег вновь попытался меня уговорить встретиться: аккуратно, не сильно настаивая. Я, задавив желания и трепыхания, всё же отказалась. Мне еще одной фэнтезийной ночи по свежим эмоциями не хватает. А завтра ехать. Пообещала позвонить, как только устроюсь на месте.

— Приятных снов.

— И тебе ярких и реальных, — откликнулась я.

Утро очередного понедельника почти ничем не отличалось от своих собратьев. Натянула мешковатую унылость, нацепила очки, мельком удостоверившись в зеркале, что все в меру кошмарно, подхватила две сумки, почти как у переселенцев, и спустила всё в машину.

В офисе собрала в папку недостающие документы, послушала напутственную речь Сергея Геннадьевича под злобным взглядом Елены Александровны, помахала ручкой и отправилась в путь.

Машина, конечно, у меня неплохая, но я привыкла к несколько другому классу, так что на трассе приходилось быть осторожной и не пытаться взлететь над землей, дабы меня не снесло воздушной волной проезжающей встречной фуры. Часа три езды растянулись на все четыре. Я не могла себе отказать в остановках по дороге, где замечала хоть что-то радующее объектив. Родители давно кричали, чтобы я сделала хобби профессией, а мне кажется, что так я убью свое вдохновение. А так фотографирую что и кого хочу и так, как я это вижу, не оглядываясь на модные тенденции. Такое могут себе позволить лишь люди с громким именем, а оно мне громкое и не надо — кому надо, тот знает. Такие неординарные персонажи иногда сами на меня выходят, что ничего придумывать не надо. Вся их история в глазах, жестах, мимике. И никаких съемок свадеб, крестин, корпоративов, что не раз предлагали за весьма хорошие деньги. Не моё.

Едва успела устроиться в гостинице и отзвониться принимающей стороне, чтобы подтвердить свой приезд и завтрашнюю встречу, как позвонил Ромка.

— Так, а теперь четко и внятно, — перебила я друга. — Ты там на заседании был или Comedy club смотрел?

— Скорее последнее. Лерка, я тебя просто обожаю!

— Это я и так знаю. Меня результат интересует.

— Да результат — это не самое главное. Тут такая последняя гастроль была — просто закачаешься. Судья уже тихо ненавидит твоего бывшего с его адвокатом.

— Что там еще случилось?

— Помнишь, ты сразу после развода оформила заем по всем правилам, якобы тебе денег на машину не хватает?

— Ну да, на всякий случай, ты еще меня отговаривал от этой глупости. Это почти все мои гонорары за фотографии и съемки были.

— Так вот. Узнав, что сразу после развода ты купила себе машину, это чудило заявило, что куплена она была из совместных денег, хранившихся дома, и он только-только заметил, что они пропали. Он не хотел бы обращаться в полицию с заявлением о краже, всё же бывшая жена, но поделиться тебе следовало бы.

— И тут ты весь такой из себя.

— Ну да, прошу приобщить к делу твою писульку с займом. Видела бы ты их рожи.

— Вот честно, даже ради этого момента видеть рожу бывшего я не хочу. Так что, опять перенесли?

— Нет. Всё поделили, тебя не обидели. Сроки исполнения тебе понравятся.

Обсудив последние технические моменты, я попрощалась с другом. Ну вот, можно и переворачивать очередную страницу своей жизни. Подхватив фотоаппарат, я пошла гулять по незнакомому вечернему городу.

— Привет. Доехала и устроилась хорошо. Звоню, как и обещала.

— Привет. Долго была в дороге. Туда же ехать всего часа три.

— А я не спеша с посещением путевых достопримечательностей.

— Ты без фотоаппарата хоть что-нибудь делаешь? Ты без него прямо не можешь.,- усмехнулся Олег.

— Ой, я много чего без него делаю, — засмеялась я, — Это единственный мужчина, который молчит и полностью подчиняется мне.

— Рабовладелица.

— Должны же быть у меня слабости.

— А не недостатки? — подколол он меня.

— Что ты, я сплошное достоинство.

— Это я проверю.

— Как ты себе это представляешь?

— Гораздо интересней, как ты себе это представишь.

— А потом сравним?

— Обязательно.

Выяснив, что я не в гостинице, а ушла гулять, попросил не искать приключений. На мою фразу, неужели он волнуется, ответил, что хотел бы получить для проверки мои достоинства в полном комплекте и не поврежденными. За что был обозван меркантильным. Так перешучиваясь по телефону, я прошлась по окрестностям, не сделав ни одного кадра, вернувшись в итоге в гостиницу.

Я спокойно отношусь к незнакомым местам, так что со сном проблем не было. Наоборот, казенность и безликость гостиничного номера настраивала на рабочий лад. Умылась, накрасилась, оделась. Почти как раньше, когда еще работала с мужем, лишь чуть притушив фривольность блузки жилетом, сидящим почти корсетом. Юбка по фигуре чуть за колено длиной, туфли на невысоком каблуке, а не на привычной шпильке. Сумка с ноутом, документами и женской мелочевкой собраны еще вчера, но перед выходом перепроверяю всё заново. Внизу в кафе выпила кофе. Теперь можно ехать.

Как приятно почувствовать себя в своей стихии без давления сверху и зоркого ока в спину, больше похожего на дуло автомата. Всё достаточно стандартно, лишь некоторые нюансы требуют проработки, но здесь никто не собирается становиться в позу и требовать чего-то невозможного. А с одеждой я угадала — чуть скромнее королевы экономического отдела и единственной женщины на переговорах с принимающей стороны. Вот и ладно. Польстила её самолюбию, сделав пару сдержанных комплиментов, ничуть не покривив душой. И вот мы уже если не приятельницы, то неплохие знакомые. Главное, мужчинам не сильно строить глазки, чтобы не дай бог не влезть на территорию её интересов. А они у неё здесь есть, судя по всему. Перерыв на совместный обед, еще два часа работы и расходимся до завтра. Без сожаления отклонила попытку навязать мне культурную программу с возлияниями, за что получила благодарный взгляд «королевы». Хорошо, когда всем хорошо, всё равно, если завтра закончим, от полуформального ужина для скрепления договоренности не отвертеться.

Отзвонилась шефу с отчетом, поставив его в известность, что завтра подписываем бумаги и я в среду возвращаюсь, добилась от него лишь угукание на фоне приглушённой музыки. У него командировка идет совсем в другом русле: с воздаяниями и возлияниями — и всё это ради налаживания тесных контактов.

А теперь самое приятное — звонок Олегу. Утром мы успели перекинуться несколькими смсками, и с меня взяли обещание позвонить, как освобожусь.

— Привет, не отвлекаю?

— Нисколько.

А по телу разливается тепло от его голоса и улыбка, не спросясь, поселяется на моих губах.

Сегодня разговор больше напоминал дружескую беседу без каких-то подтекстов и будоражащих двусмысленностей. Как прошел день? Да отлично и продуктивно. У тебя? Тоже не просто так? Почти закончили оформление верхнего зала? А ты мне так и не показал. К моему приезду будет готово? Ловлю на слове. А я опять гуляю по городу. Да-да, с безотказным мужчиной. Не завидуй — с ним поговорить нельзя. И вообще, я еще ни одного кадра сегодня не сделала, да и вчера тоже как-то не получилось. А город интересный, попроще, конечно, но со своим шармом. Когда приеду? Если ничего не изменится, то в четверг утром выеду. И да, дорога может занять больше трех часов. Планы на четверг? Не далеко ли загадываешь? Хорошо, прихожу оценивать то, как ты использовал мои фотографии. Пока, целУю.

Положила трубку, а в ушах звенело: «ЦелУю, жду».

Добралась домой практически в рекордные сроки, выехав, не как собиралась в 7, а в шесть с копейками, да и по дороге не останавливалась — как будто меня что-то в спину толкало. Заехала на работу, когда народ только-только стал раскочегариваться, пользуясь отсутствием руководства, вяло расползаясь по рабочим местам с кофечайными чашками. Отдала документы, немного потрепалась с народом и поехала домой.

Не успела открыть дверь, как выглянула соседка.

— Доброе утро, Элла Степановна. С приездом! Как отдохнули?

— Доброе утро. Замечательно. А ты тоже куда-то ездила?

— Только из командировки.

— Тогда заходи на поздний завтрак.

Пообещав, зайти, я скинула сумки, смоталась в душ и переоделась поудобней. Уже через 15 минут я сидела на кухне у Эллы Степановны с чашкой чая перед огромной тарелкой домашней выпечки. Перед этим мне вручили презенты: коробка с марципаном и колокольчик из янтаря. Соседка делилась впечатлениями о поездке, пока я усугублялась восхитительными булочками, честно признаваясь ей, что соскучилась по такой вкуснятине. Прервал нашу идиллию звонок телефона. Я глянула на экран и, извинившись, ответила:

— Привет.

— Привет. Ты уже час, как уехала из офиса. Кто-то обещал позвонить, как освободится, — шутливо-наездливым тоном сказал Олег.

— А я еще занята, — чуть ли не жмурясь от удовольствия, я откусила очередной кусочек.

— И чем же?

— Замечательными свежими булочками под чай.

— И где ты их достала?

— Соседка проявила великодушие и кормит меня завтраком, а заодно и развлекает разговором, потому что я в данный момент могу только слушать.

— Надеюсь, часа тебе хватит, чтобы наесться, — ничуть не обиделся Олег. — А потом я за тобой заеду.

— Что в планах?

— Как минимум зал.

— А как максимум?

Олег рассмеялся:

— Будь готова через час.

Я, улыбаясь, положила телефон обратно в карман.

— Нормально позавтракаешь, тогда можно и к своему молодому человеку бежать, — спокойно улыбнулась Элла Степановна.

— Да я пока не знаю, мой ли это молодой человек, — поделилась я с ней.

— Твой, твой, — обнадежила она меня, а я и не стала спорить. Пусть будет мой.

Минут через 30, забрав подарки и попрощавшись с соседкой, я пошла собираться, ломая голову, что такого необычного откопать в своем гардеробе, причем очень быстро.

По нему можно часы сверять — только-только успела одеться, как Олег сообщил, что уже ждет меня внизу. Чинно спустилась, спокойно подошла и… не дали мне просто чмокнуть в губы. Так, не превращаться в лужицу. С чувством, с толком… Ага, размечталась, что с расстановкой. Ммм… целуй, целуй, я тоже соскучилась. Не-не, не я первая накинулась, я просто поддержала общую тенденцию, о… думаю, соседи не оценят… это явно не пряжка ремня в меня уже упирается.

— Поехали.

— Тут же недалеко, — сделала я ясные глаза, с удовольствием отметив его чуть охрипший голос.

— А кто сказал, что у нас по плану только клуб?

— Тоже верно, — я направилась к пассажирской двери.

Олег помог мне сесть, сам запрыгнул в машину. Пять минут по дворам — мы на месте. В фойе встретили Катю, которая уже спешила на занятия. Мы обменялись с ней приветствиями и поднялись наверх.

О да! То, что не было занято окнами с нейтральными римскими шторами или зеркалами, выделялось яркими динамичными пятнами, будь то смазанные огни вечернего города, прыжок трейсера на фоне неба, несущейся по ухабам грязной машины или умопомрачительного трюка скейтбордиста.

— А почему нет ни одной танцевальной? — поинтересовалась я.

— Танцевальные есть внизу, зачем повторяться. Там есть еще несколько мест, куда можно повесить и твои.

— Я не напрашиваюсь, — ответила я, разглядывая представившуюся композицию. Что ж, всего в меру.

Олег рассказал, что наконец-то поставили нормальную акустическую систему, когда я отметила новые большие колонки по углам комнаты. Не удержалась и пробежалась пальцами по плотной материи штор, наверно, если сейчас их закрыть, получится полумрак. Как будто читая мысли, Олег прошелся по комнате, по одной опуская их. Я оглядела зал. Сейчас основной свет давали яркие пятна фотографий, освещенных узкими светильниками.

Заиграла ритмичная, но не сильно быстрая музыка. Казалось, что стены и пол прямо дышат в такт. Я скинула босоножки. Пол холодил стопы, вибрируя, подталкивая к движению. Раз, два, на третий шаг меня перехватили. Я секунду помедлила, наслаждаясь руками Олега, и выскользнула, увлекая его на середину зала. Эта непередаваемая заполненность звуком, в котором мы купались, танцуя, всё чаще и чаще застывая в объятиях, всё реже и реже разрывая контакт рук и тел лишь для того, чтобы сменить позицию.

— ВАУ! Вот это страсть! — прозвучал звонкий девичий голос, перекрывая музыку.

Я откинулась в руках Олега еще чуть дальше назад и посмотрела в сторону двери, где стояла девушка и парень приблизительно одного возраста. Олег чертыхнулся:

— Надо было дверь закрыть.

Я рассмеялась, неспешно принимая вертикальное положение, представляя, какую картинку мы из себя представляем. Я с закинутой ногой на бедро Олега, его рука, сжимающая мою ягодицу, не скрытую стрингами, — этого хоть не видно под летящей шорты-юбкой. Рубашка на нем расстегнута и спущена уже с плеч, у меня декольте фактически до пояса, и Олег, ласкающий мою грудь, едва прикрытую прозрачным кружевом.

Я споро застегнулась, как бы нехотя убирая ногу с его бедра, глядя ему в глаза.

— Я пойду выключу музыку, а ты пока окошки пооткрывай, — шепнула я ему.

Он выразительно хмыкнул:

— Пожалуй.

Как только я выключила музыку под пристальным любопытным вниманием девушки и виноватым парня, прозвучал голос Олега:

— Познакомься, это Ира и Лёша — мои двоюродные.

— Извините, мы не хотели, я пытался ее отсюда вытащить, — проговорил Лёша.

— Ну, судя по наглости и по родственной схожести, то Ира — родная сестра Сергея, а ты — брат Ивана.

— Не такая уж я и наглая, — заявила Ира, — дверь же была не заперта. А вдруг Олег какой новый номер репетирует, я ж посмотреть хотела, — добавила та, ловко уворачиваясь от подзатыльника Лёшки. — Так Вас как зовут?

— Валерия.

— Ну, кто Вы, я спрашивать не буду, и так уже видно. Приятно было познакомиться, — весело заявила эта кайфоломщица, скрываясь за дверью и утягивая за собой Лёшку. — Еще не раз увидимся, — донеслось уже откуда-то издалека.

Ну да, если бы Олег на меня с таким лицом двигался, то я тоже, наверно, бы убежала. Я расхохоталась:

— Ну у тебя и семейка.

— И не говори, вечно в тонусе держит. Поехали покатаемся, а то точно кто-то из любопытных будет ломиться в зал, чтобы теперь оценить новый интерьер.

Олег не выглядел ни смущенным, ни расстроенным. То ли это у него выдержка такая, то ли так и было задумано — не верю я в ненароком незапертую дверь. А, может, мы просто чересчур увлеклись. Не став запирать зал, Олег меня потянул на выход.

Прогулка по городу, перемежающаяся кафе, чтобы просто выпить кофе или чуть перекусить. Дружеская болтовня без упоминания ситуации в зале, как будто мы просто друзья-приятели без намека на большее. Я уже привыкла к этим горкам в общении, хотя нет-нет, но нечаянный взгляд на его руки, губы, плечи вновь окунали меня в недавно пережитые ощущения. Тяжеловато было заставить себя смотреть только в глаза, легче было разговаривать, рассматривая всё вокруг, благо места были мне незнакомы. Почему-то не хотелось ни кокетничать, ни строить глазки, ни выставлять ноги напоказ, вытягивая их, сидя на лавочке в парке. Казалось, что это будет лишним сейчас и будет выглядеть фальшивым. Мы дошли до точки откровенности, ничего не озвучивая. Нам не нужны слова, чтобы рассказать то, что мы чувствуем. Пусть это будет лишь на физиологическом уровне, сейчас этого достаточно. Достаточно для меня. Может, я и обманываю себя, что достаточно, но я готова получить по-максимуму всё, что он готов мне дать.

Мы вновь в машине, сумерки спускаются на город.

— Поехали ко мне.

Не вопрос, утверждение с его стороны. Зачем ломаться и портить ему и себе… Игру?

— Поехали.

Когда и как уйти от него, я решу потом — мне завтра на работу.

Припарковались на территории таунхауса, Олег помог выйти мне из машины, мою руку из своей он не выпустил. И нет, мы, как пишут в любовных романах, не потеряли голову от страсти, целуясь взахлеб по дороге от машины до двери. Он не ронял ключи в попытках сделать несколько дел одновременно и не делая ни одного хорошо — открыть дверь и раздеть меня.

С десяток шагов до двери, звон ключей и скрежет замков, распахнутая дверь, щелчок выключателя, теплый свет в глаза. Переступаю порог, немного прохожу по коридору — захлопывается дверь, ключи падают на тумбочку. Не оборачиваюсь. Шорох, стук его снимаемой обуви и пальцы касаются ремешка босоножки. Чувствую легкое натяжение и освобождение, приподнимаю ногу — снимает, не касаясь. Вторая нога. И вот второй раз за день я стою босиком… не дома. Сейчас пальцы на ногах тоже подрагивают, но не от музыки, а от напряженного предвкушения… Как… И я не вижу интерьер коридора, не заглядываю в полутемные открытые двери, я лишь иду, ведомая им за руку по лестнице. Дверь, щелчок реле и тусклый свет, три шага до кровати. Рывком срывает покрывало, бросая его на пол, и лишь потом поворачивается ко мне, чтобы коснуться губами моих губ. Я тянусь к нему, стремясь забраться под рубашку, но он мягко отводит мои руки. Игра? Мгновения — и с плеч, ласкаясь, соскальзывает блузка, другие — и кружево не спасает от тепла его груди. Он ищет застежку на шорты-юбке, но вновь пресекает мой порыв помочь ему. Стою в некотором смятении и предвкушении. Пожалуй, моя вынужденная бездеятельность, возбуждает меня всё больше. Я не привыкла так. Прикосновение убегающей ткани по бедрам и стук его ремня об пол… глаза в глаза при тусклом свете, вроде и чуть таинственности, но ничто не скрыто. Откровенно. Он сдвигает кружево бюстгальтера так, чтобы добраться до сосков губами, руками. Кружево не тянется, сжимая и приподнимая грудь, заставляя от этих ощущений впиваться ногтями в ладони, стараясь не вцепиться в Олега, чтобы притянуть его к себе еще ближе. Мгновение — и я уже избавлена от ставшего приятным дискомфорта, еще немного — и нет ничего не скрывающих кружев стрингов.

За руку увел на кровать, буквально уложив. Скользнул по моим рукам, лаская, переплел наши пальцы и завел мои руки за голову, слегка удерживая. И я теряюсь в ощущениях полубеспомощности, когда его губы ласкают мою шею, язык щекочет впадинку у ключиц, зубы прикусывают сосок. Я лишь могу повернуть голову, чтобы дать доступ самой чувствительной части шеи, выгнуться, стараясь отдать ему во власть всё, до чего он не может дотянуться. Хотя это я себя тешу иллюзией, что не может. Может. И вот уже мои руки заведены мне под поясницу, как только я, почувствовав свободу, захотела вцепиться в его плечи, чтобы притянуть к себе. Чуть недовольный хнык прерывается поцелуем, напористым, исследующим. И мне уже всё равно, где мои руки, когда его доставляют такое трепетное наслаждение, лаская внутреннюю поверхность бедер, добираясь туда, где уже не нужны предварительные ласки — моё предвкушающее воображение уже всё подготовило. Но нет… стон. Разве ты не чувствуешь, что мне мало пальцев… На грани восприятия звук разрываемой фольги и я на несколько секунд свободна для осмысления происходящего. А оно мне надо то осмысление? Нет, понимаю я, когда Олег в меня входит до упора, срывая хрип с моих губ, прижимая телом. Ещё! Я готова впиться в него зубами, чтобы хоть что-то сделать, но невозможно, остается лишь стонать от доставляющих наслаждение движений. Я не почувствовала, как у меня подзатекли руки, которые вытащил из-под поясницы Олег, когда я ловила отголоски затухающего оргазма. И вновь я до него не могу дотянуться. Ой, зря ты закинул ноги себе на плечи, я ж придушу тебя… вот чисто из вредности… Какое там, когда чувствительно кусают за лодыжку и, подсунув под попу подушку, вновь в меня с размаху входят… и мысли придушить тут же куда-то испаряются. Я отыграюсь… вот сейчас кончим и… Я уже лежу на животе с раздвинутыми ногами и удерживаемыми руками. Он отдает и забирает, с каждым движением, с каждой лаской. Мне остается лишь напрягать внутренние мышцы, стремясь сильнее сжать то, что дает наслаждение. Наши руки перед моим лицом. Он уже меня не держит — не хватает выдержки еще на это. Я беру его ладонь и подтягиваю к своему рту, впиваясь губами в центр, чувствую чуть шершавую кожу языком. Не удерживаюсь от очередного яркого ощущения — прикусываю. Хрип над ухом и последний сильный толчок дарят уже моральное удовлетворение, потому что физически я удовлетворена давно. Тяжелое вздымающееся тело буквально распластало меня на кровати. Приятно… почему-то оказалось приятно почувствовать себя вот так слабой и зависимой. Казалось бы — это не я, это меня… но в это же время я получила гораздо больше, чем отдала. Что я там думала — приму всё, что он мне даст. Спасибо.

Я лежу в коконе его рук, чувствуя под ладонями успокаивающееся биение сердца, вдыхаю его чуть терпкий влажный запах. От меня пахнет также, им. Мне некуда двигаться — его нога перекинута через меня, еще надежней запирая в его объятиях. Да и мне не хочется сбегать. За окном давно уже не сумерки, наверно, я потеряла счет времени.

— В душ? — поинтересовался Олег спустя некоторое время.

— Пошли.

И ощущения помывки на пикнике блекнут на фоне новых. Сейчас я могу дать волю себе, да и Олег не возражает. Я оторопело взираю на то, как он нежится под теплыми струями воды, практически подставляя себя под мои ладони, будто большой мокрый… хотела назвать его котярой, но перед глазами предстал мамин кот, которого мы как-то купали — жалкое зрелище. Здесь же… а, черт с этими сравнениями и определениями, особенно, когда так целуют. Мы чуть не передрались, когда решали, кто кого будет первым вытирать, — яблоко раздора упало в лужу, уже набежавшую с нас. Смеясь, Олег посетовал, что за вторым полотенцем надо идти в комнату. Я пожала плечами и первая вышла из ванной — нашел чем испугать, и так уже практически обсохла, а стесняться — чего он еще не видел. Наши вещи лежали унылыми кучками на полу. Я наклонилась поднять бельё — мои пальцы перехватили, подняв меня обратно.

— Собираешься уходить? — спросил Олег, несколько секунд глядя мне в глаза.

— Завтра на работу, — я понимала, что отговорка слабая, но и остаться сейчас я не могла.

— Я помогу, — и вновь не вопрос, а утверждение.

Что должна чувствовать женщина, когда ее медленно одевает обнаженный желанный мужчина? Я переступаю ногами, позволяя одеть кружевной треугольник, протягиваю руки — лямки бюстгальтера скользят по предплечьям. Он поправляет мою грудь, удобней устраивая ее в чашечках, — от прикосновений соски вновь сжимаются, не скрывая моего желания. Я напряженно вглядываюсь в его лицо, пытаясь поймать хоть отголосок самодовольства или торжества. Он поднимает на меня глаза — ничего подобного, лишь что-то такое, чему я не могу или не хочу пока давать определение, боясь ошибиться. Теперь шорты-юбка, блузка. На последней застегнутой пуговице я испытала сожаление.

— Я отвезу.

Ответа от меня не требовалось, я лишь наблюдала, как он быстро натягивает на себя одежду. Первой вышла из комнаты, спустилась по лестнице, не дожидаясь, пока щелкнет застежка его ремня, обозначая финал вечера. Обулась быстро: Золушка из меня — это уже гротеск.

Доехали в тишине, какой-то расслабляющей и уютной, несмотря на скачущие мысли. Чувства хмыкнули и тихонечко свернулись уютным клубочком, махнув на суету, — им и так всё было ясно.

— Давно уже не игра, — поставил меня в известность Олег после прощального поцелуя и подтолкнул к подъезду, не дожидаясь моего ответа.

Пятница. Я, невыспавшаяся, но довольная, попивала кофеёк на кухне. Надо будет себе блеклое здоровье на лице нарисовать — синяки под глазами замазать. Заиграла мелодия, узнаваемая, стоящая только на одного человека.

— Доброе утро. Не проспала?

— Доброе. Уже кофе пью, — с улыбкой ответила я.

— Не растворимый?

— Неа, из турочки.

— Завидую.

— Пригласила бы приехать, но через 30 минут уже убегать.

— А что так рано?

— Хочу еще раз просмотреть документы до того, как буду отчитываться.

— Такая ответственная?

— Такая работа.

— Что вечером делаешь?

— Возвращаюсь с работы.

Олег рассмеялся:

— Каков вопрос, такой ответ. Тогда я заеду за тобой. Куда лучше, к офису или домой?

— Ага, заехать — не обсуждается?

— Неа.

— Тогда домой, — не стала я ломаться. — До вечера?

— До вечера. Целую.

— Нежно? — не удержалась от подначки.

— Полагаюсь на твое воображение.

Я засмеялась и попрощалась с ним. Вот же ж зараза.

И Вам доброе утро, Елена Александровна, я тоже безмерно рада Вас видеть, так что могли бы поздороваться, а не просто невнятно кивнуть в непонятную сторону: то ли мне, то ли фикусу в углу напротив.

— Доброе утро, Сергей Геннадьевич. Во сколько планерка?

— Доброе утро, Валерия. Как вчера всё прошло?

— Прекрасно добралась без происшествий, оригиналы документов уже у Вас, копии — в соответствующих отделах, как договаривались.

— Отдохнуть успела?

— Конечно, прекрасно выспалась, спасибо за внеплановый отдых.

— Это хорошо, — как-то неопределенно ответил Сергей, всё еще продолжая вглядываться в меня.

Даже не смотрите, косметика творит просто чудеса, могу порекомендовать, а то что-то Вы сегодня несколько тусклы.

— Планерка через полчаса, предупреди Елену Александровну.

Собрались на междусобойчик. Отчиталась без шпаргалок, смотрю незамутненным взором школьницы-отличницы комсомолки-заучки. Придраться не к чему. Сергей Геннадьевич сдержано хвалит, начальница сидит с безразличным видом. Разрешили уйти. Вот и перерыв наступил, погоняла салат по тарелке вместе с бухгалтерией, которая трагическим шепотом обсуждала командировочные траты. Не мои, и слава богу. Я в бюджет вписалась, даже осталось немного. Остаток дня провела тихонечко перекладывая бумажки с места на место.

15 минут до окончания работы.

— Валерия, зайди в кабинет, — прозвучала просьба шефа, который уже прошествовал к Елене Александровне. — Присаживайся. Лен, ты тоже.

Я быстренько примостилась на стул, начальница осталась за столом, а Сергей Геннадьевич начал расхаживать по кабинету.

— Напоминаю, в понедельник важная встреча у Владилена Генриховича, поедем из офиса.

— Сереж, я не понимаю, почему мы должны ехать туда, когда это наши услуги нужны ему, — с недовольной интонацией произнесла Елена Александровна.

— От таких предложений обычно не отказываются, — несколько раздраженно ответил обычно сдержанный шеф. Видимо, она его уже достала.

— Какие-то документы, материалы или еще что нужно подготовить к встрече? — чисто с практической точки зрения спросила я.

— Нет, вводную информацию получите от него. На этом всё, будьте готовы к серьезной работе.

Я кивнула и вышла, плотно прикрыв за собой дверь, не собираясь подслушивать разговор. Я уже на низком старте, чтобы ни на минуту не задержаться на работе — хочу пораньше попасть домой и, призналась себе, увидеть Олега.

Вновь зависаю около шкафа. Дожилась. Вредность борется с практичностью, женственность с рационализмом. Вот из вредности — узкие брюки и майка, практичность — ага, пока эти слаксы стянешь… женственность тянется вот к той зауженной юбочке, рационализм — задрать ее не реально. А я что? Я реалистка, не важно, чем вечер начнется, но закончится он точно тем, что быстрее гонит кровь подальше от головы. И не правда, что так только у мужчин, у женщин тоже.

Звонок телефона с уточнением, через сколько я буду готова. Стою ню с двумя вешалками… может, ну её эту одежду? Как в анекдоте про новобрачную, которая обиделась на шарфик от подруги — всё равно на шее окажется. Даю отмашку на полчаса. Это чтобы себя мобилизовать. Победила практичность и рационализм, приправленная женственностью. Вредность за вредность оставлю дома.

Выглянула в окно — приехал за 7 минут до. Я готова, стою на низком старте, гипнотизируя секундную стрелку. Закрыла дверь, чинно спустилась вниз.

— Привет, — останавливаюсь рядом. Близко, в четверть шага.

— Привет, — испытующий взгляд.

Несколько секунд играем в гляделки и буквально сталкиваемся, одновременно стремясь сократить и так малое расстояние. Не удерживаемся, фыркаем от смеха и начинаем целоваться, с улыбкой, которая пропадает под трепетом ощущений. Вновь появляется мысль: «А смысл куда-то ехать?» Но меня уже усадили впереди. Я скосила взгляд на старушек, теснившихся на ближайших лавочках, которые и не пытались скрыть свое любопытство. Олег сел за руль, завел машину и повернулся ко мне, облокачиваясь на спинку моего сидения.

— Предложения есть?

Стараюсь не расплыться в улыбке, чуть иронично приподнимаю бровь:

— А что, ничего не запланировано?

— Импровизация будет интересней.

Ага, у меня в голове сплошная импровизация… в одном направлении. Боюсь, здесь окажется слишком много зрителей.

— Тогда в клуб. В твой клуб, — уточнила я.

Не споря, Олег домчал нас по дворам и лишь в фойе вопросительно посмотрел на меня.

— Ключи от кабинета у тебя?

— Конечно.

Весь недолгий путь у меня в голове мелькали мысли о том, какова будет реакция Олега. То, что не откажется, и так чувствовала.

Мы зашли в кабинет, я забрала у него ключи и заперла дверь, оставив их болтаться в замочной скважине. Олег не обернулся, что меня вполне устраивало. Два шага, чтобы прижаться к его спине, скользнуть ладонями снизу к его груди, обнимая, согнуть ногу и провести коленкой по внешней стороне его бедра, перекинуть ногу, на мгновение прижать его чуть сильнее к себе и, отпуская, вернуть ногу обратно, вновь обретая полноценную опору. Но руки убрать не успела — Олег перехватил их уже на своей талии, прижимая крепче к себе Но пальчики-то свободны — и вот я уже стремлюсь вытянуть футболку у него из джинсов, весьма преуспевая в этом. Замираю от ощущения его тела под ладонями. Еще немного и под ремень — его судорожный вздох и напряженный пресс бугрится под моими поглаживаниями. Уже не держит, лишь гладит мои руки, вторя моим движениям.

Терпение меня подводит, и я оказываюсь с ним лицом к лицу. Срывать одежду друг с друга? Ну, разве что с него, потому что под моим сарафаном из жатой ткани нет ничего кроме трусиков, да и сарафан вполне справится с ролью пояса. Я стягиваю майку с Олега, когда он уже с успехом переназначил функции моему предмету одежды. Щелчок ремня, скрежет молнии, и в моих руках оказывается греющая женское тщеславие тяжесть. Хочет. Белье на полу, бог с ней с гигиеной, потом можно не одевать. Уже успел спустить джинсы с бельем, зажав в руке знакомый конвертик. Расплываюсь в предвкушающей улыбке — предусмотрительный.

Перехватываю из рук и толкаю в сторону диванчика. Он переступает через джинсы, — проскакивает мысль: «Лишь бы не запнулся и не упал, а то весь настрой пойдет насмарку — я ж рассмеюсь». Но нет, обходится. Хорош. И это всё мне! Да, вот в такой утвердительной форме. Шорох фольги, становлюсь на колени перед ним: лизнуть, задержавшись губами на головке, чтобы сорвать стон и… ловкость губ и никакого мошенничества — в его глазах удивление. Я уверена, он мне компенсирует химический привкус смазки. И вроде я сверху, я задаю тот ритм, который полностью удовлетворит меня, но его руки, губы, дыхание обволакивают, прося сдаться на его милость. Еще немного… срываюсь в гортанном крике, прижатая к его телу, сдаваясь… чтобы тут же почувствовать размеренные сильные толчки снизу, не дающие расслабиться, вновь окунающие в водоворот ощущений, отключающих всё рациональное. Уже вместе. Привкус соли на губах, стук моего сердца сплетается с его, дыхания частят не в такт. Но это как-то уютно-правильно, что позволяю себе еще немного понежиться в его руках.

— Полотенце найдется? — интересуюсь я, нехотя отлепляясь от Олега, развалившегося на диванчике.

— И даже личный душ.

Я скинула «пояс» — больше помять его было невозможно, а вот просушить бы не мешало — и повесила его на спинку дивана. Душ пришлось принимать поодиночке — в этом закуточке едва-едва помещался Олег, а получить какую-нибудь травму в никому не нужных экстремальных условиях не хотелось. Судя по нашим переглядываниям, мысли у нас сходились — выходные будут долгими.

Я в недлинном полотенце устроилась в его кресле и смотрела в окно, он, уже в джинсах, стоял рядом, облокотившись на спинку, и перебирал короткие пряди моих волос.

— Заезжаем к тебе за какими-нибудь вещами? — поинтересовался он.

Я подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза:

— Да. Надеюсь, у тебя холодильник полный.

— А как же, — шаловливо улыбнулся он мне.

«Интересно, кто первый сойдет с дистанции?» — появилась предвкушающая мысль. Но в этой игре проигравших не будет. Игра для двоих…

И попала я домой только в понедельник рано утром, чтобы переодеться, да захватить кое-что на работу. Так, притушить блеск в глазах, спрятать сыто-довольную улыбку от чересчур внимательного шефа и настраиваюсь на рабочий лад. Не долго мы пробыли в офисе. Сергей Геннадьевич роздал указания, и мы, загрузившись в машину к Леониду, двинулись навстречу… ну, отчасти, можно сказать, что приключениям, — Владилен Генрихович может быть непредсказуем.

Теплой «дружеской» компанией мы зашли в малый конференц-зал. Я не стала спешить за стол, чтобы посмотреть на расстановку войск. Во главе, как и ожидалось, Владилен Генрихович, рядом с ним по правую руку село двое его людей, с которыми я уже работала, по левую — незнакомый мне мужчина. Сергей вообще стоял около стула, который находился подальше, но оттуда как раз было всех видно. Он тут вообще выступал в качестве наблюдателя от основного работодателя. Елена Александрова тут же заняла место рядом с ним. Я спокойно села около неизвестного мне мужчины. Начальница тут же фыркнула:

— Может, ты сразу перейдешь в другую фирму.

— Я просто не собираюсь напрягать слух и голос и заставлять это делать других, — ответила я.

Рядом со мной послышался смешок. Владилен Генрихович никак не отреагировал на наши шпильки и взял слово:

— Первый раз за все время ведения бизнеса наша компания, а точнее группа компаний, столкнулась с немного нестандартной ситуацией. Дело в том, что нам очень бы хотелось заключить договор с одной фирмой, но проблема даже не в том, что мы можем не выиграть тендер, а в том, что тендер как таковой проводиться не будет. Не факт, что победит самое лучшее коммерческое предложение, всё может загубить простой человеческий фактор. Нет, даже не человеческий, личностный. Уж очень своеобразный директор у них.

— Как-то это непрофессионально со стороны директора этой фирмы ставить финансовые интересы под угрозу из-за симпатий, — встряла Елена Александровна.

— О, он может себе это позволить: мало того, что у нас он практически монополист, так это еще не основная сфера его дохода, скорее, это его хобби. Так я продолжу. У нас есть деловое предложение, но нет человека, который бы представлял наши интересы.

— А как же Ваша команда юристов? — поинтересовалась я, — кивнув на мужчин, сидящих напротив.

— Они не подошли по личностным качествам, — отозвался мужчина, сидевший рядом.

— А, хочу Вам представить Александра Сергеевича, чью фирму, являющейся нашей дочерней, и надо будет представлять. — Незнакомый нам ранее мужчина кивнул в знак приветствия, — А это Елена Александровна и Валерия Михайловна, Сергея ты знаешь.

Мы в разнобой покивали, понимая, что сейчас не требуется расшаркиваться. Далее слово взял Александр Сергеевич, четко разъяснив нам предмет договора. Вот тут-то у меня и начали закрадываться подозрения. Как только он закончил, я поинтересовалась:

— Вы нанимаете группу юристов или Вам хватит одного? Что получает лицо, представляющее Вашу фирму при заключении договора и при провале сделки? С кем нужно заключить договор?

— Хватит одного. Предложения рассмотрим — всё в рамках разумного. С «Героном».

— Предварительные документы готовы?

— Конечно, — он протянул одну из лежащих у него папок мне.

— Я бы тоже хотела ознакомиться, — прозвучал голос Елены.

— Возьмите, — Александр Геннадьевич передал аналогичную папку через мужчин, сидевших ближе к ней — всё равно всем пришлось тянуться.

Я углубилась в изучение документов. Ну, это мне знакомо… ага, а вот это интересно… вот это может не получиться…

— Мне нужен экономист, делавший эти выкладки, — я оторвалась от бумаг.

— Мне тоже, — тут же подхватила Елена.

— Мне хватит человека, владеющего данными рынка, — спокойно ответила я.

Владилен Генрихович тут же набрал кого-то и роздал указания. Через некоторое время вошли две женщины, которых тут же представили и отправили нам в помощь.

Я поприветствовала обещанную помощницу и попросила просчитать то же самое, но при других условиях. Та ответила, что более точно она может это сделать только у себя. Я посмотрела на Александра Сергеевича и Владилена Генриховича — те разрешили. Елена Александровна пыталась вникнуть в бумаги. Ну да, не легко. Я в свое время убила достаточно много времени, чтобы разобраться во всех этих хитросплетениях. Просмотрев еще раз бумаги и сделав пометки, я откинулась на спинку стула в ожидании новых данных. Мужчины выжидающе смотрели на меня. Я, улыбнувшись, отрицательно покачала головой.

— Я закончила, можно обсуждать, — торжественно объявила Елена Александровна через достаточно продолжительный промежуток времени.

— А я подожду подтверждения своим предположениям, — спокойно ответила я.

— Ждем, — решил Владилен Генрихович.

Минут 10 относительной тишины нарушались тихой беседой юристов Владилена Генриховича. В конференц-зал быстро вошла моя помощница и передала мне ожидаемое, шеф кивком отпустил обоих экономистов.

— Ну что, приступим. Кто начнет? — поинтересовался он.

Я быстро заканчивала накидывать в блокноте заметки, стараясь, чтобы подчерк был крупным и разборчивым.

— Могу и я, — я передвинула свой блокнот через Сергея Александровича Владилену Генриховичу.

— Оригинально, — усмехнулся он. Но практически сразу стал серьезным. — Елена Александровна, Ваши предложения по данному проекту и то, что Вы хотите получить, если заключите договор.

— Но разве мы не будем это обсуждать? — опешила она.

— Мне нужен один представитель. Я подожду.

Елена Александровна, еле сдерживая недовольство, принялась писать. Владилен Генрихович вернул мне блокнот и взял еще один экземпляр документов. Моя начальница передала свои заметки.

— Не густо с Вашей стороны, — прокомментировал Владилен Генрихович. — А Вы, Валерия, много просите за свои услуги, хотя предложения дельные. Но остается вопрос в личностной составляющей. Елена Александровна, что скажете?

— Надо созвониться и узнать, кто занимается у них этим проектом, как можно с ним встретиться, чтобы лично представить свои предложения.

— Валерия Михайловна?

— Мне нужно где-то час, чтобы уточнить кое-какие моменты, тогда я смогу точно сказать, во сколько приблизительно Вам обойдутся мои услуги, чтобы гарантированно заключить договор.

— От чего это зависит? — полюбопытствовал Александр Сергеевич.

— От личностного фактора, — улыбнулась я.

— Звоните, — согласился Владилен Генрихович.

— Без посторонних.

— Так не пойдет.

— Согласна на Вас, Александра Сергеевича и Сергея Геннадьевича. Думаю, я все заинтересованные стороны учла.

Владилен Генрихович согласно кивнул, его юристы тут же поднялись из-за стола. Елена Александровна хотела было возразить, но была остановлена Сергеем. С уже нескрываемым недовольством она покинула конференц-зал.

— Прошу только соблюдать тишину и все комментарии придержать до того момента, как я всё закончу, — попросила я заинтригованных мужчин.

Порылась в сумочке, достала косметичку, сняла очки и стала наводить марафет широкими штрихами. При этом освещении будет достаточно. Взъерошила прическу, расстегнула блузку, делая глубокое декольте. Мельком глянула на мужчин. Владилен Генрихович смотрел на приготовления с усмешкой, Александр Сергеевич и мой шеф — с недоумением. Достала наушники и подключила к своему ноуту, вылезла в сеть — ага, абонент горит в Skype зеленым.

— Знойного дня! — поприветствовала я молодого мужчину, появившегося практически а-ля натюрель на экране.

— И тебе хорошей погодки. Замечательно выглядишь.

— Ты тоже хорош, — демонстративно окидываю его оценивающим взглядом. — Как настроение, как отдых?

— Замечательно, море просто сказка, превращаюсь в Человека-амфибию.

— С тебя подводные съемки. Не вздумай замылить!

— Для тебя — всё, что угодно, — рассмеялся он.

— Я тебе чуть позже это припомню. А ты что, в Тулу со своим самоваром? На тебя не похоже, — сказала я, заметив натуру на заднем плане.

— Да решил, что лучше в Тулу со своим самоваром, чем окажется, что здесь даже кипятильника нет.

— Хорош, самовар, одобряю.

— С тобой делиться не буду, — рассмеялся мужчина. — А теперь рассказывай, чего это ты при таком параде меня вызываешь.

— Хочу сногсшибательное впечатление на тебя произвести. А теперь возвращаемся к твоему обещанию «всё, что угодно». Помнишь, о чем мы разговаривали месяца четыре назад? Слух дошел, что тема пошла.

— Ну да, только-только. Но я думал, что тебе это уже не интересно. Неужели решила всё же бывшему мужу помочь? — с недовольством произнес мужчина.

— Хуже, перейти дорогу.

— А, тогда прими мое благословение и свяжись с моим замом, если его заинтересуешь, то я буду рад тебя видеть на подписании документов.

— Приятного отдыха… с самоваром, — не удержалась я от шпильки.

Он мне подмигнул и отключился.

Я подняла глаза от экрана — мужчины разве что не повставали со своих мест, прислушиваясь к моему разговору, но слышали лишь мои неоднозначные реплики. Я отключила наушники и взялась за мобильник, параллельно глядя в зеркало и стирая боевую раскраску.

— Привет, лапочка.

— Приветики, душечка, — жеманным голосом с легким растягиванием гласных ответили мне.

— Как у тебя дела? Что нового?

— Мерзну на работе, испытываю творческий кризис, а шеф грузит бумажками, — пожаловалась мне моя знакомая.

— Холод и бумажки — это мелочи, а вот творческий кризис — удар под дых поклонникам. Что стряслось?

— Да вот не могу придумать сюжет для очередного романа.

— Пускай она будет крутой бизнес-вуменшей, а он иностранным бизнесменом, решившим открыть здесь фирму, или…

— Погоди, я запишу.

Минут 10 я распиналась на тему героев, которые могут украсить любовный роман, лица мужчин, сидящих за столом, в это время всё больше вытягивались. Сергей чуть ли не крутил пальцем около виска, Александр Сергеевич чуть ли не отодвинулся от меня, как от заразной, Владилен Генрихович старался остаться серьезным.

— Так, пока ты не попала в плен к коварному музу, признавайся, где шеф?

— Шефа пока нет, скоро появится.

— В хорошем настроении?

— Должен быть в хорошем. Ты по делу?

— Да.

— Он сейчас принимает только с поклонами от «Главного», — последнее слово она произнесла с благоговением.

— А я как раз от него.

— Замечательно. А вот он идет. В хорошем настроении. Звони через 5 минут, — приятельница быстро проговорила последние фразы и повесила трубку.

Я засекла время, игнорируя вопросительно-недоуменные взгляды. 5 минут — вызов.

— Так, дорогая, представляй мою персону, остальное я сама расскажу, чтобы не отвлекать тебя от графоманства.

— Да-да, — уже рассеянно ответила мне приятельница. Ну всё, я лишила будущего делового партнера секретаря, а себе приобрела внеплановую работу по корректуре.

Обменявшись приветствиями с Борисом Евгеньевичем, я коротко отрекомендовалась юристом «дочки» фирмы Владилена Генриховича. Это была не самонадеянность, по-другому представляться не имело смысла, да и я была уверена практически на 101 %, что Елена не потянет. Не по знаниям и профессиональным качествам, а по тем самым личным предпочтениям. К тому же намечалась замечательная пакость семейной фирме моего бывшего мужа. Нет, никакой мести, просто удачное стечение обстоятельств: и гадость сделать, и выгоду свою не упустить.

Минут 5 он меня слегка прощупывал, внимательно слушая наше предложение, поинтересовался, могу ли я скинуть ему всё в электронном виде, если да, то когда. Обещалась в течение получаса, прикинув, что внести изменения в изначальный документ за это время я успею. Тут же черкнув об этом записку Владилену Генриховичу, который кивнул и на минуту вышел из конференц-зала.

— А скажите, пожалуйста, — завершая официаловку, поинтересовался Борис Евгеньевич, — это не Вы делали моему шефу ту неоднозначную фотосессию?

— Я.

— Тогда понятно, почему он так настойчиво рекомендовал мне Вас выслушать, — уже смеясь, сказал мой собеседник.

— Это не отменяет серьезность нашего предложения и профессионализм нашей компании.

— О, что Вы, что Вы, я ничуть в этом не сомневаюсь. Теперь уже меня гложет любопытство. Надеюсь, Ваше предложение и наше возможное сотрудничество будет не менее, открытым, но менее шокирующим, чем та фотосессия.

— Можете не сомневаться. Шокировать — это лишь мое хобби, — подхватила я настрой Бориса Евгеньевича, зная, что он очень хороший друг своего шефа, но трепетный семьянин, в отличие от последнего.

На такой легкой волне мы распрощались, и я с удовлетворением положила мобильник.

— Владилен Генрихович, документы, — напомнила я.

Тот набрал номер телефона, и буквально сразу же мне предоставили флэшку.

— Так, пока я вношу изменения, можете послушать последний разговор.

За что я люблю нынешнюю технику, так это за вот эти маленькие прелести, облегчающие жизнь. Я углубилась в правку, пока народ внимал лежащему посередине мобильнику. Тишина. За 20 минут успеваю всё сделать, меня не прерывают.

— Ваш вердикт, Владилен Генрихович? — поинтересовалась я, отрываясь от ноутбука.

— Мы согласны на Ваши условия, — вместо него заговорил Александр Сергеевич.

— Даже с процентом от сделки? — уточнила я.

— Даже с ним.

— Оформляйте тогда документы, чтобы мы могли плодотворно сотрудничать с «Героном».

Александр Сергеевич вызвал одного из юристов, томящихся в соседней комнате, чтобы дать соответствующие указания. Я же повернула к нему ноут для того, чтобы он проверил внесенные мной изменения.

— А что за фотосессия? — как-то напряженно спросил меня Сергей Геннадьевич.

Владилен Генрихович закашлялся в кулак.

— В стиле «ню», — не стала я скрывать, так как мой клиент и так выложил самые невинные фотографии в своем блоге.

— Ты и голый мужик? — с нажимом произнес он.

— Нет, я и два обнаженных Аполлона и одна Венера.

Владилен Генрихович уже смеялся в открытую, Александр Сергеевич не обращал на этот балаган внимание, а шеф просто не знал, как на это реагировать.

— Фотографии вызвали неоднозначную реакцию в бизнесе, но спустя время деловые партнеры, простили ему такую красоту тела и его предпочтения в отношениях, которые он никогда не связывал с работой, — пояснил Владилен Генрихович. — Потому что он лучший в своем деле, которое считает одним из хобби.

— А Вы, Валерия, как с ним познакомились? — обратился ко мне шеф.

— Благодаря одному нашему общему хобби — фотографии.

— А с секретаршей?

— Благодаря нашему почти общему хобби — она пишет любовные романы, я их читаю.

— Ты читаешь любовные романы? — от удивления Сергей Геннадьевич перешел на «ты».

Я похлопала глазками, нацепила очки обратно и медленно застегнула пуговицы на блузке.

— А что, мне не идет в руках книга в мягкой обложке?

— Так, всё. Можно отправлять, — оторвался от моего ноута Александр Сергеевич. — И можно звать остальных, чтобы объявить решение.

А дальше я поняла, что мне лучше на своей работе не появляться, Елена Александровна меня придушит где-нибудь в уголке. Ну правда, какая-то мелкая выскочка охмурила практически всех присутствующих мужчин не пойми чем. Нет, они мне глазки не строили, но общались почему-то чуть ли не с поклоном, что несколько стало напрягать. Не люблю я такой пафос. Обратно вернулись молча и расползлись по своим рабочим местам. До конца рабочего дня оставалось всего пара часов, а про обед мы все как-то не вспомнили. Пришла смска: «Ужинать будешь?» Я расплылась в улыбке: «И ужинать тоже».

Как хочется спать… и во вторник, и в среду, и в четверг. С такими темпами я не доживу до конца недели. Возвращаюсь домой то ли поздно ночью, то ли очень рано утром. Хорошо, что Олег меня сейчас не видит. Зеркало не радует меня картинкой, лишь холодный душ хоть как-то приводит меня в норму. Мысль сделать утреннюю разминку выглянула, покрутила пальцем около виска и тут же спряталась: «Ты что, хозяйка, тебе ночных упражнений не хватает?»

На кухне с тоской посмотрела на зеленый чай и потянулась за туркой. Так я скоро стану кофеманом, потому что без бодрящего запаха голова не начинает работать. Олег предлагал мне оставаться до утра, чтобы я хоть как-то могла выспаться, а уже перед работой заезжать домой. Но я отказывалась. Не считала это пока необходимым, да и надевать вчерашнюю одежду я не люблю. Сделать что ли перерыв? Память тут же подкинула фривольных картинок, издеваясь: «И ты сможешь от этого отказаться?» Ладно, подумаю об этом ближе к вечеру.

Хорошо, что мне ехать сегодня к Александру Сергеевичу, к тому же застряну я у него, скорее всего, на целый день. Шеф уже нервирует меня своим пристальным вниманием, а сейчас даже косметика с очками не может скрыть аристократичной бледности. Елена Александровна шипит и извивается, разбрызгивая ядом сплетни. Это мне Ирина поведала по секрету. Надо сказать, ничего шокирующего я о себе не услышала, да и вряд ли кто-то в офисе поверит, что я настолько приглянулась нашим компаньонам не в интеллектуальном смысле.

Александр Сергеевич встретил меня с распростертыми объятиями, предоставив мне на растерзание своих подчиненных. Несмотря на то, что предварительный вариант документов был заочно одобрен, нужно было проработать еще много нюансов. Мне повезло, что появление меня, как чуждого этой компании элемента, не было воспринято в штыки: все понимали важность заключения этого контракта, так что саботажа не было, все работали дружно и слажено. Я аж позавидовала такой атмосфере. Перерыв на обед был коротким — заказанная из ближайшего ресторанчика еда была уничтожена, как элемент, занимающий рабочую поверхность стола. Ближе к концу рабочего дня ожил мой телефон. Я вышла в коридор поговорить. Обмен приветствиями, и голова как-то сама собой освобождается от рабочей суеты.

— Освобождаешься вовремя?

— Да, должна.

— Может, оставишь машину, а я за тобой заеду?

— Я ж сегодня не у себя в офисе, не хочу бросать ее здесь, да и завтра добираться сюда на такси не хотелось бы.

— Тогда как обычно?

Ага, два дня всего прошло, а у него уже «как обычно», мелькнула мысль сделать финт ушами и отказаться, потом подумалось, что по телефону это будет не очень красиво.

— Давай, только тогда тебе перепадет сонная уставшая тушка.

— Ничего, я найду ей применение.

Я фыркнула, не озвучив фразу про «расшевелим». Попрощавшись, я еще немного постояла в коридоре, обдумывая ситуацию. Почему-то Олег в мягкой форме отказывался оставаться у меня, предпочитая, чтобы мы встречались на его или нейтральной территории, неизменно выступая моим шофёром. Хотя всем было бы удобней не мотаться через полгорода по несколько раз за ночь, он же не скован рабочим графиком, как я.

Доработала до конца дня, попрощалась со всеми до завтра и поехала домой, по дороге отчитавшись коротко шефу. Сергей лишь отмахнулся, сказав, что справляются пока без меня и ничего нового не предвидится.

Олег подъехал ко мне, когда я только-только успела припарковаться около подъезда.

— Привет, — сказал он после поцелуя. — Узнал тебя только по машине, хорошо замаскировалась.

— Работа такая, — улыбнулась я. — Поднимемся, я хоть переоденусь, заодно и поужинаем.

— А разве ты что-то успела с выходных приготовить? — чуть иронично поинтересовался он.

— Неа, придется искать сдохшую мышь — хоть какое-то мясо.

— Тогда лучше в кафе.

Мы поднялись ко мне, я быстро привела себя в порядок. Уже минут через 20 листали меню за нашим любимым столиком. Действительно, сил у меня хватило бы приготовить только что-то очень быстрое. В ожидании заказа я буквально растеклась по креслу, лениво обмениваясь с Олегом новостями дня.

— Сильно умоталась? — поинтересовался он.

— Очень, завтра тоже напряженка будет — к понедельнику всё должно быть вылизано, а выходные всем хочется провести дома.

— Переезжай ко мне.

— А смысл? Завтра уже пятница. Я понимаю, что от тебя ближе сейчас добираться. Если всё нормально, мне к Александру Сергеевичу нужно будет съездить в лучшем случае пару раз, а дальше, надеюсь, только заключение договора, — мысли вяло ворочались в голове.

— Насовсем.

Это было для меня неожиданным. Выходные я провела у него, еще три вечера тесно-жадного общения — этого достаточно для такого предложения?

— Я не готова к таким переменам, — что-что, а врать я не видела смысла.

— Хоть высыпаться будешь… может быть, — его ожидающий взгляд потеплел, наверно, из-за моей прямоты.

— Это сомнительно с твоим-то аппетитом, — и с моим тоже, добавила мысленно.

— Хорошо, я подожду. Предложение не снимается, — абсолютно спокойно заявил Олег, не пытаясь меня уговорить.

Вопрос о переезде больше не поднимался. Сначала мне было интересно, как он будет меня уговаривать, потом уже ждала, когда начнет. Потом в голову пришло, что не было ни одной ситуации, когда он бы на чем-либо настаивал, но мы почему-то всё равно приходили к тому, о чем он говорил ранее. Один раз. Не повторяя и не повторяясь.

Мы спокойно поужинали и, заметив, что я совсем отключаюсь, Олег проводил меня домой.

— Поднимешься?

— Тогда ты точно не выспишься, а у меня на тебя с вечера пятницы планы.

— А моими поинтересоваться? — чуть взбрыкнула я.

— Среди недели тебе было некогда что-то придумывать, а вот чтобы ты сегодня не успела что-нибудь напланировать, я…

— Распорядился заранее моим досугом, — перебила я.

— Только в вопросе с кем ты его будешь проводить, — хитро-хитро улыбнулся он.

— А домашние дела кто будет делать? У меня ж скоро будет паутина с потолка свисать.

— Вот на выходных и решим это. Веришь?

— Пока ни разу не обманул, — проворчала я, не понимая, когда и как будем это решать.

— Ладно, иди уже отдыхать, — он чмокнул меня в губы и подтолкнул к подъезду.

Я сделала пару шагов к дому, вернулась, слегка цапнула его за нижнюю губу и умчалась в подъезд. Отомстить не отомстила, но что это опять за детский сад? Хотя на взрослое я сегодня не способна. Вот она женская логика в жизни: не настоял — почти обиделась, а если бы настоял — тоже была бы недовольна, но уже завтра.

Солнце безуспешно пыталось пробраться сквозь шторы. Я сладко потянулась, стараясь не потревожить Олега, перекинувшего через меня ногу. Вот и как выползать? Осторожно двигаюсь, проявляя чудеса гибкости. Еще немного, чуть-чуть осталось. Оглянулась — спит. Но стоило мне привстать с кровати, как услышала шлепок по матрасу и сонный голос:

— Ты куда?

— В душ.

— Опять решила сбежать? — Олег приподнялся на локте.

— Разве?

— Компанию составить?

— Ты про помыться или освежить в памяти экстремальные ощущения? — засмеялась я.

Олег засмеялся:

— Да уж, колено до сих пор ноет. Обойдемся без членовредительства. Иди, я после тебя. Завтракать будешь?

— Неа, только кофе, — ответила я и, захватив чистое белье из сумки, ушла в ванную.

К тому времени, как я вышла, не сильно-то и задержавшись, Олег уже нарезал бутерброды. Выяснив, что кофе на двоих, я отправила его в душ, сама встала у плиты. Как-то у нас получается подхватывать друг за другом мелкие обязанности. Но может, это только привычка людей, давно живущих самостоятельно и отвыкших, что есть кто-то, кто берет на себя домашние дела? Или это издержки конфетно-букетного периода, когда всё еще хочется заботиться о том, кто рядом? Решив, что размышления на эту тему преждевременны, я сосредоточилась на поднимающейся пене.

— Еще не готов? — прозвучал голос Олега над ухом.

— Сейчас, — я повернула к нему голову, чтобы получить утренний поцелуй.

За что были оба наказаны шипением сбежавшего кофе. Оба тут же метнулись к раковине, хватаясь за единственную тряпку.

Завтрак закончился, мы быстро собрались, и Олег повез меня домой. Припарковались около подъезда, вышли. Я думала, что мы, как обычно, распрощаемся около дома. Но Олег поставил машину на сигнализацию, взял меня за руку и повел к подъезду. Около него уже сидело несколько кумушек, которые чуть ли не привстали с лавочки.

— Добрый день, — поприветствовал он их.

Мне оставалось лишь также вежливо поздороваться и с невозмутимым видом прошествовать за ним. Пискнул домофон, 6 лестничных пролетов, и вот я уже отпираю дверь. Я всё еще недоумевала, что собирается делать Олег. Ведь я ему сказала, что у меня сегодня парко-хозяйственный день. Я и будучи замужем старалась проводить уборку в отсутствии мужа: меня просто раздражала необходимость выставлять его из комнаты в комнату, потом на кухню, затем еще куда-нибудь. Проходить этот же путь с Олегом мне не хотелось. Я только собралась открыть рот, чтобы задать ненаводяще-прямой вопрос, как он скинул майку, повесил ее на спинку стула и, развернувшись ко мне, поинтересовался:

— Так, ты мне что доверишь, пыль, пылесос или полы?

Я почти с ощутимым щелчком захлопнула рот. Наверно, моё лицо выражало крайнюю степень удивления, поэтому Олег решил меня успокоить.

— Не волнуйся, у меня достаточно опыта.

И тут я, не выдержав, расхохоталась. Мужчина, добровольно предложивший убраться в квартире у девушки, заверяющий, что он это сделает мастерски.

— Тебе нимб не давит, — всё еще смеясь, поинтересовалась я.

— Я им не пользуюсь, — хмыкнул Олег.

Ну ладно, сам напросился. Выдала ему пылесос и очертила фронт работы, сама взялась за спальню.

Пока я убиралась у себя, постоянно прислушивалась, что делается в большой комнате. Для меня было очень странно слышать гудение пылесоса за стенкой. Пожалуй, такое было только в то время, когда я жила с родителями. Не то чтобы было неуютно, но постоянно зудело в одном месте пойти посмотреть и проконтролировать, правильно ли убирается Олег и не придется ли переделывать, когда он уйдет.

— Полы чем моешь? — заглянул ко мне в ванную Олег, когда я уже домывала сантехнику.

Я выдала ему ведро с тканевой «метлой». Он воззрился на это чудо инженерной мысли.

— А попроще что-нибудь типа тряпки и швабры?

— Осваивай, — засмеялась я. — Вот здесь полоскаешь, вот в эту фиговинку вставляешь, на педальку нажимаешь. И смотри не перепутай.

— Постараюсь.

Я осторожно заглянула в комнату, где мыл полы Олег. Что могу сказать, шваброй он орудовал уверенно, зачёт, а вот с ведром обращался, как с фарфоровым, точнее с педалью, благодаря которой выжималась тряпка. Да что этому механизму сделается? Если я его за 3 месяца не убила, то и ему это не удастся. Я тихо скрылась обратно в ванную.

Так мы достаточно быстро добрались до кухни.

— Я пошел мусор выбрасывать, — заявил Олег.

— Смотри, чтоб там бабушкам скорую не пришлось вызывать.

— Это почему?

— Золотая мечта многих женщин — знойный мачо, поигрывая мускулами, без напоминания выбрасывает мусор.

— Что, правда? — на его лице было неподдельное удивление.

— Иди-иди. И смотри, чтобы тебя там по дороге не украли.

Я выглянула в окно посмотреть на реакцию сидящих на лавочек бабушек. Увидев Олега, те тут же оживленно зашушукались. Я вернулась к уборке.

И снова пою дифирамбы понедельнику, пока еще цензурные. Да-да-да, сама виновата, что не выспалась. Сегодня я к себе на работу. Вытру пыль с рабочего стола, повидаю Елену Александровну и постараюсь не попасться на глаза Сергею Геннадьевичу. Что-то мне не очень понравились его оценивающе-взвешивающие взгляды: сколько я там с костями и без костей вешу и сколько это всё стоит. Осталось выяснить, он продавать или покупать собирается. Не хочется ни того, ни другого. Терпеть не могу быть предметом торга. Хотя, может, у меня фобия открылась и мне просто хочется, чтобы всё крутилось вокруг меня? Не берем в голову, мне здесь до пятницы пересидеть, пока рассматриваются документы по вооон тому вкусному контракту. Успокаиваю свою азартную натуру, стараясь не перегореть. Надо ли говорить, что я возлагаю большие надежды на него. Это не только потому, что получу хороший куш, если всё пройдет хорошо, а потому, что я уже «застоялась» в стойле «Авантажа», мне тесно, очень тесно. Прав был Ромка, и я, в принципе, готова признать своё поражение, даже если дотяну эти 10–11 недель. Точно же налажаю где-то, всё идет по нарастающей, а я вхожу в раж. Постараюсь, конечно, держаться в рамках, но как же хочется глотка свободы, спасают только выходные и бессонные ночи, воспоминания о которых тут же греют не только душу.

Перездоровалась на кухне с бухгалтерией и Ириной, которые перемывали косточки нашему руководству.

— Валерия, вот тебя не было неделю у нас, а тут такие страсти кипят! — трагическим шепотом, стремясь заинтересовать, заговорила бухгалтер.

— Неужели Сергей Геннадьевич пал жертвой Елены Александровны?

— Нет, но отношения, похоже, у них совсем испортились.

— Лишь бы на мне не сильно отражалась, — мне действительно до их разборок не было особого дела, лишь бы не прилетело с их стороны чего-то.

— Гадюка настаивала на том, чтобы оформить тебе без содержания или еще что-то в этом роде, раз тебя не было целую неделю.

— Всё в руках руководства, — пожала я плечами. — Не моя инициатива, я лишь воплощаю чужие желания.

— Сергей Геннадьевич ответил что-то в этом роде, причем при всем коллективе, — подтвердила Ирина. — Так что сейчас она за тебя возьмется с новой силой.

— Спасибо, что предупредили.

Я не проявляла особых эмоций, лишь тихо вздыхая, стараясь не выбиться из поднадоевшей уже роли, особенно после работы у Александра Сергеевича. За 5 минут до начала работы разбежались по местам. Начальница уже была в своем кабинете.

Я постучалась и, дождавшись разрешения, вошла.

— Доброе утро, Елена Александровна, какие будут указания?

— Здравствуй, здравствуй. Отдохнула? Ну, держи, — она подвинула ближе к краю большую папку с документами. — Сама догадаешься, что с ними делать.

Я взяла этот достаточно тяжелый талмуд, пролистала немного:

— Хорошо. Когда должно быть готово?

— Еще на прошлой неделе, — ядовито заметила она.

— Я поняла. Разрешите идти?

Она милостиво кивнула. Вот… надо быстро пробежаться по срокам исполнения. Часть бумаг действительно должны были быть сделаны неделю назад, еще не критично, но время уже поджимает. Я уткнулась в мешанину формулировок, дат и цифр, периодически созваниваясь то с бухгалтерией, то с менеджерами. Очнулась, когда поняла, что уже никто из нужных мне людей не поднимает трубку. Начальница уехала почти в начале дня на какую-то встречу, а я увлеклась работой. Точно — 2 минуты перерыва.

— Отлипни от бумаг, зрение испортишь, — заглянул Андрей.

— Уже испортила, — я поправила очки. — Но поесть не мешает.

Я убрала документы и закрыла кабинет.

— Ну что ж, пошли послушаем свежие и не очень новости.

— Свежих сегодня не будет, только второй свежести — прошлонедельные.

— Нет такого слова, — с интонацией Якубовского возразила я.

— Слова нет, а новости такие есть. До обеда пока не было ни одного скандала. Наверно, ты благотворно влияешь на обстановку.

— Скорее отъезд начальницы.

— Одно другому не мешает.

В обед не услышала ничего нового, сплошные слухи и предположения. Мнения сходились на том, что Елене Александровне не понравилось мое привилегированное положение. Никто в лицо мне это не говорил, а я делала вид, что не понимаю, о чем вообще идет речь, посвятив всё свое внимание салату, а потом и чашке чаю.

Конец дня пролетел так же, как и начало. Лишь звонок от Олега напомнил, что рабочий день давно уже закончился.

— Привет. Ты куда пропала?

— Как куда? На работе, — я старательно зарабатывала косоглазие, стараясь одновременно смотреть в монитор и бумаги.

— Рабочий день уже полтора часа как закончился!

Я попыталась вырастить третий глаз, чтобы посмотреть на часы в углу монитора, — не получилось.

— Не заметила. Сейчас дойду до логической запятой и прервусь.

— Давай я за тобой заеду.

— М… нет-нет, я уже закончила, — я сделала себе в блокноте пометки. — Буду через полчаса.

— Жду.

Мы попрощались. Я быстро выключила компьютер, подхватила вещи, заперла кабинет и вылетела из офиса. Дороги были свободные, так что добралась с ветерком.

Быстрый поцелуй около подъезда, брошенные фразы: «Через 10 минут буду. Поднимешься?». Отрицательный кивок. Взлетаю наверх, перепрыгиваю в джинсы и кеды, переодеваюсь в майку, в кулек летят туфли и вещи. Щелчок света, скрежет замка — я уже внизу.

— Поехали.

Я надеялась встать раньше? Вот наивная. Олег наглым образом уволок мой мобильник, чтобы дать мне поспать лишние полчаса, а его телефон я не услышала. На что я собиралась потратить утреннее время? На приготовление завтрака, как бы это шаблонно-книжно не звучало. Нет, никакого кофе в постель с крошками от бутербродов, неумытой заспанной физиономией и желанием проскочить быстро в санузел. Но вот после утреннего душа чашечка чего-нибудь даже без кусочка хлеба за столом — лучшее, что может быть, особенно, если на сон было не так много времени. Нет, пожалуй, лучшее — это если за завтраком ты не одна, и его приготовили для тебя. Привет из любовных романов. Что-то я от обилия воплощенных «мечт» среднестатистической женщины начинаю теряться. Не верится мне в такое неземное счастье.

Олег разбудил меня, когда уже закипела вода и завтрак был почти готов.

— Чай-кофе?

— Танцевать я пока не в состоянии. Кофе.

— Иди в душ, сейчас сварю.

Олег ушел на кухню.

— Если ночь и утро, как из сказки, то что готовит наступающий день? — пробормотала я, залезая в душ. Считаю себя реалисткой, так как радости и гадости — величина постоянная. Остается надеяться, что последнее достанется не мне.

Завтрак. Я рисую безликость, быстро одеваюсь и вскоре стою в коридоре в ожидании Олега.

— Ну и безобразие на тебе надето, — комментирует он. — Зачем?

— Чтобы не привлекать внимание, — отшутилась я.

— И как, удается? — поддел он.

— Ну… почти.

До моей работы было недалеко, так что скоро Олег припарковался почти рядом с офисом, но убежать сразу мне не дал.

— А как же попрощаться?

— Только не долго, — удалось мне произнести до того, как он меня притянул к себе.

Еще немного, и я на работу не пойду. Мои руки скользили по его спине, спускались ниже. Он тоже не сильно сдерживался. Надо прекращать, а то доцелуемся до советов завидующих. К тому же не хотелось бы нарваться на коллег. Еще новой темы для сплетен не хватает с моим участием. Олег отпустил меня сразу же, как только почувствовал, что я отстраняюсь.

— Мне пора.

— До вечера, — откликнулся он.

— Надеюсь, я до него доживу.

Я быстро чмокнула его еще раз и развернулась в сторону офиса, чтобы тут же увидеть Сергея, стоящего в двух шагах от нас.

— Смотрю, утро у вас доброе, — произнес он.

Я почувствовала себя школьницей, застуканной родителями. Не знаю я, насколько Сергей был в курсе моих отношений с Олегом. Но вот сейчас он уже точно понял, что и как. Дураком его не назовешь.

— Очень доброе, — открыто улыбнулся Олег, обнимаясь с братом.

— Доброе утро, — запоздало поздоровалась я.

— Ну что, доверишь мне проводить свою сотрудницу до рабочего места?

— Тебе доверю.

Олег без задней мысли сдал меня на руки Сергею и уехал, а я не настолько доверяла своему шефу. Мы вошли в здание и молчали практически до моего кабинета.

— Хорошего рабочего дня, — пожелал он мне.

— И Вам, — сказала я уже его спине.

Елена Александровна опять уехала почти с самого утра, даже не поинтересовавшись, что там со срочными документами. Попыталась ей позвонить — не берет трубку. А мне кому теперь отчитываться? Дотерпела почти до обеда и позвонила Сергею Геннадьевичу.

— Сергей Геннадьевич, извините за беспокойство, но Вы не знаете, когда вернется Елена Александровна?

— Только к вечеру. А что случилось?

— Есть документы, которые срочно нужно просмотреть, подписать и отправить, а я ей дозвониться не могу.

— Занесите мне их сейчас.

Я собрала бумаги и направилась к шефу. Его секретарь уже убежала на перерыв, до которого было еще минуты 3, так что я постучалась и дождалась разрешения войти.

Прошла в кабинет, отдала бумаги и осталась стоять в ожидании указаний.

— После перерыва зайдите ко мне, пожалуйста, — произнес Сергей Геннадьевич, перевернув буквально несколько страниц.

Я не стала долго задерживаться в кафе. Не то чтобы я стремилась скорее вернуться на работу. Но я не любила, когда сроки поджимали. Если что-то не так в документах, то у меня останется вторая половина дня и вся ночь на внесение изменений.

Подошла к кабинету, который оказался открыт. Сергей Геннадьевич глянул на часы:

— Еще 15 минут перерыва, — заметил он.

— Я уже поела.

— Проходи и присаживайся.

Я поудобней устроилась на стуле, достала блокнот и приготовилась записывать указания.

— Как давно ты получила эти бумаги?

— В понедельник утром от Елены Александровны. Меня ж не было неделю, — тут же напомнила я.

— Рассказывай, что было сделано.

Я удивилась такой просьбе, но начальству виднее. Пришлось перечислить, каких данных не было, где они были взяты, какие расчеты провели экономисты, что сказали логисты и так далее, и тому подобное. Приходилось иногда сверяться с заметками в блокноте. Вот когда лучшая память — это хреновый карандаш. К концу моего рассказа шеф стал совсем мрачным. Закрадывалась мысль, что я где-то крупно налажала, хотя быть такого не могло — всё перепроверила несколько раз. Но нет, Сергей Геннадьевич улыбнулся и похвалил за проделанную работу.

— Можешь идти, Валерия.

Стоило мне встать со стула, как он добавил:

— А ты молодец, смогла совместить приятное с полезным.

— Не поняла, — растерялась я, пытаясь сообразить, что же приятно-полезного было за последнее время. Разве что работа у Александра Сергеевича, да и то это была не моя инициатива.

— Сумела максимально скостить срок спора. Осталось продержаться полторы недели где-то.

— Не то, чтобы я считала дни до окончания спора, но я абсолютно уверена, что мне осталось еще больше двух месяцев.

— А как же дополнительное соглашение?

Вот тут-то меня начало накрывать:

— Какое соглашение? — у меня аж голос сел.

— С Ромкой.

Я припомнила, как психанула на предложение друга.

— Чтобы было соглашение, — я выделила последнее слово, — обе стороны должны быть согласны. А как юрист, Вы прекрасно знаете, что всё должно быть оформлено надлежащим образом. Так что я понятия не имею, о чем идет речь. И раз уж я Вам так здесь… надоела, подождите, пожалуйста, пять минут.

Я подошла к принтеру, вытащила лист и села быстро писать.

— Держите.

Сергей Геннадьевич пробежал глазами написанное. Ну да, что там читать в заявлении об увольнении.

— Нет смысла в заявлении. Я ставлю срок отработки две недели, и ты всё равно выигрываешь, — с усмешкой произнес он.

— Тогда не ставь срок отработки, — я перешла на ты.

— Делать гадость девушке своего брата я не буду.

— Зато говорить гадости ты горазд, — я почти скрежетала зубами.

— Какие гадости? — удивился он. — Сплошные факты.

— Без отработки.

— А закрыть и сдать дела нормально? Или твоя деловая репутация того не стоит?

— Хорошо. Что именно на мне висит?

— Вот эти бумаги.

— Замечания по ним есть?

— Нет, сегодня отец их подпишет.

— И?

— До пятницы включительно.

— Что тебе дадут эти два дня? К тому же в пятницу я должна быть у Александра Сергеевича.

— На сколько я знаю, там у тебя дел на полдня.

— Вероятней всего. Так что тебе дадут эти 2 дня? — повторила я вопрос.

— Мне — ничего, а тебе — время подумать, стОит ли увольняться. Перспектива роста у тебя будет, причем раньше, чем ты думаешь.

— Я решения не меняю. Так что в пятницу расчет.

— Хорошо, — Сергей завизировал заявление. — Но Ирина до пятницы придержит этот документ.

Я не видела смысла спорить. Выяснив, что больше от меня ничего не нужно, я вернулась на рабочее место. До конца дня мне теперь не чем было заниматься.

Промучившись с полчаса, я поняла, что сидеть без дела не могу. Там еще в папочке, любезно отданной мне начальницей, оставалось кое-что из несрочного. Вот и займусь. Нечего сидеть рефлексировать. В 6 вечера заиграл телефон.

— Привет. Ты с работы уходить собираешься?

— Привет. А ты что, уже внизу?

— Да.

— Тогда придется уходить, — я рада была слышать Олега. — Буду через 10 минут.

Выяснив, где он припарковался, я разложила все бумаги по стопочкам, подколола склерозники, перед выходом окинула взглядом кабинет — всё ли я выключила. Почти прощание.

— Как ты? — поинтересовался Олег, когда мы уже отъехали от офиса.

— Устала очень, а впереди два очень напряженных дня.

— Куда тогда едем?

Я задумалась на несколько секунд. С одной стороны, хотелось провести время с Олегом, с другой — мне нужно было кое-что обдумать, да и немного отоспаться.

— Давай ко мне. Только в магазин заскочим что-нибудь купить из продуктов.

По дороге заскочили в супермаркет. Пробежались по нему мы быстро, но ближе к кассе застопорились.

— Почему ты настаиваешь на оплате? Мой дом и мой ужин, — уперлась я.

— А я больше тебя ем, к тому же буду использовать твой рабский труд, — смеялся Олег.

— Это вообще была моя идея. Сейчас плюну, развернусь и уйду без покупок.

— Главное, что ты выбрала всё необходимое, а корзина у меня.

Я обреченно махнула рукой. Нет, сейчас был реальный шанс поссориться. Хорошо, что Олег воспринял мой взбрык с юмором. Я себе отдавала отчет, что дело не в нем. Это сейчас я пытаюсь сбросить пар после беседы с Сергеем. Нет, я не обиделась на него. Если брать только факты, не учитывая человеческий фактор, то оно так и выглядело. Почему он должен думать обо мне лучше, чем я теоретически могу быть. Люда меня предупреждала, что ее старший братец душка только для своих, а я ему кто? Сотрудник со странным поведением, который вдруг стал девушкой его брата. А если учесть еще поведение предыдущей девушки Олега, то совсем не странно настороженное отношение ко мне Сергея.

Ко мне домой мы уже ехали, разговаривая на отвлеченные темы.

Сегодня я выспавшаяся и в боевом настроении. Олег вчера весь вечер меня развлекал, пока я готовила для нас ужин. Уехал он рано, взяв с меня слово, что я тут же лягу спать, пошутив при этом, что бледные анемичные девицы, к которым я скоро примкну, не в его вкусе. За что был бит полотенцем. Сковородой было жалко. Заботливый какой. Но мне действительно надо было отдохнуть.

Сборы на работу заняли больше времени, чем обычно. Раз я уже увольняюсь, то нет никакого смысла рядиться в робу. Так, вроде дождя не обещали, значит, можно надеть мой любимый комплект. Да, еще волосы уложить, накраситься по-человечески и оставить очки дома.

На работу я приехала пораньше, чтобы проскочить до основной толпы коллег. На входе меня тормознула наша доблестная охрана, не сразу узнав меня.

— Вот совсем другое дело, — пробормотал охранник в возрасте, тут же пиная локтем коллегу помоложе. — Пропусти.

Я улыбнулась им и проследовала к лифту. Ну же… я гипнотизировала двери, которые никак не хотели открываться. Наконец-то.

— Подождите, подождите! — донесся знакомый голос из коридора заглушающий цокот каблучков.

Пришлось придержать двери.

— Вот спасибо, — в лифт влетела секретарь большого шефа. — Доброе утро.

— Доброе, — откликнулась я. Женщина искала что-то в сумочке, не обращая на меня внимание. Не узнала.

Мы вышли на одном этаже, она сразу же почти бегом направилась в свое крыло. Я тоже поспешила к себе. Надо было кое-что еще закончить, чтобы окончательно завершить здесь свои дела.

Елена Александровна вовремя не появилась, но мне уже было всё равно. Отчитаться о проделанной работе и сдать документы я решила Сергею Геннадьевичу, чтоб не получить какую-нибудь финальную подставу от начальницы. К половине двенадцати было всё готово, я набрала шефа.

— Доброе утро, Сергей Геннадьевич.

— Доброе утро. Передумали?

— Нет, я хотела бы сдать Вам дела, не дожидаясь Елены Александровны.

— Хорошо, зайдите ко мне через пятнадцать минут.

Я подождала означенное время и двинулась в сторону кабинета шефа. Из-за угла, чуть не сбив меня, вылетела Елена Александровна. Поздоровалась я с ее удаляющейся спиной, но она меня, видимо, не услышала.

Секретарь, не сразу меня узнав, попыталась преградить мне путь.

— Не кидайтесь грудью на амбразуру, я меньшее зло, чем Елена Александровна, к тому же он меня ждет, — пошутила я.

— Валерия?

— Она самая, — я подмигнула девушке и, постучавшись, вошла в кабинет шефа.

Пожелания Олега хорошей дороги и успешной поездки застали меня уже на трассе. Он был удивлен, что я так рано выехала, но предпочитаю в таких делах иметь запас по времени.

— Уже соскучилась, — не удержалась я при прощании.

— Надо это исправлять, — в его голосе тепло.

— Вот приеду, и у нас будет на это все выходные.

Утро доброе превратилось в добрый полдень. Я скосила глаза в сторону Олега и улыбнулась: «Умаялся, бедный». А вот нечего было спорить, кто кого умотает. Хотя и я сейчас, похоже, не в лучшей форме, но выспалась. Встать так, чтобы его не потревожить, не получилось.

— Ты куда? — не открывая глаз, он пресек мою попытку освободиться, прижимая крепче.

— Куда, куда… в душ.

— Рано еще.

— Солнце в зените.

— Всё равно рано.

Я добралась до его ребер. Олег от неожиданности ослабил хватку, чем я и воспользовалась, выскользнув из его объятий.

— Просыпайся. Что на завтрак будешь?

— Что найдем в холодильнике. Главное — чайник поставь.

Я оставила Олега в спальне, а сама потопала на кухню, предварительно забрав у него майку. Поставила чайник и подумала, что надо звонить другу. Только не хотелось этого делать при Олеге. Ладно, сейчас в душ.

Раскопки в холодильнике показали, что этим ассортиментом и количеством еды единоразово можно накормить роту солдат.

— Олег, ты что, недели две решил в магазин не выходить? — поинтересовалась я у него, когда он появился на кухне.

— Нет. Просто мы и так не много времени проводим вместе, чтобы отвлекаться еще на такие мелочи.

— Не много? — удивилась я. — Да я у тебя все выходные и почти каждую ночь.

— Вот именно, что почти.

— Ты успел набраться сил? — я прижалась к нему.

И ответа не потребовалось.

Остывший чай пришлось вылить, а поздний завтрак превратился в ранний обед. И опять привычная схема на выходные: заехать ко мне переодеться и за вещами и перегнать машину. Клуб тоже не остался без нашего внимания, где мы оттянулись с ребятами в зале. Олег еще осторожничал, стараясь не перенапрячь ногу.

— А давайте сегодня в клуб! — предложила Катя.

Мы переглянулись с Олегом, предвкушающее улыбнулись и согласились.

В 6 утра меня разбудил звонок в дверь. Кого могло принести в такую рань? Натянула на себя домашнюю одежду и поплелась открывать. Еле-еле сфокусировалась, глядя в глазок. Рома?

— Чего это тебя в такую рань принесло? — удивилась я, впуская его.

— Это мне так не терпится, чтобы ты меня утренним кофе напоила.

— Это что ж, ради меня любимой ты ночь не спал, чтобы сюда ни свет ни заря приехать?

— Хочу тебя огорчить, ночь не спал по другой причине, живущей в этом городе.

Я рассмеялась:

— И как тебя Люда выпустила?

— Выпустила? Выпинала с бормотанием: «Уйди, дай хоть немного поспать до работы».

— А у тебя что, отпуск?

— Нет, взял пару дней выходных.

Ограбив меня на кофе и на полноценный завтрак, Ромка заявил, что пришел требовать с меня проигрыш.

— А я и не отговариваюсь, — пожала я плечами.

— Там еще штрафных набежало чуть-чуть, — напомнил он мне.

— В чем мерить будешь штрафные?

— В неделях.

— Чего?!

— Того. Пошли собираться.

— Куда?

Ромка не ответил и направился ко мне в спальню.

— Так, вот этого чемодана пока хватит, — он вытянул его из-за двери.

— Куда я еду, что с собой беру и когда вернусь?

— Куда — потом скажу. Что берешь? Да хоть ничего не бери, но ты же не можешь обойтись без мыльно-рыльных принадлежностей, хоть каких-то вещей на первое время, ноута и фототехники.

— Климат какой и когда вернусь?

— Климат такой же. Когда? Ну… восемь недель для ровного счета тебя не будет. Почти столько, сколько ты не дотянула до конца спора.

— Я не могу отсюда на столько уехать.

Рома выразительно выгнул бровь:

— Отказываешься?

— Мне позвонить надо.

— Если Олегу, то к нему заедем, объяснишься лично. Чем дольше собираешься, тем меньше времени на объяснения. Да не дергайся ты так, сможешь возвращаться в эту квартиру за вещами. Но не жить.

— Вот гадости я от тебя никак не ожидала. То, что ты наговорил Сергею — это игра, а вот это…

— Не дуйся. Тебе понравится.

Я кидала вещи в чемодан почти не глядя. Злилась на Рому, не понимая, что на него нашло, что он отправляет меня бог знает куда, причем так спешно. Но проигрыш есть проигрыш.

Вскоре в коридоре стоял достаточно тяжелый чемодан и большой рюкзак с фототехникой.

— Что, даже на дорожку не присядем? — ядовито поинтересовалась я у Ромы, завязывая шнурки на кроссовках.

— У Олега посидишь, — отмахнулся он и вытянул баулы из квартиры.

Когда сели в машину, я набрала Олега и попросила подождать меня дома, пока я приеду.

— Так, минут 20 тебе хватит, — заявил Рома, оставаясь в машине.

Я со злостью захлопнула дверцу машины и направилась к уже открытой двери, в проёме которой меня ждал Олег, услышавший, как мы подъехали.

— Привет, — поздоровалась я с ним, переступая порог.

— Привет. Что случилось?

— Переезжаю я в другое место жить на пару месяцев. Я проспорила.

Он утянул меня на кухню, где я рассказала, как я вообще докатилась до такой жизни. Олег был очень удивлен, что я уволилась, потому что вчера видел Сергея, который ни словом ему не обмолвился об этом.

— Слушай, а если бы ты не уволилась, но проспорила, то Рома бы тебя тоже заставил переезжать?

— Не знаю, — пожала я плечами. — Но я всё равно бы не стала бы долго работать в «Авантаже».

— Почему? Из-за Елены Александровны? — удивился Олег.

— Она, кстати, тоже уволилась. Потому что это ваша семейная фирма, а я предпочитаю личное не смешивать с работой.

Олег улыбнулся и сильнее притянул меня к себе:

— Но я-то не имею никакого отношения к ней.

— Всё равно, — мотнула я головой.

Нас отвлёк звонок в дверь.

— Если это Рома, то я ему сейчас лицо подправлю, несмотря на то, что Люда будет недовольна.

— Не надо, — остановила я его. — Ты же с Людой тоже споришь, и не всё проспоренное тебе нравится. К тому же приезжать, как я поняла, я смогу. Сейчас потрусим его, чтобы условия точнее обговорил.

Олег открыл дверь, я стояла за его спиной.

— Так, забирай чемоданы, — заявил Рома. — Остальное сами перевезете, если понадобится. И смотри, она съехать отсюда два месяца не сможет, так что должна будет вести себя прилично, чтобы ты ее не выселил.

Я пыталась поймать челюсть, а Олег расхохотался, пожал Роме руку и сказал:

— Я буду это иметь в виду.

Рома сбежал по ступеням, а Олег занес вещи.

— Вы что, сговорились?

— Нет. Для меня это полная неожиданность. Но приятная. А ты не хочешь со мной жить?

— Не знаю. Наверно, хочу, но…

— А давай попробуем без «но».

Я посмотрела ему в глаза. Чего я теряю?

— А давай.

Спустя неделю

— Олег, сейчас заберем кое-что, и мне еще соседку надо будет предупредить, что я буду здесь наездами.

— Конечно. Слушай, может, сразу всё соберешь и перевезем, а то не первый раз заезжаем за очередной мелочёвкой.

— Я как вспомню предыдущий переезд, так меня в дрожь бросает, сколько вещей нужно упаковать, потом обратно распаковать, а потом еще с месяц приходится искать, что куда положила.

— Это отговорки, — он развернул меня и чмокнул в губы, я от неожиданности выронила ключи.

— Давай сначала к соседке, — предложил он, подняв связку.

Я согласилась и позвонила в дверь Эллы Степановны.

— Добрый день, — поприветствовала я пожилую женщину.

— Добрый! Заходите, я как раз пирог вытащила из духовки.

— Да я только предупредить…

— Так, не стойте на пороге, попьёте чай, там и поговорим, — она не дала мне договорить.

Я растеряно оглянулась на Олега, тот, улыбаясь, подтолкнул меня.

— Разувайтесь, мойте руки и проходите на кухню, — донёсся оттуда уже её голос.

Мы потолкались с Олегом в тесной ванной и пошли на кухню.

— Ну и чего ты застыла? — поинтересовался Олег, когда я встала на пороге.

— Так, морду мне бить будете только после того, как я дожую и исключительно за пределами бабушкиной квартиры.

За столом сидел замученный Сергей, держащий в одной руке чашку чая, а в другой большой кусок пирога.

— Привет, братишка, — Олегу удалось протолкнуть меня в кухню, чтобы пожать руку Сергею, который освободил ее, зажав в зубах пирог.

— Так, все разговоры потом. Сначала чай, — Элла Степановна сноровисто поставила чашки на стол и стала наливать чай.

Олег меня быстро усадил за стол и подвинул мне чашку.

— Элла Степановна, а Вы не говорили, что Олег и Иван — Ваши внуки, хотя видели их фотографии, — пришла я в себя.

— А зачем?

Я не нашлась, что сразу ответить:

— Ну… даже не знаю.

— Вот и я решила, что сами разберетесь, — она по-доброму улыбнулась. — И этому оболтусу я уже всё сказала по поводу его методов, — она кивнула в сторону вяло жующего и похоже, что засыпающего, Сергея.

— Серёж, вот теперь скажи честно, зачем был цирк с якобы сокращением срока? — поинтересовалась я.

— Ну да, ты бы еще два месяца трепала бы себе нервы на работе с Еленой, выглядела бы, как младшая сестра мымры, недосыпала бы, разрываясь между квартирами, и вообще не известно когда бы решила переехать к Олегу. А уволилась бы всё равно — Рома просветил меня по поводу твоих комплексов. В итоге никакой благодарности, и я сейчас тяну свою и вашу с Ленкой работу.

— Сейчас прослежусь, — съязвила я, всё же понимая, что результата он достиг самым быстрым способом.

— Не надо, лучше б юриста помогла найти, — жуя, пробубнил он.

— По срочному договору могу поработать семь недель.

— Почему семь? — оживился Сергей.

— Потому что потом закончится срок отработки пари, и мы собираемся съездить отдохнуть.

— А, может, сразу заявление подадите, как раз будет свадебное путешествие?

— Серёж, ты хоть мне и брат, но еще испортить мне предложение Лере выйти за меня замуж я тебе не дам.

— А… — начала было я.

— Я увижу, когда ты будешь согласна, — Олег наклонился и чмокнул меня в губы.

Я когда-то уже это слышала.