— Главное успеть, — чуть слышно прошептала, молясь про себя, чтобы машина не увязла в песке и глубоких лужах на дороге, ведущей к особняку Фостеров.

Сзади сверкали фары настырно меня преследующих автомобилей, и я добавляла газу, насколько из-за погодных условий это было вообще возможно.

— Осталось совсем немного, — тыльной стороной ладони вытерла слёзы, которые от страха и отчаяния тонкими струйками стекали по моим щекам.

Уже виднелась крыша огромного, старинного здания, которому насчитывалось несколько веков. Скоро должен был появиться массивный забор. Именно за ним находилось моё условное спасение, за которое мне придётся расплатиться самым унизительным способом.

Машина медленно с оглушительным рёвом пробиралась по раскисшей от продолжительного дождя дороге, выкручивая мои и без того расшатанные нервы.

Дождь, не прекращавшийся вот уже несколько дней, с каждой минутой только усиливался. Дворники моего старенького Форда едва справлялись со своей функцией, мешая обзору, и мне уже стало казаться, что пешком до особняка бы добралась гораздо быстрее. Почувствовался неожиданный толчок и удар, заставивший меня резко нажать на тормоз.

— Что это? Боже правый… — прошептала от страха, наблюдая в зеркало заднего вида, как преследующие машины догоняли меня с нереальной скоростью.

Запаниковав, нажала на педаль газа, пытаясь сорваться с места, но машина, издав пронзительный визг, даже не шелохнулась.

Выскочила наружу и, громко хлопнув дверью, со всех ног бросилась бежать по дороге, ведущей к известному всему городу, дому.

— Я успею, — дрожа от холода, бормотала, успокаивая себя. Оставалось ещё полчаса.

Промокла насквозь. Белое, подвенечное платье облепила моё тело, усложняя задачу, так же, как и туфли на высоком каблуке, которые я не успела сменить на более удобную пару.

— Чёрт бы побрал этого Мейсона, — прошипела себе под нос, невольно вспоминая как этот кретин подвёл меня в последнюю минуту, не явившись к алтарю.

Сегодня я должна была стать миссис Мэйсон и сейчас держать в руках документ, гарантирующий мне безопасность, а вместо этого… сбивая ноги в кровь, бежала к Фостерам за спасением…

Через несколько минут, едва дыша, добралась до заветной двери, и что было сил, стала стучать кулачками в громадную дверь. Спустя мгновение, которое показалось мне вечностью, дворецкий, распахнул её передо мной. Окинул меня с ног до головы своим сканирующим взглядом и пропустил внутрь.

— Господа Фостеры… мне нужно их видеть, — задыхаясь, проговорила я, пытаясь привести свое испорченное платье в более-менее приличный вид.

— Прошу следовать за мной, мисс, — поставленным голосом проговорил седовласый мужчина весьма преклонного возраста, поправляя и без того идеально сидящий на нём черный костюм.

С облегчением беззвучно выдохнула, понимая, что успела. Они дома, а значит, у меня была надежда…

Быстрым шагом следовала за дворецким, кидая взгляды на белые статуи неизвестных мне обнаженных богинь. Повсюду были странные фрески с изображением людей в неприличных позах. Полотна именитых мастеров отображали события разных эпох, в которых также присутствовали сцены неприличного характера. Решив поберечь свою ранимую психику, уставилась на прямую спину своего спутника, мысленно себя уговаривая, что не задержусь здесь надолго.

— Прошу, — открыл передо мной дверь дворецкий, приглашая внутрь. — Госпожа Свон! — официально проговорил он, обозначая наш приход. Дождавшись, пока я войду, захлопнул за мной дверь, оставляя внутри мрачного помещения в тёмно-синих тонах, наедине со своими хозяевами.

— Малышка Эмма? — удивлённо произнёс блондин с голубым глазами и мощным телосложением, вставая с кресла.

— Что привело тебя сюда? — тяжелой поступью Дэвид подошёл вплотную и, заметив мой внешний вид, заботливо протянув белоснежный платок, добавив: — И проделать этот путь в столь позднее время?

Учитывая то, какая вакханалия через четверть часа начнется за стенами этого дома, да и во всём нашем небольшом городке Фейр-Лоун, нетрудно было догадаться, что заставило меня решиться на этот дикий поступок. Но, видимо, он желал услышать это из моих уст… Что ж…

— Вы должны меня спасти, — нервно закусив губу, тихо проговорила я, боясь посмотреть в глаза мужчинам, которые стоял передо мной.

— Должны? — громко и надменно проговорил глава семейства Фостер, стоящий за спиной своего брата. — Мы никому ничего не должны, — пренебрежительно рявкнул брюнет, заставив меня вздрогнуть от испуга, только лишь услышав его стальной голос.

— Эмма, ты не боишься старшего Фостера. Дэвид, он рядом. Он тот, кто поможет! — стала мысленно уговаривать себя не впадать в панику. Нужно продолжать… Эта семья — единственный способ остаться в живых… Единственный правильный выход! Действуй… Колибри.

— Прошу, — жалобно пискнула я, подняв глаза на Дэвида, который нависал надо мной каменным изваянием. — Мой жених исчез, и теперь без вашего влияния мне не пережить эту ночь.

Ни моя семья, ни мой жених, даже если он и объявится, уже не сумеют меня уберечь в эту ночь от своры похотливых мужчин, желающих согрешить безнаказанно. Только эта семья… Два могущественных брата, которых все уважали и… боялись, включая меня. Только им было под силу меня спасти от тех, кто желал получить самую привлекательную девушку во всем городе…

— Эмма, ничего не бойся, — улыбнувшись ангельской, как и вся его внешность, улыбкой, ответил Дэвид.

Прошёлся пальцами по моему плечу, а потом поправил выбившуюся иссиня-чёрную прядь волос из моей прически.

— Зачем нам это нужно? — вклинился в наш диалог Ричард, поднимаясь с черного кожаного кресла, стоящего у письменного массивного стола, за которым до этого попивал свой бренди. — Для чего нам спасать какую-то девчонку?

Я видела его второй раз в жизни. Жёсткие, хищные черты лица, словно высеченные из гранита. Высокий. Подтянутый. А глаза… прожигали насквозь, будто пытаясь вынуть из меня душу. Полная противоположность своему брату…

Ангел и демон! Так их и называли за глаза.

Оба всегда одеты дорого, броско, привлекая внимание окружающих. А сегодня они и вовсе выглядели по-особенному, словно готовились к чему-то важному.

Чёрт! Ведь так все и было! Охота! Они собирался отправиться на поиски своей сегодняшней жертвы… Развлечься… Как и все мужчины в городе, получить законное удовольствие.

А чего я хотела? Чтобы они ждали меня с красной ковровой дорожкой у входа, чтобы спасти мою шкуру? Размечталась…

Эта ночь… она была придумана для иного… все без исключения мужчины ждали её весь год… И сейчас я была в настоящей беде… Едва они меня выставят вон и я окажусь за забором особняка, как буду разорвана на части… А значит, нужно быть очень убедительной, чтобы этого не произошло.

— Прошу вас… Умоляю… Я согласна… на все… Сделаю, как пожелаете… — произнесла твёрдым голосом.

— Вот как? — хмыкнул Дэвид. — Странно от тебя это слышать, Колибри… Очень странно.

Дьявол! Это следовало ожидать. Я всегда старательно избегать этих двоих. Даже когда на одной из вечеринок блондин подошёл ко мне, предложив выпить, я отшила его в особо грубой форме, а сейчас… стояла перед ним и умоляла о спасении…

— Она не в себе… Позвони её отцу, пусть заберёт. Нам пора… — скривившись, заключил Ричард, собираясь покончить со всем этим абсурдом.

— Нет. Пожалуйста. Не выставляйте меня на улицу. Я, правда, готова на всё, — всхлипнула, зажав рукой рот. — Поверьте мне…

— Рик, зачем ты так расстраиваешься девочку? — провел двумя пальцами по моей щеке блондин, вытирая слёзы. — Пусть просто докажет нам, всю серьёзность своих слов, — улыбнулся мне, подмигнув. — Так ведь, маленькая?

Сглотнув спазм в горле, кивнула, смотря в глаза Дэйва.

— Ну, вот видишь, братец, — обернулся к Ричарду, который на его слова ухмыльнулся, а потом снова посмотрел на меня. — Подойди и поцелуй его… Эмма, — проговорил, словно ледяной водой меня окатил.

— Что? — едва слышно произнесла, чувствуя, как по спине ползёт холодного капля пота.

— Поцелуй Ричарда. Прямой сейчас, и мы подумаем над твоей просьбой, — повторил свои слова, улыбаясь так, словно сейчас говорил о замечательной за окном погоде.

Поцеловать? Того, кто ввергает меня в дикий ужас? С которым даже страшно встретиться взглядом при свете дня?

Не так я себе это всё представляла, когда шла в этот дом.

Моим спасителем виделся именно Дэвид. Что мы уединимся в его спальне. Что он лишит меня невинности, а утром я живая и здоровая отправлюсь домой к своему отцу. Но, вместо этого он попросил меня поцеловать своего брата…

— Ты против? — приподняв бровь, спросил блондин, ожидая моего ответа.

Эмма… это всего лишь проверка! Не более. Он просто желает убедиться, что я не пойду на попятную, когда мы с ним…

Медленно, как в замедленной съёмке, приблизилась к брюнету. При таком близком расстоянии, он казался ещё более устрашающим, но… отступать было категорически нельзя. Встав на цыпочки, потянулась к мужскому и прикоснулась своими губами к его.

В этом нет ничего сложного. Пара секунд и всё закончилось.

Только я собралась отойти от Ричарда, как он, подобно взбесившемуся хищнику, схватил меня за шею и впился в мои губы жадно, горячо, проталкивая язык в рот.

Меня и раньше целовали. Жених Мэйсон… но этот поцелуй… он был не похож на все предыдущие. Казался таким пошлым, развязным, порочным, заставляющим выпасть из реальности.

— Молодец, маленькая. Справилась… — похвалил Дэвид, прерывая нас. — Но, это лишь проверка… — довольно оскалился он.

Я прекрасно это понимала и без его слов. Я прошла её и теперь пусть уже сделает то, о чём я просила. Дело с концом! Ожидание неизбежного — было хуже любой пытки…

— Мы с радостью окажем тебе свою помощь, Эмма, но ты же понимаешь, что за эту услугу мы попросим у тебя плату? — спросил Дэв, подбираясь ко мне ближе.

— Знаю, — обронила тихо, стараясь на шаг отдалиться сразу от обоих братьев.

— И понимаешь, какую именно? — неожиданно спросил меня Ричард, заставив прирасти к полу.

— Да, — выдавила из себя ответ, чувствуя, что я упускаю что-то существенное.

— Что ж, тогда переживать не о чем, девочка, — хлопнул в ладоши блондин. — Не вижу смысла оттягивать этот сладкий момент.

Вот и всё! Устный договор заключен. Стороны согласны, оставалась практическая часть и… сейчас кто-то из них меня уведет к себе в комнату… чтобы..

— С кем из вас я должна это сделать? — впившись ногтями себе в ладони, задала вопрос, который волновал меня больше всего.

Наивная дурочка! Почему я решила, что этим человеком станет Дэвид? Ричард глава семейства и с лёгкостью может претендовать на ночь со мной. Этот поцелуй, тому самое прямое доказательство. И я… ничего не решаю…

— С кем? — усмехнулся Дэвид. — Эмма, выбор отсутствует…

— С двумя, — хрипло продолжил за блондина его старший брат.

— Что? — горло перехватило от шока, а перед глазами пошли круги от ужасающей информации.

— Одновременно, — кивнув, подтвердил блондин, разбивая все сомнения в пух и прах…

— Нет, — произнесла сдавлено, пошатнувшись в ужасе и делая шаг назад.

Да, конечно же, я слышала, что об этих двоих ходили слухи о том, что они любили устраивать оргии, но поверить в правдивость информации не решалась, считая её чем-то из ряда фантастики.

А теперь я лично убедилась, что это была чистая правда, и… Фостеры собирались проделать всё это со мной? Боже правый!

— Эмма, ты можешь уйти. Дворецкий проводит до двери, — наблюдая за моей дикой паникой, проговорил Дэвид. — У нас существует табу! Мы не берём девушек силой… Всё только по взаимному согласию.

— Она не готова, — скривился Фостер старший. — Пусть убирается. На сегодняшнюю ночь у нас предложений, хоть отбавляй.

— Рик, пусть сама об этом скажет, — приблизился ко мне брюнет. — Скажи, что передумала, и мы тут же тебя отпустим…

Отпустят? Куда? К похотливый уродам, ждущим меня за забором? По дороге сюда я видела по меньшей мере дюжину автомобилей, следующих за мной. Кружили, как коршуны, выжидая полуночи, чтобы наброситься на меня… растерзать, получая от этого удовольствие.

— Я согласна, — выдавила из себя, понимая, что у меня нет иного выхода.

— Рикки, кажется, мы сегодня останемся дома, — оскалился Дэвид.

— И не на один день, — отозвался его старший брат. — Семь. Эмма… Ты останешься с нами под одной крышей на семь дней. Взамен на жизнь… И… тебе это понравится.

Двумя днями ранее…

Реальное время…

В ужасе от вопиющего поступка отпрянула мужчины, но неожиданно Дэвид одной рукой схватил меня за волосы на затылке и, смотря в глаза, начал медленно притягивать к себе, в то время как вторая стала задирать подол платья.

— Нет! — воскликнула я, впиваясь пальцами в его запястье. — Не надо. Умоляю…

Но мужчина нагло улыбнулся и, уничтожая всякое сопротивление, набросился на мои губы.

Стал целовать яростно, одержимо, заставляя гореть их огнём и мычать от отчаяния, пытаясь вырваться.

— Сладкая, — оторвавшись, протяжно произнес блондин. — Уверен ты и здесь такая же…

Просунул пальцы в мои трусики, заставив вздрогнуть от полнейшего ужаса.

— Не дёргайся. Не хочу причинить тебе боль… — тихо, но вместе с тем предостерегающе проговорил он. — Не сопротивляйся, Эмма, мы просто немного поиграем…

Дэвид рывком приподнял меня за талию и усадил на прохладную столешницу у стены, так что наши глаза оказались на одном уровне. — Расслабься… — прошептал. — Я покажу тебе, насколько прекрасно может быть с мужчиной.

— Не надо, — онемевшими губами прошептала я, но мужчина будто оглох.

Сжав запястья, завёл мне их за голову и припал к моей груди.

— Пожалуйста! — крикнула я, срывая голос и заливаясь от стыда краской.

— Если хочешь, чтобы брат составил нам компанию, кричи… громче, девочка… — усмехнулся он и снова приник губами к моим вершинам, вбирая в себя чувствительный сосок.

— Нет, — задохнулась только лишь о мысли о Ричарде. Прикусила нижнюю губу, стараясь больше не шуметь и расслабиться.

Всего лишь нужно немного потерпеть, ведь до бесконечности это не продлиться…

Прикрыла веки и попыталась не думать о мужских губах, что против моей воли стали доставлять мне удовольствие.

Ноги стали ватными, голова начала идти кругом, чувствуя, как Дэвид, умело вбирая в рот мою затвердевшую вершинку, то посасывал её, то легонько покусывал.

— Нет, — застонала не своим голосом, чувствуя, как внизу живота появилось приятное томление. Настойчиво запульсировало, требуя внимания и откровенной ласки. — Дэвид, пожалуйста… — снова издала постыдный стон, совсем не похожий на мольбу.

Слыша меня, мужчина стал ласкать ещё настойчивее, яростнее, заставляя закусывать до крови губы, метаться и пытаться освободить свои руки.

— Твоё тело так отзывчиво, — тихо проговорил мой мучитель, завораживающим голосом. — Мне это безумно нравится… — разжав мои запястья, улыбнулся. — Скажи, что хочешь продолжения… — подул на мой сосок, лизнул его языком, смотря мне в глаза.

— Нет, — пискнула я, стараясь быть убедительной, но мои руки стали жить своей жизнью. Потянулись к мужским плечам, прошлись по крепким мышцам вверх. Скользнули по мощной шее, чтобы бесстыдно обхватить его голову и снова прижать его губы своей груди.

— Врееешь, — растянул, улыбаясь. — И ты даже сама не представляешь, насколько сильно желаешь… Хочешь покажу?

Отрицательно качнула головой, не выпуская пальцев из его волос.

— Лгунишка… — прошептал у моих губ и приник к моей шее, легонько покусывая.

Касание его жёсткой щетины к моей коже, вызвали миллион мурашек на теле, а после второго укуса я тихо вскрикнула, и сама нашла его губы, чтобы повторить наш поцелуй.

Я отлично понимала, что он меня не отпустит, сколько бы я не сопротивлялась. Его серьёзный настрой был очевиден. Начни я сейчас вырваться, это ничем хорошим для меня не закончится. А значит, нужно сделать, как он просил. Расслабиться и… поддержать его игру, которая начинала меня саму захватывать.

— Эмма, — прошептал блондин, лаская ладонью мою грудь. — Тебе ведь нравится это…

Что было толку лгать ему и… самой себе. Я, действительно, испытывала сумасшедшее возбуждение.

— Да, — выдавила из себя, не открывая глаза. — Безумно…

— Колибри… — хрипло произнёс моё прозвище и с диким рыком задрал мои юбки к груди.

— Дэвид, — выдохнула, стараясь сдержать его напор, который пугал. — Ох… — выдохнула, смотря на силу и мощь его рук, от которых дух захватывало. Убрав пальцы с его запястий, позволила с оглушительным треском разорвать атласную ткань платья, и обнажить мои бёдра.

— Отвратительное платье, — скривился он. — Обнажённой ты смотришься гораздо лучше, маленькая… — окинул взглядом мою судорожно вздымающуюся грудь, опустил глаза ниже и стал жадно ими пожирать оставшийся маленький клочок материи у развилки моих ног.

Он не причинит мне боли… — уговаривала себя. Не навредит… он обещал…

Тяжело дыша, крепче сжала свои веки, решив больше не сопротивляться его рукам, а напротив, сделать так чтобы они доставили мне ещё большее удовольствие.

— Открой глаза, — потребовал он. — Не смей закрывать их…

Его ладони вернулись на мою грудь. Стали сжимать её, погружая в сладкую негу. Медленно прошёлся руками вверх к шее, сомкнул на ней свои пальцы…

Испугавшись, что он может мне навредить, мотнула головой, пытаясь освободиться. Видя мой страх, мужчина ухмыльнулся и переместил их на мои губы.

— Открой ротик, — произнёс, смотря мне в глаза.

Прошёлся двумя пальцами по подбородку и снова коснулся губ.

— Смелее, Эмма. Вбери их себя… — улыбнулся, успокаивая меня своим взглядом.

Послушно приоткрыла губы и позволила его пальцам проникнуть в мой рот.

— Оближи их. Представь, что это нечто иное… — не стирая с лица улыбку, шептал Дэвид. — Отпусти себя.

Вторая рука продолжала играть с моими сосками, заставляя помутиться моё сознание, и я, простонав, стала медленно, порочно посасывать его пальцы.

— Умница, девочка, — прохрипел мужчина, высвобождая свои пальцы из плена. — Ты заслужила поощрения… — снисходительно проговорил, ни на секунду не прекращая свои ласки моей груди, которые становились всё интенсивнее, напористее.

В момент, когда я стала терять связь с реальностью, блондин приподнял меня за бёдра и медленно стянул с меня трусики.

Не дав сообразить, что к чему, проник влажными пальцами в мои складочки, заставив от наслаждения впиться ногтями в его плечи.

— Тише, — прошептал он, но я уже его не слышала, чувствуя, как электрические импульсы пробежали по нервным окончаниям, вырывая из меня пошлый протяжный стон.

— Не хочу сегодня делиться, Эмма, — зажав ладонью мой рот, прошептал он. — Твой первый оргазм будет только моим.

Продолжил пытку пальцами, раздвигая мои складочки, с нажимом проводил между ними, задевая особо чувствительный бугорок.

Не воспринимая его просьбы, продолжала стонать протяжно, всё громче и громче, не в силах себя сдержать от нахлынувших ощущений и эмоций.

— Непослушная девочка, — прошипел мужчина, замедляя свои действия.

Заменив ладонь своими губами, стал впитывать в себя каждый мой стон. Проникая в мой рот, лаская язык, нёбо.

Продолжая дуреть от коктейля чувств, я неожиданно почувствовала, как его пальцы начали проникать в меня. Осторожно, неглубоко и тут же вынырнули наружу, чтобы снова повторить те же действия.

От страха, что мне станет больно, я оцепенела, боясь пошевелиться.

— Расслабься, — оторвавшись от моих губ, прошептал, опаляя своим дыханием. — Не причиню тебе боли…

Дэвид всё энергичнее вводил в меня пальцы, ускоряя темп, а я, не чувствуя ни малейшего дискомфорта, снова расслабилась и оплела руками мужские плечи.

Нарушив приказ, прикрыла веки и стала вдыхать в себя аромат мужского свежего парфюма, слушать его ласковый шепот и плыть на волнах наслаждения, что дарил мне едва знакомый человек.

— Тебе нравится? — прохрипел Дэйв, лаская языком мочку моего ушка. — Скажи, Эмма, — настаивал он, когда я почувствовала приближение разрядки.

Чувствуя внутри себя нестерпимое, жгучее желание, от давления пальца на мой чувствительный бугорок, не сдерживая себя, я снова застонала.

— Да, — облизывая верхнюю губу, ответила между стонами, в эту минуту готовая сказать всё что угодно. Даже Богу душу отдать… — Очень.

Это было нереально… Когда удовольствие достигло своей вершины, волна дрожи пронеслась по всему телу, принося следом за собой дикий экстаз. Перестала видеть и слышать. Мир сжался до единственного крышесносного ощущения, которое всё длилось и длилось, выжимая из меня последние соки.

— Дэйв, — запрокинув голову, выдохнула его имя.

Сознание начало постепенно возвращаться, заставляя устыдиться своего поведения и судорожно натянуть на себя край разорванной материи платья.

— Запомни этот момент, детка, — прошептал мне в губы мужчина, размазывая соки удовольствия по моим складочкам. — И того, кто доставил тебе его впервые… — продолжил, не отрывая своего горящего взгляда от моего обнаженного тела, а потом жадно приник к губам, кладя мою ладонь на своё внушительного размера мужское достоинство.

— Теперь твоя очередь сделать мне приятное, — Дэвид потёр моей ладонью о свой выпирающий орган и протяжно застонал, прикрывая веки.

Не сложно было догадаться, чего он хочет. Возбуждённый до предела мужчина сейчас желает того же, что минуту назад испытала я. Удовольствия…

Но только лишь одна мысль об этом невероятно пугала. Непроизвольно сжалась в комок, не зная, как решиться на ожидаемые от меня действия.

— Мне нравится, когда ты смущаешься, Эмма, — с хрипотцой в голосе проговорил мужчина, опаляя меня своим горячим дыханием. — Твоя непорочность заводит, — шепотом добавил он, медленно высвобождая ремень из своих брюк.

Сердце в ожидании неизбежного стало колотиться в районе горла, норовя выпрыгнуть наружу. Беззвучно набрав в лёгкие воздух, приготовилась к тому, что сейчас впервые в жизни увижу мужскую часть тела, о которой все девушки говорили шёпотом и краснея. Инстинктивно закусив нижнюю губу, залилась краской, но неожиданно громкий стук в дверь, заставил меня вздрогнуть, а блондина выругаться сквозь зубы.

— Бл. дь! Как не кстати, — недовольно проговорил он, оборачиваясь к двери.

Поблагодарив всех Богов, поспешила прикрыть свою наготу остатками своего платья и спрыгнула со столешницы.

Мужчина осуждающе кинул на меня взгляд, но всё же направился в комнату, посмотреть на того смельчака, что посмел нам помешать…

— Господин, прошу нас простить, — услышала я тихий женский голос. — Ваш брат приказал нам помочь гостье.

Хвала Всевышнему!

Зажала платье у своей груди, и пока блондин не отослал служанок прочь, быстро вышла из ванной комнаты, обозначая своё присутствие. Эти девушки, что сейчас явились сюда, были моим временным спасением, и я не собиралась от него отказываться. Пусть делаю со мной, что пожелают, только не оставляю наедине с возбуждённым мужчиной, который похотливым взглядом смотрел на меня минуту назад в ванной.

— Брат, — усмехнулся Дэвид, заметив меня у двери. — Скорее всего услышал тебя… — не скрывая злости, процедил он, уничтожая своим взглядом и заставив меня инстинктивно сделать шаг назад.

Никогда не думала, что буду благодарна Ричарду, но это, действительно, произошло. Только что, сам того не подозревая, Фостер старший избавил меня от унижения. От участи пасть до уровня девушки лёгкого поведения. И пусть Дэвид сейчас в ярости, зато теперь у меня появилась короткая передышка, чтобы собраться с мыслями и подумать, как пережить эту ночь, а потом удрать из этого жуткого места.

Меньше всего меня сейчас заботили последствия, которые в случае провала, могли настигнуть… Да, я обещала, что за своё спасение сделаю всё, что они пожелают, но сейчас твёрдо поняла, что не справлюсь… Не готова была дать того, чего они от меня ждали…

Близость сразу с двумя — за пределами моего понимания. Находясь наедине с одним-то из них, меня начинала бить мелкая дрожь… А мысль, что должна оказаться в лапах сразу двух похотливых извращенцев, моментально ввергала меня в дикую панику.

— Отдыхай, маленькая, — взяв себя в руки проговорил мужчина. Неожиданно улыбнулся, не стесняясь присутствующих, поправил в штанах свой стояк и твёрдой походкой покинул мою комнату.

Едва Дэвид вышел за пределы стен тускло освещённого помещения, я присела на кровать и шумно выдохнула от облегчения.

Обошлось! С ума сойти!

Понимая, что “грешная ночь” в самом разгаре, а я до сих пор жива и здорова, тут же улыбнулась. Всё прошло лучше, чем я ожидала. Ни с кем из братьев мне не пришлось ложиться в постель, а завтра за забором поместья будет спокойно и безопасно.

Оставалось лишь придумать, как сбежать. Отчётливо понимала, что меня станут искать, поэтому сразу после побега нужно покинуть город. Ехать туда, где не распространялась власть Фостеров.

— Ваша одежда, — натянуто проговорила брюнетка в синей униформе горничной, смотря на меня с пренебрежением, словно я грязная шлюха и не достойна уважения.

— Я здесь не по своей воле… эта ночь… она… — начала я, пытаясь объяснить своё нахождение в этих стенах.

Было неприятно осознавать, что меня воспринимают игрушкой их хозяев. Я родилась в приличной семье господина Свон, известного адвоката, которого все уважали. И то, что меня приняли за шлюху, очень задевало.

— Вы не должны перед нами отчитываться, госпожа, — улыбаясь, сказала светловолосая девушка, в то время как вторая поджала губы, превращая своё лицо в злобную гримасу. — Идёмте, мы поможем вам принять ванну, а после вы отдохнете, — продолжая вежливо улыбаться, двинулась к приоткрытой двери.

Кивнув ей в ответ, поднялась с постели и на подкашивающихся от переживаний и усталости, ногах отправилась следом за ней.

Расположившись в джакузи, устало прикрыла веки и позволила девушкам выполнить свою работу.

Усталость давила на плечи, голова отключалась, и служанки, видя это состояние, спешно вымыв и одев в чистую одежду, проводили меня к кровати.

Сама не заметила, как провалилась в беспокойный сон, в котором также, как и наяву меня мучали кошмары.

Улыбающийся Дэвид, приказывающий встать на колени и доставить ему удовольствие… Наблюдающий за нами Ричард. Нагло ухмыляющийся и дожидающийся своей очереди…

Меня трясло от ужаса, кричала, срывая голосовые связки, прося меня оставить в покое, но они были непреклонны…

Я была игрушкой, которой они забавлялись. Смеясь, они передавали меня друг другу, пока не зажали между своими телами, заставляя задохнуться от страха.

Их напор нарастал… мужские руки были повсюду… их шёпот сводил с ума… Я кричала и кричала, прося пощады, но она не наступала…

— Эмма, — от голоса Дэвида покрывалась липким потом. — Малышка, открой глаза, — требовал он, держа меня за плечи.

Тяжело дыша, сделала, как он желал, и поняла, что это был всего лишь сон… Ужасный сон, который во что бы то ни стало не должен воплотиться в реальность.

— Ты кричала, — с тревогой смотря мне в глаза, пояснил он, не выпуская из своих рук. — Всё нормально?

Кивнув, попыталась выскользнуть из стальных оков, но мужчина не позволил даже шевельнуться.

— Ты в безопасности, — тихо продолжил, пытаясь убедить меня. Только я знала, что это не так, и главная опасность исходила именно от него и… его брата.

— Ночь прошла, — ласково улыбнулся он, погладив двумя пальцами по моей щеке. — Следующая только через год, — широко улыбнувшись, пошутил мужчина, явно забавляясь диким страхом, читающимся в моих глазах.

Да, он прав. “Грешная ночь” миновала, но только не для меня… Я прекрасно помнила о семи днях, о которых они с Ричардом говорили ночью. Только побег сумеет подарить мне спокойствие. Только он убережёт меня от ужасов, приснившихся этой ночью.

— Я могу уйти? — осторожно спросила его, надеясь на чудо.

Вдруг они меня не станут держать здесь насильно? Одумаются и отпустят…

— Смотря куда… — ухмыльнулся Дэвид, понимая, что я имею ввиду не кровать. — Обещания даются для того, чтобы их исполнить… — разбивая призрачную надежду в прах, напомнил о моём долге. — Одевайся, брат с нетерпением тебя ждёт… к завтраку.

Горячим взглядом окинул мои губы, грудь. — Жаль, что не сумею составить вам компанию.

От его голодных, похотливых глаз, задержавшихся на груди, меня кинуло в жар, а потом в холод.

— Я не голодна, — заикаясь, ответила ему, боясь даже представить, во что может вылиться этот самый завтрак.

Уверена, что десертом окажусь именно я. Иначе для чего моё присутствие?

— Пусть завтракает без меня. Пожелай ему приятного аппетита, — намеренно сморозила глупость, делая вид, что ничего не поняла.

— Это была не просьба, а приказ, Эмма, — серьёзным тоном произнёс он, выпуская из своих ладоней мои плечи. — И… мой личный маленький совет — не надевай трусики. Думаю, они тебе не понадобятся.

Убедившись, что со мной все хорошо, Дэвид оставил меня одну. Наедине с дикой мыслью, что теперь разрывала мою голову.

Ричард! Он ждёт меня в столовой!

А ещё его пошлая шутка о нижнем белье… вовсе выбила из колеи. Дьявол! А что, если это была не шутка, и он и впрямь меня разложит на огромном столе и отымеет под бодрящую чашечку кофе?

Нет. Это же бред полнейший. Такое не могло происходить в реальности. Это слишком, чтобы происходить на самом деле.

Мои размышления прервал неуверенный стук в дверь, а затем скрип несмазанных старых петель, на которых она держалась.

— Госпожа, вас ожидают к завтраку, — проговорила уже знакомая мне светловолосая девушка. — Я помогу вам собраться.

— Собраться? — посмотрела на неё удивленными глазами. — Разве завтрак не на две персоны?

К чему эти все церемонии? Дома, если гости отсутствовали, я запросто могла спуститься в халате. И никто ничего не имел против.

— Верно! — отозвалась служанка. — Но в этом доме так заведено. Позвольте, я помогу убрать ваши волосы.

— Что ж. Раз таков порядок, возражать не смею, — откинула в сторону одеяло и опустила ноги на пол. — Меня Эмма зовут.

— Я знаю, госпожа Свон. Меня уведомили, — проговорила девушка. — Прошу вас, подойдите к зеркалу, — суетливо произнесла она. — Господин Фостер ограничил вас во времени.

— Вот как? — растерялась я, но комментировать не стала. — Как тебя зовут? — пересев на мягкий пуф, спросила её, рассматривая интерьер комнаты, на который вчера даже не обратила никакого внимание.

Бледно-розовые стены, высокие матовые потолки, светлая мебель, состоящая из внушительного размера кровати, шкафа и дамского столика с огромным зеркалом, у которого я сейчас и находилась. Все выглядело дорого, хотя, чего было удивляться? Семья Фостер никогда не скупилась и покупала всё самое лучшее.

— Пэни, — ответила она, смущаясь, беря в руки расчёску.

— А я Берта, — у двери произнесла та самая темноволосая служанка, что разговаривала вчера со мной надменно. — Господин Фостер младший просил вам передать их, — протянула мне дивный букет нежно-лиловых роз, перевязанный алой атласной лентой.

Взяв его в руки, поднесла его к лицу, чтобы вдохнуть аромат цветов, но заметила в середине букета небольшого размера, карточку.

Осторожно вытащив её, поспешила прочесть приготовленное мне послание.

“Их лепестки так же нежны, как и те, что я ласкал сегодня ночью”

Он стыда мои щёки тут залились краской. Быстро разорвав карточку на мелкие кусочки, бросила на столик.

— И цветы выбросите, — попросила я Берту, вручив ей букет обратно.

Теперь они мне совсем не нравились, а ассоциировались с развратной сценой, что произошла ночью в ванной комнате. Мерзость! Вот бы так же порвать в щепки свои воспоминания, как эту карточку…

Девушка быстро кивнула и поспешила вынести цветы из комнаты и закрыть за собой дверь.

Тем временем, Пэни во всю колдовала над моей прической. Оставалось только умыться и надеть на себя платье.

Платье! Боже, ведь она безбожно испорчено. Дэвид вчера его превратил в лохмотья, и теперь мне было не в чем спуститься к завтраку.

— Пэни, я вряд ли спущусь в столовую, — проговорила я поникшим голосом. — Не утруждайся.

— Госпожа, — испуганно уставилась она на меня. — Нельзя отказываться. Это плохо…

— Не идти же мне голой, — качнула головой. — Мне надеть нечего.

— Что вы. У вас полно всего, — с облегчением выдохнула она и подошла к шкафу. — Неделю назад хозяева привезли вам самые лучшие платья во всем городе, — распахнула дверцу и представила моему взору, всевозможных цветов и фасонов, наряды.

— Неделю? — переспросила её заторможено. Я верно ослышалась. Она, видимо, что-то перепутала.

— Да, — кивнула она. — И эта комната была тоже подобрана специально под ваш вкус.

Бред какой-то! Этого же не могло быть. Пэни явно что-то напутала. Уверена в этом!

Окинув взглядом комнату, осознала, что, действительно, здесь было именно так, как я любила. И даже отдалённо напоминала мою собственную спальню, только лишь с разницей в размерах. Эта была просто огромной по сравнению с той, где я провела всё своё детство и юношество.

Нет! Поверить не могла в эту бессмыслицу и тут же отмела её от себя.

Привстав, достала бледно-голубое платье, висевшее ближе всего, и едва не вскрикнула.

Это же то самое платье, которое я столько времени выпрашивала у матери на день своего рождения. Безумно дорогое. Невероятно красивое. Я высматривала его месяц. Бредила им, и когда, наконец, получила согласие на покупку, его уже не оказалось.

Было выкуплено, и на его месте висело другое.

— С ума сойти, — произнесла, едва шевеля языком от шока.

— Очень красивое, — улыбнулась служанка. — Прекрасно подойдёт к завтраку.

— К завтраку? — усмехнулась. — Да оно стоит целое состояние, — потом всхлипнула и, зажав заледеневшими от ужаса пальцами платье, опустилась на прежнее место.

Меня здесь ждали?! Будто знали, что я здесь появлюсь. Готовились.

В голове диким роем завертелось множество вопросов, на которые хотелось получить правдивые ответы.

Скинув на себя сорочку, спешно направилась в душ. Приведя себя в порядок, напялила то самое платье и практически выбежала из комнаты, намереваясь обо всем узнать немедленно.

Спустившись по лестнице вниз, повстречала дворецкого, который любезно проводил меня к столовой.

Распахнув дверь, ворвалась в невероятно огромное помещение и тут же растерялась.

Столовая? Серьезно? Да это же музей, не меньше… Уверена, что и аппетит пропадёт от такой обстановки.

— Доброе утро, Эмма, — проговорил сидевший за столом Ричард.

Окинув своим взглядом мой наряд, привстал со стула и, ухмыляясь, двинулся в мою сторону.

— Не могу согласиться, господин Фостер, — сглотнув страх, ответила ему.

Уверенность и бравада тут же улетучились и заставили меня пожалеть о глупом порыве.

— Ричард, — проговорил своё имя. — Зови меня просто Ричард.

Он верно шутит? Как я могу его так называть, когда весь город страшился это сделать, опасаясь тем самым выказать неуважение к его личности.

— Чудесно выглядишь, девочка, — остановился возле меня, улыбаясь. Взяв мою руку, поднёс к своим губам. — Просто очаровательно.

— Спасибо, — облизав пересохшие от волнения губы, ответила ему вместо того, чтобы задать вопросы, ради которых сюда явилась.

— Рано благодарить, я ещё ничего не сделал, — тяжёлая ладонь приземлилась пониже моей поясницы и заставила подскочить на месте. — Позже это сделаешь, когда побываешь на моем члене, — оскалившись, проговорил тихо.

Пальцем второй руки прошёлся по моим губам, напомнив о том отвратительном моменте, что произошел с его братом. Сжал нижнюю губу, заставив скривиться и дёрнуться, будто от прикосновения раскаленного к ней железа.

— Расслабься, куколка… — усмехнулся. — Сначала позавтракаем.

Молча присела за выдвинутый для меня стул, пытаясь совладать с прерывистым дыханием.

Ужасно! Его слова о интимной близости… ввели меня в шок. А действия… вовсе оказались на гране фола. Дерзкие, необузданные, дикие для моего восприятия.

Нужно было уходить. Бежать как можно быстрее и не дожидаться его срыва, исполнения обещаний… Но, из этой клетки не так-то просто выбраться. На это уйдёт время…

— Советую попробовать чёрный пудинг, — вырвал из раздумий меня мужской голос. — Настоящий шедевр нашего повара, — хищно улыбаясь, Ричард занял своё место за столом, напротив меня. — Излюбленное блюдо короля Генриха восьмого. Приготовлен из кровяной колбасы и бараньего жира.

Услышав его слова, тошнота подкатила к горлу, и меня едва не вывернуло наизнанку.

Дрожащей рукой схватила стакан с водой и залпом осушила, за что получила усмешку.

— Благодарю, но я не голодна, — отдышавшись, произнесла, стараясь больше не поднимать своих глаз на мужчину и пытаясь не смотреть на блюда, расставленные на белоснежной скатерти.

Он точно надо мной издевался… А если нет, то он ещё хуже, чем я думала. Мерзость…

Хотя, а чего я ждала от такого человека? Он ведь Фостер старший. Не зря его все боялись и сторонились, не желая лишний раз попадаться на глаза.

А ещё те слухи с дикими волками, которых он держал в вольере и кормил человеческой кровью. Ни капли не сомневалась, что это действительно так и было. Животное… Передо мной опасное, безжалостное существо, от взгляда на которое невольно содрогалась.

— Ешь, — резко произнес он, заставив меня вздрогнуть. — Тебе понадобятся силы… — ловко подцепив бекон, положил мне его на тарелку.

Желудок тут же отреагировал болезненным спазмом.

— Я не привыкла к такому завтраку. Обычно мне достаточно злаков, — скривилась, снова посмотрев на жирный кусок, лежащий перед моими глазами.

— Сэмуэль, — громко рявкнул мужчина, что у меня предательски задрожали поджилки.

— Принеси госпоже овсянки на воде, — приказал мужчине, который в тот же миг появился у стола.

Кивнув, он резко удалился, а я против своей воли посмотрела на Фостера.

Откуда он знал, что по утрам я ем именно овсянку, да к тому же на воде? Нет, бред какой-то. Многие этим питаются. Всего лишь совпадение… Разум ловко нашёл этому оправдание, и я постаралась немного расслабиться.

— После завтрака я покажу тебе дом, — делая глоток из белой чашки, произнёс дьявол

и ухмыльнулся на мою растерянность.

Чёрт! Догадывалась, что эта экскурсия ограничиться лишь одной комнатой, а именно — его спальней. Ведь он об этом намекнул вполне прозрачно.

И как мне быть? Как теперь выкрутиться и не угодить в его постель?

Возможно, если я проявлю свою хитрость, то смогу потянуть время до вечера? А там, обязательно что-нибудь придумаю и попытаюсь совершить побег.

— Я неважно себя чувствую, — произнесла, прочистив горло. — Хотелось бы отложить эту экскурсию на потом и немного вздремнуть, — кивнув, вежливо улыбнулась человеку, который вошёл в столовую и поставил передо мной свежеприготовленную, приятно пахнущую кашу.

— Ты — прелесть, — улыбнулся мне Ричард, словно услышал что-то забавное. — Такая наивная…

Снова сделал глоток кофе и посмотрел так, что внутри у меня всё сжалось.

Его острый взгляд едва не раздирал на части. Ледяные омуты пронзали насквозь, говоря о том, что с шутками на сегодня покончено.

— Свои фокусы можешь приберечь для сопливых мальчишек, — смяв салфетку, бросил её на край стола. — Запомни. Когда говорю о чём-то, я не прошу, а приказываю. За любое неповиновение ты будешь наказана. Тебе решать, какой будет твоя жизнь в стенах этого дома. Ясно выразился? — приподняв бровь, ожидал моей реакции.

Поспешно кивнув, опустила глаза вниз. Дрожащей рукой взяла ложку и стала старательно делать вид, что меня чрезмерно заинтересовал завтрак.

Мерзавец! Шикарный выбор мне предоставил. Смириться, беспрекословно подчиняться, позволять с собой делать все что угодно, а в случае сопротивления или неповиновения буду незамедлительно наказана. Как бы не поперхнуться от такого счастья.

— Мне нужно позвонить, — через минуту напряженного молчания, обронила я. — Меня должно быть, ищут.

Была в этом просто уверена. Отец, братья понятия не имеют, где я сейчас. Ведь я, не оставив послания, сбежала, рассчитывая на успешный финал.

Боже! Учитывая, какой была это ночь, они скорее всего, не надеясь на чудо, уже искали мой труп.

— Нет, — поражая меня, сухо проговорил мужчина. — Не ищут. Все знаю, что ты в нашем особняке. Жива и здравствуешь…

Не могла поверить в то, что сейчас услышала. Немыслимо просто. Они… знают, что я здесь…

Крепко сжав веки, уронила лицо в ладони, но, быстро взяв себя в руки, взглянула на мужчину, чтобы задать вопрос:

— В качестве кого? — внутри всё неприятно свело. Даже дышать разучилась, пока ожидала от него ответ. А он… будто намеренно тянул с ним, наслаждаясь моим состоянием.

— Это так важно? — ухмыляясь, наконец, спросил меня Фостер.

Боже! Ещё спрашивает? Как можно это не понимать? Я в доме всеми известных негодяев. Без сопровождения… Совершенно беззащитна… один на один… Не трудно догадаться, чем это может обернуться. Позор на всю жизнь! И…от этого клейма мне никогда не отмыться.

— Важно! — крикнула, срывая голос, дерзко смотря в его глаза. — Я — девушка…

— Не на долго, — оскалился он, барабаня пальцами по столешнице, игнорируя мой выпад. — И… ответ на твой вопрос — никто ничего не знает! Могут только строить предположения.

Невероятно унизительно! Хуже только уверенность в том, что я — грязная шлюха, прыгнувшая в постель к братьям Фостерам.

— Зачем?! Я бы придумала причину и… — сглатывая спазм, качнула головой, едва сдерживая слёзы.

Никогда не замечала за собой тягу к причинению боли окружающим меня людям. Но сейчас… мне очень этого захотелось… схватить острый предмет и вонзить его в тело этому ублюдку. Испугавшись собственных желаний, отодвинула от себя приборы и поджала дрожащие от эмоций губы… К моей досаде, я плохо умела скрывать свои чувства и эмоции, и от Ричарда они, конечно же, не укрылись.

— Дерзка… — произнёс он, смотря на небрежно лежащие, столовые приборы. — Я не ошибся… Будет очень интересно.

Забавлялся, тварь! Глумился над моим подавленным состоянием и положением, но мне сейчас заботило не это…

— Дайте позвонить, — без эмоций произнесла я. — Я скажу им, что работаю здесь горничной.

Я должна была срочно объясниться с родными… Соврать что-нибудь… У мамы больное сердце… Она не вынесет.

— Обманывать нехорошо, Эмма! — осуждающе произнёс он, улыбаясь.

Плевать! Это лучше, чем все кругом меня станут считать падшей женщиной, которая отдалась этим мерзавцам, а мать до конца своих дней сляжет с неизлечимой болезнью.

Что я наделала?! Глупо было надеяться на то, что мой визит к Фостерам останется в тайне. Что они проявят деликатность к моей проблеме, но… я жестоко ошиблась. Напротив, они позаботились о том, чтобы все кругом узнали о моём местонахождении.

— Ненавижу, — произнесла сквозь зубы, безжалостно сжимая в кулаке свою салфетку.

Во моей душе зарождалось что-то тёмное, жгучее, требующее выхода… Превращая меня, некогда светлую, наивную девушку, в совсем иную, противоположную личность…

— Ожидаемо, — скривился он, не прекращая улыбаться. — Но, вот незадача, любви от тебя никто и ждёт… Интересует только тело… Как только мы тобой насытимся, ты вернёшься домой.

Не удержалась и резко вскинула на него свой взгляд. Смотрела на своего палача словно завороженная. Он — безжалостное существо. До мурашек пугающий. Беспощадный к чужим страхам… Отчётливо понимала, что легко не будет. С Сатаной ожидает только ад! И он стремительно ко мне приближался… Я уже ощущала запах серы… Кожей чувствовала Геенну Огненную. Видела огонь… он во всю полыхал в мужских глазах, готовых в любую минуту бросить меня в самое пекло.

— Если ты закончила, идём, покажу одно дивное местечко… Уверен, оно станет твоим любимым, — не дожидаясь моей реакции, встал из-за стола и сделал шаг в мою сторону. Видя это, я резко поднялась и метнулась в сторону двери, не позволяя к себе приблизиться.

— Решила поиграть в кошки мышки? — засмеялся Ричард, медленно настигая меня. — Ну что ж, давай… Только, если позволишь, для остроты ощущений я немного подкорректирую правила этой игры.

Увидев, как он скинул с себя пиджак и стал закатывать рукава белоснежной рубашки, вскрикнула и бросилась за дверь.

— Беги, Эмма, беги… — эхом раздавался мужской смех. — От этого мне будет только слаще…

Задыхаясь, со всех ног бежала по коридору. Петляла в поисках укромного места, где можно было бы спрятаться. Дёргала за ручки дверей, и когда одна из них поддалась, я выбежала на улицу.

Кругом были хвойные насаждения, неизвестные мне постройки и узенькая дорожка, ведущая в неизвестное направление.

Обратно возвращаться было безумно страшно, поэтому кинулась вперёд по тропинке, планируя укрыться по пути или, если повезет, вовсе покинуть территорию имения Фостеров.

Я бежала всё быстрее и быстрее. Ветер свистел в ушах, но даже он не помешал мне услышать мужской смех, доносившийся за моей спиной.

Дьявол! Сатана из самой преисподней.

Он преследовал меня. Будто глумился над моими бессмысленными усилиями. Но я не отчаивалась, всё бежала и бежала, пока силы не оставили меня и я, захлебываясь от нехватки воздуха, замедлила бег.

Остановившись возле высокой, внушительных размеров, постройки, отворила массивную дверь и нырнула внутрь.

В нос ударил резкий запах конского навоза и сена. Тусклый свет едва пробивался в помещение, но я сумела без труда понять, что нахожусь в прославленной на весь город конюшне Фостеров.

Осторожно продвинулась вперёд и, увидев огромные валуны высушенной травы, юркнула за них, намереваясь там спрятаться.

Едва я успела укрыться, как дверь пронзительно скрипнула, заставив меня всхлипнуть и крепко зажать ладонями рот.

— Эмма, я знаю, что ты здесь. Выходи! — раздался мужской голос, как выстрел, от которого спина тут же покрылась холодным, липким потом. — Нет? — хмыкнул он, словно развлекаясь. — Ну, тогда я сам тебя найду, маленькая, — посмеялся, продолжая свою вопиюще жуткую игру.

— Один — это смерть, — произнес он, и я с ужасом прикрыла ладонями уши. — Два — рождение, — его хриплый голос становился всё ближе.

Боже, это же… строчки из самой страшной детской считалочки, которую я боялась до мурашек.

Шаги были тяжёлыми, пугающими. Подошвы его сапог зловеще поскрипывали, ввергая меня в дикую панику.

— Три — это ветер, четыре — свечение, — смакуя каждое слово, сделал ещё несколько шагов. Остановился у стойла одного из жеребцов, которые в тревоге били копытами о каменное напольное покрытие.

Почему больше не двигается? Чего ждёт? Он будто намеренно тянул время, трепля за гриву породистого мерина. Тишина становилась подавляющей, невыносимой.

Было нестерпимо непросто сидеть и ожидать своей участи. Решила спиной отползти поглубже, зарыться в солому, но я только все испортила. Создала дикий шорох, чем явно повеселила мужчину.

— Пять — огонь и шесть — вода, — ухмыльнулся, развернулся на шум и стал двигаться в безошибочном для него направлении…

— Семь — веселье, восемь — беда, — продолжал нараспев, медленно. Он бы совсем близко, что мне казалось, я слышала его тяжёлое дыхание.

— Девять и десять — иди ко мне сюда, — стремительно приблизился, неожиданно резко склонился надо мной и прошептал у самой моей шеи: — Попалась, мышка?!

От ужаса срывая голосовые связки, громко завизжала и попыталась его оттолкнуть, но он был сильнее. Продолжая смеяться, скрутил мои руки и обнял со спины.

— Знаешь, что кошка делает с мышкой, когда поймает? — спросил у моего виска, опаляя горячим дыханием.

Сердце вырывалось из груди, и я едва не теряла сознание от этих игр с дьяволом. Дёрнулась, пытаясь освободиться и громко крикнула: — Пустиии!

— Отпущу. Обязательно. Но, вначале я получу свой сладкий десерт, — резко развернул меня к себе лицом и впился губами в мой рот, заглушая крик…

Воздуха совсем не хватало. Пыталась освободиться, но этот дьявол меня держал очень крепко. Словно в стальном капкане. Цепенела от бешеного напора. Пульс бесновался в висках. То пыталась укусить его, то крепко сжимала зубы, не позволяя языку проникнуть в мой рот.

— Эмма. Хочу, чтобы ты меня сейчас услышала, — оторвавшись от моих губ, проговорил он, смотря на меня одержимым взглядом. — Обещаю, что никто не возьмёт тебя против воли. Никто не навредит. Кивни, если слышишь, — погладил меня по щеке и, дождавшись моего кивка, улыбнулся.

— Испугалась? — прошептал у моих губ. — Расслабься, маленькая. Это была шутка. Мне не интересно доставлять тебе боль, видеть твой страх. Интересует только желание…

— Его не будет, — тихо обронила я, ошалело смотря в его чёрные глаза. — Это невозможно, — добавила сипло, будто мою шею обхватила колючая проволока.

— Ошибаешься… поспорим? — засмеялся он, не выпуская из своих жарких объятий.

Отрицательно качнула головой, и он скривился.

— Не веееришь… — растянул он. — Напрасно. Я никогда не лгу. Тогда, придется доказать…

Неожиданно резко, словно ураган, подхватил меня на руки. Отнёс в самый конец конюшни, где в углу была навалена целая копна сена. Предусмотрительно придерживая рукой затылок, повалил на воздушное облако и навис надо мной.

— Помни одно, птичка, что тебе нечего бояться, — прошептал, едва касаясь своими губами моих.

Достал из своего кармана алую атласную ленту, повязал мне её на глаза и прежде чем снова овладеть моими губами, шепнул: — Расслабься и просто чувствуй…

— Эмма, — хриплый голос взорвал мой разум, заставляя дрожать.

Почему позволяю со мной делать это? Почему я его не останавливаю? Ведь это было бы самым правильным, но… он будто держал моё сознание в капкане. Оно находилось во власти безумца, который творил что-то невероятное с моим телом. Делал нечто порочное, развратное… губительное для моей воли.

Ласкал мою шею, обводил пальцами подбородок. Мучительно медленно, будто изучал… с трепетом познавал неизведанное, желанное.

На этот раз он касался меня нежно, осторожно, невозможно ласково.

— Прекрасная маленькая птичка, — горячее дыхание обдало мою щеку. — Красивая птичка.

Мое сознание было как во сне… В состоянии невесомости. Будто в другой галактике… реальности… Пьянела от происходящего. От его слов, ласк, действий.

Ужас всё ещё плескался внутри меня, но его голос, шёпот… внушали мне противоестественное спокойствие. И… я стала бояться саму себя. Того, как тело предательски начало откликаться на этого мужчину.

Да, он не позволял мне сейчас видеть. Я, как он того и желал, только ощущала. Сильнее чем обычно. Острее. И… то, что я чувствовало — меня пугало. Ведь во мне, против воли, стало зарождаться жгучее желание…

Его большой палец скользил медленно по моим губам, обводил их контур, незамысловатые узоры…и… мне нравилось. Хотелось продолжения этого кипучего безумия, но его вторая рука, отрезвляя, прошлась по моей груди. Заставила напрячься, дёрнуться, жадно втянув в себя воздух.

— Тшш, — произнёс он тихо, опалил меня раскаленным дыханием у самых губ. — Не сопротивляйся, маленькая… не надо…

Легонько сжал через платье мой сосок, а потом приник к нему своими губами. Стал посасывать его через тончайшую ткань, ввергая меня в бездну похоти и тягучего морока…

Выгибалась от ласки. Подчинялась первобытному инстинкту. Не испытывая стыда, притянула мужчину к себе и позволила себе потеряться в омуте греха.

— Умница… — шептал он. — Именно так… без насилия… принуждения, Колибри.

— Ричард, — испугавшись своего желания, произнесла, гулко сглотнув. — Не хочу… Не правильно всё…

— Ошибаешься, маленькая… — ответил он, растягивая слова. — Притворство… вот что неправильно… фальшиво. А твое желание настоящее…

— Нет, — проговорила, как в бреду. — Не могу тебя желать. Ты… монстр… чудовище.

— Верно, девочка — ухмыльнулся он. — Но в твоей власти меня приручить… — сквозь пелену дурмана донёсся до меня его голос.

Его рука обхватила моё запястье и положила на свой внушительно выпирающий в брюках бугор. Играючи провел ею вверх-вниз, давая прочувствовать всю мощь, силу его желания.

— Это твое оружие… — прошептал он, неожиданно убирая пальцы с моего запястья. — Всё в твоих руках.

Дикая дрожь пронеслась по моему телу. Я, как порядочная девушка, должна была отдёрнуть свою руку от его паха, но… этого не сделала.

— Я воспользуюсь. Не сомневайся, — ответила хрипло и, притянув за шею, яростно набросилась на его губы.

Что это дьявол сделал со мной? Впечатление было, будто голодна до безумия.

Впитывала в себя его протяжный стон. Встретившись с мужским языком, ласкала его, как одержимая. Как слетевшая с катушек девица, забывшая обо всех рамках приличия.

Я улетела в пропасть. Падала на самое дно. Забывая кто я… где, а главное, с кем я..

Дышать не могла. Теряла сознание. Наш поцелуй не прекращался. Длился и длился. Походил на игрища оголодавших животных. До искр в глазах. Пока не почувствовала, пробежавшую судорогу в своём теле. Взрыв, и я провалилась в вязкое, безумное наслаждение.

— Ты кончила… — оторвавшись от моих губ, засмеялся мужчина. — От поцелуя… Эмма.

— Разве это был поцелуй? — тяжело дыша, спросила его сдавленно. — Смахивает на безумие.

Злилась на себя. Ужасно просто, но уже ничего не могла поделать.

— Привыкай. Ближайшие дни оно будет постоянным, детка, — задрав платье до живота, стал медленно стягивать с меня трусики.

Мои пальцы резко разжались. Соскользнули с мужских плеч. Дикое напряжение. Страх. Перехватила его руки, не позволяя продолжить.

— Нет, — обронила я. — Пожалуйста.

— Мы не закончили. Это был всего лишь первый раунд, Эмма, — скользнул кончиком пальца по моему обнаженному бедру, а потом накрыл его своими губами.

Судорожно сглотнула. Во рту вмиг пересохло, будто в пустыни.

— Пожалуйста, — сипло пискнула, сама не зная, о чём просила, чтобы прекратил или не останавливался?

— Тише… — произнёс, оторвавшись от моей кожи. — Тебе понравится.

Его большой палец прошёлся по моей, влажной от соков, промежности. Медленно, словно смакуя, стал растирать следы моей греховности, намеренно задевая чувствительный бугорок.

— Я больше не смогу, — закусив губу, простонала от вспыхнувшего вновь невыносимого желания. — Нереально…

Невозможно просто… Что он творит со мной?

— Люблю стирать грани реальности… — усмехнулся он и приник губами к моему изнывающему по его ласкам, сокровенному месту.

Испытав одновременно стыд и удовольствие, попыталась вывернуться, но крепкая мужская рука вернула меня в исходное положение и принялась ласкать настойчивее, яростнее.

Перестала сопротивляться. Отдалась на милость мужским ласкам, его сладким мучениям. Голова шла кругом. Едва не теряла связь с миром…

Почувствовала, как мой искуситель стал входить в меня пальцами. Медленно, осторожно, тем самым усиливая мою агонию. Контролировал моё возбуждение. Доставляя удовольствия по максимуму. Стала непроизвольно подмахивать бёдрами ему навстречу и, не сдерживая себя, громко стонать от постыдного наслаждения.

Балансировала на грани безумия. Тело становилось ватным. Знакомая судорога пробежалась к низу живота и мгновенно пронзила выбивающим рассудок экстазом.

Я потерялась. Растворилась в сладком блаженстве. Наслаждение пробило до самого мозга.

Сумасшествие…

Постепенно приходя в себя, пошевелилась. Жадно глотнула ртом раскаленный воздух, облизнула языком пересохшие губы. Дрожащей рукой потянулась к атласной повязке, но мужской голос заставил резко остановиться.

— Не смей! — прорычал он. — У меня для тебя есть кое-что ещё… маленькая…

Горячие мужские пальцы заскользили по моей руке. Пропустили по ней отравляющие импульсы, которые вызвали дрожь, и … вожделение.

— Эмма… сладкая девочка… — шептал он.

Его похоть, желание слышались в голосе. Мужчина был возбужден, но до сих пор сдерживался и заботился лишь о моём удовольствии.

— Готов бесконечно слушать твои стоны, — прошелся ладонью по груди, шее и остановились на моих губах. — Сладкий ротик, — произнёс хрипло.

Провёл большим пальцем по нижней губе. — Такой же, как и твой язычок, который любит фисташковое мороженое.

Судорожно выдохнула от его слов, но пошевелиться была не в силах.

Он… настоящий Сатана! Не иначе… Откуда он обо мне столько всего знает?

Это было просто невообразимо. Невероятно… Пугало. Напрягало неимоверно.

— Давай, Эмма, задай же уже свой вопрос, иначе я в тебе разочаруюсь… — проговорил он, лаская мои припухшие от его поцелуев губы.

Дьявол! Он будто проник в мой мозг. Сканировал мой разум, мысли. Знал всё и… даже больше чем я сама! А может…

— Вы… вы следили за мной? — выдавила из себя, набравшись смелости. — Мое появление здесь… оно…

Мужчина, прервав меня, довольно засмеялся. После секундной паузы, уткнулся носом в мои волосы. Втянул мой запах и ответил шепотом: — Верно. Следили. Давно…

Резко попыталась подняться. Одёрнуть вниз платье, но мужская рука припечатала обратно, слегка сжимая талию.

— Тихо, маленькая… — прошёлся бархатным рокотом по моей коже на шее. — Просто прими это как данность. Не забивай свою прекрасную головку лишними мыслями… У нас с тобой есть более приятное занятие, — взяв мою руку в свою, положил её на желающую ласки обнажённую мужскую твердость.

Вспыхнула вмиг. Непроизвольно сжала пальцы, и тут же выпустила мужскую плоть на свободу.

Нет. Ни за что не стану больше играть в эти порочные игры. Это ненормально. Пора притормозить, пока не свихнулась. Умом не поехала…

— Сделай это, — проговорил твёрдо, возвращая мою руку на прежнее место.

— Нет, — возразила ему, пытаясь её отдёрнуть.

Было интересно, не отрицала этого, но… касаться его вот так… было стыдно. До ужаса дико…

— Смелее. Тебе ведь хочется… — настаивал он, настойчиво сжимая мои пальцы. — Не отрицай.

Не успела я вновь возразить, как была неожиданно резко прижата к крепкому телу и из-за смены позиции повалена поверх него.

— Давай детка. Я едва сдерживаюсь… — хрипло произнёс он, опуская меня к своему паху. — Хочу тебя безумно. Твоих ласк… Горячих губ… влажного язычка на своём члене…

— Нет, — замотала головой в ужасе, жалея о том, что мои глаза прикрыты повязкой, и не могу в полной мере дать отпор. — Я не смогу… я не… — всхлипнула в панике, ощущая, как его ствол с запахом мускуса, коснулся моей щеки.

Мужская рука прошлась по моим волосам, приподняла мой подбородок.

— Я уверен, что ты справишься… Отпусти себя. Открой ротик и прими его…

Сглотнув, приподнялась, упираясь ладонями в его живот.

— Коснись языком, — медленно провел головкой по моим губам. — Ну же… оближи…

Неизбежность. Он прав. Это всё равно случится, и нет смысла протестовать.

Послушно разомкнула губы и кончиком языка прошлась по нежнейшему бархату.

— Эмма, — застонал Ричард. — Крышу от тебя сносит.

Ему нравилось. Даже то, как это было неуклюже… неумело, но он испытывал удовольствие.

“Оружие! Это мое оружие…” — вспомнила вдруг. Оно в моих руках! Благодаря ему, я обрету желанную свободу.

Облизнула головку увереннее, позволила проникнуть ей в мой рот.

Не так противно и страшно, как я себе представляла. А если представить, что это нечто иное, то вполне сносно. Расслабилась. Играючи прошлась языком по всей длине мужского естества. Снова стала вбирать его в себя, но мужчина перехватил инициативу. Его член молниеносно грубо наполнил мой рот, перекрывая воздух. Испугавшись, дёрнулась назад, и крепкая рука на затылке ослабила хватку, позволяя мне отдалиться, но только для того, чтобы вновь насадить на ствол.

— Тише. Не бойся, — прошептал он, до отказа снова наполняя мой рот.

Спазм в горле непроизвольно ждал член, заставляя стонать ещё громче.

Фостер намотал мои волосы себе на руку и принялся вбиваться в горло, не позволяя сделать вдох.

Слёзы выступили из глаз и увлажнили повязку. Я боялась задохнуться, упиралась руками, но в него будто бес вселился. И когда лёгкие стало рвать от нехватки кислорода, мой изувер дёрнулся, и в гортань потекло что-то тёплое, вязкое.

— Твою ж мать, — прошипел Ричард, разжав пальцы и выпуская мои волосы.

Жутко хотела выплюнуть. Избавиться от солоноватой во рту жидкости, но вместо этого, чтобы сделать вдох, мне пришлось проглотить всё до капли.

— Прелесть, — довольно проговорил мужчина, лаская мой подбородок. — Не разочаровала меня и… за это я сделаю тебе приятное. Исполню любое желание.

— Желание? — удивившись его словам, переспросила, поправляя на себе платье.

В эту самую секунду массивная дверь с оглушительным скрипом распахнулась настежь, и на пороге конюшни появился Дэвид, заставляя меня позабыть обо всём на свете.

— Привет, еще раз, куколка, — произнёс блондин, снимая с лица тёмные очки. — Шалите? И без меня? — двинулся к нам, широко улыбаясь.

Судорожно сглотнув, вскочила на ноги и со всех сил бросилась к выходу.

Вовремя спохватилась! Включила голову! Иначе бы стала добычей не одного Фостера, а сразу двоих.

Хотя слова Ричарда о том, что они не возьмут меня силой, и обнадеживали, но не настолько, чтобы я позволила себе расслабиться.

— Эмма, — смеясь, крикнул мне вслед брюнет. — Желание…

Чёрт с ним! Не сейчас! Не в эту минуту, когда они вместе и… так близко…

— Стой, малышка, — у самых дверей молниеносно схватил меня Дэвид. — Ты же не оставишь меня без поцелуя? — не дав опомниться, припечатал к деревянной поверхности двери и бесцеремонно набросился на мои уста. Пожирал, сминал, порабощал… лишая остатков рассудка. А потом нахально проник языком в мой рот, наполняя своим вкусом. Терпким, чуть горьковатым, диким, как он сам…

Дёрнулась, пытаясь освободиться, но блондин придавил меня затылком ещё сильнее, вызывая короткую вспышку боли и сбивая моё дыхание.

Пискнула, не в силах больше сопротивляться. Понимала, что снова в западне, уже пала духом, как услышала голос старшего Фостера.

— Отпусти. Ты её пугаешь… — прорычал Ричард.

Дэвид, нехотя, подчинился брату и разжал свои руки, отступая назад.

Отдышавшись, посмотрела на них и, не боясь, что мне достанется, толкнула ладонями двоих в грудь.

— Ублюдки! — крикнула, злясь не на них, а на саму себя. — Ненавижу вас.

Моя нездоровая на них реакция, пугала. Эти двое будто погружали меня в самое пекло… возрождали во мне примитивные инстинкты, о которых я даже не подозревала…

— Кретины! — прошипела сквозь зубы, смотря на них по очередности. — Не приближайтесь ко мне!

Эти инстинкты грязные… низменные! Им нет места в моей жизни…

Тяжело дыша, смотрела на этих слетевших с катушек хищников, которых забавляло моё состояние.

Хотелось им заехать по челюсти, выцарапать глаза, врезать хлёсткую пощёчину за то, что они со мной сделали, но моя смелость исчерпала все лимиты, и я, сорвавшись с места, бросилась на улицу.

Позади меня был отчетливо слышен мужской смех, но я, не останавливаясь, бежала в сторону дома, чтобы скрыться за его стенами и привести свой разум в порядок.

Какое-то время пропетляв по коридорам, наконец, вбежала в предоставленную мне комнату и, скрывшись за дверью, прижалась к ней спиной, хватая ртом воздух.

Чёрт! И что же мне теперь делать? Невыносимо оставаться здесь.

Но я в плену! Очевидно, что за мной станут следить. Не позволят выйти за пределы поместья. И всё же мне нужно было что-то придумать! Выбраться из логова извращенцев, которые пытались и меня сделать им подобную.

Ни за что! Я ведь не такая… Секундная слабость не в счёт.

Провернув замок с внутренней стороны, заперлась от греха подальше и быстрым шагом направилась в ванну.

За считанные секунды избавилась от одежды, встала под горячие струи воды. Хотелось как можно быстрее смыть с себя мужской запах похоти, греха, а заодно свои воспоминания о той мерзости, что случилось в конюшне. И не важно, что происходящее приносило мне удовольствие, но это было неправильно, противоестественно.

Нужно! Очень нужно что-то придумать! Но, что? Как найти выход из своего ужасного положения?

Каждая минута в этом доме была для меня невыносимой! Превращалась в пытку. Становилась губительной для меня, для моей психики.

Эти ублюдки не отступятся, пока не добьются желаемого. А я? Разве сумею все это пережить? Невозможно… Своими домогательствами они сведут меня с ума!

Всхлипнув, всё же не сумела справиться со своими эмоциями и, упав на колени, разрыдалась.

Выплескивая наружу свои страхи, потеряла счёт времени. Рыдала до тех пор, пока силы окончательно меня не покинули, а в голове не появился туман.

Шатаясь, медленно вышла из душа. Завернувшись в полотенце, без чувств рухнула на постель и забылась глубоким, необходимым моему разуму сном.

Пробудилась, когда за окнами уже было темно.

Почувствовав на себе тяжесть одеяла, осторожно пошевелилась и стала с опаской озираться вокруг.

Я была одна. В комнате никого не было, но то, что в ней, пока я спала, кто-то побывал, не было никаких сомнений. Иначе откуда на мне взялось одеяло, ведь я ясно помнила, сил на то, чтобы им прикрыться, у меня не осталось?

Смахнув с себя сонливость, привстала на локтях и, застонав, снова откинулась на подушки, насильно вынуждая свой мозг работать на полную мощность.

Прошли сутки, а я всё ещё у Фостеров! Так и не нашла способ вырваться из заточения. Из этой золотой, но дрожи ненавистной клетки.

Злясь на саму себя, резко подскочила с кровати и стала расхаживать по комнате из угла в угол, пытаясь сконцентрироваться.

— Проснулись, госпожа? — внезапно раздался у двери голос Пэни, и я обернулась к ней.

— Пэни. Сколько сейчас? — подлетев, спросила ее. — Где моя одежда? Мне нужно… очень нужно сбежать… Помоги, — жалостно попросила её, всхлипнув.

— Госпожа. Это невозможно… Хозяева не позволят этому случиться, — замотала головой, смотря на меня в ужасе. — Даже не думайте об этом. Эти дьяволы… они по лесу и за периметром. От них никому не удавалось сбежать, — бормотала девушка.

Она рехнулась! Они все здесь сошли с ума!

Шарахнулась от неё как от прокаженной, закрывая ладонями уши. Невозможно! Не могло быть такого, что выход отсутствовал! Не могло! Они никакие не дьяволы! Живые люди. Смертные. Не вездесущие!

Я должна сбежать. Обязательно, только нужно найти способ и… если удастся, отыскать помощников. В одиночку, как бы я не старалась, совершить побег будет крайне сложно. Даже… нереально…

— Госпожа Свон. Забудьте, — твердила служанка, как одержимая. — Не выйдет. Смиритесь. Будьте сговорчивее. Это пойдёт вам во благо.

Сговорчивее? Она шутит? Да они же меня хотят…

А что, если?..

— Пэни, помоги собраться к ужину, — стерев с лица слёзы, отстраненно проговорила я. — Ты права! Раз уж нет другого выхода… — добавила, печальным голосом.

Есть! Я нашла его. Желание! Оно и есть мой выход… И я им воспользуюсь.

— Самое красивое вытаскивай, — крикнула девушке из ванной комнаты, пытаясь перед зеркалом соорудить приличную прическу. — И пооткровеннее…

— Хорошо, госпожа, — тут же отозвалась она, немного расслабившись.

Пусть думает, будто я сдалась, смирилась. Было понятно, что она мне не помощник. Да к тому же, если она пойдет к братьям Фостерам и всё им расскажет, то я потеряю всякую надежду на благополучный исход своего плана.

Ну, что Фостеры? Хотите меня? Тогда немного поиграем… Вот только финал игры вас чуточку расстроит, ибо я не собираюсь уступать и становиться вашей игрушкой!

Нарядившись так, будто для последнего дня на Земле, уверенным шагом направилась в уже хорошо известную мне столовую.

— Салют, мальчики, — распахнув тяжёлую дверь, произнесла я и быстрым шагом направилась к столу, на котором были расставлены всевозможные кулинарные шедевры, приготовленные руками известного на весь город шеф-повара.

— Пахнет обалденно, — уселась на свободный стул и, не обращая внимания на удивленные лица братьев, постелив на колени салфетку, стала накладывать неизвестные мне блюда в свою тарелку. — А вы почему не едите? — медленно облизнув перепачканный соусом пальчик, посмотрела вначале на одного потом на другого.

Не ожидали? Думали, я буду сидеть взаперти? Дудки! Улыбнулась широкой улыбкой и плеснула себе в бокал из графина бордовую жидкость.

— Приятного аппетита… — смотря на меня с удивлением, произнёс блондин. — Отдых пошёл тебе на пользу.

— Так и есть. Голодна как волк! А это у нас что? — потянулась за тарелкой, стоящей возле Ричарда, который сидел с каменным выражением лица. Старший Фостер — главная проблема. Если Дэйв был читаем, то Ричард — закрытая книга. Его эмоции были не ясны, а значит, нужно было его расшевелить.

— Милый. Ты бы тоже поел, — обратилась к нему, накладывая из тарелки себе, а потом и ему внушительную гору зелени.

К чему церемонии? Эти “Господа… Госпожа”. Они сами стремились к близости… Вот я и старалась быть предельно близкой. Вот только преследовала свои планы.

— Эмма, — прищурив глаза, произнёс старший Фостер. — Не знаю, чем вызвана в тебе такая перемена, но хочу заранее сообщить, что свои фокусы заранее обречены на провал.

— Что ты, Рикки, какие фокусы? — захохотала я. — “Если не можешь изменить ситуацию — измени отношение к ней”. Красиво сказано! Не правда ли? Именно это я и сделала! — раздражённым голосом проговорила я, выдавливая из себя улыбку.

— Брейк, ребята, — нарушил молчание Дэвид. — От вас искры летят. Давайте просто спокойно поедим, а потом пообщаемся.

Общаться он собрался? Ха! Очень смешно… Даже знаю, где мы будем это делать. В спальне одного из них, лёжа в горизонтальном положении.

Нет уж! Увольте. У меня на вечер иные планы. Разработать детальный план побега и подготовиться к нему. А пока необходимо притупить их бдительность.

— Хорошая идея, Дэйв, ты такой милый… — улыбнулась ему и отсалютовала бокалом с напитком гранатовой цвета. — Поговорим. Надеюсь, за разговором я не выцарапаю вам глаза… — всё же не удержалась от колкости.

— Уверен, ты не станешь этого делать, маленькая, — смеясь, ответил Фостер младший. — Иначе лишишь меня возможности наслаждаться твоей неземной красотой.

Ух, ты! Какой романтик… Комплименты так и сыплет… Отлично! Значит, я на верном пути.

Наиграно смутившись, принялась за еду. Ужин, как я и ожидала, был превосходным. Никогда не думала, что окажусь за столом Фостеров и буду есть блюда, о которых даже и не мечтала.

— Вкусно, — облизнув губы, произнесла, улыбаясь. — Мои комплименты повару.

— Твоя похвала будет обязательно передана, — отпивая из бокала вино, отозвался блондин. — Не сомневайся.

— Благодарю, — снова улыбнулась и стала с интересом рассматривать стены, интерьер помещения.

Оно было настолько большим для столовой, что даже пугало. Но, в этом доме по-другому и не могло быть… Это же Фостеры. Старинное имение. В нём жили все поколения этой семьи. Оно было насквозь пропитано аристократизмом и напыщенностью. От всех предметов веяло роскошью и помпезностью, аж дух захватывало.

— А правда, что у вас здесь обитают коротконосые крыланы? — спохватилась я, решив, что не стоит играть в молчанку.

Множество раз слышала об этом, но всегда считала это выдумкой. К тому же, хотелось перед побегом убедиться, что не стану привлекательным объектом для стаи кровососущих. До ужаса боялась этих тварей.

— Верно, — ухмыльнулся Дэвид. — Наш прадед завез их из Индии. Во время поездки в эту страну его уж больно привлекли эти животные. Единственный вид, где самки перед совокуплением лижут половой член партнёра, — поведал мне он без капли смущения, словно говорил о погоде за окном.

Они все тут мозгом поехали! Все Фостеры ненормальные! От прадедов до этих двоих, сидящих передо мной…

Едва его дослушав, в тот же миг поперхнулась и покрылась пунцовой краской, вспомнив сегодняшнее утро. Откашлявшись, опустила глаза в тарелку, но боковым зрением всё же уловила усмешку Ричарда, который, видимо, подумал о том же, что и я.

— Можешь сама лично на это посмотреть, — потешалась надо мной, проговорил брюнет. — Они ещё в вольере, но с наступлением полуночи покидают его и перемещаются по поместью.

— Не стоит, брат, — возразил блондин. — Есть более приятные места, которые стоит показать нашей замечательной гостье… — улыбнулся, смотря на мою грудь похотливым взглядом.

Спальня? Нет уж! Обойдусь!

— Я хочу, — поспешно произнесла я. — Безумно просто.

Чем дальше от комнат, тем лучше и спокойнее. Готова лазать по вольерам всю ночь, лишь бы не попасть в объятия к этим извращенцам.

— А ещё я бы завтра хотела покататься на ваших знаменитых жеребцах. Их так хвалят…

Придумывала на ходу свой досуг до завтрашнего вечера, чтобы не стать добычей братьев.

— С радостью покатаем… — оскалился Дэйв, будто говорил не о меринах в конюшне, а о собственном члене.

Похоже я рано расслабилась, и блондин опасен не менее, чем его хмурый братец.

— Желание! — вскрикнула, сглатывая. — Ричард мне его задолжал!

Посмотрела в чёрные, как сама бездна, и красивые до дрожи глаза Фостера старшего. Он тоже не сводил с меня взгляда. Смотрел плотоядно. Дико. Словно оголодавший зверь.

— Вот как? — с интересом произнес Дэйв, привлекая наше внимание… — Откуда взялась такая щедрость, брат? — его голос ударил по моим нервам.

В горле пересохло. Попыталась сглотнуть, плохо вышло… А в голове одна мысль — только бы он не сказал!

— Не имеет значения! — судорожно вдохнув в себя воздух, поспешила опередить Ричарда, испытывая жгучий стыд за то, каким образом заполучила своё желание.

Но, всё же мне кажется, блондин уже имел некие догадки, иначе по какой причине так нагло улыбался? Облизывал меня своими бесстыжими глазами?

— Говори! — сухо произнёс Ричард, делая глоток до безобразия чёрного кофе из своей чашки. — Можешь просить все, кроме своего отъезда.

Глупо было надеяться, что они меня отпустят. Хотелось бы, но это нереально… И я не настолько была наивна, поэтому…

— Звонок! Один единственный звонок брату! — проговорила я, надеясь, что с этимпроблем не возникнет, и я сумею воплотить свой план.

— Слушаю! — раздался голос брата в трубке дорогого телефона, который дал мне Ричард.

— Джастин, — всхлипнула я и, как подкошенная, упала в кресло, находящееся в библиотеке Фостеров. — Это я, Эмма… — добавила, сглотнув спазм в горле.

— Сестра? — услышала встревоженный голос младшего брата. — Ты как? Что они с тобой… сделали? — спрашивал меня, тяжело дыша, будто пробежал стометровку.

— Ничего… — ответила тихо, прикусывая губу. — Пока…

Как? Как я могла рассказать ему, что со мной происходит? Все так ужасно и… стыдно до невозможности.

— Эм, я вытащу тебя! Отец… он вне себя… Расскажу ему, и мы придем за тобой, — твёрдо проговорил он, пытаясь меня обнадежить.

— Нет, — оборвала его резко, оглядываясь по сторонам. — Даже не думайте, — добавила тихо, опасаясь быть услышанной. — Никому ничего не говори. Они… не пощадят. Уничтожат любого, ты же знаешь, — на глазах выступили слёзы, а последние слова почти прорыдала.

— Эмма, ты в опасности… — продолжал он упорствовать.

— Знаю, но… не вмешивай никого… прошу тебя, — стала умолять его. — Мне нужна машина, документы и… деньги. Этой ночью я попытаюсь выбраться, — крепко сжав веки, проговорила как можно увереннее.

Пока смутно себе все представляла, но это был единственный верный способ избавиться от Фостеров. Побег в другой штат. Гнать, скрываться, запутывать следы… Но, вначале нужно было покинуть поместье. Я должна это сделать, иначе…

— Родная… — тяжело дышал, проговорил брат, выдавая свое состояние. — Не пойдет… так нельзя! Что будет, если не выйдет? Я приду к тебе. Жди!

— Не смей! — выкрикнула в отчаянии и тут же прикусила губу, вспомнив о предосторожности. — Подумай об отце, больной матери… — продолжила сдавленным голосом, почти шепотом. — Только машина… сделай это. Я буду ждать до полуночи… на заднем дворе… у ворот — через несколько секунд, наконец, добившись от него слов согласия, быстро отключила звонок, вытерла слёзы и поспешила обратно к Фостерам.

Дело было сделано. План запущен в действие. Теперь назад пути нет.

Было тревожно до безумия. Когтистая лапа страха обхватила горло, и сдавливала в тисках, что становилось нестерпимо.

Хватит! Одёрнула саму себя, заставляя думать здраво. Настало время убить в себе наивную, ранимую девочку Эмму, которая существовала раньше! Чтобы выжить, я должна стать другой! Обязана просто!

— Мне душно, — безэмоционально проговорила я, спустя пару минут войдя в столовую.

Пришлось намеренно опустить лицо в пол, чтобы скрыть заплаканные глаза, но дрожащий голос выдавал меня с потрохами.

— Желаю подышать свежим воздухом, если позволите, — проговорила быстро, желая остаться одной.

Развернулась, чтобы уйти, но…

— Мы с радостью составим тебе компанию, — проговорил блондин, за пару секунд оказавшись возле меня.

Набросил свой пиджак на мои совсем не ощущающие холода голые плечи и взял под руку.

— Я предупреждал, что звонок родным тебя только расстроит, — процедил сквозь зубы Ричард, появившись с другого бока. — Надеюсь, не натворила глупостей? — забрал из моих руку телефон и распахнул дверь.

— Глупостей? — заикаясь, повторила я, чувствуя, как колени начинают предательски дрожать.

— Брат шутит, — засмеялся Дэйв. — Ты же умная девочка. Не станешь создавать проблем… — повёл меня по коридору к выходу.

— Нет, — обронила я, сглотнув. — Не стану, — качнула головой.

Не умела лгать. Всегда обман давался с трудом, но сейчас особый случай. Нужно было приложить усилия, ведь от этого зависела моя судьба.

— Идём. Немного погуляем. Успокоишься. И если будешь умницей, то, возможно, поведаем тебе интересную историю о наших прадедах, — сухо проговорил Ричард, подталкивая меня вперёд.

Молча, стараясь не дёргаться, зашагала прямо, обдумывая и подбирая нужные слова, чтобы опровергнуть их тонкие намёки.

— Я должна была дать о себе знать. Они волнуются, — тихо проговорила, пытаясь отвести от них мысли о побеге.

Пусть лучше думают о том, что скучаю и переживаю за родных, а не считают, будто я ищу пути, как бы удрать от них.

— Не грусти, — улыбнулся Дэвид, мягко касаясь пальцами моей руки. — Ты наша гостья, и мы хотим, чтобы тебе было хорошо.

Хорошо? Они издеваются? Серьёзно считают, будто девушка, удерживаемая в плену против её воли может расслабиться и просто смириться?

Да я просто в ужасе от дикого страха и сводящей с ума тревоги. Ни о чём не могу думать, кроме как о своём плане, но нужно было умело продолжать играть спектакль.

— Спасибо, — выдавила из себя улыбку, ощущая ласкающий лёгкий вечерний ветерок на своём лице.

И куда они меня поведут? Ведь я хотела пройтись. Одна. И немного осмотреться. Всё подробно изучить, запомнить, чтобы потом было легче передвигаться по поместью, ведь в кромешной темноте будет в разы сложнее. Но, теперь мне точно не позволят этого сделать.

— Колибри, а ты видела когда-нибудь фреску восемнадцатого века? — спросил меня младший Фостер, двигаясь по тропинке мимо хвойных насаждений.

— Нет, — обронила, отвлекаясь от тягостных мыслей.

— Тогда мы это сейчас исправим, — широко улыбнулся и подмигнул блондин. — Идём. Она в храме. Сейчас самое подходящее время.

— Как пожелаете, — тихо ответила ему, пытаясь по пути запомнить каждую мелочь. Сейчас мы явно находились на главном дворе. Чуть в стороне, несмотря на вечерний сумрак, был виден фонтан. Это означало, что мне нужно было оказаться ровно в противоположной стороне. У оранжереи, которую я заметила в ночь, когда появилась здесь. Именно за ней были ворота, где меня будет ожидать автомобиль.

— Розы. Я хочу увидеть их, — остановилась я, решаясь на хитрость. — Слышала, у вас есть оранжерея. Покажите?

Глупо, конечно, было об этом просить, но иначе мне не попасть на задний двор.

— Эмма, не думаю, что в это время суток ты сумеешь там что-то увидеть. Придём сюда днём, — стал отговаривать меня Дэвид.

— Нет. Хочу сейчас, — настаивала, дуя губки. — Не сумею дотерпеть до утра… пожалуйста, — намеренно стала корчить из себя инфантильную и глупую. Таким способом было легче всего получить желаемое.

— Будь по-твоему, — раздражённо выдохнув, произнёс Ричард, разворачивая меня в другую сторону. — Она там, — указал рукой именно в то самое направление, куда мне хотелось попасть, и пошёл по дорожке, не дожидаясь нас с Дэвидом.

Обрадовавшись тому, как легко мне это удалось, устремилась за брюнетом, совсем позабыв о Дэвиде. Зато блондин тут же о себе напомнил, обхватив меня со спины.

— Ты так приятно пахнешь, — прошептал мне на ухо, удерживая на месте. — Лучше любых роз. Поверь мне на слово… — коснулся губами моей шеи. Вначале нежно, невесомо, а затем напористо, нагло.

— Вкусная, — прошептал он, пройдясь языком по моей коже, вызывая во мне дикую панику. — Сладенькая…

Что он несёт? Что за игру снова затеял? Сбитая с толку, попыталась вывернуться. Ужасно боясь продолжения его очередной своеобразной забавы, отчаянно старалась высвободиться из стальной хватки. Но, едва мне это удалось, как тут же оказалась лицом к мужчине, а ещё через мгновение его губы набросились на мои и стали целовать грубо, покусывая до мелких ран.

Нет. Только не это… не сейчас… Где Ричард? Почему не остановит брата? Ведь мы должны были пойти… там розы.

И будто услышав мою мысленную мольбу, ощутила обжигающее дыхание на своем затылке.

Он был здесь. Прямо за моей спиной. Почему медлил, молчал? Пусть прекратит все это…

Но наперекор моим ожиданиям я оказалась с двух сторон зажата крепкими мужскими телами.

Горячая рука брюнета легла мне на шею, а вторая обхватила за плечи и с невероятной силой к каменному животу прижала.

Сердце выпрыгивало из груди. Колотилось от страха так громко, что становилось дурно.

— Колибри… — прошелся рокотом по моей коже Ричард, опаляя своим горячим дыханием. — Тише, маленькая… мы сделаем тебе приятно…

Животные. Опасные хищные твари. Я смотрела в глаза одного из них. В затуманенных похотью омутах за долю секунды прочла обещание… что сегодня они, наконец, добьются меня… Возьмут своё…

Чувствовала себя загнанным в угол жалким кроликом, которого вот-вот растерзают два оголодавших зверя. Прищур голубых глаз, самодовольная улыбка — одного. Умело ласкающие моё тело руки — другого. Меня штормило. Происходящее подкашивало мой разум. Пробирало до мурашек. На поверхности затуманенного сознания были едва слышны тяжёлое дыхание, шёпот, приглушённые стоны, а в самой глубине его — чётко угадывалась неминуемая пропасть, куда меня желали бросить эти двое…

Губы горели огнём от поцелуя. Дотронулась до них рефлекторно, языком провела.

Фостеры, их близость рассудок туманила. Мир, реальность уплывали… Тело вне контроля…

Медленно обернулась к Ричарду. Горящие чёрные, полные похоти, глаза буквально прожигали мою душу.

Не знаю почему, провела ладонью по его резко очерченным скулам, наблюдая за диким пламенем, полыхающим в его зрачках. Видела, как они стремительно расширяются, заполняя радужку тягучей чернью. Тяжело и шумно дышал, обдавал моё лицо жаром, от которого я тут же покрылась мелкими мурашками.

Дэвид сжал меня в железных объятиях. Стал покрывать мою кожу огненными поцелуями, заставляя тело предательски отзываться на его ласку.

В голове патока… сладкая вата…

Чьи-то руки стали мое платье вверх задирать. Пальцами по обнаженным бедрам узоры выводить. Внизу мигом всё жаром налилось. Тело огнём обдало. Возбуждение до костей пробирало.

Нельзя… Неправильно… Но не могла слово вымолвить, чтобы возразить им.

Только по рукам сильным своими пальцами провела и веки прикрыла.

Понимала, что сейчас саму себя предавала, но поделать ничего не могла. Плыла по бешеному, бурлящему течению, отдавая всю себя во власть бесов.

И снова поцелуй мои губы накрыл. Жадный. Жёсткий.

Слёзы из глаз ручейками сбегали. Удовольствия…и стыда.

— Вы мне обещали… — шепчу едва различимо.

Я не была услышана. Мои демоны не останавливались. Дэвид принялся меня нахально ласкать сквозь ткань нижнего белья. Коснулся промежности, прошёлся по краю трусиков. Задев сокровенное место, вмиг отрезвил, и я тут же распахнула глаза.

— Вы не возьмёте против воли и… моего желания, — стиснула зубы, не позволяя вырваться порочному стону из горла.

— Ты желаешь нас… — прошептал Дэвид, опаляя щёку своим дыханием.

Провёл по влажной ткани трусиков. Медленно отодвинул её в сторону и проник туда, где всё пульсировало и требовало мужской ласки.

Голова пошла кругом, желание стало невыносимым, болезненным, но я всё же сумела различить голос и доводы рассудка.

— Нет, — собрав всю свою волю, крикнула я. — Не хочу!

Чувствовала, что ещё немного и разрыдаюсь…

Не готова. Всё было так неправильно… противоестественно…

— Чего ломаешься? Мы немного пошалим, маленькая, — самодовольно ухмыляясь проговорил блондин, усиливая напор, тем самым причиняя мне боль. — Твоего мнения никто здесь не спрашивает.

Смысл его слов по нервам ударил. Ужас пронзил насквозь, лишил рассудка.

Значит… они возьмут меня, когда им захочется, и моё мнение не счет?

Боже…

— Отпусти её, — убрав от меня руки, внезапно проговорил Ричард, проводя пальцами по своим тёмным волосам.

Посмотрел на брата со злостью. Едва сдерживаясь. Челюсти крепко сжаты, глаза будто искры выбивают.

Не ожидала такого. Блондин весёлый, лёгок в общение, казалось бы, не должен был представлять опасности, как Ричард, но у него будто крышу срывало.

А Фостер старший… вовсе удивил. Тот, кто априори был безжалостным, жестоким, проявил ко мне милосердие. Уступил…

— Я обещал… — твёрдо проговорил брюнет. — Всё будет только по твоему согласию…

— Рикки, ты спятил? — рявкнул Дэвид. — Какое ещё согласие? Она течёт… — пошло улыбаясь, растёр влагу между своими пальцам у моего лица.

Всхлипнула, испытав дикий стыд. Боже… Ведь он абсолютно прав.

— Ненавижу! — выплюнула, смотря Дэвиду в глаза.

Только ненависть была к самой себе! Отчаянно презирала собственно тело, которое существовало в разрез моему разуму. Не подчинялось мне… а им… двоим…

— Мне плохо, — обронила тихо, севшим голосом. — Пусти… — оттолкнула руки блондина и сломя голову побежала к дому, чтобы, наконец, прекратить свой позор.

В голове была настоящая каша. Происходящее было за гранью моего понимания.

Губы продолжали огнём гореть от поцелуев. На коже всё ещё. чувствовались прикосновения мужских рук, лицо пламенем жгло..

— Ненавижу, — ускоряя бег, крикнула сорванным голосом. — Ненавижу.

Задыхаясь, бежала, что было мочи, заставляя собственную память стереть абсурд, произошедший минуту назад.

Влетела в комнату. Сердце из груди вырывалось. В зеркало на себя посмотрела. Пунцовая, растрепанная, губы припухшие, искусанные. Истинная девка для плотских утех…

— Ни за что! — прошипела собственному отражению. — Я не стану ею… Я Эмма Свон! — гордо вскинула подбородок.

Уверенная в себе! Красивая! Умеющая добиваться своего. А они… дьяволы, которым не суждено меня получить…

Бросилась в ванну. Наспех смыла с себя следы их прикосновений. Надела удобную для долгой и тяжёлой дороги одежду и стала ждать полуночи.

От страха била дрожь. В ожидании нервы выкручивало.

Спустя некоторое время решилась выйти. За дверь мертвая тишина. Осторожной поступью стала по коридору вперед двигаться. Прислушиваться и снова продвигаться дальше. Добравшись до двери, ведущей на улицу, беззвучно выдохнула и мысленно приготовилась к более сложному этапу, пройдя который я окажусь на свободе.

Собравшись с духом, дрожащими пальцами взялась за ручку двери и шагнула в ночную прохладу.

Снаружи стояла напряжённая тишина. Будто природа в одно мгновение замерла, и мне стало только лишь слышно собственное прерывистое дыхание.

Возможно, мне это просто мнилось? Страх быть пойманной был настолько велик, что любые детали казались странными, заставляющими находиться настороже и в постоянном напряжении.

Дав глазам привыкнуть к темноте, двинулась вперёд. Шла максимально осторожно. Оглядываясь по сторонам. Прислушиваясь к каждому шороху.

Любая ошибка или невнимательность могли обернуться моей погибелью. Ведь если окажусь пойманной, даже страшно вообразить, что со мной сделают Фостеры.

Двигалась по памяти. В темноте было сложно что-то разглядеть. Приходилось полагаться только на собственную интуицию и везение.

Миновав главный двор, стала наращивать скорость. Нервы сдавали. Хотелось как можно быстрее вырваться из золотой клетки и оказаться на воле. И лететь, пока силы не покинут… Туда, где обрету новую жизнь. Забуду абсолютно всё, что со мной произошло за последние дни. Начну все с чистого листа…

Туман, как молоко, густой пеленой стелился по воздуху, но я всё же сумела сквозь него разглядеть резные ворота. Они уже были призывно распахнуты по сторонам. Словно ждали, пока я пройду через них и покину это ужасное место. Навсегда…

Уверена, это именно Джастин меня ждал. Помогал, как мог. Облегчал мою, и без того крайне сложную, задачу.

Выскочив за пределы поместья, стала озираться кругом, и когда под массивным многовековым деревом разглядела машину отца, сердце едва не остановилось.

— Брат, — вскрикнула я, увидев стоящую фигуру рядом с автомобилем.

Плотный туман не позволял разглядеть, но я знала, что это он. Больше было некому… Если только…

— Отец? — пискнула я, не веря собственным глазам. Остановилась в паре метрах от машины, едва сдерживая слезы.

Папа! Это был именно он. Не могла поверить, что он здесь. Решил помочь. Спасти меня…

— Дочка, — хрипло произнёс он, разводя руки в стороны.

Бросилась к нему, чтобы утонуть в родных объятьях, но едва коснулась отцовской груди, как тут же замерла в ужасе, боясь сделать вдох.

— Предсказуемо, — оскалился Дэвид, смотря прямо мне в глаза, будто прожечь пытался.

Он стоял у самого капота машины, небрежно опираясь о него бедром, и к моему великому сожалению он был не один. Ричард находился чуть в стороне, но, увидев меня, начал стремительно двигаться в мою сторону.

— Ты, видимо, кое о чём забыла… — сухо произнёс он, схватив меня за предплечье, заставил сжаться. — И очень меня разочаровала… — добавил недовольным голосом.

— Оставь, брат. Так будет даже забавнее, — крикнув, усмехнулся блондин. — Её шаг ведь был очевиден. И я даже этому рад. Обожаю наказывать непослушных девочек, — произнёс он, оттолкнувшись от машины.

— Господа, — хрипло произнёс отец, прижимая меня к себе. — Прошу вас. Не причиняйте вред моей девочке. Она… просто напугана и… ничего не знает, — со страхом в глазах посмотрел на братьев. — Мы вернём. Всё вернём.

— Нет! — не понимая ни единого слова, крикнула я. — Что вы несёте? Все спятили? Я не стану здесь оставаться. Отец, поехали домой… Сейчас же! Пусть полиция с ними разбирается, — тяжело дыша, выкрикнула я, надеясь, что их это отпугнёт.

Раздался оглушительный смех блондина. Он подошёл ближе. Наклонился к моему ушку и прошептал:

— Какая же ты наивная, Колибри, — протянул он. — Мы — Фостеры!

Жёсткой хваткой сжал мой локоть и подтянул к себе. — Говори хоть самому папе Римскому… не проблема. Достаточно корчить из себя наивную жертву. У тебя перед нами долг! — последние слова проревел с раздражением и злостью.

— Она не знает… Богом клянусь, что не знает ничего, — хрипел отец. — Я виноват. Только я.

— Не только, старик… — вновь засмеялся блондин. — У нас с Эммой свои счёты. Расскажешь всё своему папочке, крошка? — спросил, смотря мне в глаза.

Протест в душе замер. Не могла слова произнести.

— Господин Свон! Эмме придется остаться с нами, — жёстко произнёс Ричард, разжав свои пальцы.

— Дайте пару минут. Я поговорю с ней. Все объясню, — расстроенным голосом проговорил отец.

— Вы и так у нас отняли его больше, чем было позволено, — в ярости стискивая мою руку, рявкнул Дэвид. — Довольно, Свон. Проваливай! — резким тоном проговорил Дэвид.

— Отец?.. — дрожа от непонимания и страха, произнесла я. — Что происходит? О чём они говорят?

— Пять минут! — произнёс Фостер старший, своим стальным взглядом заставляя брата убрать от меня руку. — Прощайтесь.

Он отошёл в сторону, и к моему удивлению, Дэвид молча последовал за ним.

— Что… что происходит? — заикаясь, жалким голосом спросила отца, смотря в его бледное морщинистое лицо. — Ответить. Не молчи же… прошу!

На меня посмотрел и в сторону за собой потащил под дерево и резко остановился.

— Они выбрали тебя, — опустив свой взгляд, после секундной паузы произнёс он. — Давно уже, — нахмурился, морщинка между глаз стала ещё глубже, прибавляя ему возраст.

Что? Но… как? Это невозможно… Бред! Мозг не справлялся с шарадами…

Мне только недавно исполнилось восемнадцать и…

— Они пришли ко мне ещё год назад. Вначале Дэвид Фостер, а через месяц его старший брат.

— Пришли? — онемевшими губами сдавленно переспросила его.

— Просили тебя. Деньги предлагали. Я отказал. Тогда они стали угрожать. Запугивать. Загонять в угол… Чтобы спасти бизнес задолжал уйму денег… Погряз в долгах. Но… всё же не смог отдать тебя им на забаву. Тебе не было семнадцати даже…

Не правда! Это ведь всё не правда! Кошмарный сон. Непостижимо…

— Они исчезли. Пропали на какое-то время и появились лишь накануне, чтобы сообщить о том, что выкупили все мои долги и желают получить тебя… — его слова как очередной удар под дых.

— Немыслимо… — прошептала едва различимо, качнув головой.

— Я не мог… дочка. Ты для меня всё! Не мог тебя отдать этим животным. Заложил все имущество. Продал поместье. Занял средства во множество банках, чтобы вернуть им деньги, но не успел… Грешная ночь… — сипло произнёс он.

— Ночь, когда разрешено всё… — прошептала я на автомате.

— Я договорился с Джонсоном о вашей свадьбе, но ты пропала… Эти мрази выкрали тебя раньше…

Всхлипнув, я уронила лицо в ладони.

Идиотка! Что же я наделала?! Почему не смирилась с решением отца, а пожелала действовать против него? Сейчас бы не было этого всего.

— Это я… отец. Я сама сбежала, — прорыдала в голос. — Пыталась спастись, но вышло всё ещё хуже. Прости меня…

— Дочка, — обняв, провел дрожащей ладонью по моим волосам. — Я найду деньги. Продержись пару дней, и я вытащу тебя отсюда. Мерфи обещал помочь, я еду в Массачусетс.

— Спасибо, — пискнула я. — Я знаю, что ты меня не оставишь. И… за меня не беспокойся. Ричард дал слово, что не тронет без моего согласия.

— Рад, Эмма, я очень рад этому. Но… ты всё же будь осторожна. Эти Фостеры очень опасны… — прошептал мне и мельком бросил взгляд на Фостеров, пристально смотрящих на нас с отцом.

— Знаю, — печально улыбнулась и, напоследок обняв его, втянула в себя родительский запах.

— Время вышло, — крикнул Дэвид. — Эмма, мы уходим. У нас осталось одно незавершенное дельце, — намекая на то, что произошло по пути в оранжерею.

— Иди к чёрту! — прошипела я, словами обжигая и показав ему неприличный палец, бросилась к лесу.

Думали, я сдамся и от страха прыгну и их объятья? Этого не будет. Отец найдёт деньги, и я выберусь отсюда, а пока придётся от них держаться как можно дальше.

Пусть в лесу. В обнимку с волками, летучими мышами, но только не с этими двумя.

Бежала, что было мочи. Насколько позволял истерзанный стрессом организм.

На пути были огромные деревья, ветки которых больно хлестали по лицу. Густые непролазные кустарники, высокая трава, которая резала ноги. Всего этого не замечала и бежала всё быстрее и быстрее. Пыталась как можно дальше удрать от братьев, которые за попытку побега желали меня наказать.

Безумно радовал тот факт, что уже начинал зарождаться рассвет. Темнота постепенно расступалась и давала мне возможность выбирать безопасный для моих ног дальнейший путь. Но, к моему великому несчастью, с неба стала накрапывать морось, а через несколько минут хлынул мощнейший ливень.

Остановившись, глотая ртом воздух, стала осматриваясь вокруг в поисках места, где можно было переждать дождь. Кругом находились только деревья, которые были не в силах меня укрыть, и пришлось двинуться дальше, но, услышав вой дикого животного, резко остановилась и впала в оцепенение.

Стало до ужаса жутко, что не в силах была даже пошевелиться. Дышать не могла. Крик на губах застыл. И, когда совсем рядом раздался хруст веток, прикрыв глаза, истошно завопила срывая голосовые связки.

— Тихо, — на лицо легла широкая мужская ладонь, заставляя меня замолчать и покрыться ледяным потом.

Крик ужаса застыл в горле.

Три матерых хищника, скаля свои мерзкие пасти, смотрели прямо на меня, а прямо за моей спиной был тот, благодаря кому я была ещё жива, а не разорвана в клочья.

— Прямо иди, — неизвестный толкнул меня в спину, ещё крепче зажимая рот. — Дёрнешься — тут же превратишься в кровавые ошметки.

Мельком кинула взгляд на волков. Кровь в жилах похолодела. Не могла повернуться, чтобы увидеть мужчину, но его голос по интонации был схож с тем, который ранее когда-то уже слышала.

Мужчина дышал тяжело, со свистом, и складывалось впечатление, что он болен, но всё же его сила была велика, чтобы начать сопротивляться.

— Быстрее, — подгонял он меня, ускоряя шаг, практически волоча по мокрой траве…

Волки следовали за нами по бокам, словно стражники, наводя на меня жуть и неконтролируемый страх.

Мы шли все дальше и дальше в самую глубь леса. Воздуха катастрофически не хватало. Захлебывалась. Едва удавалось делать вдох, но мужчине было на это плевать. Он двигался, не сбавляя темпа, причиняя мне адскую боль.

Когда мои силы оказались на исходе, я оступилась и рухнула вниз, ударяясь коленями о землю.

— Тварь, — со злостью проревел мой мучитель. — Вставай!

Разжал руку на моём лице и рывком поднял на ноги.

Всхлипнув, желая его разглядеть, обернулась и застыла в ужасе.

Ричард! Его глаза, затянутые черной пеленой. Хищный оскал, на лице. Кожа покрыта густой щетиной. Но, как? Он и не он в то же время… Совсем недавно Фостер выглядел иначе, а теперь… будто вмиг изменился.

Терзали противоречивые чувства. Бред. Каша в голове… Не понимала, что происходит.

Удар! По лицу. Такой, что искры из глаз посыпались, и я снова упала на землю.

— Сучка! — рявкнул он и снова замахнулся, желая наказать за мою вольность…

— Нет, — сжалась в комок, прикрываясь руками. — Ричард, не надо, — зарыдала в голос от раздирающего меня страха.

— Не смей! — крикнул он, заламывая мне руки. — Не смей называть меня этим мерзким именем, — схватил за волосы и заставил посмотреть в свои осатанелые глаза.

Безумные. Холодные. Одержимые. Как у самого дьявола…

В голове помутнело. Тошнота подкатила к горлу.

— Кто вы? — сделав рваный вдох, выдавила из себя.

— Тебя это не касается, — его голос напоминал рычание зверя.

Не могла шевельнуться, что-то ещё произнести, задать вопросы. Стало понятно, что передо мной вовсе не Ричард, но … все же Фостер. Иначе как объяснить внешнее невероятное сходство двух мужчин?

— Шагай вперёд и не вздумай пискнуть, — рывком подняв меня с земли как вещь, толкнул вперёд, и мы снова продолжили путь.

Жадно хватая ртом воздух, быстрым шагом пошла дальше, боясь вновь разгневать своего похитителя.

— Послушайте, — тихо проговорила я жалобным голосом, смахивая со лба влажные от дождя волосы. — Зачем я вам? Прошу, отпустите.

Попыталась замедлить шаг, но болезненный толчок в спину, снова заставил ускориться.

— Отпустите, — повторила вновь, прикусывая губы.

— Заткнись, — рыкнул он и, схватив за затылок, заставил резко остановиться. — И слушай очень внимательно. Я знаю, кто ты и для чего здесь.

Благодарила Господа Бога, что сейчас находилась к нему спиной, иначе бы непременно лишилась чувств.

— Подстилка Ричарда, — протянул он довольным голосом, словно в лице меня обрел нечто очень важное. — А теперь… моя приманка, — его слова как гром среди ясного неба.

Всевышний. Он ждал меня. Намеренно вылавливал, чтобы осуществить свои коварные планы. А я… идиотка, совершила очередную глупость, угодила прямо в его мышеловку.

— Дёрнешься и останешься гнить в канаве или живьём пойдёшь на съедение моим голодным друзьям. Усекла? — произнёс громче, ещё сильнее сдавливая мой затылок.

Сглотнув, быстро кивнула и крепко сжала веки.

Значит, я — приманка, и этот человек решил с моей помощью поквитаться с Фостерами.

Чтобы избежать постыдных посягательств удрала от одних, а угодила в лапы к ещё более жуткому монстру, который глазом не моргнет и прихлопнет меня в два счёта.

Разжав пальцы, вновь толкнул меня в спину, вынуждая продолжить путь.

Ещё какое-то время в полном молчании мы пробирались сквозь заросли и густую листву деревьев, пока не вышли на небольшую поляну, в центре которой находилась ветхая с прохудившейся крышей хижина.

— Ожидала увидеть хоромы? — рявкнул он, схватив меня за шиворот. — Вперёд.

От усталости с ног валилась, и мне уже было попросту наплевать. Только бы закрыть глаза. Уснуть и проснуться дома. В своей комнате. О большем не мечтала…

Медленно побрела к ветхой постройке, чтобы хоть как-то скрыться от дождя. Чтобы набраться сил, а уж потом хорошенько подумать, как выпутаться из этой ужасной ситуации. Сбежать от этого обезумевшего психа, жаждущего поиграть в игры с братьями Фостерами…

Мужчина следовал прямо за моей спиной. Чувствовала его звериное дыхание на своих волосах, к которому через секунду добавились прикосновения пальцев к моей коже.

— Красивая… — протяжно произнёс он, проводя большим пальцем по моему плечу.

Шок сковал льдом. Дёрнулась резко, чтобы избавиться от его рук на своём теле.

— Грех не попробовать… — до боли сдавил моё предплечье и с силой втолкнул в тускло освещённое помещение.

Старая, деревянная кровать. Покосившийся шкаф. Стол, пару стульев. Это всё, за что успел уцепиться мой взгляд, потому что меня снова сдавили и потащили вглубь.

— Пусти! — крикнула я в отчаянии, предполагая, что через секунду окажусь на грязной постели под этим ничтожеством.

Инстинкт самосохранения заставил меня действовать. Стала вырываться, наносить удары, но они были ничтожны, не способные принести ощутимый вред.

Незнакомец толкнул меня на пол в самый угол. Схватил веревку и стал опутывать ею моё тело.

— Зачем? — крикнула в ужасе, наблюдая, как дьявол меня связывает. — Не делай этого, пожалуйста.

Со связанными руками и ногами выбраться будет в разы труднее. Судорожно пыталась ему помешать, но ничего не выходило. Мужчина был гораздо сильнее.

— Я не сбегу, — проревела, срывая голос. — Не надо, — умоляла его.

Завязав крепкие узлы, подхватил меня на руки и бросил на постель.

— Развяжи, — настаивала я, во мраке угадывая на его лице самодовольную улыбку.

— Дэвид убьёт тебя, — выкрикнула я, в полнейшем отчаянии, наблюдая, как он медленно приближается ко мне.

— Этот бастард? — хмыкнул мужчина. Неожиданно остановился, и тут же громко рассмеялся. — Он — трус, который даже сюда не сунется, — скривившись, продолжил он.

— Ричард! — выкрикнула я, позабыв о его недавней угрозе. — Он обязательно придёт.

— Придёт, — его черты лица резко заострились, давая понять, что я совершила грубую ошибку, о которой он предупреждал. — Обязательно придёт, чтобы здесь найти свою смерть, — процедил сквозь зубы.

Стал наваливать на меня своим телом, заставим меня истошно закричать, а после погрузиться во мрак…

— Ричард, — прошептала, пытаясь зацепиться за реальность.

Свет погас, погрузив меня в вязкую тьму… Но… мне было больше не страшно. Он рядом. Я знала, что он придёт за мной. Спасёт от пленившего меня мерзавца, что истязал мой разум и тело…

— Ричард, — повторила вновь, протянув руку вперёд.

Не различала его лица, только бесформенное пятно, но была уверена, что он прямо передо мной. Ждёт, пока я сама ему позволю к себе прикоснуться.

— Пожалуйста… — прошептала ему. — Ты мне нужен.

Не заставив ждать, мужчина приблизился и набросился на мои губы. Стал терзать их, принося сладкое, как патока, наслаждение. И не было ничего вкуснее этого…

Ощущения острые, яркие, поглощающие сознание.

Чувствовала мужской, будоражащий мою кровь парфюм Ричарда. Лёгкое, нежное касание его губ к моей шее.

Потеряла грани реальности. Мир стал вращаться… Раскачиваться… Потерял очертания.

Тишина. Воздух словно накалился… голова шла кругом, мозг затуманился.

— Я не причиню тебе вред… — прошептал он, обдавая своим обжигающим дыханием.

Расслабилась. Не знаю почему, но сейчас я ему доверяла. Вопреки здравому смыслу. Желала против своей воли… Не в силах была его остановить. Этот мужчина знал меня лучше меня самой. Чувствовал…

Пульс бил удар за ударом, разгоняя наслаждение по моим венам. Разум подёрнулся туманом. Пространство сузился до пульсирующей желанием точки…

Мужские руки настойчиво ласкали моё тело. Сдирали с меня свободный свитер, чёрные джинсы. Те, что второпях надела перед своим побегом.

— Хочу тебя… — прошептал, лаская языком мочку моего ушка. — Колибри… — простонал протяжно, проходя ладонями по моей груди.

— Эмма… — услышала такой же голос позади себя. Крепкая рука сжала мои ягодицы, вынуждая вскрикнуть от неожиданности. — Тшш… — обхватил мои запястья незнакомец, лишая возможности сопротивляться. — Красивая птичка.

Вспышки молний резко ослепили мои глаза. Стала вырываться, пытаясь избавиться от ласк возникшего из ниоткуда дьявола.

Обернулась, чтобы от себя оттолкнуть, но угодила в его объятья.

— Ричард! — крикнула, рыдая. — Ричард, пожалуйста, — умоляла о своем спасении, но его не последовало.

— Я говорил, чтобы не смела произносить при мне это имя… — процедил с злостью в голосе мой палач. — Говорил?!

— Нет… — сипло выкрикнула, начиная биться в истерике. — Не надо!

Шёлковая лента прошлась по моим запястьям, холодя кожу. Стянула. Сковала намертво…

— Ричард, не надо прошу, — умоляла Фостера, чувствуя то, как он ловко завязывал узлы на моих руках.

— Тихо, маленькая… — проговорил Ричард. — Тебе понравится…

Нет… Нет… Нет… Невозможно.

Это какое-то безумие. Не соображало, что происходило. Ричард на пару с неизвестным чудовищем действовали слажено. На одной волне… будто это было не впервой.

— Развяжите меня… — попыталась крикнуть в ужасе, но из горла вырвался едва различимый шёпот. — Нет… нет… — говорила с надрывом, стараясь высвободиться из стальных мужских оков.

Зарыдала, стала метаться в агонии, пытаясь разорвать чудовищно крепкую ткань ленты.

— Ричард, пожалуйста! — рыдала в отчаянии. — Пожалуйста…

— Замолчи! — ударил по моим барабанным перепонкам звериный рык. — Уймись, тварь! Лучше б и дальше была в отключке… — разрезал пространство стальной голос, и я распахнула глаза.

Всхлипнув, попыталась сфокусироваться на человеке, стоящем передо мной.

Все сон… До дрожи ужасный сон. И я… всё ещё одна. Наедине с сумасшедшим монстром.

— Кто ты? — пискнула я.

Иллюзия медленно рассеивалась, и я начала вспоминать все детали произошедшего со мной в лесу, а потом в хижине.

Эта мразь пыталась меня изнасиловать, но всё же этого не сделала. И только лишь благодаря тому, что я потеряла сознание.

— Для тебя это так важно? — хмыкнул тот, кто как две капли воды был похож на Фостера старшего.

— Да, — поморщившись от боли, обронила сдавлено.

Верёвки на руках беспощадно резали кожу. Приподняв их к лицу, чтобы стереть с щек влагу, тут же поморщилась от саднящей боли.

— Хочу, — твёрдо настаивала я.

Мне, действительно, хотелось узнать, кто он. Какую игру затеял и что меня ждёт впереди. Ведь, возможно, это мои последние минуты на этой земле, а значит, нужно было думать… действовать.

— Я тот, кому по праву принадлежит все! — после минутной тишины проговорил он раздраженно. Повернулся ко мне спиной и резко схватил что-то рукой.

— Ты… Фостер… — осторожно произнесла свою догадку и сделала первую попытку ослабить верёвку, которая не увенчалась успехом.

— Фостер, — подтвердил мужчина. Обернувшись ко мне, оскалился, заостряя черты своего, и без того хищного, лица.

Это было очевидно. Другого объяснения не видела, но… тогда как? Каким образом столько лет о нем никто ничего не слышал?

— Главный наследник… — хрипло продолжил, вскинув на меня свой взгляд.

Он стоял напротив меня и проверял какое-то оружие. Убедившись, что это именно орудие для убийств, тут же пробежал мороз по коже.

Очевидно он готовился к появлению гостей. С улыбкой на устах поджидал их. А я… была приманкой, которая не могла даже пошевелиться, чтобы уберечь себя от опасности.

— Этого не может быть, — качнула головой, намеренно отвлекая его внимание. — Рич… — резко осеклась, вспомним его угрозу. Набрав в лёгкие воздуха, продолжила: — Почему о тебе никому не известно?

Мне было чудовищно страшно. Поверить не могла, что всё происходило в реальности, а не мой глупый вымысел.

Но, как бы не было жутко, мне во что бы то ни стало нужно выжить.

— Я вычеркнут из семейного древа своим дражайшим папашей… — скривился он, вставляя пули в оружие. — И этот ублюдок занял моё место.

Было понятно, что речь шла о Ричарде. Ведь именно он являлся главным наследником всего состояния. Но всё равно было не ясно, каким образом Фостеры скрывали тот факт, что братьев не двое, а… трое!

— О тебе никто не знает… — произнесла я, пытаясь собрать пазл, который мне все никак не поддавался.

— Именно! — оскалился он, смотря исподлобья. — Поэтому заменить Ричарда не составит никакого труда, — продолжил голосом монстра.

— Что? — посмотрела на него ошарашенным взглядом. — Это невозможно…

— Нет ничего невозможного, птичка… — засмеялся он, но стальные нотки в голосе ни на мгновение не позволяли расслабиться. — И ты даже станешь главным свидетелем, а потом… последуешь следом за моим братцем, — процедил сквозь зубы.

Внутри от животного ужаса всё льдом затянуло. От дикого шока предметы стали расплываться. Горло спазмом, словно тугим обручем, сдавило.

— Безумец… — прошептала, всхлипнув. — Ненормальный… будь ты проклят… — крикнула громче, не выдержав напряжения.

Ведь он не шутил. Разве так шутят? Он сказал правду. А самое страшное, что моя смерть для него станет всего лишь изощрённым развлечением. Иначе как объяснить его самодовольную улыбку на лице?

Дёрнулась рвано, судорожно. Перед глазами стало мутно, и снова опустилась на постель.

Отдышавшись подняла на дьявола свой взгляд, желая ему высказать, какое он ничтожество, но боковым зрением в крошечном тусклом окне уловила движение, и меня словно парализовало.

Пришли…

Теперь я не одна. И только самому Всевышнему было известно, кто через пару мгновений останется в живых…

Даже не сомневалась, что мне конец. Со связанными руками защитить я себя не сумею. Оставалось лишь ждать и… молиться.

В голове плыло от волнения. Паника захлестывала, но я не могла себя выдать раньше времени. Кто бы ни был снаружи, ему требовалось время, на то чтобы совершить свой ход.

— Как тебя зовут? — старалась говорить ровным голосом. Посмотрела на мужчину, который ничего не замечал, и продолжал проверять свою оружие.

— Генрих, — ухмыльнулся, бросив мне в ответ. — Самый старший из ныне имеющихся на земле Фостеров.

— Генрих, — проговорила я, намеренно продолжая его отвлекать. — Ты бы мог решить всё иначе. Твой план настоящее безумие… — пыталась его образумить.

— Не тебе меня учить как правильно, — резко выплюнул он. — Не ты столько лет жила в нищете при имеющемся внушительном семейном капитале, — прищурив глаза, прошипел он, ступая ко мне.

— Я ничего не знаю о ваших тайнах, но то, что ты задумал, немыслимо. Братоубийство — тяжкий грех. Одумайся, — воскликнула, стараясь не смотреть в окно, где снова промелькнула чья-то тень.

— Заткнись, дрянь! — рявкнул он, схватив меня за волосы. — Не тебе мне говорить о грехах, подстилка для двух ублюдков… — процедил у моего лица.

— Ты заблуждаешься, — пискнула, сглатывая страх и панику.

Я вывела его на гнев, и теперь сладко мне не покажется. Одно обнадёживает, что за стенами хижины мой спаситель, кем бы он ни был.

— Думаешь, что я ничего не знаю? — захохотал неожиданно. — Тебя держат для определенных целей — трахать! Не строй из себя невинность.

Я была в ужасе, что даже оскорбления не воспринимались моим разумом. Все мысли были о том, что произойдет буквально через мгновение, ведь за дверью стоял Ричард. Его лицо показалось у окна и тут же исчезло, заставив моё сердце биться на пределе.

— Генрих, ты рехнулся. Опомнись, уверена, всё можно решить иначе… — настаивала я. — Браться Фостеры ни в чём не виноваты…

— Виноваты! — рявкнул он, сильнее стискивая мои волосы на затылке. — Все поплатятся… как уже это сделала моя никчемная мамаша…

— Боже… — прошептала, лишаясь рассудка. — Отпусти… отпусти меня… — разрыдалась от услышанных слов.

Он… этот подлец убил собственную мать. Разве после такого его может что-то остановить?

— Меня лишили всего… — ревел зверем он. — И теперь я уничтожу их всех. Одного за другим… Я ждал этого дня очень долго…

— Прекрати… — плакала от боли и ужаса. — Хватит.

Снаружи послышался хлопок и оглушительный выстрел. Вскрикнув, в комок сжалась, прикрыв руками голову.

— Сука! — крикнул дьявол, схватив меня за шкирку. — Зубы мне заговаривала?! Тварь!

Стащив меня с постели, поволок к двери и вытолкнул под проливной дождь.

— Один неверный шаг, Ричард, и я прирежу её, — резко прижав меня за горло к себе, выкрикнул Генрих. — Ты знаешь, что я не блефую.

Перед глазами красная, кровавая пелена ужаса. Дикий вопль рвался из груди, который с трудом удавалось сдерживать.

Мне не выжить… Испытала бешеный ужас. Происходило не мыслимое. Непостижимое моему сознанию.

— Отпусти девчонку, — послышался в стороне голос, и из-за угла показалась мужская фигура. — Давай разберемся по-мужски. Эмма здесь лишняя, — холодно произнёс Ричард, смотря в нашу сторону чёрными, как сама смерти, глазами.

Взглянула то на одного, то на другого. Сходство было поразительным, но вот только Генрих вызывал у меня отвращение и омерзение… а Ричард, словно магнит, глаз не отвести от него…

Неужели семейка Фостеров всё это время скрывала от всех такую немыслимую правду? Но для чего?

Молния глаза обожгла, и я тут же прикрыла веки.

— По-мужски говоришь? — хмыкнул и скривился Генрих. — Это ты мне сейчас говоришь? После того, как послал своих головорезов, чтобы меня умертвить? — проговорил, вынуждая меня распахнуть глаза.

— Ты льстишь себе, брат, — ответил Ричард. — Ни у кого и в мыслях не было этого делать. О твоём существовании никто даже не догадывался. Кроме меня…

— Ложь! Наглое враньё… — в ярости произнёс мой мучитель. — Не считай меня кретином.

— Брось оружие, и мы с тобой поговорим, — уставшим голосом проговорил Ричард, играя желваками на лице.

— Говорить? — засмеялся Генрих, сжимая меня крепче и причиняя боль. — Не имеет смысла. Тебя нет. А я есть. Это всё, что тебе следует знать.

— Он хочет занять твоё место… — выкрикнула я, пытаясь предостеречь от чудовищного умысла безумца.

— Мразь, — встряхнул меня он. — Пасть закрой, — рявкнул в затылок. — Дёрнешься и ты труп.

— Отпусти её. Я перед тобой. Без оружия, — подняв руки, крикнул Ричард, начиная к нам приближаться.

— Неужели на девку запал? — хмыкнул мерзавец. — На тебя не похоже…

— Тебя не касается. Просто дай ей уйти. Не вмешивай…

— Не ожидал от тебя такого… хотя, согласен, красивая птичка. Жаль, не успел попробовать, но… ещё всё впереди, — демонстративно обхватил рукой мой подбородок. Притянул за затылок к себе и стал жадно терзать мой рот.

Вырывалась, что было сил. Насколько позволяли связанные руки. Но на деле ничего не выходило существенного. Только сдавленное мычание и слёзы…

— Отпусти, — почувствовала резкий удар, освободивший меня из омерзительных действ. — Беги…

Ощутила толчок в спину и тут же повалилась на землю, слыша отчетливые звуки борьбы. Боялась посмотреть назад. Было до ужаса страшно это сделать. Медленно отползла в сторону и прижалась к стволу дерева.

Нужно было уходить, но тело будто сковало. Оно не слушалось меня.

Ричард, он должен победить, иначе…

А вдруг он не сумеет? Тогда этот дьявол исполнит свою угрозу и убьёт меня. Ведь я — свидетель, а они, как я знаю, долго не живут.

Бежать! Нужно подняться и двигаться как можно дальше, чтобы не происходило за моей спиной.

Встала на онемевшие от страха ноги. Дрожа всем телом, не оборачиваясь, стала пробираться сквозь заросли. Душа едва не покидала тело, но мысль об угрозе заставляла двигаться. Превозмогать ужас. Побеждать захлёстывающую меня панику.

Раздался оглушительный выстрел и во всем лесу наступила мёртвая, раздирающая нервы, тишина.

Произошло что-то ужасное. Чувствовала это. Замерла на месте. Тяжело дыша, попыталась прислушаться, но мир будто застыл. Ни единого звука.

— Эмма, иди, — прошептала самой себе.

Опасность никуда не пропала. Я по-прежнему была в беде, и любое промедление могло стоить мне жизни.

Медленно стала продвигаться вперёд. Смахивая мокрые пряди с лица,

шла всё дальше и дальше, пытаясь отдалиться от хижины.

— Ричард, — всхлипнула я. — Боже…

Только бы он выжил. В эту минуту искренне желала ему остаться невредимым. Благодаря ему я всё ещё была жива. Только его заслуга в том, что я сейчас на свободе, дышу, существую.

Сейчас он не казался мне монстром, палачом, чудовищем…

Мои к нему чувства изменились в тот момент, когда он пришёл ради меня. Чтобы спасти… Вырвать из лап монстра.

Усталость лишала сил. Дыхание сбилось. Прислонившись спиной к стволу дерева, попыталась перевести дух. Ненадолго расслабилась. Опустилась на мокрую траву. Попыталась высвободить руки из верёвок, но ничего не вышло.

— Чёрт, — выругалась тихо, потирая содранные в кровь колени…

Попыталась осмотреться, в поисках предмета, который бы смог избавить меня от оков.

— Да разве возможно ему взяться в лесу? Глупая! — прошипела чуть громче.

Собиралась подняться на ноги, чтобы продолжить свой путь, но услышала треск ломающихся веток, шуршание. Мгновенно оцепенела, а в груди от страха всё сжалось…

Было страшно до чёртиков, до тошноты, которая тут же скрутила мой желудок.

Сердце оборвалось, ухнуло вниз, а человеческая речь, раскатистым эхом, оглушила мой разум…

— Эмма, — улыбаясь, стиснул меня в своих объятиях Дэвид.

Прижимал очень крепко к себе, не позволяя упасть. Дыхание сбилось. Голова шла кругом. Он пах дождём и грозовым небом. Я искренне радовалась его появлению и, не сдерживая своих эмоций, рыдала у него на груди от облегчения.

— Дэвид, — всхлипнула. — Боже, Дэйв!

— Всё, маленькая, — ласково произнёс он. — Я рядом.

Достав из кармана складной нож, ловко избавил меня от веревок, наконец, даря мне желанную свободу.

— Там… Ричард остался… — махнув рукой, пискнула, смотря в его глаза.

— Всё хорошо, — мягко сказал мне. — Не переживай, идём… — потянул за собой, переступая через ветки деревьев.

— Нет, — замотала головой. — Генрих… твой брат. Он садист и… у него было оружие. Боже, он ненормальный… — выпалила на одном дыхании.

— Идём, — оборвал меня. — Не о чем беспокоиться. Ричард справится. Уверен в этом, — успокаивал меня Дэйв, делая новую попытку увести.

— Стой. Я так не могу. А вдруг он ранен? — упиралась, не желая бросать Ричарда одного в глухом лесу.

Что если он ранен и сейчас находится на пороге смерти?

— Ричард не убиваем, — выдохнул блондин, будто с сожалением. — Будь спокойна на его счёт, — пытался убедить, но мне его слова казались нелепыми.

Как он может быть таким спокойным и уверенным?

— Ты рехнулся? Это твой брат! И, возможно, в эту самую минуту ему требуется помощь! — освободив свою руку, сипло крикнула, пытаясь его образумить.

— Даже если и так? Что с того? — спросил раздражённо, пожимая плечами.

Бред. Что он несёт? Ричард — его брат, и он не может его вот так взять и просто бросить. Даже если я чего-то и не знала, но ведь так нельзя! Оставлять человека в беде это ненормально.

— Дэйв! — крикнула, срывая голос.

— Всё! — резко встряхнул меня, заставляя замолкнуть.

Как? Ещё секунду назад он был ласков, казался мне ангелом, спустившимся с небес, а сейчас будто превратился в хищника, которого погладили против шерсти.

— Тебе ли не знать каким жестоким может быть мой братец?! — тяжело дыша, снова крикнул блондин, разнося эхо по всему лесу. — Или… может, же тебе с ним все понравилось? — оскалился, снова сдавливая мои израненные верёвками запястья.

Возможно, это для кого-то покажется дикостью, но я не могла упрекнуть Фостера старшего ни в чём ужасном. Со мной он был другим. Разве что только немного пугал… но теперь это казалось незначительным пустяком, по сравнению с тем, что мне пришлось пережить с Генрихом.

— Нет, — поспешила возразить. — Всё не так! Дэйв, прошу. Давай пойдём к Ричарду, — жалобно молила его, надеясь, что он передумает.

— Не стоит. Наши люди уже там и помогут ему, — сухо отчеканил тот и, крепко взяв меня за руку, повел за собой.

Немного успокоившись от его последних слов, послушно последовала за ним, желая покинуть лес как можно быстрее. Раз помимо нас здесь были люди, беспокоиться больше не о чём. Они всё сделают. Не оставят Фостера умирать. Больше не хотелось ни о чём думать, только оказаться в тёплой постели и спать вечно…

— Грязно играешь, Дэйв, — хрипло проговорил Ричард, смотря то на меня, то на брата.

— Как умею… — ухмыльнулся блондин. — С возвращением тебя, — с сожалением, проговорил он, смотря на старшего брата.

Плохо разбирала слова и их смысл. Не вникала в суть. В голове было лишь одно — он живой! Всё обошлось…

Тёмный взгляд Ричарда остановился на мне. Холодный, острый как клинок, способный пронзить насквозь.

— Ричард, — выдохнула, сглотнув. — Боже… — хотела кинуться к нему, но ноги стали ватными и не слушались. Зато душа словно тяжкий груз с себя сбросила. Опасения и страх отошли в сторону, позволяя дышать полной грудью.

— Как ты? — спросил сухо, не отпуская мой взгляд.

— Я? — обронила сдавленно неуверенным голосом.

Он спрашивает у меня? В то время как сам выглядел так, будто по нему пронёсся табун лошадей. Рубашка от дождя промокла насквозь, была испачкана землёй и пожухлыми листьями, но самое ужасное то, что на ней виднелась кровь.

— Со мной всё хорошо, — ответила заикаясь. — Но… ты… на тебе кровь? — произнесла, чувствуя, как невольно начинаю за него переживать.

— Ерунда… — отмахнулся он. — Раз так, отдыхай, Эмма. Дэвид, идём, нам с тобой не мешает прояснить один момент, — жёстко кинул брату, разворачиваясь к нам спиной.

— Успеется, — небрежно отмахнулся блондин. — Ты иди. Я с ней побуду.

Ричард замер на пороге и медленно обернулся, уничтожая Дэйва своим взглядом.

— Ты меня не понял? — хлёстко проговорил Ричард. — На выход!

От его взгляда мурашки пробежали по телу. Такому тону хотелось безоговорочно подчиняться, но блондин, видимо, не принимал слова старшего брата всерьёз.

— Брось, — опять посмеялся Дэйв. — К чему такая спешка? — произнёс пренебрежительно.

Демонстративно подошёл к креслу и, насмешливо смотря на брюнета, откинулся в него.

— Ещё одно твоё слово, и ты будешь жрать собственные кишки, — холодно произнёс Ричард, заставляя меня задохнуться. — Шутки закончились…

От слов Ричарда блондин лишь вздохнул и скривился.

— Как скажешь, господин Фостер. Раз так не терпится почесать кулаки… — усмехнулся и встал, намереваясь всё же последовать за братом.

Обратив внимание на то, как рукав рубашки Фостера старшего ещё больше окрасился в алый цвет, крикнула:

— Ричард, постой.

Поддавшись секундному порыву, кинулась к нему, пытаясь понять, что с его рукой.

— Ты ранен. Позволь взглянуть, — произнесла, обхватив его локоть.

— Эмма, я сам разберусь, — попытался уклониться, и мне пришлось проявить настойчивость, чтобы разглядеть на рану. — Я в порядке.

— Нет, — произнесла твёрдо, пытаясь откреститься от мысли, что мне не всё равно что с этим мужчиной. — Я помогу. Ричард, я настаиваю. Где твоя комната? — спросила его уверенным голосом, всматриваясь в бледное лицо.

Он посмотрел на меня долгим взглядом, а потом коротко произнёс:

— Идём, — развернулся и шагнул за порог, бросив через плечо брату “Через час в кабинете”.

Не обращая на хмурый и даже озлобленный взгляд Дэвида, быстрым шагом последовала за Ричардом. Хотелось искренне ему помочь. Позаботиться о его ране. Мне бы в пору ненавидеть Фостеров. Бояться их. Особенно Ричарда, но мысль, что он меня спас, не отпускала ни на секунду.

— Входи, — войдя в тускло освещенное помещение произнёс он, на ходу расстёгивая рубашку.

Было неправильно его разглядывать, но я не могла отвести от своих глаз. Даже измотанный, уставший он был прекрасен. Его тело было будто из стали отлито. Мускулистая грудь, широкие плечи… Вид мужского тела будоражил, завораживал меня. Было не время для подобных мыслей и на эти глупости, но ничего не могла с собой поделать. Не получалось взгляда оторвать…

— Я помогу, — прикрыв за нами дверь, шагнула к брюнету, стараясь взять себя в руки и не показать свою внезапную растерянность.

Поморщившись, Ричард скинул с себя безнадежно испорченную деталь одежды и повернулся ко мне. Оторвав свой взгляд от его чёрных глаз, посмотрела на рану, при виде которой стало дурно. На его предплечье была глубокая ножевая рана, из которой обильно шла кровь.

— Нужно наложить швы, — сглотнув, со знанием дела проговорила я.

— Не стоит. Обойдусь плотной повязкой. Напрасно волнуешься, я и сам справлюсь.

— Я сделаю, — произнесла твёрдо. — Есть нить и игла? — спросила его, игнорируя его слова.

— Должны быть, — ответил, удивленно смотря на меня. — Эмма, я многое о тебе знаю, но медицина… откуда взялись эти познания? — смотрел пронзительным взглядом, желая получить ответ.

— В тайне от отца я училась, так что можешь смело довериться мне, — шумно выдохнула. — Игла… — напомнила ему, внимательно осматривая рану.

— В ванной, — махнул в сторону двери, давая свободу моим действиям.

Его взгляд, обращенный на меня, был таким проникновенным, глубоким, что мне становилось не по себе. Желая скрыть свою неловкость, метнулась к двери. Оказавшись в ванной, немного перевела дух и принялась искать что-то, что походило на аптечку. На полке возле стопки махровых белоснежных полотенец без особого труда обнаружила то, что искала.

Взяв в руки белую пластиковую коробку, нашла в ней всё, что мне требовалось. Шприцы, неизвестные мне препараты, иглы, хирургические нити… целый арсенал. Переварить увиденное было сложно, но удивляться было глупо — это же Фостеры…

Справившись с замешательством, вернулась в комнату к Ричарду, который к моему приходу успел расположиться на кровати.

— Смотрю, шить раны это для вас привычное дело, господин Фостер, — подойдя к постели, проговорила всё же, не удержавшись от комментария.

Испытывала странную смесь чувств. Разбег от сочувствия к гневу и обратно. Этот мужчина против воли держал меня в этом доме. Сознательно превратил мою жизнь в ад. Разумом ненавидела его, но тело, помня сладкие ласки, стремилось к нему как мотылёк на огонь. Желало с дикой одержимостью…

Его тяжёлая энергетика подавляла так, что периодами становилось трудно дышать. Одним только взглядом был способен сжечь до тла… как за мой вопрос пытался это сделать прямо сейчас.

— Окружающим не всегда нужно знать о происходящем в нашей семье, — проговорил расслабленно, не отпуская мой взгляд. — Начинай, — кивнул на мои руки, в которых была коробка.

Вспомнив, для чего нахожусь в его спальне, стала растирать руки антисептиком и готовиться к не самой приятной процедуре, которую я выполняла всего единожды и под чётким руководством моей подруги-наставницы.

— Будет больно, — предупредила его, присев на край постели. — Обезболивающего не нашла.

— Не страшно, — небрежно произнёс, устало прикрыв веки.

— Ты прав. Страшно было в лесу… — произнесла, пытаясь его отвлечь, перед тем как вонзить острие иглы в его кожу.

— Испугалась? — спросил, ни капли не поморщившись от боли, когда я осторожно принялась стягивать его рану.

— Да… и, если бы не ты… спасибо, — произнесла, стараясь аккуратно затянуть первый шов.

— Ты меня благодаришь? — удивился он. — Немного неожиданно.

Открыв глаза, посмотрел снова на меня.

— Да… — кивнула. — Ведь это я сама убежала и угодила в руки психа. Генрих — твой брат… — прикусив губу, произнесла, признав совершенную мной глупость.

— Не называй его моим братом, — скривившись, раздражённо произнёс Ричард. — И… заканчивай уже.

При имени второго брата Фостер старший будто превратился в дьявола, и от этого стало жутко.

— Секунду ещё потерпи, — продолжила, чтобы как можно быстрее выполнить свою задачу и не испытывать его терпение.

Наложив ещё один шов, принялась обрабатывать рану и накладывать повязку, чтобы не занести инфекцию.

— Спасибо тебе, — после продолжительной паузы неожиданно сказал он уже спокойным голосом.

Услышав слова благодарности, немного расслабилась.

Улыбнувшись ему, коротко кивнула и поспешила в ванную, где можно было скрыться от его глаз и перевести своё дыхание.

Что со мной творилось? Находясь с ним рядом, сердце начинало биться словно птица в клетке. Постоянно чувствовала на себе его взгляд. Жаркий. Голодный. Невыносимый… И не сбежать от него, не скрыться… От такого, как он, это невозможно.

Успокоившись, вышла в комнату, где всё так же недвижимо лежал мой мучитель.

— Ответишь на вопрос? — собираясь уже уходить, спросила его, смотря в чёрные глаза, от которых дыхание затруднялось. Мельком посмотрев на него вспыхивала как огонь… Плавилась как свеча…

— Возможно, но при одном условии, — отозвался он, на мгновение прикрыв свои веки. — Ты побудешь немного со мной, — похлопал здоровой рукой по тёмно-синему покрывалу рядом с собой.

Проклятое наваждение. Рефлекторно отзывалась на его ласковый голос. Теряла контроль над собой, желая ему подчиняться.

— Но у меня тоже будет условие, — набрав в лёгкие воздуха, ответила ему. — Ты не станешь распускать руки.

Чертовщина творилась рядом с ним. Говорила ему о том, чтобы не смел прикасаться, в то время как сама безумно этого желала.

— Не беспокойся, — усмехнулся, не открывая глаза. — Сейчас я ни на что не способен, — произнёс, растянув губы в очаровательной улыбке.

— Ричард Фостер? Не способен? — приподняла бровь, улыбаясь в ответ. — Не может этого быть.

Подошла к постели и прилегла рядом с ним, стараясь откровенно не пялиться на мужчину.

Несмотря на бледную от потери крови кожу сейчас он казался мне красивым, как смертный грех. Совсем не представлял для меня никакой опасности. Хотелось доверять ему. В то время, когда доводы рассудка указывали на то, что лучше бы было уйти, сбегать совсем не хотелось. Напротив, к нему словно магнитом тянуло.

К тому же я желала получить ответ на свой вопрос, а точнее опровержение слов Дэйва.

— Тебе придётся этот секрет унести с собой в могилу, — прохрипел он, улыбнувшись.

Это было сказано в шутку, но по коже пробежал мороз.

— Дэйв сказал, что теперь вы меня никогда не отпустите… потому что я узнала вашу семейную тайну.

Ричард промолчал, натягивая мои нервы в струну.

— Ответь мне, — испугавшись его паузы, стала настаивать на ответе. — Опровергни, умоляю.

Неужели это действительно так? Неужто мне придётся всю жизнь прожить в этом доме. С двумя братьями. Это виделось мне ещё ужаснее, чем то, о чём говорил Дэвид, намекая о нашем с ним союзе.

— Эмма, я не позволю, чтобы ты страдала. Если ты захочешь от нас уйти, то не стану этому противиться, но…

— Но? — затаив дыхание, с надеждой и страхом в голосе спросила его.

Отчего то это “но” прозвучало страшнее всего, и внутри меня всё сжалось.

— Тебе придётся немного задержаться и выполнить свою часть уговора, — как стеклом в трепещущую плоть вонзил своим словом, напомнив о “грешной ночи”.

Тянуло разрыдаться. Сию же секунду, но… сжав пальцы в кулак, сухо ответила ему:

— Выполню. Когда буду к этому готова, и я сама решу, кто из вас станет моим первым.

Решила тут же уйти. Оставаться с ним рядом желание молниеносно пропало. Молча поднялась с постели и быстро вышла за дверь.

Это невыносимо. Когда это всё закончится? Почему они так желают меня, будто я — единственная женщина на Земле? Что за наваждение такое?

Быстрым шагом вернулась в свою комнату, где тут же оказалась нос к носу с Дэвидом. Столкнулась с его светлыми глазами, и странное чувство разлилось внутри. Будто невидимый разряд прошёл через моё тело, продирая насквозь и причиняя физический дискомфорт.

— Из огня да в полымя… — прошептала себе под нос, пытаясь его обойти.

Только его мне сейчас не хватало. И почему до сих пор не ушёл?

— Оставь меня одну, — устремилась к постели, чтобы, наконец, закрыть глаза и уснуть крепким сном, в котором не будет братьев Фостеров и всего ужаса, окружающего меня в последние дни.

— Брат не в духе и был не ласков? — спросил меня, ухмыльнувшись.

— Идите оба к чёрту! — выплюнула ему, с головой прячась под одеяло.

Почувствовала, как матрас под тяжестью мужского тела прогнулся, и прямо надо мной прозвучал голос блондина:

— Поверь, я тоже не рад, что он вернулся, Эмма, — стянул с меня одеяло, чтобы видеть лицо. — Но факт остаётся фактом…

— Дэвид, я устала, — с раздражением выдавила из себя. — Не вмешивай меня в свои игры. Я просто хочу выбраться отсюда и навсегда забыть о вас.

— Это невозможно, малышка, — оскалился он, тряхнув головой. — Пока жив брат, даже не мечтай… — добавил, откинувшись на соседнюю подушку.

— Что? — спросила растерянно. — Как невозможно? — пискнула, сглотнув спазм в горле.

Почему он так говорит? Ричард мне сказал совсем другое, напомнив лишь о долге, который я должна выполнить.

— Не надейся, Ричард не отпустит тебя, — ответил мне блондин. — Но… я могу помочь, если доверишься мне.

Почему это происходит со мной? Почему всё так сложно? Невыносимо просто…

— Чего ты хочешь? — без эмоций произнесла я, подозревая, что сейчас услышу.

Было вполне предсказуемо, что Дэвид попытается втянуть меня в свои грязные игры против брата, но… отказав ему, я потеряю всякую надежду на спасение.

У меня заведомо не было выбора, и… всё же я должна была это услышать.

— Тебе всего лишь нужно выбрать меня, — улыбаясь порочной ухмылкой, посмотрев мне в лицо.

Его губы внезапно оказались опасно близко от моих, но тело молчало.

Ни его внешность, ни ум, ни сладкий голос в эту секунду не вызывали во мне отклик. Только лихорадочная дрожь под заледеневшей кожей.

— Тебя? — хмыкнула я, отдаляясь от него. — Это значит, что я должна лечь с тобой в постель?

— Это и так произойдет, Колибри, — ухмыльнулся шире. — Как раз там ты и покажешь Ричарду, что сделала свой выбор.

— И? — произнесла холодно. — Что я с этого поимею? Свободу? — усмехнулась, прекрасно помня произнесенные им сегодня слова.

Не он ли некоторое время назад говорил, что из-за того, что я узнала их тайну, никогда не выпустит меня отсюда? Или передумал?

— Обещаю, что подумаю над тем, как без ущерба для себя вернуть тебя семье, — произнёс он, проводя большим пальцем по моей внутренней стороне ладони.

— Подумаешь? — хохотнула я, отбрасывая его руку. — Всего-то? — качнула головой с болезненной гримасой на лице.

Не верится. Он собирается только подумать, а я за это должна стать его любовницей! Блестящее предложение.

— Эмма, я желаю тебе только добра, — продолжал он. — Со мной тебе ничего не угрожает, но с братом… Он — худший выбор, поверь. Он жесток и опасен, может причинить тебе вред. Ты для него всего лишь красивая игрушка не более. Я же… готов связать себя узами брака… с тобой…и ради тебя, — его хриплый голос раздражал до безумия.

— Уходи, я устала! — произнесла сухо, пытаясь не взорваться.

Мозг не справлялся. Едва сдерживала в себе рвущийся на волю вопль отчаяния от того, что загнана в угол.

— Отдыхай, — прищурился, склоняя голову к плечу. — Хорошенько выспись и прими решение. Надеюсь, оно окажется правильным для нас обоих, в противном случае ты окажешься в беде, — услышав его слова, тяжело вздохнула и прикрыла веки.

В беде? Да я уже там!

Разве может быть ещё хуже?

Мужчина встал с кровати. Наконец, послышались удаляющиеся шаги, и я выдохнула с облегчением. Как бы мне не было невыносимо от собственных мыслей и всего произошедшего, мой организм требовал передышки. Едва за Дэвидом закрылась дверь, я погрузилась в глубокий, спасительный сон.

Пришла в себя от тихого шороха. Распахнув глаза, у шкафа обнаружила Пэни, которая бережно развешивала одежду.

— Который час, — спросила ее, потирая глаза.

— Ох, простите, госпожа, не хотела вас потревожить, — стала извиняться она. — Полдень. Вы проспали почти сутки.

— Сутки… — сонно произнесла я.

Хотелось бы снова погрузиться в забвение и не окунаться в дикий ужас, ожидающий меня за пределами моей спальни. Но вечно спать не получится.

— Господа Фостеры просили вас не тревожить, но я забеспокоилась и пришла вас проведать, а заодно оставить подарки.

— От кого они? Если от Фостеров, то выброси, — резко сказала ей, приподнимаясь на локтях.

— От них, но тут также есть письмо от вашего отца, — подойдя ближе, протянула мне белый запечатанный конверт.

— Боже правый, — выдохнула, схватив письмо, до конца не веря в то, что братья позволили мне получить весточку из внешнего мира.

— Я подготовлю вам ванную, — девушка, понимая мои чувства, поспешила оставить одну.

Быстро вскрыв конверт, дрожащими пальцами развернула сложенный вдвое лист и с жадностью стала вчитываться в строчки, написанные отцом.

“Дочка, прости своего старика, но мне потребуется ещё немного времени, чтобы отыскать нужную сумму. Продержись ещё немного, девочка. Я освобожу тебя от Фостеров. Сделаю всё, чтобы это произошло как можно быстрее” — всхлипнув, прижала листок к своей груди.

Ох, если бы он только знал, что его труд напрасен. Что, совершив очередную ошибку, я уничтожила все шансы на спасение. Уверена, что теперь даже деньги не помогут…

Единственной возможностью было дать свое согласие Дэйву. Но, и это являлось лишь призрачной надежной, которой, возможно, никогда не суждено воплотиться в реальность.

— Господин Дэвид у себя? — спросила служанку, когда та помогала мне с водными процедурами.

— Господа до вечера отбыли в Нью-Гэмпшир, — отозвалась она. — Особняк полностью в вашем распоряжении…

Сказал бы мне это кто-то ещё несколько дней, я бы рассмеялась в голос.

Знаменитая громадина! Фамильный особняк Фостеров в моём распоряжении! Да мне бы обзавидовался весь город, а я… с трудом сдерживала слёзы.

— Вы уже видели оранжерею? — спросила меня Пэни, пытаясь разрядить обстановку. — Там растут синие розы. Такие завораживающие, но в то же время пугающие своей красотой.

— Нет, — сглотнув, ответила ей, невольно вспомнив, как по пути туда оказалась зажатой между двумя мужчинами и едва не лишилась рассудка. — Не представилась такая возможность.

— Если желаете, я провожу вас, — улыбнулась девушка, помогая мне выбраться из воды.

— Да, — кивнула я. — Будет превосходно, — произнесла, выдавливая из себя благодарную улыбку.

— Там ещё множество редких цветов, — воодушевленно продолжала она. — Таких не встретишь в других садах. Миссис Фостер славилась своей любовью к редким экземплярам, но после того, как она покинула особняк, оранжерея не пополнялась.

— Вот как? — ухватилась я, надеясь услышать подробности об этой несчастной госпоже, которая со слов Генриха, покоится с миром. — Ты была с ней знакома?

— Нет. Ну что вы, — смутилась она. — Госпожа покинула особняк, когда старшему господину Фостеру не было и месяца. Бросила малыша и сбежала со своим любовником за границу.

— Бросила? — испытав шок, переспросила ее.

— Да, но и её можно понять. Старик Джордж Фостер был настоящим тираном. Никто бы не сумел с ним жить, ведь о его пристрастиях причинять женщинам боль знают многие.

— Я не знала… — растерянно проговорила, зажав рукой рот.

Так вот откуда братья унаследовали такие пугающие и дикие пристрастия.

— Это он придумал “Грешную ночь”? — продолжила расспросы, пытаясь вытянуть из девушки как можно больше.

— Нет, не он. Оливер Фостер.

— Тот, что жил в Индии? — вспомнив о коротком рассказе братьев, наугад спросила ее.

— Да, это он. Самый пугающий и странный из всех Фостеров. Рассказывают, будто он придумал “грешную ночь”, чтобы каждый год получать в свою постель красивых девственниц, чьи отцы никогда бы не позволили этому случиться.

— Невероятное варварство, — прошептала, качнув головой.

— Согласна с вами, — вздохнула девушка, промакивая мои волосы полотенцем. — И почему, наконец, не отменят эту ночь… — печально добавила она.

— Наверно потому, что Фостерам это даёт возможность поступать, так же, как и их дед.

— Нет, что вы. Наши господа совсем не так ужасны, как все думают, — возразила мне Пэни, когда мы оказались в комнате. — Ричард справедлив во всем и…

— Не нужно, Пэни, — оборвала её, не желая слушать, как обеляют демона, который рушил мою жизнь.

— Расскажи, как появился в семье Дэвид? — спросила, надеясь, что она знает об этом.

Ведь, я считала, что братья Фостеры имеют одну мать, а оказалось, что это совсем ни так.

— Джордж Фостер просто однажды привёз его в имение и объявил своим сыном. Это всё, что я знаю, мисс. Ой, мне совсем не следовало этого говорить, — запаниковала Пэни.

— Не беспокойся. Я не стану об этом болтать и… спасибо тебе, что поведала мне о Фостерах. Я многого не знала.

— Не удивительно. Фостеры не любят, когда о них болтают. Идёмте, прогуляемся. На улице сегодня просто восхитительная погода, — сказала девушка, выкладывая передо мной наряды. — По-моему это платье привезено из Европы. Какое красивое… Примерьте, — улыбаясь, попросила меня.

Через полчаса мы с Пэни вышли во двор. Погода стояла дивная. Тучи, что долгое время, заволакивали небо нашего города, наконец, расступились, позволяя ласковым лучам солнца прогревать уставшую от обильной влаги землю.

Девушка, которая была для меня как лучик света в тёмном царстве, не отходила от меня ни на шаг. Показывала сады с богатой растительностью, оранжерею со знаменитыми розами, которыми славилось имение Фостеров. Провела в библиотеку, где висели портреты предков братьев Фостеров. О многих она и сама не знала, но зато уверенно показала самого ужасного из всех Фостеров — Оливера, а также его сына Джорджа.

— Смотря на них, мурашки по телу, — прошептала Пэни.

— Соглашусь с тобой, — ответила ей, чувствуя, как смотря на них, становилось не по себе.

Больше всего меня обескуражило то, как Ричард был похож на них. Те же черты лица. Тёмный подавляющий взгляд.

— А это Миссис Энн Фостер, — указала Пэни на портрет, висевший на противоположной стене. — Красавица…

— Да, — кивнула ей. — Жаль её, — добавила с досадой в голосе, всматриваясь в миловидное лицо женщины.

— Пэни, — внезапно позади нас раздался стальной голос Берты. — Господа вернулись. Подготовь гостью к ужину. Они желают провести с ней время…

Можно было бы проигнорировать. Спрятаться за дверью своей спальни. Показать свою непокорность, но я ведь прекрасно понимала, что это всё не поможет.

Если эти звери решили меня сделать своей любовницей, значит, так и произойдёт. Вопрос времени или… точнее даже нескольких часов.

Я стану их игрушкой. Мои мучители возьмут всё, что пожелают. На иное надеяться не стоило. Я сама запустила этот маятник в ту ночь, когда пришла к порогу их дома. Обратной дороги нет. Я чётко это знала. Как и то, что после того, как Фостеры насытятся мной, я буду выброшена как использованный вещь.

Это только в прекрасных сказках чудовища становятся прекрасными принцами и женятся на наивных миловидных девушках. Реальность далека от сказок. Монстры, даже если влюблены, так и остаются монстрами и никогда не станут ручными котятами.

— Идём, — ровным голосом сказала Пэни, смотря в удаляющуюся спину Берты. — Поможешь мне собраться к ужину, — добавила, приободряя внезапно поникшую девушку, которая с сочувствием смотрела на меня.

Быстро кивнув, Пэни молча поспешила на выход. Лёгкость этого дня растворилась бесследно, словно её и не было.

Быстро приняв душ и приведя себя в порядок, облачилась в лёгкое голубого цвета платье из нежнейшего гипюра. В нём я выглядела невероятно привлекательной. Причёска, что сделала мне Пэни, собрав волосы наверх и выпустив пряди у лица, дополнила мой образ, делая его ещё более соблазнительным.

Готова ли была я к появлению перед братьями Фостерами? Однозначно нет, но выбора у меня не было.

— Добрый вечер, — произнесла я, приблизившись к столу, за которым сидели мои мучители.

Присев на учтиво выдвинутый для меня стул, посмотрела на каждого из них.

Между ними чувствовалось напряжение, которое было обусловлено событиями, произошедшими совсем недавно.

— Здравствуй, Эмма. Как себя чувствуешь? — вежливо поинтересовался Дэвид, заняв своё место напротив меня.

— Могло быть и лучше при иных обстоятельствах, — натянув на себя улыбку, ответила ему. — Спасибо, что побеспокоились.

Взяв накрахмаленную белоснежную салфетку в руки, резко замерла.

— Дэвид? — воскликнула я. — Что с твоим лицом? — спросила, заметив на его щеке багрового цвета гематому.

— Ерунда, — скривился он, потирая лицо. — Ричард не умеет быть нежным, — отшутился блондин. Наполнил до самых краев свой бокал и тут же залпом его осушил.

— Всевышний, — качнув головой, прошептала я, чувствуя в груди волнение. — Будь любезен, налей и мне, — протянув свой пустой бокал, попросила его.

Никогда не испытывала особой любви к алкоголю, но, желая немного расслабиться и снять напряжение, решила всё же прибегнуть к его помощи.

— Решила расслабиться, детка? — захохотал блондин, налив мне вина. — Разумно… — подмигнув, передал мне его обратно.

— Как прошла ваша поездка? — пыталась начать светскую беседу, чтобы за столом не чувствовалось угнетающего напряжения.

— Как всегда, — с деланной веселостью ответил Дэвид. — Скучно и пресно, но по пути домой брат сумел внести краски в наши серые будни, — скривился, вновь поднося пальцы к своей травмированной щеке.

Коротко кинула свой взгляд на хмурого Ричарда, который за всё время так и не произнёс ни слова, а потом снова посмотрела на Дэвида.

— Ты ещё легко отделался, — сказала ему и как ни в чем не бывало принялась за потрясающее блюдо, стоящее передо мной.

— Вот как? — удивлённо уставился на меня блондин. — Мне казалось, что ты не приемлешь насилия…

— Так и есть, — безразлично пожала плечами, осушая свой бокал. — Но уверена, у Ричарда была веская причина устроить тебе хорошую выволочку.

То, как он поступил с братом, кинув его одного в лесу, до сих пор не укладывалось у меня в голове. Поверить не могла, что он желал Ричарду смерти. Возможно, Фостер старший не самый добрейший души человек в этом городе, но желать ему смерти верх цинизма. Очень надеялась на то, что Ричард осведомлён об этом факте.

— Неожиданно от тебя это слышать, Эмма, — внезапно нарушил молчание Ричард, заставив посмотреть на него.

— Видимо, вы всё же плохо меня знаете, — усмехнулась, промакивая салфеткой свои губы. — Дэвид, вино превосходное, — откинулась на спинку стула, разомлев от первого бокала.

Почувствовала себя намного лучше и увереннее. Внутри разливалось приятное тепло, а в голове появилась лёгкость.

Увидев мою улыбку, Дэвид тут же подлил мне ещё, явно надеясь на приятное продолжение вечера. Я же была просто уверена, что только ужином дело не закончится, поэтому, спланировала создать свой сценарий, чтобы извлечь для себя выгоду.

— Вечер потрясающий, мальчики, — изрядно захмелев, широко улыбаясь произнесла я, вставая из-за стола. — Мои комплименты шефу. Как всегда на высоте.

Братья, не сводя с меня глаз, почти синхронно последовали моему примеру.

— Уже уходишь? — спросил меня Дэвид, намереваясь удержать от привычного для меня побега.

— Вовсе нет. Просто было бы неплохо переместиться в гостиную и у камина продолжить нашу милую беседу, — хлопая глазками, пролепетала наивным голосом.

Фостеры, словно голодные хищники, тут же довольно оскалились и, радуясь потрясающей перспективе, последовали за мной следом.

Прежде чем спуститься на сегодняшний ужин я долго думала и поняла, что не смогу изменить ситуацию. Это было не в моих силах, так пусть то, что должно произойти, случится по обоюдному согласию и… без насилия.

— А что, если нам немного поиграть? — резко остановилась на полпути и развернулась к братьям. — В правду или действие?

Лица парней нужно было видеть. Они вытянулись так, будто услышали, что у меня нетрадиционная ориентация, не меньше…

— Так мы сможем познакомиться друг с другом поближе и наладить контакт.

Мои слова подействовали безотказно, и братья заметно приободрились, предвкушая продолжение того, что между нами происходило в саду.

— Как пожелаешь, маленькая, — просиял Дэвид. — Воистину, сегодня потрясающий вечер.

— Дэвид, позволь попросить тебя вернуться в столовую за пустой бутылкой, — проговорила, соблазнительно ему улыбаясь. — Она нам сейчас пригодится. Ведь нас трое, — одарила Ричарда не менее зачарованным взглядом.

— Конечно, милая, — тут же отозвался блондин и поспешил за порог помещения, которое мы только что покинули.

— Надеюсь, ты не блефуешь? — сухо произнёс Ричард, когда мы остались наедине. — Мы порядком устали от твоих фокусов, Эмма.

— Хотелось бы… но нет, — честно ответила ему, шагая по коридору в сторону гостиной. — Дать то, что вам нужно — это единственный для меня способ остаться в живых.

Рядом с этим мужчиной чувствовала себя странно. Он будоражил меня своей энергетикой, завораживал… Кожу покалывало. Такое чувство, будто от его взгляда разряды электрического тока по телу пробегали.

— Эмма, тебе ничего не угрожает, — хрипло произнёс он за моей спиной.

— Уверена, что ты лукавишь, Ричард, — обернулась и печально улыбнулась ему. — Дэвид говорил совсем иное.

— Дэвид тебя запугивает, — произнёс резко. — Не верь всему, что он говорит.

Мужчина всем своим видом показывал, что мои слова его злили и раздражали.

— А тебе? — ухмыльнувшись, произнесла я, войдя в просторную гостиную, освещённую чуть приглушенным светом хрустальных люстр. — Тебе можно верить? — расположившись на широком диване, спросила его, избегая смотреть в его глаза.

— Да! — ни капли не колеблясь, уверенно произнёс он, присаживаясь рядом. — Через несколько дней ты покинешь стены этого дома.

— Вопрос лишь в том живая или мертвая? — с замиранием сердца спросила его, прикусывая губу.

— А вот и я! — не вовремя появился Дэвид, не позволяя мне услышать ответ Ричарда. — Надеюсь, вы не начали без меня? — игривым тоном спросил нас, поставив три бокала и бутылку шампанского на рядом стоящий столик.

— Ну что ты, Дэйв. Как можно? — стараясь выглядеть как можно беззаботнее, произнесла я, забирая из его рук пустую бутылку. — Это было бы нечестно.

Дождавшись, пока мужчины разольют по бокалам игристую жидкость, я тщательно анализировала, ответы на какие вопросы желаю от них услышать. Ведь не спроста я затеяла эту игру. Услышать чуточку правды мне бы сейчас не помешало. Ну, а вопросы мужчин меня вовсе не пугали, так как скрывать мне было особо нечего.

— Теперь, когда всё готово, можем начать, — выпив, обжигающий горло, напиток, произнесла я. — Если кто подзабыл, напоминаю правила. Тот, кто не может честно ответить на вопрос, выполняет желание другого. Если позволите, я начну первая, — положив бутылку на пол, стала её раскручивать.

Пока бутылка раскручивалась, мысленно молилась, чтобы она указала не на меня, а на кого-нибудь из Фостеров.

Ведь если выбор остановится на мне, то прихоти братьев придётся выполнять мне, а какой характер они могут иметь, нетрудно было догадаться.

— Ричард! — хлопнув в ладоши, с облегчением крикнула я, увидев горлышко бутылки, указывающее на него. — Ты отвечаешь или выполняешь желание?

— Задавай вопрос, Эмма, — сделав глоток шампанского, небрежно произнёс он, смотря на меня с вожделением.

Меня настолько волновали подготовленные мной вопросы, что я заставила себя не замечать его жадный взгляд, от которого заходилось внутри.

— Генрих… он жив? — набравшись смелости, через мгновение спросила его.

После минутной паузы, Ричард посмотрел мне в лицо. Долго, пронзительно, словно обдумывая, стоит ли мне знать правду. Готова ли я её услышать?

— Живой, — произнёс он. — Хотя я бы предпочел, чтобы было иначе, — сухо добавил, отводя свой взгляд в сторону.

Хвала Всевышнему! Гора с плеч…

— Отлично, — беззвучно выдохнув, улыбнулась ему, искренне обрадовавшись слышанному.

Слышать о смерти другого человека, для меня всегда было невыносимо больно. Кем бы он ни был. И сейчас, зная, что тот человек жив, я выдохнула с облегчением.

— Если позволите, я снова покручу бутылку, — весело проговорила я.

Наклонившись, заставила её вращаться, попутно обдумывая следующий волнующий меня вопрос.

— Дейв! — обрадовалась я ещё больше, видя, что судьба ко мне пока благосклонна.

— Ричард, надеюсь, ты не будешь против, если я задам вопрос твоему брату?

— Ни сколько, милая, — ответил Фостер старший. — Ведь именно для этого и была затеяна эта игра. Верно?

— Возможно. Но уверена, что она вам нравится так же, как и мне, — засмеялась, пытаясь разрядить обстановку.

— Дэвид… ты способен причинить мне вред? — задала свой главный вопрос тому, кого начинала немного побаиваться.

— Эмма, ты же знаешь, что это не так, — усмехнулся он, удивлённо смотря на меня.

— Мне нужно это услышать… Иногда ты меня пугаешь. Твои действия… слова…

— Одно твоё слово, и я стану тем, кем ты пожелаешь… — перебив меня, улыбнулся он.

— И ты не посмеешь взять меня против воли? — оставшись довольной его ответом, посмела задать еще вопрос.

— А это уже второй вопрос. Не жульничай, — сделав глоток шампанского, наклонился к бутылке и раскрутил её до максимума.

— Оп! — через пару секунд захохотал блондин, когда горлышко предательски остановилось именно на мне.

С шумом втянув в себя воздух, улыбнулась, нисколько не напрягаясь этому факту. Откровенность мужчин подкупала. Я изрядно захмелела, и нервозность испарилась. Страхи отступили, а в теле появилась приятная лёгкость. В эту минуту глаза блондина стали казаться чрезмерно симпатичными, завораживающими, а потемневший взгляд Ричарда, обращённый на меня, сводил с ума, кружил голову.

— Что ж! Значит, мне придётся отвечать на вопрос, — растягивая слова, проговорила я, разглаживая на своём атласном платье невидимые складки.

— Или желание… — подмигнув, намеренно уточнил блондин.

— Мне скрывать нечего, так что я готова ответить на любой вопрос, — улыбнувшись, уверенно произнесла, смотря Дэйву в глаза. — Раскручивайте бутылку. Сейчас узнаем, кто из вас задаст его мне, — повернулась к Ричарду, не оставляя его без своего внимания.

— Узнаем… — повторил он, не спуская с меня глаз, и через секунду наклонился к бутылке.

Лёгким движение руки заставил её вращаться волчком, тем самым ускоряя ход моего, и без того гулко, бьющегося сердца.

Когда бутылка, наконец, остановилась, я всё же не сумела сдержать своего лёгкого разочарования и выругалась сквозь зубы:

— Чёрт тебя подери, Дэвид! — произнесла, нахмурившись, понимая, что лёгкого вопроса от него не последует.

Лучше бы это был Ричард. Получить от него пошлый вопрос было меньше вероятности, нежели от блондина, который довольно скалился, предвкушая дальнейшее.

— Эмма, ты уверена, что хочешь услышать то, что я спрошу? Может, передумаешь и выберешь сразу желание? — подтрунивал надо мной Дэвид, со сладострастием смотря на мою грудь, которую я по собственной глупости не прикрыла бельём, посчитав его не подходящим к этому платью.

— Нет! — сглотнув, ответила быстро, вскинув свой подбородок. — Я справлюсь.

Главное — не паниковать раньше времени. Может, я зря так напряглась? Ерунда ведь, наверняка, какая-нибудь будет…

— Что ж… раз так, то… в таком случае хочу узнать о том, как часто ты ласкаешь себя в душе? — оскалился он.

— Что? — пискнула, задохнувшись от возмущения. — Дэйв, ты рехнулся?

Кретин! Спрашивать о таком не пристало у приличных девушек…

Хотя… Разве меня теперь можно было назвать такой? Живу в доме двух братьев, которые только и думают о том, как бы затащить меня в свою кровать.

— Ну же… отвечай, Эмма! — неожиданно проговорил Ричард, смотря на меня с ухмылкой. — Или выбирай желание.

Дьявол! Чёрт! Чёрт! Да как я могу об этом говорить? Это так постыдно… неправильно. Пусть даже если это происходило не часто… но всё же…

— Желание, — покраснев, выдавила из себя, понимая, что ни за что на свете не стану говорить то, о чём они просят.

— Уверена? — переспросил блондин. — Моё желание может быть намного хуже вопроса.

— Не пугай её раньше времени, — засмеялся Ричард, наполнив бокал и протянув его мне. — Если хочешь, я загадаю его вместо брата? — спросил меня Ричард

— Не стоит… Я не боюсь. Давай, Дэвид, я готова… — произнесла, стараясь игнорировать пошлую улыбку блондина.

— Ты же знаешь наше главное желание, Эмма. Это ты! — смотрел на меня так, что дух захватывало. — Только ты…

— Знаю… — обронила тихо. — И… боюсь, — добавила, от внезапного страха закусив губу.

— Расслабься. Никто не станет ничего делать против твоей воли, — бархатным голосом произнёс Ричард, и внутри все задрожало.

Смотря на Дэвида, чувствовала, как тёмный взгляд брюнета скользил по моему лицу, блуждал на моих приоткрытых губах. Казалось, он словно касался их пальцами. Сглотнув, провела по ним языком, увлажняя.

— Обещай, — повернулась к Ричарду и посмотрела ему прямо в глаза, пытаясь уловить малейшую ложь. — Обещай, что сдержишь слово.

— Обещаю, — тут же ответил он мне, не отводя своего взгляда.

Отставив в сторону бокал, протянул ко мне руку и кончиками пальцев мягко коснулся лица. Не шелохнулась даже. Как под гипнозом смотрела на него. Млела от его поглаживаний, ласк, не сдерживая хриплый, вырывающийся из груди стон удовольствия.

Нужно было продолжить игру. Задать им двоим множество вопросов, но желание испытать то, что уже познала с ними ранее, было в разы сильнее.

Провела ладонью по едва заметной тёмной щетине Ричарда. Коснулась пальцами его нежных губ… Хотелось снова попробовать их на вкус, ощутить их мягкость, терпкий, чуть горьковатый вкус…

— Разденься, — сквозь туман услышала Дэвида. — Сними с себя платье, маленькая, — его голос сумел пробраться в моё сознание.

Чуть подрагивающими пальцами послушно освободила плечи от бретелек платья, которые тут же плавно сползли вниз, оголяя, изнывающие от возбуждения, полушария.

Ни капли не смущалась. Как завороженная продолжала смотреть в глаза Ричарду, будто пытаясь отыскать в них истину…

— Умница, Колибри, — с хрипотцой смеялся Дэвид и, словно дразня, коснулся моей обнаженной спины.

— Теперь вы… оба… — улыбаясь, смущённо прошептала, повернувшись к блондину.

Но какой-то бешеной силой меня тянуло к Ричарду, и я вновь посмотрела на него. — Хочу видеть вас, — поднесла ладони к своей груди, пытаясь скрыть свою наготу и реакцию своего на них тела.

— Оставь, — остановил Ричард, убирая мою ладонь в сторону. — И не думай больше ни о чём, — мягко добавил, медленно избавляясь от своей рубашки.

Он был прекрасен. Дразнил своим видом. Лишал меня рассудка. Не удержалась и взглядом прошлась по его каменному прессу, грудной клетке, косым мышцам на бёдрах. Любовалась каждой клеточкой его тела, каждым изгибом, как зачарованная.

— Теперь ты, Дэвид, — отвела взгляд и проговорила чуть громче, чтобы скрыть свою неловкость и разгорающееся, словно пламя, дикое желание.

— А я уже… — отозвался он, заставляя на него посмотреть и залиться румянцем.

Голый. Он был абсолютно обнажён. Без единой детали одежды.

— Иди сюда, маленькая. Мы и так долго этого ждали…

Дэвид коснулся моего лица. Сжал его ладонями, заставляя смотреть прямо на него, прежде чем набросится на мои губы…

Мир стал раскачиваться. В голове ураган. Всё плыло перед глазами, когда он напористо сминал мои губы. Вжимал в себя, без единого шанса остановить это безумие.

Я и не желала прекращать его. Хотелось продолжать. Отвечать на происходящее безрассудство. Потонуть в нем целиком без остатка. И плевать, что будет дальше…

— Сладкая… — так же внезапно, как и начал, Дэвид остановился и оторвался от меня. — Просто невероятная…

Смотрела в его бездонные глаза, засасывающие меня в глубокую пучину похоти и разврата, отчаянно пытаясь совладать с собой.

— Думаю, Эмма и без тебя это знает, — перехватил инициативу Ричард, неожиданно разворачивая меня к себе. — Хочешь продолжения? — спросил, одним лишь своим взглядом переворачивая мой мир.

— Да, — сглотнув, произнесла, смотря на его манящие губы.

Сердце, словно одержимое, рвалось из груди. Щёки пылали, обжигающая магма растекалась по всему телу. — Хочу.

Ричард провёл большим пальцем по моим губам, обводя их контур. Нежно, едва касаясь, прошёлся по шее и после накрыл ладонью чувствительную грудь, выбивая из меня воздух.

— Тише, Эмма… — прошептал у моих губ, дразня своим дыханием. — Закрой глаза… отпусти себя.

Едва я сделала, как он сказал, брюнет стал ласкать мой сосок. Царапать, сжимать до сладких, тягучих спазмов внизу живота, от которых хотелось стонать в голос. Казалось, будто меня начинает выворачивать наизнанку от похоти. Невероятные от происходящего ощущения выжигали изнутри, дотла, до самого пепла…

— Такая мокрая… — прошептал в затылок Дэвид, внезапно проникнув туда, где всё изнывало от желания. — Расслабься, — произнёс он, когда я попыталась свести колени вместе. Но, стоило Ричарду завладеть моими губами, как я позабыла обо всём на свете.

Обмякла в их руках, позволяя ласкать себя, так как им двоим заблагорассудится.

У меня не получалось сопротивляться. Мир на бешеной скорости падал вниз, вместе с остатками моего разума и стыда. Разбивался вдребезги…

Мужчины одновременно касались моего тела, шепча что-то ласковое, но неразборчивое… Не соображала. Потеряла связь с миром. Реальность в пятно превратилась. Была сосредоточена на одной пульсирующей точке, которая просила немедленной разрядки и свободы.

Губы Ричарда не отпускали ни на секунду. Ласкали до мурашек. Расщепляли меня на атомы, в то время как пальцы Дэвида касались моего клитора, погружая меня в пучину дикого неконтролируемого желания, заставляя развратно постанывать в губы Ричарду.

Мои пальцы хаотично блуждали по мужским рукам. Притягивала мужчин к себе всё сильнее, яростнее. Показывая им своё желание, в то время как они медлили… Неторопливо изучали моё тело. Волнительно, до мурашек нежно, но в то же время пошло…

Дэвид усиливал давление на моё сокровенное и уже до неприличия влажное место. Пальцами растирал влагу по коже и вместе с тем моё удовольствие. Он это делал то мучительно медленно, то немного жёстче, наполняя удовольствием моё тело.

Ричард, едва оторвавшись от губ, тут же завладел моими сосками, поочерёдно втягивая их в себя и заставляя громко стонать от изощрённой пытки.

Меня словно током пронзило, когда пальцы блондина наполнили меня и стали растягивать, доставляя ещё больше удовольствия. Тело стало потряхивать от неконтролируемого возбуждения. Без разбора тянулась к мужским губам, хныча и прося, сама не понимая, чего именно.

Дыхание перехватывало. Была будто в бреду. Тело больше мне не принадлежало. Давление внутри меня то усиливалось, то уменьшалось, заставляя терять рассудок.

— Эмма, сейчас у тебя последняя возможность передумать… потом пути назад уже не будет, — хрипло проговорил Ричард, лаская мочку моего ушка. — Решай… маленькая. Сейчас…

Стала сама не своя от их ласк. Плавала словно в мороке от настойчивых поцелуев, прикосновений к низу живота.

— Хочу, — произнесла, едва различимо. — Пожалуйста…

Стала жалобно выпрашивать, тереться о руку Дэвида, усиливая своё наслаждение.

Хотелось большего. Чтобы они не останавливались. Подарили разрядку моему телу, желанное удовольствие…

— Давай снимем с тебя это… — хрипло произнес кто-то из них, словно издалека.

Мир неожиданно качнулся, и я оказалась лежащей на диване. Не переставая ласкать налитую желанием грудь, горячие мужские ладони стягивали с меня остатки одежды. Сводя меня с ума, сжимали напряженные вершинки. Доводили до головокружения, всхлипов, переходящих порой до хриплых криков.

Ловила губами воздух. Постанывала, прикусывая до крови свои истерзанные губы. Я знала, что именно сейчас случится, но ни капли не противилась этому. Разум был опьянён похотью. Желание его одурманило. Словно в бреду шептала им слова согласия.

— Да, Ричард прошу…пожалуйста, — цепляясь за каменные мышцы рук. — Дэйв.

Без промедления раздался звук растёгиваемой ширинки, металлический звон ремня. Я всё падала и падала в пропасть от их нежных касаний. Едва сдерживалась от болезненного спазма внизу живота. Жаждала сладкого экстаза, который был уже очень близко…

— Тебе тоже придется немного постараться, — проговорил Дэвид, кладя мою руку на своё каменное, налитое желанием, мужское естество. — Давай, детка…

Меня вмиг обдало жаром. Не от ужаса, а от того, что заводилась ещё сильнее от этого.

— Смелее, маленькая… не будь такой жадной.

Обхватив мои пальцы, блондин стал сам направлять их. Вынуждал двигать ими по твёрдому стволу вверх-вниз. Поймав нужный ритм, стала активнее ласкать его, вынуждая мужчину издать гортанное рычание.

— Ты — ангел… — прошептал он, проводя большим пальцем по моим губам.

Легонько надавив на мои щёки, заставил распахнуть рот. Нахально и бесцеремонно проник в него пальцем, надавливая на язык. Едва я втянула в себя воздух, чтобы указать на своё возражение, как Ричард широко раздвинул мои ноги.

Не позволяя их сомкнуть, приник губами к моей пульсирующей промежности, даря новые вспышки удовольствия.

Всхлипнув, расслабилась. Казалось, будто сейчас лишусь остатков разума. Меня снова затрясло, как при лихорадке, от бешеного желания, что даже действия Дэвида, который заменил пальцы на свой член, не сумели меня напугать.

— Умница, Колибри, — шипел от удовольствия блондин, когда я покорно прошлась по нему языком. — Великолепно…

Именно это я могла сказать на то, что делал Ричард, продолжая свою пытку. Он раздвигал языком мои складочки. С нажимом водил между ними, уделяя особое внимание чувствительному бугорку.

Я стонала от удовольствия, пытаясь языком доставить такое же наслаждение и Дэвиду, который невероятно умело и сладко ласкал мою грудь.

Принялась метаться и стонать ещё громче, когда Ричард подключил пальцы. Мир размылся, и остались одни очертания.

Едва осознавала происходящее. Уже не пыталась противиться тому, как грубо и глубоко Дэвид проникал в моё горло, а после и вовсе извергся в меня, наполнив рот вязким семенем.

Все ощущения были там… вместе с Ричардом, который возносил меня к самим небесам… в самую высь… к звёздам.

— Будет немного больно, — прошептал брюнет, отстраняясь, но продолжая ласкать пальцами.

Будь то боль или еще что-то…не важно. Меня это мало беспокоило. Хотелось только продолжения…

В ушах шумело. Веки налились тяжестью, и не получалось их распахнуть, чтобы посмотреть на неожиданно удаляющуюся фигуру Дэвида.

Последовал хлопок двери, и мы остались одни. Ричард, я и… наше с ним бешеное неудовлетворённое желание.

— Ричард… я… — тяжело дыша, произнесла, облизнув губы.

— Одно твое слово, и я прекращу, — прошептал, нависая надо мной, он.

Ни за что! Даже и в мыслях не было. Мне просто хотелось сказать ему, что рада тому, что мы с ним остались наедине. Только вдвоём…

Всё, что я испытывала, было только благодаря Ричарду. Не понимала, откуда взялись мои к нему эти непонятные моему разуму чувства. Почему он вызывал во мне невероятный коктейль эмоций, но… я не желала останавливаться.

— Нет. Я безумно хочу тебя, — выдохнула ему в губы, не пытаясь скрыть от него правду.

— Маленькая, — нежно коснулся меня губами. — Я буду нежен с тобой.

Всё вокруг нас перестало существовать, когда Ричард стал медленно водить головкой по моему лону и плавно наполнять собой. Меня вновь накрывало удовольствием. В голове была лишь мысль о голоде и испепеляющем желании, пока не почувствовала тянущую боль. Встретившись с преградой, мужчина толкнулся немного резче, входя в меня полностью, до самого упора.

Выгнулась дугой от резкой боли, которая яркими точками взорвалась под моими прикрытыми веками.

— Всё, милая, больше боли не будет, — утешал он, вытирая одинокую слезу, соскользнувшую с моей щеки.

Ловя каждый вздох, стал терзать мои губы. Осыпал поцелуями лицо, давая мне время привыкнуть к его размеру. Принялся ласкать пальцами между ног до тех пор, пока удовольствие не взяло вверх над пульсирующей болью.

Я стала с трепетом отвечать на его жаркие поцелуи, нежные касания, которые возносили меня на самую вершину. Хотелось, чтобы всё это длилось вечно. Никогда не заканчивалось. Желала раствориться в этом мужчине… в этой ночи…

— Ты — самое лучшее, что случалось в моей жизни, — шептал он, начиная двигаться медленно, сдерживая себя. — Эмма…

Воспламенялась от его шепота, невероятных признаний, наслаждения, которое он дарил мне с каждым своим движением… каждым проникновением в моё сердце.

Ощущала, как меня стала бить дрожь. Перестала слышать и видеть. Казалось, меня неумолимо несло к обрыву. К самому краю пропасти…

Хотелось продлить эти ощущения, раствориться в них, но… я сорвалась. Тело стало выгибаться от спазмов удовольствия. Перед глазами замелькали яркие краски. Чувствовала наслаждение каждой клеточкой, каждым участком своего тела.

— Эмма, — прохрипел Ричард, изливаясь в меня тягучим удовольствием.

Притянув к себе, наслаждалась тяжестью его тела, его шумным дыханием, ласковым шепотом… и… все не могла им насытиться.

— Не уходи, — шептала сонно, плавно окунаясь в засасывающее меня марево.

— Не уйду, — уловило сознание, прежде чем погрузиться во мрак.

Распахнув утром свои глаз, воспоминания тут же мощной лавиной захлестнули меня и закружили в диком водовороте восторга.

— Боже… — выдохнула, покрываясь румянцем.

Неужели всё происходило в реальности?

Провела пальцем по припухшей нижней губе, потом по верхней. Улыбнулась и с головой нырнула под одеяло.

— Ричард… — словно пробуя на вкус, произнесла имя мужчины, который на протяжении всей ночи любил и ласкал меня до самого изнеможения.

Прошлая ночь была прекрасна… умопомрачительна… она будто изменила моё сознание.

Я была в объятиях того, которого боялись жители всего нашего города. Умирала и возрождалась из пепла в руках человека, которого все считали монстром, самим дьяволом, но… они все ошибались.

— Идиоты… все — идиоты… — не в силах стереть с лица улыбку, прошептала самой себе вслух.

— Ведь он прекрасен, — выдохнула, вынырнув снова наружу, чтобы встретить ласковые лучи яркого утреннего солнца. — А может, мне это все приснилось? — хохотнула, вспоминая его мягкие, чуть горьковатые губы. Его невыносимо нежные ласки, от которых дух захватывало. Шёпот, слыша который, сводило судорогой внизу живота.

Немыслимо, как быстро поменялось моё к нему отношение. То, как моё тело трепетало в его руках было отзывчивым, плавилось словно воск… изнывало от дикого к нему желания.

— Ночь с Сатаной, — снова засмеялась я, тряхнув головой. — С самим дьяволом.

Да, таким он и был. Ненасытным дьяволом, пытающимся ласками вынуть из меня душу, выкрасть моё сердце. До сих пор голова шла кругом от пережитого…в мыслях сплошное безумие. Тело, едва я вспомнила о мужских пальцах, подаривших мне немыслимое наслаждение, тут же отозвалось желанием в каждой клеточке.

— Абсурд… — прошептала тихо. — Так не должно быть.

Мне казалось странным желать его, но факт оставался фактом.

В комнате было очень тихо, что я стала слышать стук бешено бьющегося собственного сердца.

— С ума сойти, — прошептала, приложив ладонь к груди, пытаясь его унять.

Находясь в объятьях Ричарда, я не испытывала страха. Его не было. Только невозможное очарование и всепоглощающее наслаждение.

Хотела ли я повторить всё это вновь?

Однозначно, да!

Какой смысл саму себя обманывать и отрицать очевидное?

— Госпожа, — неожиданно быстро распахнув дверь, произнесла Пэни. — Доброе утро.

— Здравствуй, Пэни, — ответила ей, сладко потягиваясь в кровати.

— Это для вас, — протянув мне небольшой букет свежесрезанных роз, проговорила она. — Можете не бояться пораниться о шипы, их уже предусмотрительно срезали.

— Ох, — только и смогла сказать я, принимая из её рук настоящую красоту.

— Знаменитые розы Фостеров, — тихо проговорила, поднося алые лепестки к своему лицу и вдыхая их аромат.

Разве я могла подумать, что мне преподнесут такой ценный подарок? Об этих редких цветах ходили настоящие легенды, а теперь я держала их в своих руках.

— С ними ещё просили передать вот это, — улыбаясь, произнесла девушка, протянув мне маленький конверт.

От одной мысли, от кого могло быть это послание, сердце забилось еще быстрее.

“Минувшая ночь надолго останется в моей памяти, но и день может быть не менее приятным… Уверен, ты прекрасно держишься в седле. Жду на конюшне”.

Ричард. Разве этот человек мог быть таким чутким?

Свирепый хищник ради меня превратился в ласкового котенка.

Волнение захлестнуло волной. Вспомнились те слова, что он шептал мне в ночи.

Я точно во сне, и мне это все видится…или…

А что если я, действительно, ему не безразлична? Что, если у нас могло бы всё быть по-другому?

— Пэни, помоги мне собраться, — быстро вскочив, бросилась в ванную комнату, чтобы как можно быстрее встретиться с тем, из-за которого щеки покрылись румянцем, а сердце птицей рвалось из груди.

— Мне нужно что-то для верховой езды, — стремительно приводя себя в порядок, крикнула служанке. — А ещё обувь…

— Не беспокойтесь. У вас настолько большой гардероб, что позавидует сама королева, — рассмеялась она в ответ, видя мою нервозность и спешку.

— Лошади. Когда я в последний раз сидела верхом? — попыталась припомнить я.

Видимо, это было в средней школе, когда братья взяли меня с собой на охоту, о чём потом сильно пожалели.

Лошадь оказалась чересчур прыткая и с характером. Стоило мне отвлечься и ослабить поводья, она тут же понесла, едва не сбросив меня на землю. С тех пор к лошадям я относилась настороженно и с опаской. Но Ричард уже ждал, и мне очень хотелось пойти к нему. Поговорить. Задать множество вопросов. Провести с ним своё время. Посмотреть в его глаза. Отыскать в них желание и… надежду на своё светлое будущее… рядом с ним.

— Здравствуй, Эмма, — пройдя по мне своим жадным взглядом, произнёс Ричард.

— Доброе утро, — ответила, робко приближаясь к нему.

Так спешила его увидеть. Вихрем неслась в конюшню, чтобы оказаться снова с ним рядом. Услышать голос, поймать взгляд, увидеть, как при виде меня расширяются его зрачки, а теперь растерялась…

Не зная, как себя вести с ним. Что говорить? Ведь, возможно, минувшая ночь для него совсем ничего не значила. Не имела особого смысла и… это лишь мои глупые девичьи фантазии.

— Рад, что ты приняла моё приглашение, — отпустив поводья сизого мерина, мужчина улыбнулся и подошёл ко мне на шаг ближе.

Взяв мою руку, поднёс к своим губам и коснулся её. Так нежно, что сердце зашлось, желая покинуть свою темницу.

— Как себя чувствуешь? — ласково спросил меня, не отрывая от меня своих глаз. — Возможно, прогулка верхом была не самой лучшей идеей. Мы можем остаться в доме и совершить её в другой раз.

— Нет, я в порядке, — зарделась, от ночных воспоминаний, покрываясь ярким румянцем. — Можем ехать. Свежий воздух как раз то, что мне нужно, — произнесла я, опустив голову, пытаясь скрыть смущение и внезапную дрожь.

— Ты боишься? — спросил, едва ощутимо касаясь пальцами моего лица.

— Что? — переспросила в замешательстве. — Нет, — улыбнулась, качнув головой.

Страх совсем не то чувство, что я сейчас испытывала рядом с ним. Скорее волнение. Желание, которое сводило с ума. Думать не могла ни о чём другом, кроме его поцелуев и жарких объятий. Этот мужчина сделал меня одержимой, зависимой от его ласк, взгляда, голоса. Превратил в обезумевшую и желающую того, о чём я раньше и не думала вовсе…

— В таком случае выдвигаемся, — улыбнулся, отступая от меня к жеребцу, который нетерпеливо фыркнул. — Дюранго заждался.

Только сейчас поняла, что он говорил вовсе не о себе, а о том дьяволе, на котором мне предстояло сесть верхом.

Исчадие ада укоризненно покосился на меня и ударил копытом о каменную брусчатку, показывая своё недовольство. Боже…

— Справишься? — спросил Ричард, вручая мне поводья.

От одной мысли, что сейчас окажусь на нём, в глазах потемнело.

— Конечно. Без проблем, — выдавив из себя улыбку, посмотрела на стремена.

Эмма, спокойно! Без паники. Ты справишься! Подумаешь … ерунда какая.

Чёрт! Неужели у Фостеров не нашлось лошадей спокойней этого зверя?

— Смелее, — произнес мужчина, наблюдая, как я осторожно провожу ладонью по шее животного. — Он самый смиренный из всех, что у нас имеется.

Самый? Тогда страшно предположить, что из себя представляют остальные.

— Держись за седло, — легко, словно пушинку, усадил меня верхом на пританцовывающего дьявола.

— Не показывай слабость, — сказав, хлопнув ладонью по мерину. — Иначе он не станет тебе подчиняться.

Да разве это реально? Я от страха едва не теряю рассудок.

— Да, я знаю, — ответила ему, стараясь сохранять спокойствие. — Отец говорил мне тоже самое, но этот демон… видимо, ему всё равно.

— Я рядом, — напомнил мужчина, выводя из стоила своего скакуна чёрной масти.

— Всевышний, — прошептала я, наблюдая с какой прытью и темпераментом был мерин у Ричарда.

— Дюранго … очень даже милый, — хохотнула нервно, наблюдая за Ричардом.

— Дакар своенравный, — прокомментировал Фостер. — Но мы с ним отлично ладим. Не беспокойся.

Да, он прав. Стоит лучше побеспокоиться о себе.

— Держись рядом, — сказав, мужчина двинулся вперед. — Натяни поводья, Эмма.

— Да, — отозвалась. — Я пытаюсь.

Да только выходило скверно.

— Дюранго умён, — ободрял мужчина, но от его слов мой страх никуда не уходил. — Смелее. Нежность с ним ни к чему.

— Да уж, — произнесла, прикусив губу, желая как раз именно её, а не вот эту вот пытку.

Не так я себе представляла нашу прогулку, и стало немного грустно.

— Остановись, — сказал Ричард, спешиваясь на землю.

Обошёл своего жеребца и приблизился ко мне.

— Иди сюда, — протянул руки и ссадил меня с Дюранго.

— Думаю, тебе будет комфортнее ехать со мной, — улыбнулся, заправляя непослушную прядь мне за ушко.

— А Дюранго? — спросила его, обрадовавшись его внезапному решению.

— Он будет следовать за нами, не переживай, — ответил бархатным голосом, обволакивая мой разум.

Через минуту я находилась верхом на Дакаре, но в объятиях Ричарда.

Он крепко прижимал меня к себе. Касался ладонью моего бедра, тёрся щекой о висок, а я испытывала невероятное удовольствие от его близости. Он вел себя не холодно и отстраненно, как я того боялась, а напротив, не упускал любую возможность чтобы показать свое ко мне влечение.

Покинув территорию поместья, мы отправились в сторону реки. Погода была невероятной, сказочной. Светило яркое солнце, по-летнему тёплый ветерок, который дул нам навстречу, лаская наши улыбающиеся лица. Казалось, что лучше и не могла представить момента, но Ричарду удалось сделать нашу прогулку ещё прекраснее. Едва мы добрались до реки, как я тут же заметила полянку, на которой лежало белоснежное покрывало, а на нём находились всевозможные яства.

— С ума сойти, — выдохнула я в полном восторге.

И когда он успел всё это подготовить?

— Ты не завтракала, — утвердительно сказал мужчина, обхватив за талию, помогая мне спешится. — Подумал, тебе понравится…

— Нравится! — воскликнула я, восхищаясь его заботой. — Очень. Спасибо.

Хотелось его обнять. Целовать до безумия, но решила сдерживать свои порывы и не выглядеть перед ним инфантильной, импульсивной дурочкой.

Желания были сильны, но разумом я всё же понимала, что эта сказка рано или поздно закончится. Я уйду. Пробуду в его доме совсем недолго, и каждый из нас продолжит жить своей жизнью, не вспоминая друг друга.

Привязав лошадей к стволам деревьев, Ричард вернулся ко мне. Расположившись на покрывале, под непринужденную беседу, мы стали поглощать невероятно аппетитный завтрак.

Между нами была удивительная лёгкость. Меня ничто не тревожило. Обволакивало спокойствие, будто мы знали друг друга долгое время.

— Расскажи мне о себе, — решившись на дерзость, спросила его. — Прости… — осеклась, заметив, как помрачнело его лицо. — Можешь ничего не говорить, я не должна была спрашивать.

— В твоём вопросе нет ничего ужасного, — спустя несколько секунд ответил он мне. — Просто нет ничего такого, что было бы тебе интересно.

Здесь он был абсолютно не прав. Как раз-таки всё, что связано с ним, меня безумно интересовало.

— Не соглашусь. Разве возможно, чтобы кого-то не привлекала жизнь одного из Фостеров? — засмеялась я, рассеивая между нами напряжённую атмосферу.

— Что бы ты хотела узнать? — улыбнулся мне в ответ Ричард. — Постараюсь удовлетворить твоё любопытство.

Я обрадовалась тому, что он не стал увиливать, а согласился поведать мне о своём прошлом. А ещё очень импонировало то, что человеком, которому он решил приоткрыть завесу тайны, была именно я. Вряд ли найдётся много людей, кому вообще было позволено знать о Фостерах больше, чем они допускали.

— Как получилось, что тебя разлучили с родным братом? — задала ему давно мучивший меня вопрос.

В общих чертах я уже всё знала, но хотелось услышать это от него. Взглянуть на всё его глазами.

Мужчина снова помрачнел и погрузился в собственные мысли. Долго обдумывал свой ответ, и когда я уже думала, что его не получу, он заговорил:

— Нам было по два года, когда мать сбежала. Я едва помнил Генриха. Короткие вспышки в памяти. Какие-то моменты. Обрывки…Отец всем запрещал говорить о них, но… я всегда помнил, что у меня был брат.

— Ты пытался его найти? Встретиться и поговорить…

— Когда был в юном возрасте, очень этого желал и даже пару раз порывался сбежать от отца, чтобы отыскать мать и брата. Потом появился Дэвид, и я на какое-то время позабыл о своей бредовой затее, — печально улыбнулся далёким воспоминаниям.

Слушая его рассказ, я удерживала себя в молчании. С каждым словом проникала в его боль от потери родных. Сопереживала тому маленькому мальчику, который желал тепла и любви своей матери.

— Почему отец запрещал говорить о них? Это так ужасно…

— Мать сбежала с любовником. Так он говорил… но позднее я узнал, что все было не так.

— Я слышала, каким он был безжалостным. Настоящим монстром…

— Все Фостеры такие, и я, Эмма, не исключение. Не обманывайся на мой счёт… Правда тебя ранит. Раздавит…

Не верила его словам. Чувствовала, что он сознательно себя очерняет. Отталкивает от себя.

Покачав головой в несогласии, ждала продолжения его рассказа. Хотелось разделить с ним его тайну. То, о чём он молчал множество лет.

— Что ты узнал? — сглотнув, спросила его, желая, чтобы он не держал это в себе и выпустил свою боль наружу. Скинул с себя груз обид и диких страданий, застывших в его глазах…

— Не было никакого любовника. Ей помог сбежать брат. Она бы и меня забрала, если бы не лихорадка, разыгравшаяся у меня в ночь её побега. Не смогла…

— Боже… — произнесла, прикусив нижнюю губу.

Как? Как он всё это пережил? Хотелось плакать. Проливать слёзы вместо того маленького мальчика, который страдал долгие годы. Испытывал обиду на мать, а потом впоследствии узнал, что она не виновата и желала совсем другого. Чтобы её сыновья были с ней. Все вместе…

— Уже всё не важно, Эмма, не плачь, — вытер ускользнувшая из моих глаз слезу и улыбнулся. — Всё в прошлом.

— Прости, — всхлипнула, вытирая влагу. — Я не хотела. Просто, мне стало больно… за…

— Я не нуждаюсь в жалости, — произнёс, смотря вдаль. — Того мальчика больше нет. Есть только Ричард Фостер.

Он снова выстраивал между нами стену. Напоминал о том, кем являлся. Пытался показать себя с худшей стороны, но я знала иное. Видела…

— Генрих… он тебя ненавидит. За что? — осмелилась на ещё один вопрос.

— Зависть. Он хотел оказаться на моём месте, в то время как я желал обратного, — скривился, снова погружаясь в свои мысли. — Он хотел получить состояние отца, но о Генрихе никто не знал. Никто… Его стёрли из записей… словно и не было.

— Он хотел убить тебя, — вспомнила слова, услышанные в лесу, и мурашки побежали по коже.

— Знаю, — кивнул Ричард. — Это не первая его попытка, но надеюсь, что последняя.

— Как он согласился оставить тебя в покое? Или…

А что, если он мне солгал и его брат мертв? Не хотелось в это верить. Это было так ужасно и невыносимо для моего измождённого разума.

— Я дал ему денег. Много… — ухмыльнулся. — Он получил то, чего хотел, и отныне не должен появляться в нашей жизни.

Облегчённо выдохнула и хлебнула из чашки остывший чай, пытаясь унять свою дрожь.

— Дэвид говорил неприятные вещи, — вымолвила, облизнув губы. — Он бросил тебя в лесу, и я… чуть с ума не сошла. Обманул меня, не позволял пойти на твои поиски.

— И это знаю. Дэвид избалован. Одержим жаждой денег и привык к вседозволенности.

— Ты простил его? — спросила его удивленно не в силах в это поверить.

— После смерти отца я давал ему самое лучшее. Позволял слишком многое, о чём теперь сожалею. Но ближе него у меня никого нет. Мы всё прояснили, не переживай на этот счёт… Он не сделает ничего, чтобы причинить вред.

— Хорошо, если так, — выдохнула, веря в то, что Дэвид больше не осмелится на ужасные вещи.

Наш разговор зашёл слишком далеко. Он омрачал наше с ним прекрасное уединение. Не хотелось и дальше продолжать прогулку на печальной ноте. То, что сегодня услышала, было вполне достаточным, чтобы узнать о прошлом Ричарда. Понять его. Прошлое так и останется в прошлом, а у нас с этим мужчиной впереди будущее. Пусть и скоротечное…

Оставалось всего пару дней рядом с Ричардом. Хотелось провести их так, чтобы они надолго запечатлелись в моей памяти.

Я решила для себя, что отпущу себя. Не стану думать о том, что находиться с братьями Фостерами было неправильно, аморально. Что своим телом расплачиваюсь за долги отца и данное мной слово.

Мне нравился Ричард. До безумия просто. Чем больше я находилась рядом с ним, тем глубже он проникал в мою душу. Пробирался в моё сердце.

Моё тело, вкусив запретный плод, желало его снова. Это было сильнее меня, и пока находилась рядом с Ричардом, решила, что буду наслаждаться каждой проведённой минутой рядом с ним.

— Это правда, что говорил мой отец? О том, что ты приходил к нему и просил меня? — спросила, пытаясь понять, какие цели он преследовал, когда явился в мой дом.

Хотелось знать, возможно ли такое, что Ричард имел на мой счёт более серьёзные намерения, нежели только похоть и удовлетворение своих мужских потребностей.

— Да, — улыбнулся мне, ни капли не лукавя или увиливая от ответа. — Приходил. Но жалею, что так поступил. Нужно было просто тебя выкрасть и привезти сюда. На этот берег, — засмеялся, касаясь моей щеки.

— Я бы выцарапала тебе глаза, Ричард, — засмеялась в ответ, представив эту дикую картину.

На тот момент он был для меня самым страшным и опасным мужчиной во всём городе, и моя реакция была бы вполне предсказуема.

— Не выцарапала бы, — растягивая слова, произнёс уверенно. — Я бы целовал тебя до тех пор, пока бы ты не сдалась.

Он смотрел в мои глаза, очаровывая. Завораживая меня. Гипнотизируя настолько, что не могла оторваться от его глаз. Сдержать свою ладонь, которая сама потянулась к его губам.

— Ты прекрасен, Ричард, никогда не думала, что стану желать тебя. Ты невероятный…

Сегодня я смотрела на него другими глазами. Под иным углом. С другого ракурса. Хотелось узнавать его всё больше и больше. Погружаться в него. Дышать им… Ради него…

— Ты заблуждаешься, Эмма. Я такой, каким ты меня представляла до нашего знакомства, — переубеждал он меня.

Неправда! Что бы он ни говорил, я видела другое. Он предстал передо мной в другом свете. Заботливый, чутким, способным дарить ласку и нежность.

Не желая с ним спорить, только качнула головой в несогласии.

— Я не пожалею никого, кто станет на моём пути, — продолжал он очернять себя. Медленно притягивая меня к своей груди, не отрываясь, смотрел мне в глаза. — Кто пойдёт против меня, пожалеет… — прошептал у моих губ, опаляя их горячим дыханием. — Запомни это, маленькая.

Чувствовала, что он это говорил намеренно. Запугивал. Пытался ввести в заблуждение. Но я не верила, ведь то, что я видела ночью… То, как он смотрел на меня сейчас… С жадностью. Жгучим желанием… шло в разрез с тем, о чём он говорил.

— Поцелуй меня, — выдохнула в его губы. — Хочу этого больше всего на свете…

Я ожидала, что он набросится на меня. Станет терзать мой рот…

Дико… Страстно… Одержимо… но, он стал ласкать меня нежно, трепетно, лишая рассудка.

В животе порхали бабочки. Сердце трепетало. Душа рвалась из груди, чтобы вознестись к небесам. Таяла в его руках. Тело стало будто ватным. Обмякло в мужских объятиях. Мне больше не принадлежало…

Дурман рассеялся в тот момент, когда уловила непонятный шелест листьев за ближайшими деревьями.

— Там кто-то есть, — вздрогнув, произнесла, пытаясь отдышаться и вернуть себе сознание.

— Должно быть тебе показалось, — отмахнулся Ричард, продолжая ласкать меня по спине.

— Нет, — произнесла, задерживая дыхание. — Я отчётливо слышала шорох и промелькнувшую тень за деревьями. Там… — указала рукой на деревья, откуда раздавались звуки.

— Здесь полно зверей, не бойся, маленькая, — произнёс мужчина, не воспринимая мои слова всерьёз. — Не думай…

— Нет! — сказала твёрдо, увернувшись от его поцелуя. — Ричард, я не спятила, там кто-то был…

Каким-то особым чутьем ощущала, что за нами кто-то наблюдает. Тень, которая промелькнула, была высокой и не могла принадлежать животному. От того, что мы одни и можем быть в опасности, стало не по себе. Трудно было представить, сколько у Фостеров было “доброжелателей”. Каждый второй только спал и видел, как бы лишить жизни известных на весь город братьев.

— Мы можем уйти? — запаниковала я. — Не хочу оставаться здесь. Пожалуйста…

— Конечно, — погладив меня по щеке, ответил Ричард. — Как пожелаешь, маленькая.

Смотря на меня с лёгкой иронией, помог подняться и собрать посуду в корзину.

— Прости, — проговорила с волнение в голосе, желая, как можно быстрее попасть в поместье. — Я понимаю, что выгляжу сейчас глупо, но мне не спокойно.

Даже лошади меня сейчас не беспокоили. Хотелось оказаться на одном из них и убраться подальше от этого места.

— Не волнуйся. Всё в порядке, — подойдя ко мне, произнёс мужчина. — Я все понимаю, — притянув меня к себе, быстро обнял и через несколько секунд усадил в седло.

— Нет, пожалуйста, — запротестовала, увидев, что он решил ехать на своем мерине. — Будь рядом. Мне так спокойнее.

Без лишних слов, Ричард вскочил в седло позади меня и направил лошадь обратно.

Отдалившись от реки, мне стало спокойнее. Откинувшись на грудь мужчины, прикрыла веки и с шумом выдохнула.

— Эмма, я не дам тебя в обиду, — ласково произнёс он, прижимая к себе ещё теснее. — Ничего не бойся.

— Спасибо, — сказала, улыбаясь его словам. — Я верю.

Обернувшись, прикоснулась к его губам, даря свой робкий поцелуй. Обняла его крепко, пытаясь раствориться в этом моменте. В мужчине, который забрал у меня самое ценное.

“Эмма, ты влюбилась. Впервые в жизни ты полюбила мужчину” — выстукивало моё сердце, как одержимое. А я с улыбкой на устах ему отвечала: “Ну и пусть…Я просто счастлива”.

Едва мы вернулись в особняк, как на Ричарда посыпались телефонные звонки и его захлестнула работа. Не желая ему мешать, попрощавшись до вечера, я отправилась в свою комнату.

Очень надеялась, что в конце дня мы снова окажемся вместе. Что между нами повториться всё то, что происходило минувшей ночью, и я наберусь смелости… Признаюсь ему в своих чувствах…

Возможно, поспешно и очень глупо… но, об этом мне хотелось кричать всему свету. И… с замиранием сердца надеяться на мужскую взаимность.

Приняв душ, мурлыча любимую песню себе под нос, вышла из ванной. Настроение было на высоте. От счастья порхала как бабочка. Выбирала наряд к вечеру. Обдумывала прическу, макияж, и совсем не заметила, как оказалась в комнате не одна.

— Ричард, — радостно выдохнула, оказавшись крепко прижатой к мускулистому твердому телу.

— Не угадала, маленькая, — услышала совсем иной мужской голос. — А ты ждала его?

— Дэвид, пусти! — дёрнулась, пытаясь высвободится из его оков.

— С чего вдруг, куколка? — хмыкнув, проговорил наглым тоном. — Или вы с Ричардом за моей спиной изменили правила нашей игры? Опрометчиво…

Он был раздражён. Всем своим видом показывал, что не доволен моей реакцией. С каждым своим словом стискивал меня всё сильнее, пугая и причиняя боль.

— Отпусти, ты делаешь мне больно, — пискнула, понимая, что в эту самую минуту испытывала к нему отвращение. Влечение ушло. Словно в голове сложился пазл, и я поняла, что не он вызывал во мне желание, а Ричард. Именно его присутствие действовало на меня по-особенному.

И да, мы с Ричардом негласно поменяли правила игры… Теперь в ней должны были находится я и он. Без блондина.

— Дэвид, убери руки, — произнесла, пытаясь его отрезвить. — Я хочу отдохнуть.

Как бы не пыталась высвободится, у меня не получалось.

Его руки блуждали по моему телу. Дерзко ласкали там, где должно было нравится, но этого не происходило. Как бы он не пытался, что бы не делал, мне это не действовало, и к горлу подкатывала тошнота.

— Отдохнёшь, — процедил сквозь зубы, сжимая ладонью мою грудь. — Позже… вместе со мной.

— Не хочу. Не трогай, — крикнула сдавленно. — Прекрати же…

Стало совсем мерзко. Едва сдерживалась, чтобы не влепить ему звонкую пощечину, но не хотелось усложнять. Неизвестно, чем это могло для меня обернуться.

— Дэвид, Дэвид, нет! — вскрикнула, тяжело дыша. — Ты не можешь взять меня против воли. Ричард, он говорил…

— Закрой свой рот! — рявкнул он, в ярости. — Я всегда делаю то, что желаю.

— Нет. Слово Ричарда… он…

— Плевать я на него хотел, — скривился он, смотря на мои губы. — Ты, видимо, забыла, на каких условиях здесь находишься?

Молниеносно приник к моей шее и стал до боли терзать её своими губами. — Сейчас я напомню, где твое место.

Подхватив меня на руки, потащил в ванную комнату.

— Нет, — ошеломленно крикнула, пытаясь остановить Дэвида. — Прошу, нет. Не надо.

Моя мольба была проигнорирована, а рот закрыт влажным, до неприязни влажным поцелуем, заглушая все мои крики.

— Ричард! — задыхаясь, крикнула, когда обрела эту способность. — Не хочу! Не делай этого. Нет….

Оказавшись с ним в замкнутом пространстве за закрытой дверью ванной комнаты, мне стало до безумия страшно. Ноги едва держали. Тело стало словно парализованным.

— Я — не Ричард, — рявкнул он. — Не стану с тобой церемониться. Хочешь сохранить свою красоту, делай так, как я хочу, — выплюнул мне в лицо угрозу.

Схватив меня за волосы, опустил на пол перед собой. Стал расстёгивать ремень, давая понять, чего от меня желает.

— За тобой долг. Выполняй то, что должна… — проговорил хищно, освободив свою возбужденную плоть. — Отрабатывай его! Живо! Иначе очень пожалеешь…

Мир качнулся. Реальность сузилась до его голоса. До его слов, что он произнёс.

Я — вещь. Кукла для плотских утех Фостеров. Мой долг существовал. Его нельзя было отрицать, но…

— Дэвид, прошу, — пискнула, делая ещё одну попытку до него достучаться.

— Ты оглохла?! — до боли стиснув мои волосы, рявкнул он. — Или думаешь, что я шучу?

Обхватив пальцами другой руки мою челюсь, заставил её разжать и принять в рот его каменное естество.

— Глубже, — прорычал, проникая в меня до самого горла. — Ещё!

Давилась. Слёзы ручьем текли из глаз, но я ничего не могла сделать. Задыхаясь, принимала его грубость, мечтая, чтобы это как можно быстрее закончилось. Он вколачивался как одержимый, заставляя захлёбываться. Стонал от удовольствия, шептал непристойности, а я молила небеса лишь о том, чтобы его разрядка наступила как можно быстрее.

— Теперь сама, — приказал мне. — Работай так, чтобы мне нравилось… или… может, желаешь, чтобы я тебя трахнул? Ты только попроси, — ухмыльнулся, освобождая мой рот.

— Нет! — прошипела ему в ответ. — Ты мне противен. Скорее умру, чем позволю себя поиметь.

— А Ричарду стало быть позволишь? Я прав? — оскалился волком, прищурив глаза.

Ничего не ответив, принялась ласкать его ствол. Доводить до разрядки, понимая, что этот ублюдок меня не отпустит, пока я не сделаю, чего он желает.

— Да, Эмма, — закатив глаза, шептал сквозь зубы. — Умница, девочка. Ты невероятна… — хмелея от удовольствия, стонал он. — Ещё…

Внезапно, за спиной Дэвида дверь распахнулась, и на пороге появился Ричард.

Его взгляд был мрачен. Чернее ночи. Ноздри трепетали в ярости, а пальцы были крепко сжаты в кулак.

— Присоединяйся, брат, — широко улыбаясь произнес Дэвид. — Мы уже разогреваемся. Правда, моя девочка?

Всё было как в тумане. Не слышала голоса блондина. Я словно оглохла. Оцепенела от уничтожающего взгляда Ричарда, которым он будто вгрызался в меня. Вонзался… Выбивал почву. Сшибал с ног. Навзничь… Мысленно летела в пропасть, но по факту…не удавалось даже шелохнуться. Продолжала стоять на коленях.

— Ричард, — тихо выдохнула, пытаясь подобрать слова для оправдания. — Всё не так.

Отшатнувшись от блондина, всё же попыталась встать, но мне не позволили руки Дэвида, удержав на месте.

— Конечно, не так. Втроём веселее, — засмеялся Дэвид, сжимая мой затылок.

Мои руки безвольно повисли вдоль туловища. Было больно… но не только физически, но и морально. От того, как смотрел на меня Фостер старший. С какой ненавистью и отвращением.

— Позже, — наконец, проговорил Ричард. — У нас есть срочные дела. Жду в кабинете, Дэвид, — кинул брату, и словно меня нет, вышел в комнату.

Как только дверь за ним громко захлопнулась, Дэвид довольно захохотал.

— Кажется, он сегодня немного не в духе, — усмехаясь, произнёс мужчина довольным голосом. — Но ты не переживай. К вечеру он будет в норме, и мы отлично проведём время… все втроём.

Мне стало так плохо. Так горько от того, что произошло. Не сдержав эмоций, разрыдалась. Не могла больше смотреть на него. На этого ублюдка! На его лживую красоту, под которой скрывалось мерзкое, лицемерное существо.

— Ненавижу тебя! — крикнула, растирая по лицу слёзы. — Ты — настоящее ничтожество! — оттолкнув его, быстро встала с колен, пытаясь унять дрожь.

Хотелось всё исправить. Немедленно. Объяснить любимому, что произошедшее было против моей воли. По принуждению… Пока ещё не поздно.

— За Ричардом побежишь? — рассмеялся блондин, наблюдая за мной. — Он тебе не поверит. Не питай глупых иллюзий. Для нас с братом ты — шлюха. Дырка! Контейнер для спускания спермы. Не более. И ты в этом сама очень скоро убедишься.

— Пусти! Кретин, — оттолкнула его от себя. — Уходи. Оставь меня в покое, Дэвид! Убирайся, — крикнула, что было мочи.

Поправив на себе одежду, бросилась следом за Ричардом. Пробежав по коридору, спустилась по лестнице и направилась в сторону его кабинета.

— Ричард, стой! — прокричала, смотря в его удаляющуюся спину. — Подожди, всё совсем не так!

Он не остановился. Даже не обернулся на мой голос, словно меня не было. Пустое место. Зашёл в кабинет и закрыл за собой дверь.

— Ричард, — всхлипнула, подбегая к массивной двери. — Боже…

Почему не хочет выслушать? Зачем он так со мной?

— Вам нельзя входить, — хмурясь, перегородил мне дорогу дворецкий.

Да что же это? Ричард, не делай так! Не поступай так со мной…

— Мне нужно. Пропустите, — крикнула, отчаянно пытаясь пробиться внутрь.

Но всё пустое…

— Приказ господина, — сухо проговорил Джеймс, официальным тоном, который слух резал. — Возвращайтесь к себе, мисс. Так будет лучше.

Но как же так? Нет! Я не могла уйти, не поговорив с ним. Мне нужно было всё объяснить ему. Рассказать о том, что Дэвид меня заставил. Намеренно создал иллюзию того, что мы с ним уединились ради развлечения. Что мне всё равно, с кем из них быть, кого ублажать… лишь бы спасти себя. Свою шкуру.

— Не так! — крикнула, стуча в дверь и отбиваясь от мужских рук. — Всё совсем не так, Ричард! Пожалуйста!

— Мисс Свон, успокойтесь, — деликатно пытался успокоить меня дворецкий. — Ступайте наверх. Господину Ричарду будет это не по нраву.

— Нет, Джеймс, пустите к нему. Мне нужно сказать ему…

— Сказать, что? — раздался за спиной голос Дэвида. — Что мы с тобой развлекались? Без него? За его спиной, Эмма? — раздражающе громко смеялся он, запрокинув голову.

— Не правда! Ты сейчас лжёшь! — обернувшись, не стесняясь Джеймса, крикнула в лицо довольному своей выходкой подонку.

— Это ты лжёшь, Эмма! — прохрипел он громко. — Лживая потаскуха, которой всё равно с кем и где, лишь бы спасти себя, — обойдя меня, подошел к двери, и взявшись за ручку, резко обернулся. — Не забывай, для чего ты здесь. Отныне с тобой никто из нас не станет церемониться, — добавив, вошёл в кабинет, оставляя меня с комом в горле и осознанием того, что я не смогу ничего изменить. Ричард не поверит. Дэвид очернит меня. Солжёт. И мне себя не оправдать. Всё будет именно так, как сказал блондин…

Опустив голову, молча стала подниматься вверх по лестнице. В свою темницу. Тюрьму.

Не хотелось дышать. Существовать… Думать о том, что будет дальше.

Войдя в комнату, как подкошенная рухнула на кровать и прикрыла веки. В памяти стояли глаза Ричарда. Холодные. Кромсающие меня на куски. Стирающие в пыль. Прах…

Для него я — девка. Шлюха, которая, едва оказалась за пределами его взора, кинулась в объятиях брата.

Тонкая нить между нами была оборвана. Мы вернулись на шаг назад. Туда, откуда начали. Туда, откуда будет сложно продвинуться вперёд и все изменить.

— Госпожа, вы выглядите не важно, — через несколько минут на пороге комнаты появилась Пэни. — Не плачьте. Всё наладится, — с сочувствием в голосе произнесла она.

Даже не замечала, как слёзы, тонкими струйками стекали с моего подбородка. Не хотелось разговаривать. Двигаться. Пребывать в этой реальности… вселенной… Хотелось тишины и забыться.

— Оставь меня, — прохрипела, сорванным голосом. — Мне ничего не нужно.

— Напрасно вы так убиваетесь, — не отступала она, обходя кровать и поправляя шторы. — Что толку себя истязать? Подумайте о том, ради чего вы тут.

“Не забывай, для чего ты здесь!” — в моём сознание всплыли последние слова блондина.

— Я — шлюха, — сипло кинула ей. — Игрушка для Фостеров.

Да, именно так все и было. Разве могла я надеяться, что стану кем-то другим? Что сумею изменить правила игры. Стать чем-то большим для Ричарда…

Идиотка!

— Нет. Вы несправедливы к себе, — присаживаясь рядом со мной, сказала девушка. — Думая так, вы навредите и себе, и отцу. Он надеется на вас… Верит в вашу силу духа.

Отец. Меньше всего я думала о нём. Забыла совсем. Погрузилась в свои эмоции. Думала лишь о себе.

— Ты знаешь всё… — не спрашивая, а скорее утверждая, проговорила я.

— Знаю. Слухи быстро расходятся. Есть люди, которые вам сочувствуют, а есть те, что завидуют и желают оказаться на вашем месте.

— Что хорошего? — усмехнулась я, прикрывая веки. — Разве есть чему?

— Поверьте… есть, — кивнула головой Пэни, расправляя складки своего платья. — Не каждая девушка может похвастаться, что ею интересуются сразу два Фостера.

— Они имеют меня, как грязную шваль, Пэни, — крикнула я в сердцах.

— Они борются за ваше внимание… — тихо проговорила она. — Подобного ещё не случалось.

— Бред! — скривилась, не веря её словам.

— Я знаю, что говорю, — кивнув, серьёзно произнесла девушка. — Фостеры с ума сходят по вам, и если вы это поймёте, то сумеете изменить свою судьбу. Соберитесь! Подключите всё своё обаяние и боритесь…

— Не могу. Сил совсем не осталось, — сдавлено ответила ей.

— Вы всё сумеете. Эмма, вы — сильная, — произнесла девушка уверенно.

— Я опустошена. Раздавлена. Словно меня лишили чего-то очень важного… самой себя, чести…

— Поверьте, вы отделались малой кровью. Девственность — не самое ценное, куда важнее собственная жизнь и жизнь родных. Если не думаете о себе, вспомните об отце, братьях. Что будет с ними, если вы продолжите убиваться и упрямиться? Перечить Фостерам не благоразумно… Дни, что отмерили вам Фостеры, иссякнут, а с ними уйдёт всё плохое. Забудете. Вычеркните из своей памяти.

Она права. Отец! Что будет с ним, если ему так и не удастся отыскать деньги? Что придумают Фостеры, чтобы уничтожить нашу семью?

Только я могу спасти родных. Только я…

— Да, — выдохнула, открывая глаза. — Я справлюсь…

У меня всё получится! Ричард… я люблю его. Пусть он меня теперь презирает, не верит, но чувства… они помогут мне пережить всё то, что ещё предстоит…

— Справитесь, Эмма, обязательно, — улыбнулась девушка, касаясь моих волос. — Но, сейчас вам стоит привести себя в порядок. Вернуть свою привлекательность. То, что зацепило Фостеров.

Смахнув влагу с лица, поднялась с постели и направилась в ванную.

— Вот и правильно, госпожа! — доносился из комнаты голос девушки. — И платье вам подберём такое, что у мужчин за ужином дух перехватит. А ещё вам бы не помешал свежий воздух. Погуляете в саду… и ваше личико приобретёт здоровый цвет. Никто не устоит…

— Сколько я здесь? — тихо произнесла я, прикидывая в голове, сколько ещё продлятся мои мучения.

Оставалось ещё четыре дня. А точнее ночи, которыми Фостеры будут предаваться со мной плотским утехам. Пользовать меня, как им заблагорассудится.

Ох, Ричард! Если бы он только меня выслушал…

Дэвид не позволит случиться нашему разговору. Станет всячески препятствовать этому. Только Всевышнему известно, что он наплёл обо мне… Мне не отмыться. То, что увидел любимый, было красноречивее всяких слов. Не поверит…

Полежав в ванне с душистой пеной, я почувствовала себя гораздо легче. Мозг стал просветляться. Тёмные мысли стали покидать мою голову, а слабая надежда на разговор с Ричардом стала медленно проникать в моё сознание.

— Нет. Мне нужно попытаться… — прошептала, смотря в потолок ванной. — Нужно …

— Это будет нелегко, — со вздохом сказала Пэни. — Был чёткий приказ не пускать вас к нему, пока он сам этого не позволит.

— Ночью… я пойду к нему этой ночью, когда все уснут.

Пыталась придумать хоть какие-то способы, чтобы остаться с ним наедине. Без Дэвида. Пусть прогонит. Пусть! Но я не должна сдаваться. Нельзя опускать руки. Дэвид только этого и ждёт. Мерзавец…

— Он не пустит, — качнула головой девушка, нанося на мои волосы приятно пахнущий мусс. — Не выйдет. Нужно найти другой способ.

— Я всё же попробую. Попытаюсь, — обнадежив себя мыслью, улыбнулась.

После водных процедур, всё же решила последовать совету Пэни и пойти в сад.

Не было смысла сидеть взаперти. Гуляя по поместью, встретиться с Ричардом были шансы в разы выше, чем нежели прятаться у себя в комнате.

— Найди платья с глубоким вырезом, — попросила свою помощницу. — Если встречу Ричарда, то…

— Господа срочно отбыли по делам, — вздохнула Пэни, колдуя с моими непослушными волосами. — Но свежий воздух вам пойдёт во благо.

Услышав это, настрой немного угас, но небольшая передышка давала возможность собраться с мыслями перед вечерним сражением.

Я твёрдо решила не сдаваться. Бороться за Фостера старшего. Грязно действовать за спиной Дэвида. Его же способами… и своей хитростью.

Погода стояла по-прежнему прекрасная. Прогулка по саду действительно мне помогла прийти в себя и морально настроиться на борьбу с братьями.

Дэвид был хитёр, и мне предстояло играть по его же правилам. Нужно было постараться создать иллюзию того, что я успокоилась. Приняла ситуацию…своё положение. Смирилась со своей ролью в этом доме.

Нужно быть осторожной! Не выдать себя. Иначе мне не победить.

Попытки поговорить с Ричардом должны быть за спиной Дэвида.

Пусть думает, что я сдалась. Опустила руки. Я должна быть очень убедительной. Должна постараться…

А ещё мне нужно придумать, как достучаться до любимого. Сделать всё, чтобы он меня выслушал.

Гуляя в саду, я вдруг поняла, откуда взялась его отстраненность. Почему не позволяет мне объяснить ему все. Не желает выслушать.

Он ранен. Задет тем, что я выбрала другого в тот момент, когда он открылся мне. Намекнул о своих чувствах.

Теперь он мне не верит. Не доверяет. Считает лгуньей. Находясь под эмоциями, поверил своему брату, а не той, которую совсем не знал.

Я покажу ему свои чувства. Раскрою перед ним душу. Заставлю поверить в них…

Ричард, я буду бороться за нас!

Пусть… если даже наши отношения только в моей голове, я не могла отказаться. Не могла… Это было выше моих сил.

— Пэни, как думаешь, если я займусь розами, Фостеры не сочтут это за дерзость? — спросила девушку, когда мы стояли в оранжереи. — Растениям нужна помощь… Думаю, я сумею улучшить их состояние.

— Господа давно не интересуются розами, поэтому проблем не должно возникнуть, — ответила она, наклоняясь к одному из цветков. — Старик Сем уже стар и не справляется с ним. Господин Ричард его держит лишь потому, что он лично знал Госпожу Фостер. Иначе бы на его месте уже был другой садовник, — вздохнула Пэни, выпрямляясь.

— Я переоденусь в удобную одежду и побуду здесь какое-то время, — сказала я, выходя из цветника. — Мне нужно это…

До самого вечера я провозилась с растениями. Подобное занятие мне всегда приносило удовольствие и умиротворение. Цветы словно делились со мной своей энергией. Пробуждали во мне резервные силы.

Потеряла счёт времени. Настолько была поглощена работой, что не сразу осознала, что снаружи оранжереи кто-то находился.

— Не высовывайся, пока я не скажу! — раздался мужской голос, заставивший меня вздрогнуть и напрячь слух.

Кто бы это мог быть? Этого голос был похож… Дэвид? Ведь он уехал…

— Я сказал жди! — вновь раздраженно сказал невидимому собеседнику.

Этот мерзавец с кем-то явно разговаривал по телефону, но с кем? И о чём?

Таясь от всех… Украдкой.

Говорил таким тоном, будто не хотел, чтобы его кто-то услышал.

Захотелось немедленно обо всём узнать. Осторожно поднялась и бесшумно скрылась за перегородкой, где находился хозяйственный инвентарь. Слившись со стеной, задержала дыхание и продолжила внимательно слушать Дэвида.

— Сделаем всё, когда наступит подходящий момент, — приглушенно говорил он. — Всё должно выглядеть естественно, — сказал тише.

Боже. Что он задумал? Какие дела пытается провернуть за спиной брата.

— Всё, — шикнул блондин. — Не звони мне. Я сам с тобой выйду на связь.

Больше я не услышала ничего. Подождав какое-то время, вышла из укрытия и опустилась на землю.

— Ублюдок! — процедила сквозь зубы. — Мерзавец!

Он явно затеял тёмную игру против Ричарда. Строил козни брату. В этом не было ни капли сомнений.

Как мне узнать? Как рассказать об этом все Ричарду?

— Дрянь, — влетела в оранжерею Берта. — Это ты во всём виновата!

Налетела на меня и уцепилась в волосы, пытаясь причинить вред.

— Сумасшедшая, — крикнула я. — Прекрати! Приди же в себя, ненормальная.

Кое-как отбившись от обезумевшей девушки, скрутила ей руки и заставила посмотреть себе в глаза.

— Рехнулась? — спросила её, тяжело дыша. — Ты что устроила?

— Это ты! — рыдала от бессилия. — Из-за тебя Дэвид больше не зовёт меня к себе.

Всевышний… только её мне не хватало сейчас.

— Берта, ты с ним? — спросила, пытаясь подобрать слова, чтобы убедить в том, что она сделала неправильный выбор и Дэвид — не тот мужчина, который сможет принести радость и счастье девушке.

— Я беременна… — на выдохе, произнесла она, заливаясь слезами.

Бедная… Мне было её очень жаль. Но помочь я была ей не в силах.

Что я могла сделать, находясь в ещё более ужасном положении?

— Не плачь, Берта, — отпустив её руки, сказала ей. — Это вредит малышу.

— Ты во всем виновата, — продолжала меня обвинят. — Ты появилась, и он…

— Он мне не нужен. Поверь, Берта, — сказала ей. — Я — пленница. Не имею права голоса…

— Ты врёшь! — рыдала она, раскачиваясь из стороны в сторону, как умалишенная. — Я видела кольцо. Вы женитесь.

— Что? — спросила ошеломленно. — Какое кольцо?

— Он готовится сделать тебе предложение, — истерила она всё больше.

— Тише, Берта. Пожалуйста, — пытаясь справиться с шоком, но не выходило. Только оглушающие крики девушки сдерживали меня от слёз. — Тише, прошу. Тише…

Прошло не мало времени, прежде чем мне удалось её успокоить. Придя в себя, Берта рассказала о том, как утром обнаружила кольцо в комнате Дэвида. Что на нём выгравированы наши с ним имена и дата свадьбы. Это должно было случиться уже через месяц…

Ужас, что я испытала, узнав это, был настолько мощным, что я потеряла дар речи. Превратилась в каменное изваяние, не способное издать ни звука. Не могла пошевелиться. Находилась в оцепенении, и только появление Пэни привело меня в чувства.

— Госпожа, вам пора. Фостеры вернулись и ждут к ужину.

— Да, — кивнула ей, пытаясь сфокусироваться на её лице. — Минутку, Пэни.

Сглотнув, поднялась с земли и обратилась к Берте:

— Не говори ему, что в положении. Молчи. Только так ты сумеешь сохранить свою жизнь и жизнь малыша. Беги. Как можно дальше… Начни жизнь заново. С чистого листа.

Сняв с себя дорогие серьги, которые стоили целое состояние, вложила их в руку несчастной. Повернулась к выходу и направилась туда, где предстояло встретиться лицом к лицу с главными испытаниями, которые уготовила мне судьба…

Шла на ужин к Фостерам, как на эшафот. Одного из них хотелось видеть до безумия, но в то же время боялась его уничтожающего тяжёлого взгляда.

Второго же презирала всем своим существом. Люто ненавидела. Хотелось накинуться и колотить по нему что есть сил, но нужно было играть свою роль.

Показать смирение и согласие. Усыпить бдительность, а уж потом действовать.

Платье я выбрала самое простое из всех, что находились в шкафу. Лишний раз провоцировать мужчин было мне ни к чему. Ночь втроём для меня виделась хуже смерти. Чтобы она не случилась, мне придётся проявить свою хитрость. Изловчиться, пойти на ухищрения, отчаянно лгать …

Теперь то я понимала, чего и кого желает моё тело. Кого любила моя душа и кому было отдано моё сердце.

Дэвиду нет места в моей жизни, но прежде мне было необходимо разгадать его тёмные делишки и открыть глаза Ричарду.

— Прошу прощения, что заставила вас ждать, — проговорила, войдя в столовую. — Возникли небольшие проблемы, — обронила намеренно, выдавая первую порцию лжи, которая должна меня уберечь от проблем в лице Дэвида.

— Что-то серьёзное, Эмма? — спросил встревоженно блондин, проявляя заботу, от которой тут же подкатила тошнота к горлу.

— Женские трудности, — смущенно ответила ему, — Не хотелось бы обсуждать это с вами, — украдкой кинула взгляд на любимого и обнаружила, что он мрачен. Избегает смотреть в мою сторону. Будто меня и нет.

— Если тебе потребуется что-либо, непременно обращайся, — настаивал Дэвид.

Этот ублюдок был чутким, заботливым, будто не он сегодня утром оболгал меня перед Ричардом.

Мерзавец! Строит из себя невесть кого… играет на публику, что ж, я тоже так умею.

— Спасибо, обязательно, — слабо улыбнулась ему, пытаясь проглотить хоть крошку из того, что находилось на столе, и тем самым избежать разговора с Дэвидом.

Куда больше меня интересовал Ричард. Его реакция на меня. Взгляд, которым он посмотрел в тот момент, когда я улыбнулась Дэвиду.

Прости, любимый, я делаю это для нас. Знаю, что ты чувствуешь…но иначе никак. Если бы ты дал мне шанс…

— Как прошёл твой день? — назойливо продолжал интересоваться мной блондин.

Как бы мне хотелось выплюнуть ему в лицо то, что я слышала его разговор у оранжереи. Чтобы порушить его планы, но было слишком рано.

— Хотелось бы сказать, что прекрасно, но кое-кто с самого утра мне его испортил, — не удержалась от колкости, кидая взгляд на него.

— Эмма, оставь эту тему и не поднимай даже, — ухмыльнулся Дэвид, ожидая подобных слов.

— Не имею желания. Я прекрасно помню, почему с вами и для чего, так что… — спохватилась я.

— Умница, девочка, — довольно произнёс негодяй, радуясь моему настрою. — Я в тебе не ошибся.

Ублюдок! Как же я его ненавидела и презирала…

— Как долго я ещё пробуду здесь? — решив себя отвлечь, обратилась к Ричарду, который по-прежнему меня игнорировал.

— Пока не наиграемся, и ты не надоешь нам! — отрезал он, причиняя мне боль.

— Не будь так резок и жесток с нашей девочкой, брат, — пытался разрядить обстановку Дэвид.

— К чему эти все церемонии? — любимый жёстким взглядом посмотрел на Дэвида. — Она — девка для утех, и ее мнение никто не спрашивает, — резко поднявшись произнёс он, нанося моему сердце глубокие раны.

— Отправляйся в свою комнату и жди нас, — бросил мне и покинул столовую, оставляя меня наедине с Дэвидом.

Ричард… зачем так со мной?

Боже… а если я ошиблась в нём? Что если его чувства ко мне были ложью?

Нет! Я не сдамся. Продолжу борьбу. Пусть скажет мне в лицо, смотря в глаза, о том, что не испытывает ко мне ничего. Только тогда я отступлюсь, а пока…

— Я пойду, Дэвид, аппетит пропал, — встала и, не обращая внимания на просьбы блондина, чтобы осталась с ним, вышла за дверь.

— Фостер старший попросил вам помочь, — произнесла Пэни, как только я вошла в комнату.

Девушка уже раскладывала вещи и была четко проинструктирована.

— Это лишнее. Просто побудь со мной немного, — присела на постель, обдумывая как избежать того, что желали братья Фостеры этой ночью.

— Мисс Свон, мне было велено подготовить вас, — деликатно настаивала она, вздыхая. — Мне жаль…

— Ничего не будет, — твёрдо произнесла я. — Я не позволю этому случится вновь. Едва сдерживаюсь при виде Дэвида. Хочется расцарапать ему лицо.

— Но, как вам это удастся? — спросила меня Пэни, поникшим голосом.

— Пока не уверена, но есть одна задумка, — тихо ответила ей.

— Опасную игру затеяли, — прошептала девушка. — У вас не выйдет всё время лгать.

— Долго и не придётся. Только до тех пор, пока не поговорю с Ричардом.

Спустя некоторое время сменила платье на роскошный шелковый пеньюар и стала ждать прихода мужчин.

Они явились вместе. Словно хищники подбирались к кровати, на которой я находилась. Пришли взять своё. Получить удовольствие. Испытать наслаждение от моего тела. Но, они не учли, что у меня были другие планы.

Не успела я слово сказать, как тяжёлая ладонь Дэвида приземлилась чуть пониже моей поясницы.

— Ты наша, Эмма… — прошептал он, уверенно, скалясь словно хищник.

— Стой, — сказала, пытаясь от него отодвинуться. — Не так быстро… — добавила смущенно.

Кинула быстрый взгляд на Ричарда. Он голоден. Дико. Это ощущалось кожей. Его напускная небрежность в движениях не обманет меня…

— Не вижу смысла тянуть, маленькая, — напирал на меня блондин.

Мне же, нужно было их остановить.

— Постой. Она хочет разогреться, Дэвид, — нарушил молчание любимый. — Позволь мне начать…

Непроизвольно напряглась, но тут же взлетела к небесам, ощущая нежные губы Ричарда на своих. Он притянул меня вплотную к себе. Практически вбил в свое мускулистое тело. Отнял мой разум, отрезал от всего мира…

Влечение к Ричарду было настолько сильным, что я не могла оторваться от него, возразить, попытаться прекратить его ласки. Его поцелуй — чистое пламя. Искры летели между нами. Накал нарастал… Мне бы очень хотелось отпустить себя. Наслаждаться каждой секундой с ним, но…

Не сейчас любимый. Позже…

Стон удовольствия непроизвольно вырвался из моего горла. Ещё немного…

Ещё секундочку…

— Даже не надейся, что сегодня мы тебя быстро отпустим! — сквозь морок снова услышала голос, Дэвида.

Его руки тут же обхватили меня. Стали сминать ягодицы, больно щипать, заставляя испытывать отвращение.

Ублюдок! Ничтожество! Как же я его ненавидела. До болезненных судорог в теле.

— Ай, — очнувшись, крикнула очень громкой. — Боже, — тяжело дыша, согнулась пополам, обхватывая свой живот.

Медленно стала оседать на постель, издавая стоны мучения.

— Колибри, — раздался надо мной хриплые голос Дэвида. — Плохая девочка! Ты не проведёшь нас… — издевательски хмыкнул.

Чертов кретин. Ни капли сочувствия. Зато Ричард заметно напрягся, но пока не предпринимал никаких действий.

— Нет, — выдавила из себя, откинув мужские руки и имитируя приступ дикой боли. — Прошу, помогите…

Вскрикнув, свернулась калачиком, вводя мужчин в ещё большее замешательство.

— Вызывай врача, — рявкнул Ричард на брата. — Немедленно!

Дэвид, накинув на себя рубаху, бросился из комнаты, а Ричард присел рядом и стал поглаживать по спине.

— Сейчас появится доктор, Эмма, потерпи немного, — произнес едва слышно.

Снова отгородился от меня. Чувствовала это, но… главное, что он оставался рядом.

Всхлипнув, уцепилась за его руку, продолжая играть свою роль.

Не время раскрывать свою игру. Если они почувствуют, что всё обман, то легко уже не отделаюсь.

— Не уходи, — пискнула, стискивая ее ладонь. — Пожалуйста…

Пусть так… Но мы сейчас с ним вместе. Рядом.

Через некоторое время в особняк Фостеров приехал их семейный врач.

Подойдя ко мне задал несколько вопросов, быстро оценил обстановку и выпроводил мужчин за дверь.

— А теперь, мисс Свон, рассказывайте. Что стряслось? — нахмурил седые брови.

— Я же уже говорила…больно… очень, — продолжала свою игру, думая, что удастся и доктора обвести вокруг пальца, но не тут-то было.

— Эмма, — ухмыльнулся он. — Я — врач с двадцатилетним стажем, — произнёс он, потирая свою поседевшую бороду. — Можете не бояться. Я не стану ничего говорить Фостерам.

Меня раскрыли. Раскусили…

— Спасибо, — смущаясь, ответила ему, переставая ломать комедию. — Я не могла иначе…они… простите…

— Не стоит ничего объяснять, — прервал меня старик. — Всё и так понятно. Давайте сделаем вот что, — заговорчески подмигнул он. — Я пропишу вам строгий постельный режим и горсть витаминов для отвода глаз. Сейчас создадим видимость введения инъекции, ну а дальше не обессудьте… дело только за вами…

— Спасибо, — резко вскочив, обняла старика, который проникся моей проблемой и решил помочь.

Через час мой театр, наконец, окончился, и меня оставили одну.

Фостеры проглотили ложь доктора и покинули мою спальню.

Выдохнув с облегчением, стала думать, что предпринять дальше. Находиться в постели мне придется три дня. За это время я просто обязана поговорить с Ричардом и обо всем ему рассказать.

А пока стоило действительно немного отдохнуть…

Только я стала проваливаться в сон, как дверь резко распахнулась. Сердце сжалось от страха и мысли, что это явился Дэвид.

Только не он… пожалуйста.

— Эмма, — услышала тихий шепот Берты, и с облегчением выдохнула. — Ты как?

— Берта? — прошептала. — Я в полном порядке. Ты не ушла?

— Нет, — качнула головой она. — Хотела перед своим уходом помочь тебе. Ты идти сможешь?

— Да-а, — заикаясь, кивнула, не понимая, что она задумала.

— Идём, я провожу тебя к Ричарду, — произнесла, помогая мне встать с кровати.

— Он зовёт меня? — тут же обрадовалась я. Вскочила, совсем позабыв о своей легенде и необходимой бдительности.

— Нет, но я знаю, где он сейчас. В старом крыле особняка. У тебя будет возможность поговорить с ним… — произнесла приглушенно. — Идем.

— А дворецкий? — спросила её, вспоминая, что мужчина может все усложнить. — Он не пустит меня, — произнесла мрачно.

— Не беспокойся, он спит, — заверила она меня. — Я подсыпала ему снотворное в чай, — прошептала, подходя к шкафу.

Подав мне одежду, Берта едва уловимо улыбнулась. — Нужно спешить.

Ответив на её улыбку, быстро накинула на себя шелковый халат и поспешила за девушкой из комнаты.

— Он просил принести ему бренди, — прошептала, вручая мне поднос с напитком.

— Иди, Эмма, и… будь счастлива.

— Спасибо, Берта, — поблагодарила свою помощницу, прежде чем та собралась оставить меня одну.

— Тебе спасибо и прости, что не поверила сразу… Этим вечером Дэвид был в ярости, говорил много ужасных вещей, и я все поняла. Он не тот, кого я любила все это время…я ошиблась…

— Береги себя, — прошептав, обняла ее, зная, что эта наша с ней последняя встреча. — И позаботься о малыше.

Кивнув, Берта поспешила обратно, а я, тихо постучав в дверь, вошла внутрь комнаты.

В помещении было темно, но я быстро сумела разглядеть очертание массивной мебели и… замерший у окна, словно каменное изваяние, мужской силуэт.

— Поставь и уходи, — услышав мои шаги, сухо произнёс он, не оборачиваясь.

Осторожно, чуть дыша, поставила поднос на столик и на цыпочках приблизилась к нему.

Он был сейчас так близко… голова от радости шла кругом.

— Ричард, — обхватив его руками, прижалась щекой к крепкой спине.

Услышав мой голос, его мышцы тут же напряглись, а руки легли поверх моих. Но, только для того, чтобы избавиться от моих пальцев.

— Уходи, — прохрипел он, крепко сжимая мои запястья.

— Ты не дал мне возможность все тебе рассказать. Поговорить… все объяснить. Пожалуйста, не гони, — просила его, вкладывая в свой голос всю свою боль и отчаяние.

Теснее прижалась к нему, не желая терять тепло его тела. Отдалиться хоть на миллиметр.

— Нам не о чем с тобой говорить, — упорствовал он. — Мне всё равно, что у вас с Дэвидом.

— Не правда! Я знаю, что ты лжёшь, — сорвалась я на крик. — Почему? Почему, Ричард? Что произошло? Неужели ты поверил своему брату? Всему, что он наплёл…

Расцепив руки, медленно обернулся и посмотрел мне в глаза.

— Ты мне не нужна… — твёрдо произнёс, не отрываясь от моего лица.

— Не верю! — вскрикнула вновь. — Ни одному твоему слову не верю. Твои глаза говорят об обратном.

— Эмма, вспомни, как и для чего здесь оказалась… для какой цели…

— Всё равно. Мне плевать! — всхлипывая, трясла головой из стороны в сторону.

— Прекрати. Ты навредишь себе, возвращайся в постель, — произнёс, тяжело вздохнув, пытаясь завершить наш разговор.

— Я не больна! — не выдержала. — Всё ложь, — бросила ему в лицо. — Я обманула, чтобы не быть с вами…

— Так я и думал, — ухмыльнулся он, смотря в сторону. — Но тебе придётся.

— Нет. Пожалуйста, не заставляй меня быть с ним… ненавижу твоего брата.

— Зато он любит тебя… — хмуро произнёс он.

— Что? — задохнулась я. — Ты рехнулся, Ричард? — не верила в то, что услышала.

— Нет, — скривился, пытаясь от меня отдалиться. — Я отхожу в сторону, Эмма. У меня есть на то свои причины.

— Плевать мне на твои причины, Ричард! Ты отдаёшь меня Дэвиду! — в ярости крикнула что есть мочи. — Сейчас… в эту самую минуту… намеренно отрицаешь свои чувства ради брата!

В голове не укладывалось, что он жертвовал ради брата собственными чувствами. Убивал нашу любовь ради какого-то ничтожества…

Знал бы он…

Я бы рассказала всё, да только он не поверит сейчас.

— Думай, что хочешь, — устало потер лицо, делая шаг назад. — Разговор окончен.

Развернулся, подойдя к столу, плеснул в стакан бренди и быстро осушил его до последней капли.

Ох, любимый. Что ты делаешь… Ведь твои чувства читаются в каждом движении…

— Ричард, я — не вещь, которую можно вот так просто кому-то отдать. У меня есть чувства, эмоции, желания… Разве ты не видишь, что я люблю тебя? — сдавленным голосом спросила его.

Не могла больше выносить эту болезненную пытку для нас двоих. Пора было закончить весь этот абсурд.

Подошла к нему ближе. Коснулась ладонью его лица. Нежно… Ласково…

— Хочу быть только с тобой… — проговорила, смотря в его потемневшие глаза. — Желаю только лишь тебя… Не делай этого! Не поступай так с нами… умоляю.

Его реакция была молниеносной. Мгновение, и любимый набросился на меня, как одержимый. Словно с цепи сорвался. Целовал, ласкал так, что дух захватывало. Душу из меня вытягивал, чтобы наполнить её яркими красками и вернуть обратно.

— Эмма, — стонал моё имя так, что под рёбрами полыхало, до нутра прожигало. — Моя девочка…

— Твоя… только твоя, — шептала ему в ответ. — Для тебя дышу… существую, любимый…

Желала слиться с ним в одно целое, превратить этот миг в вечность.

Мужские пальцы на моей груди, поцелуи на скулах, подбородке, обжигали.

Лишь в его руках была власть над моим телом. Он, как вино, дурманил мой разум. От его ласк сгорала в огне похоти, позабыв обо всём на свете…

Дурела от происходящего, дыхание перехватывало, эмоции разрывали на части.

Мы любили друг друга всю ночь напролёт. До самого утра, покуда силы не иссякли, а тело стало стонать, прося пощады.

Улыбаясь, я счастливая засыпала в своей постели. Под ласковый мужской шёпот. Под нежные ласки и мысли о прекрасном с ним совместном будущем.

Ото сна меня снова пробуждали ласки. Лёгкие поцелуи, невнятный шепот.

Не желая открывать глаза, я улыбалась и находилась в полудреме. Меня куда-то несли. Прижимали так тесно, что не было сомнений, кто это может быть.

Любимый…

Он не желал оставлять меня ни на минуту, ни на секунду, а я невероятно радовалась, что, наконец, мои мучения закончились, и находилась рядом с тем, кого безумно любила.

Его вес снова давил. Мужские ласки становились откровеннее. Мне его вновь хотелось до ломоты в теле, но усталость после ночи казалась настолько сильной, что даже было сложно открыть глаза.

Только резкий удар о дверь заставили прийти в чувства и через силу разомкнуть веки.

— Братец, — проговорил у моего лица блондин. — Зачем же так врываться? Ты напугал нашу птичку.

— Ричард, — пискнула, отталкивая от себя его нахального брата. — Всё не так. Я спала. Да что же это…

— Да, Ричард, она говорит правду. Наша принцесса так сладко спала, что я немного не удержался. Принёс в свою комнату и довел до безумия, правда, крошка?

— Нет же… — крикнула, едва соображая.

— Поздравь нас, брат! — перебил меня Дэвид. — Я сделал Эмме предложение руки и сердца, — продолжил он, ухмыляясь. — Надеюсь, ты не против, что я подарил своей возлюбленной фамильное кольцо, принадлежавшее нашей бабушке?

Опустив глаза вниз обнаружила ту самую вещь, о которой шла речь.

Кольцо… оно находилось на моей руке, как весомое подтверждение того, что слова Дэвида не вымысел, а уничтожающая нашу любовь правда.

— Прекрасно, — скривился любимый, словно от боли.

Отошёл на шаг назад и ухмыльнулся. — Просто потрясающе… Я знал, что этим все кончится… свадьба, значит?

Какая свадьба? Какое кольцо? Полнейший бред…

— Нет, Ричард, — жалко пискнула, смотря на него, пытаясь снять с себя ненавистное украшение.

Снова всё повторялось. Словно дежавю проклятое. Будто мы вернулись назад. Во вчерашний день. Будто и не было нашей ночи любви с Ричардом.

Любимый вскинул руку, делая мне знак, чтобы я замолчала. Но… как я могла молчать, когда снова его теряла?

— Так даже лучше, — проговорил он. — Для всех…

— Это нелепость, — выкрикнула сдавлено. — Глупая шутка Дэвида.

— Милая, твои слова меня ранят, — процедил блондин, поднимаясь с кровати. — Выбирай их осторожно…

— Дэвид! Прекрати! — крикнула ему, поднимаясь следом за ним. — Ричард, всё неправда… Я не давала никакого согласия, — напрягая голосовые связки, бросила в блондина кольцо.

— Довольно, — отрезал любимый. — Не желаю больше говорить, Эмма, — развернулся к двери, собираясь уйти.

— Согласен, брат, — усмехнулся Дэвид, ни капли, не возмутившись моей выходке. — Говорить больше не о чем. Мы женимся, и всё остальное уже не важно, — кинул ему в спину порцию наглой лжи.

— Нет! — твёрдо проговорил Ричард, оборачиваясь. — Этого не будет.

Боже… неужели он одумался? Любимый… хвала Всевышнему.

— Вы не поженитесь, — изрёк он. — Эмма покидает стены этого дома. Немедленно.

— Что? — пискнула я, задохнувшись от его слов.

— Какого чёрта? — одновременно со мной крикнул Дэвид, покрываясь красными пятнами от гнева.

— Я не даю согласия на ваш брак, — холодно сказал он. — Эмма выполнила обещанное, теперь может быть свободна. Ты же, брат, можешь выбрать себе в жены другую.

Вел себя будто я — пустое место. Что-то недостойное… низшей расы… что же это? За что?

— Ричард! Мне не нужно твое согласие. Катись к дьяволу! Я вправе сам себе выбирать жену, — возмущался блондин, а мне же хотелось оглохнуть.

Оказаться не в этой комнате. Не на этой планете… Как можно дальше от Фостеров.

— Только не её, — продолжал Ричард. — Она не годится. Разговор окончен.

Не гожусь… В жены Фостеру… Произнесенные им слова украли весь воздух из легких. Было тяжело дышать. Сознание помутилось.

Закрыла ладонями уши, чтобы не слышать больше его слов, которые больно ранили.

— Плевать я хотел на тебя! — кричал Дэвид, едва не бросаясь с кулаками на брата. — Эмма, я не откажусь от тебя, — повернулся ко мне, пытаясь убедить в своих намерениях.

Я была в шоке. Так и оставалась смотреть на них, едва не теряя рассудок.

Пыталась осознать происходящее, но не выходило.

Туман в голове. Липкий, такой вязкий… мне не выбраться на поверхность. Мозг почти отключался.

— Клянусь, я лишу тебя всего, Дэвид, — гремели угрозы Ричарда. — Эмма не для тебя…

В моей голове взорвалась мысль, что Ричард запрещал ему намеренно. В нём говорила ревность. Он хотел меня. Для себя желал. Просто…слова Дэвида привели его в бешенство. Ярость…

— Не для меня? Ты так думаешь, Ричард? Считаешь себя могущественным, всесильным? — хмыкнул он ему в ответ. — Катись к чёрту! Я женюсь, на ком пожелаю!

Я хотела их остановить. Сказать хоть слово, но меня будто парализовало.

— Через мой труп, брат, — серьезно проговорил любимый. — Ты женишься на Эмме только через мой труп!

— Как пожелаешь, Ричард! — ухмыльнулся Дэвид. — Ты ещё будешь жалеть…

Выдержав взгляд брата, не проронив ни слова, Ричард покинул комнату.

Я покрылась холодным потом. Дрожь пронеслась по всему телу. Мысли сбивались, ничего не соображала уже.

— Оставайся здесь, — в ярости бросил мне Дэвид. — Я разберусь с ним.

Он собирался пойти за Ричардом, но мои слова его остановили:

— Дэвид, я презираю тебя, — прошептала, сглотнув ком в горле. — Как я тебя ненавижу…

— Эмма, ты говоришь сгоряча, — качнул головой он, не воспринимая меня всерьез.

Сделав шаг ко мне, протянул руки, пытаясь обнять.

— Нет! — оттолкнув его, крикнула громко. — Не смей прикасаться! Никогда! Ты разрушил всё! — выплюнула ему в лицо, глотая слёзы.

— Идиотка. Я спасаю твою жизнь… — злился он.

— От кого? От Ричарда? — засмеялась сквозь слёзы. — Я знаю, какая ты — мразь! Всё знаю… Всё! — выкрикнула. — Слышала, что ты затеял… Будь уверен, я всё расскажу твоему брату, — не думая о последствиях, говорила, о чем молчала все это время.

— Это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни, детка, — усмехнулся он, смотря на меня уничтожающим взглядом.

Запугивал меня… Но, я была сейчас не в том состоянии, чтобы думать и анализировать. Страх — не то, что я чувствовала.

— Я не боюсь… Мне уже всё равно, — усмехнулась, смотря в его глаза, не моргая.

Сейчас он не казался мне существенным, куда важнее было то, что Ричард гнал меня прочь от себя. Разносил в щепки наши с ним чувства….

— Эмма, ты сейчас успокоишься, — переменив свою маску, проговорил он нежно. — Мы сейчас просто на взводе. Позже, я заберу тебя, и мы поженимся. Будем счастливы, маленькая… обещаю.

— Не приближайся! Ублюдок! Не смей ко мне подходить, — проговорила сквозь зубы, пятясь к двери. — Ненавижу тебя…

Бросилась к лестнице, желая прорваться к Ричарду. Снова биться за нашу любовь и будущее. Достучаться до него…

Ожидая у двери вновь увидеть дворецкого, по пути обдумывала, как избавиться от этой преграды, но мой путь оказался абсолютно чист.

— Ричард, почему ты мне не веришь? — спросила его, оказавшись в кабинете. — Почему не доверяешь? Даже после прошлой ночи для тебя ничего не изменилось? — спрашивала его, едва сдерживая рыдания.

— Ничего… — ответил он сухо. — А должно было? — вскинул на меня глаза, из которых сквозило ледяным холодом.

— Я считала, что у нас с тобой что-то есть… — произнесла, пытаясь подобрать слова. — Могло быть…

— Что? — спросил, вскинув вверх брови. — Что могло между нами быть?

— Я… люблю тебя, и ты…

— Ты ошибаешься. И… сегодня я понял, что заблуждался на твой счет… Между нами был только секс! Теперь всё закончилось, — безжалостно наносил мне глубокие раны.

— Ты задолжала нам с братом и… выполнив свою часть договора, теперь можешь отправляться домой. Больше никто из нас тебя не побеспокоит. Долг погашен, — без капли эмоций сказал он.

Дыхание напрочь вышибло. Едва держалась на ногах. Было больно. Невообразимо просто…

— Скажи мне в глаза, что не любишь, и… я уйду, — попросила, едва шевеля губами.

— Не люблю… — ответил он сразу, смотря мне в глаза.

— Ты жесток… — всхлипнула, закусив губу. — В точности, как о тебе говорили…

— Слухи не рождаются на пустом месте, мисс Свон, — ухмыльнулся он, отводя глаза в сторону, будто потерял ко мне интерес. — Уходи…

— Ты прав, — стерев влагу с лица, улыбнулась. — Мне пора… Я ухожу, но знай, что мои к тебе чувства были искренними… а Дэвид… он лгал.

— Мне всё равно, — бросил мне, не поднимая глаза. — Передай мое почтение мистеру Свон.

— Прощай, Ричард, — сказала, смотря на него в последний раз, пытаясь запечатлеть в своей памяти. — И будь осторожен с братом. Он что-то против тебя замышляет.

Быстро, не оборачиваясь, вышла из кабинета и направилась наверх.

— Эмма, я всё исправлю, — не унимался за спиной Дэвид. — Мы будем вместе…

— Оставь меня… — кинула через плечо.

В голове стучали слова Ричарда, что между нами был “только секс”.

Я ошиблась… Наивная… Приняла его желание за чувства, а на самом деле было всё иначе. Горечь и боль разъедали до нутра, но я пыталась держаться. После… я выплесну из себя всё до самой капли… Всё после…

— Эмма, послушай. Ричард не будет помехой нам! Я все решу, — не унимался Фостер младший.

— Не будет НАС, Дэвид! — сухо, но с нажимом проговорила я. — Никогда! Я скорее умру, чем стану твоей…

Скинув с себя сорочку, облачилась в простое платье и, игнорируя слова Дэвида, покинула поместье. Навсегда оставила то место, где прожила самые жуткие моменты в своей жизни. Где познала любовь к мужчине, который разбил моё сердце… Обрела глубокое чувство, которое придётся долго и безжалостно по миллиметрам выдирать из себя. Вытравливать из своего сознания, чтобы снова стать счастливой и продолжить жить дальше…

Я горела в огне. Желание пропитывало каждую клеточку. Оно порабощало мой разум, пропитывало всё вокруг нас.

Ричард… Любимый…

Как же я сходила с ума по нему… Рядом с ним превращалась в похотливое животное, которое жило лишь инстинктами…

Его прикосновения обжигали, как раскалённое железо. Хотелось целовать его, трогать. Потребность в нём нарастала, пульсировала…

Я готова для него. Всегда желала. Безумно была голодна. Между нами острая жажда. Неизбежная. Обоюдная… И нет больше преград, помех нашему счастью.

— Ричард… любимый…

Желание становилась невыносимым. Сладкая судорога внутри сводила с ума, вырывая из груди пошлые стоны…

— Эмма, — голос издалека звал меня. — Девочка, открой глаза, — Мэйсон нависал и смотрел с тревогой на меня и на мой живот. — Болит? Я врача вызову…

— Нет, — распахнула глаза и поняла, где нахожусь. — Не нужно. Просто кошмар приснился, — прошептала откровенную ложь, вытирая влагу с лица. Слёзы счастья, которое испытала во сне, увидев любимого.

— Я всё же волнуюсь, милая, — переживал он, сжимая мою руку, на котором блестело помолвочное кольцо. — Я позвоню мистеру Уильямсу, подготовка к свадьбе отнимает у тебя много сил, — ворчал он недовольно, жалея меня.

— Осталось немного. Скоро всё закончится, — улыбнулась ему одними губами, поглаживая свой округлившийся живот.

— Вся эта суета… я поговорю с мамой, скажу, что мы обвенчаемся без шумихи, — завёл свои ежедневные разговоры, которые не имели никакого смысла.

Его мать ни за что не уступит, пока не сделает, как требовали того устои и правила. Единственный сын в семье, и его мать желала самого лучшего, а я…не возражала.

— Мэйсон, я немного отдохну и выйду к вам, — сказала ему, желая остаться одной.

Хотелось ещё немного побыть в тишине, в одиночестве. Возродить в памяти те приятные моменты, что прожила во сне. Побыть в другой реальности, в которой была безумно счастлива … рядом с любимым.

Прошло пять месяцев, как я покинула стены дома Фостеров.

Начала новую жизнь вдалеке от нашего родного города. В штате Массачусетс, где ничто не должно было напоминать о Ричарде.

Я старалась всё забыть. Стереть из памяти, но… сны не позволяли мне этого сделать. Назойливо напоминали о тех днях, что провела рядом с Фостерами.

Что бы я ни делала, никак не могла вытравить из головы свои воспоминания. Помнила каждый день, каждый час, в то время как Фостеры всё забыли… любимый забыл…будто и не было меня никогда.

Ричард вычеркнул меня из своей жизни. Ни разу не пытался напомнить о себе. Выйти на связь…

А я… не проходило ни единого дня, чтобы не думала о нём. Мечтала, что он найдёт меня… попросит вернуться обратно, но… реальность была иной.

Мэйсон, мой будущий муж, именно он сейчас смотрел на меня с нежностью и теплом. Проявлял заботу, поддерживал, а самое главное, принимал мою беременность так, будто ребёнок, которого я носила, был его.

В тот день, когда я ушла из поместья, и совсем не знала куда пойти, как справиться со своей болью. Именно Мэйсон стал моим спасением. Встретив меня на дороге, не задавая лишних вопросов, увёз в другой штат и по моей просьбе держал от родных в тайне наше местонахождение.

Мне требовалось время. Срок, за который я должна была возродиться из пепла. Собраться с силами, чтобы двигаться дальше.

Не хотелось видеть родных. Выслушивать неловкие вопросы, ловить на себе насмешки и презрительные взгляды соседей. Для всех я отныне являюсь девкой, в которую играли Фостеры. На мне стояло клеймо шлюхи, и ни один здравомыслящий мужчина не решился бы на мне жениться.

Но, Мэйсон не побоялся. Пошёл наперекор всем. Едва сделав мне предложение, заявил всем, что ребёнок его, и искренне радовался нашему союзу.

Я испытывала к нему безграничную благодарность. Относилась к нему с уважением и теплом, но прекрасно знала, что никогда его не полюблю.

Ричард, как бы я не старалась, не желал покидать моё сердце. Чем больше проходило времени, тем тяжелее становилось справляться с ломками, которые испытывала вдали от него. Казалось, будто меня подсадили на иглу, жизнь без любимого была невыносимой и мучительной. Именно по этой причине я желала, как можно быстрее стать миссис Мэйсон. Пройти в точку невозврата, откуда пути назад уже не будет.

— Отдыхай, родная. Я буду неподалёку, — улыбнулся мужчина, с трепетом всматриваясь в мое лицо. — Поспи.

— Мэйсон, — позвала его, когда он находился уже у самой двери. — Я решила перед свадьбой проведать родных.

— Ты правильно поступаешь, милая. Прошло много времени. Они скучают и хотят тебя видеть.

— Да, — кивнула ему. — Я поеду к ним поговорю и… приглашу на нашу свадьбу, — произнесла, улыбаясь.

Поняла, что пришло время. Я должна была сделать это до свадьбы. Чтобы войти в новую жизнь с лёгкой душой и родительским благословением.

— Я предупрежу свою мать, что нас не будет некоторое время, — светился, как ребенок, Мэйсон.

— Нет, — остановила его. — Не нужно. Я поеду одна. Я должна это сделать сама, Мэйсон…

— Как пожелаешь, Эмма, — заметно погрустнел мой жених, но не выказал своего недовольства.

Впрочем, как и всегда. Это же тот Мэйсон, который любил меня, сколько я себя помнила. — Поезжай, я возьму на себя все приготовления к торжеству.

— Спасибо, милый, — произнесла я, впервые называя его подобным образом.

Это подействовало, как я и ожидала. Мужчина широко улыбнулся, радуясь, словно получил от Санты долгожданный подарок.

— Поспи, любимая, — сиял он, покидая комнату. — Поспи…

Я осталась, наконец, одна. Наедине со своими мыслями. И мне было совсем не до сна, ведь уже завтра, спустя столько времени, мне предстояло встретиться лицом к лицу со своим прошлым…

Родительский дом встретил меня напряжённо и с прохладцей. Отец смотрел мне в лицо, поджав губы. Братья — с усмешкой, а мама…

Она так и не вышла из своей комнаты, не желая общаться с непутевой дочерью, которая, по её мнению, вместо того чтобы вернуться домой, скрылась в неизвестном направлении. Ей всегда было сложно объяснить, что у других имеются собственные желания и принципы. На первом месте всегда была только она! Но я не была на неё в обиде. Я прекрасно знала, каково ей пришлось, когда все кругом узнали, что я находилась у Фостеров.

— Даже не проявите гостеприимство? — после затянувшейся паузы, печально спросила их, находясь в гостиной.

— Эмма, мы волновались за тебя всё это время, — хмуро проговорил отец, присаживаясь в кресло. — Тебе не следовало уезжать…

— Я понимаю, отец, — кивнула ему, поставив свою дорожную сумку на пол. — Но мне нужно было время, — добавила, усаживаясь напротив него.

— С чего сейчас вдруг пожаловала? — спросил меня Люк, старший из всех братьев. — Ты неплохо устроилась. Свадьба с Мэйсоном совсем скоро…

Значит, они знали, где я и с кем… Скорее всего это Мэйсон сообщил, больше было некому.

— Не знала, что мне закрыли путь в этот дом, — печально улыбнулась ему, понимая, что не такой встречи ждала от своей семьи.

— Ничего подобного, сестра, — произнес Джастин. — Это твой дом, и ты всегда здесь желанна, — приблизился ко мне и, взяв мою руку, присел рядом.

— Она опозорила нас, — взорвался Сэмуэль, смотря на отца. — Ты будешь и дальше делать вид, что ничего не случилось?

— Довольно, Сэм! — рявкнул глава семейства. — Эмма ни в чём не виновата.

— Отец, — всхлипнула я. — Прости… — извинилась, сама не зная за что, не в силах выносить в его глазах укор.

— Тебе не за что извиняться, дочка. Всё произошло не по твоей вине. Ты лишь стала заложницей своей красоты…

— Я не хотела. Клянусь, не хотела, чтобы так всё вышло, — не сдержала своих слез.

— Выскочила бы замуж за старика Джонсона, ничего не произошло, — не унимался Сэмуэль. — А теперь никто не желает иметь с нами дело. Мы на грани банкротства, и всё из-за тебя…

— Всё из-за Фостеров, — крикнул Джастин своему брату. — Эмма пострадала не меньше нас всех.

— Проклятые Фостеры, гореть им в аду… и в гробах переворачиваться… — процедил Люк, сжимая кулаки.

— Что? — вытерев слёзы, переспросила его. — Не надо так…

Что он несёт? Разве можно было так говорить о живых, даже если они сделали много плохого…

— А ты не знала? — хмыкнул Люк, смотря на меня. — Уже пять месяцев, как они гниют в земле… — с удовольствием добавил он.

Боже… Земля уходила из-под ног. Мир качнулся и стал сужаться, пока меня совсем не поглотила темнота.

— Эмма, — звал отец. — Открой глаза, девочка, — тряс меня, пытаясь привести в чувства.

— Это обморок. Обычное дело при беременности, — услышала голос матери, которая стояла совсем рядом. — Сейчас очнётся.

Открыв глаза, увидела перед собой её строгое, морщинистое лицо. Она смотрела на меня с неприкрытым пренебрежением, будто моё присутствие вызывало в ней отвращение. Но все же в её глазах читалась боль, которую она очень умело маскировала своим безразличием.

— Мама, — произнесла я, радуясь, что она всё же спустилась вниз и я, после долгой разлуки, могу её видеть. — Мамочка, прости…

— Прекрати, Эмма, это лишнее, — проговорила она сухо, отводя глаза в сторону. — Чей это ребёнок?

Это все, что ее волновало? После всего, что мне пришлось пройти, она интересовалась лишь тем, от кого мой ребёнок? Немыслимо…

— Мэйсона, — выдавила из себя ложь. — Моего жениха.

В голове шумело. Слова, произнесённые Люком, разрывали голову. Дурнота подкатывала к горлу, что едва находила в себе силы, бороться с ней.

Мой любимый… что могло произойти?

— Врёшь, — скривилась мать, усаживаясь возле бледного отца. — Уверена, что он от Фостеров.

— Беатрис, девочка не станет лгать, — произнёс отец, с печалью в глазах смотря на меня. — Оставь. Пусть будет счастлива.

— Мистер Свон, вы слепы? — фыркнула мать, уничтожая отца своим взглядом. — Ясно, как день! Наша дочь понесла от Фостеров!

— Мать права! — поддержал её Сэмуэль. — Этот ребёнок станет наследником Фостеров. Всё их состояние может достаться нам, — смотрел на меня, ухмыляясь.

Они обезумели. Рехнулись! Сошли с ума…

Так унизительно…

— Нет! — выплюнула в лицо матери. — Это ребёнок Мэйсона. Его! Мне стыдно за вас…

Поднявшись на ноги, поспешила к двери, желая убраться поскорее из этого дома. Подальше от своей семьи, которая будто потеряла рассудок.

Оказавшись на улице, остановилась. Стала жадно глотать ртом воздух, пытаясь прийти в себя.

— Эмма, прости их, — за спиной послышался голос Джастина. — Они не понимают, что говорят.

В его руках находилась моя дорожная сумка и… ключи от машины.

— Идём, сестра, — произнес он, беря меня под руку. — Эту ночь побудешь в старой городской квартире отца, а после мы решим, как быть…

— Я уеду, Джастин. Завтра, — заверила его, шагая рядом. — Приехав сюда, я совершила глупость.

— Тебе следует отдохнуть, — тихо произнёс он. — Подумай о малыше. Выспишься, а потом решишь, как быть, — пожал мою руку, пытаясь приободрить.

Добравшись до квартиры отца я, наконец, расслабилась и выплеснула из себя свои эмоции и боль.

Слёзы текли не переставая. От обиды на родных. От несправедливости в отношении меня, а самое главное от того, что услышала от Люка.

— Не плачь, Эмма, — пытался успокоить меня брат. — Отец не допустит, чтобы твой ребёнок стал разменной монетой, а братья… они всегда думали лишь о деньгах, — пожал плечами Джастин, располагаясь у постели рядом со мной.

Он прав. Отец не был способен на такую низость, но мама… Даже Джастин тактично умолчал о её словах.

— Расскажи мне… всё расскажи, что случилось, — всхлипывая, просила его.

Не могла предположить, что случилось. Ричард… он не мог умереть… это какой-то жестокий вымысел. Мысль что его больше нет, была невыносима для меня.

— Мы сами толком не знаем, что случилось. Была авария. От машины ничего не осталось. Фостеры скончались мгновенно. Остался один… Генрих, кажется. Ещё один отпрыск старика Фостера, о котором никто никогда не слышал. Он тоже был в тот день с ними, но его при столкновении выбросило из окна. Все газеты об этом писали, ты должна была слышать.

Почему? Почему это произошло? Неужели Дэвид всё подстроил? Решился на подлость… Но тогда почему он сейчас тоже мёртв? Неужели злой рок настиг их всех. Покарал за грехи…

Ох, Ричард… как мне вынести это всё?

— Нет, — смотря в одну точку, ответила ему. — Не слышала. Совсем ничего.

Видимо, Мэйсон сделал всё, чтобы этого не случилось. Оберегал меня и моего ребёнка. Я бы никогда не узнала, если бы не вернулась сюда…

— Потом был пожар, — продолжал брат. — Говорят, этот отпрыск безумнее всех покойных Фостеров. Сбежал из больницы, сжег особняк, слуги едва уцелели…

— Генрих, — произнесла я. — Я видела его, он… чудовище. Лучше бы это он умер! — процедила я без капли сожаления, понимая, что нельзя говорить подобные вещи.

— Ну, живым его сложно назвать. Говорят, всё его лицо в ожогах, ничего не помнит, что было с ним до аварии. Живёт в хижине, которая чудом уцелела. Все и раньше сторонились поместья Фостеров, а теперь и подавно. Страх, как бояться того умалишенного… С ужасом ждут каждого его шага.

— Всё верно… он таким был и прежде, — прошептала я, вспоминая ту ночь в лесу.

Всё случилось, как он того и хотел. Этот дьявол стал единственным Фостером. Теперь владел всем, что имели его братья. А они… их теперь нет.

— Но, есть и хорошая новость, — улыбнулся Джастин. — Перед трагедией Ричард Фостер отменил “Грешную ночь”. Хоть что-то хорошее перед смертью сделал это сукин сын.

Любимый… боже… как же больно… Невыносимо просто. Я знала, что он не такой, каким его видели другие.

Я должна пойти к любимому. Прикоснуться к тому месту. Сказать, что простила его и… помолиться о его душе. Никто кроме меня не станет этого делать…

— Я хочу увидеть место, где они похоронены, — твердо произнесла, смотря на брата.

— Ты шутишь? — ошалело смотря на меня, сказал Джастин. — Эмма, я ни за что не позволю тебе идти туда, — произнёс он очень серьёзно.

Я пойду! Против его воли. Никто меня не остановит. Даже под покровом ночи… пешком… стирая ноги в кровь… Должна. Не могла уехать, не сделав этого…

Не могла…

Одни руины…

Жуткое зрелище. До боли просто.

Я медленно приближалась к забору, за которым находились одни развалины… Руины от того, где когда-то был особняк Фостеров.

— Боже, — выдохнула, толкнув покрытый чёрной копотью металл.

— Немыслимо…

Всё превратилось в прах. Только покрытые сажей каменные глыбы. Едва угадывалось место, где находилась оранжерея. Деревья и кустарники, которые уцелели, были обожжены пламенем.

— Всё уничтожено…

Конюшня, только она находилась на своем прежнем месте. Только её не тронул пожар. Единственное, что напоминало о былой роскоши.

Было раннее утро, начинало светать. Сумерки медленно рассеивались. Белый туман, стелящийся по земле, придавал этому месту еще более ужасающий вид.

Здесь не было жизни… Даже птицы, и те не издавали никаких звуков. Мёртвая, леденящая душу, тишина…

Я медленно побрела к конюшне. Туда, где хранились воспоминания о любимом. Там, где на короткий миг, испытала счастье…

Всхлипнув, отварила массивную дверь и приблизилась к стойлу, где ещё когда-то находились породистые жеребцы, которыми так гордился Ричард.

— Пусто… как же здесь пусто… — прошептала, смахивая с лица слёзы.

Стало невыносимо больно. В груди защемило, когда взгляд упал на то место, в самом углу помещения, где любимый ласкал меня… а я…

Если бы можно было повернуть всё вспять.

Я бы не допустила этого всего. Уберегла любимого.

— Ох, — прикрыла веки, прижимая руку к животу. — Маленький, прости…

Я винила себя в смерти Ричарда. Упрекала себя, за то, что не рассказала о Дэвиде, о его телефонном разговоре. Возможно, это могло спасти ему жизнь. А сейчас… любимого больше нет.

— Прости… — всхлипнув, уронила лицо в ладони, не в силах больше сдерживать эмоции.

— Ты кто такая? — за спиной раздался громкий мужской голос, заставивший похолодеть от ужаса.

Дьявол. Явился, чтобы и меня забрать.

Медленно обернулась и едва не потеряла сознание.

На меня смотрели чёрные, как самая глубокая, беспросветная бездна, глаза…

Мужское лицо покрыто густой щетиной, на щеках были видны багровые ожоги.

Но всё же он так был похож на того, который унёс с собой в могилу моё сердце.

На Ричарда… Их схожесть была словно насмешка.

— Я спросил, ты кто такая? — проревел зверь, не спуская с меня своего взгляда. — Знаешь меня?

Лучше бы не знала и никогда не видела.

Генрих! Дьявольское отродье, забравшее жизнь братьев Фостеров.

Ненавижу… Презираю до судорог.

— Оглохла? — рявкнул он, приводя меня в чувства.

— Я работала тут… — сглотнув, ответила сдавленно. — Не хотела вас беспокоить, простите.

Он, как и сказал брат, ничего не помнил. Не узнавал меня совсем.

— Убирайся! — процедил он. — Прочь пошла…

Настоящий Сатана. Сейчас он выглядел ещё ужаснее, чем был прежде.

Смотрел так, будто собирался в любой момент набросится и вытрясти из меня душу.

Вспомнив, что пришлось пережить в той хижине, содрогнулась.

— Ухожу, — кивнув, медленно попятилась к двери, стараясь по пути не лишиться чувств.

Я знала, что так может случиться. Что могу встретить этого мерзавца, и всё же не передумала. Сбежала от брата. Пошла к особняку. Только лишь время выбрала, такое, чтобы сделать эту возможность минимальной, но… он всё же своим особым чутьём почувствовал меня и пришёл…

— Простите, — повторили тихо, стараясь передвигаться быстрее. — Ухожу.

Всевышний. Я ведь не нашла могилу. Не успела…

Явился он и…лишил меня всякой возможности.

Нет! Я не могла сейчас просто уйти. Нужно было отыскать то место. Мне было это необходимо. Как воздух…

Покинув конюшню, вместо того чтобы направится к воротам, я завернула за постройку и прижавшись спиной к камням, стала ждать.

— Уходи… — прошептала одними губами. — Проваливай…

Сердце выпрыгивало из груди. Ноги стали ватными. Но, я не собиралась сдаваться.

Ни за что! Не уйду!

Мне требовалось время, чтобы отыскать могилу, где покоился любимый. Поговорить с ним! Сказать, что… простила.

— Я найду его, во что бы то ни стало… — убеждала саму себя. — Ещё немного.

Лишь нужно было дождаться, пока уйдёт этот дьявол. Уберётся из конюшни.

Но, он оставался внутри. Не выходил…

— Проклятье! — прошептала тихо, когда прошло ещё какое-то время.

Нужно было вернуться, пока брат не хватиться меня, но…

— Чёрт!

Если Генрих меня обнаружит вновь, страшно подумать, чем это обернётся.

Набрав в лёгкие воздуха, оторвалась от стены и метнулась в сторону холма.

Придерживая руками живот, передвигалась очень быстро, и когда, наконец, оказалась у деревьев, поняла, что двигалась в нужном направлении.

Именно за холмом находились могилы всех Фостеров. И среди них те самые, из-за которых пришла я.

Едва приблизилась к камню, где было выбито имя любимого, упала перед ним на колени.

— Ричард, — прорыдала, зажимая руками рот. — Почему?

Не в силах себя сдержать, дала волю эмоциями. Сотрясаясь от плача, гладила ледяную глыбу, будто это был сам Ричард.

Сорвалась и не могла никак остановиться. Не обращая внимание на пронизывающий меня насквозь ледяной ветер. На тянущую боль внизу живота.

Перед глазами было лишь лицо Ричарда и его ласковый шёпот.

— Кто ты? — услышала за своей спиной Генриха, и его жесткая рука потянула меня вверх. — Отвечай!

Он причинял мне боль. Но она была несоизмерима с той, что я чувствовала, глядя на каменную плиту.

— Я задал вопрос! Какого дьявола ты тут забыла? — перекрикивая свист ветра, требовал он.

— Убей и меня… умоляю. Забери и мою жизнь тоже, — лишившись рассудка, кричала ему.

Нервы искрили. Я не знала, что со мной творилось. Боль разум затмевала. Смотрела в глаза смерти и желала её больше всего на свете.

— Сделай! Сейчас… — молила, смотря ему в лицо.

В глазах потемнело. Тело окутало внезапная слабость. Сорвалась и полетела в бездонную пропасть. Навстречу лёгкости и забвению…

— Не подходи, — сказала, едва придя в сознание и увидев его в шаге от себя.

— Не дёргайся, — вполголоса отозвался мужчина. — Я не собираюсь тебя трогать. Только лишь дров подкину. Холодает.

Повернувшись ко мне спиной, направился к печи, в которой потрескивали угли.

Я находилась в какой-то мрачной, ветхой постройке. Лежала на узкой постели, прикрытой потрёпанным пледом. Тени плясали по углам и тут же растворялись в пространстве.

Тело было ватным, едва отзывалось на команды, но страх всё же заставил меня привстать и спустить ноги на пол.

— Не надо, — подбрасывая поленья в печь, произнес он. — Ты слаба.

— Я не… не могу быть здесь, — испытывая к нему дикий страх, произнесла чуть заикаясь.

— Ложись обратно. Я налью тебе горячий чай.

Генрих поднялся на ноги и, не смотря в мою сторону, двинулся к плите, где стоял дымящийся чайник.

Налив воду в жестяную кружку, направился ко мне.

Мне было сложно понять, что происходит. Сознание медленно выдавало мутные картинки того, что случилось за холмом. Дыхание сбилось, жуткая реальность разгоняла до предела моё сердце.

Почему это чудовище до сих пор меня не прикончило? Почему сохранило жизнь? Снова игры? Я больше не выдержу…

— Выпей, — протянул мне кружку. — Ты бледна.

Дрожащими пальцами обхватила ее, но была не в силах приблизить к своим губам.

— Давай, тебе станет легче, — пристально смотря на меня, настаивал, чтобы я сделала глоток.

Кивнув, сделала, как он того хотел, и вернула кружку обратно.

— Как твоё имя? — неожиданно спросил меня, делая глоток из той же посуды.

— Оно не имеет никакого значения, — сипло ответила, наблюдая за его действиями.

Он был спокоен. Расслаблен. Сбивал с толку. Схватив свободной рукой деревянный, потёртый временем стул, поставил напротив меня.

— Как себя чувствуешь? — спросил, усаживаясь на него верхом.

Опасный хищник. Зверюга. Одет во всё чёрное, как сама смерть. Он находился очень близко. Вызывал во мне панику, мелкую дрожь. Такой, как он, рвал всё в клочья. Уничтожал необратимо.

Это предел. Не могла больше оставаться рядом с этим дьяволом…

С тем, кого ненавидела, больше всего на свете.

— Думаю, идти смогу, — прошептала и подалась резко вперёд.

Ноги подогнулись, и я снова оказалась на постели.

— Не стоит спешить, я не гоню, — наблюдая за моим геройством, произнёс он.

— Почему? — сдавленно спросила его. — Зачем ты это делаешь?

Этот жуткий человек вёл себя странно. Противоестественно.

Если бы я не помнила, каким он был в прошлом, то сказала, что он проявлял ко мне заботу. Нет… мне лишь кажется. Все иллюзия.

— Ты снилась мне… Хочу понять, кто ты, — спокойно, без капли эмоций ответил он мне.

Снилась… Видимо, его сознание выдавало картинки тех дней, когда он силой и ради собственной выгоды держал меня в хижине.

— Не стоит выяснять, — спохватилась, боясь, что он меня вспомнит.

— Почему? — настойчиво пытался добиться от меня правды.

— Я ненавижу тебя, — вырвалось из меня, вспомнив, какой ужас пережила рядом с этим чудовищем.

— Вот как? — хмыкнул, отводя взгляд в сторону.

— Да. У нас с тобой не было хороших моментов в жизни, — с сарказмом в голосе проговорила я, стараясь не смотреть в лицо, которое напоминало мне о другом человеке.

Что я несу? Нужно убираться от него, а не дергать тигра за усы.

— Я причинил тебе вред? — спросил, снова всматриваясь в меня своим дьявольским взглядом.

— Ты хотел убить меня, — усмехнулась тому, как он деликатно подбирал слова.

Не потеряй он память, вряд ли сейчас со мной церемонился…

На мгновение мужчина замолчал, словно обдумывая мои слова, а я, смотря на него, едва сдерживалась, чтобы не плюнуть ему в лицо.

Внутри всё клокотало от бурлящей злобы. Терпение было на исходе.

— С братьями у тебя это получилось, — проговорила, совсем не думая о последствиях.

Боже. Что я творю? Он ведь меня сейчас по стенке размажет.

— Почему ты думаешь, что виноват я? — спокойно спросил меня, смотря прямо в глаза.

Умный дьявол. Понимал, о чём я, словно читал мои мысли.

— У тебя было больше всего на то оснований, — хлестко била его словами, желая причинить боль.

— А именно? — ровным голосом задал вопрос, словно мы обсуждали погоду, а не смерть его братьев.

— Состояние Фостеров. Ты хотел получить его… — выплюнула ему в лицо правду, которая рвала меня на части.

— Это вряд ли, — качнул головой он, не отрываясь от моего лица.

— Я не лгу. Мне это ни к чему, — разозлилась ещё больше.

— Я не чувствую, — выдохнул мужчина. — Это положение мне в тягость. Раздражает.

Не верилось в то, что слышала. Сатана пытался себя обелить. Знал бы он, что творил. На что был готов пойти… Мерзавец!

— Поэтому ты здесь всё сжёг? — скривилась, напоминая ему о том, что совершил уже после потери памяти.

Ответ я так от него и не услышала. Он сидел, задумчиво смотря в одну точку. А мне это дало возможность перевести дух и заставить себя успокоиться, чтобы не наломать еще больше дров.

— Насколько хорошо ты меня знаешь? — после затянувшейся паузы спросил меня он.

— Настолько, что хочется прикончить, — прошептала, не скрывая своих истинных желаний. — Ты лишил меня самого дорогого.

Он здесь. Это ничтожество дышит… Существует… в то время как любимого больше нет.

— Мне жаль, — качнул головой дьявол, поднимаясь со скрипучего стула. — Но я ничего не помню.

— Зато я прекрасно всё помню. Хотелось бы и мне вот также… всё забыть, — произнесла с неприкрытой завистью.

— Поверь, это неприятно, — скривился, поворачиваясь ко мне спиной.

— Неприятно… Это ничто по сравнению с тем, что чувствую сейчас я, — проговорила, вкладывая в слова всю свою боль.

— Зачем ты здесь? — резко повернулся ко мне, затягивая своим взглядом в бездонную пропасть.

— Фостеры, — ответила ему сухо. — Я искала могилу. Только вчера узнала, что их больше нет.

— Кем ты была для них? — неожиданно спросил меня.

Кем? Разве я могла произнести это вслух? Воспоминания вызывали во мне дрожь, а говорить вслух было невыносимо.

— Всё сложно. Я не хочу с тобой говорить об этом.

Он был последним человеком, с кем хотелось это обсуждать. Никогда…

— Там у могилы…ты рыдала. Несложно догадаться, что связывало вас, — произнёс то, на что не осмелилась я. — Ты любила их?

Любила! Безумно! И сейчас чувствовала тоже самое, смотря в лицо тому, который, несмотря на множественные ожоги и густую черную щетину, оставался копией Ричарда.

— Только одного, — ответила, сглотнув спазм, сковавший горло. — А теперь его нет. По твоей вине… ненавижу тебя. Ублюдок!

Придерживая живот, соскочила с кровати и покинула хижину.

Спустя несколько минут я сидела в машине брата, которой воспользовалась, чтобы добраться до поместья Фостеров.

Сердце, как одержимое, стучало под рёбрами. Не могла унять его, как бы не пыталась.

Я сделала то, что хотела, но покоя так и не обрела.

Меня снова тянуло обратно. Хотелось побыть ещё какое-то время у могилы любимого, но нужно было возвращаться. Брат, должно быть, искал меня. Переживал. Я не могла больше задержаться.

Предварительно позвонив Джастину, сообщив, где нахожусь, завела мотор двигателя и отправилась обратно.

В квартире меня ожидали двое. Смотрели, как на провинившуюся, желая устроить крепкую взбучку.

— Отец, — начала я, подходя к нему. — Я не хотела вас огорчить.

— Ты хоть понимаешь, что мы за тебя волновались? — с переживанием в голосе произнёс он.

— Прости, — обронила, опустив голову.

— Эмма, ты поехала к Фостерам! — крикнул в бешенстве брат, находясь за плечом у отца. — В поместье, где живет человек, которого страшится весь город!

— Джастин, со мной всё хорошо, — виновато выдохнула и прикусила нижнюю губу.

— Он не причинил мне вред.

— Ты встретила его? Эмма! О чём ты только думала?

— Мне нужно было, — ответила отцу. — Не могла иначе.

— Девочка, ты спятила, — вздохнул мистер Свон. — Едва на ногах стоишь. Я позвоню Мэйсону и попрошу, чтобы он увёз тебя немедленно.

— Нет, — вскрикнула, подлетев к отцу. — Пожалуйста, не звоните сегодня. Пару дней…

В эту самую минуту вдруг поняла, что не могу уехать. Что единственное, чего хотела сейчас, это снова вернуться в поместье. Меня тянуло туда, словно магнитом. Невидимой силой толкало прыгнуть за руль автомобиля и с бешеной скоростью гнать к руинам, оставшимся от особняка Фостеров.

Я не понимала, почему это со мной происходило. Для чего это всё… Но желание было слишком велико, чтобы противиться ему.

— Я не уеду. Мне нужно побыть в этом городе. Встретиться с Эмили и Лилибет. Пару дней… дайте мне их, и я сама уеду.

Понимала, что лгать и вплетать в свою ложь подруг, с которыми училась в старшей школе, не хорошо, но не могла иначе.

Тяжело вздохнув, отец сдался, прикрыв красные от усталости глаза.

— Отдыхай, дочка. Но, впредь, не выходи из дома без ведома Джастина.

— Обещаю, — выдавила из себя улыбку. — Брат будет обо всем знать, — заверила его.

Отец ушёл, и мы с братом остались наедине.

Он был зол и собирался обрушить свою ярость на меня.

— Джастин, прости, — приблизилась к нему. — Я не думала, что всё так выйдет.

— Сестра, я чуть не рехнулся за эти пару часов, — процедил он, проводя ладонью по своим волосам. — Пришлось сообщить отцу… и я бы поднял всех на уши, не позвони ты.

— Джастин, мне это нужно было! — проговорила виноватым голосом, обхватив ладонями его встревоженное лицо. — Поверь…

— Я не пойму, Эмма, на кой чёрт ты туда отправилась? Что там забыла? — продолжал злиться он.

— Я искала их могилу.

— Невероятно просто… ты искала могилы тех, кто заставил тебя страдать.

— Ты прав, но только отчасти… ты не поймёшь.

— А ты попытайся. Скажи мне, я хочу это знать.

— Ричард не сделал мне ничего плохого. И… я любила его всё это время.

— Не могу поверить, что слышу от тебя это, — возвёл глаза к потолку.

— Прости, что разочаровала, — сказала, поджав губы.

— Мне сложно это принять. Даже если и так, какой смысл сейчас?

— Этот ребёнок …от Ричарда, Джастин. Я знаю, что ты обо мне думаешь, не говори.

— Ох, сестра, — выдохнул он, присаживаясь в кресло у окна. — Лучше об этом никому не знать.

— Никто и не узнает. Только ты. Мне было важно поехать туда. Я собираюсь забыть, брат. Начать жизнь с чистого листа, но мне было необходимо отпустить прошлое…

— Надеюсь, сегодня тебе это удалось.

— Не сомневайся. Мне стало легче, — соврала я, улыбаясь. — Всё закончилось.

Сказать ему, что снова собираюсь туда вернуться, не могла. Джастин не поймёт и не позволит. Оставалось продолжать всё скрывать и хорошенько подумать, как втайне от всех снова оказаться в поместье.

К моей великой радости ложь о подругах оказалась очень кстати. Созвонившись с ними, мы договорились встретиться уже этим вечером. А до этого момента у меня было время, чтобы отдохнуть и провести время с братом.

— Нам очень жаль, что всё так вышло, — сжимая в руках белоснежные перчатки, проговорила Эмили. — Пусть эти Фостеры горят в аду.

Мы сидели в нашем излюбленном местечке как в старые добрые времена, и не хотелось омрачать нашу встречу тяжёлыми разговорами.

— Не надо, — прервала её, не желая слышать и дальше в адрес покойного любимого проклятия. — Я в порядке.

— Хорошо, что Мэйсон всё же добился твой любви и теперь вы с ним счастливы, — лепетала Бетти, украдкой посматривая на мой живот. — Ты поправилась.

— Да, — усмехнулась я, отпив из фарфоровой чашки знаменитый на весь город напиток дядюшки Майлза. — В моём положении это нормально.

— Боже, Эмма, ты обскакала всех нас, — засмеялась она, хлопая в ладоши, правильно расценив мой намек.

Прохладца, с которой девочки встретили меня вначале, рассеялась, и мы, наконец, расслабились. Никто больше не затрагивал больную для меня тему, и мы стали беседовать, словно попали в те дни, когда проводили время вместе.

Эта встреча помогла мне отвлечься. Ненадолго забыться и не чувствовать боли от потери Ричарда. Но этот миг не мог длиться бесконечно, и когда мы разошлись, печаль накрыла меня с новой силой.

Сама не поняла, как дожила до утра. Не могла вспомнить, что именно говорила брату, чтобы покинуть квартиру.

Теперь у меня имелось железное алиби — встречи с подругами. Я не испытывала угрызения совести за свой обман. Желание оказаться в поместье перебивало всякие чувства.

Одержимостью была отравлена каждая моя клеточка.

Я ехала к праху любимого, который мне был всё ещё дорог, и которому навеки отдано моё сердце. Всё остальное неважно… несущественно.

Подъехав к поместью, в этот раз я уже не испытывала страха и бешеного ужаса перед тем, что могу встретить Генриха. Пока он ничего не помнил, я не подвергалась угрозе. Предыдущая наша с ним встреча прошла довольно сносно. Мужчина не проявлял агрессии. Не пытался вытрясти душу или безжалостно расчленить и закопать меня где-то поблизости.

Сейчас я шла к холму, не пытаясь остаться незамеченной. Не боялась быть пойманной. Внутри было удивительное спокойствие вперемешку с глубокой тоской по любимому.

Подойдя к плите, у которой я лишилась чувств, подобрав руками тёплое пальто, медленно опустилась на колени.

Я знала, что мое нахождение в этом месте было бессмысленным и уже ничего не исправит, но это нужно было именно мне.

Произнести слова прощения. Отпустить обиду на него. Сказать вслух, что не держу в душе злобу и ненависть.

Впереди меня ожидала новая жизнь с Мэйсоном. В другом штате. Я собиралась вести тихую спокойную жизнь. Посвятить всю себя находящемуся под моим сердцем ребёнку, которого мне Господь оставил в утешение.

— Я никогда тебя не забуду… — произнесла я, касаясь пальцами ледяного камня.

Наша с ним история была короткой, но навсегда останется самой яркой… до конца моих дней.

— Люблю тебя, — сглотнув спазм, прижалась губами к плите.

Слёзы вновь заскользили по щекам, подбородку. Смотря на буквы, выбитые на черной глыбе, я находилась в каком-то забвении. Не желая покидать могилу любимого, оттягивала момент своего ухода до последнего. И только лишь непонятные звуки возле уцелевшей постройки, заставили меня вскинуть голову и подняться на ноги.

У хижины раздавались громкие хлопки и удары. Не думая ни о чём, пошла на звук, желая увидеть, что там происходит.

Едва добралась до источника грохота, остановилась как вкопанная.

Генрих, обнажённый по пояс, с дикой яростью колол дрова, откидывая их в сторону.

Стоял лёгкий мороз, но его тело лоснилось от пота. На спине и руках в некоторых местах были видны шрамы от ожогов, но он был привлекательным, что у меня захватило дух. Дрожь пробежала вдоль позвоночника. Резко обдало жаром, а сердце будто перестало биться. Не могла разлепить губы, чтобы хотя бы поздороваться. Подать знак о своём присутствии. Но он, словно почувствовав меня, повернулся, и я встретилась с его пробирающим до костей взглядом чёрных, бездонных глаз.

— Ты снова здесь? — спросил меня, поднимая с покрытой инеем земли свою куртку.

— Не хотела мешать, — виновато опустив голову, ответила ему.

Стало не по себе от собственной реакции на его тело. Прикусив губу, стала смотреть вдаль, чтобы выровнять сбитое дыхание.

— Сегодня прохладно. Можешь пойти погреться в хижине, — откинув топор в сторону, направился к двери. — Идём.

Не прогнал. Напротив, отнёсся ко мне с неожиданной заботой. Учтивостью.

Что с ним не так? Как потеря памяти могла настолько изменить человека?

Медленно побрела следом за ним, чувствуя, что пальцы стали неметь и слегка покалывать.

Войдя внутрь, присела у огня, протянув руки к пламени.

— У меня нет того, что бы можно было предложить к чаю, — подойдя ко мне, мужчина протянул кружку.

— Не стоит, — приняла её из его рук и сделала маленький глоток. — Спасибо.

— Ты живёшь поблизости? — спросил он меня.

— Нет, — усмехнулась тому, что снова проделала этот не близкий путь и нахожусь здесь, в этом жутком месте. Рядом с тем, который принёс мне много боли.

— Далеко.

— Видимо, тебя сюда тянет, — ровным голосом произнес он, без доли сарказма.

— Так и есть, — кивнула ему. — Я скоро покину этот город, и если позволишь, мне бы хотелось приходить сюда какое-то время. На могилу.

— Не стану препятствовать, — ответил мне, делая глоток из своей дымящейся кружки.

Получив его согласие, на душе даже стало немного легче.

Знать, что он не станет противиться моему появлению здесь, оказывается, для меня было важно.

— Ты беременна? — смотря вместе со мной на огонь, неожиданно спросил он.

— Да, — ответила тут же, понимая, что не имело смысла отрицать очевидное.

— Отец кто-то из моих братьев, — не спрашивая, а скорее утверждая, сказал он, поворачивая ко мне голову.

— Ричард, — выдохнула имя любимого. — Он не знал. Да и я сама узнала спустя какое-то время.

Генрих нахмурился и молча кивнул, замечая в моих глазах слёзы.

— Я сожалею, — прохрипел он, через какое-то время. — Поверь, это правда.

— Я не верю… — всхлипнула, смотря в его глаза. — Ты не тот, кто способен на подобные чувства. Ненавижу тебя…

Внезапно послышался глухой щёлчок и осколки кружки, находящиеся в мужской руке, посыпались на пол, а жидкость распеклась по полу.

— Не плачь. Я с тобой искренен, — не замечая выступившую из своей ладони кровь, произнёс он.

— Не могу… Я никогда не смогу тебе верить, — сдавленно прорыдала я.

Реакция на кровь заставила меня подняться со своего места, но тут же внезапно замереть на месте, так и не оказав ему помощь.

— Когда ты всё вспомнишь, то станешь другим…

Накинув на себя пальто, поспешила на улицу. Не могла продолжать наш разговор, который причинял невыносимую боль, вскрывал едва затянувшиеся раны. Убежала от Генриха прочь, желая прекратить эту пытку. Временно взять тайм аут, прежде чем снова вернуться.

— Тебе не стоило беспокоиться, — Генрих встретил меня у ворот.

Он стоял там, будто знал, что я приеду.

— Мне не трудно, — улыбнулась ему, находясь в приподнятом настроении. — И я не с пустыми руками, — показала ему то, что прихватила с собой по пути сюда.

Улыбнувшись мне в ответ, той самой улыбкой, которой одаривал меня Ричард, мужчина принял из моих рук бумажный пакет.

В хижине мы вскипятили чайник и, налив себе бодрящий английский напиток, разместились друг напротив друга.

— Эмма, — произнесла я, делая глоток, обжигающего напитка. — Меня зовут Эмма.

В эту минуту между нами была непривычная лёгкость. Каждый из нас понимал, что лучше не затрагивать тем, способных омрачить нашу встречу.

И от этого было как-то спокойно.

Тишина… Потрескивающие в печи дрова и… он. Мой Ричард…

Смотрел, будто душу из меня хотел вытянуть. Своим взглядом высекал из меня искры, которые прежде был способен из меня выбить лишь Ричард.

Я поступала с собой жестоко, безрассудно, но не хотела прекращать.

На расстоянии вытянутой руки наслаждалась видом этого мужчины. Мысленно ласкала его своими руками. Меня тянуло к нему. Хотелось по-настоящему коснуться его израненного лица, но… разум предостерегал. Напоминал, что нельзя переступать эту черту, заигрываться.

— Красивое имя, — прошёлся бархатным шелестом по моему сердцу.

Вмиг помрачнел. Обхватив ладонями свою голову, тихо издавал протяжный стон.

— Ты в порядке? — заволновалась, смотря на него.

— Да, — ответил мне он, потирая виски. — Так бывает.

Генрих ненадолго задумался, погрузившись глубоко в свои мысли, а во мне зарождалась паника.

Только бы не вспомнил. Только бы не сумел этого сделать…

Боясь, что произойдет то, чего так страшилась, попыталась его отвлечь.

— Как собираешься жить дальше? — задала вопрос, желая услышать о его планах на будущее.

— Уеду, — без эмоций в голосе ответил он, поднимая на меня глаза. — Мне не нужно это состояние. Вообще ничего не нужно.

— Вот как? — удивилась его словам. — Не торопись. В прошлом ты был одержим богатством Фостеров. Всё вспомнишь и можешь потом пожалеть.

— Не пожалею. И перед своим отъездом хочу отдать все деньги Фостеров тебе.

— Ты спятил? — задохнулась я. — Мне ничего этого не нужно.

— Ты единственная, кто имеет права на эти деньги. Ты ждёшь наследника Фостеров. А мне, они ни к чему…

— Я против. Даже не желаю об это слышать, Генрих.

— Я сделаю так, как считаю нужным, Эмма. Завтра собираюсь встретиться с адвокатами. Перед отъездом оформить всё на бумаге.

— Мне это не нужно! — вновь повторила я с нажимом.

— Это для ребёнка…

На этом мне пришлось с ним попрощаться, потому как наш разговор снова выходил за рамки благоразумия и заставил меня разозлиться.

Всю ночь я размышляла над его словами. Складывалось впечатление, будто он всё решил. Причём не сиюминутно, а до того, как произошел наш с ним разговор.

Его подарок был заманчивым, и узнай моя мать о нём, ни за что не позволила бы мне отказаться. Мне же его щедрость доставит массу трудностей и недопонимания в лице моего жениха.

По этой причине, утром, едва дождавшись отъезда Джастина, я снова поехала в поместье к Генриху.

Нужно было, во что бы то ни стало его переубедить. Мне было всё равно, как он распорядиться состоянием Фостеров, но принимать его я не собиралась.

Всю дорогу обдумывала каждое своё слово. Подбирала нужные слова, но оказавшись у хижины, мысли все разом покинули мою голову.

Сделав вдох-выдох, толкнула дверь вовнутрь и потеряла дар речи.

У старого шкафа, на котором находилось зеркало, стоял мой любимый.

В точности, каким я его помнила.

В белой рубашке, черных брюках. Гладко выбрит, тщательно уложенными волосами.

Призрак спустился с небес и через отражение в зеркале смотрел прямо на меня.

Ричард…

Сердце зашлось от увиденного. Как завороженная стала приближаться к нему.

Мужчина молча обернулся и продолжал жадно смотреть на меня.

Встав на цыпочки, обхватила ладонями лицо и прижалась к его губам в поцелуе.

Потеряла всякую четкость реальности. Эмоции захлестнули, раздирали на части.

Его губы…

Горячие… пленяющие мой разум.

Плавили меня. Обжигали.

Его язык уверенно врывался вглубь, скользил по-моему. Словно вовлекал в запретный, первобытный танец.

Происходящее было на грани умопомешательства. Он стал ласкать меня как одержимый. Как изголодавшийся зверь. Руша запреты, преграды. Сжигая меня до тла…

Испугавшись его напора, резко отстранилась и отступила на шаг, возвращаясь в реальность.

— Прости… мне не следовало, — произнесла едва слышно. — Прости.

Заливаясь краской, бросилась к машине.

Что я натворила? Зачем стала целовать этого мужчину?

— Это не Ричард! — напомнила самой себе, усаживаясь за руль. — Это монстр, который убил любимого.

Как я могла это сделать? О чём только думала?

Проклиная себя, поехала обратно в город.

Нужно было отвлечь себя. Занять себя чем-то, чтобы не думать о произошедшем. То, что случилось, в голове не укладывалось.

Созвонившись с подругами, мы отправились в кино. Но по его окончанию я так и не сумела вспомнить, о чем был фильм.

Встреча с девочками не помогла. То и дело мыслями я возвращалась в ту минуту, где мы с Генрихом целовали друг друга как одержимые.

Вернувшись домой, меня озадачил звонок Мэйсона.

Не слушая никаких возражений, он сообщил, что утром следующего дня приедет, чтобы забрать меня в Массачусетс.

Мне стало дурно. Всё внутри меня клокотало в протесте. Возвращение в дом Мэйсона было последним, чего я сейчас желала.

Из головы не выходил поцелуй с Генрихом. Вкусив желаемого, уже не могла думать ни о чём другом. Хотелось большего. То, что мужчина был способен мне дать.

Наслаждение в объятиях пусть и не настоящего Ричарда, а лишь его копии.

Была уверена, Генрих желал меня. Иначе бы не стал отвечать так жадно, яростно.

Он, так же, как и я, чувствовал ко мне дикое влечение. Хотел близости.

Желание было сильнее моего разума.

— Сейчас или никогда, — прошептала себе под нос, откидывая телефон в сторону.

Уже утром здесь будет Мэйсон. Я не сумею ничего придумать, и он увезёт меня обратно к себе.

Не думая о последствиях, под покровом ночи сорвалась к Фостеру. Гнала машину как одержимая.

В голове был туман и бешеное желание испытать то, что никогда не сумею познать с Мэйсоном.

Оказавшись на пороге хижины, я, ни минуты не медля, приблизилась к сидящему у огня Генриху.

Он сидел в расслабленной позе спиной ко мне, держа в руках наполовину опустошенную бутылку дорогого бренди.

Слыша мои шаги, так и остался недвижимым, задумчивым.

Положив свои руки ему на плечи, склонилась, вдыхая запах греха, который уже не позволит свернуть обратно.

— Ты мне нужен. Сейчас, — обронила очень тихо. — Один раз, и мы больше не увидимся…

Мужчина медленно поднялся с места и повернулся ко мне. Его взгляд опустился к моей груди, а потом снова вернулись к глазам.

— Один раз, это слишком мало, — прохрипел он, прежде чем впиться в меня поцелуем.

Его губы были требовательными, горячими, с примесью алкоголя. Ласкали развязно, пробивая путь бесстыдному языку.

Руки будто позабыли про совесть. Ласкали на грани безжалостности, пробуждая во мне животную похоть. Изучал моё тело жадно, не спеша…растягивая удовольствие.

Подхватив на руки, будто ценную ношу, понес в направление постели. Уложив меня поверх пледа, продолжил свою сладкую пытку, так что сердце едва не останавливалось.

Между ног уже было влажно. Ныло, требуя мужской ласки. Этот дьявол чувствовал это. Сквозь ткань принялся ласкать моё интимное место, сознательно подталкивая к краю обрыва.

— Не спеши… — прошептала, ловя его губы своими. — Дух захватывает.

Этот мужчина был способен душу из меня вынуть своими ласками.

Я уже хотела его до ломоты в теле. Настолько бешено, что это желание порабощало разум.

Безумие чистое. Он не Ричард, а я изнывала от удовольствия.

Одно его касание, и я разлеталась на осколки.

— Сладкая, — шептал он, вводя пальцы в мое влажное лоно.

— Тебя хочу. Сейчас… — прошептала ему в губы. — Пожалуйста.

Не заставляя меня просить дважды, мужчина, заменив пальцы эрегированным естеством, наполнил меня до краёв, заставляя стонать и сотрясаясь от удовольствия.

— Ты — ангел, — шептал он, покрывая мое лицо поцелуями. — Чистое наслаждение.

Глаза наполнились слезами от стремительного оргазма. Жадно хватая ртом воздух, посмотрела в его глаза.

— Не останавливайся, — дышала ему в губы сбивчиво. — Хочу ещё… безумно.

Генрих начал двигаться во мне, а по телу, будто ток пробегал. Разряд за разрядом в миллиард вольт.

Брал меня то грубо и алчно, то нежно и трепетно. От такого контраста меня молнией прошибало. Пробивало от макушки до пяток, сводя мышцы тягучими судорогами нахлынувшего наслаждения.

— Девочка моя, — изливался в меня мужчина, вынуждая стонать в голос.

Целовал по новой, словно помечал губами. Клеймил. Пил до дна.

Его поцелуи были чистый грех. Всё происходящее было будто наваждением. Греховностью. Запретным безумием, перед которым я не могла выстоять.

Его шрам на руке как у Ричарда… как та рана, на которую лично швы накладывала. Даже сознание уже играло со мной злую шутку.

Я утопала в иллюзии. Погрязла в своём желании воскресить любимого, что зрение выдавало картинки, которые желала видеть, а не существовали в действительности.

Забыла, как дышать. Всё на свете перестало существовать, когда, коснувшись пальцем белого шрама, почувствовала его шероховатость, неровность.

Шок был ничем по сравнению с тем, что я испытала.

Мне в глаза смотрел не Генрих, а Ричард. Тот, кого я любила и оплакивала всё это время.

— Ричард! Ты — Ричард! Боже мой… — дрожа всем телом, прорыдала в голос.

— Да, — подтвердил он, смотря мне в лицо.

— Ты мне лгал, — крикнула громко, стараясь не лишиться рассудка… — Лгал.

— Нет, — произнёс он тихо, отводя взгляд.

— Всё ложь. Ты знал… помнил и … обманывал меня все это время, — кидала в него обвинения.

— Эмма, послушай… — посмотрев снова на меня, коснулся руки.

— Не прикасайся ко мне, Ричард. Не смей… — оттолкнув его от себя, стала поспешно натягивать на себя одежду.

— Эмма, давай ты успокоишься, и мы спокойно обо всём поговорим, — не стесняясь своей наготы, встал за мной следом.

— О чём? О чём нам с тобой разговаривать? О том, что все эти дни меня обманывал, притворяясь Генрихом? А может, о том, как ты убил своих братьев? — безжалостно хлестала его словами, причиняя боль, которую испытывала все эти дни, думая, что он умер.

— Эмма, ты навредишь ребёнку. Не плачь, — принял попытку приблизиться, но тут же замер.

— Ребёнку? — усмехнулась я. — Только он тебя заботит?

— Это не так, — качнул головой, отрицая.

— Именно так всё и есть, Ричард. Если бы было по-иному, ты бы не заставил меня страдать всё это время. И… если это всё было придумано ради того, чтобы отнять у меня малыша, знай, что этого никогда не произойдёт! — выплюнула ему в лицо, прежде чем вылететь из хижины и громко хлопнуть дверью.

Я совсем его не знала. Не знала человека, которого себе идеализировала. Любовь по-прежнему никуда не исчезла. Она загорелась внутри меня ещё ярче, сильнее. Но, страх, что любимый может быть причастен к смерти братьев, заставил отрезветь. Задуматься…

Не понятно было, для чего он лгал. Чего хотел добиться, догадка была единственной и чудовищной — мой ребёнок.

Остаток ночи я провела без сна, находясь в квартире отца. Глаз не могла сомкнуть, думая о том, что произошло.

Как бы мне хотелось, чтобы мои предположения оказались не верны. Что ошибалась на его счет, и ничего подобного не было в реальности.

— Нужно было его выслушать, — злилась на саму себя.

Немного успокоившись, я пожалела, что так быстро убежала. Возможно, он действительно ничего не помнил, а я…

— Ох, — выдохнула вслух. — Что если я всё придумала?

Любовь снова начала брать верх. Мои чувства к нему стали вновь находить ему оправдания. Заставляли закрывать глаза на его вопиющие поступки.

— Так не может продолжаться, — вздыхая, произнесла, ища глазами свое пальто.

Нужно было выяснить все до конца. Дать ему высказаться. Пусть даже если его правда принесёт мне ещ больше боли, но находиться в лишь своих предположениях было намного хуже.

— Эмма, девочка моя, — едва открыла дверь, как столкнулась лицом к лицу с Мэйсоном, который широко улыбался, смотря на меня.

— Ты? — с досадой в голосе произнесла я. — Не думала, что приедешь так рано, — отступая в сторону, пропустила его внутрь квартиры.

— Мне не терпелось тебя увидеть, — прижался губами к моему виску. — Как наш маленький?

Наш? Его слова раздражали. Вызывали отвращение и тошноту.

— Он не твой! — хотелось ему крикнуть, но ответила лишь лёгкой улыбкой.

В эту минуту мысль, что Мэйсон станет растить нашего с Ричардом ребёнка, выглядела настоящим кощунством. После того, как узнала о аварии, даже сама мысль о свадьбе мне стала казаться неприемлемой.

— Располагайся, — тихо сказала ему, находясь мыслями далеко от этого места.

Душа рвалась в поместье. К Фостеру. А вместо этого, выдавливая из себя улыбку, я наливала чай Мэйсону.

— Я соскучился за эти дни. С ума сходил… — говорил мой жених, зачарованно смотря на меня. — Мама выбрала для тебя платье. Мне не показывала. Сказала плохая примета…

— Да, наверное, — ответила ему невпопад.

Нужно ехать. На душе была тревога, словно могла не успеть. Упустить момент. И… может произойти что-то чудовищное.

— Прости, — вскочила с места, едва не опрокидывая на себя горячую чашку с чаем. — Мне нужно уехать.

Мэйсон поднялся следом за мной и посмотрел в недоумении.

— Милая…

— Прости, — снова повторила я, не зная, что ещё можно сказать, ведь лгать ему не хотелось. — Я вернусь, и мы с тобой поговорим.

Не дожидаясь его слов протеста, выбежала из квартиры.

Дорога до поместья Фостеров казалась бесконечной. Сердце стучало настолько громко, что заглушало шум двигателя.

Неизвестно откуда взявшаяся паника захлестывала всё больше и больше. Едва я приблизилась к двери хижины и увидела на ней навесной замок, прошибло холодной волной вдоль позвоночника.

— Нет, — простонала, сжимая веки. — Боже, нет…

Он уехал. В неизвестном мне направлении. Как и планировал.

— Что я наделала? — рыдая, стукнула кулаком по деревянной двери. — Идиотка.

Что мне теперь делать? Где искать? Я не могла его вновь потерять.

— Ричард! — крикнула, не желая своих голосовых связок.

Стала осматривать места, где он мог находиться, но нигде не находила.

Не знала, что теперь делать? Как найти любимого, который решил перечеркнуть прошлое и навсегда покинуть эти места.

— Почему? — рыдая, пошла к холму. — Почему не дождался меня? Ричард…

Едва не теряя разум от горя, пошла в то место, где были похоронены Дэвид и… Генрих.

Слёзы застилали глаза. Душа разрывалась от боли, но … увидев одинокую фигуру у каменной плиты, едва устояла на ногах.

Он стоял у чёрного массива, склонив голову, словно просил прощения у тех, кто был в земле. У его ног стояла дорожная сумка. Ричард прощался…

— Успела… — выдохнула белое облако в воздух. — Он здесь.

Почувствовала облегчение и радость, что он задержался. Что у меня появился шанс. Поговорить, объясниться, прежде чем жизнь нас рассудит, и возможно разведет по разным сторонам.

— Расскажи… — оказавшись за его спиной, произнесла тихо. — Я хочу слышать всё.

Не оборачиваясь, Ричард, потёр ладонью своё лицо, медленно выдыхая.

— Я, правда, ничего не помнил… — начал он, после короткой паузы. — До того момента, когда ты назвала свое имя.

Он говорил не громко, но уверенно. Тщательно подбирая слова.

— Почему не сказал сразу? — спросила, закусив губу.

— Что бы это изменило? — усмехнулся он. — То, что произошло… — запнулся он и замолк.

— Расскажи мне всё. Сейчас, — подталкивала его к продолжению рассказа.

— Когда ты уехала, Дэвид стал угрожать, — скривился Ричард, смотря в даль, словно возвращаясь в то время. — Я не придал этому значения.

— Я говорила тебе, но ты не воспринял мои слова, — с надрывом произнесла я.

— Да, — выдохнул он. — Пока не объявился Генрих и не попытался меня пристрелить.

— Боже… — зажав ладонью рот, качнула головой, смотря ему в спину.

— Потом это сделал Дэвид, и… я лишил его всего, — произнес он, с болью в голосе.

— Он говорил, — преодолев спазм в горле, произнесла я. — Я не думала, что он исполнит свою угрозу.

— Я тоже так думал и даже простил его, когда он явился и раскаянием. Мы ведь братья, Эмма, — усмехнулся, произнося свои слова

— И? — догадываясь, что услышу дальше, продолжила за него. — Он снова ударил в спину…

— Да, — ответил мне Ричард. — Авария была спланирована. В ней должен был погибнуть только я, но… я разгадал их замысел.

— Их? — удивленно спросила его.

— Братья были заодно. И… давно желали меня убрать с дороги.

— Невообразимо, — прошептала вслух. — Ты пытался их остановить и не смог?

— Нет, — оскалился он. — Я хотел погибнуть вместе с ними, но… меня выбросило из окна, а дальше ты знаешь.

— Безумец, — стукнула его по спине. — Идиот!

Было так больно это слышать, что кровь стыла в жилах.

— Я уезжаю, Эмма. Всё имущество переписано на тебя. И… я не стану пытаться отобрать у тебя малыша. Надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня и всех Фостеров, за то, что с тобой произошло. Будь счастлива… с Мэйсоном. Он сумеет позаботиться о тебе и…

— Это невозможно, Ричард, — перебив его, схватила за руку и заставила обернуться, посмотреть себе в лицо. — Без тебя это невозможно, я пыталась… Только ты…

— Мы не можем… после всего, что было, — тряхнул головой, не отрываясь от моих глаз.

— Мы не можем быть порознь, Ричард. Это хуже всякой смерти, — выкрикнула я в отчаянии.

— Мои поступки… наше прошлое, Эмма. Это всегда будет между нами, — печально улыбнулся мне с дикой болью в глазах.

— Мы забудем всё и… станем создавать будущее. Люблю тебя, — всхлипнула, смотря ему в глаза. — Больше всего на свете… Фостер.

— Повтори это ещё раз, — улыбаясь, попросил меня Ричард. — Пожалуйста.

— Люблю тебя… — улыбнулась ему в ответ, обхватив ладонями его лицо. — Не дам тебе уйти. Скорее умру…

— Это лучшее, что я когда-либо слышал, — провел большим пальцем по моей щеке, вытирая влагу. — Люблю тебя, Эмма. Во много раз сильнее, чем ты. Отныне твои слезы будут только от радости. Даю слово Фостера…