Оттенки порочности

Джанин Фрост

Ночной Мятежник

Оттенки Порочности

Всем читателям, которые спрашивали- спрашивали и спрашивали- когда наконец Ян получит собственную книгу.

Ответ СЕЙЧАС. Надеюсь, вам понравится.

Глава 1

Лучше бы это был правильный бордель.

Это не было похоже на задрипанный бордель, в котором я недавно была. Это трехэтажное здание больше походило на элитный социальный клуб. Несмотря на внешнюю привлекательность, если бы мне пришлось пробираться через еще один фестиваль плоти, чтобы снова оказать с пустыми руками, то я уже не буду ответственна за будущее своей карьеры, когда найду его.

Чтобы выразить свое нетерпение от нескольких недель безрезультатных поисков я пнула дверь. В любом случае вежливость была потрачена впустую в последних подобных заведениях. Ни один умный хозяин заведения не откажется от клиента, готового хорошо заплатить, на что я скажу об одном борделелюбивом вампире: он явно хорошо заплатил.

К моему удивлению, я никого не увидела в элегантном фойе. У публичных домов обычно было несколько проституток, зависающих возле входа, чтобы приветствовать новых клиентов. Я была еще больше удивлена, не услышав звуков плотской активности, идущих с верхних этажей. Я вытащила свой мобильник проверить GPS-сигнал. Да, это правильное место. Более того, здесь безусловно пахло сексом, все равно что удушье от различных ароматов духов и одеколонов.

Но где все?

Слабые вибрации в полу заставили меня пойти к коридору. Ах, должно быть, вечеринка была внизу. Я последовала за самым сильным ароматом духов, пока не нашла лестницу, которая вела на два этажа вниз. Тупик заканчивался закрытой дверью, которую я тоже пнула. Уже нет смысла деликатничать.

Шум вырвался наружу. Подвал, должно быть, звукоизолирован, что я пропустила раньше. Теперь я хотела бы не слышать, что происходит. Неистовый хор напал на мои уши, повторяя снова и снова. Thunder and Blazes, любимая песня открытия бывшего цирка Барнума и Бейли.

И я вошла в цирк, замечая, что здесь нет настоящих животных. Около дюжины обнаженных мужчин и женщин резвились на полу, производя удручающе неадекватное впечатление о существах, под которых были раскрашены их тела. Никакой рабочей этики, подумала я, когда три фальшивых льва стали больше интересоваться друг другом, чем борьбой за господство, что было бы реалистичнее, и не заставляйте меня говорить уж о том, что они игнорировали двух фальшивых газелей, проходящих мимо них.

Дюжина, или около того, проституток, одетых в костюмы клоунов, проявили большую самоотверженность в своих ролях. Они вышли из поддельного автомобиля в дальнем углу комнаты, некоторые пошли в кувырок после выхода, некоторые спотыкались друг о друга с комичным преувеличением, другие же надували воздушные шары в виде определенных частей тела, а затем графически связывали их.

Запуск фейерверков привлек мое внимание к другой части комнаты. Они запускались вокруг чего-то, напоминающего трон, окружая его обитателя пламенем искр, огня и дыма. Мини-пиротехнический дисплей был настолько ярким, что я не могла разглядеть лица человека на троне, но когда он крикнул: " Действие Восьмое начинается!», я услышала отчетливый английский акцент.

Затем дым рассеялся достаточно, чтобы показать высокого человека в синем фраке ведущего цирка. Дым все еще скрывал его по пояс, но мне не нужно было видеть больше, чтобы понять, что я наконец-то нашла свою цель. У вампира, который пронесся сквозь дюжину борделей, было такое же прекрасное лицо, как у ангела, не говоря уже о том, что его огненно-каштановые волосы были столь же отличительными, как и его внешность в целом. Когда он сошел с трона, показав, что под фраком у него ничего не было, я поняла, что это не единственные примечательные черты Яна.

На мгновенье я уставилась. Какой вампир в здравом уме станет прокалывать себя серебром там?

Я была единственной, кто был шокирован серебряным пирсингом, продетым через головку Яну. Все остальные бросили свое занятие и бросились к нему. Даже покрытые блеском акробаты спрыгнули со своих насестов под потолком, изящно приземляясь возле груды конечностей, которая теперь образовалась вокруг рыжеволосого вампира.

Будто было недостаточно того, что я должна быть обременена вампиром, настолько умственно неполноценным, что он охотно подарил своему члену перманентный ожог от серебра. Он вдобавок достаточно развратен, чтобы заниматься карнавальными оргиями. Я не собиралась выяснять, чем заканчивается Восьмое действие. Я пробралась к растущей кучи плоти и начала отбрасывать людей в сторону, как можно мягче. Их сердцебиение говорило о том, что они люди, поэтому они не могли исцелиться так, как мой вид.

— Что это такое? — раздраженно спросил Ян, когда я добралась до его нижней части тела.

Затем он издал благодарное урчание, когда я дернула его с не такой заботой, которую оказала людям.

— Почему, привет, моя сладкая сильная блондиночка, — теперь он вообще не звучал раздраженно. — Ты сюрприз, который мне обещали?

Почему бы ему не поверить в это?

— Конечно, — сказала я. — Сюрприз.

И я схватила его за член. Есть одна вещь, которую надо проверить прежде, чем зайти дальше.

Ян усмехнулся.

— Вот это дух, куколка.

Я упала на колени. Я не собиралась делать то, о чем он подумал. Тем не менее, этот поступок позволил мне сосредоточиться на своей цели с наименьшим сопротивлением от него. Как только я рассмотрела дымчатые метки в основании паха Яна, я его отпустила. Только один демон клеймил людей подобным образом, тот самый, за которым я охотилась тысячи лет.

— Ян, — сказала я, выпрямившись. — Скажи «пока». Мы уходим.

Он рассмеялся.

— Я так не думаю. Ты можешь быть замечательна, но двое — одиноко, а дюжина — вечеринка.

Я пренебрежительно осмотрелась.

— Не велика потеря. Клоуны хороши, но ни одно из твоих фальшивых животных не сражалось друг с другом и даже не пыталось прыгнуть через огненные кольца.

На это он обвиняюще посмотрел на проституток, разукрашенных под животных.

— Вы не делали этого, так ведь? — затем его глаза внезапно сузились, когда он снова посмотрел на меня. — Подожди минутку. Я тебя знаю.

Мы виделись официально всего раз, так что я не думала, что он меня помнит. Кто-то, с его склонностями, должно быть пересекался с огромным количеством женщин блондинок.

— Веритас, Страж Закона совета вампиров, — подтвердила я. Потом я положила руки на его плечи. — И, как я уже сказала, ты идешь со мной.

Его глаза сменили цвет с естественной яркой бирюзы на светящийся вампирский изумруд.

— Хочешь испортить совершенно потрясную оргию, предоставь попытку Стражу Закона. Прости, детка, но я никуда не пойду. Теперь убери от меня свои руки, пока я их не убрал.

Он не мог этого сказать. Достаточно ударить Стража Закона, чтобы получить смертный приговор, если совет был не в настроении. Только сам совет был выше всех в обществе нежити. Вот почему я проигнорировала его угрозу и сжала хватку.

— Нет необходимости в пустых угрозах—

Следующее, что я помнила, так это то, что меня отбросили на несколько метров. Я моргнула, больше пораженная его скоростью, чем его безрассудным пренебрежением к наказанию, которое он только что заслужил.

— Нет необходимости? — повторил он, презрение обрамляло его тон. — Я помню последний раз, когда мы виделись. Я бы сказал, что твое соучастие в убийстве дочери моих друзей более чем квалифицируется как необходимость.

Она не мертва.

Слова прозвучали в моей голове, которыми я утешалась всякий раз, когда думала о том ужасном дне. Но если Ян не знал, что предполагаемая казнь ребенка была не более чем хитроумной уловкой…

— Это было решение совета, а не мое, — сказала я, мой голос стал грубее из-за воспоминаний. Я почти потеряла свой статус Стража, ратуя против казни девочки, но страх и фанатизм сделали совет непреклонным. По крайней мере, им не удалось отнять у нее жизнь, как они планировали.

Ян фыркнул.

— Спится лучше после этих слов, не так ли? Ты заставляешь мои грехи выглядеть весьма простительными, а это стоит усилий.

— Довольно. — Как он смеет судить меня? — Теперь, ко мне.

Его брови поднялись так, будто он не мог поверить, что я говорила с ним так же, как и некоторые люди с собаками. Ну, если он позиционировал себя как зверя, то и отношение к нему будет подобающим.

— Все вы, уходите. — Сказал он проституткам, которые смотрели на нас больше со скукой, чем с интересом. Вероятно, они думали, что наше общение будет более ролевым. — Моя благодарность за сегодняшнее развлечение, но на сегодня все. Идите. — Подчеркнул он, когда некоторые откинулись назад, вместо того чтобы присоединиться к тем, кто начал проходить к двери.

Я сдержала недоверчивый смех.

— Ты убираешь их с дороги, потому что собираешься сразиться со мной?

Ян сверкнул улыбкой, лишь усилившей его необычную красоту.

— Должно быть, ты не провела исследование, раз думаешь, что я пойду добровольно.

Серебро от его пирсинга должно быть попало в кровоток и повредило ему мозг. Это было единственным разумным объяснением.

— Я старше тебя более чем на четыре тысячи лет.

— Правда? — сказал он с насмешливым удивлением. — А я-то думал, что тебе не больше двадцати, маленький Страж.

Я была старше этого возраста, когда меня обратили, но его догадка была распространенной ошибкой. Люди уделяли больше внимания внешности.

— «Маленький Страж» должен быть оскорбительным? Если так, то придумай получше.

— Не оскорбительно, — ответил он спокойным тоном. — Но, если ты весишь хотя бы половину моего веса, я был бы удивлен.

Да, в настоящей момент я выглядела больше хрупкой, чем грозной. Даже если бы это было так, это ему не помогло бы. С возрастом пришла сила, а у меня были тысячи лет.

— Отступи, Ян, и я не накажу тебя за нападение на меня.

— Почему бы тебе не поумолять меня об отступлении? — предложил он. — Заинтересуй меня достаточно, и я мог бы подумать.

Я закончила переговоры. Я врезалась в Яна достаточно сильно, чтобы раздробить ему кости в верхней части тела. К моему удивлению, он ничего не сделал, чтобы заблокировать удар. Вместо этого он подбросил меня вверх с такой силой, какой у него быть не могло никогда. Я ударилась об потолок с такой силой, что пробила его. Я ошеломленно уставилась на него через дыру, которую проделало мое тело в полу.

— Прекрати сейчас же и, возможно, ты не будешь наказана, — сказал он приятным тоном.

Я подавила желание немедленно атаковать его снова. Никогда недооценивайте противника дважды, если вам посчастливилось выжить в первый раз. Мой вампирский отец, Тенох, научил меня этому. Следуя советам Теноха, я много раз спасала себе жизнь, поэтому я подавила свое желание отомстить ему.

Ян был не прав — я провела исследование его. И не обнаружила ничего необычного, кроме ненасытного сексуального аппетита, открытого презрения к правилам и склонность собирать редкие и дорогие вещи. Мое нападение должно было оставить его на полу, а не оставить его свистеть эту ужасную цирковую мелодию, выглядя скучающе, нежели обеспокоенно.

Может быть, его необычная сила от демонических меток? Метки делали больше, чем просто связывали Яна с демоном, который заклеймил его. Со временем они также наделят Яна некоторыми способностями и силой самого демона. Ян был заклеймен только несколько недель. Слишком мало, чтобы проявились силу и способности демона.

Я узнаю его тайну позже. Прямо сейчас мне нужно было сбить его и, к счастью, у меня тоже были некоторые сюрпризы для него.

Я прямо посмотрела на Яна.

— Мой ход.

Его улыбка превратилась в ухмылку.

— Приди и возьми меня, маленький Страж.

Глава 2

Я не прыгнула через дыру в потолке над ним, как он ожидал. Вместо этого я пробила новую дыру в другом конце комнаты. Ян отскочил назад, избегая моего мгновенного захвата, затем ударил меня в ту секунду, когда я была повернута к нему спиной. Я растянулась вперед, но все же извернулась, когда он набросился на меня, так что он врезался в пол. Я вскочила ему на спину и сжала ногами, удерживая его.

Он тут же начал вырываться. Я усилила хватку, пока его ребра не треснули. Он не замедлялся. Я начала его бить в затылок, используя силу, которую обычно скрывала.

Его голова моталась от ударов, хотя он все еще дергался достаточно сильно, чтобы расшвырять нас по комнате. Эти демонические метки не могли быть источником его силы, сбивающей с толку, но они заставляли его исцеляться гораздо быстрее чем обычный вампир. Вскоре я вцепилась в него, чтобы не оказаться скинутой. Тогда он начал летать, разбивая меня об стены, потолок и пол, все время дергаясь, как бешенный мустанг.

Мои кости начали ломаться, и голова зазвенела, после неоднократных встреч с твердыми поверхностями. Был бы он кем-то еще, то я бы его убила, но Ян был нужен мне живым. И сотрудничество. Может быть его мозги, бьющиеся об пол, помогут ему с последним.

Я еще сильнее треснула ему по черепу, чтобы свалить его на пол и удержать там. Это потребовало больших усилий, так что я продолжала бить его, прижимая к ковру. Я не могла позволить ему ни малейшей возможности, чтобы взлететь еще раз. Если бы он это сделал, мне, возможно, пришлось бы проявить силу, о которых ему лучше не знать и.…подождите. Что это за звук?

Я перестала бить Яна, чтобы прислушаться к нему. Это звучало, как…нет. Он не мог.

— Ты что, смеешься надо мной?

Он смеялся, и теперь его смех звучал громче, когда звуки битвы перестали его заглушать. Я также поняла, что длинный твердый предмет, который я ощущала возле своей ноги, не был скрытым оружием. Он не просто был рассмешен моими попытками разбить ему череп — он был возбужден ими!

— Твое подпрыгивание вверх-вниз на моей спине плюс — это грубое обращение — действительно потрясный трюк, — сказал Ян, все еще посмеиваясь. — Похоже, я должен буду заплатить тебе наравне с этими шлюхами. На самом деле, если ты принимаешь заказы, то еще больше усилий в твои ударах, детка—

Я обрушила свой удар, который должен был размозжить его голову. Его шея согнулась в последний момент, а его задняя часть тела приподнялась. Слишком поздно я осознала ловушку. Мой кулак пролетел мимо его головы, а тело слетело с него.

Прежде, чем я успела перегруппироваться, он прыгнул на меня. В следующее мгновенье он уже удерживал меня, и я почувствовала зудящий ожог от серебра меж ребер.

Черт бы его побрал! Он сумел заставить меня действовать безрассудно, без колебаний. Если бы он не придавил мои ноги, я бы ими пнула себя за такую глупость.

— Не двигайся, — сказал Ян разговорным тоном. — Я не хочу убивать тебя, но я сделаю это, если ты меня вынудишь.

— Откуда у тебя этот нож? — Я не была так отвлечена, чтобы не обыскать его.

— Из моего фрака.

— Лжец. Я чувствовала все оружие, пока была на тебе.

— Вот что, значит, ты делала? — Его губы дрогнули — А я думал, что ты чувствуешь кое-что поинтереснее.

Под моим презрительным взглядом он пожал плечами и сказал:

— Ты не почувствовала моего ножа раньше, потому всего несколько минут назад это был маленький серебряный шар.

Мои глаза расширились.

— Ты признаешься Стражу Закона, что только что использовал магию, чтобы превратить серебряный шар в нож?

— Разве я забыл, что использование вампирами магии — это смертный приговор? — Ян использовал свободную руку, чтобы в притворном ужасе прижать ее к груди. — И это поражает Стража Закона! Боже мой, я дважды осудил себя! Прошу, помилуй!

— Теперь ты просишь? — Я тихонько фыркнула. — Не трудись зря. Я все равно накажу тебя за то, что ты сделал.

Он засмеялся.

— Я держу нож в твоем сердце, и ты все еще угрожаешь мне? Я даже не знаю, мне посмеяться над твоей наивность или поаплодировать твоему оптимизму.

— Если бы вместо этого ты послушал меня, то мог бы узнать, как не позволить Дагону завладеть твоей душой через два года.

Ничто в выражении его лица не изменилось, но внезапно я почувствовала, что смотрю на другого человека. Человека жестокого и опасного, которого я сильно недооценила. Затем Ян снова беззаботно улыбнулся — и толкнул серебряное лезвие глубже.

Я ахнула, когда оно пронзило мое сердце. Ян нахмурился, будто я была ребенком, ушибившем мизинчик на ноге.

— Я предупреждал не вынуждать меня. Теперь расскажи, что ты знаешь о моей сделке с Дагоном.

Серебро, провернутое в сердце, было одним из немногих способов убить вампира. Мне казалось, что в меня льется лава. Ян не повернул клинок, но большая часть физической силы покинула меня. Несмотря на это, я твердо ответила.

— Я знаю, что я твой единственный шанс избежать совершения сделки с Дагоном. Если он умрет, то не сможет забрать твою душу.

Ян издал смешок.

— Если бы Дагона можно было убить, я бы сделал это сам десятилетия назад.

— Я могу убить его. — ответила я, хотя это и может затянуться, но это было правдой.

Он закатил глаза.

— Ненавижу быть грубым, — на самом деле, это не правда, мне нравиться быть грубым, — но я намного слабее Дагона, и я приколол тебя спустя пять минут битвы.

— Ты не лучше меня. Я перестала бить тебя, когда поняла, что тебе это нравится.

— Самая приятная часть нашего времяпрепровождения, — согласился он. — Но теперь мне скучно, поэтому позволь, я все упрощу. Я собираюсь выбить тебе мозг. Попытайся остановить меня, и я проверну клинок. Сотрудничай, и к тому моменту, как ты исцелишься, меня уже не будет, и ты сможешь вернуться к запугиванию молодых вампиров, чтобы они подчинялись нелепым ограничениям, которые ты называешь законами.

Выбивание моих мозгов действительно сработает, чтобы вывести меня из строя. Именно это я собиралась сделать с ним самим. Его кулак сжался. Прежде, чем он коснулся меня, я проявила способность, о которой знал лишь один человек в мире.

Сила вспыхнула, в мгновение озаряя подвал. Выражения Яна застыло в начале неверия, его кулак, и все остальное внезапно застыло. Даже бесчисленные частицы пыли теперь неподвижно застыли в воздухе, а не медленно плавали в ленивых, бесцельных.

Я была единственной, кто не пострадал, когда время остановилось в пределах подвала. Это был пик. Недостатком была сила, которая продолжала бумерангом возвращаться в меня, ударяя мое тело невидимыми, болезненными волнами, прежде чем вернуться, заполняя собой комнату. От этого и серебряного клинка в сердце мои нервы будто были подожжены факелом. Я не могла долго удерживать это, поэтому пришлось воспользоваться этой способностью.

Когда Ян замер, я использовала его руку, чтобы вырвать клинок из своего сердца. Затем я отцепила его пальцы от рукоятки и запихнула клинок в задний карман. Наконец, я оттолкнула его от себя.

— Так-то лучше, — пробормотала я, когда почувствовала, что сердце зажило.

Затем я повернула Яна и поднялась на ноги. Когда я его разморожу, я хочу, чтобы первым, что он увидит, было мое лицо.

Трудно было размораживать человека, не отпустив от силы всю комнату. Вот почему я начала постепенно и освободила только голову Яна. Его глаза расширились, когда он понял, что находится в совершенно другом положении, чем до заморозки, затем они сузились, когда он попытался переместиться и не смог. Когда он огляделся и увидел, что весь подвал превратился в стоп-кадр, они снова расширились.

— Чтоб я ослеп, — тихо сказа он. — Разве ты не полна сюрпризов?

Он даже понятия не имел.

— Как я уже сказала, я твоя единственная надежда спасти душу. Дагон может и способен заморозить время, но я тоже на это способна. Это означает, что он не сможет заморозить меня, и также могу использовать свою способность, чтобы освободить любого, кого он поймал в свои сети.

Я умолчала ту часть, в которой способности Дагона превосходили мои. Я могу заморозить время в небольших пространствах, но я была не в силах удерживать время в заморозке долго. Дагон мог заморозить время на несколько дней, я и слышала, что однажды он сделал это для целого города.

Ян не должен был знать это. Все, что он должен знать, так это то, что я нужна ему. Я могла представить, как крутятся колесики в его голове, пока он осмыслял это. И опять же, он не показывал свои настоящие эмоции. Они были спрятаны за полуулыбкой. Самые настоящие эмоции, которые я получила от него, это его расширившиеся глаза. И его эрекция, конечно же.

— Если я освобожу всего тебя остального, ты меня послушаешь или снова попытаешься сразиться со мной? — продолжила я.

— Послушаю, — сказал он с еще одной озорной улыбкой, будто находил перспективу забавной.

— Как я уже говорила, у нас есть кое-что общее, Ян…Какая у тебя фамилия? — я не смогла ее найти, хотя у меня обычно были обширные досье на тех, кого я охотилась.

— Нет необходимости в формальностях. Они только для людей, впечатленных лишь поверхностно, а это не относится ни к одному из нас.

Он был прав, что меня удивило. Я не ожидала, что у нас будет что-то общее, кроме ненависти к Дагону.

— Как я уже говорила, ты хочешь смерти Дагона, потому что это единственный выход из сделки с ним. Я хочу его смерти по причинам, которые тебя не касаются. Я предлагаю временный союз, чтобы добиться этой цели, но позволь быть предельно ясной: тебе нужно будет следовать моему руководству и моим правилам. Согласен?

Его озорная улыбка не спала.

— Прежде чем дать ответ, скажи мне, как ты получила эту удивительную способность? Я искал десятки лет среди наших хоть кого-нибудь с намеком на нее, но так и не нашел.

Ты не хочешь знать, как я получила ее, мрачно подумала я. И если ты когда-нибудь узнаешь об этом, то мне придется тебя убить.

— Это не важно. Важно только лишь то, что я могу противостоять силе Дагона, и ты с моей помощью тоже, а это означает, что мы можем убить его. Так что, наше согласие в силе?

— Конечно, — ответил Ян, будто других вариантов не существовало вовсе.

Его тон был искренним, взгляд ярких бирюзовых глаз не дрогнул, но все мои инстинкты говорили мне, что он лжет. Да даже если бы инстинкты молчали, то все, что я узнала о Яне, говорило о том, что он никогда не даст другому человеку подобный контроль над ним. Он, должно быть, думал перехитрить меня при первой же возможности.

Ну, у меня тоже были планы, о которых я не рассказала ему.

— Хорошо, — сказала я, убирая силу, которая чувствовалась так, будто сжигает все мои нервные окончания.

Сразу же пошло тепло из вентиляции, частицы пыли продолжили свой танец в воздухе, гнетущая боль же оставила меня.

Ян встал и потянулся, выгибаясь в другую сторону. Движение почти скрыло его глубокий вдох, но я заметила, потому что ожидала подобного.

Я спрятала улыбку. Нет, ты не почувствуешь запаха серы и чего-то еще, что могло бы указать о наличии демона в помещении. Я действительно та, кто может останавливать время, как и Дагон.

Когда он повернулся ко мне, то на его лицо вернулась дерзкая полуулыбка.

— Теперь, когда мы договорились, с чего ты хочешь начать?

— Уехать, — сказала я быстро.

Ян взмахнул обеими руками, откидывая фрак назад, чтобы полностью показать обнаженное тело.

— Отлично, но большинство людей предпочитает, чтобы я носил брюки на публике.

Я заметила, что мой взгляд путешествует вниз, но быстро отвела его обратно к его лицу. Он ухмыльнулся, будто говоря: Ха! Заставил тебя посмотреть.

Нечего было смотреть на голого мужчину. Сделать это, чтобы виновато отвести взгляд? Что со мной случилось?

Возможно дело в обстоятельствах. Метки, которые носил Ян, были моим счастливым билетом на поимку Дагона — подвиг, которые ускользал от меня на протяжении тысячелетий. Теперь, когда это было в пределах моей досягаемости, я почувствовала эмоции, которые не позволяла ощущать себе в течение продолжительного времени. Должно быть так. В любом случае, мне нужно было взять их под контроль.

Вот почему я скрестила руки и осознанным взглядом осмотрела Яна от макушки до пальцев ног. Затем я встретилась с ним глазами, показывая, что на этот раз ему не удалось повлиять на меня.

— Во что бы то ни стало, оденься, но сначала прими душ. Мне не нужно говорить, как ты пахнешь.

— Более двумя дюжинами шлюх? — Предположил он.

— Точно, так что используй побольше мыла.

Он подмигнул.

— Ищешь повод посмотреть? Просто попроси и я, может быть, позволю тебе.

Я собиралась сказать ему, что лучше посмотрю, как сохнет краска. Затем я остановила себя. Умный. Я собиралась настоять, чтобы Ян принял душ подальше от меня, дав ему отличную возможность удрать или воспользоваться более серьезной магией против меня.

— На самом деле я хотела бы посмотреть, — сказала, выгнув бровь. — Ты же не будешь утверждать, что внезапно застеснялся?

Его взгляд сузился. Ледяные пальцы пробежались по моему позвоночнику. За все свои годы я не ощущала подобного, если не была в присутствии кого-то по-настоящему опасного. Все на бумаге говорило, что Ян не был таким, но в тоже время я знала, что никогда не прекращу остерегать его. Если я сделаю это, то не проживу достаточно долго, чтобы пожалеть об этом.

Затем Ян улыбнулся. Это было так кокетливо и расслаблено, что я почти поверила, что вообразила его скрытую опасность. Почти.

— Застенчивость — это добродетель, и ты будешь рада узнать, что у меня ее нет.

С этими словами он дал мне поклон, который сумел выглядеть элегантным, несмотря на то, что он был одет только во фрак циркового ведущего. Мы могли оба притворяться, что это действительно соглашение, а не гонка, кто кого первым использует в своих целях, но я знаю лучше. Однако, пока я буду придерживаться притворства.

А так как я в данный момент притворялась, что хочу посмотреть, как Ян принимает душ…

— После тебя, — сказала я и последовала за ним вверх по лестнице.

Глава 3

Ян пошел в одну из спален на втором этаже, будто был знаком с этим зданием. Вероятно, так оно и было. Судя по тому, что я увидела, он провел в этом борделе как минимум два дня. Этот издевательский карнавал в подвале, конечно, не за день был придуман.

Он снял с себя фрак, как только переступил порог. Я внимательно следила за его руками, последовав за ним в ванную. Я не могла позволить ему создать другое оружие магическим способом. В этой комнате было полно вещей, который мог бы использовать искусный практик.

Досье Яна показало, что он проводил время в компании ведьм и магов, но в нем говорилось, что он делал это для возбуждения и общения. Неправда и еще раз неправда. Большинству практикующих потребовалось бы произнести заклинание вслух, чтобы заставить силой один предмет трансмутировать в нечто другое. Другой способ — нарисовать несколько конкретных символов, чтобы создать необходимую силу. Ян превратил серебряный шарик в кинжал без единого слова или каракули, и это пока я разбивала его череп.

Если этого было недостаточно впечатляюще, то тактильная магия была одной из самых высших форм данного ремесла. Вот почему я не отрывала взгляда от его рук. Ему нужно было использовать одну из них, чтобы призвать такую сильную магию. Прямо сейчас он не делал ничего опасного. Он встал под душем и закрыл глаза, когда первые потоки воды упали ему на лицо. Затем он вымыл волосы, его движения были быстрыми и эффективными. Однако, когда он начал мыть тело, он замедлился, взбивая руками жидкость в пышную пену прежде, чем пробежать руками по телу.

Неужели он думал, что я никогда раньше не видела, как мужчина из мытья делал шоу? Я видела, и даже самые соблазнительные из них всегда были слишком очевидными, слишком убогими. Женщины намного лучше в этой манипуляции, но если он что-то хотел мне показать, то пусть.

Через несколько минут я отдала Яну должное — он был хорош. Он не пытался встретиться со мной глазами, чтобы проверить, сработала ли провокация. Он также не начал с паха, как это делало большинство мужчин. Вместо этого он вел себя так, будто меня не было, когда начал мыть руки плавными, быстрыми взмахами, подчеркивающими мускулистую элегантность его конечностей. Затем он перешел к груди, намыливая ее с вялой тщательностью, выделявшую каждую рябь, впадинку и точенные дюйм.

Он также неторопливо уделил внимание нижней части тела, его руки пробежались вниз по тугому животу, а затем скользнули по твердым окружностям задницы. Эти руки задержались над наиболее крупными мышцами бедер прежде, чем опустились к четко очерченным икрам. Даже его ноги не остались без внимания.

Каким-то образом нескончаемые взмахи его рук стали наводить гипнотический эффект. Была бы я на несколько тысячелетий моложе, то я могла бы представить, как чувствовались бы каждый мускул, ложбинка и сухожилие, если бы я была тем, кто трогал все это. Или заметить, как его мышцы стали более выразительны после смытой пены, или как блестела его кожа под яркими огнями душевой кабины.

Или сосредоточиться на том, как толстый придаток между его ногами рос, как будто тоже хотел почувствовать прикосновение этих медленных, умелых рук.

Когда я поняла, что пялюсь, то дала себе мысленную затрещину. Опять же, я недооценила его. Ян, очевидно, также умело использовал свое тело, как и магию. Либо так, либо я не была столь неуязвима к его декадентской красоте, как предполагала. Было ли это моим скомпрометированным эмоциональным состоянием или моим продолжительным воздержанием, я не знала. В любом случае, я должна была сконцентрироваться на его обеих руках. Которые не только могут пьяняще скользить над внушительным отростком между его ногами.

— Скажу, что ты ищешь сейчас во всех неправильных местах.

Его голос был шелковистей меда с нотками вина, но смертельные зелья бывают также сладки на вкус. С другой стороны, мое внимательное наблюдение показало его реальные намерения. Он не пытался меня соблазнить. Как фокусник, он заставлял меня смотреть в одну сторону, в то время как трюк происходил в другой стороне.

Я заострила свой взгляд на его левой руке, которая скользила позади его спины.

— Держи обе руки так, чтобы я их могла видеть.

Его улыбка сменилась хмурым взглядом.

— Ты совсем не веселая.

Он даже не пытался отрицать то, что собирался бросить в меня заклинание. Я бы восприняла бы эту обходительную честность за прогресс.

— Стражи Закона не должны быть веселыми, — сухо заметила я. — Мы должны быть безупречны на работе, и, несмотря на все промахи с тобой, я здесь. Даже если бы я не могла останавливать время, все равно нет такого заклинание, которое ты мог бы кинуть в меня, которое я не побеждала тысячи раз прежде.

Он снова улыбнулся. Впервые это выглядело искренне.

— Я принимаю это как вызов. Давай сделаем это интереснее, м? Если я использую заклинание, которое ты не в силах победить, то ты отменишь свое требование, чтобы я следовал твоему руководству в нашем стремлении убить Дагона. Вместо этого ты последуешь за мной.

Он не последует моему руководству, но, черт возьми, я не могла спустить его с крючка. Кроме того, его высокомерие может быть полезным. Приятно знать, что я не единственная, кто позволял эмоциям затуманить разумом.

— И сколько времени тебе понадобится, чтобы претворить это предположительно нерушимое заклинание?

— Две недели.

Отлично. Если все пройдет гладко, то я покончу с ним, когда он попробует.

— Хорошо, если ты согласен прекратить попытки убежать или обмануть меня до этой великой попытки. И когда ты облажаешься с заклинанием, которое я не смогу выстоять, ты будешь следовать за мной, плюс ты дашь мне три бесспорных клятвы о послушании.

— Договорились, — сказал он сразу.

Он казался таким уверенным. Он даже улыбнулся с таким предвкушением, которое я видела только у гладиаторов перед тем, как они наносили смертельный удар. Возможно ли, что я сделала еще одну ошибку? Он уже несколько раз удивил меня сегодня.

Но нет. Он не мог быть лучше меня в этом.

— Договорились, — ответила я после небольшой паузы.

Его улыбка стала хитрой.

— Как мы закрепим наше соглашение? Кровной клятвой?

Можно подумать, какие-то капли крови внезапно сделают его честнее.

— Кое-что другое. Протяни руку.

Он выгнул бровь, но все же протянул еще мыльную руку. Я сомкнула пальцы вокруг нее, не удивляясь, что он теплее обычного вампира. Его стояние под душем разогрело кожу, и теперь эта вода поможет мне сотворить клятву, которую он не сможет нарушить.

Вода была одним из главных природных элементов в мире. Это делало ее мощной, особенно, если знать, как извлечь эту силу. Или быть мной, имеющий талант воды. Я не хотела сегодня использовать больше своих скрытых способностей, но, если я этого не сделаю, мне вскоре придется отбивать атаки моего двуличного союзника в дополнение к атакам Дагона.

Волна энергии пронеслась по комнате, когда я начала говорить на древнем языке, который я выучила первым. Эта энергия врезалась в наши руки. Ян зашипел, когда почувствовал это.

— Что ты делаешь? И почему ты говоришь на шумерском языке?

Я не собиралась отвечать ни на один из вопросов. Честно говоря, я не ожидала, что он узнает давно умерший язык. Не то, чтобы это имело значение. Эти слова были не имели значения.

Ян попытался отдернуть руку. Заклинание, которое я создала, захватило его. Оно также обернулось вокруг меня, чувствую внутри нас обещания, которое мы только что оба дали. Когда оно нашло его, то сжало наши руки. Затем я почувствовала энергетическое покалывание прежде, чем оно скользнуло под мою кожу, чтобы раствориться в моих костях.

Как только это произошло, я открыла глаза.

— Теперь у нас нет выбора, придерживаться ли наших обещаний. Заклинание нашло их, и если кто-то откажется от них, то оно заставить наши кости сгнить быстрее, чем мы можем исцелиться.

Глава 4

Глаза Яна сверкали изумрудами, а мускул, дергающийся на челюсти, показал, насколько он был недоволен таким поворотом событий. Но когда он заговорил, то его голос был легок, и вместо того, чтобы попытаться убрать руку, его пальцы теперь ласкали мои.

— Страж Закона, который практикует запретную магию. Как неотразимо лицемерно с твоей стороны.

Я не собиралась говорить ему, что изучила это заклинание задолго до того, как совет вампиров объявил магию вне закона. Или что больше, чем несколько Стражей Закона изучили, по крайней мере, магию среднего уровня. В противном случае, как мы должны были бы приходить за практикующими магами, если даже начинающие могли бы нас побить?

— Теперь у каждого из нас есть кое-что друг о друге, — ответила я.

Его губы скривились.

— Никто мне не поверит, и ты это знаешь.

Верно, но…

— Ты знаешь мой большой секрет. Даже если бы совет вампиров не поверил тебе, все равно появились бы проблемы, если бы слова о моей способности останавливать время дошли бы до неправильных ушей.

Его улыбка стала еще больше.

— Намеки не твой конек. Просто скажи, что убьешь меня, если я раскрою твои секреты.

— Хорошо. Я убью тебя и это будет больно, — прямо сказала я.

Он рассмеялся и ласково похлопал меня по подбородку.

— Как я уже говорил, вот это дух.

Кажется, Ян был очарован моим обещанием убить его так же, как и когда я опустилась на колени, как он думал, ублажить его. Он мог быть морально несостоятельным, патологическим лжецом и необъяснимо опасным, но он так же был…веселым. Либо так, либо мое настроение было хорошим от осознания того, что все пройдет так, как и планировалось, и Ян соберет много людей для продолжения своего торжества.

Прежде, чем зайти дальше…

— Нам нужно еще кое-что сделать до того, как уйдем. — Сказала я, вынимая серебряный нож Яна и маленький мешочек из заднего кармана.

Ян посмотрел на мешочек с большим интересом, чем на нож.

— Что там?

— Соли.

Я заткнула раковину пробкой прежде, чем бросить в нее трехцветные соли. Затем я порезала запястья ножом, выпуская кровь из раны.

Набралось достаточное количество прежде, чем порез зажил. Может, у вампиров и не бились сердца, но мы могли контролировать поток крови в наших телах. В качестве последнего ингредиента, я положила нож поверх соли, окропленной кровью.

Ян прислонился к стенке душевой.

— Соль, кровь и серебро. Если бы у тебя были чернила и нужные инструменты, то я бы подумал, что ты собираешься нанести мне тату, блокирующее слежку демона.

— Как ты узнал об этом? — спросила я, не поднимая глаз. Заклинание, которое я произнесла, позволяло мне не следить за ним постоянно.

— Я разозлил Дагона несколько десятилетий назад, и он не находил меня, пока я сам не вызвал его в прошлом месяце. Думаешь, что моя скрывание от него — это не больше, чем удача?

Теперь я подняла глаза.

— Ты защитил себя от Дагона местным заклинанием, блокирующим его?

Темно-рыжая бровь выгнулась.

— От него и любого другого демона, попытающегося меня найти. Демоны могут быть весьма преданными подонками. А если вы ошибаетесь в этом мнении, один из многих будет весьма счастлив притащить вашу тушку на вечеринку обиженного.

Я думала, что он уже удивил меня. Снова ошиблась.

— Откуда ты столько знаешь о демонах? Вампиры и демоны обычно враждебны друг к другу, но только другой демон мог научить тебя сильными защищающими знаками. С чего бы это?

Его улыбка была незамедлительна.

— Я так хорош.

О, я могла себе это представить. Я даже могла это посмотреть, если бы захотела увидеть один из многих порно-роликов, которые он выложил в Интернет. К счастью, у меня были более важные дела.

— Если так, то почему ты снова не покрыл себя знаками, чтобы защититься от Дагона?

— Пробовал, — улыбка Яна не изменилась, но голос стал плоским. — Три раза. В один момент, художник начал было наносить узоры над метками. В следующий момент, я был весь с головы до ног в останках художника, пока Дагон танцевал вокруг меня. Не важно, что каждую попытку я проводил в своем особняке. Не важно, что в светлое время суток. Соляные стены, что я воздвиг вокруг себя, тоже не оправдались. Каждый раз я оказывался в новом месте, покрытый кровью, с Дагоном смеющимся своей демонической задницей.

Против любого другого демона этого было бы достаточно. Фильмы изображали вампиров, неспособными находиться на солнце. Это не было правдой. Вампиры также не нуждались в приглашении, чтобы зайти куда-нибудь. Но все это относилось к демонам, и соль жгла их, словно кислота, поэтому соляные стены должны были быть непроходимым барьером для Дагона.

Но способность Дагона останавливать время позволяла ему обойти эти трудности.

— Дагон, вероятно, почувствовал ослабления связи, когда были нанесены первые линии защитной тату, — сказала я. — Ему потребовалась лишь минута, чтобы телепортироваться к тебе, остановить время для тебя и татуировщика и сразу же скрыться от солнца. Когда вы оказались в ловушке, Дагон мог позвать помощника-не демона, чтобы он проник в дом и сломал соляные стены, вытащил тебя с татуировщиком, чтобы перенести вас в любое темное, безопасное место, в которое бы захотел.

— Где он где убивал художников и украшал меня их трупами, — Ян внимательно посмотрел на ингредиенты в раковине, затем на меня. — Все еще хочешь сделать эту татуировку?

Он предупреждал меня об опасности. Как неожиданно мило. Но я не собиралась давать Дагону достаточно времени, чтобы найти Яна.

— У меня есть способ обойти это, — сказала я, затем произнесла слово на шумерском языке.

Нож растаял серебристой лужей над солями. Брови Яна поползли вверх.

— Если ты можешь это делать, то почему не расплавила нож, когда он был в твоем сердце?

Я мягко фыркнула.

— И заработать отравление жидким серебром, попавшим в кровоток?

— Это лучше, чем мгновенная смерть, если бы я провернул клинок.

Я пропустила это.

— Стой смирно, — сказала я, закрыв глаза. — Будет жечь.

Затем я мягко произнесла три слова, которые заставили слиться магию, кровь, соль и расплавленное серебро. Еще восемь слов, и мне не нужно было открывать глаза, чтобы знать, что вся смесь теперь плывет в воздухе. Еще тринадцать слов, и Ян издал крик, который повредил мои барабанные перепонки, когда эта волшебная смесь врезалась в его пах, мгновенно перекрывая темно-дымчатые узоры меток Дагона.

Когда я открыла глаза, Ян недоверчиво уставился на свой пах. Теперь, метки Дагона были перекрыты сложными узорами, черно-красно-серебряного цвета. Цвета медленно угасали, пока кровь, серебро и соль оседали глубоко в его коже. Через мгновения дымчатые метки исчезли, теперь не было видимых доказательств того, что Дагон все еще держал душу Яна на привязи.

Ян оглядел ванну, будто ожидал, что сейчас внезапно появится Дагон. Я тоже была готова, но я слишком быстро обрубила «локатор» в его метках. К тому времени, как Дагон почувствует изменения, его связь с Яном исчезнет. Без этого он не сможет найти Яна, если только он уже знает, где он.

Но зачем ему это? Ян много передвигался, и у Дагона не было причин следить за ним. Не тогда, когда Ян был отмечен сверхъестественным демоническим GPS.

Тем не менее, несколько напряженных минут мы стояли молча. Когда эти мину прошли без внезапного просачивания силы, которая указала бы на прибытие на Дагона, Ян, наконец, посмотрел на меня. До того, как черты его лица приняли свое обычное дьявольско-игривое состояние, я уловила кое-что другое, что поразило меня.

Надежда.

Давным-давно, кое-кто другой дал мне надежду после того, как я думала, что не способна ее чувствовать. Поэтому я знала, насколько это ценно. Именно поэтому я посвятила свою жизнь, чтобы стать Стражем Закона. Я хотела дать ту же надежду тем, кто пострадал, когда сильные воспользовались их беспомощностью.

Иногда, однако, закона было недостаточно. Дагон был демоном, так что на него не распространялись наши законы. Это меня не остановит. Дагон думал, что он давно ушел безнаказанным, разрушив мою жизнь и бесчисленное количество других. Но нет. Он просто оттянул расчет. Привлечения Дагону к суду, который он заслужил, может стоить мне моей должности и моей жизни, но это та цена, которую я готова была заплатить. Слишком много крови требовало расплаты, в том числе и моя.

Вот почему я не могла позволить себе что-то ощущать к Яну, даже если бы поговорим об этом. Он использовал мои чувства против меня самой. Это он делал и раньше.

Ян не просто сражался за свою жизнь. Он также сражается и за свою душу. Теперь наши цели равны и заклинание, произнесенное мной, защищает меня, но только до тех пор, пока Ян не использует заклинание, которое я не смогу выдержать. После этого мы, вероятно, будем сражаться до смерти, но я не собираюсь позволять смерти стать моей.

Прямо сейчас мы не были с ним в смертельной схватке, так что я улыбнулась ему. И я поняла, что это была и моя первая искренняя улыбка за довольно долгое время.

— Видишь? Дагон больше не сможет найти тебя.

Ян улыбнулся в ответ, изумруды вытеснили бирюзу в его глазах.

— Значит, что где-то Дагон сходит с ума от ярости.

Глава 5

Дагон, может больше и не мог отследить Яна через метки, но все же я хотела побыстрее убраться отсюда. Ян прав, Дагон наверняка был в ярости. Пока я наслаждалась этой мыслью, я также поняла и опасность. Этот бордель был не слишком далеко от Минска, где Ян заключил с ним сделку. Дагон мог сделать тоже, что и я: прочесать все наиболее известные публичные дома в Беларуси, в которых побывал Ян, а затем идти по его следу. Мне понадобились две недели прежде, чем я покинула Минск и добралась до Польши. Дагон мог телепортироваться, так что его поиск может занять всего день.

Вот почему я хотел покинуть это место до наступления темноты. Когда я снова увижу Дагона, то это будет на моих условиях, а не на его.

— Пошли, — сказала я Яну. Настало время уходить.

Он фыркнул.

— Продолжай и дальше обращаться со мной, как с собакой, и я либо сломаю тебе ногу, либо укушу.

Я подавила желание сказать ему, что я ним сделаю, если он попытается. Справедливости ради, я была высокомерна. Если мы собираемся работать вместе, то мне нужно было относиться к нему с таким же уважением, которого я требовала от него.

— Извини, — сказала я, споткнувшись на слове. Когда я в последний раз извинялась? Я не могла вспомнить, очевидно, что очень давно. — Это, ах, привычка. Я постоянно имею дело с вампирами, которых арестовываю или сужу. Стражи Закона должны быть непреклонны в те моменты, когда это необходимо, иначе закон будет поставлен под сомнение, чего не должно случиться.

— Конечно же, нет, — согласился Ян, хотя его закатанные глаза показали, как мало его заботит закон. Затем он удивительно серьезно посмотрел на меня. — Вероятно, тебе пришлось в два раза тяжелее, раз ты женщина. Нельзя позволять совету утверждать, что твой пол делает тебя слишком мягкой для этой работы, не так ли?

Как же он прав. Сексизм в мире вампиров был жив и здоров. Я была старше и опытнее большинства членов Совета, но мои решения по-прежнему подвергались сомнениям чаще, чем решения Стражей мужчин. Так же раздражало и то, что преступники всегда пытались сбежать или сражаться со мной, но многие сдавались, когда сталкивались с более молодыми и слабыми Стражами, если это были мужчины.

Я прочистила горло и начала уже более примирительно.

— Теперь, когда ты напомнил мне о манерах, ты согласен тем, что здесь небезопасно и нам надо уходить?

Он быстро усмехнулся.

— Ты загородила дверь собой, маленький Страж.

Двадцать минут спустя мы уже были в пути. Мы бы ушли раньше, но нам пришлось стереть память проституткам, чтобы они забыли о нас. У Дагона было много способностей, но он не мог прорваться сквозь вампирское изменение памяти. Теперь этот бордель не станет одним из немногих, на пути демона.

Ян был спокоен во время нашей поездки до Варшавы, копаясь в телефоне. Я была не против молчания. Я потратила это время на размышления о неожиданных поворотах сегодняшнего дня. С Яном сложнее будет справится, чем я ожидала. Хоть и потребуется изменения, но новый план нам не был нужен. Его стремление к самосохранению было сильным, и я рассчитывала на него. Полагаясь на это, я могла бы избежать других проблем—

— Какого черта мы делаем в аэропорту?

Резкий вопрос Яна вывел меня из раздумий. Я заехала на паркинг, который был почти что пустым. Это был частный аэропорт, поэтому у нас не возникнет проблем, связанных с шумными коммерческими аэропортами.

— Полетим, — ответила я, по-моему, это очевидно. — Я арендовала самолет несколько дней назад в ожидании тебя.

— Ты арендовала самолет? — повторил он. — Скажи мне, что ты шутишь.

В чем его проблема?

— Ты не боишься летать, не так ли?

— Боюсь кораблей, но не в этом дело. А дело в том, что ты арендовала самолет у, как я полагаю, авторитетной компании в легкодоступном аэропорту в большом городе страны, в которой я был замечен. Почему бы тебе просто не нарисовать карту Дагону с нашим маршрутом?

Я сдержалась, так что не зарычала на него.

— Я использую ложные имена. Дагон не узнает, что это мы.

Лицо Яна обострилось.

— Ты, может, и хорошо выполняешь свои прямые обязанности, но что касается того, как подаваться в бега, то тебе здесь не хватает практики. Нельзя пользоваться регулярными аэропортами или чартерными компаниями, потому что вымышленных имен мало. У Дагона, может и нет твоей фотографии, но у него есть мои. Один взгляд, и он поймет, что я Джон Доу¹ на твоем рейсе. Также ты не сможешь загипнотизировать всех, чтобы о нас забыли; слишком много людей. Плюс камеры безопасности.

Я все еще была поражена его тоном, но у него были веские аргументы. Было глупо игнорировать их.

— Ты предлагаешь поездку?

— Нет, это слишком медленно, и мы не сможем достаточно далеко уехать.

— Тогда что? — я уже не скрывала своего раздражения. — У меня нет личного самолета, и если твое досье не врет, то у тебя тоже его нет.

Он измученно посмотрел на меня.

— Я уверен, что мое досье не полностью отражает всю правду, но, как это бывает, я знаю кое-кого с личным самолетом и он недалеко отсюда.

— Не станет ли самолет твоего друга, прилетающим сюда, очевидной целью, за который последует Дагон?

— Так и было бы, но этот вампир мне не друг, — сказал Ян и начал набирать номер.

Я увидела код страны до того, как он прижал трубку к уху, остальные цифры я не успела увидеть. Сорок. Румыния.

Вопреки распространенному мнению Румыния не была горячей точкой для вампиров, так как была домом одному из самых могущественных вампиров в мире. Если это был тот, кому звонит Ян, то он прав. Никто не поверит, что этот вампир придет на помощь Яну.

— Ян, — услышала я голос с акцентом на линии. С одним этим словом мои подозрения подтвердились. — Я удивлен слышать тебя, — продолжил Влад Колосажатель.

— Поверь мне, Цепеш, я бы лучше трахнул себя дилдо, обмотанным в наждачную бумагу, чем говорил с тобой.

Мои глаза выпучились. Ян увидел это и отмахнулся так, будто ему все равно, что он только что нагрубил человеку, которого боялись за массовые убийства еще до того, как он стал вампиром.

— Но я должен уехать в спешке под наблюдением, — продолжил Ян. — Мне нужно одолжить твой самолет. Это на несколько дней. Как скоро ты сможешь отправить его в Польшу?

Тишина на линии. Я напряглась, ожидая, что телефон Яна загорится. Когда Влад злился, то обычно все начинало полыхать. Ян должен быть рад, что по-настоящему близко не было Влада, которого называли Дракулой только тогда, когда хотели умереть.

— В Польше, где? — наконец ответил Влад.

Каждое слово сочилось гневом, но я была шокирована тем, что он все-таки согласился. Я ожидала, что Влад в красках расскажет, как будет убивать Яна.

— Найди остатки бывшего кинотеатра в Кломино. Там должно быть достаточно места перед ним, чтобы самолет приземлился и взлетел. Кломино в целом заброшен, но все лучше это делать с наступлением темноты, так будет меньше вероятности, что кто-то снимет на видео номера самолета.

— Я их закрашу, — сказал он все еще резко. — Самолет будет там до полуночи. — Затем он повесил трубку.

Ян начал свистеть, когда вырывал карту памяти из своего мобильника. Затем он вышел из машины, кинул карту памяти с телефоном на землю и раздавил их. Когда он поднял ногу, там остались только ошметки.

Я тоже вышла и подошла к нему, обходя автомобиль.

— Как ты это сделал? — спросила я недоверчиво.

Он посмотрел вниз.

— Ботинок плюс сила.

— Не это, — я махнула рукой на то, что осталось от телефона. — Как ты заставил Влада Дракулу выполнить твое приказание?

— Приказание? — Ян понимающе мне улыбнулся. — По большей части ты говоришь, как современная женщина, но время от времени, ты оступаешься и показываешь, что в тебе нет ничего нового.

— Ты избегаешь моего вопроса, — сказала я, хотя он и был прав по поводу моего промаха.

— Влад должен мне, — ответил Ян и его тон был темнее обсидиана.

Я еще раз почувствовала ледяное покалывание на своем позвоночнике. Кто на самом деле был Ян? Беззаботный плут, который забавлялся, глядя на меня? Или опасный человек, от которого трепещала моя внутренняя тревога?

— За что Влад Колосажатель должен тебе?

Он косо посмотрел на меня.

— Я думал, ты знаешь, раз уж пришла с информацией, о которой знают только Дагон, Влад и его жена.

Лейла действительно была той, кто рассказала мне, что Дагон обманом заключил сделку с Яном. Вот почему я искала его, как только закончила свои дела. Я не стала спрашивать Лейлу, каким образом Дагон обманул Яна. Все, о чем я заботилась, так это найти заклейменного Дагоном вампира, чтобы с его помощью выманить демона. Теперь я жалела, что не узнала эту историю. Судя по выражению лица Яна, я не услышу ее от него.

Ян принял мое молчание за безразличие и невежество.

— Не важно. Важно то, что мы с Владом ненавидим друг друга — и это мягкое описание моего отношения к нему — он не уклоняется от возвращения долга. Теперь у нас есть путь отступления, который не проследят.

— Извините.

Мы оба повернулись. Молодой человек с названием аэропорта на рубашке вышел из здания и шел к нам.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — продолжил он.

Мы спорили на парковке достаточно долго, чтобы привлечь внимание. Был ли этот молодой человек охранником или просто внимательным консьержем, но дошел он быстро.

Ян дал ему ослепительную улыбку.

— Это твой телефон? — спросил он, кивнув на квадратную выпуклость кармана мужчины.

Поведение мужчины сменилось с вежливого на настороженное.

— А что?

— Дай его мне, — сказал Ян и в его глазах сверкнули изумруды.

Человек передал ему свой мобильный, беспомощный перед властью взгляда Яна. Ян взял его, вставляя в зубы, пока двумя руками снимал с себя штаны. Под ними ничего не было и мои брови поползли вверх.

— Что ты делаешь?

Ян только подмигнул мне. Затем, спустив штаны до лодыжек, он достал мобильник из своих зубов, завел руку за спину и сфоткал свою задницу.

— Так необходимо вести себя незрело? — Чопорно спросила я.

— Совершенно необходимо, — Затем он снова прикусил телефон, поправляя одежду. Сделав это, он проверил фотографию и улыбнулся. — Совершенство.

Затем он отдал человеку мобильник с открытым изображением.

— Когда крупный блондинистый поганец по имени Дагон придет сюда искать меня, покажи ему это и передай, что я сказал ему поцеловать это.

Глава 6

Мы ждали возле оставшейся стены бывшего кинотеатра в Кломино. Ян был прав; весь город выглядел так, будто люди покинули его несколько десятков лет назад. Последний раз я была в это области после Второй Мировой войны. Затем Советская Армия превратила это место в военный городок. Теперь единственных признаками жизни в этом месте были слабые сердечные удары, доносящиеся из обломков вокруг разрушенного кинотеатра. У них, вероятно, не было телефонов. Даже если бы и были, то они вряд ли бы захотели выходить в такую погоду. Было очень холодно. Бездомные люди, ищущие убежище, несомненно.

Мы оставили машину в нескольких милях отсюда и пошли до Кломино пешком. Так мы меньше привлекали внимания, но я не была одета тепло, так как не планировала находиться на улице так долго. Мое пальто больше подходило для сокрытия оружия, чем для защиты от холода. Вампирский статус, конечно, защищал меня от гипотермии, но вовсе не защищал от замерзания.

Еще один порыв ветра принес запах снега. Через несколько часов наступит белоснежное Рождество. Я надеялась оказаться подальше от этого места к тому моменту, когда упадут первые снежинки.

Я взглянула на Яна. Он не выглядел обеспокоенным по поводу холода, и его пальто было таким же тонким, как и мое. И, конечно же, он был из Англии, а я была с Ближнего Востока с более теплым климатом. Некоторые вещи, даже спустя большой отрезок времени, не собираются меняться. И моя неприязнь к холоду была одной из них.

Я снова проверила свой телефон. Четверть до полуночи.

— Надеюсь, Влад не решил забрать свое слово назад сегодня ночью, — сказала я больше себе, чем Яну.

Он беззаботно взглянул на небо.

— Не заберет, — затем он оглянулся на меня. — Я поднапрягся, но так и не смог распознать твой акцент.

— Мой акцент? — Я на протяжении веков изучала языки, и думала, что уже давно избавилась от каких-либо признаков, говорящих о моем происхождении.

— Почти незаметный, — заверил он меня. — Он чаще появляется тогда, когда ты используешь слова, которые не популярны с тех пор, как Америка сшила свой первый флаг.

— Вампиры, может, и не современные люди, но мы должны стараться звучать, как они, — сказала я, повторяя одно из самых частых увещеваний Теноха. Затем я остановилась. Зачем я поделилась этим?

Он кивнул.

— Совершенно верно. Мы лишились бы голов, если бы говорили так, как привыкли. Некоторые старые вампиры отказываются от современных благ. Это выдает их быстрее, чем сверкнувшие клыки.

Тенох чувствовал тоже самое. Поэтому мой сир был настолько непреклонен в том, чтобы я училась новому, будь это языки, стили одежды, манеры или технологические новшества.

— Ты не ответила на мой вопрос, — продолжал Ян и его глаза блеснули. — Откуда у тебя этот акцент? Может, древняя шумерка? Ты говоришь по-шумерски лучше всех, кого я только слышал.

— Когда ты его слышал? — ответила я вопросом. — Этот язык уже давно мертв.

Он поднял брови.

— Да, как и большая часть культурного наследия Шумеры была потеряна для истории, так что никто не узнает подлинного акцента, даже если и слышали его. Мне довелось учиться шумерскому языку, когда сдружился с демоном. Как ты его выучила?

Ничто не изменилось в выражении моего лица, но внутренне я вздрогнула. Как я оказалась втянута в разговор о демонах и о моей родине? Мне пришлось сменить тему разговора. Быстро.

— Некоторые заклинания эффективнее на оригинале. Когда ты Страж Закона, которому поручено бороться с различными формами магии, просто необходимо изучать языки. Тебе никто не говорил, зачем нужно учиться? — я немного издевалась. — Хотя я не удивлена, что демон показал тебе знание языка. Демоны здесь гораздо дольше людей и вампиров, и они очень любят показывать свое воображаемое превосходство над маленькими ходячими трупами, как они называют вампиров.

Казалось, Ян обдумывает это.

— Правдоподобно, — затем он весело мне улыбнулся. — Но ты все еще что-то скрываешь от меня. Будь уверенна, я узнаю, что.

Рев приближающего самолета не дал мне ответить, к счастью. В противном случае, я бы снова пригрозила бы его убить. Это только ухудшило бы ситуацию. Ян имел склонность принимать смертельную угрозу как вызов, шутку или афродизиак.

После того, как гладкий самолет снизился и проехался по пустой парковке, он остановился. Затем он в ожидании выключил наружные огоньки, превращавшие его в огромный маяк в темноте. Мы подбежали к самолету, добравшись до него как раз, когда открылась дверь.

— Приветствую, — сказал Ян, прыгая в дверной проем.

Затем он внезапно остановился, отчего я врезалась в него, запрыгнув вслед за ним. Я оттолкнула Яна, чтобы не стоять в проеме. Когда он перестал загораживать меня, я увидела, что в самолете больше двух вампиров-пилотов.

Третий вампир откинулся в кожаном кресле роскошного салона самолета. Его длинные черные волосы были такие же насыщенные, как и его глаза, а кожа была такая же золотисто-бронзовая, как и моя. Я должна была почувствовать его до того, как увижу, но он был одним из немногих вампиров, способных скрывать свою ауру, он ощущался как обычный человек.

Теперь же, когда ему удалось удивить нас, Менчерес опустил щиты, и невидимая мощь заполнила самолет. Будто тысячи язв появились на моем теле, когда его сила пронеслась по мне. В то же время воздух стал густым, как океан, и начал душить своим давлением.

Мне пришлось бороться с желанием сделать шаг назад. Я не проявлю слабость, хоть Менчерес и был одним из людей, которых я считала друзьями. Я была достаточно стара, чтобы помнить Менчереса еще без клыков, не говоря уже о пирамиде, построенной в его честь.

— Поганец, — выругался Ян. — Что ты здесь делаешь?

Сир Яна улыбнулся ему.

— Счастливого Рождества, Ян, — затем темный взгляд Менчереса переместился на меня. — Веритас, — сказал он, по слогам выделяя мое имя. — Пожалуйста, просвети меня, что ты надумала сделать с одним с моих любимых потомков.

Глава 7

Я обменялась взглядом с Яном. Мне хватило мига, чтобы понять, что Ян не хочет раскрытия наших планов. Я тоже. Менчерес был из тех, кого называют старой школой, когда дело доходило до давней практики вампиров держаться подальше от демонов. Вот почему он не поддержит нашу попытку убить одного из них. Единственное, на что могли рассчитывать демоны, так это на отмщение их смерти. Ни один здравомыслящий Мастер вампир любой линии не потащит своих людей в это болото. А умный, как Менчерес, также предпримет попытки остановить человека, о котором он заботился, от подобного шага.

Вот почему я скорее пойду против совета, чем против человека напротив меня. Во-первых, Менчерес мог быть единственным вампиром, обладающим достаточной силой, чтобы реально остановить нас, если узнает, что мы затеяли. С другой стороны, я не хотела привлекать его к делу, которое, скорее всего, может закончиться смертью одного из нас.

— Менчерес. Как приятно тебя видеть, — сказала я самым невинным тоном.

— Не опекай меня, — раздраженно ответил он. Это насторожило меня. Менчерес прекрасно мог фильтровать свои мысли и эмоции, поэтому он редко позволял себе дойти до раздражения. — Влад уже сказал мне, что у Яна серьезные проблемы.

— Чееерт, — вздохнул Ян. — Покинул Влада, чтобы отдать его долг и отомстить одновременно.

— Ты берешь Яна под арест за что-то? — спросил меня Менчерес, игнорируя это.

— Нет, — сказала я, по крайней мере, с облегчением от правдивости этих слов.

Взгляд Менчереса сузился.

— Тогда почему ты, Страж Закона, проводишь с ним время? Презрение Яна к закону перевешивает только его презрение к воздержанию.

Ян сымитировал салютование стаканом.

— Это правда.

Я бросилась оправдываться.

— Я, ах, — какой у этого слова был современный термин? — Шарюсь по трущобам². Я иногда так расслабляюсь.

— Ложь, — резко сказал Менчерес. — Ты не расслаблялась с времен, когда Брут заколол Цезаря. Ты также почти не принимаешь в любовники вампиров, так что…

— О? — Вмешался Ян, в его глазах плескался интерес.

— Так что, раз ты не арестовываешь Яна и не «шаришься по трущобам» с ним, — продолжил Менчерес. — Что ты делаешь, Веритас?

Я не могла придумать убедительного оправдания, поэтому решила пойти наглостью. Я выпрямилась во весь рост.

— Ян- Мастер своего клана, и он сам может сказать, что он со мной по собственной воле. Остальное не твоя забота.

Менчерес уставился на меня, пока я не почувствовала, что он сверлит меня. Я не дрогнула. Мы были почти равны по силе, но даже со своими невероятными способностями он не мог убить меня. Ненадолго.

Ян с явным нетерпением постучал по открытой двери самолета.

— Мы можем продолжить этот ссаный спор в воздухе?

Менчерес оторвал от меня свой уничтожающий взгляд и переместил его на Яна. «Зачем? От какой беды ты спешишь убежать?»

Слова на этот раз не были произнесены, но висели в воздухе. Судя по тому, как Ян напрягся, он тоже их ощутил.

— Как сказала леди, я здесь по доброй воле, так что остальное не твоя забота. Счастливого Рождества, Менчерес. Рад был видеть тебя, но у тебя есть жена, к которой можно уехать, а у нас места, куда бы мы очень хотели полететь.

Менчерес выпустил больше силы. Весь самолет начал дрожать от его ауры. Мне пришлось бороться с желанием обхватить себя руками. Мне казалось, что мои кишки сейчас выпадут из меня. Все, что сделал Ян на эту демонстрацию, так это зевнул. Поскольку вампирам не нужно было дышать, то это было также оскорбительно, как и показать средний палец.

— Пусть будет по-твоему, — наконец, сказал мрачным тоном Менчерес. — Я получу правду от Влада.

— Не получишь, — мгновенно сказал Ян. — Если бы этот идиот собирался сдать меня, то уже это сделал бы.

Менчерес втянул свою силу обратно. Мой желудок отпустило, а пальто колыхнулось, будто подул сильный ветер. Затем взгляд старого фараона смягчился, когда он посмотрел на Яна.

— Почему, после всего, что мы прошли вместе, ты не доверяешься мне настолько, чтобы раскрыться?

На секунду дерзкая маска слетела с Яна и глаза его затуманила боль. В следующую же секунду, эта вспышка прошла, и он улыбнулся уверенно и ярко.

— Не волнуйся. У меня все схвачено.

Менчерес ничего не сказал. Тишина стала тяжелой, будто сейчас проломит пол. Я не заглядывала в телефон, но прекрасно понимала, что минуты тикают. Нам надо было улетать. Скоро этот самолет привлечет нехорошее внимание.

— Раз это твой выбор, — снова сказал Менчерес.

Легким щелчком его руки дверь сама закрылась. Затем пилоты развернули самолет и начали разгон. Через несколько мгновений мы уже были в воздухе, огни города под нами начали слабеть.

Я села в одно из кремовых кресел. Теперь, когда спор окончен, и мы покидали Польшу, я достаточно расслабилась, чтобы понять, что проголодалась. Я не кормилась с вчерашнего утра. Может быть, мне повезет, и самолет Влада был снабжен несколькими пакетами с кровью.

Менчерес откинулся в кресле. Его поза была расслаблена, но когда я встретилась с ним взглядами, то поняла, что это лишь уловка. Его глаза походили на черные бриллианты, когда он смотрел на меня.

— У нас с тобой один сир, и мы знаем друг друга тысячи лет. Вот почему я хочу, чтобы ты сейчас внимательно послушала меня, Веритас. Ян безрассудный и импульсивный, но не ты. Ты все планируешь до мельчайших деталей, поэтому учти в своих планах, которыми ты отказываешься делиться со мной: я буду считать тебя виновной, в случае смерти Яна, куда бы ты его не вовлекла.

— Менчерес, — начал Ян.

— Не перебивай, — резко сказал он. — Ты прав; Я больше не могу тобой командовать, но и ты не можешь делать то же самое со мной. Если я решу отомстить за тебя, если она будет небрежна с твоей жизнью, то это моя забота, а не твоя.

Он бросил наши же вызывающие слова нам обратно. Мои зубы сжались. Угроза Менчереса, возможно и не была проблемой Яна, но была таковой для меня. Он не блефовал. Его нормальным действием в таких ситуациях было отрывания голов телекинезом тем, кто его разозлил. Такого рода решительность делала угрозы ненужными.

Менчерес нашел время угрожать мне. Я серьезно относилась к этому, даже если бы он мог меня убить, как и любой другой в этом мире. Вместо того, чтобы утешиться обещаниями мести своего сира, Ян выглядел раздраженным.

— Знаешь кто ты, Менчерес? Ты кровавая, хлопочущая крыльями, мамочка.

Я подавила смех, замаскировав его под хрип, который никого не обманул. Менчерес послал мне сердитый взгляд, но теперь я не могла перестать представлять его иначе, чем одного из чрезмерно опекающего родителя, который постоянно парил над своими детьми.

Менчерес послал мне еще один «это не смешно» взгляд прежде, чем обратить свое внимание на Яна.

— Ты не настолько силен, чтобы стать невосприимчивым к смерти. Я забочусь обо всех вампирах, которых создал, но среди них мало тех, кого бы я любил, как родных детей. Ты один из них и с тобой что-то не так. Я почувствовал это еще до того, как Влад предупредил меня сегодня вечером.

Ян подошел и обнял меня за плечи. Я застыла, но позволила ему, желая узнать, что он задумал.

— Видишь эту маленькую озорницу? — спросил он. — Она настолько мощная, что я едва удерживаю свой член от постоянного стояка на нее. Более того, она очень сильно заинтересована в сохранении моей жизни. Уверяю тебя в этом, даже если ты не уверен в моей собственной решимости не быть убитым.

Менчерес оглянулся назад и вперед между нами. Я взяла себя под контроль, чтобы не показать ничего, кроме уверенности. Ян сделал иначе. Он оглядел меня с ног до головы с неторопливой признательностью, затем притянул меня ближе.

— И эта маленькая лисица захочет сохранить мне жизнь по многим причинам, не только из-за вышесказанного. — Почти промурлыкал он.

Я была готова казаться дружелюбной, но не ко мне не будут относиться, как к предполагаемому предмету завоевания. Ян утверждал, что наслаждается болью? Посмотрим, насколько это было правдой.

Я врезала локтем ему в бок, ломая ему ребра. Когда он издал громкое «уф!», я смахнула его руку с плеча с достаточной силой, чтобы сломать ее.

— Если твой член окажется возле меня, я разорву его, — сказала я самым приятным голосом. — Тем не менее, я очень заинтересована, чтобы сохранить Яну жизнь, Менчерес, — добавила я, поворачиваясь к нему.

— Независимо от этого, угроза все еще в силе. Теперь побудь сама с собой наедине. А я задержу своего компаньона на оставшуюся часть полета.

Затем я перебралась в другую часть самолета, дальнюю от них. Я все время чувствовала, что на меня кто-то смотрит, но я не оборачивалась, чтобы узнать был ли это Менчерес, или Ян.

Глава 8

Менчерес не задержался. Он покинул нас, когда мы пролетали Румынию. Он мог бы попросить приземлиться. Вместо этого он использовал свою силу для создания невидимого барьера в проеме двери, так что мы не испытали катастрофическую потерю давления, когда он открыл ее. Затем он выпрыгнул, закрыл дверь и придавил ее своей силой, и улетел.

Менчерес обычно не проявлял свои способности так эффектно. Этот драматичный выход был еще одним предупреждением. Я знала, что он любит Яна, но не ожидала такого. Менчерес дал ясно понять, как сильно он дорожит жизнью Яна, что и мне стоит делать.

Это была проблема. Я, конечно, честно сказала Менчересу, что заинтересована в сохранении жизни Яна, но у этой заинтересованности был срок годности. Как только Яну удастся заманить Дагона в мою ловушку, я хотела посветить все свое внимание на торжество справедливости над демоном. Не на сохранении жизни Яна. Теперь я должна убить Дагона, позаботившись о том, чтобы мы оба выжили? Как?

— Слава Богу, наконец-то он ушел, — сказал Ян, направляясь по салону в мою сторону.

Я решила его проигнорировать. В конце концов, я проводила время наедине с собой. Затем я решила спросить, что меня интересовало весь предыдущий час.

— Почему ты отказываешься рассказать Менчересу о Дагоне?

Его губы сжались прежде, чем он изобразил небрежную улыбку.

— Потому что он испортит нам веселье.

— Его сила была бы очень полезна, — отметила я.

— Думаешь, он согласиться использовать меня в качестве приманки на демона? — Ян закатил глаза. — Наивность тебе не к лицу.

— Не к лицу, — согласилась я, мой тон стал тверже. — Так что прекрати притворяться, что Менчерес не пошел бы на что угодно, если бы знал, что твоя душа стоит на кону. Я не знала этого два часа назад, но теперь это очевидно. Так почему ты отказываешься рассказать ему о Дагоне, хотя его помощь увеличит твои шансы на выживание?

— Я не должен тебе объяснять, — сказал Ян, разворачиваясь.

Я поймала его прежде, чем он сделал шаг по проходу.

— Да, должен. Менчерес сказал, что убьет меня, если ты погибнешь, поэтому если я выживу, мне придется сразиться насмерть с одним из моих самых старых союзников. Я отказываюсь это делать, не зная, почему.

Челюсть Яна сжалась, а в глазах вспыхнула зелень. Я почувствовала, как свернулись его мышцы под моими руками, словно он пытался сдержать что-то дикое внутри себя. Если бы мы не были в нескольких тысячах футах в воздухе, то я бы подумала, что он собирается напасть на меня. Если бы мы боролись в таких условиях, то заставили бы самолет упасть, что станет проблемой для нас обоих.

— Менчерес спас меня, — наконец сказал Ян.

Я не отпустила его.

— Все вампиры спасают людей, которым они приходятся сиром. Этого недостаточно.

Теперь он тоже схватил меня за плечи.

— Когда-нибудь была потеряна? Я имею в виду, не в пространстве. Я говорю во всех смыслах. Сотни лет назад я сбежал из зверской исправительной колонии Нового Южного Уэльса в еще более жестокую глубинку Австралии. Я умирал от жажды, наполовину ослеп от солнца, с болью отбиваясь от местных диких животных. Не заняло бы много времени умереть от крокодила или ядовитой змеи, это хоть быстро, без агонии, но не это самое худшее, — его голос загустел. — Хуже всего было знать, что никто не заботиться достаточно, чтобы спасти тебя. Это то, что запоминаешь навсегда. Не физическую боль или нескончаемый страх, а отчаяния быть совершенно одиноким, зная, что ты умрешь вот так. Когда-нибудь была так потеряна?

Воспоминания взвились так быстро и сильно, что мое горло сжалось, а глаза обожгли слезы. Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не позволить им упасть, когда что-то глубоко зарытое внутри меня начало кричать.

Тенох! Ты спас меня, а я подвела тебя, когда ты больше всего нуждался во мне. Мне очень жаль, мой любимый отец. Прости меня, прости меня, прости меня…

Мне пришлось отвести взгляд от Яна, иначе я бы потеряла последние крупицы самоконтроля. Я не могу видеть, как эхо моей боли отражается на обнаженных эмоциях во взгляде Яна. Он может и не хотел раскрывать свои чувства, но, когда он это сделал, он позволил им вырваться с обжигающей интенсивностью.

— Да, — я едва могла выдавить это слово из-за боязни, что мой голос дрогнет. — Раньше я так же была потеряна, — много раз.

Он отпустил меня так резко, что мне пришлось сделать шаг назад, чтобы не упасть.

— Значит, ты понимаешь, почему я отказываюсь причинять боль Менчересу, рассказывая ему правду. Если Дагон убьет меня, то Менчерес будет скорбеть, но, если он узнает, что моя душа обречена… — его губы скривились. — Не то, чтобы я дал ему надежду на эту грязную, сморщенную шелуху еще до моей сделки с Дагоном, но Менчерес видел все лучшее во мне, чего я больше не могу сказать ни об одном человеке в мире.

Тенох всегда видел лучшее во мне. Он также никогда не отказывался от меня, даже тогда, когда я сама от себя отказывалась. Если бы я могла спасти его от еще одного момента боли, я бы это сделала. С радостью. Вот почему у меня был только один ответ.

— Я не расскажу Менчересу о твоей сделке с Дагоном.

— Никогда, — подчеркнул Ян, наклоняя мой подбородок, чтобы посмотреть в глаза.

Я посмотрела в его ярко-бирюзовые глаза и повторила клятву.

— Никогда.

Тогда он улыбнулся. Следы боли стерлись с его лица, будто ее никогда не было.

— Превосходно. Теперь, раз уж я должен слушаться тебя — и не думай, что так это и останется — дай мне послушать твой, несомненно, скучный план убийства Дагона.

Я заставила боль, которую он вытащил на поверхность, отступить, пока не запихнула ее в клетку, в которой держала ее довольно долгое время.

— Что ж, — сказала я таким же легким голосом, как и его, хоть мы оба и понимали, что это фальшь. — Я собиралась сначала продефилировать с тобой перед магами, ведьмами и родственниками демонов с таким пренебрежением к безопасности, чтобы об этом услышал Дагон.

Ян рассмеялся, откинув голову назад так, что я увидела вибрации его бледного горла. Когда он закончил и встретил мой взгляд, на его лице была дьявольская ухмылка, а глаза блестели таким интересом, какого я раньше не видела.

— Сейчас ты все расскажешь.

Глава 9

Несколько дней спустя мы были в Подкове, Онтарио, на канадской стороне Ниагарского Водопада. У меня был прекрасный вид на эти водопады из окон, от пола до потолка, в нашем гостиничном номере. Я была удивлена, увидев насколько здесь многолюдно зимой. Возможно, большая часть людей была туристами, желающими встретить здесь Новый год. Остальные, наверное, просто наплевали на низкую температуру, чтобы увидеть ослепительные слои льда водопада, иней на камнях и припорошенные деревья.

В любом случае, это нам на руку. При необходимости, мы могли затеряться в толпе. Кроме того, с невероятной энергией, которая производилась водопадами, я легко могла бы воспользоваться своим даром воды, чтобы напитать заклинание. В крайнем случае, сами водопады обеспечат нам укрытие. Из них поднимался, не прекращаясь, туман, а у меня было несколько соляных бомб, которые могли рассеять его.

Ян вышел из второй спальни. На нем были низко сидящие черные кожаные штаны и серебристая рубашка. Когда Ян подошел ближе, я поняла, что рубашка была настолько прозрачна, что больше показывала, чем скрывала. Безупречная кожа Яна блестела под тканью, ловя взгляд и удерживая его. Должно быть, он именно поэтому выбрал неподходящий наряд. Его единственными вещами, подходящими под почти нулевую температуру, были ботинки и толстое пальто, накинутое на руку.

Он засмеялся, увидев меня.

— Ты надела этот нелепый костюм? Я думал, ты шутишь, оставив подобное в моей комнате.

Я бросила взгляд на свой черный комбинезон с длинными рукавами.

— Есть причина, по который мы должны так одеться сегодня.

— Дай угадаю: мы косплеим Шторм и Циклопа?

Я собиралась объяснить ему необходимость в прорезиненных комбинезонах, но затем остановилась. Пусть он столкнется с последствиями своего непослушания, как неоднократно это делал.

— Ладно, делай по-своему, — сказала я, застегивая на икрах резиновые сапоги на каблуках.

Ян прожег меня жалостливым взглядом.

— Если ты так одеваешься в обществе, то я начинаю понимать, почему ты все еще одинока.

Я выгнула бровь.

— Как ты узнал, что я одинока?

Он прошелся вперед.

— Мы вместе уже несколько дней, и ты никому не позвонила, чтобы отметиться. И ты пахнешь одиноко. Если бы целибат был ароматом, то считай, что ты облилась им.

Я проигнорировала это.

— Прежде, чем мы уйдем, я хочу изменить свою внешность гламуром. Само собой, я не хочу, чтобы меня узнали.

— Чтобы ни один вампир, уличенный Стражем Закона в использовании магии, не бросился спасать свою жизнь? — сказал он.

— Именно.

С этими словами я посыпала мелким порошком над головой и заговорила на языке, который Ян не должен был знать.

Он посмотрел на меня с удовольствием.

— Давненько я не слышал исландский. Хорошее произношение, между прочим.

Проклятье! Мне нужно заговорить на клингонском, чтобы загнать его в тупик? Я стиснула зубы, но закончила заклинание. По выражению его лица я поняла, что оно начало действовать. Он медленно свистнул.

— Чтоб. Меня.

Моя золотисто-бронзовая кожа осталась прежней, но волосы стали длиннее и гуще, более светлого оттенка блонда, больше похожего на платину. Золотистые и синие пряди вплелись в волосы, придавая массе окрашенный вид, хотя был натуральными. Мои темные сине-зеленные глаза посветлели до серебристого цвета, и я выросла, пока ее достигла его роста в 6,2 фута на каблуках.

Мое тело тоже изменилось. Исчезла стройность, которая заставила его задуматься о том, вешу ли я хотя бы половину его веса. Теперь мои груди были большими и округлыми, как и бедра, а мои руки и ноги стали обтянуты мышцами. Даже мой запах изменился. После того, как взгляд Яна тщательно осмотрел мое тело, он сконцентрировался на лице, черты которого раньше были в меру симпатичные, а сейчас удивительно красивыми.

Я проигнорировала его внимание и завязала волосы узлом. Затем я накинула резиновый капюшон, и заправила в него пряди. Последним штрихом были плотные резиновые перчатки, доходящие мне до локтей.

Ян, наконец, перестал смотреть.

— Если ты хотела скрыться с помощью гламура, то ты провалилась. Любой по-прежнему захочет трахнуть тебя, даже если сначала рассмеется над твоим нелепым костюмом. Если ты не хочешь выделяться, надо выглядеть менее эффектно.

— Это мой обычный вид для посещения этого места, — сказала я, тем более это правда.

— По крайней мере, это лишит меня звания расхитителя колыбель, — бодро сказал Ян. — Ты можешь быть милой, но сейчас ты выглядишь как королева бала, а это несколько отличается от моих обычных свиданий, будь ты в своей внешности.

— Я так рада защитить твою репутацию, — сказала я с ложной сладостью. — Что еще более важно, так это то, что эту внешность могут узнать мои старые друзья, если они здесь сейчас. Союзники будут полезны в случае спешного отступления.

— У тебя есть друзья в магических кругах? — Его улыбка стала хитрой. — Почему ты, маленький Страж, «шаришься в трущобах» время от времени?

— Когда тебе будет столько же лет, как и мне, в какой-то момент, начнешь делать все понемногу, — уклончиво ответила я.

Его смешок был полон чувственности и веселья.

— Я бы сказал, что могу представить это, но я бы предпочел, чтобы ты показала мне.

Я кинула ему острый взгляд.

— Не в этой жизни.

Он драматично вздохнул.

— Еще один сексуальный жмот. Кажется, в наши дни этого не избежать. Ах, ладно, у нас есть место, и, возможно, демоны, которых можно подразнить. Ну что, пойдем?

Я скрыла свою улыбку, когда еще разок посмотрела на его едва прикрытую и грудь, и тонкие кожаные штаны.

— Да, давай.

— Что, черт возьми, ты сказала?

Звуки водопада были громкими, но я не думала, что именно поэтому Ян притворился, что не расслышал меня. Ему просто не понравилось, что я ему сказала. Вот почему я с удовольствием повторила.

— Мы должны прыгнуть в реку, чтобы пройти водопад.

Он взглянул на бурлящую воду, в которой толстые куски льда периодически врезались друг в друга.

— Как, черт возьми, мы это сделаем.

— Место, в которое нам надо попасть, заколдовано так, чтоб в него никто не входил, — сказала я, сдерживая улыбку. — Я не знаю новую магическую версию пароля, но помню старую. Нужно пройти сквозь завесу водопада Фата, нанеся правильный символ, — и я не удержалась, добавив. — Я сказала тебе надеть комбинезон. В следующий раз послушай меня.

Он посмотрел на ледяную, пенящуюся воду прежде, чем бросил на меня злобный взгляд.

— Сейчас ты наслаждаешься своей победой. Потом я буду наслаждаться, когда отомщу тебе за это.

— О, я дрожу в своих теплых, водонепроницаемых сапогах, — насмехалась я, наконец, позволив ухмылке появиться.

Он продолжал смотреть, снимая пальто, рубашку и ботинки, оставляя их рядом с деревом. Затем он бросил на реку смиренный взгляд.

— Мои шишки превратятся в кубики льда.

— Вероятно, — сказала я и достала небольшую румяницу из своего сапога. Ее содержимое не было румянами, так что оно не оставило следов, когда я нанесла символы на свое лицо, а затем и на лицо Яна. Когда я закончила, я отбросила пудреницу и последний раз осмотрелась вокруг.

Никто не видел нас. Немногие туристы в этот час находились у основания водопада, где разноцветные огни сияли в ревущей воде, придавая ей неземной вид в бесконечном потоке.

— Держи меня за руку, — сказала я, протягивая ее Яну. Моя хватка была такой же сильной, как и эти воды. К тому же, под водой было спрятано полно камней, так же много, как и на рубеже, с которого вода спадала коварными потоками.

Его пальцы сжали мои, когда он взял меня за руку. Затем он удивил меня, ухмыляясь.

— Не могу сказать, что предпочитаю холод, но я думал сделать это раньше. Вот еще один перечеркнутый пункт в моем списке перед смертью!

С этими словами он затянул меня в ледяную пучину быстро движущейся воды. Я подавила вздох, когда она ударила меня по обнаженной коже лица. Сильных холод не чувствовался холодным — он обжигал. Я сразу почувствовала себя виноватой, когда представила, как больно должно быть Яну. Я должна была настоять на его возвращение в отель, чтобы он надел резиновый костюм—

Рев Яна, когда он его голова вынырнула на поверхность, заставил меня почувствовать вину. Затем я изумилась, когда поняла, что он смеется.

— Огненные пуки Люцифера, теперь это больно! — закричал он, пытаясь взять меня в круг. Вода была слишком сильной. Ему только удалось окунуть нас обоих.

— Ты не можешь наслаждаться этим, — пробормотала я, когда мы снова вынырнули на поверхность.

— Ты права! — Пропел он, его слова были прерывистыми из-за потоков воды, хлеставших его по лицу. — Знаешь…сколько реквизита… потребуется…чтобы повторить это?

— Знать не хочу, — успела я крикнуть до того, как еще бы один поток заглушил меня.

Мы набирали скорость по мере приближения к пропасти. Фата Невесты может, и была самым маленьким водопадом в Ниагарской системе, но все же сама по себе была весьма внушительна.

— Держись! — крикнула я, вцепляясь в него изо всех сил, когда плоскость воды резко изменила свой курс.

Мне показалось, что я услышала его смех, когда мы падали сквозь водопад, но я не была уверена. Рев воды оглушил меня.

Глава 10

Я откашлялась от воды, заполнившей мои легкие, когда услышала, что Ян делает тоже самое. Ниша позади водопада была достаточно просторна для нас обоих, но я удивилась, когда не увидела здесь пещеры. Должно быть, с моего последнего визита, пещера разрушилась. Хорошо, что нужное место было не в самой пещере.

Я поняла, что все еще держу руку Яна, и отпустила ее. Он начала растирать руки и тело.

— С-с-кажи мне, где будет т-т-епло, — сказал он, стуча зубами.

Похоже, он все еще ощущал боль, от ледяной воды.

— Здесь должно быть, — сказала я, снова чувствуя себя виноватой.

Я подошла к самому дальнему углу ниши. Хорошо, большой плоский камень, обозначающий вход, все еще на месте. Я прислонилась лицом к самой гладкой части, следя за тем, чтобы символ на моем лице коснулся камня. Через секунду камень исчез и появился проход.

— Сюда, — сказала я.

Ян вскочил и последовал за мной.

— А что будет, если попытаться пройти сюда без этого символа?

— Если бы кто-то попытался пройти без магического пароля, то стена трансформируется и ударит их по лицу.

Он фыркнул.

— Эффектно.

Это так, ведь это было излюбленным волшебным местом для любителей магии. Попасть сюда через водопад было неудобно, но были и другие способы проникнуть внутрь. Если бы я потрудилась поддерживать связь со своими старыми друзьями отсюда, то мы могли бы спустить по скалам сюда, а не промокать, несясь по водопаду.

Я начала снимать капюшон, резиновые перчатки и остальной костюм, когда мы прошли вглубь прохода. Под ним я надела облегающее черное бархатное платье, которое мгновенно привлекло внимание Яна.

— Мы начнем с поиска Руфуса, — сказала я, распуская волосы из узла. — Он мой старый друг…

Мой голос стих, когда проход привел нас в большое открытое пространство. В прошлый раз, когда я была здесь, бесчисленные шары плавали по комнате, освещая все своим красивым серебристым свечением. Комната также была наполнена людьми, музыкой, смехом и волшебством. Теперь здесь было тихо и пусто, как в гробнице. Я прошла дальше в комнату, остатки магии цеплялись за меня, как паутина. Это все, что осталось от места, которое я помнила. Все остальное исчезло.

— Я не понимаю, — прошептала я.

Ян осмотрелся и глубоко вдохнул.

— Ни намека на запах кого-либо. В этом месте минимум десять лет никого не было. Как давно, говоришь, ты была здесь?

— Не очень давно, — начала я, затем остановилась. Ох, по-моему, все-таки давно.

— Десять лет? Двадцать? — Когда я промолчала, его взгляд стал острее. — Больше?

— Чуть больше девяноста лет, — сказала я, чувствуя, как меня затапливает смущение.

— Девяносто? — повторил он с недоверием. — Почему, черт побери, ты выбрала это место?

— Это был самый последний магический клуб, в котором я была, — призналась я.

Его брови чуть не исчезли в волосах.

— Девяносто лет? Чтоб мне провалиться, не удивительно, что ты так взволнована! Каждый пожилой человек в мире родился совсем недавно, не то, что ты.

Я напряглась.

— Я не ценю сарказм—

— А я не ценю того, что мои яйца заморозились в слоника, — прервал он меня. — Тем не менее, раз мы здесь, и честны друг перед другом, то у тебя что-то в зубах застряло.

— Что? — Я не помню, чтоб ела настоящую еду…

— Прямо между двумя передними, — сказал он, вытаскивая кармана компактное зеркальце. Должно быть, он еще более тщеславен, чем я думала, раз он принес его с собой. Я принесла оружие.

— Убедись в этом сама, — сказал он, держа зеркальце открытым.

Я взглянула в зеркальце — и темная комната исчезла, огромное количество зеркал окружило меня. Я попыталась сбежать, но их выскакивало больше, блокируя мой путь. Возмутившись, я ударила по одному из них. Блестящая отражающая поверхность даже не дрогнула. Вместо этого появлялось еще больше зеркал, пока у меня не закружилась голова от бесконечных копий себя.

— Черт бы тебя побрал, Ян! — крикнула я, пробивая другое зеркало. И еще раз, я не добилась ничего, кроме боли в кулаке.

Я не могла видеть его, но смех, который звучал в моих ушах, определенно был его.

— Я не могу поверить, что ты повелась на «у тебя что-то в зубах». Действительно, маленький Страж, это настолько старо, как и ты.

Я прекратила попытки вырваться отсюда. Они только увеличивали количество зеркал и дезориентировали меня.

— Впечатляющее заклинание, — сказала я тоном, противоречащим моей ярости. — Откуда ты узнал его?

Еще один смех, прозвучавший еще ближе.

— От ведьмы, которая поймала меня с несколькими другими вампирами в такую ловушку. Никто из нас не смог освободиться, пока заклинание не спало. Некроманты тоже, когда мы использовали это против них. Даже Менчерес не слышал о нем. Так что, я посчитал, это должно сработать против тебя.

Он на самом деле показал мне заклинание, с которым я раньше не сталкивалась. Я была бы впечатлена, если бы не была так зла.

— Не спеши праздновать. Я еще не закончила попытки выбраться из него.

Послышалось так, будто он устраивается в более удобную позу.

— Конечно, делай все возможное, но заклинание спадет через три часа. Если к этому времени ты не выберешься — я выиграл.

Я могла бы добыть побольше времени, используя свои способности, чтобы заморозить это, но я не использую свои силы без необходимости. А пока у меня были другие приемы, которые стоит попробовать.

К концу первого часа я проклинала Яна на всех языках, которые знала, но только в своей голове, поскольку озвучивание их только забавляло его. На втором часу я перестала злиться. Вместо этого я проверяла пределы заклинания с растущим волнением.

Я до сих пор не победила. Взрыв всей моей сверхъестественной силы в зеркала ничего не разрушил. Наконец, я прибегла к заморозке времени, пытаясь передвигать меж зеркал, пока все было неподвижно. Это не сработало. Удары и пинки только умножали зеркала. Так же, как и протыкание одним из серебряных ножей, которые я спрятала в сапогах. На самом деле зеркала были невосприимчивы, так что я пришла к выводу, что они не могу быть настоящими.

Были бы они реальны, то на них бы остались паутинки трещин или царапины. Это факт, что, как я думала, делаю, на самом деле не делаю. Насколько я знала, я все еще стояла в том же месте, на котором Ян поймал меня в магическую ловушку.

Если это так, то я должна прекратить попытки разбить зеркала или сбежать от них. Я не должна обращать на них внимание вообще. Вместо этого я должна сосредоточиться на себе. Я закрыла глаза, делая глубокие вдохи, пытаясь сконцентрироваться.

Прозвучало так, будто Ян сдвинулся с места.

— Дышишь? Думаешь, медитация поможет тебе выбраться?

Я проигнорировала забаву в его голосе, обращая внимание на другой фактор: он заметил, что я делаю. Он не прокомментировал особенности моих действий раньше. Это только усилило мои подозрения, что я не пыталась рушить зеркала. Я не смог бы удержаться от насмешек за попытки пробиться через зеркала, не говоря уже об остальном.

Я продолжила концентрироваться на своем дыхании, пока не перестала слышать Яна, хотя он все еще болтал. Через несколько минут я ощутила то, что не заметила, когда началось это испытание.

Ощущение холодного, твердого камня подо мной.

Я, должно быть, на полу. Растянулась, суда по зябкости рук, ног и туловища. Должно быть, я все время лежала, учитывая, насколько холодными были мои конечности. О, какое умное заклинание! Если бы я могла, то поздравила бы человека, придумавшего его. Как зыбучие пески, оно сильнее затягивало в себя, если пытаешься разбить его. Это заклинание может быть полезным при попытке сбить Дагона с ног, чтобы Ян и я выжили.

Если я могу дышать, то могу и двигаться. А если я могу двигаться, значит, смогу достать серебряный нож в реальности. Независимо от того, насколько сильным и древним было заклинание, его можно было прекратить тремя способами: оно само закончится, его разобьют, или если заколдованный человек умрет.

Сначала мне было нужно сосредоточиться. Я сфокусировалась на своем дыхании, пока все не перестанет существовать и иметь значения. Затем, когда я достигла этого состояния полного самосознания и забвения, я наклонилась и вытащила серебряный нож из своего сапога.

— Сукинсын.

Пробормотанное Яном проклятие пробило мою концентрацию, но также это послужило подтверждением того, что я на самом деле вытащила нож. Я доверяла ему больше, чем ощущению гладкого серебра в моей руке. Я была одурачена своими чувствами еще до этого заклинания.

Прошло еще несколько минут прежде, чем я снова смогла передвигать нож. На этот раз я поднесла его к груди — и сразу почувствовала, как невидимая сила схватила меня за руку.

— Кровавый ад, как думаешь, что ты делаешь?

Ян звучал так, будто ворчал мне в ухо, но, когда я открыла глаза, я не увидела ничего, кроме зеркал. Я не могла видеть его руку на своей, и больше этого не чувствовала. Но я знала, что он держит меня за запястье.

Что я делаю? Я была уверена, что смогу сделать необходимое для разрушения заклинания. Это заклятие могло быть очень полезно против Дагона, но демон был намного сильнее меня. Если я смогу найти выход отсюда, то и он тоже. Это заняло у меня чуть меньше трех часов; Я не могла надеяться, что у Дагона это займет столько же времени. Он был не просто сильнее меня; он на вечность старше меня. Насколько я поняла, он был создателем этого заклинания, потому что вся магия происходила от демонов.

Кроме того, если я сделаю то, что необходимо для разрушения заклинания, то Ян поймет, кто я на самом деле. Я не могла этого допустить, потому что не хотела убивать Яна. Удивительно, но это было не из-за страха перед Менчересом. Нет, именно преданность Яна изменила мое мнение. Такая лояльность, которая отражалась адом в его глазах, говорила о том, что он сделает все возможное, чтобы не подвергнуть опасности человека, которого он любит…Это такая редкость. Заслуживающая защиты. Укол моего эго будет маленькой ценой.

Лучше позволить Яну думать, что он наложил на меня заклинание, которое я не в силах рассеять. Пусть он упивается своей предполагаемой победой. В любом случае, будет лучше позволить Яну взять на себя инициативу в выборе горячих точек. Неужели прошло уже девяносто лет с тех пор, как выбиралась поразвлекаться? Как неловко.

И если бы я категорически не была согласна с методами Яна, я могла бы подождать, пока не окажусь вне его поля зрения, чтобы вырваться из заклинания. Ян никогда не узнал бы, что я сделала.

Приняв решение, я открыла глаза, видя только бесчисленное количество отражений себя в зеркалах.

— Ты победил.

— Повтори? — сказал Ян, звуча удивленно.

— Ты победил, — повторила я. — Я не могу разрушить заклинание и мое время почти вышло, не так ли?

— Еще пять минут, — он все еще звучал слишком близко. — Почему у меня сложилось такое четкое впечатление, что ты на самом деле не сдалась? Я не знаю, что ты собралась сделать ранее, но ты чуть не зарезала себя в сердце, так что я не отпущу твое запястье.

Я не могла сказать, улыбнулась ли я в реальности, или заклятие обманывало меня, заставив поверить в это.

— И ты спас меня. Мой герой.

— Моя задница, — сразу ответил он. — Так или иначе, ты играешь со мной. Я чувствую это.

У него были хорошие инстинкты. Вероятно, именно они помогли ему выжить, пока один из самых могущественных демонов сверхъестественного мира гонялся за ним десятилетиями. Но на моей стороне был проверенный временем факт: мужчины всегда хотят верить, что победили женщину в схватке умов, даже если их инстинкты говорили иначе.

— Сколько разных способов ты хочешь услышать, которыми я могу сказать, что ты победил? — спросила с фальшивой раздраженностью. — Что ж, я уступаю, я сдаюсь, я складываю свой меч, я машу белым флагом….

— Достаточно, — его голос изменился. Подозрение сменилось стальной решимостью. — Как я уже говорил тебе, я подожду, прежде чем выяснить, что ты скрываешь, но не ошибайся- я выясню. Более того, — теперь эта сталь сменилась на шелк. — Ты охотно мне расскажешь, маленький Страж.

Должно быть, это заклинание заставило меня чувствовать, будто его слова протанцевали вдоль моих нервных окончаний. Да, так оно и было, твердо сказала я сама себе. Заклинание.

— Если бы у меня был большой секрет, на который ты намекаешь, — ответила я. — Я бы никогда не поделилась им с тобой.

Он смеялся так низко, чувственно, и, ох, так заманчиво уверенно.

— Теперь это пари, которые ты проиграешь. Рассчитывай на это.

Глава 11

Вход в наш отель был убран, но остальная часть Таймс-сквер все еще была усыпана конфетти, серпантинами и другими остатками празднования прошлой ночи. Видя это, я не пожалела, что мы провели канун Нового Года заграницей в Канаде. Не то, чтобы я была против конфетти или хлопушек; это были сокрушительные толпы, которые я не любила. Таймс-сквер был концентратом этого в канун Нового Года.

Когда мы вышли из отеля, посыльный предложил нам такси.

Ян повернулся ко мне.

— Прогуляемся вместо этого?

— Конечно.

Мое сине-ледяное платье было формальным, но не стесняло шаг, и, поскольку я была вампиром, я не заработаю мозолей от высоких каблуков, которые нацепила себе на ноги.

Ян предложил мне свою руку, которую я взяла после того, как выгнула бровь.

— Осторожно, кто-нибудь может принять тебя за джентльмена.

Он сверкнул мне усмешкой.

— Любой, кто совершит такую ошибку, заслуживает того, что с ним произойдет.

Улыбка заставила выглядеть его еще более привлекательным, и это поразительное достижение. У нас снова был один номер в отеле, с двумя комнатами, так что мы готовились к вечеру по одиночке. Когда Ян вышел из своей комнаты его темно-рыжие волосы были зачесаны назад, что максимально эффективно выделяло невероятно красивые черты его лица. Он был одет в смокинг, который так украшал его высокую, мускулистую фигуру, словно портной, который шил его, был в него влюблен…. Мне пришлось отвести взгляд, пока я не выкинула что-нибудь нелепое. Вроде, предложения ему на месте.

Я не знала, почему у меня была такая сильная реакция на него. Неделю назад я видела его голым и была менее взволнована. Но тогда я не видела Яна, как человека. Я видела его, как необходимое зло, которое могло в любой момент всадить мне нож в спину. Теперь же я знала, что Ян был опасно умным, сложным, преданным, могущественным, смертоносным, сексуальным…и высокомерным. С гордостью.

Он принимал вторые и третьи взгляды от, обычно измученных ньюйоркцев, как должное. Он даже жалостливо смотрел на людей, которые резко разворачивались и следовали за ним, смотря на меня, прежде чем поднять на них бровь, словно говоря: «Извините, но сегодня я с ней, и да, это ваша потеря».

После нескольких таких фокусов, меня начало это раздражать. Эти люди ясно видели мою руку, держащую его. Нужно было принять более решительные меры, чтобы показать, что он не доступен для их удовольствия? Возможно, я укушу следующего человека, которые развернется и последует за ним, как животное, уловившее запах течки…

— Боги, — пробормотали я вслух. Что со мной не так?

Ян посмотрел на меня.

— Что-то не так?

— Нет, — сказала я, а думала, что да!

Почти все вампиры был собственниками по отношению к своим источникам пищи, своим потомкам или любовникам, но Ян мне не принадлежал. Я никогда не обращала людей в вампиров, поэтому не могла говорить за потомство, но я никогда не испытывала такого всплеска территориальности с кем-либо из моих бывших любовников. Или людей, которых брала под свою защиту. Последние четыре тысячи лет я была рада быть выше такой мелочности. Так почему же я сейчас фантазировала о том, чтобы укусить каждого мужчину или женщину, которые не делали ничего, кроме как проявляли свою заинтересованность в Яне?

Отсутствие контроля, в этом я решила найти оправдание. Я была в очень непривычном положении, будучи заколдованной, и следовала сегодня вечером за Яном. Должно быть, я пытаюсь отвлечься от этого, придумав собственничество, которое на самом деле не испытываю.

Да. Должно быть это так.

— Какое прикрытие предпочитаешь на сегодняшний вечер?

Его вопрос прорвался сквозь мои размышления. Я была слишком рада прерваться.

— Что ты имеешь в виду?

Он пожал плечами.

— Влюбленные, друзья, которые трахаются, свингеры, золотоискательница и сладкий папочка, боевая пара—

— А как же платонические друзья? — прервала я.

Он посмотрел на меня так, словно я наконец-то заговорила на языке, который он не понимает.

— Это шутка?

— Едва ли. Ты может и привлекательный, но не все хотят переспать с тобой.

Как только я это сказала, то съежилась. Это прозвучало так же оборонительно, как и я себя чувствовала?

— Нет, некоторые люди еще хотят убить меня, — сразу сказал он. — Кто-то хочет, чтобы я обратил их в вампира, то-то хочет мои деньги, кто-то мои редкие артефакты, кто-то со мной из-за моих боевых навыков, а кто-то просто хочет использовать меня как приманку для демона, которого она пытается убить. Видишь? Никто не находится со мной просто ради моего общества.

Чувство вины пронзило меня, за которым последовал прилив эмпатии. Я знала, каково это, когда тебя видят в первую очередь как объект, и только в последнюю как человека. На самом деле я уже не помню, когда в последний раз со мной кто-то был просто так. Подождите…да, могла. Тенох.

Одиночество и еще большая волна вины накатили на меня, как всегда, в сопровождении боли. Как я могла не понять, что Тенох пытался мне сказать, когда мы виделись в последний раз? Как я могла быть настолько слепа, чтобы не заметить, что он прощался?

Как бы я не хотела, я ничего не могла сделать для Теноха. Но я могла сделать что-то для человека рядом со мной, если Ян примет это.

— Сейчас я с тобой может по скрытым причинам, но тебе хорошо известно, что прошло много времени с тех пор, как я выбиралась куда-то ради веселья, — осторожно сказала я небрежным тоном. — И кем бы ты ни был, ты веселый, Ян. Так, если мы оба выживем, когда все закончится, ты бы провел со мной вечер?

Он посмотрел на меня с удивлением. Затем он начал смеяться.

— Предлагаешь мне свидание из жалости? Теперь я слышал все.

— Это не жалость и не свидание, — сказала я, и в мой голос закрались нотки раздражительности, когда он продолжил смеяться, будто я рассказала ему самую смешную шутку в истории. — Поскольку ты никогда не встречался ни с кем чисто по-дружески, а мне явно нужна информация о местах, где можно хорошо провести время, я подумала… о, забудь об этом, если не прекратишь смеяться надо мной!

— Мои извинения, — сказал он, все еще посмеиваясь. — Просто я не могу решить, что смешнее — мое жалкое отсутствие дружеского общения или выражения лиц людей, если они увидят тебя, почитаемого Стража Закона с печально известным, презирающим закон развратником, вроде меня.

Он был прав, я выслушала не меньше десятилетия нецензурных выражений от некоторых сексистов в совете вампиров, не говоря уже о моих коллегах, Стражах Закона. Но это не имело значения.

— Давным-давно я решила, что не позволю чьему-либо неодобрению манипулировать моими действиями, поэтому, как говорится, я справлюсь, если ты сможешь.

Его смех прекратился, и что-то мелькнуло на его лице, слишком быстро, так что я не успела разобрать, что именно.

— Если бы ты не участвовала в казни ребенка моих друзей, думаю, ты бы очень понравилась мне, Веритас.

Она все еще жива.

Я не могла сказать это вслух, не подвергая ее опасности, и я не стану это делать, несмотря на дикое желание, чтобы оправдаться перед Яном. В тот ужасный день я была достаточно близко к «маленькой девочке» чтобы понять, что она не является гибридом человека, вампира и гуля, которая была приговорена к смерти. Это был человек, заклейменный демоном, притворившийся ребенком. К счастью члены совета и другие Стражи не заметили этого. Они не чувствовали демонов так, как я. Когда я осознала, что было сделано, то поняла, что мне не нужно останавливать время для ее спасения, которого я хотела.

Ничего из этого я не сказала Яну. А сказала лишь:

— Ты никогда не простишь меня за ее смерть?

Как будто были какие-то сомнения. Будто того, что он обращается ко мне по кличке «маленький Страж» было недостаточно, чтобы показать его серьезность.

— Нет, не прощу, — сказал он ровным, тихим голосом.

Я встретила его взгляд и выдержала его.

— Хорошо. Некоторые вещи должны оставаться непростительными.

А я никогда не прощу Дагона за то, что он сделал. Время от времени, я все еще просыпалась, крича от воспоминаний. Несмотря на популярное высказывание, время лечит не все раны.

По правде говоря, я была благодарна Яну за напоминание, кем он меня видел — как еще одного беспощадного участника в казни ребенка, единственное преступлением, напугавшим фанатиком, было то, что она родилась другой. Теперь я смогу прекратить эти нелепые мысли и чувства к Яну. Они были пустой тратой времени и, что более важно, энергии. Ничто не имело значение, кроме убийства Дагона. Сегодняшний вечер был еще одним шагом навстречу к этой цели.

— Выбери любой номер, какой захочешь, — сказал я, и смотрела прямо перед собой всю оставшуюся прогулку.

Глава 12

Центральный парк был укутан в снежное одеяло. Свет от окружающих его зданий отражался от снега, заставляя его мерцать. Нью-Йорк был городом, который никогда не спал, но в полночь в знаменитом парке, расположенном в центре города, казалось, все идет на спад.

Я была в Нью-Йорке много раз по делам, но не могла вспомнить, когда в последний раз прогуливалась по Центральному парку. Несколько десятилетий? Больше? Здесь появилось много новых вещей, вроде скульптуры Алисы в стране Чудес и катка. Я видела Замок Бельведер раньше, но тогда он был в плохом состоянии. Теперь же искусственный замок выглядел полностью отремонтированным. Он также был и выставочным залом, смотровой площадкой и местной метеостанцией, согласно указателю, который мы прошли.

Ян провел нас мимо главного входа, обходя замок с задней стороны. Там, на скалистом основании, стоящем перед небольшим прудом, он остановился и серьезно посмотрел на меня.

— Я спрашивал тебя о твои предпочтениях, потому что не хочу, чтобы заклинание заставляло действовать тебя против воли. Но я не верю, что ты не вернешься сюда с официальным визитом позже. Вот поэтому я требую одну клятву послушания. Заклинанием, связывающим нас, Веритас, я приказываю, ты никогда не станешь преследовать кого-либо за их магические трюки сегодня вечером, и ты также никогда не расскажешь об этом месте другим Стражам, Инфорсерам, Совету или другим вампирам, поклоняющимся законам.

Я почувствовала, как заклинание отреагировало на его слова, сжалось вокруг меня, пока его слова не стали частью меня. В то же время это было все, что я могла сделать, лишь бы не вздохнуть с облегчением. Это то, на что он потратил одну из клятв послушания? Когда он сказал: «Я приказываю», я чуть не выхватила нож в страхе, что это будет что-то, что я не стала бы терпеть. Но я бы никогда и никому не рассказала об этом месте. Я преследовала людей за магию только тогда, когда она причиняла вред другим людям.

Не то, чтобы Совет или еще кто-то там знал это обо мне. Если бы они знали, то я бы никогда не стала Стражем Закона.

— Готово, — сразу сказала я.

Мой легкий тон заставил его взгляд сузится, как будто он только что понял, что потерял один из своих приказов. Я невинно улыбнулась, хотя внутри смеялась.

Один есть, два осталось. Если и все остальные будут такими же, то мне не придется беспокоиться об усилиях, чтобы разбить заклинание.

Порыв ветра заставил меня запахнуть пальто. Ветер усиливался, но мы, должно быть, были рядом с нужным местом, иначе Ян не выбил бы из меня ненужную клятву.

— Я собираюсь сейчас очаровать себя гламуром, — сказала я, вынимая мешочек из пальто. Затем я посыпала содержимое над головой, сказав несколько слов, которые он не мог перевести.

Обе темно-рыжие брови поднялись.

— Вымышленный эльфийский из Властелина Колец? Какое заклинание допускает использование вымышленного языка?

Черт возьми, черт возьми, черт возьми!

— Когда у тебя было время выучить все языки, на которых когда-либо говорили? — Потребовала я. — Из того, что я знаю о тебе, ты, должно быть, был слишком занят, трахая всех вокруг себя, чтобы заниматься такими обширными лингвистическими исследованиями!

Его смех прошелся по мне.

— Знаешь, что лучше всего в том, чтобы быть ненасытной шлюхой? Люди вокруг себя не следят за своим языком. Я получил больше информации посреди оргии, чем получил бы, шпионя на саммитах G7, но это не по теме. Дело в том, что пока ни одно из произнесенных тобой заклинаний не имеет никакого смысла. Они кажутся просто набором случайных слов.

Я остановилась, прежде чем инстинктивно сделать шаг назад. О нет, если он попытается вытянуть из меня правду…

Он уловил мою дрожь и подошел ближе.

— Знаешь, что я думаю? — спросил он обманчиво ровным тоном. — Они все не настоящие заклинания. Они просто маскируют, насколько ты сильна.

Черт побери сто раз! Но я не могла позволить ему увидеть, что он попал в яблочко. Вот почему я выпрямила позвоночник.

— Как лестно, но если ты доживешь до моего возраста, то поймешь, что только некоторые слова имеют силу. Остальные были добавлены только для непосвященных, чтобы заклинание звучало приятнее.

— Чушь собачья, — сказал он тем же шелковистым тоном. — Я недавно вытащил кишки тысячелетнему некроманту, чтобы прочитать информацию на его внутренностях. Он ни разу не вздрогнул, знаешь почему? — Теперь он был всего в сантиметре от меня. — Он был пойман в ловушку зеркального заклинания. Он застыл на месте, будто время остановилось. Но когда я использовал то же заклинание на тебе, ты схватила оружие без единой унции боли, как мотивации к подобному действию. Объясни это.

Я не могла позволить ему вытащить из меня правду. Не могла. Я напряглась, готовая поместить его во временную ловушку, даже если он начнет произносить слова: «Я приказываю тебе».

Он как будто почувствовал, как сила извивается внутри меня, его рот изогнулся, и он отступил назад.

— Не нужно драмы. Я не буду использовать один из моих приказов, чтобы заставить тебя рассказать мне. Кроме того, я думаю, что уже знаю твой секрет.

— Знаешь? — Спросила я, борясь с чувством страха.

Он стрельнул в меня взглядом.

— Время покажет, не так ли? — Затем он почти неуверенно махнул в сторону пруда. — Твой гламур на месте, так что пришло время заплатить троллю.

— Тролль? — повторила я, оборачиваясь, но все, что увидела, было лишь гладкой, ровной поверхностью пруда.

Еще один небрежный взмах.

— Ты не можешь видеть его, пока мост не станет видимым. Конечно он под ним.

— О, конечно, — сказала я сардонически, но была рада смене темы. — А где мост?

— Прямо перед нами, но он не покажется, пока мы не кинем приемлемое заколдованное предложение.

С этими словами он вынул что-то из своего пиджака. Когда он раскрыл руку, я увидела золотой медальон с бриллиантами, на длинной толстой золотой цепочке. Антиквариат, судя по старомодным застежкам, которых не было у современных украшений.

— Дорогой, — заметила я.

Он улыбнулся мне без юмора.

— Что-нибудь менее дорогое и мы рискуем стать закуской. Разъяренные мафиози милосерднее тролля, который думает, что его не уважают.

Я не знала, что это за существо, но это не мог быть тролль. Насколько мне известно, они не существовали. Или все же существовали? Я чувствовала, что в последнее время я сильно ошибалась…

— Возьми мою руку, — сказал Ян, привлекая мое внимание к нему. — Мы должны бросить его вместе, чтобы предложение было рассмотрено от нас двоих.

Я переплела свои пальцы с его, ожидая его кивка. Когда он кивнул, мы бросили медальон в пруд. Поверхность пошла рябью, а затем сильнее, после того, как ювелирное изделие исчезло из поля нашего зрения.

— Должно быть, он ему понравился, — сказал Ян, наблюдая за прудом. — Чем больше пульсация, тем больше он рад подарку.

Когда он закончил говорить, лунный свет осветил мост, которого там раньше не было. Он выглядел намного старее, чем первоначально выглядел Бельведер. Также, казалось, что он полностью был сделан из камня. Но самое впечатляющее зрелище было в конце моста.

Замок, который материализовался, был в два раза больше Бельведера. Он завис над водой, покрывая почти весь пруд. В отличие от моста, он не был сделан из камня. На самом деле, я не могла разобрать, из чего были сделаны разноцветные стены, башни и балконы. Если бы мне пришлось угадывать, то я бы сказала, что они казались невероятно большими опалами.

— Красота, — выдохнула я.

Ян изогнул рот.

— Не расстраивает тот факт, что волшебная обитель все время находилась под носом совета?

Пожалуйста. Я давно подозревала, что что-то волшебное обитало в Центральном парке. Как еще можно объяснить такой большой массив самой дорогой недвижимости, которая осталась незастроенной?

— Нет, — было всем, что я сказала.

— Тогда идем, — Ян протянул руку с намеком на улыбку. — Я решил, что сегодня вечером мы будем боевой парочкой. Разве это не будет слишком сложной задачей, хмм?

Я почувствовала кривую улыбочку, растянувшую губы.

— Думаю, мы справимся.

Глава 13

Мы были почти в конце моста, когда сильный порыв ветра стегнул мои волосы. Моя заколка слетела и сразу была подхвачена ветром. И приземлилась в пруд. Секунду спустя поверхность вздымалась, будто в нее въехала машина, а небольшое украшение для волос. Ян притянул меня ближе, другая его рука исчезла в пальто.

— Что его расстроило? — пробормотал он.

Тень внезапно накрыла нас, несмотря на то, что было темно. Когда я попыталась обернуться, чтобы посмотреть, что ее отбрасывает, крепкая хватка Яна остановила меня. Затем шум, похожий на гром, обрушился на нас.

— Ааа-рррр-ээль?

Все мое тело напряглось. Я поняла, что было сказано этим гулом. Ян нет, и он принял это за угрозу. Он толкнул меня к дверям и вытащил из пальто трехконечный конец маленького, но смертельно опасного трезубца. Средний зубец был серебряным, а внешние два, казалось, сделаны из какой-то кости…

— Не надо! — крикнула я, когда почувствовала магию, исходящую из существа.

Я поймала руку Яна посередине замаха. Смертельные кончики костей трезубца прошли мимо существа и прежде, чем Ян смог перегруппироваться, я бросилась между ними. Ян опустил трехконечное оружие и схватил меня.

— С ума сошла? Эта штука тебя съест!

Нет, он не съест. Я узнала гламур, окружающий грозное существо. Этот гламур мог быть только от одного существа — от меня, и я подарила его только одному существу.

— Нехтан*? — спросила я, ощущая прилив радости.

*Кельтский бог колодцев и прорицаний.

Выглядящие выпуклыми губы растянулись в улыбке, обнажая ряды огромных зубов, которые можно ожидать у тролля. «Ааа-ррр-ээль!», повторил он, подпрыгнув от радости.

Если бы он на самом деле был таким большим, как выглядел, то его обращение с мостом, как с батутом, расшатало бы много камней. Но они не так сильно дрожали, потому что существо, нависшее над нами, было не больше ребенка в истинной форме. Гламур эффективно обманывал чувства, но не мог обмануть камни.

Хватка Яна на мне не ослабла, но он полностью опустил трезубец.

— Какого. Черта? — Провозгласил он, поглядывая по очереди на меня и Нехтана.

Я не была готова объясняться. Я была слишком занята, кидаясь к своему старому другу, чтобы обнять его. Это заставило Яна извергать проклятья на трех языках, но мне было все равно. Я долго боялась, что Нехтан мертв. Теперь он здесь. Живой, целый…и получал чертовски большую прибыль, изображая тролля под мостом.

— Я никогда не думал, что увижу тебя снова! — обычно грохочущий голос Нехтана звучал еще больше отрывочно от эмоций. — Я почувствовал твою магию, когда гребень упал в воду, но все еще едва мог поверить—

— Тссс, — прервала я. Нехтан говорил на древнем кельтском диалекте, но, учитывая языковые навыки Яна, он, вероятно, понимал его. — Говори осторожно, друг мой.

Нехтан оглянулся на Яна, зарычав и обнажив зубы.

— Этот человек твой враг?

— Нет, — быстро сказала я. Маленький его истинный размер или нет, Нехтан был смертоносен, когда хотел. — Сегодня он мой союзник.

Нехтан уловил подтекст в моих словах и осознание отразилось на его чертах. Затем он начал покрывать мои руки поцелуями.

— Я думал, что ты мертва, Ар— мой друг, — поправился он. — Пожалуйста, возьми все золото из этого пруда в знак моей маленькой благодарности за то, что ты спасла меня.

Он всегда был таким добром.

— Нехтан, в этом не никакой необходимости…

— Нет необходимости? — прервал меня Ян. Он опустил трезубец, но не отпускал его. — Отказ от подарка феи — смертельное оскорбление. Как ты этого не знаешь?

Фея? Я сжала губы, чтобы не показать улыбку. Это то, как думал Ян, чем был Нехтан? Он перешел на новый уровень, притворившись что он представитель несуществующей расы.

— Ну конечно, — сказала я самым серьезным тоном, на который была способна. — В таком случае, твоя щедрость ценна, Нехтан.

Я не сказала «спасибо». Если я правильно помню, то фею также нельзя было благодарить. Кроме того, я верну все золото обратно Нехтану позже, когда Яна не будет рядом.

— Спасла тебе жизнь, да? — спросил Ян непринужденным тоном. — Звучит, как история, которую стоит услышать.

Конечно, он понял, что говорил Нехтан.

— В другой раз, — сказала я. — У нас сейчас дело, помнишь?

Ян ухмыльнулся так, словно знал, почему я так тороплюсь.

— Ты права, — Нехтану он сказал: — О золоте, приятель. Нам понадобиться ящик для перевозки или грузовик?

— Грузовик, — быстро ответил Нехтан.

Я снова собиралась возразить, но Ян сказал: «Великолепно, я все устрою», и пошел к дверям, вытаскивая свой мобильный телефон. Это дало мне несколько минут наедине с Нехтаном, без внимания Яна.

Я наклонилась, хотя гламур Нехтана создавала впечатление, будто его уши были на несколько метров выше моего роста.

— Теперь я Страж Закона вампиров, — прошептала я так тихо, как могла. — Я хожу под именем Веритас. Но если я когда-нибудь понадоблюсь, свяжись со мной по старому.

— Страж Закона? — прохрипел Нехтан, и его тело начало дрожать. Вскоре он так сильно смеялся, что прослезился.

Я взглянула на Яна, но он, казалось, был поглощен разговором с кем-то, по имени Тэд, у которого очевидно был грузовик.

— Знаю, — сказала я, сверкая печальной улыбкой Нехтану, когда обернулась к нему. — Жизнь иногда ведет нас странными путями.

— Все готово, — объявил Ян, возвращаясь на мост. — Ты закончила, куколка?

Мои зубы скрипнули. «Маленький Страж» это одно, но «куколка»? Он назвал меня так, когда мы встретились и он подумал, что я одна из шлюх.

— Конечно, сахарные орешки, — сказала я весьма невежливо.

Его брови поднялись, но потом он пожал плечами.

— Вошла в роль нашего номера, как вижу.

Нехтан заметил мое раздражение.

— Он тебя не уважает? — Спросил он и в его глазах появился легкий намек на красноту.

Только у одних существ в мире были красные глаза, и это не были мифические феи.

Я сразу начала кашлять, чего было достаточно, чтобы привлечь внимание Нехтана ко мне. Нехтан, должно быть, понял, что почти сделал, поэтому перепрыгнул через край моста и начал уходить под воду.

— Мы поговорим позже. Пока прощай…Веритас.

— Прощай, мой друг, — сказала я, ожидая, пока он полностью исчезнет пот темной поверхностью пруда.

Когда он полностью исчез из виду, я повернулась к Яну, нацепив на лицо яркую улыбку.

— Похоже, тебе скоро вернут ожерелье.

— Да, — протянул он с улыбкой на губах. — Кажется, у нас сегодня счастливая ночь.

Мне не понравилось выражение его глаз. Я также не хотела давать ему больше времени на размышления о том, что только что произошло. Вдобавок ко всему, я была более чем потрясена оружием, которое он выбрал, чтобы взять с собой. Серебряный зубец по середине не вызывал вопросов, но где Ян взял кости демона для остальных зубцов?

Ой, подождите. Думаю, я знаю.

Яну пришлось бы скрывать свое крайне редкое, смертельно оружие. Мы могли и не встретить внутри никаких демонов, но если бы встретили, то ни один из них не захотел бы увидеть оружие, способное их убить, тем более что для этого была необходима кость другого демона.

— Убери свой трезубец, Ян, — сказала я, моя фальшивая улыбка все еще была на месте. — Мы пришли сюда развлекаться, помнишь?

Глава 14

Как только мы переступила порог замка, я почувствовала, как волна волшебства накрыла меня, затем быстро исчезла. Мне было интересно, для чего это было нужно, когда Ян вытащил свой мобильник и хмыкнул.

— Как я и думал. Аккумулятор сдох.

Ах, больше мер безопасности. Нельзя допускать, чтобы фото или видео с телефона кого-нибудь дискредитировали. Отсутствие работающих мобильников также шло на пользу нашему делу. Теперь дружки Дагона не смогут позвонить ему и позвать его, устроив нам сюрприз.

Оказавшись внутри, я увидела светящиеся шары, либо зависавшие в воздухе, либо летящие повсюду; превращаясь в разных животных, птиц и фантастических существ. Когда мы зашли в фойе, группа шаров перед нами закрутилась, трансформируясь в дракона. Он открыл рот, выпуская более светлые сферы в пантомиме дышащего огня, затем прекрасное творение лопнуло и шары разлетелись, образуя что-то новое.

По всей комнате также стояли фонтаны. В каждом было по водной нимфе, стоящей посередине фонтана, как живая статуя. Нимфы меня свою внешность всякий раз, когда кто-то проходил мимо, превращаясь в водянистые версии мужчин и женщин, морских обитателей или в комбинацию все трех. Мастерство нимф было ошеломляющим, но они были также опасны, как и ослепительны.

Если человек совершит ошибку, прикоснувшись к ним, то он утонет. Водяные нимфы разрывали тело одним прикосновением. Вампиры и упыри могли пережить дни, когда их рвало нескончаемыми потоками воды, пока, наконец, не отвяжутся от нимфы, но люди такого не могли пережить.

Тем не менее, нимфы взывали к части меня, уникально связанной с водой. Если бы я сконцентрировалась, то смогла бы почувствовать энергию, исходящую от них, когда они трансформировали воду по своему желанию. Эта энергия поманила меня, приглашая принять участие в их мастерстве.

Должно быть, я слишком долго смотрела на них, потому что Ян взял меня за руку, привлекая внимание. Я повернулась и увидела, что он хмурится на меня.

— Ты же знаешь, что их трогать нельзя, да?

— Да.

Но я не думала, что их нахождения в разных частях фойе замка было случайным. Кто-то, у кого было мало магического опыта или совсем не было, мог быть просто очарован чудесными нимфами. Они, должно быть, еще одна мера безопасности замка. Заклинание невидимости и волшебный мост Нехтана могли не допустить проникновения невинных людей, но они должны были заманивать в ловушку таких, как я. Большинство Стражей закона и Инфорсеров не знают, что нимф трогать нельзя. Это выдало бы нас эффективнее, чем рев сигнализации.

Обычно я была не согласна с магией, наносящей вред людям, но водяные нимфы никогда не убивали из-за злобы. Они не могли остановить перенос, когда их трогали. Наказывать их также бессмысленно, как и Венерину мухоловку за поедание насекомых.

Я оглянулась и увидела, что нимфа, на которую я смотрела до этого, превратилась в точную копию меня. Я улыбнулась и выпустила маленький усик своей силы, чтобы мягко порябить воду вокруг нимфы. Это было настолько близко к тому, что я могла выразить признательность. Ян не заметил, что я тревожу воду своей силой. Он был слишком занят, дергая меня за руку.

— Давай, детка. Большая часть всего действа происходит в соседних комнатах.

Сначала «куколка», а теперь «детка». Я стиснула зубы прежде, чем заставила себя расслабиться. Он мог называть меня такими кличками, потому что Веритас или «маленький Страж» привлекли бы нежелательное внимание. Мне же не нужно было беспокоиться о том, чтобы называть его по имени. Мы хотели, чтобы люди знали, кто он такой. В этом и был смысл сегодняшней вылазки.

— Действие звучит хорошо.

Несмотря на то, что я пыталась расслабиться, мой голос звучал резче, чем я бы хотела. С другой стороны, наш номер требует ссоры.

Ян провел меня мимо комнаты с фонтами в другую, которая могла бы стать эротической версией Эдема. Виноградные лозы, ветви и цветы покрывали стены и потолок, а также обвивали мебель. Многие лентяи решили скопировать тему сада, нося только листья и лепестки в качестве одежды. Так много для Яна, одетого сегодня в черный формальный костюм.

Стоны привлекли мое внимание вверх. Длинные, толстые гроздья белой и лавандовой глицинии свисали с высокого потолка. У нескольких больших скоплений были руки, ноги и другие части тела, выпирающие их них. Какой-то маг или ведьма, должно быть, наделал букеты глициний, чтобы находящиеся внутри могли плавать. Люди воспользовались этим преимуществом и занимались любовью с такой страстью, которая вселяла в меня надежду, что никто из них не был человеком. Если они отползут слишком далеко с кластеров с антигравитацией, то пострадают от падения.

— Идем дальше, — сказал Ян, хотя его брови нахмурились, когда мы проходили мимо другого скопления глициний, в котором корчились, по крайней мере, три человека. — Если только ты не замедляешься, потому что хочешь, чтобы мы присоединились к ним?

Я взглянула на него, ускоряя шаг.

— Нет.

Он бросил на меня умозрительный взгляд, когда мы продолжили идти по комнате.

— Что ты делаешь для эротического отдыха? Менчерес сказал, что ты почти никогда не трахаешься с вампирами, чего я не могу понять. Упыри — энергичные любовники, да, но у них нет клыков, так что ты не получаешь половины удовольствия. Люди вкусные и приятные, но они так легко устают, плюс твоя сила, вероятно, сломает его во время оргазма—

— Может ты заткнешься? — огрызнулась я. Последним замечанием он ткнул слишком близко.

Он потянул меня назад, когда я попыталась шагнуть вперед него.

— Что же тогда? — Продолжал он, как будто я ничего не говорила. — Сочетаешь упырей, случайных вампиров и устройства на батарейках?

И еще раз он оказался к истине ближе, чем мне хотелось. Поэтому мой тон стал еще резче.

— Разве ты не хочешь узнать?

Его бирюзовые глаза начали наполняться изумрудным светом. Затем он начал подталкивать меня к ближайшей стене.

— Возможно, я хотел бы.

Я не знала, что вызвало резкое изменение в его поведении, но я начала упираться каблуками, чтобы остановиться. Быстрее, чем мгновение, он поднял меня. Я уж подумала о том, чтобы проделать в его голове вмятину, но потом решила посмотреть, куда он ведет. Он может только разыгрывать «боевую» часть нашей уловки, хотя у меня было ощущения, что это было куда серьезнее.

— Если я ошибаюсь в своих догадках, то что тогда? — пробормотал он, подойдя так близко, что мы соприкасались друг друга по всей длине наших тел.

Затем он наклонился, пока его лоб не уперся в мой. — Демоны? Они, как говорят, адская поездочка.

Я не была в восторге, что меня сбили с ног и прислонили к стене. Если бы еще кто-то так обращался со мной, то я бы сильно ударилась головой об их голову, чтобы расколоть их череп. Но по причинам, которые не имели никакого отношения к поддержанию нашего представления, я не разбивала голову Яна, не наступала ему на ноги достаточно сильно, чтобы сломать их, или ломала ему ребра и еще что-нибудь насильственное. Вместо этого, наполненная желанием, которое я не могла объяснить, я провела пальцами по груди Яна, насмешливо щелкая.

— Почему тебя так волнует, с кем или чем я занимаюсь сексом? Ты недостаточно соблазнителен, чтобы однажды стать одним из них, так почему же тебя волнует остальное?

Как только я это сказала, то сразу об этом пожалела. Это был вопиющий вызов — а Ян любил вызовы. Его глаза загорелись зеленым пламенем, а руки сжались вокруг меня. Я извивалась, но не так сильно, как могла, если бы захотела уйти. Вместо этого мои усилия только прижимали меня к нему самым действенным способом.

Его ноздри раздулись. О да, он знал разницу между тем, что я делала сейчас, и тем, что я делала на самом деле, когда серьезно хотела вырваться из чьего-либо захвата. Не то что бы наш первый бой с Яном оставил сомнения по поводу того, как я поступала, когда действительно хотела освободиться.

Вскоре только скудные кусочки пространства разделяли самые интимные части наших тел. Еще сантиметр, и мы коснемся. Я обнаружила, что делаю вдохи, чтобы уловить его аромат. Он посмотрел вниз, словно желая, чтобы я знала, что он думает о том, чтобы сомкнуть расстояние между нами, но он этого не сделал. Вместо этого его глаза ярче засияли зеленым, когда его рот скользнул вниз, пока не коснулся моего уха.

— Что, если я скажу, что собираюсь заставить тебя передумать не брать меня в свои любовники?

Глава 15

Дыханье от его слов ощущалось как перья, ласкающие мою кожу. Его руки были на моих руках, слегка разминая мягкие части моей плоти. Я бы не считали руки эрогенной зоной, но каждое прикосновение вызывало дрожь удовольствия, которая распространялась дальше моих конечностей.

Я должна что-то сказать ему, оттолкнуть от себя. Прямо сейчас. Но получилось лишь хриплое:

— Разве ты не должен бороться со мной, а не пытаться соблазнить меня?

Его низкий смех в мое ухо пощекотал меня во всех нужных местах.

— Кто сказал, что я не могу сделать все сразу?

Я не доверяла реакции моего тела на это. Не помогали и его прикосновения, и задевания его рта, усиливающие постоянно растущую потребность. Вскоре все, что я могла сделать, это держать руки по бокам, а не двигать ими по его спине, что притянуть его поближе.

— Перестань играть.

Я хотела, чтобы мой тон был резким, но опять-таки не получилось. Вышло почти мурлыканье. Боги, прошло ли так много времени с тех пор, как я доставляла себе небольшое удовольствие, что собиралась сдаться самому опасному поставщику подобного?

— Если ты хочешь, чтобы я прекратил, то останови меня, — пробормотал он прежде, чем я почувствовала прикосновение его клыков к моему горлу. Если бы мое сердце могло еще биться, то оно бы начало биться. Я не могла быть в более коварной ситуации. Так почему безрассудная часть меня хотела склонить голову назад, чтобы дать ему более лучший доступ?

— Скажи нет, — продолжил он. — Или оттолкни меня, и я остановлюсь. Затем его голос стал мрачным и многообещающим. — Но, если ты не сделаешь ни того, ни другого, я вообще не остановлюсь.

С каждым словом его губы касались моей кожи. Я вздрогнула, и его дыхание обдало меня резким выдохом, когда он это почувствовал. Его аромат изменился, углубившись в более богатую смесь карамели и коньяка. Я вдыхала его, пока моя грудь не распухла от этого. Низкий, грубый звук выскользнул от него, и он преодолел последнее пространства между нами. Все мои нервные окончания подскочили, когда его бедра прижались к моим. Когда он медленно изогнулся, потирая мое самое уязвимое место, я застонала.

Он крепче сжал меня, и его рот накрыл мою шею. Я ахнула, когда почувствовала шелковистость его языка, а затем оттолкнула его назад в приступе паники, когда почувствовала давление клыков.

— Нет!

Он остановился, и я почувствовала сокрушительное облегчение, когда его голова поднялась. Предупреждающий звоночек начинал звучать, как только я оказалась в чувственной дымке, которая рассеялась. Я сошла с ума? Очевидно, что да.

Ян уставился на меня, не приближаясь, но и не отступая. Я собрала свой разбитый контроль, чтобы взглянуть на него как можно яснее.

— Думаю, мы достаточно разыграли нашу роль «пары» на сегодняшний вечер.

Его губы сжались.

— Игра? Как странно. Я чувствую, будто последние несколько минут — это впервые, когда я видел настоящую тебя.

Я отказалась отводить взгляд, но ох, я хотела. Его прямой взгляд казался таким же интимным, как медленный удар по моим чреслам. Он был прав — я опустила слишком много своей защиты. Еще немного его умелых прикосновений рук и рта, и я бы раскрыла свой секрет, даже не намереваясь это сделать.

Я не была слишком высокомерна, чтобы признать, когда была избита, и Ян прорвался через мое самообладание со смехотворной легкостью. По причинам, которые не имели ничего общего со здравомыслием или самосохранением, меня до смешного влекло к нему. Теперь он знал это, вне всякого сомнения. Я должна была убедиться, что он потерял интерес к соблазнению меня. Если я не могла доверять своему самоконтролю, я должна была довериться ему. У Яна было немного слабостей, но был один способ, которым я могла поранить его так, что он никогда меня больше не коснется.

— Настоящая я — тот же человек, который стоял рядом с убитым ребенком твоего лучшего друга, помнишь?

Каждое слово звучало так же холодно, как и приказ совета, когда они выносили его. Единственная причина, по которой я не убила тех, кто голосовал за ее смерть, заключалась в том, что мне нужно было их доверие, чтобы я могла помочь ей, а позже и другим, как она. Но Ян не знал этого. Его лицо ожесточилось от всей ярости, которую чувствовала и я, когда мои протесты оказались не услышаны советом. Затем его хватка усиливалась, пока не стало больно.

В этот раз я попыталась вырваться на свободу. Невероятно, но он был равен мне по силе. Затем он заблокировал колено, которое я нацелила на его пах, используя свои ноги в качестве тисков вокруг моих ног.

— Отпусти меня, — потребовала я.

— Нет.

Теперь он наклонился вперед с грубой силой вместо чувственной настойчивости. Он даже прижал мою голову к стене своей, чтобы я не могла откинуться назад и погрузить его в бессознательное состояние. Все, что я могла сделать, это укусить его, но это было бы ужасно, потому что он обязательно укусил бы меня в ответ.

— Не остановишь время, чтобы остановить меня? — Спросил он низким яростным шепотом. — Ты не можешь, не так ли? В этом месте слишком много настоящих ведьм и колдунов, неуязвимых для этого трюка. Если бы они увидели, что ты можешь делать, они бы раскрыли твою силу всем остальным. Не можешь добраться до своего оружия с прижатыми руками, так что у тебя не иного выбора, кроме как ответить на то, что я сейчас спрошу.

Я задела его слишком сильно. Он сказал, что не будет использовать заклинание, чтобы вытянуть мою тайну из меня, но этот человек больше не отражался в его взгляде. Это был человек, над которым я надсмехалась из-за предполагаемой смерти ребенка его друга, и он не знал пощады.

— Ян, не… — начала я.

— Я приказываю тебе заклинанием, которое связывает нас, сказать мне, являешься ли ты демоном, захватившем тело, в котором сейчас находишься, — прервал он.

Заклинание сразу же начало действовать. Агония захватила меня, увеличиваясь каждую секунду, что я не отвечала. Лава, свалившаяся на меня, не причинила бы такого вреда. Ноги у меня подкосились, и я упала, потому что согласно моему предупреждению, мои кости сгнивали быстрее, чем я могла исцелиться. Только крепкая хватка Яна помешала мне свалиться на пол.

— Нет, — ответ прозвучал рвано, так как мука захватила меня. — Это тело мое, а не кого-то еще.

Правда моментально заглушила боль. Даже несмотря на это, потребовалось несколько минут, чтобы силы вернулись ко мне, хоть кости и начали заживать. Спасибо всем Богам выше и ниже земли, что Ян не угадал правильный вопрос.

— Как? — Ответил он жестким тоном. — Твоя сила намного больше того, что должен иметь нормальный вампир. Только один раз я видел подобное, когда древний демон одновременно овладел несколькими моими друзьями.

Демон, достаточно сильный, чтобы управлять несколькими людьми одновременно, было впечатляюще, но это не было моим секретом.

— У тебя осталась только один приказ, — сказала я, все еще пытаясь стабилизировать мои ноги. — И нам предстоит долгий путь. Ты действительно хочешь потратить его на это?

Судя по тому, как он смотрел на меня, я, возможно, снова задела его слишком сильно. Я напряглась, готовая сделать что-то радикальное, если слова «я приказываю» начнут слетать с его губ. Но вместо этого он отодвинулся так резко, что я обрадовалась, что все еще прислонена к стене. Иначе я бы упала.

— Нет, — сказал он, его легкий тон шел вразрез с тревожной темнотой в его взгляде. — Теперь давай разыграем сцену, чтобы известие о нашем визите дошло до Дагона.

Глава 16

Вскоре я поняла, почему Ян хотел, чтобы мы были в официальной одежде. Большинство комнат замка было приспособлено к эротическим формам развлечения, но была одна комната, где веселье было деловым.

Игровая комната с высокими ставками.

Вампиры, ведьмы, маги и колдуны играли в волшебные версии крэпса, рулетки, блэк-джека, покера и другие игры. Несколько голов поднялись, когда мы вошли с Яном, но большинство игроков и глаз не подняло. Я согласилась с их непрерывной концентрацией. От состояния, содержащего в волшебных ваучерах, плавающих над столами, было бы глупо отнимать свое внимание от игры, просто чтобы посмотреть на новоприбывших.

Несколько очаровательных мужчин и женщин разносили подносы с выпивкой и закусками, когда остальные разносили игровые магические фишки замка. Мы едва вошли в комнату, когда служащий в смокинге подошел к нам и поклонился.

— Могу ли я вам помочь обменять вашу валюту на ваучеры, мадам и месье? Напоминаю, минимальный бай-ин на ваучеры двести тысяч долларов.

Мои глаза выпучились. Я была из времени, когда целые страны не имели такого состояния, но Ян был равнодушен.

— Начнем с этого, — сказал Ян, вынимая здоровенную сумку из кармана. Затем он вывалил содержимое служащему в руку в белой перчатке. Мои глаза расширились от выпавших алмазов, рубин и изумрудов. Вскоре служащему пришлось использовать обе руки, чтобы удержать все драгоценности.

Это привлекло больше внимания к нам. Ян сверкнул волчьей усмешкой людям, бросающим голодные взгляды на его кучу драгоценностей.

— Еще больше там, откуда они взялись, если у кого-то есть камни, чтобы побить меня и выиграть это.

Мужчины. Все зацикливалось на гениталиях.

— Ян!

Прокуренный женский голос привлек мое внимание вправо. Женщина, украшенная красивыми драгоценностями с чернильно-черными волосами и кожей цвета охры, направилась к Яну. Три человека шли за ней, их выражения была противоположны радости.

— Ананья, — Ян поцеловал ее в щеки, затем в губы, когда она прижала их к нему, когда он собирался отстраниться.

Я скрипнула зубами. Этой женщине повезло, что я только притворялась, что я сегодня вечером с Яном. Если бы я не притворялась, я бы раскровила ее рот за то, что измазала ими его губы. И он бы постоянно хромал за ответ на поцелуй.

Похоже, что я была способна на крайнее собственничество вампиров, в конце концов. А еще говорят, что нельзя научить старую собаку новым трюкам…

— Ананья, ты прекрасна, как и всегда, — сказал ей Ян, когда, наконец, оторвал от нее свой рот.

Темные, как у лани глаза глянули на меня прежде, чем Ананья вернула свое внимание Яну.

— Как и ты дорогой, и, как вижу, твой вкус по-прежнему безупречен. Твое последнее приобретение просто потрясающе.

Приобретение? Я скрестила руки за спиной, чтобы не было видно, как я сжала кулаки. Хуже того, Ян понимающе усмехнулся.

— Я собираю только лучшее. А ты? Кто эти трое хорошеньких новых парней, следующих за тобой?

Она щелкнула пальцами, и они вышли вперед.

— Знакомься, Ганс, Стивен и Амир. Ребята, познакомьтесь с Яном. А твою зверушку зовут…?

Вот и все. Я ушла без оглядки. Пусть Ян продолжает со своей бывшей любовницей без меня. А я займусь изучением остальной части комнаты.

В отличии от других комнат в замке, здесь стены были темными, как и пол с потолком. Богатые, цветастые шторы висели над нишами, откуда приглушенные стоны красноречиво говорили о том, что в них происходили сделки более личного характера. Воздух был тяжелым от сигаретного дыма, разных духов, жадности, отчаянья, ликования и секса. Я не хотела наслаждаться этой комбинацией, поэтому после первого вздоха я прекратила попытки узнать запах людей, которых я знала, когда был постоянным посетителем подобных мест.

Мое хождение привело меня в самый дальний угол комнаты. Бархатный занавес прикрывал то, что выглядело как еще одна комната за ней. Бормотания голосов указывало, что эта комната так же была занята. Я собиралась заглянуть внутрь, когда бледная рука приземлилась на мою.

— Эта игра не для тебя, сладкая.

Последнее обращение Яна заставило меня ощетиниться больше, чем его попытка указывать, что мне делать.

— Почему нет? — спросила я со всей досадой.

Боевая пара, настоящая и продолжающаяся.

— Потому что я не принял тебя за человека, любящего преследовать дракона, — протянул он. — Я ошибался?

Я узнала сленг, относящийся к употреблению наркотиков, но в комнате не было сердцебиений.

— Вампиры там пьют наркотическую кровь?

Рука Яна сжалась, когда большинство голов повернулось в нашу сторону. Угадайте мое отвращение к Красному Дракону, которым обычно называли наркотическую кровь, сочившееся из моего голоса.

— Помни мой первый приказ, — тихо сказал Ян. — Ты здесь никто иная, как любительница вечеринок.

Мой гнев поднялся. Это было не от его властности. В отличии от людей, вампиры не могли опьянеть от правильных сочетаний синтетики, растений и химикатов. Было только одно вещество, достаточно сильное, чтобы отравить нас, и, хотя большинство вампиров понятия не имело, что это было, но я знала. Ян был прав я не могла допустить, чтобы моя роль Стража Закона повлияла на мою реакцию, и это не имело ничего общего с магическим приказом Яна.

— Наоборот, — сказала я таким громким голосом, чтобы он дошел до всех в этой комнате и за завесой. — Я не просто люблю Красный Дракон, я могу перепить каждого вампира, сидящего за столом и держу пари на каждый твоей ваучер чтобы доказать это.

Ян хотел сцену, которая должна была дойти до Дагона? Я собиралась показать ему одну.

Глаза Яна сверкнули со злыми искрами.

— Предполагается, что она тратит все мои деньги, — крикнул он ложно веселым голосом. — Говорит, как каждые женщина или мужчина, с которыми я когда-либо встречался.

Его ответ встретили смех и сочувствующее хмыканье, которые скрыли его более тихое шипение " Ты чокнулась?» на меня.

— Я знаю, что я делаю, — отрезала я таким же низким тоном. — Один раз в жизни доверься кому-нибудь, кроме себя. Пожалуйста, — добавила я, впервые используя это слово с ним.

Твердость в его взгляде не исчезла, когда служитель вернулся с большим подносом, полным ваучеров разного цвета. Затем, резко изогнув губы, Ян взял поднос у служителя и поднял его над головой.

— Ладно, приятели, все на этом подносе говорит, что милая дама может хорошо подняться на своем хвастовстве.

Несколько вампиров немедленно вышли из своих игр. Вскоре Ян был окружен людьми, принимавшими его экстравагантную ставку. Неудивительно, что большинство ставок было против меня. Я только улыбнулась.

Да начнется игра.

Глава 17

Когда я начинала пить, со мной за столом сидело двадцать восемь соперников. Через час их стало тринадцать. Еще через час — шесть. Теперь их было только двое, один из которых так растекся в кресле, что его друзья по обе стороны от него, чтобы следить за тем, чтобы он оставался в вертикальном положении.

Я опиралась на руки, так как решила, что сидение прямо было переоценено после последнего шота. Десятки и десятки хрустальных рюмок были сложены передо мной, в виде мини-замка. Служащие проявляли креатив, расставляя каждый раз пустые рюмки после моих шотов.

— Ты джна быть на знице, — невнятно изъяснился Эндрю, пьяный вампир. Потом он покачал мне пальцем. — Скльк тбе лет?

Я свободно говорила на пьяном языке, поэтому поняла, что он спросил.

— Грубо спрашивать даму о ее возрасте, — сказала я, стараясь достаточно растянуть слова, чтобы не вызвать подозрений. — Н, хватит тянуть. Твой ход.

Эндрю посмотрел на полную рюмку перед ним зловещим взглядом.

— Съем тебя, — сказал он и поднял ее.

Он промахнулся своим ртом, и пролившаяся кровь запачкала его щеку. Он нахмурился, когда пролил остальное на свой безупречный смокинг, затем принял новую рюмку, быстро наполненную служащим.

Я смотрела с жалостью, но не беспокоилась. Вампиры не могли упиться до смерти. Конечно, у Эндрю завтра будет ужасное похмелье, но я надеялась, что это впредь заставит его дважды подумать о том, чтобы снова пить Красный Дракон.

Ян не наблюдал за Эндрю или за другим моих оставшимся конкурентом. Он смотрел на меня, и делал это все время. Хуже того, я не думала, что его внимание было связано с опасением проиграть щедрую ставку, которую он поставил на меня. Я встретила его взгляд прежде, чем быстро отвести взгляд. Его пристальный взгляд был слишком понимающим, как будто он собирал мои секреты один за другим.

Я не видела, как Ян покинул свою позицию на другой стороне стола. Я почувствовала его, когда он приблизился. Его аура обрушилась на меня, отличительная даже в этой толпе, и усиливалась по мере его приближения. Он остановился, когда был за моим стулом. Затем я почувствовала, как его руки скользнули по моим плечам.

Его сила заставила мою кожу вибрировать приятными покалываниями. Я боролась со стоном, когда откинулась назад, не в силах удержаться, чтобы не приблизиться. Я не виновата, решила я. Это все Красный Дракон, который я употребила. Вот почему мне казалось, что каждое поглаживание его рук было заклинанием, в которое я погружалась все глубже.

Его пальцы скользнули под лямки моего сине-ледяного платья, разминая мои плечи, пока напряжение не покинуло их. Затем он погладил мою шею сзади, пока все, что я могла сделать, это сдерживать себя от того, чтобы потереться об него, как кошка. Возможно, это выглядело просто как разминание спины, но это было гораздо интимнее. В другой, более приватной обстановке, это можно было бы считать прелюдией.

Шейла, вампирша, назначившая себя модератором этого конкурса, бросила на Эндрю беспристрастный взгляд.

— Осталась всего минута, чтобы прикончить этот шот, или ты проиграл.

Четкое заявление хлестнуло по моим нервам, как ведро ледяной воды. Я стряхнула Яна, радуясь, когда его руки покинули меня и он отступил. Теперь, я могла подумать еще раз. Эндрю наградил смотрительницу враждебным взглядом. Или пытался. Я видела, как сонные щенки выглядели более угрожающе.

— Идет, — пробормотал он, затем опрокинул содержимое рюмки в рот.

Толпа вокруг стола начала хлопать. Это прекратилось, когда глаза Эндрю закатились, и он упал лицом в свой замок из перевернутых рюмок. Его друзья сразу же подняли его, пытаясь тряхнуть его, чтоб пришел в себя, но тщетно. Эндрю, как говорится, стал потерян для мира.

— Время, — объявила Шейла несколько моментов спустя, кивая ожидающим. — Уберите его отсюда.

Линдсей, мой единственный оставшийся соперник, с надеждой посмотрела на ваучеры, кружащиеся в нескольких дюймах выше стола. Затем она посмотрела на рюмку с мрачной решительность. Он промахнулась с первой попытки, но схватила ее со второй. Затем она выпила зараженную кровь залпом.

Прозвучали приветствия, но я была больше ошеломлена, чем удивлена. Боги, сколько же Красного Дракона должна была выпить Линдсей за свои годы, чтобы выработать невосприимчивость к нему! Я надеялась, что она понятия не имела, откуда он взялся. Я надеялась, что никто из них не знал. А если он знали и до сих пор регулярно принимали его…ну, была причина, по которой зараженная кровь была запрещена.

— Твой ход, — сказала Линдсей, хлопнув рюмкой вниз.

Я подняла свою, стараясь не делать слишком точных движений. Этот напиток действовал на меня, но не так сильно, как мог бы, будь я нормальным вампиром. Я даже глубоко вздохнула, прежде чем сглотнуть, как будто я собиралась духом. Затем я налила содержимое в рот, на мгновенье задержав его, словно пытаясь не выплюнуть, и наконец проглотила.

Разразились аплодисменты. Линдсей схватилась за голову, как будто шум вызывал агонию. Затем она извергла поток красной рвоты прямо в парящие ваучеры, которые она так старалась выиграть. Она продолжала дергаться, ее тело, видимо, пыталось изгнать большую часть Красного Дракона, который она выпила. Служащие сразу же выхватили ваучеры и начали стряхивать с них брызги.

— Победитель, — объявила Шейла, указывая на меня. Остальная часть комнаты вопила от разочарования или победы, в зависимости от их ставок. — И имя нашего победителя…?

— Маленькая Куколка Яна, — заявила я, стрельнув в него взглядом.

Как будто победы в этом конкурсе было недостаточно, чтобы пошли сплетни, теперь не было шансов, что Дагон не поймет, что Ян был здесь сегодня вечером.

Губы Яна сжались, когда он вернулся к моему стулу.

— Думаю, настало время уложить Маленькую Куколку Яна в кроватку, чтобы она по-настоящему смогла отпраздновать свою победу, — сказал он, на этот раз под бурные аплодисменты.

Он поднял меня, игнорируя мой протест, что я могу ходить, и обратился к модератору.

— Если вы обналичите нас?

Шейла щелкнула пальцами. Ваучеры над столом сразу же сложились в стопку и бросились к ней. Затем она указала на бархатный занавес, который отделял одну комнату от другой.

— Следуйте за мной.

Ян перенес меня в комнату, ваучеры были между нами и Шейлой. Когда мы оказались внутри, там было так темно, что я ничего не увидела бы, если не мое вампирское зрение. Тем не менее, последствия всего выпитого, должно быть, настигли меня. Я едва могла разглядеть низкие диваны и большие подушки, которые составляли большую часть мебели. Шейла повела нас мимо этого к двери, сделанной из толстого дерева, вместо большего количества бархатным занавесов. Она завела нас в небольшое, закрытое пространство с еще тремя дверьми. Шейла выбрала ту, что справа, и яркий свет, который вырвался из нее наружу, заставил меня закрыть глаза и вздрогнуть.

Может меня и не тошнило, и я не потеряла сознание, как мои соперники, но я была далеко не трезва. Свет делал больно. Как и голова болела. Кроме того, либо это комната вращалась, либо мой мозг вращался сам по себе. Возможно, идея Яна нести меня была не такой уж плохой, хотя я не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то делал подобное. Тем не менее, его руки чувствовались сильными и надежными, его тело было теплым и твердым, и пах он очень, очень хорошо…

— Перестань, — сказал Ян, легонько дергая меня за волосы. Только тогда я поняла, что разорвала его воротник, чтобы прижаться к его шее.

Вместо того, чтобы смутиться, я захихикала.

— Извини. Хочу съесть тебя, — сказала я со всей искренностью.

— Конечно, хочешь. Все хотят сделать это, — ответил он, когда его хватка на моих волосах удерживала меня от его горла. — Но не здесь. Шейла, мы можем поторопиться с этим?

— Конечно, — сказала она.

Свет, казалось, погас в моей ноющей голове. Верно, есть кое-что важное, что я могу сделать.

— Хочу больше Красного Дракона, — сказала я ей, имитируя выпивку на случай, если она меня не поймет. — Сейчас.

Ян вздохнул.

— Не слушай ее. Она выпила более, чем достаточно.

— Не достаточно, — твердо сказала я, толкая его локтем. Почему он пытался остановить меня. Разве он не знал, что я делаю? Ох, точно, не знал, я ведь не сказала ему. Без разницы.

— Красный Дракон, — повторила я. — Иди, — добавила я, еще раз толкнув Яна локтем, когда он открыл рот, чтобы поспорить. — Неразбавленный.

Шейла смотрела на меня со скукой до последнего слова.

— Неразбавленный? — Повторила она, ее глаза сузились.

Я кивнула, не обращая внимания на то, как напрягся Ян.

— Легче взять, — затем я указала на ваучеры, парящие между нами. — Все это за целую неразбавленную бутылку.

— Я не думаю—, - начал Ян.

— Сегодня вечером, — подчеркнула я, собирая свои расшатавшиеся чувства, наблюдая, как ее глаза скользнули от меня к аккуратной пачке ваучеров. — Пожалуйста, — добавила я Яну, надеясь, что он поймет подтекст. Еще раз, мне нужно, чтобы он доверял мне, даже если это противоречит всему, чем он был и что показывал внешне.

Он переместился, пока удерживал меня одной рукой. Затем он отпустил мои волосы, чтобы смиренно посмотреть на Шейлу.

— Дай ей это. Иначе с ней жизни не будет.

Шейла еще раз взглянула на ваучеры. Я напрягла свои чувства до пьяного предела. Вокруг нее мелькнула дымка, невидимая для всех. Когда она стал зеленой, я получила ответ. Затем она холодно улыбнулась, и эта дымка исчезла.

— Очень хорошо, но сегодня вечером это невозможно. Мне нужно время, чтобы составить такой специальный заказ.

— Чушь собачья, — бодро сказала я, используя один из терминов Яна для обозначения херни. — Здесь есть это. Напитки были свежее и вкуснее в конце игры.

Должно быть, они исчерпали свой первоначальный запас Красного Дракона, так как не были готовы к такому массовому потреблению. Чтобы продолжать снабжать конкурс, они должны были делать больше на месте, но, вероятно, было недостаточно человеческой крови, чтобы разбавить смесь.

— Считаешь себя знатоком? — Спросила Шейла с ложной признательность.

Я икнула и это не было подделкой.

— Разве это не очевидно?

— Мне становиться скучно, — коротко сказал Ян. Я собиралась протестовать, пока не увидела, что он смотрит на Шейлу, а не на меня. — Помимо разницы в мощности — которая чертовски смахивает на мошенничество — она употребила достаточно Красного Дракона, чтобы отличить свежий напиток от старого запаса. Дай ей то, что она хочет, или мы заберем наш выигрыш в другое место и найдем кого-то, кто даст это.

Шейла негодующе возмутилась.

— Мы единственный поставщики в штате.

Ян фыркнул.

— Слышу это уже второй раз за неделю.

— Тогда этот человек солгал, — яростно начала Шейла.

— Мне тоже скучно, — прервала я, обвиснув в руках Яна.

Ян устроил меня более комфортно напротив него.

— Знаю, дорогая, мы уходим. Шейла, это предложение снимается через раз, два…

— Продано, — сказала она, еще раз взглянув на ваучеры, после чего оглянулась на нас. — Ждите здесь.

— Нужно выйти на улицу, — сказала я, пробегая своей рукой по своему переду, как будто тонкий материал моего синего платья был слишком удушающим. — Слишком жарко. Нужен воздух. Начинаю чувствовать…недомогание.

Ян посмотрел на меня измученным взглядом.

— В следующие пять минут ты собираешь покрасить стены в красный, не так ли?

Я отрыгнула, и заметно проглотило то, что рвалось наружу.

— Возможно.

— Да, выйдите на улицу, — Шейла рывком открыла дверь. — Мы принесем бутылку на смотровую площадку метеорологической станции.

Я уверенно схватила Шейлу и небрежно обняла ее до того, как Ян оттащил меня назад.

— Спасибо!

— Мне в удовольствие, — сказала она очевидную ложь. — До скорой встречи.

Ян протащил меня через множество комнат замка, заставляя людей, мимо которых он проходил, расступаться. Я не знаю, какого черта они его поздравляли. Я была тем, кто выиграл конкурс. Выйдя на улицу, я с удовольствием вдыхала холодный воздух, пока Ян вел меня в конец моста. Я не претворялась, что мне было жарко и плохо. Все, что я выпила, чувствовалось, будто билось внутри меня.

Как только Ян ступил на землю, замок и каменный мост исчезли. Ян отошел немного, а затем поставил меня возле скалистого основания замка Бельведер. Затем он подождал, чтобы посмотреть, удержат ли меня мои ноги, после чего отступил.

— Я знаю, что ты не собираешься выпить больше Красного Дракона, так что ты собиралась сделать своей последней уловкой?

Я встретила его бирюзовый взгляд и криво улыбнулась.

— Как ты и сказал, собираюсь покрасить стены красным.

Глава 18

Взгляд Яна застыл, пока не стал походить на бледно зелено-голубые бриллианты.

— Так заклинание не заставляет тебя подчиняться моим приказам?

— Заклинание работает, — сказала я, подтягивая платье, когда начала забираться на скалистый выступ замка Бельведер. — Не исполняю обязанности Стража. Вместо этого собираюсь нарушить кучу законов.

Он добрался до меня одним прыжком, напоминая мне, что я тоже могу летать. Как я забыла об этом? Должно быть, я намного пьянее, чем думала.

— Как так? — потребовал он.

— Освбжд узнк. — Ладно, я слишком невнятна. Я попробовала еще раз. — Освобождение узника. Источник Красного Дракона. Ты должен помочь. С твоими демоническими метками, в один прекрасный день ты мог бы стать источником, если бы, — громкая икота, — освободился от Дагона.

Он в шоке уставился на меня, а потом притянул к себе.

— Что ты сказала?

— Кто пьян, ты или я? — раздраженно спросила я. — Разве ты не знал, что с твоей кровью, когда Дагон отметил тебя? Э, может быть, и нет. Не то, чтобы вампиры пили самих себя, когда голодны-

— Стоп, — если он крепче сожмет меня, то мои кости сломаются. — Говоришь, ты знаешь другой эффект от демонических меток?

— Красный Дракон. В твоих венах. Делает тебя источником, — подтвердила я. — Ну же, ты должен знать. Твой друг, заклейменный демоном, принял форму…

— Какой друг? — спросил он мгновенно.

— Онааа, — это земля наклонилась, или я качалась? — Возможно, он. Не могу сказать. Он или она изменила свою форму, чтобы выглядеть как маленькая девочка Кэт на казни…

— Кровавые кости Люцифера! — крикнул Ян, тряся меня, пока моя голова не начала чувствоваться, будто сейчас отвалится. — Ты знала, что совет был обманут? Ты знала, что они на самом деле не убили ребенка моего друга? Все это время ты знала?

— Ты тоже знал, что она жива? — Почему это показалось мне смешным. — Хех, а я думала, что должна притворяться, что она мертва, чтобы защитить ее, и ты тоже притворялся, что она мертва, по этой же причине. Я бы рассмеялась, если бы не думала, что это спровоцирует рвоту.

— Вот почему ты настаивала, чтобы Кэт забрала меч палача! — Несмотря на то, что он перестал трясти меня, мне казалось, что мой мозг все еще болтается в черепе. — Я думал, что это жест раскаяния, но если бы палач попробовал каплю ее крови, он бы понял, что обезглавил оборотня, а не маленькую девочку Кэт! Ты заставила отдать его меч, чтобы у его не было и шанса попробовать ее. Все это время ты по-разному защищала ее!

— Вероятно, нам следует перестать говорить об этом, — сказала я, уставившись в землю. Видишь? Она не поднимается. Это всего лишь мое воображение.

— Перестать? — повторил Ян. — Веритас, посмотри на меня.

Я отказалась, поэтому он наклонил мою голову и заставил встретиться с ним взглядом.

— Сейчас я Маленькая Куколка Яна, помнишь? — отрывисто сказала я.

Его глаза полыхали зеленым.

— О, это действительно так, и даже больше, чем ты думаешь.

Я смотрела на него, меня охватило совсем другое головокружение. Интенсивность его взгляда захватил меня, будто я была человеком под его пленом. Странно, эта мысль не терзала меня. Вместо этого я обнаружила, что фантазирую о том, чтобы сдаться ему. Еще один приступ головокружение ударил меня, и я покачнулась. Он сразу же обнял меня. Я заметила, что улыбаюсь. Он поймал меня до того, как я упала. И я позволила ему. Когда я в последний раз доверяла кому-либо сделать это?

Затем я почувствовала писк, похожий на передатчик внутри меня, и повернулась к метеостанции замка Бельведер.

— Шейла собирается туда, — сказала я, указывая туда.

Он бросил сомнительный взгляд в этом направлении.

— Она не вышла из замка. Я следил за мостом.

— Под нами, — сказала я, тыкая в землю.

— Туннель? — Он выглядел заинтригованным. — Почему ты так думаешь?

— Наложила на нее заклинание слежки, когда обняла ее, — даже пьяной, я звучала самодовольно. — Знала, что она пойдет прямо к ее источнику, чтобы наполнить бутылку. Ее аура стала зеленой. Она хотела эти деньги.

Его глаза блеснули.

— Ты не говорила?

Мне не понравилось ощущения, будто я позволила другому важному секрету выскользнуть. Проклятый Красный Дракон. Почему люди охотно пили это? Заставляет болтать слишком много. И делает тебя уставшим, боги, таким уставшим. Я могла бы уснуть на этой скале, если бы мне не нужно было сначала убить группу людей. Эх, я разберусь с тем, что сказала Яну, позже. Прямо сейчас нужно освободить пленного.

Я толкнула его.

— Надо спасти заключенного—

— Нет, тебе нужно сесть до того, как упадешь, — прервал Ян. — Оставайся здесь. Я сам разберусь.

Возмущение заставило меня забрызгать слюной.

— Я могу убить их всех!

— Конечно, — он подавил смех? — Ты красота, ты грация, ты будешь стрелять им в лицо.

Я улыбнулась.

— Это мило.

— Как и ты, моя смертоносная, но тебе все еще нужно остаться здесь. Шейла может отправить одного из своих помощников проверить нас. Если мы оба уйдем, это будет подозрительно.

Это имело смысл, но…

— Ты можешь пострадать.

Он засмеялся.

— Ты сладкая пьяница, да?

— Не сладкая, — сказала я прямо. — Неубиваемая.

— Да ну? — растянул он. — Должно быть, мне нужно было угощать тебе спиртным, вместо того, чтобы тратить два приказа, раз по-твоему, эти метки тоже делают меня неубиваемым.

Я ткнула его туда, что чувствовала жесткие очертания оружия в его пальто.

— Эта демоническая кость в твоих глазах может убить тебя.

Он послал мне бойкую улыбку.

— Да, но когда люди видят вампира, они тянутся к серебру, а не к кости демона…

— Что? — потребовала я, когда его голос стих.

Его улыбка тоже исчезла, и когда он опустился на корточки- когда он опустил меня на землю? я этого не помнила- он выглядел серьезным.

— Что? — повторила я, но от удара, пробившего по моим венам, я поняла. Я дала слишком много подсказок, и он понял их. Если не все, то что-то точно. Может, я всегда знала, что он соберет все вместе. Вот почему я не остановила его, когда он поднял мою руку и поднес к своим губам. Вежливый жест, но в его взгляде не было ничего рыцарственного. Он горел с интенсивностью хищника, совершающего убийство.

Его теплые губы коснулись моей кожи. Затем его клыки медленно пронзили мою плоть. Укус был неглубокий. Достаточно, чтобы появились две жемчужинки крови, которые, как выделялись на моей золотисто-топазовой коже, как рубины. Затем он медленно слизнул их, и я почувствовала, как он вздрогнул, когда сглотнул.

Я закрыла глаза. Теперь ты знаешь, что я не только вампир. О, я так давно ни с кем не делилась этой тайной…

Мои глаза открылись, когда внутри меня снова зазвонил звоночек. Шейла, должно быть, снова проходила мимо меня. Поскольку она шла в обратную сторону, то она, походу, выполнила свою задачу. Нам нужно было двигаться.

— Что бы ты ни хотел сказать, это может подождать, — сказала я, внезапно чувствуя себя трезвее. — Надо штурмовать замок.

Он посмотрел туда, где был мост, несмотря на то, что он был скрыт от наших взглядов.

— Лучше подождать, пока не останется меньше людей.

— Не этот замок, — я указала через его плечо. — Бельведер.

— Тебе следует остаться, — пробормотал Ян во второй раз. — Я делал это раньше, и позволь заверить, источники Красного Дракона охраняются похлеще Форт Нокса. Кроме того, ты так пьяна, что едва можешь ходить.

— Все еще могу драться, — сказала я ему. Прозвучало бы куда грознее, если бы я в конце хвастовства не рыгнула громко, но да ладно. — Перестань ныть и давай сделаем это.

Затем я вскочила и пнула валун передо мной обеими ногами. Туннель был за ним; я чувствовала это. Но когда валун разбился, будто его раздавил шар для сноса, он не зацепил заколдованный снаряд в туннеле.

Послышалась сигнализация, и это было хуже звенящего, болезненного напряжения в моей голове. Ян оттолкнул меня назад быстрее, чем я могла отреагировать. Затем он выполнил серию движения рук. Снаряд перед нами разрушился под его заклинанием, освободив туннель перед нами.

— Отлииично, — он действительно был великолепен в тактильной магии.

Он ухмыльнулся мне и побежал в туннель.

— Ты должна посмотреть, что еще я могу сделать своими руками.

Я оставила это и споткнулась, ругаясь, когда мои ноги не передвигались так же плавно и скоординировано, как его ноги.

— Не беспокойся, — сказал он, поворачиваясь, чтобы остановить меня по середине шатания. — Нам нужно, чтобы кто-то остался здесь и остановил любого, кто появится в другом конце тоннеля. Ты все еще можешь творить чудеса?

— Конечно, — сказала я, оскорбившись.

— Тогда оставайся здесь.

Я хотела поспорить, но нам нужно было предотвратить возможность попадания в западню. Плюс, мое тело может и не хотело сотрудничать, но моя магия все еще работала. Надеюсь. Я кивнула и села прямо там, где стояла.

— Иди. Кричи, если понадобится помощь.

— Не понадобится, — сказал он и исчез за следующим поворотом.

Почти сразу я услышала что-то, похожее на взрыв, затем пронзительные крики. Туннель вздрогнул, когда крики внезапно прервались, и воздух наполнило поднявшееся облако пыли. Еще раз раздались крики, затем еще один взрыв, заставивший стены дрожать. Наконец, ударная волна прокатилась по туннелю. Она уменьшалась по мере удаление от эпицентра, но, когда достигла меня, была еще достаточно сильной, чтобы снести.

В какую сверхъестественную огневую мощь вошел Ян?

— Ян! — закричала я, вскочив на ноги. — Я иду!

— Оставайся там! — я услышала его крик и была ошеломлена тем, насколько безумно веселым он звучал. — Я взял это!

Ян все это сделал? Должна признать, я хотела бы увидеть демонстрацию подобного лично для меня. Но потом я услышала бег с другого конца туннеля, и вспомнила, что я должна была делать. Правильно, блокирующее заклинание.

Я начала формировать это, расстроившись, когда что-то, что должно было получится с легкостью, а теперь требовало моей концентрации. Черт бы побрал этот Красный Дракон! Он отпинал мою задницу сильнее, чем кто-либо за последнее время. Когда группа охранников появилась, блокирующее заклинание еще не было готово.

Если бы я в своем официальном виде, я бы представилась Стражем Законом, арестовала бы их и отдала их совету за удерживание кого-то в заложниках для производства незаконного препарата. Но магический приказ Яна не позволял мне этого сделать. В моем состоянии алкогольного опьянения, я даже не жалела об этом.

— Вы, — сказала я, тыкая в двух первых попавшихся вампиров, создавая более простое заклинание. — Слейтесь.

Они направились друг другу навстречу, как будто их притянул сверхъестественный магнит. Затем их тела слились воедино, теперь у них был один большой торс, две головы и восемь конечностей.

— Слейтесь, слейтесь, слейтесь, — сказала я, тыкая в следующих трех.

Они врезались плотью с такой же силой. Вскоре конечности, двигающиеся в разных направлениях, заставляли эту массу тела падать, подниматься и снова падать.

— Что же вы мне напоминаете? — удивилась я, склонив голову. — Вампирская многоножка? Нет, подождите, вампирская слинки³*!

Последние два вампира-охранники начали отступать. Я ткнула в них пальцем.

— Ахахах. Слейтесь, слейтесь.

Они закричали, когда присоединились к куче. Их крики и вой других охранников заставили меня вздрогнуть.

— О, прекратите. Это пройдет через несколько часов. Вы должны услышать, что происходит в другом конце туннеля. Это звучит постоянно.

Громадная, воющая масса вампиров может и заставляло мою голову раскалываться, но это отпугивало следующую группу охранников, бежавших по туннелю. Я одобрительно кивнула, когда они побежали в другую сторону, увидев, что стало с их друзьями. Но еще один охранник спустился по тоннелю и не остановился, увидев извивающуюся и катавшуюся массу вампиров. Вместо этого он обошел ее, чтобы встать напротив меня.

У меня не было времени на это. Я все еще должна была закончить блокирующее заклинание, которое долго создавалось.

— Твои убежавшие друзья умные, — сказала я ему. — Будь как они и уходи.

Он обнажил мне свои клыки.

— Ты не пугаешь меня, ведьма. Я тоже знаю заклинания, — и он начал читать смертельное заклинание.

Разве он не мог сделать это, будучи в вампирской слинки, или это была многоножка? Без разницы.

— Мое убивающее заклинание быстрее, — сказала я, тряхнув своей рукой старым, тактильным заклинанием. — Разбрызгайся.

Он разлетелся на куски, а не слизью, как должен был. Я нахмурилась. Моя сила уменьшилась. Надеюсь, это потому, что большую ее часть я направила на блокирующее заклинание. Это было гораздо важнее…и когда я упала? Последнее, что я помню, я сидела, но сейчас я лежала на полу, и мой череп болел, словно в нем рудокопы добывали золото. Хуже того, я почувствовала, что с другого конца туннеля появляется больше людей. По моему ощущению магии, они были настоящими ведьмами.

Я должна закончить блокирующее заклинание прямо сейчас. Я искала дополнительный источник энергии. Не могла получить это от прирожденных или практикующих магов в этом замке. Магия связана со своим владельцем. Но что-то было рядом…да, пруд! Как я раньше не додумалась получить энергию из воды? Быть пьяной отстой.

Я вытянула из ближайшего пруда все, что могла, когда появился Ян. Он был весь в крови и грязи, его смокинг был разорван в нескольких местах, но что меня больше озадачило, так это сверток в его руках. Он был размером с небольшой мешок и пах как демон и те шоты Красного Дракона, которые я выпила.

— Что это?

Прежде чем ответить, он быстро осмотрел бойню, устроенную мной, восхищенным взглядом.

— Источник. Ты не преувеличивала, когда говорила о покраске стен? И что это?

— Вампирский слинки, — пренебрежительно сказала я. — Или многоножка. Что ты имеешь в виду, источник? Это ребенок? — Ужас наполнил меня, и меня чуть не вырвало всем Красным Драконом, что я употребила.

— Не ребенок, — проворчал он. — И не человек. Похоже на демоническую крылатую собаку, — затем он переместился, освобождая руку, чтобы поднять меня. — Можешь идти?

Я встала и тут же осела. Моя сила ушла на пьянство и созданием заклинания. Ян поймал меня до того, как я упала на землю, и перекинул меня через плечо.

— В любом случае, так быстрее, — пробормотал он.

Он выбежал из туннеля как раз в тот момент, когда я закончила блокирующее заклинание. Он запечатало туннель, чтобы никто не смог ни зайти в него, ни выйти. Оно так же запечатало и мост с волшебным замком. Теперь никто не сможет покинуть эти места в течении часа. Мы давно уже будем далеко, если только…

Я надеялась, что не недооценила сверхъестественный сок, который вмешала в заклинание. Если это так, то удержит всех в ловушке всего лишь на несколько минут. Я была так пьяна, что не могла сказать, сколько вложила в заклинание. Я действительно думала, что упаду в обморок от неоднократных подпрыгиваний на плечах Яна, когда он бежал по неровной земле. Хотя, он с пользой проводил время. Через несколько секунд был виден выход из Центрального Парка на Пятое Авеню.

Затем Ян остановился так резко, что я катапультировалась через его плечи. Хотя я не упала. В воздухе я попала во что-то, похожее на гигантскую липкую паутину.

— Что это за нахрен? — спросила я.

— Моя работа, конечно, — ответил прохладный голос на мандаринском⁴.

Я застыла. Я узнала бы этот голос из тысячи.

— Сюнь Гуань. Что ты здесь делаешь?

Глава 19

Ян не ждал ответа. Он поднял руку, игнорируя мое «Остановись!», и бросил заклинание в Сюнь Гуань.

Я одновременно бросила защитное заклинание. Она отлетела назад от удара заклинания Яна, и в течении нескольких ужасных секунд я не знала, удалось ли ему убить ее. Затем Сюнь Гуань села, ее черные волосы до талии выбились из обычно аккуратного пучка. Большая, быстро заживающая рана в ее груди. Я чувствовала запах раскаленного серебра, должно быть, мое заклинание защитило ее сердце.

— Ты, — сказала она Яну с ледяной яростью. — За преступное использование магии для нападения на Стража Закона я приговариваю тебя к смерти.

— Нет! — крикнула я. — Это не то, что ты думаешь. Он со мной!

Она наклонила голову и посмотрела на меня, что обычно предвещало чье-то мгновенное обезглавливание.

— А ты?

Верно, она никогда раньше не видела меня в таком виде.

— Веритас, — сказала я, напрягаясь в невидимой паутине, которая удерживала меня и не давала двигаться. — Это Веритас, Сюнь Гуань.

Изогнутые черные брови поднялись. Затем небольшая хмурость коснулась ее рта.

— Веритас, которую я знаю, никогда бы не позволила себе оказаться в столь банальной ловушке.

— Это так, но я очень, очень пьяна, — затем я поймала руку Яна, скользившую за его спиной. Он собирался применить тактильную магию, чтобы еще бросить в нее заклинание.

— Не надо, — сказала я. — Она друг, Ян.

— Она поставила волшебную ловушку, в которую мы чуть оба не угодили, — ответил он шелковым тоном. — И только что угрожала убить меня.

— Она не знала, что ты был моим напарником в сегодняшнем секретном рейде, — сказала я самым уверенным тоном, на который была способна. — Мы просто закрыли крупного поставщика Красного Дракона и убили его источник, — соврала я. — Вот почему я пьяная. Мне пришлось попробовать много продукта, чтобы найти нужных людей.

К чести Яна, на его чертах не отразилось ни малейшего намека на ложь. Вместо этого он поклонился Сюнь Гуань.

— Всегда рад выполнить свой гражданский долг.

— А это? — сказала Сюнь Гуань, указывая на окровавленный сверток. — Что это? Пахнет Красным Драконом.

Должно быть, Ян бросил источник перед тем, как швырнуть заклинание в Сюнь Гуань. Я не знала, что за существо было в свертке- крылатый пес-демон, как сказал Ян? — но, если Сюнь Гуань увидит что-то, что посчитает угрожающим, она убьет это. Или отнесет совету, и его судьба будет такой же. В любом случае, я не могла этого допустить.

— У кого-то там был ребенок, возможно, его использовали, чтобы смешать его кровь с кровью источника, — сказала я быстро. — Он пахнет Красным Драконом, потому что источник истек кровью, когда умирал.

Во время разговора я напрягала свои опьяненные чувства, чтобы направить единственную команду на сверток, когда Сюнь Гуань подошла к нему.

Детка, яростно подумала я, когда она подошла достаточно близко, чтобы поднять его. Превратись в малыша!

Когда Сюнь Гуань наклонилась и подняла сверток, раздался оглушительный вопль. Потом я чуть не вздохнула с облегчением, когда она откинула окровавленное одеяло и увидела бледную человеческую кожу и два крошечных, детских кулака, махающих в ярости.

Сюнь Гуань вздрогнула, когда ребенок продолжил кричать.

— Кто-нибудь из вас, возьмите его, — сказала она, дернув головой.

Тогда я поняла, что она не одна. Два Инфорсера вышли из-за деревьев в двадцати метрах от нас. Ни один из них не выглядел заинтересованным во взятии плачущего ребенка, но они не смели отказать ей.

— Я возьму его, — сказала я сразу. — Недалеко от пожарной станции есть детская капсула. Я оставлю ребенка там.

— До тех пор, я могу заставить его прекратить кричать? — спросил Сюнь Гуань темноволосый мужчина.

Она коротко рассмеялась.

— Можешь попробовать, но у тебя не получится. Желания малышей слишком сфокусированы, чтобы на них влиял наш контроль. Люди восприимчивы к нашей силе, когда они постарше, — затем ее взгляд ее темно-коричневых глаз переместился на меня. — Докажи, что ты настоящая Веритас под гламуром. Что ты мне подарила на мой последний День Рождения?

Хотя мои мысли еще кружились, мне не нужно было время подумать.

— Нефритовый браслет первой императорской династии.

Ян присвистнул сквозь зубы.

— Вы двое, должно быть, особенные друзья, раз дарите такие подарки.

Сюнь Гуань ткнула в него пальцем, не отводя своего взгляда от меня.

— Если не хочешь прожить достаточно долго, чтобы обжаловать свой смертный приговор перед советом, то замолчи.

— Сюнь Гуань, говорю же, он был со мной—

— Он не должен был, — коротка сказала она. — Только Инфросерам и Стражам разрешены рейды такого уровня.

— Думаешь, ты сможешь увезти меня куда-то против моей воли? — улыбка Яна была открыто дерзкой. — Попытайся и я убью тебя.

Сюнь Гуань выхватила меч, древняя элегантная сталь отразила лунный свет. Затем она ударила, на горле Яна появилась слабая линия. По своему обычаю, она отметила место, которое собиралась перерезать.

— Сюнь Гуань, нет! — сказала я, и мне в голову пришла сумасшедшая мысль. — Ян имел полное право быть со мной, как принадлежащий мне!

Сюнь Гуань не расслабила свою позу.

— Какой закон защищает его, как ты говоришь?

Я глотнула свежего воздуха. Мне нужна будет помощь, чтобы избавиться от этой чудовищной лжи.

— Закон, позволяющий супругам быть там, где их муж или жена.

— Что? — сказал Ян в неверии, которое показала Сюнь Гуань.

— Нет, — выдохнула Сюнь Гуань. — Он не может быть твоим мужем.

Я пыталась засмеяться, но получился резкий смешок.

— Мы собиралась подождать, чтобы рассказать всем, но спасение его жизни важнее сюрприза—

— Сюрприз? — повторил Ян, его тон был на грани визга.

Я снова засмеялась, еще хуже. Ведьминский хохот позавидовал бы тому, что вышло из моего рта.

— Не обращай на него внимания, он все еще привыкает к супружеству. Но, как моему мужу, ему разрешено идти куда угодно. Вот почему он был моим помощником сегодня вечером. Я научила его этому заклинанию на случай, если попаду в беду, которую он принял за твою поимку меня в сеть и неспособность узнать меня, как Стража Закона.

Наконец, Ян поборол свой ужас достаточно, чтобы понять, куда я вела этим. Он все еще выглядел потрясенным, но не спорил. Но не Сюнь Гуань.

— Я знаю, кто он, — сказала она наконец. — Мне трудно поверить, что ты опустилась до брака с таким, как он.

Гнев вспыхнул во взгляде Яна. Затем он исчез, и он улыбнулся с буйной чувственностью.

— Ты будешь удивлена тем, что я могу заставить делать людей.

— Твои уловки бесполезны для меня, — холодно сказала Сюнь Гуань.

— Очевидно, — продолжил он тем же мурлыканьем. — Ты слишком горяча для Веритас. Хотя обычно я нахожу это возбуждающим, я не делюсь тем, что мое. Так что… — он щелкнул пальцами в ясном переводе отступить.

Сюнь Гуань еще раз испепеляюще посмотрела на него, и вернула свой взгляд ко мне.

— Я понимаю, почему ты не сказала совету, но почему ты скрыла от меня известие о своем супружестве?

Я услышала легкое колебание в ее голосе на последних слова и почувствовала себя ужасно. Я ненавидела лгать ей. Я ценила Сюнь Гуань, но это было важнее. Я не могла рисковать ее жизнью, если бы они сцепились. Я так же не могла рисковать возможностью Яна предстать перед советом. Он сказал бы что-нибудь достойное смерти в течении пяти минут. Ложь была лучшим выходом из этой ситуации, и хоть это причинит ей боль, но также и спасет ее. И его. Это значило больше, чем временный дискомфорт.

— Я знала, что ты не одобришь, — сказала я тихо.

Она моргнула, и может это было игрой лунного света, но мне показалось, что я увидела слезу. Затем ее прекрасное выражение лица ожесточилось.

— Докажи мне, что он твой муж.

— Ты хочешь допросить свидетелей бракосочетания? — если так, то кого я могу назвать, кто был там…?

— Нет, повторите свои клятвы, — заявила Сюнь Гуань. — Сейчас.

— Сюнь Гуань, — мой голос прозвучал резко от ужаса, завертевшегося внутри меня. — Ты слишком много просишь. Ты знаешь, как я дорожу своей личной жизнью.

— А он нет- сказала она, используя свой меч, чтобы указать на Яна. — Я видела одно из его многочисленный видео в интернете. Ты просишь меня проигнорировать магическое покушение на мою жизнь, и приводишь гражданское лицо на рейд высоко уровня. Я не могу сделать это без доказательств. Если он таков, как ты говоришь, то почему стесняешься повторить свои клятвы?

Взгляд Яна качнулся ко мне. Ужас, который был в нем, заставил мое тело заледенеть. Он собирался отказаться. Затем Сюнь Гуань собралась поднять свой меч, и Ян начал говорить убивающее заклинание, и я не могла встать между ними, потому что застряла в этой чертовой паутине! Паника нарастала, пока я не задрожала от этого. Я должна была остановить его прежде, чем он уничтожит наш единственный шанс разрешить это без чьей-либо смерти.

Заморозься, подумала я быстро, пытаясь выпустить нужную энергию из себя. Ради любви ко всем богам, заморозься!

Глава 20

Моя сила вырвалась. Не своей обычной вспышкой, а в виде тумана из-за того, что я была пьяна и истощена. Несколько мгновений я наблюдала, как Ян открывал рот в протесте и Сюнь Гуань начинала поднимать меч. Затем он замедлились, пока не остановились. Я не была уверена, что соберу достаточно энергии, чтобы захватить в ловушку больше двух людей, пока не увидела, как брюнет Инфорсер застыл в середине почесывания хозяйства, а голова другого Инфорсера застыла в полунаклоне, чтобы она могла получше рассмотреть задницу Яна.

Единственный, кто не заморозился, было существо в кровавом одеяле. Крошечные руки продолжали сотрясать воздух в то время, как его вопли раскалывали мою голову. Это доказывало, что Ян был прав. Только демоны и их родственники были невосприимчивы к такому типу магии.

Я освободила Яна от заморозки и начала быстро говорить.

— Я не могу долго удерживать это, так что будь благоразумным. Мне не нравится мысль о браке с тобой, но мы должны это сделать. Ты бы предпочел умереть?

— Да, — сказал он сразу.

Ладно, я не ожидала такого решительного ответа.

— Но это не значит, что брак будет настоящим.

— Повторение клятв перед свидетелями сделают его настоящим, — он начал вышагивать перед тем местом, где я застряла. Он также продолжал бросать несколько опасных взглядов замороженной Сюнь Гуань. — Почему бы нам просто не уйти? Она, конечно, не сможет нас сейчас остановить.

Как будто я не подумала об этом.

— Конечно. Вытащи меня из этой паутины и уйдем.

Он попытался и начал ругаться, когда его первое прикосновение заставило эти невероятно липкие нити схватить его руку и не отпускать. Вскоре он использовал все известные ему магические трюки, пытаясь освободиться, но его рука все еще оставалась в захвате.

— Не так просто, как ты думал, не так ли? — саркастично сказала я. — Это заклинание может быть отозвано тем, кто его сотворил, и я знаю это, потому я научила ее этому.

Он дал мне переполненный взгляд.

— Но вампиры никогда не смогут развестись. Хуже того, наши законы гласят, что ты можешь убить любого, кого я трахну!

— О, теперь ты заботишься о законах?

— Я забочусь о своей свободе, — моментально. — Это все, что у меня осталось.

Я ухватилась за это.

— Правильно, один из нас, вероятно, умрет до того, как с Дагоном будет покончено, так что ты не жертвуешь своей свободой, если это буду я!

— А если я, то я умру женатым мужчиной. — Он вздрогнул. — Я предпочел бы рискнуть в борьбе с ней.

Контуры вокруг моего временного маленького пузыря начали колебаться. Вскоре он лопнет. У меня было только несколько секунд.

— Если она убьет тебя, то ты отправишься прямо в ад, или ты забыл о притязаниях Дагона на твою душу?

Он посмотрел на Сюнь Гуань другим испепеляющим взглядом.

— Она не может убить меня из-за меток Дагона на мне.

— Она двухтысячелетний Страж Закона, знающий о демонических метках. Когда ее меч не справится с задачей, она выколет тебе глаза демонической костью, которую всегда носит с собой.

— Нет, если я убью ее первым, — мрачно ответил он.

— Ты не можешь, — сказала я, мучение охватило меня.

Резкая улыбка скрутила его губы.

— Так я был прав на счет вас двоих. Кажется, ты нарушила свое правило " не вампиры» для нее.

Обращение к его разуму и остаточному чувству милосердия не сработало. Вместо этого мне пришлось сыграть на его эгоизме.

— Допустим, ты убьешь ее. Тебе также придется убить и Инфорсеров, потому что они никогда не позволят ее смерти быть не отомщенной. Тогда на твоем хвосте будут Стражи, Инфорсеры и Совет, требующий твоей крови и обозленный демон. Даже если бы я не отомстила тебе за убийство моего друга- а я бы это сделала- как думаешь, как долго мы продержимся с таким накалом на нас? Техническая жениться на мне стоит ли потери твоей души и долгожданной мести Дагону?

Наконец, я могла сказать, что ударила по нужному нерву, но его выражение упрямства не пропало.

— Идет? — надавила я.

Он враждебно посмотрел на меня.

— Я думаю.

— Заклинание исчезает, — напомнила я.

Еще один взгляд.

— И я сказал, что все еще думаю.

Я затряслась, пытаясь оставить эту область замороженной. Все напряжение подступало тошнотой к моему горлу.

— Даже если мы оба выживем, я не буду навязывать тебе свои требования, — сказала я в отчаянии. — На самом деле, первое, что я сделаю, так это отвезу тебя обратно в тот бордель в Польше и закажу тебе новую карнавальную оргию, обещаю!

Затем меня вырвало, разбрызгивая по нему багровую струю, я проиграла борьбу с тошнотой.

— Видишь? — Удалось сказать мне, когда закончила рвать. — Клятва, запечатанная кровью.

Он посмотрел на себя с отвращением.

— Я знал, что брак будет именно таким.

— Я приму это как да, — пробормотала я и с благодарностью позволила заклинанию спасть.

Сюнь Гуань, похоже, удивилась, обнаружив Яна позади себя, а не перед собой. Затем ее глаза расширились, когда она увидела кровавую рвоту, покрывающую его.

— Что? Как? — прошипела она.

— Он увидел, что мне плохо и бросился на помощь, — сказала я. Затем я издала короткий, дрожащий смех. — И, как видишь, к его беде попал в твою сеть.

Ее глубокие карие глаза сузились, когда она посмотрела на то место, где раньше стоял Ян, и где был сейчас.

— Никто не может двигаться так быстро, — сказала она, больше самой себе.

— Кроме меня, — резко ответил он. — Теперь будь так добра освободить нас.

Ее взгляд встретился с моим.

— Не раньше, чем ты докажешь свои требования.

Ян разорвал свою рубашку рукой, которая не была приклеена к магической ловушке Сюнь Гуань. Я не была уверена куда он ведет этим, или почему он следующим он порвал свои пиджак. Затем я увидела, как он схватил свое трехконечное оружие, падающая ткань скрыла то, что делал от взгляда Сюнь Гуань, и я вздохнула в ужасе.

Он обманул меня! Все это время он собирался драться с ней!

Ян бросил трезубец на землю, и из мены вырвался дыхание, будто меня ударили тараном.

— Я не собираюсь повторять свои клятвы, покрытым рвотой Красного Дракона, — сказал он, используя свой пиджак, чтобы вытереть последние брызги с оголенной груди. Затем он использовал чистую сторону, чтобы так же вытереть мое лицо.

— Красива, как и всегда, — сказал он с жесткой маленькой улыбкой, когда закончил. Затем он бросил пренебрежительный взгляд Сюнь Гуань. — Ей понадобятся свободные руки, или ты забыла, что означает повторение церемонии?

Сюнь Гуань посмотрела на меня, когда произносила нужные слова, чтобы забрать силу у сети. Когда она исчезла, я выпала из воздуха и приземлилась в руки Яна. Он удерживал меня секунду, оглядывая соседние ворота, словно собирался убежать за них, со мной на плечах. Затем с другой кривой улыбкой он поставил меня на ноги поднял оружие, которое недавно бросил на землю.

Я знала, как сильно он не хотел этого делать, поэтому удивилась, когда он, не колеблясь, порезал ладонь острым серебряным кончиком трезубца.

— По моей крови, я объявляю, что ты моя жена, — сказал он и протянул мне свою окровавленную руку и оружие.

Я дрожала, когда принимала оружие. За свои долгие годы я никогда не предполагала, что сделаю это, не говоря уже о нем. Несмотря на то, что это был фарс, это все еще ощущалось более важным, что я могла выдержать.

— По моей крови, — сказала я, делая надрез на ладони и схватив его руку, продолжая обет, пока наша кровь смешивалась. — Я объявляю, что ты…мой муж.

Сюнь Гуань издала тихий звук и закрыла глаза. Но не двое Инфорсеров. Они переместились и отвели свои взгляды, словно пытаясь избежать скуки. Их апатия не имела значения. Мы дали клятву перед свидетелями. Это было все, что было нужно, чтобы брак был действителен- и вечен.

— Ты говорила правду, — прошептала Сюнь Гуань. — Он действительно твой муж.

Ян хмыкнул.

— Я тоже заставлен врасплох, дорогая.

Ее глаза открылись.

— Не разговаривай со мной фамильярно. Я больше не могу требовать твоей жизни, но ты мне не ровня.

— О, в этом мы похожи, — сказал Ян с блеском в глазах.

После цены, которую я заплатила, чтобы не дать им сразиться, я не собиралась позволить им начать заново. Я быстро сменила тему.

— Ты не упоминала, почему ты оказалась здесь сегодня вечером с ловушкой наготове, Сюнь Гуань.

Она, наконец, отвела взгляд от Яна.

— Друг в полицейском участке рассказал мне, что несколько человек сообщили, что видели тролля, тащащего груды золота через Центральный Парк. — Ее рот скривился. — Это звучало достаточно необычно для расследования.

Внутренне я застонала. Нехтан. Его подарок мне оказался гораздо дороже, чем стоил. Почему он не снял свой гламур прежде, чем отправиться в поход по парку? Разве он не понимал, что будут наблюдатели, даже в этот поздний час?

— Для начала, что ты делаешь в Нью-Йорке? — надавила я. — Я думала, что ты во Франкфурте.

Она отвела взгляд.

— Я наставляла здесь некоторых Инфорсеров—

— Но это была ваша идея уехать из Франкфурта и поехать сюда, — прервала женщина Инфорсер до того, как Сюнь Гуань прожгла ее своим взглядом.

Ян начал смеяться.

— Ты следила за Веритас, не так ли? Как маниакально. Ты была современна и отслеживала ее по кредиткам и сигналам сотового телефона? Или ты старая школа и использовала отслеживающее заклинание?

— Не будь смешным, — начала я, затем остановилась, когда увидела на лице Сюнь Гуань смесь смущения и ярости. — Ты действительно следила за мной? — Я шокировано втянула воздух. — Почему?

— Я волновалась за тебя, — сказала она защищающимся тоном. — Ты странно вела себя в течении нескольких месяцев. Потом ты взяла отошла от исполнения обязанностей Стража. Ты никогда не делала этого раньше!

Не делала, но я не хотела, чтобы что-то отвлекало меня от поиска Яна и убийства Дагона, даже работа, которой я посвятила большую часть своей жизни.

— Каждый имеет право на отпуск.

— Это был не отпуск. — Ее злобное высказывание охватило Яна. — Ты связала себя браком! Это акт помешательства…

— И мы снова согласны, — пробормотал Ян.

— …и ты это знаешь! — Продолжила Сюнь Гуань, ее глаза злобно обстреляли Яна прежде, чем вернуться ко мне. — Он презирающая закон шлюха! Как ты могла выйти за него?

Я собиралась ответить, но Ян встал прямо перед лицом Сюнь Гуань.

— Мы когда-то трахались и я забыл об этом? Поэтому ты так ненавидишь меня? Или потому что ты поняла, что твоя безответная любовь к моей жене теперь навсегда останется безответной?

Ее глаза перешли от какао к ярко-зеленому.

— Как ты смеешь—

— Довольно, — резко сказала я. — Он смеет, потому что ты оскорбила его несколько раз. Меня это тоже оскорбляет, и я не буду это терпеть. Ты выразила свое мнение, Сюнь Гуань. Теперь держи его при себе.

Очарованный демонический пес начал кричать громче, напоминая, что нам нужно уходить отсюда. Мое блокирующее заклинание держало замок с туннелем, но скоро оно исчезнет. Я не возражала бы, если бы оставшиеся дилеры Красного Дракона наткнулись на Сюнь Гуань, но я не хотела, чтобы невиновные вампиры, ведьмы и маги столкнулись лицом к лицу со Стражем Закона и двумя Инфорсерами сегодня вечером.

— Этого ребенка нужно вернуть людям, — сказала я, поднимая сверток. — И, как видишь, нет ни тролля, ни золота, так что звонки были шуткой, с Красным Драконом разобрались, и я устала. Больше ничего не осталось?

— Это еще не все, — сказала Сюнь Гуань, еще раз стреляя взглядом в Яна. — Но это подождет.

— Очаровательно было познакомиться, — протянул он. — Вскоре мы должны пообедать вчетвером.

— Вчетвером? — повторила она. — Нас здесь пятеро.

— Не они, — сказал он, отметая двух Инфорсеров. — Я имел в виду тебя, меня, Веритас и твою бушующую ревность.

— Ян! — огрызнулась я, увидев, как ощетинилась Сюнь Гуань. Боги, эта ночь не закончится без их кровопролития?

Он похлопал меня по руке.

— Не волнуйся, я пока что закончил с ней. Теперь давай отдадим этого ребенка, чтобы мы смогли должным образом отметить нашу последнюю брачную ночь.

Я чувствовала на себе взгляд Сюнь Гуань, когда мы выходили из Центрального Парка, но не это заставило меня разнервничаться. Это был опасный трепет, который я чувствовала, когда задавалась вопросом, говорил ли Ян последнюю часть, все еще играя…или он был серьезен.

Глава 21

Мой трепет длился только до тех пор, пока не вернулась моя тошнота, что произошло менее чем, через один квартал. Там я заблевала тротуар, сделав его похожим на место убийства. После этого Яну пришлось нести меня и маленького демона, полетев, чтобы добраться до отеля. Прогулка была бы более милосердна для моего живота, чем те воздушные провалы и завихрения, но мы не хотели, чтобы кто-то увидел, где мы остановились. Однако хитрый вампир, следящий за нами, мог бы нас услышать. Между криками демона я моей рвоты, я могла понять, почему Ян продолжал ругаться себе под нос. Что было менее понятным, так это почему он не оставил нас двоих за пределами парка.

К тому времени, как мы добрались до нашего гостиничного номера, все трое были забрызганы рвотой. Ян отвел нас прямо в душ, включил его и посадил меня и крошечного демона на пол душа под смывающие брызги. Я ждала, что он уйдет, но он расстегнул молнию на моем платье, помог мне выбраться из него и присел на пол рядом со мной.

— Что ты делаешь? — пробормотала я.

— Моюсь и слежу за тем, чтобы ты не потеряла сознание и не захлебнулась собственной рвотой, — ответил он, протягивая мне несколько мочалок. — Скажи мне, если тебе нужна помощь.

— Никаких намеков на то, какие части тела ты предпочел бы помыть? — сказала я, слабо пытаясь пошутить.

Он сардонически мне улыбнулся.

— Между вынужденным браком, постоянными воплями этой штуки и неоднократной пропиткой твоей рвотой, я временно без намеков.

У меня не должно было ничего остаться, чтобы быть пьяной, но, видимо что-то осталось, потому что я сделала то, чего не делала почти шестьсот лет: я заплакала.

— Мне жаль. Правда. Мне так плохо от всего этого…

Сюрприз номер десять тысяч — Ян явно не выдерживал женских слез. Он мгновенно встал, неловко вытирая мне лицо мочалкой, похлопывая меня по плечу другой рукой.

— Эй, ну же, прекрати. Полагаю, не все так плохо. Я бывал покрыт кровью и рвотой бесчисленное количество раз прежде, и, вероятно, должен привыкнуть к демоническим воплям, учитывая место, в котором я окажусь.

— Мы освободим тебя от Дагона, — сказала я. — Но, если у нас не получится, я замолвлю доброе слова за тебя одному парню внизу.

Затем я высморкалась в мочалку прежде, чем передать ее обратно ее Яну. Слишком поздно я поняла, как это грубо, и выхватила ее обратно.

— Ох, извини. Я не подумала…

— Очевидно, нет. — сказал он, фыркнув. — Знаешь кого-то в недрах подземного мира? Есть еще что-то, что ты хотела бы рассказать до того, как протрезвеешь?

— Боги, нет, — простонала я, опустив голову на колени.

Я просто должна отключиться до того, как расскажу что-то, о чем пожалею.

Резкий удар по лодыжке заставил меня снова поднять голову. Младенец впился в меня взглядом, держа крошечную руку наготове ткнуть меня, если я продолжу игнорировать его. Правильно, мне нужно отбросить гламур и посмотреть, с каким демоном мы имеем дело.

— Покажись, — сказала я, настолько измученная, что прибегла к разговорной магии.

Его пухлая розовая кожа сразу превратилась в короткие, пушистые и мягкие перья, напоминавшие мех. Затем его нос и рот вытянулись в морду. Его глаза тоже изменились, руки и ноги вытянулись во что-то, похожее на лапы. У него не было хвоста, но была пара крыльев, которые начали осторожно покачиваться, когда я протянула руку и погладила его по голове.

— О, вот кто ты есть, — сказала я с облегчением. Яну сказала: — Не волнуйся, он безвреден.

— Похож на маленького Самоеда с львиной гривой и крыльями, — ответил он, глядя на существо.

— Это Симаргл⁵- сказала я. — У Симаргла вся преданность собаки в сочетании с лучшими качества демона…

— Жадность? Или нарциссизм? — Вставил он.

— …в сочетании со сладкой невинностью ребенка, — продолжила я, глядя на него. — Принять одного такого- большая честь.

— Принять? — сказал он, фыркнув. — Так вот как дети называют это в наши дни?

Он был таким грубым.

— Симарглы созданы, а не воспроизведены.

Он закатил глаза.

— Не знал, что у тебя еще не было этого разговора. Что ж, маленький Страж, когда одна демон-собака действительно любить другую демон-собаку они по-особому обнимаются и…

— Прекрати! — сказала я, обрызгивая его.

Он только улыбнулся.

— По крайней мере, ты перестала плакать.

Он прав. Теперь была раздражена. Это было намного лучше, чем усталость, беспокойство, вина и тошнота, захватившие меня. Поскольку теперь я в целом была чистой, я взяла одну из вещей и начала оттирать разные пятна с Симаргла. Он вздрогнул от моего прикосновения, затем расслабился, когда увидел, что я не собиралась причинять ему боль. Бедняга. Он не пытался убежать, даже ожидая боли. Теперь я хотела убить всех вампиров, которые помогали удерживать его в плену. Я не преувеличивала, когда говорила, что Симарглы были ценными из-за их редкости. Увидев такое злоупотребление, я пришла в бешенство.

Симаргл повернул голову, чтобы дать мне больше доступа к ушам, когда я помыла за ними. Милое создание пыталось порадовать меня, хотя я не давала ему повода доверять мне. Он должен считать меня своим новым владельцем, поскольку Симарглы переходили из рук в руки, если только не им не давали нового покровителя. Я продолжала мыть, пока мех Симаргла не стал скорее серебристым, нежели пепельным, сопротивляясь желанию перевернуть Симаргла, чтобы Ян увидел, насколько был неуместным его комментарий об «особых объятиях». У Симарглов не было гениталий. Единственная причина, по которой я могла сказать, что это был мальчик, была из-за его ушей. Они были скорее заостренными, чем округлыми, что, как правило, показывало Симаргла мальчиком.

Ян наклонил голову.

— Ты относишься к нему, как к хрупкому, когда он должен быть куда жестче, иначе не выжил бы.

Я прямо посмотрела на него.

— То, что он может терпеть тяготы не значит, что он не должен испытывать милосердия.

— Полагаю, что это верно, — сказал он, выдерживая мой взгляд. — Вот почему я не убил твоего друга сегодня ночью.

Резкая смена темы заставила мою голову закружиться, или, может, это оставшиеся токсины в моем организме.

— Что?

— Ты сожалеешь о том, что я узнал о тебе, но ты не должна, — сказал он, вытягивая ноги. — Если бы ты не была так пьяна, ты бы никогда не раскрыла свою роль в спасении Кейти.

— Это ее имя? — Совет не удосужился сообщить это, когда выносили ей смертный приговор.

— Сейчас, — голос Яна смягчился. — Эти гады дали ей только номер, когда скрестили ее полувампирские гены с ДНК упыра, но один из захваченных ими солдат изменил К80 на Кейти, чтобы у нее было настоящее имя. Кэт и Кости оставили его, когда нашли ее.

Мне пришлось отвести взгляд из-за внезапного удара в сердце.

— Да, имена важны, — прошептала я. — Особенно после того, как с тобой обращаются как с вещью, а не как с человеком.

В течение долгого времени меня тоже считали не достойной имени. Эта была еще одна вещь, за которую я должна Дагону. Тогда, нуждаясь в остановке этих воспоминаний прежде, чем они добьют мое ослабленное состояние, я добавила:

— Но какое отношение это имеет к тебе и Сюнь Гуань?

Что-то тяжелое отразилось в его чертах.

— В этом мире мало людей, о которых я действительно забочусь. Ты уже знаешь, Менчерес один из них. Кости еще один, а Кейти- ребенок его жены. Если бы я верил, что ты помогала казнить Кейти, я бы убил Сюнь Гуань на твоих глазах и считал бы это расплатой. Тогда бы я использовал последний приказ, чтобы ты продолжала помогать мне.

Температура воды не изменилась, но внезапно я почувствовала себя очень, очень холодной. Симаргл тоже почувствовал новую, ледяную смертоносность Яна. Он сгрудился позади меня, издавая едва слышимое хныканье. Затем, так же резко, выражение Яна прояснилось и это холодное напряжение ослабло.

— Но ты помогла Кейти. Если бы тебя поймали, то ты лишилась бы работы, и даже жизни, но ты сделала это, даже не зная ее. Ты и не дружила с ее родителями. Правда говоря, я не могу понять, почему ты это сделала. Кэт и Кости, может и не осознают размер долга, который должны тебе, но я знаю, и я не мог бы отплатить тебе, убив кого-то, о ком ты заботишься, — он сделал паузу, выпустив самоуничижительный смешок. — Даже если это означает стать живым воплощением моих худших кошмаров — женатым мужчиной.

Я была тронута глубоким чувством чести, стоящим за его действиями. Еще раз он решил пожертвовать собой, а не выбрал легкий путь. Ян может и был чрезвычайно избирательным в выборе тех, кому был лоялен, но как только он это делал, то поддерживал это всем, что у него было.

— Менчересу и Кости очень повезло, что ты стал их другом, — сказала я со всей искренностью. Затем, поскольку я знала, что он не хотел, чтобы его хвалили за добрые дела, я продолжила. — И еще раз позволь мне заявить, что я отказываюсь от своих прав, как твоей жены. Серьезно, ты отпразднуешь нашу победу на Дагоном со своей новой карнавальной оргией в тот же день, обещаю.

— Как скажешь, — ответил он с пустой улыбкой.

— Я обещала с кровной клятвой. И когда вампиры дают кровную клятву, то не нарушают ее.

Его насмешка была мгновенной.

— Вампиры постоянно нарушают кровные клятвы.

— Не я, — сказала я твердо.

— Нет, не ты, — его тон был мягким, но новая интенсивность в нем заставила меня вздрогнуть. — Кто-то, вроде тебя, не даст клятвы, которую не намерен сдержать.

Затем он протянул руку и провел пальцем по изгибу моей челюсти прежде, чем поймать капельку воды, зацепившуюся за мою нижнюю губу. Я не знаю, почему до меня не дошло, что он полуголый, а я была только в бюстгальтере и трусиках. Да, я была пьяной, но я должна была знать это. Особенно с тем, как вода цеплялась за его верхнюю часть тела, словно не хотела покидать его рельефные мышцы.

Возможно, я не заметила этого раньше, потому что чувствовала себя в безопасности. Я едва могла вспомнить, когда в последний раз кто-то заставлял меня чувствовать так, и я не могла обвинить в этом Красный Дракон, который выпила. Я и раньше бывала пьяной и не раскрывала секретов, которые рассказала сегодня Яну. Нет, по причинам, которые не поддавались логике, я должна была доверять Яну на уровне, на котором не доверяла никому, кроме Теноха. Это было бессмысленно, но я не могла это отрицать. Не так много секретов я раскрыла ему. Но теперь это чувство безопасности изменилось, превратившись во что-то другое. Что-то гораздо более сильное и не безопасное, учитывая дикость того, что я чувствовала.

— Ты не должен меня так трогать, — прошептала я.

— Почему? — Его голос был таким же низким, как мой, но выражение его глаз не было спокойным. Он был полон той же темной дикости, которая кипела во мне. — Боишься, что я воспользуюсь тобой, пока ты пьяна?

— Нет, — сказала я, приближаясь к нему. — Если ты так будешь трогать меня, я потеряю контроль и воспользуюсь тобой.

Его глубокий, чувственный смех словно коснулся меня в самых чувствительных местах, заставляя жаждать большего. Когда он наклонился ближе, я встретила его на полпути, и когда скользнула руками по его груди, я почувствовала, как сильно он хочет меня, когда его мышцы внезапно сократились и его глаза сменились на чистый изумруд.

Вот почему я была шокирована, когда он схватил меня за руки и посадил обратно.

— Нет. Ты уже сделала много вещей, о которых пожалеешь, когда протрезвеешь завтра. Я не позволю этому стать одной из них.

— Ты отказываешь мне? — Спросила я в полном неверии.

Он испустил резкий смех.

— Да, и если бы мой член мог говорить, то кричал бы о своем несогласии. Но, хотя ты была более честна со мной пьяной, чем трезвой, я не знаю, реально ли это. Если не так, то я не хочу этого.

Он был серьезен. Я наконец почувствовала это, когда он посадил меня обратно. Как мило с его стороны, черт возьми. Я прислонилась к стенке душа и разочарованно вздохнула.

— Твое нерушимое чувство чести- твой самый большой чертов секрет, не так ли?

На этот раз он рассмеялся более естественно.

— Никогда никому не говори. Моя репутация будет разрушена. — Затем он коснулся моего лица с нежностью, а не соблазном. — И твой самый большой секрет в том, что ты заклеймена демоном, как и я.

Может, это было мое истощение. Может, все, что я выпила, наконец выстрелило в меня, самым лучшим выстрелом. В любом случае, я сделала то, что должна была прежде, чем раскрыть слишком много своих секретов.

Я отключилась.

Глава 22

Щип. Щип, щип, щип!

— Прекрати, — пробормотала я, ударяя то, что щипало меня. Испуганный писк заставил меня открыть глаза и сесть. Сразу же я захотела упасть обратно. Даже это небольшое движение заставило мою голову раскалываться, будто ее сжимали в тисках.

Сквозь прикрытые веки я увидела, что Симаргла, метнувшего под одеяло. Я не помнила, чтобы меня уложили в кровать, не говоря уже о том, что Симаргл лег со мной, но здесь мы были вдвоем. Теперь я напугала бедняжку.

— Прости, — сказала я, морщась, потому что каждое слово делало этот безжалостный стук в голове еще громче. Но Симарг все еще дрожал под одеялом, и я ненавидела то, что напугала его. — Я не сержусь на тебя, — продолжила я, стараясь напевать, гладя его одеяло над ним. — Все нормально. Ты можешь выйти.

Медленно его голова высунулась. Я ободряюще улыбнулась, хотя мне казалось, что мое лицо треснуло от усилий. Прошла почти тысяча лет с тех пор, как у меня в последний раз было похмелье. Это было так же ужасно, как я помнила. Даже хуже. Неужели я жаждала смерти, чтобы прекратить эту боль сейчас?

Наконец, Симаргл вышел из-под одеяла. Как только он это сделал, он умоляюще посмотрел на дверь.

— Что? — спросила я в замешательстве. — Тебе не нужно выходить, чтобы пописать; у тебя нет этих частей.

Жест Симаргла смотрит-на-дверь-смотрит-на-меня стал более отчаянным. Что-то его взволновало. Я не поняла, что, но это явно было связано с тем, что за дверью.

Я встала и тут же схватилась за голову, которая, казалось, вот-вот взорвется. Мне только удалось не блевануть, потому что мысль о том, как это будет больно, напугала меня. Хуже того, солнце взошло. Весь этот свет, проникающий через окна, заставил меня отскочить, как будто лучи представляли реальную опасность, как утверждали все старые мифы о вампирах. Боги, солнце всегда было таким ужасно, ужасно ярким?

Стук в дверь почувствовался так, словно стукал в затылок.

— Обслуживание номеров, — произнес мужской голос.

Ян заказал завтрак? Если так, то почуяв служащего отеля, Симаргл испугался его. Судя по тому, как он отшатнулся от двери, он не любил незнакомцев.

— Войдите, — пробормотала я, решив, что все равно могу сделать глоток из шеи служащего. Может свежая, чистая кровь поможет с неумолимым стуком в моей голове. Я была почти у двери, когда Симаргл обвил лапами мою ногу и использовал все силы, чтобы попытаться остановить меня.

— Что? — начала я, затем с озарением посмотрела на дверь. Я не чувствовала ничего угрожающего за дверью, но все, что делал Симаргл, предупреждало об Опасности!

— Подождите секундочку, — крикнула я, меняя тактику и жестом указывая Симарглу спрятаться под кровать. Как только он это сделал, я начала искать свое оружие. — Просто накину свой халат-

Дверь слетела с петель и чуть не ударила меня, когда пролетела через комнату. Затем улыбающийся служащий толкнул тележку с едой в спальню. Прежде, чем проехать порог, из-под нее начали появляться вампиры, напоминая мне машину, полную клоунов, в польском публичном доме.

Я поняла, что они не были обычными вампирами, когда мое защитное заклинание отскочив от первых, не навредив. Они были прирожденными магами, родственниками демонов, что делало их очень опасными. Моя заморозка времени не подействует на них. Так же, как и большая часть магии, и я едва ли была способна бороться, если дело дойдет до более сильных заклятий. Вот почему я бросилась на них и начала драку по старинке.

Другая дверь спальни распахнулась. Ян, одетый только в черные джинсы, присоединился к драке. Через несколько минут наблюдения за ним краем глаза, я поняла, что он, должно быть, сдерживался в нашем первом бою. Он был грозным, но не непобедимым. Теперь он выглядел как мрачный жнец с ужасными проблема по управлению гневом. Вскоре, я разбиралась только с оставшимися, потому что Ян атаковал нападающих с такой эффектной, радостной злобой; это заставило части тела летать, и большая часть гостиничного номера оказалась разрушенной.

— Люблю хорошую бойню по утрам! — закричал он прежде, чем его следующая воздушная атака загнала пятерых нападавших через стену в следующий гостиничный номер. Это оставило меня лицом к четырем оставшимся, и мне удалось позаботиться о двух из них прежде, чем кровать перевернулась, показывая дрожащего, хныкающего Симаргла.

— А вот и ты! — воскликнул нордический вампир с кожей цвета слоновой кости. — Отслеживающее заклинание босса на твоей крови не ошиблось, в конце концов.

Я нырнула перед ним, схватив Симаргла, и держала его между окном и моей спиной.

— Подойди ближе, и я вырежу твое сердце, — предупредила я, держа очень окровавленный нож перед собой, для акцента.

Нордический вампир и его смуглый брюнет напарник обменялись взглядами прежде, чем посмотреть на тележку с едой позади них. Она завибрировала и в воздухе вокруг ощущалась сильная магия. Она, вероятно, служила порталом. Как еще дюжина, или около того, вампиров-ведьм могла использовать ее, чтобы попасть в эту комнату?

— Почему бы тебе не прекратить драку? — внезапно сказал нордический вамп. — Все, что мы хотим, это забрать источник. Отдай его нам, и мы позволим тебе жить.

Его черноволосый напарник хмыкнул.

— Это не то, что приказал босс.

Блондин посмотрел на него взглядом «Я лгу, тупица!», затем улыбнулся меня, как будто я не поняла подтекста.

— Да ладно, ты не хочешь умереть за крылато-меховую версию героина, не так ли? И поверь мне, твой друг пойдет с нами так или иначе. Я видел его фотографию на демонической доске объявлений. За него такая щедрая плата, что стоит сравнять этот отель, чтобы получить ее.

Я быстро, осмотрительно огляделась, вздрогнув, когда услышала, что в соседней комнате разрушилось больше стен. Я и Ян, вероятно, могли бы выиграть этот бой, но ценой скольких невинных жизней? Мы не могли допустить, чтобы эта драка выплеснулась на остальную часть этажа отеля. Дагон назначил за Яна награду. Эти наемники не побеспокоятся о косвенном человеческом ущербе, чтобы получить ее.

Ближайшая стена ко мне взорвалась, и Ян ввалился в комнату. У него было два вампира на шее, когда злобный поворот сократил это число до одного. Затем впечатляющим, атлетическим движением он ударил кулаком по голове, выкрутив ее, одновременно ломая спину вампиру в его руках.

— Гооооол! — Закричал он, когда эта голова прямо между двумя вампирами напротив меня. Затем он оторвал руки вампиру, которого он все еще держал, и начал наносить ему удары быстро увядающими конечностями.

Некоторые люди были холодными и безжалостными бойцами. Другие были безрассудными, но талантливыми. Ян объединял эти черты с развлечением, заставляя наблюдать за ним, как будто он исполнял кровавый балет.

— Я целый день могу наблюдать, как ты борешься, — сказала я с полной искренностью, но из тележки с едой начали выходить больше вампиров. Я была права: чертова вещь была порталом.

Это должно закончиться до того, как пострадают те, кто этого не заслуживал. Я никогда не хотела делать это перед Яном, особенно при дополнительной аудитории, но мне пришлось. Если бы я этого не сделала, то была бы такой же, как эти наемники, принеся в жертву невинных людей, лишь бы получить желаемое. Я опустила вниз Симаргла и использовала свой нож, чтобы порезать руку, проведя ею по серой голове Симаргла. Затем я снова порезала ее и провела своей кровью по руке Яна.

— Прекрати драться с ними, — сказала я Яну, когда больше вампиров появилось из портала в тележке. — Вместо этого иди с ними. Вспомни, что я говорила тебе прошлой ночью, потому что я скоро увижу тебя снова.

Затем я вонзила серебряный клинок в свое сердце и провернула его.

— Нет! — услышала я крик Яна до того, как агония заглушила его. Я почувствовала, как Ян схватил меня, затем ужасная боль от огня охватила меня. Ян отпустил меня, когда огонь усилился и это хорошо, потому что я взорвалась.

После этого я ничего не чувствовала.

Глава 23

Умирать страшно в первую дюжину раз, когда делаешь это сам. Требуется время, чтобы привыкнуть к бестелесной форме, летящей к порогу загробного мира. И не начинайте рассказывать мне о том, как это страшно, когда вы впервые видите Смотрителя Врат в Преисподнею. Давайте просто скажем, что хорошо не иметь кишок и не опустошить его по неволе.

Но сотни- больше? — раз спустя, я только почувствовала легкий трепет, когда приблизилась к реке, отделяющей этот мир от следующего. Конечно, на самом деле реки не было; это была конструкция моего собственного разума. Так же и изображение фигуры, которую я впервые увидела, стоящей на берегу. Изображение менялось в соответствии с личными убеждениями. Если бы я поклонялась древнеегипетским богам, как Менчерес, я бы увидела Паромщика Акена. Прямо сейчас я видела первого бога, которому я когда-то поклонялась — и вздрогнула.

Затем этот образ растворился в реальную внешность высокого человека с бронзовой кожей; серебристые волосы с прожилками золотого и синего; и глаза, которые так ярко светились серебром, что я не могла видеть их настоящий цвет. Когда он увидел меня, он слегка покачал головой, будто разочаровавшись, что я снова умерла. Но прежде, чем отправиться обратно в мир живым, я сказала: «Подожди!»

Я надеялась, что он послушает. Иногда он делал это, иногда нет.

Его рука поманила меня вперед. Я почувствовала, как притягиваюсь, пока не столкнулась с ним. К счастью, он решил послушать в этот раз.

— Что ты ищешь от меня? — спросил он.

Я давно перестала бояться его, но никогда не чувствовала себя комфортно рядом с ним. Какое бы имя не давали ему религии, Смотритель Врат в Преисподнею не был расслабляющей фигурой.

— Мне нужен час, чтобы прийти в мой мир, но не больше двух прежде, чем ты вернешься меня к тем, кого я отметила своей кровью.

Он не улыбался. Это было бы слишком человеческой реакцией, но слабое мерцание его выражения заставило меня задуматься, развлекла ли я его.

— Ты?

Однажды он не дал мне то, о чем я молила его, поэтому я знала, каковы у меня шансы с этой просьбой. В отличии от той, она была маленькая и, надеюсь, он был в великодушном настроении.

— Пожалуйста, — сказала я. — Это очень важно.

Он протянул руку и на реке появилось небольшое, узкое судно.

— Ты знаешь цену сделки со мной и что ты потеряешь, если не преуспеешь.

— О, я заполню твою лодку, — сказала я с мрачной целеустремленностью.

Не говоря ни слова, меня потянуло назад и Смотритель, река и все остальное исчезло из моего поля зрения. Затем яркость ворвалась в мое видение, и я увидела верхушки зданий, будто падала с большой высоты. Я инстинктивно напряглась, но у меня не было тела, так что я не почувствовала толчка, когда врезалась в одно из них.

Я прошла несколько этажей, все расплывалось, прежде чем я обнаружила, что смотрю вниз на подземную парковку. Ян был там, и выглядел гораздо потрепанней, чем, когда я видела его в последний раз. Несколько серебряный гарпунов торчали из него, закрепленные цепями. Не меньше дюжины охранников-вампиров держали эти цепи за другие концы. Наконечники гарпунов должно быть были крючковатыми, потому что каждый раз, когда Ян двигался, они разрывали большие куски его плоти.

Симаргл тоже был там, заключенный в металлическую клетку. Нордический вампир стоял рядом с клеткой. Судя по тому, как он проверял часы, он вскоре ожидал компанию. Время испортить эту вечеринку.

Я нацелилась на плечо Яна, на котором была моя кровь, и все стало черным. Прежде, чем я смогла видеть снова, я уловила обрывки разговора.

" Откуда взялся весь этот пепел?!

" Он сыпется из его плеча! Смотрите!»

" Теперь что-то движется в нем.»

" Это большое. Это восстает из пепла. Что это?»

" Черт возьми, это — это похоже на женщину!»

Я убрала свои серебристо-золотисто-синие волосы с глаз, мой взгляд нашел Яна. На долю секунды я увидела его через инаковость во мне, вместо вампирской природы. Из него вырывались огни, признаки прямоты и внутреннего благородства, о которых я уже знала. Но тьма также кружилась вокруг этих огней, и это было не только от меток. У Яна были внутренние демоны задолго до того, как он заключил сделку с Дагоном.

В тот же момент Ян посмотрел на меня. Признание осветило его лицо, и я была рада, что раньше показывалась ему такой. Я почти ожидала, что он испугается, когда поймет, что я- это существо, формирующееся из пепла у его ног. Его похитители, конечно, кричали, будто охваченные ужасом. Но восторг омыл выражение Яна. Затем он наклонился, чтобы схватить меня в свои объятия несмотря на то, что гарпуны делали большие дыры в его плоти.

Брызги его крови ударили меня. Ярость взяла верх. Они причинили ему боль. Они причинили ему боль, и он позволил, потому что я сказала ему идти с ними. Сейчас, я отомщу за каждую каплю его крови. Я позволила своим рукам сжать его на мгновение. Затем, голая, лишь в пепле, прилипшем ко мне, я бросилась на похитителей Яна.

Хорошо, что мое бывшее тело взорвалось, так как это избавило меня от похмелья. Это новое тело не было истощено или наполнено химикатами. Это значило, что я была в полной магической и физической способности. Я выпустила свою силу, как финальный фейерверк на четвертое июля. По правде говоря, я немного понтавалась. Ян действительно поразил меня своими боевыми навыками. Теперь я показываю ему, на что способна.

Когда я закончила, ничего на парковке не двигалось, кроме меня, Яна и Симаргла, который от волнения крутился в клетке.

— Я тоже по тебе скучала, — сказала я ему, делая мысленную пометку как можно скорее дать Симарглу имя.

Я стащила пальто с одного из мертвых охранников. Пальто было испачкано кровью, но оно было черным, так что крови не было видно. Это нужно сделать, пока я не смогу взять нормальную одежду. Я стряхнула большую часть крови прежде, чем надеть его. Затем я откинула волосы назад, желая иметь заколку или резинку для волос. Длинная трехцветная масса, казалось, всегда кружила вокруг моих плеч, будто обдуваемая ветерком, когда спадали вниз.

Наконец, я использовала магию, чтобы затупить раздвоенные концы гарпунов, воткнутые в Яна, чтобы я смогла вытащить их, не вырывая больше куски его плоти. Когда они были вытащены, Ян уставился на расчлененные остатки тел, на обломки нескольких машин на парковке, и, наконец, на меня.

Его прежний восторг исчез. Теперь вес всего того, что произошло, был в его взгляде.

— Я же сказала, что увижу тебя снова, — сказала я в слабой попытке разрядить обстановку.

— Да, сказала, — он коротко рассмеялся. — А потом взорвалась на мне.

Странное чувство застенчивости охватило меня. С другой стороны, я показала себя самым экстремальным способом, так что, возможно, в этом не было ничего странного. Тем не менее, я пыталась отвлечься.

— Выглядит хуже, чем есть на самом деле. Ты видел, как твой друг-оборотень временно умер, позволив палачу совета обезглавить себя—

— Стоп, — коротко сказал он. — Больше никакой лжи, полуправды и умалчиваний. Сначала я думал, что ты- одержимый демоном вампир, потому что можешь творить магию по своей воле, чего не может ни один вампир. Тогда я попробовал твою кровь и подумал, что тебя заклеймил Дагон, и поэтому ты хотела его смерти, но сейчас…Я не имею понятия, что ты. Ты права; Я раньше видел, как заклейменные люди «умирали». Они не загораются спонтанно и взрываются. Они так же не поднимаются из кучки пепла, который каким-то образом сыпался оттуда, где ты пометила меня, и их глаза не светятся серебристым как у тебя, так что в последний раз, что ты?

Я поймала себя на том, что хочу быть пьяной. Было бы намного легче признаться в этой следующей части, если бы химические вещества ослабили мою нервозность.

— Ты знаешь о моей вампирской части. Другая часть… — Я пожала плечами. — В зависимости от культуры или убеждений, существуют разные названия. Полубог. Нефилим. Феникс. Титан. Исчадие ада—

— Один из твоих родителей был ангелом, демоном или богом? — Перебил он.

Только Тенох знал правду обо мне и бесчисленное количество раз призывал меня никому не говорить. Все эти давние предупреждения прозвучали в моей голове, когда я сказала:

— Я однажды спросила отца, кем он был, потому что не могла понять это. Он никогда не отвечал мне, и он не тот, на кого можно надавить. Ты увидишь, что я имею в виду.

Его взгляд сузился.

— Что ты имеешь ввиду, я увижу?

Движением я охватила трупы, разбросанные по всей парковке.

— Я не смогла бы прийти немедленно, если бы ты был все еще в отеле, полным большим количеством невинных людей. Я также не могла ждать долго, иначе они бы доставили тебя Дагону. Для такой точности я должна была предложить достаточное интересное предложение. Мой отец скоро будет здесь, чтобы забрать его.

Это как будто вызвало его, половина парковка внезапно превратилась в самую черную тьму, и призрачная лодка плыла по реке, появившейся из ниоткуда. Ян закричал, увидев фигуру у руля лодки, его бледная кожа стала мертвенно-белой.

— Все в порядке! — быстро сказала я. — Он здесь не за тобой. Он здесь за ними.

Взгляд Яна вернулся ко мне со смесью ужаса и неверия.

— Кровавый Мрачный Жнец твоей отец?

— То, что ты видишь, не то, что есть на самом деле. На этой стороне завесы ты видишь то, чего боишься.

— Я вижу огромный скелет в плаще с длинной косой, — быстро сказал Ян. — Это не то, что ты видишь?

Я посмотрела на своего отца, увидев высокого человека с серебристо-золотисто-синими волосами; с поразительно красивыми чертами лица и глубоко-бронзовой кожей. Истинная форма Смотрителя была настолько похожа на мою настоящую внешность, что мне постоянно приходилось носить маскировку-гламур стройной блондинки Стража Закона, чтобы не быть признанной его ребенком.

— Нет, это не то, что я вижу, — сказала я, встречая пронзительный взгляд отца прежде, чем отвернуться. Затем я указала на бывших охранников Яна. — Твоя плата, Смотритель.

Мой отец протянул руку и призрачные видения поднялись с трупов прежде, чем оказаться в его лодке. Никто не пошел добровольно. Все они сильно кричали, как Ян, когда увидел моего отца. Единственным, кто не боялся, был Симаргл. Он прижимался к решетке своей клетки настолько, насколько позволяли цепи, издавая звуки, похожие на счастливые потявкивания. Мой отец посмотрел на него и дал ему кивок- высшую форму одобрения, которую я когда-либо видела от него.

— Ты позаботишься о нем, — сказал он мне. Приказ, а не просьба. — Его предыдущий владелец относился к нему недостойно. Я сообщу ему об изменениях.

Я не возражала против приказа. Я уже решила сделать так, в любом случае. Но я была удивлена последней частью.

— Ты знаешь, кто его бывший владелец?

Во второй раз я была уверена, что позабавила отца, хотя выражение его лица не изменилось.

— Да. Это Дагон, он просто уезжал.

Ян и я одновременно обернулись. Я не могла видеть выражение моего лица, но, скорее всего, он было таким же шокированным, как у Яна, когда увидела, что Дагон в какой-то момент материализовался позади нас.

Глава 24

Я не видела Дагона больше четырех тысяч лет. Демон выглядел точно также, как я и помнила: высокий, блондинистый, по-мальчишески красивый и с небольшой ухмылкой, которая редко исчезала, независимо от того, какие зверства он творил. Эта ухмылка увеличилась, когда он увидел Яна, и полностью исчезла, когда он посмотрел на меня. Проклятие. Я не нашла времени нанести гламур, чтобы Дагон увидел внешность Стража Закона, под которой я пряталась.

— Ты! — удивленно сказал он. — Я думал, что теперь ты должна быть мертва!

У меня было бесчисленное количество снов о том, что произойдет, когда я снова столкнусь с Дагоном. Детали менялись, но все они заканчивались тем, что я протыкала его глаза костью демона, чтобы предать его судьбе, которую он так заслужил. Теперь я была застигнута врасплох и была неподготовлена, но я не могла позволить ему увидеть, насколько я потрясена.

— Ты из всех людей должен знать, как тяжело меня убить.

Ненависть сочилась из каждого слога. Ухмылка Дагона вернулась, когда он услышал это. Я сдерживалась, чтобы не задрожать от слепой ярости и воспоминаний об отчаянии. Время должно было уменьшить интенсивность этих вещей, но в тот момент, я ненавидела и боялась Дагона так же сильно, как и тысячелетия назад, когда была всего лишь его излюбленным реквизитом.

Он игриво пошевелил пальцем на меня, как это делали люди, когда ребенок был непослушен.

— Ты, должно быть, смутьянка, лишившая меня моего последней приобретенной души. Очень умно с твоей стороны заглушить привязь в метках Яна, но теперь пришло мое время вернуть его.

Я подошла к Яну прежде, чем он или Дагон успели дернуться.

— Он никуда с тобой не пойдет.

Лицо Дагона потемнело, как небо, полное смертоносной погоды.

— Разве нет? Ты должна помнить, что происходит с людьми, которые расстраивают меня.

— Это угроза? — Спросил мой отец мягким тоном. Дагон все еще был напряжен, будто его ударили.

— Конечно нет, мой Лорд, — сказал он, смеясь, как будто мы все разделяли шутку. — Это нарушило бы наше соглашение.

— Так и будет, поэтому ты можешь сейчас уйти, — ответил Смотритель Врат в Преисподнею. Опять же, это не было предложением.

Дагон улыбнулся моему отцу, но посмотрел на нас с Яном взглядом, полным обещания кровавой мести. Затем он исчез.

Мой отец не смотрел на меня, но я знала, что он позаботиться о том, чтобы Дагон не вернулся в ближайшее время, чтобы убить нас. Он может и не заботился обо мне, как смертные заботились о своих детях, но он не допустит, чтобы один из его приказов был нарушен всего через несколько часов, как отдал его. На это я могла рассчитывать.

Конечно, это приказ шел в обе стороны. Давным-давно мой отец приказал мне никогда не убивать Дагона. Я полностью намеревалась вернуться к этому приказу. И Дагон, возможно, не попытается убить меня сегодня, но он абсолютно точно начал готовиться к моему убийству, когда узнал, что я еще жива. Когда дело доходило до нашей ненависти друг к другу, ни один из нас не был послушным или рациональным.

Мой отец не посмотрел на меня, когда уходил. Он просто развернул лодку, полную кричащих призрачных пассажиров и поплыл обратно в непостижимую тьму, из которой явился. Затем эта тьма исчезла, сменившись парковкой с разбитыми автомобилями и разбросанными вокруг телами.

Я подошла к клетке Симаргла и сломала ее, затем размотала все цепи вокруг него. Как только Симаргл освободился, он начал летать вокруг меня счастливыми кругами.

— Я назову тебя Сильвером, — сказала я ему. — Тебе нравится? — Восторженный лай был мне ответом. Теперь это был Сильвер.

Я посмотрела на Яна. Он все еще не двигался, только его глаза. Они обстреляли меня, комнату, заполненную телами и область, откуда появился мой отец и исчез. Его лицо уже не было таким бледным, как свежевыпавший снег, но его челюсть была так плотно сжата, что я слышала треск хряща от напряжения. Тихое напряжение росло, пока я не смогла больше этого вынести.

— Не беспокойся, я не ожидаю, что ты нормально справишься с этим. Раса вампиров по умолчанию отвергает людей, которые являются смешением разных видов. — Я резко рассмеялась. — Я должна знать; я пыталась и не смогла остановить боевые действия, которые начались между вампирами и упырями, когда была обнаружены такие «мерзости» как я.

Ян может и был против казни Кейти, но существовала огромная разница между нежеланием убивать ребенка вашего друга и продолжением сотрудничества с кем-то, кто был наполовину вампир и наполовину видом, который трудно назвать. Хуже того, мои силы были всем, чего боялись вампиры и упыри, когда они говорили об опасностях смешения разных видов.

— Все в порядке, — продолжила я. — Все, о чем я прошу, так это чтобы ты никому не рассказывал, что знаешь обо мне.

Тенох убил бы его, чтобы обеспечить его молчание. Однажды, я бы тоже. В какой-то момент, за то короткое время, что мы провели вместе, я начала беспокоиться о Яне. Это было в высшей степени глупо, но это все еще было правдой.

— Мы пойдем разными путями, — продолжила я более оживленно. — Дагон по-прежнему не может найти тебя с приглушенными метками, так что ты будешь в порядке, если будешь скрываться. Я все еще собираюсь убить его, так что с тобой все будет хорошо, когда он умрет.

Если я убью его, добавила моя пессимистичная часть, но я не сказала это вслух, потому что пыталась звучать уверенно. Я также пыталась не показывать, как было больно, когда Ян развернулся и пошел прочь. Но Тенох давно уже готовил меня к тому, что люди не могли принять то, чем я была. Наблюдение за тем, как миллионы людей убивают друг друга из-за гораздо меньших различий в течении тысячелетий моей жизни, доказывало, что Тенох был прав.

Я бы так уверена в отвержении Яна, что мне потребовалось время, чтобы понять, что он говорит.

— …Не знаю, как ты, но я проголодался. Такое ощущение, что я несколько дней нормально не ел.

— Что? — Его реакция на это знаменательное откровение не могла быть такой простой, как голод.

Он тоже стащил плащ с мертвого охранника, встряхнул его, чтобы избавиться от большей части крови, и надел его. Затем он подошел и слегка ударил меня по заднице.

— Полубог и еще полуглухая, хмм? Что, твои уши не полностью восстановились, как все остальное? Тогда я скажу громче: Иди за мной. Я голодный и знаю идеальное место, где мы можем побаловать себя кормлением.

Глава 25

Я наложила защитное заклинание на Симаргла, чтобы Дагон больше не смог отследить его по крови. Спасибо, нордический вампир, что пролил свет на эту важную деталь. Затем я накрыла его клетку еще одним пальто мертвого охранника, чтобы его крылья не привлекали взглядов, когда мы вышли на улицу. Через несколько кварталов Ян постучал в боковую дверь с надписью: " Багровый Фонтан, служебный вход».

Дверь открылась и появилась молодая женщина с фиолетовыми волосами и темным макияжем глаз.

— Собеседования не начнутся еще час, — начала она, и остановилась, когда хорошенько осмотрела на Яна. — Но ты можешь подождать внутри, — добавила она, ее запах изменился, пока похоть не перекрыла сильный химический запах ее духов.

— Великолепно, — сказал он, входя в здание.

Я последовала за ним, что заставило ее рот сжаться в разочаровании. Затем Ян поймал ее взгляд, его глаза стали зелеными.

— Собери остальных сотрудников и приведи их сюда.

Она развернулась без единого слова. Минуту спустя, около полдюжины человек толпились в узком коридоре.

— Это все? — спросил Ян девушку с фиолетовыми волосами.

— Пока что, — сказала она. — Большая часть придет к шести, когда начнется основная смена.

— Приведи их ко мне, когда они придут. Что касается остальных, — его ярко-зеленый взгляд пристально посмотрел на каждого, пока они все не оказались в его плену. — Вы не видите меня, эту женщину или наше существо, пока мы не скажем вам, что делать. Вы также нас не слышите. А теперь займитесь своими обычными делами.

Он развернулись и ушли, некоторые из них вслух удивлялись, зачем Далия попросила их подойти и посмотреть на пустой коридор.

— Отмените собеседования на сегодня, — сказал Ян Далии. — Но прежде, чем сделать это, покажи нам VIP-секцию и включи музыку. Здесь тихо, как в могиле.

Они кивнула, и мы последовали за ней по клубу. Я была удивлена, когда увидела деревянные гробы, установленные вокруг сцены. Затем я заметила большие стеклянные клыки над барной стойкой, фальшивые надгробия, служившие спинками стульев и некоторые пивные краны в виде кольев и поняла. Теперь это дрянное название для заведения было понятным.

— Ты привел нас в фальшивый вампирский бар?

Ян поставил клетку с Сильвером рядом с барной стойкой, потом ухмыльнулся мне.

— Мы с владельцем дружны, хотя он думает, что я еще один позер, а не настоящий вампир. Бедный приятель, тоже не много знает о мире нежити. Вот почему Дагон никогда не подумает искать нас здесь.

Он был прав. Я ожидала, что мы либо сбежим из города, либо побежим к дому союзника. А не пойдем в клуб, который был сборником плохих стереотипов, о которых обычно думали люди, когда слышали слово «вампир».

— Думаешь, безопасно его выпустить? Или он сожрет персонал? — спросил Ян, проводя по решеткам клетки Сильвера.

— Симарглы вегетарианцы, — ответила я, обидевшись за Сильвера.

— Принеси ему какие-нибудь овощи, которые у вас есть, — сказал он Далии, когда она вернулась, включив музыку.

Она выключила свет в помещении и включила его в клубе. Теперь в клубе в основном было темно, за исключением разноцветных лучей, перекрещивавшихся на пустом танцполе, и редкого тумана или стробоскопического эффекта.

— VIP-секция здесь, — сказала она, поднимаясь по лестнице.

После того, как я погладила Сильвера и велела ему остаться, я пошла за Далией на второй этаж. В дальнем углу веревки и занавесы окружали комнату с длинными черными диванами, с собственным баром и великолепным видом на танцпол, если держать занавесы открытыми.

Ян не оставил это. Он закрыл их и снял пальто прежде, чем развалиться на ближайшем диване. Взгляд Далии скользнул по верхней голой части тела Яна, словно он заставил ее запомнить каждый нюанс того, как его кремовая кожа растягивалась на мускулах, которые слегка сокращались от малейшего движения. Когда она облизнула губы, я обнаружила себя ощетинившейся, что могло быть от ревности.

Нелепо. Я обещала Яну оргию на мои деньги, как только это закончится. Как я могла обижаться на кого-то, кто просто смотрит на него? Но я смогла, и мой запах испортился настолько, что я могла бы просто вылить на себя бутылочку с надписью: «Ревнивая Сука».

Взгляд Ян коснулся моего. Я быстро отвела взгляд. Он не мог знать о моей последней иррациональной вспышке собственничества. Боги, мне все еще нужные кое-какие секреты от него!

— Она, очевидно, для тебя, так что ты должен начать кормиться и резвиться с ней, — сказала я, пытаясь доказать, что мне все равно, что может случиться между ними.

Рот Яна скривился в медленную ухмылку. Отлично. Вероятно, он почувствовал мое собственничество и был удивлен этим. Ты дура! Сказала я себе строго. Это не имело значения. После всего произошедшего, у меня не осталось резервов, из которых смогла бы извлечь силы для скрытия своих чувств.

Но мне не нужно было стоять здесь и быть высмеянной за это. Я развернулась.

— Пойду проверю Сильвера—

— Подожди, — это была не команда в тоне Яна, остановившая меня. Это была опасная интенсивность в его взгляде, когда я обернулась.

Мы смотрели друг на друга. Электрический разряд поразил меня, когда его улыбка исчезла и обнажившийся голод охватил его выражение.

— Вернись сюда, Веритас.

Новая хриплость его голоса манила меня больше, чем его слова. Опять же, умным ходом было уйти. Вместо этого я обнаружила, что иду к нему, будто была под гипнозом. У меня даже больше не было Красного Дракона, чтобы свалить на него свои действия.

Его взгляд наполнился зеленью. Мне не нужно было видеть свои глаза, чтобы узнать, что мои глаза, вероятно, тоже начали светиться зеленым. Невыносимая потребность захлестнула меня, заглушив все остальное. Да, я должна развернуться и уйти. Но я не хотела.

— Иди, сказал Ян Далии, вибрации в его голосе сказали мне, что он использует на ней свою силу. — Закрой за собой занавески. Не возвращайся и не думаю о нас, пока я не позову тебя.

Далия сразу ушла. Увидев, как она уходит, я ощутила краткий проблеск здравого смысла. Я начала следовать за ней, но Ян встал и схватил меня. Я смотрела на бледные ладони, сжимающие мои руки, а не на него.

— Как думаешь, что ты делаешь? — спросила я вполголоса.

— Это.

Я ахнула, когда он дернул меня на диван. Все мои нервные окончания подскочили от ощущения его твердого тела сверху моего. Я думала сказать, что это плохая идея, но передумала, когда его рот накрыл мой.

Его рот был твердым, но губы были атласными и его поцелуй заставил меня отрицать жар, пронизывающий меня. Я потеряла эту смелость, без колебаний размыкая свои губы. Он углуби поцелуй, язык переплетался с моим, пока от вожделения у меня не закружилась голова. Его вкус, его аромат, то как его руки двигались в моих волосах, звук, который он издал, когда сосал мой язык…Я таяла и горела одновременно.

Затем я выгнулась напротив него, когда он поймал мою нижнюю губу своими клыками, слегка пронзив ее. Укус приправил наш поцелуй привкусом моей крови. Я прокусила его губу своими клыками, застонав, когда попробовала его кровь. Амброзия не сравнится. Затем я прокусила его язык и сосала его. Его поцелуй стал более эротичным. Эта глубокая внутренняя боль начала пульсировать, и мой контроль испарился. Слишком много.

Я поняла, что зашла слишком далеко, когда он переместился и я увидела его спину через широки плечи. Она была багровой, мои руки тоже были красными. В какой-то момент, я, должно быть, в кровь исполосовала его кожу.

— Прости! — Сказала я, убирая свои руки.

— Нет, — он схватил мои руки и положил их обратно на спину. — Я хочу больше.

Он разорвал мое пальто. Я была голой под ним и его взгляд стал расплавляющим, когда он осмотрел меня сверху.

— Ошеломительно, — проговорил он. — Едва могу поверить, что ты настоящая.

О, я была настоящей, и мне нужно было, чтобы он никогда не переставал целовать меня. Я опустила его голову и его рот снова коснулся моего. Затем я застонала, когда моя грудь коснулась его. Его мускулы были такими твердыми, такими упругими, но его кожа…шелк никогда не чувствовался таким богатым. Я потерла ее, чтобы почувствовать больше. Затем его руки начали скользить по мне. Все, что ныло, теперь чувствовалось, будто горит его прикосновением. Я чувствовала себя более изменившейся чем прежде, до того, как взорвалась. Вскоре я издавала невнятные звуки напротив его губ.

Он скользнул между моих открытых ног, затем скрутил свои бедра так, что выпуклость в его джинсах потерла меня там, где я пульсировала больше всего. Каждый извилистый удар заставлял меня изгибаться, пока я не сжала его своими бедрами также крепко, как и держала его руками. Мне было нужно, чтобы он был внутри меня. Я не могла ждать. На моем пути было только одно- чертовы джинсы, которые он еще носил.

Он зарычал, когда я рвала их перед, пока темная ткань не разлетелась во все стороны. Затем он сел и поймал мои руки.

— Нет, — сказал он, единственное слово ошеломило меня. — Пока ты не перестанешь сдерживаться.

Что?

— Я не сдерживаюсь, — начала я только для того, чтобы он с такой силой швырнул меня на диван, посылая меня и диван скользить по комнате.

Он подошел, когда стена наконец остановила диван.

— Лгунья. Единственный раз, когда ты не сдерживалась, когда порвала мне спину. — С каждым шагом его голос становился глубже. — Но после того, как ты извинилась за это, ты больше не брала мою кровь. Я не потерплю твоего полуответа. Я хочу все это, и, если ты продолжишь сдерживаться, — он наклонился, отказывая мне в поцелуе, который я искала, рывком раскрывая мои ноги. — Я буду мучить тебя с удовольствием, пока не разрушу твой контроль.

Глава 26

Дикий трепет пробежался по мне став приглушенной осторожностью.

— Я не могу. Я сделаю тебе больно.

— Хорошо, — сказал он с темным смехом. — С нетерпением жду этого.

Я набрала воздуха, чтобы поспорить. Он оторвался от меня, опуская свой рот между моих ног. Он не дразнил меня постоянно-углубляющимися движениями языка, ка делал это, когда мы впервые поцеловались. Он пожирал мою плоть с такой же развязностью, которую требовал, чтобы я дала ему. Мои чресла сжимались снова и снова от невероятного удовольствия. Я сжала его плечи, когда мои стоны перешли в громкие вопли.

— Отпусти, — я слышала, как он бормотал напротив моей плоти. — Дай мне всю себя.

Его язык, должно быть, был сделан из огня. Только это могло объяснять, как это опаляло меня. Я не помнила, чтобы бы я упала на пол, но должно быть так, потому что дерево заменило мягкую кожу дивана. Щепки пронзили мои пальцы от того, что я сильно вонзила в него ногти. Я не замечала боли. Не тогда, когда новая серия глубоких завихрений оторвала мою спину от пола.

Вопли продолжали вырываться из меня, настолько громко, что они заставили бы сотрудников клуба бежать, если бы Ян не заставил их не видеть и не слышать нас. Затем еще одна серия поглаживаний принесла новый прилив экстаза с внезапным потягиванием естества. Выпуск, в котором я так нуждалась, был прямо там-

Он оторвал свой рот, отказывая мне в оргазме, от которого я была в нескольких секундах.

— Нет. Пока ты действительно не отпустишь.

Разочарование заставило мою руку взлететь быстрее, чем я могла подумать. Затем я с ужасом уставилась на яркий отпечаток на его щеке.

— Я.…мне жаль…

Он подул на мою распухшую, ноющую плоть и мгновенное сжатие от удовольствия украло мой голос.

— Пощечина лучше, но все еще недостаточно.

Он хихикнул прежде, чем другое дразнящее дуновение задело мой клитор, как пучок перьев. Удовольствие только усилило мою нужду, как и следующий щелчок его языка.

Мои руки потянулись к его голове, чтобы побудить его вернутся вниз для большего. Он поймал, прижимая их к моему животу.

— Пока ты не раскроешь все, что сдерживаешь. До тех пор наслаждайся пыткой. — Тихий, порочный смех. — Я знаю, что делаю.

Он продолжал подводить меня к краю только для того, чтобы дернуть меня обратно, как будто он был Заклинателем Оргазма и точно знал, когда остановится. Прошло совсем немного времени, как я решила использовать магию, чтобы заставить его прекратить изысканные мучение. В то же время, темная часть меня хотела отпустить, как он убеждал. Повторяющиеся метания от страсти до отрицания разорвали мои последние слои контроля. Я больше не беспокоилась о том, чтобы зайти слишком далеко или причинить ему боль. Я не могла думать больше, чем нужно.

Я едва заметила одобряющее рычание Яна, когда разорвались цепи в самых глубоких частях меня. Внезапно, у меня было более, чем достаточно сил, чтобы вырваться из его захвата. Я отшвырнула от себя Яна достаточно сильно, чтобы он врезался в стену на другой стороне комнаты. Бетон и штукатурка лопнули от удара его телом, и мне было все равно. Я бросилась к нему, почти дикая в своей потребности иметь его.

Он был быстрее, встречая меня в середине комнаты. Он схватил меня прежде, чем врезать нас в ближайшую стену. Еще одно облако пыли, бетона и штукатурки вырвалось в воздух. Затем его рот раздавил мой, когда он подтянул мои бедра к своей талии. Грубый толчок обвил его по всей длине во мне. Мой пронзительный крик смешался с его хриплым криком.

Его хватка стала достаточно крепкой, чтобы причинить боль, если бы я могла чувствовать что-то кроме восторженного ожога внутри. Он начал двигаться и удовольствие прорвалось сквозь меня как никогда раньше. Его размер, моя гиперчувствительность к серебру в его пирсинге, вдобавок трение об него, толчки, которые совпадали с моей непреодолимой потребностью в стремительном оргазме… каждый выход заставлял меня рыдать с отрицанием, каждый толчок заставлял меня кричать о большем. Мне нужно было все от него. Все. Сейчас.

Кровь приправила наш поцелуй. Я не знала, была ли она моей или его. Также я не знала, кто из нас повалил другого на пол. Все, что я знала, так это свирепое удовольствие от жестких, глубоких толчков, которые заставляли меня рвать ему спину в поощрении. Он сжал мои бедра, двигаясь еще быстрее. Моя кульминация взревела, оставив меня почти бешеной. Он не мог отказать мне в этом снова. Он не мог. Я бы не позволила ему.

Я перевернула нас, пока не оказалась сверху него. Затем я сжала его бедра так сильно, что мои пальцы пронзили его кожу. Мне было все равно. Я довела себя до оргазма, который пронзил меня с мощью смертельного удара, выгнув мою спину и заставив меня кричать достаточно громко, чтобы повредить мои уши.

После этого я упала ему на грудь так обессилено, как будто меня закололи серебром в сердце. Несколько мгновений спустя он откинул мои волосы в сторону, чтобы поцеловать открывшийся изгиб моего горла.

— Отбитый стояк Люцифера, вот это настоящий трах.

Его голос пробился сквозь мое полупарализованное состояние. Я посмотрела на него сверху вниз…и ахнула. Его тело было покрыто красными полосами, которые могли быть только кровавыми следами от моих ногтей. Но не это заставило меня оцепенеть. Это был пол. Это не просто вмятина от полного безумия нашей страсти. В некоторых местах я могла видеть весь путь до танцпола ниже.

— Мне так… — Начала я только для того, чтобы его смех прервал меня.

— Если ты снова собираешься извинится, то остановись. Только дурак будет думать, что что-то изменится, а ты не дура.

Это было спорно, но сейчас не время. Я начала отрываться от него, чтобы он не подвергся опасности провалиться, если он сломает не ту опорную балку, но его руки приземлились мне на талию.

— Как думаешь, что ты делаешь?

Я указала на очевидное.

— Вытаскиваю нас из дыры.

— Позволь мне, — сказал он, его руки сжались на моих бедрах, пока он использовал свою силу, чтобы поднять нас наверх. Затем он перевернулся в воздухе, пока я не уставилась на него, а не вниз. Он все еще был во мне, все еще твердый и мои глаза расширились, поскольку этот воздушный трюк вызывал новые толчки, которые не казались случайными.

— Разве ты не закончил? — Я так и думала, но сказать, что была озабочена, было бы преуменьшением.

Его ухмылка сопровождалась изгибом бедер, что было совершенно не случайно.

— Ты имеешь в виду, кончил ли я? Да. Но я еще не закончил, маленький Страж. Прямо сейчас я намерен потерять весь свой контроль с собой, так как ты сказала во время нашего первого боя, — глубокий толчок согнул мой позвоночник от блаженства. — Мой ход.

Он сдерживал себя? Тогда я не могла дождаться, чтобы узнать, каким он будет сейчас.

— В таком случае, как ты сказал тогда…приди и возьми меня.

****

Несколько часов спустя Ян вошел в VIP комнату, скинув занавеску, служившую ему единственной одеждой.

— Клуб закрыт на ночь, последний сотрудник ушел домой, полиция уехала, а реставрационная компания не вернется до завтра.

— Хорошо, — сказала, радуясь, что не могу покраснеть.

Ян загипнотизировал сотрудников, чтобы они не видели и не слышали нас, но это не помешало им попытаться выяснить, почему стены, полы и мебель клуба были разрушены в VIP-секции. Они даже вызвали полицию и компанию, занимающуюся восстановительными строительными работами, чтобы уменьшить ущерб. Возможно, я была готова игнорировать нескольких забывчивых сотрудников в разгар нашей страсти, но несколько сотрудников, команду аварийно-восстановительных служб и нескольких полицейских? Нет.

Ян справился со всем этим, после того, как довел меня до самого невероятного оргазма в моей жизни. Я могла бы помочь ему стереть воспоминания и вывести нашу аудиторию, если бы не была слишком занята, отходя от последствий. Теперь в клубе не было никого, кроме него, меня и Сильвера, который в настоящий момент сидел на потолочной балке клуба. Я старалась не задаваться вопросом, как долго там был Симаргл. Было достаточно неловко осознавать, что какое-то время я игнорировала аудиторию людей, не добавляя своего нового питомца в эту смесь вуайеристов.

Сейчас я лежала на двух оставшихся не сломанных кушетках. Я сдвинула их вместе, пока они не образовали исправную, хоть и узкую, кровать. Моим покрывала были больше занавес комнаты. Темно-красная ткань зашуршала, когда Ян наконец присоединился ко мне. Его легкий поцелуй в макушку не должен был заставить меня чувствовать себя теплее, нон он так и сделал, как и рука, которую он обнял, чтобы притянуть меня поближе.

— Сколько времени?

Мне было все равно, но вопрос был барьером от очень незнакомых чувств, циркулирующих внутри меня. Я не могла решить, что было более смущающим; мысль о том, что он заставил меня заниматься сексом перед несколькими незнакомцами, или мысль о том, насколько меня не волновало это в то время. Была ли я на самом деле эксгибиционистом под всем своим контролем, завоеванным с трудом? Или он так сильно завладел моим телом и эмоциями, что сделал меня такой, вопреки себе?

— Чуть больше полуночи, — ответил он, сдвигаясь, пока не повернулся ко мне.

Я обнаружила, что была не готова смотреть ему в глаза, поэтому быстро закрыла свои, как будто я устала.

Я, должна быть, была не убедительна, так как его грудь начала вибрировать от смеха.

— Вижу, щиты в полную силу.

— Не понимаю, о чем ты, — сказала я, открывая глаза, потому что у меня не было другого выбора.

Его пальцы проследили мою ключицу.

— Всю свою жизнь ты скрывала, что ты есть, вплоть до серебряного сияние в твоих глазах и неповторимой внешности, которой ты очаровывала себя. Да, я понял, что это было твоей настоящей внешностью, когда ты поднялась из пепла в ней. Итак, за очень короткий промежуток времени, ты раскрыла свой истинный облик, свой настоящий аромат, свою родословную, свою силу, а сейчас и еще свою страсть. Ты чувствуешь себя разоблаченной, так что понятно, что ты пытаешься снова эмоционально спрятаться.

Я вздрогнула от его предельной точности. С сардонической улыбкой, он повернул меня в позу ложечки и затем притянул меня к своей груди. Теперь его слишком знающий взгляд был вне поля зрения.

— Лучше?

Я не отвечала, даже когда внутренний напряженный узел ослабился. Да, отсутствие необходимости смотреть на него помогло, но это не сравнимо со всем остальным. Он был прав; я чувствовала себя в высшей степени разоблаченной. Если бы я не была настолько физически удовлетворена, я бы даже встала и пошла прогуляться в попытке перегруппироваться.

Он вздохнул, как будто мог чувствовать мою продолжающуюся борьбу.

— Поможет ли, если я расскажу тебе один из моих глубоких, темным секретов?

— Да, — сказала я сразу. Я так мало знала о нем, а он знал обо мне больше, чем кто-либо за столетия.

Его смех пощекотал мою шею сзади.

— Очень хорошо, вот, что обо мне знает только Менчерес: мое настоящее имя не Ян.

Глава 27

Это заставило меня шокировано сесть.

— Что? — Неужели в его досье не было ничего верного?

— Это правда. Даже мои лучшие друзья не знают этого. Они встретили меня как Яна, когда мы были осужденными на пути в исправительные колонии Нового Южного Уэльса. Я слишком страдал от морской болезни чтобы сказать им, что это не мое настоящее имя. Умер бы от обезвоживания в этом рейсе, если бы Криспин не поделился со мной своей скудной едой и водой, запугав Чарльза и Тимоти делать то же самое.

— Вот почему ты ненавидишь лодки, — пробормотала я, вспоминая его комментарий в частном аэропорту Польши.

— О, действительно. Никто не праздновал изобретение полета больше, чем я. С самолетами, доступными для межконтинентальный путешествий, мне больше никогда не приходилось ступать на вздымающийся корабль снова.

Я уже рассказала ему слишком много, но по какой-то причине я еще кое-что раскрыла.

— Я огня боюсь, — призналась я. — Вот почему я чувствовала то же самое в отношении изобретения электричества. Но если твое имя не Ян, почему все так думают?

В его голосе прозвучали задумчивые нотки.

— В тысяча семьсот восемьдесят восьмом году в Лондоне Ян Мейнард убил проститутку и был приговорен к двадцати годам каторжных работ в австралийских исправительных колониях. Но Ян никогда не ступал на «Александра». Меня заменили на него за ночь до отправки заключенных.

— Почему? И как им удалось скрыть подмену?

— Жадность. — Его тон был небрежным, но его запах испортился. — Отец Яна подкупил охранников, чтобы мои протесты не были услышаны. Не могу их винить. У охранников был выбор между гневом богача, если они расскажут, или получить хорошую сумму в карман за молчание. Они сделали мудрый выбор.

— Ты очень снисходительный, — сказала я, ощущая весь гнев, который он не испытывал по отношению к действиям жадных охранников.

— Они не предавали меня. — Сталь окаймила его голос. — Я оставляю свой гнев на тех, кто это сделал. Я не случайно оказался в тюрьме в ночь подмены. Меня заманили туда под ложным предлогом. Видишь ли, мой отец также был отцом Яна, но виконт Мейнард считал Яна достойным спасения, поскольку он был его законным наследником. Я был просто прискорбным результатом его интрижки с его бывшей посудомойкой. Тем не менее, мы были примерно одного возраста и выглядели достаточно похоже, поэтому виконт Мейнард знал, что подмена сойдет ему с рук.

Я закрыла глаза. Такие жестокие классовые различия исчезли в последние столетия, но я хорошо помнила, когда они имели разницу между жизнью и смертью.

— Мне жаль. Это было непростительно с его стороны.

— Я тоже так думал, — сухо сказал он. — Особенно, когда он убедил мою мать согласиться с этим. — При моем резком вдохе он добавил: — Ее первоначальное предательство было, по крайней мере, понятно. Мой отец угрожал выгнать ее и ее нового мужа на улицу. Они были его арендаторами, поэтому он мог их выселить, а была зима. Если холод не убил бы их, наступила бы голодная смерть, а она была беременна.

— Какой монстр, — сказала я с ненавистью. Одной из истинных радостей моей работы, была в вершении правосудия над такими, как виконт Мейнард.

— Да, именно поэтому моя мама хранила молчание. — Он остановился на секунду. Когда он снова заговорил, его тон стал грубее. — То, что я узнал намного позже было то, что после подмены она не смогла этого вынести и рассказала все судьям. Мой отец отверг это как бред сумасшедшей и потратил много денег, чтобы заставить молчать всех, кто мог бы ей поверить. Затем он выселил их, как и обещал. Она умерла от пневмонии до рождения ребенка. Я не знал, конечно. Я был отправлен к тому времени. В течении почти двух десятилетий я ненавидел ее за предательство, а она все это время была мертва, потому что пыталась спасти меня.

Я закрыла глаза. Немногие вещи были так сокрушительны, как вес смерти любимого. Этот вес утяжелялся, когда усугублялся чувством вины. Я разрывала себя на части, размышляя о том, могла ли я что-то сделать, чтобы вытащить Теноха назад из тьмы, которая заставила его покончить с собой. От боли в его тоне и от того, как напряглось его тело, словно принимая невидимые удары, он все еще наказывал себя смертью своей матери и своей ошибочной ненавистью к ней.

— Это была не твоя вина.

Эти слова были много раз сказаны мне Тенохом. Я не верила им, но мне все еще нужно было слышать их. Может быть, Яну тоже сейчас нужно.

Он выпустил смешок.

— Я не бросил ее умирать, но сделал почти все остальное. Я должен был в одиночку кричать о подмене весь путь от тюрьмы до исправительных колоний. Но мой отец сказал мне, что никто не поверит мне и я был запуган его положением, подкупленными охранниками и верой в то, что я, простолюдин, не смогу одержать победу над «лучшими», какими себя видели дворяне тогда. Поэтому я молчал.

— Возможно, ты не смог бы победить, — мягко сказала я. — Суды тогда отдавали предпочтение богатым и могущественным. — Они все еще это делали, слишком часто. — Плюс, твой отец был безжалостным человеком. Он, вероятно, заставил бы тебя замолчать, если бы ты проговорился.

— Что же я получил, играя в безопасность и недонесения властям? — резко ответил он. — Приговор за убийство, адское заключение и мертвую маму, которую я ненавидел прежде, чем узнал, что она была намного храбрее меня.

Так много вещей о нем теперь имело смысл. Я удивлялась, как кто-то, столь лояльный и благородный мог быть таким мятежным, презирающим закон, манипулирующим ублюдком. Теперь я понимала. Ян превратился в совершенную противоположность человеку, которым он был тогда, потому что он обвинял этого человека в своем заключении и смерти его матери. Не потому ли Ян умрет за своих друзей, но постоянно держит их на расстоянии вытянутой руки? Разве он не верил, что тоже заслуживает их любви?

Я не собиралась давить, спрашивая. Когда кто-то показывает вам свои шрамы, вы не тыкаете в них, чтобы узнать, какой из них причинит боли больше всего.

— Скажи мне, что твой отец заплатил за то, что сделал, — сказала я вместо этого. — Скажи мне, что он умер жестоко и мучительно.

Он издал признательный звук на горячность моего тона.

— Два десятилетия спустя, когда я вернулся в Лондон, я допросил его, чтобы выяснить остальное, что произошло. Потом я вырвал его горло.

Хорошо.

— Что на счет твоего брата?

Он вздохнул.

— Мне не нужно было его убивать. О, я хотел, так как он был в восторге от подмены в тюрьме, несмотря на то, что мы были дружны, как наследник и ублюдок. Но то, что Ян нарушил закон и отец отправил его к родственникам во Францию оказалось недостаточно, чтобы обуздать его садистские наклонности. В конце концов, он убил не ту проститутку и был убит ее любовником.

Справедливость восторжествовала, подумала я, но оставила это при себе.

— После того, как ты сбежал из исправительной колонии, ты решил оставить себе имя, которое тебя навязали. Почему?

Он так долго молчал, что я собиралась снять вопрос. Но затем он сказал:

— Полагаю, по той же причине, что и мой друг Чарльз, называющий себя Спейдом- инструментом, который ему назначили. Некоторые вещи вы не хотите забыть, чтобы не потерять урок, полученный с ними. Моим уроком было осознание, кто я. Я думал, что знаю, когда времена легкие, но то, кто ты, когда все плохо, и есть настоящая правда. На самом деле, именно поэтому я наслаждаюсь болью. Ты либо чувствуешь это, либо нет- никакой лжи, сломанного доверия и никакого самообмана. Тогда я думал, что я не убийца, как мой брат. Оказалось, что был. Когда я принял это, я сохранил имя Яна, как напоминание.

— Кого ты убил? — спросила я мягко.

Я почувствовала, как он положил голову на руку. Я хотела обернуться, но осталась смотреть в другую сторону. Может, ему нужна была иллюзия уединения, как и мне раньше.

— Надзирателя тюремной колонии. Он полюбил меня, и он был мерзким подонком, которого не волновало, что я не мог ответить ему взаимностью. После третьего или четвертого изнасилования, — он пожал плечами, будто это число больше не волновало его. — Я решил убить его. Знал, что буду висеть за это, но мне было все равно. Однажды ночью, я выманил его за пределы лагеря, под видом жажды его внимания. Затем я перерезал ему горло и побежал. Думал, что другие охранники поймают меня, но проходили дни и они меня не поймали, и тогда я понял, что сбежал. Тогда я понял, что это не имело значения. Я все равно бы умер. Ты слышала остальную часть истории.

Да. Менчерес нашел его, и родилась безграничная преданность Яна своему родителю.

— Спасибо, что ответил на мой вопрос, — сказа я ровным голосом. — Но я не согласны с причиной, по которой ты сохранил имя брата. Ты не был убийцей, как он. Ты был мстителем за обиды. Если я тогда выбирала тебе имя, то выбрала бы Аекитас.

— Латинское понятие справедливости? — Я почувствовала его смех, затем почувствовала прикосновение его губ к моей спине. — Иногда, маленький Страж, ты действительно восхитительна. Я настолько далек от «справедливости», насколько может быть человек. Я согласился бы на это, если бы был ироничным.

— Как я называю себя латинским словом «истина», когда все во мне ложь? — Заметила я.

Теперь его смех стал ниже.

— Да, и я снимаю перед тобой шляпу. Я думал, что я мятежник, но ты- само определение этого слова.

— На тебе нет шляпы, — пробормотала я.

— Нет, есть, — сказал он, подчеркивая свою точку зрения, подтягивая складку ткани между нами. Я закрыла глаза, когда почувствовала его голое, роскошное тело напротив моего. Всего несколько минут назад я была более, чем довольна, но сейчас голод усилился, как будто мне давно отказывали.

Почему я не знала, что секс с ним вызывает привыкание? У него не было бесконечного потока мужчин и женщин, преследующих его без причин. Но я не могла позволить себе так жаждать его. Это было почти так же опасно, как и наши рискованные обстоятельства. Он не только нашел вход в мои самые глубокие секреты; я боялась, что он также взломает дверь в мое сердце.

— Какое твое настоящее имя? — спросила я, надеясь, что его отказ от обличающего вопроса затормозит мои эмоции.

Я почувствовала, как он напрягся во всех смыслах. Я думала, что мое отклонение сработало, и он собирается уйти. Затем он сказал:

— Я скажу тебе при условии, что ты никогда не будешь называть меня так. Я давно решил сохранить имя Ян, Яном и останусь.

— Идет, — сказала я, любопытство одолело меня.

— Киллиан, — сказал он слегка смущенно, будто забыл каково это, когда это имя сходило с его губ. — Имя, с которым я родился, было Киллиан.

Я абсолютно не должна рассказывать ему следующую часть. Не должна, не должна…ох, к черту.

— Тенох назвал меня Ариэль. Он выбрал его, потому что это было название города, из которого он спас меня. — Я слабо рассмеялась. — Теперь каждый, кто слышит «Ариэль», думает о вымышленной русалке. Даже если бы секретность не заставила меня сменить имя, я бы все равно это сделала из-за этого.

— Тенох дал его тебе? Ты не помнишь, с каким именем была рождена?

Я закрыла глаза и увидела только огонь; самое раннее мое воспоминание.

— Нет. Я была очень маленькой, когда люди Дагона сожгли мою деревню. Когда я поднялась из пепла, они отвели меня к своему хозяину, и Дагон называл меня только «девочка».

Я долго задавалась вопросом, было ли причиной, что каждый раз, когда я умирала, я загоралась и превращалась в пепел, потому что это случилось в первый раз. Или может это было то, что когда-то случилось с кем-то из моей родословной. Я не знала. Насколько мне известно, я была единственной в своем роде.

Теперь руки, устроившиеся на мне, были утешающими, а не чувственными.

— Должно быть, поэтому ты так сильно хочешь увидеть Дагона мертвым.

Мой смех был горьким.

— На самом деле не так. Я бы не рискнула тысячами новых лет, которые я могла бы прожить, отправившись на поиски вероятного самоубийства, лишь бы отомстить за себя.

Его пауза звучала удивленно.

— Если не за себя, то за кого ты пытаешься отомстить?

Тысячи людей, чьи крики еще звучали в моих ушах. Но если бы я сказала Яну об этом, мне пришлось бы рассказать ему все остальное, а я не могла. Воспоминания слишком сильно болели.

— Почему я тебе это рассказываю? — Задалась я вопросом вслух. — Я не знаю, что в тебе такого, что заставило меня рассказать тебе секреты, которые знал только Тенох. Я даже не рассказала Сюнь Гуань, что я на самом деле, а она была моим самым близким другом и случайной любовницей на протяжении веков.

Его фырканье прошелестело в моих волосах.

— Может ты и знаешь Сюнь Гуань дольше, чем я живу, но она не настоящий друг. Была бы, то не заставила бы тебя доказать твои притязания на меня. Она бы отпустила это. Люди, которые ценят закон превыше всего, могут вызывать восхищение, но из них получаются ужасные доверенные лица. Если твои другие друзья и бывшие любовники похожи на нее, то неудивительно, что ты поделилась своими секретами со мной. Обстоятельства, возможно, вынудили тебя раскрыть некоторые из них, но ты рассказала мне все остальное, потому что знаешь, что нужна мне и я тебя не предам. И так как я негодяй, который делал куда более худшие вещи, ты так же знаешь, что я не буду осуждать тебя.

— Ты гораздо меньший негодяй, чем утверждаешь. На самом деле, мне придется переписать все твое досье, когда это закончится.

Он хихикнул.

— Не смей. Я очень много работал, чтобы создать свою ужасную, грязную репутацию. — Затем его смех стих и его тон стал серьезным. — Конечно, есть и другая причина. Очень реальная возможность, что мы оба скоро умрем. Вот почему ты делишься некоторым из своих тщательно охраняемых секретов. По той же причине, почему я поделился с тобой своими. Когда времени мало, что-то меньшее, чем честность, кажется пустой тратой усилий.

Как же и это было правдивым.

— Я все еще хочу знать, почему ты рискуешь своей жизнью, чтобы убить Дагона, — сказал он, сейчас его тон был мягче. — Но, если ты не хочешь мне говорить, или просто не можешь, я понимаю.

На удивление, часть меня хотела ему сказать. Должно быть, он прав. Со смертью Теноха я потеряла единственного человека, который знал обо мне все и все равно принял меня. Я не осознавала, насколько я была одинока, пока не нашла кого-то еще, с кем могла бы поделиться своими секретами. И да, времени действительно могло быть мало, так что мое цепляние за мои секреты могло быть самим определением потерянных усилий.

Но я также не могла вынести самые ужасные аспекты моего прошлого. Не сейчас. Мне нужно было держать их закопанными. Хотя Ян был опасен для моего сердца, я знала, что он может стереть прошлое и все остальное из моей головы.

— Я не хочу больше разговаривать, — сказала я, разворачиваясь и прижимаясь своим ртом к его.

Он сразу же ответил, будто знал, как отчаянно я хочу убежать от преследующих меня воспоминаний. Вскоре, его губы, ладони и тело потребовали моего полного внимания. На этот раз мне не были нужны никаких подсказок, чтобы отпустить весь мой контроль. Он уже доказал, что может взять все, что у меня было, и я отдала ему все без ограничений.

Что касается клуба…что ж, он оказался более хрупким. Ведь для этого и была страховка, верно? В случае, если она не покроет весь ущерб, позже я устрою чек и отправлю его владельцам. Это были бы лучшие деньги, которые я когда-либо тратила.

Глава 28

Мы покинули клуб на рассвете. Как у вампира, это был самый нелюбимый час для путешествий, но на данный момент он был самым безопасным. С солнцем нам не пришлось беспокоиться, что Дагон подкрадется к нам, если решить проигнорировать предупреждение моего отца так скоро. И яркие лучи солнца теперь вызвали у меня улыбку, а не отскакивание, как вчера. Какую разницу имело отсутствие похмелья. И много секса.

Я оделась в одежду, которую нашла в бюро находок в клубе. Она не сочеталась, но это не имело значения. Ян был одет в полицейскую форму. Я сомневалась, что он нашел это в бюро находок, и предположила, что один из офицеров, который приехал вчера вечером в клуб, должно быть, уехал менее одетым, чем приехал. Я могла только вообразить, какую историю Ян внедрил в его голову, объясняющую отсутствие одежды.

Сильвер шел рядом с нами с на поводке, как и любой другой питомец. Я наложила на него гламур, чтобы его крылья и перья не были видны. Сейчас он выглядел как уменьшенная версия серого самоеда.

Я тоже наложила на себя гламур, используя внешность, которую обычно носила. Беспризорница, если послушать, как Ян описывает ее. Да, она была менее красивая и соблазнительная, как мое истинное обличие, но Тенох придал мне такой вид, используя в качестве шаблона внешность своей биологической дочери. Я оставила своей цвет кожи, но я все еще считала, что ношение лица его дочери и формы было одной из самых высоких почестей в моей жизни. Тенох так сильно ее любил, что помнил каждую ее деталь даже через тысячи лет после ее смерти. Он поделился со мной своей любимой памятью, чтобы помочь мне скрыться от Дагона, моих бывших похитителей и последователей Дагона. Еще до того, как он обратил меня в вампира, Тенох обращался со мной, как будто я была его семьей.

— Черт побери!

Проклятие Яна повернуло мою голову. Он поднес к уху новый мобильный, который как-то достал. Его губы сжались в тонкую линию, пока он слушал. Я не могла разобрать слов, но мне показалось, что я узнала голос Менчереса. Казалось, Ян слушает записанное сообщение. Затем Ян внезапно швырнул телефон об землю так сильно, что он разбился.

— Что случилось? — Неужели Дагон сделал что-то ужасное с одним из друзей Яна? Это было так на него похоже.

— Сюнь Гуань, — зарычал Ян.

Я моргнула.

— Что насчет нее? — Она никому не навредит…

Ян растоптал остатки своего телефона, как будто недостаточно уничтожил его.

— Ревнивая сука озвучила столько беспокойства по поводу нашего мнимого брака, что это дошло до Менчереса. Так вот, он требует знать, какого дьявола происходит, и, если я проигнорирую его, за нами будут охотиться два человека.

Я знала бесчисленное количество слов на разных языках, но «О, черт»- вот что вылетело у меня изо рта.

Ян разочарованно посмотрел на меня.

— Точно. — Затем он пробормотал еще несколько проклятий, заканчивающихся словами: — Менчерес расскажет Криспину, Криспин расскажет Кэт, а Кэт расскажет всем. С таким же успехом, можно начать покупку кровавого обручального кольца прямо сейчас.

— Черт! — Сказала я с большей яростью. — Это значит, что Дагон тоже услышит это!

Ян бросил на меня сердитый взгляд.

— Как-будто меня волнует, что он подумает.

Его острый ум, должно быть, притупился от ужаса, что его выдавали за якобы женатого мужчину.

— Теперь Дагон знает, что я жива, но он не знает, под какой личностью я скрывалась. Он знает, что мы напарники, так как ты думаешь, сколько времени ему понадобится, чтобы понять, что я на самом деле Веритас, когда он услышит, что ты внезапно женился на Страже Закона?

Брови Яна сошлись в хмуром взгляде.

— Все, что ты делала, чтобы спрятаться—

— Разоблачено, — сказала я, вздрогнув. — Просто так.

Черт возьми, Сюнь Гуань! Как ты могла?

Но это была не ее вина. Я не должна была подпускать Сюнь Гуань так близко, чтобы причинить ей боль. Я знала, что ее чувства глубоки и время от времени искала утешения в ее руках. Как и Ян, она тоже почувствовала, что я сдерживаюсь как в постели, так и вне ее. Но я никогда не теряла бдительности рядом с ней. Мой отказ глубоко ранил Сюнь Гуань, как и мое отречение от серьезных отношений. Теперь мой предполагаемый разворот в сторону брака с виртуальным незнакомцем, должно быть, стал последней каплей для нее. Я должна винить только себя, что она говорила с другими о своей боли.

Тем не менее, все люди, за которых я должна была добиться справедливости, не заслуживали, чтобы Дагон побил меня из-за этого. Ян тоже, и я была ему нужна, чтобы обеспечить ему победу. Часы может и завели⁶ мой псевдоним, но игра еще не закончилась.

— Мы разберемся с Менчересом, разыграв счастливую пару, и тогда нам придется действовать быстро, чтобы убить Дагона.

— Как? — спросил Ян прямо. — Даже если бы могли убедить Менчереса, что наш брак подлинный, хоть и в высшей степени идиотский, наши планы на Дагона требуют времени. У нас сейчас его нет.

— Я знаю! — Мой мозг заболел от всех идей, которые я придумывала и сразу же отбрасывала. Мои страдания, должно быть, были ощутимыми, потому что Сильвер заскулил и прижался к моей ноге. Я наклонилась, чтобы погладить его, пытаясь понять, как мы сможем сжать наш оригинальный, тщательно продуманный план в гораздо более быструю версию.

Ян опустился на колени рядом со мной.

— Не хотел на тебя огрызаться. Ничего из этого не твоя вина.

— Нет? — Сказала я с невеселым смехом. — Это не одна из твоих бывший любовниц разрушила наши планы к черту.

— Могла бы быть, — сказал он, внезапно улыбнувшись мне. — По статистике, так и должно быть. Несмотря на твой огромный возраст, ты, вероятно, ограничивалась четырьмя или пятью любовниками в год. Я часто проходил это число за одну ночь, поэтому мои бывшие, несомненно, превосходят твоих.

Поскольку он сильно переоценил моих любовников, он был прав.

— Я помню, что ты делал, когда нашла тебя, — сказала я.

— А, это. — Ян отмахнулся от карнавальной оргии. — Даже не получал удовольствия.

— Согласна. Ты выглядел более несчастным, чем все остальные.

Его брови приподнялись.

— «Несчастный» может с натяжкой…

Я вздохнула.

— Ну же, Ян. Ты думал, что тебе осталось жить всего сто недель. Ты решил провести это время не со своими друзьями, не с членами твоей линии, даже не с незнакомцами, которые находили бы тебя привлекательным. Вместо этого ты проводил его с людьми, которым платил, чтобы они были рядом. Это должно было быть ужасно одиноко, делать эту оргию всего в нескольких шагах от самобичевания по шкале страданий.

Сардоническая улыбка скрутила его рот.

— Как это похоже на тебя- игнорировать поверхность и видеть то, что под ней. Большинство людей не беспокоится. Но в одном ты ошибаешься. Быть с моими друзьями было бы еще хуже. Тогда бы мне пришлось думать, как сильно я буду по ним скучать. Тем не менее, с течением времени, я хотел больше воспоминаний о том, каково это, когда люди прикасаются ко мне, не причиняя мне вреда. Знал, что это будет последним, что я получу, так как у меня было меньше двух лет до того, как Дагон придет по мою душу. Конечно, оргия помогла мне почувствовать себя еще более одиноким. С таким же успехом можно было бы хлопать дверьми в пустом доме, притворяясь, что эти звуки издаются другими людьми.

Я коснулась его лица.

— Я знаю, каково это лечить боль нездоровыми методами. Иногда я становлюсь осуждающей и забываю об этом, но когда я оправлялась от своей худшей травмы, я делала вещи, которые не дают мне право критиковать тебя или кого-то еще

Он накрыл своей рукой мою, которой я держала его лицо.

— Возможно, однажды ты расскажешь мне о своей самой худшей травме.

Я отвернулась, снова мельком заметив его сардоническую улыбку прежде, чем опустил руку. Я сразу же заскучала по его прикосновению, но все еще не могла раскрыться так, как он хотел.

— Так что действия Сюнь Гуань не твоя вина, — сказал он, возвращаясь к исходной точке.

Сильвер уловил мою внутреннюю суматоху. Он снова заскулил, потершись об меня головой. Я взбила его перья возле крыльев, затем остановилась, почувствовав что-то неровное. Затем я погрузила пальцы глубже, чтобы посмотреть, что это.

Неровности были шрамами. Гнев прожег меня насквозь. Я не могла себе представить, какой ущерб должен был нанести Дагон, чтобы навсегда оставить шрамы на существе, которое исцелялось почти так же хорошо, как и я. Хвала всем богам, что нордический вампир был болтлив. Если бы он не рассказал мне об отслеживающим кровь заклинании Дагона, Сильвер вернулся бы в самый жестокий плен, чтобы Дагон мог получить прибыль от существа, которое было создано, чтобы его лелеяли—

— Сильвер! — Вскрикнула я, подскочив от волнения.

Это так поразило Симаргла, что он полетел обратно, пока его новый повод не остановил его. Я сразу начала его успокаивать, пока Ян смотрел на меня, как будто я сошла с ума.

— Я не сумасшедшая, — объявила я, а затем рассмеялась, когда ближайшая к нам пара подслушала это и дважды посмотрела на нас. Да, полагаю, это вряд ли было убедительным подтверждением чьего-либо здравомыслия. — Я знаю, как мы можем притащить к себе Дагона, когда захотим.

— Сняв твое защитное заклинание с моих меток, — ответил Ян.

Я махнула на его промежность.

— Не то что бы, хотя это тоже помогло бы. Тем не менее, тогда Дагон поймет, что это ловушка, потому что ты никогда бы не сделал это случайно. Но если я позволю заклинанию, блокирующему слежку крови Сильвера, рассеяться, Дагон снова сможет отследить его. Он знает, что Сильвер с нами, и Дагон достаточно высокомерен чтобы поверить, что его магия проделала дыру в моем заклинании. Если Дагон подумает, что одолел мою магию, он не должен будет ожидать ловушки.

Даже лучше, мой отец не сможет наказать меня за нарушения его приказа. Дагон нанесет удар, как только увидит меня. Тогда все, что я сделаю, чтобы защитить себя, можно было по праву назвать самообороной.

На долю секунды тревога промелькнула на лице Яна. Я не могла понять почему, но потом она исчезла, будто ее никогда и не было.

— Высокомерен Дагон, или нет, он не дурак. Он все равно будет действовать. Нам понадобиться вся наша объединенная сила, чтобы убить его, плюс несколько заколдованных зеркал наготове.

Почему все, что он сказал, смогло удивить меня больше?

— Ты собираешься использовать зеркальную ловушку на Дагоне? — Я, конечно, собиралась, но не поделилась этим с Яном.

Он изумленно посмотрел на меня.

— Как думаешь, почему я сначала проверил это на тебе? Поверь мне, было много других способов выиграть наше пари.

— Думаешь? — Сказала я, улыбаясь, потому что у меняя снова появилась надежда.

Он наклонился.

— Не думаю, — пробормотал он. — Знаю. Так же, как и знал, что должен завладеть тобой даже тогда, когда презирал тебя за то, что, как я думал, ты сделала.

Его близость достаточно отвлекала. Когда его рот скользнул к самому чувствительному месту на моем горле, я почти забыла, о чем мы говорили. Когда он слегка укусил его, желание пронзило меня, как стрела, выпущенная из арбалета высокого напряжения.

— Я никогда не убиваю невинных, — удалось мне выдохнуть. — То, что Кейти родилась другой, не означает, что она родилась не так. Действия, а не существование, определяют характер.

— Не могу не согласиться, — зарычал он напротив моей кожи прежде, чем медленное полизывание заставило меня содрогнуться. — Все мои инстинкты говорили это мне о тебе, но я видел тебя на казни. Не мог связать это с тем, что говорило мне мое нутро до твоего пьяного признания.

Все больше и больше я радовалась, что напилась прошлой ночью. Это тоже было очень на меня не похоже, но я, очевидно, была гордой пьяницей.

— Стоп, — сказала я, неохотно отталкивая его. — У нас есть работа. Позвони Менчересу и попытайся успокоить его. Как только мы позаботимся о нем, мы приступим к подготовке этих зеркал для Дагона.

Легкая усмешка скривила его рот

— Есть еще заказы?

Десятки откровенных мгновенно пронеслись в моей голове. Ян вдохнул, будто пробуя воздух.

— Я скучаю по твоему настоящему аромату, когда ты возбуждаешься. Этот пахнет, как ты выглядишь: скучно и мило. Но когда твой гламур спадает, и ты такая, какая должна быть, — еще один вдох, снова поднеся рот к моему горлу. — Твой запах напоминает мне весенние дожди во время грозы- дикий, чистый, убийственный и потрясающе красивый, как и ты.

Я закрыла глаза, позволил его голосу, словам и близости омыть себя. Никогда еще никто не влиял на меня на таком уровне. Часть меня, которая любила это, жадно глотала каждое загадочное ощущение. Но логичная часть говорила, что все это обернется только болью. Хуже того, я знала, что логичная часть была права.

Ян нуждался во мне сейчас, но, когда он не будет, он уйдет. Он не притворялся в этом. Может он и наслаждался преимуществами нашей совместной работы, но я была единственной, кто чувствовал вещи на более глубоком уровне. Это должно было прекратиться, пока Сюнь Гуань стала не единственной, кто лелеет растерянное и раненное сердце.

— Сохрани свои комплименты на потом, — сказала я, открывая глаза. — У нас сейчас слишком много работы.

Теперь улыбка Яна стала частичной ухмылкой.

— Любишь поднимать эти щиты, да?

Когда они были единственной вещью, защищающей меня от натиска эмоций, которые ощущала только я? Да.

— Понятия не имею, о чем ты, но разве тебе не нужно сделать звонок?

— Так и сделаю.

Он подошел к ближайшему к нам человеку, несколько раз взглянул на него со вспышкой и вернулся, держа мобильный телефон. Один раз он набрал номер Менчереса, на второй звонок ответили.

— Менчерес, — сказал Ян ярким, бодрым голосом. — Получил твои пятнадцать сообщений.

— Это правда? — Я стояла так близко к Яну, что могла четко слышать Менчереса. Бывший фараон никогда не звучал более расстроенным. — Ты действительно женился?

Ян поморщился, но сказал:

— Кажется, хорошие новости быстро распространяются, — самым светлым тоном.

Если бы я не знала, как сильно он не хотел, чтобы новости об этом притворстве дошли до Менчереса, я бы никогда не догадалась, чего стоило ему это подтвердить.

Тишина целую, очень неудобную минуту. Затем Менчерес сказал:

— Ты все еще в Нью-Йорке? — Таким плоским тоном, что я была потрясена. Менчерес был расстроен это одно. Но его холодное звучание обычно означало, что люди умрут.

— На данный момент, — ответил Ян. — Но мы скоро уезжаем—

— Я уже здесь, — прервал Менчерес. — Я прилетел, как только получил сведения о том, где ты был и что сделал.

Ян закатил глаза.

— Конечно, ты прилетел. — Затем он покачал головой, словно говоря, родитель, что ты собираешься делать? — Мы остановимся. Остаться в Ритце? Или в Вальдорфе?

— В Ритце, — резко ответил Менчерес. — Пентхаус люкс. Приходи сейчас и не бери ее с собой.

Ее? Я даже не заслуживала, чтобы меня называли по имени? Обычно безупречные манеры Менчереса предшествовали рыцарству на многие тысячи лет, и я часто задавалась вопросом, был ли он тем, кто его изобрел. Теперь я была «ею». Должно быть, он действительно был в ярости.

— До скорой встречи, — сказала Ян и повесил трубку.

Я посмотрела на него после того, как дважды проверила, действительно ли он отключил звонок.

— Ты ведь понимаешь, что я пойду с тобой, да?

Смех Яна был таким же беспечным, как и тон, которым он подтвердил брак, которого никогда не хотел.

— Как ты напомнила Сюнь Гуань, где один вампир-супруг, там разрешено быть и другому. Но тебе действительно нужно измениться. — Его взгляд осмотрел мою несочетающуюся одежду и слишком большую обувь, издавая цыкающий звук. — Ты не можешь показаться своему новому свекру похожей на дворника.

— Если я не заставлю кого-нибудь поменяться со мной одеждой, я не увижу, как можно улучшить свой наряд. Мы оставили свои кошельки в гостиничном номере, разрушенном вампирами, помнишь?

— Разве ты не знаешь тролля, который должен тебе целый грузовик золота? — возразил он.

— Он не должен мне, — поправила я, но Ян был прав. Я никогда не собиралась забрать золото, обещанное мне Нехтаном, но было намного проще обменять часть этого на наличные деньги в местном ломбарде, чем получить новое удостоверение личности, необходимое для доступа к моим счетам. Наличные также было сложнее отследить. Значит, Нехтан.

— Давай заскочим в Центральный Парк.

Глава 29

Потребовалось заложить одно из предложений Нехтана из пруда, чтобы мы с Яном стали выглядеть намного приятней. Я заложила еще несколько вещей на деньги на дорогу, остальное же оставила на складе, который в спешке арендовала. Поездка на грузовике, заполненным золотом, прибавила бы нам больше проблем, чем уже есть. Но как только мы переступили порог пентхауса Менчереса, я поняла, что это будет намного хуже, чем встреча с неодобрительным свекром. Ян тоже это сразу увидел.

— Это что, вмешательство? — потребовал он у трех мужчин и одной женщины, выстроившихся у дверей отеля. — Ты выглядишь так, будто готов атаковать.

— Мы, если ты попытаешься уйти, — ответил Менчерес язвительно-ровным тоном. — И я сказал тебе не приводить ее.

— В любом случае «она» здесь, — сказала я, раздражение заставило меня игнорировать ужасную грамматику этого утверждения.

Я узнала их всех, хотя не помнила, чтобы раньше встречала высокого, долговязого вампира с черными, колючими волосами. Из досье Яна я знала, что это Спейд, настоящее имя Чарльз Демортимер, женатый на человеке. Может он и был одет так, будто присутствовал на роскошном бранче, но держался как уравновешенный боец. Опасная, но не самая большая угроза в комнате. Менчерес был ею, а за ним его соправитель Кости.

Кости и Кэт изменили внешность. Короткие, вьющиеся темные волосы Кости теперь были пепельно-блондинистыми и такими длинными, что скрывали части его красивого лица. Точно такие же привлекающие взгляд темно-красные локоны Кэт теперь были такими тусклыми оттенками коричневого, что коробка, из который достали краску, должно быть, была с этикеткой «Да какая разница?». Она так же уложила их так, чтобы одна сторона полностью спадала вперед, скрывая почти половину ее лица. Гламур был более легкой и эффективной маскировкой, но каждому свое.

В последний раз я видела их на предположительной казни их дочери. Когда я встретила холодный, серый взгляд Кэт, я сразу же повысила ее опасность до уровня Кости. Возможно Кости и был старше, но ледяные шипы не проникали в мой позвоночник, когда я смотрела в его глаза. У Кэт все еще должен быть доступ к самой опасной магии из всех- силы могилы. Лишь немногие люди в мире могли владеть ею, и она была почти непобедима. С тем, как Кэт смотрела прямо сквозь меня, будто я уже была убитая на земле, она собиралась убить меня этим.

Не удивительно, что Менчерес сказал не приводить меня! Если бы я знала, что Кэт и Кости были здесь, я бы не пришла. Я бы тоже хотела убить меня, будь я на их месте. Теперь я должна была сделать что-то радикальное, если не хочу, чтобы тела начали падать на пол.

— Я знаю, что твоя дочь еще жива, — сказала я прямо. — Обезглавлен был оборотень, а не она. Тебе нечего бояться. Я продолжу хранить ее секрет.

По какой-то причине самым шокированным оказался Спейд. Он уставился на меня так, будто я вытащила молнию из задницы.

— Но ты- Страж Закона, — выплюнул он.

— Да, — сказала я со всей гордостью, которую все еще испытывала за свою работу. — И законы изначально были созданы для защиты людей, а не для их угнетения. Некоторые из них были искажены с течением времени, но ни один из них не утверждает, что дети смешанных видов незаконны. Только страх и фанатизм выдвинули это требование, и я не обязана поддерживать его.

Взгляд Кэт на мгновение метнулся к Яну прежде, чем прожечь меня.

— Это полная хрень, или она реально?

Ян хрюкнул.

— Жница, ты даже не представляешь, насколько она реально на эту тему. Секрет Кейти в безопасности с ней. Она отдала тебе меч, покрытый кровью Дениз, чтобы убедиться в этом, помнишь?

— Заткнись, Ян! — Зарычал Спейд.

Ох. Теперь шок Спейда имел смысл. Человека, на которым был женат Спейд, звали Дениз, но по словам Яна, Дениз не была просто человеком. Она также была заклейменным демоном оборотнем.

— Твоя жена тоже в безопасности от меня, — сказала я Спейду.

— Я тебе не верю.

Тихо произнесенные слова шли от Менчереса. Он не двигался, но внезапно воздух наполнился такой энергией, что стало больно.

— Я воочию видел, как ты помогала сажать и убивать многих, чье единственное преступление было в отличии. Почему я должен думать, что ты изменилась?

Ян поднял брови, посмотрев на меня, чтобы увидеть отвергну ли я заявление Менчереса.

— Звучит хуже, чем есть, — начала я.

Воздух вокруг меня внезапно сжался, словно превратился в огромный кулак. Мои кости сломались, затем я почувствовала новое, зловещее давление на мою шею. Он действительно угрожал обезглавить меня? Если он это сделает, то, как только я вернусь из мертвых, я ударю его заклинанием, которое заставит его сожалеть об этом в течении следующих ста лет!

— Немедленно прекрати это, — приказал Ян яростным тоном.

В то же время я выдавила:

— Черт возьми, Менчерес, позволь мне доказать это! Или ты забыл, что я дала тебе презумпцию невиновности, когда совет требовал твою голову?

Было ли это мое напоминание, или директива Яна, карающее давление прекратилось и мои кости перестали ломаться как сухие ветки.

— Говори, — коротко сказал Менчерес.

Ян обнял меня, его свирепый взгляд сказал Менчересу все, что я думала о его обращении со мной. Но, как и многим новым членам семьи, мне пришлось смириться с оскорблениями ради общего блага. Тем не менее, когда я исцелилась, я выплюнула проклятие на шумерском, над которым Ян посмеялся, потому что, конечно, смог его перевести. Затем, пробормотав ворчание, я опустила свой гламур. Что, раскрыть еще один секрет? С таким же успехом я могла бы начать рассказывать каждому встречному на улице правду о себе.

Менчерес втянул воздух, когда увидел, что серебро сменило мои обычно блондинистые волосы, с золотыми и синими полосами. Затем он издал бессвязный звук, когда увидел, что я выросла на несколько дюймов и мое тело обрело изгибы и мышцы, которые напрягли каждую пуговицу и шов на моем элегантном брючном костюме. Я поняла момент, когда мое лицо приняло истинный вид. Именно тогда мое настоящее имя соскользнуло с его губ, и он сделал шаг назад, что, казалось, больше шокировало Кэт и Кости, чем моя новая внешность.

— Ариэль, — сказал Менчерес ошеломленным шепотом.

Ян выглядел заинтригованным.

— Ты ее узнаешь в ее истинном облике?

— Да. — Менчерес по-прежнему звучал слегка потрясенным. — Ариэль самая могущественная ведьма, с которой я когда-либо сталкивался. Она также помогла мне направить в безопасное место бесчисленное количество практикующих вампиров, ведьм, магов и родственников демонов во время Великой Чистки.

— Так это называлось, когда совет писал новые законы, притесняющие любого, кто не был «нормальным вампиром», — пояснила я. — Тогда я была всего лишь Инфорсером, но это все равно давало мне доступ к информации о предстоящих рейдах. Я поделилась этой информацией с Менчересом, только он верил, что она исходит от истинно рожденной ведьмы-вампира по имени Ариэль, а не от нового Инфорсера, известного как Веритас.

Менчерес покачал головой, как будто пытаясь очистить ее.

— Но ты, как Веритас, все равно многих поймала и арестовала.

Я пожала плечами.

— Только тех, кто использовал свою врожденную силу или навыки, чтобы навредить другим. Всегда есть паршивые овцы, Менчерес. Я отдала их совету. Тогда совет решил, что им удалось уничтожить «опасные» части населения. Если бы они этого не сделали, рейды продолжились бы, к тому же мне бы не доверили более высокоуровневую разведку.

Ян начал смеяться.

— Вот как Нехтан узнал тебя! Все это время ты работала на совет, используя их информацию против них. Я сейчас такой твердый для тебя.

Я посмотрела, и нет, он не лгал. Я, должно быть, была не единственной, кто решил получить визуальное подтверждение. Кости прочистил горло резким способом.

— Сейчас не время для этого, Ян. Несмотря на эти неожиданные откровения, мы пришли сюда по причине. И эта причина не изменилась, даже если мое намерение убить твою жену изменилось.

Весь юмор- и эрекция- покинули Яна.

— Что ты собирался сделать, Криспин?

— Убить твою новую жену, — резко повторила Кэт. Потом она бросила на мену полуизвиняющий и полувызывающий взгляд. Я с твердостью вернула свой. Новая семья или нет, я не воспринимала угрозы смерти легкомысленно.

— Мы думали, что она использует тебя, чтобы попытаться добраться до Кейти, — продолжала Кэт. — Мне всегда было интересно, знает ли она больше, чем показала на казни. Я никогда не забуду, как она посмотрела на меня, когда отдала мне этот меч—

— Который не смогла перевести, как «заткнись и возьми»? — пробормотала я.

— …И если не было экстремального, скрытого мотива, то зачем Стражу Закона выходить за тебя? — Продолжила Кэт, обращая свое внимание на Яна. — У тебя аллергия на моногамию, следование закону и говорить правду! Я имею в виду, я люблю тебя и все…

— Я вижу, — саркастично вставил он.

— …Но ты последний, я имею в виду последний человек, за которого Страж Закона, палка в заднице, захочет выйти замуж. — Я ощетинилась на это, но это не волновало Кэт. — И хоть убей, я не могу представить, почему ты женился на ней, — продолжила Кэт. — Мы пришли сюда, чтобы выяснить, шантажировала ли она тебя одним из твоих многочисленных преступлений, поскольку Ян, которого я знаю, никогда не женился бы по доброй воле.

— Однажды я бы сказал то же самое о Криспине, — ответил Ян, изумрудные огоньки сверкали в его взгляде. — Или о Менчересе, даже о Чарльзе, но мы здесь, все женатые. По правде говоря, я должен сильно винить вас. Вы, должно быть, сделали брак оружием и перенесли его воздушно-капельным путем.

— Видишь? — Кэт повернулась к Кости. — Кто говорит такие вещи, если они счастливы в браке?

Ян закатил глаза.

— Ты думала, что обмен кровью и некоторые клятвы изменят меня? Ничего подобного, и если Веритас примет это, то мои старейшие друзья тоже должны.

Спейд издал раздраженный звук.

— Мы твои старейшие друзья. Вот почему мы знаем, что ты не захочешь связывать себя неразрывными клятвами. Вместо этого ты радостно издеваешься над ними.

Я услышала достаточно.

— Если бы ты действительно знал Яна, то знал бы что у него больше чести, к которой остальные из вас осмелились бы стремиться.

У Кэт вылезли глаза.

— Мы говорим об этом Яне, верно?

Они и понятия не имели, чем Ян жертвовал ради них.

— Да, этот Ян! — Затем мой голос уплотнялся от всего, что он еще не мог сказать им, несмотря на то, что его молчание могло стоит ему жизни и души. — Тот, которого любая женщина с гордостью назвала бы своим мужем и тот же самый, которого бы умные люди с честью назвали своим другом.

— Она только что назвала нас тупицам? — Прошептала Кэт Кости.

— Кажется, да- протянул Кости.

Спейд уставился на меня, будто я его очаровала.

— Я раньше никогда не видел, чтобы кто-то трахался в состоянии бессмысленности.

— Тогда мне жаль твою жену, — огрызнулся Ян прежде, чем я выдала свое грубое возражение. — Продолжай свои спальные игры, пока Дениз не нашла того, кто будет. Более того, — его клыки вылезли, когда он зарычал на остальных. — У следующего, кто оскорбит его, в рот будет затолкана его собственная задница.

Изумленный взгляд исказил черты лица Кости.

— Ты искренне оскорбился…от чьего-либо имени.

Он сказал это так, будто не мог поверить, что слова сошли с его губ. Затем его темно-карий взгляд стал каменным.

— Я могу поверить, что ты предаешься серьезной интрижке, но жениться? Это падает с твоего вагона распущенности так сильно, что ты разрушил земную кору. Это только первые дни знакомства. Как долго вы двое были вместе? Не больше недели?

Ян раздраженно посмотрел на него.

— Освежи мою память, Криспин. Ты влюбился в Кэт в первую ночь, когда встретил ее? Или ты продержался до второй?

Кости отвел взгляд.

— Это не то же самое.

Ян фыркнул.

— Да, есть очень заметная разница в том, как наша дорогая Жница пыталась убить тебя тогда. Тем не менее, мы все достаточно взрослые, чтобы понять, когда кто-то просто похож или действительно особенный. — Его взгляд длился всего секунду, но был осязаем, как ласка. — Как только я впервые по-настоящему встретился с Веритас, я понял, что никто другой не сравниться. Что еще более важно, я знал, что она была моей.

Я заставила себя улыбнуться в то время, как почувствовала, что меня сжимает изнутри. Он говорил это только для того, чтобы обыграть этот обман, но боги помогите мне, я хотела, чтобы это было правдой. Это было для меня. Так опасно. Я уже через час поняла, насколько уникален Ян и с тех пор он не переставал удивлять меня. Хуже того, всего за две недели я увлеклась им так, как никогда раньше, поделилась с ним почти всеми моими секретами, которые у меня были и находила его все более очаровательным и неотразимым. Может быть, это то, что чувствуют люди, когда влюбляются? Если это так, то это сильнее любой магии, с которой я сталкивалась.

Спейд наклонился ближе к Менчересу.

— Ты сказал, Ариэль могущественная ведьма? — спросил он тихим шепотом. — Может она воспользовалась заклинанием, чтобы заставить его думать, что он хочет жениться на ней…?

Я раздумывала, превратить ли его в пресловутую жабу, когда Ян налетел на него.

— Предупреждал тебя, приятель. А теперь приготовь губки!

Затем он замер в воздухе, его ладони лежали на лодыжках Спейда, как будто он собирался схватить их, чтобы поднять задницу Спейда и низко опустить его голову. Кэт подняла брови на Кости, но он покачал головой.

— Довольно, — сказал Менчерес, раскрыв, что именно он использовал свою силу, чтобы остановить Яна. — Спейд, ты не хочешь видеть, что Ариэль может сделать, когда она зла, и к тому же, ты был очень груб.

— Казалось бы, справедливый вопрос, — пробормотал Спейд.

— Конечно, почему бы всем не предположить, что я использовала колдовство, чтобы заставить Яна жениться на мне? — Мой голос увял, вероятно потому что у Спейда была правильная идея, просто неверный метод убеждения. Если бы я не знала, что они действуют из искренней заботы о Яне, я бы показала им настоящее колдовство прямо сейчас. — Это то, что хочет услышать каждая новая невеста, не так ли?

Напряженная пауза, потом Кэт сказала:

— Может, мы все должны начать все с начала, мм? Очевидно, это не то, что мы думали.

— Действительно, — сказал Ян ледяным тоном. — Теперь, отпусти меня.

Менчерес хмыкнул.

— Нет, пока ты не откажешься от своей угрозы.

— Сначала Чарльз должен извиниться. — Голос Яна был напряженным либо от продолжающейся злости на Спейда, либо от замирания его головы на уровне его лодыжек в то время, как остальная его часть была в наклоне.

Спейд выдал элегантную насмешку.

— Я был достаточно обеспокоен, чтобы бросить все, лишь бы убедиться, что тебя не принуждают к браку. Если я переусердствовал в этом, то прошу прощения.

— Не для меня, ты, простофиля, — выдавил Ян. — Ей.

— Зачем вообще иметь имя? — Сказала я раздраженно. — Я просто назову себя Ее отсюда.

— Говоря об этом, ты предпочитаешь Веритас или Ариэль? — Спросила Кэт.

— Веритас, — сказала я, для акцента надевая свой гламур обратно.

Когда обе брови Менчереса поднялись, я поняла, что забыла имитировать тактильную магию ил прикрыть то, что я делаю, с помощью словесного заклинания. К счастью, остальные, похоже не заметили значения.

— Тогда, Веритас, — сказал Спейд, подчеркивая все три слога моего имени. — Я прошу прощения за непреднамеренное пренебрежение.

— Извинения приняты, — сказала я, имея в виду то же, что и Спейд в своей вине. Яну я добавила: — Серьезно, у меня нет желание увидеть, как выглядит сэндвич с задницей.

Ян посмотрел на Менчереса. Менчерес отпустил свой телекинетический захват, и Ян упал на пол. Он встал с большей грациозность, чем упал, небрежно смахивая пыль с рубашки и брюк. Затем он посмотрел на Спейда, улыбнулся зубами и сказал:

— Надеюсь, ты не был голоден.

Я была не единственной, кто подавил смех. Кэт тоже.

— Что ж, похоже это вмешательство превратилось в вечеринку, — сказала Кэт, ее тон стал заметно веселее. — Давайте выпьем! Менчерес, надеюсь в твоем мини-баре есть джин с тоником. Не знаю на счет вас всех, но все эти почти убойные вещи заставили меня испытывать жажду.

Глава 30

После более вежливого допроса, замаскированного под разговор давай-узнаем-тебя-поближе, я была готова уйти. Все спиртные напитки в отеле не могли снять остроты, находясь среди бесчисленных оценивающих взглядов, уловок, завуалированных под вопросы и бесконечных фальшивых улыбок. Мне потребовалась весь мой контроль, чтобы не сказать им не беспокоиться. Друзья Яна, возможно, больше и не пытались меня убить, но было ясно, что они все еще не доверяют мне. Они и не должны были, хоть и не по тем причинам, в которые они верили.

Слава богам, Яна тоже это не развлекало, и он не стеснялся показывать это. После второго часа он встал, объявил, что ему скучно и сказал, что мы уходим.

Я не зааплодировала, но была близка к этому.

— Ну, приятели, это было великолепно, — сказал Ян тоном, говорившем, что он чувствовал обратное. — Прежде, чем мы уйдем, напомню, что настоящая личность Веритас, как Ариэль, должна храниться в строжайшем секрете. В конце концов, если это станет известно, совет будет пытать ее до усрачки, и тогда кто знает, какие еще секреты ей придется раскрыть?

Кэт напряглась, Кости прищурил глаза, а Спейд заметно вздрогнул. Еще раз, я почти зааплодировала. С этим единственным замечанием Ян напомнил им, что, если он предадут меня, они также подвергну опасности тех, кого любят больше всего. Даже Менчерес не был бы в безопасности, учитываю его историю со мной, как Ариэль, хотя он казался наименее обеспокоенным. На самом деле, он улыбнулся мне.

— Это должно быть самым интересным, — пробормотал он.

Я не поняла, о чем он, но Ян сказал:

— До скорого, — и проводил меня до двери.

Я колебалась в выборе формы прощания. Я не могла сказать, что сегодня было приятно. Даже я не смогла бы выдать эту ложь.

— Было приятно не убивать никого из вас, — остановилась на этом я.

Ян рассмеялся и подмигнул своим друзьям.

— Определенно оригинальна, — сказал он им.

Я была удивлена, когда Кэт обняла меня. Она, должно быть, уловила это в выражении моего лица, потому что она усмехнулась, когда отпустила.

— Извини, но там, откуда я родом, ты обнимаешь свою семью. Ян кузен Кости, так что теперь мы обе родственники. Не отходи далеко, Ян. Ты знаешь, что ты следующий, — добавила она и схватила Яна.

Кузены? Я знала, что Ян считает Менчереса суррогатным отцом, но я не знала, что кто-то из них связан кровными узами. Я встретила взгляд Яна. Его брови только выгнулись, словно говоря: " Твое досье ничего не знает, как я тебе и говорил».

Я бы спросила его о родстве с Кости позже. Сейчас я хотела уйти. Когда Кэт наконец отпустила Яна, мы ушли.

Мы отправились на лифте на первый этаж. Там мы забрали Сильвера из пустой комнаты, мы загипнотизировали сотрудника, позволив нам воспользоваться ею. Мы оставили Сильвера там, потому что было бы слишком много для Яна, если бы он появился с новой женой и новым питомцем, особенно с похожим на крылатую собаку.

— Это было также весело, как засунуть голову в акулу, — прокомментировал Ян, когда мы покидали отель с Сильвером на поводке.

Я выпустила смешок в согласии.

— На сколько ты хочешь поспорить, что они следуют за нами прямо сейчас?

— Несомненно, но не волнуйся. Я собираюсь потерять их в трубах.

— Ты имеешь в виду метро?

Он сверкнул мне проказливой усмешкой.

— Да. Готова повеселиться?

Должно быть так и было, так как я обнаружила, что усмехнулась в ответ.

— О, да. Даже если им каким-то образом удастся не отставать, я все равно хочу отплатить им за несчастный день.

Он засмеялся.

— Тогда держи Сильвера и давай сделаем это.

Мы прибыли в Трентон, Нью-Джерси, когда солнце начало заходить над рекой Делавэр. Мы ускользнули от друзей Яна где-то в Нью-Йорке. Мы потеряли их, прыгая из поезда в поезд так часто, что у меня закружилась голова. Но это было сильнейшее из головокружений, напомнившее мне о детях, вращающихся кругами и смеющихся, пока не упадут. Ян умел наслаждаться моментом, независимо от обстоятельств. Его радость была заразительной, напоминая мне, что где-то по пути, я потеряла это. Найти это снова чувствовалось как дождь, впитывающийся в высушенную засухой землю.

Как я буду по нему скучать, когда все закончиться! Мне было веселее с Яном, чем…Я не хотела вспоминать, как долго. Прямо сейчас я не хотела делать ничего, кроме как насладиться моментом. Вскоре, и только если все пройдет так, как мы надеялись, мы вернемся к нашим раздельным жизням.

Ян шел быстрым шагом, пока мы проходили площадь города Трентон. Через несколько минут Сильвер начал отставать. Я подняла его и пробормотала:

— Бедный мальчик, я знаю, что ты устал. Это был долгий день для тебя.

— Еще несколько кварталов до базара, — сказал Ян. — Не потребуется много времени, чтобы получить то, что нам нужно.

— Что мы покупаем? Зеркала? — Мы могли бы сделать это в одном из многочисленных магазинов, мимо которых проходили, но, возможно, Яну нужен был определенный тип.

— Магические материалы для усиления наших заклинаний. На этом базаре нет лучших вещей, но мы не можем рисковать, чтобы запастись в одном из моих домов. Если Дагон знает, где они, у него есть шпионы, которые могут следить за ними.

— Я могу усилить заклинания, — возразила я.

Он удивленно посмотрел на меня.

— Твои способности действительно впечатляют, но мы не можем позволить тебе истощить себя на заклинания. У тебя не будет достаточно времени, чтобы восстановиться. Весь плач Сюнь Гуань о том, что потеряла тебя, изменил наше расписание, помнишь?

Я оспаривала «плач», но не могла забыть остальное. На самом деле, я была рада, что оставила свой мобильник в разрушенном номере отеля в Нью-Йорке. Вероятно, он разрывался от сообщений о моем неожиданном «браке» с Яном от Стражей-товарищей и некоторых членов совета.

— Думаю, мне нужно сбросить гламур, прежде чем мы туда доберемся, — все, что я сказала. — Я вряд ли могу пойти на волшебный базар в моем облике Стража Закона.

— Не без паники, — согласился Ян, сверкнув мне усмешкой.

Я обнаружила, что улыбаюсь в ответ, когда сбросила свой гламур, снова чувствуя, как моя одежда растягивается, приспосабливаясь к изменениям моего роста и изгибов. Так долго я связывала свою реальную форму с негативными коннотациями. Мои серебристо-светлые волосы с золотыми и синими прядями были постоянным напоминанием, что мой смешанный вид считался мерзостью для большинства вампиров и упырей. Но Ян не смотрел на меня с отвращением, которого Тенох боялся, что выразят люди если узнают, что я такое. Наоборот. Зеленые искорки желания начали появляться его глазах.

— Совершенство, — пробормотал он.

Сильвер прервал момент, издавая счастливые, тихие потявкивающие звуки, несколько раз принюхавшись. Должно быть, он тоже уловил изменение в моем запахе. Думаю, Ян был не одинок в предпочтении моей настоящей внешности. Внезапно я задумалась, могло ли быть счастье Сильвера связано с тем, что он знает других людей моего вида. Были ли другие? Жаль, что Сильвер не мог говорить, чтобы рассказать мне.

Пять кварталов спустя Ян остановился.

— Вот мы и пришли.

Я ничего не видела, кроме подземного перехода под мостом перед нами, реки слева от нас и пустого участка справа. Что бы ни стояло на этом участке, оно было снесено так давно, что осталась только фундаментная плита. Но здесь должно быть что-то еще.

— Каков трюк с проникновением в это скрытое гламуром место? Еще один подарок мостовому троллю?

Ян усмехнулся.

— Ничего такого экстравагантного. Просто нужно выполнить заклинание. Оно скоро должно появиться.

Черная кошка выпрыгнула из куста возле подземного перехода. Она зашипела на нас, отчего Сильвер задрожал.

— Не волнуйся, — сказала я ему. — Это просто кошка… — мой голос стих, когда я увидела большую табличку на ошейнике кошки.

— Я собака, — вслух прочитал Ян, фыркая. — Они сделали заклинание слишком легким. Должно быть, разные акции в эти дни.

Его пальцы двигались, будто он катал невидимую монетку между ними. Когда он закончил, кошка превратилась в собаку. Теперь крылья Сильвера начали дружелюбно покачиваться.

— С этим нельзя играть, — сказала я ему, вздохнув. — Это может быть нехорошим.

Или вообще не животным.

Прежде чем я закончила говорить, местность вокруг нас изменилась. Пустой участок до подземного перехода под мостом теперь был заполнен киосками, людьми, огоньками и звуками. Так много звуков.

" Лучшее предложение для любовного заклинания здесь!»

" Отрасти свой член на три дюйма за одну дозу!»

" Выгляди на двадцать лет моложе за одну ночь!»

" Сбросьте весь вес, который захотите, с нашим новым зельем!»

— Звучит, как ожившая куча ночных реклам, — сказала я, морщась.

Я вспомнила базары с древних времен, обычно находившихся на пересечении торговых путей. Тогда они были одним из немногих способов познакомиться с разными культурами. Если бы я закрыла глаза, то все еще смогла бы услышать звуки людей, говорящих на давно умерших языках, почувствовать восхитительный запах мяса из бесчисленных кастрюль, и увидеть пламя костров, которые были единственным освещением ночью.

Ян фыркнул.

— У них спереди продавцы туристических ловушек. Настоящие качественные магические торговцы находятся сзади.

Палатки были не просто выстроены по обе стороны от освещенной шарами дорожки. Они также были выше нее. Некоторые продавцы высыпали образцы своих смесей на людей ниже, как продавцы парфюмерии в торговых центрах обрызгивали неосторожных прохожих. Расположение напомнило мне о рекламной перчатке. Я сомневалась, что кто-нибудь сбежит с нетронутым содержимым их кошельков.

Мы пробирались через продавцов, игнорирую крики, направленные на нас, и пыль заклинаний сверху. Одно ненадолго изменило цвет моих волос на коричневый, затем на рыжий, после чего они вернулись к своему естественному серебристо-полосатому состоянию. Другая пыль волшебного порошка дала мне гигантские груди, оторвавшие пуговицы с моего пиджака до того, как исчезнуть. Я проигнорировала усмешку Яна на это заклинание, очень твердо сказав «нет» продавцу.

Толпа резко сократилась, когда мы приблизились к последней части продавцов. Воздух тоже изменился. Слабое гудение магии теперь ощущалось, как барабанная дробь на моей коже. Ян был прав. Эта секция содержала реальную силу.

— Мэй, моя прелесть, — сказал Ян, подходя к палатке, покрытой тонким шелком, а не пластиковым покрытием, которое было у других продавцов. — Прошло слишком много времени.

Выглядящая царственной женщина с красными отблесками в иссиня-черных волосах поднялась.

— Мой красавчик. — Она приветствовала Яна, наклонившись над столом, на которым были выставлены ее товары, чтобы принять от Яна поцелуи в обе щеки. — Действительно прошло слишком много времени. А это кто?

— Ариэль, — ответила я прежде, чем подумать, как представиться. Затем я протянула руку. — Приятно познакомиться, Мэй.

Она встряхнула ее. Ее темно-коричневая кожа была теплой, выдавая ее как человека, но сила окрашивала ее ауру, обозначая ее как прирожденную ведьму. В ее взгляде было что-то, что заставило меня поверить, что она старше своей внешности середины тридцати годов. Либо она использовала базарное заклинание против старения, либо постоянно пила вампирскую кровь, чтобы предотвратить влияние времени.

— Очаровательно, — сказала она, затем любезно вернула свое внимание Яну. — Что ты ищешь сегодня вечером?

— Шесть самых мощных усилителей заклинаний, которые у тебя есть, — ответил он.

— Шесть? — Она подняла брови. — Ты, должно быть, собираешься сделать что-то очень опасное или очень смертельное.

Улыбка Яны была мгновенной.

— И то и другое.

Она помолчала, затем пожала плечами.

— Очень хорошо, но, как всегда, если тебя поймали с этими предметами, то ты получил их не от меня.

— Не беспокойся, Мэй, — голос Яна прозвучал с шаловливым юмором. — Стражи Закона не пугают меня.

Я закатила глаза. Он не мог удержаться, да?

После того, как большое количество золота перешло в другие руки, у Яна были тщательно упакованные усиливающие предметы в шести разных мешках.

— Помни, не позволяй обнаженным элементам соприкасаться друг с другом, пока не будешь готов использовать их, — сказала Мэй на прощание.

— Приятно иметь с тобой дело, как всегда, — ответил он.

Мы возвращались через переполненную секцию базара, когда я почувствовала знакомый, отличительный прилив силы.

— Они нашли нас, — пробормотала я Яну.

— Я знаю. Решительно, не так ли? — заметил он без малейшего удивления.

Затем знакомый голос прокричал: «Вот ты где!» так громко, что мы услышали это поверх многих продавцов, торгующих своим товаром.

Ян повернулся одновременно со мной. Кэт весело помахала нам, проталкиваясь через толпу покупателей к нам. Кости был позади нее, выражение его лица было таким же интенсивным, как ложная веселость Кэт.

Внутренне я вздохнула. Вы могли убежать от семьи, но, кажется, не могли спрятаться.

Глава 31

— Такое ощущение, что потребовалась целая вечность, чтобы добраться сюда, — сказала Кэт бодрым тоном, когда добралась до нас. — Но, вау, это место стоит того! Я не знала, что у магов есть своя версия барахолки. Я получила заклинание увеличения груди. Было бы весело иметь двойные D на ночь, или, может быть, мне стоит попробовать—

— Как ты нашла нас? — Прервал ее Ян. — Я знаю, что мы потеряли тебя в трубах.

Кэт бросила на него лукавый взгляд.

— О, ты сделал это, но у меня есть два слова для тебя: отслеживающие устройства. Я сунула по одному в ваши карманы, когда обняла вас. Вы, ребята, действительно выложились по полной, прыгая по поездам, да? Это выглядело утомительно. Вот почему мы с Кости сели и выпили немного, наблюдая за сигналом на мобильных.

Я переместила Сильвера, пока не обняла его одной рукой. Затем я начала обыскивать свои карманы. Конечно же, я обнаружила крошечное, плоское устройство, не больше божьей коровки, в переднем кармане. Я швырнула его в сторону ближайшей реки, все время проклиная. Карма быстро достала меня с этим. Буквально на днях я обманом заставила Шейлу обнять меня, чтобы я смогла ее отследить. Теперь со мной сделали то же самое.

Ян передал мне оставшиеся мешочки золота. Затем он полностью оторвал карманы, швырнув их содержимое и материал на землю. Похоже, он не хотел давать шанса Кэт, если она подбросила больше одного отслеживающего устройства.

— Умно, — сказал он Кэт с фальшивой ухмылкой. — Я почувствовал бы заклинание, но не подумал бы проверять куски техники.

— Старые вампы вроде тебя, редко это делают, — заверила его Кэт.

Кости нарисовался рядом с Кэт. Он пристально оглядел рынок прежде, чем его взгляд остановился на Яне.

— Необычное место для пары молодоженов, не так ли?

— Ну как сказать, — сразу ответил Ян. — У меня в этих мешках полдюжины магических секс-игрушек.

Я также не пропустила удара.

— Мне нравится это извращение. Реальное извращение.

— Прекрати притворяться, — отрезал Кости. — Вы здесь не за мистическим реквизитом в спальню. Менчерес и Чарльз прочесывают своих союзников, пытаясь выяснить, знает ли кто-нибудь из них, что вы на самом деле задумали, но я хотел дать тебе еще один шанс просто рассказать нам.

— Да ладно, Ян, — сказала Кэт, отбрасывая ложную бодрость. — Что-то происходит. Что бы это ни было, мы хотим помочь.

Я взглянула на Яна. Мы действительно могли бы воспользоваться их помощью. Кости мог использовать свой телекинез на Дагоне, если зеркальное заклинание провалится. Кости мог быть недостаточно сильным, чтобы полностью обездвижить его, но он может замедлить Дагона, что может все изменить. Более того, Кэт перенимала способности вампиров, от которых питалась. Она сама может быть телекинетиком, выпив крови Кости. Она также могла выпить от Влада и проявить огонь. Или выпить от королевы Вуду Мари Лаво, добавив силу могилы и этот список можно было продолжать.

Если бы у меня были такие могущественные друзья, я бы уже заручилась их поддержкой. Но Сюнь Гуань была моим ближайшем другом, и она была бы в ужасе от того, сколько законов я нарушила. Менчерес был единственным человеком, к которому я могла обратиться, но Ян заставил меня поклясться никогда не рассказывать ему о Дагоне. Все остальные, достаточно сильные чтобы помочь мне и которым я доверяла, были мертвы. Была цена, прожить столько, сколько я. Эта цена хоронила большинство моих ближайших друзей.

— Ян? — Мой вопрос бы ясен по моем тону. Но когда его черты лица остались такими же твердыми, как кремень, я получила ответ.

— Как я уже говорил вам обоим, — сказал Ян кислым голосом. — Ничего плохого, кроме того, что меня допрашивают, за мной следят и снова допрашивают. Чтоб меня, Криспин, я относился к тебе менее подозрительно после того, как ты женился, и ты мог бы вспомнить, что тогда наши отношения были на самом низком уровне.

Вздрагивание Кости было почти незаметным, но я словила его. Кэт тоже. Она взяла его за руку и сдержанно посмотрела на Яна.

— Тогда Кости думал, что защищает меня. Если бы ты был на его месте, ты, вероятно, сделал бы то же самое. Но мы любим тебя, Ян. Ты знаешь это. И мы хотим помочь. Позволь нам, пожалуйста.

Кости мягко оттолкнул Кэт, чтобы приблизиться к Яну. Затем он поднял руку, будто хотел прикоснуться к нему, но уронил ее со вздохом.

— У меня нет оправдания за предательство тебя. О, я многое дал себе в то время, но я должен был доверять тебе. Я этого не сделал. Не совершай ту же ошибку, что и я. Поверь мне, я сожалею об этом с тех пор. Ты не просто мой друг, мой сир и мой кузен. Еще ты самый близкий мне брат из все, что у меня были. Ты это знаешь, не так ли, приятель? Я сделаю для тебя все, что угодно, так что скажи мне, что происходит и позволь мне сделать это.

Выражение лица Яна смягчилось. Он даже вздохнул, как будто не знал, с чего начать. Я сунула свою ладонь в его и ободряюще сжала ее. Он откинулся назад, затем посмотрел на Кости.

— Криспин, — начал он. Затем его глаза сузились на что-то над их плечами. Сразу же напряжение зазвенело от него. — Уходи, — закончил он, его голос сменился на рычание. — Сейчас.

Кости выглядел также испуганно, как я, почувствовав внезапную злобность Яна, но он уперся ногами.

— Я не уйду, пока—

— Тогда мы! — огрызнулся Ян.

Теперь я увидела, что встревожило Яна. Два демона расталкивали людей на своем пути по направлению к нам. По выражению их лиц, они узнали Яна. По выражению Яна, они не были друзьями. Как демоны нашли нас? Или это просто неудача? Это не первые демоны, которых мы видели на базаре. Место кишело сверхъестественным. Но они были первыми, кто явно хотел устроить неприятности, в которых мы не нуждались.

Я крепче ухватила рукой Сильвера. Затем мы с Яном взлетели в воздух. Однако мы не могли подняться высоко, поскольку все еще находились под эстакадой.

— Если ты не остановишься, Ян, я остановлю тебя! — крикнул Кости. Он и Кэт взлетели сразу после нас.

Сила сжала меня в следующее мгновение. Проклятие! Телекинез Кости был таким же сильным, как я и думала. Должно быть, он использовал большую часть на Яне, чем на мне, потому что Ян упал как камень. Только мой быстрый захват не позволил ему упасть в толпу. Хуже того, демоны почти добрались до нас. Один прыжок, и они смогут стащить нас вниз. И моя магия не подействует на них. Как прирожденные ведьмы и колдуны, они были невосприимчивы.

А Кэт и Кости нет. Я бросила заклинание, которое взорвалось, как граната, перед ними. Это поразило их достаточно, чтобы сила Кости соскользнула. Когда это случилось, мы с Яном бросились к другому концу эстакады. Мы едва коснулись открытого неба, когда эта железная сила снова врезалась в нас.

Мы с глухим стуком упали в нескольких метрах от конца базара. Теперь я вообще не могла двигаться. Как и Ян. Даже Сильвер казался застывшим в моих руках. Свист рассекаемого воздуха поблизости, должно быть, был от Кэт и Кости, шедших за нами. Нам нужно было отвлечь их, чтобы освободиться, но я не могла причинить вред Кэт и Кости. Я также не хотела навредить кому-нибудь на базаре. Что тогда?

Река! Я сосредоточилась на ней и потянула со всей своей силой воли, но на этот раз я не просто вырвала энергию из воды. Я вытянула тысячи литров самой реки, а затем швырнула все это в Кэт, Кости и демонов, почти настигших нас.

Вода врезалась в них, разбрасывая их в разные стороны. Она также врезалась в часть базара, разбрасывая палатки и людей, хотя я пыталась ограничить ущерб там. Как только я почувствовала, как Кости снова схватил меня, я бросилась к Яну, но он уже потянулся ко мне.

Мы взмыли в небо, Сильвер стряхнул воду со своих перьев, как злая утка. Я чувствовала, что сила Кости снова захватила нас, но мы были слишком далеко, чтобы остановить нас. Я бросила в его сторону более сильное разрывающееся заклинание, и это невидимое давление исчезло. У сверхъестественно улучшенных зрения и слуха вампира были недостатки, а именно делая разрывающееся заклинание более эффективным.

Даже временно ослепленными и глухими, я не беспокоилась о том, чтобы оставить Кэт и Кости с двумя демонами. Не с тем, как смертоносны они были. Вот почему я была рада их помощи с Дагоном. Если демоны на базаре попробуют что-то, они окажутся мертвым быстрее, чем успеют пожалеть об этом.

— На восток! — Крикнула я Яну, летя быстрее.

Он с легкостью шел нога в ногу. Вскоре мы были слишком далеко, чтобы сила Кости дотянулась до нас. Если Кэт и Кости вовремя выбрались из речного беспорядка, чтобы пуститься в погоню, я хотела бы быть поближе к воде, чтобы использовать ее силу, дабы остановить их. На другой стороне Нью-Джерси был целый океан. Этого было более чем достаточно.

Глава 32

Позже мы наблюдали за гребнями, пенящимся в океане из частной резиденции возле набережной Атлантик-Сити. Домовладельцы не собирались превращать свой дом в предложение Airbnb⁷*, но, хотя у нас было полно денег, у нас не было удостоверений личности. К тому же, отель стал бы первым местом, где нас стали бы искать Кэт, Кости или демоны, к тому же, отели не защищали от демонов. Итак, после нескольких вспышек во взгляде Яна и щедрой суммы потраченных денег, муж и жена решили взять импровизированный отпуск на выходные.

Я устала после фиаско на базаре. Это был очень длинный день, но у нас все еще было полно работы. Наши сумки с базара были разложены на диване в гостиной. Рядом с ними лежал Сильвер, сложив крылья вокруг головы, пока не стал виден только кончик его носа. Он уснул после большой порции тушенных овощей. Для Сильвера ночь закончилась. Для нас она могла быть только началом.

— Полагаю, нам надо начать подготовительную работу над заклинаниями, — сказала я со вздохом.

— Или, — сказал Ян спокойным тоном. — Ты могла бы рассказать мне, почему раньше забыла упомянуть, что ты телекинетик в дополнение к своим другим способностям.

Конечно, он не оставил бы в покое случившееся на базаре.

— Я не телекинетик, — начала я.

— Хочешь сказать, что река внезапно стала разумной и у нее появилось неконтролируемое желание пройтись по магазинам?

Я проигнорировала его сарказм.

— Вампиры-телекинетика могут использовать свою силу на что угодно. Я могу манипулировать только водой, и эта способность никак не связана с тем, что я вампир.

Интерес блеснул во взгляде Яна.

— Продолжай.

Я развела руками.

— Это она. Моя другая природа позволяет мне получать энергию из воды, а также переносить ее на короткие расстояния. Ничего больше.

— Когда ты в последний раз пыталась сделать что-то еще? — На мою паузу его рот понимающе скривился. — Так я и думал.

— Ты не понимаешь. — Теперь мой голос был тихим. — Моя другая природа… — Опасна. Неконтролируема. Возможно, безжалостна. — Непредсказуема, — остановилась я. — Так что я держу ее запертой, но, как и все, что в клетке, она может просунуть пальцы.

Его брови поднялись.

— Твои способности водой это то, что происходит, когда ты вытягиваешь метафизические пальцы своей другой природы?

Это прозвучала как аналогия пукающей шутки, но не важно.

— Коротко, да.

Он подошел ближе.

— Ты когда-нибудь думала, что ты иррационально боишься своей второй половины?

Я бросила на него острый взгляд.

— Ты видел моего отца. Скажи мне, что есть что-то иррационального в страхе этого.

— Верно подмечено, — сказал он, быстро ухмыльнувшись мне.

Затем, к удивлению, он потянулся ко мне и начал расстегивать оставшиеся пуговицы на моем пиджаке. Поговорим о смене темы.

Я поймала его за руку.

— Я, ах, не думаю, что это хорошая идея.

— Ты не соскучилась по мне, да? — Его сопровождающий смешок сказал, что он знал, что ответ «нет».

Я многозначительно огляделась вокруг.

— Все эти предметы очень хрупкие, если я не сдержусь, а ты не предпочитаешь это.

— Не предпочитаю, — сказал он сразу.

— И было бы неправильно, если бы мы разгромили дом этой пары, — добавила я на случай, если ему не пришло это в голову. Мы уже оставили за собой целый след разрушений.

Он провел пальцем по ремню на моих брюках, затем расстегнул его и медленно потянул из петель.

— Есть и другие способы, которыми мы можем быть удовлетворены. — Он вытащил ремень обвил его вокруг моих запястий. — Неоднократно.

Я засмеялась, несмотря на всплеск желания.

— Ты знаешь, что ремня будет недостаточно, чтобы сдержать меня.

Он наклонился, его рот коснулся моего, когда он сжал мои запястья.

— Обычный? Нет. Пронизанный моей магией? Да.

Покалывание прошло сквозь меня, прежде чем было приглушено эхом, которое все еще смогло достать меня, даже через четыре с половиной тысячелетия.

— Я не уверена, что стоит попробовать это.

Он достаточно откинулся назад, чтобы посмотреть на меня.

— Только не говори мне, что ты раньше никогда не смешивала секс с неволей?

— Не охотно, — сказал я с ноткой мрачности.

Он сразу же снял ремень с моих запястий.

— Если бы я знал, я бы ни за что не удержал тебя прошлой ночью.

Я легонько шмыгнула носом.

— Если бы я не хотела этого, то остановила бы тебя. Я все еще могу замораживать время, помнишь?

— Да. — Его голос стал глубже. — Но тебе не нужно заклинание. Скажи «нет», если только не предпочитаешь другое стоп-слово.

— Я не знаю других. — Мой тон исказился. — Я никогда не нуждалась в этом раньше. Несколько раз я теряла контроль с людьми, будучи молодой, и я знала, что должна остановиться, когда услышу крики, сопровождающиеся разными вариациями «Аррргх, моя спина, моя спина!»

Его смешок окатил меня с таким же эффектом, что и сильное опьянение.

— Хорошо, что исцеляюсь почти мгновенно, и я люблю, когда ты груба, так что не бойся этого со мной.

Я посмотрела вниз на ремень, свободно висящий в его руке. Достаточно ли я доверяла ему, чтобы связать меня? Я не сомневалась, что он использует достаточно сильную магию, чтобы сделать узы неразрывными.

Он увидел, куда я смотрю, и отбросил ремень в сторону.

— Забудь про это. Снаружи целый пляж. Даже ты не можешь нанести песку непоправимый ущерб.

Я выглянула в окно. Сейчас лунный свет касался воды, придав ей прекрасный серебристый отблеск. Но также был снег, ледяной ветер и, что более важно, понимание того, что я позволю древним ранам сдерживать меня больше, чем когда-либо могли удерживать магические путы.

Он начал выталкивать меня наружу, но я остановила его.

— Подожди, — сказала я. — Ананасы.

Он пожал плечами.

— Не первый фрукт, который я бы добавил к сексу, но если это то, что тебе нравится—

— Не то. — На эту мысль я покачала головой, затем подняла ремень, который он отбросил в сторону. — Мое стоп-слово. — Я выдержала его взгляд, вложив ремень в его руки. — Я хочу, чтобы это были «ананасы».

Он не спросил, уверена ли я, чему я была рада. Я не хотела, чтобы меня допрашивали, как будто я не знала, что у меня на уме. Все, что он сказал:

— Как далеко ты хочешь зайти в этом?

Я обдумала это.

— Никаких избиений, унижений и оскорблений. — Некоторым может это и нравится, но не мне. — И поскольку я не уверена, что мне понравится неволя, держи ее ванильной, как говорится.

Его глаза начали меняться, яркий изумруд начал заменять их цвет островной отмели.

— Что-нибудь еще?

— Мы уберем Сильвера в другую комнату. — Я сморщила нос. — Я не хочу, чтобы он снова наблюдал за нами.

Его смех был низким, предвкушающим звуком.

— Это все?

— Нет. — Такого раньше не было, но я не хотела оставлять это на волю случая. — Никого, кроме нас двоих.

Что-то мелькнуло в его глазах, быстрее, чем кратковременное свечение от удара молнии.

— Ваниль или нет, я собираюсь потратить всю свою энергию на тебя, так что ни у кого из нас ничего не останется на других.

С этими словами он притянул меня к себе, накрывая мой рот в то время, как его руки делали абсолютно удивительные вещи с моим телом. Завтра я буду беспокоиться о том, как много я чувствовала в его объятиях, но прямо сейчас я просто хотела больше почувствовать этого.

— Сейчас, — пробормотал он напротив моих губ. — Давай начнем.

Глава 33

Я была в спальне, мои руки были связаны за спиной ремнем, который теперь был прочнее мифического вибраниума. Я все еще была одета, что меня удивило, потому что, чтобы не задумал Ян, в какой-то момент потребуется нагота. Я также не была на кровати, но это не было таким уж сюрпризом. Ян, казалось, находил кровати слишком ограничивающими во время секса.

Он оставил меня здесь, пока спускался вниз чтобы сделать…что-то. Мне захотелось посмотреть, что именно, но, когда я попыталась пошевелиться, я поняла, что ремень был не единственным, что он заколдовал. Я могла двигать ногами, чтобы переместить или растянуть их, но я не могла ходить. Дальше я попыталась попрыгать. Это не сработало. Я могла подпрыгнуть на месте, но я не могла двигаться вперед или назад.

Его не было всего пару минут, но мне стало не по себе. Что, если я совершила колоссальную ошибку, позволил ему сделать меня практически беспомощной? Как неоднократно указывали его друзья, мы едва знали друг друга. Я чувствовала, что могу доверять ему, но я лучше всех людей знала вероломство тех, кто попадал на сделку с демоном.

Что, если он обманом связал меня, чтобы доставить меня Дагону? Ян знал, как сильно демон ненавидел меня. Вероятно, он смог бы договорить о более выгодных условиях по своей сделке с Дагоном или полностью освободиться от нее, если бы преподнес меня Дагону как завернутый подарок. И я заслужила бы смех Дагона за то, что попалась в такую ловушку.

— Вот и мы, — сказал Ян, возвращаясь в комнату.

В одной руке у него была миска с разными кухонными принадлежностями и другими вещами. Он дернулся, когда я вытянула шею, чтобы посмотреть, что у него в другой руке.

— Не подсматривай, а то испортишь сюрприз.

— Лучше бы этому не быть заклинанием вызова.

Мой голос был тихим, но он услышал это. Его взгляд сузился, когда он отложил все, что держал, и подошел.

— Я бы сказал, что оскорблен, — выплюнул он. — Но поскольку я раньше подставлял других людей подобным образом, это было бы лицемерием.

Теперь я чувствовала себя еще более неловко. Слово «ананасы» вертелось у меня на губах, но это было бы бесполезно, если бы мои страхи оправдались. Ян издал резкий звук, уставившись на меня.

— Не беспокойся о стоп-слове. Я уже не в настроении. — Затем его пальцы выполнили сложный набор витков, и ремень упал с моих рук. — И для протокола, если бы я собирался предать тебя Дагону, я не выбрал бы частную резиденцию, в которую он не смог бы попасть. Я также не оставил бы тебя в одиночестве достаточно надолго, чтобы принять это за ловушку, и я бы не использовал заклинание вызова. Ты только помешала бы мне, заморозив время, когда увидела это. Но если бы я срезал это защитное заклинание, трахая тебя сзади, ты бы не заметила, что происходит, пока не стало слишком поздно.

Все, что он сказал, имело такой смысл, что я вздрогнула.

— Да, это сработало бы.

Несмотря на это, я не смогла ничего с собой поделать; я проверила свои руки и ноги. Они двигались как обычно, и облегчение затопило меня, затем я почувствовала вину, когда Ян развернулся на пятках и ушел.

— Прости, — начала я, ненавидя, насколько были неадекватны эти слова, когда поспешила за ним. — Я не знаю, почему я так сказала—

— Потому что ты так думала, — бросил он через плечо. — Ты хочешь меня, но под этим ты все еще считаешь меня лживым, манипулирующим убийцей. Ты права наполовину. Я лгу, манипулирую и убиваю, но делаю это только с другими лжецами, манипуляторами и убийцами. Я не причиняю вреда тем, кто никогда не причинял вреда мне, и я не виноват, что в этом списке есть несколько драгоценных имен.

— Твои друзья и твое досье говорят иначе. — Это вылетело быстрее, чем я смогла остановить это. Тогда я была так потрясена, что хлопнула себя рукой по губам, будто могла заставить слова вернуться.

Он так быстро развернулся, что я врезалась в него.

— Твое драгоценное досье, — сказал он гневным тоном. — Оно сказала тебе, что Кэт убила моего давнего друга и чуть не убила меня в день нашей первой встречи? И все же я не отплатил ей, как она того заслуживала. Я просто похитил ее товарищей и шантажировал ее ими. Даже этого бы не сделал, если бы Криспин был честен со мной о ней. Я дал ему полную свободу, когда он был в моей линии, и как он отблагодарил меня? Предал меня перед нашими линиями. Он прав; если бы он просто сказал мне, что любит Кэт, я бы не встал между ними. Я бы нашел более мягкий способ отомстить за своего погибшего друга.

— Что насчет Спейда? — Спросила я более мягким тоном.

Насмешка.

— Даже двести лет не могут уменьшить присущий снобизм барона Демортимера. Он по-прежнему видит меня коварным простолюдином, поэтому я обращаюсь к нему по маленьким, незначительным вопросам. Но когда он нуждался в помощи, чтобы убить торговца Красным Драконом ради Дениз, или, когда он был одержим кровавым демоном, контролирующим его действия, я был там ради него.

— А Менчерес? — Я почти прошептала.

Он отвел взгляд.

— Он часто дает мне суровые нагоняи, и я не могу сосчитать все случаи, когда он помещал в свою телекинетическую версию «тайм-аута». Но он всегда поддерживал меня. Вот почему, когда я увидел, как Влад убил его, я вызвал Дагона и продал свою душу, чтобы вернуть Менчереса обратно.

Шок ударил меня. Да, видео Влада, предположительно убивающего Менчереса, было распространено по интернету, но было опровергнуто почти сразу.

— Ты верил, что это было реально?

Губы Яна скривились.

— Я был там. Не знал, что это было обманом, пока не продал свою душу. Дагон громко смеялся, рассказывая мне, как я продал ее даром, потому что парень, которого обезглавил Влад, просто был очарован гламуром, чтобы выглядеть как Менчерес. Но ты знаешь демонические сделки. Никаких возвратов, даже если вас обманули.

Мой шок ослаб, сменившись самой горькой грустью.

— Я была там, когда Влад рассказал Менчересу о фальшивом видео, но никто не упомянул, что ты сделал из-за этого.

— По началу об этом знала только Лейла. — Он сверкнул мне безрадостной улыбкой. — Дагон заморозил время, как только я его вызвал, но Лейла прирожденная ведьма, так что на нее это не подействовало. Она видела все, включая Дагона, рассказывающего, что смерть Менчереса была уловкой. Знал, что она расскажет Владу об этом, поэтому я позаботился о том, чтобы их парочка была передо мной в долгу, найдя некроманта, связавшего себя с Лейлой. Это купило ее и молчание Влада, гарантировав, что Менчерес не услышит о том, что я сделал.

Влад должен мне, сказал Ян, договорившись с Владом отправить за нами его частный самолет. Да, Колосажатель должен, и гораздо больше, чем одолжение самолета и другие услуги могут погасить.

— Сейчас, — сказал Ян, его тон стал твердым. — Если ты не хочешь, чтобы я ушел и никогда не вернулся, то расскажи мне, кто тебя так сильно предал, что ты была уверена, что я собираюсь обменять тебя Дагону всего через пять минут, оставшись связанной и в одиночестве.

Я не знаю, что поразило меня больше: внезапная смена темы или его угроза.

— Что?

— Должно быть предательство, — продолжил он тем же кремниевым тоном. — По личному опыту я знаю, что такое панический приступ при изнасиловании, но это было не то. Я дал тебе время побыть в одиночестве, чтобы посмотреть, сможешь ли ты быть связанной без этих воспоминаний, но ты была абсолютно спокойна…и убеждена, что я предал тебя. Почему?

Я искала, чего бы еще сказать, лишь бы не правду.

— Ты действительно уйдешь? Это уничтожит наши планы убить Дагона.

Его челюсть сжалась, пока я не услышала треск.

— Для умной девушки ты временами игнорируешь очевидное. Я тебе больше не нужен. Ты права- если ты снимешь заклинание с крови Сильвера, придет Дагон, что теперь делает мое присутствие необязательным, а не необходимым.

Я знала, что мой рот был открыт. Я знала, что должна закрыть его и сказать что-то взвешенное и рациональное, но мысли, кружащиеся в моей голове, были совсем не такими. Хуже того, они все слились в крик «Подожди, не уходи!» такой отчаянный, что я боялась, что, если я попытаюсь сказать что-то другое, это будет тем, что выйдет вместо этого.

Резкая улыбка скрутила его губы.

— Я приму твое молчание за ответ.

Затем он развернулся и пошел вниз по лестнице.

— Подожди, не уходи!

Я прокричала это со всеми чувствами, которые пыталась подавить. Услышав их так четко озвученными, я ужаснулась. Я не могла выдать их за беспокойство из-за потери его боевых навыков. Мой голос был слишком грубым, слишком откровенным, слишком честным. Теперь он знает, что я к нему чувствую. Он должен был быть глухим, чтобы не понять это.

Он остановился у подножия лестницы. Я закрыла глаза. Я не могла видеть жалость на его лице, когда он обернулся. Я бы дала ему понять, что влюбилась в него, как современная школьница, пишущая ему в подробностях о своей влюбленности. Глупо, глупо, глупо! Я хорошо доказала высказывание, что нет такого дурака, как старого дурака.

— Черт побери, — я вздохнула, опускаясь на лестницу. — Мы можем притвориться, что последних пяти минут не было?

— Нет. — Его тон был настолько резким, что у меня глаза открылись.

Он развернулся и теперь смотрел на меня со странной смесью веселья и опасной интенсивности на лице.

— Можно уточнить? — сказала я таким же резким тоном, что и он. Я могла быть разрушена внутри, но будь я проклята, если покажу ему больше, чем уже показала. — Я не могу понять по выражению твоего лица, ты собираешься смеяться надо мной или вырвать мне горло.

Внезапно он оказался передо мной, подтягивая меня с грубостью, порвавшей мой пиджак.

— Ничего из этого. Я буду трахать тебя, пока мы оба не закричим.

Глава 34

Ян поцеловал меня так сильно, что все чувства, которые я пыталась подавить, превратились в желание. Я поцеловала его в ответ, когда новое безумие эмоций вспыхнуло во мне. Мне было все равно, если это будет глупо или слишком рано, или опасно, или это оставит меня с разбитым сердцем. Я нуждалась в нем так, как раньше ни в чем не нуждалась.

Мы упали на лестницу так грубо, что из меня выбило воздух. Потом я рвала его одежду, пока его голая кожа не коснулась моей. Я должна была почувствовать его, чтобы доказать, что я еще не потеряла его. Мои руки бегали по его спине и плечам, наслаждаясь мускулами под его шелковистой кожей. Затем я зарыла их в его волосы цвета заката, чтобы прижать поближе.

Его рот оставлял синяки, как и его руки, когда они срывали с меня одежду. Затем его рот коснулся моей шеи. Я вскрикнула, когда его клыки глубоко вонзились. Жар разгорелся во мне, когда сок от его клыков попал в кровоток. Затем его медленные, сильные всасывания увеличили удовольствие, ошеломляя меня своей интенсивностью.

Он крепче сжал меня, его клыки снова вонзились, посылая по мне еще больше этих невероятных всплесков. Боги милостивые, я не знала, что это может быть так! Было больно, когда Тенох укусил меня, обращая в вампира. С те пор я никогда не позволяла другому вампиру кусать меня. Я не могла. Моя кровь выдала бы то, чем я была.

Ян подтолкнул мой рот к своей шее. Я колебалась. Я никогда не пила от вампиров, так как не могла предложить взаимность. Затем его новый, более глубокий укус выбил из меня нерешительность. Я вонзила в него свои клыки, застонав, когда его кровь потекла по моему горлу. С метками, его кровь теперь стала самым крепким из вин. Каждый глоток посылал восхитительный огонь по моим венам.

Желание сводило меня с ума. Каждое прикосновение его кожи делало мою плоть сверхчувствительной, и каждый новый укус друг друга заставлял меня содрогаться от удовольствия. Наконец, я оторвала свой рот, чтобы выкрикнуть: «Пожалуйста!» на любом языке, какой придет в голову первым.

Его рот покинул мою шею, чтобы опалить мой. Затем он скользнул между моих ног, и я почувствовала восхитительный ожог от серебряного укола. Даже когда он начал выходить, я схватила его руками и ногами, чтобы заставить его глубже войти, вскрикнув, когда это грубо захоронило его полностью внутри меня.

Звук, который он издал, стоил боли. С его размером, мне нужно было больше мягкости, чтобы не было больно, но мне было все равно. Я выгнулась напротив него, и он начал двигаться, как будто кипящая во мне страсть тоже изливалась в него. Эта боль усилилась, но и удовольствие тоже, пока оба не заставили меня кричать так громко, что он остановился и оторвал свой рот от моего.

— Не останавливайся! — сказала я рвано.

Беспокойство исказило его черты.

— Чувствую тебя натянутой. Это причиняет тебе боль.

— Мне все равно.

Все, что я чувствовала, было обнаженно в моем взгляде, но я не отвела глаз. Все, что я сделала, это сжала свои ноги вокруг него, чтобы по-другому сказать ему, что я хочу больше этих жестких, глубоких толчков, несмотря на кусочки боли. Они были выходом для всего, что я не могла заставить себя сказать вслух.

— Я забочусь, — сказал он страстно.

Он поцеловал меня, но не двигался так, как я хотела. Он оставался глубоко внутри в то время, как начал делать волнообразные движения бедрами, его таз потирал мой клитор с эротичной лаской.

Эта полнота в сочетании с мгновенными вспышками звезд заставила меня вскрикнуть напротив его рта. Он продолжал эти чувственные трения, пока его руки двигались по мне, пока остальная часть моих нервных окончаний не стала влажной от удовольствия. Этого было слишком много. Я кончила с криком, который его рот не смог полностью заглушить.

Ян приподнялся, и его руки покинули мои бедра. Странно, он трепетал пальцами в воздухе, словно считая что-то, чего я не могла видеть. Затем он коснулся рта, прежде чем наклониться, чтобы скользнуть пальцами по моему клитору.

— Скажи «да», — прохрипел он. — Ты должна принять это заклинание, чтобы оно сработало.

— Какое заклинание? — Пробормотала я, все еще дрожа от оргазма и ощущения его пальцев.

— Скажи «да», — его голос стал глубже. — И я покажу тебе.

— Да…

Я мельком увидела его улыбку, прежде чем он опустил голову. Затем я испустила шокированный вздох, когда почувствовала его рот в двух местах одновременно. Его язык спутался с моим, и в то же время я почувствовала, как он перекручивается в моем клиторе. Он все еще был внутри меня, и сочетание невероятной полноты и извилистых ударов заставило меня содрогнуться.

Я двинулась напротив него, чтобы он испытал то же самое удовольствие, которое проходило через меня. Он издал тихий смешок, прекратив ласкать меня, чтобы держать мои бедра неподвижными. Эти магические зеркальные щелчки и углубления превратили пост-кульминационные покалывания в новый приступ возбуждения, пока он целовал меня, пока я не смогла вспомнить ничего, кроме его вкуса. Он все еще не двигался внутри меня, но выгибания, которые я не могла остановить, заставили меня растягиваться и гладили мои внутренние стеночки, в то время как каждое призрачное полизывание посылало по мне больше осколков удовольствия.

— Боги, я люблю это заклинание, — застонала я напротив его губ.

Его смех был злом в самом заманчивом виде.

— Согласен. Единственное реальное преступление в том, что оно незаконно, — поддразнил он, прежде чем еще раз наклонить свой рот к моему.

Я едва могла думать через экстаз. Я пробежалась руками по его спине и заднице, наслаждаясь ощущение его гладкой кожи на этих твердых холмиках и хребтах. Затем я глубоко вонзила свои ногти, чувствуя, как его дрожь прошлась по мне. Я скользнула грудью по его груди, прежде чем сжать его соски достаточно сильно, чтобы вызвать стон. Услышав это, мои чресла сжались почти так же сильно, как и от этих бесконечных эротичных полизываний, поэтому я сделала это снова, сильнее. С хриплым смешком он перестал целовать меня, чтобы склонить голову к моей груди.

Я закричала, когда его клыки пронзили кончик. Заклинанием я чувствовала это в своем соске, а также в пульсирующей вершине между моих ног. Долгий стон вырвался из меня, когда сок в его клыках омыл мои грудь и чресла сладчайшим жаром. Затем он вонзил клыки в кончик моей другой груди, одновременно ущипнув мой укушенный сосок. Безжалостное удовольствие врезалось в меня.

Моя кожа чувствовалась слишком тугой, мои соски горели, и теперь я была такой влажной, что почувствовала это на внутренней стороне бедер. Когда я заплакала, почти рыдая, он наконец начал двигаться со всей безудержной страстью, которую я требовала от него.

Удовольствие разрушило меня изнутри. На этот раз его грубость заставила меня умолять о большем, отчего мне будет стыдно позже, если какая-то часть меня еще будет способна думать. Я кончила с кульминацией, заставившей меня задрожать. Я все еще была в агонии, когда он перевернул нас и соскользнул вниз, чтобы на этот раз по-настоящему зарыться головой меж моих ног.

Лестница раскрошилась под моей хваткой. Он дернул меня ближе, язык кружился, постукивал и погружался так глубоко, что у меня закружилась голова. Его пальцы были заняты в другом месте, делая вещи, о которых я не знала, что они мне нравятся, до этого момента. Затем он сосал мой клитор, пока я не подумала, что сойду с ума, но это было ничто, по сравнению с тем, когда его клыки погрузились и пронзили меня еще более невероятным восторгом.

Я кончила так сильно, что, должно быть, на самом деле потеряла сознание. Следующее, что я помнила, он был на мне, двигаясь так, что моя спина выгибалась от затяжного восторга. Я чувствовала себя измотанной, но я хотела, чтобы он испытал те же невероятные ощущения, что и я, поэтому я собрала всю свою энергию и напрягла все свои внутренние мышцы.

Он вскрикнул, и я насладилась каждым глубоким спазмом, последовавший дальше. После того, как последняя дрожь покинула его, он упал на меня, как будто его собственный вес оказался слишком тяжелым, чтобы он смог его выдержать.

Глава 35

Через несколько мгновений, я поняла, что так дышу время от времени: вампирская версия гипервентиляции. Моя кровь чувствовалась, как будто покалывала, так что, если бы мое сердце могло биться, оно бы стучало. Это было не все, что я чувствовала. Из-за различных штук, которые тыкали меня в спину и ноги, мы, должно быть, сломали и эту часть лестницы.

Боги, секс с ним обойдется в целое состояние, если я не хочу оставить за собой след разоренных людей. Но я не двигалась. Никакое количество заноз не может сравниться с теплыми, остаточными ощущениями от этой кульминации. Мне казалось, что тысяча маленьких бенгальских огоньков все еще мягко уходили под мою кожу.

Ян наконец поднял голову и уравновесил вес на руках. Он улыбнулся, прежде чем склонить свой рот к моему. Его поцелуй затянулся, будто он наслаждался моим вкусов. Заклинание, должно быть, прекратилось, потому что на этот раз я почувствовала его только на губах. Он остановился, когда почувствовал, что слезы потекли из моих глаз.

— Что это? — Спросил он, касаясь одной из дорожек. Затем беспокойно нахмурил брови. — Все еще слишком грубо?

Я издала низкий, едва слышный смех.

— Нисколько. Похоже, ты сделаешь из меня мазохиста мирового уровня.

Самая короткая улыбка коснулась его губ, прежде чем выражение его лица снова стал серьезным.

— Что тогда?

Я погладила его лицо, пробежалась пальцами по его темно-красным бровям, высоким скулам, точенной челюсти и полным, твердым губам. Он был таким красивым. Если бы я смотрела на него слишком долго, я была бы подавлена и не сказала бы то, что должна сказать. Вот почему я уронила руку. Я собиралась держаться за этот последний секрет до последнего, но пришло время и ему раскрыться.

— Ты спросил, кто предал меня. Ее звали Эрешки.

Я почувствовала его напряжение, но его тон был легок, когда он сказал:

— Еще одна бывшая любовница?

Насколько легче было бы, если бы она просто была таковой.

— Нет. Она была моим другом…или я так верила долгое время.

Он перевернулся, пока не лег рядом со мной, а не прижимал меня к сломанной лестнице.

— Почему она предала тебя?

Я сделала глубокий вдох.

— Чтобы освободиться от сделки на свою душу…с Дагоном.

Его радужка сменилась на бирюзу после кульминации, но на это стала ярко-зеленой.

— Расскажи мне все.

Чтобы отвлечься от боли, которую могли вызвать эти воспоминания, я начала играться с кусками фанеры, торчащей из сломанной лестницы.

— Фенкир и Рани- демоны, которые сожгли мою деревню и убили меня в первый раз. Они сделали это, потому что Дагон велел им убедить людей отказаться от своих богов в пользу поклонения ему. Если деревня отказывалась, Фенкир и Рани могли стать противными. Тогда Дагон⁸ пытался сделать себе имя божества, так как он может черпать энергию от людей, если их преданность достаточно радикальна. Ты знал это?

— Однажды он сказал мне нечто подобное, — сказал Ян. — Но я не поверил ему, потому что он лживый, восхваляющий себя подонок.

— Он такой, — согласилась я. — Но в этом он не лгал. Из того малого, что я знаю о правилах демонов, им позволено влиять на людей, но им не позволено использовать свои силы на них, чтобы вдохновлять поклонение. Таким образом, Дагон не мог заморозить время, телепортироваться или использовать другие трюки, чтобы заставить людей думать, что он бог. Вот почему он был так рад, когда Фенкир и Рани принесли ему неубиваемого малыша. Теперь у него было отличный реквизит для его «Я бог» представления, которое обходило все правила.

Ян хмыкнул.

— Как твои способности помогли ему добиться поклонения?

— Он взял на себя ответственность за них. Фенкир и Рани возили меня из деревни в деревню, чтобы принести меня в жертву. Затем Дагон говорил, что именно он воскресил меня после того, как я восставала из пепла.

Ни один мускул не дрогнул, но запах ярости Яна окутал меня.

— Где все это время был твой ужасный биологический отец?

— По началу, он не знал, что я существую. Дети между его видом и людьми редки, сказал он, и его роман с моей матерью был очень короткий. Но люди видят Смотрителя Врат в Преисподнею только тогда, когда есть плохие новости о их загробной жизни. Итак, когда отец продолжал мельком видеть меня между моими убийствами и воскрешениями, он понял, что я должна быть его. Наша общая кровь была единственной причиной, по которой ребенок мог нарисоваться в его части подземного мира.

Тело Яна словно превратилось в мрамор.

— Он знал, что с тобой происходит, но не спас тебя, а Тенох спас. Рад слышать, что проклятые видят твоего отца после смерти. Получу шанс сказать ему, какой он ублюдок.

— Он не мог найти меня сам, — начала я.

— Гниль, — коротко сказал Ян. — Он Паромщик Акен для Менчереса, и Менчерес вызвал его, чтобы найти Киру, когда она была в опасности, по явной причине, что он видит всех.

— Не меня, — мой голос был мрачным. — Его вид «слеп к их крови», как он выразился. Он также не мог обратиться за помощью к своим собратьям, потому что отцовство ребенка от человека, по-видимому, нет-нет. Ему нужен был кто-то, чтобы найти меня, но не человек, так как люди недостаточно сильны, чтобы идти против демонов. Не мог быть и демон, так как Дагон мог услышать об этом. Это оставляло вампиров и упырей, но у моего отца не было друзей среди их видов. Ему потребовалось некоторое время, прежде чем он остановился на Тенохе и достаточно узнал о нем, чтобы доверять, отправив его за мной.

— Как долго? — Спросил Ян, его тон был окантован сталью.

Я вздохнула.

— Сезоны не так различны в этой части мира. Я также не знаю, насколько я была маленькой, когда Дагон взял меня. Ты видишь, как я выгляжу без гламура. Вероятно, мне было за двадцать, когда Тенох спас меня.

— Два. Десятилетия. — Воздух вокруг него начал потрескивать, напоминая мне о том, что происходило, когда Менчерес бывал в ярости. — Ты была убита снова и снова в течении двух десятилетий, но ты уже говорила, что пытаешься убить Дагона не ради мести за себя. Почему, черт возьми, нет?

Я закрыла глаза. Эта часть преследовала меня, сколько бы времени не прошло.

— Я была не единственной, кого убили. Дагон получал больше энергии, когда его поклонники приносили человеческие жертвы. В каждой новой деревне Фенкир и Рани рассказывали людям, каким великим богом был Дагон и как они могли доказать это, потому что Дагон мог воскрешать мертвых. Потом, они убивали меня разницы способами, которые, как они думали, больше всего поразят жителей деревни. Когда я воскресала из мертвых…жители деревни, обычно, уверовали в Дагона и чествовали своего нового бога, выполняя то, что он повелел, принося ему в жертву нескольких своих людей.

Я открыла глаза, не вытирая слезы, которые текли из них.

— Хуже всего было то, что многие годы я тоже верила в Дагона. О, я ненавидела его, потому что моя жизнь была ужасной. Я также боялась его, так как знала, что он может сделать ее еще хуже. Но я была слишком маленькой, чтобы помнить, что Дагона не было рядом в первый раз, когда я вернулась из мертвых. Дагон сказал, что он был тем, кто продолжал воскрешать меня, и он мог делать то, что никто другой не мог, поэтому я действительно думала, что он был бог. Вот почему, — мой голос сорвался, и несколько мгновений я не могла говорить. — Вот почему я поддержала его заявления, — наконец прошептала я. — Я сказала людям, что он бог и что они…они должны делать то, что он говорил.

Сказав это, все воспоминания захлестнули меня, раздавив своим весом. Я закрыла лицо руками и плакала так, как не позволяла себе плакать веками. Так много людей, убитых. Так много семей, разбитых, когда их близкие не вернулись из мертвых, как я. И еще хуже, Фенкир, Рани и Дагон скажут людям, что их неверие помешало воскрешению, и что потребуется, чтобы поднять их веру до необходимого уровня? Больше жертв.

— Не смей винить себя. — Голос Яна прорезал чувство вины, которое, как всегда казалось, уничтожит меня. — Дагон жестоко заставил ребенка помогать ему в обмане, но это был его обман. Не твой. То, через что ты прошла, настолько ужасно, что я удивлен, что ты до сих пор не сломалась. Не смей брать на себя его вину. Он заслуживает всего этого.

— Он заслуживает расплаты, — сказала я, поведя глазами. Я была не согласна с тем, что свободна от вины, но я понимала многое, по крайней мере. — Вот почему меня не волнует, сколько еще жизней я могла бы прожить, если бы оставила Дагона в покое. Я этого не сделаю. Эти люди заслуживают своей справедливости. Они ждали слишком долго.

Он протянул руку, взял мою и провел по ней пальцами. Такой простой жест, особенно учитывая гораздо более наглядные вещи, которые мы делали. Но в тот момент, он был более интимным, чем все, что было до него.

— Ты не потерпишь неудачу. — Его голос вибрировал от интенсивности. — У людей, вроде тебя, самая редкая форма храбрости. Друзья и любовники могут быть готовы умереть друг за друга, но это отчасти эгоистично. Рисковать всем ради людей, которых ты не знаешь- это настоящая храбрость. Ты заставила всех тех людей, убитый Дагоном, отомстить за себя, когда тебе не нужно было. Потом ты стала Стражем Закона, чтобы направлять в безопасное место больше преследуемых людей, а также наказывать тех, кто обижает других. Все это ставит тебя прямо под нос совета, но ты все равно сделала это. Ты переполнена этой редчайшей храбростью, Веритас. Дагон не знает этого, но у него нет шансов против тебя.

Глава 36

Я сжала его руку, потекли новые слезы, которые были на этот раз не от страданий. О, как мне нужно было услышать вслух, что я могу победить Дагона! Более того, чтобы кто-то, кроме меня поверил, что это возможно.

— Спасибо, — тихо сказала я. — Ты же знаешь, у тебя тоже есть эта храбрость. О, ты скажешь, что это эгоистично, потому что ты заботишься о Менчересе и об остальных своих друзьях. Но ты скорее рискнешь умереть, чем рискнешь их жизнями в этой битве. Это храбрость и верность в самой бескорыстной форме.

Он откинулся назад, хотя конечно, отказывался признавать хоть какое-то благородство в своих действиях. Затем он отпустил меня.

— Ты никогда не говорила, как Эрешки вписывается во все это.

Дыхание, которое вырвался у меня, был слишком горьким, чтобы быть смехом.

— Даже несмотря на промывку мозгов, мне пришло на ум задаться вопросом, почему я была единственным человеком, возвращавшимся из мертвых. В конце концов, я усомнилась достаточно сильно, чтобы сказать деревням не слушать Дагона. Фенкир и Рани испробовали всевозможные пытки, чтобы заставить меня остановиться, но я отказалась. Между этим и слухами о других деревнях, глубоко сожалеющих о своем кратком пребывании в поклонении Дагону, новообращенные и жертвы были далеко позади. И вот однажды, Дагон привел Эрешки к моей клетке.

Я все еще могла представить ее: длинные черные волосы, кожа, такого же цвета пустынного песка, что и у меня, и ясные карие глаза, которые морщились в уголках, когда она смеялась.

— Он сказал, что докажет, что он бог, а затем перерезал ей горло. К тому времени я видела так много смертей, что оцепенела…пока ее горло не зажило, и она не вернулась живой. Дагон сказал мне, что Эрешки такая же особенная, как и я, потому что у нас обеих были истинная вера, и если бы только другие были такими же, смерти больше вообще не было бы—

— Я буквально не могу дождаться, чтобы убить его, — зарычал Ян, вскочив на ноги у подножия разрушенной лестницы. — Я знал, что Дагон был ублюдком, но понятия не имел об этом. Я только думал, что он обманывал жадных или испорченных из душ, как это делают другие демоны.

Я была тронута, что Ян принял это так близко к сердцу. Он, возможно, не заботился обо мне так же, как я заботилась о нем, но он явно что-то чувствовал, раз был так расстроен за меня.

— Вот почему Дагон сейчас так завелся. Вот почему он так сильно ненавидит меня. В конце концов, когда мой отец получил всю историю, он наказал Дагона, запретив ему снова собирать своих последователей среди людей. Это отрезало источник питания Дагона, и с тех пор он обвиняет меня в этом. Но вернемся к Эрешки. Она вернулась из мертвых, потому что была заклеймена демоном, о чем я не знала. Я думала, что она была моей подругой. Я… у меня такого никогда не было раньше, и я любила ее больше, чем можно выразить словами. Меня сломало, когда я случайно услышала, как она разговаривает с Фенкиром и Рани, и обнаружила, что она только притворяется, чтобы держать меня в узде. У меня даже не было шанса противостоять ей в этом. Тенох нашел меня в ту же ночь.

Ян перестал расхаживать.

— Первым человеком, которому ты доверяла, была заклейменная демоном сука, которая обманула тебя, заставив поверить в дерьмо, постоянно убивавшее тебя? — Он выпустил невеселый смешок. — Неудивительно, что ты вспомнила предательство, когда позволила другому заклейменному человеку связать себя.

— Прости, — тихо сказала я. — Я действительно не думаю, что ты такой, как она. Я бы не рассказала тебе всего, если бы думала так.

— Скажи мне еще одну вещь. Скажи мне, что Тенох убил их всех жестоко и мучительно, как только нашел тебя.

Призрачная улыбка коснулась моих губ. Он использовал те же слова, что и я, когда он рассказывал мне о своем отце.

— Мой отец не позволил ему, так как это сделало бы Теноха мишенью для других демонов. Он разорвал Фенкира, Рани и Эрешки на множество кусочков, но это лишь замедлило их на достаточное время, чтобы Тенох утащил меня. Я предполагаю, что Дагон убил их за то, что они позволили кому-то украсть меня, поскольку с тех пор я никогда не видела их и, поверь мне, я искала. После этого Тенох отвел меня к отцу. Это был первый раз, когда мы «встретились», если не считать те проблески, которые я улавливала после моей смерти. Смотритель рассказал мне о демонах, вампирах, моем смешанном происхождении и обо всем остальном.

— Должно быть, это было шоком, — уверенно сказал Ян.

— О, это так. — Другой горький смех. — Я была травмирована, как и от того, что случилось со мной, так и от того, что я помогала Дагону делать с другими. К тому же, как и ты, я обвиняла своего отца, что он не сделал больше, чтобы вытащить меня из этого раньше. Не то чтобы его это волновало. Смотритель не чувствует, как мы, или он не считал меня достойной своих глубоких чувств. Но он попросил Теноха присмотреть за мной, и это был его самый большой подарок. Тенох спас меня телом, разумом и духом. Затем он заменил каждую минуту, которую Дагон украл у меня, обратив меня в вампира. Он также научил меня магии и тому, как использовать все мои силы. Тенох хотел убедиться, что я знаю, как защитить себя от всех, кто попытается причинить мне боль или использовать в своих целях.

При этом я встала и подошла к Яну, взяв его за руки.

— Вот почему я точно понимаю, почему ты продал душу, чтобы спасти Менчереса. Я пыталась отдать себя Смотрителю в обмен на жизнь Теноха после его самоубийства. Смотритель сказал, что не может, так как Тенох не пересек его часть подземного мира на пути к следующей жизни. Это хорошая новость, хотя с тех пор я скучаю по Теноху каждый день.

Ян сжал мои руки, прежде чем вытащить их, чтобы обнять мое лицо.

— Конечно скучаешь, но ты больше не одинока. Ты же понимаешь это, да?

Я отвела взгляд, фырканье вырвалось у меня. Это было лучше, чем приглушенное рыдание, рвущееся у меня из горла.

— Все в порядке, Ян. У меня нет иллюзий на счет нас. Даже если мы победим, ты не из тех парней, что «держатся рядом». Ты из тех парней, о которых с тоской вздыхают, когда встречаются с человеком, которые действительно держатся рядом.

Его ухмылка была чисто им самим: более чем немного опасная и более чем заманчивая.

— О, обо мне вздыхает огромное множество людей, не сомневайся. Но ты знаешь, как раньше Менчерес мог видеть будущее? У меня тоже есть кое-что подобное.

— Есть? — Спросила я удивленно.

Кивок.

— Несколько лет назад у меня появились чувства. Например, я вдруг почувствовал, что человек, с которым я был, собирался ограбить меня. Сначала списал это на удачливое предчувствие, а потом паранойя, когда я почувствовал это с Криспином. Но после предательства Криспина я начал обращать на это внимание. Оказывается, чувства никогда не были ложными, но они случались не каждый раз. Я бы ощутил предупреждение до того, как я продал свою душу Дагону, но предупредил ли меня мой паранормальный ESP⁹? Нет. Именно тогда я понял, почему Менчерес всегда считал свой дар больше проклятием. Когда ты не можешь рассчитывать на это, оно может быть больше насмешкой, чем благословением, когда это, наконец, произойдет. Взять тебя, например.

Я напряглась. Если его способности заставляли чувствовать его только плохие предчувствия, то это будет больно.

— В первый раз, когда я увидел тебя, ты курировала дуэль Криспина, и ты чуть не казнила Кэт за то, что она спасла его-

— Это была не моя вина, — прервала я. — Все были предупреждены, что если они вмешаются, то умрут. Кэт сожгла голову противника Кости перед четырьмя Стражами Закона и сотнями свидетелей. Она могла бы сжечь его внутренние органы, чтобы помочь Кости. Или сварить его позвоночник или что-то еще, чего не было бы видно. Но нет. Она пошла на самое заметное проявление вмешательства в дуэль, чем когда-либо-

— У женщины нет тонкости, — согласился Ян, смеясь. — Но с моей точки, я видел тебя тогда и ничего не чувствовал. Видел тебя несколько месяцев спустя, во время восстания упырей и тоже ничего не почувствовал…пока не наблюдал, как ты разрывала группу гулей, пока они не стали не более чем, как кровью на ветру. Сделала меня таким твердым, что я чуть не споткнулся о свой член, когда собирался убить упыря напротив себя.

— Романтично, — сказала я язвительным тоном, но внутри меня началось трепетание, которое мне было трудно контролировать.

Быстрая усмешка.

— Действительно. Ничего не почувствовал, когда ты грубо прервала мою оргию, кроме ярости, когда узнал тебя как Стража, который был на предполагаемой казни Кэти. Тогда мы сразились… и я почувствовал то же самое, что и тогда, когда наблюдал, как ты прорвалась сквозь тех упырей много лет назад.

— Что-то длинное и твердое? — предположила я, добавив: — Я помню, как он бил меня по ноге, когда я пыталась удержать тебя.

— Не это, хотя и это тоже, — сказал он с другой нераскаявшейся усмешкой. Затем она исчезла, когда он сказал: — Я почувствовал, что ты моя. Поразила меня так сильно, что я держался от тебя подальше на поле боя много лет назад. Чувствовать это по отношению к кому-либо было шоком, но чувствовать это по отношению к Стражу Закона? — Он покачал головой. — Я не хотел участвовать в этом, поэтому я старался не пересекаться с тобой снова. Я собирался сбежать от тебя, когда ты устроила мне засаду в борделе, хотя мне было любопытно посмотреть, что ты намеревалась сделать со своей ролью «проститутки-сюрприз». Да, я сразу узнал тебя, но не показал этого, пока ты нагло не заявила, что мы уходим. Потом ты заглушила слежку в метках Дагона, и я понял, что должен сотрудничать с тобой или отказаться от спасения моей души. Но у меня было отвращение за Кейти, что держало меня под контролем. Когда ты устранила это, у меня не было ничего, что могло бы помешать мне понять, почему я иногда чувствовал один путь к тебе, и совсем другой к другим.

Он пробежался руками по мне, его прикосновение затронули меня почти так же сильно, как и слова, которые я не могла поверить, что слышу.

— Раньше ты всегда пряталась под своим гламуром или под своей жесткой, законопослушной ролью. Когда ты сбрасываешь это, сражаясь или пьянствуя, или спасая летающих собак-демонов, или говоря мне, что никогда не станешь заниматься со мной сексом, пока похоть витает в твоих глазах, — его голос углубился и он сильно прижал меня к себе. — Я видел тебя настоящую, и каждый раз, когда видел, я знал, что ты моя.

Я продолжала открывать рот, но я не могла говорить. Вот почему я продолжала пялиться на него, ожидая, что он скажет что-то разумное. Это не так. Ни одна радость прорвалась сквозь меня, освещая меня изнутри, будто я проглотила солнце. Я хотела верить ему, но осмелюсь ли я? Могла ли я рискнуть тем, что почувствую, если сделаю это?

— Если ты лжешь мне, я тебя убью, — я обнаружила, что сказать. Затем я прикусила губу достаточно сильно, чтобы она закровоточила. Боги, что со мной не так? Я была худшей в этом. Абсолютно худшая.

Ян ухмыльнулся, прежде чем наклониться, чтобы слизать кровь с моей губы.

— Я знаю, это трудно принять. Никогда не думала, что будешь так счастлива, не так ли? Или так удачлива. Черт, иди и завидуй себе. Уверяю тебя, бесчисленное множество людей так и делают.

Смех вырвался из меня, когда даже мои глаза стали такими блестящими, его изображение начало расплываться.

— Ты можешь быть самым тщеславным человеком, которого я когда-либо встречала, а я встречала миллионы из них.

Его низкий, соблазнительный смех совпал с его руками, легшими мне на бедра.

— Тогда я заслуживаю порку, не так ли? Тут я начну.

С этими словами он несколько раз отшлепал меня по заднице. Я посмотрела вниз, будто ощущение этого было недостаточно, и мне нужно было визуальное подтверждение розовых отпечатков, чтобы поверить, что он действительно сделал это. Увидев это, он снова засмеялся.

— Никогда не шлепали раньше? Тебе так многое нужно наверстать. Мы начнем сейчас.

— Подожди! — Сказала я, когда его рот опустился. Он сделал паузу, рот едва касался моих губ. — Ты сказал эти…эти удивительные вещи, но я не сказала тебе, что я чувствую.

— Веритас. — То, как он произнес мое имя, заставило меня вздрогнуть. Как и его взгляд, когда он откинулся назад, чтобы я могла видеть каждый нюанс его выражения. — Ты сказала мне все, что мне нужно было знать, когда раньше закричала, чтобы я не уходил.

Я снова почувствовала себя в высшей степени открытой, как будто он отбросил всю мою защиту и уставился прямо мне в душу. Но на этот раз я не отвернулась, не опустила глаза и не пыталась скрыться.

— Хорошо, — уверенно сказала я. — Потому что я имела ввиду именно это.

Затем я ударила его заднице достаточно сильно, чтобы мне обожгло руку. Его смех последовал за мной, когда я взлетела по лестнице и бросила ему через плечо:

— Приди и возьми меня!

— Прямо за тобой, — хихикнул он и полетел за мной.

Глава 37

— Это последнее, — сказал Ян после того, как я услышала шелест ткани, падающей позади меня. — Теперь ты можешь повернуться.

Я так и сделала, увидев тяжелую черную драпировку над высоким зеркалом позади меня. Подобные драпировки покрывали больше зеркал на трех других стенах маленькой комнаты. Наличие зеркал на каждой стене выглядело бы подозрительно, за исключением комнаты, в которой мы были.

Пятьдесят лет назад этот забавный дом кривых зеркал мог быть полон смеха и активности. Сегодня же это был один из многих заброшенных зданий. Кусты и другие заросли разошлись по заброшенному парку, как окружающая армия в обреченном городе. Граффити покрывали строения, которые все еще стояли внутри, и полусгнивший скелет деревянных американских горок напомнили мне о грустном, призрачном часовом, нависшим над остатками всего парка.

Ян выбрал это место для нашей засады. Я тоже выбрала бы что-нибудь тихое, заброшенное и, по крайней мере, в нескольких милях от обычного населения. Но мне бы не пришло в голову выбрать настоящий дом кривых зеркал, чтобы поймать Дагона в ловушку с заколдованными зеркалами. Мое чувство юмора не было таким извращенным.

У Яна было, и я должна была признать, что ирония нарастала во мне. Разведав местность, чтобы убедиться, что этот крошечный участок западной Пенсильвании был таким же, как помнил Ян, мы приступили к работе. Сначала мы восстановили забавный дом достаточно, чтобы сделать его пригодным для наших нужд. Это не заняло много времени, так как мы не пытались вернуть ему былую сомнительную славу. Нам нужно было только, чтобы он функционировал для нашей ловушки. Дагон не станет беспокоиться, что в нем осталось несколько зеркал, а застигнуть его врасплох было самой важной задачей нашего плана.

Дальше был сам парк. Я хотела, чтобы несколько сюрпризов ожидали Дагона и кого бы он не притащил с собой, если в забавном доме все пойдет не так, как я надеялась. Наконец, мне нужно было подготовить Сильвера. Я сделали магический эквивалент локатора радиомаячка на Симаргле, к тому же добавила крошечный GPS-чип под его кожу. Я не собиралась позволять Дагону вернуть его, но я бы не оставила судьбу Сильвера на волю случая, если случится худшее.

Я также объяснила Сильверу, что я не возвращаю его Дагону; Я хотела убедиться, что Дагон больше не сможет навредить ему, заманивая его сюда. Я не знаю, насколько Симаргл понял. Но я все равно должна была попробовать.

Потребовалось три дня, чтобы все подготовить. Когда солнце садилось на третий день, мы, наконец, закончили. Я положила руки на Сильвера и заставила ослабнуть прежнее защитное заклинание, которое я наложила, чтобы позволить Дагону снова найти Сильвера, отслеживая его кровь. Затем я пошла искать Яна.

Он был прямо возле забавного дома, наблюдая, как солнце отбрасывает умирающие лиловые и фиолетовые лучи через разрушенный тематический парк. Он надел все черное, как и я, и у нас обоих было по два ножа из кости демона в ножнах, прикрепленных к нашим поясам. У ножей также была сталь на задней стороне лезвий. Теперь не нужно было опасаться, что они сломаются, когда будут пробивать другие кости.

Они были не единственным нашим оружием. У нас также были серебряные ножи на случай вампиров и короткий меч для упырей, а также множество заклинаний вокруг парка. Несмотря на все это, начался мандраж перед боем. Так многое в моей жизни привело к этому. Испытывал ли Ян ту же самую нервную смесь беспокойства, решимости, гнева, надежды и страха?

С другой стороны, он может чувствовать что-то еще. На днях он напомнил мне, что он мне больше не нужен. Он назвал это вызовом, но что, если он переоценил свою роль в этом? Если Дагон выберется из нашей ловушки, я вернусь, если он убьет меня. Но если Ян умрет… он не только потеряет свою жизнь. Он также потеряет свою душу.

Эта мысль наполнила меня тошнотворным страхом, которого я не чувствовала с тех пор, как была человеком. Это не стоило риска.

— Дагон должен почувствовать, что его привязь к Сильверу скоро вернется, но у тебя еще есть время уйти, — сказала я. — На самом деле, ты должен уйти. Ты уже сделал более чем достаточно. Позволь мне продолжить дальше самой.

Он обернулся и засмеялся.

— И пропустить выражение лица Дагона, когда мы поймаем его в эти зеркала? Ни единого шанса.

Я уставилась на него, внезапно испугавшись, что больше никогда не увижу его, если он останется.

— Ян, правда, ты должен уйти…

Он прижал палец к моим губам.

— Стоп. Твое беспокойство трогательно, но, если бы я не хотел быть здесь, я бы не был. Теперь поставь Сильвера на позицию. Мы не знаем, насколько быстрым будет Дагон.

Аргументы и откровенные мольбы дрожали на моих губах, но я заставила их отступить. Ян мог быть намного моложе меня, но на двести пятьдесят с лишним лет он был более чем достаточно взрослым чтобы знать, что у него на уме. Если бы я продолжала говорить о моих страхах, я бы заставила нас обоих стать не такими сильными, когда будем драться. Мы не могли себе этого позволить. Сегодняшняя ночь была слишком опасной.

Вот почему я кивнула, улыбнувшись, прежде чем поцеловала палец, все еще прижатый к моим губам.

— Тогда постарайся не утомиться, — сказала я настолько небрежно, насколько могла. — У меня есть планы отпраздновать смерть Дагона, которые требуют много твоей выносливости.

Он снова засмеялся.

— То же касается и тебя, маленький Страж.

Затем он поцеловал меня сильно, неистово и удивительно страстно, учитывая наши обстоятельства. Когда он остановился, мой рот был не единственной частью тела, которая пульсировала. Его медленная ухмылка сказала, что он тоже знал, как он повлиял на меня.

Чтобы не отставать, я схватила его член, сжимая, пока его глаза не загорелись зеленым.

— Теперь не только я буду с нетерпением ждать празднования нашей победы, — насмехалась я, прежде чем отпустить и уйти, чтобы позаботиться о Сильвере.

Его низкий смех обещал сладкую месть позже. Мое настроение поднялось, вытесняя прежние страхи. Мы победим сегодня вечером, и мы оба выживем, чтобы отпраздновать это. Мы должны.

После того, как я надежно спрятала Сильвера за маленькой, открытой дверью, которую Симаргл также мог использовать для выхода в случае необходимости, я заняла свое место за другой глухой дверью на противоположной стороне комнаты. Ян зашел и подлетел к своему месту, скрытому над листом фанеры на потолке. Как только мы оказались в безопасности от зеркал, я нажала рычаг на системе шкивов, которую мы настроили. Драпировки поднялись, обнажая зеркала. Теперь мы ждали.

Прошел час. Потом два. Потом три. К четвертому я испытывала желание покинуть свою позицию, чтобы размять ноги, но я этого не сделала. Мы будем ждать до рассвета, если это будет необходимо. Когда солнце взойдет, шансы появления Дагона резко упадут. Но ночь…ночь была его игрой.

Чуть позже часа ночи я услышала свист, как будто в забавный дом ворвался порыв ветра. За ним последовала волна силы и запах серы, который был у всех демонов. Я подавила свою ауру, скрывая все намеки на мою сверхъестественную энергию. И одновременно приготовилась дать волю своей силе. Дагон еще не заморозил время, но сделает это. Это был его любимый трюк.

Прозвучали шаги, и я услышала:

— Забавный дом, а? Зеркальце, зеркальце скажи, кто на свете всех честнее? — Голосом нараспев.

Голос Дагона. Да! Я переживала, что он пошлет кого-нибудь другого из предосторожности. Он не послал, поэтому его высокомерие было всем, на что я надеялась. Мы поставили больше зеркал в передней части дома, некоторые сломаны, некоторые нет, но все не заколдованные. Я хотела, чтобы он ничего не подумал о зеркалах в этой комнате, когда наконец достигнет ее.

— Где мой маленький, пушистый мешок денег? — Дагон все еще использовал голос на распев, но теперь он прозвучал ближе. Мои руки напряглись, одна на пульте дистанционного управления, который я держала все время, а другая на костяном ноже. — Я знаю, что ты здесь. Выходи, выходи, где бы ты ни был…

Скулеж Сильвера был тонким, тихим звуком, наполненным страхом. Шаги Дагона ускорились.

— Вот ты где, — сказал он, все веселье исчезло из голоса.

Его шаги теперь была прямо снаружи комнаты. Сильвер снова заскулил, звуча отчаянно.

— Ко мне, ты, маленький… — Начал Дагон.

Магия заполнила комнату, наполнив меня своей силой. Дагон издал рычание, быстро перешедший в вой. Ян сказал, что зеркальное заклинание сработает в двух режимах: беззвучном и звуковом. Не выбирали, какой я хотела. Мне даже не понадобился бы магический всплеск всего тела, чтобы понять, что ловушка сработала. Не с тем, как вой Дагона превращается в крик чистой ярости.

Слушать это было лучше терапии. Я ждала больше четырех с половиной тысяч лет, пока Дагон не заплатит за все, что он сделал. Сегодня, наконец, пришла его расплата.

Я нажала кнопку на пульте дистанционного управления, услышав свист ткани, когда система противовеса, которую мне настроили, отодвинула драпировки назад, снова закрывая зеркала. Я вышла из своего укрытия, увидев Яна, уже спускавшегося с потолка. Он с такой силой вонзил свой костяной нож в левый глаз Дагона, что кончик лезвия вышел из его затылка.

Я не остановилась, чтобы насладиться новым криком Дагона. Я вонзила свой костяной нож в его другой глаз, вложив в удар всю свою ярость, вину и горе. Моя рука прошла через череп Дагона и уперлась в зеркало позади него. Он раскололся, когда двойной удар определил судьбу Дагона. Его глазницы превратились в почерневшие, дымящиеся дыры, которые обжигали мою кожу от тесного контакта. Мне было все равно. Его последний, разъяренный крик был заглушен взрывами остальных зеркал, когда заклинание закончилось его смертью.

Осколки стекла разлетелись по комнате, пронзая меня с ног до головы. Я не чувствовала боли. Я была слишком полна облегчения, когда увидела, как тело Дагона начало уменьшаться и сдуваться почти также, как усыхали вампиры до истинного возраста, когда умирали. К тому времени, как Ян вырвал мою руку из черепа Дагона, чтобы закружить меня в радостном круге, тело Дагона напоминало кусок вяленой говядины размером с человека.

— Сломай мне спину и бей мои яйца, мы сделали это!

Крик Яна совпал с моим взрывом смеха, как будто мое счастье было слишком огромным для моего тела. Наконец-то все было кончено! Вся боль, планирования, тысячелетия ожидания в борьбе с отчаяньем, думая, что Дагон никогда не ответит…закончены. Может быть, теперь, все жертвы Дагона могли покоиться с миром.

Я не знаю, поцеловал ли меня Ян или я склонила его голову к моей. Так или иначе, наши уста были прижаты друг к другу с ликованием нашей общей победы. Жертвы Дагона не просто отомщены; Ян тоже был свободен, его душа снова стала его собственной. Я была счастливее, чем когда-либо.

Затем голос ударил меня, как тысяча сосулек, внезапно проникшись в мои вены.

— Это так мило, если бы у меня было сердце, то я бы прослезился.

Ян оттолкнул меня назад, встав между мной и владельцем этого голоса, которого не должно было быть.

— Привет, — промурлыкал Дагон. — Скучали по мне?

Глава 38

Дагон поморщился, увидев труп.

— Я говорил Рани не попасться в ловушку, но он не думал, что кто-то из вас достаточно умен, чтобы создать что-то, из чего он не сможет выбраться.

Это высохшая демоническая шелуха был Рани?

— Ты очаровал его, чтобы он был похож на тебя.

Дагон улыбнулся зубами.

— Твой друг Влад подал мне идею, так как гламур так хорошо сработал на Яне в первый раз. Ты же знаешь, что говорят о том, чтобы обмануть кого-то дважды, мальчик. — Он взмахнул светлыми волосами, прежде чем покачать пальцем на Яна. — Позор тебе.

Ян улыбнулся в ответ.

— Вот поговорка, которая мне больше нравится: Если сначала у вас не получилось…

— Пробуйте и пробуйте еще раз, — закончила я.

Мы знали, что зеркальная ловушка может не сработать. Вот почему у нас с Яном был еще один костяной нож, а также целый тематический парк, полный сюрпризов.

Без предупреждения сила Дагона разлетелась от него, как взорвавшаяся бомба. Время в комнате замерло, перекатилось через меня, прежде чем схватить Яна в безжалостную хватку. Так же быстро я выпустила свою, освободив Яна от паралича, прежде чем Дагон успел сделать шаг навстречу к нему.

— Я так не думаю.

Я едва узнала свой голос в рычании, исходившего из моего горла. Дагон уставился на меня так, словно тоже вдруг увидел незнакомца. Затем он рассмеялся.

— Посмотри на себя, девочка! Теперь полна сил, когда выросла. — Затем он глубоко вдохнул и снова рассмеялся. — Судя по твоему аромату, ты тоже смешиваешь свою работу с игрой. Не то чтобы я виню тебя. Я тоже не смог устоять перед Яном.

Я с ужасом взглянула на Яна.

— Ты же не сделал этого?

Дагон воспользовался этим, перепрыгнув вокруг Яна, чтобы ударить меня кулаком в живот. Удар вытолкнул меня через оставшиеся стены в забавном доме в карусель позади него. Я ударилась достаточно сильно, чтобы мой череп раскололся, потом я тряхнула головой, чтобы прочистить ее, когда оглянулась на забавный дом.

Ян и Дагон прорвались на его крышу. Они сражались в воздухе, каждый приземлялся, нанося удар другому. Дагон снова попытался заморозить время. Я прервала его заклинание прежде, чем Ян даже замедлился. Затем я схватила свой второй костяной нож, собираясь лететь к ним, когда свежий всплеск силы ударил меня в спину, как стая жалящих шершней. Я обернулась посмотреть, кто это был и… Какого черта?

Дагон был позади меня! Я бросила взгляд, чтобы убедиться, что еще один Дагон все еще в воздухе, сражаясь с Яном. Он был там. Демон действительно прибыл с подкреплением. Как дополнительный трюк, он очаровал их всех, чтобы они выглядели как он. Теперь я не знала, кто был настоящим Дагоном. Не имеет значения. Мы просто убьем их всех.

Этот Дагон ухмыльнулся, прежде чем исчезнуть в явной попытке телепортироваться через оставшуюся часть пути ко мне. Я сжала руку вокруг костяного ножа и полетела в то место, где видела его в последний раз. Через несколько секунд он появился на том же месте, нахмурившись.

Сюрприз! Гадко подумала я. Сложная паутина, которую мы с Яном создавали несколько дней, разбрасывая по всему парку, означала, что демоны могли телепортироваться в него, но не смогут снова телепортироваться в пределах парка.

Я врезалась в него, одновременно вонзая нож в его глаз. Сила протащила нас обоих через карусель, о которую я недавно ударилась головой. Ее тяжелая стальная рама разорвалась, когда мы пронеслись насквозь нее, зазубренный металл врезался в мою плоть. Двойной удар был настолько сильным, что я промахнулась, когда целилась в другой глаз демона.

Он ударил меня по голове. Мое зрение потемнело, а в моем черепе раздались ужасные хрустящие звуки. Мне удалось вырваться, прежде чем он врезал еще раз, летя вслепую, пока мои глаза не зажили достаточно, чтобы снова видеть. Когда они зажили, все еще было размыто. Я моргала, пока не увидела смутное изображение демона, бегущего подо мной, что-то больше в его руках.

Карусельный пони, поняла я, когда он швырнул его в меня. Я уклонилась достаточно далеко, чтобы пропустить большую часть мимо себя, хотя его ноги задели мое плечо скользящем ударом. Я быстро заморгала, пытаясь заставить свое зрение восстановиться быстрее.

— Ты что-то потеряла, девочка? — Пошутил демон на шумерском языке, на этот раз подняв маленький предмет.

Еще несколько морганий и я увидела, что это был мой нож из кости демона. Но не это заставило меня чувствовать себя так, будто меня сбила машина.

Его голос и запах были такими же, как у Дагона. Гламур, который использовал Дагон, был тщательным. Но то, как этот демон произнес «девочка» с еще одним слогом, который требовал древний язык… Я вспомнила, какой демон произносил его так.

— Фенкир, — сказала я, ненависть резала глубже, чем металл.

Лицо Дагона ухмыльнулось мне, но единственный глаз, который не почернел и не задымился…я знала кто смотрит на меня им, независимо от его цвета и формы.

— Дееевоочка, — сказал Фенкир, намеренно растягивая слово, которым называл меня он и другие, когда я были их пленницей. — На этот раз, когда я убью тебя, ты останешься мертвой.

И он помахал мне ножом из демонической кости.

Я никогда не была убита демонической костью в глаза, так что это было возможно. Возможно, они знали, что мой отец на самом деле был демоном другого рода.

Я не собиралась спрашивать. Я также не собиралась позволять страху окончательной смерти остановить меня. Я только остановилась на долю секунды, взглянуть на Яна. Он и Дагон все еще обменивались ударами, которые сравнивали все на их пути, но в данный момент Ян, похоже, не нуждался в моей помощи. И я действительно хотела показать Фенкиру, как далеко я продвинулась с тех пор, как была травмированной, сломанной девочкой, которую он видел в последний раз.

Я протянула руки. Ветер начал раздувать мои волосы, когда сила, которую я призвала, вылилась в воздух вокруг меня. Фенкир наклонил голову, щурясь единственным глазом, наблюдая.

— Ты слишком труслива, чтобы спуститься и сразиться?

— Не волнуйся. Я иду.

Сила выстроилась, подпитываемая моим воспоминаниями, которые я наконец освободила, потому что они давали ей топливо. Когда она выросла настолько, что моя кожа загорелась, как будто что-то внутри меня пыталось вырваться наружу, я направила эту силу прямо на Фенкира и выпустила ее.

Он закричал. Какая-то безжалостная часть меня наслаждалась, слушая это. Я сказала тебе, что иду. А вот и я.

Потом он побежал. Моя сила продолжала проникать в него концентрированными лучами. Его ноги стали вялыми. Я полетела прямо на него, когда он споткнулся. Он перекатился, когда упал, держа перед собой костяной нож, в то время как выражение, которого я никогда не видела, исказило его черты.

Паника.

Если бы я была Фенкиром, я бы остановилась, чтобы насладиться этим выражением лица моей жертвы. Тогда бы я потратила время, чтобы замучить этого человека, вместо того, чтобы просто убить. Я ты тоже смеялась, обещая прекратить, если он или она достаточно жалобно будет меня умолять. Но, конечно, я не прекращу, и буду снова смеяться, продолжая пытки. Это был Фенкир.

Это была не я. Я приземлилась на него со всей силой, которую могла собрать. Это сломало мои ноги, но сломали и его грудную клетку с позвоночником. Мгновенный паралич позволил мне легко вырвать костяной нож из его руки. Затем я проткнула ему оба глаза, хотя один все еще был черным и дымился. Я снова оторвалась от него прежде, чем его тело успело начать сдуваться.

Фенкир любил растягивать боль до того, как убивал людей. Я просто хотела, чтобы справедливость восторжествовала. Для него это был конец.

Я выдернула костяной нож из глаза Фенкира и полетела обратно к забавному дому. Яна и других Дагонов больше там не было. Они перенесли свое сражение к ржавой поездке Десантника. Два поддельных металлических парашюта были оторваны от их шеста, когда Дагон бросил их в Яна. Я полетела быстрее и схватила Яна за руку, развернув его, прежде чем он отлетел назад, чтобы еще раз атаковать.

— Не здесь! — Призвала я тихим голосом.

Достаточно кровожадности покинуло его взгляд, чтобы он кивнул, но Ян также весь был покрыт кровью. Я надеялась, что некоторая ее часть принадлежала Дагону. Судя по багровым линиям, пересекавшихся на демоне, это могло быть. Но был ли это действительно Дагон? Или другой очарованный демон?

Я должна была выяснить.

— Фенкир ушел, чтобы присоединиться к Рани, — крикнула я. — Надеюсь, ты не будешь скучать по нему слишком сильно.

Ярость осветила черты Дагона. Затем это стерлось, и он засмеялся.

— Какой позор. Он с нетерпением ждал, чтобы получить еще один кусок от тебя. Ты помнишь, как Рани и Фенкир любили использовать по очереди? Я никогда не понимал, как они выносят все твои сопли, чтобы наслаждаться этим, но они наслаждались.

Да, это был настоящий Дагон, и его усмешка сделала эти воспоминания слишком яркими. Он носил это же выражение лица бесчисленное количество раз, пока я подвергалась насилию. Эти воспоминания подогрели меня с Фенкиром, но сейчас они ранили меня. Я не могла этого допустить. Мне пришлось отбросить отчаяние и сохранить только ярость.

— Знаешь, что я помню, Дагон? — Тон Яна был ярко едким. — Как ты задыхался от меня в течении нескольких недель, пока я не согласился провести с тобой ночь. Вышло не так, как ты надеялся, да? Когда все закончилось, у тебя все еще были синие яйца, а у меня был твой голубой бриллиант размером с яйцо. Кстати, выглядит потрясающе на покрытии моего любимого дома.

Выражение лица Дагона стало пятнистым от ярости.

— Трахну тебя.

Ян сверкнул диким оскалом.

— О, ты пытался. И провалился.

Дагон оторвал еще одну из оставшихся капсул десантника и швырнул ее в Яна. Он увернулся от этого с каркающим звуком.

— Все еще горюешь об этом, хмм? Ты и должен, я великолепен. Спроси ее.

— Вот почему Дагон охотился на тебя десятилетиями? — Я позволила себе громко рассмеяться над ощутимым унижением демона. Дагон пытался ранить меня прошлым, но пока я с этим справлялась, Ян позаботился о том, чтобы стратегия Дагона имела обратный эффект. — Вау, тебя трахнули, хорошо, — продолжила я безжалостно. — Только не так, как ты хотел, и позволь мне заверить тебя — ты все пропустил.

Ян ухмыльнулся, продолжая лететь к деревянным американским горкам, пока Дагон преследовал нас.

— Бриллиант оценен в миллионы, — крикнул мне Ян. — Все равно не стоило обнимать и целовать его, чтобы подобраться достаточно близко, чтобы выкрасть его.

Мы почти были на американских горках. Дагон все еще был в ярости, но он замедлил свою целеустремленную погоню за нами. Мне нужно было разозлить его настолько, чтобы он продолжал следовать за нами.

— Когда мы уйдем отсюда, мы продадим этот бриллиант и пожертвуем деньги на благотворительность, — сказала я Яну. — Мы даже сделаем пожертвование от имени Дагона, чтобы каждый мог поблагодарить его за это.

Ян засмеялся.

— Я все еще отношусь к тому, что мое, то твое.

Я повысила свой голос, чтобы убедиться, что Дагон уловит каждое слово того, что я скажу дальше.

— Прими свое новое состояние супружества, дорогой!

Это сработало. Дагон приблизился к нам, его тело выпрямилось, как будто ярость держала его позвоночник шомполом прямо. Я облетела американские горки, Ян прямо за мной. Дагон почти был в зоне поражения. Немного ближе…

Он остановился, будто почувствовал, где именно радиус взрыва соляных бомб. Затем он протянул руки почти так же, как и я, когда направляла энергию, чтобы заставить Фенкира пошатнуться. Я бы использовала эту тактику на Дагоне, если бы он не был слишком силен для нее. К тому же, мне все еще приходилось сохранять энергию на случай, если он снова попытается заморозить время.

Но это было не то, что он делал. Несколько мгновений спустя, ударная волна врезалась в меня, хотя и не из-за попытки сделать паузу во времени. Это было от силы трех дюжин демонов, мгновенно телепортировавшихся в нашу область. Ян выплюнул проклятие, а я в смятении уставилась на них.

Я оглянулась на Дагона вовремя, чтобы увидеть его улыбку.

— Вы же не думали, что меня будет легко убить, не так ли?

Глава 39

— Мудак, — сказал Ян единственное слово со всей горячность, что я чувствовала. Затем он слегка подтолкнул меня к орде. — Тебе нужно занять их и Дагона собой на несколько минут. Я должен сделать кое-что.

— Это более важно, чем это? — Выплюнула я.

Его улыбка была слабой вспышкой клыка.

— Как ты говорила мне ранее, ты должна доверять мне, не споря ни разу.

С этими словами он улетел, оставив меня, Дагона и вновь прибывших демонов, смотрящих ему в след.

Дагон начала так сильно смеяться, это звучало так, словно он потянул мышцу от этого.

— Он оставил тебя чтобы спасти свою шкуру! Ах, девочка, я так наслаждаюсь выражением твоего лица, что, думаю, дам Яну фору. — Затем он присвистнул демонам. — Приведите ее ко мне живой! — Мне он добавил: — Ты украла мой последний источник Красного Дракона, поэтому я собираюсь использовать твою кровь в качестве нового источника, и это только один из многих, многих планов на тебя.

— Тогда, как и Ян, я должна тебя разочаровать, — отрезала, прежде чем повернуться к орде. Аууч. Почти два очка против одного были ужасными шансами, независимо от моей силы.

Я сжала челюсть и пристегнула костяной нож в одном из множественных карманов моих штанов. Я не могла рисковать надеть его на пояс, потому что его можно было оторвать, и я также не могла рисковать, чтобы его снова вытянули из рук. Не тогда, когда мне все еще нужно было убить Дагона. Кроме того, им сказали не убивать меня, и они чувствовались как обычные солдаты, а не демоны высшего эшелона. Были и другие способы уравнять правила игры, чем рисковать моим единственным костяном ножом.

Я подлетели к ним, оставаясь вне их досягаемости, но и только. Ян сказал, что ему нужно время. Я дам ему столько, сколько смогу. Верный насмешке Дагон, он еще не последовал за Яном. Нет, он, похоже, устроился посмотреть шоу со мной и его демонами.

— Давайте, попробуйте телепортироваться сюда, чтобы получить меня, — насмехалась я над ними, затем рассмеялась над множеством неудачных попыток. Их попытки съели всего пару минут. Мне нужно что-то более драматичное, чтобы дольше удерживать их внимание.

— Полагаю, никто из вас не умеет летать, но может ли кто-нибудь из вас прыгнуть достаточно высоко, чтобы добраться до меня?

Это привело к еще нескольким попыткам, некоторые из которых заставили меня взлететь выше внезапными воздушными скачками. Все это время я продолжала насмехаться с комментариями вроде «Почти!» и «Ты был так близко!», приближаясь к «Энтерпрайзу». Это был аттракцион в виде колеса обозрения, когда был в вертикальном положении, но теперь он был брошен на землю- как огромное металлическое кольцо с кучей шипов.

— Мне становится скучно, так что облегчу вам задачу, — сказала я, приземляясь прямо в мертвой точке посреди аттракциона, покрытом ржавчиной.

Демоны перепрыгнули через уцелевшие гондолы и бесчисленные металлические рукояти, которые крепили гондолы к его основанию. Я направила свою магию не во взрыв, который мог бы их предупредить, а в потоки, которые покрывали колесо достаточно медленно, чтобы позволить двум самым быстрым демонам прыгнуть на меня, прежде чем оно было покрыто наполовину.

Я защищалась от худших из их ударов, но я не сопротивлялась, когда к ним присоединились еще больше демонов. Вся моя энергия была сосредоточена на том, чтобы изливать больше магии в не вызывающие тревогу потоки. Боль взорвалась повсюду. Удары были слишком быстрыми, чтобы исцелиться между ними. Вскоре моя голова зазвучала как мешок камней, перемолотых вместе, я была слепа от крови, и я изо всех сил боролась, чтобы не выблевать мои измельченные органы.

Но моя проекция беспомощности побудила демонов. Судя по звукам, все они, вероятно, теперь были в растянувшимся аттракционе. Я слышала, как они кричали, пытаясь пробиться через других, чтобы получить свою очередь побить меня. Когда я почувствовала, что моя магия достигла конца огромного колеса, я упала на колени и выдернула чеку из заклинания. Большая часть моей магии не сработает на демонов, но она отлично сработает на неодушевленных предметах.

Колесо разлетелось на тысячи фунтов металла, мгновенно превратившись в высокоскоростную шрапнель. Я была так облеплена демонами, что ни один кусок не врезался в меня. Из хора криков, шрапнель поразила всех остальных. Когда демоны вокруг меня отступили в запоздалой попытке защитить себя, я рванула прямо вверх так быстро, что только несколько кусков шрапнели поразили меня. Затем я достала костяной нож, подождав несколько секунд, пока шрапнель не перестала кружиться со скоростью торнадо, и полетела обратно вниз, чтобы выколоть каждый глаз, который смогу.

Я была по колено в трупах демонов, когда что-то ударило меня сзади. Я врезалась в демона передо мной с достаточной силой чтобы расплющить нас обоих. Я посмотрела вниз, увидев рваный металлический конец огромного шеста, торчащего из моего живота. Он прошел сквозь меня и попал в демона шатена, на которого я приземлилась.

Мое тело было зажато, но руки были все еще свободны. Я выколола глаза демона, прежде чем кто-нибудь вырвал мой костяной нож. Больше агонии взорвалось, когда шест был поднят со мной, все еще на одном конце, как рыба на вертеле. Я стиснула зубы достаточно сильно, чтобы выпал клык, и изо всех толкнула себя вперед. Мне казалось, что шест был сделан из колючей проволоки, но я не остановилась, пока не упала с другого конца. Затем я развернулась, плюнув своим клыков в демона, который сделал это со мной.

Дагон посмотрел на клык и выгнул бровь.

— Я никогда раньше не беспокоился, чтобы задаться вопросом, но они отрастают заново?

— У меня будут два, чтобы укусить тебя в мгновенье ока, — пообещала я.

Он взял шест, на который насадил меня, и снова метнул его. Вместо того, чтобы прицелится в меня, он насадил демона рядом с ним. У всех глаза выпучились, включая меня.

— Когда я сказал «приведите ее ко мне» это было не предложением, — сказал он демонам веселым голосом. — Если вы заставляете меня забрать ее самому, то зачем мне кто-то из вас живой?

Меня схватили сзади, прежде чем я успела дернуться, чтобы улететь. Затем демоны врезались в меня, как будто от этого зависела их жизнь, что, как они теперь знали, так и было. Вскоре мне потребовались все силы, чтобы оставаться в сознании и не дать оторвать себе конечности. Боль пропитала меня, и я уже не могла сконцентрироваться достаточно, чтобы сотворить заклинание. Через некоторое время я даже не была уверена, что все еще стою. Что бы не ушел сделать Ян, поймала я себя на мысли изумленно, лучше бы этому охрененно ослепить меня, когда он вернется!

Тогда власть ударила меня с внезапностью волны-убийцы. Избиения прекратились, когда демоны оглянулись, чтобы посмотреть, что вызвало это. Я тоже пыталась, но в моих глазах было слишком много крови, чтобы видеть.

— Что? — Услышала я Дагона. Он звучал удивленно. Это было хорошо или плохо?

Я потерла глаза и повернулась на голос Дагона. Несколько мгновений спустя я увидела Яна, летящего к нам. Он был в тридцати метрах, окруженный маленькими, бледными объектами, которые кружили вокруг него. Сначала я подумала, что это стая крошечных белых птиц. Когда я снова моргнула, то поняла, что это кости. Выглядящие человеческими. Они двигались вокруг Яна все быстрее и быстрее кружа. Губы Яна тоже двигались, но он был слишком далеко, чтобы я его услышала. Должно быть, он говорил заклинание. Зачем? Ян знал, что Дагон слишком силен для большинства заклинаний, чтобы они подействовали на него.

Кости внезапно взорвались, превратившись в бледное облако вокруг Яна. Как только это произошло, Ян ударил себя в грудь одним из своих серебряных ножей и повернул клинок. Если бы не демонические метки, это убило бы его. Кровь потекла, и меня наполнил шок. Я знала только один тип заклинания, требовавшее превращение костей в пыль и кровь из сердца. Заклинание могильной магии.

— Ян, не надо! — Закричала я.

Он проигнорировала меня, пока его кровь покрывала порошок из костей по облако, окружавшее его, не стало красным. Судя по проклятию, которое пробормотал Дагон, он тоже знал, какой тип заклинания пытается сотворить Ян. Еще больше силы взорвалось в воздухе, когда Ян начал призывать самую темную энергию из могилы.

Боги, он, должно быть, пытается создать призрака. Если он сделает это, даже Дагон не сможет противостоять этому. Вот почему даже я никогда не пыталась это сделать. Метки Яна может и мешали заклинанию убить его, но оно могло так сильно навредить Яну, что он не сможет отбиться от слабого демона, не говоря уже о Дагоне. Я должна была убедиться, что Дагон не воспользуется этой слабостью.

Но для этого мне нужно было прорваться через этих чертовых демонов! Пользуясь моментом, я оторвала руку ближайшему, пока он все еще пялился на Яна. Затем я ударила его же пальцами в глаза, когда он обернулся. Он закричал, когда его два глаза пронзили его собственные, дергающиеся конечности. Он упал на меня, глаза все еще дымились, когда он умер. Кость демона была костью демона, независимо от того, была ли еще на ней кожа.

Я держала его перед собой в качестве щита, отрывая еще больше его костей, чтобы использовать их в качестве оружия. Я хотела бы, чтобы у меня все еще был мачете, но в какой-то момент один из демонов вырвал его у меня. Теперь, когда у меня было оружие, способное убить их, они больше не толпились передо мной. Но два демона еще цеплялись за мою спину, так что я пока еще не могла улететь.

Я опрокинулась назад, пытаясь отцепить их от себя грубой силой. Когда я упала на них, я вслепую наносила удары тем, кто был позади меня. В итоге я убила одного из чистой удачи. С одним, вцепившимся в меня, мне удалось подняться в воздух, но потом другой демон схватил меня за ногу и потянул меня к земле. Краем глаза я увидела, как Дагон влетел в Яна, бил, пинал и колол его с безумием, граничащим с маниакальностью. Ян защищал только глаза во время боя, и все время его губы не прекращали шевелиться.

Взорвалась знакомая сила от Дагона. Так же быстро я заблокировала его третью попытку заморозить время. Затем жестокий удар вернул мое внимание к демону на моей спине. Я позволила себе упасть из воздуха, используя весь свой импульс, чтобы он ощутил всю силу нашей посадки. Кровь выстрелила вокруг нас, но он держался, зубами и когтями разрывая меня. Я наносили удары в каждую часть тела, до которой могла дотянутся, пока искала что-то еще, что можно было использовать. Через мгновение на меня навалятся еще больше демонов. Я не осмелилась истощить свои силы еще одним сложным заклинанием. Я должна была продолжать отменять заклинание Дагона против Яна.

Демон, бегущий ко мне, перепрыгнул через груду металлических обломков между нами. Да, это! Я послала быстрое заклинание, чтобы бросить металл в его глаза и в глаза демона позади меня. Обломки ослепили бегущего демона, и я сбила его с ног, когда он приблизился. Он упал на меня сверху. Я ткнула своим импровизированным костяным ножом ему в глаза, а затем швырнула его в следующего демона, мчащегося ко мне.

Его тело сбило его с ног. Я воспользовалась этой долей секунды, чтобы извернуться и выколоть глаза демону подо мной, затем вскочила на ноги. Я прорвалась еще через двух демонов, когда смех Дагона заставил меня снова вскинуть голову.

Красное облако вокруг Яна сформировалось в две фигуры, которые были теперь достаточно четкими, чтобы их можно было определить. Фенкир и Рани, поняла я в неверии. Ян использовал их кости для этого заклинания?

— Ты дурак! — Хохотнул Дагон. — Разве ты не знаешь, что призраки появляются, когда ярость убитых вырывается из их костей и обретает форму? Но не я убил Фенкира и Рани. Ты поднимаешь существ, которые нападут на нее!

Дагон был прав. Призраки преследовали своих убийц и никого больше. Зачем Яну поднимать призраков из костей Фенкира и Рани? Они пойдут прямо на меня, как только заклинание будет готово, если Дагон не убьет Яна первым!

Доверься мне, не споря ни разу.

Слова Яна были напоминанием, которого я не хотела в своем ужасном состоянии. Но я не могла игнорировать тот факт, что Ян доверял мне, когда все, что он знал, убеждало его не делать этого. Я была в долгу перед ним, даже если все, что я знала, кричало мне бежать без оглядки, пока он не закончил заклинание.

Но если это кончиться моим убийством, я бы убедилась, что моими первым словами Яну, после того, как я вернусь из мертвых, будут «Я знала, что это плохая идея!»

Глава 40

Что бы не случилось, я не могла позволить себе быть выведенной из строя, когда Ян покончит с этим заклинанием. Я выдернула кусок нагрудника и ребер из ближайшего ко мне тела демона. Затем я обхватила его рукой так, что кости ребер высунулись между моих пальцев. С этим и длинной, тонкой лучевой костью в другой руке, я начала разрезать каждого демона, близкого ко мне.

Они отбивались так же норовисто, теперь игнорируя приказ Дагона не убивать меня. Они даже воспользовались моим методом, отрывая кости свои бывших соратников для оружия. Я была исполосована, пронзена и порезана бесчисленное количество раз, а затем исцелялась только для того, чтобы это все повторилось снова. Адреналин, решительность и ярость подавили большую часть боли. Остальные заставили меня пошатнуться, когда я попыталась отбросить их достаточно далеко, чтобы я могла улететь. Прежде всего, я защищала свои глаза. Все остальное могло исцелиться или отрасти. Я все еще не хотела проверять теорию, что я не смогу вернуться от этого.

Демонов вокруг меня внезапно отшвырнуло так сильно, что многие приземлились на свои задницы. Мое краткое ликование исчезло, когда я поняла почему. Две туманные формы понеслись ко мне. Ледяная мощь вырывалась из них с такой силой, что расчищала все на их пути. Ох, чееерт! была моя единственная мысль. Затем призраки, сделанные из костей Фенкира и Рани, врезались в меня.

Время испарилось. Так же, как и отчетливые ощущения. У меня больше не было отдельных частей головы тела, таких как две руки, две ноги, туловище и голова. Вместо этого я была одни обнаженным нервом, который бесконечно рвали, обжигали ледяным огнем и снова рвали.

Затем эта невероятная агония исчезла. Я пришла в себя, задыхаясь — задыхаясь! — пока исцелялась от ран, не оставивших следов. Почти ориентировочно, черноволосый демон вышел из группы, собравшейся в нескольких метрах, наблюдая за мной. Затем пронзительный крик привлек всеобщее внимание вверх.

Ян парил возле вершины деревянных американских горок. Его руки были подняты над головой, изо рта и глаз текла кровь. Но не он кричал. Это был Дагон, потому два призрака теперь ворвались в него.

Святые и нечестивые боги, Ян действительно сделал это! Я не знала, что призраки могут быть перенаправлены от человека, который их убил, к кому-то еще. Теперь я видела это своими глазами. Демоны, казалось, тоже были потрясены этим. Они наблюдали, как призраки пронзали свои тела сквозь Дагона бесконечными петлями, от которых демон так сильно бился в конвульсиях, что его руки и ноги сломались.

Так вот что они со мной делали, ошеломленно подумала я, почти жалея Дагона за ужасающую боль. Почти.

Затем руки Яна задвигались, жесты были слишком быстрыми, чтобы их отследить. Призраки начали нести Дагона к американским горкам. Это как будто нарушило транс, темноволосый демон продолжил свой путь ко мне, но продолжал поглядывать вверх. Очевидно, что он предпочел бы дальше смотреть на то, что происходит с Дагоном, чем пытаться убить меня, но, тем не менее, он продолжал идти за мной.

Я попыталась улететь, выругавшись, когда не смогла. Атака призраков, должно быть, слишком много отняла у меня. Потребовались все мои усилия, чтобы раздобыть еще кость демона. Должно быть, я потеряла свой, когда призраки разрывали меня. Если я не найду какую-нибудь, то у меня будут неприятности. Вскоре больше демонов вернутся к попыткам убить меня, как только они перестанут наблюдать за призраками и Дагоном.

Я схватила горсть того, что было похоже на полуразрушенные кости голени, прежде чем выбросить их, когда они сложились, слишком сломанные, чтобы быть смертоносными. Затем, невероятно, я увидела свой нож из демонической кости в нескольких метрах, отблеск его спинки, усиленного сталью. практически подмигивал мне в лунном свете. Один из демонов, должно быть, вырвал его из моего кармана, сражаясь со мной. Вместо того, чтобы поднять его, он оставил нож на земле.

Я рванула прямо за ним, когда черноволосы вампир, идущий за мной, тоже увидел его. Мы оба бросились схватить нож. Он выскользнул из нашей хватки, когда наша борьба отбросила его прочь.

— Сейчас! — Крик Яна дернул мою голову вверх. — Взрывай, взрывай!

Я спихнула с себя демона, чтобы схватить громоздкий предмет в кармане моих штанов. Другой демон прыгнул мне на спину, разрывая меня чем-то, что обжигало так, будто меня облили кислотой. Я не защищалась, сосредоточив внимание на нажатие каждой части детонатора в моем кармане. Он ощущался разбитым от различных боев. Я не была уверена, что он еще работает, но я должна была попробовать. Через несколько безумных секунд, я почувствовала углубление в металле и вдавила внутрь, сильно.

Взрывы сотрясали американские горки, когда взорвались наши соляные бомбы. Их было так много, они сделали воздух белым. Мы так же заколдовали их, чтобы увеличить их дальность и скорость. Новый крик Дагона, когда в него вонзилась соль, был сладкой музыкой. Еще больше соляных бомб у основания американских горок выстрелили достаточно далеко, чтобы сразить окружающих меня демонов. Их крики вскоре заглушили Дагона. Я воспользовалась их корчами, чтобы освободиться и схватить свой костяной нож. Я все еще не могла летать, но мне удалось совершить несколько прыжков, когда деревянный каркас американских горок опрокинулся, а основание рухнуло от детонации.

— Костяной нож! — Крикнул Ян. — Сейчас!

У меня был один, но как мне его передать ему? Я все еще не могла летать! Но даже обожжённый солью, будучи охваченным призраками, Дагон начал бороться. Я понятия не имела, как ему это удалось. Должно быть, он намного, намного сильнее, чем я думала. н явно использовал все, что у него было, чтобы овладеть могильной магией, чтобы сделать немыслимое и заставить призраков сойти с меня на Дагона. Теперь он выглядел так, словно не мог больше держаться в небе.

— Держись! — Закричала я в ответ. — Я иду!

Я вытянула дополнительную энергию из единственного источника воды, который я смогла найти: оставшегося канализационного резервуара, погребенного под парком. В нем было немного, но я взяла все. Затем я бросилась в воздух, не зная, поднимусь ли я или плюхнусь на землю.

Я поднялась. Ян издал рев, когда увидел это. Потом ему удалось подлететь к Дагону и приблизиться так близко, что резня призраков зацепила и его. Как только я добралась до них, он перевернул Дагона так, что демон оказался лицом ко мне.

Крики Дагона были белым шумом. Все, на чем я была сосредоточена- это его глаза. Я ударила в один изо всех сил, мой импульс загнал костяной нож глубоко в его череп. Его вопль разорвал мои барабанные перепонки, вызвав мгновенную глухоту. Я выдернула нож и воткнула его в другой глаз Дагона, не услышав его нового крика. От него тоже пошел дым, и я скорее увидела, чем услышала крик Яна.

Затем руки Яна спали, и он упал с воздуха. Дагон тоже упал, оба глаза все еще дымились, когда он ударился об землю очень близко к Яну. Оба мужчины сильно ударились и не двигались. Затем из Дагона вырвался свет и призраки исчезли. Его тело также начало сжиматься, доказывая, что он, наконец, действительно мертв.

Я не могла праздновать. Я слишком волновалась за Яна. Я полетела вниз, приземлившись достаточно сильно, чтобы расколоть землю рядом с ним. Потом я коснулась спины Яна. Он не двигался. Меня поразил страх перед тем, что я найду, когда переверну его. Он приземлился на живот, его рука отброшена на часть лица, не прижатую к бетону. Ему было холодно, боги, так холодно! Что, если Дагон сделал что-то в качестве последней, жестокой насмешки? Что, если он заколдовал себя так, что если он умрет, Ян тоже умрет?

— Ян. — Я провела рукой по его спине, сглотнув, когда он не двинулся и не заговорил. — Ян, вставай!

Он перевернулся, и мое сердце подпрыгнуло, будто его ударили тысячей вольт. Затем он сел, его предплечье все еще прижималось ко лбу.

— Напомни мне больше никогда не пытаться совершать могильную магию, — простонал он. — Это слишком больно, даже для меня, чтобы наслаждаться.

Я схватила его свободную руку и прижала ее к своей груди. Я бы обняла его, но я боялась, что это причинит ему больше боли.

— Ты действительно в порядке?

Что за тупой вопрос. Он только что сказал, что нет. Но мне нужно было снова услышать его голос, даже если он просто ответит на мой нелепый вопрос. Что я должна была сделать, так это прикончить остальных демонов до того, как они перестанут быть недееспособными от соляных бомб. Не сидеть здесь, сжимая руку Яна, не в силах отвести взгляд от его лица.

Я так и поступлю. Через минуту.

— В основном. — Он слабо улыбнулся мне. — Извращение заклинания, чтобы переправить их на Дагона, все еще держит меня вверх ногами, но я поправлюсь. Хорошо, что это сработало.

— Да, хорошо, — выдохнула я. — Хотя ты никогда не должен был пытаться сделать это. Это заклинание могло убить тебя несколькими разными способами.

Его улыбка поблекла.

— Мы были в меньшинстве, Дагон не заглотил приманку, и он был более силен, чем любой из нас ожидал. Это был выбор между возможной смертью и абсолютной смертью. Если бы у меня был выбор, я бы всегда предпочел умереть, сражаясь.

Я провела губа по его костяшкам.

— Я тоже. — Затем, хотя это было последнее, что я хотела сделать, я отпустила его руку. — Говоря о сражении, те демоны, визжащие от соляных ран, не собираются убивать себя. Оставайся здесь. Я вернусь после того, как позабочусь о них.

На этот раз его улыбка была больше похожа на обычного Яна: наполовину дразнящей, наполовину соблазнительной.

— Дай мне минутку, и я присоединюсь к тебе. Ты не можешь утомить себя. У нас праздник, который—

Его улыбка застыла, и он перестал говорить так резко, что я оглянулась на демонов, посмотреть, встали ли кто-нибудь из них и не начал ли делать что-то угрожающее. Но нет, все они еще корчились на земле на расстоянии больше тридцати метров.

Потом я оглянулась на Яна — и закричала.

Его правый глаз теперь был черным и дымился.

Глава 41

Голова Яна опустилась, и он откинулся в сторону. Тогда я увидела рукоять костяного ножа, торчащую из его затылка. Дагон — как? КАК? — встал позади Яна. Его глаза, восстановившиеся до их ледяного синего цвета, смотрели прямо на меня, когда он вонзил другой клинок в затылок Яна.

— Не надо! — Мой крик надломился от явной паники. — Пожалуйста, остановись!

Дагон остановился, хотя его рука осталась на ноже, который наполовину вошел в череп Яна. Ян содрогнулся, наполняя меня облегчением и яростью. Эти вздрагивания означали, что второй нож еще не был загнан слишком глубоко. У него все еще был шанс.

Легкая улыбка заиграла на губах Дагона, когда он наклонился, чтобы увидеть меня полностью за плечом Яна.

— Что ты мне дашь, если я его не убью, девочка?

— …адо. — Резкое ворчание Яна было едва связным, но его оставшийся глаз сиял зеленым, и выражение его лица ясно это переводило. Не надо. -…оди… — Выдавил Ян, его взгляд сверлил меня. — …По…шему…закли…связ…нас…я….прикааааз…ебе…

Я подавила рыдания, сложив то, что он пытался сказать.

— Ты не может приказать мне уйти силой заклинания, связывающим нас. Я избавилась от этого почти две недели назад, когда убила тело, к которому оно было привязано.

Невероятно, улыбка тронула уголки губ Яна.

— …лепно, — сказал он, одобрение ясно слышалось в ломаном слове.

Слезы пролились и мне было все равно, что они заставили Дагона улыбнуться.

— Да, я обманула. Я не доверяла тебе тогда, поэтому не собирался заключать сделку, из которой не смогла бы выйти.

Дагон постучал по рукоятке ножа. Мучение мелькнуло на лице Яна, прежде чем он попытался скрыть его.

— Если ты хочешь, чтобы он жил, — промурлыкал Дагон. — Ты заключишь еще одну сделку, девочка. Только из нее ты не выйдешь.

Конечно, Дагон хотел моей души, моих способностей, моего подчинения, или всех трех. Могу ли я задержать его, пока откачиваю достаточно энергии, чтобы освободить Яна? Поблизости не было ни озера, ни пруда, ни другого источника воды. Но если бы я напрягла свои чувства, я могла бы найти что-то еще, к чему я смогу подключиться. Я должна попытаться.

— Как ты выжил, когда тебе выкололи глаза? Ты не мог разыграть мертвого. Призраки исчезли, когда заклинание разрушилось с твоей смертью, и твое тело начало разлагаться. Я понятия не имела, что ты могущественный. Другие люди знают?

Его смех был восторгом, испугав меня, потому что обычно он предвещал ужасные события. Я пыталась игнорировать это, когда направила свои чувства наружу, пропуская пересохший колодец, который когда-то использовался этим парком, но теперь он мне не поможет.

— Почти никто не знает. — Тон Дагона был таким же беззаботным, как и у ребенка. Он даже сдвинулся, чтобы ему было более комфортно. Потом он снова постучал по рукоятке ножа, словно предупреждая Яна не двигаться. — Полагаю, я должен поблагодарить тебя за идею.

— Меня? — То, что когда-то было ручьем, теперь превратился в самую легкую струйку. Проклятое изменение климата. Я вытащила из этого все, что могла, и продолжила поиск.

— Все твои смерти и возвращения назад. — На мгновение ненависть наполнила лицо Дагона. Затем его яркая улыбка вернулась. — Такая невероятная сила, потраченная на полусмертное отродье. Тем не менее, если кто-то настолько жалкий, как ты, мог победить смерть, то я тоже смогу. Демоны уже имели доступ к нужному источнику энергии. Мы просто передавали ее, а не собирали.

Источник энергии? Он имел в виду магию, которой обладали все демоны? Но демоны не передавали магию. Они увеличивали свои способности с этой… хотя они передавали кое-что другое.

— Души? — Спросила я, настолько отвращенная перспективой, что на секунду перестала искать воду.

Теперь его смех звучал искренне.

— Очень хорошо!

Затем его смех оборвался, и его обманчиво юношеские черты лица исказились от всей ярости, которую позволила ее накопить его вечность жизни.

— И ты стоила мне двух: одной, чтобы собрать урожай для моего воскрешения, другой, чтобы исцелить мое тело, чтобы я не оказался заперт внутри полуразложившегося трупа. Души уже не так легко найти, девочка. Люди больше не хотят торговаться ими. Я также должен послать несколько по цепочке вверх, или я вызову подозрения. Вот почему ты сейчас продашь мне свою, если только ты не хочешь посмотреть, как умирает твой любовник?

Дагон снова постучал по рукоятке ножа, сильнее. Черты лица Яна напряглись, пока его скулы не стали резко рельефными, а челюсть выглядела вырезанной из стали. Его взгляд прожег меня, ни намека в нем на мольбу спасти ему жизнь. Вместо этого, в нем вспыхнуло неповиновение.

Не смей! сказал этот взгляд. Нахрен Дагона и его грязные сделки!

Я понимала эту ярость. О, как я понимала это! Я также ненавидела идею дать Дагону все, что он хотел, особенно- особенно! — это. Но когда я уставилась на Яна, я не смогла сказать Дагону, что не буду этого делать.

Есть способы выхода из таких сделок, рационализировала я. Ян почти вышел из своей сделки, за исключением неожиданного трюка Дагона с воскрешением. Насколько я знаю, мой отец мог бы помочь мне вернуть и мою душу. Кроме того, я не останусь мертвой после смерти. Дагону будет гораздо труднее собрать душу у человека, которого нельзя убить. У меня все еще был шанс, если я сделаю это. Если я скажу нет, у Яна не будет.

— Прости, — прошептала я Яну. — Я тоже этого не хочу. Но я не могу… я не могу просто позволить тебе умереть.

Дагон начал улыбаться. Ярость и напряженность покинули лицо Яна. Выражение его лица наполнилось задумчивой нежностью, которая не имела смысла, учитывая наши ужасные обстоятельства.

— …ог…бы…бить…бя… — сказал Ян, изо всех пытаясь произнести каждый слог. Потом он закрыл глаз.

— Что? — Спросила я тихо.

Я все еще пыталась перевести то, что он сказал, когда Ян дернул голову назад, неистовое движение загнало нож Дагона до его оставшегося глаза.

Глава 42

Дым повалил из разорванного глаза Яна. Его тело сразу же начало разлагаться, шелковистая кожа цвета слоновой кости превратилась в выделанную кожу, которая трескалась и раскалывалась до тех пор, пока его черты не стали неузнаваемыми. Ужас заморозил меня в неподвижность, пока мой разум кричал бесконечные отрицания. Затем боль пронзила меня, пока я не почувствовала, что мои кости заменились бурей ножей.

— Это испортило мои планы, — сказал Дагон с отвращением. — Я собирался убить его после того, как ты согласишься, а потом смеяться над тобой, пока отступал. Ах, ладно. — Его ладони сжали голову Яна. — По крайней мере, он все еще хорош для кое-чего другого.

Он приложил рот к затылку Яна и глубоко вдохнул. Нечто яркое вспыхнуло на мгновенье, прежде чем в горле Дагона появилось свечение. Он отпустил голову Яна, проглотил это свечение, а затем отрыгнул, будто только что выпил залпом пива.

— Ммм. Его душа была вкууусной.

Что-то сломалось внутри меня. Не горе; это ждало под моей болью и яростью, терпеливое и гораздо более смертоносное, чем оба вышеперечисленное. Нет, это было не так. Все, кроме одной из цепей, которые удерживали то, о чем предупреждал меня Тенох в течении тысячелетий, только что сломались.

Ты не можешь контролировать всю мощь своей другой природы, Веритас. Слишком сильная. Откачивая кусочки, если нужно, но всегда держи все остальное закованным. Обещай мне.

Несколько из этих цепей сломались, когда умер Тенох. Только мое обещание помешало мне сломать несколько последних. Теперь только одна натянулась против силы, растущей под ней. Я могла бы накинуть больше цепей на нее. Я обещала Теноху, что всегда буду это делать. Но Дагон продолжал причмокивать, издеваясь над моей болью с той же злорадностью, что он показывал мне и бесчисленному количеству других людей.

И в то же время я поняла, что Ян пытался донести до меня, когда сказал: «…ог…бы…бить…бя…»

Сначала я не поняла искаженных слов, но теперь они пронеслись у меня в голове с кристальной ясностью.

Мог бы любить тебя.

Ян боролся, чтобы сказать мне эти слова. Он снова боролся, когда отказал Дагону в последней насмешке, которую демон собирался сделать. Ян, должно быть знал, что предложение Дагона пощадить его было не более чем жестоким трюком, несмотря на то, что я была слишком отчаянная, чтобы понять это.

Если бы у меня был выбор, я бы всегда предпочел умереть, сражаясь, сказал он несколько минут назад. С того момента, как я встретила его, до его последнего момента, он доказал это.

Теперь он ушел. Убит тем же демоном, который украл много, слишком много у меня. Демон, который все еще причмокивал, словно пытаясь вытянуть последние капли моей боли для своего удовольствия. Мог бы любить тебя…

— Я тоже могла бы любить тебя, — сказала я вслух, игнорируя удивленное «Хах?» Дагона в ответ.

Затем я сама разорвала эту последнюю цепь.

Мощь ворвалась в каждую часть меня. Она хлестала, пока моя кожа не растрескалась, зажила, и снова растрескалась, как будто мое тело было слишком маленьким, чтобы вместить ее. У меня потемнело в глазах, но это не имело значения. Внезапно я почувствовала все вокруг себя. Более того, я почувствовала журчание воды из многочисленных источников, некоторые очень близко, некоторые в нескольких километрах. Энергия в воде позвала меня, обвиваясь вокруг этой постоянно растущей мощи, как будто умоляя стать ее частью.

Я не пыталась взлететь, но внезапно оказалась в воздухе. Дагон схватил меня, пытаясь стащить меня вниз. Мои глаза открылись, омывая его блестящими лучами серебра. Он отпустил меня, упав на землю. Затем он начал отступать, медленно.

— Девочка, — сказал он низким, почти осторожным тоном.

Я сосредоточилась на воде, ближайшей ко мне, удивляясь тому, что я раньше никогда не думала об использовании ее из этих источников. Почему я не подумала? Все это время она была прямо в моих руках.

— Это не мое имя, — прорычала я.

Затем я вытянула всю воду из тела Дагона. Она вышла кровавой, но гораздо более мощной чем то, что я нашла бы в обычному пруду или ручье. Я лишила его значительной энергии, не обращая внимание на крик Дагона, перешедшего в хрип, когда его горло и остальные части мгновенно высохли. Затем я собрала кровавую воду вокруг себя, не думая об этом.

Это было легко сделать. Что еще я могла сделать?

Демоны. Их крики перешли в странные шипящие звуки, когда их тела резко высохли. Теперь в моем распоряжении было много воды. Я вытащила из нее энергию и поигралась с оставшейся частью. Некоторую я превратила в пар и ошпарила высушенную плоть Дагона и других демонов. Другую часть я продолжала кружить в воздухе вокруг себя.

Но пар увлажнил Дагона и других демонов больше, чем я предпочитала. Я перестала обжигать их, чтобы вытянуть старую и новую воду, которую они впитали достаточно, чтобы восстановиться. Я была сосредоточена на том, чтобы вытянуть всю энергию из этого, когда почувствовала, что что-то мчится к моему глазу.

Я заморозила это на месте, не думая, смогу ли я. Я просто…сделала. Затем я посмотрела на костяной нож, который только что заключила в лед. Он парил в нескольких сантиметрах от моего глаза, его острый кончик все еще был красным. Взгляд вниз подтвердил, что это был один из тех самых ножей, которыми убили Яна. Дагон вырвал их из головы Яна, держа один, а другой бросив в меня.

Я посмотрела на останки Яна сквозь силу, овладевшую мной. Это отметило мое горе, но изолированно, фильтруя факты, оставляя эмоции позади. Дагон убил мужчину, которого я считала своим. Он также пытался убить меня. Я накажу его за это. Я также накажу всех, кто помог ему сделать это. Это было то, что они заслужили.

Я начала с демонов, посылая воду, парящую рядом со мной, в прилив, покрывший землю вокруг них. Затем я потянула ее обратно, убедившись, что демоны увидели в ней новые предметы. Они попытались убежать, когда увидели кусочки костей от скелетов убитых, но и тела были слишком сухими, поэтому у них получилось только волочить ноги. Некоторые попытались телепортироваться. Если бы он не были так слабы, это сработало бы. Ян был мертв, так что каждая часть заклинания, слившаяся с его магией, тоже умерла. Но я вытянула у них слишком много воды и энергии, чтобы он смогли телепортироваться.

Я превратила воду, содержащую демонические кости, в зазубренные кусочки льда. Затем я вогнала это в их глаза. Их крики достигли почти одновременного крещендо, прежде чем затихнуть окончательно, что дало мне чувство решительности вместо удовлетворения. Когда они были мертвы, я вытянула все эти кусочки костей из их глаз и покрыла их большим количеством льда. Затем я нацелила эти новые кусочки на Дагона, который пытался улететь, но не смог.

— Я не знаю, сколько дополнительный душ у тебя есть внутри, чтобы прожечь их, прежде чем ты умрешь, — сказала я ему спокойным голосом. — Но я собираюсь это выяснить.

Дагон обернулся, держа руки над глазами, чтобы защитить их.

— Если убьешь меня, то никогда больше не увидишь Яна!

Я выдернула последние куски воды из мертвых демонов и использовала ее, чтобы сформировать ледяной щит, который сбил Дагона с ног, когда он попал в него. Я положила на него больше льда, пропуская только части, содержащие осколки демонических костей. Я нависала над ним во всех направлениях, куда он мог попытаться сбежать. После всего этого, я подлетела к нему вниз.

Его руки все еще были над глазами. Это хорошо. Я была не против пронзить их ледяным оружием.

— Ты уже убедился, что я никогда больше не увижу Яна, когда убил его и проглотил его душу. Тебе больше нечем угрожать мне или торговаться со мной, демон.

Лед, который я навалила на Дагона, не позволял ему двигать руками, но его пальцы щелкнули в общем направлении на труп Яна.

— Если у собранной души есть сила, чтобы вернуться меня из мертвых, она может вернуть и его.

Он пытался торговаться. Как интересно.

— Говоришь, что соберешь чужую душу, чтобы воскресить Яна?

Его тон стал хитрым.

— Такие демоны, как я, обладают силой переносить души из одного места в другое. Почему я не могу воскресить Яна, собрав силу из чужой души, затем вернуть душу Яна в его тело, а потом использовать другую душу, чтобы исцелить его как новенького? Но убей меня, и убьешь последний шанс Яна снова стать живым.

Мой смех был заточкой ножей друг об друга. Даже оглушенное силой моей другой природой, горе нашло свой путь ко мне.

— Ты, наверное, можешь сделать все это. Но не будешь. Раньше я чуть не поверила твоему слову о сохранение жизни Яну. Посмотри, чем это обернулось для меня.

Еще больше осколков боли проскользнули внутрь, привлеченные горем, распространяясь по мне, как яд. Говорить о Яне было опасно. Это питало мою вампирскую половину, которая кричала и изо всех сил билась о свою новую клетку. Я могла утопить эту половину с большей силой. Я должна сделать это. Это защитит меня от ее слабости, горя и боли. Когда она приносила мне что-нибудь, кроме этих трех?

— Я могу вернуть Яна обратно, — сказал Дагон, теперь звуча отчаянно. — Только я. Убей меня, и Ян останется мертвым навсегда.

Демон скажет все, что угодно, лишь бы спасти свою собственную жизнь. Жалкий. Почему я еще не убила его? Почему бы мне не отправить ледяные костяные ножи в его глаза прямо в этот момент?

…мог бы любить тебя, мог бы любить тебя, мог бы любить тебя…

Новая клетка с моей вампирской половиной разрушилась. Как и ледяные ножи. Вода и кусочки костей лились на Дагона, как и вся моя боль, горе, надежда, любовь, страхи… все, что было мной, взревело, взяв верх. Это затолкнуло мою другую природу под себя, наматывая бесчисленные цепи, чтобы подавить ее. Боги, как же это обжигало- снова все чувствовать! На мгновение, я подумала, что не смогу это выдержать. Сразу же, это сильная нечувствительность соблазнила меня.

Если ты позволишь мне освободиться, сказало она, я защищу тебя от всего этого.

Я не могу. Нет, если у Яна еще есть шанс. Я направила все свои обжигающие чувства на нее, их интенсивность заставило ее вернуться и создать больше цепей вокруг нее.

— Я не доверяю тебе, Дагон, но есть кое-кто, кто может сделать все, что ты сказал, — я обнаружила, что говорю.

Дагон выгляну из-под рук, глаза расширились от воды и фрагментов костей, теперь покрывающих его.

— Не беспокойся. — Даже смоченный кровавой водой, его смех был сухим хрипом. — Твой отец недостаточно заботлив, чтобы помочь тебе.

— Может и нет, — согласилась я, продолжая заталкивать свою вторую половину обратно, набрасывая на нее внутренние цепи, которые у меня были, чтобы она снова не контролировала меня. — Но я собираюсь это выяснить.

Глава 43

Я прыгнула на Дагона прежде, чем он исцелился достаточно, чтобы попытаться телепортироваться. Паутина вокруг парка разрушилась со смертью Яна, так как его магия питала некоторые из них. Затем я схватила две больше демонические кости из множества осколков вокруг него. Прежде чем он успел среагировать, я вонзила одну в его глаз, и поднесла осколок к оставшемуся глазу. Дагон кричал, проклинал и угрожал мне на большем количестве языков, чем я знала, о том, как я пожалею об этом.

Я проигнорировала его, прокрутив лезвие в его дымящейся, чернеющей глазнице. Медленно кровь начала капать. Я продолжала прокручивать, пока не набралось необходимое количество. Только кровь кого-то на грани смерти подойдет для этого ритуала. Затем я оставила нож в глазнице, чтобы освободить руку. Я обмакнула свой палец в его набравшейся крови и начала первый из дюжины символов, которые призовут Смотрителя Врат в Преисподнею.

Да, я могла бы убить себя, чтобы быстрее добраться до него, но это означало бы оставить Дагона одного и дать ему шанс сбежать. Я этого не сделаю. Не с душой Яна внутри него.

Каждый раз, когда я заканчивала символ, раскаленная боль пронзала меня. Это боль усиливалась, пока я не почувствовала, что мое тело погрузилось в пожар разлития. К девятому символу, я задрожала от этого, и я боролась, чтобы не дать своей руке дрожать. Каждый символ должен быть безупречен, иначе мне придется делать это снова и снова.

Дагон сдвинулся подо мной, почти заставив меня пропустить черту в девятом символе. Я подтолкнула осколок кости ближе, пока он не задел желе в его глазу.

— Не думай, что я не убью тебя прежде, чем позволю тебе уйти. И если ты сожжешь душу Яна, чтобы воскреснуть, я буду выкалывать тебе глаза тысячи раз, если понадобится, пока не узнаю, что ты останешься мертвым.

— Дура, — прошипел Дагон. — Это ничего не даст тебе, даже если ты преуспеешь. Ян никогда не заботился о тебе. Он только притворялся, чтобы использовать твою привязанность в своих интересах. Это то, что делает Ян. Он сделал то же самое со мной, помнишь?

Месяц назад я бы согласилась с Дагоном. Сейчас я знала, что это не так. Я заворчала, когда закончила десятый символ.

— Ты пытаешься уговорить меня убить тебя в этот момент вместо того, чтобы подождать и увидеть, смогу ли я спасти Яна? Если так, то не беспокойся.

— Я пытаюсь вразумить тебя, — отрезал он. — Отпусти меня. Я возьму свою жизнь в качестве компенсации за своих убитых людей и даже посчитаю счет равным между нами. Это лучшая сделка, которую ты можешь заключить.

— Я так не думаю.

Я начала рисовать одиннадцатый символ. Больше агонии врезалось в меня, и мое зрение на короткое время потемнело. Когда оно вернулось, Дагон наклонил голову. Теперь его глаз был в сантиметре от осколка кости, а не под ним.

Я подвинула обратно, пока багровая жемчужина не коснулась кончика.

— Двинешься снова, и ты мертв.

Затем я попыталась очистить свой разум от беспощадной боли. Еще один символ. Это все, что мне нужно. Моя рука дрожала, когда я смачивала палец в крови Дагона. Она все еще тряслась, когда я начала опускать ее, чтобы нарисовать. Кровь дрогнула, собираясь пролиться и нарушить заклинание. Я держала ее над грудью Дагона, чтобы, если эта багровая капля упадет, она не испортила другие символы.

Что, если я не смогу это сделать? Я раньше никогда не пыталась вызвать своего отца таким образом. Я знала это заклинание только потому, что Тенох заставил меня выучить его. Именно так он вызвал Смотрителя после того, как впервые спас меня. Если мне придется начинать все сначала, испытывая такую сильную боль, я никогда не смогу завершить этот ритуал!

Но… Я могла бы использовать свою вторую природу, чтобы закончить этот последний символ. Тогда бы боль не станет восприниматься мной. И не было бы страха перед тем, что случиться с Яном, если я потерплю неудачу. Я могу сделать это. Мне остается только позволить моей второй половине на мгновение вернуться на вершину-

Она вздрогнула в своих цепях, чувствуя свободу. Я почувствовала, как одна из их сломалась, и вздрогнула. Тогда я с усилием воли набросила еще больше цепей на нее. Тенох предупреждал меня, что произойдет, если я когда-нибудь полностью выпущу эту природу. Похоже, он был прав. Раньше я откачивала энергию по необходимости, но теперь, когда она почувствовала вкус контроля… вероятно, ничто меньшее не сможет удовлетворить ее.

И она не нужна мне для завершения ритуала! Тенох сделал это, когда впервые спас меня, не имея более могущественной другой природы. Менчерес тоже это делал однажды, хоть он отрицал это, чтобы избежать наказание совета. Ян не делал этого, но он достаточно хорошо овладел заклинанием могильной магии, чтобы перенаправить призраков от меня к Дагону, и все это без помощи полу-неземной природы неопределенного происхождения.

Если он смогли сделать такие вещи только с вампирской силой, то я тоже могу. Я не стану рисковать всем просто потому, что в этот конкретный момент мне было проще использовать мою другую природу.

Я сделала вдох, чтобы успокоиться, бросив на Дагона последний предупреждающий взгляд. Затем все тело содрогнулось от гейзеров агонии, бившихся внутри меня, я заставила свою руку успокоиться, когда снова погрузила ее в кровь Дагона. То, что было у меня раньше, уже высохло.

— Ты потерпишь неудачу, — зарычал Дагон.

Я не ответила. Я медленно, осторожно нарисовала последний символ, не ошибившись. Это был единственным ответом, который он заслужил.

Тела поблизости и обломки американских горок вокруг нас исчезли. Через это протекала река, темная, как глубокое отчаяние. Длинная, тонкая лодка плыла по ней. На мгновение я увидела двух Дагонов: одного у штурвала, другого подо мной.

Затем фигура у штурвала изменилась, превратившись из ложного бога, которому меня обманом заставили поклоняться в детстве, в существо, породившее меня. Его серебристые волосы с золотыми и синими прядями зашелестели на ветру, который я не могла чувствовать, когда этот молниеносный взгляд встретился с моим. Затем он взял осколки костей с Дагона и вокруг меня.

— Вижу, никто из вас не повиновался мне, — сказал он в самых мягких тонах. Но воды, которых на самом деле не было, рябились, как будто его гнев был сильным течением.

— Отец, — сказала я, выбирая форму обращения, которую никогда не использовала к его лицу. Потом я слезла с Дагона, так как он не посмеет сейчас что-нибудь попробовать. — Дагон отобрал у меня кое-кого драгоценного. Мне нужна твоя помощь, чтобы вернуть его.

Он сказал только:

— Кто убил их всех? — Бросив взгляд на осколки, разбросанные вокруг нас, и на множества скелетов, которые я сейчас не видела.

— Она убила! — Сказал Дагон сразу. Затем он вскочил и стряхнул излишек фрагментов костей с одежды для акцента. — Она убила каждого из моих верных слуг!

— Которых ты привел с собой, чтобы убить меня, — возразила я.

Его ледяной синий взгляд вернул большую часть присущего ему высокомерия теперь, когда больше не было костяного ножа напротив его единственного оставшегося глаза.

— Нет. Я сказал им не убивать тебя. Отрицай это, если посмеешь.

— Я забыла ту часть, где ты пытался поработить меня, чтобы использовать мою кровь в качестве твоей последней торговли наркотиком? — Язвительно сказала я. — Он пришел за Симарглом, — сказала я Смотрителю, молча наблюдавшему за нами. — Ты отозвал его право собственности на Сильвера и отдал его мне, но Дагон использовал слежку на крови Сильвера, чтобы устроить нам засаду. Я убила этих демон из самообороны. — В основном правда.

— Ты заманила меня сюда! — Плевался Дагон. — У тебя были ловушки—

— Довольно. — Команда Смотрителя заставила Дагона зажать рот. Я бы насладилась этим, но я была слишком отчаявшейся.

— Дагон убил моего спутника. — Я боролась с комом в горле, когда боль другого рода обстреляла меня. Не физическая, но по-своему, более интенсивная, чем я чувствовала, когда рисовала символы. — Но ты можешь вернуть его обратно.

Смотритель бросил на меня застенчивый взгляд.

— Если ты говоришь о мужчине, который был с тобой раньше, то он не проходил через мою часть Преисподней.

— Нет, он не прошел, — согласилась я. Дагон впился в меня взглядом, молча предупреждая меня не говорить больше. — Дагон держит его душу внутри себя вместо того, чтобы отправить ее дальше.

Смотритель снова замолчал. Моменты превратились в минуты. Я хотела потребовать, чтобы он что-то сказал, но не стала. Дагон был не единственным, кто продолжал поглядывать на воды под лодкой Смотрителя. Они больше не рябят. Они бушевали.

— Если это правда, — наконец сказал Смотритель. — Все, что я могу сделать — освободить его душу, чтобы отправить ее в предназначенное для нее место.

— Нет, — сразу сказала я. — Дагон обманом вынудил его заключить сделку. Если ты отправишь его душу, ты осудишь его.

— Я никого не осуждаю. — Это был намек на усталость в его тоне? — Я только охраняю врата в сторону Преисподней, отведенную мне. Кто бы не прошел через них, уже определил свою судьбу.

Я собиралась наорать на него. Потом я вспомнила, что я чувствовала, когда моя другая природа взяла контроль. Эта половина была от него, поэтому было понятно, что это была более мягкая версия его менталитета, психики, чего угодно. Если так, то чувства ничего не значат. Мне придется использовать что-то еще, чтобы повлиять на него.

Что бы нашло отклик у Смотрителя, если эмоции были неуместны? Балансировка весов? Моя вторая половина не испытывала горя из-за Яна, но она обиделась, что ее лишили того, кого я считала своим. Она также считала, что убийство Дагона и его людей было надлежащим ответом. Если у моего отца было подобное чувство обязательного воздаяния, может я смогу зацепить его…

— Я довела до тебя ценную информация о Дагоне, копящем души, а ты ничего не даешь мне взамен, — сказала я. — Твой неоплаченный долг передо мной намного выше.

— О? — Слабые намеки на неверие— или это было презрение? — окрасили тон Смотрителя. — Какой неоплаченный долг?

— Я твое потомство. — Современная речь подвела меня в моей срочности. — Дагон насиловал меня, пытал и убивал меня десятилетиями, но ты сделал ему самый легкий выговор, запретив дальнейшее поклонение людей ему. Это твой самый старый долг передо мной. Дагон принял твое явное пренебрежение к своему потомству как слабость и начал удерживать некоторые души, которые он должен был переправить через твою часть преисподней. Более того, когда он узнал, что я все еще жива, он проигнорировал твой приказ и решил снова поработить меня. Даже если и я не повиновалась твоему приказу, я сделала бы это через тысячи лет. Презрение Дагона к тебе настолько велико, что он ослушался тебя всего через несколько дней после того, как обнаружил, что я еще жива. И теперь я не получу никакого вознаграждения за то, что обратила твое внимание на все это?

Серебряный взгляд Смотрителя уперся в Дагона. Демон сделал шаг назад— и рука моего отца врезалась в его грудь, исчезнув в теле Дагона. Дагон вздрогнул, его единственный глаз светился таким ярким оттенком красного, что я подумала, что он может спонтанно загореться.

— Она говорит правду. — Голос Смотрителя повышался, пока не загремел, когда убрал свою руку. — Ты наполнен душами.

Теперь я знала, что голос моего отца звучал как гром, когда он злился. Дагон упал на колени из-за страха или боли, так как продолжал дрожать, будто все еще чувствовал руку моего отца в своей груди.

— Мой Лорд, Смотритель, я—

Я зажала уши руками от того, что вышло изо рта Смотрителя. Это было слишком громко, слишком ужасно, слишком людно, как будто все голоса, запертые в самой худшей части Преисподней, закричали одновременно. Затем он закрыл рот, и этот ужасающий звук сменился тишиной, достаточно тяжелой, чтобы задушить.

Глава 44

— Ты действительно преуспела, — сказал Смотритель, поворачиваясь ко мне. Это была похвала, которую я никогда не слышала от него. — Дагон будет наказан. Ты никогда его больше не увидишь.

В этот момент, я искреннее его боялась. Кем мы ни был мой отец — меньший бог, другой вид демона, бывший или нынешний ангел, другой тип небесного существа, древний инопланетянин, все что я знала— его сила не поддавалась пониманию.

Тенох был прав, когда предупреждал меня, чтобы я не выпускала из себя эту половину полностью. Может в этом не было ничего плохого, но такая сила была опасна, когда не приходилась с нормальной совестью. Она была похожа на бомбу. Сбросьте ее на правильную цель, и она может спасти жизни. Сбросьте на неправильную…

— Мой Лорд! — Закричал Дагон. Потом он свалился вперед, схватившись за голову, как и я, когда Смотритель издал этот потусторонний рев. Судя по тому, как Дагон раскачивался и стонал, казалось, он слышал это прямо в своей голове.

— А что насчет души Яна? — Спросила я.

Взгляд Смотрителя стал бездонным. На мгновение я почувствовала то же бессмысленное, беспомощное чувство, которое бывало во сне, когда я падала с большой высоты и знала, что никто не сможет спасти меня. Затем он моргнул, и я снова уставилась в яркие лучи серебра.

— Он идет туда, куда сам себя отправил, как и Дагон.

Мои эмоции пробились. Дагон наконец получит справедливость, которую заслужил. Все, за кого я обещала отомстить, будут отомщены. Я буду отомщена. Ян тоже, но он не будет в мире. Нет, если я позволю своему отцу сделать это, Яну будет хуже, чем тогда, когда он чуть не умер в австралийской глубинке как человек.

Когда-нибудь была потеряна? Грубо спросил Ян, когда говорил об этом времени. Хуже всего было знать, что никто не заботиться достаточно, чтобы спасти тебя. Это то, что запоминаешь навсегда. Не физическую боль или нескончаемый страх, а отчаяния быть совершенно одиноким, зная, что ты умрешь вот так…

Ян был потерян, как сейчас. Он останется таким потерянным навсегда, если я не сделаю что-то очень безрассудное с самым могущественным существом, с которым когда-либо сталкивалась. С тем, кто не чувствовал ни малейшей любви ко мне, потому что его природа не была так устроена.

Если бы у меня был выбор, я бы всегда предпочел умереть, сражаясь…

Я бы тоже, ответила я. Время доказать это.

— Не идет, — сказала я Смотрителю.

Он сделал паузу. Не удивительно, что он уже отклонил меня и отвернулся. Теперь он повернулся назад, сердитое подергивание его бровей, казалось, говорило: «С кем, черт возьми, ты думаешь, ты разговариваешь?»

— Не идет, — повторила я более твердым тоном. — Обречение Дагона на любые муки, ожидающие его, может сделать вас двоих равными, но это не совсем адекватная компенсация для меня.

— Твоя дополнительная компенсация— не бояться никакого возмездия за все жизни демонов, которые ты отняла, — ответил Смотритель.

Затем он затянул Дагона в свою лодку. Он не сопротивлялся. Дагон даже не заметил этого. Он все еще был поглощен тем, что заставляло его трястись и хвататься за голову. Они вдвоем и река начали постепенно блекнуть, фрагменты дерева от взорванных американских горок теперь выглядывал сквозь эти темные потоки.

Паника заставила меня выкрикнуть: «Подожди!» со всеми эмоциями, которые не мог почувствовать мой отец. Тогда я хлестнула себя. Придерживайся понятий, которые он понимает. Весы и баланс, а не чувства и потребности.

— Каждый, кто заключает с тобой сделку, должен наполнить твою лодку адекватной компенсацией, или он потеряет свою жизнь, верно? Ну, моя лодка все еще пуста, потому что я не хочу освобождения от возмездия за этих убитых демонов. Я только хочу, чтобы душа Яна вернулась в его полностью исцеленное тело.

Смотритель рематериализовался, сказав:

— Ты не можешь забрать одну душу из Дагона, не освободив их все, — тоном, настолько близким к щелчку, насколько я слышала от него.

— Тогда сделай это. — Я не хотела, но не могла остановить слезы, текущие по щекам. — Дагон получил их только благодаря сделкам, которые он заключил. Зная его, ни одна из них не была справедлива.

— Справедливость — это выше к другому судье, не ко мне, — ответил Смотритель тем же тоном, граничащем с резкостью.

— Еще раз, ты мне ничего не даешь!

Это вырвалось из меня со всей болью, которую я не могла подавить. Я пыталась рассуждать с ним, используя весы и баланс. Это не сработало. Теперь, даже если это не имеет никакого значения, он узнает каждую чертову вещь, которую я сдерживала, как сейчас, так и в прошлом.

— Ты отправил Теноха спасти меня, но это было больше для того, чтобы Дагон не стал слишком могущественным, а не ради моего спасения, не так ли? Ты только сказал Теноху присматривать за мной потом, следить за мной, чтобы я со своими способностями не сделала что-то подобно проблематичное. Как еще он мог знать, что меня нужно о них предупредить? Но Тенох решил помочь мне исцелиться. Он решил сделать меня своей семьей. Ты никогда этого не делал. Я надеюсь, это из-за какого-то космического запрета. Какой бы не была причина, если ты думаешь, что мы равны потому что ты, наконец, наказываешь Дагона и защищаешь меня от гнева других демонов, то позволь сказать тебе, как ты даже не близок к этому.

Я сильно ударила себя по мокрому от слез лицу, прежде чем вплотную подойти к нему. Его руки скрещены на груди. Я проигнорировала тонкое предупреждение. Он либо убьет меня за следующую часть, либо нет, но он не собирался запугивать меня, чтоб я замолчала.

— Ты произвел полусмертного ребенка. Поэтому, у меня есть эмоциональные потребности. Ты знал это и отказывался сталкиваться с ними, даже когда я была так сломлена, что хотела умереть. Поэтому твой долг передо мной огромен. Я предлагаю тебе дешевый способ уладить это. Верни душу Яна обратно в его тело. Мне все равно, что ты должен сделать, чтобы это произошло, также, как и тебе было все равно, что я должна была сделать, чтобы удовлетворить смертную потребность в любви, поддержке и товариществе, в которых ты отказывал мне большую часть пяти тысяч лет. Если ты этого не сделаешь, ты решил оставить свой долг неоплаченным. Какой бы большой шишкой ты ни был в этом плане существования, в моем мире это делает тебя никем иным, как еще одним никчемным, бегущим от алиментов папашей.

Когда я закончила, глаза Смотрителя полыхали, пока мне не пришлось отвести взгляд или рискнуть быть ослепленной ими. Я ждала, ожидая, что произойдет что-то ужасное. Дагон выскочил из лодки Смотрителя, не уж то, но это то, что произошло.

Смотритель поймал его через несколько шагов. Затем он схватил Дагона за его длинные блондинистые волосы и положил руку на грудь Дагона, говоря на языке, который я никогда раньше не слышала.

— Что ты делаешь? — Прошипел Дагон, избавляя меня от неприятностей.

Смотритель не ответил. Множество огоньков начали показываться сквозь рванные остатки одежды Дагона. Я затаила дыхание.

Пожалуйста, пусть это будет то, что я думаю. Пожалуйста…

Дагон начал кричать. Звуки превратились в пронзительные визги. Затем он снова попытался бежать. Смотритель поднял его за волосы, пока его ноги не начали размахиваться в воздухе. Все это время, эти огоньки передвигались вверх по телу Дагона. Когда они достигли горла Дагона, они разгорелись, пока его кожа не напомнила абажур, наброшенный на прожектор.

— Что происходит? — Мне пришлось кричать, чтобы меня услышали.

— Души проедают свой путь из него, — ответил мой отец своим нормальным, бесстрастным голосом. — Чем больше его сущности они пожирают, тем быстрее они смогут освободиться.

Пожирают его сущность? Это прозвучало зловеще, но я побеспокоюсь о последствиях позже. Надежда росла, когда я наблюдала как эти огоньки ползли все выше. Затем, как залп фейерверков, они вырвались из открытого, кричащего рта Дагона.

Их было так много! Я насчитала тринадцать или четырнадцать, прежде чем они исчезли из поля зрения. Я обернулась, оглядываясь на тело Яна, но я все еще не видела его. Я видела только темную реку, протекающую вокруг меня. Мой отец уронил Дагона. Он упал почти так же, как и тогда, когда я выколола ему глаза, но он не был мертв. Его закрытые глаза теперь такими целыми, как и мои. Оба глаза.

— Готово, — сказал Смотритель ровным тоном. — Твои условия возмещения были выполнены.

Я пристально смотрела на него, когда приближалась. Затем я сделала то, на что я думала, у меня не хватит смелости— или желания— сделать. Я обняла его.

— Спасибо.

Мне было бы менее больно, если бы я обняла трансформатор электростанции, стреляющий электричеством из каждого провода, но я не отпускала, даже когда его руки остались свободными, и он не обнял меня в ответ. Хотя что-то потекло по мне, преодолев даже боль. Ощущение, похожее на потустороннею ласку.

Затем он прекратилась, когда он вышел из моих объятий.

— Времени мало. Я должен рассказать тебе о последствиях этого.

— Чем бы это ни было, я разберусь с ними, — пообещала я.

— Да, ты разберешься, — сказал он мрачно. — Пока Дагон должен быть возвращен в твой мир, а не наказан в моем.

Смотритель вытянул руку. Дагона внезапно засосало, будто гигантский вихрь раскрылся и поглотил его. Я все еще таращилась после этого, когда Смотритель продолжил говорить.

— Дагон будет ослаблен тем, что вырвали из него спасающиеся души. Я также лишил его способности телепортироваться, и я гарантирую, что он не сможет приблизиться к твоему спутнику без парализующей боли. Таким образом, он не сможет отомстить тебе, убив его. Но со временем Дагон восстановит свои силы. Когда он это сделает, он придет за тобой.

О, да. Он видел мое воровство силы у него дважды: в первый раз, когда ему было запрещено искать поклонения у людей; затем, когда потерял лишние души, которые накопил, чтобы предотвратить собственную смерть. Он не успокоится, пока я не умру, сколько бы времени это ни заняло.

Пусть он придет. Я также не собиралась отступать от своей клятвы убить его. Я только надеялась, что те, кому я пообещала правосудия, смогут простить меня за то, что задержала его ненамного. Впрочем, они из всех людей должны понять. Если бы они могли спасти любимого человека от Дагона, я не сомневаюсь, они сделали бы это.

— Некоторые из освобожденных душ очень темные, — продолжил Смотритель. — Самые старые из них будут регенерироваться медленнее остальных, так как их тела долгое время были пылью, но, когда они это сделают… сила, которую они поглотили от сущности Дагона, сделает их грозными. Ты должна выследить злых, чтобы ограничить хаос, который они посеют, поскольку именно твое требование заставило их освободиться.

Я кивнула.

— Охота на тех, кто использует свои способности, чтобы вредить другим, это то, чем я занимаюсь. Я не подведу. — Боги, пожалуйста, позвольте мне не подвести, так как я несу за это ответственность…

Я приняла его малейший уклон вправо как ответный кивок.

— С этой целью я удалил все их воспоминания, связанные с Дагоном и их временем, проведенным в ловушке внутри него. Это ограничит их знание о новых способностях. Также это избавит их от бытия… — он сделал паузу, словно подбирая слово. — Сломленности от того, что они испытали в своем заключении, — закончил он.

Я поймала себя прежде, чем сказать что-то едкое. Итак, он понял концепцию экстремальной психической и эмоциональной травмы. Вероятно, он удалил эти воспоминания только для того, чтобы ограничить опасность людей, поскольку психотический, могущественный злой человек был большей угрозой, чем нормальный, могущественный злой человек. Но какова бы не были его мотивация, это означало меньше страданий для Яна и всех остальных… подождите. Он удалил все воспоминания, связанные с Дагоном? Всех их?

— Будет, ах, будет ли Ян помнить что-нибудь об этих последних нескольких неделях, если все это произошло в прямой связи с его сделкой с Дагоном?

Мой отец уставился на меня, не моргая.

— Нет. Он не будет.

Глава 45

Боль пронзила меня, такая же внезапная и свирепая, как атака призраков. Я заставила себя кивнуть. Притвориться, что мой отец не просто вырвал мое сердце и не вытер им борт своей лодки этим. Ян был жив. Ничто другое не имело значения, даже тот факт, что его единственные воспоминания обо мне будут как о поклоняющейся закону суке, которая, как он думал, помогла убить ребенка его друга.

Это было к лучшему, сказала я себе. Дагон откроет на меня охоту, а также многие другие демона за мою резню их вида. У меня также было несколько могущественных, злых душ, чтобы выследить их до того, как они станут еще более опасными и смертоносными. Теперь лучшим шансом Яна, когда он наконец освободился от Дагона, было держаться от меня как можно дальше. Мой отец не хотел этого, но он сделал мне одолжение. Это защитит Яна лучше, чем я когда-либо смогу. Моя боль была такой маленькой ценой.

Кроме того, мы с Яном не продержались бы долго. Он сказал, что мог бы любить меня, но «мог» и «сделал» очень далеки друг от друга. Очень похоже на отдаленность между тем, что Ян говорил, что я его, но не говорил, что он мой. Он закончил свою жизнь, чтобы помешать мне заключить сделку с Дагоном, но он, вероятно, знал, что Дагон все равно убьет его, сделав свои действия такими же «трахну тебя» для его старого заклятого врага, как они были жертвой для меня.

Короче говоря, если я посмотрю на это холодно, то Ян никогда не обещал мне ничего сверх этого момента. Ян наслаждался здесь и сейчас, и было ценно наслаждаться этим. Я бы всегда хотела большего и, без сомнения, он не смог бы мне этого дать.

— Есть еще кое-что, — сказал Смотритель. Конечно было, когда последствия были валютой. — Теперь ты так же уязвима к смерти, как и любой вампир.

— Что?

Невероятно, он отвернулся, словно не в силах выдержать моего взгляда.

— Это никогда не было твоей силой, воскрешающей тебя. У тебя есть способность, но ты ее не развила. Каждый раз, когда ты возвращалась, я поднимал тебя. Как только слухи о том, что я здесь сделал, дойдут до других, я буду отстранен от должности Смотрителя и больше не смогу тебя поднять. Таким образом, ты должна заботиться о своей жизни. У тебя, как и у Дагона, она теперь только одна.

Не то, что я услышала о своей новой смертности, заставило слезы навернуться на глазах. Это понимание того, что он проверял меня все эти годы, только так, как я никогда не подозревала. Он также признался, что пожертвовал своим положением Смотрителя чтобы сделать так, как я просила. Это было не просто удовлетворение его долга, который я заставила его признать. Это было намного, намного больше.

— Ты заботишься обо мне, по-своему. — Удивление окрасило мой голос.

Он оглянулся на меня, эта вспышка эмоций прошла, и его лицо стало бесстрастной маской, к которой я привыкла.

— Твой спутник из рода Теноха. — Еще раз я была ошеломлена. Он знал, что Менчерес произвел Яна, а Тенох произвел Менчереса? — Тенох мог регенерироваться от подобного состояния разложения. Я активировал ту же силу в твоем спутнике. Дай ему крови, и его тело полностью исцелится через несколько часов, а не недель.

— Спасибо, Отец, — сказала я, но обнаружила, что говорю с воздухом. Смотритель, его лодка и река исчезли.

Тихий скулеж заставил меня обернуться. Сильвер лежал рядом с телом Яна. Его лапа была над головой Яна, как будто пытался защитить его от уже нанесенного ущерба. Зрелище было душераздирающе милым… пока я не услышала что-то, похожее на треск веток, и высушенная рука Яна дернула Сильвера ближе. Потом Симаргл завизжал, когда костлявые челюсти Яна сжали его.

— Нет! — Закричала я, выхватывая Сильвера и унося прочь.

Кровь капала с клыков Яна. Он щелкнул ими на меня, пытаясь снова разорвать любую доступную плоть. Его глаза были слепы, в его теле было больше костей, чем кожи, а его волосы стали чисто белыми. Я была бы в ужасе, если бы не видела такого раньше. Тенох мог усохнуть, пока не выглядел в точности так же. Это была полезная уловка, которая одурачивала его врагов, заставив их думать, что Тенох был мертв, хотя он не был, но она также оставляла Теноха безумно голодным, пока он не регенерируется.

Теперь Ян только что получил целый глоток опиатной крови Сильвера. Это, плюс его хищное состояние и только боги знали, какие силы он впитал от Дагона после того, как прожрал свой путь из демона, сделало его опасным. Хуже того, не пройдет много времени, как прибудет полиция. Все взрывы, даже в этом отдаленном районе, должны были привлечь чье-то внимание. Я должна была обезопасить Яна и подальше от невинных людей, и все до того, как он исцелится достаточно, чтобы понять, кто я, черт возьми.

Я не могу сделать это в одиночку. Мне нужна помощь. Быстро.

Я держала Сильвера, когда подбежала и схватила самый тяжелый кусок мусора тематического парка, который я могла нести. Затем я перетащила его к Яну, который уже начал ползти в бессмысленном поиске крови. Я сбросила его на Яна, вздрогнул, когда услышала, как ломаются кости. Затем, все еще держа Сильвера, который не переставал скулить, я побежала в забавный дом кривых зеркал.

Среди обломков я нашла мобильный телефон, на котором настаивал Ян, в случае крайней необходимости. Это определенно подходило. Я прокрутила контакты, радуясь, что он нашел время, чтобы заполнить его некоторыми. Как только я нашла имя, которое искала, я набрала его.

Ответь, молча призвала я, когда только пошел гудок. Ну же!

— Ян? — Сказал британский голос после первого гудка.

— Скажи мне, что ты все еще в Нью-Джерси! — Взорвалась я, не удосужившись ответить на приветствие.

— Мы на пути к вам, — было ответом, которого я никак не ожидала. — Ян позвонил нам с другого мобильника полчаса назад и сказал, что мы нужны ему. Где он? И что за пепел он сказал собрать нам, если увидим его?

Жжение в груди, должно быть, было моим сердцем, расколовшимся на части. После клятвы не привлекать их, потому что не мог подвергать их опасности, Ян, должно быть, также позвонил Кости, когда пошел за телами Рани и Фенкира. Он убедился, что кто-то придет ко мне на помощь, если бы призраки в итоге убили нас обоих. Зачем еще Яну говорить им, чтобы они собрали пепел, из которого, как он знал, я восстану? Если бы Ян думал, что будет все еще жив, он смог бы сам забрать мой пепел.

— Яну нужна кровь. — Мой голос скрипучим, так как мое горло просто сжалось. — Ведра крови. И средство сдерживания.

— Что случилось? — Спросил Кости ледяным тоном.

— У меня нет времени объяснять. — Проклятье, я слышу сирены? Как долго я смогу сдерживать полицию? — Просто поторопись.

— С новой остановкой, чтобы взять кровь, мы прибудем в течении двух часов, — сказал он твердо. — И если ты ответственна за то, что случилось с Яном, ты пожалеешь об этом.

— Достаточно хорошо, — ответила я и повесила трубку.

Глава 46

Через полтора часа рассвет расплескал темноту первыми яркими лучами, высветив вертолет, приземлившийся только что. Кости выпрыгнул, волоча за собой несколько длинных, толстых цепей. Его брови едва поднялись при виде разрушений в бывшем тематическом парке, и полиции, которую я загипнотизировала удерживать периметр, но скелетам, разбросанным повсюду, он дал более длительный взгляд.

— Они воняют серой, — были его первые слова. — Сколько из них были демоны?

— Все они, — сказала я, все еще борясь с драпированной формой подо мной. Я заморозила время вокруг Яна на час, но мне не хватило сил, чтобы удерживать заклинание последние тридцать минут.

— Все? — Повторил Кости в неверии. — Тогда как—

Он замолчал, когда я откинула брезент. Лицо Яна было нечтом кошмарным, если у вас не было моей бесконечной благодарности, что он еще жив.

Кости уставился на него.

— Кровавый. Гребанный. Ад.

— Меньше шока, больше цепей, — устало сказала я. — Не позволяй внешнему виду Яна одурачить тебя. Он невероятно силен. — И после всего, что случилось, я была на последнем издыхании.

— Что случилось? — К счастью, вопрос Кости пришелся с действием. Он подпрыгнул вперед, обматывая Яна цепями, при этом избегая челюстей, щелкающие на него. Как только Кости замотал Яна с шеи до ног, он поднял его, как будто он ничего не весил, и понес к вертолету.

— Сильвер! — Позвала я. — Сейчас ты можешь выйти.

Симаргл вылетел из забавного дома, одно крыло все еще было кровавым от клыков Яна, поймавших его, когда я выхватила у него Сильвера. Он приземлился прямо в мои руки. Понятное дело, что события прошедшей ночи глубоко потрясли его

— Я не знала, что у твоей собаки есть крылья! — Воскликнул восторженный голос. Затем я увидела вспышку серовато-коричневых волос, когда Кэт выпрыгнула из вертолета. — Где— о, дерьмо, кто это?

— Ян, — коротко ответил Кости. — Открой холодильник, Котенок. Нам понадобиться все, что в нем есть.

Я залезла за Кости, с облегчением увидев огромное количество пакетов с кровью, когда Кэт открыла холодильник сзади. Я поставила Сильвера в безопасное, недоступное место для Яна и схватила пакет, поднося его ко рту Яна. Он разорвал его так свирепо, что половина оказалась на нас.

— Подожди, — сказал Кости. — Я буду держать его.

Его сила рванула, невидимая и мощная. Голова Яна застыла, и я опустошила следующий пакет в его рот без всяких брызг.

— Что случилось? — Спросила Кэт, вертя головой между Яном, Сильвером и телами снаружи вертолета.

— Атака демона. — Теперь, когда мы, наконец, были в безопасности, вся моя усталость поразила меня, оставив меня не способной говорить полными предложениями. — Нужно немного костей для оружия, но остальные должны быть уничтожены.

— Вот. — Кэт протянула мне пакет с кровью, а затем сунула мне его в лицо, когда я оттолкнула его. — Ты ужасно выглядишь, Веритас. Не беспокойся. У нас достаточно для Яна. Ты можешь взять этот.

Я взяла его, потому что у меня не было сил спорить. Выпив его, я почувствовала себя немного лучше, а не на грани обморока.

— Кости, — снова пробормотала я.

— Я позабочусь о них, — сказала Кэт, выпрыгнув после того, как быстро потрепала Сильвера по голове.

Кости продолжал кормить Яна пакетами с кровью. Мышцы и сухожилия начали медленно соединяться друг с другом в проблесках, которые я уловила, хотя тело Кости закрывало большую часть тела Яна от моего взгляда.

— Сколько времени пройдет, пока он сможет нормально мыслить? — Спросила я.

Кости бросил на меня беглый взгляд.

— Это его первая регенерация? Или он какое-то время скрывал эту способность от нас?

— Первый раз, — ответила я, оставив все как есть.

— Полдня, по крайней мере, — заявил Кости.

Я закрыла глаза.

— Хорошо. Это даст мне достаточно времени.

— Сделать что?

Я не удосужилась открыть глаза.

— Настрой Яна так, как он в последний раз помнит. — Это не было в Польше, но я могу сдержать свое обещание. — Я расскажу тебе, что сказать, чтобы ты смог заполнить пробелы в его памяти.

— Что за пробелы в памяти? И что насчет пепла, на котором Ян так заострился, чтобы мы собрали его?

Я проигнорировала резкость в тоне Кости.

— Не беспокойся о пепле. Все, о чем тебе нужно беспокоиться, это повторить все, что я собираюсь рассказать тебе.

— Почему бы тебе самой не рассказать Яну? — Мгновенно.

Я закрыла глаза; рефлекс против правды.

— Он не вспомнит меня.

— Что?

— Коротко говоря, он разозлил не того демона и потерял память о последних нескольких неделях. — Теперь я открыла глаза, чтобы он увидел, насколько я серьезна. — Демон удрал, и он придет за мной, так что Яну безопаснее не вспоминать ничего из этого.

Темный взгляд Кости сверлил меня.

— Ты даже не собираешься рассказать ему, что ты его жена?

— Нет, я не собираюсь! — Это вырвалось из меня со всей болью, с которой я боролась, чтобы не чувствовать. Затем я вздохнула.

— Вы все были правы. Ян не влюбился внезапно. Обстоятельства заставили нас притвориться женатыми. Слух распространился, и мы использовали его в своих целях. Не волнуйся; Я обеспечу, чтобы все знали, что это не реально.

Мне придется убедить Сюнь Гуань и Инфорсеров отречься от своего свидетельствования церемонии, но я столкнусь с более жесткими препятствиями. Сюнь Гуань может быть даже счастлива помочь искоренить мой брак.

— Кто этот демон, сделавший все это?

— Дагон. — Я ненавидела произносить его имя, но Кости должен знать его, чтобы он знал, за кем следить. — Мой отец не позволил Дагону приближаться к Яну без парализующей боли, но никто из вас не получил такую защиту, так что следите за своими спинами. Хорошая новость в том, что Дагон сейчас очень слаб. Плохая новость в том, что он исцелится.

Брови Кости поднялись.

— Твой отец? Кто он такой?

Проклятие. Я была так истощена, что позволила этому выскользнуть.

— Не тот, о ком тебе нужно беспокоится.

— Копы подметают кости демона! — Объявила Кэт, возвращаясь в вертолет. — Мы заберем их после того, как получим Яна, а ты настроишься. Потом мы отвезем их в крематорий и сожжем. Не могу взять их сейчас, потому что у нас нет места в вертолете, но мы должны сделать все к полудню.

— Хорошо, — сказала я, снова закрывая глаза. — Спасибо. А пока отведи Яна в публичный дом, способный устроить карнавальную оргию. Не волнуйся, я оплачу.

«Что?» ахнула Кэт, а Кости сказал: «Зачем?» стальным тоном.

— Я дала клятву крови. — Теперь я не открывала глаза, потому что боялась, что они увидят в них слезы. — Кроме того, — добавила я со вспышкой отчаянного юмора. — Если у Яна есть какие-либо воспоминания о событиях, произошедших до этих нескольких недель, то он будет ожидать, что он именно там.

— Что насчет тебя? — Тон Кости был мягче. Почти жалеющим. — Что ты теперь будешь делать?

— Не волнуйся, — сказала я, коротко рассмеявшись. Сильвер подошел, положив голову мне под руку, словно напоминая мне, что я не одна. Я погладила его, когда сказала со всей правдивостью:

— У меня полно вещей, которые займут меня.

Эпилог

Ян

Кто-то должен остановить этот кровавый стук, или он убьет того, кто это делал.

Ян открыл один глаз, поразившись, когда понял, что этот ужасный грохот был у него в голове. Он пробежался рукой по ней, нащупывая раны. Затем открыл оба глаза, когда он не почувствовал ничего, кроме гладкой кожи головы под волосами.

Это было неправильно. Он был ранен…разве нет?

— Наконец-то проснулся, — сказал знакомый голос.

Ян обернулся, увидев Криспина, сидящего на стуле недалеко от него. Волосы Криспина были ужасного оттенка грязного блонда и вонял так, будто искупался в поте демона. Однако он был одет, в то время, как Ян был голым, как в тот день, когда родился. Затем хихиканье привлекло внимание Яна к остальной части комнаты.

Голые женщины, раскрашенные под львиц, резвились на другой стороне арены. Мимо них проходили мужчины, расписанные под газелей, избегая огненные обручи, и что, это машина, полная клоунов?

— Где мы? И что ты здесь делаешь? — Потребовал Ян. — Кэт убьет тебя, если поймает тебя в борделе.

— Не я тут балуюсь, — ответил Криспин, глядя на него с напряженностью, противоречащей его вялому взгляду. — Я присматриваю за тобой после похмелья. Голова болит?

— Да, и дьявольски, — простонал Ян, а затем поймал себя на том, что огрызается- Огненные кольца здесь по какой-то причине, или у вас недостаточно рабочей этики? — на группу разрисованных шлюх, проходящих мимо них.

Криспин поднял брови.

— Вряд ли это их главная задача, не так ли?

Нет, не так. Почему его волновало, прыгнут ли он через огненные кольца или нет? И почему он почувствовал желание похвалить клоунов за то, что они проявили заметно больше энтузиазма в своих ролях?

— Не беспокойтесь, — крикнул Ян, когда искусственные львицы и газели выстроились в линию перед горящими обручами. Когда они восприняли это, как призыв обратить на него внимание, Ян убрал руки.

— Начинайте без меня. Давайте, играйтесь друг с другом.

— Что-то не так? — Спросил Криспин все еще мягким тоном.

Да. Мало того, что у него болела голова, будто в ней стучал молотком сам Люцифер, у него также было непреодолимое желание проверить свой затылок на наличие ран. И почему он был совершенно не заинтересован в эротическом зрелище перед ним? Мало того, что он не хотел присоединяться, так он и едва мог смотреть на это.

— Как я сюда попал? — Спросил он Криспина.

Темная бровь выгнулась.

— Ты не помнишь?

Он помнил…черт, не много. Он был чем-то расстроен и решил заглушить боль потрахушками? Это звучало правдоподобно, но ощущалось как-то…неправильно.

— Что я говорил о игре между собой? — Огрызнулся он, когда фальшивые газель и лев подползли вперед и начали поглаживать его ноги. — Идите, там хорошенькие девушки и парни.

Они ушли, надувшись. Ян повернулся к Криспину.

— Ты уверен, что я хотел быть здесь? По правде говоря, я не могу быть менее заинтересованным, и посмотри на него, — для акцента он потряс своим членом перед Криспином. — Поникший, как мертвая змея.

Криспин многозначительно посмотрел в лицо Яна.

— Я с трудом могу предложить свою помощь.

— Э, никогда не воспринимал тебя таким образом. Хорошо, что мы оказались кузенами. Но если серьезно, Криспин, почему я здесь, почему ты воняешь, как демон, и почему я ощущаю свою голову, будто ее недавно раскололи?

Что-то наполнило взгляд Криспина. Чувство беспокойства Яна росло. Его друг собирался лгать ему. Даже если он не мог видеть это во взгляде Криспина, он чувствовал это до самых костей.

— Я пахну так, потому что мы боролись с очень раздраженным владельцем источника Красного Дракона, который ты украл, — сказал Криспин. — Твоего недавнего пьянства было недостаточно, поэтому ты украл себе источник и пил его, пока не решил, что ложь о браке- верх веселья, а потом позвонил мне, когда демон-владелец пришел за тобой. Мы убили его, ты отпустил источник и решил отпраздновать это в публичном доме. Я остался только для того, чтобы убедиться, что ты не сделаешь ничего в высшей степени глупого.

Криспин лгал. Уверенность Яна росла с каждым беспощадным постукиванием в его голове. Так почему часть этой истории казалась знакомой?

— Это неправильно, — громко сказал Ян. — Ты лжешь, я не должен быть здесь. Я должен быть…

— Где? — Это напряжение сразу же вернулось во взгляде Криспина. — Где ты должен быть?

— Ты скажи мне, — огрызнулся Ян. — И где же…

Он остановился. Это чувство неправильности рвалось наружу и росло, пока Ян не встал и не начал шагать. Происходило нечто большее, чем ложь Криспина. Он обнаружил, что его руки снова бегают по затылку. Его волосы почему-то были белыми, но его это не беспокоило так сильно, как поиск ран, которых не было. Почему он так уверен, что они были? Почему так неправильно быть здесь с Криспином вместо… где-нибудь еще? С кем-то еще?

— Я собирался произнести имя, — медленно сказал Ян. — Но я понятие не имею, какое из них. Почему я собирался произнести имя, которое не могу вспомнить? Что, черт возьми, происходит?

Криспин поднялся, его взгляд переместился на шлюх, о которых Ян уже забыл.

— Уходите, — сказал им Криспин. — Вы, все.

Дежавю заставило Яна развернуться и уставиться на шлюх, покидающих комнату. Это случалось ранее, но не с Криспином. Кто-то другой. Кто? Кто?

Женский голос прошептал в его сознании, ее тон был скорее довольным, чем насмешливым. Ты убираешь их с дороги, потому что собираешься драться со мной?

— Где она? — Ян обнаружил себя требовательным.

Он не помнил, чтобы он двигался, но внезапно его руки легли на плечи Криспина, и он тряс его, словно мог вытряхнуть из него правду. Глаза Криспина расширились, когда он посмотрел туда, где был Ян несколько мгновений назад.

— Ты телепортировался!

Потребовалось немного времени, чтобы заявление Криспина дошло до него. Тогда Ян усмехнулся.

— Больше лжи, приятель?

— Это не ложь, — Криспин оттолкнул Яна в ответ и посмотрел на него с растущим ожиданием. — Посмотрим, сможешь ли ты сделать это снова. Как думаешь, где ты должен быть прямо сейчас?

— Душ, — сказал он. Мне не нужно говорить тебе, чем ты пахнешь…

Слова едва сформировались в его голове, когда Ян смотрел на старые синие плитки и затирку, которые видели намного лучшие дни. Он вырвался из ванной в соседнюю спальню, крича «Криспин!», когда женский визг остановил его.

— Кто ты? Как ты сюда попал? — потребовала маленькая брюнетка на кровати. Она была не одна, и ее компаньон раздраженно посмотрел на него.

— Убирайся, — отрезал он. — Я заплатил за час!

Ян проигнорировал это, выходя из спальни.

— Криспин! — снова закричал он, добравшись до коридора.

Свист силы, затем Криспин взлетел вверх по лестнице. Ян пошел к нему по коридору, когда он внезапно растворился в самой черной реке. Над ней плыла тонкая лодка, ее единственный обитатель явился из дымка, состоящей из тьмы.

Крик Криспина «Ангел Смерти!» должен был взволновать Яна. Как и скелет в плаще, повернувший к нему свое костлявое лицо, поднимая косу. Вместо этого Ян обнаружил, что говорит:

— Не волнуйся. То, что ты видишь, не то, что есть на самом деле. По эту сторону завесы ты видишь то, чего боишься.

Откуда он это знает? Это были его слова? Или кого-то еще?

Рот фигуры растянулся в ужасающей версии улыбки. Затем этот череп растворился в темно-бронзовую кожу, красивую внешность, волосы, цвета ошибки в приготовлении сахарной ваты, и глаза, сверкающие яркими серебристыми лучами.

— Ты помнишь, — сказало нечто. — Я сказал ей, что ты не сможешь облегчить ее боль, если она тебе безразлична, но когда эмоции накаляются, то никогда не могут быть полностью стерты.

Ей. Кто-то был украден у него!

— Я мало что помню, — Яна охватил страх, но не смерти. Он боялся, что существо уйдет, не сказав ему, что ему нужно было знать. — Но я хочу. Скажи мне, что я потерял.

— Я не могу восстановить все, что было стерто. Даже то маленькое, что я могу восстановить, может сломать твой разум, — прямо сказало существо.

— Ян, — Криспин достаточно оправился от шока, чтобы начать двигаться к нему. — Не надо. Это слишком опасно.

Его срочность взлетела до небес. Ему нужны были воспоминание, отнятые у него. Риски не имели значения. Возражения Криспина не имели значения. Он пробил бы своим приятелем стену, если он снова попытается его остановить.

— Верни их мне, — сказал он существу.

Нечто положило свою руку на голову Яна. Образы ворвались в его разум, обрывочные и без контекста. Крошечная блондинка Страж Закона борется с ним прежде, чем превратиться в статную женщину, с платиновыми волосами, с синими и золотыми прядями, как и у этого существа…проблески водопада… потом замок…почему он боролся за спасение летающей собаки? И что это было?

По моей крови, ты моя жена…

Чувства прорвались через следующий набор изображений. Ее тело вокруг его. Моя. Ее кровь на его губах. Моя. Так много демонов. Защити ее. Кровь и соль выстреливают в воздух. Должен спасти ее. Серебряные глаза смотрят на него умоляюще. «Я не могу просто позволить тебе умереть».

Затем в его череп вонзились два ножа, один из которых он не видел, а другой сам вогнал себе. Он…он умер?

Эта темная река внезапно поднялась и поглотила его. Он закричал, но ничего не вышло. Затем он попытался бежать, двигаться, делать что-то. Он не мог. У него не было тела. Тьма поглотила его целиком, но он был здесь не один. Что-то еще было здесь. Что это? Это приблизилось…нет. Нет. НЕТ!

Он вернулся в реальность на коленях, из его глаз, рта и ушей шла кровь. После паники, он понял, что другой мир исчез. Как и существо, которое запихнуло эти осколки памяти обратно в его голову. Криспин был рядом с ним, в то время как несколько проституток и недовольный клиент толпились в другом конце коридора.

— Ян, сказал Криспин. — Поговори со мной, приятель!

Ян вытер кровь, испытывая бесконечное облегчение от того, что у него было тело, способное кровоточить. Затем он остановился, понюхав руку. Быстрое полизывание показало, что он подозревал. Его кровь на вкус была как мягкая форма Красного Дракона. Почему?

У одного человека были ответы. Он мало что знал, но это точно. Если маленькая лисица думала, что может сбежать, не рассказав ему, что он потерял, то она понятие не имела, с кем имеет дело.

Ян встал.

— Твои брюки, — сказал он раздраженному клиенту, сверкнув ему зеленым взглядом. — Дай их мне.

Мужчина снял штаны и передал их. Ян надел их. Они не подходили, но это было не важно. Он спустился по лестнице, не обращая внимания на трепетания Криспина позади себя, и снял пальто с одного из крючков возле двери.

Криспин, наконец, схватил его достаточно сильно, чтобы развернуть.

— Куда, по-твоему, ты идешь?

— Куда я иду? — повторил он, засмеявшись.

Его память была разбита на куски, он теперь мог телепортироваться, его кровь была не правильной, и он собирался бежать сломя голову в войну против демонов, если он правильно понял части, которые мог вспомнить. Но по какой-то причине он чувствовал себя как никогда лучше. На самом деле, если это ощущение было наркотическим, то он никогда не станет чистым.

— Да, куда ты идешь? — воззвал Криспин.

Ян рассмеялся.

— За своей женой.

Конец

Перевела: Lohha

Notes

[

←1

]

Джон Доу — обозначение неизвестных в США (жен. — Джейн Доу)

[

←2

]

Имеется в виду, встречаться с кем-то, кто ниже по социально-экономическому и пр. статусу

[

←3

]

Слинки- игрушка-пружинка

[

←4

]

Мандарин — диалект китайского языка.

[

←5

]

Симаргл — Древнеславянское божество

[

←6

]

Wind the Clock- выражение, означающее незаметно поправить хозяйство в общественном месте.

[

←7

]

Airbnb- онлайн-платформа для аренды жилья

[

←8

]

Дагон — Западносемитское божество, бог филистимлян после заселения ими Ханаана.

[

←9

]

ESP — Электронная система динамической стабилизации автомобиля