Добро пожаловать в д. Луково!
Как хочется иногда попасть в настоящую сказку? Хочется ведь? Точно. Маша не ожидала, что с ней такое приключится, когда приехала на каникулы к бабушке в деревню Луково. Деревня напоминает Лукоморье, где за каждым поворотом можно встретить сказочного героя или волшебный предмет: Кота Котофея, Колобка, Лихо, водяного, чудо-башмачки, клубок-навигатор. Читая эти сказочные истории, ты узнаешь, каким интересным и полезным может быть и твоё лето.
Самое первое в жизни автора предисловие
Дорогие читатели!
Позвольте выразить самую искреннюю благодарность за то, что вы открыли эту книгу и за то, что сейчас читаете эти самые строки. Мне безмерно приятно.
История «Добро пожаловать в деревню Луково!» про девочку Машу и её летние приключения была придумана для моей старшей дочери летом на даче. Другие сказки – «Волшебные башмачки», «Новые знакомые» или «Лесное озеро» увидели свет только спустя четыре года. Хочется верить, что работа над сборником не помешала сохранить ту идею сказкотерапии, которой они были пронизаны в момент их создания. Я не претендую на роль знатока в детской психологии или воспитании, но всё же надеюсь, что эта маленькая шалость удалась, и глаза юных читателей и слушателей будут загораться тем же огоньком интереса и любопытства, который я имела счастье видеть в глазах своих детей.
Все истории можно обсуждать с родителями и друзьями и выполнять задания, когда есть подходящее для творчества настроение.
С уважением и пожеланиями приятного чтения,
Бриони Букс
Самые искренние благодарности
Я хотела бы выразить искреннюю благодарность двум редакторам: Ольге Васильченко1 за её смелость и терпение в разборе дебрей слов моих первых текстов, а также за первые иллюстрации к рассказам.
И, конечно, Светлане Гончаренко (творческое имя – Алкея2) за её многолетний опыт, чуткость и индивидуальный подход. Я бесконечно благодарна судьбе за то, что она даровала возможность работать с профессионалом такого уровня.
Светлана, Ваш багаж мне не в тягость. Давайте ещё!
Добро пожаловать в деревню Луково!
В большом, шумном городе жила-была девочка Маша.
Она была обычной девочкой, лет девяти, хорошо училась в школе, много читала и слушалась родителей − маму Василису и папу Елисея.
Заканчивался учебный год, и вот-вот должны были начаться летние каникулы. Каждый день в школе одноклассники Маши обсуждали, кто куда планирует поехать и как будет проводить каникулы.
И вот однажды, вернувшись со школы, Маша подошла к родителям и сказала:
− Я хочу поехать на лето в деревню. У нас так все в классе договорились.
Маша знала, что у неё есть бабушка, только та жила очень далеко и очень редко приезжала к ним в гости.
Родители переглянулись между собой и ответили:
− Ну, хорошо! Тогда начинай собираться. Сколько тебе нужно времени?
Немного поразмыслив Маша сообщила:
− Три дня, − и приступила к сборам со всей ответственностью.
Она собрала большой чемодан. Положила туда лёгкие и тёплые вещи, босоножки, резиновые сапожки, туфли, несколько полюбившихся книг со сказками. Не забыла также взять куклу Лену, когда-то давно подаренную бабушкой.
Все вещи были собраны, и Маша с родителями сели в свою красивую белую машину и поехали в деревню.
Ехали они долго. Даже чересчур долго, как показалось Маше. Каждый час она спрашивала маму и папу: «Мы скоро приедем? А далеко ещё?» Когда же ей надоело спрашивать, девочка уселась поудобнее и стала смотреть в окно на мелькавший за стеклом пейзаж.
Город вскоре закончился, появились дачные участки, но вот и они стали попадаться на пути всё реже и реже, поля плыли бесконечными жёлтыми и зелёными реками, а машина ехала всё дальше и дальше.
Пригревшись на солнце, Маша не заметила, как задремала. Машина, видимо, подскочила на каком-то ухабе, от резкого толчка Маша проснулась и не сразу сообразила, где они очутились.
Потерев сонные глаза, девочка с любопытством выглянула в открытое окно. Перед ней проплывал непроглядный лес! Деревья вокруг росли
Машина ехала по узкой лесной дороге, аккуратно объезжая огромные корни деревьев, торчащие из-под земли. Казалось, будто они хотели им подножку поставить, как мальчишки в школе. Папа осторожно крутил руль, объезжая выбоины на дороге, но каждый раз, когда машина попадала в яму или наскакивала на очередную кочку, ворчал себе под нос: «Вот, Кощеева кочка! Тьфу ты! Старый скряга! Никак дороги не сделает…» Медленно они продвигались вперёд.
Недалеко от дороги, наполовину скрытый пушистыми ветвями деревьев, стоял большой рекламный щит, из потемневших от дождей и времени досок, старый, покосившийся. Внизу под едва различимой картинкой то ли дерева, то ли чего-то ещё красивым витиеватым шрифтом было написано:
Дорога вильнула в сторону, стала ровнее, а ещё через несколько минут закончилась − машина подъехала к кованому забору с небольшой калиткой. Около калитки висел медный колокольчик с красной верёвочкой.
Мама Маши, Василиса, вышла из машины, подошла к калитке и дёрнула за верёвочку. Мелодичный звон прокатился по лесу, оповещая о прибытии гостей. Чуть скрипнув, калитка отворилась.
Василиса повернулась к машине, махнула рукой Маше и Елисею и сказала:
− Дальше пешком.
− А как же чемодан? – уточнила Маша.
− Не волнуйся. Его принесут, − весело подмигнув дочери, ответила мама.
Взяв родителей за руки, девочка пошла вверх по тропинке.
Тропинка была узкой, поворачивала то вправо, то влево, а иногда, казалось, и вовсе вела обратно. Маша уже совсем было выбилась из сил, как вдруг деревья расступились, открывая широкую залитую солнцем поляну. А на поляне, в самом её центре, стоял небольшой, очень напоминавший избушку на курьих ножках, домик на двух высоких корявых с виду подпорках, давно вросших в землю. Двери в домике не было видно.
Маша остановилась, широко открыв от удивления рот. Папа подошёл к домику-избушке, негромко прокашлялся, а потом бодрым голосом сказал:
− Избушка, избушка! Повернись к лесу задом, а ко мне передом!
И домик начал поворачиваться. Сам! Маша не могла поверить своим глазам!
− Мам, − негромко позвала Маша, потянув Василису за руку, − а это голосовое управление такое, да?
− Э… Да, вроде того, − неуверенно ответила та.
Домик-избушка повернулся стороной, на которой было крыльцо и дверь. Дверь распахнулась, и на крылечко вышла… тётенька. Бабушкой её трудно было назвать: старой она точно не была, но и молодой уже тоже.
Длинная тёмно-синяя юбка до пят, тяжёлые немного пыльные ботинки, тонкая вязаная кофта с красивым узором и стёганная жилетка.
Хозяйка домика с голосовым управлением помахала гостям рукой и сказала:
− Ну, что же вы стоите, как не родные? Проходите скорее. Уже стол накрыт!
− Здравствуй, мама! − сказала Василиса и крепко обняла радушную хозяйку.
− Здравствуй, доченька! Как давно я тебя не видела! Всё по яблоку звонишь, да по яблоку, а это, ты знаешь, всё не то!
− Здравствуйте, Маргарита Петровна! – поздоровался Елисей, скромно топчась в стороне и всё ещё держа дочку за руку.
− Ну, здравствуй, зятёк! – хмыкнула с крыльца Маргарита Петровна. − Сразу с дороги в баньку пойдёшь или откушаешь сначала?
− Что вы, Маргарита Петровна, − чуть покраснев, негромко ответил Елисей и поспешил добавить: − Мы ненадолго. В другой раз. Спасибо за приглашение.
− Ну, как знаешь, − с улыбкой ответила хозяйка лесного домика, − моё дело предложить.
Затем она подошла ближе в Маше, наклонилась и с улыбкой сказала:
− Ох, и выросла же ты, Машенька! Столько лет с тобой не виделись, в деревню не привозили, и вот, наконец-то, дождалась!
Маша, немного смущаясь, тихо поздоровалась:
− Здравствуйте, Маргарита Петровна.
− Ну, зачем так серьёзно? – с улыбкой пожурила её хозяюшка и крепко обняла внучку. − Зови меня просто бабушкой. Повернись-ка, я на тебя посмотрю.
Выпустив Машу из объятий, Маргарита Петровна присела перед девочкой на корточки и начала всю оглядывать, крутить и вертеть.
− Ох, Машенька, и красавица же ты у нас! – довольно заключила бабушка, продолжая разглядывать внучку со всех сторон. − Вся в маму! Как учишься? Василиса рассказывала, что ты отличница. Вся в меня! Уши только вот… − мельком посмотрев на Елисея, заметила бабушка, − в папу. Но ничего, это и подправить можно, – закончила она, весело подмигнув внучке.
− Кхм! Я бы попросил… − послышалось со стороны папы, который почему-то стоял с недовольным лицом. Мама же, отвернувшись и прижав руку ко рту, пыталась спрятать улыбку.
− Так! – поднимаясь с колен и отряхивая юбку, продолжила хозяйка лесного домика. − Чего же мы все на пороге стоим? Проходите в дом. У меня уже всё на столе. Машенька, вещи уже в твоей комнате.
− А где моя комната? − робко спросила Маша.
− На чердаке, конечно, − спокойно сказала бабушка, словно ответ был всем и так известен.
Гости прошли в дом. Маша в очередной раз от удивления открыла рот, − в домике было на что посмотреть.
Центральной его частью была печь. Настоящая русская печь! Белёная! Такую Маша видела только в книгах на картинках, да в музее, когда ходила туда с классом на экскурсию. По стенам дома тянулись полки с горшками и расписными тарелками. Вяза́нки лука и чеснока свисали прямо с потолка. Сушёные травы оплетали окна. На печке стопочкой лежали пыльные книги, а на полу, рядом со скамьёй и длинным столом, стояла метла и большое такое деревянное ведро, больше похожее на ёмкость для взбивания масла, только немного шире.
На лавке, вальяжно помахивая пушистым хвостом с белым кончиком, сидел большой чёрный кот с длинными усами и такими же белоснежными, как кончик хвоста, лапами. Подобные белые лапки ещё называют носочками. Сидел и внимательно смотрел на Машу. Девочка никогда раньше не видела настолько больших котов, поэтому опасливо поглядывала на него, не решаясь подойти и погладить.
− Не бойся, − подбодрила Машу бабушка, чуть подталкивая девочку к лавке. − Это Котофей. Он у нас хороший и не царапается. Даже мышей почти уже не ловит. Старый стал.
Кот, словно поняв, что говорят о нём, повернул голову к хозяйке и недовольно мяукнул.
− А что я такого сказала? Ничего! – развела руками она, посмотрела на Машу и подмигнула.
Все сели за стол, на котором уже давно стояли чашки, тарелки с пирожками, сушки, баранки, варенье и много ещё всего вкусного.
Взрослые обсуждали свои дела, смысл которых девочка не очень поняла. То мама, то папа, то бабушка подкладывали в тарелку Маше разные вкусности. Кот залез к девочке на колени, громко урчал и бросал на Машу неопределённый взгляд каждый раз, когда та переставала гладить его тёплую шёрстку.
После утомительной поездки, прогулки по лесу и плотного ужина Машу начало клонить в сон.
− У-у-у, да кто-то носом клюёт, – заметила бабушка сонное состояние внучки. − Всё, детки! Пора спать! Василиса, Елисей! Доброй дороги! Я сейчас позвоню в управу, попрошу, чтобы кочек на пути поменьше было. А ты, Машенька, − убирая кота с колен девочки и помогая той подняться, продолжила руководить хозяйка, − ступай в свою комнату, да ложись-ка отдыхать. Утро вечера мудренее! А я пока тут всё приберу.
Маша крепко обняла и поцеловала родителей перед их отъездом. Пообещала, что она во всём будет слушаться бабушку, и договорилась созваниваться с ними «по яблоку» каждый день. Она не совсем поняла, о каком яблоке шла речь, её так клонило в сон, что девочка решила подумать об этом как-нибудь потом.
Когда за родителями закрылась дверь, Маша по лестнице поднялась на чердак. Там оказалась очень уютная комнатка, с мягкой кроваткой около окошка, платяным шкафом, стулом и столом. А рядом с кроватью стоял её чемодан.
− Машенька, если надумаешь зажечь свечку − хлопни один раз. Захочешь потушить − два раза, − поучала бабушка, показывая убранство чердака. А после, вновь обняв и поцеловав девочку в макушку, тихо добавила: − Я очень рада, что ты приехала.
Маша быстро переоделась в свою любимую пижаму, достала из чемодана куклу Лену − посадила её на стул рядом с вещами − и, завернувшись в одеяло, легла спать. Она сильно устала и поэтому почти не обратила внимания, как бабушка, тихо позванивая посудой внизу, с кем-то переговаривалась, а этот кто-то ей отвечал, непривычно растягивая в словах букву «р».
Так, под тихие разговоры Маша и уснула.
Поваренная книга
Маша гостила у бабушки уже почти неделю. Каждое утро Маргарита Петровна готовила на завтрак сырники, сладкие блинчики и оладьи. Ажурные, румяные и невероятно вкусные − отказаться от них было просто невозможно! А творог, цельное молоко, кефир или ряженка, которые добавляла в тесто бабушка, делали такой завтрак не только вкусным, но и очень полезным. Так что Маша уплетала свою порцию с аппетитом и удовольствием.
Вещи из чемодана были разобраны, книжки выстроились на полках в ряд, дожидаясь каждая свой черёд – по школьной программе на лето. Маша коротала тёплые деньки, сидя на лавочке около дома, играя с котом или читая очередную интересную историю.
Как-то, когда завтрак уже закончился, а обед ещё и не думал начинаться, Маргарита Петровна позвала к себе внучку и сказала:
− Машенька, я сейчас схожу в деревню, а ты дома посиди, меня дождись. Со двора не уходи, мы потом с тобой вместе пойдем, дорогу тебе покажу.
− Хорошо, − согласилась девочка, в планах которой точно не было идей уходить куда-то с участка в отсутствие бабушки.
Маргарита Петровна внимательно посмотрела на внучку, задумалась о чём-то своём и спросила:
− Не заскучаешь тут?
− Нет, − уверенно заверила её Маша, − посижу, почитаю.
И Маша показала бабушке книгу, которую как раз собиралась читать.
− Ну, хорошо.
Котофей, который сидел рядом с девочкой, тихо мяукнул, махнул пушистым хвостом и, будто соглашаясь, качнул головой.
Маргарита Петровна быстро собралась, взяла узелок, забросила его лямкой на плечо и отправилась в деревню. Идти было недалеко: прямо да прямо по тропинке, вокруг да около, всего-то минут двадцать. А Маша, проводив бабушку взглядом и помахав рукой ей вослед, уселась на лавочке в тени яблоневых деревьев и принялась читать.
Время медленно тянулось дальше, солнце клубком катилось по небу, а Маша всё читала и читала, пока вдруг не захлопнула книгу и не подумала, что хорошо бы и подкрепиться и желательно чем-то посытнее варенья.
Оставив книгу на лавочке, Маша зашла в дом и заглянула в холодильник. Содержимое не очень-то вдохновляло. Были там и сыр, и мясо запечённое, и большой ломоть ароматного хлеба, чтобы сделать из всего этого отменный бутерброд, но Маша подумала, что бабушка, когда вернется из деревни, тоже проголодается, и хорошо бы приготовить что-то посерьёзнее, чем пара бутербродов. И вдохновившись этой идеей, Маша принялась искать большую поваренную книгу. Ту, которую она видела у бабушки, когда та что-нибудь готовила.
Поиски длились недолго. Книга нашлась за печкой, сбоку у стены. Обрадовавшись находке, Маша водрузила толстое издание на добротный дубовый стол и принялась с интересом выбирать рецепт, чтобы порадовать вкусным обедом бабушку.
Листала Маша поваренную книгу, листала и никак не могла разобраться в рецептах. Все они были какими-то странными: то название смешное, вроде «Печенье счастья», то ингредиенты странные, вроде «три листика четырёхлистного клевера, оторванных против часовой стрелки», то ещё что-то. Маша переворачивала страницы и всё искала рецепт хотя бы тех же блинчиков или оладий, которые бабушка готовила по утрам.
Совсем уже было расстроившись, девочка наткнулась на рецепт пирожков и, обрадовавшись, решила испечь их на обед. Что самое замечательное – непонятных и странных ингредиентов в рецепте не обнаружилось.
«Для начинки можно использовать сыр или мясо», – подумала Маша, вспомнив то, что нашла в холодильнике. Единственное, что показалось маленькой поварихе странноватым, так это картинка кота, нарисованная рядом с рецептом, а также название приправы, которую нужно было добавить в начинку. Мелкие примечания к рецепту Маша и вовсе пропустила, решив, что перечня ингредиентов вполне достаточно для нужного результата и остальное – лишнее.
Резные часы на стене закуковали, и Маша, отбросив все сомнения, начала суетиться, чтобы успеть к приходу хозяюшки). Уж очень ей хотелось порадовать бабушку.
Обнаружив на полках миски, ложки, поварёшки, муку, яйца и повязав симпатичный кухонный фартук, чтобы не запачкать одежду, девочка принялась готовить. Тесто у неё получилось на славу: пышное, лёгкое, не липло к рукам. Маша была очень довольна собой и решила, что обязательно расскажет вечером маме о приготовленном обеде.
Всё время готовки Котофей путался вокруг девочки, изрядно тем мешая и сбивая ту с нужного поварского настроя. Он недовольно что-то мяукал и махал хвостом, так что Маша даже начала бояться, как бы пирожки не заволосатились. Но откуда ей было знать, что пытался сказать старый кот?
Начинка тоже получилась отменной − нужные приправы она всё-таки нашла, хоть и были они спрятаны почему-то далеко. Но после недолгих стараний и пыхтений перед Машей на круглой тарелке лежала горка ровных румяных пирожков. И так они вкусно пахли! М-м-м!
За время поисков и готовки, а также последующей уборки всей домашней утвари, девочка изрядно проголодалась и решила, что не будет ничего дурного в том, что она попробует один пирожок, не дождавшись бабушки. Снимет, так сказать пробу, а заодно и немного голод утолит.
«Что в этом плохого?»
Стоило такой мысли промелькнуть, а Маше глянуть в сторону тарелки с накрытыми салфеткой пирожками, как старый чёрный кот Маргариты Петровны вновь запрыгнул на стол и принялся крутиться перед Машей.
«Сытый голодного не разумеет», − уже настроившись на перекус, подумала Маша, потянулась к тарелке, взяла в руки румяный пирожок и откусила.
Пирожки действительно удались на славу, но… комната вдруг стала очень большой! И увеличивалась с каждым мгновением всё больше и больше!
А спустя несколько секунд Маша обнаружила себя на полу. Над ней, глядя сверху вниз, стоял Котофей и недовольно махал хвостом. Кот наклонился к Маше, понюхал её, чихнул и сказал:
− Ф-фыр! И кто тебя надоумил эти пирожки готовить?
− А-а-а! – жалобно замяукала Маша.
− Да не плач ты, тетёха! Сейчас что-нибудь придумаем.
− Да я не плачу! Вы − говорящий кот!
− А сама-то ты сейчас кто? – хмыкнул большой чёрный кот, сел перед девочкой и начал лапкой умываться.
Маша тотчас осмотрела себя и, наконец, заметила, что стоит на четырёх лапках, а сзади у неё маленький пушистый хвостик.
− А-а-а!
− Ой, ф-фыр, шуму-то развела, − недовольно проговорил кот, и как-то уж очень по-человечьи закатил глаза. – Ну всё, кончай голосить. Сказал же, что сейчас что-нибудь прридумаем. Пф-ф, вот молодёжь пошла.
Котофей потянулся, размялся, сгруппировался и легко запрыгнул на стол, где всё ещё лежала раскрытая на злосчастном рецепте книга.
− Это почему же я тетёха?
Маша уже успела взять себя в лапы, то есть, в руки, пару раз, правда, всё же шмыгнула носиком – за оценку её кулинарного творения было чуточку обидно. Однако она по-прежнему сидела на полу, то и дело косясь на собственный хвостик, весело мельтешащий по полу из стороны в сторону.
– Тесто получилось очень даже хорошим, а пирожки… не считая небольшого побочного эффекта, очень даже вкусными, – деловито заявила девочка-котёнок, силясь всё-таки не отвлекаться на хвост.
− Угу, мурр, вкусными. Это мыши тебе будут скорро казаться вкусными, если мы чарры не снимем в ближайшее врремя. Всё, ф-фыр, не отвлекай меня, – махнул лапой Котофей, достал откуда-то маленькие очки, надел на свой кошачий нос и углубился в чтение.
Молчание длилось недолго.
− А где вы разговаривать научились? – в Маше проснулось любопытство, и жуть как захотелось узнать про говорящего кота побольше.
− Поживёшь с моё и не только говоррить научишься, – протянул учёный, перелистывая одну страницу поваренной книги за другой и быстро проглядывая написанное.
Маша старалась не отвлекать Котофея, но получалось не очень.
– А я всегда буду понимать язык зверей? – уже играя с собственным хвостом, поинтересовалась девочка-котёнок.
– Мурр, нет. Пока не закончится действие пирррожков. И в твоих интерресах, непутёвая, чтобы оно закончилось поскоррее.
Маше вдруг стало немножечко страшно. Она перестала крутиться на месте в попытках догнать собственный хвостик и задумалась: что же будет, если они её не расколдуют? Как же родители – папа и мама? И про школу придётся забыть… И с одноклассниками она больше дружить не сможет…
– И что же делать? – замирая на месте и снова начиная кукситься, спросила девочка, но кот махнул лапой, как бы показывая, что слезами делу не поможешь.
Наконец, Котофей, полное имя которого, на самом деле, было – Котофей Котофеевич, поправил лапкой в белом носочке съехавшие на мордочке очки, затем ткнул ею в нужную страницу и со словами «Нашёл!» принялся объяснять:
– Надо олелюшечки запечь, – протянул наставник, вчитываясь в мелкий шрифт старого рецепта. – Травку-мурравку добавить, потом… Так-так-так…. Вот! Покррутиться вокрруг них трри рраза да сказать заветные слова. И всё станет как пррежде! А в будущем… – Тут большой кот, посмотрев на подопечную как-то особенно серьёзно, добавил: – Стоит запомнить, что поначалу надо следовать ррецепту, да целиком его читать вместе со всеми прримечаниями. Вот когда научишься готовить по книге, сможешь и своё прридумывать. А пока, ф-фыр, делай, как написано.
Маша понурила свою теперь ужу кошачью голову. Кот ничего не сказал, снова фыркнул, запрыгнул на кухонную столешницу, с неё – на высокие, заставленные баночками и скляночками полки.
– Подтащи-ка вот то сюда… – донеслось до девочки-котёнка откуда-то из-под потолка.
Маша, ухватившись зубками и упираясь лапками, подтащила подушку, и Кот принялся сбрасывать нужные баночки со снадобьями вниз. Прозрачные баночки, наполненные сушёными травами, густыми отварами и ещё непонятно чем, тихо падали на мягкую подушку, оставаясь в целости и сохранности.
Через некоторое время олелюшечки были готовы. Два представителя кошачьего семейства, большой и малый, склонились над тарелкой разглядывая совместное творение.
– Что-то на олелюшечки это не похоже, – с сомнением заметила Маша, при этом втягивая мохнатым носом аппетитный запах зачарованного кушанья.
– И много ты их видела? – поинтересовался Кот. Выглядел он при этом довольным.
– Немного, – деловито ответила девочка-котёнок, – но в книге про Домовёнка3 читала.
– Так то в детской книжке было, – заметил кот, растягивая слоги, по обыкновению, и добавил: – А мне Кузьма настоящий ррецепт доверрил. Мяу! Его-то потом Петрровна в книгу и записала.
– Правда? – не веря, посмотрела Маша на кота, силясь определить: обманывает он её или нет.
– Ну, ты и невразумиха, – ничуть не обижаясь на проявленное внучкой хозяйки недоверие, промяукал кот. – Сама подумай, какой мне прок внучку Петрровны обманывать? Мы же свои, семья, а семья должна помогать дрруг дрругу и стоять горрой. Кто бы что ни натворрил.
Девочка уже по-новому посмотрела на такого большого, по сравнению с ней сейчас, кота. Шерстяных родственников у неё раньше не было, но на душе от его слов стало теплее.
– Всё, давай, ешь уже, – махнув хвостом и скользнув взглядом по двери, поторопил девочку кот. – А то времени, мурр, осталось совсем немного.
Маша наклонилась к тарелке, ещё раз втянула мохнатым носиком исходящий от приготовленного блюда запах, и, зажмурившись, откусила кусочек.
В это время в сенях скрипнула дверь, и послышался голос бабушки:
– Маша, ты тут?
Маша и Колобок
Однажды, когда лето уже перевернулось и подрумянивалось со второй стороны, бабушка, Маргарита Петровна, попросила Машу зайти к одним её старым знакомым.
− Сходи, проведай их, Машенька. Живут Галина Николаевна и Ефим Юрьевич на соседней улице. Заодно отнесёшь им муки, а то она у них вечно заканчивается.
Маша взяла пакет муки и вышла на улицу. Солнце стояло высоко, день обещал быть отличным! Очень быстро девочка нашла нужный ей дом и постучала в дверь. Ей открыл седовласый дедушка.
− Здравствуй, девочка!
− Здравствуйте, Ефим Юрьевич! Меня зовут Маша, я – внучка Маргариты Петровны. Принесла вам муки.
− Ой, спасибо, родненькая! А мы как раз готовить собрались. Эй, старая! – крикнул Ефим Юрьевич вглубь избы. – Кончай мести по амбару, да скрести по сусекам. Нам тут Машенька муку принесла. Иди быстрее!
− Ох! Ну, наконец-то! – в дверях появилась Галина Николаевна, забрала муку и сразу захлопотала на кухне. – Да ты, Машенька, проходи, пожалуйста. Сейчас самовар поставлю, да колобок испеку, и сразу чай пить сядем.
Галина Николаевна ушла на кухню. Ефим Юрьевич уселся в своё любимое потёртое кресло и, водрузив на большой нос очки, принялся читать газету, периодически тихо на кого-то ворча: то ли на дураков, то ли на дороги.
Маша тихо уселась на табуреточку и не могла поверить тому, что происходило на её глазах. Она была в сказке! И точно, Галина Николаевна из принесённой Машей муки замесила тесто на сметане, скатала колобок, изжарила его в масле и положила на окошко остывать. Маша с интересом наблюдала за этим действом.
Только Галина Николаевна отошла от окна и вернулась на кухню, собравшись ставить самовар, как колобок покрутился-покрутился на тарелочке, повернулся, спрыгнул с подоконника на лавку, с лавки на пол, по полу докатился до дверей, а там и в сени выкатился.
Догнала его Маша, когда Колобок уже собирался за ворота удирать.
− Эй, ты куда? – закричала девочка ему вслед.
− Не «Эй», а «Простите, пожалуйста…» − замедлив ход, поправил её Колобок. − Вежливость никто не отменял, даже если я Колобок.
− Ой, простите, пожалуйста. Скажите, а куда вы собрались?
− Как куда? Гулять. А ты кто такая, и как тебя зовут?
− Я − Маша, внучка Маргариты Петровны.
− А я − Колобок, круглый бок. На сметане мешён, в печку сажён, на окошке стужён. Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл и от тебя, невоспитанная девочка по имени Маша, тоже уйду.
− А вы знаете, что на пути вам встретятся заяц, волк и ещё много других зверей, которые попытаются вас съесть? − спросила Маша, с интересом глядя на румяное говорящее хлебобулочное изделие сверху вниз.
− Да? Этого я не знал, − пригорюнился Колобок и задумчиво посмотрел на Машу. − И что же мне делать?
− Уважаемый Колобок, − проговорила серьёзным голосом Маша, − давайте вернёмся в дом, и я вам всё-всё расскажу.
− Хм, а ты мне уже нравишься. Может, мы даже подружимся, − Колобок повернулся в обратную сторону и покатился к дому. − Ну, что стоишь? Пошли, коли предложила.
Ефим Юрьевич, увидев вернувшихся в дом Машу и Колобка, хмыкнул и вернулся к чтению газеты. А Галина Николаевна, посмотрев на увлечённо беседующую в углу парочку, решила, что к чаю придётся подавать что-то другое, и начала замешивать тесто для пирожков с капустой.
Через полчаса Колобок с походным рюкзаком за спиной отправился в путь. На дне рюкзака лежали: один килограмм морковки для зайца; ультразвуковой отпугиватель собак, модель «Нанописк-3013» − для волка; мясные фрикадельки и баночка брусничного варенья − для медведя.
По поводу лисы договорились, что Колобок будет справляться самостоятельно, так как её ничем не подкупить. Для себя Маша решила оставаться неподалёку, если новому знакомому понадобится помощь.
И Колобок отправился в путь.
Первая встреча − с зайцем, как и предостерегала Маша, − не заставила себя ждать. Быстро откупившись от зайца пучком хрустящей морковки, румяный путешественник отправился дальше.
От волка также удалось быстро избавиться, отпугиватель сработал отлично, ведь, как мы все помним, собаки произошли от волков.
С медведем Колобок тоже справился без особых проблем. Он так вкусно разрекламировал большому и, как оказалось, голодному зверю сочные и аппетитные мясные фрикадельки, приправленные брусничным вареньем, что медведь готов был тут же устроить себе обед.
Пожелав мохнатому приятного аппетита и пообещав привезти при случае ещё фрикаделек, Колобок отправился дальше.
Катится Колобок, катится, а навстречу ему лиса.
− Здравствуй, Колобочек! Куда путь держишь? − молвила она ласковым голосом и приветливо улыбнулась.
− Э, нет, рыжая! − с готовностью ответил ей Колобок. − Мне про тебя всё рассказали! Ты меня не проведёшь!
− Ой, − расстроенно удивилась Лиса, − да кто ж рассказал-то?
− Девочка одна. Машей зовут.
− Маша? Нашёл кого слушать! − скептически фыркнула рыжая. − Тем более, с такой-то репутацией… − кисло поморщившись, добавила Лиса, будто о чём-то припоминая.
− С какой репутацией? − тихо спросил Колобок.
− Как! Ты не знаешь?! – хитрила Лиса. − Да это же первая лгунья на деревне! Да ещё и учится плохо. И родителей не слушается, а ещё на меня наговаривает, − шмыгнув носом, добавила она.
− Да… − протянул задумчиво Колобок. − Мне и самому эта Маша не особо понравилась. Что-то в ней есть такое, нездешнее.
А Маша в это время сидела в кустах недалеко от того места, где Колобок с Лисой разговаривали, и слышала каждое их слово.
Она не могла поверить!
Как Колобок так легко поверил Лисе?
Как мог поверить в то, что она, Маша, плохо учится, что она лгунья и родителей не слушается?
Да она же совсем не такая! А Колобок − предатель! Она ему помогла, а он!..
− Ну, хватит уже про эту негодную Машу! − с недовольством в голосе продолжила Лиса. − Давай лучше посидим и поговорим по-соседски!
Рыжая села на бревно недалеко от Колобка и с энтузиазмом начала рассказывать:
− Я тут такую программу давеча посмотрела! Чистый восторг! «Голос» называется. Там так шикарно одна белка пела! «Во саду ли в огороде девица гуляла…» − начала напевать Лиса, чуть помахивая хвостом в такт мелодии.
И так рыжая ладно пела, что Колобок не удержался и начал ей подпевать.
− О! Да ты петь умеешь? − радостно захлопала Лиса лапками. − И какой у тебя голос! Ну, просто чудо! Тебе обязательно надо в программе участвовать. Ты там точно всех победишь, − продолжала сладко приговаривать Лиса, придвигаясь ещё чуть ближе. − Спой! Пожалуйста, спой ещё что-нибудь!
− Я − Колобок, колобок! На сметане мешён, в печку сажён, на окошке стужён. Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл… – запела будущая звезда программы «Голос».
− Браво! Браво, бис! − хлопала Лиса, виляя хвостом. − Брависсимо!
Маша затаила дыхание. Что-то во всей этой сцене было не так. Что-то явно шло неправильно.
− А теперь поклон! – засуетилась Лиса. − Нужно обязательно отработать поклон, чтобы на сцене перед жюри всё сделать правильно, − увлечённо продолжала вещать плутовка. − Запрыгивай ко мне на мордочку, представим, что это сцена. И будем тренироваться.
Маша дёрнулась, хотела выбежать из кустов и остановить Колобка, но тот уже прыгнул Лисе на мордочку. Только чуть поклонился, как та его «Ам!» и съела.
− Нет! – протяжно закричала Маша, выпрыгивая из своего укрытия и останавливаясь всего в паре метров от рыжей плутовки.
А довольная Лиса посмотрела на Машу, подмигнула ей и быстро скрылась в лесу, весело вильнув на прощание пушистым хвостом.
И что теперь Маше говорить Ефиму Юрьевичу и Галине Николаевне?
Волшебные башмачки
Деревня Луково только официально называлась «деревней», а, на самом-то деле, всё там было, как в городе: и магазины с товарами заморскими, и аптека доктора Неболита, и даже Дом Культуры, где можно было кино посмотреть или в танцевальную студию записаться.
Танцевальная студия была небольшой, но занятия там проводились регулярно, и никто пропускать их не хотел. Преподавательница танцев Мадам Долорес была очень колоритной женщиной. В свои бесконечные шестьдесят, она могла перетанцевать любого, будь он стар или молод. Её занятия пользовались неизменной популярностью среди местных жителей, и ансамбль под её руководством устраивал концерты и выступал на разных площадках округа.
Маша, конечно же, в эту танцевальную студию записалась. Занятия были очень интересными. Помимо различных движений, поворотов и па с непонятными названиями, Мадам Долорес преподавала правила хорошего тона и столовый этикет. А упражнения для плавной походки из пособия Мадам Долорес «Как научиться выступать будто Пава за семь дней?»4 Маша −с книгами на голове −практиковала почти две недели.
Но, как говорится, в любой бочке мёда найдётся ложка немёда, и, к сожалению, такой «ложкой» оказалась девочка Катя, которая, как и Маша, занималась в танцевальной студии.
Не сто́ит думать, что Катя была нехорошей. Напротив, они с Машей обязательно бы подружились, если бы не одна маленькая черта Катиного характера, которая Маше, ну вот, совершенно не нравилась! Катя была нестарательной, очень талантливой и способной к танцам, но, к сожалению, всё-таки нестарательной.
Катя считала, что всё можно сделать попроще, побыстрее. Вот чтобы раз! − и оно всё само получилось. Как у Емели, который с печи не вставал, но по щучьему велению всё получал, или чтобы какая-нибудь рыбка золотая подсобила так иль эдак. Или чтобы, на худой конец, как заморский поисковик в интернете всё работало, и вместо того, чтобы самому читать и проверять информацию, знания получать и головушку свою умную развивать, он просто выдавал бы готовый ответ, а верный тот ответ аль нет − там уж никому не ведомо. Ответ-то есть, а вот знаний… Эх!
Вместо того чтобы тренироваться и оттачивать движения на уроках танцев у Мадам Долорес, Катя считала, что ей достаточно пару раз повторить за преподавателем движения, и всё! Дальше оно само уж как-нибудь получится нужным образом.
И вот что с Катей случилось-приключилось.
Как-то раз, когда Маша была дома – сидела на печи с Котофеем Котофеевичем под боком и обсуждала с ним сюжет очередной заданной на лето книги, в дверь дома на кривых ножках постучали. Маргарита Петровна удивилась, увидев на пороге избушки Катю. Та вежливо и, немного краснея, поздоровалась, махнула Маше рукой в знак приветствия, а после обратилась к хозяйке избушки с просьбой:
− Маргарита Петровна, вы не могли бы мне помочь?
− Конечно. Что случилось, Катенька? Заболел кто? Иль другая напасть приключилась?
− Нет, − начала девочка и замялась, − тут такое дело…
− Да ты проходи. Чего на пороге стоять? В доме и расскажешь. У меня как раз чай подоспел.
Котофей проводил гостью недовольным взглядом. Хватило кота только на то, чтобы фыркнуть девочке вслед, а после снова уткнулся с Машей в книгу, сделав вид, что читает. Уши, правда, оба навострили.
Маргарита Петровна усадила гостью за стол, налила ей чай в чашку и принялась слушать.
− Тут такое дело… − стесняясь и краснея, говорила Катя, − не могли бы вы мне те башмачки продать, о которых я вас спрашивала.
Бабушка Маши, конечно, сразу поняла о каких башмачках толковала Катя − серебряные, на небольшом каблучке и с удобной перепонкой вокруг щиколотки. Такие как раз век коротали на «ином» чердаке.
− Так зачем покупать-то? Я тебе их и так отдать готова. Только нужны ли они тебе? Не пожалела бы потом.
− Очень нужны, − взмолилась Катя. – Вот прямо очень! У нас выступление скоро, а я совсем не готова. Не хочу ансамбль подвести.
− Ну, коли очень… Погоди, на чердаке поищу.
«Но там же нет никаких башмачков, − подумала Маша. – Я бы их точно нашла».
А Маргарита Петровна поднялась из-за стола, встала посреди комнаты, постучала три раза ногой по полу и на потолке проявилось… окошко! А после показалась невидимая доселе складная лестница!
Маша напрочь забыла про книгу и про гостью и сидела с открытым от удивления ртом. И что там, интересно, храниться? А наверху что-то зашуршало, загремело и заскрипело, и уже через минуту Маргарита Петровна была внизу с расшитыми серебром башмачками в руках. Пока лестница складывалась, Маша с интересом заглядывала в проём на потолке, силясь разглядеть припрятанные в тайнике вещи.
Подмигнув внучке, Маргарита Петровна отдала серебряные башмачки Кате, и та, крепко сжимая в руках заветный подарок и несколько раз поблагодарив хозяйку домика, вприпрыжку побежала домой, наскоро махнув Маше на прощание.
Как только за Катей закрылась дверь, внучка не преминула спросить:
− Бабушка, а что в этих башмачках такого особенного? На вид совершенно обыкновенные. Ну, разве только серебряные.
− Так-то оно, может, и так, да не так. Эти башмачки наделяют тебя сразу тем, что ты мог бы получить сам.
− А как это? − не поняла Маша.
− А так, вот хочет Катя хорошо танцевать, а сама не тренируется. Она наденет башмачки и станет сразу танцевать хорошо, не прикладывая никаких усилий и пропустив семимильными шагами все тренировки.
− Так это же здорово! − удивилась Маша. − А ещё такие есть?
Маргарита Петровна посмотрела на внучку свою, умницу да отличницу, и, чуть поджав губы, произнесла:
− Вот от кого−кого, а от тебя, Маша, я такого не ожидала.
Девочке сразу стало стыдно. Немного потупив взгляд, она спросила:
− Ну а что такого? Все иногда ответы в конце подглядывают.
− Все, да не все. Ответ-то есть, а знаний кот наплакал.
Котофей оторвался от чтения, поднял взгляд на хозяйку и недовольно махнул хвостом.
− Прости, Котофей. Это я не о тебе, – затем бабушка снова посмотрела на внучку строго и продолжила: − Вот скажи мне, что будет, если Катя наденет эти башмачки и станет танцевать только в них, забросив при этом тренировки?
− Ну, она станет танцевать лучше всех.
− Верно, − подтвердила догадку хозяйка избушки. − А как дела будут у её друзей?
− А друзья будут продолжать тренироваться без посторонней помощи, − и тут Маша призадумалась. − Но вот что получается, − принялась рассуждать сообразительная школьница, − настоящие умения Кати так и останутся на том уровне, который был у неё до башмачков, в то время как все её друзья будут танцевать намного лучше благодаря тренировкам.
− Верно, − согласилась бабушка. − Эх, зря Катя решила башмачками воспользоваться! Дар-то у неё ого-го какой! Ей бы немного больше усилий, и стала бы лучшей. Но видимо пока сама не поймёт, толку не будет.
Всё случилось, ровно как Маргарита Петровна и говорила.
Надев волшебные башмачки, Катя стала лучшей в студии. Мадам Долорес и остальные участники ансамбля несколько удивились столь резкой и разительной перемене, но Катя упорно хранила молчание и не открывала своего секрета.
Шли недели, танцевальная студия готовилась участвовать в ежегодном летнем выступлении, и Кате, как лучшей в группе, досталась ведущая партия.
Но как это обычно бывает, прямо перед самым выступлением, когда Катя уже должна была выйти на сцену, каблук одного башмачка сломался – и пуф! − волшебство пропало.
Ох, как стыдно было Кате признаваться Мадам Долорес в случившемся и объяснять, почему она не может выступать. Танцевала-то Катя только благодаря башмачкам, а сама палец о палец не ударила, чтобы тренироваться. Мадам Долорес ничего плохого нерадивой солистке не сказала, быстро сделала перестановку в программе, немного изменила номера и состав выступающих. Зрители, которые и не подозревали о драме за кулисами, ничего не заметили и провожали танцоров бурными аплодисментами.
Однако после концерта руководительница студии взяла с Кати обещание, что та начнёт тренироваться в полную силу, так как башмачки хоть и были волшебными, но способности к танцам были у самой Кати всегда, и что только в её руках полностью их развить.
Катя обещание дала и, конечно же, выполнила, а башмачки Маргарите Петровне вернула, извинившись за сломанный каблук. А та, проводив удаляющуюся от избушки девочку и сжимая испорченные башмачки в руках, тихо притворила дверь, постучала по полу и вновь опустила невесть откуда взявшуюся складную лестницу на чердак. Перед тем как вернуть башмачки в тайник, Маргарита Петровна провела над ними рукой, и те опять стали как новые.
Маша только и успела прошептать:
− А как же…
Но её удивительная бабушка уже гремела чем-то в пыльном хранилище. Там что-то шуршало, поскрипывало и перемещалось.
Маша в тот вечер ещё долго размышляла и о невидимой до поры до времени лестнице, и о серебряных башмачках, и обо всех тех интересных вещах, спрятанных на загадочном «ином» чердаке. Но больше всего Маша думала о том, что всё получится, если как следует потрудиться.
И… как бы так сделать, чтобы пробраться на чердак? Нужен план!
Ряба и Ко
Как-то вечером Маша с бабушкой собирались за стол выпить чаю. Маша расставляла на расшитой узорами скатерти креманки с вареньем, конфетницы с сушками да баранками, а бабушка около печки заваривала чай со свежими листьями чёрной смородины. Пузатый самовар стоял в центре стола и ждал своих гостей.
− Бабушка, − обратилась Маша.
− Аюшки?
− Расскажи мне, пожалуйста, про магазин «Ряба и Ко».
− О, − улыбнулась Маргарита Петровна, подходя к столу с заварником в руках, – это занятная история.
− Неужели это магазин тех самых деда и бабы, у которых была курочка Ряба?
− Они самые, − с улыбкой подтвердила догадку девочки умудрённая жизнью бабушка.
− Но как такое возможно? – не поверила Маша. – В сказке ведь совсем не так было.
− Может, так, а, может, и не так. Это как посмотреть… – и Маргарита Петровна, налив в чашку порцию свежего чая, принялась рассказывать…
Маша, слушая бабушку, прыснула со смеху, чуть не поперхнувшись чаем. Котофей, спящий на печке, приоткрыл один глаз, обвёл взглядом комнату и, удостоверившись, что всё в избушке в порядке, уткнулся носом в хвост и опять спать.
– Ты, Маша, дальше слушай, – продолжила бабушка.
…Закончила рассказывать Маргарита Петровна. Маша сидела задумавшись и мерно размешивала варенье в остывшем чае.
– И какая же во всём этом мораль? – спросила девочка. – Ведь у всех сказок всегда есть мораль!
– А такая, внученька, – отпивая сладкий чай из чашки, пояснила бабушка, – что у медали всегда две стороны – что-то плохое, а что-то хорошее5–, а то и все три, если не забывать про ребро этой самой медали. И что, если хорошенько подумать над задачкой, всегда можно найти решение.
В печи сонно тлели дрова, за окном царствовала ночь, все отправились спать. Спали в хрустальных вазочках вкусные конфеты и маковые баранки. Спал остывший важный самовар. Кот, уткнувшись в собственный пушистый хвост, мирно посапывал на печи.
А в кухне, в свете полной луны, по полу незаметно прошмыгнула маленькая юркая мышка.
Маша и Петушок-Золотой гребешок
Румяное солнце, выглядывая из-за белых кружев облаков, медленно поднималось над густыми кронами деревьев, окрашивая сочные листья во всевозможные оттенки зелёного. Мягкий тёплый ветер разносил по округе ароматы луговых цветов и спелых, чуть забродивших ягод. В Луково наступало утро.
Открывались резные ставни, из окон слышались добрые пожелания «утра и хорошего дня». Просыпались печи и расписные самовары. Пузатые заварники с нетерпеливым позвякиванием выстраивались в ряд. Ворчало в чугунных сковородах сливочное масло.
По улицам деревушки плыли аппетитные запахи сдобы, глазастых яичниц с жареной варёной колбасой и, конечно, сочных, сладких поджаренных сырников, которые в это утро готовили в домике на странных кривеньких подпорках.
«Ку-ка-ре-ку!» – разнеслось на всю округу6, разрезая сонное утро и внося сумятицу в непроснувшиеся умы жителей пёстрых домишек.
– Бабуль, это невыносимо! – обречённо вздыхая, пожаловалась бабушке невыспавшаяся Маша. – Когда он уже кричать перестанет?
– Да кто ж его знает, – задумчиво ответила Маргарита Петровна, выглянула в окошко, выходящее во двор, и продолжила замешивать тесто, тихо мурлыкая под нос: – Петушок, петушок, золотой гребешок, маслена головушка, шёлкова бородушка…
Маша выглянула в окошко и недовольно сморщилась, услышав новый заход певца.
«Ку-ка-ре-кууу!»
Чему-то улыбаясь, Маргарита Петровна скатывала ровные одинаковые сырники и раскладывала их на столе, присыпанном мукой, глянула на внучку и сказала:
– Видимо, что-то ему надо. Ты поди, да спроси.
Маша, услышав предложение поговорить с петухом, удивлённо уставилась на бабушку, но потом вспомнив, что удивляться ей, собственно, уже нечему и, как была в ночной сорочке, с вихрами на голове, вылетела во двор, полная решимости разобраться с опостылевшим петухом раз и навсегда. За её спиной грозно хлопнула дверь.
Послушав, откуда идёт крик, девочка двинулась в нужную сторону.
– Ку-ка-ре-кууу! – голосил разноцветный Петух, усевшись на высоком заборе. – Ку-ка….
– Слушай, Петух, – перебила подошедшая к горлодёру Маша. – Тебе не надоело?
Петух замолк и посмотрел на девочку.
– Надоело, конечно. Но что поделать? Читала, небось, книжки, когда маленькой была: «Петушок, петушок, золотой гребешок, что ты сладко поёшь, деткам спать не даёшь?» Так вот это про меня.
– И давно ты так добрым людям спать мешаешь? – уперев руки в бока, глазела Маша на горе-певца.
– Да уж давненько, – призадумался Петя, хлопнул крыльями и начал перечислять: – Отец мой кукарекал, дед мой кукарекал, прадед мой кукарекал, прапрадед мой кукарекал, прапрапрадед мой…
– Да-да, – нетерпеливо прервала Петуха Маша, – поняла уже. Но это же неправильно. Надо что-то делать? Это ведь совершенно невозможно!
– А что тут сделаешь? Я кукарекаю, и дети мои кукарекать будут, мои внуки будут кукарекать, и дети внуков будут кукарекать… – запнулся Петух, недовольно посмотрел на собеседницу и выдал: – Такова уж моя петушиная доля.
Маша с сомнением посмотрела на крутящихся под ногами солнечных цыплят и представила, сколько шума они будут создавать, когда подрастут8.
– Нет, так дело не пойдёт, – решительно заявила девочка. – Давай думать. Вот смотри. Мне твоё пение мешает? Мешает. И что я могу сделать?
– Окно закрой! – недовольно буркнул Петух нахохлившись.
– Мне тогда душно в комнате будет, – возмутилась девочка.
– А мне какое дело? – вмешался пернатый. – Мне твоё недовольство, может, тоже мешает.
– И чем же это интересно? – удивилась Маша.
– Слушай, а, может, ты просто не будешь по утрам и ночам кричать, а? – с надеждой глядя на горлопана, спросила Маша.
– Нет, так не пойдёт! У меня режим, утиная ты голова, – смерив девочку презрительным взглядом, пояснил пернатый. – Режим! Поняла? А режим надо соблюдать. А ночью как быть? Слышала, что с колобком сталося? Его лиса съела! Вот мне такого не нать!
Маша замолчала, потупив взгляд. Да она, даже если бы и захотела, не смогла бы забыть историю с колобком.
И вот что же делать? Ведь Петух дело говорил. Утром всех разбудить, перекличку сделать, новостями поделиться, а ночью об опасности предупредить, если вдруг случится что – всё надобно.
Маша поняла, что цели своей не достигнет, Петух всё равно будет кукарекать по утрам и вечерам; а спать в духоте – с закрытым окном – неполезно. Продолжи она ругаться и настаивать, только ухудшит отношения с петухом, да и настроение всем окончательно испортит.
– Уважаемый господин Петух, – задорно глядя на пернатого тенора, заявила Маша. – Я, кажется, придумала!
– Итак, план такой, – Маша принялась делиться деталями. – Окно я закрывать не буду. Можно, конечно, поставить вентилятор, но его нужно покупать, а сейчас на это денег нет. У вас – режим, у меня – бюджет.
Маша деловито подняла указательный палец, чтобы придать весомости словам. Петух жест оценил и согласно заклокотал.
– Так вот, мы перенесём ваш курятник подальше от дома, – Маша на секунду задумалась и сказала: – Лучше всего к речке!
– А как же рыжая плутовка? – вновь забеспокоившись, захлопал крыльями Петух. – Она ночью-то всё равно придёт. Ей что речка, что печка – везде пролезет.
– А мы ваш курятник укрепим! Возьмём пример с Нуф-Нуфа.
– С Нуф-Нуфа… – засомневался крылатый. – Это хорошо… Домик у него знатный был. Да в квартиру потом переехал.
Маша, услышав про Нуф-Нуфа, на несколько мгновений зависла. Представила трёх поросят в городской квартире с Волком соседом в одном подъезде и хихикнула.
– Вот и отлично! – довольно подытожила сообразительная девочка. – Я сейчас быстренько позавтракаю, переоденусь и сразу к вам! А вы пока тут меня подождите, хорошо?
– Хорошо, – крикнул Петух во след удаляющейся девочке. – Я пока позвоню́, бетономешалку подгоню.
Маша заторопилась в дом. Уж очень не хотела она пропустить зрелище, как Петух в строительной каске будет водить грузовик.
Через некоторое время под тихое ворчание нового знакомого про важность соблюдения режима и дурной привычки опаздывать, компаньоны принялись за дело.
Курятник перенесли на новое место, укрепили, залили цементом дыры в полу, расставили отпугивающие ловушки по периметру. Петух ещё предложил организовать колючий забор с подсветкой, но Маша решила, что это будет уже слишком: вдруг кто ненароком поранится.
– Эх, – разглядывая новое строение, довольно пропел петух, – лепота!
– Да, – согласилась Маша, также не в силах оторвать взгляд от трёхэтажного курятника с башенками и водяным рвом вокруг. В тёмной воде уже кто-то плавал, опасно поблёскивая на солнце чешуёй. – Ничего такой куриный дворец получился. Кстати…
Маша взглянула на петуха, что-то в уме прикинув, и сказала:
– А у меня ещё идея есть!
Петуху явно понравилось их с Машей сотрудничество, он энергично хлопнул крыльями, встрепенулся и громко крикнул:
– Рассказывай!
Маша поделилась идеей, и они с Петухом сходили в редакцию программ радио «Луково ФМ». И пернатый устроился туда диктором. Работа непыльная, платили горохом. К тому же это оказалось прекрасной идеей: господин Петух без зазрения совести и недовольства окружающих мог выполнять свой долг – приветствовать жителей посёлка и сообщать новости.
Уже стоя на улице и наслаждаясь тёплыми потоками свежего ветерка, Маша резко остановилась. Ей в голову вдруг пришла очень любопытная мысль.
– А как я… собственно, тебя понимаю? – задумчиво проговорила она, опуская взгляд вниз на важно вышагивающего рядом Петуха. – Я же пирожки не ела, да и действие их давно закончилось.
Петух взмахнул крыльями, подлетел к самому лицу Маши и, пристально глядя ей в глаза, бодро выдал:
– А ты меня и не понимаешь. Ты спишь!
И клюнул Машу в нос… Тут-то она и проснулась!
Девочка села на кровати и сонно потёрла глаза. За окном светило молодое солнце, тонкие золотые лучи пробивались сквозь ажурный тюль, в ярких полосках света плавали мелкие пылинки. За окном было тихо.
Спустившись и наскоро поздоровавшись с бабушкой, Маша выбежала на улицу. Там гулял Петух в окружении нескольких рябых наседок и солнечного выводка цыплят. Важный глава семейства медленно ходил по двору, внимательно осматривая территорию и указывая на особо привлекательные кочки, где можно было найти жирных червяков. На Машу он не обращал никакого внимания.
Девочка вернулась в дом, села за стол и, витая мыслями где-то далеко, положила пару румяных сырников в свою тарелку. Маргарита Петровна, тихонько напевая что-то весёлое, налила внучке свежего чая, а после потянулась к радиоприёмнику, стоявшему на одной из полок рядом с печкой.
Уже хорошо знакомый звонкий голос заполнил избушку на курьих ножках:
«Доброе утро, Луко-ко-во! Новости к этому часу!»9
Новые знакомые
Прошли недели с тех пор, как Маша в деревню на каникулы приехала, и она там уже совсем освоилась. Бабушка, Маргарита Петровна, показала ей дорогу в деревню, познакомила со многими соседями, у девочки появились первые приятели. Пока ещё не друзья, но Маша чувствовала, что их знакомство совсем скоро перерастёт в крепкую дружбу.
Бабушка также выходила с Машей в лес: травы собирать и внучку с лесом знакомить. Показывала дорогу, напоминала правила безопасности лесу: как путь обратно примечать, как стороны света по мху на деревьях определять, как съедобные растения и ягоды от несъедобных отличать, так что Маша после нескольких таких поучительных прогулок, чувствовала себя в лесу вполне уверенно. Помня наставления бабушки, Маша никогда не отправлялась на прогулку без своего рюкзачка, в котором лежали обязательные для таких походов вещи: полностью заряжённый телефон, бутылка воды, лёгкий, но питательный перекус и подаренный бабушкой клубок-навигатор – «Неваляшка», как назвала его Маша.
Этот волшебный клубок «Пи-3.14.» был сделан в деревне Волково, что располагалась где-то недалеко, за лесом. Маша, в первый раз взяв странный навигатор в руки, долго крутила его и вертела, силясь понять внутреннее устройство механизма. На вид оно было круглым, нижняя часть вращающаяся, а вот верхняя – неподвижная, с рисунком «стрелочка» на поверхности. По заверениям бабушки и после нескольких проверок, Маша убедилась, что клубок выведет её к избушке из любого места, как бы далеко она ни оказалась.
Проснувшись как-то утром и открыв глаза, Маша почувствовала, что замечательно выспалась! Комнатку у неё на чердаке заливал яркий солнечный счет. Лето вошло в полную силу. Девочка сладко потянулась, выбралась из уютной кроватки и выглянула в окошко. Оттуда был виден раскинувшийся за домом жёлтый луг, а за ним – густой, отливающий изумрудной зеленью лес.
Быстро расправившись с порцией румяных сырников и запив всё ароматным чаем, Маша, предупредив бабушку о планах, натянула красную косынку, прихватила рюкзачок со всем необходимым и отправилась на прогулку в лес.
И вот гуляла Маша по лесу, цветы да ягоды собирала, песенки под нос напевала, вышла на поляну, глядь − а из-за деревьев ей навстречу мальчик идёт. Да так неожиданно он появился, что Маша почти испугалась, но, быстро взяв себя в руки, смело и громко спросила:
− Ты чего меня пугаешь?
Подошедший ближе мальчик на вид был немного старше Маши, лет одиннадцати. Тёмные вихрастые волосы его торчали в разные стороны, а глаза были голубыми-голубыми.
− Разве старшие не говорили тебе, что негоже маленьким девочкам гулять в лесу одним?
− И вовсе я не маленькая. Да и ты сам-то не взрослее меня, − заметно расслабляясь, ответила Маша.
− Допустим, − усмехнулся мальчик, разглядывая её. − Но лес-то большой, вдруг звери какие бродят поблизости, неужто не страшно?
− Да, вообще-то, не очень, – призналась Маша. – Да и ушла я недалеко.
За её спиной сквозь деревья виднелась печная труба домика-избушки, а в рюкзаке Маши лежали навигатор, телефон и кое-какие съестные припасы. Бабушку она предупредила, что гулять пойдёт. Правила безопасности в лесу помнит назубок. Ещё раз окинув мальчугана взглядом с ног до головы, смелая девочка задала встречный вопрос:
− А ты зачем меня напугать решил? Делать больше нечего?
− Много чести − девчонок пугать. Ты за кого меня принимаешь? – насупился парень.
− Как раз за того, кто от нечего делать к другим пристаёт, − обходя мальчика круго́м, сказала Маша и пошла дальше по своим делам по видневшейся в траве тропинке.
− Да ладно тебе, − бросился вдогонку Маше мальчуган. – Я тут со знакомыми в прятки играл. Ты не видела никого?
− Нет, не видела, − ответила Маша, а потом с ехидцей спросила: − А что же приятели тебя одного в лесу бросили? И не страшно тебе?
− Да какие они мне приятели, − тихо пробубнил себе под нос мальчишка.
Маша его услышала, остановилась, повернулась и серьёзно сказала:
− Кстати, я не буду помогать тебе в поисках. И не проси. Знаю я такие истории: «помоги бабушке сумку до дома донести» или «пойдём, покажу какие у меня котята». Нет уж, спасибо!
− Слушай, − удивлённо посмотрел на Машу незнакомый мальчик. – Ты откуда приехала-то?
− Из города, а что? – спросила Маша.
− Ты внучка Петровны? Из Луково, что ли? – с улыбкой спросил паренёк и, не дождавшись ответа, продолжил: − То-то я смотрю, лицо знакомое!
− А ты мою бабушку знаешь?
− Да кто же её не знает? – уже широко улыбаясь, ответил мальчик. − А я из Волково. Михеем звать.
− Волково? – припоминая разговоры с бабушкой, повторила Маша. − Это у вас навигаторы «Пи-3.14» делают?
− У нас! – гордо подтвердил Михей, а после протянул Маше руку и сказал: − Ладно, прости, если напугал. Привычка. Хочешь посидим, ты мне про город расскажешь. Я там не был никогда.
Маша и Михей сидели на бревне в тени вечнозелёных деревьев, недалеко от поляны, на которой познакомились. Маша угостила нового знакомого припасёнными в рюкзаке пирожками, приготовленными по самому обычному рецепту. А Михей объяснял девочке устройство навигатора, разработанного его отцом.
Спустя некоторое время Маша вдруг спросила:
− А как же твои друзья? Ты разве не будешь их искать?
− Да какие они мне друзья, − заметно погрустнев, повторил Михей.
− Поругались, да?
− Нет, просто… − задумчиво протянул новый знакомый, а потом, вдруг став серьёзнее, сказал: – Я тут понял, что нет ничего плохого в том, чтобы не соглашаться с другими. Или не делать то, что тебе не нравится.
Маша вспомнила свой класс и ребят, с которыми общалась.
– А как же друзья? – спросила девочка.
− Друзья никогда не будут тебя стесняться или заставлять делать то, что тебе неприятно или, вообще, нехорошо.
Маша замолчала, вспоминая свой класс и то, как одноклассники прогуливали уроки и смеялись над теми, кто не прогуливал, и она, Маша, чтобы не отделяться от коллектива, смеялась вместе со всеми.
− А у тебя много друзей? – спросила Маша Михея.
− Нет, − тихо отозвался тот.
− А хочешь, я буду твои другом? – также тихо задала вопрос девочка.
− Ты? Чтобы я дружил с девчонкой? – скептически посмотрел на собеседницу мальчик, но глаза его едва заметно блеснули.
− А что? С девчонками дружить немодно?
− Ну…Не знаю. Наверное, смотря с какой девчонкой, − задумался Михей, разглядывая Машу. – А что ты умеешь?
− Читать умею, − начала Маша, силясь вспомнить все свои сильные стороны. На озвученное Михей состроил странное лицо и поднял одну бровь, неопределённо глядя на Машу. Та смутилась и начала быстро перебирать свои умения и сильные стороны, которые могла вспомнить: − Готовить умею, вышивать. Это меня мама научила…
− Это ты себя сейчас мне рекламируешь, чтобы я с тобой дружить начал? – удивлённо посмотрел на девочку мальчик. – Дружат просто так, потому что нравится общаться или когда есть общие интересы, а не потому, что кто-то что-то умеет делать или может подарить.
Маша покраснела, слова нового знакомого её неприятно задели.
− Ещё я бегать умею, − совсем уже тихо проговорила она.
Глаза мальчика сверкнули, и он улыбнулся.
− Бегать? – переспросил он. – А спорим, ты от меня не убежишь?
Теперь уже Маша состроила неопределённое лицо, передразнив Михея и подняв одну бровь.
− Я, вообще-то, в соревнованиях между школами первое место заняла, − не без гордости сообщила она.
− Ого! Первое место… – улыбаясь, поддел девочку Михей. – Тогда, может, в догонялки?
− Пф-ф… – смерив взглядом нового приятеля, Маша незаметно подобралась, а потом раз! – и как сорвалась с места, только Михей её и видел.
Деревья мелькали перед глазами, солнце пробивалось сквозь густую крону листвы. Ребята, весело смеясь, бегали друг за другом. Сделав очередной круг, Маша выбежала на знакомую поляну. Остановилась и только потом заметила в тени деревьев три невысокие фигуры. Мальчики вышли на свет.
«Какое-то зачарованное место», − мелькнуло в голове девочки и она, ещё не придя в себя от задорной беготни, с улыбкой поздоровалась с незнакомыми ребятами:
− Привет, а вы тоже из Волково?
− Тоже, − ухмыльнувшись, ответил мальчик, который стоял в центре этой троицы.
За спиной послышался хруст веток − это Михей догнал Машу и ступил на поляну. Быстро оценив ситуацию, он подошёл к подруге и, глядя на знакомых, твёрдо сказал:
− Маша − своя, − сказал Михей, а сам сделал несколько шагов вперёд, загораживая девочку.
− Что же она боится тогда? – со злой усмешкой на лице спросил мальчуган, одного роста с Михеем. Чем-то они были неуловимо похожи, только волосы у того были светлыми, а глаза карими.
− Да никто и не боится, − поспешила отозваться Маша, но Михей её перебил:
− Хватит, − серьёзно отрезал он, и Маша почему-то и не подумала обижаться. Поняла, что слова предназначались не ей.
− Ладно, Мих, − потянула она друга за рукав, − я пойду, мне пора уже. Ты приходи в гости, бабушка будет тебе рада.
− Приду, − с улыбкой ответил мальчик.
− Пока, − попрощалась она со знакомыми Михея, решив, что нужно всё-таки быть вежливой, и направилась в сторону дома.
За спиной она успела расслышать обрывок разговора мальчишек. «Ты чё творишь? Это внучка Петровны!» − послышался голос Михея, и кто-то промямлил ему в ответ: «Ой, нехорошо получилось».
Хорошее настроение после знакомства с Михеем и весёлой игры в догонялки вернулось, и Маша с лёгкой улыбкой направилась к дому. Едва поднявшись на крылечко, девочка услышала голос Маргариты Петровны:
− Привет, как погуляла? Встретила кого?
− Да, − ответила Маша и рассказала бабушке о прогулке и о том, как познакомилась с мальчиком из соседней деревни, а после столкнулась с его приятелями.
− Молодец Михей, − довольно согласилась Маргарита Петровна, вытирая руки вафельным полотенцем. Время было обеденное, от печки доносился аппетитный запах капустных щей. – Всегда он мне нравился.
− Так, что же, − удивилась Маша. − Ты его знаешь?
− А то как же не знать, − отозвалась всеведущая бабушка, − из Волково он, что по ту сторону леса. Только не любят они посторонних, мало кого к себе пускают, вот и бегают ребята по лесу, со скуки развлекаются.
− Ага, и мне его друзья не понравились, злые они какие-то, − поделилась соображениями Маша.
− Я тебе вот что скажу, внученька, − присев на табуретку и оказавшись аккурат напротив Маши, начала бабушка, − мир большой, и есть в нём много людей, добрых и не очень. То, что у Михея знакомые такие, не делает его плохим. Все мы вынуждены порой жить в окружении, от которого не получается избавиться, но это не значит, что и Михей такой же.
Маша молча слушала бабушку.
− В Волково живут… Как бы это правильно сказать?.. − задумалась Маргарита Петровна, подбирая нужное слово. – Скажем так, там живут люди старой закалки со своими традициями и правилами, но если они от нас отличаются, это не делает их плохими. Иногда нужно время, чтобы найти с кем-то общий язык. А иногда и времени не нужно, чтобы понять, что с кем-то общаться не стоит, тем более, если этот кто-то заставляет тебя что-то в себе изменить. О знакомых Михея скажу так, − продолжала бабушка, − от скуки дети всякие глупости, а иной раз и пакости творят. Человек, он такой, ему занятие нужно.
Маша всё ещё молчала, а потом с посветлевшим лицом выдала:
− А я их в футбол приглашу играть. У нас как раз с ребятами команда набирается.
− Футбол? – улыбнулась Маргарита Петровна. − Это ты хорошо придумала. Мяч с приятелями погонять всяко лучше, чем по лесу без дела бегать да грибников пугать.
Так и стали дружить Маша и Михей. Маша его к себе в деревню в футбол играть звала, а Михей учил Машу из рогатки стрелять. Зверей и птиц они не трогали, а вот шишки высокие да орехи вкусные сбивать − самое то оказалось. После и знакомые Михея − те, которых они с Машей в лесу встретили, − прознав про футбольную команду Луково, решили, что не дело это жителям Волкова в хвосте плестись, и организовали ещё одну команду, и стали готовиться к первому товарищескому матчу.
Маша и дед Лихо
В деревне Луково, в самом конце улицы, в старом доме с покосившимся забором жил-был дед. Звали его Лихо. Дед тот был злой, никого не любил, никогда никому не улыбался и ни с кем не здоровался.
Ходил он, сгорбившись, опираясь на корявую клюку, и стоило ему выйти за ворота, как жители деревни бросали все дела и спешили поскорее вернуться в дома. Уж очень не хотели они с Лихом встречаться, и вот почему.
Стоило делу Лихо посмотреть на человека, как у того сразу пропадала улыбка с лица, и портилось настроение. Малыши начинали плакать без остановки, а их мамы бранились на своих детей на чём свет стоит.
Если же Лихо заглядывал в окно дома, там сразу все начинали ругаться, еда подгорала, и всё валилось из рук хозяев. После таких ссор никто не мог понять, с чего всё началось или почему так закончилось.
Маргарита Петровна никак не находила со сварливым дедом общий язык. Ну, никак он не хотел меняться и перестать портить настроение и дела окружающим.
− Вот что, Маша, − сказала однажды Маргарита Петровна, − бери-ка ты вот этот мешочек, да иди к дому деда Лихо. В мешочке лежат семена. Особые. Тебе нужно будет посадить их вокруг дома Лихо на закате с последними лучами солнца, когда догорает красный закат. Только обязательно с последними лучами! Не раньше, но и не позже, а то ничего не получится. Да смотри, чтобы он тебя не заметил, а то проблем потом не оберёмся. Справишься?
− Да, − ответила вмиг ставшая серьёзной Маша. − А что это за семена?
− О, придёт время, и ты всё поймёшь. А теперь беги, моя хорошая! Времени до захода солнца не так много осталось.
Маша взяла мешочек с семенами и выбежала на улицу. Добравшись до нужного дома, она на корточках осторожно-осторожно подкралась к старому забору и начала незаметно сажать семена. Сразу все посадить не удалось, ведь последние лучи солнца на то и последние, что солнце в это время заходит очень быстро, а после наступает ночь, так что Маша решила будет сажать постепенно в течение нескольких дней, семечко за семечком.
Так и пошло. При каждом удобном случае, когда загорался закат, и солнце отливало красным, Маша бежала к покосившемуся забору старого дома и сажала очередное семечко. Она даже переставала играть с Михеем и другими ребятами в футбол, если замечала, что солнце наливалось алым, а, значит, появлялась новая возможность посадить семечко. Михей, заметив, что Маша занята, предложил помощь в деле, но девочка твёрдо решила выполнить поручение бабушки самостоятельно.
− Всё! Посадила! – однажды гордо сообщила Маша бабушке, вернувшись вечером домой.
− И Лихо не заметил? − заволновалась Маргарита Петровна, подошла, обняла внучку и поцеловала в макушку. – Ай да умница ты моя! Теперь вот что…
Бабушка Маши подошла к печке и принялась копаться в горниле10 в поисках нужной вещицы. С победным кличем она выудила из закопчённых недр чистенький кувшин, протянула внучке и сказала:
− Бери, моя хорошая, этот кувшин и иди к речке за домом, нужно как следует полить семена! Поливай на рассвете с первыми лучами восходящего солнца. Вода та хорошая, берёт начало из лесного озера, уж что-что, а семенам точно поможет прорасти. Беги, моя помощница! Да будь осторожна!
С того дня Маша решила вставать лишь только начинало светать. Тихонько одевалась, брала кувшин и шла за водой. Чтобы семена полить, да и самой умыться. Уж больно водица бодрила и настроение на весь день поднимала.
И в одно утро Маша, продолжая следить за посаженными семенами, заметила, что они дали всходы.
− Проросли! − радостно забегая в дом, сообщила девочка бабушке.
− Ну всё! Теперь дело само пойдёт! − проговорила довольная Маргарита Петровна и обняла Машу. − Спасибо, моя дорогая! Что бы я без тебя делала!
Маше стало очень интересно, что же будет дальше, и она украдкой наблюдала за дедом Лихо и ростками, которые изо дня в день становились всё больше и больше.
Старый дедушка поначалу только ворчал на ростки:
− Вот ещё! Придумали тоже? Будет тут расти непонятно что у моего забора! Всё под корень выполю!
А потом и вовсе принялся выдёргивать проросшие растения, но те чудесным образом появлялись на следующий день вновь, в том же самом месте как ни в чём не бывало. Но со временем ворчуну это надоело, и он решил игнорировать разросшиеся вокруг его дома растения, не переставая при этом бубнить себе под нос что-то недовольное.
На растениях тем временем стали появляться первые бутоны.
Маша всё ещё продолжала приглядывать за вечно недовольным дедушкой и заметила, что стоило тому выйти на свою ежедневную прогулку и посмотреть на распускающиеся вокруг цветы, как на его морщинистом лице появлялась едва заметная улыбка. Маша поначалу принимала её за ехидную ухмылку, что могла появиться на лице от сладкого предвкушения скорой пакости другому человеку, но нет! Это всё-таки была настоящая, добрая улыбка, хотя и едва-едва заметная.
Шли дни, и Маша заметила, что чем больше распускалось вокруг старого дома цветов, тем счастливее становился его единственный жилец, и тем чаще на его лице можно было заметить широкую улыбку.
Он перестал смотреть на окружающих косо и портить им настроение. По вечерам вместо того, чтобы заглядывать в чужие окна и ссорить родных между собой, он всё чаще стал проводить время в своём саду, поливая цветы, разговаривая с ними или подметая дорожки.
Жители деревни перестали прятаться, как делали это раньше, завидев деда Лихо издалека. Некоторые, особо смелые, подходили к окружённому цветами дому, чтобы рассмотреть дивной красоты сад, раскинувшийся вокруг, и слухи о нём стали расходиться по всей деревне.
И вот как-то днём раздался стук в дверь избушки на кривых подпорках. Маргарита Петровна и Маша как раз собирались пить чай с ежевичным вареньем.
− Кто там? − спросила хозяйка.
− Это я! Открывай, Маргарита!
За дверью стоял дед Лихо с букетом цветов в руках. Это были те самые цветы, которые выросли из маленьких семечек, посаженных Машей вдоль покосившегося забора. На лице дедушки сияла добрая, светлая улыбка.
Танцы вокруг костра
Как это всегда бывает в жизни, хорошие дни сменяются грустными. Вот и в домике на странных ножках приключилась беда – Маша заболела. И не просто заболела: температура была очень высокой, да и горло у девочки нещадно першило. Вдобавок ко всему Маша постоянно кашляла и шмыгала носом.
Взволнованно осматривая внучку, Маргарита Петровна, приложила ладонь к покрытому испариной лбу девочки и тяжело вздохнула:
– Вызову-ка я Василису с Елисеем.
– Не надо, бабушка, – слабым голосом отозвалась внучка. Она лежала в постели, укрытая лоскутным одеялом, но всё равно чувствовала холод, тело бил сильный озноб. – Незачем их волновать.
– Как это не надо? – возмутилась бабушка. – Чтобы твои родители потом меня отчитывать вздумали? Нет уж. – Бабушка решительно поднялась со стула. Последние несколько дней она часто сидела подле заболевшей внучки. Спускаясь вниз по лестнице, она наказала ей: – Лежи, не вставай, пей чай с малиной, а я скоро вернусь.
Голова у девочки раскалывалась от боли, накатывало забытьё. Маша то проваливалась в сон, то снова просыпалась. Сквозь липкую дрёму она услышала, как внизу хлопнула дверь, потом топот скорых ног и приглушённые голоса. Это приехали родители.
Стоя около постели и с беспокойством глядя на дочь, папа Елисей тихо переговаривался с Маргаритой Петровной о состоянии девочки. Мама Маши, Василиса, что-то смешивала в прозрачном стакане, поминутно добавляя в воду разные снадобья в одной ей известных пропорциях из маленьких тёмных пузырьков, стоявших перед ней на тумбочке. Потом помогла Маше выпить готовый напиток и нежно погладила дочь по голове. Питьё оказалось сладким, со вкусом ягод и лесных трав.
«От жара», – подумала Маша, и как только температура спала, девочка укуталась посильней и забылась глубоким сном.
А когда проснулась, резко села на кровати и, прислушавшись к собственным ощущениям, радостно улыбнулась. Самочувствие было на удивление хорошим, а голова лёгкой и отдохнувшей. От болезни не осталось и следа!
Маша огляделась. Комната была погружена во мрак, в окошко любопытным жёлтым глазом смотрела полная луна. Девочка осторожно поднялась с кровати и спустилась на первый этаж. В доме стояла непривычная тишина. Казалось, всё вокруг застыло. Тёмным провалом горнила смотрела на девочку стоявшая в углу холодная печь. Деревянные доски пола, обычно рассказывающие тихие скрипучие истории при каждом шаге гостя, молчали. Даже старые часы-ходики, хруст которых обитатели избушки слышали из любого угла, замерли и не двигались. Дом притаился и будто бы чего-то ждал.
Удивившись, что в доме никого, кроме неё, нет – даже Котофей куда-то запропастился, – Маша открыла дверь и вышла на крыльцо. На Луково опустилась алмазная ночь. Холодная роса подсвечивала тёмную, колышущуюся в тусклом свете траву. Зелёное море словно живое перемещалось, двигалось, текло. Лунный блеск, отражаясь от мокрых капель на тонких стеблях, создавал иллюзию бесконечного звёздного покрывала и дорожки на живом травяном ковре.
За домом виднелся лес. Тёмная стена деревьев высилась непроходимой преградой, но точно по волшебству, стоило девочке проследить взглядом призрачную дорожку, упирающуюся в вечнозелёных стражей, деревья расступились, открывая светящуюся посеребрённую тропинку.
Полная луна стояла высоко и, словно подсказывая Маше, разливала яркий белый свет под ноги девочки, приглашая ту без страха продолжить путь. Удивившись самой себе, Маша спустилась с крылечка, ступила на мокрую от росы траву и отправилась в лес.
Дорожка вела вокруг да около, прямо да прямо, никуда не сворачивая. Маша шла, совершенно не боясь. Вокруг стояли вековые деревья, и девочке чудилось, что это и не деревья вовсе, а лесные богатыри, провожая маленькую фигурку в светлой ночной сорочке, ярким взглядом филинов следили за ней и охраняли. Где-то вдалеке ухнуло.
Осторожно ступая по тропинке, Маша медленно шла по тёмному лесу, как вдруг что-то толкнулось о её босые ноги и девочка, негромко ойкнув, посмотрела вниз. Мимо неё петляя по дорожке, прошмыгнул колобок. Остановился чуть погодя, замер и дальше покатился. Маша крадучись двинулась следом.
Потом за деревьями что-то блеснуло, разрезая темноту и рассыпая острые тени. Раздался гул двигателя, ржание коня и девочка, на миг остановившись, проводила взглядом родительскую машину, которая каким-то невероятным образом, встав на задние колёса, как на дыбы, помчалась во весь дух сквозь густой лес. Маша бросилась за ней. Она была уверена, что там впереди точно что-то есть!
Деревья расступились, Маша выбежала на знакомую полянку и замерла.
В центре полыхал костёр, и девочку опалило жаром. В страхе она отступила, боясь, что огненные искры попадут на ночную сорочку. Но почему на ней сорочка? Маша их сроду не носила!
Только она хотела развернуться и пойти знакомой тропинкой домой, как заметила собравшихся на поляне.
Мама и папа – хотя Маша поначалу и не была уверена, что это именно они, – танцевали, паря над землёй. На стройной фигуре мамы колыхалось великолепное сверкающее всеми оттенками радуги платье. В длинных распущенных волосах, развевающихся на ветру, призрачным светом сиял венок, от венка спускались длинные пёстрые ленты. Да, это действительно была Василиса, мама Маши! Папа Елисей – Маша и его узнала, – аккуратно вёл свою партнёршу в танце. На нём, таком серьёзном и гордом, блестели доспехи, а на плечах его был белый, отливающий жемчугом плащ.
Но это было ещё не всё!
Вокруг поляны, брыкаясь и при этом удивительным образом никого не задевая, скакала их белая машина и громко ржала, как заправский конь.
Котофей Котофеевич, став почему-то вдруг очень большим – тёмная шерсть его топорщилась и развевалась в призрачном свете, – прыгал с дерева на дерево, а на спине его, точно настоящий жокей, восседала мышка-норушка. Глаза кота странно светились, а белые усы, казалось, стали ещё длиннее.
Колобок катался вокруг костра, как заведённый, не останавливаясь ни на мгновение. Михей тоже был тут. Он стоял неподвижно, словно застывшее древнее изваяние, повернувшись к ночному небу, и смотрел на белую небесную владычицу. Глаза его при этом ярко горели, и Маше к тому же показалось, что она заметила у Михея сзади хвост.
А бабушка… Да, это действительно была Машина бабушка – Маргарита Петровна! Бабушка летала в ступе, размашисто помахивая метлой! Она кружила вокруг костра, поднимая оранжевые искры и затягивая их в тёмное, усыпанное мириадами звёзд, ночное полотно. Пламя вилось до небес!
Круговерть становилась невыносимой, всё закручивалось сильнее и сильнее, расплываясь в единое цветное яркое пятно. Маша вдруг почувствовала небывалую лёгкость в теле и охватившее её всю веселье. Ей непреодолимо захотелось тоже начать плясать, присоединиться к этому полуночному хороводу. Босая ножка девочки сама собой начала притопывать неведомую мелодию, и Маша сделала первый шаг в круг…
Хоровод вдруг остановился, и все разом посмотрели на застывшую на краю поляны девочку. Она хотела было улыбнуться и помахать собравшимся рукой, но потом опустила взгляд вниз и замерла – перед ней стояла её кукла Лена. Та подняла маленькую тряпичную ручку, дунула на неё, и незваную гостью осыпало ворохом блестящей пыльцы с головы до ног. Всё вокруг закружилось, стирая лица родных и близких, тело девочки стало совершенно невесомым, её окутала приятная мягкая пустота, веки против воли опустились, и Маша уснула глубоким здоровым сном.
Наутро, открыв глаза, Маша увидела родителей, сидящих около неё на постели. За их спинами стояла бабушка и нежно улыбалась внучке.
Маша чувствовала себя прекрасно, ни одного признака болезни не осталось. Она села на кровати и крепко обняла маму и папу, тепло посмотрела на бабушку, а та, промолчав, приложила краешек платка к лучащимся любовью глазам.
– Нет уж, – серьёзно сказал папа, – на следующей неделе пойдём к Неболиту прививки ставить. Хватит. Болезни нынче уже не те, что раньше. Одними плясками не обойтись.
– Какими плясками? – не поняла девочка.
– Никакими, – отмахнулась мама, бросив недовольный взгляд на мужа. – Это папа шутит.
– Мам, – задумчиво глядя на взрослых, проговорила, девочка, – мне такой сон приснился…
– Потом расскажешь, дорогая, – оборвала Машу мама, – давай-ка мы тебя лучше переоденем, а то за ночь ты вся вспотела. Еле температуру сбили.
«И верно, – подумала Маша. – Видать, пригрезилось в жарком бреду». Она обвела взглядом комнату, вокруг было как обычно: уютная маленькая, но самая обыкновенная комнатка, всё стояло на своих местах.
Под внимательным взглядом взрослых Маша умылась и спустилась вниз. Стол был уже накрыт. На лавке сидел Котофей, и стоило ей появиться, как он приветственно мяукнул, забрался девочке на колени и принялся довольно урчать. Ближе к обеду в избушку зашёл Михей проведать Машу. Она с радостью согласилась прогуляться. Решив надеть кофточку, Маша поспешила к себе на чердак, но уже спускаясь вниз, она мельком обернулась и вдруг заметила, как кукла Лена ей подмигнула, а потом так и осталась неподвижно сидеть.
Хотя, может быть, Маше всё это только показалось?
Сказ про водяного
Далеко-далеко, в глубине муромских лесов, как раз между деревнями Луково и Волково, жили были два водяных, и у каждого было своё лесное озеро. Одного водяного звали Тихон, а второго − Хвастун.
Оба их озера были небольшими, но очень красивыми. То, где жил Тихон, − мирное, спокойное, с валунами, заросшими тёплым мягким мхом; второе − Хвастуньево озеро − с оврагами, заводями, со светящимися на закате камышами.
Жили водяные хорошо, с лягушками дружили, пиявок не обижали и русалок в гости принимали. И вот какая у них сложилась традиция: русалки смешливые, поплавают днём в Хвастуньевом озере, шумном да богато украшенном, красотами надивятся, а вечером, как солнце к закату покатиться, приплывут они в гости к Тихону и, ну, рассказывать, «какое у его − соседа − озеро большое, да какие там птицы летают, а овраги бурные да лягушки громкие». Рассказывают, новостями делятся, а сами после долгого дня отдыхают, сил набираются. Вода в Тихоновом озере лечебная была, всякую хворь иль недуг какой на раз снимала.
Но вот стала Тихона зависть одолевать, зелёная, да такая сильная, что тина, липкая, тягучая да зловонная, в озере его прорастать начала. И так день за днём, неделя за неделей, и стало мирное, ласковое озеро меняться. Забеспокоились лягушки местные, погрустнели-похудели пиявки-малявки, да и русалки ранее весёлые да озорные смеяться меньше стали, косились с беспокойством на Тихона.
Решил тогда водяной тоже озеро своё приукрасить, чтобы и про него русалки всем вокруг рассказывали.
Попросил он леших веток кривых да крепких ему натаскать, чтобы заводи ажурные сделать. В другой раз гномов сговорил камней приволочь, чтобы горку «А-ля Урал» в озере сотворить, и чтобы вода звонкая по ней бежала да пенилась.
Радовался Тихон произошедшим с озером переменам, на русалок взгляды кидал и всё ждал, когда же сплетницы эти хвостатые примутся расхваливать его озеро. А девицы речные глаза отводят, взгляда не поднимают, всё помалкивают да тяжело вздыхают.
Смотрел на них водяной, смотрел и в толк взять не мог, почему никто не радуется его дизайну, почему не хвалятся перед другими, какое Тихоново озеро стало – всем на зависть. И решил он прямо спросить, а оно и лучше, чем в неизвестности прозябать.
− Девицы-красавицы, аль не любо вам стало моё озеро? Аль не по нраву вам гаджеты современные да ультрамодные?
А они ему и отвечают:
− Хозяин наш ласковый, не обессудь, но старое озеро нам больше нравилось: тишиной своей, спокойствием и отсутствием излишней мишуры на берегах. Хвастуньево озеро тоже красивое, но всё это временно. Быстро и сильно от него устаёшь. А твоё озеро прекрасно своей настоящей красотой. Потому и приходим мы каждый вечер к тебе отдохнуть да сил набраться.
Приятны были Тихону слова подруг его верных, русалок, и решил он вернуть своему небольшому озеру прежний вид. Зверям − на здоровье и русалкам смешливым да незлобным − на радость.
Тайна куклы Лены
В какую бы поездку ни отправлялась Маша, она всегда брала с собой любимую куклу Лену, которую ей прислала бабушка, Маргарита Петровна. Маше тогда исполнилось пять лет.
И вы, наверное, удивитесь, зачем девочке в таком возрасте играть с куклой, ведь она уже вполне взрослая, ей бы книгами интересоваться, да конструктор собирать, но всё-таки бабушка, с которой Маша на тот момент общалась редко, подарила своей внучке именно куклу. И указала в праздничной открытке, прилагаемой к подарку, что куклу зовут Лена.
Отношения у девочки с новой игрушкой наладились не сразу. Маша не проявляла к подаренной кукле интереса: мало с ней играла, частенько забывала в разных местах. Но вот прошло время, Маша немного повзрослела и как-то неосознанно стала замечать, что стоит ей взять с собой куклу Лену – на прогулку или другое мероприятие, – и обязательно случалось что-нибудь интересное и увлекательное, или же происходящие события развивались таким образом, что Маше удавалось обернуть ситуацию в свою пользу.
Кукла Лена стала для Маши талисманом. Маша, конечно же, не полагалась только на случай или тряпичную игрушку, но всё-таки что-то в этой кукле было, от чего девочке становилось чуточку спокойнее, когда она брала её с собой.
Она шила для Лены платья. Девочке было приятно видеть яркие обновки на любимой кукле, хоть к тряпичному тельцу уже с самого начала был пришит купальный костюм с оборкой. Но в такие моменты Маше казалось, что маленькие фарфоровые кукольные глазки становятся ярче.
Однажды Маша с родителями отправилась на детский праздник. Соседский ребёнок раздобыл где-то ножницы и, уличив момент, когда его никто не увидит, отрезал кукле Лене часть волос. Казалось, скандала не избежать, но по возвращении домой со злосчастного праздника Маша, утерев нос, взялась восстанавливать волосяной покров любимой куклы, задействовав все имеющиеся под рукой материалы.
Пошивочный процесс кипел и бурлил! Письменный стол, который Маша превратила в мини-мастерскую, был завален шерстяными нитями (дома почему-то оказалась пряжа преимущественно розовых оттенков), крючками, иголками, булавками, деревянными катушками с разноцветными нитками, тесёмками, лентами и резинками – всеми теми швейными сокровищами, которые хранились в небольшой шкатулке Машиной мамы, Василисы, в кухне, на самой верхней полке.
Сама кукла была небольшой. Круглая голова её была значительно шире плеч, но это смотрелось нормально. А короткая шейка и покатые округлые плечики и пряные длинные, набитые чем-то мягким, ручки и ножки без пальчиков делали куклу удобной для сна – твёрдых частей в куколке не было, разве что фарфоровые глазки на нарисованном личике, но они совершенно не мешали.
С розовыми волосами Лена смотрелась даже интереснее. Она стойко молчала – всё-таки она кукла, но первое время Маше казалось, что личико её любимицы несколько напряжённое. А потом все привыкли, никто уже и не вспоминал, какой цвет волос был у куклы раньше.
Прошло немного времени, Маша ещё подросла и перестала брать с собой в постель игрушку, но всегда держала её рядом – ставила на стол, когда читала или делала уроки – так почему-то легче запоминалось, или вечером кукла сидела на тумбочке около кровати, и Маше снились сказочные сны. Так было и этим летом, когда Маша гостила у бабушки в Луково, живя в домике на кривых подпорках.
За окном медленно наливался август, в воздухе стоял густой аромат садовых трав и тёплых хвойных лесов. Бабушка отправилась в село по делам. Котофей устроил себе сиесту, улёгшись отдыхать в тени деревьев. Маша расположилась за столом в комнате на чердаке и практиковалась в рисовании. Куклу Лену она посадила напротив, спинкой облокотив на стопку прочитанных за прошедшие недели книг.
– Я знаю, что ты меня понимаешь, – сказала Маша вслух, сидя одна и рисуя летний пейзаж на листе бумаги. – И не надо притворяться, – вновь подала голос девочка в тишине комнаты, искоса взглянув на неподвижную куклу, – я всё прекрасно помню, хоть мама и папа говорили, что мне всё привиделось под влиянием температуры.
Тряпичная кукла смотрела на школьницу холодными фарфоровыми глазками и хранила молчание.
– Не хочешь разговаривать? Ну и ладно, – обиделась девочка.
Спустя минуту в тишине комнаты раздался тонкий голосок:
– Но температура у тебя, и правда, была высокой.
– Ага! – обрадовавшись, воскликнула Маша и так резко вскочила со стула, что тот с грохотом опрокинулся. Не отводя цепкого взгляда от куклы, девочка потянулась поднять упавший стул. – Я так и знала! – победно заявила она, взирая на игрушку с высоты своего роста. Потом Маша наклонилась ближе и с любопытством, словно видела в первый раз, принялась разглядывать знакомые с детства черты кукольного личика. – Кто ты?
Кукла Лена, ничуть не смущаясь столь пристального к себе внимания, встала, оправила маленькую одёжку и с гордо приподнятой головкой спокойно ответила: – А сама ты как думаешь?
– Ну, я не знаю, – задумалась девочка, вновь садясь на стул. Оперлась локтями на стол, внимательно следя за стоявшей перед её лицом фигуркой. – Может быть, какая-нибудь заколдованная принцесса или… волшебница.
– Нет, я не принцесса. И не волшебница.
– А кто же тогда?
Кукла тоже призадумалась.
– Ну вот знаешь… – начала объяснять Лена. Маша, не отводя взгляда, жадно ловила каждое произнесённое куклой слово. – Я… Как бы это правильно объяснить… Когда родители воспитывают детей, они стараются вложить в них как можно больше правильного, хорошего и разумного, что способны им дать. Советы, мудрость, чувство совести.
– То есть, ты моя совесть? – с сомнением глядя на куклу, несколько разочарованно уточнила Маша. – Как у Пиноккио?11
– Нет, у Пиноккио было немного по-другому, – Лена принялась мягкой тряпичной ручкой почёсывать свои розовые волосы из шерстяных ниток. – Можно сказать, что я и есть все те советы и наставления, настоящие и будущие, которые говорили или ещё только скажут родители, и которые дети потом часто забывают. Вот! Точно! Я – Взрослость.
– Взрослость? – с недоверием переспросила Маша. – То есть, когда я вырасту, мы перестанем с тобой разговаривать?
– Нет, – улыбнулась Лена и тепло посмотрела на девочку, – тебе это просто будет не нужно, так как ты и сама к тому времени всё будешь знать. Но я, конечно, буду рада с тобой перекинуться парой слов за чашечкой чая.
– Настоящего? – подтрунила девочка любимую игрушку, но в ответ получила лишь громкое молчание, приподнятую вверх нарисованную бровку и строгий взгляд совсем уже и некукольного личика.
Маша, точно вспомнив что-то, зависла с открытым ртом, а потом посмотрев на Лену ещё раз, и с обидой в голосе спросила:
– Слушай, а почему тогда ночью ты отправила меня спать? Я же видела то, что видела. Ведь видела? – не унималась Маша. – И мне это не померещилось.
– Потому что есть вещи, которые детям видеть или знать не по возрасту. Рано ещё. Знаешь такое выражение – «возрастной ценз»? – вновь строго посмотрев на подопечную, спросила Лена.
– Знаю, – понуро отозвалась Маша, припоминая, что видела на книжках пометки 0+, 6+, 9+ и другие. Мама поясняла, что это защита детей от ненужной или лишней пока информации.
– Ну и вот – ценз в действии, – Лена приподняла ручки вверх и пожала плечиками, словно говоря: «Что тут поделаешь?»
– Понятно, – протяжно проговорила девочка, а потом с надеждой взглянув на Лену, осторожно спросила. – Но мне ведь не привиделось, правда?
– Правда, – нехотя согласилась Взрослость.
– Тогда почему мне раньше никто ничего не рассказывал? – грустно спросила Маша.
– Потому что ты ещё маленькой была. Представь, что было бы, узнай ты раньше. Да скажем, хотя бы пару лет назад. Стала бы бегать по школе, всем и каждому рассказывать, кто твои мама, папа и бабушка.
– Ну, может, и не всем… – чуть смущаясь, поправила Маша.
– Поверь, такое внимание тебе ни к чему. Есть вещи, которые должны оставаться в семье, а не выставляться напоказ.
– Как например, кто сколько зарабатывает? – встрепенулась девочка.
– Да хотя бы. Не забывай, люди завистливы, грубы, а порой и очень жестоки к тем, кто чем-нибудь отличается от них. Кто лучше или хуже – неважно. Поэтому иногда правильнее держать язык за зубами.
– Молчать в тряпочку? – усмехнулась Маша.
– Можно и в тряпочку, если она чистая, – хихикнула Лена, а потом, заметив странный взгляд Маши, спросила: – Ты чего?
– Слушай, а из чего ты сделана? – задумчиво спросила Маша, пристально разглядывая куклу.
– Эй, ты чего это удумала, а? – попятившись подальше от любознательной школьницы, возмутилась Лена.
– Да я пошутила, – усмехнувшись, сказала Маша, вновь беря в руку карандаш.
– Ничего себе у тебя шутки, – одёргивая одёжку, проворчала Лена.
– Ну, не каждый же день встречаешь говорящую куклу.
– То ли ещё будет, – лукаво подмигнув и взглянув на Машу, сказала приоткрывшая ей себя Взрослость, села поближе и принялась смотреть, как девочка рисует и, конечно же, давать советы.
Чердак номер №2
Часть 1. Подготовка.
Маша не могла избавиться от мыслей о втором чердаке вот уже несколько недель. Навязчивая идея то пропадала, то появлялась, вновь заставляя Машу против воли тянуться взглядом на потолок в поисках заветной дверцы. Пару раз внучка даже пыталась повторить те движения, которые делала бабушка: Маргарита Петровна вставала посреди комнаты, стучала три раза ногой об пол. Но к Машиному большому разочарованию ничего, совершенно ничего не произошло.
Однажды она набралась смелости и спросила бабушку про чердак. Маргарита Петровна посмотрела на девочку, помолчала с минуту, а потом сказала:
– Когда придёт время, ты всё узнаешь.
«Ох уж эти взрослые! – негодовала тогда про себя Маша. – Вечно эти их отговорки: «Когда придёт время, когда придёт время…» А когда оно придёт? Как понять, что вот оно – пришло и наступило?»
Но Маша, хоть и была любопытной, как и все дети её возраста, была ещё и умной девочкой. Немного поразмыслив, она постаралась не принимать близко к сердцу отказ Маргариты Петровны, ведь не доверять словам бабушки, у неё не было причин. Внучка взяла себя в руки и успокоилась.
Но щекочущее любопытство прочно проросло в мысли Маши,
О, эти муки борьбы самой с собой!
Воистину, то были муки достойные отдельного рассказа, но, как и всегда бывает в жизни, чувства будь то гнев, злость, радость или любопытство проходят, если над собой работать. И вот, проснувшись как-то утром, Маша, даже не взглянув на потолок, выискивая очертания оконца, спокойно встала, умылась, оделась, да и отправилась по своим летним делам. Зачем тратить время на пустые страдания, когда можно столько всего сделать, попробовать и поиграть, верно?
Это был просто замечательный день! Маша и детвора из Лукова и Волкова гоняли мяч, купались, загорали, удили рыбу и, казалось, переделали столько дел, сколько иным и за неделю не переделать. Дети так вымотались, что под вечер у многих на ходу слипались глаза. Уже почти заснув в своей мягкой, уютной кроватке после невероятно вкусного ужина и насыщенного солнцем дня, Маша именно тогда и услышала странный звук – лёгкий звон колокольчиков. Но девочка настолько сильно устала, что мелодичный тонкий перезвон только окончательно убаюкал её, уводя в мир сказочных сновидений. И даже мягкий свет, льющийся с потолка, не мог помешать Маше уснуть крепким сном.
Прошла ночь, солнце выспалось и выкатилось на прогулку, небеса проснулись, откинув в стороны облачные перины, разогрелось утро12… Маша, смутно вспомнив и перезвон, и мягкое свечение, решила проверить одну мысль, посетившую её во время завтрака. Улучив момент, когда останется на кухне одна, она тотчас же встала посреди комнаты, постучала три раза ногой по полу и с замиранием сердца посмотрела на потолок – там проявлялись очертания невидимой доселе дверцы.
Всё. Теперь все мысли Маши были заняты только планом предстоящего похода, но это не было то чувство детского восторженного предвкушения в преддверии открытия неведомого. Это была взрослая уверенность, что вот оно – время пришло, а иначе бы дверца не проявилась, как бы Маша ни старалась. Бабушка была права.
На следующий день Маша и её деревенский друг Михей сидели на бревне около полюбившейся им полянки. День близился к полудню, лёгкий ветерок разносил ароматы лесных цветов и спелых сочных ягод. Маша угостила друга пирожками, которые тот так любил, а Михей принёс морс.
– Михей, мне нужна твоя помощь, – тихо и таинственно произнесла Маша.
– Я готов! Какой трактор возьмём?
– При чём тут трактор? – не сразу сообразив, о чём толкует Михей, переспросила Маша. Девочка выглядела задумчивой, мыслями витала где-то далеко, и Михей решил с расспросами её не торопить – сама расскажет, когда сочтёт нужным.
– Ты подожди, может, откажешься ещё, – тяжело вздохнув, сказала Маша.
– А что, ты что-то недоброе задумала, да?
– Понимаешь, тут такое дело…
«Ой, совсем как Катя заговорила», – подумала Маша и решила, что мямлить не станет, скажет прямо и без увёрток. – В общем, я хочу попасть на бабушкин чердак.
– Ну и что тут такого? – удивился парень.
– Ты не понимаешь, – серьёзно сказала девочка и шёпотом добавила: – Это необычный чердак.
– А какой? – придвинувшись ближе, также шёпотом уточнил Михей.
– Это чердак номер два, – уже совсем тихо пояснила Маша, послав многозначительный взгляд другу.
– О-о-о… – поддержал Михей, округляя глаза. Он понял, о
– Ага… – понуро согласилась девочка, тяжело вздыхая.
Друзья обменялись взглядами и снова, теперь уже одновременно, вдохнули. Маша подробно рассказала про проявившуюся дверцу в потолке.
– А с Леной ты поговорила? – спросил Михей.
– Да, – серьёзно ответила девочка. – Она сказала, что пойти со мной не сможет.
– Может, ещё что-то сказала? – продолжал расспросы парень. – Совет какой дала?
– Ещё сказала, – тихо прибавила Маша, боясь поднять на друга глаза, – «одному ехать и дорога долга»13.
– Понятно, – поджав губы, кивнул Михей. – Я пойду с тобой.
Внимательно посмотрев на друга, Маша с замиранием сердца вымолвила:
– Спасибо.
На том и порешили: всё хорошенько обдумать, когда первое потрясение после открывшегося прохода сойдёт, и составить план, выбрав подходящий для его осуществления день.
И вот, наконец, представился тот самый шанс, как раз накануне дня рождения Маши. Маргарита Петровна вечером предупредила внучку, что должна отправиться в соседнюю деревню, обсудить организацию праздника – количество гостей, столов, кушаний, – и что не будет её до вечера. Пир обещал быть знатным. Раздав Маше подробные указания на предстоящий день, бабушка собралась, оделась и шагнула было за порог, но в дверях ненадолго обернулась и, серьёзно посмотрев на внучку, сказала:
– Не волнуйся. Всё будет хорошо.
А потом ушла. Маша хотела было подумать о том, что имела в виду бабушка, уж как-то очень странно звучали её слова, словно Маргарита Петровна догадывалась, что задумала внучка. Но осознание того, что вот именно
В назначенное время в избушку постучался Михей, и Маша молча запустила его внутрь.
Мальчик серьёзно отнёсся к делу: надел защитного цвета штаны со множеством карманов – Маша была уверена, что они полны самых разных вещиц, которые могут им вдруг пригодиться в нужную минуту, – тёмную майку и солнцезащитные очки.
Молча он вошёл в дом, повернулся кругом и замер, так очки и не сняв, а также сцепив руки за спиной, точно заправский телохранитель из блокбастера.
Маша, разглядывая Михея, хихикнула.
– Да, – сказала она, – ты явно подготовился.
– А то! – улыбаясь довольно, отозвался тот, снял очки и крутил их в руках. – Полдня уговаривал брата дать поносить. – А потом, разом перестав улыбаться, серьёзным голосом спросил: – Готова?
– Готова, – также серьёзно отозвалась Маша, подтянув за лямки рюкзак, висевший за её спиной.
Ничего больше не говоря, два товарища подошли к центру комнаты, Маша постучала три раза ногой по полу, и две пары глаз устремились наверх, к потолку, на котором появился люк.
Они поднялись на чердак номер два.
Часть 2. На чердаке.
– Ну, и что тут особенного? – разглядывая представшее перед ребятами помещения, озвучил Михей один вопрос на двоих.
Они были на самом обычно чердаке, в котором хранились старые, пришедшие в негодность или ставшие ненужными вещи. Шкафы, комоды, сундуки были покрыты слоем пыли. Лес вешалок неподвижно замер под тяжестью неприглядной одежды, обувь на все размеры и лады рядами стояла вдоль стен, а настенные полки теснились корешками ветхих книг и множеством пустых и не очень пузырьков. Подозрительных предметов не наблюдалось. И всё бы ничего, но вот сама мысль о том, что чердака-то этого, вообще, не должно быть, путала и не позволяла ребятам проникнуться обыденностью обстановки.
Маша, в очередной раз посмотрев на расставленные по чердаку мебель и вещи, решила всё-таки не спешить с выводами. Порой всё что нас окружает, не такое, каким кажется на первый взгляд, – это, приехав на лето к бабушке в Луково, школьница уяснила твёрдо.
Решив осмотреться ещё раз – а сначала они бегло обошли небольшое помещение, ожидая чуть ли не сундуков с волшебными палочками и мантиями невидимками – Маша, поправив лямки сползшего рюкзака, подошла ближе к книжным полкам, чтобы рассмотреть их получше. Михей молча двинулся вглубь чердака.
Протянув руку к первой приглянувшейся книге, Маша осторожно взяла её и стала разглядывать.
– «Настоящий словарь», – прочитала она название на потёртой, потрескавшейся от времени толстой обложке. Уголки книги были обиты кованными ажурными вставками.
– А какой ещё может быть словарь? – удивилась девочка. – Ненастоящий, что ли?
– Маш, – раздался голос Михея из глубин чердака, откуда-то за пыльным, застрявшем в углу шкафом. – Я зеркало нашёл.
– Ага, – отозвалась девочка, – сейчас подойду.
Рассматривая книгу, Маша без цели открыла её на первой попавшейся странице и с удивлением поняла, что словарь оказался странным – вместо привычного алфавитного указателя там были детские считалки. Девочка прочитала вслух несколько строк:
– Э-э-э…Маш?
– Ма-а-ш!
– Маша!
– А? Где? Что такое? – Маша оторвалась от чтения и захлопнула книгу. Она так увлеклась, что не слышала, как её звал Михей. Обернувшись в тот угол, откуда доносился его голос, она увидела, как он пятился, двигаясь ей навстречу задом. А за ним шли…
– М-м-мама, – прошептала девочка.
За Михеем по пятам шли Царь, Царевич, Король, Королевич, дальше плелись Сапожник и Портной. Вид у них был, ну, очень недобрый.
– Ты что сделала? – поравнявшись с Машей и загораживая девочку от неприятелей, шёпотом спросил Михей.
– Словарь прочитала, – жалобно призналась она, прячась за спину друга.
– Словарь? – не поверил парень.
– Ага… «Настоящий», – пояснила девочка.
– Ой-йо…
– Что?
– Всё.
– Что всё?
– Я не знаю, как их убрать, – признался Михей.
– И что делать? – чуть не плача спросила Маша.
– Пока не придумал.
Маша судорожно обернулась, в надежде спастись через люк чердака, но тот исчез, пропал, как не бывало!
– Мы в ловушке! – застонала она.
– Надо спрятаться.
– Куда?
– Туда, откуда они вышли.
– А откуда они вышли?
– Из зеркала.
«Час от часу не легче!» – мелькнула у Маши мысль, но, с другой стороны, что им оставалось делать? Царь со своей странной компанией приближались, пошатываясь из стороны в сторону, что-то сонно мычали и сопели. Выглядели они все так, будто их разбудили рано утром в их единственный выходной и заставили куда-то плестись, не дав выпить даже чашечку кофе.
– Бежим! – дёрнув Машу за руку, Михей потащил её к спрятанному в глубине чердака зеркалу, ускользнув прямо из-под носа потусторонней компании. Кто-то почти схватил Машу за рюкзак.
– Откуда здесь столько шкафов? – заметила девочка. Она вдруг обратила внимание, что вещей на чердаке стало больше, вырос будто лес из шкафов, вешалок и комодов, но Михей на странные метаморфозы и вовсе не обращал внимания. Он активно делал ноги!
– В зеркало! – крикнул Михей, когда стало понятно, что их с Машей загоняют в угол.
– А-а-а! – завизжала Маша. Они неслись прямо на зеркальную поверхность. Мутное стекло размытыми пятнами отражало бегущих на всех парах в его сторону ребят. Душа ушла в пятки, Маша чувствовала только руку Михея, который уверенно держал и, не отпуская, вёл её за собой вперёд.
«Оно разобьётся! Точно разобьётся!» – судорожно думала девочка. Но словно в ответ на пугающие мысли серебряное полотно пошло волнами, что-то внутри зеркала засветилось, и на гладкой поверхности появились буквы – «ВХОД».
Маша шумно выдохнула, покрепче схватилась за руку Михея и прыгнула следом за ним.
Часть 3. В Зазеркалье.
Вылетели ребята будто с неба и плюхнулись на мягкую траву. Дыхание от пережитого сбилось, сердце стучало часто-часто.
– Что это было? – спросила Маша, пытаясь отдышаться и привести мысли в порядок.
– Слова, – также нервно ответил Михей.
– Какие слова? – Маша, не ожидая такое услышать, даже привстала. Руки от волнения ещё дрожали.
– Живые.
– Как это живые?
– Живые, настоящие, как ни назови – суть одна.
– Ничего не понимаю, – вздохнула девочка, вновь заваливаясь на траву. Взгляд упёрся в бескрайнее лазоревое небо, в вышине пробегали перьевые облака, наперегонки носились ласточки. Маша постепенно успокаивалась, протянула руку в сторону – рюкзак лежал рядом.
– Всё прочитанное из «Настоящего словаря» оживает, – начал пояснять Михей более ровным голосом.
– Да уж, – протянула Маша, стараясь не думать о том, что было бы, прочитай она какую-нибудь другую считалку.
– Вот-вот, – согласился Михей и, усмехнувшись, добавил: – Неплохая разминка получилась.
Он уже отдышался, встал и теперь внимательно осматривал окрестности, надеясь понять, куда их отправило зеркало. Перед ними стелились бескрайные золотые долины. Ребята очутились посреди поля. Спелые колосья кланялись, звенели метёлками. У подножия хлебных домов вились полевые цветы. Где-то вдалеке, куда дотягивался взгляд, пролегла лента тёмной зелени.
Маша поднялась и встала рядом с Михеем.
– И куда нам теперь? – оглядывая ржаные просторы, высказала девочка мысли вслух. Ответили ей, как ни странно, из рюкзака, всё ещё лежавшего на земле.
– Что это? – испуганно переспросила Маша.
Михей задумался, посмотрел вниз, откуда доносился звук, и сказал:
– Думаю, что это навигатор.
И ведь верно! Маша наклонилась, раскрыла свой обязательный атрибут всех походов, любимый рюкзачок, и из кучи разнообразной всячины, которую она неизменно брала с собой – никогда не знаешь, что может пригодиться, – вытащила на свет клубок-навигатор «Пи-3.14». А она-то про него совершенно забыла!
Девочка с изумлением уставилась на стрелку, подсказывающую направление.
– Я думаю, что надо следовать указателю, – вновь обведя открывшийся взору вид, задумчиво выдал Михей. – Мне отец говорил, что навигаторы наши непростые.
– А какие? – с любопытством спросила Маша, крутя в руках подарок бабушки.
– Да я так и не понял, – замялся парень, запустив ладонь в спутанные после погони на чердаке волосы. Они вихрами торчали в разные стороны, и теперь причёска друга окончательно приобрела вид вороньего гнезда. Михей покраснел. Было очевидно, что он и хотел бы помочь, да вот беда –
– Понятно, – со вздохом сказала Маша. Потом решительно сложила разномастный скарб обратно в рюкзак, закинула его на плечи и произнесла: – Делать всё равно нечего, будем следовать указаниям.
И ребята отправились в путь.
Первое время ровным счётом ничего не происходило. Солнце стояло высоко, бросая ровный мягкий свет на спелые поля. То тут, то там зоркими голубыми глазками подмигивали васильки, бойкими огоньками алели маки, наливались соком кудрявые нити гороха, темнели шляпки первых грибов. Ветер был тих и беззаботен, неспешно разносил густые ароматы позднего лета, трепал волосы и полы одежды ребят, кружил вокруг: то толкая в спину, то подначивая повернуть назад. Вдали виднелся незнакомый лес.
Ребята, не торопясь, шли вперёд, всё шли и шли, наслаждаясь зарождавшимся в груди чувством умиротворения и расслабляясь. Также вдалеке темнел лес. Сколько они уже прошли? Час или два… А конца пути всё ещё не видно…
«Как хорошо! – думала Маша, с каждым шагом замедляя ход. – Как тепло, тихо и спокойно. А я так устала…»
Волнами накатывала сладкая дрёма, тише становились мысли. Михей замедлил шаг, прищурил глаза, глубоко втянул воздух и громко чихнул. Аллергия? Но Маша его не слышала. Она еле переставляла ставшие вдруг ватными ноги. Неимоверно хотелось прилечь и отдохнуть, хоть на минуточку. Они ведь никуда не спешат, так почему бы не устроить небольшой привал? Маша прикрыла глаза.
– Маша, – услышала она точно издалека знакомый голос. Но откуда он доносился? Девочка с трудом разлепила веки. Встревоженное лицо друга расплывалось перед её глазами. И зачем он её будит? Ей бы поспать…
– Маша! – Михей тряс её за плечи, пытаясь привести в чувство. – Нам надо уходить! Срочно!
– А что случилось? – еле шевеля языком, промямлила Маша. Голова ещё казалось полной ваты и соображала плохо, но вот в глазах постепенно прояснилось – перед ней стоял Михей, обвитый васильками, маками и горохом.
– Маша! Скажи что-нибудь!
– Э… – замялась девочка, ещё не до конца осознавая, в какую на этот раз передрягу они попали. Подняла взгляд на Михея и растерянно пискнула: – «Люмос солем»14?
В тот же миг плотоядные растения замерли, Михей принялся небрежно стряхивать зелёные путы.
– Мда, – задумчиво выдала Маша, окончательно приходя в себя. Наконец-то, пришло запоздалое ощущение опасности, и девочке стало сильно не по себе. Она с тревогой огляделась – лютики и цветочки уже не казались ей такими симпатичными.
– Гермиона Грейнджер15 мной бы гордилась, – нервно хихикнула она, до сих пор не веря, что заклинание сработало.
– Кто такая Гринжэр? – уточнил Михей, отдирая последние особо назойливые стручки да колючки, вцепившиеся в волокна ткани. Эх, карманы бы не оторвать.
– Так, героиня одной книги. Я дам тебе почитать, – усмехнувшись сама себе, пояснила девочка.
«Значит, вот какие тут правила, – подумала она. – Нужно внимательно смотреть по сторонам и использовать то, что знаешь».
В траве неподалёку что-то подозрительно зашуршало, зашелестело, зашевелилось и двинулось по направлению к ним.
– Бежим! – крикнула Маша, хватая друга за руку и утягивая того за собой, в сторону кромки поля.
Не прошло и минуты – и как они добрались так быстро? – а ребята на всей скорости влетели в лес. За спиной сомкнулись вековые деревья, погружая Машу и Михея в прохладную темень хвойного леса. Воздух тут пах грибами и прелой прошлогодней листвой. Где-то отбивал свою дробь дятел. Эхом разливалась песня кукушки.
Но друзья не успели расслабиться. Из-под земли, прямо под их ногами, стали вырастать кочки да проваливаться ямы. Маша, вспомнив прыжки через козла на уроках физкультуры, ловко перемахнула через препятствие.
«Никогда не угадаешь, что может пригодиться», – промелькнула у неё мысль.
– За мной! – крикнула она Михею на бегу. – Я знаю, что делать!
Её вдруг охватило воодушевление и азарт. Такие знакомые чувства, будто бы она снова на межшкольных соревнованиях, защищает честь и спортивные достижения команды.
Маша мельком оглянулась на бежавшего следом Михея, тот ответил ей горящим взглядом. Друзья, не сговариваясь, вмиг стали собранными и сосредоточенными и бросились вперёд.
– Прыгай! – скомандовала Маша, и ребята легко перемахнули через появившийся, словно из ниоткуда, валун.
– Следи за ногами! – последовала новая подсказка, и Михей принялся в точности повторять движения девочки. Куда она, туда и он! Из стороны в сторону! Шаг в шаг! И ни шагу мимо – если нога соскальзывала, там тотчас образовывалась пустота.
– Быстрее!
Забраться на крутой пригорок, ухватившись за торчащую рядом корягу.
– Выше!
Прыгнуть выше, схватиться за ветку, перебросить одну руку на соседнюю ветку и дальше – с ветки на ветку, с ветки на ветку – пройти до конца.
– Сильнее!16
Сдвинуть препятствие, освободив себе дорогу: одно, второе, третье… Маша могла только мысленно поблагодарить учителя физкультуры, который всеми правдами и неправдами уговаривал детей наматывать круги по школьному залу – дыхание Маши было ровным.
Мелькнул свет среди толстых стволов, впереди показалась поляна. Маша из последних сил рванула туда.
Часть 4. Выход.
Выскочив на поляну, ребята застыли.
– Вот это динозавры… – выдохнула Маша, широко распахнутыми глазами глядя на спины двух лежавших прямо перед замершими на месте ребятами волкодавов. Огромные лапы чудищ распластались от одного края перелесья до другого. Чуть вытянутые туловища лениво разлеглись на мягкой, тёплой от солнца траве. Тугие кольца хвостов чуть подрагивали. В тишине слышалось гулкое глубокое дыхание животных.
Почувствовав появление чужаков на своей территории, чудища обернулись, шумно втянули большими плоскими носами воздух и громко фыркнули. За двумя собаками-исполинами, каждая из которых была с двухэтажный дом, виднелась дверь. Обычная, крашенная старой масленой краской белого цвета.
«Нам туда, – поняла Маша. – Но как?»
Волкодавы, точно учуяв намерения ребят добраться до заветной двери, пригнули круглые головы, шерсть вдоль их позвоночников встала дыбом, странные закрученные хвосты раскрутились и монстры низко, зловеще зарычали.
– Стой! Замри, – уверенно приказал Михей.
А Маша и не думала двигаться, не хотела провоцировать волкодавов.
– Иногда страхи кажутся больше, чем они есть, на самом деле, – задумчиво рассуждал Михей, пристально разглядывая сквозь тёмные линзы солнечных очков застывших монстров.
– Что ты имеешь в виду? – растерянно спросила Маша, быстро глянув на друга.
Тот с интересом смотрел на замерших напротив чудищ и чему-то улыбался. Те не двигались, казалось прислушиваясь к разговору, и насторожённо таращили крупные выпуклые глаза.
«У страха глаза велики», – подумала Маша и по-иному взглянула на замерших посреди поляны огромных животных. И чем дольше она на них смотрела, чем больше
Что-то волшебное и такое важное происходило в эти минуты в душе девочки. Неуверенность в собственных силах, старые обиды за насмешки, страх получить плохую оценку таяли, а на их месте зарождалось нечто новое, взрослое и сильное.
Мгновение, и вот перед ней уже стояли не два огромных, ростом с дом, чудо-волкодава, а парочка низеньких старых мопсов – чёрный и бежевый. Они умилительно тявкали и недовольно брехали на посторонних.
– Эти уж наверняка чувствуют себя настоящими динозаврами, – усмехнулась девочка, проходя мимо.
Маша взяла за руку Михея, толкнула свободной рукой дверь и зашла внутрь. Дверь за ребятами бесшумно закрылась.
Не состоявшиеся динозавры тяжело вздохнули и грузно плюхнулись на траву, поближе к теньку, поспать часок-другой. Нелёгкое это дело охранять путь от непрошенных гостей.
За дверью была темнота. Непроглядная, плотная, вязкая. Под ногами ощущался твёрдый гладкий пол. И ощущавшаяся всеми клетками кожи бескрайняя пустота.
– Михей, – прошептала Маша. Она всё ещё чувствовала его руку в своей руке, но невозможность видеть что-либо вокруг изрядно нервировала.
– Всё в порядке, – подержал тот, крепче сжав её ладонь. – Я рядом. Не бойся.
В тишине раздался звонкий электронный голос:
– Мы пришли! – радостно воскликнула Маша и сделала несколько шагов вперёд, не заметив, как выпустила руку Михея. Но поняв, что не слышит звука его шагов, обернулась, чтобы узнать, почему он отстал.
– Мих, ты чего? – негромко спросила девочка, встретившись с другом взглядом, и дрогнувшим голоском позвала: – Пойдём.
А потом Маша опустила взгляд вниз и замерла, по спине скользнул противный холодок. Михей стоял на маленьком островке света. Ноги его медленно погружались в чёрную глянцевую трясину, что всего несколько минут назад была твёрдым полом.
Маша бросилась к другу, схватила его за руку и начала тянуть.
– Михей, погоди! Я сейчас… – зашептала она, изо всех сил стараясь вытащить мальчика наверх. – Сейчас…
Время утекало, Михей проваливался всё глубже, уже по колено в темноте.
– Маша, уходи! – зарычал он вдруг не своим голосом, и Маша растерялась. На глаза девочки набежали слёзы. – Тебе надо идти! – хрипел он и, чем больше дёргался, тем глубже увязал. Вот уже по пояс…
– Я без тебя никуда не пойду! – упрямо заявила подруга, смахивая ненавистную влагу. – Своих не бросают!
– Ещё как бросают! – зло выплюнул Михей. – Иди, кому говорю! Слышишь?
– Так, погоди! Я сейчас что-нибудь придумаю… – Маша трясущимися руками вытряхнула содержимое рюкзачка, нашла «Настоящий словарь» и принялась лихорадочно его листать в поисках подходящей считалки.
– Погоди… Я нашла… Почти нашла… – шептала она. Хрусткие страницы шелестели под пальцами.
Вот Михей увяз уже по грудь… Руками цеплялся за границы света и темноты.
Ничего не произошло. Маша спешно открыла новую страницу, прочитала новый стих:
Но результата опять не было: ни жабы, ни деда с травами, цветами или какой-нибудь палкой, которую можно было бы использовать, ничего! Михея затягивало всё глубже. Уже выше… Почти по шею… Времени оставалось в обрез.
– Маш, иди, – уже тише повторил Михей, не отрывая взгляда от лица девочки. – Иди…
И Маша замолчала. Книга выпала из её рук. Она смотрела Михею в глаза и не двигалась. В памяти промелькнули яркие воспоминания: вот они познакомились на поляне – он защитил её от других ребят; вот они вместе гоняют мяч – организовали первый дружеский футбольный матч; вот он предложил помочь с семенами для Деда Лихо – хотя справиться должна была она сама; вот он танцует вокруг костра, а потом соглашается на её авантюру – пробраться на чердаке номер два.
Маша совсем тихо, почти про себя, прошептала невесть откуда всплывшие в памяти слова:
– Пойдём? – шёпотом спросила девочка, взяла Михея за руку – руки его теперь были свободны, им не нужно было искать опору – и легко помогла ему выбраться. Тёмная трясина больше не держала. Пол вновь стал твёрдым.
Маша собрала и застегнула валявшийся рядом рюкзак, закинула его за спину, сжала крепче руку Михея, и они вышли, чтобы снова оказаться на несуществующем чердаке. Странной невыспавшейся компании нигде видно не было.
Девочка вернула «Настоящий словарь» на полку, проверила, чтобы всё стояло на своих местах. Ребята спустились на кухню, и Маша закрыла люк. За окном смеркалось. Часы-кукушка пробили семь. Скоро должна была вернуться Маргарита Петровна.
Маша не знала, что сказать. Михей тоже хранил молчание, крутил в руках ставшие ненужными очки. Проводив друга до двери, она просто обняла его, а он прошептал ей на ухо:
– Ты − молодец.
Маша долго стояла на пороге, провожая Михея взглядом, пока тот не скрылся из виду. Стояла и думала.
Что такого она сегодня узнала? Что для себя поняла? Чему научил её волшебный чердак? Маша пока не разобралась, но чувствовала, что всё со временем встанет на свои места, и что-то в ней незримо сегодня изменилось.
Ужин оказался готов, обеденный стол накрыт – спасибо кукле Лене – это она помогла, как догадалась, что Маше требуется время.
Девочка встретила бабушку молчаливой и задумчивой. Маргарита Петровна внимательно смотрела на внучку, но расспрашивать девочку не стала. Весело рассказывала о событиях прошедшего дня: кого видела, о чём говорила, делилась новостями из соседней деревни, как идёт подготовка к празднику, и сколько будет гостей. А после проводила Машу наверх, отдыхать. Перед тем как оставить внучку отходить ко сну, бабушка тепло обняла её и ласково прошептала:
– Я тобой горжусь.
Уже поздно вечером, лёжа в постели, Маша и́скоса бросала взгляды на стол – там лежала книга, найденная в рюкзачке, и которой там раньше совершенно точно не было. Книга появилась потом, когда девочка вернулась на чердак.
Маша не могла перестать думать о том, как странно и интересно всё получилось. Ведь одна, без Михея, она бы не справилась, но, в итоге, справилась почти сама и Михея из западни вытащила. То есть, он всё-таки должен был оказаться там, чтобы помочь ей пройти этот путь?
Выходит, всё, что с нами происходит, случается тогда, когда должно случиться, и когда для этого наступает
На Луково опустилась звёздная ночь. Тёмный лес шелестел густыми кронами, тонкий серебристый ручей огибал домик на странных кривых подпорках, корнями уходящими в землю. Где-то в посыпанной росой траве пели, соревнуясь, сверчки.
На втором этаже-чердаке избушки, в маленькой уютной кроватке глубоко спала девочка Маша. Она сегодня повзрослела, наступил день её рождения.
Комнату на чердаке освещал прозрачный лунный свет. На столе около небольшого окошка лежала маленькая ветхая книга, в потёртой изломанной обложке. Буквы надписи едва заметно мерцали в лучах белого ночного света – «Сказы старого Лукова».
Правила лета
Последняя неделя лета запомнилась жителям Лукова и соседних деревень шумным и весёлым застольем, которое длилось до позднего вечера. Самые крепкие сидели вплоть до рассвета.
Селяне накрыли длинный-предлинный стол, собранный из нескольких десятков столов поменьше, и вереница расписных тарелок тянулась от самой избушки на кривеньких подпорках до дома Деда Лихо.
Пришли все и даже больше: братья, сватьи, кумовья, кого знали и кого нет. За одним столом сидели Колобок с Лисой, Водяной с русалками, Петух с наседками и целым выводком цыплят. Среди собравшихся прошёл слух, что в какой-то части стола был замечен Царь со всей своей свитой – Маша искренне надеялась, что важным гостям на этот раз досталось кофе.
Играла плясовая музыка: гусли, гармони, свирели, трещотки. Музыкантов было слышно за версту. Дед Лихо не уставал приглашать Маргариту Петровну на танец. Мама Маши, Василиса, танцевала с папой Елисеем, но нет-нет, да и соглашалась на танец с кем-то из гостей. Елисей зорко следил, чтобы всё было чин по чину.
Всюду пестрели нарядные платья и яркие рубахи, вились цветными лентами венки, стучали каблуками подбитые сапоги. Музыка не смолкала до самого утра.
А через несколько дней Маша вернулась в город. Летние каникулы незаметно для всех закончились, пришла осень – наступило Первое Сентября.
В школе была организована торжественная линейка по случаю начала учебного года. В толпе собравшихся во дворе гостей мелькали радостные лица родителей, взволнованные мордашки юных умников и умниц крутились в разные стороны – они силились рассмотреть вернувшихся после каникул приятелей, а ещё сосредоточенные лица преподавателей, которые взирали на своих подопечных, строго следя, чтобы всё прошло, как запланировано. Короткое расписание первого учебного дня порадовало ребят.
В классе Маши было шумно. На переменах одноклассники с энтузиазмом делились новостями: кто куда всё-таки поехал и как провёл лето. Показывали фотографии, раздавали собранные по случаю сувениры. Кто-то сетовал, что не успел прочесть весь список литературы, заданный на лето, а кто-то хвалился просмотренными фильмами или демонстрировал купленные по случаю начала учебного года обновки.
Маша слушала их вполуха. Обновки у неё, конечно, тоже были, да и книжки она все прочитала, но мыслями девочка была далеко.
Молодая учительница по русскому языку и литературе Марфа Васильевна, чьи уроки стояли последними в расписании, не стала нагружать учеников новым объёмом знаний. Ребята повторили то, что изучили в прошлом году − что-то вспомнили, а что-то словно бы и заново узнали. На второй же урок ребята получили интересное задание: написать сочинение, но не обычное, а рисунками. Сочинение «Правила лета».
Пока остальные одноклассники корпели над листами бумаги, скрипя заточенными грифелями новеньких карандашей, Маша сидела за партой и смотрела в окно. Простая ручка, как живая, бегала по чистому листу бумаги, выводя образы и события прошедшего лета. Были там и Колобок с Лисой, и Водяной со смешливыми русалками, был и Михей, ловко гоняющий мяч с деревенскими ребятами. Счастливая улыбка не сходила с его лица.
Много интересного приключилось с Машей в эти летние каникулы, которые она провела в деревне Луково. Много историй разных и необычных − ни в сказке сказать, ни пером описать, всё равно не поверят. Друзей себе верных да надёжных Маша нашла, день рождения отпраздновала – ей ведь десять лет исполнилось.
Маша сидела и думала, что ей, во что бы то ни стало надо провести следующее лето опять у бабушки, в деревне Луково. А если она уговорит родителей, а Маша обязательно их уговорит, то и ближайшие осенние каникулы тоже.
Ведь это так здорово проводить время там, где тебе рады, где у тебя есть друзья, и где в воздухе летает немножечко по-настоящему сказочного волшебства.
Список сказок и книг для чтения, развития и вдохновения:
Лесная газета : сказки и рассказы / Виталий Бианки; худож. А. Аземша. – Москва : Издательство ACT, 2015. – 317. [3] с.
Домовенок Кузька : сказоч. повесть / Татьяна Александровна ; рис. А. Савченко. – Москва : Астрель [и др.], 2004 (Минск : ИП Принтхаус). – 270, [1] с. : цв. ил.; 17 см. – (Планета детства).; ISBN 5-17-019691-1 (ООО "Изд-во АСТ")
Страшный господин Ау : повесть-сказка : [для младшего и среднего школьного возраста] / Ханну Мякеля, Эдуард Успенский ; рисунки С. Бордюга и Н. Трепенок. – Москва : Планета детства, 2007. – 122, [3] с. : цв. ил.; 27 см.; ISBN 978-5-17-045412-9
Девочка с Земли [Текст] : (сборник) / Кир Булычев. – [Москва] : Эксмо, [б. г.]. – 219 с. : ил. – (Алиса Селезнева).; ISBN 5-699-00214-6
Руслан и Людмила [Текст] : [для детей среднего школьного возраста : 12+] / А. С. Пушкин ; художник И. Минкина. – Москва : Омега, cop. 2019. – 110, [1] с. : цв. ил.; 21 см. – (Школьная библиотека).; ISBN 978-5-465-03098-4 : 5100 экз.
Сказка о царе Салтане : [для дошк. и мл. шк. возраста] / А. С. Пушкин ; [худож. О. Ковалева]. – Смоленск : Русич, 2005 (ГУП Смол. полигр. комб.). – 62, [1] с. : цв. ил.; 17 см. – (Сказки для детей) (Для самых маленьких).; ISBN 5-8138-0705-5 (в пер.)
Слово о полку Игореве : сборник произведений древнерусской литературы : [для старшего школьного возраста] : 16+ / [перевод Д. С. Лихачева и др.]. – Москва : АСТ, 2021. – 189, [2] с.; 21 см. – (Древнерусская литература) (Школьное чтение) (Одобрено лучшими учителями).; ISBN 978-5-17-133748-3 : 3000 экз.
Сказки зарубежных писателей : [Переводы / Вступ. ст. Ю. Нагибина; Ил. Н. Гольц]. – Москва : Правда, 1986. – 637,[1] с. : ил.; 21 см.; ISBN (В пер.) (В пер.) : 3 р. скрыть
Авт.: Ш. Перро, Э. Т. А. Гофман, Братья Гримм, В. Гауф, Г.-Х. Андерсен, О. Уайльд, С. Лагерлеф
Маленькая Баба-Яга; Маленький Водяной; Маленькое Привидение; Разбойник Хотценплотц; Новые приключения разбойника Хотценплотца [Текст] / О. Пройслер. Маленькая метла / М. Стюарт. – Москва : Эксмо-пресс, 2000. – 574, [1] с., [12] л. цв. ил.; 21 см.; ISBN 5-04-003847-X
Карлик Нос ; Маленький Мук : [cказки : для мл. шк. возраста] / В. Гауф ; пер. с нем. С. Апта ; худож. Олег Коминарец. – Москва : Дрофа-Плюс, 2005 (Твер. полигр. комб. дет. лит.). – 102, [2] с. : цв. ил.; 27 см.; ISBN 5-9555-0510-5 (в пер.)
Пеппи Длинныйчулок [Текст] : повесть-сказка : [для среднего школьного возраста : 0+] / Астрид Линдгрен ; перевод со шведского Лилианы Лунгиной ; иллюстрации Ингрид Ванг Нюман. – Москва : Махаон, 2017. – 366, [1] с. : ил., портр.; 22 см.; ISBN 978-5-389-07394-4 : 5000 экз.
Хоббит, или Туда и обратно / Джон Р. Р. Толкин. – Москва : ОЛМА-пресс гранд, 2003. – 473,[2] с., [8] л. цв. ил. : ил.; 26 см. – (Книги нашего детства).; ISBN 5948462013
Сказки барда Бидля [Текст] : [для среднего школьного возраста : 6+] / Дж. К. Роулинг ; перевод с английского Марии Спивак. – Москва : Махаон, 2017. – 134, [1] с. : ил.; 21 см.; ISBN 978-5-389-12732-6
Приключения Пиноккио. История деревянного человечка [Текст] : [для младшего школьного возраста : 6+] / Карло Коллоди ; [перевод с итальянского Э. Г. Казакевича] ; художник Квентин Гребан. – Москва : Энас-Книга, 2017. – 128, [1] с. : цв. ил.; 28 см.; ISBN 978-5-91921-595-0 : 5000 экз.
Твой ребенок-гений [аудиокнига] / Зорин П.Г. : Издательство: Ардис; Серия: Психология. Жанр: Аудиокниги. Год выпуска: 2014. Тип обложки: Jewel-box. Масса: 80 г.
Страна загадок [Текст] : книга о развитии творческого мышления детей : теория решения изобретательских задач (ТРИЗ) , общая теория сильного мышления (ОТСМ) / Алла Нестеренко. – Санкт-Петербург : Весь, 2017. – 189 с. : ил., табл.; 21 см. – (ТРИЗ).; ISBN 978-5-9573-3189-6 : 1000 экз.
Грамматика фантазии [Текст] / Джанни Родари ; пер. с итал. Юлии Добровольской. – Москва : Самокат, 2011. – 237, [1] с.; 21 см. – (Серия "Самокат для родителей").; ISBN 978-5-902326-97-7
Найти идею [Текст] : введение в ТРИЗ – теорию решения изобретательских задач / Генрих Альтшуллер. – 4-е изд. – Москва : Альпина Паблишерз, 2011. – 399 с. : ил.; 21 см. – (Искусство думать).; ISBN 978-5-9614-1494-3
Творчество как точная наука : теория решения изобретат. задач / Генрих Альтшуллер. – [2-е изд., доп.]. – Петрозаводск : Скандинавия : изд. Офиц. Фонда Г. С. Альтшуллера, 2004. – 203, [2] с. : ил.; 20 см.
ТРИЗ. Теория решения изобретательских задач [Текст] : ТРИЗ от А до Я : уровень 1 / Владимир Петров. – Москва : СОЛОН-Пресс, 2016. – 238 с. : ил. – (Библиотека создания инноваций).; ISBN 978-5-91359-208-8 : 150 экз.
Источники:
[1].
Статья «Шкала шумов». https://www.sebevdom.ru/pages/shkala_shumov/.
[2].
Статья «Когда и почему кукарекает петух: ночью или днем». https://eldomo.ru/dacha/kogda-i-pochemu-kukarekaet-petuh-nochyu-ili-utrom
[3].
Стихи русских поэтов. https://www.culture.ru/literature/poems
