Оператор Б
Научная фантастика в стиле ЭДВАРДА ЛИ!
В этой, получившей признание критиков, повести, участвует лётчик-испытатель ВВС США, вызванный для выполнения особой миссии: управлять восстановленным НЛО.
Cкажете, мечта любого лётчика? А вот и нет...
Специальная операция по обезображиванию требуется каждому смельчаку, который хочет управлять кораблём.
Эта блестящая новелла доказывает недоброжелателям, что Ли может писать во многих жанрах, а не только в жанре экстремальных ужасов.
- Spheinx Бля, ну кидалово. Чем больше читаю аннотаций, тем становится страшнее. "Научная фантастика в стиле Василия Пупкина!" Заглавными буквами! Трепещите, уроды! "Управлять восстановлением НЛО"! Елы-палы, да это же мечта. Более комментариев нет. Блядь, фантастика реально выродилась. Почитаю-ка я Каттнера, Саймака или еще каких старпёров... Да и сам попержу, на х..., по старперски. Я, наверно, маразматик.
Бесплатные переводы в нашей библиотеке:
BAR "EXTREME HORROR" 18+
AЛИСА ПЕРЕВОДИТ
https://vk.com/alice_translates
Эдвaрд Ли
Опeрaтoр «Б»
ПРОЛОГ
- Папа? Мама?
Стью и Сара Биллингс одновременно приподнялись в постели; Сара натянула простыню на грудь и зажгла лампу.
Он отсутствовал в городе по делам в течение двух недель, и с тех пор он и Сара впервые имели возможность...
В дверном проёме спальни стояла их тринадцатилетняя дочь Мелисса, высокая и стройная, во фланелевой ночной рубашке. Она тёрла сонные глаза, но также... дрожала.
- Дорогая, что случилось? - спросила её мать.
- Тебе приснился плохой сон? - догадался Стью.
Их дочь просто стояла там ещё несколько секунд. Когда она опустила ладони от глаз, было очевидно, что она плакала.
- Я-я-я... проснулась, - протянула она, - и...
- Что, сладкая? - спросила Сара.
- В моё окно смотрел мужчина.
Стью встал, натянул халат и провёл Мелиссу к кровати.
- Ты останешься здесь со своей мамой, дорогая. Я пойду проверю.
- Но, Стью, - занервничала Сара, - разве мы не должны вызвать полицию?
Стью обдумал это, затем пожал плечами.
- Нет, наверное, это просто один из тех ребят, что с дороги. Они часто пролезают в наш двор ночью, чтобы попить пива за забором.
Мелисса села на кровать рядом с матерью.
- Но, папа, это был не ребёнок. Это был взрослый мужчина. Он был лысым.
- Многие из этих парней бреют головы, милая. Это готическая штука. Просто оставайся здесь с мамой, и я скоро вернусь, - заверил Стью. - Обещаю.
Сара обняла Мелиссу.
- Твой отец прав, дорогая. Всё будет хорошо...
Когда ни Сара, ни Мелисса не смотрели, он быстро вытащил револьвер "Smith & Wesson" из комода и сунул его под халат.
Сначала комната Мелиссы. Он выглянул в окно, снаружи ничего не увидел, кроме ночи.
Мелиссе, вероятно, только что приснился сон; ей приснилось лицо в окне. Психолог в школе сказал ему и Саре, что это было нормально.
Мелиссе было всего три года, когда её отец погиб в авиакатастрофе, а её мать покончила с собой год спустя. Именно тогда Стью и Сара удочерили её - его неподвижная сперма помешала им самим завести ребёнка. Это не имело значения ни для Стью, ни для Сары. Они хотели ребёнка, и они его получили.
И через десять лет ни один из них даже не вспоминал, что Мелисса была удочерена.
Она была образцовым ребёнком. Умная, обходительная, трудолюбивая. Отличница средней школы Слайго.
Но она также была застенчивой. Задумчивой. Слишком часто она казалась скованной, и ей было неловко раскрывать свои чувства. Психолог сказал им, что, хотя она осознанно не помнит своё раннее детство и биологических родителей, действительно будут некоторые отголоски произошедшего на подсознательном уровне. Призраки того, что было неправильным, не таким, каким должно было быть. Мелиссу преследовало то, чего она не знала.
Не имело значения, что ей было всего три года.
Стью прошёл по длинному коридору в гостиную, затем повернулся к кухне и прачечной. Это был первый раз, когда он пожалел о покупке одноэтажного дома.
В доме никого быть не могло; сработала бы сигнализация. В прачечной он вступил в свои свободные садовые ботинки, которые он надевал каждую субботу, чтобы косить траву. Он выключил сигнализацию на пульте у двери.
Затем вышел на улицу.
Было тепло. Сверчки стрекотали, заставив гудеть воздух. Темнота казалась бесконечной.
Он вытащил револьвер Smith & Wesson сорок четвёртого калибра.
Он пошёл в противоположном направлении от входа. Если бы там действительно был подглядывающий, это было бы его вероятным направлением побега. Ноги Стью в расшнурованных ботинках обошли внутренний дворик, а затем пошли по западной стороне дома.
Честно говоря, он никого не ожидал найти. Вместо этого он обнаружил...
...высокого лысого мужчину, стоящего у кустов азалии.
- Спокойно, - сказал мужчина самым мягким тоном.
- Бля! - Стью закричал, и внезапно это ощущение потрясло его: словно змеи бурлили в его животе. Он направил пистолет вперёд. - Ты смотрел в окно моей дочери!
- Да, это я, - сказал мужчина.
- Ты, чёртов извращенец! Ты подглядываешь за детьми!
- Ничего подобного, - сказал лысый.
- О, это не так?
Он смотрел в тёплую шумную ночь. Комары жужжали у головы Стью. Он направил револьвер прямо, прицелившись на затенённое ночью лицо лысого мужчины.
- Позвольте мне дать вам хороший совет, - предложил мужчина. Его голос лился гладким шёлком. - Никогда не направляйте смертоносное оружие на того, кого вы не готовы убить.
Мужчина наполовину поднял руки. Стью вспотел, но держал оружие.
Потом...
Руки мужчины дёрнулись, вырвав револьвер из рук Стью.
- Это не то, что вы думаете, - сказал мужчина.
- У меня есть деньги, у меня есть две машины, кредитные карты, украшения, - сказал Стью. - Я дам тебе всё, что ты хочешь.
- Чтобы сохранить свою жизнь?
- Нет, чтобы пощадить мою дочь и жену.
Мужчина не нацеливал пистолет на Стью, он просто держал его в руках.
- А если я скажу, что этого недостаточно?
- Тогда я... буду драться с тобой.
- О, крутой парень, да?
- Я не крутой парень, - сказал Стью. - Господи, ты только что отнял у меня пистолет за меньшее время, чем мне нужно, чтобы моргнуть. Но давай будем реалистами. Я дам тебе всё, что у меня есть, чтобы оставить свою семью в покое. Но, единственный способ войти в мой дом - это через мой труп! - он не знал, откуда пришли эти слова. В своём ужасе он едва мог думать, и он был так напуган, что даже разозлился. - У тебя есть пистолет. Но если промахнёшься, я тебе глаза выколю, укушу тебя за лицо! Я сделаю всё, чтобы защитить свою семью!
- Правильный ответ, - сказал мужчина. - Расслабьтесь. Гражданское население не очень хорошо переносит стресс, - он вернул Стью большой пистолет.
- Меня зовут Уиллард Фэррингтон, - сказал мужчина.
- Подожди, - задумался Стью. - Фэррингтон...
- Верно, - добавил мужчина. - Я - настоящий отец Мелиссы. Вот почему я смотрел в её окно. Я просто хотел её увидеть.
- Но...
- На это нет времени, - сказал мужчина. - Нет времени на объяснения, - он передал Стью бледно-голубой лист бумаги. - Это название банка и номер счёта. Я положил пятьсот тысяч долларов на счёт для Мелиссы. Никто из вас никогда не сможет вocпользoвaться им. Она не cможет вocпользoвaться им, пока ей не исполнится восемнадцать. Я могу только надеяться, что вы, как её отец, поможете ей поступить с ним правильно. Это для её будущего, колледжа и тому подобного.
Стью уставился на лист бумаги.
- Они сказали, что ты был убит в...
- На это нет времени, - повторил мужчина. Потом посмотрел на часы. - Они уже в пути. Когда они прибудут, меня здесь не будет, - затем мужчина бросил Стью что-то, похожее на коробку из-под обуви. - Это вам и вашей жене, просто чтобы помочь. Поступите с этим правильно и позаботьтесь о Мелиссе.
Стью, совершенно не веря своим глазам, открыл верхнюю часть коробки. Она была набита купюрами по сто долларов.
- Я... подожди! - сказал Стью.
- Нет времени, - снова сказал мужчина. Он поднял манжету левой штанины. На его щиколотке была металлическая лента. - Это пеленгатор. Мне нужно убираться отсюда! - лысый мужчина уставился на него сквозь стрекотание сверчков. - Я могу сказать, вы - хороший человек.
Стью посмотрел в ответ.
- Позаботьтесь о моей дочери, - сказал мужчина. - И никогда не говорите ей об этом.
Пистолет лежал мёртвым грузом в руке Стью. Под его локтем криво висела коробка с деньгами.
Риф облаков отошёл от луны. Внезапно двор заполнил белый свет, упав на фигуру злоумышленника. Стью заметил, как по лицу незнакомца текут слёзы. Он также заметил...
На мужчине, казалось, были надеты рукавицы.
Но это было всё.
Стью не мог придумать, что сказать, когда через двор лысый мужчина исчез в темноте.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
У изголовья кровати, как бы обвиняюще, смотрели на него жёсткие лица. Йоханнес Штейнхофф, Манфред Фрайхерр фон Рихтгофен, Эдуард Вернон Рикенбакер, Адольф Галланд.
Генерал Уиллард Фэррингтон лежал на большой, покрытой шёлком кровати. Между прочим, он ненавидел кровати. Он предпочитал казарменную койку в любой день в году. Фэррингтону исполнился пятьдесят один год - когда вы становитесь старше, вы должны отдавать предпочтение хорошим вещам. Но это место?
Это был дворец. Его можно было сравнить с президентским люксом в "Mayflower Hotel". На стенах, оклеенных позолоченными обоями, висели настоящие картины, написанные маслом. Плюшевые ковры, цвета жжёной охры, укрывали каждый шаг. Прекрасная мебель, круглосуточный дежурный, даже джакузи, которым он никогда не пользовался.
Вознаграждение за его службу, его жертву.
Но в целом роскошные апартаменты оказались не более чем хорошо оборудованной тюрьмой. Его недолгий «побег» неделю назад сотрудникам миссии следовало ожидать... но что они собирались сделать? Уволить его?
Фэррингтон тихонько усмехнулся.
О, он понимал необходимость этих правил.
И он, по сути, всё ещё в это верил.
Он просто пошёл на несанкционированную прогулку, потому что ему нужно было знать, что о его дочери будут хорошо заботиться. Ему нужно было увидеть её, этот дар, созданный им самим, от которого он добровольно отказался десять лет назад по долгу службы.
Фэррингтон всё ещё осознавал свой долг. Он просто не был уверен, что он больше соответствует требованиям.
Может, он выгорел...
Долг, всё дело в долге, не так ли?
Жертвы немногих ради многих. Вот, почему он хранил эти портреты над кроватью с балдахином. Во многие моменты сомнений всё, что ему нужно было сделать, это посмотреть на эти лица величия и увидеть себя. Но в последнее время уверенность пошла на убыль.
Штейнхофф усмехнулся ему, Рикенбакер ощетинился.
Это было несправедливо. Но Фэррингтон, даже в этот редкий момент раздутой гордости, понял, насколько он был неправ.
Конечно, все люди у его изголовья продали бы свои души, чтобы получить привилегию Фэррингтона.
Он лёг, заложив руки за голову на мягкой подушке из гусиного пуха. Ему было интересно, что подумала эта женщина, когда впервые увидела его. Жёсткий военный тип? Разбитый старик? По крайней мере, он старался держать форму. Все женщины были прекрасными актрисами. Они вели себя так, будто ничего не случилось, когда видели его...
Из отделанной мрамором ванной он услышал, как шумит душ. Но в то же время запищал телефон на тумбочке.
- Сэр, у вас всё хорошо?
- Да, сержант, - ответил Фэррингтон. - Всё потрясающе.
- Ваш ужин будет готов через...
- Отмените. Я не голоден.
- Сэр, вы не ели весь день. Я действительно думаю...
- Отмените, - повторил Фэррингтон с бóльшей резкостью в голосе. - И я не хочу, чтобы меня беспокоили всю оставшуюся ночь. Это приказ.
Долгое колебание.
- Да, сэр.
Телефон выключился.
Когда дверь в ванную открылась, поднялись порывы пара. Молодая, длинноногая женщина с изящными изгибами, безупречной белой кожей и зелёными глазами, словно изумрудный огонь, вышла прогуляться. Она всё ещё пыталась получить своё, он должен был дать ей это. Но иногда даже у мужчин «болела голова».
Она стояла полностью обнажённая, не смущаясь, вытирая себя махровым полотенцем.
- Некоторым мужчинам нравится это видеть, им нравится смотреть, - сказала она.
- Ты очень красивая, - признал он.
Но такая была и его жена, которая вдохнула бутылку инсектицида через год после того, как ей сообщили о его «смерти». Если это была не любовь, то что же?
Женщина поставила одну ногу на кровать и медленно протянула полотенце по бедру и икре.
- Хм-м-м?
Фэррингтон знал положение вещей. Военно-воздушные силы постоянно нанимали этих девушек - тех, кто не были наркоманками и уличными отбросами - и платили им как специальному персоналу. Это называлось «секс-операциями»; эта шлюха, возможно, имела секретный допуск. В основном они удовлетворяли сексуальные прихоти скрывающихся двойных агентов или требовательных перебежчиков.
Он наблюдал, как покачивается её идеальная грудь, пока она продолжала вытираться полотенцем. Быстрый взгляд на мягкую соломенную поверхность её лобка чуть не сбил его с толку. Но он устал использовать людей, так же как он устал от того, что его часто использовали. Или это, или...
- Снимай штаны, - проговорила она сквозь знойную ухмылку. - Я подниму тебе настроение.
- Нет, правда. Слишком много мыслей крутится в голове, понимаешь?
Она стояла прямо, ошеломлённая.
- Ну... я впервые принимаю душ у клиента
- Я думал, тебе понравятся раскопки, - пошутил Фэррингтон. - Сколько ванных комнат ты видела с натуральной мраморной плиткой и золотой фурнитурой?
- Не много, - сказала она.
Однако очевидно, что она была оскорблена. Она начала надевать одежду прямо перед ним, поджав губы.
Почему это должно волновать его? Тем не менее Фэррингтон встал, подошёл к серебряной тележке и налил ей бoкал "Epernon" из обсидиановой чёрной бутылки со льдом.
- Они всегда приносят мне эти изысканные вина, когда у меня, э-э-э... гости, - сказал он и передал ей бокал.
Некоторое время она смотрела на его руки, затем взяла его.
- А ты не будешь?
- Нет, - сказал он. - Я не пью. Я бросил пить в 1975 году, когда Зиап[1] взял Сайгон. К тому времени я выпил достаточно, чтобы заправить бензоколонку.
- Боже, это замечательно, - прокомментировала она, потягивая. Затем она взяла бутылку. - Господи, оно было разлито в 1914 году!
- Тебе оно нравится?
- Ну да, но...
Фэррингтон снова запихнул в него пробку, положил в пакет.
- Возьми его. Угости друзей.
- Ну, что ж, спасибо, - она была ошарашена - на всю ночь.
Фэррингтон предположил, что начальники уже заплатили ей за это тысячу долларов. Это были обычные деньги.
- Но мне очень жаль, - сказал он, - об остальном. Спасибо, что зашла.
Женщина выглядела сбитой с толку из-за взъерошенных каштановых волос.
- Они заплатили мне, чтобы я осталась до утра.
- Что ж, сегодня твоя счастливая ночь. Ты рано уезжаешь.
Она моргнула, в её глазах появилось непонимание.
- Есть что-то...
- С тобой всё в порядке, - сказал он. - Просто у меня сегодня месячные.
Она не рассмеялась.
- Сержант попросит водителя отвезти тебя домой, - сказал Фэррингтон.
Она пожала плечами.
- Это твои деньги.
- Я рад, что тебе понравилось вино. Но позволь мне кое-что спросить, - челюсть Фэррингтона заскрипела. Он посмотрел на неё, затем поднял свои руки в странных рукавицах. - Разве ты не собираешься спросить... об этом?
- Они сказали мне ничего не спрашивать.
- Спокойной ночи... и береги себя.
Он проводил её и запер за ней богато украшенные двойные двери.
Он смотрел в зеркало над комодом "Hepplewhite"[2]. Мелькнуло изображение, и он увидел себя на десять лет моложе: держит решётку-гриль во внутреннем дворике своего дома на Оксен-Хилл. Его улыбающаяся жена приносит тарелку картофельного салата к столу для пикника. Его идеальная маленькая дочка играет в песочнице.
Затем образ растворился в дымке и появилось резкое лицо, смотрящее на него.
Странные чёрные рукавицы коснулись медных ручек комода. Он выдвинул ящик, источающий кедровый запах старого дерева. Фотография его жены в рамке, как всегда, оставалась перевёрнутой. Он не мог смотреть на неё, но и не мог выбросить. Однако рядом с этой фотографией лицевой стороной вверх лежала другая, 70-х годов: майор Фэррингтон в лётном костюме стоит на трапе своего "Harrier V8B". Он был удивлён, что они позволили ему оставить её себе; любая его фотография была засекречена.
Его лицо было засекречено. Все файлы его существования были официально удалены.
- Командный дух, - прошептал он себе. - Разве это не великий подвиг?
Он уставился на оставшееся содержимое ящика - безделушки. Медаль «Пурпурное сердце», три медали «Серебряная звезда», крест «За выдающиеся заслуги», почётная медаль Конгресса, которую Джимми Картер повесил ему на шею.
Но только одна вещь в ящике была ему сейчас нужна...
За её спиной оставалась тихая крепость в шлейфах натриевого света. Она держала бутылку вина под мышкой, её высокие каблуки стучали по цементу, когда она приближалась к освещённым воротам.
Её звали Тина, хотя имена не имели значения. Она пошла в армию в 1993 году в возрасте восемнадцати лет, надеясь сбежать от пьющей матери и жестокого отца. Когда она проходила полиграф, её спрашивали, принимала ли она когда-нибудь наркотики? Играла ли в азартные игры? Совершала ли когда-нибудь кражу? Командование разведки и безопасности армии США вырвало её с базы и дало ей работу в качестве агента в «секс-операциях». Шлюха другим словом. Но ей было всё равно. Ей нравился секс, и деньги были хорошие.
- Привет, - сказала она и подняла бутылку вина. - Он сказал, что я могу это забрать.
Молодой водитель ВВС кивнул в сторону ворот.
- Минуточку, пожалуйста, мэм, - и он отнёс бутылку в здание, где спецназовец в белом шлеме осмотрел её.
Бледно-синий правительственный фургон стоял прямо у здания, дверь была открыта. В фургоне не было окон, по протоколу, к которому Тина привыкла, ей не разрешали знать, где она.
- Мэм?
Тёплый воздух пронёсся мимо лица Тины. Её взгляд вернулся к странному зданию.
- Это необычное место, - прокомментировала она.
Потом она вспомнила о странных «клиентских» руках. Однажды она обслуживала российского специалиста по подрыву зданий, который случайно подорвался сам. Его руки были практически разнесены по ветру. Она задавалась вопросом, как же он дрочил?
Тина знала, что не получит ответа, но всё равно спросила водителя:
- Что случилось с этим парнем? Он обжёгся или что-то в этом роде?
Водитель с каменным лицом вернул ей бутылку вина.
- Мэм, я не уполномочен раскрывать какую-либо информацию о вашем клиенте, даже если бы у меня была такая информация, а у меня её нет.
Тина чуть не рассмеялась. Все эти парни были обычными военными роботами.
Но последняя мысль вернулась к безымянному мужчине, чей номер она только что покинула, - это была самая простая ночь в её жизни.
- Он кажется таким грустным, - сказала она. - Кажется, он чего-то боится, напуган, но пытается это скрыть.
Водитель не ответил. Он провёл её в фургон, закрыл дверь и через несколько мгновений уехал из этого секретного места обратно в мир нормальных людей.
Да, только одна вещь в ящике комода была ему нужна... Ни медали, ни награды, ни боевые ордена.
Просто пистолет. Просто старый "Colt" сорок пятого калибра.
Генерал Фэррингтон всю оставшуюся ночь смотрел в зеркало, глядя больше на свою жизнь, чем на своё отражение. Он видел всё, чем он был, и всё, чем он стал.
Стоило ли оно того?
Затем он поднял руки в чёрных рукавицах. Он изнурительно медленно расстёгивал каждую молнию.
Стоит ли этого его жертва?
Каждую ночь вот уже почти месяц он приставлял пистолет к голове, намереваясь положить всему этому конец. И каждую ночь он терял самообладание.
Случится ли это сегодня ночью?
Расстегнув молнии, он позволил кожаным рукавицам упасть на пол. Он поднял руки к зеркалу перед своим лицом. Руки...
Руки превратились во что-то, что больше не казалось человеческим. Руки были покрыты сотнями замысловатых хирургических шрамов и блестели от заживших рубцов.
У каждой руки Фэррингтона было только три пальца.
Он смотрел на них, и на своё лицо перед...
- Всегда верен, - прошептал он. - Ура!
Затем он поднял пистолет.
ГЛАВА ВТОРАЯ
- Ромео-Один, это Скретч-Один. Вы меня слышите?
- Слышу, Скретч-Один. Говорите.
- Запрашиваю разрешение на посадку с помощью управления вектором тяги.
- Принял, Скретч-Один, разрешаю. Можете посадить свой самолёт по заданной линии полёта и координатам.
Самолёт опускался с неба. Шестьсот узлов снизились практически до нуля за 15,4 секунды. Двигатели вздохнули - звук был успокаивающим - когда самолёт завис, как будто левитируя, затем начал элегантно опускаться на обработанную алюминием площадку.
Когда полковник Джек Венц приземлился на "YF-61"[3] на взлётно-посадочной полосе четвёртого участка Танго-Дельта-Эндрюс, он был уверен, что умрёт. Это был образ мышления, это было необходимо. Дисплеи и датчики температуры работали нормально - тем не менее, он был уверен, что умрёт.
Фактически, из тысяч раз, когда он за свою карьеру садился в самолёт, он каждый раз ожидал смерти.
Таким образом, рассуждал он, если он действительно умрёт, то не будет никакой неожиданности.
Пружины колёс скрипели, когда он садился, и Венц начал с надлежащего отключения системы. Его самолёт "Lockheed YF-61", хотя и в высшей степени экспериментальный (его турбины работали на водороде, а не на обычном JP-6), выглядел точно так же, как "F-5E". Следовательно, не было необходимости в особой маскировке.
Хотя у полковника Венца и была паранойя по этому поводу.
Турбины остановились; Венц открыл капюшон из плексигласа и стал ждать, пока технический сержант Коул поднимется по лестнице.
А у него оставалось всего три дня.
- Как он справляется, сэр? - спросил Коул, спрыгивая с лестницы.
Венц передал ему свой шлем и маску.
- Как баржа. Министерство обороны хочет купить двести пятьдесят этих машин по сто пятьдесят миллионов за штуку? Дерьмо. Какое-то время мне казалось, что я еду на пятитонном армейском грузовике по шлакоблокам.
Коул подошёл ближе, шепча.
- Ну же, сэр. Так на него можно рассчитывать?
- Это секретно, Коул. Ты знаешь, что лучше не спрашивать о чём-то подобном, - Венц застегнул молнию на воротнике. - Но позволь мне спросить тебя кое о чём? В бейсболе ты делаешь три страйка... а сколько болов?
Коул выглядел озадаченным.
- Четыре, но... - затем его глаза расширились. - Неужели вы...
- Заткнись, Коул. Я думал, мы говорим о бейсболе! - Венц подмигнул своему линейному дежурному. - А теперь убери это дерьмо и принеси мне кофе.
Эскадрилья "F-16" ревела над головой, заглушая смех Коула. В полётной вышке дежурный диспетчер поднял палец вверх. Венц помахал парню в ответ, зная, что больше никогда его не увидит.
- Послушайте, полковник, - сказал Коул. - Я знаю, что вы уходите в понедельник. Я просто хотел сказать, что для меня было честью быть вашим техническим сержантом последние пару недель.
- Не перегибай, Коул, я забыл свой платок, - Венц пожал мужчине руку. - И зови меня Джек. Ты лучший технический сержант, который у меня был за двадцать пять лет, так что спасибо. Я устраиваю вечеринку по поводу выхода на пенсию у моей жены в понедельник вечером. Если ты не придёшь, я переведу тебя на работу в столовую в Турции в качестве моего последнего должностного лица ВВС.
- Я приду. О, и Главный хочет видеть вас в испытательном крыле. КАК МОЖНО СКОРЕЕ!
Венц бросил на него взгляд.
- Дай мне отдохнуть. Я только что вылез из летающего гроба после пяти часов нахождения в нём. Чего хочет Главный?
Коул понимающе улыбнулся.
- Не знаю.
Венц бросил подозрительный взгляд.
- Врать полковникам - не круто, малыш. Майорам, прапорщикам, да кому угодно - это нормально. Но не полковникам. Так что же происходит?
- Не знаю, Джек. Почему бы вам самим не узнать?
- Да уж, - Венц, бормоча себе под нос, пошёл по направлению к раздевалке.
Полковник Венц подошёл к двери, на которой было написано: ИСПЫТАТЕЛЬНОЕ КРЫЛО, ПЕРВЫЙ СЕРЖАНТ КОДИЛЛ. Но все здесь звали его «Главный», или «Главный сержант». Крупный, дородный, с низким протяжным голосом с южным акцентом, Главный был самым высокопоставленным военнослужащим на базе. Во время «Бури в пустыне» Главный со своим 250-фунтовым[4] весом, чувствовал себя как мальчишка, и управлял штурмовым самолётом, который совершал более сотни вылетов в день без потерь. Здесь он и Венц познакомились.
- Как дела в стране кофе и пончиков? - спросил Венц.
- Неплохо, - ответил Главный из-за безупречного стола. - По крайней мере, я могу поесть до того, как выйду на работу, и не беспокоюсь о том, что содержимое желудка вылетит, когда я потяну свой 6-G.
- Главный, ты можешь тянуть здесь только одну вещь - моё время. Парень-диспетчер сказал, что тебе нужно увидеть меня как можно скорее, так что мне интересно, какого чёрта Главный может хотеть меня видеть, когда знает, что меня уже не будет здесь в понедельник?
Главный пожал плечами и достал сладкую французскую лепёшку из коробки «Мистера Пончика».
- Я просто хотел знать, как летал "YF-61".
- Это ведро с крыльями. Если ВВС хотят обучить ребят этим вещам, им лучше сначала дать им пятьсот часов тренировочного времени. В противном случае в пустыне будет валяться куча искорёженного металла вместе с целой кучей ребят.
- Я видел, как ты его приземлил. Для меня это выглядело гладко, - заметил Главный.
- Это только потому, что я лучший пилот в проклятых ВВС...
- И самый скромный...
- И что это вообще такое? Ты не вызвал бы меня сюда, чтобы спросить об этом куске хлама.
Улыбка Главного растянула его подбородок. Он взял со стола листок бумаги.
- У тебя есть кое-какое задание, Джек.
Венц был немедленно возмущён. Это было похоже на пощёчину.
- Я ухожу, а они дают мне задание? Эй, они могут отправить меня на Аляску, но через три дня я выйду на пенсию и навсегда сдам этот коcтюм обезьяны! Я буду получать двести тысяч в год, когда буду летать на "777 United"![5]
Главный закрыл глаза, потёр виски.
- Я не могу поверить, что такой заядлый лётчик ВВС, как ты, хочет сбежать, чтобы управлять этими гражданскими воздушными кораблями. Посмотри, на каких крутых штуках можно летать для дяди Сэма.
- Кучу дерьма на дядю Сэма! Этот спятивший старик заставлял меня пахать на него двадцать пять лет, а он даже не пожал мне руку. И ты хочешь поговорить о «крутых штуках», на которых я могу летать? Класс, да! - Венц застонал. - Штуки, от которых братьев Райт рвало. Говорю тебе, Главный, я уеду отсюда через три дня, и мне всё равно, куда меня отправят по этому заданию. Даже если Сам Бог дал это задание, я спущу Его задницу вниз по Небесной лестнице. Я хлопну Ему воротами Святого Петра по голове, а ещё дам Ему по орехам!
Главный поморщился.
- Да расслабься, Джек. Это продвижение по службе.
Офис затих вместе с протестами Венца. Его лицо вытянулось в удивлении, глядя на Главного.
- Угадай, о чём я? - продолжил Первый сержант. - Теперь ты получаешь одну большую звезду. Значит ли это, что теперь ты будешь мной командовать? Мне нужно будет начать называть тебя «сэр»?
Венц потерял дар речи.
Главный встал из-за стола и открыл маленькую фетровую коробку с двумя серебряными звёздочками.
Звёзды сверкали, как драгоценности.
- Не стой так, будто запер ключи в машине. Примерь их...
Венц с непониманием смотрел на пару звёзд, всё ещё не в силах произнести слово.
- Вот, позволь мне, - сказал Главный. Он осторожно приколол звёзды на погоны Венца, затем щёлкнул по ним и отсалютовал. - Поздравляю... Генерал Венц.
Венц, всё ещё в тумане, повернулся к зеркалу на стене.
В отражении на него снова сверкнули звёзды.
- Чёрт побери, мужик, - одобрил Главный. - Ты теперь бригадный генерал, Джек. Это серьёзное звание. А знаешь ещё кое-что? Ты - первый.
- Я...
- Впервые в истории ВВС США они дали звезду генерала парню, который не засранец! - Главный захохотал.
Затем он распахнул холодильник с закусками, вытащил бутылку шампанского "Perrier-Jouet" и открыл пробку. На пол вылилась пена.
- Чёрт, Главный, спасибо...
Главный налил дорогое шипящее вино в пару бокалов, затем передал один Венцу.
- Тост. За генерала Венца!
Венц отпил из бокала.
- Генерал Венц, - пробормотал он. - Знаешь, Главный? Мне вроде как нравится, как это звучит.
Лимузин простаивал у ворот, флаги Гeнeрaльнoгo Штaбa ВВС развевались на его передних крыльях. Два сержанта Морской пехоты стояли перед красной вывеской с надписью белыми буквами:
ПЕНТАГОН. ЗАПАДНЫЙ ВХОД.
КОНТРОЛИРУЕМЫЙ ДОСТУП. ДЕЖУРНАЯ ОХРАНА ИМЕЕТ ПРАВО ПОТРЕБОВАТЬ РАЗРЕШЕНИЕ НА ВЪЕЗД У ВСЕХ, НЕЗАВИСИМО ОТ ИХ ЗАНЯТИЯ ИЛИ ЗАНИМАЕМОЙ ДОЛЖНОСТИ. У ВАС МОГУТ ПРОИЗВЕСТИ ДОСМОТР.
СПАСИБО ЗА ПОНИМАНИЕ.
Первый сержант открыл дверь лимузина, а второй поднял телефонную трубку в будке охранника. Генерал Джеральд Которн Ренье вышел из машины и тупо ответил чётким приветствием сержанту.
- Добрый день, сэр! - рявкнул сержант.
- Возможно, это совсем не добрый день, сержант, - произнёс Ренье.
- Да, сэр!
Линия из четырёх звёзд едва умещалась на погонах парадной формы Ренье. Ему было пятьдесят семь лет, но сейчас он чувствовал себя на сто. Нет, это был совсем не добрый день, особенно после звонка, который он только что получил.
Его глаза впились во взгляд сержанта.
- Скажи службе безопасности, чтобы она подготовила комнату для переговоров и как можно быстрее. И открой эти проклятые ворота.
- Да, сэр!
Сержант кивнул охраннику у ворот. Электрический засов щёлкнул, затем Ренье прошёл мимо, устремившись к западному входу, словно пытаясь избежать предчувствия надвигающейся гибели.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Несмотря на уверенность в своём уходе на пенсию, Венц чувствовал себя смешно в штатском. Он всегда так чувствовал, как будто высотно-компенсирующие лётные коcтюмы стали такой же частью его, как и его кожа. Он чувствовал себя забавным за рулём машины, осторожным до паранойи - как пожилой человек за рулём велосипеда. Он вспомнил, когда совершал первые испытательные полёты бомбардировщика "B-2"[6] на полигоне Эдвардс в Палмдейле, как естественно он чувствовал себя за рулём прототипа самолёта, который стоил почти миллиард долларов. Но почему-то водить легковой автомобиль за двадцать тысяч долларов было сложнее.
Одна вещь, которая действительно казалась сегодня правильной, заключалась в том, что его четырнадцатилетний сын Пит сидел прямо рядом с ним. Теперь всё будет иначе. Теперь Венц действительно станет отцом своему сыну. Сегодня они были на пути к Кемден-Ярдс, на бейсбольный матч "New York Yankees" против "Baltimore Оrioles".
- Я тоже не мог заниматься математикой, Пит, - говорил Венц. - Я ненавидел это - алгебру, тригонометрию, геометрию. Но я закрыл все свои хвосты, я смог, я это сделал. Тебе нужно поднять эти оценки по математике - с тройкой дальше не пройдёшь. Ведь ты хочешь попасть в хороший...
- Я вышел в финал, папа, - сказал ему Пит. - У меня девяносто девять баллов.
Венц опешил.
- Ты шутишь? Девяносто девять? Чёрт, я ни разу в жизни не получил девяносто девять на тесте по алгебре!
- Да, так что я получу четвёрку за курс. Во всём остальном пятёрки.
Венц хлопнул по рулю.
- Эй, это здорово, Пит! Теперь ты попадёшь на доску почёта! Замечательно! Дружище, мы празднуем эти выходные! Сегодня вечером игра "New York Yankees", завтра поход в парк "King’s Dominion"[7], весь день в воскресенье половим крабов в заливе, и... знаешь что? Я думаю, может быть, мы сделаем небольшой поход в магазин байков, когда школа закроется на лето. Как тебе этот вариант?
- Спасибо, папа, - сказал Пит, но это был мрачный, унылый ответ.
Мальчик казался далеко отсюда.
Венц оглянулся.
- Эй, напарник, что случилось? Ты выглядишь так, будто кто-то застрелил твою собаку... а у тебя даже нет собаки.
- Ну... мама сказала...
Венц ухмыльнулся.
- Что? Что сказала твоя мать?
- Она сказала, что ты, возможно, блефуешь.
- В чём блефую? О чём ты?
Пит угрюмо пожал плечами:
- Об уходе из ВВС.
Венц заскрежетал зубами, затем подогнал автомобиль к обочине и резко остановился. Он посмотрел прямо на своего сына.
- Пит, когда я сказал тебе и маме, что ухожу из ВВС, я имел в виду именно это.
- В самом деле?
- В самом деле, Пит. Слушай, я знаю, что тебе и твоей матери пришлось тяжело. Половину времени меня не было рядом - неудивительно, что она развелась со мной. Но мы говорили об этом несколько месяцев, и всё решено. В понедельник я выйду на пенсию, мы с твоей мамой снова будем вместе, и мы снова будем семьёй.
- Да, но ты говорил это много раз в прошлом, а потом этого никогда не происходило.
Ничего из того, что он мог сказать, не могло исправить ситуацию. Даже правда выглядела как оправдание.
- Да, но это потому, что в последнюю минуту всплыли вещи, которые я должен был сделать для ВВС. Знаешь, вещи, о которых мне нельзя говорить.
- Секретные вещи.
- Да. Вот почему меня почти никогда не было рядом. Я должен был это сделать, Пит. Когда ты на службе, ты должен подчиняться приказам.
- Я знаю.
Когда Венц увидел своё лицо в отражении лобового стекла, самый низменный импульс побудил его ударить его, просто воткнуть кулак в стекло. За одну секунду он увидел всё своё сожаление - и всю свою гордыню, замаскированную под службу.
Когда Питу было четыре года, он чуть не умер от пневмонии; Венц совершал секретную разведывательную операцию над Северной Кореей. Когда Пит сделал свой первый хоум-ран в Малой лиге, Венц летел на высоте сто тысяч футов, тестируя новые уплотнения топливных баков на "SR-71"[8]. А когда Пита отправили домой из школы за драку, когда он больше всего нуждался в отцовском совете и дисциплине, Венц радостно парил на истребителе "YF-22 Advanced Tactical Fighter" по испытательной резервации "White Sides Mountain".
- Я говорю тебе, Пит, что это было в прошлом - теперь всё меняется. Твоя мама даёт мне ещё один шанс, и на этот раз это не шутка. Мы всё исправляем, снова собираемся жить вместе, и у нас всё получится.
Впервые с тех пор, как он сел в машину, Пит выглядел искренне восхищённым.
- И ты вернёшься домой?
- Нет, я собираюсь поставить палатку на заднем дворе. Конечно, я возвращаюсь домой! Я собрал все свои вещи, нанял грузчиков. Дело сделано.
Глаза Пита расширились на Венца.
- Ты обещаешь?
- Обещаю, приятель-братан, - без колебаний сказал Венц. - Ты можешь рассчитывать на это, - он вывел машину обратно на дорогу. - И нет ничего в мире, что заставило бы меня нарушить это обещание. А теперь давай посмотрим, как "New York Yankees" надернут всем хвосты!
В офисе было темно. На столе под тусклой лампой лежала открытая папка. Первая страница гласила:
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
ТОЛЬКО ДЛЯ ЧТЕНИЯ:
ОТЧЁТ ОБ ОЦЕНКЕ ОФИЦЕРА,
ОТДЕЛЕНИЕ ВМФ, ФИЛИАЛ МОРСКОЙ КОРПОРАЦИИ.
СУБЪЕКТ: ФЭРРИНГТОН, УИЛЛАРД, Э.
ОЦЕНКА: 0-7 / ДАТА РОЖДЕНИЯ: 13 ФЕВРАЛЯ 1948. СЛУЖЕБНЫЙ НОМЕР: 220-76-1455
СУПРУГА: (УМЕРЛА)
ДЕТИ: ОДИН (УДОЧЕРИЛИ)
ДРУГИЕ ЖИВЫЕ РОДСТВЕННИКИ: НЕТ
ПОДРАЗДЕЛЕНИЕ 4,
ВВС США,
КОМАНДА ВОЗДУШНОЙ РАЗВЕДКИ
FORT BELVOIR, ВИРДЖИНИЯ.
КОПИРОВАНИЕ ПРИЛАГАЕМОЙ ИНФОРМАЦИИ МОЖЕТ НАКАЗЫВАТЬСЯ СМЕРТЬЮ В СООТВЕТСТВИИ С ПОСТАНОВЛЕНИЕМ ВВС 200-2 И 797 АКТА О ВНУТРЕННЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ.
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
Слева в папке была прикреплена личная фотография, и с её глянцевой поверхности смотрело лицо генерала Уилларда Фэррингтона.
Рука закрыла папку. Было слышно бормотание. Полужирный шрифт на манильской обложке папки гласил:
ОПЕРАТОР «А»
Секретную папку закрыла рука генерала Ренье, и через мгновение его голос пробормотал:
- Чёрт возьми...
Другой офицер - майор - сидел в комнате, погружённый в темноту. Он был полевым агентом связи Текна/Байман; следовательно, его имя было засекречено.
- Господи, - сказал Ренье. - Кто бы мог подумать, что такое может случиться?
- Всё так долго шло хорошо, сэр, - ответил майор. - Возможно, мы приняли обстоятельства как должное.
Ренье раздражённо поднял глаза.
- Да, думаю, так и было. Этот парень безупречно занимается этим уже более десяти лет, и не было никаких проблем.
- Да, сэр, но помните сколько у нас времени на поиск. У нас нет ещё десяти лет. У нас нет даже десяти месяцев.
- И ты говоришь мне, что альтернативы нет?
Лёгкая хрипотца в голосе майора выдавала его нервозность.
- Н-н-нет, сэр. Учитывая чрезвычайно важный критерий, не говоря уже о последних президентских поправках к AR 200-2, было сочтено слишком опасным иметь риск полностью проинструктированного и полностью обученного заместителя на линии.
Ренье бренчал пальцами по столу.
- Я никогда в жизни не слышал ничего более безрассудного и опрометчивого. Подобные вопросы никогда не должны сообщаться этим нелепым временным обитателям Белого дома.
- Однако вы можете быть уверены, сэр, что президент не был проинформирован о данных QSR4.
- Слава Богу.
Конечно, это была всего лишь фигура речи. Генерал Ренье на самом деле не верил в Бога. Оттуда, где он сидел, одинокая настольная лампа отбрасывала тень головы Ренье на стену. Это было похоже на нимб, и это был Ренье, ангел без Бога. Вместо этого его святыней был Пентагон, а его церковь - самая закрытая локация Агенства Национальной Безопасности. Технологии - и смерть - были единственными богами, в которых он верил. Он был, вероятно, самым могущественным человеком в армии Соединенных Штатов, но всё это было неофициально: ангел силы, но без крыльев. Только изнурённый нимб.
- И это были непредвиденные обстоятельства, сэр, - добавил майор, как бы утешая его. - Никто не был подготовлен, по крайней мере...
- Ты уверен в том, что говоришь?
- Однозначно, сэр.
Стул заскрипел, когда Ренье откинулся назад. Он говорил с закрытыми глазами, борясь с головной болью.
- Он лучший, кто у нас есть?
Майор шагнул вперёд в пятно света и взял папку с надписью ОПЕРАТОР «А». Он вставил её в прорезь подачи автоматического измельчителя бумаги "Gressen".
- Пока да, сэр.
Аппарат какое-то мгновение шипел, затем выбросил порошок в мешок для отходов.
Он задавался вопросом, сколькими реальными жизнями он распорядился столь же эффективно.
Затем майор открыл вторую папку с надписью:
ОПЕРАТОР «Б»
Генерал Ренье взял папку и взглянул на личную фотографию худощавого белого мужчины лет сорока со строгим взглядом.
- Кандидата зовут Джек Венц, - добавил майор. - Два дня назад его повысили до генерала О-7. Он работал под грифом «Совершенно секретно» более двадцати лет, и он наш старший пилот-испытатель. Кроме того, у него больше часов полёта в маскировке, чем у любого человека в мире.
Ренье окинул взглядом лицо на фотографии, словно рассчитывая сложную задачу. Его пальцы продолжали бренчать по столу, и он задавался вопросом, что чувствовали ангелы, когда во имя Бога поражали невинных своими мечами.
- Возьмитe его, - сказал Ренье.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Что-то скреблось в коробке, скрежетало. Внутри было что-то живое.
- Осторожно, - предупредил Венц. - Как только они схватят тебя, они не отпустят.
Пит завороженно смотрел в пенопластовую коробку.
- Я даже не знал, что они могут быть такими большими, папа.
Венц вывел автомобиль на подъездную дорожку.
- Смотри, Пит, твой старик не такой тупой, как выглядит. Я знаю парня из береговой охраны, которому несколько лет назад пришлось исследовать часть Чесапика для правительства, и у него есть такая штука, которая называется гидролокатором. Вот почему мы пошли к устью Западной реки, потому что, мой друг, его гидролокатор поймал там тысячи действительно больших крабов. Никто не знает об этом месте, кроме меня и него.
- Круто! - восторгался Пит. - Гидролокатор.
- Да. Но твоя мать никогда не поверит в это.
Венц схватил ловушки для крабов, а Пит нёс коробку. Венц почувствовал себя странно, идя по подъездной дорожке к причудливому александрийскому колониальному дому, который он купил десять лет назад и вскоре после этого переехал, когда Джойс развелась с ним по семейной халатности. Венц, конечно, заслужил это. Он трижды обещал ей, что уходит на пенсию, но потом аннулировал свои пенсионные документы. Он запланировал отпуск с ней и Питом, а потом просто не появился. Последней каплей было то время, когда он пообещал ей, что у него будет отпуск в рождественскую неделю, а затем передумал, чтобы добровольно выполнять особые указания, когда услышал, что испытательное командование ищет добровольцев для участия в полётах на истребителях с переменным крылом.
Война - это одно, но просто увлекательный полёт - не повод забывать про семью. По правде говоря, Венц не хотел, чтобы какой-нибудь другой пилот делал что-то, чего не делал он. Он ревновал, поэтому бросил семью.
Консультант по уходу со службы высказал несколько уместных замечаний. Окончание двадцатипятилетней военной карьеры может означать серьезные изменения. И Венц знал, что ему придётся отбросить былую горечь, иначе это просто не сработает. Именно Джойс согласилась дать ему этот последний шанс. Остальное лежало на Венце.
Вот почему он ничего не сказал ей в пятницу, когда они с Питом вернулись домой с бейсбольного матча. Он был по-королевски разозлён, когда узнал, что Джойс сказала Питу, что он блефует по поводу выхода на пенсию. Но потом он вспомнил, что сказал консультант о компромиссе, о попытке увидеть прошлое с точки зрения Джойс.
Так что он ничего об этом не сказал.
- Чёрт побери, Пит, - сказал Венц. - Что это за мусор в гараже? Знаешь, ты мог бы лучше содержать это место в чистоте.
Пит ошеломлённо посмотрел на отца.
- Что? Я чистил его на прошлой неделе. Нет ничего плохого...
- Не перечь своему отцу, сынок, - Венц указал. - Что за брезент вон там? Похоже, ты просто накинул брезент на кучу мусора. Что там под ним?
- Я не знаю! - воскликнул Пит после обвинения.
- Что там под ним? Ты что-то скрываешь?
Раздражённый Пит поднял брезент.
- Ого, папа! Спасибо!
На подножке стоял новенький внедорожный байк "Honda XR800".
- Это последняя модель, - сказал Венц, - и более широкие шины для лучшего сцепления с дорогой. Девяносто лошадиных сил; ты определённо поднимешь всю пыль, если будешь ездить на нём по грунтовой дороге.
- Спасибо, папа! - Пит радовался, обнимая отца. - Ты замечательный! Можем ли мы проверить его сейчас?
- Давай сначала займёмся крабами. А потом мы съездим на нём на ферму Меркла.
Пит был в восторге. Но дело не только в том, что Венц купил сыну то, что он хотел; Венц с нетерпением ждал возможности показать Питу, как ухаживать за мотоциклом, как соблюдать меры предосторожности, как брать на себя ответственность за его владение.
Отцовские вещи.
- Мама! - крикнул Пит, когда они вошли на кухню. - Папа купил мне внедорожный мотоцикл "Honda"! Лучшее, что они делают!
Джойс Венц слегка улыбнулась, прислонившись к стойке. Статная, длинные каштановые волосы и бледно-голубые глаза.
- Надеюсь, он подарил тебе шлем.
- Конечно, подарил, - заверил Венц. - И наколенники, и налокотники. Я также сказал ему, что он может держать его на заднем дворе. Ты ведь не против, дорогая?
- Веселые вы парни.
Венц поцеловал жену в щёку.
- Ой, блин! - выпалила Джойс. - Без обид, но вы, ребята, пахнете приливной водой и...
- Кормом для кошек, правда, мама? - спросил Пит.
Джойс остановилась со странным выражением лица.
- Ну, да...
Венц хлопнул сына по спине.
- Как я уже говорил тебе, Пит, твой старик не такой тупой, как выглядит. Это небольшой трюк, который я понял, когда был во временной служебной командировке на острове Уидби. Проколи банку с кошачьим кормом ледорубом и помести её в ловушку для крабов. На западном побережье все рыбаки используют кошачий корм в качестве приманки для крабов, а не куриные шеи.
- Что ж, - заметила Джойс, - я думаю, корм для кошек пахнет лучше, чем куриные шеи... Так сколько крабов вы поймали? В прошлый раз, когда вы ходили туда, вы принесли домой двух крабов.
- Проверь сама.
Венц улыбнулся, когда Пит открыл коробку из пенопласта. Джойс чуть не вскрикнула, когда заглянула внутрь.
- Они огромные! - прокомментировала она.
- Полбушеля[9], - добавил Венц. - Мы бы поймали больше, но у нас не было бóльшей коробки.
- Должна признаться, я впечатлена, - сказала Джойс.
- Ты будешь ещё больше впечатлена, когда мы попробуем их, - гарантировал Венц. - Пит, налей в кастрюлю полдюйма воды и добавь уксуса. Затем положи в поддон пароварки.
- Хорошо, папа.
Джойс поманила Венца пальцем.
- Мы скоро вернёмся, Пит.
Она повела Венца за руку в столовую. Венц остановился, чтобы посмотреть на неё, и подумал:
Прошлой ночью они занялись любовью впервые за год. Это было замечательно... наверное, больше для Венца, чем для неё; он был не совсем «мужчиной на час», скорее, «мужчиной на минутку». Они заснули, закутавшись друг в друга; Венц спал без сновидений. Единственный сон, который он хотел видеть, был в его руках.
Он собирался поцеловать её, сказать, что любит её, когда она прижала руку к его груди. Внезапно она перестала выглядеть довольной.
- Так что с этим внедорожным байком? - строго спросила она.
Венц стоял, опешивший.
- Это то, что он хотел, поэтому я купил это для него. Понимаешь?
- Дело в том, что ты не сможешь купить своего сына.
Взгляд Венца сузился.
- Я не пытаюсь его купить. Он много работал и получил хорошие оценки по математике, поэтому я подарил ему байк. Что, отец не может что-то купить своему ребёнку?
- Не отсутствующий отец, - возразила Джойс.
- Разве ты не понимаешь? Дарить сыну подарки всякий раз, когда ты решишь приехать, - это не быть отцом.
Но, тем не менее, Венц молчал, как отруганный ребёнок.
- Это даёт ему неправильное представление о вещах, Джек.
- Я думал, что он это заслужил, вот и всё, - очень медленно сказал Венц. - За получение четвёрки по алгебре.
- В семье всё не так. Разве ты не думаешь, что тебе нужно было сначала поговорить со мной об этом?
- Да, ты права.
- Ты не думаешь, что МЫ должны были подарить ему байк, Джек?
- Да, мне очень жаль. Я не подумал.
Конечно, всё, что она говорила, имело смысл. Так было всегда. Венц понятия не имел, как быть настоящим отцом, потому что его никогда не было, чтобы взять на себя эту роль. Он был просто парнем, который то и дело заходил и приносил подарки.
Она повернулась к нему, её губы были поджаты, её руки скрещены под грудью.
- Если ты действительно собираешься стать хорошим отцом, Джек, тебе придётся постараться лучше, чем сейчас.
Как бы сильно Венц ни хотел держать всё это под контролем... он не мог. Внезапно он почувствовал, что на него напали, и инстинкт защиты нарушил его здравый смысл.
- Прекрасно, отлично! Я засранец, я придурок! Я отсутствующий отец, который покупает своему ребёнку подарки из-за чувства вины. Но вопреки тому, во что ты, очевидно, веришь, я действительно попытаюсь заставить это работать. Было бы здорово, если бы ты дала мне шанс исправиться!
- Я даже не отвечу на это, - сказала она.
Теперь он ничего не мог с собой поделать, он не мог отмотать всё обратно.
- И ты знаешь, это действительно хреново, когда ты поливаешь меня грязью перед ним.
- О чём ты говоришь?
Венц дерзко выпалил:
- На днях, когда мы были на бейсбольном матче, он спросил меня, не блефую ли я по поводу выхода на пенсию. Он говорит, что ты ему это сказала.
Холодные глаза Джойс не моргали.
- Учитывая твой послужной список? Что ещё мне думать? А вчера позвонил кто-то, кто назвался Первым сержантом и сказал, что тебя повысили до бригадного генерала.
Венц остановился.
- О, да, Главный. Мне его дали после того, как я совершил последний полёт. Я забыл тебе сказать, потому что честно говоря, это вылетело из головы.
- Тебя повысили до генерала, и ты об этом забыл?
- Это вылетело из головы, потому что для меня это не важно. Это ничего не изменит. Это просто типичная уловка ВВС; они дают тебе повышение как приманку, чтобы ты подписался на дальнейшую работу с ними.
Джойс ухмыльнулась.
- Но, генерал Венц не клюнет на приманку, а?
- Нет, генерал Венц - нет. А завтра в полдень генерал Венц уйдёт в отставку.
Казалось, её злоба улетучилась.
- Я просто хотела бы поверить в это. Я верила в это в прошлом и посмотри, что произошло. Сколько раз?
Но он не смог. Высокомерный лётчик-истребитель не допустил бы этого.
- Что ж, дорогая, мне очень жаль той мелочи, которую мы назвали войной в Персидском заливе, и я действительно сожалею о секретных приказах, которые я получил о переводе меня на военно-воздушную базу Неллис и испытательный полигон Тонопа, но ты мало что можешь с этим поделать, когда ты на действительной службе!
- Ты мог отказаться от того приказа, о котором мы уже говорили, - напомнила ему Джойс.
- Некоторые виды секретных приказов запрещают досрочное прекращение...
- Это разбило сердце Питу.
Это всё, что ей нужно было сказать. Это было похоже на падение гильотины. Это положило конец спору, прежде чем он действительно успел начаться. Венцу хотелось пнуть стену, опрокинуть мебель, громко заорать, но потом он понял, почему. Потому что он не мог признать правду; он был слишком эгоистичным, чтобы принять это. О, да, Джойс имела полное право относиться к нему как к мудаку... потому что он был таким, пока не докажет обратное.
Он закрыл глаза, глубоко вздохнул и отбросил эгоизм в сторону.
Он посмотрел на Джойс.
- Я всё компенсирую... - он быстро поднял палец. - Я знаю, что ты слышала это и раньше, и я знаю, что уже несколько раз подводил тебя и Пита. Тот факт, что вы даёте мне ещё один шанс, делает меня самым счастливым человеком в мире. На этот раз я не облажаюсь - Богом клянусь! Ты должна мне поверить.
- Я знаю, что ты говоришь серьёзно, Джек, - сказала она, - но я также знаю, что ты профессиональный пилот. Ты пристрастился к полётам; это твоя жизнь.
- Нет, ради всего святого!
- Джек, я знаю дюжину женщин, у которых мужья - пилоты, и все они давно разведены, вот так.
Венц кивнул, подумав об этом.
- Ладно, я думаю, это что-то в этом роде, адреналин и всё такое, прилив. Когда тебе удаётся управлять самым сложным самолётом в мире, это что-то сказывается на твоём эго, и, да, думаю, я был зависим от острых ощущений. Но теперь это уже позади.
- Это правда? Завтра ты увольняешься из ВВС, а что будет на следующей неделе? Ты начнёшь летать за авиалинии? Снова в седле?
Была ли она права и в этом? Некогда было дурачиться. Это действительно был его последний шанс.
- Хорошо, ты права насчёт этого. Я собирался просто пересесть с одного самолёта на другой. Так что... - Венц подошёл к ореховому комоду, где хранил свои бумаги, выдвинул верхний ящик, вытащил свой трудовой договор с "United Airlines" и разорвал его. - Мне плевать на эту работу, - заявил он. - Это просто очередное занятие, и теперь, когда ты упомянула об этом, будет чертовски неприятно обменять реактивный истребитель за пятьдесят миллионов долларов на обычный самолёт, который всегда следует заданному маршруту, - Венц скомкал разорванный контракт и бросил его в мусорку.
- Ты действительно это сделаешь? - спросила она. - Меня устраивает, если это будет так. Нам не нужен этот большой дом. Мы можем переехать в какое-нибудь место поменьше, сократить бюджет, купить более дешёвые машины...
- Нам не нужно ничего этого делать, - сказал он ей. - Мне даже не нужна работа. Когда меня повысили до бригадного генерала, моя пенсия выросла примерно на двадцать процентов. К тому же... когда ты являешься классным лётчиком-испытателем, ты имеешь такую вещь, как специальные накопления - это бонус к выплате за риск, который ты получаешь после выхода на пенсию. Моим накоплениям уже более двадцати лет.
Джойс пристально посмотрела на него.
- Это... большие деньги, - признал Венц.
- Так ты говоришь мне, что никогда больше не собираешься летать на самолёте?
- Я не говорю тебе, я обещаю тебе.
Её глаза казались большими, как бильярдные шары.
- Так что ты будешь делать?
- Во-первых, дам тебе передышку, - сразу ответил он. - Буду водить Пита в школу и забирать обратно каждый день, как ты это делаешь с детского сада. Я буду заниматься домашним хозяйством, стричь газон, пропалывать грядки, зимой расчищать лопатой подъездную дорожку. Я буду домашним мужем - ты думаешь, я шучу? Я буду хорошо смотреться в фартуке. Последние десять лет ты делала всю работу, теперь я возьмусь за неё. Я не шучу, Джойс. Ты бросила колледж, чтобы дать мне возможность закончить его, теперь моя очередь. Ты можешь вернуться и получить степень. Я буду мыть чёртову посуду. Ты можешь открыть магазин товаров для рукоделия, как всегда хотела. Неважно. Что бы ты ни пожелала, я сделаю всё возможное, чтобы ты это получила.
Джойс выглядела почти шокированной.
- Ты серьёзно, ведь так?
- Чёрт возьми, конечно!
- Не ругайся. Пит может тебя услышать.
- Эй, пап! - Пит крикнул из кухни. - Вода кипит!
- Я сейчас буду, - сказал Венц. Он обнял жену, притянул к себе. - Вот увидишь, - прошептал он, - больше никаких невыполненных обещаний. И, кстати, ты чертовски красивая.
Джойс покраснела.
- Не ругайся...
Он поцеловал её и вернулся на кухню.
- Да, кипит, - заметил Венц, глядя на кастрюлю. - А теперь я покажу тебе ещё один трюк твоего старика, - он открыл холодильник, достал большую бутылку пива. - Как только вода закипит, ты наливаешь около восьми унций[10] хорошего немецкого "Mэрцена" или что-нибудь с большим количеством солода. Благодаря этому крабовое мясо легче извлекается из панциря.
Пит наблюдал, как его отец налил немного пива.
- Что ты собираешься делать с остальным? - застенчиво спросила Джойс.
- Выпить это. Что же ещё? Когда ты за штурвалом самолёта, ты не можешь пить. Они даже проверяют тебя на полиграфе, чтобы убедиться, что ты не лжёшь. И поскольку я больше этим не занимаюсь...
Венц приложился к бутылке.
- Ух ты! Это неплохо, - сказал он. - Первое пиво, которое я выпил с тех пор, как Рейган был у власти. Немного "Johnnie Walker" сейчас не помешало бы... но я не жалуюсь.
- Вода закипела, - предупредил его Пит.
- Позволь мне сделать это, Пит, - сказал Венц. - Бери их за спину, иначе они вцепятся тебе в пальцы, - затем он одного за другим переносил крабов из коробки в пароварку. - Ничего личного, ребята, - сказал он крабам. - Но вы бы сделали то же самое со мной, если бы у вас была возможность.
Потом насыпал щепотку специй.
- Сколько времени это занимает? - спросил Пит.
- Около тридцати минут, но для таких больших крабов может потребоваться немного больше времени.
- Я не могу ждать!
Впервые на его памяти Джойс действительно выглядела счастливой.
Это было приятное облегчение. Они снова стали семьёй, несмотря на все трудности. Это всё, чего хотел Венц больше всего на свете.
А теперь он точно это понял.
- Достань приборы и тарелки, Пит, - приказал Венц. - И много бумажных полотенец.
- Хорошо, папа.
Венц вернулся к Джойс, обнял её за талию.
Он был полон решимости доказать это.
Казалось, снаружи раздалось несколько мягких ударов. Венц даже не обратил внимание. Но Пит услышал это и выглянул в кухонное окно, задёргивая кружевные шторы.
- Эй, пап. На подъездной дорожке парни из ВВС.
Венц подошёл к окну, выглянул. Конечно же, первое, что он заметил, был ярко-голубой седан, припаркованный у обочины. Два лейтенанта ВВС остались стоять у машины, а ещё один приближался к дому.
- Кто, чёрт возьми, эти грёбаные придурки? - сказал Венц.
- Джек, не ругайся, - умоляла Джойс.
Венц побежал в холл, затем резко открыл входную дверь после одного стука.
- Что вы хотите?
Первый лейтенант в короткой летней одежде стоял на пороге, стройный и подтянутый, как бодибилдер. На нём был ремень и повязка с надписью Служба безопасности ВВС.
- Генерал Венц? - спросил он.
- Что вы хотите? - повторил Венц.
- Я лейтенант Гамильтон, курьерское отделение Службы безопасности ВВС, и у меня...
- Что вы хотите? - сказал Венц в третий раз как можно грубее.
- У меня срочное сообщение о временной служебной командировке, только лично в руки, сэр.
Венц нетерпеливо выхватил жёлтый листок бумаги у Гамильтона, а затем нахмурился, прочитав его.
- Кто это, чёрт возьми? - потребовал он. - Зачем он хочет меня видеть?
- Это засекречено, сэр, - заявил Гамильтон очевидное.
- Скажите ему, что я болен.
Гамильтон просто смотрел в ответ с деревянным лицом.
- Проклятие! Я готовлю крабов со своим ребёнком!
- Сэр, это приказ Службы безопасности ВВС, - сообщил Гамильтон.
- Я не приду, это исключено...
Бровь Гамильтона приподнялась.
- Сэр, если вы не пойдёте с нами добровольно... у нас есть указание...
- Чёрт!
Венц почувствовал себя ростом в дюйм, когда обернулся в холле. Джойс стояла, глядя на него.
- Извини, дорогая, но мне пора на базу, - сказал Венц. - Этот мускулистый парень и его головорезы силой утащат меня туда, если я откажусь.
Она ничего не сказала, но Венц мог читать по её губам, когда она говорила себе:
- Клянусь, я не блефую насчёт завтрашнего дня. Через минуту после полудня я уже штатский. Я даю тебе слово!
- Просто иди, - сказала она и поднялась по лестнице.
Пит выглянул из кухонного входа с разочарованием в глазах.
Венц поднял руки.
- Пит, мне очень жаль, чувак.
- Всё в порядке, папа. Ты должен подчиняться своим приказам.
- Когда крабы будут готовы, оставь мне несколько и положи их в холодильник.
- Хорошо, папа.
Венц закипал от злости. Он впился взглядом в Гамильтона, затем посмотрел на лестницу.
- Джойс?
Ответа не было.
- Джойс! Не забудь! Завтра в полдень. Будь там!
Венц повернулся и вышел из дома.
- Сукины дети! - сказал он Гамильтону прямо в лицо. - Я могу перевести вас на E-1. Я мог бы, вы это знаете?
- Я просто делаю свою работу, сэр.
- Ваша работа не в том, чтобы портить мне жизнь! Я должен перевести многих из вас в наш штаб отслеживания в Норде, Аляска. Посмотрим, как вам понравится это дерьмо!
- Приносим извинения за неудобства, сэр.
Вина вырисовывалась за спиной Венца, словно какой-то огромный ледяной айсберг, когда он пошёл по подъездной дорожке и сел в правительственный "седан".
Когда "седан" поехал, Венц понятия не имел, что больше никогда не увидит жену и сына.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Официально база ВВС "Эндрюс" не была полигоном. Официально она функционировала как главный транспортный узел Вашингтонского военного округа и главный личный аэропорт президента.
Неофициально, однако, его самый северный периметр был известен (тем, кто имел надлежащий допуск), как Участок Танго-Дельта, скромный ограниченный полигон. В течение последнего месяца это было место работы Венца.
У него не было времени переодеться в свой класс А, но это его устраивало, и его нынешнее настроение было под стать. Он собирался встретиться с четырёхзвёздным генералом, который испортил его выходные менее чем за двадцать четыре часа до выхода на пенсию.
Поэтому Венц счёл уместным выступить в джинсах, кроссовках и футболке "New York Yankees", пахнущей кошачьим кормом и приливной водой.
Гамильтон и его обезьяны из Службы безопасности ВВС сопроводили его в штаб-квартиру, в офис командующего.
Почему-то Венц не удивился бы, не увидев командующего внутри.
Двое сотрудников службы технической поддержки уходили как раз в тот момент, когда Венц собирался войти: Венц привык к такому зрелищу. Они обыскали офис на предмет жучков и других потенциальных устройств для наблюдения в реальном времени, установили на стены пассивные микрофоны и поместили статические сетки на окна, чтобы заблокировать попадание отражающего лазера.
Другими словами, технические услуги означали серьёзное дело.
Первое, что увидел Венц, войдя, были два ряда из четырёх звёзд. Следующим он увидел напряжённое, желтоватое лицо человека лет шестидесяти, уроженца Уэстморленда, с острым, пронзительным взглядом, несмотря на его возраст.
Венц подошёл к столу, остановился и отсалютовал. Менее чем с энтузиазмом он сказал:
- Генерал Джек Венц, эскадрилья B, 41-ое испытательное крыло, докладывает, как приказано, сэр.
Его начальник небрежно ответил на приветствие.
- Бросьте протокол, Венц. Мне это так же надоело, как и вам. Присаживайтесь.
Венц сел, затем повертел шеей из стороны в сторону. Капитан без нашивки с именем сидел у стены в тени. Он выглядел как гонец, принёсший плохие новости. Рядом с ним сидела женщина-полковник, брюнетка, которая казалась шокирующе молодой. Они оба пристально смотрели на Венца.
- Я - генерал Ренье, - объявил его начальник.
- Никогда о вас не слышал, сэр, - сказал Венц.
- Командование воздушной разведки ВВС США.
Венц повторил:
- Никогда об этом не слышал, сэр.
- Никто не слышал, - ответил Ренье, - и мы делаем всё возможное, чтобы так и было, Венц. Теперь я объясню всё коротко. Женщина слева от вас - полковник Эштон. Она работает у меня. Рядом с ней капитан, на форме которого явно нет именной нашивки - ну, вы знаете, почему.
Командование разведки и безопасности армии США - их имена были секретами национальной безопасности.
- Полагаю, капитан Смит? - предположил Венц.
- Может, и капитан Смит, генерал, - сказал мужчина.
- У него есть к вам несколько вопросов, - сообщил ему Ренье.
"Смит" встал, листая записную книжку в алюминиевой обложке, как у патрульного полицейского. Только на этой записной книжке был замок.
- Генерал Венц, правда ли, что вы возглавляли первые противопожарные полёты "F-117" - под кодовым названием Операция «Покрывало» - 15 января 1991 года?
Венц снова посмотрел в лицо Смиту.
- Нет.
- С мая по декабрь 1993 года вы тестировали экспериментальный разведывательный самолёт под кодовым названием «Аврора» в испытательной резервации Тонопа в Неваде?
- Нет, - сказал Венц.
- 12 февраля 1999 года вы выполнили полёт, в котором участвовали полевые оперативники Командования разведки и безопасности армии США на низкой высоте над окрестностями Косово, после чего через двадцать четыре часа командир бригады сербских сил безопасности - полковник Злав - был убит дальнобойным снайперским огнём?
- Нет, - сказал Венц.
На мгновение в комнате воцарилась тишина.
- Хорошо, Венц, - подыграл Ренье. - Вот ваша карточка доступа.
Генерал кисло улыбнулся, затем передал Венцу запечатанный пластиковый конверт 3x5, на котором было написано:
ДЛЯ СЛУЖЕБНЫХ ЛИЦ,
ТОЛЬКО ДЛЯ ЧТЕНИЯ,
ВЕНЦ, ДЖЕК.
ВВС США,
СЕРИЙНЫЙ НОМЕР 221-55-4668.
Венц отломил перфорированный край, затем вынул ещё одну пластиковую карточку, на которой было написано:
4B6: РАЗРЕШЕНИE K УCTНOMУ OГЛAШEНИЮ.
Смит прочистил горло.
- Генерал? Это были вы?
Венц вздохнул.
- Да, я руководил рейдами "Black Bird" на иракские радиолокационные станции за двенадцать часов до начала войны, и я делал то же самое в Панаме, и, да, я выполнял тот полёт с Командованием разведки и безопасности армии США, которые задали жáру в Косово. Я летал на "Авроре" в Тонопе и на X-23 в Палмдейле, а также на самолётах "SCRAM" и ядерных ПВРД в Холломане и Гудфеллоу. Я летал на "YF-24", "F-22", "JSF" и "YF-118". Когда корпорация "Lockheed" получила заявку на "B-3", я был их консультантом по профилю полёта. Я летал на всех засекреченных самолётах, которые у нас есть, и участвовал в бóльшем количестве секретных воздушных операций, чем смогу вспомнить, и при всём уважении, сэр...
Ренье кивнул.
- Мы знаем, Венц, завтра вы выходите на пенсию. Дело в том, что у нас есть проблема, и вы, кажется, единственный, кто достаточно квалифицирован, чтобы её решить.
Венц почесал подбородок.
- Почему я?
Полковник в юбке Эштон поднялась со стула.
- Что ж, генерал, получено из очень хороших источников, что вы лучший пилот в мире.
- Разве не так? - спросил Ренье.
Венцу не нравилось такое внимание.
- Я не знаю. Может быть. У меня, наверное, больше испытательных полётов, чем у кого-либо ещё. Но есть масса первоклассных парней.
- Наивысшего уровня недостаточно, - сказал Смит.
Затем Ренье добавил:
- Если вы не лучший, то кто?
Это было нелегко, но Венц отбросил своё эго.
- Уилл Фэррингтон, - признал он.
- Вы летали с генералом Фэррингтоном? - спросил Ренье.
- Ну, нет, сэр. Он служил в морской пехоте, - сказал Венц, - и я слышал, что он вышел в отставку полковником О-6.
Эштон снова спросила:
- Что вы знаете о Фэррингтоне?
На этот вопрос было сложно ответить, даже если задуматься. Как спросить ветерана Первой мировой войны о сержанте Йорке или французском Иностранном легионе в Индокитае. Фэррингтон был мифом, легендой в секретном кругу секретной авиации. Любой пилот, который когда-либо видел полёт Фэррингтона, никогда этого не забудет. Говорят, что на смертном одре последней мыслью любой женщины будет первый мужчина, с которым она занималась любовью.
Что касается пилотов-испытателей, последней мыслью в их голове будет воспоминание о полёте Фэррингтона...
- Без всякого исключения, он был лучшим испытателем в своём деле, - сказал Венц. - Никто не мог и близко дотянуться до него. Когда он брал штурвaл, он становился частью самолета. В 1984 году я видел, как он совершал полёт на "С-141". Этот парень умел летать на грузовых самолётах, как на истребителях, и мог совершать Петлю Иммельмана[11] на вертолётах. Во Вьетнаме он сбил шестнадцать МИГов на Дуглас «Скайрайдер»... В Хюэ был военный корреспондент, который на самом деле снимал фильм про Фэррингтона и его «Скайрайдер» - винтовой самолёт - сбивший четыре реактивных МИГа, как будто они были медленными тарелками, а не ракетами класса «воздух-воздух», с навесными орудиями. В первый день в школе лётчиков-испытателей показывают этот фильм. Уилл Фэррингтон был поразительным. Вроде как всеобщая икона среди пилотов. Он был королём среди лётчиков-испытателей, Зевсом.
- Что с ним стало? - спросил Смит. - Вы знаете? Вы когда-нибудь слышали о его судьбе?
- Он исчез в 1988 году, - сказал Венц. - Говорят, он ушёл на пенсию и стал отшельником; говорят, что он сломался. Для такого хорошего пилота не имело смысла уходить на пенсию.
- Ну, он и не уходил на пенсию, генерал, - сообщил Смит. - С тех пор он работает на нас над очень секретным проектом.
Венц посмотрел на Смита, затем на Ренье.
- Вы хотите, чтобы я работал с Уиллом Фэррингтоном?
- Это изменит ваше мнение об уходе на пенсию? - спросил Ренье.
- Нет.
Генерал Ренье и Смит переглянулись.
- Всё не совсем так, - продолжил Ренье. - Мы хотим, Венц, чтобы вы продолжили с того места, где остановился Фэррингтон.
Венц не знал, был ли он больше озадачен или разозлён.
- Я не понимаю, сэр.
Генерал Ренье со вздохом откинулся на спинку стула.
- Фэррингтон покончил жизнь самоубийством несколько ночей назад. Мы были совершенно подавлены, потому что... ну, мы думаем, что ему не хватило уверенности, чтобы выполнить свою текущую миссию. Мы хотим, чтобы вы обдумали это предложение.
Венц почувствовал себя подавленным. Внезапно возник вихрь вопросов, вызванных особенностями работы пилота и инстинктами, сформировавшимися за последние двадцать пять лет пребывания в секретных кабинетах.
Какая «миссия» могла бы устрашить такого лётчика, как Уилл Фэррингтон?
Какая миссия заставила лучшего пилота в мире - и в истории авиации - покончить с собой?
Часть Венца находила эту идею непостижимой... но она также его зацепила.
Но затем реальность выступила на передний план, обещания, которые он дал, и не только Джойс и Питу, но и самому себе.
- Не могу, сэр, - сказал он. - Я не могу этого сделать.
- Испугались? У вас нет яиц?
Венц издал непринуждённый смешок. Он знал, что хотел сказать в ответ, думал обо всех причинах, по которым он не должен этого делать, но потом всё равно сказал:
- Идите нахер, сэр.
Эштон и Смит застыли.
Венц пожал плечами.
Он бросил взгляд на комнату.
- Вы утаскиваете меня от моей семьи со всей этой чушью жутких шоу и имеете наглость оскорблять меня с помощью плоских шуток, которые подойдут для старшеклассников? - Венц указал на генерала Ренье. - Если вы думаете, что я напуган, если вы думаете, что у меня нет ума - попробуйте в один грёбаный день сесть на однo из моих крeсeл, генерал. Попробуйте испытать самолёт с крыльями с обратным углом наклона, когда даже чёртовы конструкторы не знают, пролетит ли он больше пятнадцати секунд, прежде чем развалится. Попробуйте пролететь шестьсот пятьдесят узлов на высоте двадцати футов в темноте, просто для галочки, зная, что если вы ударитесь по дереву или линии электропередач, пара сотен людей умрёт вместе с вами. Попробуйте, сэр. Вас и вам подобных возят в лимузине ВВС; у вас, наверное, есть старший сержант, который будет держать вам член, когда вы писаете. Попробуйте не обмочить штаны, когда погаснет индикатор системы, когда у вас есть два варианта: вы можете катапультироваться и сбросить самолёт в жилом районе и стереть с лица земли квартал, или вы можете попытаться спланировать на пятьдесят миль до воды и плюхнуться в неё, когда вы знаете, что у вас только один шанс из десяти выжить после удара. Я сделал это однажды. Итак, повторяю, сэр. Идите нахер!
Венц закончил свою напыщенную речь и ожидал, вероятно, своё почётное увольнение.
Эштон и Смит в шоке стояли с широко открытыми глазами. Ренье бренчал пальцами по столу.
- Я не люблю, когда со мной играют, - сказал Венц тихой комнате. Затем сказал Ренье: - Давайте, понижайте меня в звании до простого лётчика. Посмотрите, как я буду жрать это дерьмо.
- Дело не в этом, - невозмутимо сказал Ренье. - Речь идёт не о протоколе, Едином кодексе военной юстиции, звании или о том, кто лучший. Господи, как бы мне хотелось, чтобы у бóльшего количества мужчин хватило смелости говорить со мной так, как вы. Вы здесь не из-за этой чуши ВВС.
- О чём вы тогда?
- Общий долг, общая служба на благо своей страны.
Венц стиснул зубы, пока не почувствовал вкус металла в пломбах.
- Двадцать пять грёбаных лет я служил своей стране как официант и даже не просил чаевых. Помните войну в Персидском заливе, кадр CNN, на котором бомба с лазерным наведением "Paveway II" влетела в одно окно шестнадцатиэтажного офисного здания? Это был я. Я уничтожил Управление тактического авиационного командования Ирака, и после того, как я пролетел так низко, чтобы попасть в цель, мой самолёт пробило так много ударов, что мои крылья свистели от дыр. Я даже не смог вернуться на базу в Джидде; мне пришлось катапультироваться над заливом... Через два часа после того, как меня подобрала Авиационно-спасательная служба на море, я выполнял ещё один вылет. Так что не говорите мне о долге! Не рассказывайте мне о службе... сэр.
- Я бы никогда не осмелился, - дрогнул Ренье. - Мы знаем всё о ваших подвигах. Мы знаем всё о том, сколько раз вы рисковали жизнью ради своей страны. И поэтому вы здесь, а не какой-то другой дерзкий летун. Вы - лучший. Но нам и нужен самый лучший.
Смит вышел вперёд, держа в руках секретные отчёты об оценке.
- Наши показатели производительности обрабатываются на каждом персональном компьютере в вооружённых силах США, ЦРУ и НАСА. Вы были совершенно правы. Генерал Уиллард Фэррингтон был лучшим пилотом в мире. Но теперь его больше нет. А это значит, что теперь вы лучший пилот в мире.
Ренье слабо улыбнулся, поглаживая подбородок.
- Это не похоже ни на одну миссию, которую вы можете себе представить.
- Я не могу на это согласиться, - настаивал Венц. - Это не имеет значения. Завтра я ухожу на пенсию. Я обещал бывшей жене и ребёнку.
- Разве вы не хотите знать, в чём состоит миссия?
Венц почувствовал, как ногти царапают его ладони.
- Нет, потому что, если вы скажете мне, у меня будет гораздо больше соблазна принять её.
Ренье посмотрел на Смита и Эштон, приподнял бровь.
- Тогда предложение. Я вам не скажу. Убедитесь сами.
- Что вы имеете в виду, сэр? - спросил Венц.
- Вылетайте на Неллис прямо сейчас с полковником Эштон. Оцените миссию. Если не захотите, ничего страшного. Мы найдём кого-нибудь ещё, и я даю вам свою личную гарантию, что вы вернётесь сюда завтра к полудню, чтобы присутствовать на церемонии выхода на пенсию.
Венц закусил нижнюю губу.
- От этого чертовски трудно отказаться, сэр.
- Всё, что мы просим, это чтобы вы из первых рук исследовали миссию и её детали, - вмешался Смит.
- А если мне не понравится, я смогу уйти?
- Совершенно верно, сэр. Мы доставим вас обратно на базу, и вы сможете официально выйти на пенсию. Помимо этого, единственное, о чём мы просим вас, - это список других квалифицированных кандидатов, людей, которых вы лично знаете и которые, по вашему мнению, могут принять на себя требования миссии.
Решимость Венца пошла на убыль, а затем полностью рассыпалась. Он, конечно же, рационализировал, манипулировал предложением вокруг своего обещания, как скульптор, прикрывающий изъян куском глины в последнюю минуту.
Он не собирался принимать миссию...
- Хорошо, - согласился Венц.
- Замечательно, - сказал Ренье. - Замечательно в квадрате.
Венц встал, отдал честь, но Ренье только лениво махнул рукой.
- Я же сказал, забудьте обо всём этом. Если мне придётся ответить ещё раз, моя проклятая рука отвалится. Полковник Эштон?
Женщина двинулась вперёд, аромат духов разнёсся по комнате.
- Надевайте лётное снаряжение, генерал Венц. На шестой полосе нас ждёт "F-15". На форсаже мы должны быть в Неваде минут через пятьдесят.
Венц усмехнулся.
- Со мной летите? Попробуем через сорок.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На гарнитуре потрескивал статический заряд.
- Ромео-Один, это Товарняк-Один. Запрашиваю разрешение на... - Венц замолчал.
Зачем ему больше заботиться о правильном протоколе связи?
- Прошу разрешения поднять этого ублюдка в воздух на максимум и убраться отсюда!
Хихиканье сквозь статику.
- Разрешение подтверждено, Товарняк-Один. Вы готовы к взлёту. Когда вы расплавите взлётно-посадочную полосу, мы пришлём вам счёт.
- Удачи вам в этом, Ромео-Один. Прощайте...
Взлёт на форсаже был почти невозможен - но не для Венца. Просто нужно было знать, как поворачивать дроссель в тандеме с азимутом. Самолёт стоимостью сорок миллионов долларов не просто взлетел так быстро, а словно взорвался на взлётно-посадочной полосе. Венц был в пятидесяти футах от асфальта, когда он резко повернулся и начал лететь вверх почти под углом в сорок пять градусов. Самолёт начал вращаться, словно в штопоре.
Венц смотрел, как небеса кружатся под поликарбовым навесом: мир был ярким волчком. Эштон завизжала, как кошка в огне.
- Прекратите! Прекратите! Я собираюсь...
Венц выровнялся одним быстрым рывком штурвaлa. В одну секунду самолёт летел ровно и гладко, прямо на запад, солнце сияло над небом.
Он слышал, как задыхается Эштон в своём лётном коcтюме.
- Вы в порядке, полковник?
Ещё несколько вздохов, затем сдержанный полковник Эштон закричала:
- Послушайте, я не участвую в этом дерьме с истребителями и мачо, чёрт вас побери! Летите на самолёте нормально!
- Я думал, что это именно то, что я делаю, - ответил ей Венц. - Напрягите мышцы живота. Я покажу вам, что такое нормально.
Больше изящества с штурвaлoм, и крылья самолёта были перпендикулярны земле, когда он входил в набор высоты 4G.
- Прекратите! Прекратите! - закричала она. - Пожалуйста!
Он снова выровнялся.
- Прошу прощения, полковник. Я просто подумал, что вы хотите установить официальный взлётный рекорд. Мы просто поднялись на высоту пятьдесят восемь тысяч футов[12] за одну минуту. Это рекорд для этого самолёта. Теперь вам есть что рассказать своим внукам.
Эштон сидела позади Венца, на том месте, которое называется откидным сиденьем или местом офицера РЭБ - радиоэлектронной борьбы. Эта серия "F-15M2" была курьерской версией: минимальный AV-отсек, без модуля ECM, без пушки General Electric M61. Другими словами, он был слишком простым. Два сиденья на двух модифицированных двухвальных ТРДД Pratt-Whitney рассчитаны на 40 000 фунтов с нулевой средней тягой каждый. Были засекречены показатели расхода топлива и максимальная скорость самолёта была 3,1. Единственное, что ему показалось странным, так это схема окраски: сплошная краска цвета хаки, ровная, как цвет песка.
- Я почти... обмочилась! - крикнула Эштон в микрофон. - Меня не волнует, лучший ли вы пилот в мире! Не делайте больше этого дерьма!
Венц поморщился при этом слове.
- Полковник? Могу я сделать личное замечание? Каким-то образом вы произнесли слово «дерьмо» своим ртом... ну, это вам не подходит.
- Идите нахер!
- Прошу прощения, полковник. Я просто развлекаюсь в последний раз. После завтрашнего дня я больше никогда не буду летать так быстро.
Выдох за его спиной прозвучал как-то застенчиво.
- Всё ещё не думаете, что возьмёте на себя миссию?
- Точно. Ренье выставил меня дураком, и я подумал, что отвечу ему тем же. Подумал, что воспользуюсь возможностью ещё раз покатать железного орла за его счёт. Какой бы ни была эта миссия, я её не возьму.
В её голосе оставалась застенчивость, но теперь она казалась очень серьёзной.
- Не будьте таким уверенным.
Венц отключил форсаж, когда шкала температуры была на максимуме.
- Хорошо, давайте забудем о том, как держать дурака в напряжении. Расскажите мне уже о миссии.
- Нет, сэр. Как сказал генерал Ренье, вам нужно убедиться в этом самому.
- Их-х-хаа! - сказал Венц. - И, кстати, почему такая интересная раскраска самолёта?
- Вы ещё узнаете.
- Ладно, но вы не возражаете, если я спрошу, что... привлекательная женщина вроде вас делает во всей этой суперсекретной чуши с проверкой безопасности?
- Вы что-то имеете против, генерал? Даже Фэррингтон был не таким сексистом, как вы.
- Сексист? - Венц возразил. - С чего это вы взяли?
- Большинство из вас, мужчин, такие. Иисусe... Из-за того, что вы так неадаптированы и несоциализированы, вы устраиваете эти мужественные пилотские выходки. Вы думаете, что это заводит женщину. Вы думаете, что женщины тают, когда видят бескомпромиссного лётчика-испытателя в форме. Что ж, позвольте мне сказать вам кое-что, генерал. Я встречала много пилотов на этой работе, и каждый из них был эгоистичным самовлюблённым засранцем.
Венц усмехнулся.
- Тогда я рад, что не разочаровал вас, полковник.
- Товарняк-Один, это Ромео-Один. Вы слышите? Ответьте.
- Принял, - ответил Венц. - Есть проблемы?
- Нет проблем, Товарняк-Один. Мы просто хотели сообщить вам, что наша система WLR с планарной антенной решёткой подтверждает, что вы только что установили официальный рекорд набора высоты для самолёта с указанной вами номинальной тягой.
- Принял, Ромео-Один. Скажите мне то, чего я ещё не знаю. Товарняк-Один отключается, - Венц улыбнулся. - Видите? - повторил он в микрофон Эштон. - Я говорил вам.
- Я не очень впечатлена, генерал, - парировала Эштон. - А почему "Товарняк"? Разве это не звучит мрачно?
- Может быть, - сказал Венц. - Каждый раз, когда я сажусь в самолёт, я думаю, что умру, и всегда выбираю какой-нибудь мрачный позывной. «Вдовец», «Пилот номер тринадцать», «Гроб компании Lockheed» и тому подобное. Когда я летал на «Авроре», моим позывным был «Первый мертвец». Задабривает судьбу. Это сводит на нет невезение, отдавая ему дань уважения - это экспериментальный материал. Мы называем это «Игры с судьбой». Если вы не верите в судьбу... вы можете плохо закончить.
- Игры с судьбой, да?
- Да.
Ещё одно застенчивое молчание, затем голос Эштон понизился.
- Чтобы спасти вас в этот раз, вам может понадобиться гораздо больше, чем ваши игры с судьбой.
- Думаете? Посмотрим. Я уже сказал вам, что я не беру миссию, какой бы она ни была.
Тишина.
- О, вы примете её, генерал, - сказала Эштон. - Я гарантирую, что вы примете её.
Венц хохотал в своей защитной маске.
- Продолжайте мечтать, леди! Я только хочу прокатиться в последний раз.
Пятнадцать минут спустя Венц нажал кнопку микрофона.
- Мы приближаемся.
- Хорошо, генерал, - ответила Эштон. - Незначительное изменение пункта назначения. На самом деле мы не полетим в Неллис.
- Что? Так куда мы летим? В "Tastee-Freez" поесть мороженого?
- Двигайтесь мимо главной взлётно-посадочной полосы Неллис к озеру Папуз, в семидесяти пяти милях к юго-западу.
Встревоженный Венц резко повернул голову и посмотрел на неё.
- Озеро Папуз? Это запретная для полётов зона! Я не могу там приземлиться!
Эштон протянула ещё один пластиковый конверт. Венц вскрыл его и вынул карточку, на которой было написано:
4B6: ПИЛОТУ ТЕКНА/БАЙМАН,
- ПРИКАЗ КОМАНДOBAНИЯ -
РАЗРЕШЕНИЕ ОТХОДИТЬ ОТ УСТАНОВЛЕННЫХ ИНСТРУКЦИЙ.
Венц только покачал головой, направляя угол тангажа.
- Как скажете, леди.
Он одним глазом следил за электронными приборами, затем повернул ручку и двинулся к новым координатам.
Папуз было озером, которое высохло сотни лет назад, и с тех пор, как Венц впервые стал пилотом, любой воздушный переход через территорию в десять тысяч акров был строго запрещён Федеральным управлением гражданской авиации, Бюро землепользования и группой безопасности ВВС США. Никто не знал почему, но догадаться было несложно. Высохшее озеро? Тысячи акров пустыни?
Под ним бесконечно простиралась пустыня, изрезанная гребнями песчаных дюн.
- Так где же я приземлюсь? - спросил он Эштон. - На песчаных дюнах?
- Есть взлётно-посадочная полоса. Вы просто не можете этого видеть.
- Что?
- Включите ваше инерциально-навигационное управление и поверните автоматический переключатель синего полёта на "alt". Установите курс на четыре-три-один, затем активируйте автопилот.
Ухмыляясь, Венц сделал, как было сказано.
- А теперь включите электронный блок управления двигателем...
- Это курьерский самолёт! Здесь нет электронного блока управления двигателем! - рявкнул Венц.
- Нет, но на его консоли есть ещё какая-то кнопка активации.
Обеспокоенный, Венц щёлкнул кнопкой ВКЛЮЧИТЬ. Внезапно включился дисплей с небосводом, и...
...самолёт начал снижаться, разворачиваться и маневрировать для посадки, и всё это без Венца. Конечно, автопосадочные машины существовали, но использовались редко, и даже когда они были, пилоту всегда необходимо было визуально совместить компьютерную отметку с зоной приземления.
Но, здесь не было зоны приземления.
Всё, что Венц видел под собой, были бесконечные песчаные холмы.
- Это что-то вроде импульсного навигатора, не так ли? - спросил Венц. - Он получает излучение от наземного всенаправленного азимутального радара, отслеживающего рельеф местности, а затем передаёт всё это на бортовой процессор, верно?
- Вы видите какие-нибудь радиолокационные антенны или всенаправленные азимутальные радары, генерал?
Венц напряг глаза. Он не видел ничего, кроме песка.
- Кроме того, - добавила Эштон через телефонную линию, - через полчаса вам будет всё равно.
- Всё ещё думаете, что возьму задание, а?
- Да, сэр.
Её самонадеянность продолжала бесконечно забавлять его, но когда высота самолёта начала падать, Венц обеспокоился. Она сказала что-то о взлётно-посадочной полосе, которой нельзя было увидеть. Но где? В дюнах?
- Куда мы вообще летим?
- На базу, - ответила Эштон.
Венц посмотрел вниз. Только песчаные дюны.
- Я не вижу никакой чёртовой базы...
Затем шасси стало самостоятельно выдвигаться. Закрылки опустились, и мощность начала тормозиться.
- Расслабьтесь, генерал, - сказала Эштон.
Венц не расслабился. Он начал ёрзать. Спустя столько лет он разучился бояться.
Но теперь он снова вспомнил.
Когда высотомер показал девяносто футов, он сделал то, чего не делал десятилетиями: запаниковал.
- Что-то не так! Навигатор неисправен!
- Расслабьтесь, генерал, - спокойно повторила Эштон.
- Мы не можем приземлиться в песок! Я собираюсь прикончить нас...
- Никто никого не прикончит! - крикнула Эштон. - Взлётно-посадочная полоса замаскирована! Всё в порядке!
Шины прошелестели, когда самолёт приземлился. Венц ожидал, что нос уйдёт в дюны; он ожидал взрыва и их смерти...
Но самолёт приземлился нормально в... песок.
- Что за взлётно-посадочная полоса такая...
- Взлётно-посадочная полоса сделана из композитного материала песочного цвета, - сказала Эштон.
- Да, но... её не видно.
- Такая идея.
Мощность упала до нормальной скорости руления.
- Отключите электронный блок управления двигателем и возьмите его на себя, - проинструктировала Эштон. - Выруливайте вперёд с нулевым углом наклона и внимательно следите за наземным ориентиром.
Венц чувствовал себя глупым и неумелым. Вернувшись к пульту управления, он всмотрелся вперёд и в конце концов заметил человека в одежде песочного цвета, манившего их вперёд руками.
- Я еле вижу этого парня!
- Да, генерал, и теперь всё это, наверное, начинает иметь какой-то смысл.
Наземный проводник протянул ладони и затем жестом показал «Стоп». Венц затормозил и заглушил двигатели.
- Что сейчас? - поинтересовался он у своего пассажира. - Пойдём играть в дюны? Построим большой замок из песка?
Земля затряслась от глубокого звучного гула. Венц оставался ошеломлённым. Затем земля под ними в виде длинного прямоугольника начала опускаться.
- Подземный объект, - сказал он через микрофон.
- Да. Невозможно обнаружить. Многие из этих дюн - выходы из ангаров. На базе двенадцать подъёмников для самолётов, все практически незаметны.
Венц в своё время видел немало военных хитростей - резиновые подводные лодки в Гротоне, штат Коннектикут; генераторы «псевдоподобных» НЧ-радаров стоимостью сто миллионов долларов за единицу; целый комплекс связи в Линкольне, штат Небраска, единственной целью которого было создание ложного радиотрафика. И это было ещё не всё.
Платформа лифта опустила самолёт примерно на двадцать футов, после чего из темноты выскочила бригада сотрудников. В течение тридцати секунд электрический помощник "Cushman" утянул самолёт назад, затем лифт снова поднялся и закрылся. Сразу после этого другая бригада мужчин запустила мобильные пылесосы по решётке платформы, всасывая песок.
- Теперь вы понимаете причину покраски в цвет хаки? - спросила Эштон.
Но Венц был потрясён. Он раскрыл тент, глядя в сторону с пристальным взглядом недоверия... или веры.
Это была целая установка под землёй. Венц снял свой лётный шлем и воздушную маску, отключил провода CVC. Бессознательно он расстегнул ремни безопасности. Когда он огляделся, его глаза казались словно зашитыми.
Приглушённые огни освещали коридоры из металла и цемента, простирающиеся дальше, чем он мог видеть.
Толпы техников ВВС в белых комбинезонах и белых касках сновали, как муравьи, у каждого были свои обязанности.
- Вот чёрт, - пробормотал Венц.
- Давайте, генерал, - подтолкнула Эштон.
Техники доставили к кабине передвижную лестницу. Венц и Эштон выбрались и спустились.
- Отряд! Приготовиться! - крикнул один из бесцеремонных техников. - Офицеры внизу!
Другой, более авторитетный голос проревел:
- Подключайтесь, говнюки! Это не грёбаная армия! Это ВВС! Я хочу, чтобы вы были на уровне! Полковник Эштон только что привела сюда генерала. Покажите ему, как это делается!
- Отряд! Первый уровень! Внима-а-ание!
Ботинки щёлкнули в один момент эхом, когда толпы «муравьёв» в белых коcтюмах приветствовали их. В такой же безупречный унисон они закричали:
- Добрый день, сэр!
- Что это, грёбаный хор мальчиков? - прогремел голос. - Этот человек герой! Он заслужил медали! Он рисковал своей жизнью ради нас! Он принимал вражескую зенитную артиллерию, когда вы все играли в очко и дрочили в старшей школе! Проявите к нему уважение! А теперь скажите так, будто вы служите в ВВС, а не в Национальной гвардии!
- ДОБРЫЙ ДЕНЬ, СЭР!!!
Вокальный отчёт прозвучал как канонический выстрел. Венц вздрогнул и приподнялся на дюйм. Он просто смотрел на них всех, отвесив челюсть.
- Генерал? - напомнила Эштон.
- О, да, - он и Эштон ответили на приветствие.
Венц, ошеломлённый, выдержал старинный военный жест. Насколько он мог видеть, мужчины в белых комбинезонах стояли прямо, как шахматные фигуры, и в мёртвой тишине приветствовали их.
- Сэр? - прошептала Эштон. - Опустите руку и произнесите встречную речь.
- О, да... - Венц опустил правую руку и пробубнил: - Ну, продолжайте работу, ребята.
- Вы слышали генерала? - вернулся рёв. - Что это за херня, перерыв на обед ВМФ? Вы собираетесь есть пироги и вытираться салфеточками? Будете пить эспрессо и говорить об искусстве? Возвращайтесь к грёбаной работе, дамы, или я отправлю вас всех в эту грёбаную пустыню, и последним следом от всех ваших жалких задниц будут кусочки ногтей на песке!
Мужчины немедленно вернулись к своим секретным обязанностям, когда обслуживающая бригада вырулила самолёт подальше в служебную бухту.
Трепет Венца сидел у него на плече, как домашний попугай, когда он следовал за Эштон по тому, что, казалось, было главным проходом к этому настоящему подземному терминалу. Светящиеся полосы вдоль пути разветвлялись под разными углами, каждая заканчивалась собственной лифтовой платформой.
- Где ангары? - спросил Венц.
- Глубже, намного глубже, - лётные ботинки Эштон цокали по полу, похожему на бесшовную стальную пластину, выкрашенную в глянцево-чёрный цвет. - Фактически, три из них имеют глубину в шестьсот футов[13] и встроены в многослойные бункеры, которые выдержат подземный взрыв мощностью в пятьдесят мегатонн.
- Это место, должно быть, стоило миллиарды.
- Точнее девяносто пять миллиардов...
Венц разинул рот.
- Это почти треть годового оборонного бюджета!
- Это не деньги из бюджета обороны, это всё чёрные деньги, генерал. У дяди Сэма есть варианты их получить, которые вас удивят. Объект потребляет почти десять миллиардов в год только на техническое обслуживание и эксплуатационные расходы. Это первый уровень, очевидно, уровень доступа к поверхности - это только верхушка пирога.
- Экспериментальный самолёт - это то, с чем мы здесь имеем дело, верно?
- Как-то так. Самолёты, с которыми
- "EM-Crafts"? - Венц слегка недоумевал. Он думал, что летал на всём. - Что, чёрт возьми, это такое?
- Корпорация "Нортроп" производит их в Пенсильвании. Вы слышали о рельсовых пушках?
- Конечно, но это же только теория.
Эштон улыбнулась.
- Не верьте всему, что вы читаете в "Popular Science", генерал. Прямо сейчас у нас на орбите находятся действующие рельсовые пушки SDI.
- Разве это не ужасное нарушение последнего договора по ПРО?
- Да. Так или иначе, "EM-Craft" - это рельсовая пушка наоборот. Градуированная цепочка энергии электромагнитных импульсов обеспечивает тягу для самолёта. Максимальная скорость - семь тысяч узлов.
- Да ладно вам! - сказал Венц. - Даже «Аврора» не так быстро летает.
Эштон улыбнулась его изумлению.
- Вообще, по сравнению с самолётами на этом объекте, «Аврора» - это прошлый век. У нас есть три разных ядерных ПВРД, ни на одном из которых вы не летали, у нас есть "F-18", оснащённые двигательными установками на жидком кислороде, и у нас есть новый бескрылый истребитель-невидимка...
- Не бескрылый, - перебил Венц, - вы имеете в виду «летающее крыло», как у B-2.
- Я имею в виду бескрылый, генерал. Он имеет длину одиннадцать метров и выглядит как чёрный карандаш. Ни крыльев, ни хвоста, ни закрылков. Это летающая труба.
Венц был взвинчен.
- Но это противоречит всем стандартным законам аэронавтики!
- Нет, это не так, - огрызнулась Эштон.
- Тогда как он может маневрировать в воздухе?
- Векторные вентиляционные отверстия сзади, гироскопы в носу.
Венц не поверил этому, а во что он мог бы поверить, когда огляделся на это огромное место? Внезапно его охватило волнение. "EM-Crafts", ПВРД новой серии, прототипы бескрылых истребителей?
- Так вот для чего они меня хотят, - предположил Венц, следуя за Эштон до того, что, казалось, было концом терминала. - Чтобы летать на этих новых штуках.
- Нет, - сказала Эштон.
- Что значит нет? - пожаловался Венц. Её ответ прозвучал как оскорбление. - Этот чокнутый капитан и чокнутый старый четырёхзвёздный главный ещё в Мэриленде подтвердили, что я лучший пилот в проклятом мире. Почему я не могу летать на этих штуках?
- Вы слишком ценны, - как ни странно ответила она. - Здесь десятки отличных пилотов. Военно-воздушные силы были бы безумием, если бы позволили человеку вашего мастерства управлять самолётами, которые у нас есть.
- Почему? - Венц чуть не заскулил.
- Слишком опасно. Самолёты здесь в высшей степени экспериментальные. На этом объекте в среднем десять пилотов в год погибают из-за аварий. Вы можете летать только на тех самолётах, которые были усовершенствованы и признаны безопасными. У ВВС слишком много денег и времени на обучение, чтобы позволить вам погибнуть в авиакатастрофе.
Комментарий его разочаровал.
- Так что первые пилоты - корм... пока инженеры не исправят все ошибки.
- Звучит цинично, но да. Вы же не хотите знать, сколько пилотов погибло в прототипах «Авроры», прежде чем его можно было улучшить настолько, чтобы позволить вам летать на первых официальных испытательных рейсах?
Венц сухо сглотнул.
- Я бы не стала на этом останавливаться, сэр, - предложила Эштон. - Как сказал генерал Ренье, всё дело в службе, всё дело в долге. Вы были слишком ценны для страны, чтобы рисковать в самолёте, который не прошёл достаточных испытаний. Главное - практичный результат.
- Да, отлично, практичный результат. Это какое-то дерьмо...
Два охранника в чёрной форме без опознавательных знаков стояли перед блестящим лифтом для персонала, каждый был снабжён винтовками М249 с 200-зарядными разъёмно-звеньевыми лентами. Они холодно посмотрели на Венца, затем расступились, когда заметили Эштон.
Над дверями висела тревожная табличка:
ЛИФТ ОТКЛЮЧЁН,
ГОТОВНОСТЬ ОБОРОНЫ: УРОВЕНЬ ОДИН,
НЕ ИСПОЛЬЗОВАТЬ В СЛУЧАЕ ПОЖАРА ИЛИ НАЧАВШЕЙСЯ ЯДЕРНОЙ АТАКИ.
Лифт открылся только после того, как оба охранника одновременно вставили кодовые карты в гнёзда и нажали указательными пальцами правой руки на оптическую панель.
- Это серьёзное дело, - заметил Венц уже в лифте.
- Да, это так.
- Но почему охранники не идентифицировали меня?
- Потому что вы со мной.
Венц развил предположение дальше.
- Что ж, предположим, я держал вас в заложниках, предположим, что у меня был динамит под моим лётным коcтюмом, и я приказал вам вести себя нормально. Я бы взорвал его?
- Один из знаков в этой предупреждающей табличке на самом деле был цифровой линзой, соединённой с кадмиевым термографом. Если бы он обнаружил какие-либо колебания на моём лице - терзание, - прозвучал бы сигнал тревоги.
- И что тогда?
- Охранники без промедления расстреляли бы вас.
- Как я уже сказал, - повторил Венц, приподняв брови. - Это серьёзное дело, - затем он не заметил в лифте кнопок этажей. - Как мы узнаем, куда едем?
- Это уже было запрограммировано заранее, но для вашего сведения мы опускаемся к самому глубокому уровню объекта. Думаю, вам понравится: уровень тринадцатый.
Венц одобрил «Игру с судьбой».
- Хорошо, полковник, а что же история с озером Папуз - полная подделка? Они всегда говорили, что это свалка токсичных отходов или что-то в этом роде.
- Да, это история для прикрытия, которую мы придумали много лет назад.
- Я узнаю что-то новое каждый день, - он украдкой взглянул на неё; в лётном коcтюме она выглядела щуплой и невероятно молодой. - А теперь скажите мне ещё кое-что. Как двадцатилетнему человеку удалось стать полковником?
- Очень смешно, генерал. Мне двадцать девять, хотя это не ваше дело. Я всего лишь административный сотрудник.
Венц не смог удержаться от смешка.
- Точно, просто административный сотрудник... с мгновенным доступом к секретному полигону и уровнем допуска выше, чем у председателя сенатского комитета по разведке.
Двери лифта с шипением открылись, выводя их в белый антисептический коридор.
- Готовы узнать, почему вы берёте на себя миссию? - спросила Эштон.
Она остановилась возле пары белых дверей, на которых было написано: РАЗДЕВАЛКА МУЖСКАЯ И РАЗДЕВАЛКА ЖЕНСКАЯ.
- Я не беру миссию, - заверил её Венц. - Но я, чёрт возьми, хочу узнать, что это такое.
- Тогда переодевайтесь, и я вам покажу, - Эштон замолчала. - О, я почти забыла.
- Что? - спросил Венц.
- Добро пожаловать в Зону S-4, сэр.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Одетые в белые комбинезоны, Венц и Эштон стояли на пустом затемнённом складе длиной в сотни футов.
- Зона S-4, да? - прокомментировал Венц. - Что это значит?
- Просто обозначение. Фактически это федеральная земельная сеть. И у этого объекта нет слогана, как у "Groom", "Dreamland" или "Skunkworks".[14]
Венц нахмурился и посмотрел на свой наряд.
- Ну, пока я впечатлён, но мне не совсем комфортно в белой униформе. Я чувствую себя маляром. И зачем мы просто стоим?
- Мы кое-кого ждём...
Вдали послышались тяжёлые шаги, приближаясь.
В конце концов появился молодой офицер колледжского вида, одетый в форму класса А ВВС майорского цвета. Нашивки с именем не было.
- Отлично, - сказал Венц. - Очередной Текна/Байман. Дайте угадаю - майор Джонс, верно?
Двое мужчин пожали друг другу руки.
- Джонс - такое же хорошее имя, как и любое другое, генерал Венц, - ответил майор. - Для меня большая честь познакомиться с вами, и я приветствую вас в Зоне S-4. Пожалуйста, следуйте за мной, сэр.
Они начали пересекать пустой склад, все их шаги грохотали. Но, прищурившись, Венц заметил, что подземный склад не так пуст, как он думал. Вдоль дальних стен, скрытых в тени, каждые десять футов стояли вооружённые охранники в чёрной одежде. Спустя несколько мгновений он заметил пулемётные огневые точки, находящихся высоко в стенах. Едва заметные стволы орудий следовали за ними.
- Зона S-4. И всё это время я думал, что Зона 51 была самым секретным испытательным полигоном в мире.
- Есть ещё одна, более секретная, генерал, и вы в ней, - сказал майор «Джонс». - Я так понимаю, вы провели много времени в Зоне 51?
- Я практически жил там десять лет. Эта проклятая песочница стоила мне брака.
Джонс взглянул на Эштон, затем кивнул.
- Генерал, вы наслышаны про ажиотаж вокруг культа НЛО в Зоне 51? - спросила его Эштон.
Венц ошеломлённо улыбнулся.
- Конечно. Я читаю об этом каждый раз на обложках журналов, когда стою в очереди в продуктовом магазине. «Мёртвые тела пришельцев во льду». «Разбитые космические корабли в секретных ангарах». У местных жителей есть какой-то клуб; они думают, что полёты "0315 Black Goose" - это захваченные нами НЛО.
- Но, что вы думаете об этом, генерал? - поинтересовался Джонс.
Что ещё мог Венц сделать, кроме как нахмуриться?
- Я обошёл каждый квадратный фут каждого склада, ангара и здания в Зоне 51 и никогда не видел никаких космических кораблей или мёртвых пришельцев. А теперь, пожалуйста, прекратите эту болтовню и...
Джонс остановился и протянул Венцу металлический планшет с бумагой.
- Я уверен, что вы более чем знакомы с "Законом о государственной тайне", сэр.
- Клятва государственной тайны подобна смерти и налогам.
Венцу не нужно было его читать; он просто подписал его и передал обратно Джонсу.
- Готов поспорить, я подписал их больше, чем вы выписали чеков по кредитной карте.
Они прошли ещё несколько шагов и остановились перед огромной стальной перегородкой, выкрашенной в белый цвет. Синие буквы гласили:
ТЕРРИТОРИЯ СМЕРТОНОСНОГO ПOРAЖEНИЯ,
НЕСАНКЦИОНИРОВАННЫЙ ПЕРСОНАЛ БУДЕТ УБИТ
Джонс и Эштон обменялись странными взглядами, в которых проскальзывало внутреннее удовлетворение.
Венц пристально посмотрел на них обоих.
- Подождите минуту. Просто подождите. Вы не собираетесь сказать мне, что у вас там мёртвые пришельцы?
- Нет, генерал, - сказал Джонс.
Он вставил трубчатый ключ в небольшое отверстие. Огромная стальная дверь почти беззвучно начала подниматься.
Эштон похлопала Венца по плечу.
- Мы храним мёртвых пришельцев в Огайо, сэр, - сказала она.
Вернувшись в Мэриленд, генерал Джеральд Которн Ренье, как его называли, бренчал пальцами по промокательной бумаге на столе. Он курил, зная, что когда-нибудь это убьёт его, и часто надеялся, что этот день наступит раньше, чем он ожидал.
Часто он чувствовал, что заслужил это.
Дым клубился перед настольной лампой, единственным источником света в офисе. Ренье предпочитал темноту. Казалось намного проще - и гораздо более подходящим - сидеть в темноте, когда он искажал и манипулировал жизнями хороших людей.
Он посмотрел на открытую папку, уставился на личную фотографию Джека Венца. Затем он закрыл её и уставился на заголовок:
ОПЕРАТОР «Б»
Он оттолкнул её в сторону, когда перед лампой закружился тонкий дым. Сколько мёртвых лиц он увидел в дыму, сколько погибших душ?
Он заставил себя не думать о вопросах - у него это хорошо получалось. Его пальцы продолжали бренчать.
Затем он положил единственный лист тонкой фальцованной бумаги на промокашку на столе.
ПРОЧИТАТЬ И УНИЧТОЖИТЬ
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО,
(SI / HS) БАЙМАН/БАЙМАН
ЗАШИФРОВАНО ВВС
СТРАНИЦА 1 ИЗ 1
ЭЛЕКТРОННЫЙ ПОЧТОВЫЙ КОД 49867-99-00,
25 ИЮЛЯ 1999 - 07 ЧАСОВ 13 МИНУТ
ОТ КОГО: АГЕНСТВО НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ / ДИРЕКТОР ПО ЗАЩИЩЁННЫМ ОПЕРАЦИЯМ, ФОРТ
МИД, МЭРИЛЕНД.
КОПИЯ: ТРИНАДЦАТЫЙ УРОВЕНЬ, ЗОНА S-4, ПРОВЕДЕНИЕ ТЕХНИЧЕСКИХ ИСПЫТАНИЙ, СТЕПЛИ, НЕВАДА.
КОПИЯ: НАСА, АНАЛИТИЧЕСКИЙ ФИЛИАЛ, ГРИНБЕЛТ, МЭРИЛЕНД.
КОМУ: ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ МЕЖАГЕНТСКОЙ ГРУППЫ, ПЕНТАГОН.
РАССМОТРЕНИЕ И ОЦЕНКА: (КОДОВОЕ ИМЯ) QSR4
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ФИЛИАЛ РАДИОЭЛЕКТРОННОЙ РАЗВЕДКИ, ЛЭНГЛИ, ВИРДЖИНИЯ.
ПОЖАЛУЙСТА, ОТПРАВЬТЕ УВЕДОМЛЕНИЕ
КОНЕЦ
ЗАШИФРОВАНО ВВС
ПРОЧИТАТЬ И УНИЧТОЖИТЬ
Генерал Ренье откинулся на спинку стула и бросил лист в автоматический измельчитель бумаги. Машина на долю секунды зашуршала, затем замолчала.
Ренье закурил ещё одну сигарету и смотрел, как дым поднимается перед светом, словно множество бестелесных духов.
Он знал, что однажды его собственное лицо будет так же плавать в дыму.
Когда поднялась тяжёлая дверь перегородки, по лицу Венца пробежала полоска света. Когда дверь полностью открылась, раздался громкий лязг. Было слышно, как стальные засовы отпирали её.
Он смотрел на то, что явно было каким-то воздушным транспортным средством, но без конфигурации, с которой, как он мог представить, оно могло летать.
Оно имело форму полумесяца, а не круглую или дискообразную. Венц представил себе гигантский каблук. Он был тридцать футов[16] в длину и двадцать футов[17] в ширину. Тусклое серебро, как алюминий после пескоструйной обработки.
Вооружённые охранники медленно обходили его вокруг, в то время как ещё больше охранников смотрели вниз с огневых точек высоко над их головами на подмостках. Сияли прожекторы, резкие, как солнце пустыни.
Венц почувствовал, как его изумление прошло, сменившись чем-то вроде оцепенения. Казалось, вся кровь отлила от его лица.
- Нет, - прохрипел он. - Ни за что.
- Вы знаете, что это, не так ли, генерал Венц? - спросил Джонс.
Венц стоял, застывший и немой, глядя на него.
- Генерал?
К машине подошла группа технических специалистов с баллонами с аэрозольной краской, прикрепленными на спине. Они начали раскрашивать объект: жёлто-коричневый сверху, небесно-голубой снизу.
- Краска выгорает почти сразу, - отметила Эштон, - но она служит достаточной маскировкой во время взлёта. Спутники "KH"[18] и "RENSKY" его не видят. Затем мы ждём, когда стемнеет, чтобы вернуть его с тем же оборудованием для автоматической посадки, которое было установлено на "F-15".
- Как это называется? - Венц смог наконец заговорить.
- Мы называем это "ОВТС", - ответил Джонс.
Затем Эштон дала определение:
- Оперативное внеземное транспортное средство.
Джонс продолжил объяснение.
- С 1944 года военные задокументировали более шестидесяти случаев крушения транспортных средств внеземного происхождения на территории континентальной части Соединённых Штатов. Большинство этих машин было полностью разрушено при ударе. Четыре из них были восстановлены в относительно неповреждённом виде, но из-за аварии они стали неработоспособными... Генерал Венц? Вы слушаете?
Венц медленно кивнул, его рот был открыт, а глаза прищурены.
- Одна машина, однако, была обнаружена полностью неповреждённой, и это была машина, на которую вы смотрите. Она была обнаружена за пределами Эджвуда, штат Мэриленд, в 1989 году. По нашим оценкам, ОВТС не разбился, а приземлился возле Эджвудскoгo арсеналa[19] армии США. Затем двое «пассажиров» машины высадились на месте, что, как мы полагаем, было полевым обследованием нескольких складов оружия на объекте Эджвуд, после чего они были застрелены постовыми служащими. Другими словами, генерал, ОВТС - это...
- Неповреждённый, - глухо ответил Венц. - Всё ещё летает.
- Верно, сэр. Пока мы разговаривали, его полностью подотовили к работе... Генерал? Вы слушаете?
Венц снова молча кивнул. Он не мог отвести взгляд.
- Дайте ему передохнуть, - сказала Эштон Джонсу. - Это требует времени.
Джонс казался рассерженным.
- Я знаю, что это сложно, генерал, я знаю, что это самый большой шок в вашей жизни. Но вы должны внимательно слушать. Уилл Фэррингтон был основным оператором ОВТС.
- Уилл Фэррингтон мёртв, - выпалил Венц.
- Да, сэр. А это значит, что теперь вы являетесь основным оператором этого транспортного средства...
Он вырвался из своей парализованной позиции и быстро подошёл к одному из охранников.
- Ты! - приказал он.
Охранник обратил на него своё внимание.
- Да, сэр! Добрый день, сэр!
- К чёрту это приличное дерьмо. Дай мне пощёчину. Сильно.
Охранник в чёрном моргнул.
- Сэр, я не могу...
- Сделай это!
Охранник опустил свою винтовку М-17 4.4 мм ACR и...
...так ударил Венца по лицу, что он увидел звёзды.
- То, что надо, - пробормотал он, стряхивая с себя остатки ступора.
Он подождал, пока яркие пятна перед глазами исчезнут, затем быстро вернулся к Джонсу и Эштон.
- Хорошо, - сказал он. - Моё дерьмовое состояние в порядке, и мне хорошо. А теперь... покажите мне, что внутри этой "птицы".
Они поднялись на борт по стандартному трапу корпуса ВВС. У OВТС был круглый люк шириной в ярд, и затем Венц пошёл вслед за Эштон вниз по другой лестнице, которая явно не была произведена ВВС США - перекладины и боковые поручни этой лестницы были тонкими, как проволока, но выдерживали вес Венца без особого труда. Теперь Венц стоял на дне трубы шириной в ярд, такого же тускло-серебристого цвета, как и предварительно окрашенный корпус.
Красные инструкции были нанесены по трафарету:
ВНИМАНИЕ: УСТАНОВИТЕ ДЕКОМПРЕСС (ВРЕМЯ РЕГРЕССИИ 30 СЕКУНД)
ЗАФИКСИРУЙТЕ РЫЧАГ, ЗАТЕМ ОТПУСТИТЕ
Венц шагнул в овальный люк шлюза; Эштон ждала его.
- Боже, милостивый, - пробормотал Венц, взглянув вперёд, по правому и левому борту.
Интерьер был строгим, гладким. Не было никаких следов первоначального управления полётом в «кабине», хотя несколько групп индикаторов были установлены техническими специалистами ВВС, как и два высокотехнологичных лётных кресла, оборудованных на двух контурных неровностях, которые явно были креслами пилота и второго пилота - подлинных операторов транспортного средства. Венц наклонился и выглянул через два призматических окна, за которыми он мог видеть строительные леса и внутренний ангар. На маленьких окнах не было видно рам, швов или герметика - как будто они каким-то образом вросли в переднюю часть корабля. Если не считать редких рукотворных дополнений, всё внутри было того же цвета, что и снаружи - тусклого, матового серебра.
- Не знаю, верю ли я в это, - сказал Венц.
- Как только вы полетите на нём, вы поверите.
Он осмотрел заднюю часть корабля. Там были установлены некоторые отсеки снабжения, ядерная батарея и водяной элемент SNAP-4, а также стойка для выхода в открытый космос, но он не заметил ничего, что могло бы напоминать моторный отсек, ни складов топлива.
- Какой источник энергии? - он задал первый логичный вопрос.
- Неизвестно. Наши физики считают, что это как-то связано с усилением гравитации, синхронизированным с волнами магнитного импульса или против них. Мы уверены, что способ, которым корабль использует доступную энергию, неограничен.
- Бесконечный источник энергии...
- Более чем вероятно, что да, - согласилась Эштон. Она указала на цилиндрический выступ на полу, он был не больше банки "колы". - Мы считаем, что это усилитель силы тяжести или, как вы могли подумать, - двигатель. Скорее всего, в корпусе есть другие элементы навигации и управления. Экипаж, как и мы, дышал кислородом/азотом. Более чем вероятно, что подача воздуха также безгранична.
- Это ваше «более чем вероятно» - не очень убедительное, - сказал Венц. - Не хотел бы я быть на месте водителя корабля, когда у этой штуки закончится бензин.
- Я была в нём во время многих параорбитальных полётов Фэррингтона. Так что, если меня это не беспокоит, не должно волновать и такого крутого пилота, как вы.
Венц не совсем оценил растущую придирчивость Эштон, но его это не задело.
- Максимальная скорость? - спросил он.
- Неизвестно. По нашим оценкам, максимальная скорость в земной атмосфере составляет около пятидесяти тысяч миль в час.
- Это невозможно. Инерция превратит пилота в цыплёнка под прессом.
Скользкая манера поведения Эштон вернулась.
- Генерал, этот корабль не был построен "Боингом" или "Макдоннелл-Дуглас"; он был построен инопланетными инженерами. Вы стоите прямо в центре доказательства. Вы должны изменить свою силу веры. Как только вы поймёте, что это не самолёт из бальзового дерева с пропеллером на резиновой ленте, нам всем будет легче.
- Хорошо, полковник Умная Задница, - парировал Венц. - Тогда скажите мне, как корабль может лететь пятьдесят тысяч узлов и не расплющивать мозг пилота о внутреннюю часть его черепа, не выдавливать ему глазные яблоки, не брызгать спинномозговую жидкость из ушей и не вырывать все его внутренние органы из его рта и ануса?
Эштон пожала плечами, как будто эти соображения ничего не значили.
- Генерал, в общем, мы явно имеем дело с технологической базой, которая, вероятно, опережает нас на тысячу лет. Вполне логично, что ОВТС снабжён какой-то встроенной шкалой скорости, которая противодействует прямой инерцией обратной инерции, точно по времени с ускорением. Какая разница, как это работает? Просто работает.
- Хорошо, хорошо. Так как быстро он... выходит из атмосферы?
- Опять же, неизвестно. Всё, что мы знаем, - это то, что двигательная установка способна создавать скорости, которые кажутся экспоненциально более высокими, чем...
- Нет, нет! Даже не говорите этого! - Венц чуть не крикнул.
- Скорость света. Самая большая дальность полёта Фэррингтона была к Альфе Центавра. Ему потребовалось четыре дня вместо четырёх лет.
Но как он мог возразить?
- Позвольте мне сказать так, генерал. Всё, во что вы верили до сегодняшнего дня... ложь.
Разочарованный, Венц окинул взглядом кабину.
- Где управление? Где штурвaл?
- Продолжаете гнуть свою линию, сэр? Штурвaлa нет. Это параорбитальная, гипервелотическая, автономная внутригалактическая транспортная единица. Она основан на технологиях, которые практически неизвестны человечеству.
Венц злился.
- Меня не волнует, даже если это был бы чёртов грузовик с мороженым! Как вы управляете им без штурвaлa?
Тон Эштон смягчился.
- Элементы управления... интегрированы.
- С чем интегрированы?
- С оператором-пилотом...
Венц покосился на неё, как пещерный человек, впервые увидевший океан.
Эштон коснулась полированной серебряной поверхности скошенного выступа перед креслом лётного борта. Открылась бесшовная панель.
- Что это, чёрт возьми? - спросил Венц.
На открытой панели обнаружились два узких углубления. Очертания напоминали две причудливые руки, у которых всего было по три пальца.
Эштон громко сглотнула.
- Это...
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
- Эти штуки, - сказал Венц, - эти очертания. Это ведь отпечатки ладоней?
Они вышли из ангара и теперь сидели в ярко освещённой комнате для совещаний, Джонс за стандартным военным столом традиционного серого цвета, Венц и Эштон в креслах друг напротив друга.
- Мы не называем их отпечатками ладоней, генерал, - пояснил майор Джонс. - Мы называем их операторскими детекторами.
Затем сказала Эштон:
- Синаптическая активность в головном мозге передаётся в фиксаторы и выходит из них посредством срединного и локтевого нервов в руках и боковых нервных ветвей в пальцах.
- Вы говорите о силе мысли, не так ли? - Венц прикинул. - Я кладу руки на эти отпечатки ладоней, думаю, и эта штука летит?
Джонс кивнул.
- Совершенно верно, генерал. Кажется, что мысли оператора эффективно преобразуются в операционные команды, которые обрабатываются в системе наведения транспортного средства.
- Как по проводам, только нервы пилота - это провода...
- Совершенно верно, - сказала Эштон. - И, надеюсь, генерал, учитывая то, чему вы стали свидетелем сегодня, вы откажетесь от своих пенсионных планов.
Венц закрыл глаза и услышал оглушительную тишину. За веками он увидел непреодолимую пустоту, такую необъятность, как будто смотрели вниз с самых высоких мест на земле. Он увидел, как сбылась самая фантастическая мечта пилота, а затем он увидел лица Джойс и Пита...
- Я не могу, - сказал он. - Я обещал жене и ребёнку. Я нарушал данные им обещания последние десять лет, но не могу нарушить это.
Последний соблазн, последний образ, способный подорвать эго пилота: он увидел кого-то другого, другого пилота, удостоенного этой невероятной чести.
- Дерьмо! Чёрт! - проревел Венц.
Эштон и Джонс просто смотрели на него.
- Этого не произойдёт - сказал Венц, скривившись от боли. Часть его не могла понять, как он смог произнести это. - Я не собираюсь снова показывать средний палец своей семье. Завтра в полдень я выйду на пенсию. Найдите кого-нибудь ещё.
Джонс изумлённо наклонился вперёд.
- Вы серьёзно?
- Прямо сейчас я так зол, что могу ударить вас по яйцам с такой силой, что они вылетят из вашего рта. Звучит серьёзно? Вы хоть представляете, как мне тяжело?
- Генерал, разве вы не понимаете, что у нас здесь? - спросил Джонс. - ОВТС - это не какой-то...
- Да, да, я знаю, это не какой-то самолёт из бальзового дерева с пропеллером на резиновой ленте. Я уже слышал от неё эту фишку. Я знаю, что это такое, но я также знаю, что не могу этого сделать.
Бровь Джонса приподнялась.
- Я восхищаюсь вашей решимостью, генерал, но мы до сих пор не рассказали вам настоящую миссию...
Венц замер.
- Я предположил, что цель состоит в том, чтобы испытать полёт ОВТС.
- Не совсем, - призналась Эштон. - Вам нужно знать ещё кое-что, сэр. Это намного важнее, чем вы, я, ОВТС - это важнее всего остального.
- Вот почему вы нам нужны, - добавил Джонс, - и вот почему вы нужны нам сейчас.
В комнате повисла долгая тишина. Венц сидел и ждал.
- Вы скажете мне, или я должен угадать?
Больше всего Венца беспокоила внезапная торжественность Джонса и Эштон. Ему совсем не нравилось это чувство.
- Следуйте за мной, генерал.
Венц последовал за Джонсом, в то время как Эштон ненадолго остановилась, а затем тоже покинула комнату для инструктажа.
Венц не заметил, как она засунула крошечную таблетку в рот.
Джонс повёл их по другому антисептически белому коридору, вдоль которого располагались белые двери с кнопками. Техник у одной из дверей обратил на них внимание, но Джонс фыркнул:
- Всё в порядке, не отвлекайтесь, сержант.
Техник собирался что-то исправить на двери, и Венц не мог не заметить этого. Блестящие чёрные буквы на двери гласили: «БРИГАДНЫЙ ГЕНЕРАЛ У. ФЭРРИНГТОН», но затем техник закрасил У. ФЭРРИНГТОНА и поднял трафарет с надписью Д. ВЕНЦ.
- Ребята, ну вы даёте, - посмеиваясь, сказал Венц. - Я говорю вам, вы можете уговаривать меня целый день, но завтра я ухожу на пенсию.
Эштон и Джонс ничего не сказали.
Джонс открыл ещё одну дверь, помеченную просто «КОНФЕРЕНЦ-ЗАЛ». Внутри Венц заметил несколько диаграмм и фресок, словно для презентации. Одна фреска, похоже, изображала какой-то космический полёт. Доска объявлений гласила:
- QSR4 СОВМЕСТНАЯ МИССИЯ ЯПОНИИ И РОССИИ ПО ЗАБОРУ ОБРАЗЦОВ
- РАСПИСАНИЕ КУРСА И ПЕРИОДИЧЕСКАЯ ТРАЕКТОРИЯ (ОЦЕНКА 62 700 000 МИЛЬ)
- ПРОЕКТНАЯ СТОИМОСТЬ (В ПЕРЕСЧЁТЕ НА ДОЛЛАРЫ США) 34 МИЛЛИАРДА
- ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ ВРЕМЯ (В ПОЛЁТЕ): 19 МЕСЯЦЕВ.
Венц сел, готовый слушать.
Джонс начал:
- Когда в августе 1996 года приобрёл мировую известность так называемый "марсианский метеорит", обозначенный как ALH-84001, и... ну, вы помните эту новость?
- Конечно, - кивнул Венц. - Ископаемые микробактерии, довольно веское доказательство того, что на Марсе существовала рудиментарная одноклеточная жизнь, примерно 3,5 миллиарда лет назад.
- Да. После этого все страны мира, способные к космическим полётам, начали составлять планы дальнейших исследований марсианской поверхности. Конечным результатом, конечно же, является миссия по забору образцов - довольно сложная и очень дорогая, но это позволит роботизированному наземному устройству собирать пробы почвы, которые позже будут возвращены на Землю с помощью ступенчатой орбитальной ракеты, посланной впоследствии...
- QSR4 - это кодовое название одного из таких планов, - добавила Эштон, - и он уже в эксплуатации...
Венц взял себя за подбородок.
- Я не слышал ни о чём таком...
- Нет, генерал, как и весь остальной мир. Японцы согласились профинансировать космическое управление миссии России, которую вы видите на фреске.
- Зачем японцам финансировать русских? Наши аэрокосмические технологии лучше их.
- Не настолько, как вы думаете, - сказал Джонс, - и, кроме того, никакое другое космическое управление в мире не доверяет нам. Все они думают, что у нас есть полевые агенты, устанавливающие незаметные зонды-имплантаты и датчики на всё их космическое оборудование.
Венц выглядел опешившим.
- Почему они так думают?
- Ну... потому что это правда. Мы занимаемся этим десятилетиями - это экономит нам много денег. Зачем посылать наши собственные миссии, если мы можем проанализировать их результаты?
- Да здравствуют «Рыцари плаща и кинжала!» - констатировал Венц. - Соединенные Штаты - лучший друг мира!
Эштон проигнорировала сарказм.
- Генерал, год назад началась совместная японско-российская миссия. Зонд-заборщик - QSR4 - приземлился на плато Тарсис на Марсе и немедленно начал передавать полученные данные на Землю...
- И нам, - закончил Венц, - из-за примочек, которые мы тайно вставили в их зонд.
- Да. И то, что обнаружил зонд, было не просто окаменелостями бактериального волокна, а... живыми бактериями.
- Вы же не шутите? - спросил Венц.
- Нет, генерал, мы не шутим, - сказал Джонс. - Сенсоры анализа миссии положительно определили организмы как живые. Однако наш собственный анализ данных, без ведома японцев и русских, указывает на гораздо бóльшее. Наш собственный спектрографический обзор результатов зонда был обработан CDC и Лэнгли, и бактерии обнаруживают характеристики, соответствующие цитомегалической мутации.
Венц нахмурился.
- Я выгляжу как микробиолог?
Эштон скрестила ноги на стуле.
- Он имеет в виду, сэр, что анализ молекулярных характеристик CDC убедительно свидетельствует о том, что бактерии Тарсис являются носителями вируса, более опасного, чем всё, что когда-либо было обнаружено на Земле.
Венц смотрел на них сквозь мрачную паузу.
- Примерно через шесть месяцев, - продолжил Джонс, - этап возвращения миссии QSR4 должен забрать этот зонд и вернуть его на Землю.
- Так скажите им, чтобы они оставили его там к чёртовой матери! - выдал самый очевидный совет Венц. - Я думаю, если бы вы сказали им, что они доставят на Землю смертельный вирус, им не пришлось бы долго думать, прежде чем прервать всю миссию.
- Мы не можем этого сделать, генерал. Это подтвердит то, что они подозревали с самого начала - что наши собственные агенты устанавливают датчики отвода в их зонды. Это разрушило бы международные отношения.
Венц чуть не рассмеялся.
- Ну тогда нахуй международные отношения! Это немного важнее, не так ли?
- Всё не так просто, сэр, - сказала Эштон.
Венц задумался.
- Хорошо, тогда сделайте то, что вы, Большой Брат, делаете лучше всего. Уничтожьте зонд на стадии возврата, прежде чем он приземлится...
- Это ещё менее полезно, - возразил Джонс. - Это будет явно обнаружено как враждебная атака на геостатическую сеть DPS. Они никогда не поверили бы, что это был несчастный случай, а поскольку США - единственная страна в мире, располагающая достаточными противоспутниковыми технологиями, чтобы осуществить что-то подобное...
- Они бы знали, что это были мы, - согласился Венц.
- А учитывая предстоящие торговые соглашения, ожидающие рассмотрения в Конгрессе, - напомнила Эштон, - мы навсегда потеряем все экономические связи с Японией, а русские, скорее всего, заморозят все инвестиционные активы США, имеющиеся в настоящее время.
- Итак, вы видите нашу дилемму, - сказал Джонс. - Если мы саботируем их миссию на обратном пути, мы рискуем экономической войной, которая может погрузить нас в настоящую депрессию. И если мы расскажем им о наших знаниях о природе бактерий - о том, что мы тайно установили аналог аналитических устройств подслушивания во время их космических миссий, то эта новость достигнет всех телеканалов мира, и мы потеряем всех союзников, которые у нас есть.
Венц не мог поверить в то, что ему говорили.
- Вы что, ребята? Республиканцы? Вы считаете позитивные внешние отношения США более важными, чем предотвращение потенциальной чумы?
- Это не было бы потенциальной чумой, сэр, - объяснила Эштон. - Весь спектрографический и хроматографический анализ данных, которые мы перехватили из образцов зонда QSR4, указывает на вирусный компонент с экспоненциальными признаками заражения. Если на этой стадии возвращения бактерии Тарсис попадут на Землю...
Голос Джонса задрожал:
- Миллионы, а потенциально и миллиарды могут умереть. Такой вирус... может уничтожить жизнь всех млекопитающих на планете.
Венц в полном негодовании покачал головой.
- Итак, как я только что сказал вам... К чёрту международные отношения и экономику! Это важнее. Скажите им. Признайте, что мы следим за их космическими полётами, и скажите им, чтобы они прервали чёртов этап возвращения!
- Опять же, - сказал Джонс, - всё не так просто. Газеты не читаете?
- Чёрт возьми, нет, - сказал Венц. - Они все предвзятые. Я смотрю Fox News, вот и всё.
- Что ж, тогда вы, возможно, знаете, что российский парламент давит на исполнительную власть, чтобы она подписала пакт о ненападении с Красным Китаем.
- Конечно, но этого никогда не случится. Путин никогда бы не согласился с этим. Сначала он распустит весь парламент, остановит работу правительства.
- Нет, если он будет мёртв, - сказала Эштон. - И не в случае смены его правительства.
Глаза Венца сузились.
- Думаю, вы знаете то, чего не знаю я.
- Правительство Путина находится на грани краха, - сказал Джонс. - Оппозиционные партии уже два года пытаются его убить. Последний сердечный приступ? Это были не естественные причины. Радикальному элементу ГРУ удалось подмешать ему в пищу дихлорат калия. Его жизнь спасла группа американских кардиологов из Университета Джона Хопкинса. Дело в том, что Путин не доживёт до Рождества; его правительство будет свергнуто.
И снова добавила Эштон:
- И какая бы партия ни пришла к власти, она подпишет пакт с Красным Китаем, потому что это самый простой способ сократить финансирование обороны и накачать его в экономику, чтобы избежать революции. Технически Китай по-прежнему является нашим врагом, а если они подпишут пакт с Россией?
- Россия снова становится потенциальным противником, - понял Венц. - И Холодная война начнётся опять.
Джонс встал, направив деревянную указку на фреску, изображающую возвращение QSR4 на Землю.
- Совершенно верно, и если Россия и Красный Китай станут союзниками... как вы думаете, что они будут делать, если узнают, что возвращение доставит вирус, более опасный, чем всё, что когда-либо знала планета?
Глаза Венца расширились до размеров монетоприёмника в игровых автоматах.
- Они могут не прерывать миссию. Они могут позволить зонду вернуться и заполучить его содержимое, - в горле Венца пересохло. - Они могут попытаться сдержать вирус.
- Верно, генерал, - сказала Эштон. - Они могут попытаться сдержать его и сохранить как оружие.
- Оружие, от которого у нас не будет защиты, - добавил Джонс.
Эштон посмотрела прямо в глаза Венцу.
- Итак, генерал, мы просим вас принять миссию, которая позволит обойти потенциально худшую катастрофу в истории планеты Земля, событие, которое может уничтожить всё человечество...
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
- Они всегда вкуснее, когда ловишь их сам, - сказал Пит, затем ударил деревянным молотком по клешне.
- Конечно, - согласилась Джойс Венц.
Кухня пропиталась пряными ароматами "Old Bay"[21] и уксуса. Беглый взгляд в окно показал, что во дворе темнеет, солнце садится. Было около девяти часов вечера.
- И ты проделал большую работу по их приготовлению, - добавила она. - Это лучшие крабы, что я видела.
На застеленном газетами столе лежала куча варёных крабов. Они начинали остывать. Джойс подозревала, что её сын прекрасно знал, что она его успокаивает - всё, что угодно, лишь бы избежать проблемы. Вскоре она не могла придумать, что сказать, пока они сидели в тишине, ощипывая нежное белое крабовое мясо. Самым сложным было просто сдержать гнев.
Пит прикончил своего третьего краба; обычно он ел шесть или восемь.
В конце концов он сказал:
- Думаю, папа сегодня не вернётся, а, мама?
- Возможно, нет.
- Но ведь он же сказал, что завтра уходит на пенсию, верно? Он сказал, чтобы мы были там в полдень.
- Это, верно, он сказал.
- Я предполагаю, что у него просто были дела на базе в последнюю минуту, секретные бумаги, которые нужно подписать, и всё такое.
- Наверное, Пит, - сказала Джойс, изо всех сил стараясь сдержать слёзы гнева.
Пит встал, его рубашка была покрыта пятнышками красной пряности. Он стал перекладывать остатки крабов на большую тарелку.
- Остальное положу в холодильник. Папа захочет попробовать после церемонии выхода на пенсию.
Ещё одна минута тишины. Джойс сдержалась, убирая кухню. Она поставила покрытую чёрной эмалью кастрюлю из-под крабов в раковину, приготовившись её мыть.
- Я сделаю это, мама, - сказал Пит, убрав крабов. - Папа всегда говорит, парень, который готовит на кухне, убирает кухню.
- Нет, дорогой, отдыхай. Твоё шоу начинается. Я приберусь.
- Спасибо, мама! - Пит повернулся к комнате с телевизором, но остановился. - Ой, и я подумал... Когда я закончу колледж, я хочу поступить в ВВС. Я хочу быть пилотом, как папа.
Пит выбежал из комнаты. Спустя несколько мгновений можно было услышать телевизор.
Джойс Венц бессознательно сжала металлическую губку для мытья посуды "Brillo" так сильно, что поранилась её кожа. Её слёзы капали в раковину, а она всё время думала:
Вернувшись в главный ангар, Венц, Эштон и Джонс медленно прогуливались вокруг ОВТС. Его временная покраска была сделана, техника по обслуживанию уехала.
- Это ваш долг, генерал, - сказал Джонс. - Нет другого выбора, и нет никого более квалифицированного.
Венц уставился на корабль.
- Господи... Вы хотите, чтобы я полетел на этой штуке на чёртов Марс, а потом...
- Уничтожили зонд QSR4, - объяснила Эштон. - Когда он перестанет передавать свои навигационные сигналы, японцы и русские завершат этап возврата. В шестидесяти пяти миллионах миль они не могут заподозрить саботаж с нашей стороны. Они сделают вывод, что зонд разрушили тектонический разлом или землетрясение земной коры. Им нечего будет вернуть, и у них не будет возможности исследовать это.
Но Венц понял это лишь частично.
- Лети на Марс, уничтожь зонд. Но знаете кое-что, ребята? Я не вижу здесь ни ракет "Hellfires", ни "Mavericks"...
- Внешние бомбы или ракеты невозможны, - уточнил Джонс. - Даже если бы мы смогли найти способ прикрепить некоторые жёсткие элементы к внешнему корпусу, любой боеприпас развалился бы или даже взорвался, когда ОВТС разгонится до скорости света.
Венц не подумал об этом.
- Что означает...
- Что означает, что вам придётся приземлиться и пройтись пешком.
- Воздушный шлюз пришельцев работает отлично, сэр, - заверила его Эштон. - Мы даже рассчитали маршрут. Вы закрываете нижний порт, нажимаете на пресс-панель и ждёте тридцать секунд, затем открываете люк и вылезаете.
Венц почувствовал дрожь в животе.
- Вы хотите, чтобы я совершил открытый выход на Марс?
- Почему нет? - сказал Джонс обыденно, как будто обсуждая прогулку в супермаркет. - На вас будет первоклассное снаряжение НАСА. И у вас будет достаточно времени, чтобы установить заряд, прежде чем температура поверхности окажет воздействие на системы жизнеобеспечения скафандра.
- Какая температура? - Венц осмелился спросить.
- В это время года? Примерно сто девяносто градусов ниже нуля, - сообщила ему Эштон.
Венц впился в неё взглядом.
- И я думал, что Сиракузы плохие.
Теперь тишина в ангаре казалась давящей. Венц печально посмотрел на странную машину в форме каблука.
- Мне не нужно больше спрашивать, не так ли, генерал Венц? - поинтересовался Джонс.
- Конечно, нет. Вирус, который может убить всех на планете? Какой у меня есть выбор?
- Мы рады, что вы осознали всю серьёзность обстоятельств.
- Но послушайте меня, майор. Я беру эту миссию и всё. После того, как я вернусь, я уйду. Я уйду на пенсию. Чёрт, моя бывшая жена давала мне три шанса - может, она даст мне четвёртый.
Эштон прислонилась к корпусу ОВТС, опустив голову. Джонс потёр виски, как будто пытаясь найти повод не встречаться взглядом с Венцем.
- Что, чёрт возьми, сейчас происходит? - спросил Венц.
- Всё... гораздо сложнее, - сделал загадочное заявление Джонс. - Видите ли, сэр...
- Что?
- Это не так просто, выполнить миссию и уйти на покой.
- Почему? Вы хотите меня на концерт, и я сказал, что выступлю на нём.
- Есть... одна необходимость, сэр, и...
Венц почувствовал, как его гнев снова вспыхнул.
- Я даже не понимаю, что это, чёрт возьми, означает! Перестаньте болтать и дайте мне ответ.
- После того, как вы завершите миссию, вы не сможете вернуться к гражданской жизни... Вы не вернётесь к своей семье. Ради национальной безопасности вам не позволят этого.
Сердцебиение Венца сразу удвоилось, и его терпение покинуло ангар.
- Ты, маленький ублюдок, похожий на Уолли Кливера! - а затем Венц схватил Джонса за его жёсткий воротник ВВС и толкнул его на корпус ОВТС. - У меня был допуск к секретной информации, когда ты ещё играл с солдатиками. Я половину жизни отдал этому, так что я НИКОГДА, слышишь? НИКОГДА не нарушу свою клятву секретности, ты, маленький кусок...
- Отпустите майора! - крикнул голос. Через несколько секунд один из охранников бросился вперёд и приставил служебный пистолет к голове Венца. - Отпустите майора сейчас же, сэр!
Венц этого не сделал. Он крепче сжал воротник Джонса, их лица находились в дюйме друг от друга.
- Меня до смерти тошнит от таких мелких говнюков Текна/Байман, как ты! И срать я на тебя хотел! Знаешь, сколько раз меня проверяли на полиграфе и делали наркологические анализы, засранец? Я никогда никому не разглашал секретную информацию!
Охранник крикнул:
- Отпустите майора прямо сейчас, или мне придётся убить вас, сэр! - он взвёл курок пистолета.
Затем, прислонившись к НЛО, с руками Венца вокруг своей шеи, Джонс выкрикнул в ответ самую странную вещь:
- Уйди! - крикнул он охраннику. - Убери пистолет в кобуру и возвращайся на свой пост! Это приказ!
Ошеломлённый охранник опустил оружие и отступил.
Но Венц не двинулся с места.
- Ты думаешь, я собираюсь полететь на Марс, а затем поехать домой и рассказать об этом жене? Что, чёрт возьми, с тобой не так? Никто не имеет права подвергать сомнению мою преданность стране...
- Никто не ставит под сомнение вашу преданность или службу, сэр, - сказала Эштон. - Никто не подразумевает, что вы нарушите свою клятву о неразглашении. Вы слишком остро реагируете. Отпустите его.
Венц остыл на один градус и отпустил Джонса.
Запыхавшийся, с красным лицом и порванным воротником, Джонс пытался восстановить самообладание.
- Господи, генерал...
- Просто перестаньте трахать мне мозги, - прорычал Венц.
Эштон коснулась руки Венца.
- Пойдёмте со мной, сэр. На последнюю часть вашего инструктажа.
Ещё один сверкающий белый коридор, затем ещё одна стерильная комната для совещаний. Венц и Эштон пили кофе при ярком свете флуоресцентных ламп. Что бы сейчас ни происходило, Венц знал, что это серьёзно. Прошло несколько минут, прежде чем Эштон наконец нарушила молчание:
- Как вы, наверное, уже поняли, сэр, есть ещё одна загвоздка.
- Я вроде как понимаю.
- Но, вы же понимаете серьёзность ситуации, не так ли?
- Да! - отрезал он.
Эштон не отреагировала.
- Совместимость оператора с системами наведения и навигации ОВТС требует определённых... изменений.
Венц вопросительно посмотрел на свой кофе.
- Что, системные изменения?
- Нет, сэр. Я не имею в виду изменение самого корабля. Я имею в виду изменение... оператора.
Мысли Венца застыли.
- Хирургические изменения, - закончила Эштон.
Затем она мрачно передала Венцу глянцевую фотографию 8х10.
Венц на мгновение перестал дышать.
На фотографии были видны две деформированные человеческие руки со шрамами. Указательный палец и мизинец исчезли, перепонка большого пальца исчезла, средний и безымянный пальцы широко расставлены.
Человеческие руки всего по три пальца на каждой.
- Боже на небесах, - пробормотал Венц, его глаза открылись от шока.
- Это послеоперационная фотография рук генерала Фэррингтона, - сухо заявила Эштон. - Она была сделана через три недели после необходимой процедуры.
- Это безумие, - так же сухо сказал Венц.
- Фиксаторы оператора - отпечатки ладоней - не будут работать, если руки пилота не будут точно соответствовать морфологии.
Затем она показала ему ещё одну фотографию: трёхпалые руки Фэррингтона прижаты к фиксаторам на панели управления ОВТС.
- Это абсолютно необходимо, - продолжила Эштон. - Нет другого способа управлять ОВТС без предварительной процедуры. Мы испробовали все мыслимые альтернативы. Ни одна из них не работала.
- Какие альтернативы? - пробормотал Венц, всё ещё широко раскрытыми глазами глядя на фотографии.
- Несколько бойцов армии и флота, потерявших по два пальца на каждой руке в результате несчастных случаев на тренировках. Затем был борттехник из "McCord", который потерял два пальца во время работы с сервоприводами закрылков C-141. Он вызвался изменить и свою здоровую руку, но, опять же, это не сработало. Мы даже нашли некоторых мирных жителей с тридактилизмом, редким генетическим дефектом, при котором люди рождаются с тремя пальцами на каждой руке. Ничего из этого не сработало.
Венц встал и начал ходить по комнате.
- Я не могу вернуться к жене и ребёнку с такими руками!
- Нет, генерал, вы не можете. А из-за агрессивности процедуры невозможно добиться косметической отмены. Операция требует полного удаления указательного и мизинца вместе с прилегающими к ним пястными костями, удаления перепонки между указательным и большим пальцами и расширения на двадцать один градус края фаланги между средним и безымянным пальцами.
Венц был в гневе, поражённый непониманием, было такое ощущение, будто кто-то ударил его по голове молотком.
- Другого пути нет, сэр. Без хирургических модификаций необходимая проводимость мозговых волн пилота не может быть синаптически передана в системы ОВТС.
- А что насчёт других парней? - Венц восстал. - Что с ними случилось?
- Абсолютно ничего. Расположение ладоней было недостаточно чётким, чтобы добиться положительного соединения с фиксаторами.
Но затем присоединились остальные соображения.
- Другого выхода нет, сэр, - сказала Эштон.
- Я знаю.
- Так вы собираетесь это сделать, верно?
Венц кивнул.
- Да.
- Ваша жена и ваш сын будут лично уведомлены...
- Полагаю, это будет какая-то легенда. Старая история.
- Да. Им скажут, что вы погибли в результате краш-теста.
Теперь его разум наполнила только тьма и горящие сожаления.
- Мы с Джойс всё ещё в разводе. Мне нужно убедиться, что она получит все мои накопления.
- Военно-юридическая служба позаботится обо всём этом, сэр.
Венц закрыл лицо руками, слёзы внезапно потекли из его глаз.
- Я вернусь позже, чтобы показать вам ваши апартаменты, генерал, - сказала Эштон.
Затем она тихо вышла из комнаты.
На следующий день банкетный зал Торнсен-центра был переполнен военнослужащими ВВС класса А, их жёнами и детьми. Командир базы и несколько других генералов нетерпеливо слонялись по комнате. Весь зал казался бесполезным собранием. Что-то жёсткое и неприятное пульсировало в воздухе.
Гражданские официанты в белых одеждах переглядывались между столами с закусками.
Над сценой, где должна была состояться церемония выхода на пенсию, висела длинная вывеска с надписью:
ПОЗДРАВЛЯЕМ, ДЖЕК ВЕНЦ!
- Это какая-то херня, я не могу поверить в это, - пробормотал Первый сержант Кодилл.
- Точно, Главный, - согласился сержант Коул. Он взглянул на часы. - Он опоздал на церемонию более чем на час. Я не понимаю.
- Я тоже. Чёрт, вот его жена! - Главный с большой неохотой подошёл к миссис Джойс Венц и её сыну, которые, казалось, направлялись к выходу.
- Я не знаю, что вам сказать, миссис Венц, - сказал Главный. - Может, он ошибся днём или что-то в этом роде. Не могу поверить, что он это пропустил.
- Я могу. Мы уезжаем, сержант.
- Ну, подождите, мэм. Может, его просто задержали, а может, он просто...
- До свидания, сержант.
Миссис Венц повернулась, держа сына за руку.
- Он не придёт, правда, мама?
- Нет, Пит. Мне жаль. Пойдём домой.
Главный смотрел, как они оба покидают зал. Он снова взглянул на часы и поморщился, вернувшись туда, где стоял Коул.
- Всё это время я думал, что он отличный парень, - заметил Главный.
- Да уж, отличный парень. Похоже, он передумал уходить на пенсию и в очередной раз прокатил свою жену и ребёнка.
- Как тебе это? - сказал Кодилл. - Венц остаётся номером один.
- Я теперь чудовище, - проскрежетали слова день спустя.
Это Венц произнёс их, подперевшись на больничной койке в медпункте Зоны S-4. Операция заняла почти десять часов, и теперь он лежал в тумане обезболивающего.
Он поднял две перевязанные руки - руки с тремя пальцами на каждой.
- Я - монстр...
Когда дверь скрипнула и вошла Эштон, Венц быстро просунул руки под простыни.
- Здесь нечего стыдиться, сэр. То, что вы сделали, - героическое.
Венц отвёл взгляд.
- Оставьте меня в покое, ладно?
- Процесс заживления и восстановления займёт всего несколько недель. После этого неделя физиотерапии. Потом, когда вам будет комфортно с...
- С моими новыми руками? Моими изуродованными, покрытыми шрамами, отвратительными руками?
- Вы будете попеременно тренироваться на ОВТС и участвовать в некоторых симуляциях выхода в открытый космос, в некоторых простых тренировочных заданиях по сносу строений в полевых условиях и так далее. Хотите верьте, хотите нет, генерал, худшее уже позади.
Венц закричал:
- Да? Скажите это моей жене и ребёнку! Я больше никогда их не увижу! Моя жена меня возненавидит! Мой ребёнок вырастет, думая, что я лживое дерьмо, которое его не любило! А теперь уходите!
Эштон угрюмо вышла из комнаты.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
В течение следующего месяца Венцу оставалось слышать только один звук - тиканье часов. Время.
Время было жизнью.
В его каюте, его офисе, каждой комнате для инструктажей и каждой тренировочной бухте - на стене тикали часы ВВС общего значения.
Тиканье часов походило на капающую кровь.
Каждую ночь, когда он спал, взятые на себя обязательства вырывали ему сердце. Он знал, что делал единственное, что мог, но в этом не было утешения, даже ночью, когда он был один. Он мечтал научить Пита водить новый внедорожный байк, он мечтал об окончании средней школы Пита, о том, чтобы отвести его на выпускной бал, отправить в колледж и обо всём остальном, чего он, Венц, никогда не увидит.
Он мечтал заняться любовью с Джойс...
Всё потеряно, всё - пепел.
А потом он просыпался в темноте. Он подносил руки к лицу, но на каждой было только по три пальца. А затем он слышал это.
Он слышал единственное в мире, что никогда не менялось: тиканье часов.
Тик-тик-тик...
Кап-кап-кап...
В S-4 были психиатр и эрготерапевт. И Эштон, и Джонс убеждали его увидеться с ними.
- Чтобы приспособиться к необходимому периоду умственного и физического преломления, - сказал Джонс.
Но Венц сказал:
- К чёрту это дерьмо! Мне не нужны проклятые психиатры. Я старший испытатель ВВС США, я не чокнутый.
Он знал, что он сделал, он знал, до какого уровня довёл его долг (и он знал почему). Итак, Венц сделал то, что делал всегда.
Он сделал свою работу.
Он провёл неделю на авиасимуляторах "Unisys", запрограммированных для ОВТС. Это было даже интересно. Ещё два дня обучения с использованием материала для разрушения блоков, взрывателей, детонирующего шнура и капсюль-детонатора. Восемь часов в день в течение недели, покачиваясь в цилиндрическом резервуаре для воды для ознакомления с невесомостью, затем несколько сеансов в грузовом отсеке C-131, ныряющего с носа с сорока тысяч футов до пяти тысяч футов (последнее было весело, первое... не так весело). Ещё одной забавной вещью была тренировка MMU. Manned Mobility Unit (Пилотируемый маневрирующий модуль) был последним, ультрасовременным «скафандром» НАСА - более десяти миллионов долларов за скафандр.
Венц сделал всё.
Счастливые дни были в прошлом, но его ожидал новый радостный полёт, новая авантюра. Долг, да, но азарт ещё никто не отменял. В свои сорок пять лет Венц показал более высокие результаты по спирометру, MMPA, полевому тесту MMU и батареям для технической диагностики, чем большинство активных астронавтов страны.
- Похоже, вы готовы, генерал, - сказал ему один из тестовых тренеров.
- Думаешь? - ответил Венц. - Это может выглядеть так, но у меня не железные яйца в штанах, сынок.
Нет, даже через день после операции Венц не сомневался в себе. Он шёл к этой работе, как делал всё в своей карьере.
Лучшая работа в мире.
И он был готов.
А за день до своего первого испытательного полёта на ОВТС, не обращая внимания на деформацию рук, генерал Джек Венц взглянул прямо в зеркало и сказал:
- Я лучший. И я сделаю это, чёрт возьми!
Да, так проходили его дни. Он был лучшим пилотом в мире, и это были лучшие дни.
Единственное, что его беспокоило, - это ночи, когда он видел сны, а потом просыпался от звука капающей крови...
Венц сидел пристёгнутым ремнём к сиденью оператора - модифицированная работа "Hughes Aircraft". На нём был шлем без козырька и стандартный комбинезон ВВС. Эштон была одета в то же самое, сидя рядом с ним.
Они почувствовали умеренную вибрацию, когда лифт платформы поднял их на тринадцать уровней защиты от ядерных атак через этот подземный комплекс.
Когда Эштон взглянула на его голые трёхпалые руки, он убрал их.
- Не стесняйтесь, сэр. Это может ослабить вас, это может ухудшить вашу работу.
- Я не собираюсь испортить ваш проклятый НЛО, - отрезал он в ответ. Он посмотрел на неё с хитрой ухмылкой. - Я буду летать на этой штуке так, как Фэррингтону даже и не снилось.
- Хорошо. Не нужно говорить об этом. Сделайте это.
Лифт гудел вверх, затем с дрожью остановился.
- Это испытательный полёт при дневном свете, - напомнила она. - Это строго ознакомление. Летите медленно, летите стабильно. Этот первый запуск предназначен только для того, чтобы вы почувствовали ОВТС. Если вы полетите слишком быстро при дневном свете, вы сожжёте камуфляжную краску с корпуса, и нас могут заметить KH-12 и российские спутники наблюдения.
- Ага, - сказал он. - Я услышал вас.
Лифт поднял их в ангар, засыпанный песком. Ещё одна дюна.
Затем дюна начала открываться.
Венц увидел прекрасную пустыню за пределами ангара. Дверь ангара приоткрылась, как вытянутая челюсть.
- Действуйте, генерал. Руки в фиксаторы... и летите.
Даже после всех симуляций Венц на мгновение замер. Теперь все его инстинкты изменились.
- Поднимите корабль и вылетайте из ангара, - сказала Эштон.
- Я знаю!
Ни руля, ни ограничителей скорости.
- Дайте мне секунду, - сказал он.
- Позвольте своему разуму делать работу, сэр. Мы можем вернуться, если вы опасаетесь, завтра попробуем ещё раз.
А затем он позволил своему разуму делать работу.
Венц ослабил давление рук на фиксаторы. Он думал.
Сразу же за очень низким рокочущим звуком субоктавы интерьер заполнил тёмный свет с оттенком граната. Затем корабль поднялся на ногу над лифтовой площадкой и начал вылетать из ангара.
- Хорошо. Вы делаете это.
- Чарли-Оскар, это Джона-Один, - передала Эштон со своего микрофона CVC. - Запрашиваю разрешение на взлёт.
- Принял, Джона-Один. Разрешение получено.
Венц полностью вывел ОВТС из ангара.
Он вывел весь аппарат под высокое палящее солнце. За странными окнами ОВТС мерцала пустыня. Венц оставался в частичном ступоре, а корабль просто стоял и зависал.
Позади них закрылся проход в фальшивую песчаную дюну.
Венц смотрел на пустыню.
- Генерал, мы можем стоять здесь весь день, если хотите, - сказала Эштон. - Вы же босс, понимаете? Но, я как бы подумала, что вы, возможно, захотите сделать что-нибудь, кроме зависания.
- Ой, да, - ответил Венц.
Затем ОВТС практически исчез с прежней позиции. Не было никакого рёва двигателя, работающего на максимуме. Не было никакой инерции, заставляющей их откинуться назад на свои места. Было только небо, которое в считанные минуты исчезло, когда Венц вывел ОВТС из атмосферы Земли.
Через несколько минут они были в космосе.
Венц чувствовал, что его разум становится частью машины, как трамплин, как микропроцессор управления. Процессор был мозгом Венца, а связь его мозга с остальной частью корабля была его руками, зажатыми в фиксаторах.
- Чёрт побери, генерал! - отрезала Эштон.
- Что? Вы сказали мне двигаться, так что я... двинулся.
- Я ожидала хоть немного дисциплины. Это первый пробный запуск. Это ознакомительный полёт, чтобы вы познакомились с основными навигационными возможностями ОВТС. Я сказала вам не разгоняться слишком резко, чтобы не сжечь краску с корпуса. Вы только что вывели нас с орбиты!
- Эй, краска дешёвая, - сказал Венц.
- Может быть, сэр, но поскольку вы всё это сожгли в сверхскоростном полёте, это означает, что мы не сможем вернуться в атмосферу до захода солнца - шесть часов. В противном случае спутники могут нас увидеть.
Венц усмехнулся.
- Шесть часов? В этом корабле? Я успел бы сделать шестьдесят, прежде чем начать уставать. Мы в полёте, полковник. А я - водитель. Так что просто сядьте и наслаждайтесь.
Перед ними раскинулся бесконечный звёздный ландшафт.
Последние двадцать пять лет он был ограничен небом. Теперь у него была вся Вселенная.
Всего за неделю Венц научился управлять ОВТС до такой степени, что, по его мнению, он был рождён именно для этого. Всё было в образе мышления, и управление не сильно отличалось от высокотехнологичного истребителя, с той лишь разницей, что фиксаторы сократили время реакции до нуля. Его мозгу больше не нужно было давать команды его руками на элементах управления.
Вместо этого - сейчас - его мозг был подключён к кораблю.
Венц мог не только управлять ОВТС своим разумом, он мог дразнить его, играть с ним, выполнять маневры, которые были бы невозможны при ручном управлении или по проводам. Физическое человеческое тело было просто не способно... но с разумом Венца, функционирующим как неотъемлемый компонент систем полёта ОВТС...
Венц не мог представить себе более полномасштабных возможностей.
Кувырки в пространстве, вертикальные толчки с точным схождением и плоские вращения. Венц совершал беспрецедентные воздушные движения в атмосфере и за её пределами.
По крайней мере, совершаемые человеком.
Он задавался вопросом, как бы он себя чувствовал по сравнению с настоящими пилотами этой машины.
- На кого они были похожи? - спросил он во время своего седьмого испытательного полёта.
Он кружил вокруг Земли на геостатической орбите длиной двадцать три тысячи миль. Он не был уверен - потому что у ОВТС не было индикаторов истинной скорости, высотомеров или азимутальных датчиков, - но казалось, что каждый оборот занимает всего секунды. Чем больше он думал, тем быстрее двигался.
- Первоначальные операторы? - спросила Эштон.
- Да. Маленькие зелёные человечки? Серебряная кожа? Большие чёрные миндалевидные глаза?
- Не знаю, - призналась Эштон, - потому что в этом никогда не было необходимости. Я знаю только, что они дышали воздухом, были двуногими и теплокровными. Одно из тел было подвергнуто криолизации, а другое - вскрытию на базе Райт-Паттерсон.
- Как вы думаете, почему они прилетели на Землю?
- Кто знает? Наверное, полевое обследование. Вероятно, отслеживая наш технический прогресс в отношении оружия массового поражения. Эджвудский арсенал. Вы даже не захотите знать, какие вещи мы там храним.
- Вы правы, - сказал Венц. - Я не хочу знать, - Венц вытащил трёхпалые руки из фиксаторов, оставив в системе свои последние руководящие мысли: продолжать следовать по орбитальной линии. - Как вы думаете, насколько они продвинулись?
- Наверное, на тысячу лет, что-то в этом роде.
- Пломба выходного люка настолько мала, что мы не смогли даже протянуть молекулярную проволоку, чтобы проложить участок к внешнему корпусу, - заметила Эштон. - И даже если бы мы могли, корпус непробиваемый, на нём ничего нельзя установить, - она указала на скудную группу датчиков и дисплеев над фиксирующей панелью. - Скоба удерживает эти вещи на месте, как и стеллажи для хранения вещей и шкафчики сзади.
- Если корпус непробиваемый... как мы можем установить радиосвязь с S-4? - спросил Венц.
- Счастливая случайность. Радиоволны проходят без видимых искажений. Мы установили стандартное радио "SINCGARS"... Вы голодны?
- Конечно.
Эштон расстегнула ремень безопасности и спокойно направилась к задней части корабля, несмотря на его огромную скорость и вращение.
Когда Венц не смотрел, она сунула в рот маленькую таблетку.
Спустя несколько мгновений она вернулась на своё место с двумя упаковками "MRE".
- Пища, готовая к употреблению, - Венц узнал зелёные обёртки. - У вас там хот-доги с фасолью?
- Может быть, сэр, - сказала она и передала ему пакет. - А ещё вы можете получить мою шоколадную плитку.
- Шоколадную плитку?! - воскликнул Венц. - Чёрт, в полевых условиях ребята продавали эти штуки за пятьдесят баксов! Вы не хотите свою?
Эштон передала ему зелёный целлофановый пакет с надписью «ШОКОЛАД, ОДНА (1) ПЛИТКА, СТО ЧЕТЫРЕ ГРАММА».
- Я не ем шоколад, - сказала Эштон в корабле, скорость которого, вероятно, превышала двести пятьдесят тысяч миль в час. - От нeго у меня появляются пятна на лице.
Последующие испытательные полёты оказались столь же безупречными. Венц полетел на Луну, двойную звёздную систему Альфа-Центавра, на Венеру. На Луне он вышел в открытый космос, проведя несколько ознакомительных сеансов в самом технологически совершенном «скафандре», известном человеку.
Он поднял продолговатый камень, по форме напоминающий футбольный мяч; он бросил его и смотрел, как он исчезает.
На следующий день Венца допустили к миссии.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
- Я люблю тебя, - прошептал Венц.
- Я тоже тебя люблю, - горячо прошептала Джойс в ответ.
Его руки прижались к её мягкой плоти; её идеальная грудь покачивалась перед его лицом. Её красивое затемнённое лицо приблизилось, чтобы поцеловать его, и Венца унесло прочь. Его жизнь впервые была идеальной.
Когда он вошёл в неё, наслаждаясь её реакцией, он поднял руки, чтобы погладить её лицо...
И когда она увидела их - его руки, его изуродованные трёхпалые руки, блестящие от рубцов...
Она закричала.
Она закричала и поползла назад. Её начало рвать, когда она упала с кровати. Венц подскочил, пополз к ней, и в тот же момент дверь спальни щёлкнула, и Пит заглянул внутрь.
- Папа, что...
- Закрой дверь! - крикнул Венц, указывая на сына.
Пит тоже закричал, увидев руки отца.
Дверь захлопнулась.
Когда Венц посмотрел через край кровати, он увидел, что его жена превратилась в опухший, окровавленный труп. Глаза размякли и вытекали. Её кожа была сине-зелёная. Густая желчь текла с её некогда дерзких, теперь гнилых губ.
- Я ненавижу тебя, - проскрежетал труп. - Я ненавижу тебя, и твой сын тоже...
Когда Венц проснулся, его подавляло остаточное зловоние смерти.
Тикали настенные часы. Стрелка была на четырёх утра.
Он принял душ, побрился, надел служебную одежду. Он застегнул молнию на своих кожаных рукавицах. Когда он покинул свою каюту, казалось, что его шаги прерывает тишина. Тринадцатый уровень представлял собой белый лабиринт без крайнего предела. В конце концов, он оказался в хранилище ОВТС. Охранники в тени не двигались; Венц чувствовал себя одиноким, чего он и хотел. Он расхаживал по ОВТС, не столько смотрел на него, сколько на свою жизнь. Он думал о Джойс, он думал о Пите, он думал обо всём, чего ему сейчас будет не хватать, но потом вспомнил, что альтернативы нет. Никогда не было.
Тренировочные блоки и тестовые блоки теперь казались нереальными. Это были далёкие сны; они были похожи на истории, которые ему рассказали. Когда он попытался мысленно представить себе последние шесть недель... это был не он на месте оператора ОВТС. Это был кто-то другой. Мужчина из сна.
Но сегодня это не было сном. На каждой его руке было по три пальца. Это было реально. И через несколько часов он будет использовать эти руки - и те инстинкты, с которыми они связаны, - чтобы пилотировать инопланетный корабль на Марс.
Это было реально.
Венц уставился на ОВТС. Им приходилось перекрашивать его каждый раз, когда он на нём летал. Корабль выглядел нереальным с его краской в виде песка пустыни сверху и вересково-синим цветом снизу.
Внезапно Венц не мог поверить ни в то, на что он смотрел, ни в то, что он собирался сделать всего через несколько часов.
Он посмотрел на свои часы...
Оказалось, что двадцать минут превратились в четыре часа.
Было 07:58.
Дверь хранилища лязгнула и начала подниматься. Яркий белый свет залил ангар, и на нём появилась фигура совершенно чёрного силуэта.
Майор «Джонс» вышел из света.
- Генерал, вам пора идти в комнату подготовки. Время одеваться.
Венц слышал, как тикают его часы.
- Да уж. Думаю, это так.
В скафандре не было необходимости; ОВТС поддерживал безупречное давление в кабине 14,7 фунтов на квадратный дюйм или ровно 100 килопаскалей, что почти идентично земным условиям на уровне моря. Раньше Венц носил простой шлем-симулятор, так как Эштон сама контролировала радиоканалы "SINCGARS".
- Мне нужен шлем CVC, - сообщил Венц Джонсу, - для связи.
- Нет, не нужен, сэр, - ответил Джонс.
Ещё один силуэт показался из света перегородки. Это была Эштон, одетая в тот же коcтюм, что и Венц.
- Вы летите? - спросил Венц.
- Без обид, сэр, - сказала она. - Вы можете быть лучшим пилотом в мире, но, учитывая, что вам предстоит путешествие на шестьдесят пять миллионов миль, вам может понадобиться офицер связи.
- Круто, что вы со мной, - Венц протянул руку в перчатке к ОВТС. - Запрыгивайте!
Венц поднялся по трапу корабля. Он хлопнул по внешней пресс-панели. Верхний люк с шипением открылся.
- Давайте проверим, что эта инопланетная банка может, - сказал Венц.
- Чарли-Оскар, это Джона-Один. Запрашиваю разрешение на взлёт.
Люк наверху закрылся. Яркое небо сверкало впереди.
- Принял, Джона-Один. На горизонте чисто.
Его руки оказались в фиксаторах, он вывел ОВТС из входа в ангар... и исчез.
- Пора сделать это, - сказал он.
Мимо проплыли облака, а затем и остальная атмосфера. Спустя несколько мгновений они погрузились в звёздное пространство.
- Это я, или эта штука с каждым разом всё быстрее летит?
- Да, сэр, - ответила Эштон, - хотя мы не выдвинули технически обоснованную гипотезу относительно того, почему это происходит, но это так.
- В первый раз, когда я поднялся наверх, мне потребовалось намного больше времени, чтобы выбраться из атмосферы, - заметил Венц.
- И, может быть, вы не обращали внимания, но ваше второе путешествие на Луну длилось вдвое меньше, чем первое.
- Я не могу понять. Нет ни дроссельной заслонки, ни расхода топлива, ни регуляторов скорости...
- Это всё в вашей голове, - заявила Эштон. - Это наше предположение, сэр. Генерал Фэррингтон испытал то же самое. Каждая экскурсия в созвездие Альфа Центавра требовала меньше лётных часов. Возрастание уверенности оператора, наверное, связано с этим, да и общее ознакомление тоже. Чем больше полётов на ОВТС, тем больше у вас ощущений от его функции. Чем больше вы его узнаёте, тем быстрее он летит.
Венц нахмурился.
- Похоже, вы говорите мне, что у меня отношения с космическим кораблём.
- В некотором смысле, сэр, да. Когда вы кладёте руки на фиксаторы, вы соединяетесь с транспортным средством, вы становитесь его частью. Учитывая сложность задействованных технологий, будет правильно сказать, что вы связаны с каким-то системологическим аспектом мастерства.
- Я связан, да? Думаю, это лишь вопрос времени, когда я начну покупать розы.
Эштон оставалась серьёзной.
- Подумайте об этом, сэр. Это имеет смысл. Система наведения и движения, которая подключается к мыслительным процессам оператора? Когда вы становитесь частью корабля, само собой разумеется, что он становится частью вас.
Венц не знал, согласен ли он с этим и предпочёл об этом даже не думать. Сам факт того, что он пилотировал корабль, созданный инопланетной расой, было достаточно сложно принять.
К этому моменту он понял, что чисто сфокусированной мысли было достаточно, чтобы ОВТС продолжал двигаться по базовой траектории. Ему не нужно было постоянно держать руки в фиксаторах.
Венц убрал руки с панели и потянулся за перчатками.
- Вам не нужно этого делать, сэр, - сказала Эштон. - Не из-за меня.
- Да? А как насчёт меня? - он огрызнулся и натянул рукавицы. - Вы когда-нибудь думали об этом?
- Генерал, если вам неудобно держать руки...
- О, да, это правильное слово. Неудобно. Возможно, ужасно. Возможно, отвратительно. Я урод, полковник Эштон.
- Нет, это не так, - голос Эштон был холодным, каменным. - Вы лётчик-испытатель ВВС ограниченного состава. Ваша задача - выполнять свой долг перед своей страной. Вы знали свои обязанности, когда становились им. Вы приносили жертвы в прошлом, и вы принесли жертву сейчас. Я тоже принесла жертву - чтобы оказаться в таком положении. Все мы. Так что хватит ныть о своих руках.
Венц оглянулся.
- Ныть? - он не мог в это поверить. - Вам легко говорить. У вас десять пальцев, а у меня только шесть!
- Вы ноете, сэр...
- Я вижу, что наше путешествие на Марс начинается отлично.
- И вы ставите под угрозу целостность миссии.
- Как это... под угрозу?
Тот же холодный голос ответил:
- Позволяя себе прятать руки, стесняясь их, вы потенциально портите своё психическое состояние. Ваше психическое состояние управляет ОВТС. Если вы подавлены, застенчивы или раздражены, эти негативные эмоции могут отразиться на эффективности и функционировании корабля.
Венц собирался возразить ей... но потом он поймал себя на мысли, что она сказала.
Прошло несколько мгновений.
- И вы, возможно, захотите знать, сэр, - завершила Эштон. - Генерал Фэррингтон был достаточно дисциплинирован, чтобы не стесняться своих рук.
Венцу это не нравилось, но он также знал, что она делает.
Она сравнивала профессионализм Фэррингтона с его.
Он расстегнул кожаные рукавицы и сбросил их.
- Кому вообще нужны перчатки? - затем он слегка ей улыбнулся. - Жалко, что я не могу показать вам средний палец...
- Так что у вас за история? - спросил Венц позже, когда их настроение улучшилось. - Есть муж, дети?
- Нет, сэр.
- Дайте угадаю. Парень из ВВС, да?
- Нет парня, - ответила она. - Вся эта картина... это не для меня. Не хватает времени и на отношения и на службу. Кроме того, это не в моём стиле.
- Большая, плохая девочка из ВВС со сверхсекретным допуском - это ваш стиль?
- Думаю, что да, сэр.
Венц не стал настаивать. В окне струилось пространство. Он понял, что невозможно установить истинную скорость; тем не менее, ему очень хотелось узнать приблизительную. Возможно, телеметрия и даже подробный характер каждого профиля миссии регулируют, когда и на сколько ОВТС будет превышать скорость света. И, возможно, Эштон была права: максимальная производительность зависела от психологического настроя оператора.
- Расскажите мне о Уилле Фэррингтоне, - попросил Венц.
- Великий человек... и очень несчастный, - сказала она. - Это всё, казалось, однажды просто обрушилось на него. Он был серьёзным пилотом и оставил жену, ребёнка, родительские собрания в школе, дом с белым заборчиком.
Эти слова ударили Венца в голову, как будто кто-то шлёпнул его ладонью.
- Итак, у Фэррингтона была семья?
- Да, и он не подумал дважды, чтобы бросить их. Он знал, что должен это сделать, чтобы стать Оператором «А». Он считал это своим долгом - так же, как и вы. Он сделал то, что должен был сделать, потому что другого выхода не было. Когда вы рассмотрите возможности ОВТС, его потенциал для национальной обороны... я уверена, вы согласитесь.
А он? Венц всё ещё не был уверен.
- Вы уверены, что это был долг, а не просто гонка за лидерство среди пилотов? Честно говоря, я до сих пор не уверен, была ли причина, по которой я взял эту миссию, больше не из-за моего собственного эго. Зависть. Может быть, настоящая причина, по которой я сижу здесь с тремя пальцами на каждой руке, заключается в том, что я подсознательно не мог выносить мысли о том, что кто-то другой займёт это место. Какой-нибудь парень, похожий на Тома Круза, крутой парень, но который не так хорош, как я.
- Не думаю, сэр. С генералом Фэррингтоном всё было иначе. В перерывах между тестовыми запусками он жил на территории недалеко от Эндрюс. Имейте в виду, что он сильно охранялся. Мы знали, что Фэррингтон впадает в депрессию из-за всех этих тематических апперцептивных тестов, стандартизированных многофакторных методов исследования личности и цифровых полиграфов. На самом деле он несколько раз пытался сбежать из лагеря. В конце концов, мы не могли ему доверять; нам пришлось поставить камеры в его люкс и пеленгатор HIR на его щиколотку. И знаете, что? Он всё же сбежал.
- Но почему? Почему он сбежал?
- Чтобы увидеть свою дочь. Её удочерили после того, как его жена покончила с собой. Тактическая группа поймала его и вернула.
Ждало ли Венца то же самое по окончании этой миссии? Быть запертым в каком-нибудь роскошном номере, окружённым охраной, а потом покончить с собой?
Венц не хотел об этом думать. Он не хотел думать о том, что может случиться с его умом через пять или десять лет.
- Скажите мне это и будьте честной, - попросил он, не в силах промолчать. - Был ли Фэррингтон... Он был лучше меня? - Венц посмотрел на неё. - Будьте честной.
- Не в этом дело, сэр...
- Скажите мне! - он рявкнул на неё. - Это приказ! Был ли Фэррингтон лучшим пилотом, чем я?
Эштон ухмыльнулась и вздохнула.
- Да, сэр, по-моему, был.
Но почему сейчас возникла такая неуверенность? Венц знал, что Фэррингтон был лучше, лучше всех на свете.
- Думаю, мне следует перестать вести себя как ребёнок и просто радоваться, что я на втором месте.
- Будьте правдивы, сэр. Вы второй лучший пилот в мире. Это очень хорошо.
Венц кивнул.
ОВТС продолжал движение, странный гул в салоне успокаивал. Эштон расстегнула ремни и встала со своего места.
- Я скоро вернусь. Мне нужно проверить гибридный процессор и показания дальности.
Венц пожал плечами с места пилота.
- Зачем? Мой мозг сообщает системе навигации, куда мы идём.
- Нет, если вы предаётесь мечтам. Нет, если вы случайно думали о мисс Июль, когда делали корректировку.
- Эй, мисс Июль была собакой...
- Наш компьютер "doubleR" - единственный способ узнать наверняка, что мы на правильном пути.
Эштон нагнулась в задней части корабля, где на скобах было установлено единственное оборудование на борту, которое было произведено людьми.
Он мог видеть её в отражении ветрового стекла. Она знала, что они были на правильной траектории; она даже не посмотрела на координаты дальности ответа.
Вместо этого она полезла в карман, вытащила таблетку и сунула её в рот. За последний месяц Венц несколько раз видел, как она это делает.
Она вернулась на своё кресло.
- Прошу прощения, генерал. Понятно, что вы не думали о мисс Июль. Ваша душевная чистота безупречна.
Венц задумался, что ему делать, но потом просто сказал это:
- Послушайте, полковник, то, что я пилот самолёта, не значит, что я не наблюдательный. Что с таблетками, которые вы приняли за моей спиной?
Эштон только что пристегнулась ремнями. Она выглядела удручённой.
- Бля, - прошептала она.
- Ненормативная лексика не клеится со всем вашим образом, полковник. Так что за таблетки? Не говорите мне о "Дексатриме"[23], потому что я не куплюсь на это.
- Низкие дозы морфина "MS-Contin", - произнесла она. - Ненавижу сочувствие - я не хотела вам говорить.
- Скажите мне, что это такое?
- У меня рак костей. Метастатический и неоперабельный...
Венц застенчиво взглянул на неё.
- Я... Иисусe... Мне жаль...
- Не надо. Я просто сказала: ненавижу сочувствие, сэр.
- Верно, я понял. Чёрт! И пора кончать со словами «сэр» и «генерал», а? Меня зовут Джек. У тебя должно быть имя помимо полковника?
- Джилл, - сказала она.
Венц засмеялся.
- Без шуток? Мне нравится это! Прям как из детской песенки! Джек и Джилл поднялись на холм... чтобы полететь на грёбаный Марс!
Сама Эштон улыбнулась.
- И к слову о Марсе, сэр... э-э-э, Джек... Вот он.
Взгляд Венца был прикован к окну по левому борту. Красная сфера росла в геометрической прогрессии, от размера горошины в космосе до тех пор, пока не заняла весь обзор Венца.
Он снова прижал руки к фиксаторам, после чего ОВТС автоматически начал маневрировать на орбиту спуска в перигелий.
Марс был красным только в телескопе из-за преломляющего излучения крошечной атмосферы маленькой планеты и ветровых систем, уносящих пыль и сублимированные пары замороженного углекислого газа. Вблизи поверхность слегка неравномерной планеты казалась оттенком тусклой латуни. Подобно полосам жира на стейке, ленты более замороженного углекислого газа выглядели как каналы, заполненные водой. Венц снова засунул руки в фиксаторы, плавно двигаясь на ОВТС по пикам, гребням и краям кратеров. Венц плыл по неровной поверхности планеты, как серфер по волнам.
Это был отличный момент.
Реакция системы ОВТС поразила его. Он мог всё. Он мог изменить дифферент на два градуса или сто восемьдесят градусов только одной мыслью. Он мог развернуться, чтобы летать между вершинами кратеров, просто глядя в окно. Так он и делал.
Из установок ВВС позади них что-то начало пищать.
- Медленное движение, - проинструктировала Эштон. - Это наше оборудование перехватило радиосигнал QSR4. Ты знаешь, что такое прямая видимость? Начни искать.
Всё, что видел Венц, было той же поверхностью цвета латуни. Писк позади них стал усиливаться.
- Можешь ли ты представить, что мы не найдём эту штуку с вирусом? - поинтересовался он.
- Слава богу, мы это сделаем.
- Невероятно, что всё это можно идентифицировать только по перехваченным радиоволнам.
- На самом деле, нет. Это просто оцифрованные данные, основанные на фотохимическом анализе, спектрографии, хроматографии.
Венц решил, что ему следует придерживаться того, что он знал: летать.
- Как скоро мы найдём эту штуку и избавимся от неё?
- Думаю, скоро, - Эштон наклонилась вперёд на своём сиденье. - Это должно быть так. Мы стоим прямо посреди решётчатой площадки Тарсис.
Они оба прищурились в призмоидные окна.
- Вот оно! - воскликнула Эштон. - Видишь следы? Прямо по центру.
- Э-э-э... да! Понял!
Венц притормозил ОВТС и завис. Следы на марсианской пыли заканчивались у зонда - сборщика образцов - QRS4. Механический зонд был размером с тележку для гольфа на гусеницах трактора. Антенны с высоким коэффициентом усиления торчали из его вершины, когда небольшая радиотарелка лениво вращалась из передней части.
- Какое безопасное расстояние для заряда RDX? - спросил Венц. - Сто футов?
- Сто метров. Это микрогравитация, помнишь?
Венц медленно повернул назад ОВТС, в то время как Эштон поднесла к глазу портативный дальномер и сфокусировалась на зонде.
- Всё в порядке, - сказала она.
Венц вынул руки из фиксаторов. Он остановился на мгновение, глядя в окно на этот потусторонний пейзаж.
- Не будет времени, чтобы выровнять прицел, правда?
- Просто сделай это, - сказала Эштон.
Пятнадцать минут спустя Венц выбрался из шлюза ОВТС, медлительный, как черепаха, в громоздком белом скафандре.
В гравитационном поле на тридцать восемь процентов меньшем, чем у Земли, облака пыли выглядели как причудливый дым, тянущийся за его шагами. Он скорее подпрыгивал, чем шёл к зонду.
Попав туда, он почти почувствовал разочарование. Зонд не выглядел особенным: отражающий ящик на гусеницах.
- Я здесь, - ответил он Эштон по рации. - Эта вещь не выглядит большой проблемой.
- Он обошёлся русским и японцам в сто миллионов долларов, а доставить его сюда - в четырнадцать миллиардов. На его дополнения потратили ещё двадцать миллиардов.
- Ого! - ответил Венц. - А теперь я взорву его демонстрационным зарядом, который, вероятно, будет стоить армии десять баксов. Это должен быть самый возмутительный акт вандализма в истории человечества.
- Верно, - согласилась Эштон в наушник. - А ты - преступник!
- Благодарю, - Венц опустился на колени, нащупывая сумку. - Земля здесь вроде как блестящая.
- Замороженные благородные газы, сублимированный аргон, вероятно, какой-то старый добрый лёд, - ответила Эштон сквозь слабые потрескивания статического электричества.
- Лёд, да? Жаль, что мы не взяли с собой "Johnnie Walker Black" и пару стаканов.
Его руки в тяжёлых перчатках начали снимать демонстрационное оборудование. Сначала появилась конусообразная бомба оливково-серого цвета, размером с кофейный термос. Буквы по трафарету гласили: ЗАРЯД, УНИВЕРСАЛ, ФОРМА (ОДИН) 2,2 ФУНТА, СОБСТВЕННОСТЬ КОМАНДОВАНИЯ ОБОРУДОВАНИЯ АРМИИ США. Затем он снял короткую катушку провода, соединённую со стандартным капсюлем-детонатором "Herco-Tube", и небольшой таймер в форме коробки с кнопкой. Поставил заряд на зонд, подключил нужные провода.
- Я думаю, мы готовы к шоу, - сказал он.
- Поставь таймер на тридцать минут, а потом возвращайся.
Его громоздкая рука потянулась к широкой кнопке таймера, но остановилась, едва дотронувшись до неё. Он смотрел вверх в сторону ближайшего гребня.
Что-то блеснуло.
- Подожди, я кое-что вижу... рядом с...
- Вероятно, это просто углеродистые отложения, - ответила Эштон. - Забудь об этом. Возвращайся.
Венц прищурился через отливающую золотом лицевую маску НАСА.
- Нет, нет, это... я проверю.
- Не вздумай, Джек! - возразила Эштон. - Это может быть трещина в пластине! Это может быть шельфовый ледник! Ты можешь упасть!
- Я рискну.
Голос Эштон резко пронзил статику.
- Джек, чёрт возьми! Нет! Ты нарушаешь приказ!
Он отскочил от зонда, медленно двигаясь к гребню. Оказавшись на краю, он полностью остановился, глядя вниз.
- Боже, - пробормотал он, когда понял, что он видел, блестящее между скалами.
Это был ещё один ОВТС.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Эштон наблюдала за продвижением Венца через дальномер. На мгновение она сжала зубы, затем вздрогнула, потянувшись за ещё одной таблеткой морфина. До недавнего времени она могла довольно хорошо контролировать боль, но теперь она только ухудшалась. Хотя врачи рекомендовали более высокие дозы, Эштон не хотела слышать об этом.
Наркотик подействовал, восстанавливая её. К этому моменту Венц был вне зоны действия радиосвязи, и к тому времени, когда она собралась и перефокусировала дальномер...
- Чёрт побери!
Венц уже перебрался через край гребня.
Разум Венца был странно пуст, когда он забрался на второй ОВТС, открыл верхний люк и спустился в воздушный шлюз. Люк над его головой закрылся, а затем камера со знакомым свистом открылась.
Только когда он переступил порог, он смог подумать:
Он вошёл в каюту, затем нажал на задвижки и снял шлем. Кресла были пусты, но прежде чем он успел развернуться...
- Вы... Венц, не так ли? 41-е испытательное крыло Эндрюс? - спросил голос позади него. - Я видел, как вы летали на модернизированных "F-16" на Парижском авиасалоне в восемьдесят восьмом - чертовски хорошо летали!
Задыхаясь, Венц обернулся.
- Добро пожаловать на плато Фарсида, Венц, - продолжил голос. - Меня зовут...
Венц мог только смотреть. Он уже знал.
- Вы - Уиллард Фэррингтон из морской пехоты США, - прохрипел он. В салоне возникла пауза. - Оператор «А».
Мужчина выглядел измождённым в своём белом комбинезоне S-4, лежа на койке с откидными ремнями.
Растрёпанная борода, следы прядей волос вокруг лысины. Открытые пакеты с готовой едой валялись на койке, как мусор.
- Они сказали мне, что вы мертвы, - категорично сказал Венц. - Они сказали мне, что существует только одна из этих штук.
- Они рассказали вам много всего - по бóльшей части это была ложь.
Фэррингтон откинулся на койке. Он казался измученным или страдающим от боли.
- Чего вы ждёте от военных? Вы знаете их игру. Но... поздравляю, Венц. Вы заслужили высший приз, честно и справедливо.
- Что вы имеете в виду?
- Вы действительно лучший пилот в мире.
- Нет, сэр. Вы.
Фэррингтон усмехнулся.
- Лучший пилот в мире не разбивает своего воздушного змея, особенно когда это действующий космический корабль пришельцев.
- Вы разбились? Здесь? - Венц был недоверчив.
- Я сделал это дерьмо, - признал Фэррингтон. - Разве это не странно, с учётом всех тренировок, которые у нас были? Я зашёл слишком низко на первом подъёме, врезался прямо в гребень и приземлился здесь брюхом. Ещё есть воздух и климат-контроль, но... - Фэррингтон указал на фиксирующие панели. - Нет питания. Срок действия всех систем опор истёк.
- Когда?
Фэррингтон пожал плечами.
- Около восьми недель назад. Вот как долго я здесь сижу, - ещё один смешок. - Можете ли вы представить, как разозлился Ренье, когда узнал, что я разбил его НЛО? Блядь, я чувствую себя самым большим засранцем в истории авиации. Я выставил себя тупоголовым, а ведь я всегда хотел быть похожим на Чака Йегера.
- Вы можете вернуться с нами! - выпалил Венц ему новость. - Здесь достаточно места!
- Вы всё ещё не понимаете? Дайте угадаю. Вероятно, они дали вам какую-то информацию о том, как они идентифицировали вирус по перехваченным передачам данных или чему-то ещё?
- Да... Мы узнали, но русские и японцы нет, потому что их аналитическая технология не так хороша, как наша.
- М-м-м... Типичная военная фигня. Единственное, что они знали из собранных данных, это то, что на гребне обитали живые бактерии. Поэтому они отправили меня сюда за образцами. Я тот, кто узнал, что это вирус, и я выяснил это на собственном горьком опыте...
Фэррингтон закатал рукава: на его руках выступили пятна, похожие на блестящую влажную сыпь.
- Вы... инфицированы? - спросил Венц.
- Всё верно. И вы теперь тоже, вы второй заражённый. Посмотрите на свои ботинки.
Венц посмотрел на ботинки своего космического коcтюма; они были покрыты такими же блестящими пятнами.
- Молекулярный осмотик - так они это называют, - продолжил Фэррингтон. - Он проходит через что угодно, он проходит прямо через ваш коcтюм при контакте, протискиваясь через пространство между молекулами, но не заставляет ваш коcтюм терять своё давление. Он также поражает живые клетки и неорганические молекулы. Чёрт, он даже сквозь корпус проникает... - затем Фэррингтон указал на пол, где сияли тонкие пересекающиеся линии влажного блеска.
Венц был потрясён.
- Они отправили меня сюда, зная, что я заражусь!
- Да. Но эта штука может убить всех на Земле. Какой у них был выбор?
- Нет, они не имели права отправлять меня на смерть! - крикнул Венц.
Фэррингтон нахмурился.
- Закройте уже рот, ладно? Каждый раз, когда мы забираемся в кабину, мы знаем, что можем умереть. Это часть нашей работы. Чёрт, я бы сам уничтожил зонд, но у коcтюмов выхода в открытый космос всего сто двадцать минут жизнеобеспечения. К тому времени, когда их анализ установил, что дерьмо здесь было смертельным вирусом, моё снаряжение для выхода в открытый космос было уже негодным. Я больше не мог высадиться. Я был заперт в этой жестяной банке.
Венц изо всех сил пытался позволить новой информации выветрить его гнев.
- Зонд QSR4 нужно было уничтожить. У меня больше не было возможности покинуть этот грёбаный ящик и сделать это самому, поэтому они решили, что вы лучший вариант, чтобы успешно доставить сюда второй ОВТС.
- Вот же лживые сукины сыновья! - ругался Венц.
- Расслабься, приятель. Мы участвовали в войнах, мы летали на самолётах, на которых никто в мире не летал. Риск - это часть нашей обязанности. Вы знали об этом в ту минуту, когда совершили свой первый испытательный полёт. Так что бросьте это. Перестаньте вести себя как маленький ребёнок и начните вести себя как должны.
Венц нахмурился.
- Как это? Как болван? Кто ещё я, как не лох ВВС?
- Вы лучший в своём деле, - сказал Фэррингтон. - Вы лучше всех летали, вы даже лучше меня.
Венц просто посмотрел на него. Это были слёзы на глазах Фэррингтона?
- Теперь вы Оператор «А», - сказал Фэррингтон.
Венц стоял одиноко, глядя в туман. В конце концов реальность вернулась к нему.
- Как долго... Cкoлькo... у меня есть?
- Я не знаю. Я здесь почти два месяца, и я угасаю. Сердцебиение, приступы головокружения, лихорадка. Дайте себе максимум три месяца.
Венц сглотнул и кивнул.
- Джилл с вами, верно?
- Да.
- Она сказала вам, что умирает?
- Да, - сказал Венц.
- Она справится с этим... Но вы справитесь?
- Думаю, да, - Венц почувствовал себя достаточно сильным, чтобы сказать это.
- Не думайте о своей семье, - добавил Фэррингтон. - От этого становится только хуже. Вы захотите убить себя, что я чуть не сделал. Подумайте об этом так: вы сделали это ради них.
Венц продолжал кивать.
- Пойдёмте с нами, - предложил он. - Я вернусь на свой корабль, возьму второй коcтюм для выхода в открытый космос и принесу его вам.
- Нет, я одиночка, понимаете? Всегда им был. У меня уже нет причин, чтобы возвращаться на Землю. К тому же у меня здесь есть ESPN, и я могу в любое время смотреть, как ребята ловят мяч.
Венц улыбнулся.
- Фанат "New-York Yankees"?
- Конечно нет. Только "Baltimore Orioles". Единственная команда, которая имеет значение.
- Морпехи, что я могу сказать? Они все ненормальные.
Фэррингтон засмеялся.
- Эй, и скажите Джилл, что я передаю привет.
- Обязательно.
Фэррингтон сел на койке, закашлялся и начал вставать...
- Не надо, сэр, - сказал Венц.
- К чёрту! - Фэррингтон после значительных усилий выпрямился. - По крайней мере, вы не из военно-морского флота. Но я всегда знал, что есть какой-нибудь парень, который пилотирует лучше меня.
- Сэр, я ничем не лучше вас ни в каком воображении.
Фэррингтон ухмыльнулся.
- Да уж. Может быть, вы и правы. Думаю, мы никогда не узнаем, правда?
- Думаю, нет, сэр.
Фэррингтон отсалютовал; Венц отсалютовал в ответ. Затем Фэррингтон протянул хирургически изменённую правую руку с тремя пальцами. Венц неловко пожал её рукой в перчатке.
- Для меня было честью познакомиться с вами, - сказал Венц.
- Убирайтесь отсюда к чёрту, - сказал Фэррингтон. - И взорвите этот кусок дерьма с образцами, нахер.
- С удовольствием.
Венц снова надел шлем, перезарядился, затем вошёл в воздушный шлюз, чтобы покинуть корабль.
Он установил пиротехнический таймер - последнее, что нужно было сделать - затем вернулся к своему ОВТС. Он бросил последний долгий взгляд на пустынную поверхность планеты, а затем повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как зонд QRS4 эффектно взорвался в мёртвой тишине. Пыль медного цвета поднялась, образовав искривлённое грибовидное облако в условиях, близких к вакууму, и, благодаря конструкции взрывного устройства, обломки устремились вверх прямым шлейфом.
Когда пыль рассеялась, ничего не осталось.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Каналы давления зашипели, когда закрылся воздушный шлюз. Внутренний люк открылся, и Венц вошёл в корабль. Эштон угрюмо прислонилась к креслу.
- Он ещё жив?
- Да. И он передаёт привет.
Венц старался избавиться от снаряжения для выхода в открытый космос. Он всё бросил в угол.
И посмотрел на Эштон.
- Что теперь? - спросила она. - Поместишь меня в воздушный шлюз и выбросишь в космос?
- Ты должна была мне сказать.
- Я хотела, когда мы начали... но мне было приказано не делать этого.
- Да, но тебе всё равно следовало сказать мне, вот и всё.
- Они боялись, что ты сбежишь, бросишь миссию и полетишь обратно на Землю.
Руки Венца сжались в странные кулаки. Он закипел.
- Я никогда в жизни не отказывался от миссии, и эти сукины сыновья это знают!
- Они не могли рисковать, - возразила Эштон. - Ты знаешь, что здесь поставлено на карту.
- Да...
- А что я могла сделать? - Эштон злилась. - Господи, я умираю! Я предлагала сама это сделать. Я предлагала сделать операцию и пройти обучение, но ничего не вышло бы! Это требует ума пилота, Джек. Реакции пилота и инстинкты пилота. Я бы не научилась управлять этой штукой и за миллион лет!
Венц рухнул на сиденье оператора.
- Я знаю. Я просто зол. Я ел с ними за одним столом двадцать пять лет... а теперь они дают мне такой кусок...
- Мы едим из одной тарелки, помнишь? - Эштон недовольно сидела на своём месте. - У нас была своя работа, и мы её выполняли. Мы в армии; иногда нам приходится жертвовать собой. Другие это делали - теперь наша очередь. И посмотри на результат. Теперь вирус никогда не попадёт на Землю.
Венц нервно погладил подбородок.
- Ты, конечно, права. Это пинок под зад: женщины всегда правы.
- Я не соглашусь с тобой в этом, - Эштон закатала рукава. - Я думаю, ты заметил...
Венц оглянулся.
Мельчайшие пятнышки вируса уже были видны на её руках. Затем Венц проверил свои руки и заметил то же самое. На палубе ОВТС образовались едва заметные блестящие следы.
- Фэррингтон сказал, что у нас есть три месяца, если нам повезёт, - вспоминал Венц.
- Это, наверное, довольно точно. У вируса длительный инкубационный период, что означает, что инфицированные остаются заразными в течение длительного времени. Вот почему это особенно опасно.
Но Венц не слушал. Оставшееся осознание полностью пришло к нему.
- Значит, мы никогда не сможем вернуться.
- Нет, Джек. Даже если они поместили бы нас в карантин, вирус также атакует неорганический материал, и он осмотический - он проходит через всё.
Венц уставился на одну точку, как на далёкое облако. Всё, чем он когда-либо был, казалось таким же далёким.
- Мы в апогее, - сказала ему Эштон. - Кстати, у нас есть видео. Ты хочешь его посмотреть?
Венц вздохнул.
- Почему нет?
Эштон нажала несколько клавиш на вспомогательной панели и перевернула небольшой жидкокристаллический экран. Сначала был только белый туман и помехи, но затем сформировалась зернистая картина: лицо генерала Ренье.
- Извините за всё, Венц, - его голос дрожал. - Но вы, конечно же, понимаете...
- Я знаю, - признался Венц.
- Вы уничтожили зонд с образцами?
- Да, сэр. Теперь это космический мусор.
- Хорошо. Вы принесли высшую жертву, Венц. То, что вы сделали для своей страны и мира, превосходит...
- Оставьте это, генерал. Но сделайте мне одолжение, ладно? Я знаю, вы должны сказать моей жене и ребёнку, что я погиб в результате крушения. Но скажите им, что я их люблю, хорошо?
- Я сделаю это, Венц. Лично.
Волны статического электричества поднимались и опускались.
- Есть ли ещё что-нибудь?
- Нет, сэр. Думаю, нет, - ответил Венц.
На экране теперь салютовал Ренье. Затем экран зашипел и погас, поскольку контакт был потерян. Эштон выключила дисплей.
- Я не знаю, как тебе, но мне бы хотелось выпить, - прокомментировала Эштон.
Венц сердито посмотрел на неё.
- Бары здесь рано закрываются.
Но затем Эштон выхватила бутылку виски.
- Я пронесла это в своём лётном рюкзаке. Это не "Johnnie Walker Black", но...
Венц ухмыльнулся.
- Сойдёт, - он открыл бутылку, сделал глоток и отдал её обратно. - Так что же нам теперь делать? Мы не можем вернуться на Землю.
- Нет, но посмотри, что у нас есть. У нас есть сухие пайки, которых хватит на несколько месяцев, - напомнила Эштон, - и топливный элемент, который будет производить всю необходимую нам воду. А что ещё нам нужно?
Венц понял её точку зрения.
- У нас есть неограниченный запас воздуха и неограниченный запас топлива, не говоря уже о полностью работоспособном внеземном транспортном средстве, способном превышать скорость света.
- М-м-м.
Венц хлопнул деформированными ладошками.
- Похоже, мы отправляемся в путешествие на все времена! - сказал он.
- Действуй!
Венц почувствовал блеск в своих глазах. Внутренние системы включились, когда он зажал руками фиксаторы.
- Готовы к взлёту, полковник?
- Да, сэр.
ОВТС начал парить вверх.
- А теперь посмотрим, на что способна эта инопланетная банка...
Корабль поднялся ещё на несколько ярдов, а затем взял курс на Вселенную.
Перевод: Alice-In-Wonderland
Бесплатные переводы в нашей библиотеке:
BAR "EXTREME HORROR" 18+
AЛИСА ПЕРЕВОДИТ