Николай Ликийский
Приняв мученическую смерть на Голгофе, Спаситель даровал новой вере жизнь вечную. Но труден и тернист был путь первых христиан, тысячами жизней заплатили они, прежде свет новой жизни воссиял во тьме. Целых три века их бросали на растерзание хищным животным, сжигали на кострах и отрубали головы только за одно слово во славу Христа.
Вместо введения. Камо грядеши…
Дорогой нашей Полюшке посвящаю…
«Образ всякого святого выражает идею человеческого подвига, умную сосредоточенность, духовное усилие.
Но как для греко-византийского, так и для русского сознания типом святого по преимуществу был всегда Николай Чудотворец.
Именно в нем, а не в ком-либо другом, народ видел наиболее характерное осуществление церковного блюстителя страны, епископство в каком-то преимущественном смысле.
Повторяю, образ Николая Чудотворца издавна установился не как образ одного из многих святых, но как тип святого, как представителя человеческой святости».
Приняв мученическую смерть на Голгофе, Спаситель даровал новой вере жизнь вечную.
Но труден и тернист был путь первых христиан, тысячами жизней заплатили они, прежде свет новой жизни воссиял во тьме.
Целых три века их бросали на растерзание хищным животным, сжигали на кострах и отрубали головы только за одно слово во славу Христа.
Римские императоры лили христианскую кровь как воду и были намерены покончить с новой верой как таковой.
Первым в этом далеко не самом славном ряду стоял Нерон, правивший с 37 по 68 год. И именно он был инициатором первого известного истории великого гонения на христиан в 64 году.
Причиной послужил страшный пожар, начавшийся в ночь с 19 на 20 июля и полыхавший 6 дней и 7 ночей. Из 14-ти кварталов Рима остались не поврежденными только четыре.
Существует предположение, что сам император Нерон велел поджечь Рим, а потом, испуганный народным возбуждением, отклонил от себя подозрение, указав на христиан, как виновников пожара.
Однако другие источники указывают на то, что иудеи через императорскую наложницу Поппею навели Нерона на мысль обвинить христиан.
Но как бы там ни было на самом деле, Нерон обвинил христиан в поджоге Рима и обрушил на них страшные гонения.
Не было такой казни, до которой не доходил бы изощренный ум жестокого императора, и смерть от клыков хищников казалось детской забавой по сравнению с другими забавами Нерона.
Одной из них была такая. На христиан надевали пропитанные смолой рубашки, привязали их к столбам в саду Нерона и поджигали, чтобы освещать его вечеринки.
Жестокое преследование распространилось по всей Римской империи.
Вместе с апостолами Павлом и Петром приняли мученическую смерть и некоторые из семидесяти учеников Иисуса.
Мало в чем по своей жестокости уступал Нерону и Домициан, начавший гонение на христиан в конце первого века.
«Ни один христианин, — гласил его указ, — однажды ставший перед судом, не может быть освобожден от наказания, если только он не отречется от своей веры».
Когда христианина приводили на императорский суд, ему предлагали произнести клятву верности императору, чтобы получить свободу.
Отказавшихся дать клятву убивали, как убивали и тех, кто исповедал христианство.
Правивший с 117 по 138 год Адриан умертвил около десяти тысяч христиан.
Многих увенчали терновым венцом, распяли, а затем били копьем в бок, имитируя, таким образом, смерть Христа.
Сменивший Адриана Антонин Пий оказался не столь кровожадным и прекратил преследование христиан.
На какое-то время христиане вздохнули свободно.
Но ненадолго, и уже в правление Марка Аврелия с 162 по 180 год христиан продолжили преследовать с такой нечеловеческой жестокостью, что порой содрагались сами палачи.
Одним мученикам дробили ноги специальными прессами, других заставляли ходить по шипам, гвоздям, острым краям ракушек и другим предметам.
Иных бичевали до тех пор, пока не разрывали их мускулы и вены.
Затем, после жесточайших пыток, какие только можно было представить, их убивали ужаснейшим образом. И только единицы отрекались от Христа или просили своих мучителей уменьшить их страдания.
Сменивший Марка Аврелия на рубеже веков Люций Север продолжил избиение христиан и погубил многих известных проповедников и апологетов новой веры.
Именно он распространил гонение на северную Африку, которая в то время была римской провинцией.
Не уступал в жестокости своим кровавым предшественникам и ставший в 238 году императором Марк Клодий, намеревавшийся уничтожить всех христиан.
При нем христиан убивали в таком великом множестве, что их не успевали хоронить и погребали по 50–60 человек в братских могилах.
Да, правившие после Марка Клодия Гордиан и Филипп прекратили гонение на церковь почти на 10 лет.
Тем не менее, в 249 году языческий священник спровоцировал гонение на христиан в Александрии.
Все началось с того, что пожилой христианин отказался поклониться идолам, за что был начала избит дубинками, а потом забит до смерти камнями.
Однако широкого размаха эти преследования не получили. Что не помешало правившему с 249 по 251 год Децию наверстать упущенное.
Он ненавидел своего предшественника Филиппа за его принадлежность к христианству и был зол на быстро распространявшуюся новую веру.
Император решил искоренить христианство, что называется, под корень, и уничтожить всех его последователей.
Во время его гонений было замучено величайшее множество христиан.
Не отставал от своего предшественника и пришедший к власти в 253 году Валериан.
Достаточно сказать, что начатое им в 257 году гонение длилось три с половиной года.
Количество мучеников и качество пыток было такое же, как и во время предыдущего преследования.
Возглавил этот скорбный список Святитель Стефан, занявший престол первосвятителя Римского в 253 году.
Он ревностно боролся против ереси пресвитера карфагенской церкви Новата, который принимал в Церковь еретиков только по одним ходатайствам исповедников, чаще всего в своих воссоединительных грамотах, не просивших церковь о принятии падшего, а требовавших этого.
О рассмотрении дел еретиков и требования от них покаяния даже не шло и речи.
Скрываясь во время гонения на христиан, святитель крестил многих язычников, и в их числе военного трибуна Немезия, обратившегося к Христу после того, как святитель исцелил его дочь.
Рим по-своему отметил Немезия, посвященного в сан диакона, и казнил его вместе с дочерью.
Их управляющего Симфрония римляне сожгли живьем вместе с женой и сыном.
Все дело было в том, что, оказавшись в храме Марса, где истязали христиан, тот молитвой растопил золотого идола, после чего приведший его в храм трибун с женой и сыном крестились.
Тогда же были обезглавлены и его 12 клириков.
Останки их были погребены святым Папой Стефаном.
В 257 году император Валериан возобновил гонения на христиан.
Стефан был приведен к императору, и тот приказал отрубить ему голову.
По преданию, Стефан стал молиться с такой неистовостью, что большая часть храма разрушилась, а перепуганные стражники разбежались.
Святитель скрылся в катакомбах, где и был убит нашедшими его там солдатами во время проповеди.
По другим данным Стефан был убит 2 августа 257 года прямо на папском престоле во время мессы. После чего еще долго ходила легенда о том, что на его троне еще долго были видны следы крови Стефана.
После мученической гибели Стефана епископом Римским был избран Сикст.
Новый святитель родился в Афинах, получил хорошее образование и долго проповедовал в Испании.
Став папой, он восстановил общение с Карфагенской церковью, которое было прервано его предшественником по вопросу о новацианской ереси.
Император Валериан (253–260) в начале своего правления был благосклонен к христианам, но под влиянием друга Маркиана, фанатика-язычника, начал в 257 г. преследования.
Он приказал ссылать в заточение епископов, пресвитеров и диаконов, с запрещением остальным христианам созывать собрания.
В результате Сикст был посажен в темницу вместе с шестью своими дьяконами.
По дороге в темницу его встретил архидиакон Лаврентий.
Он осуществлял надзор за имуществом Церкви и заботу о бедных.
— Куда ты, отче, грядешь? — воскликнул он. — Зачем оставляешь своего архидиакона, с которым всегда приносил Бескровную Жертву? Возьми своего сына с собой, чтобы и я был общник тебе в пролитии крови за Христа!
Сикст улыбнулся.
— Не оставляю тебя, сын мой, — ответил он. — Я старец и иду на легкую смерть, а тебе предстоят более тяжкие страдания. Знай, что через три дня после нашей смерти и ты пойдешь за мной. А теперь пойди, продай церковные сокровища и раздай гонимым и нуждающимся христианам…
Лаврентий с усердием исполнил завет святителя.
Через несколько дней он пришел на суд, где судили епископа с другими дьяконами.
— Отче, — сказал он, — я уже выполнил твое поручение, раздал врученное тобою сокровище, не оставь меня!
— Я тебе уже все сказал, — улыбнулся епископ. — А мне не о чем жалеть, поскольку я умираю за веру…
Сказав эти слова, он повернулся к своим палачам.
— Я готов…
Через несколько минут мученикам отрубили головы.
Христианам удалось заполучить тело казненного епископа.
Они похоронили его в катакомбах Каллиста, а на могильном камне выбили следующую надпись:
«В то время, когда меч пронзил чрево Матери, я, похороненный здесь, учил, как пастор, слову Божиему; когда вдруг солдаты бросились и стащили меня с трона.
Верующие подставили свои шеи, чтобы их усекли мечом, но пастор был первым, кто предложил себя и свою собственную голову, не допуская, чтобы языческое безумие навредило им. Христос, дающий воздаяние, принял мученичество пастора, сохранявшего невредимым свое стадо…»
Слух о церковных сокровищах дошел до императора.
Он приказал заключить Лаврентия в темницу и поручил надзирать за ним начальнику тюрьмы Ипполиту.
В темнице святой Лаврентий молитвой исцелял собиравшихся к нему больных и многих крестил.
Пораженный увиденными чудесами, Ипполит уверовал и принял Крещение со всем своим домом.
Через несколько дней Лаврентия привели к императору, и тот приказал ему отдать спрятанные сокровища.
— Дай мне срок три дня, — попросил Лаврентий, — и я покажу тебе эти сокровища…
За это время святой собрал множество нищих и больных, питавшихся лишь милостыней Церкви, и, приведя их к императорскому дворцу, объявил:
— Вот те сосуды, в которых вложены сокровища. И все, кто влагает свои сокровища в эти сосуды, с избытком получают их в Царствии Небесном!
Возмущенный дерзостью священника император посчитал его выходку за насмешку и приказал предать Лаврентия жесточайшим мукам, принуждая его при этом поклониться идолам.
Мученика били скорпионами (тонкая железная цепь с острыми иглами), опаляли раны огнем и били оловянными прутьями.
Во время страданий мученика один из стражников по имени Роман не выдержал и воскликнул:
— Святой Лаврентий, я вижу светлого юношу, который стоит около тебя и отирает твои раны! Заклинаю тебя Господом Христом, не покидай меня!
После этого святого Лаврентия сняли с дыбы и отдали в тюрьму к Ипполиту.
Роман принес туда чашу с водой и попросил мученика крестить его.
Сразу же после Крещения воины отсекли ему голову.
Когда мученика Лаврентия повели на последнее испытание, Ипполит хотел объявить себя христианином и умереть вместе с ним, но исповедник сказал:
— Не спеши! Очень скоро я позову тебя, и ты услышишь и придешь ко мне. А обо мне не плачь, лучше радуйся, я иду получить славный мученический венец…
Его положили на железную решетку, под которую подложили горячие угли, а слуги рогатинами прижимали к ней тело мученика.
Святой Лаврентий, взглянув на правителей, сказал:
— Вот, вы испекли одну сторону моего тела, поверните на другую и ешьте мое тело!
Умирая, он произнес:
— Благодарю Тебя, Господи Иисусе Христе, что Ты сподобил меня войти во врата Твои…
Ночью Ипполит забрал тело мученика и обвил его пеленами с ароматами.
Затем тело было перенесено в дом вдовы Кириакии, где и было совершено всенощное бдение и Божественная литургия.
Все присутствовавшие христиане причастились Святых Таинств и похоронили в пещере тело святого мученика архидиакона Лаврентия.
Святой Ипполит и другие христиане пострадали через три дня по кончине святого Лаврентия, как он предсказал им об этом.
Все они приняли мученическую смерть, но ни один из них не отрекся и не просил пощады.
Описание мученической смерти Сикста и архидьяакона Лаврентия в катакомбах было темой многих красочных агиографических легенд, которые в позднем средневековье и в эпоху Возрождения стали источником вдохновения для религиозного искусства.
Сцены из жизни св. Лаврентия написал Фра Анджелико на стенах часовни папы Николая V в Ватикане, а Рафаэль поместил портрет Сикста II, коленопреклоненного у стоп Мадонны, названной позднее Сикстинской.
Эту картину приобрел польский король Август III для галереи в Дрездене. На картине изображены Мадонна с младенцем в окружении Сикста II и Святой Варвары.
Фигуры образуют треугольник, а поднятые занавеси подчеркивают геометрическое построение композиции.
Святой, у ног которого изображена папская тиара, подчёркивающая его высокий сан, указывает своей рукой в сторону наблюдателя, а Мадонна с младенцем смотрят в указанном им направлении, в то время как Святая Варвара склонила голову.
После казни Сикста и Лаврентия наступил черед епископа Киприана Карфагенского, создателя канонического учения о единстве церкви и её иерархической структуре.
Киприан провёл в Карфагене три поместных собора, в ходе которых возобладало его суждение о том, что «тот не может уже иметь Отцом Бога, кто не имеет матерью Церковь».
Единство церкви, по Киприану, выражалось не в суждениях некого «епископа епископов», а в соборном согласии епископов, в равной мере наделённых благодатью Святого Духа и самостоятельных в управлении своей паствой.
Тягчайшими грехами Киприан считал отступничество и раскол.
Когда Киприану сообщили о смертном приговоре, который ждал его как врага римских богов и законов, он спокойно ответил:
— Слава Богу!
Следуя к эшафоту в сопровождении большой толпы народа, он еще раз помолился, разделся, повязал глаза, попросил пресвитера связать ему руки и уплатить двадцать пять золотых монет палачу, который с дрожью обнажил меч.
Его верные друзья собрали его кровь в носовые платки и похоронили тело своего святого пастыря с большой торжественностью.
Гиббон описывает мученичество Киприана в мельчайших подробностях, с явным удовлетворением указывая на торжественную и уважительную обстановку казни.
Но нельзя по этому примеру судить, как казнили христиан по всей империи.
Киприан был человеком высокого общественного положения, ранее прославившимся как оратор и государственный деятель.
Его диакон, Понтий, рассказывает, что «ряд выдающихся и известных лиц, людей высокопоставленных, знатных и знаменитых в свете, часто уговаривали Киприана скрыться ради их старой дружбы».
Так великие мученики являли собой ярчайший пример любви к Иисусу Христу и непоколебимую твердость в своей вере.
Более того, своим поведением они не только защищали, но и утверждали свою веру.
В этих и во множестве других казнях не было ничего случайного, поскольку они являлись реакцией языческого, и в первую очередь, римского мира, на распространение и становление христианства.
Мир ненавидел и гнал христиан, и первый период жизни Церкви стал временем мучеников.
Именно в этот героический период решался вопрос: быть или не быть христианству, и Церковь ответила на него «свидетелями» крови — мучениками, исповедниками и проповедями великих апостолов.
Мученики, не прибегая ни к каким другим аргументам, проливали свою кровь вместо доказательств той истины, в которой они были убеждены.
Сменивший на престоле Валериана в 260 году его сын Галлиен оказался куда менее кровожадным и на несколько лет прекратились гонения церкви.
Как это ни печально, но это была только передышка и самые страшные гонения на христиан были еще впереди.
Ниже мы расскажем о них, а пока попытаемся ответить на естественный вопрос: почему же христиане подвергались жестоким гонениям со стороны иудеев и язычников.
Причин тому, надо заметить, хватало.
Иудеев несказанно раздражало христианское свидетельство о том, что Ветхий Завет Бога с евреями с пришествием Иисуса Христа утратил свое значение.
Впрочем, оно не только раздражало их, но и побуждало к истреблению христиан.
С падением Иерусалима враждебная деятельность иудейства против христиан ослабела, хотя и продолжалась до окончательного разрушения Иерусалима в 135 году.
Что же касается язычников, то они продолжали гонения на христиан около трех веков.
Языческие писатели и христианские апологеты единогласно свидетельствуют о том, что появление и распространение христианства в греко-римском обществе было встречено со стороны последнего единодушною ненавистью.
И это отношение было свойственно как со стороны низших слоев общества, так и образованного класса.
Гонения имели общественные, религиозно-государственные и политические причины. А общее настроение того времени можно было выразить одной фразой выдающегося христианского писателя Тертуллиана: «Язычники и христиане чужды друг другу!»
— Чем мы вредим вам, Эллины? — вопрошал он. — Почему вы ненавидите, как самых отъявленных злодеев, тех, которые следуют слову Божьему? Сколько раз враждебная к нам чернь нападала на нас, бросала камни и сжигала наши дома. Не щадят христиан даже мертвых, вытаскивают трупы из гробов, чтобы над ними надругаться, чтобы растерзать их на куски…
По словам древнеримского историка и одного из самых известных писателей античности Тацита, христиан ненавидели за их мерзости, проповедь пагубного суеверия и ненависть к человеческому роду.
Именно поэтому он представлял христианство как страшное зло, которое наряду с другими мерзостями пришло в Рим.
Древнеримский историк Светоний называл христиан «людьми нового и зловредного суеверия».
Высокопоставленный чиновник римской провинции Вифинии Плиний, допрашивавший многих христиан под пыткою, утверждал, что, кроме грубого и безмерного суеверия, он у них ничего не заметил.
Да что там чиновник, если многие известные римские философы видели в христианстве зловредную и бесстыдную секту людей, для которых не существовало ни божеских, ни человеческих законов.
Во многом такое отношение объяснялось тем, что принявшие христианство язычники меняли свой образ жизни.
Их религия требовала от них не только разрыва с прежними верованиями, но обязывала их бороться с ними. А это означало только то, что в глазах язычников они становились атеистами и врагами богов.
В семейном и домашнем быту они естественно начали удаляться от всех тех обрядов и обычаев, которые были связаны со служением языческим богам.
Что касается собственно христианского богослужения и быта, то оно тщательно скрывалось от язычников.
«Посвящение в наши таинства, — писал по этому поводу Тертуллиан, — даже и для благочестивых людей, сопряжено с удалением непосвященных».
Но как бы там ни было на самом деле, замкнутая жизнь христиан казалась подозрительной.
Оно и понятно!
В то время как простолюдины жили в тесном общении друг с другом и открыто соблюдали одни и те же обычаи, христиане скрывались.
Значит, они допускали в своей жизни что-то предосудительное, или даже преступное, что действительно надо было скрывать.
Все это вело к тому, что народ стал обвинять их в безбожии, поскольку они не имели статуй богов и не сооружали в первое время храмов.
Обвиняли христиан и в так называемых теестовских вечерях и в эдиповских смешениях.
Иными словами, в принесении в жертву во время Евхаристии живых людей, потреблении человеческого мяса и сексуальных оргиях, в которых сыновья оказывались в интимной близости со своими матерями, а отцы — с дочерьми.
Так отображались в представлении язычников рассказы о христианских вечерях.
«Нас, — писал Тертуллиан, — обвиняют в трех преступлениях: в безбожии, в едении человеческого мяса и в гнусных кровосмешениях эдиповских».
Во многом ненависть образованного класса к христианам объяснялась их отрицательным отношением к культуре античного мира.
Желая довольствоваться одною верою, некоторые из первых христиан считали философию матерью всех ересей.
«Нет ереси, — говорил Тертуллиан, — которая не имела бы начала в учении философов».
«Ваше языческое красноречие, — утверждал христианский писатель Татиан, — есть ничто иное, как орудие неправды, ваша поэзия воспевает только ссоры и любовные проделки богов на пагубу людей, и глупцы и льстецы были все ваши философы».
При таком отчуждении христиан от языческого общества и осуждении ими всех культурных достижений античного мира, их жизнь стала казаться отречением от цивилизации и возвращением к жизни народов-варваров.
Тем более, что нередко христиане и вели себя как самые настоящие варвары, разбивая статуи языческих богов, как седалище демонов.
Эта столь понятная ненависть язычников к христианам сыграла большую в их гонениях и была побуждением для правительства преследовать христиан.
Однако христиан преследовали не только потому, что их ненавидело общество. И какой бы сильной не была ненависть язычников к христианам, она была по своей сути вторичным проявлением.
Главным же было то, что христианство оказалось в противоречии с основными законами Рима касательно религиозной жизни его граждан.
Сложившийся гораздо ранее появления христианства правовой порядок империи предъявил исповедникам его такие требования, которых последние не могли выполнить, оставаясь христианами.
Древние государства знали только национальные религии, принадлежащие известному народу, имеющие свой культ.
Все значение религии сводилось лишь к внешнему культу, церемониалу.
Служение богам рассматривалось, как государственное дело, или обязанность.
В Риме — Сенат, а в провинции — проконсулы и местный магистрат ведали религиозными делами на основании того же права, во имя которого вели и общие дела.
На римском юридическом языке это право понималось как право, данное представителям государственной власти, всеми способами принуждать к соблюдению ими государственных повинностей.
Религия, таким образом, носила государственный характер.
Другою отличительною чертою её был консерватизм; у римлян было инстинктивное уважение ко всему древнему. В связи с консерватизмом всегда находится формализм, как уважение к старой форме и соблюдение её.
Благодаря завоеваниям, в Римском государстве, рядом с национальным культом, появились новые религии.
Они были разделены на три группы.
К первой группе были отнесены все национальные религии, религии других народов, живших на своих территориях и имевших свой культ.
Ко второй группе принадлежали тайные культы, не носившие на себе отпечатка какой-либо национальности, с темным происхождением и сомнительным содержанием.
Таковые культы иногда запрещались. Когда в 188 году римское правительство узнало о существовании в столице особой тайной ассоциации в честь Вакха, члены которой собирались по ночам, устраивали пиршества и затем совершали разные безнравственные и преступные действия (подделывали подписи или целые документы), то все семь тысяч членов ассоциации были казнены.
К третьей группе относились религии запрещенные государством.
Таковы были религии — еврейская и христианская, не подходившие к типу других религий.
Но в то же самое время религия иудеев опиралась на национальный и территориальный базис. Более того, она славилась своею древностью, а Рим с глубоким почтением относился к древности.
Поэтому Рим предоставил иудеям известную свободу в отправлении богослужения, одновременно запретив пропаганду своей религии среди римских граждан.
После разрушения Иерусалима (69–70 годы) римская власть издала распоряжение, чтобы иудеи, вносили свою подать не в свой Храм, а на Юпитера Капитолийского.
Таким образом, иудеи как бы признавали римскую национальную религию.
Иное положение занимало христианство. Оно не имело своих исповедников известного народа.
Его последователи были либо иудеи, либо язычники, и в то же время оно исключало все другие религии, будучи универсальной религией, чуждой националистическим тенденциям иудейства.
У христиан не было ни храмов, ни статуй богов, ни жертв, ни курений, т. е. всего того, в чем язычники полагали сущность религии.
Именно поэтому римская власть и народ рассматривали христианство, как отрицание всякой религии, нечестивое учение, враждебное богам и ниспровергающее основные законы государства об обязанности религии для каждого подданного.
И именно поэтому новую религию обвиняли в грубом и безмерном суеверии.
Неизбежность гонения на христианство лежала, таким образом, в самом существе языческого государства и отличительных особенностях христианства, как религии абсолютной, исключающей все другие культы.
Для этого вовсе не было надобности в каких-либо особых специальных указаниях касательно непозволительности христианства. Весь строй языческого государства восставал против христиан и требовал их уничтожения.
Римляне уже давно привыкли подозревать политические опасности в том случае, когда какой-нибудь чужестранный бог без позволения Сената, контрабандным путем проникал в Рим и соединял около себя группы людей.
Именно поэтому наместникДалмации и Киликии Дион Кассий говорил императору Августу:
— Сам почитай богов непременно по отеческим законам и других принуждай почитать таким же образом! Тех же, кто вводит что-нибудь чуждое, преследуй и наказывай не только за то, что они презирают богов и все другое, но и за то, что они, вводя новые божества, соблазняют к принятию новых законов; отсюда происходят потом заговоры и тайные союзы…
Во времена империи, когда появились статуи императоров, после обоготворения их, римская религия в значительной степени совпала, отождествилась с культом императоров.
«Презирать храмы — значит отвергать императоров», — говорил римский христианский поэт Пруденций.
Именно поэтому религиозные судебные процессы над последователями новой веры автоматически превращались в процессы политические и христиане становились преступниками политическими.
В Римской империи подобное обвинение означало только одно: смерть. И не просто смерть, но смерть, чаще всего, мучительную.
И, тем не менее, мучеников за новую веру хватало.
Вслед за своим Учителем приняли мученическую смерть апостолы Павел и Петр и многие из выбранных Христом его семидесяти учеников.
Мучеником стал хорошо известный Тимофей, прославленный ученик апостола Павла и старейшина Ефесской церкви.
Увидев языческую процессию во время праздника «Катагогин», он преградил ей путь и сурово упрекнул ее участников за идолопоклонство.
Его святое дерзновение разозлило язычников, и они так избили его дубинками, что от полученных ран он умер спустя два дня.
Когда ученика апостола Иоанна и епископа церкви в Смирне Поликарпа арестовали, он накормил солдат и попросил у них один час на молитву.
Поликарп молился с таким усердием, что конвоиры попросили у него прощение за то, что именно им пришлось арестовать его.
Когда Поликарпа привели к правителю, тот сказал ему:
— Похули Христа, и я освобожу тебя.
— Я был Его слугой 86 лет, и Он никогда не изменял мне. Как я могу обесчестить Моего Царя, Того, Кто спас меня?
На торговой площади его привязали к столбу, сухой хворост быстро загорелся, но, к изумлению зрителей, не прикоснулся к телу.
Испуганный столь ярким знамением правитель приказал убить Поликарпа мечом.
Дьякона из Вены Санктуса пытали, положив раскаленные докрасна медные пластинки на самые уязвимые части тела и держа их до тех пор, пока они не прожигали тело до кости.
Бландина, молодая христианка хрупкого сложения, о которой думали, что она не сможет перенести пытки, обнаружила настолько великую стойкость, что ее мучители устали от своей дьявольской работы.
После этого ее с тремя другими христианками подвесили на столбе в амфитеатре, чтобы они стали пищей для диких львов.
В ожидании смерти Бландина искренне молилась за своих друзей и ободряла их.
К великому удивлению наблюдавших за казнью, ни один лев не прикоснулся к ней.
Девушку снова бросили в темницу, и еще два раза бросали на растерзание хищникам.
Последний раз ее вывели вместе с пятнадцатилетним юношей по имени Понтик.
Твердость их веры привела толпу в такую ярость, что она принялась аплодировать рвавшим Бландину на части львам.
Однако палачам и этого показалось мало, и они принялись бичевать христианку, затем завернули в сеть и бросили быку, который подбрасывал ее рогами.
В довершение ко всему Бландину обнаженной посадили на раскаленный докрасна металлический стул.
Озверевшие палачи хотели только одного: услышать отречение от Христовой веры.
Но все было напрасно.
Бландина не только не отреклась, но и убеждала всех, находящихся с ней рядом, укрепиться в вере.
Не уступал ей в мужестве и претерпевавший страшные пытки юноша.
В конце концов, отчаявшиеся палачи закололи мучеников мечами.
Золотыми буквами в историю христианских мучеников вписано имя молодой женщины Перпетуи.
Когда проконсул предложил ей принести жертву идолам и получить за это свободу, она отказалась, и ее вместе с грудным ребенком бросили в тюрьму.
Через несколько дней состоялся суд.
Судья тоже предложил Перпетуе свободу, если она принесет жертву. К нему присоединился отец женщины, умолявший ее уступить и спасти жизнь себе и ребенку.
Она отказалась.
Вместе с другой женщиной по имени Фелицата ее приговорили к растерзанию дикими зверями на радость толпы на ближайшем языческом празднике.
В день казни женщин раздели догола и завернули в сетку.
На арене Перпетую ударил бык и оглушил ее, но не ранил серьезно, а вот Фелицату он тяжело ранил.
Перпетуя подняла ее с арены и, закрыв своим телом, ожидала нового нападения быка.
Однако тот, к разочарованию толпы, вдруг потерял к женщинам интерес и не даже не думал нападать.
После небольшой паузы женщин отдали на заклание гладиаторами.
Фелицату убили сразу.
Затем наступила очередь Перепетуи.
Однако молодой и неопытный гладиатор сильно волновался и смог только слегка ранить ее несколько раз.
Видя, как он волнуется, Перпетуя взяла его меч и направила в то место, куда следовало ударить.
Подобные рассказы о христианских мучениках можно было бы продолжать бесконечно.
Конечно, не все выдерживали страшные пытки, и были и такие, кто отрекался от Христа.
Но справедливости ради надо заметить, что отступников было ничтожно мало.
Христиане гибли тысячами, но на их место приходили новые обращенные в новую веру и с честью несли выпавшие на их долю невзгоды, не страшась ни пыток, ни самой смерти.
В этих и во множестве других казнях не было ничего случайного, поскольку они являлись реакцией языческого, и в первую очередь, римского мира, на распространение и становление христианства.
Мир ненавидел и гнал христиан, и не случайно появилось римское выражение, позже ставшее крылатым:
Вам не должно существовать!
Именно так было определена судьба о христиан в теперь уже новом после казни Христа мире, и первый период жизни Церкви стал временем мучеников.
Именно в этот героический период решался вопрос: быть или не быть христианству, и Церковь ответила на него «свидетелями» крови — мучениками, исповедниками и проповедями великих апостолов.
Мученики, не прибегая ни к каким другим аргументам, проливали свою кровь вместо доказательств той истины, в которой они были убеждены.
И подвиги и отцов церкви, и рядовых христиан были не напрасными.
Брошенные ими зерна веры ложились на хорошо удобренную и обильно политую христианской кровью почву, и из нее вырастали новые подвижники святители.
Именно они были призваны Господом в столь страшное для христиан время защищать и укреплять новую веру среди язычников и прочих иноверцев.
И они оправдывали возложенные на них надежды.
Одним из таких святителей и стал будущий Николай-Чудотворец, явивший миру великий подвиг служения Христу.
Глава I. Божий Угодник
Будущий Чудотворец родился около 270 года в Ликии, благословенной земле в южной части Малой Азии.
Овеянная легендами, Ликия являла собой один из древнейших очагов цивилизации, где расцветала античная культура и творилась древняя история христианской Церкви.
Впервые о ее жителях мы услышали в «Илиаде», где они выступали на стороне Трои.
В III веке Ликия являлась римской провинцией, в которой христианство сумело пустить уже довольно глубокие корни.
В чем не было ничего удивительного, поскольку в Малой Азии проповедовал сам апостол Павел.
Да, основное свое внимание он уделил Ефесской церкви, которую он, согласно «Деяниям апостолов», учил три года.
Тем не менее, благодаря подвижнической деятельности апостола Павла и других христианских миссионеров, новая вера с разной степенью успеха распространялась по всему полуострову.
Имелась христианская церковь и в Патаре, где родился будущий Чудотворец.
Его родителями жили хорошо состоятельные супруги-аристократы Феофан и Нона, известные всему городу своей хорошей жизнью, милосердием к бедным и усердием к Богу.
Правда, поначалу и им пришлось пройти через нелегкие испытания.
У них было все: любовь, деньги, положение в обществе, но не было детей.
Глубоко верующие христиане, они долгие годы молились о наследнике.
Бесчадие сильно огорчало их, и они не переставали усердно молиться Господу о даровании им сына, причем дали обет посвятить его на служение Господу.
— Если небеса пошлют нам ребенка, — часто повторяли они, — то мы посвятим его богу…
В конце концов, горячие молитвы праведников были услышаны.
Господь смилостивился над ними, и в положенное время Нонна родила сына.
Мальчика назвали христианским именем Николай, что означало «побеждающий народ».
И в данном случае имя как нельзя лучше подходило тому самому человеку, которого им назвали.
Нет, Николай не был воителем с мечом в руках, явившимся побеждать и порабощать народы.
Отнюдь!
Его сила была в другом и крылась гораздо глубже традиционного понимания буквального понимания его имени.
Да, Николай будет побеждать народ, но не мечом, а словом и силой своего несгибаемого духа.
Он будет побеждать, а вернее сказать, убеждать язычников и словом, и делом в свете новой веры, которая пришла на смену уже отжившему свое и отходившему с исторической сцены язычеству.
И его победа будет означать не торжество силы, а торжество духа, любви и свободы того самого духа, который пока еще рядился в языческие одежды.
И строиться эта победа будет не на разрушении и подчинении, а понимании и созидании.
То, что в мире появился великий святитель, стало ясно уже через несколько дней после его рождения.
Так, во время совершения Таинства святого крещения он, никем не поддерживаемый, целых три часа простоял в купели.
Своим трехчасовым стоянием в купели великий младенец, по словам святителя Димитрия Ростовского, предзнаменовал свою будущую веру в Святую Троицу, которую он ревностно будет защищать в продолжение всей своей жизни.
И как тут не вспомнить нашу Матрону, крещение которой тоже было отмечено чудом, свидетельствовавшее об ее избранности.
Когда священник опустил дитя в купель, присутствующие увидели над младенцем столб благоухающего легкого дыма.
В церкви установилась благоговейная тишина. Но больше всех был удивлен сам священник, которого прихожане почитали как праведника и блаженного.
— Я много крестил, — произнес он, — но такое вижу в первый раз, и этот младенец будет свят…
Он внимательно взглянул на небольшое тельце и увидел на груди девочки выпуклость в форме креста, нерукотворный нательный крестик, который являлся телесным знаком особого предназначения младенца.
— Да, — задумчиво повторил он, — этот младенец будет свят…
На этом знамения не кончились, и при кормлении грудью Николай принимал молоко только из правой груди матери, а по средам и пятницам воздерживался даже и от этой пищи и вкушал ее только однажды, по совершении обычного древним христианам правила.
Точно такие же чудеса будет проявлять и Матрона, которая по каким-то ведомым только ей причинам, по средам и пятницам тоже будет отказываться брать грудь.
Такое необычайное поведение ребенка не могло не навести на мысль о том, что у него, действительно, особое предназначение и из него выйдет великий Угодник Божий.
Но самым поразительным было то, что будущий святитель сразу же после рождения исцелил свою мать от тяжелой болезни.
И здесь надо напомнить о том, что представляют собой святые и выяснить самое главное: ими становятся, или все-таки рождаются.
Надо полагать, что рождаются.
Да, можно стать хорошим солдатом, музыкантом или писателем, но, что бы стать Байроном, Бахом или Наполеоном, им надо родиться.
То есть, говоря другими словами, получить то, что принято называть Божьим даром, уже в чреве матери.
То же самое относится и к верующим.
Миллионы людей веруют в тех или иных богов, но только единицы рождаются с Богом в душе, который и освящает весь их дальнейший подвиг.
— Прежде, нежели Я образовал тебя во чреве, — говорил пророку Иремие Бог, — Я познал тебя, и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя…
Иными словами, Бог сделал Иремию Святым еще до его рождения и тем самым предопределил его путь.
Что же касается самого понятия святости, то она подразумевает собой непосредственную связь того или иного человека с Богом и его преображение под действием Божией благодати.
Основой вятости является обожение, которое пронизывает человека Божественными энергиями и соединяет его с Богом.
Иными словами, душа при общении с Святым Духом делается с ним единым духом.
Более того, действие избыточествующей Божественной благодати ведет к прекращению обычной деятельности ума.
Что это значит?
Да только то, что человеческий ум прежде соединения с Господом, рассуждает сообразно своей силе.
Когда же он соединяется с огнем Божества и Святым Духом, то, исполнившись Божественного разума, уже не может иметь собственных помышлений и размышлять о чем-либо по своему произволу.
Таким образом, с момента обожения всеми помыслами и поступками святого руководит сам Господь.
Но в то же самое время обожение недостижимо человеческими усилиями. Как совершенный дар, исходящий от Отца светов, оно установлено Богом, «желающим спасения и алчущим обожения людей».
Обожение совершается во Христе благодатью Святого Духа.
Вочеловечившийся Господь в благодатных таинствах и дарах соединяется и совоплощается с верными Ему душами, вносит «душу в душу, ипостась в ипостась».
Через подобное соединение человек сопричащается Нетварной Божественной Жизни Святого Духа, делается «причастником Божественного естества».
Обоженный человек во всем уподобляется Христу, становится зеркалом Божественного Света.
Через причастие божественной благодати он исполняет призыв апостола Павла: «В вас должны быть те же чувствования, что и во Христе Иисусе».
На высших ступенях духовной жизни, непременно связанных со стяжанием высочайшего смирения, обоженный христианин получает особую благодать совершенства, выражающуюся в дарах чудотворений, исцелений, прозорливости.
При этом его душа и ум совершенно соединяются с Богом. К такому человеку относятся слова апостола Павла «уже не я живу, но живет во мне Христос».
Его духовное возрастание достигает уровня «мужа совершенного», он приходит «в меру полного возраста Христова». Не познавший Бога мир не может судить о таком человеке, но он может судить обо всем, поскольку «имеет ум Христов».
«Божественные энергии нисходят до нас, — писал по этому поводу Святой Василий Великий, — тогда как божественная сущность остается неприступной».
«Бог, невидимый по природе, — вторил ему Святой Григорий Нисский, — делается видимым благодаря энергиям».
«Сделаемся богами через Господа, — говорил Максим Исповедник, — потому что именно для этого человек получил существование — Бог и Господин по природе».
Но если мы вспомним, что говорил Бог Иримии, то можно предположить, что будущие святые бывают обожены и пронизаны Божественными энергиями еще до того, как он «образовал их во чреве».
Что лишний раз подтверждает то, что святыми рождаются.
С самого первого своего дня появления на свет эти люди ощущают Божество в самих себе, как ощущали его люди, достигавшие высшего понимания Бога: Будда, Святые Павел, Франциск Ассизский и Августин.
Любые сомнения или физические и метафизические доказательства бытия Бога встретили бы с их стороны полнейшее равнодушие.
Они ощущали Бога в себе и не нуждались в доказательствах.
Само собой понятно, что высшее познание Бога, какое было у человечества, было у самого Иисуса Христа.
Бог жил в нем.
Иисус чувствовал его в себе и брал из своего сердца то, что оно ему говорило об его Отце.
Иисус не видел, но слышал Бога, не нуждаясь ни в громе, ни в пылающей купине, как Моисей, ни в знаменательной буре, как Иов, ни в оракуле, как древние греки, ни в домашнем гении, как Сократ, ни в ангеле Гаврииле, как Магомет. Не было у него фантазии и галлюцинации, какие преследовали Святую Терезу.
Иисус ни разу не выразил святотатственной мысли, будто он равен Богу, что было свойственно «суфиям». Но в то же самое время он считал, что непосредственно связан с Богом и верил в то, что он Сын Божий.
Вхождение верующих в вечность, в пакибытие, подготовленное их очищением, и образует их святость.
Святость, таким образом, есть принадлежность к вечной жизни, причастность Божеству, предвосхищение в этом бытии грядущего пакибытия.
Из того же понимания исходила древняя церковь и в почитании в качестве святых отдельных лиц.
К таким лицам относились первоначально апостолы, об избранности которых для вечной жизни говорил сам Христос. К ним причислялись ветхозаветные пророки и патриархи, о святости которых свидетельствовало Святое писание.
Почитали как святых и мучеников, поскольку, согласно представлениям древней церкви, совершенный мучениками подвиг сразу же открывал перед ними Царствие Небесное.
О причастности к Богу свидетельствовал и дар чудотворения.
Канонизация святых, развившаяся со временем во вполне формальную процедуру, и составляет по своей сути церковное удостоверение в причастности святого к Богу.
Таким образом, святой — это всякий раз явление спасения, милости Божией к людям, благодати, посылаемой Богом своему народу.
В Актах мученичества всех претерпевших мучения в Карфагене в 202 или 203 годах, рассказывается, как рабыня Перепетуи, о которой мы уже рассказывали, Фелицитата незадолго до казни, разрешилась в темнице от беремени.
Роды были настолько трудны, что один из солдат, охранявших ее, спросил:
— Если теперь ты так страдаешь, то, что же будет с тобой, когда тебя отдадут зверям?
— Сейчас, — отвечала Фелицитата, — я страдаю потому, что терплю за себя, но когда я буду страдать за Христа, он будет во мне и будет страдать за меня…
Таким образом, подвиг, совершаемый святыми, рассматривается не столько как достижение самого святого, сколько как действие благодати Божией, как явление Божественного промысла.
И именно поэтому святые являют собой наглядное обнаружение промысла Божьего о человеке.
Святой открывает путь к Богу и в этом качестве выступает как заступник за людей перед Богом, как своего рода посредник между Богом и людьми.
Святой в своей функции защитника и заступника исполняет ту же миссию, которая в языческом мировосприятии приписывалась демонам (или другим мифологическим существам), охраняющим человека или весь его род и играющим роль посредника между человеком и высшими силами.
Близость к Богу в соединении с человечностью и обеспечивает святым возможность быть посредниками между Богом и людьми.
В христианстве аналогом этих верований является представление об ангелах-хранителях.
Призывание святых в качестве посредников указывало на кардинальный пересмотр подобных представлений о строении мира.
Наряду с ангелами, посредниками становились люди, сделавшиеся благодаря своему подвигу причастниками Божества.
Святые, оказываясь «друзьями Божиими» и заступниками за людей перед Богом, соединяются в этом действии с ангелами, бесплотными существами.
Таким образом, преодолевается противоречие между материальным, телесным и духовным, и тварность перестает быть препятствием для соединения с Божеством.
Вместе с тем святые являются теми тварными существами, которые приобщены к Богу, нетварному началу, и тем самым соединяют тварное человечество с нетварным Божеством.
Святость понимается как нравственная цель общего характера. Человек стремится подражать нравственному совершенству Бога согласно Евангельскому «… будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный».
В расширительном смысле Святое означает высшую степень благородства и нравственной чистоты в человеческих действиях или мыслях.
Святого всегда отличали аскетическая скромность, простота и любовь несмотря ни на что.
Не сложно понять, что и путь будущего Чудотворца был определен Богом еще до его рождения, и первые же его шаги на земле подтверждали это.
Тем не менее, благочестивые родители ненавязчиво внушали сыну истины христианства.
А время, надо заметить, было смутное, поскольку к власти в империи пришел Аврелиан.
Он известен историкам как правитель, не позволивший варварам перейти реку Рейн и снова присоединивший Британию, Галлию, Испанию, Сирию и Египет к Римской империи.
За свои успехи Аврелиан получил почётный титул «Реставратор империи и Востока».
Для окончательного укрепления Римской империи государь провёл денежную реформу и ввёл культ Непобедимого Солнца, которое в 274 году было объявлено верховным богом империи.
Правление Аврелиана послужило базой для начавшейся с Диоклетиана эпохи домината, когда установилась неограниченная власть императора.
Аврелиан первым начал официально именоваться господином и богом и носить диадему.
Христиане же знали его, как еще одного варвара и гонителя Церкви Иисуса Христа.
Он не щадил ни знатных священников, ни простых прихожан. И далеко не случайно первым мучеником во время правления Аврелиана стал пресвитер Римской церкви Феликс.
Его долго пытали, а потом обезглавили.
В Прайнесте, городе, расположенном в 30 милях от Рима, богатый молодой человек по имени Агапетус продал свое имение и деньги раздал нищим.
За это его арестовали как христианина, пытали и обезглавили.
К счастью христиан, на этот раз гонения не получили широкого размаха, так как Аврелиан в результате заговора был убит и его сменил Тацит.
Тацит прекратил преследования христиан.
Не возобновляли гонений на них и правившие после него Пропий, Карий и его сыновья Карний и Нумериан.
К великому облегчению христиан Ликии, гроза прошла стороной, и они безбоязненно могли отправлять службы.
Старания родителей увенчались полным успехом. Добрые семена, которые они сеяли в душе своего сына, пали на плодородную почву и принесли обильные плоды.
И с первых же дней своего младенчества Николай вел строгую подвижническую жизнь, которой остался верен до самой своей смерти.
Родители Николая не знали, кого выбрать в учителя своему сыну, и часто беседовали между собой на эту тему.
Во время одной такой беседы Николай в очередной раз поразил их, назвав имя того учителя, который должен был обучать его грамоте.
Обрадованные родители усмотрели в этом проявление действия Святого Духа, который, по всей видимости, проявлял, таким образом, свое участие в их сыне.
Названный Николаем учитель был приглашен и сразу же заговорил о прекрасных способностях мальчика.
Без всякого труда, весело и играючи, Николай быстро времени настолько постиг книжную мудрость, насколько необходима она была, по словам святителя Димитрия Ростовского, «доброму кормчему Христова корабля и искусному пастырю словесных овец».
Успевая в книжном обучении, отрок Николай столько же успевал и в благочестивой жизни.
Его не занимали пустые, ни к чему доброму не ведущие беседы его сверстников. Столь заразительный пример товарищества, ведущий к чему-либо худому, для него был чужд.
Избегая судных и греховных развлечений, отрок и юноша Николай отличался примерным целомудрием и не только избегал всяких нечистых помыслов по отношению к женщинам.
Как строгий подвижник, избегал самого общества женщин, не говорил с ними и старался не глядеть им в лицо, боясь соблазна и твердо памятуя слова Спасителя, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем.
Почти все время юный Николай проводил в чтении Священного Писания, подвигах поста и молитвы, уже в юности приготовляя из себя храм Божий, в котором беспрепятственно мог бы обитать Дух Святой.
К дому Божию святой Николай питал особую сильную любовь, проводил там иногда целые дни и ночи в чтении божественных книг и молитвах.
В своей юности святой Николай достиг такого успеха в добродетельной жизни, что его не беспокоили никакие свойственные этом возрасту греховные страсти: казалось, это был не юноша, а старец, отрешившийся от всего земного и всецело посвятивший себя на служение Богу.
Очень скоро благочестивая жизнь юного Николая стала известной всем жителям Патары.
Епископом в городе в то время был дядя Николая, также Николай.
Заметив, что племянник его выделяется добродетелями и строгой подвижнической жизнью, и, прозревая в нем великого Угодника Божия, епископ попросил родителей Николая отдать его на служение Господу.
Впрочем, уговаривать их было не надо, так как они, как мы помним, сами дали обет посвятить жизнь сына Богу, если тот дарует его им.
И, конечно, они с радостью согласились.
Приняв юношу под свое покровительство, дядя-архиерей посвятил его сразу в пресвитеры, как называлось название второй степени священства в христианстве.
Но в то же самое время Николай прошел и начальные степени церковного служения, прежде чем удостоился священства, хотя и неизвестно, как он служил Богу в звании чтеца и даже диакона.
При совершении над Николаем таинства священства, епископ, исполненный Духа Святого, пророчески предсказал народу великое будущее Угодника Божия:
— Я вижу новое солнце, восходящее над концами земли, которое явится утешением для всех печальных. Блаженно то стадо, которое удостоится иметь такого пастыря! Хорошо он будет пасти души заблудших, питая их на пажитях благочестия, и всем находящимся в бедах явится теплым помощником…
Очень скоро пророческое возвещение дяди-епископа стало оправдываться в жизни его племянника.
Приняв сан священника, святой Николай стал вести еще более строгую подвижническую жизнь.
Беспрерывное бодрствование, пост и молитва приближали его к бесплотным духам, так что всем казалось, что это уже не человек, а ангел во плоти.
По глубокому смирению святой Николай свои духовные подвиги по-прежнему совершал наедине, всячески стараясь не выставлять их напоказ другим.
Но слишком велики были заложенные в него силы, чтобы он не стали достоянием многих.
Именно поэтому добродетельная жизнь Николая не должна была остаться вещью в себе и должна была служить обращению других на путь истины и на благо Святой Церкви.
Поэтому все и случилось так, как и должно было случиться.
А началось все с того, что епископ Патарский отправился в Палестину поклониться Святым Местам.
На время своей отлучки управление своей церковью он доверил племяннику, полагая в нем самого достойного заместителя своей высокой должности.
Николай оправдал надежды своего дяди и всей душой отдался выполнению многотрудных, но в то же время высоких и священных обязанностей епископского управления.
Он сделал много добра, помогая нуждающимся, и дал своей пастве возможность лишний раз увидеть в нем достойного преемника своего почтенного дяди.
В это время скончались родители Николая и оставили ему богатое наследство.
Как истинный христианин, он не старался всеми средствами умножить свое богатство, как это делают в подобных случаях обычные люди.
Единственно правильное употребление своего земного богатства он видел в раздаче его нищим и нуждающимся.
Да и как иначе?
Ведь сказал же Иисус Христос в Нагорной проповеди:
— Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отворачивайся!
Именно поэтому рука Николая всегда была отверста для даяния всякому нуждающемуся, подобно тому, как многоводная река открывает свои струи для всякого, желающего удовлетворить жажду.
Но в то же самое время Николай не просто давал милостыну, а давал ее так, как и заповедал все в той же Нагорной проповеди Христос:
«Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного.
Итак, когда творишь милостыню, не труби перед собою, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди. Истинно говорю вам: они уже получают награду свою.
У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно».
«Будьте милосерды, — гласом Евангелие от Луки, — как и Отец ваш милосерд. Подавайте лучше милостыню из того, что у вас есть, тогда все будет у вас чисто».
Надо ли говорить о том, что Николай был полность согласен с тем, что любить надо «не словом или языком, но делом и истиною».
И делом это доказывал.
О том, с каким христианским смирением святой Николай оказывал благодеяния при помощи оставшегося ему после родителей наследства, свидетельствует следующий случай.
Жил в Патаре человек, у которого были три красавицы- дочери.
Он был очень богат, но вследствие неблагоприятных обстоятельств, лишился всего и впал в крайнюю нищету.
У него не было не только для того, чтобы выдать замуж дочерей, но даже не еду и одежду.
В конце концов, несчастный отец, потерявший всякую надежду на улучшение своего положения, решил отдать своих дочерей на любодеяние и обратить свое жилище в дом блуда, чтобы таким образом добывать себе средства к жизни и приобретать и себе и дочерям одежду и пищу.
Имея сию нечистую мысль, муж сей хотел уже исполнить свое злое намерение.
На его счастью, Николай, внимательно следивший за нуждами вверенной ему паствы, получил от Господа откровение о его преступном намерении.
Надо ли говорить, что он решил избавить его от телесной нищеты и спасти все семейство от духовной погибели.
Святой Николай, услыхав о крайней бедности того мужа и Божьим откровением узнав о его злом намерении, почувствовал к нему глубокое сожаление и решил своею благодетельною рукою извлечь его вместе с дочерьми, как из огня, из нищеты и греха.
Как истинный ученик и пастырь Христов, он, как и всегда в таких случаях, руководствовался словами Христа: «Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас».
Так святой Николай поступил по двум причинам.
С одной стороны, он хотел сам избежать суетной человеческой славы.
Но в то же самое время он не желал оскорбить мужа, бывшего некогда богачом, а теперь пришедшего в крайнюю нищету.
Ибо он знал, как тяжела и оскорбительна милостыня для того, кто от богатства и славы перешей в убожество, потому что она напоминает ему о прежнем благоденствии.
Святитель так избегал человеческой славы, что старался утаить себя даже и от того, кому благодетельствовал.
Он взял большой мешок золота, пришел в полночь к дому мужа того и, бросив этот мешок в окно, сам поспешил возвратиться домой.
Утром муж тот встал и, найдя мешок, развязал его. При виде золота он пришел в великий ужас и не верил своим глазам, потому что ниоткуда не мог ожидать такого благодеяния.
Однако, перебирая монеты пальцами, он убедился, что это на самом деле золото.
Возвеселившись духом и удивляясь сему, он плакал от радости, долго размышляя о том, кто бы мог оказать ему такое благодеяние, и ничего не мог придумать.
Приписав сие действию Божественного Промысла, он непрестанно благодарил в душе своего благодетеля, воздавая хвалу пекущемуся о всех Господу.
После этого он выдал замуж старшую свою дочь, дав ей в приданное чудесно дарованное ему золото.
Святой Николай, узнав о том, что муж сей поступил по его желанию, возлюбил его и решил сотворить такую же милость и второй дочери, намереваясь законным браком оградить и ее от греха.
Приготовив другой мешок золота, такой же, как и первый, он ночью, тайно от всех, через то же окно бросил его в дом мужа.
Встав поутру, бедняк опять нашел у себя золото. Снова он пришел в удивление и, пав на землю и обливаясь слезами, говорил:
— Боже милостивый, Строитель нашего спасения, искупивший меня самою кровью твоею и ныне искупляющий златом дом мой и моих детей от сетей вражьих, Сам Ты покажи мне слугу Твоего милосердия и человеколюбивой Твоей благости. Покажи мне того земного ангела, который сохраняет нас от греховной погибели, чтобы я мог узнать, кто исторгает нас от угнетающей нас нищеты и избавляет от злых мыслей и намерений. Господи, по Твоей милости, тайно творимой мне щедрою рукою неизвестного мне Твоего угодника, я могу отдать замуж по закону и вторую свою дочь и тем избежать сетей дьявола, который хотел скверным прибытком умножить и без того великую мою погибель…
Помолившись так Господу и возблагодарив Его благостыню, муж тот отпраздновал брак второй своей дочери.
Уповая на Бога, отец питал несомненную надежду, что Он и третьей дочери подаст законного супруга и снова дарует благодетельствующею рукою потребное для сего золото.
Чтобы узнать, кто и откуда приносил ему золото, отец не спал ночи, подстерегая своего благодетеля и желая его видеть.
Немного прошло времени, как ожидаемый благодетель явился.
Николай тихо подошел к дому, где жил бедняк, и, бросив в окно очередной мешок с золотом, поспешил скрыться.
Услыхав звон золота, бедняк побежал за своим благодетелем.
Догнав его и узнав в нем святителя, бедняк пал ему в ноги и, обливаясь слезами от избытка переполнявших его чувств, сказал:
— Если бы не восставил меня твоими щедротами Великий в милости Господь, то я, несчастный отец, погиб бы вместе со своими дочерьми в огне Содомском. Ныне же мы спасены тобою и избавлены от ужасного грехопадения!
Много еще слов благодарности произнес счастливый отец.
С трудом подняв мужчину с земли, святитель совершенно неожиданно для спасенного взял с него клятву в том, что он никогда никому не расскажет историю своего чудесного спасения.
Из многих дел милосердия угодника Божия мы поведали только об одном. Ну а чтобы рассказать, «сколько голодных он напитал, сколько одел нагих и скольких выкупил у заимодавцев», в одной книге просто невозможно.
Да и зачем? Он помогал и спасал. И этим сказано все.
Еще в средние века на западе, благодаря рассказу о трех мешочках золота, подаренных юным бесприданницам, Николай стал считаться покровителем детей.
А многие даже сейчас не знают о том, что именно святой Николай Чудотворец стал прообразом католического Санта Клауса.
И именно поэтому на новогодних открытках начала 20 века Санта Клаус изображался в облачении священника.
С легкой руки художников послушным детям Санта приносил подарки, а шалунов воспитывал розгами.
На родине святого Николая, на территории современной Турции, его называют Нуэль-Бабà — Рождественский дед…
Полученное в наследство от родителей очень приличное состояние Николай Чудотворец раздал бедным. По ночам он незаметно подбрасывал в оставленные у дверей детские башмачки золотые монеты, а в окна пирожки.
Отчасти отсюда берет начало обычай делать на рождество подарки.
Люди стали вешать в своих домах башмачки и чулочки, чтобы ночью незаметно положить в них подарки для детей.
Рождественские праздники в Европе начинаются 6 декабря — на следующий день после дня святого Николая.
Глава II. Начало чудес
По возвращении из Палестины епископ Николай много рассказывал племяннику обо всем увиденном и прочувствованном им в Святых Местах.
Как зачарованный, слушал Николай рассказы о Голгофе, где Христос принял свои последние земные муки, об Вифезде — знаменитом доме милосердия, где совершилось знаменитое чудо исцеления Спасителем расслабленного, который 38 лет страдал от своего недуга.
Но в то же самое время он уже прекрасно понимал, что слышать и видеть — это совершенно разные вещи и он обязан сам побывать в Палестине.
И дело было не только в живописных рассказах дяди.
Николай с детства мечтал побывать на земной родине Спасителя, так как собирал и хранил в своем сердце все, что так или иначе было связано с Господом.
Николай был преисполнен желания преклонить свои колена у места гроба Господня, перед Голгофой и у других, желанных каждому верующему сердцу святынь, не смотря на то, что многие из них были в то время поруганы язычниками и находились в ужасающем запустении.
И все же главным было даже не это.
Николай стремился на Святую Землю за непосредственным благословением от Господа на служение Церкви и Вере.
Именно там, где родился и принял свою мученическую смерть Христос, он наделся услышать обращенный к нему глас Христа.
Надо ли говорить, что дядя благословил своего племянника на это путешествие.
Через несколько дней прихожане провожали своего любимого пастыря в далекий и опасный путь. И дело было не только в морских бурях, но и в многочисленных морских пиратах, которые нападали на торговые корабли.
На этот раз Бог избавил корабль, на котором плыл Николай, от встречи с морскими разбойниками, а вот страшного шторма ему избежать не удалось.
Когда корабль приближался к Египту, Николай, спокойно сидевший на палубе, почувствовал какое-то внутреннее беспокойство.
Он взглянул на безмятежно беседующих между собой матросов и неожиданно для всех сказал капитану, что скоро начнется страшная буря и ему следует подготовить корабли и команду к грядущим испытаниям.
— Да где же ты увидел признаки бури? — удивленно спросил капитан, указывая на чистое небо и ярко сиявшее солнце.
— А ему, наверное, видение было, — насмешливо сказал один из матросов, видевший, как Николай постоянно молился.
Николай не стал спорить и смиренно произнес:
— Я вас предупредил…
Да и он мог сказать не верившим ему людям?
То, что он не только почувствовал, но и увидел, как нечистый дух взошел на корабль, чтобы погубить его вместе с людьми?
Сказать-то он, конечно, мог, но его только лишний раз подняли бы на смех.
Не проронив больше ни слова, он уединился на корме и стал горячо молиться.
Что же касается капитана и команды, то они уже очень скоро позабыли о предсказании своего пассажира и продолжили весело исполнять свои обязанности.
Но уже очень скоро от их веселья не осталось и следа.
В считанные минуты небо стало черным, подул сильный ветер и огромные волны стали бросать почти неуправляемый корабль словно щепку.
Мореплаватели пришли в ужас и единственное средство к своему спасению видели в помощи святого Угодника, к которому и обратились с мольбою о своем спасении.
— Если ты, святой отец, — сказал капитан, — не поможешь нам своею молитвою к Господу, то мы погибнем в пучине морской!
Николай успокоил их и советовал им возложить надежду на милосердие Божие.
Затем он встал на колени и обратился с горячей молитвой к Господу.
Молитва праведника была услышана, и случилось чудо.
Морское волнение прекратилось, на просветлевшем небе снова появилось солнце, а отчаяние моряков уступило место радости и неожиданной для всех них благодарности Господу и Его святому Угоднику, столь чудно прозревшему морское волнение, а потом не менее чудно укротившему его своими молитвами к Господу.
Неожиданной же она была для них по той простой причине, что среди команды корабля не было ни одного христианина.
Составлявшие же ее язычники насмехались над новой религией и не могли даже подумать о том, что в их жизни наступит момент, когда все они будут на коленях благодарить того самого Иисуса Христа, одно только имя которого до сих пор вызывало у них в лучшем случае скептическую улыбку.
Но вот чудо свершилось, и все они, как один, благодарили его за удивительное спасение.
У нас нет точных данных о том, стали ли некоторые матросы после этого плавания христианами, но не задуматься о силе новой религии они, конечно же, не могли.
А чудеса тем временем продолжались!
По приказу капитана один из матросов взобрался на самый верх мачты.
Выполнив данное ему задание, он стал спускаться. На полдороге он неудачно перехватил руку и с большой высоты упал на палубу.
Когда к нему подбежали товарищи, он не подавал признаков жизни.
Радость мореплавателей снова сменилась печалью.
Помятуя об уже виденном ими чуде, матросы обратили свои смиренные взоры на Николая, видя теперь только в нем единственную надежду.
И Николай оправдал ее. С того самого мгновения, как несчастный юноша сорвался с мачты он горячо молился Господу.
И Господь снова внял ему.
Не прошло и минуты, как мертвый юноша воскрес и на глазах у всех встал, как будто пробужденный от глубокого сна.
Присутствовавшие при чудесном воскрешении мореплаватели прониклись еще большим уважением к чудному своему спутнику.
Корабль, охраняемый молитвами святого Угодника, продолжал плавание и благополучно пристал к берегам большого торгового города Александрии, что в Египте.
Пока мореплаватели запасались съестными и другими необходимыми для морского плавания припасами, Николай лечил местных жителей.
Одних он исцелил от неизлечимых болезней, из других изгнал мучивших их нечистых духов, некоторым дал утешение в их душевных скорбях.
Видевшие все эти чудеса, матросы теперь уже не сомневались в том, что с ними находится самый настоящий Святой, с которым им не страшны никакие испытания.
Да и как можно было в этом сомневаться, если этот самый Николай на их глазах победил море и смерть?
Но для самого Николая куда большей наградой было не преклонение перед ним плывших с ним матросов.
Куда больше его радовало то, что именно так росла слава христианской Церкви и ее основателя. А по тем смутным для истории христианства временам это стоило дорогого.
Николай даже не сомневался в том, что матросы расскажут об увиденных ими на корабле чудесах многим людям, и те, пусть и таким образом, но все же узнают о силе новой религии.
Отчалив от берегов Александрии, судно благополучно достигло Святой Земли.
Первым делом паломник отправился в Иерусалим и здесь поклонился святым местам, освященным стопами Божественного Искупителя рода человеческого.
Как завороженный бродил Николай по улицам древнего города, где многие камни помнили прикосновение Христа.
Николай хорошо знал историю города, с которым было связано множество пророчеств и обетований — как Ветхого, так и Нового Заветов.
Когда-то в этих местах располагалось небольшое селение, называвшееся Иевус.
Оно было расположено у подножия горы Мориа — той самой горы, на которой праотец Авраам должен был принести в жертву Богу своего единственного сына Исаака.
Тогда Господь, испытав веру и любовь праведника, не допустил совершиться этому жертвоприношению.
Пройдут века, и с этим самым местом Сын Божий принесет себя в жертву за грехи мира.
Именно сюда в X веке до Рождества перенес царь и пророк Давид столицу Израильского царства, располагавшуюся до того времени в Хевроне.
Древний Иерусалим был построен на склоне холма южнее горы Мориа.
При сыне пророка Давида царе Соломоне Иерусалим был расширен, а на Мориа был построен первый Иерусалимский Храм.
Он был разрушен вавилонянами в 576 году до Р. Х., когда иудейский народ был угнан в плен царем Навуходоносором.
Знаменитое вавилонское пленение продолжалось 70 лет. Вернувшись на родину, иудеи построили новый храм на месте разрушенного.
Возглавили строительство пророки Зоровавель и Ездра, и с 515 года до Рождества начался период Второго Храма.
Неемия в V веке до Р. Х. восстановил ворота и стены Иерусалима.
Затем Иудея стала частью империи Александра Македонского, во II веке Антиох Епифан пытался превратить Иерусалимский Храм в капище Зевса, но этому воспрепятствовало восстание Маккавеев.
В 63 году до Р. Х. Иудея была захвачена римлянами и вошла в состав Римской империи.
Во времена Евангельские в Иудее правил царь Ирод Великий.
Это был первый Иудейский царь, происходивший из иноплеменников. Поставлен он был римлянами, а достиг власти хитростью, коварством и подкупом.
И как ту не вспомнить пророчество патриарха Иакова о том, что Мессия придет тогда, когда на царский трон в Иудее взойдет не иудей.
Придерживаясь по внешности иудейских обычаев, Ирод оставался в душе язычником.
Он строил в городах и даже в пригороде Иерусалима театры и амфитеатры, устраивал языческие зрелища и игры.
Отличаясь жестоким и свирепым нравом, будучи крайне честолюбивым и подозрительным, он очень боялся лишиться власти и предавал смерти всякого, кто представлялся ему опасным.
Чтобы завоевать расположение иудеев, царь Ирод реконструировал Иерусалимский Храм, стремясь придать ему большее великолепие.
Ирод также построил крепость Антония, ставшую центром Римского присутствия в Иерусалиме. Там находилась резиденция римского прокуратора, размещался римский военный гарнизон.
Ирод Великий умер через год после рождения в мир Спасителя.
В Евангелии упоминается также Ирод Антипа — один из сыновей Ирода Великого, правитель Галилеи и Переи.
Воспитывался он в Риме, своим правлением всячески старался угодить римским императорам Августу и Тиверию, в честь которого назвал свою новую столицу, построенную им на берегу Галилейского озера.
Этот Ирод обезглавил Иоанна Крестителя. К Ироду Антипе посылал Пилат находившегося в узах Христа, пытаясь уйти от сложной для себя ситуации и переложить ответственность на Ирода.
Иерусалим был стерт с лица земли в 70 году нашей эры.
Подавляя иудейское восстание против их владычества, римляне не оставили от него камня на камне.
От Второго Храма сохранилась только западная стена внешней ограды, построенной Иродом.
В XVI веке, когда иудеи начали собираться здесь для молитвы, ее стали называть Стеной Плача.
Христианская община Иерусалима скрылась тогда в расположеннным за Иорданом городе Пеллу.
При римском императоре Адриане на месте Иерусалима был построен новый город, который получил название Элия Капитолина.
Он имел устройство наподобие римского военного лагеря и был четко разделен на четыре квадрата.
Тогда же были изменены границы города, и Голгофа оказалась внутри новых городских стен.
Конечно, в то время заселенный язычниками священный город, представлял собой мало отрады для христианского чувства.
Что же касается его памятников, то библейский Иерусалим в те смутные времена был скрыт языческой архитектурой.
На месте второго храма, где Господь так часто проповедовал, стоял храм Юпитера Капитолийского.
Обагренная Божественной кровью Голгофа, войдя в состав города, была осквернена и опозорена статуей Венеры.
Гроб же Господень, засыпанный землею и замощенный камнем, служил подножием для Юпитерова капища.
При втором разрушении и восстановлении города уцелела только небольшая церковь с небольшим числом домов на Сионской горе, — церковь, образовавшаяся из того дома трапезы, где Господь установил таинство Причащения, а Апостолы в день Пятидесятницы получили Святого Духа.
Лишь эта горняя во имя Апостолов церковь могла своей древней святыней утешить благочестивого пресвитера.
Но Николай не отчаивался, сама мысль о том, что где-то здесь рядом незримо присутствует Спаситель, наполняла его несказанной радостью и давала надежду на то, что он приехал сюда не зря.
Так оно и оказалось, и когда однажды ночью Николай захотел помолиться Господу в церкви, которая была заперта, совершенно неожиданно для него церковные двери открылись.
И, конечно, Николай увидел в этом чуде символ, поскольку не сомневался, что следивший за ним с небес Господь сам открыл двери церкви перед избранным Угодником Божьим.
Надо ли говорить с каким упоением и радостью молился в ту ночь Николай, уже окончательно понявший, что Бог приветил его и не оставит уже никогда.
А вот затем случилось неожиданное.
Ослепленный любовью к пострадавшему за грешников и даровавшему им благодатную надежду воскресения и блаженства Спасителю, Николай решил навсегда остаться в Палестине. И не только остаться, но и уйти от людей, посвятив всего себя только Господу.
Но слишком велика была ставка Господа на Чудотворца (а Николай уже стал таковым) и слишком нуждалась в нем Святая Церковь, чтобы оставить светильника веры в пустыне.
Да еще в такое сложное для христианства время.
Сложно сказать, было ли на то указание свыше, но через некоторое время Николай переменил свое решение и решил вернуться на родину.
Он договорился с корабельщиками и отправился в обратный путь.
Во время плавания ему снова пришлось не только пройти через ниспосланные ему свыше испытания, но и с честью выйти из них.
А началось все с того, что корабельщики, вместо того, чтобы плыть в Ликию, воспользовались попутным ветром и направились в совершенно другую от нее сторону.
Поняв, что его обманывают, Николай пал к их ногам и стал умолять их доставить его, как ему и было обещано, в родную Ликию.
Однако все его мольбы вызвали лишь только злой смех у корабельщиков.
Даже не подозревая, на кого они подняли руку, эти нечестные люди продолжали свои насмешки над продолжавшим стоять перед ними на коленях Николаем.
— А ты помолись своему богу, — усмехнулся один из корабельщиков, — может быть, он и поможет тебе, если, конечно, успеет!
Николай так и сделал и обратился к Господу с горячей молитвой о помиловании, которая скоро была услышана.
Внезапно поднялся сильный ветер.
От веселья корабельщиков не осталось и следа, и они в ужасе смотрели огромные волны, швырявшие их корабль как щепку.
Но еще больше они испугались, когда шторм закончился, а корабль против их желания оказался в одной из бухт ликийского побережья.
И теперь они очень боялись того, что их пассажир, в могуществе которого они убедились, накажет их за злой умысел.
Но обманутый ими Николай и не думал мстить им.
Более того, не упрекнув обманщиков ни единым словом, он благословил их и отпустил с миром домой.
Так, религиозная идея воплощалась в жизнь в деянии великого Святого.
И так будет всегда со святыми на Руси. Ни один из них не только не прольет ни капли чужой крови, но и будет молиться за предававших и убивавших их.
Весьма показателен в этом отношении подвиг митрополита Киевского Владимира.
25 января 1919 года пять вооружённых солдат во главе с матросом ворвались в кабинет и отвезли к месту расстрела на автомобиле.
Когда убийцы вывели митрополита из автомобиля и остановились на площадке, то архипастырь-мученик обратился к своим убийцам:
— Вы здесь меня хотите расстрелять?
Один из них ответил:
— А что же, церемониться с тобою?
Тогда митрополит попросил у них времени помолиться Богу. Получив разрешение, митрополит воздел руки кверху и сказал:
— Господи, прости мои согрешения, вольные и невольные, и прими дух мой с миром!
Потом он благословил крестообразно обеими руками своих убийц и сказал:
— Господь вас благословляет и прощает…
Митрополит не успел опустить рук, как послышались три выстрела, и митрополит упал.
Убийцы подошли к своей жертве и, сделав еще несколько выстрелов, ударили ее штыком.
Святитель Тихон, Патриарх Московский и всея Руси, так сказал о мученической смерти митрополита Владимира:
— Конечно, судя по человечески, ужасною кажется эта кончина, но нет ничего напрасного в путях Промысла Божия, и мы глубоко верим, что эта мученическая кончина Владыки Владимира была не только очищением вольных и невольных грехов его, которые неизбежны у каждого, плоть носящего, но и жертвою благовонною во очищение грехов великой матушки-России…
Так великие Святые Земли Русской блюли заповеди Христа…
Вернувшись на родину, Николай снова стал подумывать об уходе от мира. И после недолго размышления отправился не в родную Патару, а в Сионскую обитель, основанную его дядей-епископом.
Надо ли говорить с какой радостью встретило его братство, видевшего в нем Ангела Божьего, посланного поучать их своими беседами и руководить своими добродетелями к благочестивой жизни.
Здесь, в тихом уединении монашеской кельи, Николай проводил время в молитвах, работал на благо монастыря и вел долгие благочестивые беседы с внимавшей каждому его слову с великим благоговением монастырской братией.
И был по-своему счастлив. Что же касается мирской жизни, то после всего увиденного им в миру его к ней не тянуло.
Конечно, слава о Чудотворце вышла за монастырские стены, и к Николаю приходило множество людей, для каждого из которых у него находилось приветливое слово.
А если было надо, он не только беседовал и утешал души приходивших к нему людей, но и успешно лечил их.
Но даже став Чудотворцем и по сути дела святым, Николай оставался все-таки человеком, а потому мог только предполагать.
Располагал же, как и всегда в таких случаях, сам Бог, который, конечно же, не мог допустить того, чтобы столь яркая личность заживо похоронила себя в тесной монашеской келье.
Да, он и в монастырских стенах служил вере и людям, но слишком уж много дал Господь этому человеку, чтобы оставаться безучастным к его судьбе.
И случилось то, что рано или поздно и должно было случиться.
Однажды, когда святой Николай стоял в монастырском уединении на молитве, он услышал голос, которой сказал ему:
— Николай! Ты должен выступить на служение народу, если желаешь получить венец от Меня!
Священный ужас объял его, когда он услышал эти слова.
Другое дело, что он не совсем понимал, чего же от него хотят.
Разве он не вел благочестивую жизнь и не помог уже многим людям увидеть Христа и приобщиться к христианской вере?
Но уже в следующее мгновенье он понял все.
— Николай! — продолжал тот же голос, словно услышав его, — Эта обитель — не та нива, на которой можешь ты принести ожидаемый Мною от тебя плод. Иди в мир к людям и славь в тебе имя Мое…
Голос умолк, какой-то несказанный свет озарил келью, и Николай понял, что это был голос самого Господа, который повелел ему оставить обитель и идти в мир для прославления имени Божия верою и добрыми делами.
Получив знамение свыше, Николай оставил все свои сомнения и желания и уже на следующий день покинул приютившую его обитель.
Понятно, что провожавшим его монахам был грустно расставаться со Святым Угодником.
Но, конечно, вся братия уже начинала понимать, что Николай уходит не сам, а по воле Божьей, и к их светлой печали примешивалась и великая радость того, что им выпало счастье видеть и слышать великого подвижника Святой церкви, которому, судя по всему, предстояло не менее великое будущее.
Конечно, услышавший самого Бога Николай прекрасно понимал, что теперь ему предстоит занять почетное место христианского руководителя народа.
Тем не менее, он решил избегать любого проявления людской славы и почета по отношению к нему.
Возможно, именно поэтому он избрал местом своего жительства не родную Патару, где, зная его, все стали бы воздавать ему особое почтение, а большой город Миры, столицу и митрополию Ликии, где, никому не известный, он мог бы оставаться в тени и избежать мирской славы.
Какое-то время это ему удавалось, и он на самом деле вел замкнутый образ жизни, порою даже не зная, где он будет ночевать грядущей ночью.
Сложно сказать, как он питался все это время, судя по всему на какие-то частные подаяния, но все церковные службы Николай посещал исправно.
Ну а затем снова случилось то, что и должно было случиться.
А все дело было в том, что во время пребывания святого Николая в Мирах скончался архиепископ Ликии Иоанн.
Для избрания нового архиепископа в Миры съехались епископы со всей области.
На место первосвятителя было предложено несколько весьма достойных этого высокого сана людей, но по разным причинам общего согласия в избрании устраивавшей всех кандидатуры не последовало.
Так и не найдя единого мнения епископы решили, что такое важное дело, как избрание архиепископа, всецело зависит от Божьей воли, и обратились к Господу с усердной молитвой указать им человека, который был наиболее достоин получить это место.
Господь внял просьбам епископов, и во время их горячей молитве к нему к одному из старейших епископов явился муж, окруженный светом.
Он попросил его встать ночью в притворе храма.
— Кто первый придет в храм на утреннее богослужение, — сказал божий посланец, — тот и будет тем самым угодным Господу мужем, которого епископы должны поставить своим архиепископом. Я думаю, что это будет Николай…
Получив Божественное откровение, старец-архиерей сообщил о нем прочим архиереям.
Сам же он встал в притворе храма и стал ожидать прихода избранника Господа.
Наступила пора утрени, и Николай, по обыкновению став на молитву с полуночи, первым пришел в церковь.
При входе в церковный притвор Николая остановил сподобившийся видения епископ и спросил, как его зовут.
Изумленный таким интересом к нему старейшего из епископов, Николай смущенно молчал.
Архиерею пришлось несколько раз повторить свой вопрос, прежде чем Николай тихо ответил:
— Меня зовут Николай…
Даже не сомневаясь, что перед ним тот самый человек, о котором говорил Божий посланник, священник взял Николая за руку и отвел на собор прочих епископов.
Николай, узнав о том высоком сане, в который хотят возвести его, долго сначала отказывался от него. Но, уступая неотступным просьбам епископов и народа, согласился на принятие архиепископского сана.
Было ли столь высокое назначение так уж неожиданно для самого Николая?
Надо полагать, что нет, не было. Мы уже говорили о том, что после откровения Господа в монастырской келье Николай догадывался, что Бог готовит его для чего-то важного.
Более того, патриарх Константинопольский Мефодий говорил, что еще перед смертью архиепископа Иоанна Николаю было чудесное видение и он знал об ожидающем его великом сане.
Если верить патриарху, то в одну из ночей Николай увидел, что Спаситель наш Господь Иисус Христос в великом блеске стоит возле него и подает ему книгу Евангелия, оправленную в золото и жемчуг, а с другой стороны стоит Пресвятая Богородица и кладет на его плечи святительский омофор.
После того, как Николай дал согласие принять сан, собор епископов рукоположил Николая в архиепископы Мирликийской церкви.
На голову Николая положили раскрытое Евангелие, которое держали в своих руках все служащие архиереи.
Этим символизируется тот факт, что епископ ставится самим Господом, а служащие архиереи — лишь исполнители Его воли.
Так Николай получил благодать не только совершать все таинства, но и посвящать других для совершения таинств.
«Рукоположение, — писал по этому поводу архиепископ Фессалоникийский Симеон, — сообщает человеку власть и силу Создателя.
Без Него не могло бы существовать ничто, что существует.
Он Сам приходил на землю, чтобы и нас возвести к жизни блаженной. И вот эту-то силу Свою, возносясь от нас, даровал Он нам через установленное Им священство.
Благодаря этому теперь у нас совершаются священнодействия, ибо без священников они невозможны.
Так, когда-то поставив нас над всеми тварями, теперь Он делает нас через священство распорядителями всех благ».
Так Николай стал в 300 году первосвятителем Ликии.
Весть о чудесном избрании архиепископа быстро разнеслась по всему городу, и церковь наполнилась множеством народа, желавшего видеть избранника Божия.
Приведший Николая епископ обратился ко всем присутствовавшим со следующими словами:
— Примите, братие, своего пастыря, которого помазал для вас Святой Дух и которому Он поручил управление ваших душ. Не человеческий собор, а суд Божий поставил его. Вот теперь мы имеем того, кого желали, теперь мы обрели и приняли, кого искали. Под его мудрым руководством мы смело можем надеяться предстать Господу в день Его славы и суда…
Слыша эти слова и видя избранника Божия, народ горячо благодарил Господа за Его чудесную помощь.
Ощущая всю ту огромную ответственность, которая теперь лежала на нем, Николай после посвящения в сан дал себе следующий обет:
— Мой сан и мое место требуют, чтобы я жил для других!
По большому счету, такое обещание было излишним, поскольку и до принятия сана Николай ни дня не жил для самого себя, отдавая все свои силы на благо служения Святой Церкви и помогая всем нуждавшимся в помощи.
Другое дело, что, если раньше ему удавалось скрывать свои благие дела, то теперь, когда он занимал столь высокий пост, делать это было практически невозможно, поскольку теперь вся его жизнь и деяния оказалась на виду.
Но, как и раньше, он продолжал творить добрые дела не из гордости или тщеславия, но единственно для блага паствы и для прославления имени Божия.
И, как было сказано в Писании, его левая рука никогда не знала о тех благах, которые творила его правая рука.
Как и прежде для него путеводной звездой была заповедь Спасителя:
— Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного!
И именно поэтому Св. Димитрий Ростовский назвал Святого Николая «зерцалом добрых дел стаду своему» и «образцем для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте».
Так оно и было на самом деле, и Святой Николай был кроток и незлобив сердцем, смирен духом; чужд всякой надменности и своекорыстия.
Несмотря на высокий сан, в жизни святой Николай по-прежнему соблюдал строгую умеренность и простоту: он всегда носил простую одежду, вкушал постную пищу раз в сутки — вечером.
Целый день великий архипастырь упражнялся в делах милосердия и пастырских трудах.
Двери его дома были открыты для всех: каждого принимал он с любовью и радушием, являясь для сирот — отцом, для нищих — питателем, для плачущих — утешителем, для притесненных — заступником.
В этих многотрудных делах ему усердно помогали Павел Родийский и Феодор Аскалонит, «мужи, известные всем грекам добродетельной жизнью и просвещением».
Вместе с ними и другими сотрудниками святитель Николай действовал неутомимо и успешно, и паства его процветала.
Глава III. Великое гонение
Казалось бы, все складывалось прекрасно. Слава святителя Николая росла, а паства его процветала.
Власти оставили христиан, и в их жизни наступило довольно продолжительное спокойствие.
Преемники Валериана, преследовавшего христиан в середине III века и часто сменявшие друг друга, больше заботились об отражении варваров, отовсюду нападавших на Римскую империю.
В 284 году войска провозгласили императором иллирийца Гая Валерия Аврелия Диоклетиана.
С его приходом к власти в истории Римской империи началась новая эпоха.
Правление, так называемых, «иллирийских» императоров привело к тому, что к 80-м годам III века политический кризис в государстве был практически преодолен.
Кроме того, были остановлены внешние вторжения в пределы империи, которая, в свою очередь, вновь объединилась.
Это способствовало временному возрождению военной мощи империи и укрепило ее экономическое положение.
Но восстановление империи происходило параллельно со значительными изменениями в ее социальном и политическом строе.
Понятно, что новое правление не могло не коснуться имперской идеологии и христианства, которое набирало все большую силу и размах.
И дело было даже не в симпатии или антипатии императора к новой вере.
Ее, если и не подавления, то подчинения требовали высшие государственные интересы.
Диоклетиан в религиозном отношении был консерватором и приверженцем традиционного римского культа, предпочитая поклонение олимпийским богам.
В 295 году Диоклетиан издал в Дамаске эдикт, запрещавший кровные браки и провозглашавший превосходство римских законов над местными.
Красной нитью проходила через эдикт мысль о том, что долгом каждого императора является утверждение священных принципов римского права.
Эти принципы, последовательно претворённые в жизнь, логически требовали от императоров добиваться единообразия и в вопросах религии.
И, конечно же, христианство мешало ему.
Более того, он стремился вдохнуть новую жизнь в древнюю религию.
Частью этого плана была масштабная строительная деятельность.
Около четверти всех надписей, относящихся к реконструкции языческих храмов в Северной Африке за период с 276 по 395 год, относятся к правлению Диоклетиана.
Император отождествил себя с главой римского пантеона, Юпитером, в то время как его соправитель Максимиан связал своё имя с Геркулесом.
Такая связь между божеством и императором помогала легитимизировать притязания последнего на высшую власть и прочнее связывала государственную власть с традиционным культом.
Благосклонностью Диоклетиана пользовались не только Юпитер и Геркулес, но и менее традиционные культы.
Им были построены храмы Изиды и Сераписа в Риме, а также храм Непобедимого Солнца в Комо.
При этом Диоклетиан поощрял те культы, чьи божества распространяли своё покровительство на всю империю, чем на отдельные провинции.
В Африке он способствовал укреплению почитания Юпитера, Геркулеса, Аполлона, Меркурия, а также императорского культа.
Подобно Августу и Траяну до него, Диоклетиан именовал себя «восстановителем».
Он пытался убедить общество рассматривать его царствование и созданную им систему правления, то есть Тетрархию, как восстановление традиционных римских ценностей и, после беспорядков III века, возврат к «Золотому веку Рима».
Как следствие, он стремился усилить существовавшую издавна римскую тягу к сохранению древних обычаев и имперское неприятие независимых сообществ.
Необычны решительная позиция режима Диоклетиана и вера последнего в способность правительства вызывать существенные изменения в морали и обществе.
Его предшественники стремились проводить более осторожную внутреннюю политику, предпочитая работать с существующими структурами, не занимаясь их капитальным ремонтом.
Диоклетиан, в отличие от них, для достижения своих целей хотел реформировать каждый аспект общественной жизни.
В его правление чеканка монет, налогообложение, архитектура, законодательство и история были радикально перестроены для приведения в соответствие с его авторитарной и традиционной идеологией.
Реформирование «фабрики морали» империи — и устранение религиозных меньшинств — было просто одним из этапов этого процесса.
После того как были разгромлены восстания багаудов и других повстанцев, было сделано все для того, чтобы народное недовольство не могло вылиться в мощное движение.
Все это привело к тому, что часть населения вынуждена была искать прибежище в религиях, которые протестовали против официального культа.
И именно при Диоклетиане наступил золотой век поклонения солнцу.
Этот культ уже давно набирал силу в государстве и преобладал над остальными языческими верованиями.
При Диоклетиане и его предшественниках на римских медалях появилась надпись «Властелин Солнца Римской Империи» — символ официального культа, слившего для римлян Солнце и Митру в тождество.
Напомним, что Митра представлял собой божество индоиранского происхождения, олицетворявшее собой дружеское расположение, готовность к договорам, согласие и солнечный свет.
«Мидиец Митра, — писал по этому поводу Лукиан, — в персидском одеянии, с тиарой на голове, не знающий по-гречески даже настолько, чтобы можно было с ним поздороваться, воцаряется в пещере на самом Капитолии».
О широком, всенародном господстве солнечного культа в эпоху, предшествовавшую государственной победе христианства, свидетельствует огромное количество посвященных Митре памятников по всей территории огромной империи.
Только в одном Риме в конце IV века можно была увидеть тридцать семь храмов Митры.
День рождения «Непобедимого Солнца» праздновался 25 декабря.
Центром солнечного культа стал построенный открытый в 274 году в Риме новый храм.
В своем стремлении объединить жителей империи в рамках новой и, как уже казалось многим, общей религии Аврелиан приказал каждые четыре года проводить в честь «Непобедимого Солнца» игры.
Первые такие игры состоялась в 274 году.
Да что там игры! Была создана коллегия понтификов Солнца, которые набирались из сенаторов.
Теперь «Непобедимое Солнце» находилось во главе пантеона богов, объединив в своём лице главные религиозные течения западной и восточной части империи в единую религию.
Произошёл беспрецедентный случай: изображение самого Солнца поместили на аверс бронзовых монет с надписью «Повелитель Римской Империи», при этом принцепс — первый в списке древнеримских сенаторов — был изображен его жрецом.
В эпоху Империи почётное место принцепса после трансформации стало важным атрибутом императорской власти.
Культ был официально введён в легионах, а его символы появились на военных значках.
Но даже такое поклонение солнцу не помешало христианам войти в окружение императора и занимать высшие государственные должности.
Более того, их в высшей степени добросовестное исполнение своих обязанностей и преданность императору еще более укрепляли благосклонный взгляд Диоклетиана на христианство.
Не остались в стороне и священники. Пользуясь благосклонностью императора и высших его сановников, они заботились о привлечении как можно большего числа язычников в лоно истинной Церкви.
По их инициативе строились величественные соборы и церквей для помещения многолюдных христианских собраний.
Столь быстрое распространение и в какой-то степени возвышение христианства раздражало язычников, и они все чаще поговаривали о том, как бы ослабить его, начав на новую веру очередные гонения.
Но были у них и куда более веские причины для преследования христиан, и, прежде всего, то, что в третьем веке императорский трон постепенно переставал играть роль высшего поста в государстве.
Только с 235 по 284 года на нем успели побывать 29 (!) «законных» императоров, а в разных частях империи в это же время приходили к власти десятки «незаконных» узурпаторов.
Во многом это были следствием того, что принципат не выработал четкой системы наследования власти.
Помимо вопросов наследования, для ее введения у него были и другие причины.
Император прекрасно понимал, что эффективно управлять огромной империей самостоятельно, даже разъезжая постоянно по ней, он не может.
Пытаясь определить политическую историю Римской империи на долгие годы вперед, слабеющий Диоклетиан учредил так называемую тетрархию — правление четырех.
Вся Римская империя была разделена на четыре части, которыми правили сам императора и три его соправителя.
Главными заместителями цезарей и августов по гражданским, финансовым и судебным делам стали префекты претория.
На всей территории империи продолжали действовать одни законы, издаваемые от имени всех четырех тетрархов.
Надо отметить, что основание этой системы было весьма хрупким — в принципе она держалась лишь на взаимном согласии четырех правителей и авторитете ее создателя.
Но для христиан решающим моментом было то, что с момента своего основания тетрархия была тесно связана с языческой религией.
По новой идеологии, императоры посвящали себя определённому богу: Диоклетиан и Галерий — Юпитеру, а Максимиан Геркулий и Констанций Хлор — Гераклу.
Почти два десятилетия Диоклетиан весьма толерантно относился к христианам.
Возможно, это отношение во многом объяснялось тем, что супруга императора и дочь были христианками. Они не делали тайны из своих убеждений и демонстративно избегали языческих жертвоприношений.
Христианами были придворные вельможи Петр, Горгоний, Дорофей и Лукиан многие центурионы, военные трибуны и высокопоставленные военачальники и чиновники.
В Римской империи относительно мирная эпоха в жизни Церкви закончилась в самом начале IV века — в конце правления Диоклетиана.
В 303 и 304 годах им изданы были один за другим четыре эдикта против христиан, которые подвергли их самым кровавым за всю тогдашнюю историю преследованиям.
Это была последняя попытка языческого Рима нанести смертельный удар по Церкви, стоившая ему жизни.
Церковный историк Евсевий Кесарийский видел главную причину обрушившихся на Церковь бедствий в духовном расслаблении самих христиан, которому они подверглись в спокойные для них времена.
«Полная свобода, — писал он, — изменила течение наших дел: все пошло кое-как, само по себе.
Мы стали завидовать друг другу, осыпать друг друга оскорблениями и только что при случае не хвататься за оружие.
Предстоятели Церквей — ломать друг о друга словесные копья, миряне — восставать на мирян; невыразимые лицемерие и притворство дошли до предела гнусности.
Словно лишившись всякого разумения, мы не беспокоились о том, как нам умилостивить Бога.
Будто безбожники, полагая, что дела наши не являются предметом заботы и попечения, творили мы зло за злом, а наши мнимые пастыри, отбросив заповедь благочестия, со всем пылом и неистовством ввязывались в ссоры друг с другом, умножали только одно — зависть, взаимную вражду и ненависть, раздоры и угрозы, к власти стремились так же жадно, как и к тирании тираны».
Конечно, в своем обличающем обобщении Евсевий несколько сгустил краски, но доля истины в нем была.
Однако такой известный историк Церкви, как В. В. Болотов считал причину гонений куда более прозаической.
Все дело было в том, что в разгар гонений два раза подряд горел никомидийский дворец императора.
Само собой понятно, что ненавидевшие христиан дворцовые обвинили в этом преступлении именно их.
«Император, — писал Болотов, — пораженный в конце жизни старческой немощью легко мог подчиниться влиянию своего зятя Максимиана Галерия, который ненавидел христиан и легко убедил Диоклетиана, что они являются виновниками пожара в никомидийском дворце.
Галерий побудил Диоклетиана издать эдикт от лица всех четырех правителей, чтобы, таким образом, было воздвигнуто на христиан гонение во всей Римской империи».
Ради справедливости надо заметить, что дворец горел уже после издания первого эдикта о гонениях.
Таким образом, Галерий мог только внушить Диоклетиану мысль о более беспощадном преследовании христиан как виновников преступления.
Но само начало гонений с пожарами связано не было — оно предшествовало им.
Версия, что главным гонителем был Галерий, а Диоклетиан, вняв его наветам, дал себя убедить в необходимости принятия карательных мер против христиан, принадлежит христианскому писателю Лактанцию.
В сочинении «О смерти гонителей» он писал, что мать Галерия, Ромула, была ревностной почитательницей богини гор, в честь которой она часто совершала жертвоприношения, «но христиане отказывались присутствовать на этих жертвах и принимать участие в ядении идоложертвенного.
Она пожаловалась на христиан сыну, и тот подбил Диоклетиана к гонению на христиан.
Можно ли верить человеку, которого сам Диоклетиан пригласил в Никомидию, чтобы занять кафедру риторики в тамошней школе?
В известной степени, поскольку представление о столь легкой внушаемости императора, отличавшегося незаурядным умом, железной волей и властностью, кажется, мягко говоря, безосновательным.
Что же касается его мнимой старческой немощи, то Диоклетиан прожил после начала гонений еще десять лет.
Если верить Лактанцию, то основной причиной к изданию эдикта о гонениях стало „гадание по внутренностям в присутствии императора“.
Неожиданно для всех оно было прервано.
„Бывшие там христианские придворные, — писал историк, — перекрестились и так прогнали демонов; жертвоприношение повторили несколько раз впустую, прежде чем главный гаруспик догадался, в чем дело, и объявил о причине.
После чего Диоклетиан в приступе ярости потребовал, чтобы все, кто был во дворце, принесли жертвы“.
Говоря откровенно, рассказ этот выглядит неправдоподобным.
Да, Диоклетиан доверял гадателям и гадалкам, и помехи, чинимые гаруспикам, как назывались жрецы в Древнем Риме, гадавшие по внутренностям жертвенных животных его и в самом деле могли прогневить его.
В подобное тоже сложно поверить, поскольку император прекрасно знал о присутствие христиан в императорском дворце.
Не заслуживает внимания и предположение, что гонениями Диоклетиан пытался перевести массовое недовольство, вызванное провалом его опыта введения твердых лимитов на цены товаров и оплату труда, на христиан.
Обладавший проницательным умом и опытом государственного деятеля, Диоклетиан прекрасно понимал, что, инициируя преследования значительной части своих подданных, одушевленных крепкой верой, духовно бодрых и стойких людей, он рискует вызвать несравненно более опасную бурю, чем та, которая могла бы произрасти из его возможно ошибочной финансовой политики.
Более того, введенную им неудачную меру было легко исправить как ее явной отменой, так и игнорированием ранее изданного закона со стороны государственных чиновников по указанию верховной власти, что, очевидно, и было сделано.
Такие историки XIX века, как О. Гунцикер и Т. Прейсс, считают виновников гонений самих христианах, которые подрывали вооруженную мощь империи своим пацифизмом.
Так, итальянский исследователь Ф. Самполи толчок к гонениям усмотрел в том, что Галерия возмутила трусость легионеров-христиан, которую они проявили в войне с персами и которое „маскировали религиозными мотивами“.
Но это не совсем так. На самом деле христиане мужественно сражались с врагами империи, а пацифистские настроения обнаруживались в еретической или уж, во всяком случае, маргинальной для Церкви среде.
Маловероятными представляются и обвинения христиан в том, что они своими внутренними разделениями, враждой и интригами оттолкнули императора, который раньше относился к ним благосклонно.
Да, император, учинивший гонение на Церковь, был ее несомненным врагом, а это означало только то, что значит, раздоры между христианами в его глазах должны были не преувеличивать, но преуменьшать опасность.
Известный швейцарский историк культуры, Я. Буркхард шел еще дальше и видел истинную причину гонений в том, что христиане готовили государственный переворот:
„Некая часть придворных христиан, — писал он, — возможно очень немногочисленная, и некая часть провинциальных офицеров-христиан решила, что они смогут осуществить государственный переворот и передать империю в руки христиан или кого-то, кто им благоволит, намереваясь, может быть, пощадить самих императоров.
Не исключено, что Галерий, действительно, обнаружил свидетельства этого прежде Диоклетиана и что последнего только с большим трудом удалось убедить“.
На самом же деле причина была куда проще и прозичней.
И все дело было в том, что император считал необходимым для восстановления разрушенного прежними гражданскими войнами Римского государства реставрировать древнюю религию, которая объеденила бы его поданых.
Заметьте, объеденила бы, а не разъеденила. Вполне понятно и то, что главным препятствием на этом пути правитель видел Христианскую Церковь.
Несмотря на все свои симпатии к христианам, имперские интересы Диоклетиан ставил превыше всего, а потому и решил нанести удар по Церкви.
Надо полагать, что так поступил бы на его месте любой правитель, заботившийся о внутренней целостности империи.
И никакие пожары здесь не причем, поскольку удар был тщательно подготовлен.
Диоклетиан заранее обезопасил себя от возможных силовых акций со стороны христиан.
Именно поэтому за четыре года до издания эдикта против христиан, в 299 году, Диоклетиан повелел принести жертвы римским божествам всем придворным, а затем также всем воинам и чиновникам, что по существу дела обозначало чистку двора, армии и государственного аппарата от стойких христиан.
В результате этой меры в окружении Диоклетиана должны были остаться лишь падшие христиане, хотя в действительности и это было не совсем так.
Вероятно, существовали разнообразные способы уклониться от жертвоприношений идолам и остаться на службе.
Об этом говорят случаи репрессий христианских воинов, чиновников и придворных, имевшие место уже после издания эдикта против христиан.
Прямые гонения начались в Никомидии с разрушения христианской церкви этого города.
23 февраля 303 года, в праздник, посвященный богу пределов, префект Никомидии в сопровождении нескольких чиновников и вооруженного отряда вошел в церковь.
Префект приказал предать ее разрушению, а священные книги — сжечь.
При исполнении этого распоряжения евхаристические сосуды и иные святыни были поруганы, расхищены или уничтожены.
На следующий день был оглашен императорский эдикт против христиан.
Текст эдикта не сохранился, но о содержании его известно из сочинения Лактанция „О смерти гонителей“ и из „Церковной истории“ Евсевия Кесарийского.
„Накануне праздника Страстей Господних, — сообщали они, — повсюду был развешан императорский указ, повелевший разрушать церкви до основания, а Писание сжигать и объявлявший людей, державшихся христианства, лишенными почетных должностей; домашняя прислуга лишалась свободы“.
Понятно, что при этом уничтожались не только священные книги, а все вообще сочинения христианские.
Более того, отныне христиане лишались гражданских прав и чести, лишались своих должностей, лишались права жаловаться на кого-либо в суде.
В самый день обнародования эдикта один высокопоставленный христианин схватил указ, прибитый на виду в общественном месте, и разорвал его на куски как безбожный.
Подвергнутый жесточайшим пыткам, он был заживо сожжен.
В Антиохии был казнен диакон Роман, который после сожжения антиохийских церквей укорял местных христиан „за их равнодушие к вере, за то, что они позволили себе приносить жертвы.
За такую смелость он сначала был осужден на сожжение, а потом ему отрезан был язык и сам он ввергнут в тюрьму, где и замучен.
Сразу после издания эдикта придворные чины, военачальники и чиновники, исповедавшие Христа, были принуждаемы к отречению от Него под угрозой увольнения от службы и лишения привилегированного статуса.
Более того, дело дошло до того, что симпатизировавшую христианам супругу императора и его дочь заставили принимать участие в жертвоприношениях.
И только после этого произошли те самые два пожара в никомидийском дворце императора, о которых мы уже говорили.
Затем произошло еще два события, виновниками которых молва также назвала христиан.
А все дело было в том, что появившиеся в Армении и Антиохии узурпаторы подняли мятежи.
Оба восстания были легко и быстро подавлены, но в правительственных кругах усугубились тревожные настроения, которые побуждали к ужесточению репрессивной политики.
В этой обстановке Диоклетианом один за другим изданы были два новых эдикта, одним из которых предписывалось всех епископов повсеместно заключить в тюрьму“, а другим — „всякими средствами заставить их принести жертву“.
Понятно, что действие эдикта распространялось не только на епископов, но и на всех клириков.
„Повсюду, — писал по этому поводу историк, — попали в заключение тысячные толпы; тюрьмы, построенные издавна для убийц и разрывателей могил, были теперь полны епископов, священников, диаконов, чтецов и заклинателей; места для осужденных за преступление не оставалось“.
Казни обрушились и на христиан, служивших при дворе или занимавших командные должности в армии.
Дорофей и Горгоний вместе с другими христианами из числа придворных юношей были удавлены.
Особенно лютым мучениям предан был дворцовый сановник Петр.
Его привели на площадь в Никомидии и велели принести жертву.
После того, как он отказался, его раздели, подвесили и били бичами.
„Он, — писал очевидец, — терпел, бесповоротный в своем решении, хотя кости его уже были видны; и вот составили смесь из уксуса с солью и стали поливать уже помертвевшие части тела.
Он презрел и эти страдания; тогда притащили на середину железную решетку, подложили под нее огонь и стали жарить то, что оставалось от его тела, так, как жарят мясо, приготовляемое в пищу, не целиком, чтобы он сразу не скончался, а по частям: пусть умирает медленно.
Уложившим его на огонь разрешено было снять его не раньше, чем он знаком даст согласие выполнить приказ.
Мученик, однако, не сдался и победоносно испустил дух среди мучений.
Так был замучен один из императорских придворных юношей. Его звали Петром, он был достоин своего имени“.
В Никомидии, после восьмидневных мучений пыток за верность Христу, был обезглавлен военачальник, родом из Каппадокии, Георгий, которого христианский мир чтит как мученика и отважного воина.
Гонения на христиан из Никомидии распространились в другие провинции.
Сохранившиеся мученические акты свидетельствуют о казнях христиан в Александрии, Фракии, Ликии, Палестине, Финикии, Африке, Мавритании, Нумидии, Испании, Италии и на Сицилии.
В Кесарии Палестинской после жестоких пыток по обвинению в государственной измене был обезглавлен священник Прокопий.
Все его преступление заключалось в том, что на допросе он произнес гомеровские стихи:
— Нет доброго там, где много господ!
Судьи посчитали, что „эти слова содержат в себе оскорбление императоров“.
Два других палестинских клирика, Алфей и Закхей, были казнены за то, что „настойчиво утверждали, что они признают одного только царя — Иисуса Христа, а это язычниками было принято как богохульство против священного имени императоров“.
Август Максимиан и цезарь Галерий преследовали христиан даже с большей свирепостью, чем сам Диоклетиан.
Особенно много мучеников пострадало в Африке, находившейся под верховным управлением Максимиана.
Епископ Феликс был схвачен в африканском городе Тибиуре.
Проконсул Африки потребовал от него выдачи священных книг.
После отказа сделать это Феликс был переправлен в Апулию.
Его допрашивали и там, требуя выдачи Писаний, и в конце концов за отказ подчиниться гонителям он был приговорен к усечению мечом.
Чтобы сломить волю христиан и особенно христианок, палачей подталкивали к надругательству над их целомудрием, к растлению девиц.
Спасая свою честь, христианки иногда шли на добровольную смерть, которая Церковью никогда не рассматривалась как греховное самоубийство: „Некоторые из них, — по словам Евсевия, — избегая испытания и не дожидаясь, пока их схватят враги, бросались вниз с высоты дома“.
Подобным образом поступила ученица антиохийского пресвитера Лукиана 15-летняя мученица Пелагия, бросившаяся с крыши своего дома, чтобы сохранить целомудрие.
Надо ли говорить, что в эти годы над Николаем нависла смертельная опасность. Ведь он был не только высокопоставленным священником, но и одним из апологетов христианства.
А с такими людьми власть расправлялась не только в высшей степени безжалостно, но и в первую очередь.
В трудное для Церкви Христовой время гонения архипастырь Ликийской Церкви с неустрашимостью поддерживал в вере свою паству, громко и открыто проповедуя имя Божие.
За это он подвергся преследованию и вместе со многими другими христианами был заключен в темницу.
Мы не знаем, в каком точно году Святой Николай был брошен в темницу, но судя по эдикту императора об аресте всех епископов, это могло произойти в 304 году.
Здесь он провел немало времени, терпеливо перенося голод, жажду и тесноту, не допуская даже мысли об отречении от Иисуса Христа.
В темничном заключении святитель не переставал заботиться о заключенных вместе с ним христианах.
Голодных он питал здесь словом Божиим, жаждущих поил водами благочестия.
Так он возвращал им веру в Христа и утверждал их в крепком исповедании.
Его перед мучителями, чтобы они могли пострадать за Христа до конца. Благодаря его руководству многие из заключенных пребыли твердыми в Христовой вере до конца.
Таковы были и сподвижники святого Николая по церковному управлению и по темничному заключению — Крискент, Диоскорид и Никокль.
По словам святого Андрея Критского, „воодушевлением и ревностью святителя Николая соплели себе мученический венец“.
Как это не покажется удивительным, но столь яркий представитель и защитник христианства, каким уже тогда являлся Святой Николай, уцелел в этой кровавой вакханалии.
Как видно, и на то была Воля Божья, и святитель Христов, „мученик готовностью своей“, был сохранен во время Диоклетианова гонения, потому что его жизнь еще нужна была для дальнейшего прославления имени Божия.
Тем временем гонения на христиан продолжались. Во многом это объяснялось тем, что с 310 года первый август Галерий стал часто болеть и в связи с этим на Востоке усилились властные позиции его племянника Максимина Дазы, который был лютым ненавистником христиан, превосходившим в своей вражде к ним своего дядю.
Максимин был ревностным язычником, к тому же приверженным всякого рода оккультным опытам.
По словам историка, он шага не делал без прорицателей, и именно поэтому первые из чародеев и магов удостоились у него высочайших почестей.
По той же причине он усилил преследование христиан, приказал воздвигать храмы в каждом городе, а капища, от времени обветшавшие, старательно восстанавливать.
Во всех местах и городам он назначал идольских жрецов».
По его приказанию товары, которые продавались на рынках, в том числе и съестные припасы, окроплялись жертвенной кровью.
В термы и бани не впускали без совершения у входа жертвоприношения богам.
По указанию Максимина были сочинены подложные «Акты Пилата», содержащие хулу на Спасителя.
Списки этих «Актов» разослали по всей подвластной ему стране и поместили на виду у всех.
Более того, учителям вместо занятий учебными предметами было приказано читать их в школах и заставлять учеников выучивать наизусть.
При всем разнообразии изобретенных им приемов противодействия христианству самым надежным Максимин считал испытанный способ — террор.
Мужчин жгли, закалывали, распинали, бросали диким зверям и топили в морской пучине, отрубали им части тела и прижигали каленым железом, выкалывали глаза и вырывали их, делали совершенными калеками и еще морили голодом и, заковав, отправляли в рудники.
Однако подавляющее большинство терпело за веру, лишь бы поклонялись не идолам, а Богу.
Христиан избивали поголовно без разбора: одних закалывали мечом, другие кончали жизнь на костре, мужья вместе с женами кидались в костер.
Множество людей палачи привязывали к лодкам и топили в морской пучине.
Между тем жизнь первого августа и, по мнению многих, главного подстрекателя гонений приближалась к концу.
«Виновник всего зла был наказан, — писал историк. — Постигла его Божия кара: началось с телесной болезни, а завершилась она душевной.
Вдруг на тайных членах его появился нарыв, затем в глубине образовалась язва, от которой началось неисцелимое разъедание его внутренностей.
Внутри кишели несметные черви, и невыносимый смрад шел от его тела.
Еще до болезни стал он от обжорства грузным и ожиревшим; невыносимым и страшным зрелищем была эта разлагающаяся масса жира.
Те врачи, которые вообще не могли вынести это страшное и нестерпимое зловоние, были убиты; других, которые ничем не могли помочь этой раздувшейся глыбе и отчаялись спасти ее, безжалостно казнили».
Именно в это время гонители сбавили обороты и на востоке империи.
Однако тогда же вышел указ, по которому упорствующим в своем исповедании христианам повелевалось «вырывать глаза и увечить одну ногу».
Судя по всему, заменявший смерть на увечье указ должен был свидетельствовать о некотором человеколюбии преследователей христиан.
«Невозможно пересчитать людей, — писал историк, — которым выбивали мечом правый глаз и левая нога которых от прижиганий суставов переставала действовать.
После этого их отправляли в провинцию на медные рудники — не столько для работы, конечно, сколько для изнурения и мучения».
Но уже очень скоро милосердие правителей простерлось далее замены смертной казни на увечье.
Если верить Евсевию, то причиной тому послужили предсмертные страдания Галерия.
«Поняв в этих страданиях, — писал историк, — какие преступления совершил он против христиан, он собрался с мыслями, призвал Бога Вседержителя, а затем велел немедленно прекратить гонение на христиан.
Сразу же за словами последовало дело: по городам развешены были царские распоряжения, отменявшие прежние указы против нас».
30 апреля 311 года Галерием был издан эдикт, которым христианам была дарована свобода вероисповедания.
Тысячи христиан были выпущены из темниц.
Вполне возможно, что именно тогда был освобожден и Святитель Николай.
Тем временем события продолжали быстро развиваться в весьма благоприятном для христиан направлении.
Мы помним, как еще в 305 году императоры Диоклетиан и Максимиан в торжественной обстановке отказались от власти и ушли в отставку.
Августами были провозглашены бывшие цезари — Галерий (восточная половина империи) и Констанций Хлор (западная половина империи).
По заведенной Диоклетианом традиции, августы избрали себе заместителей — цезарей.
Однако не прошло и года, как вся эта система тетрархии была нарушена, после того как в разных частях империи началось провозглашение новых августов и цезарей, между которыми сразу же началась ожесточенная борьба за власть.
Во время этой борьбы удалось выдвинуться на первое место сыну Констанция Хлора от первого брака — Константину, мать которого, Елена, в молодости была простой служанкой в солдатской таверне.
Еще юношей он отличался смелостью, считался рассудительным воином и командиром, снискал себе популярность в войсках, которыми командовал его отец.
После неожиданной смерти Констанция Хлора в 306 году, британские легионы провозгласили Константина цезарем, а август Галерий, который опасался недовольства сильной западной армии, был вынужден признать это провозглашение.
Вслед за этим вспыхнула борьба за власть над всей империей между Галерием и Максимианом, который вернулся к управлению государством вместе с сыном Максенцием.
Константин не стал ввязываться в эту борьбу и выжидал истощения сил воюющих сторон, в то же время наращивая свои силы и политическое влияние.
После смерти Галерия в 311 году старшим августом стал Лициний Лициан.
Константин заключил с ним союз направленный против Максенция, управлявшего в то время центральной областью империи — Италией, — и африканскими провинциями.
Дождавшись удобного момента, Константин повел свои галльские войска Италию.
Решающее сражение между ним и войсками Максенция произошло под Римом, недалеко от местечка Красные скалы, в 312 году.
Христианская легенда сообщает, что в самый решающий момент битвы над легионным значком, под которым сражался Константин, появился христианский крест с надписью «Сим победишь».
Войска Максенция были разбиты, а сам он утонул в Тибре во время отступления.
Это привело к тому, что Константин стал правителем западной половины, а его союзник Лициний, разгромивший своих противников на Востоке, стал августом ее восточной половины.
В своей внутренней и внешней политике император Константин продолжал политику реформ императора Диоклетиана.
Но если в области государственной деятельности император Константин был последовательным продолжателем реформ императора Диоклетиана, то в области религиозной политики он явился его принципиальным противником.
В отличие от Диоклетиана, Константин сумел оценить силу церковной организации и авторитет христианства среди самых различных слоев населения империи и особенно армии.
Как мы помним, Диоклетиан видел в христианской церкви своего рода государство в государстве и полагал, что оно ослабит власть самого римского императора — доминуса и бога.
Однако Константин усмотрел в христианах мощную церковную организацию, которая могла стать прочной опорой абсолютной власти императора.
Сыграло свою роль и то, что император Константин был блистательным политиком-практиком.
Он видел всю безрезультатность религиозных преследований, которые лишь накаляли и без того постоянно напряженную обстановку в империи, а поэтому и принял решение о примирении с христианской церковью и ее поддержке.
Мы помним, как еще в 311 году Галерий отменил гонения на христиан.
Однако Константину этого было уже мало, и в 313 году вместе с Лицинием издал свой знаменитый Медиоланского (Миланского) эдикт.
Согласно этому эдикту, христианская религия объявлялась равноправной со всеми другими религиозными системами.
Конфискованное или разграбленное во время гонений церковное имущество было возвращено христианам или за него выплачивалась компенсация.
В дальнейшем император Константин оказывал христианам особое покровительство. Так из гонимого учения христианство стало государственной религией, из «церкви борющейся» — «церковью торжествующей».
Еще до появления Медиоланского эдикта Константин издал указ, по которому христианское духовенство было освобождено от всех личных повинностей в пользу государства.
Кроме этого, Константин даровал христианской церкви ряд значительных привилегий: она получила право принимать в наследство и дарение, что учитывая большие успехи христианства, менее, чем за столетие превратило ее в обладательницу десятой части всех земель империи.
Сам Константин и его преемники давали церкви богатые пожертвования.
Клирики были освобождены от муниципальных повинностей, третейский суд епископов был приравнен государственному, а епископы получили право узаконивать отпуск на волю рабов на основании того, что они проверяли «достойные» ли получают свободу.
Представители христианской церкви и церковной общины получили права юридических лиц: они могли приобретать и отпускать на волю рабов, получать вклады и наследство, свободно распоряжаться своим имуществом.
Христианские церкви получили право убежища. Было запрещено привлекать христиан к участию в языческих празднествах, но, с другой стороны, если христианин занимал должность, которая предполагала участие в таких празднествах, то это ему не возбранялось.
Он освободил всех заключенных за Христа в темницах и, почтив их, как мужественных воинов, великими похвалами, возвратил сих исповедников Христовых каждого в свое отечество.
Значение Миланского эдикта в истории христианства невозможно переоценить.
Впервые после почти 300 лет гонений христиане получили право на легальное существование и открытое исповедание своей веры.
Если раньше они были изгоями общества, то теперь они могли участвовать в общественной жизни, занимать государственные посты.
Церковь получила право на приобретение недвижимости, строительство храмов, благотворительную и просветительскую деятельность.
Изменение положения Церкви было столь радикальным, что Церковь навсегда сохранила благодарную память о Константине, провозгласив его святым и равноапостольным.
Правда, сам Константин продолжал оставаться язычником. У него во дворце справлялись языческие и христианские праздники.
Он почитал Солнце Непобедимое, Аполлона-Гелиоса, Христа и других богов. Однако часть языческих храмов Константин закрыл и упразднил жреческие должности в этих храмах, были конфискованы и храмовые ценности.
В признании Константином христианства главную роль сыграли политические соображения.
Да, в начале IV века христианскую религию исповедовала лишь десятая часть населения, но Константин хорошо видел, что христианство сумело создать исключительно крепкую организацию, которая умела влиять на массы.
Широкая благотворительность и надежда на загробное блаженство привлекали бедноту, проповедь смирения и покорности умеряла ее сопротивление.
Языческая же религия, которая требовала лишь соблюдения внешних обрядов, оставляла простор для свободы мысли, христианство требовало полного подчинения, безоговорочного признания установленной догмы.
Именно такая религия была наиболее подходящей идеологической базой для монархии, которую возглавлял «святейший» император.
Конечно же, все оказавшиеся на свободе клирики не могли не приветствовать начавшиеся перемены.
По выходе из темницы Николай вернулся на свою кафедру и с еще большей ревностью отдался исполнению своих высоких обязанностей.
Страшное гонение, давшее Церкви целый ряд мучеников и исповедников, в то же время причинило ей весьма много вреда.
Поэтому святитель Николай, кроме обычных трудов и забот своего служения, должен был понести еще и новые подвиги, необходимо вызванные последствиями долгого и страшного гонения.
Как другим тогдашним пастырям, без сомнения, и ему приходилось или возобновлять старые, или строить новые церкви, восстанавливать нарушенный гонением порядок церковного богослужения и благочиния, допускать к покаянию тех, которые вовремя гонения от страха мучений ослабели в вере и отпали от Христа.
В то время и город Миры снова принял своего пастыря, великого архиерея Николая, удостоившегося венца мученического.
Нося в себе Божественную благодать, он, как и прежде, исцелял страсти и недуги людей, и не только верных, но и неверных.
Ради великой благодати Божьей, в нем пребывавшей, многие прославляли его и удивлялись ему, и все любили. Ибо он сиял чистотою сердца и был наделен всеми дарами Божьими, служа Господу своему в преподобии и правде.
В то время еще много оставалось эллинских капищ, к которым нечестивые люди привлекаемы были дьявольским внушением, и многие из Мирских жителей пребывали в погибели.
Архиерей Бога Вышнего, одушевленный ревностью Божьей, прошел по всем этим местам, разоряя и обращая в прах идольские капища и очищая свое стадо от скверны дьявольской.
Святитель Николай прославился особенною ревностью по утверждению православной веры и искоренению язычества, вследствие чего Церковь по достоинству называет его «великим благочестия столпом», «твердым православия укреплением», «мечем, плевелы прелести посекающим».
А так оно и было на самом деле, поскольку Святитель Николай никогда не мог равнодушно смотреть на то, как многие жители Ликийской области погибали в нечестивом служении идолам.
Само собой понятно, что рано или поздно, архиепископ должен был замахнуться на одну из самых почитаемых языческих богинь — Артемиду.
Благо, что теперь подобное стало возможным в империи, благодаря приходу к власти первого христианского императора Константина.
Дочь Зевса и богини Лето, сестра-близнец Аполлона, Артемида в древнегреческой мифологии это девственная, всегда юная богиня охоты, богиня плодородия, богиня женского целомудрия, покровительница всего живого на Земле, дающая счастье в браке и помощь при родах.
У Гомера — образ девичьей стройности.
Что же касается ее имени, то здесь много неясного, поскольку разные исследователи переводят его как «медвежья богиня», «владычица» и даже «убийца».
Классическая Артемида — вечная дева; сопровождающие её нимфы также дают обет безбрачия, те же, кто не соблюдает его — строго караются.
Перед свадьбой богине приносились искупительные жертвы.
Перед свадьбой ей приносилась искупительная жертва. Жертвенные животные — кабан, олень, козел и коза.
Артемиде Таврической приносили и человеческие жертвы.
Во многих мифах она представляется мстительной и жестокой: убивает Актеона, детей Ниобы, приказывает Агамемнону принести ей в жертву его дочь.
Губительные функции Артемиды связаны с её архаическим прошлым — владычицы зверей на Крите.
В древнейшей своей ипостаси она не только охотница, но и медведица. Так, в Аттике жрицы Артемиды в ритуальном танце надевали медвежьи шкуры и назывались медведицами.
Приносились Артемиде и человеческие жертвы.
Артемида, как и многие подобные ей богини, защищала женщин и детей и облегчала страдания умирающих. Именно поэтому она ассоциировалась одновременно и с рождением, и со смертью.
Вместе со своим братом Апполоном Артемида пользовалась большой популярностью в Ликии, и их лики можно было видеть на ликийских монетах.
Считалось, что Артемида приносит естественную смерть женщинам, но может быть и кровожадной, часто пользуясь стрелами как орудием наказания.
Культ Артемиды был распространён повсеместно, но особенно славился её храм в Эфесе в Малой Азии, где почиталось изображение Артемиды «многогрудой».
Первый храм Артемиды сжёг в 356 до н. э., желая «прославиться», Герострат.
Построенный на его месте второй храм был одним из семи чудес света.
Несмотря на известность Николая, задача перед ним стояла многотрудная, поскольку в области еще хватало язычников и вторжение в храм могло рассматриваться как святотатство.
Что же касается христиан, то они даже не сомневались в том, что богато украшенный храм Артемиды в Мирах Ликийских представляет собою бесовское жилище.
Святой Николай разорил этот храм скверны, сравнял высокое его здание с землею и самое основание храма, бывшее в земле, разметал по воздуху, ополчившись более на бесов, нежели на самый храм.
Лукавые духи, не перенося пришествия угодника Божьего, испускали скорбные вопли, но, побежденные молитвенным оружием непобедимого воина Христова святителя Николая должны были бежать из своего жилища.
— Как же назовем тебя? — говорил спустя четыре столетия по кончине святителя Николая св. Андрей Критский, совершая память Чудотворца в Мирликийском храме. — Земледельцем? Так! Это имя, взятое в духовном значении, прилично тебе. Ибо ты, истребив во всей области Ликийской плевелы неверия, удобрил умные пажити, посеял на них живое слово благочестия и собрал в души, как в некие житницы, духовную жатву. Назовем ли тебя архитектором? — Не погрешим, ибо орудием слова своего ты разрушил идольские жертвенники — эти гнездилища демонов, воздвиг церкви Христу, устроил святые храмы в честь мучеников и, как трудолюбивый земледелец, соделал плодоносным виноград сей, а зодчеством духа, как мудрый архитектор Церкви, утвердил оную на основании истинной веры. Назовем тебя воином? Название будет справедливо: ибо, сражаясь с невидимыми силами, ты, как некий военачальник, приял всеоружие духовное: препоясал чресла твои истиною, облекся в броню праведника и обул ноги твои в твердость евангельского мира. Отражая шлемом спасения нападения страстей, ты остался твердым и неподвижным, подобно камню. Защищаясь щитом веры и непоколебимой надежды от стрел вражеских, ты поражал противников своими ударами и, разрушая все их коварства, мужественно ограждал от них паству свою…
Прославился Николай и другими своими деяниями.
В IV веке несправедливой податью Ликия была доведена до разорения и голода.
Присланный из столицы сборщик налогов, требуя все новых и новых денег, постоянно унижал народ. Жители попросили своего архиепископа о заступничестве.
Святитель Николай отправился в Константинополь, и после его разговора с императором подать была уменьшена в 100 раз.
Это решение было записано в скрепленную золотой печатью грамоту. Но архиепископ знал, что под влиянием сановников Константин может отменить свой указ. Святитель обратился к Богу за помощью, и чудесным образом императорская грамота в тот же день оказалась в Мирах и была обнародована.
На следующий день император, поддавшись уговорам, попытался изменить указ. Когда святитель сказал, что документ уже зачитан в Мирах и, значит, вступил в силу, ему не поверили: до Ликии от Константинополя было шесть дней пути.
Чтобы проверить слова святителя, снарядили самый быстроходный корабль.
Через две недели посланники вернулись и подтвердили, что ликийский сборщик налогов получил грамоту императора в тот день, когда она была подписана.
Христолюбивый Константин усмотрел во всем происшедшем волю Божию и попросил прощения у святителя, щедро одарив его.
Было и еще одно деяние Святого Николая — о хлебовозах, когда святитель в очередной раз спас Миры от голода.
Мимо Ликии на пяти кораблях везли из Египта хлеб в Константинополь.
И святитель уговорил капитана отгрузить часть хлеба в бедствующие Миры.
Поскольку хлебовоз был императорский, Константинополь счёл это деяние неприемлемым.
Теперь поведаем об одном из самых знаменитых деяний милостивого заступника Николая, которое заставляет восхищаться иерархом Христовым и воссылать благодарение Богу, возвеличившему его.
В последние годы царствования Императора Константина во Фригии, в подразделении тайфалов (одноиз племен, живших в Дакии на Дунае по соседству с готами), вспыхнул мятеж.
Государь был весьма обеспокоен известием о бунте. Он созвал сенат и, посоветовавшись с ним, послал трех стратилатов Непотиана, Урса и Герпилиона с военным отрядомумиротворить восставших тайфалов.
Напомним, что этот греческий термин, обозначающий военачальника, позже стал почетным титулом в Византийской империи.
С великой поспешностью войско отплыло из Константинополя, но сильный шторм вынудил его остановиться в андриакской гавани.
В ожидании благоприятной погоды воины захотели пополнить запасы продовольствия и вышли на берег купить провизию в Плакоме, как назывался рынок в андриакском порту.
Вскоре из-за грубого поведения солдат на рынке между ликийцамии воинами возникла ссора.
Они стали оскорблять друг друга, и дело дошло до стычек.
Когда известие о столкновениях достигло Мир, среди ликийцев началось сильное волнение.
Народ был возмущен грубостьюсолдат и их бесчинствами.
Архиепископ Николай, узнав о распре в Плакоме, уговорил горожан не совершать опрометчивых поступков против воинов императора и отправился в Андриаку.
Ликийцы, находившиеся в гавани, встретили владыку с подобающими почестями.
Непотиан, Урс и Герпилион также с благоговениемпоклонились высокочтимому архиерею.
Святитель спросил воевод, кто они и куда держат путь.
— Мыпопали в шторм и хотели переждать бурю в вашейгавани, — ответили стратилаты. — Благочестивейший император Константин послал нас во Фригию усмирить мятеж. Пусть твое боголюбие помолится Господу, дабы нам сопутствовал успех…
Владыка благословил воевод и пригласил их подняться в город. Святость, которая исходила от архиерея Божьего, его благожелательность и радушие поразили стратилатов.
Военачальникам стало стыдно за своих солдат. Они прекратили бесчинства и запретили им притеснять народ.
В то время, когда архиепископ Николай находился в Плакоме, хорошо известные в Ликии Евдоксий и Симонид уговорили в Мирах правителя Асии Евстафия казнить трех мужей.
Горожане послали гонцов к святителю, чтобы предупредить его об этом злодеянии.
Судьба трех осужденных мужей взволновала архиерея Божьего, и он решил прийти к ним на помощь.
Святой простер руки к небу и со слезами на глазах стал молиться.
Затем владыка попросил стратилатов последовать за ним к месту казни.
«Нам предстоит совершить Божье дело», — произнес человеколюбивый иерарх и без малейшего промедления отправился в Миры в сопровождении Непотиана, Урса и Герпилиона.
Вскоре архиепископ и стратилаты достигли городских ворот.
Встретившие его ликийцы сказали владыке:
— Поспеши, господин! Осужденных повели к месту их казни в Виру (место в пригороде Миры, где казнили преступников).
Для спасения невиновных людей оставалось очень мало времени.
Святитель боялся опоздать.
Стратилаты увидели слезы на глазах сердобольного Николая и предложили его спутникам:
— Давайте пошлем двух солдат из нашей свиты. Они задержат исполнение приговора до нашего прихода. Пусть кто-нибудь покажет им место казни!
Солдаты с проводником побежали в Виру.
Поспешил туда и святой Николай. Он скоро достиг мес- та казни, где собралась большая толпа.
Воины успели приостановить казнь.
Святитель видел, как палач, суровый и неистовый, уже извлек свой меч.
Осужденные мужи со связанными за спиной руками, с кляпом во рту и завязанными глазами приклонили колени и вытянули обнаженные шеи, ожидая удара меча. Казалось, что человеческая помощь немыслима.
Но в этот роковой момент преподобный Николай прошел через огромную толпу к месту казни и без всякой боязни вырвал из рук палача обнаженный меч.
Бросив его на землю, он освободил осужденных от пут.
— Я готов умереть вместо этих невиновных! — громко произнес он.
Всё это святой Николай сделал с особым дерзновением, и никто не осмелился остановить праведника, ибо в его действиях присутствовала Божественная сила: он был велик перед Богом и людьми.
Когда сняли повязки с глаз и лица мужей открылись, владыка узнал в них знатных горожан.
Спасенные мужи плакали от радости, а народ, растро- ганный неожиданным появлением иерарха церкви, воздал благодарение Богу и своему архиерею.
Святителю сообщили, что правитель осудил на смерть невинных людей за двести литр серебра.
Защитник истины Николай решил пойти к Евстафию и добиться отмены беззаконного приговора.
Вместе со стратилатами он отправился в город.
Бесстрашный владыка приказал воинам взломать дверь резиденции правителя и дерзновенно вошел в преторий.
Евстафий очень испугался, увидев живыми и невредимыми трех осужденных им мужей, да еще в сопровождении самого архиепископа Мирликийского и важных сановников из Константинополя с военным отрядом.
Евстафий вышел им навстречу и поклонился архиерею.
Но Николай отстранил его от себя, назвал кровопийцей, беззаконником и врагом Божьим.
Только после того, как Евстафий со смирением во всем чистосердечно сознался и покаялся, великодушный Николай простил его.
Затем Николай пригласил Непотиана, Урса и Герпилиона и трех освобожденных им мужей на трапезу.
После обеда владыка попрощался со стратилатами: каждого из них святой благословил, обнял и поцеловал.
Воины сели на корабли, отправились во Фригию и очень быстро подавили мятеж тайфалов.
Полководцы убрали из их среды всех зачинщиков бунта и надолго восстановили прочный мир во Фригии.
На обратном пути в Константинополь Непотиан, Урс и Герпилион захотели еще раз повидать великого старца.
Воеводы поставили корабли в андриакской гавани и поднялись в город.
Архиепископ Мир ласково встретил полководцев и пригласил на трапезу.
Стратилаты рассказали Николаю о благоприятном для них походе и о том, как по его молитвам они одержали победу.
Владыка был очень рад за них. Однако святой имел попечение не только о земных успехах людей, которые обращались к нему за помощью и покровительством, — угодник Божий, прежде всего, заботился о спасении душ человеческих.
Поэтому прозорливый Николай предсказал стратилатам, что они подвергнутся опасности.
— Чада мои, — сказал он, — никогда не отчаивайтесь и не малодушествуйте, а имейте твердое упование на Бога, и Он не попустит вам быть ис- кушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли его перенести…
Воины с благоговением слушали архипастыря, но не по- няли, о каких предстоящих испытаниях говорил им владыка.
Стратилаты получили благословение у святителя и отплыли в Константинополь.
В столице народ, сенат и сам император Константин устроили Непотиану, Урсу и Герпилиону пышную встре- чу, словно полководцы получили триумф.
Государь был очень доволен скорым усмирением мятежа и осыпал воевод щедрыми дарами.
Отныне во дворце стратилатам оказывают великий почет. Они становятся весьма знаменитыми в Римской империи.
Расположение монарха к трем полководцам возбудило сильную зависть в сердцах других приближенных к императору военачальников.
Эти сановники дали префекту Аблабию, комнадовавшему императорской гвардией, внутренними войсками и отвечавшему за безопасность державы и самого монарха, значительную сумму, чтобы он погубил стратилатов.
Золото помрачило разум правителя. Аблабий согласился оговорить воевод в измене, добиться их заключения под стражу и казни.
Аблабий отправился к императору.
— Владыка, — сказал он, — я узнал правду о том, что произошло во Фригии. Три полководца, Непотиан, Урс и Герпилион, которых ты принял за миротворцев и любил, устроили заговор против тебя. Стратилаты известием о мире хотели сделать нас неготовыми к защите от врагов, а затем, усыпив нашу бдительность, внезапно восстать против твоей державы и захватить власть. Они заключили союз с мятежниками. Дабы Непотиан, Урс и Герпилион не смогли исполнить свой дерзкий замысел, прикажи немедленно заключить их в темницу!
Константин был возмущен черной неблагодарно- стью облагодетельствованных им людей.
По доносу Аблабия он повелел схватить воевод, заковать и бросить в темницу, но не допросил их, так как в те дни занимался неотложными государственными делами. Шло время.
Полководцы, томясь в тюрьме, недоумевали о причине своего ареста и всё еще надеялись на справедливое расследование.
Теперь враги стратилатов очень боялись того, что император может узнать правду.
— Уговори императора, — заявили они Аблабию, — поскорее казнить Непотиана, Урса и Герпилиона. Нельзя так долго оставлять их живыми…
Префект запутался в сетях златолюбия. За деньги, которые ему дали враги стратилатов, правитель должен был добиться у императора казни воевод.
Аблабию очень не хотелось расставаться с золотом, и он предстал перед Монархом как вестник несчастья, с унылым лицом и скорбным взором.
Лицемерный правитель сделал вид, будто сильно встревожен новым известием о заговоре, ибо очень заботится о жизни государя и безгранично предан ему.
Стараясь вызвать царский гнев к неповинным людям, Аблабий сказал:
— Владыка, мы до сих пор оставили в живых преступников, покусившихся на твою державу. Однако эти злодеи даже в темнице не отказались от своих замыслов; никто из них не раскаялся. Более того, имея заступников на свободе, узники не перестают строить козни. Пока Непотиан, Урс и Герпилион не упредили нас и не разожгли новый мятеж, повели немедленно казнить их!
Разгневанный самодержец поверил Аблабию. Он приказал без расследования и суда отсечь мечом головы стратилатам.
Поскольку был уже вечер, исполнение приговора отложили до утра.
Префект послал гонца известить тюремного смотрителя Илариана о предстоящей казни и приготовить к ней трех узников.
Илариан за время заключения полководцев подружился с ними.
Более того, он сразу же поверил в их невиновность, и сообщение об их казни повергло его в уныние.
— Почтенные мужи, — печально произнес смотритель. — Настанет утро, и мы навсегда расстанемся друг с другом, ибо царь повелел вас казнить. Подумайте, господа мои, уже о ваших наследниках. Если хотите сделать какие-нибудь распоряжения о своем имуществе, то позаботьтесь о нем теперь. Иначе смерть помешает вам выразить вашу волю…
Стратилаты не знали за собой никакой вины перед императором.
Доблестные воины рассчитывали на справедливое разбирательство их дела, и известие о казни без суда и следствия повергло узников в отчаяние.
Непотиан, Урс и Герпилион раздирали свои одежды, рвали на себе волосы.
Сетуя и причитая, полководцы призывали в свидетели их невиновности родственников, знакомых и самого Бога. И когда они обратились к Всемогущему Господу, который может легко отменять несправедливые приговоры, Непотиан вспомнил, как архиепископ Николай предсказал им предстоящие испытания.
Непотиан также напомнил товарищам о заступничестве святителя, спасшего в Мирах трех горожан от смерти, и стал горячо со слезами молиться:
— Боже Николая, избавивший его рукой трех мужей от беззаконной казни в Ликии, спаси нас от горькой смерти! Преподобный Николай, хоть ты и далеко, но да приблизится молитва наша к тебе. Услышь нас и поспеши защитить от жестокого оговора, дабы мы, о преславный отец, могли прийти и поклониться твоей святости…
Молитва Непотиана воодушевила Урса и Герпилиона, и они тоже стали призывать Бога.
Всю ночь воеводы усердно молились. В ту же ночь Бог, по Своему благоволению к людям, взывающим к нему от всего сердца, послал на помощь стра- тилатам сострадательнейшего Николая.
Великий заступник, благодаря своему необычайному человеколюбию и милосердию, еще во время земной жизни получил от Бога благодать, подобно ангелам, несмотря ни на какие расстояния и преграды, мгновенно приходить на помощь.
Пречудный Николай явился во дворец к спящему Императору и грозно произнес:
— Константин, встань скорее и освободи томящихся в темнице трех воевод. Они оклеветаны префектом Аблабием, получившим взятку, и несправедливо приговорены тобой к смерти. Если ты ослушаешься меня и не отпустишь их, я разожгу против тебя войну в Диррахии, а тело твое отдам птицам, устроив тебе встречу с Великим Царем Христом. Тогда, наученный опытом, ты поймешь, сколь хорошо повиноваться, если повеление исходит от Бога…
Услышав эти слова, Император проснулся и в ночном сумраке увидел перед собой человека.
Константин был поражен необычностью происходящего и дерзкой речью гостя:
— Как смеешь ты приказывать мне? — воскликнул государь. — Кто ты и как проник в мой дворец ночью?
— Я — Николай, архиепископ Ликийской митрополии, — ответил чудотворец и стал невидим…
Затем святой явился к префекту, встал возле его постели и произнес:
— Аблабий, ты потерял рассудок. Отпусти из темницы трех воевод, которых ты оклеветал из-за своего златолюбия. Знай, я обличу тебя перед Великим Царем Христом, если ты ослушаешься меня и прольешь невинную кровь. Тяжелая неизлечимая болезнь поразит твое тело, и оно станет пищей для червей. Твой род лишится дома и всего имущества, неправедно приобретенного тобой, и погибнет злой смертью…
Префект спросил у человека, так смело говорившего с ним, кто он.
Как и у Константина, Николай назвался архиепископом Мирликийским и стал невидим.
Утром император послал протокурсора привести к нему Аблабия.
Ночное явление озадачило самодержца. Благоразумный государь хотел скорее посоветоваться со своим сановником, что бы оно могло означать.
По пути протокурсор встретил Аблабия.
Префект также спешил поведать монарху о ночной встрече. Он был напуган, недоумевал, как ему поступить, и поэтому отправился во дворец.
Это совпадение сильно удивило монарха.
Государь повелел немедленно привести трех воевод из темницы и, когда они предстали перед сенатом, произнес:
— Какими ухищрениями вы заставили святого мужа внезапно явиться к нам во дворец? Он грозно приказал отпустить вас на свободу, а в противном случае обещал поднять против меня гибельный междоусобный мятеж. Скажите, пользуясь каким колдовством, каким волхвованием, вы устроили мне и префекту одинаковые видения?
Стратилаты со слезами отвечали:
— Государь, мы не обучены волхвованиям и никогда не замышляли никакого зла против державы и твоего величества, да будет свидетелем в этом Сам Всевидящий Бог. Отцы завещали нам, чтить Императора и выше всего ставить верность ему, а людей, нарушающих это правило, строго наказывать и обходиться с ними как с врагами. Мы заботились о твоей безопасности, не щадя своей жизни. Всякий раз, когда рука неприятеля грозила твоему величеству и время требовало доблестных людей, ты выбирал нас и поручал отражать противника. Мы охотно повиновались царскому приказу, проявляя мужество и храбрость. Это подтвердят все. Однако нас оклеветали, и теперь вместо славы и щедрого вознаграждения от государевой десницы за нашу преданность мы ждем, как ты видишь, самого страшного наказания. Как, о солнце, как, о справедливость, ты можешь спокойно взирать на такое зло!
Император был потрясен.
«И, — писал историк, — вострепетал он перед судом Божьим и устыдился своей царской багряницы, ибо, будучи для других законодателем, готов был свершить неправедный суд».
Ласково и снисходительно заговорил Константин со своими, как теперь уже окончательно выяснилось, верными слугами Непотианом, Урсом и Герпилионом.
— Знаете ли вы Мирликийского архиепископа Николая? — спросил он.
Когда монарх произнес имя святителя, воеводы поняли, что великий заступник услышал их молитвенные призывания.
Не утаивая своих чувств и надежд, они громко воскликнули:
— Бог Николая, спасший трех невинных мужей от смерти, избавь и нас от несправедливой казни!
Затем Непотиан поведал о встрече с Ликийским архиепископом в андриакской гавани и, завершая рассказ, произнес:
— Владыка самодержец, Николай — человек Божий, прославленный удивительными деяниями. Он ведет ангельскую жизнь и совершил много великих чудес. Мы были свидетелями того, как этот добрый пастырь поспешил в Миры и остановил казнь трех невинно осужденных по оговору мужей. Ныне мы, оказавшись в такой же беде, молитвенно призвали его и попросили заступиться за нас перед человеколюбивым Богом…
Константин благоговейно почитал святых угодников.
Он понял, почему Николай явился ночью к нему во дворец и потребовал отпустить воевод на свободу.
Император приказал снять оковы с Непотиана, Урса и Герпилиона и надеть на них пояса стратилатов высшего ранга.
— Не я дарую вам жизнь, — произнес самодержец, — но Бог и Николай, которого вы призывали на помощь. Остригите волосы (это приказание царя означает возвращение стратилатов на государственную службу, поскольку всем чиновникам Римской империи полагалось носить короткую стрижку), которые отросли у вас в темнице, и отправляйтесь в Ликию поблагодарить вашего освободителя. Скажите ему, что я исполнил его повеление, да не гневается на меня угодник Христов. Пусть он молится за мое царство и за мир во вселенной…
Государь вручил воеводам Евангелие в золотом окладе, украшенное драгоценными камнями и жемчугом, потир и два светильника, изготовленные из золота, повелев всё это вместе с письмом передать архиепископу Николаю.
Непотиан, Урс и Герпилион вскоре отправились в путь.
В Мирах они явились к святителю и со слезами благодарности припали к его ногам. Стратилаты передали владыке письмо и драгоценные дары императора для его храма.
Полководцы рассказали всем о чудесном предстательстве за них милостивого заступника Николая, спасшего им жизнь, и положили к ногам святого десять тысяч золотых монет для раздачи бедным.
Целый месяц провели стратилаты у великого старца, а когда настало время отправляться домой, воины, получив его напутствие и благословение, благополучно вернулись в Константинополь с письмами архиепископа к императору.
С этого времени монарх с любовью и великим почетом принимал воевод во дворце.
Преданнейшим образом служили Непотиан, Урс и Герпилион царю, и враги уже не могли найти никакого предлога, чтобы их опорочить.
Глава IV. Меч Божий
Но все это были бои, если так можно выразиться, местного значения.
Церковь и ее святителей ожидало куда более тяжелое испытание, поскольку учение Христа стали раздирать ереси.
Разногласия среди христиан были порождены изменениями социального состава христианских общин.
Усиление взаимных связей между ранее разобщенными христианскими общинами выявили разные варианты вероучения.
Недавние гонения также сказались на положении различных групп христиан, и именно поэтому сразу же после легализации христианства Церковь начали потрясать ереси.
Первым сереьзеным ударом по целостности Церкви стал так называемый Донатистский раскол.
Он возник в Африканской Церкви после того, как часть христиан отказалась признавать законным избрание Карфагенского епископа Цециллиана.
На место последнего нумидийские епископы рукоположили Доната, который и возглавил партию недовольных Цеццилианом.
Учение донатистов характеризовал крайний ригоризм: они считали недопустимым принимать покаяние от лиц, отрекшихся от веры во время гонения и ставили действенность Таинств в зависимость от нравственного состояния священнослужителя.
Социальный состав последователей Доната был весьма пестрым.
К донатистам примкнули как низшие слои африканского населения, которые в религиозной форме выражали свой стихийный протест против социального неравенства и возникшего союза церкви с империей, так и христиане из более состоятельных слоев населения.
Бедняки, которые являлись сторонниками Доната, стали объединяться в отряды и нападать на местных богачей, главным образом, на ростовщиков и на представителей разбогатевшего высшего духовенства.
Со временем их стали называть циркумцеллионы, что означало «бродящие вокруг жилищ».
Именно они считали теперь себя хранителями раннехристианской добродетели, когда христианская религия была религией бедняков.
Официальная церковь осудила движение донатистов, а правительство Константина отнеслось к донатизму и вовсе враждебно.
И причины тому имелись, так как император справедливо увидел в этом течении сепаратизм африканских провинций, который выражался теперь в религиозной форме.
Медиоланский эдикт привлек на сторону Константина христиан Востока.
Не было оппозиции религиозной политики Константина среди знати и в западных провинциях.
Однако многие римские сенаторы продолжали держаться тысячелетних римских традиций, оставаясь верными старым богам и демонстративно восстанавливая их храмы.
Часть недовольных общей политикой императора Константина куриалов и интеллигенции, среди которой господствующим учением был неоплатонизм, на Востоке придерживались прежних культов, но и в рядах христиан Востока не было единства.
Социальные противоречия приняли теперь религиозную окраску, а поэтому проявились в ожесточенной борьбе различных направлений.
Обеспокоенный столь неприятной для целостности империи тенденцией Константин в 313 году созвал собор в Риме под председательством папы Мельхиада.
На нем он хотел положить конец спору с донатистами.
Но ничего хорошего из этого не вышло. Да, донатизм был осужден, однако его сторонники подали апелляцию императору Константину.
В 316 году император вызвал их на суд, и их учение было осуждено еще раз.
Однако еретики не подчинились решению церковной и светской власти, и тогда Константин приказал отобрать у них церкви и имущество, а главарей отправить в ссылку.
Это было первое открытое вмешательство императора в сугубо церковный спор.
Несмотря на репрессивные меры, предпринимавшиеся периодически в течение всего IV века и в первой четверти V века, донатизм просуществовал вплоть до VII века.
Не успели отшуметь горячие дебаты с донатистами, как Церковь столкнулась с новой и кула более опасной ересью в лице арианства.
Его основателем был живший в Египте александрийский пресвитер Арий.
Как известно, Церковь благочестиво учила, что у Святой Троицы Ипостаси одной природы и одной сущности, и Сын и Святой Дух равны Отцу.
Она провозглашала все три Ипостаси равносильными и равнобожественными, не сливая и не смешивая их, но и не разделяя на три чужеродные.
Что же касается арианства, то она касалась первоосновы христианской веры — учения о Божестве Сына Божия.
Арий отвергал Божественное достоинство Иисуса Христа и Его равенство с Богом Отцом.
Еретик утверждал, что «Сын Божий был не более как высшее совершеннейшее творение Божества, посредством которого был создан мир».
«Если же второе Лицо и называется в Священном Писании Сыном Божиим, — утверждал Арий, — то вовсе не по естеству, а по усыновлению».
Он распространял мысль о тварности Исуса Христа, т. е. утверждал, что Христос был сотворён Богом, а значит, не равен и не единосущен Ему, но только подобосущен.
Согласно же христианскому учению, Исус существовал всегда, но однажды — воплотился, чтобы искупить человеческие грехи на Кресте.
Именно поэтому христианство называется «религией искупления», и в этом заключается его главный догмат и главное чудо.
Без понятия об искуплении христианство может рассматриваться всего лишь как альтернатива остальным естественным религиям, где заложены схожие моралистические установки.
Но именно это и отличает христианство, которое основано на Откровении, от, скажем, иудаизма или ислама.
Учение Ария набирало популярность с огромной скоростью, чему способствовали его ораторские способности и положение пресвитера.
Эта пагубная ересь, арианство, стремительно расползалась повсюду и вводила многих христиан в заблуждение.
Конечно, с ней боролись. Первым, кто попытался образмуить Ария стал Александрийский епископ Александр, однако все его усилися оказались тщетными.
Еретик был твёрд и непреклонен.
Когда ересь, подобно чуме, охватила Александрию и её окрестности, епископ Александр в триста двадцатом году созвал Поместный Собор, на котором осудил лжеучение Ария.
Главным его оппонентом Ария на соборе выступал епископ Александрийский Александр.
Он пытался вразумить Ария, но увещания архипастыря оказались тщетны.
Еретик был твёрд и непреклонен.
Рассудить оппонентов пытался и Константин I, который не хотел допустить раздоров в империи.
Любопытны сохранившиеся высказывания Константина, которые характеризуют его отношение к этим противоречиям.
— Ведь это же, — говорил он, — пустые слова, споры по ничтожному вопросу. Для умственной гимнастики специалистов, может быть, и неизбежны такие споры, но нельзя же смущать ими слух простого народа. Виноваты оба: и Александр и Арий. Один задал неосторожный вопрос, а другой дал необдуманный ответ…
Более того, император просил спорщиков:
— Возвратите мне мирные дни и спокойные ночи. B противном случае, мне не останется ничего другого, как стенать, обливаться слезами и жить без всякого покоя…
Однако сам Арий не собирался возвращать императору безмятежные дни.
Написав многим отцам Церкви письма с жалобой на определение Поместного Собора и получив их поддержку, Арий стал распространять своё учение по всему Востоку.
Арианство быстро получило распространение в империи, так как фактически оно было попыткой компромисса между христианством и античной идеологией неоплатоников с их учением о промежуточном существе, осуществляющем связь между богом и людьми.
Эта была одна из попыток осмыслить христианство с точки зрения интеллигентного античного язычника.
Надо ли говорить, что Николай принимал посильное участие в борьбе с раскалывавшими церковь ересями.
Понятно, что и идеи донатизма, и идеи арианства доходили и до его паствы, и Николай делал все возможное, защищая учение христианской Церкви.
Многие из современников святителя Николая, предавшись умствованиям, сделались виновниками ересей, долгое время раздиравших Церковь Христову.
«Но эти шатания ума превратного, — отмечал высокопреосвященный Иннокентий, — были совершенно чужды богопросвещенному пастырю Мирликийской церкви.
Будучи преемником мужей Апостольских по званию пастыря душ, он был вместе и преемником их простоты по вере.
Подобно им, он поставлял совершенство христианского благочестия не в том, чтобы углубляться в непостижимое, но чтобы вернее исполнять познанное; подобно им ценил веру не по словам, а по делам.
Мыслить так, как мыслят все истинно верующие, учить так, как учили отцы предшествующих веков — вот тот царский путь, коим св. Николай шел сам и вел свою паству».
И в самом обхождении с еретиками и их вразумлении великий архипастырь поступал с кротостью и великодушием, свойственными истинному пастырю стада Христова.
Первым и самым действительным средством для их обращения он считал меч духовный — слово Божие.
Ликийская митрополия благодаря бдительному попечению великого наставника Николая не подпустила к себе эту порчу, отбросив ее, как смертоносный яд.
Огненной проповедью святитель, словно мечом, с корнем отсекал воинственный Ариев раскол вместе с савеллианской и другими ересями.
Исповедник Христа Николай считал слово Божье первым и самым действенным средством для обращения еретиков. Святитель Андрей Критский повествует, как архиепископ Николай вразумил одного из отступников.
Противником всяческих раздоров в Церкви выступал теперь и поддерживавший ее император Константин. Поскольку только единая церковь могла быть ему надежной союзницей.
Он стремился к примирению группировок, потому что полемика ослабляла церковную организацию.
Сам Константин, впоследствии канонизированный Церковью, тогда ещё не был ни христианином, ни оглашенным (он будет крещён только перед смертью).
Однако он был воспитан в уважении к христианству и всегда стремился решить все спорные вопросы между церквями мирным путём.
К этому времени Константин покончил с Лицинием — последним препятствием на его пути к единовластию, и, дабы успокоить их, обещал восточным провинциям свободу совести.
Самому Константину, придавшему христианству статус государственной религии, но остававшемуся безбожником, было все равно, какую исповедовать религию, лишь бы она не противоречила его политическим амбициям.
Константин называл себя «тринадцатым апостолом», но при этом возглавлял языческую священническую коллегию и сохранял за собой сан верховного жреца Римской империи.
Это звание в официальных посланиях императора всегда стояло во главе его должностей.
В молодости Константин принял мистерии Митры, а крестился лишь перед смертью.
Крестил его личный биограф императора арианский епископ Евсевий, хотя арианство уже в те времена считалось ересью, и это обстоятельство свидетельствует о религиозной всеядности Константина.
Судя по всему, так оно и было на самом деле, и Константин руководствовался в своей политике принципами целесообразности и выгоды.
Возможно, именно по этой причине он приказал закрыть языческие храмы во многих городах.
Среди них были храмы Солнца — божества, которому сам Константин ранее поклонялся.
Слабо разбираясь в христианском учении, Константин отстаивал традиционную точку зрения о полном равенстве Христа и бога-отца, к тому же это равенство укрепляло и возвеличивало власть доминуса, который, таким образом, опирался на божье покровительство, а не на покровительство божьего посредника, как это выходило согласно учению Ария.
Кроме того, Константин, как и в случае с донатизмом, заподозрил в арианстве проявление египетского сепаратизма.
Чуть ли не каждый день слухи о еретических волнениях стали доходить до Константина.
К этому времени он уже понял, что спор клириков не являлся лишь «умственной гимнастикой специалистов» и что слезами и потерей покоя делу не поможешь.
Как и в случае с донатистами, император усмотрел в арианстве тенденции к сепаратизму и, дабы покончить с ними в 325 году созвал Вселенский Собор.
По приглашению императора в Никею прибыли триста восемнадцать отцов епископов, пресвитеров, диаконов и монахов — представителей всех Поместных Церквей.
Участниками Собора были такие великие отцы Церкви, как святитель Николай, архиепископ Мир Ликийских, святитель Спиридон, епископ Тримифунтский, и другие.
Александрийский епископ Александр прибыл со своим диаконом Афанасием, впоследствии знаменитым святителем Афанасием Великим, Патриархом Александрийским.
Многие из них, гонимые за веру, приезжали на Собор из ссылок и каторг с изувеченными руками, ногами, лицом и телом.
Помимо ярого противника Ария Александра Александрийского, в полемике участвовали Афанасий Великий, Леонтий Кесарии Каппадокийской, Евстафий Антиохийский и Иаков Низибийский.
С острова Кипра приехал Спиридон Тримифунтский — аскет, прозорливец и чудотворец.
С сожжёнными руками приехал Павел Неокесарийский, у Пафнутия Фиваидского и Потамона из Египта были выколоты глаза.
Архиепископ Николай, как глава Ликийской митрополии, непременно должен был участвовать в его работе.
Принято считать, что деятельным участником Первого Вселенского Собора был и Николай.
Однако и по сей день неизвестно, насколько это было точно.
По словам очевидцев, Константин, эмоционально приветствовал, обнимал и целовал мучеников в выколотые очи.
Приехали на собор и все лидеры арианства.
Открытие Собора было торжественным, и по этому случаю в Никее устроили парад.
Затем начались слушания, в которых под председательством самого императора приняли участие 318 епископов во главе с такими светилами Церкви, как Осия Кордубский, Евстафий Антиохийский и Макарий Иерусалимский.
Император выступал в роли верховного судьи, что также являлось уникальным для церковных соборов.
— Рабы общего нашего Владыки Спасителя! — сказал он на открытии Собора. — Бог помог мне низвергнуть нечестивую власть гонителей. Но несравненно прискорбнее для меня всякой войны, всякой кровопролитной битвы и несравненно пагубнее внутренняя междоусобная брань в Церкви Божией. Не медлите рассмотреть причины вашего расхождения в самом их начале и разрешить все спорные вопросы мирными постановлениями. Через это вы совершите угодное Богу и доставите величайшую радость мне, вашему сослужителю…
Произнесенная на латинском языке речь императора была переведена на греческий язык, и начались горячие прения, в которых император принимал активное участие.
На Соборе святые отцы изложили незыблемые основы православной веры и предали проклятию арианскую ересь.
В ходе спора Арий и его сторонники выступали довольно дерзко, что вызывало возмущение православных.
В опровержении богопротивного ариева учения наиболее отличились святой Афанасий Александрийский, бывший тогда еще диаконом и за ревностное противоборство еретикам страдавший от них целую жизнь свою, и святитель Николай.
Чудотворец прославился на Соборе особым рвением по искоренению ересей и утверждению православной веры.
«Святитель Николай, — говорил высокопреосвященный Иннокентий, — несмотря на все злоухищрения еретиков, остался тверд, как та вера, которую он исповедовал.
Прочие святители защищали Православие с помощью своего просвещения; Николай защищал веру самой верой — тем, что все христиане, начиная от апостолов, постоянно веровали в Божество Иисуса Христа и никогда не принижали Его Ипостась.
Святость его жизни, всем известная, чистота намерений, признаваемая самими врагами, дар чудес, свидетельствовавший о непосредственном общении с Духом Божиим, сделали то, что святитель Николай был украшением Никейского Собора и заслужил, чтобы Церковь нарекла его правилом веры».
За это Церковь называет его «великим благочестия столпом, твердым православия укреплением, мечом, плевелы прелести посекающим».
Как уже было сказано выше, Арий и его сторонники, в числе семнадцати епископов, во время соборных прений держались гордо и непреклонно.
Ни каяться, ни отрекаться от своей ереси они не только не собирались, но и с завидным рвением защищали ее.
Словесное состязание было весьма эмоциональным и горячим, и неудивительно, что участвовавший в Соборе Николай в пылу жаркой полемики ударил еретика Ария в лицо.
Иного, навреное, не могло и быть.
Кроткий и добрый, святой Николай мог быть и грозным, если еретик, упорствуя в заблуждениях, оскорблял Господа нашего Иисуса Христа, как это случилось на Соборе в Никее.
«На заседании Собора, — повествует о дерзновенном поступке верного служителя Христова один из иноков Студийского монастыря, — Николай, воодушевленный ревностью о Господе, не стерпев арианского богохульства, ударил еретика по щеке.
Отцы сочли дерзким этот поступок. Николай был лишен архиерейского сана и заключен в темницу».
Тем временем Собор продолжал свою работу еще целых два месяца и двенадцать дней. И все это время собравшиеся участвовали в прениях и уточняли богословские формулировки.
Во время прений Арий и его единомышленники смело высказывали свою позицию, рассчитывая на веротерпимость императора и надеясь убедить его и привлечь на свою сторону.
Их богохульные речи возмущали православных. Накал страстей нарастал.
Активное участие во всех порою чересчур горячих спорах принимал и сам Константин.
В нужную минуту с хитрым дипломатическим предложением выступил Евсевий Кесарийский, который предлагал взять за основу определения Собора текст крещального символа веры, столь привычный для большинства.
«Веруем во Единого Бога Отца, Вседержителя, Творца всех видимых и невидимых. И во Единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Слово Божие, Бога от Бога, Света от Света, Жизнь от Жизни, Сына Единородного, Перворожденного всей твари, прежде всех веков от Отца Рожденного, через Которого и произошло все… Воплотившегося… Веруем во Единого Духа Святого».
К этому времени ариане уже понимали, что им не убедить большинство епископов на Соборе в своей ереси и не переманить императора на свою сторону.
И хитроумный замысел Евсевия состоял в том, чтобы, приняв православную привычную для всех формулировку, на которую легко должно согласиться большинство, но при этом недостаточно четко сформулированную, и оставляющую место для еретического учения Ария.
Однако император Константин перехитрил Евсевия.
«Кротко беседуя с каждым на эллинском языке, — писал об этом событии сам Евсевий Кесарийский, — василевс был как-то усладителен и приятен.
Одних убеждая, других усовещевая, иных, говорящих хорошо, хваля и склоняя каждого к единомыслию, василевс, наконец, согласил понятия и мнения всех о спорных предметах».
А все дело было в том, что одобрив текст, император предложил добавить к нему маленькое дополнение, выраженное всего одним словом — «единосущный».
При поддержке авторитетных православных епископов, большинство епископата, которое будучи православными, не было достаточно образованными, чтобы вникнуть и понять все тонкости этого вопроса, поддержало и проголосовало за это предложенное императором добавление, надежно отсекающее арианскую ересь от православия.
После этого главного для ариан поражения, ряд других небольших поправок и дополнений к символу веры, тоже направленных против ариан, но уже не имевших принципиального значения, был принят уже без споров.
В результате получилось следующее знаменитое вероопределение I Вселенского Собора:
«Веруем во Единого Бога, Отца, Вседержителя, Творца всего видимого и невидимого.
И во Единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, рожденного от Отца, Единородного, т. е. из сущности Отца, Бога от Бога, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, несотворенного, единосущного Отцу, через Которого все произошло как на небе, так и на земле.
Нас ради человеков и нашего ради спасения сошедшего и воплотившегося, вочеловечившегося, страдавшего и воскресшего в третий день, восшедшего на небеса и грядущего судить живых и мертвых. И в Святого Духа.
А говорящих, что было время, когда не было Сына, или что Он не был прежде рождения и произошел из несущего, или утверждающих, что Сын Божий из иной ипостаси или сущности, или создан, или изменяем — таковых анафематствует кафолическая церковь».
Лжеучение Ария, как заблуждение гордого разума, было обличено и отвергнуто, а самого еретика Собор отлучил от Церкви.
Подвергнут был осуждению и Мелетий, который присвоил себе права епископа, будучи сам нарушителем церковных правил.
После решения главного догматического вопроса Собор установил двадцать канонов, то есть правил по вопросам церковного управления и дисциплины.
Был решён вопрос о дне празднования Святой Пасхи.
Постановлением Собора Святая Пасха должна праздноваться христианами в первое воскресенье после дня весеннего равноденствия и не одновременно с еврейской Пасхой.
Примечательно, что в результате противостояния арианству в христианстве утвердился главный догмат Святой Троицы, но с самим учением Ария на этом не было покончено.
Оно ещё на протяжении нескольких веков становилось поводом для различных церковных расколов, пока не было изжито окончательно в раннем Средневековье.
Более того, как это не покажется странным, сам Константин позже поддержал арианство, которое было весьма популярным среди духовенства на Востоке.
Из ссылки были возвращены многие сторонники этого учения, а представители противоположной партии, наоборот, были репрессированы.
Спустя несколько десятилетий, в 381 году, император Феодосий I был вынужден созвать Собор в Константинополе, на котором арианство было вновь осуждено.
Именно тогда был утверждён Никео-Цареградский Символ веры, текст которого и по сей день используется в богослужении христианских церквей.
Что касается Собора в Никее, то он навсегда остался в истории как уникальное явление мировой культуры, церковной жизни и политики.
Торжественное закрытие Собора состоялось 25 августа 325 года, и епископы разъехались по своим епархиям.
Тем временем святитель Николай пребывал в темнице. Он нисколько не раскаивался в содеяном, поскольку был уверен в своей правоте.
Что же касается его наказания, то оно нисколько не пугало его, поскольку он готов был страдать за Церковь.
Но уже очень скоро он понял, что сам Христос и Пресвятая Богородица одобрили Божественную ревность поборника истины.
В противном случае они вряд ли бы явились к нему в темницу и вручили ему Евангелие и святительский омофор.
В это же время несколько отцов Собора удостоились дивного видения, узрев заключенного в тюрьму Николая.
С левой стороны от блаженного узника стоял Спаситель, подающий ему Евангелие, а с правой — Богородица, возлагающая на него святительский омофор.
Архиереи отправились в темницу и увидели Николая, облаченного в омофор, с Евангелием в руке.
Отцы Собора поняли, что дерзновение мужественного иерарха было угодно Богу.
Святого немедленно освободили из заключения, возвратили ему архиерейский сан и воздали почести как угоднику Божьему.
С тогог самого дня местное предание Никейской церкви «до сего дня» не только сохраняет память о святом Николае, но и особо выделяет его из лика 318 заслуженных церковных отцов, которых считает своими покровителями.
Известный путешественник по святым местам А. Н. Муравьев при описании достопримечательностей Никеи в следующих словах передает мысли о вышеприведенном предании, сохраняемом, по его словам, даже «самими турками, имеющими глубокое уважение к святителю».
«Было уже за полночь, — пишет он, — когда я выехал из Никеи чрез третьи великолепные врата, носящие название „Цареградских“, потому что ими выезжали императоры из своей столицы.
Сторож, присланный мне для почести от градоначальника, показал нам в одной из громадных бойниц, с правой стороны торжественных ворот, так называемую темницу святого Николая Чудотворца.
Здесь, по местному преданию, он был заключен за то, что поразил на соборе Ария, защищая догматы веры, и содержался в узах, доколе не был оправдан свыше по небесному суду, который ознаменовался явлением Евангелия и омофора, как это пишется на его иконах.
Глубокое уважение к святителю, можно поистине сказать — вселенскому, обнаруживается даже и в магометанах: как объяснить это счастливое влияние, которое сей угодник Божий преимущественно пред всеми имеет на все племена и языки?»
Рассказ об этом предании мы находим и у неизвестного путешественника, побывшего в Никее весной 1872 года.
«Мы, — писал он, — направились по пустырю к северным воротам Никеи, называемыми Константинопольскими.
Они состоят из трех рядов ворот: внутренних, средних и внешних. Древнейшие из них внутренние. Они языческой эпохи.
Два привратных столба их увенчаны колоссальными головами.
Горгоны из белого мрамора.
Одна стоит еще на месте и живописно выглядывает из зелени смежных деревьев.
Другая лежит на земле в груде камней.
Средние ворота — византийской постройки — замечательны своей красотой. Их можно было бы счесть образцом византийского искусства в этом роде.
Они сложены из серого правильно тесаного камня и состоят из пролета, сведенного дугой, высокого и глубокого, и двух ниш по сторонам обоих лиц их.
В нишах еще можно различить следы некогда бывших изображений.
Так, в одной видны слабые очертания святителя Николая с малыми изображениями Спасителя и Богоматери по сторонам головы Угодника, как это пишется у нас и как редко встречается в греческой иконописи.
Из трех этих ворот, собственно, только средние входят в линию городской стены.
В первой к востоку от них башне указывают место заключения святителя Николая.
Нижние части ее засыпаны землей.
В верхних нет ничего, что бы напоминало темницу.
Предание, однако же, живо. Подтверждением ему служит и упомянутое выше изображение святителя, находящееся со стороны этой башни».
Глава V. Последние годы
По окончании Собора святитель вернулся к своей пастве и преподал всему народу принятый в Никее Символ православной веры.
Ну и, коненчо, он продолжал свою благотворную пастырскую деятельность по устройству Церкви Христовой.
Возвратясь к своему стаду, святитель Николай принес ему мир и благословение.
Своими медоточивыми устами он преподал всему народу здравое учение, пресек в самом корне неправые мысли и умствования и, обличив ожесточенных, бесчувственных и закоренелых в злобе еретиков, прогнал их от Христова стада.
Как мудрый земледелец очищает все, находящееся на гумне и в точиле, отбирает лучшие зерна и отрясает плевелы, так благоразумный делатель на гумне Христовом святитель Николай наполнял духовную житницу добрыми плодами, плевелы же еретической прелести развевал и далеко отметал от пшеницы Господней.
Существует предание, что именно тогда Николай-Чудовторец совершил еще один подвиг, который был под силу только ему.
Однажды заботливый пастырь, осматривая лозы винограда Христова, встретил маркионитского епископа Феогния с несколькими священниками.
Того самого Феогния, который, если и не был правой рукой самого Ария, то горой стоял за его учение и нанес своими дерзновенными, но в то же самое время весьма убедительными для незрелого ума проповедями ощутимый вред святой Церкви.
Богомудрый Николай словами Священного Писания принялся изобличать заблуждения арианцев.
Конечно, ему горячо возражали.
Заметив, что епископ сильно раздражен, великодушный иерарх неожиданно для всех спорящих урокто улбынулся и мягок сказал:
— Солнце да не зайдет в гневе вашем! Брат мой, помиримся!
И они помирились.
Кротостью и смирением архиерей Божий Николай обратил к православной вере епископа Феогния и многих других отступников.
Так пресекал на корню в Ликии верный служитель Живоначальной Троицы еретические умствования, а упорствующих и воинствующих еретиков прогонял.
Так мудрый Николай — сеятель на ниве Христовой — наполнял духовную житницу плодами добродетелей, плевелы же еретической прелести далеко отметал от пшеницы Господней.
«Мечем глагола Божия, — говорил по этому поводу Св. Андрей Критский, — во ты посек до конца ересь разделении Ариева и соединения Савеллиева.
Равно как и всех тех, которые дерзали разделять Единого от Единой и Святой Троицы Христа, истинного Бога, приявшего плоть для нашего спасения, неправильно понимая таинство воплощения, или осмеливались не признавать в лице единого Христа и Бога соединение двух естеств без смешения оных, или допускали в них разделение, — всех сих не правых умствователей, уклонявшихся либо на ту, либо на другую сторону, ты, как Финеес, поразил одним ударом меча, умилостивляя всемерно Бога всяческих».
Посему-то святая Церковь и назвала его лопатою, Ариевы плевельные учения развевающую.
И был он поистине свет миру и соль земли, ибо житие его было светло и слово его было растворено солью премудрости. Сей добрый пастырь имел великое попечение о своем стаде, во всех его нуждах, не только питая его на духовной ниве, но заботясь и о телесной его пище.
Он утверждал в вере христиан, обращал к истинной вере язычников и вразумлял еретиков, «спасая от гибели сонмы их, не колеблясь от нападений еретических и отгоняя от словесного стада Христова этих хищных волков» (святитель Андрей Критский).
С такой заботой относясь к духовным нуждам своей паствы, святитель Николай не пренебрегал удовлетворением и телесных их нужд.
Вот один из случаев подобной заботы его о телесных нуждах своей паствы.
В силу различных причин и неурожая в Ликии начался голод.
Шло время, продукты кончались, однако помощи ждать было не откуда. И тогда взоры уже отчаявшихся жителей обратились на Святого Николая.
Обещав спасти город, Николай отправился в храм, пал на колени перед крестом с распятым на нем Спасителем и принялся горячо молиться.
Молитва была услышана, и той же ночью Чудотворец явился во сне одному из известных торговцев хлебом и приказал отвезти хлеб для продажи в Ликию.
В виде задатка он вручил ему три золотые монеты.
Купец тут же проснулся и, к своему великому изумлению, увидел у себя в руке врученные ему во сне святителем золотые монеты.
После этого он счел своим долгом исполнить волю святого мужа и направил свой корабль в Миры, где и распродал свой хлеб, одновременно рассказав о своем чудном видении.
Граждане Мир, узнав в явившемся купцу муже своего архипастыря святителя Николая, вознесли горячую благодарность Господу и Его святому угоднику, спасшему их от голода.
Таковы были дела Божии, которыми Господь возвеличил Своего угодника.
Слава о них, как на крыльях, пронеслась повсюду, проникла за море и распространилась по всей вселенной, так что не было такого места, где не знали о великих и дивных чудесах великого архиерея Николая, которые он сотворил благодатью, дарованной ему от Всемогущего Господа.
Однажды путники, плывя на корабле из Египта в Ликийскую страну, подверглись сильному морскому волнению и буре.
Паруса были уже изорваны вихрем, корабль содрогался от ударов волн, и все отчаялись в своем спасении.
В это время они вспомнили о великом архиерее Николае, которого они никогда не видали и только слышали о нем, что он — скорый помощник всем, призывающим его в бедах.
Они обратились к нему с молитвою и стали призывать его на помощь.
Святитель тотчас явился пред ними, вошел в корабль и сказал:
— Вы призывали меня, и я пришел на помощь к вам; не бойтесь!
Все видели, что он взял кормило и стал управлять кораблем. Подобно тому, как некогда Господь наш Иисус Христос запретил ветрам и морю, святитель тотчас повелел буре прекратиться, памятуя слова Господа:
— Верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит.
Так, верный слуга Господа повелевал и морем, и ветром, и они были ему послушны.
После сего путники при благоприятном ветре пристали к городу Мирам.
Выйдя на берег, они пошли в город, желая видеть того, кто избавил их от беды.
Они встретили святителя на пути в церковь и, узнав в нем своего благодетеля, припали к его ногам, принося ему благодарение.
Дивный Николай не только избавил их от беды и смерти, но и проявил заботу об их душевном спасении.
По своей прозорливости он усмотрел в них духовными своими очами грех любодеяния, который удаляет человека от Бога и отклоняет от соблюдения заповедей Божьих, и сказал им:
— Чада, умоляю вас, поразмыслите в себе и исправьтесь сердцами вашими и мыслями для благоугождения Господу. Ибо, хотя бы мы и утаились от многих людей и сами считали себя праведными, но от Бога утаиться ничто не может. Посему постарайтесь со всяким усердием сохранять святость души и чистоту тела. Ибо так говорит Божественный апостол Павел: «Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят, а этот храм вы».
Поучив тех мужей душеполезными речами, святитель отпустил их с миром.
Ибо святитель нравом своим был, как чадолюбивый отец, и взор его сиял Божественной благодатью, как у ангела Божия.
От его лица исходил, как от лица Моисея, пресветлый луч, и тем, кто только взирал на него, была великая польза.
Тому, кто был отягчаем какой либо страстью или душевной скорбью, довольно было обратить свой взор на святителя, чтобы получить утешение в своей печали; и тот, кто беседовал с ним, уже преуспевал в добре.
И не только христиане, но и неверные, если кому из них приходилось слышать сладкие и медоточивые речи святителя, приходили в умиление и, отметая укоренившуюся в них с младенческих лет злобу неверия и воспринимая в свое сердце правое слово истины, вступали на путь спасения.
Великий угодник Божий прожил много лет в городе Мирах, сияя Божественной добротою.
Он жил так, как говорилось в Писании: «Как утренняя звезда среди облаков, как луна полная во днях, как солнце, сияющее над храмом Всевышнего, и как радуга, сияющая в величественных облаках, как цвет роз в весенний дни, как лилии при источниках вод, как ветвь ливаны в летние дни».
Достигнув глубокой старости, святитель отдал долг человеческой природе и после непродолжительной телесной болезни мирно почил.
С радостью и псалмопением он перешел в вечную блаженную жизнь, в сопровождении святых ангелов и встреченный ликами святых.
На его погребение собрались епископы Ликийской страны со всем клиром и иноками и бесчисленное множество народа из всех городов.
Душу его, как великого Угодника Божия, святые Ангелы отнесли к Господу, честное же тело его, при многочисленном собрании епископов Ликийской страны, клириков, иночествующих и народа, было погребено 6-го декабря в соборной Мирской церкви.
При жизни святитель Николай был благодетелем рода человеческого, не перестал он быть им и по своей смерти. Господь сподобил его честное тело нетления и особой чудотворной силы.
Его мощи начали источать благоуханное миро, обладающее даром чудотворений.
Мажущимся им с верою в Святителя Божия оно сообщало исцеление от всех болезней, не только телесных, но и духовных, отгоняя также нечистых духов, которых так часто побеждал Святитель еще при своей жизни.
Казалось, так будет всегда, и Миры очень скоро станут центром паломничество со всех уголоков земли.
Однако мощам Святого Николая была уготована другая судьба и через семьсот с лишним лет после блаженной кончины угодника Божия Николая они покинули родной ему город.
В то время Ликия стала подвергаться частым нашествиям сарацин, опустошавших ее мечом и огнем.
В конце XI века сарацины произвели страшное опустошение в Восточных областях Римской империи.
Все лежавшие на пути города, села, церкви и монастыри они предавали огню и мечу, жителей брали в плен, умерщвляли и разгоняли.
Все места, пройденные ими, надолго оставались дикой пустыней.
Запустели и Миры, так как оставшиеся в живых жители переселились на другое место, в двух с половиной километрах от прежнего города.
Впрочем, там еще оставался Сионский храм, таивший в себе сокровище честных мощей святителя Николая, охраняемое лишь немногими монахами.
«Неужели, — вопрошал современный перенесению мощей летописец, — преподобный и великий архиерей не мог умолить Господа, чтобы Он не погубил города Миры и не привел в запустение церковь с мощами Его угодника?
Конечно, мог, но это бедствие ниспослано на нас за грехи наши, которыми мы раздражаем долготерпение Божие, и должно было служить к нашему же уврачеванию».
Но, предав разорению город, прославленный мощами угодника Божия, Господь предопределил перенести их на запад, в многолюдный город, называемый Бар.
«Господу, — говорил по этому поводу Димитрий Ростовский, — было угодно сделать это перенесение мощей для того, „чтобы мощи такого светильника миру, душа которого в светлостях небесных приемлет достойную себе честь, и на земле не были без почитания и под спудом, и чтобы обильный источник чудесных исцелений не был без почерпающих из него“ и „чтобы и Западу не лишиться благодеяний Божиих, получаемых благодаря ходатайству великого Архиерея“».
Перенесение мощей произошло при следующих обстоятельствах.
В 1087 году, при царе греческом Алексее I Комнине и патриархе Константинопольском Николае III Грамматике святитель Христов Николай явился во сне благоговейному священнику апулийского города Бара.
— Иди и скажи клиру и народу, — повелел святитель, — чтобы они взяли из Мир Ликийских мощи мои и перенесли в здешний город, ибо Господу не угодно, чтобы я оставался там в пустыне…
Священник утром пошел в церковь и рассказал о своем видении клиру церковному и пастве.
Народ, услышав о такой милости к ним Господа и Его угодника святителя Николая, исполнился великой радости.
— Господь, — говорили они, — послал теперь Свою милость на людей и город наш!
Они снарядили три корабля и отправили на них священников, клириков и других благочестивых и богобоязненных людей, чтобы те привезли мощи святителя Николая.
Всего отправившихся за мощами угодника Божия было сорок семь человек (не считая прислуги и матросов).
Опасаясь конкурентов, путешественники решили скрыть цель своего путешествия под видом торгового предприятия и для нагрузили свои корабли пшеницей.
В Антиохии они продали свою пшеницу и купили много других товаров, как бы намереваясь продолжать торговлю.
Одновременно они узнали, что венецианские купцы, находившиеся в это время в Антиохии, тоже намерены отправиться в Миры для перенесения мощей святителя Николая в свой город.
Намереваясь опередить их, жители Бари немедленно отплыли от берегов Антиохии.
Благодаря попутному ветру они благополучно достигли берегов Ликии.
Путешественники послали на берег двух иерусалимских паломников, чтобы они разузнали, нет ли около местонахождения мощей угодника турок, которые могли бы помешать им.
Посланные не заметили в городе ничего подозрительного и сообщили барянам, что они могут спокойно направляться к мощам.
Путешественники взяли оружие и, оставив матросов и прислугу на кораблях, отправились в храм святителя Николая.
Войдя в церковь, они поклонились святому престолу.
Мощи святого угодника охраняли четыре монаха, к которым прибывшие.
Когда монахи узнали о том, что паломники намерены увезти мощи Чудотворца в Апулию, они отказались от предложенного им выкупу в триста золотых и попытались убежать из храма, чтобы известить об этом жителей города Миры.
Однако баряне связали их, и поставили у дверей храма своих сторожей.
В это время один из двух барских пресвитеров, прибывших в храм святителя Николая, наполнил святым миром стеклянный сосуд.
Он поставил сосуд на вершину одной не очень высокой колонны, находившейся в преддверии алтаря.
В следующее мгновение пузырек упал на мраморный пол, но, к великому удивлению присутствовавших, остался цел.
Путешественники в этом знамении увидели выражение воли святого угодника на немедленное перенесение его мощей.
Наиболее смелый юноша по имени Матфий пообещал убить сторожей, если они не укажут местонахождения тела великого святителя.
Сторожам не осталось ничего другого, как исполнить требование непрошеных гостей.
— Только хочу вас предупредить, — сказал один из сторожей, — что уже было много попыток со стороны императоров перенести отсюда святые останки, но все они оказались безуспешны. Судя по всему, святителю было не угодно оставить Миры. И только в прошлом году он дал знать, что в скором времени его мощи покинут родной город. Как вам, наверное, известно, жители Мир, опасаясь турок, ушли отсюда на близлежащую гору. Так вот святитель явился трем гражданам и приказал им объявить жителям, чтобы они возвращались назад и берегли свой город. Если этого не произойдет, то он уже очень скоро переселится в другое место…
Сторож обвел долгим внимательным взглядом почтительно слушавших его людей и тяжело вздохнул:
— Наверное, время пришло…
Ободренный этим рассказом, Матфий взял железный молоток и сильно ударил им о мраморную плиту помоста, которая от удара разбилась в мелкие куски.
Вынув разбитую плиту, его товарищи начали рыть землю и вскоре увидели белый саркофаг, покрытый каменной треугольной крышкой.
Они откопали его, но долго не решались разбивать его не решались, опасаясь какой-нибудь беды.
В конце концов, Матфий решился.
Он сильно ударил по крышке и разбил ее в куски. Когда он снял ее, то увидел, что рака была полна святой влаги.
Вдруг распространился такой благоуханный запах, что всем присутствовавшим казалось, что они находятся в раю.
Как потом рассказывали оставшиеся на корабле матросы, дивный аромат донесся до самого моря, до которого было целых 6 километров.
Почувствовав удивительное благоуханье, они чрезвычайно обрадовались, увидев в этом согласие угодника Божия на исполнение задуманного ими предприятия.
Еще более осмелевший Матфий спустился в раку и, погрузив свои ладони в находившееся в ней миро, обнаружил святые мощи плавающими в нем и превосходящими своим ароматом всякие благоухания.
Сторожа, видя, что святой угодник благословляет перенесение его мощей, горько плакали.
— Чего вы рыдаете? — удивленно спросил Матфий. — Разве вы не видите, что сам святитель благословляет свой перенос? Радоваться надо!
Только тогда до сторожей дошло, что это на самом деле так и, если бы Святой Николай был против задуманного этими людьми, ничего у них не получилось бы.
Они прекратили рыдания и теперь уже с интересом наблюдали за тем, как юноша взял из раки мощи святителя Николая и передал пресвитеру, который тщательно завернул их в свою новую бумажную одежду.
Но когда ободренный увиденным один из путников хотел взять из храма древнюю чудотворную икону святителя Николая, он не смог удержать ее в руках.
Это тоже было знамением, и Святой Николай таким образом сообщал, что он не хочет совершенно оставить родную для него страну.
Путешественник поставил икону на место, и в следующее мгновение по ее окладу пробежал удивительный свет, словно Чудотворец благодарил правильно понявших его людей.
Радостные баряне с мощами святителя Николая отправились к своим кораблям.
Там их также радостно встретили оставшиеся товарищи, и они вместе восхвалили всемогущего Бога, увенчавшего их желание успехом.
Граждане Мирские узнали от сторожей о перенесении их святыни барянами на свой корабль.
Видя в этом волю святого угодника, в громадном количестве они собрались к барским кораблям и громким плачем выражали свое горе.
Будучи не в состоянии сдерживать себя, они в одежде и обуви шли в море и здесь хватались за рули и весла кораблей.
— Отдайте отца нашего и господина нашего, — слышались громкие крики, — своим покровительством берегшего нас от видимых врагов! Если не всего, то хотя часть от него дайте нам, чтобы не совсем лишиться нам такого покровителя!
Баряне утешали плачущих мирян тем, что у них остается гроб святителя, полный святого мира, и его чудотворная икона, уже излечившая множество страждущих.
Тем не менее, во избежание всяческих неожиданностей они поспешили выйти в море.
Как потом рассказывали путешественники, они перестали слышать плач стоявших на берегу жителей Мир только через несколько километров.
Да что там жители! Многие из путешественников сами плакали, сочувствуя их горю.
В первый день плавания погода стояла прекрасная, и попутный ветер наполнял паруса.
Но на следующий день подул северный ветер и повернул их корабль по направлению к родине святителя Николая Патаре.
Баряне устрашились, думая, что угодник не хочет расстаться с берегами Ликии. Опасались они и преследования со стороны жителей Патары, не желавших расставаться со своим чудотворцем.
Опасаясь шторма, путешественники остановились на время к пристани Макри и принялись рассуждать о том, почему они так мало подвинулись вперед за три дня пути.
Одни спрашивали, точно ли это мощи святителя Николая, другие боялись того, что прогневали святителя смелым своим поступком, а третьи высказали мысль о том, что кто-то из их товарищей, по чувству усердия и веры, «прихватил» с собой частицу мощей св. угодника.
Как выяснилсоь после клятвы на Евангелии, таковых было пятеро. Все они сразу же признались в содеяном и отдали похищенные части.
Море сразу успокоилось, подул благоприятный ветер, и мореплаватели взяли курс на Бари.
Когда мореплаватели миновали залив Трахеи, одному из пловцов во сне явился святитель Николай.
— Не бойтесь, — сказал он, — я с вами! Чрез двадцать дней мы придем в город Бари…
Утром произошла удивительная вещь.
Ласточка села на правом руле судна, на котором везли святое тело.
Затем она сначала перелетела на руку рулевого, а потом к месту, где покоилось святое тело, и принялась клевать сосуд, в котором сокрыты были святые мощи.
Время от времени она останавливалась, и тогда изумленные путешественники слышали ее пение.
«Благосклонные братья! — писал по этому поводу очевидец перевоза мощей, западный писатель Никифор, — сколь хвален всемогущий Бог, побуждавший к хвалению и почитанию Своего святого исповедника не только людей, но и немых животных.
Ибо пение птицы было хвалением, а прикосновение клювом означало лобзание, которое она верно приносила святому телу.
Напевая, она облетала каждое судно и всех людей и видна была всем, воздавая хвалу блаженства им за то, что они везли такого велелепного и дивного пастыря.
Исполнив долг своего послушания, она отлетела и скрылась из виду».
8 мая корабль с мощами вошел в порт святого Георгия, Христова мученика, находившийся в 8 километрах от Бари.
Молва о прибытии мореплавателей с мощами великого чудотворца разнеслась по всему городу.
На следующий день, 9 мая, на столь чудное и желанное зрелище стеклась огромная толпа народа.
Прибывшие сообщили своим согражданам, что они, когда брали тело святого, дали священный обет воздвигнуть ему достойную церковь на дворе господском, что называется Катапани, и теперь настаивали на исполнении ими их желания.
Но не все оказалось так просто: большинство одобрило их обещание, однако нашлись и такие, кто хотел, чтобы святитель Николай был погребен в городском соборе.
Настоятель бенедиктинского монастыря, по имени Илия, уговорил мореплавателей перенести тело угодника в церковь его обители, пока будет строиться новая.
Путешественники согласились на это, так как настоятель Илия слыл за человека благочестивого. Вокруг обители стали моряки с оружием в руках, страшась мести оставшихся недовольными тем, что соборное духовенство не успело опередить настоятеля Илию.
Вскоре в город прибыл барский архиепископ Урсон, который первым делом поклонился мощам святого, а затем потребовал перенести их в собор.
О строительстве нового храма он не хотел даже слышать. В результате между двумя партиями произошло вооруженное столкновение, в котором погибло четыре человека.
В это время некоторые из моряков вспомнили, что двор Катапани, принадлежавший герцогу Рожеру, пользовался правами патронатства.
Они вынесли из монастыря мощи угодника и поставили их в церковь святого мученика Евстахия, стоявшую в округе Катапанских чертогов и зависевшую от гражданской власти.
На этом споры закончились.
Архиепископ разрешил строить новый храм и без обуви торжественно направился в сопровождении всего соборного духовенства и огромной толпы народа к церкви мученика Евстахия поклониться мощам великого угодника.
Не прошло и нескольких дней после перевоза мощей в Бари, как по всему городу стали ходить рассказы о чудесных исцелениях всех тех, кто успел приложиться к ним.
Если верить рассказу очевидца тех событий западному историку Никифору, в первую ночь по прибытии мощей и на следующий день исцелилось сорок семь человек различного пола и возраста.
В числе их были знатнейший горожанин, армянин с высохшим левым боком, три лунатика, глухонемой, двое сухоруких, два горбатых младенца, трое слепых и много других.
Потом исцеления происходили каждый день.
Была среди исцелившихся и женщина из города святого Вита, страдавшая тяжелейшими припадками.
«Будучи тщательно расспрошена мной, — пишет Никифор, — она сказала, что на нее налетел один большой ястреб, сел на грудь ее и, распростерши крылья, накрыл ее.
Когда он отлетал, вдруг разнесся такой приятный запах, что она думала, что находится в раю. То же самое показали и другие исцелившиеся.
Отсюда несомненно надобно верить, что это был Ангел святого Исповедника, ежедневно стерегущий тело».
Также исцелилась одна девица из Бара, страдавшая чрезмерной болью в коленях, и многие другие.
Такое обилие чудес от мощей святителя Николая и данное ранее обещание моряками расположили барян построить новую каменную церковь в честь святителя Николая.
Начались работы по перестройке здания Корте дель Катапо, которое герцог Рожер пожертвовал для того перестройки в храм святителя Николая.
В скором времени мощи святителя Николая перенесены были во временную церковь, в которой находился алтарь во имя святого первомученика Стефана.
Для надзора за ходом постройки храма и для сбора пожертвований избран был упомянутый выше игумен бенедиктинского монастыря Илия.
Через два года, в 1089 году, постройка храма была окончена.
К этому времени была приготовлена для мощей Святителя серебряная рака, украшенная драгоценными камнями.
Когда церковь была готова, клир и жители Бари попросили папу Урбана II освятить новую церковь во имя святителя Николая и своими священными руками положить в новую раку честные мощи угодника Божия.
Папа Урбан II с радостью согласился на исполнение этой благочестивой просьбы и немедленно со своим собором прибыл в Бари.
Здесь он переложил мощи в новую раку и перенес их в новосозданную церковь святителя Николая и поставил в алтаре.
В новой же церкви был поставлен и гроб, в котором ранее лежали мощи святого угодника.
В него была также отделена и положена часть его мощей.
Затем была освящена самая церковь в честь святителя Николая.
Освящение это последовало 1 октября, причем освящена была нижняя церковь, в которой и до сих пор находятся мощи святого угодника. Верхняя же церковь была освящена только через сто лет.
Некоторое время спустя святитель Николай явился во сне одному благочестивому монаху и сказал ему:
— Благоволением всесильного Бога я пришел к вам в город Бари. Теперь я хочу, чтобы мощи мои были положены под престолом…
Воля святого угодника немедленно была исполнена, и тело его положено под престолом. Там оно находится и в настоящее время.
Вот вкратце история новосозданной церкви, в которой положены и теперь почивают мощи святителя Николая.
После смерти архиепископа Барского Урсона, последовавшей незадолго до освящения нижней церкви во имя святителя Николая, в преемники ему, согласно общему желанию, поставлен был папой Урбаном II 30 сентября 1089 года игумен Илия.
Папа тогда же дал ему титул «архиепископа Барского, игумена церкви св. Николая».
При нем устроен был близ церкви госпиталь и приют для помещения бедных странников.
Этот странноприимный дом существует и поныне. Иностранцам позволяется оставаться в ней бесплатно три дня, туземцам же богомольцам — один день.
При нем же установлено совершать ежегодно 9 мая крестный ход по городу.
По смерти Илии, последовавшей в 1105 году, преемником его по управлению храмом святителя Николая был Евстафий, украсивший церковь мрамором и мозаикой.
По смерти его избран был на его место приор монастыря Всех Святых Melo, и с этого времени настоятели храма святителя Николая Чудотворца именуются приорами.
Папа Урбан II, почти вслед за положением в церкви мощей святителя Николая, изъял ее из зависимости от местной епархиальной власти и подчинил ее непосредственно папскому престолу, что подтверждено было и папой Пасхалием II.
Мало церквей на Западе, которые бы пользовались таким великим и всеобщим уважением, как церковь святителя Николая Чудотворца в Бари.
Благочестивые богомольцы не перестают и доселе в большом количестве стекаться на поклонение святым мощам.
И наши русские паломники, посещавшие святые места Востока, считали своим долгом посетить и западный город Бари ради его великой святыни и нередко оставляли ценные воспоминания о том, что они видели там.
Одним из лучших описаний церкви, в которой почивают мощи святителя Николая, мы обязаны русскому путешественнику, писателю, публицисту и паломнику Василию Григоровичу-Барскому, побывавшему в ней в 1724 году.
«В воскресенье, 28 июля 1724 года, — пишет Василий Григорович-Барский, — поздно вечером прибыл я в Бар-град.
В тот же день утром прибыл туда и спутник мой Иустин. Вместе пошли мы в гостиницу святителя Христова Николая, находящуюся при церкви, в которой почивают его мощи: в этой гостинице всякому чужеземному страннику в течение трех дней дается бесплатно обед, ужин и постель.
Сошлось нас тогда в эту гостиницу человек 10 или 12, и, когда осмотрели наши виды (патенты), дали нам обильную трапезу и достаточно вина.
По окончании же трапезы заведующий гостиницей отвел каждому из нас по постели, на которых мы и спали до утра.
На другой день, в понедельник, пошли мы в церковь, в которой почивают святые мощи чудотворца Христова Николая.
Сначала, как только вошли мы в нее, не могли заметить, где находятся мощи. Но потом, увидев большую толпу народа, которая то сходила вниз по каменным ступенькам, то поднималась по ним, мы поняли, что мощи находятся внизу, и тотчас пошли вслед за толпою под спуд церкви правым входом (входов же два: один — по правую, и другой — по левую сторону).
Когда спустились мы вниз, то нашли там другую красивую церковь, по величине — около половины верхней.
Ее верх поддерживается двадцатью шестью столбами, которые все одинаковы, за исключением одного — тоньше других и окруженного железною решеткою.
Престолов в ней два: главный и придельный, на них священники каждый день — от утра до полудня — совершают литургию.
Престол главный весьма искусно выкован из серебра и находится посреди церкви над гробом святителя Христова Николая.
Пол нижней церкви устлан мраморными плитами, потолок же ее весь украшен многочисленными серебряными лампадами: из них особенно выделяются по величине и красоте пятьдесят.
Помолившись по обычаю путническому, мы приложились к гробу Святого, так как римляне не имеют обыкновения отверзать гроб, за исключением весьма важных случаев.
Престол, под которым находится гроб с мощами Святителя, — большой, спереди огражден балясами, искусно иссеченными из мрамора.
На этой ограде слева стоит в потире, или серебряной чаше, манна от мощей святого Николая, истекающая, как вода.
Один из священников часто подходит к ней и помазует ею крестообразно на челе тех людей, которые, по выслушании литургии, выходят из церкви. Так и мы часто подходили и мазались этою манною.
Недалеко же от этого потира, на другой стороне, в стене, в малом ковчежце, за железной решеткой, есть отделенная сухая часть мощей святителя Христова Николая.
Богомольцы подходят и чрез решетку касаются его перстами и затем лобызают руки свои, чего и я сподобился быть участником.
Когда затем мы снова поднялись в большую церковь, которая стоит вверху, то увидели, что построена она очень красиво, имеет трое входных врат, каменные столбы и казенный пол и очень пространна в длину, ширину и высоту. Таким образом, мы пробыли в Бар-граде три дня, причем в вышеуказанной гостинице ночевали и подкрепляли себя пищею.
От священников и от других людей мы узнали, что вблизи церкви находятся четыре торговые лавки, в которых продаются различного вида стеклянные сосуды, имеющие на себе изображение святителя Христова Николая.
Сосуды эти продаются для наполнения их манною, истекающей от мощей св. Николая, которая в церкви его раздается всем желающим.
Продаются также маленькие сосуды, уже наполненные манною и крепко запечатанные. И я купил несколько таких наполненных манною сосудов, и два пустых, которые я наполнил уже в церкви; то же сделал и спутник мой, Иустин.
Священники в церкви св. Николая называются „стражами“ гроба святого Николая и пользуются высоким почетом; они строго блюдут себя, людей и гроб святителя Христова Николая, охраняют святыни церковные и раздают желающим указанную выше воду, которую они называют sancta manna, т. е. святая манна, и исправляют другие свои обязанности.
Одного из заведывающих гробом св. Николая священника мы спросили о том, сколько манны, и чрез какое время истекает она от мощей святителя Николая?
Он ответил нам, что каждое утро гроб делается полным манны и, сколько раздается ее в день, столько опять прибывает в ночь, так как она непрестанно течет.
Передавал он нам также, что пред праздником Святителя, за два или за три дня, манны прибывает иногда очень много, иногда же мало.
Отсюда безошибочно заключают, что когда много прибывает манны — то явится много богомольцев ко гробу Святителя; когда же мало — тогда и богомольцев мало соберется.
Настолько прозорлив Угодник Божий, что источает столько целебной манны, сколько нужно ее правоверному народу!
Затем мы спросили его о вышеупомянутом мраморном столбе, стоящем в малой церкви: почему один он огражден железною решеткою, другие же — нет?
Он ответил нам следующее. Когда церковь только начала строиться, то решили утвердить ее на 26 столбах и уже поставили на назначенных местах 25 столбов, иссеченных из мрамора.
Но как ни искали они мрамора для 26-го столба, однако нигде не могли найти его, вследствие чего по необходимости прекратилась постройка церкви, и строитель и весь город были повергнуты в сильную печаль.
Но вот, спустя несколько дней, чудесным промыслом чудотворца и святителя Христова Николая, явился мраморный столб, который вне города плавал на море, как сухое дерево.
Когда увидели его рыбаки и другие люди, то хотели поймать, но никак не могли сделать этого, потому что, лишь только хотели коснуться его, он погружался в глубину, после же опять выплывал, так что принуждены были оставить его.
В самую полночь, когда все спали, в городе вдруг стали звонить колокола сами собою, когда никто к ним не прикасался.
В это время святитель Николай с двумя ангелами перенес плававший столб с моря в город и, принесши в строившуюся церковь, поставил его на приготовленном для него месте.
Тотчас же в городе все пробудились и поспешили в церковь, и те, которые прежде пришли в нее, ясно видели, как св. Николай с двумя Ангелами поставил столб и затем сделался невидим.
Увидев такое чудо, притекшие в церковь жители прославили Бога и Его Угодника; в вечное же воспоминание события написали образ этого чудотворения вверху на правой стене верхней церкви, где он и до сих пор пребывает.
Просили было мы небольшую часть от мощей Угодника Божия, но ничего не получили, потому что римляне не имеют обычая (как греки) отсекать части от святых мощей для раздаяния. Если же иногда и дают часть от мощей, то только царскому лицу.
Мы снова спросили о вышеупомянутом столбе: почему он обнесен железною решеткою?
Священник ответил, что этот столб обладает целебною силою, особенно для страдающих головной болью.
Когда он прежде стоял неогражденным, то многие для исцеления начали отсекать от него части железными орудиями; поэтому и огородили его железною решеткою, так что можно только перстами коснуться его, что теперь и делают, принимая исцеление, как и прежде.
В верхней церкви на правой стороне находится также чудотворная икона святителя Христова Николая, при которой висит много знаков и свидетельств о сотворенных в Бар-граде по перенесении мощей чудесах.
Видели также висящее изображение корабля, который Святитель избавил на море от потопления. Затем видели большую окованную железною цепью кость, толщиною в человеческую ногу и длиною в две сажени.
Об этой кости рассказали нам следующее.
Один из тамошних рыбаков закинул сеть в море во имя святителя Николая, будучи уверен, что в таком случае труд его не пропадет даром.
И тотчас поймал чрезвычайно большую рыбу, так что сам никак не мог вытянуть ее, и поэтому молил того же скорого помощника, который дал ему эту рыбу, помочь ему и вытащить ее, опасаясь, как бы она не утащила его самого в морскую бездну.
И только с большим трудом, первоначально убив ее в воде, вытащил ее мертвую. Затем, взяв одну кость из ребер ее, принес ее в церковь святителя Христова Николая и пред всеми исповедал славное чудотворение его.
Видели также там повышенный на железной цепи зуб слоновый, величиною такой же, как и вышеупомянутая кость, который в знак благодарности за чудесное изловление слона принесен был в дар св. Николаю.
Видели мы много и других изображений чудес святителя Христова Николая и читали латинские надписи, содержащие указание, как и когда произошли эти чудеса.
В виду множества их — нет времени описать их, да невозможно и запомнить их все. Поэтому я написал только о тех, о которых лучше разузнал, прочие же оставил.
Только не могу еще, любезный читатель, пройти молчанием того, как я сам на себе испытал дар исцеления от Угодника Божия.
Еще в день прибытия моего в Бар-град, неизвестно, от какой причины, разболелась на пути моя правая нога, так что я едва мог дойти до города.
Чрез три дня боль еще усилилась, и нога распухла, как бревно, так что я с величайшим трудом ходил по городу и уже не в сандалях, но босой.
Я часто приходил к гробу святителя Христова Николая и со слезами просил его помочь мне в моей беде. И по молитве к нему чрез два дня без всякого врачевания опухоль на ноге исчезла, и я стал ходить, как и прежде.
Я уразумел, что это исцеление произошло помощью св. Николая, и возблагодарил Бога и Его Угодника.
Когда уже мы сделали в Бар-граде все, что нам нужно было, и хотели уйти из него, нам сделалось жалко, что мы не видели в целости мощей святителя Христова Николая, и того, как истекает из них манна, так как гроба Святителя никому не отверзают.
Поэтому мы усердно стали просить об этом всех стражей гроба Святителя Христова, говоря, что мы пришли из таких далеких стран единственно для того, чтобы видеть и лобызать мощи Угодника Божия, между тем теперь уходим, не исполнив своего желания; что мы можем сказать другим не видевшим, не увидев сами?
Внимая нашему усердному прошению, они велели нам подождать до вечера и придти в церковь пред вечернею, прежде чем соберется в нее народ: они хотели нам без посторонних лиц открыть гроб, чтобы не было на них нарекания, так как мощи обыкновенно не показываются.
Мы сделали, как нам сказано было, и, когда пред началом вечерни пришли в церковь, екклесиарх повел нас в ризницу церковную, где находятся разные святыни, которых, за множеством их, я не могу даже всех припомнить.
Затем повел нас в нижнюю церковь, к великому алтарю, кованному из серебра, и отворил маленькие дверцы, чрез которые человеку можно только вползти на чреве.
Сначала до пояса вполз сам ключехранитель и зажег небольшой светильник, чтобы видно было. После него влез я и думал, что увижу отворенную раку, как обыкновенно в наших странах повсюду рака святых отворяется, наподобие ковчега или просто сундука.
Там же не так: рака со святыми мощами никогда не открывается, потому что она высечена из толстого и широкого мрамора, наподобие сосуда или ковчега, врыта в землю на 5 пядей в глубину, поставлена неподвижно наравне с подножием престола и крепко прикрыта большою доскою, также иссеченною из мрамора.
В доске этой сверху высечено небольшое круглое оконце величиною в ефимок или рубль. Чрез это оконце на железной цепочке внутрь раки до половины ее была опущена зажженная свеча.
Приложившись одним глазом над этим оконцем, я увидел, что мраморная рака наполнена, как колодезь, до половины манною, или самою светлою чистою водою, сквозь которую видны находящиеся под спудом белые кости: из этих костей и исходит беспрестанно вода, самое же тело расплылось в миро.
Когда я вылез оттуда, мое место занял друг мой и спутник Иустин.
Священник, который позволил смотреть мне в раку, спросил меня: видел ли я? Я ответил, что видел, только не могу понять (что я прежде от многих слышал и о чем читал), как из правого колена истекает святое миро?
Он же сказал мне, что из правого колена только начало точиться миро, теперь же оно одинаково исходит от всех костей.
Когда вылез Иустин, я осмотрел вторично и лучше уразумел.
Мы спросили стража гроба Святителя:
— Если гроб никогда не отверзается, то, как почерпают миро?
Он ответил, что чрез маленькое оконце достают его особо устроенным орудием.
Тогда мы, возблагодаривши Бога и Его святого угодника Николая за все, что видели и слышали, вышли из Бар-града того же дня, 31 июля, в среду, пред захождением солнца».
Почти так же описывает церковь святителя Николая позднейший путешественник, Владимир Мордвинов, посетивший Бари в 1873 году.
«Так сподобился и я, — говорит Мордвинов, — поклониться честным мощам святителя Николая чудотворца, 31-го января 1873-го года.
Вместе с этим отслужен был, по моей просьбе, местными священнослужителями и молебен, по чину Римской церкви, угоднику Божию святителю Николаю.
Причт исполняет охотно это желание богомольцев, невзирая на их вероисповедание; и если бы лицу, не принадлежащему к Римской церкви, вздумалось заказать литургию, то она непременно будет отслужена, по уставу Римской Церкви, на престоле, под которым почивают священные мощи св. Николая.
Вместе с другими богомольцами получил и я в сткляночках многоцелебного мира, или манны, истекающей из мощей Угодника Божия.
Извлекается эта манна из гробницы с мощами следующим образом: чрез упомянутые выше отверстия, находящиеся в двух крышках той гробницы, опускается в последнюю губка для того, чтобы она могла напитаться священной влагой.
Затем губку эту выжимают над особым сосудом, в котором ризничий обязан хранить манну и из которого эта манна преподается всем просящим».
Остается только добавить, что вместе с мощами святого Николая жители Бари вывезли и теперь знаменитую икону, в Италии она называется Никола Черный.
На иконе святой действительно выглядит несколько смуглым.
Многие итальянцы в древности и вовсе считали его темнокожим.
Однако в работах русских иконописцев обычно это седовласый старец славянской внешности.
На греческих же иконах Николай Чудотворец имеет типично греческую внешность.
Многие годы ученые задавались вопросом — как же в действительности выглядел святитель Николай Чудотворец?
В 1953 году завесу над тайной образа Николая Чудотворца приоткрыл итальянский профессор, анатом Луиджи Мартино.
Профессор подробно изучил мощи святого. Результаты исследований произвели сенсацию в научном мире — восстановленный по останкам облик Николая Чудотворца не только имел большое сходство с изображением на иконах, но и указывал на конкретные факты его жизни.
В частности профессор Мартино выяснил, что у Николая Чудотворца были переломы нескольких костей, суставов и даже носа.
Это подтверждает версию историков о том, что святому не раз приходилось пострадать за веру.
Еще в 980 году византийский писатель и ученый Метафраст упоминал, что во время гонений на христиан императором Диоклетианом Николай был брошен в темницу.
Византийский историк сообщает о следах пыток на теле Николая, говорилось, что святитель даже побывал на дыбе.
Полвека спустя исследования Мартино полностью подтвердили знаменитая британская антрополог Кэролайн Вилкинсон и ее коллеги из университета Манчестера.
В 2005 году они приступили к восстановлению образа Николая Чудотворца.
Представление о внешности св. Николая мы получаем из его иконографических изображений, сделанных при его жизни.
Поскольку святитель был покровителем мореплавателей, не мало его изображений развозилось в разных направлениях Средиземноморья кораблями, проходившими через порт Миры.
Согласно результатам анатомо-антропологического исследования святых мощей свт. Николая, для проведения которого в 1953 году впервые была вскрыта гробница в Бари, лик, изображаемый на иконах, полностью соответствует внешнему виду захороненного в гробнице человека.
Возглавлявший научно-исследовательскую группу профессор Мартино установил, что «по строению черепа и скелета святитель принадлежал к белой европеоидной средиземноморской расе, для которой характерны средневысокий рост и смуглая кожа; с высоким лбом, с носом, стремящимся к орлиному, скелетом средней крепости».
Рост великого святого составлял 167 сантиметров.
Современники описывали архиепископа Николая Мирликийского как человека, отличавшегося необычайной кротостью и смирением: «Он одевался очень просто, без всяких украшений, имел лик, исполненный святости и благодати. От него исходило удивительное сияние, как от пророка Божиего Моисея».
Антропологическое исследование мощей также показало, что свт. Николай Мирликийский был строгий постник: великий святой не ел мяса, употреблял только растительную пищу.
Болезни, которыми болел свт. Николай, характерны для того, кто довольно долго пробыл в тесной и сырой тюрьме, где пребывал во времена гонения на христиан архиепископ Мирликийский.
Поврежденные суставы, позвоночник и кости грудной клетки свидетельствуют о мучениях, которые он перенес в тюрьме.
Вполне возможно, что его пытали на дыбе.
Радиологическое исследование черепа показало обширное внутреннее костное уплотнение черепной коробки, что ученые также объясняют многолетним влиянием тюремного холода и сырости.
Исследование святых мощей, проведенное в 1953 году профессором Л. Мартино, позволяет определить, что почил св. Николай Чудотворец в возрасте между 70 и 80 годами, благодаря чему стало возможным вычислить примерное время его рождения — приблизительно 270 год.
Что касается датировки кончины святителя, то предположения многочисленных биографов святого сгруппированы в периоде с 341 по 345 год.
Российские художники, опираясь на иконографический образ Николая Чудотворца и используя современные компьютерные технологии, воссоздали внешний вид великого святого.
Российский историк А. Бугаевский, анализируя события, о которых повествуется в древнегреческих памятниках, посвященных св. Николаю, утверждает, что в православном церковном календаре указана заведомо неверная дата — «около 345 года», и с уверенностью называет 335 год годом блаженного успения архиепископа Мирликийского.
Современные технологии помогают не просто узнать святой образ, а приблизить к нам человека, жившего на земле около семнадцати столетий назад и ставшего одним из самых великих христианских святых.
В 2005 году знаменитый британский антрополог Кэролайн Вилкинсон и ее коллеги приступили к восстановлению образа Николая Чудотворца, используя результаты вскрытия мощей святого Луиджи Мартино.
«Работы доктора Мартино, — говорила Вилкинсон, — сыграли большую роль в реконструкции, потому что он сделал очень качественные черно-белые фотографии черепа, рентген черепа в анфас и в профиль. Это был прекрасный материал для построения 3D-модели».
В научном мире работы К. Вилкинсон по реконструкции облика известных исторических личностей признаны уникальными и высокоточными.
Используя сложную систему метрических измерений, фотографии рентгеновских снимков и компьютерной графики, ей удается добиться большого сходства реконструкции с оригиналом.
«Когда модель черепа была сделана, — рассказывала позже ученая, — мы восстановили лицо св. Николая, используя специальную программу.
Особенно важным было восстановление мускулов лица.
Мы положили на них кожу, используя современные формулы антропологов.
Учитывая особенности костей, мы воссоздали черты лица. Мы узнали, каким был нос. Зубы помогли восстановить форму губ, глазницы — форму глаз.
Так мы смогли восстановить структуру лица св. Николая. Потом мы обратились к специалистам по графике, которые помогли положить структуру кожи на трехмерное изображение. Они наложили морщины, цвет кожи и глаз, воосы и бороду».
В результате проведенной работы на ее авторов смотрел невысокий, лысоватый мужчина крепкого телосложения с оливковым оттенком кожи и близко посаженными карими глазами.
«Согласно исследованиям, — писала Вилкинсон, — он был порядка 168 см. роста. т. е. совсем невысокий.
Когда он умер, ему было примерно 65–70 лет. Если описывать его лицо, то оно было очень мужественным. У него был очень сильный, грубоватый череп, большая квадратная голова.
Интересно отметить, что у него был сильный, заметный перелом носа.
Очевидно, что переносица была сломана, и потом ее лечили. Из этого можно сделать вывод, что нос был сломан задолго до его смерти».
Тем не мнее, очень многие ученые, ни в коем случае не отрицая результатов прделнной англичнами работы, сходятся во мнении, что трехмерное компьютерное изображение — бездушно и невыразительно.
По мнению многих, оно не способно передать обаяние и одухотворенность лица святителя Николая, от которого, как утверждали его современники, исходило удивительное сияние, как от пророка Божьего Моисея.
Что же касается мощей св. Николая, то они до сих пор обильно мироточат.
Однако, по словам некоторых исследователей, некоторые части мощей, точнее, позвонки, могут скоро раствориться в благоухающей жидкости и просто исчезнуть через несколько десятков лет, если не принять должных мер по их сохранению.
Так что ученым есть над чем подумать…
Зато ученые окончательно решили другую задачу о двойнике Николая-Чудотворца.
А все дело было в том, что до самого недавнего времени к жизни святителя примешивали факты из жизни другого ликийского святителя — Николая Пинарского, которые по ошибке занесли туда более тысячи лет назад.
— Николай Мирликийский, — говорил по этому поводу А. Бугаевский, — был архиепископом города Миры в IV веке, — поясняет Александр Бугаевский, — а Николай Пинарский жил в VI веке, стал архиепископом Пинарским и умер 10 декабря 564 года.
Путаница произошла из-за очень схожих подробностей жизнеописаний святых: оба родом из Ликии, архиепископы, почитаемые святители и чудотворцы.
Эти совпадения привели к заблуждению, существовавшему долгие годы: что в истории церкви был только один Святитель Николай, прославившийся как Чудотворец.
Вряд ли нам сейчас, спустя много веков, удалось бы выяснить не только кто из Николаев кто, но и то, что Николаев было два.
В том, что истина установлена огромная заслуга архимандрита Антонина Капустина, скрупулезно восстановившего жизнеописание обоих святых.
Но теперь уже окочательно ясно, что Николай Мирликийский жил в IV веке, во времена правления римского императора Константина в Ликии.
Николай Пинарский жил в VI веке в той же Ликии.
Его жизнь пришлась на время правления императора Юстиана I, при котором Николай Пинарский стал архиепископом.
Некоторые жизнеописания этого святого, датированные VI веком, сохранились до наших дней.
Точной даты смерти Николая Мирликийского, к сожалению, установить не удалось, слишком много времени прошло, и слишком большая путаница в биографии.
Единственное, что удалось восстановить, это год, да и тот примерно — около 345 года.
А вот дата смерти Николая Пинарского известна — умер он в декабре 564 года.
Так что, как говорится, каждому свое…
Глава VI. Чудеса после смерти
Как мы уже рассказывали, от святых мощей угодника Божьего совершалось множество чудес.
Ибо его мощи источали благовонное и целебное миро, коим помазывались больные и получали исцеление.
По этой причине к его гробу притекали люди со всех концов земли, ища исцеление своим болезням и получая его.
Ибо тем святым миром исцелялись не только телесные недуги, но и душевные, и были прогоняемы духи лукавые.
Святитель не только при своей жизни, но и после своего преставления вооружался на бесов и побеждал их, как побеждает и ныне.
Но помогал людям Святой Николай не только своими мощами. Когда это было необходимо, он и сам являлся ко всем имевшим в нем нужду.
Он спасал от потопления и переносил тонувших из глубины морской на сушу, избавлял от смертной казни, исцелял слепых, хромых и глухих.
Невозможно исчислить или описать все его чудеса. Великого чудотворца Николая знает весь Восток и Запад, и все концы земные известны о его чудотворениях.
Ниже мы расскажем о наиболее известных из них.
Золото Епифания
Жил в Константинополе благочестивый и очень богатый муж по имени Епифаний.
Однажды он решил себе в слуги еще одного юношу, взял золото и отправился на рынок, где продовали рабов.
Раба он не купил и вернулся домой. Войдя в комнату, он вынул из кармана золото и спрятал его.
Утром он позвал служившего ему юношу.
— Принеси мне золото, которое я тебе дал вчера, — сказал он, — мне надо ехать на рынок.
Отрок с испугом ответил:
— Ты не давал мне золота…
Епифаний разгневался и приказал слугам избить слугу, а затем заковать его в оковы.
— Я, — сказал он, — решу его участь, когда пройдет праздник святого Николая…
Заключенный отрок со слезами обратился с молитвой к святому Николаю:
— О, честный отче, святой Николай, избавь меня от беды! Ты знаешь, что я невинен в том, что говорит господин на меня. Завтра настанет твой праздник, а я нахожусь в великой беде.
Настала ночь, и утомленный отрок уснул.
Во сне явился к нему святой Николай.
— Не горюй, — сказал он, — Христос избавит тебя мною, рабом Своим.
Тотчас спали с ног его оковы, и он встал и вознёс хвалу Богу и святому Николаю.
В тот же час святитель явился к Епифанию.
— Зачем неправду сотворил ты рабу своему, — с упреком спросил он. — Ты виноват сам, ибо ты забыл, куда положил злато, а втой отрков верен тебе. Но так как ты не сам замыслил сие, а тебя научил дьявол, то я явился, чтобы не иссякла любовь твоя к Богу. Встань и освободи отрока. Если же ты ослушаешься меня, то тебя самого постигнет великое несчастье…
С этими словами Николай указал то место, где лежало злато, и исчез.
Епифаний пробудился и быстро нашел золото.
Одержимый страхом и исполненный радости, он сказал:
— Слава Тебе, Христе Боже, слава Тебе, показавшему светило всему миру и скорое восстание падших во грехе, святого Николая, который исцеляет не только телесные недуги, но и душевные соблазны!
Он заплакал и пал перед образом святителя Николая на колени.
— Благодарю тебя, отче честный, ибо ты спас меня недостойного и грешного и пришел ко мне, худому, очищал меня от грехов.
Затем Епифаний отправился к отроку. Увидев, что оковы спали с него, он велел освободить отрока.
Все следующю нось он благодарил Бога и святого Николая, избавившего от такого греха.
Когда зазвонили к утрене, он встал, взял золато и пошел с отроком в церковь святого Николая.
Здесь он с радостью поведал всем, какой милости удостоил его Бог и святой Николай.
И все прославили Бога, творящего таковые чудеса угодниками Своими.
Когда отпели утреню, господин сказал в церкви отроку:
— Не я грешный, а Бог твой, Творец небу и земли, и святой угодник Его, Николай, освободили тебя от рабства, чтобы и мне когда-нибудь была прощена неправда, которую я, по неведению, сотворил тебе.
Сказав сие, он разделил золото на три части; первую часть он дал в церковь святого Николая, вторую роздал нищим, а третью дал отроку.
— Возьми, — сказал он, — и ты не будешь должен никому, кроме единого святителя Николая. Я же буду заботиться о тебе, как чадолюбивый отец.
Возблагодарив Бога и святого Николая, Епифаний удалился в дом свой с радостью.
Спасение корабля от потопления
Как только мощи святого Николая начали источать целебное и благовонное миро, слух об их чудесных свойствах прошел по всем землям, где проживали христиане.
Узнали о них и в греческих поселениях в устье реки Танаиса (ныне Дона).
И, конечно, там нашлись благочестивые люди, которые решили отправиться в Миры и поклониться мощам великого Угодника Божия.
Нагрузив корабли пшеницею, они отправились в далекую Ликию.
Но враг рода человеческого, которого так часто посрамлял при жизни своей святой Угодник Божий и который ревновал к его великой славе, решил помешать благочестивому желанию танаитян.
Он принял образ женщины и перед отплытием благочестивых мужей в Миры вручил им сосуд, наполненный елеем.
— Я, — сказала женщина, — сама бы хотела отнести ко гробу святого Николая этот елей, но боюсь пуститься в далекое морское плавание, так как я женщина слабая и больная. Поэтому, прошу вас, возьмите этот сосуд с елеем и отвезите его в Миры, а там вылейте его в светильник при гробе Святителя…
Путешественники приняли обращение врага рода человеческого за чистую монету и с благоговением приняли от женщины сосуд с елеем, который был смешан с бесовскими очарованиями.
Помолившись на дорогу, они вышли в открытое море.
Первый день погода стояла прекрасная, но вскоре подул сильный ветер и разыгрался страшный шторм.
Увидев в нем плохое предзнаменование, путешественники решили вернуться домой.
Именно в это мгновение они, к своей великой радости и не менее великому изумлению, увидели плывшего им навстречу в небольшой лодке святителя Николая.
— Почему вы возвращаетесь? — спросил он. — Не надо бояться бури, посольку в ваших руках находится средство унять ненастье и продолжать начатый вами путь. Для этого вам надо только выбросить в море тот самый сосуд, который вам дал дьявол в образе женщины…
В слоедующее мгновение сосуд с дьявольским зельем полетел за борт.
Едва сосуд коснулся воды, как вспыхнуло яркое пламя, поднялся черный дым и отвратительный смрад.
Смертельный ужас объял мореплавателей, и они начали кричать, полагая, что на этот раз сатане удалось обмануть Никоаля.
Но он снова помог им.
Снова явившись, он велел им оставить страх и своим властным словом уничтожил диавольское наваждение.
Дым расселяся, море утихло, и путешественники почувствовали, как в воздухе распространилось чудное благоухание.
Достигнувши беспрепятственно города Мир, Танаитяне исполнили свое благочестивое желание и поклонились мощам спасшего их от верной гибели святого Угодника.
Затем они благополучно возвратились домой и рассказали о спасшем их чуде.
Чудесное возвращение Вандалу похищенного у него имения
В один из грабительских набегов на Калабрию, когда все разрушалось и предавалось огню, одинъ грабитель в доме неизвестнаго христанина нашел образ святого Николая.
Даже не зная, чье это изображение, Вандал взял понравившийся ему образ.
Во время дороги пленные христиане объяснили Вандалу, что это образ Николая-Чудовторца.
Вернувшись в Африку, разбойник поставил икону в своем доме.
Вскоре он снова отправился в путь и поручил иконе Николая все свое имущество.
— Я вручаю тебе все свое имение, — сказал он, — которое ты должен блюсти в целости, пока я не возвращусь в свой дом. Если же в мое отсутствие даже самая малость пропадает, я жестоко отомщу тебе!
В его отсутствие грабителя к нему забрались воры и забарли все имущество, кроме иконы чудотворца Николая.
Возвратившись домой и увидев, что его имение расграблено, Вандал рассвирепел.
— Я же предупреждал тебя! — с яростью накинулся он на икону. — Ты не выполнил моего приказа, и теперь я буду бить тебя вместо воров!
Съ этими словами он схватил плетку и принялся стегать икону.
Устав, он бросил плетку и, со злобой взглянув на Николая, сказал:
— Если не найдется имущество, я сожгу тебя!
Когда воры, укравшие имущество Вандала, начали делить его между собою, им явился святитель Христовъ Николай.
— Зачем вы украли имущество, которое мне было поручено охранять? — грозно спросил он. — Вы согрешили, а я остался виноват. Посмотрите, как жестоко бил меня Вандал, какие раны сделал на моем теле и как искровянил его. Немедленно верните похищеное Вандалу. Если же вы этого не сделаете, то я жестоко накажу вас…
Изумленные представившимся им видением, воры поинтересовались, кто он такой и какое он имеет право разговаривать с ними в таком тоне.
— Я, — ответил Чудотворец, — Николай, раб Господа моего Иисуса Христа!
Услышавши имя великаго Угодника Божия, воры испугались и возвратили Вандалу все похищеное у него.
Более того, общение со святым Угодником так подействовало на них, что они горько раскаились в своих прежних грехах и перестали воровать.
Что же касается Вандала, то он, пораженный чудесною помощью Божия Угодника, уверовал во Христа, со всем своим домом крестился и построил церковь в честь св. Николая.
Благодаря ему, имя великаго Чудотворца стало известно в северной Африке и обратило многих варваров к новой вере.
Помощь святителя Николая епископу Мирскому Феодору
В 787 году состоялся вторй Никейский вселенский собор.
Он был собран для утверждения истинного богопочитания, поколебленного ересью иконоборцев, и каждому отцу было предоставлено право говорить обо всем, что он думал по этому поводу.
Из письма преподобного Нила Синайского святые отцы узнали о явлении двум Синайским отшельникам святого мученика Платона, узнанного ими по имевшимися у них иконам Святого.
Выслушав чтение, Феодор, епископ Мирский сказал:
— Нечто подобное этой истории пришлось испытать и мне. Однажды мой архидиакон, человек благоговейный, сказал мне, что видел во сне патриарха. Он сказал ему, что в случае если я приду к ним, то мои дела будут складываться в пользу моей епархии. Я попросил архидиакона описать мне патриарха. После того, как он это сделал, я понял, что к нему являлся не патриарх, а святитель Николай, и показал ему его икону. Он сразу же согласился. Из сего сходства с иконою я понял, что ему явился св. Николай. Затем я отправился в богохранимый царствующий град, и все дела мои были управлены согласно пользам моей епархии…
Остается только добавить, что поначалу державшийся ереси иконоборцев епископ Мирский раскался уже на первом заседании собора и отрекся от ереси.
Возвращение золота еврею
Один христианин взял в заем у еврея большое количество золота.
Не имея поручителя, он сделал таковым святителя Христова Николая.
Они пошли в церковь св. Николая, и христианин пред алтарем Святителя поклялся вернуть долг.
Когда пришел день расплаты, еврей пришел к нему и попросил вернуть взятое им золото.
Христианин, решивши утаить долг, с клятвою стал уверять Еврея, что он уже возвратил ему золото. Тогда Еврей обратился к судьям с просьбою рассудить их дело.
Последние, не имея никаких доказательств, решили предать это дело суду совести христианина. Они велели ему клятвенно подтвердить, что он отдал свой долг и ничего не должен Еврею.
И на присягу дерзнул корыстолюбец, рассчитывая при помощи одной хитрости избежать наказания за клятвопреступление.
Он вложил золото в толстую палку, которую во время присяги дал подержать Еврею.
— Я, — сказал он, — отдал тебе более, чем должен был!
С этими словами он снова забрал у еврея папку.
Но суд Божий не замедлил наказать клятвопреступника. Когда он после клятвопреступления возвращался домой, им овладел тяжелый сон, и он упал на землю. Быстро ехавшая колесница переехала его и убила до смерти, а палка, в которой было скрыто золото, упала, разбилась, и золото из нее рассыпалось по земле.
Узнав об этом, Еврей ужаснулся и даже не хотел взять своего золота, которое предлагали ему. Наконец, он сказал: до тех пор я не возьму золота, пока не увижу умершего воскресшим по молитве св. Николая. Когда же случится это, то и сам сделаюсь христианином. Как только вымолвил он это, мертвец ожил. Пораженный таким великим чудом Еврей крестился со всею своею семьею.
Избавление Иосифа Песнописца от уз
В IX веке Божий угодник Николай оказал чудесное заступничество преподобному Иосифу Песнописцу, которого за его приверженность к почитанию икон по приказу иконоборца Льва Армянина держали на Крите.
Он томился в темнице, он томился целых шесть лет.
24 декабря 820 года Иосиф стоял на молитве, песнопением встречая наступавший праздник Рождества Христова.
Внезапно свет осиял темницу, и Иосиф увидел светлого ликом мужа, облаченного в святительские одежды.
— От Мир Ликийских, — сказал он, — я пришел к тебе, посланный Богом, принести тебе радостную весть. Враг, смутивший Церковь и разогнавший Христовых овец, лишился царства и жизни, позванный на Божий суд. Ныне же тебе подобает возвратиться в Константинополь, чтобы живущею в тебе благодатию Святого Духа утвердить многих…
Сказав это, он протянул Иосифу некую хартию.
— Прими эту главизну и съешь!
В хартии было написано: «Ускори, щедрый, и потщися, яко милостив, на помощь нашу, яко можеши хотяй».
Иосиф, прочитав хартию, радостно проглотил ее.
— Как сладки для гортани моей эти слова! — сказал он.
Затем явившийся к нему седовласый муж попросил узника пропеть произнесенные им слова.
Иосиф запел, и в то же мгновение оковы упали с него.
Святитель приказал ему идти за ним; двери темничные сами собой раскрылись пред ними — и оказался Иосиф на большой дороге, ведшей в Константинополь.
Поселившись там, преподобный Иосиф построил церковь во имя святителя Николая, своего благодетеля, и прославил его многими песнопениями, до сих пор употребляемыми в православной Церкви.
Избавление отрока от потопления
Один благочестивый муж усердно молился святителю Николаю, чтобы он даровал ему и его жене чадо.
— Если это произойдет, — пообещал он, — я принесу в храм святителя Николая золотой сосуд.
Молитва была услышана св. Николаем, и в скором времени у него родился сын.
Исполняя свой обет, счастливый отец дал золотых дел мастеру много золота и велел сделать из него сосуд.
Изготовленный мастером сосуд так понравился ему, что он попросил мастера сделать другой сосуд для св. Николая, а первый оставил у себя.
Когда сосуд был готов, он с сыном сел на корабль и отправился морем к храму святого Николая. В дорогу он захватил с собой оба сосуда.
Во время плавания отец велел сыну зачерпуть воды первым сосудом.
Сын склонился к воде и неожиданно для всех упал в море и утонул.
Отец его пребывал в великом горе. Тем не менее, он продолжил свой путь, желая исполнить данный Святителю обет.
Придя в храм святителя Николая, он поставил пред его иконою второй сосуд. Но сосуд невидимою силою был отброшен на средину церкви.
Когда он снова поставил его пред иконою, произошло то же самое, и сосуд снова отлетел на средину церкви.
Все присутствовавшее были поражены этим, не понимая, что бы оно значило.
И в этот самый момент в церкив появился утоновший сын с првым сосудом в руках.
— Меня, — сказал он, — спас святитель Христов Николай…
Его отец понял свою оплошность и со слезами умиления на галазах отдал для употребления в храме святителя Николая оба сосуда.
Надо ли говорить, что обратное плавание прошло без приключений, и отец с сыном благополучно вернулись домой.
Освобождение из плена и темницы военачальника Петра Афонского
Около IX века греческий полководец Петр Схоластик во время войны с мусульманами попал в плен и был заключен в крепость Самару, находившуюся на берегу Евфрата.
Пленника заковали в тяжелые оковы и бросили в смрадную тюрьму, запретив любое общение с ним.
Положение было безвыходное, Но однажды ночью Петр совершенно искренне раскаляся в своих многочисленных грехах и призвал на помощь святителя Николая.
Однажды он уже был в плену и и в своих горячих молитвах к святителю обещал в случае своего изволения из плена не возвращаться в Царьград к жене и детям, а идти прямо в Рим и постричься в обители св. Апостола Петра.
Из плена он освободился, а вот свой обет забыл.
Теперь он просил прощения у Николая и дал твердый обет по освобождении постричься в монашество.
Чтобы молитва имела больший успех, Петр наложил на себя строгий пост. В течение целой недели он не принимал пищу и провдил все время в горячей молитве Чудотворцу.
Он добился своего, и в восьмую ночь его бодроствования избавитель всех находящихся в бедах, св. Николай, явился ему.
— Я, — сказал он, — услышал молитву твою, но милосердие Боже еще медлит избавить тебя. Помни слова Христовы: толцыте, и отверзется вам! Не оставляй молитвы и надейся на Господа!
Николай замолчал, дал Петру вкусить от его хлеба и удалился.
Конечно, Петр огорчился, однако последовал совету святого и продолжал усердно и горячо молиться.
Через несколько дней Николай предстал узнику во сне и с радостным лицом сказал ему:
— Поверь, Петр, что я непрестанно молюсь о тебе, Господь еще не явил мне воли Своей, но я покажу тебе, другого заступника, который помолится о тебе всесильному Богу…
— Но кто же, — спросил Петр, — может лучше тебя умолить Бога, когда целый мир призывает тебя, и ты спасаешь всех?
— Знаешь ли ты Симеона Богоприимца, который приял на руки свои сорокадневного Младенца Христа? — спросил Николай.
— Знаю, Святитель Божий, — ответил Петр. — О нем читается и в Святом Евангелии!
— Ему молись, — сказал Николай, — он силен у Господа, так как предстоит у престола Вседержителя вместе с Пресвятою Богородицею и святым Иоанном Крестителем…
Это были последние слова святого, после которых он удалился.
Проснувшись, Петр стал молиться еще усерднее прежнего, призывая на помощь святого Симеона Богоприимца вместе со святым Николаем.
Его молитвы не прошли даром, и уже в следующую ночь он увидел у своей постели обоих заступников, святого Николая и святого Симеона с жезлом в руке.
— Исполнишь ли ты данный тобой обет и отречешься ли от мира? — спросил он. — Смотри, не солги, как солгал ты св. Николаю!
— Нет, угодниче, непременно исполню! — смиренно ответил Петр.
— Ну что же, — кивнул св. Симеон, — в таком случае иди из темницы без всякой боязни туда, куда хочешь ты!
— Но как же я пойду, — удивился Петр, — если я окутан цепями?
Св. Симеон улбынулся и прикоснулся своим жезлом к цепям, и они в то же время спали с него.
— Господь освободил тебя от плена, — сказал Николай, — ступай теперь в Рим и не забывай исполнить обет свой, чтобы не получить еще большей беды…
После этого дивные старцы вывели узника из темницы, проводили на безопасную дорогу и скрылись от взоров его.
В ту же ночь св. Николай явился во сне папе вместе с Петром, которого он держал за руку.
— Вот этого мужа Петра вместе с Симеоном Богоприимцем мы избавили от тяжких уз из темницы Самарийской; поручаю тебе возвести его во образ монашеский и наставить на путь спасения. Ты увидишь его завтра в Церкви во время утрени, и сделай то, что я сказал тебе…
После этих слов св. Николай пропал.
Через какое-то время после своего освобождения Петр явился во храм св. Петра в Риме и, плача от радости за свое освобождение, пал с молитвою святым Апостолам Петру и Павлу и своим избавителям — святым Сименону и Николаю.
Папа узнал теперь уже бывшего военначалника и в тот же день постриг его.
Петр провел остаток своей жизни в подвигах благочестия на горе Афоне.
Православная Церковь причла его к лику святых и празднует в 12 день июня память препод. Петра Афонского.
Освобождение Василия, сына Агрикова, из плена
Мнеого лет назад в Антиохие жил богатый и благочестивый человек, по имени Агрик.
Имея великую веру к святому отцу Николаю, он ежегодно, в день его памяти, ходил на богомолье в церковь, освященную во имя сего Угодника Божия.
После посещения церкви, которая находилась в 8 километрах от его дома, он угощать хорошим обедом всех желавших вкусить от его блюд.
В очередной день памяти Святителя Христова, Агрик сказал своему шестнадцатилетнему сыну Василию:
— Иди в церковь, помолись великому Угоднику Божию и, отслушав вечерню, утреню и литургию, приходи домой, а мы с матерью приготовим все нужное для угощения нищих…
Отрок с радостью пошел исполнить желание своего отца.
Во время утрени на церковь св. Николая напали сарацины, взяли в плен всех, находившихся в ней.
Так сына Агрика стал пленником сарацинского князя Амиры на острове Крит.
За необыкновенную красоту Василия князь Амира сделал его своим виночерпием.
Узнав о судьбе своего несчастного сына, убитые горем родители целых два года провели в слезах.
Печаль их была настолько велика, что в эти годы они не праздновали памяти св. Николая.
— Лучше было бы, любезный наш сын, — причитали несчастные, обливаясь горькими слезами, — если бы мы видели тебя лежащим на одре и застигнутым сильною болезнью. Ведь тогда мы могли бы облегчить твои страдания, а если бы ты умер, мы своими руками предали бы тебя земле…
Видя столь великое горе, соседи пытались хоть как-то утешить их, но ничто не помогало. И вот тогда один из них предложил им обратиться за помощью к св. Николаю, скорого помощника во всех бедах.
Агрик прекратил плакать и сказал жене:
— И в самом деле! Какая польза от всех наших рыданий, если мы с тобой в своем горе позабыли великого угодника Божия и вот уже даже третий год не ходим к нему на праздник. Завтра день его памяти. Пойдем, принесем в храм его елей, свечи и фимиам и помолимся ему. Может быть, он пошлет нам утешение и вернет нам сына, или, по крайней мере, даст знать о нем — жив ли он, или умер?
Жена тоже прекратила рыдания, и окрыленные надеждой родители поспешили в церковь св. Николая, где должным образом и почтили его память.
Вернувшись после молений домой, они, как и прежде, приготовили богатую трапезу и созвали всех желавших вкусить от нее.
В самый разгар обеда во дворе собаки. Агрик послал слуг посмотреть, что случилось. Слуги никого не нашли на дворе, а лай тем временем усилился.
Агрик сам вышел посмотреть и увидел юношу в сарацинском платье с сосудом вина в руках.
Он сипугался. Но, подойдя ближе, узнал в юноше сына своего.
— Неужели это ты, сын мой, — со слезами радости на глазах, воскликнул он, — или глаза мои меня обманывают?
— Да, это — я, батюшка, — отвечал юноша, — только я не могу понять, как очутился здесь. Несколько минту назад я служил за столом сарацинского князя и из этого сосуда наливал ему вино в кубок. Но кто-то сильный взял меня за руку, перенес подобно вихрю, поставил меня здесь, и я узнал в нем великого святителя Николая…
Надо ли говорить о той глубокой благодарности, которую принесли в своих молитвах угоднику Божия потерявшие всяческую надежду увидеть сына живым родители, таким чудесным образом получившие его целым и невредимым.
Освобождение сарацина из темницы
Однажды один очень богатый срацин однажды, катаясь по морю, был схвачен греками и заключен в темницу, где содержались преступники.
За год тюрьмы пленник выучил греческий язык.
Он часто слышал, как его товарищи по заключению обращались с молитвою к св. Николаю и, в конце концов, спросил у них, кто такой постоянно призываемый христианами святитель Николай.
Один из заключенных рассказал ему о великих благодеяниях святителя Николая и поведал о главных истинах христианской веры.
Сарацин был настолько тронут рассказом христианина, что ночью обратился к Богу с молитвой.
— Господи! — взывал он. — Если ты действительно cошел на землю и воплотился для нашего спасения, то пошли мне на помощь угодника твоего святителя Николая. Пусть избавит он меня от плена, и я обращусь в христианство со всем домом своим!
Помолившись, сарацин уснул и увидел во сне святителя Николая, который снял с него оковы и сказал ему:
— Избавляет тебя Христос чрез меня, раба Своего; ступай, но не забудь обета своего, иначе будет плохо!
Сарацин проснулся и, к величайшему удивленно своему, увидел, что он находился на своей постели у себя дома.
Вместе с женою и детьми возблагодарил он Бога за непостижимое свое спасение и рассказом о случившемся с ним чуде многих неверных обратил к Христу.
В следующую ночь Святитель снова явился во сне сарацину.
— Садись в лодку, — сказал он, — поспеши к греческому берегу и расскажи, каким образом я освободил тебя из темницы. Греки думают, будто ты подкупил стражей, и хотят казнить их. За себя не бойся: я буду с тобою, и никто не прикоснется к тебе!
Сарацин рассказал свой сон жене, которая стала его отговаривать от исполнения данного Святителем приказания.
Несмотря на слезы и просьбы супруги, сарацин настоял на своем.
— Не волнуйся! — сказал он. — Святой Николай силен и избавит меня от любой опасности!
Он сел в лодку с несколькими слугами, которым не позволил взять с собою оружие, подплыл к стенам неприятельского города и громко рассказал сбежавшемуся народу о случившемся с ним чуде.
Коненчо, герки попытилсь схватить его. Но все было напрасно, и ни одна греческая ладья так и не смогла догнать его лодки.
Вскоре сарацин отправился в Иерусалим со всем семейством и слугами. И там он все его домочадцы приняли от патриарха крещение.
Избавление священника Христофора от усекновения мечом
Житель города Митилены, священник Христофор, имея великое усердие ко св. Николаю, ежегодно ходил в город Миры для поклонения мироточивым мощам Чудотворца.
Взявши от них мира на благословение, он благополучно возвращался домой.
Но однажды, когда он направлялся в Миры вместе с 30 поклонниками, их всех взяли в плен аравитяне.
Приведя пленных, домой, Аравитяне разделили их на 3 группы.
Одну было решено продать, другую — бросить в тюрьму, а третью — убить.
На свое несчастье, Христофор попал в третью группу и был приговорен к усекновению мечом.
Утром священника и его спутников отвели на место казни.
В ожидании своей очереди, Христофор принялся страстно молиться скорому заступнику св. Николаю.
— Святитель Христов Николай! — взывал он. — Помоги мне, попавшему в беду великую, избавь меня от меча острого, освободи от напрасной смерти!
Святитель Николай немедленно явился ему.
— Не бойся, брат Христов, — сказал он, — я с тобой!
Когда палач приказал Христофору наклонить голову и замахнулся мечом, святитель Николай вырвал его из руки варвара и отбросил далеко в сторону.
— Где мой меч? — в изумлении воскликнул лишившийся своего страшного оружия палач.
— Святой Николай взял его, — ответил Христофор.
Палач принес другой меч. Но как только он замахнулся им, история повторилась.
— Кто ты, что употребляешь такие волхования? — спросил пленника еще более удивленный палач.
— Я, — ответил священник, — не знаю никакого волшебства, но я просил защиты у св. Николая и теперь он, спасая меня, отбирает у тебя меч!
Палач посмотрел по сторонам, но никого не увидел.
— Здесь нет никакого Николая! — взглянул он на Христофора. — Здесь вообще никого нет!
Палач принес еще один мечь, и снова св. Николай отнял его у него в тот самый ммоент, когда он был уже готов обрушить его на Христофора.
На этот раз изумление палача сменилось самым настоящим страхом.
— Скажи мне, — попросил он Христофора, — кто этот Николай, о котором ты говоришь?
Христофор рассказал ему подробно о Божьем Угоднике и о том, как приходит на помощь всем, кто в ней нуждается.
— Да, — согласился палач, — я тоже слышал о святости и величии св. Николая. Теперь я сам вижу, что это не сказки и отныне я ничего не сделаю наперекор ему!
С этими словами палач разрезал путы на Хистофоре и трех его спутниках, которых он собирался умертвить вслед за ним.
Затем он показал им дорогу и сказал на прощанье:
— Идите с миром!
Спасенные св. Николаем от смерти Христофор и его спутники благополучно вернулись домой и повсюду славили своего избавителя.
Спасение патриарха из морской пучины
Однажды в полночь Николай явился во сне некоему благочестивому старцу по имени Феофан.
— Встань, — сказал он, — и иди к иконописцу Аггею и вели ему написать три иконы: Спаса нашего Иисуса Христа Господа, сотворившего небо и землю и создавшего человека, Пречистой Госпожи Богородицы, и молитвенника за род христианский, Николая, архиепископа Мирского, ибо мне подобает явиться в Константинополе. Написав сии три иконы, представь их патриарху и всему собору…
Феофан пошел к Аггею и попросил его написать указанные ему Николаем три иконы.
Когда иконы были написаны, Феофан поставил их в горнице и сказал жене:
— Сотворим трапезу в доме своем и помолимся Богу о своих прегрешениях.
Феофан отправился на рынок, купил пищи и пития на тридцать златников и, принеся домой, приготовил богатое угощение.
Затем он пошел к патриарху и просил его и весь собор благословить его жилище и вкусить от приготовленной женой трапезы.
Войдя в горницу, патриарх увидел иконы и подошел к той, на которой был изображен Иисус Христос.
Патрирах подошел к ней и сказал:
— Слава Тебе, Христе Боже, создавшему всю тварь! Достойно было написать образ сей.
Глянув на вторую икону, он произнес:
— Хорошо, что написан и сей образ Пресвятой Богородицы и молитвенницы за весь мир!
И, наконец, подойдя к третьей иконе, патриарх заметил Феофану:
— Это образ Николая, архиепископа Мирского. Однако не следовало бы изображать его на такой великой иконе. Ведь он был сын простых людей, Феофана и Нонны, происходивших из поселян. Неудобно ему стоять вряд со Христом и Пречистою, поэтому убери его!
Феофан опечалился, однако исполнил указание патриарха и вынес икону святого Николая из горницы.
Он поставил ее в клети на почетном месте, затем позвал от собора разумного клирошанина по имени Каллиста, попросил его встать пред иконою и величать святого Николая.
Тем временем патриарх, выпив вина, веселился вместе со всем собором.
Каллист же в это время славил и величал великого святителя Николая.
Когда вино кончилось, один из патриаршей свиты обратился к Феофану.
— Феофан, — сказал он, — принеси еще вина патриарху и сделай пир приятным!
— У меня вина больше нет, — ответил тот, — а рынок уже не работает…
Патриарх нахмурился.
— Так найди! — сказал он.
В печали вышел Феофан в клеть. Там он пал перед образом святителя и стал просить:
— О святой Николай! Молю тебя, яви чудо и прибавь мне вина.
Перекрествишись, Феофан встал с колен и пошел туда, где стояли сосуды от вина.
К его неописуемой радости, все они были полны вином.
Взяв сосуд, Феофан поспешил к патриарху.
Тот выпил и довольно улбынулся.
— Вот это да! — сказал он. — Никогда я еще не пивал такого вина!
Выпив все вино, патриарх и собор удалились в дом при святой Софии.
Утром пришел к патриарху некий Феодор из Сиердальского села и стал просить его поехат к нему и прочитать над одержимой бесовским недугом дочерью святое Евангелие.
Патриарх согласился, взял четвероевангелие, вошел со всем собором в корабль и отплыл.
Едва корабль вышел в открытое море, как поднялась страшная буря и корабль перевернулся.
Все попадали в воду и плавали, умоляя Бога, Пречистую Богородицу и святого Николая спасти их.
И умолила Пречистая Богородица Сына Своего спасти весь собор.
Корабль выпрямился, и, весь собор снова вошел в него.
Не было на нем только патриарха Афанасия, который отчаянно боролся с огромными волнами.
Вспомнил свой грех пред святым Николаем и возопил:
— О, святитель великий Христов, архиепископ Мирский, чудотворец Николай, согрешил я пред тобою, прости и помилуй меня, грешного и окаянного, спаси меня от пучины морской, от горького сего часа и от напрасной смерти!
В следующее мгновенье появился святой Николай.
Шествуя по воде, словно по суше, он приблизился к патриарху и взял его за руку со словами:
— Афанасий, неужели и тебе в бездне морской понадобилась помощь от меня, происходящего из простых людей?
— О святой Николай, — зарыдал патриарх, — святитель великий, скорый на помощь, не вспоминай моего злого высокоумие, избавь меня от напрасной сей смерти в пучине морской, и я буду славить тебя все дни жизни моей!
— Ладно, — ответил Николай. Но помни, что избавляет тебя рукою моею Христос. Ты же не греши больше, чтобы не случилось с тобою худшее. Войди в корабль свой!
Святой Николай вытащил патриарха из воды и поставил его на корабль.
— Ты спасен, — сказал он, — иди на свое служение в Константинополь!
Увидев патриарха, все принялись славить Господа и Богородицу, спасших их господина.
Так смирился гордый, а смиренный возвеличился и честно прославился.
Когда Афанасий пришел в себя, он спросил:
— Где я, братия?
— На корабле, господин, — отвечали те, — и мы все невредимы!
Патриарх заплакал.
— Братия, — произнес он сквозь слезы, — согрешил я перед святым Николаем, воистину велик он и ходит по морю, как по суше. Ведь это он вернул меня к жизни! Поистине скор он на помощь всем, призывающим его с верою!
Когда корабль вернулся в Константинополь, патриарх со всем собором со слезами на галазах отправился в церковь святой Софии и послал за Феофаном.
— Пусть принесет ту чудную икону святителя Николая! — наказал он своему посланцу.
Когда Феофан принес икону, патриарх пал пред нею со слезами и сказал:
— Согрешил я, о святой Николай, прости меня грешного!
Заетм он взял икону в руки, поцеловал и овал облобызал ее вместе с соборянами и оставил в церкви святой Софии.
На другой день он заложил в Константинополе каменную церковь во имя святого Николая. Когда церковь была построена, сам патриарх освятил ее в день памяти святого Николая.
Сам же святитель исцелил в тот день 40 недужных мужей и жен.
Затем патриарх дал на украшение церкви 30 литр злата, много сёл и садов и устроил при ней монастырь.
Многие приходили к чудотворной иконе святого Николая, и все они уходили здоровыми, славя Бога и чудотворца его.
Святитель Николай возвращает проданный ковер
В Константинополе жил ремесленник, по имени Николай. Он чтил Николая-Чудотворца и каждый год праздновал день его памяти.
Он дожил до глубокой старости и, будучи не в силах работать, впал в нищету.
Приближался Николин день, и старик стал думать, как отпраздновать этот день, но так ничего и не придумал.
Накануне праздника он сказал жене:
— Приближается праздник возлюбленного заступника нашего, святого Николая, а нам нечем и отпраздновать этот великий день!
Нам, — ответила та, — осталось недолго жить на свете, детей у нас нет и нам некому оставлять наследство. Давай продадим наше последнее богатство — ковер для угождения Богу и великому Чудотворцу и как следует отметим великий праздник!
Старик взял ковер и пошел продавать его. По дороге он встретил богоподобного старец, и тот спросил его:
— Куда идешь, любезный друг!
— Продавать ковер, — ответил старый ремесленник.
— Сколько ты просишь за свой ковер? Я хотел бы купить его.
— Когда-то я платил за него 8 золотых монет, а теперь я возьму столько, сколько ты дашь!.
— Возьмешь шесть золотых?
— С радостью!.
Старец дал Николаю 6 золотых, взял ковер и ушел.
Бывшие на торговой площади люди окружили старца-ремесленника.
— Ты что это, старик, — спросили его, — сам с собой разговариваешь?
Николай недоуменно пожал плечами. Ему и в голову не могло придти, что никто на площади не видел купившего у него ковер страика.
А в это самое время святой Николай явился жене старика и вернул ей ковер.
— Мы давно дружим с твоим мужем, — сказал он, — и он просил меня занести тебе ковер…
С этими словами Святитель скрылся, а старуха грустно подумала о том, почему ее муж не решился продавать ковер.
Довольный продажею ковра ремесленник купил все нужное для праздника и вернулся домой.
— Я не хочу жить с тобою, — встретила его попреками огорченная жена, — потому что ты обманул святого Николая. Возьми свой ковер, а меня ты больше не увидишь!
Ремесленник изумился, услышав совершенно необоснованное обвинение в свой адрес и увидев дома проданный ковер.
Он спросил жену, откуда взялся ковер, и та поведала ему о приходе его старого приятеля.
Только теперь Николай понял, кто купил у него ковер, и радостно воскликнул:
— Слава Тебе, Христе Боже, творящему чудеса дивным Угодником Твоим святым Николаем!
Потом он рассказал жене, как Божий Угодник в образе почтенного старца встретил его на дороге и купил у него ковер.
— Вот эту еду, вино, просфоры и свечи для праздника я и купил на его деньги! — указал на полну сумку.
Супруги поспешили в церковь святого Николая и рассказали всем собравшимся там на богослужение как им помог помощник всех бедных.
Когда об этом чуде рассказали патриарху, тот приказал кормить до конца жизни старого ремесленника с женою на доходы Софийского храма.
Исцеление расслабленного
Один юноша, по имени Николай, был одержим сильным демонским мучением: огонь жег его внутренности, так что все члены его тела высохли, само тело расслабело, и страдалец не мог ни ходить, ни стоять, ни протянуться, а только сгорбившись ползал.
Сначала он лечился у врачей, но потратил все имущество и впал в крайнюю нищету.
В день праздника святителя Николая, больной юноша увидел людей, которые со свечами шли к обедне в церковь святителя Николая.
По примеру их и он, при всей своей бедности, купил свечу и пополз к церкви святителя Николая. Когда он полз, ему явился святитель Николай и спросил, что за беда с ним случилась и чего ему нужно?
Страдалец, усталый от пути и одержимый страхом, рассказал ему о своей несчастной жизни.
— Если хочешь быть здоров, — сказал ему старец, — то иди вслед за мною…
Приведя его к своей церкви, святитель исчез.
Оставшись один, юноша зажег свечу, вполз в церковь и, достигнув образа святителя, узнал в нем старца, проводившего его в церковь.
Тогда он воскликнул, обращаясь к святителю:
— Святой Николай! Ты сам привел меня сюда. Помилуй же меня и исцели. Ты должен мне — отдай же мне свой долг!
Долго молился расслабленный. Наконец, убедительно стал просить окружающих, чтобы они приподняли его и дали приложиться к чудотворной иконе.
Когда желание его было исполнено, он крепко обнял образ обеими руками и поцеловал его со словами:
— Теплый заступник, помилуй меня!
Николай помиловал, и скорченные члены тела юноши стали на глазах разгибаться.
Он выпрямился, трижды осенил крестным знамением все свое тело и помазал маслом из лампады святого.
Выздоровев, он обнял образ своего скорого помощника и снова поцеловал его.
Все свидетели этого чуда прославляли в этот момент Бога и Его угодника святого Николая.
Возвращение зрения сербскому царевичу Стефану
У четвертого сербского царя Илутина был сын, царевич Стефана, который уже в юности отличался страхом Божьим, кротостью, приветливостью и состраданием к страждущим.
Ненавидевший добродетельных людей Сатана решил погубить царевича.
Он возбудил злобу на царевича в сердце его мачехи, которая убедила его отца в том, что Стефан хочет лишить его жизни и престола.
Слабохарактерный Илутин, любивший своего сына со всей нежностью родительского сердца, теперь возненавидел его.
Царевич знал о коварстве своей мачехи. Знали о нем и многие вельможи, которые уговаривали его бежать и обещали склонить на его сторону войско, дабы обеспечить его безопасность.
Однако царевич отверг эти советы и искал помощи в молитве к Заступнику всех несчастных и невинных.
Тем временем злая мачеха уговорила мужа совершить страшное злодеяние и ослепить ни в чем не повинного сына.
Юношу ослепили рядом с церковью святого Николая Чудотворца.
Долго старадал Стефан после страшной пытки, но, в конце концов, впал в забытье.
Прошло всего несколько минут, и ему явился святитель Николай. В руке он держал глаза Стефана.
— Не бойся, Стефан, — сказал он, — твои очи у меня!
Проснувшись, Стефан почувствовал, что израненные накануне палачом глазницы болят уже не так сильно.
Однако жестокому отцу одного ослепления было мало, и по навету жены он отправил царевича с его детьми к тестю своему, восточному императору Андронику Палеологу, прося содержать его под строгим надзором.
В Константинополе Стефан был заключен в монастырь Пантократора (Вседержителя).
Там кроткий и богобоязненный царевич быстро снискал расположение иноков.
Даже сам император, услышав о его подвижнической и добродетельной жизни, проникся уважением к нему и часто не только беседовал с ним, но и советовался по государственным делам.
Царевич продолжал заботиться о процветании Православия и, пользуясь расположением императора, склонил его к искоренению ересей в его православном государстве.
Пять лет провел царевич в тихом монашеском уединении.
На шестой год, в день памяти святого Николая, он вместе с прочими иноками пришел в церковь к заутрене.
Слушая описание жизни и чудес великого святителя, он задремал и увидел во сне святого Николая.
— Помнишь ли ты, — спросил его Святитель, — что я пять лет назад сказал тебе, что очи твои в руке моей. Теперь же я послан, чтобы возвратить их тебе…
С этими словами святитель благословил Стефана, прикоснулся рукой к его пустым глазницам и сказал:
— Господь наш Иисус Христос, исцеливший слепорож- денного, возвращает тебе зрение!
Когда царевич пришел в себя, он с неописумемым восторгом увидел все окружавшие его предметы и долго не мог прийти в себя от изумления и радости.
Немного успокоившись, он возблагодарил Господа за неизреченное Его милосердие.
Опасаясь злой мачехи, царевич никому не сказал о своем исцелении и продолжал носить на глазах повязку.
В это время императору Андронику Палеологу в войне с врагами понадобилась помощь, и он послал за ней к своему зятю Илутину.
В числе послов находился и настоятель той обители, в которой жил ослепленный царевич.
Услышав от него о чудных добродетелях своего сына, с которым он так жестоко поступил, и терзаемый угрызениями совести, отец возвратил к себе невинно пострадавшего сына.
Престарелый отец, обливая Стефана слезами раскаяния, смиренно просил у него прощения в своей несправедливости.
Незлобивый царевич плакал от радости.
— Ты, — сказал он, — ни в чем не виноват предо мной, государь и родитель мой! Господь чрез тебя восхотел наказать меня за грехи мои. Отеческий Его Промысел каждому из нас назначил свой путь: тебе спасать душу свою неусыпным попечением о вверенной тебе державе, а мне искупать грехи моей жизни терпением в слепоте и страданиях. Итак, да будет благословенно Его святое имя!
Примирившись с сыном и совестью, Илутин вскоре скончался.
Наследником престола стал царевич Стефан, который, предав земле тело родителя, снял с глаз повязку и, к всеобщему удивлению и радости всей страны, известил своих поданных о чудесном возвращении ему зрения.
Царствование Стефана было ознаменовано правосудием и милостью, счастливыми войнами и утверждением Православия.
Но не все было так просто и радостно.
Прошло еще несколько лет, и младший брат Константин задумал отнять отцовский престол у своего брата и пошел на него войной, предлагая ему добровольно отказаться от престола.
Стефан долго отговаривал Константина от кровопролития и гибельной для обеих сторон войны, предлагая ему быть первым своим советником.
Тот отказался, и между ними произошла кровопролитная битва, в которой Константин был умерщвлен, а его войско побеждено и перешло на сторону Стефана.
Таким же образом, твердо уповая на помощь Господа, отразил он несметные полчища болгар, грозивших Сербии гибелью и опустошением.
Когда дни благоверного царя оказались сочетны, к нему ночью явился святитель Николай и радостно сказал:
— Стефан! Приготовься к исходу из сей жизни…
Встав с постели, Стефан со слезами радости благодарил милосердного Господа за это предвозвещение.
Но мирная радость праведника была возмущена горестным известием о бунте, который воздвиг против него сын его, по имени также Стефан, и не менее печальной смертью его.
Напрасно добродетельный родитель увещевал нечестивого сына оставить преступный замысел, обещаясь разделить с ним царскую власть: изверг-сын с многочис- ленным войском иноплеменников напал на отца, свергнул его с престола и сослал в заточение в город Звячин, где вскоре Стефан был удавлен по злодейскому повелению сына.
По прошествии семи лет нетленные мощи царя-мученика сделались неисчерпаемым источником чудотворений: слепые и хромые, недужные и расслабленные, прибегая с верой ко гробу Стефана, получали исцеление и благодарили Бога, дивно прославляющего угодников Своих.
Много и других чудес совершил святитель Николай- Чудотворец, многих он обогатил, когда те находились в крайнем убожестве и нищете, голодным подавал пищу и всякому, находящемуся в беде, являлся готовым помощником, усердным заступником и скорым предстателем и защитником.
И теперь также помогает всем с верою прибегающим к нему и избавляет от постигающих их бед.
Именно поэтому Церковь угодника Божия Николая, Мирликийского чудотворца, вот уже столько веков так призывает на поклонение ему:
— Цари и князи да стекутся к нему, да восхвалят его пастыри и учители, как доброго пастыря, который является в болезнях врачом, в бедах — избавителем, грешникам — заступником, для нищих — питателем, в скорбях — утешителем, для путешествующих — спутником, плавающим по морю — правителем…
Глава VII. Священная память
Конечно, в Ликии всегда были недовольны тем, что итальянские купцы забрали оттуда мощи Святого Николая.
Тем не менее, очень многие историки и религиозные деятели и сейчас видят в перемещении мощей сваятого Николая из Мир Ликийских в Италию являет собой Промысел Божий.
Более того, большинство ученых и религиозных деятелей даже не сомневается в том, что при ином раскладе великая святыня могла быть безвозвратно утеряна для всего христианского мира.
Можно только лишний раз убедиться в силе Промысла Божия, поскольку даже дурные человеческие поступки Бог способен обращать к добрым последствиям.
И если называть вещи своими именами, то похищение мощей, а по сути дела ограбление, захват того места, где они находились вряд ли можно назвать благодеяниям.
Однако тот, кто видел больше людей, позволил свершиться этому событию. Поскольку видел дальше и прекрасно понимал, что в обстановке постоянных войн и смут мощи просто-напросот о пропадут.
И, в конце концов, своевольный поступок итальянцев обернул славой и вселенским поклонением перед именем великого угодника, Святителя Николая.
Даже католический запад ныне так же искренне и сильно почитает имя святителя и чудотворца Николая.
Что же касается Бари, то там праздники, связанные с именем святителя Николая отмечают с особым размахом.
Каждый год 9 мая католики празднуют годовщину перенесения мощей Николая Чудотворца и устраивают грандиозное костюмированное представление.
При участии нескольких сотен человек реконструируются события, которые уже на протяжении многих веков остаются самыми важными и значимыми для жителей Бари.
Баряне гордятся тем, что у них покоятся мощи Святителя Николая и ревностно опровергают любые версии об альтернативном местонахождении останков Чудотворца. Однако многие историки убеждены: часть мощей святого находятся в Венеции.
И не только в ней одной, дорбавили бы мы.
Во время первого крестового похода венецианцы по следам своих предшественников из Бари приехали в Миры Ликийские.
Они нашли храм святителя Николая и потребовали отдать им оставшиеся мощи.
Под пыткой один из монахов показал, где находится величайшая святыня.
Венецианцы вскрыли пол и «добрали» остатки мощей святителя Николая.
Но мощей оказалось мало: не было черепа и очень мало костей.
Венецианцы не рстерерялись и доложили кости из других гробниц.
По дороге домой венецианцы дарили святыни там, где останавилвались.
Таким образом, мощи святителя Николая попадают в несколько стран.
В Венецию же останки святителя Николая были перевезены в Венецию в 1100 году.
Сегодня они покоятся на острове Лидо, в величественном храме, возведенном в честь святителя Николая Чудотворца.
Жизнь и чудеса святого Николая запечатлены здесь в форме многочисленных фресок, величественных статуй.
А так же — в галерее из ценных пород дерева уникальной ручной работы.
Каждая деревянная скульптура посвящена отдельному эпизоду из жизни Николая Чудотворца.
Гробница, где покоятся мощи святого, стоит на высоком, украшенном мозаикой мраморном пьедестале.
Конечно, барянам такое положение дел не нравилось, и они почти 1000 лет оспаривали факт нахождения Чудотворца на острове Лидо.
В 1992 году профессор Луиджи Мартино, вскрывавший гробницу святого в Бари, исследовал останки на Лидо.
И выяснил: в гробнице Венеции действительно находятся недостающие части мощей святителя Николая. Всего примерно 20–25 % останков святителя Николая.
В то же самое время он обнаружил в ларце детские и женские кости и подложный череп.
Николай Чудотворец не был ни знаменитым богословом, ни властителем какой-то большой епархии или территории.
Но минуло 17 веков — и ни одного из святых мы не почитаем так, как Николая Чудотворца.
Каждый народ считает его своим, и придает его облику особые черты.
Это — яркое доказательство глубокого почитания Николая Чудотворца, которого смело можно назвать самым демократичным и всенародно любимым святым.
Замечательна судьба города Мир и вместе с ними соборного храма, где был погребен святитель Николай.
В 1850-м году Мирликийскую церковь и гробницу святителя Николая чудотворца посетил известный путешественник по святым местам Востока — А. Н. Муравьев.
«Было уже за полночь, — писал он в своих воспоминаниях, — когда мы пустились в путь вслед за нашим диким провожатым, по стезе, едва проложенной, среди развалин, вдоль левого берега речки, залитой дождями.
Поляна Мир обратилась в обширное болото, но мы уже не смотрели на воду и все подвигались вперед к священной цели.
Чудные развалины из громадных камней представлялись нам на пути, потому что, начиная от устья и до самого храма, простиралась древняя Мира по обеим сторонам своей живописной реки.
Наконец мы увидели пред собою на довольно обширной равнине у подошвы горы, увенчанной замком, величественный развалины бывшей обители нового Сиона, основанной дядей великого Чудотворца, и где сам он святительствал столько лет; и сердце наше исполнилось живейшей радости.
Остатки обширной ограды, сложенной из массивных камней, свидетельствуют о прежней обширности обители Миры Ликийской.
Теперь несколько хижин рассеяно на этом пустыре, и из них весьма недавно турки соседних селений вытеснили жителей греческих.
С южной стороны, сквозь тесные двери жилья игуменского, взошел я на двор церковный, украшенный мозаикой из мелких белых и серых камней, но уже отчасти заросший травою.
Малая гробовая церковь святителя Николая, тесная и низкая, сложенная сводом из тесаных камней, и даже отчасти подземная, представилась первая моим взорам, а за нею — величественные развалины нового Сиона, бывшего кафедральным собором Чудотворца.
Над низкими южными дверями церкви был высечен крест на мраморной плите с числом 1830 года, а через сию дверь спустился я несколькими ступенями в темное преддверие святилища, отделенное стеною от внутренней его части.
Глубокий мрак царствовал внутри храма, и когда несколько привыкли к нему глаза наши, и зажжены было три убогие лампады пред иконостасом и над самой гробницей, могли мы рассмотреть все горькое убожество и вместе сокровище неоцененное сей церкви.
Низкая четвероугольная гробница Святителя, обложенная по краям мрамором, хорошо изваянным, но отчасти отбитым, с обширным отверстием посередине, отколе похищена была некогда рака, уцелела еще от буйства времени и людей.
Длина ее до восьми четвертей, и не более трех — ширина, а высота — одна четверть; внутри глубокая яма, наполненная землею, которую я однако мог, хотя и с трудом, достать рукой.
Став на колена пред самым гробом, я прочел тропарь Святителя „Правило веры и образ кротости“ и молился о его ходатайстве за державного императора, ему тезоименитого, благочестивую Царицу и весь его Августейший Дом и за всех моих близких, особенно за носящих имя Святителя».
Мощи святого покоятся под высоким престолом. Сотни лет здесь происходят чудеса, в чем убеждены миллионы верующих.
Они приезжают в Бари со всех концов света поклониться мощам Николая Чудотворца и попросить у святого помощи.
Только в праздники в нижнем храме базилики открываются специальные ворота, и паломники получают возможность подойти к гробнице святителя Николая.
Чтобы прикоснуться к этому месту, люди с раннего утра выстраиваются в огромную очередь.
Особенно многолюдно в Бари в дни памяти Святого Николая — 19 декабря и 22 мая, когда в городе собираются тыячи верующих.
Приезжают сюда и из России.
В чем нет ничего удивительного.
«Град Барский» или «Бар-град», как называют Бари русские летописи, был известен на Руси в этом качестве уже едва ли не с XI века, а к более позднему времени относятся первые упоминания о паломничествах, совершаемых русскими людьми к мощам Святителя.
Поэтому русский паломник в Бари — явление вовсе не исключительное и редкое.
Русский народ всегда нуждался в постоянной молитве у мощей святителя Николая.
О создании условий для русских паломников в Италии задумывались еще русские цари, особо почитавшие Николая Чудотворца.
Незадолго до революции 1917 года император Николай 2 решил построить в Бари храм и гостиницу.
Деньги на его строительство собирались по всей России, и в течение нескольких лет все сборы в храмах Русской Православной Церкви в дни Св. Николая шли в фонд строительства.
Существенную помощь оказало и Императорское Православное Палестинское Общество.
В проекте храма принимали участие лучшие российские зодчие, которые использовали последних достижений инженерной мысли.
В год 300-летия дома Романовых в Бари была куплена земля, под руководством знаменитого архитектора Щусева был создан проект русского подворья.
Барийский Храм в честь святителя Николая Чудотворца был построен в 1913–1917 годах.
Русскому храму Св. Николая в Бари были переданы значительные вклады в виде икон и церковной утвари как от простых жертвователей, так и от представителей царствующей фамилии.
До 1917 года он успел принять несколько сотен русских паломников, которые прибывали в Бари даже в сложных условиях I мировой войны.
Барградское Подворье Русской Православной Церкви с удобными помещениями для приема паломников, красивым храмом, прекрасным большим садом обещало стать со временем духовным оазисом для всех русских богомольцев у мощей Святителя.
Однако всем этим радужным надеждам не суждено было сбыться.
Трагические события октябрьского переворота 1917 года тяжелым катком прошлись по судьбам миллионов людей и обрекли Русскую Церковь и Русский Народ на тяжелейшие испытания, жертвы и мученичество.
Отозвались они и в Бари.
Русские люди, по тем или иным причинам оказавшиеся в эмиграции, оказались невольными хранителями русской церковной недвижимости за рубежами Родины.
Но, конечно же, они были не в силах содержать Барградское Подворье. Оно оказалось заброшенным, прекратилось и паломничество к мощам Св. Николая.
Единственной миссией русской эмиграции в Бари должно было бы стать сохранение Подворья для будущей возрожденной России.
Однако, управление Подворьем в 20-е годы взяли на себя люди, утратившие надежду на возрождение России и избавление ее от ига безбожной власти.
В результате князь Николай Давидович Жевахов, представлявший эмиграционное Палестинское Общество, в 1937 году самовольно продал городским властям всю русскую церковную недвижимость в Бари.
Так Барградское Подворье перестало быть собственностью России и Русской Православной Церкви.
С тех пор храм лишился практически всего имущества — из нескольких десятков икон старого письма остались немногие единицы, бесследно исчезли ценные подарки, старинная утварь, прекрасная библиотека и многие другие реликвии и раритеты.
Конечно, такое положение вещей не устраивало Русскую Православную Церковь.
Возвращение Подворья стало дипломатической задачей не только первых лиц российского духовенства, но и государственных деятелей.
Их усилия увенчались успехом, и после подписания соглашения в ноябре 1998 года между Русской Православной Церковью и властями Бари при храме Св. Николая Чудотворца было открыто Подворье Московского Патриархата.
Его работа была направлена на развитие всесторонних духовных связей с Италией, а также обеспечение духовного окормлением русских паломников, во множестве притекающих к мощам Великого Угодника Божия.
К 2000 году было воссоздано убранство храма Св. Николая, возобновлены регулярные богослужения и восстановлены основы нормальной приходской жизни.
В 2007 году, во время визита в Италию, президент России Владимир Владимирович Путин посетил Папу Римского в Ватикане и подарил ему икону Николая Чудотворца.
Затем Президент отправился в Бари, в храм святителя Николая, где помолился у мощей Чудотворца.
Подарок российского президента стоит во дворе базилики, это — памятник Святителю Николаю.
А 1 марта 2009 года произошло знаменательное событие в жизни Русской Правослваной Церкви и тысяч верующих.
Именно в этот великий для Цекрви день Барийский Храм в честь святителя Николая был передан Русской Православной Церкви вместе с подворьем.
Символические ключи были вручены президенту России Дмитрию Медведеву.
Ежегодно в Бари к Святителю Николаю Чудотворцу приезжают тысячи паломников из России.
Они имеют счастливую возможность служить литургии и молебны на чудодейственных мощах Святителя.
Многие русские богомольцы, обремененные тяжелыми недугами и житейскими невзгодами, получают чудесную помощь.
За 10 лет жизни в Италии настоятель русского храма-подворья, отец Владимир Кучумов стал очевидцем множества чудес.
Одно из них случилось с ним самим.
Несколько лет назад у Кучумова открылась язва желудка. Но стоило отцу Владимиру приложиться к мощам святителя Николая, как болезнь отступила.
— Лично я, — рассказывал отец Владимир, — был много раз свидетелем ярких чудес. Это, конечно же, исцеление всевозможных, самых тяжких недугов, которые только известны медицине. Святитель Николай совершает свое главное чудо и этим чудом является исправление человеческих жизней…
Глава VIII. Святой Николай в России
Святитель Николай известен и славен во всех христианских народах, ибо, как сказано в его житии, «знает великого чудотворца сего Восток и Запад».
И все же почитание Святителя в России особенное.
Не будет преувеличением сказать, что он является самым почитаемым святым русского православного народа, и что нет в России такой православной семьи, дома, где не было бы иконы Св. Николая.
В XIX столетии имя святителя Николая Чудотворца стало одним из самых популярных в Русской Императорской Фамилии.
Так Государь Николай Павлович нарекает одного из своих сыновей. Великий Князь Николай Николаевич старший стал выдающимся русским полководцем, наиболее прославившимся во время последней Русско-Турецкой Войны.
Николаем называет своего Первенца и будущий государь Александр Николаевич Освободитель. Великий Князь Цесаревич Николай Александрович был Наследником Престола, но умер в молодости от инфекционного менингита.
Великий Князь Николай Николаевич старший также дал своему старшему сыну имя Николай.
Великий Князь Николай Николаевич младший был Верховным Главнокомандующим русской армии в 1914–1915 годах.
Но более всех в династии Романовых прославился святой Благоверный Царь Николай II Александрович.
Сын Императора Николая I Великий Князь Михаил Николаевич также одного из своих сыновей называет Николаем.
Великий Князь Николай Михайлович, расстрелянный большевиками в начале 1919 года в Петропавловской крепости, был известным русским историком.
Таинственными путями промысла Божия святитель Николай был связан с судьбами России уже с самого начала христианизации.
Первый русский князь-христианин Аскольд был крещен во имя святителя Николая.
Над могилой Аскольда святая равноапостольная княгиня Ольга воздвигла первый на Руси Свято-Никольский храм.
А через некоторое время в другом Свято-Никольском храме в Корсуни был крещен святой равноапостольный князь Владимир.
С тех пор на Руси было построено великое множество Никольских храмов и монастырей, прославились чудотворениями многочисленные иконы Святителя.
«Не одна страна и не одна область, но вся поднебесная исполнилась чудес святого Николая Чудотворца. Иди к Грекам — и там дивятся им; иди к Латинам — и там им изумляются, и в Сирии восхваляют их. По всей земле дивятся святителю Николаю.
Приди в Русь, и увидишь, что нет ни града, ни села, где бы во множестве не было чудес святого Николая. Прославил Господь Своего угодника во всем христианском мире.
И в особенности на великой Руси, с самых древних времен, так прославился святитель множеством чудных знамений во храмах и вне храмов по молитве к нему, и множеством разного рода чудес, знамений и исцелений от священных его изображений».
Так оно и было, и Николай-Чудотворец прославился на Руси множеством знамений в храмах и вне храмов по молитве к нему, и множеством всякого рода чудес и исцелений от его святых икон.
Летопись Нестора свидетельствует, что на могиле князя Аскольда в Киеве еще в 882 году была построена церковь во имя святителя Николая.
Сохранившееся предание объясняет, что братья Аскольд и Дир приняли святое Крещение, и Аскольд взял себе имя Николая в честь Чудотворца. Поэтому-то и церковь над его могилой сооружена была во имя святителя.
В начале XI века, по свидетельству того же преподобного Нестора, в Киеве имелся не только храм, но и монастырь в честь святого Чудотворца.
В соборе Святой Софии долгое время находился чудотворный образ святителя Николая, известный под именем «Мокрого».
Силой этого образа святитель Мирликийский явил на Руси первое чудо своего могущества, спася тонувшего в Днепре младенца.
Это произошло в те самые дни, когда христиане переносили мощи святителя Христова из Мир Ликийских.
В то время в Киеве жили муж с женой. Был у них маленький сын.
Эти благочестивые люди питали особенную любовь к святителю Николаю и к святым мученикам Борису и Глебу.
В один прекрасный день они отправились по Днепру на лодке Вышеград, поклониться мощам мучеников и святому Николаю, архиепископу Мирликийскому.
На обратном пути мать задремала и уронила младенца в воду.
Надо ли говорить, как переживали увтрату единственного сына родители!
Но вместо ропота и отчаяния они обратились к Чудотворцу с молитвой о прощении их и об утешении в их горе.
В ту же ночь святитель взял младенца из реки, принес и положил его здравым на хорах в соборной церкви Святой Софии.
Пономарь нашел ребенка и доложил о найденном дитяти митрополиту.
Митрополит тут же разослал послов по всему городу с вопросами: «Чье это дитя?»
Дошла, наконец, весть о неизвестном ребенке и до его родителей.
Они поспешили в церковь и узнали в неизвестном млаенце свое утонувшее дитя.
Радостные, с чудесно обретенным, здравым и невредимым сыном, родители возвратились домой, славя Бога и Его великого чудотворца.
Было и еще одно чудо, о котором рассказал летописец Нестор в своем «Чтении о житии и о погублении и о чудесах святых и блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба».
Во время одного праздника святителю, какая-то женщина стала работать.
— Что ты делаешь! — говорили ей. — Работаешь в день святого Николая, а не идешь в церковь!
Но она продолжала работать.
Неожиданно во двор ее дома въехали три мужа в белых ризах — два юноши и старик.
— Как ты, — спросил один из юношей, — осмелилась оскорбить отца нашего Николая и работаешь в его день, а не идешь в его церковь?
— Я, — ответила женщина, бедная вдова, и мне надо работать, а не ходить по церквям!
— Что с ней говорить? — сказал старик. — Разбросайте ее дом!
Юноши разметали дом ее до половины, затем старец взял женщину за правую руку и выбросил из дома с такой силой, что она потеряла сознание.
В таком бесчувственном состянии она пребывала до великого поста.
С началом поста ее отнесли в церковь святого Николая.
Только после молитвы за нее, она женщина пришла в себя.
Однако ее правая рука стала сухой и целых три года она не могла ею даже пошевелить. И только после того, как насчастная пришла к мощам Бориса и Глеба и провела в молитвах несколько дней и ночей, святые простили ее вину и вернули женщине подвижностьь руки ее.
Как известно из истории, одним из первых мест после Киева, где развивалось христианство, стал Великий Новгород.
И именно здесь до наших дней сохранились древнейший храм Чудотворцу на Руси и вторая по своей древности явленная чудотворная икона святителя.
Это — Николо-Дворищенский собор.
В 1108 году заболел расслаблением членов княживший в Новгороде князь Мстислав, сын Владимира Мономаха.
Во время болезни он молился Иисусу Христу с Его Пресвятой Матерью, всем святым Божиим и Мирликийскому Чудотворцу.
Как-то ночью Угодник явился Мстиславу Владимировичу и дал ему указание привезти из Киево-Софийского храма икону Николая Чудотворца, совершить над ней молебен соверши с освящением воды и окропиться той водой.
Чуть ли не в тот же день князь послал за иконой священника с причтом и боярина с прислугой.
Посольство тронулось в путь вниз по озеру Ильменю.
Но как только оно отплыло от Новгорода, как поднялась страшная буря, бушевавшая целых три дня.
Когда волны утихли, повар князя увидел плавающую в озере доску.
Когда ее достали из воды, то увидели, что это была точно такая же икона святителя, за которой посольство ехало в Киев.
Увидев в чудесной находке знамение, путешественники вернулись в Новгород.
Помолившись перед иконой и поцеловав ее, князь такое облегчение, что сопроводил икону в церковь.
Здесь святителю Христову был совершен молебен с водосвятием.
Затем князя окропили освященной водой, которой был омыт образ, и он получил совершенное исцеление.
В благодарность за исцеление князь Мстислав построил на Ярославовом дворе прекрасную церковь во имя святителя.
Ее украсили стенной живописью и поставили в ней явленную чудотворную икону.
Храм уцелел до сегодняшнего дня и является красивейшим в Новгороде.
Но, конечно же, храмы святителю были воздвигнуты не в одних только Киеве и Новгороде, и не только здесь перед чудотворными иконами совершались дивные дела его помощи верующим.
Не оставил Русь Николай-Чудотворец и в тяжелые для нее времена, когда не было у нее опытного кормчего, и она изнемогала от внутренних раздоров.
Опустошительные набеги половцев постоянно напоминали князьям о гибельности их вражды для земли русской, но они продолжали ссоры.
Первое из них было еще во времена борьбы Руси с половцами, первыми врагами ее.
Была в Киеве на Подоле небольшая каменная церковь, называемая «Николая Доброго», построенная еще до нашествия татар.
После очередной схватки с половцами благочестивый киевлянин, по имени Добрык захватил в плен половца и предложил ему заплатить за свободу выкуп.
У половца ничего не было, но он обещал прислать выкуп после возвращения домой.
Тогда Добрык привел его в церковь и предложил поклясться перед образом святителя в том, что он исполнит е обещанное.
Тот поклялся, и Добрык посадил его на коня и отпустил восвояси.
Однако половец и не думал исполнять свою клятву и только смеялся над глупым русским и его верой в какого-то Николая.
— Да и что этот Николай может мне сделать? — часто повторял он.
Но однажды ночью ему во сне явился святой Николай и напомнил ему о выкупе.
— Иди в Россию и отдай выкуп, — сказал он, — если не хочешь быть наказанным…
Половец подивился этому видению, но не придал ему большой важности и скоро совсем забыл о нем.
Вскоре святитель явился ему во второй раз.
Теперь угодник Божий не говорил. Он сбросил половца с коня и стал трясти его изо всех сил.
Напуганный половец решил отослать выкуп, но не отослал.
Через нескольк дней он поехал на встречу с половецкими князьями.
Но когда он хотел сойти с коня, какая-то невидимая сила сбросила его с коня. Сотрясамый страшными судорогами половец катался по земле.
— А я ведь тебя предупреждал! — услышал он голос Чудотворца. — Но ты, безумный варвар, возгордился и не побоялся суда Божия!
Страшные судороги продолжались, все окружавшие его в ужасе разбежались, и он остался один.
После этого избиения он долго не вставал с постели и не мог ничего говорить.
Придя в себя, он рассказал родным своим все, что с ним было.
Ужаснулись все родные и с гневом отвечали ему:
— Кто же еще может быть так безумен, как ты? Или ты не знаешь, что Бог русский дивные чудеса творит не только Сам, но и через святых Своих? Если и теперь не отдашь за себя выкупа, то уходи от нас и погибай один!
В тот же день половец с выкупом и богатыми дарами отправился в Киев.
Он пришел к прежнему своему господину и вручил ему выкуп, рассказав при этом обо всем, что с ним случилось. святителя.
Добрык поспешил в церковь Чудотворца и пред образом его восхвалил и возблагодарил его со слезами.
Затем он сообщил всем в городе о чуде святителя, и устроил благодарственное и хвалебное празднество Чудотворцу.
Отсюда, по преданию, в память Добрыка и доброго отношения к нему святителя, храм Чудотворца «на потоке, под горою» стал называться церковью «Николы Доброго».
В этой церкви святителя Николая долгое время находилась древняя чудотворная икона святителя, пред которой, по преданию, клялся половец Добрыку.
Тем временем смуты на Руси продолжались, и в наказание за это, Бог послал на князей свирепые татарские орды.
«За грехи наши Бог наказывает нас врагами», — говорили в подобных случаях на Руси, и вслед за бедствием страна очищалась от внутренней скверны.
Видел святой Николай все неправды, творившиеся монголами на русской земле, и, по его повелению, в 1225 году пресвитер Евстафий из Корсуня принес в Зарайск Рязанской области образ святителя.
Рязань была полностью разрушена, монголы свирепствовали, и русские люди с особым усердием обратились русские люди к святителю Николаю.
Падали с сокрушенным сердцем пред его чудотворным образом в надежде и поиске облегчения и утешения в молитве Угоднику.
29 июля 1225 года этот образ святителя Николая Чудотворца пресвитер церкви апостола Иакова Евстафий привез из Корсуня в Рязанскую область благоверного князя Феодора Георгиевича Рязанского.
За несколько дней до этого Чудотворец явился во сне великому князю Феодору Георгиевичу Рязанскому и приказал ему встречать его.
Великий князь вышел из города со всем священным собором навстречу его чудотворному образу.
Еще издалека он увидел он чудотворную икону на руках пресвитера Евстафия, сиявшую неизреченным светом.
Великий князь припал к образу со слезами радости и умиления и с торжеством принес в свой город, тогда называвшийся Красный.
В этом же храме был с великой честью и поставлен славный образ святителя.
«И прощи бывали великия, и исцелены были многие от святого Николы чудотворца», — гласила древняя запись рязанская о бедствиях Батыева нашествия.
После гибели князя и его семьи город Красный стал называться Зарайском.
Много чудес сотворил во время нашествия татар святой Николай и многим помог обрести силу духа и уверенность в победе над лютым врагом.
Множество людей шло к его чудному образу в зарайской церкви, дабы получить исцеление или благословение. И всегда получало их.
В 1566 году здесь побывал на богомолении царь Иван Грозный с царевичем Иоанном.
Но не один только Зарайский образ святителя был источником утешения земле русской в тяжкие времена нашествия татарского.
Летописи и благочестивое предание, и сами священные памятники древности сохранили до нас память и о других чудотворных иконах святителя в других местах нашего отечества, славных также с тех времен благодеяниями Мирликийского святителя.
Так, Ипатьевская летопись 1227 года повествует о чудотворном образе святого Николая Жидичинского и об особом благоговении к нему не только народа, но и князей.
В земле Черниговской свидетелем печалей татарского погрома и утешения под кровом великого Угодника до нас остается Крупицкая обитель во имя святителя с древним чудотворным образом Угодника.
После первого вражеского вторжения в русскую землю под предводительством Батыя надолго повисло над Русью мрачное облако тяжелого татарского ига.
Наконец, большая часть русской земли соединилась под властью Московского князя и выступила против всего монгольского царства, в первый раз — при великом князе Димитрии Иоанновиче Донском в битве на Куликовом поле.
Через сто лет Русь, при великом князе Иоанне Васильевиче III в 1480 году, окончательно свергла татарское иго.
Предки наши в то время много молились святому Чудотворцу о восстановлении поруганного монголами имени христианского.
Великий святитель, принявший под свой покров нашу землю, не только утешал, но и помогал во многих случаях в борьбе с врагом.
И здесь нельзя не сказать о древнем свидетеле того милосердия святителя к нашему отечеству — чудотворном образе святителя Николая Можайского.
Название свое он получил от Можайска, где он находится в соборном храме, также имени святителя, а происхождением и первой славой, по преданию, обязан следующему случаю чудесной помощи святителя этому городу против монголов, врагов земли русской.
Задумали однажды татары напасть на Можайск.
Тогда явилось дивное знамение. Святитель показался стоящим над собором, держа в одной руке меч, а в другой изображение обнесенного крепостью храма.
Неприятель так устрашен был этим видением, что снял осаду и бежал.
Тогда-то и изготовили благочестивые граждане почитаемое ныне резное изображение Угодника в благодарность за его чудную помощь.
Его силу доказывало и то, что очень часто самые знаменитые татары принимали православную веру.
Когда об одном из них — о Клеопе — стиало известно хану, тот приказал заключить вероотступника в темницу и мучить до тех пор, пока он снова не обратится в прежнюю языческую веру.
Клеопу били зверски, но твердость исповедника Христова была непоколебима.
Он решился терпеть за Христа и призывал на помощь святителя Николая.
Господь услышал молитву мученика и послал ему избавителя, Своего угодника.
Чудотворец явился Клеопе, разбил его оковы и вывел его из ханской ставки.
Укрепляемая божественной помощью и заступничеством угодников Божиих и святителя Николая Русь настолько усилилась, что почувствовала в себе достаточно мощи для решительной попытки к освобождению от унизительного татарского ига.
Слава этой первой попытки принадлежит великому князю Димитрию Ивановичу Донскому.
Напутствуемый молитвами всей Руси, осеняемый святыней всех икон первопрестольной Москвы, а также укрепляемый ободрениями, советами и благословением преподобного Сергия, выступил он против татарских полчищ Мамая.
Предание гласит, что к молитвам за Русь исконных ее заступников — Владычицы Небесной и русских угодников — снова, очевидно для всех, присоединил свою помощь исконный молитвенник и покровитель Руси, Мирликийский Чудотворец.
Наглядными свидетелями этого предания до сих пор служат Николо-Угрешский монастырь и его чудотворная икона святителя Николая, ныне находящаяся в Государственной Третьяковской галерее.
История обители начинается с явления этой иконы святого Николая великому князю Дмитрию Ивановичу Донскому во время его похода на Мамая.
В истории становления Российского государства живет немало преданий о том, как святой Николай помогал Росичам в борьбе с иноземными захватчиками. Возможно, поэтому Николай Чудотворец считается небесным покровителем России.
В старину верили, что святой помог русскому народу избавиться от татаро-монгольского ига.
Святого особо почитал сам преподобный Сергий Радонежский.
Во время Куликовской битвы Игумен усердно молился о даровании победы русскому оружию и о упокоении душ павших воинов перед иконами Богоматери Одигитрии и Святителя Николая, находившимися в его келье.
Перед началом военного похода «супротив татарщины» великий князь Дмитрий Донской получил благословение у Сергия Радонежского. Игумен Троицкого монастыря благословил его на Куликовскую битву и предсказал полную победу, хоть и достигнутую дорогой ценой. В сентябре 1380 года по пути на Куликово поле войско Дмитрия Донского остановилось на отдых…
Это было живописное место в 15 км от Москвы. Князь прилег отдохнуть. Перед предстоящей битвой его одолевала смутная тревога и тяжелые мысли: от итогов сражения зависело само существование России, ведь если его войско проиграет эту глобальную битву, то сама Русь — как страна — исчезнет с карты Европы.
Хан Мамай собрал огромное войско — по численности оно значительно превосходило силы Росичей. Мамай не скрывал своих стратегических планов: «Такое же хочу сотворить, как Батый!». А то, что сотворил хан Батый — хорошо известно. Орды Батыя сожгли сотни городов и тысячи сел, истребили треть населения страны. Многие западные путешественники, проехавшие тогда через южные земли, писали, что Русь — как государство — уже более не существует.
Дмитрий Донской не заметил, как задремал. И увидел сон:
Стоит он на холме, любуясь окружающим лесом. Ветер колышет густые кроны деревьев, вокруг — благодать, душа поёт… Вдруг в листве мелькает лик святого. Дмитрий подходит ближе, раздвигает ветви и не верит своим глазам. Перед ним — икона Николая Чудотворца. Дмитрий опустился перед иконой на колени и долго молился о победе в предстоящей битве…
Проснувшись, князь поспешил рассказать о чудесном видении своей дружине. Воины слушали его с благоговейным трепетом, и явление иконы Николая Угодника сочли счастливым знамением. Туманным осенним утром 21 сентября началось одно из грандиознейших сражений во всей мировой истории — Куликовская битва.
Враг был разбит. Потери с обеих сторон были колоссальны: погибло порядка 250 тысяч человек (вы только вдумайтесь в масштаб этой цифры! когда это было? тогда на всей планете населения было на порядок меньше, чем в наши дни.) Еще 8 дней после сражения русские стояли в поле, предавая земле тела павших воинов.
Возвращаясь с битвы, войско Донского отслужило молебен на месте явления иконы, согревшей сердце князя верой и надеждой.
В благодарность за победу на Куликовом поле князь Дмитрий велел воздвигнуть храм и монастырь в честь святителя Николая.
Его так и назвали — Николо-Угрешский, от старорусского слова «угреша» — согревать.
Сегодня — это один из главных духовных центров России.
Много пришлось испытать святой обители и радости, и горя. Она стояла на пути к Москве, и все нашествия ногайцев, крымцев, поляков и, наконец, французов всяческими бедствиями пожара, грабежа, разорения на столицу отражались и на ней.
Слава чудотворного образа Угрешской обители тянула к ней сердца православных богомольцев.
Внутри обители находилось одиннадцать церквей, а в 1894 году был освящен прекрасный двенадцатый собор Преображения Господня.
Особо почитался Никольский собор, в котором находились чудотворный образ Николая Чудотворца и две частицы нетленных мощей святителя Мирликийского.
Особенно часто прибегали к этому образу местные жители.
Считалось, что икона особо покровительствует младенцам.
С завершением эпохи бедствия русской земли от татар и нужда в милости Чудотворца и в утешениях от него в этих бедствиях не кончились.
Хотя распалось могучее татарское государство и ослабела его сила, хотя всякая рабская зависимость от него была уничтожена московскими государями, но борьба с татарами и после этого еще долго не прекращалась.
Оставались еще хищные гнезда различных ханов, наследников целого царства татарского, орды — Крымская, Казанская и Астраханская.
Они не давали покоя русской земле и часто тревожили ее своими набегами и дикими опустошениями.
Но настала и их очередь. Первым пало Казанское ханство. Страшных усилий стоило царству Московскому разорить это вражеское гнездо.
Усиленно молилась Русь во время осады Казани, и небесные силы и тайно, и явно омогали православным.
Так, некоторые из осаждавших, по преданию, видели святителя Николая в числе поборников православному воинству.
С внешним ростом Московского княжества росло сознание внутреннего единства русского народа и увеличивалось стремление к объединению всех частей русской земли вокруг Московского князя.
Церковь при этом поддерживала князя, а князь поддерживал Церковь, и этим оба вместе сослужили службу русскому государству и русскому народу.
Испытанный покровитель русской земли святой чудотворец Николай способствовал не только решительной победе русского оружия над татарским, но и подготовлял эту победу содействием указанному мирному объединению, росту и укреплению Руси.
Святой угодник Божий и Русь пребывали и в этом случае в единстве. Куда бы ни шли русские люди, где бы они ни поселялись вдали от русских пределов, всюду они несли с собой любовь и благоговение к великому Чудотворцу.
Велика была вера их в заступничество Чудотворца! Но зато и святитель часто ободрял и укреплял этих мирных распространителей русского государства и русской Церкви особыми знамениями своего благоволения.
Дивную чудотворную силу часто он сообщал хранящимся у них своим святым иконам; ниспосылал им в дар чудесно являвшиеся свои образа и оказывал чрез них особое свое покровительство их селениям, обителям и храмам.
Каждый год между 21 и 28 мая по старому стилю в нашем отечестве совершается один из торжественнейших, величественнейших и трогательнейших крестных ходов в местности между городом Вяткой и селом Великорецким.
Начало этого крестного хода и прославления образа восходит еще к тому глубоко отдаленному времени, когда предки нынешнего вятского великорусского населения, выходцы из Великого Новгорода, впервые селились в этом краю, по берегам рек Камы среди диких туземцев — вотяков и черемисов.
Это были одни из первых, древнейших и отважнейших русских колонистов.
В помощь и утешение этой горсточке православных и в знак своего благоволения к месту их поселения, Господу Богу угодно было чрез Своего угодника, святителя Николая, явить здесь дивные знамения.
Так, 24 мая, один из вятских поселенцев, крестьянин по фамилии Агалаков находился по своим хозяйственным нуждам в лесу.
Вдруг он заметил в чаще яркий свет, но подходить не стал.
Возвращаясь назад, Агалаков снова заметил тот же свет.
На этот раз он подошел образ святителя Николая, который озарял лесную глушь чудесным сиянием.
Поселянин с благоговением взял его, отнес его в свою деревню и спрятал в своем доме.
В той же деревне целых двадцать лет лежал расслабленный по имени Иван.
Однажды ночью святитель Николай явился к нему во сне и велел ему пойти в дом крестьянина, где был спрятан его образ, облобызать его и таким образом получить исцеление.
Однако Иван не поверил.
В следующую ночь святитель снова явился ему.
— Если ты не сделаешь того, что я тебе сказал, — молвил он, — то не выздоровеешь никогда…
Больной попросил отнести его в указанный святителем дом.
При приближении к местопребыванию образа, он увидал он необыкновенный свет вокруг всего жилища Агалакова.
Исполнив наказ святителя, он тут же сделался здоров.
Только тогда хозяин дома поведал односельчанам о свой чудной находке.
Весть об особой милости Господа, явленной право- славным поселенцам через Его угодника, быстро облетела всю область, и со всех сторон земли русской пошли православные к чудотворному образу.
Святитель Николай своим водворением в Вятке принес всяческое благословение городу и всему краю.
Страшная гостья многих других краев русских — холера, особенно свирепствовавшая в 1831 и 1848 годах, здешнего края не коснулась.
Это — явное покровительство Чудотворца возлюбившим его вятичам.
Двадцать третьего февраля 1552 года в Вятке было получено «писание» царя Иоанна IV Васильевича Грозного с повелением отпустить «многочудесный и целебный образ для поклонения в Москву».
По реке Москве, творя на пути многие чудеса, прибыл чудотворный образ к месту своего на значения.
У Угрешской обители Угодника ему была первая торжественная встреча во главе с братом царя Юрием Васильевичем, сам царь встретил его 29 июля у Симонова монастыря.
Перед образом преклонилась вся столица, и он был поставлен в соборной церкви.
Овладев на время таким сокровищем, москвичи так пленились величием его благодати, что позавидовали вятичам и хотели силою своей оставить образ у себя навсегда.
Только слезные просьбы последних побудили царя услышать их и заступиться за них.
В течение пяти веков сюда стекался весь христианский вятский край к Чудотворцу, здесь он из- ливал свои чудеса, и отсюда-то совершался обетный крестный ход со списком чудотворной иконы на место его обретения, в село Великорецкое.
Мы знаем, что при усердных молитвах святителю зачиналось русское царство в Киеве и Новгороде, что под явным заступничеством его оно несло испытание и наказание от Бога под игом татарским на всем пространстве уже тогда намеченных его обширных пределов.
С его помощью и с помощью целого собрания отечественных угодников Божиих, молитвенников перед Господом о благе земли русской, оно возродилось и мощно, и быстро начало возрастать в новое, единое, грозное государство Московское.
Не оставил Руси сятитель и тогда, когда поляки и литовцы прошли ее со своими насилиями.
Главной приманкой Литвы в это время был первопрестольный город и никакие другие города и окрестности не пострадали так, как Москва и ее окрестности.
Кто из русских людей не знает об осаде Троице-Сергиевой лавры литовцами в 1608 году и о мужественном и успешном сопротивлении иноков врагам в течение целых полутора лет?
В самый разгар осады монастыря польско-литовскими войсками в обители началась эпидемия цинги. Ежедневно от болезни умирало по несколько десятков, иногда даже до сотни человек!
Тогда иноки обратились к помощи святителя Николая Чудотворца.
22 мая 1609 года, в праздник перенесения его честных мощей из Мир Ликийских в город Бари, настоятель Троицкого монастыря архимандрит Иоасаф освятил в алтаре Успенского собора обыденный Никольский придел.
С этого момента цинга начала ослабевать.
В начале XVII века в Троицком соборе находилась еще одна икона Святителя. Как сообщает в своем «Сказании» Троицкий келарь Авраамий Палицын, «ядро пробило железные двери с южной стороны у церкви Живоначальной Троицы и пробило доску местного образа великого Чудотворца Николы выше левого плеча подле венца».
В это время в соборе шла всенощная, было много народа, но заступничеством Святителя никто не пострадал.
Это воодушевило защитников монастыря. Сейчас чудотворный образ по-прежнему в Троицком соборе.
Ему могут поклониться все желающие.
«Среди многих древнейших и более поздних изображений святителя Николая, — писал по поводу этой иконы Павел Флоренский, — я не могу припомнить ни одного, которое хотя бы подходило к келейному по степени художественной энергии, которое хотя бы приблизительно равнялось этому по силе духовного направления».
Еще одна чудотворная икона Святителя находится в Трапезном храме.
В 1619 году, когда у стен Лавры стояли войска польского королевича Владислава, святитель Николай снова явил свою помощь.
Во Владимирской епархии существовала Пищуговская Николаевская пустынь, а в ней явленная чудотворная икона святителя Мирликийского.
Во время литовского разорения, захватчики разграбили и сожгли и это селение с его церковью.
Однако месту этому не суждено было заглохнуть. Скоро после того там появилась Никольская обитель.
По преданию, это произошло еще в при Михаиле Феодоровиче, когда там появилась деревянная церковь во имя Чудотворца.
В преждней сгоревшей церкви села Никола-Лекадомы находилась местночтимая чудотворная икона святителя Николая.
После пожара она чудным образом сохранилась от огня и явилась невредимой на пустынном полуострове среди леса.
Когда изумленные жители села Лекадомы с благоговением перенесли ее к себе, она скрылась от них и снова оказалась на том же месте в лесу.
Так чудесно переносилась она от настойчиво желавших иметь ее у себя лекадомцев на место своего явления три раза.
Тогда-то окрестные поселяне, уступая воле Угодника, построили на том месте храм во имя его.
Скоро святителю Божию угодно было ознаменовать это место и прославить свой образ новыми чудесами в связи с новыми судьбами, постигшими этот край.
В один из многих периодов схваток местного украинского населения с поляками враги напали на хутор, разграбили его, а боярина отвели к в Киев.
На месте опустошения остались всего только два человека из бывшей прислуги боярина: слепой скотник и его жена.
Во время разрушения была сожжена и часовенька с образом святителя.
Но образ остался цел.
Поляки захватили его с собой и кощунственно пользовались иконой во время своего пути вместо стола.
После заключения мира пленный боярин, целый и невредимый, снова получил свободу.
Первым желанием его было возвратиться скорее на родину; прежде, однако, выступления в путь он решил помолиться Богу в церкви и поблагодарить Его за свое освобождение.
С этой целью, минуя, как православный, множество католических и униатских церквей Киева, воевода зашел в Николаевский православный монастырь.
Каково же было его удивление, когда у самого входа он увидел образ святителя, бывший у него на хуторе.
Пораженный этой неожиданной встречей образа воевода пал пред ним с умиленной и трепетной молитвой угоднику Божию.
Затем он спросил у архимандрита обители, откуда явилась у них эта драгоценная для него икона.
Настоятель объяснил ему, что ее выловил рыбак из Днепра, куда поляки бросили ее, когда она оказалась им ненужной.
Боярин рассказал настоятелю историю иконы и просил его вернуть ему его драгоценность.
Затем боярин с чудесно обретенной святыней отправился на родину.
В двух верстах от своего хутора, в Киселевом логу, он решил переночевать.
К своей великой горести утром он обнаружил, что образ угодника Божия исчез.
Огорченный боярин пошел к себе в имение. С радостью встретили его слепой скотник и его жена.
Скотник вдруг пожаловался, что у него с утра очень болят глаза.
Жена послала его умыться в колодце. Когда же он промыл глаза, они вдруг перестали болеть и стали видеть.
И первое, что он увидел, был образ Чудотворца на дубу близ колодца.
Немедленно оповещенный боярин поспешил к колодцу и снова обрел, казалось бы, потерянный образ.
С благоговением он приблизился к иконе святителя, что- бы взять ее с дерева и поставить в доме или другом назначенном для нее месте.
Но случилось новое чудо. Невидимая сила как бы пригвоздила образ к дереву и мешала снять его.
Благочестивый воевода увидел в этом указание на свое недостоинство и для принятия образа с дерева послал в ближайший Брянский Петропавловский монастырь за архимандритом.
После молебна святителю, образ был снят с дерева.
Затем по просьбе воеводы архимандрит получил из Москвы храмозданную грамоту, после чего и был заложен храм во имя святителя и в нем поставлен чудотворный образ.
Известно, что основатель Санкт-Петербурга с величайшим благоговением относился к великому святителю, покровителю земли русской.
Остановим свое внимание прежде всего на главном храме имени Угодника. Это — Богоявленский «морской» Николаевский собор.
Богоявленским он называется потому, что главный алтарь верхнего этажа его освящен в честь праздника святого Богоявления, но главный престол его в нижней церкви по- священ святителю Николаю.
Кроме того, он еще называется «морским» или «святого Николы морского».
Обратим наше внимание на это сочетание названий храма — «морской Николаевский».
Известно, что святитель Николай считается и чествуется как особый покровитель всех плавающих по водам.
Поэтому и русский флот считает его особенным своим покровителем.
Москва чутко прислушивалась и зорко присматривалась ко всем чудесам Угодника православным в разных краях ее владычества.
Она радовалась каждому новому посещению земли русской знамениями покровительства Чудотворца.
Она торжествовала и старалась воздать Угоднику еще большую хвалу и снискать его благоволение.
Об этом нам прекрасно свидетельствует история чудотворных образов святителя — Зарайского, Угрешского, Можайского и Великорецкого.
Искренняя вера и усердные молитвы Господу и Его угодникам нигде не остаются тщетными, и первопрестольная Москва за свою любовь к святителю подобна многим другим местностям России.
Она неоднократно удостаивалась от угодника Божия чудесных проявлений его величия, знамений помощи небесной, возможных только по вере, силою его небесного могущества.
И Москва с гордостью может указать на то, что этот угодник Божий издревле был избран ею одним из стражей-хранителей ее святилища — Кремля.
И еще с большей радостью Москва может засвидетельствовать, что Угодник не покидал своего поста и не посрамил ее упования на него.
Речь идет о чудотворном образе святителя, находившемся на Никольских воротах с восточной стороны Кремля.
Ворота и образ святителя явились свидетелям многих исторических событий.
Они видали славное войско Димитрия Иоанновича Донского, когда оно выступало через них из Москвы в поход против Мамая.
Потом чрез них лежал страдальческий путь святителя Филиппа, когда опричники Иоанна вели его с поруганием в монастырь на заточение.
В XVII веке они слышали стоны несчастных, подвер- гавшихся пыткам в их застенках.
Через них также был отведен стрельцами в одежде чернеца патриарх Никон.
Через них в великую Смуту вторглись поляки в Кремль, но через них вошла в Кремль и освободительная дружина, изгнавшая врагов.
Через них в царствование Иоанна, Петра и царевны Софии выступало войско против крымских татар, останавливаясь, чтобы помолиться чудотворцу Николаю.
Мимо них шествовали на осленке, кропя их святой водой, и восходившие на московскую кафедру патриархи.
В 1839 году через них шествовала торжественная процессия в сопровождении государя императора Николая I и наследника его Александра Николаевича на закладку обетного храма Христа Спасителя.
Таковой ряд печальных и славных событий прошел через них и мимо них. Они не только славные врата, они еще святые врата.
Их высшая слава была в находившемся на них чудотворном образе святителя Божия Николая, написанном на передней стене их.
Дивная слава этого образа упредила почти все вышеуказанные события, ибо образ чудесно явился на них еще при великом князе Василии Димитриевиче, сыне Донского, в 1403 году.
Святой угодник был изображен здесь по подобию образа его Можайского, с мечом в одной руке и с храмом в другой.
В нашествие неприятельское на русскую землю при Наполеоне он явно всем показал себя здесь несокрушимейшим стражем этого вверенного ему священнейшего места Руси и совершил со своим образом следующее чудо.
Когда, в 1812 году, после сорокадневного пребывания своего в Москве, Наполеон оставлял Кремль, вместе с другими зданиями его он решил разрушить посредством взрыва также и Никольские врата.
С этой целью заложено было громадное количество пороха, который и был зажжен.
Сила взрыва была такова, что камни, железо, бревна от стен летели в вышину и вдаль на громадное пространство.
Пошатнулись стены не только в Китай-городе, но и в Белом городе; лопались стекла в окнах, вырывало самые двери и окна, мебель и людей бросало из стороны в сторо- ну, а треск и гул взрыва был слышен далеко в окрестностях широкой Москвы.
Произошло что-то вроде гибельного землетрясения.
Что же должно было статься с Никольской башней и ее воротами?
Произошло, однако, нечто неожиданное, явное чудо, явное знамение силы и славы Чудотворца, судя по словам очевидцев этого события.
Высокопреосвященный Августин, архиепископ Московский, исчисляя различные чудеса милосердия Божия, явленные в те времена нашествия вражеского в столице, так представляет происшедшее: «Пали твердые ограды и высокие бойницы, но рухлое стекло, покрывающее лик угодника Божия, среди ужасного их разрушения, осталось не- вредимым.
Никольская башня сверху до половины разрушена; стена с северной стороны оторвана, но образ над воротами святителя чудотворца Николая и стекло, покрывавшее лик Угодника сего, нимало не потерпели повреждения.
Самый фонарь пред образом, на слабой верви повешенный, взрывом подкопа, разрушившим половину арсенала и башни Никольской, не был оторван».
А император Александр I, осмотрев место взрыва, велел увековечить это знамение силы Божией и Угодника следующей надписью, им данной и начертанной на мраморной доске под образом святителя:
«В 1812 году, во время неприятельского нашествия, твердыня сия почти вся была разрушена подрывом неприятеля; но чудесной силой Божией святый образ ве- ликого угодника Божия, святителя Николая, зде начертанный на самом камени, и не токмо самый образ, но и самое стекло, прикрывавшее оный (фонарь) со свещею, остались не- вредимыми.
Кто Бог велий, яко Бог наш! Ты еси Бог, творяй чудеса: дивен Бог во святых Своих».
Особенно чтимый образ Угодника хранился в ныне не существующем Чудовом монастыре (в трапезной Благовещенской церкви).
По преданию народному, «из прибегающих к нему с верой в разных нуждах своих, молитва- ми святителя получают благодатную помощь особенно страдающие неудержимою страстью к пьянству».
Основой для этого предания послужило, вероятно, то, что икона эта первоначально находилась в одном питейном доме.
Отсюда, уже начиная с 1840 года, слух о ней стал распространяться по всей Москве.
К ней начало стекаться много народа и служить пред ней молебны святителю. Об этом донесено было святителю Филарету Московскому, и тогда, по его приказанию 1 октября 1846 года образ был перенесен в Чудов монастырь.
Велики были заслуги Святого Николая на русской земле, и 9 февраля 1915 года на имя императора Николая II была представлена памятная записка художника-баталиста Петра Першина о проекте «Ордена Святителя Николая Чудотворца в память Великой Отечественной войны 1914–1915 годов».
Император одобрил этот проект, но события 1917 года помешала его реализации.
Тем не менее, осуществить намерение покойного императора решил начальник Велико-Бечкерекского отдела Корпуса Императорских Армии и Флота полковник Угринович, представивший доклад на имя Великого Князя Кирилла Владимировича.
В 1929 году орден был признан и 1 августа 1929 года утвержден Российским Императорским Домом в эмиграции и его главой Его Императорским Высочеством Великим Князем Кириллом Владимировичем, в 1924 году провозгласивший себя императором всероссийским Кириллом I.
Согласно утвержденного тогда Статута, право на орден имели все лица, принимавшие участие в Первой мировой войне в составе Русских императорских армии и флота, зачисленные в их состав до отречения от престола Императора Николая II.
Фактически этот орден стал своеобразным отличительным знаком тех ветеранов Великой войны, кто, находясь в эмиграции, признал права Великого князя Кирилла Владимировича на Российский Престол.
«В 1918 году, во время большевистского переворота, — писал Архиепископ Никон в газете „Правило Веры“, — вся Москва была потрясена тем знамением, которое было дано от образа святителя Николая.
Одна из икон святителя, находившаяся на Кремлевской стене, была завешена красной материей. И вот на глазах многотысячной толпы, собравшейся на Красной площади, эта красная материя, скрывавшая лик святителя, разорвалась. Куски ее попадали на землю, и лик св. Николая Чудотворца по-прежнему предстал пред взорами людей.
Тогда это было истолковано как знамение о грядущем избавлении от „красного покрова“, опустившегося над Кремлем и Святой Русью.
Затем в разные годы много было различных знамений от икон святителя Николая, из которых отметим некоторые.
Во время второй мировой войны власти эвакуировали на грузовиках население из прифронтовой полосы. Одна старушка держала в руках какой-то узел. Комиссар спросил ее:
— Что это ты несешь?
— Образ святителя Николая, — отвечала старушка.
— Брось его, — приказал комиссар.
— Нет, не брошу, — сказала та.
Комиссар вынул револьвер, навел его на старуху и приказал:
— Если не бросишь, застрелю!
— Стреляй» — ответила старая женщина. — Этот образ хранил меня всю жизнь!
В это время над головой комиссара разорвался немецкий снаряд, которым он был разорван в клочки.
Старушка же только присела от страха, продолжая держать в руках свой заветный образ.
Перед самой войной мы видели в Белграде, в Введенском женском монастыре, большой аналойный образ святителя Николая, чудесным образом обновившийся.
К всеобещму восторгу он превратился из старого почерневшего в ярко сиявший всеми своими красками, которые приобрели замечательную свежесть и чистоту.
Вместе со всеми мучениками, принявшими кончину от безбожников за правду Божию, везде, где его прославляют, Святитель Николай как бы говорит всем нам словами св. Апостола Павла:
— Подражайте мне, как я Христу!
Многим помогал святитель Николай во времена Великой Отечественной войны.
Рассказывали солдаты, как являлся он им и подсказывал, где спрятаться, предупреждал о появлении немцев.
Известен случай, когда при переправе по Дороге жизни из блокадного Ленинграда на большую землю все лодки потонули под обстрелом.
Лишь одна уцелела — та, где вместе со скудным скарбом везли икону Николая.
Глава IX. Николай Чудотворец и современность
Письмо из заключения
«Вам пишет человек, который находится в заключении. Но не надо пугаться этого слова: видит Бог, я чист перед Ним и людьми.
Греха, за который отбываю наказание, на мне нет. Не сомневаюсь, что мне послано испытание за всю мою прежнюю беспутную жизнь…
Хочу рассказать, что произошло со мной несколько лет назад.
Весной 1994 года на зоне начался повальный авитаминоз. Каждый день — гроб: мор не щадил никого.
Дошла очередь и до меня. Я ослеп (куриная слепота), опухли ноги, расшатались зубы — я не мог есть. А главное, всего облепили предвестники смерти — вши.
Лекарств в санчасти не было, спасти меня могло только чудо…
В Бога я тогда не верил, но понимал все-таки, что моя болезнь — плата за прежнюю жизнь. И вот наступил вечер, когда я уже твердо знал, что он для меня последний, что наутро мне не встать с нар даже с помощью палки, которая помогала мне с трудом волочить ноги в те дни.
Уже перед полуночью один добрый человек пришел и принес мне маленькую картонную иконку Николая Угодника и сказал:
— Молись и кайся. Он тебе поможет.
Молитв я не знал ни одной. Этот человек объяснил:
— Разговаривай с ним, как со мной, делись самым тайным и сокровенным, что есть в душе, чего не можешь сказать мне. Исповедуйся в своей беспутной жизни…
Наступила самая страшная ночь за все время моего пребывания на зоне. Я понимал, что утром уже не поднимусь.
И я взмолился. Шаг за шагом, поступок за поступком я раскрывал перед Николаем Чудотворцем душу… И с какого-то момента увидел перед собой два огромных глаза, они пронизывали меня насквозь… И улыбку, прячущуюся в седой бороде…
Не сон и не явь, что это было?.. Глядя на это доброе лицо и чувствуя полное изнеможение, я дал ему клятву, что если выживу — не сойду с пути, на который сейчас встал. И сразу после этого я впал в забытье.
А потом наступило утро… Впервые за долгие недели не дождливое, а ясное и солнечное. Мою душу, едва я проснулся, вдруг охватило какое-то совершенно невиданное желание жить — как будто я родился заново.
Дотянувшись до палки, я решил попробовать встать, чтобы добрести до солнышка — погреться. И, к своему безмерному удивлению, понял, что никакая палка мне не нужна!
Я встал, не веря себе, самостоятельно вышел из барака, и с каждым шагом, с каждым часом силы возвращались все ощутимее… К концу дня я понял, что буду жить, более того — что я совершенно здоров!
Это произошло со мной 28 апреля 1994 года. Я переродился. Но самое главное — я обрел смысл своей ненужной, исковерканной жизни.
Да, только вера спасает человека, делает его чище, добрее, в конечном счете, именно человеком его и делает!»
Кто не ходил в море — тот не молился
«Сказано: кто не ходил в море — тот не молился. На этой яхте, на этом борту много времени проведено в молитвах.
Когда над тобой бездна — НЕБО, когда под тобой тоже бездна — ОКЕАН, и кругом нет никого на тысячи миль — начинаешь верить в чудеса и ценить бессменного попутчика: лишь Николай Чудотворец рядом…»
Эти слова принадлежат известному на весь мир путешественнику Федору Конюхову.
Своим кругосветными путешествиями яхтсмен Федор Конюхов прославился на весь мир. Он совершает их в одиночку и только один Федор знает, каких моральных и физических сил ему это стоит.
В одну из ночей он оказался в лодке посреди абсолютно бешеного, бушующего океана. Яхта Конюхова вошла в пролив Дрейка, печально известного как кладбище кораблей.
Мыс Горн — тот же ад, только на земле, вернее на воде.
В ту страшную ночь жизнь Фёдора висела на волоске. Высота волн доходила до 16 метров. Лодку Конюхова бросало как щепку.
Выжить в такой стихии — практически невозможно.
Спасти его могло только чудо. И это чудо произошло.
Будучи верующим человеком, Федор Конюхов стал молиться о своем спасении.
Он просил Господа Бога, чтобы ему была дана возможность пройти эту точку.
Фёдор обращался с просьбами к Господу только в исключительных обстоятельствах, и всегда — через посредника, Николая Чудотворца.
Собственно, все мореплаватели и путешественники считают святого Николая Чудотворца своим небесным покровителем.
Его икона есть на каждом корабле. В роду Конюховых почти все мужчины были или рыбаками, или моряками, и Федор с детства видел, как старшие молились Николаю Чудотворцу — с ранних лет он впитал особое уважение к этому святому.
И когда огромные волны были уже готовы поглотить Фёдора, он стал молиться.
— Если пройду мыс Горн, — сказал он, — то построю часовню Николаю Чудотворцу…
В следующее мгновенье волны утихли, и яхта Конюхова благополучно прошла опасный участок пути.
Конюхов выполнил свое обещание и построил часовню в благодарность за свое спасение.
Взбесившийся автобус
«19 октября 2009 года в Перми произошло серьезное происшествие. Утром в понедельник у автобуса, ехавшего по центральной улице Перми, заклинило педаль газа. Самостоятельно остановиться он не мог.
Час пик. Я сам уже не помню, почему в тот день встал раньше и проехал Комсомольский проспект за 5–10 минут до того, как тем же маршрутом пронесся „бешеный автобус“. Из телерепортажей видно, как легко он расталкивал автомобили и какой след после себя оставил.
Не менее трех километров пронесся автобус, в котором были пассажиры, по центру Перми утром рабочего дня, — и ни одного серьезно пострадавшего.
На видеозаписях видно, как пешеход буквально чудом не попал под колеса. Легкое сотрясение мозга у четырех человек.
Что-то удержало водителя от того, чтобы пытаться повернуть — тогда была бы мясорубка из машин, пассажиров и пешеходов.
Он следовал оказавшимся единственно безопасным путем.
На пути ему не попались ни трамваи, ни троллейбусы, ни автобусы, чей маршрут пересекал путь его следования на многочисленных перекрестках.
Слегка повернул он только перед бывшим кафедральным собором и храмом святителя Митрофана Воронежского — принял совсем немного влево — к памятнику Николаю Чудотворцу — и на лестницах к нему остановился: колеса повисли в воздухе.
Сделай водитель более резкий поворот — пошел бы кувырком, продолжи путь прямо — промчался бы мимо галереи и, скорее всего, с высоты 3–5 метров упал бы на набережную. Жертв было бы не избежать.
Большинство пермяков восприняли это именно как чудо. Для скептиков приведу цитату: „Во взбесившемся автобусе были неисправны система рулевого управления, тормозная система, кнопка, которой водитель со своего места может заглушить двигатель“.
Сам я был тогда человеком не воцерковленным и даже некрещеным. И путал Николая Чудотворца со Стефаном Великопермским.
Но даже при этом и я, и многие мои друзья, далекие от Церкви, отметили, что этот святой сохранил людей».
Спасение от голода
«В ссылке я был. Голодный год. Есть было совсем нечего. Работа очень и очень тяжелая. А есть нечего.
Да еще зима суровая, пасмурная. Птица мерзла на лету.
Многие мои собратья полегли, обессилили и не могли ходить. Я тоже собрался умирать с голоду и холоду.
Ночевали мы в отдельных хибарках, маленьких таких и совсем худых. Окна заткнуты тряпками.
На полу снег, — надул в щели. Дверь полуоткрыта. Понамерзло на ней льда целый вагон.
Был холодный вечер. Я лежал, уткнувшись в тряпки. Мороз лез и леденил все тело. Вдруг мне сильно захотелось спать.
Я знал прекрасно, что это предвестник смерти. Чуть засни и… все, больше бы я не встал навеки.
С силой поднявшись, я решил последний раз помолиться святителю и чудотворцу Николаю.
— Угодничек Божий, — сказал я ему, — ведь я помираю. Ты все видишь. Ты скорый помощник, и сам приди ко мне, помоги…
Дальше не помню, что говорил или не говорил, — не помню. Только слышу я сильный стук в дверь. Открыл. Порыв сильного ветра с холодным снегом обдал лицо. Никого не было.
Но что это такое? Свежие следы от двери. Заглянул дальше за угол…
Сумка большая стоит. И снег еще не успел ее замести.
Боже мой, да что же это такое за привидение? Еще раз оглянулся на следы. Они уходили в сторону леса. Кругом ни души. Только буря еще сильнее расходилась.
Взял эту сумку. Тяжелая. Принес в хату, открыл.
Милые вы мои детки, в сумке были свежие хлебы! Да еще теплые, совсем горячие! Будто только вот из печи их вытащили.
И вот этим хлебом мы жили целую неделю. Когда утихла пурга, принесли нам паек. И никто тогда не умер.
А в других лагерях, слышно было, многие померзли в эту метель. Чудотворец Николай спас нас!»
Защитник воинов
«Я казак одной из станиц Оренбургского казачьего войска. Принимал участие в боевых действиях в нескольких „горячих точках“.
Тем, что я до сих пор жив, я обязан святому Николаю Чудотворцу — образком с его изображением меня благословили в Московском Донском монастыре перед отправкой в Абхазию в 1993 году.
Иконка всегда лежала у меня в левом нагрудном кармане, и эта сторона тела не пострадала. А в правую я получил девять осколков, пулю и контузию от взрыва — правое ухо у меня до сих пор не слышит.
В Чечне произошло то же самое: иконка находилась в левом кармане, и левая половина тела опять не пострадала, а правую сторону поразило так, что сейчас я на инвалидности».
Осенний вечер
«Произошло это в 1978 году, когда мне было девятнадцать лет.
Однажды вечером я засиделась у подруги. Когда добралась до своего района, было уже одиннадцать часов вечера.
Кругом темно и пустынно. По легкомыслию, свойственному молодости, я ничего не боялась, считая, что со мной никогда ничего плохого не может случиться. И не придала значения тому, что дверь одного из парадных приоткрыта и оттуда выглядывает человек.
Когда я миновала дверь, он пошел следом. Почувствовав неладное, я хотела бежать, но не успела: меня уже держала крепкая рука.
Догнавший меня мужчина стал затаскивать меня в парадное.
Я сопротивлялась, но тщетно. Стала просить:
— Отпусти!
Он ответил:
— Я тебя сейчас убью!
Кругом — ни души. Помощи ждать неоткуда. Тогда я подняла глаза к небу и беззвучно, сердцем, взмолилась:
— Господи, Николай Чудотворец! Заступитесь, помогите!
И случилось чудо. Пальцы, крепко державшие мою руку, разжались.
Я почувствовала, что свободна.
Мужчина, который только что злобно угрожал, больше не проронил ни слова. И не пытался меня преследовать. Он стоял на месте, словно окаменев.
Домой я добралась благополучно.
Прошло много лет, но мне не забыть тот осенний вечер, когда я испытала на себе силу чудесного заступничества Господа Бога нашего и св. Николая Чудотворца».
Непочтившие святыню
«В 1993 году настоятелем православного храма Христа Спасителя в Торонто стал протоиерей Николай Болдырев.
Имя сослужащего священника было тоже отец Николай, да к тому же и алтарника этого храма также звали Николаем.
Прихожане между собой договорились настоятеля величать „большим“ отцом Николаем, а сослужащего батюшку — отцом Николаем „маленьким“. Он и ростом был невелик.
Утром в день праздника святого пророка Илии отец Николай „маленький“ открыл ключом двери храма, помолился и, как положено, вошел в алтарь, чтобы приготовиться к совершению Литургии.
Это был понедельник, а накануне батюшка последним покинул храм.
Вообразите себе его удивление, когда он вдруг обнаружил стоящую на жертвеннике икону Святителя Николая с частицей мощей, которой доселе в храме не было.
Она стояла посредине жертвенника, а священные сосуды были немного сдвинуты к краю.
Отец Николай задумался.
Тем временем чтец ожидал возгласа. Вместо возгласа появился сам отец Николай с иконой в руках, чтобы поделиться своими переживаниями.
Чтец и певчий облобызали чудесную икону, и отец Николай положил ее на аналой, рядом с праздничной.
Поскольку был будний день, храм был почти пуст, а настоятель находился в отъезде. Так что весть о чуде нигде не успела распространиться.
Зато дома, вернувшись из церкви, все взволнованно обсуждали это событие, тем более, что большинство свидетелей его жило под одной крышей.
Отец Николай сказал, между прочим, что иконы часто являются людям в предвестие грядущих испытаний, чтобы человек мог укрепиться в вере и обрести упование на помощь Божию, заступничество Божией Матери и святых угодников.
Когда вернулся из поездки настоятель, отец Николай доложил ему о чудесном явлении иконы.
Настоятель был немало удивлен и сказал, что эта икона несколько лет назад исчезла из храма безследно, а еще раньше ее пыталась реставрировать одна женщина, но краски как-то все время оплывали, и вдруг в одночасье все шероховатости и утраченные черты сами собой восполнились.
Икона появилась в храме совершенно обновленной. Настоятель объявил народу о явлении иконы и истолковал это событие как проявление заботы о нас великого Угодника Божия.
Был оповещен о случившемся и Канадский епископ Серафим. В ответ на это событие он подтвердил, что Северная Америка находится под особым покровительством Святителя Николая, который в последнее время многими чудесами проявляет свое попечение о ее православных жителях.
Владыка благословил каждый четверг по вечерам служить молебен с акафистом святому.
Больше всего меня поразило то, что это чудесное событие будто и не было замечено, прошло мимо большинства прихожан, как солнце мимо слепого.
Никто, можно сказать, не приходил на акафист. Даже певчие, у которых были в это время спевки в соседнем помещении, не сочли необходимым хотя бы зайти и приложиться к чудотворной иконе. К слову сказать, не заставили себя ждать и испытания.
Однажды взрыв клеветы изгнал из храма „маленького“ отца Николая.
Ни заступление настоятеля, ни слезы близких не в состоянии были умягчить жестокосердия впавших в озлобление прихожан.
Видимой причины этому, согласно человеческому разуму, до сих пор мне не удается понять».
Одоление супостатов
«Во время войны поселок Плавск, в котором жила моя старенькая тетушка Валентина Евгеньевна Озерецковская, был оккупирован фашистами.
Однажды вечером в домик ввалились немцы и потребовали продукты. Продуктов не было.
— Ты врешь! — сказали непрошеные гости.
Они вышли во двор, стали рубить сад. На глазах хозяйки одно за другим падали любимые, выращенные отцом деревья, среди которых особенно славились яблони старинных сортов.
Вернулись, опять стали требовать продукты. Отказ.
— Тогда дай керосин: за то, что нас не покормила, сожжем твой дом!
Керосин был спрятан, и тетушка сказала, что его тоже нет.
— Тогда мы тебя убьем!
А отец Валентины Евгеньевны — местный протоиерей, много лет служивший в сельской церкви.
К тому времени его уже не было в живых, но иконы в доме сохранились, хотя и были убраны. Особо почитался нашей семьей большой образ Святителя Николая, по преданию, чудотворный.
Эта икона была обернута тканью, и над ней была устроена вешалка. Рядом с нею и стояла, дрожа от страха, моя тетушка, когда в комнатку вошли двое фашистов с автоматами.
Она отступила на шаг и спиной уперлась в „вешалку“.
Непрошеные гости стали стрелять. Расстояние — полтора метра. Была изрешечена вся стенка и весь потолок, но ни одна пуля не попала ни в хозяйку, ни в икону.
Но немцы не успокоились. Выругавшись по-своему, они ушли. Раздобыв немного бензина и засунув в щели дома облитую им солому, они стали поджигать жилище. Не загорелось!
У стены, которую пытались поджечь фашисты, стояла икона Святителя.
Так Николай Чудотворец спас и домик протоиерея Евгения, и его дочь.
После войны тетушка отдала этот образ в церковь, в которой многие годы служил ее отец.
Но храм через две недели был закрыт и разграблен. Куда делась икона — неизвестно».
Таких примеров можно привести тысячи, и они касаются практически всех сторон нашей жизни.
И неважно о чем идет речь: об улучшении условий жизни, спасении утопающего, избавления от пьянства или об отношениях на работе, Николай-Чудотворец всегда готов придти и оказать эту помощь.
Надо только быть достйным этой помощи, и тогда просящий получит.
Вместо заключения. Слава Божия…
Конечно, из всего прочитанного выше, у каждого сложился вполне опредленный образ Николая Чудовторца.
Тем не менее, в заключение я хотел бы привести несколько высказываний о нем служителей Церкви.
Да и кто, как не они, могут по-настоящему оценить подвиг этого святого?
Похвальное Слово Святителю и Чудотворцу Николаю святителя Андрея Критского:
«Человек Божий, верный раб, строитель таин Христовых, муж желаний духовных!
Прими в дар приносимое тебе от нас слово. Вмени оное в благодарность за те милости, кои ты являешь нам в чудном и теплом своем предстательстве.
Мы именуем тебя столпом и утверждением Церкви, светилом мира; ибо ты содержишь „слово жизни“.
Дела твои даровали тебе многия славныe имена; никакая добродетель не была чуждою тебе, добрый из Пастырей, Николай!
Ибо все преславные добродетели ты вложил в душу свою, как драгие бисеры в златую сокровищницу за что едва ли не все, живущие под солнцем, прославляют тебя.
Ангельская жизнь твоя соделала тебя поистине высоким. Чистота души и стремление к истинному соединению с Богом вознесли тебя превыше небесных кругов.
Из сего источника проистекают и многоразличные твои добродетели.
Подобно пчеле, облетая вертоград жизни Святых, и собирая с них цветы добродетелей, ты обогатил себя деятельною мудростию.
Какой добродетели Святых не поревновал ты? Кому из них не последовал ты с величайшим преуспеянием? Или лучше, с каким мужем добродетели ты не сравнился чрез подражание?
Кратко сказать, исполнением Божественных заповедей ты сопричислил себя к славному лику Праведников и Пророков, подражая одним из них в дерзновении, другим в ревности, одним в смирении, другим в милосердии, а иным в высоте жизни.
И не только подражал ты Ветхозаветным Святым, но и ученикам Христовым, чрез которых благодать и истина открыла нам таинства истинного служения Богу, раздрав завесу пробразований закона.
Ты явился точным последователем их, соделался оком Церкви, по причине неусыпной своей заботливости, и благозвучною ее трубою.
О тебе прилично сказать сии слова Писания: „память праведных с похвалами“; и еще: „в память вечную будет праведник“.
Поистине, похвала воздаваемая Праведнику веселит многие народы.
Но кто может восхвалить тебя, и достойно прославить величие дел твоих?
Если мы и будем говорить о тебе, то наше слово не вполне выразит истину. Если мы вознамеримся сравнивать чьи либо подвиги с твоими, то, без сомнения, наши примеры далеко останутся назади.
Как же назовем тебя? Земледельцем!
Так, сие имя, взятое в духовном значении прилично тебе. Ибо ты, истребив во всей области Ликийской плевелы неверия, удобрил умныe пажити, посеял на них живое слово благочестия и собрал в души, как в некиe житницы, духовную жатву.
Назовем ли тебя Архитектоном?
Не погрешим. Ибо орудием слова своего ты разрушил идольские жертвенники эти гнездилища демонов, воздвиг Церкви Христу, устроил святые храмы в честь Мучеников, и как трудолюбивый земледелец, соделал плодоносным новонасажденный виноград сей, а зодчеством духа, как мудрый Архитектор Церкви, утвердил оную на основании истинной Веры.
Назовем ли тебя воином. Название будет справедливо. Ибо сражаясь с невидимыми силами, ты, как некий Военачальник, приял всеоружие духовное: „препоясал чресла свои истиною, облекся в броню праведности, и обул ноги в твердость Евангелия мира“.
Отражая шлемом спасения нападения страстей, ты оставался твердым и неподвижным, подобно камню.
Защищаясь щитом веры и непоколебимой надежды от стрел вражеских, ты поражал противников своими ударами, и разрушая все их коварства, мужественно ограждал от них паству свою.
Паря с ликами Ангельскими окрест престола славы, ты взираешь на нас свыше, о священная, и по дарованиям, Апостольская глава!
Не преставай же укреплять и вооружать нас противу греха.
Ограждай истиною ревнителя святой жизни твоей, отдаленного от тебя многим временем, но близкого к тебе сединами.
Сохраняй и сынов его, а твоих потомков.
Духовным оружием слова своего прогоняй от возлюбленных тобою словесных овец нападающих на них врагов.
Животворным и неложным учением благочестия исхищай от страха малое стадо, которого ты сам был Пастырем.
Защищай Священников и Христолюбивый народ величием твоих знамений.
Ты имеешь великое дерзновение к Богу; ибо ты приблизился к Нему, и освещаешъся чистейшими лучами Троичного света.
Величаю тебя, Митрополия Ликийская! ты стяжала Пастыря чадолюбиваго; ты прияла на главу свою драгий и нетленный венец.
Митрополит Антоний Суржский. Слово, произнесенное на всенощной под праздник святителя Николая, 18 декабря 1973 года:
„Один из древних отцов Церкви, святой Ириней Лионский говорит: слава Божия — это человек, до конца ставший Человеком…“
Святые являются такой славой для Бога; глядя на них, мы изумляемся тому, что Бог может совершить над человеком.
Господь на земле пожал, словно зрелый колос, святителя Николая. Теперь он торжествует с Богом, на небесах; и как он любил землю и людей, умел жалеть, сострадать, умел окружить всех и встретить каждого изумительной ласковой, вдумчивой заботой, так и теперь он молится о нас всех, заботливо, вдумчиво.
Когда читаешь его жизнь, поражаешься, что он не только о духовном заботился; он заботился о каждой человеческой нужде, о самых скромных человеческих нуждах.
Он умел радоваться с радующимися, он умел плакать с плачущими, он умел утешить и поддержать тех, кому нужно было утешение и поддержка.
И вот почему народ, мирликийская паства его так полюбила, и почему весь христианский народ так его чтит: ничего нет слишком ничтожного, на что он не обратил бы внимание своей творческой любви.
Нет ничего на земле, что, казалось бы, недостойно его молитв и недостойно его трудов: и болезнь, и беднота, и обездоленность, и опозоренность, и страх, и грех, и радость, и надежда, и любовь — все нашло живой отклик в его глубоком человеческом сердце.
И он нам оставил образ человека, который является сиянием Божией красоты, он нам в себе оставил как бы живую, действующую икону подлинного человека.
Но оставил он нам ее не только для того, чтобы мы ликовали, восхищались, изумлялись; он нам оставил свой образ для того, чтобы мы от него научились, как жить, какой любовью любить, как забывать себя и помнить бесстрашно, жертвенно, радостно всякую нужду другого человека».
Митрополит Антоний Суржский. Слово, произнесенное на литургии в день памяти святителя Николая 19 декабря 1973 года:
«Когда мы празднуем день такого святого, как Николай Чудотворец, которого не только русское сердце, но вселенское Православие восприняло как один из самых совершенных образов священства, делается особенно трепетно и служить Божественную литургию и предстоять ей.
Потому что прежде чем он стал сотаинником апостолов, святитель Николай был подлинным, истинным мирянином.
Сам Господь открыл, что именно его надо было поставить священником — за чистоту его жизни, за подвиг его любви, за его любовь к богослужению и храму, за чистоту его веры, за его кротость и смирение.
Все это было в нем не словом, а было плотью. В тропаре ему мы поем, что он был правило веры, образ кротости, учитель воздержания; все это его пастве явилось самим делом, сиянием его жизни, а не только словесной проповедью.
И таким он был еще мирянином. И таким подвигом, такой любовью, такой чистотой, такой кротостью он стяжал себе высшее призвание Церкви — быть поставленным архиереем, епископом своего града; быть перед глазами верующего народа, который сам является телом Христовым, местом пребывания Святого Духа, божественным уделом, среди православного народа стоять, как живая икона; чтобы можно было, взирая на него, в его глазах видеть свет Христовой любви, в его действиях видеть, воочию пережить Христово божественное милосердие.
Мы все призваны следовать одним путем. Нет двух путей для человека: есть путь святости; другой путь — путь отречения от своего христианского призвания.
Не все достигают той высоты, которая нам явлена во святых; но все мы призваны быть настолько чистыми своим сердцем, своим помышлением, своей жизнью, своей плотью, чтобы мы могли быть как бы воплощенным присутствием в мире, из столетия в столетие, из тысячелетия в тысячелетие, Самого Христа.
Мы призваны быть так совершенно, так полно отданными Богу, чтобы каждый из нас стал как бы храмом, где живет и действует — и в нас и через нас — Святой Дух.
Мы призваны быть дочерьми и сынами нашего Небесного Отца; но не иносказательно только, не потому только, что Он с нами обращается, как отец обращается с детьми.
Во Христе и силой Святого Духа мы призваны подлинно стать Его детьми, подобными Христу, приобщившись Его сыновству, получив Духа сыновства, Духа Божия, так, чтобы наша жизнь была сокрыта со Христом в Боге.
Этого мы не можем достигнуть без труда. Отцы Церкви нам говорят: пролей кровь и получишь Дух».
Молитвы, Дни памяти, Иконы, Святые места, связанные с Никоалем-Чудотворцем
Николай Чудотворец (Угодник Божий, Миколай Милостивый, Никола) на Руси почитался наравне с Иисусом Христом и Богородицей, превыше всех других святых.
В народе бытовала легенда, что он должен был стать Богом, но отказался.
Могущество святого считалось почти беспредельным. Ведь на него, по характеру его деяний, тоже распространялось понятие «спасителя».
Не случайно иностранцы констатировали, что русские воздают св. Николаю поклонение, приличествующее самому Спасу — Иисусу Христу: «Николу аки Бога почитают православнии».
Поволжские и сибирские народы России также именовали его «Никола — Русский Бог».
Выступал Никола и как «Морской Бог», «Мужицкий Бог», даже «Общий Бог».
Напомним, что «Богами» назывались иконы, и именно отсюда шли отождествления.
Дни памяти
19 декабря — Никола зимний
Праздник приурочен ко дню преставления Николая, архиепископа Мир Ликийских, умершего по языческому календарю в день богини Дианы (Артемиды) около 345 года.
Это один из почитаемых христианских праздников на Руси. Отмечается католиками, протестантами и некоторыми православными 6 декабря, в Русской православной церкви 19 декабря по новому стилю.
В этот день в Рождественский пост у православных христиан делается послабление поста — разрешается употребление рыбы.
В этот день, по преданию, «Никола-угодник спускается с небесных полей на оснеженную землю и шествует по лицу Земли Русской, обходя её — обыденкой (в один день) — из конца в конец. И убегают от него, ещё загодя, все духи тьмы».
Говорят, что на Николу зима с гвоздём ходит, крыши ладит, где снегом поукроет, где снегом подоткнёт, а где и гвоздь вколотит, чтобы снеговая дранка не сорвалась, чтобы в печной трубе пело и гудело — зима ледяной смолой латает крыши, окутывает снегом поплотнее.
В Смоленской губернии перед «праздником свечи» на Николу Зимнего был обычай сучить свечу: после молитвы св. Николаю жевали соты и выплевывали в чашку с водой; из этого воска изготавливалась затем мирская свеча Николе угоднику.
В северных губерниях Европейской России существовал обычай закалывать в честь Николая Угодника бычка-«микольца», которого специально три года откармливали всей деревней.
Мясо бычка частично передавалось в церковь «для св. Николы», частично съедалось во время коллективного пиршества, устраивавшегося в этот день мужчинами.
Пирогами встречали день Николы и зиму потчевали. Во многих местах России с Николина дня справляли так называемую «никольщину».
Праздновали в течение нескольких дней, обязательно в складчину, с большим количеством пива или браги из зерна нового урожая.
В отличие от прочих — это праздник стариковский, большаков семей и представителей деревенских и сельских родов.
Общее веселье и охота на пиво длятся не менее 3–4 дней, при съезде всех ближайших родственников, и непременно приглашались соседи. Неладно бывает тому, кто отказывается от складчины и уклоняется от празднования: такого хозяина изводят насмешками в течение круглого года.
«На Никольщину зови друга, зови ворога — оба будут друзья.
На братчину ездят незваны. Братчина судит, ватага — рядит. Николыцина красна пивом да пирогами».
За общим столом решались вопросы общины, спорщики примирялись и угощали, делились новостями, велись беседы о мироустройстве. Молодёжь гуляла, забавлялись зимними потехами.
Николин день приходился на Рождественский пост, поэтому в начале XX века во многих местах празднование «микольщины» справлялось не в Николин день, а гораздо ранее — в ноябре, приблизительно за неделю перед заговением.
В Новгородской губернии с Николы Зимнего устраивались святочные посиделки со складчиной на артельных началах, и праздничной атмосферой.
По мнению исследователей, соотнесение Николина дня со Святками в новгородских областях обусловлено развитием здесь культа Николая Чудотворца, который объединил в себе черты древнего дохристианского божества с чертами не только ряда святых, но и Иисуса Христа.
Молодёжь начинает подготовку к святочным посиделкам, договаривались об откупе избы у какой-нибудь бедной одинокой старухи или вдовы, заготавливали дрова, лучины, наряды, принимались за изготовление святочных масок для ряженых и костюмов для разыгрывания пьес и сценок из репертуара традиционного народного театра.
В некоторых местах на Николу начало зимнего сватовства.
К Николе зимнему приурочивалась распродажа лишнего хлеба — «никольский торг всему указ».
22 мая — Никола вешний
Христианский праздник установлен РПЦ в честь перенесения мощей святого Николая Чудотворца в город Бари в конце XI века.
Начиная с XIX века упоминается в записях этнографов под названием «Никола вешний» или «Никола летний».
«„Никола Вешний“, или „Никола с теплом“, — писал С. В. Максимов в своей книге о русских праздниках, — называется так потому, что с этого дня устанавливается тёплая погода».
«„Никола осенний“ лошадь на двор загонит, а „Никола весенний“ лошадь откормит», — говорят крестьяне, характеризуя приволье подножных кормов.
День приходится на время весеннего расцвета природы, поэтому крестьяне именовали этот день Николой Вешним, Тёплым или Травным.
В народе день считался важной аграрной датой: на Николу Вешнего трава становится сочной, высокой; на зелёные пастбища выгоняли лошадей и скотину.
С Николы начинается массовая посадка основной пищи в крестьянских домах — картофеля.
В Сибири начинали сеять овощи: морковь, лук, горох.
Согласно поверью, в конце мая дожди — не ненастье.
«Быть бы ненастью, да дождь помешал».
Считается, что с Николы Вешнего остается 12 холодных зорь, коли не весной, то по Семен-день 14 сентября.
Зацветает черника, земляника, незабудки и купальницы.
С Николы появляются комары.
К Николаю Чудотворцу обращаются с просьбами уберечь скот и урожай, поскольку он считается старшим и самым близким к богу угодником.
Крестьяне верили в чудеса Николы и в то, что святой их «охраняет»; до сих пор бытуют не канонизированные молитвы, где к святому обращаются как к Богу: «Господи, святой Микола, услышь мене, помоги мене…»
Николин день у крестьян считался важной датой в сельскохозяйственном календаре.
Более того, св. Николай во многих районах считался покровителем лошадей, поэтому 9 мая по старому стилю у православных нередко называли «конским праздником».
Коней в этот день первый раз выгоняли в ночное, и все лошадники по этому случаю заказывали молебны с водосвятием, чтобы святой Никола уберёг табуны от диких зверей, а также обеспечил коням хороший приплод и здоровье.
Свой праздник в Николин день справляли пастухи, конюхи и табунщики.
В некоторых местах устраивались т. н. «никольщины» — мужские сборища, на которых чествовали пастухов и погонщиков.
Справляли «никольщины» в поле, на выгонах: мужики и парни разводили костер, собирали угощение (обычно пироги и яичницу), выпивали и веселились всю ночь. Кое-где «никольщина» представляла собой чисто молодёжный праздник, в котором принимали участие и девушки.
У лошадников и владельцев скота принято было в Николин день проводить различные охранительные ритуалы, защищающие животных от хищников и прочих бед.
Кроме того, крестьяне соблюдали ряд обязательных запретов: не ставили изгородей в период между днями св. Юрия и св. Николая, не ели мяса на Николу Вешнего, не передавали в этот день из дома ткаческие орудия и не занимались снованием, «чтобы волки не развелись вокруг стада».
Чтобы летом избежать засухи и града, в Николин день у восточных и южных славян принято было устраивать крестные ходы в поля и молебны у колодцев, сопровождаемые прошениями о дожде.
После обходов купались в реке, плескались и обливались водой.
В Могилёвской губернии также «на Миколу» девки ходили в лес кумиться.
В роще разводили костёр и на сковороде жарили яичницу.
Обряд, напоминающий вознесенско-троицкие кумления. Однако, в отличие от последних, здесь принимали участие не только девушки, но и женщины разных возрастов.
Поскольку Николай Угодник почитался как покровитель плодородия, к его празднику были приурочены так называемые «хождения в жито» — ритуальные обходы полей и осмотр посевов.
Крестьяне считали, что в канун своего праздника сам Николай Угодник обходит поля и помогает житу расти.
Во время обхода угодий крестьяне по особым приметам судили о будущем урожае.
Дождь на Николин день считали «великой милостью Божией», предвестием удачного года.
Молитвы Николаю-Чудотворцу
Самое главное: чтобы обратиться к святому Николаю со своей просьбой — нужно искренне, всем сердцем верить в то, что вы непременно получите эту помощь — это первоочередное и обязательное условие.
Взывать о помощи лучше всего перед иконой Николая Угодника.
Совершенно не принципиально — находится ли эта икона в храме, или у вас дома; создана ли она руками мастера иконописи или скачана из Интернета и распечатана на вашем принтере.
Если вам необходимо попросить помощь в пути, но у вас нет под рукой образа святого Николая — мысленно представьте его образ, нарисуйте в своём воображении — этого будет достаточно, чтобы почувствовать духовную связь с ним.
Обращаться к святому Николаю Угоднику за помощью правильней всего словами молитвы, и вовсе не обязательно, чтобы молитва произносилась строго по церковным канонам, важнее — чтобы с искренностью.
Если вы молитву еще не знаете или не помните ее слов — говорите со святым теми словами, которые идут из вашего сердца, из глубины вашей души.
Перед тем, как просить святого о помощи — посмотрите внимательно, вглядитесь в его икону (или в созданный вами мысленный образ Николая Угодника).
Почувствуйте, что святитель смотрит на вас, что ему ваши проблемы не безразличны, ощутите его внимание и любовь — это легко.
Помните, что нет ни единого человека с открытым ко вселенной сердцем, которому вселенная отказала бы в помощи.
А по тропинке к этой помощи вас и поведет Николай Угодник — самый быстрый среди проводников от Земного к Высшему.
И ваша просьба будет услышана и исполнена — верьте в это.
О, всеблагой отец Николай, пастырь и учитель всех, с верой просящих твоей защиты и горячей молитвой тебя призывающих!
Поспеши и избави Христово стадо от волков, губящих его, и всякую страну христианскую защити и сохрани святыми твоими молитвами от народных мятежей, землетрясения, нападения врагов и междоусобных войн, от голода, наводнения, пожара и напрасной смерти!
И так же, как ты помиловал тех трех мужей, в темницу заключенных, и избавил их от царского гнева и смерти, также помилуй и меня, мыслями, словом и делом во тьме грехов пребывающего, избавь меня от гнева Божьего и вечных мук!
И да пусть по твоему ходатайству и помощи, по своему милосердию и благодати, даст мне Христос Бог прожить тихую и безгрешную жизнь, избавит меня от участи стоящих слева, и удостоит меня стать справа со всеми святыми, аминь. Аминь.
О, пресвятой Николай, великий угодник Господень, горячий наш защитник и скорый помощник в бедах!
Помоги мне, грешному и унывающему в этой жизни!
Умоли Господа Бога даровать мне прощение всех моих грехов, которыми согрешил от юности и во всей моей жизни — делом, словом, мыслями и всеми моими чувствами!
По исходе души моей помоги мне несчастному, умоли Господа Бога, Творца всего сущего, избавить меня от воздушных мытарств и вечных мук, и да прославлю Отца, и Сына, и Святого Духа и твое милосердное предстательство ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Святитель Божий, Угодник Христов Николай!
Не умолчи о нас, взывая к Владыке, перед Которым ты предстоишь со всеми святыми!
О, преславный и всеми чтимый архиерей, великий чудотворец, святитель Христов, отец наш Николай, человек Божий и возлюбленный раб, сосуд избранный, крепкий столп Церкви, светильник пресветлый, звезда сияющая и освещающая всю вселенную!
Ты — праведник, расцвел подобно пальме, растущей во дворах Господа своего: как живя в миру, миром благоухал ты, так и теперь миро вечнотекущее благодати Божией источаешь!
Твоим шествием, пресвятой отче, освятилось море, когда многочудесные твои мощи шествовали в город Барийский, чтобы от востока до запада восхвалялось имя Господне.
О, преискусный и предивный чудотворец, скорый помощник, горячий заступник, пастырь предобрый, спасающий словесное стадо от всяких бед!
Тебя прославляем и тебя величаем, как надежду всех христиан, источник чудес, защитника верных Богу, премудрого учителя, алчущих питателя, плачущих утешение, нагих одеяние, болеющих врача, по морю плавающих кормчего, пленников освободителя, вдов и сирот питателя и заступника, целомудрия хранителя, младенцев кроткого воспитателя, старых укрепление, постников наставника, трудящихся отдых, нищих и убогих изобильное богатство!
Услышь нас, молящихся тебе и нуждающихся в твоем покровительстве!
Яви предстательство твое о нас ко Всевышнему и исходатайствуй твоими Богоугодными молитвами всё, полезное ко спасению душ и тел наших; сохрани святую обитель сию, или храм сей, всякий город и селение, и всякую страну христианскую и людей, в ней живущих от всякого бедствия помощью твоею!
Ибо знаем мы, знаем, как много может молитва праведного, содействующая ко благу; тебя, праведного, после Преблагословенной Девы Марии, имеем мы предстателем ко Всемилостивому Богу, и к твоему, преблагой отче, горячему ходатайству и защите смиренно прибегаем!
Ты нас сохрани, как бодрый и добрый пастырь, от всяких врагов, мора, землетрясения, града, голода, наводнения, пожара, смерти, нападения иноземцев, и во всяких бедах и скорбях наших подавай нам руку помощи, и отвори нам двери милосердия Божия!
Ибо мы недостойны взирать на высоту небес от множества беззаконий наших: связаны узами грехов, и никогда воли Создателя нашего не исполняли и не соблюли повелений Его.
Поэтому приклоняем колени с сокрушенным и смиренным сердцем пред Творцом своим, и твоего отеческого заступничества перед Ним просим: помоги нам, угодник Божий, да не погибнем со беззакониями нашими, избавь нас от всякого зла и от всяких противных Богу вещей.
Вразуми нас и укрепи сердце наше в правой вере, в которой по твоему предстательству и ходатайству, ни ранами, ни угрозами, ни мором, ни каким гневом Создателя своего поколеблены да не будем, но здесь мирно жизнь проживем и удостоимся видеть блага на земле живых, славя Отца, и Сына, и Святого Духа, Единого в Троице славимого и покланяемого Бога, ныне и всегда, и во веки веков. Аминь.
Уныние — тягчайший грех, приводящий к отчаянию. Уныние рождается там, где угасает вера в Бога, надежда на Него и любовь к Нему и к людям. Потому уныние — грех маловерия, богоотступничества.
О, добрый наш пастырю и богомудрый наставниче, святителю Христов Николае! Услыши нас грешных, молящихся тебе и призывающих в помощь скорое предстательство твое.
Виждь нас немощньгх, отвсюду уловляемых, всякаго блага лишенных и умом от малодушия помраченных; потщися, угодниче Божий, не оставити нас в греховнем плену быти, да не будем в радость врагом нашим и не умрем в лукавых деяниих наших.
Моли о нас недостойных Содетеля нашего и Владыку, ему же ты со безплотными лики предстоиши: милостива к нам сотвори Бога нашего в нынешнем житии и в будущем веце, да не воздаст нам по делом нашим и по нечистоте сердец наших, но по своей благости воздаст нам.
На твое бо ходатайство уповающе, твоим предстательством хвалимся, твое заступление на помощь призываем, и ко пресвятому образу твоему припадающе, помощи просим: избави нас, угодниче Христов, от зол находящих на нас, и укроти волны страстей и бед возстающих на нас, да ради святых твоих молитв не обымет нас напасть и не погрязнем в пучине греховней и в тине страстей наших.
Моли, святителю Христов Николае, Христа Бога нашего, да подаст нам мирное житие и оставление грехов, душам же нашим спасение и велию милость, ныне и присно и во веки веков.
О, добрый наш пастырю и Богомудрый наставниче, святителю Христов Николае!
Услыши нас грешных, молящихся тебе и призывающих в помощь скорое предстательство твое: виждь нас немощных, отвсюду уловляемых, всякаго блага лишенных и умом от малодушия помраченных.
Потщися, угодниче Божий, не оставити нас в греховнем плену быти, да не будем в радость врагом нашым и не умрем в лукавых деяниих наших. Моли о нас недостойных Содетеля нашего и Владыку, Емуже ты со безплотными лики предстоиши. Милостива к нам сотвори Бога нашего в нынешнем житии и в будущем веце, да не воздаст нам по делом нашым и по нечистоте сердец наших, но по Своей благости воздаст нам.
На твое бо ходатайство уповающе, твоим предстательством хвалимся, твое заступление на помощь призываем, и ко пресвятому образу твоему припадающе, помощи просим: избави нас, угодниче Христов, от зол находящих на нас, и укроти волны страстей и бед возстающих на нас, да ради святых твоих молитв не обымет нас напасть и не погрязнем в пучине греховней и в тине страстей наших.
Моли, святителю Христов Николае, Христа Бога нашего, да подаст нам мирное житие и оставление грехов, душам же нашым спасение и велию милость, ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Если Вы все время болеете, беснуетесь и часто ругаетесь, недолго думая, попробуйте прочесть сильную молитву Николаю Чудотворцу на снятие порчи.
Сначала посетите православный Храм и подайте простую записку о Здравии на всех членов семьи.
Поклонитесь образу Николая Угодника, ставя 3 свечи.
Про себя несколько раз произносите эти молитвенные строчки:
Чудотворец Николай, отними долой семейную порчу и защити нас от вражеских дел. Аминь.
Усердно креститесь и возвращаетесь назад.
Дополнительно покупаете для дома образ Николая Чудотворца и 12 свечей. Набираете впрок водицы святой.
Поздно вечером, когда все лягут спать, сядьте на кухню или в любую свободную комнату и зажгите все свечи. Рядом поставьте икону и графин со святою водой.
Со смирением в душе приступайте к многократному нашептыванию молитвы от семейной порчи.
Чудотворец Николай, Защитник и Спаситель. Не виня в душе своей никого, я прошу лишь у тебя одного. Помоги всем моим членам семьи, и коль есть, то порчу с нас забери.
Все болезни, склоки, ссоры и зной, ты святой водицей этой умой.
Пусть от порчи не страдает колдун, от нее же не погибнет ведун.
Пусть в семье моей не будет разлад, умоляю я тебя во сто крат. Да будет воля твоя. Аминь.
Креститесь, пьете святую воду и угощаете ею домашних.
Хорошо потворить молитву через две недели.
Сходите в Храм и подайте простую записку о своем собственном Здравии и Здоровье рядом живущих.
Подайте простую записку об Упокоении усопших родственников.
Поставьте 3 свечи и преклонитесь перед иконой Николая Чудотворца.
С искренней верой в душе про себя произносите эти молитвенные строчки:
Угодник Николай, избавь от проклятия мирно живущих и упокой души навеки заснувших. Аминь.
Усердно креститесь и покидаете Храм.
На выходе купите 12 свечей для дома, образ Николая Угодника и наберите святой воды.
Придя домой, уединяетесь в запертой комнате. Зажигаете свечи. Рядом ставите икону и графин со святою водой.
Попросите у Господа Бога прощения за свои грехи и грехи живущих и покоящихся родственников.
Приступите к многократному молению, избавляющему от проклятия рода.
Чудотворец Николай, Защитник и Спаситель. За греховные язвы умершей родни, ты страданием черствым меня не томи.
Пусть проклятье навеки покинет меня, я молюсь о спасении день ото дня.
Пресвятой Николай, ниспошли Благодать, чтоб от мук и болезней не слечь мне в кровать.
Мои дети и внуки, отец или мать пусть не будут от порчи проклятой страдать.
Коль проклятия нет, лишь греховный обман, умоляю тебя, отведи сей дурман. Да будет воля твоя. Аминь.
Перекреститесь, выпейте святой воды и угостите ею остальных членов семьи.
Чудотворец Николай, Защитник Праведных. Укрепи мою веру в православные мощи и очисти бренное тело от болезненной тощи.
Заряди мою душу своим прославлением и не май мое тело греховным болением.
Пусть затянутся язвы и раны глубокие, пусть отринут навеки все скорби жестокие.
Исцели мою слабость, от смерти спаси, и болезни мои навсегда унеси. Да будет воля твоя. Аминь.
Чудотворец Николай, Спаситель и Праведник!
Обращаюсь к тебе я в болезненной корчи, отстрани от меня все жестокие порчи.
Отпусти мне грехи, за которые маюсь, я от сердца открытого искренне каюсь.
Пусть отступят болезни, здоровье пребудет, а Господь же меня пусть за все не осудит.
Попроси у него, чтоб невзгоды ушли, а болезни мои навсегда отошли. Да будет воля твоя. Аминь.
Если Вы силитесь привлечь мужчину ради утех, даже не пытайтесь обратиться за помощью к Богу.
Любовь светлая, с искренними намерениями и самопожертвованиями доказанная, может быть услышана и одобрена святыми Угодниками.
C сердцем от любви утомленным, обращаюсь к тебе, Чудотворец Николай.
Не прогневайся на меня за греховную просьбу, но соедини судьбы рабов твоих (называете свое имя и имя любимого мужчины) навеки вечные.
Ниспошли мн чудо в виде взаимной любви и отринь все пороки бесовские.
Упроси Господа Бога о благословении и нареки нас мужем и женой. Да будет воля твоя. Аминь.
Возбранный Чудотворче и изрядный угодниче Христов Отче Николае!
Миру всему источая многценное милости миро, и неисчерпаемое чудес море, крепости духовные уставляеши, и я восхваляю тя любовцю, преблаженне Святителю Николае: ты же яко имея дерзновение ко Господу, отвсяких мя бед свободи, да зову ти:
Радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче!
Ангела образом, земнаго суща естеством яви всея твари Создателя; благоплодную бо доброту души твоея провидев, преблаженне Николае, научи всех вопити тебе сице:
Радуйся, во одеяниях ангельских рожденный, якоже во плоти чист; радуйся, и водою и огнем крещеный, яко же во плоти свят. Радуйся, рождением своим родителей удививый; радуйся, силу душевную абие по рождестве явивый.
Радуйся, саде земли обетования; радуйся, цвете Божественнаго саждения.
Радуйся, лозо добродетельная винограда Христова; радуйся, древо чудоточное рая Иисусова.
Радуйся, крине райского прозабения; радуйся, миро Христова благоухания.
Радуйся, яко тобою отгонится рыдание; радуйся яко тобою приносится радование.
Радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче!
Радуйся, образе агнцев и пастырей; радуйся, святое очистилище нравов.
Радуйся, добродетелей великих вместилеще; радуйся, святыни чистое и честное жилище!
Радуйся, светильнице всесветлый и вселюбимый; радуйся, свете златозарный и непорочный!
Радуйся, достойный Ангелов собеседниче; радуйся, добрый человеков наставниче!
Радуйся, правило веры благочестивыя; радуйся, образе кротости духовныя!
Радуйся, яко тобою от страстей телесных избавляемся; радуйся, яко тобою слодостей духовных исполняемся!
Радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотвоче!
Радуйся, избавление от печали; радуйся, подаяние благодати.
Радуйся, нечаемых зол прогонителю; радуйся, желаемых благих насадителю.
Радуйся, скорый утешителю в беде сущих; радуйся, страшный наказателю обидящих.
Радуйся, чудес пучина, Богом излиянная; радуйся, закона Христова скрижаль Богом писанная.
Радуйся, крепкое подающих возведение; радуйся, право стоящих утверждение.
Радуйся, яко тобою всякая лесть обнажается; радуйся, яко тобою всякая истина сбывается.
Радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче!
Радуйся, всяких исцелений источниче; радуйся, лютее страждущих помощниче!
Радуйся, заре, сияющая внощи греховной блуждающим; радуйся, росо неботочная в знои трудов сущим!
Радуйся, подовая требующим благостроение; радуйся, уготовляяй просящим изобилие!
Радуйся, многажды прошение предваряй; радуйся, старым сединам силу обновляй!
Радуйся, многих заблуждений от путиистиннаго обличителю; радуйся, таин Божиих верный служителю.
Радуйся, яко тобою зависть попираем; радуйся, яко тобою благонравное житие исправляем.
Радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче!
Радуйся, от убожества вечнаго изымаяй; радуйся, богатство богатство нетленное подаваяй!
Радуйся, брашно негиблющееалчущим правды; радуйся питие неисчерпаемое жаждущим жизни!
Радуйся, от мятежа и брани соблюдаяй; радуйся, от уз и пленения освобождаяй!
Радуйся, преславней в бедах заступниче; радуйся, превеликий в напастях защитниче!
Радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче!
Радуйся, озарение Трисолнечнаго света; радуйся, деннице незаходимого солнца!
Радуйся, свече, Божественным пламенем возженная; радуйся, яко угасил еси бесовский пламень нечестия!
Радуйся, молние, ереси пожигающая; радуйся, громе, устрашающий соблазняющих!
Радуйся, истиннаго научителю разума; радуйся, таинственнаго изъявителю ума!
Радуйся, яко тобою попрано поклонение твари; радуйся, яко тобою научимся поклонятися Творцу в Троице!
Радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче!
Радуйся, всех добродетелей зерцало; радуйся, всех притекающих к тебе крепкое забрало!
Радуйся, по Бозе и Богородице, все наше упование; радуйся, телес наших здравие и душ спасение!
Радуйся, яко тобою от вечныя смерти освобождаемся; радуйся, яко тобою бесконечныя жизни сподобляемся!
Радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче!
О, пресветлый и пречудный отче Николае, утешение всех скорбящих, нынешнее наше прими приношение, и от геенны избавитися нам Господа умоли, богоприятным твоим ходатайством, да с тобою!
Аллилуйа, Аллилуйа, Аллилуйа, Аллилуйа!
Возбранный Чудотворче и изрядный угодниче Христов Отче Николае!
Миру всему источая многценное милости миро, и неисчерпаемое чудес море, крепости духовные уставляеши, и я восхваляю тя любовцю, преблаженне Святителю Николае: ты же яко имея дерзновение ко Господу, отвсяких мя бед освободи, да зову ти:
Радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче, радуйся, Николае, великий Чудотворче!
Николай-Чудотворец в Москве
Храмы
Храм святителя Николая на Трех Горах
Настоятель — протоиерей Всеволод Чаплин.
Святыни храма:
Ковчег с мощами святителя Николая Чудотворца, выносимый из алтаря для поклонения верующих на воскресных литургиях.
Ковчежец с мощами святителя Димитрия Ростовского; икона Спас Нерукотворный; икона святителя Николая с мощами.
Богослужения.
В среду, пятницу и субботу начало богослужения (утреня, часы, литургия) в 8.00.
В воскресенье и великие праздники начало Божественной литургии в 9.00, накануне всенощное бдение — в 17.00.
По средам в 18.00 акафист святителю Николаю (кроме дней с богослужением накануне великих праздников и дней поминовения усопших).
По воскресеньям молебен с водоосвящением в 8.00.
Николая Чудотворца в Хамовниках храм
Храм реставрировался в 1896, 1949 и 1972 гг. Все время оставался действующим. В 1915–1960 гг. в нем служил известный протоиерей Павел Лепёхин.
В 1992 году на колокольню был поднят колокол весом в 108 пудов, снятый в 1930-е гг.
В 2008 году приход храма отпраздновал 160-летний юбилей перенесения и прославления под сводами храма чудотворного образа Божией Матери «Споручница грешных».
Святыни: Чудотворная икона Божией Матери «Споручница грешных» (1848 г., копия иконы из Одрина монастыря на Орловщине), икона свт. Алексия (1688 г., изограф Иван Максимов), Смоленская икона Божией Матери (XVII в.), икона мч. Иоанна Воина (XVIII в.).
Богослужение:
Ежедневно — Литургия в 8.00, во вторник — вечерня с акафистом перед иконой Божией Матери «Споручница грешных», в четверг — вечерня с акафистом свт. Николаю; по воскресеньям и праздникам — Литургия в 7.00 и в 10.00, накануне — всенощное бдение в 17.00, в воскресенье — в 17.00 вечерня и утреня с акафистом Спасителю.
Есть баптистерий для крещения взрослых. Действует воскресная школа и православная гимназия.
Адрес: 119 021, ул. Льва Толстого, 2
Телефон: (499) 245–1028, 246–2719
Web-сайт: http://nikolakhamovniki.ru
E-mail: info@nikolahamovniki.ru
Настоятель: Тихон, епископ Подольский, викарий Святейшего Патриарха Московского и всея Руси (Зайцев Александр Викторович)
Данилов монастырь
Здесь находится Ковчег с мощами святителя Николая Чудотворца.
Частица мощей святителя Николая Мирликийского, Чудотворца, подарена монастырю в 1991 году.
Ковчег с частицей мощей поставлен в северном, Даниловском, приделе храма Святых Отцов Семи Вселенских Соборов, рядом с ракой с мощами святого князя Даниила.
Храм-часовня Владимирской иконы Божией Матери в деревне Ватутинки
Строительство церкви-часовни Иконы Божией Матери Владимирская завершили в 2006 году. И до сих пор церковь-часовня считается действующей.
Архитектор постройки — талантливый московский мастер Александр Бородин. Храм был освещен 14 июля 2006 года.
Инициатором строительства храма стал Российский Клуб Православных Меценатов, который и профинансировал возведение часовни.
Церковь приписали к Покровскому храму деревни Десна. Такое решение принял Митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий.
Храм-часовня в настоящее время пользуется огромной популярностью не только среди местных жителей. Сюда приезжают как из разных уголков России, так и из-за рубежа.
И связано это с тем, что именно здесь хранятся частички мощей таких знаменитых святых угодников, как Николай Чудотворец, апостол Андрей Первозванный, Серафим Саровский, Иосиф Полоцкий, Сергий Радонежский, Матрона Московская и многих других.
Нередки случаи чудесного исцеления от тяжелых заболеваний.
Проезд: от станции метро «Теплый стан» до остановки «Ватутинки-2».
Церковь находится недалеко от Калужского шоссе. Точный адрес — Ватутинки, д.36.
Храм открыт ежедневно с 8 утра до 5 вечера.
Монастыри
Николо-Угрешский
Монастырь основан в 1380 году великим князем Дмитрием Донским на месте явления иконы Святителя Николая Чудотворца.
По преданию именно в этом месте войско великого князя остановилось на отдых на пути к полю Куликову.
Явление иконы укрепило Дмитрия Донского верой и надеждой и он сказал: «Сия вся угреша сердце мое» («Это всё согрело сердце моё»).
С тех пор это место называется Угреша, а сам монастырь Николо-Угрешским.
Адрес: Московская область, гор. Дзержинский, площадь Святителя Николая, д. 1.
Николо-Пешношский
Мужской монастырь сснован в 1361 учеником Сергия Радонежского Мефодием.
В XVI веке во время общего расцвета дмитровских земель разбогател, торгуя хлебом с Белозерском; тогда же в монастыре началось каменное строительство, так что к XVII веку деревянных зданий в нём уже не осталось.
Способствовали развитию монастыря и значительные пожертвования дмитровских князей Петра Дмитриевича (1389–1428) и Юрия Васильевича (1462–1473), а позже — царя Ивана IV Грозного (1533–1584).
Адрес: расположен в Дмитровском районе Московской области в 6 км к северо-востоку от Рогачёва в посёлке Луговой на реке Яхроме при впадении в неё речки Пешношки.
Николо-Перервинский
Николо-Перервинская обитель, по преданию, была основана во времена Куликовской битвы.
Первоначально монастырь именовался «Никола Старый», однако уже в писцовых книгах XVI века монастырь именуется «Перервинским».
В 1623 году, в «Указе Царя Михаила Феодоровича из Приказа Большого дворца» упоминается о деревянной церкви Николая Чудотворца.
Адрес: Москва, ул., Шоссейная, 82 (м. «Печатники», авт. 292, 703, 161; м. «Текстильщики», авт. 161, 703; марш. такси № 38М до ост. «Николо-Перервинский монастырь».
Телефон: 8 (495) 354–49–65.
Николо-Берлюковская пустынь
В 1606 году на месте будущей Николо-Берлюковской пустыни поселился иеромонах Варлаам, пришедший сюда из разорённого поляками соседнего Стромынского Успенского монастыря.
Название будущей пустыни — Берлюковская — народное предание связывает с именем разбойника Берлюка (прозвище переводится как «волк», «зверь» или «человек с суровым характером»).
Согласно преданию, из Успенского Предтеченского монастыря к Варлааму пришли две старицы — игумения Евдокия и казначея Иулиания; они принесли с собой древнюю икону Николая Чудотворца, которую Варлаам поставил в специально срубленной деревянной часовне Николая Чудотворца.
Через некоторое время их стараниями и благодаря помощи окрестных жителей на месте этой часовни был воздвигнут каменный храм во имя Святителя Николая Чудотворца.
Адрес: село Авдотьино на реке Воря, в 42 километрах к северо-востоку от Москвы, на территории Ногинского района.
Николо-Радовицский
История Николо-Радовицкого монастыря восходит к первой половине XV века. Предшественником Николо-Радовицкого монастыря считается Акакиева пустынь, основанная иноком Пахомием, греком по происхождению, сподвижником митрополита Фотия, — на острове Святого озера.
Местность вокруг озера инок наименовал «Радовицами» в честь своей родины в Фессалии. Постепенно вокруг отшельника начинают собираться люди, ищущие такого же уединения.
Новая история монастыря начинается с момента обретения чудотворного образа святителя Николая монахом обители Ионою, по прозванию Рогожа, в середине XVI века.
От образа сразу же начали происходить многочисленные чудеса.
Весть об этом быстро распространилась по окрестностям и начала привлекать в обитель множество паломников и поклонников и любителей иноческой жизни.
Маленький островок уже не мог вмещать столько богомольцев, и необходимо было воздвигать новую обитель на «суше».
В 1584 году дарственной грамотой Ивана Грозного монастырю была пожалована окрестная земля.
Этот год и следует считать датой основания Николо-Радовицкого монастыря.
Главная святыня монастыря — резной образ святителя Николая чудотворца.
По своему внешнему виду образ этот сходен с Можайским образом угодника Христова, то есть святитель изображается с мечом и храмом.
Митра святителя и нимб с сиянием — серебряные позолоченные, обнизанные жемчугами, алмазами, стеклами восточного хрусталя и стразами.
С правой стороны меч обложен серебром, позолоченным с алмазами и стразами. В левой руке изображение церкви из дерева местами позолоченное.
Адрес: Мещёра, село Радовицы Егорьевского района Московской области.
Иконы
В России много чудотворных икон святителя.
Самые распространенные изображения святого мученика в Православных храмах — в полный рост, с благословляющей десницей, со святым Евангелием.
Святой Николай (Угрешская икона)
Знаменитый образ Николая Чудотворца попал в Третьяковскую галерею из Николо-Угрешского монастыря.
Этот мужской монастырь, хоть и не входит в число московских обителей, на протяжении своей 600-летней истории теснейшими узами был связан со столицей.
В 1380 году по пути на Куликово поле войско Великого князя Дмитрия Ивановича остановилось на отдых.
Тогда то и явилась благоверному князю Дмитрию икона Святителя и Чудотворца Николая, укрепив князя верой и надеждой, «сия вся угреша сердце его».
С тех пор это место называется Угреша. Возвращаясь с Куликовской битвы, отслужили молебен на месте чудесного явления иконы, и благоверный князь Димитрий повелел воздвигнуть здесь храм и иноческую обитель во имя Святителя Николая.
До закрытия монастыря в часовне хранился остаток сосны на которой явилась икона. После закрытия обители снаружи и внутри часовни все было разорено, а икона передана в ГТГ.
Николай Чудотворец (поясной) с избранными святыми
Древнейший иконографический тип святителя Николая — поясной, с закрытым Евангелием на левой руке; в Византии он получил распространение в XI–XIII вв.
Самый ранний (XI в.) такой образ — в монастыре святой Екатерины на Синае.
Древнейшая из сохранившихся русских икон этого типа находилась в Смоленском соборе Новодевичьего монастыря; она происходит из Новгорода и относится к концу XII в.
В Москву из Новгорода ее вместе с Ярославской иконой Божией Матери привез царь Иван Грозный.
В 30-е гг. ХХ в., после закрытия Новодевичьего монастыря, икона попала в Исторический музей, а затем и в Третьяковскую галерею.
Происходит из Смоленского собора Новодевичьего монастыря в Москве, куда, по монастырскому преданию, была привезена из Новгорода Иваном Грозным в 1564 году вместе с иконой Ярославской Богоматери.
Никола поясной, житийная икона с 12 клеймами
Особенно интересны житийные иконы святителя Николая.
Традиция изображения сцен из жизни святителя появляется в XI в., а к XIV в. иконы Николая Чудотворца с житийными клеймами широко распространены на Балканах, в Италии и на Руси.
К наиболее древним из сохранившихся русских икон Николы Угодника с житийными клеймами относятся новгородская из погоста Любони (XIV в.) и икона из Коломны, находящаяся ныне в Третьяковской галерее.
Редкий образ Николая Скоропомощника сейчас можно увидеть в Успенском соборе.
В Церковно-археологическом кабинете Троице-Сергиевой Лавры содержится уникальная коллекция икон Николая Чудотворца.
Она датируется XV — началом XIX века и представляет собой полную иконографию образов Святителя.
Памятник Николаю Угоднику
13 декабря 2007 года Предстоятель Русской Церкви посетил Центральный научно-исследовательский институт Министерства обороны РФ, расположенный на территории Свято-Троицкой Сергиевой лавры.
Там он освятил памятник святителю Николаю Чудотворцу и закладной камень в основание будущего храма.
В фундамент храма была заложена грамота, которую подписали Святейший Патриарх Алексий, епископ Феогност, генерал-полковник В. Н. Верховцев и контр-адмирал С. Ф. Перцев.
Но и это еще не все.
На четырех рубежах нашей необъятной страны планируется установить памятники Николаю Чудотворцу.
Акция по установке памятников называется «От Калининграда до Чукотки».
По замыслу инициаторов, бронзовые скульптуры небесного покровителя России должны охранить духовное и географическое пространство нашей страны от внешних и внутренних угроз.
~ ~ ~
