Из-за гальки и каменистого дна местный пляж и днём был малолюдным, а сейчас, ночью, Сеня просто наслаждался одиночеством, тёплым морем и луной, что освещала ему путь. Он плыл спокойно и легко, неспешно загребая под себя воду. Сто метров перед сном туда и обратно стали здесь его ежедневной, точнее еженощной, нормой, благодаря чему он просыпался бодрым и отдохнувшим.

Сеня медленно вышел на берег, где немного задержался в полосе прибоя, а потом, аккуратно ступая, подошёл к кучке своих вещей. Воздух приятно холодил тело, ещё помнящее тепло моря, и ночной пловец замер, чтобы немного продлить эти ощущения.

Но как только Сеня нагнулся за полотенцем, то спиной почувствовал чьё-то присутствие. Обернувшись, он увидел у края воды высокую фигуру в длинном ниспадающем балахоне. Одеяние у незнакомца было светлого оттенка, лицо же его, обрамлённое капюшоном, казалось непроницаемо чёрным.

– Ты узнал меня, охотник? – спросил незнакомец в повелительном тоне.

Не сказать, чтоб Сеня сильно испугался, но над ответом всё ж невольно задумался: отрицательный мог обидеть, а положительный – повлечь за собой дополнительные вопросы или уточнения. Но незнакомец торопился уже с вопросом новым, поэтому представился сам:

– Я – Кереткун!.. Скажи, почему вода тёплая? Разве солнце упало в море?

– Обычная вода. Всегда здесь такая, – чистосердечно признался Сеня.

– Где твоя лодка, охотник? – недовольно спросил Кереткун. Видно было, что он с недоверием отнёсся к словам Сени о температуре воды.

– Я не охотник, – сказал Сеня, чувствуя себя почему-то виноватым.

– Тогда где твои олени?

Признаться в том, что и оленей у него нет, Сеня уже не мог. Он махнул рукой в сторону берега и соврал:

– Там. Пасутся… то есть спят.

Кереткун проводил его жест взглядом, увидел редкие огни отеля и снова спросил:

– Анадыр?

– Что-что? – переспросил Сеня.

– А-НА-ДЫР? – медленно и по слогам повторил Кереткун.

– Ах, Анадырь! – догадался Сеня, вначале сбитый с толку манерой собеседника твердо произносить окончания слов. – Нет-нет. Анапа! А-НА-ПА!

– Анадыр далеко? – Кереткун был явно удручён.

– Очень далеко.

– У, солнце злых духов! – взревел Кереткун, обращаясь своим чёрным лицом к луне. Он долго бросал в адрес серебряного диска проклятия на неизвестном языке, а когда успокоился, то снова перешёл на русский: – Из нижнего мира шёл. Злые духи заморочили, запутали след.

– С кем не бывает, – посочувствовал Сеня.

– Анадыр покажешь? Путь покажешь?

– Конечно! – ляпнул Сеня поспешно, ещё не зная, как это сделать. Но идея к нему пришла так же быстро. Натягивая шорты и футболку, он бросил Кереткуну: – Я сейчас, минут пятнадцать-двадцать!..

По пути в отель Сеня вбил в мобильном поисковике имя своего ночного знакомца и перешёл по первой полученной ссылке. Текст на экране смартфона гласил: «Кереткун – дух-хозяин моря и морских зверей у чукчей. Кереткун и его жена имеют чёрные лица и особые головные повязки, носят одежду из кишок морских животных, питаются трупами утопленников и помогают против злых духов». Сеня присвистнул и ускорил шаг. Гневить гостя с крайнего севера, тем более духа, ему не хотелось совсем.

В холле, напротив административной стойки, стояли три старых школьных глобуса. Видимо, хозяева гостиницы считали, что эта инсталляция усиливает туристический антураж. Глобусы были одинаковые, каждый размером с футбольный мяч. А за стойкой дежурила знакомая Сене миловидная девушка, как раз она заселяла его в день приезда.

– Доброй ночи! Я возьму один глобус для селфи на фоне отеля? – обратился он к ней с располагающей улыбкой.

– Доброй ночи! Да, конечно. Только не повредите его и поставьте потом на прежнее место, – ответила портье с дежурной улыбкой, причуды постояльцев её уже давно не удивляли.

– Спасибо! – сказал Сеня и взял ближайший к себе глобус…

 Берег был пуст. Сеня подошёл почти к самой кромке и позвал: «Кереткун!»

Над водой метрах в ста от берега показалась большая чёрная точка. Постепенно приближаясь, она росла в размерах: голова, широкие плечи, могучая грудь. Вскоре Кереткун показался весь. Он остановился в полосе прибоя, негласно приглашая Сеню подойти ближе. Низ балахона чудовища шевелился, но было не ясно от чего: то ли от движения воды, то ли от чего другого.

Сеня остановился метрах в полутора от духа северного моря. Ближе он подойти не смог, так как от Кереткуна жутко несло тухлятиной.

– Это наш мир! – сказал Сеня, по-вратарски зафиксировав глобус у груди.

– Что ты знаешь о мирах, человек? – в голосе Кереткуна скользнула насмешка. – Показывай!

Сеня включил на телефоне фонарик, а сам гаджет, тыльной стороной наружу, наполовину засунул в передний карман шортов. Потом в образовавшемся пятне света он показал на глобусе две точки: сначала Чёрное море, затем, проведя пальцем вправо и вверх через всю огромную страну, море Берингово. Эту неудобную манипуляцию Сене пришлось повторить ещё дважды, пока Кереткун вновь не разразился проклятиями в адрес естественного спутника Земли.

– Сколько ехать на оленях? – спросил Кереткун упавшим голосом.

– На оленях вообще не вариант. Тут самолётом надо, – ответил Сеня.

– Уходи. Думать буду. Завтра приходи, – сказал Кереткун и разом растворился в воде, как будто его и не бывало…

Привычный режим дня дал сбой, и Сеня долго не мог заснуть. Он лежал и думал о Кереткуне. Видать, в потусторонних разборках тот крепко насолил злым духам, раз они ТАК над ним подшутили. Без малого семь с половиной тысяч километров! Да, в чувстве юмора этим северным чертям отказать было нельзя.

На завтра погодку обещали ясную, за тридцать. Судя по всему, Кереткуну весь день придётся просидеть где-нибудь на глубоком и замусоренном дне, пережидая жару. На этой мысли Сеня искреннее посочувствовал ночному знакомцу и наконец-таки уснул. Ему приснились ослепительное северное солнце и снег, летящий из-под собачьей упряжки.

Завтрак Сеня проспал, встал с тяжёлой головой и до обеда ходил хмурый и раздражённый. Полуденный перекус его немного взбодрил: появилась энергия, которую нужно было с пользой потратить. Сеня пошёл к морю. Там он без труда нашёл себе место, ведь на пляже отдыхало всего человек десять, разделся и медленно зашёл в воду. По пути он с улыбкой подумал о том, что бы тут началось, появись Кереткун сейчас.

Искупавшись, Сеня ещё раз сделал мысленный выбор в пользу ночных заплывов. Всё-таки контраст между тёплым морем и прохладным воздухом был ему милей обратного. К тому же пока днём дойдёшь с пляжа до отеля, то успеешь не по разу вспотеть, а ночью ничто не сможет испортить ощущение лёгкости и свежести.

Сеня ждал ночи, ждал встречи с Кереткуном, как встречи с необычным и немного опасным приключением. Впрочем, особо страшиться ему было нечего: Кереткун, если верить описанию, относился к светлой части чукотского пантеона и людям помогал. И хозяин северного моря, кажется, теперь сам нуждался в помощи человека.

Когда Сеня пришёл на ночной пляж, Кереткун уже сидел в полосе прибоя, и полы его балахона были похожи на мёртвых медуз, прибитых водой к большому камню.

– Жена там одна. Скучаю, – разоткровенничался вдруг Кереткун.

– Да, дело такое, – поддержал беседу Сеня.

– Кита – нет, моржа – нет, тюленя – нет. Рыбы – мало совсем, – пожаловался Кереткун.

– Пожалуй, рыбы в этом море меньше, чем людей.

– Сила уходит. Проход не могу открыть, – продолжил сетовать Кереткун.

– Я могу помочь? – спросил Сеня участливо.

– Что ты можешь, человек? – с горечью возразил Кереткун. – Не верит в меня здесь никто. Один хочу быть. Уходи.

Конечно, хамовато-высокомерная манера общения не красит никого, даже великого духа. Но Сеня делал поправку на эмоциональное состояние Кереткуна, которое надо было срочно поднимать.

В эту ночь надежды на крепкий и здоровый сон так же растаяли, но Сеня нашёл чем себя занять. Очевидно, что выход из географического тупика нужно было искать в чукотской мифологии. Ему повезло, он сразу же наткнулся на статью, посвящённую Празднику Кереткуна. После её прочтения план действий на завтра сложился в голове Сени как лёгкий карточный пасьянс…

Ещё на завтраке Сеня договорился с дежурной по гостиничной столовой, что вечером после ужина та вынесет пару-другую крупных рыбьих голов. Обедом же ему пришлось пожертвовать, променяв его на поездку в город в хозяйственный магазин. Оттуда он привёз два черенка для лопат, которые спрятал на пляже под одним из лежаков, и газовую горелку. Потом, уже в своём номере, Сеня накрутил из рекламных буклетов и проспектов несколько цветастых птичек, а также проверил остроту складного карманного ножика.

Первое, что сделал Сеня, когда появился на пустынном ночном пляже, – это снял с опор сетку для волейбола. Затем он вкопал на расстояние полутора метров друг от друга черенки и накинул на них импровизированную «рыболовную» сеть. К сетке он прикрепил бумажных птиц и нарезанные ножом деревянные щепки, что должны были играть роль маленьких обрядовых вёсел. На гальку рядом Сеня уложил рыбьи головы, а ближе к урезу воды поставил включённую газовую горелку.

– О, Великий Кереткун! Прими дары наши и дай нам много морского зверя для доброй охоты! – прокричал Сеня в сторону моря.

На этот раз Кереткун появился мгновенно, возникнув над водой как материализовавшийся фантом. Могущественный дух вышел из моря и натуральным образом сел на газовую горелку, что изображала собой жировую лампу. Балахон его осветился изнутри, но лицо по-прежнему оставалось антрацитового цвета.

– Головы моржа не нашлось? – спросил Кереткун с наигранным недовольством.

– Прости, Великий Кереткун! Я смог добыть только рыбу. Ты же знаешь, я не… неопытный охотник.

Кереткун величественно встал с горелки. Он вырос в размерах и был теперь в два человеческих роста, если не больше!

– Будет тебе добрая охота! Будет кит, будет морж, будет тюлень! Будет много рыбы! – громогласно предрёк дух северных морей, обращаясь к Сене.

И в этот момент случилось невероятное —из самой яркой звезды ночного неба ударил вниз ослепительно белый луч! Отвесно упав в море, он породил широкие расходящиеся круги. А потом из точки соприкосновения вылетел вверх столб кипящей воды, открывая под собой бешено крутящуюся воронку! Сам Кереткун всё это время рос и вытягивался в сторону моря, пока воронка не засосала и его! И, как только это произошло, всё разом успокоилось… Перед пустынным пляжем снова лежало тёплое море, а полная луна серебрила его гладь.

Придя в себя, Сеня как можно дальше закинул рыбьи головы в воду, а черенки отнёс под тот же лежак. Из бумажных птичек и щепок он разжёг маленький костёр, благо горелка ещё не выдохлась. Когда тот полностью прогорел, Сеня разворошил пепел и, насвистывая бравурный мотивчик, пошёл навешивать волейбольную сетку обратно.