– Диана, давай живее, я уже все настроила! В кого ты такая капуша?

– Наверное, в тебя. Ты сама всего лишь каких-то несчастных полчаса возилась с фотоаппаратом, ма, – я хихикнула, поправляя свою шапочку выпускника.

– Не ерничай, девушка, – мама еще раз посмотрела в объектив, а затем перевела взгляд на нас с Хлоей. – Давайте, я хочу запечатлеть этот момент! Господи, я не верю! Моя дочь – одна из лучших выпускниц Колумбийского университета.

– Миссис Уильямс, вы опять топите наши газоны, – Хлоя уже не сдерживает хохота, видя, как моя сентиментальная родительница в очередной раз пустила слезы, успевая вытирать их огромным платком.

– Еще одна язва, – улыбается мама, – подобное притягивает подобное. Не удивлена, что вы с Дианой сразу спелись.

– Дорогая, ты опять? Обещала же, – папа положил руку на талию своей жены и поцеловал в висок. – Простите нас, девочки, у Пенелопы, видимо, повышенный уровень гормона трогательности.

– Арнольд! – она шлепнула отца по плечу и надула губы, – я с тобой не разговариваю.

– Да ладно тебе, мамочка, не каждый же день любимая дочь оканчивает университет с отличием. Можешь плакать сколько душе угодно, – я крепко обняла маму и подмигнула отцу. – Так, мы будем фотографироваться или нет? Нам с Хло еще надо подготовиться к вечеру. – Отстранившись от родителей, посмотрела на подругу, которая так энергично кивала головой, словно китайский болванчик, что ее шапочка слезла ей на лоб.

– Конечно, – снова засуетилась родительница, – вставайте рядом. Ну-ка, обнялись, вот так. Скажите сыыыыыыр.

– Сыыыыыыр!

Щелк. И на мамин старенький Canon упало несколько десятков фотокарточек нас с Хло, меня одной, меня с мамой и папой. И я стойко выдерживала все прихоти родителей, потому что понимала, что для них мой выпуск – даже больший праздник. Сколько трудов было вложено, чтобы этот день настал.

Я обернулась посмотреть на здание Колумбийского университета – одного из лучших высших учебных заведений не только Соединенных Штатов, но и мира. Его выпускникам открывается масса возможностей, и я стала частью этой огромной семьи. С улыбкой смотрю на своих одногруппников, которые искренне смеются, обнимаются и плачут, ведь наши дороги разойдутся, и сегодняшний вечер – дань всем совместно прожитым студенческим годам.

– Ди, сейчас будут бросать шапочки, идем? – Хлоя вырвала меня из собственных мыслей, прикоснувшись ладонью к моему плечу. – О чем ты задумалась?

Хло – яркая миниатюрная блондинка, всегда привлекающая к себе внимание и мужчин, и женщин. Спортивная, вечная зажигалка, неунывающая и ищущая приключений на свою пятую точку. Но, помимо броской внешности, природа наградила ее очень чутким сердцем – она всегда может найти слова поддержки, развеселить, когда грустно, вместе помолчать, когда плохо. Она – моя лучшая подруга. И мне несказанно повезло с ней.

– Посмотри на них, – кивнула головой в сторону бывших студентов. – Какие все счастливые. Я до сих пор не верю, что это все.

– Это не конец, Диана, у нас все впереди, – подруга устремила на меня свои голубые глаза. – На следующей неделе начинается стажировка. Не забыла?

– Конечно, нет. Ради этого момента я столько ночей не спала, – улыбнулась девушке.

– Ну и все, сегодня мы еще можем позволить себе побыть беззаботными и оторваться на полную катушку, что я и собираюсь сделать. И ты, кстати, тоже! – Хло покачала головой и подперла бока руками. – А-а-а, Диана, отговорки не принимаются. Сегодня твоя внутренняя зануда останется дома. Точка.

– Ладно-ладно, постараюсь, – я подняла руки в примирительном жесте.

– Обещаешь?

– Да, я обещаю. – Хло погладила меня по спине и потянула в толпу счастливых людей, чьим жизням настало время измениться.

Я крепко обнимаю сначала маму, затем отца, провожая их к залу ожидания рейса Нью-Йорк – Таллахасси. Родители прилетели неделю назад, но во всей этой выпускной суматохе время просто молниеносно проскочило мимо нас.

– Диана, милая, мы очень ждем тебя дома, – мама погладила меня по волосам и поцеловала в щеку, – постарайся выбраться, когда освоишься на новой работе.

– Да, дочка, бабушка с дедушкой сильно скучают по тебе, – папа поцеловал мою ладошку, как всегда делал с самого детства, если нам приходилось прощаться.

– Я обязательно приеду, как только привыкну к нынешнему режиму, обещаю. Передайте бабуле, чтобы готовилась печь мой любимый яблочный пирог. – еще раз обняв родителей, пытаюсь смахнуть навернувшиеся на глаза непрошенные слезы. Никогда не любила расставаний. – Мы вообще с Хло вместе приедем, она давно намеревалась, да?

– Конечно! Я уже снова хочу оценить кулинарные способности вашей бабушки по достоинству, соскучилась по божественной выпечке, – хихикнула подруга.

– Хлоя, обязательно приезжай. Мы будем рады тебе, – мама подалась вперед, чтобы попрощаться с блондинкой. – Очень жаль, что твои родители не смогли прилететь.

Лицо подруги на мгновение потускнело, но спустя несколько секунд она снова лучезарно улыбнулась и обняла маму в ответ.

– Это было ожидаемо, миссис Уильямс, папа слишком занят бизнесом. К тому же, вчера ему срочно пришлось вылететь из Лос-Анджелеса в Европу. Ну а мама… – Хлоя отстранилась и печально посмотрела на меня, – она всегда с отцом, где бы он не находился.

– Я уверен, что если бы они смогли, то обязательно присутствовали бы на твоем выпускном, – папа приобнял мою подругу и улыбнулся. – Не грусти, они любят тебя.

– Спасибо, мистер Уильямс.

По громкоговорителю объявили посадку на рейс до Таллахасси, и родители, вместе с потоком остальных пассажиров, направились к гейту. Мама махала мне до того, пока не скрылась за дверью выхода на посадку. Тяжело вздохнув, я повернулась к Хлое:

– Как ты?

Блондинка только пожала плечами и молча взяла меня за руку, чтобы выйти из здания аэропорта. Я понимаю, что сейчас лучше не мучать ее расспросами. Сколько помню, родители Хлои никогда не утруждали себя перелетами на значимые события в жизни своего ребенка. Дело в том, что Сэмуэл Ричардс является владельцем крупной IT-компании в Лос-Анджелесе. Филиалы его бизнеса разбросаны по доброй части штатов нашей страны. Свое отсутствие в жизни единственной дочери он оправдывает чрезмерной занятостью. А миссис Ричардс всюду следует за супругом, куда бы он не направился, аргументируя свои поступки естественным поведением любящей верной жены. Но, на мой взгляд, она просто глупа, раз пренебрегает обществом собственного ребенка, чтобы скрыть свою неуверенность в себе как в женщине. Я несколько раз встречалась с родителями Хлои, когда она приглашала меня к себе на праздники, но в их семье царит атмосфера холодности и отстраненности, хоть она и завуалирована видимостью богатой светской жизни. Это идет в разрез с обстановкой в моем собственном доме – да, мы не купаемся в деньгах, но любви в нашей семье более, чем предостаточно.

В молчании мы добрались до своей квартиры, в которой живем вдвоем. Хлоя никогда не испытывала проблем с деньгами, но при этом и не кичилась на каждом углу тем, что она дочь богатеньких родителей. Для меня же снимать квартиру в одиночку было роскошью. От воспоминаний, как в один день мы оказались соседками, на лице невольно расцвела улыбка.

– Ты так глупо сейчас выглядишь, подруга. – Хло встала перед холодильником в надежде на быстрый перекус и уставилась на меня.

– Помнишь, почему мы стали жить вместе?

– Еще бы забыть, – засмеялась блондинка, – ты бы свое лицо видела, когда я подсела к тебе на мировой экономике и предложила стать соседками.

– До сих пор не понимаю, зачем тебе это было нужно, ты могла жить одна и довольствоваться комфортом. – я отвела взгляд на окно за спиной подруги.

– Ты мне нравилась, Ди, и я хотела тебе помочь. Я знала, что ты ищешь сожительницу, а мне нужно было развеять свое скучное существование. – Хлоя присела рядом и положила голову мне на плечо. – К тому же, Уильямс, ты была такая пугливая, что мне становилось тебя даже жалко периодами.

Я захохотала и легко толкнула подругу в плечо.

– Не всем быть такими как ты, Ричардс.

– Такими – это какими? – брови блондинки удивленно поползли вверх.

– Ты яркая и уверенная в себе. А я… – грустно улыбнувшись, оглядела себя, – я обыкновенная.

– Ты глупая, Диана Уильямс, раз считаешь так. Чтобы больше я этого не слышала. – Хлоя резко подскочила с места и понеслась в свою комнату. – Ди! У нас осталось совсем мало времени. Тащи свою попу в мою комнату, будем подбирать необычный образ для такой обыкновенной девочки.

Специально сделав акцент на предпоследнем слове, подруга выглянула из-за двери в свою спальню и окинула меня с ног до головы.

– Ты идешь? Или в таком виде в клуб собираешься?

– Да иду я, иду, – поднявшись с места, закинула в рот последний оставшийся блинчик, который с утра приготовила мама. Все-таки лучше ее еды я ничего не пробовала. Кроме, пожалуй, бабушкиной.

– И да, кстати, – светлая голова Хло все еще торчала из дверного проема, – решение подсесть к тебе и предложить стать моей соседкой было одно из лучших в жизни, обыкновенная Диана.

Широко улыбнувшись и прошептав одними губами «Спасибо», последовала за Хлоей в ее райский уголок платьев, туфель, сумок и аксессуаров на все случаи жизни.

– Земля вызывает Уильямс! – Хло вырвала меня из собственных мыслей, протягивая кружку свежесваренного кофе.

Понедельник за суетой настал достаточно быстро. Все утро мой живот сводило от волнения, как всегда бывало перед экзаменами или каким-то ответственным событием. Подруга пыталась меня накормить, но аппетита абсолютно не было, однако ей все-таки удалось уговорить меня на чашечку бодрящего.

– Спасибо, – я протянула руку, забирая ароматный кофе. Что-что, а Хлоя варила его превосходно.

– Волнуешься? – блондинка с любопытством разглядывала меня, пытаясь скрыть улыбку.

– Немного. Ты же знаешь, что у меня так всегда.

– Мне и не знать! Поэтому еще раз говорю тебе – расслабься, детка. Ты же Диана Уильямс. Лучшая студентка курса, умница, красавица, жуткий трудоголик и мечта всех работодателей, – подруга хлопнула ладошками по столу и подмигнула мне. – Все будет тип-топ.

– Лесть и подхалимство тебе подходят лучше, чем финансы и технологии, Хлоя, – я засмеялась и показала ей язык. – Ты совсем не переживаешь?

– Нет, зачем? Нервные клетки не восстанавливаются. Меня уже выбрали, а значит, – девушка поднялась со стула и поправила свою белую юбку-карандаш, – я уже им подошла. Давай, капуша, шевели своей очаровательной попкой. Иначе опоздаем. А ты же не хочешь произвести неправильное впечатление в первый рабочий день?

– Ну да, конечно, – пробубнила я про себя. Сделав последний глоток кофе, резко выдохнула и подошла к зеркалу, у которого уже крутилась Хло.

– Нет, ну посмотри, какие офисные штучки! – подруга приобняла меня за плечо и широко улыбнулась. – Ди, ты отлично выглядишь. Не нервничай. Все будет на высшем уровне.

Я оглядела нас с ног до головы: от бывших студенток ничего не осталось. Нет больше удобных джинс, футболок и кед. Теперь есть юбки, костюмы, пиджаки и весь кэжуал стайл, который только можно придумать. Я к такому не привыкла и сейчас, в строгом черном брючном костюме, бежевой блузке и черных лодочках, чувствую себя не в своей тарелке. Зато Хлоя безупречна в своей белой юбке-карандаш и голубой рубашке, оттеняющей ее глаза. Если бы не Ричардс, то мой гардероб не пополнился бы тоннами вещей, которые сама я бы никогда не купила.

– Все, хватит любоваться на себя, иначе мы опоздаем, – Хло сунула мне сумку, открывая входную дверь. – Все будет супер? – подруга подставила аккуратную ладошку.

– Однозначно! – я отбила пять и вышла из квартиры.

Джеймс

Сегодня выдался какой-то необъяснимо загруженный четверг. Спустя полторы недели моей работы в корпорации, настали именно те авральные дни, о которых предупреждали коллеги. У «ТАТС» в этом месяце наметилась крупная сделка, поэтому весь финансовый отдел стоит на ушах, включая нашу начальницу. Надо отдать ей должное – работает она на износ, не жалея собственное здоровье. Однажды за обедом я все-таки решилась спросить у Эштона, есть ли у нашей железной леди семья. Оказалось, когда-то она была замужем, но этот брак не прошел проверку на прочность, а сейчас Реджина Стэнфорд одинока, как осенний листик перед наступающей зимой.

Как и обещала, женщина закрепила за каждой из нас куратора, который помогает разобраться в процессе и отвечает на возникающие у нас вопросы. Хлое достался Эштон, и мне иногда кажется, что не его выбрали для нее, а все совсем наоборот. Меня же взял под свое крыло Майкл, очень добрый парень-здоровяк, бесконечно восхищающийся своей женой и маленьким годовалым сыном, вызывая у меня ответную улыбку. Нас, как стажёров, к важным документам подпускают осторожно, но, тем не менее, мы с Хло очень сильно помогаем поиском информации о компании, с представителями которой руководству в скором времени предстоит встретиться лицом к лицу. Как уже удалось узнать, Томас Тернер и его сын Джеймс достаточно грамотные руководители, отстаивающие интересы компании и своих сотрудников, но при этом требующие полной отдачи от собственной команды. Именно поэтому Реджина буквально ночует на работе, чтобы предоставить мистеру Митчеллу полный детальный отчет, а он уже, в свою очередь, обрисует картину Тернерам.

Что же касается моего непосредственного босса, точнее босса моего босса, то после того разговора мы с ним больше не пересекались, чему я несказанно рада. Честно говоря, я была уверена, что после моей пламенной речи возле двери его кабинета, на следующий день мне в офисе можно не появляться. Хлоя не переставала мучить меня расспросами, что же со мной произошло, что я так поменялась в лице, и зачем моя персона понадобилась Скотту. Решив все-таки последовать его совету и держать рот на замке, сослалась на волнение, и что босс всего лишь уточнил о моих успехах в университете, но я видела, что подруга мне не поверила. Однако расспросы прекратились. Во вторник целый день я не могла найти себе места, но ближе к концу недели полностью расслабилась и отдалась в цепкие лапы финансовой отчетности.

– Тук-тук, – поднимаю голову и вижу счастливое лицо подруги, облокотившейся на край перегородки.

– Ты чего такая довольная? Работы мало?

– Уильямс, вообще-то уже обед.

– Как, серьезно? – я посмотрела на часы. – Вот это да. Действительно, день проходит быстрее, когда работаешь.

– Еще бы, – Хлоя хихикнула. – Пойдем поедим, наконец. Мне кажется, что если тебе дать волю, то ты закопаешься в этих отчетах.

– Я просто хочу все успеть, – встав из-за стола, поправила свое кремовое платье-футляр. – Так ты не ответила, почему твое лицо так сильно светится?

Подруга осмотрелась по сторонам, взяв меня под руку, и потянула к выходу.

– Эштон позвал меня на свидание, – Хло буквально подпрыгивала на месте, ожидание прибытия лифта.

– Вот это да, – я широко улыбнулась, – зацепила все-таки блондинчика.

– Ди, я волнуюсь, как школьница. Он мне очень нравится, – девушка наклонилась ко мне и прошептала на ухо, чтобы никто из окружающих не мог ее услышать.

Рядом с нами уже столпились коллеги, отправляющиеся на обед. Сегодня мы с Хлоей решили перекусить в ресторане внутри здания. Нет времени идти куда-то за пределы корпорации, у нас сейчас каждая минута на счету. Потому что я все-таки хочу уйти пораньше и выспаться в ближайшие дни.

Возле меня раздался громкий девичий хохот. Я обернулась и увидела Эшли – мы работаем в одном отделе. Эта девица нас с Хло раздражает с первого дня знакомства. В каждом нашем вынужденном разговоре она всячески показывает свое пренебрежительное отношение к двум новеньким. Эштон говорит, чтобы мы не обращали внимания, просто Эшли бесится, что теперь не только она привлекает к себе взгляды мужчин. Сейчас у нее есть достойная конкуренция в нашем лице, и это было понятно сразу, как мы переступили порог отдела. Да, Эшли Холливел яркая представительница женского пола с длинными каштановыми волосами и пухлыми губами. У нее все на месте: и грудь, и узкая талия, и упругая попа со стройными ногами, которые она демонстрирует ежедневно – длина ее юбки еще чуть-чуть и достанет до пупка. Девушка бесспорно эффектная, но слишком вызывающая.

– Она меня бесит, – подруга отвернулась обратно к лифту, сжав кулаки. – Такое ощущение, будто ей все обязаны. И этот визг гиены, который она называет смехом, меня тоже бесит.

– Визг гиены? – я закрыла рот рукой, чтобы не сильно громко рассмеяться. – Это что еще за сравнение?

– Да ты прислушайся! Просто отвратительный звук!

– Хло, – погладила блондинку по плечу, – ты просто ревнуешь, что внимание всех мужчин в отделе не принадлежит тебе всецело.

– Нет, мне достаточно только внимания одного – и это Эштон. – Подруга насупилась и сложила руки на груди.

– Кстати о птичках, где твой ненаглядный то?

– У него поручение от Реджины, поэтому обедаем сегодня без него.

– Ну ладно тебе, крошка, не дуйся, – я приобняла девушку за плечи, – ты у меня самая красивая, ты же это знаешь?

– Конечно, знаю. И. Я. Не. Ревную. – с огромными расстановками произнеся последнюю фразу, Хло подмигнула мне, заходя в приехавший лифт.

Ну-ну, конечно нет. Шагнула следом за подругой под завывание собственного желудка.

Около четырех часов через громкоговоритель снова раздался голос Реджины, заставив меня оторвать свое внимание от работы.

– Общий сбор! Живее!

Я вышла со своей территории и вместе с остальными коллегами направилась к нашему небольшому островку пустого пространства, где проходят все массовые сборы сотрудников. Так странно понимать, что буквально каких-то одиннадцать дней назад я была абсолютно не причастна к этой традиции. Увидев впереди подругу, поспешила догнать ее.

– Интересно, зачем Стэнфорд нас собирает? – Хло аккуратно продвигалась между коллегами, освобождая нам проход, чтобы подойти ближе.

– Я тоже не знаю, вроде все плановые собрания уже прошли, – пожав плечами, встала на носочки, пытаясь рассмотреть происходящее.

– Так, ну-ка подвиньтесь, давайте маленьких вперед пропустим, – Эштон обошел меня и Хло, бесцеремонно растолкав впередистоящих мужчин, пропуская нас прямиком к центру событий.

Пока парочка блондинов глупо улыбались друг другу, я наблюдала за Реджиной, которая тихо переговаривалась с двумя молодыми людьми. Первый – мой босс Скотт Митчелл. Нервно сглотнула, рассматривая мужчину, который меня не замечал и увлеченно слушал своего собеседника. И его я, кстати, так же уже видела. Наш с Хло красавец-попутчик из лифта что-то говорил моей начальнице. Я как завороженная уставилась на его пухлые губы, обрамленные густой щетиной. Однако через несколько секунд гул голосов вокруг прекратился, и мужчины перевели свое внимание на образовавшуюся вокруг толпу, а Реджина взяла слово.

– У нас сегодня важный гость, который, думаю, не нуждается в представлении, – Стэнфорд обвела глазами зал и остановилась на нас с Хло, – но для новоприбывших я все-таки сделаю исключение. Мистер Джеймс Тернер – вице-президент «ТАТС», – женщина указала рукой на брюнета, который задумчиво смотрел перед собой.

Вице-президент? Вот это новости. Я переглянулась с Хлоей, которая, судя по всему, была в таком же недоумении, как и я. Так вот ты какой, Тернер-младший. Тогда не удивительно, что вокруг тебя вьется масса женщин. Очень красивый и мужественный. Они с Митчеллом рядом выглядят внушительно, но Джеймс, на мой взгляд, все-таки намного привлекательней.

– Мистер Тернер, – Реджина отступила назад, обращаясь к нему, – Вам слово.

Концентрация начальников на одном квадратном метре катастрофически зашкаливала.

Невольно улыбнулась от этой мысли, но стоило мне поднять голову, как я встретилась с черными сосредоточенными глазами, смотревшими прямо на меня.

– Всем добрый день! – Джеймс оторвался от моего лица и улыбнулся. – Знаю, что я не частый гость на вашем этаже, но сегодня мне хотелось поблагодарить всех вас. – Он обвел взглядом подчиненных, снова остановившись на мне, от чего по телу побежали мурашки, – я очень ценю все то, что вы делаете для компании. Уверен, всех дома ждут прекрасные семьи, члены которых не слишком довольны, что многие из вас задерживаются на работе до глубокого вечера. Но это, к сожалению, специфика нашей работы. Я прошу вас еще немного потерпеть и поднажать, чтобы грядущая сделка завершилась с максимально положительным для нас результатом, и тогда мы сможем спокойно выдохнуть. А так же, посовещавшись с мистером Митчеллом и миссис Стэнфорд, компания дарит каждому из вас три оплачиваемых выходных в благодарность за проделанный труд. Согласовать время отгулов сможете непосредственно с Реджиной.

По толпе прошел одобрительный гул и аплодисменты, кто-то даже засвистел с задних рядов. Губы Джеймса растянулись в очень искренней улыбке, когда у Скотта она напоминала оскал. Я еще больше убедилась в правоте своих слов, сказанных ему тогда в кабинете – он насквозь фальшивый.

После того, как шум немного стих, Джеймс снова заговорил:

– Реджина, ты сказала, что у нас есть новоприбывшие, – мистер Тернер повернулся к женщине. – Я хочу познакомиться.

– Конечно, к тому же наши очаровательные девушки совсем близко, – Стэнфорд жестом пригласила нас с Хло выйти вперед, от чего я почувствовала себя ужасно неловко. Одно дело знакомиться с коллективом, но другое – с вице-президентом! – Джеймс, наши стажеры, Диана Уильямс и Хлоя Ричардс.

Все устремили взгляды на нас с подругой, и мне казалось, будто я голая. Щеки залил румянец смущения от того, как пристально нас разглядывал мистер Тернер. Сначала он прошелся по Хлое, которая сегодня была в белом брючном костюме. Подруга как всегда лучезарно улыбалась и выглядела абсолютно уверено. Затем взгляд его пронизывающих глаз перешел на меня. Я буквально кожей ощущала, как мужчина смотрит на мои открытые ноги в лиловых лодочках, поднимается вверх, осматривая платье, оглядывает волосы, собранные в пучок на затылке, и останавливается на глазах. На несколько секунд в помещении установилась звенящая тишина, но босс снова отвел взгляд и улыбнулся.

– Что ж, мисс Уильямс, мисс Ричардс, удачи. Надеюсь, что «ТАТС» оправдает Ваши ожидания. А нам пора. Спасибо всем за внимание.

Я легонько кивнула, прошептав «Спасибо». Джеймс повернулся, чтобы обмолвиться несколькими фразами со Скоттом и Реджиной, а затем направился на выход. Толпа медленно рассасывалась, все возвращались на свои места, а я будто застыла на месте, до сих пор ощущая его взгляд на своей коже.

– Горячий, да, Уильямс? – хихикнула Хлоя, проходя мимо. – Похоже, тебя пора потушить.

– Отстань, – отмахнувшись, направилась к себе, чтобы выбросить все непрошенные мысли из головы.

Пью уже третью чашку кофе, чтобы хоть как-то держаться на плаву, потому что смогла уснуть только ранним утром и проспать от силы всего часа два. После того, как я оставила Джеймса на пороге своего дома, и правда разразилась невероятная гроза. Хло позвонила мне сообщить, что останется у Эштона из-за непогоды. Судя по ее тону, первое свидание очень удалось.

Я ненавижу грозу и одиночество – это напоминает мне о тех днях, когда жизнь нашей семьи разделилась на ДО и ПОСЛЕ. Когда не то, что спать, я жить не могла. Старалась не думать, не вспоминать. Но в голову лезли другие мысли, которые не давали мне покоя. Джеймс Тернер никак не выходит у меня из головы. После того, как попрощалась с ним и закрыла за собой дверь, тут же метнулась к окну, наблюдая, как босс уверенной походкой направился к своему стальному астон мартину, бросил короткий взгляд на окна нашей с подругой квартиры, сел в машину и тут же уехал. А я все наблюдала за удаляющимся светом фар. Он очень красивый мужчина. Всю дорогу до дома буквально заставляла себя не смотреть на его руки, обтянутые тканью пиджака. На смуглых кистях выступали вены, когда он крепче сжимал руль. Как на его лице появилось легкое искреннее недоумение, а после, открытая непринужденная полуулыбка, когда я начала подпевать Никелам. Я взгляд не могла от него отвести, но старалась. А его глаза буквально прожигают тебя насквозь: эти черные бездны, в которые ты непременно упадешь, стоит только немного зазеваться и потерять бдительность. Дорогой, холеный и сексуальный – он мне не по зубам. Прокручивая в голове все детали нашего короткого путешествия, параллельно кутаясь под одеялом от раскатов грома, уснула я около пяти утра, и сейчас чувствую себя отвратительно.

– Ди! – входная дверь хлопнула, и по дому разнесся цокот каблуков. – Я сейчас быстро переоденусь и выезжаем! У нас мало времени!

– И тебе привет, – хмыкнула я и вместе с кружкой прошла в комнату к подруге.

– Ладно тебе, – отмахнулась Хлоя. – Ого! Уильямс, ты выглядишь так, будто это у тебя было свидание вчера с бурным продолжением.

– Ага, почти угадала: с одеялом и четвертым сезоном «Друзей».

– Ты его уже до дыр затерла. Все реплики наизусть знаешь. Неужели нельзя посмотреть что-то другое? – Хло быстро стянула с себя короткое черное платье, переодевшись в бежевые зауженные брюки и кашемировый пуловер белого цвета. Затем оглядела меня и вопросительно подняла глаза. – Эм… Ты в этом собралась идти? Погоду видела?

Я посмотрела в зеркало на свое легкое голубое платье, а затем перевела взгляд в окно.

– Там сильный ветер, ты замерзнешь! – подруга обхватила своими ладонями мое лицо и немного приподняла, чтобы я смотрела ей в глаза. – Диана, что с тобой? Ты какая-то рассеянная.

– Вчера была гроза. Такая же сильная, как и в тот день, – всхлипнула. – Почти не спала сегодня.

– Милая, прости меня, – блондинка крепко обняла меня. – Я потеряла счет времени…

– Брось, Хлоя, лучше расскажи мне про свидание, пока я буду переодеваться. Как там твой блондинчик?

Девушка покраснела, и это совершенно на нее не похоже.

– Ричардс! Вы переспали! – я не задавала вопрос, об этом свершившемся факте с потрохами выдало ее лицо. Хло только заливисто рассмеялась, покраснев еще больше, и развела руками, пообещав, что расскажет мне все по дороге, иначе мы опоздаем.

Я еле высидела до обеда. Монотонная работа меня уничтожала, и еще чуть-чуть – я разлеглась бы на столе, положив руки под голову, и сладко захрапела. С утра меня еще держала на плаву эйфория от рассказа Ричардс о прошедшем сказочном свидании. Эштон Милдстоун, оказывается, не смотря на всю свою внешнюю браваду парня-разгильдяя, очень романтичный молодой мужчина. Начинался их вечер с обоюдных шуточек в одном из лучших ресторанов города, а закончился жаркими поцелуями под дождем, плавно перетекая в его квартиру. В промежутках были прогулки, смех, будка поцелуев, катание на аттракционах, потому что Хло их обожает. Я слушала ее и видела, как подруга буквально излучает счастье, заражая им всех вокруг. Эштон встретил нас у лифта, ласково поцеловал подругу в щеку, обняв за талию, и подмигнул мне. Отношения между сотрудниками в «ТАТС» не запрещены, но демонстрировать их в рабочее время не приветствуется. Поэтому сладкая парочка блондинов дозировала свои эмоции, иначе кто-то из них уже бы съел второго. Мне нравится, что Милдстоун сразу же заявил права на мою подругу. Видно, что они счастливы. А я счастлива за них.

До перерыва оставалось двадцать минут, когда внимание привлекла возня за перегородкой. Я подняла голову как раз в тот момент, когда в мое пространство вторгся низкорослый мужчина в зеленой жилетке и кепке, неся в руках букет нежно-кремовых роз. Я нахмурила брови.

– Эм… Мне кажется, Вы ошиблись, – встаю из-за стола, подходя к курьеру.

– Мисс Диана Уильямс? – мужчина проверяет записи в своем блокноте и переводит внимание на меня.

– Да.

– Тогда никакой ошибки нет, – протягивает мне тяжелый букет, – это Вам.

Я в недоумении смотрю на цветы в своих руках и ничего не могу понять. Пробежалась взглядом по большим бутонам, аккуратно прилегающим друг к другу, по длинным аристократичным стеблям. Наблюдая, как мужчина разворачивается, чтобы уйти, я окликаю его:

– Постойте! Но… от кого цветы?

– Ох, старый пень, чуть не забыл! – курьер хлопнул себя по голове и достал маленькую открытку из внутреннего кармана. – Вот.

– Спасибо, – забираю карточку и провожаю доставщика взглядом.

Вернувшись и водрузив букет на стол, плюхаюсь на кресло, раскрывая записку.

«Очень надеюсь, что не сильно обидел Вас вчера. Не привык, чтобы из-за меня девушки чувствовали неловкость. Пусть цветы скрасят этот холодный день.

P.S.: Мне вчера действительно было приятно в Вашем обществе, Диана.

Джеймс»

Откладываю открытку, глупо улыбаясь. Провожу пальчиками по лепесткам, изучая один за одним. Розы очень красивые – большие бутоны, которые только готовятся раскрыться и показать все свое великолепие. Острые шипы на стеблях, призванные защищать от нежелательного вторжения. Даже не помню, когда мне дарили цветы в последний раз. Для Джеймса это пустяк, уверена, что он посылает букеты своим женщинам с завидной регулярностью, но все равно мне приятен этот жест.

– Я чего-то не знаю, Уильямс?! – над ухом раздался громкий голос подруги, выдернувший меня из собственных мыслей. – Это что такое?

– Цветы.

– Да, спасибо, капитан очевидность, – закатила глаза Хлоя, присев на край моего стола. – Я и сама догадалась. От кого?

Неловко поднимаю голову, всматриваясь в лицо блондинки. За ее сегодняшней историей я не успела рассказать о своих собственных вчерашних приключениях, а потом просто решила промолчать, чтобы лишний раз не будоражить и так красочное воображение Хло.

– Ау, Диана, – подруга помахала ладошкой перед моим лицом, – ты так и будешь молчать или все-таки расскажешь, от кого такая красота?

– От Джеймса Тернера, – еле слышно говорю я и опускаю глаза, заливаясь краской.

– Очень смешно, – губы Хло растягиваются в улыбке, но через несколько секунд она пропадает, когда девушка понимает, что я не шучу. – Или не очень… Но… Как?

– Я вчера задержалась на работе, ты была на свидании, он встретил меня на улице, когда я ловила такси, и подвез до дома. Все.

– И за это он дарит тебе цветы? – подруга вздернула брови, пристально смотря на меня. – Пошли поедим, расскажешь мне все. Сейчас принесу вазу.

– Тук-тук, можно к тебе? – из-за перегородки появилось взволнованное лицо подруги, отвлекая меня от изучения материала по новой намечающейся сделке. Руководство «ТАТС» намерено вложиться в акции достаточно молодой, но уже, по всем меркам, преуспевающей компании. Как только решение было озвучено, Реджина тут же приземлила на мою голову очередную задачу перерыть все мыслимые и не очень источники в поисках потенциальной угрозы и рисков.

– Конечно, – я устало потерла глаза. Вот уже десятый день мне приходится штудировать огромные объемы информации, голова нуждается в разрядке. – Что случилось?

– Почему сразу что-то должно случиться?

Подруга нервно повела плечиком в яркой блузе с открытыми рукавами и прошла в глубь моего так называемого кабинета. Стояла вторая половина июля, принесшая за собой невообразимую жару, которая еще больше усугубляла и так плачевное состояние моих кипящих мозгов.

– Хлоя, я тебя слишком хорошо знаю. И это выражение лица мне тоже доподлинно известно. – подняв бровь, я откинулась на спинку кресла и сложила руки на груди. – Выкладывай.

– Ну, ладно! – блондинка уверенно подошла к моему столу и присела на краешек. Выдержав театральную паузу, неотрывно глядя в мои глаза, выдала:

– Эштон предложил мне переехать к нему!

В кабинете повисла тишина. Я переваривала услышанное, наблюдая за тем, как лицо подруги озаряет искренняя счастливая улыбка. Конечно, предполагалось, что эти кролики когда-нибудь съедутся, потому что с момента их официального признания себя парой прошло не так много времени, а с подругой мы уже встречаемся гораздо реже, чем планировалось. Если бы мы не работали вместе, то я бы вообще забыла, как выглядит мисс Ричардс. Улыбка Хло медленно начала сползать с лица, пока я продолжала молчать, погруженная в размышления.

– Ди, скажи что-нибудь…

В голове отчаянно крутились мысли: понимание, что подруга счастлива, было ярким и не требующим доказательств. Но тоска неумолимо отодвигала все на задний план.

– Диана?! – Хлоя шлепнула ладонью по столу, приводя меня в чувство.

– Прости. Я просто задумалась.

– Я заметила, знаешь ли. Так ты все-таки скажешь мне что-нибудь? Например: «Господи, это такая крутая новость!» или «Я так рада за тебя, подруга!». – блондинка сверлила меня своими голубыми глазами.

– Хло, скажи мне только одно: ты хорошо подумала? Уверена?

– Да, Ди, уверена, как никогда.

– Тогда я действительна рада за тебя, подруга, – мое лицо расплылось в улыбке. Я подошла к своей самой близкой и родной девчушке, заключив ее в такие крепкие объятия, на которые только была способна. – Я правда рада, просто переживаю за тебя. Чтобы ты не обожглась.

– Я хорошо все обдумала, Ди. К тому же, я и так провожу у него большую часть времени. – девушка положила голову мне на плечо, обнимая в ответ. – Единственное, что тормозило меня в принятии решения, так это ты. Я не хочу оставлять тебя.

– Глупая, не переживай, – погладила подругу по волосам. – Я все равно там теперь только ночую. У меня же есть работа, зачем мне появляться дома. – Мы захохотали, понимая, что я права.

– Но даже не надейся, ты от меня не отделаешься! – Она посмотрела мне в глаза и лукаво улыбнулась. – Мне же надо будет отдыхать от семейной жизни и восполнять запасы шутками, танцами и алкоголем.

– Ричардс, пока вы вдоволь накувыркаетесь с блондинчиком, все вышеперечисленное меня уже не будет интересовать. Возраст подойдет как раз к бразильским сериалам и вязанию.

– Ой, ну тебя! – Хло расхохоталась и высвободилась из моих объятий.

Решив не спускаться на обед, мы проговорили еще около получаса за чашкой кофе и без лишних ушей. Подруга без конца щебетала о своих предстоящих планах и идеях, расписывая все в мельчайших подробностях, а мое сознание именно сегодня не покидало ощущение, что жизнь проходит мимо меня. Да, я хотела эту работу, я знала, что будет сложно, но засевшее чувство тревоги не давало мне возможности принять новость в полной мере.

Беседу прервал рабочий телефон, который привлек мое внимание продолжительным звонком. На экране высветился номер Реджины.

– Реджина, слушаю, – Хлоя удивленно посмотрела на часы. Если Стэнфорд звонит на обеде, значит что-то произошло. – Да, конечно, сейчас я подойду. Ее тоже захвачу, договорились.

– В чем дело? – подруга наблюдает за мной в ожидании ответа, пока я поправляю свою легкую юбку.

– Нас ждут, пошли.

– И я тоже? – глаза собеседницы резко округлились.

– Да, собирайся.

– А я то зачем?

– Хлоя, завязывай допрос, поднимай зад и пошли. – Похлопывая блондинку по спине, подталкиваю к выходу, на что получаю тяжелый обреченный вздох, но, тем не менее, через несколько секунд мы уже направляемся прямиком в кабинет к главной.

В наушниках старый добрый рок, на часах семь утра, я наконец-то на пробежке. Мы с Центральным парком не виделись уже неделю, потому что постоянные переговоры и встречи полностью вымотали сотрудников "ТАТС". Сейчас на повестке две крупные сделки, от которых зависит дальнейшее расширение компании. Пробегаю седьмой километр, прокручивая в голове варианты возможных предложений. Но каждый раз размышления прерывает мысль о споре с Митчеллом и тот факт, что я не знаю, как подобраться к стажерке.

Диана работает в качестве моего помощника вторую неделю. Как работник она просто клад. Девчонка за это время перешерстила половину личных дел партнёров, вытаскивая такие детали, которые очень помогают компании в текущих вопросах. Уильямс с мозгами – это факт. К тому же до жути упорная. Здесь к ней вопросов нет. Но с точки зрения флирта это провал. К ней на кривой кобыле не подкатишь. Несколько раз пытался пригласить ее на обед, но всегда непременно слышу один и тот же ответ – не могу, много работы, в другой раз. На все мои незатейливые комплименты девушка ещё больше показывает колючки и прячется в свою раковину. Скотт каждый раз любезно напоминает с самодовольной рожей, что скоро мне придется попрощаться со своим коллекционным другом, если мои попытки закрутить с Дианой будут похожи на потуги целомудренной девицы. Но, черт, сейчас мне вообще не до этого. В компании аврал, я не могу зацикливаться на девчонке, забивая на рабочий процесс.

Но, надо признать, что Уильямс хороша. Причем не просто хороша, а невероятно красива. Глоток свежего воздуха среди всего этого силиконового маскарада фальши. То, как она держится, как общается, как себя подаёт в таком юном возрасте вызывает у меня неподдельный интерес. Не только спортивный. Платья и юбки дали мне возможность рассмотреть ее стройные ножки, при этом природа наделила Диану всеми нужными округлостями. Вчера она была в такой обтягивающей юбке-карандаш, которая лишний раз подчеркивала потрясающую попу, что пришлось вечером позвонить Мелиссе, чтобы остыть. Впервые, трахая одну женщину, я думал о другой.

Пробегаю последний круг и закругляюсь, чтобы успеть приехать на работу вовремя.

Всегда замечаю на себе заинтересованные взгляды молодых сотрудниц. Да и не молодых тоже. Но мисс Уильямс упорно делает вид, что моя персона ей не особо интересна, хотя я неоднократно ловил девушку на рассматривании моего лица или фигуры, когда она думала, что я занят.

Вот и сегодня, вызвав ее к себе, чтобы обсудить детали предстоящих переговоров, заметил, что Диана держится отстраненно, но профессионально. Не подкопаешься. К тому же, она молчаливее, чем обычно.

В течение часа Уильямс по полочкам раскладывала мне необходимую информацию по сделке с "Магнум Групп", с которой мне предстоит выступать. Сделав все нужные пометки и уточнив детали, замолкаю, рассматривая девушку, пока та записывает мои замечания. Красивая девчонка. Молодая, бойкая, но только в работе. В жизни же какая-то неуверенная что ли. Сегодня она в брючном костюме, но декольте блузки, хоть и закрывает все от любопытных глаз, всё-таки оставляет шанс воображению. Блуждаю взглядом по ее волосам, пока она заправляет упавшую на лицо прядь за ухо, подавляя желание дотронуться до них самому.

– Диана, на переговоры идём вместе. Вам нужно набираться опыта.

– Правда? – ее глаза взлетают от блокнота в руках и смотрят на меня. В женском голосе проскальзывает удивление и неподдельная радость.

– Правда, – киваю головой, почему-то довольствуясь тем, что довольна она.

– Это здорово! Я не подведу.

– Не сомневаюсь, Диана, – рассматриваю ее лицо и только сейчас понимаю, что под карими глазами, яркими и тёплыми, залегли темные круги, которые не спрятать даже косметикой. Девушка слегка похудела, кожа была бледнее обычного. – У вас все в порядке?

– Да, все хорошо.

– Вы выглядите уставшей.

– Есть немного, – девушка улыбается. – Не привыкла я к таким рабочим марафонам. Не подумайте только, что я жалуюсь. Все терпимо, я сама хотела погрузиться полностью. Просто нужно время свыкнуться.

– Потом дам вам выходные. Вы заслужили. – тоже улыбаюсь на автомате, видя ее довольное лицо. У глаз собрались едва различимые морщинки, а на щеке показалась маленькая ямочка, делая девушку ещё привлекательнее.

– Спасибо, мистер Тернер.

– Джеймс. Просто Джеймс.

– Что?

– Диана, пора уже переходить на "ты". Мы проводим времени вместе больше, чем по отдельности, – девушка смутилась, но глаз не отвела. Протягиваю ей руку. – Согласна?

– Хорошо… Джеймс, – видно, что ей неловко, но, тем не менее, она протягивает свою ладошку и легонько сжимает мою. Не знаю, что на меня так подействовало: то ли ощущение ее кожи в моих руках, то ли звук моего имени в ее исполнении, но я просто застыл, бессовестно пялясь на стажерку, вызывая ещё большую неловкость. Диана легонько улыбнулась и попыталась убрать руку, но я не могу ее отпустить.

– У тебя потрясающая улыбка. И очень красивые глаза. – легонько погладил ее пальцы своими. – Показывай это чаще, пожалуйста.

Щеки Уильямс в момент залились краснотой. Она быстро поднялась с кресла, поспешно собрала вещи, намереваясь уйти к себе.

– Я так понимаю, что если я сегодня опять приглашу тебя на обед, ты снова откажешься?

Несколько секунд Диана молчала, обдумывая ответ, затем слабо улыбнулась, и, посмотрев мне прямо в глаза, сказала:

– В этот раз да, но обещаю, что приму следующее приглашение, если оно последует, Джеймс.

Девушка покинула мой кабинет, а я как идиот весь день снова и снова возвращался к этому разговору и ее обещанию.

В конце рабочего дня спускаюсь на парковку "ТАТС", на которой меня перехватывает Скотт.

– Мою тачку привез? – он хлопает меня по спине, вызывая волну раздражения.

– Отвали.

– Ууу, кому-то надо спустить пар, дружище.

– Ты подготовил финальные данные по "Магнум Групп"? – наши парковочные места находились рядом. – У меня встреча с их президентом на следующей неделе.

– Все будет в лучшем виде, как обычно. Ты мне лучше скажи, как там дела с твоей новой ассистенткой? Хорошую я выбрал, согласись? -

Митчелл смеётся, вальяжно облокотившись на дверь своего Порше. Я нервно сжимаю кулаки, пытаясь держать себя в руках. – Как выигрывать собрался?

– Как обычно. Спешу тебе напомнить, что ни одна из них никогда мне не отказывала. В отличие от тебя. – теперь настала моя очередь улыбаться, а Скотт заметно помрачнел.

– В любом правиле есть исключения, мужик.

– Разберусь. Она, конечно, не из простых. Но, думаю, что в скором времени я объезжу и ее, и твою потрясающую сестру.

– Не забывайся, Джеймс.

– Ты тоже, дружище. Не переживай, как я буду действовать – моя проблема. Наблюдай и получай удовольствие.

Демонстративно глажу своего коллекционного коня по крыше, сажусь внутрь и уезжаю.

Я отпустил Диану раньше, чтобы она могла собраться, предупредив, что заеду за ней через пару часов. Сам так же оставил дела, захватил с дома всегда готовую дорожную сумку, потому что командировки в моих буднях случаются часто, связался с Риком, и теперь ехал в Бруклин забирать свою стажерку.

Честно, сам удивлен, что предложил ее отвезти. Просто брякнул не подумав.

Таллахасси, Джеймс? Серьезно? Тебе делать больше нечего? У тебя важнейшие переговоры на носу, а ты тащишься с девчонкой во Флориду, забивая на все.

Но, если быть честным, знаю, что меня дёрнуло. И я объяснил ей причину. Мне было так явно некомфортно видеть, как она переживает, что сильно хотелось помочь.

Диана была готова вовремя. Она уже ждала меня на крыльце своего дома, сидя на ступеньке. В руках девушки небольшая сумка, одежда та же, что и с утра. Уильямс была немногословна, а я не доставал ее разговорами.

К частному аэродрому прибыли через пятьдесят минут после отъезда от ее дома. Рик встретил нас у ворот, протягивая мне руку и кивая моей спутнице.

– Диана, это Рик Мендес, – представляю я, пожимая ладонь друга, – Рик, это Диана, мой ассистент.

– Добрый вечер, мистер Мендес, большое спасибо, что согласились помочь.

– Не за что. Пройдёмте за мной, не будем затягивать.

Рик махнул рукой, показывая следовать за ним.

Мы познакомились шесть лет назад в Абу-Даби, когда ни он, ни я ещё не были теми, кем являемся сейчас, но сохранили дружбу через года. Мендес провел нас через небольшой ангар, выводя на заасфальтированную площадку. Недалеко стоял новенький Honda Jet, ожидая взлета. Рик неоднократно выручал меня, когда срочно нужно было улететь, а самолёт компании обычно занят рабочими поездками отца.

Пока друг завершал все приготовления, я наблюдал за Дианой. Девушка озиралась по сторонам, но взгляд был пустой, незаинтересованный. Она то и дело поглядывала на экран смартфона и теребила ручку сумки, выдавая свою нервозность.

– Дай вещи мне и успокойся, – забираю ее багаж и накрываю своими руками ее ладони. – Все будет хорошо.

Диана только молча кивает, позволяя мне забрать ее сумку, и снова смотрит в телефон.

Через тридцать минут мы разместились в салоне самолёта, а Рик объявляет, что все готово к взлету.

– Джеймс, – поднимаю голову на звук собственного имени, которое даже в этой ситуации звучит очень нежно.

– Да?

– Отец спрашивает, куда подъезжать, чтобы встретить нас.

– В аэропорт. Рику дали разрешение на посадку. С частными аэродромами там не густо. – Диана кивает и устало трёт глаза. – Попробуй поспать. День был сложный. И он не скоро закончится.

– Ещё раз большое спасибо тебе. Для меня это очень много значит. – мягкая девичья рука неожиданно касается моей ладони, проводя по ней пальцами. Девушка слегка улыбается и усаживается на свое место.

– Главное, что я смог помочь. – смотрю в упор на уставшее красивое лицо. – А теперь спи, я разбужу тебя.

Диана благодарно кивает, устраиваясь по удобнее в кресле, и буквально сразу засыпает. Рик предупреждает, что мы взлетаем, а я планирую поработать. Но мой взгляд раз за разом утопает в хрупком силуэте, свернувшемся в кресле напротив.

– Диана, – глажу девушку по плечу, чтобы разбудить. – Мы на месте.

Она распахивает глаза, оглядывается по сторонам. Девчонка проспала весь полет. Когда резко пытается подняться, ее немного ведёт в сторону, и мои руки на автомате сжимают тонкую талию, чтобы удержать женское тело на ногах. Диана замерла и испуганно посмотрела на меня.

– Аккуратно, не упади.

Мы так и продолжаем смотреть друг на друга. Мне стоит уже отпустить ее, но я, напротив, прижимаю хрупкую фигуру ещё ближе. Уильямс подняла голову, чтобы найти мои глаза. Маленькая. Ниже меня на добрых две головы без каблука.

– Спасибо. – Диана отстраняется, поворачивая голову к иллюминатору, и рассматривает здание аэропорта.

Я молча беру наши вещи и приглашаю ее пройти на выход. На трапе меня тормозит Рик.

– Джеймс, когда лететь обратно?

– Я пока не знаю.

– У меня по плану ещё несколько полетов, поэтому я не смогу ждать тебя долго. – Мендес поправил пилотскую фуражку, вытирая пот со лба. Шесть лет назад он был холостым и спортивным начинающим пилотом в небольшой авиакомпании, не знающим отбоя от девиц. За время нашего знакомства друг не только сделал карьеру, но и приобрёл жену, двоих детей и несколько лишних килограммов, которые, порой, усложняют ему жизнь. – Если полетим завтрашним утром, то найду время, но не позже.

– Конечно, я все понимаю, дружище, – хлопаю его по плечу, а затем смотрю в спину моей удаляющейся стажерке. Не знаю, что творится в моей голове, но пока я не готов отправиться обратно. – Спасибо, что выручил. Летите сегодня, я вернусь в Нью-Йорк своим ходом.

– Окей. Знатно тебя повернуло, Тернер.

Рик по-доброму искренне улыбается, глядя то на меня, то на Диану. Нет, друг, это не то, о чем ты подумал. Но объясняться сейчас я точно не буду. Обнимаю Мендеса, киваю Алану, второму пилоту, и спускаюсь вниз. Уильямс ждёт меня и машет мужчинам, прощаясь. Невольно любуюсь ею, сам того не понимая.

– Ну, идём? – останавливаюсь рядом.

– Да. Папа уже здесь.

Пока мы добирались к выходу, я забронировал номер в гостинице с открытой датой. Девушка неспешно шла рядом, погруженная в свои мысли. Представляю, какой раздрай сейчас у неё внутри. Единственное, чем я могу действительно помочь, так это не грузить бесполезными разговорами, если только она сама этого не захочет. Выйдя на парковку, замечаю высокого мужчину, облокотившегося на черный Chevrolet Silverado. Диана резво подбежала к отцу и крепко обняла его. Медленно подхожу, чтобы не мешать им. На улице уже темно, поэтому только вблизи при свете фар могу лучше рассмотреть Уильямса старшего детально: на вид лет сорок пять, крепкого телосложения, темные волнистые волосы, едва тронутые сединой, гладко выбритые щеки и карие глаза, которые достались дочери по наследству. Только если у Дианы они всегда теплые, то ее отец смотрит на меня оценивающе, даже с настороженностью.

– Папа, это Джеймс Тернер. Джеймс, мой отец, Арнольд.

– Добрый вечер. – протягиваю руку, и мужчина пожимает ее в ответ. Крепкое рукопожатие.

– Спасибо, мистер Тернер, что привезли дочь. Мы очень благодарны.

– Можно просто Джеймс. – смотрю, как он ласково гладит Диану по плечу, обнимая. – Я рад помочь.

– Папа, как бабушка?

– Не переживай, маленькая, сейчас уже лучше. Буквально минут десять назад позвонила мама. Сказала, что все обошлось. Мы вовремя привезли ее в больницу.

Маленькая. Произношу про себя это слово и понимаю, что оно прекрасно подходит девушке. Просто и ласково. Маленькая.

– Поехали к ней. – Уильямс тянет отца за руку, но тот только накрывает ее ладонь своей и останавливает Диану.

– Мы обязательно поедем к ней, но только завтра. Сейчас бабуле нужно отдыхать. Она под присмотром. Джеймс, в какой гостинице вы остановились? Я довезу.

– Hotel Duval. Спасибо.

– Эм, папа, – вижу, что моя стажерка смущается, – если Джеймс не против, то я бы хотела пригласить его к нам. Он, всё-таки, помог мне.

Мужчина вопросительно смотрит на дочь, а потом переводит тяжёлый взгляд на меня. Такое ощущение, что я ему не нравлюсь. Арнольд Уильямс хмурит брови, над чем-то раздумывая, потом неспеша открывает дверь для Дианы и поворачивается ко мне:

– Вы не против прокатиться на ночь глядя?

– Абсолютно.

– Тогда садитесь на переднее сидение. Маленькая, ты назад.

Девушка счастливо улыбается мне, вызывая ответную улыбку. Забираюсь в пикап, и мы трогаемся с места. Уильямсы обсуждают семейные вопросы, а я наблюдаю в окно за городом, в котором был всего лишь раз очень давно. Ничего не помню. Примерно через двадцать минут подъезжаем к небольшому двухэтажному дому. На крыльце стоит миниатюрная женщина, очень похожая на свою дочь. Диана выходит из машины и спешит обнять маму, пока мы с ее отцом паркуемся на пригаражной дорожке.

– Джеймс, могу я задать вам вопрос?

– Да, конечно.

– Не поймите меня не правильно, просто я очень переживаю за своего ребенка. – карие глаза стреляют на поражение. Этот мужчина мне не доверяет. – Чего вы хотите от моей дочери? Такие поездки босс своим подчинённым не организует, я не вчера родился.

– Не буду спорить, здесь вы правы. Мне не все равно. Если бы было по-другому, то меня бы здесь не было. Диана мне нравится. Она прекрасный человек, и я захотел ей помочь. – ловлю себя на мысли, что говорю правду. И тема спора всплывает только после озвученной ранее причины.

– Нравится как кто? Человек? Работник? Женщина? – Арнольд был напряжён, но я не совсем понимаю, почему.

– Все вместе взятое. У вас потрясающая дочь.

Смотрю на него, стараясь не отвести взгляд, но это чертовски сложно. Уильямс старший мне не верит. Он молча качает головой, собираясь выйти, но затем снова резко поворачивается ко мне и говорит:

– Я вас не знаю и не особо доверяю. Точнее вообще. Мою дочь уже обидели однажды, и если это повториться, то моя реакция вам не понравится, Джеймс.

– Я вас услышал, мистер Уильямс.

Мне стало не по себе от выражения его лица – жёсткого, с примесью боли от старых воспоминаний. Мысленно возвращаюсь к нашему пари и понимаю, что заведомо лгу этому человеку. Раньше меня данный факт не особо заботил. Но раньше я не был знаком ни с кем из семьи девушек, на которых спорил.

Покидаю салон автомобиля и подхожу к женщинам. Диана аккуратно берет меня за руку, активируя мурашки, и подводит к своей матери.

– Мама, познакомься, это Джеймс, мой руководитель. И просто хороший человек. – ты очень ошибаешься, маленькая мисс Уильямс. – А это моя мама, Пенелопа.

Безумно очаровательная женщина сейчас смотрела на меня и улыбалась. Дочь унаследовала ее комплекцию, цвет волос и потрясающую улыбку. Миссис Уильямс выглядела шикарно. Ее можно принять за старшую сестру Дианы.

– Джеймс, спасибо вам! Наша бабушка очень переживала, что не увидит внучку. Мы все сильно испугались, что случится непоправимое.

– Я рад, что сейчас все хорошо.

– Проходите, пожалуйста, не стойте на улице. Диана все вам покажет, а я пока доделаю ужин. Мы только недавно вернулись из больницы, поэтому все на скорую руку. Арнольд, давай живее.

Женщина показала рукой на дом и сама поспешила скрыться за входной дверью. Мистер Уильямс снова просканировал меня взглядом и ушел вслед за женой.

– Как ты? – пропускаю девушку вперёд, опуская взгляд на округлую попку, обтянутую узкими джинсами. Хорошо, что ее отец этого не видит.

– Сейчас намного лучше. Папа сказал, что бабушка в сознании и в настроении. С ней остался дедушка, поэтому я спокойна. – видно, что разговор о семье приносит Диане умиротворение. Лицо выглядит расслабленным, глаза сияют. – Я не нарушила твои планы, предложив приехать к нам?

– Нет, не переживай. У меня здесь кроме тебя нет никаких дел.

Девушка провела меня в маленькую уютную гостиную, в которой всюду присутствовали разные вязаные вещи.

– У тебя очаровательная мама.

– Спасибо. Этого у нее не отнять. – на лице Дианы промелькнула теплая улыбка. – Папа ещё более очаровательный.

– О, да – я рассмеялся. – Особенно, когда пытается расстрелять меня взглядом. А почему здесь столько вязаных вещей? – снова оглядываю комнату, пытаясь сосчитать необычные предметы интерьера: начиная с пледов, заканчивая накидками на стулья.

– Это бабушкино хобби. Она у нас любитель сидеть перед телевизором и строгать все то, что ты видишь. И, конечно же, все эти штуки есть у каждого члена нашей многочисленной семьи.

– И сколько же у тебя родни с вязаным приданым?

Смотрю на Диану, которая погружается в рассказ о том, что у мамы есть двое младших братьев, которые так же живут в этом городе, а у отца две старшие сестры, но обе уехали в другие штаты. Бабушка и дедушка по папе уже умерли, а по маминой линии живут вместе с родителями, потому что так проще всем присматривать друг за другом. Проследил, что Диана рассматривает полку с семейными фотографиями над камином, и осторожно спросил:

– Можно взглянуть?

– Конечно.

Девушка поманила меня рукой за собой, и вот через несколько секунд я сам рассматриваю изображения с разными людьми семьи Уильямс. Здесь и старые фотографии родителей, и фото Дианы с выпускного в университете, вот дедушка с отцом на рыбалке. Но привлекает меня только один снимок, от которого не могу отвести взгляд. Аккуратно беру массивную позолоченную рамку, подношу себе и всматриваюсь в пару, изображенную на фото.

– Ты не говорила, что у тебя есть брат. – смотрю на Диану. – Причем не просто брат, а близнец.

Девушка заметно мрачнеет. Осторожно забирает рамку из моих рук, медленно проведя указательным пальцем по фотографии, и ставит ее в самый дальний угол полки.

– Да, не говорила. Потому что его нет.

– Не понял.

– У меня был брат близнец, точнее двойняшка. Но три года назад он погиб.

Черт. Отлично, Джеймс.

– Прости за мою бестактность.

– Ничего, ты же не знал, – слабая улыбка на красивом лице. – Мне очень его не хватает.

– Как его звали?

– Дерек.

– Наверное, не стоит спрашивать, что случилось, потому что ответ я не получу?

– Не сегодня, – Диана погрузилась в свои мысли, продолжая рассматривать фотографии. Девушка настолько ушла в себя, что не заметила, как я подошёл ближе и взял ее маленькую теплую ладонь в свою. От смены ощущений, она удивлённо посмотрела на меня, распахнув свои потрясающие карие глаза, не успев сморгнуть стоящие в них слезы.

– Мне очень жаль, что я невольно вернул тебя в эти воспоминания. – провел пальцами по ее руке.

– Они всегда со мной, не взирая на место и прошедшее время. От этого не убежать. – девушка часто заморгала, но одна слеза всё-таки предательски побежала по бледной коже. Осторожно касаюсь тёплыми пальцами ее холодной щеки, убирая влагу, а затем просто смотрю на нее сверху вниз, подавляя желание задать миллион вопросов и обнять так крепко, чтобы ощутить всю ее хрупкую фигуру в моих руках.

– Кхм-кхм, – мистер Уильямс стоит в проходе и наблюдает за нами. Диана медленно отстранилась от меня, виновато улыбнувшись. – Пенелопа попросила сказать, что ужин готов. Останетесь с нами, мистер Тернер?

– Я бы с удовольствием, но не думаю, что это будет уместно. Вам всё-таки хочется побыть семьёй. – смотрю на часы, прикидывая, сколько добираться до гостиницы. – Поэтому я, пожалуй, оставлю вас.

– Джеймс, – мне определенно нравится слышать, как мое имя звучит в ее исполнении, – останься с нами. Пожалуйста. – взгляд карих глаз стреляет на поражение. – Мама потрясающе готовит. Не обижай ее.

– Ну что ж, – улыбаюсь Диане, пока мистер Уильямс обречённо закатывает глаза, – тогда не будем отказывать себе в удовольствии.

Началась новая рабочая неделя, но почему-то она в точности повторяет окончание прошлой. Тогда была пятница, и я безбожно опаздывала. Сегодня понедельник, и я опять появлюсь на работе позже необходимого. А все потому, что Хло и Маркус вчера решили немного задержаться у меня, устроив расспрос по поводу моих выходных. Но больше всего Ричардс интересовал тот факт, что мой ошеломительный босс был со мной. Это ее определение, не мое. Правда я не сильно с ним спорила. Каждое слово из моего рассказа приводило ее в восторг, кроме, конечно, бабушкиного недуга, а вот Маркус заметно скис. Я же не слепая – вижу, как он смотрит. Но для меня Маркус Холт только друг. Во время учёбы он предпринимал попытки ухаживать за мной, однако я объяснила, что это не увенчается успехом. У него были девушки, пока я корпела над учебниками. Парень хорош собой и пользуется успехом у женского пола, но его отношения никогда не длились больше полугода. И Маркус неизбежно возвращался ко мне. Поэтому вчера факт проявления внимания Тернера к моей персоне сильно его расстроил.

А когда я с горем пополам вытолкала друзей из дома, уже почти засыпала, потому что валилась с ног, позвонил Джеймс. Просто спросить, как я. Но мое сердце заколотило по ребрам с бешеной скоростью. Мы не виделись полдня, а я соскучилась по нему, словно прошел месяц, нет, даже год. Его голос на другом конце провода звучал устало и периодически перекрывался звуками музыки и людского шума. Поняла, что он не дома. Скорее всего в баре или клубе. Но Джеймс не был весёлым. Сказал, что ждёт понедельника как никогда. И я. Хочу скорее проснуться и увидеть его.

Да, я проснулась. Но на полтора часа позже. События выходных вымотали меня настолько, что я просто не услышала будильник. И теперь как ненормальная бегу на своих красных шпильках по главному холлу "ТАТС", умоляя провидение послать мне лифт сразу же. Меня услышали. Кабина раскрылась с первого же удара по кнопке вызова. Струящаяся юбка на моем белом платье опасно развивается, когда я залетаю внутрь. Мысленно надеюсь, что мне не влупят выговор за второе опаздание подряд. Но мои попытки предупредить не увенчались успехом – телефон Джеймса был отключен. Отправила смс Ким, но это все равно не то.

Оказавшись на своем этаже, забегаю в приемную. Видок у меня, конечно, потрясающий: растрепанные волосы, разлетающиеся платье, дикий взгляд. Ким посмотрела на меня, слабо улыбнувшись.

– Здесь?

– Да, зашёл несколько минут назад.

– Спрашивал? – скрещиваю пальцы за спиной.

Женщина молча кивает и показывает на дверь. Обречённо вздохнув, захожу в кабинет к боссу.

– Джеймс, прости, пожалуйста, я…

Тернер стоит возле дивана у входа, рассматривая что-то в телефоне. Услышав мой голос, он поднял голову. И в этот момент я цепляюсь каблуком за выступающий порог и лечу носом в пол. Зажмуриваюсь, но удара не последовало. Сильные руки сжимают мои плечи, а мне стыдно поднять глаза на Джеймса. Чувствую, что каблук сломался пополам, потому что я не могу опереться на одну из туфель.

– Господи, какой кошмар. Я просто ходячее недоразумение.

– Диана, ты в порядке? – босс аккуратно поднимает мой подбородок и заглядывает в глаза. Он не злится, не недоволен, а встревожен.

– Да, прости, пожалуйста, за этот конфуз. И за опоздание. Я готова на выговор или что там положено, просто дни были сумасшедшие, я толком не спала нормально и…

– Диана. – улыбается. Я замолкаю, залюбовавшись глазами, рассматривающими мое лицо. – Все нормально. Я сам опоздал. У тебя причина более, чем уважительная. Не переживай.

– Правда?

– Правда, – по-прежнему смотрим друг на друга, не отрывая взгляд. Пытаюсь выпрямиться, но снова чуть не падаю, потому что не могу удержать равновесие. Джеймс легко подхватывает меня на руки, будто я вообще ничего не вешу, проходит сквозь кабинет и усаживает в кресло. Я настолько ошеломлена, что потеряла дар речи. До сих пор чувствую нежную ткань стальной рубашки и тепло широкой груди. Мужчина присаживается рядом, снимает поврежденную туфлю, вертит в руках. – Сменная обувь есть?

Качаю головой в разные стороны, подтверждая ее отсутствие. Тернер молча проходит к своему столу, достает из ящика мягкие тапочки, и протягивает мне.

– Что? – засмеялся громким и заразительным смехом, видя мое неподдельное удивление.

– У тебя там магазин домашних тапок?

– Нет, это мои. И не спрашивай, как они тут оказались. – подмигивает и снова смеётся. Боже, какой же он идеальный. Сама улыбаюсь и натягиваю на себя свою новую обувь на добрых несколько размеров больше.

– Спасибо. И спасибо, что не наказываешь за опоздание. Больше этого не повторится.

– Не зарекайся, Диана. Мало ли.

Босс сегодня в хорошем настроении. Опять подходит ко мне и присаживается на корточки. Рассматривает мое лицо, которое я вновь не успела накрасить, мое платье, заканчивающееся на коленях, новоприобретенные тапочки. Снова возвращает взгляд к глазам.

– Сегодня ты тоже не завтракала?

Молчу. Но мое молчание красноречивее слов.

– Понятно. К сожалению, наш ужин переносится. У нас форс-мажор, – поднимает руку и аккуратно поправляет мои растрепанные волосы. – Но мы вместе позавтракаем.

– А что случилось? – его прикосновение отключило мои мозги в конец.

– "Магнум Групп" запросили провести переговоры быстрее, потому что у них появился ещё один кандидат. Они выбирают. Нам надо постараться, чтобы из заполучить.

– Какой срок?

– Эта неделя. Встреча назначена на пятницу. – Джеймс тяжело вздохнул. – Если все получится, то гуляем в субботу. Мне нужна твоя помощь, Диана.

– Конечно, я прям сейчас приступлю к работе. – попыталась встать, но босс положил руку на мое колено, оставляя в кресле. Табун мурашек побежал по телу.

– Сейчас мы позавтракаем. Ким закажет сюда. – Смотрит. Долго, пристально.

– Почему ты так смотришь на меня?

– Как?

– Будто рассматриваешь.

– Хорошо выглядишь.

– Ну, конечно, – смутилась и начала краснеть. – Я ничего не успела.

Джеймс приподнялся и неожиданно чмокнул меня в щеку. Чувствую, как горит мое лицо. А место поцелуя просто пылает.

– Ты красавица, Диана. Тебе не нужно что-то делать, чтобы таковой и оставаться. – опустился к себе в кресло, заставляя меня испытывать невероятную неловкость. – Располагайся, сейчас позавтракаем и приступаем к работе.

Придурок.

Конченый.

Слепой дебил.

Занимаюсь самобичеванием всю дорогу до ресторана, где встречаемся с русскими представителями. Ещё и мой друг по имени Идиот не упускает возможности подействовать мне на нервы. Стоило опустить свою задницу в машину, как Скотт растянул рот в поганую ехидную усмешку.

– Смотрю, ты делаешь успехи. Такими темпами до конца года детишек наделаете.

– Отвали.

– Ага. Уже. – Митчелл молчит. Разглядывает меня непривычно внимательно. – Что с тобой происходит?

– А что со мной не так?

– Ты весь дерганый как неврастеник. Я тебя таким давно не видел. Мне то похрен на твои вспышки неконтролируемой агрессии, а вот Карла там соплями изошлась, что ты её выгнал. – Скотт хохотнул. – Я, конечно, понимаю, что ты не горишь желанием отдавать мне свою тачку, но может стоит притормозить коней с этой невероятной драмой по отношению к девке?

– Ты и такие длинные предложения не совместимы, в курсе?

– Я умею удивлять. Не отъезжай от темы.

Выглядываю вперёд, оценивая масштабы пробки. Мне совсем не хочется сейчас обсуждать Диану. Но Митчелл не отстаёт.

– Что между вами твориться?

– Ничего. Я просто следую нашему плану и хочу выиграть, вот и все. – Отворачиваюсь к окну, надеясь, что разговор прекратится сам собой.

– Я тебя слишком давно знаю, чтобы понять, что ты врешь. И ведёшь себя, как придурок. Ревнуешь, – друг загибает пальцы поочередно, – переживаешь, смотришь на нее так, будто хочешь сожрать. Это уже было. И это плохо кончилось.

– Если ты не хочешь получить по морде, то просто замолчи.

– Ты влюбился?

Я качаю головой и начинают смеяться. Дико, громко, заставляя поежиться водителя. Скотт молчит и сверлит меня взглядом зелёных глаз.

– Не неси херню. Я психоанализ не заказывал, – поворачиваюсь к Митчеллу и тяжёлым взглядом смотрю на него, – не буду скрывать, девчонка мне нравится… В физическом смысле. Но ничего больше. Она – всего лишь спор. И я его выиграю.

Говорю и снова отворачиваюсь, а внутри все клокочет от отвращения к себе.

– Последний раз предупреждаю тебя, мужик, что это плохо заканчивается. Имею в виду, когда ты проявляешь больше внимания, чем этого требуют обстоятельства. Я не думаю, что ты забыл, чем…

– Только попробуй договорить, и я сломаю тебе нос.

– Ого, какие мы нежные, – поднимает руки, отодвигаясь к двери, – прям уже ничего прокомментировать нельзя.

– Я тебя предупредил.

Все это время в салоне тихо. Митчелл правильно истолковал мое настроение и заткнулся. Даже улыбаться придурковато перестал – надо же! А я пытался хоть как-то настроиться на переговоры, но в мыслях все время возникало лицо стажерки, когда сорвалась на меня, ее ступни, на которых живого места не было. Как говорила, что я про нее забыл.

Ну, блять, вот такой вот я слепой козел. Я же серьезно даже не подумал за все это время о ней. Что говорить, я вообще ни о чем, кроме этой гребаной сделки не думал. Никогда я не обращаю внимания на женщин, которые вокруг меня, если зад горит на работе. Да и без работы тоже не обращаю. Точнее, не обращал. А сейчас не могу забыть. Как сидела рядом со мной, смотрела своими шикарными глазами, все нутро выворачивая. Сердце в этот момент билось где-то в районе кадыка, бешено грохоча о стенки горла. Эти тонкие лодыжки на моих коленях заставляли член не просто подыматься, а на дыбы вставать.

Я ее хочу. И не просто трахнуть, как с остальными, а трахать долго, сильно, мощно, изучая каждую точку на роскошном теле.

Что вообще происходит? Все равно ли мне, как я тут чесал Скотту? Нет, не все равно. Испытываю ли я что-то больше? Испытываю.

Но, блять, нельзя, Джеймс. Нельзя. Ты знаешь, чем это заканчивается. Было, проходили. Нахрен не нужны мне все эти лавстори, без них охеренно живётся. А главное – спокойно.

Но, сука, очень хочется.

Переговоры длятся пару часов. Пока обсуждали проект, буквально выжигал дыру в дисплее мобильного. Пару раз начинал печатать сообщение, но потом все удалял к чертям. Как школьник, ей богу. В башке желе, нихрена не слушал, что они там решали, благо Скотти взял бразды правления в свои руки. Договариваемся в следующий раз встречаться в Москве. Когда, наконец, все присутствующие жмут друг другу руки, свободно выдыхаю. Параллельно вижу, что Митчелл уже оставил оба глаза в декольте сидящей напротив девушки, которая, в свою очередь, мысленно разместила свои руки у него в штанах. Хлопаю его по плечу и сообщаю, что поеду сам. Он на сегодня свободен, пусть развлекается. Друг салютует и тут же пропадает за соседним столиком.

До офиса добираюсь с водителем, только чтобы забрать своего красавчика. На часах почти шесть, небо затягивает черными тучами. Похоже, быть дождю. Оказываясь в машине, снова достаю телефон и без лишних колебаний нажимаю кнопку вызова.

Каждый гудок закручивает нервы все туже и туже, пока на другом конце провода не раздается запыхавшийся женский голос:

– А-а-ало!

Начинаю смеяться.

– Мне казалось, что утром ты еле ходила, а сейчас дышишь так, будто спринт бежала.

– Да, то есть нет, – слышу, что тоже улыбается. Так тепло сразу становится, даже капли дождя, начинающие барабанить по лобовому стеклу, когда выезжаю с парковки, не раздражают, как обычно. – Просто была в ванной, а телефон в сумке в кухне, вот и торопилась.

– Как ты себя чувствуешь? – задаю вопрос, а сам очень ярко представляю Диану и ванну. Реально как подросток в пубертате.

– Уже лучше. Ноги почти не болят. Даже могу нормально ходить.

– И бегать, судя по всему.

Хохочет. Такой смех шикарный. Просто нереальные звуки какие-то.

– Есть планы на вечер?

– Ээээм… Да нет… – смущается, слышу. Представляю, как ее щеки наливаются румянцем.

– Жди, скоро буду.

– Чтооооо?

Не успевает она ещё больше испугаться, я сбрасываю вызов и смеюсь. Как идиот. Но мне так хорошо. Просто невероятно.

Твою мать.

Кровь в голове стучит так, что закладывает уши. Не слышу ни ее частого прерывистого дыхания, ни бешеного стука своего собственного сердца. Только чувствую, что безумно тарабанит, словно ребра являются самым непреодолимым препятствием на пути к желаемому.

Потерял контроль над телом, когда Диана резво потянулась к верхним полкам в шкафу. Ее футболка натянулась, открывая мне шикарный… Бляяяя, шикарнейший вид на округлую задницу, обтянутую черными тренировочными леггинсами. И в этот момент большая голова отказала, передавая весь контроль той, что поменьше.

Девушка не слышала, как я встал со стула и подошёл практически вплотную, чуть ли не упираясь эрекцией в ее поясницу. Член распирало в брюках, доставляя ощутимый дискомфорт, но, возможно, я бы обратил на него внимание, если бы не был так возбуждён. Диана все никак не могла дотянуться до чая, поднимаясь на цыпочках ещё выше, давала мне вдоволь рассмотреть ее маленькую фигуру с охрененными длинными ногами. Медленно подношу губы к ее уху, вдыхая аромат волос, и тихо произношу:

– Помочь?

Развернулась. Рывком дернулась, встречаясь своими глазами цвета жженого сахара с моими, наверняка черными в данный момент. Ее взгляд метнулся на мои губы, задерживаясь на несколько секунд. Затем опустился на часто вздымающуюся грудь. Я застыл, рассматривая красивое лицо напротив: пушистые ресницы, тонкий нос, розовые губы. Футболка целомудренно закрывала все прелести, но у меня богатое воображение. Сука, почему меня так на ней переклинило? Ни с одной девкой, с которыми играли, никогда не было подобных проколов.

Я просто ее хочу.

Трахну – сразу отпустит. Спортивный интерес.

Потянулся к Диане, чтобы поцеловать, и в этот момент она снова подняла глаза. Быстро зажмурилась, но я успел увидеть. Она боится.

Она. Меня. Боится.

Медленно отстраняюсь, хотя хотелось, наоборот, прижать ее как можно ближе, заправляю выбившуюся из пучка прядь ей за ухо.

– Я, пожалуй, пойду.

Голос хрипит, будто у курильщика с многолетним стажем. Уильямс несмело раскрывает глаза.

– Чай… Как же…

Она тоже хрипит. Но даже так делает это сексуально.

– Мне ехать надо, – сглатываю, уловив недоумение на ее лице, – срочно.

Сука. Сука. Сука!

Как же эта невинная овца меня бесит! И что злит больше не пойму: что я проигрываю спор или сам факт ее постоянного присутствия? Вылетаю из офиса "Магнум Групп", набирая бывших подружек Джеймса. Неееет, дружище, так просто точно не будет.

Через пару часов паркуюсь у любимого ресторана, в котором сейчас воркуюет орел с курицей, и поворачиваюсь на Эшли:

– Готова?

– Всегда! – девушка хищно улыбается, поправляя кончиком изящного мизинца и так безукоризненно накрашенные красные губы. – Почему нельзя сейчас зайти?

– Потому что мы с тобой появляемся только в третьем акте. Пока ждем. Хотя я очень хочу посмотреть на лицо нашей непревзойденной стажерки.

– Почему ты так ее не перевариваешь? – Эш развернулась ко мне лицом. Красивая, но сука. Добротная такая стерва, которая уже с пеленок оторвет тебе палец, когда захочешь посюсюкаться.

– Так скажем личное.

– Не дала что ли? – салон заполняется громким смехом.

– Даже ты мне дала, ее трахнуть проблем бы не составило. Но не в моем вкусе бесхребетные.

Скривился, вспоминая точный удар в десяточку на дротике, который тогда любезно предоставили мои яйца.

– А, не мое дело. До Уильямс мне вообще все равно, Джеймса хочу.

– Поэтому и позвал.

Эшли подмигнула мне и нырнула в свой сотовый, пока я напряженно рассматривал выход из ресторана. Минут через пятнадцать появилась Рэйчел, словно фурия рассекая пространство. М-да, мужик, не завидую я тебе сейчас. Хлопаю Холливел по плечу, приглашая на выход.

Девушка обходит салон, поправляя миниатюрное платье, едва прикрывающее круглый зад. На своих каблуках сантиметров так "если упаду, то не выживу" уверенно дефилирует в мою сторону, хватает под руку и тянет к зданию. Очень чешется видать.

Зайдя внутрь, моему взору открывается просто потрясающая картина: Джеймс, лохматый, с помадой на щеке и губах, которую видно даже со входа в зал, и стажерка, расплывшаяся в какой-то неадекватной улыбке, которая облокотилась на стол, подпирая рукой подбородок.

– Вон там, – указываю Эш на сладкую парочку, и под ее кивок направляемся к ним.

Вот Тернер что-то говорит ей, она смотрит слишком отстраненно, а у меня внутри черти пляшут от удовольствия. Я расплываюсь в широчайшей улыбке, когда друг поворачивается в нашу сторону, улавливает в фокусе меня и его лицо дергается от злости:

– Да вы, блять, издеваетесь?!

– Надо же, какой сюрприз, – взмахиваю руками, пока Джеймс буквально поджигает меня глазами. – Какое совпадение!

– Просто невероятное, – рычит Тернер. – Какого хрена, Скотт?

– А что не так? Мы захотели поужинать – забрал Эшли из офиса, привез сюда. Есть проблемы?

Улыбаюсь еще шире, но вижу в на лице друга обещание долго и мучительно больно меня убивать.

– Действительно, Джеймс, все нормально. Мы с удовольствием составим тебе компанию. Не помешаем же? – поворачиваю голову в сторону стажерки, пока Холливел бросает на нее полный безразличия взгляд и плюхается на соседнее с Джеймсом кресло. Девчонка напряженно сжимает кулаки, рассматривая развернувшуюся перед ней картину. – Не помешаем.

Контрольная фраза – несите выпить! Психанула. Уильямс резко поднимается из-за стола, роясь в сумке.

– Вообще-то, вы уже мешаете. Диана!

Поздно, дружище! Даже твоя овечка не с железным терпением. Улыбаюсь так, что если не прекращу в течение пары минут, мой рот порвется.

– Спасибо за ужин. И за непередаваемый вечер. До дома доберусь сама.

Не кладет, кидает купюры на стол и уходит. Сразу же занимаю ее место, наблюдая за другом, который с какой-то отрешенностью смотрит на удаляющуюся женскую спину. Эшли щебечет возле его уха, поправляя растрепанные волосы, а Тернер никак не реагирует. Пару минут спустя, когда Уильямс скрылась за входной дверью, Джеймс поднял на меня глаза:

– Что за спектакль вы устроили?

– Ничего мы не устраивали. Все получилось само собой. Джейми, дай я вытру помаду. У тебя на щеке, – Холливел снова вооружается пальчиком, но только уже указательным, и усиленно трет красное пятно на смуглой коже.

– Я тебе не Джейми, – откидывает руку, – и спрашивал я Митчелла. Что за дерьмо, Скотт. Нахуя?

– А ты думал, что все так просто? – снова улыбаюсь, обнажая ровные белые зубы. – Я честно не играю.

– Вы о чем говорите? Какая игра?

Голова Эшли вертелась от меня к Тернеру и обратно, как мячик для пинг-понга. Я скалился, Джеймс злился. Молча поправил ворот рубашки, вытащил из бумажника деньги, которые кинул на стол так же, как это сделала до него стажерка, и встал.

– Развлекайтесь.

Он развернулся, больше не сказав ни слова, и шагом, которым бы раздавил любого, кто попался на пути, направился к выходу из зала.

– В смысле?! – Эш дернула руками, гневно посмотрев на меня, – куда он пошел? Скотт, мы так не договаривались!

– Да тише ты, не кричи, – подзываю официанта, – все под контролем.

– Под каким еще, нахрен, контролем?! Ты обещал мне Тернера на блюде, а что я получила? Зад Тернера на выходе?!

– Закрой рот и успокойся, – девушка насупилась и сложила руки на груди. – Я сказал, что все будет. Значит будет. Наберись терпения, детка, это только начало.

– Мне кажется, Мэтью, твои руки сейчас находятся не на своем месте.

Смотрю на Тернера, чей голос не выражает абсолютно никаких эмоций, но взгляд говорит сам за себя. Если бы шея Харрингтона сейчас оказалась в опасной близости к сжимающимся на столе кулакам моего босса, то переломить ее не составило бы никакого труда.

– Серьезно? А мне так не кажется. Правда, Диана? – уже собираюсь ответить отрицательно, но Мэтью наклоняется ко мне ближе и аккуратно шепчет на ухо:

– Подыграй мне.

Отстраняюсь, наблюдая смешинки в его глазах, и расплываюсь в улыбке. Поворачиваюсь к диванной парочке и снова натыкаюсь на взгляд Джеймса, в котором теперь нет места огню. Только арктическая стужа.

– Конечно, – нервно сглатываю, – мне приятно.

Тернер ожесточенно проводит по мне своими жуткими глазами, затем откидывается на спинку дивана и притягивает к себе Эшли, до этого момента почему-то резко переставшую себя как-то проявлять. Но, снова почувствовав внимание своего спутника, девица тут же запрыгнула к нему на колени, опять погрузив когти в мужские волосы.

– Что ж, веселитесь.

Небрежность в его голосе и картина того, как эта вульгарная девка чуть ли не кладет ему на лицо свою практически оголенную грудь, заставляют что-то нехорошее шевелиться внутри. Мне неприятно, мне больно. И я злюсь. Злюсь от того, что он не сводит с меня чернющих, как сама ночь, зрачков, хотя должен утопать в декольте своей подружки.

– Пойдем, Диана, – Мэтью подталкивает меня в обратную от треклятого столика сторону, – выпьем.

Резко разворачиваюсь, и уже спустя несколько минут вливаю в себя коктейль, который Харрингтон даже не успел поставить на стол.

– Ого, – смеётся, – какая прыть.

– Бывает.

– Диана, успокойся.

– А?

Мечусь взглядом по помещению, то и дело останавливаясь на том месте, где сидит Тернер. Эшли так и сидит на его коленках, а мужская рука спокойно похлопывает ее задницу. Но теперь к ним присоединился Митчелл с какой-то девушкой. Что ж, похоже, там всем весело. Собираюсь отвести взгляд, но его перехватывает Джеймс, буквально насильно притягивая к себе. Глаза в глаза. Молчаливая битва эмоций.

Не знаю, сколько времени прошло, но я тряхнула головой и отвернулась. Пусть развлекается, но уже без меня.

– Диана. Слышишь меня?

Только сейчас понимаю, что Харрингтон мне что-то говорил все это время, но мои мозги проезжал каток по имени Джеймс Тернер.

– Так и знал, что ты меня не слушаешь! – мужчина снова засмеялся. – Я говорю тебе забей и получай удовольствие. А наш дружок пусть помучается.

– Ему и так, смотрю, не плохо, – сдерживаюсь изо всех сил, чтобы снова не посмотреть в определенную сторону.

– Я слишком давно знаю этого идиота. И, поверь, ему сейчас как угодно, но уж точно не хорошо.

– Что ты имеешь в виду?

– Он ревнует тебя.

Теперь настала моя очередь хохотать. Причем громче, чем хотелось бы.

– Ну, да, конечно. Смешная шутка.

– Я серьезно. Ты что, не видишь? – качаю головой, а Мэтью, едва бросив взгляд на моего босса, придвинулся ко мне вплотную, и положил рука на плечо. – Проверим?

– Что ты делаешь?

– Говорю же, проверяю свою догадку. Хотя я уверен в этом, но хочу доказать тебе. Сейчас я поцелую тебя в щеку, сделай вид, что тебе это нравится. А затем обними меня и посмотри на Джеймса.

Молчу, но делаю всё то, что сказал мне мужчина. Мне любопытно. Поэтому, когда Мэтью сначала по-хозяйски закидывает мне на плечи руку, затем легонько целует в щеку, я приобнимаю его и смотрю за реакцией на наше представление.

Тернер глазеет точно на нас, сжимая в руке стакан, который с лёгкостью может лопнуть. Вены на его кисти вздулись, пальцы дрожат. Скулы, и без того ярко выраженные, сейчас словно каменное изваяние. На лбу, по центру, пульсирует маленькая венка, готовая лопнуть в любой момент. Сейчас он выглядит страшно.

– Ну, что? Убедилась? – Мэтью шепчет мне на ухо, но не отпускает из объятий.

– Он выглядит… Странно.

– Ха, если бы он мог силой мысли ломать кости, то сейчас мне было бы очень проблематично тебя обнимать.

– Но я не понимаю, зачем тогда Эшли?

– Потому что он кретин, – Харрингтон снова поцеловал меня в щеку, – боится, вот и все. Чувств, эмоций, ощущений.

– Ты сказал, что вы давно знакомы. Откуда? – немного отстраняюсь, чтобы поправить волосы, – и почему ты мне помогаешь?

– Потому что ты мне нравишься. Если бы не осел Тернер, то я бы давно приударил за тобой. А ты ему нравишься. Даже очень. И я его сильно уважаю, чтобы встревать. Но вытолкнуть из его головы кучу дерьма и помочь понять истину – это всегда пожалуйста, – Мэтью снова повернулся в сторону Джеймса.

– А познакомились вы как?

– А это потом спросишь у него, потому что твой босс идёт сюда. И вид у него не самый дружелюбный.

Испуганно разворачиваюсь и смотрю, как Тернер, играя желваками на скулах, приближается к нашему столику. Все в нем сейчас выглядит агрессивно, даже походка.

– Не помешал? – возвышается над нами, словно скала, над которой медленно сгущаются тучи.

– Честно? Очень. Что хотел?

Я хлопаю Харрингтона по руке, хотя тот все так же невозмутимо смотрит на партнёра, снова закинув руку мне на плечи.

– Диана, могу я с тобой поговорить?

– Да, конечно.

– Отойдем?

Молча киваю, поднимаясь с дивана. Мэтью смотрит так, будто только что исполнилась мечта всей его жизни. Тернер протягивает мне руку. Осторожно, словно током ударит, беру его ладонь, и мы отходим на достаточное расстояние от невольных слушателей.

– О чем ты хотел со мной поговорить?

Молчит. Смотрит, как загнанный зверь, который только и ждёт, что его ударят, но готов защищаться.

– Зачем ты это делаешь?

– Что? – не поняла.

– Какого хрена ты лезешь к Харрингтону? Никого другого не нашлось? Сначала я, теперь он. Кто следующий? Скотт?

Удар. Были бы на ринге, свалил бы нокаутом. Молчу, наблюдая, как красивое лицо заливается злостью.

– Что молчишь? Сказать нечего?

– А тебе какое дело, Джеймс? До моей жизни? Потому что я увидела часть твоей. И мне противно.

– Ты не ответила на мой вопрос. Нахрена ты к нему полезла? Своего уровня не нашлось никого?

Слезы предательски застилают глаза, но я закусываю губу, чтобы не разрыдаться. Просто молча смотрю на красивые глаза, которые могут манить и отталкивать, на губы, которые могут ласково целовать и говорить столько гадостей. Какое право он имеет меня судить? Какое дело ему до меня?!

– Не приятно было пообщаться, мистер Тернер. Я, пожалуй, оставлю вас с вашей новой подругой, – собираюсь уйти, но он хватает меня за запястье, сильно его сжимая, – ай!

– Я тебя не отпускал.

– Я тебе не собака, чтобы мне нужно было твое позволение! Отпусти, мне больно!

После этих слов Джеймс оторвал от меня руку, будто ошпарился, и виновато посмотрел мне в глаза.

– Диана, я…

– Не надо. Ты предельно ясно выразился.

Я ушла. Оставила его так и стоять в закутке на втором ярусе. Вытираю глаза, безбожно размазывая макияж, и направляюсь к Хлое, которую заметила, когда уходила с Джеймсом.

Нервно стучу пальцами по столу, перечитывая отчёт по русским, подготовленный финансистами. Если все выгорит, то это будет одна из самых крупных сделок за последний год, и ее никак нельзя упустить. Придется лететь в Москву, а не ждать встречи на нашей территории. Откладываю бумаги, набирая на селекторе секретаря.

– Ким, будь добра, пригласи ко мне Диану.

– Хорошо, мистер Тернер.

С этой чертовой вечеринки прошло уже две недели, а суета с "лучшей студенткой на курсе" так и не продвинулась дальше. Более того, она откатилась на самый старт. Диана упорно делает вид, что между нами ничего нет, кроме рабочих моментов. Надо отдать ей должное, держится она крайне профессионально, но меня откровенно раздражает ее холодность.

Первые несколько дней я дал своей стажерке время успокоиться, а самому себе передышку для собирания в кучу собственных мозгов. Блять, я до сих пор воспроизвожу в памяти каждое мгновение нашего поцелуя.

Охуенно?

Неееет.

У меня, блять, крышу снесло. Просто продырявило к чертям, когда ее язык встретился с моим. Нихрена не помню, только женские стоны, полные невероятного возбуждения. У меня девок было больше, чем этажей в этом здании, а от Уильямс застопорился. Каждый раз не могу на нее насмотреться. Красивая. Просто невероятно красивая девушка. И до черта умная, что дико сексуально.

Говорят, что секс – когда у мужчины есть мозги. Так вот, женщины этим своим достоинством заводят не меньше. А Диана меня с ума сводит тем, как она держится. Мне кажется я добрую половину рабочей недели провожу со стояком.

Сука. Какой же был вечер! Если бы не назойливость Эшли, то я не знаю, чем бы все закончилось. Срок по спору несомненно подстёгивает, но отрицать бесполезно – меня манят эти розовые естественно пухлые губы, такие живые и аппетитные. Будоражащая воображение девичья фигура. Округлая попка, идеально сочетающаяся с моими ладонями. Но Холливел испортила мне весь вечер. Некоторым женщинам не хватает мозгов, чтобы понимать, когда от мужчины нужно отстать. Эшли одна из этих ярких представительниц. Был секс, но для меня разовая акция, для нее надежда приручить богатого наследника. И это начинает утомлять.

Когда Уильямс вылетела из такси, а я поднял трубку назойливо трезвонящего телефона, которую, собственно, чуть не раздавил от злости в ладони, Эшли не поздоровилось. Мало того, что она прилипла ко мне в клубе, пользуясь моим достаточно стойким чувством опьянения, что мне было плевать, кто там рядом ошивается, так ещё и не понимала явных посылов как можно дальше от меня. И этот звонок стал контрольным выстрелом.

– Если ты ещё хоть раз появишься на моем горизонте, я тебя уволю. Да ещё с такими рекомендациями, что ни одна даже захудалая фирма тебя не возьмёт. Ты поняла меня?! – рычал я тогда в трубку, все ещё неистово жалея о так бездарно прерванном удовольствии.

– Но, Джеймс… Я думала… Мы… Как же это…

– Я не делю баб с Митчеллом. А теперь клади трубку и забудь мой номер, как и дорогу в мой кабинет. Все поняла?

Красноречивым ответом стали короткие гудки на другом конце провода.

Вспоминаю тот злополучный вечер снова, вытаскивая из недр памяти свои собственные слова, кода остался со стажеркой наедине. Как ляпнул эту хуйню сам не понял. Просто понесло и все. А когда осознал, что именно сказал, то уже было поздно – в глазах девушки плескалось презрение.

Все из-за ее тупого флирта с Харрингтоном, которому в тот момент шея явно мешала. Я как долбаный пятиклассник все время сидел и смотрел на эту парочку, пытаясь унять бешенство, разрастающееся где-то в недрах моего сознания. Если бы тогда я подобрался к Мэтью ближе – не посмотрел бы на наше прошлое. Переломал бы ему все кости на руках.

И только потом понял, что Диана ревновала. Это было видно. И флирт с президентом "Магнум Групп" тоже мне назло. Улыбаюсь сам себе, вспоминая ее разозленное лицо и горящие глаза. Девочка умеет быть убедительной.

Широко распахнутая дверь прерывает поток моих мыслей, впуская мою стажерку в кабинет.

– Вызывали?

– Сколько ты будешь мне выкать? Не надоело?

– Вы мой босс. Я соблюдаю субординацию.

– Диана…

Начинаю злиться. Так мы далеко не уедем. Я намеревался дать ей только пару-тройку дней на успокоение, а не пару-тройку недель. Прожигаю девушку немигающим взглядом, пока та смотрит мне прямо в глаза с непроницаемым выражением. Ну, хорошо. Хочешь выступать – будь по-твоему.

– Ты изучила все подводные камни по русским?

– Да.

– Есть какие-то замечания?

– Нет.

– То есть тебя всё устраивает?

– Я же сказала, что нет вопросов.

Девушка сознательно игнорирует мой пристальный взгляд. Каждый раз, когда я пытаюсь установить зрительный контакт, теплые карие зрачки постоянно от меня убегают. И сейчас Уильямс упорно делает вид, что ищет что-то в блокноте.

– Я тебя понял, – снова набираю на селекторе номер. – Ким, свяжись, пожалуйста, с секретарем мистера Вернер, согласуй время нашей встречи на их территории. Это нужно сделать прямо сейчас. Как только определится день, важно – эта неделя, то сразу же за день бронируй два билета. На меня и Диану. Летим в Москву, желательно прямым рейсом.

После этих слов Уильямс наконец подняла на меня взволнованный взгляд, давая вдоволь рассмотреть красивое лицо. Невольно задерживаюсь на губах, снова прокручивая памяти все те вещи, которые девушка может делать потрясающе, тем самым вызывая румянец на женских щеках. Видимо, не только я вспоминаю детали нашего последнего тесного общения.

– Джеймс, четверг подойдёт? – пока мы неотрывно смотрели друг на друга, Ким успела обсудить детали предстоящей встречи с русским офисом.

– Да, отлично, – мой голос немного сипит, заставляя откашляться.

– Билеты на завтра, рейс прямой. Но долгий. В аэропорту встретят, обо всем договорюсь.

– Ты чудо, спасибо.

Отключаюсь. Смотрю на Диану, не мигая. Собственно, как и она на меня.

– Все слышала? – кивает. – Ким пришлет посадочные. Ознакомься. Завтра я заберу тебя.

– Я сама доберусь до аэропорта Кеннеди. Не стоит утруждаться.

– Да мне и не в тягость…

– Я могу идти?

Перебила. Вся так и пышет воинственностью. Слабо улыбнулся, кивая. Развернулась на каблуках и поспешила к двери, столкнувшись в ней с запыхавшийся Скоттом.

– Извините, – буркнула девушка и поспешила ретироваться.

– Пожалуйста! – слишком уж жизнерадостно выглядит друг, оглядывая закрывшуюся за девушкой дверь, а затем повернувшись ко мне. – Тернер, я за тобой, надо пару моментов обсудить.

Друг протягивает мне ладонь, которую я сжимаю в крепком рукопожатии.

– Мужик, а что у тебя с руками? Если бы ты не гонял себя в зале шесть дней в неделю, то я подумал бы, что ты дрочишь, не переставая.

Скотт громко заржал, на что я закатил глаза и встал рядом с ним, задумчиво потирая подбородок.

– Самое смешное, что ты прав, – после слов сначала последовала тишина, а затем приступ дикого мужского хохота.

– Это действительно не то, что я думал услышать. Тебя все разом, что ли, бросили?

– Можно и так сказать, – хмыкнул, снова потирая подбородок, – я никого из них не хочу.

Митчелл перестал ржать, внимательно изучая мое лицо. Затем хлопнул по спине, увлекая за собой.

– А предмет бурного оргазма маячит перед глазами и все никак не даст, да?

– Что ты там хотел обсудить? Пошли.

Друг снова начинает смеяться, я же салютую ему средним пальцем, выталкивая из кабинета.

Дальше все завертелось с неимоверной скоростью: самолёт, где мы с Дианой не обмолвились и десятью словами, очень долгий перелет, разница во времени, другая страна, интересные люди. В итоге в столице самой большой страны на планете мы оказались в раннее утро по местному времени. В аэропорту Шереметьево нас уже ждал представитель партнера, чтобы отвезти в отель и привести себя в порядок.

Пока еле ползли в огромной, даже по меркам Нью-Йорка пробке, Диана рассматривала в окно город, а я же смотрел на нее. Столько невероятной радости в этих глазах мне видеть не удавалось никогда. Будто самый желанный подарок только что поднесли ей на блюдечке.

Сам же я несколько раз бросал заинтересованные взгляды через свое тонированное окно Мерседеса, разглядывая необычный город. Никак не похожий на американские мегаполисы, но со своим определенным шармом.

Ещё примерно через час мы остановились у гостиницы, в которой нам предстояло расположиться на пару дней. Оформившись на стойке ресепшн, каждый прошел к своему номеру, расположенному через небольшой коридор друг от друга. Диана снова никак не реагировала на меня, что вновь пробудило во мне клокочущую злость, не смотря на дикую усталость. Но не успел я ничего сказать, как девушка молча скрылась за дверью.

Сил не было даже на то, чтобы пререкаться. Поэтому я принял душ, поспал пару часов, а затем, приведя себя в порядок и забрав стажерку с ее номера, отправился на переговоры, такие нужные нашей компании.

Все как и должно было быть. Эта сделка наша, благодаря Диане, которая просто очаровала директора. Мистер Вернер – поджарый мужчина в годах, с пышными усами и прозорливыми глазами, так проникся к моей стажерке, что буквально через час не очень сильных убеждений отдал нам все, что мы просили.

– Я не устоял, – хохочет достаточно громким голосом Михаил Вернер, заставляя Диану смутиться, – Ваш русский очень даже неплох, мисс Уильямс! Вы где-то практиковались?

– Общалась с носителями. И мне нравится читать русскую классику. Я не всегда понимаю, но очень стараюсь, – девушка небрежно пожала плечами, будто в этом нет ничего особенного.

Диана и Михаил общались без переводчиков, а для меня всю информацию транслировала молодая блондинка, как-то уж чрезмерно часто заглядываясь на мои губы. Я же все свое внимание сосредоточил на хрупких плечах, облаченных в светлую рубашку. Русский сам по себе крайне сложный язык, а русская литература – отдельная история. Тут сами носители языка не всегда поймут, что знаменитые классики хотели донести до читателя, а иностранцу это сделать в разы сложнее. И то, как сейчас маленькая Диана очаровательно улыбалась и щебетала что-то на родном языке Вернера, заставляло этого взрослого матёрого мужчину расплавиться под ее натиском, как масло на солнце.

– Что ж, Джеймс, рад, что мы нашли общие знаменатели, – на достаточно достойном английском говорит мне Михаил, протягивая руку, которую я с лёгкостью пожимаю. – Предлагаю уже завтра закрепить все официально, а пока вижу, что вам двоим неплохо бы отдохнуть. Когда самолёт?

– Вечером, улетаем в ночь.

– Отлично, – мужчина хлопает в ладоши, – тогда завтра я организую вам двоим знакомство с Москвой. Потому что это невероятный город. – Михаил улыбается, переведя взгляд серых глаз на Диану, расплывшуюся в счастливой улыбке. – А сейчас прошу меня извинить – у дочери день рождения, восемнадцать как никак. Пропустить не могу ни в коем случае.

И снова началась суета, пока все прощались друг с другом. В конце концов мы с Дианой остались вдвоем. Смотрю на наручные часы, мысленно прибавляя к нью-йоркскому времени семь часов, осознавая, что уже достаточно поздно. День пролетел, а мы так и не перебросились хотя бы парой слов, которые не касаются работы.

Диана медленно собирала свои вещи, старательно избегая меня, словно боялась потерять контроль над ситуацией. А я его уже теряю. Смотрю на нее, и вместо предмета спора вижу умную, красивую, душевную женщину. В меру скромную, прямолинейную и отзывчивую.

Подхожу к ее спине, когда девушка накидывает пиджак, и кладу ладони ей на талию, немного приобнимая. Диана ежится в моих руках, но не пытается вырваться.

– Поздравляю с успешной сделкой, мисс Уильямс. Это полностью твоя заслуга, – наклоняюсь, чтобы провести губами от девичьего аккуратного ушка до плеча, скрытого под темной тканью пиджака. – Спасибо.

– Мы оба молодцы. Отличная команда.

Ее голос дрожит и срывается, выдавая волнение. Грудная клетка рвано поднимается и опускается, подтверждая предположение, что моё присутствие будоражит сознание Уильямс.

– Я хочу извиниться. За все, что было на вечеринке, – разворачиваю ее к себе, – точнее за все, кроме одного момента, который я очень хотел бы снова повторить.

Диана смущается, а затем неловко высвобождается из моих рук. Проводит ладошкой по распущенным волосам, медленно закрывает глаза.

– Я думаю, нам надо добраться до гостиницы, а там уже поговорить. Как думаешь?

Киваю, радуясь уже тому, что она меня не гонит. Легонько кладу свою ладонь на девичью поясницу и подталкиваю к выходу. Благо, офис, в котором мы провели одну из важнейших сделок для фирмы, и гостиница находились относительно рядом, поэтому добрались мы быстро.

Вернер предоставил водителя, который сопровождал нас куда-угодно. До отеля ехали молча, как и все время до этого, но атмосфера неуловимо изменилась. Даже воздух между нами больше не искрился электричеством.

Заказали у администраторов ужин в номер и поднялись ко мне. Впервые, находясь в одном гостиничном номере с женщиной, я не понимал, чего ожидать. Усмехнулся своим мыслям, когда Диана посмотрела мне прямо в глаза и задала вопрос:

– Что у тебя с Эшли?

– С Эшли у меня то же самое, что и у тебя с Мэтью.

Опешила. Вижу, что не ожидала такого выпада. Сбросила с себя пиджак, оставшись в рубашке, невольно подчёркивающей округлую грудь, тем самым вызывая у меня протяжный вздох.

– Мне так не показалось.

Стук в дверь оповестил о том, что принесли ужин. Пока я разбирался с официантом, девушка сняла обувь и опустилась на диван, поджав ноги под себя.

– Ты не против, если мы выпьем? Всё-таки, есть повод. Причем очень даже серьезный.

Уильямс окинула меня каким-то странным незнакомым взглядом, а затем легонько кивнула. В воздухе все равно витало напряжение, не позволяя нам расслабиться, поэтому я взял в руки две разные бутылки и протянул Диане:

– Что будешь пить? Вино или бурбон?

– Думаю, что сегодня предпочту второе.

Удивился, но виду не подал. Аккуратно наполнил половину двух стаканов янтарной жидкостью и протянул девушке. Мы так и сидели, в полной тишине, каждый в своих мыслях, потягивая виски и не решаясь нарушить молчание. Но спустя несколько минут Диана заговорила:

– Что держит тебя рядом со мной, Джеймс? – на секунду задохнулся, представив, что не просто так спрашивает. Знает! Но потом разглядел в девичьем лице ни намека на злость. Просто задумчивость.

– Ты мне нравишься. Поэтому и рядом. Я этого хочу.

– Расскажи мне что-нибудь о себе, – Диана впилась в меня зрачками цвета жидкости в ее стакане. – Как ты узнал, что с Мэтом все неправда? Как вы познакомились?

– Ты же вроде просила рассказать о себе, а не о Мэтью? – нахмурился.

– Просто это первое, что пришло мне в голову.

– Хорошо, но тогда ты тоже мне расскажешь о себе. Точнее, о своем брате.

На мгновение лицо девушки померкло: пропало задумчивое выражение, уступая место болезненному. Но она только кивнула, протягивая стакан, чтобы обновить.

– Договорились. Но параллельно мы будем есть, чтобы совсем не унесло.

Подвигаю ближе тележку с едой, не терпя возражений, а сам продолжаю:

– Мы познакомились с Харрингтоном, когда поступили в одну и ту же элитную гимназию. И его, и мой отец уже владели крупным бизнесом в стране, поэтому судьба распорядилась так, что мы попали на один курс, – потягивая виски, возвращаюсь к воспоминаниям, – он тогда был не тем Мэтью Харрингтоном, которого ты знаешь. Его задирали. Да-да, – увидев, как брови Дианы поползли вверх от удивления, я кивнул, – дети жестоки. А подростки… Хотя какие мы уже тогда были подростки. Но суть оставалась та же – казалось бы, одна из лучших гимназий страны, где все живут в мире и бла-бла-бла, а есть такая червоточина, которая убивает идеальное общество изнутри. – Сделал обжигающий глоток до дна, что проделала и Диана. – Я помогал ему. Уже тогда во мне бурлил тестостерон, и мне хотелось мутузить всех, кого не попадя.

– Ничего нового, – хмыкнула девушка, а я протянул ей новую порцию виски.

– Не смейся, тогда действительно было так. Да и сейчас мало что изменилось, правда. Ну, так вот. Я несколько раз защитил его, постепенно сближаясь с мальчишкой. Мы стали друзьями. Настоящими. Его никто больше не задирал, потому что рядом всегда был я. А Мэт помогал мне с техническими дисциплинами, в которых я проседал. Потом был Гарвард, Харрингтон уже не выглядел, как будто ему семь, – Диана снова закатила глаза, заставив меня улыбнуться, – а потом дружба не прошла проверку, и все закончилось.

– И что случилось?

– Девушка.

Мы замолчали. Я вспоминал эту данность уже без былой боли, но все равно ворошить прошлое было неприятно.

– Что же случилось с девушкой? – Уильямс вытянула ноги, пальцами упираясь в мое бедро, ещё больше отвлекая от рассказываемой истории.

– Это оставим для следующего раза. Теперь твоя очередь.

– Ну, нет. Ты не ответил мне на мой ещё один вопрос! – я вопросительно поднял брови. – Как ты понял, что это фарс?

– Я видел, как Мэт смотрит, когда он увлечен. И это не тот случай. Извини.

Диана снова замолчала, о чем-то размышляя.

– Все нормально?

– Да… Просто Мэт сказал, что видит по тебе. Что ты меня ревнуешь. Почему?

Ох, уж этот жук Харрингтон.

– Потому что он тоже видел, когда я увлечен. И это как раз-таки тот случай.

Щеки Дианы снова залились румянцем, да таким сильным, что жар передался даже мне.

– Твоя очередь.

– Хм… Что ж, – Уильямс грустно улыбнулась, – он старший брат, потому что был рожден на три минуты сорок шесть секунд раньше, чем я, поэтому всю свою оставшуюся жизнь тыкал в меня этим, – девушка рассмеялась. – Росли мы как обычные брат с сестрой: то ругались, то мирились, то даже дрались. Родители с ума сходили. Но, наверное, годам к четырнадцати все резко закончилось. Все недомолвки. Нас как будто приклеило друг к другу.

Диана тяжело вздохнула, я же практически не шевелился.

– Мы везде появлялись вместе, чувствовали друг друга, будто радары на общей волне. Он стал чутким и внимательным слушателем, который всегда стремился меня защитить. И эта защита вышла ему боком.

– В каком смысле?

– В обычном.

Непонимающе смотрел на Диану, крутя стакан с виски, но так и не мог прочитать эмоции на лице девушки.

– Дерек погиб из-за меня.

Медленно перевариваю услышанное, не зная, что сказать. Понимаю, что детали я точно не услышу. Смотрю на хрупкую фигурку, застывшую в углу дивана, пытаясь прогнать с глаз набежавшие слезы. Затем она громко выдыхает, опуская стакан на пол, и закрывает ладонями лицо. В какой-то момент это стало триггером для меня. Резко отставив в сторону и свой стакан, я, не раздумывая, потянулся к девушке, отодвинул ее руки и, наконец, после ожидания повторения в две недели, поцеловал ее. Эти шикарные пухлые губы казались невероятно мягкими. Диана замерла, не ожидая от меня ничего подобного, но ее смятения хватило всего на мгновение. Она отстранилась, пристально глядя в глаза, пытаясь уловить то, что происходит сейчас в моей голове. Телефон в кармане тяжестью оттягивал ткань брюк, предательски напоминая о том, что видео, которое станет подтверждением моего выигрыша в нашем споре, так и не снято. Вот он, тот момент, который мне нужен, но я не хочу. Не хочу ничего делать. Моей необходимостью сейчас является простое желание целовать эту женщину. Успокоить, обнять, согреть. Диана ничего не говорит, осматривая меня своими большими глазами, в которых явно читается возбуждение. Медленно кладет свои нежные ладони на мое лицо, проводит пальцами по едва пробивающейся щетине, и плавно подвигает к себе. Медовые губы снова опускаются на мои, но уже с большей уверенностью, и меня разрывает. Я больше не сдерживаю себя, целую ее жадно, настойчиво, вымещая все ожидание в движении своего собственного языка в этом вкусном ротике. Приподнимаю Уильямс за талию и усаживаю к себе на колени, продолжая терзать ее губы. Девушка зарывается пальцами в мои волосы и тянет на себя, чтобы мои поцелуи переместились с ее губ на шею. Вожу языком от ушка до ключицы, затем прокладываю дорожку из поцелуев по этой шелковистой коже, вдыхаю ее невероятный аромат, легко кусаю, на что получаю крышесносный девичий стон. Снова возвращаюсь к губам, углубляя сладкий поцелуй. Диана скована, но даже так она не перестает сводить меня с ума. Глажу ее спину, крепче прижимая к себе. Мои ладони плавно проникают под ткань рубашки, перемещаясь на теплый живот, который в миг напрягается. Аккуратно вожу пальцами по бархатистой коже, поднимаюсь выше, достигая края белья. Стоит только моим рукам приблизиться к застёжке от лифчика, как девушка отстраняется от меня.

– Джеймс… – Диана убрала ладошки с моего лица, пытаясь отвернуться, но я снова повернул ее голову к себе, заставляя посмотреть мне в глаза.

– Я сильно тороплюсь?

– Извини, но пока я не готова.

Уильямс опускает взгляд. Даже вид того, как она смущается, не ослабляет моего возбуждения. И доказательство этого факта сейчас красноречиво выпирает между ног.

– Зачем ты извиняешься, маленькая? – поддеваю пальцами ее подбородок, чтобы она снова посмотрела на меня. На последнем слове Диана удивлённо поднимает бровь и неловко улыбается. – Мне очень нравится то, как зовут тебя родители. Можно и мне дать эту привилегию?

– Можно. По сравнению с тобой я действительно маловата, – смеётся. Готов слушать этот звук постоянно.

– Ты моя маленькая.

– Твоя?

– Да, Диана. Моя! – крепко ее обнимаю, снова целую в шею, – И если надо подождать, я буду ждать. Но теперь ты моя! – смотрю в ее карамельные глаза, пытаясь доказать свою честность, потому что сейчас я действительно себе верю. Если один поцелуй так меня закрутил, то секса стоит дождаться.

– Проверим, Джеймс Тернер. Проверим, – ее губы вновь встречаются с моими, даря новый глубокий и чувственный поцелуй. – Я пойду к себе. Завтра насыщенный день, а надо бы ещё протрезветь, – хихикает и ласково проводит рукой по моей щеке. Ловлю маленькие пальчики и целую каждый, даже не задумываясь о том, что для меня это не характерно. – Спокойной ночи, босс.

– Спокойной ночи, личный помощник.

Чмокнув меня в нос, девушка встаёт с моих коленей и уходит. Ещё минут пятнадцать я просто сижу в одной и той же позе с каменным стояком, пытаясь понять, что со мной, мать его, происходит. Почему именно она так завернула мои мозги и не только. Когда вижу эту женщину – хочу касаться, обнимать, целовать. Если чувствую, что ей уделяют внимание другие мужчины, готов убить каждого. Хочу, чтобы ее время было всецело моим. Тянусь за новой порцией виски, но так и не наполняю стакан. Резко поднимаюсь, выхожу из номера и иду через коридор в соседний.

Стук. Ещё один.

Массивная дверь распахивается, и на пороге стоит Диана: умытая, волосы заплетены в пучок, ноги утеплены в носки. Ее тело украшает серая пижама в белые сердечки.

– Что-то случилось?

Голос тонкий, неуверенный. Делаю шаг к ней, заходя в номер, снова притягиваю к себе и целую. Действительно маленькая – без каблуков едва ли достает мне до основания шеи, чем вынуждает наклоняться к ней.

– Ничего. Просто я не хочу спать один, – отстраняюсь и тону в ее карамельном море. – Пустишь?

Молчит. Смотрит долго, изучает. Начинаю нервничать, что прогонит. Но вот лицо озаряет улыбка. Девушка берет меня за руку и закрывает за моей спиной дверь.

– Но мы только спим, мистер Тернер. Никаких грязных мыслишек в моей постели.

Смеётся. А мне летать хочется от этого звука.

– Спать так спать, главное с тобой.

Диана расправляет постель, пока я снимаю с себя одежду. Остаюсь в одних боксерах. Уильямс пробегает по моему телу взглядом, глаза вспыхивают возбуждением. Но она не сдается. Ложится в постель, стуча ладонью по другой половине, приглашая меня. Устраиваюсь рядом, крепко обнимаю свою стажерку и впервые за многие дни сразу же засыпаю.

Лёгкая трель мобильника где-то под подушкой вырвала меня из сладкой дрёмы. Обычный ритуал по будням. И, слава богу, у телефонов нынче есть функция распознавания часового пояса. По-прежнему, не открывая глаз, пытаюсь повернуться, но понимаю, что не могу пошевелиться. Мгновение – воспоминание вчерашнего вечера яркими картинками складываются в пазлы.

Осторожно распахиваю веки и осознаю, что Джеймс всю ночь провел со мной. Вместе уснули, вместе проснулись. Точнее, я проснулась. Босс все ещё спит. Одна его рука служит подушкой для моей головы, второй мужчина обхватил мою талию, крепче прижимая к себе. Будто даже во сне боится отпускать. Лицом Тернер уткнулся мне в шею, щекоча кожу теплым размеренным дыханием.

Я аккуратно убрала ногу, закинутую на оголенное бедро мужчины, стараясь его не разбудить. Мне представился шанс спокойно рассмотреть всего его, от макушки до пят, не стесняясь и не боясь быть пойманной с поличным.

Шикарный. Во всем шикарный. С широкими плечами, перетекающими в гладкую мускулистую грудь, узким торсом и косыми мышцами, уходящими прямиком под боксеры. А дальше… О Боже! Зажмуриваюсь, когда вижу, что именно дальше. Утренняя эрекция не миф. Снова открываю глаза и сразу смотрю на ноги. Рельефные, как у спортсмена, но при этом реально красивые.

Поднимаюсь глазами к мужественному лицу, на котором сейчас читается выражение спокойствия и умиротворённости. Между бровей не залегла морщинка, а венка на лбу не пульсирует, грозясь выпрыгнуть наружу. Провожу пальцем в воздухе, повторяя очертание мужских губ, и яркие вспышки воспоминаний затапливают мой разум.

Боже, как мне вчера хотелось сорваться! Стереть к черту все прошлые три года, забыться в его руках, наслаждаться лаской вперемешку со страстью. Джеймс упомянул Дерека. И это стало своего рода триггером и для меня, и для него. Я сорвалась, он успокоил.

Не было у меня никогда таких эмоций. Я не знаю, каково это – настоящая ласка, желание быть рядом, заботиться, оберегать. Любить, в конце концов. С Джеймсом я всего этого хочу, но как самая последняя трусиха отталкиваю. То, что я пережила, просто так не проходит. К сожалению.

Во мне все ещё плескалась обида после той вечеринки, но я не могла на него не смотреть. Хотелось повторять поцелуй, закрутивший мое сердце в морской узел, везде и всегда. Только с ним. Мне потребовалось все свое самообладание, чтобы на протяжении двух недель держать лицо, не давая повода усомниться в своем мнении. Но, Бог мой, как он смотрел на меня, как…

– Ты долго будешь меня изучать?

Подпрыгнула от неожиданности, ударившись макушкой об спинку кровати. Потерев ушибленное место, вернула взгляд Тернеру, который лениво потянулся на кровати, улыбаясь во все тридцать два.

– Давно ты не спишь?

– Минут пять. И все это время ты смотрела на меня.

Какая идиотка. Как можно было не заметить, что он уже проснулся? Но не успеваю даже толком смутиться, как мужские руки с лёгкостью подминают меня под себя, а губы опускаются на шею.

– Доброе утро, маленькая, – поцелуй. – Как спалось?

– Доброе утро, прекрасно. А тебе?

Обнимаю шею Джеймса ладонью, потянув на себя, и ловлю его глаза.

– Я никогда так не высыпался. Боюсь, секрет как раз в одной красотке, которую я обнимал всю ночь.

– Серьезно? – снова поцелуи, но уже настойчивее и быстрее. Мозолистая ладонь пробралась под мою футболку и легла на живот, принявшись пальцами выводить круги на обнаженной коже. – И что же теперь делать?

– Забирать себе. Другого не дано.

Джеймс перемещает губы на мои, проводя по ним языком, а рукой поднимаясь выше по ребрам. Но звонивший на тумбочке телефон Тернера разрушил момент интимности.

– Ответь.

– Не хочу.

– Вдруг это важно. Бери.

Джеймс тяжело вздохнул, затем чмокнул меня в нос и взял трубку. Несколько минут достаточно позитивного разговора, и босс снова устроился рядом.

– Михаил звонил. Через час за нами заедет водитель. Экскурсия, не забыла?

– Ты издеваешься?! Как я могла забыть об этом?

– Да шучу я, маленькая любительница России. Но если мы хотим успеть, то надо собираться.

Тернер игриво пошевелил бровями, заставив меня рассмеяться, а потом снова притянул у себе и крепко обнял.

– Иди в душ, я следом. Хотяяя, мы можем принять его вместе для экономии времени.

– Или ты можешь помыться в своем номере.

– Вечно у тебя есть выход, мисс "лучшая на курсе", – улыбаюсь ему, гладя щеки. Не могу оторваться. – Давай, собирайся, я к себе.

Подарив ещё один поцелуй на прощание, Джеймс поспешил в свой номер, оставляя меня с самой собой.

В итоге мы так зависли в Москве, что успели как раз к завершению регистрации на рейс. Я тарахтела без умолку, пребывая под фантастическим впечатлением от столицы России. Совершенно другой город, не похожий ни на один американский мегаполис, но с такой неимоверной энергетикой и невероятно красивыми людьми. Михаил все это время был с нами, лично рассказывая и показывая местные достопримечательности. В мемориальной квартире Пушкина на Арбате я расплакалась. Сама не знаю, что на меня нашло, но от осознания того, что я вижу все воочию, не смогла совладать с эмоциями. Джеймс всюду держался рядом: обнимал, целовал, шептал на ухо то шутки, то нежности, неизменно вызывая мою счастливую улыбку, что не укрылось от внимательного взора мистера Вернер.

– Это вы ещё в Петербурге не были! А если по всей стране проехать, уууух, – махнул рукой Михаил, провожая нас в аэропорту. – Диана, обещайте, что если снова будете в России, то обязательно заглянете к старику.

– Обещаю. Спасибо вам большое!

Улыбаюсь на прощание, пока мужчины обмениваются рукопожатиями, и через десять минут мы уже сидим в салоне бизнес-класса, просматривая фотографии на телефоне.

– Смотри, – говорит Джеймс, увеличивая снимок двумя пальцами, – видишь?

– Что?

– Какая ты красивая. Теперь это моя любимая фотография.

– Разве у тебя есть ещё? – облокачиваюсь подбородком на его плечо и лукаво улыбаюсь, подавляя зевок. Всё-таки столько ходить вымотает и слона.

– Будут. Но эта всегда будет любимой, потому что первая. – Тернер целует меня в лоб. – Поспи, полет предстоит долгий. А сон скрасит ожидание.

Что, собственно, и случилось. Только проспали мы вдвоем. И когда выходили из здания аэропорта, направляясь к машине Джеймса, настроение у обоих заметно испортилось – драгоценные минуты вместе заканчиваются.

– Диана, – босс завел двигатель и развернулся ко мне, – между нами ничего не меняется, ты же понимаешь это?

– Смотря что ты подразумеваешь под тем, что не меняется.

– Все. Все, что было между нами, включая последние сутки.

Джеймс поддел пальцами мой подбородок, заставляя посмотреть на себя. Немного наклонил голову вбок, обнажая едва отросшую щетину, спускающуюся с щек. Провел ладонью по моим волосам, заправив прядки за ухо.

– Теперь, когда я знаю, каково это: ты рядом со мной, спишь у меня под боком, ласково поглаживаешь щеки, целуешь, отдавая все мне. Обнимаешь просто так, потому что я это я. Думаешь я отмотаю все назад? Нет, маленькая. Нет. Но отношения в офисе лучше не афишировать, дабы избежать бурных обсуждений и косых взглядов. Мне то плевать, а вот за тебя я переживаю.

Глупо улыбаюсь, кивая в ответ, и переплетаю его пальцы со своими. Джеймс молчит, крепче сжимая мою руку, вызывая табун мурашек по телу. Чем ближе мы подъезжаем к моему дому, тем больше в воздухе искрится напряжение, которое необходимо сбросить.

Машина остановилась у родного здания, но я не спешила выходить. Сидела и смотрела на Тернера, не в силах наглядеться, потому что сколько бы я не видела – мне мало. Как и Джеймсу, который не выпускал мою руку из своей, поглаживая ладонь. Не знаю, когда атмосфера в салоне изменилась, но буквально ещё пара секунд глаза в глаза, и мы, как голодные звери, набросились друг на друга.

Тернер не выпускал меня из авто, целуя все, до чего мог достать: губы, щеки, нос, лоб, шея, уши, волосы. На них задерживался долго, перебирал пальцами, втягивал в себя запах. Если бы могла, то прямо в салоне растеклась лужей, вымачивая насквозь черную кожу.

– Мне пора… Джеймс…

Новый поцелуй умело заткнул рот, не давая шансов на освобождение. Но спустя несколько томных и сладких минут, мужчина все же выпустил меня из объятий.

– Иди, – севшим голосом пробасил босс, – иначе вообще не выйдешь отсюда.

Я легко улыбнулась, проведя пальцами по его лицу. Сердце трогательно сжималось от каждого взгляда и движения мужчины напротив. Джеймс поймал мою ладонь и ласково поцеловал сначала внутреннюю, а затем и тыльную сторону.

– Иди, маленькая. Последний шанс.

Прекрасно понимаю, что не шутит – все написано в глазах. Чмокаю его в щеку и вылетаю из машины, которая моментально трогается с бешеной скоростью, будто педаль газа приложило от невероятной силы. С глупой улыбкой, блуждающей на губах, поднимаюсь домой и захожу в квартиру. Бросаю сумку в холле, раздеваюсь, напевая себе под нос какую-то давно забытую мелодию, прохожу в гостиную и замираю на месте.

– Рассказывай!

Хлоя, судя по разбросанным подушкам, до этого растянувшаяся на диване, теперь вскочила на пол и с горящими глазами смотрела на меня.

– Ты что здесь делаешь?

– Приехала искать пропащую. Ты не отвечала на мои звонки, а я, собственно, оборвала тебе весь телефон. Ким сказала, что ты в командировке с Тернером. И я узнаю это от других людей! Не стыдно тебе, подруга?

– Все, не тарахти, – теряюсь под напором Ричардс, но улавливаю некоторый укол совести. – Было некогда, извини.

Развожу руками, пытаясь скрыть пылающие щеки, но Хлоя славится своей проницательностью.

– Вот именно про это "некогда" я и спрашиваю, Диана! Постой-ка, – блондинка прищуривает глаза, замечая залитое смущением от воспоминаний лицо, и взвизгивает: – Наконец-то! Господи, наконец-то!

– Не кричи ты так, Хло! – смеюсь, закрывая уши, пока подруга продолжает визжать, но уже обнимая меня. – Ничего такого, о чем ты могла нафантазировать, не было.

– Ясное дело, что ничего такого. Но, – многозначительный взгляд, – судя по опухшим губам и паре засосов на шее, время ты провела краааайне плодотворно.

– Каких ещё засосов?! – отскакиваю от ухмыляющейся блондинки и подлетаю к зеркалу, находя две отчётливо выделяющиеся красные точки. – Вот же черт!

– Да ладно, я завтра замажу. Расскажи мне все до мельчайших подробностей! Хочу все знать! Все-все!

– А твой блондинчик тебя не потеряет?

– Неа. Все путем. Давай! – Хло мечтательно опустила подбородок на кулачок, рассматривая меня с нескрываемым восторгом. – Говори уже! – а затем тише, – Джеймс Тернер… Обалдеть!

И я говорила. Говорила много, долго, рассказывая подруге все, что случилось за эти неполные двое суток. Воспоминания, переплетаясь с эмоциями, полились потоком слов, возрождая трепещущее чувство, испытываемое каждый раз в присутствии Джеймса. Хло периодически перебивала меня, задавая уточняющие вопросы, а затем снова замолкала, продолжая вместе со мной проживать все по новой.

Когда на мой телефон пришло сообщение, я уже ложилась в постель, раз за разом прокручивая в голове сцену прощания в машине. Будто чувствовала губы и руки мужчины на тех местах, где до этого касался. Снимаю блокировку экрана и расплываюсь в счастливой улыбке.

Джеймс Тернер: Завтра заеду за тобой перед работой.

Диана Уильямс: Я доберусь с Хлоей, она устроила мне засаду :) Но, спасибо, что предложил.

Джеймс Тернер: Это было далеко не предложение, но, раз так, заеду послезавтра. А завтра отвезу домой.

Диана Уильямс: Согласна.

Джеймс Тернер: Скучаю, маленькая. Доброй ночи.

Диана Уильямс: Доброй, Джеймс.

Дни закрутились с бешеной скоростью, не выпуская из плена эмоций. Каждое утро Тернер забирал меня из дома и отвозил до работы, а затем доставлял обратно. В кулуарах офиса стали шептаться, хоть в здании мы и придерживались договоренностей не показывать отношения на публике. Однако если вечером мы уезжали, когда людей на работе оставалось в два раза меньше, то каждое утро скрыться было невозможно.

Хлоя говорит, что когда Тернер появляется где-то в видимом радиусе от меня, его глаза горят дичайшим голодом. Будто мужчина готов меня сожрать, даже не жуя. Как и я не могу ничего с собой поделать, не прекращая рассматривать босса полным обожания взглядом. И только в наших кабинетах мы можем не прятаться и отпустить себя. Каждый раз бросаемся друг на друга, чтобы трогать, целовать, обнимать.

Несколько раз выезжали ужинать, но ни я, ни он не могли расслабиться, а срывались, как только возвращались в машину. Поэтому перестали проводить время ещё где-то, кроме офиса. Джеймс не звал меня к себе, не оставался у меня. Все ограничивалось стенами башни "ТАТС". Будь я в адекватном состоянии думать, меня бы смутил данный факт. Но я была не способна соображать здраво.

Тернер никогда не заходил за рамки того, что я могла позволить. Трогал, сжимал, целовал – да. Но никогда не нарушал границы. Мой рабочий день всегда сопровождался свежей выпечкой из "Levain Bakery", потрясающим кофе и бесконечными поцелуями. А тело мое на все это реагировало так, будто в момент превратилось в кисель. Однако было видно, что мужчина на грани. И скоро его терпение закончится. Он был ласков, нежен, заботлив, но глаза, порой, выдавали истинные желания, а именно то, что он хотел со мной делать.

В таком режиме мы прожили до второй недели октября. В этот день, одиннадцатого числа, если быть точнее, случилось несколько вещей. И одна из первых – нас раскрыли. И именно тот человек, которого я хотела знать меньше всего.

Дичайший гул в ушах затапливает сознание. Смотрю на нее – молодую, красивую, неопытную, что с лихвой выдает смущение, а собственный стояк грозится проткнуть все, что попадется на пути. Эта ее неловкость заводит круче, чем виртуозность самой развязной девки, готовой на все твои желания. Буквально пробиваю ее взглядом, не давая возможности откатить назад.

Диана сама тянется – медовые губы спускают курок. Опрокидываю девушку на кровать, одичало разрывая на ней белье, обнажая розовые горошины стоящих возбужденных сосков. Не могу сдержаться. Не хочу. Дотрагиваюсь до них пальцами, вынуждая Диану выгибаться мне навстречу. Чувственная девочка. Изучаю девичью грудь, попутно ловя все до единого стоны. Фиксирую пальцами подбородок, чтобы удержать на месте и снова целовать.

Сука, как она стонет… Обкончаюсь, даже не сняв штаны. Такое вообще бывает, блять?

Обсасываю, сминаю каждый миллиметр охрененных сисек, упираясь членом в пуговицу на брюках стажерки. Нестерпимое желание оказаться там давит по вискам, проникая в мозжечок. Веду языком вниз, спускаю зубами брюки и встречаю белье. Обычные, мать его, черные трусы, насквозь промокшие ее возбуждением. До боли сжимаю челюсти, стараясь не сорваться, и целую желанную плоть.

– Бляяяяяяяять… Как ты пахнешь… Сексом пахнешь, маленькая… Твою мать…

Охуенная. Сглатываю, представляя, какая она на вкус. Отодвигаю белье, касаясь мокрой кожи языком, и запускаю пальцы внутрь. Количество влаги внутри срывает последний стопор. Хрипло рычу, когда Диана пытается закрыться, сдвинув ноги.

– Не делай так, Диана, – смотрю на нее, как лев на антилопу, пытающуюся вырвать шею из хищной пасти. Девушка поняла все без слов и упала на кровать.

Эрекция нестерпимо распирала брюки, причиняя боль, но сначала я хочу посмотреть, как кончает Уильямс. Пальцами нахожу клитор, начиная массировать, параллельно опуская палец во влагалище. Девчонка потеряла контроль над собственным телом, шире раздвинув длинные стройные ноги, давая мне возможность вдоволь все рассмотреть. Когда стоны стали громче и чаще, добавил второй, а затем и третий палец, упиваясь ее агонией. Да я сам сейчас задохнусь, так колотится сердце, заставляя поглощать больше кислорода. Когда внутренние мышцы обхватывают меня, поднимаюсь к Диане, не прекращая трахать ее пальцами, и шепчу:

– Кончай, маленькая… Кончай… Хочу увидеть, как ты кончаешь.

Волна ее оргазма унесла нас обоих. Я не помню, чтобы со мной вообще так кто-то кончал – искренне и будто впервые. Диану трясло подо мной, заставляя кричать от удовольствия. Я же не мог насмотреться на красивое лицо: открытый в букве "О" рот, чуть закатившиеся глаза с невероятно яркими зрачками, коих у нее я никогда не видел, соблазнительный румянец на щеках. Когда девушка распахнула веки, я уже знал, что собираюсь делать дальше. Как, сколько и в каких позах. И она поняла. По взгляду вижу, что осознала. И не против.

Облизываю пальцы, по которым стекает ее удовольствие, и чувствую, что сейчас разорвет. Хочу трахать ее так долго, как мы вдвоем сможем выдержать.

– Вкусная. Хочу тебя, – целую ее в губы, затем снова опускаюсь к груди, после чего фиксирую запястья вместе, чтобы взять ее сначала медленно, дать привыкнуть. Сознание и мозг, отравленные похотью, не сразу замечают три рваных линии на левом девичьем запястье, пока затуманенный взгляд не фокусируется на них пристальнее.

– Диана? Что это? – в момент возбуждение сменяется растерянностью и шоком.

Смотрю на девушку, не веря собственным глазам, и подношу руку к ее глазам. Она не смущается, не отворачивается – только тоскливо смотрит на израненную кожу, продолжая молчать.

– Что это?!

Не могу совладать с эмоциями и повышаю голос, который тут же обрывается. Девушка вынимает из моих пальцев свою руку, подтягивая к себе, будто пытается спрятать то, что уже нельзя забыть.

– Ты ответишь мне или нет?

– Не считаю нужным это обсуждать сейчас. – Уильямс спешно подскакивает с кровати, по пути натягивая белье и брюки. Лифчик безнадежно испорчен, а рубашка и пиджак остались где-то в глубине апартаментов. Поэтому стажерка смущенно сложила руки на груди, пытаясь прикрыться.

– А я считаю, – стараюсь придать голосу больше спокойствия, а у самого сердце в горле грохочет, не давая вдохнуть нормально. – Почему я раньше их не видел?

– Я всегда ношу часы. Сегодня на работе сняла, потому что ремешок сдавил кожу. Вот и все.

Так и стоит, по пояс обнаженная, растрепанная, с горящими щеками. Только во взгляде больше ни намека на бушующий до этого адреналин. Сейчас исключительная тоска. Даже беспомощность. Поднимаюсь с кровати, чтобы подойти ближе, но Диана резко отшатывается, прижимая руки еще ближе к себе.

– Тише! Не бойся. Я просто хочу тебя обнять.

Поднимаю ладони, словно обезоружен, и медленно приближаюсь к девушке. Когда не встречаю сопротивления, притягиваю ее к себе и утыкаюсь носом в светлую макушку. Женские руки так и остались на груди, но носом Уильямс уткнулась чуть пониже ключицы и напряженно выдохнула.

– Я просто хочу понять, Диана, как это произошло. Ты не похожа на человека, способного на суицид.

– Ты просто плохо меня знаешь, – едва уловимый смешок и снова тишина.

Даже не знаю, какие эмоции сейчас наполняют меня. Нет ни разочарования от несостоявшегося секса, ни злости от вскрывшегося факта, ни усталости от тяжелого дня. Только какая-то странная всепоглощающая тоска и нежность к девушке, спрятавшейся в моих руках. И радость, что она стоит сейчас здесь, рядом со мной, и шумно дышит прямо в гулко стучащее сердце. Мне вдруг отчетливо захотелось, чтобы этого момента, который заставил принять такое отвратительное решение, в ее жизни никогда не было. И я смог ее от этого оградить.

– Я так понимаю, ты не будешь рассказывать?

– Джеймс, пожалуйста, не дави на меня. Сегодня явно не тот день, когда я хочу делиться подобными вещами. – Встречаемся взглядами, и что-то внутри екает. – Когда буду готова, то расскажу тебе. Я обещаю.

Киваю в знак согласия и кладу ладонь на ее щеку, поглаживая указательным пальцем. Никакие слова не выразят царящей вокруг атмосферы. Опускаю голову и целую девушку так нежно, как только могу. А затем крепко-крепко обнимаю.

– Я поеду. Только покажи мне дорогу к выходу из твоей берлоги.

– Ты можешь остаться. Я даже могу не приставать. – Подмигиваю. – Отвезу тебя.

– Нет, не надо! – уперлась руками мне в грудь. – Я сама. Мне нужно подумать. – Видя мое намерение отказать, добивает: – Пожалуйста.

Не хотя соглашаюсь. Диана только улыбается, но ничего не говорит. Так и не опуская руки, идет рядом со мной в холл, по пути подбирая свои вещи и одеваясь на ходу. Когда мы остановились у лифта, первой нарушила возникшую тишину.

– Извини меня.

– За что? – удивленно вскидываю брови.

– Что ты не получил удовольствия.

Говорит, а щеки просто пылают. Губы невольно растягиваются в широкой улыбке, когда ее слова действительно заставляют трепыхаться. казалось бы, давно застывшее сердце. Снова привлекаю девушку к себе, целуя в лоб.

– Поверь, я то как раз его и получил. И отказываться от новой порции кайфа не собираюсь. – Целую в губы. Долго, размеренно, чувственно. – Пока даю тебе передышку, но мы наверстаем. Иди, маленькая. Завтра увидимся. – Получив на прощание череду быстрых поцелуев на лице, девушка покинула апартаменты.

В гостиной плеснул бурбона в стакан, пытаясь успокоиться и совладать с телом. Руки не слушались, пульс срывался в бег. Дурное предчувствие волной окатывало меня, бросая то в жар, то в холод. Перед глазами постоянно всплывали три тонких еле выступающих линии, пересекающих голубые вены. Я не думал о крышесносном сексе, который мог состояться, что не похоже на меня. Каждая мысль в воспалённом мозгу – что должно было случиться, чтобы она захотела сделать то, что сделала?

Звонок мобильного, разорвавший тишину комнаты, в которой я даже не помню, как оказался, вырвал меня из размышлений. Отставляю бутылку, с горла которой вот уже некоторое время успешно пригубливаю, позабыв о стакане, и направляюсь к не прекращающему орать телефону. Увидев на дисплее имя звонившего, мигом напрягся.

– Пап, привет! Что случилось?

– Сын, прости, что так поздно, но у меня форс-мажор.

– В чем дело?

– Я застрял в Китае. Здесь жуткая непогода на несколько дней, я не могу выбраться, а завтра нужно быть в Париже, – отец громко чертыхнулся, что на него не похоже, и продолжил: – тебе придется лететь. Я не знаю, когда смогу сменить.

– Хорошо, я понял тебя. Скинь мне всю информацию по твоим планам в Европе.

– Спасибо, Джеймс, все найдешь на почте. Буду держать тебя в курсе.

Попрощавшись, скидываю звонок и заказываю билет на утро. Пишу Диане, рассчитывая на то, что разлука не окажется длительной.

Джеймс Тернер: Маленькая, планы меняются. Нужно срочно лететь в Париж. Надеюсь, что это ненадолго. Обнимаю.

Ответа я так и не дождался.

Мы молча разошлись по выделенным ранее комнатам, оставляя в воздухе повисшую напряжённость. Я видела, что Эштон в полнейшем недоумении, как вести себя дальше. Что ж, я его не виню.

До ужина, а насколько я помню, в доме Ричардс его подают строго в семь, неустанно следуя заведенному распорядку, оставалось ещё порядка трёх часов. Проверила мобильник, но от Тернера так и не было вестей, что порядком начало меня напрягать. Чтобы скоротать время, плюхнулась на роскошную кровать, застеленную нежно-голубым покрывалом, и сразу же провалилась в сон.

Разбудила меня Хло, облаченная в светлое платье-футляр, похожее на то, что несколькими часами ранее украшало фигуру ее матери.

– Который час?

Сонно потираю глаза, до сих пор не понимая, в какой реальности нахожусь.

– Уже почти семь. И папа здесь. Поэтому приводи себя в порядок и пошли, а то за опоздание придется выслушивать часовую лекцию на предмет этикета.

Хлоя закинула на мою кровать прозрачный чехол, через который виднелось светло-коричневое приталенное платье, подходящее моим глазам.

– А в джинсах нельзя? – блондинка закатила глаза, достаточно ясно отвечая на мой вопрос.

Спустя пятнадцать минут, мы втроём зашли в огромную столовую, в центре которой расположился не менее внушительный стол, занимаемый всего двумя людьми. Сэмуэл Ричердс все тот же матёрый бизнесмен, который не выпускает телефон из рук даже во время еды. Едва увидев нас в проходе, быстро кивнул, снова погружаясь в разговор с собеседником на том конце провода. Хлоя только горько хмыкнула, а Эштон и вовсе остановился, как вкопанный.

– Привет, папочка, – последнее слово было сказано с особым ударением.

– Садитесь, Хлоя, вы и так задержались.

Милдстоун резко отмирает и подходит прямо к отцу своей девушки, уверенно протягивая руку:

– Здравствуйте, мистер Ричердс! Меня зовут Эштон Милдстоун, я парень вашей дочери.

Если и можно провалиться сквозь землю, сгореть дотла от стыда, то это именно этот момент. Сэмуэл посмотрел на молодого мужчину так, словно тот был крошкой грязи под его ногтем с идеальным маникюром. Руку, разумеется, так никто и не пожал.

Молчание повисло в воздухе, делая атмосферу ещё более напряжённой. Тягучей, словно туман. Хлоя медленно взяла парня за руку и усадила рядом с собой, пытаясь скрасить его смущение.

– Диана, – лишённое каких-либо эмоций лицо повернулось ко мне, – как работается у Тернера?

– Все хорошо, спасибо, мистер Ричардс.

Кивок, и мужчина снова отвернулся, погружаясь в газету, которая лежала рядом с тарелкой. Невольно бросила взгляд на мать подруги, которая безучастно оглядывала помещение, давая прислуге указание о подаче следующего блюда. Повернулась обратно к главе семьи. Серые глаза, бегающие по строчкам новостных статей, крупный прямой нос, тонкие губы, сжатые сильно плотно, выдавая напряжение их владельца. Каштановые волосы, аккуратно уложенные расчёской, но с проблеском седины на висках. Мужчина статный, красивый, богатый и… холодный.

– Папа, – тишину разорвал раздраженный голос подруги, – ты можешь быть хотя бы немного радушнее?

Тяжёлый взгляд поднимается от газеты, начиная сверлить дочь.

– И что же тебя не устраивает?

– Да все! Ты меня больше полугода не видел, а ведёшь себя отвратительно, будто я пустое место! У нас гости, между прочим! А вы с мамой выглядите так, словно вас сейчас стошнит!

– Все сказала?

Ричардс старший аккуратно отложил вилку, но бумажное издание из рук так и не выпустил. Обвел столовую скучающим взглядом, а затем обратился к дочери.

– Ты уже взрослая женщина, Хлоя, и я не обязан скакать перед тобой. Собственно, как и мать. У меня сейчас катастрофически много работы, я пытаюсь все успеть.

– У тебя всегда только работа на первом месте!

– Не. Перебивай. Меня. – Мужской голос пропитан сталью. – Если бы не моя работа, то ты бы не жила так, как сейчас. – Хло хочет что сказать, но получает от матери предостерегающий взгляд. – Ты выросла избалованной, не умеющей ценить чужой труд эгоисткой. Поэтому это твои проблемы, что у тебя завышенные ожидания от встречи, не мои.

Сейчас больно стало даже мне. Я метнула взгляд на подругу, которая еле-еле сдерживала слезы, а потом на Эштона, чьи ноздри теперь раздувались, словно у быка.

– Фильтруйте то, что говорите, мистер Ричардс. Если вы так думаете про свою дочь, то вы ее абсолютно не знаете! – парень не говорит. Рычит, сотрясая воздух.

– А кто знает? Ты? – мужчина звучно хмыкнул, откладывая на стол и газету. – Да что из себя представляешь ты? И что сможешь дать моей дочери? Что?

– Я сделаю все, чтобы Хлоя ни в чем не нуждалась. Я ее люблю.

– Я умоляю тебя, Эрик, ты простой финансист из двухсот человек в огромной компании, с невозможностью карьеры дальше. Средний, скучный, неинтересный. Мошка среди пчел. Поиграется и бросит, сколько таких было.

Ричардс намеренно переиначил имя Эштона. Атмосфера в столовой стала просто невозможной. Мужчины буквально поджигали друг друга взглядами, Хлоя не могла собраться и тихо плакала, и только Николь как ни в чем не бывало вытаскивала креветки из салата.

– Да лучше быть таким, как я – скучным, но живым. А не стареющим зазнавшимся бизнесменом, утопающим в любви к себе и собственной жадности.

Миссис Ричардс ахнула и закрыла ладонью рот. Хлоя подняла заплаканные глаза на отца, который сейчас пережевывал раз в тридцатый свои собственные зубы.

– Пошел вон. – Проскрежетал глава семейства. – ВОН!

Я подпрыгнула от громкого голоса, отскакивающего рикошетом и создавая эхо, будто помещение пусто, а не обставлено по последней моде. Хло продолжала беззвучно плакать, смотря на отца во все глаза. Эштон с грохотом отодвинул стул, разворачиваясь к блондинке и протягивая руку:

– Ты со мной?

Сколько прошло времени, пока парень во второй раз за вечер так и стоял с выставленной вперёд ладонью, я не знаю. Хло только переводила испуганный взгляд с поникшей руки в бешеные глаза отца и равнодушный матери.

– Хло… Скажи что-нибудь…

А это уже я. Тихо, пытаясь помочь подруге найти дорогу из этой вакханалии, которая твориться в отчем доме. Но блондинка по-прежнему испуганно смотрит на отца, теперь уже полностью игнорируя протянутую ладонь.

Эштон одернул руку, отступая назад, а через несколько минут уже проносясь по лестнице прямиком к выходу из этого дурдома.

– Могу посодействовать в доставке к аэропорту. – насмешливый голос Сэмуэла зазвучал вслед хлопнувшей двери, выдирая Хлою из помутнения.

– Зачем ты так?

– Я делаю это на благо тебе. Потом скажешь спасибо.

– Да что с вами обоими не так?! – подруга подскочила на месте, кидая салфетку, которую в волнении мяла все последние минуты, прямиком в отцовскую тарелку. – Вы будто экспонаты у мадам Тюссо: очень реалистичные, но восковые! Ни эмоций, ни проявления любви, теплоты. Мне не хватает этого, мама! – девушка повернулась к напряжённой женщине. – Мне хочется, чтобы меня обняли, когда плохо, поддержали, защитили, когда это необходимо. Как сейчас, например. Ты всегда выбирала отца! Всегда! Зачем вы вообще заводили ребенка, если вам на меня глубоко наплевать?!

– Хлоя, дочь, успокойся,.. – начала было Николь, но замолчала под взглядом блондинки.

– Да не хочу я успокаиваться! Не хочу!!! Я в любви нуждаюсь, а не в приличиях! В поддержке. А получаю… – разводит руками, сверкнув заплаканными голубыми глазами. – А ты! – поворачивается к отцу. – Ты всю жизнь был для меня примером! Я любила тебя как никого. Я хочу, чтобы снова вернулся мой ПАПА! А не чёрствый, напряжённый, словно кол в задницу загнали, отец!

– Да как ты…

– Диана, мы уходим. Ни минуты больше не хочу находиться в этой тюрьме!