– Он что-о-о-о?! – едва не взвизгивает Алинэ, глядя на посла императора великой империи Го, на территории которой мы сейчас находимся.

– Сегодня вам не будет выделено сопровождение, герцогиня Даронская. Однако император ждет вас в своем гостевом дворце завтра к обеду. – Посол, неожиданно низкий и пухлый для этого царства мужской силы, растягивает на губах сухую улыбку, профессионально быстро исчезает в своей помпезной карете, что выглядит богаче нашей раз в десять, и уезжает в сторону дворцового комплекса.

А мы остаемся на окраине столицы со своими баулами и усталыми лошадьми…

– Три часа ожидания приезда посла безвозвратно утеряны: теперь придется второпях искать место для ночлега! – взмахнув руками, басит суетливая гувернантка и начинает хлопотать вокруг, создавая видимость активной деятельности.

Вскоре к ней присоединяются и остальные служанки, коэффициент полезного действия которых сводится к хорошо подметенной юбками столичной мостовой…

На этот странный танец юлы в исполнении прислуги юной герцогини Даронской косятся все прохожие.

Кто-то даже тычет пальцем.

– Не стоило тебе кричать на стражу,  – замечаю ровным голосом, давая знак кучеру, чтоб забирался обратно. – На постоялый двор! – командую, прекрасно понимая, что никто, кроме меня, не догадается это сделать…

– Я думала, все будут предупреждены о моем прибытии! – изумленно отзывается Алинэ, забираясь в утепленную карету. – Я, конечно, понимаю, наши владения не столь обширны, как империя Го, но…

– Ничего ты не понимаешь, – тихо отзываюсь, бросая последний взгляд на дома вокруг.

То, что за окнами прячутся шпионы его величества, я не сомневалась: слышала биение их сердец и ровное медленное дыхание, каким не могут похвастаться простые домохозяйки или их мужья, отчего-то сидящие дома в разгар рабочего дня. Другой вопрос – какой смысл наблюдать за нами, не предпринимая никаких действий? Сколько они уже стоят за окнами без движения? Часа два? Ладно, хоть не как мы – на холоде…

И это учитывая, что в империи Го нынче весна!

– Полагаешь, нас не примут и завтра? – взволнованно смотрит на меня герцогиня, когда я забираюсь в салон вслед за ней.

– Примут в любом случае. Торговый договор, которым хочет откупиться твой отец, выгоден северянам. Но это не значит, что они им удовлетворятся, – отвечаю тихо.

– Может, они заставят меня выйти замуж за какого-нибудь родственника императора и оставят в северной столице, в качестве точки давления на отца? – мечтательно протягивает Алинэ, укутываясь в меховое манто.

Боюсь, как бы они из тебя постельную игрушку дворцового садовника не сделали…

Отвожу взгляд и ничего не отвечаю. Вижу, что юная прелестница только и мечтает, чтобы выскочить замуж за сурового северного воина – причем не важно какого!

Сойдет и простой солдат, если у него будет красивое лицо, властный взгляд и могучее тело, как в любовных романах, которыми нынче завален весь материк от запада до востока. Северяне ведут нечестную игру. Женские сердца – самый ходовой товар на рынке… особенно когда речь идет о завоевании новых территорий.

Ведь завоевывать можно не только мечом и огнем: вон, герцогиня Даронская готова даровать им и свою жизнь, и свое тело, даже не подозревая, что уже стала жертвой их интриг.

Теперь мне понятно, почему герцог согласился на всю эту авантюру: своим присутствием я давала негласное согласие беречь честь единственной дочери своего эллая [1].

– А если тебя не пустят внутрь?.. – неожиданно спрашивает Алинэ, когда карета останавливается у более-менее сносного трактира.

– Я выгляжу не так страшно, чтобы закрывать передо мной двери, – замечаю бесстрастно, бросив взгляд на фасад здания.

А потом бессознательно прикасаюсь к своей щеке, замазанной белилами чуть не до состояния маски.

Хочешь спрятать благородный цвет лица? Доведи ситуацию до абсурда! То же касается и черных бровей, подкрашенных так ярко, чтобы никто не сомневался: хозяйку свои собственные явно не устраивали…

– Ты поняла, о чем я… вы… – запинается молодая герцогиня.

– Кажется, мы уже договаривались, каким образом ты должна ко мне обращаться. – Перевожу на нее холодный взгляд. Прямо под стать погоде снаружи.

– Если тебя не пустят со мной во дворец, что ты будешь делать? – исправляется на ходу Алинэ.

– Я же простая служанка, – произношу, приподняв бровь и встречая ее взгляд. – С чего бы им не пускать меня?

Выхожу из кареты первой.

Демонстративно осматриваюсь, затем отступаю, позволяя своей подопечной выбраться из экипажа. А называть ее иначе просто язык не поворачивается: юная герцогиня еще в пути доказала всю свою несамостоятельность – что уж говорить о первых сутках в северной столице!

– Всякое может быть… – с легким недоверием протягивает Алинэ, выбираясь следом; поднимает голову и, поджав губы, смотрит на вывеску постоялого двора.

Та обещала нам комфорт и безопасность внутри!

Я вот тоже в этом сомневаюсь, но идти все равно больше некуда… не ночевать же в карете под стенами дворца?

– Лучше беспокойся о том, что будешь делать, если во дворец не пустят твою гувернантку, – протягиваю негромко, заметив, как последняя вновь начинает наводить суету, понятия не имея, что делать…

– Если ее не пустят?.. – откровенно воодушевляясь этой мыслью, переспрашивает Алинэ.

Похоже, кое-кто даже не заглядывал в книги по этикету северной империи… Ладно, будем разбираться на месте.

После того как мы заняли верхний этаж и получили наконец горячий ужин, я ушла в свою комнату – отдельную от общей для прислуги, – избавилась от строгой юбки, оставшись в мужском дорожном костюме, разогрела все мышцы, дождалась темноты и беззвучно выскользнула на крышу. Действие пилюль, которыми я раскачала свои способности этим утром перед въездом в столицу, почти закончилось – так что улучшенные слух и зрение сошли на нет. Но мое годами натренированное тело способно на многое и без них…

Пустышка. Так говорят про таких, как я.

Неожиданно опасный противник. Так говорил про таких, как я, мой дед.

Ради меня он пошел на многое. И сейчас я ради него и ради будущего всего его наследия проникла в столицу империи Го – молодого и агрессивного государства, решившего ни с того ни с сего так же агрессивно расширяться в сторону востока.

В мою сторону…

Перебравшись на крышу соседнего дома, разгоняюсь, привычно ощущая, как нагревается кожа стоп, голеней и бедер, – и перепрыгиваю на другую сторону улицы, приземляясь на здание в тридцати шагах от предыдущего.

С легкой улыбкой смотрю на преодоленное расстояние, застыв лишь на секунду и сразу взяв под контроль пьянящее чувство свободы, которое дарит используемая мной техника; затем продолжаю свой забег до дворцового комплекса, расположение которого хорошо знаю, изучив все карты столицы до дыр.

Однако добраться до него у меня не получается, поскольку где-то на середине пути у меня появился «хвост»…

Вопросом «как это возможно?» старалась не задаваться: это центр могущественной империи, здесь должна быть самая лучшая стража. Вот только я, по своему скромному мнению, попасть в зону их видимости никак не могла: я умею сливаться с окружающей обстановкой и передвигаться бесшумно.

И все же – кто-то шел по моему следу…

Отступаю к чадящей трубе жилого дома и присаживаюсь, прижимаясь к ней спиной. Смотрю в ту сторону, откуда пришло ощущение чужого внимания.

Мой «хвост» оказывается на крыше так же беззвучно.

Останавливается в пятнадцати шагах от меня и произносит мягким, но совсем не дружелюбным голосом:

– Привет. Будем знакомиться?

Нет, не будем. Потому что обнаружить меня здесь и вовсе нереально, но ты это сделал!

Проклятые северяне! Они свои души алхимикам продали, чтобы стать сильнее? Как это возможно, что простой ночной страж владеет секретной техникой уровня… А, будь оно неладно!

Дождавшись, когда беспощадный холодный ветер направит дым из трубы в сторону моего гостя, делаю резкий рывок в сторону и лечу с крыши, приземляясь на ноги и тут же уходя в кувырок. Во всех конечностях вспыхивает жгучая боль, но я не даю себе времени остановиться и тут же растворяюсь в тени противоположного здания.

Я была уверена, что на территории империи со своими умениями я буду в относительной безопасности! Здесь не так много стихийников, как, например, на юге или западе: мощь севера заключается не в магах, а в невероятно выносливых бойцах их регулярной армии, способных противостоять любому противнику. Естественно, не без помощи защитных амулетов… но сила Грозовой Дюжины – так называли генералов армии севера в количестве двенадцати человек, в управлении которых было сто двадцать тысяч отменных бойцов, по десять тысяч в подчинении каждого генерала, – действительно впечатляла. Ни одно государство в данный момент не могло похвастаться подобной мощью! Ходили даже слухи, что приход армии севера предвещала самая настоящая гроза с молниями, поражающими противника! Правда, я этого своими глазами не видела, поэтому верить не спешила.

Однако предположить, что среди простых патрульных столицы может оказаться некто, владеющий такой же секретной техникой Физического Превосходства, как я…

Нет, такого я не ожидала! И не была к этому готова, чего уж там.

Потому ускоряюсь, скользя из одной тени от дома в другую, и делаю несколько петель, чтобы запутать этого загадочного ночного стражника.

Когда добегаю до постоялого двора, обхожу главный вход, забираюсь внутрь по внешней стене, используя неровную кладку, и запрыгиваю в открытое окно.

– Ная! Ты тут? – шепчет Алинэ из темноты.

– Что ты делаешь в моей комнате? – спрашиваю у герцогини.

– Прячусь от гостей, – звучит зябкий ответ.

– От гостей?.. – Я зажигаю свечу, освещая помещение.

К этому моменту на мне уже надета юбка, предусмотрительно оставленная у окна, а от дорожной куртки отстегнут капюшон, скрывавший лицо и волосы.

Не нужно моей подопечной знать, чем занимается ее «служанка» по ночам.

– Ну, пока гувернантка спит и не следит за мной, я решила спуститься вниз… за бутылочкой вина. – У Алинэ тут же краснеют щеки, а взгляд пускается в пляс по стенам.

Почувствовала девица запах свободы…

– И? – бесстрастно уточняю.

– И в зале было столько этих суровых, мужественных северян!!! И все как на подбор! – поняв, что никто ее ругать не будет, начинает рассказывать Алинэ. – Они таки-и-и-ие… больши-и-и-ие! Прямо как из романов!!!

Повезло же нам утром разминуться с представителями мужского пола – грубая стража у ворот в столицу не в счет. Все остальные мужчины работали, и улицы были почти пустыми. А теперь, походу, всех работяг разнесло по кабакам да по трактирам… моей подопечной на радость.

Да, я в курсе, что эта хитрая северная братия создала на своих территориях настоящий культ тела – этакого раскачанного! Мускулистого! Рельефного и вызывающего желание потрогать пальчиком все ровные кубики!..

Девушки из близлежащих земель визжат, едва завидев северян, проезжающих мимо с караваном. Юные леди юга мечтают попасть к таким в плен. Работницы с запада, более практичные в своих фантазиях, хотят парочку таких в свое хозяйство. Но на востоке…

Впрочем, герцогиня Даронская воображает, что станет женой одного из родственников молодого императора, – так что статистика востока уже подпорчена.

– И почему ты прячешься от героев твоих книг в моей комнате? – задаю самый логичный в этой ситуации вопрос.

Очаровательная миловидная брюнетка с богатой копной кудрявых от природы волос – коей является моя нынешняя подопечная – должна была привлечь к себе много внимания. А ее абсолютная бестолковость должна была привлечь даже тех, кто обычно мудро не смотрит в сторону высоких господ…

– Они начали драться из-за меня! – обхватив себя за плечи, как-то недоверчиво усмехается Алинэ; затем переходит на шепот, а ее взгляд становится почти безумным: – Как в той книге про бесприданницу в логове Северного Зверя! Я стала героиней подобной истории, представляешь?! Про меня теперь тоже книгу напишут?..

– Обязательно напишут. Куда денутся? – скептично отвечаю этой скромной беглянке. – Где вино?

– А? – теряется уже оседлавшая вольный ветер шестнадцатилетняя герцогиня.

– Ты за вином вниз спускалась. Где оно?

Мне бы сейчас не помешало выпить: через час начнется такая ломота во всем теле, что я стоять не смогу, – и вино очень поможет. Заодно и алиби себе создам на всякий случай. Что пила всю ночь и никак не могла по крышам бегать.

– А! Тут! – Алинэ проворно подхватывает с пола кувшин.

– Отлично. – Беру его и начинаю пить прямо из горла.

– И… ты так все и оставишь? – удивленно глядя на меня, уточняет герцогиня.

– Ты о чем? – оторвавшись от кувшина, спрашиваю с любопытством.

– Ну… там ведь драка внизу.

– Это ж не мои владения. Да и местные ко мне никакого отношения не имеют, – отвечаю я и вновь припадаю к горлышку.

Герцогиня долго смотрит на меня в немом изумлении. Полагаю, в своих мыслях она приписала мне какое-то армейское звание: герцог мою личность перед дочерью не раскрывал; сказал лишь, что мое участие в поездке связано с неким секретным заданием. А прекрасной Алинэ только дай повод пофантазировать…

– А если они за мной придут? – спрашивает наконец.

– Я похожа на твоего северного принца из книжонки? – Хмурю лоб, глядя на юную дочь эллая. – Думаешь, буду честь твою защищать от всяких выпивох из трактира?

– А разве вы не об этом с моим папой договорились? – хлопает ресницами Алинэ.

– Вы что-то путаете, герцогиня Даронская. За честью вашей должна гувернантка следить – ее комната с краю. Что касается меня… – Выдерживаю небольшую паузу. – Если еще раз услышу, что ты провоцируешь местных на флирт, самолично вручу тебя всем особо желающим. Это понятно?

– Понятно, – вмиг почти лишившись голоса, кивает Алинэ.

– Моя задача – уберечь тебя от интриг императорского двора, а не от грязных лап пьяных работяг. Информация усвоена?

– Усвоена, – повторяет юная герцогиня и бочком продвигается к двери.

– Закройся в своей комнате и сиди тихо, – напутствую вслед и отставляю кувшин.

Вино мне еще понадобится с утра, когда будем во дворец выезжать. Надо же добить легенду о худшей в мире служанке, неспособной удержаться от стакана-другого…

Когда ухом улавливаю, как неудачливая «бесприданница» накидывает щеколду на свою дверь, тихо покидаю свою собственную комнату и спускаюсь вниз. Моя легенда должна быть насыщенной фактами и неопровержимыми доказательствами.

– Мальчики-и-и-и… – протягиваю пьяно, перегибаясь через перила.

– Это ж не та, что скрылась! – Работяги, прорывавшиеся на второй этаж, останавливаются.

Хозяин трактира и двое его слуг с облегчением вытирают пот со лба – сдерживать эту толпу им было определенно сложно.

Кстати, когда эти поклонники прекрасно-бестолковой герцогини умудрились сдружиться и решили брать ее комнату штурмом?.. На такой исход я не рассчитывала!

– Мальчики-и-и-и! А из-за меня подеритесь, а?.. – Переваливаюсь через перила и лечу в руки одного из громил.

– Ну, ты такая себе, уж прости… – признается поймавший, рассматривая мои разукрашенные углем брови и обесцвеченные пудрой губы, – еще и волосы у тебя такие жирные, что смотреть противно.

Ладно, с грязью на волосах я переборщила. Ночью помою голову, хотя вытерпеть эту пытку стоило мне немалых трудов… Да и с гримом придется расстаться – такое разукрашенное лицо во дворце вызовет больше вопросов, чем понимания…

А вот безрадостно-серое дорожное платье, пожалуй, оставлю – только из удобного наряда переберусь в простой, из грубой ткани: чтобы даже дотрагиваться до меня было неприятно.

– Но я так хочу любви-и-и-и! – признаюсь, размахивая свободной рукой и попадая ровнехонько второму громиле по носу.

– Эй! Она меня ударила! – пихает моего носильщика тот.

– А меня-то ты за что бьешь?! – искренне поражается первый.

– Он считает, что ты теперь тоже грязный! – возмущенно заявляю, тыкнув пальцем в обидчика и ловко соскользнув с рук на пол. – И ты тоже! – залепив смачную оплеуху третьему, восклицаю пьяно и ныряю меж ног олуха, мгновенно атаковавшего моего носильщика.

Спустя пару секунд стою у стены на лестнице и наблюдаю за массовой дракой. Пусть не очарованные моей внешностью, но из-за меня тоже все подрались.

Радость-то какая!

К слову, мо`лодцы тут и впрямь как на подбор. Права была Алинэ, ситуация как из книжки – жаль только, что умом кавалеры не блещут, а кулаками помахать горазды и за меньшие сокровища.

– Мои столы… опять всю мебель менять! – с горечью восклицает хозяин.

– Герцогиня за все заплатит, – отвечаю ровно и поднимаюсь наверх.

Моя испорченная репутация стоит всех денег мира, и даже умытое светлокожее лицо с черными бровями и от природы красными губами, как и мягкие, как пух, волосы благородного пепельно-белого цвета, собранные в аккуратный пучок на затылке, не привлекут ненужного внимания.

В сторону такой, как я, будут с хохотом тыкать пальцем!

Чего и добиваюсь…

Следующим утром

– Ная, почему эти подавальщицы так косятся на нас? – спускаясь вниз, шепчет Алинэ.

Игнорирую вопрос, как и взгляды местных работниц, направленные ровнехонько на меня.

– Ваша светлость! Тут такой счет… – ахает гувернантка, глядя на исписанный лист бумаги, врученный ей хозяином несколько минут назад.

– Вели расплатиться: твоя неземная красота стоила хозяину трактира всей мебели в зале. Тут была массовая драка, – не меняясь в лице, произношу спокойно и замечаю, как расцветают на щеках герцогини следы здорового румянца.

– И все из-за меня одной? – приложив ладонь к пылающему лицу, отзывается Алинэ и взмахом руки дает понять гувернантке, чтоб отдала деньги. – Кстати, а почему от тебя так пахнет?..

– Так я пила всю ночь, – сообщаю любопытствующей, проходя мимо хозяина трактира.

Естественно, сообщаю данную информацию четким голосом: чтобы он точно расслышал.

Силу слухов нельзя недооценивать! В чем я убедилась, едва мы добрались до дворцового комплекса ближе к полудню.

Мало того что местная богема, заранее топтавшая травку рядом с главным проездом внутри дворцовых врат, обсмеяла провинциальную гувернантку, от услуг которой молодежь севера уже давно отказалась… так стоило появиться мне – они едва на землю не повалились, хватаясь за животы.

– Что, и эти пили всю ночь? – с легким изумлением глядя на компанию из помятой знати, шепчет Алинэ.

– Не исключаю, – отвечаю ей с каменным лицом, вставая за спиной.

Во дворце я не имела права вести себя неподобающе, потому мне и потребовалось вчера выложиться по полной. Чтобы все до нашего отъезда помнили – это дитя востока не представляет никакой угрозы. А потому не заслуживает пристального внимания…

А другое внимание меня не волнует.

– Скажи, а почему нас заставляют идти с вещами по этой длинной дороге до дворца? – уточняет герцогиня, с любопытством осматриваясь вокруг.

– Твои вещи несут слуги, – замечаю справедливости ради; свою-то сумку я несу сама, – а идти тебя заставляют, чтобы показать твое место во дворце императора.

– И какое оно – мое место? – хмурится Алинэ.

– Не самое завидное, раз ты не едешь в той карете, – отвечаю, кивнув на проезжавший мимо транспорт.

– Их везут прямо до входа!!! – возмущенно восклицает дочь герцога.

– А ты идешь пешком, – киваю в ответ.

– Но почему?! Ладно не выделили сопровождения: это можно объяснить, если мы приехали не вовремя… хотя предупреждали о дате приезда заранее и не опоздали! Но этот унизительный запрет на въезд в карете… – Изумлению Алинэ не было предела, а я не стала произносить вслух, что представляет собой их пока еще свободное герцогство в глазах императора севера.

Хотя бы потому, что мне выгодно, чтобы это герцогство и впредь оставалось свободным.

Другое дело – какую цену за это затребует правитель империи Го…

– Меня пытаются оскорбить? – неожиданно доходит до юной прелестницы, голос которой меняется, из ребячливо-капризного превращаясь в тихий и сосредоточенный.

– Я рада, что ты сама это поняла, – негромко отзываюсь, мысленно вознося хвалу богине мудрости Кинами [2]: мне не придется объяснять это Алинэ всякий раз, когда будет происходить нечто подобное.

– Но почему? – вновь задает тот же вопрос юная герцогиня. – Мой отец богат! Не говоря о том, что он официально член гильдии свободной торговли! И через наши земли проходит главный торговый тракт! Кому нужно унижать нас и по какой причине?!

– Думаю, свободной торговле на материке очень скоро придет конец, – протягиваю, опуская голову.

Потому что мы уже подходим к гостевому дворцу.

– Герцогиня Даронская… со свитой, – покосившись на нас, приветствует мою подопечную посол, – рад нашей официальной встрече!

– То есть вчера была неофициальная? – уточняет простодушная Алинэ.

– Не знаю, в курсе ли вы, но количество прислужниц, допускаемых во дворец, строго ограничено. По две на каждую персону, – игнорируя ее вопрос, продолжает посол. – И по поводу гувернантки…

– Соглашайся на меня и на служанку с испуганным лицом, – произношу почти беззвучно в спину своей подопечной.

Юная герцогиня послушно разворачивается, дабы взглянуть на указанную деву, и выражение ее лица становится весьма красноречивым.

– Ты уверена? – не размыкая зубов, уточняет она.

– Делай как говорю, – продолжаю дышать ей в спину.

– У вас там все в порядке? – интересуется посол.

– Я беру Наю и служанку с испуганным лицом! – уверенно провозглашает Алинэ.

А я едва не хлопаю себя по лбу.

– Меня? – переходит на комариный писк вышеуказанная дева.

– А я?! – голосит во всю глотку обиженная гувернантка.

– Милая моя, у меня разрешение только на двух служанок. Так что выбора нет, – мягко улыбнувшись своей простоватой опекунше, протягивает соловушкой Алинэ.

– Но почему она?! – басит гувернантка, ткнув пальцем в бледную, как тень, прислужницу, готовую свалиться в обморок.

– Впрочем, ее будет не хватать, – заключаю вслух, решив, что цирк без этой дамы окажется не полным.

– Так все-таки берем? – по-деловому уточняет у меня юная герцогиня.

Нет! Она меня всю дорогу раздражала своей нерасторопностью и абсолютной беспомощностью. Еще и из кареты Алинэ ее было не выгнать, как только мы границу герцогства пересекли: пришлось сказать, что у меня во время сна рефлексы – бить всех, кто рядом. А так это «счастье» планировало со мной рядом все три дня ехать…

– Забирай у нее свои деньги и отправляй обратно на постоялый двор, – чеканю едва слышно и перевожу бесстрастный взгляд вперед.

– Вы не можете так поступить со мной! Нет-нет-нет! Я никуда не поеду! – совершенно искренне изумляется гувернантка, которую самостоятельное возвращение на постоялый двор пугает намного больше прямой отставки. – Да и вы еще несовершеннолетняя!

Ловлю на себе растерянный взгляд Алинэ, которой данный аргумент нечем крыть.

Она что, собирается оставить эту бесполезную матрону только потому, что не может четко сказать «нет»?..

– Я буду жаловаться вашему папеньке! – почувствовав слабину юной герцогини, берет инициативу гувернантка. – И расскажу, что вы хотели жить во дворце без присмотра! А эта ваша новая служанка, непонятно зачем нанятая, пускай…

Резко разворачиваюсь, делаю шаг вперед и, нависнув над гувернанткой, цежу тихим голосом:

– Передала кошелек герцогине, молча села в карету и вернулась на постоялый двор.

Женщина застывает в растерянности. Адекватно оценивает угрозу в глазах и в голосе…

И передает кошелек лично мне.

Затем послушно разворачивается и топает к воротам.

Под моим ледяным взглядом остаток бесполезных служанок делает поворот на сто восемьдесят градусов и следует за мамой гусыней. Осталась только испуганная. Но девчушка быстро сообразила, что взять себя в руки в данном случае будет безопаснее всего.

Поворачиваюсь к Алинэ и занимаю свое место за ее плечом. Кошель не отдаю. Пусть лучше у меня побудет…

Оценив твердость моего решения держать ее деньги при себе, герцогиня переводит взгляд на посла и дарит тому весьма натянутую улыбку.

– Ну, теперь мы готовы! – преувеличенно радостно сообщает она.

– В таком случае позвольте провести вас в гостевой дворец его величества! – Посол делает приглашающий жест, и я хочу было двинуться за своей подопечной, как чувствую это…

Обернувшись, с изумлением смотрю на служанку, держащую меня за подол.

– Я одна не донесу, – сообщает мне это маленькое конопатое чудо, кивнув на гору чемоданов.

– За шесть заходов управишься, – сообщаю ей и освобождаю свою юбку.

Девчушке пора осознать размер свалившихся на нее обязанностей…

– Я думала, она от меня не отцепится, – шепчет мне весьма довольная своим избавлением от опеки юная герцогиня, когда мы начинаем подниматься по ступеням к парадному входу.

– Это был первый и последний раз, когда я вмешалась, – предупреждаю ее негромко, – дальше со всеми проблемами ты будешь справляться сама.

У меня на время пребывания во дворце личные планы. И срывать их я не позволю.

– А если будет какая-то чрезвычайная ситуация? – уточняет любопытная Алинэ.

– А ты ее не допусти. И не забывай, что я самая обычная служанка, – напоминаю ей и замолкаю, проходя мимо группы дворян, открыто обсуждавших «веселое представление», устроенное здесь слугами юной герцогини.

Нас не воспринимали всерьез, чем я осталась весьма довольна… отчего пропустила внимательный взгляд, направленный на мою фигуру.

– А что здесь делает чистокровная цаянка? [3] – протягивает молодой человек с черными как смоль волосами и обманчиво расслабленным лицом.

На фоне разодетых в меха дворян, гордившихся своим мощным телосложением и демонстрирующих всю эту красоту посредством расстегнутых на груди накидок, этот индивидуум отличался бросающейся в глаза худобой и простым черным одеянием. Мороз, заставлявший меня гонять кровь по всему телу, активировав все необходимые точки на теле, казалось, не страшил его. А бледная тонкая кожа словно презрительно отрицала сам факт проблемы, даже не думая краснеть под порывами северного ветра.

Засеки я внимание этого человека вовремя – возможно, пересмотрела бы весь свой план. А возможно, сразу развернулась и убралась из северной столицы, не желая искушать судьбу…

Но я его не увидела. И вошла внутрь дворца, а за моей спиной закрылись тяжелые двери…

– Ваши покои, герцогиня Даронская, – указав на дверь в коридоре второго этажа довольно скромно обставленного гостевого дворца, бесстрастно произносит посол. – Отдохните после поездки и ждите указаний его величества.

– Я уже вчера отдохнула после поездки. Я же не сегодня приехала в столицу, вам это известно, – удивленно протягивает Алинэ, но ее замечание игнорируется послом, как и мой красноречивый взгляд, направленный на закрытую дверь.

То есть… ее перед герцогиней никто открывать не будет?

– Ваши слуги могут жить с вами, за едой отправляйте их на кухню – но не больше трех раз в день. Ходить по дворцу запрещается. Принимать гостей в своих покоях запрещается. Передайте, пожалуйста, договор, предложенный его величеству герцогом Даронским. – Посол требовательно вытягивает руку, и юной герцогине ничего не остается, как… уставиться на нее.

– Передать вам? – уточняет Алинэ и переводит взгляд на его лицо. – А с какой стати?

– Я… передам его императору, – впервые на секунду теряется посол.

– Пожалуй, я отказываюсь, – протягивает Алинэ.

– Простите? – еще больше теряется посол.

– Ну… с вашей организацией приема гостей я не уверена, что этот важный документ вообще доберется до его величества, – замечает юная герцогиня.

И я мысленно аплодирую то ли ее смелости, то ли очередной глупости.

Еще не поняла, чему именно. Но общий посыл мне понравился.

– С нашей организацией приема гостей все в полном порядке! – искренне возмущается посол, с изумлением глядя на Алинэ.

В его глазах так и сквозит вопрос: к чему тут вообще можно придраться?..

И боюсь, что он действительно не понимает. А может, умышленно издевается. Их, северян, не поймешь…

– Что-то мне подсказывает, что где-то в вашей слаженной работе произошел сбой, – еще больше удивляет меня Алинэ, оглядывая почти пустой коридор дворца.

Простодушно ищет несметные богатства, которыми, согласно всем романам, завалены все дворцы северных принцев? Или демонстрирует послу сомнение в чистоте его помыслов?

Мол, больше-то здесь красть нечего… возьмет договор – и поминай его как звали!

– Герцогиня Даронская! – одним обращением выливает на последнюю целый поток возмущения посол. – Я непременно передам его величеству ваши слова и обязательно сообщу о вашем демонстративном недоверии его преданным слугам!

Хочу его демонстративно пнуть. Но держусь. При мне бы он таких слов в жизни не сказал: боялся бы языка лишиться за свою дерзость.

– Да, и заодно спросите, когда состоится наша встреча, – потеряв к послу интерес, отзывается Алинэ и идет к своим покоям. – И можно ли мне будет дойти до места ее проведения? А то пока что вы сильно ограничили возможность моего перемещения по дворцу – и я не рискну нарушить запрет преданного слуги императора.

Посол вспыхивает и едва не подпрыгивает от такой оскорбительной прямолинейности юной герцогини, чистосердечно повторившей все его запреты и тем самым бесхитростно указавшей на отсутствие логики в оных…

Он, не прощаясь, резко разворачивается на каблуках, неприлично ускоряется и скрывается за поворотом!

Направляю уважительный взгляд на гордую дочь своего эллая… и привычно встречаю знакомый набор ощущений в ее присутствии. Ох уж эти взлеты и падения моих личных ожиданий…

Качая головой, иду к Алинэ, стоящей перед закрытыми покоями как перед непроходимой стеной, и открываю перед ней дверь. Впускаю свою подопечную внутрь, желая высказаться, но удерживаю слова при себе.

Ей еще многому предстоит научиться…

– Ого! Тут чисто! – восклицает та, оглядывая почти пустые покои.

– Ты пытаешься найти плюсы? – не удерживаюсь от улыбки.

– Ты же заметила пыль на орнаменте? Все стены коридора в ужасном состоянии! Интересно, так только в нашем крыле или во всем гостевом дворце? – осматривая свои покои, размышляет Алинэ.

В следующее мгновение внутрь вваливается наша горе-служанка, с грохотом ставит тяжелые чемоданы на пол, сдувает с лица прилипшую от пота прядь волос, разворачивается и уходит за следующей партией.

Молча провожаем ее взглядом.

– Думаю, расчет императора такой, – продолжает размышлять вслух юная герцогиня, – нам позволяют брать по паре слуг, чтобы одна служанка выполняла свои прямые обязанности… а вторая прибиралась в гостевом дворце! – И Алинэ этак воодушевленно смотрит на меня. Даже головой уверенно кивает – мол, скорее всего, так оно и есть!

М-да, ее «хитрость» должна быть воспета в легендах…

– Я этого делать не буду, – сообщаю сразу.

На реальную работу служанки я не подписывалась. Кому надо – тот сам в руки тряпку возьмет.

– А как зовут ту девочку, что таскает мои чемоданы?.. – тут же по-деловому уточняет юная герцогиня, очевидно не желая мириться с пылью.

– Понятия не имею, – отвечаю и иду смотреть наш «укромный уголок».

Хм… тут даже две кровати есть, а не сено на полу раскидано… И небольшой комод в углу стоит – попрочнее на вид, чем в гостиной.

Похоже, к слугам северяне относятся лучше, чем к их господам.

– А за едой когда можно будет сходить? – протягивает Алинэ, заглядывая в нашу комнатушку.

Нет, ну, она явно почву прощупывает! Пытается понять, на что я соглашусь, а от чего точно откажусь в качестве ее «подчиненной».

Или я надумываю?..

– Ты уже проголодалась? – Смотрю на нее тяжелым взглядом. – Скоро встреча с императором.

Широко раскрытые глаза, полные ожиданий, вынуждают меня глубоко вздохнуть…

– Хорошо, за едой я могу сходить, – протягиваю, забросив сумку под дальнюю кровать.

В конце концов, мою легенду должны подтверждать хоть какие-то реальные действия…

– Спасибо большое! Я скажу своей служанке, чтобы помогла тебе разобрать вещи! – хлопнув в ладоши, радостно отзывается юная герцогиня.

– Ни в коем случае! Мою сумку могу трогать только я, – предупреждаю всерьез. – Лучше имя ее узнай. И объясни, какие у нее теперь обязанности.

– Точно! Так и сделаю, – кивает самой себе Алинэ, словно запоминая сложное задание…

Еще раз тяжело вздыхаю и выхожу из покоев. Хорошо, что на мое перемещение по дворцу не наложено никаких запретов. Мне это, конечно, не помешает делать то, что я планирую, но целыми днями сидеть взаперти в компании юной герцогини и неопытной служанки – развлечение так себе.

Спускаюсь вниз и иду на запах. Не знаю, есть ли в гостевом дворце кто-то кроме Алинэ, но еду готовят явно не для слуг: слишком богатые ароматы.

Хоть с этим проблем не возникнет…

На просторной кухне орудовали двое: седая кухарка и ее молодая помощница, явно не допущенная до самого процесса готовки.

Однако в ее руках был нож – и им девица работала очень умело.

– Добрый день, – здороваюсь, рассматривая утварь.

– А это у нас кто? – поворачивается ко мне помощница, прокручивая тесак в руке, а затем отрубая голову общипанной птице.

– Меня зовут Ная. Я служанка герцогини Даронской. Пришла узнать, когда будет обед, – достаточно вежливо произношу я.

Затем жду едва не полминуты, пока мне хоть кто-нибудь соизволит ответить…

– Что за герцогиня? Ты знаешь такую? – лениво протягивает помощница и переводит взгляд на кухарку, но та лишь молчаливо качает головой.

– Вам необязательно знать ее, просто скажите, когда будет готов обед, – замечаю ровным голосом.

Теперь становится понятным предупреждение посла о количестве приемов пищи. Удивительно, если с таким отношением нас вообще накормят.

– Ишь, какая голосистая! – резко воткнув тесак в разделочную доску, бросает мне помощница кухарки. – Ты откуда такая взялась, чтобы говорить нам, что обязательно, а что необязательно?

Прищуриваюсь, пристально глядя на эту девицу. Черноволосая, как большинство жителей империи, и поджарая, она то ли видит во мне соперницу, то ли не любит лично герцога и его дочь.

– Ты работаешь в гостевом дворце императора и не знаешь, в какой стороне находится герцогство Дарон-Гицы? – уточняю без эмоций.

– Восток, – сплюнув на пол, цедит девица и начинает разделывать птицу.

Так, ясно. Она не любит восточное направление в целом.

– Я получу ответ на свой вопрос? – стою на своем, даже не думая реагировать на эту грубость.

Полы тут мыть все равно не мне.

– Вот скажи мне, старуха Ки, почему мы должны обслуживать всяких ублюдочных отпрысков проклятых цаянских земель? – взглянув на кухарку, вопрошает девица.

Пораженная услышанным, стою и не двигаюсь. Потому что, если двинусь, кому-то станет больно.

– Держи язык за зубами, Юйци, – впервые решает ответить вслух кухарка и бросает на меня короткий взгляд. – Обед будет через час. А сейчас уходи.

Та-а-а-ак… это враждебное отношение – то, с чем мне придется постоянно сталкиваться? И ведь даже нашу служанку сюда вместо себя не пошлешь – ее же просто съедят и не подавятся!

– Благодарю, – напряженно отвечаю я и хочу выйти из кухни, но в дверях вырастает громила с размахом плеч шириной в проход.

– А это кто тут у нас? – почти слово в слово повторяет воин вопрос Юйци.

Братик ее, что ли?..

– Служанка герцогини Даронской, – решаю ответить.

Потому что если это сделаю не я, то меня представят так, как сочтут нужным. И, боюсь, это представление мне очень не понравится…

– И за что служанка герцогини Даронской вас благодарит? – стоит на месте этот громила, даже не думая пропускать меня.

– Похоже, она благодарит нас за то, что я назвала ее ублюдочным отпрыском проклятых цаянских земель! – хохочет Юйци.

Медленно разворачиваюсь к девушке.

– Что, скажешь, твоя белая башка, черные брови и молочная кожа – случайный подарок судьбы? – грубо бросает мне та.

– Я не отрицала, что во мне есть эта кровь, – мягко произношу, пристально глядя на нее.

– Тогда чего глазами своими сверкаешь? – презрительно фыркает помощница.

– Что конкретно тебе сделало государство Цай? – спрашиваю ровным голосом.

– Юйци, Данли, заканчивайте. А ты, служанка герцогини, ступай отсюда. И в следующий раз вместо себя другую девушку отправь: не нужны мне здесь конфликты! – грозно произносит кухарка, и я впервые замечаю знакомые черты на ее лице.

Так она ж сама с востока! Совершенно точно. Только почему-то заступаться за меня не торопится. И, похоже, скрывает свои корни – благо поседевшие волосы позволяют.

– Да, не место здесь цаянским шлюшкам, – фыркает Юйци, когда Данли послушно делает шаг в сторону от двери, освобождая проход.

– Повтори, – предлагаю сухо, не двигаясь с места.

– Я говорю: не место на кухне цаянским ш… – Фразу Юйци не заканчивает, невольно сплюнув кровь от хлесткой пощечины.

– Как?.. – теряется Данли, рядом с которым я стояла еще секунду назад.

– Ты что… ударила меня? – недоверчиво переспрашивает девица.

– Хочешь удостовериться? Повтори сказанное ранее, – предлагаю ей совершенно спокойно.

– Да я тебя сейчас!.. – Юйци велением воли поднимает в воздух все ножи на столе, а до меня доходит, что передо мной – стихийница.

Разумеется, ветер…

Ну, замечательно. Теперь понятно, чего она была такой самоуверенной и дерзкой. Стихийников с подобной силой нынче появляется все реже; а если учесть, что исторически они рождаются исключительно на этой холодной земле, Юйци должна чувствовать себя едва ли не принцессой севера.

Впрочем, меня это мало волнует.

– Ну попробуй, – вновь предлагаю, не меняясь в лице.

– Юйци! Остановись! – требовательно произносит старуха Ки, но в меня уже летят отлично заточенные орудия кухонного убийства.

Ухожу с их траектории, мягко поворачивая корпус.

– А это еще что такое? – еще больше хмурится Данли, глядя на меня.

– Ты закончила? – уточняю у Юйци.

– Закончила? – сводит брови та.

И падает на пол, не имея сил удерживать свое тело вертикально.

Люблю эту хитрую точку на теле. Точнее, люблю на нее нажимать, когда кто-то сильно бесит.

– Что ты с ней сделала! – изумленно восклицает старуха Ки, пропуская Данли, летящего своей подруге на помощь.

Я к тому моменту уже стою с другой стороны кухни, сложив руки на груди.

– Через пару часов она сможет почувствовать ноги. К вечеру уже будет стоять… возможно, – произношу ровным голосом. – Что касается обеда и ужина – за ними на кухню приду я. И вообще… сюда буду приходить только я. Так что будьте морально готовы. Если выясню, что вы испортили еду или еще как решили досадить герцогине и ее слугам…

– Никто здесь не будет портить пищу! – строго выговаривает мне старуха Ки. – Не под моим руководством! Так что нечего запугивать меня и моих людей!

Это кто тут кого запугивает? Если бы я не постояла за себя, меня бы проткнули ножами!

Ничего не отвечаю и ухожу с кухни. Но наверх не иду: мне нужен воздух, чтобы остыть. Потому нахожу дверь для слуг и выхожу во внутренний двор.

Такая ненависть к моей родине появилась неспроста. И, если слуги позволяют себе демонстрировать столь открытую неприязнь вкупе с презрительными высказываниями, значит, их хозяева ненавидят мою страну еще больше!

Но за что? За тот старый мирный договор?..

Разве… разве не великая радость должна была стать его конечным итогом?!

Ладно, о чем это я? Тут невооруженным глазом видно, что ни о какой свадьбе речи не идет: ее даже в планах нет.

Зато есть большое желание указать всему востоку, что о нем думает север.

Что ж, мы не особо-то и хотели. Найду доказательства причастности севера к исчезновению делегации с моим братом во главе, найду самого кузена и покину этот недружелюбный край. Навсегда.

– Ну надо же. Я думала, ты придешь раньше. – Смотрю на Данли, вышедшего во двор вслед за мной… спустя полчаса.

Почему я уверена, что он шел именно ко мне?

Траектория его движения была довольно четкой. Однако количество времени, затраченного на поиск моей скромной персоны, слегка озадачивало…

– Юйци все еще не чувствует ног, – довольно странным голосом произносит Данли.

Почему странным? Потому что я не слышала в нем ни раздражения, ни злости, ни желания отомстить. Скорее, в нем было прекрасно скрытое любопытство…

А вот это уже не очень хорошо: я не сдержалась и своими действиями могла привлечь к себе ненужное внимание. Но если бы я не постояла за себя – и меня, и ту, вторую служанку Алинэ, унижали бы до самого отъезда.

И это еще позитивный вариант развития событий! Вполне возможно, одними оскорблениями дело бы не закончилось.

Короче, риск был оправдан.

– Я же сказала, – протягиваю, глядя на воина, – чувствительность появится через пару часов.

– Что это был за прием? – останавливаясь напротив меня, спрашивает Данли.

– Понятия не имею. Мой отец был наемником и до своей смерти успел показать мне пару трюков, которые, по его мнению, могли мне пригодиться… Как в воду глядел, – озвучиваю заготовленную заранее легенду на случай непредвиденных ситуаций.

Таких, как эта.

– Говоришь, твой отец был наемником? – протягивает Данли, внимательно глядя на меня.

– Да, – вру, глядя на него в ответ.

– И что еще он тебе показал? – по какой-то причине решив оставить мою ложь без придирок и комментариев, уточняет воин.

– Ты серьезно думаешь, что я тебе отвечу? – поднимаю бровь.

– Тебе нужна плата за информацию? Я могу предоставить тебе свое тело взамен. – И воин спокойно раскрывает объятия.

– Это что, шутка? – холодно уточняю, так и не опустив бровь на место.

Кем он себя возомнил?!

– Странно… – протягивает Данли, с улыбкой глядя на меня. – А я слышал, что ты падка на мужчин с севера. И едва не возлежала со всеми посетителями трактира – да помешало то, что ухажеры были вусмерть пьяные и передрались до того, как ты получила доступ к их телам.

Проклятье! Просчиталась.

О мудрая Кинами, почему вовремя не подсказала нужный ответ своей заблудшей дочери?..

– Если ты знаешь об этом, то должен знать и о том, что я была так же пьяна, как и они, – отвечаю сухо.

– Хочешь сказать, на северян тебя тянет исключительно после кувшина вина? – хмыкает Данли.

– У каждого свои слабости, – изрекаю бесстрастно, отводя взгляд и рассматривая ряд выровненных искусным садовником кустов.

– Если б ты не была цаянкой… – качает головой Данли, как-то по-новому взглянув на меня и улыбнувшись вполне добродушно.

Очевидно, на севере чтят боевой характер и умение постоять за себя. Хоть какой-то плюс в череде минусов.

Странно только, что меня все еще рассматривают как вариант для любовных утех – учитывая все мои старания по созданию не самой лучшей репутации… или подобное поведение тут в порядке вещей?

– Я всю жизнь прожила в герцогстве и не знаю подробностей истории вашей вражды, – протягиваю осторожно, решив воспользоваться расположением воина. – Расскажи, за что север так не любит восток и конкретно государство Цай?..

– Ты не знаешь о войне двадцатилетней давности? – хмурится Данли.

– Я знаю, что она была. И что две страны смогли заключить мир, – осторожно отвечаю.

– Значит, ты ничего не знаешь, – отрезает воин, во взгляде которого вновь появляется холод.

– Не поделишься со мной подробностями? Меня ненавидят за то, что в моих жилах течет цаянская кровь, но я понятия не имею, что родина моих предков сделала вашей империи, – подключаю искренность и смотрю на Данли с уважением и демонстративным желанием понять.

Потому что я действительно не понимаю, что здесь происходит.

– Тебе просто не повезло с кровью… – только и протягивает Данли, а я давлю в себе желание прищурить глаза. – Но тут я ничем не смогу тебе помочь.

То есть на мне поставили крест?

Отлично.

– В таком случае мне остается принять эту ненависть как данность, – киваю, про себя усмехаясь тому, с какой простотой я добыла столь ценную информацию.

Простой народ севера не имеет никакой неприязни к востоку: ни на постоялом дворе, ни на улицах столицы, ни у врат в город нас никто презрением не поливал. Подобное отношение демонстрируют исключительно люди дворца.

А это значит, что речь идет не о закостенелой ненависти одного народа к другому. Речь идет об интересах самого императора и его желании разобраться с моей страной из-за старого конфликта. У государства Цай нет причин недолюбливать север; мы жили в неведении относительно происходящего и были уверены, что нам ничто не может угрожать…

До этого дня.

Хотя нет, все началось раньше. Когда молодая империя Го начала активно расширять свои границы и подчинять все свободные герцогства, двигаясь исключительно в нашу сторону.

И во время этих агрессивных действий северян где-то по пути туда вдруг пропадает целая делегация с моим кузеном во главе…

Об этом еще никто не знает: мы не объявляли вслух, что наследник крупнейшего государства на материке вдруг бесследно исчез… поскольку это будет скандал, с последствиями которого мы можем не справиться – и я все больше убеждалась в этом.

Итак, у меня начинает формироваться план! Нужно понять, что конкретно не понравилось нынешнему императору в старом мирном договоре, заключенном его отцом, и, если это что-то вещественное, я могу найти это и обменять на двоюродного брата – конечно, в случае, если кузен и впрямь в руках императора севера.

На поиск ответа у меня есть несколько дней, пока юная герцогиня Даронская наносит официальный визит его величеству.

Вернее – несколько ночей.

И жалеть себя в эти бессонные ночи я не буду.

– Еще прими как данность, что без помощи Юйци я успела приготовить лишь пару блюд, – холодным тоном сообщает мне старуха Ки, выходя во внутренний двор и явно давая понять, что она слышала часть нашего разговора, – так что пусть твоя хозяйка ругается на тебя, а не на слуг его величества.

– У герцогини не будет претензий ни к кухне, ни к прислуге, – отвечаю ровно, глядя на кухарку без какой-либо симпатии.

– А ты чего так уверенно за герцогиню отвечаешь? – прищурив глаз, спрашивает она.

Пытается перед Данли показать, что она на стороне северян? С чего вдруг эта старая цаянка так разговорилась?

– Потому что уверена в своем желании объяснить ситуацию и завершить конфликт, – отвечаю ей.

– Много на себя берешь, – только и произносит старуха Ки и уходит обратно на кухню.

Что ж, пора и мне возвращаться: уверена, Алинэ уже потеряла меня и бьет тревогу. А поскольку из покоев ей выходить нельзя, бьет тревогу она исключительно по мозгам своей бедняжки-служанки.

Так что ускоряюсь.

– И почему ты цаянкой родилась? – глядя мне вслед, протягивает Данли.

– И почему родился ты на севере? – протягиваю ему в тон, решая игнорировать это возмутительное отношение к своей крови.

Надо смириться с тем, что оно будет преследовать меня вплоть до завершения нашей миссии. А я так старалась! Репутацию себе намеренно портила, худшее платье выбирала, волосы не мыла (до вчерашнего дня), лицо белила (сегодня уже не так сильно, как раньше), брови подкрашивала (и как Юйци поняла, что под углем прячется натуральный темный цвет?) – и все для того, чтобы получить море презрения лишь за то, что я родом из государства Цай!

Похоже, мой план «быть неинтересной» для определенных глаз провалился.

Я буду интересной для всех, кто видит мое лицо, потому что это лицо здесь априори ненавидят.

Это плохо. И то, что я раскрыла свои умения, – плохо. Радует только одно: с таким отношением к моему народу император вряд ли будет ждать моего появления в его гостевом дворце.

Это просто невозможно.

– Эй, я тебе понравился? – слышу вопрос Данли себе в спину и игнорирую его, понятия не имея, с чего он это взял.

Захожу на кухню, беру поднос с едой, которой и впрямь оказалось не так уж много, и иду к покоям герцогини на втором этаже. В дверь стучусь носком дорожных ботинок. Алинэ, наверно, в обморок упадет, когда увидит эту грязь.

– Ты почему так долго? Я едва не начала есть свои платья! – возмущается моя подопечная, когда дверь открывается безымянной служанкой.

– Тебя как звать? – спрашиваю у бледной девчушки, судя по виду, совсем недавно закончившей таскать вещи герцогини с зеленой травки перед входом во дворец до покоев наверху.

Выглядит девочка, мягко говоря, не очень.

– Лулу, – отвечает она.

– Бери поднос, Лулу, и поставь на тот столик у окна. – Передаю ей ношу.

За подносом с напитками решаю спуститься сама: моя напарница явно не выдюжит еще один заход по ступеням.

– А ты куда? – требовательно спрашивает Алинэ.

– Ты есть всухомятку собралась? – холодно спрашиваю в ответ, вызывая испуг на лице у Лулу и одновременно увеличение ее глаз.

– Нет, – хмурится Алинэ.

– Тогда глупых вопросов не задавай, – отрезаю я и уже иду к дверям, когда в них раздается стук.

Открываю послу и отхожу в сторону.

– Его величество сегодня не сможет принять вас. Но завтра с утра за вами отправят карету, – с ходу произносит тот.

– О! Так мы отправимся в главный дворец? – едва не подпрыгивает Алинэ, складывая ладошки перед грудью.

Холодный дворец… не место для герцогини.

Тем более для юной и бестолковой герцогини Даронской, которая отправится туда без какой-либо защиты.

Это плохо. Очень плохо. Так… кажется, я повторяюсь…

Это хуже некуда!!!

– Все верно. Император пожелал принять вас именно там. На этом я с вами прощаюсь, – без эмоций чеканит посол и тут же скрывается за дверьми.

Поворачиваю голову и смотрю на счастливую Алинэ.

– Он отменил сегодняшнюю встречу, – напоминаю ей.

Вообще-то, император отменял встречи уже дважды! Нечему тут радоваться!

– Я попаду в Холодный дворец! – сверкает глазами Алинэ.

– Не замерзни там, – бросаю ей. И ловлю соусницу, летевшую на пол с покосившегося подноса бледной как смерть Лулу.

Совсем слаба девочка.

Забираю у нее поднос, несу на стол, затем беру служанку за руку и вывожу в коридор.

– Все, что ты слышишь и видишь в этих покоях, должно остаться при тебе, – произношу спокойным голосом, едва не волоча ее за собой. – Если хоть что-то дойдет до ушей местных слуг или чего хуже – посла императора… – останавливаюсь в углу и прижимаю ее к стене одним четким движением, – обратно ты уже не вернешься. Кивни, если поняла, что это не самая радужная перспектива.

Лулу кивает, глядя на меня своими оленьими глазищами.

– Теперь кивни, если поняла, что в северной столице ты жить не останешься, – предлагаю ей.

И получаю очередной кивок.

– Ну вот и славно. Предатели нам не нужны. А союзники – очень даже. Если хорошо проявишь себя – вернешься на родину и будешь до конца дней жить в достатке. Кивни, если поняла…

– Я поняла, – активно кивает Лулу.

– Отлично! – восклицаю, легонько хлопнув ее по плечу, и иду на первый этаж.

– А мне куда?.. – слышу неуверенный голос служанки.

– Тебе за мной. И вообще… всегда держись рядом. Северяне только выглядят привлекательно. Если ты наблюдательная – должна была заметить, как тут к нам относятся.

– Я заметила. И буду держаться рядом.

Вот и хорошая девочка!

Когда захожу на кухню, тут же замечаю в углу молодого человека весьма странной для севера наружности: непривычно худ, бледен, простая черная одежда и длинные черные волосы… но такие черные, что даже цвет одежды по сравнению с ними кажется то ли блеклым, то ли выцветшим. Молодой человек сидит на стуле в не менее странной позе – едва не свернувшись в узел. И смотрит он исключительно на меня.

– Служанка герцогини Даронской по имени Ная? – произносит высокий и плечистый военный, присутствие которого волнует меня не столь сильно, как присутствие того, в углу.

– Да, это я, – отвечаю, бросив взгляд на стоявшую спиной ко мне старуху Ки.

Виновато поглядывающий на меня Данли завершает картину «Здесь происходит что-то серьезное».

– Я вынужден допросить вас по факту нападения на слугу его величества, – сухо произносит военный – мужчина лет тридцати пяти, одетый в кожаные штаны и меховой жилет на голое тело.

Посмеялась бы над тем, что меня собирается допрашивать полуголый воин из фантазий Алинэ, но что-то мне совсем не смешно.

– С готовностью отвечу на все ваши вопросы, но прошу позволения отпустить Лулу: она должна отнести наверх напитки. Посол его величества запретил герцогине покидать покои, и без помощи слуг госпожа может испытывать некоторые трудности… – мягко произношу, чуть склонив голову.

Вояка косит глазом на худого человека в углу, но тот его полностью игнорирует.

– Да, конечно. Гости его величества не должны испытывать неудобств, – кивает мой дознаватель и указывает Лулу на поднос.

Ха. Это все, что я могу сказать по поводу услышанного.

Девчушка устремляет на меня испуганный взгляд, то ли ожидая решения, то ли реагируя на известие о моем нападении на местных слуг. Едва заметным кивком отправляю ее с кухни. Хочу напутствовать, что некоторые вещи нужно держать в тайне от герцогини, но, боюсь, Лулу не сумеет сохранить секрет: ее лицо слишком красноречиво, а Алинэ слишком наблюдательна.

Когда за служанкой закрывается дверь, я чуть расслабляюсь. Хоть кто-то останется рядом с моей подопечной на случай моего задержания.

– Итак, около часа назад вами было совершено нападение на помощницу кухарки, вследствие которого та лишилась возможности двигать ногами, – начинает военный, цепко глядя на меня. – Вы не отрицаете этого факта?

Интересно, почему он мне выкает?

Внимательно смотрю на вояку, размышляя, стоит ли задать вопрос вслух – или пока достаточно будет просто плыть по течению?

– Все так и было, – киваю, опуская взгляд.

Данли уже наверняка успел передать всю информацию своему начальству. Соврать не получится.

Но и умничать нельзя – потому после признания замолкаю.

– Вы… не скажете ничего в свое оправдание? – слегка удивленно уточняет военный.

– Данли и старуха Ки присутствовали во время нападения. Уверена, они рассказали вам все обстоятельства, – отвечаю ровно.

Думали, я начну ругать северян за грубость и утверждать с пеной у рта, что она сама виновата?

Конечно, виновата. Но об этом не мне судить.

В данном случае лучше быть тише…

– Их показаний недостаточно. Я жду вашего ответа, – спустя некоторое время произносит военный.

Любопытно, какой у него чин? И зачем вообще пришел этот человек? Так процесс допроса не проходит…

И чего это мы каждый раз такую паузу выдерживаем перед вопросами? Неужели постоянно взглядом у начальства уточняем, о чем спрашивать можно, а о чем нельзя?

– Если вы хотите услышать, с чего все началось, – протягиваю я, решив хоть немного структурировать свой собственный допрос, – то вот как это было… Я пришла уточнить, когда будет обед, но ответ получила не сразу: помощница кухарки сперва решила объяснить мне, какие порядки нынче в гостевом дворце. Ей это показалось важным, поэтому я ее выслушала. Но когда она, доверившись слухам, назвала меня блудницей, я не сдержалась и подняла на нее руку.

– Подняли руку? – переспрашивает военный, откровенно заинтересовавшись.

Похоже, об этом инциденте Юйци умолчала.

– Я дала ей пощечину, показывая свое отношение к поспешным выводам, озвученным вслух, – поясняю вежливо.

– Вы хотели проучить слугу его величества? – уточняет дознаватель.

– Я хотела донести свою позицию относительно ее оскорблений самым понятным для нее способом, – отвечаю все так же вежливо.

– Применяя физическую силу? Вам этот способ не кажется… слишком жестоким? – интересуется дознаватель, а я прикладываю немалые усилия, чтобы удержать бровь на месте.

Жестоко? Простая пощечина, после которой в меня полетели ножи? Этот северянин шутит, что ли?

– Отец всегда говорил мне, что стерпеть можно все, кроме несправедливости, – ровно произношу, – а объяснять надо так, чтобы было понятно с первого раза.

– Ваш отец был наемником? – переспрашивает военный.

– Да, – не моргая, отвечаю.

И буквально кожей ощущаю взгляд черноволосого в углу.

– Как же он работал с такой установкой? – усмехается мой дознаватель.

– Не особо успешно, учитывая результат, – произношу от души.

– И что было дальше? – Военный складывает руки на груди.

– Помощница кухарки магией ветра подняла ножи в воздух и отправила их в меня, но я успела увернуться. А потом ударила ее по позвоночнику: отец говорил, что это самое слабое место у человека! Он оказался прав, – отвечаю послушно.

И замечаю некоторое недоумение на лице военного. Кажется, он понятия не имеет, как вообще на меня реагировать.

На меня и мои прямолинейные ответы.

– Какая… хорошая рассказчица, – протягивает худой обладатель черной формы, поднимаясь со стула и как-то нехорошо улыбаясь, – прямо сказочница!

Напряженно слежу за его медленным приближением, ощущая опасность.

Настоящую опасность.

– Все, что сказала эта глупая служанка, – чистая правда, – склоняю голову, добавляя в голос немного волнения.

Логика в моей легенде не нарушена. Отец, конечно, фигура спорная, но у кого в семье вообще нет секретов?..

– И часто ли глупым служанкам герцогини Даронской приходится сталкиваться с магами ветра?

Этот вопрос ставит меня в тупик.

Проклятие…

Слуги так не ведут себя! Я должна была испугаться и сделать вид, что все произошедшее – счастливая случайность! Даже при наличии легенды про отца-наемника!

Но я отреагировала иначе: во мне появилось желание показать Юйци ее место передо мной.

На полу. Без возможности держаться прямо.

Меня занесло, потому что я была не готова к презрительному отношению местных. Я сама себе навредила.

– Я… никогда не сталкивалась с ними. Но в меня частенько метали ножи… до моего поступления на службу к герцогине. Поэтому я не растерялась, – медленно отвечаю.

– Цаянок даже в герцогстве недолюбливают? – склоняет голову худощавый, провоцируя на агрессию.

– Нет, там к нашему народу отношение вполне терпимое. Что касается моих умений уворачиваться от атак – отец тренировал меня, чтобы я могла выжить, когда он умрет и перестанет меня защищать, – отвечаю, глядя ему в глаза.

Да, я уже не смогу притворяться пушистой овечкой. Но говорить правду, которая органично вольется в мою легенду, могу долго, обстоятельно и убедительно.

– Не врешь. Твое сердце стучит ровно, – неожиданно ухмыляется худощавый.

Он тоже может слышать стук сердца?..

Хотя «тоже» – это громко сказано: я могу слышать его только после приема пилюль.

– Мне жаль, что я была причиной конфликта на кухне, – продолжаю говорить честно, глядя ему в глаза, – и я не хочу, чтобы эта ситуация повлияла на отношение его величества к госпоже: она слишком много сделала для меня. Прошу о наказании. – Опускаю голову, будучи абсолютно серьезной.

Если меня высекут… я это выдержу.

А если у Алинэ возникнут из-за меня проблемы, мою поездку, как и всю эту затею, можно смело считать провальной.

– Хорошо выдрессирована, – протягивает худощавый, – герцог не так глуп…

Облегчение накатывает волной, хотя внешне я не меняюсь в лице.

– Прошу прощения, что ввела в заблуждение. Я действительно не простая служанка: герцог нанял меня для того, чтобы я следила за его дочерью на чужой земле.

Если местные примут меня за телохранительницу Алинэ, так тому и быть. Это недалеко от правды. Даже не так… это намного ближе к ней, чем моя попытка притвориться простой служанкой герцогини.

– Твоего господина можно понять. Но не твою глупость и самонадеянность, – протягивает молодой северянин.

Что?..

– Ты напала на слугу его величества и, что не менее важно, покалечила мага ветра. Ты раскрыла себя в первый же час своего пребывания в гостевом дворце – и за одно это я бы уже сурово наказал тебя.

Напряженная, поднимаю голову и смотрю на худощавого. При чем здесь он и его оценка моих действий в качестве тайной телохранительницы Алинэ?

Кто он вообще такой?

– Но я не твой командир, – продолжает тот, словно предвидя ход моих мыслей, – поэтому твое наказание конкретно за нападение на мага ветра – вынести мой удар.

Вынести… удар? Это снова шутка такая?

– Ты поняла свою задачу? – уточняет молодой северянин, внимательно глядя мне в глаза.

Все, что происходит здесь, ни в какие рамки не укладывается!

Где нормальный суд? Где хоть какая-то система?

– Да, – киваю осторожно.

И тут же утекаю в сторону, спасая свою жизнь от смерти.

Буквально.

– Нет, кажется, ты не поняла, – качает головой этот страшный человек, словно даже сожалея о моей глупости, – ты не должна уворачиваться. Ты должна его вынести.

Он серьезен. И он действительно хочет ударить меня.

Бросаю взгляд на Данли и замечаю обеспокоенность на его лице.

Значит, я права. Передо мной крайне опасный противник.

Старуха Ки тоже застыла в неестественной позе и старается даже не дышать.

Так, похоже, меня тут убивать собрались…

На каких-то нечеловеческих инстинктах сдвигаюсь в сторону, пропуская еще один смертельно опасный удар!

– Девочка… ты меня бесишь, – скалится северянин, владеющий той же техникой Физического Превосходства, что и я.

А в следующую секунду меня отбрасывает в стену!

Некоторое время уходит на то, чтобы прийти в себя. Дается это сложно: весь организм будто встряхнуло от странной атаки.

К тому же этот запах подпаленной ткани… Пытаюсь понять, кто передо мной и чем он в меня запустил?

Маг огня – на севере?!

Нет, он не выглядит как коренной житель государства Цай. Но его атака едва не спалила мое платье!

Открываю глаза, перед которыми все двоится, и вижу худощавого воина в количестве двух человек. И все… больше на кухне никого нет.

– Смотри-ка, выдержала. Даже в сознание пришла, – склонив голову, рассуждает северянин, сидя на корточках передо мной.

– Что это было? – выдавливаю я.

– Ты про разряд? – уточняет худощавый. – Так, баловство. Попробуем еще?

– Не на… – Не успеваю закончить, как меня поражает еще один разряд, и на этот раз я успеваю заметить вспышку света.

Не такого, как у огненного шара… а такого, как у…

– …Она жива? – Какой глубокий голос…

– Жива. И выдержала два разряда. – А этот голос мне знаком…

– Ты оказался прав.

– Да, эта девчонка владеет секретной техникой Повелителя Грозы, но, кажется, знает только о первом уровне…

Молчание; и вновь этот глубокий, почти магнетический голос:

– Она не может покинуть империю.

– Хочешь оставить ее подле себя?

– Хочу разобраться, откуда у нее эти знания.

– А потом убить?

– Разберемся… Мне кажется или она нас слышит?

– Уже пришла в себя?.. После двух раз?!..

Мое тело сотрясает еще один болезненный разряд, и я окончательно теряю сознание…

– Ная! Ная, пожалуйста, очнись!

Чувствую, как меня тормошат, и через силу открываю глаза.

– Почему твое лицо трясется? – спрашиваю склонившуюся надо мной Алинэ.

– Потому что мы едем в карете, – отвечает юная герцогиня, лицо которой теперь не только трясется, но и выдает наивысшую степень волнения.

– И куда мы едем? – с надеждой подумав о доме, уточняю хриплым голосом.

– В Холодный дворец.

Резко поднимаюсь и падаю обратно на сиденье кареты. Сил почти нет. Тело ватное. И почему-то… заряженное. Словно наполненное энергией, которую я по какой-то причине не могу использовать.

– Почему я еду с тобой? – Устремляю на Алинэ сосредоточенный взгляд. – И почему моя сумка на полу кареты? – заметив оную, продолжаю расспрос.

– Они сказали, что я должна приехать с тобой. И сказали, что ты должна приехать с вещами. Ная, что происходит?

Меня раскрыли?

– Не знаю. Но ты ни о чем не волнуйся: что бы со мной ни происходило – на тебе это не должно отразиться, – произношу уверенно.

В конце концов, меня вчера избили. И это вроде как было наказанием за мой проступок. Мы с севером квиты!

Или здесь играют по другим правилам?

– Это правда, что ты напала на слуг его величества? – тихонько спрашивает Алинэ, напряженно глядя на меня.

– Правда, – отвечаю, – но только после того, как в меня начали метать ножами.

– ЧТО?! – Голос Алинэ переходит на невыносимые для уха ноты. – У вас что там вообще творилось внизу?!

– На кухне работала маг ветра. Полагаю, ее туда отправили специально по наши души, – отвечаю я и начинаю тереть лицо рукой, наконец понимая, какой серьезный просчет допустила.

Меня спровоцировали.

Слуги не могли не знать, что среди служанок герцогини была цаянка. Если об этом знали все дворяне… это было просто невозможно!

Они были готовы к нашему приезду.

И я пошла у них на поводу…

Сама того не желая, я подвергла опасности дочь своего союзника, доверившегося мне…

– Алинэ, – протягиваю, останавливая беспрерывный монолог юной герцогини, состоящий в основном из глупых вопросов, – пообещай мне: каким бы суровым ни был мой приговор, ты должна вести себя достойно и согласиться с любым решением императора.

– Почему? – как-то беспомощно отзывается та.

Потому что от гнева его величества у меня есть защита, которой нет у тебя.

– Потому что это только мое дело. Ты приехала на север, чтобы передать императору договор от лица отца. Ко мне ты не имеешь никакого отношения, – произношу четким голосом.

– Но ты считаешься моей служанкой! Разве это правильно, что я отступлюсь от тебя? – всплеснув руками, вопрошает Алинэ.

– Ты верно рассуждаешь для мирного времени на территории наших союзников. Но мы здесь на войне. И вокруг одни враги. А ты – хрупкая девушка, у которой нет ни одного охранника и чье благополучие на этой земле полностью зависит от настроения императора, – произношу это и вижу на лице герцогини легкое несогласие.

Что, опять? Вспомнила благородных героев из своих книжек? Неужели она все еще не поняла, что в реальности северяне хуже грубых и жестоких варваров, населявших материк тысячелетия назад?

Хотя о чем это я? Алинэ же мечтает, чтобы ее выкрал подобный индивид для интимной связи под холодной луной…

– Кстати, как я оказалась в карете? – решаю перевести тему, чтобы не пуститься в очередную лекцию о продуманных северянах и глупых неопытных герцогиньках…

– Тебя вчера вечером принес благородный воин по имени Данли. Он же помог уложить твое тело в карету полчаса назад, – обстоятельно поясняет Алинэ, а я начинаю догадываться, откуда взялось на ее личике это несогласие с моими словами.

– Он ничего тебе не сказал? – уточняю невзначай, распуская волосы и давая коже головы отдохнуть.

Похоже, до моей подопечной не дошли новости о том, что меня показательно наказывали на кухне гостевого дворца. А потом добивали – и уже без свидетелей.

Так что мне даже любопытно, какую картину происходящего нарисовала неугомонная фантазия Алинэ.

– Он сказал, что ты сражалась как настоящая тигрица и хорошо себя проявила, – охотно отвечает герцогиня, глаза которой загораются.

Чего?..

Сражалась?.. Проявила себя?..

– Он не уточнял, что именно происходило? – осторожно продолжаю расспрашивать.

В конце концов, должен же он был объяснить, почему я без сознания? И почему мое платье подпа… что с моей одеждой?!

Напряженная, опускаю взгляд на совершенно новое платье светло-серого цвета, явно мне не принадлежащее и надетое на меня кем-то посторонним.

– Нет! Сказал только, что жаль, что ты этих проклятых цаянских кровей, – послушно отвечает на мой вопрос Алинэ, – а потом повнимательней присмотрелся ко мне и почему-то приободрился!

Медленно выдыхаю, качая головой. Данли, конечно, неплохой. Но он ограничен местной идеологией, а все его пошлые мыслишки слишком очевидны…

А еще – он сдал меня тому худощавому!

И, возможно, раздевал меня!!!

НИКАКИХ ИНТРИЖЕК С ЭТИМИ ДИКИМИ СЕВЕРЯНАМИ!

– Ты знаешь, какой у него чин? – Я смотрю на свою подопечную прямо и не моргая.

– Нет, – как-то виновато отзывается та.

– Может, этот «благородный воин» полы моет в гостевом дворце, – предполагаю, заметив явный интерес юной герцогини.

– Нет! Этого не может быть, – отмахивается та.

– Почему?

– Он слишком привлекательный для мытья полов… – нахмурившись, отводит взгляд Алинэ.

– Считаешь, внешность всегда определяет род занятий и место в обществе? Расскажи это нищенкам, побирающимся у въезда в столицы всех государств материка: среди них есть настоящие красавицы, но что-то они в славе не купаются, – протягиваю, склонив голову и уложив ее на ладошку… и тут же почувствовав неладное.

Моя кожа… на ней нет белил…

Они меня умыли, что ли?..

– Но Данли не побирается! И с тряпкой половой по дворцу не ходит… – продолжает хмуриться Алинэ.

Уже хочу продолжить наседать, как карета останавливается.

– Приехали! – взволнованно произносит герцогиня.

Впервые за всю нашу совместную поездку ощущаю, как мое сердце отзывается на ее волнение.

Холодный дворец поражал воображение. Кому вообще может понадобиться такое гигантское строение в качестве места для жизни? Для гостей-то у императора отстроен отдельный дворец!

Серьезно, здесь же половина всех жителей столицы поместится!

– Он внушает трепет, – широко раскрытыми глазами глядя на главное здание дворцового комплекса, шепчет Алинэ.

И вновь я согласна с ней.

Действительно – внушает. И заставляет задуматься об уровне амбиций молодого императора.

Не возьмусь даже предположить, в каком стиле выстроен этот комплекс: я таких дворцов-гигантов и на страницах книг не видела! Не то что в жизни…

– Герцогиня Даронская, – вырастает перед нами посол и бросает косой взгляд на меня, – следуйте за мной.

Собственно, следуем. Не забывая глазеть по сторонам – в самом деле! Когда еще доведется прогуляться по идеально выложенным каменным дорожкам, ведущим к легендарному Холодному дворцу?

Отделка внутри не уступала внешней: сдержанная роскошь, огромные пространства с невероятно высокими потолками и серыми стенами, на фоне которых белоснежные скульптуры великих северян, вошедших в историю, смотрелись еще величественней и благородней…

Однако стоило войти в зал, центр которого был украшен лестницей из белого мрамора, ведущей к невероятно высокому пьедесталу с не менее внушительным троном… как я поняла масштаб своих проблем.

О мудрая Кинами, за что?..

– Почему они все сдулись? Где мускулы? – пораженно шепчет Алинэ, разглядывая худощавых мужчин, стоящих по периметру зала и слишком напоминающих своим телосложением моего вчерашнего карателя. – Их что, не кормят в Холодном дворце?

– Алинэ, они тебя слышат, – напряженно произношу одними губами и не сразу осознаю, что так и не сказала этого вслух.

Потому что понимала, кто охраняет главный зал Холодного дворца. И кто находится в прямом подчинении императора севера, которого я даже разглядеть с такого расстояния не могла.

Все это были высокоуровневые убийцы, владеющие техникой Физического Превосходства, как и я.

Нет…

Скорее всего, они все сильнее меня – и вчера незнакомец с черными как смоль волосами наглядно продемонстрировал мне это.

Откуда они знают об этой технике?!

Дед!..

Что же ты не рассказал мне о той войне?!

– Герцогиня Даронская, – громко представляет мою подопечную посол, низко кланяясь императору.

И мы вынуждены повторить за ним ритуал.

Я полагала, владыка севера одарит Алинэ хоть какой-то приветственной речью, но гробовое молчание, воцарившееся в зале после нашего поклона, четко показало уровень дружелюбия по отношению к свободному герцогству Дарон-Гицы.

– Герцогиня, – посол разворачивается к моей подопечной, почтительно склоняя голову, – прошу, передайте договор, направленный его величеству герцогом Даронским.

Алинэ послушно передает документ, на этот раз не усомнившись в том, что тот дойдет до императора: вон ведь он – сидит прямо перед нами на троне!

Усилием воли опускаю взгляд. Нельзя мне туда смотреть.

Посол берет договор и несет прямо к трону своего господина. Затем зал вновь погружается в тишину. Потому что император читает договор.

Услышав знакомый стук каблучков, понимаю, что посол возвращается с решением его величества, и ободряюще улыбаюсь Алинэ.

– Император ознакомился с договором. О решении его величества касательно этого дела вам сообщат позже. А сейчас мы просим вас вернуться в гостевой дворец, – говорит посол и указывает изумленной не меньше меня юной герцогине на выход.

Откровенно недоумевая, Алинэ как-то неуклюже разворачивается в сторону дверей, забыв отвесить монарху положенный поклон. Я тоже стараюсь сдержать возмущение подобным приемом, но, встретив взгляд посла, вспоминаю о собственных обстоятельствах…

– А вас мы просим задержаться, – произносит он, когда видит мою готовность покинуть зал вместе с подопечной.

– Но Ная… – Алинэ разворачивается ко мне, желая увести с собой из этого воистину Холодного дворца.

– Герцогиня Даронская, – осекает ее посол и голосом и взглядом, – с этой проблемой позвольте разобраться компетентным людям.

Алинэ буквально выводят из зала, и за ее спиной с грохотом закрывается дверь. А я продолжаю стоять, глядя ей вслед, и напряженно думать о том, как посол сформулировал свою фразу…

«С этой проблемой».

Что он имел в виду? Юйци оказалась сводной сестрой его величества? Какую такую проблему я создала, что ее будут разбирать на уровне императора?!

Поворачиваю голову в сторону пьедестала с троном и застываю, боясь пошевелиться: у первой ступени мраморной лестницы теперь стоят двое… и если один из них был мне незнаком, то второй оказался моим мучителем с кухни!

Оба северянина были не старше тридцати лет, оба имели субтильное телосложение, но не казались слабыми от слова «совсем». Напротив – от них исходила странная, волнующая меня сила… Тот, что стоял справа, был одет в белый удлиненный камзол и такие же белые штаны. Даже его волосы были белыми, зачесанные назад, они открывали благородное лицо с утонченными чертами. Черными были лишь высокие сапоги и пояс с фамильным кинжалом.

Знать.

Самая высокая.

Выходит, и мой знакомый, одетый в форму того же кроя, только черного цвета, тоже из приближенных к императору?!

Что здесь происходит?!

– Генералы, – кланяется этим двоим посол, а я перестаю дышать.

Эти двое из… Грозовой Дюжины?!

Два великих генерала севера стоят передо мной, чтобы решить «мою проблему»?

КИНАМИ! ВО ИМЯ ВСЕХ ДАРОВ, ВОЗЛОЖЕННЫХ К ТВОЕЙ СТАТУЕ МОИМИ ОТЦОМ И ДЕДОМ… ЧТО ПРОИСХОДИТ?!

Перевожу взгляд на посла у дверей, желая получить ответы.

Они же не могли узнать, кто я? Моих портретов нет даже в Солнечном дворце! В лицо меня знает только знать столицы моей родины и дворцовая стража! Но даже если бы кто-то рискнул передать мой портрет на словах, он потерпел бы крах: в государстве Цай все имеют схожие черты! Разве что мои отличаются благородством и принадлежностью к правящему роду… ну и кожа у меня белее снега, а глаза – тепло-карие… талия слишком тонкая даже для стройных цаянок… а волосы – мягче пуха, как говорил дед еще при жизни…

Мои волосы!

Они все еще были распущены: я же не успела их заплести, отвлеченная архитектурой Холодного дворца!

– И что же мне с тобой делать? – слышу глубокий, какой-то до жути пленительный голос и отвожу взгляд от посла, переводя его на…

Вот тут я действительно застываю без движения – без возможности даже вдохнуть воздух и отреагировать хоть как-то…

…потому что моей реакцией станет вздох восхищения, а я не могу себе его позволить!

Я не задавалась вопросом, как он оказался подле меня так бесшумно?

Я не пыталась понять, почему он почтил своей близостью простую служанку герцогини, почти вышвырнутой из зала минутой ранее?

Я могла лишь напитываться красотой молодого императора.

Красотой, которая способна лишить сна и покоя. Красотой, которая отныне навсегда отпечатается в моей памяти.

Гладкие, словно шелк, темные волосы, частично подобранные драгоценной заколкой на теменной зоне; две мягкие пряди, обрамляющие лицо и придающие ему еще больше скульптурности; выразительные темно-карие глаза с удивительным кошачьим разрезом, обрамленные черными ресницами; прямой нос и чувственные губы… идеальной формы голова и длинная шея, острый выпирающий кадык…

Что я делаю? Я нагло рассматриваю его?..

Резко поднимаю взгляд и встречаюсь глазами со своим женихом.

…он тоже все это время внимательно рассматривал меня?..

– Ее навыки несовершенны, – неожиданно протягивает мой вчерашний мучитель, критично оценивая меня.

– Ее можно обучить, – мягко парирует генерал с белыми волосами.

– Допустим, но что ты сделаешь с внешностью? – продолжает обладатель черной формы.

– К ней привыкнут со временем, – отвечает обладатель белой… и переводит взгляд на императора. – Мы не можем разбрасываться такими данными.

– Она всегда будет напоминать мне… – подает голос мой жених, вглядываясь будто в самую мою суть… и вдруг резко обрезает все концы своего интереса, так и не завершив предложение. – Нет, просто избавьтесь от нее! – качнув головой, отдает он сухой приказ и отворачивается от меня.

– Вы не можете этого сделать!!! – вырывается из меня, а спина в дорогом камзоле, расшитом серебряными нитями, напряженно застывает.

В следующую секунду я лечу на пол от жестокого удара по лицу.

– Ты говоришь в присутствии императора. Помни о манерах, – протягивает черный генерал, спокойно убирая руку, ударившую меня, за спину.

Волосы, упавшие на мое лицо, скрывают выражение полнейшего потрясения…

Он ударил меня при нем…

Я лежу на полу со щекой, горящей огнем!..

Простоволосая… неузнанная… в платье служанки…

Я просто не имею права сейчас раскрывать себя! Дед перевернется в земле от такого позора!

– Это дитя не виновато в том, что вызывает у тебя определенные ассоциации, – ровным голосом обращается к императору белый генерал.

И от моего внимания не уходит тот факт, что он обращается к нему на «ты»…

Как и то, что мое лицо у императора ассоциируется с чем-то неприятным…

– Она дикая и невоспитанная, – бросает через плечо мой жених, даже не взглянув в мою сторону.

– Когда тебе успели разонравиться эти характеристики? – говорит белый генерал, мягко взглянув на своего… друга: теперь это очевидно.

– У нас достаточно воинов с более чем выдающимися данными. Зачем нам девчонка в армии? – в пику ему протягивает черный генерал.

– Ты хотел узнать, откуда у нее эти знания, – напоминает моему жениху белый генерал.

Император разворачивается и опускает на меня бесстрастный взгляд.

– Твоя судьба решается, – произносит без интонаций, глядя на меня как на пустое место на его безупречно вычищенном полу.

И я понимаю, что у меня появился шанс выжить, не выдавая своего происхождения!

– Мой отец обучил меня всему, что я знаю, – сев на колени и склонив голову, отвечаю ровным голосом. – Он был наемником, родом из центральной части материка, и я не уверена, что хоть кто-то знал его настоящее имя…

По какой-то причине генералов и самого императора очень беспокоят мои навыки. Их наличие может дать мне возможность выяснить, что происходит между севером и востоком.

Мне просто необходимо понять, откуда взялась эта ненависть молодого императора к моему народу…

Нужна только очень жизнеспособная и правильно поданная легенда!

Выдерживаю паузу и поднимаю взгляд, когда начинаю говорить чистую правду:

– Когда я была подростком, отец умер. Клянусь именем богини мудрости, я понятия не имею, где были добыты эти знания! Моя мать тоже умерла, она была чистокровной цаянкой. В начале этого месяца меня принял на службу герцог Дарон-Гицы для защиты его дочери, но если я могу как-то пригодиться его величеству…

– Не можешь, – отрезает тот.

Застываю, не зная, что еще сказать.

Да, теперь очевидно, что причина моей будущей казни вовсе не в нападении на мага ветра, а в моих знаниях техники Физического Превосходства.

Раньше я была уверена, что дед отыскал ее для меня где-то в наших семейных архивах!

…как только понял, что я родилась без дара…

Выходит, все намного сложнее.

– Не торопись, Сюй Кай. Девочка понятия не имеет, в чем виновата, но вполне осознанно готова служить тебе, – вновь пытается успокоить моего жениха белый генерал.

– Ненавижу предателей, – качнув головой, отрезает император.

– Кого же я предала? – тихо спрашиваю, сжав кулаки на коленях. – Я простая наемная работница.

– Ты чего такая наглая? – изумляется черный генерал и вновь замахивается, но на этот раз ногой и довольно показательно.

– Остановись, Сюань Цзюнь! – встает передо мной белый генерал. – Если она говорит правду, в каком свете ты выставишь себя?

– Мой вечно сочувствующий всем сирым и убогим брат… – протягивает генерал по имени Сюань Цзюнь. – Как думаешь, есть ли мне дело до того, что подумает обо мне этот труп?

– Я возьму ее к себе, в отряд новичков. Если она не выдержит – так тому и быть. Но я против убийства без всякой причины! – чуть строже произносит белый генерал.

– Эта тварь покалечила Юйци! И она родом из треклятого государства Цай! Это уже две причины для ее смерти, Бай Цзюнь! – возмущается Сюань Цзюнь.

– Юйци жива-здорова и снова в строю. К слову, о «девчонках в армии» – вот тебе пример. Почему же эта не может служить, как маг ветра? – спокойно интересуется Бай Цзюнь.

– Потому что она не маг ветра? – с усмешкой пожимает плечами Сюань Цзюнь. – И чего ты так вцепился в эту девчонку? Понравилась, что ли?

– Хватит, – прерывает их обоих император и вновь бросает холодный взгляд на меня. – Если Бай Цзюнь решил взять ее к себе – пусть берет. Но мне на глаза пусть не попадается. На этом все. – И он уходит, оставляя меня в компании двух братьев-генералов… пока еще живую… но уже не сказать, что невредимую.

Он действительно ненавидит всех жителей государства Цай.

Ненавидит настолько, что даже смотреть на них не может.

Вот это свадебка бы у нас была…

– Посмотрим, на сколько тебя хватит, – хмыкает Сюань Цзюнь, взглянув на брата, и тоже выходит из зала.

– Ты как? – подавая мне руку, мягко спрашивает Бай Цзюнь.

С легким изумлением принимаю помощь и встаю.

– Жива, – отвечаю коротко.

Видать, сама Кинами похлопотала…

– Если хочешь быть живой и дальше, стань полезной для его величества, – спокойно произносит белый генерал, направляясь к незаметной двери за мраморной лестницей, и в его интонациях я слышу почти отеческую заботу.

– Почему… вы помогаете мне? – не удерживаюсь от вопроса.

Мой спаситель останавливается и заглядывает в мои глаза.

– Потому что твой взгляд просит о помощи, – с мягкой улыбкой отзывается он, после чего открывает передо мной дверь… почти буквально – в новое будущее.

– Я… я хочу понять, чем так разозлила его величество! – забрасываю наживку, следуя за белым генералом.

– Ты напоминаешь ему о существовании одного человека, которого он всем сердцем ненавидит, – отвечает Бай Цзюнь.

– Меня за это хотели казнить? – уточняю безжизненным голосом.

Сюй Кай настолько безумен, что готов уничтожать всех моих земляков без разбору только из-за одного лишь напоминания, будь оно неладно?!

– Конечно, нет. Думаю, ты и сама поняла, что стало причиной нашего пристального интереса, – не ведется на мою провокацию Бай Цзюнь.

– Вас беспокоят мои навыки, – киваю самой себе.

– Это не просто «навыки». Это утечка. Наш недосмотр. И вот это нас сильно беспокоит, – не вдаваясь в подробности, отвечает белый генерал, а я наконец начинаю понимать, в какую ситуацию случайно угодила…

– Полагаете, эти знания добыты нечестным путем? – негромко спрашиваю.

– Не полагаю, я уверен в этом.

– Почему тогда я все еще жива? – спрашиваю прямо.

Бай Цзюнь безмятежно улыбается, продолжая двигаться к невысоким строениям в дальней части дворцового комплекса.

Что-то здесь не так.

Сомневаюсь я, что меня так просто примут – не задавая вопросов, не выясняя, кем был на самом деле мой отец. Военный шпионаж – самое тяжелое преступление. И даже если у них на счету каждый воин, владеющий техникой Физического Превосходства… в рядах северной армии мне вряд ли найдется место. Одно мое лицо уже является раздражителем для местных! Да и доверить незнакомке свою спину вряд ли кто захочет, если только…

– Ты знаешь, кто это? – Белый генерал останавливается перед статуей высокого старца в развевающихся от ветра одеждах.

– Это Макот – прародитель всех северян. Родоначальник магов ветра. Олицетворяет жизнестойкость и целеустремленность. Является символом борьбы с самой судьбой, – отвечаю я, сосредоточенно разглядывая статую бога Порядка.

– Я не смогу доверить тебе место в отряде новичков, пока ты не принесешь клятву перед Макотом, – протягивает Бай Цзюнь, а к моим щекам приливает кровь.

И как я об этом не подумала!

Когда говорила, что я лишь наемная работница, я никак не могла предположить, что меня заставят клясться в верности императору севера!

Я не могу принести такую клятву – особенно перед богом Порядка!

– Как вы знаете, я родом из государства Цай. И еще в детстве я принесла клятву при статуе Кинами, что буду верна своей родине… – напряженно произношу в ответ.

– Ты ставишь меня в трудное положение. Я не могу взять на себя ответственность за тебя перед его величеством, если ты не дашь клятвы верности, – с абсолютным спокойствием глядя на меня, произносит белый генерал.

Ну конечно, не можешь! Иначе не занимал бы свой пост в таком молодом возрасте!

Как же быть…

Если я не найду выхода из этой ситуации, меня казнят сегодня же: Бай Цзюнь может вести себя дружелюбно по отношению ко мне, но вряд ли он будет покрывать меня перед своим другом императором, откажись я давать присягу…

– Я могу принести Макоту другую клятву! – Выхожу вперед и встаю перед Северным Старцем, ощущая озноб от волнения. – Я, уроженка государства Цай и потомок Богини мудрости Кинами, клянусь, что не причиню вреда его величеству Сюй Каю Первому, императору Го! Я клянусь, что не выдам никому военной тайны, если мне таковую доверят, – и пусть оба древних бога покарают меня, если я совру! И я клянусь, что в отношении жителей севера у меня нет дурного умысла. Если я солгала – пусть Макот разорвет меня на части прямо на этом месте!!! – произношу с силой и внутренней убежденностью и крепко зажмуриваюсь, ожидая кары бога Порядка.

Говорят, бывали случаи, когда шпионы других государств сгорали дотла перед статуей Кинами. Страшно подумать, как карает Северный Старец…

Но все, что я сказала, – правда. Я пришла сюда не мстить. Я хочу разобраться в происходящем. И если хранитель севера примет мою клятву, значит, я не вру и самой себе…

Открываю глаза спустя несколько бесконечно долгих секунд – и смотрю на неподвижную статую.

– Любопытная клятва, – протягивает Бай Цзюнь, мягко улыбнувшись мне.

– Я не могла поклясться, что не наврежу никому из своих будущих сослуживцев, потому что еще на кухне гостевого дворца поняла, каким способом у вас принято добывать чужое уважение, – говорю как есть, ощущая волну облегчения от того, что все еще жива.

Бог Порядка принял мою клятву, хотя ее слова всплывали в мозгу в хаотичном порядке и почти бессознательно.

Я получила шанс выжить на этих недружелюбных землях!..

Кажется, я все-таки в любимчиках у богов…

– Ты права. Сражений будет много, – взглянув в сторону тренировочного поля в паре километров от нас, говорит Бай Цзюнь.

Нам туда идти придется?.. Я в этом платье околею! Ну, разве что начну энергию пускать по телу, разогревая кровь… он этого и ждет?

– Как я теперь должна обращаться к вам? – интересуюсь, осторожно поглядывая на своего неведомого спасителя, когда мы преодолеваем половину пути.

– Мой чин остался все тем же, – безмятежно улыбаясь, отзывается Бай Цзюнь.

– Значит, генерал, – киваю, только сейчас понимая, что могла умереть четверть часа назад.

Действительно умереть. Либо от кары бога Порядка, либо от рук белого генерала, сочти он мою клятву слишком расплывчатой.

То, что он не так прост, как кажется, – несомненно. Хотела бы я посмотреть на генерала своего государства, раздающего шансы всем подряд – даже тем, кто раздражает меня лично…

– Вы расскажете мне, что особенного в моих знаниях? – спрашиваю прямо.

Я дала клятву, что не выдам военной тайны северной империи, и не смогу ее нарушить. Я сделала это умышленно, прекрасно осознавая все риски.

Почему? Потому что даже в Солнечном дворце столицы Цай о технике Физического Превосходства знала лишь пара человек – и даже тем было запрещено о ней распространяться!

Я родилась без магии. И нуждалась в силе, как никто другой. Секретная техника, добытая для меня моим дедом, решила эту проблему, но мы не были бы потомками Богини мудрости, если бы раструбили о том на весь свет!

Свиток с описанием техники сожгли, как только я освоила ее. Концы были обрублены, а я пребывала в уверенности, что одна такая – овладевшая «легким телом»… что ж, обитатели холодной и недружелюбной северной земли отвесили мне отрезвляющую пощечину.

– В твоих знаниях особенно все. И в первую очередь твоя собственная неосведомленность относительно их, – произносит Бай Цзюнь, взглянув на меня.

Он слишком часто смотрит на меня. Словно пытается привыкнуть к внешности.

Любопытно, так будет со всеми?

– Что ты знаешь о технике, которой владеешь? – спрашивает белый генерал, когда до тренировочного поля остается сотня метров.

– Знаю, что она имеет три ступени, – отвечаю правду. – Первая ступень – увеличение мощи; вторая ступень – очищение; третья ступень – легкое тело. Я достигла третьей ступени и была уверена, что на материке не так много соперников, способных выстоять против меня. Но генерал Сюань Цзюнь сильнее во много раз, – признаю неохотно.

– Ваша сила разного порядка, – покачав головой, отвечает Бай Цзюнь.

Да. Черный генерал владеет техникой, похожей на удар молнии.

Кажется, слухи, ходившие вокруг Грозовой Дюжины, не так уж и раздуты…

Кошусь на своего спасителя.

А ведь он тоже владеет этой техникой, я уверена!

Не зря же в генералах ходит…

– Хорошо, – кивая самому себе, продолжает Бай Цзюнь, когда мы доходим на тренировочного поля. – Скажи мне, что ты видишь перед собой?

Оглядываю площадку, на которой тренируются рослые, плечистые северяне с рельефными телами, покрытыми потом от затрачиваемых усилий…

Выглядит все это настолько мужественно и брутально, что, попади сюда Алинэ, боюсь, у нее случился бы сердечный приступ…

– Я вижу… – произношу не спеша, пытаясь разгадать загадку… а затем меня озаряет: – Я вижу мужчин, овладевших первой ступенью моей техники!

Все так и есть: движения, которые они оттачивают, мне знакомы! Более того… я сама, тренируя первую ступень, сильно набрала в массе, отчего мой двоюродный братец даже начал смеяться надо мной, обзывая бревном. Все вернулось на круги своя, когда я подобралась ко второй ступени – «очищение». Вот тогда-то я и сбросила все лишнее, сохранив лишь мощный, но гибкий мышечный каркас. Освоив вторую ступень, я преподала хороший урок своему кузену, уложив его на обе лопатки при своей вновь обретенной миниатюрной фактуре; помню, он после этого жаловался дяде, что весом я как статуя Кинами! А когда я смогла овладеть третьей ступенью – «легким телом» – во дворце не осталось бойцов, способных противостоять мне.

– Все верно. Первая ступень первого уровня секретной техники императорского рода «Повелитель Грозы» широко распространена на северных землях, – вновь кивает Бай Цзюнь, глядя на обнаженных по пояс воинов, отрабатывающих движения. – Это был осознанный выбор его величества: он желал, чтобы наша армия отличалась выносливостью и была способна справиться с любым противником.

Первая ступень… первого уровня?..

Выходит, мои знания неполные?

Пораженная, смотрю на потных мужчин, тренирующихся друг с другом.

И я ведь не ослышалась? Он упомянул секретную технику императорского рода?!

– Генерал, – обращаюсь к своему спасителю, широко раскрытыми глазами глядя куда-то далеко за пределы площадки для новичков, – вы заступились за меня перед его величеством, зная, что моя родня выкрала секретные техники империи Го?

Даже если принять тот факт, что я дочь простого наемника, а не внучка великого завоевателя и известнейшего из правителей государства Цай… кража остается кражей.

Кем бы ни был вор – он должен быть казнен.

– В отличие от быстрого на расправу брата и друга, чей разум занят проблемами совсем иного масштаба… – чуть наклонившись ко мне, тихим голосом произносит Бай Цзюнь, – я способен распознать наследницу великого государства Цай даже в костюме служанки герцогини Даронской…

Потрясенная, смотрю на него, ощущая дрожь по всему телу.

– Приятно познакомиться, Аянэ Тэра. Или к вам лучше обращаться по вымышленному имени? – мягко улыбнувшись, уточняет белый генерал Грозовой Дюжины.

– Как вы догадались? – беззвучно спрашиваю я.

– Вы не поверите, с трудом: кто вообще может предположить, что наследница могущественного гиганта Цай станет переодеваться в служанку юной герцогини, чтобы наведаться в империю Го? Вы выдали себя только у статуи Макота, – протягивает Бай Цзюнь, выпрямляясь надо мной.

Я даже не заметила, что все это время он стоял, склонившись, едва не касаясь моего лица своим…

– И чем же я выдала себя? – Удивленно смотрю на него.

– Своей брачной клятвой, – впервые открыто усмехается белый генерал, а я еще несколько секунд просто смотрю на него, не понимая…

И лишь потом до меня доходит.

Моя клятва…

От страха я произнесла слова, заученные с детства, и даже не заметила этого!

Слова, которые должна была повторить перед статуей Макота, когда прибыла бы с посольством из государства Цай в империю Го, дабы отпраздновать свадьбу с молодым императором Сюй Каем Первым.

Свадьбу, о которой договорились мой дед и его отец, двадцать лет назад, после окончания войны.

– Вы… не выдадите меня? – спрашиваю без какой-либо надежды.

– Разве это должно волновать вас больше всего? – уточняет Бай Цзюнь, наклонив голову и сведя брови.

– О чем вы?

– Взгляните еще раз на эту тренировочную площадку. Восстановите в памяти момент столкновения с моим братом; вспомните о желании императора уничтожить государство Цай…

Он желает уничтожить нас…

Теперь, когда об этом сказали вслух, мне стало физически плохо.

– Так что же должно волновать меня больше всего? – спрашиваю совсем тихо.

– Больше всего вас, наследница Цай и невеста его величества, должен волновать вопрос, почему ваши родные не дали вам овладеть всей техникой Повелителя Грозы, которую ваш дед вытребовал за мирный договор двадцать лет назад, – произносит Бай Цзюнь, и впервые в его взгляде я замечаю холод севера.

– Всей техникой… – повторяю, как слабоумная.

– Ненависть нынешнего императора берет корни от унижения, испытанного его отцом, когда тот вынужден был отдать секретную технику восточному тирану, запугавшему весь материк после рождения слабой внучки без капли магии, – чеканит белый генерал, не отрывая от меня тяжелого взгляда.

– Никто не знал, что я родилась без магии! – качаю головой, недоверчиво глядя на него.

– Об этом знали ваши враги в Солнечном дворце! И передали весть всем, кому нужно. Неужели вы думаете, что полная техника не добралась до вас потому, что вас берегли от опасных знаний?

– О чем вы гово…

– Ная, император не признал в вас свою невесту лишь по одной причине: он уверен – Аянэ Тэра владеет той же силой, что и он сам! Но вы овладели лишь жалким первым уровнем, и Сюй Кай решил, что в вашем случае была простая утечка информации, а его заклятая невеста все еще сидит в Солнечном дворце, презирая север и смеясь над нашим поражением в той унизительной войне!

– Бай Цзюнь, – позволяю себе назвать его по имени, останавливая поток напряженного шепота, сбивавшего меня с ног чередой ужасающих открытий.

– Я слушаю вас, наследница, – мгновенно приходит в себя белый генерал, еще секунду назад так сильно напоминавший своего безумного брата.

– Я не знала об этом, – медленно качаю головой, – ничего не знала.

– Это не избавит вас от необходимости защищаться от армии его величества, когда он решит идти на Цай, гонимый праведной местью, – спокойно, даже вежливо произносит Бай Цзюнь.

– Я постараюсь что-нибудь придумать. Я не знаю что именно… но я придумаю, – бормочу, ощущая головную боль.

Я искренне надеюсь, что у этой ситуации есть выход! Просто сейчас я его не вижу… но это не значит, что его нет…

Дед затеял войну с севером, чтобы добыть для меня секретную технику, которой владел отец Сюй Кая! На тот момент империя Го не была такой великой – она только сформировалась и была ослаблена внутренними конфликтами, и, естественно, война с таким гигантом, как Цай, была проиграна. Теперь понятно, почему все приближенные к тайне так ненавидят жителей восточного государства. Мало того что наша земля – родина магов огня, так дед еще и вынудил север отдать ему секретную технику, сравнимую по силе с настоящей магией!

Вот только до меня почему-то добрался лишь свиток с первым уровнем. Полагаю, смерть дедушки от старости, а затем отца от неизвестной болезни как-то связана со всем этим…

– Генерал! – устало произношу, когда голова начинает звенеть от напряжения.

– Слушаю вас, наследница.

– Зачем вы рассказали мне все это?

– Потому что беспокоюсь о своем друге, – протягивает Бай Цзюнь, – и не хочу войны.

– Война уже идет – вы завоевываете все больше территорий! – напоминаю ему.

– Да, но я не хочу войны с магами Цай. Ваше государство никогда не было особо агрессивным, и та война двадцатилетней давности была не чем иным, как попыткой любящего деда найти для своей маленькой внучки лучшую защиту, существующую на материке. Это желание мне понятно.

– Вы… я вас не понимаю! – признаюсь искренне.

Он же только что пенял мне этим фактом!

– Сюй Кай полагает, то был худший период в истории севера. А я считаю, что это унизительное поражение – итогом которого стала сделка с вашим дедом – дало такой толчок развитию империи Го, о котором другие страны и мечтать не могли! Мы за двадцать лет стали самым сильным противником на всем материке. С мощью нашей армии не справится ни один союз. Народ севера одухотворен, в империи рассвет культуры, а образ наших воинов прочно поселился в фантазиях всех молодых особ во всех сторонах света… Мне нравится время, в которое я живу. И я не хочу подвергать опасности этот мир из-за закостенелой ненависти императора к вашему народу.

Изумленно смотрю на белого генерала и впервые четко понимаю, о чем он говорит.

– Я хочу помочь вам, – произношу уверенно, – и уберечь этот мир от войны.

Она не нужна мне так же, как и ему. В этом вопросе мы определенно союзники!

– Я рад это слышать, – улыбается Бай Цзюнь, – но должен предупредить: у вас не так много времени. Чем дольше вы будете жить здесь, тем труднее вам будет сдержать клятву перед Макотом – и однажды вам придется покинуть империю Го, даже если к тому времени вы не успеете сделать то, что планировали.

– Что вы знаете о моих планах? – едва слышно произношу я.

Неужели мы так просто выйдем на тему похищения делегации моего брата?

– Лишь то, что вы не просто так приехали в такую даль под видом простой служанки герцога. – Бай Цзюнь вновь заглядывает в мои глаза, склоняясь надо мной.

– Да, но… – я не сразу нахожу, за что зацепиться снова, – почему вы уверены, что моя клятва под угрозой?

Этот вопрос волновал меня не меньше: если мое время в столице Го ограничено, я должна об этом знать!

– Потому что хорошо знаю своего друга, – расплывчато отвечает белый генерал.

– Мне стоит переживать из-за мнимой «утечки»? – спрашиваю прямо.

Если в планах императора запытать меня до смерти в поисках ответа… об этом я должна знать в первую очередь!

– С этим делом я разберусь сам. А вы теперь под моей защитой, Аянэ Тэра… И, я надеюсь, вы не поставите меня в неловкое положение какой-нибудь безрассудной выходкой?

Смотрю в серо-голубые глаза генерала и испытываю желание уточнить – что именно он считает «безрассудной выходкой»? Если я решусь на ночную вылазку в подземелья дворцового комплекса? Или если каким-то образом выдам свое истинное происхождение?

На всякий случай осторожно киваю, давая весьма расплывчатое обещание не вредить своему спасителю… по крайней мере своей глупостью.

Бай Цзюнь почему-то усмехается, вглядываясь в мое лицо, а затем опускает взгляд на мое платье:

– Вам стоит переодеться. Здесь не будут смотреть на то, что вы девушка.

Это я уже поняла… а тем временем белый генерал продолжает, выпрямляясь и переводя взгляд на тренировочную площадку:

– Первое, что вы должны будете сделать в качестве моей подопечной, – это отвоевать свое место в отряде новичков; чтобы ни к вам, ни ко мне не было никаких вопросов со стороны Сюй Кая. Я не стану спрашивать, что именно привело вас в империю Го: вы дали клятву, что не навредите императору и его народу, и я ею вполне удовлетворен. Я не стану скрывать и того, что имею свои планы, касательно вашего присутствия во дворце… Со своей стороны могу пообещать, что не наврежу вам, пока вы не поставите меня в положение, когда моя жизнь окажется под угрозой по вашей вине. Надеюсь, вы примете такую формулировку?

– Я удовлетворена вашим обещанием, – произношу уверенно.

Если он окажется в опасности из-за меня – кто я такая, чтобы продолжать требовать защиты?

Это честно.

– Думаю, из нас выйдет неплохая команда. Что ж, вперед, новобранец Ная, – кивнув в сторону площадки, отзывается Бай Цзюнь, – докажи мне, что я не зря заступился за тебя перед его величеством.

Выхожу из раздевалки, мысленно успокаивая себя. К такой форме нужно будет привыкнуть. Никого из местных она не удивит. Ну и что, что часть живота открыта? Кожаные штаны сели хорошо, если не считать, что они идеально повторили все изгибы моего тела… а это подобие нижнего белья из мягчайшей ткани с внутренней стороны и кожаной полоски – с лицевой, которое местная кастелянша назвала «нагрудником» в женском комплекте…

Надо думать о хорошем!

К примеру, о том, что грудь данный клочок ткани действительно прикрывает. А то, что при этом открывается нежная кожа живота, которую никто, кроме моего личного лекаря, не видел…

Резко разворачиваюсь и возвращаюсь к кастелянше:

– Дайте мне хоть что-нибудь, чтобы прикрыться! – прошу едва не со слезами на глазах.

– Ты чего такая стеснительная? Все же в порядке с фигурой! А в полной экипировке тренироваться будет жарко – это уже временем проверено! – хмурится женщина.

– Выдай ей одну из моих тренировочных рубах, – слышу голос Бай Цзюня позади себя.

И резко разворачиваюсь.

Белый генерал стоит, прислонившись спиной к косяку, и спокойно смотрит на меня.

– Они же шелковые… и белоснежные… – Кастелянша переводит изумленный взгляд на меня. – Она ж все испачкает!

– Выполняй. – Одно мягкое слово, а женщина уже исчезла из вида. – Парней я предупредил, так что можешь не переживать и выкладываться на полную. Новички у меня еще не в курсе взаимоотношений севера и востока, поэтому особо задирать не будут. Но поставить себя все равно придется, – произносит он, вновь взглянув на меня.

– Я поняла, – киваю, принимая к сведению.

И делаю над собой усилие, чтобы не закрыть рукой полоску оголенной кожи.

– Вам идет, – негромко произносит Бай Цзюнь.

– Благодарю. И спасибо за помощь. Выйти в этом к бойцам… было бы неловко, – говорю, как есть.

– А передо мной вы неловкости не ощущаете? – уточняет белый генерал, склонив голову.

– Думаю, у вас в отношении меня совсем другие интересы, – отвечаю, осторожно подобрав слова.

– Кто знает, – задумчиво протягивает Бай Цзюнь и уходит, напоследок одарив меня не менее задумчивой улыбкой.

Поежившись, отворачиваюсь от выхода и с облегчением принимаю рубашку от кастелянши.

– Генерал нынче расщедрился, – бормочет та, – никому еще он своей одежды не давал. Что это на него нашло?

Любопытно, что она в упор не замечает моей внешности. Видать, на территории белого генерала правило кровной ненависти не действует.

Это хорошо.

– Не подскажете, какие обязанности лежат на нашем генерале? – уточняю невзначай, надевая свободную рубаху и завязывая ее края на талии крепким узлом, чтобы не мешали движениям.

Нужно понять, где дежурят его бойцы и куда я смогу ходить, не опасаясь за свою жизнь.

– Ты что, совсем ничего не знаешь? Второй генерал Грозовой Дюжины отвечает за безопасность столицы, – поднимает брови кастелянша, а затем уходит, качая головой.

По ее лицу было видно, что она думала о моем способе носки столь ценной вещи, дарованной мне буквально с плеча генерала… и я была благодарна, что женщина не высказала мне по этому поводу ни слова.

Действительно, люди Второго генерала отличаются от других!

И теперь интересно, под чьим командованием находится Юйци?..

Я выхожу на тренировочное поле и ловлю на себе десятки взглядов, наполненных любопытством и легкой предвзятостью.

– Покажи им, что умеешь, – произносит Бай Цзюнь, качнув головой в сторону бойцов.

– Слушаюсь, – киваю сосредоточенно и поднимаюсь на площадку.

Очевидно, что не им я сейчас буду демонстрировать свои навыки, а самому белому генералу. Оттого и ощущаю в данный момент легкое волнение при том, что четко понимаю – среди новичков у меня соперников нет.

– Да что же это за бестия? – тяжело поднимается с пола очередной боец, вытирая пот с лица, затем поворачивается к своему командиру. – Она точно новенькая?

Командир – коренастый мужчина лет пятидесяти, стоящий у края помоста со скрещенными на груди руками, – бросает взгляд на белого генерала.

– Точно, – неохотно отвечает он.

Еще десять минут назад все эти рослые ребята договорились сорвать с меня белую рубаху, которая, как они считали, была лишней на моей фигуре… да так с тех пор и не продвинулись ни на шаг.

Рубашка все еще была на мне – чистая и даже не мятая.

– Уверены? – уточняет мой последний соперник.

– Уверен, – едва не цедит командир.

– Может, тогда сами попробуете? – И боец кивает в мою сторону.

Командир вновь встречается взглядом с генералом и получает легкий кивок.

Так, этот противник уже будет посерьезнее.

– Я должен предупредить, девочка, что срывать с тебя рубашку не планирую: оставляю это развлечение для молодежи, – без особого желания произносит командир отряда новобранцев и встает напротив меня.

– Хорошо, – спокойно принимаю его позицию, – драка так драка.

– Какая самоуверенная, – фыркает тот и срывается с места.

Да, наверное, это было быстро. По крайней мере, по сравнению со своими подопечными этот северянин выгодно отличался и своей техникой, и скоростью.

Однако его предел развития – где-то между первой и второй ступенью первого уровня. Тогда как я овладела всеми тремя ступенями.

Ухожу из-под удара, прокручиваюсь на стопе и отпрыгиваю в сторону. Тут же отбиваю вполне себе опасный удар в грудь и выбиваю колено нападавшего четким движением ноги.

Ладно, я могла бы выбить его колено, но пощадила командира, под крыло которого должна вот-вот попасть.

– Это была хорошая атака, – признает он за мной победу, нахмурившись и как-то по-новому взглянув на меня.

– Спасибо за полученный опыт. – Я слегка кланяюсь ему и перевожу взгляд на новичков.

Кто-нибудь еще рискнет? Или меня уже приняли?

– Если ее мастерство даже командир признает… зачем ее к нам отправили? – начинают в голос переговариваться те.

– Точно, с такими данными надо в боевую единицу! [4]

– Да с такими данными можно в личные телохранители императора! Девчонка-то явно со связями! – протягивает тот новобранец, с которым я практиковалась до командира.

– Считаете, она настолько хороша? – интересуется Бай Цзюнь, и все разговоры тут же смолкают.

– Вы лично отбирали нас, генерал, – подает голос парень с непослушными медными волосами. Самый спокойный из всех, он единственный не участвовал в соревновании «сними с нее рубашку». – Лучших из лучших, подающих самые большие надежды из всего нового поколения… Но только слепой не заметит, что навыки этой новенькой намного лучше наших. И дело не в отточенности движений – она в прямом смысле на другом уровне.

Ого! Даже этих ребят отбирали до того, как объединить в отряд новобранцев? И это делал Бай Цзюнь лично?..

– Ты тоже считаешь, что ей место среди телохранителей императора? – уточняет у него белый генерал.

– Не знаю, какими техниками они владеют… но я не видел никого сильнее ее, – просто отвечает северянин, к которому я начинаю пропитываться искренним уважением.

Не за его похвалу. А за ту простоту, с которой была озвучена эта похвала.

– Как мало ты видел, Бай Чжу, – прикрывает глаза командир отряда новобранцев.

Его зовут Бай Чжу? Надо запомнить… хороший парень…

– Ты бросаешь мне вызов, Ная, – улыбнувшись, замечает Бай Цзюнь.

– Я бы не посмела, – вежливо отвечаю, почувствовав неладное.

– Может, мне стоит проверить свой собственный уровень? – спрашивает белый генерал, продолжая улыбаться, но что-то мне совсем не хочется драться с ним в таком его настроении!

Сюань Цзюнь вынес меня с одной молнии – если можно так обозначить эту невероятную технику.

Еще раз испытать на себе нечто подобное я желанием не горела…

– Не беспокойся, я буду использовать только физические качества, – уже решив, что наш бой неизбежен, произносит Бай Цзюнь и поднимается на площадку. – В конце концов, мы должны разобраться с образом телохранителя его величества в головах потенциальных защитников севера. Думаю, ни для кого не секрет, что когда-то я занимал эту должность…

Для меня! Для меня это был секрет!

Я этого не знала!!!

– Я не претендую, – говорю на всякий случай и замечаю краем глаза, как вытягивается лицо командира отряда новобранцев.

Возможно, для местных это звучит дико, но быть подле его величества – последнее, чего я хочу.

– Если ты окажешься сильнее меня, – говорит белый генерал, – твоя кандидатура будет выдвинута для отбора.

Он меня не слышит, что ли?

Почему этот бой вообще должен состояться?!

– Вижу, ты сильно напряжена, – Бай Цзюнь окидывает меня внимательным взглядом, – так дело не пойдет. Пожалуй, мне стоит снизить уровень ответственности… до состязания за рубашку.

– Вы тоже хотите снять ее с меня? – откровенно недоумеваю.

Он же сам мне ее дал! Меньше часа назад.

– Не то чтобы я хотел этого, – улыбается белый генерал, глядя на меня, – но данная задача звучит довольно безопасно. Переломанных костей явно не предвидится. Так что можно расслабиться.

Любопытно… а ведь он действительно делает все для того, чтобы я перестала думать о молниях черного генерала.

Простой бой за рубашку не пугал меня так, как мысль о серьезном поединке с носителем знаний древней техники Повелителя Грозы…

– Тогда начнем, – киваю я и застываю, ощутив движение ветра.

– Первая! – кричит кто-то из толпы новичков, а я опускаю пораженный взгляд на зону декольте, раскрытую ровно на одну расстегнутую пуговицу…

Когда он успел?

Поворачиваюсь и смотрю на Бай Цзюня, стоящего позади меня с приятным выражением на лице. Никакого превосходства во взгляде. Никакого пренебрежения на изогнутых в улыбке губах. Просто… мягкое внимание, обволакивающее меня как вторая кожа.

Он настолько быстр?!

– Еще раз, – прошу, полностью погружаясь в процесс изучения его способностей.

И вновь застываю, когда рубашка расстегивается еще на одну пуговицу, а генерал останавливается с другой стороны от меня.

– Вторая! – вновь кричат новобранцы.

Как он это делает? Даже пилюли не способны сделать меня настолько быстрой!

– Третья!

Белый генерал неуловим! Я могу замечать лишь начало и завершение процесса его перемещения – когда он сбрасывает скорость или только набирает ее!

– Четвертая!

– Уже почти видишь, – словно даже поощрительно замечает Бай Цзюнь, останавливаясь лишь на секунду, а затем вновь рванув ко мне и развязав узел на моей талии.

Еще один рывок – и я останусь без рубашки!

И да.

Не успеваю остановить очередное его движение и остаюсь в одной нагрудной повязке, – зато, пока руки белого генерала заняты, а внимание отвлечено, умудряюсь сделать подсечку и хватаюсь за рукав отнятой вещи, желая вырвать ее из хватки!

– Удивила, – слышу мягкий голос почти у самого уха и лечу на пол вместе с северянином.

Если бы отпустила рубашку – может, и устояла бы. А так Бай Цзюнь утащил меня вслед за собой, но успел подложить руку под мою голову, когда до деревянного помоста оставались считаные сантиметры.

Так мы и замерли – во вполне себе расслабленной позе на полу. Я – внизу. А он – на мне.

– Уже все? А что произошло-то? – тут же начинают переговариваться новобранцы, из чего я делаю вывод: наша борьба была неразличима для глаза.

– Вы победили, – признаю поражение, ощущая на себе тяжесть мужского тела и впервые не понимая своих собственных чувств по этому поводу.

Бай Цзюнь берег меня во время поединка. Это было очевидно.

И это со мной впервые…

– У вас очень хороший потенциал, Аянэ, – негромко произносит белый генерал, ладонь которого слишком отчетливо ощущается под моей головой.

Да и та, что все еще удерживает снятую с меня рубашку, ощущается не менее отчетливо – в районе моей груди! И пусть пальцы молодого человека собраны в кулак вокруг отвоеванной ткани – менее странной от этого вся ситуация не становится!

Это вообще прилично – так лежать?..

– Хороший бой. – Белый генерал поднимается и подает мне руку.

Осторожно принимаю ее, стараясь не думать о том, что «боем» данный процесс раздевания назвать можно с большой натяжкой…

Но, так или иначе, уровень подготовки телохранителей императора был продемонстрирован всем сомневающимся, а ветвь первенства возвращена народу севера. Могу предположить, что белый генерал специально устроил всю эту провокацию, желая проверить лично, на что я способна, – и в этом случае мне остается лишь посыпать голову пеплом.

Потому что я вновь повелась и вновь делала все то, чего от меня ждали…

– Его величество! – изумленно выкрикивает кто-то со стороны новобранцев, и я тут же – в одно движение – спрыгиваю с площадки, вставая в край ряда выстроившихся в построение бойцов.

Вторым четким движением была поймана летевшая в мою сторону рубашка.

Третьим – завершился процесс облачения.

Как долго он там стоял?!

Стараюсь не смотреть в сторону своего жениха, но его внимательный взгляд на себе все же ловлю…

Он знал, что именно я была на площадке пару секунд назад; видел, в какой позе мы с белым генералом оказались после падения; и заметил, что Бай Цзюнь помог мне прикрыть оголенное тело… перед ЕГО глазами.

Контролирую процесс дыхания, справляясь с покрасневшими щеками. Я тут не в качестве его невесты! Я новобранец. И это форма новобранцев женского пола!

Все в порядке.

Этот мстительный император вообще не должен волновать меня!

То, что мы когда-нибудь свяжем свои судьбы, не просто маловероятно. Это почти невозможно!

– Ваше величество, – склоняет голову Второй генерал Грозовой Дюжины.

– Ты мне нужен, – только и произносит Сюй Кай, более не утруждая себя взглядами в сторону нашего отряда.

– Новое послание? – Между бровей Бай Цзюня появляется легкая складка.

– Да, – коротко отзывается император и уходит, уводя за собой моего покровителя.

Мне остается лишь облегченно выдохнуть. Что и делаю. А затем ловлю на себе взгляд командира.

– Меня приняли? – уточняю вежливо.

– Моя бы воля – и я бы не брал тебя: ты будешь подрывать боевой дух ребят, – признается он. – Но тут все решает Второй генерал, а его выбор очевиден.

– Я бы не хотела быть для вас обузой, – признаюсь, решив быть с командиром предельно честной.

– И не будешь, – задумчиво отвечает он, бросив взгляд на свой отряд. На вопросительное выражение моего лица он неспешно поясняет: – На следующей неделе между новобранцами Грозовой Дюжины будет соревнование за звание самых перспективных. На нем вы с Бай Чжу будете представлять Второго генерала.

– Добро пожаловать, и поздравляю, – протягивает мне руку тот самый новобранец, что произвел на меня хорошее впечатление.

– Благодарю, – пожимаю ладонь.

Участвовать в соревнованиях я не планировала, но кто тут меня о чем спрашивает?

– Только одеть тебя надо как-то иначе. Слишком много голого тела, – сообщает мне Бай Чжу.

Ну отлично! А я ведь знала, что что-то здесь было не так!

– Нужно переговорить с кастеляншей. Кажется, в наличии была только эта форма. – Очень стараюсь не цедить слова, но получается плохо.

– Я даже знаю, кому она принадлежала до тебя, – произносит Бай Чжу, переводя взгляд куда-то вдаль.

Моя предшественница успела вскружить голову юному воину?

– Я переговорю с Сяоху. Если ты выйдешь в этом – нас засмеют. Потом, конечно, впечатлятся, но сначала – засмеют, – кивает командир и уходит в сторону хозяйственного корпуса.

– Давно ты здесь? – спрашиваю Бай Чжу, когда мы остаемся наедине.

– Полгода, как и остальные. Только тебя привели прямо перед соревнованием, – отвечает молодой человек.

Ага. То есть у меня даже вариантов не было – я бы в любом случае попала в мясорубку. Теперь становится понятной реакция командира, недовольного моим появлением: он готовил бойцов на протяжении шести месяцев, а тут нарисовалась я, да еще и пришла по блату!

– Не знаю, успокоит ли это твоих ребят, но я не напрашивалась. И не знала своего уровня до встречи с вами, – говорю как есть.

Не моя вина, что Сюй Кай Первый решил распространить на севере лишь первую ступень первого уровня своей секретной техники. Я оказалась сильнее всех новобранцев и даже их командира, но с генералами Грозовой Дюжины мне не сравниться – и тут стоит признаться, что вряд ли я вообще когда-нибудь доберусь до их уровня.

Никто не станет открывать для меня эти знания.

– Для меня главное – получить победу на соревновании. Если ты поможешь мне с этим, я буду только рад, – спокойно отвечает Бай Чжу.

– А что тебе даст эта победа? – спрашиваю с любопытством.

– Ты серьезно? – удивляется северянин. – Даже этого не знаешь?

Качаю головой, признавая факт своей неосведомленности.

– Откуда они вообще тебя выкопали? – с легким любопытством протягивает Бай Чжу. – Кажется, в этот раз Второй генерал всерьез хочет одержать победу…

А затем он спокойно отвечает на мой вопрос:

– Победители смогут попасть в боевую единицу и получат свое первое задание. Остальные участники победившего отряда будут отправлены в патруль, а проигравшие начнут свою военную карьеру с самого низа, как и полагается.

– А самый низ – это… – уточняю, заинтересовавшись.

– Слуги в военном корпусе.

– Сурово, – поднимаю брови.

Прислуживать тому, кто, возможно, слабее тебя…

– Экзамен в конце года завершит это испытание, и талантливые ребята все равно прорвутся, – пожимает плечами Бай Чжу.

– Хоть это утешает, – протягиваю с облегчением.

И чего это я так переживаю за вражескую армию?! В сторону все сочувствие!

– Мы победим. – Дарю сослуживцу уверенную улыбку.

– Не сомневаюсь, – отзывается тот и возвращается к остальным новобранцам.

Так и началась моя военная карьера – почти без моего участия, но с одобрения начальства. А уже через неделю…

Открываю глаза и смотрю на потолок общей спальни.

В первую ночь здесь, семь дней назад, я планировала тихо выбраться из корпуса новобранцев и исследовать подземелья дворца, но уже на выходе наткнулась на белого генерала, поджидавшего меня в удобном кресле прямо под звездным небом с чашечкой чая в руках… Как сейчас помню ту странную полуночную беседу.

– Кажется, вы обещали, Аянэ, – сказал Бай Цзюнь.

– Я не совсем поняла, каковы границы дозволенного, – призналась, с изумлением обнаружив жеманность в своей позе и своем поведении.

– Все, что может потенциально навредить мне, – запрещено, – мягко ответил белый генерал.

– В таком случае прошу прощения. Мне пора вернуться в постель. – Я попыталась откланяться в темноте.

– Не разбудите своих сослуживцев. Они и так с трудом засыпали, помня о вашем присутствии, – с улыбкой отозвался Бай Цзюнь.

На следующий день ситуация повторилась.

И меня вновь направили обратно.

– Что, даже молнией в меня не запустите? – уточнила тогда с легким изумлением, заметив, что проход назад и впрямь свободен и никто тут меня наказывать не собирается.

– А надо? – уточнил в ответ на это белый генерал.

– Предположим, – протянула я.

И отлетела к стене, впрочем, сумев устоять на ногах…

Отлично. Уже не так страшно.

– А вы мазохистка, Аянэ, – приподнял бровь Бай Цзюнь.

Он понял, что я намеренно провоцировала его.

Очень проницательный…

– Если вы не против, я приду сюда и завтра. И послезавтра, – растирая место, куда пришелся разряд, сообщила ему сосредоточенно.

– Пожалуй, не буду удивляться. И начну потакать вам во всем. Понятия не имею почему, но мне это нравится, – протянул Бай Цзюнь с легкой улыбкой.

Помню, как сжалось мое сердце, когда я услышала этот его ответ…

Зачем он сказал так? Почему просто не согласился – без лишних слов и ауры флирта?..

С тех пор я уже не могла себе врать: по ночам я выходила из общей спальни не столько из-за своего желания выработать привыкание к боли от разряда.

Я хотела видеть его.

И это меня пугало…

– Ная, – Бай Чжу склоняется надо мной, – пора.

Встаю с жесткой кровати и иду умываться.

Когда я изучала древнюю технику в Солнечном дворце, я жила довольно аскетично – почти в таком же корпусе, только одна. И каждое утро, выходя на тренировку, сталкивалась со стражей… а потом и вовсе взяла себе в привычку тренироваться с ними и проверять свой уровень. Поэтому сейчас не особо переживала из-за стесненных обстоятельств: кровать тут у каждого была своя, как и метр свободного пространства вокруг нее.

Мне хватало.

– Печально, что ты так и не смогла объяснить мне свои приемы, – протягивает Бай Чжу, когда мы выходим из хозяйственного корпуса, одетые в форму и готовые к соревнованию. – Я рассчитывал хоть немного подтянуть свой уровень.

– У тебя хороший уровень для новичка, – сообщаю ему.

– А в тебе слишком много уверенности для заложницы обстоятельств, – замечает юноша.

Новость о том, что я – служанка герцогини Даронской, распространилась быстрее, чем я предполагала. И уже на второй день мне пришлось объяснять своим сослуживцам, что это было только моим решением – встать под знамена его величества… многие поверили, предположив, что на меня произвело впечатление могущество империи Го. Но Бай Чжу смотрел на меня довольно скептично, а к концу дня и вовсе подошел и сообщил, что в мою сказку не поверил, и добавил, что, если мне понадобится его помощь, я должна буду сказать ему об этом.

Я была тронута.

– Скажи честно, ты – маг ветра? – сразу после своего меткого замечания уточнил мой партнер по соревнованию.

– Чего? – растерялась я.

– Они же не заставили тебя примкнуть к отряду из-за одних твоих навыков? Дело в том, что ты – маг ветра, пусть и с цаянской кровью, – продолжал настаивать Бай Чжу.

– Нет, я не маг ветра, – отрицательно покачала головой.

– Тогда я не понимаю, – признался северянин.

А я лишь похлопала ладонью по его плечу…

Не могла же я признаться, что все дело именно в моей технике, добытой для меня любимым дедушкой двадцать лет назад?

– Если ты станешь телохранительницей императора, это будет вызов, – добавил тогда Бай Чжу, а я напряженно переспросила:

– Что ты сказал?

– А? Нет, ничего, – замял разговор северянин, и больше мы к этой теме не возвращались.

А теперь вместе идем к месту проведения соревнований, подбадриваемые криками наших сослуживцев.

Почему я вообще решила во всем этом участвовать и не попыталась еще семь дней назад сбежать обратно в Цай? Было несколько причин. Первая – еще в первую ночь я поняла, что за мной пристально следят и никуда не отпустят: белый генерал был деликатен в общении со мной, но его ночные посиделки перед выходом из корпуса новобранцев говорили сами за себя.

Он не верил мне.

И не планировал глупо подставляться.

Помимо этого, в тот самый день, когда мы встали друг против друга на тренировочной площадке, я четко осознала, что не смогу с ним тягаться – пока…

Так что мысли о побеге я отложила, как и мысли о поиске кузена. На время…

Третьей причиной было присутствие Алинэ в гостевом дворце: я не была дурой и понимала, кто пострадает в первую очередь от моих необдуманных действий.

Что касается ситуации с соревнованием… Изначально я планировала скрывать свои способности и не привлекать внимания. Но теперь отступать было некуда: сам император знал о моем существовании – и делать вид, что мои навыки испарились за ночь, было бы глупо. Так что теперь у меня была только одна дорога: вперед по карьерной лестнице в армии севера. Пока Сюй Кай не догадывается о моей личности, а Бай Цзюнь держит слово и не выдает меня, я могу постепенно продвигаться и получать доступ к информации, которая поможет мне не только найти брата, но и обнаружить слабые места правителя севера. Следовательно…

Я там, где должна быть.

И никаких противоречий в связи с этим не испытываю.

Да, эту мантру я повторяла едва не каждый день, чтобы успокоить собственные нервы. Пока получалось неплохо. Посмотрим, что будет дальше.

– Не обращай внимания на их крики. Вообще постарайся абстрагироваться, – неожиданно напутствует Бай Чжу, когда мы подходим к месту, где проходили соревнования. – Мы должны выиграть, и это единственное, что действительно важно.

– На их крики? – переспрашиваю с любопытством, но все встает на свои места, стоит нам обойти высокий холм и выйти к Арене, как ее называли сослуживцы…

Эта Арена располагалась в самой дальней части дворцового комплекса, и теперь я понимала, по какой причине. Крики молодых бойцов оглушали. Буквально. И дестабилизировали – особенно когда все внимание воинов было направлено на кого-то конкретного.

В данном случае на меня.

Да, все беспокойства по поводу моего прохождения местных соревнований тут же отошли на второй план, когда я услышала гул тысячи голосов, проклинающих меня, требующих моего отстранения и кричащих мне о моей проклятой крови.

Останавливаюсь, охлаждая голову, пульсирующую от желания уничтожить всех присутствующих… давая себе время привыкнуть к этому штурму… и четко осознавая, почему дед так жаждал защитить меня от потенциальной угрозы.

Теперь у меня был шанс избить всех, кто желал мне смерти. Размазать их, используя технику их собственного императора, отчего вкус победы будет особенно сладок.

Да, я не кисейная барышня и не принцесса с тонкой душевной организацией. Я – наследница государства, которого боятся все! Потому что маги огня испокон веков считались самыми буйными и непредсказуемыми противниками. И пусть я родилась без магии, но от этого я не перестала быть опасной. Я – дочь Кинами, по венам которой течет жидкий огонь!

И я покажу северу, как их желание унизить восток обернется их худшим кошмаром.

– Ная? – Бай Чжу осторожно прикасается к моей руке.

– Я в порядке. Мне было даже полезно услышать все это, – бесстрастно отзываюсь и иду в отведенное нам место в центре Арены.

– Хорошо, – кивает северянин и идет вслед за мной.

До начала соревнований отключаю свою голову и просто жду возможности выйти на Арену. Пропускаю речь очередного военного, чин которого не особо интересует меня. Стараюсь смотреть сквозь черного генерала, вышедшего к участникам соревнований и сообщившего о правилах, которые были мне хорошо известны, – спасибо командиру.

Игнорирую появление его величества, пожелавшего посмотреть на перспективных новичков; впрочем, мое отрешенное состояние не мешает мне отвесить ему положенный уставом поклон…

Заметив белый камзол и развевающиеся на ветру белые волосы, отвожу взгляд и смотрю на озлобленные лица молодых северян, никак не желающих смириться с тем, что я на Арене.

О, это зрелище – настоящий холодный душ для моего разгоряченного тела! Никакая романтика не пройдет, пока я вижу их яростные взгляды и искривленные рты…

– В этот раз без сюрпризов, – замечает Бай Чжу, поглядывая в сторону наших соперников, – опасаться стоит лишь новобранцев Первого генерала. А Третий нынче решил не выдавать всех своих козырей.

Первым генералом Грозовой Дюжины был хорошо знакомый мне брат моего покровителя – Сюань Цзюнь. Он отвечал за личную стражу императора и охрану всего дворцового комплекса. Из-под его крыла появлялись и телохранители его величества, к которым я так не хотела примкнуть, тем самым изумляя своего командира до глубины души… А Третий генерал отвечал за всю шпионскую сеть севера, потому считался самым загадочным и опасным среди всех. Однако на этих соревнованиях, если верить Бай Чжу, он не стал выставлять своих гениев. Должно быть, охраняя их инкогнито для будущей работы…

Не знаю.

Мне без разницы, кого укладывать на деревянный помост.

Когда все наставления от «старших» подошли к концу, участники двинулись в зону ожидания. И я следом за всеми. Соревнование должно было вот-вот начаться.

– Скоро мой бой, – произносит Бай Чжу, и мне приходится резко «выплыть» из своего медитативного состояния.

Выплыть и заметить, что вокруг уже никто не кричит мое имя с пеной у рта: зрители заняты боем двух новичков, лупивших друг друга так неистово, что даже у меня бровь наверх поднялась.

– Это кто? – спрашиваю у своего соучастника.

– Это новобранцы Четвертого и Третьего генералов, – отвечает Бай Чжу, разглядывая потенциальных противников во втором раунде. – Ко всеобщему удивлению, Третий заменил выбранного бойца и выставил на соревнования этого парня, которого никто не знает… кажется, у него проблемы с психикой.

Присматриваюсь к двум бьющимся едва не насмерть северянам.

Да, тот, что поменьше ростом, явно находится в состоянии аффекта. Он то ли не замечает боли, то ли игнорирует ее, часто раскрываясь для ударов соперника, но при этом прет напролом с таким остервенением, что это пугает.

Буквально.

– У него задание – вывести противника из строя. Если не физически, то морально, – произношу негромко и ловлю на себе внимательный взгляд северянина.

– Согласен, – кивает Бай Чжу, возвращая внимание бьющимся, – и это довольно странно: обычно бойцы Третьего генерала не привлекают к себе внимание так явно.

– Значит, приказ шел свыше, – пожимаю плечами и вновь ловлю на себе взгляд Бай Чжу. – Что? – спрашиваю, не выдержав давления.

– Обычно наемники не так умны. Кто твой отец?

– Зря ты их недооцениваешь, – качаю головой, – преданный боец останется при своем правителе. А умный боец пойдет туда, где больше выгоды. Как ты думаешь, из кого состоят наемники?

– Из тех, кто ищет легкой наживы, – спокойно отвечает мой мудрый сослуживец.

– Не всегда, – позволяю себе поспорить, – иначе всех наемников уже давно перебили бы. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

– Согласен. А откуда родом был твой отец?..

Пытаюсь не кривить губы. Я не настолько глупа, чтобы раскрывать себя. И не настолько бестолкова, чтобы не понять: мой соучастник получил задание и сейчас выполняет его.

Выходит, не только белый генерал твой начальник, да, Бай Чжу?

– Я этого не знаю. Отец держал в тайне свое происхождение. Как и все, что касалось его прошлого… Думаю, мне не нужно объяснять, почему он так делал? – Поворачиваюсь к молодому человеку.

– Хм… псих победил. Могу предположить, что ты встретишься с ним во втором раунде – конечно, если выиграешь в первом, – взглянув на центр Арены, произносит Бай Чжу и выходит на свой бой.

Без особого интереса слежу за его ходом до тех пор, пока не замечаю, что мой соучастник поддается новобранцу Первого генерала. Один удар пропущен, второй отбит слишком вяло; подсечки он мог избежать, сделав всего один шаг в сторону…

– И что это было? – спрашиваю у молодого человека, когда тот возвращается на место.

– Это было не раздражающее никого равновесие, – даже не пытаясь отнекиваться, отвечает Бай Чжу. – Баланс сил, если хочешь.

– Ты спокойно мог победить. – Я смотрю ему в глаза.

– И тогда на следующих соревнованиях Второму генералу пришлось бы тяжко: вряд ли ему так повезет, что в рядах его новобранцев вновь окажутся два непобедимых таланта.

Что за глупость я только что услышала?

– Ты за кого вообще?.. – И в моем взгляде впервые за долгое время появляется искреннее изумление.

Не он ли говорил, что мы должны победить?

– Я за тебя, Ная. Мне не нравится то, что происходит сейчас в армии севера. И если я могу хоть немного изменить ситуацию, я это сделаю.

– Глупо подставившись и лишив себя права на участие в финале? – недоумеваю я.

– То, что я подставился глупо, заметила только ты, – парирует молодой человек.

– Так для кого все это представление? – уже откровенно удивляюсь.

– Ты поймешь. Чуть позже, – произносит Бай Чжу и кивает в сторону центра Арены.

Выхожу, испытывая дикое раздражение от всего происходящего. И крики, полные ненависти, в этом случае лишь подливают масла в огонь…

Поэтому, когда начало боя объявили, я не стала давать своему сопернику шанса «показать себя» и просто лишила его возможности двигаться – первым же движением.

Северянин упал на помост, удивленно глядя на меня, а крики резко прекратились…

– Первая победа у новобранцев Второго генерала! – громко объявляет судья, после чего я разворачиваюсь и ухожу на место.

В гробовой тишине.

Нет, потом, конечно, начинается новая волна восклицаний и возмущений, но мне на эти возгласы плевать: я уже поняла, что не заведу здесь друзей, так что смысла пытаться быть милой – нет.

– Я жду объяснений, – требую, подходя к соучастнику.

– Если бы ты расщедрилась на пару знакомых всем новобранцам атак, от тебя бы не убыло, – замечает Бай Чжу.

– С чего бы мне облегчать всем задачу? – спрашиваю холодно.

– Твоя победа вызовет еще больше споров.

– Мне плевать, пока ее засчитывают.

– Ная…

– Ответишь на мой вопрос о том, что здесь происходит, и я расщедрюсь на целых три различимых для глаза удара. – Я смотрю на северянина прямо и даже не думаю шутить.

– Еще слишком рано, – качает головой Бай Чжу.

– Ты сделал свой выбор, – киваю.

Жду, когда определятся противники для следующего раунда. Выхожу на свой бой, вставая против того самого психа из новобранцев Третьего генерала. Слушаю рев трибун до сигнала о начале поединка…

И вырубаю своего соперника тем же самым приемом, что и в предыдущем раунде.

Вновь Арену накрывает абсолютная тишина…

– Вторая победа у новобранцев Второго генерала! – объявляет судья, и я, не дожидаясь реакции зрителей, ухожу на свое место.

– Признайся, тебе это доставляет удовольствие, – протягивает Сюань Цзюнь, появляясь за моей спиной.

Поворачиваю голову, но не встречаюсь с ним глазами. Генерал явно не хочет, чтобы его заметил кто-то еще.

– Тебе нравится калечить северян… – продолжает брат моего покровителя.

– Как и всем, кто принимает участие в этом соревновании, – замечает Бай Цзюнь, неожиданно появляясь рядом. – В конце концов, его суть – простая драка.

– Охраняешь ее как верный пес, – хмыкает Сюань Цзюнь.

– Напутствую, как хороший командир, – парирует белый генерал и разворачивается ко мне. – Ная, в следующих трех раундах продемонстрируй разнообразие: прослыть бойцом одного приема – не самое удачное начало.

– Поняла, – склоняю голову.

– Но ты не ее командир… – протягивает Сюань Цзюнь. – Братец, я что, наблюдаю симптомы привязанности?

– Я взял на себя ответственность за Наю. Советуешь забыть о ее существовании и жить дальше? – уточняет Бай Цзюнь, чуть искривив губы.

– Советую не класть глаз на то, что не будет твоим, – хмыкает Сюань Цзюнь, а в моей голове возникает целая куча вопросов.

– Но ты сейчас делаешь то же самое, – спокойно замечает белый генерал.

– Я всего лишь хочу переманить ее в самый элитный отряд, – пожимает плечами черный генерал, – это ни в какое сравнение не идет с твоими желаниями.

– Я не пойду под ваше командование. Даже под угрозой смерти, – произношу ровно и перевожу бесстрастный взгляд на Сюань Цзюня.

– Какая самоуверенная, – открыто хохочет черный генерал. – А ты хоть знаешь, по чьей наводке я попал на кухню гостевого дворца?

Мой взгляд не меняется, но сердце делает скачок.

Потому что Бай Цзюнь молчит.

– Ладно, пойду к своим бойцам, а то они приревнуют меня к тебе, – вновь хмыкает Сюань Цзюнь, весело глядя на меня. – Не хочу стать причиной кончины такой перспективной, но абсолютно бестолковой цаянки. К слову, сочетание идеальное, особенно в глазах севера.

И с этими словами он исчезает из зоны видимости, буквально растворяясь в толпе.

Позер.

И все же…

– Генерал, могу я задать вопрос? – спрашиваю сосредоточенно.

– Уверена, что хочешь задать его сейчас? – спрашивает Бай Цзюнь в ответ.

– Да, – подтверждаю уверенно.

– Подумай еще раз. – Мягкий голос около уха вынуждает мое сердце пропустить удар.

– За меня начнется драка? – спрашиваю и жду несколько секунд, прекрасно понимая причины подобной паузы.

– Она уже началась. И ты только что подняла ставки, – отвечает Бай Цзюнь, опять подойдя ко мне.

Я так и не смогла отследить его перемещения. Вновь.

– Тем, что отказала Первому генералу? – уточняю спокойно.

– Все мечтают охранять его величество. Это, если хочешь, вершина военной карьеры в империи Го, – усмехнувшись, отвечает Бай Цзюнь.

Удивительно. У меня на родине правящую семью охраняют, безусловно, сильные воины, но не сильнейшие: у последних есть право жить себе в удовольствие, пока на нас не нападают. А самой достойной смертью в Цай считается смерть на поле битвы, а не смерть от старости во дворце…

– Мне не понравился тот азарт, с которым Первый генерал изучал пределы моей выносливости, – протягиваю, глядя в сторону.

Вспоминать, как меня избивали на кухне гостевого дворца, было неприятно. Думать о том, что это избиение продолжилось на глазах его величества, вообще не хотелось…

– Я тоже направлял в тебя разряды, – замечает белый генерал.

– Потому что я об этом попросила.

– Если бы ты вздумала напасть на его величество, я бы атаковал тебя без всяких просьб, – спокойно произносит Бай Цзюнь.

– Я не могу напасть на его величество. Иначе Макот уничтожит меня.

– Ная…

– Хотите, чтобы я ушла к вашему брату? – спрашиваю прямо.

– Хочу услышать причину, по которой ты не хочешь этого взлета по карьерной лестнице.

– Как я не спрашиваю, почему вы позволили мне быть здесь… так и вы не спрашивайте, пожалуйста, почему я делаю то, что делаю, – медленно произношу я, после чего встречаю его взгляд. – Если хотите – думайте, что мне нравится быть рядом с вами.

– Это опасные мысли. И для тебя, и для меня, – произносит Бай Цзюнь, пристально глядя на меня в ответ.

– Для меня они совершенно точно опасные, – киваю я и иду на Арену.

Мой бой начнется прямо сейчас.

Мы не касались темы наших ожиданий друг от друга. Ожиданий – в широком смысле слова… И было бы неплохо, чтобы так продолжалось и впредь. Мне сейчас не важно, каким образом белый генерал планирует использовать меня: главное – добиться цели моего приезда.

– Что, опять тот же прием используешь? – бросает мне новобранец черного генерала после сигнала о начале.

– Нет, с тобой я поступлю хуже, – отвечаю просто и несколько раз ухожу с траектории его ударов, вынуждая бойца всякий раз растерянно оглядываться по сторонам в поиске меня.

Все эти новобранцы по сравнению со мной – то же самое, что я по сравнению с Бай Цзюнем. Наша разница в силах слишком велика.

Продемонстрировав всем зрителям «изящество и грацию» своего соперника, в один прыжок оказываюсь рядом с ним и отправляю его в полет одним ударом по лицу.

Специально отвешиваю пощечину по той же щеке, что горела и у меня самой, когда я стояла перед императором. Но силу удара не контролирую вообще, поэтому новобранец отлетает к краю Арены и застывает без движения.

На этот раз все зрители резко встают, чтобы увидеть, что случилось с моим противником. А я, выслушав очередное присуждение победы, ухожу на свое место.

Надеюсь, подобная демонстрация четко покажет господину Первому, в каком месте я видела его предложение. А заодно и моему славному, помешанному на мести женишку – в случае, если Сюань Цзюнь сейчас подошел ко мне по его приказу…

Для себя я решила, что если и буду кому подчиняться здесь, то только Бай Цзюню. Лишь он один вызывает у меня уважение. К слову, белого генерала ни в зоне ожидания, ни рядом с ней больше не было, зато на прежнем месте вновь стоял Бай Чжу и смотрел на меня уже более серьезно.

– Ты нарываешься, – замечает он, и я слышу странные нотки обеспокоенности в его голосе.

– Я демонстрирую свои навыки. Если кто испугается… это уже не мои проблемы, – заканчиваю скомканно.

Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, с какой целью был выставлен неуравновешенный боец от Третьего генерала. Другое дело – кто инициатор этой глупости?

По мне – так ответ очевиден. Первый генерал.

Хотя, возможно, я целенаправленно черню его в своих мыслях.

– Они возненавидят тебя, – произносит Бай Чжу.

– Они уже это делают, – парирую спокойно.

– Возможно, начнутся нападки…

– Пусть рискнут.

– Ты действительно бесстрашная? Или глупая?

– В чем, в чем, а в глупости точно никогда не была замечена, – улыбаюсь, взглянув на него.

– Что сделаешь с двумя оставшимися соперниками? – решив, что меня не переубедить, спрашивает Бай Чжу.

– Увидишь, – хмыкаю, переводя взгляд в сторону императора.

Однако время шло, а меня все не приглашали на Арену. А когда оставшиеся бойцы разобрались между собой, кто сильнее, вопрос первого места и вовсе повис в воздухе.

– Почему они игнорируют мое участие в соревнованиях? – не выдержав, спрашиваю у Бай Чжу.

Если правильно понимаю, с тех пор как я дала клятву Макоту, в которой обещала не навредить его величеству (а я уверена, что подобная информация не хранится в тайне), я перестала быть врагом и шпионом в глазах генералов армии севера. Теперь я – просто очередной боец, не представляющий угрозы для безопасности империи, но способный усилить боеспособность отряда.

Именно поэтому Сюань Цзюнь так запросто подошел ко мне с предложением присоединиться к нему, несмотря на его откровенную жестокость по отношению ко мне еще неделю назад.

Если коротко и по существу – я имела все шансы занять первое место на соревнованиях среди новобранцев империи Го!

Но… что же происходит сейчас?

– Кажется, судьи поняли, что новички не твой уровень, и приготовили для тебя соперника посерьезнее, – протягивает Бай Чжу.

– И кого же? – заинтересованно спрашиваю я.

А затем с удивлением наблюдаю за тем, как на центр Арены под громоподобные крики выходит… Данли.

– Знакомый? – заметив выражение моего лица, уточняет Бай Чжу.

– Можно и так сказать, – отзываюсь я. И выхожу на свой бой, услышав собственное имя.

– Как поживаешь, подруга? – с легкой улыбкой уточняет здоровяк.

Хотя… они все тут на севере не обделены ростом и весом.

– Ты не новобранец, – произношу, сосредоточенно глядя на него.

– Нет, я уже три года служу, – продолжая улыбаться, отвечает Данли.

– Почему тебя выпустили против меня?

– Потому что хотят понять твой уровень и узнать о твоих пределах, – звучит спокойный ответ.

Он точно владеет вторым уровнем. Или первой ступенью второго уровня секретной техники.

В любом случае он может быть сильнее меня.

– Тогда нападай, – предлагаю я.

Первый удар не впечатляет. Кажется, он проверяет меня. Второй удар слишком медленный… конечно, быстрее, чем у новобранцев, но все же… три года тренировок… отпрыгиваю в сторону от более-менее опасного приема и достаю Данли с ноги.

Он отступает на несколько шагов и кладет ладонь на плечо.

– Это больно, – замечает.

– Жизнь вообще боль, – киваю, продолжая напряженно следить за ним.

– Попробуешь еще раз задеть меня? – предлагает Данли неожиданно.

Ухожу из-под серии ударов, не давая ему вернуть долг, и вновь достаю его – но на этот раз мою ногу едва не парализует.

Все трибуны буквально взрываются от ликования, когда я отпрыгиваю на одной ноге, пытаясь понять, как скоро вернется чувствительность ко второй.

Данли ударил меня разрядом, но не как Сюань Цзюнь или Бай Цзюнь – он зарядил свое тело!

Выходит, первая ступень второго уровня секретной техники «Повелитель Грозы» как-то связана с защитой бойца. Хорошо. Это полезная информация.

А я уверена, что Данли сейчас именно на первой ступени, потому что он не умеет выводить разряд, как генералы, и явно не профи из боевой единицы, иначе не пропускал бы мои удары… А последним уровнем секретной техники в империи, где все решает сила, конечно, может владеть только император. Лично. И без конкуренции.

Ускоряю обмен веществ в организме и направляю все внимание в ногу. Восстановить чувствительность сейчас самое важное.

– Ну как? Испытала трепет перед моей силой? – усмехается Данли, и я слышу по его голосу, что это было не бахвальство.

Скорее шутка.

Он прекрасно видел, что я не «трепетала».

Решаю не отвечать на это ничего; возвращаю ногу на пол и тут же отталкиваясь ею, выбиваю Данли с Арены одним мощным ударом.

Зрители вновь замолкают, но на этот раз надолго.

– Как ты… я ведь вывел твою ногу из игры… – ничего не понимает Данли, поднимаясь.

Да, урон от удара был не критическим, и мой противник все еще готов продолжать бой. Но правила есть правила – наш поединок закончен. Я вновь победила.

– До молний генерала тебе еще далеко, – отзываюсь ровно.

При этом намеренно не называю ни имени, ни ранга: я в курсе, что Данли из бойцов Сюань Цзюня. Именно Первый генерал отвечает за безопасность дворцового комплекса, значит, и Данли, и Юйци находятся под его командованием.

– Как насчет проверить, насколько далеко? – в один прыжок сокращая расстояние и опускаясь на Арену, уточняет Сюань Цзюнь. – Ты же не можешь знать, насколько сильны мои молнии! – продолжает он, выделяя интонацией слова.

Ну естественно, в глазах общественности избиение служанки герцогини Даронской самим Первым генералом – такой себе поступок… Даже самые ярые патриоты зададутся вопросом, чем высшим чинам севера так не угодила простая девчонка с плохими корнями?

– Я могу предположить, – отвечаю генералу, наплевав на все правила.

Ладно, перегнула чуток… пожалуй, склоню голову, отвесив вежливый поклон.

– В таком случае могу вновь предложить тебе проверить лично.

Черный генерал делает короткий замах рукой, накапливая заряд (и все это я успеваю рассмотреть своими собственными глазами!), а затем направляет в меня молнию, которая встречается с молнией белого генерала, оказавшегося передо мной так быстро, что я даже моргнуть не успела!

– Она – мой новобранец. Ни к чему ей знать о том, какой силой ты обладаешь, – сухо произносит Бай Цзюнь, сведя на нет атаку своего брата.

– Это смотр новичков. Твой новобранец может получить очень выгодное предложение от самого императора, если проявит себя лучше всех, – протягивает Сюань Цзюнь.

– Она и так проявила себя лучше всех, – уводя меня рукой себе за спину, произносит Бай Цзюнь. – Получать от тебя разряды молний для этого совсем не обязательно.

А я хочу! Я хочу, чтобы в меня запустили молнией! Не зря же каждый день терпела небольшие разряды от своего тайного покровителя! Так почему он сейчас не дает мне возможности проверить, к чему это привело?!

Впрочем, рука белого генерала все еще на моей талии и удерживает меня от лишних движений, а это слишком приятно…

…желание отстраняться и проявлять инициативу в драке с его братом сошло на нет само собой…

– Ты слишком сильно опекаешь ее, брат! – Руки Первого генерала начинают искрить, и Данли отходит подальше.

Этот ненормальный что, всерьез планирует драться со своим братом?

– Достаточно! – На Арену между нами опускается сам император!

А я вновь ощущаю это…

Невероятную мощь, которой веет от его величества.

Его красота теперь не восхищает меня так сильно, как раньше: с недавних пор мои симпатии целиком и полностью на стороне белого генерала…

Однако сила Сюй Кая и впрямь внушает уважение. Если между мной и братьями была пропасть, то такая же пропасть была и между братьями и императором.

– Этот новобранец… хорошо проявил себя, – слышу голос его величества. И замечаю его взгляд, направленный на руку Бай Цзюня, которой тот удерживал меня.

Весьма неоднозначный взгляд… и слишком холодный для друга.

– Думаю, ей не место среди новичков. – Сюй Кай встречается глазами с Бай Цзюнем.

– Я тоже так считаю, – убирая руки за спину и разрывая наш контакт, отвечает тот.

– Из нее получится отличный телохранитель, – протягивает Сюань Цзюнь.

– Даже зная о данной ею клятве, я бы не доверил ей свою спину, – произносит император севера.

Как же славно, что этот разговор никто не слышит…

– Как победительница, она имеет право на задание от его величества, – напоминает Бай Цзюнь. – Как насчет того, чтобы взять ее с собой в горный поход? Если она хорошо проявит себя, у тебя больше не будет поводов сомневаться в ней.

– Я впервые вижу, чтобы ты был так заинтересован в ком-то. Чем она зацепила тебя? – в очередной раз игнорируя мое присутствие, уточняет Сюй Кай.

– Она при мне дала клятву Макоту, я не вижу причин испытывать недоверие к ней, – спокойно отзывается Второй генерал, – а если вспомнить обстоятельства ее появления в отряде новичков, то она уже должна была возненавидеть вас всей душой и умереть от кары нашего защитника. Но Ная все еще здесь – стоит и готова служить северу.

– Это-то и странно, – чеканит Сюй Кай, вновь уперев взгляд в меня, – почему она все еще жива?

– Позволите ответить? – глядя ему в район груди, уточняю ровным голосом.

В глаза смотреть принципиально не буду. И пусть думает, что это опыт, полученный в нашу первую встречу…

– Отвечай, – сухо бросает мне Сюй Кай.

– Я верю в судьбу. Если я, вопреки всякой логике, все еще жива – значит, у моего присутствия здесь есть веская причина, ни мне, ни вам не ведомая.

– Как удобно! – хмыкает Сюань Цзюнь. – Может, действительно просто вышвырнем ее за границу империи? А то мало ли каких проблем с ней оберемся!

– Раз Макот позволяет мне быть здесь, а Кинами – благословляет… – протягиваю я, после чего перевожу на него взгляд, – то кто вы такой, чтобы препятствовать божественной воле?

– Ты стала еще более дерзкой, – резко наклоняется ко мне черный генерал, глаза которого опасно сужаются. – Так я эту дурь из тебя быстро выбью и отправлю восвояси, уже прожаренную до состояния готовности!

– Посмотри на небо, – неожиданно предлагает ему Бай Цзюнь спокойным тоном.

Мы все задираем подбородки и смотрим на небо, что быстро затягивается тучами.

– Макот хочет, чтобы она была здесь, – комментирует белый генерал.

– Может, он хочет, чтобы я пару раз пальнул по ней молнией, – скептично предполагает Сюань Цзюнь.

И солнце резко скрывается за тяжелыми облаками.

– Нет, он определенно хочет, чтобы Ная была жива и здорова, – сложив руки на груди, замечает Бай Цзюнь.

Сюй Кай вновь направляет на меня сосредоточенный взгляд. А я вдруг ощущаю на себе почти невыносимое давление: одно дело жить – и догадываться о присутствии богов, и совсем другое дело – видеть их защиту.

Да, я кожей ощутила, что меня защищают.

И я не уверена, что это была Кинами…

– Что ж, посмотрим, что за неведомая никому причина удерживает тебя на землях империи Го, – протягивает его величество, глядя на меня свысока.

А мне так и хочется заметить, что в данный момент это он. Он удерживает меня здесь! Я уже получила ценнейшую информацию о силе нашего противника – генералы Цай смогут найти в ней брешь, пойди Сюй Кай с войском на мою родину. Осталось только отыскать кузена, и моя миссия здесь будет завершена… Но как сбежать, когда за тобой следит уже даже не генерал Грозовой Дюжины, а сам император севера?!

С этой задачкой будет справиться потруднее. Я была уверена, что презрение к востоку остановит его величество от близкого общения со мной!

Я ошиблась.

Но в таком случае что изменилось?..

– Ты обнаружил, где произошла утечка? – Сюй Кай поворачивает голову к Бай Цзюню.

– Все еще ищу. Дезертиров у нас не так уж и много, но в архив информация попала не обо всех, – отчитывается белый генерал, а до меня доходит, что моя легенда тщательно проверяется на высшем уровне.

Впрочем, кто бы сомневался, что все мои слова примут за чистую монету…

– Я не буду ждать вечно, – произносит его величество.

– Разумеется, – склоняет голову Бай Цзюнь.

– Объявляйте результаты, – переведя бесстрастный взгляд на двух своих генералов, приказывает Сюй Кай и исчезает с Арены.

– Импульсивный, как всегда, – вздыхает Бай Цзюнь, глядя ему вслед.

– Ты вообще понимаешь, какая ты счастливица? – наклоняется ко мне Сюань Цзюнь, врываясь в личную зону.

– Я не могу назвать себя счастливой рядом с вами, – говорю ему прямо.

– Нарываешься, – уже с каким-то фатальным сожалением в голосе качает головой черный генерал, затем выпрямляется и встречает взгляд своего брата. – В этот раз тебе повезло: ты подобрал мусор и нашел в нем алмаз. Но, чую я, намучаешься ты с этим камешком.

– Твои сравнения достойны отдельной строки в списке причин ненавидеть тебя до смерти. Не знаю, радоваться мне или печалиться по этому поводу: ведь ты мой брат, – спокойно парирует Бай Цзюнь.

– У нас разные отцы, – фыркает Сюань Цзюнь, – так что можешь радоваться, сколько душе угодно. Однако с этой девчонкой… будь поосторожнее, – неожиданно тихо произносит он, вновь взглянув на меня. – Моя интуиция кричит, что она принесет с собой беды. Именно поэтому я хотел забрать ее у тебя…

– Я способен постоять за себя, – подтверждает Бай Цзюнь и кладет ладонь на мое плечо, – а Ная не так страшна, как кажется.

– Страшна не она. Страшен раздор, который она способна поселить в наших сердцах. Понимай это как хочешь, – отмахивается черный генерал и выходит на центр Арены, чтобы объявить результаты соревнования.

– У меня получилось? – Я поднимаю голову и смотрю на своего покровителя.

– Вы – большая умница, госпожа наследница, – мягко улыбается Бай Цзюнь.

На сердце теплеет. И даже уходит на второй план тревога, появившаяся после слов Сюань Цзюня.

– Вам вовсе необязательно продолжать обнимать меня, – замечаю, опустив взгляд вниз.

– Мне это приятно. Позвольте мне эту вольность, – звучит негромкий голос, а я тихонечко тону…

– По поводу защиты Макота… – решаю поднять непростую тему.

– Надеюсь, он простит мне эту шалость. Но я не мог допустить, чтобы принцесса востока была унижена на глазах стольких людей.

Что?

– О чем вы говорите? – сосредоточенно глядя на Второго генерала, спрашиваю негромко.

– Ваша безопасность под моим контролем – это все, о чем вам стоит знать. И пока у меня будет возможность помешать этому, никто не поднимет на вас руку, – отвечает Бай Цзюнь, после чего отступает от меня, предлагая выйти вперед и принять все «почести» победителя.

Но все, о чем я могу думать, ощущая на себе сотни напряженных взглядов северян… это о том, что я не могла ошибиться в ощущениях. Что бы ни предпринял Бай Цзюнь для резкой смены погоды, которую он выдал за защиту Макота, я кожей ощутила присутствие прародителя северян. Это сложно передать словами, но он словно погладил меня по голове легким ветерком и окутал своими эманациями, позволяя ощутить себя в безопасности.

Не знаю, было ли и это следствием действий белого генерала, но я ощутила странный трепет.

Ни с чем не сравнимый…

И довольно пугающий…

– С этого дня ты не живешь здесь, – с такими словами меня встречает командир отряда, когда я подхожу к своему корпусу вместе с сослуживцами, косившимися на меня весь путь назад.

– И куда мне идти? – удивленно спрашиваю, переглянувшись с Бай Чжу.

По сути, если меня направляют в другой отряд, то и его должны отправить туда же. По правилам победила наша команда, а не я лично.

Но, кажется, когда дело касается меня, правила перестают работать.

– Вообще… все члены боевых единиц расквартированы в столице до начала очередного военного похода, – протягивает командир, скрещивая руки на груди, – однако ты еще официально не причислена ни к одной из них. Да и положение твое все еще не ясно. Но одно я знаю точно: из корпуса новичков ты уже выселена.

– Я попаду сразу в боевую единицу? – удивленно переспрашиваю, тут же вычленив самое важное.

Помнится, белый генерал говорил про какой-то горный поход.

Ни слова про мое продвижение тогда не прозвучало.

– Выходит, так, – пожимает плечами командир и рявкает на всех застывших с открытыми ртами новобранцев, чтоб шли тренироваться.

Растерянно оглядываюсь, ощутив себя одновременно бездомной, брошенной и ограбленной: мои вещи, если верить словам командира, уже собраны и куда-то перенесены.

Куда? Никто не знает.

– Потерялась, подруга?

– Данли! – Я разворачиваюсь к своему старому знакомому, вновь слишком широко улыбающемуся, глядя на меня.

Он что, совсем не задет своим проигрышем?.. Удивительный человек.

– Ты знаешь, где я теперь буду жить? – спрашиваю, уловив связь между моим выселением и его появлением рядом.

– Знаю. Следуй за мной. – Северянин разворачивается и шагает в сторону Холодного дворца.

– Только не говори, что… – протягиваю недоверчиво.

– Даже не мечтай, – хмыкает Данли, – даже твоего мастерства недостаточно, чтобы ночевать рядом с его величеством.

– Я и не мечтала, – кисло отзываюсь, а затем подозрительно кошусь на воина. – А почему именно ты мой провожатый? Ты же находишься в подчинении черно… э… Первого генерала, – криво исправляюсь в конце.

– Именно потому, что я нахожусь у него в подчинении, я и сопровождаю тебя сейчас, – вновь хмыкает Данли.

– Постой… меня возвращают в гостевой дворец? – сообразив, по какие границы распространяется власть Первого, уточняю удивленно.

– Все так и есть. До начала горного похода ты будешь временно размещена в гостевом дворце, – кивает Данли, – что будет с тобой дальше – я понятия не имею.

А мне и этой информации достаточно! Я смогу встретиться с Алинэ! И расспросить ее о том, что происходило в мое отсутствие! А еще придумать, как отослать герцогиню куда подальше и лично воплотить этот план.

Пытаюсь сдержать улыбку, но сверкающие радостью глаза выдают меня с головой.

– Рада, что встретишься со своей хозяйкой? – замечает Данли, время от времени бросавший на меня задумчивые взгляды.

– Я теперь служу северу, – отвечаю четко; затем смягчаюсь и говорю вполне искренне: – Но да, я рада, что смогу увидеть знакомое лицо… Как она? Ее хорошо кормили? – мгновенно вспоминаю о своих «обязанностях».

– Вот встретишься и увидишь, – закатывает глаза Данли.

– А Юйци…

– Мы не такие звери, как тебе кажется, – корит меня верзила.

П-ха.

– А почему маг ветра работает на кухне? – спрашиваю спустя несколько минут молчания, когда мы уже подходим к карете, ожидавшей нас у Холодного дворца.

Меня давно интересует этот вопрос, но задать его все не было случая.

– Ты не знаешь наших правил для новичков? – удивляется воин и рукой указывает кучеру, чтоб забирался наверх.

– Новичков? – еще более удивленно переспрашиваю. – Юйци – новобранец?

– Новобранец, не прошедший испытания в конце первого года. Но на ее долю столько выпало, что я решил присматривать за ней – потому и заглядываю на кухню время от времени, – пожимает плечами Данли.

Какая душещипательная история! Я аж симпатией к обоим прониклась. Сразу и навсегда.

Но один момент точно прояснился – это отсутствие навыков у дамочки: как маг ветра она могла высокомерно наплевать на стандартную подготовку.

– И какие такие испытания потрепали юный талант? – Усаживаюсь поудобнее в карете и устремляю взгляд на рассказчика.

– Для начала ее кандидатуру не выдвинули для соревнований на Арене. Это довольно унизительно для мага ветра на территории империи Го… – делится со мной Данли. – Потом, когда два выставленных бойца победили и получили свои первые задания, она еще больше разругалась со своим командиром, сообразив, сколько возможностей упустила. И в конце она просто завалила экзамен – назло всем – и демонстративно перешла под командование другого генерала.

– Постой-ка… – изумленно протягиваю, решив не заострять внимание на том, какая Юйци горделивая ослица. – Хочешь сказать, она в подчинении Первого генерала совсем недавно?

– Ну да. Полгода только, – кивает Данли.

– И какому генералу она подчинялась до него? – сосредоточенно спрашиваю.

– Второму, – выразительно глядя на меня, отвечает воин.

Ну, приплыли…

– Так вот почему все говорили о том, что ему очень нужна победа. – Я откидываюсь на спинку сиденья, тяжело выдыхая.

От него ушел маг ветра. После его победы. Да еще и к Первому генералу.

Гордость Бай Цзюня явно была задета.

– Та-а-а-ак… Она ведь не будет срываться на мне еще больше из-за того, что я победила на соревнованиях? – вдруг доходит до меня.

– Она скорее загрызет тебя за то, что Второй генерал открыто проявляет к тебе знаки внимания, – хохочет Данли, а я закрываю лицо рукой.

Она еще и поклонница Бай Цзюня? Не допущенная до соревнований и гордо покинувшая Второго генерала ради работы на кухне в качестве подчиненной Первого… И теперь я, унизившая ее еще больше, возвращаюсь на ее территорию в качестве победительницы тех самых соревнований, обласканная вниманием ее возлюбленного?

Лучше и не придумаешь…

– Переведем тему? – со всепонимающей ухмылкой предлагает Данли.

– Как получить такую же защиту, как у тебя? – спрашиваю прямо.

И слушаю заливистый смех северянина.

– А ты действительно та еще штучка! Неужели думаешь, что у всех повышенных одинаковый уровень допуска? – вытирая слезы, протягивает воин.

Так, значит, знания распределяются неравномерно?

В таком случае предположу, что за допуск к секретной технике отвечают генералы Грозовой Дюжины. Не император же лично, в конце концов!

– Я ничего не знаю, – демонстративно посыпаю голову пеплом, пожимая плечами, – но твой прием меня действительно впечатлил, – решаю подлить меда в его чашу.

– Что действительно впечатляет, так это твое мастерство при столь низком уровне, – неожиданно решает поделиться Данли. – Признаюсь честно, я не думал, что кто-то вообще станет тратить время на оттачивание третьей ступени. Для всех третья – это чисто филигранка, а народ торопится усвоить что-то новое, потому и не заостряет на ней внимание. А ты взяла и довела свою технику до каких-то невиданных высот!

Внимательно смотрю на добродушное лицо парня…

Понятно. Дает кроху информации в надежде, что я проболтаюсь о большем.

Но спасибо тебе и за эту мелочь, дружище: теперь я знаю о слабой стороне сильнейших представителей северной армии.

– У меня были только эти знания. И все, что я могла с ними сделать, – это отточить имеющуюся технику до идеала, – отвечаю с легким сожалением в голосе. – К тому же я была уверена, что «легкое тело» – вершина возможностей человека без магии.

– Это странно. Как можно вырвать часть из контекста и выдать за целое? – показательно хмурится Данли.

– Ты думаешь, мой отец владел всей техникой? – Я смотрю на него с «искренним» желанием разобраться.

– Уверен в этом, – кивает Данли, не скрывая своих мыслей.

Вот любопытно мне, ты чьих будешь?

– Если бы он владел всей техникой… или даже твоим уровнем – он бы не умер, – отвечаю ровным голосом.

– А ты уверена, что он умер? – внимательно смотрит на меня Данли.

Нет, серьезно, ты кем ко мне подослан – такой очевидный? Неужели черный генерал совсем не готовит своих людей к подобной работе?

– Уверена, – произношу четко.

О чем, о чем, а об этом я врать не стану: у всякого искусного лжеца должны быть точки опоры для любой легенды – те островки правды, на которые он может опереться, чтобы выглядеть убедительно и действительно быть искренним в нужный момент.

Мой папа умер. Это факт. И я не могу скрыть своей печали, когда говорю об этом.

Именно поэтому его смерть идеально вписывается в мою ложь.

– Жаль. Наверняка он был интересным человеком, раз вырастил такую дочь, – протягивает Данли.

– Он дал мне все, что мог, – киваю, сосредоточенно глядя вперед.

Все и даже больше. Он дал мне свою любовь. Как и дедушка, которого я видела не так часто: он правил целым государством и был вынужден много времени проводить в главном крыле Солнечного дворца, окруженный кучей зависящих от него людей…

А Сюй Каю, похоже, его отец привил одну только ненависть к государству Цай. И мне искренне жаль своего жениха. Потому что с такой установкой в голове счастливым не станешь, даже если воплотишь свою мечту.

Надолго погрузившись в свои мысли, не замечаю, как мы подъезжаем к гостевому дворцу.

– Ты… собираешься провожать меня? – удивленно уточняю, когда Данли выходит из кареты и идет за мной.

– Моя задача – довести тебя до двери, – отзывается тот, убирая руки в карманы.

– Мне не дадут увидеться с герцогиней? – спрашиваю уже без какого-либо оптимизма.

– На все эти вопросы отвечать не мне. Не тот уровень допуска, – пожимает плечами Данли и ведет меня в дальнее крыло – противоположное тому, в котором проживала Алинэ. У самых дверей северянин останавливается и кивает мне, чтоб входила.

– Благодарю за сопровождение, – говорю без эмоций и слышу смешок в ответ.

Вхожу в свою новую комнату и…

– Генерал? – Изумленная, я смотрю на Бай Цзюня, стоящего рядом с моей сумкой. – Но как… и… что вы делали с моими вещами? – С недоумением оглядываю свое добро, выложенное на всеобщее обозрение.

– Ты под моей защитой, и это естественно, что я никому не дам притронуться к твоим вещам, пока сам не проверю, насколько это безопасно для нас с тобой, – поясняет белый генерал.

– И что опасного вы обнаружили внутри? – Держу себя в руках, стараясь не раздражаться.

В конце концов, это разумно. Я бы поступила так же, окажись на его месте.

– Зачем тебе столько платьев из дешевой ткани? – неожиданно мягко улыбнувшись и тут же сняв напряжение, интересуется Бай Цзюнь.

– У меня легенда. Не забыли? – отзываюсь ровно, решив, что чувство неловкости в данном случае будет явно лишним.

– Они ужасны. И совершенно не подходят, – качает головой Второй генерал.

– Не подходят к чему?

– К балу, конечно. В честь победителей соревнования, – как-то слишком легко сообщает Бай Цзюнь. – Еще ни разу мои бойцы не пропустили это мероприятие из-за отсутствия вещей… поэтому я решил позаботиться о вас, наследница. Ваше платье привезут в течение часа.

– Благодарю, – протягиваю, нахмурившись. – А пропустить этот праздник…

– Даже не думайте. К вам приковано слишком много внимания. К тому же я надеюсь на танец, – почти ласково произносит белый генерал, после чего раскрывает передо мной ладонь.

Я не сразу понимаю, чего он хочет. Порепетировать наши танцы? Отточить приветствие дамы и кавалера? И лишь заметив на его ладони несколько маленьких пилюль, резко выбрасываю все романтические мысли из головы.

– Не поделитесь, что это? – спрашивает Бай Цзюнь.

Держу рот закрытым. Я не думала, что кто-то сможет отыскать их. В конце концов, мешочек с пилюлями был вшит в подкладку моей сумки!

– Аянэ? – склоняет голову Второй генерал, внимательно глядя на меня.

– Это пилюли, созданные для меня по заказу деда. Если спросите у меня о составе – я ничего не смогу ответить, потому что не знаю. Никто не знает, кроме дворцового алхимика, создавшего их, – отвечаю как есть.

– Их действие?..

– Обостряются слух, обоняние и зрение. Увеличивается скорость. Но все это на пару часов, – говорю, отводя взгляд.

– Смотрите на меня, Аянэ, – резко произносит Бай Цзюнь, вынуждая меня вздрогнуть. – Когда отвечаете на мои вопросы – смотрите на меня, – чуть мягче добавляет он, – я заметил вашу привычку отводить взгляд во время лжи.

– Сила тоже увеличивается. Но после того как эффект закончится, от боли разрывается все тело. Подробность не самая приятная, поэтому я решила о ней умолчать, – бросаю ему в лицо, на этот раз не сдержав раздражения.

– В беседах со мной не умалчивайте ни о чем, – произносит Бай Цзюнь, чей голос звучит слишком ласково для того, кто только что отчитывал меня как свою подчиненную.

– На этом все. Я сказала все, что знаю. – Смотрю на него прямо, желая закончить разговор.

– Ная, ты же понимаешь, что это все для твоего же блага? – вытянув ладонь, спокойно уточняет белый генерал, после чего убирает пилюли в карман своего камзола.

Да. Меня только что обчистили у меня же на глазах. Исключительно для моего блага.

Конечно… найди эти пилюли его брат – скандал вышел бы знатный…

Но я все равно против такого наглого присвоения! Возможно, эти пилюли – мой единственный шанс сбежать отсюда, когда придет время!

– Ная? – зовет меня Бай Цзюнь, так и не дождавшись реакции.

– Когда я смогу увидеть Алинэ? – спрашиваю у него, полностью взяв все чувства под контроль.

– Завтра, – так же бесстрастно отвечает Бай Цзюнь.

– Почему не сегодня? – хмурюсь.

– Сегодня бал, – напоминает мне, как маленькой, белый генерал.

– Сегодня?! – переспрашиваю, впервые теряя свой баланс.

– Вам прислать кого-то для помощи с прической? – уточняет Бай Цзюнь, улыбнувшись на мое восклицание.

– Не нужно. Благодарю. Увидимся на балу, – отрезаю, глядя в сторону.

– Хорошо, Аянэ. Увидимся во дворце, – кивает Второй генерал и беззвучно покидает мою комнату.

Бал…

Да вы издеваетесь?..

Иду к своей сумке и начинаю забрасывать всю одежду обратно. Попутно проверяю маленький тайничок на подоле одного из платьев. Пилюля все еще там. Отлично. Хоть одна, но осталась…

Глядя на свое отражение, невольно хочу спрятать волосы под какой-нибудь платок… или платье переодеть… или кожу сделать более загорелой…

Я слишком похожа на себя настоящую в этом наряде! Белый генерал будто специально подобрал для него такой цвет, в котором моя кровь будет буквально кричать о себе.

Голубое. Нежное. Летящее.

Закрываю глаза и успокаиваюсь. Не нужно мне нервничать, а то еще выкину чего на этом их традиционном балу.

Выхожу из своей комнаты, киваю слуге, который принес платье… и следую за ним из гостевого дворца к карете.

Вот даже не сомневалась в том, что меня не оставят без присмотра ни на секунду!

Интересно, Алинэ успела заметить меня из окна?..

До Холодного дворца ехать чуть меньше тридцати минут, поэтому решаю использовать время с пользой и начинаю разгонять кровь по телу. Кто знает, чем закончатся местные танцы?

Полностью размяться не получилось: просто не хватило времени, но я всю неделю только и делала, что тренировалась, так что, думаю, тело меня не подведет.

К слову, был вариант выпрыгнуть из ехавшей кареты и попытаться сбежать, поскольку в салоне я одна, но я решила рискнуть и своими глазами увидеть, как отдыхают и расслабляются северяне.

Или я хотела станцевать с Бай Цзюнем?.. А может, увидеть своего жениха?..

Так, Аянэ, остановись! И вспомни, как ты вообще здесь оказалась!

Все верно, меня вынудили вступить в ряды военных буквально под угрозой смерти. И то, что в этом наряде я чувствую себя скорее наследницей востока, чем невольницей севера, этого обстоятельства нисколько не меняет!

Выглядываю в окно и смотрю на вереницу карет, едущих в том же направлении. Как много гостей будет нынче у правителя империи Го.

Надеюсь, среди них не найдется тех, кто может узнать меня в лицо?..

Около дворца уже целая толпа разряженных гостей, выбравшихся из теплых салонов и торопившихся зайти внутрь. Прохладный воздух и мне холодит кожу, но я уже запустила все защитные механизмы в своем теле и сейчас больше страдаю из-за отсутствия движения, чем от «приветливой» северной погоды.

– В следующем году надо вводить моду на теплые платья, – жалуется своей подруге какая-то девушка впереди.

– Никто из генералов не оценит, – понижая голос, сообщает ей собеседница. – Ты хоть раз видела их в мехах?

– Ты права… они всегда очень легко одеты. Как и его величество. В чем их секрет? – хмурится первая и переводит взгляд на компанию мускулистых военных, кутающихся в теплые накидки и не спешащих с ними расставаться. – Эти хоть и гордятся своим телосложением, но боятся мороза. А все члены Грозовой Дюжины выглядят такими утонченными и хрупкими, но при этом вообще не страдают от погодных условий.

Я бы не назвала их хрупкими на вид. Они, скорее, устрашали своей грацией.

Гибкость и скорость, должно быть, при этом запредельные…

Но ответ на замечание девушки очевиден: генералы досконально изучили все доступные им уровни секретной техники, поэтому могли позволить себе игнорировать погоду, как я сейчас. Любопытно, что внутри двора подобная информация не распространена: даже представить сложно, как простые воины севера воспринимают подобный отбор в генералы…

Может, они считают, что до Грозовой Дюжины могут дослужиться исключительно субтильные юноши? Как тогда они вообще смотрят на себя в зеркала по утрам?!

Усмехаюсь в ладошку и неожиданно ловлю на себе взгляд.

– Бай Чжу, – негромко признаю его владельца, – ты видел…

– Как ты смеялась над местными дамами? Да, видел, – кивает молодой человек.

– Я не… – Прикрываю рот, понимая, что признаться в истинной причине моего смешка я точно не смогу.

– Все в порядке. Мне без разницы, насколько ты высокомерна. Ты имеешь на это право, – звучит неожиданный ответ, а мой спутник на этом балу начинает медленно продвигаться вперед.

– Постой, – пытаюсь его остановить, – почему ты считаешь, что я высокомерна?

Это… это довольно странно.

– Ты всерьез задаешь мне этот вопрос или это такая попытка увести тему от моей похвалы? – Северянин встречается со мной взглядом, и мне становится не по себе.

– Я стараюсь выжить. Не более, – произношу почему-то.

– Если бы ты «не более чем старалась выжить», ты бы не унижала всех своих соперников на соревновании, – спокойно парирует Бай Чжу. – Но я повторюсь: все в порядке. С твоим уровнем силы ты можешь позволить себе делать это. Однако будь сдержанней рядом с членами боевых единиц: вот там твое самодовольство могут не оценить. Я уж не говорю о генералах Грозовой Дюжины.

– Спасибо за совет, – чуть наклоняю голову. И погружаюсь в свои мысли.

Выходит, вот как это выглядит со стороны. Не затравленная цаянка, а гордая и самодовольная девица с востока, бросающая вызов всем – на глазах правителя севера.

Удивлена, что Сюань Цзюнь не прожарил меня до костей прямо на Арене. Хотя, по-моему, ему понравились мои выкидоны… этого Первого генерала вообще не поймешь.

– Кстати, симпатичное платье. Я было допустил мысль, что ты придешь в форме… хорошо, что ошибся, – произносит Бай Чжу, когда мы подходим к залу, где должен проходить бал.

– Платье? Да… благодарю, – киваю, выплывая обратно в реальность.

– Кажется, я открыл тебе больше, чем планировал. Но я был уверен, что ты прекрасно понимаешь, что делаешь. Я вновь ошибся… – протягивает северянин, и, признаюсь, я вновь в смятении.

– Скажи мне, кто ты? – Удивленная, перевожу на него взгляд и…

Растерянно осматриваюсь по сторонам.

Куда он пропал?!

– Ная, – слышу знакомый мягкий голос и разворачиваюсь лицом ко Второму генералу и… целому залу, наполненному знатью севера.

Взгляды большинства, колючие и недружелюбные, заставляют меня внутренне собраться, непроизвольно готовясь к бою.

Тем ценнее находить среди морозного воздуха теплый островок.

– Ты ослепительна в этом наряде, – улыбается Бай Цзюнь и предлагает руку.

Мне предстояло выйти в центр и прилюдно выслушать похвалу его величества, однако одна мысль о том вынуждала трусливо сжимать ладони…

Потому что в этом наряде я не чувствовала себя защищенной перед ним. Напротив. На меня волнами накатывала глупая сентиментальность: возможно, именно в этом зале мы должны были встать друг напротив друга и станцевать наш первый танец как муж и жена.

Как глупо! Почему я вообще думаю об этом?!

Заставляю себя сосредоточиться на белых волосах генерала. И иду вперед. Игнорируя пристальное внимание императорского двора, пропуская мимо ушей шепот недоброжелателей. Не думая о том, куда пропал Бай Чжу, который должен быть рядом.

Встаю напротив императора, сидящего на троне, и отключаю все свои чувства.

Для меня не имеет значения, что он мне скажет. Все это – представление для его окружения. В нем нет искренности, в нем нет и не может быть никаких открытий для меня. Потому дождаться завершения речи и вежливо поклониться правителю севера, после чего тактично скрыться с его глаз в толпе после начала танцев казалось мне идеальным решением.

Я не учла одного. Точнее, самого главного. Самого Сюй Кая.

И когда его величество оказался напротив меня, признаюсь, я была удивлена настолько, что не смогла этого скрыть.

– У нас нет этой традиции, потому что женщины редко выставляются для соревнований на Арене и еще реже побеждают на них… – протягивает император, глядя на меня своими холодными, непроницаемо черными глазами.

О чем он говорит? Почему стоит передо мной?

– Ная, поклонись императору и поблагодари за оказанную честь, – слышу голос Бай Цзюня, обеспокоенного моим затянувшимся бездействием.

– Думаю, она способна реагировать без подсказок, – с легким холодом бросает Сюй Кай в сторону моего покровителя и, не давая мне времени совершить весь церемониал, подхватывает за талию и увлекает за собой в глубь зала.

Все вокруг тут же начинают разбиваться на пары, воодушевленно присоединяясь к столь хаотично начавшемуся празднику и стараясь не смотреть на Второго генерала, а я превращаюсь в безжизненную куклу, которую в положенном правилами порядке перетаскивают с места на место без особого увлечения процессом. Я даже не уверена, кто из нас был более отстранен в этот момент.

– Ты боишься меня, – неожиданно слышу негромкий, но четкий голос над своей головой, – это нормально.

И что мне ответить на это? «Ладно»? «Угу»? Или «Рада служить его величеству императору Го»?

– Ненормально то, что ты боишься меня до потери пульса. Он сейчас едва прощупывается, – продолжает Сюй Кай, а я с ужасом замечаю, что его указательный палец давно покоится на моем запястье…

Как давно он там?!

– В тот день я напугал тебя своей жестокостью? – интересуется его величество.

А что мне отвечать на это?..

– Нет, – выдавливаю, ощущая, как еще больше вытягивается спина и отклоняется корпус; я неосознанно прокладывала расстояние между нами и ничего не могла с этим поделать.

– Тогда откуда этот страх? – с сухим любопытством уточняет Сюй Кай.

– Ваше величество слишком добры к своей ничтожной слуге, – отвечаю без эмоций.

– Тебя это пугает? – поднимает бровь Сюй Кай.

А я уже откровенно ничего не понимаю, что ему нужно от меня?!

– Ваше величество проявляет слишком много заботы к своей ничтожной слу…

– Забота Бай Цзюня тебя не пугает, – перебивает меня Сюй Кай.

Не справляюсь с собой и встречаю его взгляд. Вопрос «и что?» удается сдержать, но взгляд меня выдает.

– Макот одобрил тебя. Ты оправдала доверие Второго. Выиграла соревнование среди новобранцев. Тебе больше нечего опасаться: я не убью тебя и даже позволю доказать твою верность. Так почему ты бледнеешь при взгляде на меня, а твой пульс сбивается и почти прячется от одного только моего прикосновения?

– Ваше величество уделяет слишком много внимания этой…

– Ты злишь меня, – резко останавливается Сюй Кай, а я покрываюсь гусиной кожей с ног до головы.

Потому что его мощная энергия пробивает меня насквозь.

Мне не справиться в схватке с ним.

Не сейчас.

Возможно, вообще никогда.

– Я вас боюсь, потому что чувствую вашу силу, – решаю быть честной, глядя ему в глаза.

И, странное дело, взгляд Сюй Кая смягчается.

– Действительно интересный случай, – спокойно произносит он, вновь начиная танцевать и совсем не замечая, как вместе с ним начинает двигаться весь остальной зал.

Около минуты мы танцуем в полном молчании, а когда мелодия подходит к концу, император произносит:

– Мне противна твоя кровь, но импонирует твой подход. В стрессовой ситуации ты проявляешь свою силу… Тот, кто воспитал тебя, достоин уважения: боевой дух – редкость среди женщин.

– Благодарю ваше величество за комплимент, – выдавливаю из себя слова, не в силах поднять взгляд даже на уровень его подбородка.

Если бы он знал, кого сейчас хвалит…

– Прояви себя хорошо во время горного похода, – завершает наш танец его величество странным пожеланием, и мне ничего не остается, как склониться в почтительном поклоне.

– Если сможешь доказать мне свою верность, – неожиданно говорит он, когда я нахожусь в полусогнутом состоянии, – я окуплю все твои старания.

Что это вообще значит? С какой целью он говорит мне это?

Киваю, не решаясь поднять глаз, выпрямляюсь, разворачиваюсь и отхожу подальше. Мысли крутятся в голове, но одна заполняет собой все пространство: если Сюй Кай распустит слух о том, что в его ближайшем окружении появилась верная ему цаянка, это ударит по моей репутации.

Все начнут говорить о том, что наследнице востока он предпочел какую-то безродную девицу… что на фоне его демонстративной неприязни к моей стране будет выглядеть еще более унизительно.

Использовать меня, чтобы мне же и навредить?

Бросаю взгляд на профиль его величества.

Не выйдет, мой нареченный. Я не взгляну в твою сторону иначе, чем смотрю сейчас.

Опускаю голову.

Я должна покинуть север до того момента, как император решит начать «окупать мои старания». А это значит, что во время горного похода я должна исчезнуть. Весть о судьбе кузена не стоит моей репутации на международной арене – тем более в свете последних открытий о заговоре внутри Солнечного дворца.

Я сделала здесь все, что могла, и даже больше. Теперь время возвращаться. Завтра загляну к Алинэ и решу, как вернуть ее обратно, затем начну составлять план собственного побега, а для этого мне понадобится помощь Второго генерала.

Нахожу его глазами и невольно теряю счет времени…

Он заботился обо мне в своей странной манере… он помогал бороться со страхом перед молниями… я буду скучать по нему.

Словно почувствовав мое внимание, Бай Цзюнь поворачивает голову и смотрит на меня в ответ. Тело само делает несколько шагов навстречу – и вот я уже напротив белого генерала.

– Ты вся будто вибрируешь, – замечает он мое состояние.

– Где мы можем поговорить? – спрашиваю негромко.

– Мы можем сделать это здесь и сейчас, если ты не против. О сохранности информации я позабочусь, – мягко улыбнувшись, отвечает Бай Цзюнь.

Он сказал, что хотел танцевать со мной; и теперь предлагает руку.

Почувствовать его тело так близко… почему эта мысль так беспокоит меня?

Нет, нельзя мне ступать на эту зыбкую почву! Нужно срочно найти причину отклонить предложение.

– Не самый лучший вариант: мы в центре толпы, – понижаю голос, окинув быстрым взглядом всех вокруг, – давайте лучше…

– Как скажешь, – неожиданно перебивает меня Бай Цзюнь, разворачивается и идет к выходу из зала.

Следую за ним.

Надеюсь, мой отказ не задел его? Мне необходимо все его расположение.

– Генерал… – произношу, когда танцевальный зал остается далеко позади, а счет поворотам коридора окончательно сбивается.

– Мы еще не так далеко ушли, Ная. Кто-то все еще может услышать, – отзывается тот.

– Бай Цзюнь, – успеваю ухватить его за рукав, – я не хотела вас обидеть.

Его имя само вырвалось из уст. Я слишком много раз повторяла его про себя, пробуя на вкус, но не решаясь произнести вслух.

– Замрите, наследница, – неожиданно тихо произносит генерал, резко развернувшись и склонившись к моему лицу.

Слишком близко!

– Не стоит этого делать, братец, – к своему огромному удивлению слышу голос Сюань Цзюня.

Он следовал за нами все это время?!

Потрясенная, смотрю на белого генерала.

– Почему же это? – не отрывая от меня глаз, спрашивает брата Бай Цзюнь.

– Думаю, ты уже догадался. На нее есть другие планы. И ты в них не вписываешься, – отвечает Сюань Цзюнь, выходя из тени.

Значит, я была права!

Сюй Кай хочет использовать меня для удара по репутации Солнечного дворца!

– А мое мнение здесь вообще кого-то интересует? – уточняю, взглянув на черного генерала.

– Прости, милая, но нет, – растягивает тот улыбку на губах.

Забавно. Им что, нужно сохранить мою невинность для императора? Так я не собираюсь с ней расставаться. Другое дело – первый поцелуй, которым я могу пожертвовать ради получения ответов…

Резко хватаю Второго генерала за воротник и мчусь губами навстречу его губам, замечая, как меняется взгляд Бай Цзюня – из удивленного становясь решительно-удовлетворенным…

– Нет! – громкий голос Сюань Цзюня, и удар молнии сносит меня к стене!

Это было больно. Бай Цзюнь меня щадил на ночных тренировках. И тем не менее мне удается устоять на ногах, будучи в полном сознании.

– Это еще что за номер? – слышу удивленный голос черного генерала и замечаю его взгляд.

Мои руки… на них будто собирался разряд… они слегка искрились!..

– Ты что, водил ее… – начинает Сюань Цзюнь.

– Я никуда ее не водил. Я верен присяге, – обрывает его Бай Цзюнь.

– Тогда что это?! – бросает ему брат, продолжая наблюдать за моими руками.

– Макот мне свидетелем – понятия не имею, – честно отвечает белый генерал, глядя туда же.

Стараюсь удерживать на лице бесстрастное выражение, чтобы не спугнуть их откровения. Понимаю, что это мое спокойствие выглядит абсолютно неестественно на фоне недавней атаки генерала… и все же!

– Если мы расскажем об этом… – протягивает Сюань Цзюнь, поднимая взгляд на брата.

– «Мы»? – переспрашивает Бай Цзюнь.

– У тебя будут проблемы. Большие проблемы. Поэтому я сейчас сделаю вид, что ничего не видел, – цедит Первый генерал.

– Не нужно обо мне заботиться, – качает головой Второй.

– Я забочусь не о тебе, а… – Сюань Цзюнь осекается, бросив на меня взгляд. – Ты прекрасно знаешь, о чем я беспокоюсь, – уже спокойнее произносит он, – поэтому будь так любезен, найди объяснение произошедшему и поделись им со мной. А свою новую пассию… уведи подальше от Холодного дворца и объясни ей, почему она не должна поддерживать твой интерес к себе. Видит Макот – все это делается для ее же блага.

Верю. Почему-то впервые верю этому странному северянину. Возможно, все дело в упоминании им имени их великого защитника.

А возможно, в том, что я вновь ощущала его присутствие. И кое-как сдерживала подскочивший пульс, стараясь не выдавать собственного волнения.

Смотрю четко вперед, удерживая себя от того, чтобы не пришпорить лошадь.

Самообладание. Контроль эмоций. Все мои внутренние силы направлены на то, чтобы не выдать своих чувств и продолжить демонстрировать окружающим лишь собранность и внимание. Но…

…этот взгляд буквально сминает меня, вынуждая чувствовать себя слабой, заставляя желать улететь куда подальше, сорвавшись с места, как сухой листок, гонимый ветром…

Сюй Кай не отрывает от меня глаз.

– Через тридцать минут мы приблизимся к предполагаемому местоположению их лагеря, – докладывает Сюань Цзюнь, поравнявшись с моим женихом. – Стоит ли позаботиться о скрытности или…

– Я не собираюсь прятаться. Это моя территория, – спокойно отрезает Сюй Кай.

Молчу, глядя на дорогу впереди и стараясь даже не косить глазом в их сторону.

Мне многого не объясняли. Сказали лишь, что «горный поход» был почти традиционным для его величества. Маги ветра и те остатки древних горных кланов, в которых они редко, но появлялись, не признавали власти Сюй Кая. Именно поэтому император расправлялся с ними жестко и хладнокровно.

В плен таких не брали. Уничтожали всех – от детей до стариков.

Опасным подобный поход считался именно из-за носителей древней крови, как их здесь называли, в которых пробуждалась сила Макота: местные маги ветра даже в количестве двух-трех человек могли расправиться с целым отрядом! Это и стало причиной, по которой Сюй Кай лично отправлялся зачищать пристанища всех мятежников в сопровождении пары генералов из Грозовой Дюжины.

А такие, как я, здесь были в качестве пушечного мяса.

И вроде бы все логично и понятно… однако… почему не послать на зачистку трех генералов и спокойно ожидать их возвращения в Холодном дворце? Никогда не поверю, что какие-то остатки древних кланов, живущие в пещерах заснеженных гор без благ цивилизации, смогут что-то противопоставить такой мощной силе! Да даже двух братьев было бы достаточно!

– Хочешь уничтожить их всех? – понижает голос Сюань Цзюнь. – Но автор того послания…

– Сомневаюсь, что он среди них, – бросает ему Сюй Кай, после чего вновь направляет взгляд на меня. – Ная!

Услышать свое вымышленное имя из его уст было слишком неожиданно. Я даже застыла на несколько секунд, пытаясь понять, не послышалось ли мне?

– Ваше величество, – приблизившись к императору, отзываюсь я.

– Как думаешь, зачем я взял тебя с собой? – звучит самый провокационный из всех вопросов.

Бай Чжу по какой-то причине в этот поход отправлен не был, несмотря на все правила. А мне выдали лишь экипировку, но не доверили даже палки.

– Полагаю, его величество желает найти связь между мной и горными мятежниками, – отвечаю, склонив голову.

И чувствую странное тепло, что начинает разливаться у меня внутри. Изумленная, поднимаю голову и встречаюсь взглядом с Сюй Каем.

В его глазах больше нет привычного мне холода – напротив, император смотрит на меня с легким одобрением.

Это его взгляд согрел меня изнутри?!

Что за странные реакции тела? И на что?..

– В одном ты ошиблась – я не желаю найти эту связь, – произносит мой жених, вновь возвращая взгляд на горную тропинку, уходящую далеко вперед. – Но если найду… ты останешься в этих горах.

Какая прелесть. Характер и манера подать себя у его величества не перестают восхищать меня.

И все же… мне импонировала его прямота. Я страдала тем же. И это немного напрягало.

Я не хотела находить у нас общие черты.

– Могу я задать вопрос? – осторожно спрашиваю, следя за обоими мужчинами. Получить разрядом молнии за дерзость на лошади – это лишиться лошади. А идти пешком весь путь обратно – перспектива так себе. Конечно, если будет это «обратно».

– Ну рискни, – отзывается Сюй Кай, и я замечаю тень от улыбки на его губах.

Интересно, когда он улыбается открыто… кто это видит? И видит ли вообще?

Есть ли у его величества близкие люди, рядом с которыми он может расслабиться?

Не может же он все время быть таким, каким его вижу я, – отстраненным, холодным и бесстрастным!

– Новобранец, тебе разрешили высказаться, – слышу резкое напоминание от черного генерала.

Кажется, я засмотрелась на рот императора.

Удивительно, что моя лошадь все еще жива.

– Каким образом его величество планирует искать связь между этой слугой и горными мятежниками? – спрашиваю прямо.

Бай Цзюня рядом нет. Он остался с небольшим отрядом воинов на перевале, чтобы держать связь с дворцом на случай опасности: сигнальные огни можно было послать только оттуда; горные хребты скрывали все, что происходило на границе северной империи.

И поскольку я лишена своего единственного защитника, я должна понимать, как именно меня хотят использовать! Составленный мною план побега не был надежным из-за отсутствия информации об окружающей местности, поэтому задача «вернуться любой ценой» нынче в приоритете. Да, мне придется вернуться. Идея сбежать во время похода хороша, но бесследно исчезать из империи еще рано. Алинэ продолжает находиться в гостевом дворце, а Солнечный дворец все еще остается без наследника, если дядя не успел обзавестись новой фавориткой, способной зачать от него: в последние годы родственник испытывал некоторые сложности в этом деле…

«Вы действительно хотели поцеловать меня, Аянэ?»

Крепко зажмуриваюсь, стараясь выкинуть из головы вопрос белого генерала, заданный у дверей гостевого дворца два дня назад.

«Я хотела проверить, верна ли моя догадка…» – моментально всплывает в памяти мой ответ.

«Больше не делайте так. Никогда».

Весь вчерашний день я прождала возможности встретиться с Алинэ, и лишь поздним вечером мне позволили это сделать. Но сказать с уверенностью, что подобная проволочка волновала меня больше слов Второго генерала… я не могла.

Да, я не могу себе врать! Что действительно волновало меня, так это поведение Бай Цзюня после бала.

Стыдно признаваться, что все мое серьезное планирование грядущего побега было сметено в пыль чисто женским интересом… однако и торопиться в условиях отсутствия помощи – почти самоубийство! А генерал не дал мне ни одного шанса завести с ним разговор о побеге, выбив меня из колеи своим вопросом о поцелуе и поспешно покинув у входа в гостевой дворец.

Так что самым верным решением было подождать еще немного и воспользоваться лучшей возможностью для бегства с территории империи Го, тем более Алинэ в перерыве между всхлипами и монологами о скучной жизни одинокой и всеми покинутой герцогини успела сообщить мне, что через две недели в Холодном дворце состоится съезд дипломатов! Чем не шанс улизнуть под крыло тех, кто сможет ее защитить? Тогда и моя совесть будет чиста: как только девчонка окажется вне опасности, у меня развяжутся руки.

– Я собираюсь взять в плен одного из них, – слышу голос Сюй Кая и застываю, испугавшись, что император читает мои мысли.

Но затем вспоминаю, что сама задала ему вопрос и с тех пор тонула в воспоминаниях прошедших двух дней.

– Последнего выжившего, – поясняет его величество на мой растерянный взгляд. – И добыть всю необходимую мне информацию.

Короче, он будет пытать мятежника! А под пытками тот признается во всем – даже в том, чего не было!

– Могу я… предложить свой план его величеству? – осторожно произношу, стараясь смягчить тоном наглость вопроса.

– Ну давай, – вновь едва заметно улыбается Сюй Кай, хотя теперь я уверена, что он действительно веселится.

Это его «ну» перед каждым ответом на мою просьбу красноречиво подтверждает мою теорию.

– Нам стоит поехать вдвоем.

– Ты умереть захотела? – тут же набрасывается на меня Первый генерал.

– Сюань Цзюнь, – осекает его Сюй Кай, затем переводит взгляд на меня. – Говори дальше.

– Когда они увидят, что нас лишь двое, они либо признают меня, либо удивятся. Другого не дано. Люди, предчувствуя победу, выдают все, что у них на душе.

– Какое любопытное наблюдение… – протягивает его величество, а мои уши будто медом обливает.

Почему его голос теперь звучит так приятно? Неужели Сюй Кай уже начал обрабатывать меня?

Не рано ли?.. Я еще не доказала свою верность!

– А если все это – часть твоего плана? – продолжает мысль император, не отводя от меня глаз. – И наверху меня будет ждать засада?

– Тогда вы просто убьете меня, как и всех мятежников, – пожимаю плечами.

– Не боишься смерти? – улыбается Сюй Кай.

И от этой его улыбки я ненадолго зависаю, пытаясь осмыслить, насколько мне нравится данное зрелище.

Нравится.

Хочу еще.

Так, Аянэ! Думай о белом генерале! Ты же не можешь быть настолько легкомысленной!!!

Беру себя в руки и решаю вернуться к теме беседы…

– Не боюсь исхода этой вылазки: я давала клятву, что не причиню вам вреда, – спокойно делюсь с императором и замечаю, как меняется его взгляд.

– Какая любопытная деталь. Не знал, что клятва предполагает такие обещания, – замечает он, а я напрягаюсь всем телом.

Понятия не имею, какой была стандартная клятва!

Потребуй он озвучить ее дословно – и я выдам себя с потрохами!

А все из-за этой его улыбки, будь она неладна!!! Я отвлеклась и ляпнула лишнее!

– Хорошо, я поеду с тобой, – неожиданно соглашается Сюй Кай и взмахом руки останавливает черного генерала: – Я принял решение. И оно не оспаривается.

– Если у них есть глаза на горе, они уже увидели наш отряд, – пытается вразумить его генерал.

– Точка невозврата будет за этим поворотом впереди. Сейчас мы все еще скрыты хребтом. И я не почувствовал ни одной живой души рядом, так что могу сказать с уверенностью – глаз у них нет, – отвечает Сюй Кай и смотрит на Сюань Цзюня. – Я поеду с ней. А ты с войском будешь ждать меня здесь. Это не обсуждается.

– Если с его величеством что-то произойдет… – бросает мне Первый генерал, не скрывая своей злости.

– Он убьет меня раньше вас, – позволяю себе смелость в общении с ним.

– Довольно, – мягко прерывает нас Сюй Кай, и я вновь ловлю себя на том, что смакую звук его голоса.

Кинами…

Что со мной творится?! Неужели императору достаточно было лишь чуть-чуть смягчиться по отношению ко мне, чтобы я вновь смотрела на него восхищенным взглядом? Это и есть пресловутая женская слабость, о которой так часто вещали придворные дамы в Солнечном дворце?..

Нет, я способна этому противостоять! В конце концов, все выводы о Сюй Кае уже давно сделаны – и не в его пользу. И пусть в то время я была предвзята и не знала всего… но я уже решила, что он не достоин моего интереса. Тем более с его желанием уничтожить мою родину – у нас нет никакого будущего.

Нет смысла пересматривать свое отношение.

Точка.

– Ваше величество? – Я направляю лошадь вперед и разворачиваюсь к Сюй Каю, предлагая отправляться в путь.

– Едем! – кивает он и присоединяется ко мне.

Взгляд Сюань Цзюня обещает мне все муки на свете, упади с головы императора хоть волос. Ха. Даже если бы хотела – не смогла бы я его убить!

Макот мне просто не позволит.

Так что все эти запугивания меня нисколько не впечатляют. От слова «совсем».

– Ты не нравишься моему Первому генералу, – замечает Сюй Кай, когда мы уже скачем вперед.

И я не знаю, что на это можно ответить. Потому молчу.

– Зато нравишься Второму.

Так… и куда нас это приведет?

– Я не привык сомневаться в своих людях, поэтому даю тебе шанс лично: если ты убедишь меня в том, что верна и полезна, твой вопрос будет закрыт, – неожиданно уводит тему его величество.

– Несмотря на то что во мне течет цаянская кровь? – уточняю ровным голосом.

– В моем Втором генерале течет кровь горных мятежников, – делится со мной Сюй Кай, словно мы пара приятелей. – Как думаешь, почему я верю ему?

Отец Бай Цзюня – отступник?..

Как это вообще возможно…

– Почему? – спрашиваю потрясенно.

– Потому что он давал клятву Макоту передо мной. Он верен мне. Ведь если не будет верен, он умрет.

Молча еду, глядя вперед широко раскрытыми глазами. Если Сюй Кай не способен довериться даже своему ближайшему кругу… как он вообще живет?..

– Как думаешь, почему я продолжаю сомневаться в тебе? – продолжает беседу его величество.

– Потому что вы не слышали моей клятвы, – отвечаю севшим голосом.

Еще один вопрос – и я…

– Спрашивать тебя о ней сейчас бессмысленно, – протягивает Сюй Кай, невольно спасая меня от раскрытия, – подтвердить твои слова может только Второй генерал.

Молчу, прекрасно понимая, что ждет меня уже через пару часов. Он спросит у Бай Цзюня, какой была моя клятва, и моему приключению придет конец.

– Но как думаешь, почему я все равно даю тебе шанс? – произносит его величество, взглянув на меня.

– Мне не дано этого знать, – качаю головой, не в силах оторвать от него глаз.

– Потому что, кажется, Макоту ты нравишься. Это большая редкость, когда он примечает кого-то чужих кровей, – неожиданно усмехается Сюй Кай и переводит взгляд вперед. – Он устроил мне любопытное испытание. И теперь я должен понять, как пройти его с достоинством.

Это он… это он о том, что его ненавистная невеста имеет ту же внешность, что и я?

Про это испытание он говорит, что должен «пройти его с достоинством»?!

В таком случае вопрос «А как это – с достоинством?» волнует меня не меньше самого Сюй Кая!

– Могу… может эта слуга задать вопрос вашему величеству? – быстро исправившись, спрашиваю своего жениха.

– Задавай. Мне нравится, что ты не боишься спрашивать, – улыбается Сюй Кай.

Долго смотрю на него, поймав себя на мысли, что, не будь он моим врагом… мы бы смогли подружиться.

– Способно ли что-то остановить вас от войны с востоком? – произношу и резко останавливаюсь, почувствовав опасность.

Сюй Кай преграждает мне путь и подъезжает так близко, что я могу рассмотреть каждую ресничку вокруг его глубоких темно-карих глаз.

– За этот вопрос я могу убить тебя, – всерьез предупреждает он.

– Ваше величество сказали, что вам нравится, что эта слуга не боится спрашивать, – отвечаю собранно.

– У всякой дерзости должен быть свой предел, – чеканит Сюй Кай. – Ты переступила свою черту.

– Ваше величество только сейчас обозначили ее для своей слуги, – произношу, сжимая пальцы на поводьях.

– У тебя хорошо подвешен язык. – Император склоняется надо мной, вынуждая испытывать непередаваемое давление.

– Слуга не хотела вызвать гнев вашего величества, – говорю, опустив глаза.

Но я должна знать, есть ли хоть шанс остановить то, что готовится произойти…

– Кто вообще тебе сказал, что будет война с востоком? – негромким голосом спрашивает Сюй Кай, продолжая нависать надо мной.

– Я не слепа и вижу отношение к моей крови, – произношу, почти не дыша, но при этом четко выговаривая каждое слово. – Несмотря на клятву Макоту, несмотря на то что я признаю вас своим императором, меня продолжают ненавидеть. Весь север в лице вашей армии ополчился против меня одной, и я хочу понять, есть ли у меня шанс остановить эту волну презрения и желания уничтожить любое напоминание о существовании государства Цай?

– Мне нравится твоя необузданность. – Улыбка на губах его величества вынуждает меня растерянно застыть и захлопать ресницами в духе Алинэ. – И нравится, сколько всего ты готова взвалить на себя ради собственного спокойствия и комфорта. Твое положение в моей армии действительно непростое… но изменить его ты не сможешь.

– Вы… – почти беззвучно выдыхаю, сообразив, что именно он имеет в виду.

– Я не поменяю решения. Раз ты знаешь о нем, то должна понимать это, – произносит Сюй Кай, глядя мне в глаза.

И, кажется, в этот момент мы оба понимаем, о чем именно идет речь.

– Ваше величество… – выдают губы против моей воли.

– Да? – отвечает мой жених, с интересом рассматривая мое лицо.

– Мне очень жаль. – Вновь теряю контроль над своим ртом, но… какое же облегчение я испытываю!

– Жаль? – Сюй Кай склоняет голову набок.

Мне жаль, что ты решил стать моим врагом. Ты красив, неглуп и добился почти невозможного для своей страны в качестве правителя. Ты – идеальный жених.

Но ты выбрал месть.

И мне действительно жаль.

– Жаль, что я расстраиваю ваше величество этим неприятным разговором. – Я разрываю зрительный контакт и опускаю взгляд на его плечо.

– Теперь я понимаю интерес Бай Цзюня к тебе. При всей своей необузданности ты можешь становиться очень покладистой и знаешь, когда остановиться, – хвалит Сюй Кай.

– Второй генерал слишком добр ко мне, – отвечаю, продолжая игнорировать его взгляд.

В конце концов император отъезжает в сторону, открывая мне дорогу вперед, и мы продолжаем путь.

– Не хочешь спросить, что ждет тебя по окончании этой миссии? – спрашивает он спустя некоторое время.

Побег. Возвращение в Цай. И начало подготовки к войне с севером.

Больше я откладывать не могу: Сюй Кай не отступит, и Солнечный дворец должен узнать о его планах.

Съезд дипломатов – крайний срок, если я не смогу придумать ничего раньше…

– Тебе неинтересно? – уточняет император, чей голос становится сухим и равнодушным.

– Моя жизнь в руках вашего величества. Любое решение вашего величества эта слуга примет с великой радостью и благодарностью, – отвечаю без эмоций, следуя за ним.

– Твоя жизнь действительно в моих руках… – протягивает Сюй Кай, явно уплывая мыслями куда-то далеко.

Надеюсь, только не в сторону пыточной: убежать оттуда будет проблематично.

– Когда-то я мыслил так же, как ты… и говорил те же слова… Если бы только руки, в которых находилась тогда моя жизнь, были чуть более заботливыми… – Голос моего жениха неожиданно меняется, а в глазах появляется какая-то тяжелая тоска… которая резко сменяется убийственной решимостью. – Ты бы сейчас не чувствовала себя в безопасности, произнося эти слова! – холодно заканчивает он.

Что?..

– Эта слуга… – начинаю, почувствовав, что ненароком спровоцировала не лучшие ассоциации.

– Закрой рот, – требует Сюй Кай, и я послушно замолкаю.

Он вспоминал отца. Это очевидно.

Отца, который, судя по всему, не оставил в памяти сына ни одного приятного воспоминания.

Но при этом он сделал Сюй Кая тем, кто он есть сейчас: правителем сильнейшего государства на материке.

– То, что ты жива и едешь рядом со мной, – проявление милосердия. Просто помни об этом, – произносит император и пришпоривает лошадь.

Повторяю его действия, чтобы не отставать.

Понятия не имею, что творится в его голове. Однако не могу не замечать, что его сердце в шрамах…

Отсутствие настоящих друзей, тяжелое детство и цель, на достижение которой положена вся жизнь.

– Если бы ты следовал договору, я бы попыталась утешить тебя в нашем браке, – беззвучно произношу, опустив голову.

Забавная штука – судьба: как в ней страдать, мы выбираем сами.

Поднимаю глаза и еще сильнее пришпориваю свою лошадь.

Я должна хорошо проявить себя в этом горном походе, чтобы у его величества остались обо мне только приятные воспоминания.

– Мы подъезжаем, – сообщает Сюй Кай через некоторое время.

Прислушиваюсь, стараясь засечь хоть какие-то звуки, свидетельствующие о присутствии в горах лагеря мятежников… и посыпаю голову пеплом. Без моих пилюль подобные способности остаются недостижимыми. Однако его величество засек признаки жизни и понял, куда нам нужно свернуть, несмотря на то что по данному пути ехал в первый раз и ориентировался исключительно на слух.

Надеюсь, мне никогда не придется вступать с ним в бой один на один. Боюсь, даже при самых радужных прогнозах мне не достичь его уровня… а выкрасть оставшуюся часть древней техники из Холодного дворца почти так же невозможно, как обнаружить в себе магию огня. Вдруг. Ни с того ни с сего.

Кстати, любопытно, в Сюй Кае есть магия ветра? Или его отец добыл для него технику Повелителя Грозы по той же причине, по которой мой дед добыл ее для меня? Я никогда не задавалась этим вопросом, с первой встречи почувствовав невероятную силу своего жениха… но он вполне может оказаться таким же пустым, как и я… На севере вообще большая проблема с магами – по официальной версии из-за тяжелых природных условий, мешающих концентрации внимания. Как и все остальные, маги ветра сперва должны обнаружить в себе зачатки силы прародителя, а потом уже пытаться их развивать, но по какой-то причине отыскать эту связь способны считаные единицы… да и то большинство из них рождается именно в горных кланах.

О последнем факте мне рассказал Бай Цзюнь, пока мы ехали от одного дворца к другому – вечером после бала…

…и до эпичных слов о запрете поцелуев…

Воспоминание о белом генерале слегка встряхнули меня. Не то чтобы я прямо хотела его целовать! С чего вдруг? Я всего лишь проверяла, насколько Сюань Цзюню важно сохранить мою мнимую чистоту для каких-то одному императору известных целей…

Да я почти забыла об этом моменте!

А ведь это именно то, что должно заботить меня больше всего!

Какие планы имеет на меня Сюй Кай? Вполне возможно, совсем даже не те, о которых можно подумать в первую очередь: ну не станет состоявшийся и уважающий себя мужчина опускаться до постельных игр со слугой, чтобы отомстить своей невесте! И пусть я допускаю мысль, что подобный слух может быть распущен: в реальные поползновения на свое тело я не верю.

Это просто невозможно.

Не тот уровень симпатий к моей «грязной» крови.

И почему я проигнорировала его вопрос раньше? Он же сам предложил мне узнать, какой будет моя судьба после похода!

Прикрываю глаза и медленно выдыхаю. Как обычно, обращаю внимание на бесполезные вещи и игнорирую важные. Это мой личный бич. Недостаток, присущий мне едва не с рождения.

Итак! Как же мне выяснить – верна ли моя догадка о причинах произошедшего во время бала?..

– Ваше величество, – негромко произношу, ощутив наконец запах костра.

Лагерь мятежников и впрямь рядом.

– Слушаю тебя? – поворачивает ко мне голову Сюй Кай.

– У меня есть план… – протягиваю, постукивая костяшкой пальца по подбородку, – но для его реализации мне очень нужно, чтобы вы не прибили меня в процессе.

– Ты умеешь заинтриговать, – отвечает император с лукавой улыбкой, отчего у меня внутри что-то стягивается.

Что-то неожиданно приятное и странное одновременно…

– У меня только просьба, – с чего-то охрипнув и совсем потеряв страх, отвечаю, не отрывая от него глаз.

– Какая, Ная? – протягивает его величество.

– Дайте мне минуту на объяснения, прежде чем реально меня убить.

– И как я пойму, что время пошло? – уточняет Сюй Кай, с легким любопытством глядя на меня.

Направляю взгляд вперед и чуть влево, замечаю дым от разведенного мятежниками костра, все еще скрытого от наших глаз благодаря извилистой горной тропке, по которой мы продвигались… даю себе еще несколько секунд, пока мы приближаемся к лагерю противников… и, ловко соскочив со своей лошади, приземляюсь на край седла позади его величества.

– Ты понимаешь, что ты делаешь? – уточняет император будничным тоном.

Наше приближение не заметили из-за отсутствия сопровождающего отряда; на одной лошади мы привлечем еще меньше внимания и застанем мятежников врасплох… главное, чтобы моя не убежала, пока мы здесь разбираемся. Не хочу обратно идти пешком.

– Прошу прощения, ваше величество, но та самая минута пошла, – чуть пришпорив его лошадь, отвечаю я. И обвиваю шею императора шелковой лентой серебристого цвета.

– Что это? – продолжает уточнять Сюй Кай, словно ни я, ни мои действия не представляют для него никакой опасности.

– Мятежники решат, что это лезвие, – натянув ленту поперек его горла, отзываюсь тихо.

На расстоянии сложно отличить одно от другого. Проблемы будут, если выяснится, что местные обладают острым зрением… но раз острым слухом они уже не отличились, можно выдохнуть с облегчением.

Сжимаю бедра, удерживаясь в своем неудобном положении без рук, и еще больше подгоняю пятками лошадь Сюй Кая, буквально выскакивая на плато, где располагается лагерь мятежников, из-за поворота!

– Кто это? – тут же вскакивают со своих мест северяне.

Человек десять в поле зрения. И еще минимум двадцать внутри пещеры…

– У тебя осталось двадцать пять секунд, – едва слышно сообщает мне Сюй Кай.

ДА ЗНАЮ Я!

– Я привела императора, как мы и договаривались! – громко произношу, чтобы все услышали.

– Это что, цаянка? – заметив цвет моих волос, спрашивает у товарища мятежник, доставая меч. – Что она здесь делает?..

– Приведите главного! Я выполнила свою часть уговора! Император здесь, один и совершенно беззащитен! – натягивая ленту под подбородком его величества, во весь голос провозглашаю я. – Вы слышите?! Я привезла Сюй Кая Первого на ваш суд!!!

Пытаюсь глазами найти хоть кого-то, способного взять ответственность за наличие лагеря мятежников в горах империи Го… и терплю поражение. И как его величество поверит мне, что уговора действительно не было?! Ведь мне никто не отвечает! Очевидно, что их главаря здесь просто нет!

– Я требую обещанной награды! – забрасываю последнюю наживку и с изумлением ощущаю теплую ладонь на своем бедре.

Зачем он трогает мою ногу? Еще и в такое время?!

– А что, если это и впрямь император Сюй Кай Первый?.. – неуверенно спрашивает у одного мятежника второй. – Ты слышал что-то про этот уговор?

– Идиот, – закатывая глаза, цедит его собеседник и, резко вытащив меч из ножен, перерубает ему горло.

Действительно – идиот. Мертвый идиот, который до своей смерти успел сообщить нам, что здесь действительно лагерь мятежников, а не группа северян, собравшихся в горах на пикничок!

Так, теперь самое время спрыгивать и драться, дабы доказать его величеству свою чистосердечную преданность…

– Сиди тихонько и старайся не шевелиться. – И я застываю, услышав мягкий шепот Сюй Кая.

А потом и вовсе забываю, как дышать, потому что в тот момент, когда убийца своего соратника разворачивается к нам с окровавленным мечом, небо резко темнеет, затянувшись тучами. И не успевает мятежник прыгнуть на нас вместе с остальными опомнившимися отступниками, как прямо из центра скопления темных облаков вырывается черная молния и, разветвившись на десятки разрядов, уничтожает все живое в зоне видимости.

– Это… – потрясенно выдыхаю я, ощущая, как волоски на коже встают дыбом.

Хорошо, хоть волосы на голове убраны в тугую косу. Иначе зрелище грозило быть жалким…

– Ну давай, похвали меня, – улыбнувшись уголком губ, произносит Сюй Кай, вновь повернув ко мне голову.

Пох… валить?..

– Вам нужна моя похвала? – проговариваю медленно, боясь, что ослышалась.

– Мне интересно, каково это – услышать ее из чьих-то уст, – хмыкает император севера.

– Вы невероятно сильны, ваше величество! Эта слуга не знает никого, кто мог бы противостоять вам.

– А ты знаешь многих правителей или сильных магов? – Сюй Кай слегка оборачивается ко мне.

– В своей жизни я видела немногих, – отвечаю честно, глядя ему в глаза и не замечая, как небо над нами начинает светлеть, – но те, о ком слышала, не идут ни в какое сравнение с вами.

– Ты говоришь честно: я слышу биение твоего сердца, – улыбается его величество, после чего я ощущаю, как сжимается на моем бедре его ладонь.

Совсем растерявшись, опускаю взгляд на чужую руку на своей ноге.

– И впрямь – невинная. Идеальная кандидатка, – уже с искренним весельем замечает Сюй Кай и убирает ладонь, одновременно оттягивая ленту от своего горла второй рукой.

Проклятье! Я продолжала непроизвольно душить его, засмотревшись на представление смерти, устроенное для меня Повелителем Грозы Сюй Каем Первым!

– Эта слуга просит о наказании, – мгновенно спрыгнув на землю и преклонив колено, произношу сосредоточенным голосом.

– Ты доказала, что не имеешь связи с мятежниками. И предупредила о том, что можешь смутить своим поведением – верно сообразив, что я могу не оценить твоего плана по доказательству невиновности. Разумеется, само твое решение взять меня в заложники – возмутительно, и лишь смерть может смыть твой грех, – спокойно отвечает Сюй Кай, и я невольно пропускаю удар сердца…

То, как легко он может разбираться со своими врагами, откровенно пугает, его мощь нельзя переоценить. Я даже не знаю магов, способных на что-то подобное! Тем временем император ровно произносит, глядя на меня сверху вниз:

– Сюань Цзюнь устроил бы тебе еще с десяток испытаний, но, по мне, ты уже сейчас хороший материал.

– Его величество… помилует эту слугу? – напряженно уточняю на всякий случай.

У меня вообще нынче проблемы с восприятием действительности.

– Мой Второй генерал был прав: я не могу разбрасываться бойцами с такими данными. Ты сильная, умная, решительная и сообразительная. Как думаешь, почему я говорю тебе все это? – неожиданно спрашивает Сюй Кай.

Действительно, кто еще из его многотысячной армии может похвастаться тем, что получал комплименты от императора лично? Да еще и после личной проверки? Да один на один?..

«Ты уже сейчас хороший материал».

– Его величество желает сделать эту недостойную слугу своим телохранителем? – наконец доходит до меня.

– Сделать своим телохранителем? До этого еще далеко: тебе слишком многому нужно научиться, – со смешком отзывается Сюй Кай.

А я только в этот момент осознаю, что мы не были одни: вокруг нас всегда находились настоящие телохранители императора! Те самые, что сейчас будто эхом разносят смешок его величества по окружавшим нас горам.

Похоже, именно для них был дан тот знак перед уничтожением лагеря: ладонь на моем бедре – Сюй Кай показал, что решил сохранить мне жизнь. А потом уничтожил всех врагов своей черной молнией.

Страшный человек с пугающей силой.

И все же… я была права: он не отрицал моих слов, но сказал о том, что мне предстоит долгий путь обучения. Именно поэтому у меня не должно быть привязанностей ни к кому другому. Только к нему. И именно поэтому за моим испытанием наблюдал лично он – и никто другой.

Забавно, что я так долго пыталась избежать этой участи, но угодила прямо в центр капкана…

– Эта слуга счастлива, что сможет быть полезной для вашего величества, – четко произношу, склонив голову.

Хочешь выжить? Стань полезной для императора.

Генерал… я стала.

– Иди зачисти пещеру, – слышу приказ Сюй Кая.

– Могу я использовать его меч? – спрашиваю, бросив взгляд на обугленное тело перед собой и с успехом сдержав рвотный позыв.

– Тебе он необходим? – повернув ко мне голову, уточняет император.

Нет. Я могу сделать это своими руками.

Склоняюсь перед его величеством и ухожу в сторону пещеры, где сейчас скрываются те мятежники, что не выбежали на помощь своим соратникам…

…испуганные люди, волей судьбы оказавшиеся в списке врагов императора…

– Одного приведи живым, – звучит мне в спину.

Поджимаю губы и следую приказу. Не люблю убивать руками. Вообще не особо люблю убивать – хоть мне и приходилось это делать, когда я практиковалась на бандитских группировках в столице Цай.

Нужно же мне было понять, насколько смертоносными стали мои удары после преодоления очередного уровня?..

Бесшумно скрываюсь в тени и мчусь от одной фигуры к другой, поочередно сворачивая им шеи. В этом лагере нет ни одного достойного врага – лишь слабые воины и женщины, готовившие им еду. Магов ветра тоже не наблюдается.

Что это вообще за лагерь такой? Разве эту свору вообще можно назвать угрозой, на поиски которой император отправляется лично?

Что-то здесь не так…

Прощупываю стену пещеры и убеждаюсь в собственной догадке.

Это фикция. Картонная декорация для отвода глаз. Но могу ли я сообщить Сюй Каю о своей догадке?

А если все нынешнее представление было организовано исключительно для меня?..

– Ваше величество, – обращаюсь к Сюй Каю, вернувшись из пещеры с последним выжившим после моего нападения мятежником. – Эта слуга обнаружила щель в стене пещеры, из которой дул ветер. Там определенно есть проход, но слуга не осмелилась проверять его без вашего приказа.

– Нет там никакого прохода! Если бы был – мы бы знали! – находясь в шоке от происходящего, неожиданно подает голос мой пленник.

Ловлю взгляд императора и вырубаю мужчину ударом по шее.

– Что прикажете делать? – спрашиваю императора.

– Ничего. Все уже делается. А нам с тобой пора возвращаться, – бросает Сюй Кай и разворачивает лошадь.

Но…

Слегка удивленная, бросаю взгляд на лежавшего на земле пленника, которого я явно на себе не дотащу… и на весь этот неизученный «недолагерь» повстанцев. А потом до меня доходит: телохранители императора сами со всем разберутся! И проход найдут, и зачистят тут все, и языка принесут куда надо.

Интересно, как они общаются? Я не замечала никаких странных взглядов в пустоту со стороны Сюй Кая. И звуков никаких лишних не было…

Идеально сработанная команда. Завидую белой завистью. Хочу себе таких же профессионалов!

– Ная.

– Да, ваше величество? – тут же отзываюсь, следуя за лошадью Сюй Кая.

– Собираешься идти пешком до перевала?

Что?

– Эта слуга не посмеет… – Учуяв намек на предложение в интонациях императора, резко опускаю голову.

– Ты маленькая и теплая, потому не помешаешь. – Сюй Кай подхватывает меня и усаживает впереди себя. – К тому же твои реакции умиляют меня. Давно со мной такого не было.

Он что, домашнего питомца себе завел?

– Лошадь этой слуги… – начинаю объяснять, неловко показывая вперед.

– Уже давно сбежала: не все скакуны приучены спокойно реагировать на мою силу, – отвечает Сюй Кай, перебивая меня.

Точно! Черная молния способна испугать до смерти даже подготовленного человека – что уж говорить о животном? Естественно, я осталась без средства передвижения.

И согласие на предложение его величества в таком случае вполне объяснимо…

Но никак не объяснимо, почему я так быстро расслабилась в его руках?!

Ладно, врать не буду: ехать подобным образом с императором севера мне определенно нравится. Во-первых, он высокий, на него удобно опереться. Если сильно постараться – можно даже заснуть в пути… Во-вторых, он совершенно точно не будет пачкать свою одежду, поэтому ножа в спину или стрелы от его телохранителей можно не ожидать. В-третьих, так действительно теплее…

– Удивительное создание, – слышу легкий смешок над своей головой.

– Ваше величество? – Пытаюсь повернуть к нему голову, но ее возвращает на место уверенная ладонь на моей макушке.

– Ты так спокойна, – продолжает Сюй Кай, переместив свою руку с моих волос мне же под ребра, – будто ехать со мной рядом для тебя – нечто само собой разумеющееся.

– Эта слуга бы не посмела… – Я тут же напрягаюсь всем телом.

– Мне нравится, – чуть надавив мне на живот, произносит Сюй Кай, и я вынуждена вновь расслабить все напрягшиеся мышцы. – Это говорит о том, что ты доверяешь мне, несмотря на то что я обидел тебя в нашу первую встречу… Или о том, что ты планируешь убить меня прямо сейчас и очень уверена в успехе.

– Ваше величество! Эта слуга… – Хочу развернуться к нему, чтобы заверить в обратном. Но не выходит.

– Раздражаешь, – положив подбородок на мою макушку, обрезает разговор Сюй Кай.

Судя по всему, ему не нравится, когда я ерзаю и поворачиваюсь – зато дразнить меня нравится очень сильно.

И чувствую, для него все это – развлечение: все эти «внеплановые» проверки меня и моей преданности.

Впрочем, меня они тоже не раздражают. В конце концов, Сюй Кай смог убедить меня в том, что он не глупый правитель. Он довольно расчетливый монарх, обладающий незаурядным умом, впечатляющими способностями к аналитике и странным чувством юмора.

О его армии и незримых для глаз телохранителях я вообще молчу.

И понятия не имею, кто будет способен противостоять ему в открытой войне одной страны против другой…

– Что тебя так взволновало? – слышу вопрос жениха около уха.

Ну да, считывать все мои эмоции через стук сердца – проще простого!

– Я волнуюсь, что могу не оправдать ожиданий, – говорю как есть, думая о дедушке.

Справлюсь ли я с Сюй Каем силами государства Цай?

И… позволят ли мне вообще использовать все эти силы? С учетом наличия моих личных врагов в Солнечном дворце меня могут просто выдать ему в руки в качестве разменной монеты, когда он приедет уничтожать столицу!

– И почему бы тебе их не оправдать? – будничным тоном интересуется у меня император.

– Потому что я могу отвечать только за себя – не более. А моих сил может оказаться недостаточно, – решаю продолжить давать честные ответы.

– Так не попадай в ситуацию, когда вокруг тебя будут только одни враги, – протягивает Сюй Кай, а я хочу нервно рассмеяться, но сдерживаю себя.

Поздно…

– Мы не в силах предугадать, в какой ситуации окажемся, – вместо этого произношу совсем тихо, но император, разумеется, слышит мой ответ.

– Вот тут соглашусь. Предугадать все исходы невозможно. Но можно сделать все, чтобы конечный результат был ближе всего к необходимому.

– Сила вашего величества позволяет вам говорить так, – отзываюсь осторожно.

– Эта сила досталась мне тогда, когда вокруг меня были одни только враги. И когда моей силы оказалось недостаточно, – произносит Сюй Кай, затем приподнимает мой подбородок ладонью и спрашивает: – Так почему тебя так пугают грядущие испытания?

Встретившись с ним глазами, не сразу нахожу, что ответить.

Почему я каждый раз забываю, что мой жених не пустослов и прекрасно понимает, о чем говорит? И с чего я игнорирую тот факт, что он прошел ту же полосу препятствий, что и я? С одним лишь «но» – рядом с ним не было никого, кто мог бы поддержать его: даже своего отца он ненароком занес в свои враги, то ли оговорившись, то ли действительно желая, чтобы я это услышала…

А еще Сюй Кай прошел испытание последними двумя уровнями древней техники – и я даже представить не могу, что он перенес для того, чтобы заполучить эту могущественную силу!

– Потому что на меня все смотрят, – вновь не нахожу в себе сил на ложь.

Если я оступлюсь… я уроню честь всего нашего рода. Я уроню честь всего нашего государства. Я перечеркну все, чего добился мой дед, и мой прадед, и все, кто были до него…

– Ты действительно боишься, – замечает Сюй Кай, внимательно глядя на мое лицо.

И я не понимаю, что происходит с моим телом, когда мои глаза вдруг увлажняются.

Мы продолжаем ехать вперед, мою голову продолжает удерживать его рука, наши взгляды продолжают изучать друг друга… а я тут изо всех сил пытаюсь не расплакаться!

– Нет никого, кто бы мог меня защитить. – Слова вырываются сами по себе, и в этот момент я чувствую себя такой беззащитной, что это действительно пугает!

Секунда, вторая – и я вырываюсь из этого плена, насильно опустив голову, отстранившись и разорвав наш контакт.

Но свобода была недолгой – мужская ладонь, появившаяся на моей груди, крепко прижимает меня обратно. К телу Сюй Кая.

– Мне знакомо это чувство.

Я ощущаю холодный голос всей кожей и застываю, не зная, как реагировать на подобное поведение его величества.

– Лекарство от этого страха только одно. Стать сильнее.

– Тогда я стану, – обещаю уверенно.

– Вот и умница, – слышу негромкий ответ.

Я никогда не должна была слышать от него этих слов. Но я их услышала… и почувствовала благодарность.

Спустились вниз мы без приключений. Сюань Цзюнь не сказал ни слова, когда увидел меня в седле его величества, – и по его лицу ничего нельзя было понять. Зато взгляды его бойцов мне прямо в душу запали…

Так запали, что до перевала, где остался Второй генерал с его людьми, я решила ехать на своей лошади! Благо, что ее отловили, когда она стремглав мчалась подальше от всяких там метающих молнии императоров – и вообще не подписывалась она на все эти стрессы! К слову, выдуманный монолог – не шутка: это животное настолько испугалось, что пыталось несколько раз сбросить меня на радость Сюань Цзюню – вот так развлечение! – пока я не взяла ситуацию под жесткий контроль.

Когда мы добрались до последнего перевала, было принято решение заночевать там: солнце уже садилось, а добираться до дворца еще не меньше трех часов…

Пересекать горные тропы в темноте – развлечение сомнительное, так что бойцы начали разбивать лагерь.

Я лишь издали увидела Бай Цзюня, но не решилась подойти. Теперь, когда я знала, что его отец – из горных мятежников, я чувствовала легкую неловкость, представляя, как начну заводить разговор о моем побеге… Ведь помощь мне никак иначе, как предательством императора, не назовешь. И если раньше меня ничего не смущало, потому что все эти интриги были мне только на руку, то сейчас я начала задаваться вопросами.

А зачем он вообще решил мне помочь?

– Ну спрашивай, – протягивает Сюань Цзюнь, запрыгнув на камень рядом со мной. – У тебя на лице такой мыслительный процесс написан, что даже мне стало любопытно.

Раз предлагают помощь – грех ею не воспользоваться!

– Почему император лично зачищает кланы мятежников? – решаю начать издалека.

– Серьезно? – подняв бровь, уточняет Первый генерал. – Ты до сих пор не поняла? – И он, с отнюдь не легким изумлением глядя на меня, отсаживается подальше. – И что они все в тебе находят?!

Так… На странных людей с искаженным восприятием действительности не обижаются.

Нет.

Вот и я не буду.

Молча отворачиваюсь и наблюдаю за тем, как перед шатром императора на небольшом узком постаменте устанавливают такую же небольшую статуэтку Макота – буквально сантиметров в семьдесят высотой…

Они серьезно ее с собой носили?!

А если бы мы не раскинули лагерь? Ее бы просто «выгуляли» и отвезли обратно?..

Перевожу взгляд на Сюань Цзюня, успевшего спрыгнуть с камня и отойти к своим бойцам, вероятно чтобы поделиться мыслями о моей беспросветной глупости…

Личное присутствие императора никак не связано с моей проверкой: иначе тут не было бы столько воинов и сама подготовка не была бы столь серьезной.

Одобрение Макота.

Сюй Каю необходимо одобрение Макота! Его величеству нужна его поддержка во время его горных походов! Но… разве горные мятежники не единственные северяне, кровь которых все еще может являть на свет магов ветра – то есть прямых наследников могущественного защитника севера?

Так вот почему Сюй Кай ездит на эти вылазки лично!

Он же убивает носителей древней крови! И убивает лишь потому, что те не признают его как своего императора! Императора, который возносит до небес славу северного народа, находящегося под защитой Макота!

Как все сложно, однако, в этой империи Го!

И легендарный прародитель всех северян должен каждый раз делать выбор: стоит ли Сюй Кай его протекции? К слову, любопытно, как вообще происходит процесс принятия решения, учитывая, что самого Макота уже давным-давно нет в этом мире? И не потому ли Великий – или, скорее, его тень? – решил сохранить мне жизнь, чтобы хоть как-то насолить Сюй Каю, в котором, возможно, даже капли магии нет, как и во мне?

Ох-х-х, вопросы-вопросы! Но в одном я разобралась точно: никто другой, кроме его величества, не рискнул бы идти против горных мятежников. Это очевидно. Любого другого, дерзнувшего посягнуть на его кровь, бог Порядка, скорее всего, давно бы уже стер в пыль…

– Ная.

– Ваше величество? – Спускаюсь на землю с валуна и склоняю голову перед Сюй Каем.

– Разведчики возвращаются с пленником, найденным в скрытом проходе пещеры, – произносит император, с легкой улыбкой глядя на меня. – Хочешь посмотреть?

– Конечно, – киваю, удивленная подобным допуском.

Впрочем, именно я указала на наличие скрытого прохода. И, возможно, эта привилегия заслужена мной в глазах правителя севера.

– Сознался ли в своей лжи мятежник, которому эта слуга сохранила жизнь по приказу вашего величества? – осторожно уточняю, понятия не имея, имею ли на это право.

– Он не знал ни о проходе, ни о пленнике настоящего главы мятежников, – неожиданно отвечает Сюй Кай, – он даже не знал, как я выгляжу. Полагаю, это простой наемник, как и большинство из тех, кого мы убили сегодня.

– Как это возможно? – уже искренне изумляюсь, следуя за императором. – Разве мятежники не сплочены идеей собственного превосходства? Как среди них появились несведущие люди? И что это вообще был за лагерь такой?

– Думаю, твоя догадка верна: этот лагерь – лишь ширма. Тот, кто его создавал, не знал, что я приду лично, – кивает мой жених. – А если и предполагал подобный исход, был уверен, что легкая победа скажется на моей бдительности – и тайник останется незамеченным. Как ты могла догадаться, мы не возвращаемся на места уничтоженных лагерей: у нас нет на это ресурсов.

Теперь я понимаю! Лучшее место для тайника – лагерь мятежников, по всем показателям категорически не подходящий для этого самого тайника…

Но в этот раз противники Сюй Кая переоценили собственную хитрость и невольно дали его величеству в руки пару козырей.

Предполагаю, пленник из пещеры – некто важный.

– А кто обнаружил данный лагерь для его величества? – спрашиваю, нахмурившись.

– Хороший вопрос, – одобрительно смотрит на меня Сюй Кай, но ответа почему-то не дает.

Тут, полагаю, мой уровень допуска заканчивается…

– Бай Цзюнь, – произносит император, – все готово?

Когда он успел к нам приблизиться?

– Да. Пленник уже спущен вниз, – отвечает Второй генерал, глядя четко на Сюй Кая, – мы можем пройти к нему.

– Хорошо, – кивает император, после чего мы вместе идем в оговоренное место в неловком молчании.

Я все еще не понимала, как мне теперь следует относиться к белому генералу, а тот откровенно игнорировал меня; Сюй Кай делал вид, что все нормально и ничего необычного не происходит.

А может, все действительно было нормально в его понимании? Я не знала.

Но эту треклятую неловкость все равно испытывала, ощущая, как в воздухе повисает очевидная такая недосказанность.

Причем между нами тремя…

Тем временем мой личный показатель уровня неловкости зашкаливал от мысли, что прекрасный светловолосый генерал должен был помочь мне сбежать от моего не менее прекрасного, но невероятно сурового жениха – императора севера. Алинэ бы завизжала от восторга, расскажи я ей про подобный пассаж.

– Он из восточного государства, – нарушает тишину Сюань Цзюнь, когда мы подходим к фигуре человека, окруженной стражей в черном одеянии, сливающейся с темнотой вокруг.

И я не могу с уверенностью сказать – это люди Первого генерала или непосредственно телохранители императора, спустившие пленника вниз? Их лица скрыты масками со странными витиеватыми узорами, привлекающими мое внимание намного больше, чем личность человека, скрытого тенью от острого выступа скалы над их головами.

Что там генерал сказал про его корни?..

– Снимите с него капюшон, – не испытывая никаких проблем со зрением в темноте, приказывает Сюй Кай.

И когда лицо пленника мятежников открывается…

– Аянэ?! – с изумлением произносит знакомый голос.

– Аэрон? – шепчу ошеломленно.

– Кто? – переспрашивает Бай Цзюнь.

– Какого… – протягивает Сюань Цзюнь, переводя взгляд с меня на кузена.

– Ты! – Сюй Кай резко разворачивается ко мне, и в его глазах я читаю… Кинами!

Одна секунда – и с небес прямо в меня мчится черная молния!

Прощайте все.

Крепко зажмурившись, продолжаю стоять и ощущать, что все еще жива… как это возможно?..

И почему я ничего не слышу?

Мне заложило уши от собственного крика или я так и не успела раскрыть рта?

Осторожно открываю глаза и потрясенно смотрю на купол из ветра, кружащего вокруг меня с невероятной скоростью… такого плотного, что молния Сюй Кая бьется в центр, но никак не может добраться до меня.

Макот снова явил себя.

И на этот раз спас мне жизнь.

– Как долго это будет продолжаться? – Холодный голос Сюй Кая пробивается сквозь купол, а его взгляд… пусть все вокруг размыто из-за ветра, продолжающего защищать меня, но взгляд императора я вижу четко.

Он успел взять эмоции под контроль и спрятать глубоко внутри – и теперь на меня отстраненным взглядом смотрят бездонные черные глаза на бесстрастном бледном лице.

– Судя по всему, до тех пор, пока ты будешь представлять для нее угрозу, – протягивает Сюань Цзюнь, также не отрывая от меня изучающих глаз.

– Я уже давно остановился. На небе ни облака. Какие еще могут быть доказательства? – продолжает вопрошать его величество.

– Может, стоит сменить объект внимания? – предлагает Сюань Цзюнь, развернувшись к моему кузену.

И Аэрон тут же падает на колени с вывернутой в захвате рукой.

– Не смейте прикасаться к нему! – восклицаю, желая развеять свою защиту и сломать руку стражнику в маске. – Это наследник государства, с мощью которого вам не справиться!

– Этот наследник был пленен мятежниками и случайно убит во время битвы. Кто видел это своими собственными глазами? – вопрошает Сюй Кай, и Сюань Цзюнь поднимает руку со скучающим выражением на лице.

– Рискнешь повторить перед статуей Макота? – перехожу на шипение, глядя на Первого генерала с убийственной решимостью.

– С чего принцесса востока взяла, что наш защитник будет оберегать всю вашу семью? – фыркает Сюань Цзюнь.

– И с чего наследница востока взяла, что империя Го не справится с мощью государства Цай? – задает не менее логичный вопрос Сюй Кай.

– Амбиции императора севера сидят занозой не только у правителей востока, – сухо цежу, складывая руки на груди. – Весь мир восстанет против империи Го, реши его величество избавиться от обоих наследников дружественного для всех государства.

– И кто об этом узнает?.. – протягивает Сюй Кай. – И главное – от кого?

– Его величество не должен переживать о таких мелочах. Эта слуга позаботилась о том, чтобы весть распространилась, если наследница не вернется вовремя. – Я кладу ладонь на грудь, откровенно блефуя и имитируя прошлое служение так глумливо, что глаз Сюй Кая дергается.

– Так вы к нам лишь на время, принцесса Аянэ Тэра? Погостить прибыли? – холодно улыбается император.

– Решила кузена отыскать. Вот, нашла, теперь самое время возвращаться, – бросаю ему, решив, что лучшая защита – идеально отточенная наглость.

– Какая жалость, но я не могу отпустить вас. Раз моя благородная невеста сама прибыла ко мне – кто я такой, чтобы противиться воле небес? А ее благородный кузен будет гостем на свадебке, – звучит холодный голос, в то время как ледяной взгляд добивает все хорошее, что я испытывала к императору севера.

Хочет получить в заложники обоих наследников?

И главное – при этом его величество не нарушит ни одного правила! А то, что Аэрон случайно погибнет на той же императорской охоте, – так это дело такое…

Случается…

– Чего вы хотите? – произношу каким-то не своим голосом.

– Убери эту защиту, – переходит на «ты» Сюй Кай.

– Думаешь, ее так просто убрать? Не я ее воздвигала вокруг себя! – моментально отвечаю ему тем же, отчего Сюань Цзюнь демонстративно пускает заряд по пальцам. Запугать хочет? П-ха! Не на ту напали. – Полагаю, Макот успокоится, если ты дашь обещание не вредить мне… – протягиваю, без какого-либо интереса глядя в сторону.

– Я и так не могу навредить тебе – мы это уже проверили, – цедит Сюй Кай, взмахом руки останавливая показуху своего Первого генерала.

– Тогда дай мне хоть какую-то опору под ноги! Я в стане врагов! И только сила вашего защитника оберегает меня от смерти! – бросаю ему в лицо, после чего все вокруг надолго замолкают.

Не знаю, возымеет ли успех эта отсылка к его собственным словам, сказанным мне несколькими часами ранее, но у нас сейчас патовая ситуация. И кто-то должен попытаться решить эту проблему.

Кто-то, кто реально может это сделать.

– Я отпущу вашего кузена и даже вашу подружку из герцогства Дарон-Гицы… но вы останетесь здесь, принцесса Аянэ. Не буду скрывать, вы останетесь здесь в качестве заложницы. Но я сохраню вам жизнь. И даже постараюсь дать вам какой-никакой статус. Такого заверения достаточно? – прикрыв глаза, выдавливает Сюй Кай спустя некоторое время.

Представляю, как ему было тяжело произнести эти слова. Вокруг собрались воины двух отрядов, и все смотрят на то, как он идет на уступки своему врагу, которого защищает сам Макот! Такого унижения никому не пожелаешь.

Что касается его слов…

Формулировка «какой-никакой статус» меня смутила, но было не до торга: все, что я способна дать взамен, – это расположение бога Порядка, которое не могу контролировать!

В то время как Сюй Кай обещал отпустить и Аэрона, и Алинэ обратно в Цай.

– Достаточно, – положив руку на сердце, произношу, не понимая, кого именно сейчас убеждаю? Макота? Или себя?

Тем не менее мой защитный купол и впрямь начинает медленно развеиваться…

– Отвезите наследника в Холодный дворец и заприте до нашего возвращения, – тут же отдает команду Сюй Кай, и два бойца в масках мгновенно подхватывают Аэрона под локти.

– Что? – Не готовая к тому, что нас так быстро разделят, я делаю шаг вперед.

– Убить всех свидетелей, – встретив мой взгляд, произносит император.

И в следующие несколько секунд несколько теней прыгают на бойцов первого и второго отряда, перерезая тем глотки.

Пораженная, я смотрю на Сюй Кая широко раскрытыми глазами, пока вокруг меня на землю падают более двух десятков безжизненных тел…

– Это было необходимо? – тихо произношу, не в силах оторвать глаз от императора севера.

– Никто не должен знать, что Макот остановил меня, – отвечает Сюй Кай без сожаления в голосе.

– А мой брат… – тут же догадавшись, кто может стать следующей жертвой, произношу взволнованно.

– Его напоят одним целебным отваром, который спутывает мысли и на время стирает грань между реальностью и воображением… конечно, после того как выпытают из него всю необходимую информацию, – отзывается император, и я срываюсь с места, желая выбить из него всю дурь и спровоцировать появление очередного доказательства его ущербности как правителя севера!

Нужно только, чтобы Макот поверил в серьезность происходящего! Однако Сюй Кай успевает перехватить мою руку, перенаправляет инерцию движения в свой собственный захват и каким-то невероятно четким и безупречно выполненным приемом прижимает мое обездвиженное тело к своей груди.

– Я обещал вернуть его обратно. Но я не обещал вернуть его целым и невредимым. Разве я нарушаю слово? – произносит он мне в лицо.

Затем аккуратно отталкивает меня, вынуждая сделать шаг назад и попасть прямо в объятия его личной стражи. Той самой стражи, что минуту назад перебила верных Первому и Второму генералам бойцов севера…

Хотела бы я сейчас взглянуть на лицо Сюань Цзюня, покорно вытерпевшего подобную резню!

– Император играет грязно. Что ж, эта принцесса будет действовать под стать ему, – цежу, приходя в себя.

– Не думайте, что я дам вам возможность продемонстрировать свое преимущество. Я не стану при всех нападать на вас, – с мягкой и одновременно острой, как лезвие, улыбкой, отвечает Сюй Кай.

Угрожает расправой за закрытыми дверями?.. Или напоминает, что у него для этих целей есть целый штат высококвалифицированных убийц?

Какой продуманный ход – не вредить мне своими руками, но калечить руками своих людей…

Молча смотрю на его величество, после чего выбиваю дыхание у своего охранника четким движением и откидываю его в сторону резким ударом ноги.

– Его величество забыл об одном: только он сам и его генералы могут действительно навредить мне. С остальными бойцами я как-нибудь справлюсь, – бросаю ему, откидывая косу за спину.

Не упоминаю при этом, что смогу справиться с ними один на один; если на меня решат нападать скопом, я не жилец, это точно. К тому же сейчас мне откровенно повезло: телохранитель не ожидал, что я начну драться…

– Кто сказал, что принцессе будут вредить? – Взгляд Сюй Кая остекленел после моей демонстрации; кажется, он успел забыть о том, что я владею основами его личной техники – и владею по праву! – Я этого не говорил. Однако… если принцесса будет калечить моих людей, я вынужден буду калечить ее людей. До отправки обратно на восток могут пройти месяцы – кто знает, в каком состоянии к тому времени будут наследный принц и герцогиня Даронская?

Гаденыш!

– Предположим, я не трону своих охранников и буду молчать о том, как жесток император севера, до отправки заложников на восток. – Смирившись и сжав кулаки, я иду на торг, прекрасно понимая, что именно сейчас решается.

Границы моей свободы. Ни больше ни меньше.

– Но что обещает его величество взамен на мое хорошее поведение, когда заложники вернутся домой целые и невредимые? – задрав подбородок, бросаю своему оппоненту.

– Полагаете, Макот будет защищать вас вечно? – холодно усмехается Сюй Кай.

– Этого не знаем ни я, ни вы. Это ваш бог. Не мой. Тем не менее он выбрал меня своей любимицей… интересно, с чего бы? – Я вновь складываю руки на груди, уже не боясь нападения телохранителей Сюй Кая.

Если бы он хотел – меня бы уже давно скрутили.

– Думаете, вы будете свободно разгуливать по моей империи до тех пор, пока мы не выясним причины этого досадного инцидента? – интересуется император, вяло махнув рукой в сторону, где раньше появился купол.

– А чем еще вы можете запугать меня? – отбиваю спокойно.

– Я подумаю над этим, – растягивает улыбку на губах Сюй Кай, – а пока… взять под стражу Второго генерала.

Что?

Бай Цзюня мгновенно окружают воины в масках, скручивают ему руки и вынуждают упасть на колени – как Аэрона несколькими минутами ранее.

– Ты арестован по подозрению в укрывательстве врага. Согласен с формулировкой? – не глядя на своего друга, спрашивает Сюй Кай.

– Да, – отзывается Бай Цзюнь голосом без эмоций.

– Но он… – Я делаю к нему шаг, однако, встречая его взгляд, застываю на месте.

– Не знал? – вкрадчивым голосом предлагает мне закончить фразу его величество.

– Он… – выдавливаю из себя, не зная, что сказать – и стоит ли это говорить вообще? Ведь любым своим словом я могу лишь еще больше навредить белому генералу.

– Не беспокойтесь обо мне, принцесса. Я не заслуживаю вашей заботы, – ровным голосом произносит Бай Цзюнь, после чего его едва не уволакивают подальше от меня.

Как это не заслуживает?! Благодаря ему я здесь выжила!

– Какая трогательная сцена… – протягивает Сюй Кай, глядя ему вслед, – Что ж… теперь мне остается лишь пригласить принцессу Аянэ в гостевой шатер.

Он грубо подхватывает меня за локоть и тащит в этот самый шатер, после чего пусть осторожно, но все-таки толкает на подушки, берет кувшин, наполняет небольшую пиалу и подносит к моим губам.

– И хорошенько напоить ее, чтобы она крепко спала после этого долгого тяжелого дня…

Едва не задыхаюсь, даже закашлявшись от неожиданности, но не могу оттолкнуть ни руки императора, ни его самого – так хитро он удерживает меня, продолжая вещать что-то заботливым голосом и поить чем-то сладким с примесью мяты и сон-травы…

Почему Макот не защищает меня?! Неужели он оставил свою подопечную? Так скоро?.. Или дело в том, что…

Проваливаюсь в темноту и засыпаю глубоким сном.

Просыпаюсь с дикой головной болью и явно не в гостевом дворце. Даже не в шатре на перевале. А в совершенно незнакомой спальне!

– Ваше высочество! – Ко мне тут же подлетают три прислужницы, подхватывают едва не на руки и «направляют» в комнату для умывания.

Поскольку большую часть времени я ничего не вижу (из-за того, что еще не успела сконцентрировать зрение, и потому, что мне в лицо уже тыкают влажными полотенцами, имитируя все утренние ритуалы), то не успеваю понять, когда на мне появилось платье, сшитое по последней северной моде, когда на моих волосах появилась какая-никакая прическа и когда в моей комнате появился Сюань Цзюнь…

– Ваше высочество… – протягивает Первый генерал с откровенной издевкой в голосе.

– Я буду разговаривать только с императором. – Резко отворачиваюсь от него.

Встречаюсь глазами с тремя своими мучительницами… и решаю на первый раз не ломать им руки: вон как испуганно они смотрят на меня. Того и гляди – помрут от страха.

Или это они вовсе не меня боятся – а за меня?..

– Вам и не придется разговаривать со мной. Я здесь исключительно с одной целью – сопроводить гостью императора в зал суда, – слышу голос Сюань Цзюня за спиной.

Гостью? Таков нынче мой статус? Или мы только разогреваемся перед основными потрясениями?..

– И кого судить будут? Меня – за то, что не предупредила о приезде? – Я разворачиваюсь к нему.

– Нет, судить будут моего брата. А вы будете свидетельницей, – растягивая слова, вежливо делится Сюань Цзюнь и с ноги открывает дверь из покоев. – Прошу.

Псих.

– Это ведь ты подменил бойца Третьего генерала на соревнованиях? Или заставил сменить его на того неуравновешенного? – проходя мимо брата Бай Цзюня, произношу с презрением.

Тактика запугивания во всей красе.

Тут даже доказательств других не надо – аналогия налицо.

– Как плохо принцесса разбирается в человеческой сути, – хмыкает Сюань Цзюнь и идет вперед, игнорируя мой нахмуренный лоб.

Почему нельзя просто признаться? Перед кем он тут загадочность разыгрывает?

Первый генерал молча пересекает коридор, открывает ничем не примечательную дверцу и впускает меня в… ложу. Точнее, в одну из лож, расположенных по кругу и на некотором возвышении от главного зала Суда. В данный момент пустого.

– Ваше место, принцесса, – указав подбородком на кресло, бросает Сюань Цзюнь и встает позади меня.

Императорская ложа по левую руку от меня, и я искренне радуюсь, что мне не придется ловить на себе взгляд правителя севера: для этого Сюй Каю необходимо будет встать со своего кресла и едва не вывалиться с балкона. Не будет же он так позориться, в конце концов!

Что касается Бай Цзюня…

– Ваше высочество!!! – слышу за своей спиной изумленно-возмущенно-восхищенный голос.

– Алинэ! – разворачиваюсь к герцогине Даронской.

– Как вы могли скрыть от меня, кто вы?! – тут же восклицает Алинэ, после чего спохватывается и опускается в нервном реверансе. – Легендарная принцесса государства Цай, Аянэ Тэра! – выпрямляясь, продолжает восклицать Алинэ, уставившись на меня широко раскрытыми глазами. – Была моей служанкой!.. Мне что теперь, прилюдно отрезать себе волосы, чтобы заплатить за невольно нанесенное оскорбление?!

Кинами… каких дурных книжек она опять начиталась?

– Одних отрезанных волос будет недостаточно, – сухо сообщаю я.

– Еще и отца заставите подстричься? – удивленно предполагает Алинэ.

Опускаю голову, выдыхая… затем выпрямляюсь и внимательно смотрю на герцогиню.

Одно совершенно точно радует: ее не пытали. И вроде как даже не угрожали ее жизни…

– Я рада тебя видеть, Алинэ, – произношу искренне.

– Я тоже рада вас видеть, ваше высочество, – неожиданно тихим и спокойным голосом отвечает она.

И глаза девушки теперь говорят отчетливо: она прекрасно понимает, в каком положении мы оказались. Возможно, понимает даже лучше, чем я сама: ничем иным этот потухший взгляд ярко накрашенных глаз не объяснить…

Забираю свои слова назад! Я понятия не имею, через что она прошла, пока я готовилась к соревнованиям новичков!

– Наговорились? – напоминает о своем присутствии Сюань Цзюнь, затем небрежным пинком придвигает одно кресло к другому. – Занимайте свои места, барышни. Вы привлекаете слишком много внимания.

– Это обязательно – вести себя так отвратительно? – спрашиваю его с холодом и тут же ощущаю на своем плече две маленькие ладошки.

– Ваше высочество, пожалуйста, давайте просто сядем, – просит Алинэ.

– Ваше высочество, послушайте совета своей подруги, – хмыкает Первый генерал, откровенно издеваясь.

– Ты наживаешь себе врага, – говорю ему прямо.

– А ты его уже нажила, – растягивает губы в улыбке Сюань Цзюнь.

– Как вы можете обращаться к принцессе Цай на «ты»? – Алинэ потрясенно прикрывает рот рукой и вздрагивает, когда Первый генерал неожиданно врывается в ее личное пространство.

– Вы либо сядете, либо прямо сейчас узнаете, почему это оскорбление – не самая большая ваша проблема, – сообщает мне Сюань Цзюнь, глядя в глаза Алинэ.

– Герцогиня Даронская, – обращаюсь к девушке, чуть приподняв подбородок, – давайте займем свои места.

– Вот и умницы, – одобрительно кивает Первый генерал, когда мы присаживаемся на предложенные кресла.

Почему я отступила? Потому что ложи по бокам начали заполняться. Нам не нужны зрители – не тогда, когда нас так открыто унижают.

Когда зал суда заполнился людьми, в свою ложу зашел Сюй Кай. Все придворные и военные тут же встали, приветствуя императора; мы с Алинэ также решили не нарушать этикета, молча поднявшись. Однако, когда в зал завели Второго генерала, я едва удержалась от реакции. И дело не в том, что тот был избит, – нет, Бай Цзюнь выглядел вполне себе здоровым. Дело в том, как резко изменилось к нему отношение приближенных императора… эта зловещая атмосфера, что заполнила зал суда, была почти физически ощутимой!

Они все уже заранее ненавидели его – за одно лишь обвинение, еще даже не доказанное. Почему? Откуда столько злобы? Они словно ждали того, чтобы Второй генерал оступился!

– Неужели кто-то знает о его отце?.. – шепчу беззвучно, но забываю, что черному генералу рядом со мной не нужно напрягать слух, чтобы услышать.

– Естественно, они знают. В империи Го все стараются быть честными друг с другом. Не то что у вас – на востоке, – протягивает Сюань Цзюнь, наклоняясь ко мне.

Это мне за мое «инкогнито» сейчас прилетело?

– Согласна, – киваю, – ваши мятежники честно не признают действующего императора, и вы их честно вырезаете – поголовно. Остальным странам до вашей честности еще расти и расти – что уж говорить о нашем скромном востоке?

– Я так понял, Макот защищает тебя только от его величества? – мягко протягивает черный генерал прямо мне на ушко.

Ощущаю легкий озноб. Его молнии по мощности многократно превосходят молнии его брата. И я об этом помню хорошо…

Потому решаю ничего не отвечать на его прямую угрозу, а направить все внимание на Бай Цзюня. Обвинительную речь я уже пропустила, теперь генералу предстояло защитить себя – и эту часть я должна была услышать целиком.

Хочется верить, что Второй генерал сможет оправдаться перед судом. Ведь если он не сможет… его смерть будет на моей совести.

– Волнительно, не правда ли, ваше высочество? – слышу шепот Сюань Цзюня, когда неосознанно сжимаю пальцы на подлокотниках кресла. – Сейчас его будут судить. Из-за связи с вами. Вы ощущаете чувство вины?..

– Он ваш брат. Неужели вам все равно? – сухо отвечаю я.

– Мне? Мне не все равно, – качает головой отчего-то очень довольный черный генерал. – Мне предстоит узреть грандиозное представление. Жду, волнуюсь и предвкушаю!

С легким изумлением оборачиваюсь на него, но тут Бай Цзюнь начинает говорить, и мое тело буквально сковывает от напряжения…

– Принцесса государства Цай Аянэ Тэра прибыла в столицу империи Го инкогнито, и цели ее визита до вчерашнего вечера были неизвестны, – произносит он спокойным голосом. – Однако сейчас я могу с уверенностью сказать, что ее высочество искала своего кузена – принца Аэрона, пропавшего вместе со своей делегацией по пути на север около двух месяцев назад.

– Генерал, вы обвиняетесь в халатности и злоупотреблении своей властью: о появлении в столице наследницы враждебного государства вы обязаны были сообщить! – грозно бросает Второму генералу главный обвинитель, пожилой мужчина в серой мантии с цепким взглядом и чуть сгорбленной спиной.

– Будучи ответственным за безопасность столицы, я не признаю своей вины в халатности и злоупотреблении полномочиями, – уверенно и громко отвечает Бай Цзюнь, поднимая взгляд на своего обвинителя. – Ни простым жителям, ни воинскому составу принцесса не навредила и не могла навредить – разве что в случае самозащиты.

– Откуда вы знаете, что не могла? – хмурит брови пожилой мужчина.

– Еще будучи неузнанной мной, принцесса Аянэ Тэра под личиной служанки герцогини Даронской дала клятву перед статуей Макота, в которой обещала это прямым текстом. После того как я услышал данную клятву, я понял, кто передо мной стоит, и решил наблюдать за принцессой и всеми ее действиями.

– Почему она не произнесла стандартную клятву для всех новобранцев? – удивляется главный обвинитель.

– Полагаю, принцесса ее просто не знала, – отвечает на это Бай Цзюнь.

– И какую же клятву произнесла принцесса Цай? – настаивает главный обвинитель, а у меня пальцы впиваются в подлокотники.

– Ту клятву, которую она должна была произнести во время брачной церемонии с его величеством Сюй Каем Первым, императором Го, – отвечает Второй генерал, а я медленно бледнею.

– Ваше высочество, – шепчет Алинэ, – зачем вы это сделали?.. Вы ведь теперь…

– Ничего не говори, – прерываю ее, пытаясь собрать воедино все, что осталось от меня внутри.

Он сказал это. Сказал при всех. И теперь все придворные косятся в сторону моей ложи, тихо и не очень перешептываясь о причинах моего неоднозначного поступка… Да, я сковала себя на всю жизнь этой клятвой! Теперь я не смогу выйти замуж за кого-то другого, и, возможно, навсегда останусь одна.

Но в тот момент я спасала свою жизнь. Что еще я могла пообещать Макоту взамен на право пребывания на его территории?!

– Тишина, – накрывает всеобщий гул голос императора.

И зал суда тут же погружается в тишину…

Сюй Кай защищает меня? Или он просто не любит, когда серьезный суд превращается в балаган?

– Супружеская клятва? А ты, оказывается, та еще хитрая дрянь, ваше высочество, – цедит Сюань Цзюнь, вновь наклонившись ко мне.

– Еще раз вы позволите себе подобное высказывание в мой адрес, и я убью вас на глазах у всего зала суда, даю свое слово, – цежу в ответ, медленно разворачиваясь к нему всем телом. – И пусть я умру в процессе, но утащу вас за собой, вы меня поняли, Первый генерал?

Некоторое время Сюань Цзюнь смотрит мне в глаза, а затем начинает тихо смеяться.

– Мне даже жаль, что у вас такая печальная судьба, принцесса. Я бы предпочел иметь вас в рядах своих бойцов. Иметь беспощадно и неотвратимо, – шепчет он мне на ухо и тут же отстраняется, чтобы не получить по носу.

А я еще некоторое время сижу, пытаясь остудить щеки, а заодно понять, почему он назвал меня хитрой дрянью? Что такого дает мне эта клятва? Какие такие привилегии, кроме тысячи ограничений?..

И тут до меня доходит.

Широко раскрываю глаза, изумленно глядя в никуда…

Так вот почему я нынче любимица богов?

Макот воспринимает меня как невесту Сюй Кая – ни больше ни меньше!

Потому защищает меня.

Никогда не верила, что ушедшие давным-давно боги и впрямь способны на нечто подобное: это ж буквально участие в дворцовых интригах, а не просто убийство тех, кто не держит свою клятву, данную перед статуей!

Но я раньше и купол из ветра никогда не видела. А если вспомнить, что этот ветер защитил меня от черной молнии Сюй Кая, и потом прибавить к этому воспоминанию реплику Сюань Цзюня, сказанную парой минут ранее…

Выходит, Макот и впрямь защищает меня, потому что я произнесла брачную клятву, а бог Порядка принял ее!

Но не значит ли это, что моей жизни уже трижды угрожала смертельная опасность?

– Даже если принцесса Аянэ Тэра дала подобную клятву и никакой угрозы для жителей северной столицы не было, – произносит главный обвинитель, делая вид, что меня здесь нет, – вы обязаны были доложить о ее присутствии в империи Го!

– Если бы я доложил об этом, за принцессой началась бы слежка, и она бы ее тут же заметила. Тогда у нас не было бы шанса узнать, что привело принцессу в империю Го, – вновь звучит спокойный голос Второго генерала, и пока его доводы кажутся мне вполне убедительными… пусть слышать их довольно странно.

– Вы утверждаете, что принцесса государства Цай способна обнаружить слежку. Откуда вам это известно? – Главный обвинитель чуть склоняет голову, рассматривая лицо белого генерала.

– Принцесса победила на соревнованиях новобранцев. Ее способности известны всем, – отвечает Бай Цзюнь.

– Это сейчас ее способности известны всем. Однако, когда вы раскрыли ее личность, соревнование еще даже не начиналось, – замечает главный обвинитель.

И это шах и мат.

Слежу за белым генералом, кусая губы и не понимая, как он из этого выберется.

– Способности ее высочества Аянэ Тэры были известны мне задолго до начала соревнований. Я следил за ней с самого ее появления в столице: это входит в мои обязанности, – ровным голосом произносит Бай Цзюнь.

– Вы следили за простой служанкой герцогини Даронской? – с пренебрежительной улыбкой уточняет главный обвинитель.

– Я не могу назвать «простой» служанку, способную в темноте прыгать по крышам, а затем спрыгивать прямо на землю и при этом не ломать своих ног.

Изумленная, я продолжаю смотреть на Второго генерала…

Это он. Он встретился мне той ночью! Он засек мое передвижение и вынудил отказаться от плана обыскать темницы Холодного дворца!

И как до меня раньше не дошло? Ведь он отвечает за безопасность столицы!

И почему я думала, что это был Сюань Цзюнь? Или император – пусть это даже звучит неправдоподобно… но манера речи у того незнакомца была слишком не похожа на того Бай Цзюня, которого я знаю!

И все-таки это был он.

Полагаю, решение о переносе нашего визита к императору Го, вследствие которого мы вынуждены были снимать комнаты в трактире, также принимал именно он.

Не могу сказать, что мое отношение к белому генералу из-за этого изменится, но открытие неожиданное, если не сказать больше.

– Это действительно неординарная способность, – с легким холодом замечает главный обвинитель, покосившись взглядом на меня.

– Именно поэтому я продолжил следить за ней, – кивает Бай Цзюнь, отчего у меня по спине почему-то начинают бежать мурашки. – И, разместив герцогиню Даронскую в гостевом дворце, создал условия, при которых смог проверить уровень силы той, что скрывалась под личиной служанки, – продолжает Второй генерал бесстрастно, а у меня от переизбытка эмоций приоткрывается рот.

Так это он натравил на меня Юйци? Он?

– И чем же закончилась та проверка? – заинтересовавшись, спрашивает главный обвинитель.

– Служанка герцогини Даронской смогла победить мага ветра, – отвечает Бай Цзюнь, – но при этом не навредила ее здоровью, доказав, что не является угрозой даже для агрессивных северян. Прием, использованный в тот день ее высочеством принцессой Цай, многие могли наблюдать на соревнованиях новобранцев.

– И каким же был ваш следующий шаг? – уточняет главный обвинитель, который сейчас больше напоминает помощника рассказчика, чем сурового вершителя судеб.

Слушаю ответ Бай Цзюня, ощущая, как тело начинает буквально заряжаться от обиды, злости, унижения и разочарования.

– Я направил в гостевой дворец Первого генерала – для более тщательной проверки способностей цаянки, прибывшей с герцогиней. В столкновении с ним та проявила невозможную для простой смертной выносливость. После этой проверки я счел нужным доложить его величеству о существовании невероятной служанки герцогини Даронской, следствием чего стало появления новобранца Наи в отряде новичков. По пути в казармы я предложил ей произнести стандартную клятву верности перед статуей Макота, но услышал слова брачной клятвы и догадался о личности девушки.

– Таким образом, мы вновь возвращаемся к главному вопросу! Признаете ли вы свою вину в укрывательстве врага? – напоминает главный обвинитель, указав перстом на белого генерала…

На которого я уже не могла смотреть…

…я вообще уже ни на кого не могла смотреть…

– Не признаю. Как не могу назвать преступным умыслом желание узнать причины появления принцессы государства Цай на территории империи Го. Остановить ее мы могли в любой момент. Но не получить ответы, – игнорируя угрозы своего обвинителя, все так же спокойно отвечает Бай Цзюнь. – Поэтому я продолжил свое наблюдение и после всех возможных испытаний, устроенных для нее, сделал вывод, что ее высочество действительно не имеет злого умысла и причины ее появления здесь связаны с чем-то другим. Мое расследование требовало смены обстановки для наблюдаемой, и, когда шпионы Третьего генерала донесли о новом лагере мятежников, я предложил направить принцессу туда в составе карательного отряда его величества. Дальнейшие события хорошо известны и главному обвинителю, и его величеству императору, – заканчивает свою речь Бай Цзюнь.

– Итак, вы наконец узнали о цели появления Аянэ Тэры на территории империи Го… Причины похищения наследника государства Цай горными мятежниками в данный момент выясняются, – глядя на Сюй Кая, произносит главный обвинитель, – но мы все еще не услышали причин, по которым Второй генерал Грозовой Дюжины скрывал присутствие принцессы Аянэ Тэры лично от его величества.

Сжимаю губы в тонкую линию и поворачиваю голову в сторону императора севера. Замечаю его кивок по тени на боковой стене ложи и понимаю, что Сюй Кай, как и я, хочет услышать ответ.

– Больше мне нечего ответить, – ровным голосом произносит Бай Цзюнь, подняв взгляд на своего друга. – Все, чего я желал, – это понять цель представления, устроенного принцессой в столице империи Го. Выяснив это, я намеревался открыть ее личность его величеству, но судьба меня опередила. И единственная вина, которую я признаю, связана со скоростью выяснения всех обстоятельств.

– Очень высокомерное заявление. Ты будешь отстранен от своей должности на неопределенный срок за то, что скрывал от меня важную информацию. А также за то, что не выказал должного уважения моей невесте, когда узнал ее и не предупредил меня о ее визите в столицу, – звучит тягучий, словно мед, голос императора.

И, казалось бы, я должна возрадоваться!

Но у меня кровь отливает от лица.

Что-то здесь не так. Не может быть, чтобы Сюй Кай при всех своих придворных признал меня своей невестой и дал мне статус при дворе!

Весь этот суд – какой-то фарс, разыгрываемый исключительно для них… Не произнесено ни слова о секретной технике! Не произнесено ни слова о том, что я владею первым уровнем этой секретной техники! Не упомянуто о сговоре братьев, видевших, что на моей руке во время праздничного бала появились какие-то искры – вследствие чего Сюань Цзюнь был вынужден прикрывать своего брата перед императором. Не упомянуто даже то, что Бай Цзюнь сумел расположить меня к себе и получил мое доверие: он не сказал главному обвинителю, что я была в курсе, что меня раскрыли!

Все, что происходит здесь, направлено на одну цель: пустить нужный слух прямиком из дворца в народ. Вокруг меня в ложах сидят не генералы Грозовой Дюжины и не посвященные в тайны советники императора. Здесь именитые лорды и их жены. Это не суд чести или военный суд. Это представление для народа севера… а возможно, и для всего мира.

– Мой император, я вынужден просить вас отказаться от своих слов, – произносит белый генерал, и мое сердце делает скачок.

Вот оно. Начинается.

– У всякой дерзости есть грань, – чуть жестче замечает Сюй Кай. – Помни свое место, генерал!

– Вы не можете признать принцессу Цай своей невестой и не можете взять ее в жены, несмотря на все прежние договоренности с покойным правителем востока, – продолжает стоять на своем Второй генерал.

Кладу руку на живот, ощущаю, как внутри разрастается огромная дыра, вытягивающая из меня все силы. Волосы на затылке буквально встают дыбом, невольно приподнимая тугую прическу…

– Бай Цзюнь! У твоих слов будут последствия, и ты должен понимать это! – Удивительно, но я слышу, что Сюй Кай взволнован.

Кажется, даже он не знает, какой козырь припасен у белого генерала, желающего сохранить за собой свое звание и свою власть.

Чего кривить душой – даже я этого не знаю!

Но сговор между этими двумя налицо: Сюй Кай в курсе, что у него будет зацепка для официальной отмены помолвки, – именно поэтому сейчас он ведет себя так демонстративно благородно.

– Я повторю перед его величеством и главным обвинителем, что принцесса Цай не может войти в Холодный дворец в качестве жены императора. Потому что она нарушила один из главных пунктов брачного договора. Нарушила, находясь на территории столицы империи Го… – Бай Цзюнь делает паузу и переводит на меня бесстрастный взгляд. – У меня есть свидетели неподобающего поведения принцессы Аянэ Тэры в трактире, где она остановилась с герцогиней Даронской под личиной служанки… и где она предлагала свою любовь незнакомым пьяным мужчинам, в буквальном смысле переходя из рук в руки, пока из-за нее не началась массовая драка всех посетителей того трактира.

Удар сердца. И тишина. Точно такая же, как в зале суда.

– Это клевета! – вскакивает Алинэ, сидевшая все слушание тише воды ниже травы.

– Юная герцогиня с востока желает принять участие в слушании? – так же резко подхватив Алинэ за талию, громко уточняет Сюань Цзюнь и спрыгивает с ней в центр зала прямо из ложи.

– И что, если желаю? – не растерявшись, отбивает Алинэ, хоть и выглядит при этом запуганным зайчонком.

– Герцогиня должна знать, что на севере за ложь в зале суда полагается смертная казнь, – с удовольствием сообщает ей Первый генерал.

– Ее высочество никогда бы не стала совершать что-то столь безрассудное! – развернувшись к Сюй Каю и сжав кулачки, восклицает Алинэ.

– Вы полагаете, мне должно хватить этого вашего заверения? – очень мягко уточняет Сюй Кай, и мне не нужно видеть лицо императора, чтобы представить себе его выражение.

Он доволен. Очень доволен.

Алинэ прикусывает губы, растерянно озираясь по сторонам, но не находит поддержки у тех, кого считала своими героями. Нет, все северные лорды, разодетые в меха и украшающие зал суда своими идеальными торсами, не спешат вступиться за мою честь. Им вполне комфортно сидеть на своих местах и наблюдать за разыгрывающимся для них спектаклем.

– Поведанное Вторым генералом требует тщательной проверки… – вновь покосившись в мою сторону, протягивает главный обвинитель. – Но уже одного факта обвинения в неподобающем поведении достаточно, чтобы лишить принцессу государства Цай Аянэ Тэру права требовать брака с его величеством Сюй Каем Первым.

– Требовать брака?! – изумляется формулировке Алинэ, забавно подняв брови. – Да кто поверит, что принцесса востока захочет требовать брака от…

– ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО, МЫ ПРОСИМ ЛИШИТЬ ПРИНЦЕССУ ЦАЙ ПРАВА ТРЕБОВАТЬ БРАКА! – мгновенно поднимаясь, заявляет вся знать абсолютно синхронно.

– Что?.. – еще больше растерявшись, оглядывается по сторонам Алинэ… глупенькая наивная девочка из маленького, но свободного герцогства… не знающая, что нельзя встревать в чужое представление, потому что есть опасность сыграть на руку врагам…

– Факт измены должен быть доказан, – слышу ровный голос Сюй Кая. – А до тех пор я вынужден просить принцессу Цай Аянэ Тэру оставаться в столице империи Го! Стать моей женой она уже не сможет, но, если девичья честь все еще при ней… я смогу принять ее в качестве наложницы.

Нервный смешок едва слышен, поэтому его никто не замечает: все заняты обсуждением моего позора и благородства его величества.

Наследница востока – наложница императора севера?

Прикрываю глаза, медленно выдыхая.

Должна доказать свою невинность?..

– Пусть ее высочество и произнесла брачную клятву – она никогда не станет наложницей императора Го! Слишком много чести для севера! – выкрикивает Алинэ и едва не получает пощечину от Первого генерала за оскорбление всей империи, но я успеваю отбить удар, приземлившись в центр зала прямо перед ней.

– Защищать ее будет довольно трудно, особенно в вашем нынешнем положении, ваше высочество, – хмыкает Сюань Цзюнь, встречая мой взгляд… и тут же осекается.

А в центр зала мягко спрыгивает Сюй Кай.

– Я вижу по глазам принцессы, что она не согласна с выдвинутым обвинением, – с холодом произносит он. – Возможно, она хочет оспорить его и сказать, что никакого инцидента с пьяной толпой в трактире не было?

Нужно держаться…

– Здоровье вашего кузена все еще зависит от нас, принцесса, – слышу едва уловимое ухом предупреждение от Сюань Цзюня, – как и жизнь вашей подруги…

Я должна сохранить лицо…

– Вам есть что сказать в свою защиту? – продолжает давить Сюй Кай, и я не выдерживаю напряжения…

У-нич-то-жить.

Я хочу уничтожить тебя.

О-о-очень хочу!

Но Макот не позволит мне, ведь я дала клятву… и все же…

– Принцесса? – Сюй Кай склоняет голову набок, чуть приподняв бровь.

КАК ЖЕ Я НЕНАВИЖУ ВЕСЬ ЭТОТ СЕВЕР!!!

Концентрировавшаяся где-то внизу живота энергия разрушения проходит по всем сосудам, разогревая кровь и мгновенно заряжая все мое тело, затем плотным потоком спускается по рукам и срывается с кончиков пальцев, направленных прямо на…

Грохот за спиной императора возвещает всех резко вскочивших со своих мест лордов и их жен о том, что императорской ложи в зале суда больше нет.

Да, я направила весь свой гнев на нее.

Я не знала, что могу управлять молнией, не знала до этого момента!

Но высвободить ее из собственного тела оказалось слишком просто, и я была в восторге от этой перспективы! Жалея лишь о том, что моя молния не могла пронзить Сюй Кая, все так же стоявшего передо мной с расширенными от напряженного удивления глазами… О, какое это было бы упоение!!! Видеть, как он падает, пораженный своей же секретной техникой!

Тяжело дышу, не отрывая глаз от своего врага и открыто демонстрируя взглядом, что моя бы воля – и он был бы уничтожен точно так же, как и трон позади него.

Воздух все еще продолжает потрескивать.

А десятки встревоженных лиц продолжают следить за нами с высоты своих лож…

– Как это возможно? – только и произносит его величество в полной тишине.

И я четко ощущаю, что вопрос не ко мне.

– Это произошло случайно, – тут же подает голос Второй генерал, делая шаг к Сюй Каю, – принцесса сама не ожидала, что у нее получится.

– Но весьма быстро освоилась, – не отрывая от меня глаз, замечает император.

– Возможно, мои молнии повлияли на структуру ее… – начинает Сюань Цзюнь, но Сюй Кай его прерывает:

– Как часто ты нападал на принцессу?

И этот вопрос слышим только мы шестеро. Алинэ прикрывает рот рукой, не успевая отойти от первого потрясения, а главный обвинитель тихо прочищает горло, отводя взгляд в сторону.

– Раза три… четыре, – честно заканчивает Сюань Цзюнь, опуская голову, но не желая признавать вины.

Герцогиня Даронская начинает беззвучно плакать. А главный обвинитель молча отходит, оставляя нас разбираться со всем этим между собой.

– Вы звери! – всхлипывает Алинэ, но затихает от выразительного взгляда Сюй Кая.

– Справедливости ради, Первый генерал был не одинок, – подаю голос впервые за долгое время.

Понятия не имею, что происходит, но раз происходит – пусть достанется всем.

– Бай Цзюнь? – Сюй Кай смотрит на Второго генерала.

– Я делал это по просьбе принцессы: она хотела избавиться от страха перед молниями Сюань Цзюня, – отвечает тот, и воздух мгновенно заряжается от гнева императора, пугая особо впечатлительных дам в зале, тщетно пытающихся услышать наш разговор.

– Ты сейчас жив и невредим только потому, что сумел принести пользу во время слушания, – негромко, но четко произносит Сюй Кай, глядя на белого генерала.

– Я больше не совершу ошибки, – признавая вину, говорит Бай Цзюнь.

– Какая прелесть, – протягиваю я, глядя на этих троих. – Ваша крепкая дружба трогает мое сердце.

– Не стоит ерничать, принцесса, – отвечает Сюй Кай, – моя благосклонность к вам может так же резко закончиться, как и началась.

– Ваша благосклонность? Это вы про попытку уничтожить мою репутацию? – уточняю сухим голосом.

– Попытку? А вы оптимистка, – замечает его величество.

– Никто за границами севера не поверит в этот фарс, – бросаю ему и поворачиваюсь к Второму генералу, – тем более правду проверить слишком просто.

– Я не солгал, и вы знаете об этом, – направив взгляд чуть ниже моих глаз, отвечает Бай Цзюнь.

– Вы недоговорили. И я не знаю, что хуже, – бросаю ему, крепко сцепив руки в замок.

– Доказать вашу невиновность будет сложно, если все очевидцы внезапно умрут, – негромко протягивает Сюй Кай.

– Дайте-ка подумать… Невеста императора, находящаяся под защитой Макота, решается на убийство невиновных людей, которые должны были свидетельствовать о том, что она изменяла нареченному? – спрашиваю в ответ, мгновенно расслабляясь. – Это звучит так глупо, что я даже защищаться от подобных слухов не буду. Если Макот меня защищает, значит, я чиста – и вам это известно! – бросаю Сюй Каю в лицо.

– Что ж… значит, нужно сделать так, чтобы никто не узнал о том, что Макот вас защищает, – сообщает его величество… затем переводит взгляд на Алинэ.

– Ваше высочество… – выдыхает та, почуяв неладное.

– Освободи зал суда, – командует Сюй Кай, резко повернув голову к Бай Цзюню, в то время как Сюань Цзюнь появляется за спиной герцогини.

– Вы не посмеете! – напряженно произношу, глядя на это воплощение зла. – Вы обещали!

– Я обещал, что отправлю герцогиню с наследником домой… но я не сказал когда. Полагаю, в свете открывшихся обстоятельств это будет нескоро, – отвечает Сюй Кай, наблюдая за тем, как вся знать расходится после громкого объявления Второго генерала о завершении слушания. – Что касается вас… Я хотел разорвать помолвку, освободив нас обоих, но вы продолжаете угрожать роспуском слухов о нашем боге-защитнике… У меня не остается вариантов.

– Ваше высочество! – восклицает Алинэ, которую Сюань Цзюнь успел перехватить за талию и оттащить к незаметной двери в стене.

Проклятие! Я отвлеклась на Сюй Кая!

Хочу рвануть к герцогине, но меня останавливают, схватив за запястье.

– Вам безразлична ваша судьба? – уточняет император будничным тоном, будто он не удерживает меня сейчас насильно в опустевшем зале, не позволяя прийти на помощь подруге.

– Да что вы сделаете мне? Ваш бог принял меня! Я теперь под его защитой! А ваши угрозы растоптать мою репутацию смехотворны – вам никто не поверит! – Я пытаюсь вырвать руку, но не получается.

– В таком случае мне стоит проявить благородство по отношению к падшей женщине. Такое доказательство убедит даже скептиков, – увлекая меня в противоположную от Алинэ сторону, произносит Сюй Кай.

– О чем вы? – Сердце начинает стучать быстрее.

– Вы недооцениваете слухи, Аянэ. Новость о том, что вы падки на северных мужчин, очень быстро наберет обороты, учитывая инцидент в трактире и вашу беззаботную жизнь в мужской казарме. А то, что я дам вам защиту от этих слухов, убедит весь мир в их правдивости.

– Вы не станете брать меня в жены! – восклицаю, озвучивая вслух очевидное.

– Кто сказал, что я буду это делать? – удивляется Сюй Кай, проходя мимо Второго генерала, открывшего для нас дверь и стоящего, опустив голову.

– Тогда… – протягиваю напряженно, перестав обращать внимание даже на то, что меня насильно затягивают в узкий коридор.

– Я уже сообщил вам о ваших перспективах, – отзывается его величество. – Я сделаю вас своей наложницей. И пусть меня эта мысль не прельщает, зато выгода от такого хода перекроет все минусы.

– Вы не посмеете! – изумленно выдыхаю я, как-то разом ослабев. – Макот не позволит вам…

– Макот одобрил вашу кандидатуру для супружеской жизни со мной, – резко остановившись и дернув меня на себя, сообщает Сюй Кай мягким голосом. – Не думаю, что его разозлят наши постельные утехи.

– Вы… – Я теряю дар речи, осознавая, как далеко он готов зайти в своей мести.

– Этим же вечером издам указ о вашем особом положении в моей постели. С формулировками мне помогут советники, – одними губами улыбается император.

– Я не позволю вам прикоснуться к себе! – Собирая всю волю в кулак, с ненавистью смотрю на этого ужасного человека.

– Я уже это делаю, принцесса, – нежно касаясь губами кожи моего запястья, отвечает Сюй Кай и тут же уходит с траектории удара. – Вы играете грязно. – Он беззлобно усмехается, подхватывая меня на руки и блокируя все мои попытки освободиться. – Как можно бить того, кто тебя целует? Думаете, Макот слеп и может решить, что я пытаюсь вас съесть?

– Вам же противна даже сама мысль об этом! Как вы планируете сделать меня своей любовницей?! – пытаюсь зацепиться за последний аргумент.

– Вот здесь вы правы, – неожиданно серьезно кивает Сюй Кай. – Но, думаю, пара бутылок хорошего вина помогут мне в этом нелегком деле…

– Вы ужасны!!! – кричу, теряя последние силы.

Тот удар молнии высосал из меня почти всю энергию. Меня не хватает даже на то, чтобы обдумать, как получилось создать разряд.

– А вы довольно милы, когда так беспомощны… пожалуй, мне даже нравится это зрелище, – с легкой улыбкой сознается Сюй Кай, продолжая нести меня вперед по тайному коридору. – И все же я хочу, чтобы вы были в сознании, когда я буду забирать вашу честь и метафорично нагибать весь восток. Так что сейчас вам лучше отдохнуть, наложница Аянэ: ночь выйдет бурная, – произносит он с холодной усмешкой, нажимает на мою сонную артерию, и я погружаюсь в сон.

Проснувшись, я резко вскакиваю с кровати и, как зверь, озираюсь по сторонам, высматривая опасность в темноте.

Никого.

В чьей-то огромной спальне я одна. Но этот «кто-то» всегда может зайти сюда…

Не в силах оторвать взгляд от закрытой двери, кладу ладонь на живот, проверяя наличие платья. Оно на месте. Все на месте. Меня не трогали – если не считать того факта, что до самой кровати я добралась не на своих ногах…

Беззвучно отхожу к окну, все так же глядя на дверь, и быстро проверяю, какое расстояние до земли. Выпрыгнуть не получится: даже со всеми своими навыками я покалечусь. Впрочем, если сильно приспичит…

Я встряла. Как же сильно я…

Закрываю лицо руками и несколько секунд просто глубоко дышу. Если Сюй Кай реализует все свои угрозы, мне останется только умереть и каким-то образом утащить его за собой. Полагаю, с выпрыгиванием из окна конкретно у него проблем не возникнет… то есть он-то при прыжке выживет!.. Так что придется придумать что-то другое.

Что же до всего, происходившего на процессе…

Опускаю взгляд на свои ладони.

Как у меня это получилось?! И почему сейчас я не ощущаю в себе резервов для подобного выплеска? Это был единоразовый выстрел? Вопросов слишком много.

Скрип открывающейся двери вынуждает меня стремительно разогнать кровь по телу, готовясь к драке. Такой грубый подход без предварительного разогрева грозит мне большими неприятностями уже через пару часов – но выбора нет. Сейчас будет решаться вопрос моей жизни и смерти. Буквально.

– Вижу, принцесса уже готова, – вставляя подсвечник в крепление на стене и освещая спальню, протягивает Сюй Кай.

Затем прикрывает за собой дверь… запирает на ключ.

– Принцесса не была и не будет готова – просто учтите это, прежде чем начинать свои незаконные действия, – замечаю напряженно.

– А ведь я делаю вам большое одолжение, – отвечает император, опуская на столик у стены бутылку вина. – С теми жалкими остатками вашей репутации вам следовало бы просить меня об этом…

– Еще один шаг – и ночь, как вы и предполагали, выйдет бурной! – предупреждаю его, уловив начало движения. – Не сказать, что приятной для вас – но точно не спокойной!

– Вы любите драться в постели? – уточняет Сюй Кай, расстегивая свой камзол, а затем и вовсе снимая его.

– Я люблю драться. В постели я предпочитаю спать, – решаю расставить все точки.

– Маленькое невинное создание, – неожиданно мягко улыбается Сюй Кай, начиная расстегивать нательную рубашку.

Я не должна отворачиваться! Бороться, не видя своего врага, довольно хлопотно. Да и вообще, что меня там может смутить? Обнаженное подтянутое тело с проработанной мускулатурой – слишком стройное по местной моде, но прямо-таки кричащее об опасности для всех, кто способен понять.

Это зрелище я могу вынести.

Сложно выносить взгляд, которым смотрит на меня немного хмельной император…

Да, я заметила, что он уже успел ополовинить свою бутылку.

– Сюй Кай, я тебя серьезно предупреждаю, добровольно я не дамся, – произношу четким голосом.

– Она перешла на «ты»… – посмеивается его величество, продолжая высвобождать пуговицы из петель.

– Это не призыв к действию! – громким голосом пробиваюсь в его сознание.

Но меня никто не слушает: Сюй Кай спокойно возвращается к столу, берет бутылку, выпивает из горла… и я понимаю – это мой шанс!

Плавно проскальзываю мимо спины его величества, желая вытянуть ключ из его кармана так же незаметно… и застываю, пойманная почти грубым движением неожиданно развернувшегося императора.

– Ты слабее меня. Во всем, – произносит он мне в лицо, и я не вижу ни капли опьянения в его безжалостном взгляде.

– Отпусти меня, – прошу сосредоточенно, не в силах оторвать глаз от его лица.

Выражение на нем какое-то гипнотическое… подчиняющее… и невероятно опасное.

– Испугалась, принцесса? – Негромкий голос Сюй Кая буквально пробирается под кожу.

– Я не боюсь близости с тобой. Я не желаю ее, – сообщаю ему, не хило так храбрясь.

– С чего вдруг такая категоричность? А вдруг нам понравится? – хмыкает император, совершенно точно имея в виду кого-то одного.

– Да ни в жизнь! – отбиваю ему.

– Не торопись с выводами, – шепчет Сюй Кай мне в шею, запустив пальцы в мои волосы и зафиксировав голову рукой.

И я готова закричать от ужаса, страшась всего, что происходит, в том числе у меня внутри, как…

– Ваше величество! – кричит кто-то за дверью.

– Только не это… – запрокинув подбородок, с болью протягивает Сюй Кай.

– Ваше величество! Откройте немедленно! – продолжают кричать с другой стороны.

– Кто это? – изумленно спрашиваю, не замечая, что делаю это вслух.

Затем вздрагиваю, когда мою прическу вдруг начинают поправлять заботливые руки.

– Почти идеально, – оценив свою работу, подытоживает император, отряхивает мое платье, избавляя от складок, отходит от меня и открывает дверь. – Мы не ждали вас так поздно, любезная…

– Ты не ждал меня вообще, – замечает все еще привлекательная и богато одетая женщина в возрасте, тут же прекращая голосить и стремительно входя в спальню.

Дверь за ее спиной так же стремительно закрывается…

А наша гостья резко разворачивается к Сюй Каю.

– Ты с ума сошел? – вопрошает в лоб.

– Позвольте представить вам, принцесса… вдовствующую императрицу, обычно проводящую все свое время далеко за пределами дворцового комплекса и вдруг так неожиданно примчавшуюся к нам, – говорит император ленивым голосом, начиная застегивать пуговицы на рубашке.

– Ваша… – Потрясенная, я перевожу взгляд на женщину.

– Мачеха, – отвечает Сюй Кай.

– Бедное дитя… – смерив меня быстрым взглядом, протягивает вдовствующая императрица. – Ты напугана?

– Очень, – брякаю, не задумавшись.

– Хочешь находиться здесь? – продолжает она обстрел.

– Хочу сбежать отсюда как можно скорее, – делюсь от чистой души своей.

– У тебя еще есть голова на плечах, мальчик мой? Или там только военные построения остались? – тут же переключается на пасынка вдова бывшего императора.

– Матушка, выбирайте слова, – вежливо предупреждает Сюй Кай.

– Ты не можешь взять силой принцессу востока и жить дальше как ни в чем не бывало! – с легкой прохладой в голосе отбивает она.

– Никто не собирался ее… – начинает его величество.

– Ты хочешь сделать ее своей любовницей, хотя она того не желает. Это, по-твоему, называется «добровольное согласие»? – припечатывает его мачеха.

– Все намного сложнее, чем вы думаете, матушка! – четко проговаривая слова, произносит Сюй Кай.

– Ты, безусловно, прав: все намного сложнее, чем ты думаешь. И ты не можешь руководствоваться эмоциями, ставя под удар весь север из-за своей неуемной жажды отомстить!

– Неуемной жажды отомстить? – переспрашивает император отстраненным голосом. – Вам напомнить, под каким ударом был север двадцать лет назад, когда ее дед пришел на наши земли со своей неуемной жаждой?..

– Ее дед! Не она! Посмотри на эту девушку – это ей ты мстишь за все свои обиды! А ее дед давно умер! – повышает голос вдовствующая императрица, указав перстом на меня, после чего в спальне устанавливается тишина… – Сюй Кай, я не влезала в твои дела, потому что ты делал их хорошо. Ты не только поднял с колен всю страну, ты поднял боевой дух северян – а это многого стоит! Ты создал самую мощную армию и запугал почти весь материк. Но вспомни, что происходит с испуганным зверем, загнанным в угол?

– Ты про Цай? – сложив руки на груди, спокойно уточняет Сюй Кай.

– Ты буквально играешь с огнем, сын, – произносит вдова бывшего императора.

– Они уже не так велики, как раньше, – отводит взгляд его величество.

– Это государство магов с многотысячелетней историей! – чеканит женщина, невольно услащая мой слух. – И тебе не хватит ресурсов на его полное уничтожение! А если ты не в состоянии стереть их всех с лица земли – даже не начинай с ними войну: их месть будет стоить нам дорого.

Так… ладно… с усладой слуха я поторопилась…

– Я не оставлю север неотомщенным, – твердо произносит Сюй Кай.

– Ты для этого его возрождал? Чтобы затащить в великую войну между потомками древних богов? – демонстративно изумляется вдовствующая императрица.

– Ну с чего вы взяли, что…

– Потому что на помощь востоку придет юг! А потом запад! Никто не захочет жить в мире, где одна страна уничтожает другую и запугивает всех остальных! – вновь повышает голос мачеха императора. – Ты многого добился, Сюй Кай. И теперь тебе нужно продемонстрировать всем, что ты не помешанный на мести психопат, а умный правитель, с которым можно договориться. Для начала ты не будешь неволить любимую внучку Теона.

– Это вас…

– Ты и так растоптал ее репутацию! – вновь повышает голос вдовствующая императрица. – Будь же милосердным и дай ей возможность сохранить хоть каплю своего достоинства! У тебя много женщин. Устал от знакомых лиц – я пришлю тебе новых. Но принцессе востока ты должен дать право выбора. Ты меня понял?

– Так весь вопрос в ее согласии? – чуть погодя, уточняет Сюй Кай и отпивает из бутылки, не отрывая от меня тяжелого взгляда.

– Если тебе так проще думать… то да. Второе – ей нужно выделить комнату. Она не может жить в твоих покоях!

– Она моя наложница, – как маленькому ребенку, поясняет мачехе Сюй Кай.

– Она принцесса Цай, а не твоя собака! – вновь чеканит по слогам вдовствующая императрица.

– Я хочу свою комнату! – решаю подать голос.

– Кто бы сомневался, – холодно усмехается Сюй Кай.

– Девочка должна иметь место, где она может спрятаться от всех… – произносит женщина и замолкает, напряженно глядя на своего пасынка.

– Ну давайте, продолжайте свою мысль, – предлагает ей Сюй Кай. – «Спрятаться от всех вас» – вы же это хотели сказать? Мы же для вас что-то вроде бездушных убийц, так?

– Бездушных? Не знаю. Убийц? Определенно – да, – кивает мачеха императора.

– Мы стали такими не по своей воле. Мы стали такими ради вашей безопасности! – бросает ей в лицо Сюй Кай.

– Ты думаешь, что ты один пострадал от тех событий? – неожиданно сухо уточняет женщина, перестав наводить суету. – Думаешь, твою боль ничто не превзойдет? Сюй Кай, не будь ребенком: мы все получили свою долю из общей чаши! У тебя хотя бы был север, готовый слушать любое твое слово и поддерживать любое начинание! А у этого ребенка из-за сложностей наследования в Цай вообще ничего не было, кроме обрывка чужой техники, добытой для нее покойным дедом. И ее ты хотел унизить из-за растоптанной двадцать лет назад гордости?.. Той самой гордости, которую ты уже давно возродил и в своем сердце, и в сердцах всех жителей севера!.. Остановись уже. И оцени – чего добился. В противном случае ты не только похоронишь весь свой труд, ты закопаешь глубоко в землю всю нашу славную историю.

– Я вас услышал, матушка, – без эмоций отзывается Сюй Кай, спустя некоторое время, – и я… выделю комнату для своей наложницы, а также не стану неволить ее, пока она не даст своего согласия. На этом все? – И он поднимает на мачеху безучастный взгляд.

– Ее кузена ты должен вернуть на родину целым и невредимым.

– Матушка! – На этот раз Сюй Кай повышает голос.

– Он ей в подметки не годится! – вновь довольно грубо указав на меня своим перстом, замечает вдовствующая императрица. – Верни его в Цай, и мы разрушим эту страну его же хлипкими руками! Почему ты не способен смотреть чуть дальше своего прекрасного носа?.. Право же, не так я тебя воспитывала! – всплеснув руками, восклицает эта опасная во всех смыслах женщина.

Она ведь даже не видела Аэрона! Так откуда знает, насколько он бесполезен?!

– Хорошо, я задумаюсь над вашими словами, матушка. На этом-то, надеюсь, все? – устало уточняет Сюй Кай.

– Все, – кивает его мачеха, – принцессу я забираю с собой. Нечего ей делать в твоей спальне.

– Матушка… – предупреждает его величество.

– Ты согласился проявить милосердие по отношению к ней? Вот и славненько: весть о твоем великодушии разлетится намного быстрее хулы, – отмахивается та, подходя ко мне и подхватывая под локоток. – И, поверь, такой образ правителя принесет пользу всему северу.

– Я еще не выделил ей покои…

– Я уже обо всем позаботилась, – щелкнув пальцами, отвечает вдовствующая императрица, и перед ней раскрывают двери верные слуги. – Гордая принцесса, способная бросить вызов генералам Грозовой Дюжины, находящаяся под защитой нашего бога и скрывавшая свою личность так долго, находясь в самом центре столицы… Ты не достоин касаться ее сейчас, мой бездушный сын, – потому что ты еще не способен оценить ее.

Она выводит меня из императорской спальни, игнорируя недовольство Сюй Кая, и напоследок бросает:

– Она будет жить в самом тихом крыле, и я выделю ей свою охрану! Приятных снов, ваше величество.

– Благодарю вас, – негромко произношу, следуя за этой властной и величественной женщиной.

– Не стоит, милочка. Я лишь отсрочила неизбежное, – по-деловому сообщает мне мачеха императора. – Но кто-то должен был ему все это сказать: мальчик заигрался в свою отсроченную месть и начал терять берега. Что ж, это было неизбежно в отсутствие надзора и при наличии такой огромной силищи… А теперь скажи-ка мне, ты и впрямь поразила молнией императорскую ложу?

– Я… – протягиваю, слегка растерявшись. – Похоже, что да.

– И Макот действительно защитил тебя от гнева Сюй Кая? – продолжает наседать эта «добрая тетушка».

– Защитил, – киваю чуть уверенней. – Правда… по-моему, мне запрещено распространяться об этом…

– Ну что за прелесть! Я всегда была уверена, что у Теона просто не могла появиться посредственная внучка – несмотря на все распущенные слухи, – качая головой, радуется она.

– Вы знали моего деда? – Я смотрю на нее жадным взглядом, игнорируя слова о моей посредственности.

– Знала! – фыркает дама. – Я была влюблена в него! Правда, никто об этом не догадывался: сама понимаешь – война, смерти, унижение от проигрыша…

Иду вперед с широко раскрытыми глазами.

Она серьезно сейчас призналась в своей любви к тому, кто размазал по земле достоинство ее супруга?..

– Как бы нам так все организовать, чтобы ты не оставалась без защиты хотя бы первое время? Высших монахов, что ли, созвать?.. Мои мальчики не смогут разорваться – а я не высижу во дворце дольше семи дней: тут ужасно скучно, – жалуется вдовствующая императрица, глянув на своих холеных охранников, стройно шагавших вокруг нас.

Похоже, она не желает мне зла и даже готова помочь…

– Ваше величество, – решаю подать голос, – могу ли я просить вас о милости?

– Ох, я уже никакое не величество! Так – женщина, бывшая некогда женой умершего императора, – отмахивается она. – А ты думала, на севере дела лучше с наследованием власти?

– Но вы имеете вес, – удивленно отвечаю, вспомнив их разговор с Сюй Каем.

– Ну, пусть это будет названо весом, – хмыкает женщина и поворачивается ко мне. – И о чем же ты хочешь попросить?

– Первый генерал утащил куда-то мою подругу, герцогиню Даронскую, – прямо со слушания. И я не знаю, где она и что с ней, – отвечаю очень вежливо.

– Малыш Сюань Цзюнь? Утащил куда-то… девушку? Что ж, ему давно пора отвлечься на что-то от этой треклятой войны, а то скоро совсем голову потеряет.

– Малыш… Сюань Цзюнь? – переспрашиваю, глядя в стену. – Этот…

– Ты должна понять, милочка, – выдохнув и сложив руки на груди, протягивает вдовствующая императрица, – что ближайшее окружение императора впитывало все его страхи, все волнения, всю злость и все желания с самого детства. У большинства из них даже выбора не было: они стали сосудами абсолютно всех его чувств – порой самых противоречивых. И Сюань Цзюнь – идеальный пример присвоенной одержимости и фактической потери самого себя.

– Но Бай Цзюнь не выглядит одержимым, – хмурюсь в ответ.

– Второй генерал – темная лошадка. Даже я не возьмусь сказать, что творится у него в голове… старайся держаться от него подальше, – советует она и вновь шагает вперед как ни в чем не бывало. – Твоя комната!

– Благодарю.

Я захожу внутрь и тихо радуюсь, что расстояние между нашими с Сюй Каем спальнями может остудить горячую голову и отвадить от лихого похода…

– По поводу твоей подруги. Я постараюсь что-нибудь сделать. Но не обещаю. Мне бы твою честь уберечь хоть ненадолго… – качает головой мачеха императора, не замечая, как поднимаются мои брови. – Так, ладно, я уже женщина пожилая и в такое время обычно сплю! Располагайся тут и постарайся хорошенько отдохнуть: твоя война начнется с завтрашнего дня, и, поверь, она будет посерьезнее всего, что происходило до этого… Хотя чего я тебя запугиваю? И так, думаю, все понимаешь – не маленькая… Как бы тебе с такими тяжелыми думами вообще суметь заснуть?.. Принесите принцессе вина, да покрепче! – командует она, затем вновь поворачивается ко мне и растягивает улыбку на губах. – Какая ты все-таки хорошенькая! Сложно ему будет ненавидеть тебя. Это не может не радовать!.. Буду смотреть на вас и представлять себя с Теоном, в далеком прошлом… да… пожалуй, и мне стоит отыскать для себя бутылочку-другую…

С такими словами эта во всех смыслах неординарная женщина выходит из моих новых покоев, не попрощавшись, и оставляет меня одну.

С бутылкой вина.

И страхами о неминуемом начале неведомой войны.

Когда на следующее утро ко мне приходят служанки, чтобы помочь принять ванну и одеться к завтраку, я понимаю: мачеха Сюй Кая и впрямь имеет власть. А когда во время завтрака в мои покои приходит Алинэ в сопровождении Сюань Цзюня, у меня буквально заканчиваются слова…

– Вы еще не завтракали, ваше высочество? – заботливо справляется герцогиня, присаживаясь в кресло напротив моего. – Тогда я подожду.

– Можешь присоединиться, – указав на столик с едой, вежливо предлагаю я… кося глазом на Первого генерала.

Но тот стоит у стены и даже не смотрит на нас. И, по-моему, не смотрит – принципиально.

– Нет-нет, я уже поела, – с легкой улыбкой отказывается Алинэ, журча звонким ручейком, и я понимаю – что-то не так.

Ем. Поглядываю на безмолвного генерала. Затем на слишком веселую и дружелюбную герцогиню. Затем в свою тарелку.

– Сейчас подавлюсь, – признаюсь честно.

– Водички? – начинает переживать Алинэ.

– Винца, – вспомнив о целой бутылке, принесенной слугами вдовы бывшего императора вчера ночью, отзываюсь.

– Пить с утра? – пораженно открывает рот герцогиня.

И я не выдерживаю.

– Сюань Цзюнь, оставь нас на пять минут? Или по уставу не положено? – разворачиваюсь к Первому генералу.

Жду, что тот хамить начнет и за «ты» на меня целые реки помоев выльет… но Сюань Цзюнь молчит. Затем идет к двери и выходит.

– Чудеса, – сухо комментирую я и разворачиваюсь к Алинэ. – Рассказывай.

– Что рассказывать? – заинтересовавшись своими ногтями, переспрашивает герцогиня.

– Что ты с Первым генералом сделала? – спрашиваю прямо. – И не тяни, прошу тебя: у меня ночка та еще выдалась, я плохо спала и в моей голове неприятный такой звон… Короче, будешь щебетать не по делу и раздражать меня – я и впрямь возьмусь за бутылку вина с утра пораньше! – предупреждаю всерьез, обнаруживаю осознанность во взгляде герцогини, и приступаю к допросу: – Куда он утащил тебя вчера из зала суда?

– Не знаю, куда он собирался меня тащить, но до места назначения мы так и не добрались, – невинно отводя глазки, отвечает Алинэ.

– В смысле? – уточняю без эмоций.

– А почему вы плохо спали? – тут же прицепляется она.

– Переживала за тебя, – отпиливаю сук ее внимания четко и основательно.

Не говорить же, что после резкого «включения» в боевой режим вчера вечером, когда я ожидала серьезной такой драки с Сюй Каем, мое бедное тело где-то в полночь сказало мне «пока-пока» и наградило такой нестерпимой болью, что до раннего утра я просто лежала, кусая подушку. Часов в пять смогла заснуть… в восемь меня разбудили.

Спасибо, хоть не с первыми петухами.

– О… – растерянно отзывается Алинэ и прикусывает губу.

– Ну и? – подталкиваю ее к рассказу.

– Первый генерал изволил запугивать меня. И поначалу это работало, но потом… – протягивает Алинэ и замолкает.

– Потом? – терпеливо предлагаю не останавливаться.

– Потом он почему-то решил свернуть на почву, ему самому неведомую, – отводя взгляд и блуждая им по потолку, отвечает герцогиня.

– Алинэ… – предупреждаю ее.

– Он сказал, что меня ждет печальная участь – повторить ваш подвиг в трактире, если я буду продолжать визжать и кусаться, – послушно отвечает та.

Смотрю на нее. Моргаю.

Затем хмыкаю, едва не подавившись чаем.

– Полагаю, он очень удивился, когда понял, что ты ничуть не впечатлена, – протягиваю с улыбкой.

– Я, конечно, слегка преувеличила уровень своего предвкушения, но Первый генерал основательно потерялся от моей реакции. После этого все, что он говорил, уже не казалось страшным – напротив… после книжки, где главный герой в прошлом был палачом с огромным опытом пыток, а героиня с энтузиазмом встречала все его предложения… – рассказывает Алинэ, но я ее останавливаю:

– Так, ясно-понятно.

Вытянув руку и взглядом попросив закончить делиться впечатлениями от книги, говорю громко и четко:

– В общем, ты дала понять Сюань Цзюню, что его запугивания тебе не страшны.

– Нет, я предложила ему пальнуть в меня молнией, чтобы мне раз и навсегда отбило эту нездоровую страсть к северянам, – охотно поясняет Алинэ, – но Первый генерал почему-то не рискнул и даже сказал, что с нами, женщинами с востока, это вообще становится опасным развлечением.

Хм… Сюань Цзюнь решил, что тут дело в месте рождения? Или он переживает, что я тайно обучила Алинэ всем основам – и теперь она так же, как я, способна удивить север?

Как бы узнать, почему у меня получилось создать молнию?..

– И что было дальше? – возвращаюсь к рассказу герцогини.

– Потом он попытался зацепиться за мои слова о страсти к его сородичам, но я его сразу осекла, сообщив, что он вообще не в моем вкусе, хоть и родился на севере, – категорично заявляет Алинэ.

– Так и сказала? – пораженно смотрю на нее.

– Так и сказала, что он худой и хилый, а меня привлекают исключительно мускулистые северяне с широкими плечами и накачанной грудью! Таких, как Сюань Цзюнь, и на востоке полно. Да таких везде полно! А истинных северян с их могучей силушкой… – глаза герцогини закатываются от блаженства, когда она представляет «тех самых», – их только в столице империи Го и можно найти!

Бедный Сюань Цзюнь. Какой удар по самолюбию. Как он теперь в зеркала-то смотреться будет?..

– Ага, – только и выдаю, – то есть вчерашнее слушание кое-кого ничему не научило?

– Научило! – восклицает Алинэ. – Я прекрасно понимаю, что вчера происходило! И понимаю, почему они говорили все это про вас. И почему нас разделили – понимаю! Не понимаю только, почему мне с утра позволили навестить вас… – неожиданно сбивается она с выверенной линии. – Но я верю, что те прекрасные северяне из книжек все еще где-то существуют! И они готовы прийти на помощь, просто не знают – кому и когда она требуется!

– Прекрасное создание с прекрасными мечтами, – протягиваю, облокотившись на стол и положив подбородок на ладонь, – может, ты и права – и они где-то существуют, я не спорю. Но мне еще не попадался ни один такой, хоть я в столице уже не первый день нахожусь… Ну, разве что Бай Чжу…

– Бай Чжу? – тут же заинтересовавшись, переспрашивает Алинэ.

– Этот юноша не помогал мне, но и зла не делал. Он был вполне вежлив и даже иногда проявлял что-то вроде сочувствия, – припоминаю я.

– Идеальный вариант, – мгновенно идеализирует его юная герцогиня.

– Просто не плохой вариант, – поправляю ее, – но я понятия не имею, что с ним сейчас. Ему не позволили пойти в горный поход по какой-то причине…

– Должно быть, они узрели следы симпатии к востоку – и заранее лишили вас верного союзника! – мгновенно включает фантазию Алинэ.

– Думаю, все было гораздо проще и банальней, – фыркаю я и отставляю кружку с чаем. – Алинэ, что тебе сказал Сюань Цзюнь перед приходом сюда?

– Что я теперь буду вашей компаньонкой. Что это просьба какой-то «мамаши»… и что я теперь буду много времени проводить с вами, – отзывается она.

Ясно. Значит, и впрямь – мачеха императора подсуетилась. Да благословят ее и Макот и Кинами…

– Хорошо, я очень рада, – киваю, – а теперь расскажи, что было до того, как мы встретились на слушании?

– Позвольте этому остаться при мне, – тут же аккуратно убирая руки со стола и складывая их на коленях, просит Алинэ. – В конце концов, у вас есть свои секреты – пусть и у меня будет парочка моих.

– Не хочешь говорить – не говори… – мягко соглашаюсь я.

– Не хочу, – также мягко отрезает герцогиня, затем пытается улыбнуться. – Днем я принесу ваши вещи – хоть и понятия не имею, зачем они вам вообще…

– Тебе разрешили забрать мои вещи? – Я стараюсь сдержать ликование, но получается плохо.

– Те старые тряпки, да. Так сказал Первый генерал. Кажется, с этой «великой милостью» вам тоже какая-то «мамаша» помогла, – нахмурив лоб, припоминает Алинэ.

В подоле одного из старых платьев спрятана пилюля. Она поможет мне во время побега!

– Не то чтобы я ими дорожила, но мне нравится думать, что наша собственность все еще нам принадлежит, – аккуратно отвечаю, подбирая слова.

– Тогда я принесу вам тот чемодан, – кивает Алинэ. – И вот еще что… через шесть дней состоится съезд дипло… – Герцогиня замолкает, когда на ее губах появляется палец.

Демонстративно смотрю на дверь, давая ей понять, что Сюань Цзюнь может услышать. И пусть она в это не верит, но он действительно может.

– Об остальном поговорим позже. Я устала и хочу отдохнуть, – говорю ей и возвращаюсь к чаепитию.

Через некоторое время отодвигаю пустую чашку и поднимаю взгляд на герцогиню.

– Где тебя поселили?

– У меня хорошая комната, – тут же отвечает Алинэ, – и со мной хорошо обращаются… с недавних пор. Мне даже разрешили отправить письмо отцу! Уверена, они его вскроют и проверят содержание, но сам факт.

– Ты видела Аэрона? – Я чуть понижаю голос, надеясь, что это не привлечет внимания человека за дверью.

– Один раз. Ваш брат был напуган: его вели по коридору…

– Время для приватных бесед закончилось. – Первый генерал открывает дверь, даже не думая скрывать, что он подслушивал.

– Сюань Цзюнь, расскажи, пожалуйста, о вдовствующей императрице: она моя благодетельница, а я почти ничего о ней не знаю, – мягко обращаюсь к черному генералу, и тот тут же начинает хмуриться.

Ну да. Чтоб я, да к нему, да с «пожалуйста»… Я бы тоже удивилась подобной вежливости.

Север…

– Нечего рассказывать. Жена покойного императора, мачеха его величества, – не глядя на меня, нехотя отзывается Первый генерал.

Кажется, статус наложницы императора позволяет мне «тыкать» генералам Грозовой Дюжины. По крайней мере мне за это не сказали ни слова.

– А зовут ее?.. – предлагаю ему продолжить.

– Понятия не имею, – неожиданно хмурится Сюань Цзюнь. – Мамашей ее все зовут… с самого моего детства.

– Она не живет во дворце… – помогаю ему.

– Давно уже не живет, – отбивают мой ответ.

– Но у нее все еще есть власть… – не сдаюсь я.

– Вся власть сосредоточена в руках его величества, – парирует Первый генерал.

– Тем не менее император прислушивается к ее советам – значит, вдовствующая императрица имеет авторитет на севере! – с воодушевлением восклицаю я, изумляя своим восторгом Алинэ.

– Да ничего он к ней не прислушивается! Так, покивает пару раз в десять лет – и то лишь из-за того, что в свое время именно она… – Сюань Цзюнь осекается и злобно зыркает на меня.

Я упоминала, что Первый генерал – тот еще болтун?

– Хорошо, не хочешь говорить – не надо, – дипломатично съезжаю с проложенной дороги. – Тогда подскажи, пожалуйста, как мне связаться с верховными монахами?

– С кем? – удивленно переспрашивает Алинэ, а Сюань Цзюнь прямо все силы прикладывает, чтобы не поднять брови.

– Вы с ними никак не свяжетесь. Эти старики приходят тогда, когда посчитают нужным. И обитают где-то высоко в горах.

– Вы не знаете, где они живут? – уточняю изумленно.

– Мы ни разу не натыкались на их обитель во время горных походов. Значит, она находится на самом краю севера – и туда нормальные люди просто так не ходят. Нормальные люди даже не доберутся до тех мест, – фыркает Сюань Цзюнь.

Итак… у кого-то еще есть сомнения в том, что вдова бывшего императора – непростая личность? К ее словам вынужден прислушиваться сам Сюй Кай из-за того, что в свое время эта женщина оказала ему некую услугу… К тому же она может связаться с теми, кто приходит, когда захочет, и живет незнамо где…

– Кстати, а кто такие – верховные монахи? – Алинэ избавляет меня от необходимости задавать этот вопрос.

– Маги-отшельники, способные слышать голос Макота. Живут в своей обители и всю жизнь посвящают изучению своих пределов, – демонстративно игнорируя герцогиню, лениво отвечает Сюань Цзюнь.

А ведь я слышала нечто подобное про последователей Кинами… будто есть такой не то клан, не то что-то подобное… и эти маги также преданно служат Кинами, живя вдалеке от цивилизации. Кажется, дед рассказывал мне об этом, но очень давно, когда я была совсем крохой.

– Зачем вам понадобилось связываться с ними, ваше высочество? – удивленно спрашивает Алинэ, посмотрев на меня.

И вот тут наши с Сюань Цзюнем взгляды встречаются.

Кажется, Первый генерал понял нечто, что еще не дошло до меня, и уверен, что я это тоже поняла…

Что ж, делаю вид, что так и есть!

– Да так… – Я растягиваю вежливую улыбку на губах, не отрывая глаз от черного генерала.

– Даже не надейтесь, что они вдруг придут к вам, – неожиданно превращаясь в прежнюю версию себя, протягивает тот.

– Я и не надеюсь. Я уверена, что они придут, – решаю сыграть в его игру.

А затем хорошенько так задумываюсь: а ведь и впрямь… Верховные монахи могут мне помочь! Я имею защиту их божества, выходит, я – особенная для них!

На моем лице появляется очень довольное выражение, отчего Сюань Цзюнь кривится и резко отводит взгляд.

Кажется, я угадала! У меня есть связи на землях севера! Просто эти связи не такие очевидные… да и будет ли от них какая-то польза – неизвестно, как неизвестно, когда представители этих связей придут ко мне на помощь… И тем не менее – факт их наличия крайне раздражает мигом притихшего северянина!

Спасибо тебе, вдовствующая императрица! Спасибо огромное! Век не забуду твоей помощи!

– Время для визитов закончилось, – резко бросает нам Первый генерал и целеустремленно шагает к двери.

– Я хочу написать письмо в Солнечный дворец. Передай мою просьбу его величеству, – сообщаю ему в спину.

И вижу, как эта спина напрягается.

– Постараюсь не забыть, – тужится от необходимости изображать вежливость Сюань Цзюнь, – это ведь обязанность Первого генерала – передавать сообщения от наложницы к императору!

Уколол все-таки. Не удержался.

– Ты сам это сказал, – растягиваю губы в не менее вежливой улыбке, – это твоя обязанность – быть у нас двоих на посылках. Ну давай, ударь меня молнией! – прошу с нетерпением, заметив это желание в его глазах и позе.

– Вы на востоке совсем извращенки, да? – искренне изумляется Сюань Цзюнь, уже во второй раз услышав подобную просьбу.

– Мне понравилось это ощущение, когда твоя молния проходит по моему телу, – продолжаю разыгрывать представление, проводя руками по талии.

И лицо черного генерала кривится – не то от отвращения, не то от ужаса.

– Не дождешься! – Он отступает на шаг. – Никто больше не шарахнет по тебе молнией! Приказ императора!

И Первый генерал поспешно выходит из моих покоев, выводя за собой пораженную моим поведением герцогиню Даронскую.

Дитя. Какое же он еще дитя! Права была вдовствующая императрица – они росли с Сюй Каем и не ведали другой жизни. Их кругозор крайне ограничен. Нет, они определенно могут произвести впечатление на тех, кто их не знает, но стоит копнуть глубже – и ты наткнешься на их слабости…

Сюань Цзюнь, Сюань Цзюнь…

Ты только что сообщил мне, почему я смогла создать молнию!

Я просто накопила заряд в своем теле из-за вечных стычек с тобой и тренировок с Бай Цзюнем! И теперь Сюй Кай запретил всем генералам снабжать меня силой: ведь его приказ явно не относится к категории «по моей женщине нельзя бить молнией», он скорее относится к категории «не дайте ей возможности уничтожить еще одну ложу».

– Нужно понять, куда Бай Цзюнь не должен был меня вести… – шепчу, прекрасно помня о словах черного генерала, сказанных во время бала, когда на моей руке вдруг появились искры.

У них здесь есть место, способное дать тот же эффект, что и несколько направленных в тело молний!

И я должна его найти.

Вторую половину дня я провела в тренировках. Я их совсем забросила, а они, оказывается, в прямом смысле слова мою жизнь спасли: то, что я могу накапливать или собирать заряд в своем теле, – заслуга моих многолетних практик, и только их.

Алинэ зашла ко мне после обеда, доставленного так же в покои, и мы мило поболтали под надзором совсем притихшего Сюань Цзюня. Герцогиня принесла не только чемодан с моими вещами, но и пару книжек весьма сомнительного содержания. Судя по всему, она уверилась, что эти романы – нечто вроде артефактов, отпугивающих злой рок…

Естественно, никаких ответов от Сюй Кая я не получила: моя идея с письмом в Солнечный дворец была проигнорирована… либо великие умы в данный момент бьются над этой проблемой, решая, должны ли они давать мне подобное право и чего я вообще хочу этим добиться?

На самом деле ответ простой: я хочу понять, дадут ли мне шанс связаться с Цай? Или мне придется какими-то секретными шифрами объяснять герцогу все, что мне нужно передать в Солнечный дворец, через письма Алинэ?..

Вдовствующая императрица не заглянула ко мне ни днем, ни вечером. Полагаю, весть о моих расспросах разнеслась быстро, и вдове попытались указать на место. Это, конечно, мои личные домыслы, но что-то мне подсказывает: было именно так. Теперь вопрос – как она поведет себя дальше? Не то чтобы я не верила в силу ее влияния… охрана вокруг вдовы почившего императора шла в боевом построении, что говорит о большой ценности ее жизни для всего севера… Но эта женщина, по сути, ничем мне не обязана. И если она решит не связываться с Сюй Каем, никто ее за это винить не будет.

В итоге умотала я себя на тренировках знатно – так, что к позднему вечеру ломило все тело. И я по старой привычке приложилась к бутылке вина. Оправдывала себя в этот момент безысходностью своего положения пленницы, а еще тем, что я защищена от посягательств императора его обещанием мачехе – обещанием получить мое согласие на его предложение…

С вином я была знакома с подросткового возраста, когда начальник охраны дворца, не выдержав моих стонов после очередной тренировки, дал мне глотнуть из своей фляги спасительного в таких случаях алкоголя… К слову, я его не виню за это: слушать те звуки, понимая, что их издает четырнадцатилетняя девушка, которой следует по балам бегать, а не бандитов на улице избивать… Да, меня жалели. И теперь я четко понимаю это. Моя жизнь в Солнечном дворце не была легкой и приятной.

И вновь – права вдовствующая императрица севера: самое ценное, что у меня есть, это техника «легкого тела», добытая дедом на давней войне. И пусть теперь я знаю, что это лишь обрывок от настоящей техники, менее ценным он для меня не стал. Я благодарна деду. Он защищал меня как мог, потому что любил. Сюй Каю этого не понять, как и Сюань Цзюню: для них поступок деда – грабеж, сошедший с рук гиганту, которому никто ничего не мог противопоставить. Именно поэтому Сюй Кай сам захотел стать гигантом. И сотворил из своей небольшой страны империю, способную уничтожать государства.

Да, в отличие от них, я могла понять и Сюй Кая, и черного генерала. Потому и пила сейчас, грустно глядя на стену и размышляя о хитросплетениях судеб. И едва не пропустила появление в моих покоях императора – собственной персоной…

Услышав шаги, быстро убираю бутылку на прикроватную тумбу и стремительно укладываюсь на постель, отчего волосы рассыпаются по подушке, частично закрывая лицо. Оставаться спиной к гостю не рискнула, потому выбрала правый бок… в конце концов, если Сюй Кай решит распустить руки, невзирая на сон своей «наложницы», я смогу остудить его пыл четким ударом в нос. А дальше – прыжок к чемодану, прием пилюли, все еще спрятанной в подоле платья, и полноценная драка за свою честь! Впрочем, пилюлю я бы не трогала. Хотя бы сейчас: я все еще возлагаю на нее надежды при мысли о побеге с севера…

Дверь в покои открывается с характерным скрипом, и я застываю.

Император доходит до моей кровати. И… ничего. Я уже решаю, что меня раскусили, и он стоит надо мной, сложив руки на груди… но тут вдруг простыня натягивается, а кровать чуть прогибается…

Он что, решил присесть на мою постель?

Затем рядом с моим лицом появляется теплая ладонь…

Он ведь не…

И Сюй Кай осторожно убирает пряди волос с моих глаз и губ…

За… зачем он это делает?..

– Спишь, – произносит тихий глубокий голос, после чего надолго замолкает.

Лежу, слушая удары сердца; даже дыхание выравниваю при помощи практики: не уверена, что смогу выдать адекватную реакцию на происходящее, поэтому продолжаю имитировать сон.

– Что же мне с тобой делать, Аянэ Тэра? – вопрошает наконец император.

Он действительно спрашивает меня об этом?.. И не набрасывается на мое спящее тело, желая унизить еще больше?

А как же война, которая, со слов вдовствующей императрицы, непременно должна начаться между нами?..

– У тебя жар? – звучит вопрос неожиданно близко, после чего я буквально кожей лица ощущаю дыхание императора. – Это… запах вина?

Через пару секунд кровать еще больше прогибается, и Сюй Кай тянется за мою спину, явно решив проверить, пуста ли бутылка, стоявшая на тумбе…

Ощущать его тело, зависшее где-то надо мной, странно. И слишком… слишком!

– Так ты напилась, маленькая восточная принцесса? – с легкой усмешкой спрашивает Сюй Кай. – Так боялась моего прихода?

Замираю, когда теплые пальцы оказываются на моем лице, мягко поглаживая скулу. А когда большой палец медленно спускается к моим губам… резко открываю глаза.

Смотрю на прекрасные черты молодого правителя севера и напряженно жду его следующего хода. Он должен дать мне причину для нападения. И он должен понимать, что я даю ему шанс это сделать.

Я хочу, чтобы он знал, почему я нападаю.

Не потому, что я дикая, – а потому что он не держит своего слова!

– Я ни к чему не принуждаю тебя, не надо так на меня смотреть, – внезапно произносит Сюй Кай.

– Вы сказали, что спросите моего согласия, – отвечаю, продолжая напряженно таранить его взглядом.

– И я спрошу. А сейчас я просто касаюсь твоего лица. Это тоже запрещено? – отстраненным голосом уточняет император.

Он ставит меня в тупик. Если я скажу «да», выходит, он уже нарушает запрет…

– Нет, это не запрещено, – отвечаю ровно, – но и не поощряется, – добавляю.

– А ты готова «поощрять»? Что для этого необходимо сделать? – тут же проявляет интерес его величество.

– Отпустить меня домой, – произношу почти беззвучно.

– Это невозможно, – не моргнув, отвечает Сюй Кай.

– Отпустить домой Аэрона, – предлагаю другой вариант.

– Я и так это сделаю: я уже обещал тебе, – с мягкой улыбкой напоминает Сюй Кай. – Выходит, ты поощришь меня за это?..

– Отпустить сейчас. Живым и невредимым, – почти перебиваю его, дополняя свой ответ.

И Сюй Кай некоторое время не отрываясь смотрит на меня…

– Каким будет поощрение, если я выполню твою просьбу? – наконец спрашивает он.

– Я… – И теряюсь, не зная, что ответить.

– Позволь мне спать рядом.

– Это слишком. – Рывком отодвигаюсь от него, разрывая контакт.

– Не каждый день. Только завтра, – мгновенно меняет ставку Сюй Кай.

– Почему… почему только завтра? – спрашиваю, борясь с собственным любопытством.

– Потому что сейчас ты не способна мыслить трезво. И, согласившись терпеть мое присутствие в эту ночь, завтра с утра можешь обвинить меня в том, что я тобой воспользовался, – приводит довод его величество.

– Просто – лежать? – уточняю, отводя взгляд.

– Просто лежать рядом, – кивает Сюй Кай, кажется, неотрывно следящий за моим лицом.

За свободу кузена я должна буду вынести его присутствие в своей спальне всего одну ночь… притом, что моя репутация на севере уже разрушена, а мой статус наложницы клеймом ляжет на меня в любом случае…

– Нет, я не могу, – отзываюсь чуть громче, чем нужно.

– Хорошо… – протягивает Сюй Кай без эмоций. – А просто обнять меня?

Резко поднимаю глаза.

– Не сейчас, – тут же поясняет император, – завтра. Когда я приду к тебе вечером, перед сном. Просто обнять. И все.

Долго смотрю на него. Чего он хочет добиться? Зачем ему мои объятия? Ведь для него все это такая же мука, как и для меня.

– Я… я могу это сделать.

Просто обнять – это несложно. Мы уже находились вблизи, когда ехали на лошади. Я способна вынести такую близость, если она не будет длиться долго.

– И твоя подруга, Алинэ… я могу отпустить ее после съезда дипломатов в конце недели. Она отправится на родину под присмотром людей герцога, – продолжает осыпать меня потоком щедрот Сюй Кай.

– Что вы за это хотите? – осторожно уточняю.

– Сегодня ты тоже обнимешь меня. На прощанье.

Зачем ему это?!

Поджимаю губы, сосредоточенно глядя на него.

Я совершенно точно чего-то не знаю. Или не понимаю.

Потому что не в силах осознать пользу от этой мелочи.

– Вы действительно отпустите их обоих? Аэрона – завтра, и Алинэ – через шесть дней? – спрашиваю негромко.

– Да, отпущу, – кивает Сюй Кай с едва заметной улыбкой.

Почему он улыбается? Я уже где-то оступилась?

– Клянетесь именем Макота? – уточняю сосредоточенно.

Одобрение бога Порядка крайне важно для правителя империи Го. Он не станет разбрасываться клятвами просто так.

– Клянусь, – звучит ровный ответ.

– В таком случае я могу обнять вас, – произношу совсем тихо.

И вижу, как улыбка на лице Сюй Кая становится шире.

Почему…

Когда он так улыбается, у меня появляется ощущение, что мы вовсе не враги! Это неправильное ощущение. Я не должна зацикливаться на нем.

Император вдруг поднимается с моей постели, отступает на шаг и поднимает руки, раскрывая их в приглашающем жесте.

Я должна подойти к нему? Сейчас?..

Как-то неловко поднимаюсь вслед за ним и некоторое время стою на месте, словно решаясь на какой-то отчаянный шаг.

А затем делаю этот шаг и оказываюсь в объятиях его величества.

Его ладонь, появившаяся на моих волосах, согревает голову. А его рука, обвившая мою талию, прижимает слишком крепко…

…почти надежно…

– Почему ты дрожишь? – слышу отстраненный голос где-то над моей головой.

Он почувствовал?..

– После смерти отца никто меня не обнимал, – отвечаю честно, раскрываясь перед ним в этом аспекте, но прикладывая все силы, чтобы сдержать эмоции в голосе. Я не могу проявить еще больше слабости! И не могу позволить ему понять, как сильно все происходящее воздействует на меня. Но это тепло чужого тела вокруг, мягкое дыхание на моих волосах и абсолютное отсутствие какой-либо агрессии по отношению ко мне… добивают мою оборону.

И я закрываю лицо руками, опустив голову ему на грудь.

Несколько секунд мы просто стоим, затем Сюй Кай отстраняет меня и долго смотрит на мои ладони, скрывающие от его глаз все мои чувства. А когда я нахожу в себе силы поднять на него взгляд, то не сразу понимаю, что значит это выражение на лице его величества…

Он растерян? Или он злится? А может, ему противно?

Император отступает на шаг, молча разворачивается и выходит из моих покоев – и только после того, как дверь за ним закрывается, я позволяю себе разреветься. Пусть не в голос: за дверьми могут услышать. Но и не беззвучно.

Я должна выпустить из себя все, что так долго сдерживала и подавляла. И я плачу… а затем вздрагиваю от ощутимого удара по стене.

Кто-то в коридоре решил подраться?

Быстро вытирая слезы, подхожу к двери и прислушиваюсь. Ни звука…

Это довольно странно…

Иду умываться и готовиться ко сну, решив, что мне послышалось.

А засыпаю лишь после того, как убеждаюсь в наличии пилюли в подоле, открыв чемодан и проверив платье. Кажется, сам факт ее существования стал моим персональным успокоительным.

Завтра вечером я вновь войду в объятия Сюй Кая, и зависящие от меня люди окажутся в безопасности… а дальше – хоть потоп.

– Ваше высочество! – слышу взволнованный голос Алинэ следующим утром.

Приглашаю ее войти, не оборачиваясь, и уже хочу позвать за стол, но застываю.

Потому что за спиной герцогини стоит Бай Цзюнь. Стоит и смотрит на меня.

– Где Первый генерал? – спрашиваю вслух и сама не понимаю – у кого именно.

– Я не знаю, – напряженно поглядывая на северянина, отзывается Алинэ, – мне никто не доложил о смене караула.

– Присаживайся, – все же киваю на кресло и сосредоточенно слежу за перемещением Бай Цзюня.

Он не отстает от герцогини ни на шаг и явно не планирует оставаться у дальней стены, как Сюань Цзюнь, – а застывает за спинкой кресла, в котором расположилась Алинэ.

Прямо напротив меня.

– Куда подевался ваш брат? – спрашиваю, решив не игнорировать факта его присутствия.

– У Первого генерала много забот, – спокойно отзывается он, словно сцены на суде не было вовсе. – Меня поставили охранять герцогиню в эти дни.

Как информативно, прямо все объяснил.

– Ты довела бедняжку Сюань Цзюня до нервного срыва, так что его пришлось сменить? – Я поднимаю чашку с чаем и не спеша отпиваю, прикладывая усилие, чтобы рука не дрожала.

– Похоже, он не выдержал того факта, что мне симпатичнее его подчиненный из гостевого дворца… кажется, Данли? – протягивает Алинэ, откровенно дразня брата черного генерала.

Сказать ей, что ли, что они не особо дружны?

– Данли – неглупый юноша, – киваю медленно и делаю маленький глоток терпкого по вкусу напитка. – Но мы с тобой уже обсуждали это… ни один северянин, каким бы порядочным он ни казался, не может и не будет рассматриваться в качестве твоего жениха. Здесь нет достойных герцогини Даронской, – произношу сухо, не глядя на Бай Цзюня.

– А как же этот… Бай Чжу?.. – отчего-то вспоминает моего соученика Алинэ. – Вы говорили, что из всех северян он самый достойный!

– Я сказала, что он – неплохой вариант. Не более, – поправляю ее и поднимаю взгляд на белого генерала. – Но что-то мне подсказывает, что даже из него местная система ценностей сделает морального урода.

После этих слов в покоях устанавливается гробовая тишина.

– Так почему он не участвовал в Горном походе вместе со мной, не подскажете, Второй генерал? – протягиваю, чуть подув на горячий напиток.

– Потому что был наказан за непослушание, – звучит сухой ответ.

– Он не послушал вашего приказа? Интересно… и какого же именно? – продолжаю расспросы, не глядя на собеседника.

– Ему было приказано выступить на соревнованиях лучше вас и встретиться с вами в финальном раунде, чтобы демонстративно одержать победу, знаменуя главенство севера над востоком. Но Бай Чжу не послушал приказа, за что был наказан и отстранен.

Смотрю в стену, сжимая пальцами горячую чашку.

– Алинэ, я была не права. Возможно, кто-нибудь сможет устоять и не скатиться до бездумного мстителя… но это еще не точно. – Отставляю чашку на стол и разворачиваюсь к герцогине всем телом, ощутив острую необходимость сменить тему. – Я договорилась с императором, тебя отпустят домой.

– Что?! – изумленно восклицает девушка, едва не подпрыгивая в кресле. – Как это возможно?!

– Как – не скажу, но, оказалось, возможно, – чуть улыбаюсь ей. – И я хочу попросить тебя об одолжении.

– Каком? – с горящими глазами спрашивает Алинэ.

– Не рассказывай отцу о том, что здесь происходило. Скажи лишь, что передала его послание императору, выждала необходимое для соблюдения всех приличий время и отправилась домой. Про все остальное не говори ни слова…

– Но как же… вы ведь… – Алинэ вскакивает, не находя слов.

– Мои отношения с империей Го никак не касаются герцогства Дарон-Гицы. И твоя миссия как посланницы отцовской воли здесь выполнена. Что касается меня – можешь сообщить герцогу правду, что узнала о моей личности во время суда над Вторым генералом Грозовой Дюжины. И что после раскрытия моей личности меня поселили в Холодном дворце. Также можешь сказать, что видела Аэрона, но он к моменту твоего возвращения домой уже будет в Цай…

– Что? Ваш кузен тоже отпущен?! А вы? – подбежав ко мне и взяв за руки, взволнованно спрашивает Алинэ.

– Я остаюсь здесь, – произношу ровно, – и буду ждать от вас хороших новостей.

– Но это… это… – Алинэ переводит взгляд с меня на белого генерала, не решаясь о чем-то сказать вслух. – Но это будет нечестно! Ваш кузен был пойман горными мятежниками, а я… меня отец отправил на север из-за сложностей в торговых отношениях с Го… но вы единственная из нас, кто был свободен как ветер! И кто не был обременен никакими обстоятельствами! И вы в итоге остаетесь здесь в качестве заложницы?!

– «Не был обременен обстоятельствами»? – медленно переспрашиваю я с легкой улыбкой. – Алинэ, единственная цель моего существования, как принцессы Цай, это способствование возвышению моей родины. И если от меня будет зависеть, сможет ли восток избежать войны с севером… я возьму на себя эту ношу.

– Но император… – покосившись на белого генерала, протягивает Алинэ, – он так суров к вам! Что с вами станет, когда мы покинем вас?

Эта малышка думает, что их присутствие каким-то образом оберегает меня от жестокости Сюй Кая? Что ж, эта мысль не лишена логики: когда я останусь в Холодном дворце одна, его гнев сможет быть вымещен только на мне…

– Император не так суров, как кажется, и вполне способен вести диалог, – мягко отвечаю своей собеседнице, решив слегка успокоить ее.

– Он объявил вас своей наложницей и уничтожил вашу репутацию, – напоминает герцогиня, опустив взгляд в пол.

– Если это цена мира, то так тому и быть, – ставлю точку, желая избежать углубления в тему.

– Но если мира не последует? – Она поднимает на меня взгляд, и я впервые за всю встречу жалею, что Бай Цзюнь все еще в покоях.

Алинэ может выглядеть легкомысленной пустышкой, но она далеко не так глупа, как может показаться, – и я бы не хотела, чтобы приспешники Сюй Кая знали об этом.

– Тогда с этой проблемой будет разбираться кто-то другой, – растягиваю улыбку на губах и убираю за ее ушко упругий локон, выбившийся из прически.

– Я не хочу оставлять вас, – неожиданно произносит Алинэ, глядя мне четко в глаза.

– Ты должна будешь это сделать. Это мой приказ. И моя просьба, как твоей подруги, – смягчаюсь в конце и дожидаюсь послушного поклона. – Теперь иди, я хочу отдохнуть…

Герцогиня молча разворачивается, идет к двери и вдруг спрашивает:

– А что случилось со стеной рядом с вашими покоями?

– А что с ней случилось?

– По ней будто кувалдой ударили… такая вмятина… – протягивает Алинэ, чуть наклоняя голову набок.

Хмурюсь, пытаясь понять, о чем она говорит.

А затем вспоминаю поздний вечер и удар, сотрясший стены, – как раз после ухода его величества.

– У северян такие странные развлечения. Дикий народ, – отзываюсь бесстрастно и отворачиваюсь от нее, возвращаясь к прерванному завтраку.

После чего слушаю, как шелестит платье герцогини, удаляющейся из моих покоев, и как за ними с генералом закрывается дверь.

Медленно вожу ложечкой, то наполняя ее в пиале, то вновь опустошая, позволяя содержимому стекать обратно… Алинэ не стала рассказывать мне о том, что происходило с ней, пока я готовилась к соревнованиям новобранцев, а теперь у нее и вовсе не будет такого шанса: Бай Цзюнь не позволит. Но, судя по всему, она смогла избежать худшего и отделалась легким испугом. А теперь она будет благополучно возвращена домой… Что это значит? Что герцогство начнет сотрудничать с севером на их условиях.

Это очевидно.

Алинэ может быть мне трижды подругой, но она в первую очередь дочь своего отца – и будет делать все, чтобы герцогство Дарон-Гицы и впредь оставалось свободным и не завоеванным. Полагаю, если бы я могла вернуться в Цай и каким-то образом получить власть, – все было бы иначе… именно поэтому Алинэ сказала, что не хочет оставлять меня здесь. Но дядя, сидящий на троне восточного гиганта, не внушает доверия герцогу, поэтому последний пойдет на сделку с империей Го.

Я никогда особо не задумывалась, хорош ли мой дядя как правитель… и никогда не рассматривала себя в качестве его преемницы: Аэрон его сын, а власть в Цай передается по мужской линии…

Но тот факт, что от меня была утаена часть древней техники, добытая моим дедом лично для его любимой внучки… и тот факт, что папа умер так скоро после своего отца… все это начинает рождать во мне очень нехорошие мысли.

– Принцесса, – звучит голос Бай Цзюня за моей спиной спустя несколько минут.

– Я была уверена, что эта дверь скрипит, – не оглядываясь на белого генерала, протягиваю без эмоций.

– Вы знали, что я приду.

– Я не хотела, чтобы ты приходил. Но ты пришел, – перехожу на неформальное общение, раз уж он позволил себе посетить меня тайно.

– Хочу пояснить, что происходило на суде.

– Ничего не хочу знать, – перебиваю холодно, все так же сидя к нему спиной. – Более того, считаю твое присутствие здесь и этот разговор опасными для своей жизни.

– Хорошо, – звучит ровный ответ после бесконечно долгих секунд ожидания.

Полагаю, на этом визит окончен и белый генерал покинул меня так же бесшумно, как появился… Сижу в кресле, глядя в окно и продолжая размышлять над странными обстоятельствами, складывающимися вокруг меня. Покровительство местного бога, забота вдовствующей императрицы, неожиданное смягчение Сюй Кая и попытка Второго генерала объяснить свое предательство… кажется, я успела получить в руки пару козырей, но еще не осознала этого. Как не поняла – откуда именно они ко мне пришли.

Все дело в Макоте?

Или в авторитете мачехи императора, пожелавшей разрушения Цай руками моего бестолкового кузена – в будущем?

Или есть что-то еще?..

К слову, об Аэроне… Кузен маг огня – и его сила проявилась с самого рождения. Именно поэтому его бесконечно баловали, с детства называя наследником Цай. С возрастом Аэрон стал настолько самоуверенным, что перестал слушать своего отца и даже решил отправиться с делегацией на север: судя по всему, чтобы самолично разобраться с обострившейся на границах ситуацией. Итогом стало его позорное пленение. Полагаю, не обошлось без защитных амулетов, гасящих всю магию вокруг, – ими часто пользовались в армии севера, поскольку магов среди рядовых бойцов практически не было… И тем не менее попасть в плен даже не к императору севера с его огромной армией и техникой Повелителя Грозы, а к клану мятежников! Это откровенно позорное пятно на репутации востока.

Когда дядя вызвал меня к себе и намекнул на то, что пропавшего неизвестно где наследника необходимо вернуть – но сделать это бесшумно! – я решила, что проблема не настолько серьезная. Иначе бы правитель Цай использовал отряд лучших магов, а не отправлял за сыном племянницу, силу которой так презирал… Да, мне периодически давали понять, что я бесполезна для востока, – то намеками, то прямым текстом из уст приближенной знати. Однако когда я провела небольшое расследование и выяснила, что Аэрон пропал не в каком-то борделе на окраине государства, а на пути в империю Го, я напряглась.

Теперь же мне очевидно: дядя знал, что я не справлюсь своими силами, и знал, что в столице я выясню причину, по которой север так ненавидит Цай. Он отправил меня за Аэроном в одиночку по одной причине… он хотел, чтобы я совершила обмен.

И он хотел, чтобы я осталась в столице Го в качестве заложницы.

Он знал, кого мой жених ненавидит больше всего, – и он бросил Сюй Каю эту кость.

Что ж, я сделала все, чего желал мой хитрый дядюшка, прекрасно осведомленный о том, что я никогда не наврежу кузену, чтобы не пошатнуть стабильность в Цай. И сегодня законный наследник востока отправится на родину.

Теперь вопрос – что со всем этим делать мне?..

Я вообще имею место, куда могу вернуться, или стоит сразу смириться, что на востоке меня не ждут? А если это так… то не стоит ли задуматься над тем, куда мне следует бежать, когда я получу такую возможность?

Встаю, прижав костяшку указательного пальца к подбородку, и поднимаю взгляд на… белого генерала.

Что?..

– Что вы здесь?.. – осекаюсь и отступаю к стене, когда он начинает сокращать расстояние между нами.

– Он сдержался, – произносит Бай Цзюнь, буквально прижав меня к подоконнику, – он не тронул вас… Аянэ…

Его пальцы застывают в считаных миллиметрах от моих щек. Я могу ощутить тепло, исходящее от его кожи.

– Позвольте объяснить, что произошло на суде…

Его прерывистый шепот начинает волновать меня, потому собираю всю волю в кулак и отталкиваю от себя брата Сюань Цзюня.

– Я уже сказала, что не нуждаюсь в ваших оправданиях, – произношу с холодом. – Не заставляйте меня кричать о помощи и покиньте мои покои.

– Вы всегда доверяли мне, – терпеливо произносит белый генерал, – так почему сейчас…

– Я никогда не спрашивала вас, зачем вы помогаете мне, – и зря. Манеры вашего брата теперь кажутся более предпочтительными, ведь на его счет сложно ошибиться. А вы – словно змея, притаившаяся перед броском… – Замолкаю, поймав себя на том, что перехожу на личности. – Я не хочу иметь с вами ничего общего, так что повторяю во второй раз: покиньте мои покои.

– Если бы я не проверял вас – был бы я достоин доверия моего императора? – спокойно уточняет Бай Цзюнь.

– Мне это не интересно, – отрезаю ровно, – но если вы хотите моей похвалы, то – да, вы достойны доверия, потому что хорошо выполняете свои обязанности. Мне только одно непонятно – что вы делаете в моей комнате?

– Пытаюсь объяснить вам, что на том суде спасал не только свою жизнь, но и вашу, – звучит ответ.

– Это я и без вас знаю. Цена моей жизни и вашего положения – моя разрушенная репутация, – отвечаю сухо.

Я не жалуюсь на память и прекрасно помню, что на суде из уст белого генерала в мой адрес не прозвучало ни одного прямого оскорбления – напротив, он давал мне четкую характеристику человека, не опасного для империи и ее правителя. И Бай Цзюнь нашел идеальный выход из нашего сложного положения… Я признаю это. Точнее, была бы готова признать, если бы дело не касалось меня лично.

Ведь это меня он унизил.

И мою репутацию стер в порошок, а не какой-то неизвестной мне барышни.

Но, что хуже всего, я не ожидала от него этого хода, потому что начала ему доверять.

Это только мой промах. А мои обиды на него – проявление моей же слабости… Все, что сделал Бай Цзюнь, так это воспользовался моей ошибкой, дабы спасти нам обоим жизни.

Остальное не имеет никакого отношения ни к политике, ни к деловым отношениям, а значит, не имеет никакого значения на территории врага.

– Аянэ…

– Не надо ко мне приближаться! – предупреждаю его громким голосом и вытянутой рукой. – Неужели вы думаете, что я совершу одну и ту же ошибку дважды?!

– Не спите с ним. И попросите встречи с Бай Чжу: я слышал, что вы беспокоились о нем при герцогине, так что у императора это не вызовет подозрений.

– Вы с ума сошли? – уже ничего не понимая, уточняю.

– Кивните, что запомнили, – просит Бай Цзюнь.

– Убирайтесь из моих покоев, Второй генерал, – очень спокойно произношу, максимально гася свой гнев.

И напряженно застываю, впервые увидев это выражение на лице светловолосого северянина.

– Вы когда-нибудь целовались, принцесса?

Отступаю на шаг, слушая бешеный стук сердца, отчего-то вдруг сошедшего с ума…

Все прелести интимной жизни я планировала познать в браке – до новостей о ненависти Сюй Кая. После клятвы Макоту интерес к такого рода делам совсем поутих. Однако…

– Не отвечайте, – произносит Бай Цзюнь, затем в мгновение оказывается рядом и притягивает меня к своей груди… а также к тому, что ниже!

– Вы же не посмеете… – недоверчиво протягиваю я и едва не задыхаюсь, когда его язык оказывается в моем рту… горячий!..

Ощущения сносят меня потоком, вынуждая болтаться где-то на периферии сознания, тогда как мое собственное тело с удовольствием и легкой дрожью принимает все, что творят с ним руки белого генерала… еще!.. Я хочу еще!.. Это какое-то безумие… Почему мне так приятно?.. И куда, скажите, подевалась моя гордость?!

Прикладываю немалые усилия и останавливаю себя!

Выдыхаю, пытаясь остановить головокружение.

Крепко зажмурив глаза, опускаю подбородок и поджимаю губы.

Кинами, а ведь я действительно хотела этого поцелуя! Что со мной не так?!

– Вы думаете, что проявили слабость… но единственный, кто действительно проявил здесь слабость, – это я, – произносит Бай Цзюнь, тяжело дыша и согревая мое лицо своим дыханием.

– Сюй Кай уничтожит вас за это, – выдавливаю из себя.

– Сюй Кай об этом не узнает.

– Ваша наглость… – Не выдерживая, поднимаю на него взгляд, но на моих губах появляется указательный палец.

– Посмотрите на меня хорошенько, принцесса, – просит белый генерал, и его волосы, спадая со лба, мягко щекочут мою скулу, – я все еще жив, несмотря на вашу брачную клятву.

О боги…

Макоту плевать, что творится с моей личной жизнью!

Он не будет защищать наш брак – только меня!

Сюй Кай действительно не узнает о том, что здесь произошло…

– Благодарю вас за эту демонстрацию… – взволнованно произношу, начиная обдумывать все новые перспективы.

Затем отхожу от Второго генерала, продолжая блуждать по просторам своей проснувшейся фантазии, равно как и по своим покоям – в реальности.

Умереть старой девой? Это теперь не про меня!

– В таком случае это может быть кто угодно… – протягиваю воодушевленно и все так же взволнованно.

– Я в этом не уверен, – отрезает Бай Цзюнь.

Встречаюсь с ним взглядом и понимаю, что белый генерал каким-то образом догадался, какие именно мысли витают в моей голове, – и эти мысли ему не понравились, если судить по потемневшим глазам и собранной позе.

Не расставлю все точки сейчас, и он слишком легко заберется в зону моего доверия. Вновь.

Я уже чувствовала это – я желала заботы мужчины, стоявшего напротив. Именно поэтому я должна разорвать с ним все связи.

Раз у меня появилось будущее, я должна смотреть на мир шире, не ограничиваясь видами севера и его представителей!

Что касается нашей близости… когда-то я собиралась пожертвовать своим первым поцелуем ради проверки одной догадки. Пусть совесть успокоится тем, что другая догадка подтвердилась тем же самым способом.

– Еще раз благодарю вас, генерал, – произношу вежливо, чуть склонив голову, – я не держу обиды за ваш поступок: вы наглядно продемонстрировали то, на что я раньше не смела даже надеяться. Если это была ваша плата за происходившее на суде… я ее принимаю. И на этом предлагаю завершить любое наше общение, – уверенно завершаю свою речь.

– Не делайте поспешных выводов. И не рубите концы, – мягко предлагает Бай Цзюнь.

– Не вынуждайте в третий раз повторять мою просьбу, – отвечаю чуть холодней. – То, что произошло ранее, никак не поменяет моего отношения к вам.

– Не зарекайтесь, принцесса, – неожиданно легко отступает белый генерал и спокойно выходит из покоев, словно не целовал наложницу своего императора пару минут назад.

Права была вдовствующая императрица: самый опасный человек в Холодном дворце – вовсе не Сюй Кай.

Но кому служит Второй генерал Грозовой Дюжины? И если служит он все-таки Сюй Каю… то чьи интересы пытается продвигать в общении со мной?

Может ли быть, что у брата Сюань Цзюня два сердца? И Макот прощает ему то, что другому не сошло бы с рук?

– Слишком сложно… – закрыв лицо руками, протягиваю с выдохом.

А затем останавливаюсь, резко схватившись за спинку кресла.

Макот защищает мою жизнь, но не наш брак с Сюй Каем…

И почему я не подумала об этом раньше?! Как и Кинами в моем родном Цай, этот странный бог Порядка защищает север, а не конкретного правителя!

Тогда… тогда все встает на свои места! В том числе и дерзость Второго генерала, отец которого являлся мятежником из горных кланов, где испокон веков рождались маги ветра – потомки этого самого бога Порядка!

Макот покровительствует всем своим детям!

А Бай Цзюнь является кем-то вроде посредника между двумя противоборствующими силами в империи Го – властью императора и традициями древнего севера с его кланами и децентрализованным государством.

Кажется, все так и есть!

Вычищенная и выровненная от всех шероховатостей, наполненная комфортом и всеми благами цивилизации, новая столица не дает возможности развитию буйной магии ветра. Магия зарождается лишь в горных кланах на самой границе.

А империя, которую построили отец и сын, также является территорией Макота, но она не имеет никакой связи со старыми традициями: ее жители практикуют первый уровень техники Повелителя Грозы, сами того не ведая…

Что же это выходит? Жители крайнего севера хотят оставить за собой право считаться потомками бога Порядка, не подчиняющимися новому правителю… а Сюй Кай, в свою очередь, хочет поглотить весь север, но не замечает перед собой отличной перспективы стать правителем совершенно новой страны на карте мира!

Прав был белый генерал: империя Го в расцвете! Остановись Сюй Кай со своей местью востоку и перестань он вырезать потомков бога Порядка за их свободомыслие – и он сможет увидеть своими глазами, что невольно сотворил…

– Так вот какая у тебя цель, – протягиваю вслух, впервые оценив масштаб личности Второго генерала Грозовой Дюжины.

Теперь понятна его уверенность в том, что Сюй Кай отступит, заметив недовольство Макота, – если вспомнить события на соревнованиях новобранцев. И понятно желание Сюй Кая повсюду таскать за собой статуэтки Макота.

Как я и предполагала, императору нужно одобрение бога Порядка. Но я даже не догадывалась, как сильно его величество в нем нуждается…

Вся картина наконец сложилась перед моими глазами, и остался только один вопрос…

Что по этому поводу думают верховные монахи?

Днем за мной пришли двое в масках и вывели из покоев, ничего не говоря. Проходя мимо стены с пробоиной, я всерьез озадачилась: в самом деле, что это такое? И кому понадобилось портить местные интерьеры, да еще и рядом с моей спальней? Хотела уточнить у своих провожатых, но вовремя остановилась; они не объясняют даже, куда ведут меня! Тут людям явно не до светских бесед.

Пройдя, кажется, весь дворец насквозь, мы наконец подходим к каким-то дверям, и лишь войдя в них, я понимаю, что это балкон. Причем вид из него прекрасный – прямо на разбитый внизу сад, но если чуть повернуть голову, то можно увидеть центральную дорожку к входу в Холодный дворец, куда в данный момент подъезжает экипаж.

Подхожу к перилам и невольно замечаю Сюй Кая, стоящего на просторной лоджии, расположенной прямо над входом и парой метров выше моего балкона. Император спокойно наблюдает за происходящим внизу, как бы подавая мне пример, отчего моя голова послушно разворачивается к экипажу…

Кто это вышел сейчас из Холодного дворца? Алинэ?.. С легким удивлением наблюдаю, как герцогиня спускается по ступенькам, подходит к экипажу, поднимает голову, находя мой взгляд, кивает и скрывается в салоне. Она будет?..

Я вцепляюсь в перила, когда из главного входа появляется Аэрон и следует тем же путем, что и Алинэ. Правда, меня кузен глазами не ищет. И вообще никуда не смотрит – просто быстро спускается и ныряет в салон, едва не закрывая за собой дверь.

Могу предположить, что десять телохранителей в масках, стоящие по периметру лестницы, спугнули его настрой пройти к экипажу медленно и гордо, являя всему северу грозный вид наследника востока – с такими непривычными пепельного цвета волосами, бледной кожей и аристократичными чертами лица, слишком похожими на мои собственные…

Итак, Алинэ проследит за тем, чтобы принца Цай довезли до края столицы – а там, вероятнее всего, юная герцогиня пересядет в карету попроще и отправится обратно: ее время покидать Холодный дворец еще не пришло.

Когда экипаж трогается, я вновь перевожу взгляд на Сюй Кая. Он сдержал слово. И пусть я не могу быть уверенной в том, что это не обман, – на утешительное представление для меня он расщедрился. А поверить, что кузен благополучно добрался до Цай, я смогу лишь через шесть дней: эта новость обязательно будет на слуху на съезде дипломатов.

Клятвы клятвами, но здесь, на севере, я уже не верю ничему – потому что все, в чем была уверена, разбилось вдребезги, являя суровую действительность.

Император разворачивается, чтобы покинуть лоджию, и невольно ловит мой взгляд. Благодарный взгляд. На этот раз – благодарный. И немного растерянный…

Почему он сам не захотел привести меня сюда? Почему поручил это своим телохранителям? Он не хочет лишний раз общаться со мной? Поэтому так скоро отводит глаза и уходит, оставляя меня без ответов?

Обуреваемая самыми разными мыслями и эмоциями, хочу уйти с балкона, но встречаюсь глазами с Бай Цзюнем… А я была уверена, что он в экипаже и уехал вместе с Алинэ! Но нет – Второй генерал стоял на лоджии вместе с Сюй Каем, просто в глубине, из-за чего я не могла его видеть.

Однако вижу теперь.

Он специально вышел из тени?..

В следующее мгновение прямо перед белым генералом появляется черный и бросает в мою сторону очень нехороший взгляд.

И чего это он так злится?..

Отворачиваюсь и поспешно возвращаюсь в здание дворца. Я действительно рада, что здесь мне приходится иметь дело лишь с двумя братьями, отвечающими за столицу и непосредственно дворец. Боюсь, при наличии таких чу́дных характеров полный состав Грозовой Дюжины довел бы меня до нервного срыва раньше, чем Сюй Кай с его предложением обниматься перед сном.

Когда возвращаюсь в свои покои, возникает желание проверить – стерегут ли те двое в масках мою комнату? Или меня просто закрывают на ключ и оставляют одну, полагая, что заложники императора удерживают меня в Холодном дворце надежней любых замков?

Потому, войдя внутрь, я остаюсь на месте, напрягая слух. Действительно. Нет шагов. Телохранители явно застыли за дверью.

Конечно, тут не помешала бы пилюля, но я не могу потратить ее так бездарно. Выходит, на случай побега у меня остается только окно…

Будем надеяться, что со своей помощницей из подола я таки не сломаю ноги во время приземления!

Прохожу в центр покоев, желая уже привычно начать дневную тренировку, но замечаю письмо на прикроватном столике. Письмо мне.

– Что за чудеса? – негромко протягиваю и раскрываю сложенный вдвое листок…

«Завтра днем я выведу вас на прогулку! Надеюсь, вы не заскучали в своих покоях?..

В.И.»

Судя по всему, вдова бывшего императора нашла способ защитить меня и желает им поделиться. Другой вопрос – проверяли ли ее письмо люди Сюй Кая? Или мне сейчас нужно съесть этот лист бумаги, дабы не подставлять заботливую женщину?

В любом случае мачеха его величества продолжает меня удивлять. Неординарная личность…

Убираю письмо под подушку, решив, что в подобном хранении нет ничего странного: может же это показаться проявлением сентиментальности? И если Сюй Кай решит уточнить, почему я скрываю от него послание вдовы, я смогу честно ответить, что не скрываю вовсе – просто храню важные письма у себя под боком почти буквально.

М-да.

Начинаю тренировку и лишь к ужину решаю остановиться, после чего иду приводить себя в порядок, стараясь не думать о том, для кого это делаю.

Алинэ должна была рассказать мне, как прошла поездка… я ждала ее прихода. Так я говорила себе, пока сооружала на голове некое подобие приличной прически. Потом решила плюнуть и распустила волосы, выбрав самое простое платье из тех, что взяла с собой, проигнорировав шкаф с нарядами: я не северянка и никогда ею не стану! Следовательно, не имеет смысла переживать о том, какое впечатление я произведу на местных жителей.

– Ваше высочество. – Герцогиня заходит в мою комнату после того, как служанки сервировали стол для ужина.

Вслед за ней в комнату входит Второй генерал.

– Алинэ, присаживайся, – указываю ей на кресло перед собой, после чего медленно расправляюсь с дичью на своей тарелке, активно демонстрируя всем незваным гостям, что давиться едой от неловкости тут никто не планирует. – Как прошла твоя поездка?

– Занимательно. Поговорить с наследником особо не удалось: в салоне сидел сопровождающий в маске. И тем не менее я получила четкое представление о нынешней власти в Цай, – неожиданно сухим голосом отвечает Алинэ.

Аэрон ее взбесил? Поэтому она сейчас так неприкрыто высказывается по поводу молодого ростка Солнечного дворца?

– Ты можешь расщедриться на подробности, – холодно отзываюсь, всем видом давая понять, что подобное поведение при мне не приветствуется.

– Я ни в коем случае не хотела оскорбить вас, ваше высочество, – тут же смягчает тон Алинэ, – но объясните мне, как вы могли терпеть подле себя такое высокомерное создание? И почему не оспорили его права на престол?

– Наглость! – отшвырнув вилку на стол, бросаю ледяным голосом.

И герцогиня опускает голову, мгновенно вставая.

– Алинэ, мы подруги, – медленно произношу через некоторое время, – но это не значит, что ты можешь при мне ругать мою родину за ее правила наследования.

Тем более при Бай Цзюне!

В самой Цай люди лишались жизни и за меньшее…

– Прошу прощения, – тихо отвечает герцогиня, – я допустила ошибку. Но я не в силах не сожалеть о том, что принцесса Цай не может претендовать на трон, в то время как ее кузен, полный самодовольства и не осознающий, какую жертву вы принесли во имя его спасения… вернется домой и спокойно войдет в Солнечный дворец!

– Тебя не должно волновать, какую жертву я принесла. Герцогство Дарон-Гицы в будущем будет иметь дело с Аэроном, а не со мной, – говорю спокойно и придвигаю к себе тарелку, не пострадавшую от недавнего приступа ярости.

– Это меня и волнует, – негромко протягивает Алинэ.

И я ничего на это не отвечаю. Потому что прекрасно понимаю, для чего она устроила подобную сцену: я уже давно догадалась, что вскоре восток потеряет своего эллая в лице герцога… а неприкрытые намеки его дочери и вовсе лишили меня сомнений.

Но я не планировала бороться за власть со своим кузеном, чтобы изменить ход событий. Хотя бы потому, что не являюсь магом огня – а потому не могу претендовать на поддержку знати Цай.

О том, что при всем этом я была принцессой, и говорить нечего: принцип наследования власти незыблем, и та передается лишь от отца к сыну.

Потому какие бы надежды ни возлагала на меня Алинэ – я не смогу их оправдать.

Дело не в трусости или отсутствии амбиций. Я не могу позволить себе ослабить Цай, пошатнув все устои ради призрачного шанса «сделать лучше, чем они». Я не уверена в том, какая правительница из меня получится. Я никогда не обучалась подобному искусству. И это факт.

– Расскажи лучше, что за человек сопровождал вас? – перевожу тему, не желая больше в нее углубляться.

– Я не знаю его. Он ничего не говорил всю дорогу, но поворачивал голову в мою сторону всякий раз, когда я хотела завести разговор с вашим кузеном… это было довольно… жутко… – делится герцогиня, чуть поежившись.

Уверена, так оно и было. Однако вряд ли это был один из телохранителей императора. Скорее, человек Третьего генерала.

А их специализация – шпионаж.

Учитывая, что в последнее время в Холодном дворце я встречаю исключительно бойцов со скрытыми лицами, довольно наивно было бы думать, что все эти люди – элитные воины Первого генерала, отвечающие за жизнь и здоровье Сюй Кая.

Нас хотят запутать.

– Маски носят только телохранители императора? – невзначай спрашиваю Бай Цзюня.

– Маски носят те, чьи лица вам не стоит запоминать, – звучит ровный ответ.

Что и требовалось доказать.

– А сколько всего телохранителей у его величества? – уточняю с улыбкой.

– Этого не знает никто, – отзывается Бай Цзюнь.

Мой недоверчивый взгляд он активно игнорирует.

Полагаю, первые три генерала Грозовой Дюжины знают этот секрет…

Впрочем, не то чтобы мне было любопытно! Просто хотелось понять, собирается ли Второй генерал «покупать» мое согласие действовать по его плану – а этот план у него определенно есть.

Но, судя по всему, если Бай Цзюнь и расщедрится на информацию – то явно не в присутствии Алинэ.

– Ты уверена, что моего кузена отправили из северной империи, а не завезли за первый куст на границе и там убили? – без каких-либо эмоций уточняю у герцогини.

– Я не могу быть в этом уверена, но на окраине столицы на экипаже появилось два герба – государства Цай и империи Го, – отвечает Алинэ. – Предполагаю, что это было сделано с целью обезопасить обратный путь для наследника востока.

– Хорошо, – киваю и поднимаю на нее взгляд. – Благодарю тебя за составленную компанию. А сейчас я хочу побыть одна.

Герцогиня молча поднимается и выходит, но я вижу выражение ее лица – она не согласна с моим нежеланием бороться за свои права.

Пусть лучше думает, что я приняла свою участь: так ей будет проще уехать домой. Если мы вдруг начнем воодушевленно составлять план моего побега… боюсь, ни одна из нас не покинет стен Холодного дворца!

– Принцесса, – слышу голос белого генерала за спиной и разворачиваюсь к нему.

Интересно, как он проходит мимо моей охраны? Договаривается с ними за пару бутылок вина? Так и вижу эту сцену перед глазами…

– Что на этот раз возвратило вас в мои покои? – уточняю ровным голосом.

– Держите, – произносит он, и я ловлю брошенную мне… пилюлю? – Завтра вы пойдете на прогулку с вдовствующей императрицей. Примите ее, когда почувствуете необходимость.

Это еще что? Какую такую необходимость?!

Присматриваюсь к пилюле… она выглядит иначе, не так, как те, что я привезла с собой.

– Один талантливый алхимик поработал над ее усовершенствованием под ваши нужды, – поясняет Второй генерал на мой изумленный и недоверчивый взгляд.

– Состав пилюль – тайна даже для меня, – произношу нахмурившись.

Как кто-то может усовершенствовать то, о чем понятия не имеет?

– Для того чтобы разгадать эту тайну, несколько ваших пилюль были потрачены, – отзывается Бай Цзюнь.

– Вы всерьез думаете, что я вам поверю? И проглочу неизвестную мне пилюлю? Чем это не попытка самоубийства? – Смотрю на него, подняв брови.

– Я бы не причинил вам вреда, – чуть суше произносит Бай Цзюнь.

– Откуда мне знать, что это правда? Вы на моих глазах предаете своего императора, – произношу без эмоций.

– Я не предаю императора: я обязан ему жизнью, как и все генералы Грозовой Дюжины. Но я забочусь о вас и о вашей жизни, – ровно отвечает он.

– Кто вас просил о ней заботиться? – продолжаю тихо недоумевать.

– Никто. Это мой выбор, – звучит ответ.

– А если я покажу ее Сюй Каю? – Поднимаю пилюлю на уровень лица и смотрю на Бай Цзюня.

– Вероятно, он казнит меня. Или изобьет до полусмерти. Или попытается избить, – произносит он спокойно.

– Я не знаю, что тут у вас происходит… – начинаю негромко, но замолкаю и опускаю руку, заметив появление Сюань Цзюня в дверях.

– Что ты здесь делаешь? – устремив на меня испепеляющий взгляд, спрашивает Первый генерал. Но вопрос этот адресован Бай Цзюню.

– Принцесса в очередной раз попросила возможности связаться с Солнечным дворцом – должно быть для того, чтобы предупредить об отбытии наследного принца, – спокойно отвечает Второй генерал. – Я не мог обсуждать этот вопрос при герцогине, потому взял на себя смелость объяснить ее высочеству без свидетелей, почему это невозможно.

– Императору твоя смелость совсем не понравится, – холодно замечает Сюань Цзюнь, не отрывая от меня пристального взгляда.

– Я доложу ему об этом сам, – мягко отрезает Бай Цзюнь.

– И перестань использовать это обращение… «ее высочество»! – едва не плюет в мою сторону Первый генерал. – Перед тобой простая наложница. Она уже давно не наследница Цай!

– И кто, позволь узнать, забрал у меня мой титул. Ты? – спрашиваю у него с ледяным спокойствием.

– И каково принцессе столь могущественной державы в роли наложницы императора севера? – фыркает Сюань Цзюнь. – Разве это не позор для всего Цай – что вы продолжаете в таких обстоятельствах отстаивать свой титул?

– Откажусь я от него или нет – решать не тебе. – Поднимаюсь и медленно иду к нему. – И пока моя честь не тронута, ни одно грязное ругательство не оставит на мне и следа – даже если это прозвище «наложницы императора севера»!

Глаза Сюань Цзюня сверкают бешенством.

Да, я назвала грязным ругательством статус любовницы Сюй Кая. И это прямое оскорбление всего севера. Но еще одно слово – и Первый генерал Грозовой Дюжины будет расхаживать по Холодному дворцу с фингалом под глазом. И плевать, если за этот удар мне отрежут руку!

– Брат, успокойся. Зачем ты провоцируешь конфликт? – останавливает черного генерала Бай Цзюнь, на лице которого появилось сосредоточенное выражение с немалой долей удивления.

– Вам повезло, бездомное «высочество», что я не буду сообщать об этих словах императору: в противном случае последствия своей глупости ощутите не только вы, но и ваша драгоценная подруга! – шипит на меня Первый генерал, которого Бай Цзюнь отодвигает все дальше за дверь.

Что это за извращенная забота сейчас прозвучала в его словах? И главное – о ком?

Присматриваюсь к изуродованному сложными чувствами лицу Сюань Цзюня и еще больше хмурюсь.

Этот парень беспокоится об Алинэ?..

Беру себя в руки и сухо произношу:

– Вон из моих покоев.

После чего, захлопнув за ними дверь, медленно разворачиваюсь, постукивая костяшкой пальца по губам.

Опускаю взгляд на ладонь, в которой все еще спрятана пилюля Бай Цзюня…

Что тут творится в последнее время?

И… может ли быть такое, что завтра я получу возможность сбежать из Холодного дворца?..

Нет! Это невозможно! Белый генерал не стал бы целовать меня для демонстрации моей же свободы выбора, если бы завтра я могла сбежать с его же помощью! Это непоследовательно, нелогично и попахивает раздвоением личности – с учетом неожиданных притязаний самого Бай Цзюня на меня и мое сердце.

Выходит, пилюля нужна для другой цели.

Для какой?

Прохожу к своим вещам и прячу ее в потайной кармашек платья, выбранного для завтрашней прогулки.

Не могу сказать, что желаю проверить на себе ее эффект, но легкое любопытство во мне уже зародилось. Из худших вариантов – я озверею и нападу на вдовствующую императрицу. Из благоприятных… я стану сильнее не на пару часов, а на полдня. Но сильно погружаться в фантазии в данном вопросе не стоит.

Ответ я смогу получить, лишь проверив действие пилюли лично.

А я еще не решила – буду ли это делать.

К слову, о странностях в поведении братьев… помимо внезапного срыва черного генерала и его не менее поразительного пассажа с защитой меня и моей подруги от предполагаемой ярости Сюй Кая, а также подарка от Бай Цзюня и его недавней демонстрации навыков в соблазнении юных дев, было еще кое-что.

А именно – упоминание белым генералом имени Бай Чжу. Я четко помню, что он сказал мне попросить его величество о встрече с моим бывшим соратником. Вот только при чем здесь молодой новобранец, решивший отказаться от своей победы на соревнованиях в мою пользу? Почему я должна с ним встретиться и что мне это даст?..

Ненадолго зависаю над этим вопросом, искренне озадачившись.

А затем вспоминаю о времени и визите императора – и решаю отложить все лишние рассуждения!

Чинно сажусь в кресло. Жду.

Сегодня вечером мой долг будет закрыт, и Алинэ получит свободу. А через несколько дней я буду наблюдать с балкона за тем, как она садится в экипаж и отправляется домой…

Решаю не углубляться в переживания по этому поводу: Сюй Кай не должен увидеть сложных эмоций в моих глазах. Не знаю почему, но мне кажется, в последнее время в его величестве происходят некие изменения…

Не то чтобы я решила, что он проникся ко мне сочувствием, – нет, на такое я даже рассчитывать не могу! Но он может заметить, что без герцогини мне будет неуютно и скучно, – и выставить свой отказ действовать согласно договоренностям в виде заботы обо мне.

Я не могу так подставить Алинэ, поэтому запираю все чувства под замок и киваю собственному решению быть сильной.

Так, в сосредоточенном ожидании императора, проходят десять минут. Потом полчаса. Потом час. А потом два.

Он решил не приходить сегодня?!

Уже время к полуночи…

Поджав губы, решаю, что ждать дольше, сидя в кресле, как верная женушка, и жертвуя сном – это уже какой-то абсурд! Умываюсь, затем снимаю одежду, облачаюсь в длинную сорочку для сна, распускаю волосы и иду к кровати… и слышу знакомые звуки.

Бежать к своим вещам и быстро натягивать платье? Нет, я уже не успею в любом случае! Запрыгнуть под одеяло тоже не смогу – Сюй Кай с его запредельным слухом обязательно услышит! Так что же делать?!

Слегка сбитая с толку, смотрю, как дверь в мои покои открывается и внутрь заходит император.

Наши взгляды встречаются и некоторое время не отпускают друг друга.

Затем Сюй Кай неспешно поднимает руки, предлагая приблизиться и войти в его объятия.

Вот так? В простой сорочке? Он хочет, чтобы я подошла к нему вот так?!

Сердце начинает стучать быстрее.

Это неприлично.

Даже то, что он смотрит на меня сейчас, – неприлично.

А если вспомнить, что я недавно делала с другим мужчиной, – все и вовсе выходит за грани всяких приличий!!!

Представить не могу, насколько сложная гамма чувств отражается сейчас в моих глазах, но даже этого не хватает, чтобы Сюй Кай отступил и позволил мне сохранить лицо.

Он продолжает стоять, спокойно и непоколебимо приглашая меня оплачивать мой долг.

Опускаю голову, тихо выдыхая. Затем в несколько шагов преодолеваю расстояние между нами.

И мягко вхожу в его объятия.

Две теплые ладони, появившиеся на моей спине, согревают кожу через тонкую ткань сорочки… Потом одна перемещается на мой затылок, чуть приподнимая волосы, а вторая еще крепче прижимает меня к усталому телу…

Удивительно, что от одного повторения это ощущение уже кажется мне привычным… еще удивительней то, что я четко чувствую: Сюй Кай вымотан сложным днем и еле стоит на ногах…

Крепко зажмуриваюсь, гоня от себя лишние мысли. А затем застываю, когда тяжелая голова прислоняется к моему виску, словно опираясь на него сверху, и мужчина делает глубокий вдох…

Он… втягивает в себя мой запах?..

– Сюй Кай… – произношу осторожно.

– Помолчи, – просит тот слабым голосом.

Не говоря ни слова, продолжаю стоять на месте, весьма озадаченная. У него должно быть много неофициальных любовниц: вдовствующая императрица прямо сказала об этом в нашу первую встречу. Так что я не могу поверить, что он сейчас пришел именно сюда, чтобы отдохнуть душой и расслабиться.

Но почему все выглядит именно так?..

– Аянэ… – прерывает поток моих мыслей тихий голос Сюй Кая. – Я сейчас удивлю тебя своей просьбой, но прошу – выполни ее безвозмездно…

– Ты не оставляешь мне места для торга, – замечаю так же негромко.

– Макотово семя! – запрокинув голову, бормочет император, а я теряюсь от его слов.

Это сейчас ругательство было или комплимент?!

Тем временем Сюй Кай вдруг отстраняется, одним рывком расстегивает приталенный черный китель, затем таким же властным движением в буквальном смысле избавляется от верхних пуговиц на нательной рубашке и… возвращает меня в свои объятия, прижимая еще крепче, чем прежде.

– Ты что делаешь? – испуганно спрашиваю, не успев должным образом отреагировать.

– Понятия не имею, – слышу тихий расслабленный выдох над собой. – Кто мне ответит, почему я впервые за долгое время ощущаю такое спокойствие, обнимая тебя?

– Уж точно не я! – взволнованно восклицаю, начиная еще больше пугаться происходящего.

– Аянэ… – чуть сильнее надавливая на мою талию жесткой рукой и как бы прося меня замолкнуть и расслабиться, протягивает Сюй Кай. Затем, спустя некоторое время, вновь повторяет тихо: – Аянэ…

Почему он продолжает звать меня? Я же рядом! И я никуда не вырываюсь – по его же просьбе!

– Позови меня по имени, – звучит негромкий голос, что окончательно сбивает меня с толку.

– Сюй… Кай, – произношу мягко, надеясь, что на этом все испытания завершатся, но мужчина вдруг издает что-то среднее между стоном и мычанием, утыкаясь носом в мою шею, прикрытую шелковым покровом распущенных волос.

А я неожиданно ощущаю его все возрастающее желание…

Император возбужден от нашей близости?

– Нет, это неправильно! – Тут же начинаю брыкаться, пытаясь выбраться из его объятий и растерянно глядя на свои ладони на его груди.

– Это как раз очень правильно! – жарко шепчет мужчина, очевидно потерявший голову и не выпускающий меня из рук.

– У тебя много любовниц – иди расслабляться к ним! – восклицаю, почти с паникой ощутив, как сбилось мое собственное дыхание, став глубоким и прерывистым. Лицо запылало, а тело… тело почему-то боролось все с меньшей охотой.

Это с ним я должна была познать близость! С ним – стать женщиной. Он должен был ввести меня в этот еще не познанный мной мир!

И вынашиваемые годами ожидания в данный момент играли со мной злую шутку: я не могла противиться своему жениху на подсознательном уровне.

– Аянэ, пожалуйста, позволь мне… – Его руки начинают бродить по моему телу, вызывая ответную дрожь.

Кинами! Если он продолжит – отступать будет некуда! Да и некому!

– Нет!!! Ты обещал, что не тронешь меня против воли! – громко восклицаю, собрав все силы.

И Сюй Кай останавливается.

А я беспомощно соскальзываю с его тела вниз и, опустившись на пол, начинаю беззвучно плакать, закрыв лицо руками.

Это хуже, чем его попытка убить меня или уничтожить мое достоинство! Потому что к бессердечному Сюй Каю я уже привыкла. А к Сюй Каю, пытавшемуся меня убить и оскорбившему меня самым непростительным образом на суде, но теперь страстно и искренне желающему меня… я даже не знаю, что испытывать! Это смущает мой разум и ставит в тупик! Это нарушает все правила, в конце концов!!!

– Почему ты опять плачешь? – звучит негромкий, почти сухой вопрос.

Опять?.. Он знал, что я вчера…

– Я прошу тебя, пожалуйста, определись: презираешь ты меня или желаешь, – не поднимая головы, прошу его слабым голосом.

– А если я не могу? – слышу приглушенный ответ спустя время.

– Тогда лучше презирай. Всегда, – выдавливаю, сжав ладони в кулаки.

– Ты – моя наложница. Когда-нибудь это все равно случится… – неожиданно произносит Сюй Кай.

– Пару минут назад ты попросил меня сделать кое-что безвозмездно, и я не стала спорить. Теперь настал мой черед, – отзываюсь, затем вытираю слезы на щеках.

– И о чем же ты хочешь попросить? – спрашивает Сюй Кай, глядя на меня сверху вниз.

Поднимаю глаза и встречаю его взгляд.

– Никогда больше не касайся меня.

После бесконечно долгого мгновения, в течение которого наши глаза вели между собой странную молчаливую борьбу, Сюй Кай ушел.

А я доплелась до кровати и тут же уплыла в сон, стоило голове ощутить подушку. Однако чувство некого отупения после всего произошедшего не оставляло меня ни следующим утром, когда вновь пришла Алинэ, ни днем, когда настало время прогулки с вдовствующей императрицей.

Судя по всему, Сюй Кай был в курсе событий – потому что нам никто не препятствовал, когда почтенная дама вывела меня из покоев, а затем и из дворца…

– Милочка, ты так и будешь продолжать витать где-то далеко или почтишь старую женщину своим вниманием? – протягивает она, мягко взглянув на меня спустя некоторое время.

– Прошу прощения. Я… – Останавливаю себя, осознав, что назвать причину своего состояния мне не позволит воспитание. – Я действительно слегка рассеянна.

– Слегка? Ты льстишь себе, деточка, – фыркает мачеха императора. – У меня ощущение, что я иду рядом с кучевой тучей, грозящей вот-вот пролиться дождем. Ты всегда стараешься соответствовать погоде или это только кратковременное явление?

Слегка хмурюсь, не угнавшись за логикой, а затем поднимаю голову и смотрю на небо. И впрямь. Погода сегодня не сказать, что благоприятная для прогулок…

А затем до меня доходит еще одно несоответствие.

– В своем письме вы обращались ко мне так формально, – протягиваю, взглянув на даму, – но сейчас барьер вновь исчез.

– Естественно я не планировала просвещать Сюй Кая, насколько дружна с тобой. Потому и не навещала тебя несколько дней: пусть мальчик решит, что в тот день мне было важнее сохранить лицо севера, чем уберечь тебя от его гнева, – отмахивается она, продолжая неспешно идти по тропинке в сад.

– А мы дружны? – спрашиваю зачем-то.

– Это решать тебе, милочка. Я бы хотела, чтобы ты стала женой моего сына, но этот сорванец уже наделал столько глупостей, что ты вряд ли пожелаешь подобного развития.

– Вы продолжаете называть его сыном, – замечаю я.

– Он пережил слишком много, и у него никого нет. А все его великие генералы – такие же потерянные дети, как и он сам, – негромко произносит вдовствующая императрица.

– У меня тоже никого нет, и я тоже пережила слишком многое… но что-то никто не торопится назвать меня дочерью. Я завидую Сюй Каю, – отзываюсь через некоторое время.

– Прости меня, девочка, но, как бы ты ни гордилась своими победами, до Сюй Кая тебе далеко, – неожиданно произносит она.

– Что? Я не горжусь своими… – начинаю говорить и замолкаю под внимательным взглядом.

Может, и горжусь немного. Не отрицаю. Но не могу сказать, что между нами с Сюй Каем такая уж большая пропасть!

– Чтобы получить свою силу, ему пришлось истязать себя до такой степени, что у него все тело было в шрамах. Мне потребовались все мои связи, чтобы достать для него редкое средство, способное восстанавливать кожный покров… Но кто восстановит ему душевные раны? – отзывается мачеха императора, явно близко принимающая к сердцу эту историю.

– Истязать… до шрамов? – Нахмурившись, смотрю на нее. – Что это за тренировки такие?

– По-твоему, встать во главе огромной империи возможно без усилий и затрат? – Фыркнув, она качает головой. – Он владеет сильнейшей в мире техникой! И, чтобы стать истинным Повелителем Грозы, ему необходимо было подвергаться постоянным атакам молний – на протяжении нескольких лет! Ты можешь себе представить, какая это была мука?

– Нескольких лет… – с легким ужасом повторяю, наконец осознав разницу между нами в полной мере.

А затем пристально смотрю на мачеху императора.

Она сделала это специально? Выдала мне его секрет, сообщив о способе закалки? Может, она еще и координаты того места скажет, где непрерывно бьют молнии и где тренируются император и его генералы?

– Ты не сможешь там выжить, – качает головой вдовствующая императрица, догадавшись о моих мыслях. – Ты даже перед одной-единственной молнией не выстоишь: мне известно, что ты владеешь лишь первой ступенью техники.

– Это вы! – потрясенно выдыхаю я. – Это вы принесли отцу Сюй Кая секретную технику!

Иначе – откуда у нее столько знаний?! И откуда столько скрытого уважения к ней со стороны Сюй Кая и его генералов?

– Это был мой путь в семью императора. – Женщина чуть пожимает плечами, словно она и не призналась сейчас в том, что смогла создать мощную империю!

– И вы связаны с верховными монахами! – Я пораженно смотрю на нее. – Выходит, это решение было одобрено последователями Макота!

– В твоих словах неверная последовательность: именно потому, что этот путь для севера был одобрен верховными монахами, я и пришла к отцу Сюй Кая с техникой, способной поднять весь наш народ с колен, – хмыкает вдова.

– Но разве север не страдает от гражданской войны? Дети Макота в горах не принимают Сюй Кая в столице! – изумленно замечаю.

– Я знала, что внучка Теона не только красива, но и умна не по годам, – кивает она с легкой улыбкой на губах. – Ты права, деточка. Север разрывается от противоречий. Но не появись на его землях техника Повелителя Грозы – и мы бы сейчас не вели с тобой этот диалог, прогуливаясь по столице. Потому что столицы бы просто-напросто не было… Этот город разросся при Сюй Кае. Как и многие другие города. А когда мы с мужем только начинали строить планы, север представлял собой децентрализованное государство, состоящее из нескольких десятков поселений, заселенных разными кланами и порой ведущих между собой борьбу за власть. Мы не просто не представляли угрозы. Мы фактически вымирали без какой-либо надежды на развитие.

– А сейчас империя Го – самый большой игрок на карте мира, – признаю, опустив взгляд на землю.

– И это только благодаря Сюй Каю, решившему во что бы то ни стало вернуть северу былое величие… правда, никто из нас уже не помнит – когда оно было, это самое «величие»? Сто лет назад? Двести? Триста? – Мачеха императора усмехается и качает головой. – То, что сделал мой сын, – невообразимо. Потому я могу ругать его. А ты – нет.

На мой слегка шокированный таким поворотом взгляд она поясняет:

– Создай в одиночку мощное государство из пары разрозненных племен и умудрись в процессе не проклясть весь мир за отсутствие какой-либо помощи – тогда поговорим об этом.

– Все-таки вы его любите, – киваю своим выводам.

– Конечно, люблю. Он может раздражать меня своей узколобостью, но тут я ничего не могу поделать: я не могла быть рядом и поддерживать его мудрым советом.

– А где вы были? – спрашиваю с легким любопытством.

– Пока он тренировался и получал свою силу?.. Здесь, конечно, в столице. А когда он вернулся, мне пришлось уйти, чтобы не возникло проблемы двоевластия.

– А он знал, по какой причине вы уходите?

– Думаю, догадывался. Но мы никогда не говорили с ним по душам – и это тоже мое упущение. В конце концов, полноценной семьей мы были только при жизни его отца. – Вдовствующая императрица надолго замолкает, уходя в свои воспоминания, а я шагаю рядом и стараюсь анализировать полученную информацию.

Она делится ею со мной, зная, какую клятву я дала Макоту. Она в курсе, что я не могу выдать военной тайны постороннему и что я сохраню все в секрете. Но даже так… разве всего этого не слишком много? Таким откровениям я давно не была свидетельницей!

Неужели эта женщина действительно желает, чтобы я прониклась симпатией к Сюй Каю? А вся ее бравада в первый день знакомства – не более чем попытка привлечь меня на свою сторону?..

Но нет же: Сюй Кай не притворялся, когда закатывал глаза при ее появлении! Между мачехой и пасынком определенно непростые отношения.

И, как это ни печально, Сюй Кай даже не представляет, как сильно эта мудрая женщина беспокоится о нем…

– Скажите, пожалуйста, а кто такой Бай Чжу? – решаю задать неожиданный вопрос.

Спросить у императора вчера не было возможности. Расспрашивать Бай Цзюня бесполезно: он не ответит. А Сюань Цзюнь скорее облает, чем даст мне задать вопрос.

– Этот мальчик – наследник севера со стороны горных племен. Ты как-то с ним связана? – вырываясь из своих дум, уточняет вдова.

– Нас… ледник? – Я едва не теряю дар речи. – Но он служит в армии Сюй Кая!

– Конечно. Сюй Кай был бы полным дураком, если бы позволил ему разгуливать по горам, собирая вокруг себя силу магов ветра!

– Бай Чжу – маг ветра?! – переспрашиваю потрясенно.

– Как наследник Макота… было бы странно, если бы он им не был, – поднимает брови вдовствующая императрица. – Но почему ты задаешь такие странные вопросы?

Что же это выходит? Белый генерал хотел, чтобы я знала, кто именно является его новобранцем, чтобы…

– Он в подчинении Второго генерала, – осознаю, сводя брови.

– И это самая главная ошибка Сюй Кая, на мой взгляд, – покачивая головой, протягивает она. – Нельзя позволять им объединиться: как я уже говорила, Второй генерал – темная лошадка и понять ход его мыслей крайне сложно.

Цокнув языком, женщина встречает мой взгляд.

– Если у тебя будет возможность, выведай, чего он хочет. Этим ты очень поможешь своей старой благодетельнице.

– Вы вовсе не старая, – замечаю с улыбкой.

– Аянэ, это не шутка, – произносит она с каким-то странным выражением на лице. – Все они дают клятву перед статуей Макота, но мне ли не знать, как легко из противоречий может родиться свобода!

Смотрю на нее и впервые не знаю, что сказать.

Затем медленно киваю, молча принимая ее просьбу. Но не даю никаких гарантий в ответ.

Потому что я могу предположить, чего хочет Бай Цзюнь, – и в этом нет ничего страшного… для человека со стороны. Но для северян, так долго ждавших расцвета, новое потрясение может стать настоящей трагедией!

– Погода совсем портится. Кажется, будет гроза, – глядя в небо, замечает вдова, после чего опускает голову и дарит мне вежливую улыбку. – Давай возвращаться, деточка. Уверена, ты не хочешь намокнуть так же как и я.

– Позвольте мне остаться. Я… люблю дождь. Мне его очень не хватало на севере, – неожиданно для себя самой произношу я взволнованно.

– Это опасно, милочка. Грозы у нас – довольно редкое явление, но молнии на севере беспощадны.

– Я лишь на пару минут: хочу ощутить капли дождя на лице – после чего сразу же вернусь во дворец! – заверяю ее, невольно сжимая рукав, где потаенный карман с пилюлей.

Не знаю почему, но четко ощущаю – это и есть мой шанс проверить их действие.

– Останься с ней, – обернувшись на одного из своих телохранителей, произносит вдовствующая императрица. – Проследи, чтобы она вернулась в свои покои в целости и сохранности.

Сказав это, она оставляет меня, неспешно следуя по направлению к Холодному дворцу.

Никогда не забуду ее доброты и расположения…

Быстрым движением разрываю ткань и бросаю пилюлю в рот. Затем напряженно смотрю на бесстрастное лицо охранника, возникшего передо мной. Он заметил, что я сделала. И собирается заставить меня…

Через силу проглатываю пилюлю, не отрывая от него сосредоточенного взгляда.

Несколько секунд мы оба смотрим друг на друга, словно готовясь к битве… а затем я сгибаюсь пополам от острой боли.

Кинами! Это невыносимо!!!

Из моего рта вырывается стон, ноги не выдерживают, и я оседаю на землю. Охранник нерешительно застывает рядом, откровенно не понимая, что теперь со мной делать?!

– Мне станет легче! Это для здоровья! Я не причиню никому вреда! – каждый раз набирая воздуха перед новым предложением, с силой выталкиваю из себя слова.

Дождь начинает капать на лицо, принося желанную прохладу и противостоя тому пожару, что разгорается у меня внутри.

– Я должен сообщить… – слегка неуверенно произносит охранник.

– Во время дождя мне станет лучше! Вдовствующая императрица знает… у-у-умгх… – Я замолкаю, сворачиваясь в позу зародыша и плотно закрывая рот, чтобы не завыть в голос.

– Это ненормально. – Охранник делает шаг назад, уже решив, что является для него приоритетом, а именно – донесение информации до своей хозяйки.

Да без разницы… пусть уходит… главное – чтобы боль прошла… уже не могу… терпеть…

Дождь усиливается, а в небе сверкает молния.

Слегка потрясенная догадкой, медленно переворачиваюсь на спину и смотрю на грозовые тучи, застлавшие небо.

Он не мог не знать…

Неужели… неужели мне предлагают пройти через это?..

Император издал указ – и никто из генералов не сможет атаковать меня своей силой. Никогда. Но я должна научиться! Должна развить в себе эту способность – накапливать заряд и управлять молнией. И сейчас, один на один с природой, я имею шанс испытать себя…

Скольжу ладонью по мокрой ткани платья, останавливаясь на животе. Боль почти прошла, осталось лишь странное ощущение пустоты, которую нужно срочно чем-то заполнить…

«Ты не сможешь там выжить. Ты даже перед одной-единственной молнией не выстоишь…»

Императрица предупредила, что туда, где непрерывно бьют молнии и где закаляются главные гаранты стабильности севера, – мне хода нет. Даже с ее связями. Даже при огромном желании. Потому что я слишком слаба.

Но вот он – обходной путь.

Смогу ли я принять такое?

– Это будет очень больно, – шепчу, настраивая саму себя и не замечая, как вместе с дождем по лицу начинают течь настоящие слезы. – Так больно, как еще никогда не было…

Шмыгаю носом совсем по-детски, широко раскрыв глаза, но ни на чем не концентрируясь. Пытаюсь побороть в себе эту слабость, боясь представить – какое жалкое зрелище сейчас являю… Лежа на земле в скрюченной позе, глядя на дождливое небо с уродливой гримасой страха на лице, плача и упрашивая собственное сознание крепиться и принять это испытание.

Разряды Сюань Цзюня и Бай Цзюня даже в сравнение не идут с тем, что может создать природа…

И тем не менее я медленно встаю, ощущая тяжесть мокрого платья. Убираю неопрятные липкие пряди с лица. Если Второй генерал верит, что я после этого выживу, – у меня есть шанс. Если он хочет убить меня – уже поздно что-то менять.

Я сделаю это.

– Ну давай, – совсем тихо произношу, глядя вниз. Затем поднимаю глаза на небо и говорю чуть громче: – Давай, попробуй! Порази меня!.. – повышаю голос, в итоге срываясь на крик в небо. – Попытайся забрать жизнь любимицы богов!!! Сделай то, чего даже Сюань Цзюнь не смог! Дай Сюй Каю повод опомниться, а всему северу – выдохнуть с облегчением! Покажи свою силу!!!

От мощного раската грома дрожит земля, но молния сверкает лишь вдалеке.

– Серьезно?! Заставишь меня бежать за собой?! – восклицаю с каким-то болезненным восторгом, пытаясь бороться со страхом путем глупой бравады.

Кого я тут вообще задираю? Молнию?..

И все же – бегу! Бегу в ту сторону, где она сверкала в последний раз. Бегу в сторону гор, с такой скоростью, которая мне раньше и не снилась.

А пилюля-то работает!

Даже стража не замечает меня, когда я стремительно пробегаю мимо, но тут спасибо стене дождя, почти уничтожившей видимость…

– Эй, ты! Я готова! ГОТОВА Я! – пробежав мимо Арены, кричу на небо.

И резко останавливаюсь, когда молния сверкает слишком близко, вынуждая кожу покрыться мурашками.

– Мне очень нужна эта сила… – шепчу, в который раз разревевшись от ужаса перед тем, что предстоит сделать.

Как-то заторможенно запрокидываю голову. Позволяю дождю очистить мое лицо.

Какой я стала тряпкой. Плачу по любому поводу. Совсем потеряла стержень.

Кинами, ты еще со мной? Хоть ты-то веришь в свою заблудшую дочь или у меня уже вообще никого не осталось?..

Макот?..

Хоть кто-нибудь?.. нет?..

ЯРКИЙ СВЕТ – И ДИКАЯ БОЛЬ ВО ВСЕМ ТЕЛЕ!

Запах жженой плоти.

Такая мощная встряска, что органы едва не меняются местами – а может, и вовсе превращаются в кашу; сознание то меркнет, то снова проявляется…

Так это и есть?..

– Где ее нашли?

– Вблизи гор, на самом краю дворцового комплекса. От ее тела продолжает идти дым! И одежда…

– Позовите Первого генерала! Это входит в зону его ответственности.

– Уже отправили людей.

– Куда ее нести?

– Эй… это не она ли…

– Тише, не видишь, кто рядом? Это люди вдовствующей императрицы.

– А они-то что здесь…

– Его величество идет!!!

– Почему ее тело дымится?! – Первый знакомый голос… разъяренный… и, кажется, взволнованный.

– Ваше величество, ее нашли у самых гор во время грозы. Возможно…

– Несите во дворец. Живо!

Тишина…

Кажется, мое тело больше не принадлежит мне. Вытерпеть такую боль было просто невозможно – но почему сейчас я ничего не чувствую?

Пытаюсь открыть глаза. В покоях полумрак из-за прикрытых штор. И сильно пахнет лекарственными травами… этот аромат не просто витает в воздухе! Мое собственное тело – вот что источает данный запах.

А это что?

Почему моя грудь забинтована?

– Ваше высочество! – Изумленный голос Алинэ звучит словно издалека, затем герцогиня подбегает ко мне, заметив движение на кровати. – Ваше высочество! – И она начинает плакать, не в силах смотреть на меня.

– Алинэ, что произошло? Почему ты плачешь?.. – испуганно спрашиваю я.

Неужели Сюй Кай отменил свое обещание, решив, что я пыталась сбежать?

– Ваше высочество, зачем вы это сделали? Я слышала все их разговоры, пока сидела в своей комнате! Вы сами побежали навстречу молнии! Вы захотели умереть?! Почему вы не сказали, что вам было так нестерпимо плохо? Как вы могли так поступить с теми, кто беспокоится о вас?! Ваше высочество!!! Пообещайте, что больше никогда так не сделаете! – плачет герцогиня, а я понимаю, что она не знает…

Не знает, зачем я это сделала.

– Я не могу тебе этого пообещать, Алинэ.

Осторожно приподнимаюсь на локтях, напряженно глядя вперед.

Тело вроде слушается. Никаких осложнений я не ощущаю, что не может не радовать.

– Что?! Что вы такое говорите?! Вы теперь все время будете смерти искать?! – начинает кричать на меня герцогиня в порыве праведного гнева.

– Тише, девочка… – Мягко кладу ладонь на ее руку, не желая, чтобы сюда еще кто-нибудь пришел. – Я не планирую искать смерти. Я планирую стать сильной настолько, насколько это возможно.

– Вы хотите стать сильнее?! Вы пролежали в постели целый день! Когда вас принесли сюда, вы были на грани смерти! На вашем теле такой ожог! И ваше состояние… Я не уверена, что та молния не повлияла на вашу психику: то, как вы ведете себя… это не нормально!!!

– Алинэ, – крепко сжимаю ее руку, заставляя тихо вскрикнуть и умолкнуть наконец, – давай по порядку. Что у меня за ожог?

– На груди, – послушно отвечает герцогиня, опуская взгляд, – со стороны сердца. Вдовствующая императрица этой ночью вернулась во дворец с какой-то склянкой, и его величество немного успокоился… Вас перебинтовали, и с тех пор никто не видел, что стало с вашей кожей. Но, судя по всему, та мазь имеет какой-то обезболивающий эффект: вы совсем не показываете признаков…

– Его величество успокоился? – уточняю, зацепившись за слова.

Выходит, вдова принесла то же средство, которое помогло Сюй Каю избавиться от шрамов.

Теперь мне понятно, насколько беспощадны молнии и как тяжелы тренировки с использованием этого небесного бедствия… Если бы не пилюля Бай Цзюня, вполне возможно, я бы и впрямь умерла.

– Я не знаю, что за отношения у вас с императором севера, но, пока вы лежали без сознания, он вел себя так, словно вы являетесь очень важной персоной в Холодном дворце, – ни с того ни с сего вдруг делится Алинэ. – Весь вчерашний день за вами ухаживали лучшие лекари, а сегодня с утра мне позволили быть рядом с вами и следить за вашим самочувствием.

– Что со Вторым генералом? – спрашиваю, собравшись с мыслями.

– Со Вторым генералом?.. Не знаю… Почему вы спрашиваете о нем? – хмурится Алинэ.

То есть Сюй Кай не узнал, кто надоумил меня сделать это? Хорошо. Я бы не хотела, чтобы Бай Цзюнь пострадал.

– Потому что его нет рядом с тобой, – нахожу логичный ответ на вопрос герцогини. – Обычно ты приходила в его сопровождении или в сопровождении его брата.

– Да, но сейчас они все на совещании. Кажется, у севера появились какие-то проблемы на границе: я уже почти неделю слышу обрывки фраз о переносе войск на запад.

Соседи начали проявлять активность? Это помощь или совпадение?

– К слову, о тех, кто появляется рядом со мной… Ваше высочество, я тут кое-что обнаружила… даже не знаю, как бы это так объяснить… – мнется Алинэ, вызывая во мне тонну любопытства.

– Говори как есть, – предлагаю коротко.

Тогда герцогиня поднимается, подходит к окну и открывает шторы, впуская в комнату дневной свет. А затем возвращается к моей постели и произносит негромко:

– У меня в платье на днях появилось вот это… понятия не имею, что это, но пахнет как какое-то целебное средство.

И перед моим изумленным взором из кармана Алинэ появляется маленькая пилюля, идентичная той, что была передана мне Вторым генералом.

– Я не рискнула попробовать, решив, что эту вещь специально подбросили недоброжелатели, но сохранила на всякий случай…

– Дай ее мне! – Я требовательно вытягиваю руку и получаю свое сокровище.

Бай Цзюнь позаботился о том, чтобы я имела возможность впитать силу молнии еще раз – на случай, если его передвижения ограничат.

– Что это, ваше высочество? – напряженно спрашивает Алинэ.

– Это подарок друга. Никому о нем не говори – иначе у друга будут большие проблемы. – Внимательно смотрю на герцогиню и дожидаюсь кивка.

Затем убираю пилюлю под наволочку подушки и облегченно выдыхаю. Уверена, второй раз это будет проще.

Опускаю взгляд на свою ладонь, ощущая покалывание на кончиках пальцев…

Если даже после первого раза я ощущаю немалый заряд в своем теле, то что будет после второго?..

Кажется, я становлюсь мазохисткой…

– Вы даже не смотрите туда, – неожиданно всхлипнув, замечает герцогиня. – Вы уже смирились с тем, что ваше тело теперь изуродовано?..

Поднимаю брови и перевожу взгляд на свою забинтованную грудь под легкой ночной сорочкой.

– Алинэ, шрамы меня не пугают, если они не на моем лице, – отвечаю спокойно. – В конце концов, видеть их будет только мой муж.

Встретившись с ней глазами, застываю, осознав, что именно сказала.

– Вы… еще надеетесь… – то ли изумленно, то ли озадаченно, но точно – потрясенно переспрашивает Алинэ.

А затем из коридора доносятся голоса, и дверь в мои покои открывается.

Сюй Кай смотрит прямо на меня, и его взгляд настолько пристален, что мне становится неловко.

– Почему она сидит? Разве лекарь не говорил, что принцесса должна лежать? – жестко, почти грубо спрашивает он у герцогини.

– Я не смогла остановить ее, когда… – мямлит Алинэ, испугавшись такого напора.

– Оставьте нас. Все, – отрезает Сюй Кай, и его многочисленная свита вместе с герцогиней выходит из моих покоев. – Судя по всему, вы поправились, – произносит он, подходя к моей постели.

– Вашими стараниями, – осторожно киваю, не понимая, чего от него ждать.

– Задавать вопрос – зачем вы это сделали, полагаю, бессмысленно, – режет император каждым словом.

– Я хотела проверить, смогу ли выдержать удар молнии с моим уровнем техники, – решаю ответить честно, чтобы между нами не было недомолвок вроде «на самом деле я хотела убить себя».

Это не так, и я не хочу, чтобы ко мне относились, как к поехавшей умом смертнице.

– Кто вам сказал, что так можно делать? – задает четкий вопрос Сюй Кай, и я наконец понимаю, что я на допросе – а не в компании заботливого опекуна.

Становится немного легче.

– Прошу прощения, но… все вокруг буквально кричит об этом, – отвечаю аккуратно. А когда император сводит брови, демонстрируя недовольство, поясняю: – Вы – Повелитель Грозы, у вас Грозовая Дюжина генералов. Все вы можете использовать силу молний… – Я чуть развожу руками, как бы намекая, что ошибиться тут трудно.

И никто мне об этом не говорил, так что обвинять можно только мою смекалку!

Вроде неплохо получилось… не понимаю только – купился ли Сюй Кай?

– Это чудо, что вы не умерли, – почти по слогам произносит его величество, не отрывая от меня напряженного взгляда.

– Это воля небес, – слабо улыбаюсь, желая напомнить о своих связях.

– Так хотели получить защиту от меня? – прищурившись, холодно уточняет Сюй Кай.

– Так хотела получить защиту, – исправляю его вариант.

Вынести Сюань Цзюня с одного удара я хочу намного больше, чем затевать бой с Сюй Каем.

В конце концов, с последним я не справлюсь в любом случае – а Первого генерала можно застать врасплох.

– Я запрещу вам любые передвижения по территории дворцового комплекса, – склонив голову набок, произносит Сюй Кай.

И как-то мягко произносит. Мне даже чудится в этом ответе…

Решаю не циклиться на странной мысли и отвожу взгляд.

– Значит, я буду смиренно ждать случая, когда молния ударит ровнехонько в мою спальню.

– Аянэ, – выдохнув, Сюй Кай опускает голову, – я не трону вас, если вы так не хотите этого. Но, прошу, не ставьте меня в такое положение.

– В какое положение? – пытаюсь угнаться за его мыслью.

– Когда я вынужден думать о вашей безопасности в моем дворце, вместо того чтобы думать о безопасности своего народа на границе, – отвечает его величество.

Значит, Алинэ верно расслышала: у севера какие-то проблемы с западом.

Почему он так смотрит на меня?..

Поджимаю губы, вновь отводя глаза.

– Я не хотела отвлекать вас, – произношу в итоге, признавая за собой небольшую долю вины.

Все эти дни он был вымотан, а я добавила ему хлопот.

Но кто бы знал, почему меня вообще беспокоит данный факт?!

– Я искренне рад это услышать, – чуть тише отвечает Сюй Кай, и наши глаза вновь встречаются.

Да что же это?.. Почему он так смотрит?.. И почему внутри меня что-то отзывается на этот взгляд?

Император вдруг поворачивает голову к двери. И, поднявшись, делает шаг от моей кровати.

А я с легким изумлением пытаюсь понять, когда это он успел присесть на нее?..

– Ваше величество, она действительно покинула столицу, – стремительно входя в мои покои, произносит Сюань Цзюнь и направляет на меня ледяной взгляд.

– Значит, это все-таки она… – протягивает Сюй Кай, чье выражение лица моментально меняется.

Хмурюсь, пытаясь понять, что происходит.

– Вы умеете выбирать себе сообщников, принцесса Аянэ, – изображая на лице нечто очень далекое от улыбки, говорит Сюань Цзюнь.

Бай Цзюнь молчит, глядя куда-то мимо меня.

Так, о чем вообще речь?

– О чем он говорит? – поворачиваюсь к Сюй Каю.

– Вы можете молчать, но я способен догадаться, кто вас надоумил бросаться под молнию, – сухо отвечает его величество. – К тому же время для прогулки было выбрано просто отвратительное… – Он криво улыбается. – Матушка не перестает меня удивлять.

– Вдовствующая императрица никак с этим не связана, – говорю, нахмурившись еще сильнее.

– Не отрицайте, все слишком очевидно, – отмахивается от меня Сюй Кай, даже не делая попытки прислушаться.

А до меня доходит его логика… и впрямь… все слишком очевидно.

Поворачиваю голову и смотрю на Второго генерала, продолжающего игнорировать мое присутствие в комнате.

Он специально устроил все таким образом?..

– Вы смотрите на моего брата, ожидая его заступничества за вашу благодетельницу? – фыркает Сюань Цзюнь, кажется, очень довольный тем, что мачеху императора явно ограничат в возможностях после этого случая.

– Я смотрю на вашего брата, изумляясь тому, что хоть у кого-то среди присутствующих есть чувство такта, – отбиваю с холодом.

Затем поднимаю брови, когда до Первого генерала так и не доходит. Перевожу взгляд на Сюй Кая…

– Покиньте покои принцессы, – неожиданно резко требует император, только сейчас, видимо, вспомнив, что я все еще не одета и присутствие посторонних мужчин в моей комнате, пока я в кровати, просто неприемлемо.

Если честно – удивлена! Не думала, что результат будет таким… полагала, Сюй Каю плевать на то, насколько смущающей была вся эта ситуация. И думала, что дело закончится очередным оскорблением.

– Ваше величество, кто там чего не видел? Ее одежда была почти вся в подпалинах… – протягивает Сюань Цзюнь, даже не думая, что требование императора прозвучало серьезно.

– Немедленно покиньте спальню моей наложницы! – повышает голос Сюй Кай, явно не на шутку разозлившись на своего ближайшего друга.

Бай Цзюнь спокойно идет к двери, а Сюань Цзюнь медленно делает шаг назад, недоверчиво глядя на императора.

– Ты кричишь на нас… из-за нее? – изумленно переспрашивает он. – Кем она стала для тебя?

– Ее статус тебе известен, – чеканит его величество, с холодом глядя на своего Первого генерала.

– Это же фикция. Нам всем прекрасно известно, что вы… – Сюань Цзюнь переводит взгляд на меня, а я едва заметно усмехаюсь.

О да! Этот момент я буду вспоминать со смаком!

Кажется, моя реакция выводит Первого генерала из себя, но сказать он об этом не успевает, потому что воздух в комнате начинает трещать от напряжения.

Пораженная, смотрю на Сюй Кая и еще больше изумляюсь.

Он… взбешен.

По-настоящему взбешен.

Бай Цзюнь хватает брата за локоть и выводит из покоев, после чего за ними закрывается дверь.

– Я благодарю вас, – произношу негромко, опустив голову.

– Ваш ожог. Дайте взглянуть, – резко бросает император и вновь разворачивается ко мне.

И пусть его гнев сдержан, а на лице застыло бесстрастное выражение, я четко вижу, как трудно ему дается это показное спокойствие.

Постойте, что он сказал?..

Резко прикрываюсь одеялом.

– Вы высокого мнения о себе, – сухо отрезает Сюй Кай, следя за моими действиями, – но меня интересует только ваш ожог.

– Я могу осмотреть его без вас, – заверяю со всей искренностью.

– Мазь должна была подействовать, и я хочу увидеть результат. К вашему обнажению это не имеет никакого отношения.

– Имеет! Прямое!

– Аянэ.

– Ваше величество, пригласите лекаря! И ему я все-все покажу! – вновь заверяю честно, но в одеяло вцепляюсь со всей своей силы.

Сюй Кай плотно закрывает глаза и медленно выдыхает.

– Без разницы, – бросает в итоге и выходит из моих покоев.

Ошеломленная происходящим до глубины души, я еще некоторое время смотрю ему вслед. Если смотреть с точки зрения человека, прошедшего через то же, что и я вчера, – только много раз… то его желание посмотреть на ожог вполне понятно.

Однако это грудь.

Не хочется заострять внимание, но все же – грудь, мягкость которой он ощутил на себе два дня назад… и теперь предоставлять ему возможность рассматривать уродливый шрам от ожога?..

Нет. Резко мотаю головой, решительно не принимая такой ход событий.

При всей моей выдержке… нет.

Спустя некоторое время осторожно выбираюсь из своего укрытия и спускаю с плеч ночную сорочку. Затем начинаю разматывать бинт. Смотрю на место ожога.

Хм… не то чтобы я не была рада результату, но я ожидала большего от молнии. Или меньшего – от чудодейственного лекарства вдовствующей императрицы.

Шрам есть. Но в том-то и дело – что шрам. Заживший. Бледный. Похожий на кляксу на левой стороне моей грудной клетки.

С этим не то что можно жить – с этим можно ходить на балы без глубокого декольте! Некоторые фасоны нарядов вполне себе справятся с задачей прикрыть эту метку.

Так и буду ее называть – метка молнии!

И могу предположить, что шрам и вовсе сойдет на нет, если я продолжу пользоваться средством вдовы: в конце концов, на торсе Сюй Кая кожа гладкая и мягкая, несмотря на его тренировки в секретном зале молний (как я решила называть про себя то загадочное место).

Облегченно выдохнув, натягиваю сорочку. А затем ловлю себя на странной мысли – это вообще нормально? Почему моя реакция такая спокойная? Разве я не должна сейчас лить слезы, сокрушаясь над своей испорченной (пусть и на время) красотой?..

Несколько секунд пялюсь в пространство, а затем ложусь в кровать и закрываю глаза, решив не тратить силы на этот странный анализ. Оздоровительный сон – то, что мне сейчас нужно больше всего. Над остальным буду думать потом.

Когда просыпаюсь в следующий раз, в моих покоях горят свечи, потому что за окном уже темно. Сейчас явно поздний вечер…

Приподнимаюсь на локтях и с удовольствием потягиваюсь, а затем улавливаю запах.

Еда!

Тут же спрыгиваю с постели, моментально запутавшись в распущенном бинте, который я забыла вернуть на место днем и который теперь опутывает едва не все мое тело. Отбрасываю ткань в сторону, иду к столу и усаживаюсь в кресло.

А затем начинаю поглощать пищу. В буквальном смысле – не разбирая, просто забивая живот едой. Настой из душистых трав, стоявший под крышкой в пиале, завершает мою варварскую трапезу, и я с удовольствием откидываюсь на спинку кресла. Несколько минут просто сижу, радуясь бытию и вообще самой возможности жить.

А потом начинаю испытывать нечто странное. Словно легкий жар… безобидный… даже немного приятный…

Улыбаюсь себе самой. Возможно, это заряд молнии бродит сейчас по моему организму, насыщая кровь.

Сижу еще пару минут, и улыбка медленно сползает с моего лица.

Нет, это не тот жар. И вовсе не поглощенная сила сейчас бродит внутри меня.

Резко выдыхаю, схватившись за подлокотники кресла.

Меня отравили.

Это «любовный яд».

Жар распространяется по телу, а я продолжаю сидеть, судорожно сжимая пальцами подлокотники. Как с ним справиться, я понятия не имею. Я лишь читала описание действия «любовного яда» в одной из книг библиотеки Солнечного дворца – когда-то давно, в подростковом возрасте… Но испытываю его на себе впервые. И тем более не могу предположить, какими будут последствия. Чем все кончится для отравленного?.. Кажется, в той старой книге говорилось, что помочь с мучениями способен только партнер противоположного пола. В те годы я даже не догадывалась, о какой помощи идет речь, но сейчас почему-то уверена, что понимаю…

И ответ мне определенно не нравится.

Встаю и, слегка пошатываясь, иду к кровати. Голову ведет, как и тело за ней… и я едва успеваю смягчить падение вытянутой вперед рукой. Хорошо, хоть падала на мягкую и все еще теплую постель, а не на пол. Там я бы выглядела особенно жалко.

От стыда, разливающегося по мне с той же скоростью, что и любовная отрава, хочется забраться под одеяло и провести там все время до конца действия яда. Я прекрасно понимаю, чего сейчас хочет мое тело. И с трудом удерживаю руки на месте, не давая им касаться себя, вцепившись в простыню и тем позволяя себе сохранить лицо: ведь вздумай кто-то войти…

А о том, что мои покои стали проходным двором в последнюю пару дней, я помню слишком хорошо…

Нет, тут даже сомнений нет, кто-то хочет, чтобы меня посетили именно в таком состоянии! Когда я не смогу сказать «нет»!

Но почему, вместо того чтобы злиться на того, кто зайдет вскоре, я с замиранием сердца жду его прихода?! Я жажду облегчения своих страданий!

Проклятый яд…

Если войдет Сюань Цзюнь – он славно позабавится, наблюдая за моими мучениями. А если войдет Бай Цзюнь…

Сердце начинает биться втрое быстрей: тут же вспомнился поцелуй с белым генералом и его умелые ласки…

Стон срывается с губ непроизвольно, а пальцы белеют от напряжения. Хочу ощутить его… очень хочу ощутить его… Тяжесть, появившаяся внизу живота, заставляет меня поджать ноги. Что это за ощущения?! Почему такие сильные?!

Скрип двери отвлекает, вынуждая вернуться в реальность, в которой в мою комнату входит…

– Оставьте меня, – резко произносит Сюй Кай, нахмурив брови и не отрывая от меня сосредоточенного взгляда.

– Ваше величество, может быть, все-таки стоит сменить повязку сейчас? – вежливо спрашивает старческий голос.

– Завтра утром! – отрезает император. Закрывает за собой дверь, разворачивается и решительно идет к моей кровати. – Что с вами опять? Вы что, снова плачете?.. Почему у вас такое красное лицо?

Он застывает напротив меня, наконец заметив белые от напряжения пальцы, до боли вцепившиеся в простыню, и испуганный взгляд… хотя… Вполне возможно, что сейчас он вовсе не такой испуганный, каким бы я хотела его считать… потому что лицо Сюй Кая неожиданно меняется, и он опускается на край моей постели.

– Что с тобой? У тебя что-то болит? – тихо спрашивает и осторожно дотрагивается ладонью до моего лба.

Что со мной? Понятия не имею. Но когда в дверях показался именно он – сердце и вовсе сошло с ума, пугая меня не на шутку… А теперь, когда он касается моей кожи…

Резко хватаю его ладонь и прижимаю к своим разгоряченным губам. Эта близость дарит мне удовлетворение… ненадолго, но даже этого достаточно, чтобы успокоиться и перестать думать о лишнем.

– Аянэ… – Голос Сюй Кая теперь звучит чуть ниже, а дыхание тяжелеет.

Но я не вижу его лица: мои глаза закрыты, пока я целую его руку, ощущая такой трепет, какой никакими словами не передать.

– Аянэ, остановись… – неожиданно просит Сюй Кай, и, кажется, просит довольно искренне.

– Иди ко мне. – Я притягиваю его к себе, мягко перекатываясь на спину.

– Жар, расширенные зрачки и бесконтрольное желание близости: тебя отравили. Похоже, это «любовный яд». Это он вынуждает тебя вести себя так, – шепчет император, позволяя мне прижиматься к нему всем телом, но почему-то упорно не давая целовать себя в губы и все время отворачивая голову. – Тебе нужно взять это под контроль, Аянэ!

Взять под контроль? О чем он? Расстегиваю его одежды, которых слишком много… и впиваюсь зубами в оголившееся плечо.

– Аянэ! – шипит его величество, наклонив голову и плотно закрыв глаза.

Почему он меня не трогает? Я хочу, чтобы он меня трогал!

Прижимаю к своей груди его голову, свободной рукой стягивая рубашку с его спины. Тепло его кожи будоражит меня, вынуждая тереться о нее и покрывать поцелуями.

– Аянэ, остановись! – резко вырвавшись из моих рук, повышает голос Сюй Кай и застывает надо мной прекрасной статуей с идеальным телом, способным насытить мой голод.

Не в силах бороться с жаром, лишающим меня остатков рассудка, распускаю завязки ночной сорочки и стягиваю ткань вниз.

Лицо императора наливается кровью, а челюсти плотно сжимаются, когда он с силой отворачивает голову, чтобы не смотреть на мою обнаженную грудь.

– Прикройся, – цедит, прикрывая глаза.

– Жарко… – признаюсь ему. – Мне очень жарко… помоги мне…

– Ты не понимаешь, о чем просишь, – закрыв лицо рукой, произносит его величество, а затем вздрагивает от моего прикосновения к другой своей руке.

Осторожно, как невероятное сокровище, прижимаю его ладонь к жаждущему прикосновений телу и тихо выдыхаю.

– Что же ты творишь… – не в силах противостоять моим действиям, шепчет Сюй Кай и вдруг замирает. Переводит напряженный взгляд на мое сердце – именно там сейчас находится его ладонь. – Этот шрам… я сведу его с твоего тела. – Словно завороженный, он смотрит на мою метку, а между его бровей залегает глубокая складка.

Не хочу, чтобы он думал об этом! Он должен думать только обо мне! Прикасаюсь пальцами к мышцам на его животе и скольжу ими вниз, плавно переходя на пояс штанов и невольно задевая…

– Ты почему такая порочная?! – Сюй Кай хватает обе мои руки, зажимает их над моей головой и грубым голосом продолжает отчитывать за предыдущие действия.

Но я же чувствовала его желание! И чувствовала уже не в первый раз! Он хочет меня! Так почему продолжает сопротивляться?!

Обхватываю его торс ногами и теснее прижимаю к себе.

– Помоги мне… прошу… все внутри горит… только когда ты касаешься – легче… – выталкиваю из себя слова, пьянея от его запаха, от тепла его кожи, от рельефности его тела… от мягкости его волос на моем лице…

– Ты же меня возненавидишь завтра… – шепчет Сюй Кай, явно ослабляя оборону.

Какой глупый! Завтра будет завтра. А сейчас…

– Мне больно… – признаюсь, и мука искажает мое лицо.

Как долго я терпела! Но сейчас я буквально сгораю!!! Почему он никак не хочет понять?!

– Избавь меня от этого… – прошу, обхватив его лицо обеими ладонями, – не могу больше… терпеть…

– Обещай, что не будешь ненавидеть, – низким, идущим из самого нутра голосом просит, нет, даже требует мужчина.

– Клянусь, не буду, – шепчу, подтверждая все, что он хочет услышать. И задыхаюсь от глубокого, грубого поцелуя, от которого начинают неметь пальцы ног и кожа на затылке…

Наконец-то!

– Больше!.. Больше! – прошу, на мгновение отрываясь и с ума сходя от желания, разрывающего меня изнутри.

Треск ткани… легкий холод… и волна невыносимого жара, когда его обнаженное тело накрывает мое…

– Не останавливайся! Пожалуйста! – Едва не плачу, потеряв все ориентиры. Единственное, что понимаю сейчас, – это что он все еще меня бережет… Я знаю, что это не предел! Я жду, когда он перейдет границу и заполнит меня…

– Назад дороги нет, принцесса. Ты теперь моя, – жаркий шепот на ухо и пьянящий восторг от соединения наших тел.

Твоя.

Поворачиваю голову и открываю глаза. Утренний свет освещает мои покои и преломляется на темных волосах Сюй Кая, крепко спящего рядом со мной. Его лицо безмятежно, и ничто не искажает прекрасные черты… да, теперь я четко вижу, насколько красив мой жених.

И насколько опасен для меня.

Если я останусь рядом с ним, я потеряю себя. Потому что даже сейчас – еще даже не зная последствий сегодняшней ночи, я уже не могу представить, как он с полным безразличием говорит мне забыть обо всем или, напротив, начинает с холодным расчетом шантажировать перед съездом дипломатов, используя мою слабость.

Ведь если я только представляю это… мне становится больно.

Закрываю глаза и поворачиваюсь на другой бок.

Не уверена, что смогу обсудить с ним то, что произошло. Мне стыдно, но я просто не готова говорить с ним. Я не готова даже смотреть на него – если он будет смотреть в ответ.

Я должна понять, что мне делать дальше…

– Ваше высочество, что не так? Вы даже не смотрите на меня! Только в окно – и так безучастно… – Взволнованный голос Алинэ в очередной раз пробивается в мое сознание, но выбираться из своих дум все сложнее. – Ваше высочество… неужели вы всегда теперь будете такой?.. Это из-за шрама? Вы наконец пришли в себя и увидели его? Но, ваше высочество, вы же сами говорили, что только ваш муж будет видеть его! Вы…

– Алинэ, это не из-за шрама. – Я поворачиваю к ней голову и впервые замечаю, что мы в комнате одни.

Сегодня герцогиня вновь вошла в мои покои без сопровождения.

– Тогда из-за чего? – едва не плачет она, вцепившись в мою ладонь на подлокотнике.

– Меня отравили вчера. – Я отвожу взгляд, решив быть честной.

– Чем? Кто посмел?! Да я его!!!! – Алинэ вскакивает.

– Это был «любовный яд», – встречаюсь с ней глазами, – и с последствиями мне помог справиться император.

– Вы… вы с императором севера… – вдруг начинает заикаться Алинэ и замолкает, заметив, как резко увлажнились мои глаза. – Ваше высочество!.. – ахает герцогиня, и сострадание отражается на ее лице.

– Я еще не встречалась с ним, – перехожу на шепот, боясь сорваться в рыдания из-за неожиданно накатившей душевной слабости, – но я не могу видеть его, Алинэ! Я… мне кажется, что у меня сердце остановится, когда наши взгляды пересекутся!..

– Ваше высочество… – тихо отзывается герцогиня, медленно опускаясь обратно в кресло, – вы наконец открыли свое сердце…

– Мне больно, Алинэ, – положив ладонь на грудь, продолжаю шептать, – больно от одной мысли, что я увижу презрение на его лице!

– Возможно, вовсе не презрение вы там увидите… – сведя брови и покачивая головой, произносит она.

– Я не вынесу этой пытки! – Плотно закрываю глаза, – Когда он утром уходил, я притворилась спящей. Я не смогла пересилить себя… а теперь…

Замолкаю. И некоторое время в комнате царит тишина.

– Бегите. Бегите сегодня, – слышу негромкий голос Алинэ и встречаюсь с ней взглядом.

– Но ты еще здесь… – Я сжимаю пальцы на подлокотниках.

– Не беспокойтесь обо мне. Его величество обещал, что меня отпустят домой. Если он нарушит слово, отец не будет сотрудничать с севером. А сейчас, когда с другой границей появились какие-то проблемы, император точно не будет рисковать.

– Алинэ… – Беру ее ладонь в свою.

– Ничего не говорите. И не думайте ни о ком. Подумайте о себе на этот раз, – отвечает герцогиня и кладет вторую ладонь поверх наших сплетенных рук. – Если вы чувствуете, что больше не можете здесь оставаться, – прошу, забудьте о своем выдуманном долге перед всеми, кроме себя. Вы заслуживаете счастья, пусть до сих пор не можете в это поверить!.. Если вы этого не сделаете, я начну действовать самостоятельно, но я больше не буду безучастно смотреть на то, как вы страдаете, пытаясь стать сильной в мире, где ваша сила никому не нужна!

– Алинэ… – Я приподнимаю брови, искренне изумляясь тому, что услышала.

– Если вам нужна помощь – скажите. Я сделаю все, что от меня зависит, – уверенно отрезает маленькая герцогиня, в одно мгновение превращаясь в сильную целеустремленную женщину.

– Мне ничего не нужно. Я уйду прямо сейчас, – отвечаю ей под стать.

Я прекрасно осознаю, что встреча с императором может иметь самые неожиданные последствия.

Так что бежать нужно немедленно.

– Что касается ответной услуги, – по-деловому произносит Алинэ, – у меня есть письмо отцу, и я попрошу вас передать его ему. Также есть послание, оставшееся в гостевом дворце в наших покоях. Я надеялась, что дипломаты из герцогства заберут его во время своего визита, но, если вы доставите послание до съезда, папа сможет переиграть некоторые моменты…

– Я доставлю твоему отцу оба послания, – произношу твердо. – Письмо…

– Оно у меня всегда с собой: оставлять его в покоях крайне опасно. – И Алинэ достает тонкий сверток из рукава платья.

– Отлично. Тогда по дороге я загляну в гостевой дворец.

Решительно принимаю послание и иду переодеваться в самое простое и удобное платье.

Волосы прячу под платок, наскоро созданный из разорванного подола наряда, откуда я достала последнюю оставшуюся пилюлю. Она должна помочь мне сбежать из дворца. Я верю, что с ней у меня все получится!

Что же касается пилюли белого генерала…

Подхожу к постели и достаю из наволочки свое главное сокровище. Затем, оторвав еще один кусок ткани от уже испорченного платья, заворачиваю в него пилюлю Бай Цзюня и прячу ее в голенище правого ботинка.

– Вы не оставите послания его величеству? – неожиданно спрашивает Алинэ, когда я уже подхожу к окну с намерением оценить обстановку снаружи.

– Я… не думаю, что это уместно. Нас ничто не связывает. И мое нахождение в Холодном дворце не было настолько приятным, чтобы благодарить за гостеприимство, – не сразу, но отвечаю я.

И замечаю странное выражение на лице герцогини.

– Алинэ, я благодарна тебе за все! – Подхожу к ней и крепко обнимаю.

Как настоящую подругу.

Как близкого мне человека.

Я хочу, чтобы она знала, что сказанное ранее ни в коей мере не относится к ней.

– Прошу вас, берегите себя. И не забывайте, кто вы есть. Никогда больше не позволяйте никому забыть, – произносит не менее странные слова герцогиня, обняв меня в ответ, а затем отступает на шаг. – Теперь идите. Примерно в это время я обычно покидала вас и возвращалась в свои покои. У вас есть несколько минут на побег из Холодного дворца.

Я подхожу к окну и, распахнув его, забрасываю хорошо знакомую пилюлю в рот. Холодный воздух наполняет легкие, которые тут же начинают гореть из-за действия лекарства. Еще минута правильного дыхания, и я смогу преодолеть расстояние до земли, не сломав ноги.

Оборачиваюсь на Алинэ… и выпрыгиваю в окно.

Не знаю, было ли это как-то связано с поглощенной ранее молнией, но пилюля, действие которой я проверяла на себе столько раз, показала себя с неожиданной стороны! Для начала я не только не поломала ноги, но еще и умудрилась мягко приземлиться, ощутив внутри резерв как минимум для десяти подобных прыжков. Затем я побежала. И мало того что скорость превысила все возможные пределы, так еще и мое зрение стало острее, чем у хищных птиц! А слух воспринимал все звуки в радиусе километра! Мне даже пришлось абстрагироваться от них при помощи дыхания и концентрации внимания, чтобы справиться с этим жутким хаотичным шумом в ушах!

Если подводить итог, сейчас за мной вряд ли бы угнался не то что Сюань Цзюнь, но даже сам император! Не говоря уже о страже, которая не способна была отреагировать на странное мельтешение на краю их зрения адекватно… они просто моргали, решив, что им соринка в глаз попала!

Расстояние до гостевого дворца я преодолеваю за считаные минуты. А внутрь забираюсь, запрыгнув на единственный балкон, где приоткрыта дверь. Мой чудесный слух подсказывает, что некто, обитавший в комнате, предается неге в горячей воде, – так что я спокойно выхожу из покоев и мчусь к тем комнатам, где проживала Алинэ. Это ее послание отцу немало интригует меня… Одно дело – письмо, написанное уже в Холодном дворце. Другое дело – письмо, оставленное для отца в тот период, когда я тренировалась в числе новобранцев белого генерала.

Скользнув внутрь нужной комнаты, по счастливой случайности открытой, нахожу сверток в щели между шкафом и стеной и трачу несколько секунд на план побега из дворцового комплекса. Огромное количество сооружений, садов и статуй вблизи Холодного дворца позволило мне покинуть его более-менее незаметно. Но тут только одна дорога – к воротам. И трава вдоль этой дороги пострижена так, что даже ползи я на своем животе – меня все равно заметят. Выходит, мне лучше вырубить местную охрану и достать верхнюю одежду воинов, которые могут беспрепятственно покидать дворцовый комплекс.

Биться с каждым встречным – не самая удачная идея.

К тому же я обещала Макоту не разбрасываться жизнями потенциальных подданных направо и налево.

Впрочем, мне везет, потому что слуха достигают звуки почти бесшумных шагов – и я даже знаю, кто именно сейчас войдет в покои, чтобы разобраться с нарушителем.

Удивительно то, что этот «кто-то» вообще меня заметил! Но, раз судьба привела его, точнее ее, к моему порогу – кто я такая, чтобы закрывать дверь?..

– Ты можешь войти, Юйци, – произношу негромко, прекрасно зная, что та застыла за стеной.

– Ты услышала меня. – Она входит в покои в следующую же секунду.

– Как магу ветра, тебе не хватает легкости.

Мне нужно вывести ее из себя, чтобы понять, чего она хочет, и побыстрее покинуть дворец: к концу дня отдача от использования пилюли накроет меня, и неплохо, если это произойдет по пути на восток в безопасном экипаже каких-нибудь торговцев… а не на территории столицы.

– А тебе, как наложнице императора, не хватает опытности. Говорят, его величество ни разу не ночевал в твоих покоях! – бросает мне Юйци, очевидно решившая, что это может меня задеть.

– У нас не те отношения с его величеством, чтобы он спал в моих покоях, – хмыкаю я, с любопытством рассматривая северянку, ставшую притчей во языцех.

– Что же это за отношения, в которых наложница тайно посещает гостевой дворец… да еще и через спальню одного из визитеров императора? – протягивает Юйци, явно готовясь к драке.

– Очень сложные отношения, в которых твоему носу делать нечего, – отрезаю, глядя на нее без улыбки. – Впрочем, не тебе учить меня морали, перебежчица.

– Думаешь, я сменила сторону? Бестолковая девица! Я никогда не покидала моего генерала! Я перешла под командование его брата по ЕГО приказу! И я страховала Бай Чжу, когда тот призывал тучи во время соревнования, чтобы тебя не убил гнев Первого генерала! Вот какого доверия я удостоена! – бросает мне в лицо счастливая от своей значимости Юйци.

А я чуть прищуриваюсь, припоминая слова Бай Цзюня о том, что с «защитой Макота» он мне слегка помог…

Выходит, это правда. И сети Второго генерала – куда шире, чем я полагала.

Он позволяет себе обманывать Сюй Кая.

Или он позволяет себе показывать Сюй Каю, что способен его обмануть.

И я не знаю, что из этого хуже или страннее…

– Видит Макот, ты сама пришла ко мне! И я отплачу тебе сполна за унижение, которое испытала по твоей вине! – Юйци вытягивает руки, и все предметы, которые были в комнате, немедленно поднимаются в воздух.

Даже тяжелый шкаф с софой… что смотрится крайне нелепо с учетом отсутствия какой-либо маневренности у этой мебели. Но, кажется, маг ветра хочет похвастаться тем, что ее уровень мастерства заметно вырос.

– Ты действительно любишь Бай Цзюня? – спрашиваю, внимательно глядя на нее.

Мне почему-то важно понять, за что именно мне сейчас достается.

– Какое право ты имеешь называть его имя?! Ты, проклятое отродье востока! Даже то, что ты дышишь воздухом севера, оскорбляет весь наш народ!!! И я избавлю его величество от паршивой овцы, что завелась в числе его любовниц! – ярится Юйци.

Не знаю почему, но напоминание о немалом количестве наложниц Сюй Кая заставляет меня на секунду потерять концентрацию…

Вдовствующая императрица говорила мне о том же.

Сюй Кай не одинок, и ночами его постель согревают северные красавицы.

Что я по этому поводу думаю?..

– Сдохни, тварь! – Юйци резко направляет на меня всю мебель в покоях, своим криком возвращая в реальность, но получить удар тумбой по лицу я не успеваю, потому что северянка вдруг начинает шататься и падает на пол – вместе со всей поднятой ее усилиями мебелью…

– Беги быстрее. Нечего тебе здесь делать, – произносит старуха Ки, стоящая позади своей помощницы со сковородкой в руках.

– Я могу забрать вас отсюда, – отзываюсь, с почтением в голосе обращаясь к своей землячке.

– Ты даже себя защитить не способна – куда берешься защищать других? – фыркнув, ворчит кухарка.

– Почему она так ненавидит меня? – игнорируя обидные слова, спрашиваю, глядя на Юйци.

– Когда твой дед напал на северную столицу, ее родители, как и родители тех, кто сейчас зовется генералами Грозовой Дюжины, пострадали больше всех. Кто-то умер, кто-то был на всю жизнь покалечен… – Старуха Ки поднимает голову и встречает мой взгляд. – У детей есть повод ненавидеть тебя.

– Я не просила деда нападать на столицу, – качнув головой, произношу уверенно.

Я не собиралась брать на себя ответственность за то, чего не совершала.

– Не вздумай сказать это при ком-то из местных. Даже я не спасу тебя от их гнева, – неожиданно спокойно отзывается кухарка, после чего разворачивается и выходит за дверь.

Решив не тратить время на бессмысленные уверения в своих возможностях или новую волну предложений бежать со мной, подхожу к Юйци и снимаю с нее меховую накидку с капюшоном.

Отлично, теперь меня вряд ли остановят.

На самом деле я рада, что мне не пришлось бороться с этой северянкой. Они с Бай Чжу были своего рода первопроходцами: эти двое осваивали технику Повелителя Грозы в армии Сюй Кая, являясь магами ветра! Уверена, им было непросто. Даже больше, чем непросто: ведь происходило наложение двух абсолютно разных принципов использования собственного потенциала! Боюсь, ни первой, ни второму не достичь высот, разрываясь на две стороны.

И я не хочу быть той, кто разрушит их веру в себя, одержав победу парой ударов…

Покидаю гостевой дворец, стараясь не превышать ту скорость, с которой могла передвигаться предыдущая владелица накидки.

А причины, по которым маг ветра бежит, а не идет, – не должны волновать смотрящих! Уверена, Юйци имеет определенную репутацию в народе, и именно эта репутация убережет жизни всех особо любопытствующих…

Хмыкаю и спокойно пересекаю границу дворцового комплекса, не остановленная никем. А затем срываюсь на такой скоростной бег, что меховая накидка начинает душить меня своими застежками на шее! Мне нужен экипаж. Торговый. И желательно быстрый! И чтобы отправлялся на восток прямо в эту минуту! А если не найду… придется красть лошадь.

И потом молить всех богов-защитников, чтобы моя ночная слабость, которая непременно наступит после использования пилюли, не стоила мне жизни где-то под кустом вдоль дороги…

«Отец, они убили всех моих слуг. Прямо у меня на глазах. Убивали по одному, перерезая горло и заставляя меня смотреть, как жизнь покидает обескровленные тела. Они хотели знать, что связывает меня с моей спутницей, навязанной тобой…»

Прикрываю глаза, растирая лоб. Сколько же всего пережила эта маленькая храбрая герцогиня, прежде чем встретиться со мной в зале суда Холодного дворца! И я повинна в том, что она слишком рано повзрослела.

Пусть Алинэ никогда и не была особенно глупа или наивна – как бы она ни старалась убедить всех в обратном в начале нашего пути, – но события в гостевом дворце однозначно оставили отпечаток на ее душе…

Сворачиваю ее послание отцу, оставленное в старых покоях, и убираю в рукав. Второе письмо я решила не открывать, выказывая тем самым уважение герцогу, но первое послание, оставленное еще до нашей разлуки в тронном зале, я должна была прочесть: в конце концов, мне необходимо знать, кто был рядом все это время!

Тут же вспомнилось, как Алинэ попросила не спрашивать ее о том, что происходило с ней во время моих тренировок у Второго генерала…

Бедное дитя.

Она попала в самый центр политических интриг, и единственное, чему я могла, безусловно, радоваться, это что жестокость хозяев дворца не перекочевала со слуг на герцогиню.

Ее не трогали. Физически. Но на ее глазах лишали жизней тех, кто приехал на север в ее подчинении и на ее ответственности.

Медленно выдыхаю, прикрывая глаза… и резко их распахиваю: крытая повозка, в которой я еду, в очередной раз подскакивает на очередной кочке и трясется так, словно вот-вот развалится. Если учесть, что путешествие мое только началось, страшно подумать, что будет через два дня, когда я доберусь до герцогства. Тем не менее это был лучший вариант. Во-первых, вряд ли беглую наложницу будут искать в старой повозке с бочками пива. Во-вторых, хозяин повозки и сам не знает, что я сижу в щели между двух пузатых бочек: я запрыгнула, когда он уже тронулся с места.

Теперь осталось лишь продержаться два дня без еды и воды…

Или воспользоваться тем, что предоставила мне сама судьба!

С легкой ухмылкой кошусь на свою пузатую соседку, уже составив нехитрый план будущих действий.

В итоге большую часть времени я провожу в беспамятстве, избежав встречи с болью на трезвую голову. А когда добираюсь до герцогства Дарон-Гицы, куда по счастливому совпадению направлялся торговец, незаметно выпрыгиваю из повозки и иду в первый же попавшийся трактир. За пару монет снимаю комнату и прошу подать горячий ужин. А также – привести ко мне посыльного с утра.

Я не планирую посещать герцога. Его недовольство в связи с моим возвращением без Алинэ может вылиться в неприятную сцену с самыми непредсказуемыми последствиями. Поэтому мне нужно как можно скорее покинуть герцогство, умудрившись удостовериться, что послания доставлены кому следует.

Отмокнув в горячей воде и расслабив настрадавшиеся за путешествие без удобств мышцы, накидываюсь на еду, которую мне успели принести. А затем заваливаюсь на скрипящую кровать, моментально погружаясь в глубокий сон.

Утром передаю оба письма худому парнишке и незаметно следую за ним до самого дворца герцога. Сочтя свой долг выполненным, без зазрения совести краду лошадь из конюшни какого-то богатого купца, которому не повезло жить рядом, и скачу в Цай. Этот путь займет еще одни сутки, если я сокращу время остановок на отдых…

И я наконец буду дома.

Любопытно, что день моего возвращения совпадет с днем съезда дипломатов в Холодном дворце. Я так боялась этого события! Переживала о том, в каком свете предстану перед всеми знатными лордами, которые соберутся в северной столице. Представляла, как случайно встречусь с кем-то из Цай…

Легкая улыбка появляется на моих губах.

Судьбе было угодно вернуть меня на родину и избежать этих волнений. Возможно, я и впрямь любимица богов.

Когда добираюсь до ворот в столицу на следующий день рано утром, то едва не сваливаюсь с седла от усталости. Желание как можно скорее вернуться домой сыграло со мной злую шутку, но я не жаловалась: вид столичной брусчатки и домов за городской оградой давал мне ощущение защищенности и спокойствия.

Неспешно пересекаю границу и оказываюсь на небольшой торговой площади. На последнюю оставшуюся монету покупаю лист бумаги у писца и прошу дать немного чернил, после чего пишу записку Аэрону:

«Брат, я в столице. Передай, чтобы меня впустили. Аянэ Тэра».

Подписываюсь под письмом и складываю его пополам; затем иду к стражнику у ворот.

– Отправьте с гонцом в Солнечный дворец, – говорю устало.

Тот косится на меня, не понимая, какое дело может быть у простой служанки в главном дворце столицы, но поручение исполняет. Сеть шпионов палаты внутренних дел велика настолько, что запомнить всех посыльных просто невозможно… а упустить шанс передать важную информацию вовремя никто не хочет.

Что касается адресата послания – для подобных записок, смысл которых никто из простых служивых понять не сможет, существует особый чтец. Он занимается перенаправлением всех посланий, идущих в Солнечный дворец, и в его обязанности входит знать не только имена членов правящей семьи и всех приближенных лордов, но и их почерки.

Выдыхаю с облегчением, проследив за тем, как посыльный, в кармане которого исчезла моя записка, седлает лошадь и отправляется во дворец. И медленно иду в ту же сторону.

Конечно, можно было попросить брата прислать за мной экипаж прямо к воротам в столицу, но я предпочла дойти до дома на своих двоих. Во-первых – это возможность размять уставшие ноги. Во-вторых… я давно не видела родной город в свете дня. В последние годы я выбиралась за стены дворца исключительно ночью, очищая столицу от опасных банд и психопатов с неограниченными возможностями в виде связей рода или полного кошелька, доставшегося от родителей.

А теперь я могла просто идти и наслаждаться прекрасными видами.

Шумные улицы, наполненные запахом свежей выпечки, яркие от цветных торговых палаток и словно постоянно движущиеся из-за непрерывного потока горожан, наполняли мое сердце радостью.

Цай должен выстоять.

Восток должен сохранить эту бурлящую энергию жизни – несмотря ни на что. В истории нашего государства было много правителей, навлекавших гнев соседей на родные земли, но еще ни один не сдавал назад и не позволял врагу притеснять жителей великого материкового гиганта.

Но одна лишь мысль о том, что Сюй Кай может привести свое безумное от жажды мести войско к нашим границам, не встречая никакого сопротивления на землях дружественного нам герцогства… одна только эта мысль заставляла меня хватать воздух ртом, испытывая головокружение.

А может, все дело в усталости, которая валила меня с ног.

Я утомилась не только физически. Я так утомилась от тяжких дум! За последний месяц я взвалила на себя слишком многое…

Но не от меня зависит мир на всем материке: это мой дядя должен быть гарантом целостности восточных земель, а не принцесса без права унаследовать трон. Наследницей меня зовут лишь номинально: истинный преемник власти – мой брат Аэрон, сын дяди. И это он сейчас должен придумывать, как защитить Цай, а не я.

Эта простая логическая цепочка еще некоторое время крутилась в сознании, словно змея, кусающая себя за хвост. А потом я просто устала думать. И, таким нехитрым способом сняв с себя всякую ответственность, я почти бессознательно добрела до высокой стены, отделявшей Солнечный дворец от жителей столицы.

Однако у бокового входа для слуг поняла – что-то не так.

Точнее, даже не то что «поняла» – я увидела, что меня встречает не советник, не начальник стражи и даже не управляющий крылом наследной принцессы…

Меня встречал вооруженный отряд элитной охраны, переодетой в штатское.

– Что здесь происходит? – спрашиваю почти без сил.

– Самозванку, посмевшую назваться именем принцессы Цай, велено взять под стражу и отвести в допросное отделение, – бесстрастно произносит один из отряда, глядя куда-то поверх моей головы, затем добавляет, взглянув в глаза: – Лучше вам не сопротивляться: не стоит привлекать внимание горожан и сеять смуту в столице.

– И кто решил, что я – самозванка? – уточняю без особого интереса, оценив, как хитро они ограничили меня в действиях.

Да, настоящая принцесса Аянэ Тэра никогда не станет сеять смуту в столице. Она не навредит своей семье и благополучию Цай – в целом.

– Насколько нам известно, принцесса в данный момент находится в столице империи Го. Если бы она решила сбежать оттуда, она бы поставила под угрозу мир между севером и востоком. Принцесса Цай никогда бы не стала этого делать, поэтому его высочество уверен: записку отправила самозванка.

Ах он трусливый подонок!

Запрокидываю голову и беззвучно смеюсь, подставляя солнцу изможденное лицо. Не сразу замечаю пораженные лица охранников, недоверчиво смотревших на меня и сжимавших оружие напряженными пальцами.

Я сказала это вслух?..

– Что? Самозванка не может обругать своего двоюродного брата? – хмыкаю, глядя на них.

– Вам лучше пройти с нами, – предупреждает главный в элитном отряде.

– Ну, давайте пройдем, – произношу ровным голосом, предвидя, что будет дальше.

Помещение, в которое меня привели, – настоящая тюремная камера. Удивительно, что такое местечко находится не в тайных подземельях дворца, а в самом центре столицы – на первом этаже здания палаты внутренних дел!

– И что дальше? – спрашиваю у своих провожатых, но меня молча толкают вперед, после чего дверь за моей спиной закрывается на тяжелый засов.

Больше ничего не происходит, если не считать, что я сижу взаперти больше половины суток… без еды, воды и какой бы то ни было лежанки, на холодном каменном полу.

Все это время я без эмоций смотрю на стену ничего не разбирающим от истощения внутренних сил взором.

Еще через пару часов, когда улица за решеткой маленького окна окончательно темнеет, в мою камеру заходит гигантских размеров верзила с кнутом и писарь со стопкой бумаг.

– Вы утверждаете, что являетесь принцессой Цай, ее высочеством Аянэ Тэрой? – уточняет писарь, рассматривая написанное на первом листке не без помощи зажженной свечи.

– Это утверждаю не я, а мой почерк, если особый чтец еще не растерял своих умений, – протягиваю безразлично и вздрагиваю от удара кнута, разорвавшего мой рукав и обжегшего кожу.

С каким-то апатичным интересом опускаю взгляд на пораненную руку, рассматривая ткань, начавшую напитываться кровью… затем поднимаю глаза на верзилу.

– И вы называете братом наследника великой Цай, его высочество Аэрона Тэра? – продолжает задавать вопросы писарь, ничуть не смущаясь работы кнутом своего коллеги.

– Да, этот поганец является моим кузеном, как вам хорошо известно, – отвечаю, не отводя взгляда от верзилы.

После чего получаю еще один удар кнутом, но не двигаюсь с места.

Прикрываю глаза, игнорируя боль, вспыхнувшую в районе живота и ног. Я сижу на полу, потому являюсь идеальной мишенью даже для такого слепого крота, как этот имбецил.

Признаюсь, я надеялась, что это какой-то дурной сон, в который я случайно провалилась, – именно поэтому не стала блокировать второй удар. Первый я пропустила, не ожидая, что на меня осмелятся поднять руку.

Но мало того что эти двое вообще меня не боятся, они не боятся даже мысли о том, что данное «наказание» когда-то будет завершено и принцесса, сбежавшая с севера и попавшая в немилость к нынешнему правителю и его сыну, сможет вернуться домой – в Солнечный дворец…

– Если этот ублюдок еще раз поднимет на меня руку, вы оба умрете, – предупреждаю эту парочку, продолжая сидеть на полу, вытянув вперед ноги.

В следующее мгновение в мою камеру набивается человек тридцать, и все – вооруженные бойцы без опознавательных знаков.

– Кинами, они сами напросились, – произношу беззвучно.

И бросаюсь в толпу.

Через пять минут выхожу из камеры, вся в мелких ссадинах и ранах, в почти до неприличия разодранном платье, со спутанными волосами и абсолютно пустыми глазами. Иду по коридорам палаты внутренних дел и калечу всех, кто попадается на пути. В конце концов самые мудрые мужи просто прижимаются к стенке, позволяя мне пройти беспрепятственно… Когда выхожу на улицу, понимаю, что сил брать штурмом Солнечный дворец у меня нет. Но есть очень большое желание заглянуть в лицо своего дядюшки. Такое… неукротимое желание, справиться с которым нету мочи.

Опускаюсь на корточки и достаю пилюлю белого генерала из голенища ботинка. Я в курсе, что молния не появляется на заказ, но эта пилюля способна увеличить мою мощь. Пересекаю центральную улицу, направляясь к стене вокруг Солнечного дворца; забрасываю лекарство в рот. Не останавливаюсь, даже когда невыносимая боль вынуждает согнуться пополам. Иду вперед, игнорируя брызнувшие из глаз слезы. Через десять шагов ощущаю прилив сил и, разбежавшись и оттолкнувшись от земли, перепрыгиваю стену. Не останавливаюсь и по инерции продолжаю движение; затем и вовсе срываюсь на бег.

Минуя все посты охраны, так хорошо знакомые мне, минуя патруль, запрыгиваю на один из карнизов второго этажа, перебираюсь по стене вбок, делаю еще один рывок и цепляюсь за балюстраду просторной террасы на третьем этаже дворца. Перемахиваю через ограждение ровнехонько под раскат грома. Не поднимаю глаз на небо, с чего-то решившее отозваться на мою боль. Шагаю к стеклянным дверям, ведущим в просторный зал, где по вечерам любят собираться члены правящей семьи и их приближенные. Меня на подобные посиделки никогда не звали, но я знаю, где они проходят. Звуки их смеха наполняли мою жизнь красками… особенно когда я сидела на крыше дворца и смотрела на город глазами, полными невыплаканного одиночества.

На этот раз в зале только мои родственники. И если глаза дяди лишь потрясенно расширяются при виде меня, распахивающей стеклянные двери, то Аэрон, встрепенувшись, вскакивает с кресла, в котором расслабленно сидел секундой ранее.

– Что ты делаешь здесь?! Ты вообще понимаешь, что творишь?! Ты!.. – Кузен замолкает, прикусив язык, а затем выплевывает кровь на пол, где он оказался после моей оплеухи.

– ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ?! – кричит жена правителя востока, которую я раньше звала просто тетушкой, но теперь не могу даже в страшном сне представить такое теплое обращение.

Игнорируя эту женщину, вновь подхожу к Аэрону, поднимаю его за грудки на ноги и четким ударом в живот выбиваю из него дух.

– ДОРОГОЙ! ОСТАНОВИ ЕЕ!!! ОСТАНОВИ НЕМЕДЛЕННО! ОНА ЖЕ УБЬЕТ НАШЕГО СЫНА!!! – продолжает истерично кричать Сайора, но я лишь поворачиваюсь к своему родному дяде и смотрю на него. А он рукой дает знак жене – замолкнуть.

– Скажи то, что должен сказать. – Я опускаю глаза на кузена.

– Что? Чего ты от меня хочешь?! Какое право имеешь бить меня?! Отец!!! – кричит Аэрон, со слезами на глазах глядя на правителя востока.

А затем задыхается от очередного удара ботинком по животу.

– ДОРОГОЙ!!! – захлебывается рыданиями его мать, вновь взывая к своему мужу.

– Я не остановлюсь, пока ты не скажешь то, что должен сказать. – Продолжаю смотреть на кузена сверху вниз и скупым движением ухожу с траектории огненной струи, сорвавшейся с его ладони.

Следующий удар моей ноги был не таким щадящим и бил ровно в челюсть мага огня.

Если он решил использовать против меня магию, пощады больше не будет.

Этот удар откинул наследника на несколько метров, после чего он затих. В зале установилась гробовая тишина, нарушаемая лишь редкими, какими-то недоверчивыми всхлипами матери Аэрона.

– Аянэ… – снисходит до обращения дядя, но замолкает, вновь встретив мой взгляд.

Спокойно иду к кузену и носком ботинка весьма непочтительно переворачиваю его на спину.

– Я жду, – произношу, с холодом глядя на его испуганное лицо.

– Я не понимаю, за что… – начинает Аэрон, и я не выдерживаю и повышаю голос:

– Не понимаешь?!

– Аянэ, он приносит искреннюю благодарность за свое спасение! Он очень благодарен – просто ты его напугала! – пытается исправить ситуацию дядя.

– Я благодарен! Благодарен!!!! – повторяет за ним Аэрон, кивая с каждым словом и не отрывая от меня перепуганных глаз.

– Бла-го-да-рен? – переспрашиваю медленно, растягивая слово по слогам. – Понимаешь ли ты, чему я подверглась на территории нашего врага, когда шла тебя выручать? Отвечай!!! – срываюсь, вновь теряя контроль.

– Отец, почему она так общается со мной? Она никогда не позволяла себе этого! Почему это происходит?! – Наследник Цай, возраст которого примерно равен моему, начинает плакать…

– Потому что ты не понимаешь значения слова «благодарность», – негромко произносит дядя, не отрывая от меня напряженного взгляда, – и не способен понять, через что прошла твоя сестра, выручая тебя.

– Но я тоже прошел через многое! – не сдается кузен, приподнимаясь на локтях. – На ком мне сорваться за свои обиды?!

– Обиды? – переспрашиваю я, окончательно теряя веру в здравомыслие этого избалованного ребенка. – Ты считаешь, я обижена на тебя?..

– Аэрон, просто закрой рот, – прикрывая глаза, просит дядя.

– Вопрос к дяде. – Я выпрямляюсь и поворачиваюсь к нему, решив, что наследника уже не «починить». – Знаете ли вы, как встретил меня брат, жизнь которого я спасла?

– Ты можешь выяснять отношения с моим сыном, потому что ему будет полезно запомнить этот урок, но не думай, что со мной тебе позволено общаться на равных только из-за того, что ты смогла вернуть его домой! – с прохладой произносит правитель Цай.

– Наследный принц выслал элитный отряд мне навстречу, а затем приказал избивать меня кнутом в палате внутренних дел, отчитывая за то, что я посмела сбежать из Холодного дворца! – четко произношу я, игнорируя угрозу в его голосе.

Дядя быстро переводит взгляд на сына, и по его глазам я вижу – он не знал.

– А Аэрон был не прав?! – подает голос осмелевшая жена дяди. – И ты не сбежала из Холодного дворца, подвергая весь восток опасности?!

Опускаю голову, усмиряя желание убить ее. Или покалечить. Чтоб на всю жизнь.

Совершенно очевидно, что эта женщина знала о моей записке брату.

– Я понимаю твою реакцию на поступок сына, – произносит дядя. – Он был необдуманным. И мне понятна твоя злость. Но в словах моей жены тоже есть смысл: ты знаешь о том, как напряжены отношения с севером. И все-таки ты предпочла своему долгу собственную свободу.

– Вы, кажется, позабыли, что моя свобода всегда была при мне – до того самого момента, как вы продали меня северу, – произношу совсем без эмоций, не имея душевных сил смотреть на кого-либо из них.

– Продал? Я попросил тебя найти наследника востока. Я доверил тебе важнейшую миссию – я доверил тебе будущее Цай! – чуть повышает голос дядя.

– «Будущее Цай» предполагает мое пожизненное заключение в стенах Холодного дворца? – уточняю ровно.

– Я слышал, что император пожелал сделать тебя своей наложницей. Пусть не женой, как было договорено, но… разве не это участь принцессы Цай? Разве не к этому ты готовилась всю жизнь? – продолжает настаивать дядя, так легко вывернувший все факты в свою пользу.

Судя по всему, он не планирует поднимать тему болезненной ненависти императора севера по отношению ко всем жителям нашей родины…

Как не планирует брать на себя ответственность за то, что отдал меня тому на растерзание.

– Она совсем от рук отбилась! Даже не хочет признавать свое собственное преступление против родины! – начинает тараторить Сайора, с ненавистью глядя на меня. – И не хочет выполнять свой долг наследницы Цай!!!

– Мой долг… – повторяю за ней слова, по-прежнему без каких-либо эмоций глядя на стену.

– Зачем ты вообще вернулась? Зачем пришла в Солнечный дворец? Чтобы выместить на моем сыне свой гнев за то, что не родилась мальчишкой?! Да с таким характером тебя бы никогда не назначили наследником престола – даже будь ты мужского пола! Ты же вообще не способна подчиняться правилам! А твоя дикость и жестокость погубили бы весь восток!!!

– Полагаете, я вернулась, чтобы за трон бороться? – Сведя брови, пристально смотрю на своего дядю, молчавшего последние несколько минут.

– Схватите ее немедленно!!!! – с яростью кричит Сайора, после чего двери в зал распахиваются и внутрь вбегает стража.

Я хорошо знаю этих ребят. Все они – маги огня. И все они будут подчиняться правителю, какой бы приказ он ни отдал.

Потому что они поклялись ему в верности при статуе Кинами.

– Схватите эту преступницу!!! – вопит мать Аэрона, прижимая к себе свое избитое чадо.

Как-то бессознательно ухожу в сторону от огненного шара. Отклоняюсь, пропуская над собой огненную струю. Я знаю, как они дерутся. Я знаю их всех как облупленных – как и они меня.

То, что сейчас происходит, какой-то бред, и я не готова в нем осознанно участвовать.

– Чего вы медлите?! Почему жалеете ее? Перед вами не принцесса Цай – перед вами беглянка, поставившая под угрозу все ваши семьи! – мотивирует стражу Сайора в то время, как дядя продолжает молчать, плотно сжав челюсти.

Похоже, никто здесь за меня заступаться не будет. Куда я вообще возвращалась?

К кому?..

– Да что же это такое?! Эта тварь подняла руку на наследника престола, а вы с ней осторожничаете! Она ведь даже не маг огня! Она вообще здесь никто!!! – срывается на визг мать Аэрона.

И я не выдерживаю. Отпрыгиваю в сторону, вновь избегая огненной атаки; перелетаю через софу в зале и приземляюсь уже на террасе, по которой вовсю молотит дождь.

Я не хочу убивать стражу. Я не хочу проливать кровь родни – какой бы она ни была. Но если услышу еще хоть одно оскорбительное слово из ее рта – я сорвусь.

– За ней! Не дайте ей сбежать!!! – слышу за спиной.

Эта женщина решила, что я сбегаю?.. Из своего собственного дома?..

Перехожу на простой шаг, поднимая голову к небу и игнорируя стражников за спиной.

Убей меня сейчас или сделай сильнее, но защити от того, что я могу натворить!

Небо буквально сотрясается от раската грома, вынуждая даже жену правителя замолкнуть, испуганно посмотрев наверх.

А затем я чувствую приближение. Ее приближение. И, счастливая, раскидываю руки, готовясь принять ее обжигающую близость.

Да, сейчас ближе этой молнии, что неслась ко мне с небес, у меня никого нет.

Удар!

– Принцесса!!! – слышу испуганные крики стражи, не желающей видеть такую мою кончину.

Стою, чуть пошатываясь и наблюдая за тем, как от моего тела идет дым…

В этот раз даже терпимо.

Боль была невыносимой лишь первые несколько секунд, а затем последовало спасительное онемение…

– Отец, что происходит? – Голос Аэрона врезается в мои уши. – Почему она все еще стоит?

– В нее же попала молния, так? – теперь слышу голос его матери. – Подумайте только! Сама Кинами не желает, чтобы эта бесстыжая девица продолжала дышать на землях Цай!

– Кинами не имеет никакого отношения к природным явлениям, Сайора, – отрезает дядя, и в его голосе слышится напряжение.

– Но почему она не падает?.. – вновь голос Аэрона.

– Эй, вы! Не видите – она стоит неподвижно? Почему не нападаете на нее?! – восклицает его мать, обращаясь к стражникам.

Поворачиваю голову и смотрю на нее.

А затем порождаю заряд на своей ладони.

– Что это такое, Кэрон? – взвизгивает женщина, отступая на шаг одновременно с сыном и всей стражей.

Видят все боги, я давала ей шанс выжить…

– Принцесса Аянэ Тэра! Орден верховных монахов приветствует вас в столице Цай! – резко разрывает воздух звучный голос, после чего на террасу опускается группа мужчин в багряных рясах и высоких колпаках.

– Верховные?.. – пораженно шепчет Аэрон.

«Они что, с крыши спрыгнули?» – посещает меня апатичная мысль.

– С какой стати вы ее приветствуете? Дорогой, кто это? – схватившись за руку супруга, взволнованно спрашивает мать наследника.

– Склони свою голову, жена, – цедит дядя напряженным голосом.

– Что? Перед кем? Перед ними?.. Почему?! Кто это такие?!

– Это те, перед кем даже правители гигантов склоняют головы, – отвечает дядя и сгибает свое мощное тело в вежливом поклоне.

Расслабляю руку, сбрасывая напряжение легким покачиванием. Смотрю на верховных монахов.

А затем с моих губ слетает болезненная усмешка.

Столько стараний и бесконечных тренировок, столько нестерпимой боли в погоне за силой, чтобы в своем собственном доме быть спасенной не ведомыми никому членами древнего ордена, неожиданно спрыгнувшими с крыши…

– Принцесса, вам больше не о чем переживать. Вы в безопасности, – произносит второй монах из группы чуть спокойнее и менее официально.

Сотрясаюсь от беззвучного смеха, глядя на него вполоборота. На них всех. На весь этот дворец.

А затем погружаюсь в спасительную темноту…

Открываю глаза и смотрю в потолок своих личных покоев.

Как давно я засыпала здесь? И как хорошо спала – тогда, раньше?..

Сейчас я ощущала себя настолько древней, что, казалось, пошевелюсь – и песок посыплется. Неужели это последствия второй встречи с молнией? Или следствие дикой усталости, оценить которую я смогла только на свежую голову?

– Ее высочество проснулись, – негромко произносит одна из служанок у входа, и после ее слов мое утро наполняется тем, чего я никогда не испытывала на себе раньше…

Меня начинают умывать, как настоящую наследницу, протирать мне лицо, расчесывать волосы. В какой-то момент старшая служанка решает, что гребень мне уже не поможет – и меня ведут к купели, полной горячей воды; там меня моют, мылят, натирают мою кожу неизвестными мне маслами, другими маслами натирают мои волосы.

Я не сопротивляюсь. Это интересный опыт. Кто знает, куда забросит меня жизнь через пару дней? Возможно, я вообще в последний раз ощущаю подобное отношение к своей персоне…

– Ваше высочество, какое платье вы выберете для этого утра? – задает вопрос еще одна прислужница, не успеваю я выбраться из купели.

Пока меня обматывают пушистым полотенцем, три маленькие служанки вносят несколько нарядов, предлагая мне определиться.

Киваю в сторону легкого голубого платья, которое не будет сильно натирать израненное тело.

Любопытно, что все присутствующие стойко игнорируют мои свежие порезы, старые шрамы и даже уродливое пятно на груди, разросшееся из-за нового удара молнии – в него же… Служанки словно не замечают моих травм, продолжая совершать привычные им процедуры. Но стоит заметить… прежде чем одеть меня, они наносят мазь на все новые раны, которые еще не успели зажить.

В итоге к завтраку я спускаюсь спустя два часа после пробуждения.

– Сколько я спала? – спрашиваю у старшей служанки, что идет впереди меня.

Если меньше пяти часов, то нужно умудриться выкроить время для дневного сна: я четко ощущаю, насколько ослабла после второго испытания пилюли. А быть слабой на территории врага…

Осекаю саму себя, пытаясь наскоро осознать, какую мысль сейчас допустила. Я что, и Солнечный дворец теперь считаю враждебным мне местом?..

Впрочем, чему удивляться – ведь так оно и есть.

– Двое суток, ваше высочество, – отвечает служанка.

– Что? – Потрясенная, я останавливаюсь.

– Вы спали двое суток, ваше высочество, – повторяет служанка, тоже остановившись и развернувшись ко мне лицом.

Так вот почему я испытываю такую слабость…

– А верховные монахи? Они все еще здесь? – Пытаюсь скрыть волнение в голосе, но, кажется, у меня не очень хорошо получается.

Те люди спасли меня. И своим странным приветствием гарантировали мне безопасность внутри стен дворца.

Я должна… нет, я просто обязана встретиться с ними!

– Один из адептов ордена остался в столице – до вашего пробуждения. Мы пошлем за ним, как только вы посетите обеденный зал.

Не знаю, что напрягло меня в ее словах, но киваю в ответ я через силу.

– Отправьте за ним немедленно. Не уверена, что мы имеем право задерживать столь важных людей, – все же высказываю свое мнение и вхожу в светлый зал, наполненный запахом свежих круассанов и булочек с корицей.

Сайора не поменяла привычек в еде.

– Аянэ, я рад, что ты наконец проснулась, – весомо произносит дядя, привлекая внимание к моему присоединению к «семейному» завтраку.

Его жена и сын поворачивают головы в мою сторону, но говорить не решаются.

– Я могла обойтись завтраком в постель. Но слуги привели меня в обеденный зал… вы хотели видеть меня, дядя? – спрашиваю ровным голосом.

– Теперь, раз мы все наконец собрались дома… думаю, будет правильно собираться вместе – хотя бы для совместной трапезы, – медленно подбирая слова, отвечает дядя.

И не видит, как кривится лицо его жены. Впрочем, и в его собственной искренности я сомневаюсь: еще два дня назад он готов был позволить супруге схватить меня и бросить в темницу. Это при хорошем раскладе… А теперь делает вид, что ничего не было.

– Я подумаю над вашим предложением, – отзываюсь без эмоций и присаживаюсь за стол.

Сейчас я хочу есть, и мне плевать, кто сидит рядом. В следующий раз окружение – вполне возможно – будет иметь значение.

– Аянэ, я понимаю, что сейчас ты слегка… растеряна из-за всех событий. Но мне бы хотелось знать, каким образом в своем путешествии ты вышла на верховных монахов? Мы долгие годы не могли с ними связаться, а теперь они пришли в столицу, чтобы поприветствовать тебя, – произносит дядя, позволив мне утолить первый голод.

– Так вот почему я впервые в жизни столкнулась с таким огромным количеством служанок в своих покоях… и вот причина, по которой дорогая тетушка не приказывает страже палить в меня огнем, пока я сижу неподвижно. Верховные монахи, – протягиваю, продолжая свой завтрак.

Некоторое время в обеденном зале царит тишина.

– Стоило намного раньше озаботиться их расположением: того ж гляди, и на север меня бы никто не отправил, – продолжая наслаждаться неловким молчанием своих родственников, произношу я спокойно.

– Их появление – большое событие для всего Цай, – заходит дядя с другой стороны, – и нам крайне важно знать, почему раньше их орден не выходил на связь.

– Может, вы были недостойны? – произношу будто невзначай и тут же ощущаю, как меня буквально заливает удовлетворением.

Понятия не имею, от чего зависит появление верховных монахов. Но бросить своему дядюшке в лицо это предположение было крайне приятно.

– Да что она себе поз… – Сайора замолкает после резкого звука.

Это дядя довольно громко положил вилку на стол.

– Как ты обрела их благосклонность? – чуть суше спрашивает Кэрон, никак не реагируя на мою колкость.

– Прошла испытание севером, – отвечаю без интереса.

– Аянэ! – чуть повышает голос правитель востока.

– Думаете, вру? – Встречаю его взгляд и понимаю, что на это дяде нечего ответить.

Он не знал правды, как и я. Но связь с событиями в столице империи Го налицо.

До моей поездки «к жениху» верховные монахи в Солнечный дворец не приходили…

– Нам необходимо знать, какие между вами существуют договоренности. Между тобой и орденом, – произносит дядя, вновь возвращаясь к еде.

И как славно он каждый раз использует это слово.

Нам.

Он никогда не говорит «мне».

Он всегда подчеркивает, что то или иное необходимо всему Цай!

Потому что он правитель восточного гиганта. И он имеет право говорить от лица всей восточной земли.

Вот только после череды известных событий в моей жизни я более не восприимчива к этому «нам». По какой-то причине я все больше думаю исключительно о себе.

– А мне намного интереснее узнать, что было бы, не появись они вовремя, – хладнокровно говорю я, продолжая завтракать. – Меня бы убили? Или бросили в темницу? И каким был бы мой приговор?.. За что бы меня судили? За побег из Холодного дворца, в который меня никто не отправлял официально? За избиение наследника востока, который до этого решил убить меня по-тихому, невзирая на последствия? Или за то, что я, по мнению дорогой тетушки, когда-нибудь брошу вызов вам, дядя, с целью отобрать трон Цай?

– Аянэ, – останавливает меня Кэрон.

– Любопытное, к слову, обвинение. В нашем законодательстве нет пунктов о том, что женщина может стать правительницей Цай, но меня упорно пытаются уличить в том, что я не только планирую это сделать, но даже уже вовсю это делаю! И сразу возникают вопросы… Я действительно имею право претендовать на трон? Ведь тогда все встает на места: ваше нежелание приближать меня к себе всю мою сознательную жизнь, эта самоубийственная миссия на север, желание Аэрона избавиться от меня любой ценой, претензии вашей жены и даже кража части техники, которую добыл для меня мой дед много лет назад.

– Что? О чем ты говоришь? – хмурит брови дядя, но вот досада – я уже не верю ни в его искренность, ни в его лояльность.

Два дня назад он позволил мне избивать своего сына, потому что не знал, как много мне известно. Если бы кто-то донес ему обо всем, что открылось мне за время посещения северной столицы, он убил бы меня на месте и сделал бы вид, что принцесса Аянэ никогда не возвращалась в Солнечный дворец…

– Я в курсе, что моя техника не полная: на севере это стало очевидно. И появился очередной вопрос – кому хватило доступа выкрасть из хранилища пару ценнейших свитков со вторым и третьим уровнем техники Повелителя Грозы?

И вновь в обеденном зале устанавливается тишина.

– Отвечая на вопрос о твоем статусе, – медленно произносит Кэрон, не глядя на меня и всем своим видом демонстрируя сдерживаемое недовольство, – ты не можешь претендовать на трон Цай, будучи женщиной. Но ты можешь выбрать достойного супруга – и с одобрения старейшин стать соправительницей государства; твои наследники в таком случае будут законно претендовать на трон. Насколько тебе известно, ты уже помолвлена с императором Го… и никто в здравом уме не позволит вам обоим править в Цай.

– Так вы признаете, что мой жених слегка труден в общении? – хмыкаю, откладывая приборы и откидываясь на спинку стула.

Как, однако, удобно устроился мой дядя: даже одна-единственная возможность для меня занять трон – и та безнадежно профукана благодаря давнишнему договору с севером.

– Я признаю, что он силен. И что его амбиции слишком велики. С таким правителем восток уже не будет прежним – а для тебя, как для принцессы Цай, спокойствие и комфорт простых жителей должны иметь первостепенное значение! – четким голосом произносит дядя. – Так что нет, я не считаю тебя соперницей Аэрона за право наследования власти. Но я вижу, как ты изменилась после возвращения, и отдаю себе отчет в том, что не могу предугадать твоих действий. Это меня беспокоит. Но не больше.

Какая идеально выверенная речь мудрого правителя Цай! Я бы зааплодировала, если бы у меня оставались силы на это лицедейство.

– Что касается хищения свитков – никто из присутствующих понятия не имеет о принципе действия этой техники. В случае подобного вмешательства это была бы счастливая случайность, что сохранился только первый уровень – а не второй или третий, который ты просто не смогла бы усвоить! Так что твои подозрения беспочвенны, – отрезает дядя, встречая мой взгляд.

Хорошо, мы оставим этот разговор до лучших времен. Я и не ожидала, что тут кто-то с ходу встанет и признается!

Впрочем, вполне возможно, предположение о краже именно из хранилища – неверно, потому дядюшка так спокойно отвечает, не боясь быть пойманным на лжи.

– Я наелась. – Поднимаюсь, отбрасывая на стол салфетку.

– Мы еще не закончили разговор, – напоминает дядя.

И мне бы сесть на место: все-таки он – действующий правитель, а я всего лишь принцесса. Наследница ветви отца. То ли невеста, то ли наложница северного тирана. Упущенная возможность.

Но, как я уже говорила, я более не чувствую на себе давления долга.

– Я его закончила, – отвечаю уверенно, затем встречаю взгляд родного брата моего папы. – Вы говорите, что не можете предугадать моих действий, и вас это беспокоит… Представьте мое беспокойство с учетом того, что меня в первый же день возвращения в Цай дважды пытались убить по приказу моих же родственников. Тех самых, что сейчас сидят рядом со мной за столом! – Качая головой, смотрю на Сайору и Аэрона. – Никто здесь не заставит меня делиться ценной информацией: между нами не тот уровень доверия. Так что для начала озаботьтесь тем, чтобы я уверовала хотя бы в отсутствие желания убить меня у всех присутствующих. А потом уже будем вести деловые разговоры.

С этими словами я выхожу из обеденного зала и возвращаюсь в свои покои ожидать появления верховного монаха.

Сейчас, когда никто не кричит мне вслед и не пытается силой заставить выдать все тайны… моя уверенность в исключительной мощи древнего ордена окрепла окончательно.

Через десять минут зову служанок.

– Где старшая? – спрашиваю резким голосом без какого-либо снисхождения.

Еще через пару минут в мои покои входит старшая служанка.

– Почему адепт ордена все еще не во дворце? – уточняю сухо.

– Прежде чем отправить к нему людей, нужны некоторые приготовления, – осторожно отвечает она.

– Какие? Посыльный должен обмыться утренней росой и соблюсти трехдневный пост? – бросаю ей, ощущая, как поднимается уровень раздражения.

– Ваше высочество… – Служанка слегка теряется или искусно разыгрывает для меня растерянность.

– Где остановился наш гость? – чеканю вопрос, распахнув дверцы гардеробной и начиная выбирать верхнюю накидку для выхода в город. Если мне не дают возможности встретиться с Верховным монахом наедине в стенах дворца, я встречусь с ним за его пределами.

Некоторое время слушаю тишину за спиной и медленно разворачиваюсь к своей прислужнице.

– Продолжишь разыгрывать немую, и я отрежу тебе язык за ненадобностью, – предупреждаю, не испытывая к ней и капли жалости.

Затем повторяю четко и с расстановкой:

– Где. Он. Остановился?

Сюань Цзюнь плохо на меня повлиял. Видеть страх на лице нерасторопной (совершенно точно «нерасторопной» – по приказу дяди или тети) служанки было приятно. И дело не в том, что я получала удовольствие от запугивания. Я получала удовольствие, пробивая стену, которая просто не имела права выстраиваться передо мной!

Я – принцесса Цай, ради которой в столицу пришли Верховные монахи. И не этой служанке задерживать меня или препятствовать нашей встрече.

Интересно, Первый генерал испытывал нечто подобное, когда избивал меня?.. Ту меня, которая, по его мнению, была ответственна за гибель его родителей? Ту меня, которая прибыла на север инкогнито и позволила себе бросать вызов всем подряд – начиная от прислуги на кухне гостевого дворца и заканчивая генералами Грозовой Дюжины.

Кажется, я начинаю понимать мотивацию своего главного противника в северной столице…

Покидаю дворец через главный вход и на богатом экипаже. Не то чтобы в Солнечном дворце были «богатые» и «не очень» – просто я никогда раньше не разъезжала по столице в экипаже для высших представителей знати.

Я вообще покидала дом исключительно на своих двоих и перепрыгивая через стену.

Услышав, в каком именно постоялом дворе остановился представитель ордена, я слегка удивилась. С такими невысокими запросами можно было довольствоваться и заброшенным домом или вообще поляной под синим небом… В столице точно остался адепт ордена, а не новый служка, не успевший толком осознать, куда попал?..

Выхожу из экипажа и ныряю в непримечательное здание на самой окраине столицы. Нужный мне человек обнаруживается сразу же: он сидит на деревянной скамье в углу небольшого зала и не спеша ест похлебку. Высокий колпак снят и, похоже, оставлен в комнате. Зато багряная ряса привлекает внимание за двоих…

– Верховный монах, – понятия не имея, как его приветствовать, произношу почтительно.

– Присаживайтесь, принцесса, – спокойно отвечает мужчина лет тридцати пяти; кажется, именно он обращался ко мне, прежде чем я потеряла сознание на террасе.

– Почему вы не захотели остаться во дворце? – осторожно уточняю, присаживаясь и с любопытством наблюдая за самым обыкновенным представителем мужского пола.

Кроме вызывающе красной рясы ничто в нем не привлекает взгляда. Но, уверена, с колпаком все будет выглядеть эпичней: по крайней мере, на меня появление монахов в официальном одеянии произвело впечатление.

Или все дело в их неординарном «явлении с небес»?..

– Мы не проявляем лояльность к нынешней правящей ветви. Потому обходим их дом стороной.

Итак, я была права: дядюшка со своим семейством просто недостоин.

Но…

– Нынешней ветви? – цепляюсь за слова, – Есть другая?

– Ветвей родового древа много. Даже ветвь Теона имела двух сыновей, что говорить об остальных? – спокойно отзывается верховный… буду звать его просто – монах!

– Выходит, без наследников Цай точно не останется. Это хорошо, – киваю с легким облегчением.

Даже без меня и без Аэрона у этой страны есть будущее.

Значит, я могу быть спокойна и, что самое главное, свободна. Ото всех.

– Вы не спрашиваете, почему эта ветвь не заслужила нашей лояльности, – замечает монах.

– Мне дядя тоже не особо нравится, но я мало понимаю в государственных делах: меня этому не обучали. А потому и критиковать его не берусь, – отвечаю честно.

– Ваш отец устроил бы нас в качестве правителя Цай: он был продолжателем идей Теона, но имел более мягкий нрав. Однако его отравили – и место правителя занял ваш дядя Кэрон, – откусив смачный кусок от свежей булки хлеба и прожевав его, произносит монах.

А я сижу и смотрю на него. Молча. С широко раскрытыми глазами.

Ожидая продолжения.

– Кажется, вы не задавались вопросом – почему так произошло, – вновь замечает он.

– Я… наверно, я не хотела допускать подобных мыслей, – признаюсь хриплым голосом.

Про мать мне говорили, что она покинула дворец после смерти супруга – и больше ее никто не видел. А мой отец…

– Я захлебнусь в своей ненависти, – выдыхаю, закрывая глаза и опуская голову.

– Никто не просит вас идти по этой дороге. Но знать правду необходимо, если вы не хотите всю жизнь быть слепым котенком, выясняющим, где углы и стены, лишь столкнувшись с ними, – говорит монах и опустошает целый стакан с квасом.

Кажется, он давно так вкусно не ел.

– Я хочу знать, кто именно… – начинаю вопрос, но меня перебивают:

– Я не назову ни имен исполнителей, ни причин их поступков: как я уже сказал – это только ваше дело. Захотите выяснить – сделаете это. Не захотите… это тоже выбор.

Покончив с поздним завтраком, монах отодвигает приборы и поднимает на меня взгляд.

– Но я должен спросить у вас, что вы собираетесь делать дальше с вашей жизнью?

– С моей жизнью? – переспрашиваю, нахмурившись.

– Вы приняли наследие бога Грома – даже без свитков со вторым и третьим уровнем техники. Второй уровень носит название «Проводник», третий – «Повелитель Грозы», но все это части единого учения, оставленного древним богом. И с той самой поры, как вы овладели основами этого учения, вы стали ценной личностью в глазах всех верховных монахов четверки общепризнанных богов. Потому нам хотелось бы знать, какие у вас планы на будущее, принцесса Аянэ?

– А какой у меня выбор? – Я нервно усмехаюсь, а затем не выдерживаю и разражаюсь целой кучей вопросов: – И что это за бог такой? Почему о нем никто ничего не знает? И чем он отличается от остальной четверки? И почему я стала ценной личностью в ваших глазах? Я ведь даже не маг огня – хотя уж где-где, а в Цай родиться без силы еще надо постараться!

– Далеко не все в Цай маги огня. Но все мы потомки Кинами. Нам достались ее выжженные внутренним огнем седые волосы. Конечно, со временем о родстве стал напоминать лишь нежный пепельный оттенок, но даже такой цвет не похож ни на что другое… – сообщает монах, рукой подзывая подавальщицу и указывая на пустую кружку.

– Вы говорите, что я овладела наследием пятого древнего бога… но разве это возможно? Разве магами не рождаются? – продолжаю наседать, игнорируя эту сводку известных мне фактов, произнесенную так, словно к самому говорившему эта информация не имеет никакого отношения.

– Силу можно обрести двумя способами: получив в наследство или отточив свои собственные навыки. Когда пятерка богов только попала в наш мир, четверо из них, приняв мощь стихий и приведя к балансу все животворящие силы нашей планеты, решили оставить свое наследие потомкам. Но пятый пожелал идти другим путем. Он не имел наследников и все свои знания заключил в три свитка. Четверка богов расселилась на четырех сторонах света, продолжая свой род, но пятый оставил свитки первым представителям нашего ордена и исчез. От него остался один-единственный наказ: тот, кто пожелает стать сильнее, должен иметь шанс попробовать овладеть его техникой. С тех пор прошло много лет, боги давно покинули наш мир, оставив после себя лишь статуи, наполненные их волей и способные поддержать тех, кто искренне взывает к их помощи… Но за свитком бога Грома так никто и не приходил – до тех самых пор, пока магия не выветрилась из крови потомков основной четверки и отец нынешнего императора Го не начал искать иной силы… Верховные быстро отозвались на просьбу: в конце концов всем было интересно, сможет ли этот человек овладеть техникой Повелителя Грозы? Но он не выдержал испытания и умер, оставив после себя сына – в свою очередь успешно справившегося с наследием бога Грома…

Раз Сюй Кай смог овладеть техникой в то время, когда свиток уже находился на территории Цай, привезенный сюда моим дедом, разумно предположить, что мне досталась лишь копия. Это утешает. Свиток не утерян из-за интриг Солнечного дворца и сможет попасть в руки того, кто будет искать силы в будущем!

– Будет нелишним уточнить, что, поскольку у самого загадочного из Пятерки Хранителей Мира нет ни своей территории, ни культа личности, ни государства, хранящего о нем память, ни людей, поминающих его по нескольку раз на дню… все его последователи получают статус неприкосновенных, – продолжает монах.

– Но Сюй Кай… – озадаченно протягиваю, даже не зная, как лучше сформулировать мысль.

– Нынешний император Го – довольно интересный случай. Он поставил нас в сложное положение, при котором все верховные монахи всех четырех богов вынуждены беспрерывно следить за соблюдением равновесия – а это слегка выматывает, – признает мой собеседник.

Значит, и эта догадка была верна: Сюй Кай балансирует на грани со своим маниакальным желанием подчинить себе весь север, включая горные кланы!

– И что же… вы хотите сказать, я имею защиту вашего ордена лишь потому, что смогла овладеть техникой Повелителя Грозы? – Я наконец осознаю причину своей неожиданной удачливости.

– Вы еще не овладели ею в полной мере, но ваши перспективы очевидны… – протягивает монах, получив еще одну кружку кваса и очень тому обрадовавшись. – Поэтому да – вы, принцесса Аянэ Тэра, находитесь под протекцией верховных монахов всей четверки общепризнанных богов. И куда бы вы ни пошли и в какой бы стране ни оказались, вы имеете право просить нашей помощи. Мы постараемся сделать все возможное для сохранения вашей жизни… все возможное в пределах разумного, разумеется, – исправляется он и опустошает свою кружку.

Никак не комментирую его поведение. Но на загадочного представителя древнего ордена, оповещающего меня о столь уникальной возможности, как «право просить помощи», данный индивид похож меньше всего… особенно с этой пенкой от кваса на верхней губе.

– А верховные монахи в империи Го тоже ходят в красных рясах? – спрашиваю от балды.

– Нет, у них рясы белые – под стать одеждам бога Порядка, – сухо отвечает мой собеседник.

А я думала, у них у всех одна форма…

Интересно, какой цвет имела бы одежда верховных монахов в той стране, где все изучали бы техники бога Грома?

– Кто сообщил вам, что я в опасности? – задаю главный вопрос ровным голосом.

Мне необходимо знать, у кого такие зоркие глаза: сама я о помощи не просила – ни на севере, ни на востоке.

– О вашем побеге из Холодного дворца мы узнали от… – Монах замолкает, когда двери в заведение резко открываются и внутрь идеальным строем заходит стража, вставая в два ряда ровно по периметру пути от входа до нашего столика.

И, стоит страже выстроиться, в начале этого пути появляется правитель Цай – собственной персоной… Он важно идет по направлению к нам.

– Я рад приветствовать на территории столицы почтенного представителя древнего ордена, – склонив голову в вежливом приветствии, начинает дядя. – Мы давно ждали возможности встретиться с…

– На этом я прощаюсь с вами, принцесса, – произносит монах, вставая и абсолютно игнорируя Кэрона.

– Когда я смогу увидеть вас вновь? У меня осталось много вопросов. – Я поднимаюсь вслед за ним и раздражаюсь от мысли, что дядя согнал с места мой единственный источник информации.

– Возможно, им стоит остаться без ответа. Многие знания – многие печали, ваше высочество, – впервые позволив себе легкую усмешку, отзывается монах.

М-да… это изречение настолько лишено свежести, что образ древнего ордена, полного загадочных мудрецов, в моей голове и в данный момент разрушен окончательно…

Но постойте-ка, не он ли говорил мне, что я не должна быть слепым котенком, лишенным информации?!

– А как же моя мотивация? Разве я не должна знать причин, по которым моя жизнь была разрушена? – произношу жестким голосом, прекрасно отдавая себе отчет в том, что дядя меня слышит.

Даже желая, чтобы он меня слышал в этот момент!

– Вопрос в том, разрушена ли ваша жизнь? – протягивает монах, глядя на меня с легким озорством в глазах, ставших на мгновение яркими, как пламя. – Найдите ответ на этот вопрос сами, Аянэ Тэра.

И с этими словами он покидает постоялый двор, не оборачиваясь.

А все, о чем я могу думать, глядя ему в спину, – это стоит ли напомнить ему про забытый в комнате колпак?

– Что это значит? Почему он так демонстративно проигнорировал меня? – слышу полный недовольства и даже нескрываемого гнева голос дяди.

– Возможно, потому, что вы так демонстративно проигнорировали его нежелание общаться с вами? – не поворачивая головы, отвечаю.

– Ты стала слишком дерзкой, племянница. И, кажется, совсем потеряла страх, – предупреждает Кэрон.

– Вероятно, вы правы, дядя, – соглашаюсь, – я потеряла страх, когда узнала, что мой отец был отравлен. – И я, повернувшись, заглядываю ему в глаза.

Понятия не имею, было ли это его приказом.

В данный момент это даже не важно. Дядя получил выгоду от смерти папы и сделал все возможное, чтобы я никогда не обрела силу. Только за это я могу убить его на месте, не испытывая мук совести!.. Могла бы… хотела бы…

Отворачиваюсь.

Я не должна превращаться в Сюй Кая. Я не имею на это права.

Потому что слишком часто критиковала императора Го за тот же самый образ мышления!

– Ты получила аудиенцию у Верховного монаха и решила, что можешь разбрасываться необоснованными обвинениями? Свобода плохо на тебя повлияла, – цедит дядя, давая знак страже покинуть помещение. – Впрочем, и на такую тебя найдется управа.

– Что вы имеете в виду? – спрашиваю равнодушно.

Вряд ли он еще чем-то сможет меня испугать. Я изменилась. У него больше нет никаких точек давления на меня.

– Вечером в столицу прибудет делегация с севера во главе с императором Го. Похоже, он возжелал вернуть сбежавшую наложницу и хорошенько наказать ее за наглость. Что ж, не буду ему мешать. Это… дело семейное. – Холодная, высокомерная усмешка искажает лицо правителя Цай.

Он разворачивается и покидает постоялый двор.

– Он… едет… – выдавливаю я, потрясенно глядя куда-то вперед.

– Даже не вздумай сбежать. Цай не должен отвечать за твое непослушание, – добавляет Кэрон бесстрастным голосом и закрывает за собой дверь.

Возвращаюсь во дворец на деревянных ногах. Страх еще раз в жизни встретить Сюй Кая был так велик, что я старалась даже не думать о подобной возможности.

А сейчас, выходит, это не просто «возможность», это факт – мы с ним встретимся здесь, на моей территории, в Солнечном дворце… и в качестве кого мы предстанем друг перед другом?

Что я вообще могу противопоставить праву императора Го забрать меня обратно на север?

Дядя четко сказал, что не будет ему мешать. Старейшины и приближенные лорды поддержат его в любом случае: не зря они столько лет правят востоком вместе.

Выходит, за меня тут и заступиться некому?

– Ну что, где твоя показная самоуверенность? Где задранный подбородок? – Слова Сайоры, брошенные где-то в коридоре дворца, вырывают меня из размышлений, вынуждая поднять голову и встретиться с ней взглядом. – Гордая принцесса востока сдулась, стоило мужу упомянуть о приезде императора Го. Интересно, твой хозяин позволит Аэрону высечь тебя плетью за непослушание? Обязательно спрошу его разрешения сделать это на сегодняшнем пиру в честь делегации севера!

– Пир в честь делегации? – Я свожу брови, глядя на нее все еще рассеянным взглядом.

– Естественно! Такие гости редко заезжают к нам, – скалится Сайора, которой явно крайне нравится следить за выражением моего лица.

– Такие гости по всем правилам военного положения вообще не должны быть допущены в столицу. Но вы пропускаете их в самый дворец, полагая, что цель императора – я?.. – Смотрю на нее как на ненормальную. – Не знаю, в курсе ли вы, дражайшая тетушка, но Сюй Кай способен убить всех гостей в зале, просто щелкнув пальцами. Надеюсь, приветствовать нашего врага придут все приближенные дяди? Я бы вам еще посоветовала позвать всех своих подруг – ну и сына не забудьте. Да и сами обязательно приходите.

– Ты!.. Да как ты смеешь?! – мгновенно ощетинившись, восклицает Сайора.

– Не понимаю сути претензий: это ведь вы зовете врага востока к себе в дом, а не я, – протягиваю безразлично, а потом прохожу мимо.

В покоях меня уже ждут прислужницы, желающие исполнить свою святую обязанность: подготовить овечку на заклание хищнику, хозяевам на радость. Не имея душевных сил слоняться без дела и предаваться рефлексии, решаю не упускать возможности в последний раз ощутить себя принцессой. И позволяю им творить со мной все, что запланировано.

Таким образом убив время, прохожу в свою спальню, чтобы облачиться в платье, и застываю.

– Другой вариант, – произношу ровным голосом, с трудом, но взяв гнев под контроль.

– Другого варианта нет, ваше высочество, – отвечает одна из служанок, низко склонив голову.

Иду к своему шкафу и распахиваю его. Еще утром он был полон нарядов на любой вкус – однако сейчас пустует.

– Значит, останусь в том платье, что носила сегодня.

Я хочу вернуться за ним в купальню, но две служанки перегораживают мне путь.

– Его уже забрали и унесли. Платье для вечера приготовлено супругой правителя. Невежливо будет отказываться, – произносят они четко, едва ли не хором.

– Вы что, бессмертные? – спрашиваю без эмоций.

– Надеемся на понимание принцессы! – И вся группа служанок склоняется в самых низких поклонах, почти сгибаясь пополам.

– Вон из моих покоев, – произношу, прикрывая глаза.

– Ваше высочество…

– Вон! – рявкаю так, что девушки вздрагивают и выбегают в коридор.

А я подхожу к белому платью, рукава которого сделаны из плотного кружева, как и зона декольте… глубокого декольте, в котором будет видна часть ожога.

Прикасаюсь к ткани на рукавах… да, такое грубое на ощупь кружево еще нужно поискать. Под ним мои свежие раны однозначно дадут о себе знать…

– Что ж, не следовало расслабляться, – произношу вслух, глядя на наряд.

Самое смешное, что на здоровом теле это платье будет сидеть прекрасно, подчеркивая все достоинства хозяйки и останавливая на ней взгляды гостей. Но на мне оно подчеркнет лишь все уродства, приобретенные за годы моих тренировок и противостояния сильным мира сего.

Одеваюсь и подхожу к зеркалу.

Находясь на расстоянии в десяток метров, я еще смогу всех обмануть – прикрыв ожог на груди своими волосами, которые пришлось спешно распускать и перекидывать на левую сторону. Но вблизи картина будет печальной.

– Надеюсь, Сюань Цзюнь будет не сильно злорадствовать, – протягиваю бездумно и выхожу из покоев.

Веселый пир должен начаться с минуты на минуту.

В коридоре передо мной встают два стражника, без каких-либо слов предлагая смириться с конвоем и следовать в сторону «праздника».

Полагаю, дядя решил, что я попытаюсь сбежать через главный вход. Болезный, он не в курсе, что нынче я ходок через окна. В Холодном дворце расстояние до земли могло бы меня покалечить, но в Солнечном – я имею все шансы спрыгнуть вниз и преспокойно пересечь дворцовую территорию до стены, отделяющей резиденцию правителя от столицы. Так что, пожелай я сбежать, я бы это сделала.

И никто бы меня не остановил – даже без пилюли. Потому что в нашей страже нет ни одного воина, способного победить меня.

Тут вам не север. Все сильные маги востока сидят по своим домам и в ус не дуют: на службу государству их вынудит пойти лишь приказ о военном положении и подкрепленное законом требование защитить родную землю.

С легким удивлением отмечаю, что начала допускать пренебрежительный тон в отношении местных порядков – пусть мысленно, но все же…

Когда я перестала гордиться всем в Цай – безоговорочно?..

Останавливаюсь перед дверьми и жду, когда их передо мной откроют. Вхожу в танцевальный зал с гулко бьющимся сердцем. Все уже здесь. И делегация севера, и местная знать, и даже мое дражайшее семейство. Еще одно предположение дня: дядя хотел сделать из моего появления отдельный номер, но что-то пошло не так.

Потому что на меня никто не смотрит. Нет, все взгляды знати направлены на Сюй Кая, стоящего в глубине зала в белоснежном мундире. Сайора в данный момент подводила к нему какую-то хорошенькую цаянку – очевидно, свою дальнюю родственницу. Девушка млела и смотрела на императора Го глазами Алинэ, только прибывшей на север и влюбившейся во всех представителей мужского пола разом.

Наблюдаю со своего места за тем, как широко растягиваются улыбки на губах Кэрона и его жены. Как все вокруг начинают расхваливать красоту юной девы и как отпускают комплименты самому Сюй Каю. Нет, я их не слышу. Но вижу по лицам. Все действие в глубине танцевальной залы превратилось для меня в какое-то странное представление – почти спектакль, в котором все, за что я раньше любила Цай, обращалось прахом.

Мудрость? Гордость? Мощь? Величественность?

Медленно выдыхаю из себя воздух, смешанный с глубоким разочарованием.

Ничего не осталось от прежнего Цай. Я вижу перед собой бескостную старость, лебезящую перед молодой силой.

Вновь перевожу внимание на девушку, неловко покачнувшуюся во время разворота и так удачно припавшую к груди императора севера. Ловлю на себе взгляд Кэрона и понимаю: все пошло так, как надо, в номере, устроенном лично для меня.

Дядя хотел, чтобы я все это видела. Узрела, так сказать, своими собственными глазами, как тот, кто должен был стать моим мужем, берет ладонь другой цаянки – хрупкой красавицы, которая, вполне возможно, скоро станет законной женой императора Го, потому как мое положение в «гареме» Сюй Кая не помешает тому взять законную супругу.

Сердце опускается в пятки…

Какой будет прекрасный брак.

И какой желанный – для обеих сторон.

– Ваше высочество… – Знакомый взволнованный голос вынуждает меня оторвать взгляд от сильных мира сего и перевести его на…

– Алинэ? – шепчу изумленно.

– Ваше высочество, с вами все хорошо! – Герцогиня сжимает меня в объятиях, наплевав на какой-либо этикет, и долго не отпускает.

Кладу ладонь ей на спину и тихонько похлопываю.

– Конечно, со мной все хорошо. Как может быть иначе? – шепчу, широко раскрыв глаза и не позволяя себе плакать.

– Как? КАК?! Вы посмотрите, что они устроили! – начинает возмущенно шептать Алинэ, отпуская меня, а затем резко разворачивает. – Хотя нет, не смотрите: даже мне сложно смотреть на то, что там происходит. Простите меня, ваше высочество, но что стало с Цай? Как они до этого… – Алинэ замолкает, встретив мой пустой взгляд. – Еще раз прошу прощения, ваше высочество. Я не должна была позволять себе лишнее. Я…

– Алинэ.

– Да?

– Зови меня по имени.

– Хо… хорошо, – медленно кивает герцогиня, с легкой тревогой всматриваясь в мое лицо.

– А теперь расскажи – почему ты здесь? И была ли ты в герцогстве? Виделась ли с отцом? – перевожу тему, радуясь той позиции, в которой оказалась.

Лицом к герцогине и спиной к Сюй Каю.

Мне нужен отдых от той картины, что, казалось, уже намертво въелась в мои глаза.

– Его величество после вашего побега в первую очередь пришел ко мне, – произносит Алинэ, опустив голову. – Кажется, сперва он хотел объявить о том, что я навсегда останусь на севере… но потом сказал, что мы покинем столицу сразу после съезда дипломатов. Вначале я не поняла, чего он хочет больше – убить вас или вернуть обратно. Но когда…

Герцогиня вдруг вздрагивает и замолкает, уставившись куда-то за мою спину.

– Ваше величество, – произносит она, приседая и склоняя голову.

Сердце перестает стучать, а к щекам приливает кровь. Медленно разворачиваюсь и смотрю в темные глаза Сюй Кая, возвышающегося надо мной.

Сюй Кая, стоящего слишком близко.

Сюй Кая, едва сдерживающего свои эмоции, а оттого – совсем незнакомого мне и такого… такого… Пораженная собственным открытием, стою и пытаюсь осознать – когда это произошло? Когда этот человек со столь притягательной, но холодной, как снег, красотой, стал дорог мне? Я хочу узнавать его?.. Хочу проводить время за изучением всех его черт, всех выражений его лица и всех его реакций?..

Тем временем император севера опускает взгляд на мое декольте, и его глаза становятся почти черными.

– Кто… выбирал этот наряд? – задает вопрос владыка севера.

– Не я. – Все, что могу выдавить из себя в его присутствии.

Да, тетушка совершенно точно знала, во что будет одет Сюй Кай. И подобрала мой наряд словно в насмешку над моим плачевным положением.

Я могла быть его невестой, могла быть его женой, но стала лишь бесправной наложницей.

Действительно – не смешно ли?..

Не замечаю момента, когда теплые пальцы императора отодвигают локон и прикасаются к краю ожога, и теперь стою, как громом пораженная: даже для женатой пары подобные прикосновения на людях – чрезмерная вольность! Что он делает?!

– Ты снова прошла через это, – произносит Сюй Кай, глядя на мой шрам, как загипнотизированный, затем его взгляд поднимается чуть выше – туда, где из-под кружева виднеется свежий порез…

Он хватает мою руку, умудрившись сделать это резко лишь для зрителей, но касаясь меня мягко и даже осторожно. Затем начинает осматривать плечо, предплечье и даже кисть, четко демонстрирующую факт недавних сражений.

На костяшках моих пальцев все еще покраснения…

– Наложница императора севера слишком любит сражаться, – неодобрительно качает головой дядя, появляясь рядом вместе со своей женой.

Он назвал меня наложницей Сюй Кая вслух. Даже не принцессой Цай или своей племянницей.

Просто. Наложницей.

Слышу смешки и перешептывания вокруг и сжимаю зубы, удерживая желание влепить Кэрону смачную пощечину, а потом перерезать себе горло, дабы сохранить достоинство.

– Моя невеста – принцесса Цай. И ее тело на севере – неприкосновенно, – медленно произносит Сюй Кай, не отрывая глаз от порезов под кружевом. – Так объясните мне, владыка востока, что произошло? Почему руки моей избранной в свежих ранах?

Тишина.

Гулкие удары моего сердца сотрясают грудную клетку. Я даже вижу, как пульсирует кожа на месте ожога…

– Ваша не… – пытается переспросить дядя, недоверчиво глядя на Сюй Кая, а я замечаю то, что давно пора было заметить.

Прекрасная цаянка, подведенная к императору севера несколькими минутами ранее, стоит в углу зала и плачет, окруженная родственниками.

Кажется, сватовство не удалось.

– Мне непонятно удивление на вашем лице. Брачный договор между нашими странами был подписан моей кровью, – чеканит Сюй Кай с откровенным холодом в голосе. – То, что мы еще не успели сыграть свадьбу, не значит, что ее не будет.

Подписан… кровью?

То есть Сюй Кай еще будучи ребенком дал брачную клятву?..

Так вот почему Макот начал защищать меня?!

Наш брак был заключен уже тогда, когда я завершила ритуал у его статуи!

Встречаю глаза своего жениха и изумленно смотрю на него, тут же начиная медленно тонуть в этой бездне…

– Но Аянэ сбежала от вас… – неловко замечает дядя, разрываясь между мной и моим женихом.

– Я дал ей время попрощаться с домом, – отрезает Сюй Кай, без эмоций глядя на правителя востока, – и приехал, чтобы забрать обратно. Ты готова уйти? – спрашивает он меня.

Киваю, продолжая тонуть в густой темноте, обрамленной острыми ресницами.

– Сюань Цзюнь, займись вопросом размещения, – бросает Сюй Кай Первому генералу, чье присутствие я даже не заметила, будучи в полном раздрае.

– Но постойте!.. Покои для наших дорогих гостей давно готовы! Мы будем рады… – Дядя замолкает, когда император севера беспардонно перебивает его:

– Судя по ранам на теле моей будущей жены, гостеприимство востока оставляет желать лучшего. В таком свете Солнечному дворцу я предпочту простой постоялый двор.

Бросив эту фразу, Сюй Кай кладет руку мне на спину и решительно ведет на выход.

Мы разлучились всего на несколько дней. Что произошло? Почему… почему я наблюдаю такие разительные перемены?

Возможно ли, что его величество и впрямь захотел сделать меня своей супругой или все дело в возможности поставить восток на место?

Сердце вновь ухнуло в пятки.

Ну что я за мечтательница?

Конечно, Сюй Кай принципиально отверг заискивания дяди! Он ненавидит Цай и сделает все наперекор ожиданиям его правителя.

А если гордость востока сможет задеть резкий отказ от предложенной Кэроном невесты и возвращение на север никому не нужной принцессы Цай в качестве жены императора Го – Сюй Кай это сделает.

Поджимаю губы и опускаю взгляд в пол, ощущая боль в месте ожога. Не сразу, но понимаю, что бессознательно сдавливаю пальцами настрадавшуюся от ударов молнии кожу. Убираю руку от декольте, прикрывая новые ссадины волосами.

Тем временем мы выходим из Солнечного дворца и пересекаем территорию резиденции правителя восточного гиганта.

– Если ты переживаешь о своих вещах – они тебе больше не понадобятся. Мы купим новые, – произносит Сюй Кай, по-своему расшифровав мое поведение.

Похоже, мои внутренние метания не скрылись от его глаз…

Молчу, ничего не отвечая.

Смотрю на стражников у ворот, напряженно наблюдающих за приближением Сюй Кая и переводящих на меня не менее напряженные взгляды. С тем усатым мы много раз вступали в тренировочные поединки, а тот, что помоложе, не раз наблюдал мои вылазки в город с очередным заданием, которое я сама себе выдумала.

– Принцесса, с вами… – начинает усатый страж, очевидно желая поинтересоваться, точно ли со мной все в порядке.

– Ваше высочество, – отрезает Сюй Кай, строго взглянув на мужчину. – Перед тобой будущая жена императора Го. Обращайся к ней соответственно ее статусу.

– Они не желают мне зла, – негромко произношу, ощущая неловкость и стыд за происходящее. Эти двое знают меня едва не с рождения, как и многие стражники во дворце. Это я, невежа, не запоминала их имен…

После моих слов Сюй Кай как-то слишком резко поворачивает голову, но я, не желая видеть холод в его глазах, не смотрю на него.

Через врата в Солнечный дворец проходим так же – молча.

Когда вышли на шумную столичную улицу, я, ожидая увидеть экипаж с гербом, начинаю озираться. Но Сюй Кай не останавливается и ведет вперед – туда, где стоит Сюань Цзюнь, подняв правую руку вверх.

О… Первый генерал выбрал постоялый двор прямо напротив резиденции дяди? Кажется, репутации Солнечного дворца будет нанесен непоправимый ущерб.

Подходим к четырехэтажному зданию с богатой вывеской…

– Ваше высочество, – склоняет голову Сюань Цзюнь, приветствуя меня, из-за чего мои глаза слегка округляются.

Но удивляться некогда: меня ведут внутрь помещения… где нет никого, кроме воинов севера. Похоже, Первый генерал выкупил все заведение на сутки.

– Алинэ, – слышу голос Сюй Кая и с легким изумлением наблюдаю за тем, как он передает ей небольшую коробочку и жестом подзывает одну из прислужниц, стоящих вдоль стены с опущенными головами.

– Да, ваше величество. – Герцогиня неожиданно берет меня под руку и ведет за девушкой в белом чепце на второй этаж. Затем на третий. И, наконец, на четвертый… – Здесь мы сами, – говорит прислужнице, открывшей дверь снятой комнаты, и заводит меня внутрь.

– Горячая вода почти готова, – замечает та совсем тихим голосом.

– Тогда неси. Но потом сразу уходи, – командует Алинэ, и девушка убегает.

– Алинэ, что происходит? – спрашиваю у герцогини.

– Ваше тело… как много у вас новых ран! – схватив мои руки, восклицает Алинэ голосом, полным сострадания.

– Я жива, как видишь, и это самое главное, – подняв брови, произношу успокаивающе. – Что касается моих шрамов…

– Вы же сами говорили, что их увидит только ваш муж! Неужели хотите, чтобы его величество каждый раз страдал, глядя на ваше тело? – Лицо Алинэ искажается от боли, а у меня голова начинает пухнуть от количества вопросов…

– Несомненно, страдания императора Го не могут радовать меня, однако… – начинаю издалека, хотя откровенно не хочу говорить о том, как Сюй Каю будет неприятно смотреть на меня обнаженную!

– Вы что, до сих пор не поняли? – хмурясь, резко спрашивает Алинэ.

– Не поняла? Чего? – свожу брови, вторя ей.

И тут в комнату вносят тазы с горячей водой.

После того как прислужницы наполняют купель, герцогиня выгоняет их и ведет меня за перегородку.

– Вам нужно хорошо промыть все раны, – сообщает спокойным голосом и помогает избавиться от платья.

– Алинэ, это не твоя забота, – замечаю сдержанно.

Не пристало герцогине обслуживать наложницу императора севера.

– Моя! Мне ее поручили! – неожиданно яростно отрезает Алинэ.

Я даже застываю с открытым ртом.

– Быстро полезайте в воду!

Забираюсь в купель, тут же начиная ощущать облегчение: внутри точно растворен настой из ранозаживляющих трав…

– Что насчет твоего отца? Ты сообщила ему о том, где ты? – спрашиваю мягко спустя несколько минут неловкого молчания.

– Сообщила. Он получил мои письма, благодарю вас, – бурчит герцогиня, не желая отпускать ситуацию.

Ту самую ситуацию, в которой я вообще ничего не понимаю.

– Но как же ты успела? Ведь прошло всего… – протягиваю размеренным голосом – и быстро хватаю ее за ладонь, разворачивая к себе внутренней стороной. – Алинэ! Ты скакала верхом все дни пути?! – восклицаю, едва не выпрыгивая из купели.

– Скакала! И что? Это запрещено, что ли? – отпрыгивает от меня герцогиня.

– Покажи свои ноги! – произношу требовательным голосом.

– Не покажу! – Алинэ отступает еще на шаг.

– Сюй Кай заставил тебя скакать в его темпе трое суток, а ты печешься о моих царапинах?! – повышаю голос.

– Не говорите ничего его величеству! Я сама! Сама захотела не быть обузой!

– Он заставил тебя ухаживать за мной, не позаботившись о твоем собственном самочувствии! – восклицаю, ударив рукой по воде.

– Потому что он не знал о моих неудобствах, ОН ДУМАЛ ТОЛЬКО О ВАС!!! И я тоже думала только о вас! – кричит в ответ Алинэ, вынуждая меня затихнуть. – И не смейте обвинять нас в этом! Если вы сами не способны о себе позаботиться, то это сделаем мы – без вашего согласия!

– Когда это я не могла о себе позаботиться? – спрашиваю возмущенно.

– Когда? Когда?! Да всегда!!! – выпаливает Алинэ.

– Не путай проблему с временными трудностями. Если мне что-то не нравится, я всегда могу сбежать!

– Прошу вас, не сбегайте больше никуда, – неожиданно тихо произносит герцогиня, опустив взгляд.

– Я… – Хочу сказать, что не могу этого обещать, но что-то меня останавливает. – Я хочу, чтобы ты позаботилась о себе. Прямо сейчас! Я сама способна высчитать необходимое время для собственного лечения.

– Я должна намазать все ваши раны мазью, – достав коробочку из кармана, произносит Алинэ.

– Я выскажу Сюй Каю за то, что он заставил тебя ехать верхом три дня! – предупреждаю ее.

Позволять ей ухаживать за мной таким образом – это чересчур!

– Я приму такую же ванную, как ваша! Но, пожалуйста, не говорите ничего его величеству: он действительно не знал, – просит герцогиня жалобным голосом.

Она влюбилась в него, что ли?.. Осторожно уточняю:

– Алинэ… почему ты следуешь за Сюй Каем?

– Я следую не за ним, – качнув головой, отвечает она, затем пальцем проверяет воду. – Пора выходить. Я подам вам полотенце.

И, больше не возвращаясь к теме, герцогиня обтирает меня, после чего наносит мазь на все мои раны – и старые и новые. По запаху я узнаю средство вдовствующей императрицы и удивленно… молчу.

– Вам нужно немного поспать. На расслабленном теле целебные свойства мази проявятся лучше всего. – И Алинэ подает мне почти невесомую ночнушку из мягкой ткани, другой рукой приподнимая одеяло.

Облачаюсь в предложенное и ныряю в постель.

Глаза как-то сразу закрываются, и, как бы я ни старалась контролировать процесс, уставшее от всех переживаний тело в итоге проваливается в глубокий оздоровительный сон.

– Аянэ.

Открываю глаза… и тут же подрываюсь сесть, но меня останавливают теплые ладони, появившиеся на плечах.

– Успокойся. Тебя никто не тронет, – произносит Сюй Кай, и почему-то я слышу отзвуки боли в его словах.

– Я… – Немного растерянно озираюсь, не желая смотреть в его глаза: просто не имею на это сил. – Мы уже выдвигаемся? Я должна быстро собраться? – спрашиваю в итоге.

– Мы не отправимся в путь, пока ты не поправишься, – как-то странно отвечает император севера.

– Я не больна, – замечаю на это.

– Ты все еще не отошла от последствий принятия двух молний, – терпеливо поясняет Сюй Кай.

– Последствий? Со мной все в порядке, – отрезаю сухо.

– В порядке? – переспрашивает его величество и берет в руки подсвечник с прикроватной тумбы, освещая пространство.

Оглядываю комнату и с изумлением вижу, что все стены в подпалинах, а на потолке вообще огромная трещина…

– Что здесь… – выдыхаю изумленно.

– Самопроизвольный выброс силы. Такое бывает. Должно быть, ты очень сдерживала себя, – поясняет Сюй Кай.

– Сдерживала себя? – переспрашиваю, повторяя за ним, как безвольная кукла.

– Во втором свитке техники описана подобная ситуация – и как ее избежать. Но ты начала продвигаться вперед с бешеным темпом, и я не успел рассказать тебе…

– А вы бы рассказали? – перебиваю Сюй Кая, впервые взглянув на него. Посмотрев прямо в глаза. Пожелав увидеть, как рождается его ответ.

– Аянэ, ты не дала мне возможности. Ты сбежала, – напоминает Сюй Кай.

– Мне было нестерпимо думать, как сильно вы будете страдать, в трезвом уме глядя на мое искалеченное тело. – Почему-то вспоминаю слова Алинэ, кривя губы в улыбке.

– Ты, наверно, забыла. Это ты была под действием яда. Я брал тебя, отдавая себе отчет в том, что делаю.

Сердце останавливается… и начинает стучать быстрее. И быстрее. И еще быстрее!

– Я не хочу, чтобы это повторилось вновь! – восклицаю испуганно.

– Аянэ, успокойся, ты вновь начинаешь рождать заряд, – предупреждает Сюй Кай.

– Что? – потерянно переспрашиваю и наконец замечаю странный зуд во всем теле. – Я не знаю, как его сбросить! Это что-то внутри меня! – Растираю кожу на груди, потерянно глядя по сторонам.

– Нужно взять себя в руки и направить молнию в безопасное место, – начинает объяснять Сюй Кай медленно и спокойно.

– Я не хочу направлять ее в безопасное место! Я хочу направить ее в дядю! Хочу направить ее в тетю! Хочу уничтожить ею своего кузена!

– Это нормальное желание. Ты обижена…

– И тебя! Тебя я тоже хочу уничтожить!!! – кричу и плачу, не отдавая себе в том отчета.

– Аянэ, сила бурлит в тебе, потому что ты эмоционально нестабильна. Но как только ты возьмешь свой разум под контроль, станет проще, – успокаивает меня Сюй Кай и пытается взять мою руку, но я отскакиваю от него на край кровати.

– Не трогай меня! – предупреждаю и чувствую запах паленой ткани.

Это наволочка под моей ладонью приняла легкий разряд с пальцев.

– Хорошо. Ты не хочешь брать себя в руки. Тогда давай пойдем другим путем, – почему-то продолжая говорить со мной успокаивающим голосом, предлагает Сюй Кай. – Кричи на меня.

– Я не собираюсь кричать по команде!

– И за это тоже накричи. Выскажи все, что накопилось.

– Я ничего не буду тебе говорить! И я не буду тебя слушать! – Закрываю уши руками, начиная чувствовать боль. Реальную физическую боль каждой клеточки моего тела…

– Аянэ! – Сюй Кай с силой отрывает мои руки от головы. – Ты должна это выплеснуть, должна избавиться от обиды – иначе твоя сила разрушит тебя изнутри. Это сложный процесс, в котором подавление не идет на пользу. Ты сама себе вредишь!

– Так вот почему ты приехал? Чтобы не дать этой силе уничтожить меня?! Хочешь сделать это сам? – сходя с ума от раздирающих чувств и эмоций, выкрикиваю ему в лицо.

– Я не хочу тебя уничтожить. Я хочу вернуть тебя домой.

– Макот заставил тебя, верно?!

– Как Макот вообще может что-то заставить сделать? – качает головой Сюй Кай, уже с нескрываемой болью глядя на меня. – Ты ничего не знаешь о статуях с волей богов!

– Бери выше – я вообще ничего не знаю! Просто тыкаюсь носом, как слепой…

Я замолкаю, осознав, что повторяю сравнение монаха; все, что я произносила, произношу и могу произнести – уже вторично. Я в капкане, из которого не способна выбраться, и я продолжаю шлифовать стены своей собственной темницы, в которую загнала себя, повторяя мысленно одни и те же слова.

– У меня вообще никого нет… никого, кто объяснил бы мне хоть что-нибудь!.. Кто рассказал бы, как дальше жить! Я совсем одна… – Сказав это вслух, накрываю лицо дрожащей ладонью.

Я произнесла это.

Произнесла это при нем.

Теперь он знает, насколько я слаба…

– Ты не одна, Аянэ.

Смотрю на императора севера, вновь убравшего мою руку от глаз, и не могу не рассмеяться:

– У меня есть поддержка Макота, да?

– Ты почему такая глупая? – встряхивает меня Сюй Кай. – Ты не можешь увидеть, что я чувствую?! Или не хочешь?!

– Ты мне ничем не обязан, – качаю головой, отводя глаза и действительно не желая видеть его эмоций. – Если ты чувствуешь вину из-за произошедшего в тот день…

– Это ты должна чувствовать вину, а не я! Ты меня соблазнила! Ты въелась в мой мозг так, что я уже ни о чем другом думать не могу – только о тебе! Страх за твою жизнь погнал меня в Цай, и я мчался сюда три дня без остановки, наплевав на все, забыв обо всех своих обязательствах! Думаешь, я здесь из-за желания унизить твою семью или выполнить долг перед Макотом?! Я здесь только ради тебя!!!

– ЭТО НЕПРАВДА!!! – кричу, выпуская всю свою боль, выплескивая весь накопившийся клубок страхов, ожиданий, желаний и ужаса от осознания своих собственных чувств.

Свет десятка молний озаряет комнату, а запах тлеющих досок забивает нос.

– Милая моя… любимая… как же ты мучилась! – Меня прижимают к себе и начинают гладить по волосам.

– Это неправда… – повторяю чуть тише, орошая рубашку императора непрошеными слезами, в очередной раз демонстрирующими мою абсолютную слабость.

– Сейчас нам нужно уйти отсюда, Аянэ, – шепчет Сюй Кай, осторожно подхватывая меня на руки. – Постоялый двор почти разрушен, на нижних этажах распространяется пожар. Не бойся ничего и доверься мне!

– Но люди… – Я ничего не понимаю.

– Я уже вывел всех из здания. Заранее. Мы тут остались одни.

– Тогда не уноси меня, – прошу неожиданно, – оставь здесь.

– Аянэ! – повышает голос Сюй Кай.

– Я не смогу! Не выдержу! Если завтра вновь увижу, как ты смотришь на меня холодным взглядом…

– Я никогда больше не буду смотреть на тебя холодным взглядом!

– Ты не можешь этого обещать! – Пытаюсь вырваться из его рук. – Ты совсем меня не знаешь!

– Я знаю тебя лучше, чем ты себя! – уверенно отрезает Сюй Кай.

– Это все из-за того яда… это все Сюань Цзюнь…

– Я благодарен ему! Хоть и строго наказал его!

– Благодарен? – Я пытаюсь рассмотреть черты лица Сюй Кая в свете всполохов пламени, возникающих то тут, то там.

Дышать становится все труднее…

– Если бы не он, я бы не понял, как дорожу тобой.

– У тебя много любовниц, ты забудешь обо мне очень быстро…

– Я их всех отпущу.

– И возненавидишь меня за это – спустя время…

– Не соединение тел объединило нас с тобой, принцесса Цай! – рявкает Сюй Кай, словно желая вдолбить мысль силой и, бросив меня спиной на кровать, нависает сверху. – Нас объединило одиночество и желание жить! Жить любой ценой! Ты это способна понять?!

– Мое тело изуродовано… – Я вновь начинаю тихо плакать, но на этот раз уже открыто жалея себя; позволяя себе сокрушаться о том, что раньше гордо презирала.

– Для меня твое тело – совершенно, – сократив расстояние, шепчет Сюй Кай мне в губы.

– Докажи, – прошу его, теряясь в своих чувствах.

И получаю жаркий поцелуй, потрясающий своим неистовым желанием пробраться в самую душу! Со стоном обхватываю его шею руками и вступаю в бессмысленнейшую из схваток, победитель которой получит то же самое, что и проигравший… Чувствую, как его жадная рука, впившись в мое бедро, задирает подол сорочки… сама стремлюсь расстегнуть его штаны… Но дрожь от предвкушения не позволяет сделать все быстро, а разум мутится от дыма, которым я надышалась в тлеющей комнате.

– Мы умрем, если продолжим! – С нечеловеческим рыком Сюй Кай отрывается от меня, подхватывает на руки и, выбив ставни, выпрыгивает в окно.

– Хвала всем богам, ваше величество! – слышу голос Алинэ, который почему-то тут же начинает отдаляться. – Ваше величество?..

– Куда мы?.. – растерянно спрашиваю, вцепившись в шею Сюй Кая.

– Подальше от людей, – отрезает император севера.

– За… почему? – пытаюсь сформулировать свой вопрос.

– Потому что вы должны взять ответственность за то, что сделали со мной, моя невеста! Я определенно не смогу лечь спать, пока мы не закончим то, что начали… – И Сюй Кай ускоряется, перепрыгивая с крыши на крышу.

Он останавливается лишь на окраине близ реки.

Я, уже порядком подостывшая от скоростного забега в ночи, неловко ерзаю у него на руках, но добиваюсь лишь того, что меня перехватывают покрепче и несут до небольшой поляны за оградой из кустов…

– Мы… тут?.. – выдавливаю я.

– Тут, – подтверждает Сюй Кай и укладывает меня на траву.

– А может, потом?..

– Ты же хотела убедиться, что я хочу тебя всегда и без всякой отравы, мутящей разум? – Его величество как-то странно усмехается, рассматривая мое растерянное лицо.

– Я верю, верю! – послушно киваю головой, сообразив, что спровоцировала нечто, с чем, возможно, не смогу справиться.

– Ты такая смешная, Аянэ, – неожиданно открыто смеется Сюй Кай, а затем наклоняется ко мне и целует.

Нежно – заставляя расслабиться.

А затем требовательно – вынуждая уступить.

А после медленно – позволяя мне встроиться в его ритм…

И, наконец, послушно – отзываясь на мое собственное желание и мой собственный темп.

– Что мы сейчас делали, Аянэ? – тихо спрашивает император, подтягивая меня под бок и прижимая к себе.

– Это… это нужно произносить вслух? – вспыхнув от смущения, уточняю едва слышно.

– Ответь на вопрос – что мы делали? – повторяет Сюй Кай.

– Мы любили друг друга? – отвечаю негромко.

– Верно. Любили. Хорошенько это запомни.

– Запомнить, что любили – в прошедшем времени? – пытаюсь понять, вновь забираясь в раковину сомнений.

– Ты как вообще дожила до своих лет? – обреченно вздыхает Сюй Кай, – Запомни, что между нами была близость, потому что я полюбил тебя и потому что ты полюбила меня… Ты же любишь меня? – уточняет северянин, вынуждая посмотреть ему в глаза.

– Люб… лю, – выдавливаю не очень уверенно.

– Будем работать над произношением, – сухо констатирует Сюй Кай и вновь прижимает меня к себе.

– И что будет дальше? – все же решаюсь спросить.

– Давай думать об этом завтра. Я еще не хочу прощаться с тем, что происходит сейчас. – Его величество мягко целует меня в лоб и ложится, упираясь подбородком мне в макушку.

Греюсь в его руках и совершенно точно не собираюсь засыпать. Потому что так же, как и он, не хочу отпускать это мгновение. Я хочу запомнить каждую секунду, проведенную на этой поляне близ реки… и хочу хранить это воспоминание так долго, сколько получится.

– Алинэ, что случилось? – отпустив ладонь Сюй Кая, тихо спрашиваю у откровенно взволнованной герцогини.

Мы только что подошли к группе северян, собиравшихся в дорогу и снаряжавших лошадей. На мне все та же полупрозрачная сорочка, большей частью скрытая от глаз императорским белоснежным мундиром… и да, я отдаю себе отчет в том, что выгляжу крайне безнравственно, разгуливая в подобном наряде по утренней столице Цай. Но других вариантов у меня нет.

Да и плевать, как воспримут мой вид горожане. Хорошо хоть, Сюй Кай позволил мне в реке искупаться!.. Кто бы мог подумать, что суровый император севера может в одночасье превратиться в курицу-наседку?

Этим утром…

«Вода слишком холодная. Я сниму тебе комнаты – там помоешься».

«Я дважды молнию поглощала. А ты считаешь, что меня сразит прохладная водица?»

«Ты все еще не оправилась! К тому же пилюли Бай Цзюня – экспериментальные».

«Ты же ничего ему не сделал?.. Он жив еще?.. Сюй Кай, что с Бай Цзюнем?!»

«Иди купайся в своей речке!»

«Сюй Кай?»

«Или ты сейчас пойдешь в воду, или, как есть, поедешь на север!»

Это было предложением, от которого нельзя отказаться…

– Я вижу, что вы счастливы, и мое сердце радуется, – складывая ладошки вместе, шепчет Алинэ, на глазах которой начинают блестеть слезы.

Ну, напугала! Я уж думала, что-то серьезное за ночь произошло – пока мы с Сюй Каем были заняты изучением друг друга…

Отвожу взгляд, стараясь не думать об этом слишком много: мое показное спокойствие и так дается мне не просто.

– Вы теперь как настоящая героиня северной сказки! – восклицает герцогиня.

– Если моя жизнь – сказка, то эта сказка довольно жестокая, – замечаю резонно, в очередной раз старательно уводя мысли от нашего ночного воссоединения с императором…

– За все ваши страдания вам воздастся сторицей, – уверенно отвечает Алинэ, хорошо знакомая с законами жанра.

– В таком случае для начала я бы хотела увидеть удобную карету… – Оглядываю вереницу лошадей, чувствуя, что ехать верхом еще не готова.

И в этот самый момент к нам с герцогиней подъезжает богатый экипаж с гербом севера.

– Кажется, работает, – бормочу я и встречаю взгляд Сюй Кая.

– Забирайся внутрь, – кивнув на дверцу, командует он.

– Можно Алинэ поедет со мной? – прошу у своего жениха, прекрасно помня о ее состоянии.

– Нужно. По пути мы отвезем герцогиню к ее отцу.

– Я не хочу к отцу! Я хочу сопровождать ее высочество! – протестует Алинэ.

– Получишь разрешение у отца и будешь сопровождать, – сухо отвечает Сюй Кай, – а пока – марш в экипаж.

Хмыкаю его командному тону и забираюсь в салон вслед за Алинэ.

– Он такой властный! – качает головой герцогиня.

Вспоминаю вчерашнюю ночь… и вспыхиваю от корней волос до кончиков ног.

Не удержалась…

– Ваше высочество? – вглядывается в мое красное лицо Алинэ.

– Ничего-ничего. Просто жарко стало, – отмахиваюсь от нее и приоткрываю шторку на окне.

Хотя мы стоим на месте, и пейзажи за ним не меняются. Ветер тоже за шторкой сильнее не дует.

Что я вообще делаю?!

– К слову… а куда это его величество унес вас вчера вечером? – еще подозрительней уточняет Алинэ.

– К воде. Я вся была в копоти, – быстро нахожу ответ.

– А потом почему вы не вернулись?..

– Я заснула. И его величество вынужден был ждать, пока я приду в себя.

– Ага… – откровенно недоверчиво протягивает герцогиня.

Моя северная сказка с возрастным ограничением. Ей еще рано о таком слушать.

– Но что вообще произошло на постоялом дворе? Почему он загорелся? И почему все северяне были словно заранее готовы к этому пожару? Нас так своевременно вывели и потом заселили в трактир через дорогу… – допытывается Алинэ.

– У них отличная дисциплина, правда? А какой уровень слаженной работы! В этом северу нет равных. – Я воодушевленно качаю головой, про себя думая о том, что Сюй Кай действительно знал о возможных последствиях – и подготовился к ним… Он даже увел меня из Солнечного дворца, чтобы дядя не узнал о моей слабости.

На сердце становится так тепло, что я невольно кладу ладонь на грудь. Это и есть любовь? Это чувство, которое греет изнутри?..

– Да, с дисциплиной у них все в порядке… – заметив перемены на моем лице, задумчиво протягивает Алинэ.

– Кстати, о чем ты хотела рассказать вчера – до того, как Сюй Кай подошел к нам во дворце? – мягко перевожу тему.

– Когда он вошел в мои покои тем утром, я действительно не понимала, чего его сердце жаждет больше – отомстить вам или окончательно впустить вас внутрь, – негромко отвечает герцогиня, отведя взгляд. – Но потом его величество выдохнул и обратился ко мне…

– Что он сказал тебе? – Я неожиданно начинаю испытывать волнение.

– Он сказал, что переживает о вас. Что вы поглотили молнию – и неизвестно, сможете ли вы справиться с ее энергией. Что вы не знаете о том, как эта сила влияет на сознание… что вам никак нельзя оставаться одной в этот момент… И тогда мне пришлось сказать ему, что у вас есть лекарство – то самое, которое я обнаружила у себя в кармане платья. Простите меня, но я очень испугалась за вашу жизнь! – Алинэ берет меня за руки, взглядом умоляя извинить ее за невольное предательство.

– Так вот как Сюй Кай узнал о пилюлях Бай Цзюня… – киваю я. – Что он с ним сделал?

– Я не знаю. Я вообще ничего не слышала о Втором генерале с тех пор, как вы бежали, – отвечает Алинэ.

– Хочешь сказать, он тоже сбежал? – уточняю удивленно.

– Нет, – качает головой герцогиня, – хочу сказать, что Второй генерал действительно серьезно наказан, если не лишен звания.

Невольно поджимаю губы. Я не хотела такого исхода для брата Сюань Цзюня. Не знаю, что я испытываю к нему, но в одном уверена точно: он не хотел мне навредить…

– Простите меня, ваше высочество. Я не знала, что друг, о котором вы беспокоились, – это Второй генерал, – тихо произносит Алинэ, отпуская мои ладони.

– Я же просила звать меня по имени, – произношу через паузу.

Затем сжимаю ее руку в ответ и ободряюще улыбаюсь.

– Вы не злитесь на меня? – изумленно уточняет герцогиня.

Точнее – подруга. Моя настоящая подруга.

– Я благодарна тебе за твою заботу. У меня никогда не было кого-то, кто так же переживал бы обо мне, как ты, – отвечаю с теплой улыбкой.

– Да я… да я ради вас… – выдавливает Алинэ и ни с того ни с сего вдруг начинает плакать.

– Ну что ты! – Я обнимаю ее, крепко обнимаю. И начинаю гладить по спине.

Знала бы она, как я счастлива сейчас…

– Мы отправляемся, – слышу голос Сюй Кая за опущенной шторкой.

– Прошу прощения, – тут же отстраняется Алинэ и вытирает слезы.

Кажется, она боится помешать моему общению с императором севера. Хмыкаю, подумав об этом.

– Ты хочешь, чтобы я поехала в ночной сорочке? – обращаюсь к жениху через шторку.

– Так ты точно не наделаешь глупостей и никуда не сбежишь по дороге, – с убийственной честностью отвечает Сюй Кай.

– Мне в любом случае придется выходить из экипажа, – напоминаю ему о простейших потребностях организма.

– В лесу ты никого не шокируешь. А в других городах мы останавливаться не будем, – звучит бесстрастный ответ.

– Ты довезешь меня до самой столицы в нижнем одеянии?! – Я все же отодвигаю шторку и устремляю на Сюй Кая гневный взгляд.

– До самого Холодного дворца, – хмыкает император севера.

– А как же остановка в герцогстве? – напоминаю ему.

– Вам, моя дражайшая невеста, на ней выходить необязательно.

– И как тебе это нравится, Алинэ? – спрашиваю, разворачиваясь к подруге.

– Мне это очень нравится, – серьезно кивает та с красным носом.

Забыла, к кому обратилась…

– Герцогиня не будет против, если я поцелую свою невесту? – уточняет Сюй Кай, не отрывая от меня темных глаз.

– Не будет, – тут же подтверждает та.

И император направляет своего коня ближе к экипажу, склоняясь к моему лицу.

– Мы не можем так просто уехать, – произношу едва слышно в самые его губы. – Из-за меня сгорел целый постоялый двор…

Полагаю, все мое семейство с замиранием сердца следило за пожаром, надеясь, что все северяне вместе со мной сгорят в огне. По крайней мере, людей для тушения огня к нам из дворца направлено не было.

– Думаю, Солнечный дворец вполне может потянуть компенсацию владельцу, – произносит Сюй Кай и, подхватив мой подбородок, одаривает меня коротким собственническим поцелуем.

– Это неправильно… – Я прикрываю глаза, теряя нить: что именно неправильно?..

– Не говори мне, что правильно, а что нет, пока сама в этом не разберешься, – только и произносит Сюй Кай, явно имея в виду нечто иное, нежели вопрос выплат владельцу постоялого двора. И пришпоривает лошадь.

– Нам еще многое нужно обсудить, – говорю ему вслед, вспоминая о Втором генерале, да и вообще… обо всех наших проблемах и перспективах взаимоотношений.

– Обсудим. Когда ты будешь дома, а я буду спокоен, – отрезает его величество и дает знак подчиненным отправляться в путь.

Что ж, пока я не стану допытываться до истины…

Не стану требовать всех ответов прямо сейчас. Хотя я полна опасений и все еще не справилась со своей неуверенностью в завтрашнем дне…

Но я дам ему возможность удивить меня. И дам шанс открыться мне и поговорить обо всем честно – когда он будет готов.

Это уступка ради нас и ради нашего общего будущего.

Надеюсь, его величество не обманет мое доверие…

На границе столицы нас ждал отряд из двухсот лучших воинов, и это было понятно: Сюй Кай не вошел бы на территорию врага без подстраховки. Но когда на границе самой Цай я вижу отряд в тысячу бойцов, моя бровь непроизвольно поднимается.

– Ты готовился к битве? – спрашиваю у него прямо, когда мы останавливаемся заночевать в стратегически выгодном месте.

– Я не знал, чего ждать от твоих родственников, поэтому на всякий случай послал им весть о количестве своих охранников на обеих границах, – спокойно отвечает Сюй Кай. – Так мирная делегация с севера имела больше шансов на достойный прием.

Вот почему дядя так суетился вокруг него! У императора была мини-армия в кармане – его никак нельзя было ущемить или обидеть…

Цай хоть и велик, но не имеет большого числа первоклассных бойцов в регулярной армии: все они присоединяются к основным силам лишь во время войн или вынужденного военного положения. В то время как лучшие бойцы севера мобилизованы всегда, потому что империя Го всегда против кого-то воюет.

– Ты же понимаешь, что так не может продолжаться вечно? – негромко спрашиваю, грея ладони о походную кружку, полную горячего травяного настоя.

– Ты говоришь его словами, – с сухим недовольством замечает Сюй Кай.

«Его» – это он про Бай Цзюня?..

– Воины со временем устанут от казарм и захотят теплого женского тела под боком, – произношу, опуская взгляд на содержимое кружки. – У тебя есть какой-то план, в котором ты видишь конец эпохи своих завоеваний?

– Ты еще не стала моей женой, а уже лезешь в политику Го? – чуть грубовато отвечает Сюй Кай, но я готова к этой грубости.

Я уже хорошо поняла характер императора севера. Он может быть нежен и заботлив со мной наедине, но когда включается режим правителя – он совсем не следит за словами. Ни со мной, ни с владыкой востока, ни с кем.

– Я хочу понять свои личные перспективы, – отвечаю предельно четко.

– Твоя перспектива – стать моей женой. И давай сейчас закроем тему. Я сказал: мы будем говорить обо всем в Холодном дворце, а не по пути на север.

– Боишься, что мне не понравится твой ответ и я действительно попытаюсь сбежать? – спрашиваю негромко.

И чувствую на себе давление его взгляда.

– Чего ты добиваешься? – медленно произносит Сюй Кай.

– Завтра мы пересечемся с послами герцога и отправим Алинэ домой… с завтрашнего дня у меня не будет причин переживать о чем-либо.

– Тогда почему ты не хочешь дождаться завтрашнего дня? – Он внимательно смотрит на меня.

– Завтра я все приму – все условия и все перспективы. Но сегодня еще могу говорить с тобой на равных, – встречаю его взгляд.

– И что же ты хочешь сказать, будучи на равных со мной? – выделяя последние слова интонацией, уточняет Сюй Кай.

– Что я не хочу войны.

– Аянэ!

– Дослушай. – Кладу ладонь на его руку. – Я не хочу бесполезных сражений. Не хочу всю жизнь думать о том, вернешься ли ты домой или останешься на чьей-то далекой земле, весь в крови врагов, но бездыханный. Я росла бойцом, и мне близок путь сражений. Но бесконечное сражение… это совершенно другая история. Ты спрашиваешь меня, что я хочу сказать тебе, а я не могу понять, чего хочешь ты! Каким ты видишь наше будущее – кроме того, что мы будем вместе, а ты будешь так же силен, как сейчас? Потому что сила уйдет, и молодость уйдет. Что именно ты желаешь увидеть в конце? Какие свои заслуги мечтаешь увековечить? Неутолимую жадность или череду великих завоеваний? Звание безумного императора, превратившего север в ненасытного паразита на теле материка, – или титул легендарного правителя, который принес благоденствие своим землям?

– Остановись, – сухо требует Сюй Кай, глядя в землю.

– Но есть и другая сторона, – произношу чуть резче, желая донести до него свою мысль. – Есть огромный материк с четырьмя устоявшимися центрами – где на каждой стороне света есть бог, защищающий свое потомство. Мы с тобой не относимся ни к одному из четверки. Мы – последователи пятого бога, бога Грома. У него нет потомства, потому у нас нет соратников, но его сила – самая мощная на материке и, возможно, даже во всем мире.

– Я знаю об этом: верховные монахи почтили меня своим присутствием, когда ты сбежала, – цедит Сюй Кай, которого та встреча, кажется, вовсе не осчастливила, как предполагалось…

– Тогда ты знаешь, что все твои действия на севере… – Я не могу закончить предложение так, чтобы не обидеть его.

– Противозаконны? – нехорошо улыбается мой жених, наконец встречая мой взгляд.

– Противоестественны для порядков этого мира, – отвечаю чуть мягче.

– И к чему ты ведешь? – Резкий и грубый голос Сюй Кая вынуждает меня ненадолго замолкнуть, сосредоточенно глядя на него.

– Сейчас у тебя есть уникальная возможность, император севера, – наконец, произношу без эмоций, почти официально… даже холодно. – Ты можешь поговорить с кем-то о том, о чем никогда не решался говорить вслух. Ты можешь услышать иную, отличную от твоей точку зрения. Можешь по-новому взглянуть на свою собственную позицию… Все это – прелести диалога. Спокойного конструктивного диалога равных людей, которые уважают друг друга. Хорошо запомни этот момент: возможно, тебе больше не придется участвовать в чем-то подобном. Все зависит только от тебя.

Я поднимаюсь и отхожу к Алинэ, всем видом давая понять, что на данном этапе разговор окончен.

Я не хотела ссориться с ним. Не хотела выяснять отношения по пути. Потому что он прав – до добра это не доведет. И, возможно, желание сбежать от своего жениха перевесит желание жить долго и счастливо вместе с ним… потому что «долго и счастливо» в моем понимании предполагает взаимопонимание и взаимоуважение.

Я не собираюсь возвращаться на север в качестве жены Сюй Кая, но с правами все той же простой наложницы. И сейчас мне необходимо успокоиться, чтобы не доводить ситуацию до точки кипения.

Так же, как и он, я не знаю, что такое полноценная семья. Но я хочу детей. Я хочу продолжить род своего отца и деда. И я слишком четко вижу, что может произойти с ребенком, родитель или предок которого запугивал весь материк! Поэтому мне было важно обговорить с Сюй Каем его видение будущего северного гиганта…

Но, кажется, император не готов обсуждать собственную политику.

– Аянэ? – Герцогиня замечает мое настроение и отходит от Сюань Цзюня.

– Что ты делала рядом с Первым генералом? – спрашиваю, нахмурившись.

– Я… э… обсуждала новую книжку… весьма интересную, кстати, – отвечает Алинэ, хлопнув ресницами.

– Сюй Кай наказал Сюань Цзюня обязанностью вести с тобой познавательные беседы? – приподняв бровь, уточняю я.

И выбиваю ударом дверь полуразрушенного заброшенного дома на окраине государства Цай.

Делаю это, к слову, с превеликим удовольствием. Мародерствую от души. С чего вдруг? Кто бы ответил…

– Нет, Первый генерал сам ко мне подходит и интересуется, что я читаю на этот раз, – отвечает Алинэ, внимательно наблюдая за моими действиями.

А я отламываю от двери три большие доски, которые идеально расположатся на противоположных сидениях кареты, создавая единое пространство для лежанки. Сверху я кину пару теплых шкур, которые всегда имеются в наличии у всех уважающих себя зажиточных северян, и это станет гнездышком, где я буду отдыхать на протяжении всех оставшихся дней в пути.

Ночевать в шатре с Сюй Каем я не планирую. Пусть император севера хорошенько подумает о своем поведении.

– Он тебе нравится? – спрашиваю, подхватив доски с земли.

– Кто? Сюань Цзюнь? С чего бы? – фыркает Алинэ, как-то загадочно посматривая в сторону раскинутого лагеря.

– То есть не нравится? – уточняю, всматриваясь в ее лицо.

– Он много обижал вас. Я не могу этого простить, – чуть тише произносит подруга.

– Сюй Кай обижал меня куда больше. А как надо мной издевался дядя, лучше вообще не рассказывать, – но ты же не помчишься мстить за меня правителю востока? – Я внимательно смотрю на нее.

– За меня это сделает император севера, – пожав плечиком, легко отвечает Алинэ.

– Не нужно мстить. И не нужно никого наказывать за то, что не имеет лично к тебе никакого отношения.

– Но, Аянэ… – Герцогиня поднимает на меня взгляд, полный противоречивых эмоций.

– Это мои отношения с данными людьми. А ты должна выстраивать свои собственные. Сюань Цзюнь мог запугивать тебя, потому что не понимал, что ты собой представляешь, – но он не поднимал на тебя руку. И не поднимет.

Первый генерал не настолько глуп, в конце концов. Одно дело – лупить по неизвестной цаянке, слишком дерзко смотревшей на него. Другое дело – портить отношения с потенциальным союзником в лице герцога Дарон-Гицы.

Да и его интерес к Алинэ я уже давно заметила.

– Но он нападал на вас! – восклицает она.

– Потому что видел во мне врага, – отрезаю ровным голосом. – Ты ведь тоже желаешь увидеть крах моего дяди от рук Сюй Кая?.. Но заслуживает ли Кэрон такого твоего отношения? Сделал ли он хоть что-то, что навредило лично тебе?

– Но вы – моя драгоценная подруга, – протягивает Алинэ совсем растерянно.

– И, как твоя подруга, я никогда не попрошу тебя ненавидеть кого-то из-за моих личных конфликтов с этим человеком. Мне не нравится Сюань Цзюнь, потому что он слишком эмоционален и категоричен. Но мой жених тоже категоричен. И тоже эмоционален. Между ними нет большой разницы – отличаются лишь изначальные обстоятельства… предыстория их отношений со мной. Сюань Цзюнь видел во мне опасность для всего севера. Сюй Кай видел во мне возможность дать пощечину всему востоку… и я не могу винить их за это сейчас, зная все предшествующие события.

– Вы хотите сказать, что простили Сюань Цзюня? – с удивлением смотрит на меня Алинэ.

– Я не держу на него зла – так будет вернее. И я определенно не хочу, чтобы ты ограничивала себя из-за каких-то нелепых обязательств передо мной, которые ты сама себе выдумала, – отвечаю просто и несу свою добычу к карете.

– Вы меня удивляете, Аянэ, – с едва заметной улыбкой произносит Алинэ, но я замечаю блеск облегчения в ее глазах.

Впрочем, радоваться за эту пару рано: я уверена, что и одна, и второй еще не раз доведут друг друга до желания пойти попинать камни… но все это будет весьма любопытным зрелищем.

Я что, придумываю себе причины для того, чтобы остаться?

Поджимаю губы и начинаю вставлять доски в салон кареты.

– Вы же тут все поцарапаете! – изумляется герцогиня, прикрывая рот ладошкой.

– Думаю, север способен пожертвовать одним экипажем ради здоровья и душевного спокойствия невесты императора, – отвечаю с улыбкой и лезу за шкурами на крышу, не сразу понимая, что повторяю ход мыслей Сюй Кая парой дней ранее…

– Вы поссорились с его величеством? – понятливо шепчет Алинэ.

– Мы в процессе переговоров, – успокаиваю ее и нахожу взглядом Сюань Цзюня, посматривающего в нашу сторону. – Первый генерал переживает, что я учу тебя плохому. Иди объясни ему, какая я прекрасная сваха и как меня надо ценить и уважать.

– Да с чего бы мне успокаивать его? Пусть помучается неведением – ему полезно, – фыркает Алинэ и все же… идет к Первому генералу.

А я, застелив свое ложе, подтягиваюсь на руках и устраиваюсь в салоне, громко захлопнув за собой дверцу.

Ближе к полуночи дверца в мою крепость открывается, и я ощущаю знакомый запах… вина?

– Что… – Пытаюсь подняться, но меня укладывают обратно на шкуры, еще и к себе без спроса прижимают. – Сюй Кай, я хотела в эту ночь остаться одна. Имею я право на личное пространство или ты и его меня намерен лишить?!

– Я намерен дать тебе все, чего ты пожелаешь. Могу я хоть один раз получить то, что хочу, – без каких-либо претензий? – звучит чуть заторможенный ответ.

Но я крепко так задумываюсь…

– Я что, так часто ворчу? – уточняю негромко.

– Постоянно. И постоянно умничаешь. А еще любишь смотреть на всех так, будто они тебе по гроб жизни должны.

– Помолчи, – прошу.

– Ты сама спросила, – бурчит Сюй Кай, зарываясь носом в мои волосы.

– И что… что мы будем делать со всеми нашими недостатками? – спрашиваю, глядя в темноту.

– Жить с ними будем. Что еще остается? – бормочут мне в спину.

Некоторое время размышляю.

По сути, да, другого варианта не дано: мы либо принимаем все свои стороны и все стороны своего любимого, либо не принимаем и расходимся.

– То, что ты сказал, – правда? Ты дашь мне все, что я захочу? – уточняю совсем тихо.

– В границах разумного, конечно, – отзывается Сюй Кай чуть более трезво.

И что-то мне подсказывает, что ранее степень его «опьянения» была слегка преувеличена.

Какой хороший актер.

Но его ответ напомнил мне еще один разговор. Кажется, что-то подобное про границы мне говорил и верховный монах – и, выходит, говорил неспроста… Значит, я давала повод усомниться в своей разумности?..

Ну конечно, я давала повод в ней усомниться!

Взять хоть мое появление в Солнечном дворце, избиение кузена и желание убить Сайору!

– Нас всех заносит от власти и внутренней уверенности, что мы имеем право, – хмыкаю, прикрывая глаза.

И, похоже, между всеми нами нет особой разницы: между мной, Сюй Каем, Сюань Цзюнем, Бай Цзюнем… даже моим дядей!

– И так будет всегда. Это человеческая суть – быть уверенным, что ты всегда поступаешь правильно, – отвечает Сюй Кай мне в шею.

– Нет, эта уверенность присуща далеко не всем, – качаю головой, стараясь скрыть дрожь от его дыхания на коже.

– Она присуща всем, кто оторвал взгляд от земли и смог объективно оценить свои возможности, – чуть теснее прижавшись, произносит его величество.

Коварный его величество…

Он же откровенно отвлекает меня своей близостью!

– Ты прислушаешься к моим словам? – спрашиваю совсем тихо.

– Я не хочу делить страну… – вздохнув, отвечает Сюй Кай спустя некоторое время. – И да, я в курсе, что это то, чего желают Бай Цзюнь с наследником от горных кланов, – разделить север на две зоны влияния, а потом и вовсе – на два разных государства с двумя разными богами-покровителями… Но, Аянэ, я родился на севере. Едином севере – пусть и без официально принятых границ! И я не хочу уступать его кому-то, кто не приложил и капли усилий для того, чтобы сделать его могущественной империей!

– Но ты не можешь продолжать убивать людей только потому, что они не желают слушать тебя… – замечаю осторожно, вспоминая о его горных походах.

– Как ни странно – могу, – невесело хмыкает Сюй Кай, а встретив мой взгляд, добавляет: – Но не буду. Не ради тебя или северных кланов и не из-за давления древнего ордена монахов… Ранее ты спросила меня – чего я хочу? Так вот, я не знаю, где заканчиваются границы моей жадности. Но я точно знаю, что не хочу запомниться северянам убийцей их родных. Семья… я не знал, что это такое до тех пор, пока ты не сбежала в неизвестность, подарив мне свое тепло на прощанье. И я понял, что испытывают люди, оставшись без своих жен, мужей, детей, братьев или сестер. Я понял это не теоретически… Я ощутил потерю сердцем. И она меня потрясла.

Хочу его обнять, но лежу, свернувшись калачиком, и молча слушаю.

– В тот момент, когда я понял, что ты давно пересекла границу северной столицы, я осознал, что не хочу терять тебя. А потом я представил, что может с тобой произойти, когда меня не будет рядом…

– И помчался следом, наплевав на то, что съезд дипломатов должен был длиться семь дней? – уточняю с легкой улыбкой.

– Все верно, я помчался следом. Но в голове моей, помимо страха за твою жизнь, засела мысль…

– Какая?

– Мысль, что, пока меня не будет в империи Го, горные кланы выдохнут с облегчением: ведь единственная опасность для их семей покинула север…

Надолго замолкаю, проникнувшись его смятением.

Он воевал ради своего народа, но в глазах прямых потомков Макота все больше становился кровавым убийцей…

– Тем не менее ты продолжишь воевать. – Я не спрашивала, я знала, что он не остановится.

– Нам нужно освоить новые земли в центре материка – до сих пор неизвестно, что там за люди живут и почему никто из правителей так и не озвучил вслух желание присвоить эти территории себе.

– Ты… собираешься пойти в глубь материка? – Взволнованная, я хочу перевернуться, чтобы заглянуть ему в глаза, но Сюй Кай меня останавливает.

– Да, именно туда я и планирую пойти. Других свободных земель на материке не осталось. Или ты хочешь, чтобы я повоевал с югом за их территории? – уточняет его величество.

– Нет, с югом лучше не воевать – им же сама земля помогает, – резонно отвечаю я, будто у нас с ним важный официальный разговор в разгаре, а не ночные перешептывания на шкурах в экипаже где-то на границе востока и севера…

– Да, маги земли – довольно хлопотные ребята. Даже с моей черной молнией будет сложно отжать у них пару километров – что говорить о площади целого нового государства! – кивает Сюй Кай, закрепляя за собой амплуа дерзкого дипломата на важных семейных переговорах. – Да и идти на юг придется через запад… Тогда, может, проще сразу воевать с Краем Водопадов?

– Запад – территория магов воды. Эта стихия тебе не помеха, но их земли не подходят для строительства огромного государства: сколько денег уйдет на прокладывание дорог через скалистые горы и мостов – через бурные реки! А идти через их территорию пешим походом – это вообще верх глупости. Именно поэтому путь на юг через восток так популярен, а герцогство Дарон-Гицы процветает при любом правителе!

– Мы так привыкли обходить центр материка, следуя старым заветам, что даже перестали рассматривать саму возможность исследовать эти земли, – протягивает Сюй Кай, и я слышу в его голосе нотки озорства и… предвкушения.

Кажется, это была не шутка – и он всерьез намерен рассмотреть данный вариант!

Делаю демонстративную паузу и говорю:

– Теперь, когда мы узнали о существовании пятого бога, табу на исследование этих земель будет снято – я в этом уверена. Не знаю, получим ли мы помощь от верховных монахов во время освоения центральных земель, но полагаю, если окажемся там на грани гибели, они все же придут…

– Они обещали тебе помощь? – спрашивает Сюй Кай, и теперь я слышу в его голосе изумление.

– А тебе – нет? – не менее удивленно спрашиваю, чуть повернувшись в его сторону.

– Нет. Мне просто сообщили о моих правах и ответственности за наследие бога Грома, – отвечает его величество, и я прямо чувствую, как он хмурится.

– А мне сказали о том, какая я особенная и что я всегда могу рассчитывать на поддержку древнего ордена! – хвастливо отвечаю, все же развернувшись к нему всем телом.

– Какой у тебя был хороший вежливый посланец! – чуть завистливо замечает Сюй Кай.

– Во время переговоров он ел похлебку с хлебом, разбрасывая по столу крошки, и запивал все квасом, не стесняясь пенки на губах, – замечаю в ответ.

– Ладно, я бы этого зрелища не выдержал, – поразмыслив, кивает Сюй Кай с серьезным видом.

Выходит, каждый из нас получил свое… и не столько по заслугам, сколько по потребностям. Хмыкаю, оценив мудрость монахов. А потом прижимаюсь к своему жениху тесно-тесно…

– В походе на центр я хочу быть рядом с тобой, – шепчу мягко.

– И будешь. Лучше, чтоб ты теперь всегда была рядом: так я не буду переживать и смогу сосредоточиться на деле, – совершенно серьезно отвечает Сюй Кай.

– А по поводу моего обучения… – протягиваю наудачу.

– Мы подумаем, как сократить его срок и увеличить безопасность. Но в Бассейн Молний я тебя не пущу, не проси! – категорично отрезает мой будущий супруг.

– Но я выдержала уже два удара!

– Тебе помогли пилюли!

– Это, к слову, тоже нужно обсудить: пилюли получились отличного качества! Их мастер…

– Я не буду с тобой это обсуждать. Мастер наказан, как и Бай Цзюнь. Точка.

– Второй генерал не сделал ничего плохого! Он заботился обо мне!

– Это мне и не нравится!

– Но в тот момент тебе было плевать на меня! И он был единственным, кто делал хоть что-то, чтобы защитить меня!

– А это мне не нравится еще больше! Что у тебя с Бай Цзюнем?!

– Давай лучше поговорим о нашем будущем государстве. Что там будет за строй? Империя? – вновь мягко прижавшись к Сюй Каю, буквально мурчу ему в шею.

– Ты перевела тему. Между вами и впрямь что-то было?! – не унимается мой будущий супруг.

– Все, что было до твоего признания, не имеет значения…

– Аянэ.

– Как насчет наказания для Сюань Цзюня? Он столько раз избивал меня…

– Аянэ!

– Усмири свою ревность, – схватив его за подбородок, произношу четко – прямо ему в губы. – Я здесь, рядом с тобой. И свой выбор я сделала сердцем.

– Я убью всех, кто проявит к тебе интерес.

– Не убьешь. Ты мудрый правитель, а не психопат с детскими комплексами.

– Нет, я именно последнее!

– Сюй Кай, я сейчас тебя выгоню из экипажа!

– Ладно, я мудрый правитель, – бормочет его величество, вновь так удачно став «пьяным» и почти несдвигаемым.

Усмехаюсь, затем чмокаю его в щеку и устраиваюсь поудобнее в кольце его рук.

Уже через несколько дней мы не спеша доберемся до столицы империи Го, где нас встретит вдовствующая императрица вместе со старухой Ки, и мы узнаем, что последняя уже более двадцати лет следит за деятельностью Сюй Кая, являясь наблюдателем от верховных монахов. Она же благословит наш брак во время пышной свадебной церемонии, и она же отправится с нами в центральные земли с экспедиционным походом… Так начнется эра завоевания Сюй Каем Первым центра материка – и сколько тайн нам откроется в это время! А сколько невероятных и захватывающих событий произойдет! Но все это случится с нами позже. А сейчас…

Сейчас я мирно засыпаю в объятиях своего жениха.

Отдавая себе отчет в том, что он не изменится так быстро, а может, и вовсе не изменится. Принимая его таким, какой он есть. Позволяя ему любить меня так, как он умеет.

И даря ему свою любовь взамен.

Она не была внезапной. Она не пришла к нам «с первого взгляда».

Это чувство зародилось в наших сердцах после тяжелых испытаний и пустило корни глубоко, доставляя при этом немало страданий.

Это чувство – наше с ним испытание. На всю жизнь. До тех самых пор, пока наши буйные сердца не найдут свой покой.

Как скоро это случится? Кто знает…

Я делаю ставку лет на пятьдесят. Сюй Кай, уверена, поставит на девяносто. Или вообще скажет что-то в духе «покой нас ждет только в могиле». Вот совсем не удивлюсь!

И все же люблю.

Люблю своего северного императора.

И на его желание идти вперед рука об руку отвечу уверенным «да».