Второй сборник юмористической поэзии Виктора Гордея. Иронические, шуточные и сатирические четверостишия.
Для автопортрета
Моя мятежная натура
Одним желанием согрета:
Хочу, чтобы автопортрет мой,
Не стал смешной карикатурой.
Вдали от шума и грызни,
Салютов и фиесты,
Я ни под солнцем, ни в тени,
Не занимал чужого места.
Из характеристики
Уважает, чтит закон
И не лазит по альковам.
Пьёт, конечно же, как конь,
Но политически подкован.
Я никогда до щедрых касс
По головам не лез;
Не фрак носил я напоказ –
Замасленный комбез.
Мне, красавцу, нет цены, –
Голубь, а не ящер;
Посмотрите со спины –
Ангел настоящий.
Ещё проказником-ребенком
Я был упрям и неуступчив:
Нас стригли под одну гребёнку,
А я носить старался чубчик.
Без страхов и прелюдий
Я в жизни утверждался, –
Стремился выйти в люди,
Но часто заблуждался.
Я был баран, а не пастух,
Какие могут быть вопросы:
Умел я видеть за версту
Не дальше собственного носа.
Бывало – я отчаянно тонул,
Но сам себя вытаскивал попозже.
Я многим руку помощи тянул
И ею же давал по наглой роже.
Я грешен, но имеются нюансы, –
Хоть Страшный Суд никто не отменял,
Но непременно, быть должны и шансы,
Что Господу пока не до меня!
Без диет и волшебных бальзамов
Существую и как не крути,
Дожил как-то до ста… килограммов,
Доживу и до ста двадцати!
Жизнь поэта нелегка, –
Очень грустная фиеста:
Ла́вровым моим венкам
И на кухне нету места.
Всё время – на бегу и тормозах,
Не жил я всласть, не заработал денег
И о себе одно могу сказать,
Что я – трудолюбивейший бездельник.
Я не раскатывал губу,
Мечту свою балу́я,
И вылетал всегда в трубу
С воздушным поцелуем.
Я на неглянцевых страницах
Писать умею хорошо,
Не только пёрышком Жар-птицы,
Но и простым карандашом.
Есть друзья – прикроют спину,
Счастье есть – ловлю момент,
Но всегда держу дубину,
Как весомый аргумент.
Стоял когда-то в пьяном тупике
И очень близок был конец маршрута,
Но всё-таки я вышел из пике
И вышел круто!
Я был нахален и упрям,
Мне нравился мой норов бычий,
Но слишком много милых дам,
Смогли не стать моей добычей.
Если козни не чинить,
Буду дружелюбен.
Если кто начнёт бубнить,
То получит в бубен.
Вопреки худой молве,
Я немного странный,
Но удобный человек,
Тёплый и диванный.
Едва столкнувшись с дураками,
Без колебаний хулиганю;
А тех, кто с грязными руками,
Обычно посылаю в баню.
Не гордыня велика, –
Иногда озорничаю:
Тех, кто смотрит свысока,
Я в упор не замечаю.
Я не раз испытывал судьбу, –
Выручал характер мой живучий;
Всё везу на собственном горбу,
Потому, что – человек везучий.
Был молчальником я и охальником,
И трусишкою, и вожаком,
Но зализывал раны начальникам
Я Эзоповым лишь языком.
Не надо спорить, господа, –
Глотал я разные растворы
И выпивку любил всегда,
Но не за хмель – за разговоры.
Сполна себе, порой, давал я волю,
Но жизнь была не даром прожита, –
Я трезво относился к алкоголю,
Поэтому и пьяницей не стал.
Я не люблю являться на поклон, –
Чужим добром не стоит обольщаться;
Я не боюсь уйти за небосклон, –
Мне будет с кем устало попрощаться.
Подвержен нелепым чудачествам,
Разборчив в друзьях и еде,
Имею я личное качество
И счастлив такой ерунде!
Иронические стихи
Пошутить – любой мастак, –
Шумно, весело и смело;
Отпускайте шутки так,
Чтоб назад не прилетело.
Жизнь злопамятна и коротка,
Да и так проживается наспех…
Вас сегодня несут на руках?
Значит завтра поднимут и насмех!
Летит поэтов смелых эскадрилья,
Пегасов оседлав и на коврах, –
В поэзии важны не только крылья,
Значение имеет их размах.
В юности мы все мечтали,
Чтобы наш талант блистал,
Чтоб нас чтили, почитали,
Даже те, кто не читал.
Хороши у них стихи,
В сочинительстве – как асы, –
У поэтов от сохи
Пашут даже и Пегасы.
На кухне поэтической так густо
И вкусно пахнет с каждого угла…
А вот и я, искусанный искусством,
Давно седой, но молодой талант.
Моя пленительная Муза
Приходит, если грустно ей,
И мне почёсывает пузо
Рукою ласковой своей.
Трудились, гордились, звездились,
Не чтились, за строчки дрались…
Поэты не переводились,
Но всё же не перевелись.
Спасибо должен я сказать годам,
За то, что помогли определиться:
Теперь-то я отпетую мадам
Не спутаю с застенчивой девицей.
Нашей местности девушки славятся,
Как источники здравого смысла, –
Не считаете первой красавицей,
Получаете в лоб коромыслом.
Мужчина весело живёт,
Лишь на жену порой коси́тся,
Небрежно курицей зовёт
Свою коварную лисицу.
Играет любопытство Евы
В крови у нынешних девчат;
Конечно, все вы, девки, – Девы,
Но ушки кроличьи торчат.
Если женщины раскрылись
И желанием зарделись,
Значит ангельские крылья
Им, чертовкам, надоели.
В берлоге стылой вертятся,
Имея свой расчёт,
Но лапу не медведица,
А лишь медведь сосёт.
Жизнь семейная вбирает
Столько радостей земных,
Что мешает в этом рае
Лишь присутствие жены.
Они всегда сумеют
Пересчитать нам рёбра, –
В борьбе с Зелёным Змеем,
Все женщины, как кобры.
Гремело всё, как на пожаре,
Горели хрупкие мосты, –
Жена была в репертуаре –
Звучали лучшие хиты.
Не верить женщинам не надо,
Но сто́ит помнить до конца:
Всегда испортить может стадо
Одна красивая овца.
Мужчины редко знают про измены
И не признав в сопернике врага,
Для крепостей семейных строят стены,
Чтобы потом чесать о них рога.
Не каждой женщине отмерил Бог талант
И дал способность сглаживать неровности,
Но каждая уменье сберегла –
Нас доводить кипеньем до готовности.
Перспективами смутно терзаясь
И подставив под скальпель живот,
– Кобелям и хвосты отрезают, –
Думал перед кастрацией кот.
Век капризен, блюдолизен,
Зол и лицемерен,
Но рецептик сладкой жизни
Всё же не потерян.
Не зачтётся рвение, увы,
Непременно участь ждёт печальная,
Если прыгнешь выше головы
Своего любимого начальника.
Если сказочно богат,
Хочется идиллии,
Но заменишь ли рога,
Рогом изобилия?!
Все хотят небесной манны,
А работать – на словах…
Научились тараканы
Жить и в светлых головах.
Кружились жизни карусели,
Я, без раздумий, пил до дна,
Считая, что придёт веселье, –
Пришла апатия. Одна…
Падают рекорды, бутерброды,
Звёзды, самолеты, кирпичи;
Если завтра упадут доходы,
То не все успеют отскочить.
Мы бесконечно доверчивы,
Но не наивны, как дети, –
Ведь полюбить человечество
Сильно мешают соседи.
Я азартному народу
Посоветовать хочу:
Шулеру нужна колода,
Точно, как и палачу.
Есть хорошее поверье:
Если будешь злобно,
Слишком часто хлопать дверью,
Могут и прихлопнуть.
Если не на шутку припекло,
Очень не люблю я долго мучиться, –
Вот и задаю вопросы в лоб
Или в челюсть – это как получится.
Когда у девушки восторги бьют струёй
И ей в любви уже давно всё ясно,
Бывает трудно убедить её,
Что принц-то – на коне троянском.
Девушек носи́те на руках,
Пусть в объятьях ваших хорошеют;
Можете и придушить слегка,
Чтобы не запрыгнули на шею.
Мы влюбляемся в девушек милых
И пьянеем от ласковой сладости.
Мы используем все свои силы,
А они – наши вечные слабости.
Чтоб не доламывать жестоко
Уют родного очага,
Мужья обманутые стойко
Несут ветвистые рога.
Женщина конечно же рассердится,
Но надеждам глупым вопреки,
Если подарил ключи от сердца,
Поскорее поменяй замки!
Мужчина подарки дарил
И лести елей щедро лился;
Любовно над дамой парил,
Потом насовсем испарился.
Свивая семейные гнёзда,
Не надо над миром витать,
Ведь женщины наши, как звёзды,
Мечтают не греть, а блистать.
Чтобы девке стать дружком,
Знай на всякий случай:
Если ходишь ты пешком,
Значит – невезучий.
Он краснобай и златоуст,
Но отводя глаза оленьи,
Читая женщин наизусть,
Употреблял и выраженья.
Наши женщины блещут отвагой,
Подлеца будет радость короткой:
Не владея, как следует, шпагой,
Бьют без промаха сковородкой.
Как объяснить, учёные мужи,
Затейливость привычных пейзажей:
Пустыню украшают миражи,
А наших женщин – только макияжи?
Если жизнь уже не мёд
И тебя на фронте личном
Ни одна зараза не берёт, –
Познакомься с девушкой приличной.
Олигархов находят напасти,
И они, ведь судьба так строга,
Умирают не часто от счастья, –
Просто тонут, бедняги, в деньгах.
Опять тревоги, вновь волненья,
Придётся снова лить елей, –
Ведь сокращенья-увольненья
Не начинаются с Нулей.
Я взлетал то ярко, то нелепо,
Разрезая воздух виражом,
Но не увидал седьмое небо,
Видно – ошибался этажом.
Радуясь надуманной победе,
Очень любим, позабыв приличия,
Шкуру неубитого медведя
Примерять, как мантию величия.
Чтоб покупатели, без лишних пересудов
И не ведя ненужные торги,
Хватали средство для мытья посуды,
Рекламой промывают им мозги.
Интеллигент – ведь он такой, –
Его по пустякам не трогай.
Он и в изгнанье, и в запой
Уходит собственной дорогой.
С куста на куст перелетая,
Смотря на мир с привычной спесью,
Ворона каждая мечтает
О славной лебединой песне.
Исчерпав свои силы до донца,
Растеряв даже лучшие дни,
Бьются люди за место под солнцем,
Позабыв, что комфортней в тени.
Жизнь проходит без больших затей,
Иногда выбрасывая штуки:
Не успеешь вырастить детей,
Как тебя воспитывают внуки.
У Фортуны круг любимцев свой, –
Может улыбнуться ради смеха.
Тот, кто бьётся в стенку головой,
Редко добивается успеха.
Судьбы знакомы ласки,
Удары знаем тоже:
Кому-то – строим глазки,
Кому-то – только рожи!
Сколько было их и будет,
В лидерах и вожаках,
Кто однажды вышел в люди,
Но остался в дураках.
Женщина громы метала,
Слышалась галиматья, –
Очень уж ей не хватало
Мальчика для битья.
Не ловелас-изменщик,
А милый джентльмен;
Он побеждает женщин,
Сдаваясь в сладкий плен.
Довод мой прост, но весом:
Знают умелые люди –
Если у девушки грудь колесом,
С запаской проблемы не будет.
Рождалась женщина хитро́,
Шутил Создатель очень тонко, –
Когда он в руки брал ребро,
Конечно видел в нём чертёнка.
Если страсти холодное пламя
Даме больше не дарит никто,
Значит – вечная девичья память
Ветеранам любовных фронтов.
Конечно, для женщины главное – честь,
Но знают мужчины бесспорно:
Коль тайная дверца у крепости есть,
Не прыгай на стену упорно!
Неиссякаем дар божественный,
За слабым полом не угнаться нам;
Всегда мужчины будут жертвами
Красивых женских комбинаций!
Так продолжается веками –
На ласку дамы не скупы́,
Но лепетом, как лепестками,
Скрывают острые шипы.
У жён мы вечно виноваты, –
Настырны милые плутовки,
И если нервы, как канаты,
Им легче вить из нас верёвки.
Смех и визг, со всех сторон
Девицы-лисицы;
Не лови, дружок, ворон, –
Улетит жар-птица.
Как много девушек любых,
Колдуя, дуясь, негодуя,
Стремится баловней судьбы
Сменить на милых обалдуев.
Не был он любимцем дам,
Знатоком в делах греховных, –
Лишь скитался по углам
Треугольников любовных.
Сомнений больше нет
И видеть мне не странно:
Чем выше склоны лет,
Тем меньше там баранов.
Живём то буйно мы, то кротко,
Боимся милостей и клизм,
И свято верим – только водкой
Излечится алкоголизм.
Наши дети – звонкая стихия,
Всё постичь стремятся на лету.
Глупости их, милые такие,
Тоже непременно подрастут.
Долги, кредиты, займы, ссуды, –
Построил новый светлый дом;
Вот только стоит ли верблюду
Гордиться нажитым горбом.
Всегда просты у нас пути:
За поколеньем поколенье
Мечтают счастье обрести
По щучьему веленью.
Одна знаменитая дива,
Под визг театральных гиен,
Сходила со сцены красиво,
Без сцен.
Я уверен, что знает отлично,
Эту истину бойкий народ:
Философские камни обычно,
Улетают в чужой огород.
Как бы не злили и били,
Следует всё же учесть:
Если тебе насолили,
То попытаются съесть.
Нас тревожит мир подлунный
И неся свой тяжкий крест,
Мы хотим на Джомолунгму, –
Надоел нам Эверест.
Мастерством своим гордился,
Знал он дело, как никто…
Старый конь всю жизнь трудился, –
Заработал на пальто.
Когда работать захотелось,
То знают опытные люди, –
Как не болей душой за дело,
Тебе больничного не будет.
У каждого – своя мечта:
И мантия, и чистая рубаха.
Кому-то новая нужна тахта,
Кому-то – только яхта!
Перед девушкой-отравой
Невозможно устоять:
Падают свободно нравы
На скрипучую кровать.
Была соседка хороша,
Да и сосед совсем не страшен…
Однако мой любовный жар
Одним ударом был погашен.
Все девушки, как нежные лучи,
И многие мужчины по привычке,
Стараются к ним подобрать ключи,
Хотя порой хватило бы отмычки.
И брюнетки, и блондинки
Разжигают наш азарт;
Мы сдуваем с них пылинки,
Чтобы пыль пускать в глаза.
От сладких грёз судьба не станет слаще,
Но задирая милые носы,
Все худенькие девушки почаще,
Чем полненькие, лезут на весы.
Мужики лишь пьют и ноют,
Драк боятся, как огня,
А вот бабы остановят
И троянского коня.
Строим жизни этажи
В трудностях, заботах, –
Даже на собачью жизнь
Нужно заработать.
Если от жизни-реки,
Выпадет слава слепая,
Не заплывай за буйки,
Даже в восторгах купаясь.
Не витайте в облаках, –
Опыт жизни намекает:
Нынче носят на руках,
Завтра – просто затаскают.
Мучает бес сладострастия, –
Силы свои соразмерь;
Умер мужчина от счастья?
Странная, глупая смерть…
Смотрит он язвительно,
Предъявив наличность…
Очень подозрительная
Творческая личность.
Умеем мы в обход идти,
Страдая понарошку,
Свернув со светлого пути
На скользкую дорожку.
И оказавшись на мели,
Не каждый ощутит порой,
Что он уже не пуп земли,
Не Бог, не царь и не герой.
Я знаю детёнышей многих, –
Проказники, шкодники, вруши;
Их можно поставить на ноги,
Лишь только таская за уши.
Много горе-мудрецов
Предсказать спешат судьбу.
Хочешь сохранить лицо,
Не раскатывай губу.
Тут кому какая роль
И не надо охать, –
Вот сегодня ты король,
Завтра – шут гороховый.
Богат наш мир пророками,
Которые весь день,
Прозрачными намёками
На всё бросают тень.
Многие из нас, развесив уши,
Пригасив сомнений уголёк,
Раскрывали незнакомцам души,
Забывая спрятать кошелёк.
Все мужики – охальники и хамы,
Непросто урезонить наглеца, –
Увёртливы они, их только мамы
Доводят до победного венца.
Бил копытом, рогами пинал,
Не хотел признавать поражения,
Но потом, наконец, осознал
Весь рогизм своего положения.
Лишь добычу вблизи обнаружа,
Станет женщина петь и сверкать;
А уж если и голову вскру́жит,
Так и будешь витать в облаках.
Я супруге не перечу,
Тишь в семье и гладь, –
Если не пойду навстречу,
Может и послать.
Ловко любая плутовка,
Мужа найдя, хорошеет.
Помните, что и верёвка
Вешаться любит на шею.
Любая женщина, по сути, сердцеедка,
Мужчины тоже крутят фуэте, –
Один умело плачется в жилетку,
Другой рыдает только в декольте.
Много доброго в этом мужчине,
Но тревожит один пустячок:
На его неприступной вершине
Не топтался жены каблучок.
Как пробка от напитка пенного,
Порадовав заботливую маму
И под её довольное шипение,
Девчонка ловко выскочила замуж.
Время раздает свои подарки
Щедрою рукою и скупою,
Самые обидные удары
Нанося мужчинам ниже пояса.
Бабы разные нужны,
Бабы разные важны, –
Ведь не станет королева
Королю стирать штаны.
Той, что сдуру любовь не разрушит,
Повторять постоянно не надо:
Если вложишь в мужчину всю душу,
Будешь жить на проценты от вклада.
Свой сахарок выпрашивая робко,
На велике он по арене едет;
Медведи поддаются дрессировке
И это чётко знают все медведицы.
Горлица или голубка,
Пусть даже – чудо природы, –
Если не лезут под юбку,
Значит, ты вышла из моды.
Глазки, щёчки, милый ротик,
Ласковое солнышко в судьбе;
Если удовольствие не против,
Стоит ли отказывать себе?
Чтоб дружок одел в шелка,
Повозил с собой по свету
И носил лишь на руках –
Надо соблюдать диету.
Время нас потчует грубо
Старостью бедной и колкой…
Буду ложить свои зубы
Только на книжные полки.
Давай, братишка, помолчим,
К чему обиды,
Ведь мы с тобою «Москвичи», –
Видали виды.
Может и напрасно ты хохочешь, –
Стоит ли бездумно веселиться?
Даже, если этого не хочется,
Радостью заставят поделиться.
И семь замков нам не помеха,
Ведь мы умеем, по привычке,
Не отыскав ключа к успеху,
Умело действовать отмычкой.
Много денег завезли
Нынче издалече,
Но деревянные рубли
Срубить не стало легче.
Дворцом не сделаешь барак,
Гуляньями – пиры кабацкие, –
Имеет планы и дурак,
Но ведь они – дурацкие.
Всё крутилось и вертелось,
А хотелось одного:
Что-нибудь такое сделать,
Чтоб не делать ничего.
Самообманы, измены,
Гоним пургу на бегу,
Ведь, говоря откровенно,
Врём мы на каждом шагу.
Из любой мелодрамы
Нам уныло доводят,
Что козырные дамы,
Как шестёрки, не ходят.
Сказал один мерзавец,
Не це́нящий сокровищ,
Что и среди красавиц
Есть множество чудовищ.
Не пойдёшь на поклон, –
Трон искусства так шаток;
Кем бы стал Аполлон
Без рабочих лошадок?
За рельеф мускулатуры
Многие пошли в тираж, –
Далеко не все фигуры
Это высший пилотаж.
Любят цацками всласть погреметь
Олигархи и деревенщина…
А мужчине прилично иметь
Лишь одно украшение – женщину.
Глазками стрелять – приём коронный,
У девчонок трудно сбить прицел, –
Холостые ведь для них патроны,
Самая заманчивая цель.
Очень мужчинам полезно,
Помнить про женский еле́й:
Как бы гадюка из кожи не лезла,
Яд остается при ней.
Чтоб отыскать скорей царицу,
Не надо, добры молодцы,
В погоне за своей Жар-птицей,
За хвост хвататься курицы.
Любой из нас с грешком знаком,
Других не осуждайте строго;
Когда живёшь под каблуком,
Не надо упираться рогом.
Друзья, не следует темнить, –
Капризны наши крали.
Хотя и смотрят сверху вниз,
Носы опять задрали.
Тревожат девичьи истерики,
Пугают гулом голосов:
Кругом высокие материи,
Но нету алых парусов.
Голубушка, мужчины, как тюлени,
У них одна мечта: диван-кровать.
Они пред вами преклонят колени,
Когда на ноги незачем вставать.
Дамы нас наперебой
Всё ревнуют неуклюже, –
Коль следите за собой,
Нет нужды следить за мужем.
Холост ты или женатый,
Старишься или в цвету, –
Смелые де́вичьи взгляды
Надо ловить на лету.
Ссоры, семейные драмы,
Ревности дымный вулкан, –
Даже козырные дамы
Любят ходить по рукам.
Умело ласковые стервы
Смирительный наряд сошьют
И вытянув стальные нервы,
Они из нас веревки вьют.
Родители, если ругают,
То старую песню поют:
– Не Боги горшки обжигают…
Но деньги на глину дают.
Ароматен, свеж да сочен
И пристроен очень ловко:
Самый лакомый кусочек –
На крючке иль в мышеловке.
Ах, как наивно верил я,
Что у меня, красавца,
Пригревшись на груди, змея
Разучится кусаться.
В Истории у нас, как не крути,
Не избежать паденья и подножки, –
Исхожены все светлые пути,
Остались только скользкие дорожки.
Время только ехидно прищурится,
Видя бездари буйный размах, –
Нынче каждая мокрая курица
Разбирается в птичьих правах.
Станет драндулетом и кабриолет,
А железный довод – бесполезен;
Тот за словом лишний раз не лезет,
Кто в кармане носит пистолет.
Если тебе разгуляться невмочь,
Не пугайся людской неприязни, –
Окунись в карнавальную ночь!..
Утром будут стрелецкие казни.
Как по мне, так самый смак
Эти тонкие натуры:
Просто пища для ума
Портит женские фигуры.
Если хочется истину голую
Над крикливой толпой поднимать,
Чтоб не сняли упрямую голову,
Надо шляпу почаще снимать.
Когда у оптимиста есть надежда, –
Цветы, шампанское, одежда!
А пессимист всегда надеется,
Что, может быть, – сама разденется.
Забывал ловелас-симпатяга,
Загуляв без особых затей, –
Нездоровая к женщинам тяга
Вызывает пожары страстей.
Девчонка взгляд небрежно бросит,
К себе вниманье обнаружа,
И будет задирать свой носик,
Пока ей голову не вскружат.
Мужской азарт неизлечим,
А стоит ли гроша?
Немало шрамов у мужчин
Оставил женский шарм.
Милые девушки часто, увы,
Мы принимаем за золото олово;
Из-за наездников без головы,
Не потеряйте, как дурочки, голову.
Если ты не туп, как баобаб,
То поймёшь, гордыню приуменьшив,
Что мужланы клеят только баб,
А мужчины – соблазняют женщин.
Языки мужиков без костей
И метут беспощадно и мстительно;
Если женщина на высоте,
Для иных это так унизительно.
Жизнь наслаждений полна,
Правда, бывают крушения, –
В море соблазнов жена –
Это, как камень на шее.
Косметички нет важнее?
Это всё такая блажь, –
Если девушка краснеет,
Это лучший макияж!
У мужчины есть глупое свойство:
Он готов, как последний баран,
Даже спальный вагон удовольствия
Променять на вагон-ресторан.
Так устроены уж люди,
Будь ты беден иль богат, –
Многие погреться любят
У чужого очага.
Не найдёшь, пойми, дружок,
Сладость жизни без кислинки;
Стёр надежды в порошок,
А с кого сдувать пылинки?
Вот девушка – красива и нежна,
Послушная, умелая, земная…
Мне говорят – доступная она,
Но вот доступна ли цена – не знаю.
Вот женщина – она назло судьбе,
Не поддаётся леденящей стуже,
При этом как-то тянет на себе
Детей, хозяйство, пьяненького мужа.
Любовь вести́ старается по краю
И выбирает нам пути сама;
Мы за неё порою умираем,
Но чаще выживаем… из ума.
Люди правду говорят,
Повторять – излишне:
Если клеишь всех подряд,
Очень сильно влипнешь.
Вчера гостил у Оли,
Сегодня – сам не рад, –
Любовный треугольник
Я превратил в квадрат.
Женщина колдует, словно маг,
Предсказав и взлёты, и паденья;
Если от неё ты без ума,
Значит, вероятно, и без денег.
В любви он был большой мастак,
Все дамы – Дон Жуаном звали, –
Ведь раздевал глазами так,
Что и моргнуть не успевали.
Образ дамы припомнил нервозно,
Той, которой попал я под пресс, –
Несмотря на базальтовый возраст,
Проявила ко мне интерес.
Богатства ваши обнаружив,
Хочу старательно, как школьник,
Все эти нежные окружности
Вписать в любовный треугольник.
Самим себе мы врём безбожно,
Что одиночество – стезя;
Жить без любви на свете можно,
А вот без женщины – нельзя.
Не упустят бабы своего,
Лживы и коварны наши грации, –
Им нужны сраженья для того,
Что свершился акт… капитуляции.
Совершенству нет предела,
Будь всё время на коне
И своим подходом к телу,
Ты понравишься жене.
Сладкая, деликатесная,
Пища богов хороша, –
Это не манна небесная –
Наша родная лапша!
Мастак ты, парень, иль простак,
Силён душою иль пожиже, –
Накормят баснями, да так,
Что даже пальчики оближешь.
Запоры, затворы и своры,
Засады, капканы, холопы…
И всё же, чем выше заборы,
Тем глубже уходят подкопы.
Доходы «пирамид» и банков
Держались лишь на простаках, –
Строители воздушных замков
Всегда витали в облаках.
И смельчака оставят в дураках,
И умнику порой доверья нету;
Витая в розоватых облаках,
Не забывайте нос держать по ветру.
Наша жизнь, как тёмный лес, –
Мы в идиллиях блудили;
В ожидании чудес,
Вновь такого начудили!..
У мечты иллюзорной во власти,
Мы стремимся к воротам Эдема…
Чем старательней ищется счастье,
Тем быстрее приходят проблемы.
Потомкам счастье мы несём,
Всё к лучшему измениться, –
Ведь не напрасно воду льём
На ветряные мельницы.
Ведётся это с давних пор,
До наших дней, увы,
Что весь естественный отбор
Проводят только львы.
Как бы не раздували сенсацию,
Если ловко запутать следы,
Даже не подмочив репутацию,
Можно выйти сухим из воды.
У каждого – правда своя,
Местечко имеется хлебное
И знает любая свинья,
Что грязь – это средство целебное!
Опасайтесь надежд щегольски́х
Счастье ведь по-дешёвке не купишь, –
Попросил я однажды руки,
Но в ответ получил только кукиш.
К женщинам вопрос имею знаковый,
Без ехидства злого и нахального:
Если все мужчины одинаковы,
Как себе найдёте идеального?
Не трудно бед своих найти виновника
И мужа наказаньем заклеймить;
Но подбери поди себе любовника,
Который и в шкафу мог лечь костьми.
Есть у женщин мотив побудительный,
Чтоб мораль не была так строга:
Золотые венки победителей,
Крепко держатся лишь на рогах.
Не любил рассказывать он сказки,
Если оставляли на ночёвку, –
Даже предварительные ласки,
Проводились как артподготовка.
Если дама капризна, упряма,
То не надо большого ума, –
Приоденьте, как следует, даму
И разденется дама сама.
Девушки, словно в мечту,
Верят в заботливых папиков, –
Чтобы и в самом цвету,
Да и деньгами попахивал.
В душе благодать и уют,
Но риск я предчувствую чутко, –
Ведь женщины мне не дают…
О них позабыть на минутку.
Конечно, по-разному в жизни бывает
И нас веселит она, как варьете,
Но всё же немало изъянов скрывает
У женщины только одно декольте.
У женщины, как розы, нрав таков,
Что любит красоваться у тропы;
Однако, с увяданьем лепестков,
На ней всё чётче видятся шипы.
Давно ношу обиды я свои,
Везде и всюду с ними я таскаюсь,
Ушёл бы без оглядки из семьи, –
Жена и тёща всё не отпускают.
Глаза её так глубоки́,
Волнует роскошное тело,
И просят руки мужики,
Хотя не в руке вовсе дело.
Смекаешь только в старости,
Что ни к чему метания
И вместо щуки в ярости,
Милей карась в сметане.
Не хочу от вас скрывать –
Оказавшись в райских кущах,
Буду много наливать
И особенно непьющим.
Колючим словом не ужалю,
Обидных слов не напишу,
А тем, кто любит лишь ушами,
Умело вешаю лапшу.
Известна истина простая,
Тем, кто с невзгодами знаком:
Надежды юношей питают,
Обычно птичьим молоком.
Если пугает немного
Вас эта жизнь-егоза, –
Чтобы угасла тревога,
Просто залейте глаза.
По широким проспектам столиц
И по улочкам дальних уездов,
В институт благородных девиц
На трамваях девчонки не ездят.
Наша зависть так бездонна, –
Кошки смело лезут в львицы,
Даже белая ворона
Стать мечтает Синей птицей.
Сплетники, словно тайфун,
Дом разметавши по досточкам,
Даже скелетам в шкафу
Перемывают все косточки.
Борьба ведётся испокон, –
Народу любят ставить клизмы,
Но ни один сухой закон
Не излечил алкоголизма.
Мужские грехи преуменьшены,
Каждый из нас – не святоша,
Но легкомыслие женщины –
Очень тяжёлая ноша.
Холостяку-весельчаку
Осталось только охнуть, –
Ведь если женщина в соку,
То как по ней не сохнуть.
Любят супруги кроить и делить,
Строят – значительно реже;
Если жена начинает пилить,
Муж обязательно врежет.
Семейные сражения
Для сплетниц – самый смак;
Плоды воображения –
Не пища для ума.
Смело чувствами играют,
Упрекают нас капризно, –
Лёгкий путь не выбирают
Наши спутаницы жизни.
Супругам могут быть сладки́ их схватки,
Но если без скандалов и кликушества:
Не разделив друг друга недостатки,
Детей делить придётся и имущество.
В милой семейной тиши,
Как убеждает молва,
Из-за порывов души,
Всё может лопнуть по швам.
Мужчина, дышащий неровно,
Всегда легко найдёт предлог,
Чтоб в треугольнике любовном
Иметь свой райский уголок.
Женщине знакомы все пути,
Улыбаясь, злясь и хорошея,
Может далеко она зайти,
Если усидит на крепкой шее.
Пессимист
Он своей боится тени,
Но идет, чудак, ко дну –
Даже в море наслаждений,
Умудряясь гнать волну.
Апрель
Девчонки, сбросив стыд, как туфельки
И от стеснения устав,
Несут преступно-недоступные,
Незагорелые места.
Нужна газетка!
Не для того, чтобы судить о жизни трезво
Иль баловать Эзопа языком,
Нужна газетка, чтобы рыбу резать
И запивать холодненьким пивком.
Венера
Есть пара недостатков – не беда, –
Возможно, что глуха и близорука,
Но главное нигде и никогда
Она на мужа не поднимет руку.
Пенное
У нас по бокалам разлито,
Забыты пустые дела
И хочется, чтоб Афродита
Из пены пивной родилась.
Любовные игры
Приходите же, мадам, –
Поиграем в города.
Ляжем на диване
И… на раздевание!
Выпускной
Школа, наряды, букеты,
Музыка, праздник, конфеты,
И аттестат, и банкет.
Пьяные дети. Рассвет…
Радости жизни
Увеселенья эти
Достаточно просты, –
Сегодня у соседей
Побыл я понятым.
Литературная учёба
Надо жить без сантиментов,
Нытики-пцитики;
Грянул гром аплодисментов, –
Бойся молний критики.
Штангистки
Эти девчонки сильны и стройны,
Соврать не дадут очевидцы, –
Если спортсменки таскают «блины»,
Они не полнеют от пиццы.
Ловелас
Я любил, не жалея огня,
И домой уходил очень гордый, –
Вот подруги и ждут от меня
Повторения личных рекордов.
Жене́
Не слушая россказни, байки, советы,
Ругая меня и храня,
По-прежнему, хрупкая женщина эта,
В своих заблужденьях крепка, как броня.
Хорошее произведение
Написано умело и от сердца,
Не пропадёт литературный труд.
Добавить бы немного соли с перцем,
Тогда и автора по-быстрому сожрут.
Лучшее время шуток
Ночью сочиняю я всегда,
Знаю – так не принято в народе, –
По утрам мне только ерунда,
Почему-то в голову приходит.
Голая королева
Шкаф открыв, произнесла:
– Пропадает вечер, –
В доме столько барахла,
А надеть-то нечего!
Когда мы были молодыми
Смелее, ярче, веселей,
Цвета судьбы в моей палитре
И я гордился, дуралей,
Что выпить мог побольше литра.
Столб
Я стою́ здесь много лет,
Лучше в душу мне не лезьте, –
Тот, кто топчется на месте,
Тоже оставляет след.
Капризуля
Заболею тяжело,
Перестану кушать.
Бабушка, тебе назло,
Отморожу уши!
Качок
Силу каждый день качаю,
В крепких мышцах, как в броне;
И улыбками встречая,
Люди радуются мне.
Дятел
Чтоб не возникло вопросов,
Глупо не стану молчать, –
Если оставите с носом,
Буду стучать.
На острове
Рядом столько дикарок прелестных,
Но внимание их мне не льстит,
Потому, что у девушек местных,
Пробуждаю я лишь аппетит.
Верблюд
Ещё не знает молодёжь,
Какой судьба сплетает узел, –
Чем меньше ты, дружище, пьёшь,
Тем больше на тебя нагрузят.
Аноним
Он не боялся вызывать цунами,
Был беспощаден и неумолим;
Всё называл своими именами,
Но ничего не подписал своим.
Дед Мазай – контролёр
Работаю не для обогащения,
Не требую ни славы, ни награды,
Но вот, не покидает ощущение,
Что зайцы не особенно мне рады.
Зубы
Мы от боли не страдали,
Обходились без бузы,
Очень редко выпадали…
Но так чешется язык!..
Емеля
Печка лучше, чем трамвай,
Не зевай лишь ненароком;
Спи, катайся, наливай, –
Закусон всегда под боком.
Тает дней весёлых стая,
Нас судьба не гладит, –
Жизнь не только пролетает,
Но порой и гадит.
Любовная страсть далека,
Уходят и жар, и волнение;
Знамёна мужского полка
В музеи сдаём на хранение.
Вот старость, принимая подаяния,
Немножечко взгрустнула оттого,
Что есть ещё последнее желание,
Но невозможно выполнить его.
Терпения осталось так немного,
Такая жизнь уже не дорога́,
Я ухожу, грустна моя доро́га,
Но что-то всё же держит за рога.
В старости небесной манны
Хочет дурочка-губа,
Чтоб не только по карману,
Но ещё и по зубам.
Уже висим на реях
Мы, выгорев дотла,
Но очень гордо реет
Над нами белый флаг.
На краю я спокойно стою,
Благодушен, уверен, беспечен,
Потому, что в аду иль в раю,
Мне горячий приём обеспечен.
Не мчатся лихо наши кони,
Бредём, как старые медведи,
Но кто, смеясь, нас перегонит,
Тот раньше к финишу приедет.
Поэтический жар не угас,
Не исчерпаны щедрые клады,
Но тревожится что-то Пегас, –
Видно чует года-конокрады.
Торопливо живём, господа,
А ведь учит нас стаж многолетний,
Что у финиша жизни всегда
Победитель смеётся последним.
С каждым днём всё тоньше волосок,
Убегают дни мои, как гончие;
Если сыплется из старика песок,
Значит, его время не закончено.
Мелькают дней страницы,
До звёзд – подать рукой.
Покой нам только снится,
Приёмный, блин, покой…
Мучает судьба, потехи ради,
Намечая цели нам высокие,
А потом подсовывает грабли,
Лучшее учебное пособие.
Может всякое случиться,
Не устраивай трагедий:
Кто быстрей сегодня мчится,
Первым к финишу приедет.
После всех ненастий
Понял я одно:
Умереть от счастья
Было бы смешно.
Остряку-самоучке
Вслушивайся чутко
И мотай на ус,
Чтобы к острым шуткам
Не отбили вкус.
Сатиры
Зрелище, как ковыляет,
Крепко битый златоуст,
Очень сильно притупляет
К острым шуткам вкус.
Хотим мы жить и весело, и сытно,
Не затеряться в мире баламутном,
Где место подвига с местечком у корыта,
Пока еще никто не перепутал.
Не смотри на прикиды-одёжки,
Ведь известны капризы судьбы:
И среди золотой молодежи
Попадаются медные лбы.
Они хитрей нас – горемык
И знают всё на свете:
Такие светлые умы,
Что трудно их заметить!
Охотно выполнить вы рады
Девчонки ветреной каприз;
Но невеликая награда –
Её переходящий приз.
Давить умеют соки,
Чумеют, жрут, хамеют…
Имеющие совесть,
Имений не имеют.
Сколько их о бездорожье
И о лжи жужжит,
Кто своею искрой божьей
Прожигает жизнь.
В серой комнате кисло,
Пахнет только сараем, –
Там, где дым коромыслом,
От стыда не сгорают.
Не напрасно ли гадаем?
Всё и так понять легко:
Молодой балбес с годами
Станет старым мудаком.
Обожает фанфаронка
Привлекать внимание:
Любит мелкая душонка
Быть душой компании.
Кровоточа́т природы раны,
Повсюду грязные следы, –
Давно пора сменить охрану
У окружающей среды.
Всё чаще прощая себе,
Привыкли в восторгах купаться
И радостно суке-судьбе
Целуете грязные пальцы.
Хитёр, опасен этот муж, –
Квартира есть, авто, коттеджик,
Всегда в кармане что-то держит,
Вот только кукиш или куш?
Расширяли мы сосуды, –
Отказали тормоза…
У приёмщиков посуды
Расширяются глаза.
Не пугает глубина
Пьяного героя, –
Если выпито до дна,
Он найдёт второе.
Жить красиво и легко,
Утопать в роско́шествах…
Любят птичье молока
Наши сливки общества.
Фанатов – легион
И нету с ними сладу;
А слово – стадион,
Ведь не от слова – стадо?
Себя представив добрячком,
Двусмысленно пошутит;
Болтая длинным языком,
Умело воду мутит.
Где грязные стаканы,
Там ханка и жратва.
Не любят тараканы
Жить в светлых головах.
Один в долгах, другой – в бегах,
Но как бы им не трепыхаться, –
Когда купаются в деньгах,
К любому можно подкопаться.
В денежных потоках вольным стилем,
Плавали речисто и плечисто;
Если воду сильно замутили,
Значит, что-то здесь уже не чисто.
От скандальчика большого –
Гаденьких слушок…
Эти ваши теле-шоу,
Вызывают шок!
Боюсь я комаров,
Болотной их закалки, –
Уж если портят кровь,
То до последней капли.
Не ищем мы лёгких путей.
Сплочённым, решительным строем
Шагаем по шею в воде,
А мост ведь давненько построен.
Уважение, почёт
И особнячок уютный…
Деньги очень любят счёт
И желательно – валютный.
Он молод, весел и здоров,
Любитель женщин и комфорта;
Не наломал пока что дров, –
Ведь руки пачкать не охота.
Полюбил спортсмен вино
И в одно мгновение,
Чемпионский свой венок
Превратил он в веник.
Профиль гордый и чеканный,
На крутой живет волне, –
Но такие тараканы,
Что мурашки по спине.
Депутаты в кабинеты
Знают хитрые ходы,
Чтобы все статьи бюджета
Зачитать до чёрных дыр.
Сплошные унижения
От ревности ярма, –
Плоды воображения –
Не пища для ума.
До победы не доехав,
За удачею бежим,
Часто пользуясь успехом
Грандиозным, но чужим.
При раздаче слонов,
Спрятав злую улыбку,
Всех дубов-колдунов
Ободрали, как липку.
Ворьё враньём живет,
Но точно знают люди, –
Кто пальцы сильно гнёт,
Тот спину гнуть не будет.
Самогон запиваем мы виски,
Нам юродивый каждый – пророк,
Даже самые чёрные списки
Мы умеем читать между строк.
Сколько дурня не срами, –
В голове сплошная пустошь;
Сколько волка не корми,
А на мясо ведь не пустишь.
Если пьянка вожделенна, –
Не оттянешь и за уши;
Если море по колено,
Очень часто тонут в луже.
Недавно зажигавший,
Весь растерял престиж, –
Несолоно хлебавши
Ведь сладко не поспишь.
Простая истина стара:
Не требуй гор златых, –
Чем больше нахватал добра,
Тем меньше доброты.
В нашем спорте в гору лезет
Результатов рост.
Правда, звёздные болезни,
Там – больной вопрос.
Путь к успеху бывает так долог,
Но напрасны порою труды,
Потому, что последняя сволочь,
Вечно в первые лезет ряды.
Неуёмные натуры
Превратили из-за денег,
Заведения культуры
В тень культурных заведений.
Салюты, хвалебные речи,
Восторги идут на «ура»…
От звёздной болезни излечат
Вас только уколы пера.
Седой качая головой
И перемен ругая ветры,
У нас мерилами всего
Быть очень любят Мэтры.
И подлости, и вздора
Немало слито в Се́ти, –
Писали на заборах,
А нынче – в Интернете.
В сердцах, ругаем часто наглеца,
Идущего машиной на таран, –
Опасна не паршивая овца,
А сильно навороченный баран.
Так свет надежды вашей ярок
И солнечный удел высок,
Что будет сыпаться под старость
Из вас лишь золотой песок.
Забыта – позаброшена,
Оттоптана губа:
Принцесса на горошине
Осталась на бобах.
Уж кому как повезло,
Сколько фарта было:
Одному Бог дал крыло,
А другому – рыло.
Не тратьте время на бычка-качка,
Где всё уродство вылезло наружу
И не пытайтесь в проруби зрачка
Увидеть удивительную душу.
Чтобы не выгнали взашей,
Он за улыбкой прячет рожу, –
Собачий волку хвост пришей,
Он лаять все равно не сможет!
Стоит ли кого винить, –
Знаем же великолепно,
Что для пьяненькой свиньи
Грязи все – целебные.
Следим за всеми, словно пастухи,
И карами небесными стращая,
Их сильно ненавидим за грехи,
Которые себе легко прощаем.
К сожаленью, мир наш бестолков
И хитрец, чтобы урвать кусок,
Посмотрев на круглых дураков,
Выдумал рулетки колесо.
Липкий голос, яркий бант,
Пыль мечты былой…
Зарывал он свой талант
Лишь в культурный слой.
Слов выплетал кружева, –
Слава, овации, розы…
Даже в любви признавал
Лишь театральные позы.
Ученье – свет, без возражений,
Но курят неучи бамбук,
Ведь им для самовыражений
Достаточно трёх букв.
Непобедим и крут
Народец ваш рублёвский, –
Ведь там за друга друг
Стоит стеной кремлёвской.
Свой жирный лакомый кусок
Ты держишь крепче пса
И пряча голову в песок,
Пускаешь пыль в глаза.
Пиво, чипсы, весёлый барме́н,
Всё у вас в шоколаде и «ОК!».
Никакие ветра перемен
Не мешают плевать в потолок.
Не надо далеко ходить –
Везде есть дяди:
Они умеют угодить,
Но любят гадить.
Чтоб всех оставить в дураках,
Как мухи, плавают в сиропе;
Когда купаются в деньгах,
То забывают о потопе.
Торгаши до дурноты
Надоели жлобством жутким;
Накрутить бы им хвосты
За торговые накрутки.
Сегодня по телеку новое чудо
Увидел взволнованный люд:
В игольное ушко, быстрее верблюда,
К корыту пролез лизоблюд.
Рвение, горение и мление,
Подхалимов жалких голосочки, –
Если разделять чужое мнение,
Лакомые выберешь кусочки.
Жадно крошки чёрствые дожрав,
Вылизав вонючие стаканы,
– Много на себя вы стали брать, –
Муравьям грозили тараканы.
На золотом крылечке –
Прожорливая рать:
На тёпленьких местечках
Привыкла загорать.
Он взлетает и блистает,
Но душа – со скрипом;
Чувства такта не хватает
Даже первым скрипкам.
Иногда, попутав берега,
Даже храмы превращают в место оргий;
Если уж купаетесь в деньгах,
То не захлебнитесь от восторга.
Стоит только зазвездиться, –
Хвастовство, понты и вонь;
Кто в подмётки не годится,
Тот из кожи лезет вон.
Жалкие бездарности,
Нимфы, словно фифы, –
Волны популярности
Вас несут на рифы.
Был бандит, а теперь бизнесмен, –
Всюду выйдет сухим из воды,
Потому, что ветра перемен
Хорошо заметают следы.
Любители халтуры,
Скажу без лишних слов:
Вы тоже слой культуры,
Неплодородный слой.
Очень хорошо известно,
Что лучами славы грезя,
Каждое пустое место,
Торопясь, под Солнце лезет.
Любим мы права качать, –
То пожар у нас, то голод;
Даже в тряпочку молчать
Научились в полный голос.
Сбиться в пушистую стаю,
Облаком стать в поднебесье…
Даже вороны мечтают
Спеть лебединую песню.
Поэзии гальюны,
Завистников напасть, –
Здесь мало переплюнуть,
А надо и попасть.
Лакомый куш нагло хапнув,
Сыто уткнулись в корыта;
Грязные деньги не пахнут,
Если умело отмыты.
Союзы очень нам нужны,
Ряды пополнить рады;
Пегасы, сбившись в табуны,
Вмиг превратятся в стадо.
Картинные жесты,
А глазки, как слизни, –
Вершина блаженства –
Их уровень жизни.
Брала́ она полные залы,
Теперь её слава пуста.
И так, слишком долго держалась,
На трёх популярных хитах.
Мы гуляем не в лаптях,
Узнавая удивлённо,
Что в научных областях
Есть забытые районы.
В школьный у́лей из щелей
Дует так – дрожат поджилки;
Нет уже Учителей,
Там теперь – одни училки…
Восхвалять и окрылять,
Переписывать законы…
Любит свита короля
Загорать под тенью трона.
Он часами любил разглагольствовать,
И катилась слеза по щеке,
Как вагончик его удовольствия
Оказался опять в тупике.
Современный джентльмен удачи
Чётко знает все свои задачи:
Уворует, выпьет
И летит… в Египет.
Блат, коррупция, связи,
Лезет наглость форсисто, –
Если денег, как грязи,
Значит – дело нечисто.
Тот, кто сгребает червонцы,
Знает, что в смутные дни,
Место пустое – под солнцем,
Хлебное – только в тени.
У лицемера – барский жест
И прорезиненные губы;
Когда улыбка по ушей, –
Тебе показывают зубы.
Любимчик публики угас,
Увял цветок бездарности.
Наверно утонул в долгах
Иль в волнах популярности.
Если рвут, как вурдалаки,
Свой кусок у голытьбы,
Значит, денежные знаки
Стали знаками судьбы.
Лицемерием брызнув,
Вы умели всегда
Так страдать за Отчизну,
Чтобы не пострадать.
Званий нахватав и премий,
За собой хотят вести;
Обгоняющие время,
Часто путают пути!
Судья сурово сдвинул брови
И осуждён был олигарх, –
Ещё одной святой корове
Сумели обломать рога.
Глас вопиющего, в пустыне
Довольно многим ты помог,
По уважительной причине
Свалить в оазис под шумок.
Надоели величины,
Жалкой славою раздутые;
Есть ведь звёздные мужчины, –
Имениты – звезданутые.
И мониторы, и экран
Бросают грязь нам на съедение,
И смотрит молодой баран
На всё с ленивым снисхожденьем.
Идиотов и плетьми
Поучать – напрасно;
Если белый свет не мил,
То летят на красный.
Какого, девушки, вам надо, –
Глупы павлины, волки злы?
Ползёт лениво ваше стадо
И в нём лишь старые козлы.
Вас ругают и не беспричинно,
Но однажды смените манеры,
Потому, что песни лебединые,
Стыдно петь, ребята, «под фанеру».
Жуликов народ акулий
Можно сполна расчихвостить,
Но если умело надули,
Лопнуть придётся от злости.
Известно старцу и юнцу –
На сцене, подиуме, спорте,
Одну паршивую овцу
Бараны целым стадом портят.
Купающийся в мутной пене,
Набор врунов, увы, не нов, –
На политической арене
Всегда хватало клоунов.
В дворце, ресторане, в шалмане,
Прикинувшись кровными братьями,
Держащие фигу в кармане,
К нам лезут с рукопожатьями.
Много их исчезло на задворках,
Без почтения и лучезарности,
Просто захлебнувшись от восторга,
На волнах дешёвой популярности.
Чтобы не бросать перчатку,
Травят завистью коллегу.
Очень тёмные лошадки
Любят накатать «телегу».
Мы, как дети, проказливы,
Наши мысли – как шлюхи;
Даже камни за пазухой
Держим для показухи.
Увы, прелестные фигуры
И умилительные лица
Порой такие носят дуры…
И каждая в душе – царица!
Пахнут горьким и палёным
Наши очаги культуры;
Птиц высокого полета
Поднимают насмех куры.
Вечно – невесёлые дела,
Много раз мы видели такое:
К городу деревня подошла
И стоит с протянутой рукою.
Собаки бойцовские в моде,
Кровянится лай на зубах.
Узнали по яростной морде
Любителя злобных собак?
– Темным-темно, не видим светлой цели,
Водой болотною разводите нам спирт…
Сильнее всех облаивают це́пи,
Сидящие на золотой цепи.
Себе легко прощается,
Себя любить – легко.
При этом упрощается
Почти любой закон.
Мир устроен очень странно,
Нелегко его понять:
Кот устроился в охрану,
Стал сметану охранять.
Прорыли крысы норы,
Набили животы.
Кричат: – Держите вора! –
Пузатые коты.
Как высокопарны ваши фразы,
Жесты величавы и концертны.
Вами испускаемые газы
Очень благородны, но инертны.
А дрозды сегодня не поют,
Хрипло на кусте отголосили.
Обожравшись вишнями, блюют
Певчие избранники России.
В научной сфере много изысканий,
Работают там все без дураков:
Один НИИ бросает в воду камни,
Другой следит за качеством кругов.
Твои слова летят, как соколы,
Купаясь в наглости и дерзости,
Но разве что-нибудь высокое
Произрастёт из вечной мерзости.
В позах фривольных лежат
Или стоят на карачках, –
Светские львицы смешат,
Как цирковые собачки!
Подхалим упорно лижет,
Умиленья слёзы льёт;
Присмотрись к нему поближе, –
Видишь жижу и гнильё?
Дамы, хватая достаток кусками,
Млея от мелких вершин,
Любят носить драгоценные камни,
Сидя на шеях мужчин.
Вот почему не смог никто,
Никак я не пойму,
Гулящему коню в пальто
На шею натянуть хомут.
Жили вы обманом,
Сильно не терзаясь.
В полные карманы
Фиги не влезают?
Что им берцы да береты, –
Есть дела важнее;
Из-за белого билета
Парни не краснеют.
Позабытые панели,
Покорённые столицы…
– Все мы вышли из «Шанели», –
Светские гордились львицы.
В рукаве припрятав кукиш
И не замечая вони,
В Храмах и Дворцах науки
Очень любят потрезвонить.
Липкие улыбки,
Роскошь люкс-кают, –
Золотые рыбки
Носом не клюют.
Снова покатится валиком
Жизнь без забот и тоски,
Если прикинуться валенком
И не надеть сапоги.
Если густо пахнет из сортира,
Тараканов угощают щедро,
Значит – это современная квартира,
Но живёт в ней человек пещерный.
Проехать стало нелегко,
Хватает антипатий, –
Немало круглых дураков
По трассам жизни катит.
Давняя мечта у подлеца, –
Чтобы при деньгах и при охране,
Жизнь свою проехать до конца,
Празднуя в вагоне-ресторане.
Слышится зубовный скрежет,
Реже – подхалима голосок:
Ведь иные правду-матку режут,
Чтоб урвать свой лакомый кусок.
Волки бродят у жилья, –
Держим ушки на макушке,
Но страшнее их свинья,
Что осталась без кормушки.
Помни, мой товарищ юный,
Что собратья по перу,
Коль не смогут переплюнуть,
Оплюют, потом – сожрут.
Делать деньги умеет по-быстрому,
Тот, кто грошик с рукой оторвёт,
Пусть красиво ещё поживёт
До контрольного выстрела.
Браконьер
Мечтая о добыче жадно,
Он клёвые места изучит,
Где не возьмут его за жабры
И хорошенько не прищучат.
У хапуг очень длинные руки, -
Если начали им потакать,
Сразу тащат и тянут, подлюки,
А потом начинают толкать.
Хватают, рвут и ха́пают
Чужие пироги,
А денежки всё капают
На жадные мозги.
Мелок, злобен и завистлив,
Любит сладкие куски;
Носит он дурные мысли,
Словно грязные носки.
О мошенниках
Обдурят поздно или рано
Нас в казино иль в лотерее;
Чтоб жить в далёких тёплых странах,
Они любого здесь нагреют.
Тем людям не грозит нужда
И чёрствость пирогов,
Кто не сгорает со стыда
За непогашенность долгов.
Завещания, иски, расписки,
Чудеса болтовни и возни, –
Очень мало имеем мы близких,
Там, где много богатой родни.
Пьянчужке
Хочешь переночевать, –
Ни к чему тебе кровать.
Видишь – на дороге лужа,
Полежи – она не хуже.
Не пища богов иль небесная манна,
Не светлое зёрнышко чуда, –
На творческой кухне у графомана,
Одни ресторанные блюда.
Наш начальник, не краснея,
А рыча и горячась,
Чушь несёт и ахинею,
Правда – на чужих плечах.
Величественные фигуры
Порой вызывают смех, –
Влезли в чужие шкуры,
Как в драгоценный мех.
Вижу я, к сожаленью, всё чаще,
Как сжигают мосты и мечты;
Там, где радости полная чаша,
Рядом много бутылок пустых.
Наш мир похож на барахолку, –
Завалы лжи, потоки лести…
А те, с которых мало толку,
Хотят как можно больше чести.
Молодые организмы
Не разбейте в прах и пух, –
Увлечение спиртизмом
Вызывает мерзкий дух.
Ржанье, музон и шатания,
От ахинеи – дурнеют, –
Наши плоды воспитания
Выросли, но не краснеют.
Почему борца Петрова
Все обходят стороной?
Просто, этот лоб здоровый
На всю голову больной.
Когда работает угрозыск,
Сгребая сволочь всех сортов,
Наркот, оставшийся без дозы,
Всех в порошок стереть готов.
В огород чужой мужей
Тянет очень крепко,
Чтоб потом от сторожей
Получать по репе.
Он не дерётся ершисто,
Не подставляет башку, –
Белый и очень пушистый,
Там даже рыльце в пушку.
Это трудно не заметить,
Невозможно отменить, –
Если ничего не светит,
Принимаются темнить.
Хозяин так доверчив,
А волк – не голубок, –
Количество овечек
Он знает на зубок.
Есть ещё такие стервы,
Что мужьям назло,
Могут и стальные нервы
Завязать узлом.
Бюрократ стоит на том,
Не боясь этапа, –
Что указующим перстом
Легче брать на лапу.
Захирели бугаи, –
Всё путём и шито-крыто;
У порядочной свиньи
Лишь разбитое корыто.
Шуточные стихи
Я люблю острить, бороться,
Опасаясь лишь слегка,
Как бы вдруг не напороться
На другого остряка.
Монументальны, господа,
Порой бывают ваши лица;
Не дай мне бог, хоть иногда,
К себе серьёзно относиться.
Если без самообмана –
Проще о себе судить;
В окруженьи графоманов
Легче Гоголем ходить.
Как ни хотел поня́ть – не смог,
В моём сознаньи трещина:
Да неужели хочет Бог
Того же, что и женщина?
Стаж невелик, но надёжен расчёт, –
Смело дави на педали.
Если на трассе «обгон запрещён», –
Жми, чтобы не обогнали.
Не каждому удача улыбается,
По-разному Фортуна счёт ведёт:
Когда сапёры сами ошибаются,
Парашютистам просто не везёт.
Если в омуте пока
Непривычно тихо –
Носят черти мужика,
Дома лишь чертиха.
Смешны и нелепы манеры,
Мы сами, как клоуны рыжие,
Но всё-таки наша фанера
Летала на ихним Парижем.
Случилось это так давно,
Царь Пётр в Европу крепко верил.
Он прорубил в неё окно,
Но как-то позабыл про двери.
Нам склероз, безусловно, полезен,
Но влечёт он проблемы суровые:
Позволяя забыть все болезни,
Не мешает придумывать новые.
Жил затейливо и юрко,
Но финал, увы, не нов:
Бегал он за каждой юбкой
И остался без штанов.
Стриптизёрша горевала, –
Ей приснилось неспроста,
Что туземцам станцевала
Белый танец живота.
Метеорологи народу –
Непустяковая заноза, –
Любую дивную погоду
Испортят гаденьким прогнозом.
Я не героем рос, поди, –
Мечты мои просты:
Ну, подведи же, Господи,
Под женский монастырь!
Чтобы не прихлопнули, господа хорошие,
Есть одно народное поверье:
Радостно и шумно хлопайте в ладоши
И пореже – кабинетной дверью.
Посреди беспокойства земного,
Радость редко являлась ко мне;
Лишь одно согревало немного –
Ведь пахал я на белом коне.
Что-то лицо жениха
Перекосила гримаса, –
Если довёл до греха,
Значит – веди и до ЗАГСа.
Являя заспанной округе
Свой элегантный силуэт,
Способен иногда и флюгер
На грациозный пируэт.
Каждый пьющий коллектив
Время зря не тратит:
И маленько накатив,
Сразу бочки катит.
Свирели ласковые трели,
Ласкали флейту губы, –
У зрителей глаза горели,
А у оркестра – трубы.
Когда романсы спеты
И рухнул курс валют, –
Финансы не куплеты,
А Лазаря поют.
Нас и ругали, и сторожили,
Но не сдаёмся живьём;
Многих начальников мы пережили,
Многих ещё прожуём.
Есть слова в лексиконе богатом
Для согласия и возражения,
Правда, первыми стали крылатыми
Нецензурные выражения.
Отважны верные служаки,
Только есть один подвох:
И от преданной собаки
Нахвататься можно блох.
Если честно говорить,
Бражники – проказники,
Кто б смотрел в календари,
Если бы не праздники.
Новичок ты ещё или ас,
Седовласый иль вовсе зелёный, –
Эталоном здоровья у нас
Огурец остаётся… солёный.
В жизни всё не так, как в сказке, –
Снится лань влюблённому быку,
А картошка нежно стоит глазки
Злому колорадскому жуку.
Вздохнул бедняга-олигарх,
Вокруг глазея воровато:
– Когда купаешься в деньгах,
Грести приходится лопатой.
Мозг вопросы дурманят,
Ералаш в голове:
Лучше фига в кармане
Или туз в рукаве?
Нам ни бесы, ни чёрт не страшны,
Мы не бросим вам деньги на бочки, –
Все медведи у нас – шатуны,
Соловьи – ещё те разбойнички.
Скорость, бешеный азарт,
Озорная шалость…
Отказали тормоза?
Надави на жалость!
У рогоносцев мечты, –
Лишней не будет деньга́,
Если сдаются «хвосты»,
Может возьмут и рога.
Дерзя, отрываясь, бузя,
Запойно, отчаянно, стильно…
Так жить, безусловно, нельзя,
Но хочется – сильно!
Слесарь-сантехник второго разряда
Молод, но к дело допущен;
В каждой квартире ему очень рады, –
Он из разряда непьющих.
Если ты у девчонок кумир
И бываешь порой очень крут,
Не старайся дарить им весь мир,
Всё равно, они большего ждут.
Коль забыли, вспомните –
Истина проста:
Есть и в тихом омуте
Клёвые места.
Много раз печалила судьба:
Из себя, копаясь и вскипая,
Пробовал выдавливать раба, –
Вытекала лишь слеза скупая.
Лиса, в курятнике гуляя,
Находит хитрые ходы,
Но всё равно хвостом виляет,
Чтоб замести свои следы.
Камни в мамонта метали,
Добивая в яме зверя,
Но уже тогда мечтали
Все о собственной пещере.
Не так давно хотелось мне
Искоренить всех старых пней.
Теперь об этом думать лень,
Ведь я такой же старый пень.
Бывал Иван-царевич первым в драке,
Но сей талант в нём медленно погиб:
А Волка Серого загнали в лес собаки,
И Кот нахально гадит в сапоги.
Чтоб победу добыть без ущерба,
Не ударив по грязи лицом,
И стрелой укокошить Кощея,
Надо целиться гаду в Яйцо.
Собра́лись поддать два Оленя,
Но третьего нет, к сожалению.
Позвать попытались верблюда,
А он малопьющий, зануда.
Чем славятся финансовые гении?
От нас секрет им трудно утаить:
Умением считать чужие деньги,
За кровные копеечки свои!
Боксёр режима не нарушит,
Пускай другие водку пьют, –
Он околачивает груши
И тащит вёдрами в семью.
Мужики от счастья тают,
Если в доме выпить есть.
Если водки не хватает,
Пробуют в бутылку лезть.
Юркой сверкая фигуркой,
Девушка верила слабо,
Что каждая Снежная Баба,
В детстве играла Снегурку.
Неся свои сокровища,
Идя крутыми галсами,
Шла яхта Абрамовича
Под парусами алыми…
Собачья свора ест по норме,
А волка в зимы длинные,
Порою только ноги кормят,
Сытней всего – лосиные…
Проспав всю ночь в пустой корчме,
Хоттабыч почесал в затылке
И у него Зелёный Змей
Теперь сидит в пустой бутылке.
Ни притворство, ни проворство
Не помогут обхитрить, –
Если следователь чёрствый,
То сушите сухари.
Своей догадкой огорошил
Супругу я, заметив вдруг:
«Как много девушек хороших,
Жена, среди твоих подруг».
Когда веселие царит
И берега теряются,
Тогда душа моя горит
И деньги испаряются.
Бантики, слоники, пуфики…
А мужики – со смешком...
– У инфузории-туфельки
Вертишься под каблуком.
Послушайте, ребята,
Почувствовав остуду,
Не надо бить посуду, –
Она не виновата.
Плуг, телега, борона,
То извозчица, то жница, –
Хоть кобыла не жена,
Всё равно – глядит волчицей.
Назло изменщице-жене,
Без видимых усилий,
Любовника припёр к стене
Он рогом изобилия.
Мужики, мораль проста
И невелика задача:
Знаешь клёвые места,
Торопить поймать удачу.
С холодною небрежностью
Мы стали улыбаться,
Но без телячьих нежностей –
Тоска собачья.
Нет смелей их и милей
В ша́лом том шалмане, –
Ведь у голых королей
Фиги нет в кармане.
Эту норму простую
Очень часто услышишь:
Если мода диктует,
Ничего не попишешь.
Чарки, стопочки, рюмашки, –
Наслаждения родник;
Лишь в смирительной рубашке,
Не зальёшь за воротник.
Если в памяти дыра,
Убедиться можешь лично,
Что кудыкина гора,
Лишь у чёрта на куличках.
Летим мимо кассы,
Смеётся молва, –
Сегодня Пегасы
На птичьих правах.
Знал баран давным-давно, –
Золотое есть руно,
Но плевал на звон монет,
А в рогах-то правды нет.
Подфартило мужику,
Не спеши смеяться, –
Нет зубов и языку
Не к чему цепляться.
Знаю я немало пар, –
Если злоба душит,
Сразу выпустят весь пар
И сидят, надувшись.
Знает стая воронья́, –
Если в латах медных
Едет рыцарь без копья,
Значит – очень бедный.
Как дельфин, мне плавать лень,
Но не унывая,
Буду плавать, как тюлень,
Жиром заплывая.
Пижон не лезет на рожон,
Хитёр он, как лиса, –
Ведь любоваться миражом
Приятней из оазиса.
Подрастают наши шкеты,
Пялят глазки на отель…
Им нужна модель ракеты?
Парни жаждут топ-модель…
Мы не умеем в дремоте
Бить постоянно баклуши.
Гордо горим на работе, –
Греем начальникам души.
Никогда не будет новой
Фраза из житейской прозы:
– Если в доме нет спиртного,
От жены ни капли пользы.
Мне, гуляке и гурману,
Ты пришлась, как по заказу;
Да не лей бальзам на рану, –
Наливай в стакан, зараза!
Начальников купайте в фимиаме,
Но чтобы не было потом обид,
Вертясь у них всё время под ногами,
Не забывайте делать умный вид.
Монтировкой играя сурово,
Не боюсь ни шпаны, ни милиции, –
Ведь увидев железный мой довод,
Все любезно спешат удалиться.
Ранним утром желторотым
Сделал, чтоб размять плечо,
Я подъём с переворотом
На другой бочок.
Надев опрыскиватель-ранец,
В ботве картофельной бреду, –
Коварный жук-американец,
Отведай белорусский дуст!
Сбылась у форварда мечта –
Он метко выбил сто из ста.
По окнам бил, зараза,
Ни разу не промазал.
Когда сразился с дураком,
Не выставляйся джентльменом, –
Изящно в сердце бей клинком,
А лучше в голову поленом!
Такие нынче времена, –
Встречай гостей душа-отрада;
Пришёл Тринде́ц, за ним – Хана́,
Кирдык гуляет где-то рядом.
Никогда не надо «за спасибо»
Убивать расстроенные нервы, –
Если уж жена невыносима,
При пожаре выбегайте первым!
Я смел и рискован отчасти,
Но опыта чаша испита, –
Чем больше подкова на счастье,
Тем легче откинуть копыта.
Таракан себя считал
Смельчаком – не тряпкой.
Как-то сдуру первым встал
И погиб под тапком.
Шкодники, злюки, горланы,
Если кишка не тонка, –
Карлики на великанов
Любят смотреть свысока.
Как печально шутят балагуры,
Если вдруг медведицу убьют:
Главное, чтоб при делёжке шкуры
Умудриться сохранить свою.
Коль начальник новаций не чужд,
Чтоб за ним не расхлёбывать каши,
Не мешайте нести ему чушь,
А иначе – заставит донашивать.
Когда повстречается друг,
Нельзя без пожатия рук.
А мой нелюбимый начальник,
Тот лишь пожимает плечами.
Порой, неподвластно уму,
Жизней запутаны линии, –
История даже в Муму
Увидеть смогла героиню.
Среди застолья шумного
И в тихих вечерах,
Везде сойдёшь за умного,
Коль выпить не дурак.
Хорошая девочка Ира
На улице нашей живёт.
Она каратистка-задира, –
Прохода парням не даёт.
Папа Карло вновь снимает стресс,
Ремесло своё сильно ругая:
– Далеко вперед ушёл прогресс,
А детей по старинке стругаем.
Перед тем, как волноваться,
Для себя вопрос реши:
Если некуда деваться,
Никуда и не спеши.
Не бывает лишнею жилплощадь
И давно уже понять пора:
У того, кто строит что попроще,
Может получиться лишь нора!
– Пускай клюют, –
Сказал верблюд;
Ведь даже если клюнут,
Меня не переплюнут!
Домой уныло тащится,
Экзамен был не прост, –
Студентка ведь не ящерица,
Трудней отбросить хвост.
Я уже не хорошею
И проблемы крепко жмут,
А когда намылят шею,
То наденут и хомут.
Что же это за апрель, –
Холод, птичьи вопли,
Даже серая сирень
Распустила сопли.
Под стрессом, как под прессом,
Горбачусь на галере;
Бороться с лишним весом
Приходится в партере.
Ни голоса, ни слуха
Ведь нет у мужика,
А он ни сном, ни духом, –
Поёт СЕБЕ пока!
Павлином хочет стать щегол,
Ворона – лёгкой ласточкой;
И как всегда, мечтает моль
Блистать ночною бабочкой.
Денег набрав по крупицам,
Предвосхищая свой взлёт,
Важная, словно орлица,
Курица мелочь клюёт.
С судьбой играя в жмурки,
Наплюй на подлецов,
Но своего хирурга
Ты должен знать в лицо.
Мой сосед, когда под «газом»,
Шутит весело с людьми, –
И фонарь его под глазом
Излучает оптимизм.
Трудно жертвою не стать,
Я спасаюсь еле-еле, –
Дома могут отхлестать,
Возле дома – отметелить.
Наука за руку нас водит,
Учись, дружок, пока живой, –
Лишь дятел до всего доходит
Одной своею головой.
Если ты не Дон Кихот,
Примиряйся с мыслью,
Что не парится лишь тот,
Кто успешно смылся.
Гонщицей себя воображала,
Но кураж опять сменил мандраж;
– Плохо я в это въезжала, –
Визжала блондинка, разрушив гараж.
В делах хозяйственных оттенки
Мы различаем неохотно:
Ведь самые большие деньги
Идут на мелкие расходы.
Нету в жизни нам радости лучика,
Только грустные песни поём,
Потому, что на нас, подкаблучниках,
Бабы твёрдо стоят на своём.
Боясь, чтобы начальник не прозрел,
Притихли погоревшие страдальцы.
Но он лишь снисходительно смотрел
На них сквозь указательные пальцы.
Пойдут теперь подначки –
Сгорел крутой инвестор:
Жена нашла заначку
И я – пустое место.
Лучшая диета, –
Убедитесь сами:
И зимой, и летом
Сало есть глазами!
Когда хозяин удручённо
Поднимется не с той ноги,
То даже кот его учёный
Наденет сапоги.
Светлым личностям на прогулке,
Этим вьюжным, неласковым вечером,
В подворотне или переулке
Лучше лишнего не отсвечивать.
Травматолог тяжело
Внял моим стенаниям:
Есть закрытый перелом
Где-то в подсознании.
Ложками икру метал,
Все имел подвязки…
Зря Иван-дурак мечтал
Жить всегда, как в сказке.
Живу я по инерции,
Печалью искалеченный, –
Ведь эти дамы сердца
Мне выклевали печень.
Есть один простой закон,
От него – не откосить:
Вздор нести совсем легко,
Очень трудно – выносить.
Все водолазы, нас не меньше,
Хотят тепла и женской ласки,
Но осторожно клеят женщин,
Чтобы самим не склеить ласты.
Мой сосед нахален, словно трактор,
Но и я с законами знаком, –
Если он врубает перфоратор,
Я стучу отбойным молотком.
Утренней зарядки осложнений
Удаётся избежать верней,
Комплекс самых трудных упражнений,
Выполняя лёжа на спине.
Диетологи, как гуру,
За питанием следят, –
Утончённые натуры
На диетах и сидят.
Пришёл домой больной и хмурый,
Всех распугал, допил вино…
Назвал начальницу он дурой
И это было не умно.
Для похуденья средства проще нету,
Чем закатать повыше рукава
И не рубать десятками котлеты,
А просто каждый день рубить дрова.
Скупую слезу я утру, –
Непросто и тяжеловато
В семейном бюджете дыру
Прикрыть мне заплатой зарплаты.
Наши планы часто так туманны,
А потом успех или скандал…
Не случилось бы романа, Анна,
Если бы ваш поезд опоздал.
Мне с местом проживанья повезло,
Отсюда никуда уже не съеду, –
Здесь очень много сделано… назло
Коварному и вредному соседу.
Мы были молоды, легки́
И не боялись ошибиться;
Я, попросив твоей руки,
Так и не смог от рук отбиться.
Сегодня пьян не буду дольше,
В душе моей царит уют, –
– Клянусь, друзья, ни капли больше!...
Я мимо чарки не пролью.
Не добраться до дверей,
Шаг ступил и драка, –
Злой хозяин во дворе,
Очень злой, собака.
– Я очень стар и сильно одинок,
– Беспомощный, покинутый и тихий,
– Мадам, я весь лежу у ваших ног, –
Шептал удав доверчивой крольчихе.
Снова размером получки
Будет супруга пилить, –
Ей и на мелкие кучки,
Нравится деньги делить.
Если толст ты и ленив,
На диету – неохота,
То в разгрузочные дни,
Надо грузчиком работать.
Адама чувства не согрели,
Шептал он, чувствуя вину:
– Куда глаза мои смотрели,
Когда я выбирал жену!?
И среди зверья друзей хороших,
Много я назвать всегда готов, –
Правда, изобилье чёрных кошек,
Радует лишь мартовских котов.
Если пюре и борщами
Щедро отвалено вам, –
Будет трещать за ушами,
Лопнет потом и по швам.
Если всё делать разумно,
То не доходят до точки, –
Даже в компании шумной
Пить можно и в одиночку.
Ублажают женщин на Руси,
Чтобы удила́ не закусили, –
Ведь решат, что нечего носить,
И они уже невыносимы.
Драгоценная супруга
Надо мной опять смеётся, –
Поскандалить друг без друга
Нам уже не удаётся.
Часы идут, мгновенья эстафету
Друг другу весело передают;
Часы идут порою так эффектно,
Но иногда они ещё и бьют.
Он так свободой дорожил,
Потом жене Елене
Покорно голову сложил
На тёплые колени.
Тёплым дыханьем согреет,
Сможет еду уступить, –
Злая собака добреет,
Если сорвётся с цепи.
Грозы да ненастья,
Плётки-переплёты…
Создан я для счастья,
Как рыба для полёта!
Вскоре ди́тя подрастет,
Повзрослеет крошка
И пойдет своим путём
По кривой дорожке.
Того не испугает драка,
Кому на ненавистника начхать, –
Куда больней кусается собака,
Когда её измучила блоха.
Я буду богат, но пока
Здесь не разгуляешься вволю, –
Контрольный пакет… молока
Себе я могу лишь позволить.
Где откушать с барского стола,
Я спросил конкретно, без прелюдий…
Далеко умеют посылать
Хмурые, бесчувственные люди.
Если рвёшься в бой, ковбой,
Мой совет тебе сгодится:
При работе над собой
Важно не перетрудиться.
Если лиц бесконечная лента
Неприветлива к нам и груба,
Если нету следов интеллекта,
То приходится их вырубать.
Чту приметы – у меня
Есть такой грешок:
Если дети не звонят, –
Всё там хорошо.
Идёт качок, качается,
Вздыхает по пути, –
Наверное старается
Вчерашний день найти.
Никого не поразит
Истина простая:
Тот, кто сильно тормозит,
Часто пролетает.
Вот чечёточник отменный
Он усердием берёт:
Чтоб сорвать аплодисменты,
На ходу подмётки рвёт.
Забот хватает и в субботу,
Кто сможет выполнить работу?
Иван кивает на Петра,
А Пётр пьян уже с утра.
В квартире тихо, на душе покой,
Уснули дети, не орёт будильник…
Схватив за горло цепкою рукой,
Меня не отпускает холодильник.
Вот отважный разведчик умело
Пробирается, чтоб не следить,
Потому, что за правое дело,
Можно даже налево сходить.
Достижение Левши – чепуха,
Слишком польза от него пустяковая, –
Ведь не только всех кусала блоха,
Но ещё и лягала подковою.
Тот, кто духом послабей,
Не спешит с приколами,
Не пугает голубе́й
На свою же голову.
Попался сильный зверь и бурый,
Охотник счастлив был победе;
Потом бежал, спасая шкуру
От неубитого медведя.
Счастливые болельщики орали,
Размахивая кружками в пивной, –
Сегодня наши здорово сыграли
На выезде, в известном казино.
Нужен рай без шалашей,
Чтобы жить, всё хорошея, –
Если ноги от ушей,
Значит девушка – на шее.
Муж умеет хорошо
Ералаш в семье умерить;
Если же в себя ушёл, –
Поплотней прикройте двери.
Пьём, ребята, такую бурду,
Заливаем за шиворот рьяно,
А потом у нас, даже в аду,
Будут трубы гореть постоянно.
Природа всех запутает, обманет,
Не доверяю я календарю,
А лучше летом приготовлю сани
И лыжи хорошенько навострю.
Мужчина весел был и статен,
Но очень обожал винцо
И потерял своё лицо,
Уснув в салате.
Сердце женское не ра́ните занозой
И к нему короче будет путь,
Если эти милые мимозы
В норковую шубку завернуть.
Ночь. Улица. Фонарь. Аптека…
Стою у запертых ворот, –
Ведь как пройти в библиотеку,
Боится объяснить народ.
Изумить, ошеломить,
Подловить и пришпандорить…
Как бы это подкузьмить,
Чтоб ещё и объегорить?
Под рукой держу упорно
Я тяжелый инструмент,
Чтоб в любом горячем споре
Был железный аргумент.
Популярности во́лны
Погубили героя:
Отрываясь по-полной,
Подорвал он здоровье.
Нас в любви обычно губит
Невниманье к милой даме, –
Вытирай почаще губы,
Даже, если ешь глазами.
Закипело, забурлило молоко, –
Видно пенку неудачно сдули,
А потом бежало из кастрюли,
Без оглядки, но недалеко…
Чищу картошку, потом
Сливки умело взбиваю, –
Тяжким домашним трудом
Ужин себе добываю.
Пока супруг в угаре винном,
По барам мечется трусцой,
Жена бежит по магазинам
Рысцой.
Распространите в Интернете
Изобретение моё:
На усидевших на диете,
Пусть холодильник током бьёт.
Друзья живут, подруг лилея, –
Верёвки с них не будут вить,
А я такую девку склеил,
Поди попробуй оторвись.
Со мной, браток, не забалуешь,
Я не один боец такой, –
Приду к тебе и как Валуев,
Сниму сомнения рукой.
Умный так рассчитает маршрут,
Извернётся на зависть соседям, –
Даже если на хутор пошлют,
Он назад не придёт, а приедет!
Имея свой определенный умысел
И перемешивая судьбы, как фасолины,
О чём же так Создатель призадумался,
Что даже океаны пересолены?
Как только век кинжальный норов
Начнёт оттачивать в бою,
Все умные ныряют в норы,
Где хитрые углы сдают.
Пчела всегда живёт в трудах
И кони пашут враскорячку;
Скажу без ложного стыда:
– Завидую медвежьей спячке.
Хочу уверенно шагать
По солнечной планете.
Тревожит только, что нога
Застряла между двух столетий.
Насмешница, охальница, хвастунья,
Обманывая быстро и легко,
Ехидно улыбается Фортуна
И очень любит умных дураков.
До чего же нахальны коты:
Помурлычем – чешите животики;
Не успел оглянуться и ты
Превращаешься в лежбище котиков.
Если б кошка и кот жили вместе,
То устав от блудливого зуда,
Он мурлыкал ей нежные песни
И вылизывал чисто посуду.
Если правды нет в ногах,
Значит все подковы сбиты;
Если выросли рога,
Бесполезно бить копытом.
Жизнь – сплошная круговерть,
Горькая малина, –
Всё, что зайцу злая смерть,
То слону – дробина.
Мои предчувствия сбылись,
Не зря все деньги вбухал, –
Враги здоровья прорвались
В расположенье духа.
Экзотичность породы
Здесь видна и слепцу,
Лишь двойной подбородок
Ей совсем не к лицу.
Корабли несёт на скалы,
Носят черти мужика,
А охотник на привалах,
Дичь несёт, подпив слегка.
В школы нынче пацаны
Не за знаниями ходят, –
Пифагоровы штаны
Там давно уже не в моде.
В наших селеньях, панове,
Женщины действуют строже:
Коня на скаку остановят,
Всаднику двинут по роже.
Когда азарт захватит,
Лениться не с руки, –
Валяются в кровати
Одни лишь тюфяки.
Лелеет начальник мечту,
На подчинённых взирая, –
Если работник в поту,
Значит – он не загорает.
Скажите, а ребёнку к лету
Пора купить бронежилетку?
Да он у вас еще подросток, –
Достаточно бронематроски.
Выбор был не пустяковый
Для самогонщицы-скряги:
Ей приказал участковый
Выбросить белые фляги.
Иду по жизни неспеша,
Исчезли волосы под снегом, –
За юбками я раньше бегал,
Теперь перехожу на шаг.
Очаровательные франты
Напоминают бриллианты, –
Они тем больше хорошеют,
Чем дольше носят их на шее.
Если жизнь покажет когти,
А всего скорее – кукиш, –
Искусаешь, парень, локти,
Что не грыз гранит науки.
Когда тебя бросают в щи, –
Ты посильнее верещи;
А если оказался в щах,
То бесполезно верещать.
Ехал грека. Как назло,
Сунул руку в реку…
Вот ведь как не повезло
В жизни человеку.
Я видел ралли, скачки, гонки, –
Всё это не взволнует впредь,
Но как паркуются девчонки,
На это стоит посмотреть.
Стучит в висках, болит в затылке –
И запашок с утра густой.
Одни проблемы от бутылки
Пустой.
Чтоб жизни яркий миг
Не утонул в волнах Вселенной,
Залей скорей за воротник
И море станет по колено.
Под весёлый звон посуды
И гитарный перебор,
Расширяли мы сосуды,
Сильно сузив кругозор.
В работе, пьянке иль полёте,
Ведёт веселый нас кураж, –
Мы даже на автопилоте
Покажем высший пилотаж.
Нелегко пришлось растяпе,
Но ведь некого ругать, –
Думал он, что дело в шляпе,
А мешали-то – рога!
Не пустые пересуды, –
Выпивохам знать полезно:
Расширяются сосуды,
Чтобы в них побольше влезло.
Ссора, вспыхнув без пристрелки,
Быстро стала пресекаться, –
Сковороды и тарелки
Не успели примелькаться.
Немало мы подначудили
На трудовом своём пути, –
И спирт умело разводили,
Стремясь коктейль изобрести.
В труде ударном знаю толк
И если мне приплачивать,
Я буду бить, как молоток,
Чтоб больше заколачивать.
Курочка Ряба
Голос наш петух сорвал,
Рассердился жутко
И меня опять назвал
Подсадною уткой.
На крышах, распустив хвосты,
Орут бродячие коты;
У кошек доля нелегка, –
Все жирные – лишь в денежных мешках.
Соловей-разбойник, бдя,
Стал героем водевилей:
Досвистелся негодяй
До собаки Баскервилей.
Пусть ангелы поют
О вечности священной,
Но всё-таки в Раю
Заоблачные цены.
Посетив корпоратив,
Шеф такое, блин, увидел…
Чтобы выдать негатив,
Водка – лучший проявитель.
Мнительной, как страшный сон,
И показ, и кастинг, –
Если ноги колесом,
Шутки в сторону!
Порой леденеет душа,
Но вышито ниточкой красной,
Что всё-таки жизнь хороша
И даже ужасно прекрасна!
Путь
Под тяжкий век подставив спины,
Идём мы все в один конец,
Неся замедленные мины
Неразорвавшихся сердец!
Вверх направляю движение,
Бьётся мой пульс пулемётный, –
Я с полосы невезения
Перелетаю на взлётную.
Далеки мы уже от рассвета
И расцвету никак не бывать, –
Словно спелые яблоки с веток,
Стало время нас жадно срывать.
Время
Оторвав нас друг от друга
На подъёмах ветровых
И по замкнутому кругу
Гонит, словно цирковых.
Пока ещё вращаюсь в теме,
Живу, как все, греша и каясь;
Течёт густеющее время,
По венам грустью растекаясь.
Почему нами так раздаётся
Свет души, а не злая вражда?
Если воду не брать из колодца,
Очень быстро протухнет вода.
Мечтами поздними согрета,
Пришла пора осенних дней, –
А наша жизнь, как сигарета,
Её чем меньше, тем вкусней.
Идя по нашим головам,
Стегает время плетью,
Ведь мы попали в жернова
Свихнувшихся столетий.
Не ищу рубежи
Дальше нескольких строчек
Ведь обманщица-жизнь
Чем трудней, тем короче.
Тащили к плахе волоком,
Бросали на алтарь…
Всегда хвалили колокол,
А бил в набат – звонарь!
Созерцатель ты или кумир,
Знать обязан всегда без запинки:
Не очистить тебе этот мир,
Если грязные носишь ботинки.
В ручной работе – свой кураж, –
Компьютер вызывает недоверие;
Сначала я беру на карандаш,
Потом уже оттачиваю перья.
Тонкие ниточки строчек
Тянутся, рвутся, горчат…
Громы нам беды пророчат,
Молнии – хищно молчат.
Счета, теснота, суета,
И золото дней улетает;
Живём торопливо, с листа,
Страницы беспечно листая.
Бурлит, колышется толпа,
Я в ней лишь малая крупинка;
Мой путь – не гордая тропа, –
Лесная тихая тропинка.
Путь к успеху не бывает гладким
И с удачей вечный перебой…
Стоит ли стихов своих догадки,
Подтверждать изломанной судьбой.
Слагать поэмы, а не вирши,
Читать судьбу свою для вас,
В созвездия четверостиший
Вплетать алмазные слова.
Мы живём со своими грехами,
Утонув в равнодушье убогом,
Но молитвами и стихами,
Нам дано побеседовать с Богом.
Конечно, жизнь жестока,
Но если откровенно,
То в денежных потоках
И море по колено.
Там, где стараются списки скопить
Злобных врагов и вредителей,
Горькую чашу можно испить
И на пирах победителей.
Я каждый день молиться рад
В светлейшем храме,
Иконе бедного двора
В оконной раме.
Время ударит с оттяжкой,
Хлюпик ты иль супермен, –
Если душа нараспашку,
Бойся ветров перемен.
Нам на завьюженной земле
Поможет вера-берегиня
И Лету лет преодолеть,
И горы собственной гордыни.
Если попадаешь в масть,
Обязательно зачтётся.
Если голову ломать,
Может что-то и срастётся.
Не для того усердно ищем
Мы всюду райские сады,
Чтоб находить в духовной пище
Одни запретные плоды.
Родителям надо быть строгими,
В не витать в облаках;
Хотите поставить на ноги?
Крепче держите в руках!
Надо смотреть, невзирая
На мудрецов-гордецов;
Если очки вам втирают,
Не сохраните лицо.
Тень фальшивых улыбок,
Короли в жалкой свите…
Много детских ошибок
Совершают родители.
Болтуны имеют моду
Обо всём судить на свете, –
Те, кто делают погоду,
Не бросают слов на ветер.
Может быть, сказано грубо,
Но не боясь подлецов,
Чаще показывай зубы –
Не потеряешь лицо.
Индивидам не верится юным,
Как порою бывает обидно,
Что улыбку плутовки-Фортуны
Заменяет насмешка Фемиды.
Был весёлым, счастливым, крылатым,
А теперь лишь ворчит на судьбу;
И волшебные искры таланта,
Вылетают порою в трубу.
Не уронить старайтесь лица,
Не залетайте в облака, –
Ведь лишь дурак не побоится,
Опять остаться в дураках.
Не слушай мудрецов с гнильцой,
Их чтить – себе дороже,
Но знай противника в лицо,
Чтоб бить по наглой роже.
Добежать, достучаться, затариться,
Звать удачу свою нараспев…
Незаметно успели состариться
Мы, ни капельки не повзрослев.
К невзгодам не привыкнуть,
Непросто нам, увы, –
За счастьем надо прыгнуть
Повыше головы.
Порой бывает в жизни не до шуток
И понимаешь головой дурной, –
Нужны и запасные парашюты,
Да и аэродромчик запасной.
Не желаю дегустаций,
Кубок мой давно испит, –
Слишком много репутаций
Замарал он – чистый спирт.
Мы много видали на лицах
Улыбок и кислых гримас;
Здесь с нами последним делились
И сплетни сплетали про нас.
Там в пустоту бросаются слова,
От глаз чужих мелодии укрыты;
Необитаемые люди-острова
Неведомы, пустынны и гранитны.
Смелый собственной гордыне
Никогда не даст узды,
А трусливый и в пустыне
Набирает в рот воды.
Прошу, как когда-то вначале,
Смирив свой пузатый азарт,
Избавить меня от печалей,
Но ангел отводит глаза…
За бедою – беда,
Время режет нахально, –
Полоса неудач
Не бывает нейтральной.
Чтоб к счастью добрести,
Дороги нелегки,
А светлые пути
Заводят в тупики.
Не пойду на поводу, –
Даром только дрянь даётся,
Потому, что и в аду,
За дрова платить придётся.
Если пара дохлых кляч
Тянет воз с твоей судьбою,
Знай, что никогда палач
Не заплачет над тобою.
Чтоб проблемы сбросить с плеч,
Быть всегда в авторитете,
Если уж ты держишь речь,
Не бросай слова на ветер.
К сожаленью, всё предельно ясно
И вопросы просто не нужны, –
Приготовить пушечное мясо
Невозможно без костра войны.
Пожитки выбросив за борт,
Дурачит нас судьба-хапуга, –
Ведь за заборами забот
Не замечаем мы друг друга.
Понапрасну, дружище, не кисни,
Что не балуют радости пиром, –
Нам с тобою все сладости жизни
Подаются лишь с горьким гарниром.
Удержать нелегко
От стаканов и стопок,
Ведь корабль дураков
Не боится потопа.
Всегда в прицеле,
И ночь, и день, –
Дошёл до цели
И ты – мишень!
Не в бессмертие распахнут
Томик бытия, –
Упадёшь и кровь запахнет,
Тёплая, твоя…
Можно охать, ахать,
Вспомнив всех святых…
Жизнь всегда не сахар, –
Сла́дки лишь мечты.
Не освоили новой игры
И скрипим от досады зубами,
А лобастые люди-шары
Вышибают нас, как в кегельбане.
В глазах своих растёт
И празднуя победы,
Идёт своим путём,
Но по чужому следу.
Из мишуры блестящей мир наш соткан
И мы по-детски очень любим цирк;
Но акробатка не была красоткой
И клоуны, увы, не мудрецы.
Растеряли молитвы и крест,
Растерялись от лязга зубов…
Далеко, на проклятой горе́,
Одинокий, растерянный Бог…
Творя молитвы на листе,
Желая рая,
Больней всего мы любим тех,
Кого теряем.
Терялись в жизни-егозе
Мои старинные скитальцы…
По пальцам я считал друзей, –
И те просыпались сквозь пальцы.
Мы уходим от ГУЛАГов,
Времена те далеки;
Нынче вместо красных флагов
Только красные флажки.
Как бы мы, люди, не жили:
Весело, скромно, с размахом,
Даже стальные пружины
Могут сжиматься от страха.
Работягам наказано
Жить не сладко и трудно;
А где мёдом намазано,
Лучше всех знаю трутни.
Объясните без лишних истерик
И пролейте на истину свет:
Сколько нужно высоких материй,
Чтоб пошить себе бронежилет.
Своею жилистой рукой,
Среди молчания людского,
Бывает очень нелегко
Сдержать мне матерное слово.
Выбросят однажды, словно хлам,
Как бы нас судьба не берегла;
Каждому воздастся по делам,
Даже, если был не при делах.
Коль не выйдешь за порог,
То нигде и не споткнёшься.
Если спишь ты, как сурок,
Знаменитым не проснёшься.
Даже, если век не труден
И открыты все пути,
Иногда, чтоб выйти в люди,
Надо знать, куда идти.
Трудно в удачу поверить,
Злится Фортуна-волчиха, –
Если открыты все двери,
Значит – попросят на выход.
Исчерпаны наши победы,
Задора запас невелик
И лезут напасти и беды,
Как черви из чёрной земли.
Он был, как гранитная глыба,
Но сброшен толпой монумент…
Становятся волосы дыбом
От этих ветров перемен.
Огонь обид притушат,
Повеселят слегка, –
Возвышенные души
Не смотрят свысока.
Препирались мы, спорили, вздорили,
Но имели надежды взамен,
Позабыв, что уроки Истории
Не обходятся без перемен.
Кто боится и немеет,
У кого лишь страх в крови,
Тот на жизнь свою имеет
Очень бледный вид.
Волчьи ямы роя,
По задворкам рыщем;
Гнёзда там не строят,
Где съезжают крыши.
Падаем, пьём, устаём,
Тратим остатки наличности;
Не устояв на своём,
Мы переходим на личности.
Как один мудрец сказал,
Не стараясь сглазить:
Где пускают пыль в глаза,
Слишком много грязи.
Скажу не без сарказма,
На многих свет пролью, –
Заряд энтузиазма
Потрачен на салют.
Мы по земле колючей
Вечно с тобой спешим.
Сбрось мне, на всякий случай,
Номер своей души!
Катилась наша доблесть лавой,
Торжествовал победный зов…
Уже состарилась и слава
Беззубых, одиноких львов.
Года́ ковыляют гурьбою,
Теряясь в метели седой.
Они волокут на собою
Тяжёлые цепи следов.
Судьба бывает так любезна,
Но и коварна, как гюрза.
За нею мраморная бездна –
Глаза в глаза, глаза в глаза…
Пуста душа, зато полны стаканы,
Не пойман счастья сумасшедший миг
И мы, давно потухшие вулканы,
Сидим и сигаретками дымим.
Небо таким и при́мет –
С инеем на губах;
К ржавому времени примесь,
Это моя судьба.
Мы взлетаем, дурачимся, реем,
Забываем, теряем, спешим,
Остываем, садимся, стареем,
Размножаемся, дохнем… кишим.
Если жилка живая дрожит,
Не считай этажи торопливо;
Удивительно хочется жить,
Жадно, жарко и не суетливо.
Лишь Россия застойно, запойно,
Ходит весело на голове,
Всех врагов затыкая за пояс
И собою смеша целый свет.
Жизнь вернётся в берега
Поздно или рано;
Мы пожертвует богам
Всех своих баранов!
Приголубит и ногой под дых,
В солнечный хрусталь добавив мути…
У России вечно три беды:
Дураки, дороги и Распутины.
Время нас разделяет свирепо,
Прорастает забвенья трава,
Но стоит ещё Братская Крепость,
Вся изранена, а жива!
Разобраться непросто бывает
И ежу не всегда всё понятно…
Только Солнце от нас не скрывает
Ни корону, ни тёмные пятна.
Считать друзьями тех не надо,
Кто любит душу распахнуть
И щедро делится досадой,
Чтоб радости твоей хлебнуть.
Быть подлецом – простая штука,
Гнилой товар – большой навар.
Подставить только надо друга,
Чтобы смягчить судьбы удар.
Уже не многого хочу, –
С души сорвать бы путы,
А Гулливеров по плечу
Прихлопнут лилипуты.
Форточки, двери, ловушки,
Скважины и ворота.
Щёлки, игольные ушки,
Окна, лазейки… Врата.
Когда Фортуны засверкают пятки,
Не бойся и беспомощно не плачь,
А понимай, что полоса препятствий,
Лишь продолженье полосы удач.
Неужели вам не ясно,
Что война, не детский сад, –
Будет пушечное мясо
И кровянка-колбаса.
Когда гнильцы подхватят огольцы,
Ремней солдатских средства лучше нету;
Ведь для того мы и нужны – отцы,
Чтоб раздавать полезные советы.
Наши обиды – избиты,
Но неуместен апломб, –
Даже по лезвию бритвы
Любим идти напролом.
Строиться на золотом песке
Любят толстосумы-меценаты:
Жизнь всегда висит на волоске,
Даже, если нервы, как канаты.
Жизнью точно доказано,
Подтверждений немало:
Там, где мёдом намазано,
Всё идет как по маслу.
Скопом нас гонят галопом
В пропасть плуты и скоты;
Перед всемирным потопом
Быстро сжигая мосты.
Жадно, хитро, впопыхах,
Солнечный ловим мы лучик, –
Глупо витать в облаках,
Если сгущаются тучи.
До самого последнего дыханья,
По жизненной шагая глади,
Загадывайте так свои желания,
Чтоб душу ненароком не загадить.
Душит нас интернетная темень,
Искажая слова и предметы;
К сожалению, лучшего времени
Не известны нам даже приметы.
Развлеченьям предаться,
Жить цветасто и сочно, –
Любим мы прохлаждаться
На горячем песочке.
Если с гонором проститься,
Языками не молоть,
То на чёрный день сгодится
И отрезанный ломо́ть.
К сожаленью, ведётся веками –
Жар войны, продолжая жиреть,
Загребают чужими руками,
Чтоб свои поскорее нагреть.
Потопы, засухи да войны
И нету новостей иных,
Ведь цех работает убойный
Без выходных.
Что бы нам не вещали крикливо,
Мы имеем простое понятие,
Что всегда торжество справедливости,
Это закрытое мероприятие.
Хитрость, ловкость, даже мат,
Смело и бесстыже,
Надо выжать из ума,
Если хочешь выжить.
Не горюй, дружок, не кисни, –
Самородки счастья
И в песке тяжёлой жизни
Могут повстречаться.
Сделает вредное время кульбит,
Путая лица и даты;
Редко доходят подарки судьбы
До своего адресата.
Волчьи ямы людям роя,
Чтобы скрыть свои грехи,
Не пишите чёрной кровью
Белые стихи.
Послужив за кусок колбасы,
Можно гавкнуть, пока разрешается…
Только очень послушные псы
На намордники соглашаются.
Гонит время век-кастрат,
Ковыляют клячи.
По следам плетётся страх,
Словно пёс бродячий.
А бескрылое время – горбато,
Истекает трубя и грубя;
Не беда, что живём небогато,
Страшно то, что живём не любя.
Любимцы публики – эстрадны,
Видны пижоны за версту, –
Небрежно брошенные взгляды
Ловить не надо на лету.
Жизнь научит нас сама,
Знаний плод, увы, не сладок, –
Просто пищу для ума
Переваривать-то надо.
Стёрты, измяты, оборваны,
Бредим, вреди́м да галдим…
Мы – поседевшие вороны,
Зло за добычей следим.
Ночь. Бессонница. Горбится город.
Горький страх мой и стар, и когтист, –
Ведь пугает не собственный голод,
А звериный чужой аппетит.
За почётными лезли призами,
Были мы и хитры, и репризны,
Но всегда становились и сами
Небольшим утешительным призом.
Не очень нравились мне те,
Кто проклиная век бульдожий,
Болтать могли о высоте,
Упав смиренно у подножий.
В нелёгкое время, мой друг,
Сегодня живёт человек:
Шестёрки отбились от рук,
А туз не у всех в рукаве.
Много рядом подлецов,
Сволочья хватает тоже, –
Трудно сохранить лицо,
Если в морду дать не можешь.
И продуманно, и сгоряча,
Но грешат этим, кажется, многие,
Те, кто бегает по врачам
И о них вытирает ноги.
Должен каждый лоб здоровый
Знать, коль хочет козырнуть:
Те, кто может гнуть подковы,
Постыдятся пальцы гнуть.
Холоден, как полоз,
Страх ползёт вослед.
Стынет голый голос,
Гаснет верхний свет.
Плачем судьбу не обманешь,
Слёзы – обычный отстой, –
Если есть фига в кармане,
Значит – карман не пустой.
Боюсь, не многое изменит
В нас эта истина простая:
Богат не тот, кто всё имеет,
А тот, кому всего хватает.
Идут по жизни с пьяными боями,
Воспитывать таких – напрасный труд, –
Когда сидит семья, как звери в яме,
Слабейших обязательно сожрут.
Не позволяя к боли притерпеться,
Судьба меняет правила игры;
Любовь и ненависть испытывают сердце
На сжатие и снова на разрыв.
Себя представим в самом лучшем виде,
Другим не любим доброе сказать.
Не многое, увы, умеют видеть
Завязанные завистью глаза.
Когда устанешь за себя сражаться
И задрожит душа твоя, как пёрышко,
Глупей всего пытаться удержаться
За липкое бутылочное горлышко.
Любимцы, краснобаи, гордецы,
Красавчики, мечтатели, герои,
Канатоходцы, баламуты, мудрецы,
Избранники, счастливчики… Изгои!
Рюмки, стопки, мензурки, стаканы,
Чаши, кубки, фужеры, карчага,
Жбан, бочонок, бутыли и ванны,
Вёдра и… Поминальная чарка…
Нож отточен, отравлены пули,
Время нас не оставит в живых.
Часовые по-пьяни уснули
И у Родины нет часовых…
Как могут рвать цепные псы,
Почти любой знаком:
А ведь когда-то сукин сын
Был ласковым щенком.
Пусто в душе,
Голосят непогоды;
Рай в шалаше
Как-то вышел из моды.
Не прячьте за надёжной дверцей
Свой голос, небо и звезду,
Но только золотое сердце
Не оставляйте на виду.
Перестройка
Как ломали мы дрова,
Лжи крикливой нахлебавшись,
Засучивши рукава
У смирительных рубашек.
Бывает нам жизнь и малиной,
А если слегка постараться,
То станет и сладкой, и длинной, –
Здесь главное – не обожраться.
В наше время колкое
Смуты и бузы,
Может даже колокол
Прикусить язык.
Жизни принцип зол и сух,
Он всегда напомнит грубо:
Первым рубится тот сук,
На котором – правдорубы.
Кто со страхом думает в клизме,
Тот уйдёт подальше от грешка,
Но в любом недужном организме
Есть прямая, дерзкая кишка.
Слаб наш дух, ранима очень кожа,
Тащим крест уныло на горбу, –
Если же родился с искрой Божьей,
Можешь быстро вылететь в трубу.
Поворот, увы, не нов
В нашем обиходе:
Кто остался без штанов,
Тот уже не в моде.
Посу́лы слух ласкают,
Но помните одно:
Не каждого пускают
На золотое дно.
По Любви – ностальгия,
За гроши – лживый блеск…
Помоги нам, Богиня,
Устоять на земле.
Не откупиться нам бездарно,
Не уклониться без борьбы
Ни от даров, ни от ударов
Ошеломляющей судьбы.
Когда судьбы затянет туго
Все нити жизни в узелок,
Не бойся, что загнали в угол, –
Ведь это – райский уголок.
Это не я обнаружил,
Горький свой опыт разрыв:
Быстро кончается дружба,
Если иссякли дары…
Люди-кильки и люди-киты,
Люди-капельки, люди-салюты,
Люди-скальпели, люди-бинты,
Люди-лодки и люди-люки…
Есть у жизни несложный закон,
Выполняется он непреклонно:
Надо долго ходить на поклон,
Чтоб потом выбегать на поклоны.
И под облаками, и над облаками
Паря́т наши грешные души, –
Ведь всё создаём мы своими руками,
Своими руками и рушим.
От и до
Достучимся, добьёмся, доскачем,
Долетим, допоём, дотворим,
Докричим, довоюем, доплачем,
Доболеем, допьём, догорим!
И каялись мы, и грешили,
И ждали великих чудес,
Но тянутся наши вершины
К высокой и чистой звезде!
Движение вверх
Не только притяжение земли
Удерживает крылья от размаха:
И если ты забрался на трамплин,
То оттолкнись от собственного страха.
Время жадное сильно сердится,
Как гроши, отсыпая дни,
Но моё обнажённое сердце
До конца будет биться с ним.
Может быть и я, судьбой гонимый,
В полное безмолвие уйду.
Мимо храма и надежды мимо,
Чёрной кровью харкнув на ходу.
Везде чужие корабли
И круг друзей давно замкнулся.
Какие люди рядом шли!
Не прикурил, не улыбнулся…
Уж если приручился конь крылатый,
Совет тебе один, мой юный друг:
Пока не разобрали на цитаты,
Лишь тракторный, упорный труд!
Когда побаливает сердце,
Не затянуть игру слегка,
За спинами не отсидеться, –
Ведь финиш требует рывка!
Время матча, увы, убывает,
Завершается чемпионат.
Тем упорнее я пробиваюсь
В безнадёжный, но яркий финал.
Проиграно, увы, Бородино, –
Неверие, досада и усталость…
Билетов нераскупленных полно,
Счастливых, к сожаленью, не осталось.
Закрыто небо на переучёт?
Откроют снова рано или поздно;
В конце концов, всегда приносят счет
И никогда он не был в нашу пользу.
Жилось, пилось, мечталось,
Хотел крылом взмахнуть…
До вечности осталось
Вздохнуть и выдохнуть…
В тёмный угол не забьёмся,
Не психуем наперёд.
Мы на милость не сдаёмся, –
Смерть живыми не берёт.
Друзья уходят, я старею,
Душа хранит ещё тепло,
Но голоса смывает время
За слоем слой, за слоем слой…
Рвутся нити любви и сердца,
Смерть любого достанет – без шансов…
Досмотрите меня до конца, –
Не бывает повторных сеансов.
Уходящие
Куда б не дул эпохи ветер,
Всё неизменно на земле:
И зло всегда в авторитете,
И непослушны наши дети,
И заметается наш след…
Теплынь и слякоть в декабре,
И ноет тело к непогоде;
Плохое время на дворе,
А жалко, что оно уходит.
У многих близких жизнь была не длинной
И не устав страницы дней листать,
Дышу в затылок стае журавлиной
И знаю точно – скоро улетать.
Есть семья и Отчизна,
Строчки песен в руке, –
Не придётся из жизни
Уходить налегке.
Любим жить и мечтать,
Слушать сладкие речи,
Но придёт темнота
И обнимет за плечи.
Душу тихую оберегая,
Райской щедрости в жизни не жду;
Но свечу от свечи зажигая,
С лёгким сердцем я к небу иду.
Жадно лезем к желанной вершине,
Нам и совесть давно не указ,
Но каким бы ты не был на финише,
Всё равно – пронесут на руках.
В вихре хмельного веселья,
Смело летим с трамплинов, –
Нам и в конце тоннеля,
Свет не сойдётся клином.
Исчезнет мир бесценный
Мелодий и фиест,
Когда уйдём со сцены
Под духовой оркестр.
Игристо и неистово,
Пробив терпенья днище,
Жизнь пролетит со свистом,
Как поезд мимо нищего.
Пусть будет ваша жизнь простой и длинной,
Оставьте на земле свой добрый след
И вдумайтесь, а стоит ли с трамплина
Лететь в тартарары на склоне лет.
Всё тише наши голоса,
Пожар забвенья разметался;
Уходят дни и небеса,
Но чуда уголёк остался.
Чтобы не проспать подъём,
Не сомкну полночи веки,
А потом прилягу днём
И усну уже навеки.
Я однажды уйду навсегда,
Улетит моя белая лебедь;
Не останется даже следа
На заснеженном небе.
Эхо строф и голосов,
Тишины и ветра,
Клочья алых парусов,
Унесённых ветром.
Мечты мои просты:
Пускай позволит Отче,
В святая всех святых
Оставить пару строчек.
Строки могут быть сочны́,
Крылья вынесут повыше,
Только дни-то сочтены, –
Ничего здесь не попишешь.
Врачам настырным не перечу,
Спешу дописывать куплет, –
Ведь годы не бегут навстречу,
А тяжко топают вослед.
И следа нет былых идиллий, –
Осколки слов, обрывки фраз…
И те, кто глаз не отводили,
В упор не замечают нас.
Пройдём по дням мы, словно по угля́м,
Не усидим в державных переплётах;
Пристроимся в затылок журавлям
И растворимся в вечных перелётах.
Линия береговая
Далеко уже ушла;
Лодка жизни проплывает, –
Два весла, как два крыла.
Смакуйте дерзко смелый смех,
Носите души нараспашку,
А страх смирительных рубашек
Крапивных, злых нашьёт на всех…
Почти завершая дорогу,
Я всё-таки понял одно, –
Что не от ума, а от Бога
Мне многое было дано.
Смета
Квоты, лимиты, расчёты,
Нормы, отчёты, счета,
Формы, итоги, зачёты,
Планы, заявки… Черта.
У молодости – много ног,
Бурливо всё и несерьёзно,
А старики допьют вино
И вытрут слёзы.
Жизнь моя – кольцевая дорога, –
Справа город чуть-чуть в стороне,
Слева поле засеяно рожью:
Перекрёстки, машины… тоннель…
И в тайниках черновика
Есть чистые страницы.
Лежит в пустых моих руках
Лишь пёрышко Жар-птицы.
Устало падаю в траву,
Срываю вишни с тёплых веток;
Меня со света не сживут,
Не оторвут меня от света.
Пусть тебя, словно мячик пинали
Иль несли на руках, не мудри:
Смерть всегда пробивает пенальти
На последней минуте игры!
Осень жизни. Душа одинока.
Нету в сердце былого огня.
Угасают последние окна,
За которыми ждали меня.
К земле всё ближе наши корабли
И эликсир бессмертия не найден.
Как хочется дыхание продлить
На миг, на стих, хотя бы на́ день.
Ещё я многое могу,
Хотя уже и знаю чётко,
Что до конца не добегу
Свой запоздалый круг почёта.
Ещё даётся, как подарок,
Немного лет, немного дней…
Старик винить не станет старость,
Ведь ничего уже за ней.
Когда уйду, я растворюсь, как все, –
Обычная, не сладкая раскладка.
Обидно лишь – на взлётной полосе
Произойдёт последняя посадка!
Надеюсь я, что Бог не отвернётся
От тех, кто доброту уберегли.
Мне верится, что многое вернётся, –
Погибшие ведь поднимают корабли.
Подъёмы, виражи,
Ночной дороги ножны…
Почти проехал жизнь,
Но рейс мой – не порожний.
Путь пройти остаётся недлинный,
Тёплый след мой засыплет листва;
Пусть потом надо мною рябины
Выплетают свои кружева.
Заледенели поздние цветы,
Но светятся стихов моих агаты;
Когда-нибудь, как старые фрегаты,
Поднимут их из вечной немоты.
Жизнь дорожает, кризис глубок,
Время над нами дурачится…
Но солнцу подставив израненный бок,
Шар голубой проворачивается!
Стою уже на самом краешке,
Перечитав страницы-странницы;
Стихов моих цветные камушки,
На берегу родном останутся?
Над пропастью и тьмою взмыв
К огню животворящему,
Стремимся в будущее мы,
А надо – к Настоящему!
Время, сердце холодя,
Разметает быль и небыль;
Доживу ли до дождя,
Дотерплю ли я до неба?
Я однажды пойму с облегчением,
Что душа будет жить, как жила,
И уже не имеет значения
Незаконченность формы крыла.
Откричаться, отмолчаться
Очень любят человеки;
Обмануться, отвернуться
И потом уйти навеки.
Звенел, летел, шумел,
Как ветер в поле;
А плакал или песни пел –
И сам не понял.
Сыпятся остатки дней
Не в канавы сточные,
Ведь у нас, у старых пней,
Все часы – песочные.
Всё очень просто, ребятки,
К бабке не надо ходить:
Пока наступают на пятки,
Есть что-то и впереди.
Скрипят года мои, скрипят,
Уже плетутся еле-еле,
А только жизнь тому назад,
Они стремительно летели.
Мы долюбить не успели, –
Вечер прощальный горчит;
Первые скрипки отпели,
Последняя скрипка звучит.
Видна последняя черта,
Но ветками к лицу склоняясь,
Цветёт моя богиня-яблоня
И дверь ещё не заперта.
Жизни вкус, увы, не сладок,
Радости – наперечёт;
Все мы выпадем в осадок, –
Время дальше потечёт.
Сидим мы, пьяные слегка,
Печальным днём осенним,
Седые, словно облака,
И одинокие, как тени.
Они напьются и орут
Блатные песни.
Они когда-нибудь умрут,
А мы – воскреснем!
Не всё, что надо, сберегли,
Не всё, что следует, сумели.
Мы просто жили, как могли,
И умираем, как умеем.
И я пойду на выход,
Когда укажет Бог…
Жизнь коротка, как выдох,
Но сладкая, как вдох!
Я иду уже́ почти по краю,
В пропасть осторожно заглянув;
Неспеша губами отрываю
Виноградинки оставшихся минут.
Ледяными губами своими,
Перед тем, как задует свечу,
Я красивое женское имя
Хоть разочек ещё прошепчу.
Наперекор болезни злой,
Я не просчитываю сроки,
А виноградною лозой
Сплетаю солнечные строки.
Тиха и спокойна душа
И радуясь, словно мальчишка,
Продолжу шагать неспеша
От книжки до книжки.