Копирование, тиражирование и распространение материалов, содержащихся в книге, допускается только с письменного разрешения правообладателей.

Девочка, еще одна – помладше – и их старший брат крутились возле входа на крытый рынок. Люди проходили мимо, не обращая внимания на детей – привычное зрелище. Мать и отец работали на рынке, они брали отпрысков с собой на весь день: государственный садик им не полагался. Семья была приезжей: более смуглые, чем коренные жители, с темными волосами и карими глазами-вишенками. Они чувствовали себя чужаками, но зато здесь существовала реальная возможность заработать приличные, по их меркам, деньги.

Рынок располагался в спальном районе на окраине города: в меру грязный и дешевый. Но жители окрестных домов предпочитали закупаться продуктами на нем, а не в стерильном супермаркете, где овощи пластиковые на вкус, а от цен начиналось учащенное сердцебиение. На прилавках же рынка благоухали сочные помидоры, которые хорошо есть с брынзой, сбрызнув их оливковым маслом и посыпав розовой солью. И не забыть мелко порезать кинзу!

Лоснились налитые бока арбузов – первых в этом году, – выращиваемые в теплицах далеко на юге. Упругими мячиками возлежали красные сливы, привезенные из теплых стран. Жимолость – первая ягода в этом регионе – была разложена по небольшим коробкам: ее время уже уходило. Теснота, суета, гам и запахи – всем этим славился рынок – большая коммунальная квартира.

Младшая девочка весело носилась между припаркованными машинами, брат, которому на вид было лет восемь-девять, пытался поймать ее. Вторая сестра, лет шести, висела на перилах, всем видом показывая, что ей скучно. С рынка доносился шум, туда-сюда сновали люди с пакетами, набитыми темно-розовыми помидорами – такими спелыми, что вот-вот лопнут, сочной зеленью и молодой редиской. Семейная пара вынесла два ящика ароматной клубники – на варенье. Девочка скользнула по ним равнодушным взглядом.

Человек в темной толстовке с накинутым на голову капюшоном не обращал на нее никакого внимания. В это время младшая девочка вырвалась из рук брата и побежала на рынок, брат последовал за ней. Средняя девочка осталась на месте. Тогда человек в толстовке направился ко входу, по-прежнему не глядя на нее. Он подошел и взял самокат: розового цвета с сиреневыми вставками. При езде колеса самоката светились.

Самокат девочке подарили в середине мая – на день рождения. Она знала, что второй родители позволить себе не смогут – деньги уходили на съем квартиры, на семью, плюс ежемесячная плата за возможность работать на рынке. Еще немного они откладывали.

– Эй, – удивилась девочка, – это мой!

Но человек подхватил самокат, развернулся и пошел прочь. Девочка устремилась за ним.

– Отдай, – потребовала она.

Человек даже не повернул голову. Быстрым шагом он пересек парковку, миновал улицу по пешеходному переходу и направился во дворы. Девочка семенила за ним, продолжая уговаривать: казалось, человек взял самокат по ошибке, и нужно только объяснить ему это. Но человек ее не слышал и не смотрел по сторонам, его лицо надежно скрывал капюшон.

Потом он свернул за угол девятиэтажного панельного дома, который собирались снести по программе реновации, и девочка поднажала: это был последний шанс вернуть самокат. Она уцепилась за рукав толстовки и заглянула в лицо человека. А после ощущение, что ее грубо толкнули, и она куда-то проваливается, все глубже и глубже… Это было ее последнее воспоминание.

Самокат остался валяться на асфальте, позже его забрал бомж, которого через день арестовали при попытке сбагрить самокат на том же рынке. Бомжа долго допрашивали, пытаясь повесить на него обвинение в исчезновении ребенка, но все же выпустили за недостатком улик. А фотографии девочки еще полгода висели на рынке и его окрестностях. Мать даже ходила на передачу, которую показали по всей стране, но это не помогло. Ее обозвали матерью-кукушкой, которой нет дела до собственных детей, раз ее дочь украли среди бела дня. После передачи мать несколько дней пила успокоительные средства горстями и плакала ночами напролет.

Органы опеки заинтересовались делом, и мать девочки вместе с мужем и двумя оставшимися детьми уехала из страны, пока у нее не забрали и сына с младшей дочерью. Счастливой жизни на чужбине не получилось.

Ник прошел паспортный контроль, зону досмотра и теперь ожидал посадку на самолет. Народа в терминале было немного: отсюда, в основном, летали по стране. Зато уютно, потому Ник и любил этот аэропорт. Двери дьюти-фри были гостеприимно распахнуты, но Нику там нечего было делать: алкоголь не употреблял, серьезным парфюмом не пользовался – молод еще. Да и билет не позволял: в бутиках продавали товар только обладателям билетов на международные рейсы.

Ник завернул в туалет, а после направился в кафе – перекусить, благо до вылета оставался час. Заказал среднюю чашку какао на миндальном молоке и с маршмелоу, к нему – венские вафли. Вафли подали через пятнадцать минут: теплые, политые клубничным сиропом, со сливками и свежей клубникой.

Ник отрезал кусок вафли, макнул ее в сливки и отправил в рот: о-о, блаженство! Нежная текстура сливок, сладость клубничного джема и нейтральность самой вафли – для того, чтобы оттенить эти два вкуса. А как тают сливки на языке… Ник отхлебнул какао. Его он не сластил: достаточно маршмелоу и десерта. А легкая горечь напитка позволяет подчеркнуть все остальное.

Ник не относил себя к чревоугодникам, но посещение кафе перед полетом стало неотъемлемым ритуалом с тех пор, как он начал путешествовать один. Родители считали, что не стоит тратить деньги попусту: кафе в их приоритеты не входило. Теперь ему семнадцать, и эта поездка уже не первая, когда он путешествует один: Ник собирался на день открытых дверей в университет, в который планировал поступать после окончания школы.

Обычно дни открытых дверей проходили во время весенних каникул, но столичный университет отличался своими традициями: он распахивал двери для будущих абитуриентов в самом начале лета. Ну что ж, Нику от этого ни холодно ни жарко: учебный год закончен, а подработка начнется на следующей неделе. Так что будет время посетить универ, познакомиться с преподавателями, а заодно погулять по столице: деньги на культурную программу он заработал благодаря заказам в интернете.

Приятная музыка в наушниках, мягкое освещение, на столиках горят свечи в круглых чашах и стоят небольшие букеты лаванды в стаканах. Ник любил интересное оформление в кафе и клубах, хотя сам подобным не увлекался: у него в комнате черт ногу сломит, по маминому мнению. Но вообще, родители мало лезли в его жизнь в последнее время.

На стул по соседству шлепнулся непонятный тип: в темной толстовке, с натянутым на лицо капюшоном. Ник внутренне напрягся: в зале куча свободных мест, что за необходимость подсаживаться именно к нему? А тип еще сложил свои пакеты возле рюкзака Ника, хотя рядом пустые стулья.

Ник быстро доел десерт, запивая его какао, взял рюкзак и билет, лежащий на стуле. Затем попробовал испепелить взглядом наглого соседа, но тот низко склонил голову, изучая меню, так что лица не было видно. Ник закинул рюкзак за спину и вышел из кафе. Он взглянул на билет: выход А-13. Ладно, подождет посадку возле него, хотя хотел задержаться за столиком еще минут десять.

Возле выхода никого не было, за стойкой томились две сотрудницы авиакомпании. При виде Ника они оживились:

– Быстрее! Вы где ходите? Посадка заканчивается!

Ник похолодел: по расчетам времени у него было если не навалом, то вполне хватало. Он протянул билет и паспорт. Паспорт сотрудницы отодвинули: не нужен. Просканировали билет и пропустили Ника. Он зашел в пластиковую кишку, соединяющую здание аэровокзала с самолетом. После еще раз продемонстрировал посадочный талон стюардессе и занял место у прохода. Сразу после этого дверь самолета закрылась, и авиалайнер покатил по бетонке на взлетную полосу.

Сам полет прошел нормально, Ник даже вздремнул немного. Перед посадкой авиалайнера командир объявил, что они опережают время прибытия на двадцать минут. Ника осенило: точно! Наверняка регистрация закончилась досрочно, а потому и посадку объявили раньше, только Ник ее пропустил: слушал музыку. Теперь все сложилось, и Ник выдохнул: не любил нелогичность.

Пассажиры пешком добрались от самолета до аэровокзала. Ник поразился: неужели в столице все так просто? Обычно, если даже десять метров от самолета до аэровокзала, и то везут на автобусе. И авиалайнеров тут маловато… Но удивляться времени не было: следовало успеть на экспресс, который отправлялся через восемь минут от аэропорта до метро. Ник прибавил шаг и оказался в зоне прилета. Кто-то спешил к ленте, чтобы забрать чемоданы, кто-то направился к выходу. Ник огляделся в поисках подсказок, но ничего не обнаружил. Тогда он обратился к полноватому мужчине:

– Где здесь выход к аэроэкспрессу?

Мужчина с недоумением посмотрел на него:

– Впервые слышу. А вот автобус в город через три минуты поедет.

Ник последовал за мужчиной. На улице он увидел небольшую парковку, откуда разъезжались машины, и одиноко стоящий автобус. Мужчина и Ник побежали к нему. Ник заплатил водителю и сел справа возле окна, мужчина разместился перед ним. Теперь Ник разглядел его: чуть выше среднего роста, рыхлый, с седеющими длинными волосами, собранными на затылке в пучок.

Водитель выждал несколько минут, и автобус тронулся. Ник уставился в окно, но ничего интересного там не обнаружил, и тут он сообразил, что не отзвонился родителям. Вот балбес! Им-то, конечно, пофиг, но Ник для себя решил: он будет следовать правилам – так спокойнее. Ник вытащил смартфон и выбрал мамин номер. Он ждал и ждал, но телефон хранил молчание. Ник посмотрел на экран: связь отвалилась. Он перезагрузил смартфон, но мобильная связь по-прежнему отсутствовала.

Тогда Ник перегнулся через спинку сиденья и попросил мужчину:

– Не дадите телефон? Мне позвонить надо.

И показал экран своего смартфона. Мужчина без слов протянул свой аппарат. Ник по памяти набрал мамин номер, но услышал лишь протяжные прерывистые гудки: как если бы номер мужчины был заблокирован в мамином телефоне. Ник нахмурился: что за ерунда? Набрал номер отца, все повторилось.

Он вернул телефон мужчине:

– Что-то не получается. А где у вас операторы мобильной связи?

– В центре выходи, – посоветовал мужчина. – В супермаркете два отдела.

Ник хотел удивиться: разве автобус едет до центра? Ник рассчитывал, что тот следует до ближайшего метро, но лезть с очередным глупым вопросом не хотелось. Он посмотрел в окно: ярко – так, что глазам больно – сияло солнце на безукоризненно синем небосклоне. Затем повернул голову налево. В том окне на темном небе плыла черная лодка, в которой сидело двое мужчин. Над ними светило черное, как деготь, солнце.

Ник завис: что за фигня? Он поглядел направо: обычное солнце и небо. Впереди сидящий мужчина обернулся, перегнулся через сидение и громко прошептал:

– Не во всякие окна можно смотреть, парень.

И отвернулся, вновь уставившись в смартфон.

Ник хотел последовать совету, но голова против его воли дернулась налево. Тут только Ник разглядел на стекле пятно в виде портрета несимпатичной девушки. На ее щеке были отметины, как от ожога. Ник смотрел на пятно, и перед ним снова предстало темное небо.

Один из мужчин в лодке поднялся, схватил солнце и взмахнул им. Солнце сделалось широкополой шляпой, которую мужчина нацепил на голову. Лодка превратилась в крылатых коней, мужчины вскочили на них и улетели. А Ник все глядел в окно, с тоской понимая, что увиденное не повторится.

Он очнулся от толчка в плечо.

– Уснул, что ли? – над ним склонился мужчина. – Тебе выходить – центр.

Ник заморгал: надо же, задремал. Автобус в это время притормозил возле остановки, Ник схватил рюкзак и выскочил. Центр столицы он представлял по-иному: с более величественными зданиями, широкими проспектами и толпами людей: там всегда полно туристов. Ник огляделся: метро поблизости не было. Ладно, это подождет, главное – купить симку и позвонить родителям, пока те не спохватились, что сын не дает о себе знать. Хотя Ник был не уверен, что им есть дело до него, – обстоятельства сложились так, что он всерьез думал, что родным на него наплевать. Но ему на них – нет.

Мать вообще высказалась против его поступления в столичный вуз, а отец ее поддержал. Но Ник год назад решил: это его жизнь, и за нее отвечает только он. Как бы родители ни были недовольны, это их проблемы, а Ник знает, что ему нужно, и идет к достижению цели. Он не собирается положить свои мечты на алтарь родительского эгоизма.

Ник зашагал к ближайшему супермаркету, их тут было несколько. Через несколько минут парень отыскал отдел мобильного оператора с незнакомым названием. Он зашел туда и рассказал о проблеме. Менеджер, немногим старше Ника, попросил показать симку. Когда Ник вытащил ее, менеджер с удивлением повертел ее в руках.

– Что за оператор? Впервые вижу.

Ник пожал плечами: нормальный оператор, по всей стране работает. Или в столице какие-то особые условия? Менеджер сунул свою симку в телефон Ника и вернул его. Ник набрал номер мамы, история повторилась.

– Что за номер? – менеджер навис над экраном. – Почему так много цифр?

Ник растерялся: а сколько должно быть? Или из столицы нужно звонить по-иному? Он попробовал войти в интернет, но ссылки были неактивны.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Ник.

– Может, телефон глючит? – предположил менеджер. – Ссылки у тебя тоже какие-то кривые.

– Нормальные, – Ник поджал губы. – А вай-фая у вас нет? Я бы через планшет проверил.

Менеджер раздал интернет, но и планшет вел себя странно: вместо знакомых сайтов на экране отображались кракозябры.

– Ты уверен, что все верно? – продавец не отставал. – У тебя адресная строка неверно начинается. Должно быть trick.

Ник с подозрением воззрился на него: издевается? Но все же вбил вместо http другие буквы, и чудо произошло: Ник вошел в соцсеть ВДруг. Ни мать, ни отец даже не обеспокоились: почему сын не отзвонился, хотя уже час назад как должен был прилететь? Ну и ладно. Ник коротко сообщил обоим, что все в порядке и сейчас он поедет в хостел. Теперь можно выдохнуть: сыновний долг он выполнил.

Ник посмотрел на часы: пора пообедать. Можно, конечно, подняться в зону фудкорта, но лучше бы в хорошую местную кафешку: поесть он любил. Он спросил у менеджера, где можно недорого и вкусно перекусить, тот подсказал сеть кафе «Застолье у Флута».

– У них и остановиться можно, – добавил продавец.

Ник пожал плечами: гостиницу он забронировал. Хотя… Разберется на месте. Он забил в поисковик название кафе, сразу же высветился адрес неподалеку от торгового центра. Ник поблагодарил менеджера и отправился к выходу.

Название у заведения было такое себе – Ник бы никогда не обратил на него внимания. Флут, плут… То ли кличка, то ли аббревиатура, а может, имечко странное. Бренд-менеджер им явно бы не помешал, хотя все остальное оказалось на высоте. Ник огляделся: наверняка тут любили останавливаться ролевики. Все сделано под старину: массивные столы и грубо сколоченные скамьи, барная стойка, ситцевые занавески, пузатые бочки.

На стенах висели портреты сказочных существ: людей с мохнатыми козлиными ногами. И даже парочка дагерротипов… Прикольно придумано! Ник постоял некоторое время, изучая надписи, на одной значилось: Флут. Получается, что-то связанное с фандомом, только на ум ничего не приходит.

Ник сел за стол, к нему неспешно подошел мужчина средних лет, плечистый, с короткой бородой и аккуратными усами, одетый в холщовые штаны и рубаху навыпуск, подвязанную веревкой. Назвать его официантом язык не поворачивался, мужчина походил на владельца заведения, который при этом сам готовит, обслуживает посетителей и наводит порядок. Ник взял меню и принялся изучать.

При взгляде на блюда в животе появилось сосущее чувство, поэтому Ник решил заказать бизнес-ланч, цены на него были вполне умеренные. А от описания еды можно было захлебнуться слюной. Вскоре Ник сделал заказ и принялся ждать.

Скрипнула дверь и звякнул колокольчик, кто-то вошел в кафе. Мужчина выглянул из кухни.

– Ты что здесь забыла? – недружелюбно заявил он.

Ник обернулся: в проходе стояла девушка примерно его возраста. Среднего роста и сложения, с черными волосами, собранными в хвост, с густыми бровями и множеством веснушек, усыпавших смуглую кожу.

– Мне что, и пообедать нельзя? – огрызнулась девушка.

Мужчина смерил ее взглядом:

– Только без всяких фокусов, Анаит.

– Чего взъелся? – вскинулась она. – Когда я у тебя фокусничала?

– Ты с ней поосторожнее, – предупредил мужчина Ника.

– Господи! – Анаит подняла руки вверх, точно призывая бога в свидетели. – Я к нему ни на шаг не подойду.

В подтверждение слов она села за самый дальний от Ника стол.

– Мне как всегда! – крикнула она в спину мужчине.

Ник спиной ощутил ее взгляд, так что вскоре не выдержал и повернул голову:

– Ну?

Она безо всякого смущения ответила:

– Что-то я тебя не припоминаю.

Ник пожал плечами:

– Как ты можешь припомнить? Это же столица.

Она фыркнула:

– Скажешь тоже – столица…

Вернувшийся мужчина поставил перед Анаит горшок с чем-то дымящимся.

– Когда-то Темногорье было столицей, – поправил он ее. – Хорошо бы тебе об этом помнить.

– Тебе лишь бы поучать, Хост, – Анаит с энтузиазмом пододвинула горшок поближе к себе. – Куча времени прошла.

Хост тем временем водрузил перед Ником корзинку со свежевыпеченным хлебом с зернами тыквы и отрубями, миску салата и горшок с рыбным супом-пюре со сливками.

– В смысле, Темногорье? – Ник отломил кусок хлеба.

– Ну наш город так называется, – подала голос Анаит. – Ты, вообще-то, в нем находишься.

– В смысле?! – Ник почувствовал, что есть резко перехотелось. – Какое Темногорье?! Разве это не?.. – он назвал столицу.

Хост и Анаит с любопытством воззрились на него.

– Ты чего? – Анаит щелкнула пальцами. – Заснул? И тебе что-то привиделось?

– Э-э, парень, – Хост поставил две склянки: с солью и перцем, – ты ничего не попутал?

Ник ощутил растерянность: эти двое прикалываются над ним? Или… Он полез в рюкзак за посадочным талоном, а потом вспомнил, что выкинул его в аэропорту по прилету. Посадочный талон… Более ранний вылет… Чувство огромной ошибки охватило его: все сходится!

– Ты ничего не употребляешь? – с насмешкой спросила Анаит, с энтузиазмом наворачивая суп.

Ник только отмахнулся:

– Вы не шутите? – уточнил он на всякий случай.

Хост вместо слов залез в резной буфет и достал газету под названием «Вестник Темногорья». На первой странице красовалась его фотография, а в сопроводительной статье рассказывалось о сети кафешек, в одном из которых сидел Ник.

– На улицу выйди и спроси, – посоветовала Анаит.

И тут Ника осенило:

– Точно! Он мне билет подменил!

В том, что в путанице виноват неизвестный в аэропорту, Ник был уверен на все сто. Бровь Анаит поползла вверх:

– О-о, появляются новые подробности.

– Реально, – Ник говорил больше для себя. – Он ко мне за столик подсел, вещи рядом с моими сложил.

– Не понимаю, о чем ты, – Хост принес еще горшок с запеченной свининой.

– Да в аэропорту какой-то придурок свои вещи к моим подпихнул. Хотя куча места была! – поспешил объяснить Ник.

– Он был в темных очках и весь подозрительный на вид, – кивая, произнесла Анаит.

По ее виду можно было предположить, что она с трудом удерживается, чтобы не рассмеяться.

– Не знаю, – рассеянно ответил Ник: он судорожно соображал, что же теперь делать. – Он в толстовке был, капюшон на голову натянут. Я его лица не видел.

И тут Анаит так резко вскочила, что едва не расплескала оставшийся суп.

– Дебил! – заорала она на Ника. – Не подходи ко мне!

И убежала, с силой хлопнув дверью. Ник проводил ее недоуменным взглядом:

– Она всегда так? – но Хост лишь развел руками.

Ник спустился и отправился к реке, хотя стоило позаботиться об укрытии: тучи заволокли небо. Навигатор тупил, видимо, из-за местного интернета, поэтому пришлось спрашивать прохожих. Вскоре Ник вышел к воде, справа виднелись ступеньки и небольшой причал, возле которого покачивался катер. Мужчина лет сорока активно зазывал людей на борт, Ник решительно направился к нему.

Вскоре Ник сидел на борту катера возле окна. Повезло, что катер был крытый: как раз начался дождь, Ник наблюдал, как дождинки по одной падают на стекло, скользят вниз, оставляя влажную дорожку, сливаются друг с другом, образуя широкие потеки. Минут через десять вернулся мужчина в сопровождении парня – ровесника Ника. Парень сел напротив, а мужчина прошел вперед: он оказался гидом.

– Рад приветствовать всех на борту «Веселой надежды», – объявил гид. – Справа перед нами откроется вид на университет Темногорья.

Катер тронулся, и скоро Ник разглядел величественное здание возле набережной. Мраморные ступени спускались к воде, их охраняли два каменных льва. На ступеньках разместилась компания студентов, они что-то весело обсуждали под зонтами. Катер проплыл мимо, и Ник вывернул шею, чтобы рассмотреть здание получше. Надо будет зайти и узнать, какие там факультеты. Город Нику понравился: вполне себе вариант замены столице.

– Слева мы видим краеведческий музей. Он посвящен истории Темногорья, которая уходит в глубь веков. Ведь всем известно: наш город – исконная столица.

Ник послушно повернул голову и уставился на вытянутое по фасаду здание с розовыми колоннами, а еще на розовевшее ухо парня, который явился последним. Парень был высокий, астенического телосложения. Его темно-рыжие волосы подсвечивались садящимся солнцем, словно на макушке тлел огонь. Парень дернул головой и встретился взглядом с Ником, тот отметил, что у незнакомца ярко-зеленые глаза, подобного цвета он ни у кого не видел.

Парень коротко кивнул, Ник тоже – вроде как познакомились. Наверное, парень так же рассматривал Ника, когда гид повествовал о достопримечательностях по правому борту. Что в нем можно разглядывать, Ник особо не понимал: обычная внешность – все как у людей. Хотя сам он с интересом разглядывал собственное отражение, когда оставался один. Правда, случалось такое редко.

Через полчаса экскурсия завершилась, как и дождь. Ник по трапу сошел на берег, парень последовал за ним.

– Эй, – окликнул парень, – ты здесь впервые?

У него был такой вид, что он мыслями далеко отсюда, и с трудом нашел пару мгновений, чтобы снизойти до окружающей действительности. Его взгляд скользил поверх голов людей, благо рост позволял.

– Да, случайно вышло, – ответил Ник.

– Я тоже случайно, – парень протянул руку и наконец-то посмотрел на Ника: – Дафф.

Ник пожал руку:

– Николас. Можно Ник.

Неподалеку виднелось заведение с тем же названием, где остановился Ник. Парни направились туда. Обстановка здесь тоже напоминала деревенский трактир, в грубо сколоченных рамах висели портреты существ: нечто среднее между фавном и хоббитом.

– А чьи это изображения? – спросил Дафф женщину, хлопотавшую за прилавком.

– Мохноноги. Гильдия дорожников, – ответила та.

– А-а, – с умным видом протянул Дафф. – Ну кто же еще!

Они переглянулись с Ником и прыснули со смеху. Ник почувствовал, что Дафф ему нравится: прикольный, а еще возникло чувство братства – они вдвоем против незнакомого мира.

Пока запекалась рыба, Ник и Дафф заказали холодную закуску из тонкого, как блин, хлеба с какими-то травами и кучей острых паст к нему.

– Огонь, – выдохнул Дафф, после того как намазал «блин» начинкой цвета своих волос.

Они запили еду напитком из кувшина: по вкусу тот был чем-то средним между пивом и квасом. Пиво Ник попробовал еще в детстве, случайно: хлебнул из папиной кружки в полной уверенности, что там чай. Пиво не понравилось, но вкус запомнился, в напитке из заведения ощущался вкус хмеля и ржаных сухарей.

Затем на двух чугунных вытянутых сковородках принесли запеченную рыбу с картошкой. При виде блюда Ник мысленно заурчал, как голодный кот: разваристая с золотистой корочкой картошка, сметанный соус к ней, сочная рыбка… Внутренний гурман сглотнул слюни: сейчас отведет душу. Минут десять парни молча расправлялись с едой.

– А как ты случайно сюда попал? – спросил Дафф.

Он откинулся на спинку стула и с деланным безразличием разглядывал помещение, заполнявшееся людьми.

– Перепутал билеты, – признался Ник. – Схватил не свой, не проверил… В общем, я здесь. А ты?

– Авария, – коротко объяснил Дафф. – Навигатор глюкнулся, и я тоже здесь.

– Давно? – Ник раздумывал: не взять ли еще десерт? С одной стороны, наелся, с другой, хотелось дополнить ужин чем-то еще.

– Три дня, – Дафф притянул к себе меню. – Полгорода уже облазил.

– И что тут интересного? – Ник последовал его примеру.

Дафф пожал плечами:

– Тут не интересное, тут странное.

Ник заинтересовался:

– Что именно?

Дафф ответил, продолжая листать меню:

– Сложно ответить. Мелочи царапают. Словно город только притворяется, что он из моего мира.

По спине Ника пробежал холодок: Дафф сформулировал его опасения, еще не созревшие, старательно припрятанные под ворохом правдоподобных объяснений.

– Hy-y, – протянул он, – что-то такое есть. Да.

Ник ожидал, что Дафф продолжит, но тот заказал трехслойное пирожное с какао, и Ник не нашел ничего лучшего, как поступить так же. Потом они наслаждались десертом. Нижний слой был бисквитным и пропитан ромовой эссенцией, второй – хрустящий, третий – нежный крем, почти невесомый. Сверху десерт был полит золотистой карамелью.

– Оно вроде как обычно, только немного не так. Те же мохноноги… – неожиданно продолжил Дафф.

Ник едва не подавился:

– Но это же из фильма.

– Уверен? – Дафф приподнял бровь. – Тогда из какого?

Ник задумался: ничего в голову не приходило.

– Ну или из книги, – предположил он. – Владелец – поклонник, сделал кафе для фанатов.

– Надо заглянуть в краеведческий музей, – Дафф доел пирожное и встал из-за стола.

– Я завтра уже еду на экскурсию, – Ник пожалел, что поторопился и купил билет.

– И куда? – спросил Дафф, как бы между прочим.

– В Яблоневую долину.

Подошла хозяйка, Ник и Дафф рассчитались с ней.

– Понял, – Дафф пожал руку Нику и направился к выходу.

Тот растерянно смотрел ему вслед: вот и все? Возле двери Дафф обернулся:

– Завтра увидимся.

До долины добирались примерно два часа. Сперва вдоль дороги тянулись бесконечные огороженные пастбища с табунами крепких низкорослых лошадок, затем приблизились горы. Гид рассказывала, что пригород Темногорья совсем недавно был аграрным, и тут полно фермерских хозяйств. Что лошадки выведены для перевозки тяжелых грузов, но оказались еще и быстрыми, а потому участвуют в забегах.

Дорога резко задралась вверх и начала виться по склону горы. Вправо-влево, все выше и выше, Ник задернул штору на окне: укачивало. Дафф откинулся на сиденье и прикрыл глаза, его и без того бледное лицо сделалось цвета выцветшей наволочки.

– Ненавижу высоту, – произнес Дафф сквозь зубы.

– А чего поехал? – Ник глубоко дышал, борясь с тошнотой.

– Потому, – отрезал Дафф, – я не раб своих зависимостей.

Ник уважительно замолчал: похоже, они с Даффом на одной волне. Ник тоже не любил, когда приходилось подчиняться определенной привычке или фобии. Но один страх у него присутствовал: змеи. Ник ни за что бы не взял в руки даже самую безобидную из них. Даже встреча с милым ужом, когда-то считавшимся покровителем дома, ввергала Ника в непреходящий ужас.

– Поистине, здесь чудесный вид. Вы своими глазами увидите… – трещала гид, призывая любоваться красотами вокруг.

Ник выдохнул: поверит ей на слово. Пялиться в окно – увольте. Вот уж когда Ник готов был пожалеть, что не отказался от завтрака: было бы легче.

Наконец, автобус остановился на смотровой площадке. Двери распахнулись, призывая туристов выйти наружу. Ник дождался, когда салон опустеет, и выбрался из салона автобуса. Гид стояла на краю площадки, огороженной невысоким каменным забором. Вид тут действительно был неплохой: пологий склон усеян нежно-зеленой травой. Ее высота намекала, что совсем недавно по ней прошлись газонокосилкой, поэтому она походила на мягкий плюш, на который хотелось завалиться.

Дафф со скучающим видом обозревал окрестности, будто и не хотел сюда приезжать. Ник покачнулся, Дафф поддержал его.

– Укачало? – участливо поинтересовался он.

– Угу, – говорить не хотелось, желудок только и ждал подходящего момента, чтобы расстаться с содержимым.

Дафф отпустил Ника и подошел к краю смотровой площадки, Ник последовал за ним.

– Голова не кружится? – уточнил он.

– А как же, – подтвердил Дафф, – а еще колени подгибаются. И в груди пустота.

– Вот чего мы такие? – Ник рассмеялся. – Меня укачивает, ты высоты боишься.

– Мдя-я… – протянул Дафф. – Не похожи на героев.

Он стоял, вздернув подбородок, и Ник отметил: как раз Дафф смахивает на героя шпионского фильма. Наверное, не одна девчонка по нему сохла.

– Вы нас не снимете? – К Даффу, томно улыбаясь, обратилась одна из девушек.

– Конечно, – широко улыбаясь, ответил тот, и взял протянутый фотик.

На Ника девушка даже не взглянула, как и ее подружка. Девицы сели на траву, откинулись корпусом назад и округлили губы и глаза. Дафф небрежно щелкнул фотиком и вернул его.

– Что-то не очень, – разочарованно протянула девушка.

Дафф развел руками:

– Старался как мог, – а после потянул Ника прочь, прошептав на ухо: – Если что-то не хочешь делать, надо все испортить. Чтобы больше не просили.

Ник хмыкнул: хитро придумано и наверняка работает. Он обернулся: девицы пристали к какой-то тетке, и та охотно их фотографировала. Хотя… он бы тоже не отказался, желая произвести впечатление на девушек. А вот стратегия Даффа более выигрышная: создай впечатление, что тебе все равно, и девушки сами потянутся. Ник бросил взгляд на приятеля: еще нужна подходящая внешность и образ.

Себя Ник к красавцам и загадочным личностям не относил: среднего роста, плотный, с густыми взъерошенными волосами и глазами серого цвета в желтую крапинку – будто кто песка сыпанул. В целом нормально, но девушки обычно скользили по Нику равнодушным взглядом, надолго не задерживая свой взор. К тому же ему не хватало харизмы и уверенности: родителям некогда было обращать внимание на старшего сына – для них он в первую очередь был помощником и нянькой для младших детей. Что ж, Ник с этим заблуждением справился. И вообще, об учебе надо думать, а не о глупостях.

Через пятнадцать минут гид пригласила всех в автобус: экскурсия продолжалась. Автобус спустился немного в долину, и все снова выбрались наружу.

– А это знаменитый мост Глогха, – объявила экскурсовод, проходя к очередной смотровой площадке.

Ник подошел к железным перилам и посмотрел вниз. Стали различимы пятна черепичных крыш, похожих на перезревшие яблоки. Узкой лентой вилась река, а над ней раскинулся каменный мост – точно застывшее в прыжке огромное чудовище. Ник оперся на ограждение и вгляделся в виадук: были видны массивные лапы с кривыми когтями, вытянутая морда, изогнутый хвост… На мгновение Нику показалось, что он смотрит на старинную гравюру, и сразу вспомнился ночной кошмар.

– А почему Глогх? – в голосе Даффа сквозила небрежность одновременно с высокомерием, словно ему и спрашивать-то лень.

Гид пожала плечами:

– Говорят, так звали монстра. Когда-то этот мост был живым существом и преследовал проклятых путников, ступивших на темный путь.

Ник призадумался: красивая легенда и загадочная, ничего непонятно. Какой-то темный путь, проклятые путники… Наверняка экскурсоводы сами придумывают эти сказочки, чтобы заинтересовать туристов – кто во что горазд. Но мост реально походил на застывшее в прыжке чудовище. И как его только построили? Ник вытащил смартфон и сделал несколько кадров.

– Впечатляет, – признал Дафф.

– Даже тебя? – не поверил Ник.

– Прикинь, – подмигнул приятель, – в чем-то я обычный.

Дафф взял телефон Ника и сфотографировал: вышло отлично. За спиной Ника виднелись пологие горы, пронзительно синее небо и мост, поражающий воображение своей формой. И сам Ник на их фоне казался более значимым, чем в жизни, словно он не просто так здесь стоит, а в его присутствии скрыт сакральный смысл.

– Умеешь, если захочешь, – одобрил снимок Ник.

Дафф лишь приподнял правую бровь и скривился в подобии улыбки.

– Следующая остановка на мосту Глогха, – экскурсовод призвала туристов в автобус.

Автобус медленно спускался по серпантину, Ник пялился в окно: тошнота отступила.

– Никогда не любил экскурсии, – признался он. – Родители вечно заставляли, а я бы лучше дома остался.

– А чего сюда поперся? – задал логичный вопрос Дафф.

Ник пожал плечами:

– Оказывается, это интересно. Если самому выбирать.

Интересно, что случилось между Ником и этой лжегадалкой? Хотя то, что она произнесла… у Даффа до сих пор мурашки по коже. Куда она потом делась, Дафф так и не понял: когда вернулись к автобусу, гадалка исчезла. Мистика какая-то! Появилась из ниоткуда и исчезла в никуда.

Туристы загрузились в салон и поехали обратно – вот и вся экскурсия, пусть и заняла весь день. На обратном пути гид говорила мало, и Даффа потянуло в сон. Он откинул сиденье, занавесил окно от солнца и прикрыл глаза. Так и дремал, пока не приехали в город. Ник тоже вздремнул, судя по заспанному виду.

– Перекусим? – предложил Ник, и Дафф согласился: пора.

Он не был горячим поклонником разносолов: мог питаться простыми блюдами – кашей, яичницей, сосисками. Но раз досталась социальная карта, почему бы не оторваться? Когда еще будут кормить на халяву разными деликатесами? Парни решили идти в ближайшее понравившееся заведение – под ложечкой ощутимо сосало.

– Не хочешь завтра в универ местный заглянуть? – неожиданно предложил Ник.

– Зачем? – удивился Дафф. – Нее, здание университета симпатично выглядит, но что там делать?

– Ну-у так, – протянул Ник, а затем сознался: – Мне здесь нравится. Может, сюда поступать буду.

– А из какого ты города? – как бы между прочим спросил Дафф: вот и появилась возможность выяснить все насчет приятеля.

Ник притормозил у загоревшегося красным светофора:

– Да-а, ничего особенного. Ловить нечего. Я вообще в столичный вуз планировал поступать. Но тут прикольно.

Дафф мысленно согласился: город уютный и аутентичный, со своей историей:

– У вас в городе нет вузов?

Ник дернул плечом, будто отгоняя надоевшую муху:

– Хочу уехать. Подальше.

Они миновали переход и остановились возле здания, в котором по соседству находилось несколько кафешек: «У шеф-повара», «Нежные булки», «Пицца за пять минут». Но Ник тянул дальше: названия заведений не привлекали. Наконец, он остановился перед небольшим крыльцом, ведущим к светло-серой двери со стеклянными непрозрачными вставками, похожими на лед. «Кофеточка», – прочитал Дафф. В подобных кофейнях вряд ли ограничиваются подачей кофе и десертов, обычно есть и горячее, так что можно и сюда, решил он и кивнул.

Внутри было уютно. На стенах имелось оформление в виде котиков, раскрашенных под кофе: черные, как эспрессо, многослойные, как латте. На панно два котика драли когти о когтеточку, над которой было выведено название заведения. Вдоль стен были расставлены мягкие кресла цвета кофе с молоком с удобными подушками под спину, на которых имелись изображения все тех же котов. Дафф обернулся: может, тут и живые имеются?

Кроме Ника и Даффа, в кафе находилась какая-то парочка: парень, их ровесник, и девушка – она сидела к ним спиной. Подошла официантка и протянула меню:

– Сразу заказывать будете?

– Мне капучино, – ответил Дафф, – а пока посмотрим.

Ник от кофе отказался: мол, не хочет аппетит перебивать. Ха! Даффу такой мелочью аппетит не испортишь. Пока официантка ходила за кофе, Дафф остановил свой выбор на рыбе, запеченной с картофелем, и горячем салате с баклажанами и телятиной. Ник предпочел салат с креветками и листьями салата, в качестве горячего он взял бефстроганов с овощным пюре. Ну и горячий шоколад с шоколадным же пирожным. Дафф не стал мелочиться и тоже заказал десерт: яблочный штрудель с мороженым.

Пока готовился ужин, Дафф, от нечего делать, пил капучино и рассматривал помещение. Парочка в углу о чем-то жарко спорила: парень взял руки девушки в свои, а она их резко вырвала. Затем девушка отвернулась от кавалера, тут-то Дафф ее и узнал: гадалка! И уже успела переодеться в джинсы и рубашку. Реально мистика!

– Смотри, – он подтолкнул Ника.

– Е-елки, – застонал тот. – И чего нас в это кафе занесло?

– А чего она на тебя так реагирует?

Ник пожал плечами:

– Если бы я знал. Чокнутая какая-то, – он выразительно покрутил у виска.

В этот момент гадалка что-то сказала своему парню, встала, с шумом отодвинув стул, и двинулась к выходу. Ник прикрылся меню в надежде, что она его не заметит. Дафф наклонил голову, стараясь не рассмеяться во весь голос: словно смотришь плохой шпионский фильм. Но уловка Нику не помогла: девушка остановилась возле него и выставила указательный палец:

– Снова ты!

Этого Дафф вынести не мог: его плечи мелко затряслись, и он начал хохотать.

– Слушай, Анаит, отцепись от меня, – Ник, похоже, разозлился. – Я не виноват, что ты тоже здесь!

– Вы истинная пара, – Дафф смахнул выступившие слезы, – притягиваетесь друг к другу.

– Нет! – Ник и Анаит ответили в унисон и обменялись сердитыми взглядами.

– Тогда объясни, за что ты на меня взъелась? – Ник прищурился и поджал губы.

По виду Анаит было понятно, что она хотела ответить что-то резкое, но сдержалась и села к ним за стол.

– Эй, все в порядке? – окликнул ее приятель, который даже не подумал подойти и выяснить все на месте.

Дафф отметил: видимо, Анаит часто попадает в разные истории, раз ее друг уже не реагирует, как и на взрывной характер. Она махнула рукой: мол, все нормально, и парень погрузился в телефон.

– Не в тебе дело, – она цедила слова, словно они рождались в муках. – Просто тот тип – в толстовке, про которого ты упомянул…

– Hy-y? – Ник внимательно слушал, а у Даффа холодок пробежал по позвоночнику: какой еще тип в толстовке?

– Когда я потерялась, – она снова замолчала, – в тот день я бежала за человеком в толстовке. Он взял мой самокат. А потом – раз! – ничего не помню, а потом все включилось, но моих родителей тут не было.

– Подожди, – перебил ее Дафф, – человек в толстовке?! Он вертелся возле моего флаера. А после произошла авария.

И Анаит с ужасом посмотрела на него.

Анаит была в бешенстве. Сперва поцапалась с Димитром, а затем вновь наткнулась на новенького – Ника. Вот черт! И что его принесло в Темногорье? Его появление всколыхнуло детский кошмар, когда Анаит очнулась от морока, навеянного человеком в толстовке, и принялась искать своих. Двор вроде был тот же, она бросилась назад, к переходу, но рынок… рынок был другим. Анаит бегала между прилавками, бросалась за людьми, показавшимися ей знакомыми, а после встала возле двери и отчаянно зарыдала.

На нее сразу же обратили внимание, вызвали местных блюстителей порядка, те отвезли Анаит в участок. Там записали показания, сделали рассылку, но родители словно в воду канули. Ни в тот день, ни на следующий за Анаит никто не явился. А саму ее вскоре поместили в семейный дом – так назывался мини-интернат на десять детей с тремя парами воспитателей, которые сменяли друг друга.

Эти воспитатели – мнимая замена папы и мамы. Они были нормальные и ответственно относились к своим обязанностям, но Анаит отчаянно тосковала. Она целыми днями готова была сидеть у окна в надежде, что увидит родных. Воспитатели отвлекали ее на занятия и всячески пытались растормошить, но Анаит замкнулась. Она не хотела разговаривать, участвовать в играх, огородившись от окружающих безразличием. И медленно угасала.

Ей больше всего хотелось свернуться калачиком, укрыться одеялом и не вылезать из-под него, пока дурной сон не кончится. Но он все длился и длился, а родители не приходили. Вытащила Анаит из апатии младшая сестра одной из воспитательниц. Та пришла в семейный дом и стала раскладывать карты. Анаит, как зачарованная, стояла рядом и следила за движением рук: единорог, грифон, лев в короне, шут с жезлом в руке… Она смотрела на карты, открыв рот от удивления, и не хотела отходить от незнакомки: мелькание красочных картинок и ярко-красного маникюра завораживало.

– Хочешь, приду еще? – спросила незнакомка, и Анаит кивнула.

Дория являлась два раза в неделю, обучая Анаит картам и налаживая с ней контакт. Девочка постепенно оттаивала и начала принимать участие в детских мероприятиях: звездой она не сделалась, но и тихим ребенком больше не была. Школьная учеба давалась со скрипом, но благодаря картам Анаит научилась находить слабые места людей, отгадывать их скрытые мечты. Ну и немного обмана не помешает: люди платят, чтобы услышать желаемое или, если угадаешь, их тайные страхи. Дория, которая училась на психолога, щедро делилась с Анаит знаниями.

Анаит в городе узнавали: она часто приходила в кафе, чтобы найти там клиентов. Из некоторых мест ее гнали, считая гадание недостойным занятием, в некоторых терпели. Анаит копила деньги сначала, чтобы просто были. Затем появилась цель: обеспечить себе красивую жизнь, в которой будет место дорогим вещам. Анаит, как сорока, любила украшения и яркую одежду. А еще она надеялась, что с помощью денег сможет отыскать родителей.

Обычную работу она считала скучной: пусть ею занимаются остальные. Анаит же почувствовала склонность к риску и эпатажу: проявилась артистичная натура. Мальчики начали оказывать знаки внимания, и Анаит нравилось ловить на себе восхищенные взгляды. Димитр был красавчиком, потому Анаит на него запала: нежные телячьи глаза смотрели на девушку с обожанием. А еще он был влюбчивым: ему нравилась Анаит и еще несколько девушек параллельно, что бесило ее. Вот и сейчас, пока она беседовала с парнями, он с кем-то активно переписывался, позабыв про нее. Ну и плевать!

Она сердито взглянула на Димитра: хоть бы голову поднял! Подошла официантка и принесла еду парням.

– Мне мохито безалкогольный и вот это, – Анаит указала на штрудель.

Рыжеволосый насмешливо приподнял правую бровь, но промолчал. Тоже из красавчиков, но не смазливый, а загадочный – знает себе цену.

– Расскажем, как все было, – предложил Ник, после того как расправился с салатом. – Начинай, – обратился он к Анаит.

Она нехотя поведала свою историю: спустя десять лет некоторые подробности стерлись, но в память врезались светящиеся колеса самоката, фигура в черной толстовке – лица не видно – и ощущение падения.

– Двор тот же? – спросил рыжеволосый, которого звали Дафф.

Анаит пожала плечами:

– Вроде бы. Не помню.

– Ты туда ходила? – уточнил Ник.

Анаит замерла: да, однажды она набралась смелости и пошла туда. Сперва на рынок, затем во двор того дома. Она сама не знала, чего ждала: появится знакомое чувство, и она окажется дома? Найдутся новые зацепки, чтобы отыскать родителей? А может – иногда такой страх посещал ее, – все это плод буйного разума? И не было никаких родителей и незнакомца в толстовке?

Это испытание стоило Анаит многих сил и ни к чему не привело. В итоге она решила перестать думать о том дне и родных, и это ей почти удалось.

– Без толку, – отрезала она, – как в воду канули.

– Потому что это другой мир, – небрежно кинул Дафф, и от его слов Анаит почему-то бросило в жар.

Они сидели в кафе до полуночи: спорили, ругали и соглашались. Официантка вновь появилась и приняла заказ на жареные колбаски с картошкой – Анаит на нервной почве всегда чувствовала голод.

– Вот зачем мне это? – Ник не скрывал недовольства. – Я уже прикинул, что буду здесь жить. Найду подработку, буду учиться…

– Да можем, конечно, остаться, а потом либо умрем, либо нет, – Дафф хранил непроницаемый вид.

– Если это розыгрыш, то никакую дверь мы не найдем, – рассуждал Ник, – а если и найдем что-то странное, то ни на какой путь не попадем.

Пискнул смартфон, Анаит прочитала сообщение: Димитр прислал пожелание спокойной ночи. Вот придурок: слинял незаметно, а теперь шлет послания! Анаит взгрустнула: у него все в порядке, а у нее… И ведь не поделишься переживаниями. Можно, конечно, рассказать, но ее и так считают странной из-за гадания, а тут без вариантов – Димитр сочтет, что она с приветом. Да и насчет проблем – Анаит не была уверена, что Димитр проникнется сочувствием и кинется их решать. Красивый, ласковый, им не стыдно похвастаться перед знакомыми – и на этом все.

– Надо выработать план, – настаивал Дафф.

– Какой? – с недовольным видом пробурчал Ник. – Бродить по городу, пока не наткнемся на дверь?

Дафф лишь закатил глаза:

– Нам предстоит путь. Лучше что-то купить в дорогу, чтобы не оказаться не пойми где без нужных вещей.

– А-а, – до Ника начало доходить. – Что-то я не подумал.

Анаит оценивающе посмотрела на парней: вроде нормальные. Нику не хватает лоска, а Дафф слишком закрыт, но лучше уж с ними отправиться фиг знает куда, чем с Димитром. Но по нему она будет скучать, все-таки он милый и добрый. И по Дории, и по воспитателям из семейного дома. Анаит вздохнула.

– Времени на принятие у нас мало, – Дафф посмотрел на часы в смартфоне.

– Какое принятие? – не поняла Анаит.

– Стадии принятия неизбежного, – по его лицу было непонятно: шутит Дафф или иронизирует: – отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие. По-хорошему, нам завтра с утра надо закупиться необходимым и искать нужную дверь.

– У меня денег не очень, – признался Ник.

– Ну у меня есть социальная карта, – Дафф вытащил карту. – Но у нее ограничен дневной лимит.

– У меня есть сбережения, – при мысли о том, что придется вскрывать кубышку, у Анаит внутри все перевернулось.

– Молодые люди, кафе закрывается, – напомнила официантка.

– Завтра в десять утра встречаемся в центре, на остановке, – предложил Дафф. – С готовым списком. И идем закупаться.

Они рассчитались, и каждый отправился к себе.

Ник до последнего не был уверен, что это не розыгрыш, уж больно все странным казалось. Предположение Даффа, что они в другом мире, появление странного типа в толстовке, а еще поведение хозяина гостиницы… Ник спустился в обеденный зал полдевятого утра, решив не спеша позавтракать.

– Уезжаете? – спросил его Хост.

Ник удивился: он только собирался поставить хозяина в известность.

– Я вчера почувствовал, что путь открылся, – продолжал Хост. – Прямо холодом повеяло.

По спине Ника пробежал озноб: вот оно что!

Значит, Хранитель пути не сумасшедший любитель розыгрышей, а говорил реальные вещи?! Хотя кто знает, может, он с Хостом в сговоре? Вдруг Нику и ребятам повезло на чокнутые личности? Или… Его даже обожгло от догадки: может, Дафф и Анаит тоже к этому причастны? Ведь именно они были инициаторами знакомства с Ником.

Пока Ник перебирал параноидные идеи, Хост сбегал в подсобное помещение и принес небольшой бархатный мешок – размером с кисет, – который затягивался при помощи тесемок. Он положил его перед Ником:

– Вот!

– А что это? – Ник с подозрением посмотрел на мешочек.

– Дорожный набор путешественника! – торжественно объявил Хост.

Ник продолжил смотреть на мешочек, и Хосту пришлось самому открывать его.

– Веревка, – он выложил моток, – сама привязывается и отвязывается, когда надо.

– А-а, – глупо протянул Ник.

– С их помощью можно определить направление до радуги, – Хост вытащил три стеклышка. – Ну и сам мешок. Все, что в нем находится, недоступно для других. А-а, – с видом фокусника он вытянул ключ. – Медный ключ для особой двери. Отдадите, когда у вас его потребуют.

– Ясно, – Ник так и не понял, что делать с этим мусором.

Но спорить не стал: запихнул стекла, ключ и веревку обратно и забрал с собой. Потом выбросит.

Весь день ребята прошлялись по городу. Под конец Ник понял, что тревога охватывает все сильнее: а если это правда? И время уже отсчитывает обратный отсчет, а они все не найдут нужную дверь? И от этого начало подташнивать, как при поездке по горному серпантину. И если бы не Анаит…

Хотелось в туалет, но Анаит боялась отойти от парней. Им проще: отвернулся, штаны расстегнул и… Почему у девчонок все так сложно? Со спущенными трусами становишься особо уязвима и зависима от окружения. Она воспользовалась моментом, когда парни вернулись в лес, но с тех пор прошло три часа, и мочевой пузырь вновь напомнил о себе.

Даже удивительно – воды она не пила с прошлой ночи: после перемещения вся вода стухла. Испортилась и еда, о чем Анаит особенно сожалела: все зря. А ведь она пожертвовала не просто деньгами, она пожертвовала мечтой об обеспеченном будущем, о поиске родителей. И вместо этого как насмешка – вздутые банки и обратившаяся в прах крупа.

Анаит все-таки не выдержала:

– Может, остановимся?

Они достаточно отошли от леса. Анаит не оборачивалась, чтобы не видеть горящий лес, и старательно зажимала уши ладонями, чтобы сквозь треск деревьев не расслышать что-либо еще. Она не желает об этом думать! Она девушка, а значит, о ней должен позаботиться кто-то более сильный и решительный.

Анаит прожгла Ника взглядом: если бы не он!.. Она бы до сих пор оставалась в Темногорье, подрабатывала бы гаданием, бегала бы на свиданья с Димитром, и у нее имелся дом, пусть не настоящий – приют, но там было хорошо. Воспитатели не вредные, соседи – терпеть можно, даже школа не самая плохая в городе – все лучше, чем кошмар, в который они попали.

Понятно, что не Ник виной, что жизнь так круто переменилась, но именно после встречи с ним у Анаит появилось ощущение, что она висит над бездной, и никто не даст гарантии: перепрыгнет Анаит пропасть или камнем рухнет на дно. Жаль, что до того придурка, называемого Хранителем пути, она дотянуться не может: Анаит от души врезала бы ему! Но об этом приходится только мечтать.

Парни услышали ее просьбу, Ник первым бросил рюкзак на траву. Путники находились посреди бескрайнего поля, трава еще толком не выросла, поэтому видно было далеко вперед.

– Надо отдохнуть и поспать, – согласился Дафф.

Анаит подумала: хорошо, сейчас лето, ночи уже не холодные, хотя настоящего тепла мало. А так – даже костер не развести, что-то плохо они в поход собрались, купили не то, что нужно. Нет, они взяли зажигалки и даже сухое горючее, но не траву же жечь? Да и незачем: лучше завернуться в куртку.

Анаит сообщила парням, что отойдет ненадолго, и строго велела за ней не подглядывать. Ник только хмыкнул, а Дафф приподнял бровь – по-прежнему невозмутимый. Когда она вернулась, Дафф лопаткой копал землю, а Ник нарвал травы, устроив типа лежанки. Анаит хотела высказать парням насчет дежурства, но поняла: никто из них не в состоянии бодрствовать – нет сил. Даже спросить, зачем Дафф копает землю, – и то невмоготу. Анаит расправила туристическую пенку и уложила ее на траву, затем легла на бок, укрылась курткой, поджала ноги к животу и вскоре уснула.

На счастье, ничего не снилось. Анаит проснулась через три часа с тяжелой головой, словно по голове подушкой ударили – вроде не больно, но соображаешь плохо. Ник и Дафф тоже ворочались. Будильник, установленный на телефоне, еще раз противно пискнул и заткнулся.

– Я хочу спать, пить и есть, – сообщила Анаит, ни к кому не обращаясь конкретно.

– И я, – Ник не промолчал.

Анаит нетерпеливо дернула плечом: да ясен пень, что хочет! Но сейчас ей нужно сочувствие, а не жалобы от парня, который, вообще-то, обязан стать поддержкой для нее, потому что он мужского пола!

– Немного набралось, – Дафф склонился над ямой, которую выкопал. – Надо еще накопать, до утра останемся здесь.

Они вычерпали воду кружками, стараясь не задеть осадок. Процедили через носовой платок и кинули в воду таблетки для обеззараживания; через тридцать минут Ник выгреб из-под подстилок пожухшую траву и поджег ее при помощи сухого горючего. Кружки поставили сбоку, чтобы вода закипела. Потом Анаит пила, обжигаясь, воду, не в силах дождаться, пока она остынет.

Затем друзья вырыли еще несколько небольших ям. Ник настоял, чтобы в каждую поставили кружку и миску, обложили их травой, а сверху накрыли полиэтиленовыми пакетами – мол, он специально изучал, как добывать воду. Но на всякий случай выкопали пару ям побольше, чтобы в них собирались грунтовые воды.

Анаит поднесла к глазу стекло: чтобы найти радугу, пришлось повертеть головой. Она вспыхнула за правым ухом Анаит, и в ней было гораздо больше полос, чем семь.

– Анаит, – подал голос Ник, – ты же жила в Темногорье. Ничего не слышала про этого типа?

Что за тип, Анаит поняла сразу – Хранитель пути.

– Нет, – отрезала она.

– А про пути между мирами? – продолжил Ник.

Анаит помотала головой: вот привязался!

– В библиотеке, например? – Ник не отставал.

– Я туда не хожу! У меня что, дел нет?!

– А книги, по-твоему, для бездельников? – У Даффа обнаружилась неприятная черта: он выворачивал слова так, словно Анаит брякнула какую-то глупость.

– Только не начинай! – к Анаит вернулась привычная ворчливость. – Я сама вместо писателя тебе такое расскажу, не успеешь лапшу с ушей снимать. И так башка трещит!

– Во-о-от, – протянул Ник, – хорошо, что я таблетки купил.

– Плохо, – оборвал его Дафф, – наверняка испортились, как продукты.

Ник на мгновение растерялся, а потом подошел к Анаит:

– Попробуй точки на голове помассировать. Вдруг поможет?

Он сел на корточки и показал, куда жать. От прикосновения его рук Анаит стало приятно: за ней давно никто не ухаживал. Нет, Димитр ласковый и любил ее обнимать и целовать, но тут было другое – забота, а не сексуальный интерес. Димитр вряд ли бы проникся плохим самочувствием Анаит и постарался бы слинять при первой возможности. Но какие к нему претензии, если Анаит выбрала его, в первую очередь, за красоту?

Массирование точек немного помогло, хотя боль отступила не полностью. Ник и Дафф проверили первую яму, там набралось немного воды, которую честно поделили на троих – каждому хватило на полкружки. Анаит осушила чашку, слизнула оставшиеся капли и отставила кружку. Солнце медленно кренилось к горизонту. Куда ни кинь взгляд, всюду трава, которая медленно колышется под таким же неспешным ветерком. И во всем этом пространстве только они трое – потерянные странники, попавшие из вымышленного города через набросок на стене в странную череду миров. И все трое мертвы в какой-то момент времени, но вполне себе живы в этом межпространстве.

Анаит передернула плечами, будто от холода. Не будет она об этом размышлять – слишком сложно! Пусть Дафф, сколько хочет, зубоскалит на ее счет, но Анаит и не думает строить из себя интеллектуалку – она девушка простая, хотя и себе на уме. А для жизни это лучше, чем сидеть всю жизнь в обнимку с томиками литературы, мечтая о поцелуях и любви, когда у Анаит это было наяву, в отличие от книжных девиц. Уж им-то только воздушные замки и остаются, как и парни – по остаточному принципу. Почему-то Димитр запал на Анаит, а не на одну из девиц, которые с книгами днем и ночью не расстаются.

Что скоро все кончится, Дафф понял после сна с часами. До этого он надеялся, что время еще есть, а теперь выходило, что занимался самообманом. Следовало что-то предпринять, но все, что Дафф мог, так это выложить сон на форуме предсказаний. Может, кто-нибудь что-нибудь и предпримет, но сны Даффа сбывались с точностью атомных часов.

На форуме Дафф обитал уже три года под ником Сновидец, и первый его сон был связан с гибелью родителей. Приснилось, будто они втроем собираются в поездку на остров Скогарфджал. Это было любимое место для семейного пикника.

Обычно семья Даффа выбиралась туда летом – в остальное время было слишком сыро, ветрено и холодно. Расстилали плед на лужайке, выкладывали из корзины с продуктами сырную и мясную нарезку, фрукты и овощи. Отец на гриле жарил свиные ребрышки, мама разливала чай из термоса и доставала из пакета шоколадное печенье, потом они играли в бадминтон.

Дафф любил смотреть вдаль на бесконечное море, сливавшееся с небом в единое целое, до тех пор пока небо и море не менялись местами в его воображении. И тогда казалось, что мир перевернулся.

На остров поезд проезжал по стальному мосту, расположенному над бездной, отделявшей материк от огромной скалы, которая откололась от берега много веков тому назад. Со стороны казалось, что поезд парит в воздухе, оплетенный ажурными петлями моста, точно кружевом. Мост тонко вибрировал, отзываясь в животе Даффа сладким предчувствием: скоро он ступит на каменистую поверхность, покрытую мхом. Только небо, только море и ветер, гудящий в ушах. А еще далекий маяк, служивший ориентиром заблудившимся кораблям. Три цвета: серый, зеленый и красный.

И вот во сне они садились на поезд, только садились родители, а Дафф обнаруживал, что билет исчез. Он рылся по карманам, искал в рюкзаке – безрезультатно. Хотел пройти так, но его не пускали: некто не запомнившийся требовал билет. Дафф лез по проржавевшим лестницам наверх, бежал по неогороженному переходу, но напрасно: родители уехали, хотя в реальной жизни так бы не поступили, а Дафф остался на перроне с острой тоской и обидой.

Обычно Дафф не придавал значения снам, но этот оставил дурное послевкусие, отравив настроение на несколько ближайших дней. Дафф срывался на друзьях, хамил учителям и даже надерзил маме, впрочем, извинившись вскоре за свои слова. Затем не выдержал, зарегистрировался на форуме и выложил сон с просьбой расшифровать.

Комментарии вскоре последовали. Его поздравили с тем, что он не сел на поезд – его время еще не пришло. А вот насчет родителей… Советовали скорее обратиться к практикующим колдунам, в церковь, соблюдать осторожность – все те рекомендации, к которым родители Даффа никогда не прибегли бы. Дафф заводил с ними разговоры, но отец лишь отшучивался, а мама отвечала, что не стоит придавать значения снам. И Дафф успокоился, а потом приснился новый сон.

Будто Дафф отдыхал в санатории, и теперь надо ехать домой. Он подошел к администратору пансионата с просьбой вызвать такси. Но тот ответил, что нужно сперва отдать ему деньги: мол, здесь карты других банков не работают, а потому администратор расплатится своей, какой-то особенной, картой. Сумма была слишком большая, поэтому Дафф решил отправиться на автобусе. Но водитель его не пустил: во сне у Даффа снова не оказалось билета, как и денег, чтобы его купить.

Затем каким-то образом Дафф понял, что родители приедут за ним. Он двинулся навстречу – пансионат располагался в тупике, но машина отца почему-то оказалась сзади. Это была условная родительская машина: старая и проржавевшая – в жизни у них был новенький минивен, поблескивающий хромированными боками. Папа сидел за рулем, но ехал не по трассе, а стал подниматься по дороге из асфальтированной крошки, проложенной по каменистому склону.

Дафф махал руками, кричал, но машина поднималась все выше, пока ожидаемо не свалилась. Машина упала в воду, и Дафф бросился туда, чтобы вытащить родителей. Он бродил по оврагу, заполненному грязной водой, вытаскивал куски железа, но ни машины, ни родителей не оказалось.

На форуме кратко прокомментировали, что Харон не захотел забирать Даффа: у того не имелось при себе ни билета, ни денег за переезд. Когда Дафф удивился, при чем тут Харон, ему ответили, что перевозчик может являться и в виде водителя такси или автобуса: время перевозок на лодках ушло в прошлое. А вот его родителей Стикс унесет – грязная вода, в которой безвозвратно исчезла отцовская машина.

Дафф надеялся, что пронесет, ведь утром после сна он посмотрел в окно и произнес: «Куда ночь, туда и сон». А после случилась авария: папа не справился с управлением на скользкой дороге, и автомобиль врезался в огромный самосвал, не оставивший родителям ни единого шанса на выживание.

Очнулся Дафф уже в космосе. В ухе стреляло, кровь капала на приборную доску. Кровь не успела свернуться, так что Дафф понял: без сознания пробыл недолго. Он попытался переговорить с учебным центром, но связь отсутствовала. Дафф открыл дверцу за спиной и достал воду, аптечку, из которой вытащил бинты, и стер кровь. Затем запихнул в нос вату, чтобы унять кровотечение.

Мозг, на удивление, работал четко: все эмоции отрезало, Дафф был спокоен и сосредоточен. Он проверил уровень кислорода, затем включил карту и навигацию, но экран не загорелся.

Дело было плохо: видимо, из-за неисправности отвалились датчики слежения. Дафф попробовал управлять флаером: тот слушался, но с небольшой заминкой – похоже, что-то случилось с электроникой.

Дафф остановил флаер: лучше не рисковать, а то еще что-нибудь поломается. Он посмотрел в иллюминатор: родная планета висела совсем рядом, подсвеченная солнцем и украшенная золотистыми всплесками электричества. На заднем плане растекался бескрайний космос с висящими звездами и планетами, поразительно близкими.

На расстоянии родной мир казался удивительно прекрасным, и Даффу сделалось отчаянно грустно: скоро все навернется медным тазом. И вместо синей планеты в пространстве будет висеть обугленный шар. Останется хоть что-то живое? Или люди заберут в последний путь всех, до кого дотянутся их жадные руки? Но ведь не все люди плохие…

Даффу хотелось заплакать: стало жаль себя, деда, детей и животных, но особенно деда. Если Дафф не вернется, у деда исчезнет последний смысл существования. Значит, Дафф обязан возвратиться, а еще обязан не допустить, чтобы чудесный мир превратился в руины. Пусть его примут за придурка, пусть попытаются заткнуть рот, но Дафф готов писать письма куда потребуется. Выходить на демонстрацию, привлекать сторонников. Мир должен существовать!

Дальше Дафф следовал инструкции: запустил сигнал SOS и принялся ждать. Минуты текли одна за другой, Дафф глядел в иллюминатор, стараясь не размышлять о том, что сигнал может не дойти. А если дойдет, то не факт, что Даффу помогут. Думал про деда, который совсем не заслужил, чтобы погиб последний его родной человек. И про себя думал: как же хочется жить!

Лучи солнца скользили по планете, выключая электрические огни. Ничего не происходило, и Дафф осознал, что справляться придется самому. Вариантов имелось мало, точнее, всего один. И никто не даст гарантий благополучного исхода. Но если не рискнуть, на орбите Дафф долго не продержится: запасов кислорода не хватит – полет был рассчитан на пять часов максимум. Но сможет ли флаер добраться? Не сгорит ли в верхних слоях атмосферы из-за повреждений?

Даффу сделалось дурно от представленной картины: легкой такую смерть не назовешь, если только не удастся потерять сознание. И не хочет он умирать – это несправедливо! Но выбора нет: или умереть гарантированно от удушья, или рискнуть. И неясно, что лучше. Дафф собрался с духом и активировал автоматический возврат аппарата.

На миг все окутала прожорливая тьма, которая забрала родителей Даффа и теперь тянулась к нему самому. А еще облепила тишина, укравшая все звуки, слова и их значение. Дафф попробовал сказать что-либо вслух, но не смог: его охватила слабость, размазала по креслу, по флаеру, по Вселенной. Он был везде и одномоментно – нигде.

Хотелось жрать и пить. Запас воды подошел к концу, а ни ручья, даже лужи не было видно. По дороге останавливались возле некоторых растений, проверяя на съедобность: но ни листья, ни корни, ни стебли гастрономического интереса не представляли. Пернатые держались настороженно и не подпускали к себе путников: Ник был готов поймать птицу и самолично свернуть ей шею.

Постепенно местность сменилась: поля уступили место перелеску, трава сделалась ниже и темнее, цветы росли другие: более мелкие и приземистые.

– Наверняка, среди них есть и съедобные, – Дафф думал о том же, что и Ник.

– Только они не подписаны, – буркнул Ник.

– Должна быть вода, – ноздри Анаит раздувались, – сырость чувствуется.

Ник был с ней согласен: вода просто обязана быть! Нужно только поискать ее, да и в любом случае передышка нужна.

– Гнездо! – Дафф указал на ближайший куст.

Ник заглянул внутрь куста. Какая-то птаха обругала его и вспорхнула с места. Там и в самом деле обнаружилось гнездо: сплетенное из тонких веток и сухой травы, его дно было выстлано пухом, а самое главное – в нем находилось пять яиц. Ник, ни секунды не колеблясь, собрал яйца. Затем путники обшарили ближайшие кусты, в одном гнезде птенцы уже вылупились. Ник испытал жалость к несчастным крохам, но голод победил: птенцам была уготована та же участь, что и яйцам.

А после путникам просто повезло: Анаит расслышала шум воды. Речка была небольшая, но быстрая. Вода текла с грохотом, обкатывая круглые камни, чьи макушки торчали над поверхностью. Берег был усеян белым песком, сквозь него пробивалась трава и желтые цветы с толстыми мясистыми листьями. Путники наперегонки бросились к воде, позабыв об осторожности, и пили, пили воду как самый желанный напиток.

Через двадцать минут яйца и птенцы запекались на костре, а Ник и остальные в блаженстве лежали на песке. Больше всего он хотел, чтобы путешествие на этом закончилось, чтобы просто валяться, ни о чем не размышляя, не думать о завтрашнем дне, о том, как придется выживать.

Дафф стянул с себя футболку и направился к реке.

– Ты чего? – Ник приподнялся, чтобы лучше видеть, что задумал приятель.

– Сполоснусь немного, да и вещи надо постирать.

Дафф был прав. Пока есть вода, нужно пользоваться моментом; Ник подхватил рюкзак и последовал примеру приятеля.

– Так, – Анаит тоже подскочила, – будете возвращаться – сигнальте.

Ник обернулся и подмигнул ей:

– Обязательно! Ты тоже пообещай, что не будешь за нами подглядывать.

Анаит деланно возмутилась:

– Очень надо!

Дафф, как и остальные, вымок до нитки, перебираясь через реку. После окончания игры уцелевшие единороги убрались прочь, а поле, похожее на ячейки сот, сделалось обычным берегом. Брод путники искать не стали: поскорее бы свалить! Они еще долго быстро шагали, кутаясь в одеяла спасателя, чтобы сохранить тепло, и по очереди озирались назад. Первым не выдержал Ник, хотя Дафф поставил бы на Анаит.

– Что за фигня?! – взорвался Ник. – Да что нам везет, как утопленникам?! Кто все эти уроды?!

Дафф был с ним абсолютно согласен. Он догадывался, что предстоит трудная дорога и придется выживать, но что они вляпаются в мир каких-то монстров – нет! Во что их втравил Хранитель пути?!

– А мне понравилось, – мечтательно улыбаясь, созналась Анаит.

Ник споткнулся и едва не грохнулся.

– С ума сошла? – все еще не веря, спросил он.

– Слушай, быть императором так здорово! – по лицу Анаит скользнула счастливая улыбка. – Такое крутое ощущение.

Она развернулась к парням, и ее возбуждение передалось Даффу, он ощутил себя на подъеме.

– Это не объяснить, – продолжала она. – Весь мир у твоих ног. И ты можешь все, абсолютно все! – она широко развела руки в сторону.

– То-то ты не спешила прийти на помощь, – упрекнул Ник. – Меня чуть рогом не проткнули.

– Он бы не успел, – заверила Анаит, – в тот момент я могла все.

Ник покачал головой с таким видом, будто был не особо высокого мнения об умственных способностях Анаит.

– Ладно, – пообещал он, – припомню как-нибудь.

Они наконец-то остановились, решив переодеться. Анаит повезло: у нее имелась запасная обувь – те самые забракованные кеды. Дафф вылил воду из кроссовок и надел обратно.

– Надо высушить одежду, – Ник разглядывал вещи, горкой лежащие у его ног.

– Боюсь задерживаться, – Дафф озвучил свои страхи. – Что еще произойдет?

– Если чему-то суждено случиться, оно случится, – Ник продолжал настаивать.

Дафф махнул рукой: приятель прав, ото всего не подстрахуешься. А высушить ботинки не помешает, а то Дафф натрет кровавые мозоли. Втроем они набрали хворост и разрубили поваленное трухлявое дерево – на костер самое то! Заодно появился повод проверить веревку, которую Нику вручил хозяин гостиницы. Ник деланно встряхнул веревкой, а затем сделал жест рукой, будто бросает ее. И о чудо! Веревка сама натянулась между двумя стволами.

– Прикольно, – прокомментировала Анаит.

Костер развели неподалеку от веревки, чтобы белье сохло поскорее. Ник взял лопатку и пошел копать растения в надежде, что отыщутся съедобные. Дафф и Анаит отправились на поиски гнезд, но безрезультатно – на этот раз не повезло.

– Какие-то клубни, – похвастался Ник, продемонстрировав несколько выкопанных растений с огромными листьями.

Вскоре клубни были очищены и запечены в костре, на вкус они оказались сладковаты.

– Надеюсь, неядовитые, – ненадолго сосущее чувство в желудке удалось приглушить.

Ник пожал плечами:

– А разве ядовитые растения не горькие?

Они поспорили: у каждого имелось свое мнение, и никто не хотел уступить.

– Люди грибами травятся, – авторитетно заявила Анаит. – Значит, могут быть и не горькие.

– Грибы не растения, – парировал Ник.

Теперь спор перешел на грибы: что они такое? За это время белье и обувь подсохли, хотя кроссовкам не помешало бы еще проветриться. Дафф сунул в каждую кроссовку по химической грелке и обулся. Ник и Анаит продолжали шутливо пикироваться, и Дафф их понимал: это помогало отвлечься от пережитого страха, снять напряжение. Себя он поймал на том, что мысли о деде задвинулись вглубь, да и о родителях Дафф не вспоминал. Когда дело доходит до собственного выживания, все прочее становится не важным, тянущим слишком много ресурсов, которые нужно бросить на спасение.

Путники проверили направление по стеклам и зашагали дальше. Местность снова изменилась: редколесье уступило место холмам, покрытых ярко-зеленой травой высотой по колено, среди которой пробивались фиолетовые и желтые цветы. В другое время Дафф бы размечтался, как классно провести тут время: устроить пикник, запечь свиные ребрышки, а потом сидеть с родителями у затухающего костра и смотреть, как солнце уходит на другую половину земли.

Даффу очень не хватало родителей. Внешне он смирился, но внутренне… Это была непрекращающаяся боль, все равно как у человека с ампутированной конечностью: забываешь, что ноги нет, ступаешь ею и… падаешь раз за разом.

Дафф часто ловил себя на мысли: показать маме забавный мем из интернета или похвастаться обновкой, ему не хватало вечерних посиделок с родителями, когда они обсуждали разную ерунду или обменивались мнениями о фильме. Раньше Дафф раздражался, что отец изо дня в день спрашивает «как дела?», как будто что-то может выбиться из привычного распорядка. Теперь Дафф многое бы отдал за возможность вернуть все назад, и чтобы подать весточку деду.

Поезд стоял посреди поля, рельсы здесь заканчивались. Анаит спрыгнула с подножки вагона и осмотрелась: вдали виднелись какие-то сооружения. Хотя на улице было тепло, она поежилась: замерзла в поезде до костей. Тот, невидимый, высосал все тепло и напугал чуть ли не до икоты. Анаит слышала об ангеле смерти краем уха: его видит человек перед смертью. Слышала, но не верила: мало ли кто что выдумывает! Но сегодняшняя поездка пошатнула ее скепсис: если мир многослоен, то почему в нем не может быть существ, подобных темному ангелу?

Анаит снова поежилась, а затем натянула куртку и стала быстро размахивать руками, чтобы согреться.

– Кто это был? – по виду Ника было непохоже, что он замерз.

– Ангел смерти, – невозмутимо ответил Дафф.

Ник открыл рот, наверное, чтобы съязвить, но почему-то передумал и только пожал плечами.

– Хрень какая-то, – добавил он немного погодя.

Дафф промолчал, Анаит тоже не стала комментировать. Эта хрень началась, когда открылась нарисованная дверь, которую путники нашли с большим трудом. Точнее, нашла она, подбородок Анаит задрался: императором в игре выпало стать тоже ей. Интересно, это что-то означает?

Это было самое яркое ощущение в жизни Анаит, она никогда не думала, что магия может существовать на самом деле. Вот почему Кристина любила фэнтези! Теперь Анаит понимала воспитательницу – это и впрямь чудесно: когда энергия переполняет тебя, когда ты знаешь, что самый крутой на все пространство, что монстры, в которых превратились фигурки единорогов, тебе не страшны. Анаит покачнулась от переполнивших ее эмоций: вот бы пережить аналогичное еще раз! Почувствовать себя царем горы, которому подвластно все – достаточно лишь пошевелить пальцем.

Анаит тряхнула головой: надо прийти в себя, а то она как на качелях – от плюса к минуса, от восторга к ужасу.

– Ты как? – заволновался Ник.

– Голова немного кружится, – Анаит сделала несколько глубоких вдохов, – от голода, наверное.

Ник сочувственно кивнул:

– У меня желудок на все голоса завывает.

– Эй, – вмешался Дафф, – только не начинайте про еду!

Анаит сглотнула слюну: она бы многое отдала за хорошо прожаренное мясо, да чтобы с лучком и куском черного хлеба, который можно макать в подливку. А потом бы навернуть пожаренную до золотистой корочки картошку, и салат мясной, а после запить все крепким и сладким чаем.

Дафф выдвинулся вперед, а Ник с Анаит немного отстали.

– А добровольно ты бы пошла? – внезапно спросил он.

– В смысле? – не поняла Анаит.

– Если бы нам не угрожала смерть? – продолжил Ник.

Анаит задумалась: она хотела найти родителей, она много лет жила с мыслью, что ее бросили в чужом городе, забыли и предали. Но стала бы она искать их, зная, что малейшая ошибка обернется гибелью?

– Нет, – отрезала она и прибавила шаг, чтобы догнать Даффа.

– И я нет.

Вроде всего три дня назад он был в Темногорье и планировал поступать в местный институт. Надеялся вернуться домой, закончить школу и съехать через год от родителей. Но жизнь настолько переменилась, что теперь мысль остаться с семьей и помогать поднимать младших братьев и сестру казалась Нику не самой тоскливой. Если бы у него был выбор… Ник прислушался к себе: да, Хранитель пути вынудил его отправиться по дорогам между мирами этого странного мира. Сам Ник лучше бы пережил разлуку с родными, чем подвергся бы ежедневной опасности и лишениям. Только его никто не спросил.

И сейчас Ник ворочался на кровати, хотя утренний сон самый сладкий. На соседней кровати спал Дафф, разметав руки-ноги по простыни. Из-за плотных штор пробивалось солнце, но город окутала тишина – никто не гулял по улицам Мостовой, не спешил на работу, не мел улицы – странный город. Надо немного отдохнуть здесь и двигаться дальше, пока путников не начало выдавливать и отсюда.

Ник решил принять душ – вчера сил не хватило, достал чистые вещи и спустился на первый этаж. Помимо душевых кабин, тут имелось помещение со стиральными машинками – удобно. Ник залез под теплую воду, выдавил из дозатора гель и принялся намыливаться. Да-а, что-то с этим городом непонятно: нет людей на улицах, не берут деньги, и комендантша при заселении спросила, как их назвал тот невидимый тип. Откуда она знала про это? Или тоже попала в Мостовую схожим образом? Нужно бы разведать поподробнее про это место.

Ник отключил душ, переоделся в чистое белье, а грязное пихнул в стиралку. Теперь можно и столовую проведать. К его возвращению Дафф также поднялся и наводил порядок в вещах.

– Не спится? – Ник протянул руку для приветствия.

– И не говори, – Дафф пожал руку. – Хотя все условия.

Они спустились к Анаит, она была на ногах и, скучая, глазела в окно.

– Хотела вас будить, – Анаит любезностью не отличалась, но Ник начал привыкать к ее ершистому характеру.

По дороге в столовку Дафф и Анаит тоже забросили вещи в стиральные машины – нужно пользоваться моментом. На раздаточной ленте стояли металлические горшки с овсяной и пшенной кашей, на подносах подогревались омлет и яичница, пышной стопкой высились оладьи. Ник набрал всего, щедро полив оладьи сметаной и медом одновременно.

– Я лопну, – притворно пожаловалась Анаит, взявшая двойную порцию творожной массы с курагой.

– Интересно, – Ник заговорщически пригнулся и зашептал: – Почему тут нет никого из персонала?

Дафф пожал плечами:

– Если здесь не берут деньги, отпадает смысл в воровстве. Можно прийти и взять еду за спасибо.

– Но ведь, кроме нас, никого, – Нику не хотелось говорить очевидные вещи.

Дафф огляделся:

– Да, я заметил, – он насмешливо посмотрел на Ника.

– Вот не надо хвастаться чувством юмора! У меня оно тоже есть, – Ник решил настоять на своем. – На улице никого, в столовой тоже. Комендантша что-то непонятное говорила. Надо выяснить, что это за город.

Дафф посерьезнел:

– Ты прав. Извини за дурацкую шутку.

Ник прихватил с собой пирожок и, на ходу откусывая, направился к комендантше. Ребята – за ним. Она была на месте, что-то изучая в тетради. Ник поздоровался и спросил:

– Пожалуйста, расскажите нам про город.

Комендантша подняла голову:

– А вы не знаете?

Ник замотал головой и объяснил, что они приехали на поезде, поведал про седого машиниста и невидимое существо. Комендантша кивала, словно сверяя с чем-то известным ей.

– Да, Мостовая, – подтвердила она, – город тысячи мостов, которые ведут сюда. И ни одного – отсюда.

– В смысле? – У Ника неприятно потянуло спину слева под ребрами.

– Город заблудших душ, которые застряли между мирами, – продолжила она.

– Мы не умерли! – яростно вмешалась Анаит.

– Но и не живы, – комендантша попала в точку.

По всему выходило, что путники попали в место типа Лимба – не рай, не ад и не чистилище, – и из него нет выхода. Большинство душ со временем рассеивалось – у Ника скрутило живот при этом известии.

– А вы? – на побледневшем лице Анаит ярко выступили глаза.

Комендантша открыла блокнот, лежащий на столе. В нем было записано: «Мария, комендант общежития, 53 года».

– У меня есть дело, – твердо заявила она. – Я не рассеюсь.

– У нас тоже есть дело, – Дафф уже выходил из комнаты.

Они заглянули в соседнюю комнату – белье выстиралось, и путники поставили его на сушку.

– Надо линять отсюда, – Дафф был решительно настроен.

– Так ведь нет выхода, – силы покинули Ника: почему они вечно вляпываются в неприятности?!

– Если мы умрем, то выход точно найдется, – Анаит достала колоду карт, с которой не расставалась, – ад или рай.

– Мы не умрем, – по слогам ответил Ник: слова Анаит вызвали в нем желание бросить вызов судьбе.

Анаит быстро перемешала карты, сдвинула брови и вытащила карту: опять черный квадрат!

– Судьба не предопределена, – она слегка улыбнулась. – У нас есть шанс.

Когда Ник сиганул вниз, Дафф офигел: вот придурок! Им же сказали: только трое могут дойти до радуги, чтобы загадать желание. Еще больше он офигел, когда Анаит последовала примеру Ника:

– Он прав, – ее глаза лихорадочно блестели. – Это единственно возможный выход.

Он не успел ее остановить, Анаит камнем свалилась с моста. Дафф постоял некоторое время, а потом плюнул и тоже перебрался через ограждение…

Глюки при переходе они словили знатные – рельсы, ставшие радугой, и ласточки, запряженные в сани. Дафф обалдевал от происходящего сюрреализма – словно попал в чей-то бред. А после – раз! – и их куда-то выдернуло.

Стояла глубокая ночь, на небосклоне ярко горели звезды, словно путеводные талисманы для заблудших путников. Дафф с трудом различал силуэты попутчиков. При виде Ника его охватила ярость, он подошел к нему и схватил за грудки, борясь с желанием треснуть приятеля:

– С ума сошел?! – орал он. – Не мог объяснить?!

Ник удивленно посмотрел на него:

– Все же нормально кончилось.

Дафф глубоко вздохнул пару раз, постепенно успокаиваясь:

– Идиот! Я же испугался за тебя.

Потом Ник рассказал, что решил: раз они застряли между миром живых и мертвых, то нужно изменить свое состояние. К живым пока хода нет, зато к мертвым дорога не заказана. Но Лимб – место, где вряд ли получится умереть: там нет живых, а потому Ник надумал провернуть такую штуку – прыгнуть с моста.

– А сразу сказать?! – эмоции снова взяли вверх.

– Город мог успеть среагировать, – в ходе мыслей Ника была логика, и Дафф отпустил его.

– Вы тоже видели радугу? – они совсем забыли про Анаит. – Если бы мы загадали желание, все кончилось бы?

Дафф и Ник растерянно переглянулись: им и в голову не пришла эта идея. А вдруг бы сработало?

– Проехали, – буркнул он.

Дафф злился теперь на себя: что на него нашло? Набросился на Ника, хотя всегда был против подобных разборок. Даже когда погибли родители, Дафф не скатился в ненависть к миру: никто в случившемся не виноват. Хотя порой хотелось встать посреди класса и заорать со всей дури, чтобы излить горе и обиду. Но Дафф принял другое решение: замкнулся и выстроил между собой и миром невидимую стену: любая близость оборачивается болью в будущем.

Любимые люди предают или умирают, не отвечают взаимностью или бросают – все это делает любящего человека уязвимым. Дафф не хотел для себя подобной боли, он не оправился от потери родителей. Существуют стадии принятия гнева и проживания горя, Дафф до сих пор не прожил горе – рана по-прежнему кровоточила.

Хлопнула входная дверь, и в избу ворвались дети хозяйки: мальчик и девочка помладше. Мать бросилась закрывать дверь на засов, Анаит метнулась к окну – оно оставалось закрытым. Дернула створку на себя и затворила на крючок, затем зашторила окно.

– Сидите тихо, – шикнула хозяйка на детей.

Анаит разбирало спросить, в чем дело, но она прикусила язык: иногда лучше подождать. Наступила тишина, окружающие только переглядывались, что делало происходящее почти комичным, если бы не нотки тихого ужаса. На улице ярко светило солнце – день обещал быть безоблачным, луч пробивался сквозь щелку между занавесками и светил в глаз Ника, но тот лишь прищурился, не решаясь подвинуться. К лицу Даффа приклеилась скептическая улыбка, а вот хозяйка и ее дети перепугались. Женщина что-то шептала, видимо, молитву, вдобавок скрестила пальцы на удачу.

Потом началось жуткое. Потемнело, будто солнце закрыла огромная туча, поднялся ветер – он завывал на разные голоса, от этого по позвоночнику Анаит пополз холодок. Деревья стегали ветвями по земле, клубы пыли поднимались вверх, пряча небо. Хозяйка постоялого двора бухнулась на колени, она беззвучно шевелила губами, дети тоненько выли.

Им в такт завывал ветер, в нем слышались голоса – будто заговорили камни и деревья, мертвые и сухие. Анаит нащупала в рюкзаке карты и сжала их. Хотелось достать колоду и задать вопрос, но Анаит и так знала, какую карту вытащит: на этом пути других вариантов для Анаит и ее друзей не предусмотрено. Наступила глухая тишина, Анаит заерзала на скамье: все? Можно вставать? Но хозяйка двора и не думала подниматься с коленей. А затем громко бухнуло, и дверь снесло с петель.

Почему-то потемнело еще сильнее, Анаит таращила глаза, силясь хоть что-то разглядеть. Вспыхнули глаза над окнами, задымились пучки трав, хозяйка двора закричала: «Для зла нет места!» Она выкрикивала слова с ожесточением, наделяя их последней надеждой, прячась за ними, будто за щитом. Анаит хотела вскочить, но почувствовала, что не может двинуться. Наверное, так обреченно тонет муха в меде, не в силах вырваться из липких объятий. Замолчала хозяйка, словно ей грубо заткнули рот, прекратили плакать дети.

Резво включился свет, и в проеме двери стала видна женщина, одетая в длинное неподпоясанное платье цвета половой тряпки. Ее темные с сединой спутанные волосы плащом спадали до колен, лишенные зрачков серые глаза смотрели прямо перед собой, лицо, прочерченное паутиной морщин, ничего не выражало. Ведьма втянула в себя воздух, ее нос при этом зашевелился, как у собаки, берущей след, а потом ведьма двинулась к людям.

Она вытянула руку, точно слепая, и ощупала каждого из присутствующих. Анаит ощутила прикосновение грубых шершавых ладоней, ведьма на мгновение замерла возле девушки, и сердце Анаит болезненно забилось, точно пойманная птица, но ведьма продолжила осмотр. Она задержалась возле мальчика, все так же невидяще глядя куда-то на стену, а потом дернула его к себе.

– У меня есть право, – заявила ведьма голосом, лишенным эмоций.

Она цепко ухватила мальчика за плечо, он задергался всем телом, глаза закатились, но ведьма направилась к выходу, а он зашагал за ней, будто марионетка. И тогда Анаит отмерла.

Хозяйка двора подвывала, не поднимаясь с пола, девочка обняла ее. Набежал народ, все громко обсуждали происшедшее, Анаит чувствовала себя чужой. Пучки с травами сгорели дотла, чеснок почернел и осыпался пылью, на месте нарисованных глаз остались выжженные контуры.

– Мощная ведьма, – Марта без лишних сантиментов осмотрела дом. – Сломала защиту. Вставай уже, – она подошла поближе.

Хозяйка двора схватила ее за руки:

– Помоги мне вернуть сына, Марта.

– У нас договор, Элен, – Марта освободилась и двинулась к выходу. – Мы обязаны его соблюдать.

Элен на коленях поползла за ней, но Марта даже не обернулась. Она и остальные покинули дом несчастной женщины, остались лишь Анаит и ребята.

– Мы можем помочь? – по виду Ника было ясно, что ему неловко лезть с помощью.

Элен замотала головой:

– Марта права. Ведьма в своем праве.

– Что за право? – Дафф опустился на корточки рядом с женщиной, она с трудом ответила: – Раз в год ведьма может делать все что угодно. Убивать, наводить порчу, забирать детей.

– Зачем она забрала вашего сына? – От страшного предположения у Анаит пересохло в горле: наверное, чтобы принести в жертву.

Элен опять зарыдала, ее плечи заходили ходуном.

– Она ищет ученика, – тихо сказала девочка. – Мой брат подошел.

– Странный способ, – Дафф поднялся.

Анаит мысленно согласилась: если бы она оказалась могущественной ведьмой, в ученики к ней ломились бы желающие со всего света. Уж Анаит им бы отбор устроила, да еще деньги бы за обучение брала.

– Мой мальчик… – Элен прекратила плакать, но так и продолжила сидеть на полу, раскачиваясь взад-вперед.

Ник потянул Анаит в сторону:

– Давай поможем, – он кивнул в сторону Элен.

Анаит развела руками: как?! Отобрать мальчика у ведьмы? Вряд ли получится, никто из них пальцем пошевелить не мог, пока ведьма находилась рядом.

– Пойдем узнаем у старосты, – предложил Дафф.

Анаит с сожалением бросила взгляд на круг колбасы и хлеб, оставшиеся на столе – хорошо бы взять с собой. Но в подобной ситуации это смахивало на мародерство, хотя путники за еду заплатили, поэтому Анаит направилась к выходу, осознавая, что после пожалеет о широком жесте, когда жрать будет нечего. Но ведь и родители Анаит, она была уверена, также горевали, когда потеряли ее. И, в отличие от Элен, они не знали, что стало с дочерью.

– Думаете, это плохо, что его забрала ведьма? – спросила Анаит.

– Ты ее видела, – Дафф ответил не сразу. – Она произвела на тебя впечатление счастливого человека?

Ну вот опять! Счастливый, несчастливый… Зато ведьма обладала даром, Анаит о таком могла только мечтать.

– От человека у нее только оболочка, – Ник передернул плечами. – Жуткая она.

С этим Анаит была согласна, но, может, не все ведьмы такие? Может, у этой какой-то побочный эффект?

– О чем думаешь? – с подозрением поинтересовался Ник. – Решила в ученицы податься?

Анаит дернула плечом: ему только скажи! Сразу высмеет!

– Больно надо! – отрезала она.

– А то смотри, наколдуешь что-нибудь не то, – Ник продолжал шутить, – и будешь с носом на пол-лица ходить.

Анаит украдкой потрогала нос: не маленький, конечно, но и не огромный, ей идет.

Они вернулись к дому старосты, на стук вышла Марта.

– Вам чего? – за напускной грубостью Анаит разгадала страх и переживания.

– Как-то можно помочь? – в лоб спросил Дафф.

– Чем тут поможешь? – лицо Марты смягчилось. – Это наш уговор, мы не вправе нарушить.

Марта поведала, что давным-давно между людьми и ведьмами был заключен договор: ведьмы помогают людям вырастить урожай, защитить скотину от падежа, вылечить больных, за это раз в год ведьма имеет право на все. Может искалечить, проклясть, забрать ребенка в ученики.

– Но он же мальчик, – Анаит озвучила главную несостыковку.

– Среди них и ведьмаки имеются, – отрезала Марта.

Оказалось, что ведьма не может взять более одного ученика или ученицы. Именно ему или ей переходил дар, и тогда ведьма умирала.

– Дар, что это? – заинтересовался Дафф.

Марта нехотя ответила:

– Да кто знает. Но после этого они только внешне людьми остаются. Словно в них что-то вселяется.

Анаит передернуло: ну уж нет, такого для себя она точно не хочет! Гадость какая!

– Мальчика можно вернуть? – спросил Дафф.

Марта отрицательно замотала головой:

– Это развяжет войну. И кто победит, неизвестно.

Анаит понимала ее: проще пожертвовать ребенком, чем рисковать жизнями многих. К тому же от ведьм есть польза, они встроены в это общество. И мальчика не убьют, просто через несколько лет его тело займет темная сущность, и он станет ведьмаком, лишь внешне похожим на человека.

– А если предложить что-то на обмен? – настаивал Дафф.

Марта исподлобья взглянула на него:

– А есть что? Ну попытай удачу, они сейчас в городе собираются на ведьмину неделю. Но я бы не советовала.

Она развернулась к путникам спиной, всем видом показывая, что разговор окончен. Как только Марта ушла в дом, Ник наехал на Даффа:

– Ты всерьез?! Да ведьма нас как букашек прихлопнет.

Анаит поддержала Ника:

– Дафф, ты слышал – это их дело. Нас не касается.

Дафф яростно сверкнул глазами, растеряв свою бесстрастность. Затем он вплотную приблизился к ней:

– Та женщина сейчас на месте твоих родителей. Когда тебя увел Хранитель пути… – он сделал паузу, справляясь с гневом. – И ты не хочешь ей помочь?! – затем обернулся к Нику: – Иногда правильные решения не самые верные.

Он резко развернулся и быстро зашагал прочь от дома старосты, Анаит и Нику пришлось постараться, чтобы догнать его.

– Ты хотя бы узнай, где этот город, – Ник поравнялся с ним. – Вон, спроси, – он указал на девушку, которая трясла половики.

И в этот момент время для Анаит точно остановилось. Это было так странно: девушка, наводящая чистоту в доме, пожилой мужчина, правящий лошадью, дети, бегающие наперегонки – мирная жизнь. А всего полчаса назад ведьма забрала ребенка, и никто не возразил, и обереги не спасли, и Анаит с друзьями ничего не могли поделать. Анаит потрясла головой: мир сдвинулся, в нем проявилась двойственность, и это было так необычно, что Анаит постаралась запомнить свои ощущения. Горе и мирная жизнь бок о бок: в кустах порхают мелкие птицы, на заборе сидит кошка и смотрит на людей круглыми желтыми глазами, старый пес дрыхнет, подставляя спину солнечным лучам, – словно совсем недавно не произошло страшное горе, а каждый радуется, что не с ним. И Анаит также.

– Ты прав, – сказала она Даффу. – Мы обязаны попытаться.

– И ты с ума сошла? – Ник попытался воззвать к ее благоразумию, но Анаит лишь тряхнула головой, всем видом показывая, что не намерена его слушать.

Тогда Ник махнул рукой, и путники зашагали в город. А кошка продолжила сидеть на заборе, сверля спины удаляющихся людей немигающим взглядом, делающим ее схожей с совой.

Ласточка – так ее звали. Не имя, данное при рождении – она и сама его не помнила, а прозвище. Маленькая, миленькая, лицо сердечком, темные волосы собраны в пучок, а серые глаза постоянно смеются – такой запомнил ее Хранитель пути. Однажды она ушла из дома от попреков и побоев отца, который срывал злость за никчемную жизнь на дочери.

Ласточка долго терпела, но в один не прекрасный день закрыла за собой дверь родительского дома. С собой у нее был небольшой узелок с запасным платьем, сорочкой, парой шерстяных чулок и едой. Так она и попала на темный путь – путь для тех, кто ушел из дома. А стояла тогда зима.

До города их подвезли. Просто повезло – туда шло несколько подвод с товаром. Дафф с любопытством разглядывал корзины с сыром, горшки с творогом и маслом, которые везли на продажу. От сыра пахло кислым молоком, а от горшков с маслом – сливками, этот запах почему-то успокаивал Даффа. Жаль, что дороги не отличались ровностью, поэтому Даффа постоянно потряхивало на ухабах. Он бросил внимательный взгляд на Ника: не укачало ли? Но тот вертел головой и казался довольным жизнью. Анаит находилась на соседней подводе и уже раскладывала карты, переговариваясь о чем-то с молодой женщиной.

Благодаря гаданию Анаит путников покормили – вручили по ломтю хлеба и сыра и кувшин с ряженкой, так что, когда обоз прибыл в город, вопрос ужина не стоял – все были сыты. Зато нужно было найти ночлег. Ребята посовещались и решили, что остановятся там же, где обычно ночевали попутчики – наверняка проверенное место.

Проверенным местом оказался постоялый двор – из недорогих, так что Анаит, хотя и поворчала, но достала деньги из кошелька. Дафф и Ник предложили свои услуги суровой хозяйке, чтобы хоть как-то подзаработать денег. Она сразу впрягла парней, чтобы помогали на конюшне под руководством сына хозяйки – угрюмого парня крепкого телосложения. Нику и Даффу пришлось задать лошадям постояльцев корм, почистить стойла, затем они принесли воды в поилки. Получив заработанное, парни отдали деньги Анаит – у нее они будут в сохранности.

Кормили здесь сытно, но просто: тушеные овощи, запеченная в горшке курица, плюс хлеб и зелень. Комнаты комфортом тоже не отличались: вместо кроватей – тюфяки, набитые соломой, такие же подушки и стеганые одеяла. Ник и Дафф получили по месту в мужской половине, Анаит – в женской. К концу дня постоялый двор по-прежнему был почти пуст: никто не спешил на ярмарку выходного дня. Когда Дафф спросил об этом хозяйку, Митл коротко ответила:

– Ведьмина неделя, мало кто рискует.

В подтверждение ее слов попутчики, которые доставили Анаит и парней в город, быстро продали товар, потеряв в цене, и уехали обратно в село – задерживаться на ночлег они не стали.

– Вы не местные, – предупредила их Митл, – поэтому зарубите на носу: ночью из дома – ни ногой! Если кто будет уговаривать, кричать, молить о помощи – даже не вздумайте нос свой в окно высунуть.

Она выставила в коридор ведро вместо ночного туалета и добавила:

– И днем поменьше шарахайтесь. Для ведьм сейчас никто не указ.

Ночью никто и не собирался шляться по незнакомому городу: только неприятности искать, а мальчишке не поможешь, поэтому Дафф и Ник залегли на тюфяки. Болтать не хотелось – слишком устали от работы и впечатлений, но, когда Дафф почти провалился в сон, дверь заскрипела. Дафф подскочил: ведьма!

– Можно я с вами? – от облегчения Дафф едва не рассмеялся: Анаит! – А то страшно одной.

Анаит расположилась на тюфяке по соседству. Теперь Дафф ворочался в попытке задремать: сено в тюфяке кололось, подушка казалась неудобной. К тому же в клети было настолько темно, что мерещилось разное. Дафф пялился в окружающийся мрак до рези в глазах, но вскоре усталость взяла свое, и Дафф отрубился. Ему снова ничего не снилось – благословление этого мира, так что проснулся Дафф, когда рассвело, выспавшимся и отдохнувшим.

На завтрак подали пшенную кашу на молоке с тыквой и медом. Дафф добавил кусок сливочного масла и с удовольствием навернул тарелку каши, а затем выпил кружку молока с ломтем хлеба. Митл молча хлопотала за стойкой, протирая тарелки, ее сына не было видно.

– Расскажите про ведьм, – неожиданно попросил хозяйку постоялого двора Ник. – Что за неделя сейчас?

Митл в сердцах со стуком поставила кувшин и еще яростнее начала тереть тарелки.

– Что тут говорить? – она ответила далеко не сразу. – Так и живем. Ведьмы раз в год как с цепи срываются.

– Вчера мальчика увели, – Дафф решил запустить пробный камень: может, Митл что знает?

– А моего… – ее голос прервался. – Ему год жизни остался.

Она отвернулась и стала расставлять кружки на полках буфета.

– В смысле – год? – Дафф решил, что что-то не так понял.

Митл застыла, наклонив голову, затем обернулась к ребятам:

– Не повезло просто.

Из церкви выбрались не сразу: народ жаждал сперва убедиться в безопасности. Ник с друзьями тоже вышли наружу: уже стемнело, но можно было разглядеть брошенные вещи, обрывки одежды, следы крови – в суматохе многие получили ранения. А неподалеку от храма неподвижно лежала ведьма, ее голова была разбита кочергой, валявшейся рядом с телом. Люди медленно обступали ведьму.

– Значит, и их убить можно, – произнес кто-то.

– Молчи! – оборвали его из толпы.

После смерти ведьма походила на мумию: сморщенная пергаментная кожа, обтянувшая иссохшее тело, на голове – остатки седых волос с запекшейся кровью на них.

– Ведьмы могут отомстить, – раздался женский голос.

– Они первые нарушили ритуал, – возразили ему.

– Они не колдовали, – упорствовал женский голос.

– Мы не знали этого.

Ник с ребятами не стал задерживаться и отправился на постоялый двор: переночуют там, а завтра двинутся за радугой. Ничего хорошего из затеи Даффа не вышло, хотя Ник кое-что решил для себя. По пути он заметил прозрачный камень фиолетового оттенка размером с деснар. Ник наклонился и подобрал камень – пригодится.

На постоялом дворе царило оживление. Митл поставила на столы кувшины с полевыми цветами, народ занимал места на лавках, Татиль разносил еду и напитки.

– Ну мы и перетрухнули.

– Я думал, кранты нам.

– Вот учудили-то, – отовсюду разносились разговоры.

– Празднуем! – Митл встала в центр зала и залпом осушила кружку.

Ее поддержали стуком чашек по столам. Татиль заметил ребят и пригласил за стол.

– За счет заведения! – он улыбался.

Ник с удивлением посмотрел ему вслед: что случилось? Парню остался год жизни, а он чему-то радуется. Им на стол поставили горячий сбитень, горшок с запеченными кусочками курицы с овощами и пирог с рыбой. Ник, считавший, что последнее приключение отбило аппетит, сам не заметил, как доел все до последнего куска, вычерпав соус хлебом. Гуляние продолжалось до полуночи, а после все отправились по домам.

– Я поняла, – сообщила Нику и Даффу Анаит, когда они улеглись на тюфяки.

– Что именно? – хотелось спать так сильно, что язык еле ворочался.

– Это Митл убила ведьму. И, наверное, ведьма была той самой, которая прокляла Татиля, – в голосе Анаит слышались нотки превосходства.

– Весь вечер думала? – Дафф не удержался, чтобы не сыронизировать.

– Ведьма погибла, проклятие отменилось – все четко! – Анаит не обратила ни малейшего внимания на сарказм Даффа.

Что-то в этой версии было, но в следующий миг Ник провалился в сон.

Когда кубик остановился, на его гранях загорелось пять точек, рядом с ними Ник увидел загнутую стрелку и надпись: «Enter». Он нажал на нее и провалился в игровое поле, затем сделал несколько шагов и чуть не упал – ноги, а точнее, лапы разъехались в разные стороны. Ник с нарастающим волнением осознал, что изменился: львиные лапы были увенчаны острыми когтями, которые могли втягиваться в подушечки лап.

В районе лопаток что-то мешало, Ник пошевелил ими и едва не взлетел – там обнаружились крылья. Зрение сделалось другим: у Ника появился гораздо более широкий угол обзора, центр тяжести сместился. Сложнее всего оказалось управлять четырьмя лапами – они постоянно путались.

«Перемещение завершено», – сообщил механический голос, и Ник вернулся в привычный облик. Рядом он обнаружил Анаит и Даффа.

– Bay! Круто! – Анаит несколько раз подпрыгнула. – Я была драконом.

– Я грифоном вроде бы, – Ник с удивлением всматривался в свои руки – совершенно обычные. – Черт! Даже полетать не успел.

– А я ползал на брюхе, – Дафф продемонстрировал фишку с изображением василиска. – Повезло, что не успел превратить вас в камень.

– Я бы сперва спалила тебя, – дурачилась Анаит.

– Добрые у меня друзья, – пошутил Ник, – но лучше держаться от вас на расстоянии.

Начало проясняться: путники обнаружили, что находятся в светлом пространстве, лишенном верха и низа.

– Кидаем дальше? – Ник подкинул кубик.

На нем вновь высветились точки и надпись.

Теперь Ник переместился по пространству, потеряв Даффа и Анаит. На следующем ходу он наткнулся на сундук с латами, которые нацепил на себя. Через три хода латы спасли ему жизнь: Ник неудачно попал на исчезающую ячейку. Условный пол под ним разверзся, но Ник не провалился в черную бездну, а только лишился защиты.

Во время этой странной игры над головой Ника попеременно вспыхивали звезды, на него обрушивался метеоритный дождь, от которого Ник уцелел благодаря скафандру, найденному ранее в платяном шкафу. Один раз Ник едва не утонул в водопаде, в последний миг уцепившись за корягу, которая застряла в воде. Что с друзьями, он не знал: у каждого была своя игра. Наконец, после очередного хода Ник попал на окошко, скрытое туманом; Ник долго торчал на одном месте, пока видимость не начала проявляться.

Дафф ругал себя: отдал Джамику смартфон в полной уверенности, что не пригодится, а теперь остался без средства связи в городе, где есть электричество и интернет. Будь у Даффа деньги, вопрос бы решился, но казначеем в их троице была Анаит, а потому пришлось выкручиваться. Особо экспериментировать Дафф не стал, а сразу обратился к прохожим: где можно получить помощь? Благо опыт уже имелся – в Темногорье он именно так и поступил.

Женщина средних лет не только подсказала, но и отвела Даффа в социальное учреждение, где ему предоставили бесплатное жилье на три дня и подобрали работу – курьером. Даффу выдали квадратную платформу на двух больших колесах, на которой он передвигался по городу, и служебный телефон с картой города. Дафф попробовал пробиться в родную соцсеть, но адрес, понятное дело, был неверным. Тогда Дафф зарегистрировался в местном сообществе и стал искать Ника и Анаит, но их здесь не оказалось. Дафф завел тему «Дафф ищет друзей!». В ней активно писали другие пользователи, предлагавшие дружбу, но Ник и Анаит так и не откликнулись.

В один из дней Даффу поручили отвезти корреспонденцию в центр города. Он убрал документы в рюкзак, включил платформу и покатил. Скорость была невысокая – безопасность превыше всего, зато ноги к концу дня не отваливались. Дафф пересек две автомагистрали, свернул в переулок и выехал в городской сад. Здесь всегда прогуливался народ, малыши и собаки так и норовили броситься под колеса, поэтому пришлось сбросить скорость. Дафф медленно катил по дорожке, когда заметил Ника – тот стремительно удалялся по направлению к собору.

– Ник! – Дафф завопил так, что полгорода должно было оглохнуть, но друг не услышал.

Дафф выключил платформу, соскочил с нее и бросился вдогонку. Спина Ника мелькала среди прохожих, больше всего Дафф боялся, что тот затеряется в толпе. Наконец, Дафф догнал его и дернул за рукав. Ник резко остановился, развернулся и неверяще уставился на Даффа; через мгновение они обнимались. Даффу стоило большого труда, чтобы не прослезиться – он почти потерял надежду снова увидеть друзей.

Потом они забрали платформу, Дафф отвез заказ и отпросился с работы, Ник последовал его примеру. Они сидели на скамейке в саду и делились переживаниями: от игры, от пребывания в Праженске.

– Анаит должна быть здесь, – с убеждением произнес Ник.

Дафф кивнул: по-другому просто не может быть, теперь главное – найти ее. Они с Ником договорились, что Дафф переберется к нему в общежитие и что надо расклеить объявления по городу. Дафф хотел обсудить еще подработку, но в этот миг заработал рупор, висевший на фонарном столбе: «Внимание! Прорыв магии. Желтый уровень. Просим пройти в убежище».

Дафф и Ник переглянулись: это шутка? Начало рекламы какого-то фильма? Но народ повел себя странно: все посерьезнели, родители подхватили детей и направились к выходу из парка. Паники не было, но и ворон никто не ловил.

– Ты что-то понимаешь? – Ник растерялся.

– Думаю, надо идти за остальными, – Дафф решил, что разберется в происходящем потом.

Они поднялись, и в тот же момент перед ними обрушилась каменная статуя. Но вместо того чтобы разбиться на куски, горгулья встряхнулась и ожила.

– Наконец-то, – горгулья потянулась, – все мышцы затекли на крыше сидеть.

Дафф пялился на нее, не в силах отвести взгляд: вот это да! Живая горгулья! Она походила на уменьшенную копию дракона с уродливой получеловеческой-полузвериной мордой. Затем булыжники возле автомата с напитками зашевелились, и из-под земли вылезла еще одна статуя:

– Пятьсот лет! – пожаловалась вылезшая горгулья первой. – Мне пенсия уже полвека как положена. Я не я буду, если не стрясу все свои денежки.

Горгульи обратили внимание на Даффа с Ником.

– Эй, парни, – проскрипела вторая, – где тут пенсионный фонд?

– А мне биржа труда нужна, – добавила первая, – хочу в банк устроиться. Зря я, что ли, на крыше экономического универа сидел?

Дафф опомнился первым. Достал смартфон, открыл приложение с картой и вбил в поисковик нужные заведения.

– О-о, – обрадовались горгульи, – недалеко. Пройдемся или пешком? – обратилась вторая к первой.

– Туда слетаем, а затем можно и прогуляться, – решила первая. – Разомнем крылья.

Они взмыли в воздух и удалились. Послышался лай: по дорожке собаки гнались за каким-то уродцем, состоящим из льва и козы одновременно, при этом хвост у него был скорпионий. Именно на хвост и охотились собаки.

– Химеры подтянулись, – с видом знатока сообщил Ник.

– Думаю, нам пора в убежище, – неясно, кто еще оживет, лучше подстраховаться.

В это время земля затряслась. Дафф с трудом удержался на ногах, Ник ухватился за скамейку.

– Что за?.. – вопрос повис в воздухе, а потом парни побежали из сада.

Мимо неслись люди, собаки, подвывая, мчались прочь. В воздух взлетали камни, обломки скамеек, фонарные столбы. А еще слышался низкий утробный рык, от которого похолодело между лопатками. Сверху застрекотал небольшой аппарат – помесь самолета и вертолета. К удивлению Даффа, он застыл вертикально носом вниз, а затем из него посылались снаряды, уходившие под землю. Оттуда раздался громкий рев, земля заходила ходуном.

– Всем срочно покинуть сад, – сквер заполонили военные в защитных костюмах.

Дафф и Ник тормозить не стали и спешно убрались из опасного места. На стенах зданий выступила надпись «Убежище», стрелки отмечали направление к нему. Почти все люди покинули улицы, лишь несколько человек передвигались короткими перебежками. Позади доносился грохот, грохот орудий и вопли невидимого монстра. Дафф поймал себя на желании пригнуться и прикрыть голову руками: насмотрелся в свое время боевиков. Наконец, парни добрались до двора, в котором располагалось укрытие, вход в него напоминал трансформаторную будку.

Дафф и Ник спустились по лестнице в огромное подземное помещение, где на полу разместились беженцы. Между ними сновали волонтеры, разносившие еду и горячие напитки. Ник и Дафф пробирались между людьми в поисках свободного места, как Ник сделал стойку столбиком и рванул куда-то, Даффу ничего не оставалось, как последовать за ним. Через мгновение Ник сжимал в объятиях Анаит.

– Так и знал, что ты тоже здесь, – лицо Ника сияло, будто начищенный медный таз.

Анаит подобной радости не выказывала.

– Когда началась эта фигня, сразу поняла, что вы тут, – буркнула она. – Нас снова выдавливает.

– Может, мы ни при чем, – Ник не обращал внимания на ее недовольство.

Анаит только глаза закатила.

«Внимание. Красный уровень», – сообщило радио.

– Проклятые террористы.

– Когда их только обезвредят, – слышалось со всех сторон.

Из разговоров стало понятно, что прорыв магии произошел не случайно: его организовала террористическая группа «За возрождение магии». Дафф развесил уши: как интересно в этом мире! Оказалось, что уже семьдесят лет магия официально запрещена, потому что проблемы, с ней связанные, превышают удобства. Горгульи занимают рабочие места людей, химеры сбиваются в стаи и пугают прохожих, а драконы сеют смерть и разрушения.

«Дракон?!» – у Даффа закололо между ребрами.

Время от времени кто-нибудь находит доступ к источнику магии и начинает экспериментировать с ней. Чаще всего все заканчивается смертью для испытателя, когда магия вырывается из-под контроля. Но остаются группы людей, которые используют волшебство, чтобы подчинить окружающих, они не гнушаются никакими средствами.

Когда Анаит попала в Праженск, она решила: парней искать не будет. Хватит с нее приключений, эта история точно не для девушки. Город Анаит понравился: побольше Темногорья, в котором прошла большая часть ее жизни, но не гигант. В огромных городах жить трудно: все спешат и не успевают, гонятся за призрачным счастьем и забывают насладиться текущим моментом. А иногда нужно просто отправиться в сквер, сесть на лавочку и любоваться, как опадают листья, как медленно плывут облака по бескрайнему небу, как блестит вода в пруду.

Анаит обратилась в местные правозащитные органы и объявила, что сбежала от парня-абьюзера. Ей не стали задавать лишних вопросов и разместили в уютной квартире в центре города, выделив приличную сумму на содержание. Анаит с удовольствием прогулялась по торговому центру и даже купила новые штаны, юбку и две блузки с нижним бельем: надо себя побаловать. Она вернулась к гаданию и легко находила клиенток, но объявления не давала – парни сообразят, где ее искать.

Когда началась хрень с оживлением статуй, Анаит сообразила: парни точно в городе, и их троих начало выдавливать из этого мира. Так что она не удивилась, когда столкнулась с Даффом и Ником в убежище, но и не обрадовалась. Ник сиял так, будто встретил не Анаит, а любовь всей жизни. Смешной! Хотя Анаит такое внимание понравилось, да и сам Ник надежный, не то что Димитр, который не пропускал ни одной смазливой мордашки.

Но с Димитром прочно ассоциировалось Темногорье и прошлая спокойная жизнь, а с Ником – теперешнее существование, полное опасностей и внезапных поворотов. Вот и сейчас путники попали в очень странное место, от которого Анаит переполняла эйфория. Это как с игрой с единорогами, когда Анаит стала императором – ощущение всемогущества и безудержного счастья.

Подобное изредка случалось с Анаит в снах, когда грезилось, что она умеет летать: раз! – висит над землей. Тогда наступало узнавание: ну да, так и есть! И облегчение, что это правда, что Анаит вспомнила, как это делается, что все по-настоящему. А после наступало пробуждение… Однажды Анаит поделилась с воспитательницей насчет видений, но та отмахнулась: типа это всего лишь воспоминание о пребывании в амниотических водах, когда Анаит была эмбрионом. Возможно, но имелись и другие сны, где Анаит обладала телекинезом и могла раскладывать карты мыслью.

И снова восторг и радость в грезах, и сильное разочарование наяву, будто Анаит чего-то лишили, украли что-то важное. А потому сейчас она чувствовала себя, точно вернулась в родной дом, который давно потеряла, – истинную родину.

Анаит сразу поняла, почему Томаш сказал, что не все здесь живые. Девочки, сидящие на скамейке, были кем-то вроде призраков, застрявших в мире живых. Это место позволяло видеть и даже общаться с ними. Третья девочка оказалась настоящей, живой и здоровой, только камушки, которые она кидала в фонтан, превращались в разноцветных рыбок. Анаит подошла к ней и тоже бросила подобранный камень, он медленно опустился на дно.

– Надо поймать магию, – девочки-близняшки со скамейки обступили Анаит.

Ник вытащил из кармана глаз-алмаз и приставил его к своему, тотчас же его лицо засветилось от восторга.

– Я вижу! – Ник вертел головой, разглядывая нечто, открывшееся его взору.

Анаит позавидовала:

– Дай мне! – она попыталась выхватить камень из его рук.

Ник отпрыгнул, подняв камень над головой:

– Если допрыгнешь, отдам.

– Так нечестно!

Дафф снисходительно смотрел на них, точно на неразумных детишек.

– Ладно, – Ник протянул ей камень.

Анаит поблагодарила и внезапно для самой себя поцеловала его в щеку: все-таки Ник очень милый. А он так смутился, что захотелось поцеловать его снова, но Анаит решила: хорошего понемногу, а то у Даффа столбняк случится. Тот наблюдал за ними, словно Анаит и Ник тоже оказались ожившими скульптурами, но промолчал по своему обыкновению, а после Анаит поднесла камень к глазу и замерла от восторга.

Мир вокруг мерцал всеми оттенками разных цветов, перепутавшихся между собой. Анаит протянула руку, чтобы потрогать переплетение нитей, окружающее ее. При этом с ее руки сорвались искры и обернулись звездами, зависшими над фонтаном.

– Да, это магия, – подтвердили девочки-близняшки.

Затем камень перекочевал к Даффу, у того получилось раскрасить булыжник в синий цвет в полосочку. Даже Ник после нескольких провалов овладел магией: из его рук вылетела птичка. Не настоящая, а оригами, но Ник расцвел от радости, и его настроение передалось Анаит.

– Чудесно, – Анаит плюхнулась на скамью.

– Да, – Томаш примостился рядом, – но из-за некоторых людей магия под запретом.

– Я понимаю, – Анаит вздохнула.

– Как всегда, – Ник сел рядом. – Одни строят, другие ломают.

Томаш достал телефон и пытался связаться с родными.

– Не получается, – разочарованно вздохнул он, – связь полетела.

Он убрал телефон в карман джинсов.

– Странно, что это место существует, – Дафф вместе с третьей девочкой запускал рыбок.

– Оно не сильное, – объяснил Томаш, – потому его не запечатывают.

Анаит хотела сказать, что для нее это самая потрясающая вещь за последние годы, но не успела: земля под ногами начала ходить ходуном.

– Мощный дракон, – девочки-близняшки не подавали вида, что испуганы. Хотя им-то что: они не вещественны.

Дафф прекратил бросать камушки и подошел к лавке:

– Надо бы спрятаться.

Томаш хотел что-то произнести, но в этот миг уши всех ребят пронзило болью: рев дракона был настолько силен, что, казалось, голова не выдержит и взорвется.

– Что они делают?! – третья девочка села на корточки и зажала уши ладонями.

А после Анаит увидела его – дракона. Он медленно поднимался над городом – огромный и ужасный. Его тело состояло из бетона и камней, асфальта и железа – дракон вобрал в себя здания, дороги, детские площадки.

– Господи! – невольно вырвалось из Анаит.

Запрокинув головы, они наблюдали, как дракон взмывает в небо, параллельно всасывая в себя город. Фонари, деревья, бордюры, линии электропередач становились частью магического существа. Вокруг летали самолеты, но их мощи не хватало, чтобы усмирить дракона.

– Почему не ударят магией? – Дафф наблюдал за происходящим через глаз-алмаз.

– Запрещено, – Томаш и девочки залезли на скамью, чтобы лучше видеть.

– Тогда они проиграли, – констатировал Дафф.

Анаит забрала камень себе. Через волшебный камень стало видно, что дракона пронизывают синие силовые линии, от них расходился мерный гул, так гудит трансформаторная будка. Затем глаз-алмаз перешел Нику.

– Как его распирает, – присвистнул он. – Лопнет.

Дракон небрежно повел крылом, состоящим из крыш, и два самолета беспомощно закувыркались в воздухе. У Анаит внутри все оборвалось: там же люди! Может, успеют катапультироваться? Анаит с замиранием сердца следила за ними, но падение самолетов закончилось столбами дыма – они разбились.

У Анаит будто оборвалась струна внутри, сделалось нестерпимо больно. Если ничего не предпринять, город обречен. Погибнут все: взрослые и подростки, старики и дети, ни для кого не будет исключения. Схожие мысли одолевали и парней.

– Мы можем помочь? – спросил Томаша Ник.

Тот замотал головой:

– Нашей магии не хватит. Она слабая.

– А если вместе? – подключился Дафф. – Да направить ее через глаз-алмаз?

На несколько секунд все замолчали, а потом заговорили одновременно.

– Мы можем отдать энергию, – предложили близняшки.

– Можно попробовать, – согласилась третья девочка.

Все поглядели на Томаша, тот пожал плечами:

– Мы только раздразним его. И магичить нельзя!

– Но надо же что-то делать! – вскипел Дафф, от его мнимого спокойствия не осталось ни следа. – Мы вечно поступаем правильно, постоянно сомневаемся, думаем, что нам это не под силу. А если попробовать?! Хотя бы раз.

Потемнело – дракон взмыл над городом, его тело осветилось изнутри, словно монстр пожрал солнце. Томаш снова вытащил смартфон и написал сообщение отцу.

– Я готов, – мальчик сделался серьезен. – Но меня никто не учил, как правильно.

Анаит тоже ощутила решимость: если они сейчас ничего не сделают, она себе этого не простит. Иногда надо ввязываться в драку, хотя все шансы не на твоей стороне. Может, они пожалеют об этом, но если не попытаются – пожалеют точно. Порой нужно позволять себе глупости, иначе не о чем будет вспомнить в старости, да и жить с сожалением об упущенных возможностях – такое себе.

Томаш забрал глаз-алмаз и направил его на дракона.

– Его надо разрушить, – предупредил Томаш. – Думайте об этом.

– Ты уверен? – для чего-то уточнил Ник.

Томаш кивнул:

– Папа говорил, что в магии главное – не сомневаться.

Анаит закрыла глаза – так легче. Она представила, как золотистое копье врезается в отяжелевшее брюхо дракона, оно рвется, и оттуда изливается свет. А бывшие части дракона возвращаются на свои места и становятся тем, чем были ранее: домами, спортивными площадками, кафешками и набережной.

Анаит открыла глаза: что там? Получилось? Дракон раскинулся на полнеба, вместо глаз горели фонари в окружении автомобильных шин, пасть щерилась частоколом чугунного забора, на когти пошла стальная арматура. И тоненькая иголка вместо копья – все, что получилось у Томаша и ребят. Игла долетела до дракона и… сломалась о каменную броню. С горьким разочарованием Анаит наблюдала, как их попытка обернулась голым пшиком. Это было даже не обидно, это было жалко.

Она обернулась, чтобы посмотреть на друзей, и заметила, как исчезают девочки-близняшки, пожертвовавшие собой. Как испаряются разноцветные рыбки, как плачет третья девочка, как оседает Томаш, отдавший слишком много сил. Его подхватил Ник, он смотрит с виной на Анаит, будто это его вина, что ничего не вышло.

А после раздался громкий и резкий хлопок, словно пересеклись два скоростных поезда. Дракон вспыхнул, и вслед за ним запылало небо.

Троица удивляла. Хранитель пути осознал, что относится к ребятам с уважением: пусть они совершают глупости, но хотя бы пытаются бороться, а не слепо следовать своей участи. На его памяти так поступали немногие, большинство думало лишь о собственной шкуре. Часто могучие бойцы ломались быстрее невзрачных хлюпиков, слабаки демонстрировали силу духа, а обычные домоседы обнаруживали страсть к приключениям. Сложно предугадать, как поведет себя человек, пока он не попадет на дорогу между мирами Темногорья.

В начале, когда только открылись пути, демон дорог обожал наблюдать за путниками, изучать их из чистого любопытства – странные существа. Людям повезло, что, когда они появились, многие демоны уснули – созданиям чистого Хаоса сложно жить в мире, где есть Порядок. Хранитель пути читал так называемое любовное фэнтези, в котором демоны заводили отношения с обыкновенными женщинами. Несусветная глупость, не имеющая ничего общего с реальностью!

Влюбленный демон – все равно что сладкая горчица. Чувства людей не имеют никакого отношения к созданиям Хаоса, это все равно что приписывать разум рыбам. Нет, демоны и ненавидеть людей не стали бы. Зачем? Но если бы демон счел, что тела людей украсят стену здания, – так тому и быть.

И пусть еще поют целую вечность тоскливую мелодию, от которой у любого услышавшего случится заворот кишок… Кто бы знал, что Хранитель пути испытает слабость к человеку.

Ласточка подкупила Хранителя пути скрытой силой и несгибаемым оптимизмом: она верила в хорошее в людях. На первый взгляд, ей повезло со спутниками: зрелый мужчина и юноша, оба крепкие, оба прирожденные лидеры. С такими попутчиками не страшен даже темный путь, и Хранитель пути почувствовал, как тревога за Ласточку понемногу отпускает его: эти путники точно доберутся до конца дороги. Они станут первой троицей, которая распечатает один из путей Темногорья.

Томаш потом объяснил, что у дракона наступило перенасыщение магией, а потому точечный укол сыграл разрушительное действие.

– Им стало его трудно удерживать, – добавил Томаш.

Кто они – яснее не стало, какая-то загадочная оппозиция. Ник был далек от политики и конспирологии, а потому все теории заговоров прошли мимо него. Город сильно пострадал: часть зданий была разрушена, в других случился пожар. По улицам слонялись люди, выбравшиеся из убежищ, они искали родных. Пространство наполнилось звонками, разговорами, плачем.

Томашу тоже позвонили – отец должен был явиться за ним. Ник отдал мальчишке на память глаз-алмаз: после использования камень сделался бесполезным, да и из места ушла магия, ребята использовали ее всю.

Девочки-близняшки развеялись. Ник так и не понял, кем они были: призраками, голограммами? Но они существовали благодаря волшебству и пожертвовали им и собой, чтобы спасти город. Выяснилось, что третья девочка детдомовская, она сбежала от своих в начале тревоги, и теперь ее разыскивала воспитательница.

Квартира Анаит оказалась разрушенной, общежитию Ника повезло больше, поэтому на ночь Анаит перебралась к нему вместе с Даффом, который забрал свои вещи из хостела. Их уплотнили: многим жителям было некуда идти. Ник пожертвовал кровать Анаит, сам он разделил выделенный матрас с Даффом – спали валетом. Эмоции одолевали Ника, хотелось встать на центральной площади и объявить: это мы спасли город! Но кто ему поверит, да и не стоит говорить об этом, если тут волшебство под запретом.

Даже под угрозой гибели города мэр Праженска не прибег к магии. То ли просто не мог, то ли из принципа. Ник не понимал его: ладно, когда дело касается лишь тебя самого, но если от твоего решения зависит благополучие сотен тысяч… Тут точно не до принципов. Ник долго ворочался: так устал, будто весь день ворочал мешки, набитые камнями. Все мышцы ныли – каждая по отдельности и все вместе одновременно, ужасно хотелось есть и в то же время обсудить случившееся.

Он ожидал, что Анаит расстроится из-за пропавших вещей, но она только отмахнулась: дело наживное. У нее осталась поясная сумка, в которой хранились карты, телефон, деньги и кое-что по мелочи. Ник от удивления аж рот раскрыл: что это с Анаит? Раньше бы она долго ворчала по этому поводу и подсчитывала ущерб.

Ребятам на вечер удалось раздобыть две пачки с готовой едой: макароны и сушеное мясо, которые следовало залить кипятком. К утру в общежитие подвезли съестные припасы с уцелевших складов, на кухне организовали раздачу гречневой каши, бутербродов с сыром и вареных яиц.

– Пора уходить, – подытожил Дафф после завтрака.

Спорить с ним не хотелось, да и смысла не было. Для Праженска будет лучше, если путники уберутся подальше – их ждет серая дорога. Едой разжиться не удалось, зато набрали запасы воды, магазины взяли под контроль военные, чтобы избежать мародерства и обеспечить население хоть какой-то едой и одеждой – многие остались без крова. Некоторые убежища оказались погребенными под завалами, туда стянулись спасатели, работала техника, которую смогли подогнать.

Анаит как-то смогла достать себе холщовую сумку через плечо, белье и штаны с футболкой из секонд-хенда. Магазинчик не пострадал, но цены взвинтил безбожно. Благодаря стеклышкам путники нашли нужное направление. По дороге из города двигались толпы беженцев, большинство – пешком. Транспорт оставили для раненных и детей со стариками. Да и передвигаться на нем на полуразрушенных улицах было почти невозможно, сперва следовало убрать обломки. Спасали байки и самолеты – на них вывозили пострадавших.

– Герой сделал свое дело, герой может уйти, – бросил на прощание Дафф.

К нему вернулся невозмутимый с примесью сарказма вид, но Ник подозревал, что приятель тоже переживает: путники могли послужить катализатором разрушений. Если бы они не сошли с серого пути, если бы не застряли в Праженске, если бы… Но что уж теперь гадать? Даже карты Анаит ничего не скажут, так что и Ник не станет этим заниматься.

Вереница вынужденных переселенцев растянулась на много километров. К ним уже спешила помощь из соседних городов и поселений, так что мигрантов поневоле вскоре перевезли в организованные лагеря. Ник сам не заметил, как путники остались втроем на дороге, да и она изменилась: асфальтированная трасса уступила место бетонке.

– Вот мы и перенеслись, – Дафф жевал травинку.

Почему-то именно после его слов накрыло Анаит. Она села прямо на дорогу и начала бить по ней кулаком:

– Не хочу! Надоело! Я устала!

Она не скрывала слез, захлебываясь в рыданиях, точно обиженный ребенок. Ник опустился на корточки и обнял ее:

– Бей лучше меня – я мягкий.

Анаит ухватила его за шею и заплакала сильнее. Сквозь всхлипывания Ник разобрал, что ей хочется просто долго спать по утрам, никуда не торопиться, пить кофе в кафе, позволить себе съесть пирожное и уж точно не бояться городов, деревень и лесов, потому что там водятся чудовища.

– Я тоже этого хочу, – признался Дафф. – Я еще люблю по полчаса в ванне сидеть, подливая горячую воду.

– А я – обновки покупать, – добавил Ник.

– Можем потом с вами по торговому центру весь день прогулять, – Анаит вытерла слезы, – когда все кончится.

– Конечно, кончится, – заверил ее Дафф, – мы везучие. Мы обязательно дойдем.

После срыва Анаит всем немного полегчало: она высказала вслух все страхи и переживания, которые были в каждом из троицы. Утешая Анаит, Дафф и Ник успокаивали себя – надо зацепиться хоть за что-то, отыскать в себе веру, что они справятся, найдут радугу и загадают то самое желание.

Ник понимал Анаит: он тоже устал. Если б знать заранее, что им предстоит, сколько времени займет испытание, можно было подготовиться – особенно психологически. А пока он чувствовал себя обманутым Хранителем пути: разве недостаточно путники уже натерпелись? Разве не заслужили отдыха и возвращения домой? А вместо этого каждый раз по новой оказываются на дороге без запасов той же еды, без гарантии крыши над головой. Нику повезло, что в Праженске он пробыл дольше друзей, но после краткой передышки возвращаться к опасностям было труднее, Ник желал одного: спокойной жизни.

Бетонка сменилась грунтовкой, через несколько часов, ближе к вечеру, Ник с попутчиками вышли к остановке. Ник заметил: пока совершался переход, мир был населен только Ником и его друзьями, когда перемещение заканчивалось, появлялись признаки жизни. Вот и сейчас мимо протарахтел трактор.

– Предлагаю дождаться автобуса, – Дафф тщательно проверил направление по стеклышку: оно совпадало с дорогой.

– Может, машину поймаем? – предложила Анаит.

Ник пожал плечами: хуже от этого не будет, но и лучше – тоже. Анаит принялась голосовать: проезжали грузовики, несколько неказистых автомобилей – никто не проявил интереса к троице.

– Это из-за вас, – Анаит сердито сверкнула глазами.

Наконец, показался автобус. Ник напрягся: вдруг с них снова не возьмут денег, и история с Мостовой повторится? Но все обошлось: салон был полон пассажирами, которые ехали с окрестных деревень в городок, кондуктор обилетила троицу, взяв с каждого по два однара. Троица прошла в конец автобуса.

У пожилой женщины, сидящей неподалеку, из сумки пахло выпечкой. От голода в животе Ника громко заурчало, от чего ему стало неудобно; благо мотор автобуса работал громко, заглушая все звуки.

– Прямо хоть грабь старушку, – произнес он вполголоса.

– Надо решить, что делать, – Дафф ухватился за поручень, чтобы удержать равновесие – автобус подкидывало на ухабах.

Он предложил задерживаться в поселениях ровно для того, чтобы перекусить и закупиться необходимым в дорогу.

– А ночевать? – растерялась Анаит.

Дафф выразительно промолчал. Ник был согласен с ним: задержка путников оборачивалась неприятностями для обычного населения. Никто их в этом не обвинил, но слишком много совпадений, будто появление троицы служит спусковым крючком для спящих до этого момента опасностей. Хотя да – нормальная кровать, удобства и крыша над головой – Ник понимал Анаит.

Город оказался небольшим: неспешным шагом за полчаса пересечь можно. Ник с друзьями вышел в центре на небольшой площади, где стоял памятник какому-то человеку, а вокруг располагались здания городской администрации, библиотека и культурный центр с кинотеатром. В одном из домов находился супермаркет и пиццерия. Денег особо ни у кого не было, поэтому шиковать не стали: заказали всего две пиццы и чайник травяного чая.

– Нам надо заработать денег, – Анаит доказывала, что путники должны задержаться.

Логика в ее утверждении была: чтобы что-либо купить, нужно иметь деньги, а они с неба почему-то не падают. Но если путники останутся в городке, то есть шанс, что начнутся неприятности. С путниками они и так случаются, но подставлять других людей не хотелось.

– Ладно, идем в магазин, – решил Дафф.

Набрали готовых завтраков: каши, картофельное пюре, макароны с мясом – в них нужно было лишь добавить кипяток. В это все и упиралось: воды и огня могло не оказаться под рукой, поэтому путники добавили консервы и сыр с колбасой. Приходилось экономить, из-за чего выбор решался в пользу дешевых продуктов.

Но Анаит в знак протеста взяла на развес шоколадные конфеты: с вафельной начинкой и кремом. Ник посмотрел на цену и присвистнул: четыре деснара! Ничего себе! Но спорить с Анаит не стал – себе дороже.

Она взвесила конфеты на весах и распечатала чек. Затем путники рассчитались на кассе и направились в небольшой сквер, чтобы обсудить, что делать дальше. Анаит открыла пакет с конфетами и угостила друзей. Ник взглянул на их стоимость и нахмурился:

– Ты ошиблась с ценой. Не те конфеты пробила.

Анаит достала конфету и развернула фантик:

– Я не ошиблась.

– В смысле? – не понял Ник.

Анаит не отвела взгляд:

– Я специально это сделала.

Она откусила от конфеты и начала неспешно пережевывать ее.

– Так нечестно! – Ника обуревали эмоции.

– Честно, – Анаит пожала плечами, – на кассе должны проверять товар, а не ушами хлопать.

Дафф поддержал Ника, но Анаит не выказывала следов раскаяния:

– Если такие честные, идите: заработайте денег и доплатите. А я хочу эти конфеты и буду их есть!

Она зло сверкнула глазами, и Ник вскипел:

– И заработаю! Можно подумать, я никогда этим не занимался!

Теперь это стало делом принципа. Ник и Дафф отправились по кафешкам и магазинам в поисках халтуры, но рабочие руки нигде не требовались. Когда парни выходили из очередного магазина, их окликнул мужчина ниже среднего роста, полноватый, по виду – обеспеченный:

– Эй, вы двое! Заработать хотите?

– Только без криминала, – сразу предупредил Дафф.

Мужчина еще раз смерил их взглядом и кивнул:

– Без проблем. Надо рухлядь из дома вывезти.

Он сообщил, что купил дом неподалеку от города, но прежние хозяева оставили там часть вещей. Нужно их вытащить из дома и сложить в мусорные контейнеры перед домом. Ник и Дафф согласились: удобный вариант – и работа, и ночлег. Примерно минут через сорок вместе с Анаит они подъезжали к дому мужчины. Тот показал фронт работы: не очень много, хотя Ник удивился: он ожидал увидеть недавно построенный дом, а этот походил на здание прошлой эпохи: возведенный из камня, с высокими потолками, балкончиками на втором этаже и колоннами перед входом. Для здания больше подходило определение – особняк. А еще смущало, что рядом нет других строений.

– Гостиницу сделаю, – пояснил мужчина. – С парком и развлечениями.

Это многое объясняло. Как-то раз отец Ника выиграл путевку в загородный отель на выходные, там имелся бассейн, сауна, можно было прокатиться на лошадях, а зимой – на лыжах. Неплохой бизнес. Странно, что этот мужчина не нанял профессиональных грузчиков, но, может, хотел сэкономить и дать ребятам шанс заработать? Тем более, договорились на шесть деснаров – нормальные деньги.

Идея с разбором завалов показалась Даффу мутной: в доме находилось еще двое мужиков, по виду алкашей в завязке, – на мысли об этом наводил их внешний вид: небритость, неопрятная прическа, одутловатое лицо. Подобные личности были хорошо знакомы Даффу с детства, наверное, ни один мир без них не обходится. Возникло ощущение, что хозяин дома свозит сюда тех, кому некуда деваться. Интересно, сколько стоит вынос мусора, если брать профессиональную бригаду? Видимо, в этом и заключалось желание хозяина сэкономить.

Фронт работы предстоял не особо большой. Вынести старую мебель со второго этажа, избавиться от стопок книг и журналов.

– Вы прямо с окна и выбрасывайте, – посоветовал один из мужиков.

Он с любопытством наблюдал, как парни пытаются сдвинуть массивный шкаф с места. Наверное, решил, что пришла вторая смена, а потому ему можно отдохнуть.

– Так поломается, – Ник с интересом изучал мебель. – Это же массив дерева. Ее бы отреставрировать…

– Никто не возьмется, – нахмурился второй мужик. – В ней споры могут быть. Проще сжечь.

Дафф переглянулся с Ником: какие-то споры… Грибов, что ли? Ну, может, какой-то вредитель, который точит дерево изнутри. Парни переоделись в спецодежду, которую им выдали, вооружились топором и молотком и принялись ломать мебель. Мужики тем временем собрали ее внизу в одну кучу, облили какой-то вонючей жидкостью и подожгли. Анаит хозяйничала на кухне.

Тут оказался неплохой запас еды: пельмени из мраморной говядины, натуральные сосиски, фермерская молочка, яйца и готовая еда, которую нужно только разогреть в микроволновке. Пока мужчины разбирались с вещами, она приготовила ужин: порезала сосиски, обжарила их на сковороде и залила взбитыми с молоком яйцами. В кастрюле сварила пельмени.

– Кормят тут нормально, – признал один из мужиков. Его звали Хромой – правая нога была короче левой на два сантиметра: неправильно срослась после перелома.

Его напарник по прозвищу Профессор – когда-то он преподавал в институте – подтвердил:

– На этом не экономят. Ну и правильно: кому охота на такую работу соглашаться?

Ник насторожился:

– А что не так?

Профессор макнул пельмень в остатки соуса:

– Старинное здание, никто не связывается.

– Тут есть призраки? – Ник мечтал в данный момент, что залезет сейчас под душ: употел, пока махал гвоздодером.

Хромой тоненько хихикнул:

– Хорош придуряться. А то ты не знаешь. По тебе видно – из головастиков, – он выразительно постучал по голове.

– Может, тут чисто, – оборвал его Профессор. – Хозяин сказал: диагностику делал.

– Он соврет, недорого возьмет, – не согласился Хромой. – Но с оплатой не обижает, хотя выпивку зажимает.

Он с тоской посмотрел в чашку, а затем залпом выпил излишне крепкий, по мнению Ника, чай. Ночевать Профессор и Хромой отправились на улицу, после небольшого обсуждения Ник с друзьями решили к ним присоединиться – вряд ли Профессор с Хромым любители отдыха на свежем воздухе. Лучше не рисковать, оставаясь в доме.

Накрапывал мелкий дождик. Ник разложил пенку на землю, натянул на себя дождевик и свернулся калачиком. Анаит укрылась под одеялом спасателя, отданного Даффом. Вскоре дождь прекратился, и Ник задремал. Снилась дорога, автобус, на который нужно успеть и который уехал прямо из-под носа. Ник бросился бежать за ним в тщетной надежде, что автобус остановится, а затем его разбудил крик.

Ник подскочил на тюфяке, разыскивая смартфон, чтобы включить фонарик, рядом возился Дафф, только Анаит спала так крепко, что пришлось толкнуть ее хорошенечко.

– Что? – не поняла она, но крик повторился.

Путники осмотрелись: Профессор и Хромой отсутствовали.

– Вот же блин блинский! – выругался Ник.

Наверняка полезли в дом, хотя сами предупреждали о какой-то опасности. Не могли ясно сказать! Крик продолжался, будто человека нанизали на вертел и теперь крутили его над костром. Самым правильным было бы взять вещи и убраться подобру-поздорову. Ник сжал зубы: вечно у путников черт знает как все происходит! Если не сами вляпаются, то кто-то еще.

– В окно посмотрим, – предложил Дафф.

Ник подставил спину, чтобы друг забрался на него, – просто так в окна не заглянуть, слишком высоко. Дафф разбил стекло камнем и посветил фонариком.

– Ничего не видно, – Дафф спрыгнул на землю. – Наверное, это наверху.

Ник не представлял, что надо делать с человеком, чтобы он кричал – так. Хотелось бежать со всех ног на помощь, но у путников имелся опыт, который научил – лучше подстраховаться. Анаит вздрагивала при каждом вопле, она обхватила голову руками, стараясь приглушить звуки. Ник не стал звать ее с собой, пусть лучше караулит вещи.

– Заглянем внутрь? – спросил он.

Дафф кивнул. Они распахнули дверь, благо та оказалась не заперта: при свете фонаря был виден небольшой холл с лестницей, ведущей на второй этаж. Вся мебель вынесена и сожжена, двери тоже.

– Эй, что у вас там?! – Ник задрал голову, в ответ раздался хрип.

Дафф направил туда свет фонаря. На лестнице появился Хромой, его тело мелко тряслось, на грязной рубашке расплывалось красное пятно.

– Профессор. Там, – Хромой махнул рукой назад. – Выпить, сука, захотел. Заначка у нас, – с трудом разобрал Ник его бормотание, – осталась.

Он покачнулся, и Ник с Даффом бросились к нему, чтобы удержать, но не успели – он скатился по лестнице. Дверь за парнями захлопнулась с громким стуком, заставив вздрогнуть. Хромой пытался сказать что-то еще, но вместо слов из горла вырвалось бульканье, а затем на губах выступила розовая пена. Хромой дернулся, затем глаза его закатились, и он умер.

– Проверим? – Дафф кивнул в сторону второго этажа.

Крики стихли, но доносящиеся оттуда звуки пугали: словно кто-то ворочал кусок мяса, время от времени шлепая им об пол. Ник с Даффом осторожно поднялись по ступеням. Ник включил фонарик на смартфоне и им подсвечивал перед собой. Профессора друзья обнаружили в той самой комнате, из которой днем выкидывали мебель. Вокруг него разлилось темное пятно, Ник умудрился разглядеть глубокие борозды на досках, видимо, оставленные ногтями Профессора. Его тело ходило ходуном, будто мышцы жили собственной жизнью. Ник подсвечивал фонариком, не решаясь приблизиться.

– Вам помочь? – спросил Дафф.

Ответа не последовало. Ник сделал шаг к Профессору, стараясь получше рассмотреть, что с ним. С улицы донесся голос Анаит:

– Вы как там?

– Тут хрень! – откликнулся Ник.

– Возвращайтесь! – Анаит не скрывала беспокойства.

Дафф в это время водил фонарем, освещая стены: те оказались исчерчены какими-то странными следами.

– Вы нас слышите? – Ник позвал Профессора.

Следовало подойти и осмотреть его, но Ника беспокоила странная тряска тела: вдруг это заразное? Ведь Хромой умер, а с Профессором явно что-то не то творится. Его тело начало подпрыгивать и двигаться то вправо, то влево. Затем грудь задвигалась, словно легкие пытались вырваться наружу. Живот раздулся, точно в него накачали газ, а после лопнул. С ужасом Ник наблюдал, как по бокам Профессора сползают кишки. Ник зажал нос: Профессор смердел.

– Уходим, – Дафф потянул Ника за собой.

И тут Ник увидел, как из тела профессора выползают две темные кляксы, похожие на бронированных головастиков. Он ткнул Даффа в бок и рефлексивно отпрянул, это и спасло Ника, когда одна из клякс прыгнула на него. Они с Даффом рванули к лестнице, Ник старался не выпускать смартфон, чтобы в темноте не загреметь по ступенькам. Это им помогло – он успел различить еще одну кляксу у подножия лестницы – она вылезла из Хромого.

– Что там у вас? – голос Анаит сбивался от страха.

– Сваливай! – приказал Ник, перемахивая через перила.

Они с Даффом направились к выходу, но тот оказался заблокирован тремя кляксами. Еще одну Ник обнаружил на потолке, она свешивалась с явным намерением свалиться им на голову.

Луч фонаря хаотично метался по помещению, отыскивая притаившихся головастиков.

– Черт! – выругался Дафф, заметив, что из стены выбирается очередная клякса.

Ник наблюдал, как из тонкого отверстия выползает существо, похожее на подросшую пиявку, а потом принимает форму кляксы. Можно было различить блестящие чешуйки на ее теле и двойной ряд зубов.

– Вы долго?! – Анаит и не подумала уйти.

– Выход заблокирован!

Ник быстро прокручивал возможные варианты: может, попробовать раздавить этих тварей? Или…

– Окно вам на что?!

Ник едва не застонал: вот они с Даффом два придурка! Не сговариваясь, парни бросились к окну, высадили стекло и выпрыгнули из дома. Их ждала Анаит, державшая рюкзаки. А потом они бежали, шарахаясь от каждого шороха, спотыкаясь о корни и потеряв в итоге фонарик, который Дафф швырнул в сторону подозрительной ветки.

Ник спиной ощущал футболку, и каждый раз казалось, что это мерзкие твари догнали и вгрызаются в кожу. Приходилось сдерживаться, чтобы не заорать от ужаса и не напугать друзей. Дыхание сбилось, ребра жгло огнем, в животе справа поселилась ноющая боль, которая отнимала последние силы.

На глазах Ника выступили слезы, он думал: еще немного, и он просто свалится, не в состоянии двигаться дальше. Анаит начала отставать, пришлось схватить ее за руку и тащить. Ник с друзьями совершили еще рывок, а потом вывалились на дорогу и чуть не попали под грузовик, который в последний момент успел увернуться.

Правда одна, и в то же время правд много. Странное дело, у каждого человека своя правда, которая часто не состыкуется с истиной другого. Казалось бы, чего проще – честно исследовать старое здание на споры головастиков, а еще лучше – снести его и обработать строительный мусор специальной смесью, уничтожающей все живое.

Но у купившего здание за бесценок своя правда, выдуманная. Он мечтает, что там не окажется впавших в анабиоз головастиков. Но втайне подозревает, что они могут быть, и посылает на разбор мебели двух алкашей и подростков, которым позарез нужна работа. Головастики активны по ночам – ведь ночью потенциальная жертва спит, а создатели этих тварей заложили в них определенную генетическую программу. Да, это не изобретение природы, эти создания вышли из биолабораторий – идеальные убийцы, нужные, чтобы зачистить территорию противника. А потом, естественно, все вышло из-под контроля.

Головастики начали уничтожать, не разделяя людей на своих и чужих, и расплодились в несметном количестве – они могли проникать в камень и дерево в виде спор, затем пробуждаясь, когда чуяли людей. Чтобы выжить, людям пришлось уйти из домов, бросить города, напоследок уничтожив все в них. Все это поставило экономику под удар, и про войну пришлось забыть – не до нее. А потому уцелевшие старинные здания и мебель той эпохи ценились выше золота, только связаны они были с огромным риском дляжизни. Но ведь это не так страшно, когда под удар можно поставить других людей.

Хранитель пути искренне надеялся, что хозяину здания придется ответить за свою правду, хотя шансов на это было мало. Скорее всего, он избавится от трупов, а дом разрушит до основания, залив по периметру все смесью-убийцей.

Забег дался нелегко. Парни толком не объяснили, с чем они столкнулись. Лишь когда выбрались на дорогу, Ник в красках поведал о головастиках, которые сожрали Профессора и Хромого. Анаит передернуло: ужасная смерть. Уж лучше под машину попасть, чем быть съеденным. Ну а самое лучшее – Анаит уже убедилась – жить долго и счастливо безо всяких приключений!

На отдых остановились под утро. До этого надеялись поймать попутку, но, кроме чуть не угробившего путников грузовика, машин не было – совершенно пустынная дорога.

Ночевать на обочине не хотелось – можно попасть под колеса, а сходить с дороги было страшно: вдруг там притаились головастики? Хотя Ник высказал предположение, что путники переместились и находятся теперь в другом мире. Но кто знает?

Вообще с этими перемещениями было странно, они происходили исподволь и незаметно: вроде идешь по едва заметной тропке среди тропы, а потом – раз! – и она перетекает в грунтовую дорогу, которая после становится бетонкой. Понять, что путники вернулись на серую дорогу, удалось только с помощью стеклышек: через них опять стала видна радуга.

Проклятая радуга! Анаит со злостью подумала, что никогда радуга больше не будет ассоциироваться у нее с радостью и чудом, а только с затянувшимся ожиданием и проблемами. Жизнь разделилась на несколько частей. В первый раз это произошло, когда Анаит потерялась, во второй – когда ее вытряхнуло на серый путь. Интересно, какой бы она была, если бы эти события не случились в ее жизни?

Наверняка в меру послушной дочерью, немного робкой, привыкшей полагаться на мужчин, но не слишком-то! А в этой жизни Анаит пришлось стать смелой и порой дерзкой, научиться проявлять инициативу и переступать через трусость. Ночью ей было ужасно страшно, настолько, что Анаит предпочла остаться одна на улице, чем отправиться с парнями в дом. И когда Ник крикнул, чтобы она сваливала, первый ее порыв был именно такой, но она не смогла бросить друзей.

А потому Анаит быстро собрала вещи – и так слишком многим пришлось пожертвовать! – и вернулась к дому. И не зря! Ник и Дафф после благодарили ее: на обоих словно ступор нашел, и они забыли, что выйти можно не только через дверь.

– Заклинило, – пояснил Дафф.

Ну да, от страха все что угодно произойти не может.

– Хоть бы дождь пошел, – произнесла Анаит.

К тому времени путники уже пару часов шли по дороге. Припекало солнце – подъем получился поздним, потом завтракали на не очень быструю руку – все устали и приуныли.

– Да, жарковато, – согласился Ник.

– Не поэтому, – Анаит покачала головой. – После дождя, когда выглянет солнце, покажется радуга.

Она запрокинула голову:

– Пусть покажется! Я скажу, что ненавижу ее!

Ник подошел и обнял за плечи забинтованной рукой – порезался, когда стекло высаживал:

– Мы дойдем. Обещаю.

Некоторое время они так и шли – в полном молчании.

– А я бы все равно согласился, – неожиданно произнес Дафф.

Анаит сразу поняла, о чем он:

– Но ведь шансов нет!

– Пока мы живы – есть, – не согласился Дафф.

Анаит хотела пуститься в спор, но не стала – а смысл? Можно подумать, их мнение кого-то интересует. Хранитель пути выпихнул их на дорогу между мирами Темногорья, так детей бросают в воду в надежде, что сами как-нибудь научатся плавать. Вот у путников и выходит – как-нибудь.

Впереди показались какие-то строения – наверное, город. Обходи город – плохо, не обходи – тоже.

– Хорошо, что этот урод деньги вперед заплатил, – Анаит вспомнила мужчину, из-за которого путники попали в ночной переплет.

– Может, он не знал, – по виду флегматично ответил Дафф, но скулы у него затвердели.

– Угу, – буркнула Анаит, – а я балерина. Надеюсь, его сожрут! – кровожадно добавила она.

– Я по нему плакать точно не стану, – Ник был на ее стороне.

Задерживаться не стали. Даффа замутило от одной мысли, что где-то неподалеку разлагаются тела нескольких тысяч людей. К тому же возникло опасение, что и путников может запереть свихнувшийся искусственный интеллект. Ник попробовал разбить окно, но то оказалось сверхпрочным – даже трещинами не пошло.

Дверь, к счастью, осталась на прежнем месте – ее заклинило. Анаит попробовала добиться от Искинки, как можно открыть убежище, но все старания оказались бесплодными: был нужен код. Первоначально, когда люди застряли в укрытии, код не сработал, потому что Большой разум завис, а рядом с ним не оказалось никого, кто бы его перезапустил, – ненадежная система контроля ИИ и трагическая цепочка случайностей. Теперь же код оказался безнадежно утерян, а Большой разум отключился.

– Ну что-то можно сделать?! – взорвался Ник, и Искинка согласилась: – Да, возможно механическое снятие блокировки.

После этого путники двинулись к башне, находившейся в центре города. Все это время Дафф перебирал в голове: почему не нашлось никого, кто бы открыл убежище снаружи? Неужели все послушно спрятались и оказались в ловушке? Во всем мире? И что теперь делать путникам: искать другие убежища? Но вряд ли получится – их снова выкинет.

Когда подходили к башне, Дафф основательно накрутил себя. Хорошо, что внешне это проявилось только в виде усилившейся бледности.

– Я боюсь, – призналась Анаит, когда они приблизились к строению.

– Я тоже, – Дафф решил не скрывать чувства: он тоже имеет право страшиться.

– Думаю, шанс есть, – Ник напоминал энергичного щенка, готового носиться за собственным хвостом.

Башня походила на готовую взлететь ракету. Она всем корпусом устремилась ввысь, переливаясь на солнце множеством оттенков.

– В цвет радуги, – отметила Анаит.

Дафф тоже это заметил – словно знак их пути. Ник первым подбежал к башне и застыл: искал ручку или кнопку, отворяющую дверь.

– Добро пожаловать на вокзал Тысячи миров, – дверь плавно поднялась вверх.

Путники вошли в башню. Дафф запрокинул голову: высоко вверх уходил круглый столб. От него на разных ярусах расходились мосты, ведущие в бесчисленные коридоры.

– Нам нужно убежище! – выкрикнул Дафф.

– Следуйте за мной, – пригласил голос.

Плиты пола поочередно засветились зеленым, путники двинулись по своеобразному указателю. Дафф быстро шагал, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег. От волнения подташнивало, сердце билось, словно перетрусивший зайчишка.

Путники спустились по лестнице на два пролета. Перед ними находилась широкая металлическая дверь. Дафф сглотнул: надо просто ее открыть.

– Может, уйдешь? – предложил он Анаит.

Она лишь замотала головой. Выглядела Анаит не очень, как и все они: круги под глазами, осунувшийся вид, одежда пропылилась. Дафф выдохнул: была не была! Все равно выбора нет. Он с Ником подошел к небольшой коробке, висящей на стене, затем разбил стекло на ней. А после Ник нажал на красную кнопку разблокировки дверей, послышался щелчок.

Дафф потянул дверь на себя и тотчас же отскочил: из прохода вывалился труп. Анаит завизжала.

Путники поднялись рано, быстро собрались и после краткого перекуса отправились в дорогу. Ник надеялся, что вчерашний знак был не зря. Понятно, что летом радуга появляется достаточно часто, но путники цеплялись за любую надежду, что когда-то их дорога закончится, они загадают заветное желание и вернутся к нормальной жизни.

Теперь путь шел через лес. Он точно послужил образом дремучего леса в одной из недобрых сказок, которые читала мама по вечерам. Где детей похищала злая ведьма, где на купцов нападали разбойники, где водилась разная нечисть. Этот лес напомнил тот, который поглотил людей, но здешний был классически мрачный, темный и запущенный. Небо почти не виднелось из-за высоких макушек деревьев, переплетшихся между собой. Поваленные стволы мешали пробираться, почва под ногами пружинила, так что кеды Анаит промокли.

– Остановимся? – Дафф указал на небольшой водоем.

Да, отдых бы не помешал, заодно стоило просушить обувь. Припасы начали подходить к концу, но в ближайшие два дня беспокоиться не о чем. Ник и Дафф набрали хворост, затем разожгли костер, Анаит отправилась за водой. Ник решил сопроводить ее – лучше подстраховаться. А еще хотелось хотя бы немного побыть вдвоем.

Ник, не скрываясь, пялился, когда Анаит босиком вошла в озерцо и зачерпнула воду. Какая Анаит красивая! Даже шелушащийся нос – загар облезал, даже густые брови – Нику все в ней нравилось. Ее резкость, эмоциональность, неправильность привлекали Ника. Анаит не боялась показаться странной, говорить в лоб все, что думает. Нику не хватало подобных качеств, зато он уравновешивал Анаит – из них получится отличная пара!

Анаит разогнулась и вздрогнула. Ник повернул голову, и ему сделалось не по себе. В воде по щиколотку стояла малышка. Ник растерянно разглядывал ее: белое платьице, длинные волосы, огромные голубые глаза, вздернутый нос – черты девочки вызывали умиление и желание помочь. На коленке виднелась свежая ссадина, под ногти набилась грязь.

– Ты кто? – Анаит сделала шаг к девочке.

– Ты не моя мама, – девочка попятилась, отступая в воду.

Анаит хотела последовать за ней, но Ник перехватил ее. Анаит некоторое время непонимающе смотрела на него, а затем опомнилась. Она вылила воду и побежала к костру. Дафф, который раздувал огонь, не сообразил, почему его друзья собирают вещи. Анаит ткнула в сторону озерца – из воды торчала белобрысая макушка.

– Какая-то тварь. Она чуть не заманила меня. Если бы не Ник…

Несмотря на ощущение опасности, Ника проняло это признание: да, он немного герой – оказался в нужном месте в нужное время. Смог защитить хотя бы Анаит. Хотя бы сейчас. Он представил, как Анаит идет за девочкой, а та оборачивается зубастой тварью и утаскивает Анаит на дно. Его передернуло от отвращения.

Следующую остановку сделали на опушке – даже самый дремучий и неприветливый лес когда-то кончается.

– Давайте не будем, – Анаит оборвала разговоры о девочке. – Меня до сих пор трясет.

– Хорошо, – не стал спорить Ник.

Они, наконец, высушили обувь и перекусили на скорую руку – лучше не задерживаться. Вчера выпал на редкость счастливый и спокойный день, вряд ли такое повторится.

Анаит злилась. Не на себя или спутников, а на ту тварь, которая загипнотизировала их. Надо было не останавливаться на опушке, а уходить дальше, чтобы переместиться. Но тварь поймала их, а затем вся троица словила глюки. Хорошо, что в этом видении Ник раздобыл средство, убивающее монстров. Странно, что оно подействовало наяву, и тварь предстала в истинном обличии. Анаит сморщилась: сейчас бы медленно переваривалась в желудке растения, так и не осознав ничего. Наверное, до конца боролась бы с демонами, не понимая, что ее заживо пожирают.

Анаит с благодарностью посмотрела на Ника – он хороший. Пусть не такой красавчик, как Димитр, но на Ника можно положиться. И с ним просто хорошо рядом. Когда путники дойдут до радуги – а они обязательно доберутся, – Анаит будет очень не хватать Ника. Конечно, по Даффу Анаит тоже будет скучать, но по Нику особенно. Как несправедливо: встретить парня мечты и знать, что придется расстаться!

Она бросала на него незаметные, как ей казалось, взгляды, пока Ник не обернулся и не улыбнулся. Тогда она подошла и взяла его за руку. Пусть у них будет мало времени, но они проведут его вместе. Так они и шагали, пока Анаит не поняла, что местность изменилась. Дорога теперь шла между холмов, покрытых густой травой, среди которой цвели ярко-красные цветы.

– Красиво, – заметил Дафф, – синее, красное и зеленое – чистые цвета.

– Ни облачка, – Ник запрокинул голову.

Он нарвал цветов, и теперь Анаит плела венок – он подойдет к ее черным волосам.

– Есть хочу, – еды осталось мало, и Анаит волновало, что у путников будет на ужин.

– Какое сегодня число? – Дафф попытался включить смартфон, но тот разрядился.

– Надо было записывать, – Ник тоже потерял счет дням. – И я не уверен, что время тут линейное. Может, при перемещении проходит несколько дней.

Все замолчали, обдумывая предположение Ника. По ощущениям Анаит, травник[3] близился к завершению. Хотя по факту путники находились в пути меньше двух недель. Да, как-то странно со временем. Ничего, когда они окажутся в обитаемом мире, Анаит зарядит телефон и посмотрит, что он выдаст.

Город притулился между двух возвышений. Асфальтовая дорога к нему шла прямо через холм – был пробит туннель. Путники же приближались к поселению с востока.

– Обойдем или напрямик? – поинтересовался Ник.

Анаит отметила: он всегда спрашивает мнение других, это так мило.

– Лучше по дороге, – Дафф опять решил за всех. – Может, кто подбросит.

Им повезло: движение по дороге оказалось оживленным, и вскоре возле голосующих путников остановился микроавтобус.

– Автостопщики? – пожилой водитель явно был из неформалов: татуировка на щеках, серьга в носу и правом ухе, седые стороны собраны в хвост.

– В основном пешком, – Ник с удовольствием разместился на мягком сиденье. – Жаль, счетчик шагов поломался, а так бы рекорд уже установили.

Водитель рассмеялся. Он поведал, где лучше остановиться, куда сходить.

– Приходите к нам в гаражи вечером, – предложил он. – Прикольная компания собирается.

Он подробно объяснил, где его найти. Путники пообещали, что явятся. Водитель высадил их в начале города возле хостела, велев сослаться на него.

– Так и скажите, что от Амадея, – он подмигнул. – Меня знают.

Его реально знали. Поэтому, когда Дафф попросил номер на троих, молодая женщина на ресепшене спокойно отреагировала.

– Экономим, – на всякий случай пояснила Анаит.

– Тут все экономят, – женщина забрала плату и выдала ключи.

Номер оказался тесный, но уютный. Две односпальные кровати и диван, узкий шкаф, тумба, круглый стол и пара стульев – сойдет, чтобы переночевать. При номере имелась душевая и туалет. Анаит чуть не заплакала от счастья – как мало человеку надо. Затем они договорились с администраторшей, что воспользуются стиральной машинкой – за отдельную плату. В хостеле имелась кухня для постояльцев: с холодильником, плитой и микроволновкой. Можно было разогреть или приготовить еду.

– Я буду спать на кровати, – Анаит плюхнулась на покрывало.

– Только сперва наведаемся в магазин, а после – к Амадею, – Дафф закинул рюкзак за спину.

После душа жить стало лучше. Анаит даже потрогала волосы – какие они мягкие и гладкие. Ник и Дафф побрились.

– Ты похудела, – отметил Ник, и Анаит кивнула:

– Ага, штаны спадают.

Конечно, хотелось купить обновок, но деньги необходимо экономить.

– А мне скоро можно косы заплетать, – Ник притворно посетовал на отросшие волосы.

– Пойдем по стопам Амадея, – подхватил Дафф.

Путники закупились в супермаркете, который посоветовал Амадей, а потом вернулись в хостел. Анаит взяла себе сырники со сметаной, Ник – ролл с ветчиной и сливочным сыром, Дафф – сэндвич. А еще десяток яиц, сливочное масло, колбасу и сыр, чтобы сделать бутерброды. После посиделок на кухне завалились спать и встали в семь вечера, когда зазвонил будильник на телефоне Ника.

– Кстати, сегодня двадцать второе число, – объявил он.

– Дед, наверное, с ума сходит, – прокомментировал Дафф.

– Мои тоже, – Ник с сочувствием посмотрел на друга.

– Если у них тоже двадцать второе число, – Анаит не хотела, чтобы парни хандрили.

Существовала вероятность, что там время замерло, если Хранитель пути говорил правду насчет смертей путников. Пока тела не найдены, смерть отсрочена. А тела не найдут, пока Анаит, Ник и Дафф продолжают свой путь.

Даффа тронула история Амадея, она во многом совпадала с тем, что произошло с Анаит. Хотя все могло быть и проще: неисправная камера, Амадей отвлекся, работник аквапарка оказался замешан в деле, а по факту – похищение девочки. Хотя все излишне сложно для такого действа: слишком много свидетелей и камер.

Что же произошло в тот день? Еще одна пропавшая без вести? Еще один серый путь, который другая троица не одолела? Кто знает… Даффу пришлось постараться, чтобы отвлечься от мыслей о дочери Амадея и уснуть. Он долго глядел в окно, наблюдая, как на небе зажигаются звезды, не такие яркие, как на природе, но все-таки видные невооруженным взглядом. Дафф смотрел и смотрел, пока одна из звезд не сорвалась с небосклона, и тогда Дафф загадал желание – дойти до радуги.

В двенадцать дня друзья позавтракали яичницей и бутербродами с чаем. Затем собрали вещи, сдали номер и двинулись из города. Чтобы сократить путь, воспользовались автобусом, он шел от автостанции в соседний город. Путники вышли посреди маршрута: не стоит задерживаться в этом мире, чтобы не причинить ему этим вред.

– А мне понравилось, – произнесла Анаит.

Город был самый обычный: небольшой и неинтересный, состоящий из домов, построенных не для красоты, а чтобы людям было куда приходить после работы. Но Дафф понимал Анаит: ему тоже понравилось. Ведь в любом поселении главное – люди, которые там живут. На прощание Амадей сунул путникам деньги. Они пытались отказаться, но он настоял: мол, видит, что деньги им карман не жмут. Это было кстати, ведь устроиться на работу – значит, остаться на несколько дней. Остаться – влечет за собой аномалию и разрушения.

Дафф осознал, что привык каждый день встречать в дороге. Это не значит, что именно так он и желал бы проводить дни, но хотя бы ушла злость на Хранителя пути и свою судьбу. Наступила стадия принятия ситуации. Смешно будет: если (когда) все закончится, Дафф, пожалуй, будет скучать по этому времени.

Дверь лязгнула, точно капкан – сработал доводчик. Анаит от неожиданности вздрогнула.

– Осторожно, – зачем-то предупредил Дафф.

Подъехал лифт, двери со скрежетом открылись.

– Пойдемте пешком, – почему-то Анаит передалась нервозность Даффа, – это похоже на ловушку.

– Тут двадцать с лишним этажей, – Ник встретил ее предложение без энтузиазма. – Надеюсь, нам не очень высоко.

На следующем этаже лифт снова раздвинул дверцы, приглашая путников войти внутрь.

– Он нас преследует, что ли? – Нику не понравилось увиденное.

Подобное повторилось на третьем и четвертом этажах.

– Что-то мне все это не нравится, – Ник взял Анаит за руку: – Ты как?

– Стараюсь не психовать, – Анаит пожала его руку, прикосновение успокоило ее.

Пятый и шестой этаж путники миновали на полном ходу, перепрыгивая ступени. Седьмой этаж встретил их граффити мальчика с повязкой на рту. Анаит напряглась, когда нарисованный мальчик повернул голову и посмотрел на путников. С грохотом остановился лифт, путники не стали дожидаться, когда он откроется, а побежали дальше.

Послышался грохот, здание качнулось.

– Что за?.. – начал Ник и резко замолчал: пролет на девятый этаж исчез.

– Спускаемся потихоньку, – Дафф не закончил: дом еще раз тряхнуло, и путники едва не повалились, с трудом удержавшись за перила.

Друзья понеслись к выходу, но Дафф со всего маха упал на колени, когда перед ним провалилось несколько ступеней. Ник успел схватить его за шиворот, чтобы приятель не сверзился в пролет. Анаит глядела на провал перед собой: она не справится, сил не хватит.

– Я подхвачу, – пообещал Ник. – Не смотри вниз.

– Я… – Анаит замотала головой.

– Смотри, это легко, – Ник перебросил рюкзак, затем прыгнул. Дафф последовал его примеру.

Дом заколебался, будто огромная река подхватила его и понесла по течению.

– Давай!

Анаит хотела крикнуть, что не может, но лестница начала рушиться, и Анаит прыгнула. Ник и Дафф подхватили ее, и они помчались вниз, перемахивая через ступени. На третьем этаже путников ждал неприятный сюрприз: пролет между этажами отсутствовал. Анаит сглотнула: куда теперь?! В окно, чтобы гарантированно переломать ноги?

Послышался звук подъезжающего лифта. Дверцы распахнулись в ожидании пассажиров. Дом начал раскачиваться, словно от порывов ветра, раздался звон разбитого стекла, стены завибрировали, уцелевшая часть лестницы задрожала, и путникам пришлось прыгнуть в лифт. Дверцы за ними захлопнулись, точно пасть довольного хищника; Анаит явственно различила чмоканье, а затем все полетело вверх тормашками.

Анаит вцепилась в Ника, но их разъединило, Анаит подбросило под потолок, и она хорошенько приложилась спиной. Свет вырубило, Анаит позвала друзей, но в ответ не донеслось ни звука. Анаит попробовала нашарить Ника и Даффа, но пальцы наткнулись на шершавую поверхность, не похожую на пластиковую отделку лифта. Анаит отдернула пальцы, точно от горячей сковороды: где она?! Что за ерунда происходит?

Секунды растянулись в века, сменившись эпохами и эрами. Анаит болталась в месте, которое раньше было лифтом, лишенная возможности позвать кого-то на помощь. В порыве эмоций Анаит от души лягнула стену, и тут же, как по команде, включился свет. На Анаит с удивлением смотрел Ник: «Ты чего пинаешься?» Стены лифта завибрировали, сам он начал гудеть, и Анаит с друзьями вновь подбросило к потолку от перегрузки. Их хорошо протрясло, перед тем как они свалились с детской горки в новом дворе. Анаит успела порадоваться, что после последнего приема пищи прошло достаточно времени, иначе бы стошнило.

Один из силуэтов поплыл прямо к путникам. Анаит насторожилась, когда из воды появился высокий мужчина с окладистой бородой. К нему словно прилипли две девушки – они составляли единое целое. Когда мужчина с девушками подошли вплотную, путникам стало понятно, что морские жители лишь внешне похожи на людей – их тела состояли из бурых водорослей, тесно переплетшихся между собой.

Нельсон поднялся и потерся о ноги мужчины.

– Вы застряли, – голос мужчины, которого звали Наутик, прозвучал прямо в голове Анаит. – Но мы можем помочь.

Вообще-то, Наутиком звали не самого мужчину, а единое существо, но морские девушки казались лишь дополнением центральной фигуры.

– И что взамен? – наверное, морские обитатели умели читать мысли, но Дафф задал вопрос вслух.

– Нам нужно взять одну вещицу из рощи, – Наутик кивнул в сторону пальм. – Когда-то она принадлежала части моего народу, но на нее наложили заклятье.

– А нам не навредит? – Ник словно угадал, о чем думает Анаит.

Мужчина помотал головой:

– Взамен мы вернем вас на проклятый путь.

– Что-то мне не нравится словосочетание: проклятый путь, – пробормотал Ник.

– А если мы не захотим возвращаться? – спросила Анаит.

– Вас так и будет перебрасывать из мира в мир, пока ваши силы не иссякнут, – голос Наутика звучал печально.

– Ясно-понятно, – Дафф принял решение, – что выбора нет. Что надо делать?

Водоросли заскользили, отпуская одну из спутниц мужчины:

– Она отведет вас.

Девушка взяла Даффа за руку. Тот невольно отшатнулся: видимо, представил, как сплетается со спутницей. Девушка направилась в центр рощи, ведя путников по едва заметным тропкам.

Во время пути девушка оставляла красные метки на деревьях. Анаит крутила головой: здесь было душно и влажно одновременно, ее мгновенно пробил пот и стало не хватать воздуха, пришлось дышать ртом.

Деревья росли вплотную друг к другу, их стволы обвивали лианы, с пальм спускались связки плодов, часть их валялась у подножия деревьев. Морская девушка подняла один и протянула Анаит, та взяла темно-фиолетовый плод размером с кулак и осторожно откусила – вкусно!

Ник и Дафф тоже подобрали несколько плодов – про запас. Анаит ела плоды, и сок стекал по подбородку, Анаит подбирала его тыльной стороной ладони и слизывала. В определенный момент девушка велела остальным держаться позади, а сама возглавила экспедицию. На взгляд Анаит, вышло это у нее не очень: пару раз девушка задела невидимые в траве веревки, чем активировала скрытые ловушки. Сначала морской жительнице свалившимся камнем снесло часть головы, которую тут же залатали оставшиеся водоросли. Потом сразу несколько стрел вонзилось в ее тело.

– Ну да, – проворчал Ник: – Сходите и заберите! Легко сказать!

– Не бойтесь, – девушка прижала руки к груди, выдергивая стрелы, – мне они не причинят вреда.

Анаит стало совестно: о спутнице она и не подумала, беспокоилась о друзьях и себе. Даже сейчас Анаит подташнивало о мысли, что было бы, сунься она с друзьями в рощу, чтобы найти еду, питье и место для отдыха. Наверное, полегли бы втроем, найдя здесь последнее пристанище. Ну что ж, не самый скверный вариант, как закончить жизнь.

Морская девушка привела путников к озеру, которое спряталось в сердце пальмовой рощи. Возле него располагалось несколько полуразрушенных строений песочного цвета. Видимо, когда-то в этом месте находился караван-сарай.

– Это находится там, – девушка махнула рукой.

– Что именно? – Дафф предпочитал определенность.

– Увидите, – она больше ничего не добавила. – Только не задерживайтесь.

Анаит это не понравилось: сложно сказать, что ли? Может, девушка завела их в ловушку? Анаит с парнями осторожно приблизилась к строениям. Часть блоков валялась в пыли, крыша местами обвалилась. Анаит заглянула в уцелевший проем – никого. Обгоняя путников, в здание вбежал Нельсон.

– Ты здесь откуда? – удивился Дафф.

Нельсон быстро пробежал и скрылся за останками дивана, вскоре в зубах кота Анаит увидела пойманную ящерку. Путники огляделись: большое двухэтажное задание, разделенное на отсеки перекрытиями в виде арок, на стенах надписи на непонятном языке, во множестве высечены изображения льва. Узкие окна расположены ближе к потолку, на втором этаже окна пробиты прямо в каменной крыше. Анаит задрала голову: интересно, во время дождя их не заливало? Или тут редко бывают дожди?

– Нашел! – крикнул Ник.

Дафф и Анаит поспешили к нему. Ник стоял возле ниши в стене, в которой на постаменте поблескивала золотая клетка, украшенная драгоценными камнями. Анаит ахнула от восхищения и взяла клетку в руки: чуть больше ладони. В клетке на жердочке сидела птица, в нее был вставлен ключ. Под крылом птица держала крошечную шкатулку.

– Наверное, это, – Анаит вытянула руки, чтобы Дафф и Ник тоже полюбовались находкой. Нельсон одобрительно мяукнул.

В этот момент здание затряслось; не раздумывая, троица бросилась к выходу. На ходу Дафф подхватил кота под мышку, да так и бежал с ним, перепрыгивая через обломки, которые падали прямо перед путниками. Анаит прикрывала голову руками: не хотелось, чтобы камнем пробило ее. Анаит не из водорослей, ей такой удар точно на пользу не пойдет.

Все это время она мысленно чихвостила спутницу: «не задерживайтесь»! Не могла ясно сказать, что все развалится к чертям собачьим, как только путники заберут клетку?! Уж Анаит ей все выскажет! Когда троица покинула здание через пролом в стене, морская жительница лежала на земле. Анаит подбежала к ней: что случилось?!

– Отнесите, – девушка с трудом приоткрыла глаза. – Мое время истекло. Держитесь меток.

Анаит со страхом наблюдала, как тело морской девушки иссыхает и трескается. Вскоре вместо нее осталась лишь горстка бурых водорослей. Нельсон, которого Дафф отпустил, подошел и понюхал их, затем сморщил нос и чихнул.

– Наверное, надо ее похоронить, – Ник растерянно посмотрел на Анаит.

Налетевший ветер развеял сухие водоросли, не оставив от них и следа.

– Вопрос решился сам собой, – Дафф сунул руки в карманы и зашагал за котом, который призывно мяукнул несколько раз.

Их уже ждали. Наутик со второй девушкой выходили из воды, когда путники вышли из рощи.

– Ваша спутница… – Дафф не закончил.

– Мы знаем. Наш народ не может обходиться без моря длительное время, – мужчина забрал клетку. – Спасибо вам. Это память народа, которым мы когда-то были.

Нельсон громким мяуканьем потребовал, чтобы его выпустили из рюкзака. Затем кот когтями продрал дыру в ковре и исчез в ней.

– Вот уж нет! – Ник попятился от прорехи. – Я не кот, у меня жизнь одна, да и та под вопросом.

Дафф даже не удивился: придется опять все брать на себя. Он сунул голову в дыру: ничего не видно, точно в молоке плаваешь.

– Прошу считать меня героем, – Дафф сел на край прорехи, спустил в нее ноги и прыгнул.

Это больше походило на парение, когда-то отец Даффа летал в аэротрубе: главное, принять правильное положение тела; сам Дафф тогда так и не решился – боялся высоты. Постепенно он начал снижаться, видеть этого Дафф не мог из-за плотной белесой завесы, но ощутил телом. А потом Дафф мягко опустился на поляну, где его поджидал Нельсон.

– Ты опытный путешественник, я уже понял, – Дафф с уважением погладил кота. – Но лучше тебе не идти с нами. Опасно.

Нельсон отвернулся, всем видом давая понять, что не намерен выслушивать подобные глупости. Вскоре к ним присоединились Анаит и Ник.

– Я летала! – от удовольствия у Анаит порозовели щеки. – Это… – она потрясла головой.

Дафф полагал, что щеки у Анаит покраснели не только из-за этого, но комментировать не стал: не его дело. Ник вытащил стеклышко:

– Радуга есть. Полагаю, нам нужно это отпраздновать.

Он бросился рвать цветы, росшие на поляне, а после преподнес их Анаит, став на одно колено. Дафф только головой покачал: любовь толкает даже самых умных людей на глупые поступки. Ну и пусть, зато Анаит и Ник счастливы. Дафф вытащил плоды, собранные в оазисе:

– Угощайтесь.

Один плод достался Нельсону, который с удовольствием его съел.

– Ты удивительный, – Дафф сел на корточки и погладил кота за рваным ухом.

– С голодухи еще не то жрать научишься, – философски произнес Ник. – Вспомни, как мы коренья запекали и яйца из гнезд таскали.

После получасовой передышки путники двинулись по направлению к радуге. Нельсон снова занял место в рюкзаке Даффа.

– Иногда мне хочется идти и никуда не приходить, – вскользь заметила Анаит. – Потому что, когда куда-то приходишь, начинаются проблемы.

Дафф мысленно кивнул: так и есть. Дорога – словно отсрочка. Ты вышел из пункта А и направляешься в пункт Б, куда, на самом-то деле, совсем не стремишься. А пока ты в пути, это точно передышка, и чем дольше в пути, тем больше надежда, что пункт Б отменится сам собой.

Так что, когда путники вышли к дороге, Дафф восторгом не пылал, тем более надвигался вечер.

– Предлагаю заночевать тут, – Ник был с ним солидарен.

– Не доверяешь городам? – Дафф подмигнул.

– После того, что они устроили? – Ник принял возмущенный вид. – Спасибо той бабке, которая нас вывела.

– Какая бабка?! – Анаит от возмущения только что не закипела. – Такая дама интересная. Мне бы хотелось в старости так выглядеть.

– Ты будешь лучше, – Ника сразу же пробило на ми-ми-ми.

Дафф прервал их восторги:

– Чья-то машина.

На обочине, носом в кусты, стоял брошенный автомобиль: двери открыты, ключи оставлены в замке зажигания.

– И где его хозяева? – Ник тотчас же позвал: – Кто тут? Ау?

– Ты так людей распугаешь, – Дафф нажал на сигнал. – Своим хриплым голосом.

Ни на крики, ни на гудок никто не объявился.

– Может, их похитили или убили? – Ник разнервничался. – Как бы нас за это не притянули к ответу.

Дафф осмотрел автомобиль, открыл багажник: ни беспорядка, ни следов борьбы.

– Предлагаю в нем переночевать, двери заблокируем.

После небольшого спора остальные согласились. Ник и Дафф разложили сиденья, получилось вполне приемлемо, хотя пуховой матрас бы не помешал. Анаит легла с одного края, Дафф – с другого, Ник – посередине. Нельсон примостился в голове Даффа. Дорога так вымотала, что Дафф отрубился, как только голова коснулась импровизированного ложа.

Разбудил его Нельсон, который потребовал, чтобы его выпустили. Дафф выглянул в окно: от земли поднимался туман. Все вокруг приобрело нежный оттенок: розовеющее небо, позолоченные солнцем кусты, блестящая от росы трава. Дафф от души зевнул: красиво, но он еще поспит. Во второй раз Дафф проснулся через пару часов.

Солнце уже встало, туман рассеялся, привычно хотелось есть.

Дафф выбрался из машины и замахал руками: надо размяться. Он собрал росу с травы и умылся; зубы почистит, как доберется до воды, – когда постоянно в дороге, на многие вещи начинаешь проще смотреть.

– Воды в обрез, – доложил Ник.

Путники дорезали остатки сыра и хлеба и немного перекусили. Мимо так и не проехало ни одной машины. Вернулся Нельсон, он притащил в зубах мышь.

– Добытчик, – Анаит потрепала кота по голове. Тот демонстративно сожрал мышь сам.

– Можем сократить путь, – Дафф повернул ключ в замке зажигания, мотор тихо загудел.

– Точно! – Анаит с энтузиазмом откликнулась на его идею.

Дафф проверил показания датчиков: вроде все работает. Друзья и кот загрузились в машину, и они отправились по дороге. Дафф не гнал: лучше не рисковать с незнакомой машиной, да и пример с родителями не вдохновлял – Дафф не хотел себе подобной участи. Солнце хорошенько припекало, и ребята открыли окна, чтобы не запариться. Нельсон залез на плечо Ника и смотрел в заднее окно. Именно Нельсон и заметил бегуна.

Кот громко мяукнул и на всякий случай стукнул Ника лапой. Дафф поглядел в зеркало заднего вида: за автомобилем бежал какой-то человек, только скорость у него была как у супермена.

– Похоже, хозяин машины нарисовался, – мрачно пошутил Ник.

– Прибавь газа, – потребовала Анаит.

– Да я особо водить не умею, – Дафф переключил скорость, – папа научил в детстве.

Бегущий человек понемногу настигал их. Дафф еще раз взглянул в зеркало: понятно, почему ни одной машины не проехало. Зачем, если тут люди быстрее автомобилей носятся?

– Наверное, это робот, – Анаит развернулась и вместе с Нельсоном наблюдала за преследующим автомобиль человеком.

– Или допинг принял, – Ник продолжал шутить.

Дафф занервничал: он не любил странности, их и так было слишком много за время пути.

– Страшный он какой-то, – голос Анаит напрягся. – Мне это не нравится.

Дафф прищурился: человек казался иссохшим и потемневшим, как долго пролежавшая во дворе доска. Дафф прибавил газу: нужно оторваться. Принять решение было легче, чем воплотить его в жизнь. Дистанция между автомобилем и преследователем не сокращалась. В одном месте дорога делала петлю, и бежавший человек исчез.

– Отстал, – выдохнул с облегчением Ник.

Он повернул голову и заорал от неожиданности: человек выпрыгнул на дорогу и попытался выломать боковую дверь. Завизжала Анаит, Нельсон зашипел, Дафф резко вывернул руль влево, и автомобиль едва не вылетел с трассы. Это помогло стряхнуть преследователя, но Даффа проняло: чуть не разбились! Машина запетляла, Дафф с трудом выровнял руль.

– Вы тоже видели? – от испуга Ник побледнел.

– Лучше б не видела, – Анаит утопила дверной блокиратор.

– Мне это в кошмарах сниться будет.

Напавший человек походил на восставшего мертвеца: обтянутый кожей скелет – скелет, кстати, местами виднелся – в области ребер, например; на голове сохранился клок седых волос. Глаза в глазницах отсутствовали.

Дафф посмотрел в зеркало заднего вида:

– Вроде оторвались.

– Ты только не останавливайся, – попросил Ник. – Я никогда не мечтал, чтобы меня сожрал зомби. Или участвовать в приключениях с зомби.

Даффу хотелось скинуть скорость: он давно не садился за руль, а скорость была непривычно высока, но при одной мысли, что вот этот урод вернется и попробует влезть в машину, делалось дурно. Лишь минут через десять Дафф отпустил педаль газа: преследовавший их мертвец так и не появился.

– Включи радио, – попросила Анаит. – Послушаем новости.

Дафф покрутил ручку, радиоприемник выдал в эфир белый шум и потрескивание.

– Не ловит, – Ник наглаживал кота, тот стоически терпел. – У нас в дороге тоже так бывает.

Дафф сам знал, что не всегда радиоволну можно поймать, но почему-то это его не успокоило. Может, в этом мире некому больше вести передачи для автомобилистов, дачников и скучающих пенсионеров? Да и пенсионеров и всех прочих тоже не осталось?

– По сторонам смотрите, – Дафф сбавил скорость до приемлемой: так он чувствует автомобиль.

Мимо пролегали поля. Трава выросла высокая, так что при желании в ней можно было спрятаться. Вдоль обочин стояли телеграфные столбы, на них сидели птицы. По небу неспешно плыли перламутровые облака, вдалеке темнел лес. Но Дафф не любовался красотами, он искал подтверждение, что мир необитаем. Поля не засеяны, но, может, необходимости в этом нет. Провода не оборваны, но машины на дороге отсутствуют.

Вдали показались строения.

– Надеюсь, тут будут люди, – пробормотал Ник.

Он прижался к окну, выискивая прохожих, но Даффом овладело дурное предчувствие: слишком тихо. Дорогу лениво пересекла стая уток: родители переводили подросших утят на другую сторону. В кустах Анаит заметила притаившуюся лису: та явно намеревалась полакомиться утенком.

– Животные рядом с городом… – Анаит думала о том же. – Непуганые.

Дафф сбросил скорость: в городской черте быстро не поездишь, в любой момент кто-то может выбежать на дорогу. Ребенок, бросившийся за футбольным мячом, кошка или собака, старый маразматик, которому лень идти до пешеходного перехода, отчаянный подросток. «У водителя глаза должны быть даже на затылке», – говорил папа. Ну да, сдавая на задней скорости, тоже можно задавить кого-нибудь. С детства Дафф зарубил на носу: машина – средство повышенной опасности.

Город встретил путников пустыми улицами. Ветер гонял обертку из-под чипсов и продуктовые пакеты, стая собак трусила по тротуару, не упустив случая облаять машину. Нельсон даже ухом не повел, точно понимая, что до него не добраться.

– Нам бы в магазин, – Дафф поймал в зеркало взгляд Ника.

Мысль была здравая: продукты у ребят кончились, нужны новые запасы. Заодно не мешало бы разузнать, все ли тут в порядке. Может, это просто брошенный город, в котором не осталось никакой работы для жителей, а потому они все переехали? Дафф притормозил рядом с магазином, не став глушить двигатель.

– Ник, Анаит, вы в магазин. Только без глупостей! Если что, сразу обратно.

Сам Дафф из машины выходить не стал. Кто-то должен остаться в машине, чтобы наблюдать за улицей, и лучше это сделать водителю. Нельсон занял пост у заднего окна, именно кот и заметил движение в конце улицы, подав знак мяуканьем. Дафф нажал на сигнал: пусть друзья поторопятся! Ник и Анаит как раз выходили, в руках они держали два пакета.

– Что за…? – начал Ники сам себя оборвал: – Вот же черт! Гони!

Легко сказать, Дафф не знал плана города. Приходилось импровизировать на ходу. Зомби гнались за автомобилем, для мертвецов они показывали хорошую скорость.

– Для них, наверное, вытащить нас из машины – это как вскрыть консервы, – нервно хихикнула Анаит.

От улицы, по которой путники попали в город, шло ответвление на два рукава. Дафф на секунду помедлил, выбирая направление. Что за привычка не указывать выезд из города?

– Еще одни! – Ник ткнул пальцем вправо, и Дафф свернул на развилке влево.

Мелькание домов, каких-то памятников, сквер с поломанными лавочками. В одном месте колесо попало в яму, скрытую лужей, и ребят подбросило. Машина встала.

– Диск полетел, выходим, – Дафф схватил рюкзак, пихнул туда Нельсона и схватил один из пакетов.

Ник и Анаит взяли свои вещи и выбрались из машины. Теперь надо было решить, что делать дальше. Зомби бегали гораздо быстрее ребят, оторваться от них было невозможно. Спрятаться в доме? Вдруг все квартиры закрыты? Тогда путники окажутся в ловушке, или, что еще хуже, там тоже находятся живые мертвецы. Ну почему все так?! На машине имелся реальный шанс убраться из города, а в результате все повисло на волоске.

Дафф побежал по улице, держась ближе к ломам: если что, можно разбить окно и влезть в квартиру, а сейчас нужно найти машину.

– Дафф! – приглушенно позвала Анаит – путников заметили.

Зомби бросились к ребятам. Дафф подобрал камень и разбил окно. Ник помог выломать остатки стекла. Ребята залезли в квартиру, и Дафф быстро направился к выходу:

– Здесь оставаться нельзя.

Им повезло: дверь отпиралась изнутри. Ребята выскочили из подъезда во двор и пересекли его, прячась за кустами, росшими вдоль стены дома.

– Заправка, – Ник указывал вперед.

Да, там могла быть машина, и не одна – отсюда стоянка плохо просматривалась; стоило рискнуть, пока зомби не напали на след путников. Дафф со всей мочи рванул к заправке вместе с друзьями. Они успели – зомби возникли на улице в тот момент, когда ребята укрылись в здании.

– Грузовик, – Ник первым заметил брошенный автомобиль.

– Я такие не водил, – но выбора не было. Еще стоило проверить, есть ли ключ зажигания в замке.

Путники дождались, пока мертвецы пройдут мимо, затем Дафф вылез в окно и направился к грузовику. Дверь автомобиля была открыта, но ключ отсутствовал. Даффа пробил пот: влипли! И что теперь делать? На всякий случай он проверил бардачок – пусто. Обшарил кабину – так же. Ключ нашелся под водительским сиденьем.

Дафф махнул рукой друзьям, наблюдавшим за ним в окно, и тут же скрестил руки: опять показались зомби. Они явно что-то учуяли и кружили на одном месте. Дафф пригнулся, чтобы его не заметили, и осторожно вставил ключ. Надо было бы завести машину и проверить уровень бензина, но включить мотор равнялось привлечь внимание. Секунды растянулись в вечность, сердце отстукивало их, точно метроном, – одна, вторая…

Боковая дверь открылась, Дафф чуть не заорал и с облегчением увидел, что это Анаит.

– Убрались, – выдохнула она.

– А Ник? – он повернул ключ, и мотор довольно заурчал, точно кот, объевшийся сметаны.

– Что-то мутит. – Анаит пихнула пакеты и рюкзаки под сиденье.

– Кота выпусти, – попросил Дафф.

Он приоткрыл окно, с улицы доносилось:

– Эй, уроды, я здесь! Возьмите меня!

– Что он делает?! – возмутился Дафф.

Из-за угла появился Ник, он мчался, будто за ним гналась сама смерть, что было недалеко от истины.

– Трогай! – Ник на ходу вскочил в грузовик, захлопывая дверь.

Дафф выжал, отпустил педаль сцепления, выжал газ, и автомобиль не слишком шустро затрясся по асфальту.

– Жми! – Ник нервно обернулся в окно.

И в подтверждение его слов сперва показались зомби, а затем раздался взрыв такой силы, что зубы Даффа нервно клацнули. Вылетели стекла, бензоколонки заполыхали, точно факелы. Дафф полностью выжал педаль газа, наплевав на осторожность, главное – убраться подальше. Взрывы не прекращались, здание заправки разлетелось на куски, превратившись в сплошной огонь, в котором сгорели восставшие мертвецы.

«Побочным явлением препарата вечной молодости явился нежданный эффект, – Ник читал вслух журнал, который прихватил в магазине. – Умершие и похороненные по всем правилам люди выламывают крышки гробов и восстают из могил на седьмой день после смерти. Зрелище не для слабонервных! Тем более что тела продолжают разлагаться и дальше. Теперь можно воочию увидеть все этапы распада тела, которые обычно милосердно скрыты от обывателя.

Да и кому понравится, когда на тебя нападает зомби? Те обладают повышенной агрессией именно по отношению к людям, хотя и не питаются человеческим мясом. Но убитых и покалеченных людей это мало утешит, как и их родных, и близких. Приняты новые меры предосторожности: если достоверно не известно, что умерший не был клиентом клиники вечной молодости, его похоронят в заваренном стальном гробу. Вся процедура пройдет за счет клиники.

И от себя: милые дамы и господа, может, не стоит гнаться за красотой и молодостью?!»

– Похоже, не всех мертвецов обезвредили, – Ник закрыл журнал. На ходу плохо читать, буквы скачут перед глазами, и начинает подташнивать.

– Ну хоть людей не жрали, – съязвил Дафф. – Спасибо за это.

– Жители, видимо, перебрались в более безопасное место, – Анаит держала на коленях Нельсона.

– Наверное, – заключил Ник.

Дафф вел грузовик уже час. По прикидкам Ника, путники не только избавились от преследования, но и вполне уже переместились. Но Дафф решил выжать из машины все возможное – бензина там оставалось немного. Вскоре мотор зачихал и заглох.

– Приехали, – Дафф поднял ручной тормоз.

Путники вывалились из машины.

– Я в туалет, – Анаит вручила Нику кота и скрылась за кустами.

Дафф погладил Нельсона:

– Спасибо.

– Это за что? За то, что гладить позволяет? – пошутил Ник.

– Тебе, – пояснил Дафф. – Ты нас выручил.

Ник смутился: могло и не выгореть. Повезло, что бензоколонки старые: надо повернуть ручку, чтобы из шланга полился бензин, что Ник и сделал. Потом выманил зомби и в последний момент поджег струйку топлива. А после рванул так, словно намерился установить мировой рекорд по спасению от взрыва.

– Ты тоже крутой, – Ник стукнул приятеля в плечо.

Из кустов, поправляя штаны, показалась Анаит:

– Я путешествую с двумя воображалами, – она забрала Нельсона. Кот не протестовал: ему нравилось сидеть на руках.

– «Путешествую»! Как это звучит! – Дафф закатил глаза.

– Да, помню, мы сегодня очень быстро проезжали мимо каких-то достопримечательностей, – закивал Ник. – Там кто-то стоял на постаментах. Ты не прочел, кто это?

– Не успел, – Дафф потер лоб. – Отвлекали невоспитанные зомби. Но наверняка это был кто-то весьма достойный.

– Я цвет бензоколонок запомнил! Голубой, – Ник торжественно поднял указательный палец.

– А я руку порезал, – продемонстрировал Дафф.

– Брат, – Ник полез обнимать его. – У меня с прошлого раза еще не зажила.

– Позеры! – фыркнула Анаит.

– Не позеры, а кровные братья, – поправил Ник.

– Стекольные, – усмехнулась Анаит, и Нику захотелось ее поцеловать, как в прошлый раз.

– Так, – отвлек его Дафф. – Лично я хочу есть.

– О-о, – Ник раскрыл пакет, – мы с Анаит раздобыли еду.

В магазине было хоть шаром покати, жители вынесли оттуда почти все, даже розетки выкрутили. В подсобке удалось обнаружить две двухлитровые бутылки с водой, пачку макарон и рыбные консервы.

– Шоколад еще, – Анаит с гордостью потрясла над головой плиткой шоколада. – И корм, – она продемонстрировала небольшую упаковку, – он для собак, но и для кошек сгодится.

– Шикуем, – улыбнулся Дафф.

После импровизированного полдника путники отправились дальше. Дафф снова посадил Нельсона в свой рюкзак. Ник, словно примагниченный, держался около Анаит. Раз – и толкнул ее слегка вбок.

– Ах, вот ты как! – Анаит погналась за ним, а Ник удирал, то поддаваясь, то ускользая от нее.

После она, конечно, догнала Ника и повисла на шее, а он притянул Анаит к себе и поцеловал, не стесняясь Даффа. Может, завтра для них все закончится, а потому не стоит откладывать на потом то, что хочется сделать сейчас.

– Я не смотрю! – Дафф шуточно прикрыл глаза Нельсону.

Ник оторвался от Анаит: если бы он мог, исполнил бы любое ее желание. Жаль, что Ник не волшебник.

Вместо столицы самолет Ника сел в аэропорту провинциального города – из-за урагана все рейсы в столицу отменили. Пассажирам объявили, что в ближайшие пять часов вылет не состоится, и это в лучшем случае. Ник не стал переживать, а решил прогуляться по городку – Темногорье, так его звали. Доехал на автобусе до центра и отправился пешком.

Городок понравился: не заштатный и уютный. Еще тут цвели запоздалые каштаны. Ник прошелся по центру, совершил променад по набережной, и ноги сами вынесли его к местному университету. Чтобы убить время, Ник решил заглянуть внутрь: тут тоже был день открытых дверей.

Ник порадовался совпадению и отправился в аудиторию, где проходило ознакомительное собрание. Все места оказались заняты, поэтому Ник примостился сбоку рядом с черноволосой девушкой – она фыркнула на его просьбу, но убрала сумку. На футболке девушки был приколот значок с крылатой женщиной.

На смартфон Ника пришло беззвучное сообщение – вылет еще раз отложили – и высветилась заставка: Ник, какой-то парень и девушка, удивительно похожая на сидящую рядом с ним.

– Откуда это? – девушка тоже заметила.

Ник пожал плечами:

– Глюк какой-то. Не помню, откуда это фото.

– Но это же я! – соседка так громко воскликнула, что лектор выразительно замолчал.

Ник включил телефон и залез в папку с фотографиями: да, это фото там имелось. Были и другие: в основном с Ником, но на некоторых присутствовала эта девушка и рыжеволосый парень.

– Фотошоп? – громко прошептала соседка.

Ник замотал головой: он и сам находился в полной растерянности.

– И даты странные, – он пролистнул фотогалерею: выходило, что часть снимков из будущего.

– Дай мне, – соседка забрала телефон. – Ерунда какая-то, – она пихнула телефон обратно, проверив фотографии.

– Могу стереть, – предложил Ник.

– Оставь, – она посмотрела на Ника. – Я тут хорошо получилась. А знаешь, скинь мне их, – соседка продиктовала телефон, – покажу родителям.

– Тебя как звать? – уточнил Ник.

– Анаит, – она улыбнулась. – Можешь писать мне. Ты же сюда планируешь поступать в следующем году?

Ник кивнул и улыбнулся в ответ, будто знал Анаит давным-давно. Но ведь, судя по фото, так все и было?

Отец решил сопроводить Даффа за город – волновался за него. Возле флаера отирался какой-то тип, инструктор прогнал его, но отец настоял, чтобы флаер проверили. Не зря – выяснилось, что повреждены датчики скорости.

– Вот урод! – выругался отец в адрес непонятного типа. – Ты же мог погибнуть!

Дафф обнял отца за плечи: после аварии тот стал чересчур эмоционален. Хорошо, что все обошлось: машина получила повреждения, но родители не пострадали. Только отец иногда с трудом сдерживался, чтобы не дать волю чувствам. Невролог это как-то объяснял, но прописанное лечение помогало не особо.

– Не погиб же, – Дафф выдохнул: он боялся высоты, так что особо не переживал из-за сорвавшегося полета. – Матери не говори.

Они вернулись на скоростной электричке, по дороге навестив деда. Нельсон встретил Даффа на пороге.

– Ты в подъезд вошел, а он уже караулит, – мама выглянула из кухни. – Идите ужинать.

Дафф взял тарелку с солянкой и тушеной говядиной и направился в спальню. Включил компьютер и залез в онлайн-учебник по математике. Через месяц начиналась пора вступительных экзаменов, с результатами которых можно было подать заявление в несколько вузов. Дафф выбрал тройку институтов, куда бы хотел поступить, но приоритетным, конечно, был один – университет в Темногорье.

Хранитель пути снова стоял перед небольшой полукруглой дверью. Металлическая, буро-красного цвета, украшенная резным рисунком – она обладала странной притягательностью для демона дорог. В двери уже торчали три ключа: темный, светлый и прозрачный. Хранитель пути поднес к замочной скважине четвертый, серый ключ, вставил его, но не повернул.

Хранитель пути не был до конца уверен, что поступает правильно, но посоветоваться не с кем. Если оставить все как есть, миры погибнут, оставив после себя безжизненные пространства. Темногорье станет мертвым миром. Если повернуть ключ, есть надежда, что прежний мир отформатируется. Исчезнут непоправимые ошибки вместе с причинами, из-за которых они возникли. Хранитель пути не станет скучать по людям.

Стоит повернуть ключ, и разрушатся последние уцелевшие башни Вокзала тысячи миров. Над горизонтом поднимутся четыре луны: черная, кровавая, пепельная и бесцветная, невидимая обычному глазу. Старина Глогх очнется от долгого сна и сорвется в последний путь, круша все на своем пути. Звезды обрушатся с небес на землю, заставляя вскипеть океаны и плавиться землю. Хранитель пути, наконец-то, обретет долгожданный покой и умрет.

Но Ласточке это бы не понравилось. Ласточка верила в людей и захотела бы дать им шанс, хотя бы еще один. Она бы не одобрила желание Хранителя пути все обнулить, и осознание этого удерживало демона дорог. Пока удерживало.

9 июня 2022 – 8 мая 2023 гг.