Буря. Двенадцатая ночь. Зимняя сказка

William Shakespeare

THE TEMPTEST

TWELFTH NIGHT, OR WHAT YOU WILL

THE WINTER’S TALE

Буря

Действующие лица

Алонзо, король неаполитанский.

Себастьян, брат Алонзо.

Просперо, законный герцог миланский.

Антонио, брат Просперо, узурпатор миланского престола.

Фердинанд, сын короля неаполитанского.

Гонзало, старый честный советник.

Адриан

Франсиско, вельможи.

Тринкуло, шут.

Калибан, уродливый невольник-дикарь.

Стефано, пьяница-дворецкий.

Капитан корабля.

Боцман.

Матросы.

Миранда, дочь Просперо.

Ариэль, дух воздуха.

Ирида

Церера

Юнона

Нимфы

Жнецы, духи.

Другие духи, покорные Просперо.

Место действия: корабль на море; затем необитаемый остров.

Акт I

Сцена 1. Корабль на море

_{Буря, гром и молния.}

_{Входят Капитан корабля и Боцман.}

Капитан

Боцман!

Боцман

Есть, капитан! Что надо?

Капитан

Поговори, миляга, с матросами. Принимайтесь за дело живей, а не то мы на мель сядем. Пошевеливайтесь, пошевеливайтесь! (Уходит.)

_{Входят матросы.}

Боцман

Эй, дружки! Веселей, дружки! Живо, живо! Уберите стеньгу! Слушать капитанский свисток. – Ну, теперь дуй себе на просторе, пока не лопнешь!

_{Входят Алонзо, Себастьян, Антонио, Фердинанд, Гонзало и другие.}

Алонзо

Любезный боцман, постарайся. Где капитан? Подбодри команду.

Боцман

Оставайтесь внизу, пожалуйста.

Антонио

Скажи, боцман, где капитан?

Боцман

Не слышите, что ли, где он? Вы мешаете нам работать. Сидите в своих каютах. Так вы только буре помогаете.

Гонзало

Ну, любезный, успокойся.

Боцман

Когда море успокоится. Прочь отсюда! Какое дело этим ревущим волнам до вашего короля? По каютам! Смирно! Не мешать нам!

Гонзало

Однако, любезный, не забывай, кто на твоем корабле.

Боцман

Никого такого, кого бы я любил больше, чем самого себя. Вы, вот, советник; так если вы можете посоветовать стихиям замолчать и в состоянии усмирить их, – распоряжайтесь: мы ни до одного каната больше не дотронемся. Воспользуйтесь своей властью! А не можете, так благодарите бога, что так долго прожили на свете, и приготовьтесь у себя в каюте на случай, если приключится беда. – Веселей, дружки! – Прочь с дороги, говорят вам!

(Уходит.)

Гонзало

Одно меня утешает: этот малый никогда не утонет, – на нем печать человека, созданного для виселицы. Благодатная судьба! Стой только на том, чтобы его повесить. Пусть его веревка будет для нас якорным канатом: на наш канат надежды мало. Если он не рожден для виселицы, – плохо наше дело.

_{Уходят Алонзо, Себастьян, Антонцо,}_{Фердинанд, Гонзало и др.}_{Возвращается Боцман.}

Боцман

Отпусти брамстеньгу! Живо! Ниже, ниже! Пусти ее на фокзейль!

_{Внутри корабля слышен крик.}

Чума их разрази, как воют! Громче бури, громче команды!

_{Входят Себастьян,}_{Антонио и Гонзало.}

Опять вы здесь? Чего вам надо? Что же, бросить все и утонуть? Очень вам хочется пойти ко дну?

Себастьян

Чтоб тебя оспа схватила за горло, крикун ты, богохульник, безжалостный пес!

Боцман

Работайте тогда сами.

Антонио

Черт тебя дери, собака! Подзаборник ты, наглый горлодер! Мы меньше боимся потонуть, чем ты.

Гонзало

Нет, ручаюсь, что он не потонет, будь этот корабль не прочнее ореховой скорлупы и имей он такую течь, как у развратной бабы.

Боцман

Подведи под ветер, под ветер! Отдай два паруса, и опять в море. Отваливай!

_{Входят измокшие матросы.}

Матросы

Погибли мы! Молитесь! Все погибло!

Боцман

Неужто мы холодного глотнем?

Гонзало

Король и принц давно уж на молитве.Пойдем и присоединимся к ним:У нас одна судьба.

Себастьян

Я вне себя!

Антонио

Мы погибаем из-за этих пьяниц!Проклятый спорщик! В море десять разЧтоб ты погиб!

Гонзало

Его еще повесят, —Хотя б все капли нам клялись в противномИ поглотить его старались.

Голоса

(внутри корабля)

Господь, помилуй нас! – Мы тонем, тонем! —

Прощай, жена! – Прощайте, дети! – Тонем!

Антонио

Погибнем вместе с королем!

Себастьян

Пойдем, простимся с ним.

_{Уходят Антонио и Себастьян.}

Гонзало

Вот когда я отдал бы тысячу миль моря за одну десятину самой негодной земли – бесплодного вереска, дикого терна, чего угодно! Да будет господня воля, но лучше бы умереть сухой смертью. (Уходит.)

Сцена 2. Остров. Перед пещерой Просперо

_{Входят Просперо и Миранда.}

Миранда

Отец, когда своею властью волныТы взбушевал, утишь их. НебесаНизвергли б, кажется, смолы потоки,Когда бы море, до небес вздымаясь,Огня не угашало. Я страдалаС несчастными, когда корабль прекрасныйИ с ним пловцы – достойные, наверно, —Пошли ко дну. О, этот вопль отдалсяМне прямо в сердце! Бедные! Погибли!Будь я могучим божеством, я б мореНизвергнула во глубь земли скорее,Чем дать ему так поглотить корабльИ с ним людские души.

Просперо

Успокойся.Пусть знает сострадательное сердце:Я зла не сделал.

Миранда

Горе!..

Просперо

Все спаслись,Я все свершил, заботясь о тебе,О дорогая дочь моя! Ведь тыНе знаешь, кто ты и откуда я.Ведь для тебя я – Просперо, и только,Владелец очень бедного жильяИ твой отец.

Миранда

Знать больше мне на умНе приходило.

Просперо

Но настало время,Чтоб все тебе открыл я. Помоги мнеМои волшебные одежды снять.

(Снимает плащ.)

Покойся, власть моя! – Отри глаза:Ужасное крушенье корабля,Внушившее тебе такую жалость,Я силой магии своей устроилТак, что из них никто не пострадалНи на волос: никто из тех, чью гибельТы видела, чьи стоны ты слыхала.Все целы! Но теперь садись и слушай:Ты все должна узнать.

Миранда

Отец, ты частоМне начинал рассказ о том, кто я,Но, смолкнув, оставлял меня в сомненье,Сказав: «Стой… нет еще!»

Просперо

Теперь – пора.Минута наступила все услышать.Вниманье! Можешь ты припомнить время,Когда мы не жили с тобой в пещере?Не думаю: ведь не было тебеТрех лет тогда.

Миранда

Нет, батюшка, я помню.

Просперо

Что? Дом иной или иных людей?Попробуй описать мне все, что памятьУберегла.

Миранда

Все так далеко, смутно —Скорее сон, а не воспоминанье.Как будто, помнится, за мной ходилиЧетыре или, может быть, пять женщин.

Просперо

И даже больше. Но скажи, Миранда,Как это помнишь ты? И что ещеТы видишь в темной пропасти времен?Коль помнишь ты, как раньше ты жила,Так помнишь и приезд сюда?

Миранда

Не помню.

Просперо

Двенадцать лет тому назад, Миранда,Отец твой герцогом миланским былИ мощным государем.

Миранда

Как! Но развеТы не отец мне?

Просперо

Живая добродетель – мать твоя —Сказала мне, что ты мне дочь. Отец твойБыл герцогом миланским, и егоНаследница-принцесса – ты.

Миранда

О небо!Какой же нас обман изгнал оттуда?Иль это было к счастью?

Просперо

Дочь моя,То и другое: нас изгнал обман,Но счастье привело сюда.

Миранда

Как больно,Что я в тебе печали пробудила,Которые мне чужды. Продолжай же.

Просперо

Антонио, мой брат и дядя твой…Прошу, внимай: чтоб брат родной мог бытьТаким коварным – он, кого любилЯ после дочери всех больше в мире!Ему правленье государством вверил;Оно в стране из княжеств первым было,А Просперо – из герцогов был первым.В достоинстве и в знании искусствЯ равных не имел. Но, поглощенныйНаукой, брату отдал я правленьеИ отошел от дел, предавшись страстноНаукам тайным. Твой коварный дядя…Ты слушаешь?

Миранда

Отец, со всем вниманьем.

Просперо

Он изучил, когда склоняться к просьбам,Когда их отвергать; кого возвысить,Кого за дерзость покарать. МоихПриверженцев своими сделал он;Умел перевоспитывать людейИли сменять их; овладев ключамиОт дел и от людей, он все сердцаНа свой настроил лад. Он стал плющом,Обвившим, скрывшим мой державный ствол, —И высосал все соки. Слышишь ты?

Миранда

Я слушаю, отец.

Просперо

Прошу, вниманье!Презрев земные цели, я в тишиМечтал усовершенствовать себяВ науке, что` – не будь так недоступна —Стояла б выше всех других. Но в братеНатура злая пробудилась. ВераМоя в него в нем развила коварствоТакое ж сильное, как эта вера,Поистине не знавшая границ.Доверье без предела. Он, владеяНе только что доходами моими,Но всем, что мог я требовать как герцог, —Подобно тем, кто, правду искажая,Так память затемнит свою, что веритСам лжи своей, поверил, что он герцог,Не только заместитель. Он имелВсе знаки внешние верховной власти,И честолюбье в нем росло. Ты слышишь?

Миранда

Рассказ твой излечил бы глухоту.

Просперо

Чтоб роль свою действительностью сделать,Он возмечтал стать герцогом в Милане.Мне, бедному, моей библиотекиДля власти хватит! А к земному царствуМеня негодным счел. Так жаждал власти,Что с королем Неаполя сошелся:Ему покорность обещал и дань,Венец свой подчинил его коронеИ герцогство, свободное дотоле,Милан мой бедный, отдал в рабство.

Миранда

Небо!

Просперо

Ты все узнала. Но скажи мне: мог лиБрат поступить так?

Миранда

Грех помыслить дурноО бабушке; но добрая утробаПодчас родит плохого сына.

Просперо

Дальше:Король Неаполя, мой давний враг,Склоняется на убежденья брата,Чтобы взамен покорности егоИ дани – я не знаю, сколь великой, —Изгнать меня со всем моим семействомНавеки, а прекрасный мой МиланЕму с почетом передать немедля.И вот, собрав изменников отряд,В глухую ночь миланские воротаАнтонио открыл, и в полном мракеМеня с тобой отправили в изгнанье.Ты плакала…

Миранда

Увы! Какая скорбь!Не помню я, как плакала тогда,Но плакать я сейчас готова: слезыРассказ твой вызвал.

Просперо

Но еще немного —Дойдем мы до сегодняшнего дняИ до событий нынешних; иначеНекстати был бы мой рассказ.

Миранда

Но как жеОни нас не убили?

Просперо

Верно, дочка!Вопрос твой правилен. Они не смели:Народ всегда меня любил; боялисьКровавым делом повредить себе.Но цель свою прикрасили дурную:Они нас в лодку спешно посадили,Далеко в море вывезли – и тамОни челнок нам дали полусгнивший,Без паруса, без мачт – такой, что крысыС него давно бежали. Нас спустили —Взывать к бушующим валам, слать вздохиК ветрам, чья жалость, этим вздохам вторя,Вредила нам, любя.

Миранда

Ах! Я обузойБыла тебе!

Просперо

Была ты херувимом,Что спас меня. Ты улыбалась, словноИсполненная силою с небес,Когда я море окроплял слезами,В тоске стеная; и твоя улыбкаМне мужество дала перенестиВсе, что нам было суждено.

Миранда

Но как мыСпаслись?

Просперо

Святою волей провиденья.Запас воды и пищи был у нас.Советник короля, Гонзало честный,Назначенный заведывать тем делом,Из жалости снабдил нас всем – одеждой,Припасами, холстом, ну, словом, всемНеобходимым. В доброте своейИ зная, как люблю я книги, онМне дал с собой те книги, что ценю яДороже герцогства.

Миранда

О, если б мнеЕго увидеть!

Просперо

А теперь я встану.

(Надевает свой плащ.)

Ты ж слушай наших бедствий окончанье.На остров мы попали. Здесь тебяЯ сам учил всему. Ты знаешь большеДругих принцесс, живущих в суете,Без ревностных наставников таких.

Миранда

Воздай тебе господь! Теперь, отец,Ответь на то, что мне тревожит душу:Зачем ты эту бурю вызвал?

Просперо

Знай же:Чудесный случай – добрая Фортуна,Моя владычица, врагов моихНа этот берег привела. МоеПредвиденье звезду мне указалоВ моем зените: коль ее влияньемЯ не воспользуюсь, моя удачаПойдет к уклону. Но оставь расспросы.Ты хочешь спать. То будет сон благой:Противиться ему не в силах ты.

_{Миранда засыпает.}

Сюда, слуга мой! Я готов. Приблизься,Мой Ариэль. Ко мне!

_{Появляется Ариэль.}

Ариэль

Привет, могучий властелин! Привет,Мудрец! Я здесь готов служить тебе:Лететь иль плыть, кидаться в пламя, мчатьсяНа облаке кудрявом. Повели,И Ариэль – весь твой!

Просперо

Скажи мне, дух,Ты вызвал бурю, как тебе велел я?

Ариэль

Все по приказу.Напал на королевский я корабль;То там, то здесь – на палубе, в каютах —Я зажигал тревогу; рассыпалсяИ сразу начинал пылать на мачтах,На реях, на бугшприте. И сверканьеТех молний, что Юпитер посылаетПредвестием громам, быть не могло быНежданней и быстрей. Огня и трескаРевущей серы сам Нептун пугался;Дрожали волны в ужасе, и дажеЕго трезубец трепетал.

Просперо

Отлично,Мой славный дух! Кто ж был из них так тверд,Чтобы в смятенье сохранить рассудок?

Ариэль

Никто. Как бы в горячечном безумье,В отчаянье, все, кроме моряков,Кидались в бездну моря с корабляПылавшего. Принц Фердинанд был первым.Со вставшими от страха волосамиОн прыгнул, крикнув: «Опустел весь ад,И дьяволы все тут!»

Просперо

А! Славно, дух!А берег близок был?

Ариэль

Да, повелитель.

Просперо

И все они спаслись?

Ариэль

Ни волоскаС голов их не упало; их одеждыСвежей, чем прежде. Как ты повелел,Теперь я их по острову рассеял;Но принца я оставил одного,И вздохами он воздух прохлаждает,В пустынном уголке сидит печально,Вот так, скрестивши руки.

Просперо

А корабльИ моряки? Что сделал с ними ты?Где остальной весь флот?

Ариэль

Корабль стоитВ надежной пристани – в глубокой бухте,Куда ты в полночь как-то звал меняСбирать росу Бермудских островов —Добычи вечной бури; там он спрятан.Матросов всех я крепко запер в трюме:От утомленья и от чар моихСпят сладким сном. А остальной весь флот,Что разогнал я, вновь соединился,И моряки по средиземным волнамПечально держат путь домой, в Неаполь,Уверенные, что они видали,Как их король погиб.

Просперо

Задачу тыИсполнил точно. Но еще есть дело.Который час?

Ариэль

За полдень перешло.

Просперо

Две склянки. Время до шести часовИспользовать с расчетом мы должны.

Ариэль

Опять за труд? Опять даешь работу?Позволь мне обещание твоеЗабытое напомнить.

Просперо

Что? Капризы?Чего ты можешь требовать?

Ариэль

Свободы.

Просперо

До срока? Ни за что.

Ариэль

Прошу я, вспомни:Тебе служил я верою и правдой,Не лгал, не ошибался; ты не слышалНи ропота, ни жалоб. Обещал тыГод целый сократить мне.

Просперо

Ты забыл,От мук каких я спас тебя?

Ариэль

О нет!

Просперо

Забыл! И трудным кажется тебеСкользить по глади глубины соленой,На крыльях ветра северного мчатьсяИль для меня спускаться в глубь земли,Иссохшей от мороза?

Ариэль

Нет, властитель!

Просперо

Ты лжешь, лукавый дух! Ты позабылКолдунью Сикораксу, что от злобыИ старости совсем в кольцо согнулась?

Ариэль

О нет!

Просперо

Забыл, где родилась она?Ну, говори!

Ариэль

В Алжире.

Просперо

Так, в Алжире.Раз в месяц должен я напоминатьЗабытое? Ту ведьму СикораксуЗа колдовство, за страшные злодейства,Которые мне тяжко вспоминать,Изгнали из Алжира, но за что-тоРешили ей оставить жизнь. Не так ли?

Ариэль

Так, повелитель.

Просперо

Колдунью мутноглазую с ребенкомЗдесь моряки оставили. А ты,Мой раб, был у нее тогда слугою.Но так как ты был слишком нежный дух,Чтоб помогать делам земным и гнусным, —Не слушался ты ведьмы, и онаПри помощи других, сильнейших духовТебя в своей неукротимой злобеЗасунула в расщеп сосны; и тамТы должен был в мученьях провестиДвенадцать лет. Но умерла колдунья,Забыв тебя. Там ты стонал и плакалШумнее мельничных колес. Наш островНе знал тогда присутствия людей;Один бродил здесь пащенок колдуньи,Уродец.

Ариэль

Да, сын ведьмы, Калибан.

Просперо

Да, да, тупица Калибан, тот самый,Что ныне раб мой. Помнишь ты ту пытку,В какой тебя нашел я? Стоном мукиТы заставлял выть волка и пугалСвирепого медведя. Муки адаТо были. А заклятье СикораксаСнять не могла уже. Моим искусствомЯ расщепил сосну и на свободуПустил тебя.

Ариэль

Тебе я благодарен.

Просперо

Начни роптать – так расщеплю я дуб,И там, в его узлистой сердцевине,Провоешь ты двенадцать зим.

Ариэль

Прости,О повелитель! Буду я послушенИ кроток.

Просперо

Хорошо. Тогда свободуЧерез два дня получишь.

Ариэль

О властитель!Что должен делать я? Скажи скорей!

Просперо

Ступай и обернись морскою нимфой.Будь видим мне – и никому другому.Во образе ее вернись сюда.Ступай! Исполни порученье точно.

_{Ариэль исчезает.}

Проснись, дитя! Ты хорошо спала.Проснись!

Миранда

Рассказ твой странный на меняНавеял словно тяжесть.

Просперо

Сбрось ее.Где Калибан, что никогда добромНе отвечает?

Миранда

Это негодяй;Я видеть не могу его.

Просперо

Но онНеобходим нам. Он дрова приносит,Огонь разводит. Труд его полезен. —Эй, Калибан, презренный раб, откликнись!Ты, ком земли!

Калибан

(за сценой)

Там дров еще довольно.

Просперо

Сюда! Кому я говорю? Есть дело.Когда ж тебя дождусь я, черепаха?

_{Появляется Ариэль в виде морской нимфы.}

Как ты хорош, мой нежный Ариэль!Поди, тебе шепну я…

(Шепчет ему что-то.)

Ариэль

Все исполню.

(Исчезает.)

Просперо

Эй, гнусный раб, ты, порожденный ведьмойОт черта самого, иди сюда!

_{Входит Калибан.}

Калибан

Пусть вредная роса, что мать сбиралаПером вороньим с гибельных болот,Падет на вас! Пусть тело волдырямиВам ветер юго-западный покроет!

Просперо

За это, будь уверен, нынче ночьюПоплатишься ты колотьем в боку.Ты не вздохнешь: ведь злая нечисть будетВсю ночь тебя терзать, щипать и мучить;Изрешетит тебя, как сот медовый,Больней, чем пчелы.

Калибан

Дай мне пообедать.Ведь остров – мой: он матерью в наследствоОставлен мне, а ты его украл.Как ты меня сперва ласкал и гладил!Давал питье из ягод! Научил,Как называть огонь большой и малый,Что светят днем и ночью! И тебяЯ полюбил и показал весь остров:Где соляные ямы, где ключи,Где пустыри… Будь я за это проклят!Пусть чары Сикораксы, жабы, крысыВас заедят! Единственный ваш раб,Я был здесь царь! Вы ж заперли меняВ скалу, как в хлев, оставив для себяВесь остров.

Просперо

Лживый раб! Тебе побоиНужней, чем доброта. Тебя я принял —Грязь жалкую – совсем как человека;Ты с нами жил, пока не попыталсяДочь обесчестить.

Калибан

Го-го! Го-го! Жаль, что не удалось!Ты помешал; а то бы КалибановЯ расплодил на острове!

Просперо

Раб гнусный!Ты добрым впечатленьям недоступен,Способен лишь на зло! Тебя жалел я:Тебя учил я говорить, работать.Когда, подобно дикарю, не мог тыЖеланье высказать и лишь мычал,Как зверь, – я объяснял тебе, какиеСлова тебе нужны. Но злой природыНе мог добром в тебе искоренить,Как ни учил. Вот почему тебеЯ для жилья отвел утес пустынный,Хоть заслужил ты злейшую тюрьму.

Калибан

Да, говорить ты научил меня, —Чтоб проклинать я мог. Сгнои тебяЧума за это!

Просперо

Прочь, отродье ведьмы!Неси дрова, да поскорей: есть делоЕще тебе. Плечами пожимаешь?Смотри! Коль неохотно иль небрежноПриказ исполнишь, я тебя замучу:Наполню кости болью, выть заставлюТак, что от страха звери содрогнутся.

Калибан

О, пощади!

(в сторону)

Повиноваться надо:Искусством он сильней, чем Сетебос,Бог матери моей.

Просперо

Ступай же, раб.

_{Уходит Калибан.}

_{Появляется Ариэль, невидимый; он играет и поет.}

_{За ним следует Фердинанд.}

Ариэль

(поет)

Все на золотой песок, Скорей в кружок!Поцелуйтесь меж собой. Утих прибой.В легкой пляске полетев,Духи, пойте мой припев! Внимайте вы!

Припев

(со всех сторон)

Бау! Уay!

Ариэль

Цепные лают псы!

Припев

(со всех сторон)

Бау! Уay!

Ариэль

Чу, слышно – вотГлашатай дня, петух, поет: Кукареку!

Фердинанд

Где ж музыка? На небе? На земле?Вот смолкла… Верно, эти звуки служатКакому-нибудь божеству. ПокаОплакивал я гибель короля,Она по морю вдруг ко мне подкралась,Смиряя ярость волн и грусть мою.Она меня влекла – и вдруг умолкла.Нет, вот опять!

Ариэль

(поет)

Отец твой спит на дне морском.Кораллом стали кости в нем.Два перла там, где взор сиял.Он не исчез и не пропал,Но пышно, чудно превращенВ сокровища морские он.Вот похоронный слышен звон:Звонят наяды: динь-динь-дон!

Припев

Динь-дон! Динь-дон!

Ариэль

Чу, слышно: динь-динь-дон!

Фердинанд

Песнь об отце погибшем говорит.Не смертных это дело: не земныеТе звуки. Я их слышу в вышине.

Просперо

(Миранде)

Приподними-ка длинные ресницы.Скажи, что видишь ты?

Миранда

Что это? Дух?Как смотрит он! Поверь мне, мой отец:Прекрасен вид его, но это дух.

Просперо

Нет, дочь: он спит и ест, как мы, и чувстваВсе, как и мы, имеет. Этот щегольКрушенье потерпел. Когда б егоНе грызло горе – язва красоты, —Могла бы ты назвать его прекрасным.Друзей погибших ищет он.

Миранда

Могла б яБожественным назвать его: в природеЯ лучше не видала ничего.

Просперо

(в сторону)

Прекрасно! Дух, мой чудный дух, свободаЧерез два дня – твоя.

Фердинанд

Ах! Вот богиня,Чей гимн я слышал! – Снизойди к мольбе:Скажи – на этом острове живешь ты?И дай мне благостное указанье:Что делать мне? Но первая мольба,Хоть сказана в конце: ответь мне, чудо,Ты – смертная?

Миранда

Поверь мне, я не чудо,А просто девушка.

Фердинанд

Родной язык!Я – первый там, где говорят на нем.О, будь я там!

Просперо

Ты – первый? Чем ты стал бы,Услышь тебя Неаполя король?

Фердинанд

Все тем же: человеком, изумленным,Что говоришь о короле. Он слышит,И оттого я плачу. Я – король.Я видел, как погиб король, отец мой.С тех пор не осушаю глаз.

Миранда

Несчастный!

Фердинанд

И все погибли с ним: миланский герцог,Его прекрасный сын…

Просперо

(в сторону)

Миланский герцогС прекрасной дочерью тебя легко быМог опровергнуть. Но не время. СразуОни уж обменялись взглядом. Славно,Мой Ариэль! Свободен ты!

(Фердинанду)

Два слова:Боюсь я, что не тот вы, кем назвались.

Миранда

(в сторону)

Зачем отец мой говорит так строго?Он третий из людей, кого я знаю;Но первый он, о ком вздохнула я.Когда б в отце проснулась жалость!

Фердинанд

ЕслиТы дева и свободна, – королевойНеаполя ты будешь!

Просперо

Тише, сударь!

(в сторону)

Они во власти друг у друга: надоЛюбовь их затруднить – не обесценитьДоступностью и легким достиженьем.

(Фердинанду)

Изволь меня ты слушать! Ты присвоилЧужое имя и сюда на островПрокрался как шпион, чтобы отнятьМои владенья.

Фердинанд

Нет, клянусь вам честью!

Миранда

Не может быть в подобном храме зла.Когда злой дух в таком живет жилище,С ним добрые поселятся.

Просперо

За мной! —Не защищай его: изменник он. —Идем! Тебя я закую в оковы.Ты будешь пить морскую воду, естьМорские ракушки, сухие корниИ шелуху от желудей. За мной!

Фердинанд

Нет, не снесу такого обращенья,Пока мой враг не победит меня.

(Выхватывает меч, но, зачарованный, не может сдвинуться с места.)

Миранда

Отец, к чему такой суровый искус?Он смел, хоть кроток.

Просперо

Как! Моя ногаМеня же учит? – Спрячь свой меч, изменник!Храбришься, но удар нанесть не смеешь, —Так совесть тяготит тебя. Довольно!Тебя могу обезоружить палкойИ выбить меч твой.

Миранда

Я молю, отец мой…

Просперо

Уйди! Не висни ты на мне!

Миранда

О, сжалься!Я за него порукой!

Просперо

Замолчи,Иль ненависть, не только гнев, пробудишь.Как! Защищать обманщика! Уймись!Ты думаешь, что нет людей красивей?Ты лишь его да Калибана знаешь.О глупая! В сравненье с большинствомОн – Калибан, другие – боги.

Миранда

Значит,Неприхотлива я: прекрасней мнеНе надо никого.

Просперо

(Фердинанду)

Ну, повинуйся!В тебе все мышцы снова впали в детство:В них больше силы нет.

Фердинанд

Да, это правда:Мой дух как бы во сне и точно связан.Мне смерть отца, бессилие мое,Друзей погибель и угрозы этиЛегко снести. Когда б я только могВ окно моей темницы в день хоть разЕе увидеть, остальной весь мирОтдам свободе, а с меня довольноТакой тюрьмы!

Просперо

(в сторону)

Отлично!

(Фердинанду)

Ну, за мною! —

(Ариэлю)

Прекрасно, умный Ариэль!

(Фердинанду)

Иди же!

(Ариэлю)

Вот что еще ты сделаешь…

Миранда

Мужайтесь!Отец добрей гораздо, чем он могСейчас вам показаться. Я не знаю,Что с ним случилось.

Просперо

(Ариэлю)

Будешь ты свободен,Как горный ветер. Но сперва докончиВсе, как я приказал тебе.

Ариэль

Исполню.

Просперо

(Фердинанду)

Идем! —

(Миранде)

Ты за него просить не смей.

_{Уходят.}

Акт II

Сцена 1. Другая часть острова

_{Входят Алонзо, Себастьян, Антонио, Гонзало, Адриан, Франсиско и прочие.}

Гонзало

Молю вас, государь, развеселитесь!Есть повод к радости: спасенье нашеПревыше всех потерь. Несчастье этоОбычно: что ни день, судовладельцыИль жены моряков его встречают;Но мало кто из миллионов душПоведать мог бы о подобном чудеСчастливого спасенья! Взвесьте ж мудроИ скорбь и благо.

Алонзо

Замолчи, прошу!

Себастьян

Он принимает утешения с таким же удовольствием, как холодную похлебку.

Антонио

Ну, утешитель от него не скоро отвяжется!

Себастьян

Смотрите, он заводит часы своего остроумия: вот-вот они начнут бить.

Гонзало

Государь…

Себастьян

Раз! Считайте.

Гонзало

Если человек поддерживает в себе всякое случайное огорчение, то за это он получает…

Себастьян

Доллар!

Гонзало

Dolore, что значит «страдание». Вы правильнее выразились, чем полагали.

Себастьян

Вы поняли мудрее, чем я рассчитывал.

Гонзало

Поэтому, государь…

Антонио

Фу, как он расточителен на слова!

Алонзо

Прошу тебя, избавь меня.

Гонзало

Хорошо, я кончил. Но все же…

Себастьян

Но все же он будет говорить.

Антонио

Давай биться об заклад, кто первый запоет – он или Адриан?

Себастьян

Держу за старого петуха.

Антонио

А я – за молодого петушка.

Себастьян

Идет! Заклад?

Антонио

Смех.

Себастьян

По рукам.

Адриан

Хотя этот остров кажется необитаемым…

Себастьян

Ха-ха-ха! Вот заклад и уплачен!

Адриан

…пустынным и даже неприступным…

Себастьян

…однако…

Адриан

…однако…

Антонио

Он не мог удержаться от этого «однако»!

Адриан

…несомненно, что в климате его царит тонкая, нежная и чистая умеренность.

Антонио

Умеренность была девица чистая.

Себастьян

Да. И тонкая, как он необыкновенно мудро заметил.

Адриан

Ветерок дышит здесь прямо сладостно…

Себастьян

…как будто у него есть легкие, да еще и прогнившие.

Антонио

…или как будто он пропитан болотными ароматами.

Гонзало

Все здесь благоприятно для жизни…

Антонио

Верно: все, кроме средств к жизни.

Себастьян

Которых здесь совсем нет или очень мало.

Гонзало

Как пышны и сочны здесь травы! Как они зелены!

Антонио

Правда: земля здесь бурого цвета.

Себастьян

С прозеленью.

Антонио

Он не вполне ошибается.

Себастьян

Нет, он вполне ошибается только в истине.

Гонзало

Но главное чудо во всем этом – вещь, которой почти невозможно поверить…

Себастьян

Как большинству достоверных чудес.

Гонзало

…это – что наши одежды, вымокшие в морской воде, несмотря на это, сохранили свежесть и блеск: они как будто заново выкрашены, а не испорчены соленой водой.

Антонио

Если бы хоть один из его карманов мог заговорить, пожалуй он сказал бы, что это ложь.

Себастьян

Да, иначе он скрыл бы ложь своего хозяина.

Гонзало

Мне кажется, что наши платья так же свежи, как в тот день, когда мы впервые надели их в Африке, в Тунисе, на свадьбе Кларибели, прекрасной дочери короля.

Себастьян

Чудесная была свадьба, и как благоприятно наше возвращение со свадьбы!

Адриан

Тунис никогда еще не имел счастья называть королевой такое совершенство.

Гонзало

Со времени вдовы Дидоны.

Антонио

Вдовы? Чума на нас! Какая вдова? При чем тут вдова? Вдова Дидона?

Себастьян

Ну, а если бы он и Энея назвал вдовцом? Боже мой, почему это вас так волнует?

Адриан

Вдова Дидона, говорите вы? Вы заставили меня призадуматься. Ведь она была из Карфагена, а не из Туниса.

Гонзало

Этот Тунис, синьор, был Карфагеном.

Адриан

Карфагеном?

Гонзало

Уверяю вас, Карфагеном.

Антонио

Слова его могущественнее волшебной арфы.

Себастьян

Он воздвигает стены и города.

Антонио

Что еще он дальше свершит невозможного?

Себастьян

Я думаю, что отвезет этот остров в кармане домой и подарит его сыну вместо яблока.

Антонио

Да, да. А семячки посеет в море и вырастит другие острова.

Гонзало

Правда?

Антонио

Конечно, со временем.

Гонзало

(к Алонзо)

Государь, мы говорили сейчас, что наши платья так же свежи, как когда мы были в Тунисе на бракосочетании вашей дочери, ныне королевы Туниса.

Антонио

И прекраснейшей из всех королев тунисских, когда-либо живших там.

Себастьян

Исключите вдову Дидону, умоляю вас!

Антонио

Вдову Дидону? Да, конечно, исключая вдовы Дидоны!

Гонзало

Не правда ли, государь, мой камзол так же свеж, как в первый день, когда я надел его? Конечно, до некоторой степени.

Антонио

Некоторая степень выужена очень кстати.

Гонзало

Не такой ли он, каким был в день свадьбы вашей дочери?

Алонзо

Вы пичкаете уши мне словами,Но их ума утроба не приемлет.Ах, лучше б этой свадьбы злополучнойНе затевать! Я сына потерялИз-за нее, да, в сущности, и дочь.Так далеко она, что, верно, большеМне не видать ее. А мой наследник,Мой сын, – какому же морскому чудуТы на обед пошел?

Франсиско

Он мог спастись:Я видел, как боролся он с волнами,Верхом на гребнях воду рассекая;Вражду стихии отбивал он смело,Встречая грудью самый бурный вал,И голову держал он над водою.Как веслами, руками мощно гребОн к берегу, который понижался,Как бы принять его готовясь. Верно,Он жив и невредим.

Алонзо

Нет, нет, погиб он!

Себастьян

Что ж, государь, себя благодарите:Вы дочерью своей не пожелалиЕвропу наградить, а предпочлиЕе утратить ради африканца;Прогнали с глаз, которым остаетсяЛить с горя слезы.

Алонзо

Замолчи, прошу.

Себастьян

Мы все вас умоляли на коленях.Сама прекрасная душа не знала,Колеблясь меж покорностью дочернейИ отвращеньем, как ей быть. Ваш сын,Боюсь, погиб. Неаполь и МиланИмеют больше вдов, чем есть мужчин,Чтоб их утешить. Ваша тут вина.

Алонзо

И самая ужасная потеря.

Гонзало

Любезный Себастьян, для ваших истинНемного мягкости бы не мешало.Не время им. Не растравляйте рану,А пластырь приложите к ней.

Себастьян

Отлично!

Антонио

Он говорит, как истинный хирург.

Гонзало

Нам всем темно, мой государь, когдаВы пасмурны.

Себастьян

Темно?

Антонио

Темно ужасно.

Гонзало

Вот если б я плантатором был здесь…

Антонио

Посеял бы крапиву он.

Себастьян

Репейник.

Гонзало

А будь я королем, что б тут я сделал!

Себастьян

Все, только б не напился: нет вина.

Гонзало

В республике моей я все б устроилИначе, чем везде. Я б уничтожилТорговлю, уничтожил бы чиныИ грамотность. Богатство, бедность, рабство,Наследство, договоры и границы —Долой! Пахать бы строго запретил.Изгнав вино, металлы, хлеб и масло,Изгнал бы труд: все в праздности бы жили,Но были бы невинны и чисты.Изгнал бы власть…

Себастьян

Но был бы королем?

Антонио

Конец его республики позабыл свое начало.

Гонзало

Давала бы свои дары природаБез горького труда. Измен, предательств,Ножей, мечей, и копий, и мушкетов,И пушек – вообще нужды в оружьеНе допустил бы я. Сама природаДавала б все, что нужно, в изобильеНевинному народу моему.

Себастьян

А брак он признавал бы?

Антонио

Для потаскух с лентяями? – К чему?

Гонзало

Правленьем мудрым превзошел бы яВек золотой.

Себастьян

Да здравствует король!

Антонио

Привет, Гонзало!

Гонзало

Вам угодно ль слушать?

Алонзо

Брось! Для меня твои слова – ничто.

Гонзало

Я верю вашему величеству; но зато я дал этим синьорам повод посмеяться, а у них такие чувствительные и при этом деятельные легкие, что они в любую минуту готовы смеяться из-за ничего.

Антонио

Мы смеялись над вами.

Гонзало

Да, в смысле веселых глупостей я по сравнению с вами и есть ничто; поэтому вы можете продолжать смеяться из-за ничего.

Антонио

Какой удар!

Себастьян

Да еще и не плашмя.

Гонзало

Вы легки на подъем. Вы готовы были бы луну вытащить из орбиты, вздумай она не меняться недель пять.

_{Появляется Ариэль, невидимкой.}

_{Торжественная музыка.}

Себастьян

Верно; а потом отправились бы на охоту за птицами.

Антонио

Ну, добрейший синьор, не сердитесь.

Гонзало

Я нисколько не сержусь, ручаюсь вам: я бы не рисковал так непростительно своим благоразумием. Вы лучше убаюкайте меня своим смехом: меня что-то клонит ко сну.

Антонио

Укладывайтесь спать и слушайте нас.

_{Все засыпают, кроме Алонзо, Себастьяна и Антонио.}

Алонзо

Как! Все уж спят? О, если бы и мнеСомкнуть глаза и отдохнуть от мыслей!Мне дремлется.

Себастьян

Прошу, не отвергайтеУслуг печальных сна: мой государь,Сон в горе – редкий гость; когда ж приходит,Он утешение несет.

Антонио

Мы обаВас будем охранять, пока вы спите.

Алонзо

Благодарю. Ко сну так странно клонит!

(Засыпает.)

_{Ариэль исчезает.}

Себастьян

Какой на всех напал вдруг странный сон!

Антонио

Такой здесь, верно, климат.

Себастьян

Отчего жеНа нас он не влияет? Спать нисколькоЯ не хочу.

Антонио

Я тоже. Дух мой бодр!Они свалились, точно сговорившись,Как будто громом их пришибло. Слушай:Вот хорошо бы… Тсс! Ни слова больше.И все ж в твоем лице читаю яТвою судьбу. Да, случай за тебя.Мое воображение уж видитТвое чело в венце.

Себастьян

Как! Ты не спишь?

Антонио

Но я ведь говорю. Ты слышишь?

Себастьян

Слышу.И ты, конечно, говоришь во сне.Ты бредишь! Что такое ты сказал?Вот странный сон – с открытыми глазами.Ты движешься, стоишь и говоришь,И все – во сне?

Антонио

Нет, это ты даешьСвоей фортуне спать иль умереть,Хоть сам не спишь.

Себастьян

Храпишь ты очень внятно;Есть в этом храпе смысл.

Антонио

Серьезен я,Как никогда, – так будь и ты серьезен.Пойми меня – и возрастешь ты втрое.

Себастьян

Ну вот, я – как стоячая вода.

Антонио

Тебе я дам теченье.

Себастьян

Лишь отливамНаследственная лень меня учила.

Антонио

Когда б ты знал, как любишь ты мечту,Смеясь над ней! Ее с себя срывая,В нее врастаешь. Но людей отливаВыкидывает на берег подчасИх собственная лень или боязнь.

Себастьян

Но объяснись. Твои глаза, твой видСкрывают что-то: мысль, что в тяжких мукахНа свет родится.

Антонио

Слушайте. ХотяСиньор с короткой памятью (такой же,Как та, что он оставит по себе),На уверенья щедрый, короляПочти уверил в том, что спасся принц, —Ему, конечно, так же трудно былоСпастись, как трудно плавать тем сейчас,Которые здесь спят.

Себастьян

Да, нет надежды,Что спасся он.

Антонио

Такое «нет надежды»Несет тебе великие надежды,Такие, что не может так высокоИ честолюбье заглянуть без страха.Предположив, что Фердинанд погиб…

Себастьян

Да, он погиб.

Антонио

…скажи – кто остаетсяНаследником престола?

Себастьян

Кларибель.

Антонио

Туниса королева, что живетЗа тридевять земель и (разве солнце,А не медлитель – лунный человек —Доставит почту) не получит вести,Пока младенец бороды не сбреет.Из-за нее мы гибли; но кой-ктоОстался, чтобы дело совершить.Все, что прошло, ему прологом было;Что будет, то у нас в руках.

Себастьян

Ты шутишь!Но правда, что Туниса королева —Наследница Неаполя, и правда,Что до него ей все же путь немалый.

Антонио

И каждый фут кричит: «Как КларибельМеня измерит, чтоб попасть в Неаполь?»Пускай живет в Тунисе. Ты ж проснись!Когда бы их сейчас постигла смерть,Была бы смерть не хуже сна такого.Поверь, что для Неаполя найдетсяКороль не хуже вон того, что спит.Найдутся и болтливые синьорыНе хуже, чем Гонзало: я сумеюБолтать сорокой. Если б только тыМоей проникся мыслью!.. Что б их сонТебе принес! Меня ты понимаешь?

Себастьян

Да, кажется.

Антонио

Ну, как ты отнесешьсяК своей фортуне?

Себастьян

Помню: ты лишилПрестола брата своего.

Антонио

А развеНе больше мне к лицу мои одежды,Чем раньше? Слуги брата были мнеТоварищи, теперь они – мне слуги!

Себастьян

Однако совесть…

Антонио

Скажи мне, где она? Будь то мозоль,Ее я в туфлю спрятал бы. Признаться,В моей груди нет божества такого.О, я бы двадцать совестей, стоящихМеж мною и Миланом, растопил бы,Чтоб не мешали! Вот лежит твой брат,Не лучше той земли, где он лежит.Будь он лишь тем, на что сейчас похож:Покойником! Три дюйма этой стали —И уложу его я навсегда.А ты отправишь старца на покой —Ходячую мораль, чтоб не мешал онТеченью дел. За остальных ручаюсь:Проглотят все, как кошки молоко,И будут нам покорны.

Себастьян

Друг мой, тыПримером будешь мне: как ты – Милан,Я – получу Неаполь. Вынь свой меч:Один удар – свободен ты от дани,И короля любовь – твоя.

Антонио

МечиМы вынем разом. Как подам я знак,Ты поражай Гонзало.

Себастьян

Стой, два слова!

_{Разговаривают в стороне. (}_Музыка_.)

_{Появляется Ариэль, невидимкой.}

Ариэль

Властитель мой провидел, что грозитОпасность другу, и прислал меняСпасти им жизнь, – иль план его погибнет.

(Поет над ухом Гонзало.)

Спите вы, сомкнувши взор,Но не дремлет заговор. Пробудитесь!Если жизнь вам дорога,Берегитесь вы врага И проснитесь!

Антонио

Скорей! Давай…

Гонзало

(просыпаясь)

О ангелы! Спасите короля!

_{Все просыпаются.}

Алонзо

Что здесь? Проснитесь! Наголо мечи?Что смотрите так страшно?

Гонзало

Что случилось?

Себастьян

Пока мы здесь покой ваш охраняли,Мы услыхали вдруг ужасный ревБыка иль льва скорей; он разбудил васИ устрашил меня.

Алонзо

Я не слыхал.

Антонио

Шум был такой, что испугать бы могЧудовище, землетрясенье вызвать:Рев стада львов…

Алонзо

А ты, Гонзало, слышал?

Гонзало

По чести, государь, я слышал толькоКакое-то жужжанье; от негоПроснулся я и разбудил вас криком.Вдруг вижу их с мечами наголо.Но шум здесь был. Быть надо наготове;Уйдем отсюда; обнажим мечи.

Алонзо

Пойдем. Нам надо поиски начать.Где бедный сын мой?

Гонзало

Только б спасся онОт злых зверей! Он, верно, здесь.

Алонзо

Идем.

Ариэль

(в сторону)

Все Ариэль расскажет властелину.Иди ж, король, смелей на помощь сыну.

_{Все уходят.}

Сцена 2. Другая часть острова

_{Входит Калибан с вязанкой дров.}

_{Слышен гром.}

Калибан

Пусть вредные пары, что солнце тянетИз топей, из трясин, болот, болезньюЗамучат Просперо! Хоть слышат духи,Я не могу не проклинать его.Но мучить и щипать меня, и в грязьТолкать, и в темноте водить не станутОни, пока он не прикажет им.За пустяки – они все на меня!То, как мартышки, дразнятся, болтают,Потом кусаются; то, как ежи,Мне на пути босые ноги колют;То, как ехидны, мне все тело жалятИ так шипят двойными языками,Что я с ума схожу.

_{Входит Тринкуло.}

О! Вот опять!Вот дух! Меня за то пришел он мучить,Что медленно дрова ношу. СвалюсьНичком: вдруг он меня и не приметит.

(Ложится на землю.)

Тринкуло

Ни тебе дерева, ни кустарника, чтобы укрыться от непогоды. А новая буря собирается: ишь как ветер распевает! Вон та самая черная туча, огромная тучища, совсем как бочка, того и гляди выльет всю свою жидкость. Что, если опять гром загремит? Мне и голову приклонить некуда! А уж если эта туча лопнет, то польет как из ведра. Это что такое? Человек или рыба? Мертвое или живое? Рыба. Пахнет рыбой. Так и несет старой, тухлой рыбой. Так, вроде не очень свежей трески. Странная рыба! Вот бы показать эту рыбу в Англии, – был я там как-то, – хоть нарисованную показать, и то не осталось бы ни одного ротозея, что бы не дал за это серебряной монетки. Там бы это чудовище из меня человека сделало! Всякая диковина там может состояние составить. Тамошние люди гроша не дадут, чтобы помочь безногому нищему, а десять заплатят, чтобы поглазеть на мертвого индейца. А ноги у него – как у человека, и плавники – вроде рук. Да он еще теплый, честью клянусь! Нет, я маху дал. Беру назад свои слова. Какая же это рыба? Это здешний житель, туземец, которого только что громом убило.

_Гром.

Ого! Опять буря начинается! Ничего другого не остается делать – залезу под его дерюгу: иного убежища здесь нет. Странных товарищей по постели дает человеку несчастье. Запрячусь сюда, пока буря не выльет своих помоев до дна.

_{Входит Стефано, распевая, с бутылкой вина в руках.}

Стефано

Не хочу я в море, в море!Здесь, на суше, я помру!

Прескверный напев для того, чтобы петь на похоронах. Но вот мое утешение. (Пьет.)

(Поет)

Боцман, пушкарь, и штурман, и я — Каждый с красоткой гуляет:Кто с Молли, кто с Мегги; у всех есть своя; Только Китти все обегают.Язык ее дерзок, и нрав упрям,Матросов она посылает к чертям:Не нравится, видишь, ей дух смоляной.А где хочет, щекочет красотку портной.Так в море, ребята, а Китти к чертям!Тоже паршивая песня! Но вот мое утешение.

(Пьет.)

Калибан

Не мучай меня! О-о-о!

Стефано

Это еще что! Уж нет ли тут чертей? Не вздумали ли они обернуться дикарями или индейцами? Ха-ха! Не затем я спасен от воды, чтобы испугаться ваших четырех ног. Недаром про смельчаков говорят: «Самый крепкий человек, который когда-либо ходил на четырех ногах, не заставит его отступить!» И это будут повторять, пока Стефано втягивает ноздрями воздух.

Калибан

Дух мучает меня! О-о-о!

Стефано

Это какое-нибудь местное чудовище: четвероногое, и как будто его трясет лихорадка. Но как же, черт возьми, выучилось оно по-нашему говорить? Надо ему помочь хоть бы только за это! Если бы мне удалось его вылечить, приручить и привезти в Неаполь, это был бы славный подарок для любого императора, который когда-либо ходил в башмаках.

Калибан

Прошу тебя, не мучай меня: я живо снесу дрова.

Стефано

Чудовище в припадке и говорит не то чтобы очень умно. Дам-ка я ему глотнуть из моей бутылки: если оно никогда не пробовало вина, так его припадок от вина пройдет. Если бы только мне его вылечить да приручить, я его задешево не продам: кто его получит, тот мне заплатит за него, и здорово заплатит!

Калибан

Пока ты меня еще не очень мучаешь, но скоро начнешь; я это знаю, потому что ты трясешься. Это на тебя Просперо так действует.

Стефано

Ну-ка, ну-ка, поди сюда! Раскрой рот: это тебе развяжет язык, котик. Раскрой рот: стрясет твою лихорадку, говорю тебе, живо стрясет. Ты и не знаешь, кто тебе друг. Ну, разинь же пасть.

Тринкуло

Я узнаю этот голос. Это… Но нет, тот утонул, а это – нечистая сила. Спасите, спасите!

Стефано

Четыре ноги и два голоса? Какое очаровательное чудовище! Передний голос у него затем, чтобы хорошо говорить о своих друзьях, а задний – затем, чтобы ругаться и поносить их. Если бы понадобилось все вино из моей бутылки, чтобы вылечить его от лихорадки, я не пожалею. Ну, аминь! Теперь я волью немного и в другой твой рот.

Тринкуло

Стефано!

Стефано

Твой другой рот зовет меня? Батюшки, страх какой! Да это не чудовище, а сам дьявол! Уйду от греха подальше: у меня нет длинной ложки.

Тринкуло

Стефано! Если ты Стефано, дотронься до меня, заговори со мной: я Тринкуло. Не бойся, я твой добрый друг Тринкуло.

Стефано

Если ты Тринкуло, вылезай оттуда. Я вытащу тебя за меньшую пару ног. Если тут есть ноги Тринкуло, так это они самые. Да, ты и есть Тринкуло! Как ты сюда попал? Как тебе удалось сделаться приплодом этого урода? Разве он способен разрешаться Тринкулами?

Тринкуло

Я думал, что его убило громом. Но ты не утонул, Стефано? Я начинаю надеяться, что ты не утонул. Прошла буря? Я укрылся под дерюгой мертвого урода от ливня. А ты жив, Стефано? О Стефано, два неаполитанца спаслись!

Стефано

Не верти меня так, пожалуйста: у меня желудок не очень крепок.

Калибан

(в сторону)

Вот чудные созданья или духи!Вот славный бог с напитком неземным!Я перед ним колени преклоню.

Стефано

Но как ты спасся? Как ты попал сюда? Клянись этой бутылкой рассказать мне правду, как ты попал сюда. Я спасся на бочке хереса, которую матросы выбросили за борт, клянусь этой бутылкой, которую я собственными руками смастерил из древесной коры, как только сошел на землю.

Калибан

Я поклянусь этой бутылкой, что буду тебе верноподданным, потому что твой напиток – неземной!

Стефано

(не слушая его, к Тринкуло)

Вот! Теперь расскажи мне под клятвой правду: как ты спасся?

Тринкуло

Доплыл до берега, приятель, как утка. Я ведь плаваю, как утка, честью клянусь.

Стефано

(подставляя ему бутылку)

На, целуй евангелие! Хоть ты и плаваешь, как утка, все-таки ты порядочный гусь.

Тринкуло

О Стефано! А у тебя много еще этого?

Стефано

Целая бочка, приятель. Мой погреб – в скале на берегу моря: там я запрятал вино. – Ну что, уродец? Как поживает твоя лихорадка?

Калибан

Не с неба ли ты сошел?

Стефано

Вот именно, с луны свалился. Я ведь был лунным жителем в свое время.

Калибан

Я видел тебя на луне и обожаю тебя. Моя хозяйка мне показала и тебя, и твою собаку, и твой куст.

Стефано

Хорошо. Клянись мне; целуй евангелие. Я сейчас наполню его новым содержимым. Клянись.

Тринкуло

Клянусь белым светом, это препустое чудовище. И я его боялся! Слабое чудовище. Верит в лунного жителя! Бедное легковерное чудовище! – Однако, чудовище, ты славно потягиваешь.

Калибан

Я покажу тебе все плодородные места на острове, я буду целовать твои ноги. Умоляю, будь моим богом!

Тринкуло

Клянусь белым светом, прековарное пьяное чудовище! Когда его бог заснет, он стащит бутылку.

Калибан

Я буду целовать твои ноги. Я дам клятву быть тебе покорным подданным.

Стефано

Иди же сюда. На колени – и клянись.

Тринкуло

Я со смеху умру, глядя на это чудовище со щенячьей головой. Преотвратительное чудовище: так бы и поколотил его!

Стефано

Ну, целуй ногу.

Тринкуло

Не будь несчастное чудовище так пьяно… Отвратительное чудовище!

Калибан

Я укажу тебе ключи, и ягодНарву тебе, и рыбы наловлю.Чума на моего тирана! БольшеНе буду дров ему таскать; пойдуЯ за тобой, о чудный человек!

Тринкуло

Пресмешное чудовище! Сделало себе чудо из бедного пьянчуги!

Калибан

Дай к яблоням я провожу тебя;Когтями трюфелей тебе нарою;Я научу, как гнезда сой искать,Ловить мартышек ловких, рвать орехи;С утеса чаек молодых достануЯ для тебя. Пойдешь теперь со мной?

Стефано

Пожалуйста, показывай дорогу без дальнейших разговоров. – Тринкуло, так как король и все наши потонули, мы можем вступить во владение островом. – Вот тебе, неси мою бутылку. – Приятель Тринкуло, мы ее скоро опять наполним.

Калибан

(охмелев, поет)

Прощай, мой хозяин, прощай, прощай!

Тринкуло

Вот горластое чудовище! Вот пьяное чудовище!

Калибан

(поет)

Больше ставить сеть не буду,И таскать не стану дров,И не буду с первых словЧистить стол и мыть посуду!Бан-бан, Ка… Калибан!Тебе хозяин новый дан!

Свобода! У-у! Свобода, свобода! У-у! Свобода!

Стефано

О славное чудовище! Показывай дорогу!

_{Уходят.}

Акт III

Сцена 1. Перед пещерой Просперо

_{Входит Фердинанд, неся бревно.}

Фердинанд

Есть в трудностях порою наслажденье,И униженье можно благородноСносить. Порой смиренные делаПриводят к славной цели. Труд мой был быНесносно тяжким, если бы не та,Кому служу. Она животворитВсе мертвое и труд мой превращаетВ блаженство. Кротость дочери – превышеСуровости отца. Он мне строжайшеВелел сложить здесь тысячи полен.Она ж в слезах твердит, смотря на это,Что никогда подобный низкий трудРаботника такого не имел.И мне светло от этой сладкой мысли,И труд мне легок.

_{Входят Миранда и, в отдалении,}_{Просперо, не замечаемый другими.}

Миранда

Ах! Я вас прошу,Не надрывайтесь так. Хотела б я,Чтоб молния спалила эти бревна!Оставьте их и сядьте. Загоревшись,Они заплачут, что терзали вас.Отец в науку погружен теперь:Свободны вы часа на три, не меньше.

Фердинанд

Как вы добры! Но до заката солнцаЯ должен кончить все.

Миранда

Так вы присядьте:Я поработаю за вас. Давайте,Я отнесу бревно.

Фердинанд

Нет, дорогая;Я б мускулы порвал, сломал бы спинуСкорей, чем вас таким трудом унизить,А самому лениться.

Миранда

Труд приличенМне, как и вам, но мне он будет легче:К нему вас принуждают, я ж охотноИсполню это все.

Просперо

(в сторону)

Попалась, птичка!Иначе б не пришла.

Миранда

Устали вы?

Фердинанд

Нет, чудная! Со мною свежесть утраИ ночью, если близко вы. Молю вас:Скажите, – чтоб в молитвах поминал я, —Как вас зовут?

Миранда

Миранда.

(в сторону)

О отец мой,Я твой запрет нарушила!

Фердинанд

Миранда!Чудесная Миранда! Вы прекраснейВсего на свете! Много женщин раньшеМне нравилось: их голоса нередкоПленяли слух мой. Нескольких любилЗа их достоинства; но ни однойЯ не встречал, чтоб в прелести ееКакой-нибудь не вкрался недостатокИ не испортил их. Но вы, Миранда,Вы несравненны, бесподобны выИ сотканы из лучших совершенств.

Миранда

Не знаю женщин я, и их чертыЯ только в зеркале своем видала.Мужчин я тоже знаю только двух:Вас, милый друг, и моего отца.Не представляю, каковы другие.Но скромностью моей клянусь (онаВ моем приданом – лучший перл), что в миреМне, кроме вас, товарища не надо.Воображенье лучше вас не можетСебе представить никого на свете.Но, кажется, я слишком заболталась,Забывши наставления отца…

Фердинанд

Узнай, Миранда: по происхожденьюЯ принц и даже, может быть, король(Не дай-то бог!), – и рабства выноситьНе стал бы я, как овода укусов.Но слушайте, что говорит душа!Увидя вас, я вашу власть призналИ сердце отдал вам навеки в рабство:Для вас стал терпеливым дровосеком.

Миранда

Вы любите меня?

Фердинанд

Землей и небомКлянусь! Коль правду говорю, пускайОни желания мои исполнят!А если нет, пусть обратят во злоВсе доброе, что в жизни ждет меня!Я вас превыше всех сокровищ мираЛюблю, ценю, боготворю.

Миранда

(в сторону)

Как глупо:От радости я плачу…

Просперо

Как прекрасноСочувствие сердец! Пусть милость небаСойдет на их союз!

Фердинанд

О чем же плакать?

Миранда

О том, что недостойна я. Не смеюОтдать то, что хотела бы, и взятьТо, без чего умру. Ах, все пустое:Чем больше я стараюсь чувство скрыть,Тем явственней оно. Прочь, ложный стыд,И помоги мне, чистая невинность!Хотите – буду вашею женой,А нет – тогда умру служанкой вашей.Отвергнете меня вы как подругу, —Рабой вам буду.

Фердинанд

Нет, моей царицей,А я твоим рабом!

Миранда

Так вы – супруг мой?

Фердинанд

О да! И счастлив этим, точно рабСвоей свободой. Вот моя рука.

Миранда

А вот моя; с ней – сердце. НенадолгоПрости!

Фердинанд

Сто тысяч добрых пожеланий!

_{Уходят Фердинанд и Миранда в разные стороны.}

Просперо

Хоть не могу я ощущать восторгаПодобно им, кому все это ново,Но радости моей предела нет.Вернусь, однако, к книгам: мне ещеДо вечера осталось много сделать.

(Уходит.)

Сцена 2. Другая часть острова

_{Входят Калибан (}_{с бутылкой}_{), Стефано и Тринкул}_о.

Стефано

Не говори об этом! Когда бочка опустеет, мы будем пить воду; раньше этого – ни капли. Поэтому – смело на абордаж! – Слуга-чудовище, пей за мое здоровье.

Тринкуло

Слуга-чудовище! Безумие этого острова! Говорят, здесь, на острове, всего-навсего пять человек. Из них трое – мы. Если у остальных двоих мозги в таком же порядке, как у нас, то государство шатается.

Стефано

Пей, слуга-чудовище, раз я тебе приказываю. У тебя глаза прямо на лоб лезут.

Тринкуло

Куда же им еще лезть? Вот было бы славное чудовище, если б у него глаза под хвост лезли!

Стефано

Мой слуга-чудовище утопил свой язык в вине, а я и в море не утонул: я проплыл тридцать пять миль, пока добрался до берега, – клянусь дневным светом! Ты будешь моим лейтенантом, чудовище, или знаменосцем.

Тринкуло

Лейтенантом – куда ни шло, если ты захочешь. Но знаменосцем не быть ему ни в коем случае.

Стефано

Уж мы с тобой убегать не будем, мосье чудовище.

Тринкуло

Не то что убежать, даже уйти не удастся: ляжете молча, как собаки.

Стефано

Урод, да заговори хоть раз в жизни, если ты хороший урод!

Калибан

Как поживает твоя честь? Дай мне полизать твой сапог. А ему я служить не стану: он трус.

Тринкуло

Ты лжешь, невежественное чудовище! Да я сейчас в состоянии самого полицейского толкнуть! Говори, распутная рыба: может ли быть трусом человек, когда выпил столько хересу, как я нынче? Ты хочешь сказать чудовищную ложь, потому что ты – полурыба-получудовище.

Калибан

О, как он издевается надо мной! Зачем ты это позволяешь, государь?

Тринкуло

«Государь», говорит! И как это чудовище может быть таким идиотом!

Калибан

Вот-вот опять! Закусай его до смерти, прошу тебя.

Стефано

Тринкуло, держи язык за зубами. Если ты будешь бунтовать, я на первом дереве тебя… Бедное чудовище – мой подданный, и я не потерплю, чтоб его обижали.

Калибан

Благодарю, мой государь! Разреши мне снова повторить тебе мое прошенье.

Стефано

Можешь, черт возьми! Становись на колени и говори. Я буду стоять, и Тринкуло тоже.

_{Появляется Ариэль, невидимкой.}

Калибан

Как я уже говорил, я в подчинении у тирана, у волшебника, который хитростью отнял у меня этот остров.

Ариэль

Ты лжешь!

Калибан

(Тринкуло)

Нет, это ты лжешь нагло, обезьяна!Хоть бы мой храбрый господин тебяУбил! А я не лгу.

Стефано

Тринкуло, если ты будешь прерывать его, клянусь, я вышибу тебе несколько зубов.

Тринкуло

Да я ничего не говорил!

Стефано

Ну так цыц – и ни слова больше. (Калибану) Продолжай.

Калибан

Волшебством захватил он этот остров,Лишив меня его. Своею мощьюОтмсти ему. Я знаю; ты ведь можешь,А этот вот не может…

Стефано

Да, это верно.

Калибан

Ты будешь царь здесь, я же – твой слуга!

Стефано

Как же это сделать? Можешь ты свести меня к нему?

Калибан

Да, господин; его во сне застигнем,И гвоздь ему ты в голову вколотишь.

Ариэль

Ты лжешь! Ты сделать этого не можешь.

Калибан

Вот пестрый шут! Вот негодяй презренный!Побей его, прошу твое величье,И отними бутылку у него.Пусть пьет морскую воду: я емуНе покажу источников.

Стефано

Эй, Тринкуло, берегись! Если ты хоть еще один раз перебьешь чудовище, – клянусь моей рукой, я выгоню за двери мое снисхождение и сделаю из тебя вяленую воблу.

Тринкуло

Да что же я такое сделал? Я ничего не говорил. Отойду от вас подальше.

Стефано

А не сказал ты, что он лжет?

Ариэль

Ты лжешь!

Стефано

А! И я лгу? Вот же тебе! (Бьет Тринкуло.) Получай! Если это тебе пришлось по вкусу, скажи мне еще раз, что я лгу.

Тринкуло

Да не говорил я тебе, что ты лжешь! Ты, видно, не только рассудок, но и слух потерял. Чума на вашу бутылку! Вот до чего доводят херес и пьянство! Чтоб твое чудовище издохло! Черт побери твои кулаки!

Калибан

Ха-ха-ха!

Стефано

Ну, продолжай свой рассказ. (К Тринкуло.) А ты стань дальше.

Калибан

Побей его еще. Сам буду скоро

Я бить его.

Стефано

Стань дальше. – Продолжай.

Калибан

Как я сказал, он отдыхает днем:Во сне ему ты череп раздробишь,Но раньше книги у него возьми.Тут размозжишь ты лоб ему бревном,Иль брюхо ты колом ему распорешь,Иль в горло всадишь нож. Но помни: книги!Без книг он глуп, как я: его приказовНе станут духи слушать. Все ониЕго, как я, жестоко ненавидят.Сожги все книги. У него немалоЕсть утвари, чтобы украсить дом;Всего ж прекрасней – дочь его: он самЗовет ее красу непревзойденной.Двух женщин только в жизни я видал —Ее да Сикораксу, мать мою;Она же превосходит СикораксуВо много раз!

Стефано

Так хороша девчонка?

Калибан

Она достойна ложа твоегоИ народит тебе отличных деток.

Стефано

Чудовище, я убью этого человека! Мы с его дочкой станем королем и королевой (да здравствуют наши королевские величества!), а Тринкуло и ты будете вице-королями. Как ты находишь этот план, Тринкуло?

Тринкуло

Он превосходен.

Стефано

Дай руку! Мне жаль, что я тебя побил. Но пока ты жив, держи язык за зубами.

Калибан

Он через полчаса заснет, наверно,И ты его убьешь.

Стефано

Убью, клянусь!

Ариэль

Я это господину расскажу.

Калибан

Ух, как я весел! Как я рад! ДавайтеПовеселимся! Повтори ту песню,Которой ты меня учил.

Стефано

На твою просьбу, чудовище, согласен; на все для тебя согласен. Давай петь, Тринкуло.

(Поет)

Смейтесь над ними, глумитесь над ними.Глумитесь над ними и смейтесь над ними: Ведь мысль свободна!

Калибан

Напев не тот!

_{Ариэль наигрывает этот мотив на дудке и барабане.}

Стефано

Что это такое?

Тринкуло

Это напев нашей песни, а играет его господин Никто.

Стефано

Если ты человек, покажись в своем настоящем виде, а если ты дьявол, – явись в каком хочешь.

Тринкуло

Господи, прости мои прегрешения!

Стефано

Кто умер, с того взятки гладки. Я не боюсь тебя. Помилуй нас, боже!

Калибан

Ты боишься?

Стефано

Ну нет, чудовище, я не боюсь ничего.

Калибан

Не бойся: этот остров полон звуковИ голосов отрадных и безвредных.Порой как будто сотни инструментовЗвенят в моих ушах; порой проснусь я,А пенье вновь баюкает меня,И в сладком сне, раскрывшись, облакаМеня осыпать золотом готовы.Так это радостно, что, пробудившись,Я снова сон зову.

Стефано

О, у меня будет отличное королевство: музыка будет даровая.

Калибан

Когда убьешь Просперо.

Стефано

За этим дело не станет: я твоего рассказа не забуду.

Тринкуло

Звуки удаляются. Пойдем за ними и покончим наше дело.

Стефано

Веди нас, чудовище. Мы пойдем за тобой. Хотел бы я взглянуть на этого музыканта! Славно он барабанит.

Тринкуло

Идешь, Стефано? Я – за тобой.

_{Уходят.}

Сцена 3. Другая часть острова

_{Входят Алонзо, Себастьян, Антонио, Гонзало, Адриан, Франсиско и другие.}

Гонзало

О государь, клянусь святою девой,Не в силах я идти: все кости ноют.Мы исходили целый лабиринтИ впрямь и вкось! Позвольте, ваша светлость,Мне отдохнуть.

Алонзо

Мне ль упрекать тебя,Старик? Я сам устал, и так устал,Что отупел совсем. Сядь, отдохни.Я брошу все надежды: обольщатьсяНе буду больше ими. Он погиб;И море насмехается над нами,Что на земле его мы тщетно ищем.

Антонио

(тихо, Себастьяну)

Я рад, что он надежду потерял.Но не бросай от первой неудачиТы своего намеренья.

Себастьян

(тихо, к Антонио)

Дай случай —И я покончу с ним.

Антонио

(так же)

Сегодня ж ночью!Усталостью измучены ониИ бодрствовать не будут и не смогут,Как раньше.

Себастьян

(так же)

В эту ночь. Ни слова больше!

_{Торжественная странная музыка.}

Алонзо

О, что за звуки? Слышите, друзья?

Гонзало

Вот музыка волшебная!

_{Наверху появляется Просперо, невидимкой. Входят разные странные фигуры: они вносят накрытый стол и танцуют вокруг него, различными телодвижениями и поклонами приветствуя Короля и приглашая его к столу; затем исчезают.}

Алонзо

О небо,Пошли своих хранителей! Кто это?

Себастьян

Живые куклы! Ну, теперь я верю,Что есть единороги, что в АравииЕсть дерево, трон Феникса, что ФениксТам царствует…

Антонио

И я всему поверю;Пусть все невероятное случится, —За правду все сочту и поклянусь,Что путешественники нам не лгут,Хоть домоседы глупые бранят их!

Гонзало

Когда б в Неаполе я рассказалО том, что видел, – кто бы мне поверил,Что существуют здесь островитяне(Конечно, это здешний был народ),Которые под образом чудовищТаят такую прелесть обращенья,Какую редко встретишь у людей?

Просперо

(в сторону)

Да, честный человек, ты прав: есть людиСредь вас, которые гораздо хуже,Чем дьяволы.

Алонзо

Я не могу очнуться!Какие образы, движенья, звуки!Как выразили все они понятноБез слов!

Просперо

(в сторону)

Дождись конца: потом похвалишь.

Франсиско

Как странно все они исчезли!

Себастьян

Что ж,Еду они оставили, а мы —Так голодны. Угодно ль вам отведать?

Алонзо

О нет!

Гонзало

Не бойтесь, государь. Мы в детствеНе верили, что люди есть в горахС подгрудками, как у быков, с мешкамиМясистыми у горла, что есть людиБез плеч и с головами на груди;А ведь теперь рассказам краснобаевПридется верить.

Алонзо

Что ж, я буду есть.Пусть трапеза моя последней будет, —Не все ль равно? Все – в прошлом. —Герцог, брат…Последуйте примеру моему.

_{Гром и молния.}

_{Появляется Ариэль в виде гарпии; он машет крыльями}_{над столом, и при помощи особого механизма все блюда исчезают.}

Ариэль

Передо мной три грешника. Судьба,Которая всем в мире управляет,Вас морю ненасытному велелаИзвергнуть на пустынный остров, ибоВы недостойны жить с людьми. Я васБезумью обрекаю!

_{Алонзо, Себастьян и Антонио обнажают мечи.}

Это храбрость,С какою топятся самоубийцы.Безумцы! Мы – орудия судьбы.Как эта сталь не может ранить ветерИли убить ударом смехотворнымСходящуюся в тот же миг волну, —Так ни одной пушинки с этих перьевНе сбросить ей. Товарищи моиНеуязвимы все. А если б дажеИначе было, вы поднять не в силахСвоих мечей! Но вспомните (за этимЯ послан к вам): когда-то из МиланаВы Просперо достойного изгнали,Вы предали его на ярость морюИ с ним – дитя невинное. Но мореВернуло их; а ваше преступленьеВласть высших сил хоть медлит покарать,Но не забыла. Эта власть – и море,И землю, и всех тварей поднялаНа кару вам. Тебя, король, онаЛишила сына; и через меняВам возвещает медленную гибель,Что хуже смерти. Шаг за шагом будетТебе она сопутствовать; спастисьОт праведного гнева можешь толькоРаскаяньем своим чистосердечнымИ жизнью беспорочною потом.

(Исчезает среди раскатов грома.)

_{Под звуки тихой музыки снова появляются фигуры;}_{они танцуют с гримасами и ужимками и уносят стол.}

Просперо

(в сторону)

Прекрасно ты роль гарпии исполнил,Мой Ариэль; хорош был, их терзая.Ты мой урок запомнил превосходно, —Ни слова не забыл. Другие духи,Приказ мой точно соблюдая, живоСыграли все. Подействовали чары:Мои враги окованы безумьем;Теперь они во власти у меня.Но я пойду проведать Фердинанда,Которого считают все погибшим,И ту, что нам обоим дорога.

(Исчезает.)

Гонзало

Что с вами? Всем святым вас заклинаю:Во что вы взор вперили, государь?

Алонзо

Чудовищно! Чудовищно! Я слышал,Как волны мне об этом говорили,Как ветер выл, а гром органом мощнымГласил мне имя Просперо и грозноМой грех напоминал… Из-за негоМой сын теперь лежит в подводном иле.Спущусь же глубже, чем достанет лот,И вместе с ним в могиле я улягусь.

(Уходит.)

Себастьян

Готов избить я легионы бесовВ единоборстве с каждым!

Антонио

Я – с тобой!

_{Уходят Себастьян и Антонио.}

Гонзало

Все трое обезумели. Их грех,Как сильный яд, что действует не скоро,Им начинает душу разъедать.Прошу вас: кто проворнее, ступайтеЗа ними; помешайте безрассудствам,Что могут совершить они.

Адриан

Идемте.

_{Уходят.}

Акт IV

Сцена 1. Перед пещерой Просперо

_{Входят Просперо, Фердинанд и Миранда.}

Просперо

Пускай тебя наказывал я строго, —Вознагражден сторицей ты: ведь яНить жизни собственной тебе вручаю,Все, чем живу, в твои вверяя руки.Я лишь испытывал твою любовь.Ты испытанье выдержал прекрасно:В присутствии небес я подтверждаюСвой щедрый дар. О Фердинанд! Не долженТы улыбаться, коль хвалю ее:Увидишь сам – хвалы она превыситИ за собою их оставит.

Фердинанд

Верю,Хотя б оракул вас опровергал.

Просперо

Возьми ж мой дар и собственность свою,Которую достойно заслужил ты.Вот дочь моя. Но помни: если толькоЕе девичий пояс ты развяжешь,Пока обряд священный не свершится,То небеса не окропят союз вашРосою чистой. Нет, раздор, презреньеИ ненависть бесплодная насыплютТакие плевелы на ваше ложе,Что ненавистным станет вам оно.Так жди, чтоб Гименей зажег вам факел!

Фердинанд

Как верю я в ряд долгих дней, в потомствоПрелестное, в жизнь, полную любви, —Так ты поверь, что ни пещеры мрак,Ни злого гения совет, ни случайНе смогут страсти волю подчинитьИ омрачить тот день, когда я думатьНачну, что кони Феба захромалиИль ночь цепями скована.

Просперо

Прекрасно!Сядь, побеседуй с ней: она твоя. —Мой Ариэль, мой верный Ариэль!

_{Появляется Ариэль.}

Ариэль

Я здесь, мой повелитель. Что прикажешь?

Просперо

Ты с низшими собратьями своимиВ последний раз мне славно послужил.Еще услуга мне нужна. ВедиСюда всю шайку; власть тебе даю —Заставь их шевелиться. ОбещалСвое искусство молодой четеЯ показать; хочу сдержать я слово.

Ариэль

Сейчас же?

Просперо

В единый миг!

Ариэль

Не промолвишь: «Дух, сюда!»,Не вздохнешь, не скажешь: «Да»,Как уже народ мой весьС пляской, с пеньем будет здесь.Любишь ты меня иль нет?

Просперо

Люблю, мой нежный Ариэль. Явись,Как только ты мой зов услышишь.

Ариэль

Понял.

(Исчезает.)

Просперо

(Фердинанду)

Будь верен слову. Ласкам не давайТы много воли: клятва – что соломаВ огне горячей крови. Будь воздержан,Иль ваш союз расторгну.

Фердинанд

Я ручаюсь:Снег чистый целомудрия на сердцеУмерит страсти пыл.

Просперо

Так, хорошо. —Мой Ариэль! Веди к нам толпы духов;Не позабудь ни одного из них.Явись! —

(Фердинанду и Миранде)

Теперь – ни слова. Тсс!.. Молчанье!..

_{Нежная музыка.}

_{Появляется Ирида.}

Ирида

Церера-мать! Богатые поля,Где злаки и хлеба растит земля;Холмы твои – жилище мирных стад —И пастбища, что корм для них хранят;Ручьи, что влажный твой апрель кругомУбрал пионами и тростником,Чтоб чистых нимф венчать; сень чащи темной,Чью тень всегда любовник ищет томный,Когда он в горе; заросль виноградаИ брег морской, где строгих скал прохладаВлечет тебя, – скорее все покинь:Тебя зовет царица всех богинь!Я – водный мост и вестница богини:Она с тобой сойтись желает ныне.Спеши! Ее павлинов быстр полет.Явись скорей: она сюда придет.

_{Появляется Церера.}

Церера

Привет мой пестрой вестнице, донынеСлужащей верно всех богинь богине!С шафранных крыльев на мои цветыМедвяную росу ссыпаешь ты.Твой синий лук мою венчает землю,Леса и долы ровные объемля,Как пышный шарф. Скажи: зачем на лугЗовет меня твоя царица вдруг?

Ирида

Отпраздновать союз любви священныйИ принести чете благословеннойВ дар счастье.

Церера

Но сперва скажи скорей:Венера с сыном будут ли при ней?С тех пор, как дочь мою их козни злыеПредали власти сумрачного Дия,Я от общенья с ними отреклась.

Ирида

Ты можешь здесь остаться, не боясь:Богиня в облаках мне повстречалась —На голубях в свой Пафос с сыном мчалась.Они хотели соблазнить чету,Что соблюдать решила чистоту,Пока не вспыхнет факел Гименея.Но тщетно! Оба, гневом пламенея,Вернулись вспять: Амур переломалВсе стрелы и с досады клятву дал —Навек простившись с луком и стрелами,Играть отныне только с воробьями,Как мальчуган простой.

Церера

А вот она!Юноны поступь царственной слышна.

_{Появляется Юнона.}

Юнона

Привет, сестра! Идем со мною вместе,Чтоб жениху и молодой невестеБлагословенье наше ниспослатьИ им предречь в потомстве благодать.

_{Юнона и Церера поют.}

Юнона

Пусть брачный ваш союз несетБогатство, счастье и почет!Пусть вечно радость вам сияет!Юнона вас благословляет.

Церера

Природой будет вам даноДоверху в житницах зерно,Плодами отягченный сад,В пурпурных лозах виноград.Едва сберете урожай,Опять вернется светлый май.Лишений дом ваш не узнает.Церера вас благословляет.

Фердинанд

Вот истинно прекрасное виденье!Волшебная гармония! О, верно,Все это духи?

Просперо

Духи, да, которыхСвоею мощью вызвал я исполнитьФантазию мою.

Фердинанд

Здесь жить хочу я:С таким отцом чудесным и с женоюЗдесь будет рай.

_{Юнона шепчется с Церерой,}_{после чего они дают какое-то поручение Ириде.}

Просперо

Но тише! Замолчи!Серьезно что-то шепчутся богини:Задумали, наверно, что-нибудь.Умолкни, а не то исчезнут чары.

Ирида

Вам, нимфам льющихся ручьев, наядамВ венках из трав речных, с невинным взглядом, —Приказ: покинуть лоно зыбких вод.Сюда, на луг богиня вас зовет!Нам, девственные нимфы, помогитеСоюз любви отпраздновать. Спешите!

_{Появляются нимфы.}

Вы, смуглые жнецы, оставьте плуг.Забыв усталость, все – сюда на луг!Наденьте шляпы набекрень смелее.Пусть каждый с юной нимфой веселееОтдастся сельской пляске!

_{Появляются жнецы в крестьянской одежде. Они грациозно танцуют с нимфами. К концу их пляски Просперо внезапно, точно очнувшись, встает и начинает говорить.}

Просперо

(в сторону)

Я и забыл о заговоре гнусномЗлодея Калибана и егоСообщников; а час почти настал.

(Духам)

Прекрасно. Но довольно: удалитесь.

_{Раздается странный глухой шум, и видения исчезают.}

Фердинанд

Как странно: ваш отец взволнован чем-то.

Миранда

Я никогда до нынешнего дняЕго в подобном гневе не видала.

Просперо

Мой сын, ты вопросительно глядишь;Встревожен ты. Но будь вполне спокоен.Забава наша кончена. Актеры,Как уж тебе сказал я, были духиИ в воздухе растаяли, как пар.Вот так, как эти легкие виденья,Так точно пышные дворцы и башни,Увенчанные тучами, и храмы,И самый шар земной когда-нибудьИсчезнут и, как облачко, растают.Мы сами созданы из сновидений,И эту нашу маленькую жизньСон окружает… Я слегка взволнован.Прости мне слабость: старый мозг встревожен.Пусть немощность моя вас не смущает.Идите же в пещеру, отдохните;А я пройдусь немного, чтоб утишитьДушевное смятенье.

Миранда и Фердинанд

Успокойтесь.

_{Уходят.}

Просперо

Мой Ариэль! Явись быстрее мысли.

_{Появляется Ариэль.}

Ариэль

Мне мысль твоя – закон. Что ты прикажешь?

Просперо

Дух, предстоит нам схватка с Калибаном.

Ариэль

Да, я, когда изображал Цереру,Хотел тебе напомнить, государь,Да рассердить боялся.

Просперо

Скажи, где ты оставил этих плутов?

Ариэль

Они так распалились от вина,Так осмелели! Самый воздух хлещут,Чтоб им в лицо не веял, землю бьют,Чтоб не касалась их; однако помнятСвой замысел. Я в барабан ударил, —Они сейчас же навострили ушиИ музыку как будто стали нюхать,Задрав носы и выпучив глаза.Я так очаровал их, что воследЗа мною, как за маткою телята,Они пустились сквозь кусты и хворост,Сквозь терн колючий. Наконец завел ихВ зловонное болото; там по шеюОни в грязи застряли: как ни пляшут,Не вытащить им ног.

Просперо

Так, славно, птичка!Останься невидимкою покуда.Слетай в пещеру – принеси скорейПриманку для воров, блестящих тряпок.

Ариэль

Лечу!

(Исчезает.)

Просперо

Черт, прирожденный черт! ЕгоНе изменить мне воспитаньем. ТщетноПотрачены труды мои над ним.С годами он все безобразней телом,Да и душа его заражена.Заставлю взвыть их!

_{Появляется Ариэль, нагруженный яркими одеждами.}

Вешай это здесь.

_{Просперо и Ариэль остаются, невидимые.}_{Входят Калибан, Стефано и Тринкуло,}_{сильно промокшие.}

Калибан

Тсс, тише, чтобы крот слепой не слышалШагов. Вот мы пришли к его пещере.

Стефано

Однако, чудовище, твоя фея, – хоть ты и говоришь, что это безвредная фея, – сыграла с нами шутку почище блуждающего огонька.

Тринкуло

Чудовище, я насквозь провонял конской мочой; нос мой положительно возмущается этим.

Стефано

Да и мой тоже. – Слышишь, чудовище? Эй, смотри! Если я рассержусь, плохо тебе придется.

Тринкуло

Будешь ты тогда совсем пропащее чудовище.

Калибан

О, не лишай меня благоволенья!Мой господин, будь терпелив: добычаВознаградит тебя за неприятность.Но тише: здесь замолкло все, как в полночь.

Тринкуло

Все это хорошо, но потерять наши бутылки в болоте…

Стефано

Это не только позор и бесчестие, чудовище: это невозместимая потеря.

Тринкуло

Это для меня хуже всякого купанья в болоте. Вот тебе и безвредная фея!

Стефано

Я разыщу свою бутылку, хотя бы мне пришлось по уши залезть в болото.

Калибан

Молю, спокойней, мой король! Вот видишь:В пещеру вход… Войди туда бесшумноИ соверши благое преступленье:Получишь остров ты, а КалибанТебе лизать за это будет ноги.

Стефано

Дай руку. Во мне просыпаются кровавые помыслы.

Тринкуло

О король Стефано! О знатный, о достойный Стефано! Взгляни, какие одежды здесь для тебя приготовлены!

Калибан

Оставь, глупец! Все это только тряпки.

Тринкуло

Ого, чудовище! Мы-то знаем толк в подержанных вещах. О король Стефано!

Стефано

Сними-ка эту мантию, Тринкуло. Клянусь моей рукой, я возьму себе эту мантию.

Тринкуло

Она принадлежит твоему величеству.

Калибан

Водянка задави глупца! – Ну что тыКопаешься с тряпьем негодным? Брось!Сперва убей его. Коль он проснется,Он нас исщиплет с головы до ногИ превратит в какую-нибудь дрянь.

Стефано

Молчи, чудовище. – Сударыня веревка, не мой ли это камзол? А вот он и под веревкой. – Теперь, камзол, ты скоро потеряешь свой ворс и станешь облезлым камзолом.

Тринкуло

Бери, бери. Будем красть и то, что на веревке, и то, что под веревкой; так подобает твоему величеству.

Стефано

Спасибо за шутку. Вот тебе за нее обновка. Пока я король этой страны, остроумие не останется без награды. «Красть и то, что на веревке, и то, что под веревкой», – умнейшая башка у тебя! Вот тебе за это еще платье.

Тринкуло

Чудовище, намажь свои лапы птичьим клеем и тащи остальное.

Калибан

Я не хочу. Мы потеряем время,И он нас превратит в казарок черныхИль в обезьян противных, низколобых.

Стефано

Чудовище, приложи свои лапы! Помоги перенести все это туда, где я припрятал бочку с вином; а не то я выгоню тебя из моего королевства. Ну, живо! Забирай это.

Тринкуло

И вот это.

Стефано

И это еще.

_{Слышен шум охоты.}

_{Появляются разные духи в виде охотничьих псов}_{и бросаются на Калибана, Стефано и Тринкуло.}_{Просперо и Ариэль травят их псами.}

Просперо

Ату его, Гора, ату его!

Ариэль

Гей, Серебро, сюда! Куси! Куси!

Просперо

Эй, Фурия, Тиран, сюда! Хватай их!

_{Калибан, Стефано и Тринкуло убегают,}_{преследуемые псами.}

Лети, скажи всем духам, чтоб суставыСдавили им конвульсией жестокой,Чтоб судорогой мускулы стянули,Чтоб испестрили их щипками хуже,Чем леопардов.

Ариэль

Слышишь, как ревут?

Просперо

Пусть травят их жестоко. Час настал:Мои враги в моей отныне власти.Я скоро кончу дело, и тогдаСвободен будешь ты, как вольный ветер.Пока – идем: еще послужишь мне.

_{Уходят.}

Акт V

Сцена 1. Перед пещерой Просперо

_{Входят Просперо в одеянии волшебника и Ариэль.}

Просперо

Мой замысел к концу теперь приходит.Власть чар не лжет: покорны духи. ВремяНесет свой груз легко. Который час?

Ариэль

Шестой. Ты говорил мне, повелитель,Что в этот срок все кончишь.

Просперо

Так сказал я,Когда еще я только поднял бурю.А что король и свита, дух?

Ариэль

Всех вместе,Как ты мне поручил, я их оставилВ той роще липовой, что охраняетЖилье твое от ветра, – все в плену;Не двинутся, пока их не отпустишь.Король, брат короля, твой брат – все троеВ безумье полном; прочие на нихГлядят с тоской и ужасом, особо жСтарик, кого зовешь ты «добрый старыйГонзало». Слезы с бороды егоСтекают, точно дождь зимою с кровлиСоломенной. Твои так страшны чары,Что если б ты несчастных увидал,То пожалел бы их.

Просперо

Ты полагаешь?

Ариэль

Я б пожалел, будь человеком я.

Просперо

И мне их жаль. Уж если дух бесплотныйИм сострадает, – неужели я,Подобный им, с такими же страстямиИ чувствами, не пожалею ихСильней, чем ты? Я оскорблен жестоко,Но разум благородный – против гнева;Великодушие – сильнее мести.Раскаялись они. Достиг я цели,И больше нет отныне у меняНи капли недовольства. Но лети,Освободи их. Чары я разрушу:Они придут в себя.

Ариэль

Лечу за ними.

(Исчезает.)

Просперо

Вас, духи рощ, озер, ручьев и гор;И вас, что, на песке не оставляяСледов, за отступающим НептуномТо гонитесь, то от него бежите;Вы, малыши, чьи хороводы топчутТраву, что после овцы не едят;Вы, чья забава – по ночам раститьГрибы; вы все, кого для игр веселыхСзывает час тушения огней, —Вы слабы сами по себе, но мнеВы помогали затмевать свет солнцаИ ветер поднимать, от вод зеленыхВздымать валы до голубых небес.Я дал огонь громам, я расщепилЮпитера величественный дубЕго ж стрелой; потряс я мыс скалистыйИ с корнем вырывал сосну и кедр;Могилы по веленью моемуУсопших возвращали, разверзаясь, —Все это силой магии моей…От мощных этих чар я отрекаюсь.Еще лишь звуки музыки небеснойЯ вызову: чтоб им вернуть рассудок,Нужны ее возвышенные чары.А там – сломаю жезл мой, схоронюЕго глубоко под землей, и в мореЯ глубже, чем измерить можно лотом,Магическую книгу утоплю.

_{Торжественная музыка.}

_{Появляется Ариэль; за ним Алонзо, делающий судорожные движения, и Гонзало; далее, в таком же состоянии, Себастьян и Антонио, за которыми следуют Адриан и Франсиско. Все они вступают в магический круг, очерченный Просперо, и останавливаются, зачарованные.}

Просперо

(обращаясь сначала к Алонзо)

Торжественная музыка – вот лучшийЦелитель для расстроенной души:Кипящий мозг она тебе излечит.Остановись, моим покорный чарам. —Гонзало, добрый, честный человек!Из глаз моих, в сочувствии твоим,Катятся слезы. – Чары уж слабеют.Как утро крадется на смену ночиИ расплавляет тьму, так их сознаньеГнать начинает прочь туман зловещий,Рассудок затмевавший им. – Гонзало,Спаситель мой, но и служитель верныйВладыки своего! ВознагражуНа родине тебя я по заслугам. —Алонзо, ты жестоко поступилСо мной и с дочерью моей. Твой братБыл заодно с тобою: он наказан. —Ты, плоть и кровь моя, мой брат, поправшийДля честолюбья совесть и природу,Ты с Себастьяном (как теперь он страждет!)Замыслил короля убить… ПрощаюЯ и тебя, хоть ты бесчеловечен. —К ним разум возвращается, и скороОн вступит в берега свои и смоетС них грязь и муть. Но все еще никтоМеня не видит и узнать не может. —Мой Ариэль, подай мне меч и шляпу:Я им явлюсь таким, как был в Милане.Скорее, дух! Свобода ждет тебя.

Ариэль

(поет, помогая Просперо одеться)

С пчелкой я росу впиваю,В чаще буквиц отдыхаю;Там я сплю под крики сов,А в тиши ночных часовНа крылах летучей мышиВ теплом мраке мчусь все выше.Весело, весело буду жить я в цветах,Что природа развесила для меня на кустах.

Просперо

Мой нежный Ариэль, как скучно будетМне без тебя! Но ты свободен. Так!Ступай же невидимкой на корабль.Там спящими найдешь матросов в трюме.Ты капитана с боцманом разбудишьИ их сюда скорее приведешь.Поторопись!

Ариэль

Я выпью воздух пред собой – и раньшеВернусь, чем дважды пульс ударит твой.

(Исчезает.)

Гонзало

Здесь все кругом чудесно, странно, жутко.О силы неба, выведите насИз этих страшных мест!

Просперо

Взгляни, король:Я – Просперо, обиженный тобоюМиланский герцог. Чтобы доказать,Что я не тень, тебя я обнимаюИ здесь тебя и всех твоих друзейПриветствую.

Алонзо

О Просперо! Ты ль этоИли одно из тех видений странных,Что здесь меня преследуют, – не знаю.Но пульс твой бьется, как у всех, кто созданИз плоти и из крови, а твой видМне разум прояснил, прогнав безумье,Объявшее меня. Все это странно.Твои права на герцогство верну я.Прости меня. Но, Просперо, как тыМог жив остаться и сюда попасть?

Просперо

Сперва дай мне облобызать сединыТого, чья честь превыше всякой меры.

Гонзало

Ты сон иль явь – поклясться я не мог бы!

Просперо

Еще вас чары острова смущают,И трудно вам в действительность поверить.Привет мой всем друзьям.

(Себастьяну и Антонио)

А к вам, синьоры,Немилость короля легко б я вызвал,Открыв измену вашу. Но не бойтесь:Не выдам вас.

Себастьян

(в сторону)

Сам дьявол говоритЕго устами!

Просперо

Нет! – Тебе ж, преступник,Которого не называю братом,Чтобы уста не осквернить, прощаюТвой страшный грех, но требую обратноЯ герцогство: вернуть его ты должен.

Алонзо

Когда ты – Просперо, поведай нам:Как спасся ты, как здесь нашел ты нас,За три часа лишь до того случайноЗаброшенных на этот остров бурей?О, как о ней воспоминанье страшно!Во время этой бури сын мой милый,Мой Фердинанд погиб.

Просперо

Скорблю о нем.

Алонзо

Потеря невозвратна, и терпеньеЕе не уврачует.

Просперо

Полагаю,Ты помощи в терпенье не искал.В подобной же потере испытал яВсю благодать его, и вот – спокоен.

Алонзо

В подобной же потере?

Просперо

Да, в такой жеБольшой и тяжкой, только утешеньяОсталось меньше мне: я потерялЕдинственную дочь.

Алонзо

Как! Дочь? О небо!О, если бы они владели обаНеаполем, а я лежал теперьНа тинистом и мрачном дне морском,Где спит мой сын! – Как потерял ты дочь?

Просперо

Во время бури. Я, однако, вижу,Что все синьоры в полном изумленье:У них мутится ум, своим глазамОни почти не верят и в смятеньеДар слова потеряли. Все же верьте:Как странно б вам все это ни казалось,Я – Просперо; да, я тот самый герцог,Что из Милана изгнан был и чудомПопал на этот остров, как и вы,И завладел им. Но пока – довольно.Рассказ мой будет летописью целой:Его нельзя за завтраком закончитьИль в первой встрече заключить. Прошу вас!Вот мой дворец-пещера. Слуг здесь мало,А подданных и вовсе нет. – Взгляни же:За то, что ты мне герцогство вернул,Я отплатить тебе сумею чудом,Которое тебе дороже будет,Чем для меня все герцогство мое.

_{Открывается внутренность пещеры; видны Фердинанд и Миранда, играющие в шахматы.}

Миранда

Мой нежный друг, вы сплутовали.

Фердинанд

Что вы!Любовь моя, я плутовать не стал быЗа целый мир.

Миранда

За двадцать царств бы стали,А я б сказала: «Честная игра!»

Алонзо

О, если это лишь виденье, – дваждыЯ потеряю сына.

Себастьян

Что за чудо!

Фердинанд

Хоть грозно море, но и милосердно.Его напрасно проклинал я.

(Преклоняет колени перед Алонзо.)

Алонзо

Сын мой,Благословенье на твою главу!Встань, расскажи, как спасся ты.

Миранда

О чудо!Какие здесь красивые созданья!Как род людской хорош! Прекрасен мирТаких людей!

Просперо

Тебе все это ново.

Алонзо

Кто ж девушка, с которой ты играл?Ты с ней знаком не больше трех часов.Иль то богиня, что нас разлучилаИ вновь свела?

Фердинанд

Нет, смертная она,Но мне дана бессмертным провиденьем.Избрал ее без твоего совета:Я думал, что отца я не имею.Дочь герцога миланского она,О ком так часто раньше я слыхал,Но первый раз увидел здесь. Он дал мнеВторую жизнь. Отец моей любимойСтал мне вторым отцом.

Алонзо

Как ей – я буду.Но странно будет мне просить прощеньяУ милой дочери моей.

Просперо

Довольно:Не будем отягчать воспоминанийМинувшим горем.

Гонзало

Плакал я в душеИ оттого молчал. – Взгляните, боги,И любящих венцом благословите:Ведь вы же сами начертали путь,Приведший нас сюда.

Алонзо

Аминь, Гонзало.

Гонзало

Ты изгнан был, чтобы твои потомкиНеаполем владели! О, ликуйтеИ золотом вы врежьте на столпахНеразрушимых: в плаванье одномНашли: в Тунисе Кларибель – супруга,А Фердинанд – супругу там, где ждалПогибели, а Просперо – престол свойНа бедном острове; мы ж, наконец,Нашли себя там, где теряли разум.

Алонзо

(Фердинанду и Миранде)

Давайте руки! Будь несчастлив вечно,Кто счастья не желает вам!

Гонзало

Аминь!

_{Появляется Ариэль, за которым следуют изумленные Капитан и Боцман.}

О государь, смотрите! Я ж сказал:Пока одна хоть виселица будетНа суше, этот малый не потонет. —Ну, богохульник? Так кричал на море,А на земле, как видно, онемел?Что нового?

Боцман

Да новости нет лучше,Что здравствует король наш и со свитой.А наш корабль, что три часа назадРазбился в щепы, цел и оснащенИ в полном блеске, как в день спуска в море.

Ариэль

(тихо, к Просперо)

Все это я наладил в миг единый.

Просперо

(тихо, Ариэлю)

Мой ловкий дух!

Алонзо

Все это очень странно.Тут чудеса! Как вы сюда попали?

Боцман

Будь я уверен, что не грежу, – право,Я б рассказал… Мы спали мертвым сном, —Не знаю, как и кто нас запер в трюме.Вдруг страшный шум, и вой, и лязг цепей,И целый ряд других ужасных звуковНас разбудил, и вот – мы на свободе!Увидели наш царственный корабльТаким нарядным, крепким и исправным,Что капитан от радости подпрыгнул.Вдруг в миг один нас что-то подхватило,И, как во сне, мы очутились здесь.

Ариэль

(тихо, к Просперо)

Что, хорошо все вышло?

Просперо

(тихо, Ариэлю)

Превосходно,Усердный дух, – и будешь ты свободен.

Алонзо

Мы бродим точно в странном лабиринте.Таится в этом больше, чем природеДоступно; лишь какой-нибудь оракулВсе разъяснит нам.

Просперо

Государь, не надоСмущать свой ум, разгадывая тайны.Я скоро на досуге обещаюВсе разъяснить вам; а пока отдайтесьВы радости и верьте лишь во всеХорошее.

(Тихо, Ариэлю)

Сюда, мой верный дух!Освободи скорее КалибанаИ двух его приятелей от чар.

_{Ариэль исчезает.}

Ну как, мой благородный государь?У вас как будто нехватает в свитеДвоих-троих, а вы их и забыли?

_{Появляется Ариэль, гоня перед собой Калибана, Стефано и Тринкуло, наряженных в украденные одежды.}

Стефано

Каждый человек старайся за всех, а о себе не думай: ведь все – дело случая. – Coragio[1], глупое чудовище, coragio

Тринкуло

Если два шпиона во лбу моем не обманывают меня, вот славное зрелище!

Калибан

О Сетебос! Здесь царственные духи!Как господин прекрасен мой! Но страшно:Меня накажет он.

Себастьян

Ха-ха! Антонио,Что это за предметы? И возможно льЗа деньги их купить?

Антонио

Наверно можно.Вот рыба – и годится на продажу.

Просперо

Взгляните на наряд их и скажите:Где честность их? Вот безобразный плут,Колдуньи сын, что силой чар своихМогла повелевать луне и морю,Приливы и отливы вызывать.Втроем они ограбили меня;А этот получерт (он сын побочныйЕе от черта) с ними сговорилсяУбить меня. Те двое вам известны,А эта дьявольская тварь – моя.

Калибан

Теперь меня совсем защиплют насмерть.

Алонзо

А, Стефано-пьянчуга, мой дворецкий?

Себастьян

Пьян и сейчас. Но где он взял вино?

Алонзо

И Тринкуло качает словно ветром.Но чем они так славно напились? —Да где ж ты так намок?

Тринкуло

Я в таком рассоле выкупался, что мои кости век его не забудут: теперь мне мухи не страшны.

Себастьян

Да что с тобой, Стефано?

Стефано

Ой, не трогайте меня: я не Стефано, а ходячая судорога.

Просперо

Ты хотел быть королем острова, бездельник?

Стефано

Каким уж королем? Сплошной болячкой!

Алонзо

(указывая на Калибана)

Я существа не видывал странней.

Просперо

Он безобразен и душой и телом.

(Калибану, указывая ему на Стефано и Тринкуло)

Ступай в пещеру, плут, и их возьми.Когда прощенье заслужить хотите,На славу уберите мне ее.

Калибан

Все сделаю. Вперед умней я буду.Прости меня. Каким я был ослом,Что пьяницу за божество я принялИ поклонялся дураку!

Просперо

Ступай!

Алонзо

Идите, положите эти вещи,Где вы нашли их.

Себастьян

Иль, скорей, украли.

_{Уходят Калибан, Стефано и Тринкуло.}

Просперо

Вас, государь, и вашу свиту яПрошу в мою убогую пещеру:Там ночь вы проведете. Часть ееПромчится быстро, я не сомневаюсь,Благодаря рассказу моемуО том, что мне случилось пережитьС тех пор, как я попал на этот остров.Я утром сяду с вами на корабль,А там – в Неаполь, где надеюсь видетьДетей любимых свадьбу; а потомВернусь в Милан, и там я буду думатьО близости могилы.

Алонзо

Твой рассказЯ жажду слышать: верно, увлечет онНаш слух.

Просперо

Я все вам расскажу подробно;И обещаю вам счастливый путь,Попутный ветер, чтоб догнать ваш флот.

(Тихо, Ариэлю)

Тебе я это, птичка, поручаю,Мой Ариэль. А там вернись, свободный,К стихиям – и прости! – Прошу, за мною.

_{Уходят.}

Эпилог

Просперо

Теперь власть чар моих пропала,А силы собственной мне мало.Вы властны здесь меня оставитьИль взять в Неаполь и избавитьОт плена. Раз уж всем простил я,Себе престол свой возвратил я, —Не бросьте здесь меня на муки,Но приложите ваши руки:От уз меня освободите,Дыханьем благостным снабдитеИ в путь направьте парус мой,Чтоб цели я достиг прямой —Вам угодить. Исчез мой дарВлиять на духов силой чар,И верно б гибель мне грозила,Когда бы не молитвы сила:Она, вонзаясь, как стрела,Сметает грешные дела.Как нужно вам грехов прощенье,Так мне даруйте отпущенье.

Двенадцатая ночь

Действующие лица

Оpсино, герцог Иллирийский.

Себастиан, молодой дворянин, брат Виолы.

Антонио, капитан корабля, друг Себастиана.

Капитан корабля, друг Виолы.

Валентин

Курио, придворные герцога.

Сэр Тоби Белч, дядя Оливии.

Сэр Эндрю Эгчик.

Мальволио, управитель Оливии.

Фест, шут Оливии.

Оливия, богатая графиня.

Виола, влюбленная в герцога.

Мария, служанка Оливии.

Фабиан, слуга Оливии.

Придворные, священник, матросы, полицейские, музыканты и слуги.

Действие происходит в Иллирии, в городе и на близлежащем берегу.

Действие I

Сцена первая. Комната во дворце герцога

_{Входят герцог, Курио и придворные.}

_{Вдали – музыканты.}

Герцог

Коль музыка, ты – пища для любви,Играйте громче, насыщайте душу!И пусть, насытившись, желанье звуковОт полноты зачахнет и умрет.Еще раз тот напев! Он словно замер!Он обольстил мой слух, как ветер юга,Что, вея над фиалковой грядой,Нам в душу веет сладким ароматом.Довольно, перестаньте! Нет, уж онНе нежит слух, как это было прежде.О дух любви, как свеж ты, как ты жив!Как океан, ты принимаешь все,Но что ни попадет в твою пучину,Каким бы ценным ни было оно,Всю ценность безвозвратно потеряет.Любовь так преисполнена мечтаний,Что истинно мечта – одна любовь.

Курио

Хотите ли на травлю, государь?

Герцог

Кого травить мне?

Курио

Лань.

Герцог

Да, я охочусьЗа благороднейшей моею ланью.Когда я в первый раз Оливию увидел,Мне показалось, будто самый воздухОчищен от губительной заразыЕе дыханием – и в то ж мгновеньеОленем стал я и, как злые псы,Меня с тех пор преследуют желанья.

_{Входит Валентин.}

Герцог

А, вот и ты! Ну что она сказала?

Валентин

Осмелюсь доложить, что я не виделСамой графини. Девушка ееХодила к ней и, возвратясь, сказала,Что даже небо прежде семи летВ лицо ей не заглянет без покрова.Она монахиней под покрываломРешилась жить и келию свою,Что Божий день, горючими слезамиВкруг окроплять – и это все затем,Чтоб брата мертвую любовь почтитьИ в памяти печальной сохранитьЕе надолго живо и свежо.

Герцог

Она, в ком сердце создано так нежно,Что может чтить столь свято память брата,О, как она полюбит, если ройЖивущих в ней желаний умертвитСтрела златая, если воцаритсяНа двух возвышенных ее престолах,На этих милых, нежных совершенствах,На сердце и уме – один властитель!Вперед – в любви свободную обитель!Сладка мечта любви в тени лесовСреди благоухающих цветов!

_{Уходят.}

Сцена вторая. Берег моря

_{Входят Виола и капитан корабля.}

Виола

Что это за земля, друзья мои?

Капитан

Иллирия, прекрасная синьора.

Виола

Но что же мне в Иллирии здесь делать?Мой брат в полях Элизиума бродит!Но, может быть, он жив, не утонул?Как думаете вы?

Капитан

Ведь вы спаслись же!

Виола

О, бедный брат! Но, может быть, и онНе утонул, а спасся тоже?

Капитан

Да.И чтобы вас возможностью утешить,Я вот что расскажу: когда корабльРазбился о скалу и вы, спасаясь,Вот с ними плыли на ладью, я видел,Как смелый брат ваш, бодро сохраняяСреди опасностей присутствие ума,Связал себя с огромнейшею мачтой —Его учили смелость и надежда.Как на хребте дельфина Арион,Он твердо сохранял с волнами дружбу,Пока я взором мог за ним следить.

Виола

(бросая кошелек)

Возьми за эту весть. С моим спасеньемВ душе моей воскресла и надежда;Твои ж слова ее питают. Он,Быть может, жив! Ты эту землю знаешь?

Капитан

И очень хорошо. НедалекоОтсюда я родился и воспитан.

Виола

А кто здесь правит?

Капитан

БлагородныйИ сердцем и происхожденьем герцог.

Виола

А как зовут его?

Капитан

Орсино, донна.

Виола

Орсино? Да, я помню, мой отецЕго не раз так называл. ТогдаЕще он холост был.

Капитан

Да и теперь,Или, по крайней мере, незадолго,Не дальше как за месяц, я оставилИллирию: тогда носился слух —Вы знаете, что мелкие не прочьБолтать о том, что делают большие, —Что ищет он Оливии руки.

Виола

Но кто она?

Капитан

Дочь графа и девица,Исполненная всяких совершенств.Граф умер год тому назад, ееОставивши на попеченье брата,Который также кончил жизнь; графиня ж,Любя его горячею любовью,От общества мужского отреклась.

Виола

О, если бы я ей служить моглаИ звание мое перед людьмиСкрывать, пока мой план созреет!

Капитан

ЭтоИсполнить нелегко. Всем предложеньям,И даже герцогским, она не внемлет.

Виола

Ты вежлив в обращенье, капитан,И, несмотря на то что очень частоПрирода под изящной оболочкойСкрывает смерть, мне верится охотно,Что благородная твоя осанкаВ гармонии с прекрасною душой.Прошу тебя – за исполненье просьбыЯ щедро награжу – сокрой, кто я,И помоги мне отыскать одежду,Приличную для плана моего.Я герцогу хочу служить. ПрошуМеня ему представить как кастрата.Твой труд не пропадет напрасно: яУмею петь, умею восхищатьИгрой на лютне и способна к службе.Все остальное – время довершит,Лишь помолчи об умысле моем.

Капитан

Я буду нем: вы будете кастратом —Иль слепота меня да поразит!

Виола

Прекрасно! Так веди же дальше!

_{Уходят.}

Сцена третья. Комната в доме Оливии

_{Входят сэр Тоби Белч и Мария.}

Сэр Тоби

Кой черт вздумалось моей племяннице так огорчаться смертью своего брата? Право же, заботы – враг жизни.

Мария

Право, сэр Тоби, вам бы следовало пораньше возвращаться домой. Барышня, племянница ваша, сильно возмущается вашими полуночными визитами.

Сэр Тоби

Так пусть возмущается себе, пока против самой не возмутились.

Мария

Однако порядочная жизнь вам бы больше пристала.

Сэр Тоби

Больше пристала? Да к чему мне рядиться? Я и так порядочно одет. Этот кафтан настолько хорош, что в нем можно пить, и сапоги тоже – или чтоб им подавиться собственными голенищами!

Мария

Бражничанье да гулянье доконают вас. Барышня еще вчера об этом говорила, да еще о каком-то дурачке, которого вы как-то вечерком приводили к ней свататься.

Сэр Тоби

О ком это? Об Эндрю Эгчике?

Мария

Да.

Сэр Тоби

Да он не хуже кого другого в Иллирии.

Мария

Какое кому до этого дело?

Сэр Тоби

Да ведь он получает в год три тысячи дукатов.

Мария

Все его дукаты станут ему разве на год: он дурак и мот.

Сэр Тоби

И как ты только можешь так говорить? Он играет на басе, а знает три-четыре языка наизусть слово в слово и многим еще кое-чем одарен от природы.

Мария

Да, правда, порядочно одурен. При всей своей глупости он еще и забияка – и не имей дара трусости для усмирения удальства, так умные головы думают, что ему бы скоро свернули шею.

Сэр Тоби

Клянусь кулаком моим, тот лжец и мерзавец, кто так отзывается о нем! Кто они?

Мария

А те самые, которые утверждают, что он каждый вечер напивается с вами допьяна.

Сэр Тоби

Конечно, за здоровье моей племянницы. Я до тех пор буду пить за нее, пока в глотку льется и есть еще вино в Иллирии. Собака и свинья, кто не пьет в честь моей племянницы до тех пор, пока мозг у него не пойдет кубарем. Тише, красотка! Castiliano volgo![2] Сэр Эндрю Эгчик идет.

_{Входит сэр Эндрю Эгчик.}

Сэр Эндрю

Сэр Тоби Белч! Как поживаешь, сэр Тоби Белч?

Сэр Тоби

Дружище, сэр Эндрю!

Сэр Эндрю

Здравствуй, красавица!

Мария

Здравствуйте, сударь.

Сэр Тоби

Приступай, сэр Эндрю, приступай!

Сэр Эндрю

Кто это?

Сэр Тоби

Горничная моей племянницы.

Сэр Эндрю

Милая мамзель Приступай, мне хочется ближе с тобою познакомиться.

Мария

Мое имя Мария, сударь.

Сэр Эндрю

Милая Мария, приступай!

Сэр Тоби

Ты не так меня понял, братец. Приступай – значит разговорись с нею, атакуй ее. Марш на приступ!

Сэр Эндрю

Клянусь честью, в этом обществе я не решился бы cделать это. Так это значит – приступай?

Мария

Мое почтение, господа.

Сэр Тоби

Если она так уйдет, сэр Эндрю, так чтоб тебе никогда не обнажать шпаги!

Сэр Эндрю

Если ты так уйдешь, так чтоб мне никогда не обнажать шпаги! Что ж ты, милочка, думаешь, что водишь дураков за нос?

Мария

Нет, сударь, я вас не вожу за нос.

Сэр Эндрю

Но будешь вести, вот тебе рука моя.

Мария

Конечно, сударь, мысли свободны, но все-таки не худо было бы держать их немного на привязи.

Сэр Эндрю

Это зачем, моя милочка? Что значит эта метафора?

Мария

Она суха, сударь, так же, как ваша рука горяча.

Сэр Эндрю

Что же? Ты хоть кого согреешь!

Мария

Нет, у вас холодное сердце – это я могу пересчитать по вашим пальцам.

Сэр Эндрю

А ну попробуй!

Мария

Да я уже пересчитала по ним, что вы и трех не пересчитаете. Прощайте.

(Уходит.)

Сэр Тоби

О рыцарь, тебе нужно бы стакан канарского! Случалось ли, чтобы тебя так сшибали с ног?

Сэр Эндрю

Никогда, вот разве только Канарское сваливало меня с ног. Мне сдается, что иногда во мне не больше остроумия, чем в обыкновенном человеке. Но я ем очень много говядины – и это вредит моему остроумию.

Сэр Тоби

Без сомнения.

Сэр Эндрю

Если бы я это думал, я бы зарекся есть ее. Завтра я поеду домой, сэр Тоби.

Сэр Тоби

Pourquoi[3], любезный рыцарь?

Сэр Эндрю

Что такое pourquoi – поезжай или нет? Жаль, что я не употребил на языки времени, которое ушло на фехтованье, танцы и травлю лисиц. Ах, что бы мне заняться искусствами!

Сэр Тоби

О, тогда голова твоя прекрасно была бы убрана волосами!

Сэр Эндрю

Как так? Разве они исправили бы мои волосы?

Сэр Тоби

Без сомнения! Ты видишь, от природы они не хотят виться.

Сэр Эндрю

Однако они все-таки мне очень к лицу, не правда ли?

Сэр Тоби

Чудесно! Они висят, как лен на прялке, и я надеюсь дожить еще до того, что какая-нибудь баба возьмет тебя между колен и начнет их прясть.

Сэр Эндрю

Ей-богу, я поеду завтра домой, сэр Тоби. Твоя племянница не хочет показываться. Да если бы и показалась, так можно держать десять против одного, что я ей не понравлюсь. Сам герцог к тому же ухаживает за ней.

Сэр Тоби

Герцога она не хочет, так как не хочет выйти за человека, который выше ее званием, летами и умом. Я сам слышал, как она клялась в этом. Веселей, брат! Еще не все пропало.

Сэр Эндрю

Так я останусь еще на месяц. Я человек с самым странным устройством души: иногда меня только и занимают маскарады да поездки.

Сэр Тоби

Неужели ты годен на эти дурачества?

Сэр Эндрю

Да, так же, как и всякий другой в Иллирии, будь он кто угодно, лишь бы не был знатнее меня; а со старшими я сравнивать себя не хочу.

Сэр Тоби

Зачем же скрываются эти таланты? Зачем завеса опущена пред этими дарами? Или, может быть, ты боишься, чтоб они не запылились, как картины миссис Малл? Почему ты не идешь в театр галопом и не возвращаешься вприсядку? Я на твоем месте не ходил бы иначе, как a pas de rigaudon[4]. Что с тобой сделалось? Разве нынешний свет таков, чтоб держать под спудом свои добродетели? Глядя на прекрасное устройство твоих ног, я всегда думал, что ты родился под галопирующею звездою.

Сэр Эндрю

Да, нога мощная, и в чулке розового цвета недурна. Не приняться ли за стаканы?

Сэр Тоби

А что нам больше делать? Разве мы не родились под созвездием Козерога?

Сэр Эндрю

Козерога? Это знаменует толчки и драку.

Сэр Тоби

Нет, дружище, это означает прыжки и пляску. Ну покажи свои скачки, валяй! Выше! Эге, чудесно!

_{Уходят.}

Сцена четвертая. Комната во дворце герцога

_{Входят Валентин и Виола в мужском платье.}

Валентин

Если герцог всегда будет так милостив, Цезарио, так вы далеко пойдете: всего три дня, как вас знает, – и вы уже не чужой.

Виола

Вы опасаетесь или непостоянства с его стороны, или небрежности с моей, если сомневаетесь в продолжении его благосклонности. Что, он непостоянен в своих милостях?

Валентин

Нет, нисколько.

_{Входят герцог, Курио и свита.}

Виола

Благодарю, но вот и его светлость.

Герцог

Скажите, где Цезарио? Где он?

Виола

Я здесь, к услугам вашим, государь.

Герцог

(свите)

Вы все пока постойте в стороне.Цезарио, ты знаешь все: тебеЯ в книге сердца моего открылСтраницы глубочайших тайн. Беги,Лети к ней, милый друг, не принимайОтказов никаких, стой у дверей, скажи,Что корни в пол нога твоя пустила,Что не уйдешь, пока ее ты не увидишь!

Виола

Однако ж, государь, когда тоскеОна действительно так предалась,Как говорят, – она меня не впустит.

Герцог

Шуми, быть дерзким лучше, чем оставитьБез исполнения твое посольство.

Виола

Положим, государь, что мне удастсяС ней говорить – тогда что?

Герцог

О! ТогдаРаскрой пред ней весь пыл моей любвиИ изуми рассказом обо мне.Тебе излить тоску мою пристало:Тебя она скорее станет слушать,Чем старого посла с лицом суровым.

Виола

Не думаю.

Герцог

Поверь мне, милый другТот наклевещет на твою весну,Кто скажет, что ты муж. Уста ДианыНе мягче, не алей; твой голосок,Как голос девушки, и чист и звучен;Как женщина, ты создан весь. Я знаю,Твоя звезда посольству твоемуБлагоприятна. Четверо из васПусть с ним идут. Ступайте хоть и все,Когда угодно. Мне дышать тем легче,Чем менее вокруг меня людей.Окончи счастливо твое посольство —Свободен будешь ты, как твой монарх,И с ним разделишь все.

Виола

Я постараюсьВсе сделать, чтоб графиню покорить.

(Тихо.)

О, как я ни стараюсь, все страдаю!Его женой сама я быть желаю.

_{Уходят.}

Сцена пятая. Комната в доме Оливии

_{Входят Мария и шут.}

Мария

Ну говори, где ты таскался, или я рта не открою, чтобы выгородить тебя. Госпожа прикажет тебя повесить за отлучку.

Шут

По мне – пожалуй. Кто на этом свете хорошо повешен, тому лба не забреют.

Мария

Почему так?

Шут

А потому, что кому суждено быть повешенным, тот не утонет.

Мария

Дурацкий ответ! Знаешь, кто выдумал это выражение «забрить лоб»?

Шут

Кто, моя красотка?

Мария

Те, кто не умеет плавать. И ты это можешь смело повторять в твоей глупости.

Шут

Да, надели, Господи, мудростью мудрых, а дурачье пусть себе отдают в рост свои дары.

Мария

Тебя все-таки повесят за то, что ты шатался так долго, или выгонят вон; а разве это для тебя не все равно, что быть повешенным?

Шут

Хорошо висеть лучше, чем худо жениться. А что до того, что меня прогонят, так мне все равно, пока на дворе лето.

Мария

Так тебе не нужна моя помощь?

Шут

Зачем? У меня и своих пара помочей.

Мария

А когда одна лопнет, так другая будет держать; а если обе лопнут, то ты потеряешь панталоны.

Шут

Ловко! Ей-богу, ловко! Продолжай, продолжай! Если сэр Тоби оставит пьянство, то ты будешь самой остроумной из дочерей Евы во всей Иллирии.

Мария

Тише, шут! Ни слова больше! Тебе не худо бы извиниться как следует.

(Уходит.)

Шут

Остроумие, если на то будет воля твоя, то помоги мне в доброй шутке! Умные люди, которые думают, что обладают тобою, часто остаются в дураках, а я, который уверен, что не имею тебя, могу прослыть за мудреца, ибо что говорит Квинапал? – «Мудрый глупец, лучше глупого мудреца».

_{Входят Оливия и Мальволио.}

Шут

Желаю здравствовать, сударыня!

Оливия

Выведите глупость вон!

Шут

Слышите вы? Выведите вон графиню!

Оливия

Поди ты, сухой дурак! Я тебя знать не хочу, да, кроме того, ты еще начинаешь худо вести себя.

Шут

Два недостатка, мадонна, которые можно уничтожить питьем и добрым советом. Дайте сухому дураку напиться – он не будет сух. Посоветуйте дурному человеку исправиться – и если он исправится, то это уже не дурной человек; если же он уже не может исправиться, то пусть его портной заштопает. Ведь, что не исправлено, все только штопано. Провинившаяся добродетель штопана грехом; исправившийся грех штопан добродетелью. Годится этот простой вывод – хорошо, нет – что делать! Истинный рогоносец – только несчастье, а красота – цветок. Графиня хотела, чтоб вывели глупость, и я повторяю: выведите графиню вон!

Оливия

Я хотела, чтобы тебя вывели, почтеннейший.

Шут

Жестокая ошибка, сударыня: cucullus non facit monachum, то есть: «мой мозг не так пестр, как мой кафтан». Добрейшая мадонна, позвольте доказать, что вы дура.

Оливия

Можешь ли ты это сделать?

Шут

И очень, мадонна!

Оливия

Доказывай.

Шут

Но я должен сперва проэкзаменовать вас, мадонна. Отвечайте мне…

Оливия

Пожалуй. За недостатком лучшего развлечения я послушаю твои доказательства.

Шут

Добрейшая мадонна, о чем грустишь ты?

Оливия

Добрый дурак, о смерти моего брата.

Шут

Я думаю, душа его в аду, мадонна.

Оливия

Я знаю, дурак, что душа его на небесах.

Шут

Тем больше ты дура, если грустишь о том, что душа брата твоего на небесах. Эй, вы! Выведите глупость вон!

Оливия

Что ты думаешь об этом дураке, Мальволио? Не становится ли он лучше?

Мальволио

Конечно, и будет совершенствоваться до последнего издыхания. Старость приводит в упадок умного человека, а дурака совершенствует.

Шут

Ниспошли же тебе Господи раннюю старость, и глупость твоя да расцветет во всей красе! Сэр Тоби поклянется, что я не лисица, но и гроша не заложит, что ты не дурак.

Оливия

Что ты на это скажешь, Мальволио?

Мальволио

Я удивляюсь, как ваше сиятельство можете находить удовольствие в таком бездарном мерзавце! Я видел давеча, как простой дурак, в котором столько же мозга, как в палке, вышиб его из седла. Смотрите, он уже потерялся: если вы не смеетесь и не доставляете ему случая для острот, так у него рот зашит. Ей-ей, умные люди, которые смеются над этими заказными дураками, не что иное, как паяцы этих же дураков.

Оливия

О, ты болен самолюбием, Мальволио, и вкус твой совершенно испорчен. Кто благороден, простодушен и одарен свободой мысли, тот принимает за мыльные пузыри эти выходки, в которых ты видишь пушечные ядра. Привилегированный дурак не клевещет, хотя бы беспрестанно насмехался, так же, как человек, известный за умного, не насмехается, хотя бы всегда осуждал.

Шут

Да ниспошлет тебе Меркурий дар красноречия за то, что ты хорошо говоришь в пользу дураков.

_Мария_{возвращается.}

Мария

Сударыня, там у дверей какой-то молодой человек, он очень желает с вами говорить.

Оливия

Он от графа Орсино, не правда ли?

Мария

Не знаю, сударыня: статный молодой человек и с довольно большой свитой.

Оливия

Кто же его удерживает?

Мария

Сэр Тоби, сударыня, ваш дядюшка.

Оливия

Пожалуйста, уведи его: он вечно говорит, как сумасброд.

_{Мария уходит.}

Ступай, Мальволио, – и если это посол от графа, так я больна или меня нет дома. Скажи, что хочешь, лишь бы отвязаться.

_{Мальволио уходит.}

(Шуту.) Видишь, как твои шутки стареют и надоедают?

Шут

Ты же за нас говорила, мадонна, как будто старшему сыну твоему быть шутом; но да набьют боги битком его череп мозгом, так как вот один из твоей родни, у которого очень слабая pia mater[5].

_{Входит сэр Тоби.}

Оливия

Право, он полупьян. Кто там у дверей, дядюшка?

Сэр Тоби

Человек.

Оливия

Человек? Какой человек?

Сэр Тоби

Человек там. (Икает.) Черт возьми эти селедки! (Шуту.) Ты что, болван?

Шут

Почтеннейший сэр Тоби…

Оливия

Дядюшка, дядюшка, так рано и уже в таком непристойном виде.

Сэр Тоби

Недостойном? Велика важность. Там кто-то у дверей.

Оливия

Ну хорошо, да кто же?

Сэр Тоби

По мне, хоть сам черт, если ему угодно. Мне что за дело? Уж поверьте мне, говорю я. Э, все на одно выходит! (Уходит.)

Оливия

С чем можно сравнивать пьяного?

Шут

С утопленником, дураком и бешеным. Первый глоток сверх жажды делает его дураком, второй – бешеным, а третий – утопленником.

Оливия

Ступай же за полицейским, пусть освидетельствует дядюшку, он уже в третьей степени пьянства – он утонул. Ступай, присмотри за ним.

Шут

До сих пор он еще только бешеный, мадонна, и дурак будет смотреть за бешеным. (Уходит.)

_{Мальволио}_{возвращается.}

Мальволио

Сударыня, этот молодой человек клянется, что должен говорить с вами. Я сказал ему, что вы нездоровы, но он уверяет, что уже слышал об этом и потому именно пришел говорить с вами. Я сказал, что вы спите, – и это он как будто знал уже наперед и утверждает, что затем-то и пришел поговорить с вами. Что ему сказать, сударыня? Он вооружен против всякого отказа.

Оливия

Скажи ему, что я не хочу с ним говорить.

Мальволио

Я это уже говорил ему, да он уверяет, что будет стоять у дверей, как будка часового, пока вы его не допустите.

Оливия

Какого же рода этот человек?

Мальволио

Мужского.

Оливия

Ну, а какого рода мужчина?

Мальволио

Очень дерзкого. Волею или неволею, он непременно хочет говорить с вами.

Оливия

Его лета, наружность?

Мальволио

Не довольно стар для мужа, не довольно молод для мальчика; ни рыба ни мясо, так – на меже мальчика и мужа. Лицом смазлив, говорит дерзко, у него как будто еще молоко на губах не обсохло.

Оливия

Впусти его да позови Марию.

Мальволио

(кричит)

Мария, графиня зовет! (Уходит.)

_Мария_{возвращается.}

Оливия

Подай мне вуаль и накинь ее на меня: попробую еще раз выслушать посольство Орсино.

_{Входит Виола со свитою.}

Виола

Кто из вас благородная хозяйка этого дома?

Оливия

Обратитесь ко мне, я хочу отвечать за нее. Что вам угодно?

Виола

Вселучезарнейшая, превосходнейшая, несравненнейшая красавица, прошу вас покорнейше сказать мне, кто здесь хозяйка? Я никогда ее не видал, и потому мне бы не хотелось промахнуться с моею речью, так как, кроме того, что она мастерски изложена, мне еще стоило большого труда выучить ее наизусть. Красавицы мои, не насмехайтесь надо мной: я очень чувствителен – малейшее неуважение меня раздражает.

Оливия

Откуда вы, сударь?

Виола

Я могу вам рассказать немного больше того, что я выучил, а этого вопроса нет в моей роли. Уверьте меня в том, моя красавица, что вы действительно хозяйка, чтоб я мог продолжать речь мою.

Оливия

Вы актер?

Виола

Нет, мое сокровенное сердце. И при всем том, клянусь вам всеми крючками хитрости, я не то, что представляю. Вы ли хозяйка?

Оливия

Если не слишком много беру на себя, так я.

Виола

Действительно, если это вы, то вы много на себя берете. Что в вашей воле дать, в том отказать вы не властны. Впрочем, это не принадлежит к моему поручению. Итак, я буду продолжать похвальное вам слово, а потом поднесу зерно моего посольства.

Оливия

К делу. Что же касается похвального слова, то я вас освобождаю от него.

Виола

Ах да… А я убил столько труда, чтоб выучить его наизусть, и слово мое так поэтически изложено.

Оливия

Потому-то оно и вымышлено. Пожалуйста, поберегите его для себя. Я слышала, что вы неприлично вели себя у моих дверей, и впустила вас больше затем, чтоб подивиться вам, чем слушать ваши рассказы. Если вы не безрассудны, то удалитесь; если вы умны, то укоротите речь свою. Сегодня я не расположена быть действующим лицом в подобном странном разговоре.

Мария

Угодно вам сняться с якоря? Вот дорога.

Виола

Нет, милый юнга, я еще здесь покрейсирую. Усмирите немного вашего великана, принцесса!

Оливия

Говорите, что вам угодно?

Виола

Я – посланный.

Оливия

Вероятно, вы должны сказать мне ужасную весть, если делаете к ней такие ужасные приготовления. Исполняйте ваше поручение.

Виола

Оно назначено только для вашего слуха. Я пришел не с объявлением войны, не с требованием дани. Оливковая ветвь в руке моей, и я произношу только слова мира.

Оливия

Тем не менее начало было довольно бурное. Кто вы? Чего хотите?

Виола

Если я выказал невежливость, то этому виной прием, который встретил. Кто я и чего я хочу – таинственно, как девственная прелесть: для вашего слуха – целая поэма, для всякого другого – святотатство.

Оливия

Оставьте нас.

_{Мария и свита уходят.}

Послушаем эту поэму. Ну, сударь, что гласит ваша поэзия?

Виола

Прелестнейшая!..

Оливия

Утешительное учение, и о нем много можно наговорить. Где же стихи ваши?

Виола

В груди Орсино.

Оливия

В его груди? В которой главе?

Виола

Чтоб отвечать методически – в первой.

Оливия

О, ее я читала! Это ересь. Больше ничего вы не имеете сказать мне?

Виола

Красавица, позвольте взглянуть на ваше лицо.

Оливия

Разве герцог дал вам поручение к моему лицу? Вы сбились с текста. Однако ж я отброшу занавес и покажу вам картину. (Сбрасывает вуаль.) Смотрите – такова я действительно в это мгновение. Хороша ли работа?

Виола

Превосходна, если одна природа создала ее.

Оливия

Краса неподдельная: не боится ни дождя, ни ветра.

Виола

Где розы с лилиями сочеталаПрироды нежная, искусная рука,Там красота чиста и неподдельна.Вы будете жесточе всех, графиня,Когда в могиле скроете красу,Изображенья не оставив миру.

Оливия

О, я не хочу быть так жестокосерда! Я издам каталог моей красоты, сделаю опись – и каждая частица, каждый кусочек будет приложен к моему завещанию, как, например: первое – довольно алые губы; второе – пара голубых глаз, при них и ресницы; третье – шея, подбородок и так далее. Что, вы присланы для оценки?

Виола

О, я вас вижу в настоящем виде:Вы непомерно горды! Но, хоть будьСам дьявол заключен в вас, – вы прекрасны.Мой повелитель любит вас, синьора.Такой любви нельзя не наградить,Хотя бы вы, Оливия, носилиКорону беспримерной красоты.

Оливия

Как любит он меня?

Виола

С потоком слез,С благоговением, с огнем молитвы,Со вздохами, звучащими любовью.

Оливия

Он знает, что любить я не могуЕго, хотя считаю благородным,И добрым, и богатым, и отважным.И знаю, что он молодостью свежейИ незапятнанной цветет. ПриродаПрекрасные дары в прекрасной формеЕму дала. А все же не могу яЕго любить, что мог бы уж давноОн отгадать.

Виола

Когда б я вас любилТак горячо, мучительно и страстно,Как мой монарх, в отказе вашем гордомЯ б никакого смысла не нашел —Не понял бы его.

Оливия

Но что б вы сделали?

Виола

У вашего порогаЯ выстроил бы хижину из ивы,Взывал бы день и ночь к моей царице,Писал бы песни о моей любвиИ громко пел бы их в тиши ночей.По холмам пронеслось бы ваше имя,И эхо повторило б по горам:«Оливия!» Вам не было б покояМеж небом и землей, пока бы жалостьНе овладела вашею душой.

Оливия

Кто знает, вы бы далеко зашли!Откуда же вы родом?

Виола

Жребий мойХотя и не тяжел, но род мой выше:Я дворянин.

Оливия

Идите же назадК монарху вашему. Его любитьЯ не могу. Пусть он не присылаетОпять ко мне послов, иль разве выПридете известить меня, как принялОрсино мой отказ. Прощайте.Благодарю за труд. Вот вам на память.

Виола

Нет, спрячьте кошелек – я не слуга,Не мне, а герцогу нужна награда.Пусть камнем станет сердце человека,Которого вы будете любить!Да презирает он твою любовь,Как презираешь ты любовь Орсино!Красавица жестокая, прощай.

(Уходит.)

Оливия

А родом вы откуда? «Жребий мойХотя и не тяжел, но род мой выше:Я дворянин». Клянусь, что это правда!Твое лицо, приемы, смелость, стан,Твои слова – вот твой богатый герб.Оливия, не торопись, потише.Но ежели б слуга был господином —Ужели заразиться так легко?Я чувствую, что юношеский образНевидимо и осторожно вкралсяВ мои глаза. Мальволио, где ты?

_{Мальволио}_{возвращается.}

Мальволио

Я здесь, графиня! Что угодно?

Оливия

ДогониУпрямого посланника Орсино.Он перстень здесь насильно мне оставил.Скажи, что я подарка не хочу.Пусть герцогу не льстит, пусть не ласкаетЕго пустой надеждой – никогда онОливию своей не назовет.Когда ж послу угодно завтра утромПрийти ко мне, я объявлю причину.Мальволио, спеши!

Мальволио

Сейчас, графиня.

(Уходит.)

Оливия

Что делаю, сама того не знаю.Мой глаз не обольстил ли это сердце?Свершай, судьба! Мы не имеем воли,И нам судьбы своей не избежать.

_{Уходит.}

Действие II

Сцена первая. Берег моря

_{Входят Антонио и Себастиан.}

Антонио

Так ты не хочешь оставаться и не позволяешь мне идти с тобою?

Себастиан

С твоего позволения – нет. Темно светит надо мной звезда моя. Злоба моей судьбы могла бы заразить и твою. Потому, прошу тебя, позволь мне страдать одному. Я худо заплатил бы за твою любовь, поделившись с тобою моим горем.

Антонио

Хоть скажи, куда ты идешь?

Себастиан

Нет, извини. Мое путешествие – прихоть. Но я замечаю в тебе прекрасную черту скромности – ты не хочешь выудить из меня мою тайну; тем охотнее я тебе откроюсь. Знай же, Антонио: меня зовут Себастианом, хоть я и называю себя Родриго. Отец мой был тот Себастиан из Мессалины, о котором ты, как мне известно, уже слышал. Он оставил меня и сестру, родившихся в один час. Зачем не угодно было небу, чтоб мы и в одно время умерли? Ты помешал этому: за час до того, как ты спас меня от бушующих волн, сестра моя утонула.

Антонио

Боже!

Себастиан

Хоть и говорили, что она на меня очень похожа, однако многие считали ее красавицей. Я, конечно, не мог разделять с ними их чрезмерного удивления, однако смело скажу, что сама зависть должна была бы назвать ее сердце прекрасным. Она уже утонула в соленой воде, а я топлю ее память снова в соленых слезах.

Антонио

Не взыщи за плохой прием.

Себастиан

О добрейший Антонио, прости только мне все беспокойства!

Антонио

Если ты не хочешь убить меня за мою дружбу, позволь мне быть твоим слугою.

Себастиан

Если ты не хочешь уничтожить сделанного, то есть убить того, кому спас жизнь, так не требуй этого. Прощай однажды и навсегда. Мое сердце так чувствительно – это наследие матери, – что глаза мои при малейшем поводе наполняются слезами. Я иду ко двору графа Орсино. Прощай. (Уходит.)

Антонио

Благословенье неба будь с тобою!Врагами я богат в дворце Орсино,Иначе скоро свиделся б с тобой.Но что мне в том? Я за тобой лечу!С опасностями я играть хочу.

_{Уходит.}

Сцена вторая. Улица

_{Входит Виола. Мальволио ее догоняет.}

Мальволио

Не вы ли были сейчас у графини Оливии?

Виола

Я только что от нее и шел так медленно, что успел дойти только до этого места.

Мальволио

Она возвращает вам этот перстень. Вы могли бы избавить меня от труда и сами взять его с собою. Она еще приказала вас просить решительно сказать вашему герцогу, что она отвергает его предложения. Еще одно: не осмеливайтесь являться к ней с поручениями от герцога, разве придете известить, как он это принял. Возьмите же!

Виола

Она взяла у меня перстень, и я не приму его назад.

Мальволио

Послушайте, вы дерзко бросили ей перстень, и ей угодно, чтобы он так же был возвращен. Если он стоит того, чтоб нагнуться, – так вот он, а если нет – пусть возьмет его первый прохожий. (Бросает перстень и уходит.)

Виола

Я не оставила ей никакого перстня!Что это значит? Боже сохрани!Не обольстила ли ее наружность?Она так страстно на меня глядела,Как будто бы забыла о речах.Ее слова прерывисты так были!Она меня – о, это верно! – любит.Любовь хитра: она меня зоветЧерез посредство мрачного посла;И перстня герцог ей не посылал!Я – цель ее желаний. Если так,То лучше бы любить ей сновиденье.Ты одеянье – хитрость, как я вижу,В которой силен наш лукавый враг.Как лицемеру-молодцу нетрудноНа сердце женщины запечатлетьСвой образ! Ах, не мы, а наша слабостьТому причиной! Мы должны же бытьТак созданы. Чем кончится все это?Оливию Орсино любит нежно;Я, бедная, равно им пленена;Она ж, обманутая, полюбила,Как кажется, меня. Что это будет?Когда я юноша, мне не питатьНадежды на любовь Орсино;А если женщина, то, Боже, как напрасноДолжна Оливия по мне вздыхать!Ты этот узел разрешишь, о время!А для меня он не по силам бремя.

_{Уходит.}

Сцена третья. Комната в доме Оливии

_{Входит сэр Тоби, за ним сэр Эндрю.}

Сэр Тоби

Ступай сюда, сэр Эндрю! Не быть за полночь в постели – значит рано вставать; а diluculo sur-gere[6] – ты знаешь?

Сэр Эндрю

Нет, ей-богу, не знаю. А знаю, что долго не спать – значит долго не спать.

Сэр Тоби

Ложный вывод столько же для меня противный, как пустая бутылка. Просидеть за полночь и потом идти спать – значит рано; так, стало быть, ложиться спать за полночь – значит рано ложиться. Разве наша жизнь не состоит из четырех элементов?

Сэр Эндрю

Говорят так; но я думаю, что она состоит из еды и питья.

Сэр Тоби

Ты ученый. Давай же есть и пить. Эй, Мария! Вина!

_{Входит шут.}

Сэр Эндрю

Вот дурак, ей-богу!

Шут

Здорово, ребята! Видали вывеску трех дураков?

Сэр Тоби

Добро пожаловать, болван! Споем-ка хором.

Сэр Эндрю

Ей-богу, славное горло у дурака! Я бы дал сорок шиллингов, когда бы у меня были такие икры и такой славный голос для пения, какие имеет дурак. Ей-ей! Ты вчера вечером хорошо дурачился, как рассказывал о Пигрогромитусе и Вапианах, что прошли за квебускую линию. Чудесно, ей-богу! Я послал тебе шестипенсовик для твоей любезной – получил ли ты?

Шут

Я спрятал твой подарок в карман, потому что нос Мальволио – не плеть, моя милая белоручка, а мирмидонцы не пивная лавочка.

Сэр Эндрю

Превосходно! Вот лучшие шутки, в конце концов. Ну, пой же!

Сэр Тоби

Да, спой-ка. Вот тебе шестипенсовик, валяй!

Сэр Эндрю

Вот и от меня: коли один дает шестипенсовик, я даю другой. Ну же, пой песню!

Шут

Что ж вам спеть? Любовную песенку или нравоучительную и чинную?

Сэр Тоби

Любовную! Любовную!

Сэр Эндрю

Да, что мне нравоучения!

Шут

(поет)

Где ты, душенька, гуляешь?Иль меня ты забываешь,Что один грустит?Кто тебя отсюда манит?Час любви, поверь, настанет,Быстро пролетит!

Сэр Эндрю

Чудесно, ей-богу!

Сэр Тоби

Славно! Славно!

Шут

(поет)

Что любовь? Не за горами,Не за лесом и полями,Здесь она – лови!Если медлишь – проиграешь,Поцелуй мой потеряешь:Не теряй, лови!

Сэр Эндрю

Медовый голос, клянусь моим дворянством!

Сэр Тоби

Соблазнительный голос!

Сэр Эндрю

Медовый и соблазнительный, ей-богу!

Сэр Тоби

Так сладок, что даже тошно. Да что, не хватить ли так, чтоб земля пошла вприсядку? Спугнем-ка филина хором, который вытянул бы у ткача три души.

Сэр Эндрю

Пожалуйста, если вы меня любите. Я так люблю хоры, я на песнях собаку съел! Начинайте «Мошенник».

Шут

«Молчи, мошенник»? Да ведь тогда я должен буду назвать вашу милость мошенником.

Сэр Эндрю

Это уже я не в первый раз заставляю называть себя мошенником. Начинай, шут! Оно начинается: «Молчи..»

Шут

Я не могу начать молча.

Сэр Эндрю

Хорошо, ей-богу, хорошо! Ну начинайте!

_{Поют хором.}_{Входит Мария.}

Мария

Это что за кошачий концерт? Если графиня не позовет своего управителя Мальволио, чтоб выгнать вас из дому, так назовите меня чем угодно.

Сэр Тоби

Графиня – родом из Китая, мы – дипломаты, а Мальволио – старая ведьма.

(Поет.)

Вот три веселых молодца!..

Что я ей не родственник, что ли? Разве мы не одной крови с твоей госпожой? (Поет.)

Госпожа, эх госпожа…

Шут

Право, его милость славно дурачится.

Сэр Эндрю

Да, он на это мастер, когда расположен, и я тоже; но только он искуснее, как-то натуральнее.

Сэр Тоби

(поет)

Однажды зимним вечеркомСошлись…

Мария

Ради Бога, молчите!

_{Входит Мальволио.}

Мальволио

Взбесились вы, господа, что ли? Что это у вас ни стыда ни совести – шуметь по ночам? Или вы принимаете дом графини за трактир, что так немилосердно горланите ваши сапожничьи песни? Не знаете ни времени, ни меры.

Сэр Тоби

И время и меру наблюдали, сударь, в нашей песне. Убирайся к черту!

Мальволио

Сэр Тоби, я должен поговорить с вами начистоту. Графиня поручила мне сказать вам, что хотя вы и живете у нее как родственник, но с буйством вашим она не хочет иметь никакого дела. Если вы можете расстаться с дурным поведением, так она вам очень рада; если же нет – и вам угодно с ней проститься, так она очень охотно с вами расстанется.

Сэр Тоби

(поет)

Прощай, душа! Твой друг во тьме идет!

Мальволио

Прошу вас, сэр Тоби…

Шут

(поет)

И видно по лицу, что пропадет.

Мальволио

Возможно ли…

Сэр Тоби

(поет)

Ты никогда, сэр Тоби, не умрешь!

Шут

(поет)

Протянешь ноги – врешь!

Мальволио

Это вам делает честь, право!

Сэр Тоби

(поет)

Не худо бы его прогнать?

Шут

(поет)

Зачем? Ему к лицу здесь постоять.

Сэр Тоби

(поет)

Прогнать его, мошенника, за дверь!

Шут

(поет)

О трус! Да не посмеешь же, поверь.

Сэр Тоби

Я с такту сбился, по-твоему, приятель! Соврал! Что ж ты за важная особа? Дворецкий! Или ты думаешь, потому что ты добродетелен, так не бывать на свете ни пирогам, ни пиву?

Шут

Да, клянусь святой Анной, и имбирем будут по-прежнему обжигать рот.

Сэр Тоби

Твоя правда. Проваливай-ка! Петушись в лакейской. А подай-ка нам винца, Мария!

Мальволио

Если б ты, Мария, хоть сколько-нибудь дорожила милостью графини, так не потворствовала бы этому разврату. Она узнает об этом, вот мое слово!

(Уходит.)

Мария

Ступай! Помахивай ушами!

Сэр Эндрю

А было бы так же хорошо, как и выпить проголодавшись, вызвать его на поединок да и не явиться, и тем его одурачить.

Сэр Тоби

Сделай-ка это, дружище; я напишу тебе вызов или на словах расскажу ему, как ты сердился.

Мария

Почтеннейший сэр Тоби, будьте потише только эту ночь. Молодой посол от герцога опять был у нее, и с тех пор ей совсем не по себе. А с Мальволио я справлюсь. Если я не сделаю его притчей во языцех и посмешищем, так позволяю вам думать, что не сумею лежать прямо в постели. Я знаю, что могу это сделать.

Сэр Тоби

Расскажи же, расскажи! Что ты о нем знаешь?

Мария

Право, иногда кажется, что он вроде пуританина.

Сэр Эндрю

О, если б я думал это, то прибил бы его как собаку!

Сэр Тоби

Как? За то, что он пуританин? Твои побудительные причины, рыцарь?

Сэр Эндрю

Мои причины хоть и не побудительны, но, напротив, хороши.

Мария

Пусть себе будет – чтоб его нелегкая взяла – пуританином или чем угодно: все-таки он флюгер, что ходит за ветром; осел, который выучил наизусть высокопарные речи и сыплет их пригоршнями; ужасно доволен собою и совершенно уверен в том, что набит совершенствами; он свято верует, что, кто на него ни взглянет, непременно в него влюбится. Этот порок прекрасно поможет моему мщению.

Сэр Тоби

Что ж ты думаешь сделать?

Мария

Я подкину ему туманные любовные письма. В них опишу я цвет его волос, форму ног, поступь, глаза, лоб, черты лица – и он узнает себя непременно. Я могу писать совершенно как графиня, ваша племянница. Когда нам попадется какая-нибудь забытая записка, так мы никак не можем различить наши почерки.

Сэр Тоби

Бесподобно! Я уже чую, в чем дело.

Сэр Эндрю

И мне в нос ударило.

Сэр Тоби

Он подумает, что письма эти от моей племянницы и что она в него влюблена.

Мария

Да, я действительно хочу выехать на этом коньке.

Сэр Эндрю

А, и этот конек сделает его ослом.

Мария

Ослом.

Сэр Эндрю

О, это будет чудесно!

Мария

Богатая штука! Уж поверьте, я знаю, мое зелье на него подействует. Я поставлю вас двоих – шут будет третий – туда, где он должен найти письмо; заметьте только, как он будет объяснять его. На сегодня довольно; желаю, чтобы вам приснилась наша шутка. Прощайте! (Уходит.)

Сэр Тоби

Прощай, амазонка.

Сэр Эндрю

Славная, на мои глаза, она девка!

Сэр Тоби

Хорошо дрессирована и обожает меня; да в этом ее нельзя винить.

Сэр Эндрю

И меня раз как-то обожала!

Сэр Тоби

Пойдем спать, сэр. Не худо бы, если б тебе прислали денег.

Сэр Эндрю

Если мне не удастся жениться на твоей племяннице, так я крепко обчелся.

Сэр Тоби

Вели только прислать денег, если же она не будет наконец твоею, так назови меня лошадью.

Сэр Эндрю

Если я этого не сделаю, так я бесчестный человек. Понимай как хочешь.

Сэр Тоби

Пойдем, пойдем! Я приготовлю грог. Ложиться уже поздно. Идем, брат, идем!

_{Уходят.}

Сцена четвертая. Комната во дворце герцога

_{Входят герцог, Виола, Курио и другие.}

Герцог

По звукам стосковался я. Здорово!Цезарио мой добрый, сделай милость,Спой ту старинную, простую песньВчерашней ночи. Грусть мою как будтоОна отвеяла и дальше, и свежей,Чем красные слова воздушных арий,Пленяющих собой наш пестрый век.Одну строфу, одну строфу всего лишь!

Курио

Извините, государь, того, кто мог бы спеть ее, здесь нет.

Герцог

Кто же это пел?

Курио

Шут Фест, шут, который восхищал, бывало, отца Оливии. Но он, верно, где-нибудь близко.

Герцог

Сыщите же его, а между темСыграйте тот напев неотразимый.

_{Курио уходит. Музыка.}

Цезарио, когда полюбишь ты,В страданьях сладких вспомни обо мне.Как я, все любящие своенравны,Изменчивы в движениях души.Одно в них держится неколебимо —То образ милой, глубоко любимой.Что, нравится ль тебе напев?

Виола

Прекрасно!Как эхо, раздается он в чертогах,Где царствует любовь.

Герцог

Твои словаИскусно выражают чувство страсти,Ручаюсь жизнью! Как ни молод ты,Но ты уже искал в глазах любимойОтвета на любовь, не так ли?

Виола

Да,Немного, государь.

Герцог

Ну какова ж твоя любезная?

Виола

На вас похожа.

Герцог

Не стоит же она тебя. Как молода?

Виола

Почти что ваших лет.

Герцог

Стара!Жена должна избрать себе того, кто старше;Тогда она прилепится к супругуИ будет царствовать в его груди.Как мы себя, Цезарио, ни хвалим,А наши склонности непостоянней,Чем женщины любовь.

Виола

Я тех же мыслей.

Герцог

Так избери подругу помоложе,Иначе ведь любовь не устоит.Ведь женщины, как розы:Чуть расцвела —Уж отцвела,И милых нет цветов!

Виола

Да, жребий их таков!Не доцветать,А умирать.Их жизнь – мгновенье, слезы.

_Курио_{возвращается с шутом.}

Герцог

Ну спой-ка песнь вчерашней ночи, друг!Заметь – она старинная, простая.Крестьянки в поле, убирая хлеб,Иль, кружево сплетая, молодицыПоют ее; она немудренаИ сладкою невинности любовьюИграет, как простая старина.

Шут

Прикажете начать?

Герцог

Да, пожалуйста, спой.

Шут

(поет)

Смерть, скорей прилетай, прилетай —Кипарисами гроб мой обвит!Жизнь, скорей улетай, улетай —Я красавицей гордой убит!Плющом украсьте саван мой,Посмертный мой венец!Никто с любовью такойНе встретит свой конец.Нет, нежных, прекрасных цветовНе бросайте на черный мой гробИ во прах не склоняйте головНа укрывший дерновый сугроб!Чтоб было некому по мне вздыхать,Заройте труп мой в прах!Чтоб другу гроб мой не сыскать,Забудьте о слезах!

Герцог

Вот тебе за труды.

Шут

Что за труд, государь? Я нахожу удовольствие в песнях.

Герцог

Так возьми за удовольствие.

Шут

Пожалуй, за удовольствие, рано или поздно, мы должны расплатиться.

Герцог

Позволь мне тебя уволить.

Шут

Да осенит тебя бог меланхолии, а портной сошьет тебе платье из двуличной тафты! Твой дух – опал, играющий всеми цветами. Людей с твоим постоянством надобно бы посылать в море, чтоб они занимались всем, не находя нигде цели, потому что когда не знаешь, куда идти, то зайдешь всего дальше. Прощайте! (Уходит.)

Герцог

Оставьте нас.

_{Курио и придворные уходят.}

Цезарио, еще разИди к неограниченно жестокой;Скажи ей, что моя любовь над миромВозвышена, как небо над землей:Ей пыльных областей земных не нужно.Скажи, что все ее дары, богатства,Ей счастьем данные, в моих глазахНичтожны и изменчивы, как счастье.Лишь он, тот царь-алмаз, тот образ-чудо,В который Бог ее оправил душу,Меня прельстил, меня к ней приковал.

Виола

Однако ж если, государь, онаНе может вас любить?

Герцог

Такой ответНе принимаю я.

Виола

Но вы должны.Положим, девушка влюбилась в вас —Какая, может быть, и есть на свете —И сердце ноет у нее по вас,Как ваше по Оливии; положим,Что вы не можете ее любить,Что вы ей это говорите – что ж,Ответ ваш не должна ль она принять?

Герцог

Грудь женщины не вынесет той бури,Такого страсти урагана, как в моемГрохочет сердце; женщины душаМала, чтоб уместить в себе так много.Они непостоянны; их любовьЖеланьем только может называться;Она в крови у них, а не в душе,И вслед за ней отягощают сердцеИ пресыщение, и тошнота.Моя ж, как море, голодна любовь —Ей насыщенья нет! О, не равняйМою к Оливии любовь с любовью,Что может женщина ко мне питать!

Виола

Однако же я знаю…

Герцог

Что ты знаешь?Скажи.

Виола

Мне слишком хорошо известно,Как женщина способна полюбить.Их сердце так же верно, как и наше.Дочь моего родителя любила,Как, может быть, я полюбила б вас,Когда бы слабой женщиной была.

Герцог

А жизнь ее?

Виола

Пустой листок, мой государь:Она ни слова о своей любвиНе проронила, тайну берегла,И тайна, как червяк, сокрытый в почке,Питалась пурпуром ее ланит.Задумчива, бледна, в тоске глубокой,Как гений христианского терпенья,Иссеченный на камне гробовом,Она с улыбкою глядела на тоску —Иль это не любовь? Конечно, нам,Мужчинам, легче говорить и клясться;Да наши обещанья выше воли:Велики в клятвах мы, в любви – ничтожны.

Герцог

Сестра твоя скончалась от любви?

Виола

Я – вот все дочери и сыновьяИз дома моего отца. При всем томНе знаю я… Да не пора ль к графине?

Герцог

Да, вот в чем дело! Живо, поспешай!Вручи ей от меня вот этот перстеньИ повтори ей, что моя любовьНе вынесет отказа иль отсрочки.

_{Уходят.}

Сцена пятая. Сад Оливии

_{Входят сэр Тоби, сэр Эндрю и Фабиан.}

Сэр Тоби

Ступай сюда, синьор Фабиан.

Фабиан

Конечно, пойду. Если я пророню хоть один гран этой шутки, так пусть из меня сделают похлебку на меланхолии.

Сэр Тоби

Не порадует ли тебя, что эта протоканалья осрамится с головы до ног?

Фабиан

Я торжествовал бы! Ты знаешь, однажды он лишил меня милости графини по случаю медвежьей травли.

Сэр Тоби

Назло же ему медведя еще раз спустят, и мы не оставим на нем живого волоска. Не так ли, сэр Эндрю?

Сэр Эндрю

Если мы не сделаем этого, то да сжалится над нами небо!

_{Входит Мария.}

Сэр Тоби

Вот и бесенок. Ну что, мое индийское золото?

Мария

Станьте втроем за куст: Мальволио идет этой дорогой. Он с полчаса стоял там, на солнце, и кривлялся перед собственной тенью. Ради бога, примечайте за ним! Я знаю, это письмо превратит его в философствующего болвана. Тише, ради всего веселого!

_{Мужчины прячутся.}

Ты лежи здесь. (Бросает письмо.) Вон плывет рыбка, которую надо поймать на удочку. (Уходит.)

_{Входит Мальволио.}

Мальволио

Все только счастье – одно счастье. Мария сказала мне однажды, что графиня ко мне неравнодушна, и я сам слышал, как сама она намекала довольно ясно, что если она влюбится, так в человека с такой фигурой, как у меня; со мною обращается она с большим почтением, чем с кем-либо из остальных слуг ее. Что мне об этом думать?

Сэр Тоби

Надутая скотина!

Фабиан

Эти умствования превращают его в великолепнейшето из индейских петухов. Эк он надувается в своих перьях!

Сэр Эндрю

Ей-ей, так бы и прибил этого мошенника!

Сэр Тоби

Тише!

Мальволио

Быть графом Мальволио…

Сэр Тоби

О, скот!

Сэр Эндрю

Пулю в лоб ему, пулю!

Сэр Тоби

Тише, тише!

Мальволио

Есть примеры: обер-гофмейстерина вышла за камердинера.

Сэр Эндрю

Погибни, Иезавель!

Фабиан

Тише! Теперь он окунулся по уши. Смотрите, как воображение его надувает.

Мальволио

Три месяца прошли уж после нашей свадьбы – и я сижу в великолепном кресле.

Сэр Тоби

О, если бы пустить в него камнем из лука.

Мальволио

Сзываю вокруг себя моих чиновников, сижу в бархатном, цветистом халате, только что встав с постели, где оставил Оливию спящею…

Сэр Тоби

Гром и молния!

Фабиан

Тсс! Тсс!

Мальволио

Потом находит каприз: осматриваешь их важным взором, говоришь им: «Я знаю свое место, так и вы знайте свое!» – и, наконец, спрашиваешь о сэре Тоби.

Сэр Тоби

Ад и проклятие!

Фабиан

О тише! Тише! Теперь слушай!

Мальволио

Семеро из моих слуг с раболепною поспешностью бросаются за ним. Я между тем наморщиваю лоб, завожу, может быть, мои часы или играю драгоценным перстнем. Сэр Тоби входит, отвешивает мне свой поклон…

Сэр Тоби

Неужели оставить его в живых?

Фабиан

Молчи, хоть бы лошадьми тянули из тебя слова.

Мальволио

Так протягиваю я ему руку и благосклонную улыбку подавляю строгим взглядом неудовольствия…

Сэр Тоби

И Тоби не ударит тебя в рожу?

Мальволио

И говорю: «Mon cher Тоби, так как судьба соединила меня с твоею племянницею, то я имею право сделать тебе следующие замечания…»

Сэр Тоби

Что? Как?

Мальволио

Ты должен оставить пьянство…

Сэр Тоби

Осел!

Фабиан

Потерпите, пожалуйста, а то ведь мы все испортим.

Мальволио

Кроме того, ты тратишь драгоценное время с болваном…

Сэр Эндрю

Это я – будьте уверены.

Мальволио

Каким-то сэром Эндрю…

Сэр Эндрю

Я очень хорошо знал, что это я, потому что многие называют меня болваном.

Мальволио

Это что такое?

(Поднимает письмо.)

Фабиан

Вот рыбка и на удочке.

Сэр Тоби

Тсс! И да внушит ему дух шутки читать вслух!

Мальволио

Клянусь жизнью, это почерк моей графини! Это точно ее «эры» и «эли», она точно так пишет большие «пе». Это ее рука…

Сэр Эндрю

«Ее эры и эли…» к чему это?

Мальволио

(читает)

«Неизвестному предмету любви моей это письмо и дружеский привет». Это совершенно ее слог. Постой, и печать ее: Лукреция, которую она обыкновенно употребляет. Это графиня! К кому бы это?

Фабиан

Завяз с душой и телом!

Мальволио

(читает)

«Богам известно, я люблю!Одну мечту лелею!Кого люблю – я не скажу,Признаться в том не смею».

«Признаться в том не смею»! Что дальше? Еще стихи! «Признаться в том не смею»! Если бы это был ты, Мальволио!

Сэр Тоби

Повесить тебя, собаку!

Мальволио

(читает)

«Я рождена повелеватьТому, к кому душой пылаю;Но не могу тебя назватьИ молча по тебе страдаю,M. О. А. И.,Кумир моей души».

Фабиан

Бестолковая загадка!

Сэр Тоби

Чудесная девка!

Мальволио

«М. О. А. И., кумир моей души». Сначала, однако ж… Посмотрим, посмотрим!

Фабиан

Эк она его разлакомила!

Сэр Тоби

Попался соколик!

Мальволио

«Я рождена повелеватьТому, к кому душой пылаю».

Ну конечно, она может мне повелевать, я ей служу, она моя госпожа – это ясно для всякого здравого ума: тут затруднений нет. А конец? Что бы значил этот порядок букв? Если бы мне удалось так или иначе приладить их ко мне. Постой! M. О. А. И.

Сэр Тоби

Ну догадывайся! Попал на след!

Фабиан

Борзая залаяла, как будто почуяла лисицу.

Мальволио

М. – Мальволио – М… Ну, этим начинается мое имя.

Фабиан

Не сказал ли я, что он отыщет свое? У него удивительное чутье.

Мальволио

M… Но тогда нет согласия с следующим: дальше изъяснять нельзя: должно бы стоять А, а стоит О.

Фабиан

Этим О, надеюсь, все и кончится.

Сэр Тоби

Да, или я стану бить его, пока он не закричит «О!»

Мальволио

А за ним следует А.

Фабиан

Если бы у тебя был хоть один глаз позади, ты увидел бы больше стыда за собою, чем счастья впереди.

Мальволио

M. О. А. И. – это уж не так ясно, как сначала; однако ж немножко поворочать, так можно приладить ко мне: в моем имени есть каждая из этих букв. Но вот следует проза.

(Читает.)

«Если это письмо попадется в твои руки – обдумай. Звезда моя возвышает меня над тобою, но не бойся величия. Одни родятся великими, другие приобретают величие, а иным его бросают. Судьба простирает над тобой свою десницу! Душой и телом вцепись в свое счастье; а чтоб привыкнуть к тому, чем ты имеешь надежду сделаться, сбрось эту смиренную оболочку и явись превращенным. Будь груб с моим родственником, ворчи на прислугу; из уст твоих да звучат речи политические; веди себя странно. Это советует тебе та, которая по тебе вздыхает. Вспомни, кто хвалил твои желтые чулки, кто всегда желал тебя видеть с накрест застегнутыми подвязками, – я говорю тебе: вспомни! Смелей! Счастье к твоим услугам, если ты этого хочешь. Если нет, то оставайся навсегда дворецким, товарищем лакеев и недостойным коснуться руки Фортуны! Прощай. Та, которая хотела бы поменяться с тобою своим званием. Счастливая Несчастливица».

Свет солнечный не яснее! Это очевидно. Я буду гордым, буду читать политические книги, ниспровергну сэра Тоби, очищу себя от низких знакомств, до последнего волоска стану таким, как должно. Теперь я не обманываю себя: воображение не имеет надо мною никакой власти. На днях она хвалила мои желтые чулки, восхищалась моими подвязками; здесь открывается она в любви и тонким намеком заставляет меня одеваться по ее вкусу. Благодарю звезду мою – я счастлив! Я буду странен, горд, стану носить желтые чулки, накрест застегивать подвязки… Да будут благословенны боги и мое созвездие! Вот еще приписка.

«Ты не можешь не догадаться, кто я. Если ты отвечаешь на любовь мою – знаком да будет твоя улыбка. Тебе так к лицу, когда ты улыбаешься, и потому прошу тебя: улыбайся всегда в моем присутствии».

Боги! Благодарю вас! Я буду улыбаться, буду делать все, чего ты ни потребуешь. (Уходит.)

Фабиан

Я не отдал бы моего участья в этой потехе ни за тысячу годовых доходов султана.

Сэр Тоби

За эту шутку я готов бы жениться на этой девке.

Сэр Эндрю

И я бы женился…

Сэр Тоби

И не взял бы другого приданого, кроме еще такой шутки.

Сэр Эндрю

И я не взял бы.

_Мария_{возвращается.}

Фабиан

Вот она, наше золото!

Сэр Тоби

Послушай, амазонка, требуй чего хочешь! Сделай из меня табурет для твоих ног, если угодно…

Сэр Эндрю

Или из меня.

Сэр Тоби

Иль прикажи мне проиграть в шашки мою свободу и сделаться рабом твоим.

Сэр Эндрю

Или мне сделаться…

Сэр Тоби

Ты погрузила его в такой сон, что, когда его видения исчезнут, он непременно сойдет с ума.

Мария

Нет, оно не шутя подействовало на него?

Сэр Тоби

Как водка на старую бабу.

Мария

Так если вы хотите увидеть плоды нашей шутки, заметьте появление его при графине. Он придет в желтых чулках, а она ненавидит этот цвет, подвязки будут застегнуты накрест, а она этого терпеть не может; он будет, глядя на нее, улыбаться, а это так мало гармонирует с ее грустью, что он лишится всей ее милости. Если хотите взглянуть на это, так идите за мною.

Сэр Тоби

До ворот самого ада, несравненный дьявол остроумия.

Сэр Эндрю

И я до ворот.

_{Уходят.}

Действие III

Сцена первая. Сад Оливии

_{Входят Виола и шут с барабаном.}

Виола

Привет тебе, друг, со всей твоей музыкой! Каково тебе живется при барабане?

Шут

Мне, сударь, живется при церкви.

Виола

Разве ты священник?

Шут

Нет, не то, просто мне живется в моем доме, а дом мой стоит у самой церкви.

Виола

Да этак ты, пожалуй, можешь сказать, что церковь выстроена при барабане, если барабан стоит подле нее.

Шут

Правда, сударь. Вот век настал! Для умной головы всякая речь, как карман: мигом вывернет наизнанку.

Виола

Ты не шут ли Оливии?

Шут

Нисколько. У Оливии нет дурачества, и она до тех пор не будет держать у себя шута, пока не выйдет замуж; а шуты относятся к мужьям, как сардинка к селедкам: муж – наибольший из двух. Собственно, я не шут ее, а слововыворачиватель.

Виола

На днях я видел тебя у графа Орсино.

Шут

Глупость, как солнце, бродит вокруг света и светит повсюду. Жаль, если дурак не будет посещать вашего господина так же часто, как мою госпожу. Мне кажется, я видел у нее вашу премудрость.

Виола

Если ты хочешь смеяться надо мной, так мне нечего больше с тобой толковать. Вот тебе на водку.

Шут

Да подарит тебе Зевс для бороды первый клок, который у него сыщется!

Виола

(про себя)

Да, я почти изнываю по ней, хотя и не желала бы, чтоб она росла на моем подбородке. (Громко.) Графиня дома?

Шут

(указывая на деньги)

А что? Может эта пара прижить детей?

Виола

И очень, стоит только их свести.

Шут

Я охотно сыграл бы роль Пандара, чтоб этого Троила свести с Крессидой.

Виола

Понимаю, ты искусно нищенствуешь.

Шут

Кажется, невелика штука! Я прошу только о нищей. Крессида была нищая. Графиня дома, сударь. Я расскажу ей, откуда вы; кто же вы и чего вы хотите – это вне моей «сферы»; я мог бы сказать «горизонта», да это слово уже больно истерто. (Уходит.)

Виола

Да, этот молодец смышлен довольноИграть роль дурака, а чтобы ловкоЕе сыграть, так надобно уменье.Он должен знать и обстоятельства, и нрав,И лица тех людей, над кем смеется.Как сокол, должен он лететь стрелойНа всякую из птиц, пред ним парящих.И, право, это ремесло не легчеИскусства мудрым быть. Когда дуракДурачится, ему дурачество к лицу,Но уж никак пристать не может мудрецу.

_{Входят сэр Тоби и сэр Эндрю.}

Сэр Тоби

Здравствуйте!

Виола

Мое почтение.

СэрЭндрю

Dieu vous garde, monsieur[7].

Виола

Et vous aussi; votre serviteur[8].

Сэр Эндрю

Надеюсь, что так, и я к вашим услугам.

Сэр Тоби

Вы хотите войти в дом? Племянница моя желает вас видеть, если у вас есть до нее дело.

Виола

Я очень ей обязан, я хочу сказать: я обязан идти к ней.

Сэр Тоби

Так ноги в карман – и марш!

Виола

Мои ноги понимают меня лучше, чем я ваше выражение.

Сэр Тоби

Да я просто хочу сказать: идите.

Виола

Я отвечу вам делом, но нас предупредили.

_{Входят Оливия и Мария.}

Очаровательная, несравненная графиня! Небо да ниспошлет на вас дождь благоуханий!

Сэр Эндрю

Этот молодой человек отличный придворный. «Дождь благоуханий»! Прекрасно!

Виола

Мое поручение безмолвно для всех, графиня, кроме вашего благосклонного и снисходительного слуха.

Сэр Эндрю

Благоухание! Благосклонное! Снисходительная! Замечу все три.

Оливия

Затворите садовую дверь и оставьте нас. Я хочу его выслушать.

_{Сэр Тоби, сэр Эндрю и Мария уходят.}

Позвольте вашу руку.

Виола

Повелевайте мной, графиня, яК услугам вашим.

Оливия

Имя ваше как?

Виола

Имя вашего слуги – Цезарио,Прелестная графиня.

Оливия

Мой слуга?Не радовался свет еще ни разу,Когда учтивостью считали лесть.Вы, юноша, слуга Орсино.

Виола

А он ваш!Слуга же вашего слуги обязанИ вашим быть, графиня.

Оливия

Я о немНе думаю; его же мысли лучшеПусть будут неисписанным листком,Чем мной наполнены.

Виола

Графиня, яПришел, чтоб ваши помыслы склонитьК нему, чье сердце полно…

Оливия

Извините,О нем я говорить вам запретила.Вот если б вам угодно былоРассказать о ком-нибудь другом,Мой слух бы этим насладился более,Чем музыкою сфер.

Виола

Графиня…

Оливия

Позвольте на минуту! Прошлый разВы здесь произвели очарованье,И я за вами вслед послала перстень.Я этим обманула и себя,И моего слугу, и, верно, васТеперь невыгодному толкованьюЯ подвергаюсь, навязавши вамС лукавством недостойным эту вещь,Принадлежащую не вам. Ну что же?Вы что подумали? Вы честь моюМишенью сделали – и полетелиВ нее все необузданные мысли,Как стрелы, из души властолюбивой?Для прозорливого ума, как ваш,Я обнаружила довольно: сердцеМое прикрыто дымкою – не грудью.Так говорите же теперь и вы.

Виола

Я сожалею…

Оливия

Это шаг к любви.

Виола

Ни на вершок; из опыта мы знаем,Что часто сожалеют о врагах.

Оливия

Так, стало быть, опять пора смеяться!Как возгордиться нищему легко!Но если должно пасть добычей, лучшеПопасться в когти льву, чем в зубы волку.

_{Бьют часы.}

Звон колокольчика напомнил мне,Что я теряю время. Успокойтесь,Я не желаю вас, мой друг.Ваш путь идет туда, на запад.Когда в вас молодость и ум созреют,Завидный будет у супруги вашей муж.

Виола

Итак, на запад! Вас да осенятДары небес, веселие и счастье!А государю моему ни слова?

Оливия

Скажи, что думаешь ты обо мне?

Виола

Я думаю, душа в вас говорит«Оливия – не то, что есть».

Оливия

Так знай:Я то же думаю и о тебе.

Виола

Вы не ошиблись: я – не я, синьора.

Оливия

Желала бы тебя я видеть тем,Чем я хочу.

Виола

Когда бы я тогдаСтал чем-нибудь получше – я тогоЖелал бы: а теперь я ваш дурак.

Оливия

О, сколько прекрасного в этих устах,Когда на жемчужных в коралле зубахЗмеятся насмешка, и гнев, и презренье.Любовь, ты недолго свое откровеньеТаишь, как сознанье кровавой вины.Цезарьо, клянусь тебе розой весны,Клянусь непорочной души чистотоюИ всем, что священно, – любовью святою!Тебя полюбила я, как ты ни горд!Мой ум перед сердцем без силы простерт.Зачем же себя оградил ты молчаньем,Когда я сгораю безумным желаньем?Цезарио, сладко в любви тосковать,Но слаще ответ на любовь отыскать!

Виола

Клянусь моей юностью, в этой грудиЕсть сердце и верность; но ими владеетНе женщина. Кроме меня не посмеетНикто воцариться на троне души.Прощайте, графиня. Вперед я не стануОписывать графа сердечную рану.

(Уходит.)

Оливия

Вернись! Мое сердце ты можешь склонитьЛюбовью, мне чуждою, графа любить!

_{Уходит.}

Сцена вторая. Комната в доме Оливии

_{Входят сэр Тоби, сэр Эндрю и Фабиан.}

Сэр Эндрю

Нет, ей-богу, я не останусь ни минуты дольше.

Сэр Тоби

Почему, великолепная ярость? Скажи, почему?

Фабиан

Вы непременно должны сказать нам причину, сэр Эндрю.

Сэр Эндрю

Ну, я видел твою племянницу: она гораздо была ласковее со слугою графа, чем со мной когда-нибудь. Там, в саду я это видел.

Сэр Тоби

А видела она тогда тебя, старый ребенок? Ну говори!

Сэр Эндрю

Ясно, как я теперь вас…

Фабиан

Это сильное доказательство, что она вас любит.

Сэр Эндрю

Черт возьми! Хотите вы сделать из меня осла?

Фабиан

Я докажу вам это законным порядком; ум и разум присягнут в этом.

Сэр Тоби

А они были присяжными, когда еще Ной не плавал в ковчеге.

Фабиан

Она любезничала с этим молодцом на ваших глазах единственно для того, чтоб пробудить спящее мужество, наполнить огнем вашу грудь и пламенем – сердце. Вам бы тогда подойти и заставить молчать этого молодца самыми лучшими и свежими, как с иголочки, шутками. Этого от вас ожидали – и обманулись. Вы позволили времени смыть двойную позолоту этого случая, и в мнении графини поплыли на север, где и будете висеть, как ледяная сосулька на бороде голландца, пока не исправите дела каким-нибудь отличным порывом храбрости или тонкою политикой.

Сэр Эндрю

Коли надо этому быть, так надо, чтоб храбростью. Политику я ненавижу. По-моему, лучше уж быть пуританином, чем заниматься политикой.

Сэр Тоби

Пожалуй, построим твое счастье на основании храбрости. Так вызови ж графского посла на дуэль и изрань его в одиннадцати местах. Племянница моя узнает об этом, и будь уверен, что никакая сваха в мире не отрекомендует тебя женщине так хорошо, как слава храбрости.

Фабиан

Другого средства не остается, сэр Эндрю.

Сэр Эндрю

Согласен кто-нибудь из вас отнести к нему мой вызов?

Сэр Тоби

Иди и напиши его рукою Марса, дерзко и кратко. До остроумия дела нет, было бы красноречиво да замысловато. Разругай его во весь лист. Не помешает, если ты ему «тыкнешь» с полдюжины раз. Сади ложь на ложь, сколько их уместится на листе бумаги, будь он длиной в простыню на кровать в Уоре, в Англии. Ступай да смотри, чтобы в чернилах твоих нашлось довольно желчи, хоть ты и пишешь гусиным пером. Но это не важность. За дело.

Сэр Эндрю

Где мне вас найти?

Сэр Тоби

Мы позовем тебя ex cubiculo[9]. Иди только.

_{Сэр Эндрю уходит.}

Фабиан

Дорогой это для тебя человек, сэр Тоби.

Сэр Тоби

Да и я ему недешево обошелся: тысячи в две-три.

Фабиан

Мы получим от него редкость, не письмо; но ведь ты его не отдашь?

Сэр Тоби

Уж, конечно, нет; но все-таки буду подстрекать молодца выйти на его вызов. Я думаю, их и волами не стащишь вместе. Что же касается нашего рыцаря, так, если его вскроют и найдут в нем крови блохе на завтрак, – я готов съесть все остальное.

Фабиан

Да и противник его, этот молодой человек, судя по лицу, не обещает особенной свирепости.

_{Входит Мария.}

Сэр Тоби

Смотри, вот и соловей наш!

Мария

Хотите заболеть от смеха, так пойдемте со мной. Этот болван Мальволио сделался идолопоклонником, настоящим ренегатом. Никакой мусульманин, уповающий на блаженство в своей вере, не верует в такую кучу глупейших вещей. Он уже в желтых чулках.

Сэр Тоби

И с подвязками накрест?

Мария

Да, и гуляет, точно цапля в болоте. Я шла за ним тайком как вор, и знаю, что он сообразуется с каждой буквой моего письма. Едва улыбнется он, как на лице его является больше линий, чем на новой карте с обеими Индиями! Вы не можете себе представить всего этого, и я едва могла удержаться, чтоб не швырнуть ему что-нибудь в голову. Я уверена, что графиня даст ему пощечину, а он, улыбаясь, примет это как особенную милость.

Сэр Тоби

Пойдем, пойдем! Веди нас.

_{Уходят.}

Сцена третья. Улица

_{Входят Антонио и Себастиан.}

Себастиан

Я не хотел тебя обеспокоить,Но если этот труд тебе не в тягость,Так я тебя не стану и бранить.

Антонио

Тебя покинуть я не мог: желанье,Острейшее зубчатой стали шпор,Меня погнало за тобою следом,И не одна охота повидаться —Хотя и этого уже довольно,Чтобы завлечь меня в далекий путь, —Но также и забота, каковоТы совершишь свой путь, страны не зная,Которая чужому, без друзейИ без путеводителя, нередкоЯвляется угрюмою пустыней.Вот опасения мои, и с нимиМоя любовь тем больше поспешилаВслед за тобой.

Себастиан

Мой добрый друг Антонио,Благодарю, благодарю, благодарю —Вот все, чем отвечать тебе могу я.За добрые услуги часто платятТакой невыгодной монетой… Да,Будь кошелек мой полон, как душа,Ты лучшую награду получил бы.Ну чем заняться? Не пойти ли в городВзглянуть на древности его?

Антонио

До завтраСперва квартиру надо поискать.

Себастиан

Я не устал, и до ночи далеко.Пожалуйста, порадуем наш взор,Пойдем взглянуть на славные строеньяИ монументы города.

Антонио

Нет, извини,Мне здесь по улицам ходить опасно.В морском сраженье с кораблями графаРаз удалось мне службу сослужитьТакую, что уж мне не оправдаться,Когда б им удалось меня поймать.

Себастиан

Ты много истребил его людей?

Антонио

Нет, мой проступок не такой кровавый,Хоть обстоятельства и спор моглиБыть поводом кровавого убийства.Конечно, дело можно было сладитьВознагражденьем отнятых вещей,Да многие из наших добрых гражданИ поступили так торговли ради,Но я не захотел. Итак, мой друг,Мне дорого придется покаянье,Когда меня поймают здесь теперь.

Себастиан

Так не ходи по улицам так явно.

Антонио

И не пойду. На, вот мой кошелек.Квартиры лучшие в предместье юга,В гостинице под вывеской «Слона».Я закажу обед, а ты покаместУмножь познанья, исходивши город,И время за нос поводи. МеняНайдешь в гостинице.

Себастиан

К чему мне кошелек?

Антонио

На случай, если что-нибудь себеКупить захочешь, чтобы не нуждался.

Себастиан

Итак, твоим я буду казначеем.Прощай же.

Антонио

Жду под вывеской «Слона».

Себастиан

Явлюсь – не позабуду.

_{Уходят.}

Сцена четвертая. Сад Оливии

_{Входят Оливия и Мария.}

Оливия

За ним послала я. Когда придет он,Как угостить его? Чем одарить?Для молодости золото так мило!Я говорю так громко! Где Мальволио?Он вежлив и торжествен. В этом делеТакой слуга с руки. Мальволио!

Мария

ОнИдет сюда, графиня; только страненДо крайности. Он, верно, помешался.

Оливия

Что сталось с ним? Он бредит?

Мария

Нет, нисколько,Он только улыбается. Не худо,Чтоб кто-нибудь, графиня, был при васНа всякий случай. Право, он рехнулся.

Оливия

Поди-ка позови его скорей.

_{Мария уходит.}

И я безумная, как он, когдаВеселое безумство сходно с грустным.

_Мария_{возвращается с Мальволио.}

Оливия

Как поживаешь, Мальволио?

Мальволио

(улыбаясь изысканно)

Прелестная графиня! Хе-хе!

Оливия

Ты улыбаешься? А я позвала тебя по серьезному делу.

Мальволио

По серьезному, графиня? Конечно, я мог бы быть серьезным, так как эти подвязки накрест останавливают и сгущают кровь. Впрочем, что за дело? Если это приятно взорам одной, то я готов повторить правдивый сонет: «Уж если нравлюсь я одной, то нравлюсь всем, само собой!»

Оливия

Что с тобою, Мальволио? Здоров ли ты?

Мальволио

У меня не черная душа, хотя и желтые чулки. Письмо в моих руках, и повеления должны быть исполнены. Надеюсь, я знаю этот прекрасный латинский почерк.

Оливия

Не лечь ли тебе в постель, Мальволио?

Мальволио

В постель? Да, душа моя, я приду к тебе.

Оливия

Господь с тобой! С какой стати ты улыбаешься и беспрестанно посылаешь воздушные поцелуи?

Мария

Как ваше здоровье, Мальволио?

Мальволио

Вам желательно знать? Но разве соловьи отвечают сорокам?

Мария

Что это значит, что вы являетесь к графине с таким смешным бесстыдством?

Мальволио

«Не бойся величия». Это было прекрасно сказано.

Оливия

Что ты хочешь этим сказать, Мальволио?

Мальволио

«Одни родятся великими…»

Оливия

Ну?

Мальволио

«Другие приобретают величие…»

Оливия

Что ты говоришь?

Мальволио

«А иным его бросают».

Оливия

Да поможет тебе небо!

Мальволио

«Вспомни, кто хвалил твои желтые чулки…»

Оливия

Твои желтые чулки?

Мальволио

«Кто желал тебя видеть с накрест завязанными подвязками…»

Оливия

С подвязками накрест?

Мальволио

«Смелей: счастье к твоим услугам, если ты только хочешь…»

Оливия

К моим услугам?

Мальволио

«Если ж нет, так оставайся навсегда: слугою».

Оливия

Да это совершенное безумие!

_{Входит слуга.}

Слуга

Ваше сиятельство, молодой кавалер от графа Орсино пришел снова, и я едва уговорил его подождать. Он ожидает ваших приказаний.

Оливия

Сейчас приду.

_{Слуга уходит.}

Любезная Мария, пожалуйста, позаботься об этом человеке. Где Тоби? Пусть двое из моих людей хорошенько за ним присматривают. Ни за что в мире не желала бы я, чтоб с ним случилось какое-нибудь несчастье.

_{Оливия и Мария уходят.}

Мальволио

Ага, еще яснее! Да-с! Не кто-нибудь, а сам сэр Тоби должен обо мне заботиться, что совершенно согласно с письмом. Она нарочно посылает его ко мне, чтоб я обошелся с ним грубо, о чем сказано и в письме. «Сбрось эту смиренную оболочку, – пишет она, – и будь груб с моим родственником, ворчи на прислугу; из уст твоих да зазвучат речи политические; веди себя странно». И прибавляет затем, что при этом необходимы «серьезное лицо, важная поступь, медленная речь, на манер вельмож» и тому подобное. Попалась, голубушка! Конечно, это милость богов, и боги найдут меня благодарным. «А слова при уходе: «Позаботьтесь об этом человеке». Не о Мальволио, не о дворецком, а о человеке! Да, все в наилучшей гармонии: ни скрупула, ни грана сомнения, никакого препятствия, никакого невероятного или двусмысленного обстоятельства. Что тут возразить? Ничто не может стать между мною и далекой перспективой моих надежд. Боги, а не я совершили это – и им принадлежит благодарение.

_Мария_{возвращается с сэром Тоби и Фабианом.}

Сэр Тоби

Где он, во имя всего святого? Я заговорю с ним, хотя бы в него вселились все бесы ада, хотя бы им завладел целый легион их.

Фабиан

Вот он! Вот он! Что с вами, сударь? Что с вами, почтеннейший?

Мальволио

Ступайте, я отпускаю вас. Оставьте меня наслаждаться моим уединением. Ступайте прочь!

Мария

Прислушайтесь, как глухо говорит в нем лукавый! Не говорила ли я вам? Сэр Тоби, графиня просит вас позаботиться о нем.

Мальволио

Эге! В самом деле?

Сэр Тоби

Тише, тише! С ним должно обходиться ласково. Оставьте, уж я знаю как. Что с тобою, Мальволио? Здоров ли ты? Что ж, друг мой, сатане должно противиться; подумай, ведь он враг человека.

Мальволио

Знаете ли вы, что вы говорите?

Мария

Видите, как он принимает к сердцу, когда говорят худо о сатане! Дай бог, чтоб он не был заколдован!

Фабиан

Показать бы его мочу ворожее.

Мария

Завтра же утром, непременно. Графиня ни за что в мире не хотела бы его лишиться.

Мальволио

Ты думаешь?

Мария

О господи!

Сэр Тоби

Пожалуйста, замолчи! Это совсем не то, и разве вы не видите, что вы его только раздражаете? Оставьте, уж я один справлюсь.

Фабиан

Не иначе, как ласково: лукавый зол и не терпит возражений.

Сэр Тоби

Ну что ты поделываешь, голубок мой? Как поживаешь, мой цыпленочек?

Мальволио

Милостивый государь!

Сэр Тоби

Поди сюда! Цып, цып! Нет, сударь, важному человеку не пристало играть с сатаною в бабки. Изыди, окаянный!

Мария

Заставьте его проговорить молитву, добрейший сэр Тоби, заставьте его молиться.

Мальволио

Молиться, выдра?

Мария

Видите, я вам говорила: он и слышать не хочет о страхе Божьем.

Мальволио

Убирайтесь на виселицу! Болваны, ничтожные твари, не к вашей сфере я принадлежу. Вы обо мне еще услышите. (Уходит.)

Сэр Тоби

Возможно ли?

Фабиан

Если представить на сцене, я бы назвал это, может быть, неправдоподобной выдумкой.

Сэр Тоби

Голова его битком набита нашей шуткой.

Мария

Так не отставайте от него, чтоб шутка наша не выдохлась.

Фабиан

Право, мы его сведем с ума.

Мария

Тем спокойнее будет в доме.

Сэр Тоби

Пойдем, свяжем его и засадим в темную комнату. Племянница моя уже уверена, что он сошел с ума, и мы можем продолжать нашу шутку себе на потеху, а ему на покаяние до тех пор, пока нам самим не надоест; а тогда можно и сжалиться. Мы поведем дело судебным порядком, а ты, амазонка, его освидетельствуешь. Смотри!

_{Входит сэр Эндрю.}

Фабиан

Еще потеха!

Сэр Эндрю

Вот вам вызов, читайте! Ручаюсь, что соли и перцу довольно.

Фабиан

Ужели он так дерзко написан?

Сэр Эндрю

Ну да, ручаюсь. Прочтите только.

Сэр Тоби

Подай сюда. (Читает.) «Молодой человек! Кто бы ты ни был, ты все-таки собака».

Фабиан

Изящно и храбро!

Сэр Тоби

(читает)

«Не удивляйся и не изумляйся в душе своей, почему я тебя так называю, так как не говорю тебе причины».

Фабиан

Славный крючок! На нет и суда нет.

Сэр Тоби

(читает)

«Ты приходишь к графине Оливии, и она любезничает с тобою на моих глазах. Но ты лжешь – я тебя вовсе не за это вызываю».

Фабиан

Удивительно кратко и удивительно бессмысленно!

Сэр Тоби

(читает)

«Я подстерегу тебя на обратном пути домой, и если ты будешь столь счастлив, что убьешь меня…»

Фабиан

Славно!

Сэр Тоби

(читает)

«…то ты убьешь меня, как мерзавец и мошенник».

Фабиан

Ты все от выстрела в сторону.

Сэр Тоби

(читает)

«Прощай – и Господь да помилует одну из наших душ! Он может помиловать и мою; но я надеюсь на лучшее. Итак – берегись! Твой друг, смотря по тому, как ты меня встретишь, или твой заклятый враг – Эндрю Эгчик». Если это письмо его не взорвет, так его и порохом не сдвинешь с места. Я отдам ему его.

Мария

Вы сейчас можете это сделать, он теперь разговаривает с графиней и скоро уйдет.

Сэр Тоби

Ступай, сэр Эндрю, и подстереги его у садовой решетки, как охотник зайца. Только увидишь его – обнажи шпагу и окати его потоком ужаснейших ругательств. Часто случается, что как проревешь медвежьим басом самую наиужаснейшую ругань, так прослывешь храбрым гораздо больше, чем от настоящего дела. Марш!

Сэр Эндрю

Ну уж ругаться я сумею. (Уходит.)

Сэр Тоби

Письма-то я, конечно, не отдам. Обращение этого молодого человека доказывает, что он умен и хорошо воспитан, да и посредничество его между его господином и моею племянницею подтверждают это. Итак, письмо не испугает его, так как оно глупо как нельзя более, и он тотчас смекнет, что оно написано ослом. Вместо этого я устно передам ему вызов, наговорю с три короба о храбрости Эндрю и поселю в нем высокое мнение о его ярости, ловкости и вспыльчивости. Он так молод, что поверит всему. Это обоих их так перепугает, что они уничтожат друг друга глазами, как василиски.

_{Входят Оливия и Виола.}

Фабиан

Вот он с твоей племянницей. Оставим его с ней проститься, а там и на приступ.

Сэр Тоби

А между тем я выдумаю самые страшные выражения для вызова.

_{Сэр Тоби, Фабиан и Мария уходят.}

Оливия

Уж слишком много высказала яДля сердца каменного. Честь моюЯ необдуманно опасности подвергла;Меня в проступке что-то укоряет,Но он так необуздан и силен,Что насмехается над укоризной.

Виола

Как душу вам снедает злая страсть,Так от нее мой господин страдает.

Оливия

Прошу, носите из любви ко мнеВот этот перстень: это мой портрет.Не откажите – мучить вас не станетОн болтовней своей – и приходите,Прошу вас, завтра поутру опять.В какой из просьб могу я отказать,Когда она не оскорбляет чести?

Виола

Прошу любви одной для господина.

Оливия

Отдать могу ли без ущерба честиЯ графу то, что вам уж отдала?

Виола

Я разрешаю.

Оливия

Хорошо, но завтраБудь здесь. Злой дух такой, как ты, друг мой,Способен в ад увлечь меня с собой!

(Уходит.)

_{Сэр Тоби и Фабиан}_{возвращаются.}

Сэр Тоби

Здравствуй, молодой человек!

Виола

Здравствуйте, сударь.

Сэр Тоби

Какое бы оружие с тобою ни было, изготовь его. Что за обиду ты ему нанес – я не знаю, но твой противник, разъяренный и кровожадный, как охотник, ожидает тебя в конце сада. Шпагу наголо! Не мешкай. Твой неприятель скор, ловок и убийствен.

Виола

Вы ошибаетесь, сударь, я уверен, что у меня ни с кем нет ссоры. Память моя не подсказывает мне никакой нанесенной мною обиды.

Сэр Тоби

Уверяю вас, что дело обстоит как раз наоборот, и, если вы хоть сколько-нибудь дорожите своею жизнью, будьте осторожны: на стороне вашего противника все выгоды, какие только может доставить молодость, сила, ловкость и гнев.

Виола

Скажите же, пожалуйста, кто он?

Сэр Тоби

Он рыцарь, возведенный в это достоинство прикосновением незазубренного меча на шитом ковре, но в поединке он сущий черт: он уже трижды отделил душу от тела – и гнев его в эту минуту так непримирим, что нет ему другого удовлетворения, кроме смерти и похорон. Валяй! Девиз его – «все или ничего»!

Виола

Я возвращусь в дом и выпрошу у графини провожатых. Я не забияка. Слышал, правда, что есть люди, которые нарочно завязывают ссоры с другими в доказательство своей храбрости. Может, и он того же десятка.

Сэp Тоби

Нет, сударь, гнев его основан на существенной обиде. Итак, вперед! Вы должны с ним драться. Вы не войдете в дом, не подравшись со мною, а драться вы можете все равно и с ним. Итак, вперед или обнажайте сейчас вашу шпагу. Драться вы должны – это решено, или должны навсегда отказаться от права носить шпагу.

Виола

Это столь же неучтиво, сколь и странно. Сделайте мне одолжение, спросите, чем я его обидел. А если случилось, то, верно, без умысла, по неосторожности.

Сэр Тоби

Извольте! Фабиан, останься с ним, пока я ворочусь. (Уходит.)

Виола

Вы, милостивый государь, знаете что-нибудь об этой ссоре?

Фабиан

Я знаю только, что он очень на вас зол и будет драться не на жизнь, а насмерть. Больше мне ничего неизвестно.

Виола

Скажите, что он за человек?

Фабиан

Наружность его не обещает ничего необыкновенного, но вы на деле узнаете его мужество. Поистине, он самый ловкий, кровожадный и опасный соперник во всей Иллирии. Угодно вам идти ему навстречу – я вас помирю, если возможно.

Виола

Я был бы вам очень благодарен. По мне, лучше иметь дело со священником, чем с рыцарем; я не забочусь о том, считают ли меня храбрым.

_{Уходят.}

Сцена пятая. Улица рядом с садом Оливии

_{Входят сэр Тоби и сэр Эндрю.}

Сэр Тоби

Да, братец, это черт, а не человек! Я еще не видывал такого рубаки. Я пошел было с ним на ножнах – так, для пробы, – но он выпадает с такою дьявольскою быстротою, что хоть брось, и если он отпарировал, то наносит удар так же верно, как нога касается земли, когда сделаешь шаг. Он был, говорят, первым фехтовальщиком у турецкого султана.

Сэр Эндрю

Черт возьми! Я не хочу с ним драться!

Сэр Тоби

Да уж теперь он сам не идет назад. Фабиан едва его там сдерживает.

Сэр Эндрю

Провались он! Если б я знал, что он такой бойкий и мастер драться, так черт бы его взял прежде, чем я его вызвал. Постарайся только, чтоб он бросил это дело, – и я дам ему моего серого жеребца.

Сэр Тоби

Пожалуй, я сделаю ему это предложение. Погоди здесь и держи себя бодрее. (В сторону.) Это кончится без крови и убийства. А на твоей лошадке я поеду так же, как и на тебе, дружок.

_{Входят Фабиан и Виола.}

(Фабиану.) Он дает свою лошадь за мировую. Я уверил его, что этот молокосос чуть не сам дьявол.

Фабиан

(сэру Тоби)

А тот столь же высокого мнения о нашем рыцаре. Он бледен и дрожит, как будто у него медведь за спиною.

Сэр Тоби

(Виоле)

Нет спасения, сударь, он непременно хочет с вами драться, потому что поклялся. Что же касается ссоры, так он одумался и видит теперь, что дело не стоит порядочного слова. Итак, обнажите шпагу, чтоб дать ему возможность не нарушить своей клятвы. Он уверяет, что не нанесет вам вреда.

Виола

(в сторону)

Боже, еще немного – и я признаюсь, какой я мужчина.

Фабиан

Когда заметите, что он разгорячился, то отступайте.

Сэр Тоби

Что, брат Эндрю, нет спасения? Впрочем, он хотел сразиться с тобою только чести ради, так как без этого нельзя обойтись по законам дуэли; но он дал мне свое рыцарское слово, что не причинит тебе вреда. Живей же!

Сэр Эндрю

Дай бог, чтоб он сдержал свое слово! (Обнажает шпагу.)

Виола

(обнажая шпагу)

Уверяю вас, что это против моей воли.

_{Входит Антонио.}

Антонио

(сэру Эндрю)

Стой – и в ножны вложите вашу шпагу!Когда вас этот юноша обидел,Я за него дерусь; а если выЕго обидели, так вас зову на бой.

Сэр Тоби

Как, сударь, вы? Да вы-то кто такой?

Антонио

Я тот, кто больше за своих друзейНа деле делает, чем говорит.

Сэр Тоби

(обнажая шпагу)

Если вы такой забияка, так я к вашим услугам.

_{Входят двое полицейских.}

Фабиан

Остановись, Тоби! Черт полицию принес.

Сэр Тоби

(к Антонио)

Мы после поговорим.

Виола

(сэру Эндрю)

Вложите вашу шпагу, если вам угодно.

Сэр Эндрю

Ей-богу, угодно! А что до того, что я вам обещал, так я сдержу мое слово. Он хорошо выезжен и не тугоузд.

1-й полицейский

Вот он – исполняй свой долг.

2-й полицейский

По повеленью герцога, под стражуЯ вас беру.

Антонио

Любезный, вы ошиблись!

1-й полицейский

Ничуть, я вас немедленно узнал,Хоть вы теперь и не в матросской шапке.Бери его: он знает, что я знаю.

Антонио

(Виоле)

Я повинуюсь: это же случилосьВсе оттого, что я пошел искать вас.Что ж делать, друг, пришлось мне поплатиться!Что предпринять намерены вы? Я,Нуждой гонимый, должен вас проситьМне кошелек, вам данный, возвратить.О, мысль, что я помочь уж вам не в силе,Грызет меня сильнее, чем арест!Я удивил вас. О, не унывайте!

2-й полицейский

Пожалуйте, сударь.

Антонио

Я принужден просить вас возвратитьХоть часть из вам мной данных денег.

Виола

Деньги!За теплое участие ко мне,Которое вам много повредилоИ довело отчасти до тюрьмы,Я уделить готов вам половинуИз скудных средств моих.

Антонио

Ужель отречьсяРешились вы? Ужель мои услугиЯ должен вам доказывать словами?Не искушайте горя моегоИ уст моих дойти не заставляйтеДо вычисленья их пред вами здесь!

Виола

Увы, из них не знаю ни одной,Да и лицо мне ваше незнакомо;Неблагодарность же мне ненавистней лжи,И хвастовства, и гордости, и пьянства,И всех других пороков, что живутИ властвуют в крови, как острый яд.

Антонио

О правосудный Бог!

2-й полицейский

Пойдемте, сударь!Прошу идти.

Антонио

Постой – два слова только!Стоящего здесь юношу меж вамиЯ выхватил почти из пасти смерти,Берег его с любовию святойИ пред его наружностью склонялся,Надеясь дух под ней найти высокий.

1-й полицейский

Что нам до этого за дело? ВремяЛетит стрелой – и нам пора идти.

Антонио

И истуканом стало божество!Ты светлый лик навек свой обесчестил,Себастиан! Природу очернилаТвоя душа – она мне заплатилаНеблагодарностью. Добро – есть красота,Но зло прекрасное – есть пустота,Одетая в блестящую одежду.

1-й полицейский

Он с ума сходит. Ведите его! Пойдем, пойдем!

Антонио

Ведите. (Уходит с полицейскими.)

Виола

Он говорил так бурно. Верит онСвоим словам; но я не верю.О, если б вы сбылись, мои мечты!О, если б, брат, из волн спасен был ты!

Сэр Тоби

Эндрю и Фабиан, в кабак направим путь,Где, может быть, втроем срифмуем что-нибудь!

Виола

Он называл меня Себастианом!Мой брат был схож лицом со мною точноИ, как мое, носил такое ж платьеО, если рок осуществит надежду,Тогда и смерч, и гибельные волныВ моих глазах любови будут полны!

(Уходит.)

Сэр Тоби

Самый бесчестный, ничтожный молокосос и более трусливый, чем заяц. Что он бесчестен, это видно из того, что он оставил друга в нужде и отрекся от него. Что же касается его трусости, то спроси о том у Фабиана.

Фабиан

Трус, самый отъявленнейший из всех трусов!

Сэр Эндрю

Черт возьми, догоню и отваляю его!

Сэр Тоби

Дело! Колоти его, только не обнажай шпаги.

Сэр Эндрю

Еще бы не колотить!

Фабиан

Пойдем посмотрим, чем все это кончится.

Сэр Тоби

Держу пари на что угодно – из этого не выйдет ничего.

_{Уходят.}

Действие IV

Сцена первая. Улица перед домом Оливии

_{Входят Себастиан и шут.}

Шут

Так вы хотите уверить меня, что я не к вам послан?

Себастиан

Довольно – ты, я вижу, ловкий парень,И потому оставь меня в покое!

Шут

Славно сыграно! Значит, я вас не знаю, и графиня не к вам меня послала, чтоб пригласить к ней на пару слов, и зовут вас не Цезарио, и это не мой нос. Словом – все не так, как оно есть.

Себастиан

Поди и расточай свое безумьеПеред другими. Ты меня не знаешь.

Шут

Расточать свое безумье! Это словечко он подслушал о какой-нибудь знатной особе и применяет его к дураку. Расточать свое безумье! Право, того и смотри, что этот огромный болван, свет, сделается модным франтом. Пожалуйста, брось свои причуды и скажи, чем мне следует расточиться перед графиней? Не вестью ли о том, что ты придешь?

Себастиан

Оставь меня в покое, глупый сводник.Вот деньги – на, а не уйдешь – тебяЯ награжу и худшею монетой.

Шут

Клянусь честью, у тебя щедрая рука. Мудрецы, дающие деньги дуракам, приобретают тем себе добрую славу, если лет с дюжину не перестают набивать их карманы.

_{Входят сэр Тоби, сэр Эндрю и Фабиан.}

Сэр Эндрю

А, сударь, попались! Вот вам! (Бьет Себастиана.)

Себастиан

(бьет его)

А вот тебе и сдача. Да что здесь, все перебесились?

Сэр Тоби

Остановись, или шпага твоя полетит к черту!

Шут

Сейчас все расскажу графине. Ни за какие деньги не хотел бы сидеть в какой-нибудь из ваших шкур. (Уходит.)

Сэр Тоби

(хватая Себастиана)

Перестаньте, будет!

Сэр Эндрю

Оставь, я иначе с ним расправлюсь. Я подам на него жалобу и, если в Иллирии есть еще законы, обвиню его, хоть я и первый ударил, что, впрочем, вздор.

Себастиан

Прочь руку!

Сэр Тоби

Э, не хочу – и дело с концом. Шпагу в ножны, герой! Хотя ты и храбр, но все-таки довольно.

Себастиан

(вырываясь)

Все ж вырвусь я. Ну что теперь ты скажешь?Ступай, а нет – так шпагу вынимай.

(Обнажает шпагу.)

Сэр Тоби

Что? Что? Так, стало быть, непременно нужно выпустить унции две твоей дерзкой крови? (Обнажает шпагу.)

_{Входит Оливия.}

Оливия

Стой, Тоби, если жизнью дорожишь!Ужели никогда твои поступкиНе переменятся? Неблагодарный!Ты сотворен, чтоб жить в глухих степях,Средь скал, где дикари лишь обитают.Прочь с глаз моих! А ты не оскорбляйся,Цезарио мой добрый!

(Сэру Тоби.)

Дерзкий, прочь!

_{Сэр Тоби, сэр Эндрю и Фабиан уходят.}

Мой милый друг, не предавайся гневуИ сохрани владычество умаНад этим грубым, дерзким нападеньемНа твой покой. Пойдем, я расскажуТебе про шутки буйные его —И сам же ты над ними посмеешься.Ты должен быть со мной – не откажи.Будь проклят он! Тебя он оскорбил,В тебе мое он сердце огорчил.

Себастиан

Откуда этот вихрь, видений полный?В безумстве я или в глубоком сне?Так усыпите ж чувства, Леты волны!В таких мечтах не пробудиться мне!

Оливия

Пойдем, пойдем! Иди за мною смело.

Себастиан

Охотно.

Оливия

Слово будь отныне дело.

_{Уходят.}

Сцена вторая. Комната в доме Оливии

_{Входят Мария и шут.}

Мария

Пожалуйста, надень вот эту рясу да прицепи бороду и уверь его, что ты отец Топас. Поспеши, а я позову между тем Тоби. (Уходит.)

Шут

Прекрасно, надену рясу и прикинусь святым отцом. Да, впрочем, не первый я притворщик под такой рясой. Я не так важен, чтоб мог сделать честь моему званию, и не так тощ, чтоб прослыть за ученого; однако же быть честным человеком и хорошим хозяином не хуже, чем прослыть великим ученым. Но вот мои товарищи.

_{Входят сэр Тоби и Мария.}

Сэр Тоби

Да благословит вас Иегова, отец Топас!

Шут

Bonos dies[10], сэр Тоби. Как седовласый пражский отшельник, не умевший ни читать, ни писать, очень мудро сказал племяннице царя Горбодука: «То, что есть, – есть» – так и я, поскольку я патер Топас, постольку я патер Топас. Ибо что такое то, если не то, и есть, если не есть?

Сэр Тоби

Поговорите с ним, отец Топас.

Шут

Эй, кто там? Да будет мир в сей темнице!

Сэр Тоби

Каналья хорошо подражает, ловкая каналья!

Мальволио

(за сценой)

Кто меня зовет?

Шут

Патер Топас, пришедший посетить одержимого бесом Мальволио.

Мальволио

Отец Топас, отец Топас, добрый отец Топас, сходите к миледи!

Шут

Изыди, окаянный! Зачем истязуешь ты сего человека и говоришь только о леди?

Сэр Тоби

Премудро сказано, отец Топас!

Мальволио

Отец Топас, так жестоко еще никого вы не обижали. Отец Топас, не верьте, что я сошел с ума. Они засадили меня в ужасную темноту.

Шут

Сатана нечистый! Я называю тебя нежнейшим из твоих имен, ибо я одна из тех кротких душ, которые даже и с чертом обращаются вежливо. Ты говоришь, что в комнате темно?

Мальволио

Как в аду, отец Топас.

Шут

Однако ж в ней есть окна, прозрачные, как ставни и верхние окна, что на севере-юге светят, как черное дерево, а ты жалуешься на темноту.

Мальволио

Я не сумасшедший, отец Топас, говорю вам, что эта комната темна.

Шут

Безумный, ты в заблужденье. Но я говорю, что несть тьмы, кроме незнания, в которое ты погружен больше, чем египтяне в их туман.

Мальволио

Я говорю, что эта комната темна, как незнание, будь оно темно, как сам ад. Повторяю, что никого еще не обижали так жестоко. Я сумасшедший столько же, как и вы. Испытайте это в каком угодно толковом разговоре.

Шут

В чем состоит учение Пифагора касательно диких уток?

Мальволио

В том, что душа нашей бабушки может жить в утке.

Шут

Что ты думаешь об этом учении?

Мальволио

Я считаю душу благородной и не причастен к его учению.

Шут

Прощай! Оставайся во тьме. Прежде чем я признаю в тебе здравый рассудок, ты должен признать учение Пифагора и бояться убить утку, чтоб не изгнать души твоей бабушки. Прощай!

Мальволио

Отец Топас! Отец Топас!

Сэр Тоби

Ай да отец Топас!

Шут

Не правда ли, что мне все к лицу?

Мария

Ты мог бы окончить дело без рясы и бороды: он тебя не видит.

Сэр Тоби

Теперь заговори с ним своим голосом и приди мне сказать, как ты его найдешь. Как бы было хорошо развязаться с этой шуткой добром! Если можно выпустить его кстати, так пусть себе идет, потому что мои отношения с графиней теперь так дурны, что я не могу безопасно дотянуть шутку до конца. Приходи ко мне в комнату.

_{Сэр Тоби и Мария уходят.}

Шут

(поет)

Дружок, ты скажи,Любит ли тебяДушенька твоя?

Мальволио

Дурак!

Шут

(поет)

Нет, не любит – разлюбила!

Мальволио

Дурак!

Шут

(поет)

Ой, за что ж тебя забыла?

Мальволио

Дурак, говорю я.

Шут

(поет)

Знать, другого полюбила!

Мальволио

Душа моя, шут, если ты хочешь крепко обязать меня, достань мне свечку, перо, бумагу и чернила. Как честный человек, я всю жизнь буду тебе благодарен.

Шут

Господин Мальволио…

Мальволио

Да, любезный шут.

Шут

Ах, сударь, как это вы лишились ваших пяти чувств?

Мальволио

Шут! Никогда и никого еще не обижали так жестоко. Я так же хорошо владею моими чувствами, как и ты, шут.

Шут

Только так? Так ты, право, не в своем уме, если твои чувства не лучше моих, дурацких.

Мальволио

Они заперли меня здесь, держат впотьмах, присылают ко мне священников, ослов и вообще всеми средствами стараются лишить меня рассудка.

Шут

Подумайте, что вы говорите, патер ведь здесь. (Переменив голос.) Мальволио! Мальволио! Да восстановит небо твой рассудок. Постарайся заснуть и перестань врать пустяки.

Мальволио

Отец мой…

Шут

Не заводи с ним речей, сын мой. – Кто? Я, отец Топас? Нет, ни за что! Господь с вами! – Аминь. Да будет так.

Мальволио

Дурак! Дурак!

Шут

Что с вами, успокойтесь! Меня бранят за то, что я с вами разговариваю.

Мальволио

Душенька шут, достань мне огня и бумаги. Уверяю тебя, я не безумнее кого другого в Иллирии.

Шут

Если б это была правда, Господи!

Мальволио

Как честный человек, это правда! Достань мне, милый шут, чернила, свечу и бумаги и передай графине, что я напишу: тебе дадут за это больше, чем когда-нибудь давали почтальону.

Шут

Достану, так и быть. Но скажите мне по правде: вы точно сошли с ума или только так, притворяетесь?

Мальволио

Поверь же, что нет; я говорю правду.

Шут

Помешанному я не поверю, не видев его мозга. Сейчас принесу вам свечу, бумагу и чернила.

Мальволио

Шут, я щедро награжу тебя. Пожалуйста, иди.

_{Шут уходит.}

Сцена третья. Сад Оливии

_{Входит Себастиан.}

Себастиан

Вот светлый Феб, вот воздух, вот земля,Вот перстень, что она мне подарила;Он предо мной, я чувствую его,Хотя я и опутан волшебством.Но это не безумство. Где Антонио?Я не нашел в гостинице его;Но он был там: хозяин мне сказал,Что в город он пошел меня искать.Теперь его совет мне был бы дорог,Как золото. Рассудок в ссоре с чувством,Хоть я и почитаю все ошибкой,А не безумством; но прилив ФортуныТак беспримерен, так непостижим,Что я готов глазам своим не верить.Я должен спорить с собственным умом:Он говорит, что кто-то здесь безумный.Она – в уме, и это ясно; какИначе управлять бы ей прислугой,Давать приказы, принимать послов —И все так тихо, твердо и умно?Тут где-то есть обман. Но вот она!

_{Входит Оливия со священником.}

Оливия

Прости мою поспешность! Если тыЖелаешь мне добра – пойдем со мною:В часовне, что недалеко отсюда,Ты передашь духовному отцуСвятую клятву вечного союза —И успокоится в моей грудиОт страха замирающее сердце.Он в тайне сохранит наш брак,Пока ты объявить его захочешь, —И свадьбу мы отпразднуем тогдаПрилично сану моему. Что скажешь?

Себастиан

Я клятву верности готов произнестиИ вечно сохранять ее в моей груди.

Оливия

(священнику)

Веди же нас, отец. Нас Бог благословит,И благодать его союз наш осенит.Действие VСцена перваяУлица перед домом Оливии.

_{Входят шут и Фабиан.}

Фабиан

Если ты меня любишь, покажи мне письмо его.

Шут

Любезный Фабиан, сделай мне за то другое одолжение.

Фабиан

Все, что ты хочешь.

Шут

Не требуй этого письма.

Фабиан

То есть ты даришь мне собаку и в награду требуешь ее назад.

_{Входят герцог, Виола, Курио и свита.}

Герцог

Вы люди графини Оливии?

Шут

Точно так, мы часть ее домашнего обихода.

Герцог

Тебя-то я хорошо знаю. Каково поживаешь, молодец?

Шут

По правде сказать, с врагами лучше, чем с друзьями.

Герцог

Нет, с друзьями лучше.

Шут

Нет, государь, хуже.

Герцог

Как же это?

Шут

Да вот как друзья хвалят меня и делают из меня осла, а враги прямо говорят мне, что я осел. Следовательно, с врагами я учусь самопознанию, а друзья меня надувают. Итак, если умозаключения похожи на поцелуи и если четыре отрицания составляют два утверждения, то чем больше друзей, тем хуже, чем больше врагов, тем лучше.

Герцог

Хорошо! Прекрасно!

Шут

Нет, государь, право нет, хоть вам и угодно быть одним из моих друзей.

Герцог

От моей дружбы тебе хуже не будет: вот тебе золотой.

Шут

Если бы это не значило повторять дважды то же самое, сэр, так не мешало бы удвоить.

Герцог

О, ты даешь мне худой совет!

Шут

На этот раз опустите, сударь, вашу щедрость в карман – и да повинуются ей ваши кровь и тело!

Герцог

Так и быть, согрешу вдвойне.

Шут

Primo, secundo, tertio[11] – и тогда будет ладно. Старая пословица говорит, «без троицы дом не строится»; такт в три четверти – веселый такт; колокол, созывающий на молитву, может вас убедить в том: он всегда звонит «динь-динь-динь»!

Герцог

Этой шуткой ты не выманишь больше денег из моего кармана. Если тебе угодно доложить графине, что я желаю с ней говорить, и проводить ее сюда, так это вернее пробудит мою щедрость.

Шут

Пусть же почивает, пока я ворочусь. Я иду, государь. Однако вы не должны думать, что моя любовь к золоту есть сребролюбие. Щедрость ваша пусть немного вздремнет – и я ее разбужу. (Уходит.)

_{Входят Антонио и полицейские.}

Виола

Вот, государь, спаситель мой идет.

Герцог

Его лицо знакомо мне, хотяВ последний раз я видел его черным,Запачканным в дыму, как у Вулкана.Он был начальником на плоскодонномНичтожном корабле и так жестоко,Так разрушительно схватился с лучшей,Сильнейшей частью флота моего,Что даже зависть и язык утратыЕму и честь и славу отдавали.В чем дело?

1-й полицейский

Государь, вот тот Антоньо,Который «Феникса», с богатым грузомК нам плывшего из Кандии, схватил.Вот тот, который полонил «Орла»,При чем погиб ваш молодой племянник.Сейчас его на дерзком поединкеМы на одной из улиц захватили.

Виола

Он шпагу мне в защиту обнажил,Но под конец заговорил так странно,Что все слова его за бред я счел.

Герцог

Прославленный пират, вор океана,Что за безумная отвага предалаТебя во власть людей, которых кровьюК себе вражду навек запечатлел?

Антонио

Орсино, благородный государь,Позвольте сбросить эти имена:Антонио не вор и не пират,Хотя и был врагом твоим суровым.Сюда меня волшебство завлекло,Причем из грозной пасти злого моряЯ юношу бесчувственного спас.Вот он! Он был уже добычей смерти;Но жизнь ему я смело подарил,А с ней и страсть без меры и границы,Со всей ее горячей полнотой.Я для него, мне милого, решилсяВступить сюда, в враждебный этот город,И за него же шпагу обнажил.Когда ж меня схватили, он, презренный,Не захотев со мною разделитьМоей беды, отрекся от меня.Тогда он тотчас стал мне вовсе чужд,Как вещь, погибшая в волнах морских.Он отказал мне в кошельке моем,Что я вручил ему пред тем за полчаса.

Виола

Но как могло случиться это все?

Герцог

Когда же к нам он в город возвратился?

Антонио

Сегодня утром, славный государь.Три месяца мы были неразлучны,Не расставались ни на полминутыНи днем ни ночью.

_{Входит Оливия со свитой.}

Герцог

Вот идет графиня!На землю к нам спустились небеса!Ты говоришь, как сумасшедший: онТри месяца уж служит у меня.Но мы поговорим об этом после.Теперь же с ним посторонись скорей.

Оливия

Что вам угодно, славный государь?Оливия готова вам служитьВо всем и всем, с одним лишь исключеньем.Цезарио, ты слова не сдержал.Ну что сказать в ответ на это можешь?

Виола

Мой повелитель хочет говорить —И я молчу…

Оливия

Когда запеть хотитеНа старый лад, то я отвечу вам,Что это слуху моему противно,Как после музыки – собачий лай.

Герцог

По-прежнему жестока.

Оливия

ПостояннаПо-прежнему.

Герцог

В жестокости? Увы,Неумолимая красавица, на твойАлтарь неблагодарный приносил яДуши моей священнейшие жертвы —И все напрасно! Что же делать мне?

Оливия

Что вы почтете более приличным.

Герцог

Так почему ж бы мне не умертвитьТого, что для меня всего милее,Как египтянин тот, который в часКончины злой убил свою подругу?И разве необузданная ревностьНе на границе благородства? Слушай,Ты верностью моей не дорожишь,А тот, кто вытеснил меня из сердцаИ из любви твоей, – того я знаю.Ты, непреклонная, ты будешь жить,Но этого любимца твоего,Которого и я люблю не меньше, —Его я оторву от гордых взоров,Где государю своему назлоОн царствует! Цезарио, пойдем!До зла моя решительность дозрела:Я умерщвлю любимого ягненка,Чтоб растерзать в голубке сердце злое.

Виола

Я тысячу смертей готов принять,Чтоб вам покой и утешенье дать.

Оливия

Цезарио, куда?

Виола

За государем,Которого люблю, как свет очей,Как жизнь, как счастие души моей, —Люблю так страстно, горячо и сильно,Как женщину мне не любить. Всесильный,Когда я лгу, права святой любвиТы смертью отомсти в моей крови!

Оливия

О, я несчастная, он обманул меня!

Виола

Кто обманул вас, кто вас оскорбил?

Оливия

Давно ли? Иль себя ты позабыл?Позвать священника!

_{Слуга уходит.}

Герцог

Пойдем! За мной!

Оливия

Куда, супруг, Цезарио мой милый?

Герцог

«Супруг»?

Оливия

Супруг! Ты можешь ли отречься?

Герцог

Ты муж ее?

Виола

Нет, государь, не я.

Оливия

О, это страх твой рабский говорит!От собственности отказаться онТебе внушил! Цезарио, не бойся,Не отвергай Фортуны! Будь открытТем, чем ты стал, чего достиг ты втайне, —И ты велик, как то, чего боишься.

_{Входит священник.}

Оливия

Добро пожаловать! Я заклинаюТвоим священным саном: объяви,Что с этим юношей я совершилаВ твоем присутствии. Хотя недавноМы в тайне думали все сохранить,Но случай все теперь разоблачает.

Священник

Союз любви вы предо мной свершили;Он укреплен соединеньем рук,Он утвержден разменом ваших колец,Запечатлен священным поцелуем;Все брачные обряды скрепленыМоей рукой. И вот двумя часамиС тех пор я ближе к гробу моему.

Герцог

Чем будешь ты, лукавое созданье,Когда тебя покроет седина?Иль ты до старости не доживешьИ жертвой лжи губительной падешь?Она твоя: ты можешь наслаждаться;Но берегись, чтоб нам не повстречаться!

Виола

Клянусь вам, государь!

Герцог

О, не клянисьИ сохрани хоть каплю чести чистойСреди избытка страха своего!

_{Входит сэр Эндрю с окровавленной головой.}

Сэр Эндрю

Ради Господа Бога, пошлите за цирюльником! Ради всех святых, фельдшера сэру Тоби!

Оливия

Что такое?

Сэр Эндрю

Он проломил мне голову, да и Тоби не даром обошлось. Ради Господа Бога, помогите! Ничего не пожалею, чтоб только оказаться дома.

Оливия

Кто же это наделал, сэр Эндрю?

Сэр Эндрю

Придворный герцога, какой-то Цезарио. Мы думали, что он трус, а он вышел воплощенный дьявол.

Герцог

Мой паж, Цезарио?

Сэр Эндрю

Окаянный! Вот он! Вы ни за что ни про что проломили мне голову; а что я наделал, тому научил меня сэр Тоби.

Виола

Что нужно вам? Я вас не трогал, сударь!Вы сами шпагу первый обнажили,А я вам ласковым ответил словом.

Сэр Эндрю

Если пробитая голова называется раной, так вы меня поранили. Да вы, кажется, и дыру в голове считаете ни во что?

_Шут_{вводит пьяного сэра Тоби.}

Вот и сэр Тоби прихрамывает; он вам еще кое-что порасскажет. Не хвати он лишнего, он бы заставил вас иначе поплясать.

Герцог

Ну, Тоби, что с вами?

Сэр Тоби

Один черт на дьяволе. Ранил – и баста! Болван, не видал ли ты болвана цирюльника?

Шут

Вот уже с час, как он пьян, и глаза его закатились в восемь часов утра.

Сэр Тоби

Вот скот и мерзавец. Я ненавижу этого пьяного скота.

Оливия

Уведите его. Кто это так их отделал?

Сэр Эндрю

Я помогу тебе, Тоби, пусть нам обоим вместе сделают перевязки.

Сэр Тоби

Ты хочешь помогать? Ах ты, осел, болван, дурак, ступа ты медная!

Оливия

Уложите его в постель да перевяжите рану.

_{Шут, Фабиан, сэр Эндрю и сэр Тоби уходят.}

_{Входит Себастиан.}

Себастиан

Мне очень жаль, что вашего родного,Графиня, ранил я. Но будь он брат мой,Я, ради безопасности моей,Не мог с ним поступить иначе. ВижуИз ваших глаз, что вы оскорблены.Простите же, прекрасная графиня,Хоть ради клятв, что мы друг другу дали.

Герцог

Одно лицо, одна одежда, голосИ, вместе с тем, их двое! Точно тень,Которая и есть и нет.

Себастиан

Мой милый,Мой дорогой Антонио, терзалиМеня часы с тех пор, как мы расстались!

Антонио

Ты ль это, друг?

Себастиан

Иль можешь сомневаться?

Антонио

Но как же ты надвое разделился?Вы как две капли сходны меж собой,И кто ж из вас Себастиан?

Оливия

Непостижимо!

Себастиан

Не я ли то? Я брата не имелИ нет во мне Божественной той силы,Чтоб вездесущим быть. Моя ж сестра…Ее валы морские поглотили.

(Виоле.)

О, ради бога, не родные ль мы?Откуда вы? Как звать вас, мне скажите?

Виола

Моя отчизна – остров Метелин,Отец мой назывался Себастьяном,И был когда-то у меня такой жеИ брат Себастиан. В такой же точноОдежде он пошел на дно морское,И если духи могут на землеПрисваивать лицо и одеянье,Так ты пришел нас страхом поразить.

Себастиан

Я точно дух, но только облеченный,Как все, костьми и мясом естества.Будь женщиной – и на твои ланитыЯ пролил бы слезу, сказав: «Виола,Погибшая, будь вновь моей сестрой!»

Виола

У моего умершего отцаНад правой бровью был рубец глубокий.

Себастиан

И мой отец имел такой же знак.

Виола

Он умер в день рождения Виолы,Когда ей минуло тринадцать лет.

Себастиан

О, этот час живет в моей душе!Да, смертное свое он кончил дело,Когда сестре тринадцать лет минуло.

Виола

Итак, одно мужское одеяньеМешает нам быть счастливыми вновь?Но ты меня не обнимай: сперваПусть время, обстоятельства и местоДокажут, что Виола пред тобой.Я к капитану поведу тебя —Он тут неподалеку; у негоОдежда женская сохранена,И – им спасенная – я поступилаНа службу благородного Орсино.Все, что с тех пор со мной случилось здесь,Относится к графине и к Орсино.

Себастиан

Так, стало быть, графиня, вы ошиблись?Но вас не обманул природы голос:Супругой девушки вы захотели быть —И, я клянусь, что вы не промахнулись,Ваш муж невинен, как его сестра.

Герцог

Не изумляйтесь: кровь в нем благородна.Когда все это правда, а не сон,Так есть и моего частица счастьяВ разбитом корабле.

(Виоле.)

Ты говорилНе раз, а тысячу, что не полюбишьТак страстно женщину ты, как меня?

Виола

И все слова мои да будут клятвы,И их я твердо сохраню в душе,Как свод небесный звезды сохраняет,И солнце, и луну.

Герцог

Подай же руку;Дай в женском платье на тебя взглянуть.

Виола

Оно сохранено у капитана,Который высадил меня на берег.По жалобе Мальволио он взятПод стражу.

Оливия

Чтоб сей же час, прошу,Ему была возвращена свобода!Мальволио пускай придет сюда.Теперь я только вспомнила: бедняга,Как говорят, совсем сошел с ума.

_{Входят шут с письмом и Фабиан.}

Но я сама была в таком расстройстве,Что о его безумстве позабыла.Что с ним, друзья? Скажите, что с ним сталось?

Шут

Да что, графиня, он борется с чертом, как только может человек в его обстоятельствах. Вот он написал вам письмо, которое я должен был отдать вам еще утром; но так как письма сумасшедших не Евангелие, то все равно, когда их ни отдашь.

Оливия

Открой же его и прочти.

Шут

Учитесь: дурак читает послание сумасшедшего! «Ей-богу, графиня…»

Оливия

С ума ты сошел?

Шут

Нет, графиня, я только передаю слова сумасшедшего. Если вам угодно, чтоб я читал с чувством, так вы не должны меня перебивать.

Оливия

Пожалуйста, читай с толком.

Шут

Я так и сделаю, мадонна. Но чтоб вычитать из него здравый смысл, так надо читать по-моему. Внимайте же, моя принцесса.

Оливия

Фабиан, прочти ты.

Фабиан

(читает)

«Ей-богу, графиня, вы меня обидели – и мир об этом узнает. Хотя вы и заперли меня в темную яму и поручили смотреть за мною вашему пьяному дядюшке, но я так же в уме, как и вы. В руках моих ваше письмо, которое побудило меня вести себя таким образом, и я уверен, что могу им себя оправдать, а вас пристыдить. Думайте обо мне что угодно, на время я забываю должное почтение и говорю как обиженный. Почитаемый за сумасшедшего Мальволио».

Оливия

Это он писал?

Шут

Да, графиня.

Герцог

Это не похоже на сумасшествие.

Оливия

Верни ему свободу, Фабиан,И приведи сюда к нам поскорее.

(Герцогу.)

Когда угодно вам, мой государь,Любить во мне сестру, а не супругу,Позвольте предложить, чтоб день одинВ моем дворце две свадьбы увенчал.

Герцог

Я принимаю ваше предложенье.

(Виоле.)

Твой государь дает тебе свободу.За службу же тяжелую твою —Тяжелую для робости жены,Привыкшей к попечениям нежнейшим, —Прими мою ты руку и отнынеБудь господина госпожою.

Оливия

Ты мне сестра!

_Фабиан_{возвращается с Мальволио.}

Герцог

Так это сумасшедший?

Оливия

Да, государь. Мальвольо, что с тобой?

Мальволио

Графиня, вы… обидели меня,Обидели жестоко.

Оливия

Я? Нисколько!

Мальволио

Графиня, да. Прочтите эти строки:Вы не откажетесь от ваших слов.Пишите иначе, если возможно,Перемените слог и форму букв;Скажите, что печать и эти мыслиНе вам принадлежат. Их отрицатьНе в состоянье вы! Итак, признайтесь,Зачем так ясно высказали выСвою любовь и приказали мнеЯвляться к вам с улыбкой неизменной,С подвязками, завязанными накрест,Обутым в желтые чулки? ЗачемВы приказали обращаться гордоС прислугой, с сэром Тоби? И когдаЯ все с покорной выполнял надеждой,Зачем велели вы меня схватить,Замкнули в тьму, прислали мне попаИ сделали шутом и дуракомГлупейшим, над которым все смеялись?Скажите мне, зачем?

Оливия

Ах, мой любезный!Ведь это не моя рука, хоть точноС моею очень сходна. Без сомненья,Письмо написано Марией. И теперьПрипоминаю я: она сказалаМне первая, что ты сошел с ума;Потом явился ты с своей улыбкой,В чулках, расхваленных в твоем письме.Но успокойся же: с тобой сыгралиПрезлую шутку, и когда откроемЗачинщиков, в своем же делеТы будешь и судьею, и истцом.

Фабиан

Графиня, час столь светлый и благой,Блестящий радостью, пусть не мрачатНи жалоба, ни будущая ссора.С таким желаньем сознаюсь я смело,Что выдумали это я и ТобиПротив Мальволио, чтоб проучитьЕго за грубость обращенья. ОнНам надоел. Письмо написано МариейПо настоянью сэра Тоби: онПосватался к ней за то в награду.Но в шутке злой веселости так много,Что, право, смех ей более к лицу,Чем мщение; к тому ж и оскорбленийЗачтется поровну для каждой стороны.

Оливия

Бедняжка, как одурачили тебя!

Шут

Да, «одни родятся великими, другие приобретают величие, а иным его бросают». Играл и я роль в этой комедии, милостивые государи, роль некого отца Спиридона. Да, впрочем, все равно. «Ей-богу, дурак, я не сумасшедший!» Да помните ли вы еще? «Я удивляюсь, ваше сиятельство, как вы можете находить удовольствие в шутках такого бездарного мерзавца: если вы не смеетесь, так у него рот зашит». Так-то колесо времени приносит свое возмездие.

Мальволио

Я отомщу всей вашей шайке! (Уходит.)

Оливия

Ах, как над ним жестоко насмеялись!

Герцог

Догнать его, уговорить на мир,Он должен рассказать о капитане.Когда узнаем все, для нас наступитЗлатое время сочетанья душНа брачном торжестве. А между темЯ остаюсь у вас в гостях, сестрица.Цезарио, пойдем! Ты будешь им,Пока ты муж: перемени костюм —И будь любви моей царица!

_{Все уходят.}

Шут

(оставшись один, поет)

Как я еще мальчишкой был,Ай люли! да! тра-ла-ла-ла!Глупец глупцом все был да был,А я все пел: ай тра-ла-ла!Потом, когда я взрослым стал,Ай люли! да! тра-ла-ла-ла!От вора дверь я запирал,А сам все пел: ай тра-ла-ла!Когда же я, увы, женился,Ай люли! да! тра-ла-ла-ла!Я с праздностью моей простился,Но все же пел: ай тра-ла-ла!И помню, раз, когда напилсяАй люли! да! тра-ла-ла-ла!И в грязной яме очутился,Не унывая пел: тра-ла!Давно уж создан глупый свет.Ай люли! да! тра-ла-ла-ла!И я бы мог еще пропеть,Да нет, уж спать пора.

_{Уходит.}

Зимняя сказка

Действующие лица

Леонт, король Сицилии.

Мамиллий, его сын.

Камилло

Антигон

Клеомен

Дион, сицилийские вельможи.

Поликсен, король Богемии.

Флоризель, его сын.

Архидам, богемский вельможа.

Старый пастух, названный отец Пердиты.

Молодой пастух, его сын.

Автолик, бродяга.

Моряк.

Тюремщик.

Гермиона, королева, жена Леонта.

Пердита, дочь Леонта и Гермионы.

Паулина, жена Антигона.

Эмилия, придворная дама Гермионы.

Мопса

Дорка, пастушки.

Вельможи, придворные дамы, слуги, пастухи и пастушки.

Хор, изображающий Время.

Место действия частью Сицилия, частью Богемия.

Акт I

Сцена первая. Сицилия. Прихожая во дворце Леонта

_{Входят Камилло и Архидам.}

Архидам

Если вам когда-нибудь придется, Камилло, побывать в Богемии по такому же поводу, который привел меня сюда, вы увидите, как я уже сказал, большую разницу между нашей Богемией и вашей Сицилией.

Камилло

Кажется, этим летом король Сицилии намеревается отдать королю Богемии визит, как этого требует приличие.

Архидам

То, чего не будет доставать в нашем приеме, возместится нашей любовью, ибо, поистине…

Камилло

Полноте, что вы!

Архидам

Нет, я говорю со всем знанием дела: мы не можем так великолепно… так изумительно… я не знаю, как выразиться. Мы угостим вас снотворным напитком, чтобы ваши чувства, не заметив всех наших несовершенств, если не за что будет похвалить, по крайней мере не осудили бы нас.

Камилло

Вы слишком дорого цените то, что делается от души.

Архидам

Верьте мне: я говорю по личному убеждению и как мне подсказывает моя совесть.

Камилло

Король Сицилии не может проявить себя слишком внимательным к королю Богемии. Они воспитывались вместе в детстве, и между ними укоренилась такая привязанность, которая не могла не расцвести теперь. С тех пор, как они возмужали и королевские обязанности разлучили их – хотя лично они и не встречались, – они поддерживали отношения друг с другом, обмениваясь письмами, подарками, дружественными посольствами. Таким образом, даже и в разлуке они как бы не расставались, протягивая издали друг другу руки и обнимаясь с разных концов света. Да продлят небеса их дружбу!

Архидам

Я полагаю, никакие причины, ничья злоба не могли бы изменить это. Как вы счастливы, что у вас такой прелестный юный принц Мамиллий! Мне не доводилось встречать ребенка с такими прекрасными задатками.

Камилло

Я вполне разделяю надежды на него: это прекраснейший ребенок. Он вселяет радость в сердца подданных и молодит стариков. Те, кто до его рождения уже ходили на костылях, теперь хотят жить, чтобы увидеть его взрослым.

Архидам

А без этого они хотели бы умереть?

Камилло

Конечно, если бы у них не было других причин желать жить.

Архидам

Если бы у короля не было наследника, они все-таки пожелали бы жить, хотя бы на костылях, в ожидании, пока он родится.

_{Уходят.}

Сцена вторая. Тронный зал во дворце

_{Входят Леонт, Гермиона, Мамиллий, Поликсен,}_{Камилло и свита.}

Поликсен

Уж девять раз на небе новый месяцВидали пастухи с тех пор, как трон мойНезанятым стоит; такое ж времяЯ благодарностью б наполнить мог,Мой брат! Но все ж, уехав, я б осталсяНавек в долгу; и вот, как цифру ставяНа видном месте, умножаю этимОдним «благодарю» я много тысячСтоящих перед ней.

Леонт

Я благодарностьПриму лишь в день отъезда.

Поликсен

Значит – завтра!В душе тревога: что могло случитьсяВ отсутствие мое? – Чтоб не заставилНедобрый ветер дома нас сказать:«Мой страх был справедлив!» К тому ж я, верно,Вас утомил.

Леонт

О нет, мой брат я крепче —Не утомлюсь так скоро.

Поликсен

Нет, пора.

Леонт

Еще неделю?

Поликсен

Невозможно, завтра.

Леонт

Поделим пополам – противоречитьНе стану я.

Поликсен

Молю, не убеждайтеНичьим, ничьим словам не удалось быУговорить меня скорей, чем вашим.Будь нужно вам присутствие мое —На все пошел бы; но дела не терпят.И, этому мешая, ваша дружбаБичом мне станет, я ж, оставшись, будуЛишь в тягость вам. Чтоб этого избегнуть —Простите, брат мой!

Леонт

(Гермионе)

Безмолвна королева? Говорите ж!

Гермиона

Хотела я молчать, пока он клятвуВам даст, что все ж уедет. Государь,Вы в просьбах слишком холодны. Скажите,Что все в Богемии благополучно, —Вчерашний день нам эту весть принес!Он с укреплений будет сбит!

Леонт

Прекрасно.

Гермиона

Коль он стремится к сыну, ну, тогдаПусть скажет это – мы его отпустим.Пусть в этом клятву даст, – держать не станем,Его мы сами прялками прогоним.

(Поликсену.)

Но я у вас прошу взаймы неделю,Мой государь. И если к вам в БогемиюПоедет мой супруг, то обещаюНа месяц дольше сроку дать емуДля возвращенья, хоть люблю ЛеонтаНи на один удар часов не меньшеЛюбой жены. Останетесь?

Поликсен

Нельзя.

Гермиона

Нет, вы останетесь!

Поликсен

Нельзя мне, правда!

Гермиона

О, правда?Отказ ваш слабо выражен; но если бСдвигали ваши клятвы звезды в небе —Сказала б я: «Не уезжайте!» Правда!Вам не уехать! «Правда» королевыНе ниже «правды» короля. Ну что же?Иль мне считать вас пленником, не гостем?Тогда дадите выкуп, уезжая,Без благодарностей. Так что ж? – Мой пленникИль милый гость? По воле грозной «правды»Одним из двух вам надо быть.

Поликсен

Так гостем!Ведь пленник – значит оскорбитель ваш;Мне ж оскорбить труднее вас, чем вамМеня карать.

Гермиона

Тогда и я – хозяйка,А не тюремщица. Ну, расскажите,Как в детстве вы проказили с Леонтом.Вы были шалунами?

Поликсен

Были мыДетьми; и думали, назад не глядя,Что завтра будет то же, что вчера,Что наше детство вечно.

Гермиона

Супруг мой, верно, худший был шалун?

Поликсен

Мы были точно близнецы-ягнята,Что блеют и на солнце вместе скачут:Невинность мы давали за невинность,Не знали зла, не понимали даже,Что есть оно; живи мы дольше так, —Ах, если б кровь в нас не была сильней,Чем слабый дух, – могли б мы смело небуСказать: «Не грешны!», – исключая развеГрех первородный.

Гермиона

Думаю, с тех порВы наверстали это?

Поликсен

Королева!Пришли к нам искушенья. Ведь в те дниМоя жена была еще ребенком,И вашей прелести еще не виделМой юный друг.

Гермиона

На помощь, милость неба!Без выводов, чтоб не сказали вы,Что демоны мы с вашей королевой.Но мы простим ваш грех и свой загладим,Коль вы впервые согрешили с намиИ дальше не грешили вы ни с кем,Как только с нами.

Леонт

Что же, он согласен?

Гермиона

Он остается.

Леонт

Мне он отказал.Ты лучше никогда не говорила,Друг Гермиона!

Гермиона

Никогда?

Леонт

Нет, раз…

Гермиона

Как, дважды? Но когда ж был первый раз?Прошу, скажи: кормите нас хвалами,Как птиц ручных.Поступок добрый гибнет без оценкиИ сотни несвершенных убивает.Хвала – нам плата; ты на сотни мильМеня вперед подгонишь поцелуем,А шпорами – на шаг один. Но к делу:Вот это – мой второй поступок добрый;Но первый? У него был старший брат, —Иль я ошиблась? Будь благим он назван!Так раз еще я кстати говорила?Когда, скажи? Я жажду знать.

Леонт

То было,Когда три горьких месяца минулиИ, наконец, заставил я тебяМне руку белоснежную отдатьВ залог любви; тогда сказала ты:«Твоя навек!»

Гермиона

Да, то был миг благой.Два раза хорошо я говорила:Раз – чтоб навек супруга приобресть,Другой – чтоб друга приобресть на время.

(Протягивает руку Поликсену.)

Леонт

(в сторону)

О, слишком пылко!Так сила дружбы пышет страстью.Вот tremor cordio[12]! Так и скачет сердце —Но не от радости, нет! Их разговорНа вид невинен: их непринужденность,Сердечность дружбы, искренность являетИ им к лицу… Все это может быть…Но руки пожимать, сплетая пальцы,Как делают они, и улыбаться,Как в зеркале, друг другу, и вздыхать,Как умирающая лань, – мне этоНе по душе, я не пойму… – Мамиллий!Ты сын мой?

Мамиллий

Да, мой государь.

Леонт

По чести?Ты петушок мой! Э, ты нос запачкал!Мой нос – все говорят. Ну, капитан,Быть надо чистым, Капитан, опрятным.И скот ведь держат в чистоте, и дажеРогатый скот…

(Наблюдает за Поликсеном и Гермионой.)

Как? Все еще играютРука с рукой?.. – Ну, резвый мой теленок,Ты мой теленок?

Мамиллий

Если вам угодно.

Леонт

Нет, не хватает рожек, чтоб ты схожимСо мною был. А говорят, мы схожи,Как два яйца. Так женщины толкуют.Болтают зря… Но будь они фальшивейДешевой черной краски, ветра, волн,Игральной кости, годной для того,Кто путает мое с твоим, – и все жеМой сын со мною схож. Взгляни, мой мальчик,Глазами голубыми. Ты, плутишка,Кусочек мой! Иль твоя мать… – Возможно ль?Страсть!.. Можешь сердце ты убить насильноИ сделать невозможное возможным:Жить в сновиденье (как возможно это?),Из вымысла действительность творить,С «ничем» в одно сливаться. Мудрено ли,Что можешь слиться с «чем-то»? И слилась!Вплоть до измены! Это вижу я —И ясно до того, что мозг отравленИ ум ожесточен…

Поликсен

Что с королем?

Гермиона

Расстроен чем-то…

Поликсен

Что, мой государь?Что с вами, дорогой мой брат?

Гермиона

Как будтоВы чем-то озабочены серьезно,Взволнованы, мой государь?

Леонт

О нет! —

(В сторону.)

Как выдает природа свою слабость,Свое безумье, делаясь игрушкойДля бессердечных! – Глядя на чертыЕго лица, я вдруг назад унессяЗа двадцать долгих лет: себя увиделВ зеленой куртке бархатной, с кинжалом —Завязанным, чтоб сделаться не могХозяину опасным украшеньем.Как был на это зернышко похож я,На этого малютку —

(Мамиллию.)

Честный друг мой,Ты дашь себя в обиду?

Мамиллий

Нет, государь, я драться буду.

Леонт

Вот как? Пусть ждет тебя успех! – Мой брат,Вам так же ль дорог юный ваш наследник,Как нам наш сын?

Поликсен

О да; когда я дома —Он все мне: дело, радость и занятье;То пылкий друг, то беспощадный враг,Мой льстец, мой воин, мой сановник – все.Июльский день с ним зимнего короче,Излечивает он весельем детскимМрак тяжких дум.

Леонт

Так с этим кавалеромУ нас. Мы с ним уйдем, вас предоставивЗанятьям поважнее. – Гермиона,Любовь мне докажи его приемом:Все лучшее в Сицилии отдай;Вслед за тобой и сыном он всех ближеМоей душе.

Гермиона

Коль станете искать нас,В саду мы будем. Подождать вас там?

Леонт

Как вам угодно; я вас разыщу,Где б ни были.

(В сторону.)

Я удочку забросил,Хотя они крючка не замечают.Смелей, смелей!

(Наблюдает за Поликсеном и Гермионой.)

О, как к нему протягивает клюв,Вооружившись смелостью жены,Чей муж доверчив!..

_{Уходят Поликсен, Гермиона и свита.}

Как, уже ушли?Я влез по пояс! По уши! Рогат! —

(Мамиллию.)

Ступай играть. Играет мать твоя;И я играю, но плохую роль.Ее конец – могила; свист, насмешки —Мой погребальный звон. Ступай играть. —Всегда на свете олухи бывали;И не один супруг вот в этот мигЖену ласкает, не подозревая,Что шлюзы были без него открытыИ что в его пруду сосед ближайшийС улыбкой удит. В этом утешенье —И у других ворота открывали,Как у меня, помимо воли. Если бСтрадали все, чьи жены неверны,Повеситься б пришлось десятой частиЛюдского рода! Врач тут не поможет:Тут сводничает некая планета,Там, где царит, она разит; а ейПодвластны север, юг, восток и запад.Нет для утробы баррикад! ОнаВрага впускать и выпускать готоваСо всем добром! И тысячи средь насБольны, того не зная. – Что, мой мальчик?

Мамиллий

Они сказали, что я весь в тебя.

Леонт

Очень рад. —Что, здесь Камилло?

Камилло

Здесь, мой государь.

Леонт

Ступай играть, мой сын; ты честный малый.

_{Мамиллий уходит.}

Камилло! Знатный гость решил остаться.

Камилло

Да, трудно было якорь укрепить вам:Как ни бросай, шел вверх.

Леонт

А! Ты заметил?

Камилло

Король на ваши просьбы не сдавался,На важность дел ссылаясь.

Леонт

Ты заметил?

(В сторону.)

Так, все кругом уж сплетничают, шепчут:«Король Сицилии уже…» Далеко жЗашли! Я вижу сам. —

(Громко.)

Но как случилось,Камилло, что он все-таки остатьсяРешил?

Камилло

По просьбе доброй королевы.

Леонт

Гм… королевы, да; а «доброй» – кстатиМогло бы быть, но тут – не так. Скажи,И прочим это бросилось в глаза?Иль одному тебе? Твой ум, как губка:Он впитывает больше тех чурбанов.Кто тоньше, тот подметил? Кто рассудкомДругих богаче, разглядел? А чернь?Она слепа для дел таких? Скажи!

Камилло

Для дел каких? Всем ясно, государь:Король остался…

Леонт

Как?

Камилло

Король остался…

Леонт

Да, но зачем?

Камилло

Затем, чтобы исполнить просьбу вашуИ нашей королевы.

Леонт

А! Исполнить…Исполнить просьбу вашей королевы!Довольно. Вверил я тебе, Камилло,Со всем, что близко сердцу, – и советМой государственный, где ты, как жрец,Мне душу очищал; я уходил,Как обращенный грешник. Но ошибсяЯ в честности твоей; обманут тем,Что честностью казалось.

Камилло

Нет, король мой.

Леонт

Стою на этом: ты не честен; илиХотел бы ты быть честным, но – труслив,И ты насильно честности мешаешьВ ее пути; иль просто ты слуга,Доверием полнейшим облеченныйИ потому – небрежный; иль глупец,Что крупный проигрыш в игре нечестнойЗа шутку принимает.

Камилло

Государь мой!Быть может, я небрежен, глуп, труслив:Нет человека, чтоб когда-нибудьСвою небрежность, глупость или трусостьСреди бесчисленных деяний мираНе выказал; но если только в вашихДелах я добровольно был небрежен,Виной была лишь глупость; коль усердноРазыгрывал глупца, – я был небрежен,Не взвешивал последствий; коль боялсяПоступков я с сомнительным исходом,Успех которых мог бы осудитьНевыполненье их, – то был лишь страх,И мудрым свойственный. Так, государь:От этих недостатков ведь и честностьНе может быть свободна; но молю васПрямее быть: позвольте мне взглянутьВине моей в лицо; коль не признаю —Я не виновен.

Леонт

Разве ты не видел(Не мог не видеть; иль твои очкиПлотней рогов бычачьих?), иль не слышал(Где все так ясно, там молва не можетБезмолвствовать), или не думал (мысльВ том не живет, кто этого не думал),Что неверна жена мне? Сознавайся(Иль будешь ты бесстыдно отрицать,Что у тебя есть зренье, слух и мысль?),Что королева – притча во языцехИ хуже девки-пряхи, что сдаетсяЕще до свадьбы. Согласись, сознайся.

Камилло

О, я не мог бы слушать, как поносятВладычицу мою, не загоревшисьЖеланьем отомстить. Клянусь душой,Впервые слышу я слова, что к вамНейдут. Их повторять – не меньший грех,Чем тот… будь правдой он!

Леонт

Да! Так шептаться,И льнуть щекой к щеке и носом к носу,И целовать в полуоткрытый рот,Смех вздохом прерывать (вернейший признакРазбитой чести!) Ездить стремя в стремя,В углах шептаться, гнать часы, желатьЧас обратить в минуту, утро – в ночь,Желать, чтоб все глаза кругом ослепли,Чтоб на свободе их глазам грешить,Все это – ничего? Да, но тогдаВесь мир, со всем, что в нем, – ничто; и небо —Ничто; и вся Богемия – ничто;Жена моя – ничто, и все – ничто,Коль это есть ничто!

Камилло

Король мой добрый,Безумье скорее излечите:Оно опасно.

Леонт

Говори, я прав?

Камилло

Нет, нет!

Леонт

Я прав. Ты лжешь, ты лжешь, Камилло,Ты лжешь, – тебя за это ненавижу.Ты глупый олух, безголовый рабИль жалкий соглашатель, безразличноГлядящий на добро и зло, готовыйЛюбое выбрать. Будь в ней печень так жеОтравлена, как жизнь, она б и часуНе прожила.

Камилло

Кто ж отравил ее?

Леонт

Тот, кто ее, как медальон, повесилСебе на шею! Кто? Король богемский!Будь только у меня такие слуги,Чтоб честь мою любили наравнеС своею выгодой, они б свершилиТо, что деянью злому помешало б.Ведь ты был кравчим короля; тебя яВозвысил из ничтожества. Ты видишьТак явственно, как небо видит землю, —Как мучусь я: ты б мог приправить кубок,Чтоб моему врагу дать вечный сон.Мне тот напиток дал бы исцеленье!

Камилло

Я мог бы это сделать не мгновенно,А медленной отравой, чтоб не выдать,Что яд в питье. Но не могу поверитьВ позор прекрасной нашей королевы,Что так чиста в величии своем.Я вас любил…

Леонт

Не веришь мне? Будь проклят!Иль думаешь – так слаб я, так безумен,Чтоб самого себя обречь на мукиИ ложа моего грязнить покровы,В чьей белизне – мой сладкий сон, чьи пятна —Больней шипов, колючек, жал осиных, —Чтоб, тень набросить на рожденье сына,Которого люблю, своим считаю?Так без причины важной поступил бы?Кто б так безумен был?

Камилло

Я должен верить;Я верю вам и устраню богемца, —Но с тем, чтоб вы, когда его не будет,Любовь свою вернули королеве,Хоть ради сына, этим прекративВсе злоязычье при дворе и в странах,Союзных нам.

Леонт

Ты мне даешь совет,Который я и так решил исполнить:Я честь ее не опорочу, нет.

Камилло

Мой государь,Идите ж, сохраняйте вид веселый,Пристойный дружбе, празднеству, и с нимИ с королевой. Я ведь виночерпий:Коль дам ему безвредного питья —Я больше не слуга вам.

Леонт

Если этоИсполнишь – я тебе отдам полсердца;Нет – сердце раздроблю твое!

Камилло

Исполню.

Леонт

Я буду весел, как ты мне сказал.

(Уходит.)

Камилло

О женщина несчастная! Но я —Как мне-то быть? Я должен дать отравуДостойному монарху, повинуясьВластителю, который, сам с собойВ борьбе безумной, хочет, чтоб другиеСтрадали с ним! Коль это совершу я,Награда ждет. Да, знай примеры я,Как тысячи цареубийц в блаженствеЖивут, – и то б я этого не сделал.Но не хранят пергамент, бронза, каменьТаких замет. Здесь и злодей отступит.Бежать я должен. Сделать это, нет ли —Все гибель. – Вот счастливая звезда!Король богемский!

_{Входит Поликсен.}

Поликсен

(в сторону)

Странно! Он как будтоНе так радушен… Не сказать ни слова! —Привет, Камилло!

Камилло

Государь, привет.

Поликсен

Что слышно при дворе?

Камилло

Так, ничего…

Поликсен

Король глядит, как будто он утратилПровинцию иль край, что он любил,Как самого себя. Его я встретилПриветствием обычным – он на этоОтвел в другую сторону глазаИ прочь пошел с гримасою презренья,Меня оставив размышлять – что значитТакая перемена…

Камилло

Не смею знать, король.

Поликсен

Не смеешь? Как, не знаешь! Или знаешь,Но мне сказать не смеешь? Верно, так.Ты сам себе не скажешь, если знаешь,Что знать не смеешь, добрый мой Камилло.Меняешься в лице ты; по тебе,Как в зеркале, свое смущенье вижу.Но если так то, значит, в этом делеЗамешан я?

Камилло

Средь нас болезнь явиласьИ кой-кого затронула; но яНазвать болезнь не смею; занесли жеНам вы ее – здоровый.

Поликсен

Я занес?Но разве у меня взгляд василиска?На многих я смотрел – и только радостьДавал мой взгляд, не убивал. Камилло,Ты благородный человек, к тому жеУченый, опытный, что украшаетНе меньше нас, чем предков имена,Прославивших наш род. Я умоляю,Коль знаешь ты, что надлежит мне знать, —Не заключай же этого в темницуМолчания и тайны!

Камилло

Я не смею.

Поликсен

Занес болезнь я, между тем – здоров.Ответ мне нужен, слышишь ли, Камилло?Тебя я заклинаю всем, что честно,Как эта просьба честная моя, —Скажи: какая тайная опасностьКо мне подкралась, близко ли она,Иль далеко; как отвратить ее,Когда возможно? Если невозможно, —Как вынести?

Камилло

Отвечу, государь,Коль честно заклинает тот меня,Кого считаю честным. Вот совет мой, —Его исполнить надо так же быстро,Как вымолвлю: иль оба, вы и я,Пропали, и – прощайте!

Поликсен

О, Камилло…

Камилло

Он дал мне порученье – вас убить.

Поликсен

Кто он, Камилло?

Камилло

Мой король!

Поликсен

За что?

Камилло

Он думает – нет, больше, он клянется,(Как будто видел сам иль сам принудилК тому), что вы коснулись королевыПреступно.

Поликсен

О, пускай тогда сгуститсяВ отраву кровь моя, пускай меняС предавшим Высшего поставят рядом!Пусть станет честь моя гнилой заразой,Противной для тупейшего чутья!Пусть от меня все в ужасе бегутИ ненавидят, как страшнейший мор,Известный миру в книгах иль по слухам!

Камилло

Клянитесь всеми звездами на небеИ их влияньем! Легче океануЛуне повиноваться запретить,Чем клятвами ль, советами ль разрушитьЕго безумья зданье, чей фундамент —Уверенность его: оно пребудетВплоть до его конца.

Поликсен

Но как случилось?..

Камилло

Не знаю; только знаю: безопаснейНе спрашивать, а от него бежать.Так если доверяете вы чести,Живущей в этом теле, что залогомВам отдаю, – сегодня ж ночью в путь!Предупрежу об этом ваших слугИ разными ходами, по два, по три,Из города их выведу, а самУ вас на службе поищу удачу,Утраченную здесь. Доверьтесь мне.Клянусь вам честью предков, я сказалВам правду; захотите проверять —Ждать не посмею. Вы ж – не безопасней,Чем человек, устами короляПриговоренный к смертной казни.

Поликсен

Верю.Я все прочел в его лице. Дай рукуИ будь мне кормчим. Жизнь твоя отнынеСлита с моей. Суда мой готовы,А свита ждет отъезда моегоУже два дня. В нем пробудилась ревностьК прекрасному созданью. Чем оноБесценнее, тем больше будет ревность;Чем выше он, тем и она сильнее.И, думая, что он обманут тем,Кто выдавал себя всегда за друга,Он будет горше мстить! Я полон страха.Будь счастлив мой отъезд и помоги онПрекрасной королеве, что безвинноМои невзгоды делит! – В путь, Камилло!И чтить тебя я буду, как отца,Коль выведешь живым меня. Бежим!

Камилло

Пока еще в моем распоряженьеКлючи от всех ворот – прошу, спешите:Не медлим ни минуты, государь!

(Уходят.)

Акт II

Сцена первая. Покои во дворце Леонта

_{Гермиона, Мамиллий и придворные дам}_ы.

Гермиона

Возьмите мальчика: он надоел мнеНевыносимо.

1-я Дама

Милый принц, давайтеИграть со мной; хотите?

Мамиллий

Не хочу.

1-я Дама

Но почему же, принц?

Мамиллий

Меня целуешь ты и говоришь,Как с маленьким. – Тебя люблю я больше.

2-я Дама

За что же, принц?

Мамиллий

Уж не за то, что бровиТвои черней, – хоть женщинам идет,Чтоб брови были черны, говорят;Не слишком только густы, а дугою,Как лунный серп, начерченный пером.

2-я Дама

Кто этому вас научил?

Мамиллий

Я самУзнал из женских лиц. – А у тебяКакие брови?

1-я Дама

Синие, мой принц.

Мамиллий

О нет, ты шутишь. Синий нос я виделУ женщины, бровей же синих – нет.

1-я Дама

Вот королева все круглей. Смотрите,Придется скоро нам за новым принцемХодить. Тут вы и поиграли б с нами, —Да захотим ли мы?

2-я Дама

Да, раздаласьОна заметно. В добрый час, сказать!

Гермиона

Что там у вас за тайны? – Ну, пойди-каОпять ко мне; сядь, расскажи мне сказку.

Мамиллий

Веселую иль грустную ты хочешь?

Гермиона

Хочу повеселее.

Мамиллий

К зиме подходит грустная. Я знаюОдну про ведьму и духов.

Гермиона

Вот отлично!Садись, рассказывай, да хорошенькоМеня ты напугай: ведь ты умеешь.

Mамилий

Жил-был когда-то человек…

Гермиона

Но сядь.

Мамиллий

Он жил на кладбище… Я буду тихоРассказывать, а то сверчки услышат.

Гермиона

Так говори мне на ушко…

_{Входят Леонт, Антигон, придворные и свита.}

Леонт

Его видали? И его людей?И с ним Камилло?

1-й Придворный

Да, у рощи пиний.Я в жизни не видал, чтоб так спешили.Смотрел им вслед до самых кораблей.

Леонт

Как счастлив я, что прав, что не ошибся!О, если б меньше знать! В подобном счастье —Проклятье! Если в чашу попадетПаук, мы можем выпить и от ядуНе заболеем, ибо в нас сознаньеОтравлено не будет; если ж намПокажут эту мерзость, скажут, чтоМы пили, – стиснет судорога горлоИ грудь. Я пил – и видел паука.Камилло помогал им, этот сводник!На жизнь мою, на трон тут покушенье.Все подозренья верны. Лживый плут,Мной избранный, был перекуплен им:Открыл мое намеренье, и яОстался в дураках, им на потехуИгрушкою! Но как же им открылиВсе выходы?

1-й Придворный

Имел он полномочья:Ведь раньше это так не раз бывалоПо вашему приказу.

Леонт

Слишком верно! —

(Гермионе)

Дай сына. Рад, что не тобой он вскормлен.Да… он в меня; но все же слишком многоВ нем крови есть твоей.

Гермиона

Что это? Шутка?

Леонт

Ребенка прочь! Его к ней не пускайте.Убрать его!

_{Мамиллия уводят несколько стражников.}

Пусть с тем она играет,Кем тяжела. Ведь этим ПоликсенуОбязана она!

Гермиона

Неправда, нет!Готова клятву дать, что ты мне веришь,Как сам ни отрицал бы!

Леонт

(вельможам)

Господа,Взгляните хорошенько на нее.Вы скажете: «Красива!» Но при этомПрибавите вы в справедливом сердце«Как жаль, что не чиста и не честна!»Но лишь похвалите ее за внешность,(Достойную хвалы, по правде), – тотчасПожатья плеч и «гм»… и «ах»: те клейма,Что клевете нужны; нет, я ошибся:Что жалости нужны: ведь клеветаКлеймит невинность даже! «Гм» и «ах»Появятся, лишь скажете «красива»,Скорей, чем скажете «чиста».Но знайте, – хоть мне горше всех признаться:Она – прелюбодейка!

Гермиона

Если б этоСказал злодей, чернейший в целом мире,Вдвойне б он стал злодеем. Вы ж, супруг мой,Ошиблись.

Леонт

Вы ошиблись, королева,Принявши Поликсена за Леонта.О, ты созданье… – я не назовуТебя, как стоишь ты, чтоб не податьПримера черни всех равнять названьемИ разницу пристойную забытьМеж королем и нищим. Я сказал:Она прелюбодейка; с кем – сказал;К тому ж она изменница: КамиллоЕе сообщник; знает он отличноТо, что ей стыдно знать самой: она,Как и ее презренный соучастник,Клятвопреступница, не лучше тех,Кого позором чернь клеймит; и зналаО бегстве их.

Гермиона

Нет, нет, клянусь вам жизнью,Не знала! Как раскаетесь вы горько,Узнавши правду, что таким позоромМеня покрыли! Мало утешеньяМне будет – даже если б вы сказали,Что вы ошиблись.

Леонт

Нет, коль я ошибсяВ тех основаньях, на которых строю,То не довольно крепок центр земли,Чтоб вынесть на себе кубарь мальчишки.Прочь с глаз моих! – Свести ее в тюрьму!Кто слово скажет за нее – виновенОдним уж тем.

Гермиона

Недобрая планетаЦарит сейчас; и я должна терпеть,Пока не станет небо благосклонней.Синьоры, не умею плакать яПо-женски: без такой росы, быть может,Иссохнет жалость в вас; но у меняВ груди сильней огонь великой скорби,Чем наводненье слез; я вас молюСудить меня, как милосердье сердцаПодскажет вам; а воля короля —Да совершится!

Леонт

(страже)

Долго ли мне ждать?

Гермиона

Но кто со мной пойдет? Прошу дозволитьМне женщин взять: ведь в этом положеньеНуждаюсь я в уходе. – Ну, не плачьтеВы, дурочки: когда вы убедитесь,Что ваша госпожа тюрьмы достойна,То не жалейте слез, хотя б на волюЯ вышла. Горе будет мне во благо. —Простите, государь, я не желала бВас видеть в горе, но теперь, боюсь,Увижу. – Ну, идем – вам разрешили.

Леонт

Исполнить, что велел я. Прочь!

_{Королева и дамы уходят в сопровождении стражи.}

1-й вельможа

О государь, верните королеву!

Антигон

Проверьте все, чтоб суд не стал насильемИ чтоб из-за него не пострадалиВы, королева, сын ваш.

1-й Придворный

За нееЯ б отдал жизнь и, государь, отдам,Коль примете. Безгрешна королеваПред небом и пред вами в том, в чем выЕе вините.

Антигон

Если же иноеОкажется – запру жену в конюшню,Сам в пару с ней впрягусь я, чтоб с нееГлаз не спускать и быть всегда с ней рядом:Тогда лишь только верить стану ей,Затем что каждый дюйм всех женщин в мире,Частица каждая их плоти – лживы,Коль Гермиона лжет.

Леонт

Молчать!

1-й Придворный

Король мой…

Антигон

Печемся мы о вас, не о себе:Вас обманул какой-нибудь наушник.Будь проклят он! Хотел бы знать злодея —Расправился б я с ним. Она – бесчестна?Три дочки у меня: двенадцать – старшей,Девятый год и пятый год – другим;Коль ваша правда – им ответ нести:И всех их – до четырнадцати лет —Я оскоплю, чтоб не могли плодитьОбманщиц племя. В них – мое потомство;Но лучше самому мне стать скопцом,Чем отпрысков дождаться недостойных.

Леонт

Довольно слушал я! Ни слова больше!Нет в этом деле в вас чутья, как будтоУ мертвеца в носу; я ж чую, вижу,Как чувствуете это вы движеньеИ руку видите.

Антигон

Ну, если так,То не придется хоронить невинность:Нет ни зерна ее, чтобы украситьПрезренный лик земли.

Леонт

Как! Мне не верят?

1-й Придворный

Хотел бы, чтоб поверили не вам,А мне, чтоб правдою была ееНевинность, а не ваши подозренья, —И пусть разит ваш гнев!

Леонт

Что за нужда мнеОб этом с вами рассуждать? Я властенЖеланью следовать. Моим правамСоветы не нужны: моя лишь милостьИх требует; но если вы – в безумье ль,Притворно ли – не в силах, не хотитеВсю истину принять, как я, то знайте:Советов мне не надо; это дело,Его потери, выгоды, свершенье —Все лишь в моих руках.

Антигон

А было б лучше,Мой государь, все обсудить вам тайноИ без огласки.

Леонт

Как возможно это?Да ты или от старости рехнулся,Иль от рожденья глуп. Побег Камилло,Их обращенье вольное, бесстыдствомПревысившее худшие догадки(Для доказательств не хватало толькоВоочью видеть: все другое былоУж налицо), – все вынуждает к делу.Но я решил для подтверждения – ибоВ таких вопросах важных нет опаснейПоспешности – гонцов отправить в Дельфы,В храм Аполлона; верны и надежныДион и Клеомен: они доставятОтвет оракула; совет священныйПриму я, продолжать ли это дело,Иль кончить… Хорошо ль я поступил?

1-й Придворный

Прекрасно, государь.

Леонт

Хотя с меня довольно знать, что знаю,Но для спокойствия других оракулПусть даст ответ – для тех, кто не желаетВ доверчивости глупой знать всю правду.Затем: сочли за благо королевуМы удалить, подвергнуть заточенью,Чтобы и ей не удалось бежать.Идемте же. Намерены с народомМы говорить; во всех такое делоВолненье возбудит.

Антигон

(в сторону)

Скорей насмешку,Коль правду будут знать.

_{Уходят.}

Сцена вторая

_{Входит Паулина}_{и Придворный с прислужницами.}

Паулина

Тюремщика позвать ко мне сюда!

_{Уходит Придворный.}

Сказать ему, кто я. – О королева!В Европе нет достойного тебяДвора: так что ж ты делаешь в темнице?

_{Входит Придворный с Тюремщиком.}

Вы знаете, кто я?

Тюремщик

Вы – госпожаДостойная и чтимая.

Паулина

Сведите жМеня вы к королеве.

Тюремщик

Не смею: получил приказ строжайшийК ней никого не допускать.

Паулина

Вот славно!Невинность под замком держать, лишаяСвиданья с близкими! Ну, допустимо льКого-нибудь из дам ее мне видеть?Эмилию?..

Тюремщик

Коль вам угодно будетПрислужниц ваших удалить, могу яЭмилию позвать.

Паулина

Так позовите! —А вы ступайте.

Тюремщик

И, простите мне,Присутствовать я должен при свиданье.

Паулина

Пусть так; иди.

_{Тюремщик уходит.}

Как здесь хотят невинность запятнать,Что после не отмоешь!

_{Входит Тюремщик с Эмилией.}

Дорогая,Как поживает наша королева?

Эмилия

Как тем, кто так велик и так несчастен,Возможно жить!.. От горя и волнений,Переносимых с истинным величьем,Она на днях до срока разрешилась.

Паулина

Сын?

Эмилия

Дочь. Дитя красиво и здоровоИ будет жить; мать радуется крошкеИ все твердит: «Ты пленница, бедняжка;Невинна я, как ты».

Паулина

Могу поклясться!Будь проклято безумье короля!Он должен знать, и будет! Дело это,Как женщина, я на себя возьму.Коль подслащу язык мой, пусть отсохнетИ никогда уже в запале гневномНе протрубит он правды! – Я прошу вас,Почтенье передайте королеве.Коль мне она дитя свое доверит,Дочь королю снесу и за нееВступлюсь я громогласно. Мы не знаем —Ребенка вид смягчит его, быть может.Невинности молчанье иногдаТам убеждает, где бессильна речь.

Эмилия

В вас честь и доброта так очевидны,Что план ваш вам не может не удаться:Нет женщины, чтоб лучше вас моглаИсполнить это дело. ОбождитеВ соседней комнате: я королевеО вашем предложенье доложу;Она об этом думала сегодня,Но не решалась попросить придворных,Боясь отказа.

Паулина

Вы скажите ей:Пущу я в ход язык, и если ум мойСравнится с смелостью моей, тогдаДобьюсь добра.

Эмилия

Благослови вас небо!Я к ней пойду, а вы поближе будьте.

Тюремщик

Но если королева пожелаетОтдать младенца, я подвергнусь каре:Приказа нет.

Паулина

Не бойтесь ничего.Ребенок заключенным был в утробе;Законами природы он оттудаОсвободился; гневу короляНе подлежит, а также не виновен(Коль есть вина) в проступке королевы.

Тюремщик

Так мне сдается.

Паулина

Не бойтесь ничего: клянусь вам честью,Меж вами и опасностью я стану.

_{Уходят.}

Сцена третья. Покой во дворце Леонта

_{Входят Леонт, Антигон, Придворные и Слуги.}

Леонт

Ни днем, ни ночью нет покоя. Слабость —Терпеть все это: просто слабость. Если бПричина этого всего погибла!Хотя бы часть причины: Гермиона,Прелюбодейка! Ведь король-распутникНедосягаем, безопасен, внеПрицела моего ума; ее жеМогу я захватить! Не будь ее —Сгори она, – ко мне на половинуВернуться б мог покой. – Эй!

1-й Слуга

Что угодно?

Леонт

Как нынче мальчик?

1-й Слуга

Ночью спал спокойно:

Надежда есть, что ослабел недуг.

Леонт

Вот благородство крови!Едва узнал он матери позор,Как загрустил, зачах и, потрясенный,Весь грех как будто принял на себя:Утратил живость, аппетит и сонИ захирел. – Оставь меня; ступай,Взгляни, что с ним.

_{Уходит 1-й Слуга.}

Нет, нет… О нем не думать!Пока и мысль о мести невозможна.Могуществен он сам, а тут ещеСоюзники, друзья… Его оставлюДо времени: пусть раньше месть мояСразит ее. Камилло с ПоликсеномСмеются надо мной; над горем шутят.О, попадись они мне только в руки —То, верно бы, тогда уж не смеялись, —Как не смеяться ей!

(Погружается в дремоту.)

_{Входит Паулина с ребенком на руках.}

1-й Придворный

Остановитесь.

Паулина

Нет, лучше окажите мне поддержку:Иль гнев свирепый короля страшнее,Чем королевы смерть, души невинной,Чья чистота далеко превосходитЛеонта ревность?

Антигон

Этого не мало.

2-й Слуга

Король не спал всю ночь и приказал,Чтоб не входил никто.

Паулина

Не горячитесь:Я сон ему несу. А вы, как тениВокруг него скользя, вздыхая горькоНа каждый беспричинный вздох его,Вы, вы – его бессонницы причина.Я ж прихожу с целебным словом правды,Чтоб мозг его прочистить от отравы,Лишившей сна его.

Леонт

(Пробуждаясь.)

Что там за шум?

Паулина

Не шум, мой государь: мы обсуждаем,Кого звать в кумовья вам.

Леонт

Что такое?Прочь дерзкую! Тебе я, Антигон,Велел ее ко мне не допускать:Я знал, она придет.

Антигон

Я запретил ей,И вашим гневом и своим грозя,Являться к вам.

Леонт

И удержать не мог?

Паулина

От злого дела – удержал бы: здесь же(Коль с вас примера не возьмет, за правдуВ тюрьму меня упрятав) – я клянусь,Не удержать ему меня.

Антигон

Слыхали?Как понесет, я отпускаю вожжи —И не споткнется.

Паулина

Добрый государь,Молю вас выслушать меня. Поверьте,Я вам и верная слуга и врач,Советник честный, хоть на вид и хужеТех, что, потворствуя дурным влеченьям,Вас окружают: я являюсь к вамОт вашей доброй королевы.

Леонт

Доброй?

Паулина

Да, доброй, доброй, повторяю, доброй;Мечом бы это доказала, будь яСлабейшим между вас мужчиной.

Леонт

Прочь!

Паулина

Кому глаза не дороги – пускайПодступится! Уйду я добровольно,Но кончив дело доброй королевы. —Вам королева дочку родилаИ ждет, чтоб вы ее благословили.

_{Кладет перед ним ребенка.}

Леонт

Прочь! Нечисть! Ведьма! Вон ее, за двери!Вон, сводня гнусная!

Паулина

О нет, неправда…Я это дело знаю так же плохо,Как вы меня. Моя ж сравнится честностьС безумьем вашим: хватит, я ручаюсь,Чтоб в этом мире честной слыть.

Леонт

Измена!Гоните же! Отдайте ей ублюдка! —

(Антигону)

Ты, дурень, бабий прихвостень, с насестаНаседкой согнанный, бери ублюдка!Отдай своей старухе!

Паулина

Вечно будутТвои бесчестны руки, если тыВозьмешь принцессу после гнусной клички,Что дал он ей.

Леонт

Жены своей боится!

Паулина

О, бойся вы своей – детей законныхВы признавали бы.

Леонт

Гнездо измены!

Антигон

Я не изменник!

Паулина

И не я; одинИзменник здесь – он сам. Он честь свою,И королевы, и надежды-принца,И дочери – дал в жертву клевете,Что всех мечей острее, и не хочет(И все проклятье в том, что невозможноЕго заставить!) вырвать с корнем прочьТо подозренье, что настолько ж гнило,Насколько прочен дуб иль камень.

Леонт

БабаС неудержимым языком! Ты домаБьешь мужа – так и за меня взялась?Щенок – не мой, отродье Поликсена.Долой его, долой, и вместе с маткой!В костер обеих!

Паулина

Это ваш ребенок.Как говорит пословица: «На васПохоже так, что срам». Да поглядите ж:Изданье мелкое, но целикомОн копия отца: глаза, нос, губы,Нахмуренные бровки, лоб высокийИ ямки на щеках и подбородке,Улыбка, ручки, пальчики и ногти…Природа, ты – богиня всеблагая!Создав ее во всем отцу подобной,Коль ты и душу создаешь – смешай в нейВсе краски, кроме желтой, чтоб чужимиСвоих детей бы не считала!

Леонт

Ведьма! —

(Антигону)

Ты ж, старый дурень, виселицы стоишь,Что не зажмешь ей рта.

Антигон

Коль всех такихМужей повесить, подданных немногоОсталось бы у вас.

Леонт

Убрать ее!

Паулина

Так худший, нечестивейший супругНе сделал бы.

Леонт

Сожгу тебя!

Паулина

Не страшно!Тот еретик, кто на кострах сжигает, —Не те, кто в них горит. Вас звать не смеюТираном; но поступок ваш жестокийС женой (когда весь повод к обвиненью —Ваш вздорный вымысел) имеет привкусТиранства. Да, он перед целым светомВас опозорит.

Леонт

Где присяга ваша?Убрать ее скорей! Будь я тираном,Не жить бы ей. Так звать меня не стала б,Знай, что пред ней тиран. Прогнать ее!

Паулина

К чему меня толкать? Сама уйду.Но позаботьтесь о своем ребенке,Мой государь: дочь – ваша. Пусть ЮпитерПошлет ей ум яснее, чем у вас. —Прочь руки вы, потатчики безумью,Никто из вас добра ему не хочет.Так, так, прощайте, ухожу.

(Уходит.)

Леонт

(Антигону)

Изменник ты! Ты подучил жену.Мое дитя? Нет! Прочь! Ты, что над нимТак умиляешься, тащи его:Пусть на костре сожгут его немедля.Ты, и никто другой. Бери его —И через час мне скажешь, что исполнил,И при свидетелях; иначе жизньюИ состояньем мне ответишь. Если жОткажешься, презришь мой гнев, скажи —И вышибу я собственной рукоюМозги ублюдку. Ты его сожжешь.Ты подучил жену.

Антигон

Нет, государь,Свидетели – вельможи все; пусть будутОни порукой мне.

Придворные

Да, государь.В ее приходе он не виноват.

Леонт

Вы все лжецы!

1-й Придворный

Молю вас, лучше думайте о нас:Мы вам всегда служили верой-правдойИ просим доверять нам. На коленяхМы просим вас, в награду нам за службуВ былом и впредь, решенье отменить.Оно кроваво, страшно: приведетОно к беде. Мы молим на коленях.

Леонт

Что ж, я перо, колеблемое ветром?Иль допущу, чтобы меня ублюдокНазвал отцом? Нет, лучше сжечь теперь же,Чем после проклинать. Но пусть живет.А все ж ему не выжить. —

(Антигону)

Ты, сюда!Ты нежно и усердно так старалсяС своею старой повивальной бабкойСпасти ублюдку жизнь, ублюдку – верно,Как то, что борода твоя седа!На что готов ты, чтоб спасти щенка?

Антигон

На все, мой государь, что только в силах,Что честь дозволит: я готов отдатьВсю кровь последнюю, чтоб спастиНевинность; сделаю все, что возможно.

Леонт

Вполне возможно. Поклянись мечом,Что все исполнишь.

Антигон

Государь, клянусь.

Леонт

Так слушай… но смотри: коль ты отступишьХотя на йоту – смерть грозит не толькоТебе, но и твоей жене болтливой.Пока – прощаю ей. ПовелеваюТебе, вассалу моему: отсюдаВозьмешь ублюдка ты и отвезешьВ глухой, пустынный край, далеко, внеМоих владений; там ее оставишьНа произвол судьбы и без защиты,На милость рока. Чуждою онаЯвилась мне; тебя я заклинаюСпасением твоей души и тела,Чтоб ты ее покинул в чуждом месте.Решит пусть случай: жизнь иль смерть. Бери!

Антигон

Клянусь. Хотя немедленная смертьБыла б добрей. – Идем, младенец бедный.И пусть какой-нибудь могучий духНаучит коршунов и хищных птицВскормить тебя. Слыхал я, иногдаМедведи, волки, позабыв, свирепость,Являли милость. —

(Леонту)

Будьте же счастливей,Чем заслужил подобный ваш поступок! —Тебя же от жестокости егоПусть ограждают небеса, бедняжка,Несомая на смерть!

_{Уходит с ребенком.}

Леонт

Чужое семяВоспитывать не стану.

_{Входит Слуга.}

Слуга

Государь,От посланных к оракулу гонцовИзвестие: Дион и Клеомен,Из Дельф прибыв, уже сошли на берегИ ко двору спешат.

1-й Придворный

Такая скоростьНевероятна.

Леонт

Двадцать третий деньС отъезда их. Да, быстро. Это значит,Что мощный Аполлон желает скороВсю истину открыть. ПриготовляйтесьСобрание созвать, чтобы предсталаНа суд изменница, супруга наша.И как публичным было обвиненье,Так будет справедливым и открытымИ суд над ней. Пока она жива,Мне сердце в тягость. Удалитесь все.Исполните приказ мой.

_{Уходят.}

Акт III

Сцена первая. Приморский город в Сицилии

_{Входят Клеомен и Дион.}

Клеомен

Чудесный климат там, и воздух нежен.Цветущий остров! Храм же превышаетВсе похвалы.

Дион

Я расскажу о том,Чем поражен: о блеске одеянийБожественных (иначе не назвать их)И величавости самих жрецов.А что сказать о жертвоприношенье!Был неземной торжественности полонОбряд священный!

Клеомен

Но всего превышеОракула громоподобный глас,Сродни громам Юпитера: все чувстваВо мне он заглушил.

Дион

Когда б исходПоездки нашей был для королевы(О, если б так!), как и для нас, удачен, —Мы съездили б недаром.

Клеомен

АполлонНам помоги! Все эти оглашения,Ведущие к позору Гермионы,Не по душе мне.

Дион

Быстрый ход событийСкорей все кончит: лишь известным станетЖрецом великим скрытый за печатьюОтвет оракула, – наверно, чудоУзнаем мы. – Других коней, живее!И счастлив будь исход!

_{Уходят.}

Сцена вторая. Зал суда

_{Входят Леонт, вельможи и судьи.}

Леонт

Нам этот суд – к великой скорби нашей —Не по сердцу. Виновная пред нами —Дочь короля, моя супруга, та,Кого любил я слишком. От упрекаВ тиранстве я свободен – раз открытоМы судим. Суд пойдет законным ходом —Иль к обвиненью, или к оправданью.Введите узницу.

1-й Судья

Угодно королю, чтоб королеваПредстала лично пред судом. – Молчанье!

_{Вводят Гермиону под стражей,}_{за ней Паулина и придворные дамы.}

Леонт

Прочтите обвиненье.

1-й Судья

(читает)

«Гермиона, супруга славного Леонта, короля Сицилии, настоящим ты предаешься суду по обвинению в государственной измене, в прелюбодействе с Поликсеном, королем Богемии, и в заговоре с Камилло против жизни нашего властителя короля, твоего царственного супруга, и в том, что, когда замысел этот был часть раскрыт, ты, Гермиона, противно долгу и верноподданнической присяге, помогла преступникам советом и делом спастись бегством в ночное время».

Гермиона

Когда все то, что я могу сказать,Есть только отрицанье обвиненья,А доказательств у меня нет, кромеМоих же слов, – что пользы отвечать:«Я не виновна»? Ведь мою невинностьСчитают за обман и так и примутМои слова. Но если силы неба —Источник дел людских (а это так),То чистоте удастся пристыдитьЛожь обвиненья, и перед страданьемНасилье затрепещет. – Государь!Вы лучше знаете (хоть не хотитеСознаться в этом), что вся жизнь мояНастолько же чиста, честна, невинна,Насколько я несчастна. Это – больше,Чем знаем из истории, чем можно,Сыграв на сцене, зрителей растрогать. —Взгляните – я делила с королемИ трон и ложе; я, дочь короля,Мать принца, я должна стоять вот здесьИ жизнь и честь вымаливать словамиПеред любым, кто хочет слушать. С жизнью,Как и с печалью, мне легко расстаться;Но честь моя – моих родных наследство.И за нее вступаюсь. – Государь,Взываю к вашей совести: насколькоМеня вы до приезда ПоликсенаЛюбили, – как я стоила любви!Когда приехал он – в чем преступленье?Что сделала, чтоб здесь теперь стоять?Коль хоть на йоту честь я преступила,Не только делом, мыслью, – пусть сердцаВсех слышащих меня окаменеютИ близкие позором заклеймятМою могилу!

Леонт

Я еще не слышал,Чтоб у порока наглости не сталоСвою виновность отрицать.

Гермиона

Да, правда;Но это не относится ко мне.

Леонт

Не хочешь ты сознаться!

Гермиона

В той вине,Которой нет за мной, – и не должнаЯ признаваться. Поликсен, с которымЯ обвиняюсь заодно, признаюсь,Любим мной был, как он того достоин:Любовью той, что подобала мне.Его любила так, и не иначе,Как вы его велели мне любить;И, не любя его, была бы яОслушницей, неблагодарной к вамИ к другу. Я любовь свою всецелоС тех пор, как научилась говорить,Вам отдавала. Что до заговора —Мне вкус его неведом, хоть меняХотят им угостить. Все, что я знаю, —То, что Камилло честный человек;А почему бежал он – сами богиНе знают, если знают то, что я.

Леонт

О бегстве знала ты, как и о том,Что ты без них намеревалась сделать.

Гермиона

Мой государь,Я ваших слов совсем не понимаю;И жизнь моя во власти ваших снов.Я вам ее вручаю.

Леонт

Сны мои —Твои поступки. Прижила ребенкаТы с Поликсеном – это снилось мне.Не знаешь ты стыда, как все такие,Не знаешь правды! Отрицать не стоит!Как выкинул я твоего щенкаБезродного (в чем ты виновна больше,Чем он), так испытать тебя заставлюВсю силу правосудья: приговоромЛегчайшим будет – смерть.

Гермиона

К чему угрозы?Вы мне грозите тем, чего ищу я.Жизнь больше не нужна мне ни на что:Ее венец и радость – ваше чувство —Я потеряла. Да, оно исчезло.А как? Не знаю. А вторая радость —Мой первенец – со мною разлучен,Как с зачумленной, отнят; третью радость —Дитя звезды несчастной – оторвалиС невинным молоком в устах невинных,Чтобы убить. Меня ж на всех столбахПрославили развратницей и в злобеНеслыханной лишили после родовТех прав, что каждой женщине доступны,И, наконец, сюда приволокли,Полуживую. О, мой государь,Какие ж блага у меня есть в жизни,Чтоб мне бояться смерти? Так кончайте,Но слушайте и верьте мне: не жизнь —Что в ней? – но честь мою спасти хочу я.Когда меня приговорили выПо подозренью, без других улик,Чем ваша ревность, я вам говорю —Тут произвол, а не закон.

(Судьям)

Прошу вас:Оракула ответу я вверяюсь —Будь Аполлон судья мне.

1-й Вельможа

Эта просьбаЗаконна. Так во имя АполлонаОракула ответ сюда внесите.

_{Уходят несколько судей.}

Гермиона

Моим отцом был русский император.О, если б был он жив и слышал здесьДопрос родимой дочери и виделВсю глубину моей тоски, но взоромЛишь жалости – не мести!

_{Входят судьи с Клеоменом и Дионом.}

1-й Судья

Клянитесь над секирой правосудья,Дион и Клеомен, вы оба в том,Что были в Дельфах, привезли ответОракула, что был он за ПечатьюВам дан жрецом великим Аполлона,Что вы святой печати не срывалиИ тайны не прочли.

Клеомен и Дион

Клянемся в том.

Леонт

Сорвите же печать и прочитайте.

1-й Судья

(читает)

«Гермиона чиста; Поликсен безупречен; Камилло – верный подданный; Леонт – ревнивый тиран; его невинный младенец зачат законно. Король будет жить без наследника, пока не найдет потерянное».

Придворные

Благодаренье, Аполлон великий!

Гермиона

Хвала!

Леонт

Прочел ты верно?

1-й Судья

Да, властитель;Прочел, что здесь стоит.

Леонт

Так у оракула – ни слова правды.Суд продолжается! Здесь все – обман.

_{Входит слуга.}

Слуга

О государь! Король мой!

Леонт

Что случилось?

Слуга

За эту весть все проклянут меня!Наследный принц от страха, от волненьяЗа королеву – умер.

Леонт

Что?

Слуга

Скончался.

Леонт

Разгневан Аполлон: карает небоМою несправедливость.

_{Гермиона лишается чувств.}

Но… что с ней?

Паулина

Ей эта весть смертельна. Вот, смотрите,Как смерть разит!

Леонт

Скорей ее на воздух!Удар был в сердце; но она очнется.Я вверился не в меру подозреньям.Я вас молю, о ней заботьтесь нежно;Верните к жизни.

_{Паулина и придворные дамы уносят Гермиону.}

Аполлон, прости мне:Кощунственно тебя я оскорбил!Я с Поликсеном примирюсь; я сноваЛюбовью завоюю королеву;Верну Камилло я: он добр и честен.Подвигнут ревностью к кровавым мыслямИ к мщению, Камилло я избралОрудием, чтоб друга моегоОн отравил; и это бы свершилось,Не будь Камилло духом благороден:Замедлил исполненьем, хоть сулил яСмерть за отказ, награду за свершенье.Но, человечен и глубоко честен,Мой замысел он царственному гостюОткрыл, свои богатства здесь покинулНемалые, и смело всем опаснымСлучайностям судьбы себя он вверил,Богат лишь честью. О, как он блистаетСквозь ржавчину мою, своим примеромЧерня мои дела!

Паулина

(вбегая)

О горе! Горе!Разрежьте мне шнуровку, чтобы сердце,Порвав ее, само бы не разбилось!

1-й Вельможа

Добрейшая, но что случилось с вами?

Паулина

Какие муки мне, тиран, готовишь?На дыбу вздернешь? Колесуешь? ЖидкимСвинцом зальешь? Какой же, старой пыткеИль новой я подвергнусь? Каждым словомЯ заслужу твой самый страшный гнев.Твое злодейство, с ревностью нелепой,Достойно мальчишки иль девчонкиДевятилетних, – что оно свершило!Подумай – и тогда сойди с ума!Все прежние безумства – вздор пред этим.Вздор то, что Поликсена предал ты:Ты выказал себя неблагодарнымГлупцом, и только; вздор и то, пожалуй,Что отравить хотел ты честь Камилло,Склонив его к убийству: все пустоеВ сравнении с чудовищным поступком.И то, что дочь-малютку хищным птицамТы бросил, тоже вздор, хотя сам дьяволЗаплакал бы скорей, чем это сделать;Ты косвенно виновен в смерти принца,Чей благородный дух, необычайныйВ таком ребенке, сердце разорватьсяЗаставил, видя, как отец позоритМать чистую его; нет, и за этоТы не ответишь. Но последний грех…О плачьте все, услышав: королева,Цвет нежный, чистый, – умерла. И мщеньеНе грянуло еще!

1-й Вельможа

Спаси нас небо!

Паулина

Мертва, клянусь; а кто не верит клятве,Пусть поглядит! И если вы вернетеЕй краску уст, сиянье глаз, дыханьеИ внутреннюю теплоту, я будуСлужить вам, как богам! – Но ты, тиран,Оставь раскаянье: грех слишком страшен,Чтоб вымолить прощенье; и предайсяОтчаянью. Да! Десять тысяч летСтой на коленях ты под вечной бурей,Постясь на голых камнях, в лютой стуже, —Твои молитвы все ж богов не тронут,И нет тебе прощенья.

Леонт

Продолжай:Не скажешь слишком много. Заслужил яГорчайшие укоры.

1-й Вельможа

Но довольно:Что б ни было, вы не имели праваТак дерзко говорить.

Паулина

Прошу прощенья:В своих винах, когда их сознаю,Раскаиваюсь я. Увы, была яПо-женски слишком пылкой: пораженОн прямо в сердце. Что прошло, чегоНе воротить, о том уж не горюют.От слов моих вы не печальтесь! КарыЯ заслужила, вам напомнив то,Что надо вам забыть. Король мой добрый,Простите глупой женщине: любовьК покойной королеве… Снова глупость!Не стану больше говорить о ней,О ваших детях, о моем супруге(Погиб и он!). Терпенье, государь;Молчать я буду.

Леонт

Ты сказала правду,И эта правда для меня приятней,Чем сострадание твое. Прошу,Сведи меня ты к праху королевыИ сына. Их схороним вместе; надписьНад гробом будет – о причине смерти —На вечный мне позор; и ежедневноК ним в склеп я буду приходить, и слезыМне будут утешеньем. И покаПрирода мне позволит, обещаюБывать там каждый день. Веди ж меняК моей печали.

(Уходит.)

Сцена третья. Богемия. Пустынная местность на берегу моря

_{Входят Антигон с ребенком и моряк.}

Антигон

Ты убежден, что наш корабль причалилК Богемии пустынной?

Моряк

Да, но только,Боюсь, не в добрый час: темнеет небо,Грозит нам буря. Совесть говорит мне,Что небеса наш замысел прогневал,И хмурятся они.

Антигон

Да будет воля их! Ступай же к морю;Смотри за лодкой. Очень скороЯ позову тебя.

Моряк

Спешите ж и не заходитеДалеко вглубь: вот-вот нагрянет буря.К тому же в этом крае много хищныхЗверей, как слышно, водится.

Антигон

Ступай;Приду я скоро.

Моряк

Я сердечно радПокончить с этим.

(Уходит.)

Антигон

Бедная малютка!Слыхал я, хоть не верил, что являтьсяНам могут мертвецы. Коль это так,Я видел мать твою прошедшей ночью, —Сон никогда так не был с жизнью схож!Она печально головой качала.Не видел чаши горя я полней,Но и прекрасней. В белом одеянье,Она, святой подобно, появиласьВ каюте, где я спал; склонилась трижды,Вздохнула, чтоб заговорить, но хлынулПоток из глаз; когда же буря стихла,Она сказала: «Добрый Антигон,Коль ты судьбою избран, вопрекиТвоим желаньям, быть моей малюткиНесчастной палачом, исполни клятву.В Богемии немало мест пустынных;Там, плача, ты оставь ее. МалюткуСочтут погибшей. Пердитой ееТы назови. За то ж, что злую волюЛеонта ты исполнил, больше в жизниЖены ты не увидишь». Тут со стономРастаяла она, как воздух. ДолгоНе мог в себя прийти я; мне казалось,Что это не был сон. Ведь сны – игрушки;Но этим сном решил я суеверноРуководиться. Верно, ГермионаУмерщвлена, и Аполлон желает,Чтоб девочка, ребенок Поликсена,Осталась здесь, чтоб жить иль умереть,Но на земле того, кто ей отец.

(Кладет ребенка.)

Будь счастлива, о бедный мой цветочек!Лежи. Твои бумаги здесь; вот сверток,При счастье хватит тут на воспитанье,И больше. Буря близится. Бедняжка!За материнский грех – на гибель тыОбречена. Я плакать не умею,Но сердце кровью облилось. Я проклят,Что клятвой дал связать себя! Прости!Темнеет. Грозной колыбельной песнейТы будешь убаюкана. Не виделЯ днем такого мрака.

_{Звуки рогов и рев медведя.}

Что за шум?Добраться б мне до лодки! Гонят зверя…Ну, мне пришел конец!

(Убегает, преследуемый медведем.)

_{Входит Старый пастух.}

Старый пастух

Хотел бы я, чтобы между десятью и двадцатью годами не было никакого возраста или чтобы молодежь могла проспать это время: а то ведь в эти годы у них только и дела, что делать девкам детей, обирать стариков, воровать да драться. Вон, слышите? Ну кто же, кроме этих полоумных сорванцов, вздумает охотиться в такую непогоду? Они спугнули двух моих лучших ярочек. Боюсь я, что волк скорее их найдет, чем хозяин.

(Заметив ребенка.)

Это что такое? Ребенок! Да прехорошенький ребятенок! Мальчик или девочка, любопытно знать? Хорошенький, прехорошенький, уж верно, чей-нибудь грешок! Хоть я и не ученый, а сразу вижу, что тут дело без какой-нибудь придворной служаночки не обошлось. Была работа где-нибудь на лестнице, а то на сундуке, а то и за дверью; и, пожалуй, потеплей им было, чем этому бедняжке здесь. Возьму его из жалости. Подожду только, пока сын придет. Он только что подавал голос. Ого-го!

_{Входит Молодой пастух.}

Молодой пастух

Го, го!

Старый пастух

А, да ты тут как тут! Коли хочешь подивиться на такое, о чем будут говорить, когда ты помрешь и сгниешь, поди-ка сюда.

Но что с тобой?

Молодой пастух

Сейчас я видел такое на море и на земле… хотя сказать наверно, где море и где небо, невозможно, потому что теперь, где море, где небо, не разберешь: между ними и кончика шила не проткнуть.

Старый пастух

Да что такое, малый?

Молодой пастух

Посмотрел бы ты, как оно ревет, бесится, кидается на берег! Но не в этом сила… Ох, как эти бедные люди жалостно вопили! А их то видать, то опять не видать: корабль то словно луну хочет проткнуть мачтой, то вдруг пена и волны его глотают, как пробку пивной бочонок. А на земле-то!.. Медведь-то рвал его за плечо, а он-то звал меня на помощь, кричал, что он знатный дворянин Антигон. Но, чтобы покончить с кораблем, море проглотило его, как изюминку, только сперва несчастные люди вопили, а оно над ними хохотало; и несчастный дворянин тоже вопил, а медведь тоже над ним издевался, и оба ревели громче моря и бури.

Старый пастух

Милосердие Божие! Да когда же все это приключилось, сынок?

Молодой пастух

Да вот сейчас, сию минуту, – я и мигнуть не успел, как все это стряслось: люди под водой еще остыть не успели, а медведь только наполовину пообедал дворянином; он и по сей час над ним трудится.

Старый пастух

Эх, не было меня там! Я бы помог старику.

Молодой пастух

Да, ты бы, может, и кораблю помог? Уж тут у твоей жалости совсем не было бы твердой почвы под ногами.

Старый пастух

Плохие дела, плохие дела! Но посмотри-ка сюда, сынок, благослови тебя Бог. Ты встретился с умирающими, а я с новорожденным! Есть на что посмотреть: крестильная рубашечка – впору господскому ребенку. Гляди сюда; да держи, держи; открой, посмотрим! Мне было предсказано, что я разбогатею благодаря феям. Это, верно, и есть подкидыш феи. Открой-ка: что там внутри?

Молодой пастух

Ну и удачливый ты старик! Видно, все твои прежние грехи тебе прощены: жить тебе в счастье! Золото, сплошь золото!

Старый пастух

Это волшебное золото, вот увидишь, сынок. Забирай все да прячь хорошенько. Скорей домой, домой – кратчайшим путем! Счастье нам привалило, сынок, а чтоб его не спугнуть, надо прежде всего держать язык за зубами. Бросим овец, сынок! Скорей домой, кратчайшим путем!

Молодой пастух

Ну, ты иди со своей находкой, а я посмотрю, не бросил ли медведь дворянина и что он отъел от него; медведи ведь опасны только пока голодны. Если от дворянина хоть что-нибудь осталось, я остатки схороню.

Старый пастух

Доброе дело. Если ты что-нибудь разберешь в том, что осталось, позови меня, я посмотрю.

Молодой пастух

Ладно; ты мне поможешь его зарыть в землю.

Старый пастух

Счастливый сдался для нас с тобой день, сынок; и мы за него отплатим добрым делом!

_{Уходят.}

Акт IV

Сцена первая

_{Входит хор, изображающий Время.}

Время

Я – для немногих счастье, скорбь для всех,Для злых и добрых – страх и радость. ГрехТворю и разрушаю без усилья.Я – Время; ныне перед вами крыльяЯ разверну. Не ставьте мне в винуМой быстрый лет и то, что я скользнуЧерез шестнадцать лет, ничем пробелаНе заполняя. Власть дана мне – смелоЗаконы нарушать, в единый часСоздать обычай, свергнуть все зараз.Я – вечно то же, с древности далекойДо наших дней. Мое взирало окоНа самое начало бытия;И сделаю таким же прошлым яТо, что царит теперь: оно увянетИ сказкою, как эта сказка, станет.Перевернуть часы позвольте мнеИ думайте, что были вы во сне.Леонта, что скорбит в уединеньеО следствиях ревнивых подозрений,Пока оставим; вас же мой полетВ прекрасный край богемский унесет.У короля – запомнить вас прощу —Сын, Флоризель; теперь сказать спешу,Что Пердита красавицей прелестнойВзросла; что с нею будет, неизвестно.Пророчить не хочу: наступит час —Со временем откроется для вас,Что с дочкой пастуха приемной сталось.Скучать, надеюсь, хуже вам случалось?Коль нет – то время может лишь желатьВам худшей скуки никогда не знать.

Сцена вторая. Богемия. дворец

_{Входят Поликсен и Камилло.}

Поликсен

Прошу тебя, добрый мой Камилло, не настаивай на этом. Ведь для меня отказать тебе в чем-либо – то же, что заболеть; но согласиться на твою просьбу – все равно, что умереть.

Камилло

Вот уж пятнадцать лет, как я не видел родины. Хоть я большую часть жизни проветривался в чужих краях, но сложить свои кости хотел бы дома. Кроме того, раскаявшийся король, мой повелитель, присылал за мною. Я мог бы ему принести утешение в его скорби, по крайней мере имею смелость так думать. Все это побуждает меня ехать.

Поликсен

Если ты любишь меня, Камилло, не уничтожай всех своих прежних заслуг, покинув меня теперь. Достоинства твои приучили меня нуждаться в тебе. Легче было бы никогда тебя не знать, чем лишиться тебя теперь. Ты заставил меня начать разные предприятия, с которыми никто не справится, кроме тебя. Ты должен остаться хотя бы для того, чтобы выполнить все это, а иначе увезешь с собой все свои заслуги. Если я недостаточно ценил их до сих пор, ибо они неоценимы, – я постараюсь, насколько смогу, усилить свою благодарность; мне будет наградой возможность выказывать тебе мою любовь. Прошу тебя, не говори больше об этой роковой стране – Сицилии. При одном ее имени меня начинает терзать воспоминание о раскаявшемся, как ты его называешь, о примирившемся со мной короле и брате. Утрата его неоцененной супруги и детей еще сейчас вызывает у меня слезы. Скажи, давно ли ты видел моего сына, принца Флоризеля? Короли бывают несчастны, если хоронят хороших детей, но они не менее несчастны, если у них дурные дети.

Камилло

Государь, я видел принца дня три тому назад. Какие у него приятные дела – я не знаю; но я заметил, что за последнее время он очень отдалился от двора и менее примерно исполняет подобающие принцу обязанности, чем раньше.

Поликсен

Я сам обратил на это внимание, Камилло, и настолько этим озабочен, что учредил надзор за его времяпрепровождением. Мне сообщают, что он все время проводит в доме одного простого пастуха – человека, который, к изумлению своих соседей, вдруг из полного ничтожества превратился в богача.

Камилло

Слышал и я, государь, об этом человеке, и о том, что у него дочь необыкновенной красоты. Слава о ее красоте разнеслась куда дальше, чем можно было ожидать, принимая во внимание, что берет она начало из такой лачуги.

Поликсен

И это мне известно; и я боюсь, не эта ли приманка привлекает туда моего сына. Пойдем с тобой туда; там мы выдадим себя не за тех, кто мы в действительности, и потолкуем с пастухом. Он, верно, человек простой, и нам нетрудно будет выведать причины частых посещений моего сына. Прошу тебя, помоги мне в этом деле; отложи пока мысль о Сицилии.

Камилло

Охотно повинуюсь вашему приказанию.

Поликсен

Дорогой мой Камилло! Нам нужно переодеться.

_{Уходят.}

Сцена третья. Богемия. Дорога недалеко от хижины пастуха

_{Автолик}_{входит с пением.}

Автолик

Едва проглянет в полях златоцвет —Гэй-го! С девчонками в дол зеленый!Наступает года лучший расцвет,Алой крови власть над зимой студеной.На заборах, белеясь, сохнет белье,Гэй-го! Поют пташки так, что чудо.Воровское сердце ликует мое,Кварта эля – ведь это царское блюдо!Тири-лири! – поет жаворонок мой.Гэй-го! – подпевают дрозд и синица,Под эту песенку нам с кумойВ душистом сене любо возиться.

Служил я принцу Флоризелю и в свое время в бархате ходил; а теперь я без места.

(Поет.)

Но зачем мне об этом тужить, мой свет?Ночью ярко сияет луна.Я брожу здесь и там, но сомнения нет,Что дорога моя верна.Если медник с сумой смеет жить, мой свет,И бродить в любом околотке, —За себя я сумею дать ответ,Хоть закуйте меня в колодки.

Я промышляю простынями; а вот когда коршуны гнезда вьют, тогда берегите и мелкое белье. Отец назвал меня Автоликом; говорят, он, как и я, родился под знаком Меркурия – тоже любил поживиться тем, что плохо лежит. Игра в кости да девчонки довели меня до такого наряда, доходы мои – мелкое воровство. За разбой на больших дорогах плетьми дерут и вешают, а для меня плети и виселица – прямо ужас! Что касается будущей жизни, мысль о ней мне не мешает спать. А, пожива! Пожива!

_{Входит молодой пастух.}

Молодой пастух

Дайте-ка сообразить: с каждых одиннадцати голов – двадцать восемь фунтов шерсти; за каждые двадцать восемь фунтов шерсти – фунт стерлингов и несколько шиллингов. Острижено полторы тысячи голов; сколько же это будет шерсти?

Автолик

(в сторону)

Если силок не порвется, тетеря моя.

Молодой пастух

Ничего не могу без счетов поделать! Посмотрим, что мне надо купить к празднику стрижки овец. «Сахару три фунта; коринки пять фунтов; рису…» И что это моя сестрица будет делать с рисом? Но отец велел ей быть хозяйкой на празднике, и это уж ее дело. Она приготовила двадцать четыре букета для молодцов, которые будут стричь овец; все они певцы и отлично поют на три голоса, но большей частью тенора и басы; среди них только один пуританин: он поет псалмы под волынку. Надо купить шафрану, чтобы подкрашивать тесто в пирогах; мускатный орех, фиников… нет, этого в списке нет. «Семь штук орехов, корешок-два имбирю». Ну, это я могу в придачу выпросить. «Четыре фунта черносливу и столько же изюму…»

Автолик

(корчась на земле)

Ох, зачем я родился на свет!

Молодой пастух

Помилуй нас Боже…

Автолик

Ох, помогите мне, помогите! Сорвите с меня эти тряпки! Смерть моя пришла! Смерть!

Молодой пастух

Ах, бедняга! Тебе бы следовало скорей прибавить тряпок, не то что эти еще срывать с тебя.

Автолик

О господин, эта мерзость позорнее для меня тех ударов, что я вытерпел, – а их было не меньше миллиона, да еще каких крепких!

Молодой пастух

Ах несчастный! Миллион ударов – дело не шуточное.

Автолик

Меня ограбили, сударь, и избили; украли деньги и одежду, а мне оставили эту отвратительную рвань.

Молодой пастух

Кто же это тебя ограбил – конный или пеший?

Автолик

Пеший, добрый господин, пеший!

Молодой пастух

Да уж видно, что он был пеший, судя по тому одеянию, что он тебе оставил. Если этот камзол конному служил, то послужил немало. Давай руку, я тебе помогу. Ну, давай же руку.

(Помогает ему встать.)

Автолик

Ох, осторожнее, добрый господин!

Молодой пастух

Ах ты, несчастный!

Автолик

Ох, потише, добрый господин, потише; боюсь, не вывихнуто ли у меня плечо.

Молодой пастух

Ну как? Можешь стоять на ногах?

Автолик

Осторожнее, добрый господин, осторожнее! (Вытаскивает из кармана у него кошелек.) Вы оказали мне истинное благодеяние.

Молодой пастух

Не нужно ли тебе денег? У меня найдется для тебя малая толика.

Автолик

Нет, добрейший господин, прошу вас, не надо: у меня тут в трех четвертях мили живет родственник, – к нему-то я и шел; там я найду и деньги, и все, что мне нужно; не предлагайте мне денег, умоляю вас, – это жестоко меня оскорбляет.

Молодой пастух

А каков с виду был тот молодчик, что тебя ограбил?

Автолик

Я с ним познакомился, сударь, играя в фортунку; он когда-то служил при дворе у принца; не скажу вам, добрый господин, за какую добродетель, но его, несомненно, оттуда прогнали.

Молодой пастух

За какой порок, хочешь ты сказать? Потому что за добродетель от двора не прогоняют: за добродетелью ухаживают, чтобы она там оставалась, но все-таки она там долго не засиживается.

Автолик

Я и хотел сказать – за какой порок, сударь. Я хорошо знаю этого человека; после того он таскался с обезьянами, служил в суде, показывал в кукольном театре историю блудного сына, женился на вдове медника, жившей в миле от моего именья, и, перепробовав множество мошеннических промыслов, выбрал, наконец, ремесло бродяги. Некоторые зовут его Автоликом.

Молодой пастух

Ах, черт возьми! Да это тот самый вор, жизнью клянусь, что шляется по приходским праздникам, ярмаркам и медвежьим травлям.

Автолик

Совершенно верно, сударь, он самый. Вот этот-то бродяга и вырядил меня так.

Молодой пастух

Во всей Богемии нет большего труса: вам стоило бы только взглянуть на него погрознее да плюнуть ему в рожу, – он сейчас бы дал тягу.

Автолик

Должен вам признаться, сударь, что я не люблю драться: в этом деле я не силен, и он это знает, ручаюсь вам.

Молодой пастух

Ну, как вы теперь себя чувствуете?

Автолик

Гораздо лучше, добрый господин, чем прежде; я могу и стоять и ходить. Теперь я с вами прощусь и потихоньку побреду к моему родственнику.

Молодой пастух

Не вывести ли мне вас на дорогу?

Автолик

Нет, пригожий мой господин, нет, милейший мой господин.

Молодой пастух

Ну, так прощай; мне надо еще купить разных пряностей к нашей стрижке овец.

Автолик

Всех благ, добрейший господин!

_{Молодой пастух уходит.}

Посмотрим, хватит ли у тебя в кошельке пороху, чтобы покупать пряности! Приду и я на вашу стрижку овец, и если не обстригу стригунов, вычеркните меня из списка и занесите мое имя в книгу добродетели!

(Уходит с пением.)

Вперед, вперед через плетень,Привольною дорогой.Пройдешь с веселым сердцем – день,С печальным – мили много!Сцена четвертаяперед домиком пастуха.

_{Входят Флоризель и Пердита.}

Флоризель

Дает тебе наряд твой необычныйЖизнь новую. Ты не пастушка, – Флора,Предвестница апреля. Этот праздник,Мне кажется, богов собранье младших,А ты – царица их.

Пердита

Мой принц любезный,За крайности не смею вас бранить(Простите выраженье!). Вы себя,Страны надежду, скрыли под смиреннойОдеждой пастуха; меня ж, простуюПастушку, вы богиней нарядили.Не позволяй наш праздник всех безумств,Не будь привычны люди к ним, – мне было бНаряд ваш стыдно видеть: он как будтоМне служит зеркалом.

Флоризель

БлагословляюТот миг, когда слетел мой добрый соколК твоим полям.

Пердита

О, было бы за что!Неравенство страшит. Величье вашеК боязни не привыкло; я ж дрожуПри мысли, что, коль ваш отец случайноЗаедет в нашу глушь, как вы? О боги!Что мог бы он подумать, встретив сынаВ подобном жалком виде? Что сказал бы?И как, в моем заимствованном блеске,Взглянула б я в суровый лик?

Флоризель

Не бойся.Нас радость ждет. Ведь сами боги часто,Смиряясь пред любовью, принималиЖивотных вид: так, стал быком ЮпитерИ точно бык мычал; Нептун зеленыйБлеял козлом; а бог, одетый в пламя,Сам Аполлон златой, был пастухом,Как я сейчас. Но все их превращеньяПодобной красотой не вызывалисьИ не были невинны, как мое:Мои желанья чести не превысят,Страсть не сожжет невинности.

Пердита

Но, принц,Решенье ваше устоять не сможет,Коль запретит король, – а так и будет…Одно из двух: придется неизбежноИль вам с своим намереньем достаться,Иль мне – с моею жизнью.

Флоризель

Дорогая,Не омрачай, прошу, ненужным страхомВеселый праздник. Иль твоим я буду,Иль от отца я отрекусь, не в силахСебе и никому принадлежать,Коль не тебе. И будет так, хотя быСудьба сказала: «нет». Развеселись жеИ разгони грусть этих мыслей всем,Что видишь ты вокруг. А вот и гости.Так будь светла, красавица, как будтоВ день нашей свадьбы: мы с тобой ведь обаКлялись, что он настанет.

Пердита

О Фортуна,Пошли удачу нам!

Флоризель

Подходят гости:Встреть их радушней; пусть нас нарумянитВеселье докрасна.

_{Входят Старый пастух, Молодой пастух,}_{Мопса, Дорка и другие пастухи и пастушки; Поликсен и Камилло, переодетые.}

Старый пастух

Эх, дочка, будь жива моя старуха,Она б была ключарь, дворецкий, повар,Хозяйка и служанка: всех встречала б,Всех угощала, спела б и сплясала!На том конце стола и на другом —С одним, с другим… Лицо б ее пылалоИ от хлопот и от того, чем жаждуВсе заливала б, чокаясь с гостями.Ты ж в стороне, как гостья, не хозяйкаВсего собранья! Приглашай любезнейВот этих незнакомцев к нам на праздник:Ведь это будет лучший путь к знакомству.Ну, не красней да встреть их как приличноХозяйке праздника. Зови же насПопировать на стрижке стад твоих,Им процветанья пожелать.

Пердита

(Поликсену)

Прошу вас.Отец велел мне нынче быть хозяйкойНа празднике.

(Камилло)

Пожалуйста, прошу вас. —Дай, Дорка, мне цветов. – Позвольте мнеВам поднести. Вот розмарин и рута:Они цветут и пахнут и зимой.Возьмите их на память вы и будьтеГостями здесь.

Поликсен

Прекрасная пастушка,Ты правильно подобрала для насЦветы зимы.

Пердита

Когда стареет год,Еще до смерти лета, до рожденьяЗимы дрожащей, всех пышней цветутГвоздики или пестрые левкои:Их «незаконными детьми природы»Зовут иные; здесь в саду их нет —Я не сажаю их.

Поликсен

Но отчего же,Красавица?

Пердита

Я слышала, что имДало искусство эту пестроту,А не великая природа.

Поликсен

Что же?Но ведь природу улучшают средством,Которое природа сотворила;Искусство также создано природой.Вот видишь, милая: мы прививаемПородистый отросток к дикой веткеИ заставляем грубый ствол зачатьОт лучшего ростка. Искусство этоПрироду улучшает, изменяет,Верней: оно само – природа.

Пердита

Правда.

Поликсен

Так насади в своем саду левкоевИ незаконными их не зови.

Пердита

Не стануЗемли я тратить на такой цветок,Как краситься не стану, чтоб за этоВот этот юноша меня хвалилИ в жены пожелал. Вот вам цветы:Чебер, лаванда, мята, майоран,Вот ноготки, что спать ложатся с солнцемИ вместе с ним встают в слезах, – цветыИз середины лета и, по мне,Годятся людям средних лет. Прошу вас.

Камилло

Будь я в твоих стадах, травы не ел бы,А только б на тебя смотрел.

Пердита

О боги!Вы так бы отощали к январю,Что вас бы ветром сдуло. – Нежный друг мой,Жаль, нет цветов весенних у меня,Что подошли бы вам. – И вам, подруги,Несущие на девственных ветвяхЦветы невинности. – О Прозерпина,Где те цветы, что с колесницы ДияТы в страхе разроняла? Где нарциссы,Предшественники ласточек, чья прелестьПленяет ветры марта? Где фиалки,Чей темный цвет нежнее век Юноны,Дыхания Венеры? Скороспелки,Что, бледные, в безбрачье умирают,Величья Феба не узрев? (НедугДля дев обычный.) Буквицы-вострушки?И царские венцы? И разных лилийСемья, и стройный ирис? Их было надо,Чтоб вам сплести венки, тебя же имиОсыпать, нежный друг!

Флоризель

Как мертвеца?

Пердита

О нет! Как ложе для любовных игр;А может быть, как мертвеца, но толькоЧтоб схоронить тебя в моих объятьях. —Возьмите же цветы! – Но я играю,Как в пасторали в Духов день. НарядМеняет нрав мой.

Флоризель

Что бы ты, мой ангел,Ни делала – все лучше с каждым мигом:Ты говоришь – и я бы вечно слушал;Поешь – и я б хотел, чтоб продавалаИ покупала, подавала бедным,Молилась бы, распоряжалась в доме —Все пеньем: танцевать начнешь – хотел бы,Чтоб стала ты морской волной и в плавномДвиженье вечно-вечно колебалась.Твой каждый шаг и каждый твой поступокЯвляется венцом твоих свершений,Все царственно в тебе.

Пердита

О Дориклес,Вы чересчур мне льстите. Ваша юностьДа краска непорочного румянца —Порукою, что вы пастух невинный:Иначе заподозрила бы я,Что в вас есть фальшь.

Флоризель

Причин так думать – меньше,Чем у меня причин есть оправдатьТвою боязнь. Прошу тебя на танец.Дай руку: нас, как пару голубков,Не разлучить.

Пердита

За голубков ручаюсь!

_{Уходят танцевать.}

Поликсен

Еще такой красотки не бывалоВ глуши полей; ее слова, поступки —Все веет высшим благородством, страннымВ таких местах.

Камилло

Что он ей говорит?Ей краска бросилась в лицо. Клянусь,Она царица творога и сливок!

Молодой пастух

Эй, музыка!

Дорка

Ты – с Мопсой! Где чеснок,Чтоб поцелуй приправить?

Мопса

Что такое?

Молодой пастух

Молчать, ни слова: надо знать приличье!Играйте! В пляс!

_{Музыка. Пляска пастухов и пастушек.}

Поликсен

Скажи-ка, друг, что за пастух красивыйС твоей танцует дочкой?

Старый пастух

А! Дориклес зовут его; именьемОн хвалится; хоть от него лишь этоЯ знаю, но ему вполне я верю,Глядит он честным. Говорит, что любитОн дочь мою, и этому я верю:Так месяц в воду не глядит, как онВ глазах ее читает; а в любви ихПолпоцелуя разницы не будет,Поистине!

Поликсен

Она танцует славно.

Старый пастух

И все так делает, – хоть и не след быМне так хвалить. А если он ееПолучит, – то, что принесет она,Во сне ему не снилось!

_{Входит Работник.}

Работник

Ох, хозяин! Послушали бы вы разносчика там у ворот! Вы бы не стали больше никогда плясать под бубен и дудки, да и волынка бы вас с места не сдвинула. Распевает он множество песен – и поет скорее, чем вы деньги считаете; так поет, словно объелся балладами: все так и развесили уши от его песен.

Молодой пастух

Вот уж кстати пришел! Давай его сюда! Смерть как люблю баллады, особенно когда какую-нибудь грустную историю да поют на веселый лад, а хорошую шуточную песню да так жалостно распевают.

Работник

У него песни и для мужчин и для женщин, всех размеров; ни один приказчик не подберет лучше перчаток по мерке. Есть хорошенькие любовные песенки для девиц, так, без всяких гнусностей, что большая редкость, со скромными припевами, вроде: «Хватай ее, валяй ее!» Тут какой-нибудь нахальный бездельник готов ожидать всяких пакостей и непристойных ответов со стороны девицы, а у него он говорит только: «Гоп, не повреди меня, любезный!»; так вот от него и отделывается: «Гоп, не повреди меня, любезный!»

Поликсен

Вот превосходный малый!

Молодой пастух

Уж поверь мне, замечательный малый! А есть у него хорошие товары?

Работник

У него ленты всех цветов радуги; крючки такие, что ни одному богемскому адвокату с ними не справиться, хотя бы он их оптом покупал: тесемки, галуны, полотно, батисты, и воспевает он их как богов или богинь; можно подумать, что он поет не о рубашке, а об ангелочке, так он восхваляет вышивку на рукавах и на вырезе.

Молодой пастух

Приведи же его, пожалуйста, да пусть идет с песней.

Пердита

Только предупреди его, чтобы никаких скверных слов не было в его песнях.

_{Уходит Работник.}

Молодой пастух

Да, есть среди этих разносчиков такие, сестрица, у которых этого больше, чем ты думаешь.

Пердита

Да, добрый братец, даже, может быть, больше, чем могу подумать.

_{Входит Автолик.}

Автолик

(поет)

Вот полотно, как снег, бело;Вот креп, что ворона крыло;Перчатки – запах роз дамасских;Вот для лица, для носа маски;А вот браслеты, бусы вам,Духи прекрасные для дам,Чепцы, нагрудники, кармашкиДля парня, чтоб купить милашке,Щипцы для плойки и булавки, —Все, что девицам нужно в лавке.Скорее, парни, покупайте,Своих девиц не огорчайте,Эй, покупайте!

Молодой пастух

Не будь я влюблен в Мопсу, не видать бы тебе моих денежек; но так как я у нее в рабстве, то должен платить дань лентами и перчатками.

Мопса

Ты мне их обещал к празднику. Впрочем, лучше поздно…

Дорка

То ли еще он тебе обещал, если верить людям?

Мопса

Зато тебе он полностью дал все, что обещал; может быть, даже больше, чем следовало: не покрасней, когда будешь отдавать ему.

Молодой пастух

Неужто не осталось у девушек тонкого обращения? Скоро будут, видно, юбки задирать на голову! – Мало вам времени, когда вы доить идете, или спать укладываетесь, или на кухне возитесь, чтобы натолковаться о своих тайностях? Что вы треплете языком перед нашими гостями? Хорошо, что они заняты своими разговорами. Прикусите языки, и ни слова больше!

Мопса

Я кончила. Но помни: ты обещал мне бусы и пару душистых перчаток.

Молодой пастух

Разве я не говорил тебе, что меня по дороге надул мошенник и украл у меня все деньги?

Автолик

Верно, сударь; столько этаких мошенников теперь развелось, что надо быть осторожным!

Молодой пастух

Не бойся, приятель, здесь у тебя ничего не пропадет, будь спокоен.

Автолик

Надеюсь, сударь, у меня с собой много дорогих товаров.

Молодой пастух

А это что у тебя, баллады?

Мопса

Ах, купи несколько штук: я страх как люблю баллады в книжках! Потому что уж раз напечатано – значит правда.

Автолик

Вот вам баллада, очень хорошая, поется на самый жалостный мотив: о том, как жена ростовщика родила вместо ребенка двадцать мешков с деньгами и как ей хотелось поесть змеиных голов и жареных жаб.

Мопса

А это была правда было?

Автолик

Истинная правда, и случилось всего месяц тому назад.

Дорка

Ох, только бы не выйти за ростовщика!

Автолик

Тут и имя повивальной бабки, что принимала, – госпожа Сплетница, – и пяти или шести честных женщин, которые были свидетельницами. Стал бы я разносить вздорные рассказы!

Мопса

Ах, пожалуйста, купи эту.

Молодой пастух

Ладно, отложи ее. Какие еще у тебя есть баллады? Другие товары после разберем.

Автолик

А вот еще баллада о рыбе: как в пятницу восемнадцатого апреля поднялась на сорок тысяч сажен над водою рыба и пропела эту балладу о жестокосердных девушках. Надо полагать, что это была женщина, обращенная в холодную рыбу за то, что не хотела приголубить парня, который ее любил. Баллада очень грустная, и все в ней – правда.

Дорка

Ты думаешь, правда?

Автолик

Пять судейских подписей ее удостоверяют, а свидетельств больше, чем мой короб может вместить.

Молодой пастух

Отложи-ка и ее. Ну, а еще что?

Автолик

Вот веселая баллада, превосходная!

Мопса

Купи и веселую.

Автолик

Замечательно веселая, и поется она на голос «Две влюбились в одного». Во всей округе нет девицы, которая бы ее не распевала: нарасхват берут, уверяю вас.

Мопса

Мы ее можем пропеть с Доркой, если ты возьмешься нам подпевать: она ведь на три голоса.

Автолик

Я-то свой голос знаю; еще бы мне не петь? Это ведь мое ремесло. Валяйте!

_Пение.

Прочь от вас я ухожу.А куда – вам не скажу!

Дорка

Ах, куда?

Мопса

Ах, куда?

Дорка

Ах, куда?

Мопса

Где же все твои обетыОткрывать мне все секреты?

Дорка

Я с тобой пойду туда.

Мопса

В лес, на мельницу, в село?

Дорка

Ах, куда б ни шел, все зло.

Автолик

Никуда!

Мопса

Никуда?

Автолик

Никуда!

Мопса

Ты в любви ведь клялся мне!

Дорка

Мне же клялся ты вдвойне!Так куда? Ах, куда? Ты куда?

Молодой пастух

Ну, мы эту песню споем в сторонке, а то отец и наши гости заняты серьезным разговором: не надо им мешать. – Тащи свой короб. – Девочки, я вам обеим всего куплю. – Разносчик, я твой первый покупатель! – Идем девочки!

(Уходит с Мопсой и Доркой.)

Автолик

(в сторону)

И уж заплатишь ты мне за них как следует!

(Направляется вслед за ними с пением.)

Угодно ль галуночков,На воротник шнурочков,Красотка, светик мой?Вот вам шелка цветные,Уборы головныеПо моде городской.Разносчик вам уступит,А денежки все купят —Бери товар любой!

(Уходит.)

_{Входит Работник.}

Работник

Хозяин, тут пришли три возчика, три пастуха, три волопаса, три свинопаса; все они вырядились в звериные шкуры и называют себя задирами. У них особенный танец; девки говорят, что это не танец, а путаница из прыжков и скачков, – ну, да это потому, что они в этом не участвуют. А люди эти надеются, что вам танец понравится, если не покажется грубым для тех, кто привык только кружиться, как шар.

Старый пастух

Ну их, не надо, и без того довольно всяких деревенских дурачеств. Я думаю, сударь, мы уже достаточно утомили вас.

Поликсен

Это ты утомляешь тех, кто хочет нас развлечь, заставляя их ждать. Пожалуйста, покажи нам эти четыре тройки пастухов.

Работник

Говорят, одна из этих троек перед самим королем плясала. Худший из ее плясунов прыгает не меньше чем на двенадцать с половиной футов в вышину.

Старый пастух

Будет болтать. Раз почтенным гостям угодно – пусть войдут, да поживее.

_{Входят двенадцать крестьян, одетых сатирами,}_{танцуют и уходят.}

Поликсен

(Старому пастуху, с которым говорил)

Потом, отец, узнаешь остальное.

(Камилло)

Не слишком ли у них зашло далеко?Пора их разлучить. Простой старикВсе разболтал.

(Флоризелю)

Что, пастушок прекрасный?Так полно ваше сердце чем-то важным,Что не до празднеств вам? Но в ваши годы.Когда я был влюблен, я засыпалЛюбимую дарами. Я разрыл быСокровища шелков у продавцаИ бросил ей к ногам. А вы емуПозволили уйти! Подружка вашаВас может упрекнуть, увидя в этомОтсутствие любви, и оправдатьсяВам будет трудно, если вы хотите,Чтоб счастлива была она.

Флоризель

О нет,Она к таким безделкам равнодушна:Лары, что нужны ей, все скрыты в сердцеМоем, а сердце подарил я ей,Хоть не вручил еще его. – Так слушай,Я выскажу все то, чем сердце полно,Пред этим старцем, ведь и он когда-тоЛюбил. Вот, руку я твою беру —Ту руку, что, как пух, мягка, бела,Как зубы негра или снег, что дваждыПровеян ветром северным.

Поликсен

Что ж дальше?Как юноша белит усердно ручку,Что без того бела! Я перебил вас:Так продолжайте, дайте мне услышать,В чем клятва.

Флоризель

Вас в свидетели беру.

Поликсен

И друга моего?

Флоризель

Его, и больше —Всех! Небеса, и землю, и весь мир!Клянусь, что будь монархом я венчанным,Будь юношей прекраснейшим на свете,Имей достоинств, власти и познанийВсех больше в мире, – без ее любвиЯ не ценил бы ничего. Все этоЕй посвятил бы, отдал ей одной,Иль пусть все гибнет!

Поликсен

Предложенье ясно.

Камилло

И в нем звучит любовь.

Старый пастух

Ну, дочка, тыЧто скажешь?

Пердита

Говорить я не умеюТак хорошо, и лучше не придумать;Но по своей душе могу судитьО чистоте его.

Старый пастух

Так по рукам!Свидетели вы, новые друзья:За дочкой я приданое сравняюС его богатством.

Флоризель

С ним сравняться могутЛишь добродетели ее: по смертиОдной особы получу я столько,Что и не снилось вам. Но обручи насТы при свидетелях.

Старый пастух

Давай же руку. —И ты давай.

Поликсен

Постой, пастух, прошу. —Есть у тебя отец?

Флоризель

Да, ну, так что же?

Поликсен

Он это знает?

Флоризель

Нет, и знать не должен.

Поликсен

Но, я считаю,Отец на свадьбе сына – лучший гостьИ первый за столом. Еще вопрос:Быть может, твой отец стал неспособенК делам разумным? Поглупел, быть может,От дряхлости, болезни и не можетНи говорить, ни слышать, различатьЛюдей, вести свои дела, лежитВ постели, впавши в детство?

Флоризель

Вовсе нет:Вполне здоров и крепок он, как редкоДругой в его года.

Поликсен

Клянусь я этойСедою бородой: коль это так,Плохой ты сын! Да, сын имеет правоСам выбирать жену; но и отец(Чья радость только в детях и во внуках)Имеет право принимать участьеВ подобном деле.

Флоризель

Я согласен с вами;Но есть к тому, почтенный друг, причины.Я умолчу о том, что мне мешаетСказать отцу об этом.

Поликсен

Но ты скажешь!

Флоризель

Нет.

Поликсен

Я прошу тебя, скажи.

Флоризель

Нельзя.

Старый пастух

Скажи, мой сын: навряд ли огорчитЕго твой выбор.

Флоризель

Нет, он знать не должен.Скрепи наш брак.

Поликсен

Развод твой, мой господчик,

(открывает лицо)

Кого назвать не смею сыном: слишкомТы низко пал! Наследник скиптра – выбралПастуший посох! —

(Старому пастуху)

Ты ж, предатель старый, —Жаль, что, повесив, только на неделюЖизнь сокращу тебе. – А ты, красотка,Колдунья хитрая, ты, верно, знала,Что тот, с кем ты изволила связаться, —Принц, королевский сын!

Старый пастух

Ох, сердце! Сердце!

Поликсен

Твое лицо велю я исцарапатьТерновником, чтоб сделалась ты хужеСвоей породы. – Ты ж, мальчишка глупый,Посмей вздохнуть хоть раз, что ты рассталсяС своей пастушкой (а расстаться долженНавек!), и я тебя лишу наследстваИ от родства с тобою откажусь,Далек мне станешь, как Девкалион!Запомни! Ну, за мной! – Тебе, холоп,На этот раз наш гнев смертельной карыНе нанесет. – Тебя же, чародейка,Достойная не пастуха, но дажеЕго, кто (если б не величье наше)Тебя не стоит, если ты отнынеЕму откроешь дверь лачуги этойИли его опутаешь в объятьях,Предам я смерти, и такой жестокой,Насколько ты нежна!

(Уходит.)

Пердита

Погибла я!Я не боялась; раз иль два хотелаЗаговорить, сказать ему, что солнце,Сияя над его дворцом, не, прячетСвой лик от нашей хижины и смотритРавно на всех. – Угодно ль вам уйти?Я вас предупреждала. Умоляю,Заботьтесь о себе. Мой сон исчез.Проснувшись – мне не царствовать: я будуПасти овец и плакать.

Камилло

Что, старик?Ну говори, покуда жив.

Старый пастух

Не в силахНи говорить, ни думать. Что узнал я!

(Флоризелю)

Вы старика восьмидесяти летУбили. Умереть я думал мирноНа той кровати, где отец мой умер,Лечь рядом с честными его костями.Но саван на меня палач наденет,Священник мне не кинет горсть земли. —Проклятая! Ты знала, что он принц,И с ним слюбилась! – Я погиб! Погиб!Когда бы смерть сейчас пришла, я б умерВ желанный час.

(Уходит.)

Флоризель

Что на меня так смотришь?Я огорчен, не устрашен; решеньеОтложено, но неизменно. Тот жеЯ, что и был. Чем более меняТянуть назад, тем рвусь вперед сильнее,На привязи не следую покорно.

Камилло

Мой принц, нрав вашего отца известен:Сейчас с ним говорить нельзя; да, верно,Вы не намерены; и вас покаОн на глаза не пустит, я боюсь.Пока монарший гнев не укротится,К нему вы не являйтесь.

Флоризель

Нет желанья.Камилло, это вы?

Камилло

Да, я, мой принц!

Пердита

Как часто говорила я: так будет!Мое величье может длиться только,Пока о нем не знают.

Флоризель

Нет, исчезнетОно лишь с верностью моей: тогдаПускай природа землю сокрушитИ жизнь в ней уничтожит. Но взгляни же.Пускай отец лишит меня наследства,Любовь – мое наследье.

Камилло

Мой совет…

Флоризель

Прошу совета у любви; коль разумС ней согласится – буду я разумен,Коль нет – моя душа, пленясь безумьем,Его зовет!

Камилло

Отчаянье, мой принц!

Флоризель

Пусть будет так, но исполнение клятвыЯ честностью считаю. Нет, Камилло,Ни за престол богемский, ни за славу,Что он сулит, за все, что видит солнце,Таит земля или скрывает мореВ неведомых глубинах, – не нарушуОбета, что возлюбленной я дал.И вас прошу, – вы верный друг отцу:Когда меня не будет с ним (а яКлянусь – меня он больше не увидит),Советом добрым гнев его смягчайте.Я и моя судьба – мы будем битьсяЗа будущее вместе. А емуСкажите: морю я вверяюсь – с той,Кого мне на земле хранить мешают.Удачно для намерений моихНа якоре стоит корабль мой близко.Его к другой предназначал я цели.Куда наш путь – вам бесполезно знать,Я ж открывать не должен.

Камилло

О мой принц!Когда б ваш дух советам был послушнейИль тверже в час нужды!

Флоризель

(Пердите)

Послушай, друг… (Отводит ее в сторону.)

(Камилло)

Потом поговорим.

Камилло

Он непреклонен:Решил бежать. Какое было б счастьеИспользовать его побег – спастиЕго, сердечно послужить, за этоЛюбимую Сицилию увидетьИ короля несчастного ее,Кого так жажду видеть!

Флоризель

Ну, Камилло,Простите: столько дела, что уйду яБез церемонии.

Камилло

Принц, известны вамМои услуги скромные; любовьК монарху, вашему отцу…

Флоризель

ЗаслугиВеликие: для моего отцаНет слаще музыки, чем вам хвалы;Не знает он, как вам воздать.

Камилло

Так вот,Коль верите в мою любовь к нему,А значит, и к тому, что любит он, —К вам, милый принц, – позвольте дать совет вам.Когда б вы согласились измененьеВнести в ваш твердый план, то, честь порукой,Я укажу вам край, где примут вас,Как вашему величью подобает,Где можете с любимой обвенчаться.(Я вижу, с ней вас может разлучитьОдна лишь смерть, чего храни вас боги!)Тем временем употреблю все силы,Чтобы смягчить гнев вашего отцаИ к примиренью привести.

Флоризель

Камилло,Возможно ль? Это ведь граничит с чудом!Тогда ты будешь выше человека!Тебе вверяюсь я!

Камилло

Вы путь себеНаметили уже?

Флоризель

Я? Нет еще.Но так как виноват нежданный случайВ безумстве бегства нашего, мы будемРабами случая и понесемсяПо воле ветра.

Камилло

Слушайте ж меня.Коль замысел решили вы исполнитьИ убежать – в Сицилию плывите;Представьтесь там монарху и представьтеСвою принцессу (быть уж ей принцессой!).Наденьте на нее наряд, достойныйПодруги вашей. Я отсюда вижу,Как вас Леонт в давно пустых объятьяхСожмет, заплачет и просить у сынаПрощенья будет за отца, и рукиПринцессе вашей юной целовать.И вспоминать свой гнев, свою любовь;И первый – клясть, вторую ж понуждатьРасцвесть скорее мысли.

Флоризель

О Камилло!Какой же для такого посещеньяНайти предлог?

Камилло

Скажите, что корольПослал вас отвезти ему приветИ утешенье. Как себя вестиИ что сказать от имени отца,(Что нам троим лишь ведомо), – все этоЯ напишу вам; при свиданьях с нимЧто говорить, чтоб он уверен был,Что в вас второе сердце ПоликсенаИ чувств его язык.

Флоризель

Благодарю.Есть в этом плане жизнь.

Камилло

И он надежней,Чем вверить так судьбу свою безумноЧужим волнам, безвестным берегам,Несчастьям всяким, без надежд на помощь;Едва стряхнешь одно, как ждать другого,Надеясь лишь на якоря, что могутНа месте только удержать вас там,Где против воли будете стоять.Вы знаете, ведь счастие – вернейшийЗалог любви, а скорбь и свежесть сердца,И нежных щек румянец изменяет.

Пердита

Сказал ты верно лишь наполовину:Скорбь может изменить румянец щек,Но сердце – нет!

Камилло

Вот как ты рассуждаешь?Ну, в доме твоего отца не будетВ семь лет другой такой, как ты.

Флоризель

Камилло,Она своей судьбы настолько вышеДушой, насколько ниже нас рожденьем.

Камилло

Но жаль, что нет у ней образованья:Она могла б учить учителей.

Пердита

В ответ могу я только покраснеть.

Флоризель

О милая! Но как тернист наш путь! —Камилло, моего отца спаситель,А нынче мой, наш общий врач, – как быть нам?Не снаряжен я как богемский принц;Так мне нельзя в Сицилию явиться.

Камилло

Не бойтесь, принц: имущество моеВсе там; я дам свои распоряженьяВас снарядить по-царски, так, как будтоСам ставил вашу пьесу. Вот, хотя бы,Чтоб знали вы как будто все, два слова…

_{Разговаривают, отойдя в сторону.}

_{Входит Автолик.}

Автолик

Ха-ха-ха! Ну и дура же эта Честность! Да и Доверчивость, ее названная сестрица, тоже простовата. Я распродал весь свой хлам; в коробе у меня не осталось ни поддельного камешка, ни ленты, ни зеркальца, ни мускусного орешка, ни пряжки, ни записной книжки, ни баллады, ни ножичка, ни тесемки, ни пары перчаток, ни шнурка для башмаков, ни браслетки, ни рогового колечка, ничего, – так он отощал. Лезли ко мне наперебой, словно мои безделушки – освещенные ладанки, приносящие милость божью покупателям! Вот тут-то я и рассмотрел, чей кошелек туже набит, а что я увидел, то и запомнил. Мой дурень-пастух (которому сущего пустяка не хватает, чтобы быть умным человеком) так заслушался девичьих песен, что его нельзя было с места сдвинуть, пока он не выучил наизусть и слова и напев. Это так приманило ко мне прочее стадо, что все другие чувства, кроме слуха, в них крепко заснули, и в таком состоянии полного бесчувствия я не только что вытащить кошелек, но и срезать у любого ключик, висящий на цепочке, мог бы весьма свободно, – они бы и не заметили. Только слушали песню моего малого да восхищались ее пустотой. Пока они находились в таком отупелом состоянии, я почти все их кошельки, туго набитые для праздника, прикарманил; и не явись тут старик с своими воплями насчет дочки и королевского сына и не сгони он этих галок с мякины, – я бы у всей компании ни одного кошелька в живых не оставил.

_{Камилло, Флоризель и Пердита}_{выходят вперед.}

Камилло

Мое письмо прибудет вместе с вамиИ все сомненья эти разъяснит.

Флоризель

А то письмо, что вам Леонт напишет…

Камилло

Гнев короля смягчит.

Пердита

Спаси вас небо!Отрадна ваша речь.

Камилло

(заметив Автолика)

Кто это здесь?Используем его: ведь все годится,Что может нам помочь.

Автолик

(в сторону)

Если они меня подслушали, конченое дело: виселица!

Камилло

Эй, приятель, что это ты так трясешься? Не бойся, тебе никто не причинит вреда.

Автолик

Я бедный человек, сударь.

Камилло

Ну и оставайся таким: этого у тебя никто не отнимет. Но мы должны заимствовать у тебя твою бедную внешность, а потому скинь немедленно; ты понимаешь, это необходимо. Обменяйся камзолом с этим молодым человеком; хоть его платье чуточку и получше твоего, но все же вот тебе прибавка.

(Дает ему денег.)

Автолик

Я бедный человек, сударь.

(В сторону.)

Вижу вас насквозь.

Камилло

Поторапливайся: он уже наполовину скинул кожу.

Автолик

Вы не шутите, сударь?

(В сторону.)

Ох, чую я тут какие-то плутни!

Камилло

Скорей, прошу тебя.

Автолик

Конечно, я прибавку получил, но совесть мне не позволяет взять ее.

Камилло

Расстегивайся, расстегивайся.

_{Флоризель и Автолик меняются одеждой.}

Счастливица! Пусть сбудется моеПророчество. Ступайте вы в сторонку,У милого себе возьмите шляпу,Надвиньте на глаза, лицо закройте,Снимите свой наряд и постарайтесьСтать непохожей на себя, чтоб тайно(Боюсь – глаза везде!) вы на корабльМогли пробраться.

Пердита

Вижу, в вашей пьесеМне надо роль играть.

Камилло

Нельзя иначе. —Готовы, принц?

Флоризель

Встреть я сейчас отца,Он не признал бы сына.

Камилло

Дайте шляпу. —

(Дает ее Пердите.)

Идите, госпожа моя, идите.

(Автолику)

Прощай, мой друг.

Автолик

Мое почтенье, сударь.

Флоризель

О, милая, что мы с тобой забыли!Два слова…

(Разговаривают, отойдя в сторону.)

Камилло

(в сторону)

Я же королю немедляОткрою бегство их и цель пути.Надеюсь, убедить его сумеюЗа ними вслед отплыть и с ними вместеВернусь в Сицилию: ее увидетьХочу, как женщина.

Флоризель

Веди нас, счастье! —Итак, Камилло, в гавань мы идем.

Камилло

И чем скорей – тем лучше.

_{Уходят Флоризель, Пердита и Камилло.}

Автолик

Понял, в чем дело; все слышал. Острый слух, зоркий взгляд и проворные руки – вот что необходимо карманному вору; не мешает и хорошее чутье, чтобы пронюхать работу для прочих чувств. Видно, в наше время только мошенник может прожить. Что бы за обман был без выгоды? Или выгода – без обмана? Боги в этом году на меня смотрят сквозь пальцы, и мы можем иногда проделывать неожиданные штуки. Сам принц собирается смошенничать: удирает от отца, как его ни стреноживали. Если бы я не думал, что предупредить короля – честное дело, я бы это сделал; но так как скрыть это я считаю подлостью, то уж буду верен своему ремеслу.

_{Входят Старый и Молодой пастухи.}

Отойдем в сторону; тут есть работа для живого ума. На каждом перекрестке, в каждой лавке, в церкви, на суде, около виселицы – умному человеку везде найдется работа.

Молодой пастух

Да что ты за человек, в самом деле? У тебя нет другого выхода, как только сказать королю, что она – подкидыш, а вовсе не твоя плоть и кровь.

Старый пастух

Да послушай ты меня только…

Молодой пастух

Да послушай ты меня только…

Старый пастух

Ну, говори!

Молодой пастух

Так вот, раз она не твоя плоть и кровь, и значит не твоя плоть и кровь должна подвергнуться наказанию. Покажи те вещи, которые при ней были, – и те, что были спрятаны, и те, что были на ней. Если ты это сделаешь, пусть-ка тогда попробуют осудить тебя по закону!

Старый пастух

Да, да, я все расскажу королю, от слова до слова; и про все проделки его сынка расскажу. Он и с отцом и со мной поступил бесчестно – хотел меня сделать королевским зятем!

Молодой пастух

Да уж верно, что королевским зятем, никак не меньше; вот вздорожала бы твоя кровь, – уж не знаю, почем стала бы за унцию.

Автолик

(в сторону)

И умны же, собачьи дети!

Старый пастух

Ну, идем к королю. Как он увидит, что здесь в свертке, так почешет бороду.

Автолик

(в сторону)

Не помешало бы это побегу моего молодчика!

Молодой пастух

Только бы его застать во дворце!

Автолик

(в сторону)

Хоть я от природы не честен, но при случае бываю таковым. Спрячу-ка я мои разносчичьи украшения в карман.

(Снимает фальшивую бороду. Громко.)

Эй, вы, деревенщина, куда ваш путь?

Старый пастух

Во дворец, с позволения вашей милости.

Автолик

Что у вас там за дела? Какие? С кем? Что у вас в узелке? Где ваше местожительство? Имя? Возраст? Состояние? Происхождение и все прочее? Отвечайте.

Молодой пастух

Мы люди простые, сударь.

Автолик

Ложь! Люди вы грубые, волосатые. Не сметь лгать! Лгать полагается только купцам; они часто нас, военных, надувают, но мы платим им за это звонкой монетой, а не острой сталью, так что они даже за ложь свою получают деньги.

Молодой пастух

(в сторону)

Ваша милость могли бы упрекнуть нас во лжи, если бы только это самый упрек не был ложью.

Старый пастух

Вы, сударь, придворный, с вашего позволения?

Автолик

С позволения или без позволения – конечно, придворный. Разве ты не видишь придворного покроя моего платья? Разве у меня не придворная походка? Твой нос не чует идущего от меня придворного запаха? Не обливаю ли я твое ничтожество своим придворным презрением? Или ты думаешь, что раз я интересуюсь твоими делами, так я уж и не придворный? Я придворный, с головы до ног; и могу твое дело продвинуть или провалить; поэтому докладывай по порядку.

Старый пастух

У меня, сударь, дело к королю.

Автолик

Адвоката имеешь?

Старый пастух

А что это такое, с вашего позволения?

Молодой пастух

(Тихо, Старому пастуху)

Адвокатами при дворе зовут фазанов; скажи, что не захватил.

Старый пастух

Нет, сударь; у меня при себе нет ни фазана, ни петуха, ни курицы.

Автолик

Как счастливы мы, знатные особы!И я таким мог создан быть природой,Не стану презирать простонародье.

Молодой пастух

Наверно, это важный царедворец!

Старый пастух

Платье-то на нем хорошо, да носит он его плохо.

Молодой пастух

Он чудаком прикидывается, для пущей важности, наверно. Знатный вельможа, я по его зубочистке вижу.

Автолик

А этот узел? Что в твоем узле? Ларец? Зачем он?

Старый пастух

Сударь, в этом ларце и узле заключена такая тайна, которую может узнать только король; и он сразу же узнает ее, как только я доберусь до него.

Автолик

Ты труд свой даром тратишь, старец.

Старый пастух

Почему же, сударь?

Автолик

Короля нет во дворце; он сел на свой новый корабль, чтобы развеять меланхолию и освежиться; если только ты способен понимать такие вещи, знай, что король преисполнен скорби.

Старый пастух

Так говорят, сударь; из-за сына, который хотел жениться на дочери пастуха.

Автолик

Если этот пастух еще не схвачен, скажи ему, чтобы удирал: его ждут такие муки и истязания, что любому человеку сломают спинной хребет, любому чудовищу разобьют сердце.

Молодой пастух

Вы так полагаете, сударь?

Автолик

Не только он сам претерпит все самое страшное и тягостное, что только могут изобрести человеческий ум и жажда мести, но вся его родня, до пятидесятого колена, пойдет на виселицу. Хоть и очень это жалко, но необходимо. Этот старый мошенник, пастух, овечий надсмотрщик, захотел, чтобы его дочь породнилась с королем! Иные говорят, что его побьют каменьями; но я нахожу, что это для него слишком мягкая смерть. Поместить трон нашего монарха в овчарню! Да за это мало смерти, и самая страшная – недостаточна!

Молодой пастух

А вы не слыхали, сударь, есть у старика сын, с вашего позволения?

Автолик

Есть, и с него заживо сдерут кожу; потом вымажут его медом и положат у осиного гнезда, а когда он будет на три четверти и одну драхму мертв, его оживят водкой или другим каким-нибудь горячительным напитком и ободранного, в самый жаркий день, предсказанный в альманахе, поставят к кирпичной стене под отвесные лучи солнца, и там он останется, пока мухи не заедят его насмерть. Но что мы толкуем об этих гнусных мошенниках! Их преступление так тяжело, что все их страдания вызывают только улыбку. Скажите мне, – ибо вы кажетесь мне людьми простыми и честными, – что за дела у вас к королю? Если я получу достодолжную благодарность, я провожу вас туда, где он находится, представлю ему и шепну о вас словечко; и если есть человек, кроме короля, который может сделать ваше дело, то он перед вами.

Молодой пастух

(Тихо Старому пастуху)

Он, верно, очень влиятельный человек. Столкуйся с ним, дай ему денег. Хоть власть – упрямый медведь, все же с помощью золота ее часто водят за нос. Вывороти ему внутренность твоего кошелька на ладонь, и дело с концом. Помни: «побьют каменьями и заживо сдерут кожу»!

Старый пастух

Если вашей милости угодно взяться за наше дело, – вот золото, которое при мне. Я вам дам еще столько же, а молодца оставлю заложником, пока принесу.

Автолик

После того, как я исполню свое обещание?

Старый пастух

Так точно, сударь.

Автолик

Ладно, давай половину. – А ты в этом деле тоже заинтересован?

Молодой пастух

В некоторой степени, сударь. Но хоть и плохо быть в моей шкуре, а все же, надеюсь, ее с меня не сдерут.

Автолик

Нет, это сделают со шкурой сына пастуха: он должен, черт его возьми, послужить для других примером.

Молодой пастух

Очень, очень утешительно! Мы должны попасть к королю и показать ему наши диковины, он должен узнать, что она вовсе ему не дочь, а мне не сестра, иначе мы пропали, сударь. Я вам дам столько же, сколько дает старик, когда дело будет сделано, и останусь у вас заложником, как сказано, пока он ходит за деньгами.

Автолик

Я готов верить вам. Идемте к морю; держитесь правой стороны. Я только посмотрю через забор – и сейчас за вами.

Молодой пастух

Благословенье, что попался этот человек, прямо благословенье!

Старый пастух

Пойдем вперед, как он велел. Провидение его послало нас спасти.

_{Уходят.}

Автолик

Если бы я даже хотел быть честным, Фортуна не потерпела бы этого: она так и сует мне прямо в рот добычу! Теперь мне выпала двойная удача – и золото получил и принцу услугу оказал. И еще неизвестно: может, я за это получу повышение. Приведу к нему на корабль этих двух слепых кротов; если он пожелает отправить их опять на берег, решив, что их дело к королю не касается его, пусть он назовет меня мошенником за слишком большое усердие; я уж привык к этой кличке со всем присущим ей срамом. Предоставлю их принцу: может быть, из этого что-нибудь и выйдет.

_{Уходит.}

Акт V

Сцена первая. Покой во дворце Леонта

_{Входят Леонт, Клеомен, Дион,}_{Паулина и слуги.}

Клеомен

О, государь, довольно как подвижникВы каялись, и нет такой вины,Чтоб вы не искупили; право, долгСверх меры уплатили вы: забудьте жСвой грех былой и по примеру небаСебе простите.

Леонт

Нет! Пока я помнюЕе и чистоту ее, не в силахЯ свой позор забыть; все помышляю,Какое зло я сам себе содеял:Наследника лишил свою страну,Нежнейшую из жен, мою надежду,Я погубил.

Паулина

О, верно, слишком верно.Когда бы вы всех женщин брали в женыПоочередно и от каждой взялиПрекрасное какое-нибудь свойство,Чтоб на земле образчик совершенстваСоздать, – все ж та, кого убили вы,Непревзойденной будет.

Леонт

Да, убил!Ее убил я! Но разишь ты больно,Так говоря. Слова в твоих устахГорьки, как и в моей душе: порежеОб этом, друг!

Клеомен

Не надо бы совсем.О тысяче других вещей могли быВы говорить – полезней и пристойнейДля вашей доброты.

Паулина

Его хотитеОпять женить?

Дион

Кто этого не хочет —Не хочет блага родине, не хочетПродленья рода славного, не мыслит, —Когда король останется бездетным, —Как может вспыхнуть в королевстве смутаИ равнодушных поглотить. Не лучше льВозрадоваться нам, что королеваВ селеньях праведных? И что ж прекраснейДля блага короля – и в настоящем,И в будущем, – чем нежную подругуЕму найти?

Паулина

Но не найти достойнойПреемницы усопшей. А к тому жеПророчество богов должно свершиться:Сам Аполлон божественный сказалОракула устами, что не будетУ короля наследника, покаОн не отыщет дочери пропавшей;Хоть этого наш ум вместить не может,Как и того, чтобы, восстав из гроба,Явился вдруг мой Антигон, погибшийС ребенком вместе! – Вы совет даетеЧтоб государь, не внемля воле неба,Пошел против богов. —

(Леонту)

Не беспокойтесь:Наследник будет. Александр Великий«Достойнейшему» отдал трон; и этотДостойнейший – нашелся!

Леонт

О Паулина,Мой добрый друг! Ты память Гермионы,Я знаю, чтишь. О, если б раньше яВнимал твоим советам! Я бы нынеГлядел в глаза прекрасной королевы,Пил сладость с уст ее…

Паулина

И становилисьОт этого б они все слаще.

Леонт

Правда.Нет больше жен таких: так мне не надоЖены. Взять худшую и дать ей счастье?Но ведь тогда священный дух усопшейВселится снова в тело и сюда,К нам, грешным, явится и спросит в гневе:«За что же мне?»

Паулина

Будь это ей возможно,Она была б права.

Леонт

И побудила бУбить другую!

Паулина

Я б так поступила,Будь призрак я; взглянуть бы вам велелаТой в тусклый взор; спросила бы: «За чтоЕе избрал ты?» И потом бы с воплем,Слух раздирающим, исчезла б, молвив:«Мои глаза ты вспомни».

Леонт

Звезды, звезды!Другие все – погаснувшие угли —Не бойся: у меня жены не будет.

Паулина

Клянетесь не жениться, коль на этоНе дам согласья?

Леонт

Никогда, клянусь!

Паулина

Вы все свидетели, что дал он клятву.

Клеомен

Как вы суровы с ним!

Паулина

Пока другой,Подобной Гермионе как портрет,Не встретит он.

Клеомен

Но, госпожа…

Паулина

Кончаю.Но если хочет государь женитьсяВо что бы то ни стало, мне дозвольтеВам королеву выбрать: хоть не будетТак молода, как та, но так с ней схожа,Что дух умершей был бы рад увидетьЕе у вас в объятьях.

Леонт

Друг мой верный,Женюсь я, если ты прикажешь.

Паулина

ЭтоСлучится, коль воскреснет королева,Не ранее.

_{Входит Придворный.}

Придворный

К вам чужестранец; говорит, что онПринц Флоризель богемский, и с принцессой(Прекрасней всех на свете!) вам желаетПредставиться.

Леонт

Как! Кто? Приезд подобныйС его отца величьем несовместен.Нежданность и внезапность – все за то,Что посещенье вызвали, быть может,Нужда иль случай. Свита с ним?

Придворный

НемногоПростых людей.

Леонт

И, говоришь, принцесса?

Придворный

Да, совершенней всех земных созданийПод солнцем, кажется.

Паулина

О Гермиона!Как настоящее хвалиться любитПеред прошедшим! Так твоя красаДорогу дать должна красе новейшей? —

(Придворному)

А сами вы твердили и писали(Но холодней слова, чем их предмет!):«Была и будет несравненна». НадписьБыла приливом в честь ее красы;Настал отлив – вы хвалите другую.

Придворный

Простите: первую почти забыл я.Прошу прощенья. Но, взглянув на эту,Вы сами восхититесь. Вот созданье,Что, если б секту основало, сразуЗатмило б всех, вербуя прозелитовОдним лишь приглашеньем.

Паулина

Как? И женщин?

Придворный

Ее полюбят женщины – за то,Что доблестней мужчин она. Мужчины ж —За то, что перл она средь женщин.

Леонт

Встреть ихТы, Клеомен, с почтенными друзьями;Введи сюда.

_{Уходит Клеомен с несколькими придворными.}

И все же это странно:Являться так врасплох.

Паулина

Когда б наш принц —Сокровище среди детей – был жив,Ему б он парой был: ведь между нимиНет разницы на месяц.

Леонт

Прошу, не мучай, замолчи! Ты знаешь,Он умирает заново, лишь стоитНазвать его. При виде принца могутОт слов твоих родившиеся мыслиМеня лишить рассудка… Вот они.

_{Входит Клеомен и другие придворные}_{с Флоризелем и Пердитой.}

Принц, ваша мать была верна супругу:Портрет отца она запечатлела,Зачавши вас. Вы так с отцом похожи,Что если бы мне было двадцать лет,То я, наверно, вас назвал бы братом,Как звал его, и стал бы вспоминать вамПроказы дней былых. – Привет сердечныйИ вам, принцесса дивная. – О горе!Я потерял чету, что точно так жеМогла б стоять меж небом и землею,Всех красотой дивя, подобно вам.Увы, я по своей вине утратилИ вас и дружбу вашего отца,Которого, как я ни сломлен горем,Хотел бы в жизни увидать еще.

Флоризель

В Сицилии я по его желанью.Он шлет привет, как королю и братуКороль и брат. И если б не болезнь, —Обычный спутник старости, что частоЛишает сил его, – он сам моряИ земли, разделяющие вас,Измерил бы, чтоб вас опять увидеть.Велел сказать, что вас он любит больше,Чем все венцы и всех, кто носит их.

Леонт

О благородный брат! Моя винаПеред тобой мне снова гложет сердце.А доброта твоя – упрек горчайшийЗа медленность и леность. – Я вам рад,Как вешним дням – земля. – Но как решилсяОн эту красоту подвергнуть гневуИль хоть капризу гордого НептунаИз-за того, кто недостоин мук,Тем больше – риска жизнью!

Флоризель

Государь,Она из Ливии.

Леонт

Где храбрый СмалЛюбовь и трепет подданным внушает?

Флоризель

Да, от него, чьи слезы в миг разлукиЕй отданы, как дочери; оттудаПопутный ветер нам помог доплытьИ поручение отца исполнить —Вас навестить, мой государь. Я свитуОт берегов Сицилии отправилВ Богемию, чтоб сообщить отцуИ об удаче в Ливии и такжеО том, что мы с женой благополучноК вам прибыли.

Леонт

Пусть благостные богиНаш воздух от заразы охраняют,Пока вы здесь! Отец ваш – из людейЧистейший, лучший, против чьей особыСвященной я когда-то погрешил,И в гневе небеса меня потомстваЗа то лишили; вашему ж отцуОни послали в вас благословенье,Как заслужил он. Я бы мог быть счастливИ мог бы видеть сына или дочь,Как вы, прекрасных.

_{Входит Вельможа.}

Вельможа

Государь великий,Почти невероятное известье,Но правда налицо. Вам, государь,Король богемский шлет привет свой личныйИ просит вас, чтоб задержали принца,Который, позабыв свой долг и честь,Отрекшись от отца и от престола,Бежал с пастушкой.

Леонт

Где ж король богемский?

Вельможа

Здесь, в городе, я прямо от него.Я говорю неясно, изумленныйСобытьями и этим порученьем.Он к вашему двору спешил, в погонеЗа беглецами, но дорогой встретилОтца и брата подставной принцессы,Бежавшей вместе с этим юным принцемИз мест родных.

Флоризель

Мне изменил Камилло,Чья честь и верность были нерушимыДосель.

Вельможа

Ему в лицо скажите это:Он прибыл с государем.

Леонт

Кто? Камилло?

Вельможа

Камилло, государь; я говорил с ним.Он бедняков допрашивает. В жизниНе видел я такого страха: землюЦелуют, пали ниц, клянутся, плачут;Король, заткнувши уши, угрожаетИм тысячью смертей.

Пеpдита

Отец мой бедный!Преследуют нас боги, не желаютСоюз наш допустить.

Леонт

Вы обвенчались?

Флоризель

Нет, и, должно быть, нам не обвенчаться,Пока земли не поцелуют звезды.Орел, решетка – все равно.

Леонт

Так этоДочь короля?

Флоризель

Она такою будет,Коль станет мне женой.

Леонт

Что совершится,Судя по спеху вашего отца,Не очень скоро. – Мне глубоко жаль,Что вы нарушили его любовь:В ней был ваш долг; и жаль, что вы избралиТу, кто богаче красотой, чем родом,И вашей быть не может.

Флоризель

Ободрись,Любимая. Пусть рок враждебный гонит,Пусть гонит нас отец; никто не властенВ нас изменить любовь. – О государь,Припомните себя в такие годы,Припомните свою любовь – и будьтеЗащитой мне: отец по вашей просьбеСокровище б вам отдал, как безделку.

Леонт

О, если так, я выпросил бы этоСокровище, что он не оценил.

Паулина

Какая пылкость! Ваша королеваДостойнее была подобных взоров,Чем та, что перед вами.

Леонт

Предо мною.Как раз была сейчас она.

(Флоризелю)

Но вамЯ не ответил. Я пойду к нему.Желанья ваши не противны чести.Я друг и им и вам. За этим деломК нему направлюсь я. За мною, принц;Посмотрим, что удастся мне. Идемте.

_{Уходят.}

Сцена вторая. Перед дворцом Леонта

_{Входят Автолик и 1-й Придворный.}

Автолик

Скажите, пожалуйста, а вы сами присутствовали при этом рассказе?

1-й Придворный

Я был при том, как вскрывали узел, и слышал, как старый пастух рассказывал, как он его нашел; все это вызвало большое удивление, но нас тут же удалили из зала, и я успел только расслышать, что пастух нашел ребенка.

Автолик

Очень бы хотел я знать, чем все это кончилось.

1-й Придворный

Я не могу сообщить вам всех подробностей, но я заметил одно: что и король и Камилло страшно взволновались, изменились в лице и так смотрели друг на друга, что, казалось, вот-вот у них глаза на лоб вылезут, В их молчании было красноречие, каждое движение что-то говорило. Впечатление было такое, будто они услыхали, что новый мир родился или старый разрушился. В них чувствовалось волнение, изумление, но самый мудрый наблюдатель – если бы только ограничился тем, что видит, – не мог бы сказать, что этому причиной: радость или горе. Во всяком случае – крайняя степень того или другого. Но вот идет человек, который, может быть, больше знает.

_{Входит 2-й Придворный.}

Какие новости, Роджеро?

2-й Придворный

Сплошные потешные огни. Предсказание оракула исполнилось: дочь короля нашлась. За какой-нибудь час открылось столько чудес, что сочинителям баллад трудно будет с этим справиться. Вот идет управитель синьоры Паулины, он больше вам сможет сообщить.

_{Входит 3-й Придворный.}

Что слышно, синьор? Все эти новости, которые выдают нам за правдивые, до того похожи на старую сказку, что достоверность их вызывает сильное подозрение. Неужели король нашел наследную принцессу?

3-й Придворный

Все сущая правда, доказанная и подтвержденная. Все показания до того единодушны, что мы готовы поклясться, что не только слышали, но и видели все своими глазами: плащ королевы Гермионы, ее ожерелье; найденные тут же бумаги, писанные Антигоном, почерк которого не подлежит сомненью; наконец, царственная внешность молодой девушки, ее сходство с матерью, врожденное благородство, превосходящее ее воспитание, и много других доказательств, – все неоспоримо говорит за то, что она дочь короля. Видели ли вы встречу двух королей?

2-й Придворный

Нет.

3-й Придворный

Ну, тогда вы пропустили зрелище, которое надо было увидеть: передать его словами нельзя. Вы бы увидели, как одна радость венчала другую, но при этом казалось, будто скорбь плакала, расставаясь с ними, – так их радость утопала в слезах. Они поднимали к небу взоры, простирали руки, и выраженье их лиц так изменилось, что их можно было узнать не по лицам, а только по одеяниям. Наш король не помнил себя от радости, что нашел дочь; но при этом словно радость сменялась горем, он восклицал: «О Гермиона, Гермиона!» Потом просил прощенья у богемского короля, потом кидался обнимать своего зятя, потом принимался душить в объятьях дочь, потом благодарил старого пастуха, который стоял, как выветрившаяся фигура у фонтана, пережившая много веков. Я никогда не слышал о подобных происшествиях. Это превосходит всякие рассказы и превышает всякие описания.

2-й Придворный

Скажите, а что сталось с Антигоном, который отсюда увез ребенка?

3-й Придворный

Тут опять, как в старой сказке, которую приходится кончать, хотя уже доверие к ней выдохлось и никто больше не слушает ее. Антигона растерзал медведь; это видел сын пастуха, за правдивость которого ручается не только его необычайное простодушие, но и платок и перстень, которые признала Паулина.

1-й Придворный

А что же сталось с его кораблем и спутниками?

3-й Придворный

Они потонули в самый момент гибели Антигона на глазах у пастуха; таким образом, все, кто должен был служить орудием, чтобы погубить ребенка, погибли сами в ту минуту, когда он был спасен. Но какая благородная борьба между горем и радостью происходила в Паулине! Можно было бы сказать, что одним глазом она плакала о гибели супруга, а другим благодарила оракула за исполнение предсказания. Она подняла коленопреклоненную принцессу с земли и так прижала ее к груди, словно хотела навек приколоть ее к своему сердцу, чтобы не потерять вторично.

1-й Придворный

Величие этой сцены было достойно царственного собрания: ведь короли и принцы были ее исполнители.

3-й Придворный

Но самое трогательное из всего, выудившее из моих глаз если не рыбу, то целый поток, – это то, как потрясающе подействовал на дочь рассказ о смерти королевы, об обстоятельствах, бывших ее причиной, в которых мужественно сознался и раскаялся король. Горе ее все возрастало и возрастало, и наконец, воскликнув: «Увы!», – она залилась, как мне показалось, кровавыми слезами; по крайней мере, мое сердце плакало кровью. При виде этого люди, твердые, как мрамор, изменились в лице; некоторые лишились чувств, и все плакали; если бы весь мир видел это, скорбь сделалась бы всемирной.

1-й Придворный

Они уже вернулись во дворец?

3-й Придворный

Нет, принцесса узнала, что у Паулины хранится статуя, изображающая ее мать, над которой трудился много лет, пока не закончил ее, знаменитый итальянский мастер Джулио Романо; если бы он сам был бессмертен и обладал способностью оживлять свои творения, он превзошел бы природу, подражая ей. Говорят, он сделал статую до того похожей на Гермиону, что хочется с ней заговорить в надежде получить ответ. Туда она поспешила, с жадным нетерпением любви, там они и останутся ужинать.

2-й Придворный

Я всегда думал, что в доме Паулины есть нечто необыкновенное: после смерти Гермионы она тайком по два, по три раза в день посещала свою отдаленную виллу. Не отправиться ли и нам туда же, чтобы разделить общее ликование?

1-й Придворный

Кто бы отказался от этого, имея малейшую возможность доступа? Каждое мгновенье видишь там какую-нибудь новую радость. Мы лишаем себя редкого зрелища. Идем.

_{Уходят все трое.}

Автолик

Да, вот теперь не тяготей надо мной клеймо моего прошлого, я мог бы получить большое повышение: ведь это я привел старика с сыном на корабль к принцу, сообщил ему, что они рассказали об узле и прочее… но он тогда был слишком занят своей пастушкой, то есть той, которую он считал пастушкой; она страдала морской болезнью, да и сам он чувствовал себя не многим лучше ее, а буря все сильней бушевала, – так и осталась тайна неоткрытой. Впрочем, для меня это все равно: если бы даже я открыл эту тайну, это не заставило бы забыть все мои грешки. Вот идут те, кого я, помимо воли, облагодетельствовал. Они в полном блеске своего благополучия.

_{Входят Старый пастух и Молодой пастух.}

Старый пастух

Да, сынок, у меня-то уж детей не будет; зато все твои сыновья и дочери родятся дворянами.

Молодой пастух

А, как кстати я вас встретил, сударь! Вы на днях отказались драться со мной, потому что я не природный дворянин. Ну-ка, видите на мне это платье? Скажите, что не видите его и что я не природный дворянин. Попробуйте отрицать, что на мне природное дворянское платье. Обличите-ка меня во лжи! Испробуйте, насколько я природный дворянин!

Автолик

Я знаю, сударь, что вы теперь природный дворянин.

Молодой пастух

Да, вот уже четыре часа, как я природный дворянин.

Старый пастух

И я тоже, сынок.

Молодой пастух

Да, и ты тоже; только я стал природным дворянином раньше, чем мой отец, потому что королевский сын взял меня за руку и назвал братом, а потом уж оба короля назвали моего отца братом, после чего братец мой принц и сестрица моя принцесса назвали моего отца «батюшкой». И тогда мы оба заплакали, и это были первые дворянские слезы, которые мы пролили.

Старый пастух

Может быть, еще поживем, сынок, и еще много прольем слез.

Молодой пастух

Иначе была бы большая незадача, раз уж мы попали в такое превратное положение.

Автолик

Смиренно молю вас, сударь, простите мне мои провинности и походатайствуйте за меня перед моим повелителем – принцем.

Старый пастух

Прошу, сынок, сделай это: раз мы дворяне, мы должны быть благородны.

Молодой пастух

А ты изменишь свою жизнь?

Автолик

Да, если так угодно вашей милости.

Молодой пастух

Давай руку. Я поклянусь принцу, что ты самый честный и верный малый, какой только есть в Богемии.

Старый пастух

Ты можешь это сказать, но зачем же клясться?

Молодой пастух

Как не клясться, раз я дворянин? Пусть неотесанное мужичье и всякая мелкота говорит просто, а я буду клясться.

Старый пастух

А если это неправда, сынок?

Молодой пастух

Хоть бы это была величайшая неправда, природный дворянин может поклясться ради друга, и я поклянусь принцу, что ты славный малый и пьянствовать не будешь; хоть я знаю, что ты вовсе не славный малый и пьянствовать будешь, я все-таки поклянусь в этом, потому что хотел бы, чтобы ты стал славным малым.

Автолик

По мере сил постараюсь, ваша милость.

Молодой пастух

Да, уж постарайся стать славным малым, потому что – не верь мне больше ни в чем, если я не дивлюсь тому, как ты можешь пьянствовать, не будучи славным малым. Гляди-ка! Вот короли и принцы, наши родственники, идут смотреть изображение королевы. Ладно, иди за нами: мы тебе будем добрыми господами.

_{Уходят.}

Сцена третья. Капелла в доме Паулины

_{Входят Леонт, Поликсен, Флоризель, Пердита, Камилло, Паулина, вельможи и слуги.}

Леонт

О, мудрая и добрая Паулина,Как ты меня утешила!

Паулина

Ну что же?Хоть плохо поступала я, быть может,Но вам добра желала. Мне за службуВы заплатили, нынче удостоивС венчанным братом и с четой наследнойМой дом убогий посетить; вы честь мнеТакую оказали, что всей жизниНе хватит отплатить вам.

Леонт

О Паулина,Вся честь – забота лишь тебе. Но думалЯ королевы статую увидеть;А галерею мы прошли, дивясьНа редкости, однако не видал яТого, что жаждет дочь моя увидеть.Где изваянье матери?

Паулина

Как равнойПри жизни королева не имела,Так превзошло ее изображеньеВсе прочие созданья рук людских,И потому храню его отдельно.Готовьтесь видеть то, что с жизнью схоже,Как сон со смертью. Вот… Скажите: «Чудо!»

(Отдергивает занавес и показывает Гермиону, стоящую в виде статуи.)

Молчанье ваше я ценю: в нем виденВосторг ваш. Но скажите первый вы:Есть сходство здесь?

Леонт

Ее живая поза! —О, укоряй меня, прекрасный камень,Чтоб мог тебя назвать я Гермионой!Нет, ты с ней сходен тем, что не коришь:Она всегда была нежна, как детство,Как милосердье. Но она былаМоложе, без таких морщин.

Поликсен

Да, правда.

Паулина

Тут видно, как наш скульптор превосходен.Прибавил он шестнадцать лет. ТакоюБыла б она, живя теперь.

Леонт

Дала быОна мне столько счастья, сколько скорбиДарит теперь. Такой она стоялаВ величье гордом, но живой и теплой,Не хладным камнем, в час, когда любвиЯ у нее молил. Я пристыжен:Мне камень шлет укор, что был я камнем.Волшебных чар полно твое величье,Ты воскресила всю былую скорбьИ дочь твою заставила в восторгеПеред тобой окаменеть.

Пердита

Простите,И не зовите это суеверьем:Склонясь, прошу ее благословенья. —Ты, кончившая жизнь, дав мне мою,Дай руку мне облобызать.

Паулина

Постойте!Он только что ее закончил: краскиЕще не высохли.

Камилло

Мой государь, тяжелой вашей скорбиШестнадцать зим развеять не могли,Шестнадцать весен – растопить. Так редкоИ радость длится; скорбь же убиваетСебя всегда скорей.

Поликсен

Мой добрый брат,Позволь тому, кто был причиной горя,Настолько ж облегчить твой гнет, насколькоС тобой его разделит он.

Паулина

По правде,Знай я, как эта статуя мояВзволнует вас, я б вам ее не сталаПоказывать.

Леонт

Не закрывай завесы.

Паулина

Довольно – иль почудиться вам может,Что движется она.

Леонт

Оставь, оставь!Я умер бы, чтобы увидеть это!Кто изваял ее? – Смотри, мой брат:Она как будто дышит, и по жиламСтруится кровь…

Поликсен

Да, дивная работа:Уста ее горячей жизнью веют.

Леонт

Недвижность глаз в движенье переходит.Как может лгать искусство!

Паулина

Я задернуЗавесу: государь готов в волненьеПодумать, что она жива.

Леонт

О друг мой,Так двадцать лет подряд хочу я думать:Вся мудрость мира не сравнится с этимБезумьем дивным. О, не закрывай!

Паулина

Мне жаль, что я так взволновала вас;Боюсь вас дальше мучить.

Леонт

О Паулина,Мое мученье сладостней, чем всеУтехи сердца. Но она ведь дышит!Ужель резец изобразил дыханье?Пусть надо мной никто не посмеется, —Хочу поцеловать ее.

Паулина

Нет, нет.Окраска уст ее еще влажна:Испортите ее вы поцелуем,Запачкаетесь краской. Я задерну.

Леонт

Нет, двадцать лет еще смотреть!

Пердита

И яГотова столько же стоять.

Паулина

Уйдите жОтсюда; иль должны решиться чудоУвидеть большее. Коль вы дерзнете,Могу заставить статую сойти,Дать руку вам. Но вы тогда решитеОшибочно, что это колдовство,Власть темных сил.

Леонт

Все, что велишь ей сделать, —Я счастлив видеть; что велишь сказать —Я счастлив слышать: ведь заговоритьЕй не труднее, чем зашевелиться.

Паулина

Пусть вера в вас проснется. Стойте тихо.Кто думает, что это злые чары,Те пусть уйдут.

Леонт

Никто не шевельнется!

_{Музыка.}

Паулина

Пусть звуки музыки ее пробудят. —Проснись! Довольно камнем быть.ПриблизьсяИ всех, кто смотрит, чудом порази.Твой склеп запру я: выходи на волю,Верни свое оцепененье смерти;Жизнь добрая тебя освобождает!

_{Гермиона сходит с пьедестала.}

Идет! Не трепещите: святы всеЕе поступки; святы эти чары.Не отстраняйтесь, иль она вторичноУмрет тогда, и вы ее убьете.Ей дайте руку: в юности дала вамОна свою, теперь же вашей ждет.

Леонт

(обнимает Гермиону)

Тепла! Коль это колдовство – оноЗаконней пищи.

Поликсен

Вот, его целует!

Камилло

Руками обвила!Коль есть в ней жизнь, пускай заговорит.

Поликсен

Да, и откроет, где она жилаИ как спаслась от смерти.

Паулина

Если б толькоВам это рассказали, вы бы, верно,Смеялись, как над сказкой. Но онаЖива, хотя еще молчит. Минуту! —Принцесса, на колени; и проситеБлагословенья матери своей.

(Гермионе)

Вот ваша дочь!

Гермиона

О боги! Взор склонитеИ благость из чаш святых налейтеНа дочь мою! – Дитя мое, скажи,Как ты спаслась? И где жила? И какНашла отца? Я от Паулины вернойУзнала, что оракул предсказалТвое спасенье, и решила жить,Чтоб увидать тебя.

Паулина

Об этом после,Чтобы сейчас не омрачать друг другуРассказом скорбным светлый миг. Ступайте,Счастливцы, вместе. Радость вашу всемДарите вы. Я ж, старая голубка,Укрывшись в обнаженных ветках, будуОдна навек потерянного другаОплакивать до гроба.

Леонт

Нет, Паулина!Ты мне дала жену. За это яТебе дам мужа: таково условьеМеж нами было. Ты нашла жену мне,Но как? Вопрос! Ее я видел самВ гробу, и часто на ее могилеМолился тщетно… Мне не надо мужаТебе искать далеко (чувства мнеЕго известны). – Подойди, Камилло,Дай руку той, чья честь и добродетельПрославлены молвой; тому порукойДва короля. – Покинем это место. —

(Гермионе)

Взгляни ж на брата. Оба мне простите,Что ваши взоры чистые разрознилЯ гнусным подозреньем. – Вот твой зять,Сын короля: он изволеньем небаПомолвлен с нашей дочерью. – Паулина,Веди же нас скорей, чтоб на досугеСпросить из нас мог каждый и ответить,Какую роль и как играл за времяРазлуки долгой. Поскорей – идем.

_{Уходят.}