Вторая книга стихов

Книга отпечатана в типографии «Временника» в количестве ста пятидесяти номерованных экземпляров, из них сорок семь авторизованных.

Григорию Петникову.

Льву-Барс

(Посвящение) Льву. Волю о любви овить в пустыни И стынущею и стонущею ищуном. Барс. Храбростью собраться в клубок втыне И ныне истинное, истечь, утечь еще вином. Вионоградом дорогим дороги, Да роги гордые окрасить раз и сто. И плеск своим сердцем, о боги, Водить, влить и тебя, тобрат, в исток. И весна и во снах любо, о боле: о лете Телесно, и лес и село понимав, помянуть. И блеск лесный лестный по лику плетью Соолнечью, чьею, о я! поять прямо в нутрь.

Май 1918.

Музыка на Пасху

Лад лева храмового,

Лик великого леса-лепа,

Хор громовой нехромого

Хорового солепа.

А пело безпрерывь рокогань-рокотунь, А тело белое безпрерывь гремело – О лине, о тополе, о туе – Гремль белый! Лилось, лилось, лилось Солепым солнцем целуясь днесь. И лев и лань и лось Веселясь, селились в целом бубне Будни – Буде. Праздник Возгрянул, грянь, грянь, красник!

22 Апреля 1918.

Утро

Оутешь исцелительная

Весе сна спадшого, Граде, дар радости радоницы! Гремль, младший гром – А ну ницы! И целуй у лея дождя Благословенные руки. И цели у лара вождя Мироточивые муки. Кому, кому, о муко, купать Упадки в купели липе. О, падь, Да возносяийся лепей!

Апрель 1918.

«Медноденной…»

(В. М. Синяковой).

Медноденной Ой де медь! Венц ледяной у лица. У льнеца – Льнец я, чтец, не царь – В роде ведь. Веду, в езд въезжая, джар, Вижу: истов, востр царь – Ей муж. Ему ж и жмурок умных склад, Ему ж и урны рунной сладь: Алс! Асл! ласковый клад. И лед и лодь и медь менады, Перуннорунной лады!

1913.

Абиссинская Сине-сыне

Цветень нецвевый ни летом, ни зиму За марку влажен в раму руки. Реки: реки Неоцветает низину. У низи в снегу, негус больной Ноя от льда, текя водою, О, долю Свою смесил с лесиным льном – Сыном, сыном! вином лиловым Пролил свой лед и долю долил. А сынко северный срывоватым ловом Обрал для рам – для рук – круг долин.

26.III.918.

Пустыня

Монах да мох да холм да хомут. Тому да в омут уго́мой, Утонуть, – а то ну ото смут – Уд о морь! Тому тонуть в песке вблизке. И с кем говорить? с рыбой? Вино иное инеить в виске – А гол с голубой глыбой? Обол лобовой, Бог с тобой, – Волной вольну голубой!

1918.

Войдем в он

Жужжж жидкое, дикое ж, Течет, чернея в небе никем… Тебя, поя, умоляю, Китеж, А тут – дук-дук – гукает пикет. И громко, гроб боря, молчим. Шутиха хитрит в речах чечоткой Какой, о как бледгол щит! И жужжж це-це и старчу четко.

«Сожжено! Сожжено! женой…»

Вода – это сожженое тело.

«Гамбаро»

Сожжено! Сожжено! женой. Но и Ной опьянел бы немее, Умея пьянеть вином – Ной. – Со мной в пустыне месяц! Луну! Луну! внутри Которой соромные пятна! Огонь нагой! утри Слезы, которые кропят янтарь. Родня моя, вода, Ты женой сожженое тело, А вдова ли, Ева ли – воотдать Вину и огню Ноя те!

1918.

Вывозка воза

Золотое голодное волокло – Холодость, младость: благовест, воск. И вот, тово, – морок: волоком Около выполз воз. Заворачивай, старче чорт!.. Короче, короче, коростовой: гроба!! Череп Воз, как кости там черные города. А дороги, радогой родимец: гряяязны. А людищщи! рогаты, грооозны. А мы сами, кормилец, – тлим же за ны. И заныло, заскрипело, запело: хоро – хоррррыы И воз – и возец – и кости-города: – до горы – да гори!!!

Апрель 1918.

Бегство в туман

Жолтой жор, Рож ожига – Золы золотые – жар, Ой, живо – гась!!! Сого, сало, село – ух! Ху! – олесо, ласо, гас… Сого, сало, село – в брюхо!! Кровь хлещи в щи, в квас… Сого страшное – сукровицы сгустки. Сало смрадное – с трупной утки. Село смертельное – гниющее сутки – Ух, кинь, ух кинь все во весь скак!! А мы то как?? А вот как мы, а вот как мы – отберем у ребят каймак…

1918.

Орган – хору

Океан пьяный! трезвые веи сейчас. Перезвон на тризные скирды, на кики, кикиморы мора. Ора, народ, органный лад – гармоник гой исчах. Вой и вой и ваи конца – ора, ора, ора!!! Сахар!! – хор. Хлеб!! – хор. Свет!! – вой, вой, И от дров гром гробный свой. Саваны шейте, шеи готовь, Топоты в тину вдавите. – Это новь Дети, вдовицы. А птичьи тики да токи часов, А сов по ночам лопот… Готовьте, готовьте святой засов Чтоб друга и другу не слопать.

Апрель 1918.

Все невесте

Невеста в одежде из райской парчи

Иметь все на свете желает.

(Сара Малькоп).

Невеста – не век, а тесто, тело, Лето, не веснь, не зимица, – жара. Раджа я, – джар-павлин взлетелый Венчает этер надо мной, как заря. А вышли за ворота – Вой изо рта: Таа – та а – а… Злая, вой рота!!! И три пса Танцуют у туи. Как сахар У рта В войные годы вой колдует. И дуют и дуют лицом ко льду – К невесте и радже – разные струи. В круге Струн Ведя игру, Танцуют у туи Три черных перуна.

1918.

Родимчик от дива

Родимый див – динь собачьему сердцу. Родимый нес остро повеселел. Родины игр шествуют в шерсть серую. Родильник-пес заплясал: песий лель. Пляс да пляс Ясый, сяий. Сквозь возгласов лязг, Сер, сияй. Вдруг динь в дыру, в кору, в поруху – Спираль свивает лапы. Спирает дух – а див в пару: Ху, ху – золотой запах!! Родимый, родимый, в родинах родильник – Рода опильник По морде. И хлестко хлыст дива на корде Гоняет любимчика. Родяльник, родильник – в ильник родимчика.

Март 1918.

Песнь псов

Под вой осени, Под гром голода, Забудем как утро русское молодо, Заутро ужасом будем скошены. Вот двое псов – Воют по восемь часов в истошь голосов. Не поможет засов От острых голодных басов. – Два Пса: Косая, Голован. Рьян, рьян, рьян я, зол, гол. Люта, люта, люта я, зла, зла, зла. Зол Лай Край Всех зол. Под вой ветра, Под гром и хоры погромные голода, Третия резкая песнь взыв серебрянный сеттера Из сердца, которое молодо.

Январь 1918.