Западня снов

«Серебряный и синий…»

Сергею Есенину

Серебряный и синий По утру, А полдень выткан золотом соломы. Лишь изредка то здесь, то там Мерцает свет павлиний. Какая пустота В моей избе. Как тихо дышит Русь. И времени челнок замедлил бег, Запутавшись в прозрачных паутинах. А на исходе дня, В полях Остановил коня. Смотрю, как за селом, У ветхового овина Стекает с чьих-то светлых рук Зерно, И стелется у ног Тончайшая мякина. Трубы далёкой звон Иль август грезит журавлями? Над оловом реки Застыла конопля. Как тихо дышит Русь. Биенье сердца конского И трепеты ракит.

1921

«Виясь над хладным серебром…»

Виясь над хладным серебром Озерных крыл, алеют дымы. И утро медленным костром Туманные сжигает ризы. На сучьях сумрак бледносизый Повис как пух неуловимый. Течет дремучая теплынь. И зноем зыблемая синь Звенит как сеть стеклянных ос, Шатает соты деревень. Короче взмахи жадных кос. На травы клонит солнцелень. И по лучистому овсу Неспешно к ветхому селу Косцы под мышками несут Охапки златоглазых лун.

1920

«К оврагу сгрудились ометы…»

К оврагу сгрудились ометы. На мхи прилег седой овин. Репейник под шатром рябин. Полей сияет позолота. Подсолнухов на прутьях тына Повисли головы. Как сеть В небесных струях паутина. С дымящей охрою смешав Тягучею волною гонит Закат расплавленную медь. На космы перезрелых трав Пылят стреноженные кони. Росы шафранной пелена, И замирает потный день. Дебелой жницею луна Глядит сквозь цели шалаша. Покорны бытию ночному Померкли окна деревень. Лишь писк промокших лягушат Шевелит лунную солому.

1920

«Мне мучительно долго снится…»

Мне мучительно долго снится Ночи удушливый бархат. В ядовитый угар хат Апокалипсическая кобылица За волною черную волну Расплескивает буйную гриву, Глаза бырят оранжевую муть, Из копыт выпадают ржавые гвозди. О, если б к небу метнуть Звезд зрелые гроздья Медноногую луну Вымести из болот огненной шваброй, Выудить из небесного залива Зарю за алые жабры.

1919

«Кремля боярский воротник…»

Мариенгофу

Кремля боярский воротник Пестрят и флаги и плакаты. И тленье пеплом лиловатым На шлемы предков купола. Соборов каменные латы Обвил газетный серпантин. О этот лязг и бледный крик И стали и стекла Под ножами гильотин! А сеть осенних паутин Глаза заволокла. Под листопадный гул тяжелый Кого поет, кого хоронит Вечерный ветер злой чернец? И льют и льют багрец На площади и долы Мои штыком пропятые ладони. И золото имен Булыжниками стерла Толпа, в туманах, по ночам. И песнь лоскут кровоточащий Арканом сдавленного горла.

1920

«Ни снов ли смутное биенье…»

Ивневу

Ни снов ли смутное биенье Влечет в неведомый залив Седые зыбля паруса? Жнецов ли, птиц ли голоса С обмерших трав, иссохших нив? О хладный путь! О ветр забвенья! Ни звезды ль выткали следы На розовом песке прогалин? Сквозь мрак и тлеющие льды Челнок мой призрачный причален… Но к берегам какой отчизны? Какими молньями пронзать Мир безымянный и пустой? Мои ли протекут глаза Ручьев лесною голубизной? Волос забрезжут повелики… Мои ль уста на кровь гвоздики, А желчь на лютик золотой?

1920