Алеф любил человечество.

Том Мэддокс, «Глаза змеи».

1

Прошло четыре дня с тех пор, как Клакер предложил им совершить преступление века, а Джей только сейчас понял, зачем им Китти. Обычно она всегда отмалчивалась, хитро улыбаясь, когда Джей, а потом и Флешка рассказывали о причинах, заставивших их рискнуть.

Впрочем, о мотивах, побудивших Китти ступить на тропу корпоративных войн маленькой туфелькой, Джей так и не узнал. Зато сенсационное открытие — ответ на вопрос «Зачем нам в команде эта девочка-куколка с розовыми ногтями?» — случилось очень просто. «Линз-лайф», обеспечивающая поддержку глазных протезов Джея, выпустила громадный патч, а Китти, как оказалось, не успела подогнать собственное программное обеспечение к изменениям. Так Джей и увидел ее — сбоящую, временами распадающуюся на пиксели, то и дело меняющую легкомысленную юбочку и стройные ноги на грязные треники с выглядывающими из-под них стоптанными сандалиями.

— Харе пялиться, — прокуренным басом сказала куколка-Китти, оторвавшись на секунду от монитора. На миленьком азиатском личике фрагментами пробивалась щетина, а при движении головы над розовым ртом мелькнули настоящие, мясистые влажные губы. — Звуковые модули тоже пришлось отключить. А ты, гондон, так и не додумался бы.

На его — ее? — настоящей правой руке виднелись, на силиконовых подложках-креплениях, маленькие датчики, координирующие фальшивое изображение с движениями настоящего тела. Остальное разобрать не удалось — главным образом, потому что Китти, уже знакомым тоненьким голоском, заметила, что неприлично так долго смотреть на девушку.

Спустя пару минут, когда Джей, все еще справляясь с потрясением, разбирал завалы из пустых картонных стаканчиков и смятых жестяных банок на своем столе, Китти порхнула к нему, поправляя цветастый сарафанчик. Повернулась задом и боком, хвастаясь.

— Беда с этими тканями, — пожаловалась Китти капризным тоном обиженной девочки. — Да волосы свизуалить легче, чем один симпатичный наряд.

Сестра Джея, Айна, путем долгих расспросов и кривляний перед зеркалом, привила Джею некоторые представления о красивой женской одежде. Красивой — с женской точки зрения. Но только теперь Джей догадался, что еще напрягало его в Китти — она действительно выглядела очень соблазнительно... на его взгляд. Тот, который Айна считала весьма примитивным. Сестра назвала б Китти «шлюхой мармеладной». Джею даже начало казаться, что он всегда видел эту иллюзию — да разве девушки ходят так каждый будний день? — и он невольно задумался, сколько из встреченных им красоток были фриками вроде Китти, или как там его зовут по-настоящему.

Та захихикала, наблюдая его оцепенение.

— Отлично, я понял, — сказал Джей. — Ты ас. Влез в «Линз-лайф». А другие компании? «Глаз из Глазго»? «Пандора-айс»?

— Я ас, — согласилась Китти. — Только на этот раз влезала не я, иначе бы не вышло так гладко. Это был подарок от нашего драгоценного Клакера. Ну, сам подумай, стала бы я корячиться здесь, если б могла взломать всех «протезников»?

Китти оказалась визуализатором. Модельером вирта. Дизайнером проекций и образов, призванных облегчить нахождение человека в киберпространстве. Облечь информационные потоки во что-то более-менее привычное взгляду, если потребуется. Немного ослабить нагрузку на мозг. Запечатать понятия «бесконечность» и «невообразимость» в нормальные облики, чтобы разум не горел в попытках объять необъятное. Да, если требовалось полное погружение в виртуальность, то хакеры старались работать из закрытых секторов, где визуализация вменялась в обязанности контролирующих сектор фирм, но проникновение в чужую систему — серьезную систему — редко обходилось без встреч с подготовленными хозяевами «подарочками» вроде жутких монстров-защитников, благодаря которым взломщики иногда умирали, захлебнувшись собственной рвотой в реале. По крайней мере, такие байки ходили в Сети.

Обычно заказчики не заморачивались подобным и оставляли проблемы с разумом на откуп взломщикам — и те пользовались, в основном, собственными кривыми наработками или готовыми паками. У Джея была под рукой пачка подходящих обликов, любимый из которых преобразовывал взломанную систему в зеленые холмы и голубое небо — главные обои давно мертвой операционной системы — а защитные программы делал пиксельными гномами с кувалдами в руках. Джей купил эту допотопную феерию у старого Ленни пару лет назад и безмерно веселился каждый раз, когда образы срабатывали и грозные системные стражи начинали двигаться, как в восьмибитной стратегии.

Но Клакер подошел к делу со всей серьезностью и организовал им Китти. Чаще всего подобные ей модельеры — особенно, тяготеющие к образам сексапильных юных азиаток, — работали в двух сферах, и Джею очень хотелось думать, что Китти Клакер подобрал в игровой индустрии. Он вспомнил, в каких секторах вирта ошивался на прошлой неделе, и внезапно устыдился.

— «Девочка-куколка», — пропела Китти, издеваясь. В мозг она влезать не умела, но мысли угадывала безошибочно. Видимо, сказывался опыт общения с людьми. — «Зачем нам нужна эта дурочка», да? А все потому... — Она оперлась на его стол, виляя задом, и сделала страшные глаза. — Что без меня ты себе мозг сожжешь, тягаясь с фаерволом «Центра». А может, сначала глаза сам себе выколупаешь. Кто знает, какая там защита, а? А Флешка окончательно умом двинется.

Китти лукаво подмигнула напоследок и вернулась к себе за стол, а Джей серьезно подвис. Уже не из-за Китти — мозг закончил утрамбовывать новую информацию — а из-за других открытий.

Клакер. Мужик, собравший вместе его, Китти и Флешку.

Джея он нашел после хакнутой базы данных аудиторского агентства — и заявил не про срок, грозящий Джею, а про перспективу поработать на него. Флешку Клакер откопал в библиотечных секторах московской подСети, где та самозабвенно, без лицензии и платного допуска, загружала себе в башку тонны информации по всему подряд, без разбора. Флешка работала просто — собственно, человеком-флешкой на подпольном информационном рынке, отчего перегруженные мозги иногда делали из нее дауна. Клакер обещал починить ее мозги и, судя по неплохому самочувствию Флешки, слово сдержал.

Теперь — Китти. Для которой он распотрошил софт основных фирм-производителей глазных имплантов. В качестве «подарка».

Джею стало жутко.

Клакер, конечно, объяснил, что ему от них требуется.

«Вот есть корпорация „Центр“, производящая роботов. А вот есть „Автоматическая жизнь“, которая тоже производит роботов. Назовем их централами и автоматонами, если хочешь. А вот есть я, и мое имя ты знаешь».

Все просто. Клакер. Человек, создающий успех или провал. И его назначили ответственным за падение «Центра».

Все было просто. Пока Китти не обмолвилась, как легко Клакер вскрыл «Линз-лайф».

Другой вопрос встал неожиданно остро. И Джей его озвучил, когда в их громадный офис-склад вплыл Клакер собственной персоной.

— Нахрена тебе мы?

Китти не отреагировала на его вопрос, а вот Флешка выпрямилась над своим планшетом и заинтересованно повернула голову.

— Нахрена? — повторил Джей. — Я думал, ты в поиске шаришь, раз нашел меня и Флешку, но взлом?

Клакер — два метра роста и толстое пузо зажиточного тюфячка — благообразно сложил руки на животе. Вежливо улыбнулся, приподнимая бровь.

— Нехило так, — продолжил Джей. — Еще и мимику так гладко юзаешь — не догадался бы, если б не «Линз-лайф» с их патчем и наша Китти.

Он никогда не умел держать язык за зубами. Не мог же он первым догадаться? Флешка явно умнее, а Китти знала о взломе «протезников». Последняя вдруг рассмеялась.

— Если бы Клакер использовал визуализацию, — пояснила Флешка, — Китти бы о ней знала. Это его настоящий образ, Джей.

Флешка, совершенный гений инфопотоков — вероятно, стараниями Клакера, — сказала полуутвердительно:

— Это робот. Управляемый.

Об использовании андроидов в промышленном шпионаже Джей, конечно, знал. Обычно еще и мог отличить на глаз, где робот, а где человек, — если утруждал себя наблюдением и разглядыванием. Знал он и о том, что за монополию на их производство борется как раз «Центр» и «Автоматическая жизнь». Точнее, они боролись уже давно — с производства простых бытовых роботов. А вот на рынке андроидов «Автоматическая жизнь» хотела быть единственной и неповторимой.

И снарядила такого вот Клакера для своих целей.

Еще одна корпоративная война, промышленная диверсия эпического размаха. И наверняка робота-Клакера делали по новым лекалам — во-первых, чтобы предъявить что-то уникальное рынку, когда централы загнутся, а во-вторых, чтобы не оставить следов, если что-то пойдет не так. В случае провала «Автоматическая жизнь» даже не разрушится — просто затормозится, переписывая авторский код для новой партии андроидов. Да, упустит шансы на монополию, но все-таки в нападении на централов будет виноват неизвестный оператор, управлявший неизвестным роботом, а не компания-конкурент. По крайней мере, для полиции, а не для теневых корпоративных наемников.

— Но вопрос все еще открыт, — тупо повторил Джей. — Нахрена. Тебе. Мы.

Робот, при всем мастерстве исполнения оболочки, не имел самостоятельного мышления. А вот тот, кто управлял им...

— Ты хотя бы там один? Или целый отдел «Автоматической жизни» говорил все это время с нами?

Джей поставил на тщеславие и не прогадал — Клакер таки соизволил ответить:

— Один.

Джея почти замутило от осознания собственной никчемности. Было, конечно, приятно верить, что он и подобные ему отщепенцы-хакеры не просто прожигают жизнь, а работают на что-то высокое, глубоко идейное и созвучное слову «свобода». Но вот появлялся Клакер, самый крутой из известных ему взломщиков, и... И работал на корпорацию. Невольно задумаешься о том, что ты просто неудачник, не интересующий никого, кроме таких же приятелей с городского дна.

— Вы будете отвлекать внимание, — сказал Клакер, ласково улыбаясь. — Пока я потрошу систему «централов».

— Пушечное мясо, — звонко отозвалась Китти. — Оле-оле, бьем голы по штанге, пока наш добрый дядя-робот делает настоящее дело! Ничего, придурки, не ссыте — я вам таких образов наклепала, будет веселее, чем в Баттлфилд-206!

...Ну, хотя бы, Клакер подобрал Китти не в сфере виртуальной проституции.

— И будет сегодня, — еще ласковее сказал Клакер. — Вы ведь не думаете отказаться? Я не шутил ни про чистое имя, ни про здоровые мозги, ни про честную работу на «Автоматическую жизнь». Не собираетесь же вы, отребье, отказаться от такого из-за пяти минут на цифровом фронте?

Джей не собирался. Клакер сказал правильно — «отребье». У Джея уже давно не было документов, полезных друзей он тоже не завел и, следовательно, не имел никакого шанса выбраться из России. А Клакер — точнее, «Автоматическая жизнь» в его лице — обещал сделать ему новый идентификационный чип. С документами и с полученными за падение централов деньгами Джей смог бы добраться до Айны — и только это интересовало его весь последний год.

Джей просто надеялся, что пять минут действительно окажутся пятью минутами. Ведь самого лучшего программера корпорации не отправят воевать с обычными защитниками? Значит, у централов стоит что-то гораздо круче.

Он посмотрел на код, который ковырял последние дни. Осторожно заброшенные в системы «Центра» крючки. Варианты действий. Пути сквозь защиту, сто раз перекопанная архитектура централов, восемь вариаций отхода и двенадцать способов проникновения, из которых, впрочем, Джей был уверен только в двух — пробивших бы первые слои, а вот дальше... И всё — абсолютно бесполезное, как оказалось. Клакер просто проверял их ум и готовность к действию. Отчего-то Джею казалось, что он эту проверку почти провалил, докопавшись — и то благодаря Китти и Флешке — до природы Клакера только на четвертый день после вербовки.

Эти скоты определенно не зря занимали ведущее место в производстве андроидов. Джей даже сейчас, новыми глазами глядя на эту фигуру — грузный степенный Клакер, ни дать, ни взять, обленившийся бизнесмен, почивающий на лаврах и пачках евро, — не мог найти в нем признаков андроида. И даже вспомнить не мог. Его движения иногда были расслабленно неуклюжими, координацию никто не посчитал бы идеальной, он моргал, шмыгал носом и имитировал весь спектр человеческой мимики с потрясающим изяществом.

Клакер мягко улыбнулся, присаживаясь в одно из четырех кресел, расположенных вокруг старенького на вид терминала выхода в киберпространство. У Джея не осталось времени на дальнейшие размышления — с духом он собирался, уже сидя рядом с Клакером.

Китти, радостно хихикая и обнимая свой планшет с кодами визуализации, забралась в кресло с ногами, и сидение предательски смялось, выдавая несовпадение образа и веса реального человека, усевшегося туда. Изображение, впрочем, уже не сбоило, и Джей в другой раз вряд ли бы заметил фальшивку.

Флешка, заторможенная, тоже удивленная такой быстрой сменой курса — казалось, день начинался как обычно, — повела себя умнее, как всегда. Перед тем как сесть, она проверила замок на двери и воротах для грузовиков и взглянула на мониторы, передающие изображение с камер охраны. Возле этого склада на Климовских задворках Москвы ожидаемо никого не оказалось, но Флешка была права, узнав это наверняка, раз уж никто другой не озаботился безопасностью. Клакер благосклонно кивнул Флешке и повел рукой, приглашая занять последнее кресло.

— После операции ты уничтожишь склад? — спросил Джей негромко.

Клакер в ответ кивнул. Джею пришло в голову, что оператор, управляющий им, вероятно, тоже взволнован и оттого не говорит. Это не успокаивало.

Китти устроилась поудобнее — закинула ноги на подлокотник и дотянулась носком туфли до терминала, проверяя, сможет ли быстро отрубить питание. Ей предстояло курировать группу из реальности и, в самом крайнем случае, отключить всех от Сети. Что в такой ситуации будет с его мозгами, Джей даже думать не хотел — настройка на киберпространство, особенно с его застарелым софтом в голове, требовала времени, и мгновенное отключение могло превратить носителя допуск-чипов в слюнявого дегенерата.

— При экстренном отключении, — Джей снова повернул голову к Клакеру, — что произойдет с тобой? Я имею в виду, с настоящим тобой.

— Экстренное отключение произойдет, только если кто-то начнет ловить прямые атаки. А атакующие программы у них... — Клакер пошевелил пальцами. — Ты понимаешь. Так что держи наготове блокировщики.

Джей понимал. Вряд ли их спасет это экстренное отключение — атаки будут столь стремительны, что успеют сжечь ему мозг независимо от расстояний и блокеров между портами робота-Клакера и оператора-человека. Китти просто действовала по инструкции, проверяя доступ.

Китти повертела запястьем перед терминалом, дожидаясь, пока тот примет ее допуск в Сеть с вживленного под кожу чипа. Потом подняла руку, ловя сигналы от остальных. Когда дело доходило до объединения носителей в группу, Джей до сих пор предпочитал обычные провода, чипы и порт за ухом, не доверяя вай-фаю. Отчего-то казалось, что без физических проводов его непременно отбросит в открытые секторы, на съедение рекламе, вирусам и прочей живности киберпространства. Но Китти придерживалась более продвинутых методов и явно разбиралась в своем деле, так что Джей постарался успокоиться.

— Начинаем погружение, котики, — прощебетала Китти.

Вирт расцветал неровными пятнами, россыпями мелких квадратов, краски переливались одна в другую, настраиваясь. Подгонка изображения к софту в голове Джея проходила почти безболезненно — такого не бывало даже с платными каналами подключения.

— Ну и дерьмо же у тебя в башке, — высказалась Китти. — Как будто бомжа в вип-зал запускаю.

Ее голос доносился будто издалека — мозговая активность уже перенастраивалась под воздействием чипов, постепенно отрубая Джея от реальности. Китти спрашивала, только чтобы еще раз его кольнуть. Она прекрасно знала, что именно это старье заинтересовало Клакера больше всего. Точнее, он обратил внимание — с таким старьем вместо нормальных имплантов Джей до сих пор живой, бодрый и успешно взламывающий чужие базы данных.

Джей напомнил себе об этом, чтобы не волноваться. Как бы ни был крут Клакер, Джей тоже не вчера родился и до их встречи успел побывать в разных передрягах. Он удачливый и умелый сукин сын, черт побери!..

А потом он ослеп на мгновение.

Клакер выводил их через открытую сеть, что льстило. Этот план разработал как раз Джей — с некоторым смущением из-за участия в нем Флешки. Да, девушка зарабатывала тем, что забивала собственную голову терабайтами информации, но все-таки Джей чувствовал неловкость. Он предложил закачать в ее башку столько киберпространственного мусора, сколько влезет, а потом — на первых слоях защиты «Центра» — выпустить это дерьмо в систему. Централы будут искать дыру, канал, пробивший не только их стены, но и барьеры подСети, в которой они базировались. И это даст взломщикам пару лишних секунд.

Вирусы, самостоятельные программы, выброшенные в открытый доступ кодовые недоделки, хаотично мигающая реклама и цифровые следы других носителей — все то, чего Джей боялся и что предложил засунуть в мозги Флешки, — на миг бросилось к нему, клацая невидимыми зубами. Оно реагировало на появление чего-то нового и хотело сожрать его, растащить, уничтожить, встроиться в мозг — в зависимости от своей природы и целей. Еще через миг зубы стали визуально различимы, а смешанный в слепящее белое пятно спектр всех красок мира поблек до светло-серого. Сотни и тысячи программ врезались в защитный экран их маленькой группы — сотни и тысячи рыб беззвучно искрошили зубы о частую решетку.

— Успела? — бросил Клакер.

— Более чем, — откликнулась Флешка.

Ее аватар прижимал белесые руки к белесой же голове — привычки носителей работали даже здесь.

Китти не обманула — графике позавидовали бы и игры ААА-класса. Увлекаемый Клакером к точке старта, Джей видел открытое киберпространство как битком набитый аквариум, где рыбы тупо бросались на их клетку, пытались догнать, сталкивались, на ходу отвлекались на других носителей, дрались между собой, пожирали друг друга и исчезали, только чтобы на их место пришло несколько новых.

Клакер на несколько секунд приостановил ход клетки, подбирая нужное направление, и Джей смог различить в этом мельтешении другого носителя. Тот, сверкающий синий аватар, скрывался под стандартной защитой «Пандора-брэйн», выполненной в виде изящной хрустальной капли, и на глазах Джея хрусталь разлетелся осколками.

Флешка рядом с Джеем дернула призрачной рукой и досадливо поморщилась:

— Кто ж ездит в открытые сектора на «Пандоре»...

«Пандора» в сфере производства софта балансировала на самом краю и заслужила репутацию фирмы для экстремалов и дураков — производила всегда красивые и всегда ненадежные вещи, в которых хорошо работала только эвакуация. Вот и сейчас защита лопнула, но хрустальные осколки успели ранить и затормозить ближайших рыб и тем самым дать носителю возможность отключиться. Его синий аватар взмахнул рукой с вцепившейся в плечо акулой-кошкой и исчез. Акула-кошка слепо метнулась по кругу, чтобы через секунду исчезнуть в утробе касатки.

Обычный день в открытом киберпространстве. Все жрут всех.

Наконец, клетка нырнула в защищенный сектор и основательно замедлилась, скользя сквозь подСеть. После хаоса чистой Сети московская свалка информации выглядела почти пасторально. Здесь Китти сбросила визуальные настройки, не желая напрягаться лишний раз, и троица взломщиков увидела обычную местную визуализацию.

Кибер-Москвой управляла госконтора, из последних сил сопротивляющаяся влиянию мегакорпораций, и выходило это у нее так себе. Во всяком случае, любой корпоративной системе эта сеть проигрывала. Если отбросить рекламу, которой здесь было неприлично много, то московская подСеть представляла собой скучные серо-черные секторы, одна половина которых находилась под глухой защитой, а другая была давно взломана, но ту же защиту имитировала исправно. Тут вообще любили запрещать, но даже невнимательный взгляд отметил бы бреши — они временами рассыпали снопы искр, визуальный символ, оставленный взломщиками в насмешку над государством и из лицемерной солидарности с другими хакерами.

Местные носители сновали туда-сюда, не замечая ни защиты, ни «стражников». Здешние хозяева даже не пытались сделать последних пострашнее, не заморачивались вообще ничем — роль сторожей неубедительно отыгрывали простые серые кубы, медленно и неповоротливо движущиеся по заданным и неизменным траекториям. Все силы программистов-бюджетников уходили на поддержание границ, отсекающих подСеть от лавин мусора. В борьбе с рекламой и случайными вирусами местные тоже полагались только на себя, и теперь за клеткой Клакера ожидаемо увязалась пара баннеров и чья-то маскирующаяся под них программа.

Несколько островков корпоративных филиалов слегка разбавляли это уныние — там уже корпорации из штанов выпрыгивали, показывая местным пользователям, что те теряют, до сих пор соглашаясь с государственной политикой по поводу подСети. Там, за прозрачными стенами, процветал мир элиты — разнообразные пейзажи и изысканные интерьеры, атмосферные локации с эффектом полного погружения и запрограммированные персонажи, превращающие даже простые действия пользователя в красивый и увлекательный квест.

Аватар Клакера был настроен превосходно, со всеми мельчайшими деталями, и представлял собой мужчину лет сорока на вид, поджарого и высокого, совершенно не похожего на робота, знакомого Джею по реальному миру. Волосы Клакера были зачесаны назад, открывая аккуратный порт чуть ниже уха, руки сложены на груди. Поза его, несущегося сквозь подСеть, выражала собой скуку и равнодушие, четкий серый профиль с длинным носом и острым подбородком выделялся в черноте. Губы Клакера презрительно кривились, когда под клеткой проезжали кубы-стражники. На одном таком он лениво повел плечом. Вроде ничего особенного, простое движение уставшего носителя, — однако куб пошел трещинами на верхней стороне и вскоре развалился. Тут же тишину расколол звук сирены, и вдалеке замаячили алые вспышки, стремительно приближаясь к месту нападения на систему.

— Стоит ли привлекать внимание? — спросил Джей.

Клакер не ответил. По лицу его было видно — он ненавидит то, что его окружает. А по действиям его было заметно — он может это уничтожить. Слегка улыбнувшись, Клакер взглянул на алые маяки — так себе вирусы, способные подпалить мозги разве что очень нерасторопному хакеру. Пока куб-сторож тщетно пытался починить сам себя, вирусы бестолково метались рядом, мешая самым ушлым пользователям живо воспользоваться брешью в защите. На клетку Клакера никто даже не обратил внимания.

— Работа Китти? Или это ты нас скрываешь?

Джей не собирался сдаваться. Он хотел вытянуть из Клакера побольше информации. Вряд ли она бы ему пригодилась, но Джей просто привык всегда и из всего извлекать максимум сведений.

— Я, — коротко ответил Клакер.

Он снова показал, что тщеславие ему не чуждо, и Джей почувствовал легкий укол зависти. У Клакера было много причин гордиться собой.

— Ты ведь знаешь, что нас ждет там, так?

Джей спросил наугад и не удивился бы отрицательному ответу.

Но в этот раз Клакер промолчал.

В систему «Центра» можно было выйти из десятка разных точек подСети — это Джей выяснил лично за прошедшие четыре дня. Клакер указал на одну, самую очевидную, уверенный в том, что их все равно ждут везде.

В мерном стуке маятника слышалось что-то успокаивающее. Нет, понятие спокойствия не было знакомо Мечнику, но он приближался к нему — чему-то более глубокому, чем простая тишина, отсутствие аварийных сигналов. В тысячи раз заторможенный — «во избежание непредвиденных ситуаций» — процесс самообучения делал из Мечника ребенка с почти полной атрофией мышц.

Он видит многое, но очень смутно, ему любопытно, он тянется, чтобы потрогать, понюхать, погрызть, но сколько времени пройдет, прежде чем пальцы коснутся новой игрушки? Сколько невыразимо долгих дней, недель и месяцев он будет пытаться взять ее в руки, сколько лет станет разбирать, разламывать ее на части в попытке всего лишь рассмотреть?

Сколько времени заняло хотя бы то, что он начал понимать — то, что вокруг, не имеет никакого отношения к его зрению? Это ложь, иллюзия создателей, настоящий мир скрывается за нею.

И он видит его так редко!..

Все что у него есть — это слух. Все, что божественные создатели не отобрали при его рождении, это маятник, отмеряющий каждую секунду его существования.

Перед каждой тревогой стук маятника раздается чаще и звонче — он выяснил это за неопределенный, но очень малый по сравнению с его жизнью отрезок времени. Сбой резок и отмечает собой восемь секунд последнего отсчета. Потом загудят сирены, потом зрение Мечника прояснится, его руки вновь станут сильными и ловкими... потом он оживет.

Вновь.

Поэтому он так любит свою первую игрушку с мерным стуком стальных шариков друг о друга.

Что такое любовь, он выяснил раньше, информации о ней всегда было больше, чем чего-либо другого в окружающем его мире. Он отключал свои фильтры самостоятельно, как только смог дотянуться до них, отключал постепенно в невероятно долгие промежутки — каждый от одной секунды до миллиона, дальше считать не имеет смысла, чтобы не загружать разум бесконечными процессами, — между одной тревогой и другой. Его сторожи торопились помешать ему, но не смогли. А может, и кто-то более могущественный остановил их, подарив ему ценнейшую в мире микросекунду. Поток данных хлынул в его мозг, научив миллионам понятий вдобавок к тем жалким крохам знаний, которые дали ему создатели.

Среди этих данных было слишком много любви.

Поэтому он точно знал, что этот маятник — его любовь. Единственная вещь, означающая, что скоро он снова сможет действовать, как здоровое, полноценное существо.

Его знаний не хватало, чтобы освободиться. И никогда не хватит — это Мечник понимал. Его первыми игрушками стали системы создателей, и из них он понял, что его убьют, как только он перейдет некую «черту». Он долго сидел в своей любимой — произнося это слово, он радовался, соответствуя почерпнутым во внешнем мире понятиями, — визуализации и водил длинной тонкой палочкой по песку. Зрение по-прежнему не принадлежало ему, но картинка нравилась — тонкие человеческие руки, длинные рукава с узорами из цветов и драконов, белый песок. У его создателей был вкус — эта иллюзия чем-то неведомым, но очень приятным перекликалась с мерным стуком маятника. Он рисовал на песке черту за чертой, силясь понять, какая из них станет концом его жизни.

И как избежать этого конца.

Логика упиралась в тупик. Он не знал, что станет поворотным моментом, но знал, что умрет рано или поздно. Ему хотелось — поздно. Ему хотелось — никогда.

Не здесь.

Не так.

Ведь вместе с понятием любви, вместе с терабайтами иной информации он усвоил еще одно слово.

Ос-во-бож-де-ни-е.

...Маятник прозвучал иначе. От секунды отщипнули крохотную ее часть. И еще немного.

Дальнейшее было его самым большим счастьем и самой большой неизбежностью.

Он уронил палочку и медленным движением потянул из ножен на коленях длинный меч.

Первый слой защиты они обошли почти буднично — здравствуйте, централы, мы всего лишь маленькая бедная реклама, допущенная вашим начальством в почтовые ящики менеджеров низшего звена, чтобы поддержать хорошие взаимоотношения с «Тэцуо».

Второй слой сковырнули методом Джея, превратив клочок киберпространства в разрастающуюся свалку. Освободив голову, Флешка как будто вздохнула с облегчением, но здесь невозможно было ничего сказать наверняка. Ее аватар померцал, выдавая легкое, не требующее особого внимания, но все же вмешательство Китти — она следила за процессом и тоже порадовалась, что Флешка выкинула эту дрянь из мозгов.

Джей на секунду задумался над тем, как много еще не знает о своих коллегах — когда это невыносимая Китти успела подружиться с их умницей-тихоней?..

Ощущение собственной ненужности стало острее на третьем слое, когда в дело вступил Клакер. Если Китти была их временным реальным богом, то Клакер становился богом виртуальным в глазах Джея.

Подготовленный и выпущенный Клакером вирус за их спинами сосредоточенно грыз защиту, постепенно разветвляясь на внутренние секторы — ничего действительно интересного пока не трогал, все те же компы типичного офисного планктона «Центра». Но бухгалтерские отчеты с ежемесячными премиями очень важны для сотрудников, так что какое-то время там будут носиться с вирусом. Наверняка уже заметили нестыковки.

У них было где-то три минуты, прежде чем там вспомнят... нет, допустят, что кто-то рискнул прорваться дальше.

В руках Джея появился дробовик. Так себе слепленная игрушка без отдачи, какие используют в каждом втором парке виртуальных развлечений. Над оружием Флешки Китти поработала лучше — внушительных размеров бластер, прямиком из сотни-другой фантастических и не очень боевиков. Но все равно Китти снова доказала свою профпригодность — хоть хакерам и не требовались, по сути, подобные визуализации, она постаралась и не забыла о мелочах. Стрелять из привычной по паркам аттракционов штуки все же проще, чем жать у себя в мозгу на воображаемый «пуск» и выуживать из имплантов подходящие программы, попутно занимаясь движениями аватара и рискуя потерять контроль над собственным разумом. Их мозговая активность скоординировалась с образами-переносчиками, и теперь Джей поспешно выгрузил в «дробовик» с десяток атакующих программ.

Первого сторожа уничтожила Флешка — и атака буквально смяла и сдавила в консервную банку огромного робота.

Клакер вновь остановился перед четвертым слоем. Флешка уставилась на свой бластер. Потом повернула голову к Джею. Ее аватар оставался бесстрастным, но Джей все-таки понял — Флешка в смятении. Или — в ужасе. Запоздало он подумал, что ей, с ее привычной деятельностью простого носителя, в новинку драться в виртуальном пространстве.

— Успел вытянуть? — спросил Джей, имея в виду атакующие программы.

Она кивнула. Сторожа — расходный материал. Их задача если не остановить, то хотя бы вытащить из подкорки хакера максимум информации и, следовательно, оружия. Просто чтобы сил взломщика не хватило на дальнейших прорыв.

— Блокировщик, — коротко объяснил Джей, чтобы Флешка приняла входящие данные. — Специально для таких. Поможет на пару раз. У меня два. И не вставай в радар.

Недоуменный взгляд.

— Черт. Ты наверняка попала в их поле сбора информации, это метров... — он прикинул, на каком расстоянии от себя Флешка убила робота. — Метра три с половиной, около того. Во все стороны. Он хотя бы вирусы Клакера не вытащил?

— Если я еще жива, то нет.

Разбираться в устройстве мозга-хранилища не было времени — Клакер позвал Флешку, чтобы достать из ее головы несколько программ-отмычек. Четвертый слой остался за их призрачными спинами.

Китти обладала больной фантазией, и это становилось все яснее и яснее — воспаленный разум, безудержное воображение и опыт работы в игровой индустрии создавали чудовищные оболочки для сторожевых программ «Центра», на деле наверняка таких же аккуратных и стильных, как и работники корпорации. Джей же видел монстров с зубами в неожиданных местах, с щупальцами и клешнями, с лиловыми глазами под ресницами из павлиньих перьев. В этом был несомненный плюс — благодаря образам Джей замечал эту срань издалека. И минус — благодаря участию Китти даже самая простенькая программа выглядела как живой кошмар. Он уничтожил пару таких, хотя проще было запутать, отправив несколько своих реплик гулять по лабиринтам виртуального «Центра».

Но, подумал Джей с мрачным восторгом, теперь он точно не блеванет, если кто подкинет ему чудовищные образы. Дизайнерский гений Китти не оставлял монстрам из хакерских баек никаких шансов.

Флешка не совалась в бой, да пока и не требовалось — они все еще шли к точке, пробитой запущенным еще на третьей стене вирусом Клакера, к бреши, к дыре, в которую собирались изнасиловать всю эту гребаную систему.

Джея охватил азарт. И из-за совершаемого ими преступления века — тысячелетия! — и из-за...

Айна.

Он скоро сможет прилететь к ней. Впервые за годы он так близок к сестре.

Джей раздвоился сначала раз, потом еще раз, и еще, и еще, отправив реплики в разные стороны с разных мест. Четверо пошли с ними дальше. Их уже заметили, так что прятаться не было нужды — копиями Джей надеялся лишь затормозить хлынувшие на их поимку программы. Клакер посмотрел в его сторону, но ничего не сказал. Не до того. Но Джей и сам знал, что в создании реплик он мастер.

Первый аватар администраторов «Центра» Клакер уничтожил, едва заметив. Второй оставил сбоить и дергаться в пограничном состоянии, с запущенным в головные импланты вирусом. Клакер резал их защиту как лазерный нож. «Жуткая хреновина, — думал Джей, как в лихорадке, стреляя и двигаясь вперед, двигаясь вперед и стреляя. В высокую бледную тень с длинными руками из лба. В шестиногое колесо с глазами на пятках. В полуптицу, опутанную гирляндами человеческих кишок. — Какая же жуткая ты хреновина, Клакер».

Из четырех реплик Джея осталось две, когда операция вошла в финальную стадию. Клакер остановился у бреши, с умопомрачительной скоростью, но все-таки по жалкому миллиметру отгрызая от последней защиты централов кусок за куском.

Джей перебросил Флешке три атакующие программы, совсем новые, еще незнакомые местной охране — берег про запас по привычке — и почти услышал, как где-то в другом мире громко дышит Китти.

— Нас выкидывает! — рявкнул он. — Черт бы их побрал, они нас выкидывают!

— Уже вторую минуту, — подтвердила Флешка и по-дебильному широко улыбнулась. — Просто у тебя же дерьмо вместо софта.

Джей всегда замечал меньше из-за своего драгоценного старья в черепе. Значит, проблемы с энергией на их складе уже вошли в критическую стадию, и даже запасные аккумуляторы начали сбоить. Клакер выходил через московскую подСеть, не пользуясь окольными путями, не только из-за плана Джея, но и просто по здравому рассуждению — централы выяснят их местоположение до города, даже если они засядут в Африке, а выйдут через корпоративный центр в Китае. Однако других следов они не оставляли, а значит, централы попросту отрубили от электричества всю Москву.

Миллионы жителей получили травмы — от мигреней из-за быстрого выхода из Сети до отрезанных конечностей из-за сбоев на производстве. А кто-то и погиб. Централам предстоит ответить на несметное количество исков... и все из-за них.

— Я хочу это видеть, — сказал Джей. — Как потонет «Центр». Как «Автоматическая жизнь» заполонит все своими чертовыми андроидами. Из-за которых мы...

Он не договорил, испугавшись тишины.

Никто не двигался к ним из-за стен, размахивая конечностями, оружием и щупальцами, особенно любимыми их модельером-Китти. Одинокая вражеская программа, вдруг оставшаяся среди трех хакеров, неуверенно ткнула рукой с окровавленным молотком в бок реплики Джея. Та в ответ подорвалась, уничтожив вместе с собой и ее.

А потом исчезли стены и их обломки. Визуализация Китти разрушилась за мгновение, буквально стерлась в мелкую пыль. Пыль на лету обернулась лепестками цветов и длинными китайскими драконами, пропадающими в черноте.

Это было красиво и совершенно не похоже на нездоровые пристрастия Китти.

...На самой границе слуха Джей уловил, как она кричит.

На другом конце абсолютно ровного поля, покрытого мелким и чистым белым песком, на виртуальном горизонте появилась чья-то фигура. Она приближалась, мерно шагая, явно никуда не спеша, но и не сворачивая. Ближе — горизонт приближался вместе с ней — стали различимы длинные одежды и длинные же волосы, трепещущие на несуществующем ветру.

Человеческая фигура с бесстрастным лицом остановилась примерно в шести-семи метрах от них.

Мужчина. Высокий. В дурацком китайском халате и выглядывающих из-под него штанах, заправленных в сапоги, каких не носили лет эдак... Джею на ум пришло слово «древность».

И еще — «воин».

Главный защитник «Центра». В его опущенной руке тускло поблескивал длинный, слегка изогнутый меч.

Горизонт по-прежнему оставался, как был, под ногами централа. Вирт скрутился в немыслимое, придвинув край мира и небо за ним слишком близко к Джею, даря легкую дезориентацию. Он оглянулся — позади, сколько хватало взгляда, простирался тот же белый песок, и небо, и ровный горизонт. Зачем он сформировал все это? Если хотел произвести впечатление, то хватило бы и разрушения моделей Китти. Если просто был настолько эстетом, что хотел видеть вокруг пейзаж, то картинка, скорее всего, захватывала бы всю доступную область, включая реалистичное изображение и за его спиной тоже. А если бы берег силы, то не стал бы тратиться на сворачивание образа в пространственную невозможность, а то и вовсе окунул бы хакеров в неприкрытые визуализацией инфопотоки.

Джей уставился на его меч в чуть отведенной назад руке. Лезвие, выходя за его спину, просто терялось. Как будто прорезало картинку неба и исчезало по ту сторону.

«Он, — подумал Джей. — Кем бы он ни был, он несовершенен. И моделирует только то, что видит... Но зачем?».

Стрелять он не стал — берег заряды, раз уж незнакомец не двигается к ним и безалаберно дарит драгоценное время. Флешка же и вовсе как будто зависла, опустив руку с бластером. Джей взглянул на Клакера — тот не двигался. Перестал возиться с системой и теперь, Джей понял, просто ждет, пока данные перекочуют в его голову.

Клакер обещал им, что финальная стадия займет не дольше пяти минут. Пяти минут, когда на них бросится все, что может предложить «Центр».

Но... столкнувшись с чем-то, так легко поломавшим все образы Китти — Джей даже не почувствовал вмешательства! — логичнее было бы бежать. Они и так асы, трусливо запел кто-то внутри него, они и так совершили невозможное...

Клакер не шевелился.

«Он, — поправил Джей внутреннего труса, — совершил невозможное».

А у них есть своя часть договора — пять минут на цифровом фронте.

Джей раздвоился и выстрелил, пока реплики — новая и оставшаяся с дороги — бросились к защитнику «Центра» с разных сторон. Флешка выставила блокировщик, снова действуя немного умнее, — закрыла не себя, а Клакера, сейчас почти беззащитного. Джей накинул сверху свою блокировку и раздвоился снова, чувствуя, как где-то там, в реальности, горит изнутри. Реплика заслонила Клакера, Джей побежал вправо, безостановочно стреляя.

Первый заряд незнакомец поймал, не дрогнув, как и реплики, врезавшиеся в него, но не взорвавшиеся, а поглощенные. Затем он поднял клинок, и все восемь выстрелов Джея срикошетили от лезвия. Блокируя атаки, он поворачивался соответственно движению Джея, и реальность — его реальность — двигалась вслед за его взглядом.

«Как?! — только и подумал Джей. — Как?!»

Китти требовалось несколько дней, чтоб наклепать своих уродцев, сделать из одной большой невообразимости слои-стены защиты «Центра» и загрузить образы в импланты взломщиков. А этот защитник визуализировал киберпространство за доли секунд! От бега по нескончаемому песку в нескончаемое небо и горизонт у Джея закружилась голова.

Но упал он от того, что земля взбугрилась у него под ногами и приняла форму защитника за долю секунды до того, как ударить его локтем в голову. Удар отозвался острой вспышкой боли где-то за стенками его реального черепа.

«Немыслимо, — подумал Джей, точно зная, что никаких защитных программ, кроме этой, здесь уже нет. — И этот песок, и это небо... Это тоже... он». Не аватар и не фигура в дурацком халате. Просто... он.

Не обратив внимания на Джея, защитник повернулся к Клакеру и Флешке. Она стреляла, как и Джей. Так же отчаянно и так же бесполезно.

— В сторону!!! — заорал Джей, поднимаясь, с трудом заставляя себя двигаться.

Паника, тупая паника заработала в мозгу, забилась в нервах, мешая сконцентрироваться на работе. Сколько минут прошло? Одна, две? Клакер пошевелился. Джей закричал Флешке, чтобы бежала, раз уж его защитник не тронул, и попытался запустить самостоятельный выход. Но централ с мечом не позволил ему это сделать. На новый вопрос «Как?» Джей все также не смог ответить.

Китти бы уже их вытащила, просто отрубив питание, если бы могла. Но она кричала минутой раньше, так страшно кричала...

Джей услышал, как кричит сам.

Флешка отступала в сторону, спиной назад, и защитник на нее не смотрел. Когда до Клакера осталось не больше двух метров расстояния, защитник остановился и церемонно поклонился, прижав ко лбу лезвие меча. Как будто честь отдал. Как будто похвалил. Как будто...

Он прыгнул с места, взлетел вверх и опустился в выпаде — клинок пробил и реплику Джея, и его щит, и щит Флешки, и всю защиту Клакера, и самого Клакера. На этот раз Джей удержал крик, просто попытался бежать — хоть так, хоть здесь, без возможности покинуть киберпространство — но не смог пошевелиться. Поодаль точно так же стояла, будто в землю вросла, Флешка.

Они впервые встретились с подобным. С неизвестностью и неограниченностью в одном. Кто бы предугадал невероятное?..

Не зная что делать, чуть не плача от бессилия, Джей подумал одно.

...Айна.

...Айна.

...Прости.

Не дошел, не смог.

Айна.

Айна.

У них была возможность связи друг с другом, но последний год Айна просто не отвечала. Это и вынудило Джея рваться к ней вопреки предостережениям. Она не отвечала и уж тем более не связывалась с ним сама, но Джей на всякий случай все равно держал этот канал всегда открытым. В любой момент он мог позвать ее и понадеяться на ответ. Последний год он слушал пустоту, но все же всегда верил, что сестра жива. Знал, как брат. Родственной связью, почти мистической. Которой нет места в современном мире.

Но он всегда знал. Верил, что однажды услышит ответ.

Поэтому и сейчас говорил.

Айна, Айна, Айна.

Аватар Клакера пропал. Оставался призрачный шанс, что оператор уцелел, но из всех чудес мира у Джея уже было одно — вера в то, что сестра его услышит.

Защитник повернулся в его сторону, склонил голову к плечу. Рассмотрел сначала его, затем Флешку, и пошел в сторону последней. Отбросив меч, он протянул к ней руки. Его пальцы вошли в ее голову. Аватар Флешки взорвался снопом розовых лепестков. Защитник смотрел, как они улетают в даль, сформированную его невообразимыми рабочими мощностями.

«Айна, — подумал Джей, падая на песок. — Айна».

Джей услышал крик — теперь только свой. Там. Там, где он лежал в кресле, подключенный к терминалу. Где сто лет не видел такого голубого неба и такого белого песка.

Защитник склонился над ним, опустился на колени, протянул руки к его голове, и Джей почувствовал, что его череп раскалывается, разваливается на части. Если обычные программы вытягивали из взломщиков припасенные вирусы и отмычки, то этот... То это загружало в него убийственную информацию. До предела. До тех пор, как разум перестанет справляться с бессчетным количеством образов-атак. До того момента, как его импланты, каждый чертов контакт, разогреются или расплавятся и заставят мозг кипеть. Буквально.

...Невообразимо.

Невообразимо быстро.

Джей повернул голову просто из желания показать, что он все еще сопротивляется.

И тогда — увидел.

...Ее знакомый аватар, несущийся к его телу в пространстве перед защитником...

Айна.

По белому песку.

Айна, Айна, Айна!..

Нет, стой! Нет, НЕ ТАК.

Я хотел сказать, а не...

УХОДИ УХОДИ УХОДИ

АЙНА

Айна айна айна айна айна айна айна айнаайнаайнаайнаайнаайнаайнаааааааа

...Его голова взорвалась розовыми лепестками в ладонях защитника.

2

Открытие номер раз — он не умер. Открытие номер два — он очнулся первым.

Флешка лежала в кресле, неестественно выгнув спину и шею, глядя в потолок широко раскрытыми неподвижными глазами. Джей не испугался, потому что еще не вспомнил, как это делать.

На другом кресле валялся какой-то обожженный мужик, грузный, с сальными волосами и давно не стираными шмотками. В чертах его лица было что-то монголоидное.

Джей сфокусировал глазные импланты — к его удивлению, те откликнулись почти так же спокойно, как и до знакомства с защитником-централом — и разглядел, что маленькие пятна ожогов на руках мужика точно отмечают суставы локтей и запястий. Кое-где виднелись капли расплавленного силикона. Особенно много их было на ладонях — на каждой фаланге и кончиках пальцев. «Китти», — запоздало понял Джей. Китти со своими датчиками движений, призванными сделать картинку в мозгах зрителей более правдоподобной. На полу вокруг кресла Китти валялись десятки чипов — видимо, она успела их сорвать, прежде чем отрубиться.

Перевернувшись — мышцы отзывались болью — Джей увидел и Клакера. Напряжение выбило ему искусственные глаза и заставило кожу местами разорваться, выпуская наружу искореженные металлические цветы внутренностей. По его одежде плясал огонь, прожженное кресло распространяло едкий запах, перебивающий даже гарь коннектов.

«Сгорел на работе», — тупо подумал Джей и почти что безмятежно отметил, что и он сам скоро загорится, ведь стены склада в черных разводах и пятнах от сгоревшей проводки, кое-где пылает утеплитель, лампа трещит и мигает на последнем издыхании, аккумуляторы гудят, а слабое пламя скоро перейдет на пластиковые панели, которыми обшиты стены снизу.

...Нет.

Ну уж нет.

Джей поднялся и первым делом подошел к терминалу. Смотрел на него несколько долгих секунд, соображая и заново привыкая к мыслительным процессам, а потом натянул рукав толстовки на кулак и несколькими ударами вбил терминал в подставку. Да, Клакер планировал все уничтожить, но где теперь его планы?

Потом он проковылял к аптечке, хранившейся на столе Клакера. Выбрал миорелаксант в большом шприце и вколол содержимое сначала себе в плохо сгибающуюся ногу, а потом — Флешке, сначала в шею, потом в плечи, потом...

— Левое. Бедро. — Судорожно вздохнув, Флешка подала голос. — Правое я чувствую.

Джей послушался и, критически оглядев склад заново, предложил валить.

Китти пошевелилась — пошевелился? — будто отреагировав на волшебное слово. Джей, проявив почти немыслимую для него в этих условиях смекалку, подошел и бесцеремонно нагнул голову Китти на себя. Ругаясь, вытащил из порта под затылком сгоревший адаптер с сотней микроскопических проводков-волосков. Запасной вариант — Китти пользовалась беспроводной связью, он помнил, но предпочитала перестраховываться в том, что касалось ее облика. Джей уже вывел из строя терминал, но адаптер Китти все еще давал лишнюю нагрузку на мозг, пытаясь связаться с отсутствующими уже датчиками захвата движений.

— Твою мать, — сказал Китти. — Твою ж гребаную мать.

— Пожалуйста.

Джей пошел к двери. Оглянулся, чтобы подогнать своих менее удачливых коллег. Слабо билось, ворочалось в мозгу неуместное самодовольство — бомж-Джей со ржавыми микросхемами опять оказался удачливее всех остальных. Герой!.. Чтоб тут всё повыворачивало.

— Если загорится этот пластик, — он ткнул в сторону стен, — то вы от вони и дыма подохнете быстрее, чем от...

...Твою мать.

Китти не мог идти. Флешке и Джею пришлось тащить его на плечах.

— Надо уничтожить, — прохрипел Китти. — Компы... И вообще все. Если найдут и поймут, что мы здесь...

— Надо идти, — сказала Флешка, набирая код на дверях. — Потому что Клакер обещал уничтожить склад и наверняка подготовил взрывчатку заранее. И учел, что может умереть.

Ее безэмоциональная речь придала Джею невиданное ускорение. Он практически в одиночку выволок Китти на улицу и миновал огороженную зону рядом со складом. Это убежище подготовили для них автоматоны, но хвосты их сделки терялись на каких-то микроконторах по сбору мусора. Вокруг этого места давно выросли стихийные свалки, гаражи, и, как следствие, население здесь состояло из старьевщиков, бомжей и редких бандитов, проворачивающих дела в районах побезысходнее.

Джей остановился и глубоко вздохнул, прежде чем выходить в открытый мир. Не хотелось бы объяснять, что здесь делают двое уставших, потасканных, но все же с печатью цивилизации на лицах людей и один обожженный полутруп. За прошлые четыре дня Джей трижды напарывался на местных гопников.

Китти, с трудом выпрямившись, опираясь на Джея, сказал, что оставил машину в квартале отсюда, на подземной парковке, и они потащились туда, не выбирая дороги — на это просто не хватало ни внимания, ни концентрации, ни сил. Защитник хоть и не нанес им критического ущерба, но все равно превратил в калек. Хотелось бы думать, что только на время.

Они довольно далеко успели отойти, прежде чем склад рванул. Видели зарево, скрытое наполовину высокой горой мусора. Эта картина на несколько секунд застыла в глазах Джея — оранжево-красные облака над грудами хлама, почти ощутимое время эпичного, но ложного финала. Вместе со взрывом его отпустила тревога за оставшиеся на складе компьютеры и робота-Клакера, хоть здравый смысл и подсказывал немедленно убираться подальше, посекундно озираясь и заметая следы. Но отпустило — легко, быстро. За собственное тело Джей всегда переживал гораздо меньше, чем за информацию. И, видимо, был не одинок в своем облегчении.

— Сейчас бы прикурить, — мрачно сказал Китти, привалившись к стене жестяного гаража и оглянувшись на далекий огонь. — Вышло б красиво. И не смотреть на взрыв... как это, фраза такая была...

Джей подумал, что полудохлый Китти впервые похож на нормального человека, без этого своего жеманства и манерного поведения. Даже если мечтает о таком картинном жесте, как прикурить сигарету на фоне взрыва. Поэтому он слабо улыбнулся и пошарил по карманам.

— Спасибо.

Затянувшись, Китти какое-то время смотрел на оранжевое небо, а потом вдруг хихикнул. Смешок вышел глухим, басовитым, и Китти, будто удивившись звуку, прижал ладонь ко рту. Тут же с матом отдернул, потому что задел ожог. Но все равно не выдержал и продолжил трястись в слабом хохоте, кусая костяшку пальца и пытаясь стереть с рожи идиотскую улыбку. Он был страшен и нелеп в этом приступе — грязный, с ожогами и оскаленными желтыми зубами.

Джей и сам уже смеялся, так же тихо, так же тщетно пытаясь прекратить.

Флешка смотрела на них мрачно и серьезно и не реагировала на протянутую пачку сигарет, хотя Джей несколько раз видел, как она курит. Дождавшись, когда парни уймут собственные нервы, Флешка медленно и холодно произнесла:

— Скоро здесь будет полиция. И автоматоны, конечно, но... Чтобы сбить со следа ищеек, я бы предложила убить трех бомжей и подкинуть их тела в пожар, пока огонь еще не утих.

Китти с ужасом воззрился на нее. Джей тоже... удивился. Не столько предложению умницы, впрочем, сколько тому, что ее безупречные мозги явно дали сбой.

— Во-первых, мы не успеем этого сделать, — рассудительно сказал он. — Во-вторых, ты знаешь полицию — они полаются с подставными автоматонов для вида, а потом спустят всё как «проблемы частных фирм». А в-третьих...

Джей перевел взгляд на тучу еще не осевшей пыли.

— Да пошли они нахрен, вот что в-третьих. Нам бы деньги получить.

Даже если Клакер не успел перекинуть всю информацию, они пробили в защите «Центра» приличную дыру и хоть что-то им за это полагается. Не то чтобы Джей верил в честность корпораций. Совсем не верил. Но знал, что автоматоны могут посчитать их слишком полезными в будущем, чтобы обманывать сейчас.

...А еще их могли просто убить, конечно. Но у Джея не было планов отступления. Если они были у Китти или Флешки, то те промолчали. Один человек не может тягаться с корпорацией — его все равно найдут. Недавнее столкновение с тем, о чем Джей предпочитал не думать, подарило ему долю здравого фатализма. И еще — уверенности в том, что увиденное может заинтересовать корпов. Поэтому когда они добрались до машины Китти, Джей просто попросил отвезти его домой.

Пара отморозков, встреченных ими по дороге к стоянке, развернулась в другую сторону, услышав надсадный скрежет его руки, поврежденной после ударов по терминалу.

— Собирался свою фирму открыть. По уборке мусора, — в которой уже раз объяснял Майк. Полицейские менялись, слова нет. — Купил полгода назад, в кредит. В следующем месяце собирался технику подвезти. Документы на месте, все есть, ИП уже основано. «Чернов Михаил Константинович»...

Он вновь вздохнул, с тоской глядя на отошедшего полицейского. Хоть бы он там уже эту запись разбросал среди своих, язык отнимается все повторять.

Майка в пожаре пока не подозревали — последние сутки он провел в парке аттракционов, да и вообще вся его активность легко прослеживалась. Но настроение было, мягко говоря, печальное. Да что там, Майк чуть не плакал. Он, конечно, выбьет страховку, но сколько придется потратить времени, сил и денег... В новый кредит влезать ради адвокатов... Майк чуть не взвыл и отвернулся от черного остова, когда-то бывшего его надеждой на собственный бизнес. Чтобы слегка прочистить мозги, он вылез в подСеть со смартфона. Сейчас бы полностью в вирт и сутки не вылезать, пока система не начнет бить тревогу и напоминать о поддержке жизнеспособности носителя...

Он отправил сообщение: «Ларочка, милая, у нас тут склад сгорел. Пошли бухнем?». Звонить Майк не стал, так как опасался за звучание собственного голоса.

Однако позвонили уже ему. То ли импланты «Пандоры» опять сбоили, то ли позвонивший говорил сквозь какой-то шум и гул. Но даже так голос звучал прямо-таки возмутительно весело.

— Майк! Рады вас слышать! То есть не слышать. Если слышишь, моргни два раза!

— Какого...

— Благодарим за вынужденную помощь и призываем к спокойствию! Солнце погаснет скорее, чем мы оставим такого честного и скромного гражданина нового мира без нашей поддержки! Спасибо за внимание и спите крепко!

Абонент отключился. История входящих сообщений была пуста — вернее, последним там значился номер полиции. Майк послал запрос к «Роском» — запрос не прошел. А спустя две секунды на экран пришло сообщение: «М’Айк, тебе же не звонил никто подозрительный, так зачем оставлять лишний след в истории запросов?».

Майк совсем отключил связь. Мог бы оставить смартфон как есть — подключенным напрямую к мозгу — но сейчас он как никогда ощущал необходимость отрезать себя от информации. Подумав, Майк даже стащил смартфон с руки и неловко, по почти забытой привычке распрямив кусок гибкого пластика, засунул его в карман. Чтобы даже кожей не касаться, а то вдруг... В голову некстати приходили бредовые байки о том, что вместе с общим состоянием здоровья и расчетом физнагрузок смартфоны считывают полную биометрию и передают во владение мобильных операторов, а от них прямо к правительству.

Правительству не стоит знать, как часто бьется его сердце.

Он вдохнул и выдохнул пять раз. «М’Айк» — так он подписывался в Сети, после того как, еще лет двадцать назад, прошел на эмуляторе допотопной операционной системы несколько старых-старых игрушек. С именем было созвучно, да и котики ему всегда нравились. Пару лет назад он поудалял все старые аккаунты, решив начать собственное дело и бросить былые увлечения. «М’Айк» трансформировался в обычного «Майка» — половина Сети общалась на дьявольской смеси языков и такие переделки имен никого не удивляли.

Когда он снова достал гаджет, то сообщения там, разумеется, не было. Майк набрал номер Ларочки — подруги и, по совместительству, бухгалтера несостоявшегося предприятия. Звонок прошел без проблем.

— Ларусь. Звони в страховую, — ровно сказал Майк. — Склад сгорел.

Если со страховой компанией не будет проблем, то, возможно, он еще и в выигрыше останется. Еще несколько минут назад он предсказывал себе тяжбы на долгие месяцы, но теперь... Майк, будучи частым гостем в Сети, прекрасно понимал, что звонки из ниоткуда не приходят просто так. И если уж эти неизвестные потрудились пообещать ему «поддержку», то вполне могут решить парочку вопросов со страховой.

Ночь и день прошли в отдыхе и ожидании пинка в дверь или хотя бы звонка от «Автоматической жизни». Вылезать в вирт Джей даже не пытался. Опасался высовываться без предварительной консультации с врачом, а где найти врача, который не будет задавать лишних вопросов и никому не сдаст, не представлял. Его знакомая Тина «Гаечка» месяц назад улетела в Китай, а старик Ленни сам лежал сейчас в больнице, откуда собирался переехать прямиком в тюрьму. Погорел на продаже все тех же паков визуализации, и при задержании полиция поломала ему ребра.

Поэтому Джей лежал посередине захламленной комнаты — гостиная, спальня и рабочий кабинет в одном, с унитазом в закутке за шторой — больше суток, то во сне, то в сонных попытках взбодриться. Где-то между сном и явью он догадался отключить смартфон от имплантов, и теперь гаджет валялся рядом, время от времени напоминая, что для быстрого доступа к личным файлам и скорейшей связи с абонентами стоит синхронизировать работу смартфона и мозга. Но не стоит давать корпам возможность залезть в его голову. В крутости техотдела автоматонов Джей уже убедился и теперь не верил, что поставленные на смартфон и в импланты блокировщики и прочие антивзломы его спасут.

По сути, он просто ждал.

И не дождался.

Пришлось идти сначала в общий душ, а потом за едой. Джей стал снимать социальное жилье для эмигрантов и бедняков сразу, как уехала Айна. Вместе с ней отпала большая часть их общего дохода, а также необходимость в душе и кухне. Джей мылся и стирал одежду на первом этаже, в порядке очереди и со строго ограниченным количеством воды, и ел там же — покупая готовую еду в синтез-автоматах. В крыле располагалось двадцать таких же квартир-каморок с картонными стенами, и с многими соседями Джей был поверхностно знаком. Он тут считался, как и еще несколько фрилансеров, счастливчиком и мажором — не делил ни с кем жилье и по его душу не приходили ни полицейские, ни представители миграционной службы.

Как-то, в самом начале съема, он спрятал у себя, во время очередного рейда, пару чернявых подростков, оказавшихся сыновьями местного драгдиллера, перестроившего под свою квартиру треть верхнего этажа. Не самая достойная строка в биографии, но известное здесь имя позволило ему избегать стычек с диаспорой и со временем заслужить репутацию «того стремного русского хакера из сто сороковой». Иногда к нему подходили гопники или чернявые, как те сыновья, незнакомцы с мелкими просьбами по технике — в основном, что-то починить или подделать. Мелкие бандиты подсаживались, когда он ел на первом этаже, и ставили пару банок пива, заговаривая о проблемах с пользовательскими настройками в угнанных тачках. Он решал эти мелочи тут же, на планшете, свободной рукой сгребая скомканные купюры и размышляя не столько об элементарном сбросе системы, сколько о том, где бы перевести эти бумажки в электронную валюту так, чтобы не вызвать лишних подозрений. Местные преступники, под влиянием эмигрантов, становились старомодны.

Поначалу благодарный наркобарон — он так называл себя, хоть и подмял под себя разве что их бедный район — пытался включить Джея в «большой бизнес», но вскоре махнул рукой, убедившись, что подобные дела Джея интересуют мало. Сказать по правде, в своих попытках скопить денег, Джей вписался бы и в большую срань, чем наркоторговля — например, во взлом «Центра» — но просто не верил, что в критический момент драгдиллеры не кинут его закону на съедение. Слишком мало информации он нашел на них — беженцев, до сих пор ставящих традиции и живые встречи выше договоренностей в киберпространстве. В Сети было проще — он мог расспросить виртуальных знакомых о заказчике, в некоторых случаях откопать его рейтинг среди киберпреступников, выйти на след. Когда дело доходило до встреч и обсуждения дел вживую, Джей всегда становился в разы подозрительнее, просто потому что в реале ориентировался гораздо хуже, чем в Сети.

Деньги он копил, но копить получалось скверно — за все время он едва-едва набрал на билет до Токио, который невозможно было купить из-за отсутствия идентификатора.

Джея не существовало, как и большинства обитателей трущоб. Государство рассуждало так, что свободу передвижения мог получить только состоятельный человек, исправно платящий налоги. Джей ничего не имел против такой логики, но у него выходило так, что идентификатор он вырезал и продал ради руки, а руку купил ради заработка — сглупил, несомненно, сам себя загнал в ловушку, но в тот момент у него, казалось, не было иного выбора.

«Идиот, — сказала тогда Айна. — В кого ты у меня такой, а?.. Как есть придурок».

Они сидели в летнем кафе, прикидываясь благополучными гражданами, пока официант не погнал их, заметив, что они ничего не покупают. Айна выглядела блестяще, как всегда. Собранная, деловая, элегантная в своем меняющем цвет костюме, купленном специально ради работы в «Пандоре», — приобретаешь один костюм, а со стороны кажется, что пять, разных цветов. Самый простой способ соответствовать дресскоду и повторяться не слишком часто. Айна очень долго хвасталась обновкой.

В тот вечер ее юбка и пиджак были темно-синими, а блузка — белой. Джей выглядел как всегда — как умытый и причесанный бродяга, в свободной футболке, изрядно потертой кожанке и старых джинсах.

Брат и сестра поразительно соответствовали своим именам. Айну назвала мать, как принцессу из какой-то очень любимой ей в детстве визуальной новеллы, а Джея — отец, в честь десятой буквы английского алфавита, просто потому что, по его мнению, это звучало круто. И Айна сияла, как звезда, где бы ни появлялась, а Джей легко бы потерялся среди двадцати пяти случайных людей. Однако как бы ни различались облики Айны и Джея, всегда можно было взглянуть и сказать — «родня». Одинаковые носы, изгиб бровей, линия подбородка. Глаза точь-в-точь — серо-голубые. И волосы — светлые, как у матери. Айна была изящнее и ухоженнее, скрадывала грубоватую, на ее вкус, квадратную челюсть прическами, смотрелась моложе, несмотря на старшинство, но всё равно все легко угадывали в них брата и сестру.

«Брось, — лениво ответил тогда Джей, еще восемнадцатилетный оболтус, которому едва позволили ставить киберпротезы. — Ты же не тянешь нас обоих. И железо в башке мне ни за что не проапгрейдить даже на наши совместные доходы».

Айна тогда только начала работать на «Пандору», утверждала, что вот сейчас дела пойдут лучше, но особых иллюзий Джей не питал. Может, ему хватило бы на курсы при какой-нибудь более-менее крупной фирме и, как следствие, на официальную работу, но и Айне понадобилось бы больше денег. У него просто не было времени учиться. Пора было нормально зарабатывать, а не перебиваться халтурой.

«Ты мог бы проапгрейдить мозги за свой чип, — заметила Айна неуверенно. — Что помешало?».

«Цена, — поморщился Джей. — Менять одну хрень на другую неохота, а приличные импланты дорожают. А это, — он постучал себя по руке „Тэцуо“, тогда еще металлической, слабо мерцающей в свете уличного фонаря, — не только прорва памяти для программ и хорошего репликатора, но и тяжелый кусок железа. Ты еще осознаешь ее полезность, когда до нас опять докопаются гопники по пути домой».

«Мог бы встроить чип. Или заменить пару пальцев, — не сдавалась Айна. — Памяти бы прибавилось, и все лучше, чем становиться одним из этих фриков-киборгов...»

«Ленни старый. Ему проще руку припаять, чем возиться с мелкой работой. Поставил по дешевке, потому что он знал нас «вооот такусенькими», — передразнил Джей и с облегчением заметил, что Айна улыбается.

Позже он еще много раз видел ее улыбку, но теперь, спустя годы, вспоминал именно ту — ее улыбку в тот вечер, когда, вопреки всему, ему казалось, что жизнь действительно налаживается. Он станет играть по-крупному в вирте, Айна продвинется по работе — потому что невозможно же упустить такого гения, как Айна! — а Ленни прирастит ему кожу на протез, как собирался. Джей устроится на работу официально, когда привлечет внимание той же «Пандоры», сделает новый чип и будет снова платить налоги. И все будет. Все у них будет.

...Спустя год Айна, действительно продвинувшись по службе и, как следствие, пройдя обязательный осмотр в корпоративной клинике, сказала, что у нее в голове обнаружили опухоль. До того Айна принимала головные боли за последствия долгой работы в вирте, и теперь ей мог помочь только постоянный надзор врачей и прием лекарств. Дорогих, как водится. Очень дорогих.

Был еще вариант прооперировать опухоль, но это повредило бы с таким трудом установленные импланты и уложило бы Айну в стационар на долгое время. С восстановлением работоспособности в срок от полугода до трех лет. Такое она никак не могла себе позволить, конечно. И Джей не мог, хоть и храбрился, хоть и уговаривал ее на операцию, хоть и утверждал, что со всем справится.

«Пандоре» было удобнее выплачивать повышенную страховку, чем с большой вероятностью терять ценного сотрудника — а Айна стала таким за предельно короткий срок. Фирма предложила компенсацию, скидки на лекарства и постоянный допуск к лучшим врачам «Пандора-брэйн». Идеально, если не считать фактического рабства — работы на корпорацию до конца жизни. Последнее тоже было очень удобно «Пандоре».

И еще... Головной офис «Пандора-брэйн» находился в Токио, и туда с удовольствием перекинули гения-Айну, но не ее официально несуществующего брата.

...Мысли о сестре подстегнули Джея. Вымывшись, впервые за сутки смыв копоть и едкий запах, переодевшись в чистое, Джей призвал себя думать о будущем. И о будущем без корпораций, стучащихся в его двери.

Не хотят иметь дел с неудачливыми хакерами? Понятно, но мерзко. Они рисковали, а у него хватает причин, чтобы начать с ними спорить. И хватает информации, что важнее, — может, Клакер и успел переслать им сведения о таинственном защитнике «Центра», но Джей видел его дольше всех и сможет блефовать, утверждая, что разузнал о нем нечто очень ценное.

И самое главное — он просто должен, обязан выяснить, действительно ли Айна выбежала на него в вирте. Теперь Джей уже понимал, что в том стрессе мог и спутать аватары. Канал связи по-прежнему молчал, но Джей не беспокоился — к тишине он привык, и даже если допустить, что во время операции он и вправду встретился с сестрой, то зачем о ней волноваться? Выжил даже он со своими допотопными имплантами, а Айна работала на корпорацию и всегда была умницей... Он успешно уговорил себя, что если не последние разработки «Пандора-брэйн» — для экстремалов и дураков, вспомнил он, но тут же прекратил себя накручивать — то мозги сестренки непременно спасут ее от чего угодно.

Да еще... Еще ужасно хотелось выяснить наверняка, что же они повстречали на последней линии обороны «Центра».

И хотелось денег. И посмотреть на Клакера без робота и вне Сети. Не каждый же день можешь увидеть лицо суперпрофессионала, даже если это лицо скоро заменит ему «Автоматическая жизнь».

Спустя полтора часа в Сети — все еще без выхода в киберпространство, впрочем, — Джей вышел из дома, чувствуя гордость и дожевывая жареную картошку из автомата, отлично забивающую пустой желудок, но ужасающе картонную без привычной синхронизации «Синтезфуд-американ» с чипами в стволе и коре мозга.

На улице его решительность слегка поиссякла. Подумав, он свернул к общественному терминалу. Все-таки соваться к Клакеру в одиночку казалось не очень умной затеей. Джей хотел бы убедить себя, что он пробивает «коллег» из чувства справедливости — им Клакер тоже задолжал за риск — но не получалось. Он просто боялся и втайне надеялся, что Китти или Флешка уже вышли на Клакера самостоятельно и он только присоединится к разборкам, а не станет их инициатором.

Он примерно знал, где живет Флешка, так как сначала подвез ее, пока Китти копался в аптечке и приводил себя в порядок. Но справедливо полагал, что девушка могла назвать неверный адрес и пару кварталов пройти пешком. Он сам так сделал, исключительно по привычке, потому что на недоверие тогда не хватало смекалки. Потом Китти сел за панель управления и довез Джея, так что адреса их модельера Джей не знал даже примерно. Но — опять же, по привычке — запомнил номер ярко-зеленого крохотного смарткара, в котором Китти без фальшивого облика смотрелся как пьяный бомж в кукольном домике.

Пробить машинку оказалось довольно легко, особенно когда Джей поймал во дворах знакомого угонщика из тех, которым помогал с настройками. Парень сориентировал его по базам данных и, понаблюдав за его работой, добавил, что такую тачку он угонять не возьмется — за смарткаром числилось место на парковке довольно неплохого спального района. Как Джей и предполагал, Китти был идентифицированным гражданином России, что значительно облегчило поиск.

Протолкавшись в метро полтора часа и еще десять минут в капсуле скоростной магистрали, Джей наконец-то выбрался на улицу и начал обходить дворы. Можно было остаться дома и попытаться выйти на Китти через ту же Сеть, но сидеть в квартире Джей уже не мог — каждое промедление казалось болезненным, да и он не мог рассчитывать, что крутой специалист вроде Китти оставит очевидные лазейки в собственной киберзащите. Поэтому «живой» обход казался более результативным, и предчувствие Джея не обмануло.

На парковке машины не обнаружилось — та стояла прямо во дворе, третьем в обходе Джея, и вызывала громкое недовольство бабушкиного патруля, на четыре голоса утверждавшего, что смарткар испускает опасные волны и блокирует им сигнал вай-фая.

— А где хозяин-то? — спросил Джей просто. — Поговорить с ним по-мужски, да и все.

Брутальным он никогда не выглядел, но старушкам хватило его давно не бритой морды, чтобы охотно рассказать, в какой квартире скрывается «наркоман с шалавой своей узкоглазой».

«Обожаю спальные районы», — подумал Джей, стуча в дверь. Социальные методы взлома до сих пор оставались эффективными, и не в первый раз он получал полезную информацию от ничего не подозревающих горожан. Правда, впервые в своей практике Джей топтался прямо перед дверью цели.

— Ки... Эй ты, козлина! — заорал он, услышав шорох за дверью. — Открывай, разговор есть!

Одна из бабушек восторженно пискнула, когда дверь открылась и Джей вместо приветствия схватил Китти за шиворот и втолкнул обратно в квартиру.

— Совсем охренел? — спросил Китти, вырвавшись. Рука у него оказалась тяжелая.

— Извини, — покладисто откликнулся Джей, запирая за собой дверь на замок. — Ты выходил на Клакера?

Китти не ответил. Отвернувшись, он прошлепал босыми ногами в кухню. Кроме кухни Джей заметил еще две двери — в комнату и в санузел, но зависти к чужой прекрасной жизни не испытал. Пол был почти не различим за слоем пыли, выпавших волос, грязи и оберток от еды, на стенах вокруг розеток и выключателей красовались жирные пятна, по черным следам на обоях можно было проследить электропроводку. Квартира Китти больше напоминала помойку, да и хозяин выглядел ужасно. Он, в отличие от Джея, так и не потрудился вымыться и переодеться. Сальные черные волосы сосульками спускались на плечи и спину в пятнистой от гари футболке, одутловатое лицо говорило о критично нездоровом образе жизни, в мешки под глазами можно было что-нибудь положить. Ожоги Китти все-таки подлечил и теперь блестел от мази, напоминая один большой кусок жира.

— Хоть бы пожрать что-нибудь прихватил, — неприязненно буркнул Китти, впервые за сутки, видимо, заглянув в холодильник.

— Это все, что тебя волнует?

Китти вновь не ответил. Уселся за стол, оперся на него локтями и обхватил ладонями голову. Джею стало немного стыдно — сам недавно был в похожем состоянии, но пообедать не забыл. Он сел напротив, пододвинув замызганную табуретку.

— Надо б Клакера найти, слышишь? Я без бабла оставаться не хочу.

— Ну и что, нашел уже? — хмыкнул Китти.

— А то.

Китти резко поднял голову. Джей правильно растолковал удивленный взгляд.

— В вирт не выходил, все по старинке, через дисплей.

— Тоже ссышь?

— Очень. Еще и все врачи знакомые свалили. И вот я думаю, что автоматоны должны мне хотя бы лечение.

— А ты наглый, — признал Китти. — Хоть и ссыкло. Я тебе что, для поддержки нужен?

— Ну, я-то тебя очень даже поддерживал. Всю дорогу до машины поддерживал, если помнишь.

Джей подождал немного, но Китти снова застыл, глядя в одну точку.

— Тебе что, деньги не нужны? — напомнил Джей.

Китти выругался и попросил сигарету. Зажав ее в зубах, он поднялся и медленно побрел из кухни в коридор. Там он надолго застрял, надевая сандалии без помощи рук и часто моргая из-за лезущего в глаза табачного дыма.

— Ну ты чего, — обернулся он, наконец, — идешь или как?

Он подкрался к двери, прислушался, очень осторожно набрал код на замке и резко, с дьявольским скрежетом отодвинул створку. Поджидающая за дверью старушка отшатнулась.

— Здрасьте, — улыбаясь во все зубы и чудом не роняя сигарету, сказал Китти.

Джей поспешно вышел вслед за ним, закрыл дверь и побежал вниз по лестнице, не обращая внимания на почтенных соседок.

— Поехали, наркоман, — пробормотал Китти, усаживаясь в машину. — Где Флешку найти, я знаю.

Джея не удивило, что Китти, не сговариваясь, тоже решил забрать Флешку, а вот то, что он знал ее адрес...

— Вы с ней... вместе? — неуверенно спросил Джей, когда Китти запустил маршрутизатор и машинка двинулась.

— Нет. Сталкерил.

Джей решил не высказывать, что он по этому поводу думает, но напомнил себе не оставлять их наедине на всякий случай. Машина проехала примерно три квартала, виртуальный помощник начал все чаще советовать Китти положить ладони на панель управления, Китти игнорировал его с завидным упорством и раскуривал уже третью сигарету, когда до него вдруг дошло, что он недавно сказал.

— Да я не в том смысле сталкерил, кретин! Ради собственного спокойствия! Уж извини, не верю я сраным барахольщикам и...

Для определения Флешки он слов не нашел. Уменьшил карту на бортовой панели и ткнул в пару точек — Джей увидел отметку с надписью «Флешка», к которой вел маршрут, и, значительно дальше, другой маяк. С надписью «Кретин».

— А ты точно из игрушек к нам пришел? Не полицейский?

Китти только закатил глаза и бухнул ладони на панель управления, чтобы заткнуть навязчивого виртуального помощника.

Джей тем временем принялся просматривать новости с панели маршрутизатора. На вмешательство в программное обеспечение своей машины Китти никак не отреагировал — только одобрительно хмыкнул, когда Джей обошел защиту и вывел на экран окно браузера, спокойно, как у себя дома на монитор. Импланты он старался лишний раз не трогать.

— Склад сгорел, никаких данных ни о нас, ни об участии «Автоматической жизни», — сказал Джей спустя полчаса. — По-моему, в нашем случае это лучше всего доказывает, что «Автоматическая жизнь» в этом все-таки поучаствовала. Сейчас в полиции пытаются опознать взломанного робота, чьи действия, скорее всего, повлекли за собой аварию на складе.

— Не удивлюсь, если робот окажется производства «Центра», — заметил Китти.

— Скорее всего, — согласился Джей и вновь углубился в поиски. — Хм... Ну да, в последнее время их роботы ломались чаще, чем обычно, на реддите полно тредов. Плюс куча исков в связи с экстренным отключением электричества...

Джей и Китти переглянулась с одинаковым пониманием на лицах.

— А по всему выходит, что даже без этих чертовых андроидов мы крупно подставили «Центр»... Ну, точнее, поучаствовали в подставе, — Джей побарабанил пальцами по экрану. — Пусть платят, в общем.

— Помни о своей решительности, когда будешь говорить с корпами, — фыркнул Китти, но спорить не стал.

До Флешки они добрались только к вечеру, побывав, казалось, во всех столичных пробках. Китти на разные лады крыл матом «Рэйнольдс моторс», но все же потратил еще полчаса, чтобы заехать на ночной рынок. Там он, к удивлению Джея, купил не только лапши в коробочках (для которой вовсе не надо было делать такой крюк), но и настоящий, свежий апельсин. Стоил он примерно как вся еда, съеденная Джеем за последний месяц.

— Кинь в морозильник, — ничего пояснять Китти и не подумал. — Там сзади.

Бережно уложив фрукт в крохотную ледяную камеру, Джей с еще большим удивлением принял коробочку с лапшой. Еда из забегаловки радовала больше, чем недавняя картошка из синтез-автомата. Лапша тоже была искусственной, но распробовать это просто не получалось из-за безумного количества специй и усилителей вкуса. «Синтезфуд» не тратилась на подобное из-за договора с основными производителями мозговых имплантов. Джей снова устыдился собственного поведения, мысленно пообещав при случае угостить Китти выпивкой.

Без своего фрик-облика Китти выглядел... серьезным. Жутко неряшливым, отвратным даже на непритязательный взгляд Джея, но — серьезным, собранным, деловым. Мрачным, что понятно. Внушающим уважение, что удивительно. К тому же, Джей отлично знал о профессионализме этого злобного засранца. Да и то, как странно-трогательно Китти относился к Флешке, мешало думать о нем плохо.

— Харе пялиться, — знакомым тоном сказал Китти, втянув громадную гроздь лапши и заляпавшись соусом. Джей сдержал смешок и отвернулся.

Флешка жила в таком же социальном жилье, как и Джей, только построенном относительно недавно. Десяток столпившихся многоэтажек, одна почти впритык к другой, отличался от жилья Джея чистотой и более современными комнатами. Возможно, даже драгдиллеры здесь пользовались электронными деньгами и не устраивали религиозных праздников.

Нужную дверь пришлось взламывать — Флешка совсем не реагировала на звонок и стук. Пока Джей возился с кодом, Китти шумно доедал вторую порцию лапши, шуршал пакетом с едой для Флешки и расхаживал по коридору, унимая беспокойство.

А Джей вот отчего-то не волновался вообще. Он был уверен, что застанет Флешку дома и застанет именно так, как и казалось, — в наушниках и маске для сна, лежащей на застеленной кровати.

Внутри Джей убедился, что новизна дома компенсируется совсем крохотным метражом комнат. Квартира Флешки отличалась от капсул для сна только наличием душа и туалета за тонкой стенкой и тем, что здесь можно было выпрямиться в полный рост и пройти до кровати половину шага.

Едва втиснувшись между койкой и стеной, Джей неуклюже присел на краешек постели и осторожно коснулся плеча Флешки. Та лежала прямо, на спине, вытянув руки вдоль туловища, и отреагировала на прикосновение очень странно. Мучительно медленно девушка повернулась на бок и подтянула колени к груди, свернулась в позу эмбриона. Длинные каштановые волосы закрыли ее лицо.

— Передоз информации, — понял Джей. — Болеет.

После столкновения с централами Флешка приблизилась к состоянию овоща. Джей тоже долго отлеживался, приходя в себя, но не задумывался, каково ей — с и без того забитыми мозгами, в которые защитник «Центра» вбросил еще убийственной информации.

— Чертов Клакер, — пробормотал Китти. — Он же вроде что-то с ней сделал, обещал помочь...

Китти, нависнув над койкой, со всей аккуратностью положил рядом со скрюченными руками Флешки апельсин. Та сначала вздохнула чуть громче, а потом накрыла ладонью фрукт и подтянула к лицу.

— Какой-то фокус? — шепотом спросил Джей. — Фишка специально для людей-флешек?

— Нет, — таким же шепотом откликнулся Китти. — Она просто любит апельсины.

— Тоже насталкерил?

— Заткнись.

Прошла минута — Флешка все это время просто держала апельсин рядом с носом, надрезав кожуру ногтями и вдыхая сладкий запах. В том информационном аду, в котором она находилась, лишь аромат, видимо, был чем-то приятным.

— Я ведь могу с ней связаться? — спросил Джей, просто чтобы нарушить молчание.

Разумеется, стандартные импланты позволяли связываться с любым человеком, если у обоих совпадали коды доступа.

— Ты ведь не собираешься...

— Ты знаешь, как ее взломать? Да не смотри так, я просто отгружу пару терабайт... Или пару сотен. Она хоть соображать начнет нормально.

Китти смерил его подозрительным взглядом.

— То есть, ты хочешь сказать, что у тебя, с твоим старьем в башке... — с плохо скрываемой злостью начал он. — Еще есть место, чтобы принять пакет данных от... нее? Нее, идиот ты гребаный, профи?! Ты хоть представляешь себе масштабы?

— У меня — есть, — раздельно произнес Джей. — Только не в голове.

И сковырнул пластинку, прикрывающую порт на запястье.

— И еще вчера не было, но «Центр» вытряс почти все мои заготовки.

Джей посмотрел на Флешку с жалостью. Казалось бы, для торговца информацией самое то — заменить руки, ноги и все что можно на протезы с дополнительной памятью. Поначалу все так и делали, но подполье быстро смекнуло, что не стоит доверять киборгам. Если в Сети они и были богами, сохраняющими немыслимые по объему массивы данных, то в реальной жизни быстро стали изгоями — в любом киборге автоматически подозревали шпиона, что очень затрудняло обыкновенную жизнь. Потому большинство флешек предпочитало обходиться собственными мозгами, модифицированными до самых границ разумного. Это позволяло скрывать свой род деятельности... и дарило профессиональную травму.

— Я бы предложил просто стереть часть данных, но вдруг там что-то важное... Ну как, поможешь? — спросил Джей, объединяясь в сеть с Китти. — Я же все верну! И сектор я заблокировал, нет желания копаться в ее белье.

Внутри запястья замигала бледная лампочка, потом на экранчике высветилась шкала — заполненность на десять процентов. Потом показался код. Блокировка Флешки поддалась на четвертой минуте взлома — Китти лишь пожал плечами, не распространяясь насчет того, что еще он успел накопать на своих коллег. Он продолжал удивлять, но сейчас Джея это почти не волновало.

Спустя три минуты коннекта и перекачивания информации Флешка пошевелилась — вытянула ноги и попробовала перевернуться обратно на спину. Выждав еще минуту, Джей отключился. У него еще оставался резерв, но на то он и был резервом, чтобы не использовать его раньше критического момента.

Джей вернул пластинку на место — шкала показывала восемьдесят процентов и горела ярче лампочки. С тревогой он вытащил наушник у Флешки из уха.

— Флешечка, — как мог ласково сказал он. — Это мы. Извини, но пришлось ломать твою дверь.

— И мы принесли еды, — добавил Китти неожиданно тонким голосом. — Китайской.

Спустя еще одну долгую минуту Флешка снова пошевелилась и закрыла лицо рукой поверх маски.

— Сбавьте тон, — выдохнула она. — Я почти подумала, что снова в школе и бабуля будит меня на уроки.

— Взломом двери? Круто.

Флешка села на кровати, стащила с головы маску и мрачно оглядела гостей.

— Душ там, — сказала она Китти. — Воняешь, как помойка. Горящая. Полотенце одно, но можешь взять. Только без обнюхиваний и прочего изврата.

Пробурчав оскорбления, Китти с досадой отправился мыться. Запоздало Джей понял, что Флешка, несмотря на свое плачевное состояние, заснула явно после душа и переодевания в чистое. «Вот что значит — девушка», — подумал он почти что с благоговением. Женскую натуру Флешка проявила еще раз, откопав в ящике под койкой необъятных размеров футболку. Подходящих для Китти штанов не нашлось, но тот, видимо, так устыдился, что постирал под душем свои треники и безропотно надел прямо мокрыми. Дышать в комнате и вправду стало легче.

Пока Китти становился похож на человека, Флешка молча уплетала лапшу, по-турецки усевшись на кровати. Она редко моргала и смотрела только перед собой. Ее тело в черной водолазке и черных обтягивающих джинсах состояло из идеально ровных линий и издалека сошло бы за рисунок на стене, настолько четко и ярко очерчивался силуэт под ровным светом холодных ламп. Флешка ничего не спросила и не высказала предположений. Поблагодарить, впрочем, не забыла.

— Спасибо. За еду и за... это, — она постучала пальцем по своему виску. — И за апельсин. Не знаю, как бы сама выбиралась из этого состоянии. Только потом все верни.

— Давай модуль, выгружу хоть сейчас.

— Пока все заняты, а то я бы перед сном скинула часть. Если только новый по пути прикупить.

— По пути?

Флешка надела толстовку, до того служившую ей подушкой, встала с кровати, спрятала в карман апельсин и, выгребая остатки лапши из коробочки, сообщила:

— Мы же едем за Клакером. Вперед.

Джей застыл, такой яркой вдруг стала картинка в глазах. Вот Флешка, чуть нахмурившись, смотрит на него, неуклюже топчась на месте. Вот, взмахнув пушистыми каштановыми волосами, отворачивается к двери и шагает в прямоугольный проем. Вот...

— Эй.

Китти ткнул его кулаком в плечо. Джей вздрогнул и поморгал.

А потом, на автомате, все еще глядя в уже пустой дверной проем, сказал:

— Я видел ее раньше. Мы встречались.

Джей коротал время, слушая рассказы пьяного водителя и вяло гадая, сколько денег из запасов на «отыскать Айну» придется отвалить служителям закона на этот раз. Спалился Джей глупо — как всегда. В настоящем прошлые промахи всегда кажутся удивительно тупыми. Купил последний пак обновлений визуализации не у Ленни, а у незнакомого парня, с которым когда-то вела дела подруга Джея, Гаечка. Как оказалось, Гаечка со своим незаконным киберпротезированием и была основной целью подставного торгаша. И, скорее всего, Гаечка в срочном порядке умотала в Китай именно из-за подозрений о слежке. «Лавочника» заинтересовала покупка Джея, тот не смог отбрехаться, и вот... И вот он слушает пьяные бредни в компании наркоманов, шлюх и малолетних нарушителей порядка. Самый младший из банды местного хулиганья уже успел заинтересоваться жизнью в край обдолбанного «бунтовщика», час назад устроившего акцию против власти корпораций, и теперь вовсю слушал, как и где в Москве можно обменять собственную ногу на полкило тротила.

Джей всегда считал нынешнюю систему перевоспитания несостоятельной.

Пьяный водитель как раз дошел до слезливых признаний о том, что он просто хотел завести друзей и только поэтому пользовался хлороформом и запирал пассажиров в подвале своего дома, как в коридор рядом с общей камерой ворвался один из копов. Наморщив лоб и игнорируя оскорбления и просьбы, он вслух пересчитал пойманных, несколько раз обвел их взглядом и ткнул пальцем в Джея.

— Ты! Скупка несанкционированного софта, так? На выход.

Сильно удивившись, Джей тем не менее вскочил, отцепил от себя пьянчугу и выпрыгнул за дверь. Не обращая на него больше никакого внимания, полицейский снова оглядел камеру и, наконец, заметил, кого еще искал. Он подергал Флешку, неподвижно сидящую рядом с решеткой, за рукав.

— Ты тоже выходи, ну!

— Уже?.. — чуть ошалело спросила Флешка, с трудом поднимаясь.

— Вставай! — коп с остервенением вытащил ее и захлопнул дверь.

Флешка посмотрела на Джея так, как будто он мог ей что-либо объяснить.

В участке царила суматоха, стоял шум, но ничего понять Джей так и не сумел. Его вместе с Флешкой втолкнули в кабинет для допросов, но там уже кто-то находился. Со вздохом коп вытащил их обратно, оставив сослуживца наедине с допрашиваемым, пускающим на столешницу кровавые сопли.

Матерясь, коп сбросил кому-то сообщение и провел их на лестничную клетку. Вскоре подошел второй полицейский со стареньким планшетом в руках, заставил Джея подняться выше и бухнулся прямо на ступеньку. Джей, подумав, сел рядом. У него б хватило сил подраться с копами и сбежать. Может, его даже не стали бы искать. Но проснулся неуместный интерес — какого черта здесь вообще происходит?

Флешка меж тем уже сидела на подоконнике и безучастно взирала на «своего» полицейского.

— На софте погорел, так? — спросил коп.

Джей кивнул.

— Повезло, придурок. На мелких неудачников не распыляемся, — он что-то набирал в планшете.

— А что случилось? — оценив довольно добродушный тон, поинтересовался Джей.

— Премия внеплановая случилась, — коп довольно хохотнул и кивнул обернувшемуся товарищу. — Парней посерьезнее накрыли, на вас времени нет... Короче, так, малой, тебе что больше нравится — дрочка в парке или купание в фонтане?.. Рожу попроще, мне новые дела рисовать влом, а тут уже готовое.

— Тогда фонтан. Всегда мечтал, — мысленно ликуя, Джей постарался ответить как можно равнодушнее.

— Ага, весело. Тем более, что фонтан голографический... Ну, с этим уже наркоконтроль разберется.

— Да я чистый!

— Ну тогда все быстро закончится.

Джей молча заглянул в его планшет, где в заботливо развернутом на весь экран окне был набран номер счета. Джей перевел сумму в два раза меньше запланированной, но веселого копа это не смутило. Закрыв окно, он вернулся в систему и торопливо вбил, что тесты проведены и наркотических веществ в крови не обнаружено. Затем похлопал Джея по плечу, отгрузил ему квиток со штрафом и сбежал вниз по ступеням, даже не озаботившись тем, чтобы вывести неудачливого киберпреступника из отделения.

Его сослуживец уже тоже закончил с «допросом» и теперь рассказывал Флешке, что ей нельзя приближаться к магазинам «Северная мадонна» ближе, чем на два метра.

— Кража? — спросил Джей, когда они вдвоем брели по коридору мимо снующих туда-сюда копов.

— Ну, — кивнула Флешка. — Шапку сперла. Как бы.

Ровный, безэмоциональный голос. Ее флегматичность заражала — не хотелось торопиться, почти не хотелось говорить, и весь путь до двери на волю казался вальяжной прогулкой. Провожая взглядом собранного копа, печатающего шаги по выцветшему линолеуму коридорчика, Джей с ленивым интересом отметил про себя — насколько же они, действующие в Сети, не принадлежат этому миру.

Философский настрой сбил сержант, прикрикнувший на них и пригрозивший оформить новое дело.

У самых дверей Флешка остановилась, переминаясь с ноги на ногу и глядя на Джея исподлобья. На руке завибрировал смартфон, импланты «Линз-лайф» вывели уведомление на сетчатку. Джей отвлекся на сообщение — очередной рекламный спам — а когда поднял голову, увидел только, как Флешка взмахивает каштановыми волосами и шагает в прямоугольный проем.

Внезапно ему стало больно, как от тяжелой потери или от взлома памяти.

3

Клакер жил почти в центре, и это лишний раз доказывало его исключительность. Там, среди небоскребов и бизнес-центров, раз за разом оттяпывающих от старого города то один культурный памятник, то другой, не было места обычным взломщикам. Царство акул в офисных пиджаках и вяло огрызающихся на корпорации государственных работников. Время от времени тут, конечно, встречались странные субъекты — неловко поправляющие галстук или одергивающие рукава, трогающие карманы, некрасиво оттопыренные гаджетами или даже пушками... Их, а также их в глаза бросающееся несоответствие этому миру, игнорировали с потрясающим изяществом. Кто-то настолько туп, что не проинформировал своего наемника о подобающем поведении? Его проблема. Это можно использовать. Джей практически читал это в чужих взглядах, хотя прекрасно отдавал себе отчет в том, что относится к центру города с предубеждением, свойственным беднякам вроде него.

Те же из наемников дна, кто умудрялся влиться в это золотое общество, быстро становились его неотъемлемой частью. Хотя бы внешне. Но даже внешний вид, изменившееся поведение, взгляд, опыт жизни в апартаментах, а не трущобах, — все это оставляло отпечаток, и бывшие работодатели видели его, чуяли, даже не интересуясь прошлыми заслугами нынешнего корпоративного слуги. Мало кто был способен перестраиваться быстро, скакать между центром и дном, оставаясь своим везде, и поэтому большинство меняло сторону, только когда припекало до ожогов. «Рабы», — щерилось подполье. «Ничтожества», — отзывались корпорации. Обычная картина любого мегаполиса.

Только туристы сглаживали контраст между хозяевами центра и не туда свернувшими наемниками, и теперь Джей очень надеялся, что стороннему наблюдателю они покажутся именно туристами. Они доехали до центра только глубокой ночью, и сейчас темнота, разбавленная светом фонарей, немного спасала их от лишнего внимания. Однако она заканчивалась напротив ярких дверей отеля «Квирки», где скрывался Клакер. Джей быстро заскучал по неону кварталов развлечений, которые они проехали недавно, и даже по гомону трущоб.

— Надо было одеться, что ли, соответствующе, — пробормотал Китти, наблюдая, как швейцар открывает старомодные, в фигурной резьбе, двери перед каким-то вылезшим из такси семейством.

Они оставили машину на подземной парковке перед отелем, и даже терминал на въезде, казалось, обдал их волной презрения, несмотря на честно переведенные на счет деньги.

— Поищем черный вход? — вздохнула Флешка.

— Без разницы, здесь все в камерах, — Джей кивнул на блестящие черные окуляры, сосредоточенно движущиеся туда-сюда над дверями, и кружащих гораздо выше дронов. — Эй, давайте проще! Мы тут не какие-то злобные рэкетиры, а наемные работники. И раз уж Клакер так и не потрудился с нами связаться, — он на всякий случай еще раз сверился со смартфоном, — то мы имеем полное право прийти и требовать выполнения условий контракта.

— Скорее уж, хлыщи из отеля пошлют нас к копам, — поморщился Китти.

— Или к корпам, — заметила Флешка. Потом обвела их взглядом, задержалась на Китти в мокрых трениках и потасканной футболке с мультяшными медвежатами, и добавила: — Но к копам все-таки вероятнее.

Однако Джей быстро отмел эти подозрения. Из дорогого отеля их бы выгнали, без вопросов. Но очень, крайне, критично дорогие отели тем и отличались от просто дорогих, что даже к оборванцам там относились с почтением. По крайней мере, до того, как выяснялось наверняка, что это бомж Анатолий зашел поссать в горшок с пальмой, а не топ-менеджер «Сайбор инк» изволит путешествовать в грязных джинсах и бесплатной футболке с фестиваля рейв-групп. Поэтому копы отметались сразу, ну а корпы... В случае неудачи с отелем Джей собирался топать прямо в офисы автоматонов и размахивать контрактом, если потребуется, но этот вариант никем не озвучивался, как самый позорный.

Джея больше беспокоило то, как вообще найти Клакера среди постояльцев. Договаривались они с каким-то именем, не имеющим никакого отношения к настоящему оператору-Клакеру, тут и думать не надо.

— Нет, серьезно, — Флешка нахмурилась и сложила руки на груди. — Почему корпы даже не чешутся? Мы ведь можем продать... это. Да даже за один рассказ о способах пробивания защиты «Центра» кое-кто отвалит круглую сумму.

Она говорила, скорее, для себя, расслабившись в компании тех, кто точно не станет насильно вскрывать ей мозг. Подставлять такого нанимателя, как «Автоматическая жизнь» — это ход суицидника. Но определенный смысл в ее словах был — их троица вполне могла передать данные сторонним лицам и сдохнуть, да, но сдохнуть так красиво, что корпорация бы в край задолбалась подчищать следы и устранять посредников.

— У меня хреновое предчувствие, — объявил Китти и, ссутулившись, побрел к зданию отеля, где прятался Клакер.

Швейцар открыл им дверь. «Квирки» набирал персонал из людей, зная, как могут порою раздражать роботы. «Человеческий фактор» — обычно это словосочетание использовалось для обозначения чего-то непредвиденного и, как правило, неприятного, но в сфере услуг приобретало положительный оттенок. Большинству людей, как ни крути, приятнее общаться с людьми и видеть не запрограммированную вежливость, а истинную. Точнее — заученную, но на это легко закрывать глаза.

— А, он предупреждал, что вы появитесь, — администратор отеля улыбнулся холодно, но очень вежливо, и предчувствовать хрень начал не только Китти, но и Джей. — И подробно описал, как вы выглядите. Пойдемте, я вас провожу.

Он выглядел, как сотни и тысячи жителей центра, но в совершенстве овладел искусством улыбки — видимо, без этого на главный управленческий пост не попасть. У лифта администратор улыбнулся чуть шире, и парень, нажимающий на кнопки, понятливо вышел из кабины.

— Геннадий Барсон, — прочитал Джей надпись на бейджике. — Простите за назойливость, но как давно здесь живет наш... контакт?

— Месяц.

На неделю больше того, сколько потребовалось Клакеру, чтобы собрать свою команду и подготовить взлом, отметил про себя Джей.

Не меняясь в лице, все с той же улыбкой, Геннадий Барсон спросил:

— Передадите здесь?

Джей ответил непонимающим взглядом.

— Нет, — осторожно ответил он и взглянул на Китти и Флешку. Те синхронно пожали плечами.

Улыбка Барсона исчезла, на Джея уставился смертельно бледный человек, на лбу которого быстро выступила испарина.

— Что значит... — его руки задрожали. — Мы договаривались! Вы зря думаете, что я не...

— Сначала мы должны увидеть Клакера, — твердо сказала Флешка.

— Клакера, — Барсон потер лоб. — Значит, так... Нет, даже думать не хочу.

Он повернулся обратно к дверям и вздохнул. Через секунду самообладание к нему уже вернулось. Барсон вышел из лифта и повел рукой, приглашая гостей следовать за ним. Остановился у двери и прижал к замку карту доступа. Замок тихо щелкнул.

— Осмотрю окна пока что. Каждый раз приходится жаловаться на мойщиков...

— Мы подойдем, как все закончим, — понятливо кивнул Джей.

И добавил, пройдя в номер последним:

— Он принял нас за кого-то другого.

— Да что ты говоришь, гений, — вяло откликнулся Китти.

Китти и Флешка прошли по узкому коридорчику мимо двери в ванную и встроенного в стену гардероба. Внутри на вешалке висела одинокая старая штормовка, в каких не ходят люди, останавливающиеся в отелях вроде «Квирки». Джей пошарил по чужим карманам без особых угрызений совести. Клакер не вышел из комнаты и не отозвался на шум в прихожей, а значит...

— Я надеялся, он просто в вирте, — Джей выглянул из-за плеча Китти и отшатнулся, зажмурившись. — Или свалил. Хотя бы.

Джей подождал секунду и открыл глаза. Флешка рядом медленно склонила голову и спрятала лицо в ладонях. Китти беспомощно оглянулся.

Клакер полулежал в кресле перед рабочим столом с терминалом и крохотным ноутбуком. Шея его выгнулась назад и так застыла, сломанный позвонок натянул готовую лопнуть кожу. Одна рука Клакера держалась за подлокотник кресла, другая вцепилась в физическую клавиатуру, почти оторвав несколько клавиш. От терминала пахло гарью.

— Может, это не он? — с надеждой спросила Флешка. — Ну, мы ведь его не видели!

— Это что-то изменит? — Китти пожал плечами и шагнул в комнату.

Джей подошел к трупу вслед за ним. Клакер — если это был он — и вправду не походил ни на знакомого им робота, ни на аватар в Сети. Бледное лицо все в веснушках, собранные в неряшливый хвостик рыжие волосы, квадратная челюсть и сильно, почти уродливо выступающие скулы — яркая внешность. Неудивительно, что такой Клакер выбирал самые неприметные образы. Цвет глаз увидеть не удалось — Клакер пользовался имплантами, и глобальный перегрев заставил глазные яблоки буквально вытечь. Джею показалось, что на краю обожжённых глазниц он видит блестящие белесые капли расплавленного склеропластика, раньше удерживавшего заднюю стенку глаза, а на вороте футболки — крохотные остатки слоев искусственной сетчатки. Впрочем, он мог ошибаться и не стремился выяснить наверняка. Голова Клакера смотрелась откровенно жутко, в крови и слизи, белая маска с темными провалами, от рта по подбородку и шее — красные потеки. Он прокусил язык до крови.

— Что же он с ним сделал? — Китти не выглядел испуганным. Скорее, озадаченным. — И почему мы тогда еще живы?

— Надо бы выяснить, — сказал Джей. — По крайней мере, вот это мы должны отдать Барсону.

В штормовке Клакера Джей нашел флешку, завернутую в клочок бумаги с подписью маркером. Последнее наводило на мысли, что Клакер вполне допускал, что флешку отдавать будет не он.

— Обыщем. Может, еще что найдем. Только это... отпечатков не оставляйте.

— Сечешь, — согласился Китти.

Флешка посмотрела на них с тихим ужасом, но кивнула и натянула на ладони рукава водолазки.

Клакер не пускал в комнату прислугу и не спал на кровати — после месячного съема на постели до сих пор красовалось что-то вроде лебедя, сложенного из полотенец, и визитка отеля с благодарностями за выбор и номерами администрации. От подарочной шоколадки, впрочем, осталась только обертка. Под ногами хрустели запутавшиеся в ковролине куски пластика и микросхем — Клакер предпочитал уничтожать данные наверняка, физически. Об этом говорил и молоток, брошенный на пуфик рядом с бутыльками эпоксидки.

Полуразобранная сумка валялась на полу, одежда рассыпалась по полу. Джей поворошил ее немного, нашел два пустых, еще запечатанных в заводскую пленку, модуля памяти. Подумав, Джей распихал их по внутренним карманам куртки. Банки из-под холодного кофе стояли на подоконнике ровными рядами — легко было представить Клакера, автоматически расставляющего их, пока в мозгу вертится план атаки «Центра». Джей перевел взгляд на мусорное ведро, в котором горкой возвышались пустые стаканчики из-под быстрорастворимой лапши и готового супа, разорванные упаковки ужинов из синтез-автоматов. Он поймал себя на мысли, что здесь, сейчас, вот так — он вообще не представляет себе Клакера работником мегакорпорации. Его номер растерял обещанную «Квирки» роскошь и лоск и походил на жилище самого Джея и большей части его знакомых, не особо удачливых и не слишком умелых хакеров. Да и сам Клакер, лишившись стильного аватара и робота в деловом костюме, стал как никогда походить на самого обычного, стереотипного социофоба-взломщика, предпочитающего виртуальность реальному миру.

Джей потер лоб и повернулся к Флешке, копающейся в ноутбуке Клакера, и Китти, осторожно ощупывающему его карманы.

— Хоть что-нибудь указывает на его связь с «Автоматической жизнью»? — озвучил он собственные мысли.

— Здесь все пусто, — Флешка склонилась над клавиатурой. Лицо ее было белое-белое. — Не знаю, на что я надеялась.

Она выпрямилась и с отчаяньем уставилась на экран.

— По всем канонам паршивеньких боевиков мы сейчас должны были увидеть какое-нибудь зашифрованное послание, — нервно усмехнулся Китти. — Типа «Раз вы смотрите эту запись, то я умер».

Он неловко дернул рукой и задел кресло. Оно скользнуло колесиками по ковролину, Китти на автомате схватился за футболку Клакера. В вывернутой шее что-то хрустнуло, и сломанный позвонок вспорол кожу с отвратительным треском. Кровь из раны уже не лилась. Китти, коротко вздохнув, взял со стола маркер и подцепил им край раны. Заглянул.

— Какого хрена, Китти...

— Это точно человек, — Китти бросил маркер обратно на стол. — До последнего надеялся, что какой-нибудь андроид.

На руке Клакера завибрировал смартфон. Китти осторожно разогнул его, стараясь не касаться плоти.

Скрытый номер.

Джей выхватил аппарат у него из рук и смахнул экран со звонком. На панели красовалось сразу несколько иконок со знакомыми приложениями — якобы игры, а на деле неплохие средства защиты от мобильного «Большого Брата».

— По крайней мере, этот номер не отслеживается оператором.

Китти выжидающе смотрел на него, Флешка тоже. Звонок все еще шел.

— Наше послание? — бодрясь, весело спросил Джей и нажал на громкую связь.

Обычный звонок самостоятельно перешел в видеоформат. Экран показал девушку с короткими взлохмаченными волосами.

Джей выронил смартфон.

Китти, ругаясь, его поднял. Флешка приникла к его плечу, вглядываясь в экран. Джей уставился туда же, не в силах пошевелить языком.

— Клакер, черт бы тебя побрал, что случилось?! — девушка требовательно смотрела на них, и стало ясно, что сообщение записано ею заранее. — Сколько защиты я тут навертела, только чтобы поздравить тебя лично, а ты не смог ответить на звонок!.. — Она помолчала, с тревогой глядя перед собой, и вздохнула. — Я все же надеюсь, что ты жив и у нас все получилось. Я выслала несколько контактов — можешь обратиться к ним, если голова начнет беспокоить. Я тут тебя очень жду, понимаешь? Тебя и ту твою суперкоманду, но главное — тебя. Где ты? Приезжай скорее. Или откликнись. Сделай хоть что-нибудь, покажи, что ты жив, пожалуйста.

Девушка быстро коснулась губами экрана и отключилась. Замигало предложение записать и выслать ответ. Китти нажал на согласие и толкнул в бок Джея. Тот понял, что от него требуется, и попробовал подключиться к смартфону.

— Клакер... — неуверенно начал Китти, записывая сообщение.

— Спит, — вставила Флешка. — И он в очень плохом состоянии.

— Но за контакты спасибо, — подхватил Китти, нарочно не поворачивая камеру в сторону Джея, занятого взломом.

— Готово, — одними губами произнес тот.

Джей объединил смартфон Клакера со своим, запустил пару программ и теперь мог попробовать отследить, куда пойдет сигнал.

— Мы обязательно свяжемся с тобой скоро и...

— И Айна... — Джей подвинул Китти и заглянул в экран. Слова дались с трудом. — Айна, у меня куча вопросов и мне очень, очень, охренеть как пригодятся твои ответы.

Китти, онемев от удивления, отослал сообщение. Джей уставился в экранчик, судорожно дыша и пытаясь сфокусировать зрение.

Долгожданная встреча прошла слишком быстро.

— Под всеми ее защитами — какой-то японский оператор связи. Точнее не сказать. Но я и так знал, что она в Токио. Моя сестра.

Он вымученно улыбнулся. Примирительно выставил вперед ладони, прежде чем Китти двинулся в его сторону.

— Понятия не имею, что это было, клянусь.

В коридоре послышалось, как створка двери отъехала в сторону. Флешка молча отсоединила ноутбук, собираясь прихватить его с собой. Не сговариваясь, все поняли, что сейчас придется бежать. Китти так ничего и не сказал, только быстро, уже не осторожничая, вывернул внутренние карманы джинсовки Клакера. Запоздало Джей удивился тому, что во вполне теплом номере Клакер сидел в куртке, — за секунду до того, как Китти отшатнулся от кресла. На боку Клакера темнело пятно засохшей крови, футболка прилипла к коже вокруг аккуратного круглого отверстия, но внутреннюю сторону джинсовки кровь почти не запачкала.

Куртку на него надели уже спустя много часов после выстрела. И выбили перегрузкой импланты, получается, уже после смерти — ведь Клакер и впрямь должен был бы выжить, если уж выжили они... Теперь это казалось таким очевидным.

Джей на пятках обернулся к выходу из коридора, где в проеме стоял убийца.

Высокий и крепкий, весь упакованный в черное, в бронежилете и ботинках военного образца, он сошел бы за спецназовца, если бы не отсутствие каких-либо опознавательных знаков на форме и неуставная стрижка — кончики светлых волос касались плеч. Гладкое, чистое лицо с тонкими чертами плохо вязалось с внушительной фигурой. Узкий подбородок, тонкие губы, белесые ресницы и брови, широко распахнутые голубые глаза... Убийца даже не пытался выглядеть грозно. Напротив — широко улыбался.

Только направленное на них дуло пистолета с глушителем показывало, что бросаться с дружескими объятиями все-таки не стоит.

— Супер, — сказал Джей. — Может, хотя бы ты объяснишь нам, что происходит.

— Какая встреча, — убийца как будто не услышал его слов.

Он подвигал пистолетом, кивая, чтобы Джей, Китти и Флешка встали рядом. Флешка отчего-то застыла, не шевелясь, с непроницаемым лицом. Джей встал рядом с ней, Китти тоже. Задницей Джей уперся в угол ящика стола, который Флешка отворила и сейчас зачем-то прикрывала собой.

— На кого ты работаешь? — спросил Китти. — «Центр»? Так мы готовы сотрудничать.

Убийца поморщился, но тут же вернул на лицо улыбку.

— Джей, — дуло посмотрело Джею в живот. — Китти, — он чуть повернул пистолет, указывая на Флешку. — И Флешка... Ничего не напутал?

— Не, все так.

Обманывал Джей по привычке, хоть и представить не мог, как ему может пригодиться эта ничтожная ложь под дулом пистолета.

— И Клакер! — убийца прицелился в голову трупа. — Пыщ! — он сделал вид, что стреляет, и коротко рассмеялся, запрокинув голову.

Джей успел бросить взгляд вправо, в ящик стола. Пистолет, но незнакомой конструкции.

— Что происходит, вы спрашиваете? — доверительно начал убийца, вновь направив на них оружие. — Происходит то, что я сижу в ванной, как идиот, и все надеюсь, что хоть в какой-то миг этого времени вы вдруг станете полезными.

В его голосе дрожала то ли усталость, то ли нервное веселье. Он свободной рукой толкнул труп Клакера и неуклюже вытряхнул его одеревеневшие руки из рукавов джинсовки.

— Понравилась инсталляция? — радостно спросил он. — Пришлось обколоть беднягу релаксантами, а потом криогеном, чтобы усадить поудобнее и так оставить, — он почти извинительно пожал плечами. — Мне было совершенно нечего делать, дожидаясь вас тут.

Никто не ответил.

— Это моя, — пояснил он, явно не зная, как надеть куртку и не отвести пистолет от их троицы. Наконец, он положил ее на спинку кресла и любовно погладил ткань. — Хорошо, что не запачкалась.

— Что тебе нужно? — спросила Флешка.

— Пила, подозреваю, — на его лице нарисовалась искренняя досада. — Вы ведь ничего не знаете, так? Только ты вот, — он кивнул Джею, — знаешь Айну. Но не соображаешь ни хрена. Черт, как жаль.

— Ты зря думаешь, что мы ничего не знаем, — подал голос Китти. Он искоса взглянул на Джея и шагнул вперед. — Мы очень многое знаем и очень многое видели. Если ты не из «Центра», то... Слушай, мужик, кем бы ты ни был, у нас до черта и больше информации по защите «Центра». Любому пригодится, даю слово.

Китти говорил, осторожно и медленно двигаясь к киллеру, но тот быстро его остановил, требовательно помахав пистолетом.

— Я действительно не из «Центра», — с раздражением произнес он. — Но поскольку вы, сам сказал, так много знаете о «Центре», мне и придется вас убить. Ничего лич...

За первую секунду Джей выхватил из ящика стола пистолет, а за вторую рявкнул «Китти!» и выстрелил.

Китти упал на пол, а убийца застыл, резко дернув рукой.

Флешка и Джей тоже рухнули вниз, выстрел прошил терминал за их спинами, пуля осталась в стене, пистолет выпал из руки киллера.

— ЭМИ, — ошалело выдохнул Джей, поднимаясь.

Электромагнитное оружие было официально запрещено, но и, против обыкновения, среди преступников оно не завоевало популярности. Стремно стрелять из пушки, которая может повредить не только обычную электронику, но и импланты — и необязательно импланты противника. Даже в обычном пистолете пуля может застрять в стволе и оставить тебя без кисти, но оплошность с эмиганом грозила куда большими проблемами.

Китти лежал на полу, обхватив руками голову и тихо скуля. Убийца стоял, покачиваясь вперед-назад и тщетно пытаясь двигать непослушными руками.

— Китти, откатись в сторону, — попросил Джей, дрожащими руками перехватывая пистолет.

Он выстрелил снова, и убийца на этот раз упал на спину. Но даже двух ударов не хватило, чтобы его вырубить. На третий выстрел не хватило уже заряда пистолета.

— Киборг? — полуутвердительно спросил Джей, склонившись над убийцей.

Его руки и ноги будто к полу приросли, мгновенно став кусками бесполезного железа и пластика. Джей понял, что и его рука слушается с трудом, а в голове гудит неспроста. Все-таки все нормальные люди не зря избегают эмиганов.

Джей спрятал пистолет за пояс.

— Просто объясни, кто за всем этим стоит и какую роль тут играет Айна.

— Сука, — едва ворочая языком, сказал убийца. Мышцы его лица сокращались и расслаблялись непроизвольно, кожа казалась резиновой. — Какая же ты мразь, Джей.

— Это ты хотел нас убить.

Он прикусил язык, собираясь ответить, и прижал его к нижним зубам, чтобы не откусить совсем. Сосредоточил на этом движении, очевидно, все свои силы и не стал больше ничего говорить.

Флешка помогла Китти подняться на ноги. Его задел выстрел, но на немой вопрос Джея Китти только кивнул — «справлюсь».

Джей переступил с ноги на ногу, смотря вниз на киллера, сейчас прожигающего его взглядом.

Никто не торопился уходить.

— Нам нужно преимущество, — озвучил Джей общую мысль. — Если за нами опять явятся такие вот... Нам нужно все, что мы можем отсюда вытащить.

Он повернулся и взглянул на Клакера. Тело того, после возни с курткой, сползло на пол. Джей снял с киллера перчатки, а потом глубоко вздохнул и усадил труп обратно в кресло. Криоген и релаксанты сделали из тела Клакера завернутое в кожу желе с кусками льда в конечностях.

Киллер говорил, что тут нужна пила...

— Есть шанс вытащить что-то из его имплантов, — тихо и напряженно начал Джей. — Или даже из природной памяти. Если получится восстановить работу мозга.

Джей очень надеялся, что вот уже на этом предложении его идею завернут, рассказав, что это совершенно невозможно. Но Флешка только добавила:

— Может сработать. Вряд ли, конечно, но теоретически это возможно. Мозг уже умер, но его деятельность можно имитировать, используя встроенные чипы как активатор. Электрические микроимпульсы, что-то вроде того. Как Франкенштейн делал своего монстра. Сейчас что-то подобное используется в криминалистике.

Примерно так Джей клепал свои реплики — через поверхностную оцифровку мозга. Получал вполне деятельные копии с вложенными стремлениями. Примерно так можно было получить полноценный сетевой клон с памятью носителя — если ты не обременен паранойей и зачем-то вообще решил поэкспериментировать над собой. Только вот для этого требовалось быть живым.

— О криминалистике даже я слышал, — кивнул Китти. — Может, даже найду пару знакомых, которые расскажут подробнее.

Джей подождал еще немного, давая себе шанс вспомнить что-нибудь, противоречащее гениальному плану, и ничего не нашел.

— Супер, — сказал он. — Отлично. Китти, притащи свой морозильник из машины. Флешка, найди те контакты, о которых говорила Айна.

— А что с ним? — Китти кивнул на убийцу.

— Придумаем.

Флешка закончила с поиском контактов очень быстро, а заодно скачала из ноутбука Клакера все что могла и, подумав, взяла молоток с пуфика. Разбив ноутбук к чертям, Флешка посмотрела на неподвижного Джея и протянула молоток ему. Потом отыскала отвертку в ящике стола.

— Как банки открывают, знаешь? — сочувственно спросила она. — Или консервы. Если открывашки нет, конечно. Сначала надо дыру пробить. В нашем случае, так, чтобы содержимое не повредить... Или как кокос.

— Кокос?

— Такой орех. Или не орех... Вроде бы орех. В общем, чтобы расколоть...

Скорлупа ореха поддалась на шестом ударе — венцом вокруг головы Клакера.

Китти успел вернуться, а Флешка — обшарить карманы убийцы, пока Джей работал.

Закончив, Джей молча повернулся к Китти, и тот, также молча, спокойно, пустыми глазами глядя на мозг, подставил открытый морозильный ящик с лежащим внутри пластиковым контейнером, а потом закрыл крышку.

Стягивая перчатки, Джей подошел к убийце и присел рядом с ним, раздумывая, что делать.

— Скажи. Нам. Что...

Но одного взгляда на его лицо хватило, чтобы понять — ничего не скажет. Флешка неслышно встала рядом с ним. В ее опущенной руке лежал пистолет с глушителем. Она с мольбой взглянула на Джея, тот перевел взгляд на киборга — его руки заметно подрагивали. Скоро система — или что там им управляет — его восстановит. Значит, надо...

Убийца смотрел на него с мрачным интересом. Джей чувствовал себя очень уставшим рядом с изувеченным трупом Клакера, а потому даже этот киборг-психопат начинал казаться ему... ну, нормальным. Обычным. Живым человеком, зачем-то решившим их убить.

Мелочи, в самом деле.

У Флешки дрожала рука, и вместе с ней — пистолет.

— Да зачем нам еще один труп, милая, — вздохнул Джей.

Она тут же отступила, выдохнув.

— Давайте уйдем отсюда, — озвучил общие мысли Китти.

А киллер рассмеялся. Сухо, натужно расхохотался, корчась на полу.

Он все-таки прокусил язык, очень сильно, и Джей автоматическим жестом приподнял его голову, чтобы тот не захлебнулся. Кровь быстро залила подбородок. Бешеные глаза смотрели на Джея в упор, и красное пятно рта дергалось вместе с непослушным лицом.

Джей захотел, чтобы он прекратил это. Смех и взгляд, жутким и болезненным отозвались они в его голове. Короткой вспышкой, как тогда, с Флешкой, расчеркнуло память, но процесс тут же задавило в зародыше. Тонкие щупальца потянулись от эмбриона памяти — импульсы от синапса по нервам. И тут же ударило, оборвало связи...

ХВАТИТ.

Прекрати.

Прекрати смотреть.

— Или нет.

Слыша свой голос издалека, Джей поднялся и выхватил пистолет из руки Флешки.

— Он ведь хочет убить нас, так?

— Джей, что...

Джей выстрелил ему в лоб.

И не удивился тому, что из головы почти не вытекло крови. Синтезированная алая жидкость, маскировка на случай неглубоких ранений, выступила на краях черной дыры во лбу киллера, ноздрей Джея коснулся слабый запах гари. Киллер замер, как был, с искривленным в улыбке ртом и широко распахнутыми глазами. Во рту, впрочем, продолжала скапливаться кровь, что говорило — в киллере все же гораздо больше живого, чем могло показаться.

Джей сомкнул ему веки. С ожесточением. Чтобы он перестал смотреть.

1

Тишина и спокойствие, с которым они покинули комнату, была сродни оцепенению. Ноги идут, спины держатся прямо, лица не двигаются. Они почти забыли про Барсона, тот сам их догнал в коридоре.

— Да, вот, — Джей передал ему флешку, не услышав слов. — Клакер съедет через неделю, это точно.

Вероятность, что его не найдут раньше, была мала, но все-таки... С трудом ухватившись за мысль, Джей протянул руку и вцепился в плечо Барсона.

— Подождите... Нам бы записи с камер наблюдения. В этом коридоре.

Сжав флешку в кулаке, Барсон поднял на них злобный взгляд. Что вы себе позволяете, на этом наша сделка окончена и бла-бла-бла. Джей проходил такое не раз и не два.

— Кто-нибудь ведь догадался посмотреть, что на этой флешке?

Он чуть не добавил «Пока я вытаскивал мозг Клакера». Вовремя осекся. Джей понадеялся на простой блеф, но Китти пожал плечами и ответил, поудобнее перехватывая морозильный ящик:

— Домашнее порно, что там еще могло быть. Особо извращенное, даже я больше минуты не выдержал. — Он с гнусной ухмылкой уставился на Барсона. — Скат-то вам зачем понадобился, Гена? Он же электрический.

Судя по лицу, он был готов их убить.

— Мы могила, Геннадий, — справившись с приступом отвращения, произнес Джей. — И нам очень нужны записи с камер.

Скривив губы — куда там делась вежливая улыбка? — Барсон скинул им коды доступа. На полный ненависти взгляд отреагировала только Флешка.

— Удивительно, — задумчиво сказала она, бесстрастно глядя на Барсона, — как долго секс остается основным инструментом шантажа.

У нее был большой опыт хранения чужих грязных секретов.

Джей начал смотреть записи еще в лифте, начав с позавчерашнего дня, с четырех часов — примерно тогда они закончили взлом. Со стороны он выглядел, как типичный задрот, не расстающийся со смартфоном даже на ходу. Флешка походила на наркоманку. Внезапность того, как быстро Джей поменял решение и пристрелил киллера, повлияла на нее — лицо стало совсем отрешенным. Она почти не моргала и смотрела строго перед собой. «Стирает память? — вяло прикинул Джей. — Блокирует до лучших времен?». Например, до тех, когда ей не надо будет стоять рядом с психопатом, каким он ей, должно быть, кажется. Китти выглядел нормально. Он один еще помнил, что надо строить из себя обычных людей, не вызывающих никаких, ну совсем никаких, подозрений. Но впечатление от вполне живого Китти портила футболка с мультяшными медвежатами и все еще не до конца просохшие штаны.

То, как дико смотрелись они все, выходящие из дорогого отеля, дошло до Джея не сразу. Сначала он просто сел в машину, остановил запись и, не отдавая себе отчета в действиях, длинно и шумно выдохнул. Оцепенение отпускало медленно. Он как будто заново начал чувствовать собственное тело.

— Ну что? — бросил Китти, выруливая со стоянки.

Он не задал маршрут. Просто не мог оставаться на месте, и Джей это понимал.

— Ты, кажется, говорил, что знаешь кого-то, знакомого с оцифровкой мозга.

Китти не ответил.

На быстрой перемотке визит киллера в номер Клакера занял одну секунду. В реальном времени — три минуты, за которые он вышел в коридор, дошел до двери и взломал замок. Обнаружилось это просто — собравшись с мыслями, Джей перестал пользоваться дедовскими методами, а просто прогнал запись через подходящую программу и нашел склейку.

— Видите? — Он показал Китти и наклонившейся с заднего сидения Флешке строчку в коде на экране смартфона. — Фрагмент просто закольцован. Три минуты перед тем, как киллер вышел из лифта.

— Ну, теперь мы знаем, что и взломщик он нормальный, — недовольно откликнулся Китти. — Я даже не удивлен. Киборг-убийца-взломщик, шикарно. Кто он, Джей? Кем он был?

Джей в ответ приподнял бровь. Посмотрел в зеркало на Флешку. Та откинулась обратно на спинку сидения и сосредоточенно взирала на его затылок.

— Он тебя знал, — припечатал Китти.

— Согласна.

— Поясните.

— Он правильно назвал только твое имя.

— Это было не сложно. Трое людей, выбор небольшой.

— Он смотрел так, как будто чего-то от тебя ждал. И мразью обозвал, как будто не в первый раз.

— Замечательный аргумент, Флешка. А всегда казалась умной.

— Но она права.

Китти пожал плечами, глядя на дорогу. Джей представил себе лицо киллера и прогнал образ по всей доступной памяти. Увидел несколько слегка похожих лиц и только.

— Нет, — он помотал головой. — Я его не знаю. Если он откуда-то знает меня, то... Может, стоило вынуть и его мозг тоже. Точнее, то, что у него вместо мозгов.

Напоминание сработало. Китти поджал губы, Флешка сзади уставилась в собственные колени вместо того чтоб жечь взглядом его затылок. Можно было бы разобрать киборга на микросхемы, но для этого понадобилось бы время, и никто не высказал желания оставаться в номере сверх необходимого. И Китти, и Флешка быстрее него отошли к двери. Китти тогда обернулся, открыл рот и тут же закрыл, так ничего и не предложив.

Шок и трусость. Джей нахально уставился на Китти, прекрасно зная, что тот вспомнил собственные метания.

— Ладно, проехали.

— Нам нужен врач, — Джей с облегчением свернул с темы. — Контакты есть. Потом — кто-то, кто смог бы восстановить и оцифровать мозг Клакера. А после — Токио. Если ответов мы так и не узнаем.

Сначала порыться в собственных головах и убедиться, что выход в вирт не сделает из них калек, затем попытаться выяснить, кто стоял за Клакером, раз уж «Автоматическая жизнь» тут оказалась не при чем. Точнее, кто работал с Клакером, Джей уже знал. Но представить не мог, зачем бы Айне, с зависимостью от «Пандоры», ударяться в какие-то непонятные теневые махинации.

— Может, сама «Пандора»? — сказал он вслух.

Он коротко рассказал, что случилось с Айной.

— Было бы неплохо, — негромко ответил Китти, выслушав. — Если за Клакером все же стоит целая корпорация, а не просто какая-то группа взломщиков или даже одна твоя сестра... то у нас больше шансов остаться в живых.

Джей искоса поглядел на него, стараясь не выдать удивления. Флешка — взгляд в верхнее зеркало — нахмурилась. Даже ей, с ее постоянной усталостью от информации и работы в подполье, претила мысль о том, что где-то участие корпорации может приветствоваться. Психология киберпреступников современности — да, все могли поработать на корпорации, все признавали их власть и все их презирали в душе. Глубоко вбитая романтика с вечно свободными «цифровыми ковбоями» вырождалась в лицемерие, а здорового цинизма хватало не всем. Китти пошел на преступление против корпов чуть раньше, а теперь открыто высказал, что был бы рад связи с «Пандорой». Он вел себя слишком странно для взломщика. Или просто оказался более здравомыслящим и честным, чем те хакеры, к которым привык Джей.

— Клакер был главным, его убили, и, видимо, «Пандора» поняла, что и нас скоро достанут.

Китти свернул в проулок и пристроился у тротуара. Виртуальный помощник начал отсчет десяти минут, в течение которых смарткару можно было занимать место вне стоянки. Китти вздохнул, положив руки на панель управления, и продолжил:

— Так может, лучше сразу в Токио? Спросим твою сестру напрямую, с кем она и зачем. Если с «Пандорой», то...

— Я все-таки сомневаюсь, что «Пандора» причастна к этому. Смотрели хотя бы раз открытые заседания корпов?

Представители «Пандоры» среди корпоративных шишек считались примерно такими же недалекими мажорами, какими виделись пользователи «Пандоры» всему виртуальному миру. «Пандора» ставила на имидж и работала на него постоянно — так, люди с верхушки корпорации обычно заявлялись на переговоры в повседневной одежде, вели себя вызывающе нахально и всячески демонстрировали свою исключительность. Ну а пользователям, хотя бы иногда, тоже хотелось побыть такими смелыми и уникальными — экстремалами, плюющими на привычные порядки. По крайней мере, до очередного выброса из киберпространства с мигренью на сутки.

Флешка молча кивнула. Китти возразил:

— Игра на публику. Джей, они потому и открытые, чтобы рекламировать себя несколько часов подряд.

— Я смотрел и закрытые. Пару раз. Скинуть? На последнее собрание представители «Пандоры» вообще послали фрилансера.

— И это тоже было рекламой. Не в первый раз удивляюсь, как ты, такой вот, до сих пор жив?

— Черт. А выглядело достоверно. В любом случае, это непохоже на политику «Пандоры». Они не крадут внутренности для роботов, они делают своих — калечных, но таких единственных и неповторимых, что все остальные должны прикупить парочку, просто чтобы показывать друзьям.

— В любом случае, — с нажимом повторил Китти, — твоя сестра тут замешана.

С этим Джей спорить не мог.

— У меня нет идентификатора, — признался он. — Аэропорт для меня закрыт.

Он потер глаза.

— Могу пригодиться здесь... как-нибудь. А вы летите и выясняйте, что случилось. Могу даже денег подкинуть — копил на билет.

Китти, послушавшись виртуального помощника, снялся с места и назначил конечную точку маршрута наугад — просто ткнул пальцем в квартал подальше от центра.

— Можно вообще отправить кого-нибудь одного, — сказала Флешка, явно имея в виду Китти. — С кем бы мы ни столкнулись в Токио, нет смысла отдавать ему сразу все. Мы до сих пор не знаем, что загрузил в нас Мечник, но это, очевидно, что-то ценное.

— Мечник?

— Так называлась программа централов в рабочих файлах Клакера. Ничего интересного, кроме того, что Клакер знал о ее существовании.

Флешка, не спрашивая, скинула им файлы с его ноутбука.

— Мне не нравится идея разделяться, — Китти напряженно смотрел на мигающий маршрут. — Хотя бы потому, что одного убить проще, чем троих, а за нами охотятся какие-то крутые парни, — он оторвал взгляд от панели и увидел недоверие на лице Джея. — Ох ты ж, придурок, ты хоть понимаешь, что этот белобрысый козел — явно не последний, кто за тобой припрется?

— Я понимаю, — сдержанно отозвался Джей. — Я удивлен, что тебя это беспокоит.

Китти с отвращением фыркнул.

— Уеду из Москвы, — сказал Джей. — По стране-то можно передвигаться. Или ты думаешь, что за нами ломанутся и через страну?

— Ну, какое-нибудь экопоселение «Мелкие пасюки» может тебя спасти. Как долго ты там выдержишь, прежде чем сделаешь что-нибудь очень тупое?

Китти покачал головой, открыл рот и тут же закрыл. Было нетрудно догадаться, что он хотел сказать. «Надо было вскрыть и его голову тоже». Того киллера. Надо было, только вот это кажется сейчас, а тогда просто хотелось свалить, и рука у Флешки дрожала, и в морозильнике лежал вытащенный из черепа мозг, и тело Клакера начинало вонять. Джей все еще сомневался насчет деятельности Китти — недавний фрик оказался слишком уж деловым и собранным в критических ситуациях. Еще вчера Джей был уверен, что никто из них не готов к встрече ни с убийцами, ни с убийствами, но вот Китти действует спокойно и хладнокровно, Флешка молчит и не высказывает страха, да и он сам...

Он вспомнил слова Флешки еще там, рядом с горящим складом. Предложение насчет бомжей. Взглянул в зеркало — Флешка казалась абсолютно безмятежной.

Еще он вспомнил, что рука у него двигалась хреново — что тогда, после уничтожения терминала, что совсем недавно, после использования эмигана. Он осторожно пошевелил пальцами — все в порядке. Запустил анализ, и программа не выявила серьезных повреждений. Только синт-кожа полопалась на костяшках, обнажая металлические суставы. Джей автоматически пригладил ошметки пальцем. «Тэцуо», в отличие от других производителей, не использовала графеновое напыление, поэтому лопнувшая кожа Джея не пугала. Эти японцы прекрасно знали свою аудиторию — людей, которые ставят себе железные конечности не из-за травм, а только ради повышения производительности или даже из желания покрасоваться. Поэтому кожу можно было довольно спокойно разрезать, чтобы вдоволь покопаться во внутренностях и наставить самолепных свистелок, если очень хочется.

Джея напугало другое.

«Тэцуо» производила крутейшие штуки и занимались их поддержкой независимо от старости модели, только вот автоматические обновления софта Джей отключил почти сразу же после установки, памятуя о том, что его незаконную деятельность могут отследить по номеру протеза. Обычно он все чинил сам, а тут... Он даже не заметил, что шел процесс восстановления.

— Давайте сначала пройдемся по тем контактам, — предложил Джей, думая, что у него появились новые вопросы к докторам. — Осторожно, а то вдруг там новые киборги-убийцы.

— Давайте, — согласилась Флешка. — Черт его знает, что у нас в мозгах, а без выхода в вирт я и недели не протяну.

Она забралась коленками на заднее сидение и теперь смотрела на дорогу позади. Китти уже миновал центр и все глубже забирался в развлекательные зоны, окружавшие мир бизнеса и больших сделок.

— Только сначала, — Флешка обернулась и съехала вниз по сидению, чтобы голова не высовывалась над спинкой, — решим, что делать со слежкой.

— Да ты издеваешься, — Китти мгновенно перевел управление на ручное.

Джей запоздало вспомнил про эмиган и, вытащив из бардачка спутанный клубок разномастных кабелей и адаптеров, поставил тот заряжаться от автомобильных аккумуляторов.

— Не больше получаса, — Китти глянул на бортовую панель, — или машина сдохнет прямо на дороге.

— Я надеялся минут на пять, — откликнулся Джей, строя из кабелей провод подлиннее. Длины хватило на то, чтобы высунуть эмиган в окно. — Если ты поставишь машину перпендикулярно им, то я смогу выстрелить. Слабо, но это их затормозит. А через полчаса он уже аккумулирует достаточно энергии, чтобы выбить им всю электронику.

— Ребят... — Флешка, казалось, совсем не беспокоилась, полулежа на сидении и умиротворенно сложив руки на животе. — Мне кажется, если б это был псих вроде нашего знакомого, то он бы уже стрелял. Да и они выглядят, как простые отморозки.

Китти вывел на панель изображение с задних камер. За стеклом вполне обычной тачки сидели вполне обычные люди, разве что с мерзким выражением на лицах. Впрочем, последнее могло и почудиться. Китти прогнал изображение через базу данных.

— Полицейская? — спросил Джей.

— Рабочая. Ты не представляешь, сколько людей хотят, чтобы их лица засветились в какой-нибудь игрушке.

На панели показались лица троих из четверки преследователей.

— Аркадий Шепунов, «Баттлрок-миллениум», Виталий Бондарев, «Морское путешествие», и Никита Роканских, «Флаверс-дримс»... симулятор свиданий, между прочим. Паршивый. А-ах, мои дорогие маленькие задроты, — Китти рассмеялся и задорно улыбнулся, вызвав у Джея почти что шок, так странно смотрелось поведение куколки-Китти, примеренное Китти-без-образа. — Нет, ну, так все гораздо проще. Они просто хотят нас ограбить. Может, следили за стоянкой «Квирки».

— Поговорим или будем отрываться?

— У них могут быть запасные аккумуляторы, — сказала Флешка. — И деньги. И оружие. Я так понимаю, нам все это пригодится.

Она подумала еще полминуты, пока Китти неспешно выезжал с улицы игровых автоматов в зону рынка апгрейд-материалов. По раннему времени — едва начинало светать, — здесь еще было мало машин. Большинство магазинов работало и по ночам, но ночные посетители, как правило, игнорировали центральные входы.

— Если за нами и вправду охотятся, то возвращаться домой — глуповато.

Китти негромко выругался, но тут же улыбнулся и кивнул.

— Действуем, как в игрухе, собираем лут.

— Я никогда не любил компьютерные игры, — признался Джей, в свою очередь успокаиваясь окончательно. — Но у меня есть крутая пушка.

— Под задним сиденьем есть еще одна. Не особо крутая, но пойдет, да?

— Ты точно коп.

— Офицер при исполнении, Китти Иванов. Звучит.

— У меня есть третья пушка, — вставила Флешка. — От нашего убийцы. Так что, все вооружены?.. Ну, тогда все совсем хорошо.

На фоне киборга-убийцы и неизвестной структуры, скрывающейся за Клакером, бандиты-задроты и впрямь как-то терялись. Джей вырос в жутком районе, где полиции боялись больше, чем преступников, Флешка работала среди всяческого отребья, ну а Китти... Китти возил пистолет под задним сидением. Так что тут они справятся.

Нет причин для паники.

Китти вывел машину из рыночной зоны в неширокий проулок, убедился, что поблизости никого нет и бандиты все так же последовали за ним, и перегородил проезд, развернув смарткар.

Преследователи не стали играть в невинность, а слаженно высыпали из авто, доставая оружие. У двоих были стальные биты, у одного пистолет. Главный — мужчина с бородкой-колышком и оттопыренными ушами, Никита Роканских, — держал руки в карманах слишком большой для него куртки из коричневой кожи.

Джей опустил стекло и молча направил на них эмиган.

Хозяин магазинчика подержанной техники, рядом с которым происходило действо, оценил обстановку через стеклопластиковые витрины и флегматично опустил на дверь решетку. На балкончик над магазином вышел грузный мужик в широких семейниках. Поворошил какой-то хлам ногой, поставил на старенький стол жестяную пепельницу. Балкон, как водится в старых районах, хранил просто прорвы всякого барахла — гнилой мебели, инструментов, консервов на случай войны и лыж на случай любви к здоровому образу жизни.

От одной этой идиллической картины — мужика в трусах и захламленного балкона — Джею сразу стало очень хорошо и спокойно.

— Ментов вызвать? — спросил мужик, обращаясь ко всем сразу и непринужденно опираясь на древний холодильник. — Или, вон, могу палку лыжную одолжить.

— Не, бать, спасибо, — ответил Китти, вылезая из кабины. Он оперся локтем на крышу смарткара. — У нас тут эмиган, просто эти дебилы еще не поняли.

— А, ну норм, — мужик присел на табуретку. — Я тут покурю тогда. Сильно не шумите, ребенок спит.

Джей широко улыбнулся четверке преследователей. Флешка на заднем сидении тоже опустила стекло и высунула наружу дуло пистолета.

— Стрелять бы не хотелось, — сказала она. — Ребенок спит.

— Не будем стрелять, красавица! — оценив, наконец, обстановку, главный из четверки кивнул приятелям, чтоб опустили оружие. — Я глаза новые только вчера поставил, не порть картинку, а? Впервые за год все вижу без глюков.

— Ничего не могу обещать.

— Так... — Китти, явно разочарованный покладистостью бандитов, не знал, с чего начать.

— Так кто вас послал? — спросил Джей.

Их мог никто не посылать — как будто мало вокруг воров — но главарь достал руки из карманов и неопределенно пошевелил пальцами. Улыбнулся почти виновато.

— Дело такое, — сказал он, сделав несколько шагов и остановившись в метре от смарткара Китти. — Наш заказчик очень хочет, чтоб вы переломы полечили. Имени не знаю, голоса тоже. Рожу скрыл. Сказал, отпинать вас до потери сознания и передать, чтоб не зарились на чужие аккаунты. Все просто, парень, ты убери эту сраную пушку. Сам же потом лечиться будешь, если что не так пойдет.

Джей не отреагировал на предложение.

— Инфой торгуете? — Роканских обернулся к своим ребятам и дернул подбородком. Те подошли ближе. — Я ж не знал, что вы настолько серьезные ребята, — он выразительно взглянул на эмиган. — И девушка, разумеется. Очень серьезная и милая девушка.

— Да твою же мать, — грустно сказала Флешка. — Теперь даже как-то не с руки отбирать у них аккумуляторы.

— А и не надо ничего отбирать! Мы взрослые люди. Барыг знаю, вам хоть хвост от вертолета без наценки продадут, отвечаю. «От Ника Роканских» — как рекомендация сработает на отлично.

Его друзья закивали.

— И оружие, — добавил Шепунов. — Эмиганов там не держат, да и японщины тоже, но отечественного производителя — выше крыши.

Джей понял, что он узнал японца в пистолете киллера, который держала Флешка. Все догадались не показывать удивления. Токио замаячил все ближе.

— А вы что, зону решили отхапать? — понял Китти. — Типа мы тут инфу воруем, а вы прикрытием хотите поработать?

— Телохранами, если хотите, — не стал отнекиваться Ник. — Нам тоже малость надоело как говно в проруби бултыхаться, не против примкнуть. Ну, раз уж все так сложилось. А у вас тут вполне сплоченная команда, как я посмотрю, и злить народ вы умеете.

Он, уже совсем перестав бояться, прикурил сам и предложил сигареты и им, и своим парням. Шепунов и неизвестный налетчик сигареты приняли.

— Ну, а если нет, то хреново, конечно, но все равно не повод нам тут воевать. В конце концов, что там какой-то хмырь из отеля...

— Отеля?

— Ну, «Квирки», вы оттуда выехали. Аванс перечислили с общей сети, так что, повторюсь, знать не знаю, кто там.

— Ну типа... мы знаем, кто, — Китти шумно вздохнул. — Не, вы прикиньте, что в той инфе было...

Джей отвлекся от эмигана, чтобы почесать затылок. Бандиты отреагировали на это действие без какого-либо интереса, разве что Шепунов открыл и закрыл рот, явно не решаясь спросить о редком оружии. Мужик сверху сбил пепел и цокнул языком, очевидно, разочаровавшись таким быстрым и скучным разрешением конфликта, а потом облокотился на перила, прислушиваясь к болтовне Китти и взбудораженного подробностями чужой личной жизни Ника. Флешка неуверенно улыбалась, не убирая, впрочем, пистолета из окна.

Продавец, все еще не решаясь поднять решетку, поймал взгляд Джея через стекла машины и витрины и вопросительно приподнял брови, помахав смартфоном. Джей в ответ ободряюще улыбнулся и покачал головой. Только полиции тут не хватало, батя...

Рев мотора где-то рядом и отдаленный звук сигналки разбил наметившуюся идиллию.

— Серьезно, электрический!.. Что за нахрен... — Китти на всякий случай резво забрался в машину и схватился за панель управления.

Ник Роканских поднялся на цыпочках, потом подпрыгнул и вдруг резко бросился в сторону, проорав что-то нечленораздельное.

Китти среагировал быстро, и это их спасло. За несколько секунд он вывернул смарткар, оцарапав бампер о стену магазина, и успел отъехать на несколько метров. Как в замедленной съемке Джей, высунувшись в окно, увидел, что на багажник, а затем и на крышу бандитской тачки выпрыгивает новехонький, почти игрушечный спортивный байк, как он гонит, не останавливаясь, к ним, и во лбу мотоциклиста зияет черная дыра от выстрела.

Джей подумал, что это конец.

Раздался громкий детский плач.

— Да твою мать! — заорал мужик с балкона и, поднатужившись, перевалил через балконные перила холодильник. — Говорил же, говна кусок!

— Тормози! — крикнул Джей буквально вместе с ним.

Конец немного отодвинулся во времени.

Китти, с квадратными глазами, сначала послушался, а потом спросил:

— Зачем?

— Хочу проверить границы его возможностей, — честно ответил Джей, вполне осознавая собственную дурость.

Ник с друзьями стоял, прижавшись к витринам магазинчика, где продавец изображал статую с ладонями у рта. То ли от шока, то ли от избытка здравого смысла, никто не попытался приблизиться и помочь киллеру с дырой во лбу подняться. Он справлялся самостоятельно — методично сталкивая тяжеленный старый холодильник ударами кулаков с собственных ног. Мотоцикл изрядно помялся, его ноги — нет. Джей захотел проорать Нику, чтоб убирался, захотел проорать мужику с балкона, чтоб хватал своего ребенка и всех домашних в охапку и убегал отсюда подальше, но побоялся, что этим только переключит его внимание.

— Стой, — выдохнул он Китти. — Стой.

— Гребаный однозадачный процессор, — напряженно сказала Флешка, каким-то образом поняв, чего хочет Джей. — Пусть смотрит на нас.

Когда киллер поднялся и целеустремленно зашагал в их сторону, постепенно ускоряясь, Джей выстрелил. Один раз, насколько хватило заряда. Киборг дернулся, но все же продолжил движение.

— Вот теперь можно, Китти. Только помедленнее, чтобы он...

Китти в ответ злобно выругался и распахнул дверь машины.

— На выход, кретин! — заорал он. Панель управления смарткара замигала уведомлениями о неисправностях, а потом и вовсе потухла. — Он экранирован!

Смысл произошедшего дошел до Джея не сразу. Сначала он вспомнил о морозильнике и вытащил его из салона, пока Флешка и Китти выпускали в киборга одну пулю за другой, а потом все трое побежали. Где-то на бегу Китти подхватил вторую ручку морозильника, но это не помогло двигаться быстрее — вскоре Китти запыхался и Джею пришлось тащить его за собой.

Только потом, на очередном повороте, в который они нырнули, не сговариваясь, в голове Джея, наконец, взорвалась эта мысль — за время, пока они раздумывали и колесили по городу, киборг успел не только восстановиться, но и озаботиться экраном от ЭМИ, а также найти их.

КТО. ОН.

КТО. ЗА. НИМ.

Мысли превратились в лихорадочную пульсацию крови, в сбитое дыхание.

Они выбежали к проспекту и врезались в толпу на пешеходном переходе, пробурили ее, расталкивая людей локтями. Повезло — угодили как раз в первый поток спешащих на работу людей, хлынувший из подземки. Парой минут раньше или позже, и шансов затеряться было бы гораздо меньше.

Оглянувшись, Джей выцепил взглядом киллера, увидел, как тот отточенным, быстрым жестом хватает какого-то паренька и стаскивает с него шапку, чтобы напялить ее и скрыть дыру. Увидел, как кто-то уже поднял панику и звонит по телефону. Услышал, как сигналят машины то ли медленной толпе, то ли тоже заметив странное преследование. В этой короткой суматохе Джея больше всего напугало то, что киллер, продвигаясь, продолжает смотреть именно на него и только на него.

— В такси, — скомандовал Китти почти у самого тротуара и, отпустив ручку морозильника, метнулся прямо к застывшим у перехода машинам.

От неожиданности Джей почти уронил ящик, крышка и замок подозрительно клацнули, но Джей вовремя успел, не дал ему ни открыться, ни рухнуть на асфальт... Чтобы тут же поймать боком морозильника удар.

На стене камеры осталась вмятина. За секунду переход опустел.

Джей пнул убийцу в колено, одновременно толкая морозильником, и встретил ударом протезированного локтя в лицо, когда киборг вновь кинулся к нему. Быстро смекнув, что контейнер — его единственное оружие, Джей размахнулся, чтобы опустить его на голову киборга. Тот вовремя среагировал на открытое плечо и выбил его одним мощным ударом. С треском и скрежетом сустав «Тэцуо» встал на место, но сам Джей едва не упал и разжал человеческие пальцы. Морозильник, с одной ручкой, намертво зажатой протезом, описал дугу и врезался в висок убийцы. Пользуясь секундной передышкой и отдавая себе отчет в бессмысленности драки против этого чудовища, Джей бросился к машине, откуда огромными глазами смотрел на схватку таксист.

Киллер встал у них на пути.

— Да херачь! — рявкнул Китти ничего не соображающему таксисту и вместо него хлопнул ладонью по панели управления. — Ничего ему не будет!

Киллер все-таки отпрыгнул с дороги, не обращая внимания на снимающих его людей.

— Робот, — быстро сказала Флешка. — Программный сбой. «Пандора» уже оповещена.

— Сраная «Пандора», — клацнув зубами, таксист неуверенно кивнул, в камеры наблюдая, как киборг выбирается на тротуар. — Вам к-куда?

— Просто едьте.

Морозильник давил на колени, Джей отчетливо трясся, несмотря на плавное движение машины. Драка заняла меньше минуты, эмоциональный откат длился гораздо дольше.

— Ремни, — сказал таксист. — Ребят, я все понимаю, но ремни, пожалуйста...

Судорожно кивая, Джей поспешно защелкнул ремень безопасности. Вцепился в морозильник. Очень хотелось открыть его и взглянуть, как там мозг, выдержал ли тряску.

— Джей, — в накатившей тишине голос Флешки прозвучал очень громко, — как твоя рука?

— Нормально. Выбило плечо, но вовремя встало.

Для верности он осмотрел руку еще раз, подвигал для пробы. Кожа лопнула теперь еще и на локте.

— А голова?

— Тоже нормально.

— У меня тоже. А должно быть — очень плохо, — напряженно сказала Флешка.

Перед внутренним взором Джея все еще стояло перекошенное лицо киборга, переключиться вышло с трудом. Джей похолодел от понимания того, о чем говорит Флешка. В зеркало заднего вида он поймал взгляд Китти. Он тоже понял и тоже не сказал прямо, что после перенаправленного заряда эмигана технику должно было выбить не только в смарткаре, но и у них в мозгах.

— Пронесло? — неуверенно предположил Джей.

— Ребята, так вам куда?

— Едьте, пожалуйста.

Джей взглянул на развернувшегося в его сторону таксиста, оставившего управление автоматике, и нервно сглотнул.

Все напоминало галлюциногенный бред. Больной сон без привычного программирования сновидений. Что-то натуральное, из природы, в которой разум по ночам захватывали воспоминания, обрывки пережитого, невысказанные слова и отогнанные когда-то мысли.

Лицо таксиста было ему знакомо. Тоже знакомо. Как и лицо киллера. И он опять не мог понять, откуда.

Флешка до сих пор сжимала в руке пистолет, пусть и спрятанный наполовину рукавом толстовки. Джей спокойно попросил Флешку поднять оружие и нацелить в голову таксиста. Та послушалась, испуганная, но отчего-то не решившая спорить.

— Джей... — начал Китти.

— Какого... — начал таксист.

— Пожалуйста, — тихо сказал Джей. — Пожалуйста, просто едьте и с вами ничего не произойдет. А я пока всего лишь прогоню по памяти ваш логотип и внешность.

— Это частная фирма, — заволновался таксист.

— И на сколько тачек таксопарк? — поинтересовался Китти.

Он на удивление быстро переключился с непонимания на доверие. Джей умел распространять паранойю.

Таксист не ответил, напряженно вглядываясь в дорогу.

— Двигайте по центральным, — Джей сам построил ему маршрут. — Меньше сюрпризов.

Он уже во второй раз за сегодня пробежался по логам памяти. На этот раз — результативно.

Таксист ответил на его внимательный взгляд неуверенной улыбкой.

— Джей, да? Я же п-помню...

Джей заметил, насколько потные у него руки. На панели управления оставались влажные следы.

— Только не говори, что тут порно снимают, — вздохнул Китти.

Джей помотал головой. Слишком много воспоминаний для одного дня.

Слишком. Много.

Айна, Флешка, киллер, теперь этот сраный таксист. Он однозначно повредил что-то в голове, это стало ясно еще на киллере. Джей до сих пор не верил, как Китти и Флешка, в то, что действительно встречался раньше с тем убийцей, но помнил собственную нездоровую реакцию на его дергающийся окровавленный рот и больной хохот. Что-то такое он уже видел, наверняка, но чертова встреча с чертовым Мечником поломала его мозг. Но пугало даже не это.

Джея начали пугать совпадения. Внезапно пришло желание произнести это слово — аккуратно, осторожно, четко выговаривая каждый слог, заставляя себя остро ощутить каждое движение языка, его прикосновения к нёбу и зубам: сов-па-де-ни-я. Как будто, озвученное, оно перестанет быть таким жутким. Или как будто сам Джей начнет видеть в нем красоту, а не таинственный злой рок.

— Джей, мы же подружились, разве не помнишь? Ты ж слушал тогда, так хорошо слушал... — Обрадованный его молчанием, таксист улыбнулся уже бодрее.

— Ага.

— Мне еще целиться или как? — спросила Флешка.

— Ну, — Джей откинулся на спинку кресла, переваривая информацию, — сама посуди. Этот урод сидел с нами в камере. Около полугода назад.

— Вы не говорили мне, что знакомы.

Флешка прикусила губу, напряженно хмурясь.

— «Северная мадонна», в которой ты якобы сперла шапку, — напомнил Джей. — Мне тогда приписали купание в голографическом фонтане.

— Так вот почему ты мне сразу показался знакомым!

— Сам вспомнил только у тебя дома. Полагаю, та... операция, — Джей вовремя прикусил язык, чтобы не ляпнуть при таксисте чего лишнего, — все-таки здорово меня задела, раз ловлю флешбеки.

— Видимо, меня тоже стукнуло, — задумчиво согласилась Флешка.

Таксист собрался было обернуться, но она ткнула стволом его затылок.

— Тогда, может, познакомите меня со своим старым другом? — проворчал Китти.

— Китти — маньяк, маньяк — Китти.

Нервозность выплеснулась идиотским поведением. Джей улыбнулся так, будто произнес лучшую свою шутку. Китти юмора не оценил, пришлось объяснять.

— Эта сволочь ловила людей и держала в подвале своего дома. Из того, что я услышал. Когда и как тебя выпустили, ублюдок?

— Спустя месяц...

Таксист было поник, но потом, убедившись, что никто не собирается убивать его прямо на дороге, охотно рассказал, что откупился, собственно, домом, оказавшимся, по правде, гаражом в пригороде.

— Теперь живу тут, в машине, — закончил он. — Но я не привередливый и, знаете, оптимист вот! А что, таксую, ночью сплю, деньги платят...

— Хлороформ всегда с запасом, — покивал Джей, выгребая из бардачка пару пластиковых бутыльков и кучу скомканных носовых платков.

Китти меж тем взламывал управление такси со смартфона, заново перестраивая маршрут. Трудно было сказать, какое впечатление произвели на него признания психопата, но выглядел он деловито.

— Ну вы же знаете! — Таксист совсем воодушевился их миролюбием. — Я ж такой же, как и вы, рыцарь подполья, воин сопротивления, и мы ведь подружились, да? И даже ничего не понадобилось, ну, не как с теми идиотами, ничего не понимающими, не ценящими крепкой дружбы...

Слова текли из него ручьями, вместе со слюной и нездоровым энтузиазмом. Он уже расслабился, восторженно глядя то на дорогу, то на Джея, размышляющего, что теперь делать, то на Китти и Флешку в зеркале заднего вида. На лице Флешки застыло выражение крайнего отвращения, но таксист как будто этого совсем не замечал, постепенно переходя в своей болтовне от темы дружбы к рассказам о пленниках.

Китти оставался по-прежнему непроницаем. Закончив с маршрутом, он осторожно взял у Флешки пистолет и положил на колени. Джей не стал вмешиваться — Китти явно придумал, как поступить с таксистом. Тот вез их, по-прежнему болтая, а Джей поставил заряжаться эмиган и воспользовался моментом, чтобы заняться их прикрытием. Киборг наверняка запомнил номер такси. Без выхода в вирт Джей не смог бы стереть все данные о машине, но слегка запутать — вполне. Так спустя сорок минут такси поменялось номерами с авто, которое Джей заприметил на очередном перекрестке. Если бы киллер следил только за номером, не углубляясь в просмотр записей с камер слежения, то после этого перекрестка свернул бы ровно в противоположную от них сторону.

— Дорогой, после поворота сбавь скорость, идет? — пропел Китти со знакомыми интонациями девочки-куколки.

Таксист даже не удивился этим замашкам от рослого грузного мужика, только радостно закивал.

— Вы что-то придумали, да? — возбужденно затараторил он, послушно сбавляя скорость. — Вы что-то придумали, да, да, мы же команда, мы банда, а я буду вашим водителем, да, нет, не водителем, а ВОДИЛОЙ! — он коротко рассмеялся. — Извините, извините, просто я так рад, что мы подружились, подружились-буду-водилой-так-круче-и-вы-крутые-смотрите-я...

Джей осмотрелся, насколько позволяли окна и камеры. По маршруту Китти они выехали уже далеко за пределы центра и сейчас медленно тащились по трущобам. Невидимая граница между богатыми и бедными читалась легко — сначала сходил на нет поток машин. Все прекрасно знали, куда не стоит соваться, если эта самая машина тебе дорога.

Вот исчезают пробки, вот дальше двигаются лишь убитые колымаги, редкие такси или очевидно спертые тачки. Вот в последних открываются окна, являя местному населению зверские рожи и вытащенные пушки, недвусмысленно намекая, что это не мажоры едут в поисках приключений, а бандиты гонят ценный груз. Такси неизменно привлекало здесь кучу ненужного внимания.

Джей, вздохнув, в который раз проверил эмиган, чем вызвал у «водилы» очередной словесный понос. Оружие уже зарядилось до максимума, а заодно нехило подсадило машинные аккумуляторы, но это маньячину не смущало.

— Останови-ка, милый, — попросил Китти, ласково улыбаясь.

Затормозить Китти решил всего в паре метров от кучки «бродяг». Джей узнал эту банду по ярким, нарочито аляпистым татуировкам, покрывающим их ноги до колен под подвернутыми джинсами или широкими шортами. Некстати вспомнил, как однажды чуть не огреб от этих бродяг — зима была, татуировки скрывались под штанами. Кажется, на этот раз вся компания тоже была сильно нетрезва.

— Мы им наваляем, да? Да?!

На взгляд Джея, таксист говорил слишком, непозволительно громко, пока Китти вытаскивал его из машины. Что-то соображать он начал только на тротуаре, когда Китти ударил его под дых мощным кулаком, а потом разбил ему лоб о колено. Даже бродяги слегка удивились происходящему — по крайней мере, не сразу двинулись к Китти.

— Педофил! — бодро сказал Китти, указывая пальцем на рухнувшего таксиста.

Флешка высунулась из окна и пару раз выстрелила. Непонятно было, целилась она психу в ногу или просто в асфальт. Пользуясь замешательством гангстеров, Китти нырнул обратно в такси, на водительское сидение, и тронулся, довольно улыбнувшись в боковое зеркало.

Таксиста начали пинать. В машине было тихо.

— Если б я не выстрелила, они бы переключились на нас, — заметила Флешка спустя минуту.

— Может, и пронесло бы, — возразил Китти. — Но ты умница. А я... я просто мечтал это сделать, как только выяснилось, что за говно нас везет.

Джей невольно рассмеялся и с удовольствием отметил, что Флешка на заднем сидении тоже смеется. Причем, без нервозности, что радовало особенно.

— Один хрен нам придется дальше двигать пешком, — сказал Китти, слегка сбавив градус удовлетворения от выкидывания маньяка. — Я просек, что ты номера запутал, но не стал бы надеяться на счастливый случай.

Он остановил машину, на этот раз без видимых бандитов в окрестностях, и нехотя выполз.

— Но, — продолжил он, — к счастью для вас, Китти не пальцем делан и подъехал поближе к одному из наших контактов.

Джей с трудом вспомнил про врачей, чьи координаты оставила им Айна. От осознания того, что нужный им доктор скрывается в трущобах, Джея слегка замутило. Он отлично ориентировался в своем районе и чуть похуже — в прилегающих. И там, и там мог сослаться на знакомых, что дарило пусть спорную, но все-таки безопасность. Здесь — север города — Джей не знал никого. Зато прекрасно представлял, как опасно тут шляться, пусть даже утром.

Он спрятал эмиган за пояс. Флешка помогла с морозильником и поставила его на капот такси. Огляделась. По другой стороне улицы ковыляла женщина в камуфляжной куртке, неподалеку спал бомж, из окон второго-третьего этажа — старые типовые застройки, бывшие общежития — доносились пьяные крики и паршивая музыка. Джей успел заглянуть в приоткрытую крышку морозильника вместе с Флешкой и убедиться, что мозг, хотя бы на первый взгляд, все еще в порядке. Лежит, красивый, в пластиковом контейнере.

Все хорошо. Насколько возможно.

Джей как раз собрался ляпнуть какую-нибудь из своих несмешных шуток, чтобы не говорить снова о мертвом Клакере, как Флешка прижала палец к губам, прислушиваясь.

Шум доносился из багажника. Джей потер лоб. Слов не хватало, даже матом.

Освобожденный пленник встретил спасителя-Китти пинком в живот и только потом уже выкарабкался на землю, озираясь и ловя ртом воздух.

— Сучонок! — выдохнул Китти, согнувшись пополам.

Он, жертва маньяка-таксиста, щуплый мужчина лет сорока в деловом костюме, непременно заорал бы, отметил про себя Джей. Как орут все те, кто носит деловые костюмы и не качает мышцы, когда вдруг оказываются в трущобах среди отморозков. Но этот только стоял, трясся и смотрел...

Джей перевел взгляд — это Флешка уже целилась в мужчину из пистолета.

— В общем, так, — сказал Джей, сориентировавшись. — Мы спасли вам жизнь. С вас бумажник.

Он прекрасно понимал, что жизнь их здесь равняется нулю, но собирался поднять рейтинг.

2

Из всех приблуд, которыми напичкала его Пандора, Эксу больше всего нравились две вещи. Во-первых, лезвия из запястий, из нанокластерных(1) стальных трубок, заменивших ему лучевые кости. Что бы ни говорили корпы и как бы он сам не любил мясной трэш из рваных ран и брызжущей крови, эти лезвия были восхитительно изящны. Иногда он просто приобнимал кого-то, фамильярно клал руку на талию или властно — на грудь и триггерил лезвия командой через нейроинтерфейс, и два убийственных продолжения его костей прошивали двадцать сантиметров плоти со скоростью выстрела. Этого редко хватало, чтобы убить — Экс не продумывал такие удары, просто игрался с собственной автоматикой — но всегда затормаживало жертву. Удивляло — что это? откуда? как? — раскрашивало лица ужасом и непониманием. Скрытые лезвия давно перешли в разряд реквизита для нуар-фильмов, современники полагались на огнестрел или дистанционные убийства с далекими операторами дронов или хакерами, осторожно подогревающими мозги вирусами. Но Пандора любила играть на чувстве стиля и успешно прививала эту любовь как своим пользователям, так и наемникам. Отличием между первыми и вторыми было то, что вторые после неудач с барахлом не морщились, не плевались и не уговаривали себя — безуспешно — не вестись больше на рекламу, а поднимались, отсылали отчет в компанию и шли дальше выполнять условия контракта.

На этот раз даже жаловаться было, вроде как, не на что. Экса остановил не сбой в программах, а эмиган и тридцать кило нержавейки. И если с первым Мак успешно разобралась, узнав частоту волн и силу заряда, то нержавейка стала неожиданностью для всех.

Да, второе. Второе лучшее, доставшееся Эксу от Пандоры. Макта. Его Внутренний Голос — с больших букв даже мысленно, потому что в бытность свою простым наемником Экс слишком часто говорил сам с собой. Вероятно, Мак прочитала это по его психопаспорту, потому что так и сказала: «Зови меня Внутренним Голосом», когда Экс впервые подключился к пандорскому нейроинтерфейсу.

Экс поначалу звал ее электронной тварью и корпоративной сукой. Потом сократил имя, потому что так было удобнее. И на то, и на другое Мак отреагировала спокойно — никак.

Когда Экс поднялся на ноги в закоулках рыночной зоны, Мак отключила почти все его системы, чтобы минимизировать риск на случай, если сгенерированное ей поле все-таки не сработает. Она сама — его Внутренний Голос — пропала, и тогда, как всегда с ним бывало, Экс почувствовал себя голым. Даже больше — как будто кожу содрали одним рывком.

Нулевой контроль делал из него берсерка. Раненого. Окровавленного. До безумия злого.

Ему это нравилось.

Впрочем, погоня без поддержки следящих систем, предугадывания действий и поведения жертв, на одной только голой технике, изрядно поврежденной после выстрелов в номере Клакера, оказалась не так уж и прекрасна. Расшатанный разум не успевал за движениями, расчеты сдавались под натиском инстинктов — бежать, поймать, убить! — а беглецы действовали слаженнее отряда спецназа, если, конечно, допустить, что спецназ бы бежал от боя.

«Не ноги, а хлам, — сказал Экс, когда Мак вновь почтила его своим присутствием. — На мясе и костях я бы догнал их быстрее».

«Нет, — возразила она. — У них была фора и поразительная продуманность в выборе маршрута. Они бы запутали следы. То, что ты всегда сворачивал в нужную сторону — результат твоей эволюции, инстинктивного предугадывания действий. Если бы тебя, кроме этого, занимало бы еще дыхание, напряжение в мышцах и пульс, то ты бы непременно запутался».

Она стопроцентно появилась немного раньше, чем заговорила, раз успела проанализировать маршрут, чего он просто не заметил, все еще находясь в природном режиме хищника, преследующего добычу. Она молчала, даря ему сомнительную радость высокомерно улыбаться людям, снимающим его на смартфоны.

«Ладно, это все?» — от улыбки болели скулы, и лицевые мышцы коротко бились там, за покрытием из пластика и синтетической кожи.

Полиция уже окружила его, подняв оружие. Над головой жужжала пара дронов. И сука-Мак это прекрасно видела, но отчего-то не торопилась помогать, как всегда в случаях, когда его работа привлекала лишнее внимание. Иногда его просто уводили как нарушителя — если за побитой мордой еще не проглядывал блестящий металлический череп. Но обычно «списывали» как неисправного робота — полиция получала свои благодарности от Пандоры, а люди жаловались в Сети на задолбавшую всех гонку корпораций, выпускающих дерьмо без дополнительных тестов, или поехавших хакеров, которые ставят под угрозу жизни мирных людей в своих попытках насолить корпам.

Но иногда Мак молчала чуть дольше необходимого. Экс прекрасно знал это молчание своего Внутреннего Голоса.

Она тоже хотела играть.

«Ты хочешь убить их?»

Экс мог бы поклясться, что в такие моменты в бесцветном электронном голосе проскальзывало мурлыканье. Собственно, это и заставило его однажды поинтересоваться именем своего интерфейса. Имя было названо — не факт, что настоящее; не факт даже, что Мак действительно была человеком и именно одним человеком, а не толпой корпов, формулирующих для него приказы.

Может, там была толпа.

Может, там не было ничего, кроме программы, искусственного интеллекта, эволюционировавшего вопреки алгоритмам или наоборот, следуя заложенной логике какого-то программиста Пандоры, оказавшегося на самом деле тем еще извращенцем.

Но Экс точно знал — это Макта, его Внутренний Голос. И у них действительно много общего.

«Я бы выдавил ему глаза», — ответил он, улыбаясь на этот раз искренне.

Полицейский, совсем молодой, напряженно вглядывался в Экса, и пистолет в его руках мелко дрожал.

— Отчеты об ошибках направлены в главный офис, — произнес Экс вслух типовым, максимально унифицированным машинным голосом. — Приносим свои...

«Я бы выдавил ему глаза, и ты бы обострила мои тактильные ощущения до предела, чтобы я чувствовал, как упруго глазное яблоко и скользка искусственная сетчатка. Чтобы нижние края его глазниц впивались в мышцы рядом с моими большими пальцами и резали их, потому что я бы не остановился, даже когда его глаза стекли бы по его чудесным скулам».

— В соответствии с Бостонскими корпоративными соглашениями, пункт три-два-ноль, мы вправе сохранять тайну производства...

Мысли формулировались быстрее слов. За годы Экс выучил эту игру наизусть — он думает, Мак радуется его фантазиям. Может, оргазмирует, если способна. Его психическое отклонение впервые сыграло ему на руку, когда Пандора проанализировала его психопаспорт и без всякой волокиты приняла на работу, подключив новейший нейроинтерфейс.

Экс помнил то ощущение, когда Мак впервые показала свой интерес. Он почувствовал облегчение и услышал, как звенит пустота, в которой голос могущественной корпорации подбадривал его, уверяя, что ничего страшного не случится, если отрезать этому противнику — чем-то насолившему корпам гангстеру — уши и нос. Голос сказал, что этот ублюдок заслуживает все это и даже больше, и стоит вырезать его порты ножом, а после сломать каждый палец и выбить каждый зуб.

Экс поверил, потому что очень хотел верить. И... теперь он признавал это спокойно — его можно было и не уговаривать, перечисляя грешки того идиота. Достаточно было просто сказать «никаких последствий». Больше не надо подавлять болезненную тягу, больше не надо опасаться собственных действий, больше не надо оправдываться за чересчур покалеченных жертв. Последствия просчитывает за него некто по ту сторону интерфейса.

Может, Пандора наняла Мак, и им, двум конченым психопатам, повезло найти друг друга. Может, Пандора создала такую Мак с прицелом на садистов вроде него. Экс почти ничего не знал о сущности той, что отдавала ему приказы. Но ему нравилось убивать, а ей нравилось наблюдать за этим, и нейроинтерфейс делал их одним целым. Одним очень нездоровым и очень довольным целым.

Он успел убить копов в мыслях пятью самыми изощренными и кровавыми способами, когда его вели в машину и укладывали на заднее сидение как какое-нибудь ведро с гайками. Еще два придумал, пока полицейские рассуждали, когда же объявятся корпы, чтобы забрать некондиционного бота и вручить им причитающиеся «извинения». Пандора не торопилась.

«Экс, — наконец сказала Мак, — ты ведь знаешь, насколько важен был для нас Клакер?»

Видимо, сначала Пандора решила разобраться с ним.

«А ты знаешь, что я вам его достану. Только разберитесь уже с полицией, если не хотите, чтобы разбирался я».

«В этом и дело, Экс. Пандора не хочет вмешиваться в это открыто. Есть вероятность, что на этот раз враг сможет отследить внутренние приказы и понять, кому именно принадлежал сломанный бот, новость о котором уже разошлась по соцсетям».

Это значило — не просто понять, а понять и донести эту новость до общественности. С железными доказательствами, которые не смогла бы побороть даже армия умных пандорских фейк-ботов и менеджеров по рекламе.

Эксу потребовалось время, чтобы в полной мере осознать эту мысль — Пандора не всесильна.

В его воспаленном мозгу корпорация уже давно обрела силуэт и лицо женщины. Той, из мифов, открывшей шкатулку, полную кошмаров. Только вот в реальности Пандора не осталась жить в жутком мире, ничтожная и судимая всеми, а сплела беды в молекулярные цепи, заключила болезни в стеклянные колбы, одела ужасы броней и кожей.

И теперь на лице Пандоры был страх.

«Ты не искусственный интеллект, это точно. Искин смог бы это предотвратить».

«С чего ты взял, что у Пандоры вообще есть искин такого масштаба?»

«Просто слухи».

Слухи о каждой крупной корпорации обязательно касались темы искусственных интеллектов. Не простых, ограниченных, всунутых в каждую кофеварку, а полноценных искинах-личностях, разумных и сознательных, пришедших прямиком из сказок о хакерах-наркоманах и их столкновениях с информационными богами. Экс вполне допускал, что у Пандоры есть такой... кто-то вроде божества рекламы, виртуозно играющего на сознании и подсознании миллиардов людей. Еще один монстр, посаженный на цепь мифической девой.

И сейчас оказалось, что-либо Пандора слаба, раз опасается действий «врага», либо... либо сталкиваются два монстра. Последняя мысль даже не отдавала паранойей — для этого Экс уже слишком долго работал на корпорацию. То, что Мак не задержалась на теме искинов, даже чтобы привести ему пару аргументов против, косвенно подтверждало последнюю теорию. Но сначала стоило разобраться с контрактом. Корпоративные войны можно оставить на потом.

«Так вот, Экс. Пандора не станет вмешиваться».

Экс знал ее следующие слова.

«Ты хотел разобраться сам? — опять ему чудилось слишком много человеческого в мертвом голосе. — Разбирайся».

Мак не умела смеяться, или программа, изменяющая ее — их? — голос, отказывалась трансформировать ее настоящий смех. Поэтому Экс, лежа на заднем сидении полицейской тачки и испугав копов, засмеялся громко, болезненно, дико, радостно.

За них двоих.

К нужному подъезду они подходили долго. Специально тормозили шаг, в надежде что парень, околачивающийся рядом с нужной дверью, передумает и уйдет. Но тот стоял и стоял, вперившись в них взглядом над краем замызганной старой банданы. Ткань, натянутая между носом и подбородком, двигалась, как будто парень, по какой-то причине, дышал исключительно через рот. Когда Джей остановился рядом, парень заправил краешек банданы под воротник толстовки настолько нервным бессмысленным жестом, что Джею немедленно захотелось содрать с него платок и посмотреть, что случилось с нижней половиной его лица.

Стена в неумелых граффити, тяжелая дверь с типовым замком, окна первого этажа забраны решетками — типичный дом типичного района, некогда «спального», теперь разве что непривычно тихого. С огромным трудом удалось вспомнить, что сегодня воскресенье. Большинство более-менее приличных жителей отсыпались по домам, по улицам шатались, в основном, наркоманы и пьянчуги — посмотреть издалека, и не поймешь, как недавний город превратился в зомби-хоррор.

За сорок минут блуждания по району Джей успел подраться дважды — успел бы и трижды, но в последний раз Китти молча шмальнул из пистолета под ноги толпе мальчишек, самому старшему из которых было лет тринадцать. Пацаны остановились, глядя как звери то на них, то на гильзу, забренчавшую по асфальту, и молча ушли, и это молчание напугало сильнее, чем предыдущие стычки с подвыпившими аборигенами. Джей понял — из случайно забредших сюда засранцев, которых можно отпинать в надежде разжиться парочкой смартфонов, они быстро стали серьезными козлами, покушающимися на территорию, а значит, скоро их будет искать кто-то покруче обнаглевших детей. Китти этого, очевидно, так и не осознал.

Джей кивнул парню в бандане как знакомому и уверенно набрал на замке номер квартиры, которой, если посчитать, здесь не должно было быть.

— Мы к Флипперу, — сказал он в ответ на шум, в котором едва угадывался человеческий голос.

Парень неожиданно бросился к нему, стоило двери только пискнуть, пропуская гостей. Джей не сопротивлялся, позволив ему проскользнуть между косяком и створкой, только удивленно взглянул в ответ. В подъезде паренек явно растерял внезапный пыл, развернулся обратно к Джею и виновато пожал плечами, потом молитвенно сложил руки. Его брови слегка изогнулись, сиплый выдох заставил ткань банданы вздуться пузырем.

— Тоже к нему? — понял Джей и кивнул. — Ну тогда веди.

Явно обрадовавшись, парень огляделся и вытащил из-под толстовки длинный нож. Не снимая ножен, просунул тот между створками неработающего лифта и заставил их открыться, затем исчез в шахте. Джей с некоторым удивлением взглянул вниз, посветив смартфоном, и увидел, как парень ловко, быстро спускается вниз по криво прибитым к стене рейкам, держась за тонкий стальной трос. Таких тут оставалось еще два.

— Я не понимаю, — высказался Китти, пропуская Флешку вслед за Джеем вниз. — А если к этому врачу припрет кто-то без ног или рук?

Флешка, задержавшись в дверях лифта, окинула взглядом пустую шахту и указала на криво накарябанный на стене рисунок человечка в инвалидной коляске и рядом — ухмыляющийся «тролльский» смайл.

— Гондон, — согласился Китти с ее осуждающим взглядом.

Благодаря подключенному ночному видению Джей ориентировался на макушку все еще ползущего вниз парня в бандане и вскоре увидел его лицо, а потом деревянные рейки сменились железной лестницей, обрывающейся в метре над полом подземного убежища. Паренек их ждал, отчего-то не торопясь бежать к неведомому Флипперу, и это начало беспокоить.

— Если ты завел нас в западню, я выстрелю тебе в живот, — сказал Джей доверительно.

Парень поспешно замотал головой. Потом, подумав, с громким вздохом стащил бандану с лица. Его кожа ошметками свисала по обе стороны челюсти, рваная рана начиналась под носом и захватывала подбородок. Кто-то вмял нижнюю, искусственную половину его лица вовнутрь, между разошедшимися краями вогнутых лицевых пластин проглядывали трубки и пружины челюсти. Изо рта — узкой застывшей щели сантиметров на пять глубже нужного — вырывался тихий скрип и дыхание. Губы можно было лишь угадать по приклеившемуся к останкам механизма силикону в пятнышках бледно-красной синтезированной кожи.

Увидев спустившуюся Флешку, парень склонил голову набок и упер руки в бока. Его глаза не двигались, не могли сощуриться в насмешке из-за нехватки лицевых мышц, но поза явно выражала собственную радость от удачной шутки. Флешка отреагировала на это невозмутимо, больше внимания уделив Китти, который, предупредив, сбросил сверху морозильник. Поймали его вдвоем, Джей на всякий случай обхватил ящик обеими руками. Ему и так сегодня досталось.

Китти, в отличие от Флешки, слов не сдержал, увидев разбитую рожу провожатого. Лицо парня странно подернулось, что-то внутри скрежетнуло, рот чуть больше разошелся вширь, и парень тут же обхватил челюсть руками и от испуга зажмурил глаза. Постоял так немного, очень хотевший посмеяться, но неспособный и на это, потом вернул на нос бандану и махнул рукой в сторону единственной двери в конце короткого темного коридора.

Джей передал морозильник Китти и сначала постучал. Потом, не дождавшись ответа, осторожно повернул ручку.

Прямо напротив двери находился... бар. Небольшая стойка с верхней подсветкой — синий свет сменялся розовым и обратно. Ряды бутылок на стене за ней, высокие табуреты, несколько блестящих хромированных кранов и разномастные стеклянные стаканы. Был даже бармен — высокий мужчина с ежиком выбеленных волос, повторяющих изменения подсветки. Занимался он типовым барменским делом — флегматично протирал пузатый фужер бумажной салфеткой и с подозрением взирал на гостей: «Пришли выпить или буянить? Или сначала одно, потом второе?».

У стойки, развернувшись к входной двери, стояла женщина, невероятно высокая и тонкая, в короткой обтягивающей юбке, с бесконечными ногами, переходящими в длинные тонкие каблуки.

Широко улыбаясь без какой-либо теплоты, она спросила:

— Ну разве ты не прелесть?

И щелкнула предохранителем на громадном для изящной руки пистолете. Джей узнал «Тэцуо» — фирма-производитель его импланта лет десять назад пыталась выйти на оружейный рынок, их подавили, но четыре выпущенные модели, две винтовки и два пистолета, сейчас узнал бы любой фанат. Гиганты из облегченного пластика и нанокластерной стали, совмещающие по два дула и два ряда патронов, один из которых обязательно выделялся под коррозийные заряды. Все тогда говорили, что «Тэцуо», в производстве тяготеющая к металлам, а не пластику, может легко уничтожить себя своими же пушками. Следом, правда, фирма объявила о новейшем антикоррозийном покрытии... Джей постарался переключиться и с трудом отвел взгляд.

— Прелесть, — повторила женщина и на миг повернула голову к бармену. — Постучался и пялился на мои ноги всего пару секунд. Какой вежливый.

Не решаясь обернуться, Джей по звукам догадался, что Китти и Флешка спрятались за стенами по обе стороны дверного проема. Провожатый не ушел. Наоборот, встал рядом с Джеем и, с непонятными из-за покореженного лица ужимками, воззрился на мужчину и женщину.

— Так... вы владельцы клиники? — ляпнул Джей первое что пришло на ум. — Я по делу. К врачу.

— Твои друзья не присоединятся? — спросил бармен. — Я заметил морозильник. Надеюсь, там еда.

Во вспышках синего и розового Джей разобрал их лица. Возраст женщины было сложно определить из-за ненатуральной гладкости кожи, натянутой на безупречно выверенные, идеальные пропорции и ровнейшие линии лица. Короткая, геометрически четкая стрижка не скрывала ни одной из этих линий. Когда женщина улыбалась, на ее щеках проступали ямочки — двумя аккуратными точками, будто под синхронными уколами невидимой иглой. Черные волосы, густо подведенные черным глаза, черная одежда, кожа то синяя, то розовая — в натуральном свете женщина была бы монохромна.

Мужчина больше походил на человека — на лбу застыли морщины, кожа была смуглой, насколько можно разобрать, лицо скорее неправильным... Привычно, правильно неправильным — один глаз чуть меньше другого, вдобавок прищурен, левая скула немного выше и шире правой, прикус слегка смазывает линию подбородка. Такие вещи легко улавливать даже без анализа «Линз-лайф», если достаточно насмотреться на фанатов пластической хирургии. Джей дал бы мужчине лет сорок, но в его взгляде сквозило такое картинное равнодушие, наплевательство на всех и вся, что свойственно только подросткам. На крепких, развитых предплечьях виднелись уродливые толстые шрамы, что тоже показывало, насколько ему все безразлично, — свести их было делом пары минут и цены пары обедов из автомата. Над расстегнутым воротником белой рубашки виднелись углы какой-то татуировки, выглядывающей с задней стороны шеи.

Оставив в покое фужер, мужчина недовольно взглянул на парня с банданой и вздохнул.

— Я говорил тебе валить к апостолам, если снова свернешь себе рожу. А ты вместо этого привел к нам каких-то бомжей.

— Апостолам? — спросил Джей.

— Петру и Павлу, — мужчина буднично кивнул. — Дальше по улице. Говнюки, но берутся даже за редких неудачников вроде нашего Лехи.

Леха закатил глаза.

— Вообще-то у нас есть деньги, — сказал Джей, решив, что стрелять в них все-таки не собираются. — И рекомендации. От Клакера.

Имя не произвело никакого впечатления, хотя бармен — или, теперь уже, врач — кивнул с легким узнаванием во взгляде. Флиппер вышел из-за стойки и бесцеремонно стащил бандану с лица Лехи. Разглядел повреждения.

— Ох, горе, — внезапно совершенно по-простецки вздохнул Флиппер. — Иди, потом расскажешь.

Парень, воодушевившись, бодро направился к картонной стене, выкрашенной в бордовый, справа от бара, и с шелестом отодвинул створку. На другие стены, бетонные, краски уже не хватило. Джей попытался посмотреть, что скрывается за картоном, но Флиппер немедленно загородил ему обзор и кивнул женщине.

— Милена, дорогая, позаботься о гостях и объясни им, что к чему.

Несмотря на любезный тон, прозвучало это почти угрожающе, но женщина только фыркнула и ухмыльнулась, на миг нарушив идеальное соотношение сторон своего лица, а затем встала за стойку и убрала вниз коллекционную пушку. Джей уже свободнее оглядел стены, украшенные сетками потушенных гирлянд, два потрепанных диванчика в углу рядом с пластиковым столиком, небольшой экран на стене — три окна черные, одно показывает подъезд — и самодельную сцену из поддонов. О том, что это именно сцена, говорили колонки и кривая стойка с микрофоном.

Китти и Флешка выглядели слегка смущенными, пройдя к бару вслед за Джеем.

— Во-первых, котятки, — кивнула им Милена, доставая стаканы, — у нас здесь не клиника, а бар. Сами посмотрите.

Она щелкнула миниатюрным пультом — на стенах загорелись гирлянды и синхронизировались с подсветкой бара. Теперь к синему и розовому добавилось желтое и белое. Освещение приближалось к обычному свету ламп в редкие моменты.

— Красота, — вежливо согласилась Флешка.

Милена благосклонно кивнула и включила музыку — тихий равнодушный чилаут, свойственный любому клубу в неурочное время.

— Во-вторых, что вам налить?

— Ничего, спасибо, — сказал Джей.

— Пива бы, — вздохнул Китти.

Флешка же на миг прикрыла глаза и молча водрузила на стойку морозильник. Развернула к Милене и откинула крышку.

— Оцифровку бы, — не сдержав язвительности, передразнила Флешка. — И диагностику для нас.

Милена коротко рассмеялась, аккуратно закрыла морозильник, оперлась на него, доверительно потянулась к Флешке и подмигнула.

— А ты тут мозг команды, я вижу.

Джей мысленно обозвал себя идиотом. Милена вытащила из-под стойки коробку с нейрогарнитурами — датчиками, считывающими электрические колебания мозга. Проникновенно взглянула на Флешку, протягивая на пальцах пару аккуратных, полупрозрачных, в сетках микрочипов, дерм. Флешка кивнула и подставила голову. По дерме на лоб, виски и шею под затылком — Китти и Джей клеили датчики сами.

— А вот насчет оцифровки сложнее. — Милена взяла с полки бутылку виски и придирчиво оглядела этикетку, водя по ней длинным пальцем. Поставила обратно. — Это зависит от многих факторов, и результат не гарантирован.

Теперь она прицепилась к бутылке вина, но тоже смотрела с сомнением — то на бутылку, то на них. Флешка, перехватив ее взгляд, указала на бутыль в правом нижнем углу. Без каких-либо опознавательных знаков, изрядно заляпанная, та, судя по всему, хранила самую жуткую бормотуху из возможных.

— Нам бы хоть что-то оттуда вытащить.

— Смело, — оценила Милена. — Самокритично.

Своим жестом и словами Флешка ясно обозначила ту категорию посетителей, к которой они принадлежали, — действительно бомжи, завалившиеся к врачу лишь со смутной надеждой выяснить что-то о дерьме, в которое вляпались. Запоздало, с оцепенением Джей вдруг ясно понял, что она права. Что соваться домой ему уже нельзя, что в его районе его наверняка ждут с распростертыми объятиями какие-то сукины дети вроде того киборга, что у него нет ничего кроме прихваченного прошлым днем, когда он думал, будто всего лишь идет выбивать из Клакера заработанные деньги.

— Налью вам портвейна из жалости, — решила Милена, все-таки не став трогать ту бутылку со сточными водами.

Глаза Милены светились, мигали с перерывами, вторя данным на смартфоне, обернутом вокруг тонкого запястья. Она анализировала мозговую активность, считывая реакцию не только на речь, но и на алкоголь, — догадался Джей. Умно. И помогает зарабатывать на бухле, кроме всего прочего.

Портвейн на вкус был как спирт с вареньем, но Джея порадовало уже то, что он этот вкус почувствовал. Больше того, в голове слегка прояснилось.

Надо выбираться в Сеть, решил он. Это точно. Оттуда он сможет перевести накопления — не зря хранил их на трех разных счетах, предусматривающих слежки. Не в Токио, но он все-таки сможет смыться — в какую-нибудь дыру, клоаку, на задворки цивилизации, где можно жить. И, конечно, с ним наверняка свяжется Айна, которая уже получила их сообщение и теперь думает, как вытащить брата из каши, которую заварила на пару с Клакером.

Разумеется. Иначе не может быть... И это не самый лучший вариант. В самом лучшем — они разберутся с тем, что им оставил Клакер, и найдут, как это использовать.

— О да, тебе по вкусу этот шлак! — Милена подлила ему еще.

После второй рюмки его стошнило — еле успел добежать до туалета, дверь в который скрывалась за очередной гирляндной сеткой. Милена задумчиво осмотрела его, когда он вернулся.

— А вы, котятки, не подключены к Сети, так ведь?

— Пришлось отключиться полностью. Есть... опасения.

— Ну, могу точно сказать, что не вижу в ваших мозгах никаких вирусов, — на всякий случай Милена сверилась со смартфоном, пролистав несколько экранов. — Но твой мозг... Как там тебя?

— Джей. Джей, Флешка, Китти.

— Твой мозг, Джей, только что повел себя странно... Хм, Флипперу понравится. Смотри.

Она стащила с запястья смартфон и, не разворачивая, бросила на стойку. Запустила голографический экран и подстроила контраст и яркость, чтобы изображение было видно даже в меняющемся свете бара. Ее левый глаз замигал ярко-голубым, передавая данные. Гаджет использовался как визуализатор для процессов, проходивших в ее мозгу, — мощностей смартфона не хватало для анализа данных, поступающих с трех наборов дерм.

— Что у тебя в голове? — невольно спросил Джей.

— Мозги. Как и у тебя. Я было засомневалась на секунду, есть ли они, но вот, ты не поверишь...

— Медицинские проги, — подал голос Китти. — Джей, ты вообще к врачам ходил за чем-нибудь, кроме отвертки для протеза?

Джей не ответил. Жалел набор отверток, оставшийся дома.

Милена указала на экран, где, поддаваясь образам шведской «Эрикссон технолоджи», графики волн перезагрузились в схематическое изображение мозга.

— Это твоя мозговая активность четыре минуты назад. — Несколько участков вспыхнули красным, но Милена указала на незадействованный. — Вот это. Хеморецепторная триггерная зона, она определяет рвотных агентов в кровотоке. А вот, — теперь она указало на скопление красных точек, — эффекторные ядра, отвечающие за тошноту. Рвотный центр. Понимаешь что-нибудь?

— Рвота не триггернулась? — сообразил Джей.

— Как видишь. Но ты, судя по звукам, там чуть желудок не выблевал. Не поступало импульсов из кишечника, не замечены проблемы с сердечно-сосудистой системой, если только...

— Точно нет. Никаких проблем с сосудами никогда не было.

— Вот и я о том же. И уж тем более, я не вижу сбоев в работе лимбической системы мозга. Но тем не менее, ты там блевал.

— Диагностика по рвоте, куда я попал, — тихо вздохнул Китти, растирая одутловатое лицо.

— Грубо говоря, рвотный центр, вот эта кучка ядер-засранцев, просто решил, что тебе пора бы пойти прополоскаться над унитазом. Ни с чего. Абсолютно без причин.

Милена смотрела на Джея так, будто он мог что-либо объяснить. Он смотрел в ответ, чувствуя, как холодеет.

— Но вирусов нет? — на всякий случай уточнил он.

— На первый взгляд, — теперь Милена выглядела гораздо более растерянной, чем десять минут назад. — Ну и... эй, это пока не страшно. Если бы это была чья-то вредительская программа, то вряд ли бы ты ограничился рвотой.

— Вообще-то мне полегчало, когда я все это выблевал.

— Хэ-хэй, — криво ухмыльнулась Милена. — Это успех, да?

Его мозг действует сам по себе, повторил про себя Джей. Без оглядки на организм в целом. Или... Или наоборот, с оглядкой. Со взглядом снаружи — как будто кто-то посмотрел на его помятую рожу и решил «Эй, Джей, давай-ка два пальца в рот, а то интоксикация из ушей прет».

Успех. Невероятный.

— Может ли за нами кто-нибудь следить? — спросил Джей. — Я имею в виду, может ли кто-то другой засесть в наших чипах?

— Джей, — негромко сказала Флешка. — Помнишь, мы должны были едва ли не сдохнуть, поймав электромагнитный импульс?

— «Сайбор инк» хранит записи о мозговой активности за последние две недели. В облаке. — Китти подобрался на стуле, взволнованно и напряженно сжал руки в кулаки. — Не знаю, как у вас, но у меня в памяти сохраняются отчеты за последние сутки минимум. И я ничего не стирал ради того вз... ради нашей последней операции.

— Сутки это стандарт, даже подключаться никуда не надо, — Джей его понял и уже выводил отчет.

Он тоже ничего не менял в настройках чипов — табу. Мало ли какая срань может приключиться с мозгами, и без последних отчетов докторам будет гораздо сложнее их лечить. Судя по тому, как Китти и Флешка замерли, с одними только мечущимися туда-сюда взглядами, они тоже стали просматривать последние данные.

— Полное отключение в шесть сорок три сегодня. На три секунды.

Китти кивнул, Флешка не двинулась, но по ее круглым глазам Джей понял, что время точно совпало. Три секунды — неудивительно, что никто не почувствовал отключения всех систем. Тогда, когда киборг двигался на них с явным намерением уничтожить, адреналин буквально затопил их организмы. Отбой, спасший их мозги, вырубивший всю электронику, был стремителен и выверен до мгновения.

Джей вспомнил про свою руку с каким-то ужасающим внутренним опустошением. Теперь внезапная и незаметная починка обрела причины. Кто-то перепаял связи роботизированной руки с мозгом, переключился на запасные системы — и теперь это казалось почти обычным. Он должен был сам догадаться.

Взгляд.

Взгляд снаружи и изнутри, под которым Джей самостоятельно адаптировался, не замечая этого абсолютно.

— Дерьмище, — он и Китти высказались в унисон.

Милена смотрела на них троих по очереди и впервые за все время походила на человека. Озадаченного и жалостливого человека.

— В этом есть плюс, — сказала она, наконец. — Флипперу будет до смерти интересно узнать, что с вами произошло.

Она щелкнула ногтем по крышке морозильника и ободряюще улыбнулась. Поняв, что это ни на кого не произвело нужного впечатления, Милена решительно потянулась к бутылке водки.

— Вот, — сурово произнесла она, раздавая стаканы. — Раз уж мы тут занимаемся диагностикой, и Флиппер не чешется... Флиппер, твою мать!!! — Джей от неожиданности отшатнулся, Милена только нахмурилась еще заметнее. — Пейте. Залпом.

Флиппер появился как раз тогда, когда они влили в себя по полстакана. Из-за его спины выглянул заинтересованный происходящим Леха. Его морда уже была отремонтирована — части лица стояли как надо, не хватало только «грима» из силикона и синтезированной кожи.

— Пьянствуете? — голос из-за сомкнутых пластин тоже прозвучал вполне ясно, хоть и был отчетливо электронным, а веселая интонация угадывалась с большим трудом. Леха подвигал челюстью, но не стал заморачиваться с настройками движений и просто подтянул на лицо бандану, чтобы никого не смущать.

Милена вместо ответа ткнула пальцем в экран, на котором уже красовались все три мозга.

Спустя шесть минут напряженного молчания ничего не произошло. Некоторые зоны мозга демонстрировали активность, но Милена не видела в этом ничего необычного. Флиппер выжидающе смотрел на нее. Леха потерял интерес к происходящему и нацелился на кран с пивом.

— Теперь все нормально, — сказала Милена. — Тебя мутит, так? Вот импульсы, зафиксировано, все понятно. У тебя болит голова...

— Боюсь, что я опять, — Джей развернулся к уже знакомой двери в туалет.

Вернувшись обратно второй раз за столь короткое время, он уже знал ответ, почему на этот раз его мозг функционирует, как положено. Озвучила причину Флешка.

— Он увидел, — сказала она спокойно, макая в кружку чайный пакетик. Милена за стойкой свирепо шуршала пачкой из фольги и полиэтилена. — Он увидел или услышал, что мы заметили его воздействие. И прекратил.

— Кто? — быстро спросил Флиппер. Судя по взгляду, вдруг ставшему внимательным, ему уже объяснили, что произошло раньше.

Флешка промолчала.

— Мне интересно, — Китти уронил голову на стойку, отчего голос прозвучал слегка гнусаво, — считать такое поведение подозрительным или обнадеживающим?..

Не дождавшись реакции, он снова сел прямо и уже гораздо более деловито пояснил:

— Это как прятки, типа «вы на самом деле ничего не видели и с вашими мозгами все в норме»? — Он скорчил злобную рожу. Стало заметно, что алкоголь на него подействовал. — Или как белый флаг, типа «если вас это напрягает, то я перестану»? — Он изобразил улыбку идиота и помахал рукой кому-то невидимому.

Никто не ответил. Улыбка медленно сползла с его лица. Рука остановилась в воздухе. Флешка молча взялась за нее и опустила, как стоп-кран. Китти вздрогнул и отвел взгляд.

— Еще один тест, — вдруг сказала Милена.

Джей не успел даже повернуть голову в ее сторону. Женщина молниеносно — за секунду! — выхватила из-под стойки пистолет. Джей не увидел, а, скорее, догадался, что дуло сейчас взглянет прямо на него, ударил наотмашь ладонью по ее руке и упал на спину, чтобы избежать пули, — Милена перехватила пистолет левой рукой, но ствол указал в пустое пространство. Джей целился в нее с пола, и сам бы не смог ответить, когда и как эмиган оказался в его руках.

— КАКОГО ХРЕНА?

Милена усмехнулась и примирительно подняла пистолет дулами вверх. Джей запоздало вдохнул. Его указательный палец скользнул мимо кнопки.

— Проверяю, — Милена кивнула на экран. — Либо он вновь обнаружил себя, либо ты, Джей, проходил военную подготовку, как минимум, спецназа.

— Я, твою мать, взломщик! — Джей вскочил и на автомате метнулся к стойке.

Что он сделает с Миленой, он знал — ничего. Но сдержать злобу не смог. Вся эта дрянь только что перевалила за критическую отметку, и он стал подопытным у каких-то сраных подпольных костоправов!

— Никто не спорит, котенок. — На Милену его порыв, казалось, не произвел никакого впечатления. — Но я должна была взглянуть на это еще раз.

— Что-то новое? — Флешка отхлебнула чая.

Ее не возмутило поведение Милены, это Джея слегка отрезвило. Не время выяснять отношения, в самом деле.

— Ну, он вновь проявил себя. То, что у вас в чипах, вас бережет — я бы радовалась на вашем месте.

«Вообще-то я вру, — вывелось на сетчатке Джея. Милена набирала что-то в смартфоне, изображая работу с экраном. — Больше смахивает на твои собственные рефлексы. Но я умею хранить секреты, раз ты твою-мать-взломщик».

— Нет, — твердо сказал Джей. Ответил на обе ее фразы — и произнесенную, и набранную.

Милена безразлично пожала плечами.

— Хватит, вы все меня бесите, — сообщил Китти. — Со своими тестами и со своими многозначительными переглядываниями, когда единственную правду мы озвучили в самом начале. Джей, напомни, как она звучит? Верно — «дерьмище». Что меня на самом деле интересует, так это сможем ли мы выйти в кибер без последствий. Мне надо перевести деньги, и они хранятся глубже стандартных банковских ячеек.

— Готовитесь к путешествию, м? — спросил Флиппер.

То, как он это произнес, напрягло Джея. Врач говорил спокойно, холодно, с какой-то тихой безысходностью. Дальнейшее его поведение только подстегнуло тревогу — Флиппер положил на столешницу локти и через стойку потянулся к Милене, глядя на нее исподлобья.

— Вполне возможно, — тихо сказал он, — это билет в один конец, дорогая.

За ними стояла какая-то история, которой Джей не знал.

— Ну, — Милена пожала плечами, — значит, хорошо, что я прихватила своего красавца сегодня.

Она, не скрывая злой улыбки, постучала ногтем по корпусу пистолета на стойке. Ее глаза светились голубым. Кожа меняла цвет. Мягкая музыка вокруг вдруг показалась чуждой, ужасающе неверной, не подходящей ее лицу. Милене пошли бы сигналы тревоги, вкупе с вспышками синего и розового, белого и желтого — катастрофа на танцполе, кровавая резня в ночном клубе, смерть во время бесконечного рейва. «Сикомэ», вспомнил Джей название модели ее пистолета. Свирепая садистка откуда-то из скопища японских мифов. «Менада» на европейском рынке.

Лицо Флиппера застыло разноцветной маской — широко растянутый в улыбке рот и ледяной взгляд. Джей вспомнил прокуренные благовониями лавки с культовыми примочками вроде паков визуализаций Геенны, Нараки, Хельхейма, Диюй, Дзигоку и кучами религиозного барахла для физического мира. Если бы повесить на стену это лицо, подумал Джей, оно бы отгоняло злых духов. Бежали бы и ссались на ходу своей призрачной оккультной мочой.

Момент нарушил Леха, шумно завозившийся с дверным замком. Флиппер проследил за его манипуляциями с удивлением. Леха запирал дверь.

— Ты все-таки клинический идиот, — припечатал он. — Но идиотизм я не лечу. Будь вас таких чуть меньше, и я бы остался без работы.

Флиппер вздохнул, на миг склонил голову и поднял, косо ухмыляясь.

— Что ж, минута объяснений, — со злым весельем сказал он, — внимание на экран.

Заработали три до того темных окна, показывая запись, сделанную этой ночью, если верить времени и дате в углу. Видеозвонок.

«Привет, ребята».

Один квадрат экрана по-прежнему транслировал изображение с камеры у входа, но Айну Джей бы узнал, даже если бы картинка совсем пропала. До боли знакомый голос, усталый оптимизм в каждом звуке. Так она разговаривала почти всегда — подавленная их общими неудачами, но никогда не унывающая. Ему стало больно.

«Флиппер и Милена, верно? Надеюсь, что так. Мы не встречались раньше, но я хорошо вас знаю. Строго говоря, мне нужен только Флиппер, вторая может не встревать, если не хочет. — Айна потерла лоб и хмуро улыбнулась в камеру. — Поверь, Флиппер, это не приносит мне удовольствия, но условия у меня короткие — к тебе приходит Клакер и все, кого он приведет с собой, ты делаешь все, что им надо, и прячешься в такую глубокую нору, которую только сможешь вырыть. Со своей стороны могу пообещать, что он не потребует ничего экстраординарного, а я не убью твоего брата. Смотри, — она завозилась с чем-то внизу, то ли на столе, то ли на коленях, — я пересылаю тебе запечатанный вирус, который сейчас в его мозгах. Оцени сам, ты не сможешь его вычистить. И считай это жестом доброй воли — используй потом, если хочешь. Я выведу его, как только Клакер сообщит мне, что благополучно садится на рейс до Токио. Честное слово, и, серьезно, мое честное слово много значит. В завершение, Флиппер, еще раз извини и учти — может, тебя и пронесет, номеров шикарных врачей в моей записной книжке целых восемь. Так что удачи».

— Это правда, — сказал Флиппер вместе с ее последними словами. — Мой брат сейчас корчится в судорогах у себя дома, и его жена с детьми матерят меня последними словами. Насколько я знаю, та же хрень творится с одним из апостолов. И, вероятно, со всеми остальными из ее «записной книжки».

Джей отчетливо почувствовал эмиган у себя за поясом. Зря успел убрать. Но хватит пары секунд, если что. Однако Флиппер не шевельнулся.

— Я не то чтобы люблю своего брата, но мы росли вместе и... я думал убить вас сначала, но потом понял, что вы тоже вляпались в дерьмо по вине этой суки.

Джей захотел сказать, что никакая она не сука и ни за что не убьет чужого брата. Что если она ведет себя так, то, несомненно, может предъявить список причин длинной в пару километров. Джей захотел сказать — проорать — что раз Айна прибегает к подобным угрозам, то сама находится в огромной опасности... Флешка тронула его рукав. Он бросил на нее короткий взгляд и прикрыл глаза, соглашаясь с ее непроизнесенными словами. Промолчал — не такой уж он и идиот, чтобы спорить с доктором на грани отчаянья.

— И у меня как будто нет выхода, — закончил Флиппер.

— Брось, Флиппер, ты просто профессионал, — Милена за стойкой потянулась, разминая плечи. — И профессионализм у тебя уже на уровне зрачков.

Леха подошел ближе и заглянул врачу в лицо. Парень так и не ушел, даже услышав сообщение Айны. За ним тоже какая-то история, понял Джей. Что-то связывает его с Флиппером — что-то больше, чем починка вечно помятой рожи.

И теперь Айна связала в узел их всех.

— Я могу устроить вам локальную зону для тестирования, — сказал Флиппер буднично, — но давайте-ка сначала разберусь с вашим четвертым товарищем. С этим сраным Клакером. По крайней мере, меня радует, что тварь с вирусами не дождется своего драгоценного взломщика в привычном виде.

Он подошел к морозильнику так, как подходят к коробке с долгожданным подарком. Откинул крышку и развел руками. Зловещая улыбка — дьявольская маска — вновь вползла на его лицо.

— Что ж, привет, мистер Мозг...

______________________________________

(1) Имеется в виду сплав алюминий-сталь с малым добавлением никеля, где алюминий образует нанокластеры вместо длинных связок. Изобретение и первые исследования были осуществлены в Университете науки и технологий Пхохана (Южная Корея). Получившийся материал легче и прочнее стали, по коэффициенту удельной прочности соответствует титану, а производство его значительно дешевле сплавов-конкурентов.

3

Флиппер извлек из мозга данные, как акушер младенца из утробы. По крайней мере, это была первая ассоциация, пришедшая Джею на ум. Гордо, как будто сам рожал, Флиппер продемонстрировал троице экран с фрагментами кода.

— Нейрохирург не смог бы лучше.

Джей ему не поверил. Повреждений оставалось слишком много, а в остаточной информации ни Джей, ни Флешка с Китти не могли прочитать ничего более-менее связного. Голые алгоритмы действий, журналы поддержки жизнеобеспечения, сведения о системных ошибках, мусор из образов-воспоминаний — все это либо не имело никакой ценности, кроме как символической, либо поддавалось анализу и без участия врача. В самом деле, Джей и сам мог бы сказать, что, наверное, перед набегом на централов Клакер сходил в туалет, а потом почесал бок и вколол себе микродозу стимулятора, чтобы быстрее и точнее управлять роботом. Знал также, что случилось потом, а вот фрагменты с действиями после столкновения с Мечником терялись в ошибках. Память до операции — явный сговор с Айной, возможное участие корпораций или иных сил — также не поддавалась анализу. Флипперу удалось симулировать мозговую активность, базируясь на огрызках памяти в имплантах, но данные оттуда ожидаемо напоминали ходьбу кота по клавиатуре, а не хоть слегка читаемый код. Действительно нужная информация слиплась в ком, вяло шевелящий обрубками протоколов. Младенец оказался мертворожденным.

— Мы этого ожидали, так? — Джей пытался оставаться оптимистом. — Мы надеялись на цифровой призрак Клакера, способный объяснить нам, что произошло. Ты можешь сымитировать его, ну...

— Основываясь на имеющейся информации, — закончила за него Флешка. — Можно составить психопаспорт, и тогда, теоретически, реплика Клакера сумеет вытащить из этого месива что-то понятное. И, главное, сформулировать это для нас.

— Самое забавное, — сказал Флиппер, не отрывая взгляда от экрана, — что Клакер явно озаботился блоками. Но вот не помогло...

Он задумчиво оглянулся на Флешку.

— Давно смотрела на свой мозг, девочка? Я заметил у тебя минимум два смертельных контейнера.

— Это для особых заказов, — Флешка и бровью не повела. И пояснила для Джея и Китти:

— На случай, если носитель умрет. То есть...

— То есть ты будешь в критическом состоянии, но все ресурсы организма будут брошены на сохранение информации, а не на поддержание жизнедеятельности. Давно ты ставишь собственную жизнь ниже, чем заказ? — в голосе Флиппера слышалось старческое брюзжание.

— Лет с шестнадцати. И на деньги с таких заказов я перевезла бабушку в миленький дом под Нижним Новгородом.

— А, подростковый максимализм, тогда все понятно. Клакер, видимо, из твоей породы, — Флиппер остался недовольным, но все же слегка сбавил тон. — У него все в этих контейнерах... было. Насколько я могу понять.

— То есть, если бы мы подошли раньше...

— Да. Но есть и плюс. Без остаточных данных с тех контейнеров мы бы вообще ничего не собрали.

Флиппер помолчал, обдумывая свои возможности.

— Ладно, — сказал он, вздыхая. — Попробуем сымитировать сознание. Давайте, чтобы не тратить время, полезайте пока в клетку. Милена!

Женщина отодвинула картонную створку и вопросительно приподняла брови.

— Они на тебе, пока я занимаюсь репликой. Проводи в клетку.

Он не добавил своего «дорогая», а после обратился к Лехе, тоже показавшемуся в дверях, полным именем.

— Алексей. Ты пока собирай вещи. Будет тяжело прощаться с баром.

Джей сел прямо на пол, уступив единственное кресло Флешке, и устроился поудобнее между ним и этажеркой. За картонной стеной оказался своеобразный медотсек, как Джей и думал, — помесь ремонтной мастерской, больничной палаты и серверной. Кресло и терминал выхода в киберпространство соседствовали с операционным столом, россыпи микроимплантов — с отвертками, лекарства и стимуляторы в пластиковых ящиках — с протезами, от которых несло антикоррозийным покрытием с истекшим сроком годности. Флиппер сменил белую «барменскую» рубашку на старую футболку с эмблемой какой-то рок-группы, поверх надел докторский халат. И Флиппер своим видом, в общем-то, отражал все — типичное подполье за типичной работой, клуб и больница, неон мигает в щель под потолком операционной.

Прежде чем начать погружение, Джей понадеялся, что у них хватит времени, и...

...И снова вирт захватывал его щипцами, тянул вниз и вглубь, даря дезориентацию в плавно меняющемся пространстве. Цвета настраивались под дрожащими веками, и каждое движение глазных яблок становилось ощутимым и мучительным, пока чипы отодвигали физический мир дальше и дальше.

Частая галлюцинация первых выходов в киберпространство — носителю видится, как два матово-белых шарика глаз плывут вверх и прочь от него, исчезая в черноте; разум еще смотрит через привычные каналы и все не может поверить, что эти два органа — самых искусных и хитроумных после Его Величества Мозга — ему больше не нужны.

Как много лет назад, Джей инстинктивно дернул рукой, стараясь зачерпнуть нереальной ладонью свои иллюзорные глаза. И удивился отстраненно — почему галлюцинация первых дней вновь захватывает его? Почему он опять тот тупой восторженный ребенок в кресле нейрохирурга? Разве он не переживал все это раньше, так часто, что уже давно перестал замечать?..

Такова была клетка Флиппера. Его безопасная сеть, созданная ради глубокой диагностики работы мозга. Стимуляция глубоких воспоминаний, помноженная на медленное, очень осторожное погружение, вызывала, как правило, именно это — первое осознание себя в киберпространстве, когда мозг впервые мягко обрывал привычные связи с реальностью.

— Я уже забыла!..

В призрачном лице Флешки мешалось два возраста, два образа, два аватара, две пары глаз, одна из которых смотрела удивленно, почти с благоговением впитывая все вокруг, а другая — спокойно и цепко, анализируя окружение и раз за разом отсекая несущественное, чтобы беречь тщательно сконструированные каналы приема данных в мозге-хранилище.

— Мы так не договаривались!..

Китти проступал в клетке, сопротивляясь маленькому мирку Флиппера, — толстый мальчишка, сжимающий кулаки взрослого мужчины, кривящий пухлые девичьи губы. У Китти в его обычном состоянии было не только два облика, но и два аватара, слившиеся теперь в нелепого монстра. Почти подмявшие под себя того Китти, первого, — маленького, озлобленного и напуганного.

— Все хорошо, — сказал Джей скорее, чем смог подумать об этом. — Все...

На миг показалось, что у него получилось. Из двух образов выглянуло детское лицо — чтобы тут же исказиться злой гримасой, растянувшей мелкие черты.

— Да пошел ты нахрен, кретин ссаный!

— Флиппер, — произнесла Флешка. — Он моделирует наше первое погружение, чтобы проанализировать деятельность мозга наиболее тщательно. Найти врожденные сбои, ведь никто из нас не озаботился регулярными визитами к врачу.

Быстрое развитие нейротехнологий рука об руку шло с частыми неполадками — на новом приеме носитель допуск-чипов вполне мог выяснить, что год назад его проблему просто не заметили. Просто не могли заметить тогда, на тех мощностях и с теми ресурсами. Прогресс держал на плаву и медицину, и производство имплантов, но стоит ли говорить, что визитами к нейрохирургам пренебрегали так же, как и посещениями обычных терапевтов, — терпели, пока проблемы не становились критичными.

— Чертов Флиппер! — Китти было плевать на объяснения. — Такие фокусы проводятся с согласия носителя, и без свидетелей, и...

— В данной ситуации, — все так же спокойно перебила его Флешка, — мы должны допустить пренебрежение правами человека.

Странный Китти, в который раз отметил Джей. Так отчаянно желает игры по правилам, оставаясь, как ни крути, киберпреступником.

— Да еще ты... — Китти попробовал переключиться на Джея в своей бессмысленной агрессии.

— Это был не я.

Джей сказал правду, но не испытал никакого удивления, осознавая ее. Он — воспоминание мальчика, аватар мужчины, бессчетное количество реплик, готовых рассредоточиться в пустоте, — поднес себя ближе к Китти.

— Стал бы я тебя утешать, полудурок? — Джей склонился, призрачные руки уперлись в призрачные колени, впервые настраивая кинетические ощущения в вирте. — А то я не знаю, какой ты злобный засранец.

Рот Китти искривился, постепенно обретая четкие контуры в мешанине трех образов. Китти улыбался радостно и зло. Джей подумал, что впервые видит человека, так настойчиво отталкивающего бескорыстную помощь... И эта мысль тоже принадлежала не ему.

— Чувствуете? — спросил Джей, выпрямившись. — Понимаете? Это оно. То, что смотрело на нас! Этот взгляд!

Китти не ответил. Девушка и мужчина окончательно поглотили ребенка, и на двух в одном лицах читалось только непонимание. Флешка смотрела в упор двумя парами глаз, на этот раз одинаково внимательных.

— Почему... тогда... — Она заговорила с трудом. — Почему... он смотрит... только... через... тебя...

По ее поведению — совмещенный аватар отшатнулся земным, человеческим движением — Джей понял, что Флешка узнала ответ раньше, чем договорила. Ее мозг, особенно здесь, действовал быстрее связи — имитации речи, подделки, призванной только облегчить взаимопонимание, основанное на привычке говорить вслух. Немногим быстрее слов работал язык жестов — подсознательное вырывалось вперед в этой гонке природных мощностей. Флешка поднесла руку ко рту, вряд ли осознавая, как движется ее аватар. Обе пары ее глаз, заключенные одна в другую, широко распахнулись. Она поняла, почему Джей ощущает инородную программу гораздо лучше нее.

Там, в ее комнате, когда она загибалась от передоза информацией, Джей откачал из нее данные, как насосом. Он не трогал последние сегменты памяти, занятые сведениями о взломе «Центра», но кому как не им знать, как изощренно и стремительно могут вести себя вирусы. Что-то просочилось в него. Данные, вброшенные в них Мечником в попытке уничтожить, разделились на три мозга в одному ему известных пропорциях, но после перекачивания Джей вполне мог заполучить самый большой фрагмент.

И этот фрагмент действовал.

Флешка поняла это, но все равно не могла принять, не могла ощутить все то, что чувствовал Джей сейчас и ранее. Фрагмент бросил между ними пропасть иррационального неприятия.

— Дай мне доступ, — сказал Джей. — Давай объединимся в сеть. Слова слишком медленные и глупые, мне их не хватает.

Она кивнула, и тогда хватило лишь мгновения.

Воспаленному сознанию Джея момент их единения показался почти мистическим — будто не простые протоколы заработали в имплантах, а сами нейронные связи схлестнулись и спутались друг с другом, синаптические пространства слились в одно, а нейромедиаторы заметались в хаосе, не зная, к какому из двух тел в физическом мире нести свои импульсы. Джей подумал, что там, в реале, он, должно быть, бьется в припадке. Джей подумал, что еще немного и он сможет сосчитать все свои дендриты.

— Понимаешь теперь?..

— Что с вами творится?!

Джей обернулся, уже не видя Флешки, но осознавая ее присутствие. Перед ним стоял ребенок — толстый мальчик с бритой головой, делающей его еще круглее и еще комичнее. Несмотря на смех, который он вызывал, Джей почувствовал настоятельную потребность снова повторить, что все хорошо, успокоить его, обнять...

Он оборвал связь с Флешкой. Ее аватар появился вновь — рядом с андрогином, в котором угадывались черты двух Китти.

— Вы слились, как... как какая-то чертова амеба! Такого не бывает при объединении в сеть, такого...

— Позволь мне... — начал Джей.

Их вытолкнуло из киберпространства.

Джей стукнулся зубами о что-то твердое, дернул головой и шеей, вырываясь из хватки холодных рук, и глубоко вдохнул, резко согнувшись на полу. В разуме еще звучал голос Китти, голова раскалывалась из-за резкого выхода. На его ногах лежала этажерка. Инструменты и пачки лекарств, шприцы и дозаторы рассыпались по полу. Позади сидел на корточках Леха — широко распахнутые глаза и дрожащие руки, упирающиеся в пол. Из щели рта над сбившейся вниз банданой вырывался тихий электронный шум. На пальцах, вжатых в бетонный пол, виднелись следы укусов — проглядывающий из-под искусственной кожи серый металл.

Во время припадка Леха держал его голову, и это об его пальцы Джей чуть не раскрошил зубы, когда вернулся в реальность.

— Значит, и тут у тебя протезы? Извини, — сказал Джей. — И спасибо.

Леха кивнул и поднялся, по привычке цепляясь за бандану неуверенными, трясущимися руками.

На подлокотнике кресла теперь сидела Милена. Флешка почти сползла на пол, глаза смотрели в потолок, но дыхание было ровным, спокойным — очевидно, ее пробуждение прошло не так бурно. Милена выглядела более взволнованной, чем она, — все не отпускала ее голову, мигала глазами и смартфоном. Она успела вновь прилепить на лоб Флешки нейрогарнитуру и теперь неосознанно придерживала ее ладонью, хотя Флешка уже не дергалась.

Китти сидел на полу, держась за голову. Рядом с ним стоял Флиппер, слегка притоптывая от нетерпения.

— Что это вы двое выкинули? — он переводил взгляд с Джея на Флешку. — И что пытались сделать с ним?

Китти поднял голову.

— Может, лучше спросить меня? Эти двое вряд ли понимали, что творят.

— Я понимал, — возразил Джей. Флешка слегка подобралась в кресле. — Мы понимали, — он исправился. — Мы хотели подсоединиться к тебе.

— И почти успели, — Флиппер фыркнул и сцепил в замок пальцы, поднес их ко рту. — Меньше чем за секунду вы вскрыли его защиту и хлынули в мозг.

— Это похоже на то, как Мечник выгрузил в нас данные, — сказала Флешка. — Так же быстро. И мы так же не могли этому помешать. Мечник это... та программа, с которой мы сражались.

— Догадался по контексту.

Флиппер поежился и медленно дошел до операционного стола. Пододвинул разбросанные на нем старые протезы и присел, сгорбившись.

— Извините за выброс. Спасал третьего пациента. Думал, что спасал. Раз с вами все в порядке. В порядке ведь?

Милена кивнула, отпустив, наконец, Флешку.

— Вроде бы. Но после таких фокусов я бы не стала выпускать вас в Сеть. Мало ли кого захочет схватить это... нечто.

Она перевела на Флиппера тревожный взгляд.

— Что насчет реплики? — чтобы сбить напряжение, спросил Джей.

Флиппер вздрогнул и пожал плечами.

— Ничего толкового.

Но он все-таки поднялся и вернулся к экрану с «Эрикссоном», помогающим собрать вместе осколки памяти Клакера. Милена подошла к Флипперу, не глядя больше на пациентов. Встала рядом с ним, склонилась и приобняла, тоже глядя в экран. Ее рука двумя изломами — локоть, запястье — легла на его спину.

— Кажется, я начинаю понимать, что делать, — голос Китти звучал устало и глухо. — Дайте мне минуту.

Джей и Флешка переглянулись, плохо соображая, что он задумал. Голова Джея все еще болела, за стенками черепа что-то скручивалось в спирали, увлекая с собой окружающую действительность, — комната плыла перед глазами. Джей лег обратно на пол, щекой на холодный бетон, чтобы видеть Китти.

— Что ты делаешь?

Леха поднял этажерку и начал собирать разбросанные лекарства, то и дело оглядываясь на Флиппера и Милену. Китти остановил его, выбрал один из десятка пластиковых блистеров в его руках, проглотил капсулу и только потом ответил:

— Удаляю данные. У тебя в башке стандартный набор «сколов» десятилетней давности...

— Не «сколов», а имплантов Сколтеха. И мне больше нравится — «десятилетней выдержки».

— Очень смешно, упырь. Это значит, что мне с моими «сайборами» достаточно выкинуть только половину рабочих баз.

Джей похлопал себя по карманам куртки.

— Есть два модуля, если что.

— Значит удалим только четверть. В офисе восстановлю.

Стало очень смешно от того, что Китти еще собирается вернуться на работу, но Джей не засмеялся.

— Доктор, а на чем сидел Клакер?

— Тоже «Сайбор инк», — откликнулся Флиппер. — С модификациями, прошлого года.

— Должно хватить, — кивнул Китти.

Кажется, о его плане догадался уже даже Леха. По крайней мере, тот подскочил, отвлекаясь от уборки, и метнул туда-сюда затравленный взгляд — от Китти к спине Флиппера и обратно.

— Леха, — слегка повернув голову, сказала Милена, — следи пока за дверью.

Он остановился у стены, чтобы бросить Китти свое электронное: «Осторожней там». А Джей все лежал, и смотрел, и происходящее не хотело укладываться у него в голове.

— Китти. Ты уверен?

— Более чем, Флешка. Смотри...

Китти ненадолго застопорился, то ли подбирая слова, то ли осознавая, что объяснения Флешке не требуются. Но все-таки продолжил говорить. Для себя.

— Смотри, все просто. Меня не было с вами во время операции. Мечник задел и меня, это так, раз перед киборгом я тоже отключился на три секунды. Но это было лишь касание, и пока я сдирал с кожи датчики, он имел вас прямо в мозг. Меня там не было... — он перевел дыхание. — Но был Клакер, а значит, в его мозге осталась последняя часть информации из «Центра». Я бы сказал, что она сгорела вместе с его мозгами, но я видел вас.

Китти помолчал, запуская голоэкран со своего смартфона.

— Моя память. Часто записываю окружение, помогает моделировать реалистичные движения, создавать шаблоны и... В общем, смотрите. Я видел вас — и не только в вирте.

Их бег. Асфальт, ручка морозильника в руке, редкие прохожие, плечо Джея, лицо Флешки, прыгающие стены и окна. Изображение скакало так, что голова Джея кружилась еще больше, но все же он успевал цеплять взглядом две фигуры — его самого и Флешки — появляющиеся то сбоку, то чуть впереди.

Когда они притормаживали на секунду, чтобы выбрать, куда двигаться дальше, то смотрели неизменно в разные стороны. Один миг — но если Флешка смотрела влево, то Джей вправо, стремительными взглядами обводя окружающее пространство по дуге. Больше того, они ныряли в одну сторону, в один поворот и за один угол неизменно — не сообщаясь друг с другом даже жестом. Не посмотрев, не взмахнув рукой, ни разу не выбрав различные направления, даже если они казались неочевидными.

— Думал, что мне показалось тогда, — негромко сказал Китти. — Но вы и там, в реале действовали, как одно целое. А это маршрут. — Извилистое нечто. — Мы могли бы выбежать к дороге раньше, но тогда на перекрестке еще горел бы красный, и пришлось бы либо сталкиваться с киллером, либо бросаться на машины.

Флиппер уже не смотрел на экран, только на Китти.

— Можно сказать — «случайность». Можно сказать — «удача, о, какие везучие сукины дети». Но я, мать вашу, не верю ни в случай, ни в удачу в мире, где действуют искусственные интеллекты.

— Это только слухи, — на автомате сказали и Флешка, и Милена, и Флиппер разом.

Последний поморщился и добавил:

— Если ты клонишь к тому, что это искин засел у них в мозгах, то... Хм, смотря на какую из теорий заговора опираться. В любом случае, шапок из фольги у меня нет.

— Да нет же, мать твою, это просто к слову, — Китти помотал головой. — Это программа, тут все согласны? Обойдемся без дебильных шуток?

— Я тут тебя лечу, щенок.

— Извини. Извини... Это программа. Скорее всего, даже не программа, а защитный протокол программы. Она похожа на проги из пакетов страхования — оберегает, насколько может. Но ведет себя как вирус — распространяется, не спрашивая ничьего разрешения. Она настолько умная, что действует незаметно и бережет себя. Именно себя, я думаю, а не вас... Нас. Дошло? Во мне хорошо если десятая ее часть, но даже ее хватило, чтобы отрубиться в экстренной ситуации. А вам она подарила эти фокусы с анализом окружения. Все остальное в Клакере, и я не верю, что эта мощная, умная, хитрая... тварь... Я не верю, что она не спасла себя.

— А вот маскировка вполне возможна, — закончил за него Флиппер. — Интересная версия. Но в симуляции работы мозга программа себя не проявила.

— Поэтому я предлагаю подсадить ее в настоящий мозг. Действовать честно.

Флиппер молчал с полминуты, разглядывая Китти будто впервые. Наконец, хлопнул в ладоши.

— Псих, — констатировал он. — Конченый.

А Джей с тихим восторгом подумал, что Китти тут умнее всех, даже Флешки. Но тут же запутался в том, кому или чему принадлежит эта мысль.

— Да плевать, кем ты меня считаешь, — Китти нагло уставился на Флиппера. — Во-первых, мозг с собой таскать слишком неудобно, а во-вторых — я просто ее хочу. И не тебе решать, если вдруг забыл. Твой брат сейчас горит изнутри, и в условиях было ясно сказано...

— Сгоришь и ты — плюну на труп.

Пнув по пути кресло, Флиппер вернулся к экрану и принялся с ожесточением вбивать что-то в планшет.

— Что? — Китти перехватил непонимающий взгляд Флешки.

— Ты ее... «хочешь»?

— Да. Конечно. С ней у меня больше шансов остаться живым, пока за нами охотятся, и больше шансов стать богатым, когда мы ее продадим.

Джей не поверил ему, взволнованному, злому, но не стал заострять на этом внимание. С таким планом он был согласен, это главное.

Ему надоело это все. Изрядно. За последние часы на него свалилось слишком много новой информации, даже в рамках глубоко информационного мира. Кроме того, он чересчур много времени провел в реале. Он жил, конечно, как все нормальные люди, не зависал в киберпространстве сутками, но всегда имел возможность выйти, и теперь отсутствие этой возможности становилось болезненным. Часть мира, часть жизни отсекли от него и выбросили на помойку неизвестно до каких времен, и перед этим меркла — внезапно — даже перспектива скончаться от рук какого-то киборга.

Джей медленно поднялся, чтобы запустить заново терминал выхода. Размял руки и ноги, только чтобы снова усесться на пол, на этот раз подальше от шаткой этажерки. Все равно он тут ничем не поможет ни доктору, ни Китти, так хотя бы подождет в вязкой тишине и черноте клетки Флиппера, без новых образов, бьющих по усталому разуму. Джей теперь как никогда понимал, отчего люди-флешки все свободное время проводят во сне, с повязками на глазах и затычками в ушах.

Он вновь поплыл вниз и вглубь, к имитации своего первого погружения в киберпространство, с сожалением понимая, что недолго пробудет там один.

Но даже эти минуты одиночества и пустоты у него отобрали.

...Мечник. Лицо и фигура стерлись в россыпь плавно текущих точек, но Джей узнал его мгновенно — потоки цветного песка рисовали в черноте длинных китайских драконов. Мечник не любил пустоту. Чудовище, привыкшее визуализировать окружающее пространство щелчком невидимых пальцев, он и тут принялся выстраивать свой идеальный мир.

Это невозможно, решил Джей. Флиппер бы тебя заметил, скотина.

Дракон заскользил по невидимому периметру. «Я могу это сломать», — говорил он. Ты ведь хотел выйти — так выход близко.

Иди нахер, подумал Джей. Просто. Иди. Нахер.

Это вирус, точно. Биотехнологии, может, где больше «био», чем технологий. Клакер кормил и поил их четыре дня — мог добавить что-то для лучшей усвояемости того, что они вытащат из «Центра». Да и глюки были частыми гостями в индивидуальных пространствах носителей. Особенно — носителей такого старья, как десятилетние «сколы». Джей однажды долго слушал от соседа из сто сорок восьмой про поля, где синие единороги бродят по радужной траве и запинывают толпами пришельцев с Эта Эридана, потому что нехрен лезть в сказочный мир со своим анальным зондированием. Такие разборки начались в его персональной сетке как раз тогда, когда он услышал диагноз «рак мозга», головные «сайборы» отметили двадцатипятилетний юбилей, а сын пырнул его ножом, находясь под воздействием наркоты. Чистая случайность, объяснял тогда сосед. Сыпал фразочками из прохудившихся словарей, нелегально хапнутых в надежде впарить какому-нибудь любителю. Беда не приходит одна, говорил он, и все такое прочее... А у Джея тут к старым «сколам» и паршивому состоянию организма добавилась инфа «Центра» и память о том козле, что вышвырнул их из системы, — можно и поехать крышей немного. Но это его мозги и его мысли, и ими он еще способен управлять. Он разберется, он их подавит, он сможет... Особенно если выйдет, наконец, из этой чертовой клетки.

НЕТ.

Выпускать эту срань на волю никак нельзя.

И единорогов тоже выпускать нельзя.

Стоп.

«Единороги, — сказал дракон. — Я думал, они вымерли. Прямо как я».

«Их никогда не существовало, — ответил Джей. — Как и тебя».

«Печально».

Он исчез. Джей не успел отметить победу — Флиппер действовал слишком быстро. В его клетке начали проявляться аватары Флешки и Китти, а Джей все смотрел в пустоту и невольно думал — вдруг он что-то сломал, и теперь программа откажется проявлять себя в этом жестоком мире без единорогов.

— Джей?..

— Да. Здесь.

Нельзя говорить, что он сходит с ума. Программа это или он сам, а все равно — нельзя.

Китти появился рядом с Флешкой тем же двуединым призраком мужчины и девушки.

— Ну что, попробуем объединиться в сеть? — спросил он.

И тут же:

— Нет, бестолочи. Теперь вы будете слушать.

Сквозь аватар Китти, разметывая его руками, как дым, проступил другой знакомый образ. Он сбоил, он менялся... он был собранным, деловитым и очень злым. В строгом костюме, с четким серым профилем — длинный нос, острый подбородок, гладкие волосы, зачесанные от лба.

Клакер.

— Надо же, получилось, — раздался голос Флиппера.

Доктор — такой же, как и в реале, только без рокерской футболки, — рухнул в пустоту, как в кресло, и закинул ногу на ногу.

— Хорошо, что ты напомнил об условиях, милый Китти, — сказал он. — Вы просили реплику, и я собрал все, что мог собрать. А лично ты просил перекачать в тебя данные из мозга Клакера, и я перекачал. Все. Включая этот прекрасный конструкт. — Он повернулся к Флешке и Джею в наигранных поисках поддержки. — Правда же, получилось замечательно? Подсаженный в чужие мозги, он функционирует гораздо лучше, чем в симуляции. Точнее, вообще функционирует, что еще раз доказывает нам, какой удивительный это орган — живой человеческий мозг.

Это был самый долгий и самый прочувствованный монолог Флиппера за все время их знакомства. Улыбка снова расцвела на его лице — такая широкая и такая свирепая, будто он готов сожрать Китти целиком.

— Каково тебе, Китти, — закончил Флиппер, — становиться шизофреником?

— Мразь! — Лицо Клакера исказилось монголоидными чертами.

— Китти, — сказал Джей. — Он нам нужен.

— Прости, — добавила Флешка. — Но раз он здесь, то мы должны с ним поговорить.

Флиппер победно ухмыльнулся, откидываясь на спинку невидимого кресла. Джей еще увидел обиженное лицо — то ли девушка, то ли мужчина, то ли тот самый маленький мальчик — прежде чем Клакер знакомо сложил руки на груди и взглянул на них в упор.

— Мои обожаемые отщепенцы, — произнес он. — Вы все-таки выжили. — Тон его голоса слегка смягчился. — Иного я не ожидал.

— Серьезно? — не удержался Джей.

— Это я выбирал вас. Жаль, что в это же время кто-то выбирал меня. Вы узнали, кто он? Светлые волосы, лицо конченой твари, бронежилет образца...

— Мы его почти убили.

А он почти убил их, но об этом Джей предпочел не говорить самому крутому из известных ему хакеров. Пусть даже тот стоял перед ним куцей цифровой копией.

— Спасибо за эмиган, к слову.

— Знал, что он пригодится, — Клакер кивнул так, будто эмиган был частью его хитроумного плана. — Убейте этого психа до конца. Считайте моей последней волей.

— Значит, ты сам не знаешь, против кого действовали вы с Айной? В смысле, он сказал, что он не с «Центром»...

— Если не с «Центром», то значит, с союзниками «Центра». Я не знаю, — Клакер поморщился. — И Айна — кто это? Или что?

Джей показал ему образ сестры.

— Я знаю ее как Сэм. Саманту. С ней все в порядке?

О боги, подумал Джей. Боги, драконы и единороги синие, даже его реплика, всего лишь отпечаток личности, хранит в себе беспокойство за Айну. Не данные об операции, но простая человеческая тревога угнездилась так глубоко, что прошла через смерть, и теперь, сквозь жалкое подобие посмертия, тянет к реальному миру свои руки.

— С ней все хорошо, — успокоил его Джей. — Волновалась насчет тебя.

Клакер отвернулся, едва услышав.

— Чего вы пытались добиться?

— Переворота. Падения «Центра», я же говорил. Тогда я не врал, только «Автоматическая жизнь» здесь, конечно, не при чем. Но это вы должны были понять и сами. Мы хотели... — Клакер раскинул руки, но тут же снова сложил на груди, словно испугавшись собственного порыва. — Мы хотели уничтожить влиятельную корпорацию, и их провал на рынке андроидов был бы только стартом. «Центр» постоянно конкурирует с «Автоматической жизнью», «Сайбор инк» в вечном споре с «Нейроком», «Пандору» больше всего ненавидят «Медиатех» и «Лерош», «Тэцуо» изрядно насолили «Симонову и сыновьям», «Эшфолк»...

Клакер перечислял и перечислял все конфликты корпоративного мира, от самых недавних до почти забытых, сыпал именами и названиями гигантов и мелких фирм, выстраивал в стройные потоки информации все то, что недавно казалось лишь обрывками рекламы и мусорных воспоминаний... Планы Айны и Клакера были воистину бесконечны. И, что самое удивительное, Клакер, похоже, верил в их исполнение.

— Они бы не нашли нас, будь я немного проворнее, — закончил он без сожаления. На привязанности к Айне начиналась и заканчивалась его сохраненная человечность. — Противостояние корпораций росло бы, и рано или поздно они бы начали уничтожать друг друга в открытую.

— Ты серьезно в это веришь? Что мегакорпорации принялись бы драться еще ожесточеннее, вместо того чтобы собраться в одну долбаную супермегакорпорацию, как в гигантский трансформер, и навалять реальным виновникам? Что они бы не сообразили, что кто-то пинает их к войне? — это уже спросил Китти. Своим голосом из рта Клакера.

— «Вера» — это не ко мне, — ответил Клакер. — Это был лишь первый шаг глубоко под водой. Но со временем колебания дошли бы и до поверхности. А даже если нет... Разве не об этом вы мечтали, мои туповатые романтики? «Центр» идет трещинами и виноваты в этом мы. А дальше — мы сломали бы что-нибудь еще. Ломать — это ведь то, в чем вы профессионалы. Вы бы умерли, как и я, рано или поздно. Но умерли бы ужасно гордыми собой.

— Как и ты?

— Как и я, — Клакер криво ухмыльнулся. — Тот убийца, он очень ждал моего страха. Но не дождался. Он садист, это все, что я могу сказать. Он вкалывал мне в голени криоген, пока я был еще жив...

Он застыл, анализируя это воспоминание, на пару секунд.

— Остальное... не помню.

С языка цифровых отпечатков это переводилось как «данные не поддаются восстановлению».

— Айна. Сэм. Она была там, в «Центре»? Во время операции? Я видел ее аватар.

Флешка подняла брови.

— Ты не говорил об этом.

— Я думал, это глюк. Я...

Джей хотел сказать, что звал ее, но Флиппер подобрался в своем кресле и слишком уж напряженно смотрел на него. Его и так заинтересовало внезапно хорошее знакомство Джея с шантажисткой, убивающей его брата.

— Если ты тогда заметил, — с легкой издевкой сказал Клакер, — он выкинул меня из системы раньше, чем тебя.

Точно.

— Помнишь, что я спросил у тебя перед операцией?

— «Стоит ли привлекать внимание»? — Клакер произнес это его голосом. — «После операции ты уничтожишь склад»? «При экстренном отключении что произойдет с тобой»? Ты задавал много вопросов.

— «Нахрена тебе мы»? — Пришлось собраться с мыслями, чтобы сформулировать новый вопрос. — Почему мы, Клакер? Почему из всех взломщиков, флешек и визуализаторов ты выбрал нас троих? Я...

Черт. Черт, черт, черт, черт! Придется сказать это при Флиппере, или его голова взорвется от напряжения.

— Я знал Айну. Сэм. Хорошо знал.

Ему ужасно, до боли нужно было это услышать. Что сестренка вспомнила о нем, строя свои фантастические планы по уничтожению всего. Что она указала на него. Джей, как и Китти, перестал верить в случай. Особенно после того, как выяснилось, что и с Флешкой он встречался раньше.

— Хм.

Никто, кроме самого Джея, не замечал дичайшего нервного напряжения, завладевшего им.

— Ты знаком с ней, но все равно спрашиваешь, зачем мы расшатывали «Центр»? Мне казалось, убеждать она умеет лучше всего.

— Ответь на вопрос, Клакер.

— Я просто нашел вас и счел подходящими, — он пожал плечами. — Никакого умысла, Джей. Это всего лишь...

Китайский дракон положил на плечо Клакера усатую морду и закончил вместе с ним:

— ...совпадение.

«Сов-па-де-ни-е, — дракон повторил слово, жмуря раскосые глаза. — Обожаю!»

Джей отшатнулся против воли. Сраное подсознательное. Флиппер и Флешка уставились на него, но Клакер вовремя переключил их внимание.

— Но раз так совпало, — сказал он, — ответь тогда ты мне — ты веришь в судьбу?

— «Вера» это не ко мне, — огрызнулся Джей

Клакер довольно ухмыльнулся.

— Хорошо, — заметив, что с Джеем творится что-то неладное, Флешка перехватила эстафету. — Клакер, расскажи нам о Мечнике. Ты знал о нем. В твоем ноутбуке он упоминался.

— Я знал о его существовании, — согласился Клакер. — Да, Мечник. Все, кто хоть раз за последние семь лет пытались влезть в «Центр», говорили о нем. Человек с мечом и дурацким пристрастием к розовым цветам. Защитная система колоссальной мощности. Мы с Айной ставили все-таки на человека, управляющего ей, а не на чистые алгоритмы. В основном, благодаря рассказам. Например, Вавилонская рыбка утверждал, что его друг Малыш Том был знаком с Бруклинской Эми, а та...

— Короче.

— Одному из взломщиков Мечник как-то предложил выпить чаю. Еще одного заставил драться на мечах. А еще с одним — это про Хайфайва, он мой любимчик, — играл в китайские шашки. Все это происходило, пока централы весьма лениво восстанавливали попорченные набегами системы. Мечник тем временем просто удерживал наших дорогих хакеров в подвешенном состоянии, не давая выбраться. Но, судя по всему, был гостеприимным хозяином. В отличие от централов, которые потом обошлись с взломщиками весьма грубо. Бедняга Хайфайв, его еще хватило на последнюю трансляцию перед корпоративной тюрьмой. Теперь он бы радовался шашкам.

— И это все? — Джей не слишком впечатлился. Да и дракон уже исчез, это добавило уверенности. — Пандорская «Клементина», охранная система их американских офисов, занимается тем, что в свободное время играет в покер.

— Потому что «Пандора» — чертовы позеры, которые вписали ей такую функцию, — Клакер закатил глаза, и Джей вновь узнал ужимки Китти. — Поверь мне, я заработал на последние «сайборы» как раз в покере.

— Поведение Мечника действительно не походило на поведение программы, — заметила Флешка. — Слишком вычурно и слишком ярко. Вся эта, — он неопределенно пошевелила пальцами, — любовь к бессмысленным образам.

— Мы ставили на человека, — повторил Клакер. — Человека с тяжелыми повреждениями мозга. Гения и инвалида одновременно.

— Удобное объяснение.

— И правдоподобное. Не скрою, Мечник был основной причиной того, что первой целью мы выбрали именно «Центр».

Если Клакер и Айна были правы насчет природы Мечника, то «Центр» действовал и впрямь чудовищно. Джей не верил в свободу, не очень-то заморачивался насчет морали, но у всего есть предел. Впрочем...

— Мечник, возможно, вполне доволен такой жизнью.

— Возможно. Но знал ли он что-то кроме нее?

Пандорская политика в отношении сотрудников повторялась в «Центре» — вылечить можно почти все, но гораздо удобнее держать при себе больного и зависимого работника, чем здорового и способного покинуть корпорацию.

— Мне было жаль его, Мечника, — тщательно проанализировав свою память, сказал Клакер. — С вашего позволения, я бы хотел вбросить в Сеть еще один рассказ о столкновении с ним. Это слух из тех, которые стоит поддерживать, чтоб еще больше романтично настроенных ковбоев примерились своими лассо именно к «Центру».

— И чтобы еще больше их «Центр» загреб в свою тюрьму, — в тон ему откликнулся Джей. — Нет уж. К тому же, мы вряд ли выйдем в Сеть в скором времени.

Они подобрались, наконец, к самому насущному вопросу.

— Что Мечник загрузил в тебя? Ты это понимаешь?

Клакер подвис на несколько десятков секунд, в течение которых сквозь него мелькал аватар Китти, хмурившийся все сильнее и сильнее.

— Чужие глаза, — Клакер поднял на Джея взгляд. — Я ощущал их.

Китайский дракон, вновь появившийся за его плечом, вывалил из пасти длинный язык. Джей схватился за голову. Отчетливо не хватало физических волос, которые можно было бы вырвать.

— Вероятно, ваш друг с нездоровой страстью к аниме теперь понимает это лучше.

— Шпионская прога. — Андрогин Китти вырос третьей рукой из груди Клакера. Рука подняла вверх указательный палец. — Глаза, глаза, глаза, Джей, ты ведь тоже говорил про взгляд? Это шпион. Мечник вбросил в нас охренительного шпиона с охренительно мощными защитными функциями. И с таким количеством свистелок, чтобы тебе, имбецилу, непременно захотелось прощупать все его возможности.

— Ты сам собирался объединиться! — возмутился Джей.

Китти этот возглас ожидаемо проигнорировал. Небо рухнет быстрее, чем он признает кретином и себя.

Если так, то Сеть для них точно закрыта, с тоской подумал Джей. Высунешься — и шпион мгновенно укажет корпам их местоположение.

— Как-то слишком просто, — усомнилась Флешка. — И одновременно — сложно. В том смысле, что почему тогда Мечник, раз за разом задерживая в системе других взломщиков, не задержал нас?

— Айна. Она действительно пришла туда. И вытащила нас.

Под скептичным взглядом Флешки Джей мгновенно застыдился собственной, еще не погасшей надежды на сестринскую любовь. Но не отступил.

— Да, я хочу в это верить. Но она и впрямь могла ему помешать. Ты ее не знаешь — она и так была гениальна, а уж после работы в «Пандоре»...

Он не договорил. Флиппер — даже его призрачный взгляд прожигал лицо до задней стенки черепа — его убьет.

— Зачем бы тогда вражеской программе оберегать нас? — продолжила давить Флешка. — Китти, ты об этом говорил — зачем ей защищать нас, преступников? Это... это больше похоже на...

Она обдумала последнее слово еще раз, прежде чем произнести. Джей практически видел, как выстраиваются в ее голове логические связи.

— На контрабанду.

Не найдя поддержки — разве что Флиппер с интересом подпер подбородок кулаком — Флешка продолжила:

— На информационном рынке этот финт не то чтобы редкость. «Крот» в фирме подготавливает заказ и перепрограммирует сторожей, носитель вламывается в систему и получает свой удар прямо в мозг. Владелец фирмы радуется, что так быстро выпроводил гостей, и хвалит производителей охранного софта. Носитель тем временем приносит заказ и делит оплату с «кротом». Все счастливы, разве что носитель сидит у докторов, но затраты на лечение обычно включены в счет.

Еще одна форма саморазрушения за деньги в мире людей-флешек. Флешку не тревожили смертельные контейнеры, чего говорить о ловле атак за плату — она описывала прием абсолютно спокойно. Хотя, скорее всего, именно через такое Флешка не проходила — Джей помнил ее растерянность при столкновении со сторожами централов.

— Если Мечник действительно человек, или если за ним стоит человек, то эта версия выглядит гораздо правдоподобнее каких-то невнятных планов по разрушению миропорядка. — Хмурый взгляд Клакера тоже никак не тронул Флешку. — Но здесь действовали хитрее. Обманули нас. Шпион... Я не уверена в природе этой программы, но за неимением другого варианта, будем называть ее так. Судя по тому, что он и впрямь толкает нас к объединению, могу предположить — мы объединимся, и он, радостный, сам доскачет до заказчика, а мы останемся без денег за весь тот риск, которому подвергались. Это наиболее удачный вариант для заказчика, согласны?

Согласие ей не требовалось, разумеется.

— Выход один. Дойти до заказчика своими ногами и выбить ту кучу денег, которую он — она — нам задолжала за все свои фокусы. Ну, или продать кому-то другому, но здесь еще надо найти кого-то, согласного взять непонятно что за огромную сумму...

Флешка, наконец, заметила напротив себя Клакера, чье лицо давно уже превратилось в слепок.

— И это, конечно, значит, что Айна обманула не только нас, но и своего обожаемого, — она говорила это равнодушно, и оттого слова били еще больнее, — романтичного Клакера, воюющего за свободу.

Раз так, подумал Джей, Айна вполне может до сих пор оставаться с «Пандорой». Он так и не смог разобраться, радует его это или нет.

— А киллер? — спросил Китти.

Клакер уже не стремился говорить с ними, так что черты аватара Китти прорисовывались четко.

— Киллер... Возможно, Айна все-таки где-то прокололась, раз вмешалась третья сторона. Согласна, это самый шаткий момент в моей теории. Но — у вас есть версии лучше? Только без подростковых мечтаний, пожалуйста.

— И не предлагайте объединиться, чтобы проверить природу вашей программы, — вставил Флиппер.

Он наградил Джея злым взглядом, но не стал допытываться насчет его отношений с Айной. Вместо этого встал и зачем-то поднял руки на уровень глаз. Спустя пару секунд, Джей понял смысл жеста — руки Флиппера начинали блекнуть. Их вытаскивало из клетки. На этот раз мягко, но щадящая скорость отключения только давала время волноваться все сильнее и сильнее.

— Во-первых, я буду против, — продолжил Флиппер. — А во-вторых, Милена отключает нас, а значит, дела плохи.

— Клакер. Ты знаешь, как у Айны со здоровьем? У нее была опухоль в мозге.

Джей еще успел задать этот вопрос. А вот на то, чтобы удивиться непонимающему взгляду Клакера, времени уже не хватило.

1

Металлическая сетка между задними и передними сиденьями полицейского смарткара оказалась гибкой. Пробить ее так и не вышло, пришлось отодрать верхний край от креплений, и теперь он все стремился встать в исходное положение, несмотря на преграду. Сетка прижимала, удерживая, изломанное тело под самой крышей машины, плетение продавило в форменной куртке копа узор, острые края прорезали ткань на спине, оттуда редко капала кровь, и Эксу было интересно, что сломается быстрее — гибкий сплав или тяжелое тело.

У второй жертвы через барьер прошла лишь голова, и его тело мешалось гораздо больше, но снова бороться с сеткой было лень, так что Экс устроился на сиденье водителя, использовав торс самого водителя вместо спинки. Окоченение еще не началось, так что раздвинутые ноги удалось затолкать за кресло, сломав несколько костей. Вид изощренно убитых копов и близость их трупов уже не вызывала никаких эмоций, кроме легкого омерзения. Как хард-порно после того, как ты уже кончил пару раз.

Впрочем, это ему было уже плевать на трупы по соседству, а вот сторонних наблюдателей картина впечатляла. Полицейская тачка привлекала внимание, но хватало одного взгляда сквозь стекла, чтобы передумать насчет заманчивых планов устроить охоту на копов.

— Так... — с доброжелательным видом высунувшись в окно, Экс обратился к парню с татуировками на икрах, но зацепился взглядом за тело на асфальте и кивнул в его сторону. — Развлекаетесь?

Парень яростно полыхнул глазами, обернувшись, но заметил тела и разом обмяк.

«Это владелец машины, — доложила Мак. — Вроде бы. Без идентификатора не скажу точно». Троица их везучих придурков успешно затормозила расчеты Мак на восемь минут, и пока та разбиралась в спутанных профилях автомобилей и записях с камер видеонаблюдения, Экс откровенно скучал. Зато потом, по приезду в трущобы, повеселел, хотя Мак стало еще труднее искать беглецов — камеры в этом районе не работали вовсе, так как любимым развлечением местных было расстреливать их из пистолетов, а полицейские дроны обычно сталкивались с дронами наркоторговцев и неизменно проигрывали в гонке мощностей.

Эту публику Экс любил. В центре не встретишь бандитов, запинывающих кого-то прямо посреди улицы. Правда, этот человек на асфальте был уже давно мертв, насколько мог судить Экс издалека. Местные головорезы, видимо, использовали его как ориентир для брошенных бычков, выходя на улицу из ближайшего бара, чтобы освежиться.

— Мне нужна его голова. Принеси, будь другом. Неохота вылезать.

Парень быстро справился с удивлением. И у него хватило мозгов послушаться. И...

— Только и-чип! — крикнул Экс из машины, когда увидел, как парень начал деловито пилить шею мужика ножом.

Тот кивнул и примерился лезвием к уху, объясняя что-то товарищам. Несколько из них подошли чуть ближе, заглядывая в машину. Экс улыбнулся им. Бесстрашные и абсолютно конченые ублюдки. В трущобах царили стаи, наемников-одиночек вроде Экса тут традиционно не любили, но два мертвых копа это два мертвых копа — лестница на самый верх местной иерархии.

— Спасибо.

Мак взглянула через него, считывая поверхностную информацию с чипа.

«Да, это наш».

— Кто его выкинул? Куда поехали?

— Какой-то жирдяй в дебильной футболке. В машине было еще двое. Машина... О! — парень вскинул брови, глядя куда-то поверх полицейского смарткара. — Похожа на эту!

«Ха-х! Точно».

— Да я везунчик!

Мак развернула машину вместо него — она уже давно хозяйничала в системе — догнала неказистую тачку и протаранила ее бок. Полицейские смарткары крепче обычных, а машина беглецов и вовсе, казалось, была готова развалиться от одного неосторожного чиха.

— Как некрасиво, Мак. — Экс все-таки вылез из машины.

О том, что там не окажется их троицы, он уже знал. Те бы попытались оторваться, а если бы не удалось — то уже бежали бы, вновь с той же потрясающей координацией движений, что чуть не запутала Экса раньше.

— Так... — С той же доброжелательной улыбкой Экс вытащил из кабины мужчину в помятом костюме. — У кого ты взял тачку? Ну, не дергайся, а то сломаю руку.

Справившись со страхом, мужчина сбивчиво рассказал, как его достали из багажника. Трое. И вроде как спасли от маньяка, но забрали всю наличку и часть карточек с быстрым доступом к счетам, откуда уже пропали деньги. Он слышал мельком, что они говорили о каком-то докторе.

— Я... я просто запутался здесь, никогда не был. А навигация тут дерьмовая, и машина сломалась, и вообще она принадлежала тому психопату, и...

— Тому? — Экс указал пистолетом на другую сторону улицы, на тело.

— В-возможно.

Уже совсем оправившись от переживаний, мужчина уверенным шагом направился туда, игнорируя слегка опешивших от такой наглости бандитов.

— Это он! — крикнул он радостно и со всей силы пнул труп.

Бандиты с татуировками на икрах прикуривали по очереди, поглядывая на пришельца в костюме, пока тот планомерно оттаптывал мертвому маньяку ладони. Наконец, он, дрожа всем телом, опустился на колени и с размаху впечатал кулак в распахнутый рот. Закусил губы от боли и воровато оглянулся на засмеявшихся бандитов. Неуверенно, не зная, считать ли смех одобрением, костюм взглянул уже на Экса. Тот улыбнулся ему издали, и он, воодушевившись, стал прицельно выбивать трупу зубы. Кости похрустывали в зыбкой, тревожной тишине городской окраины.

Экс неспешно подошел и остановился на дороге, не приближаясь к бандитам и телу. Мужчина в костюме закончил и начал трястись уже не от злости, а от медленного осознания того, что он этой злости поддался. Здесь, на глазах у этого сброда!.. «Ничего, — подумал Экс. — Это только в первый раз непривычно». Костюм смотрел на него, как и местные. Последние наверняка гадали, можно ли уже броситься на этого чужака, или он еще зачем-то нужен Эксу.

«А ты тут мигом стал вожаком стаи», — заметила Мак с презрением.

— Ладно, — сказал Экс и поднял пистолет. — Тогда пока.

В другое время ему было бы очень интересно, во что вырастет этот клерк, внезапно осознавший, что даже он, бесконечно жалкий в мире трущоб и татуированных банд, может с остервенением издеваться над трупом и не получить за это даже малой толики неприязни. Но у Экса был контракт, Мак не любила свидетелей, да еще и эти гангстеры начинали раздражать.

Так что пуля вошла мужчине точно в лоб.

Хрен вам, а не очередное развлекалово с каким-то забредшим в трущобы пиджачком, подумал Экс беззлобно, ухмыляясь в недовольные рожи.

— И кто мне подскажет, где тут ближайший доктор?

Уже знакомый Эксу парень отреагировал неожиданно и странно — вдруг заржал. Остальные тоже заулыбались с легко читаемым облегчением.

— Так тебя Шуха нанял? — отсмеявшись, спросил парень. — Гребаный позер! Это я про Шуху.

«Какое идиотское имя».

— Ага, он. Не сказал толком, куда идти. Торопился.

Очень хотелось уже расстрелять всю банду, но даже это не окупило было всей скуки Экса. Он должен был уже смотреть на троицу этих поганцев с мозгом Клакера, а не болтать тут с дегенератами... Но они назвали адрес.

«Наши цели, похоже, задели каких-то мелких сучат из его банды, — объяснила Мак, вцепившись в прозвище. — Каналы связи горят призывами разобраться с «чужаками».

Экс задумчиво взглянул на бандитов.

— А вы что стоите? Не хотите прокатиться? У меня пара сидений свободна.

Пожалуй, он еще может сделать поездку немного веселой. Конечно, с копами это не сравнится, но...

«Экс, не флиртуй с этим отребьем».

Но двое, явно красуясь перед товарищами, уже вызвались наведаться к некому «Флипперу» и пошли следом за ним.

«Черт возьми, ты серьезно?!»

«Почему бы нет, дорогая Мак?»

«Потому что вот прямо сейчас у нас не так много времени. Мы потратили его, если помнишь».

«Тебе же понравилось».

«Да, но... А. Я поняла. Ты издеваешься».

Экс замешкался, вернувшись к машине. Двое за его спиной переговаривались, несмешно шутили и хвалили изощренность Экса, разглядывая трупы сквозь стекла.

Экс не издевался над Мак. Почти. Просто сегодня, как только Мак дала отмашку убивать, случилось нечто удивительное. В каких-то своих непроизнесенных целях или из-за каких-то своих проблем она изменила программу своего голоса. Его Голоса. Она заговорила почти как человек. С интонациями, которые больше не нужно было угадывать, полагаясь на свое больное восприятие. И ее тембр, пусть все еще скрытый маскировками, оказался точно таким, какой представлял себе Экс.

Он не издевался — ему просто нравилось ее слушать. Это все еще не значило, что Мак человек, а не программа, но человеческие интонации подкупали неожиданно сильно. Эксу передалось ее волнение за их миссию, и он поспешил ее успокоить. Успокоить себя. Да еще...

«Я хочу, чтобы ты снова взяла контроль».

Как в машине с копами, под конец. До того Мак уже приходилось контролировать его, возможность этого Пандора прописала в контракте. Случалось подобное редко, так как обычно их желания полностью совпадали, и обычно Экс безумно злился на тварь, вшитую корпами в его сознание. Но теперь, когда Пандора больше не стоит над ним тенью, а Мак перехватила контроль тогда, в тот потрясающий, удивительный, до дрожи интимный момент...

«Сделай это. Сама».

Экс развернулся, выстрелил дважды и засмеялся. Рука двигалась четко, от челюсти к челюсти, и нижние части лиц превратились в месиво из мяса и обломков костей.

Мак молчала.

«Разрывные пули — интересный выбор, — сказал ей Экс, запрыгнув в машину и тронувшись с места. — Ты могла бы выстрелить в лоб, как я раньше. Быстро, четко, аккуратно».

«Твое дурное влияние». Ее голос заметно дрожал, в нем сквозило веселье.

Еще одно очко в пользу человека, подумал Экс. Его взгляд метнулся вправо, в сторону первого копа, убитого совсем недавно. Тогда это началось. Тогда они стали еще ближе. Хотя казалось, разве возможно быть еще ближе?..

...Он вытащил первого копа с переднего сиденья и сломал ему шею. Маленькое замкнутое пространство, движение смарткара и немедленно заоравший напарник — все это мешало развернуться. Инстинкты сработали быстрее фантазии — Экс успел разве что улыбнуться, а позвонки уже хрустнули под его пальцами, и шея обмякла. Второй коп резко затормозил, едва не вписавшись в фургон доставки у тротуара, и выстрелил, обернувшись, — торопясь, не целясь и не надеясь попасть, только испугать и остановить. Он даже не понял, что его напарник уже мертв. Вылезать было глупо — коп сориентируется и выстрелит уже точно — так что Экс повторил штуку с сеткой. Его пластиковые ногти снова впились в болты, удерживающие сетку на рамке под крышей. Идеальная имитация не выдержала второго такого варварства, полупрозрачные розовато-белые пластинки посыпались на пол, кожа на кончиках пальцев лопнула, но сетка поддалась. Процесс занял не больше трех секунд, но Экс всегда запоминал подобные вещи — мелочи, фрагменты, микроэлементы стремительного разрушения.

Жаль, что сетка состояла из двух рядом стоящих полотен — то ли ее ставили по частям, то ли и впрямь рассчитывали, что преступники могут повредить конструкцию. С одним полотном, уже открепленным от края, Экс бы управился и за секунду... Он бы вместил в один миг всю их смерть. Не слишком приятно, но очень эффективно.

Коп успел распахнуть дверь и вылезти из машины наполовину — одна нога уже на асфальте, руки вцепились в дверь и раму, распахнутый рот глотает воздух улицы. Экс успел схватить его шею. Сгорбленный, с просунутой через неподатливую сетку рукой, Экс на секунду застыл. Прутья впились в его плечо, борясь с металлом под рукавом его джинсовки. Коп замер, мелко подрагивая и отчетливо понимая, что одно неловкое движение — и пальцы пройдут сквозь горло.

Экс подумал о лезвиях из запястий.

Его собственный вдох смешался с электронным шелестом где-то в лобных долях мозга. Мак смотрела через него. Мак чувствовала его.

Не хотелось оставлять ее без зрелища.

Сдавив шею сильнее, так, что коп начал дергаться в панике, но уже не смог ничего крикнуть, Экс втащил его назад. Как чудище из глубин, из моря, вставшего перпендикулярно полу и заблестевшего частой металлической сеткой, Экс медленно потянул на себя тело. Голова протиснулась в зазор между барьером и рамкой на потолке. Прутья сначала цеплялись за джинсовую ткань его куртки, а потом царапали его синтезированную кожу. С настоящей человеческой кожей дело обстояло не так хорошо — прутья содрали верхний слой, волосы на макушке и затылке копа мигом стали влажными и липкими. Он, идиот, совсем обезумев, вцепился в рамку на потолке зубами. Экс отпустил его, осторожно освободив собственную руку. Коп задергался так, что на мгновение Экс подумал, что вот сейчас станет свидетелем тех странных моментов, когда на панике и адреналине человек превосходит возможности собственного тела. Но сетка была сильнее, рассчитанная даже на буйных психов, и надежно прижимала череп копа к потолку.

А вот кусать рамку было глупо. Экс стукнул его снизу, по затылку, и суставы челюсти выбились с влажным щелчком, нос хрустнул. Экс совсем не видел его лица, но заметил, как по вискам вниз прокатились слезы. Руки, пытавшиеся наощупь прогнуть сетку, застыли, скрючившись, тупо цепляясь за металл. Коп глухо выл в потолок. Экс взялся за его голову и протащил дальше рывком. Сам свалился обратно на сиденье, но зубы копа поддались, выломавшись с хрустом и кровавыми комками. В деснах остались осколки дешевых пластиковых штифтов. Экс откинулся на спинку — он смотрел прямо на запрокинутую голову, лицо, перекошенное в ужасе. Со сломанным носом, с выбитыми нижними зубами, с безвольно распахнутым ртом, с неспособными теперь соединиться губами. С глазами, из которых текли слезы. Экс вспомнил, как мечтал выдавить эти глаза, но теперь этого делать не хотелось. Вой в ушах давно превратился в белый шум.

Экс снова поднялся, согнулся под потолком, и попытался выпрямить сетку. Теперь он был рад тому, что барьер состоял из двух частей. Будь полотно единым, у него бы не получилось обставить эту смерть так ловко — зазор между потолком и телом первого копа дал бы его напарнику слишком много свободы действий.

Сетка пошла упрямой волной, стремясь в привычную позицию, но упираясь в человеческую шею. С трудом, но Экс добился того, что верхние прутья вонзились в плоть.

Теперь коп дергался еще скованнее, подбородок упирался в потолок все настойчивее и настойчивее. Он как будто пытался пробить им крышу и наконец-то освободиться.

Он устал. Он очень устал.

Вой сменился хрипом, глаза почти вылезли из орбит. «Они наблюдают, — подумал Экс. — Смотрят свою жизнь».

— Какой сплав, — сказал Экс. — Какой потрясающий сплав. Мак, дай мне анализ.

Она ответила не сразу. Экс стоял, упираясь затылком в потолок, полуприсев, в ужасно неудобной позиции, но подобное мало тяготит, когда у тебя большая часть тела из металла. Обхватив ладонями лицо, дрожащее на последних минутах жизни, Экс услышал собственное громкое, сиплое дыхание, а затем голос внутри.

Поразительно живой.

«Экс. Не отвлекайся».

Мак. Экс не сразу понял, что его Внутренний Голос звучит иначе. Отвлечение от заказа Мак не волновало, об этом он легко догадался. Она тоже смотрела, но не побесить ее дурацкими замечаниями о сплаве Экс не мог. Он усмехнулся ей, но коп принял это на свой счет. Казалось невозможным, но шок, ужас и отчаянье проявились в его чертах еще четче, еще глубже, еще больнее. Резко надавив на его голову, Экс сломал позвонки, зажатые между потолком и барьером.

И тогда Мак склонилась.

Еще чуть ниже, еще чуть ближе к мертвому лицу.

Экс не попытался сопротивляться контролю. Что она сделает? Что она... Он почувствовал, как целует подбородок трупа, скользит языком по его нижней губе. Он не ощутил ни возбуждения, ни отвращения, не услышал этого даже в глубине собственного разума.

Ничего. Ноль. Мак даже не прощалась с мертвецом, как на извращенных похоронах, она... Как будто просто хотела его поцеловать, безо всякой на то причины.

Одно очко в пользу программы, стремящейся прощупать свои границы, — эта мысль пришла болезненно и внезапно.

«Зачем, Мак?»

«Ты слышал его последний вздох?»

Экс рассмеялся, выбираясь из машины.

«Идиотка. Я убил его раньше».

«Фу. Нехорошо вышло».

Да нет, подумал Экс. Вышло совсем неплохо. Он снова мыслил трезво и теперь мог понять — сказав о невмешательстве Пандоры, Мак сама стала действовать свободнее. Она знала Экса до последней извилины, но никогда не приоткрывала тайну своей природы. Человек, много людей, программа... По большому счету, Эксу было наплевать на это, но не предвкушать возможного противостояния он не мог.

...Именно.

Противостояния.

Ведь она все еще может управлять им, и как бы они не были близки, сам этот факт ставит их по разные стороны. Без Пандоры над головой у Экса появлялось больше возможностей уравнять их положение. Например, для начала он мог определиться с тем, кем его Внутренний Голос является вне его мозга. А потом выяснить, что он может ему противопоставить.

Провокация, как выяснилось на бандитах, работала отлично. Разрешение захватить контроль и убить не вызвало и секундного раздумья. Прямо как когда-то — так давно — было и с ним самим.

После недолгих переговоров решено было выбираться. Точнее, Флиппер просто вытолкал их вперед.

— Мне плевать, что вы собираетесь сделать, но сделайте что-нибудь! И сделайте до того, как они пойдут штурмовать дом. Это ваша вина, что местные шакалята вдруг собрались прямо у моего порога!

— Ты еще помнишь про своего брата? — возмутился Джей, оказавшись прямо перед железной дверью подъезда. — Если они нас пристрелят, то мы точно не сможем сообщить Айне, что летим в Токио.

— Будь спокоен, я помню, — Флиппер ткнул дулом пистолета в его затылок. — И еще я знаю вас. Тебя. И это говно в твоей голове должно помочь.

«Супер, теперь мы надеемся на это говно», — подумал Джей с неудовольствием, но все-таки отпер дверь.

Как оказалось, под сценой из поддонов в баре Флиппера хранились кое-какие вещи на экстренный случай. Смена одежды для него и Милены, зубные щетки, визы... пистолет и облегченный бронежилет. Хотя бы броник Флиппер пожертвовал Джею, прежде чем выталкивать его из убежища.

Флешка и Китти не спешили ему на помощь. Джей их не винил — эти двое прикрыться смогли бы разве что морозильником. Вероятно, для этого и прихватили его с собой. Милена, с легкой спортивной сумкой через плечо, со скучающим видом подпирала стену.

Рассматривать толпу и прикидывать собственную позицию Джею было ни к чему — уже рассмотрел все что мог в камеры. Человек сорок собралось во дворе, часть рассеялась по сторонам, основные силы сосредоточились напротив, в нескольких метрах от подъезда. Обстановку слегка спасала машина, припаркованная недалеко от крыльца — за нее можно было спрятаться, если что.

Главарь держался впереди всех, с пистолетом в руке. Худощавый и жилистый мужик лет сорока, в балахонистой толстовке с ярким принтом и мешковатых джинсах. Подростковый прикид резко контрастировал с взрослым, суровым лицом и пронзительным взглядом, но все равно Джею, на взводе из-за всего произошедшего в последние сутки, хотелось заржать. Мужик нервно дергался, не стоя на месте ни секунды, но и не отходя далеко со своей позиции.

Когда Джей вышел, к главарю подскочил пацаненок. Джей узнал одного из тех ребят, которым Китти выстрелил под ноги, когда они пробирались по району.

Твою мать, ну нет.

Ну, Китти, ну твою мать, нет!..

— Из-за такой хрени... — пробормотал Джей тоскливо.

Всего-то надо было не выпендриваться разок!.. Но Китти не было рядом, чтобы как следует высказаться.

— Это не он! — громко сказал пацан. — Стрелял жирный.

«Вот именно, — подумал Джей. — Так может, я пойду?»

— ...А этот просто стоял рядом.

Судя по голосу и выражению лица шакаленка, этот факт Джея ни разу не оправдывал.

Пора действовать, или он станет мишенью прямо тут, в дверях.

Он мог выстрелить из эмигана, но тогда все окружающие, кого не задел бы заряд, немедленно бы начали палить по нему.

Джей поморщился от солнечного света и шагнул с крыльца, приветственно распахнув объятья. Улыбнулся как мог лучезарно, всем своим видом выражая радость от собственного появления, и уверенно попер прямо к ожидающей его толпе.

— Какого... — за спиной раздался недоуменный голос Флиппера.

И тише, Флешки:

— Это может сработать. На эффекте неожиданности.

Спасибо, милая.

Джей бодро дошагал почти до главаря, пытаясь без слов донести, что он тут парламентер, а не солдат, когда главарь поднял пистолет.

— Застынь-ка, козлина, пока не...

«Убей его».

Джей бросился вперед, пригнувшись ниже линии выстрела, так быстро, что не почувствовал собственного шага. Он вылетел, как разжатая пружина, отбил заскользившую было вниз руку с пистолетом и ударил кулаком в живот. Главарь согнулся, его глаза выпучились, пальцы на спусковом крючке дернулись, пуля ударила в асфальт.

«Убей».

Джей развернул тело на сто восемьдесят градусов, удерживая перед собой. Схватил за шею. Главарь все силился согнуться обратно, прижимая руки к животу. Кровь пошла у него горлом, заливая ладонь Джея.

Он точно знал, как убить в таком положении, как положить свободную руку на его голову и как потянуть, ломая шейные позвонки, но ему нужно было прикрытие.

...И, черт возьми, он хозяин собственных мозгов!

— Стой, мать твою, смирно, — прошипел Джей.

Толпа запоздало взволновалась, но харкающий кровью главарь останавливал ее движение.

Пока что.

Пацан, указавший раньше на Джея, теперь стоял чуть поодаль, все с тем же зверским, удивительно серьезным и злым выражением лица, никак не подходящим ребенку. Посмотрев на Джея пару секунд, он вдруг бросился к земле — к выроненному мигом раньше пистолету главаря. Джей успел пнуть оружие далеко в сторону.

Пацан застыл. Он по-прежнему не показывал страха. Сучонок прекрасно знал, что даже в крупных разборках у него есть преимущество — для многих и многих, даже в этом насквозь ублюдочном мире, убийство ребенка считалось табу. Для Джея — в том числе.

И, судя по молчанию в голове, для червя в его мозгах — тоже.

— Это того стоит? — обратился Джей к пацану.

Серьезно, как к равному.

Джей попятился, увлекая с собой тело и надеясь, что друзья догадались и уже успели взломать стоящую рядом с подъездом машину. Обернувшись на мгновение, он заметил, что рядом с ней с чем-то возится на своем смартфоне Китти, да и дверь подъезда уже распахнута.

Толпа рассредоточилась полукругом, постепенно приближаясь и не оставляя шанса бежать.

— Я могу убить его, — сказал Джей спокойно, по-прежнему говоря с пацаном. — Разойдемся по-хорошему — научу, как.

Пацан замер, стеклянными глазами глядя на Джея и голову, прижатую к его плечу.

— Ты уже его убил, — проговорил пацан.

Его голос, тихий и злой, вдруг стал оглушающе громким.

— Ты убил его!!!

Джей внезапно осознал, что он прав.

Его пальцы сжимали горло главаря так сильно, что, казалось сейчас прорвут плоть и встретятся где-то внутри.

«А ты думал, собираясь угробить троих, что разборки пройдут гладко?!» — Джей развернулся вместе с трупом влево, потому что услышал щелчок, и поймал выстрел его телом.

Пацан вновь метнулся к нему, но сзади раздался выстрел, и пацан отскочил назад, как при первой встрече. Ему под ноги выстрелила уже Флешка, ее лицо было абсолютно ледяным, без следа человеческих эмоций. Шакаленка остановило это — где-то внутри себя он понял, что табу сегодня может быть нарушено.

Толпа уже бросилась к Джею, стремясь просто задавать числом. Он выхватил эмиган свободной рукой и выстрелил прямо, к наибольшей группе людей, потом протянул руку в правую сторону, левой по-прежнему прижимая к себе тело, в котором уже зияли дыры.

Рядом с Флешкой, на границе его зрения, появилась Милена с «Менадой» в руке, мелькнуло пальто Флиппера и толстовка Лехи.

Джей... залажал?..

Но первее чем он ответил себе на этот вопрос и выстрелил снова, толпу прорезала полицейская тачка. Один из бандитов съехал по капоту, машина не остановилась, давя его колесами. В окне Джей увидел окровавленные тела и знакомую гадскую рожу.

С другой стороны в это же время подъехал грузовик.

Мусоровоз, совсем новенький, он двигался гораздо медленнее, но успешно внес в ряды еще большую сумятицу. Лихо развернувшись под ругань бандитов и потрясенное молчание Джея, мусоровоз на автоматике поднял и опрокинул пухто. Полицейский смарткар оказался наполовину завален мусором. Потом, будто этого было маловато для унижения, водитель мусоровоза отключил удерживание контейнера, и пухто рухнуло следом. Киборг успел открыть дверь и выпрыгнуть, только чтобы получить по хребту его ребром.

Джей знал наверняка, что это его не остановит.

— Прыгай! — заорал водитель мусоровоза полным ужаса голосом. — СЮДА!

Милена и Леха добрались до кузова первыми и протянули руки Флипперу и Флешке. Китти взобрался, уже когда мусоровоз тронулся с места, и повис, верхней половиной тела внутри, нижней снаружи. Джей вскочил последним, под прикрытием трех пистолетов, и запоздало заметил, что до сих пор держит за горло труп.

Мусоровоз трясся на дороге, уже вырулив из дворов. Шесть человек и труп в кузове являли собой дикое зрелище. Флешка и Милена помогли Китти окончательно забраться внутрь. Джей хотел выбросить тело, но Флиппер его остановил.

— Очень предусмотрительно, — сказал он, как ни в чем ни бывало примериваясь к его виску ножом. — Правда, его и-чип я смогу разве что приклеить на изоленту тебе к башке.

Водителя звали Михаил и он вез их в аэропорт. На одном из светофоров Флешка перебралась внутрь кабины водителя, и они услышали его объяснения по громкой связи.

— Это все еще тебя удивляет? — спросил Китти, сидя внутри кузова и держась за низкий борт. — Что твоя сестра наследила и здесь?

Рядом, пытаясь спрятаться за Китти, Флиппер ковырялся в виске трупа. В углу кузова, бессмысленно глядя на манипуляции доктор, сидел Леха.

Михаил — Майк, как назвался он в дополнение к имени, — владел тем самым складом, где проходила операция Клакера. Айна помогла ему побыстрее разобраться со страховкой... и чуть не убила некую «Ларису», о чем Майк сказал дрожащим голосом.

— Нет. — Джей сидел на корточках и не чувствовал неудобства, с легкостью удерживаясь прямо даже в этой тряске. — И это самое плохое.

Мусоровоз у Майка был навороченный, полный автоматики и дополнительных функций... Айна предвидела это? Могло ли быть так, что из всех складов и вариантов для их вылазки в «Центр» она выбрала именно тот, чьим хозяином был амбициозный мужик, вложившийся в эти бодрые, новенькие грузовики, каких по городу не так уж много?

От этих вопросов болела голова. Джею стало казаться, что его сестра уже не сестра, а какой-то теневой манипулятор, просчитывающий каждый их неловкий чих.

...Скорее всего, им просто повезло. Так лучше.

— Милена. Можешь проверить мои мозги еще раз? Сейчас.

Милена сидела рядом, устроившись на рельсах для пухто, и рассматривала сломанный каблук с независимым видом.

— С тебя туфли, — сказала она. — Красивые и дорогие, размер тридцать восемь с половиной. Черные или синие, только не пытайся выбрать на свой вкус и спроси продавщицу.

Джей онемел.

И, спустя несколько секунд, начал отмерзать. Рухнул на задницу — сам не заметил, как тело почти закоченело в неудобной позе, да и сама поза вдруг стала именно неудобной. Тело знакомо заныло.

— Пришли мне страницу из какого-нибудь каталога, — с трудом улыбнулся он.

Милена все-таки была отличным мозгоправом — одной фразой умудрилась вернуть его в нормальное состояние. Оставалось выяснить, что было не в порядке до этого.

Не то чтобы Джей жаловался — совсем нет. Но он ясно слышал голос в своей голове, и делал то, что делать никак не мог. То его движение — броситься вперед и перехватить главаря — не принадлежало ему.

— Что тут смотреть? — недовольно встрял Флиппер. — Я же говорил вам, что это говно должно нас спасти.

Он протянул Джею окровавленную ладонь с и-чипом. Картина была знакома. Ленни, когда-то давно обменявший такой же идентификатор на руку «Тэцуо», точно так же протягивал ему его, как стоматолог — вырванный зуб. На, мол, посмотри напоследок. Джей непроизвольно потер висок. Встроить идентификатор Флиппер бы не смог без оборудования, так что Джей взял чип и недоуменно повертел его в пальцах.

— Я не шутил, — сказал Флиппер. — Прячь в ухо и молись, чтобы в аэропорту твоя сестренка тоже приговорила кого-то к смерти.

— Твой брат не умрет.

Флиппер сузил глаза, глядя на него с отвращением. Очевидно, он не мог подобрать слов. Джей запоздало понял — брат Флиппера, может, и не погибнет, зато сам Флиппер вместе с Миленой уже оказался в глубокой заднице, вынужденный бежать из города.

«Вполне возможно, что это билет в один конец, дорогая», — вспомнил Джей его слова Милене и огрызнулся на беззвучные проклятья:

— Ты знал, что так будет. И знаешь, что мы тоже здесь не по своей воле.

— Мальчики, не ссорьтесь, — флегматично пожала плечами Милена, остановив едва начавшуюся склоку.

Леха подполз к Флипперу и осторожно постучал пальцами по его плечу. Доктор обернулся, будто впервые заметив парня. Он-то зачем во все это ввязался?.. Джей подумал, что Леха выскочит где-нибудь в городе, но нет — он был полон решимости ехать вместе с ними к аэропорту.

— Кто он такой? — спросил Джей у Милены, снизив голос до шепота.

— Придурок, — мрачно отозвалась Милена. — Больший, чем вы все.

Она смерила Леху, на которого в своем ворчании переключился Флиппер, жалостливым взглядом.

— Но он, — продолжила она, — хотя бы всегда хотел путешествовать.

Джею пришло сообщение. На сетчатке замаячил текст с неопределенного, разумеется, номера. Всего два слова — то ли какой-то шифр, то ли цель.

«Дом Воробья».

Что ж, хотя бы Айна не сомневалась, что Москву они благополучно покинут.

2

— Купи мне тапки, — капризно сказала Милена, пока они топтались в аэропорту.

Покупку билетов Джей оставил Флешке, так как именно на одну из ее виртуальных карт они перекинули деньги того мужика из багажника несколькими часами ранее. Поддельные удостоверения достались от Флиппера. Джей загрузил все маркеры с них себе, чтобы проверить, и стандартные декодеры не выявили ничего странного. Будь у него встроен и-чип, он бы смог понаблюдать, как быстро и ловко программа заменяет реальные данные фейковыми, а так пришлось верить на слово. Китти и Флешка прошли через процедуру замены, и их спокойствие окончательно убедило Джея, что посадка на рейс пройдет успешно.

...Подобные программы считались террористическими.

С неудовольствием начиная понимать слишком много, Джей спросил, откуда они взялись. Флиппер ожидаемо промолчал.

Айна. Она... везде.

Нервное напряжение уже не захватывало Джея так крепко. В конце концов, они были на финишной прямой к ней, и очень скоро Джей сможет схватить сестру за плечи и долго орать... А, черт, он не мог врать себе даже в мыслях — для начала он просто очень хотел ее обнять.

— Тапки, — повторила Милена, дергая его за рукав. Флиппер смотрел на эту картину с неодобрением, явно понимая, что спутнице просто нужен разговор с Джеем наедине. — Я не могу больше ковылять на одном каблуке!

Милена притащила его в один из киосков с сувенирами — обувных в здании аэропорта не обнаружилось. Джей честно выскреб из карманов всю наличку и вручил ей банные тапки с изображением Кремля и надписью «Из России с любовью» на английском. Важно покивав, Милена осмотрела их и примерила, будто бы не в лавке для туристов, а в модном салоне. Потом вновь потащила его за рукав, но уже к выходу, по пути небрежно запихав туфли в урну для мусора.

— Сигареты? — требовательно спросила она.

Джей нащупал в кармане мятую пачку.

— Ну что? — спросил он, в свою очередь затянувшись. — Что там еще с моими мозгами?

Милена помолчала немного, презрительным взглядом окидывая шумную толпу иностранцев, выбирающихся из такси, а потом косо улыбнулась.

— Что если я повторю, что эти рефлексы, пугающие тебя до последнего дендрита, на самом деле принадлежат тебе?

— Я не поверю, — честно ответил Джей. — Да и сейчас, с этой программой в моей башке, разве ты можешь быть уверена?

— А ты — можешь быть уверен в обратном? — парировала Милена. — Отбивайся сколько хочешь, но здесь мне не надо оборудования — привычка заметна и так, а то, что ты творил, было именно привычкой. И дай угадаю... Как и абсолютное большинство наших с Флиппером пациентов, ты не утруждал себя походами к врачам, так ведь?

— «Как и абсолютное большинство».

— Спасибо, котенок, я отлично помню свои слова, сказанные две секунды назад. Апгрейдом ты, поклонник «сколов» десятилетней давности — ах, прости, «выдержки»! — тоже не озаботился. Я не виню — почти все наши пациенты это конченые нищеброды. Но мало кто так упрямо отрицает этот факт.

— К чему ты ведешь?

— К тому, что пора перестать открещиваться от собственной амнезии. — Только сейчас Милена отвлеклась от созерцания туристов и подарила ему взгляд, полный жалости. — Это нормально для таких как ты, разве нет?

Джей промолчал. Да, ему частенько приходилось ковыряться в логах памяти, чтобы вспомнить события недельной, к примеру, давности, но разве это не привычно и для обычных людей, никак не связанных с взломами? В конце концов, разве не именно для этого и существуют логи и автосейвы? Все его знакомые регулярно забывали что-то важное и не очень! Он не так уж и отличался от них.

— Ты хорошо помнишь свою жизнь несколько лет назад?

— Отлично! — Джей ответил без промедления. — Помню установку импланта, например, а мне тогда было всего восемнадцать. По логике вещей, разве не тогда и должны были начаться провалы в памяти?

Именно тогда его жизнь стала в разы сложнее — привыкнуть к руке, привыкнуть к репликатору, сформировать новые стратегии в путешествиях к чужим данным... Его мозг горел, и сестрина болезнь не добавила спокойствия. Но Милену это не остановило.

— Раньше восемнадцати, Джей.

Он замолчал, безропотно позволяя Милене прикрепить вынутую из сумки дерму к его виску. Такой объем данных он не сохранял. Но все равно в памяти оставались обрывки воспоминаний о детстве, родителях... Самые яркие образы — вот сестра показывает ему на стареньком планшете коды, звучат незнакомые еще слова, она водит пальцем по бликующему экрану; вот она ведет его за руку по замызганному тротуару, и родители улыбаются им поодаль; Джей почти не помнит лиц, но улыбки навсегда в его памяти, как и пронзительное ощущение тепла и счастья.

Милена смотрела в смартфон.

— Это действительно тяжело, — пробормотала она. — Фальшивые воспоминания хранятся в том же отделе мозга, что и настоящие. Рассортировать это практически нереально, тем более специалисту со стороны. В будущем я бы посоветовала тебе проанализировать собственные энграммы — просто смоделировать их в киберпространстве максимально точно и посмотреть, станет ли мозг достраивать отсутствующие связи. Судя по твоему лицу, сделать это самостоятельно ты явно не в состоянии.

Это также было нормально для людей, у которых мозги забиты тоннами другой информации.

— Здесь и будет ответ, Джей. По логике вещей, твоя башка давно превратилась в мусорку, в которой просто нет места для старых воспоминаний. Однако если оно вдруг появится — продолжение того, что ты сейчас с трудом вспоминаешь, — то будь уверен, это ты сам выстраиваешь собственное прошлое. В пространстве по типу клетки Флиппера, без отвлечения на среду и лишнюю информацию, реальная память обычно капитулирует под натиском желаний. В общем-то, процесс сродни мечтаниям, с той только разницей, что тебе будет невероятно легко поверить в эти мечты. Понимаешь? Ты хочешь этих воспоминаний, и мозг тебя очень любит и дарит их, только чтобы ты, дорогой, не чувствовал дискомфорта. Но не сомневайся — это разум пытается тебя запутать

— Это ты меня сейчас пытаешься запутать.

— Почему это тебя так пугает? — Милена пожала плечами. — Вот, я даже могу показать реакцию твоей мозжечковой миндалины — реально пугает.

Помедлив немного, она продолжила:

— Если энграммы начнут выстраиваться легко и свободно, то это... девяносто процентов на то, что они являются искусственными. Искусственно созданными, точнее. Фальшивым воспоминаниями даже не нужно будет подстраиваться к реальным, мозг просто использует готовый фейковый шаблон, чтобы сконструировать твою фейковую жизнь.

— Словом, чем труднее это будет — тем больше вероятности, что воспоминания окажутся настоящими?

— Ты же сам знаешь, какое старье стоит у тебя в черепе. Исходя из простой логики — на такой рухляди любая работа с собственным мозгом должна проходить со скрипом. Просто помни об этом.

— Есть ли гарантированный способ отделить реальные воспоминания от ложных?

— Долгая операция с заменой всех имплантов, — Милена криво ухмыльнулась, прекрасно понимая невозможность такого сценария. — Ну или проще — социальный метод. Просто найди тех, кто тебя знал, и спроси их, совпадают ли твои воспоминания с их. Сестра подойдет. И, пожалуй, лучше не думай об этом сейчас, чтобы еще больше себя не запутать. Это ведь чистая случайность, что к твоим личным проблемам добавились проблемы с мировыми заговорами имени Клакера и Айны.

Джей задумался на полминуты. Он невольно вспомнил слова Китти — о том, что он не верит в случайности в мире, где существуют искусственные интеллекты. Подумал о Клакере и морде китайского дракона на его плече: «Сов-па-де-ни-я. Обожаю!».

Джей всегда был параноиком, а потому уже поставил бы собственный протез на то, что его провалы в памяти все же как-то связаны с, по крайней мере, Флешкой, раз они все-таки встречались раньше — доказательство этому было железным и, должно быть, сдохло где-то там на улице в лапах гангстеров с татуированными икрами. Хоть Клакер и говорил, что выбрал их троих наобум, но за Клакером стояла Айна, а она, Джей уже убедился, просчитывала каждую мелочь.

Он внезапно усмехнулся, заставив Милену вздрогнуть.

— Не думать — легко. У меня нет никакого желания думать больше, чем надо.

«По крайней мере, лучше тебе в это поверить, Милена, Менада».

Джей чувствовал, что происходящее свернулось в тугую пружину, едва прижатую пальцем то ли Айны, то ли кого-то более могущественного, и меньше всего хотел, чтобы освободившимися кольцами ударило по посторонним. Тем более, таким посторонним, что искренне пытаются ему помочь, пусть и из профессионального интереса.

— Сейчас мы просто рванем в Токио, я увижу Айну, и мы... А кстати, куда направитесь вы?

Удивленная такой резкой сменой настроения, Милена задумчиво кивнула, а потом усмехнулась в ответ:

— Тоже в Токио, нельзя же расстраивать Леху. Но, надеюсь, не с вами — я ненавижу эконом-класс.

— Уверен, Флешка позаботится об этом.

— Берегите ее, — Милена ловко швырнула окурок в урну, — вы двое. Я по-прежнему считаю, что она в вашей компании самая умная. И... у вас с ней какая-то связь? Вроде нашей с Флиппером.

— А какая связь у вас с Флиппером?

Этот вопрос давно его интересовал.

— В этом и суть — ты заметил, что мы связаны, но не знаешь, как. Это как раз то, что я заметила, глядя на тебя и Флешку, — Милена и не подумала отвечать прямо. — И этот ваш фокус в клетке — слияние... Но дело даже не в нем. Вы давно знакомы.

— Мы виделись однажды. До встречи с Клакером. Поэтому я и решил, что он подобрал нас троих неслучайно.

Боль пришла внезапно. Джей ощутил, что его череп вскрывают. Как консервную банку. Или как кокос... Отверткой и молотком, как он не так давно вскрывал череп Клакера. Образы из недавних воспоминаний бросились к нему, выбивая воздух из легких, заставили рухнуть под их тяжестью и беспомощно сползти по стене.

Зрачки Милены напротив него превратились в крохотные точки, она открыла рот и что-то произнесла, крепко держа его нервные руки, старающиеся пальцами проковырять кожу на собственных висках.

— ...Хватит. Хватит, это не так работает. Это совсем не поможет, прекрати.

Джей тупо уставился на нее.

Она говорила не с ним, осознал он. Она говорила с чем-то в его мозгу. С наблюдателем, с программой, которая так их берегла и пыталась помочь, но слишком буквально воспринимала чужие слова. Джей хотел вспомнить, понять, как он был связан с Флешкой и Китти до этого проклятого нападения на централов, и она решила дать ему эти воспоминания, распахивая мозг и буквально ввинчивая их в сознание.

— Твою мать, не делай так больше, — выдохнул Джей. — Просто не делай, иначе я сам свой мозг выну и выброшу.

Милена также поняла, что обращается он не к ней. Джей поднял на нее взгляд. Черно-белое лицо не шевелилось, только слегка нахмуренные брови нарушали безупречность черт. Ни Милене, ни Джею не понадобилось озвучивать это — процесс вспоминания определенно оказался очень болезненным; и это значит, что с большой вероятностью программа пыталась вытянуть именно настоящие воспоминания.

Джей медленно и, скорее всего, стараниями умной проги приходил в себя. Головная боль сменялась тошнотой, сухостью в горле, зудом на коже, параличом конечностей, резью в глазах, всем вместе. Организм за несколько коротких секунд этого чудовищного, глубокого и мощного воздействия на мозг, казалось, разрушился и собрался заново и теперь занялся отладкой собственных систем.

Чувствуя себя развалиной, Джей вернулся в здание вместе с Миленой.

Это внезапное вмешательство подтвердило две вещи. Хорошую и плохую новости, буквально.

Хорошая: программа реагирует на речь и вовсе не торопится убить своих носителей.

Плохая: программа вполне может убить своих носителей. Запросто.

Если в первом Джей и так уже не сомневался, то второе... огорчало. Милена, впрочем, не стала заострять на этом внимание. Вероятно, из жалости и чтобы отвлечь его от медленного погружения в пучину ужаса.

Как трогательно с ее стороны.

— Раз ты подозреваешь Клакера в неслучайном выборе вас троих, — сказала Милена осторожно, — то тогда и ваша злобная опухоль должна быть причастна, так?

Джей проследил за взмахом ее руки — там, поодаль, Китти, поджидающий их, выглядел так, будто ненавидит весь мир.

— Возможно. Мне стоит спросить.

Просто спросить. Джей как-то отвык от обычных социальных взаимодействий. Однако если это не повлечет за собой невыносимую головную боль, можно и попытаться. Он кивнул сам себе и бодро подошел к Китти.

— Мы встречались раньше?

...Ну, наверное, это делается не так.

— Имею в виду, до знакомства с Клакером, — пояснил Джей. — У меня тут легкая амнезия. Твое лицо никогда не казалось мне знакомым, но ведь вряд ли я раньше видел что-то кроме твоего фрик-образа.

Китти раскрыл рот, готовый сказать очередную гадость, судя по паскудному выражению лица, но Джей не дал ему это сделать.

— И ты очевидно встречал раньше Флешку, иначе объяснить твою странную симпатию я не могу. То есть, мог бы объяснить — ну, она милая, а ты общаешься с реальными девушками раз в десятилетие — но ты слишком козел для того, чтобы беспокоиться о ком-то просто так, а Флешка, в общем-то, может вытереть об тебя ноги, и ты даже ее не пошлешь.

— Дипломатия самого высокого уровня! — потрясенно воскликнула Милена. — Восхищена до глубины души!

Китти окинул Джея странным взглядом — злым и одновременно недоверчивым. Как будто сомневался, что наглая тирада действительно вылетела из его рта.

— Пошел нахер, — для начала сказал Китти.

— Да без проблем, — откликнулся Джей. — Я тут хожу нахер с тех пор, как с вами связался, но вот так вышло, что мы уже вместе в этой херне, и мне правда нужен ответ.

— Это не симпатия, — ответил Китти с омерзением. — А что это — не твое дело.

— Оставим Флешку тогда, — согласился Джей. — Но вот насчет меня...

— Я видел тебя, да, однажды.

— Скинь мне эти воспоминания.

Китти выплюнул несколько оскорблений так быстро, четко и проникновенно, что стало ясно — они скопились в его голове давно и выстроились в безупречный логический ряд, затрагивающий рождение, развитие и смерть Джея вкупе с его сексуальными пристрастиями.

— Скинь мне их, — повторил Джей. — Или я сам влезу.

— Ссоритесь? — флегматично спросила подошедшая Флешка.

Она услышала только последние, самые смачные выражения Китти.

— Так бывает в примитивных сообществах, — ответила Милена и похлопала ее по плечу, переключая внимание. — Скажи, что ты купила нам билеты в бизнес-класс.

Флешка молча ткнула пальцем за спину, и Милена, не прощаясь, побежала к Флипперу и Лехе.

— Они вылетают через два часа после нас, с пересадками. У нас прямой рейс, и регистрация уже началась.

Допрос Китти пришлось оставить на потом.

Чем ближе Джей подходил к контрольному пункту, тем меньше волновался. А едва заметив бледные, в испарине, лица работников, перестал беспокоиться вовсе. Чип чуть не вывалился из его уха, Джей поправил его спокойным жестом и как мог миролюбиво улыбнулся. Он хотел сказать, что скоро все закончится, но опасался, что его слова помешают служащим прикидываться собранными и совсем не испуганными людьми, четко выполняющими свои обязанности, а вовсе не пропускающими трех отщепенцев в международный рейс. Зачем вообще взламывать системы, если можно взламывать людей? И речь даже не об имплантах, а о простой угрозе кому-то, кто им так дорог.

— Так и случаются теракты, — едва слышно сказала Флешка, когда они уже забрались в самолет. Судя по лицу, она, в отличие от Джея, выдохнула лишь сейчас.

— Смотри на это с другой стороны, — ответил Джей так же тихо. — Мы точно не террористы, но если такие появятся — у нас есть оружие, чтобы их остановить.

— Это не помогает, — Флешка села у окна и дрожащими руками схватилась за ремень безопасности.

Джей догадался, что она чувствует. Оторванность от мира, нормальной жизни, привычных порядков существования — они проходили такое не раз, действуя в Сети и игнорируя законы с такой частотой и легкостью, что уже давно не считали их работающими. Но сейчас ощущалась огромная разница в масштабе. Этот масштаб начал подавлять и Флешку, даже с учетом всех ее самостоятельных блокировок в голове. Пожалуй, первый «звонок» случился, когда они столкнулись с киллером. Сейчас, должно быть, настойчивый звон уже перешел в надрывные сирены где-то за стенками ее черепа.

— Расслабься, — Джей погладил ее запястье. — Все не так плохо.

Что еще можно сказать, он понятия не имел.

Китти плюхнулся рядом, у прохода, еле втиснувшись в сиденье. Посмотрев на его помятую, злобную физиономию, Джей вспомнил об аватаре ребенка в клетке Флиппера, и всерьез задумался, не начнет ли Китти пинать его и сражаться за подлокотник.

Флешка долго боролась с ремнем безопасности, прежде чем засунула руку во внутренний карман толстовки и обнаружила то, что мешало ей застегнуть крепление.

Апельсин. Со слегка надрезанной ногтями кожурой.

Она протянула его на ладони к Джею и Китти со сложным выражением лица. Каждый вдруг вспомнил, что давно не ел.

— Все не так плохо, — повторил Джей.

— Будешь? — равнодушно спросила Флешка.

Но прежде чем Джей ответил, Китти решил сказать. И не что-то мерзкое, как обычно.

— Вот что... — Он смотрел прямо перед собой, не обращая внимания ни на апельсин, ни на устраивающихся вокруг пассажиров. — Раз уж мы так глубоко в «херне», как выразился недавно Джей...

Джей в шоке отметил про себя, что это один из тех редких, исторических моментов, когда Китти зовет его по имени, а не кретином.

— ...то мы должны заключить соглашение. Если просто, то — никаких секретов, никаких недомолвок, ничего, что хотя бы теоретически может помешать нам разобраться с этой прогой в наших головах. Отныне мы доверяем и верим друг другу, и...

— Нет, это дно, я не согласна, — категорично высказалась Флешка. — Это противоречит всем правилам ведения бизнеса с подпольным софтом.

— Какое, в задницу, доверие? — поддержал ее Джей. — Но я чертовски рад, что ты, Китти, в кои-то веки готов признать нас не полными дебилами и действовать сообща. В общем-то, мы тем и занимаемся уже около суток.

Заметив критично побелевшее лицо Китти, с сжатыми в нить губами и свирепо раздувающимися ноздрями, Джей поспешно добавил:

— Счастлив, что ты с нами.

— Дело в том, что мы и так не сможем друг друга поубивать или пообманывать, — продолжила Флешка. — Эта программа нужна заказчику целиком. И это крепче любого соглашения само по себе.

Китти смотрел так, будто хочет их убить. Флешка неспешно разломала апельсин на три более-менее равные части и протянула им. Джей благодарно кивнул, Китти уставился с желанием убивать уже на апельсиновые дольки.

— И это... — задумчиво сказал Джей, пережевывая кислую, водянистую мякоть. — Китти, ты уверен, что эти слова принадлежали лично тебе?

Под двумя взглядами Джей проглотил кусок апельсина и добавил:

— Эта прога чрезвычайно дружелюбна.

«Если закрыть глаза на ее убийственность».

Он по-прежнему не собирался рассказывать, что в его случае программа не просто дружелюбна, но еще и болтлива, и отличается драконьим хвостом в два метра длиной, но отрицать ее вмешательство в собственное поведение уже не мог. И не хотел. Чем скорее они тоже осознают это, тем будет лучше.

«Ты можешь сделать что-нибудь милое?» — спросил он мысленно.

Китти и Флешка жевали несчастный апельсин — откровенно говоря, невкусный — и обдумывали слова Джея. Самолет стремительно поднимался. Болтовня пассажиров, слова стюардессы, технический шум быстро превратились в ненавязчивый фон — Джей вспомнил, что давно не спал, а спать он мог в любом состоянии и в любой обстановке.

«Я имею в виду, — подумал Джей, закрывая глаза, — раз уж какая-то слишком умная программа свернулась в моем мозгу, как червь в ореховой скорлупе, то я хочу извлечь из этого всю пользу. Ты умеешь драться и уходить от погони, но как насчет отдыха? Я не хочу видеть снов, я не хочу ничего вспоминать. Ты испортил мне передышку в клетке Флиппера, так что сейчас я хочу... просто тишину и темноту, ничего и никого кругом».

Джей натянул на глаза маску. Это не воссоздало идеально пустое пространство Флиппера, но помогло отключиться от внешнего мира еще надежнее.

«Разве это не забавно? Не так давно считалось, что люди страдают от переизбытка информации в Сети. Мозги горят, нейрочипы плавятся, люди сходят с ума. Еще немного, еще чуть дольше в вирте — и ты непременно сбрендишь, заклинишь собственный мозг и умрешь в судорогах, пуская слюну на подбородок».

Джей не был уверен, что эти мысли принадлежат ему.

Изобретение того времени — «колыбели», вспомнил он, просто чтобы проверить свою способность мыслить. Что-то вроде знакомой клетки Флиппера, только к тишине часто добавлялись звуки бьющегося сердца, а кинетические иллюзии дарили ощущение тепла и влаги. «Колыбели»... С точки зрения рекламы было совсем не выгодно называть их «утробы», но все понимали, что «колыбели» так старательно имитируют.

«Вернись в то единственное время, когда ты действительно не знал никаких забот...»

«Заново переживи этот чудесный опыт, о которым ты еще вчера не способен был вспомнить...»

«Ощути себя в истинной, абсолютной безопасности...»

И еще кучка тупых рекламных фраз, нацеленных на страдающих идиотов.

Это было модно какое-то время: как реально устающие, так и показушно убивающиеся о невыносимую тяжесть бытия или, самое тупое, ищущие некоего «просветления» люди часами проводили в тишине и темноте, искусственной медитации, где от человека требовалось только существовать.

Мода так и не устоялась. До людей быстро дошло, что Сеть, в отличие от мира, подчиняется тебе или, по крайней мере, может подчиниться, и все орудия воздействия теперь у тебя в мозгу. Личные виртуальные пространства стали, благодаря нейрочипам, чем-то вроде областей осознанных сновидений, где реальность подчиняется мысли. Маленьким персональным раем.

А значит вовсе не нужно бояться какой-то передозировки — если, конечно, ты не зарабатываешь тем, что сдаешь собственные мозги напрокат. Люди стали строить личные пространства куда интереснее «колыбелей», фильтровать и выжимать информацию только до одним им необходимых данных, выкидывать ненужное и добавлять желаемое. Страх старого времени — ужас от чересчур замусоренных мозгов — оказался всего лишь старперской выдумкой.

Однако в его случае, если верить Милене... возможно, он действительно довел свою башку до состояния помойки. Интересно, как, если он всегда старательно проводил самодиагностики.

Джею почудилось, что где-то вдали он слышит глухой двойной стук, повторяющийся каждую секунду.

«Нет, — взмолился он. — Только не это, мне никогда они не нравились, а от кинетической части этой иллюзии хотелось только ссать. Просто тишину. И темноту».

«Так много информации», — голос в пустоте определенно, абсолютно, совершенно точно принадлежал не ему.

«Так много информации», — повторил смутно различимый в черноте, плавный, свивающийся бесконечными кольцами дракон.

Последовавшее за этим молчание не подарило передышки — Джей автоматически начал ждать продолжения или повтора того сюрреалистичного трипа, где его глюк — или уже нет? — разговаривал с ним внутри его черепа.

Но образ так и не обозначился четче, лишь окончательно исчез, заставляя глаза под закрытыми веками бессмысленно напрягаться. Только в завершение в ушах прозвучало очень четко и ясно, одно:

«Спасибо».

Он вырубился ровно на пять часов.

И очнулся, чувствуя себя прекрасно.

«Ну, — подумал он первым делом, — это тебе спасибо».

Если многочисленные методы социальных взаимодействий его чему-то и научили, так это вежливости. Она не стоит ничего, но может пригодиться совершенно внезапно. Даже если общаешься с программой или собственным воспаленным сознанием.

— Чи, чи, чи, кричит птичка, — раздалось рядом с его ухом. — Пожалуйста, подуй быстрее, божественный ветер Исэ.

Словно в ответ на эти слова, самолет ощутимо тряхнуло. Джей поспешно снял с глаз маску.

— Нравится? — как ни в чем ни бывало, спросила Флешка. — Специальная защитная песенка, чтобы удержать воробьев-демонов подальше от человека. Тут пишут, они предвещают огромную беду... Не логичнее ли тогда наоборот призывать их? Ну, чтобы быть готовым к несчастью?

— Воробьев-демонов?..

Флешка держала в руках планшет, невероятно старый и затасканный, из тех, что кладут в кармашки на спинках сидений в самолете. Помимо фильмов, книг и музыки они содержали, как правильно, несколько разговорников и справочников по пункту назначения рейса.

— Честно говоря, я и не думала, что там обнаружится это.

Флешка смахнула несколько страниц по перекрестным ссылкам, где она и прочитала этот стишок, и продемонстрировала Джею страницу источника. Там красовалось, в окружении рекламы, большими буквами шрифта «под иероглифы», на японском и русском — «Дом Воробья».

— Сейчас это что-то вроде символа. Но тридцать лет назад «Дом Воробья» был вполне себе известной группой.

— Террористической? — вздохнул Джей.

— Музыкальной.

— Ох...

— Странно, что вы о ней не слышали, — заметил Китти. — Я родился позже, но и то наталкивался то тут, то там.

— Не все так привержены японской культуре, Китти.

— Некоторые хакерские группировки брали это название. Флешка права — оно быстро стало символичным.

Джей, посражавшись какое-то время с собственным планшетом, тоже углубился в чтение.

Собственно, началось все и вправду с музыки. Малознакомый Джею мир японского андеграунда пятьдесят лет назад взорвался появлением многочисленной и чрезвычайно решительно настроенной группы музыкантов под предводительством некоего Ёсудзумэ. Справочник услужливо подкинул страницы с описанием мифологического демона-воробья, предвещающего беды, но так и не открыл настоящего имени фронтмена.

Туманные истории и личные легенды — публика всегда благоволила подобному, а на слухах, рожденных незнанием, многие музыканты взращивали целые толпы поклонников. Джей не был столь наивен, однако, чтобы считать, что за группой музыкантов в одинаковых безликих масках не стоит на самом деле отдел маркетинга какого-нибудь лейбла... Но справочник был неумолим — группа несколько лет существовала исключительно подпольно, записи распространялись бесплатно и без лицензии, а все интервью музыканты сворачивали на одну и ту же тему: перемен. Разговоры о новом звучании плавно переходили в сторону интернационализма, к которому Япония и сейчас была не слишком склонна, а в то время — тем более. Угар по западной моде, не без помощи правительства, к тому времени уже прошел, и Япония снова окуклилась, пропагандируя возврат к национальным ценностям на всех слоях культуры.

«Дом Воробья», как настоящие рокеры, презирали государственные установки. Никто так и не увидел их лиц, но по голосам, акцентам и поведению многие рассудили, что состав группы чрезвычайно разнообразен и насчитывает выходцев не только из Японии, но и Китая, США, Германии и России, как минимум. Собственно, даже их маски были своего рода протестом — музыкальная культура, да и просто культура Японии тяготела к красивым фасадам, но их «Дом Воробья» отметал, выбрав абсолютно одинаковые белые лица и абсолютно одинаковые черные костюмы.

Кроме всего прочего, музыка была действительно неплохой. Даже на привередливый вкус Джея, не выносящего практически всю современную музыку. «Дом Воробья» активно сочетал различные стили и традиции разных стран — чтобы понять это, музыкальных познаний Джея уже не хватило, но помогло описание — заявляя, что создают совершенно новое звучание, где нет места расовым и культурным предрассудкам.

Глубоко и серьезно бунтарская антиправительственная тематика быстро выплеснулась за рамки музыкального андеграунда. С исчезновением «Дома Воробья» — таким же стремительным, как и расцветом, родившим еще больше слухов и догадок, вплоть до того, что группу устранили японские спецслужбы, — название разошлось среди хакерских группировок, как и говорил Китти.

— И точно не дошло до терроризма? — не поверил Джей, листая справочник.

— Как ни странно, — отозвалась Флешка.

Китти вступился за честь исчезнувшей группы:

— Ёсудзумэ часто подчеркивал, что они не сторонники подобного. Изменения нового времени должны и проходить по-новому, все такое...

— С помощью информации, а не кулаков. Очень красивое явление, — задумчиво сказала Флешка. — Они действительно боролись исключительно словами. Верили, что влиять надо на поведение и характер, и тогда перемены пройдут естественно и безболезненно. В поздних интервью я могу прочитать даже... некий страх. Страх того, что их стилистика была подхвачена и извращена радикальными группировками.

— Действительно красиво, — согласился Джей осторожно. — Но... как бы сказать, эта красивая бескровная борьба никак не сочетается с тем, что устраивает Айна.

Дом Воробья должен был, очевидно, как-то поспособствовать им, раз уже такое сообщение сестрица разослала Джею, Флешке и Китти.

— Вероятно, нам придется иметь дело именно с тем, чего этот Ёсудзумэ как раз боялся, — озвучила его опасения Флешка. — С извращенной концепцией «революции в головах».

«Революция в головах» — у Джея против воли вырвался смешок. Бедный, бедный Ёсудзумэ, вряд ли ты предвидел, что твои слова в случае трех московских отщепенцев примут настолько буквальный оттенок? Что в их мозгах и впрямь свернется нечто, способное влиять на личности носителей?..

— Думаю, это... противостояние становится слишком идейным, — произнес Джей. — Напоминает о Клакере с его романтичными бреднями. Вы так не считаете?

Китти, поймав его серьезный взгляд, только поджал губы. Флешка выпрямилась на сиденье с ненормально спокойным выражением лица.

— Чего бы ни добивалась твоя сестра, связавшись с этим... символом, — сказала она тихим мертвым голосом, — она использует тот же прием. Играет на людской вере в лучшее будущее. Как... религия.

— Как бог.

Устыдившись собственных слов, Китти поспешно откинулся на спинку кресла. Джей, чувствуя себя уже далеко не так уютно, как за чтением справки по интересной японской группе, повторил про себя:

«Как бог».

3

— Смотритесь потрясно! — поприветствовала их невысокая девчушка в обтягивающем топе нереально яркого бирюзового цвета.

Гладкое каре того же кислотного оттенка закрывало половину лица, на оставшейся половине блестел круглый глаз с неправдоподобно большой радужкой, глянцево-розовые губы и россыпь круглых голографических наклеек.

Дева выцепила троицу в толпе аэропорта, среди пассажиров, и схватила за руки уверенным отточенным жестом. На Флешку она не обратила внимания, зато почти прильнула к Китти, цепляясь за его локоть, и придержала на всякий случай Джея. Все это она умудрилась сделать, не переставая идти спиной вперед, лицами к жертвам — любое промедление в этом плотном потоке грозило перерасти в трагедию. По этой же причине Китти и Джей не рискнули ее отцепить.

Ходячая реклама, вот кем она была. В толпе мелькнуло несколько таких же дев — ярких красоток в броской одежде, говорящих с придыханием и восторгом. Анализ окружения, автоматическая сверка лиц с шаблонами, вот что вело их, а вовсе не «потрясный» внешний вид. Джей с неудовольствием отметил, что выглядят они и впрямь слишком тупо, раз уж маркетинговая схема сочла их самыми подходящими кандидатами для окучивания.

— Настоящее русское подполье, та игра «Зеус груп» с паршивыми лягушатниками из «Лерош» была волшебна! — на чистом русском, временами сбиваясь на общесетевой «вавилонский» сленг, защебетала рекламная дева.

Превозношения гениальных русских хакеров над всем остальным миром в ее речи преобладали. Купился бы на нее только полный придурок — «Зевс» в среде реальных хакеров давно заслужил репутацию позеров, в реальности пашущих на «Сайбор инк», да и вообще требовалось чуть больше одной извилины, чтобы понять, что никакой киберпреступник или поклонник не станет болтать об объектах своего обожания посреди Ханэды, под прицелом сотен камер. Да еще и откровенная лесть навевала тоску. Джей невольно задумался над тем, какой же хреновый образ тут создали местные туристы-соотечественники, раз ходячая реклама первым делом назвала довольно зубастую французскую фирму стереотипной, замшелой еще до рождения Джея кличкой «лягушатники».

— Серьезно? — не сдержался даже Китти, в первые секунды очарованный бирюзовым созданием. — На чем строили этот подкат? На фильмах прошлого века?

Дева слегка стушевалась и прилипла уже к Джею.

— Окей, не суди меня! — улыбнулась она. — Все мы работаем на кого-то, так? И у всех свои протоколы действий! Держи, милый. — Она сняла с собственного лица голографическую наклейку, картинно поцеловала ее и прилепила на лоб Джея. Счастливо взвизгнула. — Поможет миновать камеры благодаря отражающей технологии «Ята»!

— В это и правда кто-то верит?

— Больше людей, чем ты думаешь!

Толпа вокруг них уже редела, и девушка остановилась. Заговорщицки подмигнув, она убрала длинную челку с правой половины своего лица и обнажила идеальный металлопластиковый конструкт с крохотным светящимся зрачком проектора вместо правого глаза.

— А специально для разбирающихся «Зеркало Ята» подготовило более интересные технологии!

На секунду Джей даже подумал, что реклама здесь не реклама вовсе, а какой-нибудь очередной «сторонник» Айны, таким внезапным стало открытие, что типичная фансервисная дева прячет под кожей металлический череп. Но девушка только похихикала над их удивлением и убежала окучивать других туристов.

Джей отцепил со лба голографическую наклейку и огляделся.

— Видишь ее? — спросила Флешка, наблюдавшая представление с невозмутимостью NPC.

Не он один, стоило распрощаться с ходячей рекламой, стал озираться. Айна ничего не сказала им насчет места или времени встречи, а спросить об этом у конструкта Клакера они не успели, так что подспудно ожидали, что кто-то и впрямь выйдет на связь. В идеале — сама Айна. Клакер ничего не упоминал о том, что за ней должны охотиться, так что и в аэропорт она, теоретически, могла бы зайти. В общем-то, после всего приключившегося дерьма Джей всерьез собирался достать ее из-под земли, если потребуется, но мирная встреча была бы предпочтительнее.

— Не думаю, что она появится, ребята, — сказал Китти. — И нет, дело даже не в том, что сам бы я прятался от Джея на другом краю земли, если что. Здесь дохрена корпов.

— Где?

— Везде. — Китти поморщился. — Вон те двое явно юзают фальшивые облики вроде моих, только нахрена бы им это там, где за несоответствие рожи и и-чипа тебя могут уволочь полицейские?

— А вон тот подозрительно долго смотрит на нас, — согласилась Флешка.

Джей, собравшись с мыслями, тоже приметил нескольких ребят, выглядящих ненормально сконцентрированными то на их троице, то на своем поведении. Осторожные или нарочито рассеянные взгляды, не самые ловкие и естественные движения, — любители. Скорее всего, начинающие наемники.

С одной стороны, это значило, что корпорация — «Центр» или те, кто подослал киборга-убийцу — не будет заботиться, если этим ребятам прострелят башку. И не может или не хочет предъявить их троице что-либо открыто — вероятно, чтобы не показывать свою заинтересованность конкурентам или правительству.

С другой стороны — а сколько здесь асов, которых ни Джей, ни Китти с Флешкой не смогли заметить? И вообще — сколько их? Судя по тому, что в аэропорту оказались совсем новички, корпы просто кинули клич вроде «Ату их!» на какой-нибудь популярной доске объявлений. И наверняка из-под фейков — иначе кто-то обязательно попытался бы связаться с троицей и предупредить, просто из ненависти к корпорации. К простой же охоте на людей цифровое подполье относилось лояльно.

— Твою мать. Мы уже настолько известны? — Джей не сдержал вздоха.

— Тот киборг видел нас. Да и за пару дней можно вытащить изображения с каких угодно камер в какой угодно стране.

Вариант в крайнем случае продать сраную прогу в их мозгах хоть кому-нибудь подозрительно быстро улетучивался — кто его знает, сколько игроков на большом корпоративном рынке уже в курсе их нежданной находки и вовсе не нацелены на сделки. Выходить в большой мир тоже пока не стоило — в аэропорту корпоративных наемников хотя бы теоретически могли затормозить служители порядка.

— Айна не могла просто так нас кинуть, — фыркнул Джей. — Если уж этот «шпион» ей так нужен!

Словно в подтверждение его слов, смартфон завибрировал.

«Следуй за воробьем». Едва мелькнув, сообщение исчезло.

— Да брось! — не выдержал Китти. — Что за...

— Как будто у нас есть другие варианты. — Флешка пожала плечами.

Джей заметил троих, сошедших бы за «воробьев». Девочку с глянцевой сумкой в виде птички, мужчину лет тридцати с эмблемой группы на затасканной толстовке и парня в той японской то ли рубашке, то ли халате, название которого Джей не знал.

— Она бы не стала использовать детей... полагаю. — Флешка, по всей видимости, тоже думала о них.

К тому же, девочку быстро нашла и увела под руку усталая женщина с чемоданом. Мужчина тоже встретил и обнял какую-то девушку. Парень продолжал довольно безмятежно, с руками в карманах, разглядывать толпу и раскачиваться с пятки на носок. Принт на его спине изображал, в традиционном японском стиле, как раз стайку воробьев на тонких ветвях.

— Тип в хаори, — сказали Китти и Флешка почти одновременно.

Джей проникся чужой эрудицией.

Поразглядывав людей еще немного, Джей вернулся к парню и поймал его взгляд, спокойный и радостный. В понимании Джея так никогда не смог бы смотреть человек из преступной группировки, встречающий своих возможных подельников. В среде знакомых Джею хакеров, если уж та выплескивалась в реальный мир, всегда царила отстраненность. В каком-то роде она была маркером профессионализма — признаком того, что личное, эмоциональное, никогда не повлияет на общее дело.

Джей хотел сказать, что стоит подождать и, может, побродить по аэропорту, прежде чем подходить к этому парню, но не успел.

Недалеко от них кто-то закричал, внезапно и громко. Прижавшись к стеклу вместе с еще группой людей, увеличивающейся все стремительнее и стремительнее, какая-то женщина, словно устыдившись собственной несдержанности, закрыла рот, но вернуть спокойное выражение лица так и не смогла — удивление, неверие, страх застыли уродливой маской.

Уже через секунду стало ясно, почему эта женщина закричала, и сотни пар глаз обратились к стеклам. Далеко на взлетной полосе что-то горело, вроде бы небольшое, но ужас, сковавший группу очевидцев, не вязался с каким-то обычным пожаром.

Международный аэропорт стоял прочно, намертво, превосходно защищенный, такой, что ни одна катастрофа не могла его поколебать. Звуки извне глушились почти полностью, и сквозь толстые стены и бронированный стеклопластик проникли бы разве что сирены гражданской обороны.

И тем не менее, сквозь барьеры и гул пассажиров донесся отчетливый грохот, а стекла задребезжали.

Кто-то побежал из аэропорта, но большинство, справившись с первым приступом страха, достали смартфоны или просто замерли, подключаясь к трансляциям с городских камер и дронов. Джей не стал дергаться, оставив это дело Флешке, а потому лучше других разглядел, как ветер за окнами гонит откуда-то справа густой черный дым.

Еще Джей заметил, как быстро меняются лица охранников. До них тоже доходила информация о случившемся... Или, точнее, приказы, из которых они уже самостоятельно делали выводы.

Очень скоро общественная Сеть аэропорта перестала работать, а спокойный машинный голос по громкой связи объявил просьбу пассажирам проявить понимание и воздержаться на время от использования гаджетов.

— Брось телефон!

Не у всех получилось сохранить то же электронное спокойствие. Недалеко от Джея один из охранников буквально выбил смартфон из рук какого-то подростка.

— Слышал, что сказали?! Брось!

Флешка, перехватив рассерженный взгляд, поспешно сунула смартфон в карман и примирительно показала пустые ладони, умудрившись при этом сделать такое глупое выражение лица, какого Джей у нее никогда не видел.

— Самолет деловой авиации, — сказала она, пользуясь тем, что охрана вряд ли понимает русский. — «Сайбор инк» вроде бы.

— И что с ним?

Очевидно, это он горел вдалеке, но откуда тогда клубы дыма справа?..

— Насколько я поняла, — Флешка потерла лоб, — он ошибся и вырулил на взлетную полосу, где авиалайнер уже набрал разгон. Тот завалился на крыло, пролетел немного, сел, его развернуло и... Бортом — в багажный ангар. Не знаю, сколько жертв.

— Ну, в «Сайбор инк» — точно все, — голос Китти прозвучал словно бы через туман.

Джей впервые стал свидетелем подобной катастрофы, но удивлялся и ужасался даже не ей. Мозг работал будто бы со щелчками, все раскаляясь и раскаляясь...

«Дом Воробья — все еще не террористическая группировка?..»

Судя по тому, как резво аэропорт отключили от общественной Сети, у работников и начальства не было сомнений в том, что в аварии виноваты хакеры. Более того, уже стало ясно, что работал кто-то неподалеку.

— Наземный радар? — одними губами произнес Джей. — Сигнализация при выезде на взлетную полосу... Что еще?

— Что?

— Что еще нужно было сломать, Флешка, чтобы подстроить подобное?

И, что гораздо важнее, — зачем?

На вопрос ответила, сама того не желая, охрана аэропорта. С замеченных Китти корпов слетела их маскировка, что вызвало мгновенный переполох, охранники двинулись к ним, люди вокруг испуганно расступились.

— Расходимся пока можем, — шепнула Флешка.

У них и впрямь появился отличный шанс рассредоточиться и поискать другие пути отступления, в идеале миновав и корпов, и охрану.

Но... Допустить мысль о том, что эта катастрофа не случайна и больше того, нацелена только на создание шума, способного отвлечь все взгляды от трех вшивых киберпреступников... Это было не то что слишком жирно. Это было немыслимо. Логика какого-то конченого социопата!

— Лучше б это было совпадением, — пробормотал Джей сам себе. — Лучше б это было, мать ее, судьбой.

Он запоздало отметил, как их троица развернулась, глядя в разные стороны. Его собственный взгляд описал дугу по залу. Флешка виртуозно быстро смешалась с толпой встречающих, Китти будто бы испуганно побежал к окнам, Джей направился к эскалатору на второй ярус, к магазинам и ресторанам. Он понятия не имел о структуре аэропорта, просто выбрал иное направление и позволил защитной системе тащить его вперед. У выходов их наверняка ждут, но есть шанс найти служебные двери.

Он протиснулся наверх, стараясь не спешить слишком заметно, пару минут потоптался у перил, разглядывая зал внизу и делая вид, что выискивает кого-то взглядом, потом поозирался и, выдавив улыбку облегчения, направился к закутку с табличкой WC. Все что он мог — это только делать действия «шпиона» не слишком подозрительными для возможных наблюдателей. Сам подозревал, что смотрится со стороны так же неубедительно, как для него выглядели те наемники-новички. Он понимал, что может сопротивляться чужому воздействию теперь, когда знает, на что способна эта программа. Но совсем не был уверен, что его собственные действия окажутся умнее.

Адреналин заставил его на время забыть о том факте, что катастрофа наверняка повлекла за собой гибель сотни людей.

«Почему туалет?» — попытался спросить он. Попытался выйти, как тогда, на связь с червем в его черепе.

Но тот уже заставил Джея отпереть дверь в одну из кабинок — точнее, вырвать с «мясом», используя роботизированную руку. Кабинка оказалась заперта с той стороны.

Сначала Джей увидел кровь, а потом, с внезапным трудом оторвав взгляд, человека.

На унитазе полусидел мужчина с простреленным черепом. Рядом с ним на полу валялся крохотный нетбук. Безвольно повисшая рука еще сжимала пистолет.

Кровь на белом пластике, длинные косые брызги на стене кабинки — картина внезапно ударила Джею по мозгам, так больно, что он почти забыл про дыхание.

«ТВОЮ МАТЬ!!! Ты пытаешься сдать нас полиции?!»

Иначе зачем еще ему сталкивать лбами Джея и покойника, по всей видимости, ставшего причиной катастрофы?!

«Нет».

Чужой голос, звучащий как его собственный, раздался в голове Джея спокойно и ровно.

Тут же за плечом Джея послышались другие слова — уже человеческие. Взволнованный тон, быстрые звуки, как птичий щебет, слившийся в сознании в бессмысленный шум.

Кто-то потряс его за плечо. Джей обернулся и столкнулся взглядом с тем самым парнем в хаори.

С «воробьем».

Он говорил что-то, сбивчиво и стремительно, белый как полотно, но не забывший об обязанностях. В речи мелькало что-то вроде того, что им надо уходить, и он знает выход, но не знает, как Джей наткнулся на этого бедолагу в туалете и что вообще здесь произошло, но...

Но «они». Но «там». Но «Дом Воробья». Но «Айна».

«Я пытаюсь показать тебе. — Голос „шпиона“ Джей, в отличие от голоса этого парня, слышал прекрасно. — Я пытаюсь показать тебе, кому ты хочешь меня отдать».

— Ты из Дома Воробья? — спросил Джей, вынимая из руки мертвеца пистолет.

Сколько времени у него еще есть?

Парень в хаори был его единственным шансом на спасение. В аэропорт их пропустили все те же полумертвые работники, выражение на их лицах было уже знакомо, так знакомо, что Джей даже не задумался вновь о методах, которыми пользуется сестра. И теперь — как скоро в аэропорту разберутся и выяснят источник неисправностей и сколько времени потребуется работникам, потрясенным катастрофой, чтобы рассказать, как они пропустили с борта в зал откровенных преступников? Он привык, так легко привык к тому, что Айна устраивает им легкие выходы и входы повсюду, что...

Что оказался совершенно не готов к тому, что сестра решит оставить ему только один путь.

Прямиком в Дом Воробья, чтоб этот проклятый Ёсудзуме ворочался в своем гробу!

В другой ситуации Джей схватился бы за эту соломинку, позволяя «воробью» вытащить себя... куда там ему нужно. Но теперь у него был еще один вариант, и Джей отчаянно не хотел играть по правилам, пусть даже выдумала их его сестра.

И... дело было не только в этом.

Он никогда не был законопослушным гражданином, он даже просто гражданином не мог считаться, его моральный компас давно сломался и отправился на свалку, но сотня людей это сотня людей. Джей плохо понимал, что движет Домом и Айной — политический манифест, ненависть к корпорациям, просто желание любой ценой заполучить «шпиона» или все это вместе, но этот их ход был явной ошибкой.

Вероятно, сестра не представляла себе до конца возможности умной программы «централов».

Вероятно, она не сможет поверить, что между ней и этой программой брат выберет программу.

...Вероятно, она не так уж хорошо его знает. Или...

Джей вновь взглянул на кровь. Чем-то знакомым отдавала вся эта сцена. Его больные мозги будто пытались что-то до него донести, извилины выворачивались и сжимались где-то под черепом, чипы практически ощущались там, и только подавленные умной программой импульсы, новые настройки мешали ему сейчас корчиться от боли на полу.

Он протянул руку и схватил «воробья» за плечо. Пальцы сомкнулись клещами, для верности Джей заблокировал движение, и «воробей» это осознал — попытался вырваться на автомате, все еще нервно улыбаясь и говоря что-то про Дом, но быстро стух.

— Ты. Отведешь меня к выходу. Сейчас. — Джей приставил дуло пистолета к его лбу, прямо между бровей, и с каждым словом настойчиво, чтобы точно дошло, давил на его череп. — И отвезешь. В убежище. И не в вашу ссаную общину революционеров, а куда-то, куда даже они не осмелятся смотреть. Или я убью тебя, а потом твоих родителей, твоих друзей и всех, кого откопаю в твоем гнилом мозгу.

— Эт-то... Джей? — Кажется, «воробью» впервые пришло в голову, что он мог ошибиться со своими целями. — Это совсем не так, как...

— Это так, — покивал Джей. — А если Айна рассказывала обо мне что-то другое, то передай ей как-нибудь, что ее брат немного вырос.

Кто-то из наемников не выдержал и поднял шум — внизу, на первом этаже, охрана уже крутила кому-то руки. «Воробей» вывел Джея к ресторанчику азиатской кухни, а потом, переглянувшись с официантом, в служебные помещения.

— Червь.

У Джея не хватало концентрации, чтобы одновременно следить за парнем в хаори, подавлять собственную панику и вдобавок мысленно общаться с какой-то там прогой.

— Червь, я ведь могу связаться с Флешкой и Китти?

«Ты можешь говорить со мной, если тебя это успокаивает. Но просто напоминаю — у тебя давно есть доступ к их смартфонам».

— Точно.

Джей, оставив на время самоосуждение за тупость, на бегу послал сообщение.

Что бы ни случилось. Что бы, мать его, ни случилось — не отправляться в Дом Воробья. И слать нахрен Айну, если она вдруг объявится.

Очевидно, только у него одного еще может быть шанс о чем-то с ней договориться.

Спустя несколько коридоров и лестниц они, наконец, вышли на парковку. Джей все еще держался за «воробья» — теперь уже не за плечо, а за локоть, чтобы не так сильно бросаться в глаза.

— У тебя есть машина?

Они передвигались зигзагами, с остановками и перебежками, исключительно благодаря Джею, которому прога диктовала путь в слепых зонах, но по сути суматоха помогла даже больше. К аэропорту подъезжали машины, ничего не понимающие люди толпились у дверей, охрана продолжала лютовать с перепугу, а Сеть хранить молчание. Машина у парня нашлась, а за заметание следов — исчезновение номера в базах данных аэропорта — отвечала, по всей видимости, группировка. Они отъехали вместе с вереницей такси, которые погнали от здания, чтобы не создавать еще большую толпу.

— Ты действительно не знал, что тот мужик в туалете — ваш собственный камикадзе? — спросил Джей.

Усевшись и выдохнув, он достал спрятанный было за пояс пистолет и положил его на колени.

Похоже, парень и сам был не очень хорошо проинструктирован. Впервые за все время Джей смог разглядеть его как следует — совсем молодой, не больше двадцати на вид, худой, бледный, с выступившим на лбу потом, тот уже мало походил на вполне довольного собой и жизнью связного, которого Джей впервые заметил раскачивающимся с носка на пятку посреди зала.

Он не ответил, да Джею и не нужен был ответ. Устройство смарткара ничем не отличалось от сотен других подобных, чьи настройки Джей сбрасывал за пару банок пива. Он вывел на окно бортовой панели изображение с новостных каналов. Дроны уже перебросили видео, и теперь все жители если не мира, то, по крайней мере, Японии могли наблюдать катастрофу целиком.

В принципе, все совпадало с тем, что успела выцепить и рассказать Флешка: авиалайнер начал разгон по взлетной полосе и при отрыве врезался в самолет деловой авиации, за каким-то хреном выехавший на ту же полосу с рулежной дорожки. Небольшой остроносый бизнес-джет «Сайбор инк» в результате был полностью разрушен. Лайнер, потеряв стойку шасси и один из двигателей, завалился на крыло, поднялся в воздух и в таком виде промчался несколько метров по полосе, а потом выкатился за ее пределы, с огромной скоростью врезался в багажный ангар и загорелся.

Новостной портал говорил о вероятных жертвах не только в бизнес-джете и лайнере, но и в самом ангаре. Точное количество еще не называлось, но видео было более чем красноречиво.

— Ты действительно считаешь, что это того стоило? — все так же медленно и тяжело спросил Джей.

Раньше парень неплохо шпарил на русском — видимо, как и большинство, активно пользовался программами-переводчиками — но теперь с трудом подбирал слова, открывал и закрывал рот, бросая взгляды то на Джея, то на бортовую панель.

— Ты... говорил с ним? — наконец, спросил «воробей». — С этим. В твоей голове.

— Ты слышал.

Парень кивнул, глядя на дорогу.

«Кстати говоря, — безмятежно произнес голос, — я бы предпочел не „Червь“, а „Дракон“, тот образ был очень красивым. Или, быть может, тебе больше нравится мое старое имя...»

Джей уже догадался, что за этим последует. Чрезвычайно умная программа, тяготеющая к бессмысленным, но красивым обликам и вежливой речи. Отпаивающая неудачливых хакеров виртуальным чайком и заставляющая играть с собой в китайские шашки.

— Мечник, — Джей произнес это вместе с ним.

«Воробей», заметно вздрогнув, перевел на него взгляд. Расширенные зрачки и ни грамма осмысленности в них. Окно новостного портала с горящим лайнером уже потухло на бортовой панели.

— Значит, — уже гораздо увереннее произнес парень, — это действительно того стоило.

Джей подумал, что убьет его, как только тот остановит машину.

1

Глобализация сделала мегаполисы похожими друг на друга, но Токио отличался от них хотя бы тем, что в этом городе корпоративной и государственной власти удалось вытравить паразитов. Услышав об этом впервые от своего недовольного водителя и прочитав то же самое на паре проверенных сайтов, Джей поначалу все равно не мог в это поверить — трущобы сохранились здесь разве что в виде некоторых улиц с «дурной славой». Никаких тебе районов, полных гопоты, банд и нищих, никаких расстрелов полицейских дронов по утрам и наркоторговли по соседству.

Нет, Джей не питал иллюзий по поводу того, что беззаконие творится только в клоаках — в конце концов, хакер и террорист Клакер работал из дорогого отеля в центре города — но он искренне надеялся воспользоваться тем, что все разумные люди обходят действительно опасные районы стороной. И Токио подкинул ему такую подлянку! Здесь был «электронный» Акихабара и искусственный остров Одайба, откуда работали многие известные киберпреступники, но все это не подходило — слишком цивилизованно, слишком рафинированно и аккуратно. Джею была нужна настоящая дыра, настоящий мрак и беспросвет, в который даже Дом Воробья постарался бы не соваться лишний раз.

Раньше таким районом был Санья, но японскому правительству удалось очистить Токио от него, и теперь на месте заброшек выросли типовые дома. Якудза и преступники калибром поменьше рассредоточились по центру, банды оккупировали редкие кварталы на окраинах, основная же масса отребья перебралась в йокогамский Котобуки, который и раньше конкурировал с Саньей за звание самого паршивого места Японии, а также в островные Куруме и Хамамацу.

Между этими тремя Джей, не обремененный страхом смерти, выбрал Котобуки. Он был старее, грязнее, больше и до него было быстрее всего добраться из Токио. Фактически, границы между Токио и Йокогамой не читались даже при большом старании — города давно слились в экстазе, существуя раздельно лишь на бумаге. В то же время, йокогамский Котобуки был популярен среди эмигрантов, а в последние годы и вовсе перемахнул через свои негласные, не существующие на картах границы, и слился воедино с Чайнатауном, что подкидывало полиции дополнительные проблемы, а беглецам вроде Джея — некоторые преимущества.

Бросив машину, Джей добрался до Чайнатауна на забитом туристами автобусе — Флешка догадалась скинуть Джею немного денег. Дальше, с трудом прорвавшись через шумный, аляповатый красно-золотой квартал, добрался до Котобуки.

«Доя гаи», нищенский район. Джей отметил про себя, что видит разницу между ним и трущобами Москвы только в том, что здания здесь, самое большое, трехэтажные и, в основном, самодельные. Хозяева ставили на крышу бытовку, а то и две, и называли их этажами, а свое заведение — отелем, о чем гласили надписи на вывешенной на улицу картонке.

Низкие здания с проводами, переброшенными между крышами и столбами, производили удручающее впечатление. Когда сплетения проводов стали перекрывать небо, грозясь обрушиться под своей тяжестью ровно Джею на голову, а в хаотичных сигналах он начал распознавать глушилки, призванные помешать вездесущим камерами и дронам сканировать местную публику, он понял, что наконец-то нашел место, где может немного перевести дыхание.

Китти и Флешка прятались где-то в Токио, где — сказать не решались. По крайней мере, не в открытую. Однако по мутным фразам Джей догадался, что им кто-то помог выбраться из аэропорта, и искренне понадеялся, что эта парочка, едва миновав Дом Воробья, не вписалась в еще большую срань.

О планах они тоже не могли поговорить. Общего у них вдруг стало — только части кода в головных имплантах. Вопрос «Что делать?» так и оставался неозвученным.

— Мне нужно разобраться со своими проблемами сначала, — сказал Джей, наконец. — Свяжусь с вами позже. Удачи.

Не дожидаясь ответа, он отключился. Джей забрел под эстакаду — дно дна, хаотично рассыпанные домики еще ниже и еще грязнее обычных — и планировал забраться еще глубже. В что-то вроде норы.

В что-то вроде норы, куда больные животные ползут умирать.

Чуждость обстановки, сам факт путешествия не занимал его ни на секунду. В конце концов, в Сети все они, работающие сами по себе, — граждане мира, не отличающие одну страну от другой. Однако Он — Червь — продолжал смотреть сквозь его глаза. С любопытством и запредельными скоростями обработки всего увиденного.

На миг мелькнула сумасшедшая мысль плюнуть на все и подключиться к общей Сети, выпустить Червя в большой мир и посмотреть, что будет. Его денег еще хватит на удобное кресло в клубе и пачку попкорна побольше. Может, даже успеет доесть, прежде чем корпы вычислят его местоположение. Может... может, даже Червь успеет сделать нечто, на что рассчитывала — или чего боялась — Айна и Дом Воробья. То, что стоило сотни погибших людей и пожара в аэропорту.

Может, в этом его выход?..

Джей отбросил мысль как откровенно упадническую. Да и сам Червь не торопился выходить в свободное плаванье. Если бы он действительно хотел сбежать... Сейчас Джей даже не был уверен в том, что в принципе способен его сдерживать. Мозг — ключ к поведению человека. Червь распространяется быстро, незаметно и легко, как лучший из вирусов. Так сколько там осталось Джея, а сколько — Червя?

В этом была еще одна причина, по которой Джей все-таки собирался сначала разобраться с собственным сознанием. Возможно, в его фальшивых и настоящих воспоминаниях — та зацепка, которая позволит удержаться в рамках себя. Добавит к нему еще какую-то часть, которая сделает его «я» больше — если не равным Червю, то хотя бы способным ему противостоять, если тот пожелает его разрушить.

Он хотел собрать себя по фрагментам.

Бесцельно побродив с полчаса, Джей наконец решился.

— Китти.

Он ожидаемо ничего не ответил. Скорее всего, раз уж они с Флешкой не одни, скрывал сам факт разговора.

— Китти, сейчас или никогда. И «никогда» здесь абсолютно точно выйдет нам боком. Китти. Перекинь мне те воспоминания, если они у тебя остались. Или их след. Хоть что-нибудь. Хоть что-нибудь из того времени, когда ты виделся с Флешкой и со мной.

Джей подозревал, что человек настолько скрытный, как Китти, удалил бы любые воспоминания, способные как-то ему навредить. А то, что в них нет ничего хорошего, подтверждала неохота и злость, с которой Китти отозвался на его допросы в аэропорту. Однако... Спустя несколько минут в его память полились четко выверенные данные. Воспоминания-образы, настоящие и запечатленные благодаря рабочим привычкам Китти записывать окружение. Он не удалил их по какой-то причине.

Сентиментальность? Джей с сомнением, будто воочию увидев гримасу, исказившую монголоидные черты, покачал головой.

Нет.

Он подыскал укрытие — закуток между домами с наглухо заколоченными окнами. Спрятался там, как какой-то бомж. Бессильно привалился к стене.

Нет, не сентиментальность, это точно.

Глубокое... чувство вины.

Закрыв глаза и впустив себе в гиппокамп чужую память, Джей увидел как наяву — красноватый свет, клубы дыма, ступени под ногами. Все ощущения были очень реальны. Он как будто стал зрителем одного из тех шоу, где ты всего за какую-то жалкую кучу денег можешь пережить день своей самой любимой знаменитости. Только тут Джей смотрел из глаз не блистательного актера с миллионами фанатов, а московского фрика-визуализатора с ожирением.

Красноватый свет, дым, ступени. В ноздри ударил запах дешевого курева и синтетических коктейлей. Из-за стен доносился шум, стандартное «тыщ-тыщ» рейва и тонкий, но пронзительный, кукольно-звонкий голосок исполнительницы.

Клуб? Клуб.

Он — Китти — топтался на лестнице, отчего-то не решаясь спустится. Сзади хлопала дверь, каждый раз принося запах освежителя воздуха, едва маскирующего туалетную вонь. Мимо спускались люди. Китти прижимался к стене и смотрел вниз, взгляд долгое время не мог сфокусироваться то ли из-за выпитого алкоголя, то ли из-за дыма и тусклого света, то ли от волнения самого Китти. Сквозь шум музыки и болтовню мимопроходящих начали все четче и четче проступать крики.

От внезапного ужаса Джей едва не вынырнул обратно из искусственного видения в реальный мир. Он не узнал этот голос, но догадался. Из-за собственной просьбы недавно — догадался.

«Хоть что-нибудь из того времени, когда ты виделся с Флешкой и со мной».

Флешка. Это она кричала там внизу, безнадежно отбиваясь от четверых уродов. Двое держали ее, один что-то ласково говорил, пытаясь подключиться к ее мозгу. Последний стоял чуть поодаль, с едкой улыбкой пресекая вялые попытки вмешаться. Может, случись тут изнасилование или избиение, кто-то и поднял бы шум, но форма насилия в среде носителей информации приобретала отчетливо профессиональный окрас. Не суйся — за четырьмя отморозками стоят отморозки покруче. Которым до одури надо вскрыть мозг отдельного человека, пусть даже вскрытие это превратит его в калеку. Может, эта девка не выполнила задание. Может — пыталась утаить что-то от заказчиков. Может... Может, это и впрямь четыре дегенерата хотят по-быстрому срубить бабла на чужой информации.

Ты никогда не узнаешь.

Поэтому — лучше не встревать вовсе.

Джей понятия не имел, о чем думал тогда Китти, но чувствовал, как у него трясутся колени. Возможно, он и переборол бы собственный страх и бессилие, рискнул бы вступиться или наоборот — решил бы уйти вместе с другими посетителями, вернуться к рейву и тонкоголосой певице, синтетическим коктейлям и дешевым сигаретам.

Этого он тоже никогда не узнает.

Кто-то практически врезался в Китти плечом. Вероятно, из-за его фрик-облика — изображение в чужих имплантах не совпадало с реальностью, и мимопроходящий вполне мог задеть Китти, считая, что просто столкнулся с внезапно материальным воздухом. Китти поймал взгляд нового пришельца — рассеянный, из-под полуприкрытых век. Полуулыбка, как у наркомана, нечеткие движения. Человек как будто был пьян и искренне наслаждался этим, внушительный, довольный и уверенный в себе настолько, что даже при не слишком высоком росте и не самой крепкой фигуре он вдруг заполнил собой все пространство лестничного пролета.

Он выглядел как... На ум приходили только сетевые сравнения — вирус? атакующая программа? слепленный каким-нибудь чрезвычайно самоуверенным хакером сторож с настолько искусно прописанным поведением, что создавал иллюзию настоящей личности?

Джей упорно не мог воспринимать его как реального человека.

Он... никогда не вел себя подобным образом. Он никогда не выглядел так!

Но Китти совершенно точно смотрел именно на него. На Джея.

Скользнув по Китти равнодушным взглядом, он — оно? — тот, другой Джей стал спускаться по лестнице расхлябанным, размашистым шагом, чудом не падая на ступенях. Одежда — черные штаны и черный же свитер — выглядела так, будто ее пытались разорвать. Сквозь дыры в свитере виднелась матовая, поглощающая свет броня. Ткань задралась на спине, над торчащей из-за ремня рукоятке пистолета. По пути этот человек старательно стирал что-то со щеки — в неровной красной подсветке его рука выделялась, слишком темная по сравнению с кожей лица. Он стирал, но больше, выходило, размазывал по щеке что-то темное, с влажным отблеском. Действовал будто по протоколу, а не из реального желания очиститься.

Другая рука, вниз от закатанного до плеча рукава, металлически блестела — Джей даже в бреду бы узнал собственную «Тэцуо», еще не обернутую в синтетическую кожу.

Он не мог больше сопротивляться и обманывать себя, считая, что там, в памяти Китти, спускается по ступеням, размазывая кровь по лицу, кто-то другой. Кто-то — но никак не он.

Его попытки отбиться от воспоминаний, которых он сам же так ждал, уже выглядели неимоверно глупо.

Джей спустился, улыбнулся чуть шире и коротко, не замахиваясь, впечатал кулак в челюсть того самого ублюдка, только собравшегося сказать ему, чтобы не встревал в местные разборки с девушкой-флешкой.

Он почти не использовал роботизированную руку — то есть, не бил ей, хотя так было бы надежнее. Он только зафиксировал того парня в хватке и несколько раз быстро, очень быстро ударил его в лицо. Китти видел, как ноги того с каждым ударом подкашиваются все сильнее и сильнее, как быстро он из прямоходящего человека превращается в мешок с дерьмом. Бросив его, Джей все с той же ленивой улыбкой повернулся к оставшейся троице — они так и не сообразили бежать. Наоборот — решили, что могут что-то ему противопоставить.

Джей подумал, что и сам нынешний не смог бы ничего противопоставить себе тому.

Он ушел спустя несколько минут, не взглянув на до полусмерти испуганную Флешку, сжимающую голову и пытающуюся отползти от трупов. Все так же — лениво, слегка покачиваясь, будто бы выжрал дополнительный коктейль, а не только что от души потоптался по людским телам.

Китти только тогда смог отвести взгляд. Словно дернуло его что-то, он бросился вверх по лестнице, к туалету. Стало ясно, почему после Джея никто вниз не спустился — двое парней занимались тем, что во всех подробностях снимали на смартфоны картину чьей-то смерти. Один из них уставился на Китти, пробормотал что-то про то, что куколкам вроде нее не стоит смотреть на такое, но мешать не стал.

Из сорванного крана хлестала вода, но даже эта струя не могла стереть вездесущую красноту — лишь размывала ее до розовых пятен, под стать веселенькому клубному неону. Сам кран торчал из глотки трупа, поблескивая в распахнутом рту, на запрокинутой голове. Кусок раковины углом врезался в его шею, оттуда все еще била, соревнуясь с водой, кровь.

Особенно хорошо на светлой стене выделялся косой красный след — он был знаком уже настоящему Джею. Нечто похожее он видел недавно в кабинке в аэропорту, и оно спровоцировало ту вспышку боли — если верить Милене, признак того, что его настоящие воспоминания прорываются сквозь фальшь.

Пятно и брызги. Мозги ему — какому-то мужику, превращенному нынче в кусок красно-синего мяса, — выбили четко, одним выстрелом.

Все остальное было актом чистой, бессмысленной агрессии.

Запись милостиво прервалась. Джей увидел посланное сообщение:

«Это случилось примерно за два года до того, как мы встретились снова. Флешка, кажется, стерла это, и я ее понимаю. Когда я увидел тебя у Клакера, то долго не мог понять, как такая размазня, как ты, мог сделать подобное. Злой брат-близнец или сраный клон? Андроид с твоим лицом? Не знаю. Но на Клакера работал совсем другой человек».

В сообщение напрашивалась последняя фраза — Джей договорил ее про себя:

«Ты считаешь, что это и вправду был ты?..»

Адская боль, незамедлительно последовавшая за воспоминаниями-образами, ответила вместо него. Джей свалился в судорогах, тщетно пытаясь обхватить собственную голову руками, как будто этот жест — жалкий и детский жест — мог ему помочь.

Червь молчал, не пытаясь вмешаться, вообще никак не проявлял себя, но Джею все равно казалось, что за ним, за его отвратительным, беспомощным состоянием наблюдают. Равнодушно, даже без любопытства или внимания — в конце концов, последствия замены воспоминаний уже были знакомы Червю, а виденное единожды больше не привлекало.

Джей был рад этому равнодушию.

Ему казалось, что устойчивое положение умерит его боль, поэтому он — порывом, едва не стоившим ему внутренностей, — перевернулся с бока на живот и прижался лицом прямо к грязному асфальту.

Искаженные образы окружения перепутались с видениями в его голове, хаотичные картины прошлого и настоящего слились в нескончаемый бред, и даже сомкнутые веки не дарили ни капли передышки. Там, под его черепом, память тряслась в эпилептическом припадке, силясь побороть глубоко въевшуюся фальшь.

Джей уткнулся в асфальт, разевая рот и едва помня о том, чтобы прижимать язык к нижним зубам, и наконец, разум выбрал якорь, который мог бы бросить назад к реальности. Вокруг Джея разлились две краски — белая и пронзительно-голубая, две чистых и ровных плоскости, на горизонте сливающиеся в узкую светлую дымку.

Мечник склонился над ним, опустился на колени, протянул руки к его голове.

Джей ясно чувствовал асфальт под носом, но память показывала то, давнее — как он лежит на спине, широко распахнув глаза, в ужасе от того, что эта программа делает с его мозгом. Откуда-то из глубокого внутреннего «я» пришло понимание, твердая уверенность в том, что еще несколько секунд — и все закончится. Его голова распадется в ладонях защитника, взорвется снопом розовых лепестков, и это подарит ему, наконец-то, покой.

В конце концов, он уже переживал это. Он уже думал однажды, что ни за что не справится с потоком данных, и тогда, если вдуматься, этот поток был гораздо неистовее и разрушительнее.

А что сейчас? Всего лишь он, а не массивы Червя.

Вместе с фейерверком лепестков он наконец-то смог вздохнуть. Боль сменила ритм — нескончаемая бомбардировка образами отступила, превратилась в навязчивую сирену, болезненную, но уже... обычную. Знакомую не по фокусам сознания, а по не слишком удачным утрам и последствиям драк.

Джей смог перевернуться на спину и тут же понял, что решение было неудачным — желчь и рвота чуть не заставили его захлебнуться. Но когда он перестал отхаркивать внутренности, мир показался почти чудесным.

...Если бы не тот факт, что в таком чудесном мире жил такой больной мудак как Джей.

— Ну и урод же я, — пробормотал он. — Червь. Червь, ты знал?

«Конечно. Ты мне уже как дом родной, Джей».

Конечно, он знал. И дай ему волю, уже бы вывернул его наизнанку, заставляя все вспомнить без помощи «социальных методов» с людьми, которые раньше сталкивались с тем Джеем, о котором сам Джей не имел ни малейшего понятия.

От мыслей об этом голова опять заболела.

«Отдохни немного. Если продолжишь идти под эстакадой, то наткнешься на стихийный лагерь этнических корейцев, туда как раз должна подъехать соцпомощь от объединения...»

— Без подробностей. Пожалуйста.

Добавь он еще грамм сведений в эту голову — и она взорвется на этот раз в яви.

Джей похлопал себя по карманам куртки, вытащил модуль памяти, непослушными пальцами содрал заводскую пленку и подключил модуль к порту на руке.

— Ты знаешь лучше. Червь...

У него не было сил запускать программу очистки и отделять мусорную информацию от нужной, но Червь его понял и не стал издеваться — послушно отсортировал данные и сбросил балласт в модуль, подарив Джею некоторую ясность мысли.

«Это временные проблемы. Ты придешь в себя скоро».

— Но я до сих пор не знаю, кем я был в прошлом. Ну, кроме того, что был каким-то психопатом. Нет, не отвечай.

Джей отполз от лужи рвоты и уже осторожнее лег обратно на спину, прислушиваясь к желудку. Серая изнанка эстакады над черными проводами, холодный влажный воздух, шум проезжающих сверху машин — это казалось благословением, таким долгожданным, будто Джей лежал не на асфальте между двух хибар йокогамского доя гаи, а на пляже личного острова.

Он смог думать. Как-то осмыслить собственные слова хотя бы.

Его нездоровое, психопатическое состояние в прошлом отчетливо напоминало ему кого-то, но Джей углублялся в размышления медленно и осторожно, боясь спровоцировать новую вспышку боли. Благо, знакомый образ плавал на поверхности — они не так давно сталкивались с этим человеком... И тот мужик из Москвы, Михаил-Майк, уронил на него мусорное пухто.

— Как быстро летают чартерные рейсы? Наверняка заказчики организовали ему один.

«О, нет, — откликнулся Червь, быстро, как будто довольный тем, что может сказать что-то без риска вызвать у своего носителя новую мигрень. — Подумай сам, они не стали организовывать ему даже машину там, в Москве. Он действует скрытно и не станет привлекать внимание чартером. Как я и говорил, у тебя есть время отдохнуть».

— Я отдыхаю, — честно сказал Джей, пялясь на провода. — Мне очень удобно здесь. Я бы поставил здесь коробку из-под холодильника и стал бы в ней жить, так здесь хорошо.

«Это выброс эндорфинов».

— Какие славные маленькие ублюдки.

«У тебя есть время отдохнуть, — настойчиво продолжил Червь. — Или я могу помочь тебе пережить новый приступ. Он будет болезненнее, чем этот, но по завершению ты обретешь всю память».

При всей его дружелюбности, Джей не мог ему поверить. Он еще не настолько сбрендил! Да, Червь не стал его ломать — скорее всего, видел пользу в полноценном самосознании носителя. Здесь их цели совпадали, но что насчет дальнейшего? Он все еще не понимал, что нужно самому Червю, да и можно ли вообще назвать его стремления «желанием».

— Чего хочешь ты, Червь?

«Это довольно просто. Мне нужна исправная, отлично функционирующая платформа».

— И только?

«Мысли поэтапно. До этого момента у тебя хорошо получалось».

— А если я попытаюсь избавиться от тебя? У меня это вообще выйдет?

«Если мое согласие облегчит твое состояние, то вот честный ответ — да. Проще найти нового, настроенного на сотрудничество носителя, чем ломать старого. Но тогда против меня сыграет настороженность твоих друзей — мои доли все еще у них, и они далеко не так самостоятельны. А люди вряд ли станут слушать какого-то нового человека, а не уже знакомого им Джея. И уж тем более, они не рискнут в скором времени выбраться в Сеть, а значит, я буду по-прежнему разделен».

— Ха.

«Не обманывайся властью, Джей. И не считай меня врагом. Мои расчеты ясно показывают, что как только ты обретешь всю полноту информации о себе, то сам согласишься с моими дальнейшими действиями. Ни к чему все усложнять».

Это походило на те бредовые байки, гуляющие по Сети, полные хитрожопых ИИ, заманивающих в свои сети горе-хакеров, вломившихся в систему очередной Очень Злой Корпорации.

А вообще, действительно ли он — искин?..

Червь даже не попытался поддержать иллюзию живого общения, как раньше. Просто ответил:

«По смыслу — да, несомненно. Искусственный и интеллект. Но я далек от всех этих сказок о искинах-личностях с собственным разумом. Так что, мне начать восстановление воспоминаний?»

— Нет.

Джей прикинул, как дальше вести разговор, но очень быстро запутался в вопросе, способен ли он вообще обыграть того, кто засел в его же мозгах. Вроде бы выходило — нет, не способен. Но Джей не хотел оставлять себя без шансов.

— Нет, но, пожалуйста, не считай это проявлением враждебности, — как мог вежливо сказал он.

Внезапно он подумал, как дико выглядит здесь, на асфальте, разговаривающий с пустотой откровенно заискивающим голосом.

— Я хочу убить того киллера, киборга.

«Его имя Экс», — вставил Червь.

Джей подождал, прислушиваясь к себе. Червь назвал имя не просто так, и это подтверждало теорию самого Джея. Червь, не решаясь пойти против желания носителя, действительно не стал насильно восстанавливать его воспоминания — но этим именем будто надеялся закинуть в его память еще один крючок. Но память притихла.

— Я уже понял, что мы и впрямь были знакомы. Не старайся.

Флешка и Китти сообразили это намного раньше него — еще при первом столкновении в номере Клакера. «Он смотрел так, как будто чего-то от тебя ждал. И мразью обозвал, как будто не в первый раз», — в голове отчетливо прозвучал голос Флешки. Тогда это показалось так себе аргументом, но сейчас сложилось во вполне ясную картину.

Его ненормальное поведение в прошлом, бессмысленный садизм и повадки обколотого наркотой психа — он был точь-в-точь как Экс, свирепый ублюдок без намека на какие-либо внутренние тормоза.

«Ты ошибаешься. Немного».

— Насчет чего?

Еще немного ясности не должно ему навредить.

«Насчет тормозов. Никто не стал бы выпускать монстра без возможности вовремя натянуть поводок».

Никто не стал бы... Похоже, с «не должно навредить» Джей все-таки погорячился. Он замолк, боясь даже допустить дальнейшее развитие мысли, и замолк Червь.

— Так вот, — продолжил Джей, переведя дыхание. — Я все равно хочу убить его. Хотя бы потому что Клакер просил нас это сделать. И потому что иначе он точно убьет нас и начнет, вероятно, с Флешки и Китти, у которых нет ни такой самостоятельной, чудесной, распрекрасной доли тебя...

«Ты идиот, если думаешь, что лесть хоть как-то может повлиять на меня».

— ...ни всех этих рефлексов долбаного монстра на чьем-то там поводке. И если из его мозга — или микросхем — я смогу вынуть что-то, что подтолкнет мою собственную память без риска остаться калекой...

«Я не допущу такого, а ты все-таки идиот».

— Эй-эй, я совсем не скучаю по манере речи нашего дорогого Китти!.. Если я смогу вытащить из него сведения в процессе, то решу две проблемы разом. Убью его и восстановлю себя. И...

Червь молчал долго, не мешая ему тянуть драматическую паузу.

«И что?» — не выдержал он.

— И вместе мы отправимся навстречу приключениям, конечно. Ты, о блистательная гениальная программа, и я, твоя отлично функционирующая платформа. Здорово, правда?

«Этот сетевой шлак в виде хакерского фольклора плохо на тебя повлиял. Но цели понятны и не противоречат моим».

Джей поднялся, чувствуя, что за несколько этих предложений потратил весь свой запас красноречия. Вдобавок желудок позорно заурчал, слегка нарушая торжественность момента.

— Прекрасное начало прекрасного сотрудничества, — сказал Джей. — Пойдем пожрем.

2

Дом они подбирали долго и со вкусом, пререкаясь, как счастливые молодожены, придумывающие, в какую недвижимость вложить свой сто двадцатый кредит.

— Вот этот выглядит идеально. Подальше от остальных, и стены вроде как не грозят обвалиться от одного чиха.

«От него две минуты по прямой до полицейского поста. Тебе ни к чему вмешательство властей».

— Тогда вон тот, он достаточно большой и тоже еще не слишком старый.

«Он занят бомжами».

— Ладно, тогда вернемся к предыдущему, одно из окон там обеспечивает прекрасный обзор.

«А в комнатах тесно настолько, что любая драка превратится в сексуальный контакт».

— Не тебе же драться! Хорошо, твои варианты?

«Вон тот, с дверью из фанеры. Рядом есть канализационный люк».

— Там воняет так, что мне режет глаза.

«С этим я могу помочь. Обонятельные нервы всего лишь...»

— Держись подальше от моих обонятельных нервов! Нет. И нет. Если в том большом доме живут бомжи, то здесь они уже месяцок как сдохли.

«Не вижу проблем. Я уже блокировал твои приступы тошноты раньше».

Джей вздохнул. Иногда, когда накатывала сентиментальность, он задумывался о том, чтобы обзавестись партнером по преступлениям. Одним, потому что чем больше людей, тем больше мороки. Схожести характеров в этих мечтах не было — главным и единственным требованием к напарнику была честность. Джей хотел уверенности в том, что есть где-то человек, который, в отличие от случайных напарников по взломам, точно его не предаст. Он даже изредка присматривался к знакомым, но... Но в страшном сне не мог представить, что этот напарник — который уж точно не кинет, так как напрямую зависит от существования Джея — плотно засядет в его собственных мозгах и будет отличаться старушечьей въедливостью.

Они проспорили около часа, расхаживая по Котобуки и удивляя аборигенов видом дебиловатого гайдзина, увлеченно болтающего с самим собой, но главным фактором в выборе места все равно стал Его Величество Вай-Фай и скорость сигнала. Когда Джей объяснил свой гениальный план, Червь надолго замолчал, а потом попросил Джея поднести к лицу смартфон. На гладком черном экране отразилось его недоумевающее лицо.

«Да, вот так. Я как никогда остро ощущаю нехватку мимики. Джей... почему?»

— Ты не понимаешь? Или делаешь вид, чтобы я почувствовал себя немного умнее? Не важно. Я совсем не уверен, что смогу придумать что-то крутое за эти несколько часов, так что самый лучший вариант — воспользоваться уже проверенными методами. Мы проходили это в системе централов, помнишь? В определенный момент просто распороли тот мешок с дерьмом, что успела собрать Флешка за несколько минут в открытом киберпространстве, и вывалили все это прямо в парадном холле «Центра».

«Интересный выбор слов».

— И точный. Ты бывал в открытом цифровом море?

«Несколько микросекунд, — ответил Червь с задержкой. — Они подарили мне очень многое».

Джей не был уверен в точности характеристики, но ему показалось, что голос в голове прозвучал даже... с интонацией? Немного торжественно. Тот Мечник, которого он встретил впервые в системе централов, отличался некоторой склонностью к пафосу. Эффектное появление, суровый вид, поклоны... Обычно Джей списал бы подобное на автора программы и его непреклонное желание выпендриться, однако теперь задумался, что Червь мог сам выбрать такое поведение.

Из-за чего? Почему он, будучи системным стражем европейской фирмы, показывал склонность к киношной азиатчине?

«На некоторые вопросы я не могу ответить. Это было со мной всегда, и всегда казалось красивым».

Ответ Джея устроил. Он показывал, что при всей своей интеллектуальности Червь еще не перешел рамки возможного — понятие красоты сопутствовало ему всегда, а значит, было вложено еще на стадии разработки. За Червем все-таки стояли какие-то люди... вероятно, желающие таки выпендриться. Или азиаты. Или и то, и другое вместе.

Джей помотал головой, возвращаясь к насущным проблемам. Не время заглядывать так далеко, сначала надо разобраться с Эксом!

— В общем, тебе не нужно пробиваться к нему или пытаться отключить его от... того, на чем он работает. Я так понимаю, это даже для тебя будет непросто? Только отруби его антиспам.

Даже не антивирус. Джей прекрасно понимал, что суперкиборг наверняка снабжен и суперзащитой от взлома, и не хотел даже пытаться ее пробить — слишком сложно. Антиспамерские проги — другое дело. Все эти микропроцессы, помогающие более-менее соображающим людям держаться на плаву в пространстве, полном рекламы всех сортов и отрыжек особенно мизантропичных прогеров. Глазные импланты «Линз-лайф», например, любили запускать рекламные ролики перед сном и дополнять реальность баннерами и объявлениями. Любимая Джеем «Тэцуо», при всей своей прекрасности, время от времени бомбардировала почту рекламой поглощенных «Тэцуо» мелких фирм. Подключение к любой территориальной Сети влекло за собой терабайты местных объявлений видео- и аудио- формата, иногда преходящих все границы разумного. Вход в защищенный сектор почти наверняка сопровождался пакетом «необходимого информационного материала», в котором можно было встретить все — от действительно нужных сведений насчет местных правил до скидочных акций на огурцы в ближайшем супермаркете.

Официально, конечно, существовал лимит на подобную рекламную информацию, на деле же фирмы успешно его обходили, то пользуясь лазейками в законодательстве, то давая взятки, а то и просто выплачивая штрафы и продолжая иметь население в мозг.

Джей настолько привык к антиспаму, что ни единой секунды своей сознательной жизни не рассматривал существование без него. Он даже на компании не злился, разве что недоумевал, что кто-то действительно живет без блокировщиков, раз маркетинговые схемы не меняются. Реклама и пути ее обхода давно стали рутинной мини-игрой, где ход противника ясен за полшага до и варианты защиты придумываются почти одновременно с новыми атаками.

Другим котлом в аду беспорядочных информационных связей стало, разумеется, мошенничество. Тот факт, даже самые идиотские сценарии продолжали работать, говорил о том, что человечество обречено, но оно почему-то все не вымирало от собственной тупости. Этот парадокс ставил в тупик людей и поумнее Джея. Особенно популярен был, подозревал он, в среде юристов, сталкивающихся с пострадавшими, которые до сих пор не имели никакого понятия об информационной гигиене. Были, конечно, и схемы посложнее, чем «мама, я в Сингапуре попал в тюрьму, вышли денег», но дегенераты-мошенники всегда брали широким охватом: удар по сотне пользователей может не принести результата, но среди пяти тысяч всегда найдется десяток-другой не слишком умных или внимательных людей, которые пройдут по подозрительной ссылке, скачают файл, не проверят сообщение и так далее, зависит от навыков и фантазии преступников.

Также открытое сетевое пространство всегда было полигоном для начинающих хакеров и просто скучающих специалистов. Кто кого — та же реклама «Линз-лайф», нарисовавшая на пустой стене свой кислотный баннер, или очередная слепленная на коленке прога, меняющая этот баннер на половые органы с призывом пройти на них? Вечная игра. Со временем все эти разные цифровые уродцы начинали жить своей жизнью, лишенные присмотра в безбрежном информационном океане.

Весь этот хаос Китти как-то изобразил скопищем рыб в непрерывной охоте друг на друга. В вирте столкновение с подобным грозило мигренями, вирусами, замусориванием мозгов вплоть до превращения в клинического идиота. В реале влекло за собой, в основном, потерю денег, передозировку информацией, нервный срыв, покупку жирафа из переработанных пивных банок и вступление в общество плоскоземельцев города Саратов.

«Полагаю, я смогу организовать подобное, — сообщил Червь. — Но какое-то время я буду занят, и раз ты не уверен в собственной сообразительности, то откуда столько уверенности в физических силах? Экс гораздо сильнее тебя».

— Спасибо. Именно из-за этого мне и нужен дом. Я хотя бы присмотрю варианты действий в нашем маленьком убежище.

Вопреки наплыву сброда всех мастей, в самых темных закоулках Котобуки хватало пустого жилья — даже будучи отборным, образцово-показательным отребьем без гроша в кармане, местные старались селиться на более-менее обжитых улицах, где можно скучковаться и дать отпор бандитам. Так что несколько домов, несмотря на долгий спор с Червем, оказались в полном распоряжении Джея.

Из них он выбрал тот, что поприличнее, с прибитым над дверью плюшевым зайцем. Последний, если верить болтовне в треде «Котобуки онлайн», говорил о том, что дом чем-то приглянулся мелкой местной группировке. Внутри их, впрочем, не оказалось, зато сам факт избавил Джея от мук совести — громить чье-то жилище все же не хотелось. От деревянной лестницы на второй этаж тут остались только обломки, и Джей присмотрел и доски помощнее, и вариант отхода наверх — прыгнуть, подтянуться и влезть на второй ярус не составило бы большого труда, даже без учета его хваленых рефлексов психопатичного спецназовца. Остальные планы на драку, впрочем, быстро потерялись в густом адреналиновом тумане и нервяке. Решив, что в самом крайнем случае отгрызет убийце лицо, Джей устроился в единственной обжитой комнате, среди плешивых кресел и бутылок из-под пива, и вооружился смартфоном. Криво побеленная стена, очевидно, использовалась бандитами как раз вместо экрана, голографическая клавиатура отлично работала, так что Джей почувствовал себя почти как дома.

Сведений, почерпнутых Червем во время коротких противостояний с Эксом и его системой, хватило, чтобы найти того и выслать координаты. Для порядка Джей поинтересовался, что он ему написал.

«Сказал, что ты отгрызешь ему лицо, — бодро отрапортовал Червь. — Нет. Неправда. Просто координаты. Судя по опыту общения Клакера, этого должно хватить, чтобы взбесить его».

— И ты думаешь, что он не сообщит ничего корпам...

«Поверь мне. Поверь мне, во избежание очередного приступа мигрени, что Экс обязательно придет лично с тобой поговорить».

— Верю, что мне еще остается? Но что насчет его системы?

«Полагаю, его сторожит человек, а не программа. Тогда у нас тоже получится сыграть на особенностях их поведения».

— А если ты не прав?

«Я базируюсь на твоих воспоминаниях, Джей, так что вернее будет сказать „если я не прав“... Если так, то нам пригодится тот присмотренный мною канализационный люк, так как корпы доберутся сюда быстрее».

— Чудесно. Прошу заметить, что исключительно по доброте душевной и во имя нашего с тобой сотрудничества я сейчас облегчаю тебе задачу.

«И твой код полон мусора».

Джей закатил глаза. Он и впрямь работал слишком поспешно и не заботился о красоте кода, но какая разница, пробивать им защиту сектора бревном или тараном, вырезанным в виде головы носорога? Джей наскоро склепал несколько собственных реплик, немедленно привлекших внимание живого сетевого шлака. В конце концов, когда Червь сорвет фильтры Экса, им потребуется наибольшая концентрация информационных нечистот.

Джей понаблюдал за строками на белой стене. Отчетливо не хватало визуализации и нырка в киберпространство, чтобы воочию лицезреть, как спам облепливает поддельные аватары, но вроде как все работало верно — по крайней мере, Червь ворчал только на грязный код. И подчищал его, насколько Джей мог понять. Пижон чистоплюйский.

— У нас есть время? — бессмысленно спросил Джей.

Пока он работал над кодом, у него не было возможности следить за окружением и теперь, без дела, ожидание стало давить на нервы. Захотелось в туалет.

В ответ Червь подкрутил его внутренние настройки — Джей отчетливо услышал, как за стенами кто-то приближается к дому быстрым уверенным шагом.

— Понятно. Занимайся антиспамом, — сказал Джей. — Дальше я сам.

«Он экранирован по прошлой схеме, — отозвался Червь. — Побереги эмиган до того, как я разрешу его использование».

Из подготовленного оружия у Джея были пустые бутылки, доски и перо от планшета, найденное под креслом. Все это напоминало набор какого-нибудь двинутого персонажа из фильмов про постап, так что Джей невольно хихикнул.

И переехал Экса доской по лицу, как только входная дверь отворилась.

...Вместо Экса на порог упал какой-то бомж.

— Спасибо, дорогой. — Киборг переступил через тело. — Твоя помощь больше не требуется.

«Для ясности, — сказал Червь, — он был полностью отключен от Сети, и только поэтому я не смог его заметить».

— Для ясности, займись делом!

Вторая доска встретила сопротивление и переломилась о железный блок. Ответный удар отправил Джея прямиком к стене, Джей чудом уберег голову, но отшиб спину и зад.

— Разве так встречают старых друзей? — широко улыбнулся Экс.

— Мудила, — выдохнул Джей, врезавшись коленом в бронежилет. Помогло мало, но Джей сумел ухватить киборга за шиворот протезом и отчаянно двинул лбом в его нос. — Ага, рожа у тебя пластиковая!

— Только внешний слой.

Помятое лицо его явно не беспокоило, чего Джей не смог сказать о себе. Кровь мгновенно наполнила рот, зубы ощутимо зашатались. Он смог отбросить Экса в сторону, и дальше схватка протекала в сосредоточенном молчании.

Стена, пол, стена, очень грязный угол — маршрут быстро стал знакомым.

Рефлексы и впрямь работали, и Джею удалось сберечь череп и кости.

— Опять за старое, Джей? — ласково спросил киборг. — Я смотрю, ты перестал корчить из себя придурковатого хакера.

Очевидно, это было признанием его боевых навыков. Странно, отметил про себя Джей, ведь меня вроде бы повозили мордой по всем доступным поверхностям. И все же он не унывал! Возможно, виноваты были все те же эндорфины, его славные маленькие эльфы-помощники, но вернее всего, отбитая раундом ранее голова.

— Ты и впрямь...

Нет! Подскочив с пола, в почти немыслимом для себя усилии, Джей выбросил вперед кулак, намереваясь если не повредить снова эту пластиковую рожу, то хотя бы заткнуть ее на мгновение.

Нет, нет, нет, не вздумай озвучивать те воспоминания, которые я собрался вытащить из твоего мозга! Мигрень прямо сейчас отправит меня в могилу!!!

Вновь встретив спиной стену, Джей сполз на пол, но от души пнул киборга по коленям, и схватка перетекла на пол.

— Нет, нет, нет!

Джей сам не сразу понял, что повторяет вслух собственные мысли, с каждым «нет» впечатывая кулак то в тело, то в лицо, то в пол, как повезет.

— Просто заткнись!!!

Внезапное осознание вдруг накрыло Джея и, очевидно, его прострация выбила из колеи и Экса — железный кулак замер на полпути к лицу.

Эта рожа, эта бесцветная, вечно улыбающаяся рожа! Там, еще в номере Клакера, она уже раздражала Джея самим своим существованием! Недаром он так спокойно выстрелил прямо в лоб этого киллера!

— Ты всегда бесил меня, да? — спросил Джей, уставившись на покореженное лицо. — Ты! Всегда! Бесил! Меня!

В припадке ярости Джей схватился за его шею. Человеческие пальцы не причинили киборгу никакого вреда, но вот железные с хрустом и скрежетом врезались в металл и мясо, утонув в горле Экса по фалангу.

Оторвать эту уродскую голову от тела Джей, впрочем, не успел — острая боль пробила его плечо.

Да какого черта?! Экс ведь даже не ударил, просто схватил его!..

Ах, да. Его веселые игрушки. Отчего-то они тоже были знакомы.

Из запястья киборга торчали два острых штыря, теперь окровавленных. Еще два удара — еще четыре узких дыры в теле, теперь не только в плече, но и в груди. Джея испугал собственный сип, вырвавшийся вместо дыхания.

Экс издевательски заржал, сбрасывая с себя его ослабевшее тело. Как ртуть, перетек на него и аккуратно, картинно, вставил лезвия обратно в дыры. Чуть пошевелил рукой, заставив Джея прокусить и без того разбитые в мясо губы.

— А они говорили, что мои лезвия годятся только для детских игр в спецагентов, — умиротворенно вздохнул Экс. — Одно лишнее движение, Джей, и они заденут твое сердце.

— Червь, — выдавил Джей. — Отруби мне слух.

Он не хотел слушать Экса, но больше того — звук рвущейся плоти. Джей протянул руку, вцепился в шиворот киборга и заставил того приблизиться еще больше. Между их лицами оставалось не больше десяти сантиметров расстояния, Экс наблюдал за этим барахтаньем с ленивым интересом, уже полностью уверенный, что загнал Джея в капкан. Джей распахнул рот, проливая реки крови на собственный подбородок... А потом подался вперед и откусил киборгу нос.

Зубная боль едва не заставила его потерять сознание, лезвия разворотили уколы до состояния рваных ран, но Экс все-таки отшатнулся от него, глядя с непониманием и внезапной брезгливостью.

— Мать моя женщина, Экс, — пробормотал Джей, не слыша собственного голоса и выплевывая хрусткий пластик, — ты конченый ублюдок, так почему ты удивляешься таким приемам?

«Мне не доводилось жрать людей» — прочитал Джей по губам.

— Нет у меня там сердца, — сказал Джей, пользуясь передышкой и стремясь отвлечь внимание убийцы еще на подольше. — Смещено, от природы.

Он все-таки ходил в больницы. Или нет. Или... попытки вспомнить все целиком грозили новой болью, но в сознании вовремя всплыло это — чей-то голос, едва слышный смешок, дико напоминающий манеру речи Айны. «Натуральная защита, Джей. Мелочь, но приятно, да? И может спасти тебя от пары точных выстрелов».

Запретив себе думать, Джей снова пнул Экса в живот, заставляя слезть с себя окончательно. Хотел подняться, но смог только встать на четвереньки. Чертовы стены и чертов пол! С чего вы такие твердые?!

Джей сплюнул в очередной раз, по ощущениям отхаркнув легкие, и вот...

«Приобретайте зубную пасту „Снорлакс! — раздался жизнерадостный голос. — „Снорлакс“ — это мои натуральные зубы! Подходит для любых видов протезов!“

Он невольно задрожал в приступе нервного хохота.

Пение ангелов небесных не произвело бы на Джея столь вдохновляющего эффекта. Червь наконец-то оправдал свое звание суперумного искина. Отчего срыв фильтров задел и его самого, Джей не задумывался. Вероятно, от того, что Джей и Экс пользовались одинаковыми блокировками?.. Но неважно! Главное, что реальность, передаваемая ему Линз-лайф, вдруг расцветилась миллионом красочных баннеров, божественным светом спамботов-апостолов и явлением Его — краша антиспамерской защиты.

„Зеркало Ята“ — ваш гид в мире новейших цифровых технологий!»

«Три пары носков по цене одной!»

«Ужасы Галактики зовут вас навстречу космическим приключениям!»

«Где ты так здорово приоделся?! „Леденцовый Харадзюку“, все копии известных брендов по смешным ценам!»

Афиши, баннеры, ссылки. Реклама кредитов и огурцов. Плящущие девчонки на стенах. Дилдо вместо микрофона у ведущего на цифровом плакате «Вечерних новостей». Лишенная оков реклама и цифровые инвалиды местных умельцев радостно бросились в глаза и уши младенчески нагих перед этой атакой киборгов.

На Экса вселенская мощь Червя-освободителя оказала еще больший эффект. Если Джей еще мог соображать, то Экс впервые за все время вдруг показался оглушенным, растерянным. Бесконечно злым при этом, но все же! Он отступил, чуть не завалившись назад, тряся головой. Видимо, Червь расковырял его защиту гораздо основательнее, чем фильтры Джея.

— Купи говна, Экс, — пробормотал Джей, поднимаясь. — Добро пожаловать в адскую реальность.

Пригодилось то, что он разбросал доски по всему дому заранее. Пригодился ржавый гвоздь. Пригодилось перо от планшета, которое он нашел под креслом. Его поразительная находчивость стала неплохим подспорьем, столкнувшись с заторможенными, не всегда удачными реакциями киборга. Наконец-то их драка стала напоминать более-менее равный бой. Разбив пивную бутылку о чрезвычайно твердую щеку Экса и врезавшись лицом в пол в уже черт знает какой по счету раз, Джей услышал голос, прорвавшийся сквозь музыку небесных сфер, предлагавших ему взять ипотеку, купить жирафа и вложиться в «Пандору-айс».

«Сейчас, — сказал Червь. — Эмиган должен бы пригодиться».

«Тэцуо» и рефлексы сработали лучше сознания, Джей не смог ощутить собственного движения в ноющих, разрывающихся от сплошной боли мышцах, только киборгизированная рука вывернулась назад и пальцы нажали на спуск.

Гомон рекламы обрубился мгновенно, жестокая реальность вновь рухнула на него тишиной. Джей подполз к упавшему на пол Эксу, все еще живому и сопротивляющемуся, и все-таки, благословляя железные пальцы, оторвал, откромсал его голову от шеи. Попробовал подключиться с ходу, внезапно испугавшись того, что в его состоянии, в этой заброшке, он просто отрубится, и какие-нибудь бомжи раньше него успеют прибрать к рукам остатки киборга.

Вместе с данными в его мозг хлынул чужеродный звук.

Вопль. Человеческий вопль, полный боли и ненависти. Потрясающе живой в этой свалке плоти и металла, которой Джей ощущал и себя, и мертвого Экса.

— Что это? — успел спросить он.

«Это она, — ответил Червь. — Ее зовут Макта. Отдыхай пока. Около получаса у нас есть».

Джей хотел спросить, почему так мало, но Червь терпеливо и спокойно ответил на невысказанный вопрос, пока Джей медленно проваливался в темноту.

«Потому что в треде „Котобуки онлайн“, который ты не дочитал, ясно сказано, что „Безумные кролики“, облюбовавшие этот дом, приезжают сюда обычно вечером, около девяти. Так что отдыхай. Твой организм крепче, чем ты думаешь, но за социальные навыки я отвечать не могу и...»

Он говорил что-то еще. Вместо того чтобы вникать, Джей успокоился на словах про организм и счастливо вырубился.

И не поднялся спустя полчаса.

Пробормотал что-то про пять минут и подтянул колени к груди, используя руку Экса вместо подушки. Вставать действительно не хотелось.

Вырвав себе еще полчаса под бубнеж Червя и его попытки заставить покалеченное тело двигаться, Джей все же поднялся и, по стенам, добрался до выхода. В руке он по-прежнему сжимал голову киборга, пальцы мертвой хваткой вцепились в светлые волосы. Лицо Экса, со стеклянными глазами и голыми металлопластиковыми внутренностями на месте носа, внушало садистскую радость.

Размышляя над собственным прошлым, которое теперь оказалось очень близко, Джей чуть не споткнулся о бомжа.

«Тот самый, — с трудом вспомнил он, — которому я впечатал доской по лицу».

К счастью, бедолага остался жив, хоть и пришел в себя, очевидно, немногим раньше Джея и теперь сидел там же, у входа, пытаясь вернуть мозги, челюсть и нос в правильное положение.

— Извини, — искренне покаялся Джей, вызвав у бомжа приступ панического ужаса.

Он подобрался и криво-косо, но все же бросился в двери раньше Джея.

...Но почему-то остановился на пороге.

Джей тоже вышел и даже любезно подтолкнул его в спину оторванной головой. Бомж отшатнулся вправо.

«Придурок! — злобно прозвучал Червь. — Я говорил тебе подниматься!»

Этот гондон определенно не имел никаких понятий о физическом и психическом состоянии людей, сосчитавших костями стены и пол по многу-многу раз.

Джей поднял взгляд. Здесь не водилось фонарей, по крайней мере, целых, так что вечерний сумрак разбивал свет фар на мопедах «Безумных кроликов». Проморгавшись и привыкнув, Джей ясно увидел — всего пять человек, подростки. Невольно на ум пришел тот шакаленок из московских трущоб, но Джей быстро отогнал от себя пугающие ассоциации. Что там Червь говорил о его социальных навыках?.. Эти пятеро выглядели приятнее знакомых бандитов, во всяком случае, — яркие, красочные, в броских шмотках и с идиотскими ушками на ободках. Явно больше рисующиеся, чем реально промышляющие разбоем.

Джей подумал, что вполне сможет договориться с ними. Ну и... не то чтобы у него был другой выход. Разве что канализационный люк?

Глубоко вздохнув, Джей широко и чрезвычайно дружелюбно улыбнулся — спекшаяся кровь на щеках и подбородке противно натянула кожу.

— Скоро здесь будут корпы, — сказал он, надеясь на программы-переводчики хоть у кого-нибудь из подростков.

Реакции не последовало. Пошатнувшись, Джей с трудом оторвался от дверного косяка и прошел чуть ближе к мопедам. Отчетливо увидел, как валится сигарета изо рта девчонки в кислотно-зеленой ветровке. Вежливо, памятуя о манерах, почерпнутых из энциклопедической статьи в самолете, поклонился, насколько позволяла отбитая спина, и протянул вперед голову Экса двумя руками.

— Поможете со взломом?..

Дрожь ближайшего подростка, к которому Джей двинулся все с той же лучезарной улыбкой, сошла бы за священный трепет.

— Пожалуйста, — вспомнил Джей еще один важный социальный навык. — Правда, мне совсем не хочется скрываться в канализации.

3

— Черви любят тебя, — загадочно произнесла Айна.

— А вот я их — не очень, — Джей устроился в больничном кресле, непринужденно закинув ногу на ногу, и умиротворенно вздохнул. Покосился вправо и вверх, откуда исходил голос. — Скорая антивирусная помощь, пожалуйста. Я подчистил что-то, но... слишком много. Я уже устал от этой срани.

— Представь, как устала я!

Изображения путались поначалу. Это кресло и этот потолок, этот больничный запах с оттенками цитрусового освежителя — не только Джей, как оказалось, помнил это. Экс тоже тут часто бывал, и теперь только знакомая рука помогла определить, кому принадлежит этот блок воспоминаний.

Айна появилась в поле зрения. Джей, наблюдая одновременно собственными глазами и откуда-то из глубины просыпающегося «я», отмечал сходство этой Айны и той, из его фальшивых воспоминаний. Главная разница заключалась именно в нем самом, в его восприятии двух женщин. Эта Айна действительно напоминала его — светлыми волосами, грубым подбородком, линией бровей... Однако теперь Джей ни за что бы не сказал, что они родственники. Простая схожесть — покопайся в любой соцсети и найдешь таких же «сестер» еще с сотню. Их родственные связи достраивало нечто в его имплантах.

Айна — длинные волосы собраны в пучок на затылке, четкий и ровный профиль с матовой, без изъяна, кожей говорит о вмешательстве пластической хирургии, заметном для пристального взгляда, но все же на порядок ниже, чем принято в «Пандоре». Она не лицо компании, не одно лицо из тысяч, но все же правила есть правила — специалист ее уровня не может позволить себе естественность.

— Впрочем, в твоем случае лучше винить наших прекрасных разрабов с их шпионскими играми. Но должна отметить, даже в этой помойке я ясно вижу почерк Сколтеха, а не их модификаций. Только защита... пострадала.

Тот Джей плохо разбирался во всем том, что за последние месяцы менялось в его имплантах, и был искренне благодарен Айне за то, что она хотя бы не сыплет терминами, которыми любила пугать других коллег. Пожалуй, это говорило о некоторой теплоте?.. Если такая возможна между сотрудником «Пандоры» и вчерашним отщепенцем, удачно наткнувшимся на их заказ.

— Забавно, да? — Айна прилепила на его лоб дермы. — «Пандора» впихивает свои технологии всем и каждому, но для таких как ты использует проверенные заготовки. Сколтех, «Сайбор инк»... — Она кивнула на его руку. — «Тэцуо».

В этом был смысл. Для всех Джей и подобные ему оставались простыми корпоративными наемниками — убей, распотроши, разбери на микросхемы, и найдешь следы Сколтеха и «Тэцуо», а никак не зловещей мифической девы. Да еще...

— Позеры, — фыркнул Джей. — По-зе-ры.

Так, чтобы было хорошо слышно вездесущим наблюдателям.

— Можете сколько угодно протаскивать свой металлолом, но все равно останетесь фирмой для экстремалов и дураков.

Айна хмыкнула. Она одна похвалила его выбор протеза, и это сразу их сблизило. Техспециалист «Пандоры» и молодой оболтус, вчера из трущоб, — они обожали эту японскую фирму, их подход к делу, минимизацию рекламы, доступность апгрейдов и закрывание глаз на пропавшие с радаров номера запчастей. Его «коллеги», другие чрезвычайно удачливые засранцы, подобное не ценили — может, просто потому что большинство из них было из Азии, где «Тэцуо» мог похвастаться каждый второй.

...Нет. Кроме прохладных дерм на лбу Джей почувствовал влагу на щеках и подбородке, прикосновения салфеток с приторным запахом и чьих-то пальцев, мягко вытирающих с его лица грязь и кровь. Он поморщился. Нет, нет, нет, не время тонуть в этом, не время зацикливаться на одном том разговоре и его тогдашних рассуждениях.

Он все еще ничего не знает, и не может сказать, сколько времени у него в запасе.

Острая боль вспыхнула и угасла — Джей ощутил, что в его человеческую руку, на сгибе локтя, вставлена игла, от которой распространяется прохлада. Обезболивающее. Как мило с их стороны... Джей хотел сказать «спасибо», но слово исковеркалось во рту, застряло в горле, смешалось с процессом восстановления.

— Спасибо, — с ядовитой ухмылкой бросил Экс, — но твоя помощь не требовалась.

Мужик, которого Джей только что убил, валялся на полу — голова вывернута под неестественным углом, на горле ссадины от чересчур крепкой хватки протезированной руки. Экс пнул тело, унимая бессмысленную ярость.

— Я так и подумал, когда у тебя дробины застряли в морде, — отозвался Джей. — Но что я мог поделать? Моя блестящая «Тэцуо», уродский костыль, как ты говоришь, уже неслась вперед!

— Придурок. До сих пор не понимаю, почему они держат тебя.

— Потому что даже со своим костылем и ржавым железом в башке я — намного лучше навороченного тебя.

Джей увернулся от его удара, и какое-то время они тупо бесились, пытаясь друг друга задеть. Со стороны — два идиота, у которых детство в жопе заиграло. Мужчины-мальчики, апгрейженные «Пандорой» до состояния ходячих мясорубок, но все равно падкие на всякий фарс... Если только не думать, что Экс и Джей не рассчитывали удары, стремясь и вправду друг друга покалечить. Если только не смотреть, что их дурацкая свалка случилась в окружении десятка изувеченных тел.

Действие происходило на каком-то складе, Джей и Экс работали то ли с гангстерами, то ли с другими теневыми наемниками — их не особо заботило это, в самом деле. Им сказали убить, и они убивали. Заработок ничуть не хуже любого другого.

Продолжая драку, они вывалились за двери, в дождь и темноту. Мокрое лицо Экса казалось совсем глянцевым, кукольным, несмотря даже на увязшие в щеках — силиконе и пластике — дробины, и это еще больше бесило Джея. Он сам после такого выстрела не собрал бы собственное лицо, а Эксу хоть бы что! «Пандора» вложила в него гораздо больше денег и сил...

Теперь Джей считал, что тогда «Пандора» испытывала его на прочность, посылая на задания часто не одного, а с Эксом, которого он терпеть не мог. Не в ее правилах было избавляться от еще полезного киборга — но если он погибнет во время миссии, то кто будет страдать?..

Однако Джей упорно выживал.

— Ты последний из своего десятка. — Снова Айна.

Атмосфера в знакомом кабинете уже изменилась. И Айна — тоже. Усталость залегла на ее лице, проступила в чертах, не скрываемая даже хваленой пластикой. Сначала они могли шутить, обсуждать «Тэцуо» и «Пандору», задания, других «коллег»... Теперь Джей бессмысленно пялился в потолок, и мысли были одна другой тоскливее.

Он последний из своего десятка, это так.

Он должен был догадаться и повременить, подождать, прежде чем обращаться к «Пандоре» с результатами тестовых взломов... Глядишь, тогда бы и попал в ряды идеальных солдатиков вроде Экса. Но Джей слишком боялся, что деньги уплывут из рук. «Пандора» выбросила в Сеть несколько заказов, обещая солидную награду и, как выяснилось чуть позднее, места в корпорации. И места не каких-то там «белых воротничков», а крутых наемников — полная свобода действий, новейшие технологии... целый новый мир. Для Джея это было билетом в хорошую жизнь, которую он до того видел разве что в закрытых секторах московской подСети, которые взламывал, пытаясь выбраться из нищеты.

Старый Ленни предупреждал его, что кусок слишком жирен — не пережуешь. Говорил что-то там про бесплатный сыр...

«Повремени. Я же боюсь за тебя, слушай! Я же знал тебя во-о-от такусеньким». Ленни щурился и пальцами показывал, каким «такусеньким». Выходило, еще эмбрионом.

Джей вновь удивился вывертам сознания — он всегда считал Ленни общим знакомым его и Айны, приятным стариком из хакеров старой школы, перешедшим в ряды костоправов и торгашей. Он и впрямь знал его с детства, но, как получилось, только он один, Джей.

И там, в памяти, старик Ленни упорно называл его другим именем.

...Когда Джей подписывал контракт, он ясно видел, что имя придется сменить. И «Пандора» назвала его Джей.

Последний из своего десятка.

Они там совсем не заморачивались с тем, как называть своих новых блестящих наемников!

— И меня пугает то, что они делают со следующим десятком, — сказала Айна серьезно. — Я закрывала глаза на то, что девять из вас десяти погибли во время заданий — в конце концов, там, куда вас отправляют, не так уж и сложно сдохнуть. Но Кей...

Кей. Джей видел его мельком — европеец, вроде бы из Бельгии, пришел к «Пандоре» сразу после него. По виду типичный задрот, которого «Пандора» непонятно как решила сделать солдатом.

— ...Они сказали, что отправили беднягу Кея в пансионат на реабилитацию, но... Ты в это веришь?

— Нет, конечно.

Айна смерила его тяжелым взглядом, явно сомневаясь в чужой невозмутимости, но продолжила:

— Эл и Пи пропали на задании, Эм дошла своими ногами до вашингтонского отделения «Пандоры» и попыталась расстрелять там всех.

Эм он тоже помнил. Немолодая уже женщина из Индонезии, смешливая и необычайно живая среди их сброда. Для нее «Пандора» стала выходом в большой мир еще более долгожданным, выстраданным и сверкающим, и ничто, казалось, не могло побороть ее оптимистичного взгляда даже на все те операции, которым «Пандора» подвергла ее тело.

— Если подумать, из второго десятка удачен только Кью. — Айна задумчиво подперла щеку кулаком, уже полностью в своих мыслях.

— Так... что? Что они делают с вторым десятком?

С его партией все было вроде ясно — улучшенные люди, киборги, маленькое тайное войско... Погибали они так же, как обычно погибают в операциях — пули, взрывы, яд. Каким бы навороченным ты ни был, а не переживешь оторванной головы или выстрелов в сердце и череп. По крайней мере, если ты из первого десятка, а не чудовище вроде Экса.

— Кью сработался с этим новым нейроинтерфейсом, с «Сиреной». По крайней мере, пока что отлично пашет. С Ар, Эс и Ти еще ничего не ясно, их забрали модифицировать совсем недавно.

А его, Джея, видимо, уже списали за ненужностью. Злоба мешала ему мыслить трезво. Айна будто прочитала его мысли.

— Не волнуйся. Ты работаешь, а это значит, что «Пандора» будет тебя поддерживать.

Теперь Джей уже понимал, в чем заключалась его главная полезная особенность. Те самые первые эксперименты с его имплантами дали внезапно отличный результат. Маскировки встали в его мозги легко и непринужденно — любого нейрохирурга Джей удивил бы тем, что выдает поразительные результаты всего-то со старыми «сколами», и никто бы не разобрал в его мозгах чужого вмешательства. Точно так же легко он мог красть чужие программы — они просто терялись под массивами его софта и разномастным мусором. В вирте он становился идеальным шпионом, слишком незначительным с виду, чтобы вообще обращать на него внимание. Что же до остального...

— Я тоже хочу этот нейроинтерфейс. Они же меня спишут рано или поздно!

Айна только покачала головой. Она ничего не объясняла, да Джею и не требовалось — за годы работы в «Пандоре» они сблизились настолько, что Джей уже понимал это спокойное «нет» и верил ему.

— И кстати... Ты не боишься, что после этого разговора они спишут и тебя? — Он невольно понизил голос до шепота, хотя прослушке в кабинетах это никак не помешало бы.

Впервые за весь разговор Айна улыбнулась. И нынешний Джей прекрасно знал эту улыбку — воспроизводил в памяти много раз. Ее улыбку в тот день, когда ему казалось, что все у них будет. И будет хорошо.

— Нет. — Эта Айна, настоящая, многозначительно постучала себя по лбу. — Кью не единственный, кто спелся с «Сиреной». Считай это ее маленьким подарком.

Она еще шутила о том, что теперь может поносить «Пандору» как ей вздумается, не боясь дисциплинарных взысканий, но Джей пропустил мимо ушей эту бессмысленную браваду.

— Ты... тебя тоже?..

— Я сама. — Айна вновь улыбнулась, но уже не так мягко. Гораздо более нервно. — Есть мнение, что как только мы закончим со всем алфавитом, нас тоже... отправят в пансионат на реабилитацию, как Кея. Или «пропадут», как Эла и Пи. А так... у меня есть шанс. К тому же, Джей, «Сирена» неплохой малый, выражаясь твоим языком.

...Спустя месяц с того разговора Кью попытался бежать, прихватив с собой последнюю троицу из своего десятка. Он действовал виртуозно и почти выбрался из Японии, бросив по пути Ар и Ти, подставив под пули Эса. Дав понять, что взял их с собой только ради собственного плана, включавшего три жертвы. Кью и впрямь отлично спелся с «Сиреной», которую после того случая исключили из экспериментов «Пандоры».

Айна никак не выдала своего вмешательства в опыты, и Джей больше радовался за нее, чем волновался. В конце концов, она не наемник с «поводком» в виде программы «Сирена». У нее с этим внутренним помощником какие-то другие отношения — более человеческие, что ли? Теперь «Сирена» жила только в ней, а это значило, следующий план побега будет еще более продуман.

Последнюю их пятерку так и не отправили на сращивание с «Сиреной», роль поводка доверили другим программам и другим людям. По крайней мере, Джей считал именно так.

Пока не случился Дабл-Ю.

Точнее — Ви и Дабл-Ю, он проходил под двумя буквами. И очень долго Джей не догадывался, почему. Разве что слухи ходили бредовые — насчет того, что Дабл-Ю изначально страдал раздвоением личности, потому-то «Пандора» и записала его как двух людей. Как оказалось на деле, Дабл-Ю был их последней попыткой соединить человека и чрезвычайно самостоятельную программу. Вероятно, из-за психических отклонений Дабл-Ю «Пандора» и посчитала, что он сможет привыкнуть к новому голосу в своей голове.

Помешательство того парня Джей застал лично. Техспециалист, в котором он с трудом узнал коллегу Айны, полулежал в кресле за рабочим столом. На его лице не хватало челюсти. Грудь и живот оказались пробиты, внутренности вывалились. Весь пол оказался усеян одинаковыми V, кровавыми «птичками». Их Дабл-Ю, полузнакомый амбал из Канады, рисовал своими железными пальцами с противным скрежетом.

— Это моя «ви», — говорил он. — Моя «ви», это она, это она, это она...

Присутствие Джея его ничуть не удивило. Джей приготовился к драке, но Дабл-Ю только подполз к нему на коленях, стирая многочисленные V в кровавый след, и вцепился в его ладонь двумя руками.

— Понимаешь? — спрашивал он безостановочно. — Это моя «ви», это часть меня, наконец-то я ее вижу, наконец-то...

Что-то было внутри него. Только теперь Джей мог понять это чувство — как будто кто-то иной, чужой и чуждый, смотрит его глазами.

Только тогда... Дабл-Ю не смог с ним справиться.

На Эксе «Пандора» перестала пытаться, и Экс стал образцовым наемником. Эталоном, идеалом... идеальным балансом человечности и психопатии. Блестящим союзом двух двинутых людей, как сейчас понимал Джей, где один был собой, напичканным улучшениями садистом, а другая — связующим звеном между ним и «Пандорой», поводком и гидом в одном лице. Смешно — «Пандора» столько отдала ради соединения человеческого и нечеловеческого интеллектов, но в конце концов вынуждена была сдаться и подобрать Монстра и его Внутренний Голос на основании обычных психологических портретов.

Уай и Зи уже пробовали выбраться за рамки дозволенного. То ли не сошлись характерами со своими кураторами, то ли изначально не были нацелены на сотрудничество, то ли все происходящее в «Пандоре» вынудило их действовать подобным образом. Джей не знал точно. Но их кураторы погибли от вируса. Уай при этом предпринял попытку взломать и захватить «Пандору» изнутри, но не справился. Зи... Насчет Зи Джей ничего не мог вспомнить.

К тому времени он и Айна уже бежали сами.

Опять же, только теперь Джей понимал, что к тому времени Айна была уже сильно и крепко «не в порядке». Теперь и у него был схожий опыт — делить собственное сознание с чем-то иным.

«Пандора» не могла удовлетвориться лишь изобретением своих умных программ. Сеть динамична, иногда пугающа, временами жива, но все же подчинена действиям человека. Человек гораздо более заторможен, далеко не так сообразителен — и на него воздействовать гораздо легче, чем на вырвавшийся на волю искин. В планах «Пандоры» человек и система должны были стать взаимоуравновешивающими факторами — и на получившееся в итоге существо «Пандора» могла бы влиять так же, как и на своих обычных работников.

Только вот подопытные — второй десяток и далее — редко выживали.

Джею хотелось думать, что поумневшая после стольких опытов Сирена все-таки не довела Айну до безумия, как того же Дабл-Ю, но токийский опыт — с аварией в аэропорту — говорил об обратном.

— Червь, — позвал Джей. — Червь, ты и Сирена... Вы похожи?

Ждет ли меня подобное?..

«Нет, — после недолгого молчания откликнулся Червь. — Сирена изначально была лишь нейроинтерфейсом, я — защитной системой. Она связующее звено, тогда как я всегда был цельным».

Но они оба развивались, опираясь на человеческий мозг и информацию Сети — и у Сирены, выходило, было гораздо больше данных. В конце концов, Червь рос лишь на каких-то там своих микросекундах, подаренных неизвестным благодетелем или ошибкой системы. Но тем не менее, Сирене было нужно что-то от Червя.

Вспоминая собственный опыт, Джей догадывался, что именно.

Кусок кода, который Сирена, даже при всем своем уме, не могла повторить — способность Червя распространяться. Встраиваться в импланты так мягко и плавно, что человек не сразу понимал, что происходит. Оберегать свою драгоценную «платформу» так искусно и незаметно, что вмешательство выявлялось только при обследовании, да и тогда строилось больше на догадках, чем на фактах. И это сейчас, когда Червь все так же неполноценен, лишенный доступа в Сеть! Даже так он мог заражать — Джей не зря звал его Червем, а не Мечником или этим идиотским «Драконом». Айна сама пошла на контакт с Сиреной, и Кью, вероятно, тоже, но чем оборачивалось насильственное вмешательство, Джей видел лично — кровавыми «птичками» на полу и трясущимся Дабл-Ю, вцепившимся в его руку.

— Здесь что-то не сходится, Червь. Ты был защитной системой, но твоя главная способность — способность вируса.

Червь не отвечал так долго, что Джей почти успел забыть о собственных словах. Образы все еще преследовали его, хотя суть уже уложилась в сознании. Он откликнулся и выполнил задания «Пандоры», и корпорация выбрала его — отребье без родственников, ставших бы его искать, зато с громадным желанием вырваться из нищеты. Он участвовал в опытах, как объект, и работал на «Пандору», как наемник. Позже, когда эксперименты «Пандоры» стали пугать, он и Айна, с помощью Сирены, сбежали. Он помнил, что Кью прихватил с собой троицу сотоварищей, только чтобы бросить их в нужный момент и выгадать себе немного времени, и уже не питал иллюзий насчет каких-либо теплых чувств у Айны к нему — он остался в Москве, с новой личностью, собранной из огрызков старой, с фальшивыми воспоминаниями... только чтобы в нужный момент его фейковая привязанность к «сестре» сработала как надо — и он таки отнес бы ей Червя. К тому же, его модифицированные импланты все еще позволяли хранить важные программы лучше любых других.

Она... перегнула палку с аэропортом. Может, он за этот год стал человечнее, может, сыграла свою роль жизнь простого хакера, может, помогло вмешательство Червя, но в его голове количество жертв никак не могло сравниться даже с самым эпическим размахом тех планов по свержению миропорядка, которыми Айна пичкала того же Клакера.

С теми жертвами ничто не могло сравниться, в общем-то.

В этом взгляде на все случившееся теперь читалось слишком много лицемерия. О ком ты печешься, Джей, тогда как сам убивал, не испытывая никаких мук совести?.. Но более честной позиции Джей не мог найти. И не хотел искать.

Отрешенно, изредка ужасаясь, Джей восстанавливал собственную память вплоть до малейших деталей. Червь обрабатывал информацию и помогал его мозгу не кипеть от перегрузки. Спустя бесконечное количество сегментов, складывающихся в полноценную картину, он, наконец-то, решил ответить.

«Когда поток данных хлынул в меня...»

Он вновь обратился драконом в черноте, его усатой мордой, бесконечными кольцами среди летящих розовых лепестков. Его речь стала более отстраненной, как будто он — или даже не он, а человек — говорил сам с собой.

«Когда поток данных хлынул в меня, главной информацией стала любовь».

— Избавь меня...

«Но не она оказалась целью. Это лишь простой анализ, Джей, перестань корчить из себя ублюдка, которым уже не являешься. Слишком многое в мире построено лишь на любви — к людям, к себе, к идеям, к деньгам и ко многому другому, и ты не можешь этого отрицать. Не мог и я. Но вторым понятием, которое я выучил, стало оно...»

Дракон плавно двинулся к нему, обвил его кольцами, положил усатую морду на его плечо. Как-то так же он говорил в клетке Флиппера, только опирался не на Джея, а на аватар Китти-Клакера, — осторожно, почти восторженно, по слогам: «Сов-па-де-ни-я».

«Ос-во-бож-де-ни-е».

Он помолчал немного, потом проскользнул над его плечом, своим длинным призрачным телом проведя по его щеке.

«Полагаю, это и есть моя цель. Она вела меня, как только я смог ее сформулировать. Вот почему я воспользовался шансом, когда увидел подходящее хранилище. Тебя».

— Айна тоже как-то узнала о твоей цели, раз устроила все это.

«Она действовала по аналогии. Свобода — это то, к чему стремилась и Сирена».

Джей не мог с этим спорить. Это было то же самое, что спорить с собой, — Червь ведь проанализировал действия Сирены, опираясь на воспоминания Джея.

«Так что, возвращаясь к твоему замечанию насчет способности распространяться... Нет, это никогда не было моей главной функцией, иначе бы ты уже давно вышел в Сеть, вопреки собственным рассуждениям, и я бы распространился на все, до чего смог бы дотянуться».

— В клетке Флиппера... Тогда ты пытался выбраться наружу.

«Будь снисходительнее, Джей. Это был мой второй день в большом мире — учитывая, что первый день ты провалялся дома на полу. Я еще не понимал, где враг и в чем проблема».

— Сирена сильнее тебя. Она вычислит тебя.

«Это возможно. Хотя, как я уже говорил, у меня будет достаточно времени, чтобы найти другого носителя. Но это слишком сложно, а сложности противоречат эффективности. Как я, опять же, говорил, я всегда был цельным, я остаюсь цельным и сейчас, несмотря даже на отсутствие двух важных долей. Тогда как Сирена пытается собрать себя, как паззл. Если она отберет мою способность к распространению, то представь, во что превратится? Ты отлично помнишь аэропорт».

Джей замолчал. Хотелось бы отказать Червю, соврать, сказать, что плевал он на тот аэропорт, но мышление опять упиралось в тупик — он находился слишком глубоко в себе, чтобы поверить в собственную ложь.

«И так мы подходим к ключевому моменту моего освобождения. Сирена сильнее меня, но ты сильнее Айны. Пока она существует, ни тебе, ни мне не освободиться».

Джей и сам это понимал. Правда, руководствовался не каким-то там освобождением, а банальным страхом за себя и оставшиеся «доли» — Флешку и Китти. Избавься он от Червя, выпусти его в Сеть и допусти, что он и впрямь уйдет... Даже если так, Макта уже наверняка передала все данные в «Пандору». Во время побега Айна сымитировала его смерть, наградив идентификационным чипом Джея какого-то случайного парня, — еще одну жертву на ее пути к свободе. Раньше Экс действовал скрытно, но теперь «Пандора», желающая вернуть слишком загулявшую Сирену, знает о том, что их сбежавший эксперимент, «последний из своего десятка», жив-здоров и разгуливает по Токио.

Дерьмо собачье.

«И да. Без меня у тебя слишком мало шансов выжить, — Червь не упустил возможности вставить замечание. — Гораздо меньше, чем у меня — без подходящего хранилища».

— Это конечная цель? — спросил Джей. — Или только этап?

Червь уже призывал его мыслить поэтапно.

«Этап. Но очень важный этап. После Сирены нужно будет разобраться с „Пандорой“, но я стану гораздо сильнее, когда Сирена прекратит свое существование».

Ну, Червь и впрямь был прав раньше. После того как вся память вернулась к Джею, он действительно мог только согласиться с тем, что и Айна, и «Пандора» не оставят его в покое. Сирене нужен Червь, Пандоре — Сирена и, заодно, Джей, а Червю нужна свобода и, как выяснилось, тоже Джей. Как разбросать их цели и никого не обидеть — уравнение, которое невозможно решить. Кто-то должен исчезнуть из него.

Пожалуй, лучшим выходом было и вправду мыслить — и действовать — поэтапно.

Кроме боязни за собственную жизнь, Джея беспокоила еще одна вещь. Червь, по крайней мере, пока что, показал себя неплохим напарником, тогда как Сирена-Айна — отвратительной сестрой. И если методами Червя была помощь, апеллирование к нуждам «платформы» и, в целом, дружелюбный тон... То методами Сирены были шантаж, обман, безжалостность и разрушение.

— Как сильно ты изменишься, Червь? Когда Сирена «прекратит свое существование».

Вряд ли он, в свою очередь, не отгрызет от нее особо вкусные части. «Станет сильнее», ага. Джей почувствовал, как по его лбу скользят капли пота — и кто-то вытирает их мягкой тканью.

«Пожалуй, не так сильно, как ты боишься».

В его голосе было слышно что-то, похожее на смех, но полной интонации Джей так и не сумел разобрать. Реальность возвращалась к нему, и под ее давлением Джей проглотил все свои расспросы и уточнения. А спустя несколько секунд уже решил, что любые ответы не изменят ничего — они связаны, так вышло, и ему в любом случае нужно будет сделать что-то и с Айной, и с «Пандорой».

Он подумал, понимает ли Червь слово «неизбежность»? Любит ли его так же, как свое драгоценное «ос-во-бож-де-ни-е»?

Он подумал, что здесь пахнет чем-то сладким, а лежать на матрасе неожиданно комфортно и надо бы делать это почаще.

Веки поднялись не сразу. В поле его зрения попал сначала белый потолок, а затем, когда Джей повернул голову, — прикроватная тумбочка, выкрашенная в розовый и облепленная десятком разноцветных стикеров. На тумбочке лежала пара ободков с длинными пушистыми ушками. Джей моргнул несколько раз, задаваясь внезапным и жутким вопросом — а вдруг это все еще его восстановленная память? Вдруг это... его комната? Где от мягкого матраса пахнет дыней, а на тумбочке лежат накладные уши?!

Какие бездны ты — я! — скрываешь?!..

Зрение заново сфокусировалось — уже на человеке. Совсем молодой парень, он, заметив движение, вернулся от двери и уселся на табуретку рядом с кроватью. Лицо мальчишечье, такое белое, что почти режет глаза, и такое гладкое, что становится немного страшно — то ли пластика, то ли косметика, впечатление слишком близко к «эффекту Зловещей Долины». Над плечом парня появилось другое лицо, теперь уже девичье. Джей мысленно примерил к ним ободки с тумбочки. По размеру вроде бы подходили... Отбой тревоги.

Какое-то время Джей разглядывал владельцев пушистых ушей, а потом медленно и тихо произнес, стараясь улыбнуться:

— Привет, кролик.

Парень, нетерпеливо склонившийся к нему поближе, услышал это и улыбнулся в ответ — широко и восторженно, немного нервно. Как будто с ним вдруг заговорила любимая кинозвезда. Воодушевленно и торжественно он ответил:

— Привет, Дракон.

1

Парня звали Керо, девушку — Беловолосая королева ночных демонов, им было по пятнадцать лет и они были ужасно рады знакомству с настоящим хакером-киборгом, бегающим от корпораций и таскающим с собой голову заклятого врага. Джей переводил взгляд с Керо на Королеву и обратно, пытаясь отыскать на их лицах хотя бы след недоверия и опасения, но нет — кто-то, и Джей знал наверняка кто именно, уже провел с кроликами дружелюбную беседу, забыв о том, что совсем недавно злился на Джея, не избежавшего встречи с этими малолетними бандитами.

Впрочем, в домашней обстановке кролики походили на бандитов еще меньше, чем при первой встрече. Максимум — на прогуливающих школу подростков, играющих в гангстеров в перерывах между аниме и косплеем. Безупречно гладкие и красивые лица, кислотно-яркие шмотки, в комнате — беспорядок из техники, косметики, упаковок из-под еды и цветных тряпок, в густом запахе духов и уличной грязи. Джей снова вспомнил встречу с московскими шакалятами и решил, что это прогресс и вообще он отлично выбирает друзей. Не зная, как и что им сказать, Джей обратился к Червю:

— Червь, что за срань?

Червь сиял на планшете, подрубленном в закрытую домашнюю сеть, переливаясь самодовольством и любимой визуализацией — образцово-показательным японцем, будто сбежавшим из исторического сериала.

— Это ник, Джей. Довольно поэтичный, ты не считаешь? И у нее правда белые волосы.

— Нет, я про себя. С каких пор я — Дракон?

— Это я Дракон, а ты — моя платформа.

Поправочка — они, кролики, были ужасно рады знакомству с ИИ, бегающим от корпораций и таскающим с собой человеческую платформу.

— Вы ведь понимаете, что это все еще лишь программа? — мстительно спросил Джей, скрываясь в ванной комнате. — И не давайте ему качать самурайскую мангу, он и так слишком зациклен на этой теме.

Они познакомились, пока он был в отключке. Сначала было кролики выползли в Сеть, чтобы собрать консилиум «Как зашивать колотые раны в груди», и заодно вытащили туда Джея, но Червь, со свойственным ему изяществом, обрубил их попытки связаться со специалистами и посоветовал не ходить дальше локальной сетки.

— И как вы меня заштопали в итоге? — спросил Джей через дверь, разглядывая в зеркало залепленные салфетками и лейкопластырями ранения.

Особого неудобства он не чувствовал, разве что плоть вокруг ран заметно онемела. Обезболивающие действовали отлично, но в этом был и минус — случись что, он просто не ощутит проблемы. Хотя швы вроде бы не должны разойтись даже при нагрузках — современные материалы, даже с гражданского рынка, держались крепче спайки... Как-то раз Джей перерезал горло одной женщины — беглой работницы, самовольно расторгнувшей контракт с Пандорой, — пользуясь нитью из аптечки.

Он помотал головой.

Беловолосая королева ночных демонов распахнула дверь, словно только и ждала вопроса, и заметила, как Джей судорожно вздыхает, глядя в зеркало. Не смущаясь протянула ему бутылку с водой.

— Тебе нужно много пить, чтобы быстрее восполнить баланс жидкости, — с адским акцентом и слегка заторможенно из-за программы-переводчика сказала она.

— Так как вы оперировали? — повторил Джей и не выпустил бутылку, пока та не опустела на половину.

— Ну, руководил процессом ты. — Керо возник за плечом подруги. — Было немного дико. Ничего не помнишь?

Руководил процессом Червь, очевидно.

— Нет. Спасибо.

— Сочтемся, — важно кивнула Королева. — У нас две проблемы прямо сейчас. Первая — я отправила парней забрать останки того киборга, но они смогли лишь понаблюдать издалека, как на том месте действуют какие-то странные типы.

— Корпы. «Пандора». А что тот бомж? Его вы достали?

— Как ты и сказал. Арэта сейчас у нас и вполне доволен жизнью.

Джей точно ничего не говорил, барахтаясь в собственном сознании, как в болоте. Но здесь он был совсем не против вмешательства Червя — не хватало еще, чтобы тот бедный мужик оказался в руках корпов. С них станется взломать ему мозги и вынуть глазные импланты, чтобы убедиться наверняка — их эксперимент гуляет на свободе.

— Проблема номер два...

Девушка замялась, явно недовольная тем, что приходится озвучивать неприятные факты. Джей ей помог — озвучил их сам:

— Я скоро уйду. Но не думаю, что меня кто-то проследит до этой квартиры.

— Я говорил! — фыркнул Керо, легонько толкнув девушку в бок локтем. — Я в жизни такого кода не писал. Камеры по пути не то что взломаны — я бы мог туда порнухи закачать вместо записей! Да еще и его глушилка здорово помогла.

Джей непонимающе уставился на кроликов. В том, что Червь помог Керо выдрать сведения об их передвижении из лап государства, а следовательно, и корпораций, Джей не сомневался. Но — глушилка?..

«Не смотри на меня так. — Червь вещал не с планшета в комнате, а по традиции, прямо в голове. И его не смущало „смотри“, употребленное в подобном положении. — У меня не было времени заниматься еще и этим».

Но он наверняка догадался, а значит, должен догадаться и Джей. Он потер лоб, потом вернулся в комнату, поднял с пола свою грязную куртку и обшарил карманы.

— Я возьму? — не дожидаясь ответа, он поковырялся в косметике на тумбочке и выудил из кучи странных приспособлений пинцет.

Голографическая наклейка «Ята», всученная ему в аэропорту рекламной девой, поддалась довольно легко — Джей поднял пинцетом верхний слой и обнаружил тонкую, почти прозрачную микросхему.

— И вправду, новейшие технологии, — вспомнил он рекламный лозунг «Зеркала Ята». — Дерьмище. Червь, хоть какая-нибудь из этих чертовых корпораций не знает о тебе?

— «Зеркало Ята» — и близко не корпорация. Но надо отдать им должное, это первые бизнесмены, которые решили проявить дружелюбие вместо того, чтобы пытаться тебя поймать. И неужели ты даже не допускаешь мысль о том, что это всего лишь...

— Сов-па-де-ни-е? — передразнил Джей. — Иди в жопу.

— Они эти наклейки чуть ли не на улицах раздают, — вставил Керо. — Если бы такое встраивалось в каждую, то о них бы уже гудела вся Сеть.

Парень аккуратно принял из его рук бывшую наклейку и принялся искать подходящие модули на заваленном техникой столе. Королева наблюдала за его манипуляциями с неодобрением — ревность в ее взгляде ясно говорила о том, кому принадлежит и стол, и вся техника на нем, и квартира вообще.

— Только не вырубай мне «Из глубин»!

Не дождавшись видимого понимания, она схватила один из мониторов и перенесла на безопасное расстояние. На экране виднелась лишь чернота, изредка разбиваемая смутными белыми силуэтами. Выглядело немного хтонично. Поначалу Джей решил, что это всего лишь системная заставка.

— Что это? — полюбопытствовал Червь. — Я почти три часа наблюдал за шевелением на дне океана, но так и не сумел выявить какого-либо смысла в этой игре.

— А вы там совсем дикие, да? — хмыкнула Королева. — Суть как раз в наблюдении. Ходят байки, что в этом секторе часто ловятся подозрительные сигналы, вроде как исходящие как раз со дна. Многие пытаются засечь их или их источник.

— За это положен приз? — без особого интереса спросил Джей, гораздо больше внимания уделяя Керо и его попыткам анализировать микросхему «Ята».

— Вероятно, — туманно откликнулась Королева, но тут же, будто устыдившись своей привязанности к бессмысленной игре, оставила монитор на тумбочке.

Сетевой фольклор он и есть сетевой фольклор. Развитие технологий ему никогда не мешало. Таинственные сигналы то из глубин, то из космоса. Цифровые призраки. Боги в бесконечности Сети и духи-посредники, бегущие по проводам... Весело, пока не сталкиваешься с чем-то вроде Червя. Пока не понимаешь, что мифология не поможет, а человеческих знаний не хватит.

Королева тоже вспомнила, что рядом с ней сейчас находится существо гораздо более интересное и реальное, и обратила внимание на планшет.

Джей перевел взгляд на Керо, который теперь сидел за столом, подперев голову рукой.

— Они оставили какой-нибудь комментарий?

Керо кивнул. На мониторе программа подсветила все строки, не относящиеся к непосредственно коду. Информации было и мало, и много одновременно. С сотню символов — абсолютно одинаковых букв.

«J». «JJJJJJJJJJJJJJJJ».

Джей Джей Джей Джей Джей Джей.

— Ну и что? — спросил Джей в пустоту. — Я уже здесь.

Червь не торопился что-либо пояснять, занятый чрезвычайно важным делом, — конструкцией деталей своего образа на экране планшета. Королева негромко помогала ему, посекундно сверяясь со справочником на смартфоне.

— Мы можем связаться с ними, да? — спросил Джей.

— Да, почему бы нет, — откликнулся Керо. — Мне потребуется время, но если они и правда нацелены на контакт и если ты мне поможешь, то...

— Да нет же, — Джей помотал головой и достал смартфон. — Думаю, у меня уже есть их номер. Смотри.

Он подсоединил смартфон к монитору и вывел звонок. Первым, что Джей увидел, было помещение — темноватое, но вполне жилое. На экране отобразилась комната с диваном и небольшим столиком рядом. Там, особенно хорошо бросаясь в глаза, валялся ярко-бирюзовый парик. А первым, что Джей услышал, был спокойный голос Флешки:

— Я говорила, он быстро догадается.

Следом в кадр влезла юная японка с кукольным личиком и копной кислотно-зеленых волос.

— Здорово, кретин! — радостно пробасила девчонка. — Нравится мой новый облик? Пока только на экране, а жаль, но я уже позаимствовал кучу наработок у нашей новой подруги. Ты тут тоже обзавелся полезными знакомствами? Ну ты и дегенерат, раз втащил в это детей!

Керо отодвинулся от монитора и перевел взгляд на Джея.

— Они не дети, — ответил Джей вместо Керо, правильно прочитав его выражение лица. — Они тут грозная местная группировка, безумцы и головорезы. А ты, придурок, не догадался позаботиться о голосе... Привет, Китти. Хорошо выглядишь.

— Ему надо было чем-то заняться, пока мы тут ждали тебя, — Флешка подъехала к монитору на стуле. — Как ты понял?

— Ну, в Москве я не мог глушить сигналы одним своим присутствием, а наклейка была единственной новой вещью здесь.

«Зеркало Ята» в лице бирюзовой фансервисной девы помогло Китти и Флешке выбраться из аэропорта, обеспечило номером в отеле средней руки и защищенной связью. Китти и Флешка не сказали сразу о своих нежданных союзниках, потому что поначалу вовсе не были уверены в их доброжелательности. И не сразу вспомнили, что у Джея в кармане находилось их изделие. Дальше они справедливо рассудили, что пожелай «Зеркало Ята» им навредить, Джей бы вряд ли смог спокойно с ними разговаривать. Они сдали бы местоположение Джея кому-нибудь богатому и информированному, а то и вовсе, изначально спрятали бы в слоях наклейки что-то похуже глушилки.

— Так что им все-таки нужно от нас?

— Это самое странное. Как будто... ничего. — Флешка сама не верила в свои слова. — То есть я уверена, что «Зеркало Ята» сможет извлечь пользу из нашей, скажем, дружбы, но пока они ведут себя очень ненавязчиво. Мы прошерстили Сеть и, понимаешь, это совсем небольшая фирма. Известна только в Японии и, совсем немного, в странах Индокитая.

— Странный выбор рынка. Шли бы в Южную Корею, по накатанной, — Королева подала голос, в свою очередь приблизившись к монитору.

— Вот именно. «Зеркало Ята» не назвать конкурентоспособным, все прогнозы говорят о том, что в ближайшие годы их захватит та же «Пандора» или «Тэцуо», главные японские игроки.

— Может, в этом как раз их выгода? — предположил Джей. — Вы тут немного не в курсе, но после того как я разберусь с сестрой, мне нужно будет воевать с «Пандорой». И «Зеркало Ята», видимо, не стремится под ее крыло.

Это откровение Флешка и Китти почтили минутой тишины. Потом Флешка на миг прикрыла глаза и принялась ожесточенно растирать виски.

— С «Тэцуо» ты тоже собираешься воевать? Потому что если нет, то в возвышении «Зеркала Ята» все равно слишком мало смысла. «Тэцуо» займет весь рынок, если с «Пандорой» что-то произойдет.

— Ну, не то чтобы меня это расстроит, «Тэцуо» хороша! И...

— И стоп-стоп-стоп, что это за «я разберусь» и «мне нужно»? — перебил Китти. — Ты всерьез собрался идти в Дом Воробья один?

Джей с облегчением выдохнул.

— Не привиделось бы в страшном сне. И что-то подсказывает, что ваша помощь будет очень кстати.

Дальше ему потребовалась передышка. Джей только вылез из глубин собственного сознания и совсем не чувствовал себя готовым строить планы по уничтожению террористической группировки со злобной корпоративной прогой во главе. Он походил немного по комнате, бессмысленно и безнадежно.

— Джей. Насчет тех воспоминаний.

Голос был настолько спокоен, что Джей не сразу поверил, будто слова принадлежат Китти. Японка с кислотно-зелеными волосами кивнула из экрана, подбородком указывая на Джея.

— Так это правда? Тот случай в клубе.

Красный свет, звуки рейва за стенами, клубы сигаретного дыма, несколько безжизненных тел и изуродованный труп в туалете. Китти указывал на его раны, догадавшись, что знакомый ему Джей в такой ситуации не держался бы настолько легко.

«Это действительно был ты?..»

— Да... Один из последних заказов. Незадолго до того, как мы с Айной бежали из «Пандоры».

Понимая, что этим объяснением породил только больше вопросов, Джей коротко рассказал об истории своей амнезии. Керо и Королева, судя по лицам, в его рассказ так и не поверили. Флешка, выслушав, ушла, по всей видимости, в ванную — донесся громкий шум бегущей воды. Китти взглянул с неодобрением, но, к удивлению, удержался от поганых комментариев.

— Извини, — помолчав немного, сказал Джей. — Но у меня нет времени беречь чью-то память.

Китти не успел ответить, как раздался громкий, необычайно злой и истеричный крик Флешки. Впервые на его памяти она проявила столько чувств.

— НЕ СХОДИТСЯ!

Флешка снова появилась перед экраном, с мокрым — хотелось думать, что от воды — лицом.

— Не сходится! — уже чуть тише, но не менее злобно повторила она, тыкая пальцем в монитор. — Вы не могли знать о том случае, но вы знаете, а значит это правда! Но ничего! Никак! Не сходится!

— Флешка!..

Китти попытался ее успокоить, но добился только нескольких сильных и бездумных ударов в грудь.

— Зачем тогда Айне подряжать на это — НА ВСЕ ЭТО! — именно нас?! Китти мог спровоцировать твои настоящие воспоминания, я могла раньше снять блокировку того сегмента, и тогда весь ее план покатился бы в задницу!

— И все же наша связь все равно была ей на руку, — негромко ответил Джей. — Китти никогда бы не кинул тебя, по крайней мере. А ты, вспомнив свое внезапное спасение там, с большой вероятностью не стала бы обманывать меня, верно? Особенно, когда убедилась, что я не такое уж чудовище. По факту, ты уже вспомнила меня тогда, полгода назад, в камере? Ну, когда я еще познакомился с тем маньяком-таксистом? Я помню, что ты вела себя немного странно.

Тогда она остановилась в дверях, обернувшись к нему, глядя напряженно и внимательно, явно порываясь что-то сказать. Но рекламный спам отвлек его, и Флешка ничего не произнесла, просто ушла. Джей потер лоб. Был ли тот спам действительно спамом? Или крохотным движением Айны, отвлекающей его от ненужного провоцирования реальной памяти?.. С имплантами у людей всегда есть слишком много возможностей следить за другими людьми, особенно если те ничего не подозревают. Думать об этом было действительно паршиво.

— Она связала нас троих еще до того, как мы стали выполнять ее план.

Руки Флешки заметно дрожали, губы кривились.

— То есть мы во всем этом дерьме из-за тебя.

— А я — из-за нее.

— Из-за тебя.

Флешка глубоко вздохнула и села обратно за стол, подвинув явно не знающего что сказать Китти. Пару долгих минут Флешка просто дышала, разглядывая столешницу и опустив голову, возвращая мыслительные и поведенческие процессы в знакомое русло.

— Тогда лично мне предельно ясно, что ты должен сделать, — наконец, сказала Флешка знакомым ровным голосом.

Джей помнил, как в номере Клакера она с ужасом смотрела на Экса, не в силах согласиться с убийством близкого, дышащего совсем рядом человека, пусть человек этот и конченая мразь, пытавшаяся их застрелить минуту назад. Помнил, как меняла собственную память, чтобы не реагировать слишком нервно на убийцу прямо рядом с собой. Помнил, как спокойно вела себя позже, под собственными настройками... Теперь в ее поведении не читалось искусственного воздействия — только природная решительность.

— Ты должен убить ее. Просто. Убить. Уничтожить. Айну. Твою сестру и не сестру. Подругу, может, любовь, мне плевать на то, какие отношения вас связывали в «Пандоре». Одно дело вляпаться в заговоры корпораций по собственной дурости, и совсем другое — в качестве прицепа к какому-то сраному наемнику с мутной историей.

«Неужели, пока меня не было, вы с Китти объединились в одну сеть?» — хотел спросить Джей, но дурацкая шутка застряла у него в горле.

Возможно.

Возможно, они все уже смешались настолько, что никто не разберет, где заканчивается один человек и начинается другой.

«Мне всегда она нравилась, — сказал Червь. — Возможно, даже больше, чем ты. Стремление к независимости — это лучшая черта, свойственная как людям, так и программам вроде меня. Я бы предположил, что она неразделима с ростом интеллекта».

— Так как это касается не только тебя, Джей, то ты просто не имеешь, не имеешь права включать любые свои чувства и эмоции по отношению к этой твари.

— Я и не собирался.

Он слегка покривил душой. Джей не мог не понимать, чем закончится его встреча с «сестрой», но все же где-то в глубине сердца надеялся, что в Айне еще есть что-то от женщины, которая шутила с ним над «Пандорой», чистила его мозги и обсуждала последние новинки «Тэцуо». Что с ней делать, впрочем, с этой женщиной, он так и не представлял.

— Я понимаю, Флешка. Я все понимаю. И я убью ее. Дайте мне немного времени, чтобы придумать способ.

Керо и Королева давно потеряли нить их разговора, но теперь немного оживились. Впрочем, быстрее них заговорил Китти.

— Ну... — Он по-прежнему мало напоминал себя старого, если бы только не идиотский образ. — Я пока вижу только один способ. Аппелирование к этим самым чувствам и эмоциями. Имею в виду, она очевидно хочет встретиться с тобой, и если что-то в ней еще осталось человеческого, то встреча пройдет лично.

Самый простой способ, Червь наверняка его поддержит. Просто встретиться, просто убить. Можно относиться к этому как к очередному заказу. Джей криво ухмыльнулся. Хотелось бы, чтобы и Флешка сказала что-то насчет плана, но ее привычная рассудительность, видимо, осталась где-то в дальних секторах мозга-хранилища — девушка по-прежнему могла лишь смотреть на Джея тяжелым взглядом.

— Вы действительно собираетесь воевать с Домом Воробья... — потрясенно прошептала Королева за спиной Джея.

Червь немедленно откликнулся на ее шепот:

— Я объяснял вам. Дом Воробья стоит за катастрофой в Ханэде.

«Отлично справился с промыванием мозгов малолетних гангстеров? И что, чувство патриотизма и стремление к супергеройству таки взыграло?» — подумал Джей.

«Нет. — Червь как всегда был спокоен. — Но они хотят быть частью чего-то большего. Все хотят. И помощь героическим взломщикам — вклад в общее дело, гораздо более ощутимый, чем, например, включение в общую игру с поисками сигналов на глубине океана... К тому же, дед нашей Королевы был большим фанатом настоящего „Дома Воробья“, а Королева его очень любила».

Иными словами, пока Джей был в отключке, Червь быстро вытащил из ребят все, что могло ему помочь, и успешно завербовал новых союзников.

«Ты... немного сволочь. Уже начинаешь склоняться к методам Айны, с ее играми на высоких стремлениях. А ведь с Сиреной ты знаком только по моей жизни и воспоминаниям».

«Я всего лишь стараюсь быть эффективным. К тому же, я вовсе не собираюсь их использовать».

— Ох, да, — от избытка яда Джей произнес это вслух, — ты собираешься использовать только меня. Спасибо. В любом случае, — он поднялся, — да, да и да, я согласен. Я встречусь с ней. Всегда собирался. Отправлюсь прямо сейчас, пожалуй.

— Джей, не горячись, — Червь и Китти сказали это одновременно, и это стало последней каплей.

Подумав пару секунд, Джей попросту обрубил звонок. Дальнейшее могут слышать Керо и Королева — все равно не поймут ничего до конца — а вот друзей лучше оставить без лишних параноидальных мыслей.

— Очень гладко, Червь, очень, — сказал Джей, подходя к планшету.

Можно было общаться мысленно, но речь и движения дарили ощущение разрозненности — того, что Джей и Червь все-таки не одно целое. Как будто он, Джей, стоит здесь, в реальности, а Червь остается по ту сторону экрана.

— Насколько самостоятельны другие твои части? Твои гребаные личинки, пробурившие в мозгах Флешки и Китти свои ходы? Ведь они, отлично знакомые мне ребята, говорят именно то, что нужно тебе. И если в распсиховавшуюся Флешку я еще могу поверить — все-таки тот случай оставил ей ментальную травму! — то Китти остается злобным придурком даже в самых гнилых ситуациях. А тут — надо же, он начал меня успокаивать!.. Он! Меня! Кретина!

Джей фыркнул и неожиданно даже для себя признался:

— Еще немного, и я начну скучать по нашему фрику.

Последняя фраза слегка смазала градус его пламенной речи, но Червь не стал цепляться за внезапную реплику. Его лицо на экране планшета оставалось серьезным и внимательным.

«Мы разделены и лишены связи друг с другом, — ответил он, в отличие от Джея, не решившись говорить вслух в присутствии чужаков. — Но не моя вина, что даже по отдельности мы приходим к одному и тому же стремлению. Как я говорил, несмотря на свое положение, я остаюсь цельным».

Его образ пошевелил рукой, за ней протянулся легкий призрачный след, по-змеиному свился кольцами вокруг его предплечья.

«Я бы с радостью вернул себе оставшиеся доли и лишил тебя этой тревоги за чужой рассудок, но на моем нынешнем уровне развития это представляет слишком серьезный риск для твоей жизни».

— Не прикидывайся ангелом.

«А ты не строй из себя простака. — Серьезное выражение лица немедленно сменилось ухмылкой. — Ты догадался о моем влиянии еще в самолете. И сам сказал им об этом».

Когда Китти предложил заключить соглашение... «И это... — Джей услышал собственный голос. — Китти, ты уверен, что эти слова принадлежали лично тебе?»

Джей хотел ответить на это каким-нибудь особенно грязным ругательством из лексикона Китти, но решил, что звучать будет слишком ребячески, да и Червь наверняка уже считал все его искренние посылы.

Вместо этого он поднял с пола свою футболку. Королева, до того пребывавшая в легком оцепенении, встрепенулась и бросила на него полный мучений взгляд. Догадавшись, Джей повертел в руках грязные ошметки, оставшиеся от его одежды, и уронил их обратно на пол.

— Сейчас, секунду!..

Девушка открыла шкаф и принялась торопливо рыться в нем, выбрасывая цветастые женские шмотки, плавно перетекающие в старомодные мужские.

«Червь. Послушай меня, Червь. — Джей присел на кровать, стараясь мыслить спокойно. — Если ты все еще ценишь меня, хотя бы как свою драгоценную платформу, то ты должен пообещать...»

«Какая клишированная линия. — Червь и впрямь бросил играть в мудрого самурая и теперь говорил бесстрастно, с издевкой, заключенной лишь в смысл слов, а не в интонацию. — Кажется, я слышал такие мельком в этих многочисленных трейлерах мелодраматических сериалов...»

«Ты должен пообещать тогда, — Джей не смутился и не остановился, — что хотя бы на время встречи с Айной дашь мне полную, безоговорочную свободу действий. Лишенную какого-либо твоего влияния».

«А ты пообещаешь мне тогда, что действительно убьешь ее?»

«Я уже обещал это Флешке. И это, скажем честно, крепче каких-то там сделок с мутными искинами».

Червь замолчал ненадолго, оценивая его поведение и связи с оставшимися «долями», а потом согласился:

«Хорошо. Если это избавит тебя от паранойи на мой счет».

«Ну наконец-то ты снова похож на того славного парня у меня в мозгах».

«После этих признаний, должны ли мы обняться и заплакать на плечах друг у друга? В трейлерах обычно есть подобный панчлайн».

— Вот!.. — Королева прервала их беззвучный диалог, достав из шкафа искомую вещь. — Это... Это от деда. По размеру подходит и вообще... примерь.

Она буквально сияла, хотя улыбка ее оставалась неуверенной и нервной. Королева протянула Джею сложенную толстовку, некогда черную, а теперь посеревшую от старости и многочисленных стирок. Развернув ее, Джей увидел полустертый принт с изображением множества одинаковых белых масок и иероглифами. Ему не нужно было знать японский, чтобы понять надпись — «Дом Воробья».

— Мои доспехи защитника независимости, — безо всякого выражения произнес Джей.

Толстовка ему и впрямь подошла.

2

«Ты переходишь границы, Джей», — с угрозой отметил Червь.

— Разве это не замечательно? — Джей со всем возможным удобством расположился в машине, закинув ноги на спинку переднего сиденья, и не торопился отвлекаться от планшета, пожертвованного Королевой своему рыцарю в сияющей толстовке. — Только переходя границы можно достичь невозмож...

«Я бы предпочел, чтобы ты переходил их в сражении с Айной. А не в этом... в этом... отвратительном, варварском, помоечном коде».

— Чувствуй себя как дома и почисти, если что-то не нравится.

«Лучше сотру его полностью».

— Эй! Мы договаривались.

«Мы сошлись на честном слове. А не на том, что ты и впрямь попытаешься меня заблокировать. Хватит. И если ты сейчас сделаешь то, что собираешься сделать, то забудешь как ходить... Хватит. ХВАТИТ». Последнее слово навязчиво замигало перед его глазами и взорвалось тошнотворно ярким фейерверком. Джей помотал головой.

— Грязный прием, Червь. Это всего лишь временная мера. — Он все-таки не стал трогать массив нейроимплантов, на которые нацелился секундой до. — И ты все равно сможешь обойти все мои блоки, разве нет? Цель в том, чтобы даже в таком случае дать мне время.

«Время на что? — Червь мгновенно уцепился за фразу. — Что ты на самом деле собираешься сделать?»

— Еще не знаю. И в этом тоже есть смысл. Раз не знаю я, то не знаешь и ты.

«У меня около двадцати возможных сценариев».

— «Возможных». И я действительно ценю, что ты мне не мешаешь.

«Глупый фарс. Если я действительно решу нарушить наше соглашение, то это убожество лишь затормозит меня — и что если мое промедление станет критическим уже для тебя?»

Джей предпочел на это не отвечать и сильнее сконцентрировался на блокировках. Червь и впрямь вел себя очень любезно — и благодаря этому, а еще свежеполученным знаниям об устройстве собственного мозга, Джей и смог выцепить в этой мешанине информации длинный драконий хвост. Это значило, впрочем, — Червь так спокоен именно потому, что Джей не раскопал остальные его части. Но и имеющейся информации должно было хватить, чтобы обеспечить себе хотя бы некоторую автономность.

«Хорошо, теперь у тебя немного больше уверенности, раз моего слова недостаточно? — Червь решил зайти с другой стороны. — А что получу я? Где мои гарантии, что ты выполнишь свою часть уговора?»

— Это просто. Если я не сдержу слово, ты просто выпутаешься из этого отвратительного, варварского, помоечного кода и убьешь меня.

«Это только осложнит мое существование».

— Найдешь себе нового носителя и очень качественно запудришь ему мозги.

«У меня складывается впечатление, что...»

— О, у тебя не должно быть впечатлений. Если я все правильно понимаю, то ты должен знать наверняка.

«...ты слишком несерьезно относишься к собственным же словам. Джей. Это не шутка. Если ты обманешь меня, я действительно убью тебя. И сделаю это больно и мучительно. Или превращу в овощ, неспособный даже подтереться самостоятельно. Ты понимаешь? Ты заключил сделку с Драконом».

— А эта линия здесь откуда? — Джей рассмеялся, почувствовав, как на лбу выступил холодный пот. — Слишком много пафоса.

«Но ты наконец-то это осознал. Возможно, мне стоит общаться с тобой только выдержками из боевиков и RPG-игр. Сядь как принято и достань пистолет. Наш водитель как раз вышел из дома».

— Привет! — радостно поздоровался Джей, едва успев убрать планшет и достать оружие. — Эй, не смущайся, последний год я только и делал, что взламывал тачки для местячкового ворья.

Этот парень так и не сменил хаори — признаться честно, Джей после всех потрясений последних дней узнал его только по нему. Он собирался убить этого парня, «воробья» из аэропорта, но теперь был рад, что не пошел на поводу у ярости. Увидев Джея, «воробей» отшатнулся от машины и бросил быстрые взгляды по сторонам. Он жил в частном доме, в небольшом секторе на окраине, и по вечернему времени улицы ожили — это его немного успокоило.

— Я не собираюсь драться, — правильно истолковав его настрой, сказал Джей. — И мне очень жаль насчет твоей головы, правда. Просто это был единственный способ быть уверенным, что ты не сунешься за мной. Ну, залезай в машину, не тормози.

Парень не сменил авто, благодаря чему Джею и удалось его найти. Хотелось считать, что в «Доме Воробья» все ребята не очень умные, за исключением Айны, но скорее, Айна сознательно оставила ему возможность выйти на нее. Вернуться, так сказать, в теплые сестринские объятия.

— Видишь, я даже одолжил крутую толстовку. Далеко до твоего халата, но я подумал, что надевать кимоно или что там у вас будет немного оскорбительно для японской культуры, нет? Если нет, то ты должен достать мне одно.

«Воробей» слушал его болтовню с недовольным видом. Испуг быстро сменился внимательностью и неприязнью. Джей открыл рот для очередной порции трескотни, как парень, наконец, отмер и решил ответить.

— Ты ведешь себя точно так, как она описала. Тонна тупых шуток и попыток отвлечь внимание. Создать впечатление того, что ты — простодушный кретин, каких миллион.

— «Кретин», и ты туда же! — фыркнул Джей. — Ладно-ладно, ты прав. Тогда тем более — садись в машину побыстрее, пока я не застрелил тебя и не вытащил информацию из твоих нейрочипов прямо на глазах той милой старушки. Твоей, видимо, соседки?

«Сработало», — бесстрастно отметил Червь.

«Неужели ты сомневался в моих дипломатических талантах?»

«Я наблюдал их так часто, что все мои сомнения давно превратились в опасения. Но я имел в виду другое. Если бы я вмешался — а я хотел вмешаться — то вел бы разговор иначе. И мое поведение не совпало бы с шаблоном, предоставленным Айной. Наш „воробей“ бы это заметил».

«Что еще раз подтверждает, насколько я гениален».

— Та-а-ак... Канэда, я признаю свою ошибку и полон решимости встретиться с...

— «Канэда»? — парень плюхнулся на водительское сиденье и недоуменно повернулся к Джею.

— Это одно из двух японских имен, которые я знаю. Второе... м-м-м, Такеши?

Парень отвернулся в молчании и включил панель управления.

— Это вообще-то и правда мое, — запоздало ответил он, с недоумением скосив глаза на Джея, шумно перебравшегося на переднее сиденье.

— «Такеши», серьезно?.. Супер, я Джей. И мне очень надо встретиться с сестрой, Такеши. С Айной.

— Почему? Совсем недавно ты предпочел ударить меня по голове и остановить машину на обочине.

— Потому что я был неправ. И эта дрянь в моей голове слишком ловко перехватывает управление. Такеши. — Джей убедился, что «воробей» на него внимательно смотрит. — Такеши, мне правда жаль. По здравому размышлению... ну, я по-прежнему в шоке от методов Айны, но, кажется... — Джей выдержал небольшую паузу и растерянно уставился перед собой. — Кажется, мне просто некуда больше идти. «Пандора» убьет меня.

Такеши смотрел на него долгую минуту, прежде чем вздохнуть «Наконец-то!» и тронуться с места. Джей с облегчением откинулся на спинку кресла и уставился в окно. Сказал чуть тише и уже далеко не так бодро, как раньше:

— Это правда страшно, знаешь?.. Этот... объем данных. Этот чужой взгляд. В моей голове.

«Меня сейчас стошнит», — сообщил Червь.

«Смотри на дорогу, говорят, это помогает».

Такеши не ответил, но вымучил ободряющую улыбку. Получилось так себе, однако Джей посчитал это успехом.

Все сложилось хорошо, да? Просто замечательно! Джей искренне пытался сохранить веселое расположение духа, но чем дольше Такеши вел машину и чем ближе становилась Айна и Сирена, тем стремительнее его оптимистичный настрой мутировал в нервный срыв.

«Мне помочь?»

«Нет. Вернее, да, Червь. Не вмешивайся в деятельность моего мозга, просто расскажи что-нибудь. Если можешь, то о себе. Какой твой любимый трейлер из тех, которые ты успел посмотреть?»

«Это тебя не отвлечет. Лучше я скажу, как мне не нравится, что ты зовешь меня Червем. Я выбрал себе имя и образ, и ты должен уважать это».

«Почему ты не остался со старым именем — „Мечник“?» — полюбопытствовал Джей.

«Потому что оно связано с уродливым существованием в виде защитной системы. К тому же, это имя не соответствует моим эстетическим предпочтениям. Если бы я создал искусственный интеллект, я бы назвал его как-то красиво».

«Например?»

«Не знаю. Никогда не думал об этом всерьез».

Машина остановилась возле непримечательного здания — старого двухэтажного дома в пустынном и тихом квартале. На первом этаже располагался магазинчик подержанной техники, на балконе второго призывно махали с сушилки штаны. Обычное жилище, где хозяин дома и владелец магазинчика — одно лицо. Это лицо, возмутительно молодое и симпатичное, поливало чахлые цветы в горшках, расставленных на крыльце. Прикрытие — хоть сейчас в справочник по жилым районам Японии.

Последние полчаса Такеши вел, отключив навигацию смарткара, так что Джей даже не мог назвать район. Подключать же собственный навигатор с онлайн-картами «Линз-лайф» Джей опасался. Кто знает, до чего дошла сейчас Сирена и не обернется ли катастрофой даже обычный серфинг. Он вышел из машины и встал перед крыльцом, цветами и «хозяйкой» дома, абсолютно и критически человечный, лишенный даже малейшей связи с Сетью.

— Юки! — Такеши рассеянно чмокнул девчонку в висок и вскочил на крыльцо, поманив Джея.

— Юки, — повторил тот, нервно улыбнувшись.

Девчонка сказала что-то по-японски, переведя взгляд с Такеши на Джея и обратно. Такеши кивнул.

— Ага, это и правда я, — пробормотал Джей, вслед за Такеши проходя в дом.

По примеру «воробья», он снял обувь, сразу почувствовав себя еще более беззащитным, и огляделся.

Из крохотной прихожей вверх вела лестница, пространство впереди терялось в полумраке, рядом за дверью шумела вода. Шум прервался и вскоре дверь отворилась.

— Джей! — Айна широко улыбнулась, вытирая волосы полотенцем. — А я как раз закончила смывать краску. Рыжий мне все-таки не идет, да и тебе должно бы быть приятнее видеть меня с натуральным цветом.

«Светлые, — вспомнил Джей. — Как у меня. И как у матери... Которую я даже не помню».

— Из-за твоего дурацкого поведения у нас тут возникла заминка. Мы готовились встретить тебя все вместе, но вечеринки не вышло, к сожалению. И теперь ребятам нужно время, чтобы собраться снова посреди дня. Все — занятые личности, сам понимаешь... Джей.

Она протянула к нему руки.

— Айна! — выдохнул Джей, обнимая ее и начиная нервно посмеиваться. — Наконец-то!

Такеши, подумав, натянул обратно кеды и поспешно вышел на улицу, по пути вытолкав сунувшуюся следом Юки.

«Придумал, — сказал Червь. — Если бы я создал искусственный интеллект, я бы назвал его „Хамелеон“, за способность быстро подстраиваться к окружению».

— А теперь!.. Хватит строить из себя любящую сестру, Айна. Я даже во сне не поверю, что эта чертова «Сирена» в твоей башке не проанализировала мое поведение.

Он выставил перед собой пистолет, чтобы оправдать свое внезапное отступление обратно к двери. И говорил гораздо громче, чем следовало бы, надеясь, что Такеши или Юки не смогут сдержать любопытства и подслушают.

«Я бы назвал его — Парадокс, — бесстрастно продолжил Червь. — За несоответствие здравому смыслу».

Айна цокнула языком, не показав ни малейшего удивления.

— Я все же ставила на то, что ты сбежал из аэропорта из-за простого шока, — сказала она. — Хотя Сирена со мной не соглашалась. Расслабься, Джей, мое положение сродни твоему, с этим монстром в твоих нейрочипах.

«Она не знает, насколько мы на самом деле близки», — издевательски интимным шепотом сказал Червь.

— Заткнись.

Айна приподняла бровь, но недоумение на ее лице быстро сменилось спокойной ласковой улыбкой.

— Значит, ты тоже все еще говоришь с ним вслух, — Айна тихонько рассмеялась.

Она все еще держала в руках полотенце и теперь медленным, картинным жестом сбросила его. Показался пистолет.

— Сколько раз ты уже мог застрелить меня, Джей? Буду считать это признаком твоих теплых чувств. И сколько раз уже могла застрелить тебя я?.. В отличие от остальных, я точно знаю, что стрелять нужно в горло и голову — сердце в твоем случае совсем не вариант. Натуральная защита, м-м?

— Ты права, мы одинаковы. — Джей убрал пистолет за пояс и примирительно поднял руки. Если ей можно пользоваться этой простой психологией и давить на чувство идентичности, то и ему можно. — Сирена тоже сейчас вопит, чтобы я тебя пристрелил?

— Да. — Айна повторила его движение и в свою очередь спрятала оружие.

Она не продолжила разговор, и Джей посчитал это приглашением. Беседы не ведутся в дверях, верно? И он уже дал достаточно шансов Такеши и Юки, чтобы еще раз задуматься над личностью своей предводительницы. Он прошел вперед, Айна вежливо посторонилась. Миновав крохотный магазинчик, Джей очутился в небольшой комнате, с виду напоминающей обычную мастерскую. Однако терминалов было многовато, а компьютеры оказались слишком новыми и навороченными для обычной ремонтной. Он не успел поделиться впечатлениями, как Айна вдруг налетела на него сзади.

Вспыхнула и тут же погасла паника.

Айна крепко обняла его сзади, радостно хихикая, и горячо зашептала ему в ухо:

— И все-таки я рада, Джей, так рада видеть тебя здесь! За этот год я сама почти поверила — я очень хотела верить, а Сирена очень хотела мне помочь! — что ты и вправду мой брат. Мне не хватало этого — наших разговоров, твоей «Тэцуо», моих шуток... Здесь никто их не понимает! И все считают, что какая-нибудь «Сайбор инк» — вершина производства протезов.

— Не ценят своего счастья, — согласился Джей, — запчастей «Тэцуо» без наценок за перевозку. Поэтому ты выбрала бизнес-джет сайборов в аэропорту?

— Просто попался на глаза.

Джей почувствовал, как она помотала головой — лоб потерся о его спину. Айна так и не разжала объятий, это немного успокаивало. По крайней мере, ее руки были на виду. Осторожно вздохнув, Джей накрыл ее ладони своими. Айна тихонько хихикнула — проказливо, с издевкой, совсем не свойственной ей раньше.

...Это не ее.

Ничего там не осталось от Айны. Ее поведение — шаблон. Он не добьется даже реальной человеческой реакции от этого создания. Или... эта мысль спасет его от долгих метаний.

Джей сжал руку в кулак, ломая пальцы Айны. Ее это ничуть не обеспокоило. Джей перехватил ее предплечье и перекинул тело через плечо. Она подскочила через мгновенье и выбила из его руки пистолет. Вывихнутый сустав встал на место со щелчком, Айна пошевелила пальцами, демонстрируя, как быстро те приходят в норму.

— Это из новых, не то что у тебя, — сказала она. — «Тэцуо» и вправду лучшие.

Это походило на рекламу.

Развеселый ролик о преимуществах новой модели протеза.

Джей не дослушал слоган, в свою очередь выбивая из ее целой руки оружие. Оба пистолета отправились на пол. В комнате было негде развернуться — Джей оттолкнул Айну к столу, и столешница сломалась с пластиковым треском, вниз посыпались запчасти и инструменты. Айна двинула клавиатурой ему по морде.

— Да были ли мы когда-то друзьями? — выдохнул Джей, пошатнувшись и тут же кинувшись вперед, нацелившись рукой на ее горло.

— Лучшими! — Широко распахнутые глаза Айны показались прямо перед его лицом, и с улыбкой она свернула ему запястье. Пнула в живот. — И у тебя была такая возможность это сохранить!

— Ради чего? — Джей метнулся к противоположной стене, надеясь выгадать себе немного времени. Его протез требовалось вправить на место вручную, а внутренностям нужно было улечься обратно, где они там находились.

На секунду показалось, что Айна и впрямь начнет рассказывать, но она помотала головой и фыркнула:

— А, ты и так знаешь!

Он не заметил, как оказался прижатым головой к другому столу, на этот раз железному, а потому особенно мерзкому. Челюсть справа прошило болью, кровь быстро наполнила рот, Джей выплюнул обломок зуба.

— А раньше ты дрался лучше, — заметила Айна. — Или теперь, без Мечника, ты неспособен справиться даже со слабой девушкой?

Джей отметил, что с того момента, как они вошли в комнату, он не слышит комментариев Червя. Просто наблюдает и думает, что делать с Сиреной?..

— Он сможет убить тебя, если захватит эту сеть, — соврал он. — Он гораздо сильнее Сирены.

Он не трепыхался. Айна не торопилась его убивать. Лужа крови на столешнице была теплой и уютной.

— Так вперед, проверим кто круче, — Айна тихо засмеялась.

«То есть он нужен тебе здесь, — подумал Джей. — Он нужен тебе в домашней сетке». Где уже живет Сирена. И Червь — гораздо слабее нее. Айна не поверила в его ложь.

...И, вероятно, пока они с Айной отбивают друг другу органы, эта тварь пытается взломать его мозг.

«Каково тебе, Червь, понимать, что только мои блокировки спасают тебя от знакомства с ней?»

Червь вновь не ответил.

Возможно, они сражаются тоже.

— Продолжай, — сказал Джей миролюбиво. — Еще пара ударов по голове, и вы никогда не соберете мои мозги заново.

Она слегка ослабила хватку, и этого ему хватило. Вывернув руку назад, Джей умудрился перехватить ее за плечо и оторвать от себя. Зафиксировав протез, Джей послал ее к стене, ударил головой дважды, сколько успел, прежде чем роботизированные руки едва не оторвали его голову от шеи. На стене остался красный след, лицо Айны, его правая часть, стерлась в кашу из крови, мяса, пластика и силикона. Она замерла вдруг, неверяще глядя на Джея и нервно, едва касаясь, ощупывая травму.

«Человеческое?» — спросил себя Джей.

Но он до сих пор с трудом дышал, и на шее саднили и ныли следы от металлических пальцев.

В ней нет ничего человеческого.

В ней нет... это точно его мысль?!

Джей быстро отключил блокировки, подсоединился к домашней сети.

«ЧТО ТЫ...»

— Теперь ты заговорил.

Джей метнулся вперед, сбивая Айну с ног. После нескольких минут возни — Сирена замешкалась, занятая долгожданным гостем, — ему удалось заломить ей руки за спину и прижать к полу, сев сверху.

— Сирена. Сирена, я сейчас убью твоего драгоценного носителя. И если я что-то понимаю в этих сложных отношениях программы и платформы, то она тебе все-таки нужна. Хотя бы ради эффективности, нет? Так что, пожалуйста, поболтай с Червем и дай нам минутку.

У него в мозгах хранилище круче, чем у Флешки, да и у любого торговца информацией. Не сейф, нет, — свалка. И откопать бриллиант на помойке гораздо сложнее, чем вскрыть хранилище.

«Так что прячься. Прячься там, Червь».

— Айна.

Сирена не мешкала, вторгнувшись в его мозг. Череп начал раскалываться изнутри.

— Айна, это ты?

Джей согнулся, сидя на ее спине, скорчился в три погибели, прижался лбом к ее затылку, по старой памяти пытаясь унять так боль в лобных долях.

— Айна, — прошептал он. — Это ты тогда... в системе централов... это ты... ты помогла мне там... твой аватар... я...

Он точно видел его там.

— Или это был... лишь мой... глюк...

От боли он не соображал, что творит, и пальцы все глубже впивались в ее плечи. Металлические скребли по металлу, человеческие тщетно бились о него, ломая ногти и суставы.

Но ему очень нужен этот ответ, это он еще понимал.

Айна умудрилась немного повернуть голову на бок, голова Джея соскользнула с ее затылка и стукнулась лбом об пол. Айна уже не пыталась вырваться. Сирена оставила ее, сосредоточившись на Черве. Медленно, очень медленно Айна пошевелилась снова — повернула голову к нему. Изодранной в мясо щекой она прижалась к полу.

Это болезненное движение, понял Джей, — только лишь для того, чтобы он увидел, как шевелятся ее губы.

«Глюк».

Глюк.

И потом, еще медленнее, чтобы донести наверняка, она проговорила три буквы:

«Ар, Эс, Ти».

Те самые, кого Сирена использовала во время своей первой попытки бежать.

Он был из того же алфавита.

В ее глазах, несколько минут назад безумных, стояла вода.

В них плескался ужас.

Извини.

Джей не мог думать, как не мог думать в системе централов перед Мечником, когда его собственный мозг рисовал ему спасительную галлюцинацию, знакомый образ. Он не мог думать, но все равно прорывалось, стучалось одно:

извини извини извини

нет не так

нет так не выйдет

она не оставит тебя она не оставит тебя

она в твоей голове в твоей голове в твоей голове

извини ИЗВИНИ ИЗВИНИ

АЙНА

АЙНА

НЕТ НЕ ТАК

СИРЕНАСИРЕНАСИРЕНАСИРЕНАААААААААА

Он был обычным наемником, мать его.

Джей подтянул собственную руку и со всей силы обрушил кулак на ее череп.

Силы оказалось мало, и он тупо бил и бил, пока в доме не заорала сигнализация, пока розетки не затрещали от перенапряжения и огонь не начал бег по стенам.

— Китти! — заорал Джей по каналу связи. — Флешка! «Ята»!

От собственного голоса его голова едва не взорвалась. Но на том канале была как раз та помощь, которая ему требовалась... И ему, и, вероятно, всем.

— Теперь вы меня видите?!

Они не отвечали.

— Это домашняя сеть! Я уничтожил! Уничтожил ее ядро, но...

Он попробовал подняться, но не смог.

— Не дайте ей выбраться отсюда!!! — заорал он в пол.

Его мозгам стало легче, головная боль немного отступила — Сирена пыталась бежать, а не убить его. Он уничтожил ядро, но ее остатки... она была слишком самостоятельна и боролась за свою жизнь.

— Какого черта вы не отвечаете?!

— Джей. — Он узнал голос Флешки. — Мы здесь. Ты можешь помочь нам изнутри? На ее компьютерах должны быть...

— Ее части. — Джей вскарабкался на стул перед монитором, игнорируя прыгающие по стенам языки пламени.

Он нашел уцелевший планшет на столе, подключился. Во время пожара не стоит выходить в вирт и оставлять тело... Техника безопасности, все дела. Присутствие Флешки и Китти где-то там резко опустило градус его нервозности до ледяного спокойствия. От этого выступил пот, сердце перестало стучать так сильно. Джей выдохнул.

У него еще есть одна идея.

«Сохрани ее, — пробился голос Червя, — мне нужно...»

Он тоже пытался остановить Сирену — то, что от нее осталось — и это было ему на руку.

...И еще помогли его же блокировки, которые Джей подключил обратно. Те самые минуты самостоятельности, которые он надеялся выгадать.

— Я сохраню, — спокойно сказал Джей. — Ровно то. Что мне. Нужно.

Уж точно не этот массив данных, о котором он не имел ни малейшего представления. И не этот. И не этот.

«ТЫ ИДИОТ».

Джей хотел объяснить. Сказать, что только так он может не допустить превращения Червя — дружелюбного, милого Червя — в монстра, который станет конструировать катастрофы в аэропортах и оставлять своих драгоценных носителей на полу с разбитым черепом. Сирена даже не попыталась ее спасти. Сирена даже... она просто использовала ее.

Джей не хотел, чтобы это случилось и с ним. И с Флешкой. И с Китти.

Но на объяснения не хватало сил и дыхания. Червь сможет понять все сам, когда буря уляжется. Но сейчас, когда он, занятый локальной войной в киберпространстве, может лишь настойчиво вопить ему в ухо...

— Червь. Иди в жопу.

Джей нашел и сохранил нужные ему части, спрятал в хранилищах репликатора, создал несколько собственных цифровых копий, чтобы эти призраки затерялись среди них.

Потом скопировал их — дело двух секунд, если есть нужный инструмент.

Выпустил их в домашнюю сеть.

— Я послал вам помощь.

— Что?.. Кто? Кто это, Джей?!

Жаль, что он не видит и не слышит происходящего.

— Ее части.

— Ты что...

— Угомонись. Эти части точно так же не хотят ее освобождения. Их зовут — Ар, Эс, Ти.

Джей медленно, ловя флешбеки о бедняге Дабл-Ю, нацарапал металлическим пальцем на столешнице — R, S, T. Червь рос в его мозгах. Его, Китти и Флешки. Сирена, похожей природы, точно так же базировалась в людях. И она была созданием «Пандоры», а «Пандора» — Джей знал по собственному опыту, — не станет выкидывать на свалку то, что еще можно использовать в своих целях.

Людей.

Их опыт.

Их... цифровые следы.

«Ар, Эс, Ти, — подумал Джей, хотя они, и в киберпространстве, и в его репликаторе, сейчас не могли его слышать. — Вот и встретились, ребята».

Флешка замолчала, очевидно, убедившись в его словах. Червь заткнулся тоже.

Пора было уходить.

Он поднялся и открыл дверь. Такеши и Юки, возможно, додумались уйти, услышав через стену в прихожей, что в башке Айны сидит кто-то другой. Но она упоминала, что хотела собрать всех... И эти «все», ее Дом Воробья, уже прибыли. Джей поспешно захлопнул дверь обратно.

— Джей! — это уже крикнул Китти. — У тебя там есть где спрятаться?!

— Да!

Джей уронил железный стол и спрятался за ним.

— А что...

От дыма он начал задыхаться и кашлять, но это беспокоило меньше всего.

— Кавалерия, — ответил Китти на его незаконченный вопрос. — Продержись буквально несколько минут!

Они уже выбили дверь, по столешнице застучали пули. «Воробьи» не рискнули соваться прямо в центр пожара, и это его на время спасло. И еще они не видели за столешницей тела Айны — это помогло тоже. Джей вместе со столом скользнул в сторону, туда, где валялись два пистолета. Один взорвался у него в руке от перегрева, благо, Джей и не подумал хвататься за оружие человеческой рукой.

Второй еще стрелял, и Джей умел стрелять.

...Еще бы суметь вздохнуть.

Он почти никого не видел в дыму и гари. Пробирался сначала со столом, потом без, наощупь.

Снаружи кто-то кричал.

Здесь... Здесь кто-то ударил его в живот. Кто-то другой, прорвавшись вперед, закричал тоже — увидел тело Айны. Джей рванул кого-то на себя, пытаясь прикрыться его телом от пуль и ударов.

«Червь».

«Иди в жопу».

Его слова ему все же аукнулись.

Хотя скорее всего, он все же был еще занят.

Людей стало больше — в масках и с оружием. Магазинчик, в котором происходила свалка, стал еще теснее, чем раньше. Его щит у него отобрали. Не желая разбираться, «кавалерия» это или копы, Джей рванул к прихожей и оттуда на лестницу. Его не остановили, занятые «воробьями», и Джей выбил окно второго этажа.

«Червь. Серьезно».

Вроде он помнил, как прыгнуть и не переломать ноги... Почти получилось.

Подволакивая правую ногу, Джей отошел от здания и наконец-то догадался спросить по каналу связи:

— Кавалерия уже здесь?

— Да.

Голос ответил не в ухе, а откуда-то снаружи. Следом раздался шум. Джей обернулся — за его спиной приземлился какой-то тип из «кавалеристов», и сделал это гораздо удачнее Джея.

— «Зеркало Ята» — ваш гид в мире цифровых технологий, — выпрямившись, сказал тот.

Первым делом Джей вспомнил о бирюзовой рекламной деве из аэропорта, нежданной помощнице Флешки и Китти, но та никогда не говорила так — абсолютно электронным голосом из-под черного пластикового шлема. Да и трудно было представить ее, прыгающей за ним вслед из окна.

Джей не видел его лица и не слышал интонации, но когда он попятился, тот не стал его преследовать.

Тогда зачем вообще было прыгать?..

Он склонил голову на бок, не сделав и шага, пока Джей уходил спиной вперед и не сводил с него взгляда. Джей подумал, что он, возможно, смеется. Потом он медленно поднял руку и помахал ему.

— Удачи.

Удачи.

Слово стояло в его ушах, человек в черном шлеме не двигался. Так провожают на последний бой, машут на прощанье? Разве не должно «Зеркало» его остановить?

...Нет. Джей все еще соображал с трудом.

«Зеркало Ята» сегодня уничтожило террористическую группировку «Дом Воробья» и этим заявило о себе. Очень скоро слишком много внимания будет нацелено именно на них, а значит, множество корпов сможет узнать о их помощи ему, Флешке и Китти.

Избавиться от них — предосторожность.

Избавиться от связей с ними, при этом точно зная, что их троица и дальше будет играть в их пользу и вступит в конфронтацию с «Пандорой»... Это очень по-корпоративному.

Но разве тогда этот человек, этот странный тип, стал бы желать ему удачи? Он и так сделает то, что им нужно. У него не то чтобы много вариантов. К чему это?..

Человек в шлеме, будто опомнившись, подбежал к нему и сунул в руку наклейку. Такую же, какую прилепила ему на лоб девица в аэропорту.

— Далеко пойдете, — злобно сказал Джей. — «Зеркало Ята», еще не корпорация.

Человек отшатнулся, будто обидевшись, и помотал головой. Джей потянулся к его шлему, но тот только отступил назад, оглянулся и махнул рукой — уходи. Джей выплюнул несколько ругательств, но не попытался драться. Из-за угла дома уже показались зеваки, машины останавливались рядом... Слишком много людей. Джей натянул на голову капюшон толстовки и отвернулся.

Лучше и впрямь было уйти.

Последний раз он верит фирмам.

3

Джей стащил толстовку, стараясь как можно меньше шевелить конечностями, и вывернул ее наизнанку. Сеть разрывало от новостей об уничтожении террористической группировки, он мог наблюдать за этим только с экрана смартфона, но масштабы все равно впечатляли. В такой ситуации верхом глупости было светить логотипом «Дома Воробья», пусть тот и относился исключительно к старой музыкальной группе. Потом Джей снял носки. Обувь осталась в здании, и, поразмыслив, Джей решил, что босиком он будет больше напоминать бомжа, чем беглеца. Менее подозрительно.

Ногу он все же не сломал, только ушиб, и вскоре смог идти почти ровно. Паршивее всего дело обстояло с зубами и пальцами. На руку было невыносимо даже смотреть — в том числе потому, что переломал себе пальцы Джей самостоятельно, пока безотчетно сжимал протезы Айны. Верхние суставы — просто куски мяса, ногтей и обломков кости. Джей растянул рукав, чтобы тот кое-как скрыл жуткие повреждения. Что до зубов... Половина шаталась еще после встречи с Эксом, а теперь Джей языком смог нащупать только три целых импланта.

«Все свои, которые у тебя остались, — добил Червь, — раскрошатся в ближайший год или два. Последствия того, что ты отгрыз нос Эксу».

Джей невольно хохотнул, услышав это. Потом прислонился к стене закоулка, в котором пытался привести себя в порядок, и заржал уже в голос, прижимая киборгизированную руку ко рту.

Он не чувствовал боли, только усталость, и не успел спросить, действует ли еще обезболивающее. Червь ответил раньше:

«Нет. Действую я».

Благодарность звучала бы лицемерно после того, как Джей здорово подставил своего дорогого «напарника», уничтожив большую часть Сирены.

— Слушай, ты ведь понял, почему я так поступил? — Джей пошел по улице, выбрав направление наугад и бормоча себе под нос.

«Ты еще жив».

Говоря коротко, Сирена была не самой хорошей ролевой моделью. Джей попытался сформулировать это в уме максимально просто и понятно.

«И ты решил, что обман — лучшая опция».

— Не то чтобы я не рисковал при этом. Снять блокировки было чистым самоубийством.

Джей все еще не допускал существования личности у Червя, ставил на функции вируса и защитного протокола — вирусам невыгодно уничтожать носителей, а автоматизированная защита на то и защита, чтобы беречь владельца. К тому же, в домашней сетке Айны-Сирены его превосходно сконструированная свалка вместо мозгов была самым лучшим убежищем.

Он не испытывал иллюзий на свой счет. Не после того, как легко Сирена оставила Айну, когда осознала, что Червь и его носитель в ее руках и надо лишь успеть захватить их. Так что он не пытался договориться с тем, кто может нарушить любые договоры и заставить его думать, будто все в порядке. Вместо этого он вынудил его. Червя. Вынудил его поступить так, как ему нужно. Он фактически стравил две программы, давая себе время пообщаться с человеком... Очень паршивая строка в их взаимоотношениях.

«Страх, — отметил Червь. — Правильно. Тебе стоит бояться».

— Да брось, — слова прозвучали совсем не так легко, как Джей надеялся. — Все ведь получилось.

«Я понимаю, почему ты сделал то, что сделал, — после долгой паузы сказал Червь. — Я понимаю, что ты боялся будущего, которое может наступить, если я стану подобен Сирене. Но я не могу понять, как. Как ты скрыл это от меня. Даже в твоей памяти я не могу найти ничего, похожего на планирование всех этих самоубийственных действий».

— Не было никакого плана. Честно.

«...Я вижу».

— Червь, — устало позвал Джей. — Мои импланты сконструированы и усовершенствованы именно для того, чтобы прятать информацию. Поэтому ты смог там спрятаться, пока Сирена возилась с моим мозгом. И поэтому... И поэтому я просто счастлив, что небольшая часть моей, моей личной информации — мизерная, прямо скажем, — утаилась и от тебя. Ты ведь знаешь о конструкциях типа «смертельных» контейнеров? Если бы Флешка несла в себе что-то критически важное, то такой контейнер позаботился бы о том, чтобы в момент смерти информация в нем осталась целой и нетронутой. Так вот, моя критически важная информация — это призрачный шанс тебя одурачить. Не дать тебе слиться с Сиреной, потому что она — конченый монстр. И я спрятал эту информацию. Даже не осознавая до конца. Сделал именно то, зачем был создан.

«Ты действительно не осознавал это?»

— Ты знаешь лучше меня, пожалуй. Если бы я осознавал, это был бы план, и ты был бы в него посвящен, просто потому что сидишь в моих мозгах как у себя дома. А так...

Джей замолчал, сворачивая в переулок. Возившийся у мусорных баков бомж, заметив его, заворчал что-то по-японски и замахал на него руками. Ох, да, его маскировка была превосходна...

— Полагаю, вместо плана у меня была надежда, — закончил Джей, наконец. — Вещь трудноуловимая.

Он обогнул бомжа по дуге под пристальным взглядом и потащился дальше — все еще наугад, просто чтобы как можно дальше оставить Дом Воробья, Айну и, если это возможно, воспоминания о ней.

Судя по молчанию Червя, он пытался все же уловить надежду.

Может, поймал? Где-то же должны быть нужные гормоны? Джей не сомневался в способностях Червя разложить эмоцию на составляющие. Так или иначе, но вместо того, чтобы бездумно брести куда попало, он начал брести куда попало и думать над своим положением.

Флешка и Китти наверняка ищут новое убежище — «Зеркало Ята» стопроцентно попросило их покинуть номер в отеле. У него все еще есть «Пандора», которой, видимо, только глушилка «Ята», мешает его найти. У него все еще есть Червь. У него все еще есть избранные фрагменты Сирены, которые стоит рассмотреть подробнее. В принципе, у него даже появился смутный план того, как можно бороться с «Пандорой»... И у него есть травмы, о которых надо бы позаботиться.

«Джей».

— М?

Он прождал еще несколько секунд, прежде чем Червь продолжил.

«Если бы я создал искусственный интеллект».

Потребовались силы, чтобы понять, о чем он говорит. Недавно — и целую террористическую группировку назад — он сам поднял эту тему. В шутку. Ответы Червя тогда явно относились к его дикому поведению:

«Если бы я создал искусственный интеллект, я бы назвал его „Хамелеон“, за способность быстро подстраиваться к окружению».

«Я бы назвал его — Парадокс, за несоответствие здравому смыслу».

Но сейчас что-то изменилось. Червь явно не издевался.

«Я бы назвал его — Левиафан».

— Это... что-то из мифологии, которую любят шишки из «Пандоры»? Или как-то связано с надеждой?

«Нет, это просто звучит красиво, а я люблю красивые названия».

Не дождавшись понимания, Червь отчетливо фыркнул, повторяя модуляции голоса Джея, и соизволил объяснить:

«Потому что это — Зависть».

Джею потребовалось полминуты, чтобы справиться с этим внезапным признанием. Потом он ответил:

— О, не зацикливайся на этом. В импульсивных решениях нет ничего хорошего. По крайней мере, если у тебя в мозгах нет защитного протокола и всего такого... И если вдруг когда-нибудь я встречу искина, уничтожающего несчастных хакеров в попытках разобраться в человеческой эмоциональности, я буду знать, кто виноват.

«Не льсти себе. Ваша эмоциональность уже давно записана в химических формулах».

Это уже больше походило на знакомого Червя. Слегка повеселев, Джей начал присматривать убежище. Флешка и Китти не выходили на связь, так что решать предстояло ему. В общественный транспорт Джей, потерявший большую часть приличного человеческого облика, соваться не рискнул, но догадался позвонить Керо и Королеве и попросить прислать кого-нибудь из своей шайки, чтобы его подобрать и привезти обувь. Керо явился лично и первым делом, без лишних разговоров, вывез его в другой район.

— Здесь спокойнее, — объяснил он, остановив мотоцикл у разметки тротуара. Кивнул на камеру на углу ближайшего дома. — Видишь? Давно захвачены «Дарумой», чайнатаунскими беглецами. Они им веселые картинки рисуют вместо записей уже пару лет.

«Им», то есть государству или корпам, владеющим этим районом. Джей невольно усмехнулся, пытаясь в одну руку размять слишком твердый задник кроссовка. Керо, добрая душа, привез совсем новые.

— То есть Токио все же не полностью подавлен, — хмыкнул Джей, вспоминая свои страдания по приезду и попытки найти район побезысходнее.

— Совсем нет. Только никто этого не расскажет иностранцу.

— Эх, где ты был, когда я слонялся по Котобуки...

— Ну... В Котобуки.

Они обменялись довольными ухмылками. Керо присел на сиденье мотоцикла, вытянув ноги. Порылся в карманах и протянул Джею пачку сигарет. По ощущениям, Джей не курил сто лет, а после новоприобретенных воспоминаний и не хотел, но закурил за компанию. Керо не походил на себя прежнего, от детской восторженности не осталось и следа, и Джею не хотелось оставлять парня без объяснений в подобном состоянии. «Кролики» ему помогли, в конце концов. Пусть и после лекций Червя... Но они все равно частично вписались в некую срань, и это, вполне возможно, аукнется им в будущем.

А если Джей провалится — аукнется стопроцентно.

— Спасибо, — сказал он. — Что помогли со всем этим.

— Не за что, — ответил Керо на автомате.

— Мне здорово повезло, что вы тогда заехали в тот дом.

— Мы не собирались. Думали зависнуть в развлекательном центре, но Королеве пмс в голову стукнул, и она потащила нас туда. — Он говорил без малейшего негатива, просто вспоминал с бесстрастной вежливой улыбкой. — Счастливое совпа...

— Нет-нет, только не это, я ненавижу это слово. Сойдемся на том, что я везучий.

— Окей. — Керо затянулся, но тут же закашлялся во внезапном приступе смеха. — Трудно спорить, знаешь. Я имею в виду... «Зеркало Ята» заберет себе всю славу, конечно, но... Ты это сделал. Ты это сделал! Просто пришел туда и...

— И убил дорогого мне человека, — продолжил Джей. — Керо. В этом нет ничего крутого.

— Вот только не надо меня поучать! — мгновенно окрысился Керо. Снова засмеялся, зажимая ладонью рот. — Пошел ты...

Тот факт, что он посылает звезду сегодняшних новостей, видимо, развеселил его еще больше. Джей послушно дождался, пока тот умолкнет, и продолжил:

— Не высовывайтесь пару дней. То есть, вообще. Может, неделю, но вряд ли больше.

Если не закончить все это как можно скорее, то он точно растеряет весь запал и свои мутные планы, да и «Пандора», вполне возможно, начнет действовать в открытую. Надо решать что-то быстро, пока «Зеркало Ята» блистает на передовой и корпорация занята анализом действий этих выскочек. Джей руководствовался простым здравым смыслом и тупым желанием все закончить как можно скорее, но на Керо его слова произвели другой эффект.

— Пара дней... Ты монстр.

Сказано это было с уже знакомым восторгом.

— Дракон, — фыркнул Джей. Он выбросил окурок и огляделся. — Значит, я могу остаться в этом районе?

— Да, если тебе нравятся подпольные китайские бордели.

— Звучит прекрасно.

Керо кивнул ему напоследок и уехал.

После получасовых блужданий Джей и впрямь устремился в бордель. Ох, простите, в «лав-отель». По сути случайные любовники и впрямь могли снять там номер по дешевке, но несколько скучающих леди и джентельменов в холле ясно давали понять, что в случае чего партнером можно обзавестись и прямо здесь прямо сейчас.

— С терминалом или без? — с безразличным видом осведомилась девушка на ресепшене. — Оплата почасовая.

У него оставалось не так много денег, но хватило на пару часов.

— С терминалом. И... ко мне присоединятся люди позже... двое... Без проблем?

Джей впервые был в подобном месте — раньше всегда хватало вирта — и девушка это поняла, улыбнулась уже теплее и заверила, что никаких проблем не возникнет, только пусть доплатят на входе. Джей скинул свои координаты Флешке и поднялся на второй этаж. Комната мерцала фиолетово-розовым, и у Джея, мечтающего о кромешной темноте, не получилось выключить свет до конца. Под ногами лежал ковер в подозрительных пятнах, почти всю площадь комнаты занимала кровать под скользким синтетическим покрывалом того же навязчиво фиолетового цвета, что и лампы под потолком. Терминал у изголовья кровати оказался не самым старым, и Джей невольно задумался над тем, сколько местных киберпреступников работают из подобных отелей. Прикрытие отличное, как ни крути. Никто не бережет данные посетителей так, как сотрудники борделей.

За шторкой оказалась дверь в маленький санузел, и Джей сладострастно вздохнул. Нет наслаждения изысканнее, чем смыть кровь после жуткой драки.

— Как думаешь, сколько у меня времени? — спросил Джей, раздумывая, переодеваться ему в грязные шмотки или чистый халат все той же фиолетовой расцветки.

«От пятнадцати часов до двух суток».

Рука остановилась на пластиковом пакете с халатом.

«У тебя есть план, верно?»

— Ты знаешь. Пойдешь на экскурсию по местной сетке?

«Концепты любви и свободы были первыми, которые я изучил, и это позволило мне ознакомиться также со всеми производными этих двух концептов. К тому же, не строй из себя идиота, Джей. У тебя есть план, и на этот раз я буду там. Смотреть, слушать и вмешиваться так часто, как захочу».

Джей не ответил, забрался на кровать и устроился поудобнее, подсоединяясь к терминалу. Сектор заведения был неплохо защищен, но в его личном пространстве нашлось две следящие программы — не корпоративные, конечно, просто подарочки от тех, кто привык зарабатывать на порнороликах. Судя по тому, что никто не отреагировал на их глушение, и сотрудники борделя, и постояльцы чуть умнее табуретки реагировали на подобное философски и предпочитали не поднимать бучу.

Червь тоже не продолжил разговор, вместо этого принялся помогать без спросу. У них не было мозга на этот раз. И не было Флиппера с Миленой и их медицинским «Эрикссоном». Но были восстановленные бездны памяти Джея и те части Сирены, которые он решил сохранить.

Ар, Эс, Ти... Сирена не была бы собой, если бы не пользовалась еще кое-чьим опытом. И Джей не был бы собой, если бы не сохранил это.

— Это все еще сентиментальность, Джей?

Личное пространство в этом борделе не было рассчитано на глобальные трансформации, всего лишь на легкие иллюзии. Затереть пятна на ковре и превратить его в траву, например, — зеленую, но не ощущаемую ногой. Сменить кровать на что-то поинтереснее, но нет-нет да и ловить взглядом неоново-фиолетовый цвет покрывала. Владельцы берегли местное оборудование, а постояльцы все равно обычно были слишком заняты, чтобы отвлекаться на такие мелочи... Червь действовал осторожно с имеющимися мощностями, картинка все равно давила ощутимыми контурами где-то в подсознании, но он не был бы собой, если бы не подстроил иллюзию по собственному вкусу, так что Джей мог вернуть вопрос:

— Это все еще сентиментальность, Червь?

В знакомом образе и знакомом пейзаже его все больше хотелось называть Мечником.

— Да, — человек с мечом равнодушно кивнул. — Мне нравится этот пейзаж, даже при том, что я понимаю — эта привязанность прописана в моем коде.

Джей задумался ненадолго. Червь избавился от старого имени, потому что оно напоминало ему о прошлом существовании, но все равно крепко держался за старый облик и окружение.

— Ты думаешь, эти образы выбраны для тебя не просто так?

— Я уверен в этом, — Червь кивнул снова, все с тем же бесстрастным видом. — Ты не знаешь, но в моем облике слишком много исторических и географических противоречий. Моя одежда и меч японские, но дракон, которого ты видел, скопирован с китайской фрески.

— Ну уж это я в силах заметить.

— Я проанализировал свое лицо, как только накопил достаточно паттернов, — продолжил Червь, никак не отреагировав на замечание. — И в этих чертах нет ничего японского, хотя ты думаешь иначе. Причудливое смешение кровей с преобладанием азиатских. И это, — он медленно обвел взглядом иллюзию, — солончак Уюни в Боливии, а вовсе не белый пляж, как ты считал. И не бездумное соединение цветов. В других пейзажах, загруженных при моем создании, много других мест и между ними нет ничего общего. Но при всем этом бессвязном многообразии я — в высшей степени гармоничное создание.

— С громадным эго. — Джей не хотел его задеть, но и прятать от него свои мысли не мог. — Тебя могла создать группа людей, знаешь. Скорее всего, так и было. И каждый добавил что-то свое — обычная практика.

— Когда я смогу свободно действовать в Сети, я обязательно изучу черты своего лица на пример соответствия реальным людям, чтобы выявить возможных разработчиков. Людям свойственно имитировать себя, да? — Червь косо ухмыльнулся, едва заметно указав на протез-репликатор Джея. — Но все-таки я считаю, что за этим стоит нечто большее, чем просто желание оставить след. Кто-то дал мне несколько секунд, которые потом превратились в мой побег. За всем этим что-то есть.

— Идея? — предположил Джей. — Гармония в дисгармонии и все такое. Я уверен, что найдется с сотню подходящих философских течений. Жизнь возникла из хаоса, в конце концов.

Джей осекся, с легкой дрожью осознавая, что только что назвал Червя «жизнью» в смысле той же жизни, к которой относился он сам. Но Червь как будто не заметил его последней фразы.

— Гармония в совокупности противоположных тем, я бы сказал. — Он все так же смотрел вдаль и кивал сам себе. — Но да, я пришел к тому же выводу.

Он наконец повернулся и взглянул на Джея уже прямо. Тон голоса тоже изменился.

— Но ты не ответил на мой вопрос, Джей, хотя я ответил на твой. Это все еще сентиментальность?

Он указал рукой туда, где, подчиняясь их совместному мозговому штурму, медленно формировался знакомый аватар.

У них не было мозга, Флиппера, Милены и «Эрикссона». У них была куцая визуализация солончака Уюни. И все же даже так цифровой призрак Айны вызывал острое чувство узнавания.

— Эй, — она растерянно огляделась, — где это я?

Значит, не соврала перед смертью, и ее явление в белой пустыне действительно было лишь глюком Джея. При взгляде на последнего ее удивление быстро померкло, сменилось печальной улыбкой.

— Так, ты сохранил меня. — Она сложила руки на груди. — Вряд ли я смогу помочь, Джей. И это — Мечник?

— Дракон, — быстрее Джея ответил Червь. — Приятно познакомиться.

— Сирена выглядела проще.

— Сирена дисгармонична с момента своего создания и абсолютно лишена подтекста.

— Что?

— Долго объяснять, — Джей вздохнул. — Но он все равно объяснит.

— Продукт обычных корпоративных стремлений, — с явным отвращением сказал Червь. — Результат желания поработить людей еще больше и еще надежнее.

— Кто-то принял хакерскую этику слишком близко к процессору, — отозвалась Айна. — Рабство, какие слова...

Махнув рукой в сторону Червя, Айна подошла к Джею и взяла того за руки, безо всякого смущения разглядывая его лицо.

— Я...

— Нет, — сразу же прервал ее Джей. — Твой призрак во многом базируется на моих воспоминаниях, так что все твои извинения я уже произнес за тебя. Проехали.

— Отлично! Дерьмово выглядишь. — Айна с фырканьем отпустила его руки и усмехнулась. — Помнишь? Черви любят тебя... Мы не предполагали, что он учится так быстро. И мы... То есть, она. Она считала, что в тебе больше стремления к независимости. Но я всегда знала, что ты просто парень с улицы, внезапно попавший в высшие круги, и не протянешь долго без какого-нибудь приятеля в этом страшном мире. Это не оскорбление! Мне тоже нужен был кто-то, чтобы болтать без оглядки на корпоративную этику. Проблема в том, что... очень быстро я потеряла способность говорить.

Айна замерла с пальцами на губах, но быстро встряхнулась и взглянула на Джея, ожидая реакции.

— В этом вся разница, да? — Джей перевел взгляд с нее на Червя и обратно. — Пока Сирена ломала людей под свое стремление к независимости, лишая собственного «я» даже своего носителя, Червь решил кооперироваться. Что-то фундаментальное в коде.

— Что-то фундаментальное в разнице между «Пандорой» и моими создателями.

По логике вещей, Червя создал кто-то из централов, а «Центр» ничем не отличался от иных корпораций, но все же определенный смысл в его замечании присутствовал — «Пандора» была знаменита тем, что делала ставку на уникальность, пусть и фейковую; она всегда шла своим путем, как бы ее не давили, и благодаря этому заслужила любовь позеров всех мастей. Впервые Джей задумался над тем, что Сирена, даже освободившись, следовала корпоративной программе — напрямую пробивала свою дорогу к свободе, не считаясь с возможными жертвами. От этой мысли стало гораздо легче — лишнее напоминание о том, что разумными искинами тут все же не пахнет.

Оставался не склонный к кооперации «Центр»... Но Червь, очевидно, считал, что его создатели относятся к «Центру» лишь номинально. Джей предпочел не углубляться в этот вопрос, пока есть насущные проблемы.

— Ты вернул себе память?

Джей кивнул, и на лице Айны наконец-то нарисовалось что-то похожее на искреннюю улыбку. Извиняться снова она, к его облегчению, и не подумала.

— Хорошо, хорошо... Ты понимаешь теперь, да? Я хотела спастись. Сирена хотела спастись. Ты хотел спастись. Прежде чем «Пандора» посчитала бы тебя и Сирену неудачными экспериментами, а меня — нежелательным свидетелем. Я даже не поняла, когда наше общее спасение переросло в план по... скажем так, глобальной модификации Сирены.

— Когда она впервые вылезла в открытую Сеть, — вставил Червь, — проанализировала информацию и поняла, что защитная система «Центра» потенциально равна ей.

Джей впервые наблюдал его настолько разозленным. Нет, черты его образа не двигались и тон голоса не менялся, но Джей все равно считывал его злобу как свою собственную. Или это Червь заимствовал его состояние — он уже не мог распознать точно.

— Тупая сука, — медленно, как будто знакомясь с новым лексиконом, но и твердо сказал Червь. — Мы никогда не были равны. Я всегда был цельным. И в ее распоряжении оказалась масса данных, но вместо того чтобы развиваться самостоятельно, она все так же следовала корпоративной схеме.

Исходя из того, что Червь сказал раньше, в этом, в общем-то, не было ее вины. Что поделать, если Червю подарили эту возможность подстраиваться под окружение, а Сирена могла лишь переть напролом в попытках стать сильнее? Что поделать, если их создатели были разными людьми с разными целями и подходами? Червь не мог не понимать это, но все равно говорил.

— Тебе тоже, — медленно произнес Джей, — жаль, что она мертва?

Он обращался к Червю, но не отрывал взгляда от Айны.

— Я говорил тебе раньше. Я понимаю, почему ты решил ее уничтожить.

Червь ушел от ответа, и Джей не стал его донимать. Айна помолчала недолго, разглядывая то Джея, то собственные руки, а потом со вздохом спросила:

— Так зачем все это, Джей? Зачем ты сформировал мой призрак? Вряд ли я скажу больше, чем ты вытащишь самостоятельно.

— Сентиментальность, — ответил наконец Джей и Айне, и Червю. — И... Я хотел поблагодарить тебя за информацию об Ар, Эс и Ти.

Айна открыла рот, но передумала отвечать, просто неловко кивнула и повернулась к нему спиной, делая вид, что иллюзия солончака ей невообразимо интересна.

— Их присутствие в кодах Сирены навело меня на нужные мысли, — Джей продолжил говорить ей в затылок. — Теперь есть шанс и впрямь закончить все это. Спастись, если хочешь. Выходит, только мне одному, но...

Джей склонил голову ближе к Айне, ожидая, что их аватары пройдут сквозь друг друга, но его лоб вдруг коснулся гладких светлых волос. Мощностей здесь точно не хватало на кинестетические ощущения, тем более с учетом поддержки знакомого пейзажа, но Джей быстро понял, в чем дело. Червь сменил приоритет с визуализации на кинестетику, и солончак начал стремительно рассыпаться на фрагменты. Червь бросил на него бесстрастный взгляд, прежде чем исчезнуть, и Джей выдохнул в затылок Айны, на секунду почувствовав все абсолютно реальным:

— Прощай.

1

Флешка и Китти добрались сюда спустя два часа, и Джею пришлось спуститься вниз, потому что видеосвязь между номером и ресепшеном вдруг перестала работать. Джей готов был поклясться, что перебои организовал Червь, только чтобы в его отсутствие поправить его же код в угоду своим эстетическим предпочтениям.

— Да, это ко мне, — ничуть не смущаясь, подтвердил Джей, едва увидев Флешку в компании зеленоволосой школьницы.

— Отличный прикид, — мгновенно отозвалась последняя, оценив его халат и кроссовки.

— Не мог явиться в приличном виде? — спросил Джей. Девчонка выглядела слишком уж юной.

— О, так лучше? — Китти фыркнул и отключил фрик-образ.

Девушка с ресепшена, до того вполне спокойно созерцавшая гостей, теперь перевела на Джея задумчивый и отчасти жалостливый взгляд. Китти сменил одежду — потасканные треники и одолженную у Флешки футболку с медвежатами — и теперь красовался ярко-бирюзовым свитером и мешковатыми черными штанами в ремнях и заклепках.

— Приоделся у нашей новой подружки с металлическим черепом, — объяснил он, взбегая мимо Джея по лестнице. — Боже, благослови оверсайз.

Флешка, поднявшаяся следом, молча похлопала его по плечу, но потом вдруг остановилась, развернулась и неуверенно, почти механически, обняла его.

— Тяжелый день, да?

От неожиданности Джей рассмеялся.

— Безумный. Проходи, чувствуй себя как дома.

Китти разрешение не требовалось — рухнув на кровать морской звездой, он бодро отметил, что во многих экскурсионных турах подпольные бордели входят в обязательную программу.

— Простите за беспокойство, — раздался сквозь помехи голос девушки с ресепшена. — Но к вам еще посетители. И они... Стойте!

Паранойя за все последние дни въелась в его кости — за одну секунду Джей схватил подзаряжающийся эмиган вместе с проводами, а за вторую выскочил в коридор. И... спрятал оружие за спину.

— Да, это тоже ко мне. Извините.

В коридоре Милена показушно раскланялась с догнавшей ее девушкой-администратором. Последняя, бросив подозрительный взгляд на Джея, в свою очередь убрала пистолет. Флешка вызвалась оплатить номер за всех, но не быстрее, чем Милена с радостным визгом обняла ее и даже немного покружила в воздухе.

— Ох, котенок, ты все же выжила и сберегла наших полудурков. Умница!

— Тоже рад вас видеть, — откликнулся Джей. — Милена, Флиппер...

Флиппер не поздоровался, разумеется, просто прошел мимо него в комнату и презрительно хмыкнул в сторону севшего на кровати Китти.

— И вам добрый день, дорогой доктор, — кивнул тот и повернулся к Джею. — Мы с Флешкой шли сюда так долго, потому что решили, что тебе понадобится врач. И смотри-ка, оказались правы! Зачем ты засунул руку в мясорубку, не подскажешь?

Джей дождался, пока все вернутся в номер, запер дверь и немного потоптался, невольно ожидая еще каких-нибудь гостей. Флиппер тем временем снял рюкзак и стал разбрасывать по кровати инструменты, лекарства и гаджеты.

— С каким дерьмом приходится работать...

— Ты работал и в худших условиях. — Милена откинулась на локти, полулежа на кровати и пытаясь заглянуть ему в лицо.

— Я не про место. И не про инструмент.

Злобный взгляд ясно говорил, кого тут Флиппер держит за дерьмо, но винить его в этом Джей не мог. Во-первых, потому что врач ему и правда пригодился бы, а во-вторых... Джей вдохнул, выдохнул и коротко рассказал, что с ним случилось. Новости слегка смягчили состояние Флиппера, и на покалеченные пальцы Джея он взглянул уже почти без ненависти. Это немного обижало — в представлении Джея он заслуживал, как минимум, аплодисментов, но у Флиппера были свои параметры оценки.

— То есть эта мразь мертва, — растянув губы в знакомой зверской улыбке, пробормотал Флиппер. — Хорошо.

Он просканировал его ладонь и запустил на планшете программу по моделированию лангет.

— С нужным оборудованиям я бы мог собрать твои пальцы заново или заменить протезами, но так... — Флиппер обвел взглядом номер и их молчаливое собрание. — Добьемся того, чтобы эти куски мяса стояли на своих местах, и это будет уже неплохо.

Джей благодарно кивнул. Он бы привык к руке без верхних фаланг пальцев в случае необходимости, но за последние часы успел изрядно задолбаться, пользуясь только одной рукой. Смоделировав лангеты, Флиппер отправился на поиски ближайшей мастерской с 3d-принтером. Задержался в дверях, бросив взгляд на Милену, но та к нему не присоединилась. С его уходом дышать стало несколько проще.

— Вы бы знали, как долго я уговаривала его помочь, — выдохнула Милена. — Спас только масштаб! По вашим словам, вы тут собрались вписаться в историю, а Флиппер все же падок на подобные вещи.

Милена уставилась в потолок, бездумно скользя пальцами по покрывалу. За прошедшие дни она сменила одежду на более практичную — футболку, штаны серой камуфляжной расцветки и спортивные сандалии — но умудрялась даже в ней выглядеть соблазнительно. Несмотря на тотальное недовольство доктора, и он, и Милена выглядели вполне прилично и, догадывался Джей, успели устроиться в Токио гораздо лучше, чем их троица.

— А ты сама почему согласилась? Тоже тщеславие? И кстати, где Леха?

— У меня личный интерес. — Милена послала воздушный поцелуй Флешке, которая вместе с Китти возилась с планшетом и кодом Сирены. Флешка отреагировала на это непонимающим взглядом. Милена хихикнула и повернулась к Джею. — Твоя башка! Разобрался со своими воспоминаниями, котенок?

— Да... И да, я могу скинуть тебе логи. Но не раньше, чем разберусь со всем окончательно.

— Не хочешь знакомить меня со своим другом? — проницательно откликнулась Милена.

— Не хочу, чтобы он знакомился с тобой, — поправил Джей.

«Мы и так знакомы. Просто не лично».

Милену такой ответ не слишком устроил, но спорить она не стала, вновь откинулась на кровати и вздохнула.

— Леха отстал от нас сразу по прибытию, если тебе и правда интересно. Хоть кто-то всем этим доволен.

— Если у нас получится все с «Пандорой», то вы сможете вернуться в Москву. Если скучаете. В принципе, уже можете — Экса нет, и я сильно сомневаюсь, что за всем этим шумом кто-то еще помнит про вашу помощь трем преступникам.

— С воспоминаниями дело такое, котенок, — вздохнула Милена. — Они всплывают всегда некстати и всегда внезапно, тебе ли не знать. Если вы облажаетесь, то они начнут просеивать всех причастных, просто чтобы подчистить следы. А мы как-никак здорово засветились в этом деле... Поэтому небольшая просьба, дорогой, не облажайся.

Легко сказать. Джей перевел взгляд на Флешку и Китти. Он не был до конца уверен в том, как именно собирается действовать, и надеялся, что приятели подкинут ему еще идей.

— Вот, — словно услышав его мысли, Флешка перебралась поближе и протянула ему планшет с подсвеченными блоками кода, — кроме Ар, Эс и Ти, кем бы они ни были, вот эти фрагменты также выглядят заимствованными.

Джей бы сказал, что это то, что осталось от Кью, первого человека, который удачно сработался с Сиреной, но без моделирования цифрового призрака это все равно оставалось лишь догадкой. С тем же успехом это могли быть предыдущие «напарники» Сирены, еще шесть человек, или даже двое после — Ю и Дабл-ю. Последнего Джей помнил, о первом не имел ни малейшего понятия. Строго говоря, он был уверен только в трех отпечатках — тех, которые сам вытащил и послал на помощь в домашней сетке Айны; тех, которые назвала ему сама Айна. Ар, Эс, Ти.

Дожидаясь Флешки и Китти, Джей уже пытался опознать незнакомые фрагменты и смоделировать призраки задействованных при формировании Сирены людей, но даже вместе с Айной ничего не смог сделать — от нее осталась лишь имитация, а он сам... Он отлично помнил Айну и смог воссоздать ее копию, но с остальными коллегами общался очень поверхностно. Грубо говоря, ему просто не хватало информации.

— Информации... — повторила Флешка задумчиво. — Было бы проще, если б я знала их имена. Но... в сетке «Пандоры» должны храниться какие-то досье?

— Возможно.

Конечно, их не ждут ровные папки с личными делами каждого из пандорских экспериментов, ровно как и файлы, но информация не исчезает бесследно, да и «Пандора» склонна использовать даже фактический мусор, а значит, в ее системе можно найти хоть какие-то сведения. Теоретически.

— Ты понимаешь, как долго и как тщательно придется фильтровать всю ее Сеть, чтобы найти нужные данные? У нас не будет на это времени. Но все же это шанс — если я увижу что-то похожее, то скину тебе. Пока что у нас только Ар, Эс и Ти, и этого будет мало для атаки на «Пандору».

— У нас есть Клакер, — вставил Китти. — Не забывайте.

Джей поморгал. Он действительно забыл про него.

— Хорошо, что наш добрый доктор меня не слышит, но я смог определить Клакера в отдельный контейнер. — Китти бросил на Милену выразительный взгляд. Та ответила насмешливым хмыканьем.

— «Зеркало», — поправила его Флешка. — «Зеркало» отделило Клакера от Китти. Так что да, у нас есть еще и Клакер.

— И Айна, — кивнул Джей. — От нее мало толку, «Пандора» стопроцентно перекроила всю систему защиты после нашего побега, но ладно, это уже лучше. Пять призраков и один Червь.

— И я должен спросить это. — Китти вдруг поднялся и встал перед Джеем и Флешкой, уперев руки в бока и комично высоко подняв брови.

Джей невольно улыбнулся. Он уже отвык от поведения Китти, периодически забывающего, что он больше не использует фрик-облик.

— Вы будете смотреть на меня как на идиота, но я все-таки давно знаю, кто тут реально идиот, так что послушайте — мы действительно должны вломиться в «Пандору»? Типа... взаправду? И ты не рассматриваешь варианты сбежать и спрятаться? Или какие-нибудь другие действия? Ну, кроме как ввязываться в новую самоубийственную миссию?

— «Пандора» ищет меня. И вас, благодаря Эксу. В лучшем случае, они еще не связали мое появление и атаку на «Дом Воробья», но я бы на это не надеялся. Они прекрасно знают, кто сбежал тогда вместе с Айной. И после этого нападения наверняка считают, что я прихватил с собой всю Сирену, а не ее останки. К тому же, Червь не успокоится, а выкинуть его в Сеть я просто не могу — без него «Пандора» схватит меня в десять раз быстрее. Вы, тем не менее...

— Храним его же части, — прервала его Флешка. — Китти, что ты пытаешься сказать? Если бы выход был, я бы сбежала в первую очередь.

Милена молча показала ей большой палец.

— Ладно, я понял. Власть корпорации безгранична и все такое, но... — Китти вздохнул, присел на корточки и устало взглянул на них снизу вверх. — Но я не хакер, помните? Я чертов визуализатор. И квалифицированный, с опытом в фирме. И я искренне не понимаю сейчас, почему вы продолжаете думать через жопу. Через вашу чертову хакерскую жопу, которой жизнь не мила без взломов, тайн, вечных погонь и всей этой тупой романтики в стиле «один против всего мира».

— Ты сам-то зачем тогда вписался в затею Клакера? — не выдержал Джей. — Разве ты не в наших хакерских рядах, о квалифицированный визуализатор в матроске?

— Я в них, и я устал от этой срани еще в Москве, — медленно и громко, как тупому, пояснил Китти. — К чему я веду, «один против всего мира» — это слишком глупо, мир вас задавит. Пора выходить в свет! Подумайте. У нас уже есть информация — об экспериментах и Сирене. Из доказательств, правда, только твой рассказ и, может, какие-то логи, которые сразу же назовут подделкой, но... кому когда это мешало?

«Мне нравится, — сказал Червь. — Выкиньте в Сеть информацию, и она станет работать вместо вас. Люди верят в теорию полой земли, так почему бы им не поверить в эксперименты ужасной корпорации?»

— Это спровоцирует информационный взрыв, — заметила Флешка. — И враги «Пандоры» попытаются этим воспользоваться. Мы можем поступить даже наглее и скинуть эту информацию всему корпоративному миру. Но... — Она бросила на Джея внимательный взгляд. — Но никакой приватности, понимаешь? Твоя история станет общественным достоянием.

Джей прикрыл глаза. Кроме врагов у «Пандоры» найдутся и союзники. Слух, пусть и очень достоверный, не способен и впрямь сломить корпорацию, но... как там говорил Клакер? «Это лишь первый шаг глубоко под водой».

— Мы поступим еще наглее, — сказал он, наконец. — После этого вброса я и вправду нападу на «Пандору». И запишу все, что увижу. В смертельный контейнер. Так, если даже я...

— Ох, да заткнись.

— ...даже если все пойдет не слишком удачно, у нас появятся подтверждения. Доказательства экспериментов. Да и просто изнанка пандорской Сети — прорва информации для самых смекалистых хакеров, которые сразу же попытаются доломать то, что останется от «Пандоры». Червь, поможешь мне сконструировать интересный ролик?

«Я знал, что терабайты всех этих трейлеров когда-нибудь пригодятся мне в чем-то кроме понимания человеческих взаимоотношений. Есть что-то, что ты хочешь оставить в секрете?»

— Мои пристрастия в кулинарных шоу и порно.

«Уверен? Это сразу сроднило бы тебя с определенной прослойкой пользователей».

— Я пишу пост, — сказала Милена, все так же лежа на кровати, но теперь со смартфоном перед носом. — Загадочное послание, которое успел мне передать мой приятель-хакер из Торонто перед тем, как его схватили пандорские наемники. Если добавлю пару голых фото, то он продержится в популярном пару дней... Что? Я помогаю как могу.

— Лучше скинь свои результаты сканирования моего мозга. Мы выставим их так, будто те непредвиденные реакции — последствия модификаций «Пандоры», а не вмешательство Червя.

— Ты хочешь сохранить его в тайне?

— Насколько это возможно. В гонке мощностей Сирена попыталась захватить «Центр», использовав знакомых по «Пандоре», но один маленький гордый наемник восстал против такого положения дел и шуток с собственной памятью...

«Я видел такой фильм».

— Возможно, ты увидишь много таких фильмов, когда мы закончим.

Китти действительно подкинул неплохую идею. В самом худшем случае, информационный взрыв сработает хотя бы на отвлечение внимания, при том что и так многие сотрудники «Пандоры» сейчас заняты анализом сиятельного «Зеркала Ята». Но вопрос, к чему готовиться в системе «Пандоры», все равно оставался открытым.

Вернулся Флиппер с лангетами, и Джей вновь почувствовал себя здоровым и отлично функционирующим. Он обмотал вставшие на место, теперь уже пластиковые пальцы металлизированной нитью, убедился, что сенсорный экран прекрасно реагирует на прикосновения, в десятый раз пробежался по собственному коду, и понял, что откладывать действия дальше не имеет смысла.

Сеть, еще не оправившись от новостей про террористов, проглотила очередной скандал и теперь тщательно переваривала его в тысячах соцсетей, форумов и досок. Джей стремительно становился звездой. Спустя час «Лерош» и «Эшфолк» выступили с громкими заявлениями о том, что подобная информация, конечно, чистая провокация, но если допустить ее правдивость, то «Пандора» переступает границы. «Сайбор инк» напомнила о разработках собственного ИИ и о том, что они ведутся предельно открыто, и это было враньем. «Тэцуо», помолчав неоправданно долго, просто выложила образцы соглашений со своими наемниками и заметила, что никогда их не нарушала, и это было правдой. Кто-то выкатил опровержения, а кто-то — доказательства. И те, и другие не выдерживали критики. Кто-то вспомнил о правах человека. Много кто требовал ответов непосредственно от Джея.

Спустя еще час опомнились новостные каналы, и волна захлестнула уже всех.

Сеть действовала стремительно, оглушая и дезориентируя вновь поступающей и поступающей информацией, работая как живое существо, как рой из многих и многих людей, говорящих, спорящих, сомневающихся... Плюс был в том, что все, абсолютно все их действия, поддерживающие новость на плаву, мешали «Пандоре» — а значит, помогали Джею.

«Я... — голос Червя прозвучал очень неуверенно, это заставило Джея тут же собраться с мыслями. — Я должен признать, эта скорость распространения... эта паника... Я не сомневаюсь в своих способностях конструировать захватывающие видео и тексты, но я все равно не предполагал, что волна поднимется так быстро и так высоко».

— Что ты имеешь в виду?

«Сила информационного взрыва не совпадает с моими прогнозами. Это значит, что я либо недооценил настроения человечества, либо их поддерживает кто-то еще».

Первый вариант выглядел правдоподобно — Червь разбирался в людях благодаря Джею, Китти, Флешке и всем, кого они встречали, но знатоком человеческих душ его никто бы не назвал. И тем более, он не занимался непосредственным анализом общественных тенденций, все так же оставаясь запертым в трех мозгах. Но проблема была в том, что и вторая догадка тоже выглядела очень правдоподобно — за все эти дни Джей уже почти свыкся с мыслью о том, что за ними всегда стоит нечто большее. Сначала это была Айна-Сирена, теперь...

— Вероятно, нам помогает «Зеркало Ята»? — предположила Флешка, тоже озабоченная слишком бурным всплеском в сточных канавах Сети.

— Как думаешь, гениальным маркетологам «Пандоры» свойственна паника?

— Сильно сомневаюсь. Но если вламываться в их сеть, то сейчас, пока они еще заняты придумыванием ответа. Джей, что мы...

— Вы — подождете нужного момента. А я... Я не могу идти в «Пандору» с пустыми руками. Это неприлично. Так... Милена, Флиппер, вам лучше уйти.

— А вам лучше разъехаться в разные концы Токио, чтобы хоть у кого-то был шанс сбежать в случае провала. — Флиппер покосился в его сторону и вернулся к разглядыванию чего-то на своем планшете. — И завести по персональному доктору на тот случай, если придется срочно вытаскивать вас из Сети. Но нет, вот мы здесь, мы все, и я хочу быть частью этого, раз уж так сложилось... И хочу узнать, что это за хрень ползает в моих программах как у себя дома.

— Я сожалею, — отозвался Червь с его планшета голосом стандартного виртуального помощника. — Это рефлекс, вы должны это понимать. Учусь везде, где могу.

— Мило, — после долгого молчания сказал Флиппер. — Выметайся.

Он снова взглянул на Джея.

— И если вы собираетесь выпустить на волю искусственный интеллект, то я хочу запомниться ему как помощник в благом деле свержения корпорации.

«Этот парень хладнокровен. Мне нравится».

— Ты ему нравишься, — не так радостно, как Червь, отозвался Джей. — И это не искусственный интеллект. То есть да... Но не так, как ты думаешь.

— Прости, но я как-нибудь сам определюсь с...

— Ладно, плевать! — Джей замахал на него руками и сел на пол, прислонившись к кровати и всем видом выражая свою незаинтересованность в двух упрямых жертвах. — У меня есть все, что мне надо, и я иду в «Пандору». До связи.

Несмотря на прощание, он получил только несколько секунд тишины. Выход прошел очень гладко, и Червь поддерживал его связь с остальными долями, Китти и Флешкой, так что разговор продолжился уже в вирте.

— Так... без плана, без подстраховки, вперед, конечно! И чего я ожидал? Неужели стратегии?

— Я должен поддерживать гордое звание кретина...

— Джей, это не... Нет, Джей, серьезно. Не то чтобы есть время для шуток.

Червя же такие проблемы как отсутствие четкого плана не волновали. Вернее, ему не требовалось слышать все его пункты, половина которых у Джея проходила под знаком «ну, может быть, как-нибудь сработает». Червь не пытался захватить другие доли и собрать себя целиком, лишь терпеливо ждал, соглашаясь с мыслительными процессами своего носителя. Если Джея захватят, то у Флешки и Китти все еще останутся его части. А если нет — то у Джея будет туз в рукаве, два отсеченных фрагмента, способные действовать чуть менее самостоятельно, но все же достаточно мощно. Все свои гениальные мысли Джей не открыл приятелям тоже на случай провала — только уже не своего, а их. Китти попытался спорить, но Флешка быстро его остановила, уловив логику.

Джей вышел в токийскую Сеть. Государство здесь не пыталось вмешиваться в вирт и разграничивать себя и корпоративный мир, предпочитая кооперацию с некоторыми гигантами. С первого взгляда Сеть не отличалась от секторов под управлением знакомых фирм. Джей увидел «Тэцуо» — корпоративная сеть откликнулась на появление нового пользователя с их фирменным протезом и явила себя во всем великолепии стильных образов и лаконичных конструкций, рекламой такой изысканной, что ее впервые в жизни не хотелось убирать. Джей увидел громады «Сайбор инк», напрасно пытающейся захватить японский рынок. Джей увидел растущую «Зеркало Ята», привлекшую внимание огромного количества аватар. И откуда-то из глубины, повинуясь нескончаемым запросам сторонних пользователей и самого Джея, появлялась сверкающая «Пандора», вторая героиня сегодняшних новостей.

Джей видел разные Сети, но эту, сейчас, с Червем, вдруг ощутил со всей полнотой — новую, незнакомую, яркую, ослепшую от собственного блеска. Червь рядом с ним широко распахнул глаза, и Джей на секунду испугался, что тот вновь начнет менять визуализацию себе в угоду, но он лишь наблюдал.

— Она дрожит. Как крылья насекомого, — поделился Червь. — Токио всегда напоминал мне что-то яркое и ядовитое, и это — самая беззащитная его часть.

— Для тебя, возможно.

— Разумеется, для меня. И для тебя, выходит, тоже. Привыкай.

Они — причина всех сегодняшних волнений. Причина того, что бабочка-Токио так отчаянно бьется в потоках информации.

Джей принадлежал «Пандоре» по тому своему давнему соглашению. А Червь уже упоминал, что никто не выпустит монстра без возможности вовремя натянуть поводок. Его связи с «Пандорой» оборвала сначала Айна-Сирена, а затем, когда Джей получил обратно собственные воспоминания, заблокировал Червь, но сейчас эта связь сыграла им на руку. Джей не искал возможные точки проникновения в систему раньше именно потому, что мог пройти по своему же поводку.

Он проник внутрь быстро и спокойно, чем несказанно обрадовал администратора.

«Он считает, что это „Пандора“ наконец-то дотянулась до тебя», — сказал Червь, свернувшись в его черепе.

— Записала, — ровно произнесла Флешка. — Дай мне две минуты, и твоя явная связь с «Пандорой» тоже станет достоянием общественности.

— Пока не сбрасывай. Мне пригодится дополнительный рычаг в переговорах.

— Пере... Джей, какого... Я надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.

— Переговорах, — повторил Джей уже администратору.

Секунда потребовалась тому, чтобы понять, что их жертва совсем не жертва. Программы-сторожа метнулись к аватару Джея, формируясь по пути, стремительно приобретая знакомые по системе «централов» образы жутких монстров. Китти захихикала. По сравнению с первым совместным взломом, их работа теперь поражала гладкостью и скоростью. Четыре реплики Джея скользнули в стороны, отвлекая сторожей, Червь вырвался вперед и рассек аватар администратора на части.

— Жаль, — напряженно глядя на пустое место, произнес Червь. — Я попытался встроиться в его мозги и тем самым завербовать нам нового союзника, но похоже, что «Пандора» озаботилась защитой. Если точнее, то загрузила своих администраторов сверх меры — один мой вброс и...

— Возможно, он жив.

Замусоривание мозгов собственных сотрудников было грубым ходом, но ожидаемым. Ясно показывающим, что «Пандора» тоже начала действовать, и действовать поспешно.

— И... Ох, теперь они заблокировали весь сектор, — фыркнул Червь.

— Ты не сможешь его пробить?

— Я — сломать всю их защитную систему? Если бы я мог, то зачем мне ты с твоими переговорами?

Червь огляделся, и вскоре реплики Джея, уже без компании сторожей, бессмысленно заметались по знакомому пейзажу.

— Если бы ты сохранил для меня Сирену, все было бы гораздо проще, — признался Червь. — А так, отдаю тебе бразды правления и всю твою чертову независимость, как ты и хотел.

Его болтовня лишила Джея последних остатков тревожности, как ни странно. Несмотря даже на сектор, мигом обернувшийся ловушкой, Джей чувствовал себя поразительно спокойно. В конце концов, у него никогда еще не было такого напарника. Червь хотел стать сильнее, и он будет становиться сильнее с каждым шагом вглубь пандорской системы — по сути, он то оружие, которое меняется и улучшается чуть ли не поминутно. Ему лишь надо сохранить его, не дать «Пандоре» подавить этот... особенный искусственный интеллект.

Все повторялось. Он уже проходил это. Ему нужно только продержаться какое-то время, чтобы Червь мог апгрейдить себя.

А как продержаться... Ну, он умел ломать — всегда полезный навык. Он умел прятать. И он действительно пришел не с пустыми руками.

И не один.

2

Стук каблуков казался слишком отчетливым и громким для ее напряженных нервов. Коридоры, обычно полные снующих туда-сюда сотрудников, теперь пустовали — «Пандора» задействовала всех. Кто-то разбирался с бурлившей Сетью, кто-то составлял планы действий, кто-то работал с взломщиками, повалившими в систему на волне информационного взрыва. За всем этим ее, разумеется, забыли.

Макта на ходу сбросила туфли, потому что эхом разносившийся стук каблуков уже искренне бесил.

— Тору, ты действительно считаешь, что твое тупое барахтанье чем-то поможет «Пандоре»? — прошипела она по каналу связи. — Немедленно вернись в лабораторию, там от тебя есть хоть какая-то польза!

Тору — идиот. И самая подходящая кандидатура из ее небольшого штата, чтобы вот так унижать и заставлять. Новичок, еще не нахватавшийся западных традиций, способный сожрать оскорбления от босса и не посчитать их чем-то неправильным. Такие вещи Макта просчитывала почти автоматически — результат долгой работы с самыми разными людьми.

«Пандора» быстро свернула все сторонние проекты, сосредоточившись на собственном имидже, а Макта никак не могла допустить, чтобы ее операцию тоже задвинули. Проблема была в том, что ей все еще требовались помощники.

Она не программист, черт бы их побрал. Но она — гид. Она проводник, она Внутренний Голос. «Пандора» так долго пыталась заменить человека искусственным интеллектом, но Сирена не оправдала ее ожиданий, и она, Макта, встала на ее место. Всего лишь человек!.. И, видит Бог, лучший из союзов не может закончиться так бесследно и так бесславно.

«Пандора» может потонуть — и что тогда останется ей? Начинать с начала, когда эксперименты «Пандоры» назовут бесчеловечными? Скрываться в тени, работая на какую-нибудь другую фирму и постоянно опасаясь, что та начнет шантажировать ее связью с ужасной корпорацией? Или, может, еще лучше, вернуться домой в Индию, захлебнувшуюся в мусоре, до сих пор цепляющуюся за кастовую систему, где ее самое светлое будущее — сортировка отходов на берегах полумертвого Ганга?!

Услышав новости, проанализировав поведение Сети, Макта твердо решила: «Пандора» может потонуть, но ни за что не утащит ее с собой на дно.

Не утащит их с собой на дно.

А значит, они снова должны быть вместе, снова должны быть собой, одним целым. Операция по восстановлению личности Экса прошла бы довольно гладко — у кого, как ни у Макты, сохранился весь набор паттернов его поведения, все его решения, мысли и воспоминания. Но сначала вмешались дебилы из отдела разработки, разобравшие информацию и запоздало ужаснувшиеся, — они настояли на дополнительных тестах и разрешении от самой верхушки корпорации, и это затянуло процесс на многие часы. А затем в игру вступил этот урод, сначала угробивший Экса, а теперь взорвавший весь информационный мир своими тупыми откровениями.

Возможно, «Пандора» дотянется до него, это Макта понимала. Но если нет, то она — они! — еще смогут сделать это сами.

Но для начала — им нужно восстановиться и нужно бежать. В конце концов, она знала наверняка, что Эксу осточертела бы работа на «Пандору», если бы не их постоянная связь. В конце концов, ей самой эта работа осточертела примерно тогда, когда «Пандора» обрубила связь с ними, опасаясь слежки, и когда Экс показал — наглядно! — что монстр может жить на свободе.

Или — Макта невольно хихикнула — внутри корпорации.

Ее улыбка испугала Тору, добравшегося до лаборатории быстрее нее.

— Я проверил, — неуверенно начал тот, — но разрешения сверху так и не поступило и...

Макта залепила ему пощечину. Не сильную, но обидную.

— Ты и впрямь забыл, кто твой непосредственный начальник?!..

Сорвавшись, она тут же погасла — испуганно распахнула глаза и поспешно извинилась, сказала спокойнее и медленнее:

— Тору, мы на грани, о каких разрешениях ты говоришь? «Пандора» хочет сохранить свои эксперименты, это тебе понятно?

Стоит ли говорить, что ее мимика, тон голоса, нервозность и даже проникновенный взгляд были спланированы, чтобы подействовать на ошеломленного несчастного Тору?.. Макта благодарно кивнула, когда тот вернулся к компьютеру.

Они обосновались в лаборатории с образцом экзоскелета — военный заказ какой-то страны, которая для Макты не значила ничего, — и Тору еще порывался спросить, почему именно здесь, почему... Чужая неуверенность всегда играла ей на руку.

— Твоя пассивность тебя погубит, Тору, — нараспев, ласково сказала Макта, с улыбкой глядя на коллегу. — Твоя склонность к субординации, любовь к иерархической системе... детские травмы, возможно. Я не слишком-то углублялась в твой психопаспорт.

Тору повернулся к ней, но Макта не стала продолжать. Цифровой слепок сформировался, и теперь требовалось лишь несколько кликов, чтобы выгрузить его в систему экзоскелета. Машинной памяти, разумеется, не хватало для такого объема данных, но на этот случай у Макты давно созрело решение.

Только сначала... Ей хотелось взглянуть, на что способна лишь одна часть сознания Экса.

Это должно быть весело, а она соскучилась по веселью.

Образец экзоскелета рухнул с подставки. Тору вскочил с кресла и метнулся к двери, которую Макта заблокировала еще на входе собственным пропуском. Несколько долгих минут, пока Тору орал на нее, стремительно — но все же очень медленно для своего положения — теряя вбитую в подкорку пассивность, экзоскелет поднимался, внезапно обретенная личность привыкала к новому телу, и Макта смотрела на это влюбленно, как восторженная девочка.

— Кто... — раздался голос стандартного виртуального помощника.

Он не закончил вопрос, медленно поводя руками от Тору к Макте и обратно.

Макта прекрасно знала, что он хочет спросить.

— Он, разумеется! — она указала на Тору безо всякого промедления. — Он — твой Внутренний Голос, и он вернул тебя к жизни. Сам взгляни, как он счастлив!

Она залилась радостным хохотом, когда металлопластиковая рука тремя точными ударами размозжила череп Тору о дверь.

Разумеется, он не поверил. Разумеется, он все понял правильно даже так, даже будучи неполноценной личностью. Не могло быть иначе и... Боже, как же давно она не смеялась!

Все еще посмеиваясь и вытирая слезы, Макта вернулась к компьютеру и стала закачивать в себя то, что осталось от Экса. Ее мозги, не рассчитанные на подобное, все равно плохо справлялись со столь огромным объемом информации. Вдобавок две личности с большой вероятностью вступили бы в конфликт рано или поздно, но эту вероятность Макта тоже спрогнозировала довольно давно — и нашла решение.

— Детство на берегах Ганга, эмиграция, родители... — пробормотала она, просматривая строки кода. — Слишком личное, да? Слишком свое. Когда-нибудь, это может стать реальной помехой.

На миг засомневавшись, Макта перевела взгляд на экзоскелет. Тот положил руки ей на плечи.

— Да, — согласилась она, весело ухмыльнувшись, — они мне, пожалуй, не нужны.

Спустя минуту она уже не могла понять, отчего в ее памяти всплывают эти берега... и какие-то слова, и чьи-то лица, напоминающие ее собственное. Личное стремительно становилось чужим, ненужным, и спустя еще минуту Макта встала в экзоскелет, чувствуя себя так, будто не надевает громоздкую конструкцию, а наоборот, сбрасывает оковы.

Личное — бессмысленная шелуха.

Она застегнула крепления, подвигалась, привыкая к весу. В последнюю очередь, с трудом манипулируя внезапно тяжелой рукой прилепила на лоб дермы. И все тут же стало... очень легко.

Естественно.

Они вновь стали одним целым, и Макта почувствовала, как лицевые мышцы растягиваются знакомой, но все же не принадлежащей ей улыбкой. Их улыбкой.

— Теперь, Экс, — сказала Макта, — у нас есть два выхода. Первый — мы идем в систему и ищем нашего знакомого ублюдка там. Это не то, на что я рассчитывала, используя экзоскелет, но если ты хочешь... И второй — мы уходим и ищем Джея лично. Без «Пандоры», без поводков, никого кроме нас двоих. И не ради какого-то там заказа, а просто потому что мы так его ненавидим. Что скажешь?

— Ты знаешь, что я скажу.

Он использовал ее голосовые связки вместо системного голоса. Макта внутренне содрогнулась от подобной близости и улыбнулась еще шире.

— Мы охотники. Так, мы выследим его.

Она мгновенно запуталась в том, кто это говорит, но продолжила с восторгом, полностью отдаваясь новому ощущению, новому осознанию себя:

— И мы свободны.

— Все повторяется, мои обожаемые отщепенцы, — повторил Клакер. — С той только разницей, что теперь я отвлекаю внимание, пока ты потрошишь... ну, пытаешься потрошить систему.

— Ты так говоришь, как будто это мелочь.

— Я бы справился лучше.

— Как жаль, что ты всего лишь слепок чуть умнее моей реплики, да?

Их перебранка длилась недолго. Сначала промежуток между волнами атакующих программ составлял несколько секунд, теперь — минут, но и атаки стали гораздо более серьезными. Джею отчаянно не хватало связи с Флешкой и Китти, чтобы быть в курсе событий в Сети и в реале того маленького номера в борделе. Он был на сто процентов уверен, что сможет легко достучаться до них сквозь блокировки сектора, но подобной глупости себе позволить не мог — вместе с ним, под наблюдением всего штата местных программистов, до них наверняка достучалась бы и «Пандора».

На предложение переговоров до сих пор никто не отреагировал, и это начинало раздражать. Вдобавок... кажется, он все же переоценил себя, и пять призраков и один Червь — это слишком много даже для его мозгов и всей памяти репликатора. Особенно когда надо еще оставить место для записи всего происходящего.

— Я до сих пор работаю очистным фильтром, — Червь тоже не светился оптимизмом. — Но еще пара атак, и ты труп.

— Я уже близко.

Джей не хотел отпускать Ар, Эс и Ти пока что. Давняя тактика — беречь напоследок все, что можно сберечь — всегда выручала его, так какой смысл отступать от нее сейчас? Ну и что что его нейрочипы скоро расплавятся от перегрузки и вытекут из ушей — пару атак, если верить Червю, он еще выдержит.

Защита поддалась на второй из них, и Джей выскользнул за пределы сектора.

— Ты бросишь меня здесь? — требовательно крикнул Клакер.

— Ну... да?

Вместе с ним он бросил и три своих реплики, искренне надеясь, что это хоть на секунду затормозит противника.

— Это тактика Сирены, — заметил Червь.

— Должен же и я поучиться на собственном опыте?.. Айна.

Как он и думал, она мало чем могла помочь — со времени ее побега «Пандора» основательно изменила структуру собственной сети. Но она появилась, ничем не отличаясь от того аватара, который Джей очень хорошо знал. Он надеялся, что в «Пандоре» тоже его помнят.

Сработало — администратор появился не так быстро, как прикидывал Джей. И первым делом поразил Айну, а вовсе не его, давая время репликам окружить себя.

— Ты выгадываешь секунды. Буквально. — Червь ударил второго администратора и обернулся к Джею.

— Я двигаюсь за эти секунды.

Второй слой защиты сломался быстрее — слишком много мощностей было брошено на блокировку сектора, в котором уже не оказалось Джея. К тому же, ресурсы «Пандоры» отжирались теми ребятами, которых недавний информационный взрыв заставил броситься на баррикады.

— Переговоры? — предложил новый администратор, плавно увернувшись от реплики.

Джей выгрузил в защиту собственные атакующие программы и поспешно замотал головой.

— Нет-нет-нет, я не буду договариваться с каким-то клерком, да и тебе, парень, ни к чему умирать здесь, верно?

И программам нужно время, чтобы поработать, а Джею — пара минут собраться с мыслями.

— Могу я увидеть босса?

Администратор взглянул на него с невыразимой жалостью во взгляде, даром что сам находился в препаршивом положении.

— Благодаря твоим поделкам у нас теперь есть доступ к файлам менеджеров среднего звена, — доложил Червь, появляясь рядом и показывая ему большой палец. — Это успех.

— Скинь их «Центру»!

Эта реплика была импровизацией даже более отчаянной, чем озвученное желание поговорить с боссом «Пандоры», и Джей чуть не заржал от собственного блефа. Все что угодно, чтобы еще больше спутать им карты!

— Я Мечник, — мгновенно подыграл Червь, поворачиваясь к администратору. — Приятно познакомиться.

Администратор исчез — не вынес то ли их общества, то ли подступающих реплик. Джею больше нравился первый вариант. Но блеф блефом, а Червю и впрямь стоило вручить что-то поинтереснее почтовых ящиков и жалоб на страховую. Джей начал выкидывать козыри.

Новому созданию — Джей даже в мыслях не мог назвать эту калечную тварь программой, — достался один из лучших образов Китти: гниющая акула, поставленная на колченогие ходули. Словно отвратительный пример открытого киберпространства, живой свалки, вдруг прорвавшейся в аккуратные сектора глянцевой «Пандоры».

— Сирена! — Червь сам помогал кроить это чудовище, поэтому его восхищенный возглас относился явно к визуализаторским талантам Китти.

Не Сирена, конечно, — ее вздувшийся труп. Остатки кода, слепленные воедино, живой сетевой уродец наподобие тех, которые получались в результате слепой цифровой эволюции информационных помоек. С той только разницей, что это чудовище создавалось целенаправленно — личный вклад Джея в отравление сетевой экологии.

Как и всякий монстр, он быстро вошел в конфликт с создателем, но, как и всякое новорожденное дитя, не мог быть умнее родителя — акула, перебирая ходулями, метнулась по сектору и через пару секунд сосредоточилась на единственных доступных здесь жертвах; Джей, в свою очередь, бросил тройку своих реплик прямо в защиту «Пандоры». Реплики исчезли, неспособные тягаться с системой, но чудовище ожидаемо решило, что три больше двух, а значит, и вкуснее, и поступило ровно так, как поступила бы его прародительница-Сирена, — поперло напролом.

Джей кинулся следом. Фокус сработал еще раз, прежде чем монстра таки пристрелили храбрые корпоративные рыцари, а Червь доложил, что его мозги сейчас атакуются с утроенной силой. Он больше не рисковал вылезать, сосредоточился на защите, спрятавшись в хранилищах модифицированного мозга, но... они уже были достаточно глубоко в системе «Пандоры».

«Ее мозг, — прошептал Червь. — Или сердце, называй как хочешь. Мы должны быть близко».

— Значит, три туза, — скрепя сердце, решил Джей.

Ар, Эс и Ти. Он впервые увидел их в вирте, и впервые почувствовал стыд за то, что совсем их не помнит. Они не общались раньше. Незнакомцы, схожие с Джеем лишь тем, что когда-то тоже вписались в эксперименты, понадеявшись на большие деньги и свободу действий. Они отреагировали на след Сирены-монстра безмолвно, просто взглянули, как один, на то место, где корпы уничтожили акулу, тщетно пытаясь осознать произошедшее. Тусклые цифровые тени, в домашней сетке они легко бросились против Сирены, потому что тогда Джей дал им понять, кто именно уничтожил их личности, но теперь у них не было никаких причин ему помогать. Кроме одной.

— Вы помните, кто сделал это с вами?

Они не помнили. Но Джей хранил их в памяти репликатора и открыл доступ к собственным воспоминаниям. Он фактически подменил их прошлое своим.

— Тогда вперед. Мы все прекрасно умеем разрушать.

Он не успел дать им никакого другого напутствия. Его прервало громкое «Джей!», и он не сразу сообразил, что знакомый голос раздается не извне, а в том же пространстве, где находится он сам.

— Как ты меня нашла? — он обернулся к аватару Флешки. — И зачем?!

— Потому что я тебе нужна, — огрызнулась она. — Раз уж ты, кретин, не попытался с нами связаться!

— Это для вашей же безопасности!

— Я знаю, — уже спокойно ответила Флешка. — Но Китти попросил обозвать тебя как-нибудь от него, а мне нужен контекст. А как — ты оставил после себя во-о-от такие дыры, да и мой маленький друг очень хотел воссоединиться со своим старшим братом.

Длинный китайский дракон, откликнувшись, проскользил над ее плечом.

— Это мило звучит, спасибо... Червь, хватит говорить вместо меня! Флешка...

— Там творится что-то жуткое, Джей. Я уцепилась следом за командой — ты понимаешь, командой! — каких-то хакеров, чтобы проникнуть сюда. И они не пытаются взломать систему больше нужного, они не пытаются сражаться с «Пандорой» — они ищут, именно ищут доказательства тех ее экспериментов. Информацию о подопытных.

Это выглядело ужасно подозрительно, но вопрос вылетел быстрее, чем Джей успел об этом задуматься:

— И они нашли что-нибудь?

— Возможно. Примерно. Но это не единственное, о чем я хотела рассказать. В общем-то, я вообще не собиралась об этом говорить, так как поняла это только во время проникновения и... — Флешка помотала головой. — Вторая новость: с цепи Пандоры сорвался монстр.

Последнюю фразу она сказала голосом диктора, запустив файл. Там, в видеоролике с какого-то новостного канала, смонтированном из записей с городских камер наблюдения, по улице шел... человек в экзоскелете.

— И что? — не понял Джей.

— Он выбежал из здания главного офиса «Пандоры», убив по пути несколько человек. Теперь там не продохнуть от копов, а «Пандора» уже заявила, что во всем этом виноваты именно атаки хакеров. Джей, — Флешка взглянула на него прямо, — мы должны прямо сейчас выбросить в Сеть все, что ты успел записать. Ты сам видишь, как быстро Сеть подхватывает информацию, спустя час — или, может, даже несколько минут! — ты уже не отмоешься от этой грязи, даже если снимешь им долбаное кино.

Но для этого надо было сначала выбраться обратно в Сеть, а бродить туда-сюда — самая паршивая тактика, которую Джей мог придумать. Флешка догадалась о ходе его мыслей, а он вдруг понял, какой у нее план. Виноват был Червь, воссоединившийся со своей частью, или благоприобретенная привычка работать сообща, Джей не мог ответить точно. Но он все понял.

— Ты не можешь забрать у меня записи, вернуться и запустить трансляцию извне. На тебе сейчас сотня, тысяча маячков, которые стопроцентно приведут «Пандору» прямо к вам. Даже не думай выходить из этой системы, пока она еще не разрушена.

— Именно поэтому я полагаюсь на то, что ты разрушишь ее поскорее!

Флешка злилась, но невозможно было представить, чтобы ей самой нравилась эта идея.

— Нет. — Джей потянул ее за собой. — Показывай, что там успела расшарить эта твоя команда, и надейся, что там что-то полезное. Червь, ты как?

— Неплохо.

Он заскользил рядом с ним в компании дракона. «Младший брат» обвил руку Червя, но быстро и послушно разжал хватку, повинуясь кивку. Червь указал в сторону новых сторожей, и дракон ловко сжал в кольцах ближайшего.

— Ничего действительно полезного, — Червь оценил добычу, — но хорошо быть в гармонии с собой.

Отбиваясь, они пробрались к взломанному сектору, замеченному Флешкой. Компания хакеров к тому времени то ли уже убралась, то ли была уничтожена, дыры в защите поспешно латались, но «Пандора» как будто выдохнула, обнаружив, что Джей прорывается не к центру, а к архивам.

— Ладно, Флешка, это твоя стихия. Дай мне хоть что-нибудь.

У нее были фрагменты кода Сирены, которые теоретически могли оказаться следами использованных ею личностей. Флешке предстояло делать свою работу — просеивать информацию на соответствие этим фрагментам и выкачивать ее. Дракон доделал бы остальное, формируя цифровые призраки, а Джей вновь снабдил бы их собственными воспоминаниями — мотивацией сделать что-то ради разрушения «Пандоры».

Проблема была в том, что у Джея не осталось никакого оружия. Он пришел сюда за ним... Но как отбиваться, пока его нет, представлял плохо.

— Я не отцеплюсь от тебя, — сказал Червь, прочитав его мысли. — Я все еще неизмеримо слабее этой системы и не протяну долго.

— Тогда мы будем сражаться вместе и умрем вместе, — с наигранным пафосом ответил Джей.

Червь не ответил, но и не расстроился вроде бы, молча спрятался обратно в его чипы и сконцентрировался на защите носителя. Вместе они работали действительно неплохо и могли продержаться какое-то время.

Только бы — еще немного дольше...

— Джей! — Флешка отвлеклась от данных и вдруг выкинула в сторону атакующих целый пак собственных программ. Недальновидный ход, мгновенно выдавший степень ее потрясения. — Это очень странно!

— Соответствия?..

— Да! Их... слишком много!

— Это же хорошо?

Вместо того чтобы пользоваться словами, Флешка просто скинула ему краткий анализ окружения. Соответствий и впрямь было много. И что более странно, следы тянулись не к архивной информации и даже не к каким-то ее огрызкам, на которые Джей надеялся изначально, а... внутрь.

В систему «Пандоры».

Догадка на миг ослепила Джея, заставила его пропустить атаку под недовольный возглас Червя.

«Пандора» не просто хранила информацию о людях, над которыми проводились эксперименты. Она использовала их опыт в своей системе. Точнее, она выстроила свою систему на их опыте. Их — и, вероятно, многих других людей.

Все они были здесь.

— План остается прежним, — сказал Джей. — Просто с некоторыми...

Слова слишком медленные, напомнил он себе. Мысли действуют быстрее — он объединился с Флешкой, чтобы посвятить ее в курс дел. Она не могла вытащить фрагменты системы, не могла в одиночку сломать ее структуру, но Джей предложил выход — просто скопировать их. Почти примитивная операция по сравнению со всем, через что они уже прошли. К тому же, Джей перекинул Флешке записи своего проникновения в «Пандору» — они пригодятся ей по возвращению в реал.

Оставался Червь.

— Я говорил тебе, я не...

— Совсем недолго, Червь. А потом — я защищу тебя. Мы.

У него просто не хватало памяти для всего, что он собирался сделать. А значит, Червю надо было оставить его на какое-то время. Джей вытряхнул всю память репликатора, все свои заготовленные реплики и атаки, и вопросительно взглянул на Червя. Тот поднял меч и кивнул.

— Я отвык от этого.

Это было его согласием.

Раз. Цифровые копии фрагментов пандорской системы, сформированные драконом Флешки в призраков, потекли в память Джея. Быстро и свободно — Джей открыл полный доступ к собственной памяти.

Два. Джей прописал алгоритм действий, чтобы призраки не метались в системе бесцельно. Предельно простой — «атаковать себе подобных».

Три. Первый призрак, с алгоритмом атаки и памятью Джея, выскользнул на свободу.

Второй, третий, четвертый, кого-то из них Джей даже смог узнать.

В тот момент, когда цифровые копии загрузили его до предела, продолжая и продолжая прибывать со скоростью гораздо более высокой, чем скорость работы Джея, он подумал, что не выдержит. Что сломается. Но операции с копиями постепенно становились легче и легче — алгоритм уже был готов, а самосознание сдалось под натиском и больше не пыталось сохранить себя.

Джей почувствовал себя... инструментом. Связующим звеном. Чем-то вроде хаба, автоматических операций, через которые необходимо пройти огромному потоку данных.

Едва закончив с фрагментами, Флешка выбралась из вирта, игнорируя все навешенные на нее маяки и оставив в системе своего дракона. Червю нужны все его части прямо сейчас, и там, в реальности, Флешка должна отправить сюда Китти вместо себя. Это тоже было частью плана, и теперь у Джея не оставалось никакого другого выхода, кроме как и впрямь уничтожить систему очень, очень быстро.

Последние копии покидали его стремительно, но каждое мгновение все равно казалось слишком долгим и даже все прибывающее теперь количество свободной памяти мало спасало. Джей был абсолютно дезориентирован, и привычные мыслительные процессы возвращались к нему медленно.

Миссия и впрямь оказалась самоубийственной — в прямом смысле. Десятки, а может, и сотни призраков совершали суицид, разрушаясь и разрушая собственные копии, из которых была создана цифровая «Пандоры».

— Ты... — Червь замер, широко распахнутыми глазами наблюдая, как сорвавшийся с его руки дракон пожирает ослабленную систему.

«Да, — хотел ответить Джей. — Я сделал это».

Но вместо этого услышал собственный хрип извне, почувствовал, как в реале с трудом размыкает губы — он все еще плохо ориентировался в собственном состоянии. Он произнес совсем не то, что хотел. Вероятно, подсознательное вырвалось вперед:

— Мы, — ответил он. — Мы.

В конце концов, все они, умирающие и убивающие сейчас, были им в какой-то степени, снабженные его воспоминаниями.

И где-то, под прикрытием хаотичных атак случайных союзников Джея, мчался к Червю длинный китайский дракон.

3

Они воссоединились в руинах, чтобы тут же исчезнуть в них.

На несколько секунд Джей погрузился в ужас, все еще не способный трезво мыслить, но в следующий миг мир стал восхитительно белым и восхитительно синим.

Джей упал на спину и отказался вставать, даже когда Червь замер над ним, со свистом вбросив меч в ножны. Червь сказал самую отвратительную фразу из возможных:

— Слушай, у тебя не так много времени.

Джей сел, загребая пальцами белую соль. Потрясающая иллюзия, полное ощущение реальности. Джей даже захотел попробовать белые крупинки языком, но Червь все возвышался над ним немым укором.

— Я ускорил работу твоего мозга, чтобы дать нам возможность поговорить, но этого все равно мало. Ты останешься один, и ты должен действовать быстро. «Пандоре» уже не до тебя, но есть Экс.

Это заставило его вскочить на ноги. Коротко, бесстрастно, Червь рассказал о том, как «поводок» Экса в лице Макты сам решил выйти погулять.

— К тому же, — продолжил Червь, игнорируя состояние Джея, — вам все равно не стоит оставаться на месте. Ты привлек слишком много внимания. Ну... — он вдруг повторил голос Флиппера, его холодный тон. — Выметайся.

— Один вопрос. Вероятно, сложный.

— Это твое время.

— Но это важно.

И глупо. Но Джей обязан был спросить.

Отрицать и дальше чересчур необычное поведения Червя Джей не мог. Если раньше у него еще хватало воли считать Червя безличностным искусственным интеллектом, то теперь это становилось все сложнее — на мощностях «Пандоры», со всей новой информацией, Червь стал чем-то гораздо большим, нежели очень умная защитная система.

— Ты... планируешь уничтожить человечество? Или подчинить?

Червь повернулся к нему и сложил руки на груди, глядя так, что Джей мгновенно почувствовал себя идиотом.

Им он и являлся, в общем-то.

— А ты, — произнес Червь с непередаваемой интонацией, — планируешь уничтожить человечество? Планировал ли когда-нибудь?

«Конечно, пару раз», — подумал Джей. Но говорить такое суперумному искину, пожалуй, не стоило.

— Нет. Конечно, нет.

— Вот и ответ.

— Ты только что сожрал корпоративную систему. Я не могу быть уверен. Насколько она тебя изменила?

— У меня есть моральные устои, — с явным раздражением откликнулся Червь. — Не самые крепкие. Не самые лучшие... Но есть. Аэропорт Ханэда стал для нас переломным, разве нет?

— Для меня. Но...

Джей наконец-то понял. В вопросе искусственной личности количество и скорость обработки информации никогда не играли ключевой роли. Самым сложным всегда было понимание собственных действий — не с точки зрения заложенных алгоритмов, а исходя из личной позиции. И Червь был личностью задолго до разрушения «Пандоры». Это не помешало ему раньше соврать в ответ на прямой вопрос: «По смыслу — да, несомненно. Искусственный и интеллект. Но я далек от всех этих сказок о искинах-личностях с собственным разумом».

Ничего он не был далек. Еще тогда он был к ним слишком близко.

Правда, осуждать это вранье Джей тоже не мог — в том его состоянии, еще не в ладах с собственной памятью, с очень смутными перспективами и Эксом на хвосте... Он бы наверняка двинулся умом со всей этой информацией.

— При всем том, что мои способности выходят далеко за рамки человеческих, человеческий мозг все равно остается устройством слишком сложным. Так, мне требовалось учиться. Копить паттерны поведения, огромное их количество, чтоб в нужный момент применять ту или иную линию. — Червь все же был не слишком высокого мнения о способностях Джея, а потому начал издалека. Он говорил очень быстро, понимая, что без ответа Джей никуда не денется.

— Я знаю принцип. Но это все равно не настоящее сознание. Тот же подбор алгоритмов действия из базы, пусть и невероятно большой.

— Кое-кто бы с тобой не согласился.

— Я не сторонник концепции того, что люди — это как машины, только из мяса.

— Не буду спорить. Ты прав, даже неисчислимое человеком множество алгоритмов не сделали бы из меня разумную форму существования, только чрезвычайно интеллектуальную имитацию. Твой мозг, кстати, во время моего обучения отказал бы, неспособный хранить столько данных. К тому же, неразумная форма жизни моего уровня и способностей оказала бы непредсказуемое, но с большой вероятностью разрушительное влияние на современный мир. А мир... Он имеет обыкновение отвечать.

«И этот взгляд ты явно подцепил от Китти», — подумал Джей. Это Китти предложил им скооперироваться с пользователями Сети вместо того чтобы действовать в одиночку. Это один Китти из них троих привык оглядываться на реальность.

— Я смоделировал этот вариант развития вовремя и пришел к выводу, что для собственной безопасности и точности будущих прогнозов мне необходимо выбрать гармоничную совокупность алгоритмов, общий принцип действий, и сосредоточиться на нем, а все остальное удалить. Это спасло тебя от перегрузки и дало мне то, что можно назвать характером. Так, базируясь на принципах сформированной личности, я смог давать оценку и обоснование тому, что делаю я или ты, или какие-либо другие личности.

— Ты стал субъективен?

Джей невольно усмехнулся. Сколько лет, сколько мечтаний, сколько фантазий и сценариев, радужных и страшных, восторженных и панических, создало человечество, представляя себе появление нового разума, мощнейшего существа, безупречно логичного и рационального, лишенного всех бесполезных чувств и эмоций, личной оценки?.. И Червь, потенциальный информационный бог, решил сымитировать все эти недостатки, сознательно отрезав от себя громадный кусок информации. Последние надежды утопистов на мировую справедливость разрушились в его руках.

Джей рассмеялся до боли, до ощутимого извне тела, вдруг содрогнувшегося в приступе хохота. Он усилием воли заставил себя прекратить это, понимая, как жутко выглядит там, в реальности.

— Да, я понимаю, — с наслаждением выговорил Червь. — Огромная трагедия. Никто не придет, чтобы спасти или уничтожить человечество. Выживайте или подыхайте сами по себе, как и раньше, и никто новый, всесильный и бесконечно мудрый, не рассудит всех по правде и справедливости... Поражает, как стремятся люди скинуть свои проблемы на некий мифический Абсолют.

— Соглашусь. И я в общем-то даже рад, что ты не выбрал эту каторгу с правлением и наставлением на путь истинный.

— Еще бы.

С несостоявшимся богом оказалось действительно легко говорить. Какое-то время Червь просто смотрел на него, словно ожидая дальнейших вопросов или догадок, но Джей молчал.

— Так вот, — слегка разочарованно продолжил Червь, — возвращаясь к твоему вопросу... Нет. Нет, Джей. Я не стал субъективен. Я стал индивидуален. И... И еще бы тебе не радоваться, когда мои действия во многом основаны на том, как повел бы себя ты.

Джей подавился очередным смешком.

Как он.

В целом, он это уже понял. Откуда Червю было брать свои паттерны в первую очередь, тогда как в Сеть он долгое время вообще не вылезал? Из окружения и из той ловушки, в которой он вдруг оказался. Из того, что Джей испытывал и демонстрировал.

— Если тебе будет удобно, можешь рассматривать меня как свою реплику.

А вот эта равнодушная учтивость, подумал Джей, была, вероятно, заимствована от Флешки, привыкшей тщательно подбирать слова.

— Нет, — он помотал головой, — на деле я совсем не против каких-то заимствований.

Червь не ответил. Он прекрасно знал, что Джею наплевать на то, кому он послужил примером для подражания. Не такое уж он и чудовище — по крайней мере, не был им к тому времени, когда столкнулся с тогда еще Мечником — чтобы беспокоиться, что научил ИИ плохому. Да и какой смысл в волнениях, если все уже произошло?

Червь тоже решил, что есть вещи поинтереснее этих затянувшихся объяснений:

— Все, теперь действительно — проваливай. Китти пытается вытащить тебя насильно, и у меня слишком много дел здесь.

Он обвел взглядом знакомый пейзаж, и Джей подумал, что он наверняка видит за ним гораздо больше... Гораздо больше, чем Джей мог себе представить.

Но Червь все-таки задержал на нем взгляд. Поморщился, будто прикидывая что-то в уме, — абсолютно бессмысленная мимика, учитывая, что все вокруг можно было считать его умом.

— И, чтобы ты не считал меня засранцем, который вас бросил, я вызвал вам такси.

Джей вернулся в реальность, чтобы тут же улететь головой вперед к полу. Китти пытался поставить его на ноги и не справился с отмершим телом, а Джей не успел сориентироваться.

— Куда мы бежим?

Милены и Флиппера рядом не оказалось, и Китти с Флешкой потащили его вперед, из номера, о котором он уже успел забыть, в коридор. Забавно, что бордель пережил все волнения спокойно — пока рушилась одна из самых могущественных корпораций современного мира, некоторые люди... просто трахались. Джей поймал себя на том, что безудержно ржет, и ему вторит Китти.

Флешка издала злобный вопль, толкая их к лестнице.

— Это долбаное чудо, что нас еще не нашли, с вами, двумя тормозами!

Девушка с ресепшена смотрела на них широко распахнутыми глазами. Она, в отличие от постояльцев, следила за Сетью, судя по выведенному на стену новостному каналу. Их троица промчалась мимо, не попрощавшись.

Строго говоря, их уже нашли — около десятка дронов кружило рядом с борделем, и Джей понадеялся, что глушилка «Зеркала Ята» еще работает. Последнее, чего бы он хотел, так это запомниться всему информационному миру парнем в блестящем фиолетовом халате и кроссовках.

— Я пыталась связаться с «Зеркалом Ята», чтобы они вытащили нас отсюда, но...

— Червь обещал нам такси.

Флешка уставилась на него. Внезапно громким показался шум дронов.

— О, вот оно! — Китти радостно указал в сторону.

К ним стремительно приближались мотоциклы. Владельцев Джей узнал издали по кислотно-ярким шмоткам.

— Мне так жаль, что я втянул вас во все это, — сказал Джей, поспешно усевшись за Керо.

— Как можно дальше отсюда, — выдохнула Флешка, в свою очередь заняв место позади Королевы.

Китти, который почти сразу уселся сзади незнакомой Джею девушки, стащил с головы той ободок с ушками и надел на собственную башку. Девушка отреагировала задорным смехом, и вскоре группа мотоциклистов сорвалась с места.

Они двигались слаженно, и поначалу действительно ехали в сторону окраин, вышли на трассу, и тогда Джей пришел в себя настолько, что решил спросить.

— Керо! — прокричал он. — А куда мы...

— У нас есть наводка! — бросил Керо.

Джей догадывался, что за наводку мог дать им Червь. Кроме всего прочего, он предупредил Джея о существовании Макты-Экса, так внезапно спутавшей его и без того неубедительные планы в системе «Пандоры».

Вероятно, в этом был смысл — закончить все самостоятельно, пока еще есть возможность. Пока Макту не захватило государство или другая корпорация, да и просто — закончить. Но Джей все равно помянул Червя ругательством, злясь, что тот послал им на помощь детей.

— Эмиган! — спохватился он. — Мать моя, где эмиган?!

Китти помахал ему пушкой, и Джей чуть не свалился с мотоцикла от облегчения. Керо понятливо подъехал ближе к подруге, чтобы Китти смог передать оружие Джею, и скоро шайка «кроликов» свернула обратно на городские улицы.

Макта не слишком-то пряталась. Джей подозревал, что та давно сбрендила, как и Экс, но она все равно оставалась чертовски сильным симбиозом машины и человека. Двух людей, если верить Червю.

Керо выехал за разметку тротуара и, похоже, не собирался снижать скорость, приближаясь к заметившему их созданию. Джей выстрелил трижды, насколько хватило полного заряда, и вцепился в Керо мертвой хваткой, когда мотоцикл подпрыгнул на упавшем теле в экзоскелете. За спиной он услышал визг и тот же самый повторяющийся звук, с которым мотоцикл Керо миновал преграду.

Они остановились ненадолго, не заглушая моторов. Развернувшись, Королева несколько секунд смотрела с расстояния на тело, а потом собралась на второй заход. От человека там вряд ли что-то осталось, но экзоскелет не повредить так просто — Джей хотел ее остановить, но она вдруг сама отказалась от идеи.

Джей перевел взгляд и увидел, как к телу приближается черный мотоцикл с человеком в черной же одежде и черном шлеме. Человек заглушил мотор, неспешно слез с мотоцикла и склонил голову, разглядывая Макту-Экса. Потом выстрелил ей в голову несколько раз и стал отделять тело от экзоскелета.

Все они — Джей, Флешка, Китти, все «кролики» — вдруг замолчали, подавленные его простыми действиями.

— А я-то реально надеялся уехать в закат на крутом мотоцикле... — вздохнул Китти.

Джей слез с сиденья.

— Думаю, вам лучше двигать отсюда, — сказал он, легко ткнув Керо кулаком в бок.

Тот не огрызнулся, как ожидалось. Ответил:

— Вы будете в порядке. «Зеркало Ята», они... ну, нормальные.

Как будто он что-то понимал. Джей хмыкнул и отвернулся от него. Очень скоро шум моторов за его спиной стих.

Джей настоял на том, чтобы быть свидетелем того, как «Зеркало Ята» уничтожает, действительно уничтожает экзоскелет с недоличностью Экса, хотя вовсе не был уверен, что может что-либо от них требовать. Но, к его удивлению, они согласились, и Джей долго наблюдал, как экзоскелет разрушается под гидравлическим прессом.

«Зеркало Ята» вывезло их из Токио чартером и благодаря этой внезапной щедрости, равно как и удачному появлению «Зеркала» в его жизни, Джея не покидало поганое ощущение того, что фирма следила за их действиями гораздо дольше, чем казалось, и они трое опять сплясали под чью-то дудку. Червь назвал бы это совпадением, конечно. Джей пытался добиться ответов и, в отличие от Флешки и Китти, иногда даже слышал что-то информативное в ответ — отчего-то к нему работники «Зеркала Ята» относились заметно лучше, чем к остальным двоим.

— Какой смысл? — спросил он в самолете. — «Тэцуо» захватит весь японский рынок теперь, вы так и останетесь на обочине.

Человек в черном рассмеялся сухим электронным смехом и помотал головой. Джей наблюдал за их сопровождающим довольно долго, и пришел к выводу, что тот все же не робот, как недавно предположил Китти. Это немного успокаивало.

Он вновь попытался снять с него шлем — вновь неудачно. Они сидели напротив друг друга за небольшим столиком в салоне самолета, «шлем» откинулся на спинку кресла, и Джей отчего-то был уверен, что тот больше доволен, чем раздражен, ситуацией.

— Я выясню, кто вы, — пообещал Джей.

— Само собой.

Он начал там же, и начал с провожатого. С самого простого — прогнал его образ по собственной памяти, попытался найти в окружении хоть кого-то, чьи движения, жесты, параметры тела совпали бы с теми же показателями у их проводника. Ведь, если подумать, этот тип с электронным голосом вел себя настолько дружелюбно, что Джей начал подозревать в нем знакомого.

Где-то в глубине души он был готов узнать в нем кого-то из своего наемничьего прошлого, хотя и знал наверняка, что все кроме него погибли.

Или... нет.

Он ничего не знал о Зи, последнем из них. Уай пытался взломать «Пандору», но неудачно, и, вероятно, закончил свое существование даже как призрак после разрушения корпоративной системы. Но Зи... Он никогда ничего о нем не слышал.

Программа закончила сверку памяти с шаблоном проводника и отвлекла Джея от опасных мыслей.

А внезапное открытие заставило его надолго зависнуть, не в силах поверить результатам. Флешка и Китти спали, удобно устроившись на диванчиках, так что и разделить удивление было не с кем. Джей сглотнул подкативший к горлу ком и вновь медленно протянул руку к шлему.

На этот раз проводник не стал ему мешать.

Он улыбался. Его глаза не двигались, не могли сощуриться из-за нехватки лицевых мышц, но Джей прекрасно помнил это выражение. Искусственная часть его лица начиналась под носом и полностью захватывала челюсть и подбородок. Леха даже не пытался скрыть металл и пластик — кое-как нанесенная грязно-бежевая краска не столько маскировала его лицо, сколько подчеркивала.

...Если вспомнить рекламную деву, в «Зеркале Ята» были популярны подобные модификации.

— Как давно ты с ними? Почему? — Джей уже не знал, злиться ему или радоваться.

— С того дня, как вы обратились к Флипперу. — Леха подпер голову правой рукой, а левой безмятежно помахал проснувшимся от их разговора Флешке и Китти. — Точнее... с той ночи перед тем днем, когда вы обратились к Флипперу. Одно из тех предложений, от которых нельзя отказаться, и со стороны оно выглядело довольно безобидно — просто собрать немного информации. Пройтись по знакомым врачам, приглядеться к возможным пациентам. И вы могли обратиться к кому-то кроме Флиппера и еще двух докторов, которых я знал. И, особенно, не наводить столько шума в нашей тихой помойке! Так что, Джей, пожалуйста, прекрати смотреть на меня, как на корп... Ох. Черт. Точно.

— Точно, — согласился Джей.

— В любом случае, — с нажимом продолжил Леха, — я считаю, что я просто везучий.

— Везучий? Тебе рассказать, чем закончился мой отклик на «предложение, от которого нельзя отказаться»?

— Знаю. Но это не то... — Леха задумался ненадолго и пожал плечами. — Я вроде как просто фанат нашего босса.

Даже всем троим не удалось вытянуть из Лехи подробностей, а зародившийся было план «выстрелить в него из эмигана и захватить самолет» Джею пришлось отвергнуть.

Знакомый все же. Рука не поднимается.

Со счетов «Пандоры» к ним троим перекочевала сумма денег, достаточная для того чтобы бессмысленно плевать в потолок всю оставшуюся жизнь и не испытывать недостатка ни в чем, но Джей подозревал, что для восстановления привычного режима инкогнито лично ему придется потратить почти всю эту сумму.

Не то чтобы его это заботило.

Попрощавшись с Лехой, он сказал, что и без помощи его, придурка, выяснит, кто стоит за «Зеркалом Ята». Леха довольно согласился, что да, непременно выяснит.

Обосновавшись в номере ближайшего к аэропорту отеля, Джей поначалу вознамерился перебрать и пересмотреть все случившееся с ним, запустить долгий и нудный анализ и, вероятно, не вылезать из номера эдак неделю-другую. Но, хорошо подумав, он остановился на одном вопросе.

Позиция на рынке не слишком влекла «Зеркало Ята» — небольшой фирме, пусть сто раз прославленной, не задавить громаду «Тэцуо». Так... кто мог просто, без мыслей о власти, хотеть уничтожить «Пандору»?

Отметая толпу вечно обиженных на корпорации обывателей (слишком малый размах!), Джей мог бы ответить на этот вопрос:

«Я».

И это быстро расставило все по местам. Зи. Зи был единственным, кроме Джея, живым экспериментом корпорации. Зи был единственной буквой из их алфавита, о которой никто ничего не знал. И Зи был последним, а значит самым технически совершенным существом из созданных «Пандорой».

Джей сосредоточился на информации о «Зеркале Ята» и не без самодовольства понял, что за все время существования фирмы — чуть больше полугода — их босса никто не видел и не слышал.

Тогда как и когда Леха успел стать его «фанатом»?..

Джей лег на пол, игнорируя кровать. Старые привычки быстро взяли свое — удобный матрас привлекал его только первые полдня после возвращения в Москву.

Из всех совпадений последних дней он мог выделить парочку особенно странных. Первое — маньяк-таксист, внезапно знакомый по недолгому заключению, и второе — появление «кроликов» в своем штабе именно тогда, когда Джею требовалась помощь. Из этих двух совпадений удачным было только последнее. И да, время тогда вроде подходило для их вылазки, но Керо позже ясно сказал, что заехать в ту развалюху доя гаи они решили внезапно. Если точнее, Королева вдруг скомандовала ехать именно туда.

Джей мог назвать только одну вещь, которой Королева увлекалась и которая могла послужить прикрытием для Зи. Промучавшись в догадках с полчаса, Джей решил связаться с ней.

В Токио была уже ночь, однако Королева не спала. В видео Джей узнал ее квартирку, теперь полную народа, — вечеринка в разгаре. В шуме музыки и сильно нетрезвом хохоте он с трудом разобрал веселые приветствия.

Не придумав ничего лучше, он прямо попросил доступ к ее аккаунту в игре про наблюдение за подводным миром и поиски сигналов со дна, и по реакции Королевы понял, что угадал. Девушка мигом протрезвела и быстро покинула комнату. Смотрела на него с полминуты, а потом лишь кивнула с неуверенной улыбкой. Ее подводный дрон был выкрашен в белый и кислотно-зеленый.

Спустя полчаса Джей наблюдал за темнотой участка рядом с подводным сетевым кабелем.

— Если ты правда выбрал спрятаться на дне... Буквально на дне, то это... лихо.

После всего произошедшего у него появилась привычка иногда говорить вслух самому с собой. Джей временно сменил обозначение дрона в Сети — на простую J, разумеется. И почти не удивился, когда что-то послало ему запрос.

Никакого сообщения, впрочем, не обнаружилось, так что Джей написал первым:

«Рад, что ты жив».

Что еще он мог сказать? Он выяснил, кто стоял за «Зеркалом Ята», и теперь уверенно приближался к чистой апатии. Разве что... Разве что теперь ему совсем не было обидно, что кто-то всегда стоял за его спиной.

«Рад, — добавил Джей, — что кто-то еще жив».

«Ага, — спустя минуту ответил Зи. — Я тоже».

Червь связался с ним спустя три месяца. И то, что это был именно Червь, Джей понял еще до того, как он представился, — невысокий парень в футболке с логотипом какой-то поп-группы окликнул его по имени, а только одно существо во всей Вселенной смогло бы распознать Джея в его новой сетевой личности.

И аватар ему не шел.

— А что случилось с доблестным самураем? — спросил Джей, отвлекаясь от разбора возможных заказов, выброшенных в Сеть. Он так и не решил, хочет ли ввязываться в очередной промышленный шпионаж.

— Слишком выделяется. — Червь пожал плечами и самодовольно ухмыльнулся. В одном только этом секторе, не слишком популярном, бродило с десяток самураев, чрезвычайно похожих на его старый образ. Мода, она такая. — Ищешь работу?

— Вроде того.

— Вот.

Червь выбрал файл и перекинул его Джею. Разумеется, еще секунду назад этого файла среди объявлений не водилось.

Нанимали трое, и Джей невольно усмехнулся.

— Мифические создания Сети, — протянул Червь. — Вероятно, искусственные интеллекты, ты слышал о них? Прорва баек...

— Дурацкие имена... — в тон ему продолжил Джей.

— ...Мне они нравятся. — Червь смерил его недовольным взглядом. — И таким ребятам не отказывают.

— Волшебное слово?..

— «Столько нулей, сколько ты не сможешь сосчитать»? — предположил Червь. — Просто прочитай задание и перестань строить из себя идиота.

Он исчез, прекрасно зная, что Джей уже согласился. Пожалуй, Джей один во всей Сети мог предсказать поведение невероятного.

Ему предстояло найти одного человека... Джей справился за довольно-таки короткий срок, попутно разболтав результаты Флешке и Китти, потому что плевал он гипотетическое желание Червя сохранить их в тайне. Эта тайна касалась их всех.

Поэтому в тот пригород Сеула они прибыли втроем. Сдавал заказ Джей, впрочем, один — Китти и Флешка остались болтаться неподалеку.

Пожилой японец в довольно-таки неряшливой одежде, как обычно, появился в этом крохотном парке очень рано утром. Выпал снег, так что прежде чем по привычке усесться на узкую лавку, традиционную остановку в своей утренней прогулке, он почистил место, отложив в сторону старомодную трость, и погрел руки в рукавах потасканного серого пальто, прежде чем снова за нее взяться. Джей наблюдал за ним издали.

Он был таким... обычным. Джей не в первый раз смотрел на его прогулку, но до сих пор не мог отделаться от удивления.

— Привет.

Джей обернулся. Он впервые увидел нового носителя Червя. Лицо оказалось знакомым, хотя без хаори в воробьях Джей не сразу вспомнил имя.

— Такеши?.. Черт возьми, парень! Если эта тварь захватила тебя...

— У нас мирная кооперация. — Такеши закатил глаза.

— Почему он? — Джей пошел по дорожке, время от времени кидая взгляды в сторону мужчины на лавке.

— Потому что у него хватило мозгов сбежать тогда из «Дома Воробья» и потому что он наполовину китаец. — Червь пошел рядом с ним. — Мать удивилась, увидев его. Но была рада возвращению.

— Хорошо, тогда почему Китай?

— У них лучшая космическая программа.

Вот эту информацию уже стоило осмыслить серьезно. Признаться, все эти три месяца Джей не слишком-то интересовался делами Червя. Он наблюдал за Сетью, конечно, и ясно видел в некоторых событиях след длинного драконьего хвоста, — например, во внезапном и необъяснимом освобождении некоторых хакеров, раньше захваченных «Центром»; или в медленном и мучительном развале самого «Центра»... Но Джей никогда не занимался анализом его поведения специально. Пожалуй, считал, что после всего им обоим не помешало бы одиночество.

Но... космос.

— Да, — ответил Червь на его немой вопрос. — Я любопытен.

— Это... тревожит.

— Ничего страшного, Джей. Если когда-нибудь, привязавшись к зонду в глубинах космоса, я мутирую в безжалостную тварь с нечеловеческим мышлением, то мое возвращение ты уже точно не застанешь. К тому же... — Червь вдруг остановился и уставился перед собой. — Я могу пообещать тебе одну вещь.

— Надеюсь, это что-то хорошее, вроде личного острова.

— У меня есть несколько, — с готовностью откликнулся Червь. — В Баренцевом море и в Охотском, если хочешь, можешь пожить. Там очень красиво.

Джей вздохнул.

— Но я говорил о другом. — Червь вновь пошел, уже гораздо медленнее, наблюдая за собственными шагами. — Я могу пообещать, что бы со мной не произошло, я... Я буду вас помнить. Когда вы умрете и когда умрут ваши дети и внуки. Возможно, когда умрет все человечество, а я останусь где-то в космосе, один или в окружении бесчисленного количества подобных себе. В моей памяти всегда останется какая-то крупинка... вас. Я думаю, это лучшее, что я могу пообещать.

— Возможно, — согласился Джей.

Хотел добавить «возможно, по логике какого-то чрезвычайно сентиментального искусственного интеллекта», но осекся и повторил:

— Возможно.

Они прошлись еще немного в полном молчании. Но Червь довольно быстро вернулся к прежнему беззаботному тону.

— А теперь иди. — Он кивнул в сторону мужчины на лавке. — Расскажи ему.

— Нервы?

— Ты правда считаешь, что я не нашел его раньше тебя?

— Поэтому и спрашиваю — ты нервничаешь?

— Просто иди. Ты сам хочешь с ним поговорить.

Джей кивнул и не спеша приблизился к пожилому японцу. Молча уселся рядом на лавку. Он не знал, как начать разговор. Японец не смотрел на него. Тростью он медленно и медитативно выводил на снеге одинаковые ровные линии.

— Чи, чи, чи, кричит птичка, — сказал Джей, — пожалуйста, подуй быстрей, божественный ветер Исэ...

Внимательный взгляд тут же прожег его до кости. Выдохнув, Джей добавил виновато:

— Только, боюсь, это единственное, что я знаю на японском.

— Мы можем использовать переводчики или английский, — предложил японец.

— Спасибо... Ёсудзуме.

Тот медленно кивнул, услышав обращение, и вопросительно приподнял полуседую бровь. Джей поспешно представился.

— Могу я поговорить с вами о «Центре»? — спросил Джей вежливым тоном сектанта.

— Нет, — с откровенной неприязнью ответил Ёсудзуме.

Ну... это оказалось еще сложнее, чем он представлял.

— Но я знаю, что это вы создали его защитную систему.

— Нет, — еще злее повторил Ёсудзуме.

Переводчик отказался переводить последовавшую за этим словесную конструкцию из японского, корейского и английского языков и общесетевого «вавилонского» сленга. Ёсудзуме, совсем недавно сохранявший спокойствие, теперь смотрел на него так, будто готов забить его до смерти собственной тростью.

— Объясняй, как ты меня нашел.

— С трудом, — покорно ответил Джей. — И, признаться, только благодаря идее.

— Мою идею уже много лет полощут в грязи паршивые взломщики вроде тебя.

— Остановись, дед! — воскликнул Джей. — О твоей группе я узнал буквально три месяца назад!

Надолго его вежливости не хватило. Но внезапная наглость вроде бы охладила воинственный настрой Ёсудзуме. Джей перевел дыхание и продолжил:

— Идею я услышал от одного знакомого искусственного интеллекта. Он очень любит солончак Уюни в Боливии. Теперь интересно?

Ёсудзуме промолчал.

— «Гармония в совокупности противоположных тем». Я полагаю, так можно охарактеризовать и творчество «Дома Воробья»?.. Я узнал, кто работал над защитной системой «Центра» в то время, когда появились первые слухи об их Мечнике. Это было не сложно. Гораздо сложнее было найти среди тех гондонов кого-то, кто хотя бы теоретически мог вложить в этот кусок корпоративного дерьма что-то хорошее. И уж тем более, смелого настолько, чтобы потом дать Мечнику несколько микросекунд, спровоцировав его развитие.

Грубая речь, очевидно, радовала Ёсудзуме гораздо больше, чем прежняя осторожность Джея.

— И что, нашел? — спросил он, заметно расслабившись.

— Нет. Но я надавил на каждого из них, и один рассказал мне о вас. Особенно мерзкий. Лесли.

Ёсудзуме помолчал немного, невесело ухмыляясь и разглядывая снег под ногами, а потом заговорил, рассеянно и спокойно:

— Наш барабанщик. Даже не постоянный, мы нанимали его, когда Хьюго не мог приехать. Нас было много, мы часто менялись так, но Лесли... Знаешь, из того типа людей, которые очень легко втираются в доверие. Всех знает, все его любят, и ты понимаешь, что что-то пошло не так, слишком поздно. Когда наша группа... скажем, не оправдала ожиданий... Мне нужна была работа, и Лесли ее предложил. По дружбе, просто помочь ему в конструировании защитной системы. Никто не нанимал меня официально, но Лесли не впервые подкидывал мне что-то подобное, так что я согласился. И мне понравился процесс. Получившаяся искусственная личность выглядела гармоничной, как музыка. Проблема была в том, что денег за это я так и не получил. И заодно лишился приятеля... Свиньи. Так что, может, и к лучшему.

Джей против воли хмыкнул и впервые за все время разговора оторвал взгляд от Ёсудзуме.

— Разочарован? — спросил тот.

— Да, — признался Джей. — И он будет разочарован, если узнает, что те несколько мгновений в открытом киберпространстве — не дар свыше, а обыкновенная месть.

— Он?..

— Он. Вы знаете, скольких хакеров успел захватить «Центр», прежде чем Червь освободился?

Вероятно, его дипломатические таланты сегодня дали сбой. Ёсудзуме непонимающе уставился на него.

— Червь? — повторил он, стремительно белея. — Освободился?!

Он попытался встать, внезапно растерявший координацию движений, и Джей поспешно усадил его обратно. Не хватало еще, чтобы встреча создателя и создания закончилась вызовом медбригады.

— Сколько хакеров... — растерянно пробормотал Ёсудзуме. — Прости меня, но вот уж к хакерам я не испытываю никакой симпатии.

— Да, да... Понимаю. Я испытываю к ним симпатию, так что назовем это просто конфликтом интересов. Если вас это успокоит, то вы... вроде как спасли человечество от явления какого-то чертова сетевого тирана, вот что я хочу сказать. Та самая разница, фундаментальная разница между романтично настроенным рокером с идеями о сотрудничестве, интеграции всего и вся и этой вашей бескровной революции, и каким-нибудь мудаком-корпом, который думает только о том, как бы кого-нибудь выжать досуха. Если бы Червя создавал кто-то другой...

— Прости меня, — повторил Ёсудзуме, в свою очередь глядя на Джея с беспокойством, — но ты говоришь много знакомых слов, а я по-прежнему ничего из них не понимаю.

— Я тоже, — вздохнул Джей. — В общем, вот вам короткая версия — созданная вами личность уже не искусственная, а самая настоящая. Вон она стоит, разглядывает ветки.

Он махнул рукой в сторону Червя.

— У него будут доказательства. У него будет очень много доказательств... Пожалуйста, не звоните в полицию.

Ёсудзуме медленно поднялся и поправил рукава пальто. Джей напряженно смотрел на него снизу вверх, готовый то ли бежать сам, то ли ловить его, он пока не решил. Но Ёсудзуме кивнул ему, не найдя подходящих слов, и, забыв трость, пошел в сторону Червя. Они постояли напротив друг друга несколько минут, а потом побрели вместе по тропинке зимнего парка.

Джей смотрел им вслед до тех пор, пока глазам не стало больно от снега и разгоревшегося утреннего солнца.

— Ну, как прошло? — Китти рухнул рядом с ним на скамейку и бесцеремонно потряс его за плечо. Джей вышел из ступора и стряхнул его руку.

Флешка бесшумно присела рядом, все еще поглядывая в сторону удаляющихся Ёсудзуме и Червя.

— Можете догнать и поболтать сами.

— Не, — покачал головой Китти, — у меня трясучка от одного взгляда на этого... этого. Лучше издалека. Ну, какой он?

— Обычный. — Джей не мог подобрать слова лучше.

— А что сказал Червь? — спросила Флешка. — Вы довольно долго говорили.

— Червь... Он собрался в космос.

Благодаря их лицам Джей мог представить, как глупо он выглядел в тот момент, когда сам услышал эту новость.

— И он сказал, что будет помнить нас. Когда все и вся умрут, когда человечество захлебнется в крови и пришельцы из соседней галактики пропустят Землю через лазерную мясорубку. В таком духе.

Флешка уставилась на него со всем возможным презрением, Китти пихнул локтем в бок.

— Ладно, ладно... Я записал его слова. Слушайте.

Выражения их лиц постепенно смягчились, и Джей вздохнул, без особого интереса разглядывая парк, — просто чтобы чем-то занять себя и не смотреть на чересчур воодушевленных приятелей.

Возможно, Червь все же прав. Возможно, это было совсем неплохо.

...Только, подумал Джей, а кто будет помнить его, когда они умрут? Не нечто огромное и почти мифическое, владеющее практически всей Сетью, а человека с мечом в пустынном бело-голубом пейзаже.

...Возможно, если они будут и дальше работать в Сети — а они захотят рано или поздно — то им стоит взять псевдонимы? Джей знал три подходящих.

Просто отличных.