Несколько секунд потребовалось Бобу, чтобы понять, где он находится. От удара по затылку в ушах звучал пароходный гудок, этот звук причинял мужчине почти физическую боль. Казалось, будто голова вот-вот расколется на две части. Его веки налились свинцом. Лишь с пятого раза усилием воли удалось открыть глаза, но, кроме черноты, Боб так ничего и не увидел. Зато отчётливо ощущал, как болят онемевшие от верёвок запястья и лодыжки. Плотным саваном его накрывал запах бензина, мешал сохранять ускользающее сознание, но Боб отчаянно держался за эти хрупкие нити. Ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы подтянуть руки к лицу по шершавой обивке багажника. Боб впился зубами в верёвки, как только связанные кисти оказались рядом с его лицом. Он ощутил омерзительный вкус машинного масла, пыли и бог знает чего ещё. Теперь, борясь с тошнотой, мужчина продолжал сражаться за свою жизнь. Боб ещё не знал, что он без пяти минут труп.

Шоколадный «Шевроле Каприз» сбавил скорость и свернул на гравийную дорогу Уотерлайн-Роуд. От резкого манёвра Боб впечатался лбом в стенку багажника. Фары погасли, только шуршание протекторов выдавало присутствие автомобиля в полуночном мраке парка Форест. В это время года Портленд редко радовал своих жителей тёплыми вечерами, но эта ночь была исключением. Хорошая ночь для того, чтобы умереть. Лучшая ночь, чтобы жить.

Сырые тормозные колодки заскрипели, и автомобиль остановился. Хлопнула водительская дверца. По спине Боба щупальцами скользнул холод. Сегодня он совершил ошибку, которая будет стоить ему жизни. Он и раньше совершал такие ошибки, только цена была не столь велика. Боб не был готов к смерти, он любил жить на полную катушку. Никто не смог бы назвать его лучшим представителем человечества, но такой участи Боб не заслуживал. По крайней мере, так считал он сам.

Багажник открылся, раздались три выстрела. Испуганные шумом птицы вспорхнули с деревьев, покидая свой ночлег. Так же стремительно жизнь покидала Боба. Его рот открывался в беззвучной попытке оправдаться, попросить пощады, но не было такой силы, способной повернуть время вспять.

Охота на оленей была бы замечательным

спортом, будь у оленей винтовки.

Уильям Гилберт

Октябрь в Портленде такой же дождливый, как и в других северных штатах, но, несмотря на погоду, городу удавалось сохранять имидж весельчака. Даже во время экономического кризиса Портленд не загрустил, а расправил плечи и щедро одарил весь регион павильонами с фастфудом, микропивоварнями, хардкорным панк-роком, велокультурой, независимыми журналами и умеренным автомобильным трафиком, достойным скорее маленького городка, нежели метрополиса.

Портленд — место, где молодые выходят на пенсию. Здесь каждый может заниматься чем угодно для души. Здесь университетский преподаватель может варить крафтовое пиво и делать уникальный мёд. Друзья могут открыть странную пончиковую, которая прославится на весь мир. А девяностолетний мужчина может быть старейшей дрэг-квин[1] в мире. Не зря главный девиз города — «Keep Portland weird»[2] (сохраним Портленд странным).

Жители города нарочно игнорируют ненастье, продолжая жить прежней жизнью. Это утро не стало исключением для влюблённой пары студентов. Когда ты молод и влюблён, даже горы тебе не ровня и ничто так не бодрит тело и дух, как утренний секс и бег по пересечённой местности.

На часах не было ещё и восьми, когда студенты оделись в спортивную форму и вышли из дома. В наушниках звучала ритмичная музыка. Пара размялась на лужайке возле дома. Они всегда начинали пробежку с гимнастики. Это не было ритуалом, скорее необходимостью. Подготовка суставов и мышц к предстоящей нагрузке.

Парень побежал первым по тротуару вдоль дороги. Девушка бежала следом, почти не уступала партнёру: она легко могла бы обогнать его, но тогда не видела бы, как при беге вздрагивают его ягодицы, обтянутые трениками.

Через пятнадцать минут они вбежали на территорию парка Форест. Парень обернулся, чтобы проверить, не отстала ли его подруга. Ему бы не хотелось, чтобы Фло оказалась в парке одна. Убедившись, что всё в порядке, он глотнул воды и продолжил бег. Тусклое осеннее солнце мелькало между стволами деревьев. Маленькие ветки и опавшая листва шуршали, соприкасаясь с подошвами кроссовок. Кое-где под ногами чавкали лужицы, не успевшие высохнуть после ночного дождя.

Девушка остановилась, чтобы отдышаться.

— Лиам, погоди секунду. Что-то я сегодня не в форме, — студентка опёрлась рукой на дерево.

— Детка, ты в отличной форме. Воды? — парень достал из поясной сумки бутылку.

— Эй, что это? — его подруга указала на что-то тёмное, виднеющийся сквозь деревья.

— Ты точно не в форме, — улыбнулся Лиам. — Это же просто машина.

— Но сюда нельзя на машине. Это вредит местной флоре и фауне, — возмущённо произнесла девушка, всё ещё тяжело дыша.

— Ладно, Гринпис, пошли разберёмся, — парень взял подругу за руку, и они направились к нарушителю местной экосистемы.

Чем ближе пара подходила к автомобилю, тем отчётливее становилось дурное предчувствие. Сомнений в том, что дело плохо, не осталось, как только их ноздрей коснулся металлический запах крови вперемешку с сыростью и прелыми листьями. Лиам осторожно задвинул за спину подругу и обошёл автомобиль, но ничего не заметил. Парень наклонился и увидел под багажником небольшую красную лужу. Если бы земля была сухой, то кровь бы впиталась и стала незаметной на фоне бурой листвы. Лиам был не робкого десятка, ни запах, ни вид крови не страшили его. До того, как отец бросил их с матерью и уехал с какой-то шлюхой в Лас-Вегас, он часто брал парня с собой на охоту. Лиаму не нравилось убивать животных, но ради того, чтобы больше времени проводить с отцом, он шёл на этот сопутствующий ущерб.

— Неужели какой-то придурок охотится в парке? — парень недовольно прищурился.

— Давай уйдём отсюда, пожалуйста. Он может быть опасен, — молила девушка.

— Подожди, только проверю багажник, — без особой надежды он потянул крышку, и та поддалась. — Твою мать! Не смотри сюда, Фло. Звони девять один один.

В багажнике лежало тело мужчины. Он застыл в позе эмбриона. Руки и ноги мужчины были связаны. Не нужно быть гениальным следователем, чтобы понять: смерть этого человека не могла быть естественной. Это больше напоминало спланированное похищение и убийство. Лиам сглотнул. К такому он явно не был готов. От мысли, что убийца всё ещё мог быть неподалёку, становилось откровенно жутко.

Руки Фло дрожали, она едва удерживала телефон в руках. Пальцы постоянно попадали не на те кнопки. С третьей попытки она всё-таки сумела набрать номер. Прежде она не видела мертвецов, да и существенных потерь в её жизни ещё не случалось. Когда ты молод и влюблён, то не задумываешься о смерти. Смерть кажется тем, что случается с другими. Ни с тобой, ни с твоей семьёй, ни с теми, кто живёт на соседней улице, это произойти не может. Она где-то там. Именно поэтому, когда приходится взглянуть ей в лицо, люди оказываются не готовы. Нельзя подготовиться к утрате. Всегда готовы к смерти разве что врачи и то лишь после многолетней практики.

В трубке раздался голос оператора.

— Вы позвонили в службу девять один один. Какой у вас адрес?

— Мы на Уотерлайн-Роуд, это в Форест парке, — всхлипнула девушка.

— Что у вас случилось? — голос сотрудницы горячей линии звучал мягко. Внушал доверие.

— Здесь труп мужчины, он в багажнике, — студентка продолжала плакать в трубку.

— Вы уверены, что этот человек мёртв? — уточнила сотрудница.

— Боже, — Фло всхлипнула ещё громче. — Лиам, ты уверен, что он умер?

— Да, — подтвердил парень.

— Кто с вами? Вам грозит опасность? — ровным, мягким как облако тоном задала вопрос женщина.

— Нет, это мой парень. Мы вместе обнаружили этого человека.

— Хорошо, не волнуйтесь. Скоро прибудет полиция. Вы прикасались к телу?

— Н-нет, — неуверенно ответила Фло.

— Нет-нет, — подтвердил Лиам, уловив контекст диалога.

— Прошу вас дождаться полицейских. Отойдите от места преступления, чтобы не повредить улики.

— Хорошо, спасибо, — Фло попрощалась с оператором и спрятала телефон в карман. Её тело сотрясалось от пережитого ужаса, а в глазах застыли слёзы.

Парень отвёл её в сторону и сжал в объятиях. Такая простая немая поддержка. Что тут можно сказать? Не каждый день юной девушке приходится сталкиваться с результатом человеческой жестокости. В такие моменты розовые очки разбиваются вдребезги, а вера в людей тает на глазах. Возможно, через какое-то время она сможет забыть о том, что видела в этом парке. Вот только страх останется с ней навсегда. Наверняка теперь студенты выберут новое место для пробежек, чтобы в страхе глаза не искали убийцу среди прогуливающихся в парке людей.

В течение двадцати минут на место прибыла полиция. Из блестящего чёрного, начищенного, как туфля лондонского аристократа, автомобиля вышли двое мужчин в джинсах и кожаных куртках. Они больше походили на байкеров, чем на блюстителей порядка. Вслед за ними подъехал ещё один автомобиль с экспертами, которые, в отличие от полицейских, были одеты по форме. Коллеги коротко поздоровались друг с другом и направились к месту преступления, где их ожидали двое бледных студентов.

— Доброе утро, я детектив Тайлер Блант. А это мой коллега, детектив Логан Миллер, — Блант указал на второго мужчину. — Эксперты — Джон Уотс и Ребекка Морис.

— Доброе утро, очень приятно. Я Лиам, это — моя девушка, Фло, — представился парень. — Это мы обнаружили тело и вызвали вас.

Эксперты кивнули в знак приветствия и приступили к осмотру тела и места преступления. Первым делом Джон оцепил предполагаемое место убийства. Он натянул полосатую чёрно-жёлтую ленту на стволы деревьев и скрепил её узлом.

Ребекка, которую коллеги по-свойски называли просто Бэкс, собрала каштановые волосы в пучок на затылке и склонилась над телом убитого. Она сканировала его профессиональным взглядом. Ни одной эмоции. Ни страха. Ни жалости. Ребекка относилась к тому числу людей, для которых смерть — это работа. Когда она ещё училась в медицинском университете и участвовала в первых вскрытиях, то падала в обморок. Пару раз Ребекку даже рвало от вида содержимого брюшной полости и запаха разложения. На заре своей карьеры эксперта в полицейском управлении Портленда она часто оплакивала судьбы своих «пациентов», особенно когда среди них оказывались дети или совсем молодые люди. Но Ребекка считала лицемерием лить слёзы по одним и спокойно исследовать тела других. Со временем она сумела договориться с собой. Эмоции — дома. На работе — голый профессионализм. Из уважения к тем, кто оказывался на её столе, Ребекка выполняла работу аккуратно, точно устанавливала причину и обстоятельства смерти. Пожалуй, это было лучшим, что она могла для них сделать. Её слёзы безмолвным пациентам были ни к чему.

Ребекка нахмурилась. Она всегда хмурилась, когда старалась сосредоточиться.

— Три пулевых ранения в области груди. Судя по размеру отверстий, убийца использовал патроны двадцать второго калибра. Точнее смогу сказать после экспертизы. Есть гильзы? — уточнила она у своего коллеги.

— Гильз нет, но есть следы, — отозвался Джон, обходя автомобиль.

— Отлично, сними слепки, — впервые раздался хриплый голос детектива Миллера.

— К сожалению, следы размыло дождём, я даже размер точно определить не смогу, — с досадой ответил эксперт.

— Замерь и сфотографируй всё, что найдёшь. Даже размытые следы лучше, чем их отсутствие, — Миллер смотрел в противоположную сторону, будто бы совсем не интересовался тем, как отреагирует Джон. Собственно, так оно и было.

— Не надо учить меня работать, я уже не стажёр, — оскорблённо ответил Джон.

— Мой долг — раскрыть это дело. Если для этого мне придётся каждому давать инструкции, чтобы убедиться в тщательности следствия, я буду это делать. Смирись, Джонни, — пресёк его Миллер.

— Придурок, — пробубнил эксперт себе под нос.

— Я всё слышу, Джонни, — ухмыльнулся Миллер, но не посчитал нужным отвечать на этот выпад. Логана мало заботило то, что думают о нём коллеги. Он вообще не зависел от чужого мнения. Его референтная группа[3] начиналась с семьи и заканчивалась Блантами. Возможно, правда в словах Джона присутствовала и Логан отчасти был самовлюблённым придурком, но ещё он был профессионалом в своём деле.

— Мы тратим время. Я понимаю, что этот парень больше никуда не торопится, но мне хотелось бы побыстрее закончить здесь. Вот-вот снова начнётся дождь, — раздался голос Ребекки.

— Желание женщины — закон. Проверю внутри, — отозвался Миллер. Щёки эксперта залились румянцем, но уже спустя секунду она снова сосредоточилась на трупе.

Детектив Тайлер Блант в это время опросил свидетелей об обстоятельствах находки, обменялся контактами и попросил не выезжать за пределы штата в ближайшее время. Детектив был уверен в их непричастности, девчонка даже потеряла сознание от страха в начале разговора. Аптечку пришлось искать в машине экспертов, потому что в машине Миллера она хоть и была полной, но срок годности медикаментов в ней давно истёк.

Блант следовал протоколу, он сказал это на случай, если потребуется их помощь. Тайлер получил согласие от студентов и не стал их задерживать. Они торопились на занятия.

— Тай, иди-ка сюда, — позвал Миллер. — Понюхай.

— О, морской бриз, — оценил Блант.

— Точно, убийца тщательно вычистил салон, и, судя по отчётливому запаху, было это не больше суток назад. Проверим отпечатки, но я могу поставить сотню на то, что все они стёрты.

— Логан, имей совесть, я с прошлого дела должен тебе полтинник. Проверяй как следует, я пока помогу Бэкс, — вытащив голову из салона, Тайлер направился к эксперту.

— Хорошо, мамуль, — нарочито серьёзно сказал Миллер и вернулся к осмотру.

Блант рассмотрел убитого. Его руки и ноги были связаны бечёвкой. Если повезёт, на ней могут оказаться отпечатки или биологические следы убийцы. Багажник, в отличие от салона, не был обработан химическим моющим средством. Тайлер помог эксперту подсветить фонарём место обнаружения трупа, чтобы получить чёткие детальные снимки.

Логан закончил с отпечатками. К этому моменту подъехал фургон за телом, чтобы отвезти его в предпоследнее пристанище, где его тоже не ждало ничего хорошего. Старенький «Каприз», в котором обнаружили тело, эвакуировали в участок для дальнейшей проверки. Первичный осмотр редко давал полную картину преступления, кроме того, предстояло установить владельца авто.

Проводив фургон и экспертов, детективы сели в машину. Повисло тяжёлое молчание. Они уже четыре года работали в команде, порой тишина для них была даже комфортнее слов. Особенно в моменты, когда они думали об одном и том же.

Так было не всегда. Начало их совместной работы выдалось довольно горячим. Логан хотел работать один, а Тайлер просто хотел работать. Победу в этой битве одержал здравый смысл. Лучшего напарника, чем Тай, сложно было представить. Надёжный, ответственный, пунктуальный. Логан очень быстро понял, что Блант намного лучше, правильнее его самого. Поначалу это страшно злило Логана, но вскоре он по-настоящему смог принять Бланта. Не говоря уже о том, что благодаря Тайлеру Логан смог скинуть со своих плеч ненавистную бумажную волокиту. Вскоре Тай стал его единственным настоящим другом. Только Тайлер мог терпеть несносный характер Логана. Он один за язвительной речью друга видел одинокого, болеющего профессией человека.

— Видишь связь с первым трупом? — заговорил Блант.

— Не вижу, а чую «морской бриз». Ту «Киа Рио» отмывали похожим средством. Нужно сделать срезы с обшивки и отправить на химический анализ в лабораторию, — Логан подтвердил догадки коллеги.

— Погнали в отдел, оформим дело, — Тай откинулся на спинку пассажирского сиденья.

— Погнали, оформим, будь оно неладно, — ругнувшись, Логан повернул ключ и тронулся с места. Урча мотором, раритетный «Камаро» выехал на гравийку, оставляя место, которое с этих пор будут именовать «плохим», позади.

[1] Дрэг-квин — сленговое выражение, используемое для обозначения артистов, использующих женские образы, переодеваясь в женскую одежду.

[2] Сохраним Портленд странным (англ.)

[3] Референтная группа (от лат. réfère — сопоставлять, сравнивать, сообщать) — реальная или воображаемая социальная общность, выступающая для индивида в роли эталона, образца для подражания; группа, к которой он хотел бы принадлежать.

Брат может не быть другом,

но друг — всегда брат.

Бенджамин Франклин

Старая кофемашина в отделении полиции шипела, как кобра, и брызгала кипятком. В общем, обеспечивала перфоманс, но свои прямые обязанности не выполняла. Проклятая развалюха, которая должна была служить источником энергии для всего отдела, вместо этого служила самому сатане, чем страшно злила Логана. С досады детектив Миллер стукнул её кулаком по крышке, и машина услужливо звякнула, из сопла полился американо, заполняя коридор ароматом дешёвого кофе.

— Как ты пьёшь эту кислятину? — в очередной раз удивился Тайлер.

— Эта кислятина течёт в моих жилах, — отшутился Логан. — Что там со вскрытием?

— Отчёт ещё не готов. Пробы с обивки обеих машин отправили в лабораторию, результат будет только утром, — Тайлер всегда держал всё под контролем, настоящий отличник.

— Спасибо, брат. Не знаю, как бы общался с этими недоумками без тебя, — развёл руками Логан.

У детектива Миллера не складывались отношения с коллегами по нескольким причинам: он этого не хотел, а ещё считал себя лучше других. Равным для него был лишь Тай. Даже Том Милтон, начальник полиции, не был авторитетом для Логана. Хорошо, что ему хватало осторожности не говорить об этому никому, кроме напарника.

— А как же Бэкс? Она ведь нравилась тебе? — подколол его Тайлер.

— Это было в средней школе! Тогда она ещё не была замужем. Ты же знаешь, я не люблю замужних. Слишком много проблем с мужьями, — усмехнулся Логан.

Миллер был настоящим красавцем, обольстителем. Серо-голубые туманные глаза манили, заставляли всматриваться в них, искать за туманом то, что было скрыто от всех. Густая тёмная шевелюра и обильная растительность на лице делали Логана прекрасным образчиком тестостероновой половины человечества. Устоять перед ним могли лишь монахини, ну и Ребекка, которая в своё время предпочла ему какого-то ботаника. А как известно, счастливчики тяжелее всего переживают неудачи. Логан нашёл самый безопасный способ пережить этот промах: он стал недолюбливать Ребекку.

— Но ведь тебя это по-прежнему бесит? Признайся! — Тайлер с ухмылкой скрестил руки и преградил путь Логану.

— Признаюсь, меня это бесит. А ещё меня бесит то, что ты постоянно напоминаешь об этом. Нравится унижать других? Сходи в БДСМ-клуб, — отбрыкнулся Миллер. Ему и правда нравилась Ребекка, он сам себе боялся признаться в этом. Но при одном взгляде на неё или любую другую девушку, к которой он начинал испытывать что-то большее, чем физическое влечение, он видел свою бывшую. А видеть её он не хотел.

— Просто это единственный способ сбить с тебя корону, — Тай пожал плечами.

— Не пора ли взяться за работу, Робин Гуд? — проходя мимо, Логан толкнул плечом Бланта.

Утреннее солнце заливало светом кабинет детективов. Окна выходили на восток, поэтому в первой половине дня им приходилось опускать жалюзи. Солнце отражалось в мониторе Логана так, что работать было просто невозможно. Тайлеру повезло чуть больше: его стол стоял в углу и солнце светило ему в глаза.

Логан опустил жалюзи и открыл папку с делом. Детектив вытащил все фотографии с последнего места преступления и приколол на доску. Бегло прочитал свидетельские показания. Зафиксировал короткие заметки на стикер и приклеил его к фотографии. Детектив ещё раз обвёл глазами доску, на которой сейчас красовались всего два дела. Логан был уверен, что это только начало. Чем быстрее они смогут связать эти преступления, тем скорее выйдут на след убийцы. Интуиция редко подводила Логана, но сейчас, кроме неё, у детектива не было оснований считать эти случаи делом рук одного убийцы. Разве что запах очистителя, но это не тянуло даже на косвенную улику.

Размышления Логана прервал звонок телефона, но детектив усердно продолжал сверлить взглядом доску. Лишь после третьего звонка он перевёл выжидающий взгляд на напарника, давая понять, что пора бы ответить и сделать это нужно не ему. Тайлер скрупулёзно листал страницы дела, но всё же прервался, чтобы ответить на звонок.

— Тай, — послышался голос Ребекки, — результаты химического анализа с обшивки будут готовы только завтра утром. Прости, у нас завал.

— Окей, Бэкс. Спасибо, что предупредила, — Блант повесил трубку и повернулся к напарнику.

— Слышал, — не дожидаясь, ответил Логан. — Может, по пивку?

— Давай, — вздохнув, Тай закрыл папку с делом и отнёс её в шкаф.

— Зачем ты её убрал? Всё равно утром нужно будет подшить результаты вскрытия экспертизы.

Тайлер обвёл взглядом кабинет и тяжело вздохнул. На его столе был идеальный порядок. Даже бумага в лотке лежала так же ровно, как в то время, когда она ещё покоилась в пачке. Чего нельзя было сказать о столе его напарника. Там царил хаос. Журналы с автомобилями лежали вперемешку с материалами дел и заявлениями потерпевших. Органайзер для канцелярии был наполовину заполнен пеплом и окурками Мальборо. Конечно, в кабинете нельзя было курить, но Логан считал себя выше правил. Тайлер и сам был не прочь подымить, когда пропустит стаканчик, но зависимости не испытывал. А ещё он не приветствовал курение в кабинете. Система вентиляции у них в управлении была ни к чёрту. После одной выкуренной сигареты два дня приходилось чувствовать себя запертым в табакерке.

— Ты не поймёшь, — Тай подмигнул напарнику и подхватил куртку со спинки стула. — На твоей?

— Ага.

Логан распахнул дверь кабинета и чуть не сбил с ног детектива Уильяма Росса. Коллега оказался подозрительно близко к двери. Невысокий коренастый мужчина смотрел на Логана снизу вверх. Его залысина поблёскивала при свете люминесцентных ламп. Это был один из немногих случаев, когда форма не красила её обладателя. Уильям больше походил на школьного уборщика, подглядывающего за старшеклассницами. Было что-то порочное в его чёрных маленьких глазах.

— Какого хрена, Уил? Ты что, подслушивал? — выпалил Логан вместо извинений.

— Делать мне больше нечего. У меня что, другой работы нет? — попытался оправдаться коллега.

— Пошли, — Тай опустил руку на плечо Логана в попытке успокоить его.

Логан недолюбливал детектива Росса и его напарника. В любой момент их словесные перепалки могли перерасти в серьёзный конфликт, а сейчас не самое подходящее время. Да и вообще, отделение полиции — не место для потасовок.

— Если у тебя так много работы, попробуй меньше околачивать пороги чужих кабинетов, — выплюнул Логан, отвернулся и пошёл к выходу.

Бар «Поместье ворона» был в паре кварталов к северу от участка. Через несколько минут напарники оставили шикарный «Камаро» Логана на Юго-Западной Ок-стрит и вошли в заведение. Даже в приглушённом освещении было заметно, что бар полон посетителей. Здесь уже всё было готово к Хэллоуину. Впрочем, это место, выдержанное в готическом стиле, к Хэллоуину было готово всегда. С потолка свисали тыквы из папье-маше и паутина. Над барной стойкой висели клетки с запертыми внутри скелетами, а на углу сидела горгулья со стеклянными глазами рубинового цвета. Она будто смотрела в никуда и происходящее её не интересовало. Как работяга после тяжёлой смены, который заходит в бар пропустить стаканчик или десять, чтобы забыться. Он опрокидывает стаканы один за другим. Глаза стекленеют и мертвенно упираются в одну точку. Цель достигнута. Ему удалось отрешиться от своих проблем и непроходящей усталости. Какие проблемы могли быть у каменной горгульи, оставалось лишь догадываться. Скорее всего, ей наскучили захмелевшие лица завсегдатаев, или же она осознала всю тщетность бытия.

Стены из красного кирпича прибавляли бару антуража и багровых оттенков. Камин в центре зала был щедро затянут паутиной, над ним висел портрет женщины с кровавыми слезами. Такая атмосфера могла бы нагнать жути на школьников, но у тех, кто каждый день сталкивался со смертью, она скорее вызывала ироничную улыбку.

— Смотри, там у бара есть два места, — Тай указал пальцем в центр стойки.

— То, что нужно, — ответил напарник, продвигаясь между столами основного зала. — Два пива, — громко попросил Логан и занял свободный стул. В баре было достаточно шумно. Музыка и громкие разговоры заглушали даже мысли.

— Уверены, что не хотите попробовать наши фирменные коктейли? — молоденький бармен с серьгой в носу облизнул губы и подмигнул детективу.

— Не сегодня, сладкий, — благодушно ответил Миллер.

— Зачем ты дал парню ложную надежду? — упрекнул его Тайлер.

— А что я? Он сам! Милый, ты что, ревнуешь? — отшутился Логан. Ему одинаково льстило внимание со стороны обоих полов, но интересовался детектив Миллер исключительно женщинами.

— Не хочу ни с кем делить такой сладкий пирожок, — усмехнулся Тай.

Напарники частенько так подтрунивали друг над другом, чем вводили окружающих в лёгкое недоумение. Если бы через постель Логана не прошла четверть женского населения Портленда, то, возможно, их бы сочли любовниками. Но слава детектива Миллера шла впереди него и развеивала любые сомнения на этот счёт.

— Скажи мне, ты тоже считаешь, что эти два дела связаны? — посерьёзнел Логан.

— Не знаю. Слишком мало вводных, чтобы делать подобные выводы, — пожал плечами Тайлер.

— Отбеливатель, калибр, уже два совпадения.

— Не спеши. Бэкс назвала калибр лишь предположительно, заключение ещё не готово. Давай расслабимся. Вернёмся к делу, когда на руках будут результаты экспертизы и отчёт о вскрытии.

— Хорошо, поговорим об Оливии?

— У нас что, других тем нет? — Тайлер опустил сосредоточенный взгляд в бокал, будто пытался найти там невидимую муху.

— Я слишком хорошо знаю тебя, за маской железного человека ты не скроешь от меня свои переживания. Выговорись, тебе это нужно больше, чем мне.

— Ты прав, — вздохнул Тай. — Большую часть ты уже знаешь. Лив и раньше мне часто устраивала сцены из-за моего постоянного отсутствия, но в последнее время это стало невыносимым. Я прихожу домой ближе к полуночи, уставший и голодный, в надежде на уютную гавань, нежность, заботу, но вместо этого получаю мексиканские страсти и упрёки. Пару-тройку раз наши скандалы успешно заканчивались на кухонном столе, но в последний месяц мне пришлось спать на диване, и это доконало меня.

— Постой, я думал, это она от тебя ушла, — глаза Логана округлились.

— По сути, ты прав. Она ушла от меня, будучи со мной. Демонстративно игнорировала, отворачивалась и уходила, стоило мне зайти домой. Жаль, что не сложилось, она мне по-настоящему нравилась такой, какой была раньше. Теперь я думаю, что всё к лучшему. Я не изменю своего отношения к работе, а она не изменит своих требований. Мы просто не подходим друг другу, — пожал плечами Тай и сделал глоток, заглушая горечь. Тёмный тягучий напиток с нотами шоколада и имбиря отлично справлялся с этой задачей.

— Да, друг, — Логан потрепал его за плечо в знак поддержки. — Если честно, я вообще не понимаю, как другие копы умудряются совмещать работу с семьёй. Либо у их жён ангельское терпение, либо мы с тобой делаем всё за них.

— Одно из двух, — усмехнулся Тайлер.

Логан отсалютовал бокалом напарнику, залпом допил остатки пива и вышел из-за стола. На полпути он поймал на себе заинтересованный взгляд очаровательной брюнетки, юбка которой едва прикрывала то место, откуда росли длинные стройные ноги, но всё же оставляла место для фантазии. Логан подмигнул ей и жестом показал никуда не уходить. Вернувшись из уборной, он застал девушку на своём стуле. Она смеялась, запрокинув голову, искренне и открыто, как девчонка. Её зрачки были расширены, глаза блестели, выдавая её с головой.

— Привет, — улыбнувшись, поздоровался Логан. Он сумел скрыть своё разочарование тем, что такая прекрасная особа предпочла его друга.

— Привет, я — Мия, — сладким голосом пропела девушка и протянула руку.

— Логан, — детектив коснулся губами тонких девичьих пальцев.

— Детектив Миллер, вы такой галантный мужчина, — засмущалась девушка.

— Так мы знакомы? — в голосе Логана смешались удивление с разочарованием.

— Знакомы. Она журналистка. Пару раз бывала в нашем отделе, — поспешил пояснить Тай.

— Верно, — улыбнулась Мия.

— Как же я мог не заметить раньше такую прекрасную журналистку? — Логан пустил в ход весь стратегический запас обаяния, когда понял, что напарник не заинтересован этой девушкой.

— Не знаю, — промурлыкала Мия, — я вот сразу вас заметила.

— Могу я вас угостить? — Логану нравилась эта игра в поддавки.

— Могу ли я у вас взять эксклюзивное интервью? — рука Мии коснулась бедра детектива.

— О, так вы на работе… — Логан начал стремительно терять интерес к беседе. Он не собирался обнародовать материалы дела, по крайней мере до тех пор, пока у них не будет подозреваемых. Глупо было бы устраивать пресс-конференцию ради того, чтобы сказать: «Не переживайте, у нас всё под контролем. Просто мы ничего не знаем».

— Я умею совмещать приятное с полезным, — подмигнула журналистка.

— Тогда начнём с приятного, — интерес Миллера вернулся. Он уселся на соседний стул. — Что пьём?

— Виски, — уверенно ответила Мия. Логан лишь удовлетворённо хмыкнул в ответ. Его привлекали девушки, которые не боятся говорить о том, чего хотят на самом деле, не стремятся соответствовать общепринятым стандартам женственности. Женщина должна хотеть то, что она хочет, а не то, чего ждут от неё другие.

Бармен едва успевал наполнять их бокалы. В какой-то момент Тайлер отлучился в туалет, а когда вернулся, Мия ёрзала на коленях Логана. Они целовались так самозабвенно, будто не существовало никого вокруг. Вакуум. Девушка нехотя оторвалась от Миллера, в её глазах полыхал настоящий пожар. Она облизала губы и поправила причёску. По лицу Логана расплылась сытая улыбка Чеширского кота.

— Пожалуй, я оставлю вас, — Тайлер решил вежливо откланяться.

— Мне тоже пора, — с сожалением сказал Логан.

— А как же интервью? — надула губки журналистка.

— В другой раз. Дай мне свой номер, — Логан не оставил девушке выбора, и она протянула свою визитку. — Подбросить?

— Нет, спасибо. Моя подруга за рулём, — Мия указала на другой конец барной стойки. Оказалось, что всё это время её дожидалась подруга, которая теперь скучающе подпирала лицо ладонями и тоскливо смотрела в полную чашку остывшего кофе. Прямо как та горгулья.

— Тогда пока, — Логан ещё раз на прощание целомудренно поцеловал руку девушки. Так, будто это не он пять минут назад смаковал её пухлые раскрасневшиеся губы.

— Пока, — обиженно ответила Мия и направилась к своей подруге. Она сама не знала, что расстроило её больше. То, что ей так и не удалось получить эксклюзивный материал для своей колонки, или то, что их вечер закончился иначе, нежели она рассчитывала. Ведь она так же, как и Логан, привыкла получать то, что хочет.

Влажный ночной воздух Портленда ударил в лицо Тайлеру, когда тот открыл дверь бара. Тёплые деньки остались позади. Совсем скоро ноябрь начнёт набирать обороты.

— Похолодало, — Блант потёр предплечья.

— Зима близко, — картинно произнёс Логан голосом Неда Старка.[1]

— Я сяду за руль, — заявил Тай.

— Да брось. Я в порядке. Выпил полтора бокала в начале вечера. Иначе бы точно рассказал этой девчонке всё, что знаю, — усмехнулся Логан и открыл водительскую дверцу. — Горячая журналистка. До утра буду жалеть, что оставил её в баре.

— Переживёшь, — поддержал друг.

Тайлер потянулся к радиоприёмнику, и салон «Шевроле» наполнился басами, а затем и ударными. Из динамиков звучала «Between Angels And Insects» группы Papa Roach. Логан закачал головой в такт музыке. На этот счёт напарники никогда не спорили, их музыкальные предпочтения совпадали, с одной лишь разницей: Логан, в отличие от Тая, и сам любил играть на гитаре, научился ещё в средней школе.

Высадив Тайлера у дома его отца, Логан поехал к себе. Дом Миллера был всего в трёх кварталах. Ночные дороги почти опустели, поэтому детектив позволил себе существенно превысить скоростной режим. Сегодня он уже отказал себе в одном удовольствии. Так пусть хоть адреналин пробежит по венам, даст почувствовать себя живым.

Прежде чем стать полицейским, Логан был сорвиголовой. Он не преступал закон буквально, но родителям пришлось несладко в период его взросления. Логан был одним из самых популярных парней в школе, но популярность нужно сначала заработать, а потом поддерживать. Начиналось всё довольно невинно, с музыки. Девчонки были в восторге. Затем Логан решил сменить имидж так, чтобы он соответствовал его музыкальным предпочтениям. Тогда он начал качаться, набил первые татуировки на груди и покрасил волосы.

Мать Логана, Меган, хоть и была расстроена решением сына, но драму устраивать не стала. Отец детектива Миллера, Эндрю, был отставным полковником армии США. Его реакция была более радикальной. Он был настолько разочарован сыном, что перестал с ним разговаривать. Эндрю воспитывал сына в строгости и прочил ему военную карьеру. Вместо этого сын отрастил патлы и изрисовал своё тело татуировками. Ему было стыдно перед друзьями-военными, что его сын больше похож на наркодилера или байкера, чем на будущего юриста или военного. Хотя до этих изменений Эндрю никогда не говорил с сыном о его будущем. Эндрю считал это очевидным, а Логан должен был сам догадаться, какие надежды возлагает на него отец.

Ответной реакцией Логана стал протест. Тогда появились новые татуировки, которые теперь покрывали обе его руки. В довершение имиджа Логан проколол бровь. Если бы не Меган, то Эндрю точно выгнал бы сына из дома. Холодная война стала ещё холоднее. Отец мог подвезти в школу Хлою, сестру Логана, и закрыть дверь машины перед носом сына, хотя у обоих начинались занятия в одно время.

В отместку Логан организовал ночные уличные гонки. Угонял «Камаро» отца, пока тот спал, и соревновался на ней со своими сверстниками. Тогда он подружился со скоростью. Логан наслаждался ею. Адреналиновая зависимость парня закончилась, когда во время манёвра машину занесло и он врезался в столб. Авария не была слишком серьёзной: пара ушибов и сотрясение у Логана, помятая дверь и оторванное крыло у «Камаро». Несмотря на незначительные повреждения, без скорой и полиции не обошлось. Однако благодаря связям Эндрю дело заводить не стали. Репутация Миллеров осталась чиста.

Отец Логана мог справедливо разозлиться на него, но вместо этого решил поговорить с сыном. Эндрю считал себя виновным в случившемся. Он не уделял сыну должного внимания, хранил ключи от машины в легкодоступном месте. Да и вообще из них двоих взрослым был именно он. Просто для верных решений иногда нужно чуть больше времени. Эндрю объяснил сыну причины своего поведения и попросил прощения. Логан был поражён реакцией отца, но вместо ответных извинений он воспользовался его раскаянием. Логан попросил подарить ему разбитую «Камаро» отца.

— Если восстановишь сам — забирай, — ответил тогда Эндрю.

С того дня Логан поселился в гараже. Он продолжал играть на гитаре, но машина увлекала его всё больше. Логан стал меньше тусоваться с друзьями и больше времени проводить дома. Отец часто помогал ему в гараже. Так их отношения постепенно наладились. Крашеные волосы Логана отросли, и он их состриг. Ещё через полгода снял серьгу, а когда в школе впервые подняли вопрос о профориентации, Логан решил стать полицейским. Это был его выбор, но обусловленный желанием соответствовать ожиданиям своего отца. Он ведь так и не извинился за тот случай с машиной. Его выбор профессии стал своеобразным «прости, я был не прав».

Сразу после колледжа Логан поступил на службу в полицию. Отец замолвил за него словечко, но вскоре Логан на практике доказал, что по праву занимает своё место. Его приставили к старику Гаррису, тому оставалась пара месяцев до пенсии. Вместо работы Гаррис постоянно читал газету и шевелил рыжими моржовыми усами. Когда новоиспечённые напарники задержали мелкого торговца наркотиками и накрыли всю сеть, никто не сомневался в том, что это заслуга Логана. После того как Гаррис ушёл на пенсию, Логан ещё несколько лет работал в одиночку, пока не пришёл Тайлер.

Тайлер Блант перевёлся в полицейское управление Портленда из западного отделения. На тот момент Логан был единственным полицейским без напарника. Так что их совместная работа была предрешена сверху. Начальником полиции. Детектив Миллер на тот момент уже обладал авторитетом у Милтона, поэтому пытался избавиться от нежеланного партнёрства. В тот раз начальник был непреклонен. Так в просторном кабинете Логана появились вторые стол и стул. Закончилось его добровольное одиночество.

Напарники не сразу нашли общий язык. Логан многое недоговаривал о делах, не считал нужным посвящать новичка. Миллер быстро понял, что если Тайлеру нужно будет что-то узнать, то он сам найдёт информацию. Тай неплохо разбирался в людях, он целый год работал под прикрытием. Он изучал психологию, физиогномику и тренировался в этом каждый день. А вот Тайлер, в свою очередь, быстро понял, что у Логана проблемы с доверием. Детектив Миллер не умел работать в паре, единолично принимал решения, о которых порой даже не трудился уведомить напарника. Тайлер сыграл на его любопытстве.

— Ты не поверишь, — говорил он. — Это настоящий прорыв в деле.

— Что там? — интересовался Логан.

— Расскажу тебе, когда поделишься информацией о свидетелях, — парировал Тай, и Логан делился.

Так мало-помалу из двух одиночек они превратились в коллег. Из коллег в напарников. Из напарников в друзей.

[1] Э́ддард «Нед» Старк — персонаж романа американского писателя-фантаста Джорджа Мартина «Игра престолов», входящего в цикл «Песнь Льда и Огня».

Можно вернуть на место всё, что угодно,

кроме пыли. Пыль красноречива.

Шерлок Холмс

Звук электронного будильника на прикроватной тумбе Логана не оставил ему ни единого шанса на нормальное начало дня. Казалось бы, что может быть лучше с утра, чем шум прибоя и крики чаек, но эта мелодия у детектива Миллера стояла уже несколько лет и порядком приелась. Логан давно хотел её сменить, но утром было не до того, а вечером его голова была занята другими вещами. Следом за будильником послышался стук лап по ламинату, а ещё спустя секунду лицо детектива было покрыто слюнями его мопса по кличке Кеннеди. Чмокнув собаку в нос, мужчина откинул одеяло в сторону, присел на кровати и потёр виски. Миллер не страдал похмельем, просто не любил ранние подъёмы. Утро он предпочитал проводить в нежных объятиях женщин, которые после непременно приносили ему завтрак в постель в надежде на то, что это не последнее их совместное утро. У Логана было правило: чаще одного раза в его спальне оказывались только те девушки, что сами избегали серьёзных отношений и просили его ни на что не рассчитывать. Кеннеди запрыгнул на колени хозяина, посмотрел на него преданным и голодным взглядом. Затем спрыгнул на пол и начал спускаться на кухню, намекая хозяину, что пришло время для завтрака.

Усилием воли Логан поднялся с кровати, наполнил миску своего хвостатого приятеля и отправился в ванную. Он смыл остатки сна под контрастным душем, тщательно уложил бороду и небрежно расчесал пальцами отросшие волосы. Миллер никак не мог найти время, чтобы заглянуть к своему барберу. Как хоккеисты не бреют бороды во время чемпионата, так и Логан не стригся, пока не раскроет дело. Не потому, что подражал спортсменам или видел в этом какой-то сакральный смысл, а потому, что работа занимала все его мысли и время.

Логан накинул на плечо косуху и вышел на подъездную дорожку, где оставил вчера свою машину. Новое утро показалось ему прохладнее вчерашнего. Волоски на руках встали дыбом, и Миллер поспешил сесть в автомобиль. Через десять минут «Камаро» Логана уже стоял возле дома детектива Бланта. Тай вчера оставил свой мотоцикл на парковке участка. Не бросать же друга на произвол судьбы.

— Доброе утро, — Тай открыл пассажирскую дверь и быстро нырнул внутрь.

— Откуда столько оптимизма с утра пораньше?

— Бэкс звонила, результаты вскрытия и отчёт готовы, а это значит, что сегодня мы станем на шаг ближе к раскрытию.

— Всего-то, — недовольно цокнул Логан. — Мы и вчера знали, что сегодня получим от...

— Не нуди, — прервал его напарник и прибавил громкость на радиоприёмнике.

Хотя детективы и прибыли вовремя, в участке уже кипела жизнь. Возле адской кофемашины собралась целая очередь. На проходной разрывался телефон, пока младший офицер Глория Додсон докрашивала последний ноготь и осыпала проклятиями несносный аппарат. Стажёр из архива споткнулся о провод принтера, выронил кипу бумаг и выбил бумажный стаканчик с кофе из рук начальника полиции. Всё это вызвало искреннюю улыбку у Логана.

— Вот оно, доброе утро в полицейском участке, — злорадствовал детектив Миллер. Тайлер лишь усмехнулся замечанию напарника и вошёл в кабинет.

— Через пять минут у меня, — раздался голос Милтона, когда дверь уже закрывалась за детективами.

В кабинете начальника отдела уже собрались эксперты. Ребекка сидела, положив руки на колени, и слегка постукивала пальцами. Ей не терпелось поскорее изложить результаты вскрытия и узнать мнение коллег. Когда в кабинет вошли Миллер и Блант, она вздохнула с облегчением и открыла рот, чтобы начать отчёт, но её перебил капитан, который уже успел прочесть заключение экспертизы.

— Результат исследования среза с обшивки автомобилей жертв подтвердил версию детектива Миллера о том, что для очистки салона использовалось одно и то же средство. Это очиститель марки Windex, — гордо заявил капитан, отчего присутствующим стало неловко. Порой им казалось, будто он неровно дышит к Логану. Из уст капитана так часто звучала фамилия детектива, что если бы они не знали, как много работает Миллер, то решили бы, будто ему покровительствуют сверху.

Заметив, как поменялись в лицах коллеги, Логан прокашлялся и обратился к Бэкс.

— Что насчёт вскрытия?

— Итак, нам удалось установить личность убитого. Его звали Роберт Симс. Сорок четыре года. Адрес проживания и место работы приложены к отчёту. Как я уже ранее говорила, убийца использовал огнестрельное оружие двадцать второго калибра. Судя по отчёту баллистиков, выстрелы производились из револьвера Астра 680, о чём говорят характерные сечения на патронах, — Ребекка прикрепила к доске фотографии пуль, изъятых из тела жертвы. — Всего на теле жертвы было обнаружено три огнестрельных ранения. Одна пуля пробила лёгкое, вторая попала в брюшную полость и прошла навылет через багажное отделение, а вот третья пуля попала в сердце. Выстрелы производились сверху. Жертва в это время находилась внутри. Скорее всего, он сам под дулом пистолета туда забрался. На теле отсутствуют следы волочения. Да и патрон, пробивший корпус, подтверждает эту теорию. Абсолютно точно могу заявить, что его прикончили в багажнике. При этом я не уверена в том, что случилось это в месте обнаружения автомобиля, ведь патрон мы там так и не нашли. Отсюда два варианта: либо убийца забрал патрон, либо убийство произошло в другом месте. Знаю, о чём вы подумали. При ранении в живот происходит обильная кровопотеря, и на дороге должны были остаться следы. Но не стоит забывать о том, что всю ночь шёл дождь, а у нашей жертвы всего-то было пять целых и две десятых литра крови, — эксперт перевела дыхание и продолжила: — Предположительное время смерти Роберта Симса в интервале с полуночи до часа ночи четвёртого октября. Больше суток тело пролежало в багажнике. Также на теле жертвы имеются борозды от верёвок на запястьях. Впрочем, это для вас не новость, ведь на фотографиях с места преступления он всё ещё был связан. Но, судя по следам, можно заключить, что в таком положении он провёл не менее двух часов. Что думаете?

— Тут может быть два варианта, — предположил Блант. — Преступник не планировал убивать жертву или сомневался в своём решении. Или же место, в котором жертва была связана, находилось в двух часах пути от места убийства. Второй вариант маловероятен, так как на таком расстоянии от парка в любом из направлений есть более удачные места для сокрытия тела и даже автомобиля. Машину можно было утопить в реке Уилламетт хоть на севере, хоть на юге, — ответил Блант.

— Нам нужны записи с дорожных камер. Так мы поймём, откуда и куда двигался автомобиль. А уже потом сможем сделать выводы о причинно-следственных связях, — добавил Логан.

— Я запрошу записи, — предложила Бэкс.

— Спасибо, — отозвался Тайлер.

— Что насчёт отпечатков? — вклинился Логан.

— Отпечатки найти не удалось ни в автомобиле, ни на верёвке. На теле жертвы тоже не найдено следов. Под ногтями убитого мы обнаружили только машинное масло. Вероятнее всего, оно попало туда, когда Симс пытался освободиться от верёвок, — заключила Ребекка.

— Есть ещё что-то общее между двумя последними делами? — вступил в диалог Тайлер.

— Вот, — эксперт развесила фотографии автомобилей жертв на доске. — Взгляните.

Детективы внимательно изучили снимки шоколадного «Шевроле Каприз» Боба и красной «Киа Рио» первой жертвы, Ричарда Мура.

— Какой рост у Симса? — уточнил Логан.

— Почти шесть футов[1], — незамедлительно ответила Бэкс.

— А у первой жертвы? — присоединился Тай.

— Больше шести, — также чётко ответила эксперт.

— Смотри сюда, — Логан указал на изображение автомобиля с открытой водительской дверью. — Расстояние между сиденьем и панелью слишком узкое в обоих случаях.

— И руль опущен так, что должен был бы упираться водителю в колени, — подтвердил детектив Блант.

— Получается, что в обоих случаях последними за руль садились не сами жертвы. Последним водителем был человек среднего роста или чуть ниже, — теперь у Миллера появились основания полагать, что эти два дела связаны.

— Да, а ещё положение зеркал тоже говорит о низком росте предполагаемого преступника. На фото не видно, но мы сделали замеры, — похвалился Джон, который до сих пор тихо наблюдал за происходящим.

— Значит… — начал рассуждать Логан. — Что мы имеем? В обоих случаях использовалось одно средство для очистки салона. Сиденья автомобилей отрегулированы на невысокий рост, и преступник использовал патроны двадцать второго калибра. Что с отчётом баллистиков по первому трупу? Удалось установить орудие?

— Нарезы на пулях, изъятых из тела Ричарда Мура, идентичны тем, что были извлечены из второго трупа, — ответила Ребекка.

— Судя по всему, у нас серия, — заключил Тай.

— Не спешите с выводами, — остановил их размышления капитан. — Совпадает ли характер повреждений у самих жертв?

— Если не брать в расчёт орудие, то характер различен, — ответила эксперт. — На теле первой жертвы обнаружены следы борьбы. Царапины на руках и шее, гематомы мягких тканей. Первое преступление по характеру больше похоже на месть. Часть травм Ричарда Мура были нанесены ему уже после смерти. Кроме того, у первой жертвы незадолго до смерти состоялся половой акт. Тело было обнаружено со спущенными штанами, на которых присутствовали следы семенной жидкости. Биологических следов преступника, как и во втором случае, найти не удалось.

— Как получилось, что в первом случае не было обнаружено биологических следов, если имел место половой акт? — уточнил Милтон.

— Капитан, вы что-нибудь слышали о контрацепции? — с издёвкой спросил Логан и тут же получил локтем в бок от Тайлера.

— Конечно, слышал, Миллер. Я уточняю детали, чтобы восстановить полную картину, — мягко, как непослушному, но любимому сыну, ответил начальник.

— В общем, характер первого и второго убийств отличается как минимум мотивом, — Ребекка посчитала необходимым вмешаться. Как бы чего не вышло. От Логана ведь можно ожидать любых сюрпризов.

— Ну вот! — победно заявил капитан. — Рано объединять эти два дела в серию. Продолжаем разрабатывать все версии.

— Мы только зря потратим время. Это точно серия, — сопротивлялся Логан.

— Хорошо, Миллер, это твоё дело. Но если ошибёшься, заберу все твои привилегии, включая кабинет.

— Хрен тебе, — проворчал себе под нос детектив.

— Ты что-то сказал, Миллер? — переспросил Милтон.

— Я говорю: окей, босс, — ответил Логан, чем вызвал смешки коллег.

Ребекка открепила снимки с доски, вложила их в папку с отчётом и передала Логану. Пальцы Миллера коснулись руки девушки. Она вздрогнула и смущённо опустила глаза. Раньше она не избегала прямого зрительного контакта, да и застенчивой эксперта назвать было сложно. Логан не мог не заметить изменений в её поведении, но не придал им большого значения. «Наверное, не в духе», — подумал он.

Коллеги коротко простились и вернулись к своим прямым обязанностям. Миллер и Блант в полной тишине спустились в свой кабинет, и только когда дверь за ними закрылась с характерным щелчком, Тайлер нарушил тишину.

— Не объявлялись новые свидетели по первому делу? — Тай присел на угол своего стола.

— Ничего нового. Все знакомые парня ничего не видели и ничего не знают. Его родители давно мертвы, женат он не был. Его коллеги из автомастерской говорят, что даже подружки у него не было, — Логан задумчиво потёр бороду, развесил новые снимки на своей доске и соединил красной нитью все совпадения.

— А враги?

— Только если клиенты, недовольные качеством его работы. Хотя говорят, что характер у жертвы был скверным.

— Как у тебя? — пошутил Тай.

— Не говори ерунды, я сущий ангел. Значит так, сегодня отправляемся по месту жительства и работы второй жертвы, исследуем круг знакомств и сопоставляем с первым делом.

— По коням?

— Не гони лошадей, я ещё не завтракал. Позавтракаем в кафе за углом с миленькой официанткой Ниной и сразу за дело, — подмигнул Логан.

Кафе занимало часть первого этажа бизнес-центра. Интерьер заведения был выдержан в эко-стиле. Именно это привлекало в нём Логана, не считая официантки Нины. Мебель и декор на стенах были выполнены из цельного массива дуба. Одну из стен украшали обои с изображением хвойного леса, другую — панно из натурального стабилизированного мха. Панорамные окна выходили на дорогу. Столы были украшены горшками с живыми комнатными растениями. Интерьер дышал. При этом система вентиляции, проходящая под потолком, не была прикрыта. Бетон и сталь. Казалось, будто это противоречит самой концепции заведения. Хотя на самом деле нет. В этом месте индустриальный стиль гармонично сосуществовал с природой. Интерьер как бы говорил: человек и природа могут быть в гармонии.

Напарники заняли столик в углу. Очаровательная голубоглазая блондинка Нина принесла им два меню и вежливо поприветствовала. Взгляд Нины задержался на Логане. Ей нравились дни, когда он заходил сюда на завтрак или обед. Ей определённо льстило то, как он на неё смотрит. Кроме того, он всегда оставлял щедрые чаевые. Если бы Логан однажды пригласил её на свидание, она бы с радостью согласилась. Пару раз она даже думала, не пригласить ли его самой, подсунуть записку со своим номером телефона вместе с чеком. Но так и не решилась. Девушка дала детективам время на то, чтобы определиться с заказом.

Тайлер заказал салат и капучино, в отличие от Логана он не успел проголодаться.

— Мне как всегда, — Логан подмигнул официантке.

— Значит, жареную свинину в мятном соусе и американо, верно? — уточнила девушка.

— Верно. Кто-нибудь говорил тебе, что у тебя феноменальная память, Нина?

— Постоянно, — она искренне улыбнулась Логану. Официантка повторила заказ и скрылась на кухне.

Завтрак в уютном месте и ни к чему не обязывающий флирт подняли настроение детективу Миллеру, и теперь он был на одной волне с напарником. Перед тем как покинуть заведение, Логан засунул в фартук Нины двадцатку, будто та была стриптизершей, а не официанткой. Впрочем, она не возражала. Нина очаровательно улыбнулась Логану и, виляя бёдрами сильнее, чем прежде, скрылась с подносом за дверями кухни.

Дом Роберта Симса находился в Рок-Крик, на западе Портленда, в двенадцати милях от центра. Дорога заняла порядка двадцати минут. Роберт Симс владел уютным коттеджем с выстриженным газоном и баскетбольным кольцом перед гаражом. По документам этот серый, обшитый сайдингом дом достался ему от матери.

«Шевроле» Миллера остановилось на обочине. Логан выключил радиоприёмник и вышел из машины. Ему показалось, что шторка на окне качнулась, и он непроизвольно прибавил шаг. Тайлер сумел нагнать его лишь на пороге. Детектив Миллер трижды постучал в дверь, но открывать ему не спешили.

— Могу поклясться, что в доме кто-то есть, — шёпотом сказал Тайлер.

— Я тоже видел, как за окном качнулась занавеска, — так же тихо ответил Логан. — Откройте, это полиция, — уже громче произнёс он.

За дверью послышались тихие шаги, щёлкнул замок, дверь приоткрылась, но её сдерживала цепочка. Из-за двери выглянула сухая маленькая женщина, возраст которой было сложно определить на первый взгляд.

— Здравствуйте, меня зовут детектив Блант, а это мой напарник — детектив Миллер. Почему вы не открывали дверь? — обратился к женщине Тай.

— Здравствуйте. Уж простите, но на детективов вы мало похожи. Покажите документы, а потом поговорим, — хрипловатым прокуренным голосом ответила она.

Напарники предъявили свои удостоверения. Женщина внимательно рассмотрела документы, сняла цепочку с двери и открыла её пошире. Жестом она пригласила представителей правопорядка в дом, из которого тут же пахнуло перегаром.

— Простите, у меня не убрано, — она указала рукой на диван, на котором валялся плед и пустая пачка из-под чипсов. На журнальном столике были разбросаны обрывки писем и конвертов, уведомляющих о задолженностях. В центре стола стояла переполненная пепельница со всё ещё тлеющей сигаретой. На барной стойке валялись бутылки из-под пива и дешёвого скотча. Создавалось впечатление, будто в этом доме было «не убрано» уже не один год.

Сдвинув в сторону плед, Тайлер присел на край дивана. Им часто приходилось бывать в местах и похуже этого. Удивительно было лишь то, что уютный снаружи дом в милом районе внутри совершенно не соответствовал своему облику. Так часто бывает и с людьми, когда за красивым фасадом скрывается мелкая и неказистая душа. Логан присел на подлокотник дивана и включил диктофон в кармане. Хозяйка заняла кресло напротив и выжидающе переводила взгляд с одного детектива на другого.

— Вы не представились, — констатировал факт Логан.

— Меня зовут Джессика Соммерс, — ответила женщина и забрала из пепельницы недокуренную сигарету.

— Кем вам приходится Роберт Симс? — вступил в диалог детектив Блант.

— Он мой бывший муж. Боб что-то натворил? — глухо поинтересовалась Джессика.

— Приносим вам свои соболезнования. Вчера мы обнаружили тело вашего бывшего супруга, — с сочувствием произнёс Тай.

На несколько мгновений помещение будто погрузилось в вакуум, но вскоре тишину прервал громкий всхлип.

— Как это случилось? — Джессика шмыгнула носом и утёрла собравшуюся в уголке правого глаза слезу.

— Он погиб в результате огнестрельного ранения. Вы можете говорить? — уточнил детектив, заметив слёзы женщины.

— Да, конечно. Что вас интересует? — Джессика явно была расстроена, но она хорошо контролировала свои эмоции.

— Вы сказали, что Роберт — ваш бывший супруг. Почему вы развелись? — уточнил Тайлер в то время, как Логан скрупулёзно рассматривал элементы интерьера, выхватывая детали, способные ответить на его немые вопросы.

— Это было давно, — вздохнула Джессика. — Если коротко, то Боб постоянно изменял мне и унижал меня. Когда напивался, то мог и ударить.

— Почему же вы после развода остались жить с ним? — Тайлеру было искренне интересно, что заставляет женщин оставаться с абьюзерами[2]. Он никогда не понимал этого стокгольмского синдрома[3].

— Всё просто. Во-первых, мне некуда было идти. Во-вторых, Боб работал дальнобойщиком и почти не бывал дома, а я следила за домом, готовила еду и стирала его вещи. Нам обоим было это удобно. Просто вместо супругов мы стали соседями, — развела руками Джессика. Логан скривился после её слов о том, что она следила за домом. Не похоже было, что за этим домом кто-то следил. Едой и стиркой тут и вовсе не пахло.

— Есть ли кто-то, кто мог желать зла Бобу? — уточнил Тай.

— Думаю, таких людей может быть много. Боб любил азартные игры и часто проигрывал. Все заработанные деньги он тратил на погашение карточных долгов и даже заложил дом. Вот, смотрите, — женщина подвинула письма детективам.

— Мы можем забрать эти письма?

— Делайте что хотите, — обречённо ответила Джессика.

— Лаборатория уже подтвердила личность, но не могли бы вы явиться на опознание? Это не займёт много времени.

— Да, конечно.

— Может быть, у Боба был второй телефон или записная книжка?

— У Боба был только один мобильник, он был всегда при нём. Вот его номер телефона, — женщина быстро написала номер на обрывке конверта и протянула Тайлеру.

— Спасибо. Вот адрес, куда вам нужно подъехать на опознание, и мой номер телефона на случай, если вы вспомните что-то важное.

— Хорошо, — женщина поднялась из кресла, подошла к холодильнику и сняла из-под магнита какую-то записку. Детективы последовали за ней. — Вот, этот номер записал Боб перед отъездом, я не знаю, чей он. Возможно, поможет вам.

Тайлер кивнул в знак признательности. Логан ещё раз оглядел гостиную, после чего они покинули фальшиво уютное жилище второй жертвы.

— Что думаешь? — Тай с любопытством взглянул на Логана.

— На стенах в гостиной я заметил вмятины. Судя по размеру, они были оставлены кулаком. Значит, Джессика говорила правду об агрессивности Роберта Симса. Если он бил стену, то в определённый момент мог переключиться и на женщину. В пьяном угаре всё одно.

— Ещё что-то?

— Ничего такого, чего ты сам не заметил. Навестим коллег Боба?

— Ага, но сначала наберу этот номер, — Тай закрыл пассажирскую дверь и достал из кармана записку, которую Джессика сняла с холодильника. Никто не ответил. Прождав не меньше минуты, Тайлер сбросил вызов, убрал телефон в карман и включил радиоприёмник.

Дорога не заняла много времени, стоянка большегрузных автомобилей была в четырёх кварталах от дома Боба. Вот только ворота стоянки соединяла длинная стальная цепь, обмотанная в несколько рядов и закреплённая амбарным замком. Со стороны ворот сложно было заметить, есть ли кто-то внутри. Логан вопросительно посмотрел на напарника.

— Лезем? — уточнил Тай.

— Давай для начала напряжём голосовые связки, вдруг откроют, — Миллер пожал плечами. — Это полиция, откройте! — осипшим голосом крикнул он. Реакции не последовало. — Ну что ж, тогда лезем.

— Тебя не смущает, что это частная территория?

— Эй! Ты сам предложил!

— Точно, — усмехнулся Тай. — Но всё же предлагаю сначала созвониться с этой конторой, а уже потом идти на радикальные меры.

— Ладно, не очень-то и хотелось, — развёл руками Логан.

Тайлер нашёл в картах номер телефона компании, которая располагалась по этому адресу. Ему ответила девушка с приятным голосом. Она сообщила, что по техническим причинам сегодня офис не работает, но завтра они с удовольствием примут их и ответят на все вопросы.

После неудачи на стоянке детективы отправились в дом первой жертвы. Ричард Мур жил на Север-Уинчил стрит в старом маленьком доме. На газоне рядом с крыльцом стояли два глиняных горшка с петуньями, что выглядело странным, ведь мужчина жил один. Дверь дома по-прежнему была опечатана. Логану пришлось поддеть печать карманным ножом, чтобы потом незаметно приклеить на место.

— Что ты надеешься там найти? — уточнил Тай, оглядываясь по сторонам.

— То, что не заметил в первый раз, — беззаботно пожал плечами Логан.

Тесная прихожая плавно перетекала в гостиную, правую часть которой занимала такая же тесная кухня. В противоположной стороне стоял старенький диван. Из этой комнаты вели ещё две двери, одна в спальню, вторая в ванную комнату. На первый взгляд в этом доме ничего не изменилось с последнего визита детективов. На второй тоже. В прошлый раз они не смогли обнаружить в доме посторонних следов или отпечатков. Телефона при убитом тоже не оказалось, поэтому список его контактов ограничивался коллегами и соседями. Ещё раз просканировав дом и не обнаружив ничего нового, детективы решили повторно опросить соседей.

Логан вернул печать на место, спустился с низкого крыльца и свернул на соседний участок, а Тайлер перешёл через дорогу. Спустя пятнадцать минут они вернулись в машину и с новой информацией отправились обратно в участок.

— У нас ничего нет, — Логан от досады ударил кулаком по столу так, что карандаши и ручки запрыгали на месте. Стакан, в котором они хранились раньше, теперь был наполовину занят окурками и пеплом. С началом этого дела Логан стал курить вдвое больше, а Тайлер — вдвое больше упрекать его за курение в помещении. Миллер достал из смятой почки почти ровную сигарету.

— Убери! Мне нужен свежий воздух, чтобы здраво мыслить, — Тайлер застучал пальцами по столу. — Меня не покидает чувство, что мы упускаем что-то важное.

— Вот именно, — Логан вернул сигарету в пачку. — Всё, что мы делали в последние дни, не привело нас ровным счётом ни к какому результату. Пока мы теряем время — умирают люди, — Логан сжал кулак так, что костяшки пальцев побелели.

— Мы последовательно отрабатываем всё, что у нас есть, — попытался поддержать его Тай.

— Нет! — возразил Логан громче, чем того требовала ситуация. — Ты сам сказал, что мы упускаем что-то из виду, и я уверен, что так и есть.

— Давай мыслить трезво, — Тайлер не стал заканчивать фразу, он знал, что сейчас это не возымеет никакого эффекта.

Логан не мог трезво мыслить, пока его личное кладбище полнилось трупами. Каждую жертву нераскрытого преступления он записывал на свой счёт, будто гонялся по полю для регби, но вместо мяча у противника пытался отнять жертву у убийцы. И проигрывал. Он всегда тяжело переживал провалы, но сейчас он проигрывал всухую. Те мизерные зацепки, которые у них были, не вели ни к чему. Логан знал, что, пока они тратят время на пустую беготню, убийца готовится совершить новое преступление или уже совершил…

[1] Фут — старая русская и английская мера длины, равная 30,48 см.

[2] Абьюзер — неол. тот, кто склонен к абьюзу; человек, который осознанно или неосознанно использует приёмы насилия (психологического, физического, финансового и др.) над личностью другого человека.

[3] Стокго́льмский синдро́м (англ. Stockholm Syndrome) — термин, популярный в психологии, описывающий защитно-бессознательную травматическую связь, взаимную или одностороннюю симпатию, возникающую между жертвой и агрессором в процессе захвата, похищения и/или применения угрозы или насилия.

Отдых, покой, тишина, одиночество.

Похоже, такую роскошь могут себе позволить

только очень богатые, а ведь это ничего не стоит.

Странно, что так трудно этого достичь.

Уильям Сомерсет Моэм

Единственный выходной день на этой неделе Логан хотел провести в своём гараже. Раритетный автомобиль требовал особого ухода. В последнее время Миллер начал замечать превышение оборотов двигателя на холостом ходу, а это значило, что пришло время уделить внимание карбюратору.

Субботний день, как и любой другой, начинался с приветствия Кеннеди и пробежки. В сторону парка пёс бодро следовал за хозяином, на обратном пути, когда Кеннеди замедлялся и начинал ворчать, Логан брал его на руки. Потом Миллер наполнял миску собачьим кормом, и Кеннеди принимался громко чавкать, чтобы хозяин оценил степень его благодарности.

Завтрак самого Логана состоял из кофе и тостов с авокадо, лососем и яйцом пашот. Он умел готовить, но ленился. Предпочитал, чтобы ему готовили женщины. Логан был избалован их любовью. Они были готовы на всё, лишь бы стать для него бо́льшим, чем развлечением на одну ночь. Дело было даже не в его выдающихся внешних данных, скорее в харизме и обаянии. Кроме того, детектив Логан Миллер никогда не обижал женщин в постели. Пусть лишь одну ночь, но любил он их так, будто завтра не наступит. Так что когда они шли утром готовить ему завтрак, их колени подкашивались, а на лицах сияли полубезумные улыбки.

— Жаль, что вчера никто не пал жертвой моего убийственного обаяния и я вынужден сам готовить себе завтрак, — пожаловался Логан псу и почесал его за ухом.

Так было не всегда. Трудно поверить, но несколько лет назад Логан был нежным романтиком и однолюбом. Всё изменилось с тех пор, как его первая и последняя любовь предала и унизила его. Это случилось ещё в старшей школе. Достаточно давно, чтобы суметь забыть, но Логан помнил. Это событие навсегда изменило его отношение к женщинам. Нет, он не потерял к ним уважения, не ожесточился на весь женский род. Детектив Миллер просто старался не привязываться к девушкам, не подпускать близко к сердцу. Он был уверен в том, что, как только откроет душу, его снова предадут. У него не было ни времени, ни желания снова оказаться в подобной ситуации и по крупицам собирать свою гордость. Логану нравились его образ жизни, его работа, машина и собака. Менять он ничего не хотел.

Миллер доел свой тост. Одним глотком допил оставшиеся полчашки американо. Закинул тарелку в посудомоечную машину, а чашку сполоснул водой. Логан опустился на колени и ещё раз погладил Кеннеди, развалившегося пузом кверху на полу. Пёс радостно задрыгал задними лапами. Он перекатывался с одного бока на другой, подставляя пухлый живот. С трудом оторвавшись от жадного до ласк питомца, детектив спустился в гараж. Там его ждал старичок «Камаро» шестьдесят девятого года выпуска. Логан завёл мотор, в очередной раз взглянул на стрелку тахометра и уверился в необходимости проверки карбюратора. Детектив открыл капот и склонился над двигателем. Поломка оказалась несерьёзной, достаточно было лишь поправить ось дроссельной заслонки. Логан дорожил своим «Камаро», но, как и полагалось старику, автомобиль требовал к себе особого внимания, капризничал, хрипел и кашлял. Несмотря на попустительское отношение к порядку на рабочем месте или в доме, Миллер скрупулёзно следил за состоянием машины и прислушивался к каждому чиху мотора. С внимательностью хирурга он облудил торец дроссельной заслонки и нанёс антифрикционное покрытие.

— Вот так-то лучше, старичок. Ещё побегаешь, — Логан ещё раз проверил обороты и, убедившись, в том, что теперь всё в порядке, победно отряхнул руки. В общей сложности он провёл в гараже не больше часа. Других планов на эту субботу он не строил, рассчитывал, что ремонт займёт по меньшей мере полдня.

Логан уже начал мысленно перечислять в уме потенциальных подружек, но вибрация мобильника в кармане джинсов отвлекла его. На экране высветилось имя: «Тайлер».

— Привет. Какие планы на сегодня? — бодрым голосом спросил он.

— Доброе утро, солнышко, — усмехнулся Логан. — Искал подружку на ночь. Ты хотел предложить свою кандидатуру?

— Именно. Мы с отцом устраиваем барбекю, поэтому если ты не занят — а судя по всему, ты не занят, — подгребай.

— Окей. Буду через час, — Логан сбросил звонок и отправился в душ.

Как и обещал, через час он уже подъезжал к дому Блантов. После разрыва с Оливией Тайлер жил вместе с отцом. Возможность быть рядом успокаивала Тайлера и вселяла надежду. Оливер, отец Тая, был болен и нуждался в помощи. Два года назад он перенёс инсульт, а ещё через полгода у него диагностировали болезнь Альцгеймера[1].

Всё начиналось как шутка. Оливер дважды задавал одни и те же вопросы, потому что забывал ответ, и смеялся. Говорил, что у него дырявая голова. Забывал, куда положил ключи от машины, носился по всему дому и злился на свою безалаберность. Тайлер забил тревогу после того, как однажды вечером, разгадывая кроссворд в воскресной газете, отец не смог вспомнить название своего любимого блюда. Тогда начались бесконечные скитания по разным специалистам, сотни обследований и тестов, и везде один вердикт. Болезнь Альцгеймера. Тайлер перерыл тонны книг, отвалил кучу денег разным врачам, но все они говорили одно и то же: прекратить развитие болезни невозможно, как и обратить вспять уже имеющиеся изменения. Максимум, на который они могли рассчитывать, — это медленные ухудшения вместо быстрых. С тех пор Оливер ежедневно принимал нейролептики[2], соблюдал строгую диету и дважды в неделю посещал психотерапевта.

В последние пару месяцев его состояние стало ухудшаться. Однажды он отправился в магазин и забыл дорогу домой. Хорошо, что продавец оказался знаком с Оливером и его сыном. Он позвонил Тайлеру, чтобы тот смог забрать отца. Именно тогда Тай решил перебраться к отцу, чтобы уделять ему больше времени и внимания. Между ними всегда была настоящая крепкая мужская дружба, какая только может быть у отца с сыном. После ухода матери они сплотились ещё сильнее. Множество общих интересов, взаимопонимание на уровне телепатии. Логан иногда даже завидовал таким крепким отношениям, ведь его собственный отец всё время пропадал на службе. Хоть он и любил сына всем сердцем, всё же мальчику очень не хватало его внимания.

Тайлер тяжело переживал болезнь отца. Если бы Тай мог, то поменялся бы с ним местами, но всё, что ему оставалось, — это просто быть рядом. Детектив Блант окружил отца заботой и посвящал ему столько времени, сколько мог. Они расклеили по дому цветные стикеры, которые служили напоминанием, что и где находится. Это существенно упрощало жизнь Оливера и помогало избегать лишних переживаний. Вечерами отец с сыном играли в маджонг и разгадывали судоку, тренируя память и внимательность Оливера. Так они могли хоть немного отсрочить неизбежное. Оливер любил сына больше всего на свете. Он ценил каждую минуту, проведённую вместе. Его до слёз трогало искреннее рвение сына быть рядом. Тайлер же не считал отца обузой, забота о нём не была в тягость. Оливер чувствовал это и гордился тем, каким хорошим человеком вырос его сын.

Логан припарковал автомобиль возле подъездной дорожки, занятой стареньким, но ухоженным «Доджем» Оливера. Из-за белой, поросшей вьюнком ограды семейного дома Блантов доносились лёгкие звуки джаза и невероятные запахи поджаренной рыбы и розмарина. Несмотря на то, что Логан не был голоден, его желудок приветливо заурчал, когда он потянулся к звонку.

— Здравствуй, сынок, — приветствовал его Оливер. — Давненько не заходил. Мы всегда рады тебе. Ну, проходи, не стой в дверях, — мужчина похлопал Логана по плечу, уступая ему дорогу.

— Привет, Оливер. Я тоже рад тебя видеть. Ты прости, сам знаешь, служба, — виновато улыбнулся Миллер. От него не укрылось, что с последней их встречи отец Тая потерял в весе и слегка осунулся. Ему ещё не было и шестидесяти, но раньше он едва выглядел на сорок. Сейчас болезнь измотала Оливера, и ничего больше не выдавало в нём того крепкого мужчину, который мог подняться в гору с огромным рюкзаком на плечах, оставив молодого сына на много шагов позади, который мог любому дать фору на пробежке, который, как казалось, не постареет и не сдаст никогда.

Логан направился по каменной тропинке на задний двор, где звучала музыка. Оливер последовал за ним. На заднем дворе Блантов располагалась уютная терраса, оборудованная для отдыха. С одной стороны висел гамак, а с другой стояли столик и стулья для пикника. Рядом с террасой было установлено барбекю. Там Логан и застал Тайлера с полотенцем на плече: напарник переворачивал шкворчащее филе лосося.

— Привет, хозяюшка, а где фартук? — подколол его Логан.

— Хочешь занять моё место? — отбил подачу Тай.

— Если нужно, мы же напарники, всегда прикрываем зад друг другу.

— Ты отвратителен. Если хочешь помочь, сходи в дом за пивом. Помнишь, где холодильник?

— Если не вернусь через пару дней, пошли за мной кинологов с собаками, — отшутился Логан. Он чуть не ляпнул про стикеры, но вовремя подумал о том, что это не лучшая тема для шуток. Логан гордился тем, как его друг заботится об отце.

— Главное, не разбрасывай хлебные крошки, как Ганзель, — с улыбкой ответил Тай.

— Замечательно, что у тебя есть такой друг, — сказал Оливер, когда Логан скрылся за дверью. — Когда меня не станет, тебе будет на кого положиться.

— Пап, пожалуйста, не начинай. Мы справимся, слышишь? — Тайлер прекрасно был осведомлён о коварности заболевания Оливера, он знал прогнозы врачей, но не мог смириться с тем, что отцу осталось каких-то несколько лет. При лучшем раскладе. О худшем он даже думать не хотел.

— Конечно, справимся, сынок, — подбодрил отец, понимая, что сын ещё не готов принять неизбежность их прощания.

— Никому не двигаться, я вооружён пивом, — разрядил обстановку показавшийся в дверях Логан. Он успел услышать часть разговора. — Прости, Оливер, для тебя безалкогольное, — Миллер шутливо скривился.

— Не так уж и плохо, если выжать туда кусочек лайма, — непринуждённо пожал плечами Оливер.

— Тебе виднее, — ответил Логан. Поставив на террасе ящик с пивом, он вернулся в дом за лаймом.

Вскоре Миллер вернулся с подносом. Наполнил большие стаканы пивом, в один выжал кусочек лайма и передал Блантам.

— За вас! — Логан протянул свой стакан для тоста.

— За нас! — отозвался Оливер. Тай поддержал его кивком.

Рыба уже была готова, Тай передал блюдо Логану, а сам отправился за приборами. Мужчины провели обед за непринуждённым обсуждением последней игры Портленд Тимберс с Ванкувер Уайткэпс. Портленд опережал соперника на два мяча, но после замены двух игроков в Уайткэпс они сумели отыграться и вырвали победу в пенальти. Тайлер с отцом любили футбол, иногда даже посещали матчи. Логан поддерживал эту тему из вежливости. Ему просто было приятно находиться в компании Блантов, с ними он чувствовал себя как дома.

Разговор о футболе закончился фразой «Всё куплено». Дальнейшая беседа, как в любые другие дни, перетекла в работу. Тайлер и Логан вновь заговорили о деле. Оливер слушал их вполуха и закатывал глаза. Но после очередного упоминания Windex не выдержал и прервал их:

— Логан, ты ещё играешь на гитаре?

— Иногда, — пожал плечами Миллер.

— Может, сыграешь?

— Почему бы и нет? — Логан понял, что это была уловка, но отказывать Оливеру он не хотел.

— Я принесу гитару, — Тай поднялся из-за стола и вошёл в дом.

— Что играем? — уточнил Логан.

— В прошлый раз ты здорово играл песню Sting «Shape Of My Heart». Сможешь повторить?

— Пф-ф-ф, конечно, — уверенно заявил Логан.

Тайлер протянул напарнику старенькую акустическую гитару.

Миллер обнял инструмент, прикрыл глаза и коснулся пальцами струн. По вечернему двору разлилась лиричная музыка. Бланты откинулись на спинки стульев и наслаждались мелодией. Логан, словно в трансе, перебирал струны, извлекая ноты и превращая их в искусство. Он сыграл ещё несколько композиций, пока не начало смеркаться. Стало заметно прохладнее. От внимания Логана не ускользнуло, как старший Блант поёжился от холода. Миллер решил, что пора закругляться. Оливеру только простуды не хватало.

— Спасибо за приглашение, — отставив гитару, Логан обнял Оливера и пожал руку Тайлеру.

— Наши двери всегда для тебя открыты, ты же знаешь, — отозвался старший Блант.

— Может, останешься? — предложил Тай, понимая, что Логан выпил лишнего.

— Нет, брат, Кеннеди испортит мои ботинки, если я не накормлю его ужином. Я в порядке, не волнуйся.

— Тогда увидимся на работе.

— Пока, — Логан вышел за ворота. Его верный «Камаро» преданно ждал на том же месте, где оставил его хозяин. «Вот это я понимаю преданность. Не то что с женщинами. На минуту оставить нельзя», — подумал он. Не то количество выпитого, не то лиричная музыка заставили Логана вспомнить старые обиды. Элис была первой девушкой, которую он удостоил чести и познакомил с семьёй. Миллеры не отнеслись серьёзно к его увлечению, но и против не высказывались. Все, кроме его младшей сестры Хлои.

— Да она же стерва! Ты что, слепой? — спросила его однажды Хлоя.

— Зато красивая, — усмехнулся Логан.

Сейчас-то он согласился бы с сестрой, но тогда считал, что он неуязвим, ведь Элис бегала за ним два года. Она и все её подружки были без ума от Логана. Девчонки делали ставки на то, кто первой окажется в его постели. Даже когда одна из них стала его подружкой, они всё равно не успокоились. Тогда Элис не придумала ничего лучше, чем сказать девчонкам, что у Логана маленький член.

Слухи в старшей школе распространяются со скоростью света. Уже на следующий день из каждого утюга звучал злорадный шепоток: «У Логана Миллера стручок в штанах». Только три человека знали, что это неправда. Логан и две его бывшие подружки. Вот только они обе выпустились в прошлом году и не смогли опровергнуть эту гнусную ложь. Самым эпичным в этой истории стало то, что Элис сама его бросила. Капитан команды чирлидеров не должна встречаться с парнем, чьё достоинство меньше установленной ей же нормы. Более глупой ситуации даже представить было нельзя. Впрочем, Логану недолго пришлось терпеть насмешки. Это был его последний год в школе. Да и к рождеству эта история уже забылась. Новые девчонки попадали на его шею. И никто не жаловался.

Прошло время, и Логан простил Элис. Сначала они начали общаться как приятели, затем их встречи участились. Логан даже не заметил, когда Элис окончательно перебралась в его квартиру. Тогда он уже поступил в полицию, но его жизнь всё ещё не вращалась вокруг работы, она вращалась вокруг Элис. Логан от чистого сердца простил ей старые обиды, они никогда не обсуждали тот инцидент, казалось, оба забыли о прошлом и теперь смело смотрели в светлое будущее. Элис закончила модельную школу и теперь проводила всё свободное время на кастингах и фотосессиях. А вечерами они были настоящей семьёй.

Однажды после работы, пока Элис была в душе, Логан нашёл в её тумбочке положительный тест на беременность. Его сердце пропустило удар. Они не планировали детей так скоро, они вообще не говорили на эту тему. Тем не менее Логан принял тогда единственное верное на тот момент решение. Несколько дней он собирался с духом, чтобы сделать Элис предложение. Логан дождался выходных, собрал всё, что было нужно для кемпинга, и отвёз Элис на побережье. Она отчаянно сопротивлялась, ссылаясь на плохое самочувствие и другие планы на выходные, но Логан был бы не Логан, если бы не сумел её уговорить.

На закате, под шум прибоя и потрескивания костра, Логан вытащил красную бархатную коробочку из кармана и протянул её Элис.

— Что это? — удивилась девушка, но глаза выдавали испуг.

— Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой, — коробочка так и осталась в руках Логана, повисло молчание.

— Я не могу, — высокий голос Элис вдруг стал холодным.

— Что? Милая, не время для шуток. Я видел тест и хочу всё сделать правильно, — Логан занервничал, не такой реакции он ожидал.

— Не беспокойся, я уже решила эту проблему, — Элис отвела взгляд.

— Как ты решила эту проблему? — Логан сделал акцент на последних словах.

— Выпила пару таблеток. Ребёнка больше нет, — Элис по-прежнему не смотрела в глаза Логану.

— Ты даже не собиралась обсуждать со мной судьбу моего ребёнка? — вскипел Миллер.

— Да, с чего ты вообще решил, что это твой ребёнок? — вскрикнула Элис так, что пара по соседству обернулась на них.

— Как это понимать? — Логан резко поднялся с песка.

— Да, вот так! Я не знаю, чей он, — Элис заёрзала на раскладном стуле.

— Продолжай…

— Ты вечно на работе, мне было одиноко. Кроме того, я слишком молода, чтобы портить себе жизнь подгузниками. Меня ждёт карьера модели, ты что, не понимаешь? — Элис наконец подняла взгляд на Логана, но в его глазах не было понимания, в них кипел гнев.

— Какая же ты тварь, — Логан швырнул коробочку в лицо Элис, сел в машину и навсегда оставил её в прошлом.

Логан тряхнул шевелюрой, отбрасывая воспоминания. Включил погромче приёмник, поющий голосом Сержа Танкяна, и отправился домой, к Кеннеди.

Следующая неделя показалась сплошной рутиной. Литры кислого кофе из адской машины. Километры видеоплёнок с регистраторов, камер наружного наблюдения и дорожных камер. Сотня выкуренных сигарет и пара дёргающихся глаз на двоих. Они просмотрели записи со всех точек предполагаемых маршрутов жертв. Начинали с утра и заканчивали лишь тогда, когда полностью теряли концентрацию и связь с реальным миром. Перед глазами в режиме ускорения мелькали машины одна за одной. Камеры наблюдения банкоматов, в которых обналичивали карты жертв, либо были неисправны, либо показывали картинку очень низкого качества. Им удалось найти одно изображение человека в кепке неопределённого пола и возраста. При трёхкратном увеличении они смогли разглядеть на кепке какую-то эмблему, но видно было лишь форму — круг, разделённый вертикальной полосой. Детективы смогли также определить примерный рост предполагаемого убийцы — от пяти с половиной до шести футов. Если только этот человек не подогнул колени или не встал на носочки. Кроме того, убийца мог заплатить любому бродяге за то, чтобы тот сделал эту непыльную работу за него.

Затем ещё неделю детективы опрашивали коллег и знакомых жертв. Обеих жертв сложно было назвать приятными людьми, но ни в чём криминальном они замечены не были. Вот только чтобы выяснить эти два факта, детективам пришлось пообщаться по меньшей мере с сотней их знакомых. Кипы бумаг и отчётов. Документы, с которыми работал Тай, были аккуратно составлены в шкаф. Бумаги Логана кривыми стопками лежали на столе, грозя обрушиться в любую секунду.

Была проделана огромная работа, которая не принесла ровным счётом никакого результата. Пока в пятницу вечером в кабинете Бланта и Миллера не зазвонил телефон.

[1] Болезнь Альцгеймера — наиболее распространённый тип деменции, состояния, при котором головной мозг перестаёт выполнять свои функции должным образом. Болезнь Альцгеймера вызывает проблемы с памятью, мышлением и поведением.

[2] Нейролептики — это лекарственные препараты, восстанавливающие дисбаланс дофамина в мезокортикальном, мезолимбическом, нигростриарном и тубероинфундибулярном путях головного мозга, вызывающий психотические состояния. По этой причине препараты данной группы также называют антипсихотиками.

Мы всегда думаем, что времени хватит.

А потом оно кончается.

Эдвин Дженнер «Ходячие мертвецы»

Сразу после занятий в средней школе братья Донован закинули свои портфели домой, сели на велосипеды и отправились в парк Фликер Трейл. Прохладный осенний ветер обдувал румяные лица мальчишек и трепал их рыжие кудри. Ни один из них не желал уступать первенство, и каждый остервенело крутил педали.

— Кто последний у красного кедра, тот жених мисс Палмер! — Джош показал язык брату и прибавил скорости.

— Так нечестно! — кричал ему вдогонку Рик. — У тебя было преимущество.

Парни въехали в парк и продолжили гонку по парковым дорожкам. Скорость им пришлось сбавить, так как дорога была неровной, кое-где из земли торчали корни деревьев. Тем не менее гонка продолжалась с прежним запалом, пока Джош не наехал на кочку и чуть не вылетел из седла.

— Стой! — он махнул рукой брату и слез с велосипеда. — Тут что-то есть.

— Ага, так я и поверил. Ты просто решил надуть меня, — Рик с сомнением смотрел на него.

— Да нет же. Я серьёзно. Смотри сюда, — Джош ткнул пальцем в кусты. Его интонация не оставляла сомнений в том, что он говорит правду. Рик бросил велосипед на тропе и подошёл к брату. Из-под куста торчали человеческие ноги.

— Очуметь! Это что, труп? — голос мальчика дрогнул. Рик прокашлялся, чтобы брат не понял, что он испугался.

— Ну не манекен же, — язвительно ответил Джош. — Манекены так не воняют.

Рик поднял с земли сухую корявую ветку и потыкал лежащего под кустом мужчину в бедро, чтобы убедиться, что тот мёртв.

— Точно труп, — заключил он.

— Фу, он такой серый, — Джош обошёл куст с противоположной стороны, чтобы взглянуть на лицо мертвеца. — Жесть.

— Что будем делать?

— Что-что? Копов вызывать, — Джош был напуган, но храбрился перед братом. Он достал мобильник и набрал девять один один.

После короткого разговора с оператором парень повесил трубку и повернулся к брату.

— Как думаешь, что с ним случилось?

— У него кровь на груди, смотри, — Рик указал пальцем на тело. — Может, его загрыз дикий зверь?

— Ну ты и ссыкунишка. Откуда в парке дикие животные? — притворно усмехнулся Джош, чтобы скрыть подкатывающий страх. В это время раздался хруст и с дерева упала засохшая ветка. Парень отскочил и завизжал, как девчонка. Теперь смеялся его брат. Они всего лишь подростки, им неведом страх смерти. Дети не были знакомы с умершим, поэтому, хоть и были напуганы, позволяли себе шутить. Ни один из них не хотел признаваться другому в том, что ему до жути страшно.

— Ну и кто теперь ссыкунишка? — Рик передразнил, как визжит и вскидывает руки Джош.

— Сейчас ты у меня получишь! — разозлился старший, но так и не успел отомстить обидчику. Послышались шаги со стороны дороги. Вскоре показались силуэты нескольких людей.

— Здравствуйте, меня зовут детектив Блант, — представился полицейский. — А это мои коллеги, — он поочерёдно представил Логана и экспертов. — А как вас зовут?

— Я — Джош, это мой брат Рик, — он показал на брата.

— Испугались, парни? — заботливо спросила Ребекка.

— Не-а, после одиннадцати сезонов «Ходячих мертвецов» нас не так-то просто испугать, — Джош небрежно махнул головой, пряча дрожащие руки.

— А не ты ли пять минут назад визжал, как поросёнок? — Рик перевёл взгляд на симпатичную женщину-эксперта.

— Тс-с-с, — Джош пихнул брата локтем в бок.

— Ауч…

— Мы хотели бы задать вам несколько вопросов в присутствии родителей завтра в участке. Мы уже связались с ними, поэтому вы можете быть свободны, — отчеканил Логан.

— Хорошо, до свиданья, — парни подобрали велосипеды и отправились домой, а детективы продолжили свою работу.

— Привет, дружок, — Ребекка присела над трупом. — Расскажи нам, что с тобой случилось?

— Бэкс, прекрати разговаривать с трупами, это пугает до жути, — возмутился Логан.

— Какие мы нежные. Ладно, судя по состоянию кожи, парень пролежал тут около двух-трёх суток. Вижу два пулевых отверстия, скорее всего, смерть наступила из-за кровопотери в результате ранения или были задеты жизненно важные органы. Точнее смогу сказать после вскрытия. Джон, у тебя что? — обратилась она к коллеге.

— Вижу следы волочения и след от ботинка, — мужчина достал рулетку, положил её рядом со следом и сделал фотографию. — Сорокового размера. Какой размер у убитого?

— Сорок третий, — отозвалась Бэкс. — Тело лежит здесь не больше двух суток. Три дня назад шёл дождь, следы бы размыло.

— Спасибо, Ребекка. Не знаю, зачем мы вообще ездим на место преступления, если у нас есть ты, — похвалил коллегу Тайлер.

— Льстец. Так и скажи, что не хочешь пачкаться, — улыбнулась эксперт.

Документы, удостоверяющие личность, как и ожидалось, найти не удалось. Исследовав место преступления и сняв слепок с отпечатка обуви, детективы вызвали труповозку. Логан отошёл на несколько метров и достал сигареты из кармана. В тишине вечернего парка раздался щелчок крышки бензиновой зажигалки. Детектив Миллер поднёс пламя к сигарете и жадно затянулся. Выпустил изо рта дым. Струясь и сплетаясь, тот растворился в густом лесном воздухе. Логан опустил взгляд под ноги и заметил, что он не первый решил покурить в этом живописном месте. В траве лежал окурок со следами губной помады.

— Джонни, иди-ка сюда, — позвал Логан и сделал очередную затяжку.

— Я тебе не собака, — огрызнулся эксперт.

— Не сравнивай себя с Кеннеди, — возмущённо, но сквозь улыбку ответил Миллер.

— Что? — Джон не понял, при чём тут бывший американский президент. Тайлер с Ребеккой рассмеялись. — И вы туда же? — обиженно спросил эксперт.

— Да ладно тебе, это всего лишь шутка, — успокоила его Бэкс.

— Что тут у тебя? — Джон обратился к Логану.

— Окурок, — ответил Миллер, выпуская очередную струю дыма.

— Ты издеваешься? — он посмотрел на тлеющую сигарету в руках Логана.

— Какой же ты придурок. Вон в траве лежит окурок со следами помады. Может, он и не имеет отношения к трупу, но проверить нужно, — снисходительно, как ребёнку, объяснил Миллер.

Тем временем подъехала машина за телом. Труп аккуратно упаковали в мешок и отправили в морг на экспертизу. Детективы и эксперты вернулись к своим машинам и отправились в отдел.

В этот раз им повезло, личность убитого установили быстро. Эксперты сняли отпечатки пальцев с убитого и передали на дактилоскопию. Пальчики отсканировали и загрузили в базу. На мониторе замелькали сотни тысяч уникальных линий. Прошло не меньше двух часов, прежде чем система аналитики выдала сообщение о найденном соответствии. Мужчину звали Эрик Питман, в прошлом году он привлекался за вождение в нетрезвом виде, поэтому его отпечатки пальцев имелись в базе данных. На него были зарегистрированы недвижимость в Портленде и автомобиль «Тойота RAV4» вишнёвого цвета с номерным знаком 326 JVA. Машину сразу объявили в розыск.

После обеда дело Эрика Питмана уже лежало на столе Миллера. В деле был указан адрес проживания. Детективам не составило труда выяснить его домашний номер телефона. Они позвонили по номеру из справочника и долго слушали гудки.

— Дом Питманов, — запыхавшимся голосом ответила женщина. Наверняка ей пришлось бежать, чтобы успеть поднять трубку.

— Здравствуйте, могу я услышать Анну Питман? — поинтересовался Тайлер.

— Да, это я, — подтвердила женщина.

— Полицейское управление Портленда, детектив Тайлер Блант. Дело касается вашего супруга Эрика Питмана.

— Что случилось? — дрожащим голосом спросила Анна.

— Сегодня утром в парке Фликер Трейл было обнаружено тело предположительно вашего супруга, — Тайлер точно знал, что это тело Эрика Питмана, но хотел сгладить удар. — Не могли бы вы приехать на опознание?

— Да, конечно, уже выезжаю, — послышался треск. Анна, видимо, выронила телефон, но снова подняла его.

— Запишите, — Тайлер продиктовал адрес и попрощался с женщиной.

Детектив Блант позвонил в лабораторию и предупредил Ребекку о назначенном времени опознания. Они с Логаном хотели присоединиться к процедуре, чтобы взглянуть на реакцию жены и взять у неё показания.

Напарники спустились в отдел медицинской экспертизы. Ребекка ещё не начинала вскрытие, провела лишь поверхностный осмотр тела. Решила, что, если жена увидит супруга в процессе работы с ним, это не лучшим образом скажется на её психоэмоциональном состоянии. Именно так она выразилась, впуская коллег внутрь. Миллер и Блант надели халаты и вошли в лабораторию. Просторное светлое помещение было идеально чистым. Ни одной капли крови на стенах или полу, а ведь Ребекка тут орудует пилой. В центре комнаты стояла каталка с телом убитого, за ней секционный стол. Вдоль стены растянулась длинная столешница со стерилизаторами, приборами и раковиной. Всё в идеальном порядке. Так было тут до Эрика, так будет и после него.

Раздался стук, и в дверном проёме показался Джон, который сопровождал супругу убитого. Бледная заплаканная женщина не старше сорока лет вошла в помещение на негнущихся ногах. Увидев стол в центре зала, она громко всхлипнула и разразилась слезами.

— Это Анна Питман, — представил женщину Джон.

— Здравствуйте, Анна, меня зовут Ребекка. Скажите мне, когда будете готовы, и мы приступим к процедуре опознания, — с заботой в голосе произнесла эксперт.

— Здравствуйте, спасибо, — еле слышно ответила Анна. — Я готова, — продолжила она, но её плечи всё ещё дрожали.

Бэкс обошла стол слева, Джон подвёл супругу убитого справа. Детективы стояли у стены и молча наблюдали за происходящим. Убедившись в том, что женщина крепко стоит на ногах, Ребекка откинула простынь с лица убитого. Вдова же, наоборот, закрыла лицо руками и громко заплакала, оседая на пол. Джон подхватил её под локти и усадил на стул.

— Это ваш супруг Эрик Питман? — уточнила Ребекка по протоколу, хотя и так было ясно: Анна узнала его.

— Да, это он, — сквозь рыдания ответила женщина.

— Анна, вы в состоянии дать показания? Если нет, то мы можем перенести встречу на завтра.

— Да, спасибо.

— Я дам вам успокоительные и вызову такси, — заботливо предложил Джон, выводя женщину из кабинета.

— Что скажете? — обратилась эксперт к детективам.

— Она не убийца, — коротко ответил Логан.

— И не заказчица, — добавил Тайлер.

— Она до последнего надеялась, что под простынёй незнакомец. Это стало очевидно, когда ты откинула простынь. Только тогда у неё произошло настоящее осознание случившегося. Надежда — странная штука. Мы теряем её тогда, когда она нужна больше всего. А когда пришло время смириться, она настырно мешает принять действительность, — Логан посмотрел в глаза Бэкс.

— Столько надежд отняла эта злосчастная простыня, — вздохнула Ребекка. — Что ж, спасибо, что пришли. Мне нужно продолжать работу.

— Не хочешь отложить до завтра? — спросил Тайлер. — Он вроде никуда не торопится, а рабочий день давно закончился.

— Дети гостят у мамы, мне не к кому спешить, — пожала плечами Бэкс.

— А как же твой муж? — полюбопытствовал Логан.

— А вот это уже не вашего ума дело, детектив Миллер, — с ухмылкой ответила Бэкс.

— Выходит, у тебя свидание с Эриком, не забывай, он женат, — пошутил Логан.

— Это у тебя пунктик насчёт замужних, у меня такого нет, — Ребекка подмигнула Логану.

— Уф-ф, атмосфера наэлектризовывается. Кажется, мне пора, — сказал Тай и попятился к двери.

— Я с тобой, — не выдержал чёрного флирта Логан и тоже вышел за дверь. — Что это сейчас было? — спросил он у напарника.

— Ты мне скажи.

— Если бы я знал… — мечтательно произнёс Логан.

Улики — они как хорошее вино, вы не можете

просто открыть бутылку и выпить,

вы должны дать ему подышать.

Гил Гриссом «CSI: Место преступления»

Материалы дела заняли всё свободное пространство на столе и в мыслях Логана. Он перелистывал бумаги в папке и мерно постукивал пальцами по столу. Этот звук помогал ему сосредоточиться. Тайлер в это время просматривал новые плёнки с дорожных камер, пытаясь обнаружить лицо последней жертвы или его автомобиль. Когда раздался звонок телефона, оба детектива оторвались от дел. Детектив Блант поймал выжидающий взгляд напарника и поднял трубку.

— Патруль номер двенадцать, — послышалось в трубке. — Обнаружен красный Форд F-150, номерной знак 230 BXE, на парковке супермаркета «Fred Meyer», на Интерстейт авеню. Знаю, что это не то, что мы должны искать, — энтузиазм в голосе начал уступать сомнению, — но вдруг этот автомобиль тоже имеет отношение к делу. Да и странно это, очевидцы говорят, что он стоит там уже давно. Вот я и подумал, — начал оправдываться патрульный.

— Всё в порядке. Спасибо, что сообщили. Мы проверим, — чутьё Тайлера подсказывало ему, что патрульный может быть прав. Тай повернулся к напарнику. — Прокатимся?

— Ага, — Логан схватил куртку со спинки стула и пошёл к двери.

— Я догоню, — Тайлер подошёл к шкафу, снял куртку с вешалки и накинул на плечи.

Детективы припарковались на стоянке супермаркета. Обошли интересующий их автомобиль с двух сторон. Логан, спустив рукав, подёргал ручку водительской двери. Дверь оказалась заблокирована, но стекло было приоткрыто. Логан хотел просунуть руку в щель, чтобы добраться до ручки изнутри, но Тай одёрнул его, заметив быстро приближающегося к ним человека.

— Здравствуйте, я директор этого магазина. Могу я вам чем-то помочь? — поинтересовался мужчина средних лет с наметившейся залысиной в лобной части, из которой неравномерно торчали светлые волосы.

— Здравствуйте, я детектив Блант, а это мой напарник — детектив Миллер, — Тайлер протянул удостоверение. — Патрульные сообщили нам о неизвестном автомобиле на вашей парковке. Мы хотели бы досмотреть его.

— Да, конечно. Меня зовут Ален, буду рад помочь, — мужчина протянул руку Тайлеру. — Я обратил внимание патрульных на этот Форд. Автомобиль стоит тут уже недели две. Сначала я думал, что это машина одного из клиентов или сотрудников. Ну, мало ли, сломался в неподходящее время, — пожал плечами мужчина и продолжил: — Но оказалось, что никто из моих сотрудников не знает, кому принадлежит пикап. Хотелось бы избавиться от него раньше, чем его начнут растаскивать по запчастям. Понимаете, мы дорожим своим имиджем.

— Хорошо, мы осмотрим его и вызовем эвакуатор. Вам не о чем беспокоиться, — сообщил Тайлер. — Спасибо за бдительность. Нам нужны будут записи с камер. Сможете их предоставить?

— Я уже проверял камеры. Это место в слепой зоне. Но я подготовлю записи для вас, чтобы вы сами могли в этом убедиться. После осмотра автомобиля сможете забрать флешку у администратора, — мужчина попрощался с детективами и скрылся за автоматическими дверями супермаркета. Логан ещё раз обошёл автомобиль и заглянул в кузов.

— Даже если раньше тут что-то и было, то сейчас этого нет, — вздохнул Миллер. — Заметил что-то?

— Ага, сиденье выдвинуто вперёд, остальное покажет экспертиза. А ещё из салона жутко воняет болотом, — Тайлер скривился.

— И правда, — Логан принюхался.

Блант вызвал эвакуатор. Детективы дождались, пока машину отбуксируют, забрали записи с камер и отправились в участок.

Просмотрев все записи в ускоренном режиме, мужчины убедились в том, что директор супермаркета был прав. Им так и не удалось узнать, кто и когда пригнал этот автомобиль на парковку. Оставалось надеяться на то, что это смогут выяснить экспертам.

Раздался стук в дверь, а затем в проёме показалось взволнованное лицо патрульного.

— Мы нашли машину последней жертвы.

— Где? — Логан вопросительно поднял бровь.

— Уже в участке, — ответил парень, — место обнаружения исследовали. Сняли слепки, собрали возможные улики. Машина стояла в доках в Ванкувере. Местный патруль сообщил, что видели Тойоту с нужным нам регистрационным номером. Мы сразу выехали на место с эвакуатором и отбуксировали сюда.

— Похвально, — подбодрил патрульного Тайлер.

— Спасибо, что сообщил, — добавил Логан, а Тай удивлённо уставился на него.

— Мне сейчас послышалось, что ты сказал «спасибо», — усмехнулся напарник. — Точно послышалось.

— Я просто рад хорошим новостям, и вообще, пошли лучше посмотрим на авто, умник.

Детективы спустились на спецпарковку и застали экспертов за работой. Из открытой задней двери автомобиля, обтянутая белым халатом, торчала выдающаяся часть Ребекки. Логан присвистнул. «О чём я только думаю? Нужно было завалить ту журналистку. Тем более что она сама была готова на всё. Теперь вот от чрезмерного воздержания мой мозг посылает развратные проекции с участием Бэкс», — пронеслось в голове Миллера. Но он уже привлёк внимание экспертов своим свистом. Джон окинул его безразличным взглядом, но поприветствовал их с напарником. А вот во взгляде Ребекки безразличия не было, в них блеснул интерес, но она предпочла разорвать зрительный контакт и, коротко кивнув, вернулась к работе.

— Мы вызвали супругу последней жертвы взглянуть на авто, — начал Джон. — Заодно вы сможете опросить её. Сегодня она уже более или менее готова к диалогу.

— Спасибо, Джон, — отозвался Тай.

— Мы взяли пробы с обшивки обоих авто, — послышался голос из салона.

— Бэкс, вылезай. Я не могу сосредоточиться, глядя на твой зад, — глухо произнёс Логан.

— Приму за комплимент, — Ребекка вылезла из авто и сняла перчатки. — Вы не поверите, салоны обоих автомобилей были обработаны Windex. Я тут подумала, может, стоит проверить, какие автомойки используют это средство?

— Проверить можно, но я сильно сомневаюсь, что во втором случае убийца вместе с трупом в багажнике заезжал на мойку. А если уж у нашего убийцы такие большие яйца и он рискнул бы поехать на мойку с трупом, то средство попало бы и внутрь. Видишь этот зазор? Видимо, крышку вправляли, но не выпрямили до конца. На обшивке багажника мы не нашли следов моющего средства. Вы сами всё проверили, а значит, на мойке убийца не был, — разгромил версию Логан.

— Точно, простите.

— Тебе не за что извиняться. Спасибо за то, что делишься соображениями, — прервал её Логан, чем ещё раз вызвал удивление всех собравшихся. Особенно широко на него смотрел Тайлер. В его взгляде сквозило не только удивление, но и уважение. Тайлер гордился другом. Два «спасибо» за один день — это небывалая щедрость миру со стороны Логана. И дело было вовсе не в том, что Миллер был неблагодарным ублюдком. Просто раньше он не считал нужным попусту тратить слова. А теперь, когда заболел Оливер, Логан почувствовал быстротечность времени и важность слов. Что-то начало меняться в нём. Наблюдая за тем, как ухудшается здоровье отца Тая, Миллер постоянно думал о том, что говорит и как, и не станут ли его слова последним, что он успеет сказать, или последним, что услышат от него. У Оливера был настоящий талант менять людей к лучшему. Даже сейчас, когда он сам нуждался в помощи, он не переставал излучать добро.

— Прекрати на меня пялиться, как кот из Шрека, а то я решу, что ты втюрился в меня, — Логану явно было неловко в этой ситуации. Тайлер лишь усмехнулся в ответ.

В кармане Джона завибрировал телефон. Он взглянул на экран.

— Это Анна Питман. Сейчас встречу её и вернусь.

Вскоре Джон вернулся в компании супруги последней жертвы. Женщина всё ещё была бледной. Её глаза покраснели от пролитых слёз. Было очевидно, что ей потребовалось приложить немало усилий, чтобы справиться со стрессом. Ребекка сразу заметила, как блуждает рассеянный взгляд Анны и её расширенные зрачки. Эксперт сотни раз была в подобных ситуациях и по глазам различала тех, кто держится на антидепрессантах, и тех, кто справляется сам.

— Анна, здравствуйте, — вежливо улыбнулся Тайлер, остальные кивнули в знак приветствия.

Ребекка пригласила её к столу, где лежали предметы, извлечённые из автомобиля Эрика.

— Посмотрите, вам знакомы эти предметы? Может, чего-то не хватает? — спросила эксперт.

На столе лежали запаска, домкрат, буксировочный трос, гаечный ключ, бутылка машинного масла, ароматизатор, набор визитных карточек и пачка презервативов.

— Не хватает набора инструментов KING TONY в красной металлической коробке. Я дарила его Эрику на день рождения. Он всегда возил набор с собой, — женщина всхлипнула. Она не посчитала нужным говорить полицейским о том, что пачка презервативов не была ей знакома. Они с мужем давно не предохранялись. Несколько лет они безуспешно пытались завести детей. Мысль о предательстве была почти такой же болезненной, как сама потеря супруга, но это она решила оставить при себе. Ни к чему трясти грязным бельём перед полицией.

После осмотра детективы проводили вдову к себе в кабинет и задали несколько вопросов об отношениях в семье, друзьях и коллегах жертвы. Так они выяснили, что Эрик Питман жил обычной заурядной жизнью. Врагов у него не было. Работал он слесарем, с коллегами отношения были приятельскими. Питманы дружили с соседями и по субботам устраивали барбекю. Ничто из сказанного не связывало убитого с предыдущими жертвами. Все они жили в разных районах, имели различный круг общения. Жертвы стриглись у разных парикмахеров, посещали разные магазины, лечились у разных врачей или не лечились вовсе. Ни одной точки соприкосновения. Неужели они что-то упустили?

Единственная зацепка, которая появилась у них после опроса жены убитого, — это пропажа ящика с инструментами. У всех жертв пропадали документы, телефоны и банковские карты — это наводило на мысль, что мотивом могло служить ограбление. Дорогостоящий набор инструментов вполне мог привлечь внимание преступника как дополнительный источник дохода. Детективы направили запросы во все ломбарды Портленда с описанием ящика в надежде на то, что это приблизит их к установлению личности убийцы.

К утру следующего дня полиции удалось выяснить личность владельца красного пикапа, обнаруженного на парковке торгового центра. Им оказался некий Роджер Смитерс, пятидесятилетний рабочий из доков, которого теперь предстояло найти.

Жизнь — как вождение велосипеда.

Чтобы сохранить равновесие,

ты должен двигаться.

Альберт Эйнштейн

Новый вечер в череде однотипных одиноких вечеров пожилая женщина коротала перед телевизором. Изабелла уютно устроилась на диване, закинув ноги на журнальный столик. Её голову, словно корона, венчала дюжина бигуди, а на лице красовалась маска из огурцов. Чего только не выдумают женщины в погоне за увядающей красотой. Она достигла временного отрезка между вчерашней девчонкой и завтрашней старухой. Жизнь уже перевалила за экватор, а так хотелось склонить маятник в обратную сторону. Теперь косметические процедуры стали частью ежедневных ритуалов. Изабелла намазала руки кремом и переключила канал. Показывали очередной выпуск «Сделано в Голливуде». Ей не нравилась эта программа, но смотреть больше было нечего.

За окном, перекрывая бодрый голос ведущего, раздался жуткий скрежет металла, за ним последовал звук удара. Изабелла вздрогнула. Пульт выскользнул из её рук. Она, как жонглёр, размахивала руками в попытке поймать его, но он всё равно оказался на полу. Крышка открылась, батарейки вывалились и покатились под диван.

— Чёрт побери, — сердце Изабеллы бешено стучало о рёбра. Благодаря адреналину страх быстро сменился любопытством.

Она даже не стала пытаться собрать пульт, любопытство было гораздо сильнее. Изабелла подбежала к окну и раздвинула занавески. Через дорогу от её дома в кювет съехал автомобиль. Она, как была, в тапках и халате бросилась на улицу. На другой стороне дороги женщина заметила двух блондинок. Они выбирались из покорёженного автомобиля. Та, что была пониже, держалась за голову, а та, что повыше, сжимала окровавленное плечо. Девушки громко спорили друг с другом и не замечали присутствия женщины.

— Эй, вы в порядке? — крикнула через дорогу Изабелла. — Может, вызвать скорую или полицию?

— Нет, спасибо, — после короткой паузы ответила та, что повыше. — У нас здесь друг недалеко живёт. Он поможет нам.

— Ладно, — Изабелла удивилась, но настаивать не стала. Причинять добро было не в её правилах. Она развернулась и побрела обратно в дом, шаркая домашними тапками по пожухлой траве. Уже у порога она обернулась и заметила, что девушки прихрамывали. Они направились вверх по дороге. Это показалось Изабелле странным, ведь в той стороне на несколько миль вперёд не было ни одного дома. С их стороны было бы более разумным согласиться на её помощь.

Изабелла вернулась к своей привычной жизни. Смущало её лишь то, что ни в этот день, ни на следующий за машиной никто так и не вернулся. Зелёный «Понтиак» так и стоял на обочине, уперевшись передним бампером в землю. Тогда женщина всё-таки решилась позвонить в полицию и сообщить о случившемся.

Следующим утром на пороге её дома стояли Блант и Миллер в компании художника-криминалиста. С развитием технологий необходимость именно в художественных навыках у таких специалистов почти отпала. Основную работу теперь делает программа. Да и вообще дактилоскопия лучше отвечает на вопросы следствия. Вот только полиция пока что не располагала ни ДНК, ни отпечатками убийцы. В этом деле помощь художника-криминалиста стала шансом наконец-то сдвинуться с мёртвой точки.

Изабелла, будучи глубоко одинокой женщиной, испытывала острый дефицит в общении. У неё даже соседей поблизости не было. Визит детективов одинаково взволновал и обрадовал её.

— Здравствуйте, меня зовут Изабелла, но вы можете называть меня Исой, — представилась женщина и протянула детективам смазанную кремом ладонь.

— Здравствуйте, очень приятно, Иса, — отозвался Блант и слегка пожал руку женщины. — Меня зовут Тайлер Блант, а это мой коллега — Логан Миллер, — напарник кивнул женщине.

— Проходите, пожалуйста, — пригласила их Изабелла. — Не разувайтесь, — остановила она Тайлера, который уже наступил на пятку левого ботинка.

В доме Исы была идеальная чистота, всё стояло на своих местах. Болезненно уютно. В интерьере сквозило одиночеством. Вместо привычных фоторамок на стенах висели пейзажи. Вместо живых цветов в вазах красовались сухоцветы. Практично, но грустно. На журнальном столике лежала незаконченная вышивка.

Изабелла проводила мужчин в гостиную. Она в красках описала каждую деталь того вечера. Логан с Тайлером переглянулись. Им тоже показалось странным поведение девушек. Бросить машину, отказаться от помощи несмотря на то, что они были ранены. Обычные жертвы ДТП ведут себя не так. Со слов Изабеллы им удалось составить достаточно точные фотороботы девушек: обе были блондинками, но одна из них была в чёрной кепке с логотипом какого-то спортивного клуба — Изабелла не разбиралась в этом, но смогла описать эмблему. Обрадованная вниманием женщина угостила детективов какао и печеньем и обещала, что свяжется с ними, если девушки вернутся.

Пока Тайлер допивал какао, а художник-криминалист заканчивал сверять детали фотороботов со свидетелем, Логан отправился осмотреть авто. Двери были открыты и ничего не препятствовало осмотру. Детектив Миллер натянул латексные перчатки и заглянул в салон. Он обратил внимание, что водительское сиденье выдвинуто вперёд. «Нужно замерить расстояние и сравнить с остальными автомобилями», — подумал детектив. Он не стал ничего трогать в салоне в надежде, что им удастся найти там отпечатки. Логан сфотографировал машину и номерной знак, чтобы позже в участке найти, на кого она зарегистрирована. После осмотра он вызвал эвакуатор и вернулся к коллегам, которые уже закончили свою работу и прощались с бдительной женщиной.

— Спасибо, вы очень помогли нам, — Тайлер не изменял своим манерам.

— Что вы? Не стоит, любой на моём месте поступил бы так же, — смутилась от похвалы Изабелла.

— И всё же, — настаивал Тай. — Если вспомните ещё что-то важное, вот мой номер, — он протянул ей свою визитку.

После опроса свидетеля детективы вернулись в участок. Они потратили уйму времени на поиски владельца «Понтиака», но так и не нашли следов. Пришлось сделать запросы в другие штаты. По номеру двигателя им удалось выяснить, что в Вашингтоне автомобиль числился в угоне с девяносто второго года. Вот только цвет и номерные знаки не совпадали с номером двигателя. Прежний владелец автомобиля умер пять лет назад от болезни сердца. Его смерть не могла быть связана с этим делом. Оставалось найти владельцев остальных запчастей или места, где их продали. На это могли уйти месяцы.

На пять часов вечера назначили внеплановую встречу с начальством. Наконец-то дело сдвинулось с мёртвой точки. Пока не было очевидно, причастны ли эти девушки к преступлениям. Убийцей вполне могла являться женщина. Об этом говорило несколько фактов. Убийца был ниже среднестатистического мужчины, об этом свидетельствовали выдвинутые кресла. Первую и последнюю жертв они обнаружили со спущенными штанами. Разница состояла лишь в том, что состоялся половой акт лишь у первой жертвы. Ещё орудие убийства. Короткоствольный револьвер двадцать второго калибра обычно предпочитали женщины для самозащиты. Такой легко помещался даже в маленькой сумочке.

Полиция ещё раз взвесила все факты. Они приняли решение устроить пресс-конференцию, а также предоставить фотороботы девушек и пропавшего без вести Роджера Смитерса журналистам.

— Похоже, пришло время использовать по назначению твою несостоявшуюся подружку, — Тай намекнул на Мию.

— Похоже на то.

Вернувшись в кабинет, Логан пролистал список контактов на телефоне до буквы «Г» и нажал на вызов, как только отыскал в нём «Горячая журналистка».

— Привет, это Логан. Есть сенсационный материал для тебя. Заедешь в отдел?

— Привет, уже выезжаю, — ответила Мия, и в трубке послышались короткие гудки.

— Вот это хватка, — задумчиво произнёс Логан.

— Я свяжусь с телевидением, не буду мешать вашему «эксклюзиву», — Тайлер поиграл бровями, произнося последнюю фразу.

— Эй, я вообще-то при исполнении, — отбрыкнулся Логан.

Тайлер накинул куртку и вышел из кабинета. Логан ещё раз пролистал материалы последнего дела и закрепил новые фотографии на доске. Вскоре раздался стук в дверь.

— Войдите, — отозвался Миллер.

— Привет, — поздоровалась журналистка.

— Присаживайся, — Логан кивнул ей на кресло напротив своего рабочего места, а сам присел на край стола.

— Я надеюсь на сенсацию, — Мия многозначительно посмотрела на детектива.

— Вот фотороботы предполагаемых преступников, нужно опубликовать их в газете. Никаких подробностей пока дать не могу. Больше информации сможешь получить на пресс-конференции, — Логан подвинул распечатки журналистке. — И ещё разыскивается человек, пропавший без вести. Его тоже нужно опубликовать.

Детектив прикурил сигарету. Горько-сладкий дым начал заполнять кабинет. Мужчина подошёл к окну, приоткрыл его и выпустил струю дыма. Она сплеталась в тонкие узоры, пока не растворилась в осеннем воздухе. Логан любил курить, он смаковал эти моменты. Сигареты помогали ему сосредоточиться, иногда расслабиться, но чаще просто приносили удовольствие. За спиной послышались лёгкие шаги, а затем его обвили тонкие женские руки.

— Ты только ради этого меня позвал? — с наигранной обидой спросила журналистка. Пальцы Мии начали исследовать пресс детектива.

Логан задумчиво вглядывался в сумрак слабоосвещенной улицы. Мелкий дождь застучал по металлическим оконным откосам. Женский силуэт с накинутой на голову курткой перебежал дорогу и остановился на автобусной остановке. Логан узнал в этой женщине Ребекку. «Странно, раньше её всегда забирал муж», — подумал он.

— Да, это всё, — ответил Логан, остановив движение рук Мии. — Прости, мне пора.

Детектив проводил журналистку и закрыл дверь кабинета на ключ. Он бегом спустился по лестнице на парковку. Завёл «Камаро» и выехал за ворота. От резкого торможения заскрипели сырые колодки. Логан остановил машину в двух шагах от Ребекки.

— Садись, подвезу! — крикнул он, опустив стекло на пассажирской двери.

— Спасибо, я подожду автобус, — вежливо отказалась Ребекка.

— Садись или я помогу тебе. Ты же простынешь, — аргументировал Логан.

— Ладно, — нехотя согласилась эксперт, открывая дверь. — Спасибо, — добавила она и устроилась поудобнее в тёплом салоне.

— Напомни адрес, — попросил Миллер и вбил ответ в навигаторе. — Это же не твой старый адрес, ты жила в другом районе, — удивился Логан.

— Переехала, — пожала плечами девушка и опустила глаза.

— В чём дело, Бэкс? — Логан понял, что она недоговаривает.

— Ни в чём, что могло бы тебя касаться, — огрызнулась Ребекка.

— Ладно, — Миллер вернул взгляд на дорогу.

— Я рассталась с мужем, — выпалила она и после короткого молчания добавила: — Он изменял мне. Помнишь мою подругу Донну?

— Конечно, она везде хвостом за тобой таскалась.

— Вот и в постель к моему мужу хвостом притащилась. Не знаю, кого из них больше ненавижу, — глаза Ребекки наполнились слезами.

— Тише-тише, — Логан припарковался у обочины и притянул Ребекку на своё плечо. — Ну же, не плачь, Бэкс. Они не стоят твоих слёз, — он гладил её по волосам, пытаясь успокоить её.

Несколько минут Ребекка горько всхлипывала на плече у Логана, затем подняла на него красные заплаканные глаза. Спустя секунду её мягкие, солёные от слёз губы коснулись Логана. Детектив растерялся, он не собирался пользоваться уязвимым состоянием Ребекки, но ещё сильнее он боялся, оттолкнув, обидеть её. Ему безумно хотелось ответить на этот отчаянный призыв, ведь её губы умоляли о нежности, кричали, требовали. И он ответил. Логан запустил руку в каштановые волосы Ребекки, углубляя поцелуй. Сколько раз в средней школе он мечтал об этих губах? Сколько раз жадно вдыхал аромат её парфюма, когда она проходила мимо? Каждый день и в день по несколько раз. И вот сейчас, когда она была так близко, он остановился. Логан с трудом оторвался от сладко-солёных губ Ребекки, щедро смазанных клубничным бальзамом, провёл носом по её шее и отстранился. Голова шла кругом. Ребекка всё ещё пользовалась теми же лёгкими фруктовыми духами. Сердце Логана защемило от тоски по потерянному времени.

— Послушай, Бэкс, нам нужно остановиться. Завтра ты будешь жалеть об этом. А нам ещё работать вместе, — взволнованно, ещё более осипшим от возбуждения голосом прошептал он.

— Заткнись, Логан. Я же вижу, ты хочешь меня. Нам обоим это нужно.

Ребекка перебралась на водительское сиденье, перекинула ногу и оказалась лицом к лицу с Логаном. Её горячие губы вновь коснулись его. В страстном порыве она то целовала, то кусала его. Забравшись руками под футболку Логана, она лихорадочно гладила его торс тонкими пальцами. Детектив осмелел и тоже дал волю рукам. Он расстегнул куртку девушки, помог избавиться от неё и швырнул на заднее сиденье. Пока он отворачивался, Ребекка уже стянула с себя кофту, и теперь её пышная грудь оказалась перед глазами Логана. Кружевной лиф едва прикрывал затвердевшие соски. Не в силах сдерживать себя, мужчина обхватил губами сначала один сосок, затем другой. Громкий стон сорвался с губ Ребекки, он и стал точкой невозврата для них обоих.

Одна за одной вещи летели на заднее сиденье «Камаро». Влажные тела сплетались в тесном салоне, сливались в единое целое. Они задыхались от страсти, но ни один из них не желал отступать. Они были нужны друг другу до безумия, до дрожи в пальцах. Окна автомобиля запотели, тонкие пальцы Ребекки оставляли на них следы, когда она искала опору. Стоны девушки заглушали его собственные и сводили с ума. Никогда прежде у Логана не было такой страстной любовницы. Его пальцы жадно впивались в бёдра Ребекки, присваивали её. Впервые Миллеру хотелось оттянуть финал. Ведь в привычной ему манере это бы значило, что это их последняя близость. Сейчас ему хотелось снова и снова чувствовать пальцами нежную кожу и вкус её губ на языке. Логану было нужно, чтобы она продолжала шептать его имя, только его. Ребекка выгнулась и задрожала. Логан чувствовал каждый её спазм, который становился его собственным.

Дыхание сбилось. Ребекка слегка отстранилась, а затем положила голову на плечо Логана.

— Спасибо тебе, — охрипшим от страсти голосом прошептала она.

— Обращайся, — с улыбкой ответил Логан.

— Что? — удивилась Бэкс. — У меня что, абонемент или годовая подписка? Ты же не встречаешься с одной девушкой дважды.

— Точно, — слова Ребекки кольнули. Впервые он захотел большего, но его щёлкнули по носу. — Забылся.

— Прости, — Бэкс заметила изменение в его тоне. Она неловко отстранилась и потянулась за одеждой.

Остаток пути они провели в напряжённом молчании. Лишь когда «Камаро» подъехал к новому дому Ребекки, Логан выдавил из себя подобие улыбки и короткое «пока». Получил такое же «пока» и мимолётный взгляд в ответ. Он проводил глазами Ребекку до подъезда и дождался, пока за ней закроется дверь. Как только щёлкнул дверной замок, Миллер ударил по рулю и громко выругался. «Взрослый мужик, а ведёшь себя как школьник. Опять позволил себе подумать, что имеешь право на большее, и снова получил по яйцам. Поздравляю, терпила, тебя снова использовали. Хотя чему тут удивляться. Карма», — сказал себе Логан, нажимая на педаль газа.

Краем глаза Миллер выхватил женскую фигуру в свете фонаря. Эту фигуру он узнал бы из тысячи. Логан сбросил скорость, но не стал останавливаться, он хотел лишь убедиться, что зрение его не подводит. С телефоном в руке у фонарного столба стояла Элис. Свет падал на её лицо так, что она казалась старше, чем была на самом деле. По-прежнему привлекательная, но совсем чужая женщина. В первые секунды узнавания сердце Логана ёкнуло, но сейчас, когда он вгляделся в её лицо, его будто отпустило. Он впервые за десять лет смог вздохнуть полной грудью, не испытывая щемящей боли. Элис повернула голову в его сторону. Казалось, она тоже узнала его, но Логан снова прибавил скорость. Им уже давно не о чем было говорить…

Не успел он открыть дверь своего дома, как раздался звонкий лай и стук когтей по ламинату. Кеннеди выбежал из-за угла, проскользил на повороте и едва не убился о комод. Пёс радостно прыгал вокруг Логана и вилял хвостом. Сбросив ботинки, детектив потрепал собаку по голове.

— Привет, дружок. Никто не радуется мне, как ты, — Логан почесал Кеннеди за ухом и пошёл на кухню.

Он насыпал корм в собачью миску и налил себе стакан виски. Потом ещё один. Двух стаканов было вполне достаточно, чтобы забыться сном младенца. Усталость и стресс и без алкоголя прекрасно делали своё дело. Когда они раскроют эту чёртову серию, он обязательно возьмёт отпуск.

Как только находишь зацепку в разгадке шарады,

все остальные элементы сами

становятся на свои места.

Рэй Брэдбери

Через два дня на пульт поступил звонок от одного из владельцев ломбардов. Он сообщил, что несколько дней назад ящик инструментов KING TONY принесла ему симпатичная женщина. У него сохранились все её данные, включая отпечатки пальцев[1]. Миллер и Блант сразу отправились в ломбард. Ещё никогда они не были так близки к тому, чтобы раскрыть личность убийцы. Откладывать было нельзя. Теперь, после появления фотороботов в средствах массовой информации, предполагаемые преступники могли затаиться. Чем скорее они установят личности девушек, тем больше шансов будет поймать их. Кроме того, они рассчитывали на то, что свою роль сыграет паника. Когда человек напуган, то непременно совершает ошибки.

Владелец ломбарда встретил детективов и проводил в свой небольшой кабинет за стеллажами. Представившись и взглянув на удостоверения, он достал чек с именем Элизабет Дюкан и файл с отпечатками пальцев. Мужчина показал запись с камер внутреннего наблюдения, но она не внесла новых деталей в дело. Женщина на плёнке была в зелёной кепке, надвинутой на глаза. На кепке был изображён логотип футбольной команды Портленд Тимберс. Тем не менее детективы попросили сделать копию. Упускать даже незначительные детали было неразумно. Любая ошибка может стоить жизни ещё одному человеку.

Получив новую информацию, они вернулись в отделение. Первым делом Тайлер отправил отпечатки на дактилоскопическую экспертизу. На следующий день на столе Логана лежало заключение. Им удалось установить личность. Вот только отпечатки принадлежали не Элизабет Дюкан, а некой Райли Кларк, которая двумя годами ранее привлекалась за незаконное хранение оружия. А ещё годом ранее её задерживали за причинение вреда здоровью своему бывшему супругу в штате Калифорния, но отпустили под залог. Фотографии, прикреплённые к её старым делам, полностью соответствовали фотороботу.

Благодаря тщательному осмотру «Понтиака» экспертам удалось обнаружить второй набор отпечатков пальцев. Девушки покидали автомобиль в спешке и не успели как следует очистить салон. Отпечатки сняли с рукоятки, регулирующей положение пассажирского сидения. Из свидетельских показаний можно было предположить, что они принадлежали второй подозреваемой. Вот только в полицейской базе её пальчики не числились. Но теперь, когда они знали имя одной, вторую найти было значительно проще.

Дело оставалось за малым — найти Райли Кларк. Загвоздка была в том, что на девушке не было зарегистрировано ни недвижимости, ни автомобиля. Это затрудняло поиски, но вскоре они нашли лазейку. Логану удалось найти родственницу Райли — настоящую Элизабет Дюкан. Он решил проверить по базе, чьё имя использовала подозреваемая, и выяснил, что Элизабет Дюкан была тёткой Райли по материнской линии. Женщина жила в Тигарде, в пригороде Портленда. Детективы условились о встрече с Элизабет и отправились к ней.

Дорога заняла не больше часа и прошла в напряжённом молчании. Каждый был занят своими мыслями, но все они вращались вокруг дела. Ранее Тайлер сопоставил снимки с банкоматов и запись камеры из ломбарда. Он обнаружил, что на обоих снимках изображена одна и та же кепка с логотипом портлендского футбольного клуба. Теперь они были почти уверены в том, что идут по верному следу. Слишком много совпадений, чтобы считать их случайными. Логан припарковал авто на перекрёстке рядом с крохотным, но милым деревянным домом, выкрашенным в кремовый цвет. На пороге уже стояла женщина средних лет с волосами, забранными в хвост на затылке. По её лицу разливалась сильная бледность, но улыбалась Элизабет Дюкан широко и искренне. Она поприветствовала детективов и пригласила их в дом.

— Чаю? — гостеприимно предложила Элизабет.

— Нет, спасибо, — вежливо отказался Тайлер.

— А я не откажусь, — добавил Логан.

— Минуту, — ответила женщина и оставила их в гостиной одних.

Как только она скрылась из виду, Логан приложил палец к губам, призывая напарника сохранять тишину, а сам прошёлся по комнате. Он прислушивался, нет ли ещё кого внутри. Но ни одного звука, кроме закипающего на кухне чайника, не услышал.

— Хотел убедиться в том, что она не скрывает в доме свою племянницу, — пояснил своё странное поведение Логан. — Дом слишком маленький, если она здесь, то выдаст себя, — резюмировал он. Тайлер согласно кивнул. Миллер ещё раз обвёл взглядом помещение. Ни одной совместной фотографии с Райли у Элизабет не было, зато было много других снимков. Либо перед встречей с полицией она избавилась от них, либо они не были близки. Логан присел на диван рядом с Тайлером и сложил руки в замок, будто томительно ожидал возвращения хозяйки.

— Угощайтесь, — Элизабет вернулась в гостиную с подносом в руках. — Для вас тоже сделала, вдруг передумаете, — обратилась она к Тайлеру.

— Спасибо. Как вы знаете, мы приехали, чтобы поговорить о вашей племяннице, — начал Блант.

— Да, она снова что-то натворила? — обеспокоенно спросила женщина.

— Возможно, что так. Где и при каких обстоятельствах вы видели Райли Кларк в последний раз?

— Пару лет назад, она заезжала ко мне и оставалась на ночь. Это было как раз после того, как её задержали за незаконное хранение оружия. Пожалуй, тогда был последний раз. Мы редко общаемся, я её двоюродная тётка. С её матерью, моей кузиной, я тоже почти не общалась. Разве что в детстве. Пропащая она была, Райли в неё пошла.

— Вы в курсе, что Райли использовала вашу личность для сбыта краденного? Она украла или сделала копию вашего водительского удостоверения, — вступил в диалог Логан.

— Нет, я не знала, — удивлённо ответила женщина. — Я думала, что потеряла права. Хотя это было два года назад, — задумчиво продолжила она.

— Вы знаете, где сейчас может находиться ваша племянница? — уточнил Тайлер.

— Нет, она никогда не задерживается надолго в одном месте. Снимает жильё то тут, то там. Я не уверена, но мне показалось, что она зарабатывает на жизнь… проституцией, — горестно вздохнула Элизабет. — Однажды она проговорилась об этом, но быстро перевела тему.

— Хорошо, спасибо. Если вспомните что-то ещё, позвоните нам, — Тай протянул женщине визитку.

Детективы попрощались с Элизабет и вернулись в машину.

— Прокатимся по притонам? — предложил Тай.

— Я уж думал, не предложишь. Соскучился по женским ласкам? — подколол его Логан.

— Ты сам напросился, — ухмыльнулся напарник. — Что у тебя с Ребеккой? То вы едва перекидываетесь парой слов, то откровенно флиртуете друг с другом, а теперь даже в глаза друг другу не смотрите.

— Пф-ф-ф, лучше не открывать этот ящик Пандоры, — попытался отмахнуться Логан.

— У-у-у, как всё запущено. Ты даже не послал меня. Теперь я точно не отстану. Так что случилось?

— Мы переспали, — выпалил Логан.

— Это я и так понял, но почему ты так странно ведёшь себя? С каких пор ты придаёшь сексу так много значения? — это не было любопытством, Тайлера действительно волновало состояние друга.

— Давай займёмся делом? — Логан попытался сменить тему.

— После того, как ты мне ответишь.

— Она дала понять, что это не должно повториться, — вздохнул Логан.

— Разве это не первый пункт твоих правил? Первое правило секса с Логаном Миллером — это никогда не должно повториться. Второе правило — если хочешь повторить, смотри первое правило, — сказал он голосом знаменитого тёзки.

— Точно, — Логан усмехнулся. — Видимо, я сам захотел нарушить свои правила.

— Поговори с ней. Я уверен, что ты нравишься ей, — предложил Тай.

— Угу, — глухо отозвался Миллер, выезжая с парковки.

— Я серьёзно. Чего ты боишься? Нет ничего хуже, чем неопределённость.

— Тут ты прав, — согласился Логан и вбил в навигаторе адрес притона, где у них был информатор.

Они припарковались в промзоне на окраине Портленда и вышли из машины. Дальше нужно было идти пешком, чтобы не привлекать лишнего внимания. Свернув в переулок, напарники вышли к старому складскому помещению. Окна и входная дверь были заколочены снаружи. Детективы обошли здание сзади и трижды постучали в железную дверь.

— Пароль, — послышалось с той стороны.

— Билли Джин, — ответил Логан. Послышался скрежет отъезжающего засова, и дверь открылась.

— Входите. Джексон у себя, — хмурый мексиканец указал на дверь в конце коридора.

Детективы постучали и вошли в тускло освещённое помещение, которое именовалось кабинетом, хотя по факту это был склад с письменным столом и креслом в центре. В кресле сидел темнокожий мужчина средних лет. Он улыбнулся детективам и жестом указал на стулья, перед своим столом.

— Чем обязан? — поинтересовался он.

— Знаешь её? — Логан вытащил из внутреннего кармана куртки фотографию Райли Кларк и протянул мужчине.

— Дай подумать, — Джексон почесал щетину. — Кажется, видел её раньше, но это не точно.

— Сможешь узнать, на кого и где работает? — уточнил Миллер.

— Услуга за услугу? — Джексон алчно сверкнул глазами. В его мире никто никому не делал подарков. У любой услуги была цена — более весомая, чем искренняя благодарность. Не всегда законная. Душевные порывы здесь не были в цене и валютой не являлись. А вот иметь в должниках полицейских — это уже совсем другое дело.

— Как обычно, — Логан не стал торговаться.

— Чем объяснить мой интерес?

— Хм… Придумай что-нибудь. Скажи, задолжала тебе, — предложил Логан.

— Приходите через два дня. Будет сделано.

— Не пойдёт, нужно сегодня.

— Это будет дороже. Придётся доплатить за срочность, — Джексон вальяжно откинулся на спинку стула в ожидании предложений.

— Договоримся, — Логан не собирался оказывать услуг информатору, которые могли бы бросить тень на его честное имя. Но для того чтобы раскрывать крупные преступления, иногда приходится закрывать глаза на мелкие. Это было то самое меньшее из зол. Только вот грань, на которой балансировали детективы и информаторы, очень тонкая. Того и гляди, затянет на другую сторону. — И я не поеду больше в эту глушь. Вот, позвонишь на номер в записной книжке, — детектив протянул одноразовый телефон Джексону.

— Как скажешь, босс, — согласно кивнул мужчина.

— До связи, — детективы поднялись и вышли из кабинета.

— Думаешь, не обманет? — уже сидя в машине, спросил Тай.

— Не в его интересах, — пожал плечами Логан.

Пообедав в придорожном кафе за углом, детективы вернулись в отделение. Они пытались связаться с другими родственниками Райли в надежде выяснить её местоположение, но попытки не увенчались успехом. Брат подозреваемой был вне зоны действия сети, а другие её родственники давно умерли.

Вечером на одноразовый телефон Логана поступил звонок.

— Твоя бабочка самостоятельная, в прошлом году работала на Брэда, а потом ушла в свободное плавание. Теперь её видят редко, говорят, работает на шоссе, — отчитался Джексон.

— Это всё? — уточнил Миллер.

— Да.

— Спасибо, — выдавил из себя Логан. Его злил факт того, что за такую никчёмную информацию он задолжал услугу Джексону. С таким же успехом Логан мог бы запросить видео с дорожных камер, но на поиск нужного лица ушли бы недели. Потерянное время при поимке убийцы могло стоить одной или нескольких человеческих жизней. Детектив Миллер мог рисковать своей жизнью, но предпочитал перестраховываться, когда дело касалось жизней других людей.

— Сочтёмся, — в трубке раздались гудки.

Логан разломил телефон на две части и бросил в мусорку.

— Отправим патрульных покататься вечером, — предложил он.

— Согласен.

[1] В штате Орегон есть закон, обязывающий ломбарды брать отпечатки пальцев каждого, кто пользуется их услугами

Даже самый ненадёжный

свидетель в душе таит истину.

Мариша Пессл «Ночное кино»

В десять утра следующего дня в дверях отделения появилась невысокая блондинка. Она нервно озиралась по сторонам и искала, к кому ей обратиться. Описывая очередной круг зелёными оленьими глазами, девушка зацепилась взглядом за окно приёмной и подбежала к нему.

— Здравствуйте, меня зовут Саманта Стоун. Я хочу сотрудничать со следствием, — взволнованно произнесла она. Администратор сразу узнала девушку с фоторобота, украшающего как сам участок, так и все новостные каналы.

— Здравствуйте, Саманта. Одну минуту, я приглашу детективов, — младший офицер Глория Додсон подняла трубку, чтобы соединиться с кабинетом Миллера и Бланта, но её руку поймал детектив Росс.

— Не беспокойся, я позабочусь об этом. Провожу свидетеля в допросную и сразу свяжусь с детективом Миллером, — он изобразил милую улыбку и, повернувшись к Саманте, добавил: — Следуйте за мной, мисс Стоун.

Росс провёл девушку по длинному коридору первого этажа. На стенах висели информационные стенды. Они мало интересовали Саманту, а вот в маленькие стеклянные окошки на дверях она заглядывала с любопытством. В двух кабинетах сидели люди, а в остальных было пусто. Уильям Росс открыл перед девушкой одну из таких дверей и пригласил внутрь. Комната была почти пустой. Кроме трёх стульев и стола, в ней не было ничего. Стены были обшиты белыми пластиковыми панелями. Одну из стен занимало большое зеркало. Саманта прежде никогда не была на допросе, но она часто смотрела телевизор и знала о предназначении таких зеркал. Оно служило окном для желающих понаблюдать за диалогом. Девушка напрягла зрение и вгляделась в зеркало. Она пыталась разглядеть, есть ли кто-то с другой стороны. Как бы она ни старалась, никого, кроме себя и детектива Росса, Саманта не увидела. Воспользовавшись ситуацией, она слегка взбила волнистые волосы, придала им объём. Облизнула губы и размазала остатки помады. «Такой красавице не место в тюрьме», — подумала она.

— Присаживайтесь, — Росс указал на стул, который был направлен к зеркалу. — Сейчас я приглашу напарника и мы приступим к опросу. Воды? — детектив показательно добродушно улыбнулся, но глаза его остались холодными.

— Нет, спасибо, — Саманта не понимала, что происходит. В её голове не укладывалось, почему с ней, чей фоторобот транслируется в каждом доме Америки, сюсюкает полиция. Она ожидала совершенно другого приёма, но была рада тому, что ошиблась.

Детектив Уильям Росс позвонил напарнику и пригласил его присоединиться к допросу. В кабинет вошёл достаточно молодой мужчина, который выглядел как собирательный образ всех американских копов. Над ремнём его брюк выпирал живот, пиджак был расстёгнут, потому что пуговицы не сходились с петлями. Второй подбородок мужчины тоже выдавал в нём любовь к фастфуду. Полицейский кивнул присутствующим и молча занял место наблюдателя на стуле в углу, но прежде с любопытством взглянул в глаза коллеге. Очевидно, он не понимал, что происходит и почему они опрашивают чужого свидетеля, но, как человек, привыкший доверять напарнику, вопросов задавать не стал.

— Не мог бы ты остаться снаружи и проследить, чтобы нам никто не помешал? — обратился Росс к напарнику.

— Хорошо, — напарник ещё раз окинул его недоумевающим взглядом.

— Есть кое-что личное, что нам нужно обсудить с Самантой, — заметив сомнения напарника, Росс многозначительно посмотрел на него. Тот не стал возражать, кивнул в ответ и скрылся за дверью.

Логан стоял у доски и в очередной раз сопоставлял детали дела. Всё говорило о том, что связи между жертвами нет. Они не относились ни к одному типажу, ни к одной профессии. С учётом новых данных детектив был склонён думать, что убийца выбирала жертв случайно. В ловушку попадались те, кто останавливался перед ней на трассе. Логан вздохнул и потянулся в карман за пачкой сигарет.

— Ты не мог бы выйти покурить на улицу? Не могу сосредоточиться в дыму, — попросил Тайлер.

— Окей, не помешает проветрить голову, — Логан снял куртку со спинки стула, накинул её на плечи и вышел в коридор.

Миллер направлялся к выходу и вытаскивал сигарету из пачки, когда из-за окна приёмной его окликнула Глория.

— Логан, ты чего не на допросе? Это же такое событие, подозреваемая сама пришла!

— В смысле? — Логан непонимающе уставился на неё.

— Девушка пришла, представилась Самантой Стоун, — Глория ткнула пальцем на фоторобот той, чьё имя детективы не знали до настоящего момента. — Росс забрал её в допросную час назад. Сказал, что сам позовёт тебя, — она осеклась. — Ой, он что не позвал тебя? — Глория виновато захлопала глазами.

— Где они? — прорычал Логан, от злости ломая сигарету.

— П-пятая д-допросная, — заикаясь, ответила испуганная Глория.

Логан набрал на сотовый Тайлера.

— Бегом в пятую допросную, нашу подозреваемую обрабатывают, — Миллер бросил трубку и бесцеремонно отодвинул напарника Росса. Он без стука распахнул дверь, едва не выдернув её из петель. — Какого чёрта здесь происходит, мать твою? — пылающим взглядом он буравил лоб Росса. Если бы глазами можно было убивать, то сейчас на лбу Уильяма Росса красной точкой горел бы прицел от винтовки. Один неверный ответ — и мозги на стене.

— Не горячись, друг, у нас было время, и мы решили помочь. Все знают, как много вы с Блантом работаете, — детектив изображал невинность. Вот только Логан чувствовал его суть. От него за версту несло гнилью. Если бы он мог, то продал бы родную бабку. И продал бы, если бы нашёлся покупатель, а она была жива.

— Допрос вёлся под запись? Давай! — Логан протянул руку, ожидая получить диктофон, но этого не последовало.

— Нет, девочка напугана, мы не стали давить на неё.

Только сейчас Логан перевёл взгляд на миниатюрную блондинку с глазами оленёнка Бэмби. «Внешность обманчива», — первая мысль, которая пронеслась в голове детектива Миллера при взгляде на неё. Она вовсе не выглядела напуганной, скорее заинтересованной.

— Пошли к чертям отсюда, — рыкнул Логан. Росс чуть не подавился негодованием, или это было просто актёрской игрой.

— Ну, знаешь, — оперевшись кулаками о стол, Уильям поднялся со стула и направился к выходу. Напарник молча последовал за детективом. Уходя, они столкнулись с Тайлером, который также одарил детективов гневным взглядом.

— Представьтесь, — Логан включил запись на диктофоне и занял место напротив подозреваемой.

— Саманта Стоун, — нежным голосом ответила девушка. Только теперь в её голосе просквозил страх.

— Саманта, вам известно местонахождение Гэвина Макэвоя? — накануне благодаря коллегам из Ванкувера им удалось выяснить имя того, кто угнал «Понтиак» и перебрал его в своём гараже.

— Нет, а кто это? — девушка изображала невинность или правда ничего не знала. Её большие испуганные глаза сбивали с толку.

— Вас видели выходящими из его автомобиля вечером первого ноября, — пояснил Миллер.

— Я не знала, чья это машина. Райли сказала, что одолжила её у друга, — Саманта теребила рукава свитера.

— Тогда почему вы сбежали с места аварии? — Логан испытующе смотрел на девушку.

— Райли сказала, что нужно бежать, — невинно пожала плечами Саманта.

— Вы всегда слушаетесь Райли? — Логан поднял бровь.

— Да, если честно, то я немного побаиваюсь её, — Саманта опустила глаза в стол.

— В каких вы отношениях с Райли Кларк?

— Она моя девушка. Точнее, была моей девушкой, мы поссорились из-за той аварии, — поспешила исправиться Саманта.

— Вам знакомы эти люди? — Тайлер протянул ей смартфон и пролистал несколько фотографий с мест преступлений.

— Нет, — ответила она. Тайлер следил за мимикой и жестами Саманты. Он хорошо знал, как ведут себя лжецы: мимика, жесты, физиологические реакции. По всему выходило, что Саманта говорила правду: она не покрылась испариной, не дрожала, жилка на шее пульсировала ровно, руки не тянулись к лицу, а спокойно лежали на столе.

— Почему вы боитесь Райли? — поинтересовался Логан.

— Она бывает вспыльчивой, — коротко ответила Саманта.

— Как думаете, она могла бы убить человека?

— Возможно, я не уверена.

— У неё есть оружие?

— Конечно, она ведь зарабатывает на жизнь проституцией. Ей нужно защищать себя.

— Какое оружие?

— Я не разбираюсь, какой-то маленький револьвер. Я видела его всего один раз.

— Вы знаете, где можно найти Райли?

— Она часто бывает в байк-баре «Гараж» на Юго-западной Вашингтон стрит. Играет в бильярд на деньги с пьяными мужиками.

— Вы ведь пришли сюда для того, чтобы сотрудничать со следствием, верно? — Логан посмотрел в глаза Саманте.

— Да, — вкрадчиво ответила та.

— Не могли бы вы назначить встречу с Райли в «Гараже» завтра? Скажем, в восемь вечера, — предложил Миллер.

— Я попробую, — Саманта достала телефон из кармана и написала сообщение Райли: «Милая, нужно поговорить. Приходи завтра в восемь в Гараж». Ответ поступил почти моментально: «Хорошо, буду ждать». Девушка показала телефон детективам. Тайлер записал номер Райли, по которому с ней связывалась Саманта. Он мог пригодиться, если бы встреча пошла не по плану. Теперь у них была возможность запеленговать телефон подозреваемой.

— Отлично. Сейчас вы просто свидетель, но если мы узнаем о том, что вы пытались связаться с подозреваемой или препятствовать следствию — а мы узнаем, — то вы станете соучастницей. Это понятно? — припугнул Логан.

— Понятно, — обречённо ответила девушка.

— Заполните бланк подписки о невыезде, оставьте нам свои контакты и можете быть свободны.

— Правда? — Саманта подняла круглые глаза на детектива.

— А что, у нас есть основания вас задержать? — Логану не нравилась эта девушка. Она была одной породы с Россом, только симпатичнее. Но одной антипатии детектива для задержания недостаточно.

— Н-нет, — ответила девушка.

— Вот и прекрасно, — он принял из её рук заполненные бумаги. — Не покидайте пределов штата и будьте на связи.

— Хорошо, до свидания, — вежливо попрощалась Саманта, поднимаясь со стула.

— Мы проводим, — Тайлер, как истинный джентльмен, открыл перед ней дверь.

Детективы проводили Саманту до выхода. Логан молчаливо следил за тем, как она переходит дорогу и садится в автобус. Затем вытащил из кармана пачку сигарет и прикурил.

— Что думаешь? — спросил его напарник.

— Не нравится она мне, слишком приторная, — ответил Логан.

— Зато, видимо, Райли такие нравятся, — улыбнулся Тай.

— У неё же на лбу написано «лживая сука», — Миллер постучал пальцем по виску.

— Где была твоя проницательность, когда ты собирался жениться на Элис? — поддел его Тай.

— Не уходи от темы! Почему Райли так легко согласилась на встречу, если, как утверждает Саманта, они поссорились и расстались? — Логан нахмурил брови.

— Я не знаток женской психологии, но, может, она хотела помириться с подругой? — пожал плечами Тайлер

— Святая простота, — беззлобно пошутил напарник. — Как думаешь, что они делали целый час в кабинете с нашим свидетелем? — Логан оторвал взгляд от автобусной остановки.

— Думаю, они никогда не расскажут нам правду.

— В допросной стоит видеонаблюдение, нужно забрать запись. Там хоть и нет звука, но может, удастся что-то прочесть по губам, — предложил Логан.

— Возможно, — согласился напарник.

Детективы вернулись в кабинет, чтобы обсудить план действий во время завтрашней операции в байк-баре. Решено было ловить на живца. Детективы уже знали цель походов Райли в это заведение. Там водилась лёгкая нажива в виде подвыпивших мужчин, рассчитывающих на её благосклонность и готовых вывернуть карманы ради нескольких минут нежности. Логан не хотел уступать опасное место наживки Тайлеру — не потому, что считал, будто сам справится лучше, а потому, что не хотел рисковать другом, который к тому же в одиночку заботился о больном отце. После длительного спора напарники решили подбросить монетку. Логан — орёл, Тайлер — решка. Монетка подлетела в воздух, сделала несколько оборотов и упала обратно в ладонь Миллера. Ему не повезло, роль наживки досталась Тайлеру. Логан же должен сидеть в засаде и быть готовым в любой момент вмешаться в ситуацию, если та выйдет из-под контроля. А она вполне могла выйти из-под контроля, учитывая вспыльчивость подозреваемой и наличие у неё огнестрельного оружия. Да и собственные фотки по всем каналам спокойствия ей не добавляли. Скорее всего, сейчас Райли Кларк отчаянно нуждалась в деньгах для того, чтобы суметь скрыться и замести следы.

Мы живём, постоянно попадая в ловушки.

Никто не может избежать западни.

Главное понять, попался ты или нет.

Если ты в ловушке и не осознаёшь этого, тебе конец.

Чарльз Буковски

Рабочий день Логана начался с неожиданного визита в его кабинет Ребекки Морис. Тайлер сделал вид, что ему позвонили, приложил телефон к уху и вышел из кабинета.

Эксперт прокашлялась, не решаясь начать разговор.

— Есть новости из лаборатории? — спросил Логан, когда молчание начало затягиваться.

— Нет, — нерешительно ответила Бэкс.

— Нужна помощь? — продолжил угадывать Логан.

— Нет, я пришла поговорить.

— Присядешь?

— Да, спасибо, — Ребекка опустилась в кресло напротив Логана. — Я слышала, что у вас сегодня операция по задержанию подозреваемой.

— Да, — непонимающе ответил Миллер. — Почему ты интересуешься операцией?

— Нет, я не интересуюсь. Я просто хотела пожелать удачи, — девушка опустила глаза и нервно теребила рукава халата.

— Спасибо, — эта ситуация казалась Логану абсурдной. Сначала она отталкивает и игнорирует его, теперь пришла пожелать удачи. «Что не так с этой женщиной?» — подумал он.

— Это не всё, — произнесла Бэкс и замолчала. Набрав полные лёгкие воздуха, она продолжила: — Я хотела извиниться за тот вечер.

— Не за что извиняться. Всё было превосходно, — перебил её Логан.

— Я не об этом, — Ребекка набралась смелости и посмотрела ему в глаза. — Из-за волнения я сказала то, что не должна была, и обидела тебя. Я не хотела, прости.

— Я сам виноват в том, что воспользовался твоей минутной слабостью. Так что в расчёте, — Логан горько улыбнулся.

— Я нравлюсь тебе? — решилась на вопрос девушка.

— Что за вопрос? Конечно, ты мне нравишься. Кажется, я ещё в средней школе дал тебе это ясно понять, — Логан старался спрятать волнение за деланной весёлостью.

— Тогда мы были детьми. Я нравлюсь тебе как женщина? — настаивала на прямом ответе Ребекка.

— Ты восхитительная женщина. Умная, красивая, обаятельная, страстная, — Логан запнулся на последнем слове, вспоминая их вечер в машине.

— Ты тоже нравишься мне, — выпалила она. — Всегда нравился. И тогда, и сейчас. Просто я боялась связываться с таким парнем. Думала, что я не из твоей лиги. Что ты поиграешь со мной и бросишь. На самом деле, может, так и было бы. Поэтому и выбрала тихую и, как мне казалось, надёжную гавань, — Ребекка перевела дыхание и продолжила: — Теперь, когда гавани больше нет, нет и страхов. Тогда, в машине, я не хотела тебя обидеть. Я боялась позволить себе вообразить, что у нас что-то может получиться. Понимаешь?

— Понимаю, — ответил Логан и подошёл к Бэкс. Одним рывком он поднял её из кресла и усадил на стол. — А я позволил себе подумать, что всё возможно, но пожалел об этом. Оказалось, что я был прав. Как же я люблю быть правым, — последние слова он прошептал на ухо девушке. Когда его дыхание коснулось кожи Ребекки, она вздрогнула, но вместо того, чтобы отстраниться, прижалась лбом к лицу Логана и с нежностью посмотрела в глаза.

— Я хотела пригласить тебя на примирительный ужин, — улыбнулась она.

— Согласен.

— Тебя не смущают мои дети?

— Мы будем ужинать детьми? — поднял бровь Логан.

— Нет, ты что? — рассмеялась Ребекка.

— Тогда не смущают.

— Завтра, — тихо сказала Бэкс. — Я буду ждать тебя у себя в семь. Адрес ты знаешь, — от воспоминаний её щёки налились румянцем.

— Хорошо, — Логан отступил на шаг, выпуская Бэкс из объятий.

— Не рискуй понапрасну, ладно?

— Теперь, когда на кону ужин? Да ни за что!

— Мне нужно вернуться к работе, — Ребекка попятилась к двери, не разрывая зрительного контакта с Логаном. Ей правда нужно было работать, но тело сопротивлялось и тянулось к нему, чтобы снова раствориться в объятиях.

Вернувшись в кабинет, Тайлер застал Логана курящим у окна.

— Как прошло? — спросил Тай, но, увидев на лице друга мечтательную улыбку, добавил: — Впрочем, можешь не говорить. Я и сам всё вижу.

До самого вечера они прорабатывали план задержания. На Тайлера надели микрофон и микронаушник. Ему досталась главная роль. Задача Тайлера — втереться в доверие к подозреваемой и привлечь её возможностью поживиться на нём. Логан в это время должен находиться в машине рядом с баром и быть готовым в любой момент оказать поддержку. В паре кварталов от места встречи с подозреваемой установили патруль на случай, если что-то пойдёт не по плану.

Логан припарковался через дорогу от бара. Спустя пять минут Тайлер подъехал на своём «Харлее» к самому входу. На нём была куртка с символикой байкерского клуба, в котором он состоял до начала службы в полиции. Детектив снял шлем и пальцами зачесал назад распущенные волосы.

— Позёр, — наушник Тайлера заговорил голосом Логана.

— Могу я в кои-то веки тряхнуть стариной? Всё, не отвлекай, — Тайлер повесил шлем на руль и вошёл в бар.

В «Гараже» играла громкая рок-музыка, как и было принято в таких заведениях. Помещение освещалось лишь рядом ламп над барной стойкой и кучей разномастных неоновых вывесок на стенах. Тайлер огляделся и заметил подозреваемую, устроившуюся в углу бара. Несмотря на тусклое освещение, Райли сидела в солнцезащитных очках и платке. Это разумная предосторожность, когда твой портрет видела вся страна. Тем не менее выглядело это странно. Её будто прифотошопили туда. Слишком неуместный наряд для байк-бара. Будто услышав мысли Бланта, девушка сняла очки и отложила в сторону. Райли задумчиво размешивала лёд в бокале и поглядывала на дверь. Блант пробрался сквозь толпу и занял место за барной стойкой в полуметре от подозреваемой. Детектив громко позвал бармена, чтобы привлечь внимание обоих.

— Здорова, брат. Тыщу лет тебя не видел. Где пропадал? — оказалось, что бармен был старым знакомым Тая из байкерской среды. Сейчас ему было даже на руку, что бармен его узнал как одного из своих. Это подкрепит его прикрытие.

— Привет, брат. Да где я только не был. Мой дом — дорога. Ты же знаешь, равновесие — это единственное, в чём постоянен байкер, — Тай подмигнул бармену.

— Лучше не скажешь. Я угощаю, — бармен протянул стакан скотча бывшему приятелю.

Тайлер выругался про себя. Сейчас он должен был светить бабками перед Райли, чтобы она клюнула, а не напиваться за счёт бармена.

На часах была уже половина девятого. Райли всё чаще смотрела на дверь и нервно заправляла длинные светлые локоны, выскальзывающие из-под платка. Может, виной был глоток скотча, а может, выгодное освещение, но Райли казалась детективу очень красивой женщиной. У неё были крупные, но женственные черты лица. Пухлые губы. Даже джинсы и свитер не могли скрыть красоты её форм и длинные стройные ноги. Тайлер смотрел на неё через отражение в выключенном телевизоре, который обычно показывал футбольные трансляции. Нельзя было выдать свой интерес раньше времени.

Всё пошло не по плану, когда он увидел в отражении, как подозреваемая залпом выпила остатки алкоголя в своём бокале и подняла сумку с пола, намереваясь уходить. «Сейчас или никогда», — подумал Тай и схватил за руку Райли, когда та проходила мимо него.

— Уже уходите? — Тайлер включил все резервы природного обаяния.

— У тебя проблемы? — девушка грозно посмотрела серыми, как туманное утро, глазами ему прямо в лицо.

— Простите, просто вы мне понравились, я хотел вас угостить, но не решался, — Тайлер ослабил хватку, но не выпустил руку подозреваемой.

— Хм, — она несколько секунд оценивала ситуацию и присела на стул рядом с ним. — Ну что ж, угощайте, раз хотели.

— Выбирайте всё, что пожелаете, — Тай улыбнулся и подмигнул девушке. Это был отличный шанс засветить кошелёк.

— Бармен, налей мне самый дорогой виски, — девушка с вызовом посмотрела на Тайлера.

— Я угощаю, — Тайлер достал из кошелька пару сотенных купюр и передал бармену. Если Райли и удивилась такому широкому жесту, то вида не подала.

Через полтора часа и семь бокалов виски девушка расслабилась и решила компенсировать несостоявшуюся встречу с подружкой в компании щедрого байкера. Она назвала Тайлеру своё настоящее имя. Собственно, он тоже представился настоящим именем. Бармен не раз к нему обращался. Если бы он представился иначе, то тут же вызвал бы подозрения. Это могло бы стать фатальной ошибкой.

Захмелев, Райли призналась в том, что её бросила подружка и теперь у неё совсем никого не осталось. Состояние девушки было на руку детективу. Она потеряла бдительность, теперь её было проще застать врасплох. Она, как кошка, ластилась к Тайлеру в надежде получить своё.

— Пойдём поиграем в бильярд? — Райли провела пальцем по предплечью Тайлера от кисти до локтя. — Ты любишь бильярд?

— Очень, — Тайлеру легко было изображать пьяного. Он не раз это проделывал, когда работал под прикрытием. Когда ты вусмерть пьян, никто не считает тебя за лишние уши. Тот, кто не в состоянии идти, не способен отчётливо мыслить. Конечно, если он не притворяется. Когда на кону стоит твоя жизнь, ты быстро учишься.

— Только учти, играть будем не просто так. Если я выиграю, ты отдашь мне свои деньги. Если выиграешь ты, то тебя ждёт лучшая ночь в твоей жизни, — Райли прошептала эти слова и прикусила детектива за мочку уха.

— Идёт, — в глазах Тайлера плясали черти, ему нравилась эта игра по его правилам. Ему даже было немного жаль, что рядом с ним преступница и этот вечер не закончится в мотеле. Именно так закончилась бы эта игра, будь она обычной девушкой из бара. У Райли не было ни единого шанса обыграть его. Тай со школьных лет играл в бильярд и даже становился победителем нескольких юношеских турниров.

Они подошли к бильярдному столу. Тайлер снял со стены два кия, один из которых передал девушке. Райли взяла мел и обработала им наконечник своего кия. Затем подошла к Таю и повторила то же с его кием. Это был откровенный флирт. Райли гладила мелом наконечник и неотрывно смотрела в глаза детектива. Тай притянул её за талию и прошептал на ухо: «Если ты не прекратишь это, то я возьму тебя прямо на этом столе». Райли вырвалась из его хватки и, виляя бёдрами, подошла к бильярдному столу. Она наклонилась на полотно, чтобы собрать шары. Джинсовая ткань плотно обтянула округлые бёдра девушки. Все взгляды обратились к ней. Послышался свист.

— Разбивай, — закончив расставлять шары на полотне, Райли позвала Тайлера.

Тайлер опустил руку на полотно, прицелился, ударил по битку и разбил пирамиду. Красный шар слегка подпрыгнул и покатился прямиком в лузу. Остальные разлетелись в стороны и, ударившись о борта, застыли на полотне. Играть условились по количеству забитых шаров. Поэтому теперь первенство было на стороне закона. Тайлер то и дело нарочно промахивался, чтобы не лишать надежды соперницу. Счёт был почти равным, Райли заметно нервничала. Оценив степень опьянения Тайлера, она рассчитывала получить лёгкие деньги, но когда он забил два последних шара, то отнял у неё эту надежду. Девушка громко выругалась, но, прикинув что-то в своей голове, сменила гнев на милость. Она присела на угол бильярдного стола и провела ладонью по груди Тайлера.

— Ну что, милый, едем в мотель? Я честная девушка и планирую сдержать своё слово, — она обворожительно улыбнулась и облизала губы.

— Дай мне две минуты, нужно отлить, — Тай подмигнул девушке и направился в туалет.

Детектив Блант закрыл дверь и связался с напарником.

— Приём, готовность пять минут.

— Принято. Патруль на месте. Встречаем вас у входа.

Тайлер забрал у бармена свою куртку и сумку Райли и вернулся за ней в зал. Приобняв девушку за талию, он слегка подтолкнул её к выходу.

— Не терпится оказаться с тобой наедине, — Тайлер продолжал играть свою роль. Райли томно закатывала глаза и смеялась, она тоже играла свою.

Детектив обогнал девушку и открыл для неё дверь, пропуская вперёд. Её ослепили огни полицейского автомобиля, а затем оглушил рупор.

— Руки вверх, не двигаться, вы арестованы!

— Какого хрена? За что? — кричала Райли, но на её руках уже застегнулись наручники. Спустя минуту она уже сидела на заднем сидении патрульной машины.

Логан подошёл к напарнику.

— Ну ты красавчик! — он хлопнул его по плечу. — Горжусь тобой. Ловко выкрутился, я уже боялся, что придётся перехватывать её.

— Да ладно, ерунда. Ты бы справился не хуже, — ответил Тай, а затем серьёзно спросил: — Как думаешь, если бы я поехал с ней в мотель, она бы меня грохнула?

— Думаю, что не справилась бы, но попыталась бы точно.

— Жаль, на минуту она показалась мне нормальной, обычной разочарованной в жизни девушкой, которая ищет счастья не в том месте. Думаешь, она убивала их только из-за денег?

— Скоро узнаем…

Учиться любить, учиться быть добрыми надо с детства.

Фридрих Вильгельм Ницше

Серые бетонные стены камеры временного содержания давили на сознание Райли, заставляли её сильнее вжиматься в угол. Она сидела на твёрдой тюремной постели, обняв подушку и поджав ноги к груди. В этом положении она чувствовала себя более защищённой. Она скрывалась в глубинах собственного сознания, стремясь обрести чувство безопасности. Точно так же она защищалась в детстве в плохие дни. А плохие дни в её детстве случались даже чаще, чем во взрослой жизни. Хотя, по большому счёту, её жизнь целиком состояла из плохих дней. По-настоящему в безопасности она не была никогда.

Когда она была совсем маленькой девочкой, её родители выпивали и часто ссорились. В такие дни отец Райли избивал её мать. В страхе Райли изо всех сил сдавливала уши и вжималась в угол или пряталась в шкаф. Её отец нигде не работал, промышлял воровством и другими мелкими нарушениями. Его преступления копились снежным комом, становились более крупными и жестокими. Во время очередного ограбления мужчина вышел из себя и застрелил трёх человек. Его взяли с поличным, когда он пытался сбыть награбленное. Так отец Райли оказался в тюрьме, а её мать стала свободной женщиной и пустилась во все тяжкие. Часто она оставляла их с братом одних на несколько дней. Дети ходили грязными и голодными, они стучали в окна своего дома, чтобы привлечь внимание прохожих. Если бы не сердобольная соседка, то они бы умерли с голоду.

Пожилая женщина через форточку подавала детям еду. Она приходила каждый день, когда видела их в окне. Потом едва живая родительница возвращалась на пару дней и снова пропадала. Она даже не пыталась изображать заботливую мать. Единственным, что её интересовало, был побег от реальности. Кроме алкоголя в её жизни теперь появились и наркотики. Только собственным детям места в её жизни не было. Она возвращалась домой, когда у неё заканчивались деньги. Забирала что-то из техники и снова исчезала. Так продолжалось до тех пор, пока горе-мамашу не лишили родительских прав. Именно та самая соседка, отчаявшись, позвонила в органы опеки. Она больше не могла смотреть на то, как страдают бедные дети. Ей было жаль потерянную душу их матери, но детей нужно было спасать. Так она и поступила. Соседка думала, что жизни детей станут счастливее или хотя бы они будут сыты, вымыты и одеты. Во всяком случае, этой женщиной двигали самые благие намерения. Каждый неравнодушный человек на её месте поступил бы так же. Невозможно ежедневно смотреть на то, как страдают дети, и ничего не предпринимать. Это просто бесчеловечно. Она даже подумывала о том, чтобы оформить опеку над этими детьми, если не объявятся другие родственники этой семьи.

Это событие могло бы стать началом новой лучшей жизни для них. Не стало. Опеку над Райли и её младшим братом Уолтером получили дед с бабкой, которые тоже не были образцово-показательной семьёй. Они не бросали детей без присмотра, но тоже имели пагубное пристрастие к алкоголю. В их дом часто захаживали друзья деда по интересам. Они пили пиво, играли в карты ночи напролёт. Не каждый день, но чаще, чем это было принято в порядочных семьях. В такой атмосфере они и росли.

Шли годы, дети становились старше. Из угловатого подростка Райли превращалась в маленькую женщину. Раскрывалась подобно бутону галантуса. Её красота обнажалась, как цветок по весне из-под шапки мокрого снега. Её белокурые волосы лёгкими волнами спадали на плечи или развевались облаком, когда они с братом носились по дому. Большие серые глаза, веер чёрных ресниц, персиковые мягкие губы и открытая улыбка совсем ещё маленькой девочки придавали ей очарования. Друзья деда всё чаще стали бросать на неё липкие взгляды, значения которых девочка не понимала. Нередко в шутку они говорили: «Смотри какая невеста вымахала, повезёт же кому-то». Райли лишь краснела на эти комментарии, принимая их за комплименты. Она никогда не боялась этих людей, ведь они часто бывали в их доме и всегда были добры к детям.

Всё изменилось в одну ночь. Бабушка Райли работала в ночную смену, а дед, напившись, вырубился прямо за столом. Все его друзья разбрелись по домам. Остался лишь один. Он тоже едва держался на ногах и уже собирался уйти. Его ноги слегка заплетались. Он медленно шёл по коридору, придерживаясь рукой за стену. Неожиданно стена закончилась, и мужчина едва не ввалился в комнату маленькой Райли. Он остановился, сумел поймать равновесие и заглянул за приоткрытую дверь. Девочка безмятежно спала, положив руки под голову и зажав между ног одеяло так, что одна её нога оказалась на виду у непрошеного гостя. Мужчина скользнул взглядом по бархатной обнажённой детской ножке. Ему захотелось почувствовать, каково было бы погладить её. Одно лишь прикосновение к такому нежному цветку могло бы подарить ему незабываемое удовольствие. Он плохо отдавал отчёт своим действиям и не был в состоянии сопротивляться желаниям. Опьянённый алкоголем и похотью, мужчина вошёл в тёмную комнату и плотно закрыл за собой дверь. Пальцами он прочертил линию от ступни до пояса Райли. Девочка вздрогнула, но не проснулась.

Кровь бурлила в его жилах от этой игры. Мужчина почувствовал тяжесть в паху, плотная ткань брюк натянулась. Дыхание стало тяжёлым и сбивчивым. Выждав минуту, он снова прикоснулся к ребёнку. Теперь он гладил её раскрытой ладонью. Удовольствие электрическими импульсами отдавалось в его пальцах. Он поддался возбуждению и с силой сжал бедро Райли. Девочка распахнула полные страха глаза и постаралась рассмотреть того, кто был с ней в темноте. Её рот открылся, но она не успела издать ни звука. Мужчина зажал рот Райли грубой шершавой ладонью и придавил её к матрасу.

— Тихо, милая. Мы просто поиграем, — прошептал он Райли на ухо.

Райли беззвучно плакала, слёзы струились по её лицу и впитывались в подушку. Она сучила ногами, но не могла вырваться из хватки мужчины. Он был в три раза крупнее неё и в пять раз старше. На тот момент Райли было всего одиннадцать. Именно в тот момент её жизнь пошла под откос.

Однажды Райли попыталась рассказать деду о случившемся, но он не только не поверил ей, но и пригрозил наказать, если та посмеет ещё хоть раз порочить честное имя порядочного человека своими детскими выдумками. После смерти бабушки Райли стало ещё хуже. Дед и сам начал наведываться к девочке по ночам. Она кричала и вырывалась. Отчаянно, до хрипоты звала на помощь брата. Потом, когда силы бороться заканчивались, она терпела молча. Вскоре и вовсе перестала сопротивляться. Однажды дед сказал ей, что если она ещё хоть раз закричит, то он сделает то же самое с её братом. Было невыносимо тошно терпеть прикосновения этого дряблого, потного и вонючего старика, будто по ней возили влажной половой тряпкой, но она терпела. С тех пор она больше никогда не обращалась к родным за помощью. Её страдания отныне разделяла с ней только та подушка, что стала безмолвным свидетелем того, как Райли навсегда лишилась детства. Теперь она могла рассчитывать только на себя. Так, в одиннадцать лет ребёнок остался один на один со своими проблемами и страхами, на обочине собственной жизни, на которую теперь она смотрела будто со стороны.

Всё усугубилось в средней школе. Райли отчаянно старалась завоевать симпатию одноклассника. Она была влюблена или думала, что влюблена. Как бы там ни было, она нуждалась именно в его внимании. Райли красила глаза и губы. Садилась с ним за одну парту, даже когда другие места были свободны. Иногда она слегка касалась его руки, обращаясь с вопросом. Парень прекрасно понимал все её попытки привлечь внимание, но взаимностью ей не отвечал. Более того, влюблённость Райли начала его утомлять, и тогда он решил избавиться от неё раз и навсегда.

Однажды вечером Райли пришло сообщение в мессенджер от того самого парня. Он написал: «Если хочешь быть моей девушкой, тебе придётся постараться. Готова?» На принятие решения Райли потребовалось не больше секунды. Она заранее знала, как бы ответила на этот вопрос. Второе сообщение не заставило себя ждать: «Я хочу, чтобы ты разделась и сделала для меня пару фотографий». Райли колебалась несколько минут, после чего сняла пижаму и сделала несколько фотографий в белье. Райли нажала отправить и, закусив губу, ждала реакции. Она видела, как собеседник то набирает, то стирает сообщение в чате. Наконец экран засветился и выдал текст: «Этого мало, я хочу видеть всё». Райли покраснела. Она не стыдилась своего тела, она знала, что красива, но ей было страшно открыться перед кем-то. Стыдно, что кто-то увидит её пусть и красивое, но порочное тело. Ошибок не совершал лишь тот, кто не был влюблён. В тот раз влюблённость тоже возобладала над здоровыми опасениями девушки, и она отправила новые фотографии. Такие, о которых просил её объект обожания. Она ждала ответа до тех пор, пока уставший мозг не отключился, но так и не получила заветного сообщения. А утром в коридорах школы на стенах и на шкафчиках она увидела свои фотографии с подписью: «шлюха». С тех пор «шлюха» стало её вторым именем. Так Райли называли все, кроме учителей, но и они смотрели с осуждением и явно считали так же.

Что-то внутри неё сломалось окончательно, безвозвратно. Райли казалось, что единственное её достоинство — это её тело. Только отдавая его, она сможет добиться любви. Ведь ей так не хватало любви и внимания. Все и так уже считали её шлюхой, значит, она просто будет соответствовать их представлениям о ней. Райли начала отдаваться своим одноклассникам за выпивку или сигареты, иногда просто так, чтобы почувствовать себя нужной. Вопреки ожиданиям сломанной девочки, лучше не становилось, становилось только хуже. Её засасывало в чёрную дыру страха, одиночества и порока.

В шестнадцать Райли забеременела. Она не знала, кто был отцом ребёнка. Кандидатов на отцовство было не меньше дюжины, среди них был и родной дед Райли. У девушки не было должного полового воспитания, никто не говорил ей о заболеваниях и беременности. Она редко предохранялась, в основном по инициативе парней. Естественно, она не готова была стать матерью. Одна мысль об этом приводила её в ужас, но у неё не было денег на аборт. Пожалуй, это была единственная причина, почему она не сделала этого. Дед выгнал Райли из дома, как только впервые услышал о её беременности. Ей пришлось поселиться в центре для женщин, оказавшихся в сложной жизненной ситуации. Именно в такой ситуации Райли находилась всю жизнь. В сентябре того же года она родила красивую здоровую девочку. Она кормила её грудью и укачивала, но не чувствовала своей. У Райли не было материнского инстинкта, она просто не знала, что такое материнская любовь, ведь была лишена её. Оказавшись в центре, она познакомилась с другими беременными женщинами, которые планировали отдать детей в приёмные семьи, и эта идея понравилась Райли. Она отдала свою девочку на удочерение. Это лучшее, что она могла для неё сделать. Райли знала, что сломанный человек не в состоянии воспитать ребёнка, а судьбы, подобной своей, она никому не желала. Единственным разумным вариантом ей казалось отдать девочку в приличную семью. Там у неё хотя бы будет шанс на нормальную жизнь.

Райли оставила ребёнка и отправилась работать на трассу. Так жизнь завела её в Калифорнию. Прямо на дороге она и познакомилась со своим будущим супругом, пожилым, но состоятельным джентльменом. Питер был вдовцом, его дети давно выросли. В Райли же он разглядел несчастного испуганного волчонка, который кусался не от злости, а от страха. Ведь она не знала доброты и заботы. Все, с кем сталкивалась Райли, так или иначе использовали её. Питер искренне хотел залатать её израненную душу, показать, что мир вокруг не так жесток, как ей кажется. Вроде бы у него даже начало получаться, но вскоре вернулись проблемы из-за пристрастия его молодой супруги к алкоголю. Райли снова и снова тянулась к бутылке, несмотря на запреты Питера. Казалось, она просто не создана для нормальной жизни. Однажды вечером муж застал её на кухне пьяной в стельку и начал отчитывать, как неразумного ребёнка. Райли взбесилась и разбила о его голову бутылку бурбона. Тогда её осудили во второй раз, тогда же закончился её брак и надежда на светлое будущее. Хотя особых надежд она уже не питала.

После окончания исправительных работ Райли вернулась в Орегон на трассу. Она делала то, что умела лучше всего. Других талантов у неё не было, как и образования, связей, друзей и вообще ничего из того, что помогло бы Райли выбраться из этого порочного мира, который давно стал для неё единственной возможностью выживать.

В один из вечеров, посвящённых бесконечному выживанию, Райли разбудил телефонный звонок. Спросонья она не сразу поняла, где находится. В спину впивались пружины старого матраса. В комнате было темно, лишь тонкая полоска лунного света проникала между засаленными занавесками. Райли проморгалась и поняла, что находится в номере дешёвого мотеля. Этим вечером она здорово напилась в баре и всё ещё была пьяна. Она танцевала на барной стойке и точно разбила бы себе голову, если бы её не поймал какой-то толстый мужик. Рыцарь не стал зря терять времени и предложил Райли заработать. Он привёз её сюда на своей ржавой колымаге. Райли передёрнуло, когда вспомнила, как скрипел его полудохлый пикап. Впрочем, сам толстяк оказался вполне ничего. Он сумел измотать Райли так, что она сама не помнила, как отключилась.

Мышцы приятно ныли, а в висках начинало пульсировать подступающее похмелье. Ещё этот чёртов телефон трезвонил. Девушка метнула взгляд на тумбочку. Там светился и подпрыгивал от вибрации мобильник. Ничего, кроме телефона, на тумбе не было.

— Вот жирный хрен! Поимел меня, — выругалась Райли и потянулась за телефоном. Она увидела на экране имя «Уолтер». — Какого хрена звонишь среди ночи?

— И тебе привет, — брат не удивился её тону. Они не общались несколько лет. В последний раз они говорили, когда он внёс за неё залог. — Дед умер. Цирроз. Вызвали скорую, но они не успели.

— Так и надо этому старому ублюдку, — выплюнула Райли.

— Он всё-таки воспитал тебя, — сказал Уолтер с укором. — На похороны приедешь?

— Нет, но ты мог бы сказать ему пару слов от меня перед гробом.

— Что сказать? — брат удивился смене её настроения.

— Лучше запиши, чтобы не забыть, — попросила Райли.

— Я запомню, — заверил Уолтер.

— Скажи: «Жаль, что ты не сдох раньше!». Запомнил?

— Это не смешно, — опешил брат.

— Зато правда. Пока, — Райли сбросила звонок, отключила телефон и повернулась на бок. Она поджала ноги и обняла подушку. По её лицу струились горячие слёзы. — «Чёртов старый извращенец сдох мирно в своей постели. Это я должна была его прикончить. Ещё тогда, в первый раз. Или потом. Он должен был страдать!»

Райли не было жаль деда. Ей было жаль, что он недостаточно страдал перед смертью. Ведь он был в тысячи раз хуже всех тех мужчин, кто хоть однажды поднимал руку на Райли. Такие, как он, должны гнить в тюрьме, а не умирать в тёплой постели. Всё это время ненависть к деду и мечты о мести поддерживали в Райли желание жить.

Мы не можем вырвать из нашей жизни ни одной страницы,

но можем бросить в огонь всю книгу.

Жорж Санд

В череде однотипных дней, которые мелькали, как кадры старого диафильма, менялись только лица мужчин. Чаще всего Райли не знала даже их имён, да и знать не хотела. Она будто была наблюдателем в собственной жизни, и то, что она видела, с каждым днём нравилось ей всё меньше. Так она пришла к страшному, но единственному верному, на её взгляд, решению. Её жизнь не имеет смысла. За отведённое ей время Райли ничего не создала, никому не помогла и вообще не сделала ничего хорошего. Она всего-навсего прожигала свою жизнь, периодически преступая черту закона и игнорируя моральные устои общества. Если сегодня её не станет, то никто по ней не заплачет. Ведь для всех её и так не существует. Семьи у неё давно не было. Для мужчин, с которыми она была, Райли лишь расползалась грязным пятном на их репутации. Они стремились забыть о её существовании, как только заканчивали. Она была никому не нужна, даже себе. У Райли не было ни одной весомой причины задерживаться в этом мире. Раздвинуть ноги перед очередным ублюдком, чтобы было чем заплатить за жильё, — это явно не то, ради чего стоит жить. Она уже давно не видела ничего, кроме грязных номеров мотелей и потных лиц мужчин, которые ей даже не нравились. Райли не осточертел мир, в котором она жила, но она слишком плотно увязла в нём, чтобы иметь возможность начать сначала.

В один из таких дней Райли снова оказалась на обочине. Небо потемнело. Первые холодные капли дождя начали прибивать пыль к дороге. Райли запахнула бежевый тонкий плащ и обняла себя руками. Она переминалась с ноги на ногу в ожидании очередного автомобиля. Райли заметила приближающийся джип и махнула рукой, но тот даже не сбавил скорость. Пронёсся мимо, оставляя за собой облако из пыли и выхлопов. Райли подвязала тренч поясом и побрела вдоль дороги. Дождь усиливался, машин на горизонте не было, нужно было укрыться от набирающего обороты ливня. Порыв ветра разметал полы плаща Райли. Кожа под тонкими чулками покрылась мурашками. Райли наклонилась, чтобы растереть бёдра ладонями и в этот момент услышала сигнал клаксона. Она обернулась и увидела новенький блестящий чёрный «BMW». За рулём сидел довольно симпатичный мужчина средних лет. Он махнул Райли рукой, приглашая в машину. Девушка решительно приблизилась к автомобилю и открыла пассажирскую дверь.

— Поможешь расслабиться, девочка? — мужчина подмигнул ей.

— Помогу, — Райли улыбнулась. Она привыкла к тому, что с ней не церемонятся.

— Садись, — мурчащим голосом сказал он.

Райли послушно села на переднее сиденье. Мужчина нажал на педаль газа и съехал подальше на обочину. Райли подняла на него вопросительный взгляд. Она ждала, пока он скажет, чего хочет от неё. Вместо слов мужчина расстегнул ремень и молнию на ширинке. Взглядом он указал Райли на пах. Она потянулась рукой и погладила его сквозь ткань трусов.

— Смелее, девочка, — мужчина схватил Райли за волосы и притянул её лицо к ширинке. — Покажи, что умеешь.

Райли облизала губы и сделала, как велел клиент. В порыве страсти мужчина вбивался ей в рот с хриплыми стонами. Пару раз он здорово приложил Райли сначала лицом, а потом затылком к рулю. Ей было больно, но она не могла даже пискнуть.

— Умница, — простонал мужчина. Он достал двадцатидолларовую купюру из нагрудного кармана рубашки и бросил Райли на колени. Потрепал её по щеке, как ребёнка, и добродушно улыбнулся. — А теперь давай проваливай.

Райли не стала спорить, просто открыла дверь и шагнула под стену дождя. Машина завелась, сорвалась с места и окатила Райли из лужи. На прощание клиент оставил Райли подарок в виде грязного пятна на плаще, двадцати баксов и огромной гематомы под глазом. Райли шла вдоль шоссе, по её щекам текли горячие слёзы, смешиваясь с холодным дождём. Ботинки насквозь промокли и противно хлюпали при ходьбе. Дождь и не думал прекращаться. На горизонте не было ни одного придорожного кафе или заправки. Райли решила укрыться под мостом. Она продрогла до костей, её тело сотрясалось не то от холода, не то от рыданий. А ещё она смертельно устала.

Райли легко могла бы прекратить свои мучения. У неё была на то и возможность, и мотив, и средство. Она всегда носила с собой револьвер, который когда-то покупала для самозащиты. Вот и сейчас она чувствовала его тяжесть в своём внутреннем кармане. «Защитить себя от себя — это ведь самозащита?» — думала Райли. Ей потребовалось несколько минут для того, чтобы собраться с мыслями и принять решение.

Это была не первая попытка Райли избавить этот мир от самой себя. Будучи подростком, она пару раз резала руки, но в последний момент, испугавшись, перевязывала раны. Потом, когда ещё была замужем за Питером, она наглоталась таблеток, но муж быстро понял, что случилось, и успел вызвать неотложку. Утвердившись в своём решении, Райли достала оружие из кармана. Руки тряслись. Вдох. Выдох. Спустя секунду раздался выстрел. Стон. Темнота.

Райли очнулась в больнице на следующий день. Первая мысль, пронзившая её воспалённое сознание, была оглушительной: «Ничего у меня не выходит, я даже умереть по-человечески не могу!».

Пуля прошла навылет и не задела жизненно важных органов. Так сказала ей лучезарная девушка в белом халате. Свет ламп отражался от её белых волос так, будто это нимб светился над её головой. Тёплый взгляд огромных зелёных глаз успокаивал и внушал доверие. Если бы минуту назад эта девушка не сказала о том, что жизни Райли больше ничего не угрожает, то она точно бы решила, что умерла и попала в рай. Хотя, учитывая её образ жизни, на рай она вряд ли могла бы рассчитывать.

— Меня зовут Саманта, я буду приглядывать за вами, — нежным голосом пропела девушка-ангел. — А вас как зовут?

— Райли, — хрипло ответила она. В горле пересохло. — Воды.

— Да, конечно. Какая я глупая, — девушка наполнила стакан водой и поднесла его к губам Райли, приподняла её голову и помогла попить. Райли жадно глотала воду. Утолив жажду, она откинулась на подушку. Действие обезболивающих заканчивалось. Боль была везде. Райли даже не сразу смогла понять, куда ранила себя. Она опустила глаза на живот и поняла, что пуля попала в левый бок. Именно там была повязка.

Отставив пустой стакан, Саманта присела на кровать Райли и в упор посмотрела на неё.

— Райли, вы помните, почему вы оказались здесь? — ласково спросила она.

— Помню.

— Зачем вы это сделали? — медсестра осторожно взяла Райли за руку.

— Я хотела убить себя.

— Но почему? — Саманта искренне удивилась.

— Потому что не хочу жить, — язвительно ответила Райли. — Саманта, вы медсестра?

— Вы можете звать меня Сэм. Да, я медсестра.

— Тогда какого хрена вы изображаете из себя психолога?

— Я? Простите, — Сэм сконфуженно убрала свою руку. — Я просто хотела узнать вас поближе. Я недавно переехала, и у меня совсем нет друзей.

— Ладно, это вы меня простите. Я не должна была грубить, — вздохнула Райли. Она только что пришла в сознание, а уже чувствовала себя уставшей. Да и нарастающая боль едва ли могла способствовать её благодушию. — На будущее: глупо пытаться подружиться с суицидентом. Такая дружба недолговечна. По статистике двенадцать процентов людей, совершивших попытку самоубийства, повторят её снова в течение двух лет и достигнут желаемого. Четыре из пяти суицидников, успешно покончивших с собой, пытались сделать это в прошлом по крайней мере однажды. После первой неудачной попытки многие делают вывод: «Я сделаю это лучше в следующий раз». Будь я на вашем месте, то получше выбирала бы друзей.

— Откуда вы это знаете? — удивилась Сэм.

— Я готовилась, — безразлично ответила Райли.

— А ваши близкие? Вы о них не подумали?

— У меня никого нет. По большому счёту, и не было никогда. Я всего лишь маленькая песчинка посреди бури в пустыне. Непонятно, где была вчера, и не знаю, куда занесёт меня завтра. Таких, как я, миллиарды, пропади я — ничего не изменится, — Райли театрально развела руки, но тут же почувствовала боль в боку и прекратила кривляться.

— Мы все своего рода песчинки. Но у каждой песчинки есть смысл. Песок используется в строительстве, черепахи откладывают яйца в песок, детишки играют в песке. А если ты песчинка в песочных часах, то вообще управляешь временем. Выход есть даже тогда, когда кажется, что его нет. Просто иди на свет. Делай то, что делает тебя счастливой, — медсестра мечтательно улыбнулась и снова сжала руку Райли. — Всё будет хорошо. Вот увидишь.

На следующий день медсестра снова пришла в палату к Райли и через день тоже. Всё возможное время она проводила с ней. Они могли часами говорить о чём угодно. Кино, музыка, экология, но всё чаще и чаще их темы касались личных отношений.

Райли доверилась Сэм. Она рассказала ей о своём прошлом без утайки. Почему-то она чувствовала, что новая подруга её не осудит. Правильнее было бы сказать — первая подруга. Ведь раньше у Райли подруг не было. Ровесницы презирали её за то, что она спала с их парнями, братьями, иногда отцами. Сэм не осудила её, она тоже поделилась пятном в своей биографии. Хотя сама лично она это не считала пятном, так считал только её отец. Саманта призналась в том, что ей нравятся девушки. Из-за этого её отношения с семьёй сильно усложнились. Её родители, верующие католики, застукали её в церкви, целующейся с девушкой. Был страшный скандал. В Портленд они её выслали, чтобы избежать позора, ну и в качестве воспитательной меры, чтобы она забыла свою подружку и выкинула дурь из головы. Теперь она живёт у тёти с дядей, которые добры к ней, но чрезмерно опекают и о каждом шаге Саманты докладывают её отцу.

— Представляешь? — спросила Сэм после своей пламенной речи.

— Не представляю, — честно призналась Райли.

— Это то же самое, если бы я сказала отцу: «На самом деле ты не католик! Ты буддист! Так что выкинь всю эту католическую дурь из своей головы!» — после этих слов девушки искренне рассмеялись. Саманта схватилась за живот и завалилась на бок рядом с Райли. Они тяжело дышали после приступа смеха. Сэм устроилась на подушке Райли, повернула голову, и они встретились взглядами. Это продлилось несколько секунд. Затем Сэм потянулась к губам Райли и осторожно поцеловала, легко, едва касаясь кожи. Не встретив сопротивления, она повторила попытку, но уже увереннее. Сэм запустила руку в волосы Райли и притянула её ближе к себе. Она пробовала на вкус её губы, исследовала границы дозволенного, ждала, когда её остановят. Если вообще остановят.

— Подожди, — Райли отстранила Сэм, уперевшись руками в её грудь. — Что ты делаешь?

— А что я, по-твоему, делаю? — ласково спросила та и провела пальцем по тонкой ключице Райли. — Ты нравишься мне.

— Я ведь рассказала тебе о своём прошлом. Зачем тебе это нужно? Найди себе нормальную девушку.

— Послушай, не нужно меня бояться. Я тебя не обижу. Ты правда нравишься мне. Давай просто попробуем?

— Но ведь я не лесбиянка, — это был последний аргумент Райли.

— Не попробуешь, не узнаешь, — игриво подмигнула ей Сэм и вновь потянулась к губам Райли.

Райли попробовала. Она доверилась Саманте, и казалось, что не ошиблась. С ней Райли чувствовала себя счастливой. Ей хотелось заботиться о Сэм, дарить ей подарки, жить вместе где-нибудь в уютном доме за городом и выращивать цветы на лужайке. Вот только на всё это нужны были деньги. Зарплата Саманты не позволяла ей содержать их обеих. После выписки из больницы Райли пришлось вернуться на трассу. Как бы это ни было странно, Сэм её поддержала.

Вскоре они сняли квартиру, вернее, это Саманта нашла старика, сдающего в аренду жильё, и договорилась с ним на полгода вперёд. Ей легко было находить общий язык с людьми, она всем нравилась. Так девушки начали жить вместе. Серая и тесная квартира была обставлена старой мебелью и техникой. Одним словом, клоповник. Видавший виды зелёный диван с заплатками был главным украшением квартиры просто потому, что всё остальное в ней было серым. Кое-где на стенах виднелись жёлтые пятна. Девушки боялись даже думать, как они там появились и от чего. На тесной кухне не было даже стола. Приходилось ставить стулья рядом с подоконником, чтобы поесть. Холодильник хрипел и чихал, как старик на смертном одре. Иногда он затихал, а затем будил девушек среди ночи. Швы между кафельной плиткой в ванной были покрыты чёрной плесенью. Как девушки ни старались, вывести её не смогли. На стенах спальни были обшарпанные от времени песочного цвета обои. Посредине комнаты на полу лежал двухместный матрас с большим жёлтым пятном. Его пришлось перевернуть. В общем, квартира была не самая лучшая, но и выбор был невелик. Денег было немного, но на жизнь хватало. Тем более у них было нечто получше денег. Романтика. В дни, когда Райли не работала, они ходили в кино или проводили вечера дома в обнимку перед телевизором или в постели. Иногда ходили в бар, чтобы выпить и потанцевать. Им было весело вместе. Райли впервые не чувствовала себя одинокой.

Так прошло несколько месяцев. Но один вечер положил конец их идиллии. Тогда по дороге домой Райли забежала в супермаркет, чтобы купить пива и ингредиенты для пиццы. Она хотела порадовать Саманту, когда та вернётся со смены.

Райли суетилась на кухне. Она измазалась в муке, пока раскатывала тесто. Поранила палец, пока нарезала пепперони. Но это не испортило её настроения. Она пританцовывала под звуки радио, время от времени проверяя духовку.

Хлопнула дверь. В дверном проёме показалась Саманта. Райли заметила, что она расстроена или даже раздражена.

— Что случилось, милая? — спросила Райли.

— Я уволилась, — заявила Саманта.

— Что? Почему? — Райли сразу погрустнела. Она поняла, что теперь ей придётся вдвое больше работать и они будут меньше времени проводить вместе.

— Доктор Кэмпбелл просто козлина. Он схватил меня за задницу, — возмущалась Сэм.

— Ну влепила бы ему пощёчину. Зачем увольняться? — не понимала Райли.

— Как ты не понимаешь, тебя ведь насиловали, — обиженно сказала Саманта. — Сегодня он меня лапает, а завтра изнасилует. Ты этого хочешь?

— Нет, конечно, — Райли стало стыдно за свои слова.

— Я пойду спать, — Саманта отвернулась и направилась в спальню.

— Подожди, я ужин приготовила. Может, перекусишь? — с надеждой спросила Райли.

— Не хочу. Нет аппетита, — Сэм ушла, оставив недоумевающую Райли наедине с собой.

Саманта так и не вернулась в больницу. При этом она продолжала тратить деньги на одежду, кино и кафе, куда часто ходила одна или в компании других девушек. Сначала слепое желание заботиться о Саманте мешало Райли трезво оценить происходящее. Со временем обида всё чаще и чаще пронзала её сердце. Райли торговала своим телом ради человека, который стремился проводить время с другими.

Идеальные отношения девушек пошатнулись и грозили развалиться. Райли требовала ответного внимания, но Сэм либо не понимала её претензий, либо делала вид, что не понимает, чтобы продолжать жить так, как ей нравилось. За счёт Райли. После увольнения из больницы она даже ни разу не пыталась найти новую работу. Иногда она делала вид будто ищет работу в интернете, хотя на самом деле листала фотографии знаменитостей. Саманта не утруждала себя домашними делами, сложив все обязанности на плечи своей девушки. Райли возвращалась домой поздней ночью, иногда утром, смывала с себя следы клиентов и принималась за готовку или уборку. Ей нравилось заниматься домашними делами, но сил на них почти не оставалось.

Было уже за полночь, когда Райли вернулась домой. На диване спала Саманта. Райли подошла к ней, чтобы поправить волосы. Они полностью закрывали лицо Сэм. Райли наклонилась к ней и почувствовала запах перегара. Саманта снова где-то шлялась, пока Райли зарабатывала им на жизнь. Райли развернулась и пошла на кухню.

В раковине её ждала гора посуды. Райли вздохнула и включила воду. Ей пришлось подождать несколько минут, пока из крана не пойдёт горячая вода. Райли клонило в сон. От усталости её слегка покачивало. Она упёрлась лбом в навесной ящик над раковиной и не заметила, как уснула. Из мыльных рук выскочила тарелка и со звоном разбилась. Райли вздрогнула и проснулась. Слёзы усталости и отчаяния заполнили её глаза, а затем сменились слезами злости. Она стала швырять в стену оставшиеся в раковине тарелки.

— Гребаные тарелки! Гребаная квартира! Гребаная жизнь! Ненавижу это дерьмо! Ненавижу! — кричала и плакала Райли. Нет, это была не злость, скорее бессилие.

Райли успокоилась, собрала осколки и вышла в гостиную. Саманта всё так же сладко спала, даже позу не изменила. Райли была расстроена, ей нужно было с кем-то поговорить, но она не стала будить Сэм. Райли решила отложить разговор до утра и отправилась в свою постель.

Утром она застала Сэм перед зеркалом. Она красилась и явно собиралась уходить.

— Ты куда? — спросила Райли.

— Встречусь с подругами, — невозмутимо ответила она.

— Надо поговорить, — глухо произнесла Райли.

— Поговорим вечером, — отмахнулась Саманта, натягивая сапоги.

— Когда ты будешь пьяная спать? — вспылила Райли.

— Хорошо, давай поговорим, — Сэм в обуви прошла через всю комнату и села на старый диван. — Что ты хочешь обсудить?

— Я хочу, чтобы ты устроилась на работу или хотя бы была дома, когда я прихожу. Я совсем тебя не вижу. Я сосу члены, чтобы у тебя всё было, и что получаю взамен? — на глазах Райли выступили слёзы.

— Мою любовь, — спокойно ответила Сэм. Она потянулась рукой к щеке Райли и погладила её. Райли уже забыла, когда в последний раз они были близки. Она потянулась за лаской, но Сэм убрала руку. — Обещаю, сегодня мы проведём лучший вечер в нашей жизни, но после того, как я вернусь.

Саманта поднялась с дивана. Пружины тоскливо скрипнули ей вслед. Вечером она не вернулась. Под утро еле живая Сэм заползла в квартиру на четвереньках, волоча в правой руке недопитую бутылку виски. Тогда Райли закатила ей настоящий скандал. Саманта огрызалась и говорила, что Райли могла бы зарабатывать больше. Тогда Саманте не пришлось бы заливать своё горе дешёвым алкоголем. А если бы у них была нормальная кухня, то Сэм сама бы готовила. Она хотела готовить, просто с этой плитой она не в состоянии справиться. Потом Саманту стошнило на ковёр, и Райли повела её в душ.

Скандалы заканчивались, и всё оставалось на своих местах. Ведь Райли впервые по-настоящему влюбилась. Она всё ещё помнила доброту и нежность Саманты в первые несколько месяцев их знакомства и надеялась, что всё это можно вернуть, если она постарается. Райли хотела переехать из старой и страшной квартиры в маленький домик на окраине Портленда. Вот только для этого нужно было иметь накопления, а значит, придётся начать экономить и больше работать. Но чем больше работала Райли, тем больше тратила Саманта. Казалось, что этот замкнутый круг уже не разорвать. Но череда неожиданностей сделала своё дело — и круг всё же разомкнулся.

Если бы не было плохих людей, не было бы хороших адвокатов.

Чарльз Диккенс

Государственному защитнику Шарлотте Дэвис и раньше приходилось представлять интересы тех, кто обитал на задворках законопослушного общества. Ей было всего двадцать четыре, когда она стала адвокатом. Очаровательная девушка смотрела на мир широко открытыми глазами, она выбирала профессию сердцем. Хотела помогать тем, от кого отвернулись все. Она была такой всегда: с детства заступалась за слабых, иногда даже лезла в драку, защищая других. Хотя её миниатюрная комплекция диктовала ей быть скорее девой в беде, чем воинственной валькирией. Хорошо это или плохо, но внешность не определяет личность. Уж если Лотта что и решила, то будет стоять на своём.

Так было и с профессией. Шарлотта росла в дружной семье дантистов. Родители окружили девочку и её брата-близнеца Джереми заботой и лаской. Родители надеялись, что дети пойдут по их стопам. Вот только этим чаяниям не суждено было сбыться. Джереми хоть и поступил в медицинский, но уже на первом курсе сколотил рок-группу и уехал гастролировать, так и не окончив колледж. А сердце Шарлотты жаждало справедливости. Лотта с отличием закончила юридический, отказалась от спокойной работы страховым юристом в пользу защиты убийц, воров, насильников и прочих сомнительных граждан. Говоря словами её матери, загубила свою жизнь.

Вот уже три года Шарлотта защищала преступников разных мастей, но при этом так и не утратила веру в людей. Среди её клиентов были бизнесмены, сантехники, домохозяйки, бухгалтеры, пенсионеры и даже филантропы, но объединяло их одно: все они оказались по ту сторону закона с разной степенью вины. Лотта бралась даже за самые сложные случаи. Она не ратовала за освобождение преступников, она хотела для них наказания, соразмерного преступлению. Да, они оступились, но заслуживали справедливого суда.

Нынешняя подзащитная Шарлотты досталась ей подобным образом. От неё отказались все, но прежде навешали ярлыков. Никто из государственных защитников не хотел представлять в суде интересы серийной убийцы — проститутки. «Это какой-то антипод Джека-Потрошителя. Мстит за коллег», — смеялись знакомые адвокаты Шарлотты. Дело было и хоть громким, но заведомо проигрышным. Представление интересов таких преступников карьере не способствует, даже вредит. Родственники жертв тебя ненавидят, коллеги насмехаются. Вот только Шарлотту это не беспокоило, в первую очередь она думала о людях, а уже потом о карьере. Сложнее всего ей было защищать насильников, но и тогда она честно выполняла свою работу. Шарлотте казалось, что это дело будет даже менее травматичным.

Лотта сидела в камере для встреч за массивным деревянным столом и раскачивалась на стуле в ожидании своего клиента. Перед ней лежала красная папка с делом, которое она перечитывала сотни раз: перед сном, за завтраком, по дороге сюда. Она пыталась составить портрет подзащитной, понять, что могло двигать ею в момент преступления, если это всё-таки её рук дело. Шарлотта ожидала увидеть перед собой прожжённую жизнью женщину, на теле которой оставили следы беспорядочный образ жизни и побои клиентов. Фотографии в деле подтверждали догадки Шарлотты лишь отчасти, но реальность по-настоящему удивила её: в комнату завели высокую стройную блондинку. Конечно, условия её жизни и содержание в камере стёрли с неё блеск, но она по-прежнему оставалась красивой женщиной. Мутные серые глаза смотрели поверх Шарлотты, в них будто плескались клубы сигаретного дыма, за которым не было видно ничего.

— Здравствуйте, меня зовут Шарлотта Дэвис. Я буду защищать ваши интересы в суде, — она поднялась и протянула руку Райли. Подзащитная лишь усмехнулась и помахала наручниками. — Простите, присаживайтесь, — а после добавила, обращаясь к сопровождающему: — Снимите с неё наручники, пожалуйста.

— Не положено, — буркнул тот в ответ.

— Под мою ответственность, — Шарлотта обворожительно улыбнулась ему, и он сдался. Сложно было противостоять её природной харизме. Один лишь взгляд Ренуаровских глаз стоил того, чтобы исполнять её желания. Она часто оказывала на мужчин гипнотическое воздействие благодаря своим чёрным глазам, доставшимся ей от отца. Сопровождающий снял наручники с Райли и отошёл к стене. — Оставьте нас наедине, пожалуйста, — так же ласково попросила защитница.

Вздохнув, конвоир подчинился обезоруживающей вежливости Шарлотты. Работая в тюрьме, редко можно услышать просьбу. Здесь раздают приказы. Жизнь по уставу. Даже простая улыбка и просительный тон в этих серых застенках — как лунная радуга. Удивительно. Нереально. Сопротивляться невозможно. Тем не менее мужчина закрыл дверь неплотно, чтобы слышать, что происходит внутри, и иметь возможность вмешаться, если это потребуется. С этой заключённой проблем не было. Она не доставляла хлопот надзирателям, вела себя тихо, ни с кем не говорила. Если не спала, то сидела в углу своей камеры, погруженная в тяжёлые мысли. О тяжести мыслей этой женщины можно было судить по морщине, которая пролегала между бровей, когда она поднимала голову. Откуда он знал? Он часто смотрел на неё, когда дежурил в коридоре. Все смотрели. Она была как музейный экспонат. Женщина-серийница. Да за всю историю Америки их наберётся не больше десятка. Она была интересна всем, не только работникам тюрьмы. Это дело всколыхнуло общественность. Пороги тюрьмы, как стервятники, с утра и до позднего вечера сторожили сотни журналистов в надежде урвать свой кусок славы от несчастной судьбы этой молодой женщины.

— Я здесь для того, чтобы помочь вам, — Шарлотта старалась добиться доверия подзащитной.

— Охотно верю, — ответила Райли, хотя интонация противоречила сути сказанного.

— Чем больше вы мне расскажете, тем лучше мы сможем выстроить линию защиты. Я не враг вам, Райли, — глаза защитницы лучились добром, в них не было ни грамма фальши. Это подкупало Райли, но, во-первых, пятиминутное знакомство не располагало к откровенности, а во-вторых, она вообще не была готова довериться кому бы то ни было, даже священнику. Ведь стоило ей на миг открыться, как она получала плевок в сердце. Она была почти уверена: такие, как она, просто не заслуживают снисхождения общества. Второй или даже третий сорт людей — самого низкого качества.

— Не думаю, что мне есть, чем с вами поделиться… — Райли не договорила, забыв имя собеседницы.

— Шарлотта, можете называть меня Лоттой, — напомнила защитница.

— Шарлотта, — повторила Райли, намеренно избегая фамильярности, чтобы та не надеялась на сближение. — Вы зря теряете время со мной.

— Я так не думаю, — мягко противостояла защитница. — Если вы пока не готовы говорить о деле, давайте просто познакомимся поближе.

— Не знаю, зачем вам всё это дерьмо, но если очень хочется, то давайте, — Райли вальяжно откинулась на спинку стула и по-мужски расставила ноги.

— Я начну, если не возражаете? — Шарлотта решила, что, если первая поделится своей биографией с подзащитной, той будет проще открыться. Райли кивнула в ответ, и она продолжила. — Я родилась здесь, в Орегоне. Училась в обычной школе, потом в Юридическом. У меня есть брат-близнец, он музыкант. Свободное время я провожу с семьёй или на свежем воздухе, мы любим играть в настольные игры, — она улыбнулась, ожидая реакции Райли.

— Ну что ж, раз такие правила игры, — Райли усмехнулась. — Вы сами напросились. Родилась я в Смитерсе, в Канаде. Потом вся семья перебралась в Америку. Не знаю, за каким хреном. Мою мать лишили права опеки, когда мне было пять лет, а брату только три. С тех пор нас воспитывали старики моей матери. Дружок деда изнасиловал меня, когда мне было одиннадцать. А потом и сам дед стал частым гостем в моей спальне. Иногда это длилось по несколько часов, и я писалась прямо в постель. Тогда он злился и бил меня. В школе я не доучилась, потому что залетела. Свободное время я провожу с незнакомыми мужиками, потому что люблю деньги, секс и выпивку, — она попыталась выдавить из себя такую же улыбку, как была у Шарлотты, но вышел лишь болезненный оскал. Так скалится животное, угодившее в капкан. Страх, боль и надежда. Вот что смешалось на её лице.

— Вы хотели шокировать меня своим рассказом?

— А что, не вышло?

— Не вышло. Я очень сочувствую вам, вы не заслужили такой судьбы. А ещё вы не виноваты в том, что случилось с вами в юности, у вас просто не было правильного примера и поддержки рядом. Я не стану осуждать вас, — Шарлотта говорила искренне, открыто, не заискивая. — Мне приятно, что вы поделились со мной.

Понимая, что сегодня ей больше ничего не удастся узнать, Лотта протянула свою визитку Райли.

— Если вы захотите поговорить, просто позвоните мне. Вы можете мне доверять. Я сделаю всё, чтобы защитить вас. Это не только моя работа, это мой долг. Особенно теперь, когда мы стали чуть ближе, — Шарлота опустила визитку в раскрытую ладонь Райли и задержала руку на несколько секунд. Ей хотелось, чтобы подзащитная кожей ощутила поддержку. Ведь очень сложно защитить того, кто тебе не доверяет. Этот тактильный контакт вызвал обратную реакцию. Райли вырвала руку и соскочила со стула, опрокинув его. В комнату влетел сопровождающий, он схватил Райли, заломил её руки за спину и с волнением посмотрел на защитницу. Та была спокойна.

— Всё в порядке, — подтвердила она.

— Уведите меня в камеру, — сквозь боль прошипела Райли. Шарлотта кивнула в знак согласия. Конвоир надел на Райли наручники и вывел её из комнаты.

Оставшись одна, Лотта ещё раз пролистала материалы дела. Сейчас она готовилась к разбирательству самого первого убийства. Того, где не было обнаружено ни генетических следов убийцы, ни отпечатков. На то, что убийцей могла быть женщина, указывало лишь то, что жертва была раздета и перед смертью имела половой контакт, а характер травм говорил о неприязни или даже мести. Ведь предполагаемый убийца продолжал стрелять даже тогда, когда жертва уже была мертва. Также это говорило о возможном состоянии аффекта убийцы.

Теперь, зная о прошлом Райли и образе её жизни, Шарлотта в очередной раз задумалась, могла ли она это сделать. Могла. Предполагаемый убийца должен иметь всего три вещи: средство, мотив и возможность. Средство известно — это револьвер двадцать второго калибра, который был изъят у Райли во время задержания и отправлен на баллистическую экспертизу. Возможность тоже была, учитывая род деятельности подозреваемой и отсутствие алиби на момент совершения преступления. А вот с истинным мотивом предстояло ещё разобраться. Месть? Самозащита? Жажда наживы? Кроме того, насилие порождает ответное насилие. В жестокую игру вступают инстинкты. Если не я его, то он меня. Закон выживания.

Всё это лишь догадки Шарлотты, основанные на короткой беседе с подзащитной, против которой даже прямых улик нет. Пистолет? Это ещё предстоит выяснить. Тем более баллистическая экспертиза допускает погрешность. Нужно было дождаться окончательных результатов прежде, чем делать выводы. Была и другая проблема. Шарлотте понравилась Райли как человек, как женщина. Она прониклась сочувствием, ей хотелось пожалеть несчастную, обиженную судьбой девушку, прикоснуться к ней. Это прикосновение. Впредь она не должна была себе позволять такого, не имела права. Это могло скомпрометировать её, подкосить всю линию защиты. Хорошо, что Райли не сообщила сопровождающему о том, что случилось. Лотта надеялась на то, что это так и останется между ними.

В жизни Шарлотты тоже был непростой период. Две недели назад она рассталась с девушкой. Родители, видя упадническое настроение дочери, надавили на неё и узнали то, что повергло их в шок. Они ждали замужества дочери и внуков. Они никак не были готовы к тому, что их дочь планировала связать свою жизнь с женщиной, а вместо того, чтобы подарить им внуков, собиралась взять ребёнка из приюта. Так вместо сцены утешения в дружной до того дня семье случился скандал. Шарлотте пришлось приложить немало усилий, чтобы пережить этот конфликт. Она даже консультировалась с психологом и в результате приняла решение дать родителям время, а после ещё раз спокойно всё обсудить и прийти к согласию. Душевные метания могли дорого обойтись ей в работе: потеря концентрации, смещение фокуса. Этого она себе позволить не могла. Лотта с детства страдала синдромом отличницы, она тяжело переживала даже малейшие промахи. Теперь она корила себя за то мимолётное прикосновение, которое подзащитная могла неверно истрактовать.

Шарлотта громко выдохнула, захлопнула папку с делом и вышла из здания, где на неё тут же набросились журналисты. Они окружили её кольцом, не позволяя ступить ни вперёд, ни назад.

— Вы адвокат Райли Кларк? — сразу несколько микрофонов маячили перед глазами Лотты.

— Без комментариев.

— Это она убила всех тех мужчин?

— Без комментариев.

— Почему она это сделала?

Охранники заметили безвыходное положение защитницы и бросились на помощь. Угрожая распылить слезоточивый газ, они смогли оттеснить журналистов подальше от ворот. Шарлотта благодарно кивнула мужчинам и села в свою машину. Она заблокировала двери, обняла руль и опустила голову. «Всё только начинается!» — подумала она.

Я всегда чувствовала, что меня не существует;

единственная возможность быть для меня —

это, наверное, быть кем-то другим.

Поэтому я и захотела стать актрисой.

Мэрилин Монро

В бюро полиции Портленда с самого утра кипела жизнь. Несмотря на то, что новых трупов обнаружено не было, работы всё равно хватало. Сосед из мести за шум опрокинул мусорные баки другого соседа на его лужайку. Слово за слово — завязалась драка. В итоге оба дебошира сидели в отделении и давали показания.

Несовершеннолетний наркоман пытался ограбить кассу в Севен Элевон, но поймал приход в самый неудачный момент. Так что даже пожилая кассирша смогла его скрутить и вызвать полицию.

Обиженная жена неверного супруга исцарапала гвоздём его машину. Она не ограничилась простой линией вдоль борта. Женщина подошла к вопросу творчески. Капот Порше неверного муженька теперь украшал огромный член и разные эпитеты, отражающие суть случившегося. Всё это хоть и не такие существенные, как убийства, но всё же правонарушения. Каждое из них заслуживает внимания. Вот только разбираться с этими мелочами будет не Логан.

Детектив Миллер прошёл мимо галдящей очереди в приёмной и поднялся на второй этаж в свой кабинет. Тайлер уже был на месте. Логан протянул ему стаканчик американо из Старбакс.

— Спасибо, опаздываешь? Раньше такого не случалось, — отметил напарник.

— Я не ночевал дома, нужно было заехать покормить Кеннеди. Он не прощает таких ошибок, ты же знаешь. Иначе вечером меня бы ждал обжеванный в щепки диван, — Логан улыбнулся.

— Всё серьёзнее, чем я думал. Ты улыбаешься, а на часах ещё нет и десяти утра, — пошутил Тай.

— Смейся сколько хочешь. Заключения баллистиков ещё не было?

— Было. С большой долей вероятности пули вышли из этого револьвера.

— Но это не точно?

— Из этого или из другого точно такого же. Совпадение девяносто девять процентов.

— Этого недостаточно, — выдохнул Логан. — По делу об убийстве Ричарда Мура это единственная улика. Нам нужно признание.

— Давай используем козырь? — предложил Тайлер.

— Что ты имеешь в виду?

— Её подружка, Саманта, обещала сотрудничать со следствием. Используем её, чтобы получить признание. Организуем им свидание по телефону по заранее подготовленному сценарию, запишем признание и дело закрыто.

— Ты на сто процентов уверен, что это она? — решил уточнить Логан.

— Так же, как и ты, — ответил Тай и был прав.

Они оба знали, что убийства совершила Райли, вопрос оставался лишь в том, какую роль в этом сыграла Саманта. Слишком приторная, как ранее заметил Логан. Возможно, она сыграла роль серого кардинала в этой истории, но никаких доказательств тому не было. Сама Райли говорить отказывалась даже с собственным адвокатом.

Детективы вызвали Саманту Стоун в участок, и уже спустя час девушка сидела в их кабинете, нервно постукивая пальцами по коленям.

— Саманта, мы пригласили вас, потому что расследованию нужна ваша помощь, — начал Тайлер. — Нам нужно, чтобы вы позвонили Райли и поговорили с ней.

— О чём? — удивилась девушка.

— Вам нужно будет сыграть отчаяние. Скажите ей, что полиция угрожает посадить вас в тюрьму за соучастие, что вам страшно. Вот, — Тай протянул ей текст, который подготовили психологи. — Вам нужно будет чётко следовать этой инструкции, при этом вы должны сохранить собственную специфику речи, чтобы она ничего не заметила. Понятно?

— Да, есть у меня время, чтобы подготовиться? — уточнила девушка.

— Конечно, сколько времени вам нужно?

— Думаю, что получаса будет достаточно.

— Хорошо, — ответил Тай и вернулся к своему столу. Логан принялся изучать заключение баллистической экспертизы.

— Я готова, — сообщила Саманта, хотя у неё ещё оставалось время.

— Уверены? — уточнил Логан, сидящий перед ней.

Саманта прожигала взглядом телефонный аппарат с записывающим устройством. В её взгляде был страх, но она не сомневалась в своём решении. Девушка перевела дыхание, придвинула ближе листок со своим текстом и подняла трубку.

— Куда звонить? — она подняла свои оленьи глаза на Логана. На что он молча набрал номер и забрал у неё трубку.

— Соедините с исправительной колонией Коламбия-Ривер, — попросил Логан. — Детектив Логан Миллер, бюро полиции Портленда, — представился он. — Нужно организовать телефонный разговор с заключённой Райли Кларк.

Логан переключил телефон на громкую связь. Ждать пришлось около пятнадцати минут, прежде чем из аппарата послышался голос Райли.

— Слушаю, — безразлично сказала она.

— Райли, это я, детка! Как ты? Я с ума схожу, — зачастила Саманта, на её глаза навернулись слёзы за считанные секунды.

«Вот это талант пропадает!» — подумал Миллер.

— Я в порядке, а ты как? Почему ты плачешь? — взволнованно спросила Райли.

— Они… Они сказали мне, что упекут меня за решётку лет на двадцать, не меньше, — уже вовсю рыдала Саманта.

— Тише, милая! Я не позволю им посадить тебя, — успокаивала её бывшая подружка.

— Ты не понимаешь, я буду гнить в тюрьме! Моя мама, она в шоке! Не понимает, что происходит, и я ничего не могу объяснить, — продолжала истерику девушка.

— Прошу тебя, не плачь. Всё будет хорошо, я тебе обещаю.

— Как ты можешь мне обещать? Это всё из-за тебя. Я не хочу гнить в тюрьме за твои преступления! — не унималась Саманта.

— Я знаю, — ответила Райли. Столько боли было в этой короткой фразе.

— Время вышло, — донёсся голос с той стороны.

— Я люблю тебя, — сказала Райли.

— Я тоже, — ответила Сэм перед тем, как звонок прервался. Слёзы высохли почти моментально. Остались лишь небольшие покраснения вокруг глаз.

В комнате повисло задумчивое молчание. Они не получили признания, но часовой механизм был запущен. Теперь дело было за малым: дождаться, пока у Райли сдадут нервы. Был и ещё один любопытный факт. При прошлой беседе с Самантой детективам показалось, что главной в отношениях была Райли, она принимала решения. Саманта утверждала, что её подруга нервная и часто срывалась по пустякам. Логан даже припомнил большие зелёные глаза и скомканное: «Да, если честно, то я немного побаиваюсь её».

То, что они слышали сейчас, явно противоречило сказанному девушкой ранее. Да, она исполняла свою роль и говорила то, что было в сценарии, но как ловко она управляла своими эмоциями и манипулировала чувствами Райли. За полчаса такому не научишься. Реакция Райли же была, напротив, слишком инертной. Она беспрекословно сносила крики, обвинения, унижения, ни словом, ни тоном не выказав агрессии. Впрочем, у детективов были записи обоих диалогов с участием Саманты. У них будет возможность ещё раз сопоставить все факты и сделать выводы на их основе.

— Саманта, вы можете идти, мы пригласим вас, если вы понадобитесь. Спасибо за помощь, — Тайлер проводил девушку к двери.

— До свидания, — неестественно виляя узкими бёдрами, девушка покинула кабинет.

Проводив Саманту вниз, Тай вернулся в кабинет и застал Логана курящим в окно.

— Ты опять? — он с укором посмотрел на напарника.

— Прости, мне срочно нужен был перекур. Ты это видел?

— Видел, — вздохнул Тай. — Так ловко манипулирует, настоящий талант.

— Не нравится мне это, — Логан выдохнул дым и стряхнул пепел за окно.

— Есть идеи?

— Можно сделать экспертизу записей, сравнить их. Очевидно, что её слова о вспыльчивости подружки были приукрашены, судя по сегодняшней её реакции. Но что с этим делать и как доказывать, непонятно.

— Кроме того, если мы привлечём Саманту Стоун за лжесвидетельство, в чём я сильно сомневаюсь, то дискредитируем её и лишимся единственного свидетеля, — заключил Тайлер.

— Тут ты прав. Но что, если она каким-то образом манипулировала подружкой и подстрекала её на преступления? — уточнил Логан.

— Возможно, но доказать это мы сможем, только если обвиняемая даст против неё показания.

— Не даст. Райли Кларк никогда не подставит подружку. Ты же слышал, даже сидя в камере, Райли волновалась за судьбу Саманты больше, чем за свою собственную. Мне не даёт покоя мысль, что Саманта водит нас за нос. Ты слышал, как они говорили? Не похоже, что они вообще расставались. По крайней мере не для Райли, — заключил Логан.

— Я тоже так думаю, — подтвердил Тай.

— Ладно, сдадим записи на анализ, а потом посмотрим, что с ними делать. Как Оливер?

— Хуже не становится, это уже радует.

— Согласен. Держись, брат, — Логан потрепал напарника за плечо. — Если что-то нужно будет, только скажи.

— Обязательно, — Тайлер знал, что, несмотря на показную несерьёзность Логана, на него можно положиться. Как в работе, так и в жизни. И это было взаимно.

Человек забывает свою вину, когда исповедался в ней другому,

но этот последний обыкновенно не забывает её.

Фридрих Вильгельм Ницше

В эту ночь Райли не спалось. Она переворачивалась с одного бока на другой. Прижималась лбом к холодной бетонной стене в надежде, что та поможет остудить воспалённый разум. Райли в тысячный раз прокручивала в голове телефонный разговор с Самантой. Несмотря на боль и обиду, Райли продолжала любить её. Меньше всего на свете ей хотелось причинить страдания той, кто была дороже всего на свете. Райли была готова на всё ради неё. Сейчас, когда счастье Сэм было под угрозой, Райли переживала по-настоящему. Саманте было безумно страшно. Райли ни минуты не сомневалась в этом. Она сама слышала, в каком отчаянии была её любимая. Лишь приняв окончательное решение, Райли смогла забыться беспокойным сном.

Утром раздался стук в дверь камеры, он и разбудил девушку. Голова гудела, как после жуткого похмелья. «Эти подушки — приспешники сатаны, они призваны мучить смертников ещё до вынесения приговора», — подумала Райли. Она медленно поднялась и потёрла виски. Окно на двери камеры открылось, показалось лицо надзирателя.

— Доброе утро, принцесса. Завтрак, — он протянул миску.

— Спасибо, — сдавленным голосом ответила Райли. — Можете вызвать моего адвоката сегодня? Я готова говорить.

— Принцесса в добром расположении духа? — усмехнулся надзиратель.

— Какая разница, если я одной ногой в могиле? — Райли взяла миску из рук мужчины.

— Как скажешь, — он не стал развивать ни к чему не ведущий разговор.

Он повидал на своём веку немало смертников, но таких, как она, никогда. Казалось, будто ей здесь не место, вот только никто не оказывается тут случайно. Надзиратель закрыл окно на железный засов. Через несколько секунд Райли услышала его удаляющиеся шаги.

Райли гоняла по металлической миске кашу, издавая ложкой отвратительный скрежет, который усиливал головную боль. Она приняла решение и теперь не отступит. Скоро она избавится от этой проклятой мигрени. Райли усмехнулась своим мыслям: «Теперь это будет головной болью моей защитницы».

Пару часов спустя вновь раздался стук в дверь камеры. Затем с лязгом открылся затвор, и вошёл надзиратель.

— Адвокат ждёт, повернись спиной, — скомандовал он.

Райли поднялась с кушетки и повернулась спиной к надзирателю. Он застегнул браслеты на её руках и аккуратно подтолкнул к выходу. Он не держал её, это было ни к чему. На пути к свободе было ещё несколько запертых дверей, забор с колючей проволокой и дежурные с автоматами на вышках. Они прошли через несколько коридоров с одиночными камерами. Надзиратель остановился и открыл перед Райли дверь в комнату для встреч.

— Здравствуй, Райли, — приветливо улыбнулась Шарлотта. — Снимите, пожалуйста, наручники, — обратилась она к сопровождающему.

Надзиратель вставил ключ в замок, и после щелчка наручники остались у него в руке.

— Спасибо, оставите нас? — попросила защитница. Мужчина кивнул и молча вышел за дверь, оставив небольшую щель, чтобы контролировать ситуацию.

— Здравствуйте, я готова всё рассказать, — Райли села на стул. Она сложила руки в замок и опустила их на стол.

Бессонная ночь оставила следы на лице Райли. Под глазами залегли широкие тени, веки немного припухли. От вчерашней уверенности не осталось и следа. Как только она сделает этот шаг, назад пути не будет. Когда на чаше весов никчёмная жизнь проститутки и счастье той, у кого есть будущее, выбор становится очевиден. Отступать нельзя.

— Я рада, что вы решились на это. Обещаю, что не стану вас осуждать, что бы вы ни рассказали, — Шарлотта включила диктофон и открыла ежедневник, чтобы вносить заметки.

— Я убила этого мужчину, — заявила Райли.

— Какого мужчину? — уточнила защитница.

— Ричарда Мура.

— Как это случилось?

— Я расскажу всё, если не будете меня перебивать, — Райли раздражали наводящие вопросы. Они мешали ей сосредоточиться.

— Простите, имя важно было уточнить для протокола. Продолжайте, — попыталась сгладить ситуацию Шарлотта.

Райли погрузилась в воспоминания.

Промозглый ветер шевелил макушки деревьев вдоль трассы и поднимал пыль с дороги. Одна за одной и без того серое небо затягивали тучи. Райли закинула сумку за спину и пыталась согреться, переступая с ноги на ногу. Она расправила ворот тренча и придерживала его у шеи, чтобы не простудиться. Ей нельзя заболеть, ведь если Райли заболеет, то не сможет заплатить за жильё, и они с Самантой окажутся на улице. Тонкие пальцы уже побелели от холода. Райли подумывала укрыться в придорожном кафе неподалёку, чтобы хоть немного согреться, а потом повторить попытку, но заметила фары медленно приближающегося автомобиля.

Красная «Киа Рио» остановилась в метре от Райли. Стекло опустилось, и показалось лицо мужчины. Было уже темно, Райли не могла разглядеть его лица. Он жестом руки пригласил девушку подойти поближе. Что-то напрягло её в этом жесте, но погода не позволяла долго думать. Райли решительно подошла к машине и склонилась, чтобы быть на одном уровне с водителем.

— Садись, подвезу, — улыбнулся одной стороной лица мужчина.

— Спасибо, — Райли открыла дверь и вжалась в сиденье, чтобы поскорее согреться.

— Сейчас включу печку, ты продрогла, — взгляд мужчины проскользил с головы до ног девушки. — А ты ничего. Работаешь?

— Работаю, — подтвердила она.

— Вот и отлично, — мужчина включил подогрев сиденья и радиоприёмник.

Машина тронулась с места, за окном замелькали чёрные тени деревьев. Раздался гром. Райли вздрогнула, поёжилась и сильнее укуталась в плащ. Редкие капли дождя начали падать с неба. Они разбивались о лобовое стекло автомобиля и стекали вниз. Райли перевела взгляд на незнакомца. Он смотрел на дорогу и постукивал пальцами по рулю в такт музыке. По радио играло что-то из кантри, она не разбиралась в исполнителях этого стиля. Лицо мужчины показалось ей странным. Вроде бы обычное лицо: широкий лоб, щетина, карие глаза, нос с горбинкой. Мужчина и мужчина, у Райли таких было не меньше сотни. Странным было выражение его лица: эмоции на нём перещелкивались, как кадры киноленты. Щелчок — гнев, сдвинуты брови, искривлены губы. Ещё щелчок — беззаботный взгляд, ни одной мимической складки. Мужчина почувствовал взгляд и повернул голову в сторону Райли.

— Что, понравился? — ухмыльнулся он. — Тем лучше.

Райли не поняла, что он имел в виду, поэтому предпочла промолчать. Машина двигалась на север. Прошло не меньше двадцати минут прежде, чем они свернули с шоссе на просёлочную дорогу ведущую в лес. Достаточно удалившись от освещённой части дороги, мужчина заглушил мотор и выключил фары. Из-под сиденья он достал бутылку с водкой и повернулся к Райли.

— Выпьешь? — он протянул девушке бутылку.

— Нет, — коротко отказалась Райли.

— Не ломайся, так будет веселее, — настаивал он.

— Послушай, давай поскорее покончим с этим, — Райли хотелось как можно скорее оказаться дома с Сэм.

— Так дело не пойдёт. Я думал, что понравился тебе. Ты должна быть возбуждена, девочка. На, выпей, расслабься, — он снова протянул ей бутылку, его голос стал более настойчивым.

— Не хочу. Давай просто сделаем это, — Райли слегка понизила тон, ей становилось страшно.

— Ты будешь слушаться, шлюшка! Поняла? — в глазах мужчины загорелся азарт. В игру вступил инстинкт охотника. Райли хотела выскочить из машины. Она дёрнула ручку двери, но та оказалась заблокирована. — Куда ты? Мы же ещё даже не начали.

Мужчина открыл водительскую дверь. Он схватил Райли за ноги и потянул на себя. Падая, она ударилась о дверцу. Капли дождя мерно стучали по стёклам, отсчитывая секунды до неизбежного. Улучив момент, пока девушка была дезориентирована, мужчина достал из-под водительского сиденья бечёвку и связал её запястья. После этого он рывком развернул Райли и разорвал её колготки, а затем и кружевные чёрные стринги. Мужчина поднёс их к носу, жадно вдохнул и спрятал во внутреннем кармане куртки. Он провёл ладонью по промежности Райли.

— Сухая стерва! — мужчина сплюнул от досады.

Пока насильник отвлёкся на пряжку своего ремня и ширинку, Райли перевернулась. Она попыталась отползти обратно на своё сиденье, но в следующую секунду на её голову обрушился удар. Бутылка звякнула, но не разбилась. Тем не менее этого хватило, чтобы Райли потеряла сознание. Этот удар стал спасением. Он помог ей не чувствовать то, что происходило с ней дальше. Райли не знала, сколько прошло времени прежде, чем она пришла в себя. Очнулась она от жгущей боли в промежности. Над ней нависал всё тот же мужчина. Его лицо исказило болезненное удовольствие. Он уже удовлетворил свою похоть, а теперь с остервенением насиловал Райли бутылкой водки. Райли закричала и дёрнулась в попытке освободиться.

— Заткнись, сука! Не то убью! — осадил её мужчина.

Каким-то чудом Райли удалось дотянуться до своей сумочки. Дрожащими руками она вытащила пистолет и не глядя выстрелила в насильника. Пуля попала ему в плечо. Мужчина отступил на шаг и зажал пальцами рану. Райли перевернулась и выстрелила снова, потом ещё и ещё. Она стреляла до тех пор, пока магазин не опустел и пистолет не начал издавать глухие щелчки. Девушка тяжело дышала. Слёзы градом стекали по её щекам. Райли с трудом вылезла из машины. Как только она встала на ноги, то почувствовала, как по бёдрам потекла кровь. Райли достала из сумки салфетки, стёрла кровь и бросила их обратно. Хоть её и трясло от шока, она ясно понимала, что не должна оставить здесь свои следы. Райли не собиралась садиться в тюрьму за убийство маньяка. «Какого хрена?» — спрашивала себя девушка. Она сняла презерватив с трупа и бросила его в свою сумку. Затем прошлась по карманам убитого: телефон, кредитные карты, водительское удостоверение, собственные трусы, которые теперь были больше похожи на тряпку. Райли подняла с сырой земли окровавленную бутылку и со злостью бросила её в сумку. Она забрала всё, что у него было при себе.

Райли вернулась в салон автомобиля, она хотела подъехать поближе к дороге, чтобы пересесть на попутку. В таком состоянии она бы не ушла далеко пешком. Оказавшись в салоне, она обнаружила несколько капель своей крови на водительском кресле. Райли пришлось снова вылезти из машины и взглянуть на этого ублюдка. Она открыла багажник и нашла там чистящее средство Windex «Морской бриз». Возвращаясь в салон, от злости и отчаяния она дважды пнула своего насильника в живот. Хотела плюнуть, но тогда её бы быстро вычислили по ДНК. Пришлось воздержаться. Она смочила салфетку очистителем и хорошенько оттёрла весь салон. Она отмыла всё, чего могла касаться руками. Райли проверила, чтобы нигде не осталось её волос и крови. Она убедилась, что всё чисто, и спрятала чистящее средство в сумку. Райли завела машину, отогнала её к шоссе и спрятала за кустами. Она вышла к дороге и стала голосовать. Редкие проезжающие автомобили даже не сбавляли скорость, проносились мимо. Райли больше не было холодно, адреналин разгонял кровь на запредельной скорости. Сердце бешено стучало в висках. Только сейчас к ней пришло запоздалое понимание того, что она убила человека. Такое нельзя ни простить, ни исправить. Ей придётся жить с этим столько, сколько ей отведено.

Райли не помнила, сколько времени провела на трассе в ожидании попутки. Не помнила, как оказалась дома, о чём говорила с Сэм или говорила ли вообще. Её одежда была разорвана. Из разбитой губы тонкой струйкой стекала кровь. Волосы растрёпаны. Руки тряслись. Вернувшись в свою захудалую арендованную квартиру, на негнущихся ногах Райли поплелась в душ. Она долго подставляла разбитое лицо под холодные струи. Вода смешивалась со слезами и кровью, розовыми потоками скрывалась в сливе. Райли пыталась отмыть свои грехи. Она прекратила тереть себя мочалкой, только когда кожа покраснела и начала саднить. Кровь она смыла, а вот синяки ещё долго напоминали ей о случившемся.

На следующий день Райли решила, что никто не должен узнать о том, что произошло вчера. Саманты дома не оказалось, поэтому Райли решила избавиться от улик. Ей нужна была маскировка. На дне шкафа Райли нашла кепку с эмблемой футбольной команды Портленд Тимберс. Один парень из бара подарил кепку Райли. Если быть точнее, то он проиграл её и всё содержимое своего кошелька в бильярд. Райли натянула кепку до самых глаз, закинула сумку на плечо и отправилась в ближайший банкомат. Там она обналичила карты Ричарда Мура. Ей повезло, он хранил пароли в блокноте на телефоне. Райли перешла через дорогу и скрылась за мусорными баками. Она положила в сумку карты Ричарда, его телефон в свою окровавленную сумку, облила её жидкостью для снятия лака и подожгла. Райли смотрела на полыхающую сумку до тех пор, пока та не превратилась в труху вместе с её содержимым. Карты и телефон лишь оплавились, но и они больше не несли никакой информации о ней. Бутылку из-под водки она просто выбросила в бак. Никому не придёт в голову искать бутылку, ведь о её существовании знали только они с Ричардом. Райли ничего не чувствовала в этот момент. Будто там, где должна быть душа, диктующая чувства, была лишь пустота. Свист ветра и перекати-поле.

Райли поведала эту историю Шарлотте. Закончив рассказ, она опустила лицо в ладони и разразилась горькими слезами. Только сейчас, признавшись в своём преступлении, она смогла дать волю эмоциям. Она рыдала, как ребёнок, не скрывая своей боли. Её плечи сотрясались, она всхлипывала и исторгала новые потоки слёз. Спустя пять минут всё прекратилось.

— Простите. Я впервые плачу после того случая, — извинилась она за проявление слабости.

— Почему вы не обратились в полицию? Почему не пошли в больницу, чтобы зафиксировать повреждения? — поинтересовалась защитница.

— Кто мне поверит? Я проститутка, — Райли вздохнула. Она была права. Лишь в редких случаях у проституток принимали заявления об изнасиловании. Чаще всего такие как Райли добровольно вступали в связь, а в полицию шли, чтобы отомстить жадным клиентам или шантажировать их.

— В любом случае мы сможем это использовать для линии защиты, — попыталась подбодрить её Шарлотта. — Ваша девушка сможет подтвердить ваши слова? Наверняка она видела, в каком состоянии вы вернулись домой.

— Да, думаю, да, — в сердце Райли появилась надежда. Ведь в противном случае по законам штата её ждала смертная казнь путём введения химической инъекции.

После того как Райли покинула кабинет, Шарлота ещё долго сидела, уставившись в одну точку. Сегодня она должна была связаться с близкими Райли, с которыми та не виделась годами, и пригласить их в качестве свидетелей защиты. При этом она рассчитывала на то, что родственники её подзащитной подтвердят домашнее насилие. Конечно, это скомпрометирует честь семьи, но поможет сохранить жизнь Райли. Пойдут ли они на этот шаг, Шарлотте предстояло узнать. С учётом новых данных, полученных от подзащитной, они могли бы использовать свидетельские показания Саманты и переквалифицировать хотя бы первое дело в превышение самозащиты или убийство в состоянии аффекта. Огромным упущением стало то, что Райли не обратилась в больницу и не зафиксировала побои. Тогда бы не пришлось рассчитывать на свидетелей. Документ — куда более надёжное подтверждение факта изнасилования. Сейчас жизнь Райли напрямую зависела от свидетельских показаний. Одно их слово способно склонить чашу весов в ту или иную сторону. Шарлотта искренне переживала за судьбу подзащитной и за успех дела, но больше всего её волновала человеческая составляющая. Это был тот самый вопрос жизни и смерти.

Шарлотта перевела дыхание и набрала первый номер. После нескольких гудков в трубке прозвучал сонный мужской голос.

— Алло.

— Здравствуйте, это Шарлотта Дэвис. Я адвокат… — не успела договорить девушка.

— Я знаю, смотрю новости, — перебил её мужчина.

— Я хотела бы вас пригласить в качестве свидетеля защиты по делу вашей сестры Райли Кларк.

— Хорошо, — безэмоционально ответил он. — Когда?

— Заседание состоится через два дня в здании федерального суда Портленда, на Юго-Западной Мэйн-стрит.

— Во сколько? — уточнил он.

— В три часа.

— До свиданья, — произнёс мужчина.

Шарлотта хотела ответить, но как только открыла рот, в трубке раздались гудки. «Какой неприятный человек», — подумала она. Открыв свою спортивную бутылку, она сделала несколько глотков воды и продолжила обзванивать потенциальных свидетелей защиты. Тётка Райли отказалась принимать участие в судебных заседаниях, сославшись на болезнь. Теперь Шарлотте предстояло знакомство с девушкой своей подзащитной. Она была почти уверена в том, что та с радостью поддержит подругу. Впрочем, в силу своей чрезмерной веры в людей Лотта часто в них ошибалась. Непростительная ошибка для адвоката.

На следующий день представители защиты и обвинения встретились в здании суда. В присутствии окружного судьи они должны были выбрать присяжных по делу об убийстве Ричарда Мура. Всего было шестьдесят претендентов. Это были люди разных возрастов, полов и этнических групп. К окончанию отбора их должно остаться двенадцать. Такой состав позволяет предотвратить предвзятость суда. Ведь задача присяжных — прийти в итоге к одному вердикту большинством голосов.

Пристав, пожилой мужчина, приглашал присяжных за трибуну. Шарлотта и адвокат обвинения по очереди задавали вопросы участникам отбора. Каждый из них стремился выбрать наиболее подходящего для себя присяжного. Защита была заинтересована в сердобольных, сострадающих людях. Обвинение, напротив, приветствовало участников, не склонных мыслить полумерами. Только чёрное или белое. В случае дела об убийстве Ричарда Мура — чёрное.

На трибуне сидели четыре женщины и шесть мужчин. Рыжая — учительница младших классов, пережившая насилие в семье. Положительная характеристика с места работы. Честная, справедливая и добрая женщина.

— Мы берём её, — заявила Шарлотта. У адвоката обвинения не было повода для отклонения её кандидатуры. Поэтому счёт стал один — ноль в пользу защиты.

Следующий присяжный — мужчина средних лет, автомеханик. Не был знаком с жертвой, к уголовной ответственности не привлекался, но состоял в разводе. Пренебрежительные взгляды, которые он то и дело бросал на Шарлотту, лучше любых слов говорили о том, что он явно недолюбливал женщин у власти. Можно было сделать выводы о его склонности к сексистским суждениям, но при ответах на прямые вопросы он себя не выдал. Счёт сравнялся.

Пожилая женщина. Домохозяйка. Три года назад лишилась сына, который был убит в драке. По всей видимости женщина ещё не оправилась от этой травмы. Она чрезмерно эмоционально отвечала на вопросы.

— Произвольный отвод, — заявила Шарлотта.

— Не возражаю, — отозвался адвокат обвинения. Он также не был заинтересован в присяжном, мыслящем иррационально, так как это могло бы сыграть и против него.

— Вы храните дома оружие? — задала вопрос Шарлотта мужчине с залысиной в первом ряду.

— Да, время нынче неспокойное. Сами знаете, — ответил тот.

— Мы берём его, — Шарлотта взглянула на судью. Адвокат обвинения вновь не стал возражать.

— Как считаете, существуют ли обстоятельства, при которых убийцу можно выпустить на свободу? — адвокат задал вопрос брюнетке во втором ряду.

— Нет, убийца должен быть наказан, — уверенно ответила она.

— Мы берём её, — заявил адвокат обвинения.

— Не возражаю, — отозвалась Шарлотта. Она надеялась, что, узнав о причине убийства, эта женщина смягчится.

Темнокожий мужчина. Бывший полицейский. Нынешний пенсионер. Он сидел, сложив руки в замок, и скучающе оглядывал присутствующих.

— Вы хотите быть присяжным по делу об убийстве Ричарда Мура? — спросила его Шарлотта.

— Да, хочу, — сухо отозвался он.

— Не могли бы пояснить почему? — уточнила девушка.

— Всю свою жизнь я посвятил правосудию. Для меня это единственная возможность продолжать восстанавливать справедливость, — безэмоционально ответил бывший полицейский. Что-то в нём не нравилось Шарлотте, но она не могла понять что.

— Мы берём его, — вклинился адвокат обвинения. Шарлотте ничего не оставалось, кроме как принять его решение. Ведь объективных причин для отвода у неё не было.

Процедура отбора присяжных заняла несколько часов. Лишь вечером, выжатая, как лимон, Шарлотта вышла из здания суда и поплелась домой. Итоги отбора были неплохими. Счёт был равным. А это значит, что теперь всё будет зависеть от мастерства сторон и доказательной базы. Шарлотта полной грудью вдыхала вечерний портлендский воздух. Она поймала себя на мысли о том, что устала. Очень сильно устала. «Вот закончу с этим делом и возьму отпуск», — думала она, шагая по набережной. Дорога от суда до квартиры Шарлотты занимала не больше сорока минут. Ей бы пробежаться, вот только обувь неподходящая.

Порыв ветра с реки Уилламетт растрепал волосы Шарлотты. Заправляя их за ухо, она едва не выронила папку с документами. Одна из бумаг всё же успела вырваться, закружилась в воздухе и улетела за ограждение. Шарлотта облокотилась на невысокий забор, отделявший её от реки, и проводила взглядом уплывающий лист. Причин волноваться у неё не было, Шарлотта всегда хранила копии документов на компьютере. Тем не менее это расстроило девушку. Возможно, дело было в усталости или же она предчувствовала, что дело ускользает из её рук.

Идея судебного процесса заключается в том,

что, если заставить двух лжецов разоблачать друг друга,

правда выплывет наружу.

Джордж Бернард Шоу

Погода не баловала. Ноябрь — самый дождливый месяц в Портленде. Зонт становится лучшим другом каждого, кто собирается выйти из дома. Хмурое небо нависало над сырой землёй, покрытой облетевшими листьями. Шарлотта бежала по набережной, носками кроссовок разбрызгивая воду из мелких луж. Под её ногами шмякала мокрая жёлтая листва. Сегодня Шарлотта проснулась пораньше, чтобы выйти на пробежку и проветрить голову перед первым слушанием. Защитница сильно волновалась и плохо спала этой ночью, поэтому теперь любыми доступными способами пыталась восстановить недостаток энергии. Напиток с электролитами на завтрак и бодрящая пробежка дождливым промозглым утром. Лотта держала средний темп уже минут двадцать. Она развернулась, чтобы бежать обратно к своему кондоминиуму, но столкнулась с прохожим.

Мужчина расставил руки в стороны, не позволяя Шарлотте обойти его. На вид ему было не больше сорока лет. У него были гладко выбритый подбородок и густые усы, которые первыми бросались в глаза. Маленькие, близко посаженные глаза игриво поблёскивали. Шарлотта бы точно испугалась, если бы мужчина не был одет в полицейскую форму.

— На ловца и зверь бежит, — ухмыльнулся он.

— Простите, — Шарлотта опешила от такой фамильярности.

— Вы ведь Шарлотта Дэвис, адвокат Райли Кларк? — уточнил полицейский.

— Верно, а вы?

— Детектив Уильям Росс, — протянул руку он.

— Очень приятно, — она пожала его руку. — Вы что-то хотели от меня?

— Да, это касается вашей подзащ… — начал Росс.

— А какое вы имеете отношение к этому делу? — перебила его Шарлотта.

— Я вёл его расследование, — соврал детектив.

— Насколько мне известно, это дело ведут детектив Логан Миллер и его коллега Тайлер Блант.

— Подловили, — его губы дёрнулись, но он так и не улыбнулся. — Скажем так, я заинтересованное лицо. Это дело не прославит вас, но поможет заработать.

— О чём вы говорите? Я государственный защитник, — растерялась Шарлотта.

— Я говорю о потенциальной возможности заработать, — понизил голос детектив.

— Это что, какая-то нелепая шутка или проверка на вшивость? — Шарлотта обернулась и посмотрела по сторонам, чтобы убедиться в том, что её не разыгрывают.

— Слейте дело, и вы получите двадцать тысяч долларов, — с нажимом произнёс Росс.

— Вы с ума сошли? Не смейте больше поднимать эту тему ни со мной, ни с кем-то другим, иначе я буду вынуждена сообщить куда следует! — Шарлотта гневно посмотрела на мужчину и обошла его, чтобы вернуться к пробежке.

— Приятно было познакомиться, — крикнул он вслед.

— Неприятно, — тихо ответила она, но детектив услышал её и лишь усмехнулся в ответ.

Неожиданная и неприятная встреча ещё больше выбила Шарлотту из колеи. Это дело и без того было проигрышным; учитывая тяжесть преступления, можно было надеяться лишь на некоторые снисхождения суда. Теперь, когда она знала, что есть заинтересованные лица в структурах, желающие как можно скорее закрыть это дело, стало по-настоящему страшно. Нет, она не боялась проигрыша или подрыва своего авторитета. Она боялась за жизнь Райли. Если он предлагал деньги ей, он может предложить их и присяжным или даже судье. Шарлотта не могла быть уверена в их чистоплотности. Многие люди не гнушаются запачкать руки в чужой крови или взятках. К большому сожалению, этим алчным миром давно правят деньги. Золотые унитазы ценятся больше, чем золотые сердца, а душа вообще бесплатная. С каждым годом в окружении Шарлотты оставалось всё меньше бескорыстных и честных людей. Возможно, именно поэтому она так отчаянно стремилась помогать страждущим.

Девушка перешла на лёгкий бег и вскоре оказалась дома. Шарлотта приняла душ, но это не успокоило её. Она нарезала круги по квартире. Девушка была на пороге отчаяния из-за этой проклятой встречи. Она не знала, к кому обратиться за помощью. Помогут ли ей или обвинят в клевете? Каким весом обладает этот детектив и какие связи имеет? Не пожелает ли он теперь вообще избавиться от неё, как от свидетеля? Вопросы толпами маршировали в голове Шарлотты. Она не могла позвонить родителям, чтобы поделиться переживаниями, а брат снова был на гастролях. Пара приятельниц из книжного клуба? Нет. Это не те люди, которым можно было бы рассказать о коррупции в правоохранении. Так и не найдя поддержки, Шарлотта сделала запись в личном дневнике. Она редко к нему обращалась. Как раз в такие моменты, когда было сложно и страшно, а рядом никого не было. Она уселась за барную стойку, открыла кожаную записную книжку и начала выводить буквы ровным почерком. Шарлотта, будучи юристом, писала не только о своих эмоциях, она описывала наблюдения и чёткие факты. А завершила свою запись она зарисовкой. Девушка нарисовала лицо детектива. В детстве она училась в художественной школе, технику немного растеряла, но навык остался. Закончив рисунок, Шарлотта выдохнула. Нужно было собираться на заседание.

Дождь молотил в стёкла такси Шарлотты, перед глазами мельтешили дворники, они явно не справлялись со своей задачей. Девушка прижимала к себе портфель с документами. «Это всего лишь первое заседание, ничего страшного, если не получится. У нас ещё будет время, чтобы побороться», — думала защитница. Тем более у неё был туз в рукаве в лице Саманты.

Дорога заняла всего несколько минут, такси притормозило возле здания суда. Сырые тормозные колодки завизжали, заставив Шарлотту поёжиться от неприятного звука. Девушка открыла дверь, выставила наружу руку с зонтом, раскрыла его и только потом вышла. Туфли скользили по мокрым ступеням. Это заставляло девушку сжиматься всем телом, чтобы удерживать равновесие. Когда она поскользнулась на очередной ступени, то не смогла удержаться и мысленно начала отсчитывать секунды до падения, как вдруг сзади её подхватили крепкие мужские руки. Она обернулась, чтобы поблагодарить спасителя. На неё смотрели искрящиеся зелёные глаза. Мужчина улыбнулся и поставил Шарлотту на ноги.

— Тайлер Блант, — он протянул ей руку.

— Шарлотта Дэвис, — девушка улыбнулась и ответила на рукопожатие.

— Не стоит так спешить, ещё полно времени, — Тайлер поправил ремешок сумки, скатывающийся с плеча Шарлотты.

— Верно, простите, я сегодня сама не своя, — девушка виновато опустила глаза.

— Мы все на нервах, это резонансное дело. Такого в наших краях раньше не случалось. Могу я угостить вас кофе? — лицо Тайлера вновь озарилось улыбкой.

— Простите, мне нужно подготовиться. В следующий раз. Увидимся в зале заседания, — Шарлотта направилась к дверям, возле которых толпились репортёры.

— Может, после заседания? — Тайлер догнал девушку и вставил в её нагрудный карман свою визитку.

— Может быть, — она обернулась, чтобы ещё раз взглянуть в глаза своему рыцарю дня. Шарлотта с трудом преодолела скопление репортёров. Вспышки камер и выкрики провокационных вопросов ещё больше нервировали девушку. Осталось всего сорок минут, нужно успокоиться. В такие моменты Лотта жалела, что бросила курить.

В маленькой переговорной возле зала заседаний её уже ждала подзащитная. Райли была в таком же состоянии, как и её адвокат. На нервах. Было заметно, что девушка мало спала, она выглядела уставшей. Райли смотрела в окно на толпу репортёров и нервно постукивала пальцами по подоконнику.

— Здравствуйте, Райли, — приветствовала её защитница.

— Добрый день, Шарлотта, — осипшим от длительного молчания голосом отозвалась девушка. — Какие прогнозы?

— Никаких, — обречённо вздохнула Лотта. — На сегодняшнем заседании будет присутствовать ваш брат как свидетель защиты. Когда он подтвердит факт насилия в семье, мы сможем получить отсрочку на медосвидетельствование и в дальнейшем рассчитывать на снисхождение суда.

— Если…

— Не поняла? — Шарлотта удивлённо вскинула брови.

— Не «когда» он подтвердит, а «если» он подтвердит, — пояснила Райли.

— Он же ваш брат.

— Мы не виделись десять лет и, если быть откровенной, никогда не были особо близки, — плечи Райли опустились.

— Но вы ведь сказали правду?

— Да.

— Тогда будем надеяться на то, что он поступит так же, — поддержала Шарлотта.

Когда Райли в сопровождении адвоката и конвоя вошла в зал, он уже был заполнен до предела. Не всем хватило места, поэтому представители средств массовой информации стояли вдоль стен и в проходах. Заседание было открытым, но никто не ожидал такого ажиотажа. Обычно даже на открытых слушаниях зал едва ли бывал заполнен наполовину. Сердце Райли трепыхалось в груди раненой птицей, страшно было даже сделать глубокий вдох, казалось, будто оно просто лопнет. Сейчас ей было даже страшнее, чем в ту ночь с Ричардом Муром. Хотя тогда, как и сейчас, на кону стояла её жизнь. Только там они были один на один, а здесь сотни глаз смотрели на Райли с презрением. Они ненавидели её за то, что она сделала. Ненавидели заочно, ещё до вынесения приговора. Даже беспристрастные присяжные смотрели с осуждением. Шарлотта лично отсеяла всех, чьи родные были убиты или умерли в результате превышения самозащиты. Кроме того, Лотта постаралась отклонить все кандидатуры присяжных, склонных к сексистским суждениям. Именно поэтому сбор присяжных потребовал так много времени. Несмотря на столь тщательный отбор участников процесса, никто из них не смотрел на Райли с сочувствием. К чему вообще этот фарс? Для Райли уже сейчас был очевиден исход заседания. Она не получила должного образования, но не была глупа.

Шарлотта держала Райли под локоть, это было безмолвным знаком поддержки. Как бы ни было плохо, Райли здесь не одна. Пока есть хотя бы один человек на её стороне, она будет держаться за свою жизнь.

В конце зала находился стол судьи, по обеим сторонам которого расположились свидетельские трибуны. Они были пусты. Слева от трибуны стоял стол, за которым сидела кудрявая рыжая женщина средних лет, стенографистка. Рядом с ней расположился пристав. Трибуна с присяжными находилась справа от судейского стола. Райли ещё раз обвела взглядом помещение, прежде чем занять своё место в центре зала. За спиной Райли собрались по меньшей мере полсотни человек, которые теперь прожигали взглядом её затылок. Шарлотта ободряюще посмотрела на подзащитную и тоже заняла своё место за столом. Защитница бросила короткий взгляд на адвоката обвинения. Он был один, так как у Ричарда не было ни семьи, ни друзей, которые могли бы выступить в суде в качестве потерпевшей стороны. Шарлотта коротко кивнула мужчине, с которым познакомилась во время отбора присяжных. Прежде им не доводилось встречаться в зале суда, но и ничего плохого о своём оппоненте Шарлотта не слышала. На приветствие он ответил едва уловимой полуулыбкой или ухмылкой. Защитница не поняла, как трактовать его мимику, поэтому перевела взгляд на дверь, ожидая скорого появления судьи.

Ровно в 15:00, когда все участники процесса прибыли на место, пристав поднялся из-за стола и, кашлянув, объявил: «Всем встать, суд идёт! Председательствует судья Винсент Бэйкер». Грузный седовласый мужчина в чёрной мантии прошествовал к трибуне.

— Прошу садиться, — сказал он и занял своё место. — Мы собрались здесь, чтобы установить степень виновности Райли Кларк в деле номер 138/11 об убийстве Ричарда Мура. Я бы хотел отложить предоставление улик, пока не выслушаю показания свидетелей. После чего хочу услышать аргументы сторон. Чтобы не затягивать, давайте начнём, господа.

— Для дачи показаний приглашается обвиняемая — Райли Кларк, — объявил пристав.

Райли неуверенно поднялась из-за стола и под давлением сотни глаз прошла за трибуну. Она встретилась взглядом с Шарлоттой, и ей стало чуть легче дышать.

— Поднимите правую руку, левую положите на Библию, — попросил пристав. — Клянётесь ли вы говорить правду, одну только правду и ничего, кроме правды? Да поможет вам Бог.

— Клянусь, — ответила Райли и заняла своё место.

По правилам первой задавать вопросы должна сторона обвинения. Солидный мужчина в чёрном костюме уже направлялся в её сторону. Его походка и осанка говорили об уверенности, возможно, даже о высокомерии мужчины. Вздёрнутый подбородок и длинный нос казались неуместными в деловом образе адвоката.

— Адвокат обвинения — Марк Уилсон, — объявил пристав.

— Здравствуйте, уважаемый суд, — Уилсон кивнул в сторону судьи и в сторону присяжных, а затем повернулся к Райли. — В каких отношения вы состояли с Ричардом Муром?

— Он был моим клиентом, — спокойно ответила Райли.

— Вы признаёте, что занимаетесь проституцией? — уточнил он.

— Вы для себя интересуетесь или для протокола? — усмехнулась Райли.

— Уважение к суду, — грозно произнёс пристав.

— Да, признаю, — Райли не стала усугублять и без того патовую ситуацию.

— Вы были знакомы с жертвой до дня совершения убийства? — спросил Уилсон.

— Нет, не была.

— Расскажите об обстоятельствах вашего знакомства, — попросил адвокат.

— Было холодно, я села к нему в машину. Он сразу мне показался странным, но было уже поздно. Он привёз меня в лес, стал грубить. Потом вырубил меня и изнасиловал, — Райли перевела дыхание. По залу пошли шепотки. — Сначала традиционным способом, а потом бутылкой водки, — по залу прошли возгласы ужаса.

— Как вы убили его? — спросил Уилсон.

— Я пришла в себя от ужасной боли, всё было в крови. Я потянулась в сумочку за пистолетом и выстрелила в него. Потом ещё и ещё. Я стреляла, пока в барабане не закончились патроны. Он упал, а бутылка так и осталась внутри. Я плакала от боли, когда мне пришлось вытаскивать её, — Райли сглотнула образовавшийся в горле ком. Она смотрела на лица в зале. Они сочувствовали ей.

— Сколько раз вы выстрелили в жертву? — уточнил Уилсон.

— Шесть.

— Если вы были в состоянии аффекта, то как смогли запомнить, сколько раз стреляли в Ричарда Мура? — Уилсон испытующе смотрел на Райли.

— В барабан моего револьвера входит шесть патронов. Я никогда до этого из него не стреляла. Патроны закончились на Муре. Значит, их не могло быть меньше или больше шести, — голос Райли дрожал, она понимала, к чему клонит Уилсон. — Я жертва насилия. Всё, о чём я думала в тот момент, — это как спасти свою жизнь. Вы бы считали выстрелы, будь у вас бутылка в вагине?

— Уважение к суду, — встрял пристав.

— Всё в порядке, — заверил Уилсон. — У меня больше нет вопросов.

— Адвокат защиты — Шарлотта Дэвис, — объявил пристав.

Лотта подошла к трибуне Райли и поприветствовала суд.

— Райли, это правда, что в детстве вы подвергались насилию? — спросила защитница.

— Да, это правда.

— Сколько вам было лет, когда это случилось впервые? — уточнила Шарлотта.

— Одиннадцать.

— Вы знали лично тех, кто это сделал?

— Да, первым был друг моего деда. А потом и сам дед насиловал меня несколько лет подряд, пока не выгнал из дома, — честно ответила Райли.

— Вы пытались обратиться за помощью?

— В первый раз я пришла к деду, но он не поверил мне. После этого не пыталась.

— Почему? — уточнила защитница.

— Дед угрожал мне, что если я скажу кому-то или откажу ему, то он сделает то же самое с моим младшим братом. Поэтому я молчала, — глаза Райли наполнились слезами, и она опустила голову. Шарлотта видела перед собой ту самую беззащитную, испуганную девочку. У неё не было никого, кто мог бы защитить её, ни тогда, ни сейчас. Вернее, сейчас у неё не было никого, кроме Шарлотты. Теперь Лотта будет сильнее биться за неё.

— Ваша честь, у меня больше нет вопросов, — Шарлотта видела сострадание в глазах присяжных. Это значило, что они добились своего. Теперь надежда была на свидетеля. Он должен был подкрепить показания Райли. Адвокат с подзащитной покинули трибуну и заняли свои места в зале.

— В зал приглашается свидетель защиты Уолтер Кларк, — объявил пристав после того, как зал затих.

Дверь открылась, и в проёме показалась фигура младшего брата Райли. Ему было всего двадцать пять, но лишний вес прибавлял ему ещё лет десять. Гладко выбритое пухлое лицо Уолтера ничем больше не напоминало Райли детское тонкое лицо брата, на котором когда-то были заметны едва уловимые ямочки. Несмотря на их внешнее сходство в детстве, сейчас у этих двоих едва ли можно было найти что-то общее. С возрастом волосы Уолта потемнели, а Райли, наоборот, начала их осветлять, чтобы эффектнее выглядеть. Девушка проводила брата взглядом до самой трибуны. Теперь он стоял прямо напротив Райли, но смотрел куда угодно, только не в её глаза.

Пристав произнёс стандартные слова клятвы.

— Клянусь, — ответил Уолтер, отнимая руку от Библии. Едва ли его можно было назвать набожным человеком, но того требовали правила.

Судья кивнул, глядя на Шарлотту. Она поднялась со своего места, подошла к трибуне.

— Уолтер, как давно вы в последний раз виделись с сестрой? — спросила защитница, глядя в глаза свидетелю.

— Точно не помню, лет девять или десять назад, — ответил он, сохраняя зрительный контакт.

— Вы могли бы характеризовать Райли как вспыльчивую натуру?

— Нет.

— На ваш взгляд, она могла бы хладнокровно убить человека? — Шарлотта отступила на шаг, позволяя свидетелю взглянуть на сестру.

— Протестую, домыслы! — раздался голос адвоката обвинения.

— Протест отклонён, продолжайте, — судья стукнул молотком и перевёл взгляд на Шарлотту.

— Могла? — повторила она вопрос.

— Думаю, нет, — замешкавшись, ответил Уолтер.

— В вашей семье случалось домашнее насилие? — Шарлотта не отводила взгляд от свидетеля. Райли и вовсе перестала дышать, ожидая ответа брата.

— Нет, — ответил тот, опустив глаза в трибуну.

— Вы отрицаете факт насилия в семье? Возможно ли, что вы не помните этого факта по причине того, что были слишком малы? — не теряла надежду защитница.

— Нет, насилия не было, — ещё раз повторил Уолтер, не глядя в глаза адвоката.

Горечь подкатила к горлу Райли, она едва сдерживалась, чтобы не расплакаться. Она вспоминала, как закрывала глаза Уолтера своими детскими ладошками, чтобы он не видел, как отец избивает мать, как меняла его подгузники, отдавала последний кусок, когда они днями голодали в отсутствие матери. Она всегда подбирала слова, чтобы утешить брата, когда тот горько плакал. Единственное слово, которое сейчас приходило на ум, было «Иуда». Он предал её. Райли никогда не говорила ему открыто о насилии, но была уверена, что он знал. Не мог не знать. Ведь это случалось неоднократно. Она кричала так, что капилляры лопались в её глазах. Да, он тогда был ребёнком, но достаточно взрослым, чтобы запомнить душераздирающие крики сестры, доносившиеся вечерами из её комнаты. Потом она неделями ходила в синяках и прихрамывала. Как можно было не замечать этого? И зачем покрывать того, кого уже нет в живых? По залу вновь прошла волна шёпота. В глазах присяжных появилось сомнение.

Шарлотта была в отчаянии. Два уверенных «нет». Если она будет продолжать перефразировать вопрос или наводить на положительный ответ, суд сочтёт это давлением на свидетеля. Задав ещё несколько вопросов, которые дали положительные характеристики её подзащитной, Шарлотта закончила опрос свидетеля.

— У стороны обвинения есть вопросы к свидетелю? — уточнил пристав.

— Да, ваша честь, — ответил Марк Уилсон и подошёл к трибуне. — Ваша сестра привлекалась к уголовной ответственности ранее?

— Да, — когда Уолтер говорил правду, то не опускал глаза.

— Вам известно за что? — уточнил адвокат.

— Протестую, ваша честь. Это не относится к делу, — заявила Шарлотта, понимая, к чему ведёт обвинение. Уилсон хотел представить Райли жестокой в глазах присяжных.

— Протест отклонён, продолжайте, — ответил судья.

— Да, она избила своего бывшего мужа, — сообщил свидетель.

— Вы хотите сказать, они подрались? — театрально переспросил Уилсон, хотя точно знал ответ.

— Нет, избила. Её муж был довольно щуплым стариком, — пояснил Уолтер.

— Почему был?

— Насколько мне известно, он скончался пару месяцев назад.

— Думаете, те побои могли нанести существенный вред и отразиться на состоянии его здоровья?

— Протестую! Это не имеет отношения к делу, — Шарлотта не на шутку нервничала. Он закапывал их.

— Протест принимается. У вас есть другие вопросы к свидетелю? — судья опустил взгляд из-под очков на адвоката.

— Нет, ваша честь, благодарю.

— Со стороны обвинения будут свидетели? — уточнил судья.

— Сегодня нет, ваша честь. Прошу назначить повторное слушание. К этому времени наш свидетель будет готов выступить в суде, — ответил Уилсон.

— Хорошо. Повторное слушание будет назначено на следующую неделю, — объявил судья.

Долги похожи на всякую другую западню:

попасть в них весьма легко,

но выбраться довольно трудно.

Джордж Бернард Шоу

Первым делом после того, как закончилось заседание, Шарлотта начала готовить новые аргументы. Она настаивала на полиграфе или очной ставке для обвиняемой и свидетеля защиты. Когда Райли сказала «если», защитница не приняла всерьёз её слова. Она списала это на банальный страх или отчаяние. В таком положении и то и, другое было простительным. Сев за трибуну, брат Райли исполнил худший кошмар адвоката. Он отобрал у неё даже малейший шанс на смягчение приговора. Причин тому могло быть несколько: он был мал и не помнил о случившемся, защищал репутацию семьи или имел личный интерес в том, чтобы Райли получила высшую меру наказания. Любая из этих причин в равной степени обескураживала Шарлотту. Они же семья, чёрт побери. На кону стоит жизнь родного человека, почему бы не напрячь память? Неужели честь семьи стоит дороже жизни? О третьем варианте защитница вообще предпочитала не думать. Разве мог прожигавший жизнь старик оставить приличное наследство? Даже если бы и оставил, то Райли с её пожизненным заключением оно вряд ли бы потребовалось.

За окном уже стемнело. Шарлотта, поглощённая своими мыслями, сидела на уютной кухне своей квартиры и смотрела в окно. Она собиралась с силами, чтобы в очередной раз набрать номер Саманты Стоун и снова озвучить свою просьбу. Прошлый разговор не задался. Казалось, Саманта просто не слышала её и отказывалась понимать значимость своего участия в процессе. В голове защитницы не укладывалось, как можно быть настолько равнодушной к судьбе некогда любимой женщины. Да она бы сама на плаху пошла, чтобы спасти жизнь дорогого ей человека. Иногда Шарлотта сама себе казалась романтичной дурой, но лучше быть дурой, чем бессердечной сволочью. Она перевела дыхание и набрала номер.

— …ха, да просто! Я включила наивную дурочку, и все мне поверили. Алло, — раздался в трубке пьяный голос Саманты.

«Это плохо», — подумала Лотта, но откладывать разговор было нельзя.

— Здравствуйте, это снова Шарлотта Дэвис.

— Вы время видели? — возмущённо спросила она.

— Простите, если помешала. Но разговор не терпит отлагательств. Уделите мне пять минут, пожалуйста, — мягко настаивала защитница.

— Говорите, — нехотя согласилась Саманта, на фоне слышны были женские голоса.

— Я готовлю опротестование по делу Райли Кларк, вы нужны нам на следующем заседании в качестве свидетеля защиты. У нас будет последний шанс сохранить жизнь Райли.

— Я не могу, — Саманта перебила заготовленную речь Шарлотты.

— Но почему? В память о вашей любви. Это займёт не больше часа вашего времени.

— Говорю же, не могу! Я уже свидетель обвинения.

— Что? — Шарлотта едва не задохнулась от негодования, отчаяния, шока.

— Что слышали! Обвинение неплохо платит, а вы ничего, кроме ваших сопливых речей, мне не предложили. До свиданья, — в трубке раздались короткие гудки.

— Чёрт! Почему я не поставила разговор на запись! Чёрт! Чёрт! Чёрт! — Шарлотта нарезала круги по квартире. Она ещё несколько раз пыталась набрать Саманте, чтобы записать признание, но та больше так и не взяла трубку.

Шарлотта знала, кто купил свидетельские показания Саманты. Вернее, не знала наверняка, но догадывалась. Ей нужно было набраться смелости, чтобы бросить Россу вызов. Она решила отложить разговор с детективом на завтра.

Шарлотту трясло от волнения, но она решила сделать ещё один звонок. Девушка набрала номер Тайлера Бланта с визитки, которую тот вручил ей в коридоре зала суда. После нескольких гудков он поднял трубку, и Шарлотта услышала смех на той стороне провода. Это принесло ей облегчение.

— Детектив, Блант, добрый вечер. Простите за поздний звонок. Это Шарлотта Дэвис. Мы виделись с вами в суде, — девушка прокашлялась. После разговора с Россом у неё в горле образовался комок.

— Шарлотта, рад слышать.

Она сквозь телефон почувствовала, как Тайлер улыбается, и её губы тоже дрогнули.

— Я по делу, — она услышала, как детектив разочарованно вздохнул. — Я знаю, что вы разговаривали с тёткой Райли Кларк. Я хотела пригласить её на суд в качестве свидетеля, но она отказывается давать показания. Может быть, она послушает вас? Она последняя надежда моего клиента. Без неё Райли не избежать смертной казни. И ещё: попросите её рассказать о детстве Райли и её отношениях с Самантой Стоун. — Понимаете… — Шарлотта набрала в лёгкие побольше воздуха и кратко пересказала Тайлеру историю детства Райли. Она понимала, что поступает неправильно, но другого варианта просто не находила.

— Не могу обещать, но постараюсь убедить её, — Тайлер перевёл дыхание. Шарлотта поняла, что он сомневается в успешности исхода.

— Если всё получится, то мы сможем сходить в кафе и отметить это дело, — робко предложила Шарлотта.

— А вы умеете мотивировать, мисс Дэвис. Завтра мы с напарником навестим её. Я позвоню вам.

— Договорились. Доброй ночи, — Шарлотта наконец выдохнула и прервала диалог, пока детектив снова не начал флиртовать с ней.

Под натиском работы днём Шарлотта забыла о своём беспокойстве по поводу Росса. Но вечером, снова оказавшись одна в пустой квартире, она испытала страх. Лотта достала дневник из духовки и сделала всего одну запись: «Неспокойно».

Утром Логан заехал за Тайлером. Напарник уже ждал его подъездной дорожке. Оливер стоял на крыльце с большой кружкой кофе, в которую помещалось по меньшей мере три порции. Он помахал свободной рукой Логану, когда тот вылез из машины.

— Как ты? — спросил Логан через забор.

— Сносно, — с улыбкой ответил старший Блант. — Хорошего дня!

— Нужно заехать в одно место, — сказал Тай, когда они сели в машину.

— Куда? — Логан включил навигатор.

— К Элизабет Дюкан.

— Зачем?

— Звонила Шарлотта Дэвис, она просит убедить Элизабет выступить в суде. Я обещал помочь, — Тай откинулся на пассажирском кресле, когда Логан тронулся с места.

— Ладно, всё лучше, чем подшивать бумаги к делу, — Миллер прибавил звук на радиоприёмнике.

Через час они припарковались возле дома тётки Райли Кларк. Оказавшись снова в этом месте, Логан будто испытал дежавю. Безлюдная улица, лишь еле уловимый шелест листьев на могучих кронах деревьев нарушал тишину. Миллер подумал: «Здорово было бы жить в таком месте на пенсии, хотя лучше возле озера, чтобы ходить на рыбалку со своим старым псом». Логану хотелось верить в то, что они состарятся вместе. До появления Тая Кеннеди был его единственным другом.

Стук костяшек Тайлера о дверь вырвал Логана из размышлений. Вскоре раздались шаркающие шаги.

— Кто это? — лицо Элизабет показалось из-за дверной цепочки. — А это вы, детективы? Входите, — женщина закрыла дверь, сняла цепочку и впустила их внутрь.

— Добрый день, мисс Дюкан. Простите за неожиданный визит. Мы хотели обсудить с вами несколько вопросов, касающихся вашей племянницы, — начал Тайлер.

— Да, конечно. Чаю? — Элизабет запахнула халат поплотнее, она не ждала гостей.

— Я бы не отказался от кофе, — Логан улыбнулся. Тайлер отрицательно покачал головой.

— Как скажете, — Элизабет скрылась на кухне.

После их прошлого визита в доме Элизабет ничего не изменилось. Казалось, что время застыло не только на её улице, но и в её доме.

Женщина вернулась с кухни и поставила на столик рядом с диваном поднос.

— Спасибо, — Логан взял чашку и жадно втянул носом аромат. Сделать глоток не решился, так как даже чашка обжигала пальцы.

— Не могли бы вы рассказать нам немного о детстве Райли? — Тайлер включил диктофон на телефоне.

— У неё было непростое детство, — Элизабет горестно вздохнула. — Их отец сел в тюрьму, когда Райли и Уолт были совсем малышами. Мать пошла по наклонной, оставляла детей без присмотра, а потом и вовсе бросила их. Я до сих пор не знаю, где она и жива ли. Её дед с бабкой, мои дядя с тётей, злоупотребляли алкоголем. Я почти не общалась ними, моя мать была против. Она говорила, что эти люди потеряны для общества, что они погрязли так сильно, что им уже не отмыться. Не думаю, что они хорошо ухаживали за детьми. Иногда мне кажется, что там происходило что-то плохое: не просто недостаток заботы. Понимаете?

— Вы думаете, они жестоко обращались с детьми? — уточнил Логан.

— Думаю, да, — чуть помедлив, ответила Элизабет. — Не зря мама предостерегала меня от общения с ними.

— Вам известно что-то об отношениях Райли с Самантой Стоун? — Тайлер облокотился на свои колени.

— Ничего. Она однажды говорила о том, что начала встречаться с девушкой и они вместе сняли квартиру у какого-то «пердуна», так она сказала.

— Это всё? — спросил Логан, отхлебнув чуть остывший кофе.

— Боюсь, что да. Может, оно и к лучшему. Как видите, эта семейка ни принесла мне ничего хорошего, — Элизабет глубоко вздохнула и схватилась за живот.

— Что с вами? — Тайлер вскочил с дивана. — Вызвать скорую?

— Нет, принесите мне, пожалуйста, таблетки. Они на подоконнике на кухне.

Тайлер ушёл и спустя минуту вернулся с баночкой таблеток. Элизабет высыпала четыре штуки себе на ладонь, проглотила и запила чаем.

— У меня рак поджелудочной железы в четвёртой стадии и метастазы. Вообще-то мне можно пить только две, но их уже не хватает, — Элизабет постаралась изобразить подобие улыбки. — Мне недолго осталось.

— Вы поэтому отказались давать показания в суде? — начал понимать Тай.

— Да. Сначала я хотела согласиться, но мой юрист сказал, что из-за болезни мои показания будут считаться ненадёжными и я только зря потрачу время, которого у меня и так осталось немного.

— Мне очень жаль, — искренне сказал Тай.

— И мне, — отозвалась Элизабет, — но ничего не поделать.

— Спасибо, что уделили нам время, — Логан залпом допил остатки кофе и поднялся с дивана. — Если что-то вспомните, позвоните нам. Номер у вас есть.

— Уверены, что не нужно вызвать скорую? — Тайлер волновался, что женщина умрёт раньше, чем они выйдут за порог. Такой бледной она выглядела.

— У меня всегда телефон под рукой. Не переживайте. Просто захлопните за собой дверь, — дрожащей рукой Элизабет убрала чёлку со лба.

Детективы попрощались с женщиной и вернулись в машину.

— Разве мы не должны были просто попросить её прийти в суд? К чему эти вопросы? — Логан с любопытством посмотрел на напарника.

— Райли рассказала Шарлотте о насилии в семье. Её дед-опекун вместе со своими друзьями на протяжении нескольких лет насиловали её, пока в шестнадцать лет она не забеременела от одного из них. Тогда дед выгнал её из дома. Дальше ты знаешь…

— Твою мать! — Логан заскрипел зубами от злости. — Почему бы всем педофилам просто не сдохнуть? Куда смотрели органы опеки?

— Это старая история, тогда органы опеки считали, что детям будет лучше с родными, какими бы они ни были.

— А сейчас органы опеки забирают детей из приличных семей за разбитые колени и отдают в абы какие семьи, где с ними потом происходят такие же вещи, как с Райли! Чёртовы бюрократы! — Логан побагровел от злости.

— Эй, ты чего так завёлся? — Тай похлопал Логана по плечу.

— Вспомнил то дело, когда приёмные родители снимали порно с восьмилетней девочкой. Тогда я по-настоящему жалел, что их нельзя казнить.

Логан никогда не жалел преступников, он знал, что убийство — это выбор. После вечеринки с друзьями ты выбираешь сесть за руль или вызвать такси. Услышав грабителя в доме, ты выбираешь стрелять или вызывать полицию. У Райли тоже был выбор убивать тех людей или нет. У неё был выбор сейчас, но не тогда. Поэтому Логан не жалел нынешнюю Райли, но очень сочувствовал той маленькой девочке, которой она была. Кто знает, как бы повернулась её жизнь, окажись она тогда в хорошей семье.

Остаток пути до участка детективы провели в тишине. Весь день они разбирали бумаги и лишь изредка перекидывались парой слов. Вечером Тайлер набрал номер Шарлотты, но она не ответила. Он коротко описал в СМС суть их беседы с Элизабет Дюкан и попросил перезвонить.

Вечером после работы Лотта собралась с духом. Она понимала, что откладывать этот разговор дальше уже невозможно, на счету была каждая минута, нужно было действовать решительно. У неё не было никаких доказательств против детектива Росса, кроме её слова против его. Выход был один: ей придётся блефом заставить его выйти из игры. Через старых знакомых в полиции она раздобыла номер Росса и позвонила ему.

— Здравствуйте, детектив Росс. Это Шарлотта Дэвис, мы виделись сегодня утром, — представилась она.

— Помню, передумала? — усмехнулся он. — Прости, милая, предложение больше не актуально. Я нашёл вариант понадёжнее.

— Я звоню как раз по поводу вашего варианта. Она уже начала тратить аванс, похоже. Час назад она под запись сообщила мне о том, что детектив Уильям Росс заплатил ей за свидетельские показания в суде. Знаете, что грозит вам, попади эта запись в нужные руки?

— Чего вы хотите? — сглотнул Росс.

— Я хочу, чтобы вы оставили в покое это дело и отдали мне свидетеля. Ничего невыполнимого, — пояснила свои требования Шарлотта.

— Невозможно. Придумай что-то другое.

— Вы издеваетесь? — возмутилась защитница. — Я просто хочу честно делать свою работу. Не мешайте мне. Если завтра утром Саманта не свяжется со мной и не сообщит о своём решении сотрудничать с защитой, эта запись окажется на столе вашего начальника. Надеюсь, я доступно изъясняюсь.

— Зря ты так, девочка, — детектив повесил трубку.

Шарлотта глубоко дышала, будто пробежала марафон. Что это было? Угроза? Чтобы избавиться от волнения, граничащего с паникой, Шарлотта снова взяла в руки дневник.

Записала всё, что произошло с ней сегодня после заседания, и спрятала дневник в духовку. Она не отдавала отчёт своим действиям, поддалась порыву. Да, у неё не было записи диалога с Самантой, но теперь у неё появилась запись разговора с детективом Уильямом Россом. Конечно, он не признал свою вину, но и не отрицал. Запись получилась компрометирующей и может служить поводом для полиграфа. Это уже не просто её слово против его. Это уже что-то.

В доме Уильяма Росса царил хаос. Дети носились по дому за кошкой и грозно улюлюкали, они были индейцами, охотящимися на тигра. Детектив обнял жену и провалился в мягкий диван. Как обычно, в это время они смотрели шоу «Америка ищет таланты».

— Кто тебе звонил, милый? — спросила жена.

— По работе, — сквозь зубы ответил он. Мужчина едва мог контролировать свою злость.

Эта дура решила прыгнуть выше головы. Она могла бы не только лишить его круглой суммы, которую он получит от киностудии за продажу истории первой женщины-серийницы в Орегоне, но и поставить крест на его карьере и свободе, скорее всего, тоже. Старый знакомый Росса из киноиндустрии постоянно охотился за криминальными сенсациями. Он искал материалы для документальных фильмов. История Райли Кларк показалась киношникам золотой жилой, но им не хватало трагизма. Смертная казнь могла бы стать эпичным финалом фильма. Такое должно продаваться куда лучше, чем пожизненное заключение. Зрители не любят открытых финалов. Тогда старый знакомый Росса вышел на него и предложил тому поучаствовать в судьбе подсудимой в обмен на щедрое вознаграждение. Совесть Уильяма Росса и жизнь Райли Кларк стоили триста тысяч долларов. Эта сумма втрое превышала годовой доход Уильяма. Он просто не мог допустить, чтобы его планы полетели к чертям из-за какой-то чересчур сердобольной адвокатши. Даже если бы речь шла только о деньгах, он бы принял точно такое же решение. За такие деньги и в лучшие времена, не раздумывая, убивали.

— Милая, не пора ли уложить детей в постель? — Росс тщательно маскировал раздражение.

— Действительно, — спохватилась та, посмотрев на часы.

Как только его жена в сопровождении детей покинула гостиную, детектив достал телефон из кармана и набрал номер.

— Время платить по счетам, — вместо приветствия сказал он.

— Что нужно делать? — спросил глухой мужской голос.

— Замараешь руки.

— Адрес и фото, — попросил неизвестный.

— Пришлю в сообщении.

— Когда?

— Сегодня, — Уильям Росс прервал звонок и отправил сообщение собеседнику. Он убрал телефон в карман и тихо выругался себе под нос. Ещё одно коричневое пятно на его репутации. После того как он получит деньги, переберётся с семьёй в Канаду. Слишком опасно становится жить там, где ты изрядно наследил. Моральная сторона вопроса его почти не волновала, но вот собственной шкурой и семьёй он дорожил. Он часто задумывался: узнай его семья о том, какая он сволочь, так ли сильно они бы любили его? — но тут же гнал от себя эти мысли. Не о чем волноваться. Они никогда не узнают. Он не позволит. И какая-то выскочка из городского суда не станет костью у него в горле. Он и не таких проглатывал.

Шарлотта выключила свет и легла в постель. Несколько минут она смотрела в потолок. Девушка была сильно взволнована, поэтому перед тем, как отправиться в спальню, приняла снотворное. Теперь она ждала, когда сон накроет её и она сможет забыть этот день. Шарлотта уже проваливалась в сон, когда услышала скрежет в коридоре. Сил на то, чтобы подняться и проверить, не осталось. Через секунду она забылась тяжёлым сном, вырваться из которого было невозможно. Дверь её спальни со скрипом открылась, но Шарлотта уже не реагировала на звуки, она крепко спала. В комнату вошёл тёмный мужской силуэт, он осторожно взял вторую подушку и накрыл ей лицо девушки. Она не сопротивлялась, даже не проснулась. Приняв снотворное, она сильно упростила задачу этому мужчине. Ещё никогда ему не было так легко возвращать долги. Он положил подушку на место и задержался взглядом на лице девушки. «Красивая», — подумал он. — «Жаль, что глупая и перешла дорогу такому мерзавцу. Могла бы жить и жить». Это была не первая жизнь, которую он отнимал, но первая женская. Случись это лет двадцать назад, он бы даже глазом не моргнул, но сейчас, с возрастом, он становился более сентиментальным. Тут уже ничего не попишешь. Дело сделано. Как бы ему ни было жаль, мёртвые не оживут. Плюс один труп на его личном кладбище. Самый молодой, красивый и невинный труп. Если бы у него был выбор, он бы оставил её в живых, но выбора не было, как и оправдания его поступку тоже не было. Долг уплачен. Теперь он будет замаливать свои грехи где-нибудь в Тибете.

Не успел Логан войти в бюро, как на него налетела младший офицер Глория Додсон, средоточие сплетен и слухов всего Портленда. Она знала абсолютно всё и обо всех. Со своим нюхом она могла быть лучшей ищейкой, зря она отказалась от оперативной работы.

— Логан, ты не поверишь, что случилось! — Глория настолько возбуждённо трещала, что было непонятно, обрадована она или напугана событием, о котором собиралась рассказать.

— Не томи, — равнодушно ответил Логан, не ожидая услышать ничего стоящего.

— Полчаса назад поступило заявление о пропаже человека. Это Шарлотта Дэвис. Она не вышла на работу, и её телефон вне зоны доступа сети, — на одном дыхании выпалила Глория.

— Кто-то уже выехал по адресу её проживания? — у Логана было плохое предчувствие.

— Да, только что, Росс с напарником.

— Немедленно разверни их. Я забираю это дело! — крикнул Логан, через две ступеньки взбежал по лестнице и ворвался в свой кабинет. — Срочно за мной, — бросил он Тайлеру.

Спустя две минуты они уже отъезжали от бюро полиции Портленда. Тайлер вопросительно посмотрел на напарника.

— Пропала защитница по нашему делу. Не вышла на работу и не выходит на связь.

— Думаешь, что-то случилось?

— Уверен, что да. А ещё мне не нравится, что в наши дела лезет Росс. Нездоровый интерес. То он палец о палец не ударит даже по своему делу, то лезет помогать тем, кто даже в страшном сне не сможет представить, что им потребуется помощь такого бездарного ублюдка, — процедил сквозь зубы Логан. Он знал, что Уильям Росс нечист на руку, но у него не было прямых доказательств тому и желания искать их тоже. Так было до тех пор, пока этот слизняк не начал лезть в его дела.

— Согласен, подозрительный энтузиазм, которым он никогда раньше не отличался, — поддержал догадки напарника Тайлер.

— Я никак не могу понять его мотив. Что он может поиметь с этого дела? — Логан перевёл взгляд с дороги на напарника, но тот лишь пожал плечами.

— Не знаю, но мы обязательно выясним это.

От отдела до кондоминиума в Перл Дистрикт, где жила Шарлотта Дэвис, было всего несколько минут пути. Квартиру здесь ей купили родители, когда она с отличием закончила юридический колледж. Их дочь всегда была очень сознательной, они знали, что она готова к самостоятельной жизни, поэтому не стали её надолго задерживать в семейном гнезде. И решили: чем скорее они отпустят её, тем скорее она сможет обзавестись собственным гнездом и вскоре наполнить его птенцами. Именно об этом мечтали мать с отцом, когда отпускали дочь во взрослую жизнь. Родители часто возлагают на своих детей большие ожидания, которые не всегда соответствуют их собственным целям и чаяниям. И вот эти взрослые дети, выпорхнув из отчего дома, оказываются на распутье: продолжать соответствовать родительским идеалам или жить свою собственную жизнь и следовать мечтам.

Именно родители Шарлотты первыми забили тревогу. Обычно по утрам по дороге на работу Шарлотта всегда звонила матери и разговаривала с ней примерно двадцать минут. Это был своего рода ритуал. Они обменивались новостями, обсуждали погоду, планы на выходные, общих знакомых, да что угодно. Так было каждый день из года в год, кроме сегодняшнего дня. Даже когда они были в ссоре, Шарлотта всё равно звонила, чтобы сказать, что всё в порядке. Сначала мать адвоката подумала, что дочь проспала и поэтому не позвонила ей. Тогда она решила позвонить сама, чтобы разбудить её и пожелать хорошего дня, вот только ни на домашний телефон, ни на мобильный Шарлотта так и не ответила. Женщина взяла себя в руки и решила подождать, пока дочь увидит пропущенный и перезвонит, но ни через час, ни через два этого так и не случилось. Не побоявшись показаться параноиком, женщина позвонила в полицию и заявила о пропаже, а сама отправилась в квартиру к дочери. У неё имелся запасной ключ. На всякий случай.

Логан припарковал авто и вышел из машины, у подъезда уже стоял служебный автомобиль Росса. Либо этот козёл не успел ответить на звонок из бюро, либо просто забил. И то и другое было странным, если он дорожит карьерой. Почему он так стремился попасть в квартиру Шарлотты? В этом им с Тайлером предстояло разобраться.

Дверь подъезда была открыта, детективы поднялись по лестнице и застали на площадке Росса с напарником и пожилую, но всё ещё цветущую женщину. Они уже собирались войти в квартиру, но не успели. Логан облегчённо выдохнул.

— Здравствуйте, миссис Дэвис. Меня зовут Логан Миллер, а это мой напарник Тайлер Блант. Мы займёмся вашим заявлением, — Логан протянул женщине документы.

— А детектив Росс? — непонимающе посмотрела она.

— Детектив Росс уже уходит, — Логан смерил его презрительным взглядом. — Чего ждёшь? До свидания.

Лицо Уильяма Росса налилось свекольным цветом; казалось, будто вот-вот из орбит вылезут его глаза, а из ушей пойдёт пар.

— Я не уйду, — процедил сквозь зубы тот.

— Уйдёшь, или я отстраню тебя от работы на месяц как старший по званию. Ты ещё здесь? — иронично спросил Логан.

— Ты за это ответишь, — Росс злобно прошипел Логану на ухо и пошёл в сторону лестницы. Его напарник спохватился и, кивнув головой оставшимся, последовал за коллегой. В отличие от своего коллеги, пухлый Гарри не был мерзавцем, он был обычным беззлобным лентяем. Поэтому он искренне пытался поддерживать выраженный нейтралитет, но так, чтобы лишний раз не раздражать Росса.

— На всякий случай, — Логан достал из кармана перчатки и протянул женщине. — У вас есть ключ?

— Да, одну минуту, — миссис Дэвис отыскала ключ, вставила его в замочную скважину, но он не провернулся, потому что дверь была открыта. Тогда она нажала на хромированную ручку, и дверь подалась вперёд. Женщина вздрогнула — не от холода, от страха. Она подавила в себе желание закричать и броситься внутрь. На глаза навернулись непрошенные слёзы. — Она всегда закрывала дверь, даже если была дома, даже если ждала кого-то.

— Позвольте, — Логан слегка отстранил женщину и вошёл внутрь первым.

У Шарлотты была уютная квартира. Светлый интерьер в скандинавском стиле, вязаный плед на диване, ароматические свечи на подоконнике, семейные фотографии в рамках и несколько спортивных и ученических наград на полке. Эта квартира была такой же чистой и простой, как её хозяйка.

Коротко осмотревшись, Логан шагнул по коридору в сторону спальни. Заглянул в ванную. Пусто. Дверь в спальню была закрыта. Логан натянул латексные перчатки, надавил на ручку и слегка приоткрыл дверь. Он знал, что в двух шагах от него стоит мать девушки. Даже через совсем небольшую щель он сумел заметить неподвижные ступни на кровати. Подняв руку вверх, он подал сигнал Тайлеру, чтобы тот поддержал мать. Когда он открыл дверь до конца, женщина рухнула прямо в руки страхующего её детектива Бланта.

— Уложи её на диван и вызови экспертов, — вздохнул Логан. Тайлер отнёс миссис Дэвис в гостиную, а Миллер принялся осматривать комнату.

На первый взгляд он не обнаружил следов борьбы в комнате. Повреждений на теле девушки тоже не было. Логан не мог трогать или перемещать предметы до тех пор, пока не будут сделаны фотографии предполагаемого места преступления. Он разглядывал безмятежное лицо Шарлотты Дэвис. Если бы она не была такой бледной, то он решил бы, что она мирно спит. Тело уже остыло, а это значит, что она умерла несколько часов назад. Скорее всего вечером или ночью. Более точное время смогут сказать эксперты после замера температуры тела и помещения. Можно было бы подумать, что девушка умерла естественной смертью. Сердечная недостаточность или что-то типа того, но было несколько вопросов, на которые Логан пока не нашёл ответов. Почему дверь в квартиру была открытой? И где телефон умершей? Из розетки торчало зарядное устройство, провод которого лежал на прикроватной тумбе Шарлотты, что означало одно. Перед сном девушка поставила телефон на зарядку. Тогда где сейчас этот чёртов телефон?

Эксперты прибыли в течение получаса. К этому моменту миссис Дэвис пришла в себя и тихо плакала в плечо Тайлера. Она позвонила супругу и сообщила о случившемся, сейчас он был на конференции дантистов в Коннектикуте и обещал прибыть только вечером. Женщина была на грани нервного срыва, она отчаянно нуждалась в поддержке. Сердце Тайлера рвалось из груди от сочувствия. Никогда прежде он не видел, чтобы мать так убивалась по своему ребёнку, ведь он сам не знал материнской любви, даже когда его мать всё ещё была частью их с Оливером семьи. Меньшее, что он мог дать этой женщине, — это своё плечо. Чувство опоры нужно всем, из-под чьих ног уходит земля. Когда привычная жизнь рушится и ты не можешь остановить этот процесс, склеить обломки счастья, только протянутая рука способна удержать тебя на поверхности, не дать погрязнуть в боли и отчаянии. Так будет не всегда, но держать нужно крепко и долго. Боль никогда не закончится, но мать Шарлотты научится жить с ней. Как бы ни было жаль умерших, живым всегда приходится сложнее. И нет таких слов, которые могли бы прекратить эту боль. «Она ушла легко во сне?» Она ушла. «У вас есть ради кого жить?» А её нет. Нет выхода из этого замкнутого круга боли. Только время способно притупить страдания. Наступит день, когда она впервые улыбнётся своему супругу за завтраком, но прежде, чем это произойдёт, они оба пройдут через ад.

Джон сделал полсотни фотографий только в спальне Шарлотты. Провёл осмотр остальных комнат, снял отпечатки пальцев со всех поверхностей. Ребекка в это время произвела предварительный осмотр тела и вызвала машину, чтобы забрать его в лабораторию для дальнейшего исследования. Когда рыдания миссис Дэвис стихли, Тайлер решился на вопрос.

— Простите, вы не могли бы осмотреться? Ничего не пропало из квартиры вашей дочери? — он неловко откашлялся.

— Да, конечно, — её голос звучал глухо, будто они находились в туннеле. Поднявшись с дивана, женщина прошлась по квартире, взглянула на полки, где Шарлотта хранила награды и украшения в шкатулке. Всё было на месте. Она заглянула в спальню дочери и вернулась из неё в слезах. — Кажется, не хватает её телефона. Она всегда ставила его на зарядку перед сном и держала рядом с кроватью, чтобы листать новостную ленту и не пропустить важный звонок. Больше ничего не пропало. Там, на полке, — она указала рукой на стену, — стоит шкатулка с драгоценностями, оттуда ничего не пропало.

— Она могла забыть закрыть дверь или потерять телефон? — уточнил Тайлер.

— Исключено, она была очень осторожной и внимательной. Сами понимаете, в какой среде она находилась, осторожность никогда не помешает. Особенно учитывая, кого она защищала. У пострадавших или их родных в любой момент могло бы сорвать голову. Не все ведь понимают, что защищать преступников — это работа. Кто-то должен это делать, так же, как и лечить им зубы. Стоматолог не спрашивает биографию пациентов. Он лечит и хороших людей, и подлецов, — женщина вздохнула и опустилась обратно на диван.

После того как детективы проводили машину с телом, которую сопровождала Ребекка, и мать умершей девушки, они с Джоном приступили к обыску помещения. Они заглянули в каждый уголок: на полочку в ванной комнате, под кровать, в ящик с бельём, в микроволновку. Каково же было их удивление, когда в духовом шкафу они обнаружили записную книжку в кожаном переплёте, обмотанную тонкими завязками. Миссис Дэвис упоминала осторожность дочери, но кто в здравом уме станет хранить дневник в духовке? Ответ был на поверхности: тот, кому есть что скрывать, или тот, кто боится за свою жизнь. К какой категории относилась Шарлотта, детективам только предстояло узнать

Хорошие девушки ведут дневник, у плохих же нет на это времени.

Я же просто хочу жить, чтобы об этом потом помнить.

Брук Дэвис «Холм одного дерева»

Вернувшись в отделение, детективы изучали дневник Шарлотты. Они сразу отметили, что девушка вела его нерегулярно. Она обращалась к нему в часы отчаяния. Все записи в дневнике были довольно депрессивными, путанными и нечастыми. Последняя запись в дневнике датировалась днём смерти Шарлотты. До этого запись была в октябре, до неё в сентябре и так далее. Выходило, что примерно раз в месяц девушка переживала упаднические настроения и нуждалась в выходе негативных эмоций или страхов, которые не могла или не хотела разделить с близкими.

Дневник Шарлотты характеризовал её как умную, грамотную и вполне уравновешенную личность, даже учитывая обстоятельства записей. То, что происходило до даты её смерти, мало интересовало детективов. Тем более читать о её отношениях с подружкой было неприятно, создавалось ощущение, будто они подсматривают через замочную скважину в чужую спальню или даже роются в белье. Логан быстро пролистал первые страницы и бегло прочитал текст по диагонали, чтобы наверняка не упустить важных деталей. Убедившись, что в ранних записях нет ничего стоящего для дела, Миллер перешёл к той части, которая могла помочь ему понять, как умерла девушка, прежде чем они получат результат экспертизы.

Запись в дневнике Шарлотты Дэвис, 24.11.2020, 9:00.

«Сегодня утром во время пробежки я наткнулась на детектива Уильяма Росса из бюро полиции Портленда. Он предложил мне взятку, двадцать тысяч долларов, за то, чтобы я слила дело Райли Кларк. Я отказалась, но боюсь, что он не остановится на мне. Я слишком мелкая рыба в этой пищевой цепочке. Он мог бы подкупить прокурора, присяжных или даже судью. Не могу понять, зачем ему это нужно. Личные счёты с моей подзащитной? Может, он один из её старых клиентов? Это всего лишь догадки. Мне не понравился его взгляд, он был полон решимости. Такие люди не останавливаются на середине пути.

Я пригрозила доложить его руководству о случившемся, если он не перестанет вмешиваться в этот судебный процесс. Надеюсь, что это образумит его. Это было первым моим порывом: защитить свои границы, своего клиента. Только сейчас ко мне начало приходить осознание, что я дразнила хищника. Не исключено, что он может захотеть избавиться от меня как от свидетеля. Что-то у меня фантазия разыгралась. Конечно, он этого не сделает. Он ведь полицейский. Мне нужно собираться на слушание. Кажется, стало немного легче».

Под этой записью красовался портрет Уильяма Росса. На рисунке он вышел даже чуть лучше, чем выглядел в жизни. Логан сжал зубы и продолжил чтение.

Запись в дневнике Шарлотты Дэвис, 24.11.2020, 23:40.

«Неспокойно».

Запись в дневнике Шарлотты Дэвис, 25.11.2020, 22:30.

«Пару часов назад у меня состоялся разговор с Самантой Стоун, я попросила её стать свидетелем защиты. Сегодняшнее слушание закончилось плачевно. Теперь Саманта — наш единственный шанс на смягчение приговора. Вот только она предпочла продать свою любовь, если она вообще была. Девушка сказала мне, что она является свидетелем обвинения, потому что обвинение платит, а я ничего не предложила ей, кроме жизни Райли. А жизнь, видимо, на хлеб не намажешь. Она не назвала имя того, кто купил её показания, но учитывая события сегодняшнего утра,нетрудно сделать соответствующие выводы. Только положив трубку после разговора с ней, я спохватилась, что не включила диктофон. Пыталась перезвонить ей, чтобы ещё раз вывести её на откровение или даже предложить перекупить. Не на самом деле, а только для записи.

В момент отчаяния мне пришла в голову замечательная идея, такой она мне казалась вначале. Я решила позвонить детективу Россу, раздобыла его номер через знакомых. У меня не было прямых доказательств того, что это он купил свидетельские показания Саманты. Поэтому я решила, что буду блефовать и выведу его на чистую воду. Так я и сделала. Включила диктофон и сказала ему о том, что знаю обо всём, что Саманта сама в пьяном угаре призналась в этом и назвала его имя. Он не подтвердил этот факт, но и не опроверг его. Также в телефонном разговоре он упомянул о том, что его предложение о взятке для меня уже не актуально. Он не сказал прямо про взятку, конечно. Получается, что прямых доказательств его причастности у меня нет, но эта запись может служить поводом для проверки. Завтра же утром я отнесу её начальнику полиции. Остаётся лишь надеяться на то, что он не замешан в этом деле. Я уже не знаю, кому можно верить. Если честно, мне очень страшно. В голосе детектива звучала угроза. Но разговор с детективом Тайлером Блантом немного успокоил меня. Завтра он попробует уговорить Элизабет Дюкан дать показания в суде. Она одна из немногих, кто не ненавидит Райли и была знакома с ней во времена её детства. Очень надеюсь, что всё сложится хорошо».

Запись в дневнике Шарлотты Дэвис, 26.11.2020, 00:15.

«Никак не могу уснуть, всё время кажется, что кто-то смотрит на меня. Я приняла пару таблеток Валиума, мне нужно хорошенько выспаться перед завтрашним днём. Надеюсь, что завтра будет лучше, чем сегодня. Теперь это дело можно по праву считать самым сложным в моей карьере адвоката».

Логан перелистнул последнюю заполненную страницу дневника Шарлотты. Детективы переглянулись и, не сговариваясь, сорвались с мест. Большими шагами они преодолели расстояние до кабинета, где сидел Росс с несколькими коллегами. Вот только на рабочем месте его не оказалось.

— Где Росс? — Логан старался говорить как можно спокойнее.

— В патруле, наверное. Его с утра не было, — пожал плечами один из офицеров. — Хотя нет, его напарник был здесь.

— Ладно, разберёмся, — Логан развернулся, чтобы выйти.

Оказавшись по ту сторону двери, Тайлер набрал номер Уильяма Росса, но тот не ответил. Тогда он набрал другой номер.

— Привет, это Тайлер Блант. Запеленгуй мобильник Росса.

— Зачем? — удивлённо спросил собеседник.

— Нет времени объяснять, это срочно.

— Ладно, не нервничай.

— Странно, он дома в разгар рабочего дня. Заболел? — сообщил голос из трубки.

— Если ещё нет, то скоро заболеет. Отбой, — Тай засунул телефон в карман и достал рацию. — Всем патрулям, срочно! Кто в районе Лентс?

— Четырнадцатый, я в пяти минутах езды.

— Дом девять восемь ноль четыре по Юго-Восток Юкон стрит. Задержать детектива Уильяма Росса до нашего прибытия, — отчеканил Тайлер.

— Принято, — после секундного молчания ответил патрульный.

Машина Логана неслась по шоссе с явным превышением скорости, он нервно постукивал пальцами по рулю. В этот раз музыка не звучала, в салоне царила оглушительная тишина. Напарники думали об одном и том же. Зачем Россу нужно было лишать защиты Райли Кларк и причастен ли он к смерти Шарлотты? Ни один из них не обольщался насчёт Росса, все знали, что человек он не очень порядочный, но решиться на убийство? Это было явным перебором даже для такого ублюдка, как Росс. Из раздумий их вырвало шуршание рации.

— Четырнадцатый, дверь открыта, в доме тихо. Входим?

— Перекройте оба выхода из дома. Ждите нас, мы уже на развязке, — скомандовал Тайлер.

— Принято, — ответил патрульный.

— Нет времени ждать, объявляй перехват, — заключил из услышанного Логан, и Тай снова потянулся к рации.

Спустя пять минут детективы вошли в дом Росса, а он сам был объявлен в розыск. Слишком уютный дом для такого засранца. Светлый интерьер с семейным портретом над камином, на стенах детские рисунки в рамках. Холодильник, усеянный магнитами, напоминающими о семейных отпусках. Только разбросанные вещи не вписывались в эту картину идеальной жизни. Было очевидно, что дом покидали в спешке. Проведя поверхностный осмотр помещения, они не обнаружили ничего, что могло бы им помочь в решении очередной загадки или поимке Росса. Взгляд Логана зацепился за обгоревший кусок красной пластиковой папки в камине. Он присел на корточки и достал папку. Бо́льшая часть материалов из неё сгорела, но в углу мелким аккуратным почерком было написано имя: «Шарлотта Дэвис». Мать защитницы не могла знать о том, что из квартиры дочери пропала папка с делом, ведь она её никогда не видела. Теперь было очевидно, что Уильям Росс причастен к смерти Шарлотты. Рация снова зашипела.

Семейный минивэн Росса на предельной скорости летел по шоссе в сторону Ванкувера. За пределами штата ему было бы проще укрыться с женой и детьми, а ещё лучше было бы пересечь границу с Канадой до того, как его объявят в федеральный розыск. Уильям жалел, что ему пришлось втянуть в это семью, но он просто не смог оставить их. Ему всё ещё предстояло объясниться перед женой. Потому что он просто влетел в дом, сгрёб первые попавшиеся вещи, затолкал детей в машину и умолял жену саму сесть в неё, обещая рассказать всё по пути. Трое его детей были пристёгнуты на заднем сиденье автомобиля, а жена сверлила его лицо испуганным взглядом. Уильям всё ещё не знал, что он скажет семье. У него просто не было времени на то, чтобы выдумать стоящую легенду. Впервые в жизни ему было страшно. Страшно признаться своей семье в том, что он плохой человек, ведь тогда они перестанут любить его, а возможно, и вовсе перестанут называться семьёй.

— Милый, что происходит? Мне страшно, — не дождавшись объяснений от супруга, задала вопрос женщина.

— Я сделал кое-что для нашей семьи, но пришлось нарушить пару законов. Если меня ещё не объявили в розыск, то скоро сделают это, — помедлив немного, ответил Росс.

— Уилл, что ты сделал? — глаза супруги наполнились ужасом.

— Тебе лучше не знать, — обречённо вздохнул он.

— Отвечай, — голос его жены сорвался на крик. Никогда раньше она не повышала на него голос, тем более в присутствии детей. Уильям Росс кожей чувствовал, как теряет авторитет в своей собственной семье.

— Махинации, подкуп. Я хотел заработать побольше денег, чтобы купить тебе тот большой дом, о котором ты мечтала, — попытался объясниться детектив, умолчав о заказном убийстве.

Он даже подумать не мог, что всё так обернётся. Ведь самая главная улика против него, телефон Шарлотты, — была уничтожена им собственноручно. Он был уверен, что дело в шляпе, пока его напарник не сообщил, что в квартире убитой нашли её личный дневник. Уильям не мог знать наверняка, есть ли что-то в нём, но решил, что будет лучше перестраховаться. Если бы они ничего не нашли, то он бы точно выкрутился. Так же, как и другие копы, он получил сообщение на рацию. Фора была слишком маленькой, поэтому он выжимал всю возможную скорость из новенького минивэна. Он нервничал, перестраиваясь из ряда в ряд. Ему приходилось совершать опасные манёвры, чтобы успеть выехать из штата. Тут рация снова зашипела и прозвучал голос, сообщающий о перехвате и номер его автомобиля. Голос звучал глухо, как будто Уильям был в вакууме. Ещё никогда страх не был таким осязаемым. Виски сдавило, стало сложно дышать. Росс сильнее сдавил руль, чтобы не потерять концентрацию.

— Ты должен сдаться. Я уверена, что всё образуется, — пыталась вразумить его жена.

— Заткнись! — сорвался он. — Ты ничего не понимаешь!

Жена детектива закрыла лицо ладонями и горько заплакала. Дети, испуганные криком отца и рыданиями матери, последовали её примеру. Уильям обернулся, чтобы успокоить детей, но те его не слушали. Продолжали хоровое рыдание. Вернув внимание к дороге, он едва успел среагировать на поворот. Уильям резко выкрутил руль влево. Переднее колесо автомобиля оказалось на насыпи. Шорох гравия под колёсами минивэна звучал как приговор. Машину развернуло, и, сделав несколько оборотов, она оказалась в кювете. Никто больше не кричал и не плакал в их семейном автомобиле. Искорёженный металл, осколки лобового и боковых стёкол не оставили семье Росса ни одного шанса. Голоса смолкли, а на смену им пришла пустота. Уильяму Россу не удалось обмануть карму: он был сильно ранен, но остался жив. Росс застонал, правая рука не шевелилась, левой он с трудом дотянулся до замка ремня безопасности и с глухим звуком ударился о потолок машины. Глаза застилала красная пелена. Рукой он стёр кровь с губ, которая стекала ему на глаза, когда она висел вверх тормашками. Он попытался позвать детей, но понял, что кончик языка не слушается его. При ударе он почти полностью откусил его. Превозмогая боль, Росс подполз чуть ближе к жене: из её груди торчал обломок металла, который вошёл ей прямо в сердце. Дети были почти невредимы, лишь небольшие порезы от разбитого стекла на их маленьких личиках беспокоили Росса. Он снова протёр глаза от крови и заметил, как неестественно болтаются их головы. Лишь тогда на него снизошло страшное осознание: он убийца своих детей. Их хрупкие шейные позвонки просто не выдержали силы удара. Росс заплакал, дорожки слёз смывали кровь с его лица, но не с его рук. Ему пришлось заплатить самую высокую цену: валютой служили жизни всех членов его семьи. Они стали невинными жертвами алчности и трусости детектива Росса.

Рация Тайлера снова зашипела из кармана.

— Двадцать третий. Отбой по плану-перехвату, — раздался шершавый голос из динамика.

— Чьё распоряжение? — удивился Тай, а Логан едва не подавился от возмущения.

— Всевышнего, — ответил патрульный. — На двести пятом участке дороги Вар Ветеранс Мемориал красный минивэн не справился с управлением и вылетел с дороги. В машине четыре трупа, водитель без сознания, его уже доставляют в больницу. Пока не ясно, выкарабкается ли он, травмы серьёзные.

— Чёрт, — Логан ударил по рулю.

Он сожалел не только о том, что единственный подозреваемый в смерти Шарлотты Дэвис может с минуты на минуту отдать Богу душу и уйти от ответственности, ему было жаль семью бывшего коллеги. Теперь он ненавидел его ещё больше, чем прежде. За его трусость. Уилл так боялся отвечать за свои поступки, что предпочёл втянуть в это грязевое болото свою семью. Хуже подлеца только трус.

Но там, где все горды развратом,

Понятия перемешав,

Там правый будет виноватым,

А виноватый будет прав.

Иоганн Вольфганг Гёте

Вся предыдущая неделя прошла в рутинных делах для полиции и в томительном ожидании собственной участи для Райли Кларк. От надзирателя она узнала о смерти своей защитницы, и эта новость стала для неё настоящим ударом. Сейчас Райли всем сердцем скорбела по своему адвокату. Она переживала не потому, что осталась без защиты, она искренне сожалела о судьбе небезразличной ей женщины. Каким бы дрянным человеком ни была Райли, она всегда отвечала добром на добро. Шарлотта была единственным человеком, кто, зная правду о её преступлении, не ненавидел её. Даже когда от неё отвернулся родной брат, Шарлотта не отвернулась. Теперь, когда её не стало, начала угасать и надежда.

Единственным маленьким огоньком в глубине души Райли теплились чувства к Саманте. Она, как за спасательный круг, зацепилась за слова Шарлотты о том, что показания её девушки смогут смягчить приговор. Бывшей девушки. Райли всё ещё не могла привыкнуть к этому статусу и смириться с ним. Ведь она всё ещё слепо любила Сэм.

С тех пор как Райли узнала о смерти Шарлотты Дэвис, прошла неделя. Всё это время суд искал для Райли нового защитника, но никто из них не соглашался на это заведомо проигрышное дело. Мало того что это не принесёт пользы их карьере, так ещё придётся запачкать свои руки в деле убийцы. Никто не любит убийц, их все боятся или презирают. В какой-то момент Райли посетила мысль о том, чтобы самой защищать себя в суде, но вскоре девушка оставила её. Какая из неё защитница? Она никогда не могла постоять за себя, не считая тех мужчин. Она наконец-то поняла, почему продолжила этот путь после первого убийства. Райли впервые смогла вырваться из тёмного угла своих детских страхов и постоять за себя. Ей это нравилось, она чувствовала себя такой сильной, как никогда прежде. Она упивалась этим чувством. Вот что случилось. Райли позволила себе быть сильной. Впервые позволила. И чем это обернулось? Для всех было бы лучше, если бы она так и оставалась жертвой. Для всех, кроме неё. Пусть весь мир и ненавидит её за то, что она наконец сумела дать сдачи, но она гордилась собой. Впервые с той судьболомной ночи, когда ей было одиннадцать, она смогла защитить себя. Нет, ей нельзя представлять свои же интересы в суде, ведь если присяжные поймут, что она гордится собой, о снисхождении можно будет забыть.

После обеда раздался стук в дверь камеры Райли, затем осторожно вошёл надзиратель.

— Вставай, девочка. Пойдём знакомиться с новым защитником, — устало произнёс мужчина.

— Мужик? — уточнила она.

— Ага, — он кивнул в знак подтверждения своих слов.

— Я не хочу. Пусть они найдут женщину, — Райли продолжала сидеть на койке.

— Вставай. Скажи спасибо, что хоть кто-то решился защищать тебя после всего, что ты сделала, — выдохнул он.

— Вы не понимаете, он же закопает меня из-за одной лишь солидарности, — в глазах Райли плескалось отчаяние, которое грозило обернуться цунами из слёз.

— Не спеши с выводами, может, он хороший мужик? — пожал плечами пожилой мужчина. — Давай руки.

Райли протянула запястья мужчине, и он закрепил на них наручники. Они молча шли по тюремным коридорам, лишь их шаги нарушали тишину. Гулким эхом они отражались от бетонных серых стен. Надзиратель открыл перед Райли дверь и впустил её внутрь. Там её уже ждал грузный мужчина лет сорока. Его лысина поблёскивала, отражая желтоватый свет лампы, висящей над столом. Он устало оглядел девушку и кивнул ей на стул вместо приветствия. В отличие от Шарлотты, он не попросил надзирателя снять с Райли наручники или оставить их наедине. Это значило лишь одно: ему плевать на то, что подумает о нём подзащитная. Он не намерен был выстраивать с ней контакт, устанавливать доверительные отношения. Её доверие ему было не нужно. Ведь ему по наследству досталось признание Райли. Кроме того, он понимал, что их сотрудничество не будет долгим.

Райли опустилась на стул напротив адвоката и вопросительно посмотрела на него.

— Меня зовут Джим Кеннет. Я буду защищать вас на следующем слушании. Уясните одну вещь, и мы сможем поладить: когда я говорю, вы молчите. Это помещение, — он окинул взглядом комнату для встреч, — единственное место, где вы можете говорить. В суде буду говорить только я. Ясно?

— Ясно.

— Итак, я ознакомился с материалами вашего дела. Я знаю, что вы убийца, а я ещё знаю, что ваш предыдущий адвокат рассчитывал на смягчение решения суда, получив свидетельские показания Саманты Стоун. Я глубоко уважал Шарлотту Дэвис, невзирая на её скудный опыт в адвокатской практике, поэтому буду придерживаться той же линии защиты. Вам не о чем беспокоиться, — на лице адвоката не было ни одной эмоции.

— Спасибо, — коротко ответила Райли. Она ожидала, что встреча пройдёт иначе. Как бы там ни было, она всё равно не доверяла этому человеку. Не стоит ждать ничего хорошего от того, кто, давая обещания, даже не смотрит тебе в глаза.

— Встреча окончена, уведите, — обратился он к надзирателю. — Слушание завтра в десять утра, — буркнул он в спину уходящей девушке.

Коридоры здания окружного суда Портленда заполнились людьми. Все ждали, когда начнётся очередное слушание по делу серийной убийцы, но ещё больше их интересовало то, чем оно закончится. Большинство из них мало волновала судьба Райли Кларк, они жаждали сенсации, хотели стать первыми, кто осветит эту новость. Ведь большая часть собравшихся были представителями разных средств массовой информации. На стене висело расписание заседаний в этом зале, на котором значилось, что слушание дела Ричарда Мура состоится в 10:00. Когда в 9:45 двери зала открылись, внутрь хлынул поток людей, который занял всё пространство, отведённое для наблюдателей судебного процесса. У двери стоял полицейский в полном обмундировании и при табельном оружии. Его обязанностью было обеспечить безопасность всех присутствующих в зале суда.

После журналистов в зал вошли беспристрастные присяжные: те самые, кого отбирала Шарлотта совместно с адвокатом обвинения Марком Уилсоном. Стенографистка и пристав уже были в зале. Для них это был всего лишь ещё один рутинный рабочий день, но только не для Райли. Сейчас она стояла за дверью и нервно потирала руки в попытке согреть их. Выхода нет, ей придётся войти в этот зал. Всего один час — и она узнает свою судьбу либо с точностью до минуты — в случае смертного приговора, — либо с погрешностью в несколько лет в случае пожизненного заключения.

Кеннет устал ждать, когда Райли соберётся с духом. Он обошёл её и толкнул дверь вперёд. Жестом руки он пригласил Райли внутрь зала заседания. Следом за ними в зал вошёл Марк Уилсон в чёрном идеально скроенном костюме. Он выглядел ещё более презентабельно и уверенно, чем в прошлый раз, и намного лучше, чем адвокат Райли. Во взгляде Уилсона читался вызов, тогда как во взгляде Джима Кеннета не читалось абсолютно ничего. Холодная безразличная пустота, там не хватало только того самого перекати-поле, гонимого ветром. Именно так Райли представлялся её адвокат. Джим был подвластен порыву ветра. Как пойдёт, так пойдёт. Он не собирался противостоять обвинению. Вот что Райли прочла в его взгляде.

Райли заняла место за столом и подняла взгляд на герб Портленда над судейским постаментом. На гербе была изображена женская фигура на берегу реки, глядящая вдаль, в будущее, которого у Райли не было. За её спиной раскинулись лес и горы, символизирующие аграрные богатства Портленда. Тогда как за душой самой Райли не было ни гроша. Зубчатое колесо у ног той женщины как символ промышленности и корабль как символ торговли. За время существования герба он менялся по меньшей мере десять раз. Леди Коммерс, женщина с герба, то смотрела на жителей города, то отворачивалась. Сейчас не смотрела. И слава богу. Ещё одного осуждающего взгляда Райли бы просто не вынесла.

— Всем встать, суд идёт! — громко заявил пристав. Райли едва не подпрыгнула от неожиданности. Она всё ещё не была готова услышать то, что и так знала наверняка.

— Как я понимаю, вы хотели бы ходатайствовать? — спросил судья, взглянув на адвоката обвинения.

— Да, ваша честь, — ответил Уилсон.

— Слушаю вас.

— Сторона обвинения хотела бы приобщить улики, обнаруженные в ходе расследования других связанных дел, — Уилсон передал бумаги приставу, а тот положил их на стол судьи.

— Ходатайство принимается, — ответил судья, несмотря на то что срок ходатайств давно истёк. На удивление, адвокат Райли даже не попытался высказаться против.

— В зал приглашается свидетель обвинения Саманта Стоун, — объявил пристав. Сердце Райли оборвалось.

— Что происходит? Она же наш свидетель? — обратилась она к защитнику.

— Тихо. Ты молчишь, я говорю, — осадил её Кеннет.

— Не особо ты разговорчив, — съязвила Райли. — Решил помочь им закопать меня?

— Тихо ты, я пытался её убедить, но обвинение успело раньше обработать её, — оправдался он.

— Тишина в зале! — призвал к дисциплине голос пристава, после чего он повернулся к Саманте, которая уже заняла своё место за трибуной, и зачитал привычную речь.

— Клянусь, — Саманта одёрнула руку от Библии, будто та обожгла её, и присела.

Адвокат обвинения Марк Уилсон поднялся из-за стола и подошёл к свидетелю.

— Саманта, вы хорошо помните вечер шестнадцатого сентября? — уточнил Уилсон.

— Да, — коротко ответила Саманта, стараясь избегать взгляда Райли.

— Во сколько тогда Райли Кларк пришла домой?

— Часов в одиннадцать вечера. Может, чуть позже, — Саманта не очень хорошо помнила тот вечер, ведь она была пьяна.

— Вы заметили что-то необычное в её поведении?

— Нет, всё было как всегда, — уверенно ответила Саманта.

— Она врёт, почему она врёт? — прошептала Райли.

— Может, вы заметили следы борьбы или побои? — продолжал уточнять адвокат.

— Нет, ничего такого. Если только не считать того, что Райли была не в духе. Мы повздорили в тот день.

— Она ударила вас?

— Какого хрена? — Райли вскочила из-за стола.

— Уважение к суду! — потребовал пристав, и она тут же осела на место.

— Так она била вас? — повторил вопрос адвокат.

— Нет, никогда, — впервые за всё время опроса честно ответила Саманта.

— Ваша честь, у меня больше нет вопросов, — сообщил адвокат обвинения.

— У защиты есть вопросы к свидетелю? — уточнил судья.

— Да, ваша честь, — Кеннет поднялся со своего места и подошёл к Саманте. Его движения были скованными, неуверенными. Райли поняла, что он вызвался опрашивать Саманту не потому, что это могло что-то изменить, а для галочки. Вроде как он попытался, но у него не вышло. Лучше бы он сидел на месте.

— Саманта, скажите, Райли Кларк говорила вам о насилии в семье?

— Да.

— Считаете ли вы эти рассказы правдивыми? — вопрос прозвучал так, будто он сам ей не верил. Кажется, этот вопрос стал последней горстью земли на крышку гроба Райли.

— Да, не думаю, что у неё могли быть причины врать о таких вещах, — ответила Саманта.

— Хоть на этом спасибо, — прошептала Райли.

— Спасибо, больше у меня нет вопросов, — выдохнув с облегчением, адвокат вернулся на место. Райли посмотрела на него и разочарованно хмыкнула. — Не смотрите на меня так. Я сделал всё, что мог.

— Господа присяжные заседатели удаляются на совещание, — сообщил пристав. Начался перерыв, все покинули зал суда. До объявления вердикта оставались считанные часы. Теперь всё зависело от того, как быстро присяжные смогут прийти к общему мнению.

Двенадцать человек. Семь мужчин. Пять женщин. Они сидели за овальным столом в комнате, обитой красным деревом, таким же, как и сам зал заседаний. Начало обсуждения нельзя было назвать гладким. Каждый из них стремился первым высказать свою точку зрения, перебивая оппонента. Порой голоса переходили на крик.

— Послушайте, — начала рыжая. — Да, Райли Кларк — убийца, но не стоит забывать и об обстоятельствах преступления. Прежде чем убить человека, она подверглась страшным издевательствам. Она не планировала это преступление, она совершила его в состоянии аффекта.

— Где медицинское заключение? — спросил бывший полицейский. — Это голословное утверждение. Вы что, дамочка, верите проститутке?

— Она в первую очередь человек, а уже потом убийца и проститутка. Я всего лишь хочу, чтобы вы помнили, что речь идёт о человеческой жизни. И избавьте меня от своей фамильярности. Я вам не дамочка! — возмутилась женщина.

— Если все высказались, предлагаю перейти к голосованию, — предложил мужчина с залысиной, которого назначили старшиной присяжных.

— Я хочу сказать, — раздался слабый голос хрупкой пожилой женщины, посеревшей от времени. — Вина этой женщины уже доказана. Нам с вами остаётся вынести вердикт лишь о степени её виновности. Наличие улик и признательные показания исключают саму возможность вынесения оправдательного приговора. Что бы мы ни решили, она в любом случае понесёт суровое наказание. Так о чём мы спорим? — она развела руками.

— К чему ты клонишь? — спросил бывший полицейский.

— К тому, что варианта для неё всего два. Первый — пожизненное заключение. Второй — казнь. И лично я сомневаюсь, что из этого хуже, — объяснила женщина.

— Маргарет, оставь эту патетику для своего книжного клуба, — вспылил бывший полицейский. — У нас есть признание, орудие убийства и свидетельские показания. При этом нет ничего, что бы могло склонить нас к вынесению иного вердикта, отличного от высшей меры. Нет ни медицинского заключения об изнасиловании, ни психиатрического, которое бы подтвердило невменяемость или хотя бы частичную невменяемость на момент совершения преступления в результате детской травмы, образа жизни или чего-то ещё. Нет. Понимаешь? И ни один из свидетелей не подтвердил слова Райли Кларк ни о насилии в детстве, ни о следах насилия в день преступления. Чего ты от нас хочешь?

— Я хочу, чтобы вы задумались о цене ошибки. Её. Нашей. Давайте голосовать, — выдохнула серая женщина.

На время зал суда превратился в улей. Сотни тихих голосов сплетались в сплошное жужжание. Белый шум, в котором Райли слышала мотив «Траурного марша» Шопена. У неё не было сомнений в том, что этот марш звучит лишь в её голове, но от этого он не становился менее отчётливым. В какой-то момент она даже закрыла глаза, чтобы насладиться музыкой.

— Присяжные идут, всем встать, — раздался голос пристава.

Зал встал. Присяжные заседатели заняли свои места. Их лица были нечитаемы. Райли сканировала их взглядом, но так и не смогла найти в них ответа на свой единственный вопрос. Впрочем, ждать оставалось недолго.

— Господа присяжные, вы вынесли вердикт? — прокашлявшись, спросил судья Бэйкер.

— Да, ваша честь, — отозвался старшина присяжных.

— Передайте мне, пожалуйста, — попросил судья.

Пристав передал документ из рук старшины судье. Эти секунды показались Райли бесконечностью. Её сердце несколько раз останавливалось, но снова продолжало ход.

— Благодарю, — сказал судья, принимая бумаги.

Не больше минуты он изучал документ, на это время в зале воцарилась гробовая тишина.

— Дело об убийстве Ричарда Мура присяжные решили в пользу стороны обвинения. Присяжные признают подсудимую Райли Кларк виновной в убийстве первой степени.

— Какого хрена, мать вашу?! — крик вырвался из груди Райли. Она знала, что сделает только хуже, но остановиться уже не могла. Возможно, это был последний раз, когда она могла защитить себя. — Вы, ублюдки! Я жертва насилия! Желаю, чтобы каждый из вас побывал на моём месте в ту ночь! Нелюди!

— Уважение к суду, — перебил её судья и стукнул молотком. — Суд приговаривает Райли Кларк к пожизненному заключению в тюрьме штата. Приговор вступает в силу незамедлительно. Пристав, пожалуйста, возьмите осуждённую под стражу.

Райли больше не кричала и не сопротивлялась. Она покорно шла перед приставом под прицелом сотни взглядов. Она не была удивлена решением суда. Скорее наоборот. Тем не менее Райли не переставала надеяться на чудо. Вот только с убийцами чудес не случается.

Если ты чувствуешь, что охота идёт слишком легко,

что след зверя сам попадается тебе под ноги, то знай:

тот, кого ты наметил себе в жертву,

уже смотрит тебе в затылок.

Луис Сепульведа

Все следующие после приговора дни слились для Райли в один бесконечный серый день. Она почти неделю толком не спала. Ей снились кошмары. Она просыпалась среди ночи, подолгу не могла уснуть. Мерила камеру шагами. Ходила босая. Ступни прикипали к холодному бетону. Боль напоминала ей, что она ещё жива. Вот только хотела ли она этого? Райли сама не знала.

В кошмарах к ней приходили те, кого она убила. Приходили, чтобы отомстить. Они делали с ней во сне такое, о чём наяву было страшно даже подумать. Иногда по очереди, но чаще все сразу. Райли кричала и плакала во сне. Надзиратели начали подумывать, что она сходит с ума или пытается притвориться сумасшедшей. Хотя если человек перестанет спать, рано или поздно он неизбежно сойдёт с ума.

Начались слушания по делам о других убийствах, совершённых Райли. Она призналась во всём. Второй жертвой Райли был Роберт Симс, которого студенты обнаружили в багажнике собственного автомобиля в парке Форест. Она не собиралась его убивать, но он не оставил ей выбора. У Боба не оказалось при себе средств контрацепции. Райли отказалась делать ему минет без защиты. Мужчина пришёл в ярость и ударил Райли кулаком в живот. Она не стала ждать, пока он сделает с ней то же самое, что сделал Ричард Мур. Райли сделала вид, что ищет в сумке презервативы. Она достала оттуда пистолет и направила на Боба.

— Вылезай из машины, ублюдок! — крикнула Райли.

— Не горячись, детка. Давай просто заедем в ближайшую аптеку, — Боб вылез из машины и попятился назад.

— Открывай багажник, — скомандовала Райли.

Боб послушался. На дне багажника лежала верёвка. Райли кивнула на неё.

— Свяжи себе ноги.

— Да ладно тебе. Давай я просто уйду?

— Не уйдёшь, — усмехнулась Райли. — Завязывай.

Боб послушно обмотал свои щиколотки верёвкой и завязал слабый узел, чтобы в любой момент он мог избавиться от оков.

— А теперь завяжи нормальный узел, если не хочешь пулю в живот, — пригрозила девушка. — Теперь руки.

Райли дождалась, пока Боб неуклюже намотал верёвку на запястья. Она засунула пистолет за пояс, чтобы затянуть узел. В этот момент Боб ударил её головой в переносицу. Голова Райли закружилась, она едва не потеряла сознание. Боб пытался выхватить её пистолет, но Райли толкнула его плечом и ударила крышкой багажника. Удар пришёлся прямо по голове и вырубил Боба. Райли проверила узлы на верёвках и затянула их посильнее. Она оставила неудавшегося насильника в багажнике, а сама вернулась в салон его «Шевроле Каприз». Она придвинула сиденье к рулю, пристегнулась и выехала на шоссе. Всю дорогу до парка Форест она думала, что ей делать с Бобом. Человек он гаденький, сразу видно. Порядочный мужчина не станет бить женщину, пусть даже проститутку. Если оставить его в живых, наверняка сдаст полиции или отомстит. Этого Райли допустить не могла. Во-первых, она больше не желала терпеть насилие, а во-вторых, ей нужно было заботиться о Сэм.

Машина свернула с шоссе на гравийку. Они въехали в парк. Райли выключила фары и проехала пару километров, чтобы получше спрятать машину. Когда она открыла багажник, Боб начал скулить о том, что виноват перед ней и что если она его отпустит, то они обо всём забудут. Вот только его глаза говорили обратное. Райли читала в них: «Грязная шлюха, развяжи меня, и ты пожалеешь, что родилась на свет». Впрочем, она уже приняла решение. Она достала пистолет и трижды выстрелила в Боба и прикрыла багажник. После чего опустилась на колени и с помощью телефонного фонарика отыскала гильзу, а вместе с ней и пулю, которая прошла навылет. Райли стёрла свои следы из салона чистящим средством, которым с ней любезно поделился Ричард Мур, и побрела к шоссе.

Имени своей третьей жертвы Райли Кларк не знала. На момент их встречи при мужчине не было документов. Он остановился на шоссе и предложил Райли заработать. Спустя двадцать минут они припарковались на берегу реки. Мужчина признался, что у него нет денег, когда его член уже был у Райли во рту. Она взбесилась и вытащила пистолет. Мужчина предложил ей отправиться к нему домой, там он бы смог расплатиться с ней. Райли считала, что это уловка. На его территории она потеряла бы преимущество. Она держала мужчину на мушке до тех пор, пока не убедилась, что ни в бардачке, ни в его карманах действительно нет денег.

Она убила его одним выстрелом, когда он пытался выхватить у неё пистолет. Это вышло случайно. Райли вытащила запасной аккумулятор из кузова пикапа и привязала его к ногам жертвы. Она сняла свой плащ и бросила его на водительское сиденье. Закатала рукава рубашки, взяла за руки труп и потащила в воду. Холодная вода Уилламетт обжигала кожу и отрезвляла разум. По законам человечности Райли должна была раскаяться, но она ничего не чувствовала. Единственное, чего она хотела, — это поскорее избавиться от тела так, чтобы его не нашли. Райли набрала в лёгкие побольше воздуха и нырнула. Она закопала аккумулятор в песке, чтобы тело не всплыло раньше, чем его съедят рыбы.

Райли продрогла, мокрая одежда липла к телу. Она забралась в салон «Форда» и включила печку на всю. Как только Райли согрелась, она отогнала пикап на парковку супермаркета «Fred Meyer». Там она села в автобус и постаралась забыть о том, что случилось.

Эрик Питман, которого считали третьей жертвой Райли, на самом деле был пятым в её списке, сразу после владельца зелёного «Понтиака». Машина была краденой и крашеной, заводские детали на ней давно сменили. Это и затруднило полиции поиск её владельца. Его звали Гэвин Макэвой. Райли с Самантой арендовали у этого пожилого мужчины квартиру. Однажды, когда они просрочили оплату, он пришёл и стал требовать деньги. Он угрожал. Райли бы ещё стерпела, если бы его угрозы были направлены на неё, но он посягнул на святое. Он сказал, что если Райли к утру не достанет денег, то он испортит симпатичную мордашку Саманты. Райли не достала денег, но утром приехала к нему. Три выстрела навсегда решили проблему с арендными платежами. Она спрятала труп Брэйдена в подвале. У сварливого старика не было ни друзей, ни семьи. Зато были проблемы с законом, которые делали его замкнутым и скрытным человеком. Райли была уверена, что лучшее место, чтобы спрятать тело, — это его дом. Искать его никто не станет. Умение Лопеза заметать следы позволило Райли спокойно передвигаться по городу на его машине. Кроме того, Райли забрала наличные из дома Брэйдена. Денег было немного: пара сотен и три двадцатки. Их бы хватило, чтобы свалить из города, если бы не та авария.

В отличие от предыдущих жертв, Эрик Питман не был груб с Райли. Он собирался отвезти её в номер в мотеле и провести с ней всю ночь. Его ошибкой стало то, что он постоянно говорил о своей жене.

— Мы с Анной уже десять лет в браке, — рассказывал он, поглаживая Райли по коленке. — Хотели завести детей, но моя бедная дурочка даже на это не способна.

Райли возмущало то, с каким неуважением он говорил о жене. Ей было искренне жаль эту женщину. Мало того что та страдала бесплодием, так ещё и муж оказался кобелиной.

— Я долго терпел, а потом решил: раз она не может мне родить ребёнка, то я имею полное право развлекаться на стороне, — продолжал Эрик. — Пойми, я не плохой человек. Я просто несчастен, оттого что у меня нет детей. Вот и нахожу утешение в ласковых руках красивых женщин, — он поднял руку выше и продолжил гладить Райли уже более настойчиво.

У Райли будто красной тряпкой махнули перед глазами. Она достала пистолет и велела Эрику ехать в парк Фликер Трейл. Она уже знала, чем всё закончится. Хоть этот человек и не причинил ей вреда, она решила, что он заслужил смерти за свой сексизм и неуважение к женщинам. Было ли это сексизмом и с её стороны, Райли не задумывалась. Эрик остановил машину на въезде в парк.

— Пошли прогуляемся, — Райли махнула пистолетом в сторону парка.

Они вышли из машины. Райли всё время держала Эрика на мушке. Было уже поздно, парк плохо освещался. Райли нарочно вела свою жертву по бездорожью. Так будет сложнее найти следы и меньше шансов встретить припозднившихся бегунов. В надежде на то, что девушка не сможет попасть по движущейся мишени, Эрик бросился бежать в темноту. Он петлял между деревьями. Райли направила пистолет в его сторону, но не смогла прицелиться. Она выстрелила в воздух. От страха Эрик споткнулся о корень дерева, торчащий из земли, и упал. Тогда Райли его добила и откатила тело в кусты.

По старой схеме она обналичила карты жертвы. В этот раз улов был покрупнее. В придачу ко всему она нашла у Эрика дорогой ящик инструментов и заложила его в ломбард. Райли выручила за них три сотни баксов, после чего она бросила машину Эрика на окраине Ванкувера и продолжила жить своей никчёмной жизнью.

Новый адвокат Райли выслушал её признания и запросил повторную психологическую экспертизу. В результате исследования у Райли Кларк были выявлены пограничное расстройство личности и диссоциальное расстройство личности. Согласно оценочному листу психопатии, Райли являлась психопаткой с результатом в тридцать два балла по сорокабалльной шкале. Прежде чем получить заключение, Райли пришлось пообщаться с десятком врачей.

Она больше не говорила о тяжёлом детстве. Молчала о том, что все эти мужчины так или иначе причинили ей боль. Райли просто хотела, чтобы это поскорее закончилось. Она устала от журналистов и вспышек камер. Однажды к ней пришли даже с телевидения. Люди в костюмах и отглаженных рубашках, пышущие здоровьем и дорогим парфюмом. Они планировали снять фильм о ней. Об убийце, проститутке. Райли решила, что люди рехнулись, если захотят посмотреть на это. Тем не менее она ответила на их вопросы. Не потому, что ей было что сказать обществу, а для того, чтобы они не пришли во второй раз. Ей хотелось лишь одного. Покоя.

Райли имела право на один телефонный звонок в месяц. Каждый раз она набирала один и тот же номер, но никто ей так и не ответил. Саманта не хотела больше иметь с ней ничего общего, несмотря на то что большинство преступлений Райли совершила ради неё. Цель никогда не оправдывала средства. Руки Райли были в крови по самые плечи, а Саманта не хотела испачкаться в ней. Она хотела лишь наслаждаться сытой жизнью, а не нести за неё ответственность. Ответственность — не для неё.

Райли не винила Саманту. Возможно, до сих пор любила её. Сэм никогда не вкладывала пистолет в руку Райли и не просила кого-то убить. Она просто сводила с ума Райли своими аппетитами. Сэм тратила слишком много. Намного больше, чем Райли зарабатывала. А как она радовалась деньгам? Райли хотела бы как можно чаще видеть на лице Саманты эту счастливую улыбку.

На следующий день после убийства Мура, когда Райли обналичила его карты, она бросила пачку наличных на потрёпанный диван и пошла переодеваться. Когда вернулась, то застала Саманту в обнимку с пачкой купюр. Вот что она любила по-настоящему. Деньги.

— Откуда это? — не переставая улыбаться, спросила Сэм. — Хотя нет. Лучше не говори. Не хочу знать.

Конечно, куда проще наслаждаться жизнью в слепом неведении. Знай она наверняка, как Райли достались эти деньги, смогла бы она с такой же лёгкостью их потратить? «Может, и стоило ей сказать», — думала Райли.

Другие мужчины не насиловали Райли, в отличие от Мура, но они стали источником дохода. Убив подлеца, Райли получала в десятки раз больше, чем если бы просто раздвинула перед ним ноги. Она приносила деньги домой. Вручала их счастливой Саманте. На какое-то время этого хватало. Между ними была идиллия. Но затем Сэм вновь начинала упрекать Райли за нехватку денег. А Райли снова шла по простому пути. Десять раз раздвинуть ноги или один раз выстрелить? Выбор стал для неё очевидным.

Когда закончилось последнее слушание, по совокупной тяжести преступлений Райли вынесли новый приговор. Более милосердный, чем предыдущий, как считала сама Райли. Смертная казнь путём введения химической инъекции. Психические расстройства личности не стали смягчающим обстоятельством в деле. Экспертиза показала, что Райли отдавала отчёт своим действиям.

Долгим же был её путь к смерти. Райли считала этот приговор элегантным суицидом. Ведь фактически она сама себя привела к смерти. Череда убийств, неловкие улики, случайные свидетели. В действительности она жалела о том, что для неё всё не закончилось тогда, под мостом. Если бы она ушла сразу, то сделала бы это незаметно. Никто бы и не узнал о её существовании. Была и не стало. Теперь же она оставила кровавый след в истории. Не такой след она хотела оставить. Когда-то она мечтала быть врачом. Хотела дарить надежду, а не отнимать жизни.

За день до казни у Райли спросили, что бы она хотела на обед. Она отказалась от последней трапезы, которая полагалась всем приговорённым. Попросила лишь чашку кофе. Горячий терпкий напиток в последний раз согрел её тело, которое совсем скоро безвозвратно остынет.

Утром конвой отвёл Райли в светлую комнату с зеркалами. В центре комнаты стояла кушетка с ремнями, похожая на больничную. Рядом с ней стоял металлический столик со шприцами и ампулами. На белой стене висели круглые часы. Они ходили очень громко. Буквально били по мозгам осознанием, что они продолжат свой ход даже после того, как для Райли всё закончится.

Райли знала, что за зеркалами есть люди, которые пришли посмотреть на то, как она умрёт. А ещё она знала, что единственного человека, которого она бы хотела видеть в числе наблюдателей, там не было. Райли взглянула на мужчину в белом халате. Он кивнул ей, указывая на ширму. Райли переоделась в больничную рубашку, босиком вернулась к кушетке и осторожно забралась на неё. Руки Райли дрожали. Ей было страшно. Умирать всегда страшно, даже когда решил, что больше не хочешь жить. Доктор закрепил плечи девушки ремнями, затем запястья, торс и ноги. Так она оказалась полностью обездвижена. Райли сглотнула ком в горле.

— Ваше последнее слово? — спросил сопровождающий её надзиратель.

— Надеюсь, что моя история станет уроком для всех насильников. Если вы решились на насилие, будьте готовы к тому, чтобы стать жертвой. Треугольник Карпмана[1]. Слыхали? — Райли горько усмехнулась.

Доктор поочерёдно влил Райли в вену три разных ампулы. В девять сорок семь её сердце перестало биться. Родственники не изъявили желания забрать тело. Её кремировали, а прах захоронили на кладбище Малтнома Парк за государственный счёт. Так закончилась полная боли жизнь Райли Кларк.

[1] Треугольник Карпмана, драматический треугольник, также треугольник судьбы — это психологическая и социальная модель взаимодействия между людьми в трансакционном анализе, впервые описанная Стивеном Карпманом в 1968 году в его статье Fairy Tales and Script Drama Analysis. Это модель созависимых отношений, в которых участвуют трое: Преследователь, Жертва и Спасатель. Каждый из них играет определённую роль. Преследователь нападает на Жертву, контролирует её и доминирует над ней; Жертва страдает и винит в своём состоянии обстоятельства и других людей; Спасатель защищает Жертву, тем самым убеждая её, что она не может решить проблему своими силами. Из таких отношений очень сложно выйти, потому что участники сами непроизвольно воспроизводят эту модель и часто на самом деле не стремятся освободиться от неё.

Эта история закончилась лишь для Райли Кларк и её жертв. Остальные продолжили жить своей жизнью. Саманте так и не удалось получить деньги за продажу прав на экранизацию истории Райли. Все переговоры проходили через детектива Уильяма Росса. Нет детектива — нет денег. Фильм всё-таки вышел в свет. Правда, ожидания киностудии не оправдались. Сборы были мизерными. Прославиться на костях им не удалось. Вот только карму они уже испачкали.

Газеты опубликовали сотни статей о Райли Кларк и её жертвах. В полицию Портленда стали поступать звонки. В изображении Ричарда Мура десятки женщин опознали своего насильника. Ричард знакомился с женщинами через интернет, назначал свидания и добавлял им в выпивку наркотики. Пока они были в бессознательном состоянии, он ни в чём себе не отказывал. После он оставлял женщин в мотелях, иногда на обочине, забирая себе на память их бельё. Полиция повторно обыскала дом Мура. Им удалось найти доказательства против него. На пороге его дома в горшках с петуньями было закопано тридцать два зип-пакета с женским бельём. При последнем опросе соседей детективам удалось узнать, что в доме Мура пару раз бывали пьяные девушки, которые едва держались на ногах. Теперь пазл сложился окончательно.

Уильяму Россу всё-таки удалось избежать наказания: из-за состояния его здоровья в первые дни в больнице он не мог ни говорить, ни писать, а как только его перевели в камеру временного содержания, он покончил с собой. Росс счёл, что уже сполна заплатил за своё преступление и жизнь в тюрьме с постоянным чувством вины будет лишней. Когда он закрывал глаза, то вновь и вновь видел осуждающий взгляд своей покорной и тихой жены. При жизни она никогда бы не осмелилась ни так посмотреть на него, ни упрекнуть. А если бы и посмела, то он быстро поставил бы её на место. Но теперь. Теперь она была сильнее его. Росс стянул простыню с тонкого матраса, смастерил петлю, прикрепил её на дверной ручке камеры, накинул петлю на шею и удавился.

Родители Шарлотты так и не оправились от смерти дочери. Правда, Джереми сумел немного сгладить их горе. Новость о том, что они станут бабушкой и дедушкой, сделала мистера и миссис Дэвис чуточку счастливее. Джереми отказался от гастролей, чтобы больше времени проводить с семьёй. Он принял решение, что они с женой переедут к родителям. Так всем будет проще.

Детектив Логан Миллер перестал прятаться за маской ловеласа. Он начал открыто ухаживать за Ребеккой. Каждый день они вместе приезжали на работу и уезжали с неё на «Камаро» Логана. Они вместе проводили выходные. Логан ещё не очень ладил с детьми Бэкс. Зато они обожали Кеннеди. Пару раз они обсуждали идею съехаться, но никто из них по-настоящему к этому не был готов.

После того как полиция закрыла все дела Кларк, Тайлер взял отпуск. Они с Оливером поехали рыбачить в Канаду. Им обоим нужно было развеяться, сменить обстановку. Своего рода тревел-терапия. Тайлер понимал, что у них с отцом осталось меньше времени, чем ему хотелось бы. Тай стремился урвать любую свободную минуту, чтобы подарить её отцу. Он не хотел пополнить бесчисленное множество людей, страдающих, оттого что в своё время недостаточно внимания уделяли родителям. Нет ничего хуже, чем понимать, что безвозвратно опоздал. Ведь в этом случае нельзя сесть на следующий поезд, догнать, досказать, доделать. Нужно быть рядом сейчас. Боль неизбежна, а вот чувства вины избежать можно. Многого не надо, достаточно просто оставаться вблизи, держать за руку и дышать одним воздухом. Если у вас есть возможность, обнимите своих родных и скажите, как цените их.