Сказителем и скальдом

Йоль

Вперёд снегов и зимних грозНа землю спрыгнет чёрный дрозд,Он в клюве принесёт мороз —И станет льдисто.С лесами рядом мой порог,И вёльва прочит Рагнарёг,Но руки греет костерок,Зажженный дисам.А после – гости под окном,Каких нигде не встретишь днём,Глазницы их полны огнём,И Йоль в начале,Потом – сам Один впереди,Охота дикая, гряди!Душа шаманская в груди,Расти ночами,Взвивайся змеем до луны,Гони по морю буруныИ, опьянившись, загляниВ глаза МимираТы позабудешь мать, отца,Лишишься своего лица,Когда тебя окликнет царьИного мира.

Сокрытый народ

Я пытался ребенком услышать молчание скал,Прижимаясь к окну, ближе был к головам великанским.И, глаза закрывая, внутри себя крылья искалПо утрам межсезонья, похожим на кельтские сказки.Из туманов зовёт меня странствовать скрытый народПо совсем непохожим на мёртвость асфальтную трактам,Проходящий по ним человек никогда не умрёт,Но и к близким своим никогда не вернётся обратно.В дождевых очертаниях слышится шорох и шаг,Купола на воде, разойдясь, открывают порталы.Снова вечные сиды пируют в зелёных плащах,Веселы, но смешливые взгляды из камня и стали.И за дугами чаек летит ликования волн —Опьянение юностью шлёт побережью Мананнан.Слышу паруса гул или арфы серебряный звон —Это здесь! Только плоскость окна между нами…Но условна она, если вслух песни бардов пропеть,То уже ничего не меняют раскрытые веки.И ведёт меня память ступней по туманной тропе,Где проходят друиды и скальды, дриады и цверги…

Зигзаги

Свет гирлянд и фонарейРазметали ветры буйные.Стану лисом жить в норе,Выходя по полнолуниям.В остальное – голодать,Изнуряя дух аскезами,И в густые холодаПостигать, где Бог, где кесари,Что есть смерть, и черт, и Спас,Как они меняют модусы? —Только бы не засыпать,Коченея в полном лотосе.В теле новом я проснусь,С тем же роком – старый заговор.Мой отец, вселенский Нус,Путь к тебе всегда – зигзагами?

Коса поэзии

По контурам платанов и акацийСрастаются сегодня листья туч;Поэзия – коса мистификаций,Её сплетают птицы налету,Но пальцы наших рук не расплетутЕщё дочеловеческих узоров,Не знающих, ни истины, ни лжи.На мировых плечах коса лежитИ очищается сама от сора.А рядом из картона на клеюРебёнок сделал сотни аппликаций,Здесь мы, 3D-фигурки, отвлекатьсяНа плоскость любим, любим колею,И заводить в нее своих детей —В границы из нехитрых декораций,Чтобы всегда за поручни держаться,Идя на ощупь в долгой темноте.Но, может быть, поэзия – геномБогов, и образ клеточных сплетений,Ей Анимус взбирается из тениГлубин океанических огнём,Тогда сплетения небесных рощЕдиные с руками тел древесных,И что-то древнее, в груди воскреснув,Мне обещает: «знай, ты не умрёшь».

Спиральный круг

Беззвучье…и с ветви сосновой вспорхнула сова,Свет полной луны разливался по бьющимся крыльям.Мне снова в молчанье глубокое чувство родстваСо всем, наполняемым жизнью, пространство открыло.Звучание речки далёкой слышнее теперь,Жаль, ноты воды человеку всё меньше понятны.И ходят по ней, но не могут пройти по тропе,Наяды, способные слышать стихии сонаты.От ветра задвигались кроны и пламени стан,Он в небо взвивался, ты, Агни суров и прекрасен,И голос деревьев вокруг продолжал нарастать,Пока не послышался в нём сам Космический Ясень.Архаикой полночи полнится лес октября,Всё новые лица рисует игра светотени,И, кажется, что продолжают неявный обрядДвиженья неспящих животных, и птиц, и растений.Наверное, прошлого нет, круг времён неделим —Эпохи далекие так проникают друг в друга,Что, может быть, если однажды мы здесь родились —То сразу на нескольких точках спирального круга.

Гимн Велесу

В безвременье, в пору, когда правил судьбами рок,От пролитой крови когда небеса багровели,Ты род, потерявший основы свои, уберёгОт гибели варварской и от невежества, Велес!Сказания мудрые старцам и песнь молодымТы даришь, и каждый слагает о том, во что верит.Всезнающий и от богов, и от навьих владыкИскусств покровитель и всякого творчества, Велес!Дороги посмертные – это дороги твои,Умерших встречает покоем полей твоих лоно,Ты таинства жизни от волхвов седых не таишь,Ты сопричащаешь их жизни иной, Виелона!Тобою к познаньям влеком человеческий дух,И, кто не приемлет его, – быстротечны и праздны,Светящихся стад в травах космоса Месяц-пастухИ душ на пути от рожденья к рождению пастырь!Мы, если узнаем себя, на твой путь становясь,И, если в межзвёздных дорогах действительно вечны —То в нас обновится тобою священная связьДалёких небесных миров и миров человечьих…

Майя

Облаками навеяны горы,Горы создали тучность земель,Земли – танец листвы и иголок,Проходящий от лета к зиме.Может, майи пишу резюме?Только нет в ней иллюзий для нас, мы почти нереальные,Наслажденья и страхи назначив себе ареалами.Здесь кострами в двенадцать поленьев,Удлиняя огня языки,Просят издревле об обновление:Низок дым. Небеса высоки.Да к тому же прошиты вискиЦентробежной идеей: оставшись в страстях, стать бессмертнымиИ измерить внеформенный логос богов нанометрами…Но тебе не видна даже клетка —Неужели ты был Одиссей? —Где сидишь на цепи интеллектаИ не слышишь с пещеры вестей,Что как птицы живут в высоте.Но от наших трагедий, проклятий того, во что верили,Встрепенётся ли веточка на галактическом дереве?Может, Духу придумано телоВ трансформаций и снов череде,И телесность его беспредельна,Если сам он не ставит пределДля умов неразумных и тел?И, наверное, им чувства-мысли нам были навеяны,Чтобы каждый себя познавал через годы-мгновения.

«Пока ты идешь, осыпаются листья…»

Пока ты идешь осыпаются листья,Их пальцами ветер скребёт по асфальту.Ты видишь, как быстро меняются лица,Как в жизни сменяются случай и фатум.Вокруг никого, и неважно, что людно,Никто не пойдёт по твоим направленьям.Уже три часа, три часа пополудни,И рубят деревья в нехватке поленьев.Темнеет всё раньше весной или летом —Такой отпечаток раскольной эпохи.Пробраться хотят на ковчег без билетовВ обличьях животных забытые боги.Они для тебя – пережиток гротескный,Но всюду невольно возводишь им храмы.Пусть пишешь, упрямый, ты новые тексты,Природа твоя несравненно упрямей,Она собирала суму за плечами,С которой выходишь на все перепутья,И всё, что внутри, есть внутри изначально,Одним – это скрепы, другим – это путы.Ты путь продолжаешь и старый, и новый,Нельзя угадать результат поворота,Быть может, всё кончится… или иногоСкитальца увидишь напротив.

«Любое начало – побег…»

Любое начало – побегИз выстроенной цитадели,Любое начало в борьбеГрядущее с прошлым разделит.Беги, озираясь, скуляОт боли в израненных стопах,Беги, чтоб начать всё с нуля —От сбывшихся антиутопий,Пока не почувствуешь снегПеска раскалённого после,Пока не прошепчешь во снеНеведомых прежде вопросов —И станет ответами меч,Взрезающий тело иллюзий,И станет ответами смерч,Он страх, и смятение людям.Знать большее или не знатьНи буквы живущий здесь волен,Но всё равно в каждом из насИскатель, изгнанник и воин…Дороги, где битвы, где мгла —Всё ради огня неземного,Что вечен, скрываясь от глаз,На стыке идеи и слова.

Стикеры

Долгий день, как орехРаскололся под шинами.Я не буду стареть,Веря в скрепы общинные.Я давно верю в лес,Не срывая ни ягодки.К лету там веселей —Пахнут травы и яблоки.От лесничеств и сёлЯ хожу дальше выстрела.Запах этих часовИз одежды не выстирать,Не изжить из умаНелюдимость и боязность.Неприглядна зимаСо снегами до пояса,От нее разбрелосьВ города отчуждение,Где иллюзии лоскБлизок всем от рождения.За обманкой витрин,За пустыми рекламамиЖивы мыслей внутриКровь сосущие ламии.Им не скучно ничутьНаблюдать в ночи тихие,Как движения чувствПревращаются в стикеры.

Антиутопия

Безумно необычная средаСтановится единственно известной —Сомкнувшиеся в страны города,Разверзшие бетоновые бездны.Здесь сонмы звуков где-то и вблизи,Но ни один идущим не воспринят:Задёрнуты сознаний жалюзи,И мир вокруг людей всё чаще – рынок.Где предлагается, и только то,За что готов деньгами расплатитьсяШумящий покупателей потокЗачем-то различающийся в лицах.И гонят нужды, гонит страхов кнутКуда-то от мышления и знаний.И право при желании свернутьНадолго ли останется за нами?Однажды так же, как и всё вокругДруг друга замечать мы перестанем,Забудутся переплетенья рук,Не будут близким доверяться тайны,А души станут сиры и бледны,Не сложно посчитать тогда по пальцам,Кто взглядам встречным в солнечные дниГлазами продолжает улыбаться.

Разногласия

Способен ли один понять другого,Из нас, живущих в мире и борьбе,Не мимику, эмоции и слово —Понять того, кто говорит тебе?Пусть он имеет схожие привычки,Читает те же книги, что и ты,Где видишь сумму – он увидеть вычет,Ты – глубину, он – двери пустоты.Ты думаешь, что всё необратимо,Другой уверен, что судьба – спираль,Ты пишешь, чтобы дальше жить картины,Он пишет их, готовясь умирать.Мы с каждым веком друг от друга дальше —Теперь таков развития закон,Теперь, кто наиболее удачлив,С похожими по естеству знакомИ только в час затмений и смятенийПри спущенной над миром тетивеМы в сердце знаем, знаем в голове,Что «я» – не обособленное тело,А каждый на планете человек…

«В воздухе мысли витают…»

В воздухе мысли витают,Их не сказать посторонним:Кто-то оставит их в тайне,Кто-то бумаге откроет.Словно от почвы, из корняВсходят они через ветви,Возле проёмов оконныхСтранствуя небезответно.Позже, у склонов скалистыхСнова вернутся в глубины,Снова осыплются листьяДо ноября середины.Будет печаль или счастье,Только в округе ни звука,Станут острей ощущатьсяБлизость и боль, и разлука —Так, ощутившая зиму,Будто бы души – рожденье,Осени невыразимостьВходит в моё отраженье…

Землянин

Погасла свеча. Это ветер. И только,Вошедший невидимо пламени вор?Тогда почему осязаемым токомНаполнили комнату силы его?Во рту пересохло, от холода душно,И стали единою тысячи летДорогой, которой не знает идущий,Ища в неизвестности дом и ночлег.Здесь гул неуёмный ветвистого хораНастиг наш приют, и не спать старикам —Как будто свод неба в железо закован,И в лёд превратилась веселья река.Я вышел на поиски смысла иного,Где смысла не встретить, где радости нет,Я в башне закрылся из кости слоновойИ в гуще событий воздвиг минарет.Мудрец благородный и беглый преступник,Я много нашёл, и лишился всего,Земной человек, я дорога и путник,Последний судья для себя самого…Дымится фитиль, а вокруг только стены,И нет больше мест, что нигде не встречал,Привычна для взгляда и разума темень,Но, что делать с тем, что я тоже – свеча?

Солнечные корабли

Сегодня так много дождя,Прохлады, рефлексии, дома,И хочется время создатьПо двум направленьям ведомым,Сквозь веки увидеть вдалиДавно непроглядных просторов,Как солнечные кораблиИдут по надмирному морю.Всё то, что не знал никогда,Всё то, что однажды придумалЯвляют собой города,Рожденные ливневым шумом.И частым смыканием глаз,И взглядом, направленным внутрь;Дорога к Иному леглаТеперь через эти минуты.Мне в будущем их не вернуть.Наверно, задумано свыше —Терять неземную страну,Не зная, где снова отыщешь.

Слова звёзд

Виднеются первые звезды, чисты, первозданны,Ещё до рассвета им, ясным, сиять и сиять.Какие же нам наблюдающим вы открываете тайны,Хранители мудрости давней всего и всея?Вы знаете всё, что поймет человечество позже,И, если мерцаете истинно через года,То можете сделать, чтоб осень казалась похожейНа осени детства, какими их видел тогда?Там чувствуешь листьев желтеющих многоголосье,И можно мелодии этой в глаза заглянуть,Понять неразборчивый шепот озимых колосьев,Когда вечера обретают ночей глубину.И, вспомнив, я понял, что мир до сих пор чудотворен,Иначе все звезды не более чем фонари,А, если бывают немеркнущей радости воры,То только отчаянье и сожаленье внутри…

«Неужели приблизилось лето…»

Неужели приблизилось летоСветлой радости и доброты?Мне сегодня сказали об этомНовым запахом травы, цветы.Неужели дождались, дожились —По земле разошлась благодатьИ бежит у дышащих по жилам,Неумеющих учит летать…Позабывших о чувствах крылатыхНавестит скоро память о них,Положивший мечи, снявший латы,Человек будет страшно раним.Он не сможет уже уклонитьсяОт любви, бьющей молотом в грудь.Он без шлема увидит те лица,Что с порога не гонят, а ждут.Вместо жадных двуногих и диких,Рвущих кожу друг с друга во льду, —Только лето, где солнечно, тихо,И Земля с Небесами в ладу…

«Распогодилось к праздникам майским…»

Распогодилось к праздникам майским,Люди, радуйтесь, жгите все маски —Столько выпало жизни, тепла,Напитавших природу собою,Чувства, мысли, стремленья – любовью.Им за это и честь, и хвала.Даже Леший весну во всём видит,И к нему на свидание выйдетВ ранний вечер Яга из избы.Душ земных созреванье ускорив,Мир, людского напившийся горя,Жаждет радости нашей испить…

У новых истоков

Друиды в туманах под пологом ночиПо углям читают посланье костра,И полозом дышит во мне позвоночник,И кожей спадает с деревьев кора.Вздымаются почвы просторные перси,Восходит тепло из ущелий-ноздрей.Сильны голоса в заклинании-песне:Тона стали ниже, а ритмы – быстрей,Из мглы багровеют глаза, словно граниКамней-драгоценностей недр земных,Вот пламень рокочет в извечной гортани,Скользя по губам, и не падает с них.«Подземный хозяин и царь возрожденья,Лесов покровитель и наш господин,Позволь на твоих поселиться владеньяхИ славой за верность тебе награди»«Я вас принимаю у новых истоковСильно моё слово. Как ныне, так впредьНе станет к вам мир ни глухим, ни жестоким,Пока мой огонь будет в душах гореть»

Хозяин леса

Ты опускаешься туманом с горВ февральские закаты или в полночь.Тебя встречает лес – он тих и гол —Как будто неожиданную помощь.Ты прикасаешься рукой к стволам,Под ливнями ночными почерневшим,Всё разделенное напополамТы сращиваешь внутренне и внешне.И, как непревзойденный следопыт,Разузнаешь, что прежде здесь случалась,Услышав шаг ступней и ход копыт,Увидев то, что было от начала:Оленя поступь статна и гордаЕго рога пробадывают кроны,Он скачет сквозь пространства, сквозь года,И этот бег в единстве всестороннем,Подобны углям красным вдалеке,Глаза кабаньи, бьющие как стрелы.Сверкает злато на одном клыке,А на другом – булат, ножей острее.Орел – судья и вестник мировой —Парит, не находящий ниже места,И солнце – око правое его,А левое – жемчужный новый месяц.Здесь воем волчьим полнится простор,Здесь встрепенулись тучи, словно птицы —Ты заново восходить на престол,Чтоб лесом пробуждённым воплотиться.

Кернуннон

Песнями леса и шепотом трав,В крепких ветвях и спадающих листьях,К сумеркам, полночью и по утрам —Мир говорит, как ты близко…Помню, под сводом сгустившихся кронБыли глаза твои звёзд двойниками,Каждый там взглядом твоим одарён —Век, не моргавших веками.В давних народах твой дух воплощён,Пусть их не встретить на книжных страницах,Лиственным всех покрываешь плащом,Мне же прошедшее снится,Голос твой слышится сотней валторн,И незаметным семян прорастаньем,Он, развернув беспредельный простор,Утром осенним растает,Но, вспоминая утраченный дом,Непоправимых эпох наканунеК правде твоей, обессилев, придём,В смертях и рожденьях, Кернунон.

«Я в клубящемся мраке колышим ветрами тугими…»

Я в клубящемся мраке колышим ветрами тугими,Повторяю движеньями необъяснимую речь,В абсолютном молчанье слагаю бессловные гимныВдалеке от начал и концов, от прощаний и встреч.Всё бессмертно во тьме, изначальной, по-львиному нежной,Здесь нет смысла, едины в зачатке иллюзии, явь.Вездесущая мать только чадами явлена, с ней жеМожно только во вне уходить от черты бытия.Темнота облекает меня, словно плоть безразмерная кости,Темнота одевает меня, словно кожа и волосы – плоть,Для любого из нас в ней не знаемый лёгкими воздух —В океанах её всё, что знаем мы, щепкой плывёт.Их вода – всеединство, эпохи – шумящая пена,В глубине – тишина за пределами всей тишины.И спускаюсь в неё я почтительно и постепенно,Как паломник подходит к святыне и к смыслам иным.Сам, другим оказавшись, не чувствуешь нового в этом,И царей ощущаешь безмирья, где личности нет,Перед ними вопросы исчезнут, исчезнут ответы,Исчезаешь ты сам, всё темнее, темнее, темней.Ты становишься семенем, даром, и, принятый почвой,Доверяешься ей, раскрывая себя изнутри.Ты забудешь об этом.Но скоро,В бессонную полночьВспомнишь всё, проростая корнями в другие миры…

Энлиль

Ты вырежешь карты из каменной кожиЖивущих над небом зверей.Назначишь исход каждой карте такой же,Как тем, что разбить повелел?Гора содрогнётся ударами молнийОт пика до чёрных глубин,И ты назовешь – как поднимутся волны —Сакральное имя судьбы,И в недрах зажжётся огонь ануннаковИх мэ укрепят твою мощь —Начертишь три мира, как будто три знака,Ключи к ним с собой заберёшь.Земель и небес непрерывность разделятСтолбы исполинских ветров,Простор, отделяющий тело от тела,Пронзит титанический рёв.И будут колоды в отверстиях прежнихСменяться быстрей и быстрей,Пока человек путь из них не прорежетСквозь кожу прапредков-зверей.

Гильгамеш и татхагата

Спрячь в ножны беспомощный меч,Кричащее сердце – под рёбра.Зачем ты не спишь, Гильгамеш,Над братом своим неутробным.Нельзя отменить приговор,Когда так игиги решили.Он умер, и нет никого,Кто знал бы, как сжаты все жилы,Как ломится каждая костьОт необратимости смерти —Людей ждёт голодный дракон,И пасти кошмара несметны.А разве ты сам – человек?В тебе есть три четверти божьих,Но сбудется пир для червей —Последняя четверть всех больше.Спрячь в ножны беспомощный меч,Борьбы твоей брат будет позже,Искатель как ты, Гильгамеш,Из царского рода. Он сможетСбить Мары последний замок.И вскроется круга загадка.Ты жил и сражался как мог,Но звать Его будут Сиддхартха.

Послание

Я оставил себя на съеденье волкам,Затвердела черта между нами,Превращая горсть снега в стакан молока,Я ему отдаю временами.Он в железо закован, железом клеймён,Изорвалась на бедрах повязка:Ты, наверно, моих не припомнишь имён —Как во рту в твоей памяти вязко.Ты ошибок не помнишь моих, а как жаль —Из-за них, ослеплённый, страдаешь.Подержи-ка в руках этот черный кинжал,Он в наследство оставлен родами.Неприятно, что лезвие в теплой крови?Рукоять надломилась и в саже?Я о спину гиганта его искривил,А теперь он в кадык тебе всажен.Ты не видишь меня, если б видел – решил,Что я вечный игрок и мучитель,От земных охраняю свои рубежи…Хорошо, может быть, что молчишь ты.Только стонешь, услышав движения лап,Или зверю вгрызаешься в горло.Попросил бы, чтоб полночь тебя обняла —И не помнишь такого глагола.Но попробуй ещё на ногах устоять,Пережить беспощадные зимы,И узнай, то, что ты – это истинно я,Только смертный, земной, уязвимый.Истязанья твои мне не меньшая боль —Тем, что сам продолжать их обязан.Все ключи и оковы принес ты с собой,Собери понимания пазл!Посмотри на меня, как на иглы звёзды,Как на лезвия воина-солнца, —По смертям и гоненьям на небо взойди,И наш свет в возрожденье сольётся.

Разумы

I «Облака —Скопление в атмосфере капель, кристалликов льда» —НикогдаНе удастся вместить их в эту фразу,И я больше ни разуНе поверю в неё, как в то, что деревья —Род растения.Эти слова – только слов приведения:Одно, отсылая к другому, переводит стрелки;Реки —движения вод. Отправной путь и вектор.Нет, они ветки,Растущие горизонтально.Иди безоглядноза ними —Забудешь земные,Онемев перед голосомСкалИ ветров белым полозом. II Я слышал, что люди похожи на четвероногих —Мы врём о себе слишком много.Звери —Для нас роль,роли принято верить,Но не ясна их природаВне сравненийЦивилизации и джунглей, как её антипода.Если б понялиМы, чем молчание зверя наполнено…Из их отражений, из тениСмотрят гордые духи, которые не захотелиПриюта искать в ненадёжности наших умов,Им не надо подобных домов,Прекрасным в величии и полноте естества,Пока праной леса планета жива.Говорили, есть сходствоЧеловека с Творцом, (правда, если отбросить скотство).Бог невидим, и, значит, родство по тому, что внутри.Сломав панораму витрин,Смотрим вглубь и подводим итог:Бог – Любовь, но жесток,Как и наша история вся,Что не утро – то крови роса. III Южной зимой, сейчас, чем обычно теплей,Но кажется снизу – верхушки платанов и тополейОблаками заснежены,Так видится внутреннее через внешнее,Что кроны похожи на нервную ткань —Она по-другому, чем наша чутка.Ветвистость – немного сплетения вен,Наверное, мы и деревья – единого звенья.Гиганты платаны стоят поднебесья колонамиС мыслями оголёнными,Поднимая частоты вышеМногорукие, будто Вишну,Оставляют свой танец втайне,Себя создают, как скульптор скульптуру,Кора заменяет им мускулатуру.Вы тянетесь вверх,Вы проходите эллипсы вех,Пока не вливаетесь в устья-столбы вертикальные,В которых пути восхожденья огня отзеркалены.Когда я смотрю на вас, молча, стою у стволов,Дышу нитевидно, таящийся, как птицелов, —То вижу, на синем холстеОстаются следы, незаметные в темноте,От ветвистых потоков,Они толькоНапоминание нам о невидимых токахИ других субстанциях,Продолжающих древние танцы.Неужели так просто забыть: было семя,Ставшее всем и всеми,Брошенное дважды —В почву земную и надземную —От него человек,Трус отважный,С его удачей,НевезениемИ незнанием, что дальше?А над нами другиелуга, вспаханные нивы —ЗемляныеЕсть только от единства с ними.Если земноеТуда попадаетЗерном —Планета опять молодая.Но глаза видят мир, обречённый и шаткий,Неважно, насколько новы будут шаттлы,Пока их создатель несчастлив и счастливПлодами, какие лежат под ногами, —Он ищетПодобные, даже если взбирается выше. IV Каждое озеро беспредельно,будто идеяУниверсума,ХранимаяВнутри материи,Как химияВладеет любым веществом,Так – волшебство.В каждом элементеЕсть разум,ЗаметитГладь озёрная сразуЗрачки, открытые ей,как земля траве,Открывшись в ответ.Камни расширяются,Их частицыБьются, как в клетках птицы,От внезапных вибраций,Нет смысла бояться —Внутрь проще войти,Как и в плотность воды,Увидеть стихии жилище,Где можно найти, что не ищешь.Со времён, когда Свет изменился,В камне память хранится.Кроны редко хранят оставленное,Они – скорее тела, чем старые избы с открытыми ставнями,Иногда мы на них больше всего похожи:Говорит человек, и видно из чего он сложен.Рисуются речью в пространстве его очертания —Узоры ветвей, сплетения,Сочетания,Но мы не растения,Как и деревья,Как сами растения —Разумная материя, стремящаяся к нематериальности,И в каждой реальностиМы знаем всё друг о друге, но память мешает,Иначе раскроется в плоскости шахматТаинственных игр планетарных шар —ОдинТолькоШаг.

Равноденствие

Когда летняя середина года пройдена,В тени её зелёной вершины исчезает весь совершённый путь.Только одна из вероятных дорог открывается впереди.Не та, которой боялся, и не та, о которой мечтал.Она знала идущего всю его жизнь,Но только теперь позволяет увидеть себя.Дорога смотрит на меня неузнанной огромностью,Похожая на великанскую буйволицу с белокаменной кожей,Будто хребты первых гор.За её спиной парят, исчезают над пропастью малые светила,И восходят в пустоте её глаз.Я стою перед ней, оставаясь незаметным.Она смотрит сквозь меня, сквозь всё, на что я опирался раньше.Теперь мне некуда обернуться.Чёрные слепые птицы появляются вместе с изгибами голых веток,Нет звука, нет шороха. От их обнаружения только спокойнее,Потому что огромные безглазые вороны всегда были здесь, пока я жил,Свидетели каждого моего шага.Недвижимые, они ждут, чтобы тишина оборвалась мной.СЛОВО опаляет расходящиеся рёбра, распирает грудь.Зубы стиснуты, веки безуспешно стремятся друг к другу.Голос плавно поднимается из низа живота,Чувствуя нуждающееся в нём СЛОВО.Больше всего на свете я боюсь Его,будто звучание будет незнакомым, чужим,Что в неожиданной протяжённости я исчезну навеки, так же,Как мой путь в тени зелёной вершины июньского равноденствия.Темя утончается, дух видит сквозь него,Как через вынесенное на морской берег стёклышко,Оно всё прозрачнее.Вокруг уже нет немых человекоподобных птиц,Нет извивающихся веток и смотрящей насквозь буйволицы-дороги.Только небо, слитое с океаном воедино.Анимус просыпается, лёжа на мягких снотворных листьяхс макушек деревьев нижнего мира.Центром он взвивается вверх, отталкиваясь изнутри моих ступней.Поднимающийся дух ищет вошедший извне ГОЛОС.Зрение растворяется в неиссякаемом свете,Сплетении бесконечных лучей.Слух теряется в вибрирующем гуле без источника и пространства.Ощущения больше не знают конкретики, исчезают вместе с ней.Только едва заметный сферический огоньМедленно приближается к мерностям неба-океана.Зеленоватые и перламутровые облака вьются внутри.Безразмерный шар касается глади прозрачных вод,ГОЛОС освобождается ими и узнаёт себя в звучании ветров…Через мгновение на месте стоящего меняОстались только расплывчатые контуры фиолетовой дымки.Оттуда слышалось птичье пенье. Когда очертания рассеялись,Вместо них засияло что-то яркое и подвижное,Будто лесное солнце танцевало в голой роще.Его крылья разгоняли туман золотыми вспышками.Заблудившихся птиц отпускали на югМолчаливые смотрители осеннего лабиринта.

Изменение

Мартовский туман стирает ложь земных перекрёстков,Где каждая тропинка продолжает одно и то же пространство —Он раскрывает над мыслимым миром шатёр непрерывной мистерии,И любая граница между им и тобой – открытая дверь в молчащую о себе инаковость.Широкая туника тумана, держащая силу ветровых плеч,Великая пропажа и пропасть, призванная шёпотом моря,Чтобы вместить беспокойство неотступающего прошлого,Чтобы вобрать невысказанность одиноких поднебесных пиковИ, чтобы сонные леса встретилисьС потерянными сновидениями…

Старые Боги

Когда мне некуда идти —Я вспоминаю путь к вам, Старые Боги.Когда в паутинном многомыслии города мне негде спрятаться —Я ищу звучание вашей речи.Когда мне нечего приложить к раненному от рождения сердцу —Я молю вас перейти пропасть между нами,И понимаю, что ничего не может стать вместо вас.Боги, сменяющие друг друга в сознании людей и непреложные вне него,В полёте птиц, в приближающейся заре,В летних облаках и набухающих дождём тучах,В полноте созерцающего взгляда и простоте опускающихся перед сном век —Везде есть послание, оставленное вами.