На следующий день в училище ко мне прямо с утра подскочил Мягков. Весьма взволнованный.

— Это правда⁈ — выпалил он. — Насчёт сегодняшней дуэли!

— Да. Чего ты так переполошился?

— Ну, знаешь, не ожидал, что вы опять схлестнётесь. В смысле — так скоро и… Вы правда решили биться насмерть?

— А тебя это удивляет? Сам же говорил, что Окунев просто так с поражением не смирится.

— Но… Костя, он маг бури, а ты… Прости, конечно, но твоя каракатица…

— Послушай, не суетись, — перебил я. — Для начала скажи: ты согласился снова выступить моим секундантом?

— Естественно! Что мне оставалось.

— Я должен был тебя спросить, но больше обратиться всё равно не к кому. Я ведь недавно в городе.

Парень кивнул.

— Да нет проблем, просто… Ты же погибнешь!

— А что мне оставалось? Отказаться от вызова?

Мягков выругался.

— Ладно, ты прав. Конечно, нельзя было поступить иначе. Но ты ведь только приехал…

— И уже погибну? Не переживай. Где наша не пропадала?

Николай скептически покачал головой. В мою победу он снова не верил. И, надо сказать, у него были основания. Да и мне стоило подумать, как поступить. Хотя что тут размышлять? Ясное дело, придётся раскрыть карты и использовать нормальные боевые техники, а не то, что я показал инструктору. Конечно, Окунев рассчитывает сдуть своим штормом мой ядовитый туман — каким бы он ни был. Возможно, даже собирается перенаправить его на меня. В любом случае, амбал уверен в преимуществе. Что ж, его ждёт сюрприз. И пренеприятнейший. Плохо только, что будут свидетели.

— О каких условиях вы договорились? — спросил я Мягкова.

— Биться до смерти!

— Да, это я уже понял. И без тебя был в курсе.

— Ладно, извини… В общем, можно использовать всё, что угодно, включая, естественно, магию. Но без оружия. Бой продолжается до смерти одного из противников — если, конечно, оба не утратят способность сражаться.

— И что тогда?

— Дуэль считается оконченной. Но ты на это не рассчитывай.

— Не собираюсь. Это все условия?

— Начинаете с барьера в десять шагов. Для смертельного поединка дистанция самая подходящая.

В этот момент мы дошли до кабинета, где должно было начаться первое занятие, и остановились. Я заметил Андрея — парня, который дежурил в день моего поступления в училище. Увидев меня, он направился к нам. Вид у него был озабоченный.

— Привет, — протянул руку, коротко пожал. — Слышал, Окунь тебя вызвал. Это правда?

— Ага. Как раз условия дуэли обсуждали с моим секундантом.

Мягков и Андрей обменялись кивками.

— Знаешь, что у него за Дар?

— В курсе.

— Мне сказали, у тебя каракатица какая-то, которая чернила пускает.

— Угу.

— Слушай, по идее, то, что Окунь тебя снова вызвал, не по правилам. Конечно, такие случаи бывают, но, вообще, ты не обязан был соглашаться.

— И терпеть новые оскорбления?

Андрей почесал кончик носа, вздохнул.

— Да, согласен. Ситуация безвыходная. Даже не знаю, что посоветовать.

— Ничего не нужно. Спасибо за поддержку. Буду надеяться, что повезёт. Один раз-то уже получилось.

— Ну, тогда вы были не совсем в таких же условиях.

— Он гораздо здоровее меня.

— И всё же, это другое.

Парень, конечно, был прав. Поэтому ни на какую удачу рассчитывать я не собирался. Мне бы только придумать, как свидетелей убрать.

— Слушай, если хочешь помочь, сделай так, чтобы Окунев пришёл на дуэль один. В смысле — только с секундантом.

— Зачем? — удивился Андрей. — Да и как я… Хотя, конечно, можно попросить кое-кого их занять на сегодня. Дуэль во сколько?

— В половине пятого, — ответил за меня Николай.

— Хм… Так-так… Ладно, я попытаюсь, но ничего не обещаю. Только какой тебе с этого прок? Они ж не станут вмешиваться. Это уже убийство будет, уголовщина. На такое Окунев не пойдёт, да и дружки его побоятся.

— Просто не люблю, когда много зрителей.

Андрей вздохнул. Явно считал, что мне отсутствие лишних наблюдателей ничем не поможет.

— Если хочешь, поеду с вами, — предложил он. — Прослежу, чтобы всё было по закону.

— Не нужно. Или что, Окунев настолько отбитый?

— Да нет, наверное. Ладно, если передумаешь, скажи. Я сегодня после занятий свободен. Насчёт дружков Окуня — сделаю, что получится.

Прозвенел звонок, и Андрей поспешил в свой класс, а мы вошли в свой. Предстоял урок по навигации. Я особо не вникал, понимая, что мне эти навыки не пригодятся. Собственно, я вообще мог уже свалить из училища, раз мы с Ирмой договорились отправиться в Африку, но, во-первых, нельзя было оставлять честь Громовых замаранной, во-вторых, чтобы не вызывать подозрений у немецкого генштаба, лучше продолжать ходить на занятия, пока не придёт время отбыть из страны. По моим прикидкам, это должно было случиться уже скоро — не просто ж так я взял у Ирмы всего несколько дней, чтобы завершить дела.

И тут мне пришло в голову: почему бы не изобразить свою смерть во второй раз? Славно погибнуть на дуэли, прихватив с собой наглеца Окунева, и уйти в подполье, так сказать. Это решило бы проблему с немцами и развязало бы мне руки. Правда, придётся делать новые документы. Да и если кто-то из гардемаринов встретит однажды на улице или в светском салоне бывшего одноклассника, считающегося покойником, будет нехорошо. Мягко говоря. Так что от идеи пришлось отказаться. А вот касательно моего предстоящего отсутствия в училище следовало принять меры. Если я просто свалю, ничего никому не объяснив, у генштаба рано или поздно возникнут вопросы. Могут решить, что я переметнулся. А это лишит нас с Ирмой форы. Вряд ли, конечно, немцы сообразят, куда я отправился, но лучше подстраховаться. Так что на большой перемене я зашёл в деканат и написал заявление на академический отпуск. Сказал, что должен слетать домой, на похороны родственника. Поскольку сроком указал всего неделю, вопросов ни у кого не возникло, даже особо расспрашивать не стали. Ректор даже попросил передать соболезнования семье. Все понимали: подобные дела часто связаны с наследованием, и члены клана должны присутствовать. Звонить Громовым и проверять мои слова никому и в голову не пришло.

Так, подготовив почву, я после уроков отправился с Николаем в спортивный клуб «Муромец», где имелись полигоны, стадионы и прочие специальные площадки для занятий магическими искусствами. Их арендовали не только для тренировок, но и для проведения дуэлей. Клуб даже предоставлял организатора, если требовалось. Но мы должны были обойтись без него. Лишний свидетель мне ни к чему. За полдня я придумал, как решить проблему с секундантами, но кто-то ещё сильно усложнил бы задачу. А я и так не был уверен, что у меня получится. Но ничего иного в голову не пришло.

Когда мы прибыли, Окунев был на месте с каким-то щуплым, нервным парнем.

— Пришлось сменить секунданта, — раздражённо объяснил его присутствие амбал. — Моего неожиданно запрягли в училище.

— Вы знаете правила, которые мы оговорили с вашим предшественником? — спросил у нового секунданта Николай.

— Эм… да, конечно. Мне объяснили.

— Все всё знают, чёрт побери! — нетерпеливо вмешался Окунев. — Пошли уже! Мне не терпится тебя похоронить! — это уже было обращено непосредственно ко мне.

— Прошу стороны воздержаться от подобных выпадов, — строго сказал Мягков, нахмурившись. — Вы сейчас и так решите все свои разногласия.

Окунев ухмыльнулся, но говорить больше ничего не стал. Мы прошли через арку и оказались на небольшом стадионе, обнесённом высокой бетонной стеной. В самый раз для магического поединка. Справа имелось место для судьи — небольшая скамейка с установленным перед ней артефактом, создающим прозрачное защитное поле. Во время дуэли оно использовалось, чтобы обезопасить секундантов.

Шагая по полю, я внимательно осмотрелся. Камер видеонаблюдения не было. Спортивный клуб ценил приватность. Отлично!

— Господа, соблюдём формальности, — заметно нервничая, проговорил секундант Окунева. — Не угодно ли примириться?

— Не угодно! — буркнул Окунев, сверля меня насмешливым взглядом человека, на все сто уверенного в победе.

— Нет, спасибо, — сказал я подчёркнуто вежливо. — Мне не терпится отправить на тот свет этот зарвавшийся кусок говна.

— Прошу вас! — воскликнул секундант. — Это совершенно излишне!

— Ничего! — остановил его Окунев. — Пусть потешится напоследок.

Секунданты встали друг к другу спиной, отмерили по десять шагов и вонзили в землю маленькие флажки, обозначавшие барьер. Затем заняли место наблюдателей. Николай протянул руку и включил защитное поле. Перед скамейкой возникла прозрачная, слегка гудящая от напряжения зеленоватая стена. В зависимости от силы случайно попавшей в неё техники, автоматически срабатывал генератор, увеличивая прочность преграды, так что судьи и секунданты могли чувствовать себя в полной безопасности, чем бы ни пытались убить друг друга соперники. Правда, рассчитан подобный артефакт был максимум на две минуты — при условии, что ему приходилось часто срабатывать на полную мощность. Затем приходилось менять генератор. На технику такие тоже часто ставили, но в бою они, как правило, себя не оправдывали, ибо энергия быстро заканчивалась: там-то техники использовались мощные, ведь пилоты военных бронеходов, как правило, маги. По крайней мере, если говорить о доспехах типа «колоссов» и близких к ним.

По моим прикидкам, нам артефакта должно было хватить минут на пять. Если, конечно, не попадать в него всё время. Но для моего плана пяти минут было много. В идеале, я должен был уложиться в одну. Максимум — две.

— Господа, к барьеру! — скомандовал Николай.

Мы с Окуневым встали возле флажков. Двадцать шагов разделяли нас. Всего десять метров.

— Начинайте на счёт «три» и не раньше, — проговорил Мягков, выждав небольшую паузу. — В случае нарушения правил дуэли на нарушителя будет составлен соответствующий протокол, который мы будем обязаны передать в полицию и Дворянское собрание. Итак, вы готовы? Один. Два. Три!

Я увидел, как Окунев принялся кастовать атакующую технику, но делал он это слишком долго — секунда шла за секундой. За это время я успел призвать Скрижаль. Каракатица возникла в воздухе, где я и поймал её. На сосредоточенном лице моего противника возникла презрительная ухмылка. Его руки окутались густым синими светом, и на меня повеяло прохладой.

Изобразив неловкое движение, я развернул каракатицу боком и заставил её выпустить чернила. Мощная струя окатила защитное поле, за которым сидели секунданты. Раздались недоумённые возгласы. Я не беспокоился насчёт того, что Мягков или парень, представлявший Окунева, попытаются выглянуть из-за преграды: чернила каракатицы считались ядовитыми, так что рисковать они не станут.

Меня тем временем начало сносить назад под напором крепчающего ветра. Откуда-то начал накрапывать дождь. Капли летели косо, некоторые были твёрдыми, словно камешки. Град, сообразил я.

Что ж, поехали. Первым делом в воздухе появилась Скрижаль ледяного дракона. Набрав в лёгкие побольше воздуха, я дыхнул в сторону Окунева, и созданный им дождь мгновенно превратился в лёд, который начал увеличиваться в размерах, расти вверх и через несколько секунд превратился в стену, разделившую меня и моего противника. Больше я не чувствовал урагана. Из-за барьера донёсся недовольный возглас Окунева, а затем лёд затрещал, пошёл трещинами и начал сыпаться. Мой соперник воздействовал на стену новой непогодой. И это вместо того, чтобы просто обойти преграду. Эх… Я двинулся вдоль стены, обогнул её и увидел напрягающего все силы Окунева. С его рук стекало синее свечение, медленно, но верно рушащее центр ледяного рубежа. Ну, и придурок!

Призвав Скрижаль кракена, я обхватил Окунева щупальцами, растянул, как морскую звезду, и поднял над землёй. Он истошно завопил, чувствуя, как конечности вытягиваются из суставных сумок. Голова его запрокинулась. Я бросил взгляд на место для секундантов. Чернила стекали по защитному полю, но их осталось совсем немного: магия артефакта постепенно уничтожала густую непроницаемую субстанцию. У меня оставалось всего несколько секунд.

И тут в кракена ударила молния! Затем — ещё одна. Щупальца задрожали и упали на землю, тая прямо на глазах.

Окунев тоже рухнул, но почти сразу начал подниматься, мотая головой. Увидев меня, кровожадно улыбнулся. Одна нога у него подгибалась, так что встать он никак не мог и был вынужден опереться на колено.

— Туман, значит… — просипел он, быстро задвигав пальцами.

Издалека донёсся раскат грома. Воздух затрещал от электричества, волосы у меня на голове приподнялись. Очень жаль, что я не могу поглощать магию здешних чародеев. Какой жемчужиной в коллекции стал бы Дар этого придурка! Но — увы.

Призвав Скрижаль китайского монстра, я накрылся щитом из непробиваемой шкуры — и как раз вовремя, ибо с неба в меня с оглушительным треском долбанула ослепительная молния!

Всё, хватит игр… За моей спиной развернулись металлические крылья. Сильный взмах — и дюжина перьев вонзилась в опешившего от неожиданности Окунева. Обливаясь кровью, он медленно повалился на спину, подвернув под себя одну ногу и раскинув руки. Я отозвал Скрижали, оставив только нелепо перебирающую по земле короткими щупальцами каракатицу.

— Господа, кажется, мы закончили! — объявил я. — Можете выходить, опасности нет.

Николай выглянул из убежища первым. Взглянул на меня, нашёл взглядом труп Окунева, вышел и направился к нам. Секундант моего противника тоже показался. Вид у него был совершенно растерянный. Явно ни один из них не ожидал застать в живых именно меня.

— Он всё? — спросил, подойдя, Мягков. — Чёрт, весь в крови!

— Да, не повезло, — отозвался я.

— Я думал, ты его отравишь, — неуверенно проговорил Николай.

— Ты думал, что он меня прикончит.

— Хм… Ну, в общем, да. Как ты это сделал? Мы ничего не видели из-за твоей проклятой каракатицы.

Секундант Окунева заметно дрожал и, кажется, боролся с тошнотой. Как именно пал амбал, его явно интересовало гораздо меньше, чем когда всё это закончится, и можно будет свалить.

— Не будем заставлять твоего коллегу задерживаться, — сказал я максимально любезно. — Ему ещё предстоит позаботиться о теле господина Окунева. У вас есть претензии к проведению поединка?

— Что? — парень не сразу сообразил, что я обращаюсь к нему. — Претензии…? Нет, никаких. Кажется, всё было по правилам. У вас же нет при себе оружия?

Я развёл руками.

— Как видите.

Секундант Окунева кивнул.

— В таком случае, я удовлетворён. Насколько это возможно… — добавил он себе под нос, стараясь не глядеть в сторону убитого.

— Займитесь составлением протокола, — сказал я Николаю. — Проследи, чтобы всё было верно.

Парень кивнул.

— Да, кажется придётся задержаться. Он и писать-то даже не сможет.

— Да-да, — услышав его, обрадовался горе-секундант. — Вы уж… того… напишите, как всё было. А то я немного…

— Мы всё понимаем, — покладисто проговорил Николай. — Не беспокойтесь. Сейчас спокойненько сядем и всё оформим, — затем он повернулся ко мне и, понизив голос до шёпота, сказал: — Что писать-то⁈ Как ты его укокошил? Мы ж не видели ни черта!

— Разве не очевидно? — притворно удивился я. — Ядовитый туман вызвал у Окунева временное помутнение рассудка, и он с разбегу напоролся на ледяные шипы, которые сам же создал. Откуда иначе на его теле столько ран?

— Ах, вот оно что… — протянул Николай. — Какая, оказывается, опасная штука — этот твой туман.

— Угу. Смертоносная вещь.

— Ладно, так и напишем. Звучит более-менее.

— Главное, не вздумайте указать, что сами ничего не видели, — повысив голос, чтобы слышал секундант Окунева, сказал я. — Иначе вас затаскают по инстанциям.

— Конечно, этого писать ни в коем случае нельзя! — всполошился щуплый парень, который, наверное, уже сто раз пожалел, что вообще согласился во всём этом участвовать. — Мне неприятности не нужны!

В общем, я оставил секундантов составлять протокол и дожидаться врача с труповозкой, а сам отправился домой. Вернее, в убежище Вождя, служившее мне временным пристанищем. По пути набрал номер Юшен. Хотел обсудить с ней возможность посмертного допроса князя Белозёрова-Оболенского. Всё-таки, хули-цзин медиум. Если бы она вызвала душу отца и поговорила с ней о том, не видел ли он перед гибелью своих убийц, не слышал ли чего, было бы… На самом деле, не знаю, что было бы. Доказательством вины Павла и его сообщников показания медиума, естественно, не считаются. Да и князь мог погибнуть быстро и внезапно, ничего не поняв и не заметив.

Всё это я обдумывал, пока ждал ответа Юшен. Однако лисица так и не взяла трубку. Чёрт, да в чём дело⁈ Хотя чему я удивляюсь? Она же выдаёт себя за Алёну, у которой телефона быть не должно. Наверное, отключила звук, вот и не знает, что я названиваю. Наберёт, когда заметит.

Расслабившись, я устроился поудобнее на заднем сиденье. Беспокоиться о Юшен нечего: во-первых, она может за себя постоять, во-вторых, девушка — чудовище, а не человек, которое я пощадил, чтобы пользоваться его магическими умениями. И не нужно про это забывать.

Оставался важный вопрос: как поступить с Павлом. Не скрою, что приказать лисице его убить и получить титул, став новым князем Белозёровым-Оболенским, было бы проще всего. Собственно, что меня удерживало? По большому счёту, я ведь уверен, что брат убил отца. Имею полное право точно так же поступить с ним — вне зависимости от того, как папаша ко мне относился. Так, может, не морочить себе голову со всей этой медиумной чепухой и поисками ненужных, в общем-то, доказательств, а просто велеть хули-цзин прикончить говнюка, да и дело с концом?

Ох, велико было искушение, велико! Но я взял себя в руки. В любом случае, ещё рано предпринимать подобные решительные шаги. Ещё не всё готово. Но уже скоро. Очень скоро.

Дома мне хотелось отвлечься. Не то чтобы убитого парня было жалко: придурок напоролся на то, за что боролся, но неприятный осадок оставался. Так что Мейлин, заявившаяся со словами, что пора продолжить занятия тайцзи, оказалась весьма кстати. Однако я сразу настоял на том, чтобы не махать руками, а предаться установлению контакта. Девушка недовольно поджала губы, но спорить, к моему удивлению, не стала.

— Хорошо, — кивнула она. — Но не больше получаса. Вообще, я отцу на этот счёт ничего не обещала.

— Одно к одному, — сказал я.

— Не совсем. Ладно, к делу. Садись, как в прошлый раз.

Мы устроились на полу, и я закрыл глаза. Пришлось подождать около минуты, пока станет видна моя энергетическая система. Первым делом я прошёлся по ней, выправляя потоки и напитывая узлы. Затем обратился мыслями к Мейлин. Она, видимо, это почувствовала, так как сказала:

— Сейчас откроюсь. Постарайся ничего не испортить — только увидь меня.

Минуло ещё несколько минут и, наконец, я увидел её ауру. Уже неплохо. Но требовался прогресс. Я постарался максимально сосредоточиться. Замедлил дыхание, прислушиваясь к ритму своего сердца, отогнал все посторонние мысли. Стал абсолютно чист. Табула раса. И вдруг перед внутренним взглядом мелькнули светящиеся линии, проходившие через тело девушки! Это сразу выбило меня из колеи, и видение исчезло.

— Неплохо, — тихо проговорила Мейлин. — Потрясающе, на самом деле. Не понимаю, как тебе это удаётся… Давай ещё раз!

Кажется, ей самой стало интересно, как далеко я смогу зайти.

Я начал почти сначала. На этот раз дело пошло быстрее. Это напоминало разглядывание стереокартинок, чтобы увидеть которые нужно правильно сфокусироваться.

Через некоторое время передо мной вновь появились вертикальные линии, пронизывающие ауру Мейлин. Я заставил себя не дёргаться и ухватился за них, стараясь не потерять. Ещё пара минут, и каналы стали толще, я увидел текущую по ним энергию. Затем вспыхнули пульсирующими искрами узлы — начиная с нижнего. Всё это словно проступало из тумана. Я вдруг услышал напряжённое дыхание девушки. Система стала чётче.

— Только ничего не трогай! — донеслось до меня.

Вот я уже видел всю структуру Ци Мейлин! Это было даже удивительней, чем когда я узрел свою собственную. От осознания происходящего у меня перехватило дыхание. Каналы и узлы тут же дрогнули и начали таять, но я взял себя в руки, и картинка постепенно восстановилась.

— И что делают, чтобы нанести критический удар? — тихо спросил я.

— Ты ещё не подключился, — ответила девушка. — Только увидел меня. Постарайся продержать это состояние подольше. Сейчас я отойду в сторону, и тебе придётся всё делать самому. Готов?

— Давай, — ответил я.

Система Мейлин притухла, кое-где даже прервалась. Но не исчезла! Спустя минут пять мне удалось вернуть чёткость изображения. Это было реальной победой!

— Обалдеть! — выдохнула девушка. — Даже немного страшно…

— Я не стану ничего делать, не волнуйся.

— Ты пока и не сможешь. Говорю же: сначала надо подключиться.

— И как это…

— Нет! — решительно прервала Мейлин. — Рано. Я не уверена, что ты не напортачишь на радостях. Даже невольно можно нанести вред. Сначала ты должен научиться видеть мою систему максимально быстро. В бою никто не станет ждать, пока ты это сделаешь.

— Понимаю. Но давай хотя бы попробуем, раз уж я сейчас тебя…

— Нет! — снова отрезала Мейлин, и изображение задрожало и погасло. — Хватит!

Её было нетрудно понять: она вообще не ожидала, что у меня получится. А тут такое проникновение в святая святых. Конечно, давить я не стал.

— Ладно, как скажешь. Это твоя система.

— Вот именно, — кивнула Мейлин. — Так что не торопи. Давай-ка займёмся упражнениями.

Ещё около часа мы делали всякие плавне движения. Девушка почти не поправляла меня. Но, кажется, не потому что я отточил технику. Она была задумчива и малость отстранена. Наконец, опустила руки и отвесила традиционный поклон, означавший завершение занятия. Я ответил тем же.

— Хорошо, — сказала она. — На сегодня достаточно.

И, не добавив больше ни слова, ушла. Кажется, её слегка напугало то, как быстро я сумел увидеть её систему узлов и каналов. Главное, чтобы она не передумала продолжать. Нельзя торопить события. Хотя времени у меня было не так уж много. События набирали обороты, и я намеревался воплотить свой план совсем скоро.

Переодевшись, я направился к Аничкову. Он был на месте. Поливал на подоконнике кактусы из зелёной пластмассовой лейки.

— Что хотел от вас Кан? — прямо спросил он сразу после обмена приветствиями.

— Я как раз насчёт этого.

— Вот как? Хорошо, давайте обсудим, — Вождь указал на кресла. — Выпьете что-нибудь?

— Нет, спасибо.

— Как угодно. А я плесну себе на два пальца.

Подойдя к шкафу, он достал бутылку и щедро налил в стакан. Затем подошёл и сел, закинув ногу на ногу.

— Ну те-с, о чём пойдёт речь?

— О князе Долгоруком.

Аничков приподнял брови.

— Это он мешает китайцам?

— Он самый. Владеет их кварталом и противодействует деятельности триады.

— Ага, понятно. Значит, он им как кость в горле. Хотя убрать?

— Да. Но не своими руками.

Вождь усмехнулся.

— Само собой! Если их след обнаружится, им конец! Род Долгорукого от китайского квартала камня на камне не оставит. В смысле — всех их мигом вышвырнут. А тех, кто станет сопротивляться, просто прикончат. Против гвардии Долгоруких триада всего лишь шкодливые детишки.

Я подозревал, что это преувеличение, но в главном Аничков был прав: китайскому кварталу придёт конец.

— Кан просит выдать убийство князя за политическую акцию.

— Логично, — кивнул Вождь. — И я совсем не против его смерти. Его Светлость и мне ставит палки в колёса. Не вам мне рассказывать, что он является членом парламента и активно продвигает расширение возможностей для политического сыска. Боится нас, как чумы, — Аничков довольно усмехнулся. — Не он один, конечно. Впрочем, уж не знаю, чего он добивается, учитывая, что у ваших бывших коллег и подчинённых и так все карты на руках. Думаю, просто зарабатывает репутацию преданного слуги империи. Вы знаете, что и он сам, и почти все его родственники давно консолидированы?

— Да, род Долгоруких — один из самых лояльных Его Величеству.

— Вот-вот. Удар по нему будет хорошей акцией перед революцией. Заставит кое-кого поджать хвосты.

— Поэтому я и прошу вашей помощи. Без Боевого отряда уничтожить князя так, чтобы всё выглядело, как теракт, невозможно.

— Ах, вот оно что… — помрачнел Вождь. Пальцы забарабанили по деревянному подлокотнику. — Понимаю. Да, вы правы. Конечно, без вас Боевому отряду на такую цель не замахнуться.

— Само собой, я приму непосредственное участие.

Аничков кивнул.

— Хорошо, мне ваше предложение нравится. Ваша цель совпадает с моей. Но дело в том, что у Боевого отряда есть свой командир.

— Знаю. Наждак.

— Он самый. Что вам о нём известно?

— Кажется, выходец из Сибири. Не аристократ. Лет сорок.

— Негусто. Я думал, ваши собрали на него побольше сведений.

— Проникнуть в Боевой отряд нам так и не удалось.

— Да, там не любят принимать новеньких. Потери восполняются медленно. Собственно, на данный момент от отряда осталось в лучшем случае половина.

— У вас есть выход на Наждака?

— Разумеется. Но не могу сказать, что он мне подчиняется. Придётся убедить его, что акция необходима.

— В чём может быть загвоздка?

Вождь усмехнулся и залпом осушил половину стакана. Поморщился.

— В вас, господин Белозёров! Наждак не удовлетворится сказочкой, будто какой-то маг из захолустного рода решил поучаствовать в убийстве князя. Вы не тянете на юношу с промытыми мозгами. А я не хочу обманывать боевого товарища.

— Понимаю. Почему бы не сказать ему правду?

— О том, кто вы такой?

— Полагаю, он прислушается к вашему мнению.

— Допустим, — послу паузы проговорил Аничков. — Но как объяснить внезапное появление у вас Дара? А ведь именно от него будет зависеть исход операции, как я понимаю.

— Думаю, справлюсь.

— Очень надеюсь. Что ж, давайте попробуем. Очень уж заманчиво прикончить князя. От такого лакомого кусочка трудно отказаться, не буду лгать. Вот что, я постараюсь связаться с Наждаком и договориться о встрече. Вам придётся с ним познакомиться. Если он решит, что готов вам довериться, то будем готовить акцию. С оружием проблем не возникнет.

— Где вы его берёте, кстати? — вставил я.

Вождь улыбнулся одними губами.

— Без обид, но я пока не совсем вам доверяю. Впрочем, после уничтожения Долгорукого это изменится. Если хотите стать в нашем лагере совершенно своим, убейте князя.

Я кивнул, но говорить ничего не стал.

— Когда поговорю с Наждаком, сообщу вам, — сказал Аничков.

На том беседа и закончилась. Её итогом я был доволен. Выйти на главаря Боевого отряда — это просто прекрасно! Этого не удалось до сих пор ни одному агенту. Несколько человек погибли, пытаясь. Так что даже одно это было победой. Если же он согласится участвовать в акции, будет совсем отлично, ибо это приблизит меня ещё на шаг к осуществлению задуманного. На большой такой, решительный шаг.

Аничков пригласил меня на ужин. Я понимал, что не просто так: были новости.

В здании имелась своя кухня. Не такая изысканная, как в ресторане, откуда доставляли пищу прежде, пока мы жили в адвокатской конторе, но вполне достойная. Подали салат «Французский поцелуй»: нежная свиная вырезка, репчатый лук, помидоры, острый сыр, домашний майонез, сахар, уксус, соль и специи. Мне этот рецепт был хорошо известен: в доме Белозёровых-Оболенских французская кухня пользовалась большой популярностью. В качестве основного блюда подали запечённую в духовке курицу с помидорами, маслинами и прованскими травами. На десерт было фисташковое мороженое с густым сиропом. Пили лёгкое белое полусладкое вино, довольно приятное.

— Наждак ждёт нас сегодня в девять, — проговорил, наконец, Аничков во время перемены блюда. — Я не сказал, кто вы, но намекнул, что из бывших врагов. Его это весьма заинтересовало. Но и насторожило. Постарайтесь воздержаться во время знакомства от разговоров о том, как вы ненавидите революцию.

— Где мы встретимся? — спросил я.

Вождь покачал головой.

— Увидите. Это не логово Боевого отряда, Наждак слишком осторожен, чтобы выдать его даже мне. Он куда больший параноик, чем я. Но без этого в нашем деле никак.

— До сих пор удивляюсь, как вы меня терпите.

Вождь пожал плечами.

— Кто не рискует, не пьёт шампанского. Магов среди нас мало, а вот у врагов — напротив.

В конце ужина мы выпили крепкого кофе. Аничков взглянул на часы.

— Поеду с вами, — сказал он. — Так будет вернее.

Мы выдвинулись в половине девятого. Мешок на голову мне не надевали, из чего я сделал вывод, что Вождь не наврал: Наждак действительно выбрал для рандеву нейтральную территорию. Ожидаемо. Я бы поступил так же.

Машин было две. В первой ехала охрана, во второй — мы с Аничковым. Без пяти девять припарковались возле ресторана «Роща». Хостес тут же проводила нас в отдельный кабинет. Закрывался он не дверью, а шторками, которые были приоткрыты. Понятно, зачем: следить за теми, кто подходит. Я сразу заметил парней за ближайшим столиком — явно люди Наждака. Нас проводили внимательными взглядами. Не больно-то они и скрывались. Хотя зачем?

В кабинете было три человека. Худой черноволосый с ястребиным носом и глубоко посаженными глазами, похожими на маслины, широкоплечий крепыш с короткими светлыми волосами, очень похожий на бывшего военного, и молодой парень с бритой башкой и серьгой в ухе. По левой щеке тянулся тонкий кривой шрам — от виска до подбородка.

— Привет, — кивнул, пожав чернявому руку, Аничков и уселся напротив. — Знакомьтесь: господин Белозёров. А это — Наждак. Вот и встретились, — Вождь расплылся в улыбке.

Протянутая мне рука замерла на полпути, в чёрных глазах командира Боевого отряда застыло недоумение, а затем — злость. Он взглянул на Вождя.

— Это шутка? — спросил он тихо.

— Ни в коем случае, — отозвался тот. — Я ведь предупреждал, что со мной будет маг с другой стороны. Это он.

Опустив руку, Наждак медленно сел. Его глаза сверлили меня, будто два буравчика.

— Не ожидал, — проговорил он.

— Повезло нам, — сказал Вождь. — Такой человек, и на нашей стороне.

— Ой ли?

— Ну, господин Белозёров взялся убить Долгорукого. Какие ещё нужны доказательства?

— Пока это только слова, — заметил Наждак.

Его соратники тоже пялились на меня в замешательстве. Ещё бы! Их главный враг вдруг оказался с ними за одним столом. Было от чего прибалдеть.

— Вот и поглядим, чего господин Белозёров стоит, — спокойно проговорил Аничков. — И можно ли ему доверять совершенно.

— Не знал, что у вас есть Дар, — наконец, обратился ко мне, Наждак.

— А никто не знал! — усмехнулся Вождь. — Господин жандарм всех провёл.

— Так есть Дар?

— И ещё какой! Ты удивишься.

— Я не люблю сюрпризы, — мрачно произнёс Наждак.

Аничков развёл руками.

— Ну, извини. Впрочем, не понимаю, чем ты недоволен.

Командир Боевого отряда снова уставился на меня.

— Вы играете в карты? — спросил он вдруг.

— Иногда. Редко.

— Блэк Джек?

— Правила знаю.

Наждак сунул руку под пиджак и вытащил колоду пластиковых карт. Начал тщательно тасовать.

— Сыграем?

— На что?

— На интерес. Мне всегда любопытно, как люди ведут себя в игре.

— Стремятся ли победить, если на кону ничего не стоит?

— Вроде того.

Я пожал плечами.

— Почему бы и нет?

— Три партии, — сказал Наждак. — Выпей пока, если хочешь, — добавил он, обратившись к Вождю.

Тот покачал головой.

— Уже. Хватит пока. Лучше на вас погляжу.

Наждак предложил мне снять колоду, что я и сделал. Мой соперник сдал нам по две карты. У меня оказались девятка треф и тройка червей. Двенадцать очков. Маловато, надо добирать.

— Ещё, — сказал я.

Наждак протащил по столу верхнюю карту из колоды. Пятёрка. Итого семнадцать. Критическая сумма. Добирать опасно. Я решил воздержаться.

— Хватит.

Наждак взял две карты. Бросил на стол.

— Перебор. Ваша взяла.

— Не надо было жадничать, — сказал Аничков, взглянув на карты. — У тебя и так было семнадцать.

Наждак пожал плечами.

— Риск — дело благородное.

Он раздал снова. У меня выпало семь и четыре. Итого одиннадцать. Маловато.

— Ещё, — сказал я.

Наждак дал мне карту. Шесть. Снова семнадцать.

— Хватит.

Мой соперник взял карту и кивнул.

— Вскрываемся.

У него оказалось девятнадцать. Он добрал к двенадцати семёрку.

— Один-один, — констатировал Аничков.

— Вы осторожны, — заметил Наждак. — Последняя партия.

Я взял сданные карты. Туз и пятёрка. Шестнадцать. Можно добрать до хорошей суммы или получить перебор. Я взглянул на сидевшего напротив Наждака. Чёрт его знает, чего он ждёт от меня.

— Ещё.

Пришла пятёрка. Двадцать одно! Я положил карты на стол. Наждак быстро глянул на них и всё понял. Кинул свои рядом.

— Поздравляю. Вам сегодня везёт.

Он собрал колоду, перетасовал и убрал в карман.

— Каков результат проверки? — усмехнувшись, спросил Аничков.

— Вполне. Думаю, можем поработать. Каков план?

— Пока никакой, — ответил я. — Мне ведь не известны ваши возможности.

— Справедливо. У меня восемь человек. Всё, что осталось. Новых не брал. Стараюсь быть осторожным. Магов нет. Последнего прикончили вы, — добавил он, глядя на меня.

Я вспомнил парня, который участвовал в последнем покушении. Не так давно это было, если подумать.

— Так что вся ставка на вас, — сказал Наждак. — Потянете? Князь — сильный маг. И охрана у него отличная.

— Выясните, какая именно, — ответил я. — Без подготовки соваться нельзя.

— Само собой. Мне понадобится минимум неделя.

— Много. Триада столько ждать не станет.

Наждак брезгливо поморщился.

— Плевать мне на неё! Я своих людей не брошу в мясорубку, даже толком не понимая, с чем придётся столкнуться.

— Триада оплачивает операцию, — сказал я. — Придётся с китайцами считаться.

Наждак взглянул на Аничкова.

— Почему мы не можем провести акцию сами?

— Потому что нам нужны связи с китайцами, — ответил Вождь. — И это должно стать наведением мостов. Мы поможем им сейчас, они нам — потом. Им незачем знать, что устранение князя в наших интересах.

Наждак вздохнул.

— Опять политика…

— Ты бы хотел пасть на баррикадах смертью героя, — сказал Аничков. — Но революции нужны сейчас не жертвы, а победы.

Наждак раздражённо поморщился.

— Да-да, ты всегда так говоришь! И режешь снабжение.

— У революции много потребностей, — пожал плечами Аничков.

— Ладно, не будем о деньгах. Сколько у меня максимум дней на разведку?

— Три, — ответил я.

— Проклятье! Это очень мало.

— Нам нужно лишь понимать, сколько с Долгоруким ездит телохранителей, и чем они вооружены. Кстати, как у вас с арсеналом?

— Негусто. Пушки дорого стоят. Понадобятся вливания.

— Думаю, китайцы не станут возражать. Беру это на себя.

— Бабки нужны как можно быстрее.

— Понимаю. Постараюсь достать завтра.

— На меня не смотрите, — качнул головой Вождь. — Мой бюджет расписан. Лишних денег нет. Если бы я знал заранее об этой акции…

— То всё равно ни черта не дал бы! — перебил, махнув рукой, Наждак. — Ладно, господин Белозёров, поговорим завтра, когда будут бабки. Связь через него, — он кивнул на Вождя. — Визитки с собой не ношу, уж простите великодушно.

Он встал и сделал знак своим товарищам. Те тоже поднялись.

— Мы выйдем первыми, — сказал Наждак. — Повремените пару минут. Кабинет оплачен, так что можете после этого сразу сматываться.

Он вышел, никому не подав руки. Его спутники тоже покинули нас. Я видел через раздвинутые занавески, как они направились к выходу. Трое парней встали из-за столика и пошли за ними. Видимо, ещё двое были на улице. Если, конечно, Наждак не соврал насчёт численности отряда.

— Ну, как вам? — спросил Аничков. — Оригинал?

— Не без этого.

— Совершенный фанатик. Но в политике ни в зуб ногой. Всё бы ему убивать аристократов. Орудие, которое нужно направлять, иначе наломает дров, — Вождь глянул на часы. — Долго ждать не будем. Мы тут, как в ловушке. Через минуту уходим.

Я кивнул. Правильное решение.

— Думаете, китайцы раскошелятся? — спросил Вождь после паузы.

— Если хотят избавиться от князя, то да. Оно того стоит.

— Я тоже так считаю. Пусть проспонсируют революцию. Ладно, идёмте, — добавил он через несколько секунд нетерпеливо. — Мне тут не по себе.

Поднявшись, Аничков вышел из кабинета и двинулся через ресторан.

Вернувшись в убежище революционеров, я нашёл Мейлин. Они с Алёной пили чай.

— Костя, как дела? — спросила сестра, едва увидев меня. — Чем ты занимаешься?

— В каком смысле? — отозвался я.

— Меня очень беспокоит то, что ты связался с красными, — серьёзно сказала Алёна. — Это опасно. И…

— Непатриотично, — подсказала Мейлин, усмехнувшись. — Твоя сестра меня замучила расспросами о том, почему ты здесь.

Хотел бы я ответить Алёне, что скоро всё закончится, но не мог. Тем более, при Мейлин. Как ни крути, а она представляла триаду, чьи интересы были связаны с деятельностью Вождя.

— Не волнуйся, — сказал я, улыбнувшись. — У твоего братца всё под контролем. Мейлин, можно тебя похитить?

— Меня? — удивилась девушка.

— Ага. Есть дело. В наших общих интересах.

— Извини, — кивнула Мейлин Алёне. — Секреты, как видишь.

Поймав озабоченный взгляд сестры, я снова улыбнулся и подмигнул.

— Серьёзно, я знаю, что делаю.

Мы с Мейлин вышли из комнаты.

— Ну, что такое? — тут же спросила она.

— Нужно встретиться с Каном.

— А в чём дело?

— Хочу выцарапать у него денег на оружие.

Девушка приподняла брови.

— Я думала, ты сильный боевой маг, — проговорила она с сарказмом.

— Не без этого, но кое-какие дела приходится делать не в одиночку.

— А что, твой красный приятель скупится выделить бабки?

— Попала в точку.

— Ясно. Ладно, я договорюсь. От твоего имени.

Я кивнул.

— Займись этим сейчас.

— Слушаюсь, мой господин, — скривилась девушка. — Бегу и исполняю.

— Вот и умничка. Буду ждать у себя.

Мейлин явилась спустя четверть часа.

— Всё готово, — сказала она. — Тебя ждут через час.

— Что ты сказала Кану?

— Не лично ему. Говорила с кем-то из его помощников. Просто намекнула, что тебе нужно с ними кое о чём договориться в связи с вашим общим делом.

— Молодец.

— Спасибо. Столько похвалы, и всё в один день. Ещё немного — и я растаю.

— Ну, тогда больше ничего говорить не буду. Что ты рассказала моей сестре, кстати?

— О тебе? Ничего. Я понятия не имею, чем ты тут занимаешься. Может, объяснишь, кстати? Зачем тебе всё это нужно?

— Ты про Аничкова?

— Вообще про революционеров. Тебе же, вроде, положено с ними бороться? Не похож ты на человека, который готово в любой момент переметнуться.

— Да? Спасибо, конечно, но в жизни всякое бывает.

Мейлин покачала головой.

— Ладно, это не моё дело. Увидимся через двадцать минут на улице. Как раз успеем доехать.

В штабе триады нас встретили прежним образом. Проводили до кабинета, Мейлин осталась в приёмной, а я вошёл.

Кан постригал крошечное деревце, стоявшее на подоконнике. В Японии такие называют «бонсай». Некоторые думают, что это отдельные виды растительности, но на самом деле обычному дереву просто не дают вырасти, угнетая корневую систему с помощью тонкого слоя земли на подносе. Веткам и стволу придают форму, используя проволоку. Чтобы было живописно. Как на восточных акварелях, где любят изображать искривлённые ветрами горные сосны.

Кан щёлкнул щипчиками, отложил их и повернулся ко мне.

— В чём дело, господин Бэй? — спросил он. — Вы не должны часто сюда приезжать.

— Мы не обговорили текущие расходы, — ответил я. — Если вам угодно, чтобы князь Долгорукий был убит руками революционеров, нужны деньги.

— Разве они сражаются не за идею? — приподнял брови Кан.

— Оружие никто бесплатно не раздаёт.

— Понимаю. Но мы можем дать им оружие. Хорошее, чистое.

— Не сомневаюсь. Но деньги всё равно понадобятся.

— Сколько?

— Пятьдесят тысяч. Недорого за Долгорукого.

— Хорошо. Получите. Какое оружие вам понадобится?

— Могу составить список.

Подойдя к столу, Кан положил на край лист бумаги и ручку.

— Сделайте одолжение, — сам он вернулся к дереву и продолжил колдовать над ним.

Я же устроился в кресле и принялся записывать то, что понадобится для покушения. Конечно, рассчитывать на то, что князя уберут именно боевики, было бы глупо. Им отводилась роль попроще: отвлечь на себя охрану и остановить кортеж. Наждак и не поверил бы, что я планирую бросить его людей именно на Долгорукого. Само собой подразумевалось, что основную цель я возьму на себя.

— Знаете, что это такое? — спросил вдруг Кан, имея в виду бонсай.

— Да, видел такие. Дерево в плену человека.

— Именно. Миниатюра. Знаете, как они появились?

— В смысле — зачем их вообще стали так выращивать?

Голова дракона кивнул.

— Нет, никогда не интересовался.

— В Японии городские жители напрочь лишены лицезрения природы, — проговорил Кан. — А потребность есть. Вот и стали выращивать такие деревья. Ухаживать за ними — настоящее искусство. У меня погибли два бонсая, прежде чем я понял, как это делать.

— Кусочек природы в маленькой квартире?

— Именно. Мне же эта сосна напоминает о родине. Вы на чужбине были недолго. Считай, в отпуск съездили. А я здесь уже двенадцать лет. И умру, скорее всего, тут.

— Ну, не так уж сильно различается природа в Китае и в России. Готово, — я протянул Кану список.

Он взял его и пробежал глазами.

— Серьёзный арсенал. Думаю, кое-что придётся доставать специально.

— Постарайтесь, господин Кан. Всё это совершенно необходимо для успеха операции.

— Понимаю. Князь — серьёзный противник. Дайте мне дня три.

— Разумеется. Мы всё равно ещё в процессе разведки. Такие вещи с наскока не делаются.

Кан направился к сейфу, открыл и вытащил пятьдесят тысяч. Положил пачки передо мной.

— Господин Бэй, я хочу, чтобы между нами была ясность. Вы попросили, я вам дал. Но не думайте, что из меня можно тянуть деньги бесконечно.

— Все средства пойдут на устранение Его Светлости, — сказал я, забирая банкноты. — Большего я у вас не попрошу. Не считая того, что причитается лично мне, конечно.

— Сначала сделайте дело.

— Конечно. Спасибо за доверие.

Никакого доверия, ясное дело, не было, так что Кан никак на это не отреагировал.

— Девушка, что с вами приезжает, — сказал он. — Кто она?

— Дочь одного уважаемого члена вашего клана. Господина Сяолуна.

— Вот как… И почему она здесь?

— Её прислали присматривать за мной.

— Ах, вот оно, что. Глаз дракона?

— Вроде того. Она не в курсе наших дел, если вас это беспокоит.

— Не беспокоит. Но лучше женщин не впутывать.

— Совершенно с вами согласен. Она лишь составляет мне компанию. Это формальность, не более того.

— Хорошо, — после краткой паузы кивнул Кан. — Всего доброго, господин Бэй. Жду от вас хороших новостей.

— Надеюсь в ближайшее время вам их принести.

На обратном пути Мейлин вдруг сказала:

— Твоя сестра, вроде, славная девушка.

— Да, просто чудесная.

Судя по тону, это был не комплимент, а начало разговора. Так что я вопросительно уставился на Мейлин.

— Вы с ней близки?

— Ну, она мне дорога. А что?

— Мне показалось, Алёна не очень-то переживает за тебя. В смысле — не на словах. Кажется, у неё ветер в голове.

Я усмехнулся.

— То, что ты говоришь, на мою сестру совсем не похоже.

— Да? Ну, может, я и ошибаюсь. Просто почему-то представляла её иначе. Наверное, в этом дело. Где она, кстати, научилась играть в Го?

— В Го? Понятия не имею. Вы играли?

— Пару раз. У неё неплохо получается.

— Наверное, коротала время с Матвеем.

— Возможно. Слушай, а где Юшен? Она уже давно пропала, а тебе, вроде, и дела нет. Она вообще вернётся?

— Конечно. Твоя подружка на задании.

— Она мне не подружка, и ты это отлично знаешь!

— Могли бы найти общий язык, если б ты её не поддевала.

— Она сама виновата!

— Ладно, это ваши дрязги.

— Собственно, я рада, что её нет. Надеюсь, это надолго.

Дальше ехали в молчании. Слова Мейлин об Алёне, как ни странно, запали мне в душу. Впечатление ветреной особы сестра никогда не производила. Довольно странно, что китаянка так отозвалась о ней. Разве что Алёна радовалась внезапно обретённой свободе. И про Юшен я тоже думал. Когда мы приехали, я набрал её номер. Ответом были длинные безответные гудки. Почему хули-цзин не отвечает? И не перезванивает. Это было странно. А всё, что нельзя объяснить, вызывает тревогу. Больше всего раздражало, что я ничего не мог с этим поделать. Что бы ни мешало Юшен со мной связаться, оставалось тайной. И это неизвестное меня беспокоило: как бы в самый ответственный момент оно не всплыло и не нарушило мои планы.

Спустя три дня я въехал на грузовике в ангар, где находились члены Боевого отряда. Как и сказал Наждак, восемь человек. Женщин не было, что неудивительно. Я и раньше знал, что слабый пол эсеры к своим делам не допускают и любовных связей не заводят. По крайней мере, ни разу не было, чтобы в покушении или экспроприации, как называли революционеры грабежи, участвовали женщины.

Как только грузовик припарковался, водитель-китаец пересел в машину сопровождения, и представители триады тут же уехали. Даже слова не проронили — будто их здесь вообще не было.

— Это оружие? — спросил Наждак, подходя.

— Оно самое, — ответил я. — Можете полюбоваться.

Двое дежурили у ворот, ещё двое — в дальнем конце караулили запасной выход. Остальные столпились возле дверей грузовика. Наждак кивнул, и их распахнули. Маркированные ящики разного размера стояли друг на друге, занимая чуть ли не половину кузова. Кто-то из эсеров присвистнул.

— А ну-ка, глянем, что внутри, — пробормотал Наждак, открывая ближайшую упаковку.

При виде гранатомёта он уважительно покачал головой.

— Блеск! Надеюсь, всё рабочее. Парни, проверьте игрушки. Убедитесь, что с ними всё в порядке, — он повернулся ко мне. — Экзоскелетов не будет?

— Обойдёмся без них.

Наждак взглянул на часы.

— Князь отправится в клуб через два часа. Мы должны быть готовы.

— Так поторапливайтесь. Я вас вооружил, транспорт есть. Какие-то проблемы?

— Надеюсь, никаких. Так, парни, патроны откройте! Я не хочу вдруг узнать, что они не подходят по калибру или длине.

Минут сорок эсеры разбирали ящики и тщательно проверяли оружие. То, которое решили взять с собой, перебрали и смазали. Навернув глушители, проверили на мишенях всё, кроме гранатомётов. Я наблюдал за этим, сидя на пустых поддонах и поглядывая на часы. Наконец, пришло время выдвигаться.

Долгорукий всегда ездил в клуб одной дорогой. Покушения он особо не боялся, так как по всему пути следования были расставлены его люди, которые мониторили территорию, плюс повсюду кружили дроны наблюдения. При необходимости могли и ракету пустить, и гранату сбросить. В общем, если бы эсеры не рассчитывали на меня, чёрта с два они рискнули бы лезть к кортежу князя. Но я убедил их, что им придётся только остановить броневики и отвлечь охрану, чтобы я смог подобраться к лимузину Долгорукого. К счастью, фанатиков долго убеждать не нужно: они всегда готовы погибнуть на баррикадах и стать в собственных глазах героями.

Нападение было подготовлено заранее. Два фургона стояли припаркованными с двух сторон дороги. Эсерам нужно было только сесть в кабины и дождаться появления княжеского кортежа. Я расположился в кафе метрах в двадцати от предполагаемого затора и заказал кофе с эклерами. Остальные эсеры во главе с Наждаком рассредоточились по магазинам и лавкам, изображая покупателей. В каждом заведении — по одному человеку, чтобы не вызывать подозрений.

Я как раз размешивал сахар во второй кружке кофе, когда мимо прокатил кортеж Долгорукого. Пропустив его, я оставил деньги на столике и направился к выходу, держа в руках стопку книг — изображал студента, зашедшего после лекций перекусить. Выйдя на улицу, я увидел, как сначала один, а затем другой фургоны выехали с парковки и встали перед головным броневиком клином. Маневр был так очевиден, что дроны тут же снизились к ним и грозно зависли, готовые разродиться смертоносными снарядами. Водители выскочили и открыли по ним огонь. Один сразу сбили, но другие сбросили бомбы, и оба фургона рванули, превратившись в пылающий металлолом. К упавшим от ударной волны эсерам кинулись рассредоточенные по улице люди князя. Из заведений выскакивали остальные члены Боевого отряда. Началась пальба. С воплями бежали в разные стороны пешеходы. Некоторым хватило ума упасть на тротуар, другим — скрыться в магазинах.

Из броневиков вылезали тяжело вооружённые телохранители Долгорукого в бронежилетах и шлемах. Воздух разрывал непрерывный стрёкот автоматных очередей. Вдруг протяжно жахнуло, и первая машина вспыхнула: кто-то из террористов пальнул из гранатомёта. Я увидел Наждака, ведущего огонь из подворотни. Трое из его людей были уже мертвы или ранены. Главарь Боевого отряда нашёл меня глазами и кивнул — мол, давай, пора!

Разумеется, я это проигнорировал. Убивать князя Долгорукого в угоду триаде или эсерам — ещё чего не хватало!

Вместо этого я скастовал защитную сферу, чтобы не словить шальную пулю, призвал Скрижаль стимфалийских птиц и запрыгнул на стоявшую у обочины тачку. Взмах крыльев, и стальные перья метнулись туда, где укрылись за машинами террористы. Мои снаряды легко пробили металл и вонзились в двух боевиков. Прыгнув на крышу стоявшего следующим минивэна, я призвал Скрижаль кракена, и щупальца схватили одного за другим ещё троих эсеров.

С воплем Наждак перевёл ручной пулемёт на меня. Судя по движению его губ, он матерился, на чём свет стоит, но голос заглушался звуками пальбы. Я не торопился отвечать на атаку: пусть все заметят, что нападавшие пытались меня прикончить. Выждав секунд десять, я спустил мантикор. Две кинулись к Наждаку, и две — к последнему террористу, засевшему за углом. Я же двинулся вперёд, чтобы убедиться, что ни один из подстреленных телохранителями князя не выжил. Оказалось, один был только ранен. Пришлось выстрелить ему в лицо. Никто даже не заикнётся, что бывший начальник Жандармерии имел какие-то дела с Боевым отрядом. Нет свидетелей — нет проблем. Есть только герой, самоотверженно спасший Его Светлость.

Стрельба стихла. Боевой отряд, самая опасная и неуловимая единица революции была, наконец, уничтожена!

— Господин, кто вы такой⁈ — окликнул меня один из охранников.

Автомат был опущен, но не до конца. Поза бойца выдавала готовность в любую секунду пустить его в ход.

— Константин Белозёров, — ответил я. — А вы с кем?

— Его Светлость князь Григорий Долгорукий.

— Так вот, на кого эти уроды покусились… Надеюсь, с ним всё в порядке? Передайте моё почтение.

Телохранитель задумался. Он понимал, что хозяин непременно захочет встретиться с тем, кто вступился за него. Особенно, если это бывший начальник Охранки.

— Господин, не могли бы вы подождать немного? — спросил он. — Пока я поговорю с Его Светлостью.

— Разумеется. Советую убедиться, что поблизости нет других террористов. Возможно, часть из них сбежала.

— Это нас не касается. Мы не должны оставлять Его Светлость. Я вернусь через минуту.

Я заметил, что часть секьюрити осталась поблизости от меня. Остальные проверяли, мертвы ли нападавшие. Зря трудились: мои гончие уже это сделали.

Спустя несколько минут вернулся начальник охраны.

— Прошу прощения, господин, вы не могли бы подойти к машине? Его Светлость хочет лично выразить вам признательность за вмешательство.

— Разумеется.

Мы прошли мимо изрешечённых пулями тачек и остановились возле заднего стекла лимузина. Прошло несколько секунд, и тонированное стекло опустилось. Я увидел морщинистое лицо одного из богатейших людей страны. Светлые глаза впились в меня внимательно и испытующе.

— Моё почтение, Ваша Светлость, — поклонился я. — Надеюсь, с вами всё в порядке. Это был Боевой отряд.

— Кто вы такой? — спросил князь.

— Константин Белозёров. Мы с вами встречались.

— Знаю. У меня отличная память на лица. Насколько я помню, у вас никогда не было Дара.

Я пожал плечами.

— Жизнь преподносит сюрпризы. Прошу прощения, мне нужно в Отделение. Есть важные новости о Вожде. Пришлось вмешаться, когда я увидел, что террористы напали на вас — правда, я не знал, чей это кортеж — но дело не терпит отлагательств.

— Так вы… всё это время продолжали… хм… служить?

— Само собой. Как и положено дворянину.

Дверь распахнулась.

— Садитесь! Я вас отвезу, куда нужно. Это самое малое, что могу сделать в знак признательности.

— Благодарю, Ваша Светлость, это весьма кстати. В Охранное, пожалуйста.

Пока мы разговаривали, телохранители с помощью головного броневика уже отодвинули горящие фургоны, освободив проезд. Я разместился на кожаном диване рядом с Долгоруким. Напротив сидел его секретарь, также в машине находились двое телохранителей. Спустя несколько секунд к ним присоединились ещё трое. Охраны у князя было много. На безопасность он не скупился, понимая, что деньги — дело преходящее, а жизнь одна.

— Как вы здесь оказались? — спросил, глядя на меня, Долгорукий.

— Следил за Боевым отрядом. Вернее, за двумя его членами. Мне, наконец, удалось выйти на их след. Но я никак не ожидал, что они отправились на акцию.

— Так Боевой отряд уничтожен?

— И не без участия ваших людей. Я упомяну об этом в своём рапорте Его Величеству.

Долгорукий покачал головой.

— А что вам известно о Вожде?

— Этого я сказать не могу. Прошу понять.

— Да, разумеется. Но есть надежда, что его изловят?

— Я лично собираюсь заняться этим в ближайшие часы.

— Вот как… Если нужна моя помощь…

— Вы её уже оказываете. Сейчас главное — доставить меня в Охранное, ибо Аничков может в любой момент что-нибудь заподозрить.

— Разумеется.

Больше князь с расспросами не приставал, хоть и поглядывал на меня время от времени. Я понимал, в чём дело: считавшийся погибшим парень, которого же списали со счетов, вдруг объявляется с Даром, которого у него не было и в помине, да ещё и начинает прямо с истребления знаменитого Боевого отряда, причём вроде как спасая при этом самого князя Долгорукого. Конечно, охрана и сама справилась бы, но по факту их работу на восемьдесят процентов сделал я. И это уже никуда не засунешь, так сказать. В общем, трудно представить более яркое возвращение. А учитывая, что у меня ещё и информация о Вожде… О, когда сегодняшний день закончится, все новостные ресурсы в стране выкинут то, что приготовили на завтра, и всю ночь будут делать новые репортажи!

— Приехали, — сказал секретарь князя, когда машина остановилась возле здания Охранки.

— Я с вами пойду, — сказал Долгорукий.

— Как угодно, Ваша Светлость.

Выйдя из лимузина, мы направились к крыльцу. При виде меня часовые обомлели, а затем вытянулись во фрунт, взметнув ладони к вискам. Как в старые добрые времена.

Войдя в услужливо распахнутые двери, я тут же направился к дежурному.

— Привет, Василий, мне к начальнику! — сказал я, глядя в расширившиеся глаза знакомого жандарма. — Срочно! Дело государственной важности!

Моё появление — а вернее, воскрешение из мёртвых — вызвало удивление и даже ажиотаж. Правда, не сказать, что приятный. Пока я не заявил, что Ворон уничтожен, Боевой отряд — тоже, и вдобавок мне известно, где прямо сейчас находится Вождь. Умолчал только про действия немецкого генштаба. Впрочем, это к политическому сыску отношения и не имело.

Граф Бурдуков, недавно унаследовавший титул вследствие скоропостижной кончины своего батюшки и назначенный на моё место начальника отдела по борьбе с терроризмом, выслушал меня внимательно, не перебивая. Видно было, что он в смятении.

— Так вы всё это время работали под прикрытием? — неуверенно спросил он, когда я закончил свой рассказ. — Верно я понимаю?

— В общем, да. Выполнял приказ Его Величества — выслеживал Аничкова. И вот он практически у нас в руках.

— Хм… Но… Меня назначили на вашу должность. Официально. И… кто теперь командует парадом?

— Вы, разумеется.

— А затем?

— Я не планирую возвращение на прежнее место.

— Понимаю. На повышение пойдёте.

Разубеждать своего преемника я не стал, даже сделал вид, что он всё понял правильно: так быстрее раскачается.

— Что ж, полагаю, наш долг немедленно схватить Аничкова, — оживился Бурдуков, узнав, что смещать его не собираются.

Интересно, как императору вообще удалось его поставить на такую должность, от которой большинство предпочло бы откреститься всеми правдами и неправдами. Впрочем, это не моё дело. Вполне возможно, Бурдуков хочет делать карьеру при дворе — вот и держится за место, с которого видно и далеко, и близко.

— Магов в окружении Аничкова нет, — сказал я. — Но охрана имеется. Человек двадцать точно находится в доме постоянно. Думаю, где-то поблизости расположен резервный отряд, готовый по сигналу прийти на помощь.

— Очень хорошо! — азартно потёр руки Бурдуков. — Чем больше революционеров там будет, тем больше врагов Его Величества мы перебьём или арестуем.

— Я к тому, что нужно взять побольше людей. И желательно прихватить магов.

— Все наши офицеры, как вы сами знаете, господин Белозёров, дворяне. А, стало быть, боевые чародеи. Я и сам поеду. Лично поучаствую в аресте такой фигуры, как Вождь.

Ну, естественно: не отдавать же все лавры мне.

— Ваши умения весьма пригодятся, — сказал я дипломатично.

Спустя двадцать минут на улице по машинам уже рассаживались спецназовцы и офицеры Третьего отделения. В отдельных грузовиках находились боевые роботы, дроны и экзоскелеты.

Кортеж получился внушительный. И меня это радовало: захват Вождя следовало провернуть именно как победоносную операцию Охранки, а не мою личную. Я мог бы сам убить Аничкова и притащить его труп к порогу Третьего отделения, но тогда непременно поползли бы слухи, что я был связан с ним каким-то предосудительным образом. А так — и захочешь, а не докопаешься. Работал под прикрытием, внедрился, привёз в Россию, сдал на руки жандармерии. Всё, как полагается.

Я предупредил, что в здании находятся мои люди, которые пострадать не должны. Поэтому отобрал группу из шести самых толковых и хорошо знакомых мне офицеров и бойцов. С ними я должен был войти внутрь и взять Аничкова в то время, как остальные будут держать оцепление, зачищать местность от охраны и блокировать прибывшее подкрепление, если таковое появится. Бурдуков, естественно, хотя и попёрся с группой захвата, в здание входить не планировал. Для отчёта хватит и того, что он присутствовал и «руководил». Так или иначе, операция будет считаться его. И очень хорошо. Меньше всего в мои планы входило заводить врага, который отвечает за политический сыск во всей империи. Я не понаслышке знал, какими возможностями наделяет подобная, в высшей степени недооценённая должность. Так что лучше иметь графа в числе благодарных должников, чем мстительных завистников.

По пути я позвонил Матвею — убедиться, что Аничков дома.

— Не могу знать, — ответил камердинер, выслушав вопрос. — Сейчас попробую выяснить.

Он перезвонил спустя три минуты.

— Объект на месте. Я должен о чём-то знать, ваше благородие?

— Скоро начнётся операция по захвату. Позаботься о девушках.

— Разумеется, господин. Это всё, что от меня требуется?

— Этого вполне достаточно.

Я не сомневался, что камердинер в состоянии защитить наших спутниц. Тем более, им особо ничего не должно угрожать.

— Ну, что? — нервно спросил Бурдуков, как только я завершил звонок. — Не зря едем?

— Нет, Аничков на месте. Не думаю, что он вообще часто покидает убежище, так что неудивительно. Меня беспокоило лишь то, что Боевой отряд полёг во время покушения на князя Долгорукого, и вести об этом могли дойти до Аничкова и всполошить.

— С какой стати? — пожал плечами граф. — Всё, что он мог узнать, это то, что покушение оказалось неудачным. У него нет причины связывать это с собой.

Утверждение спорное. Кого-то из нападавших могли захватить и допросить. Наверняка членам Боевого отряда было известно, где находится убежище Вождя. Хотя не факт.

Так или иначе, Аничков никуда не рванул, сверкая пятками, и это не могло не радовать.

— Будет лучше, если я войду первым и зачищу холл, — сказал я. — А ударный отряд ворвётся сразу после этого. Это значительно облегчит проникновение в здание.

— Но тогда нам придётся остановиться на некотором расстоянии от убежища бунтарей, — подумав, ответил Бурдуков. — И подъехать с временными интервалами.

— Да. Но это всё равно лучше.

Граф пожал плечами.

— Если вы так считаете.

Он принялся давать новые инструкции с помощью рации. Это не заняло много времени. Когда он закончил, мы как раз находились в паре кварталов от офисного здания, служившего прикрытием для штаб-квартиры революционеров. Машины с бойцами разъехались, чтобы окружить его с разных сторон.

Мы сделали крюк, и меня высадили во дворе, через который можно было пройти к дому. В небо запустили дронов наблюдения — чтобы ни один из красных не ушёл. Они смешались с роившимися там другими аппаратами. В том числе — и теми, которые, как я подозревал, принадлежали революционерам.

Нырнув в одну арку, затем другую, я прошёл под кронами деревьев и оказался на улице, где находилась штаб-квартира. Торопливо приблизился к подъезду и вдавил кнопку звонка. Через полминуты дверь открылась, и меня впустили в холл. Знавшие меня охранники равнодушно кивнули. Двое сразу отвернулись, один опустил взгляд в сборник сканвордов. Последний выглянул на улицу, поглядел направо, затем налево и потянул дверь на себя, чтобы закрыть.

Когда глушитель упёрся ему в подбородок, глаза его на секунду расширились, а затем голова резко откинулась назад, и секьюрити тяжело рухнул на пол, распахнув своим телом дверь настежь.

Многие думают, что пистолет с глушителем издаёт едва слышный звук, похожий на «пиу», но это не так. Во-первых, раздаётся удар затвора. Во-вторых, газы вырываются из ствола с хлопком. В общем, все три охранника поняли, что их товарищ застрелен, ещё до того, как его тело растянулось на полу, так что в мою сторону тут же повернулись стволы. Правда, я успел застрелить второго секьюрити прежде, чем он нажал на спусковой крючок. Остальные же открыли по мне пальбу. Разумеется, я уже был прикрыт щитом из непробиваемой шкуры китайского чудища, которую скастовал, пока первый охранник разглядывал улицу. Так что пули никакого вреда мне не причиняли. Я выстрелил в одного секьюрити, затем в другого. Один упал, другой пригнулся и начал отступать, продолжая пальбу. Я выпустил в него ещё пару пуль, но они попали в бронежилет. Отшвырнув опустевшую пушку, я подхватил автомат одного из убитых и отправил в последнего охранника всё, что оставалось в его магазине. Секьюрити распластался на полу у подножия лестницы. Переступив через него, я двинулся наверх, кастуя на ходу свору мантикор. Когда добрался до второго этажа, в холл ворвались шесть человек ударного отряда. Увидев меня, они рванули вверх по ступенькам. А спустя секунд двадцать в дом один за другим начали вбегать остальные спецназовцы. Это означало, что здание оцеплено, и можно действовать, не опасаясь, что Аничков сбежит.

Махнув своему маленькому отряду, я направился по коридору в сторону кабинета Вождя.

Долго ждать встречи с охраной не пришлось: отряд из четырёх человек появился перед нами спустя уже минуту. Все в броне и с ручными пулемётами, они тут же открыли стрельбу, но я взмахнул крыльями, и боевиков засыпало кучей стальных перьев. Переступив через окровавленные трупы, мы двинулись дальше, свернули направо и практически столкнулись с ещё шестью охранниками. При виде меня они сначала опустили оружие, решив, что видят союзника, но затем увидели за моей спиной спецназ Третьего отделения и всё поняли. Правда, было уже поздно: мантикоры прыгнули на них, повалили и начали жестоко терзать, вырывая целые куски плоти, отгрызая конечности и вонзая клыки в глотки. Кто-то успел надавить на спусковые крючки, и в стены, выбивая штукатурку, ударили очереди, но тут же и оборвались.

Не оборачиваясь и не глядя на то, что делали мантикоры, я направился к дверям, за которыми находился кабинет Аничкова. Вдруг они распахнулись, и в коридор выскочил Рапира. Увидев меня, он злобно скривился и пальнул из гранатомёта. Пришлось удвоить устойчивость магического щита, но взрыв всё равно отбросил меня назад. Равновесие я удержал, оставшись на ногах, и тут же послал в Рапиру рой смертоносных перьев. Оставлять в живых свидетелей моего мнимого сотрудничества с революционерами я не собирался. Телохранитель метнулся назад, но уже через секунду был пронзён дюжиной металлических стрел. Рапира упал лицом вниз прямо поперёк порога.

Войдя в кабинет, я сразу увидел Аничкова. Он сидел на столе, держа в руке мерцающий фиолетовым шар, внутри которого мелькали крошечные молнии. От сферы исходили тёмные эманации, похожие на дым.

— Вы меня очень огорчили, господин Белозёров! — дрожащим от ярости голосом проговорил Вождя, сверля меня ненавидящим взглядом. — Но вам не придётся торжествовать! Кто бы ни пожал плоды ваших стараний, это будете не вы!

С этими словами он быстро положил вторую руку на сферу и провернул её верхнюю половину.

Взмахнув крыльями, я окатил его градом стрел, но Вождь выставил защиту из бешено вращающихся серпов, и мои снаряды со звоном разлетелись на куски.

Тем временем, Аничков провернул часть сферы по вертикали. Его устремлённый на меня взгляд стал насмешливым. Губы дрожали.

Выхватив кинжал, я щедро полоснул себя по ладони. Брызнула кровь.

— Назад! — крикнул я спецназовцам, которые как раз начали входить в кабинет, держа Вождя на мушке. — Бегите! Живо!

Повторять не пришлось. Бойцы оценили ситуацию и рванули назад в коридор.

Я бросился на Аничкова, кастуя гигантского муравьиного льва. Пол под Вождём начал проседать, превращаясь в сыпучую воронку. В то же время в воздухе возник портал в Астрал. Проклятье! Одним богам известно, чем это кончится, но иного выхода я не видел: бомба на основе тёмной материи, которую в последний раз проворачивал Аничков, была способна полностью поглотить целый квартал, а то и больше — в зависимости от мощности.

Падая в пасть монстра, Вождь ударил по моей технике серпами. Сфера вспыхнула, активируясь. Лицо Аничкова исказилось отчаянием и ужасом, но в то же время и торжеством. В глазах мелькнуло безумие, которое он носил в себе.

Я натянул портал на Вождя, бомбу и гибнущее под сверкающими серпами чудовище, как сачок на бабочку! На секунду всё замерло, а затем я ощутил мощный толчок в своей ауре. В глазах потемнело, уши заложило, из носа хлынула, заливая губы, кровь, и я повалился вперёд, едва успев подставить руки. Но это задержало моё падение лишь ненадолго: локти подогнулись, и я растянулся на ковре, теряя сознание. Всё затопил вязкий мрак, а затем наступила мёртвая тишина. Я больше не ощущал тело. Совсем. Несколько мучительных мгновений неизвестности, и я вдруг увидел себя со стороны. Так, это состояние мне знакомо! Выход из тела. Достигается долгими духовными и магическими практиками. Но сейчас случай иной: меня выбило из него бомбой. Мой астрал повреждён, причём серьёзно. Если быстро не смогу вернуть целостность, то погибну.

Я почувствовал начинающуюся панику. Что делать⁈ И тут вспомнились уроки Мейлин. Постаравшись отринуть страх, я сконцентрировался и представил энергетическую структуру своего оставшегося внизу тела. Нет, не получается… Ах, да, я ведь уже не внутри, а снаружи. Надо попытаться установить контакт — как учила Мейлин.

В комнате снова появились спецназовцы. Они окружили моё тело, один опустился на корточки, проверяя, жив ли я.

Стараясь не обращать на это внимание, я сосредоточился на том, чтобы увидеть свою систему каналов и узлов. Получилось не сразу. Но, к моему облегчению, светящиеся линии и точки всё же проявились. Так, теперь нужно связаться с ними. И подчинить.

Спецназовцы подняли меня и куда-то понесли. Я парил над ними, но чувствовал, что поднимаюсь всё выше, и никак не мог остановить это отдаление. Так, соберись! Не думай об этом, думай только о Ци…

Лишь когда меня выносили на улицу, система каналов, наконец, вспыхнула и задрожала, а затем энергия потянулась ко мне, словно всплывающие со дна водоросли. Я мысленно ухватился за них и двинулся вниз, навстречу телу!

— Мёртв? — спросил, склонившись надо мной, Бурдуков.

Я поднял веки и уставился на него.

— Жив, — слегка разочарованно констатировал граф. — Помогите господину Белозёрову подняться. Вы ранены? — спросил он, когда спецназовцы придали мне вертикальное положение. — Кажется, нет…

— Всё в порядке, — ответил я, прочистив горло.

— Рад слышать, — лицемерно проговорил Бурдуков. Ну, да, так можно было бы вообще все лавры присвоить и ни с кем не делиться. — Что с Аничковым?

— Мёртв. Подорвался на собственной бомбе.

— Как это? — нахмурился граф. — Я не слышал взрыва. Где его тело?

— Это непросто объяснить. Но я попробую.

— Сделайте одолжение, господин Белозёров.

Дальше я минут пять максимально путано плёл про действие магической бомбы, коллапсы и так далее, напихивая в речь побольше терминов. Граф переминался от нетерпения. Наконец, не выдержал:

— Я правильно понял, что тела Аничкова нет? — спросил он мрачно.

— Есть, — ответил я. — Но не здесь. Его выбросило в… некий иной пласт реальности.

— Из-за бомбы?

— Да, — соврал я. — Чтобы найти тело Аничкова, придётся постараться.

— То есть, это возможно? — тут же оживился Бурдуков. — Вы сумеете это сделать? Потому что мы должны представить труп Его Величеству. Нельзя просто заявить, что глава революционеров исчез без следа.

— Разумеется. Сделаю, что смогу. Но не прямо сейчас.

— Да, конечно… О каких сроках идёт речь?

— Понятия не имею, — резко ответил я, давая понять, что не нужно на меня давить. — Сейчас я должен убедиться, что с моими людьми всё в порядке. Прошу прощения.

С этими словами я направился обратно в дом, где полным ходом шла зачистка от сообщников Вождя.

Взбежав по лестнице, я добрался до кабинета и первым делом вскрыл сейф. Бумаги революционеров меня уже мало интересовали: теперь ими придётся заниматься моему преемнику. А вот деньги, полученные за бриллианты, мне пригодятся. Вытащив толстые пачки, я закинул их в Астрал и поспешил в отведённые нам покои.

Двери были заперты. Перед ними стояли двое спецназовцев, которым я объяснил, куда направляться, как только они окажутся в здании. Фактически, они охраняли помещения с Матвеем и девушками от своих же коллег, которые могли решить, что их обитатели являются сообщниками революционеров.

— Ваше благородие, — кивнул один из бойцов, когда я подошёл. — Всё в порядке.

— Молодцы, — кивнув жандармам, я поднял руку и постучал. — Матвей, открывай! Это я!

Щёлкнул запор, и дверь сдвинулась так, что в щёлку стал виден глаз камердинера.

— Я узнал вас по голосу, — сообщил он, распахивая её. — Надо полагать, операция прошла успешно?

— Вполне. Хотя не без сюрпризов.

— Ничего серьёзного, надеюсь?

Если не считать, что я едва не отлетел, то да, можно и так сказать. Но ничего подобного говорить я не стал.

— Оставайтесь здесь, пока всё не закончится. Осталось недолго. Скоро спецназ зачистит здание, и по нему можно будет передвигаться без опаски. Вы собрали вещи? Мы тут надолго не задержимся.

— И куда отправимся, господин? — осведомился Матвей.

В этот момент из соседней комнаты выглянула Алёна. При виде меня её лицо озарилось радостной улыбкой, и она бросилась в комнату.

— Костя!

Вслед за сестрой показалась Мейлин.

Алёна повисла у меня на шее и запечатлела на щеке звонкий поцелуй. Отстранившись, взглянула мне в глаза и снова прижалась к груди. Похоже, она была очень рада: давно уже она не позволяла себе такого бурного проявления чувств. Да и в детстве была, скорее, застенчивой.

— Я так боялась, что ты стал революционером! — проговорила она.

— Переметнулся к врагам и предал империю? — ответил я, улыбаясь. — Ну, что ты, как можно. Я на верность присягал.

— Знаю и теперь вижу, что зря беспокоилась. Прости меня, братик!

— Не извиняйся. Главное, что всё получилось.

— Ты с самого начала это задумал?

— Ну, не совсем. Скорее, воспользовался сложившимися обстоятельствами.

— Это всё, конечно, здорово, — вмешалась Мейлин. — Видимо, тебя можно поздравить, — она смерила меня задумчивым взглядом. — Но как быть с нашими делами? Триада всё ещё ждёт, что ты исполнишь уговор. Или мне доложить, что господин Бэй выходит из игры? Сразу предупреждаю, что никому из боссов это не понравится. Как и то, что ты надул господина Кана.

— О чём она, Костя? — встревожилась Алёна.

— Не бери в голову, сестричка. Это не твоя забота. А что касается тебя, Мейлин, то не торопись. Нам с тобой ещё нужно об этом поговорить.

Девушка кивнула.

— Полагаю, это совершенно необходимо.

— Давайте сначала свалим отсюда, — сказал я. — Матвей, позаботься подыскать дом, чтобы нам было, где жить первое время. Думаю, подойдёт один из простаивающих особняков, находящихся в ведении Дворцового управления. У них всегда есть несколько свободных объектов, нуждающихся в реконструкции, от которых они не прочь избавиться.

— Слушаюсь, ваше благородие, — поклонился камердинер. — Речь идёт о найме или покупке?

— Покупке. И пусть это будет здание в хорошем месте, даже если придётся за это доплатить. Мне нужен престиж.

— Понимаю, господин. Я займусь этим, как только мы устроимся. Полагаю, сейчас едем в гостиницу?

— Именно так. И свяжись с частным охранным агентством. Пусть пришлют человек восемь. На всякий случай. Мне так будет спокойней, ведь я не всё время буду на месте.

— Понимаю. Я позволил себе позвонить в «Метрополь», пока дом зачищали. У них есть для нас номера.

— Прекрасно. Тогда берём барахло и едем.

Спустя час мы уже находились в одной из самых престижных гостиниц столицы. Джу и Матвей занимались распаковкой вещей, а я коротал время за кофе, ожидая звонка. И через два часа он раздался.

— Ваше благородие, из дворца, — почтительно проговорил гостиничный коммутатор. — Прикажете соединить?

— Разумеется. Могли бы и не спрашивать.

В трубке щёлкнуло, а затем я услышал хорошо знакомый голос графа Бестужева, секретаря Его Величества.

— Господин Белозёров?

— Добрый день, Валерий Семёнович.

— Рад, что вы живы. Надеюсь, не пострадали во время операции?

— Нет, всё в порядке. Враг обезврежен. Я подготовлю официальный отчёт в ближайшее время.

— Прекрасно. Впрочем, я уже изучил доклад вашего преемника и имел удовольствие говорить с Его Величеством на этот счёт. Он желает вас видеть.

— Когда Его величеству угодно, чтобы я приехал?

— По правде говоря, немедленно.

— Почту за честь. Буду через полчаса.

— В таком случае мы вас ожидаем. И не беспокойтесь об официозе.

Повесив трубку, я взглянул на сестру, раскладывавшую карты на туалетном столике.

— Алён, мне нужно отлучиться во дворец.

Девушка подняла на меня глаза.

— Всё же будет в порядке? — спросила она.

— Надеюсь. Я оказал царю большую услугу.

— Думаю, он это оценит, — поднявшись, она подошла ко мне и погладила по плечу. — Что с нами будет, как думаешь?

Я прекрасно понимал, о чём она. Два представителя княжеского рода, изгнанник и беглянка, не имеющие, по большому счёту, ничего. Вдобавок, на меня точит зуб Орлов. Да и Павел явно будет не в восторге от моего возвращения. Как и от того, что я вырвал у него из лап сестру, сорвав планы на её замужество.

— Многое будет зависеть о того, как пройдёт моя встреча с Его Величеством, — честно ответил я. — Надейся на лучшее.

Алёна кивнула.

— Я помолюсь за тебя, Костя.

Поцеловав её в щёку, я вышел в коридор. Кивнул двум охранникам, присланным из агентства.

— Вы со мной. Едем во дворец.

Спустя полчаса моя машина остановилась возле ворот, за которыми находилась настоящая крепость, хотя внешне по ней этого сразу и не скажешь. Но знающие люди, вроде меня, были в курсе, что за роскошным и пышным фасадом в стиле «ампир» скрывались толстые стены из бронебетона, а на территории и внутри дворца находилось столько военной техники и гвардейцев, что только этими силами можно было выдержать не один день осады. Я уж молчу о том, что находилось в глубоких, многоярусных подземельях царской резиденции.

Одетый в парадную форму конвой доставил меня в приёмную, где передал на руки секретарю. Граф Бестужев окинул меня взглядом и протянул руку.

— Ну, хорош! — проговорил он слегка покровительственно. — Всем недругам нос утёр! Преемник твой, думаю, кое-что приукрасил, чтобы себя повыгодней выставить, но я-то тебя знаю, Константин, и не сомневаюсь, что вся операция — твоё детище.

— Благодарю, Валерий Семёнович, — я поклонился и не стал возражать.

Скромность не всегда уместна и не со всеми. Надо такие вещи чувствовать.

— Идём же, — кивнул секретарь. — Ожидают.

В просторном кабинете, расположенном в центре дворца (из соображений безопасности) окон не было. Император сидел за столом, близоруко щурясь на какую-то бумажку.

— Ваше Величество, к вам господин Белозёров, — проговорил граф, когда вы зашли.

Царь поднял голову и усмехнулся в пышные усы. Было ему сорок три года, из которых он правил двенадцать.

— Приветствую, Константин, — проговорил он хорошо поставленным негромким баритоном. — Присаживайся, не стой. Спасибо, Валера, ты пока свободен.

Поклонившись, секретарь вышел, плотно затворив за собой дверь.

Я опустился в кресло напротив высочайшей особы. Мне было оказано уже две милости: царь назвал меня по имени и предложил сесть в своём присутствии. Кто знает, тот понимает, что это заслужить совсем непросто. Единицы удостаивались подобного. Неплохо для начала.

— Ну, рассказывай, как ты это сделал, — кивнул император, благосклонно глядя на меня. — И подробно. Хочу услышать из первых уст, как тебе удалось, наконец, изловить этого… Вождя. Кстати, правда, что его тело исчезло?

— Да, Ваше Величество. Но думаю, я смогу его вернуть.

— Хорошо. Впрочем, не будем забегать вперёд, — царь сложил руки на животе, сцепив пальцы в замок и откинулся на спинку кресла, что означало, что он готов слушать.

Конечно, я подкорректировал свой рассказ. Царь слушал, не перебивая. Когда я закончил, подался вперёд и положил руки на стол, вперив в меня внимательный взгляд.

— Что ж, Константин, ты и прежде хорошо служил, а теперь и вовсе себя превзошёл. Ты на меня зла не держи. Сам знаешь, что и почему. Ты человек умный. Поэтому спрошу прямо: чего желаешь? Обратно на должность хочешь?

Этого я и ждал.

— Никак нет, Ваше Величество.

— Понимаю. Тогда проси, чего хочешь. Если в моих силах — дам тебе.

— Ваше Величество, ничего я так не желаю, как служить и далее вам и отечеству.

— Хорошие слова. А что тебе для этого потребно?

— Свой род.

Вот и произнесено.

— О, как! — поднял брови самодержец. — Хм… Понимаю тебя. Но ты ведь один, считай, окажешься.

— Знаю, Ваше Величество. Меня это не пугает.

— Верю. Однако разумно ли?

— Брат мой уже стал главой рода. А на вторых ролях мне быть неудобно.

— Что ж… Я обещал и слово своё ценю дорого. Будет тебе род. Белозёровых. А чтобы тебе сподручнее было, дарую тебе также титул. Княжеский. Будешь Сиятельством. Мне брат твой не слишком люб. Гнилой человек. Не желаю, чтобы ты ниже него был.

— Благодарю, Ваше Величество. Это даже больше, чем я ожидал.

— И чтобы не был ты гол и мог службу нести исправно, пожалую тебе земли из своих личных владений. Казна не резиновая, так что не обессудь: это всё.

— И за это спасибо, Ваше Величество.

В принципе, не считая титула, всё было ожидаемо. Прилагалось, так сказать, к пожалованию права на род.

— Торопить тебя не хочу. Ты отдохни от трудов праведных и подумай, чем заняться желаешь. К чему душа у тебя лежит. Мне такой человек, как ты, Константин, на любом месте пригодится. Главное, чтобы талант твой не пропал. Грех его в землю закапывать.

— Я определюсь в ближайшее время, Ваше Величество.

— Что ж, не стану держать. У тебя дел много будет теперь. Документы все поручу подготовить, так что в течение недели будешь ты князем. А теперь ступай.

Я поднялся, и царь тоже встал. Выйдя из-за стола, протянул руку. Пожатие было крепким, сердечным.

— На таких людях, как ты, империя и держится, — сказал он, глядя мне в глаза. — Не дадим страну развалить, а, Константин?

— Никак нет, Ваше Величество. Не дадим.

— Вот и славно. Иди же. А насчёт Орлова не беспокойся. Не тронет он тебя теперь.

Звучало это, конечно, здорово, только верилось слабо. Возможностей у графа много.

Откланявшись, я вышел в приёмную. Бестужев встретил меня с улыбкой.

— Ну, как прошло?

— Выше ожиданий, Валерий Семёнович.

— Вот и отлично. Царь добро помнит долго и верных людей ценит. Служи, Константин, и высоко поднимаешься. Всех недругов позади оставишь.

— Спасибо, Валерий Семёнович.

Выйдя на улицу, я вдохнул полной грудью. Хорошо!

Род есть, титул есть, земли дали. Осталось уцелеть. А это будет, чует моё сердце, ой, как непросто…

На то, чтобы купить особняк из фонда Дворцового управления, много времени не понадобилось. Там не любили держать здания, нуждающиеся в серьёзном ремонте, так как на них уходили средства из казны. К концу недели я уже был обладателем небольшого путевого дворца в приличном районе — хоть и не в центре города, конечно.

Первым делом Матвей составил смету, чтобы понимать, сколько придётся вложить денег в то, чтобы привести здание и близлежащую территорию в приличный вид. Сумма вышла немаленькая. Мягко говоря. А я почти все деньги, которые забрал из сейфа Аничкова, потратил на особняк. К тому же, охране платить нужно было и штат слуг содержать. Без этого в приличном доме никак. Матвею было поручено заняться набором персонала, Алёна взяла на себя роль хозяйки, Мейлин обитала на неясных правах. И её это, кажется, смущало, хотя она ничего и не говорила. Наши занятия продолжались, но были редки: мы тренировались за неделю всего дважды. Девушка напомнила про Кана. Босс триады пока не проявлялся, но было ясно, что это вопрос времени, причём недолгого: я не выполнил обещанного, Долгорукий был жив, выданное боевикам оружие пропало. Так что вскоре мне должны были предъявить счёт. Либо устранение князя, либо компенсация. Впрочем, я сомневался, что Кана устроит второй вариант. Скорее уж, меня постараются казнить в назидание другим. Лин-чи или смерть. И к разговору с Головой дракона лучше быть готовым.

Но прежде мне надо было удовлетворить запрос Охранки и Его Величества. А именно — предоставить тело Вождя.

На самом деле, это не было трудно, просто мне хотелось, чтобы все думали, будто и тут новоиспечённому князю пришлось нехило постараться. Так что я ждал, пока не пришло уведомление, что документы на титул готовы, и я могу забрать их в дворцовой канцелярии. Только тогда я извлёк останки Аничкова из Астрала. Вообще, это пространство не безгранично. И живого человека туда не засунешь. Астрал — место специфичное и мало изученное. Даже я, хоть и пользуюсь им большую часть жизни, не всё про него знаю. И как подействует взрыв бомбы из тёмной материи, я понятия не имел. Мог лишь надеяться, что пронесёт. Так и вышло. Однако тело Вождя было сильно изуродовано. Опознать, конечно, его было можно — что главное — но смотреть на труп было страшно. Пришлось поместить его в мешок для тел и в таком виде отвезти в Охранку — прежде чем отправиться во дворец.

Бурдуков встретил меня, как родного. Его явно очень обрадовало, что я не стал сгонять его с уже насиженного места. А новость, что я привёз тело вождя несостоявшейся революции, обрадовало его ещё больше. Он даже руки потирал, когда труп разглядывал.

— Да, без сомнения, это он, — проговорил граф, покачивая головой. — Хотя смотреть без содрогания, конечно, сложно. Его Величеству это показывать нельзя. Что ж, главное: дело, наконец, закрыто.

— Не совсем, — сказал я.

— Да? — насторожился Бурдуков. — А в чём дело?

— Остались военные чины, которые были готовы поддержать восстание.

— Ах, да! Ворон привёз в страну их список. Жаль, он погиб. Теперь не спросишь, кто предатель.

На это я ничего не сказал. В окружении Ворона имелся мой человек, и, возможно, ему удалось сделать копию списка или, по крайней мере, узнать некоторые фамилии. Теперь я мог с ним связаться. Но пока рано давать авансы. Сначала надо выяснить, что ему известно.

Оставив Бурдукова составлять депешу Его Величеству, я отправился в канцелярию. Там пришлось немного подождать. Как оказалось, дело было в том, что мне теперь полагался герб, и секретарь Его Величества озаботился тем, чтобы прислать мне члена Геральдической палаты. Этого я не ожидал. Пришлось задержаться, так как старик, почти всю жизнь посвятивший составлению гербов, приволок несколько набросков. Но выбрать тот, который мне понравился, оказалось недостаточно. Нужно было ещё и обсудить каждый элемент, цвета, расположение, стиль, девиз и так далее. На это ушло часа полтора, если не больше. Наконец, старик отпустил меня, посулив, что дней через пять будет готов макет.

— Я вам сообщу, когда приехать на согласование, — добавил он тоном, не терпящим возражений.

Оно и понятно: аристократы из кожи вон готовы вылезти ради того, чтобы заполучить герб получше, так что старик привык к беспрекословному повиновению.

Наконец, я покинул дворцовую канцелярию счастливым обладателем титула и всех необходимых верительных грамот. Первым же делом заехал в банк, где открыл счёт, положил на него деньги и арендовал сейфовую ячейку, где оставил документы. Лишь затем отправился домой.

Подъезжая, в очередной раз окинул взглядом трёхэтажное здание, выстроенное в замковом стиле. Даже невысокий донжон имелся с зубцами наверху. Но главное: поскольку здание принадлежало прежде дворцовому управлению, и в нём некогда останавливались особы царской крови, оно было превращено в настоящую крепость. Внутри него можно было чувствовать себя в относительной безопасности. И всё же, системы наблюдения и оповещения требовали обновления, а охрану следовало дополнить автоматическими орудиями.

Насчёт транспорта можно было не беспокоиться: я бесцеремонно забрал себе два броневика Аничкова. В качестве трофеев, так сказать. Никто не возражал.

Но требовались дроны и экзоскелеты, а также оружейный склад и боеприпасы. У меня, как минимум, два сильных врага — мой брат и Орлов — так что надо готовиться к обороне. Каждый из них способен подослать убийц, причём, не только ко мне, но и к тем, кого я постараюсь защитить. Триаду тоже списывать со счетов не стоило, хотя с китайцами я планировал договориться.

— Ну, как прошло? — спросила Алёна, когда мы встретились в столовой. — Ты теперь князь?

— Он самый. Его Сиятельство Белозёров.

— Поздравляю, — девушка улыбнулась. — Ты рад?

— Конечно. Нужно будет проинспектировать земли, которые мне пожаловал Его Величество. Но, насколько мне известно, там ничего особенного нет. Пара мелких заводов, а остальное — фермы. Ну, и просто пустые территории.

— Тоже неплохо, — сказала Алёна. — Лучше, чем ничего. Я хотела проехаться по магазинам. Нужно многое купить.

— Нет. Прости, но тебе пока не стоит выходить.

— Почему? Это опасно?

— К сожалению, да. Полагаю, теперь, когда стало известно, что я жив и вернулся в столицу, наш брат сообразит, куда ты пропала.

— А-а… Ясно. Да, наверное, ты прав.

— И я ещё не утряс всё с триадой. Так что посиди дома. Поручи покупки Джу. Уверен, она справится.

— Я в этом не уверена. Но ты прав, конечно.

После обеда я остался в столовой. Выпил пару чашек крепкого кофе и достал телефон. В очередной раз набрал номер Юшен. Ждал гудков десять, но девушка снова не ответила. Да что она себе позволяет⁈ Решила, что может остаться жить в образе моей сестры и делать вид, что ничего мне не должна? Кажется, пришло время напомнить ей, кто главный.

Я мысленно потянулся к печати, что оставил на душе хули-цзин. По сути, это частица меня, а не просто символ. С помощью этой метки маг может в любой момент приструнить того, кто забыл, кто его хозяин. А если поднапрячься, то даже и найти отмеченного можно. Но сейчас мне это не требовалось. Я и так знал, где лисица. А вот напомнить ей, что она не свободна, не помешает.

Мысленно нащупав печать, я коснулся её своим сознанием. Небольшой укольчик будет в самый раз. При подобном воздействии человека пронзает резкая боль, а затем начинается приступ, похожий на эпилептический. Когда помеченный приходит в себя, то обычно сразу понимает, из-за чего это произошло, и становится шёлковым.

Я ощутил лёгкий толчок в области затылка, свидетельствующий о том, что «профилактическая беседа» удалась. Сейчас Юшен в доме моего брата корчится в мучительных судорогах. Когда очнётся и сможет двигаться, поймёт, в чем дело и, если не дура, позвонит.

Допив залпом остатки кофе, я направился в свои покои. Открыв дверь столовой, столкнулся с влетевшей в меня с разбегу Джу. Вид у служанки был бледный и испуганный.

— Эй, полегче! — усмехнулся я, когда девушка отскочила от меня. — Куда это ты так несёшься?

— Господин, с вашей сестрой совсем плохо! — воскликнула Джу. — Скорее, идёмте со мной! Кажется, у неё какой-то приступ…

В первую секунду я замер в недоумении, а затем почувствовал злость. Кулаки сжались сами собой.

— Идём! — резко ответил я, и мы поспешили в комнату Алёны.

Там уже были Матвей и Мейлин. Последняя пыталась остановить приступ, водя руками над извивавшейся в судорогах Алёной.

— Не получается! — пожаловалась она, когда я вошёл. — Не понимаю, в чём дело! Очень странная система узлов и…

— Выйдите! — скомандовал я. — Все! Ну, же, быстрее!

— Давайте, девушки, пойдёмте, — принялся выставлять растерявшихся Мейлин и Джу камердинер. — Господин знает, что делать.

Как только дверь за ними закрылась, я присел на корточки и резко задрал подол длинного платья.

Проклятье!

Как я и думал, он скрывал лисьи хвосты! Чёртова хули-цзин обвела меня вокруг пальца, вернувшись в образе сестры и оставив настоящую Алёну в руках Павла! Конечно, она не ожидала, что я смогу воздействовать на неё подобным образом. Зато понятно, почему Юшен не отвечала на телефонные звонки.

Я сел в кресло, задумчиво глядя на хули-цзин, у которой уже пена изо рта пошла. Ничего, это самое малое, что она заслуживает. Тем более, я ещё не решил, что с ней делать. Для начала нужно унять охватившую меня злость, чтобы не наломать дров. Давненько меня так не выводили из себя…

Спустя пару минут в дверь робко постучали.

— Господин, не нужна ли помощь? — раздался голос Матвея.

— Не входить! — отозвался я. — Всё под контролем. Следи, чтобы меня не беспокоили.

— Слушаюсь, господин.

Я взглянул на лисицу. Надо что-то делать — не валяться же ей так вечно. Потянувшись к оставленной на её душе печати, я мысленно провёл по её линиям, и Юшен тут же замерла. Издав стон, она с трудом приподнялась на локте и осмотрелась мутным взглядом. Заметила меня, недоумевающе моргнула. Проступивший во время приступа звериный облик постепенно отступал, маскируясь человеческими чертами. Хули-цзин попыталась изобразить улыбку. Она явно не понимала, что случилось, и не могла пока сообразить, как себя вести.

— Привет, Костя… Ты что тут делаешь? И почему я на полу?

— Потому что ты обманула меня, тварь, — ответил я, стараясь говорить подчёркнуто спокойно. — Когда будешь вставать, не запутайся в хвостах.

Юшен быстро оглянулась, увидела доказательства своего вероломства и резко одёрнула подол платья. В её глазах мелькнул испуг.

— Что ты собираешься делать? — спросила она, нервно облизнув губы. — Убьёшь меня?

— Даже не знаю. Сижу вот, думаю.

— Не надо. Я тебе ещё пригожусь.

— Говоришь, прямо как персонаж сказки, — усмехнулся я.

— Я ваши сказки не знаю.

— Зачем ты это сделала?

— Хотела свободы. Если и в образе твоей сестры, то хотя бы не в заточенье. Разве так трудно понять?

Я покачал головой.

— Понять, может, и нетрудно. Но как мне тебе теперь доверять? Что, кстати, с моей сестрой?

— Всё с ней в порядке! — буркнула Юшен. — Подумаешь — замуж выйдет!

— Но она этого не хочет.

Хули-цзин равнодушно пожала плечами.

— Какое мне дело? Был шанс, и я им воспользовалась. Искушение оказалось слишком сильным. Но раз уж ты меня поймал, — она тяжело вздохнула, — ладно, я готова занять место твоей сестры. Как и договаривались.

— Настоящая служанка уже вернулась в дом.

— Ну, и что? Прикончу её — и дело в шляпе.

— Нет, не нужно никого убивать. Говоришь, как монстр. А хочешь жить, как человек.

— Не смеши! Вы ничем не лучше меня.

— Как посмотреть. Ладно, вставай. Нечего валяться. Приведи себя в порядок.

— А что со мной было? — поднявшись, спросила хули-цзин. — Всё тело болит… Как будто меня палками лупили.

— То, что покажется цветочками, если посмеешь обмануть меня снова, — ответил я.

— Не буду я тебя больше обманывать! — замахала руками Юшен. — Хочешь, сегодня же проберусь в дом и вытащу твою сестру?

— Нет. Оставайся здесь. И облик не меняй. Я подумаю, что делать. Вернее — как исправить то, что ты натворила.

— Ладно, как скажешь, — легко согласилась лисица.

Выйдя в коридор, я столкнулся с Джу, Мейлин и Матвеем.

— Какого вы все тут столпились⁈ — раздражённо рявкнул я. — Делать, что ли, нечего?

При этих словах Джу сразу исчезла. Зато Мейлин демонстративно сложила руки на груди и холодно уставилась на меня.

— Мы хотим знать, что с Алёной, — проговорила она. — Волнуемся, знаешь ли!

— Всё с ней отлично. Нервный срыв. Уже прошёл.

— Правда? — саркастически ухмыльнулась Мейлин. — Можно убедиться?

— Убедись, — в тон ей ответил я и обратился к Матвею:

— Старик, следи, чтобы сестра никуда не ушла. Она должна оставаться в доме. Пока… мы не убедимся, что приступ не повторится.

— Да, господин, — ответил тот, внимательно глядя на меня. — Как прикажете.

— А врача вызвать ты не хочешь? — возмутилась Мейлин.

— Не лезь не в своё дело, — посоветовал я ей и двинулся прочь.

Свернув за угол, я остановился и закрыл глаза, сдерживая желание врезать кулаком по стене. Проклятая лисица! Так всё испортить! Я ведь был уверен, что сестра находится у меня. А теперь придётся начинать сначала. Причём на этот раз — не имея преимущества, ведь Павел уже в курсе, что я вернулся.

Подавив накатившее желание вернуться и прикончить чёртову хули-цзин, я поспешил в свои покои.

Чтобы отвлечься, набрал номер связного. Тот ответил спустя пять гудков.

— Это господин Бланк, — проговорил я. — Мне нужно встретиться с госпожой Келер.

— Я узнаю, как у неё со свободным временем и вам перезвоню. Подождите несколько минут, пожалуйста, — отозвался связной дежурно-любезным тоном.

Если бы кто-нибудь нас подслушивал, то решил бы, что я беседую с секретарём какой-то бизнес-вумен.

Скинув вызов, я подошёл к большому, расчерченному чёрной рамой на мелкие квадратики окну. Видневшийся из него сад походил на иллюстрацию к рассказам Эдгара По: такой же запущенный, мрачный, пустынный. Рано или поздно придётся нанять садовника, чтобы привёл его в порядок. Но как много предстоит сделать до этого!

Телефон завибрировал в моей руке. Перезванивал связной.

— Алло! — проговорил я, прижав его к уху.

— Через два часа вам будет удобно встретиться?

— Вполне? Куда подъехать?

— Отель «Самарканд». Знаете, где это?

— Найду.

— Хорошо. Сто шестой номер. Постучите три раза и затем ещё два. Запомнили?

— Три и два.

— Прекрасно. Всего доброго, господин Бланк. Пожалуйста, не опаздывайте.

С этими словами связной отключился. Убрав телефон в карман, я окинул взглядом комнату. Пожалуй, пора немного подзарядиться от Родника. В ближайшее время мне придётся снова покинуть страну, чтобы отправиться на Чёрный континент, где немцы ведут раскопки титана, и помешать им… Хм, по правде говоря, я пока не представлял, что именно мы с Ирмой сможем сделать вдвоём, даже заручившись поддержкой тамошних шаманов. Но в любом случае, надо пополнить запас магической энергии, чтобы быть готовым ко всему. Собственно, она может понадобиться мне ещё до отъезда, ведь врагов у меня немало, и они вполне способны напасть уже сейчас, не откладывая в долгий ящик. Да и сестру выручать придётся. Чёртова Юшен!

Вытащив из ножен вакидзаси, я сделал на ладони аккуратный надрез и, использовав выступившую кровь, открыл портал в Астрал.

После извлечения трупа Вождя там стало посвободнее, так что, сунув руку, я сразу нащупал угловатый осколок Родника. Вытащив его, немного полюбовался сверкающими гранями, освещёнными изнутри магическим светом. Часть сердца титана. Его сила, очищенная родом и поставленная на службу людям. То, что делает нас, аристократов этого мира, чародеями. Трудно даже представить, какого размера целое сердце титана. Возможно, я узнаю это, оказавшись на раскопках, которые ведут немцы в Африке. Было бы очень любопытно взглянуть на то, что они уже успели откопать. Хотя я подозревал, что пока они извлекают кости и кровь — главные материалы для создания артефактов и изготовления энергетического сырья.

Пока я держал кристалл в руке, его сила переливалась в меня. Я чувствовал, как мои узлы и каналы наполняются ею, видел, как они расширяются, и мысленно направлял Ци нужным образом, чтобы оптимизировать работу всей системы.

Вдруг кристалл выскользнул из моей руки, описал короткую дугу и начал падать!

Но не разбился об пол, а замер, оказавшись в ладони Мейлин! Как она-то тут оказалась⁈ Я ведь закрыл дверь. Правда, не на замок. Не ожидал, что кто-то приникнет в мои покои. Тем более — что вмешается в процесс подзарядки.

— Какого хрена⁈ — спросил я, делая шаг в девушке.

Комната вокруг меня закачалась, стены, пол и потолок пришли в движение и завертелись, быстро сменяя друг друга. Я мгновенно потерял ориентацию в пространстве, голова закружилась, я споткнулся и упал на одно колено, уже не понимая, где верх, а где низ, где право, и где лево! Произошло это всего за несколько секунд. Фигура Мейлин при этом тоже перемещалась, каждое мгновение оказываясь с новой стороны. Я лишь вертел головой, не понимая, что происходит.

— Прости, — сказала девушка, пряча Родник за пазуху. — Это нужно нам с отцом! А ты себе ещё добудешь!

С этими словами она начала перемещаться по граням отражений, в которые превратилась комната. Я метнулся к ней, но врезался в кресло и грохнулся между ним и столом. Поднявшись, снова рванул за Мейлин и оказался прямо перед окном! Куда бы я ни сунулся, везде была либо мебель, либо тупик! Проклятье! Как она это делает⁈

Я призвал скрижаль стимфалийских птиц, чтобы окатить всё пространство вокруг смертоносным стальным дождём. Часть перьев по-любому должна была попасть в девушку. Но с этот момент меня пронзила резкая боль, а затем всё тело сверху донизу парализовало, и комната вокруг меня рассыпалась на десятки элементов, которые закружились в бешеном вихре! Я понял, что Мейлин нанесла критический удар по моей энергетической системе!

На моих глазах девушка выскользнула за дверь, но круговерть реальности не прекратилась с её исчезновением — только замедлилась, вернувшись к прежнему темпу. Паралич прошёл, но я по-прежнему не мог найти выход из комнаты, бродя по ней, врезаясь и спотыкаясь.

Это не было иллюзией: на магов отвод глаз и миражи не действуют. Техника Мейлин меняла само пространство, превращая его в головоломку, которую невозможно решить, ибо у неё нет никакой логики! Я оказался в самой настоящей ловушке!

Выпростав крылья, взмахнул ими, надеясь разрушить технику Мейлин, но перья лишь вонзились в поверхности. Чёрт! И что с этим делать⁈

Вдруг карусель прекратилась — так же резко, как началась. Видимо, магия действовала лишь на определённом расстоянии, давая девушке возможность уйти, но не существуя совершенно автономно от неё.

Покачиваясь и борясь с лёгкой тошнотой, я выскочил в коридор и помчался к выходу из дома, так как было очевидно, что Мейлин, завладев осколком, не останется в особняке. Судя по всему, в этом и состоял изначально их с отцом план: улучить подходящий момент и выкрасть мой Родник! Старику требовался источник магии, да и его дочери — тоже. Видимо, доступа к тому, которым обладали монахи тайного Шао-Линя, они лишились. Конечно, считалось, что Родник полезен только представителям определённой семьи, но на востоке, возможно, некоторые чародеи обладали способностью подстраивать чужие осколки под себя. Иначе зачем старику мой Исток?

Всё это пронеслось в моей голове, пока я бежал по дому, а затем — по лестнице вниз, к выходу.

Уже на крыльце я увидел, как Мейлин проезжает через распахнутые ворота на мотоцикле, принадлежавшем охране. Секьюрити метались вокруг, явно не понимая, что происходит: на них действовала такая же техника, что и на меня совсем недавно.

Призвав Скрижали гончих, мантикор и саранчи, я пустил всю ораву в погоню за беглянкой, а сам рванул к гаражу. Там запрыгнул на первый попавшийся байк, завёл мотор и помчался по центральной аллее через сад к воротам.

Вылетев на дорогу, увидел справа удалявшуюся свору. Значит, Мейлин поехала туда. Поддав газу, я устремился следом, лавируя между легковушками и микроавтобусами.

Расстояние быстро сокращалось. Я нагонял девушку и уже готовился бросить технику песчаного муравьиного льва, когда вдруг всё вокруг завертелось, передо мной замелькали машины, небо, дома и асфальт, а в следующую секунд я влепился в борт минивэна, инстинктивно укрылся защитной сферой, вылетел из седла, спружинил о крышу белого седана, прокатился по гудрону, врезался в бампер, устремился в разверзшееся подо мной небо, а затем вдруг оказался перед кабиной автобуса. Раздался визг тормозов, последовал резкий удар, и меня отбросило вместе со сферой на тротуар, где я влепился в разлетевшуюся вдребезги витрину и оказался внутри магазина подарков.

Поднявшись, я выскочил на улицу, не обращая внимания на посетителей и испуганные вопли.

Очевидно, техника повлияла не только на меня, ибо на дороге царила куча мала: несколько машин столкнулись, валил дым, пронзительно гудел заевший клаксон. Опирались на искорёженные тачки выбравшиеся наружу водители и пассажиры. Многие были в крови.

Чёртова девка, конечно, скрылась, оставив после себя этот хаос и прихватив мой Родник! Мои техники рассеялись по улице в недоумении, так как тоже попались в созданную китаянкой ловушку. Я раздражённо отозвал их, чтобы не тратить зря энергию. Теперь Мейлин уже не догнать!

Я опустился на тротуар, пытаясь сообразить, что предпринять. Она, конечно, попытается выбраться из страны и вернуться в Китай. Но попала она сюда незаконно, и просто отправиться в аэропорт не сможет: придётся залечь на некоторое время на дно, чтобы подготовиться. Почти наверняка Мейлин обратится в триаде. А я сделать этого не могу, так как Кан точит на меня зуб из-за проваленного покушения на Долгорукого.

— Вон он! — раздался крик справа.

Повернувшись, я увидел спешащих ко мне людей в городском камуфляже, брониках, шлемах и с оружием. Явно они не помочь намеревались. Скорее всего, поджидали меня, чтобы прикончить. И вот — дождались. Я сам выскочил из особняка без охраны, да ещё и в аварию попасть умудрился. Видимо, они решили, что им выпал удачный шанс, и решили им воспользоваться.

Один из боевиков запрыгнул на капот разбитого седана и вскинул автомат. Раздался звук очереди, и на моей защитной сфере появились расплывающиеся круги — там, где магия поглощала пули.

Пришлось резко встать и переместиться за припаркованный грузовик, чтобы не тратить зря энергию на поддержание экрана. Насколько я успел заметить, нападавших было не меньше дюжины — и это только те, кого я увидел за несколько секунд. Почти наверняка их больше.

Призвав Скрижали, я первым делом наложил на улицу одеяло иллюзии, а затем выскользнул из-за грузовика и двинулся навстречу боевикам.

Не видя меня, они продолжали идти к машине, считая, что цель ещё там. Обменивались знаками, беря оставленную мной позицию в клещи. Полетели гранаты. Присутствие пешеходов и посетителей магазинов нападавшие совершенно игнорировали, чем сразу заслужили мою неприязнь. Так что церемониться я не стал. Скастовал стаю саранчи, троицу мантикор и кракена. Монстры набросились на боевиков, жаля, ломая кости и разрывая на куски. Я же высматривал командира, ибо хотелось знать, кто прислал по мою душу убийц. На это много времени не понадобилось: он находился чуть поодаль, ведя огонь по мантикорам, атаковавшим парочку боевиков возле разбитого пикапа, гружёного ящиками с рассыпавшимися от столкновения овощами. К нему я и направился, отдав техникам мысленный приказ не трогать его. Обойдя цель слева, резким ударом снизу поддел автомат так, что тот ударил владельца по лицу. Схватив пушку за ствол, я вырвал её у него из рук, попутно вывихнув боевику запястье. На его физиономии отразилось недоумение, так как своего врага он не видел, но оно тут же исчезло: приклад резко влепился ему в челюсть, и командир рухнул, потеряв сознание.

Подхватив его, я закинул на плечо и пошёл к ближайшей припаркованной машине. Весил мужик немало, так что быстро добраться до неё не получилось, однако сильно выручало одеяло иллюзии, скрывавшее меня ото всех. Применив Скрижаль гремлинов, я вскрыл дверь и закинул пленника на соседнее с водительским сиденье. Затем уселся рядом и снова использовал магию, чтобы завести мотор. Машина рванула с места и помчалась в сторону штаб-квартиры триады. Шансов перехватить Мейлин было немного, однако я собирался использовать их по максимуму.

Дорога не заняла много времени, так что вскоре я оказался в китайском квартале. Здесь пришлось сбросить скорость из-за обилия транспорта — особенно мотоциклов, пользовавшихся у местных жителей большой популярностью. Наконец, я остановился напротив штаб-квартиры. Успел или нет? Узнать это можно было, только подождав. Чем я и занялся, не сводя глаза с улицы. И вот справа показалось жёлтое такси. Оно медленно проползло между машинами и скутерами, остановилось напротив здания триады. Я тотчас призвал Скрижаль красных эльфов и вышел из угнанного авто. Через пару секунд на улице появилась Мейлин. В руке она держала бумажный пакет. Нетрудно было догадаться, что в нём. Девушка захлопнула дверь такси и направилась к штаб-квартире триады, однако я уже бежал к ней через улицу и быстро настиг, оставаясь невидимым для всех, кроме магов. Между нами было всего два метра, когда Мейлин резко обернулась, окидывая взглядов улицу, и уставилась на меня. Её глаза распахнулись, свободная рука поднялась, сладывая пальцы для заклинания, но я уже скастовал своё, и девушку обхватили выросшие из асфальта щупальца! Вскрикнув, она поднялась в воздух и забилась в попытке освободиться, но кракен ловко обвил её, прижав руки к телу и соединив ноги, сделав Мейлин беспомощной.

— Кажется, это моё! — проговорил я, взявшись за бумажный пакет. Внутри ощущался твёрдый продолговатый предмет. — Не дёргайся, а то прикончу, — добавил я, так как девушка-таки попыталась скастовать технику.

Мейлин замерла, глядя на меня с испугом.

— Не надо! — быстро проговорила она. — Я ничего не делаю!

— И правильно, — ответил я, забирая у неё из руки пакет. Наощупь вытащил из него тубу, скомкал бумагу и бросил на тротуар, не сводя с Мейлин глаз. — Вы с самого начала это придумали с отцом?

— Да. Костя, я не могла ослушаться!

— В принципе, верю.

— Ты меня убьёшь?

Я покосился на топтавшихся в нерешительности охранников штаб-квартиры. Они видели только болтающуюся в воздухе девушку и явно не понимали, что происходит и стоит ли вмешиваться. Наконец, один медленно направился в нашу сторону, держа полу пиджака так, чтобы можно было легко откинуть её и схватить висевший на ремне автомат.

— Думаю, нет, — ответил я Мейлин. — Хотя стоило бы. Наказание ты заслужила. На твоё счастье, я не маньяк.

— Отпустишь? — с надеждой спросила девушка.

Вместо ответа щупальца разжались, и она, коротко вскрикнув, упала на асфальт.

— Не пытайся меня остановить, — сказал я, отходя. — Иначе мне придётся забыть о своём милосердии. И не попадайся мне больше не глаза.

Мейлин провожала меня взглядом, пока я отходил к машине. Наверняка ей хотелось снова использовать против меня свою технику, но она не решалась. Когда охранник взял её за локоть, чтобы поднять, она резко вырвалась и что-то резко сказала ему. Затем обернулась, бросив на меня последний взгляд, и пошла к крыльцу в сопровождении «монаха».

Пленный офицер оставался без сознания. Но пока мы ехали, очнулся. Попытался дёрнуться, но на нём лежало заклинание оцепенения, так что получилось лишь слегка шевельнуть.

— Я ничего не скажу! — сообразив, что его взяли в качестве языка, медленно проговорил он, косясь на меня.

— Знаешь, кто я такой? — спросил я холодно.

— Да.

— Тогда должен понимать, что скажешь всё, о чём я спрошу.

Офицер скривился и снова попытался вернуть контроль над телом, но, конечно, у него ничего не получилось.

— Куда мы едем? — спросил он, едва ворочая языком.

— Зависит от тебя. Я хочу знать, кто вас нанял, чтобы меня убить. Если ответишь, можешь проваливать на все четыре стороны.

— Слово дворянина? — помолчав, просил офицер.

— Если скажешь правду.

Мой спутник немного помолчал.

— Мне придётся исчезнуть из города, — проговорил он, наконец.

— Думаешь, я тебе ещё и заплачу? — усмехнулся я. — Забудь. Это твои проблемы. Хватит и того, что останешься жив.

— Чёрт… — пробормотал мужик, явно не зная, какое решение принять.

— Лучше бы тебе рассказать всё, пока мы едем, — посоветовал я. — Если придётся тебя пытать, чем я собираюсь заняться дома, шансы выжить у тебя резко снизятся. Примерно до нуля.

— Ладно, убедили, ваше благородие, — проговорил офицер, тяжело вздохнув. — Это ваш брат.

— Понятно.

Он мрачно усмехнулся.

— Вы не удивлены.

Да, вполне ожидаемо. Павел, конечно, не пришёл в восторг от того, что его младший братец вернулся в столицу, да ещё получил титул, став ему, с этой точки зрения, ровней. Он понимал, что теперь нас будут сравнивать, и каждый мой успех станет уколом ему как наследнику рода, половина фамилии которого досталась мне. Ну, и наверняка опасался, что я буду ему мстить за изгнание. Что ж, у меня, и правда, имелся к нему счёт. Но предъявлять его время ещё не пришло. Были проблемы посерьёзнее. Правда, теперь ситуация изменилась: раз он решил действовать, пытаясь убить меня, придётся пересмотреть приоритеты.

— Вы же не из его вассалов? — спросил я.

— Наёмники, — ответил офицер. — Ничего личного, вашего благородие. Только работа.

Притормозив у обочины, я снял заклинание оцепенения и кивнул.

— Убирайся.

Просить дважды не пришлось: мужик распахнул дверь и выскочил на улицу.

Я же втопил педаль газа и помчался домой. Пора снова задействовать Юшен. И на этот раз ошибки я не прощу. И так слишком добрый. Либо хули-цзин сделает то, что нужно, либо умрёт. Бесполезных и опасных тварей держать возле себя я не собираюсь. Хватит милосердия. Иначе люди начнут принимать его за слабость, а когда против тебя ополчились могущественные враги, это — прямой путь на тот свет. Я же туда не собираюсь. Как гласит название одного известного западного фильма, живи сам — пусть умирают другие.

Слова или даже свидетельство наёмника были для меня бесполезны: никто не принял бы их всерьёз. Тем не менее, я не сомневался, что Павел постарается подчистить концы, и офицеру недолго гулять. Скорее всего, он даже не успеет покинуть город. Уверен, за его отрядом присматривали, и мой брат уже в курсе, что покушение провалилось.

Вернувшись домой, я первым делом отправился к Юшен. Как только она увидела меня, её лицо тотчас приобрело встревоженное выражение.

— Что случилось? — спросила она, вставая с дивана.

— Ты возвращаешься к моему брату, — ответил я. — И сделаешь так, чтобы он больше думал о своём здоровье, чем о том, чтобы достать меня.

— А как же служанка? Он ведь уже заняла своё место.

— Это твои проблемы. Решай их, как хочешь.

Девушка прищурилась.

— Вы имеете в виду…

— Нет, никаких убийств. Мне всё равно, чьё место и как ты займёшь, но либо задание будет выполнено, либо тебе конец. Я не потерплю второго провала.

Девушка побледнела, взгляд её стал испуганным.

— Ты знаешь, что я могу сделать, где бы ты ни была, — напомнил я.

Юшен поспешно кивнула.

— Да, господин, конечно. Я всё сделаю! Но что насчёт вашей сестры?

— Она должна быть здесь не позднее завтрашнего дня.

— Это невозможно! — в отчаянии воскликнула хули-цзин. — Вы требуете от меня…

— Не надо было обманывать! — резко прервал я её. — Ты сама всё испортила.

— Тогда убейте меня! Потому что я не смогу сделать то, что вы хотите!

— Сядь! — велел я, сам опускаясь на диван. — Есть идея, но как её воплотить — думай сама. Брат имеет любовницу. Он не афиширует это, так как девушка, по сути, содержанка, хоть и дорогая. Но мне о ней известно. Я дам тебе адрес. Договорись с ней. Предложи денег. Убеди свалить из города.

— А если не согласится? — плотоядно облизнувшись, спросила хули-цзин.

— Я против убийств посторонних людей. Сколько раз объяснять?

— Хорошо, поняла, — быстро кивнула Юшен.

— Вот и славно. Постарайся убедить брата перевезти тебя в дом, чтобы находиться рядом с ним. Уверен, у тебя получится.

Лисица польщённо улыбнулась.

— Не сомневайтесь, господин. Он будет даже рад, если я соглашусь переехать. Но на это понадобится время. Мне никак не вытащить вашу сестру до завтра.

— А ты постарайся. Начинай действовать прямо сейчас. Идём, я дам тебе деньги для девушки и её адрес.

— Почему бы мне просто не убить вашего брата? Это решило бы проблему, разве нет?

— Не совсем. Теперь, когда у меня свой род, я уже не являюсь наследником состояния Белозёровых-Оболенских. А моя сестра не может получить его, так как не относится к мужскому полу.

— И кто станет новым князем, если ваш брат умрёт?

— Наш дядя. И это плохой вариант.

— Почему?

— Это тебе знать не обязательно. Просто это очень плохой вариант. Собственно, тебе придётся не только держать Павла при смерти, но и охранять. Думаю, брат увеличил охрану, в основном, потому что опасается дяди, а не меня. Я для него меньшая из угроз.

— Вы ставите передо мной слишком много задач, господин! — воскликнула Юшен.

— Ничего, справишься, — сказал я строго. — И помни, что ты жива, лишь пока приносишь пользу.

Спорить хули-цзин не стала. Но было видно, что мои требования она считала невыполнимыми, так что поплелась следом с удручённым видом. Ничего, сама виновата. У меня не оставалось времени: пора было отбывать в Африку, и оставлять Алёну с братом я не собирался. Сестре предстояло отправиться со мной и Ирмой на чёрный континент. Там, под моим присмотром, она будет в большей безопасности, чем здесь.

Юшен уехала спустя полчаса, из которых большую часть потратила на сборы. Правда, очень быстрые. Проводив её, Матвей зашёл ко мне и сел возле окна.

— В чём дело? — спросил я, поскольку он не сводил с меня взгляда.

— Вы в большой опасности, господин, — проговорил камердинер. — И ваша сестра если вы привезёте её сюда, тоже в ней окажется. Не лучше ли оставить девушку там, где она находится?

— Возможно, ты и прав, старик. Но Алёна заслужила участи получше, чем стать разменной монетой в играх моего брата.

— Она ведь не часть вашего рода, господин.

— Станет, если захочет. Она совершеннолетняя и имеет право принимать решения сама.

— И что ей это даст? Простите, но у вас только титул, немного денег и этот старый особняк. Даже про связи я не говорю, ибо они оборвались, как только вы отказались вернуться на прежнюю должность.

— Ты прав. По сути, у меня нет ничего. По аристократическим меркам, разумеется. Но сколько ты знаешь людей, у которых было всё, и они это потеряли?

— Много, господин.

— Вот именно. Я надеюсь не на наследство, а на себя. Не волнуйся, старик. Твой воспитанник усвоил больше уроков, чем ты думаешь.

Матвей покачал головой.

— Я волнуюсь не за себя. Мне уже много лет. Но вы и ваша сестра…

Он не договорил. Подойдя, я похлопал его по плечу.

— Положись на меня. Занимайся прямыми обязанностями, а остальное предоставь мне. Как ты сказал, у меня есть этот дом, так приведи его в порядок. Больше от тебя пока ничего не требуется.

Камердинер поднялся.

— Разумеется, господин. Прошу прощения. Я не должен был заводить этот разговор.

— Ерунда. Ты часть моей семьи. Куда большая, чем Павел или даже чем был мой отец.

— Это слишком большая честь для меня, — камердинер поклонился и, отвернувшись, поспешил из комнаты.

У меня было ещё одно дело, с которым стоило разобраться перед отъездом. Список Ворона, который он привёз в Россию. Оставлять предателей, готовых поднять вооружённое восстание, нельзя, ведь это, по сути, бомба замедленного действия. Если мне не удастся предотвратить войну, они могут оказаться крайне неприятным фактором, учитывая, что большая часть из них отправится командовать частями армии.

Сегодня как раз была среда — условленный день, в который внедрённый в окружение Ворона человек должен был приходить в Летний сад и проверять, не оставлено ли для него послание. Если, конечно, у него будет такая возможность. Со смертью Ворона ничто не должно было ему помешать, так что я отправился туда.

Крот должен был являться после шести, так что пришлось подождать полтора часа, прежде чем он появился в конце аллеи. Шагал он медленно, изображая прогулку. Низко надвинутая шляпа скрывала лицо в густой тени, но я сразу узнал его по походке, ещё прежде чем он приблизился.

Сев на скамейку, крот достал из кармана кусок хлеба и принялся отщипывать от него куски, привлекая голубей. Птицы постепенно собирались перед нами, с курлыканьем подбирая падавшие на гравий крошки. Крот на меня не смотрел минут пять и продолжал делать вид, будто мы не знакомы, даже когда, наконец, заговорил:

— Ваше благородие, у меня нет полного списка. Только несколько имён.

— Уже неплохо, — ответил я. — Запиши их и передай мне.

Агент вытащил из кармана блокнот и набросал несколько строк. Затем вырвал страницу, аккуратно сложил и, дождавшись, пока мимо пройдёт парочка влюблённых, положил на скамейку между нами.

— Только два, — предупредил он.

Я забрал листок и, не глядя, сунул в карман.

— Кто-нибудь из людей Ворона остался в городе?

— Три человека. Они в растерянности. Не знают, что делать, и очень напуганы. Хотят убраться из страны.

— Им может быть что-то известно?

— Нет. Я уверен.

— Тогда пусть проваливают. Твоя миссия закончена. Можешь вернуться на службу в отделение.

— Рад слышать. Но не лучше ли устранить их? Я могу сделать это уже сегодня.

— Нет нужды. Пусть бегут.

— Как прикажете. Есть ещё один момент. Насчёт моего возвращения.

— Слушаю.

Агент бросил птицам последний кусок и отряхнул с рук крошки.

— У меня есть выход на одну организацию. Народовольцы. Ворон имел с ними связи. Поначалу.

— Хочешь к ним внедриться?

— Думаю, смог бы. Жаль отказываться от легенды, над которой я столько работал.

— Кажется, народовольцы не слишком опасны.

Изначально эти революционеры всего лишь издавали сетевые журналы оппозиционного толка. Они были убеждены, что страной должна править не аристократическая элита, а простолюдины, так как их больше. Мол, народ это не только дворяне, но и все остальные, которые находятся в экономическом и политическом рабстве. Аристократы — эксплуататоры, которых защищает монарх. И держится всё это на насилии. По мнению организации, русский народ является по своей сути социалистическим, общинным. Если бы ему дали волю, он мигом воспрянул бы и развился до невиданных высот духа и справедливого самоуправления.

Бред, конечно. Лютый идеализм, совершенно оторванный от реальности. Как и все убеждения подобного толка. Толпа, если и самоорганизуется, то всегда по первобытным принципам — то есть, на основе насилия, продиктованного правом сильного и угнетения слабых.

Постепенно «Народная воля» пришла к идее переворота с целью передачи власти народу с помощью учредительного собрания, избранного всеобщим голосованием. Среди основных пунктов политической программы значились выборность всех должностей, передача земли и заводов народу, свобода слова, печати и так далее, а также упразднение сословных ограничений. Иначе говоря, уничтожение аристократии и переделка всего государственного строя.

Разумеется, народовольцам очень быстро пришлось уйти в подполье, а затем они связались с террористами и переняли их методы «борьбы». Правда, денег у них было мало, и акции проводились редко, да и чаще всего неудачно. Тем не менее, на народовольцев охотились. Правда, те предпочитали бегать, да и ячеек было слишком много, чтобы переловить всех. В рейтинге Охранки «Народная воля» занимала не самое почётное пятое место. Видимо, её руководители решили, что пришло время подняться повыше.

— Так и было, — ответил мой собеседник. — Но теперь, когда Вождя не стало, народовольцы, по слухам, собираются принять эстафету, как они сами это называют. Учитывая, что они террористы, это может оказаться опасным.

— Откуда слухи?

— Они этого не скрывают. Думаю, даже сами распространяют, чтобы привлечь сторонников. Свято место пусто не бывает, как говорится. Кто-то должен постараться занять место лидера в революционном движении. Это неизбежно. Не лучше ли отрубить этому дракону голову, пока он не отрастил ещё парочку?

— Безусловно. Но ты уверен, что готов продолжать? Ты ведь сказал, что рад вернуться в отделение.

— Ваше благородие, у меня нет семьи, нет друзей, нет даже любовницы. Да, я рад, что Вождь и его ближайшие соратники мертвы, и от этой угрозы мы избавили Россию. Но чувство долга не позволяет мне просиживать в кабинете за бумажной работой, пока красная зараза гуляет по стране. И мне нечего терять. Да и чем я буду заниматься? Статистикой.

Я понимающе кивнул.

— Хорошо, Олег. Займись «Народной волей». Связь будем держать прежним образом, но не выходи на неё раньше, чем через месяц. Пока это может быть слишком опасно. Тебя будут проверять.

— У меня отличная репутация. Вполне подходящая. Но вы правы, ваше благородие. Через месяц.

С этими словами он встал и медленно пошёл дальше по аллее. Я не провожал его взглядом. Выждав четверть часа, отправился в другую сторону.

Только в машине я достал бумажку, которую он мне оставил, развернул и прочитал два имени, выведенные угловатым почерком человека, привыкшего писать быстро и мелко.

Вот чёрт! Даже не знаю, расстраиваться или радоваться…

Достав из бардачка зажигалку, я спалил клочок бумаги в пепельнице и завёл мотор. Когда вернусь из Африки — если вернусь — придётся много работать. Больше, чем я рассчитывал, отправляясь в Летний сад.

Вернувшись домой, я подумал о Юшен. Интересно, как ей удастся провернуть порученное. Может, и не уложиться в срок. Что тогда делать? Исполнить угрозу? Наверное, придётся, иначе лисица решит, что у меня к ней слабость, и совсем распоясается.

Поранив палец, я выдавил каплю крови, открыл Астрал и убрал туда возвращённый Исток. Так будет надёжнее. Заодно вспомнилась Мейлин. Вернее, триада. Надо бы поболтать с Каном насчёт несостоявшегося убийства князя Долгорукого. Теперь, когда я отделился от рода Белозёровых-Оболенских, китайцы наверняка попытаются отомстить. Получится у них вряд ли, но ведь они не знают этого. К тому же, у триады могут быть чародеи. Хотя вероятность этого и невелика. Главное же: месть может коснуться тех, кого я должен защищать, и вот это меня беспокоило. Но что мне предложить Кану? Не убийство же князя. Этот вариант совершенно исключён. В общем, было, о чём подумать.

Я сидел в комнате, потягивая принесённый Матвеем кофе, когда зазвонил телефон. Взглянув на экран, я увидел, что это Юшен. Да неужели⁈

— Какие новости? — спросил я, прижав трубку к уху.

— Неплохие, — раздался знакомый голос. — Завтра постараюсь вытащить вашу сестру. Вы готовы её принять?

— Само собой. Ты уверена?

— Нет.

Хули-цзин отключилась. Видать, задумала какую-то авантюру. Лишь бы Алёна не подверглась при этом лишней опасности. Но лисица на это не пойдёт, ведь она понимает, что её ждёт, если девушка пострадает. Тем более — погибнет. С другой, у неё и выбора особо нет. Так что, по идее, Юшен должна быть готова на любой риск. Может, перезвонить и сказать, чтобы не бросалась в омут с головой? Нет, это только всё испортит.

Сделав глоток кофе, я поставил кружку на столик и отправился в душ — готовиться ко сну. Минут через двадцать вышел, накинув халат, проверил, заперты ли окна, и уже собирался забраться в постель, когда снова зазвонил телефон. Связной Ирмы Бреннер!

— Да? — настороженно проговорил я, подняв трубку.

— Господин Бланк?

— Он самый. Чем могу?

— Прошу прощения, что беспокою в столь поздний час, но вы сказали, вам можно позвонить в любое время, если возникнет необходимость.

— Да, я ещё не ложился. Слушаю вас. Что-то срочное?

— Наталья Келер просила узнать, не встретитесь ли вы с ней завтра вечером? Часов в шесть. Это насчёт контракта на поставки оборудования.

— В шесть? Не уверен, что буду свободен. Я вам перезвоню ближе к этому времени.

— Хорошо. Ещё раз извините за беспокойство, господин Бланк.

В трубке раздались гудки. Звонок связного меня расстроил: в шесть часов я, возможно, буду занят с Алёной и Юшен. Но Ирма не стала бы просить о встрече просто ради того, чтобы напомнить о том, что время на исходе, и нам пора отправляться в Африку. Явно появились новые обстоятельства, требующие моего участия. Жаль, нельзя узнать о них по телефону. Хорошо бы Юшен завтра справилась пораньше — тогда я успел бы встретиться с Ирмой.

В кровать я ложился в некоторой тревоге. Долго не мог уснуть, прокручивая в голове то одно, то другое. Захотелось пить, и я встал. Бросил взгляд на остатки холодного кофе. Нет, не вариант. Взглянул на часы. Половина двенадцатого. Ладно, не буду беспокоить Джу. Служанка, возможно, уже легла, решив, что я сплю.

Я уже направился было в сторону двери, когда услышал донесшийся со стороны опоясывавшей этаж террасы тихий звук. Конечно, ночь даже в городе полна шелеста, шорохов и так далее, особенно учитывая, что дом был окружён садом, но конкретно этот звук показался мне подозрительным. Не знаю, чем именно. Возможно, сработал выработанный годами инстинкт охотника. Однако когда он повторился, я понял: в лёгком скрежете слышалось нечто механическое, что и заставило меня насторожиться. Птица, насекомое или грызун издали бы иной звук — более естественный. Я не раз ночевал под открытым небом и отлично знал, какими шорохами полнится природа, так что легко мог отличить её звуки от тех, которые издаёт человек.

Конечно, я не попёрся на террасу сразу — поглядеть, что скребётся в темноте. Так поступают только герои дурацких фильмов — аккурат за пару секунд до того, как умереть.

Я быстро прошёл в комнату Юшен, взял с туалетного столика маленькое зеркальце и вернулся. Приоткрыв дверь на террасу, прислушался. Да, кто-то был на стене! В этом не осталось сомнений.

Выскользнув на террасу, я прокрался к её краю и вытянул руку с зеркалом. Подвигав им, нашёл подходящий угол, при котором стала видна стена надо мной.

Как я и думал, там находился прижавшийся к бордюру человек!

Он спускался с крыши с помощью хитроумного приспособления, сочетавшего подобие альпинистских кошек и тянувшихся вверх тросов. Одет он был в лёгкий бронекомбез, на спине виднелся плотно закреплённый, чтобы не болтался, автомат. Убийца. И, скорее всего, не один. Других видно не было, но кто бы послал на такое дело меньше трёх киллеров?

Интересно, как им удалось пробраться на крышу? Насколько я помню, там дежурят бойцы из частной охраны. Хотя, может, уже и нет.

Убрав зеркальце, я вернулся в комнату, быстро сделал из подушек и одеяла свою «куклу», затем достал из ящика тумбочки пистолет, проверил магазин и засел у выхода на террасу. Меня в темноте видно не было, а вот пространство возле окна отлично просматривалось. Любой, кто появится на его фоне, станет отличной мишенью.

Спустя пару минут сверху показалась голова. Человек висел вверх ногами, заглядывая на террасу. Оставшись удовлетворённым увиденным, он на мгновение исчез, а затем появился снова — на этот раз ногами вниз. Стащив кошки, прицепил их к поясу и мягко спрыгнул на террасу. Явный профессионал. Интересно, кто его послал — Орлов, мой брат или триада?

Пригнувшись, человек бесшумно двинулся вдоль стены. Автомат всё ещё находился на спине. Ясно: не хочет производить шум. Прихватил пушку на крайний случай — если придётся отходить с боем.

В руке у киллера появился длинный кинжал. По очертанию я сразу опознал вакидзаси. Оружие хоть и японское, у триад пользовалось уважением. Вряд ли его прихватил бы с собой на дело посланник Орлова или моего братца. Значит, убийц отправил по мою душу господин Кан.

Человек взялся за ручку приоткрытой двери и потянул её на себя. Петли тихонько скрипнули, и он мгновенно исчез из поля видимости. Затем раздалось едва различимое шипение, и через несколько секунд запахло жидким силиконом: убийца смазал петли из пульверизатора. Дверь начала открываться, и я отодвинулся в глубь комнаты. Если киллер не один, то остальные лезут в другие окна. Действовать нужно быстро, чтобы опередить их.

Как только убийца появился в дверном проёме, я прицелился и трижды нажал на спусковой крючок. Человек дёрнулся, захрипел и повалился лицом вперёд. Я мгновенно прыгнул на него и прижал к полу. Понять, куда он был ранен, в темноте было трудновато, но я почувствовал под лёгшей на шею незваного гостя ладонью липкую влагу. Похоже, пуля вошла в щель между шлемом и бронежилетом. Я приставил глушитель рядом с этим местом и выстрелил ещё раз. Киллер дёрнулся и издал свистящий хрип. Пальцы, сжимавшие кинжал, распрямились, и оружие упало на паркет. Я нащупал шейные позвонки и выстрелил снова. Теперь сомнений в том, что цель поражена, не осталось.

Поднявшись, я перевернул убитого, отстегнул и стащил тактический шлем. Китаец! Как я и думал.

Обыскивать его не стал: на это ещё будет время. Сейчас нужно найти остальных киллеров.

По идее, охрана должна находиться в коридорах и залах особняка. Но у меня столько не было. Нанятые бойцы патрулировали периметр и территорию вокруг дома. Ну, и видеокамеры успели установить почти везде. В общем, не таким уж трудным орешком был на данный момент особняк. Я не сомневался, что китайцы заранее выяснили, где находятся жилые помещения. Возможно, даже кого-то подкупили или заставили угрозами выдать информацию. Раздобыть панировку здания вообще труда не составляет — достаточно наведаться в городской архив.

Выйдя в коридор, я направился в комнату камердинера. Матвей дверь никогда не запирал. И вообще, считал, что слугами замки не полагаются. Какие у них могут быть секреты? Не господское это дело.

Так что я просто осторожно открыл дверь и вошёл в комнату, ступая по мягкому ковру. Тем не менее, стоило сделать два-три шага, и камердинер сел на постели. Рука скользнула под подушку, а затем застыла так, что я не сомневался: на меня наставлен один из пистолетов старика.

— Это я! У нас проникновение.

Больше объяснять старому разведчику ничего не пришлось. Он понимающе кивнул и бесшумно выбрался из-под одеяла. Надевать тапочки не стал: двинулся по ковру босиком.

— Они лезут в окна, — совсем тихо проговорил я, когда он приблизился. — Китайцы. Огнестрел стараются не использовать. Со своим я разобрался, давай встретим твоего.

— Не лучше ли пойти в комнату госпожи? — предложил камердинер. — Они могут не знать, что её нет на месте. Или разделимся.

— Не нужно, — я указал Матвею на дальний угол. — Давай туда.

Старик не стал возражать. Отойдя, он занял позицию для обороны, став практически невидим.

Я же подошёл к окну и прислушался. Через пару минут снаружи что-то чиркнуло — словно провели металлом по камню. Очевидно, это был звук альпинистской кошки.

Спустя некоторое время за стеклом показался силуэт. Он припал к окну, и через миг я понял, что на его шлеме установлены красные линзы — прибор ночного видения — и человек рассматривает комнату. Вот его голова медленно повернулась в мою сторону, и убийца замер.

Ствол моего пистолета был приставлен к стеклу аккурат напротив правой линзы. Когда я нажал на спусковой крючок, человек резко дёрнулся назад, опрокинулся и исчез из поля зрения. Через пару секунд снизу донёсся глухой удар, свидетельствовавший о падении тела на землю.

Отойдя от окна, я сделал Матвею знак подойти.

— Думаю, их осталось не больше трёх. Скорее, даже меньше. Я сейчас направо, в покои сестры, а ты проверь левое крыло. Ну, и доберись до охраны — пусть начинают прочёсывать дом и сад.

— Разумно ли разделяться, господин? — спросил Матвей, явно не желая отпускать меня одного.

Я похлопал его по плечу.

— Мальчик уже большой. Не волнуйся.

Выйдя в коридор, мы разделились. Сейчас я был рад тому, что Юшен надула меня, и Алёна находилась в безопасности. Хотя как сказать: Павла тоже могли убить в любой момент, а значит, и от появления киллеров он не застрахован. Впрочем, он-то готов к этому гораздо лучше, даже парахнидов купил. Мне бы тоже парочка не помешала. Но это слишком дорого. Мне не по карману. Даже один — непозволительная роскошь.

Я шагал по коридору, прислушиваясь и всматриваясь в темноту, чтобы не пропустить мелькнувший силуэт. Так, значит, у противника приборы ночного видения. Они не слепы. Нужно это учитывать.

Впереди приоткрылась дверь в комнату Юшен. Из неё выглянул человек в шлеме. Когда он повёл головой из стороны в сторону, блеснули багровые линзы. Меня он не заметил, так как я уже стоял прямо за дверью, прижавшись к стене. Киллер вышел в коридор и начал прикрывать дверь. Миг — ствол моего пистолета упёрся ему под шлем в области подбородка. Глухой удар затвора, и пуля пробила нижнюю челюсть, нёбо и вошла в мозг. Убийца тяжело повалился на пол. Переступив через него, я двинулся дальше, на ходу перезаряжая пистолет.

Возле двери в покои Алёны я остановился и прислушался. Приоткрыл дверь и заглянул внутрь. За окном болтался на тросах очередной незваный гость. Судя по неприятному скрежещущему звуку, он вырезал алмазом стекло.

Я нырнул в комнату, прикрыв за собой дверь, и затаился возле платяного шкафа.

Вот вырезанный кусок окна повис на скотче, а убийца протиснулся в образовавшееся отверстие по пояс и ловко скользнул в комнату. Надо отдать ему должное, действовал он бесшумно. Будь здесь Алёна, она ни за что не проснулась бы.

Я уже собирался атаковать, когда вдруг за окном показался ещё один силуэт! Пришлось затаиться.

Первый помог товарищу забраться в номер. Они осмотрелись, мерцая приборами ночного видения. Меня не видели, так как я был почти целиком скрыт шкафом. Да они и не ожидали обнаружить кого-то не в постели.

— Пусто, — тихо проговорил один из киллеров по-китайски.

— Наверное, в другой комнате, — ответил другой. — Ты не ошибся окном?

— Нет, всё точно.

— Ладно, это уже неважно. Разделимся и поищем.

Они направились к двери.

Разумеется, выпускать их, чтобы они шлялись по дому, я не собирался. Первые выстрелы пришлись по ногам. Метил я в колени и лодыжки, выпуская сразу по несколько пуль. Китайцы со стонами повалились на пол. В руках у них блеснуло в лунном свете оружие. Всего лишь вакидзаси.

Один поднялся на колено, вертя головой. Я схватил его за запястье, резко выкрутил до хруста, подхватил выпавший кинжал и вонзил его в щель между броником и шлемом. Из рассечённой артерии ударил фонтан крови.

Другой китаец отбросил вакидзаси и потянул со спины автомат. Я ударил его ногой в грудь, опрокидывая на спину, прижал коленом к полу и вогнал кинжал в область подмышки, достав до сердца. Шума почти не было.

Оставив два тела посреди комнаты, я вышел в коридор и двинулся дальше, проверяя гостевые комнаты, но больше нигде незваных гостей не было — пока я не оказался на лестнице и не увидел внизу, у её основания, троих киллеров. Они как раз добивали кинжалами охранников. Меня не успели заметить, так что я быстренько отошёл в пустую нишу, предназначенную для статуи. Вероятность, что я сойду за Адониса, даже в темноте была невелика, так что следовало действовать, как только боевики появятся на этаже.

И вдруг я увидел семенящую по коридору Джу! Девушка направлялась прямиком к лестнице. Пришлось схватить её за руку. Служанка испуганно вскрикнула.

— Тсс! Это я! Ты что тут делаешь⁈

— Ходила стирку проверить, — прошептала девушка. — Я поставила на ночь. А что случилось⁈

— На нас напали. Сиди тут и не высовывайся!

Джу не пришлось повторять. Явно она была готова к подобным поворотам — не даром выросла в особняке Головы дракона. Мигом опустившись на корточки, она погасила фонарик, которым освещала себе дорогу, и замерла. Одобрительно кивнув ей, я двинулся вперёд, скользя вдоль мраморной балюстрады к лестнице. Между фигурными балясинами было видно, как по широким ступенькам поднимаются гуськом киллеры.

Пожалуй, трое — многовато для пистолета. Особенно учитывая, что противники защищены бронекомбезами, а целиться сверху вниз очень неудобно и попасть в сочленения пластин практически невозможно.

Положив пистолет на пол, я призвал Скрижаль гончих и отправил их вниз по лестнице. Раздались испуганные возгласы, а затем низко и натужно застучали снаряженные глушителями автоматы. Я добавил рой саранчи и выглянул поглядеть, что происходит на ступенях.

Одного киллера псины опрокинули и тащили наверх, неистово дёргая за руку и за ногу. Другого столкнули, так что он прокатился до самого низа и, пока вставал, гончие схватили его за конечности. Третий палил в собак, быстро спускаясь по ступенькам, но вот на него накинулся разъярённый рой саранчи, и китаец полетел вниз, облепленный кровожадными насекомыми.

Я переместился на лестничную площадку, и за моей спиной развернулись крылья. Один взмах, и всех троих накрыло густым дождём из острых перьев. Магические снаряды легко пробивали броню, не оставляя убийцам шанса.

— Господин! — донеслось со стороны коридора, и, повернувшись, я увидел спешившего ко мне Матвея.

Он заметил в нише Джу, притормозил, но быстро оценил ситуацию и кивнул девушке.

— Беги к себе! Запрись и никуда не выходи.

Служанка выскользнула из укрытия и припустила в темноту.

— Как у тебя дела? — спросил я подошедшего старика.

— Минус двое.

— У меня побольше. Думаю, мы всех достали, но нужно прочесать территорию. Не хочу, чтобы кто-то из этих парней затаился в подвале или на чердаке, а потом вылез и попытался меня убить.

— Я уже распорядился на этот счёт, — ответил Матвей. — Но это займёт время. Охрана понесла большие потери. Признаться, я ею недоволен. Нужно своих людей ставить. От наёмников толку мало.

— Согласен, но своих пока нет. Давай-ка поможем с осмотром дома.

Больше никаких убийц не обнаружилось. Но это было слабым утешением: триада не успокоится. Эти ребята дорожат репутацией и жестоко карают тех, кто их подводит. Тем более — обманывает. Так что до отъезда следовало решить вопрос с Каном.

Этим я с утра и занялся. Позвонить и договориться о встрече не мог, ибо это делала Мейлин, а теперь она была у триады. Телефона же её у меня не было: просто не брал по причине отсутствия необходимости. Так что я просто поехал в штаб-квартиру. Рискованно? Ещё как! Но сидеть и ждать следующую партию киллеров тоже не вариант.

Когда остановился перед крыльцом и направился к двери, один из охранников выставил руку, преграждая мне путь.

— К господину Кану, — сказал я. — Предупреди.

— Вы договаривались? Нас не предупреждали о вашем визите, — проговорил китаец.

Его напарник стоял в напряжённой позе, готовый в случае чего открыть огонь. Скорее всего, не успел бы. Но я и не собирался прорываться с боем. Не для того приехал.

— Просто свяжись с боссом и скажи, что его хочет видеть господин Бэй, — сказал я. — Уверен, он не будет против.

— Подождите здесь, — охранник кивнул товарищу, и тот достал рацию.

Спустя несколько минут она ожила. Выслушав ответ, китаец сделал знак напарнику, и тот отступил.

— Прошу, господин, проходите.

За дверью меня тут же встретил другой секьюрити. С ним мы направились к лифту. На этаже к нам присоединились ещё трое парней. На мушке меня не держали, но чувствовалось, что они готовы биться на смерть, стоит выкинуть какой-нибудь фокус. Конечно, им было бы меня не остановить. В принципе, я мог прикончить Кана. Вся его охрана оказалась бы бесполезна. Однако его место тут же займёт другой, и его первым делом будет — отомстить за предшественника. Скорее всего, это даже станет критерием выбора нового Головы дракона. Этот марафон мне совершенно не нужен. Да и ссориться с триадой — последнее дело. Так что я шагал, не совершая лишних движений.

В кабинете, куда меня привели, сидели Кан и два китайца в дорогущих костюмах. У каждого на мизинце сверкало золотое кольцо. Видимо, традиция. Я читал, что раньше подобные украшения предназначались для того, чтоб было, на что похоронить убитого члена банды. Сейчас, наверное, это, скорее, дань прошлому.

Охранники вышли, оставив меня с Каном и его ближайшими сподвижниками. Подозреваю, что это были Красный посох и Соломенные сандали. А может, казначей. Меня это не особо интересовало. Главное — договориться. Заключить мир или соглашение о сотрудничестве.

Кан смерил меня тяжёлым, мрачным взглядом. Сесть не предложил. Видимо, решил сразу обозначить своё отношение. Я его понимал: мне бы тоже не понравилось, если бы меня использовали в своих целях. Правда, уверенности в этом у Головы дракона быть не могло. Но он явно подозревал нечестную игру.

— Вы мне задолжали, господин Бэй, — проговорил он после паузы.

— И вы прислали парней, чтобы спросить по счетам? — ответил я.

— Мы взыскиваем с должников, — спокойно сказал Кан. — Разве вы не знали?

— Отлично знал.

— Тогда почему князь Долгорукий до сих пор жив? А вот люди, на которых вы некогда охотились по долгу службы, нет.

— У Его Светлости отличная охрана. Террористов просто перебили.

— Допустим. Но это не объясняет, почему вы не сделали свою работу. Ту, на которую мы с вами договаривались.

— Были причины.

— И я их отлично понимаю, — Кан буквально сверлил меня ледяным взглядом. — Вы получили награду как человек, спасший князя. Спасший, а не убивший. Решили, что императорская милость важнее договора с триадой?

— Награду я получил за уничтожение банды революционеров, — ответил я спокойно. — Не за Его Светлость. И не вижу причины, по которой вы решили, будто я не выполню свою часть сделки.

Брови моего собеседника приподнялись.

— Хотите сказать, Долгорукий всё ещё ваша цель?

— Теперь, когда я втёрся к нему в доверие, убить его не составит труда.

— Вы могли сделать это и раньше, во время нападения. Верно?

Я пожал плечами.

— Да, мог.

— Но тогда вы не получили бы награду от императора.

— Всё верно. Я должен блюсти и свои интересы.

Голова дракона медленно откинулся на спинку кожаного кресла и сцепил пальцы на животе.

— Это, конечно, прекрасно. Однако мы договаривались о сроках. Князя нужно было убить как можно быстрее. И выдать это за террористический акт революционеров.

— Революционеров много.

— Время, господин Бэй! У вас его не осталось. Уверен, вы и сами это знаете. Зачем же приехали? Убить меня? Вашу проблему это не решит.

— И я это прекрасно понимаю. Но и вам терять своих людей, отправляя их взыскать с меня долг, нет никакого резона. Тем более, что я не отказываюсь от договорённости.

— Я не стану больше субсидировать акцию. Второй раз вам меня не надуть, — помолчав, проговорил Кан.

Так, это уже хороший признак. Мой собеседник почти согласился на продолжение сотрудничества. Осталось лишь дожать его.

— Этого и не требуется. Вы свою часть соглашения выполнили. Остальное финансирование беру на себя.

Было видно, что Кан размышляет. Он взглянул на китайца, сидевшего справа. Тот едва заметно кивнул. Второй сделал то же самое.

Связываться с сильным магом никому не хотелось. Куда интереснее сотрудничать с ним, чем пытаться убить. В принципе, верное решение.

— Хорошо, господин Бэй, — наконец, проговорил Кан. — Я принимаю ваше предложение, хоть оно мне и не слишком нравится. Вы убиваете князя, делаете это быстро и так, чтобы след не привёл к нам. И тогда у триады не останется к вам претензий. Но если снова обманете…

Он не стал договаривать. Всё и так было ясно.

Я отвесил вежливый поклон.

— Благодарю. И приношу извинения за то, что заставил вас ждать.

— Надеюсь, это не повторится. Кстати, насчёт девушки.

— Мейлин?

— Да. Кажется, её так зовут. Она мне не нужна. Что мне с ней делать? Её приставили следить за вами, но я так понял, что вы… не нашли общий язык. Отправить её в Китай?

Я задумался. С одной стороны, держать при себе подобную особу довольно глупо. С другой, она уже знает, что связываться со мной опасно. А сильный маг с таким уникальным Даром в Африке мне точно пригодится. Да и обучение мы не закончили.

— Могу забрать её с собой, — сказал я.

— Уверены?

— Думаю, да.

Кан нажал кнопку интеркома.

— Приведите девчонку, — проговорил он в микрофон.

Через десять минут в кабинет вошла в сопровождении охраны Мейлин. Бросив на меня взгляд, тут же его опустила.

— Отправишься с господином Бэем, — сказал Кан. — Мне ты не нужна.

Мейлин уставилась на меня с тревогой, но возразить не посмела.

— Собирай вещи, если они у тебя есть, — сказал я. — Буду ждать в машине.

Кан махнул рукой секьюрити, и они увели девушку.

— Имейте в виду, господин Бэй, — проговорил Голова дракона, как только дверь закрылась. — Я вам не доверяю. И согласился дать второй шанс только по одной причине: вас рекомендовал господин Ма. А его я уважаю. Было бы нехорошо, если б стало известно, что его человек подвёл триаду.

— Понимаю. Мне нужно несколько дней.

— Три. Это максимум. И даже слишком много. До встречи, господин Бэй.

Когда я спустился на улицу, Мейлин уже ждала. Из вещей у неё была только небольшая сумка на плече. Удирала налегке, а у триады не успела обжиться.

— Садись, — кивнул я на дверь.

Она послушно нырнула на заднее сиденье. Когда мы отъехали, робко кашлянула. Я взглянул на неё через зеркало.

— Убьёшь меня? — спросила девушка.

— Если бы хотел, сделал бы это, ещё когда поймал.

— Тогда зачем я тебе?

— Пригодишься. Но предупреждаю: выкинешь что-нибудь, что мне не понравится, и отправишься… Куда там попадают китайцы после смерти? Воспитательной беседы не будет. Уяснила?

Мейлин молча кивнула.

Надеюсь, она, и правда, усвоила урок. Не хотелось бы её убивать. Но, если снова предаст меня, придётся. Никто не скажет, что князя Белозёрова можно надуть дважды.

Дома пришлось ждать сигнала от Юшен. Я надеялся, что ей удастся вытащить Алёну. Но и, в любом случае, он мне была нужна. Так что, когда хули-цзин, наконец, позвонила, я сразу ответил.

— Ждите посылку, — проговорила лисица вместо приветствия. — И не удивляйтесь. Кстати, очень советую её открыть сразу же, как уйдут грузчики.

— Тебя понял, — проговорил я после паузы, поскольку слова Юшен поначалу вызвали удивление, ведь мы договаривались, что она укажет, где забрать Алёну. — Ты где?

— У вас дома. Но ненадолго.

— Мне нужно, чтобы ты приехала.

— Хорошо. Но не сразу.

Она отключилась, и снова потянулось ожидание. Терпеть не могу зависеть от кого-то, но иногда приходится. Главное, чтобы это не случалось слишком часто.

Наконец, спустя полчаса Матвей доложил, что к воротам подъехал грузовик.

— Водитель уверяет, что груз доставлен по правильному адресу, — добавил он. — Что прикажете делать?

— Пусть заносят в дом. Если понадобится — заплати. Только смотри, чтобы обращались с посылкой аккуратно.

Однако этого не понадобилось: ящик был промаркирован как «хрупкое», так что грузчики и так старались ничего не разбить.

— Проверять будете? — спросил водитель, держа накладные.

Я отрицательно покачал головой и сделал знак Матвею. Камердинер протянул ему пару банкнот — на чай.

— Вы свободны, — сказал он. — Спасибо.

Закрыв дверь за грузчиками и водителем, он взглянул на меня.

— Что это, господин?

— Точно не знаю. Но надеюсь, это то, что я давно ожидаю.

Пока заносили ящик, я отыскал в гараже фомку и теперь приступил к отдиранию крышки. Как только удалось приподнять край, взялся за него и резко рванул вверх, снимая целиком. Матвей подхватил её, чтобы не упала на паркет, и аккуратно положил рядом.

— Костя! — Алёна села, словно вампир из старых фильмов ужасов.

В её белых волосах запуталась упаковочная стружка, которой было устлано дно.

Я помог девушке встать и выбраться из ящика. Она была в охотничьем брючном костюме, так что сразу стало ясно, что передо мной именно Алёна, а не принявшая её облик хули-цзин. Да лисица и не пошла бы на обман вторично.

Сестра порывисто бросилась мне на шею и крепко обняла.

— Костя! — приглушённо проговорила она снова и затряслась в рыданиях.

Такое впечатление, что я её не из родного дома вытащил, а вызволил из плена каких-нибудь пиратов, честное слово!

— Ну-ну, — пробормотал я, немного растерявшись.

К бурному проявлению чувств я не привык, а как утешать сестру, вообще понятия не имел.

К счастью, этого и не понадобилось: Алёна отстранилась и взглянула меня, заплаканная, но счастливая. На моём лице сама собой появилась улыбка.

— Не представляешь, как я рада! — прошептала она.

— Ну, я, вроде как, вижу. Ладно, рассказывай, что с тобой там происходило.

— Погоди. Как тебе удалось уговорить любовницу брата мне помочь? Подкупил её?

— Это долгая история. Тебе её знать вовсе не обязательно.

— Костя, ты ведь ей не угрожал? — нахмурилась Алёна. — Такая славная девушка! Я даже не ожидала.

— Да, очень славная, — кивнул я, думая о том, как Юшен удалось всё это провернуть.

Приняла ли она облик содержанки или заставила её помогать? Скорее, первое. Иначе Алёна едва ли сочла бы её милой.

— Вы не поранились, госпожа? — подал голос Матвей, придя в себя от удивления, вызванного неожиданным появлением Алёны.

Девушка взглянула на него и всплеснула руками.

— Матвей! И ты здесь?

Камердинер отвесил церемонный поклон.

— Разумеется, госпожа. Где же мне ещё быть?

— Действительно, что это я⁈ — рассмеялась Алёна. — А… что это за дом?

— Мой, — ответил я. — Ты многое пропустила.

— Значит, тебе есть, что рассказать!

— Как и тебе. Матвей, будь добр, озадачь Джу насчёт чая. Или ты голодна?

Алёна покачала головой.

— Даже если б и была, сейчас всё равно есть не смогла бы. Слишком нервничала, пока меня везли в этом гробу. Ты сказал Джу? Какое необычное имя…

— Китайское.

— Ах, да, ты же приехал из Поднебесной. Давно?

— Прилично. Ладно, что мы стоим в холле? Пойдём, покажу тебе свои владения, а Джу пока приготовит чай. У неё это отлично получается. В Китае этот напиток пьют от всего и для всего. Универсальное средство.

Алёна крепко взяла меня за локоть и кивнула.

— Я готова!

Обход дома не занял много времени. Не таким уж большим он был. Путевые дворцы вообще редко могут похвастать внушительными размерами. Так что мы справились за час. Чай, естественно, к тому времени, как мы явились в гостиную, остыл бы, но Джу, понимая, что мы просто забыли о нём, подогревала его на маленьком огне, так что ждать нам не пришлось.

Алёна с интересом разглядывала служанку, пока та наливала чай в маленькие фарфоровые чашки. Когда она ушла, спросила:

— У тебя вся прислуга из Китая?

Я улыбнулся.

— Нет, только Джу. Собственно, думаю поручить женскую часть штата тебе, как и положено хозяйке дома.

Алёна кивнула.

— Пока ты не женишься, братик, — сказала она. — Уже присмотрел кого-нибудь? Наверное, желающих стать супругой новоиспечённого князя пруд пруди?

— Не выяснял.

— Да? Не беда, я этим займусь. Пора тебе остепениться.

— Неужели? Это говорит мне девушка, которую только что спасли от нежелательного брака?

Алёна усмехнулась и подула на чашку.

— Это совсем другое.

— Ну, конечно!

— Серьёзно. Ты уже совершеннолетний.

— И что? Само по себе это не повод. Тем более, торопиться незачем: я скоро уезжаю.

Чашка замерла в руке Алёны, не закончившей начатое движение ко рту.

— Куда⁈ — спросила девушка испуганно.

— В Африку.

— Африку⁈ Но… с какой стати?

— По делам государственной важности.

— Я думала, ты ушёл со службы.

— Так и есть. Но дворянином быть не перестал. А дело аристократа — приносить пользу отечеству. Вне зависимости от того, занимает он какой-либо пост или нет.

— Так-то оно так… — произнесла Алёна растерянно. — Однако как же я? Мы только встретились, и ты уже собираешься меня покинуть? Когда тебе нужно уезжать? И надолго?

— Вообще-то, я надеялся, что ты составишь мне компанию, — признался я. — Мне бы не хотелось оставлять тебя здесь.

Алёна тут же просияла.

— Серьёзно⁈ Слава богам! А то я успела испугаться.

— Мы поедем не вдвоём. Скоро ты познакомишься со всей компанией.

В этот момент издалека донёсся дверной звонок.

— Полагаю, это одна из тех, кто с нами отправится.

— О, женщина! — сестра заинтересованно улыбнулась. — В ней дело? Из-за неё не хочешь жениться?

Я рассмеялся. Предположение, что мы с Юшен могли бы стать супругами, показалось мне настолько нелепым, что не удержался.

— Нет, милая. Это совсем другое. Кстати, девушка, с которой ты сейчас познакомишься, приняла в твоём вызволении непосредственное участие.

— Да? Значит, я должна её поблагодарить.

— Только не слишком усердствуй, — предупредил я.

— Почему? — удивилась Алёна.

— Есть причина.

В этот момент в гостиную вошла Юшен. В своём обычном виде. Сестра удивлённо приподняла брови, но тут же спохватилась и встала. Я тоже поднялся, хоть хули-цзин и не заслуживала подобных церемоний. Но объяснять потом что-либо сестре не хотелось. Так что изобразил джентльмена.

— Алёна — Юшен, — представил я девушек друг другу, хотя лисица-то отлично знала, кто перед ней.

Сестра отвесила хули-цзин поклон.

— Брат сказал, вы помогли мне. Приношу свои благодарности. Если могу что-то сделать для вас — только дайте знать.

Юшен взглянула на меня. Я едва заметно покачал головой.

— Я всего лишь закрыла долг, в котором была у вашего брата, — проговорила хули-цзин, отведя глаза. — Забудем об этом.

— Мне нужно перемолвиться с Юшен парой слов, — сказал я. — Подожди меня здесь, если хочешь. Или отправляйся в свои покои. Матвей или Джу тебя проводят.

— Да ты мне их уже показал, — улыбнулась Алёна. — Думаю, я сама найду дорогу. Надо же начинать учиться ориентироваться в доме.

Они с Юшен обменялись поклонами, и сестра вышла, оставив нас с лисицей вдвоём.

— Браво, — сухо проговорил я, взглянув на хули-цзин. — На этот раз ты меня не подвела.

Юшен осклабилась, показав мелкие, ровные зубки. Клыки были чуть островаты, но это не бросалось в глаза.

— Рада, что угодила. Встреча прошла нормально?

— Прекрасно. Потом расскажешь, как всё провернула. Любовница брата, надеюсь, жива?

— Как вы и велели, господин. Зачем я вам понадобилась? Я думала, мне придётся остаться на правах содержанки вашего брата, чтобы выпить из него все жизненные соки.

— Не все, — поправил я. — Смотри у меня. Без самодеятельности.

Юшен подняла руки, словно сдаваясь.

— Да помню я, помню! Так просто сказала.

— Садись, — я указал на кресло возле столика. — Можешь плеснуть себе чайку.

Хули-цзин брезгливо поморщилась.

— Слушай внимательно, что от тебя требуется, — начал я, сев напротив. — Сейчас я свяжусь с князем Долгоруким и договорюсь с ним о встрече. О вашей встрече. Ты поедешь к нему, приняв чей-нибудь облик. Такой, которого ещё не было. Справишься?

— Легко, — кивнула Юшен. — Что дальше? Мне убить его?

— Боги, нет! Что у тебя за кровожадная натура⁈

Хули-цзин равнодушно пожала плечами.

— Какая есть.

— Ты возьмёшь с собой вот это, — я достал из кармана и протянул ей беспроводную гарнитуру. — Сейчас покажу, как ею пользоваться. Наденешь и будешь говорить князю то, что услышишь от меня. Слово в слово. Поняла?

Юшен кивнула, с интересом разглядывая устройство.

— Что я должна буду ему сказать?

— То, что услышишь. Заранее тебе этого знать не нужно. Доставай телефон — объясню, что делать с этой штукой.

Закончив инструктаж Юшен и убедившись, что она всё поняла, я связался с особняком князя Долгорукова. Ждать пришлось минут пять. Долговато. Наконец, Его Светлость изволили взять трубку.

— Слушаю.

— Добрый день. Константин Белозёров беспокоит. Есть время переговорить, Ваша Светлость?

— Хм… Откуда мне знать, что это действительно вы?

Оправданные опасения.

— Могу доказать. Помните, о чём мы с вами говорили тогда в машине?

— Разумеется. Провалами памяти не страдаю.

— У меня есть сведения о том, что история не закончилась.

Повисла непродолжительная пауза. Затем Долгорукий сказал:

— Вы имеете в виду, что мне до сих пор грозит опасность?

— Именно так.

— Но вы, кажется, больше не состоите на государевой службе. Откуда вам знать?

— У меня свои источники.

— Не могу сказать, что вы меня убедили.

— Понимаю. Однако дело не терпит отлагательств. Нам нужно поговорить. Не по телефону. Есть вероятность, и весьма большая, что террористическая группа, известная под названием «Народная воля», попытается вас убить.

— Насколько сведения достоверны?

— Я не звонил бы, будь это просто слух.

— Хм… Ладно, что вы хотите?

— Нужно встретиться.

— Это…

— С помощью посредников, разумеется. Нас не должны видеть вместе.

— Согласен. Как раз хотел сказать примерно то же самое. И что вы предлагаете.

— У вас есть доверенное лицо? Тот, на кого вы можете полностью положиться.

— Разумеется. Мой секретарь. Очень благонадёжный человек.

— Я его помню. Хорошо. В таком случае слушайте, что нужно сделать, Ваша Светлость.

Спустя полтора часа Юшен покинула дом, снабжённая гарнитурой и телефоном. Ей предстояла встреча с секретарём Долгорукого в знаменитом ресторане «Палкин», расположенном на углу Невского проспекта и Большой садовой улицы — там, где был открыт ещё в девятнадцатом веке основателем сети Анисимом Палкиным, ярославским купцом. Сейчас его род носил баронский титул, то ли пожалованный за вклад в развитие отечественной гастрономии, то ли купленный. Так или иначе, кухня ресторанов «Палкин» славилась изысканностью и разнообразием. Вполне достойный выбор, чтобы человек вроде секретаря Его Светлости пригласил туда свою новую знакомую.

Юшен обещала по пути изменить внешность и предстать перед Юрием Афанасьевичем прекрасной незнакомкой. Главное — никто не должен был провести связь между ней и мной.

У секретаря князя тоже имелась гарнитура. Сложная схема, но необходимая, учитывая, что триадой за мной наверняка была установлена слежка. Я бы на месте Кана непременно позаботился об этом. Мейлин я в план не посвящал. Это её не касалось, к тому же, я ей просто не доверял. Её дело было учить меня устанавливать Контакт — такой же, какой использовала она, чтобы нанести мне критический удар во время похищения Истока. Правда, до возобновления наших занятий дело пока не дошло. Девушка сидела у себя в комнате и не высовывалась, видимо, пока не очень понимая, какой у неё на данный момент статус. Зато изменила тон общения: с тех пор, как я дал ей второй шанс, девушка уже не дерзила и вообще держалась сдержанно и скромно. Однако это могло быть лишь маской. Приказ её отца не был отменён, и кто знает, не ждёт ли девушка возможности снова наложить руки на мой Родник? Если ей хватит глупости это сделать, вполне возможно, что Сяолун лишится дочери.

Я сидел в гостиной с телефоном в руках и ждал звонка, размышляя о текущей ситуации, чтобы скоротать время. Наконец, Юшен проявилась. Я тут же ответил на звонок.

— Мы на месте, — раздался её голос. — Можем начинать?

— Связь установлена?

— Секунду… Да, ваш собеседник здесь.

— Тогда скажи следующее: нужно организовать липовое покушение на Его Светлость. Лучше, чтобы это сделали его люди, чтобы избежать любого постороннего вмешательства. И выглядеть инсценировка должна так, словно устроили всё члены «Народной воли». Опередить их и сбить с толку. Объявить о смерти Его Светлости. Устроить панихиду, траур, расследование — всё, как полагается.

Я подождал, пока Юшен проговорит всё это, заодно проверяя, верно ли она передаёт мои слова. Справилась девушка отлично. Ничего не пропустила, не добавила.

Затем пришлось ждать ответ князя, который он наговаривал секретарю.

— Это возможно, — сказала она таким тоном, словно речь шла совсем о другом. Наверное, со стороны в ресторане они выглядели невинно флиртующей парочкой. — Однако если с полицией договориться будет нетрудно, как быть с наследством? Объявятся ведь желающие получить титул и остальное. Сколько времени придётся делать вид, что князь погиб?

— Две недели, — ответил я.

Этого должно было хватить, чтобы смотаться в Африку. Если я там не справлюсь за такой срок, то не справлюсь ни за какой.

— Слишком долго, — после паузы проговорила Юшен, передавая ответ Долгорукого. — Наследники объявятся гораздо раньше.

— Завещание не оглашают до похорон, — сказал я. — Затяните их. Придумайте что-нибудь. Я ведь пытаюсь спасти вам жизнь.

Пришлось ждать минуты две. Видимо, князь обдумывал услышанное. Наконец, девушка заговорила:

— Вы гарантируете, что в течение этого срока опасность минует? Не придётся откладывать моё воскрешение?

— Гарантирую, — ответил я, понятия не имея, успею ли я всё сделать.

Но иного выхода пока не было. Приходилось кидать фишки и на красное, и на чёрное. Главное, чтоб не выпал «зеро».

— Хорошо. Я обдумаю ваше предложение и дам ответ завтра.

Не так уж и плохо. Мог вообще отказаться.

— Заканчивайте ужин, — сказал я. — Посидите, выпейте. Не торопитесь. Это должно быть похоже на свидание.

— Я могу принять приглашение остаться до утра? — поинтересовалась Юшен.

Представляю, как, должно быть, смутился секретарь Его Светлости от подобной прямоты.

— Если оно поступит, — ответил я. — И если тебе хочется.

— Я голодна, — отозвалась хули-цзин. — Не думаю, что один только ужин насытит меня.

— Только без убийств, — предупредил я. — И постарайся, чтобы он не увидел твои хвосты.

— Никто их не видит, когда я напускаю свои чары, — понизив голос, ответила лисица.

Надеюсь, собеседник её не слышал.

— Ты молодец, — сказал я перед тем, как повесить трубку. — Повеселись.

— Спасибо, господин.

— Завтра утром жду тебя. Не задерживайся.

— Я буду на рассвете.

— В самый раз.

Сбросив звонок, я набрал связного Ирмы. Тот ответил быстро, не прозвучало и пяти гудков.

— Господин Бланк, — представился я, давая понять, что звоню по делу.

— Чем могу служить? — раздался знакомый голос.

— Мне нужно поговорить с госпожой Келер.

— Она сейчас не может подойти к телефону. Что ей передать?

— Что я готов. Это касается нашего дела. Она поймёт, о чём речь.

— Хорошо. Подождите несколько минут. Полагаю, она найдёт возможность с вами связаться.

Перезвонил он спустя полчаса.

— Госпожа Келер просила передать, что будет рада видеть вас завтра в десять утра по следующему адресу, — он продиктовал название улицы и номер дома, тщательно выговаривая каждое слово. — Будьте готовы составить ей компанию в деловой поездке, которую вы обсуждали.

— Непременно. Благодарю вас.

— Не за что. Всего доброго.

Итак, завтра утром я покину Россию в компании британской разведчицы, хули-цзин, Мейлин и сестры. Пёстрая компания подобралась, ничего не скажешь. На всякий случай, надо позаботиться о документах. К счастью, я не вчера собрался улетать и заранее поручил Матвею связаться с человеком, который мог изготовить практически неотличимые от оригинала паспорт или визу. Хотя едва ли они пригодятся, чтобы покинуть страну: едва ли нам предстоит попасть на чёрный континент официальным путём.

Сунув телефон в карман, я отправился к сестре, чтобы сообщить, что ей пора собираться. А заодно предупредить о том же Мейлин. Ну, и Матвея не помешает поставить в известность о нашем отбытии, конечно. Пока мы будем отсутствовать, ему придётся заниматься домом. Средств должно хватить, чтобы привести его в приемлемый вид. Конечно, старый слуга захочет отправиться со мной, но в Африке он мне точно не нужен. Хватит и той женской оравы, что я туда везу. Даже не знаю, как нам удастся не выделяться. Разве что выдать себя за туристов? Впрочем, об этом придётся думать Ирме. Она, кстати, тоже не в курсе, что мы будем не вдвоём. Надеюсь, места — где бы то ни было — хватит всем.

После завтрака я давал последние инструкции Матвею. Вернее, напоминал, да и то больше для порядка и чтобы занять паузу в ожидании, пока девушки соизволят спуститься к дожидавшемуся нас авто.

— Не забудь, — говорил я, поглядывая по сторонам. Где-то поблизости должны были ошиваться соглядатаи. Придётся постараться, чтобы скинуть их с хвоста. — Найди надёжного управляющего и отправь в деревни. Пусть там всё устроит. Мне нужен доход. И кого-нибудь, кто будет тайно за ним присматривать, но при этом не вступит в сговор.

— Я уже занимаюсь этим, господин, — отвечал камердинер, стараясь не выглядеть расстроенным. Его подкосил мой отказ взять его с собой, но я остался непреклонен: оставлять дом и земли без попечения было нельзя, а доверять я мог лишь старику. — У меня есть хорошие знакомые на примете, на которых можно положиться. Надёжные люди, с рекомендациями. Когда вы вернётесь, всё будет готово, причём в лучшем виде.

— Рад слышать. Отвечай всем, что я уехал в отпуск. Это будет звучать вполне достоверно. Если, конечно, кто-нибудь спросит. О, вот и мои дорогие спутницы! — я заставил себя улыбнуться и постучал по стеклу наручных часов. — Время, время!

— Не волнуйся, Костя! — выдохнула Алёна. — Мы ведь не опаздываем?

— Надеюсь, что нет. Садитесь и поедем. О багаже позаботились.

— Точно всё взяли?

Я отворил сестре заднюю дверь, и ей ничего не оставалось, кроме как юркнуть туда. Мейлин расположилась рядом с ней, Юшен села возле меня. Я был за рулём. Охраны с нами не было, полагаться пришлось на броневик и магические печати, которые я наложил на автомобиль.

— Две недели, — сказал я Матвею, приспустив стекло. — Продержишься?

— Так точно, Ваша Светлость, — он отвесил поклон, но в глазах его была тревога. — Не извольте беспокоиться.

Кивнув, я нажал педаль газа, и мы двинулись в путь.

Первым делом следовало избавиться от слежки. Я даже не пытался определить, есть ли она: само собой, триада захочет знать, чем я занимаюсь. И им не должно стать известно, что я покинул город и страну. Пусть считают, что мне пришлось временно отлучиться, чтобы организовать убийство Долгорукого. Меня же в это время уже, по идее, не должно быть в России.

Спустя двадцать минут я свернул и въехал на парковку торгового центра, но оставлять машину на улице не стал: вместо этого завёл её внутрь, где нас уже поджидали восемь специально нанятых человек с тачками.

— Пересаживаемся, быстро! — сказал я девушкам, заглушая двигатель. — Вещи берём с собой, слуг здесь нет.

Открыв багажник, мы похватали чемоданы и сумки — благо, их было немного, на чём я не просто настоял во время сборов, но тщательно проконтролировал — и перенесли их в неприметный синий хэтчбек, оставленный для нас заранее. Как только я нажал кнопку клаксона, дожидавшиеся нас машины начали покидать паркинг с интервалом в одну-две минуты. Мы выехали предпоследними и сразу же взяли направление, противоположное тому, которому следовали изначально.

— Кто за нами следит? — осведомилась Мейлин, поглядывая в окна. — Я никого не замечаю.

— Надеюсь, что уже никто, — ответил я. — А вообще, твои друзья.

— Люди Кана?

— Они самые.

— Поэтому ты забрал у меня телефон? Не доверяешь мне?

Я взглянул на неё в зеркало заднего вида.

— А ты сама как думаешь?

Из всех своих спутниц я мог доверять только сестре. Даже Ирма Бреннер, хоть к нам ещё не присоединилась, не была абсолютно надёжна. Уже хотя бы потому, что являлась агентом разведки другого государства. Да, союзного нам, но ведь и Германский кайзер нашему императору родственник. Когда речь идёт о политических амбициях, кровь значит не так много, как может показаться со стороны. А бывает, что она и становится причиной раздоров.

Мейлин на мой вопрос ничего не ответила, но больше старалась со мной взглядом не встречаться. И да, я лишил её средств связи. Ещё не хватало, чтобы она сообщала Кану о том, чем я занимаюсь или где нахожусь. Юшен, кстати, получила перед выездом указание следить за тем, чтобы у китаянки не появился телефон, на что она с радостью согласилась.

Попетляв по городу, чтобы выйти на нужный маршрут, мы, наконец, двинулись к месту встречи с Ирмой Бреннер. Через полчаса я остановил машину напротив указанного ею адреса. Это была небольшая гостиница, наверняка, принадлежавшая резиденту Германской или Британской разведки.

— Ждите здесь, — сказал я девушкам, заглушив мотор. — Думаю, нет смысла выходить, ибо, скорее всего, мы сразу же двинемся дальше. Постарайтесь не перессориться, пока меня не будет.

— Мы будем вести себя, как лучшие друзья, — показав мелкие острые зубки, пропела Юшен. — Не беспокойтесь, господин.

Однако я вопросительно поглядел на Алёну. Она едва заметно кивнула. Мол, за всем прослежу.

Поднявшись на невысокое крыльцо, я открыл дверь и под звяканье колокольчика вошёл в небольшой холл. В дальнем конце располагалась стойка, за которой сидел и читал газету молодой парень в синей форме консьержа. При моём появлении он поднял очки на лоб, дежурно улыбнулся и отложил газету.

— Чем могу быть полезен? — осведомился он. — Хотите снять номер?

— Нет, у меня встреча. С госпожой Келер.

— Вот как? Секундочку, я узнаю, ждёт ли она вас.

С этими словами парень поднял трубку и, дождавшись ответа, проговорил:

— К вам пришли, — он поднял на меня вопросительный взгляд. — Господин…

— Бланк, — подсказал я.

— Бланк, — повторил в трубку консьерж. — Хорошо, госпожа Келер, я понял. Разумеется.

Положив трубку на рычаг, он любезно улыбнулся мне, однако в его серых глазах был стальной холод, так что сразу стало ясно, что парень не просто служащий, но агент, готовый в любой момент вступить в бой, если придётся. И что-то в словах девушки на том конце провода заставило его подобраться.

— Вы не один? — спросил он. — С вами спутники? Госпожа Келер не ожидала компании.

— Это моя сестра и две помощницы, — ответил я. — Они будут полезны нам в нашем общем деле.

— Вот как? Я боюсь, вам придётся подняться одному, — последовала холодная улыбка.

— Разумеется. Я так и собирался поступить. Они подождут в машине.

— Номер «тридцать шесть», — сказал консьерж. — Третий этаж. Можете воспользоваться лифтом.

— Нет, я слишком долго ехал, нужно размять колени.

Пока я поднимался по лестнице, парень не спускал с меня глаз. Уверен, у него под стойкой припрятана пара пушек.

Поднявшись на третий этаж, я нашёл нужный номер и постучал. Никто не ответил. Толкнув дверь, я обнаружил, что она не заперта, и вошёл. Первым ощущением было, что в помещении никого нет. Хм… Странно.

— Доброе утро, господин Белозёров, — раздался голос, явно передаваемый через динамик. Выходит, Ирма находилась не здесь, а в другом номере. Подстраховка? — Почему вы прихватили с собой спутников?

— Это моя сестра и две помощницы, — ответил я. — Они отправятся с нами.

— Этого не предполагалось, — голос Ирмы звучал напряжённо и слегка раздражённо. — Почему вы меня не предупредили?

— Вы бы стали возражать.

— И я сейчас возражаю.

— Сестру оставить я не могу, так как это означало бы подвергнуть её опасности, — ответил я, стараясь не вертеться в попытках определить, откуда именно исходит звук. — А две других девушки обладают полезными магическими способностями. Они нам пригодятся.

— Вам следовало согласовать это со мной!

— И, тем не менее, если вы рассчитываете на моё участие, придётся взять их с собой.

Сказав это, я уселся в кресло лицом к входной двери и положил ногу на ногу.

Ирма молчала. Прошла почти минута. Наконец, снова раздался её голос:

— Вы отвечаете за них лично. Договорились?

— Само собой. К вам не будет никаких претензий, гарантирую.

— Хорошо.

Девушка отключилась, а через минуту вошла в номер, одетая в дорожный брючный костюм. Выглядела она отлично, только лицо было недовольное. Понятно, почему.

— Можем выдвигаться, — сказала она сухо, окинув меня взглядом. — Найдётся место для моего багажа?

— Смотря, сколько его, — ответил я, вставая.

— Немного. Пара баулов. Портье принесёт.

Через несколько минут вещи были погружены в машину, а Ирма втиснулась на заднее сиденье, подвинув Алёну и Юшен.

— Что у ваших спутниц с документами? — спросила она, быстро окинув всех троих цепким взглядом.

— Порядок, — отозвался я. — Нам придётся проходить паспортный контроль?

Вместо ответа Ирма протянула мне маленький клочок бумаги с написанным от руки адресом.

— Поезжайте сюда, — сказала она. — Там всё станет ясно.

Я не был удивлён, когда оказалось, что девушка ждала нас на берегу Финского залива — в небольшом коттедже, скорее всего, купленном или арендованном британской разведкой.

Вместо приветствия она окинула недовольным взглядом моих спутниц.

— Вижу, вы решили прихватить с собой весь гарем, — проговорила она. — Исключая сестру, надеюсь.

— Это маги, которые нам пригодятся. Вы же не думали, что мы справимся в Африке только вдвоём?

— Я рассчитывала на ваши способности. Но, похоже, вы в них совсем не уверены.

— Не нужно сарказма.

— Мой план не предполагает…

Я остановил Ирму поднятием руки.

— Что? — спросила она, насупившись.

— Скажу прямо: я жуткий сексист, так что буду максимально предвзят. Ваш план, сляпанный по-быстрому на коленке, каким бы он ни был, вызывает у меня сильный скептицизм.

Девушка вскинула голову и сложила руки на груди.

— Не доверяете женщинам? — на её лице появилась саркастическая ухмылка.

— Не хочу, чтобы от них что-то зависело.

— Считаете нас ни на что не способными?

— Ни на что стоящее, если быть точным.

— Как же тогда я здесь оказалась?

— Ваши отношения с начальником британской разведки меня не касаются.

— Намекаете, что я попала сюда через его постель⁈

— Это единственное объяснение, которое приходит в голову.

— Пытаетесь меня обидеть?

— Проверяю стрессоустойчивость.

Ирма вдруг усмехнулась.

— И как результат?

— За руль вам пока садиться рано, но можете забраться на заднее сиденье и делать вид, что вы часть команды.

— Не так уж и плохо для начала.

— Главное, чтобы это не осталось вашим максимумом.

— При всём уважении, господин Белозёров, вы отлично справлялись с поиском внутренних врагов империи, но внешняя разведка — дело иное.

— При всём уважении, госпожа Бреннер, когда женщину внедряют в штаб вражеской разведки — это одно, а когда ей поручают операцию вроде той, что нам предстоит, это совсем другое. Мне жаль, если для вас не очевидно, почему вы получили добро на неё.

— Опять намекаете на то, что я спала с начальником?

— Нет. Думаю, дело в том, что МИ-6 хочет в случае неудачи, которая, кстати, весьма вероятна, остаться в стороне.

Ирма нахмурилась.

— Имеете в виду, что я, вроде как, немка, а вы — русский, и, если что, Германия не сможет предъявить Англии претензий?

— Вот именно.

Девушка не нашла, что на это ответить. Видимо, потому что поняла: я был прав.

— Так или нет, нам пора выдвигаться.

— Отправляемся морем?

Ирма кивнула.

— Да. В нейтральных водах нас ждёт подводная лодка «Трафальгар». Она доставит нас в Африку за пять дней. Вернее, в Гвинейский залив.

— Где предполагается высадка?

— В Момбасе. Это наша колония.

— Я знаю. И уверен, что граница между ней и германскими территориями тщательно охраняется.

— Разумеется. Но проникнуть на соседние земли можно. Нас ждут и к нашему прибытию всё подготовят. Мы отправимся в сторону Фридрихсбурга, но кружным путём.

— Я помню, вы говорили, что титана обнаружили в двухстах километрах от этого города.

Ирма кивнула.

— Всё верно. И это место тщательно охраняется. Попасть туда будет непросто. Нам придётся заручиться помощью местных.

— Аборигенов?

— Не только. Среди белого населения есть несколько наших агентов.

— Почему я не удивлён.

— Было бы странно, если б мы об этом не позаботились. Они сведут нас с местными жителями.

— Те помогут? Зачем им это?

— Во-первых, они не любят немцев. Те проводят политику апартеида. Во-вторых, им не нравится, что ведутся раскопки титана. И это мягко говоря.

— Понятное дело. Кому бы понравилось?

— Меня заверили, что коренное население опасается последствий, не говоря уж о том, что действия немцев вожди расценивают как кощунственные.

— А разве они сами не пользуются частями тела титана?

— В разумных рамках, как все.

— Ясно. Ладно, будем надеяться, что мы найдём с ними общий язык. Вы запаслись средствами от малярии и так далее?

— Само собой. Будем дальше болтать или отправимся на пристань? Нас ждёт катер. Надеюсь, он не потонет.

— Не так уж нас и много. Выдержит. Кстати, где ваш связной?

Ирма поджала губы.

— Он больше не нужен.

— Хотите сказать, что устранили его?

— Какая разница? Но если вам так важно это знать, то да. Он работал на немцев.

— Лично?

— Да. Ещё вопросы есть?

— Где ваши вещи? Кладите их в багажник. Места немного, но надеюсь, вы налегке.

Через десять минут мы уже ехали по шоссе между рядами высоких сосен. На побережье располагались частные дома, коттеджи под сдачу и пансионаты, а также пара яхт-клубов, так что наш катер не должен был вызывать подозрений.

Путь оказался недолгим: буквально спустя несколько минут Ирма указала налево, и мы съехали по дорожке к бетонному причалу, возле которого покачивался на волнах белый катер с широкой синей полосой. Возле него стоял коренастый мужчина в кепке и коротком бушлате. Когда мы подошли, он кивнул всем сразу и указал на катер.

— Кидайте вещи. Береговой охраны пока нет, и надеюсь, что не появится. Но время терять незачем.

Спустя пять минут мы отплыли от берега и направились в нейтральные воды. Нагруженный катер шёл не так быстро, как мог бы, но горизонт выглядел чистым, если не считать нескольких яхт и любителей порыбачить, расположившихся тут и там чёрными точками.

Мы преодолели три километра и поплыли дальше. Прошло ещё около десяти минут, прежде чем Ирма, разглядывавшая залив в бинокль, опустила его и повернулась ко мне.

— Вижу лодку. Хотите взглянуть?

— С удовольствием.

Забрав у неё протянутый бинокль, я уставился на горизонт и почти сразу заметил покачивавшуюся на волнах маленькую яхту. Выглядела она необитаемой.

— Не похоже на субмарину, — заметил я.

— И не должно, — отозвалась Ирма.

Когда мы приблизились, наш провожатый сбросил скорость. Теперь было видно, что посудина старая и держится на плаву каким-то чудом.

— Мы что, на этом поплывём? — тихо спросила Алёна, дёрнув меня за рукав. — Даже самодельный плот выглядел бы надёжней.

— Терпение, — сказала услышавшая её Ирма. — Это просто маскировка.

Что она имела в виду, стало ясно, когда мы пришвартовались и перебрались на борт яхты: оказалось, что её остов был просто надет на рубку подводной лодки. Очевидно, когда «Трафальгар» погрузится, судёнышко попросту пойдёт ко дну.

— Хитро, — сказал я одобрительно. — А если береговая охрана захотела бы проверить яхту или документы?

— Уверена, на этот случай есть план, — отозвалась Ирма. — Но я им не интересовалась.

В этот момент открылся входной люк, и на палубу выбрались капитан в британской форме и солдат с короткоствольным автоматом.

— Рыцарь не оставит даму в беде, — проговорил он, внимательно разглядывая Ирму.

— Даже если придётся пожертвовать собой, — ответила она, и стало ясно, что это был пароль.

— Женщина на борту не к добру, — проговорил капитан. — А здесь их целых четыре.

— Все претензии к нашему коллеге-сексисту, — Ирма кивнула в мою сторону. — Господин Белозёров. Он так мало доверяет женщинам, что притащил с собой аж трёх.

Капитан ухмыльнулся и направился к нам. Протянул руку сначала мне, затем — Ирме. Остальным отвесил короткий поклон, взявшись за козырёк фуражки.

— Капитан Джордж Уэстон, — представился он. — Нам поручено доставить вас в Момбасу. На круиз наша поездка не тянет, надеюсь, ни у кого нет клаустрофобии. Внутри тесно и гулять негде. Так что эти несколько дней будут больше походить на заточение. Если готовы — милости прошу. Смит покажет, где вы будете находиться.

Подхватив вещи, мы двинулись за ним по палубе, а затем один за другим спустились по шахте люка в недра «Трафальгара».

Капитан не обманул: выделенные нам две каюты были крошечными.

— И это всё⁈ — удивилась Мейлин. — Но… С кем будешь жить ты? — спросила она, уставившись на меня.

— С Юшен, — ответил я.

Хули-цзин улыбнулась.

— Я не против.

— Если, конечно, никто не желает к нам присоединиться.

Таковых не возникло. А через несколько минут прозвучал сигнал к погружению. Наше путешествие на Чёрный континент началось.

Чтобы скоротать время и составить представление о местности, которая нас ждёт, я слушал пространные лекции Ирмы. У девушки явно было время подготовиться и изучить вопрос, и она с удовольствием делилась знаниями. К тому же, ей тоже было больше нечем заняться.

Насколько я понял, колонизация Африки Германией началась в девятнадцатом веке частными компаниями, которые не только не имели поддержки государства, тогда состоявшего из множества княжеств и не имевших однозначного центра, но даже сталкивались с нежеланием тогдашнего кайзера возиться с новыми землями и считавшего их ненужной тратой средств. К тому же, он опасался конфликта с британцами, уже занявшими часть территорий на Чёрном континенте. Собственно, немцам досталось то, что никому — ни англичанам, ни французам, ни итальянцам, ни бельгийцам — не было нужно. Довольно скудные земли, где было мало руды, и большая часть которых занимала пустыня. Особенно в юго-западной Африке. Немногим лучше дело обстояло на востоке, где требовалось вырубать густые леса, чтобы проложить дороги и вообще построить что бы то ни было.

Тем не менее, иметь колонии в то время считалось престижно и статусно, так что, в конце концов, кайзер сдался и установил над занятыми частными немецкими компаниями по добыче металлов и алмазов протекторат. Прибывшие губернаторы привезли администрацию и армию, на которую требовались расходы, причём немалые. Это повлекло ужесточение политики по отношению к местным племенам, которых заставляли работать в тяжелейших условиях. Собственно, то же самое происходило и в колониях других стран. Бельгийское Конго так вообще печально прославилось отрубанием рук в качестве наказания за невыполненную квоту по каучуку и пытками детей — таким образом мужчин заставляли выходить на работы.

Постепенно отношение к местному населению, конечно, изменилось. Правда, произошло это уже после восстаний, концентрационных лагерей и геноцида, в результате которого численность некоторых племён сократилась вдвое. Колонии начали приносить доход — в основном, благодаря развитию технического прогресса. Местные начали входить в немецкую администрацию, но большая часть до сих пор трудилась физически в шахтах. Теперь — ещё и на раскопках. Собственно, по данным разведки, именно это на данный момент составляло основу вновь возникшего конфликта между немцами и аборигенами. Всё усугублялось тем, что германцы вновь взялись за методы устрашения и шантажа, чтобы загонять местное население на раскопки титана. Ситуация накалялась, прогнозировались восстания, однако кайзеру так хотелось начать войну, для которой требовались кровь и части тела титана Чёрного континента, что он просто плевал на это, насыщая территорию восточной колонии всё новыми солдатами. По оценкам англичан, за последние три года их количество возросло втрое. Так что нам предстояло пробираться по землям, буквально кишащими немецкими военными. И среди них имелось немало кадровых чародеев, ибо им приходилось противостоять унганам — местным колдунам, считавшимся довольно сильными и опасными, ибо они в совершенстве освоили тёмную магию проклятий.

В последний день морского путешествия Ирма сделала нам всем прививки от той заразы, которая могла поджидать нас на материке.

— Это не панацея, — сразу предупредила она. — Укусы змей, насекомых, паразиты и ядовитые растения остаются источником опасности. Так что не зевайте.

Мы прибыли на место вовремя. Было около одиннадцати вечера, и над заливом царила непроглядная тьма. Даже полная луна едва освещала воду. Приходилось пользоваться фонарями, чтобы перебраться в катер, который доставил нас на берег. Момбасу мы не успели рассмотреть, ибо нас встретил на берегу британский агент по фамилии Грин, погрузил в микроавтобус и повёз на маленький аэродром, затерянный среди джунглей. Там нас дожидался чернокожий пилот, который не стал представляться. При нашем появлении он только кивнул англичанину, сплюнул и указал на небольшой моторный самолёт с открытым люком.

— Загружайтесь, — проговорил он. — Немецкая граница хорошо охраняется, так что придётся сделать нехилый крюк и залететь со стороны бельгийского Конго. Там больше всего прорех из-за наибольшей протяжённости. Надеюсь, нам удастся пройти под радарами. Высадимся неподалёку от Фридрихсбурга. До города доберётесь на машине. Если, конечно, вам туда.

— С этого момента вы предоставлены самим себе, — проговорил Грин вместо напутствия. — Запомните, что, если что, никакого отношения к Англии вы не имеете. Впрочем, надеюсь, вам повезёт.

Он пожал мне и Ирме руки и уселся на капот, дожидаясь, пока мы взлетим.

Погрузка не заняла много времени. Собственно, уже через десять минут после нашего прибытия на аэродром, самолёт покатил по взлётной полосе, покачиваясь и подпрыгивая на ухабах и выбоинах. Ни о каком бетоне речи не шло: была только утрамбованная и поросшая травой земля.

Мы взлетели над лесом, сделали вираж, ложась на курс, понеслись над морем джунглей, казавшимся в ночи абсолютно чёрным.

— Можете вздремнуть, если хотите! — крикнул из кабины пилот. — Время есть. Я разбужу за четверть часа до прибытия.

Однако закемарила только Юшен. Остальные были слегка на взводе. Кроме меня, конечно. Но я выспался на подлодке и не хотел быть разбитым.

Нам предстояло пересечь над тарахтящем самолёте несколько границ, чтобы оказаться во Фридрихсбурге: сначала между британской колонией и Угандой, затем попасть в Конго, а затем — к немцам. И каждый раз мы рисковали нарваться на противовоздушную оборону. Однако пронесло. Видимо, наш пилот давно и успешно промышлял контрабандой. Обычно именно такие люди лучше всего знают, как куда попасть и не оказаться на глазах у властей.

Наконец, мы приземлились на таком же маленьком аэродроме, с какого взлетали. И встретил нас тоже чернокожий. Ирма вручила ему свёрнутую пополам пачку денег, перетянутых канцелярской резинкой. Тот взглянул, кивнул и указал на микроавтобус.

— Это ваше. Маршрут знаете? В смысле — есть предпочтения?

— Боюсь, мы вынуждены положиться на вас, — покачала головой девушка.

Парень удовлетворённо кивнул. Этот ответ его явно устраивал.

— Хорошо. Я отвезу вас к вождю Азубуике. Он согласился вам помочь. Там мы расстанемся. И машину я заберу. Грузите вещи.

Мы направились к фургону.

— Надеюсь, тут хотя бы уже нет каннибализма! — пробормотала Мейлин.

— Надеюсь, есть, — отозвалась, облизнувшись, Юшен.

Я лично подозревал, что людоедство осталось, ибо, насколько я понял из рассказов Ирмы, часть колдовства была связана на Чёрном континенте с культом мёртвых и пожиранием частей тел врагов — чтобы забрать их силу. Не знаю, было ли это наследием прежних верований, но сомневался, чтобы местные унганы могли реально поглощать магию, как я.

Дорога была отвратительной. Нас трясло так, что казалось — ещё немного, и из нас повылетают души. К счастью, никто не жаловался. Наконец, спустя почти два часа этой пытки мы въехали в небольшой городок, похожий на самые бедные трущобы Южной Америки. Здесь проживали представители племени, глава которого согласился оказать нам содействие.

— Я думала увидеть шалаши или что-то в этом роде, — проговорила Мейлин, когда мы вышли из машины и забрали вещи.

— Это давно в прошлом, — сказал наш проводник, оскалившись и демонстрируя белоснежные крупные зубы. — Хотя кое-где такое ещё встречается. Но редко. И точно не здесь. На самом деле, в основном, для туристов. Большинство потом смывает боевой раскрас и возвращается в город. Идите за мной.

— Здесь есть немецкий гарнизон? — спросил я, пока мы шагали по узким улочкам, пестрящими детьми, женщинами в ярких полосатых головных уборах, похожих на полотенца, и таких же юбках, седобородыми стариками и инвалидами.

Взрослых мужчин почти не встречалось.

— Гарнизоны есть везде, — обернувшись, через плечо ответил наш проводник. Как и пилот, он не представился и явно не собирался этого делать. — Но они сидят у себя и по городу почти не ходят. В джунгли так и вовсе не суются. Не волнуйтесь, мы вряд ли их встретим. Но, если что, отвечайте, что вы туристы.

— Вряд ли это прокатит, — сказал я. — У нас нет соответствующих документов.

Парень рассмеялся.

— Ну, это их не удивит. Мало, у кого они есть. Главное — ведите себя, как туристы. Глазейте по сторонам, волнуйтесь и заискивайте. Жаль, у вас нет фотоаппаратов. У туристов всегда есть.

— Значит, мы на нах уже не похожи! — буркнула Мейлин.

— Сюда, — махнул рукой парень и нырнул в узкий проход между домами.

Здесь идти пришлось гуськом, почти касаясь вымазанных растрескавшейся глиной стен.

Минут через десять мы добрались до маленького дворика, образованного трёхэтажными постройками. Возле одной из дверей сидели на ящиках из-под колы два мужика с автоматами. Наш провожатый бодро и уверенно направился к ним. Видимо, мы прибыли в жилище вождя.

Водитель быстро переговорил с охранниками, и один из них, покивав и смерив нас взглядом, вошёл в дом. Пришлось ждать несколько минут. Наконец, он вернулся и махнул рукой, приглашая нас. Когда мы оказались в просторной комнате, где сидели шесть женщин в разноцветных одеждах, охранник указал на расстеленный в свободном углу ковёр.

— Вашим спутницам придётся подождать, — сказал мне провожатый. — Вождь примет только вас двоих, — добавил он, имея в виду меня и Ирму.

— Оставайтесь здесь, — велел я девушкам.

Они направились в угол, а мы прошли с охранником через две комнаты, где находились ещё вооружённые мужчины. Меня удивило это, ибо я был уверен, что немцы следят за тем, чтобы у местного населения не было пушек. Очевидно, ошибся.

Наконец, мы оказались в комнате, где сидел тучный чернокожий в белом льняном и очень мятом костюме. Рубашка была расстёгнута на груди, украшенной несколькими золотыми цепями и ожерельями из ракушек и костей. На толстом носу сидели крошечные очки с круглыми синими стёклами.

— Вождь Азубуике, — почтительно представил наш провожатый, отвесив владельцу дома низкий поклон.

Тот кивнул нам и указал на низкий диван, поставленный напротив него. Видимо, он предназначался для посетителей.

Справ от вождя сидел в кресле тощий старик в подобии халата. Его голову украшал двухцветный намотанный в несколько слоёв платок. На тонких запястьях — браслеты из бусин, похожих на высохшие ягоды. Слева за маленьким столом развалился мужчина лет сорока, гладко выбритый, с серьгами в обоих ушах. Его костюм был таким же лёгким и мятым, как у вождя.

Мы с Ирмой сели на диван. Провожатый тут же вышел вместе с охранником.

— Добро пожаловать, — проговорил низким хрипловатым голосом Азубуике, откровенно разглядывая нас. — Как вам Африка?

— Мы почти ничего не видели, — ответил я.

Вождь понимающе кивнул.

— Ну, эта местность не может похвастаться разнообразием. Почти все города выглядят так же, как этот. Какие-то больше, какие-то меньше. В первых много белых. У них большие и красивые дома, — он поднял руку и потёр грудь над украшениями. — Мне сказали, вы хотите помешать немцам копать.

— Так и есть, — ответил я. — Это, вроде как, совпадает с вашим отношением к происходящим.

— Да. Враг моего врага — мой друг. Выходит, вы мои друзья.

— Значит, вы нам поможете?

— Конечно. Поэтому вы и здесь. Я познакомлю вас с шаманами, которые проведут вас, куда нужно. Они повсюду могут пробраться. Великие чародеи. Но что вы станете делать, когда попадёте на раскопки? Немцев много. Я даже не знаю точно, сколько именно. Вам не перебить их. А даже если б смогли, кайзер пришлёт новых. Так как вы остановите их?

— Положитесь на нас, — сказал я. — Если б дело было безнадёжным, мы бы не приехали.

Вождь качнул большой, круглой головой.

— Ну, да, действительно. Что ж, я помогу. Никому не нравится то, что происходит. Нельзя тревожить спящих. Это слишком опасно.

— Скорее, мёртвых, — вставил я.

— Жизнь, смерть, сон — всё относительно. Унганы умеют поднимать покойников. Слышали про зомби?

— Конечно.

— Это не сказки.

— Знаю. Но титана вряд ли можно оживить даже с помощью магии унганов.

— Надеюсь, вы правы, — вождь вдруг усмехнулся, продемонстрировав белые ровные зубы. — Было бы очень плохо, если б кому-то это удалось. К счастью, шаманы никогда даже не попытаются. Но мы отвлеклись. Значит, вы не хотите говорить, что задумали. Ладно, это не моё дело, в принципе. Если вы помешаете немцам, этого вполне достаточно. Однако у меня есть условие.

— Какое? — спросил я.

— Вы должны для меня кое-что сделать прежде, чем я сведу вас с шаманами.

— Боюсь, мы очень ограничены во времени.

Слова Азубуике стали для меня сюрпризом. Я был уверен, что местная разведка уже утрясла с ним все условия.

— Может, мы могли бы сделать это после…? — начала Ирма, которая явно тоже не была готова к такому повороту.

— Нет! — твёрдо ответил, прервав её, вождь. — Сначала то, что нужно мне. Потом я помогу вам. И никакого торга!

— Что вы хотите? — спросил я, поняв, что препираться бесполезно.

— Немцы взяли в заложники моего сына, — сказал Азубуике. — Проклятые гиены! Они пытаются заставить меня повлиять на людей. Хотят, чтобы они копали. Угрожают убить сына и его семью, если я не сделаю этого. Так что я тоже очень ограничен во времени.

Мы переглянулись с Ирмой. Она слегка качнула головой — мол, нет, я не знала этого.

— Вы поэтому согласились помочь? — спросил я.

— И поэтому тоже.

— Не уверен, что мы можем вытащить вашего сына и его семью. По крайней мере, быстро.

— Тогда вам придётся всё делать самим.

— Но ведь остановить раскопки и в ваших интересах! — возмутилась Ирма.

Вождь пожал плечами.

— Да, но, если есть шанс спасти Чибуике, почему бы им не воспользоваться? Уверен, сами боги послали вас ко мне.

— Мы можем обратиться к другим вождям, — помолчав, сказала Ирма. — Наверняка они согласятся.

— Вполне возможно. Вы знаете их? Где их найти? Уверены, что они не откажутся? Что ж, попробуйте. Но едва ли это будет быстрее. К тому же, вам придётся колесить по всей колонии, тычась наугад. Это опасно. В конце концов, кто-нибудь донесёт, и вас арестуют или убьют. Даже не знаю, что хуже. В общем, моё предложение вам известно. Думайте и решайте. Если захотите уйти, я мешать не стану.

С этими словами Азубуике сделал знак мужчине за столом, и тот сразу встал, направился к шкафу, достал из него графин, налил в стакан воды и поднёс вождю. Дождавшись, пока тот напьётся, забрал пустую посуду и вернулся на своё место.

— Что скажешь? — спросила меня Ирма. — Похоже, мы в безвыходном положении.

— Да, так и есть. Придётся согласиться.

Девушка нехотя кивнула. Мы оба понимали, что вождю удалось отлично разыграть партию.

— Где держат вашего сына? — спросил я. — Его семья с ним?

— Этого я не знаю. Думаю, да. А держат их в здании администрации.

— Какое-то специальное помещение?

— Да уж не гостиница! — мрачно усмехнулся Азубуике. — У немцев там на заднем дворе тюрьма. И много охраны. Дело непростое. Но точно проще, чем то, ради чего вы прибыли в Африку. Если вы уверены, что справитесь с раскопками, то освобождение моего сына должно стать для вас вообще ерундовым делом. Справитесь за пару дней или даже быстрее, — он подался вперёд, вперившись в меня взглядом. — А если нет, то и в джунглях вам делать нечего!

— Справедливо, — был вынужден признать я. — Нам нужна вся имеющаяся информация о тюрьме, охране и так далее. Уверен, она у вас имеется.

— Имеется, — вождь снова сделал знак своему помощнику, и тот взял со стола и передал мне бумажную папку с распечатанными листками. — На английском, чтоб вам было удобней.

Я быстро просмотрел содержимое досье. Сведения были неутешительные: куча охраны, военной техники, несколько чародеев в администрации и среди офицерских кадров. По сути, здание представляло собой маленькую крепость.

— Когда их должны казнить? — спросил я.

— Кто знает? Может, сегодня, может, завтра. А может, через неделю.

— Только ваши родственники похищены? — задал я ещё один вопрос.

— Нет. Но просить за других я не смею. Это было бы чересчур.

— Сколько там заложников?

— Если вы про семьи вождей, то не четыре. Остальные успели спрятать своих близких. Так что, как видите, вам, и правда, нет смысла пытаться заручиться поддержкой кого-то ещё. Почти все мы в одном положении.

— Плохо то, что немцы поймут: кто-то проник на их территорию. Ведь вытащить ваших родственников тихо не получится.

— А вы попробуйте. Ну, а если не выйдет, сделайте громко. Они не свяжут это с раскопками.

— Но свяжут с вами.

— Убить вождя они не посмеют. Это будет уже чересчур.

Я в этом очень сомневался, но возражать не стал. В конце концов, я был в Африке всего ничего, а мой собеседник здесь родился и прожил всю жизнь. Ему виднее, на что способны колонизаторы.

— Так что, мы договорились? — спросил Азубуике, и я услышал в его голосе напряжение.

Явно он надеялся, что мы согласимся.

— Надо помочь им! — шепнула, наклонившись к моему уху, Ирма.

Я с ней был, в целом, согласен. Знать бы, как это сделать.

— Договорились, — ответил я. — Покажите, где держат заложников.

Парень, который нас привёз, снова выступил в роли водителя. Алёну, Юшен и Мейлин вождь предложил оставить на его попечение, но я отказался. Такая пёстрая компания не должна была вызвать подозрений, особенно учитывая количество девушек в нашей группе. Только вещи были оставлены в доме Азубуике: было бы странно «осматривать» город с багажом.

— Если что, скажите, что остановились в гостинице «Чёрная пантера», — сказал вождь, напутствуя нас. — Я предупрежу, чтобы там подтвердили ваше заселение.

Пока ехали, стало ясно, что в колонии полно белых, и не только африканеров — постоянных жителей. Были также туристы разных национальностей и деловые люди в костюмах и с дипломатами, утиравшие катившийся по лицам пот большими платками. Бизнес тут, похоже, процветал. Меня это не удивляло: отдалённость от империи позволяла губернатору и его ставленникам проворачивать самые разные дела.

— Куда мы едем? — поинтересовалась Алёна, вертя головой.

О том, какая договорённость была достигнута между нами и Азубуике, мы ни ей, ни Мейлин с Юшен не сообщили. Всему своё время.

— Катаемся, — ответил я. — Осматриваем достопримечательности.

— Да их здесь нет! Похоже на трущобы.

— Не оскорбляй слух нашего водителя, милая.

— Прошу прощения, — спохватилась сестра. — Я не хотела.

— Всё познаётся в сравнении, — изрёк через плечо шофёр. — То, что лачуга для одного, может казаться дворцом для другого. Меня, кстати, зовут Эфе.

— Приятно познакомиться, Эфе, — сказал я. — Долго ещё ехать до ратуши?

— Это вы про администрацию? Немцы называют её мэрией. Нет, минут десять, если напрямик. Но лучше поколесить по городу, сделать вид, что мы просто осматриваем город.

— Хорошо, так и сделай, — я повернулся к сидевшей рядом Ирме. — Забыл спросить: тебя не обыскались в генштабе?

— Нет. Они знают, где я.

Этого ответа я не ожидал.

— В каком смысле?

— Прямом. Я сообщила начальству, что мне удалось втереться к тебе в доверие и даже почти завербовать.

— То есть, наврала, что мы переспали?

Девушка кивнула.

— Ну, да. А что, ты против?

— Вряд ли это уже имеет значение. Так ты сообщила, куда мы отправились?

— Да. Сказала, что тебя отправили в Африку с каким-то заданием, а я навязалась, чтобы выяснить, с каким именно. Естественно, мне дали добро.

— Но зачем?

Я старался говорить спокойно, хотя чувствовал раздражение: о таких вещах следует говорить заранее. Даже если не спрашивают.

Ирма наградила меня долгим внимательным взглядом.

— Велика вероятность, что нам потребуется поддержка генштаба, — сказала она. — В случае чего, обратимся туда, чтобы подтвердили, что мы здесь не в интересах другого государства.

— И сработает?

— Конечно. Я позаботилась подстелить соломку, как говорят в России.

— Вижу. Вот только странно, что к нам до сих пор не приставили кого-то — на всякий случай.

— Я заверила командование, что это было бы рискованно. Они согласились целиком положиться на меня.

— При том, что ты не очень-то хорошо показала себя в порученном деле? Я думал, тебе пришлось скрываться от агентов генштаба.

— Это списали на недоразумение. Меня хорошо готовили, Константин. Я умею выкручиваться.

Ну, хорошо, если так. Но у меня были серьёзные сомнения насчёт того, что немцы так легко купились на её сказочки. Нужно держать ухо востро. Не удивлюсь, если за нами уже приглядывают.

С другой стороны, поддержка генштаба может пригодиться. Причём, уже сейчас. Нужно обдумать, как поступить. Хотя, конечно, в любом случае мы сильно рискуем.

— Почему немцы позволяют местному населению иметь оружие? — завела Ирма разговор с водителем, решив, что наш диалог окончен. — Я думала, за этим строго следят.

— Следят, — кивнул Эфе. — Но местного населения несколько миллионов, а это куда больше, чем германских солдат. К тому же, со всех сторон к нам идёт контрабанда. Автоматы, пистолеты, гранаты, даже РПГ. Только техники нет. Её не переправить, да и незачем.

— Откуда столько оружия?

— Отовсюду. Французы, итальянцы, бельгийцы, англичане — всем выгодно, чтобы здесь началась заварушка. Думаете, немцы не делают то же самое? Они вооружают население соседних колоний. Бороться с этим бесполезно. В джунглях полно схронов, и на них наложены магические печати, так что даже немецким чародеям не сыскать.

— И что, у всех тут есть пушки?

— Нет, конечно. Этого немцы не допустили бы. То, что вы видели у вождя Азубуике — только охрана. На подобные вещи германцы закрывают глаза. Но в городе есть тайники, и если что — можно вооружить почти всех мужчин. Вот только их мало осталось в городе. Большинство на раскопках. Да и люди, если честно, привыкли к правлению кайзера. Не такие уж и бунтарские царят настроения. Во всяком случае, на восстание запала точно не хватит.

— Понятно.

Мы несколько раз в течение поездки выходили из машины и делали короткие променады, а Эфе усиленно изображал экскурсовода, желающего угодить туристам и заработать. Наконец, машина остановилась на площади возле маленького фонтана, в котором сидели дети. Женщины расположились на бордюре. Они переговаривались, поглядывая на своих чад. Поодаль сидели, укрывшись от солнца под полосатыми навесами кафе, старики.

— Приехали, — объявил Эфе. — Дальше придётся пройти, чтобы не вызывать подозрения.

Мы вылезли из фургона и двинулись за ним по улице. Справа виднелись виллы — так здесь называли принадлежавшие белым дома, выстроенные как особняки. Каждый был обнесён оградой, за которой расхаживали вооружённые охранники. Ни одного чернокожего среди них я не заметил.

Мы свернули и увидели большое белое здание с немецким гербом и флагами.

— Это мэрия, — проговорил наш проводник. — Обойдём её, а затем поднимемся на крышу одного заведения. Оттуда будет видно, что за оградой.

На площади перед зданием администрации было много народу, так что мы влились в толпу вполне органично.

Перед входом в мэрию стояли броневики, вокруг них скучали солдаты. Также на стенах располагались часовые — примерно через каждые двадцать метров. Негусто. Но я был уверен, что внутри, судя по размерам здания и прилегающей к нему территории, обнесённой стеной, находится гарнизон численностью не менее пятисот человек. Когда мы закончили обход периметра, Эфе указал на трёхэтажное здание.

— Теперь сюда. Внизу кафе, а наверху гостиница. Это самое высокое здание поблизости от мэрии. Поднимемся на крышу.

Последовав за ним, мы вскоре оказались на лестнице. Никто нам не препятствовал. Когда мы поднялись на самых верх, стало ясно, почему: на крыше тоже стояли столики, половина которых была занята туристами. Мы заняли тот, что располагался с краю. Отсюда был виден двор мэрии.

— Не показывайте пальцами, — предупредил Эфе и кивнул официантке.

Когда оно подошла, он сделал заказ на всех, заодно попросив принести прохладительные напитки.

— Будет лучше, если вы доверитесь мне, — сказал он, когда девушка отошла. — Не вся наша пища подходит для ваших желудков.

Я разглядывал ряды казарм и ангаров, где наверняка стояли не только броневики, но и танки. Были и три военных вертолёта.

— Где тюрьма? — спросил я.

— Справа от казарм. Двухэтажное здание.

Я взглянул на внушительную постройку возле стены. Возле неё дежурили солдаты.

— Сколько человек охраняет территорию?

— Никто точно не знает. Около трёхсот или больше. Скорее всего, больше. И у них полно техники. К тому же, неподалёку находится военная база. Оттуда очень быстро может подтянуться подкрепление, если понадобится.

Я взглянул на Ирму.

— Думаю, в лоб не получится.

Она кивнула. Вид у неё был озадаченный.

— Вы о чем это? — спросила Мейлин. — Что задумали?

В этот момент вернулась официантка. Поставив на стол тарелки и стаканы, она улыбнулась и ушла, покачивая бёдрами.

— Только не говорите, что собираетесь напасть на эту крепость! — понизив голос, проговорила Мейлин. В голосе у неё явственно слышалась тревога. — На самоубийственные миссии я не подписывалась!

— Нет, не собираемся, — ответил я, взял стакан и сделал пару осторожных глотков.

А неплохо! Очень даже. Не слишком сладко и весьма свежо.

Повернувшись к Эфе, я спросил:

— Какой тут бизнес процветает? Я видел кучу парней, которые приехали явно не ради экзотики.

— В основном, добыча руд и экспорт леса. Охотники тоже приезжают. Алмазов тут нет. Раньше неплохо было с гостиницами, — ответил парень. — Но сейчас туристов мало.

— Почему?

— Ходят слухи, что Германия готовится к войне. К тому же, ситуация напряжённая из-за раскопок. Это отпугивает туристов.

— Понятно. Значит, есть гостиницы, которые терпят убытки?

— Несколько даже закрылись.

— Ясно. Это хорошо.

— Почему? — удивился Эфе.

— Значит, их можно купить. Причём недорого. Где занимаются сделками с недвижимостью?

— Зачем тебе гостиницы, Костя? — удивилась Алёна. — Да ещё и убыточные.

Я улыбнулся девушке.

— Я же не сказал, что куплю. Не волнуйся, твой брат не сошёл с ума от жары. Так где, Эфе?

Наш провожатый почесал кончик носа.

— Ну, наверное, в мэрии…

— В таком случае, позови официантку и попроси счёт. Как только закончим есть, пойдём туда.

— Куда⁈ — вскинулась Ирма. — В мэрию?

— Ну, да. Ты же слышала: есть возможность прикупить пару гостиниц по бросовым ценам. Бедный аристократ вроде меня просто обязан ухватиться за такую возможность. Собственно, думаю, именно для этого я и приехал. Да, точно, — я сделал ещё пару глотков чудного напитка с нотками фруктов, корицы и орехов. — Запомните это, если не сложно. Мы тут ради бизнеса. А лучше помалкивайте.

Расплатившись, мы спустились на улицу и направились ко входу в мэрию. Наш провожатый заметно нервничал, да и остальные, не понимая толком, что я задумал, тоже.

У двери охранник сделал нам знак остановиться.

— Какое у вас дело? — спросил он, переводя взгляд с одного на другого. — Это здание не для экскурсий.

— Я понимаю, любезный, — ответил я. — Но мне туда надо по поводу сделки с недвижимостью.

Взгляд солдата упёрся в меня. Затем он попросил напарника позвать офицера. Тот вышел спустя пару минут. Высокий, лет двадцати семи, со светлыми волосами, в форме цвета хаки, как носили все здешние военные.

— В чём дело? — спросил он.

— Я бы хотел обсудить сделку с недвижимостью, — ответил я. — Князь Белозёров.

— Князь? — повторил офицер, внимательно глядя на меня. — Какого рода сделка вас интересует?

— Гостиничный бизнес.

Немец размышлял недолго. Секунд тридцать. Затем кивнул и подозвал одного из солдат.

— Проводи до шестого кабинета, — велел он. — Эти девушки — ваши спутницы? — добавил он, окинув их быстрым, но цепким взглядом.

— Да, разумеется.

— Хорошо.

Кивнув, он отправился назад, а мы с солдатом вошли в мэрию и двинулись по коридору в левое крыло.

Кондиционеры работали вовсю, но было всё равно жарко. Хотя, конечно, не так, как на улице. Посетителей мы не встретили — только двух шедших навстречу офицеров.

Наконец, солдат остановился и указал на обитую дерматином дверь с латунной табличкой. Возле неё дежурил охранник с автоматом.

— Вам сюда.

С этими словами он кивнул часовому. Тот тут же открыл дверь, заглянул в кабинет и сообщил о приходе посетителей.

— Входите, — сказал он.

Я переступил порог первым, за мной — Алёна, потом Мейлин и Ирма.

Помещение было метров двадцать пять, окно нараспашку, несколько шкафов, несгораемый шкаф в человеческий рост, картотека с маленькими ящичками и большой стол, за которым сидел немец лет сорока в белой форме и со знаками отличия майора. Фуражка лежала справа, а сам он помешивал лёд в газировке.

Когда мы вошли, он секунд десять разглядывал меня, а затем поднялся и вышел навстречу.

— Майор Август Гольц, — представился он, протягивая руку.

Пожатие было крепким. Серые глаза вперились в мои, затем на лице немца появилась мимолётная улыбка.

— Обычно у меня не бывает так много посетителей за раз, — проговорил он. — Так что кресел всего два. Почему бы вашим спутницам не расположиться на диване? — он указал в сторону окна.

Я кивнул девушкам, только Ирме сделал знак остаться.

— Это моя переводчица. На случай, если мой немецкий окажется недостаточно хорош.

— Ну, пока могу вас лишь поздравить, — сказал майор, глянув на Ирму. — Могу я взглянуть на ваши документы?

Я протянул паспорт. Настоящий. Немец изучал его около минуты, затем вернул.

— Как вы оказались здесь? — спросил он.

Мы всё ещё стояли в центре комнаты. Приглашать нас садиться он не спешил.

— Через французскую колонию.

— Вот как? Почему не официальным путём?

— У меня были небольшие неприятности на родине. Не хотел, чтобы кое-кто знал, где я нахожусь.

— Понимаю. Признаться, ваш визит меня заинтриговал. Прошу, — Гольц, наконец, указал нам с Ирмой на кресла, а сам обошёл стол и расположился за ним. — Итак, господин Белозёров, могу предположить, что вас интересует некая недвижимость, — проговорил он. — Исходя из моей должности в администрации.

— Вы весьма проницательны, майор, — ответил я. — Если конкретно — то гостиницы. Мне стало известно, что данный бизнес, скажем так, не процветает.

— Вы правы, — качнул головой Гольц. — Но зачем вам убыточное дело?

— Всё ведь может измениться, не так ли?

— Каким образом?

— Сюда в последнее время прибывает много солдат и офицеров.

— Но они расквартированы в казармах или в городе, — улыбнулся Гольц. — Иначе гостиницы уже процветали бы.

— Это я понимаю. Но ведь нужно не только где-то жить, но и развлекаться.

— Ах, вот вы, о чём. Да, разумное суждение.

— Если я переделаю гостиницы в увеселительные заведения, это ведь поднимет дух здешнего гарнизона?

— Полагаю, да. Но обойдётся недёшево. Нужны ведь и лицензии.

— К счастью, мне не нужно брать ссуд в банке, — сказал я, улыбнувшись. — И ещё, майор: я не останусь в долгу перед тем, кто сохранит мой план в секрете и окажет посильную помощь в организации приобретения недвижимости. И впоследствии — в получении необходимых лицензий и… скажем так, подборе персонала.

— Рад слышать, господин Белозёров. Вы весьма понимающий человек. Уже присмотрели, что именно купить?

— Нет, я недавно прибыл и не успел толком осмотреть город — так, проехался немного. Предпочитаю сразу переходить к делу. А для этого лучше обращаться к специалисту.

Гольц кивнул. Затем встал и подошёл к картотеке. Выдвинув один из ящичков, достал папку-скоросшиватель и вернулся к столу.

— База данных есть и на компьютере, — сказал он, развязывая тесёмки, — но я предпочитаю всё дублировать. Мало ли что.

— Весьма разумно.

— Если вы хотите купить подешевле, но при этом получше, то рекомендую обратиться к господину ван Бику. Его зовут Олав, он из Голландии. Я его неплохо знаю. Дела у него идут неважно, и он уже пару раз говорил, что хочет продать бизнес и уехать на родину, но желающих купить нет. Вы для него станете настоящим подарком. И сможете сбить цену. Я бы рекомендовал скидывать минимум треть от той суммы, что он назовёт, — Гольц протянул мне папку. — Можете изучить, но только здесь. Думаю, вам всё станет ясно о том, как у него идут дела и что можно приобрести.

— Весьма признателен.

Пока я читал документы, майор завёл разговор с Ирмой. Я не прислушивался, так как девушка была разведчицей, и не стоило беспокоиться, что она сболтнёт лишнего.

У голландца было три гостиницы в черте города, недалеко от берега — в Килве, Салааме и Пангани. А также трёхэтажный отель во Фридрихсбурге, где он и сам обитал.

— Где я могу найти господина Бика? — спросил я, закрыв папку и вернув её майору.

Тот взглянул на часы.

— Скорее всего, он сейчас коротает время в шахматном обществе. Пару раз мы с ним там играли. Слабый соперник.

— Что за общество? — спросил я.

— Небольшой мужской клуб в трёх кварталах отсюда. Для тех, кто любит отдыхать спокойно. Если у вас есть провожатый из местных, он вам покажет. Всем известно это заведение. Спросите администратора, и он познакомит вас.

Я поднялся, Ирма тоже встала.

— Премного благодарен за приём, господин Гольц. Уверен, мы ещё увидимся. Причём скоро.

— Рад был знакомству, князь. Удачи.

Попрощавшись с майором, мы вышли в коридор. Отыскать обратную дорогу труда не составило: нужно было лишь пройти прямо по коридору. Оказавшись на улице, мы двинулись к нашему провожатому, дожидавшемуся за столиком кафе напротив.

— Ты же понимаешь, что Гольц непременно отправит запрос, чтобы проверить, кто ты такой?

— Полагаю, уже отправляет. Но это займёт время. Да и кто ему что-то сообщит? Передадут сведения кому-нибудь из контрразведки, велят собрать данные, выяснить, для чего я здесь. Слишком долго, в общем. Мы всё успеем.

— А если нет?

— Ну, тогда задействуем твой страховочный план. Но я уверен, что до этого не дойдёт.

В этот момент мы встретились с Эфе, который направлялся нам навстречу, держа в руке бумажный стаканчик с газировкой.

— Знаешь, где шахматное общество? — спросил я.

Он кивнул.

— Конечно. Вам надо туда?

— И как можно быстрее.

— Тогда возьмём машину. Пешком идти долговато — три квартала.

Белое здание с колоннами явно было построено давно и заметно выделялось архитектурой среди остальных, более современных. На входе никого не было, но внутри за стойкой сидел чернокожий в ливрее и обмахивался газетой. При нашем появлении он выпрямился и изобразил приветливую улыбку.

— Добрый день, — проговорил он, откладывая газету. — Чем могу помочь?

— Мы хотим видеть господина ван Бика, — сказал я, подходя. — Он здесь?

— Вам повезло, — ответил администратор, вставая. — Идёмте, я провожу.

Я сунул ему в руку мелкую купюру, и мы отправились через залы, где сидели игроки. Было их немного, большинство столов пустовало. Мы добрались до последнего помещения, где было занято всего три стола, за одним из которых расположились высокий худой старик с острой бородкой, одетый в песочного цвета костюм, и тучный мужчина лет пятидесяти, обмахивавшийся соломенной шляпой с низкой тульей, украшенной алой шёлковой лентой. Его рубашка была расстёгнута, демонстрируя покрытую рыжеватыми волосами грудь, на которой сверкала золотая цепочка. К этой паре и направился наш провожатый.

— Господин Бик, это к вам, — обратился администратор к толстяку.

Тот воззрился на нас с удивлением, задержался взглядом на девушках, а затем поднялся и отвесил учтивый поклон.

— Чем могу служить? — его голубые глаза остановились на мне.

— Князь Белозёров, — представился я, протягивая руку. — У меня к вам деловое предложение, господин ван Бик.

— Вот как? — отозвался толстяк, слегка пожимая мне ладонь. — Какое?

— Не хочется прерывать вашу игру. Мы можем подождать. Это насчёт ваших гостиниц.

Голландец быстро облизнулся и поглядел на партнёра.

— Ганс, вы не против, если мы закончим потом? — спросил он. — Кажется, это важно.

Старик разочарованно вздохнул.

— Ну, вот, а я только собирался поставить тебе мат в два хода! Ты убегаешь!

— Обещаю, ты это сделаешь, — улыбнулся толстяк. — Мне не хочется заставлять господина ждать.

— Ладно, я понимаю: дела важнее, — старик махнул рукой. — Иди, я найду кого-нибудь, чтобы скоротать время.

— Весьма признателен, — кивнув, ван Бик указал мне на выход. — Давайте поговорим на улице. Здесь нельзя нарушать тишину.

— Разумеется.

Мы проделали обратный путь и вскоре оказались снаружи.

— Что именно вы хотите? — спросил голландец, как только мы переступили порог клуба.

— Приобрести ваши гостиницы.

— Вот как? Хм… А давно вы приехали?

— Сегодня. Люблю брать быка за рога. Я справился в городской администрации, и мне рекомендовали вас. Майор Гольц, если это важно.

— Понятно. О каких именно гостиницах идёт речь?

— Полагаю, обо всех. Если они в приемлемом состоянии, конечно.

— Обо всех? — глаза моего собеседника загорелись. — Что ж, это очень правильное решение. Мои здания, действительно, лучше всего расположены. Но вы, конечно, хотите их осмотреть?

— Само собой. Начнём с того, которое здесь, полагаю.

Голландец кивнул.

— Да, конечно. Прямо сейчас?

— Не вижу причин откладывать.

— И правда, — по лицу ван Бика скользнула мимолётная улыбка. — Хорошо, едем! Вот моя машина.

— Тогда вы впереди, а мы за вами.

— Как угодно.

Он поспешил к припаркованному возле клуба джипу, а мы загрузились в минивэн.

— Следуй за ним, — сказал я Эфе.

Он кивнул, и спустя полминуты мы уже катились за машиной владельца гостиничного бизнеса.

— Что мы пытаемся добиться? — спросила спустя некоторое время Мейлин. — Я всё пытаюсь понять, в чем твой план, но не могу.

— Мы ищем возможность, — ответил я.

— И как?

— Пока в процессе. Если тебя интересуют подробности, то нам нужна женщина.

— Ещё одна? — усмехнулась Мейлин.

— Ещё одна будет в самый раз.

— А что именно нам предстоит? — вмешалась Юшен. — Если мне позволено узнать, господин.

— Нужно выполнить просьбу вождя, который должен нам помочь. Он просил освободить его сына с семьёй. Их взяли в заложники. Требуют, чтобы вождь агитировал своих соплеменников отправляться на раскопки.

— Нужно освободить все семьи, чтобы не подставлять Азубуике, — вставила Ирма.

— Совершенно с тобой согласен.

— О, секретная операция! — воскликнула Юшен воодушевлённо. — Наденем маски, чтобы нас не узнали? Я видела на улице в лавке отличные маски — страшные такие!

— Не надо их покупать, госпожа, — вмешался Эфе. — Унганы заключают в них духов болезней и проклятья, а потом туристы покупают и…

— Боги, они действительно это делают⁈ — перебила Мейлин. — Это возмутительно!

Эфе развёл руками.

— Лучше белые, чем мы. Не все проклятья можно уничтожить и не всех духов просто прогнать. В общем, держитесь от сувенирных лавок подальше — мой вам совет, прекрасная госпожа.

— Ты что, флиртуешь со мной? — прищурилась Мейлин.

Эфе осклабился.

— Конечно, госпожа! Вы такая красивая. Но если вы принадлежите господину…

— Ещё чего! — вскинулась Мейлин. — Я никому не принадлежу! Кроме триады, — добавила она тут же. — Но это другое. В общем, я сама по себе. Но и ты губы не раскатывай, понял⁈

Эфе поднял руки, как бы сдаваясь. Но по его глазам было видно, что всерьёз он слова девушки не воспринял.

— Значит, мы нападём на немцев? — спросила Юшен.

— Не совсем. Во всяком случае, надеюсь, этого удастся избежать, — ответил я.

В этот момент мы подкатили к большому зданию с фонтаном перед крыльцом. К нам поспешно направился чернокожий в белой униформе. Вылезший из внедорожника ван Бик вручил ему ключи от машины.

— Прошу в мой офис, — проговорил он, когда мы подошли. — Выпьем чего-нибудь прохладительного, а затем отправимся на экскурсию.

Он провёл нас в комнату, обставленную как рабочий кабинет. В приёмной сидела миловидная секретарша блондинка в сиреневом костюме.

— Марта, лимонад на всех, будь добра, — кивнул ей, проходя мимо ван Бик.

— Сию минуту, господин ван Бик, — отозвалась она, вставая.

Мы расположились на плетёных стульях возле окна. Голландец сразу распахнул его, но прохладней от этого не стало. Разве что немного свежее.

— Итак, господин…

— Белозёров, — подсказал я.

— Ага. Вы из России?

— Именно. Хочу заняться здесь гостиничным бизнесом. Мне стало известно, что в последние месяцы сюда прибыло много военных.

— Да-да, так и есть, — закивал голландец.

— Разумеется, цену обсудим после осмотра, — сказал я. — Первым делом меня интересует здание во Фридрихсбурге. Я готов приобрести его сразу, а затем осмотреть остальные.

— Уверяю, вся моя недвижимость содержится в порядке. Но вы правы. Конечно, лучше начать отсюда.

Явно голландец был бы рад сбагрить хотя бы одну гостиницу. Он даже руки потёр.

Вошла секретарша с подносом, на котором стояли наполненные лимонадом стаканы. Мы их быстро разобрали. Напиток оказался слишком сладким, так что я сделал всего один глоток. А вот девушкам понравился. Ван Бик свой осушил залпом, вытащил из нагрудного кармана платок, промакнул губы, а затем вытер лоб и шею.

— Ну, что, осмотрим здание? — предложил он.

— Конечно. Не против, если мои спутницы пока побудут здесь или в приёмной?

— О, конечно! Располагайтесь, милые дамы.

Мы с голландцем отправились на экскурсию. Надо признать, с гостиницей всё было в порядке. Конечно, кое-где требовался ремонт, но никаких существенных недостатков не было.

— Персонала маловато, — заметил я. — Как и постояльцев. Дела идут не очень?

Ван Бик вздохнул.

— Полагаю, майор обрисовал вам ситуацию?

Я кивнул.

— Да, мне известно, что вы не от хорошей жизни хотите продать свой бизнес.

— Я не стану завышать цену.

Тем не менее, он её завысил. Правда, не слишком — явно с расчётом на торг. Я не стал его разочаровывать. Сошлись на том, что он скинет пятнадцать процентов. Голландец остался доволен.

— Что ж, полагаю, мы договорились, — сказал я, когда мы почти подошли к кабинету. — Ваша секретарша разбирается в чем-нибудь, кроме лимонада?

— Разумеется. Марта квалифицированный сотрудник, она моя племянница. Она ведёт большую часть моих дел.

— Прекрасно. Я так и думал. Она сможет подготовить бумаги на сделку?

— Конечно, — ван Бик едва мог сдержать свою радость. — Что конкретно вы предлагаете?

— В мэрии её знают?

— Полагаю, майор Гольц должен был её запомнить. Они виделись несколько раз.

— Отправьте её с моей помощницей. Они всё оформят, а нам останется только подписать бумаги. Я же попрошу вас съездить со мной к здешнему юристу. Полагаю, нам понадобится его помощь.

— Хм… Да, хорошо. Почему бы и нет? Сейчас договорюсь. Я знаю одного человека, он консультирует многих здешних бизнесменов.

— Мы подождём на улице.

— Да-да, как угодно. Здесь, и правда, душновато.

Когда мы с девушками вышли из гостиницы, я отвёл их к машине, чтобы разговор не слышал парень, занимающийся парковкой.

— Итак, план таков, — начал я вполголоса. — Сейчас мы с ван Биком отправимся к юристу. Ирма и Алёна со мной. Мейлин и Юшен поедут с секретаршей голландца к вождю. Она, правда, думает, что едет в мэрию.

— Дайте угадаю, господин, — улыбнулась Юшен. — Я должна принять её облик?

— Умничка. Когда прибудете в мэрию, сделаешь вот, что…

Инструктаж не занял много времени. И хули-цзин, и Мейлин получили указания, Эфе тоже был озадачен. Через минуту после того, как я закончил, на крыльце показался ван Бик. За ним шла Марта.

— Можем ехать, — улыбнулся голландец.

— Вы предупредили майора, что наши девушки скоро прибудут? — спросил я.

— Да, он ждёт.

— Прекрасно. Тогда поедем на вашей машине, а они пусть возьмут минивэн.

Разделившись, мы отправились в разные стороны.

— Ты уверен, что сработает? — шепнула мне ухо сидевшая рядом Алёна.

Я пожал плечами.

— Очень надеюсь.

Разумеется, всё задуманное было чистой воды авантюрой. Но ничего иного просто не оставалось.

Юрист оказался лысым мужиком лет пятидесяти с лишним, постоянно глотающим таблетки от изжоги и поминутно поправляющим съезжающие с носа круглые очки в тонкой оправе. Так и хотелось посоветовать ему слегка их подогнуть.

Мы сидели у него уже больше часа, когда на улице раздался доносившийся издалека пронзительный вой сирены. Адвокат удивлённо вскинул брови, затем встал и подошёл к окну. Сдвинув занавеску, открыл одну створку и выглянул.

— Что там такое? — спросил я, переглянувшись с Ирмой и Алёной.

— Похоже на пожар! — откликнулся через пару секунд хозяин конторы.

— Пожар? — переспросил ван Бик, тоже вставая. — Где?

Они вдвоём некоторое время глядели в окно, а затем повернулись к нам.

— Похоже, в мэрии, — неуверенно проговорил адвокат. — Во всяком случае, в той стороне.

— Надеюсь, нет, — сказал я, вставая. — Там ведь моя сотрудница!

— И моя племянница! — заволновался ван Бик. — Простите, господин Кауфман, но я должен ехать — убедиться, что с ней всё в порядке. Перенесём нашу встречу.

— Да-да, конечно, — кивнул адвокат. — Я понимаю.

— Мы с вами, — сказал я.

— Конечно!

Кивнув, голландец поспешил на улицу, а мы — за ним. Не прошло и двух минут, как мы уже ехали в сторону мэрии.

Я примерно представлял, что произошло в наше отсутствие. В соответствии с полученными от меня инструкциями, Марту отвезли к вождю, где Юшен заняла её место. Дальше они с Мейлин отправились к дожидавшемуся их майору Гольцу. Оказавшись в мэрии, хули-цзин нашла повод покинуть кабинет — например, чтобы сходить в уборную — и устроила пожар. Для неё это не составляло труда, как я имел возможность убедиться. Правда, расход Ци требовался немалый, но я обещал ей компенсировать его при случае.

Когда в мэрии поднялась тревога, девушки эвакуировались вместе с остальными. Мейлин «потерялась» в толпе и быстро направилась в сторону казематов. Огонь тем временем быстро распространялся по земле, подбираясь к расположенным во дворе постройкам. Разумеется, все силы были брошены на спасение арсенала, где хранились боеприпасы, и вывод техники. Про заключённых наверняка никто и не вспомнил.

Оказавшись у тюрьмы, Мейлин преобразовала пространство, раздвинув двери камер. Люди Азубуике заранее прибыли туда и сразу же посадили сына вождя и его семью — по крайней мере, я надеялся, что так и было — в машину и увезли. Остальные заключённые разбежались, смешавшись с толпой. Охрана, занятая пожаром и уверенная, что деваться заложникам некуда, наверняка этого даже не заметила.

Пока мы ехали, прогремел взрыв. Над крышами взметнулось чёрное облако, в центре которого столбом кружился огонь. Похоже, хули-цзин не поскупилась на магию, и пожар всего за несколько минут успел добраться то ли до гаражей, то ли до склада боеприпасов.

Не прошло и минуты, как рвануло ещё раз, причём куда сильнее. Откуда-то донёсся вой другой сирены — кажется, его издавала приближающаяся пожарная машина. Ну, одной тут не обойтись. Скорее всего, зданию вообще конец.

Мы свернули за угол и остановились, ибо вокруг мэрии собралась толпа из туристов, местных и покинувших администрацию служащих и солдат. И из ворот продолжали выбегать люди и выезжать техника. Пламя было буквально повсюду, от него валил густой чёрный дым. Раздался ещё один взрыв, и во все стороны полетели каменные обломки. Толпа с визгом и криками раздалась в поисках укрытий.

— Марта! — испуганно прошептал ван Бик, метаясь из стороны в сторону и не зная, куда податься и что делать. — Где же она⁈

— Идёмте! — сказал я, беря его под руку. — Мы должны найти их! Быстрее!

— Да-да… — отозвался он. — Но как⁈

Вместо ответа я потащил его сквозь толпу. Этот человек должен будет подтвердить, что я и мои спутницы всё время находились с ним. Что Мейлин, отправившаяся с его племянницей в мэрию, могла иметь отношение к произошедшему, никому и в голову не придёт.

Мы двигались между метавшимися людьми. Бик высматривал Марту, а я — майора Гольца. Наконец, увидел его. Он стоял с двумя солдатами и активно жестикулировал. Я потащил Бака к нему. Вскоре тот его заметил.

— Майор! — закричал он, рванувшись вперёд. — Где моя племянница⁈

Гольц смерил его быстрым взглядом, узнал и отмахнулся.

— Не знаю! Ищите сами! Мне не до этого! — он скользнул взглядом по мне, затем — по моим спутницам. — Уверен, с ними всё в порядке, — добавил он. — Я отправил их на улицу, когда это началось.

— Они успели⁈ — спросил ван Бик. — Вы видели, как они покинули здание⁈

— Нет, но думаю, солдаты видели. Простите, я должен идти!

С этими словами Гольц быстро зашагал прочь. Голландец повернулся ко мне.

— Где же они⁈

— Смотрите, Мейлин! — воскликнула Алёна, указывая направо.

Действительно, оттуда к нам направлялась китаянка.

— А Марта⁈ — отчаянно воскликнул ван Бик. — Она-то где⁈

— Сейчас спросим, — ответил я. — Не паникуйте.

— Если с ней что-нибудь случится, сестра меня убьёт! Я ей обещал присмотреть за девочкой!

В это время подошла Мейлин. Ван Бик тут же накинулся на неё с вопросами.

— Ей стало дурно, — ответила девушка. — Идёмте, я вас к ней отведу.

Мы поспешили за Мейлин, которая направилась к уличному кафе. Там за одним из столиков сидела Марта. Настоящая. Она была без сознания. В суматохе её усадили здесь люди Азубуике. Ван Бик кинулся к ней и принялся приводить в чувство лёгкими похлопываниями по щекам. Я же отвёл Мейлин в сторонку.

— Охрана видела, как вы покинули мэрию?

Девушка кивнула.

— Мы об этом позаботились, — сказала она тихо.

— Отлично. Ты видела, как забрали сына вождя?

— Да. Всё в порядке. Думаю, и он, и его семья уже дома. Правда, им придётся где-то скрываться, но это ведь не наша забота?

— Точно не наша. Где Юшен?

Мейлин пожала плечами.

— Понятия не имею. Наверное, поблизости.

Наш разговор прервал ван Бик.

— Боги, она не приходит в себя! — воскликнул он. — Нужно найти врача! Или отвезти её в больницу.

В этот момент я заметил в толпе Юшен. Она стояла, восхищённо глядя на пылающую мэрию. На лице блуждала лёгкая улыбка.

— Вон она, — сказал я Мейлин, указав на хули-цзин. — Приведи её. И пусть снимет чары с секретарши. Мне надоели вопли толстяка.

Девушка поспешила к Юшен, сказала ей что-то, и та, кивнув, пошла к нам. К этому времени на площадь, наконец, въехала пожарная машина.

Племянница ван Бика открыла глаза. Тот разразился радостными воплями.

— Думаю, вам лучше отвезти девушку в больницу и показать врачу, — сказал я, тронув его за плечо.

— Марта, как ты себя чувствуешь⁈ — с тревогой спросил голландец девушку.

— Не знаю… — проговорила та с недоумением. — Что случилось? Где я?

— Боги, у тебя нервный срыв! — всполошился толстяк. — Мы немедленно отправимся к доктору! Сможешь идти? Простите, господин Белозёров, — обернувшись, обратился он ко мне, — но я должен позаботиться о племяннице. Продолжим разговор вечером или завтра, если вы не против.

— Конечно, я всё понимаю. Поезжайте.

Они с Мартой двинулись к машине ван Бика. Меня же обступили девушки.

— Ты малость перестаралась, — сказал я Юшен. — Тебе нужно было только отвлечь внимание гарнизона.

— Зато теперь ответ на свой запрос о тебе Гольц получит гораздо позже, — сказала Ирма. — Так что не ругай Юшен. Она оказала нам услугу.

— Спасибо, госпожа, — улыбнулась ей хули-цзин. — Я не забуду вашей доброты.

В этот время подошёл Эфе. Он довольно улыбался.

— Всё в порядке? — спросил я.

Парень кивнул.

— Как по маслу! И мэрия горит просто здорово! Так и стоял бы и смотрел — хоть весь день.

— Ну, на это у нас нет времени, — сказал я. — Едем к вождю. Мы свою часть сделки выполнили — теперь его очередь.

Тёплую встречу Азубуике с сыном мы не застали: когда приехали к вождю, он был один. Вероятно, сразу позаботился о том, чтобы увезти освобождённых заложников в безопасное место.

— Не ожидал, что вы устроите немцам такой фейерверк, — посмеиваясь, проговорил Азубуике. — Но я доволен. И тем, что остальным заложникам удалось сбежать — тоже.

— Мы подумали, что не стоит наводить на вас подозрение, — сказала Ирма.

— Очень признателен, — кивнул вождь. — Что ж, пришло время расплачиваться. Вам нужна помощь унганов. У меня есть один, но он не может путешествовать, так как слишком стар. Несмотря на свои магические силы, физически дороги не выдержит. Да и боец из него уже… Ладно, неважно. Короче, с вами отправится его сын. Парню двадцать шесть, и он должен в будущем занять место отца. Постарайтесь вернуть его живым.

— Этого обещать не могу, — сказал я.

— Справедливо. Считайте это просьбой.

Я кивнул, давая понять, что принял слова вождя во внимание.

— Он сильный маг? — спросила Ирма.

Азубуике покосился на неё. Ему явно не нравилось, когда она задавала вопросы. Наверное, считал, что это не женское дело — вести переговоры. Тем не менее, он ответил:

— Да, вполне. И у него есть опыт диверсионной работы. Полагаю, вам это будет полезно.

— Как его зовут? — спросил я.

— Камау. Означает «тихий воин». Имя вполне подходит парню. Он, кстати, скоро придёт. Я велел ему собраться в дорогу, но не вдавался в детали.

— Он отведёт нас к унганам?

— Да. Большинство из них не живут в городах. Немцам не нравится, когда поблизости есть наши шаманы. Они их опасаются. Унганы ушли в джунгли. Отыскать их непросто, почти невозможно. Однако Камау знает путь.

— Они согласятся нам помочь?

— Этого обещать не могу. В моих силах — доставить вас туда, не более. Унганы сами решат, как поступить. Запаситесь красноречием — вам оно пригодится. Но думаю, вам повезёт, ведь шаманов весьма беспокоит то, что немцы откапывают Хеку.

Я понял, что так Азубуике именовал титана Чёрного континента. Вероятно, у него были и другие имена — в зависимости от местности. Но мы находились на территории племени банту, так что стоило запомнить это название.

— Ещё лимонаду? — предложил Азубуике. — Или пора перекусить?

— Было бы недурно, — ответил я.

Вождь хлопнул в ладоши.

— Отлично! Тогда сейчас распоряжусь. Как раз подкрепитесь на дорожку. Вы ведь собираетесь сразу отбыть?

Явно ему хотелось поскорее от нас избавиться.

— Думаю, да. Незачем терять время.

— Понимаю. Хорошо. Когда придёт Камау, вы объясните ему, что требуется, и он поведёт вас.

Спустя минут двадцать нас пригласили за накрытый стол. Кухня была местная, так что о том, из чего большая часть блюд, можно было только догадываться. Тем не менее, вкус они имели отменный. Я лишь надеялся, что наши желудки не откажутся принимать эти яства.

Когда мы закончили и вернулись на террасу, вошёл слуга и сообщил, что явился сын шамана.

— Так проводи его сюда, — сказал Азубуике. — И поживее!

Не прошло и двух минут, как на террасе появился высокий молодой парень с несколькими нитками бус на шее и крупными браслетами, одетый в хлопковую рубашку и полотняные штаны, подвёрнутые почти до колен. На поясе у него висело мачете в ножнах, на плече был обычный туристический рюкзак. В ушах покачивались костяные серьги, а кожу на груди, где была расстёгнута рубашка, покрывали замысловатые татуировки. Волосы же сын унгана заплёл в множество тонких косичек, украшенных бусинами и маленькими перьями. Кажется, даже косточки каких-то мелких животных имелись. Парень был симпатичный и мускулистый, так что Юшен медленно облизнулась, глядя на него, как волк на кролика. Но я сомневался, что молодой унган ей по зубам. Впрочем, проверять не было повода.

— Это Камау, — представил вождь. — Он поведёт вас через джунгли.

— Полагаю, мы должны объяснить, какова наша цель, — сказал я.

Азубуике указал парню на стул, и он опустился на него, поставив рюкзак на пол.

— Объясните, — сказал вождь. — Не буду мешать, — он поднялся. — Мне нужно отдать кое-какие распоряжения, так что оставлю вас ненадолго.

Когда он вышел, все уставились на Камау. От этого человека зависело, попадём ли мы, куда нужно. Вполне вероятно, он даже мог, несмотря на возраст, повлиять на то, какое решение примут прячущиеся в джунглях унганы.

— Для начала познакомимся, — начал я. — Меня зовут Константин.

Затем я представил девушек и обрисовал парню ситуацию, а под конец объяснил, что именно от него требуется. Он слушал, почти не двигаясь и не перебивая. Иногда казалось, что парень вообще отключился, но это было не так. Когда я закончил, он пошевелился и медленно откинулся на спинку кресла. Его пальцы начали слегка постукивать по подлокотнику. Он размышлял, не сводя с меня глаз. Наконец, проговорил:

— Примерно так отец мне и сказал. Но я не знал, что в отряде женщины. Они смогут идти?

В этом я не был уверен, но кивнул.

— Конечно. Не беспокойся об этом.

Было заметно, что Камау одолевают сомнения. Но возражать он не стал, видимо, решив, что в случае чего это станет моей проблемой, а не его.

— В джунглях небезопасно, — проговорил он после краткой паузы. — Немцы расставили посты, но это ерунда. Главное — в лесу обитают чудовища.

— Дикие звери? — спросила Ирма.

— Они тоже, но я говорю о порождениях Хеки. Тех, кто вышел из его крови.

— Ничего, мы справимся, — сказал я. — У нас в команде только чародеи.

— Правда?

— Да. Тебе не о чем беспокоиться, Камау. Просто отведи нас к шаманам своего племени. И замолви словечко, если можешь.

— У меня нет слова, — отозвался парень. — Я ещё не шаман.

— Ладно, тогда просто отведи.

Камау кивнул.

— Хорошо. Я готов идти хоть сейчас. Но вам, кажется, нужно собраться.

— Это не займёт много времени, — ответил я. — Девушки, вы слышали нашего проводника. У вас четверть часа.

Спустя названное время мы спустились на улицу, где стояла машина Камау — большой пикап с крытым тентом кузовом. Загрузив в него вещи, мы влезли в кабину, и молодой колдун завёл мотор.

— Доберёмся до леса, — сказал он, — и оставим машину. Идти придётся всё время пешком. Я запасся мачете — без них кое-где просто не пробиться. На это уйдёт минимум два дня. Затем мы сплавимся вниз по реке и пройдём ещё день.

— Как мы будем сплавляться? — спросила Ирма.

— Я знаю, где припрятаны лодки.

С этими словами Камау втопил педаль газа, и мы поехали через охваченный тревогой и суетой город.

Пришлось несколько раз останавливаться из-за пробок, образованными толпами, машинами спецслужб, военной техникой и колоннами солдат.

— Немцам придётся долго оправляться, — проговорил Камау, поглядывая вправо, где над крышами виднелось чёрное облако, висящее над пепелищем, в которое превратилось здание мэрии. — Они постараются выяснить, что произошло.

— Мы к тому времени будем далеко, — ответил я. — И на нас всё равно не подумают. Ну, серьёзно: кому придёт в голову, что одна девушка могла учинить подобное.

— А она была одна? — спросил Камау.

— Нет, конечно.

В подробности вдаваться я не стал, а парень решил не расспрашивать. На том тема и оказалась исчерпана. Меня больше всего радовало то, что майору Гольцу теперь долго будет не до проверок личности князя Белозёрова. Разумеется, пожар спишут на происки местных, возможно, обвинят унганов, но никого конкретного уличить не смогут. Так, что, по идее, немцам лучше бы официально списать случившееся на пожар на складе боеприпасов — чтобы не потерять лицо.

Спустя полчаса мы добрались до границы города и покатились по дороге, ведущей в сторону леса. Шоссе было идеально ровным, явно проложили его немцы со свойственной им педантичностью.

— Я думала, будет КПП, — сказала Ирма.

— Зачем? — отозвался Камау. — Люди постоянно тут ездят, ведь не все живут в черте города. Собственно, большая часть обитает как раз ближе к лесу.

Ехать пришлось минут сорок. Джунгли были дальше, чем казалось поначалу. И вот мы оказались под сенью огромных деревьев. Чем дальше ехали, тем становилось прохладней, из чащи тянуло пряной влагой, сгущался прозрачный сумрак, и всё чаще раздавались крики птиц и животных.

— Мы увидим львов? — спросила вдруг Мейлин. — Или носорогов? Жирафов?

— Вряд ли, — улыбнувшись, отозвался Камау. — Они остались только в саване, это гораздо западнее, да и там животных совсем мало. Когда-то по континенту кочевали сотни тысяч зверей, но затем приехали белые и решили проложить железную дорогу. Целые отряды шли по Африке, вырубая всё на своём пути, а специально нанятые охотники отстреливали любых животных, которых встречали. Тонны бивней, кур и прочих «сувениров» шли в Европу, Азию, Индию и Америку, а Африка пустела. Собственно, почти все животные саванны сейчас занесены в Красную книгу. Так, впереди военные! Ведите себя спокойно, не пяльтесь на них, не приникайте к окнам.

Мимо нас проехали головные машины, за ними шли грузовики с личным составом, потом — несколько броневиков и внедорожников с установленными на крышах пулемётами. Видимо, подкрепление с какой-то из загородных военных баз. Интересно, зачем оно понадобилось?

Мы почти миновали колонну, когда ехавший на значительном отдалении и замыкавший её «Гелендевагн» вдруг повернул влево, перекрыв дорогу.

Камау тихо выругался.

— В чём дело⁈ — встревоженно спросила Ирма.

— Похоже, нас решили проверить, — отозвался парень. — Что будем делать? У них пулемёт.

— Сбрось скорость и подъезжай как можно медленней, — сказал я. — Пусть колонна отъедет подальше. И сиди в машине — жди, пока сами подойдут.

Протянув руку, я поправил зеркало так, чтобы видеть удаляющуюся колонну. Тем временем, из гелика вылезли офицер и двое солдат. Ещё один занял место у пулемёта. Троица же направилась к нам, расходясь так, чтобы в случае чего не стать лёгкой мишенью. Оружие, правда, держали, хоть и наготове, но на машину пока не наставляли.

— Выходи! — крикнул офицер, поднимая руку. — Проверка документов!

— Часто такое случается? — спросил я.

— Нет, — отозвался Камау. — Почти никогда. Думаю, дело в том, что произошло в городе.

— Сидите внутри, — велел я и открыл дверь.

— Не двигаться! — крикнул офицер, когда я спрыгнул на землю. — Стоять спокойно!

— В чем дело, капитан? — спросил я, разводя руки с раскрытыми ладонями. — Мы туристы. Едем посмотреть джунгли.

— Сколько вас?

— Считая меня, шестеро.

— Все выходят! Быстро! Проверка документов.

— Меня знаю в мэрии, капитан. Я приехал, чтобы приобрести недвижимость. Вы можете спросить майора Гольца, он меня знает.

— Я сказал: всем выйти! — офицер недвусмысленно повёл дулом автомата. — И приготовить документы. Если с ними не всё в порядке, поездка отменяется. Майора Гольца здесь нет.

Я вздохнул. Колонна удалилась достаточно далеко, и тянуть время больше смысла не было. Вокруг меня образовалась защитная сфера, а в воздухе появилась Скрижаль.

— Чародей! — крикнул один из солдат.

— Огонь! — не раздумывая, скомандовал капитан.

Однако за моей спиной уже развернулись крылья. Взмах — и стальные перья пронзили солдат. Никто не успел произвести ни выстрела. Водитель же попытался сдать назад. Не тут-то было! Ещё одна Скрижаль мелькнула, и под геликом образовалась здоровенная воронка. Челюсти песчаного льва сомкнулись на машине, сминая броню. Стекло покрылось трещинами и вылетело. Подхватив ближайшего солдата, я швырнул его в воронку, затем туда же отправил второго. Последним в яме исчез офицер. Ещё несколько секунд — и ни от них, ни от машины не осталось и следа. Отлично! Пусть немцы теперь думают, куда всё это подевалось.

Свернув техники, я вернулся в фургон.

— Боги, Костя, это было обязательно? — спросила Алёна.

— Увы. Они собирались отвезти нас обратно. Мы такие прогулки себе позволить не можем. Поехали, Камау.

Наш провожатый завёл мотор, и мы двинулись по шоссе. Поначалу в молчании, но постепенно разговоры возобновились. Камау рассказывал, какой путь нас ждёт, более подробно. Я подозревал, что делал он это, чтобы отвлечь девушек от произошедшего на дороге. Впрочем, в этом, наверное, нуждалась только моя сестра. Но и она быстро пришла в себя.

Через некоторое время мы добрались до леса и покатили под сенью сомкнувшихся над дорогой деревьев. Вокруг нас колыхалось изумрудное море, полное птиц, животных и насекомых. Однако по шоссе мы ехали недолго — от силы полчаса. Затем свернули налево, и машину слегка затрясло, ибо здесь дорога уже не была так же хороша. Спустя ещё час Камау съехал на обочину и углубился в лес, а затем остановился.

— Приехали, — сказал он. — Дальше пешком. Вооружитесь мачете — они понадобятся.

Выбравшись из машины, мы надели на спины рюкзаки и двинулись через джунгли. Как и говорил наш проводник, вскоре пришлось рубить свисавшие со всех сторон лианы и заросли, становившиеся всё более густыми. Через час пути у меня стали возникать серьёзные сомнения в том, что девушки смогут держать темп. Заметно было, что, хотя они шли за нами с Камау, прокладывавшими путь, руки у них устали от махания мачете. Но мы не могли делать частые привалы. К счастью, пока никто не жаловался.

— Сколько, ты сказал, нам так пёхать? — подала в конце третьего часа Мейлин.

— Два дня, — не оборачиваясь, ответил Камау. — Привал. Нужно передохнуть.

Его слова были восприняты с радостью. Девушки повалились на землю, покрытую густой сочной растительностью. Даже на насекомых не обращали внимания, хотя в лесу их было великое множество. Я сел, прислонившись спиной к стволу какого-то толстого дерева. Бодрым выглядел только наш провожатый. Он устроился на кочке и принялся что-то бормотать, перебирая свои амулеты.

— Что ты делаешь? — спросила его Мейлин. — Молишься?

— Да. Богам леса.

— О чём просишь?

— Чтобы они нас пропустили.

Китаянка устало усмехнулась.

— И что они отвечают?

— Они не отвечают. Но слышат.

— В этой части леса водятся проклятые твари? — задал я более важный вопрос.

Камау кивнул.

— Конечно. Они повсюду. Думаю, несколько уже обнаружили нас и наблюдают.

— Но мы не в Пустоши, — вставила Алёна. — Откуда они здесь?

— Распространяются, — ответил Камау. — Кто их удержит? По сути, все джунгли — Пустошь.

— Почему же они не нападают? — спросила Ирма, озираясь, словно рассчитывала увидеть парочку монстров, засевших в зелёных зарослях.

— Сначала они изучают, — ответил Камау. — Здесь водятся только мелкие твари. Они опасаются нападать на группы. Сначала им нужно собраться в отряд. Думаю, ближе к ночи они подберутся поближе. Когда услышите вокруг тишину, знайте, что чудовища рядом.

— Думаю, с мелкими мы справимся, — проговорила Алёна. — Верно, Костя?

Я кивнул.

— Больших тоже можно убить, если знать, как, — сказал Камау. — Но они нам здесь вряд ли встретятся. Зато после того, как мы сплавимся по реке, начнутся земли, где они водятся.

— И унганы решили спрятаться там? — спросила Ирма.

— Лучшее место то, где тебя побоятся искать враги. Идти нам придётся по Пустоши только день, но за это время нас вполне могут обнаружить. Обычно у них хорошо развито обоняние. Кто-нибудь из вас хоть раз бился с проклятыми тварями?

Мои спутницы переглянулись. По лицу Юшен мелькнула едва различимая улыбка.

— Мне приходилось, — ответил я.

— Тебе? — удивлённо взглянула на меня Алёна.

— Полон сюрпризов, да?

— Но зачем тебе это понадобилось?

— Были дела в Пустоши. В Китае.

— Что это была за тварь? — спросил Камау с интересом.

Я рассказал о Фэншэн Шоу, не упомянув лишь о его ценном мозге.

— И ты мне об этом не говорил! — обиженно проговорила Алёна, когда я закончил.

— Как-то к слову не пришлось. Зато теперь вот рассказал.

— Ладно, привал окончен, — объявил, вставая, наш проводник. — Нужно идти дальше.

Теперь возглавлял наш отряд я, а Камау шагал у меня за спиной. Девушки вытянулись дальше, замыкала Юшен.

К концу дня, сделав ещё два коротких привала, мы добрались до низины и ступили в полную пряных ароматов чащу. Здесь было влажно и душно, прелый воздух окутывал нас, и между деревьями сгущался сумрак, пока через час пути не наступила ночная тьма. Даже луны и звёзд не было видно: настолько плотно сомкнулись над нами кроны деревьев, образуя сплошной купол. Последние двадцать минут вокруг царила тишина. Я полагал, что все обратили на это внимание, но никто ничего не говорил, пока Камау не остановился.

— Всё, нужно устраиваться на ночь, — проговорил он. — Я первым останусь на часах. Через три часа смени меня, — это адресовалось мне.

Я кивнул.

Мы начали устраиваться на ночлег. Когда всё было готово, Камау прошёлся вокруг лагеря, накладывая на деревья охранные и сигнальные Печати. На всякий случай я проделал то же самое. Доверять чужой магии, особенно когда её природа не совсем тебе ясна, не стоит.

— Как мы можем ложиться, если вокруг чудовища? — спросила Мейлин, нервно всматриваясь в темноту.

Что она ожидала там увидеть? Огоньки уставившихся на нас глаз? Монстры Пустоши не так глупы, чтобы обнаруживать себя, пока не атакуют.

— Я установил сигнальную паутину, — ответил Камау. — Она предупредит о том, что кто-то пересёк периметр.

— Да, но просыпаться уже может быть поздно, — возразила Мейлин.

Я с её опасениями был согласен. Но Камау нисколько не смутился.

— Паутина задержит любую тварь, — сказал он уверенно. — Вы успеете проснуться. Думаю, нападение произойдёт часа через два или позже. Ещё ведь нет и полуночи.

Мы, наконец, улеглись. Кто-то вздыхал, кто-то ворочался, но не прошло и двадцати минут, как все, кроме меня, уснули. Я лежал с закрытыми глазами и думал, что мы будем делать, когда прибудем на место. В плане Ирмы была куча изъянов. Вероятность, что он сработает, казалась мне не слишком обнадеживающей.

Наконец, я тоже уснул.

А разбудил меня резкий крик, заставивший буквально подскочить на месте. Сон как рукой сняло.

Я увидел бьющихся в невидимых путах массивных косматых тварей. Они рычали, щёлкали зубами и махали лапами, сражаясь с паутиной, установленной по периметру.

На руках Камау возникло клубящееся золотое сияние. Через миг девушки тоже оказались на ногах.

— Распределиться! — скомандовал я, призывая Скрижаль. — Каждый берёт одну сторону. Мочите их!

В воздухе возникла стая бледных стригоев. Рыжие бестии с визгом кинулись на монстров, что напали на лагерь, вонзили в них когти и зубы. Я выставил щит и призвал амбисфену. Двухголовая змея скользнула по траве в сторону ближайшего чудища, обвила его и сдавила так, что хрустнули кости.

Юшен атаковала другого зверя: на её руках вспыхнуло пламя, и она швырнула файеры в темноту. Чёрная шерсть загорелась, превращая монстра в живой факел. Алёна ударила одну из тварей молнией. Ночной воздух быстро наполнялся вонью палёной шерсти и горелого мяса.

Мейлин стояла в растерянности, не зная, как применить свой Дар.

Ирма поливала беснующихся чудищ свинцом из автомата, но пули только причиняли им боль. Исчадия Пустоши, сотворённые магией ядовитой крови титана, имели к обычному оружию иммунитет. Оно лишь немного ослабляло их, но не убивало.

Мне было интересно, что сделает наш проводник. Камау кинулся на ближайшего к себе монстра, обхватил его и стиснул в объятиях! Этого я никак не ожидал. Казалось, сейчас чудище вырвется и прикончит его, однако, судя по всему, шаман был очень силён. К тому же, не прошло и трёх секунд, как он начал увеличиваться в размерах. Вот Камау уже приобрёл звериные черты, его кожа покрылась лоснящейся блестящей шерстью, и стало ясно, что унган — маг-анималист, или, говоря иначе, оборотень! Чёрный леопард, превосходящий обычного в несколько раз, вонзил огромные зубы в шею своей жертвы, брызнула кровь, и проклятое создание забилось в предсмертных судорогах. Камау поднял его и швырнул об землю, а затем принялся рвать похожими на кинжалы когтями.

Отвернувшись, я занялся наседавшими с моей стороны монстрами. Они успели перебить стригоев, раскидав части их тел по округе, и теперь наступали, так что пришлось скастовать несколько шаровых молний. Они облепили чудищ, вызывая у них судороги. Но из темноты выскакивали всё новые и новые порождения Пустоши. Похоже, без конкретной рукопашки не обойтись. Полоснув себя по руке кинжалом, я открыл Астрал и вытащил полыхающий тёмной материей клинок. Лагерь осветился зловещим багровым мерцанием.

Прикрываясь щитом, я ринулся в атаку. Рассёк первого монстра, разрубил второго, нанизал на меч третьего. Меч убивал косматых монстров легко, почти не встречая сопротивления плоти. Я вышел за пределы стоянки, сокрушая чудовищ направо и налево. Не прошло и двух минут, как повсюду валялись изувеченные трупы, испускавшие приторное зловоние. За тем, что делали мои спутники, я уже не следил, ибо был сосредоточен на битве. Но сколько бы я ни убивал монстров, они всё лезли и лезли из джунглей. Похоже, весь день собирались, чтобы напасть, а то и дольше.

Через некоторое время лес загорелся. Несмотря на то, что был буквально пропитан влагой. А Юшен продолжала атаковать файерами и огненными стенами, окружая ими монстров.

И вдруг пространство завертелось, превращаясь в причудливый сюрреалистичный лабиринт! Чудища прыгали, но оказывались совсем не там, где планировали, сталкивались друг с другом, а иногда вообще попросту исчезали. Мейлин, наконец-то, сообразила, что делать. И она успевала атаковать сразу несколько противников, мешая им нападать и подставляя под наши техники. Дело пошло быстрее, и вскоре твари поняли, что предполагаемая добыча оказалась им не по зубам. Те, что поумнее, стали отступать, ныряя в джунгли, однако несколько монстров упорно продолжали прыгать на нас. Я разрубил одного пополам, другому отхватил башку. Камау повалил третьего и принялся терзать ему брюхо, раскидывая кишки. Юшен воспламенила четвёртого и закидала пятого огненными шарами. Алёна раздавала молнии. Из-за них тоже загорелось несколько деревьев.

Я увидел, как двое нацелились на Ирму, стоявшую в центре образованного нами круга, и бросился к ним. Одного рассёк в полёте, другой развернулся и тремя прыжками скрылся в чаще.

Вдруг наступила тишина. Её нарушал только треск горящих джунглей. Мы замерли, озираясь, но тварей больше не было.

— Похоже, всё, — проговорила Ирма.

Её лицо слегка дёргалось из-за нервной судороги, она была бледна и покрыта брызгами крови. Впрочем, как и все.

Камау начал трансформироваться и через полминуты предстал перед нами в человеческом обличье. Поскольку все пялились на него, шаман развёл руками и неуверенно улыбнулся.

— Прошу прощения, если испугал кого-то, — сказал он.

— Нет, всё в порядке, — быстро ответила Алёна. — Это было… завораживающе. Прости, что уставилась на тебя.

Остальные тут же деликатно отвернулись. Маги-анималисты — явление крайне редкое. А уж чёрных леопардов размером с телёнка никто из нас вообще до этого не видел.

— Они уже не вернутся, — принюхиваясь, объявил Камау. — Думаю, можно ещё поспать. Но сначала потушим огонь.

Для этого пришлось воспользоваться широкими листьями какого-то растения. Мы использовали их, чтобы перекрыть доступ кислорода к очагам возгорания, просто перерубая мачете толстые сочные стебли и накидывая листья охапками на огонь. Получилось не сразу, но в конце концов пламя исчезло, и осталась только вонь. Нам повезло, что растения вокруг были напоены влагой, как губки, и некоторые из них больше тлели, чем горели. В сухом лесу мы бы, наверное, даже с помощью воды не справились.

— Тебе нужно быть осторожней, — сказал Камау Юшен. — Пожар в джунглях — страшная вещь. К счастью, редкая.

— В любом лесу пожар — страшная вещь, — ответила девушка. — Но ты прав. Мне следовало действовать точнее. Я не подумала. Учту на будущее.

— Как и я, — добавила Алёна.

— Ты дралась впервые, так что ничего удивительного, что часть молний попала не туда, — сказал я. — В другой раз получится лучше.

Сестра кивнула.

— Надеюсь, хотя лучше бы другого раза не было.

— Но он будет, — сказал Камау. — Нужно поспать ещё хоть несколько часов. Смени меня, — обратился он ко мне.

Я кивнул.

— Конечно. Без проблем.

Однако уснуть после схватки оказалось не так просто. Почти все ворочались около часа, прежде чем лагерь накрыла тишина. Распуганные ночные обитатели леса не подавали признаком присутствия. Вероятно, они разбежались и опасались возвращаться.

К моему удивлению, запах гари и горелой плоти почти развеялся, несмотря на то, что ветра не было. Тела убитых тварей, которые мы оттащили за пределы лагеря, испускали бледное сияние, которое спустя пару часов угасло. К моему разочарованию, напавшие на нас монстры были всего лишь мутантами Пустоши — какими-то животными, чью природу исказила кровь титана — и поглощать у них было нечего.

Чтобы скоротать время, я провёл ревизию своего магического арсенала. В последнее время я нехило потратился, но в запасе оставалось ещё много. Тем не менее, раз уж я больше не таился, изображая из себя обычного человека без магического Дара, следовало подумать о том, чтобы пополнить глифы. И раз уж мы находились в Африке, почему бы здесь не поохотиться? Тем более, если верить словам Камау, скоро мы окажемся на территории, где обитают настоящие чудовища. Те, чьи способности я могу пожирать и использовать.

Издалека донёсся крик ночной птицы. А может, обезьяны. Ей робко ответило какое-то существо метрах в десяти от лагеря. Похоже, животные начали возвращаться.

А затем наступил рассвет: воздух наверху начал бледнеть, очертания деревьев приобрели вид силуэтов, они становились всё чётче, пока не стали наполняться цветом.

— Пора, — донёсся до меня голос Камау.

Повернув голову, я увидел, что парень сидит на земле, глядя наверх.

— Но ещё темно, — сказал я.

— Это лишь последний сумрак утра. Лучи ещё низко, потому и не пробиваются сюда. Но утро уже наступило. Слышишь птиц?

Он был прав: лес ожил и был полон звуков, просто я не заметил этого, так как был погружён в собственные мысли и воспринимал его как фон.

— Нужно разбудить остальных, — сказал Камау. — Позавтракаем и отправимся дальше. Через пять часов мы окажемся на равнине, а к концу дня доберёмся до реки. Там спрятаны лодки. Поспим немного и начнём спускаться.

— Долго? — спросил я.

— Плыть? Нет, к полудню окажемся на месте. Оттуда начнётся земли чудовищ. Если преодолеем их, то через день будем в поселении шаманов. А оттуда уже и до раскопок недалеко — всего полтора дня пути.

— По Пустоши?

Камау кивнул.

— Унганы знают тропы монстров, но ходить там всё равно опасно. Так что придётся смотреть в оба. Давай будить девушек.

Чувствовалось, что несмотря на привалы и ночёвки, наши спутницы находятся на грани своих физических сил. Кроме Юшен, которая была вполне способна, кажется, преодолевать любые расстояния, не теряя присутствия духа. Это меня нисколько не удивляло, поскольку чудовища Пустоши славятся своей выносливостью. Мейлин, Юшен, Алёна и Ирма не жаловались, однако шли с трудом, так что путь до равнины занял не пять часов, как предполагал Камау, а все семь. Там устроили короткий привал, а затем снова пустились в путь. Пару раз нам встречались стада жирафов, правда они были далеко, и разглядеть их было почти невозможно. Также нам удалось увидеть несколько носорогов. Девушки пришли в восторг. Камау же лишь печально вздохнул. Я понимал, почему: когда-то по Африке гуляли тысячи животных. Теперь же мы видели жалкие остатки её прекрасной фауны.

— Какие чудесные животные! — воскликнула Алёна. — И выглядят совсем не так, как в зоопарке! И их так много!

— Совсем мало, — сказал Камау. — Было время, когда животных здесь было гораздо больше. А на западной части континента жили стада, исчислявшиеся десятками тысяч. Но строительство железной дороги положило этому конец.

— Почему? — спросила Ирма.

— Пришлось вырубить все леса, которые росли на её пути. А сотни охотников отстреливали всё живое, что попадалось им на пути. Целые корабли уходили в Европу и Америку, увозя, шкуры, бивни, черепа, рога и даже некоторые кости. Так что то, что вы видите, лишь жалкие остатки.

— Как печально, — расстроилась Алёна. — И за столько времени численность не восстановилась?

— Немного. Но былого изобилия, наверное, не будет уже никогда.

Когда мы прибыли на берег широкой мутной реки, окружённой густыми зарослями, было совсем темно. Пришлось первым делом развести костёр, чтобы осветить место для устройства лагеря. Благо, его скрывали густые кроны деревьев, так что с воздуха видно его не было. Можно было не беспокоиться, что какой-нибудь патруль, вздумавший пролететь здесь, обнаружит нас. Пока девушки готовили ужин, Камау расставил охранные Печати. Я добавил своих, но практика показывала, что они лишь задерживают чудовищ Пустоши и предупреждают о них, но не останавливают. Впрочем, во владения настоящих монстров мы ещё не ступили.

Девушки уснули сразу после еды — сказалось физическое истощение. Я дежурил первым. Камау улёгся на другом конце лагеря, свернувшись, словно большой хищник. В неверном свете костра он даже в человеческом обличье походил на чёрного леопарда.

Через три часа он поднял голову, потянул ноздрями, затем обвёл взглядом окрестности и встретился глазами со мной. Поднявшись, потянулся и сел.

— Поспи, — сказал он тихо, чтобы не разбудить девушек. — На рассвете мы отправимся вниз по реке.

Я и сам чувствовал необходимость набраться сил. Даже моя физическая форма уступала неутомимости шамана и хули-цзин. Так что уснул я быстро. А проснулся из-за того, что кто-то тронул меня за плечо. Открыв глаза, я увидел склонившегося Камау. Его силуэт чётко вырисовывался на фоне светло-серого воздуха.

— Пора, — кивнул он и отошёл будить остальных.

Мы собрались за четверть часа. Мейлин пожаловалась на отсутствие личной гигиены, но отклика не встретила и больше эту тему не поднимала. Мы прошли вдоль берега метров двести, и Камау указал на густые заросли тростника. Там оказались лодки. Некоторые были обтянуты выдубленными звериными шкурами, другие — выдолблены из брёвен, третьи выглядели совершенно обычно. Их наш провожатый и выбрал. Проверив их и убедившись, что они не текут, мы погрузили вещи, разобрали вёсла и отправились вниз по течению.

— А здесь водятся крокодилы? — спросила в какой-то момент Алёна, всматриваясь в мутную жёлто-зелёную воду, по которой скользили две наши лодки.

— Крокодилы водятся везде, — ответил Камау. — Но они не станут нападать.

— Ты уверен? — опасливо проговорила девушка.

Унган кивнул.

— Эти твари чувствуют магию, — сказал он, глядя вдаль. — Не волнуйтесь.

Мы видели несколько раз тёмные покатые спины, покрытые двойными рядами острых гребней, из реки высовывались холодные жёлтые глаза рептилий, но Камау оказался прав: ни один крокодил даже близко не подплыл к нам. Они просто разворачивались и медленно удалялись, мгновенно теряя интерес. Я подозревал, что дело не в нашей общей магической ауре, а в Камау, но уверенности в этом не было.

Наконец, как и предсказывал наш провожатый, когда солнце только начало переваливаться через зенит, мы свернули и причалили к берегу. Замаскировав лодки в зарослях, где уже находилось несколько посудин, отправились через лес и вскоре углубились в джунгли, по сравнению с которыми прежние показались не такими уж и густыми. Работать мачете приходилось постоянно. Однако через час мы оказались вдруг на узкой петляющей тропе. Я понял, что Камау нарочно вёл нас через чащу, чтобы на берегу не оставалось просеки. Видимо, такое проделывали каждый раз. Джунгли быстро восстанавливались, маскируя следы человека. Здесь же тропа поддерживалась в более-менее приемлемом состоянии. Рубить заросли почти не приходилось.

Через некоторое время мы вышли на маленькую поляну, где Камау остановился.

— Можно отдохнуть, — сказал он. — Нам остался день пути.

— Слава богам! — вздохнула Мейлин, скидывая на землю рюкзак. — Я уже ни спины, ни ног не чувствую.

Все растянулись на траве, ловя блаженные минуты отдыха.

— Мы ведь уже на землях чудовищ? — спустя некоторое время подала голос Алёна.

— Да, они обитают здесь, — отозвался Камау. — Но мы можем их и не встретить. На самом деле, они редко забредают сюда. Не каждая тварь готова напасть на шамана. Но некоторые пытаются.

— И бывает удачно? — спросила Ирма.

Камау пожал плечами.

— Не всегда человеку сопутствует удача, — ответил он, и стало ясно, что даже шаманы порой становятся жертвами здешних монстров.

Отдыхали мы недолго. От силы минут двадцать. Но не прошло и полутора часов пути, как шагавший впереди отряда Камау остановился и замер в напряжённой позе.

— Что такое? — спросила Ирма.

— Тсс! — отозвался он, поднимая руку.

Во всём его теле чувствовалось предостережение.

— Оно здесь! — тихо проговорил он, наконец. — Я его чую. Метров сто, не больше.

— Кто там? — спросила Мейлин.

— Не узнаем, пока не покажется. Так, оно нас пока не учуяло. Ветер в нашу сторону. Но обоняние у этих тварей чрезвычайно тонкое. Вероятность, что оно нас не обнаружит, невелика. Нужно готовиться.

— Что нам делать? — спросила Алёна.

Я видел, что девушки напуганы. Даже Камау заметно нервничал. Что ж, они-то не посвятили жизнь истреблению чудовищ.

— Нужно установить периметр, — сказал Камау, снимая с плеча сумку. — Это его задержит и даст нам фору при атаке.

Он тут же принялся расставлять Печати. Я сделал то же самое, но было очевидно, что они не удержат тварь Пустоши надолго. У нас будет преимущество от силы секунд в тридцать. Хотя это не так уж и мало, если подумать.

— Всё, оно нас почуяло! — объявил, задрав голову и потянув ноздрями воздух, Камау. — Приближается!

Я достал кинжал и сделал на руке надрез.

— Эй, ты что⁈ — удивилась Алёна.

— Тише, сестрёнка. Так надо.

Открыв портал, я сунул туда руку и вытащил клинок из тёмной материи. Затем мысленно позвал фамильяра. Он откликнулся и тут же появился, вызвав у присутствующих переполох.

— Спокойно, — сказал я. — Это со мной.

Белый волк величественно прошёлся между людьми и остановился на краю установленного нами с Камау магического контура. Его густая шерсть приподнялась, и по ней пробежали красные искры.

— Что это за тварь⁈ — шепнула, подойдя ко мне, Алёна.

— Не называй его так. Он понимает человеческую речь.

— Внимание! — поднял руку застывший, как статуя, Камау. — Оно уже здесь! Сейчас покажется.

И правда, заросли бесшумно раздвинулись, и мы увидели вытянутую морду ящера, покрытую бледной сморщенной кожей с россыпью чёрных пятнышек разного размера. Чудище обвело нас взглядом маленьких красноватых глаз, а затем подалось вперёд, так что стали видны могучие покатые плечи и покрытая складками широкая грудь.

— Гбахали! — выдохнул Камау. — Приготовиться!

Больше всего выползшая из джунглей тварь напоминала динозавра. Но, когда она открыла пасть, и из неё потекло густое зеленоватое сияние, стало ясно, что к доисторическим существам монстр никакого отношения не имел. Раздался низкий, глубокий рык, а затем чудовище рвануло вперёд и почти сразу резко остановилось, напоровшись на невидимый защитный барьер. Я почувствовал, как затрещали наложенные мною печати. Несколько секунд — и они падут под натиском гбахали.

— Мейлин! — крикнул я. — Давай! Сбей его с толку. Используй свой Дар!

Девушка кивнула. Джунгли пришли в движение, завертелись, выстраиваясь вокруг монстра в причудливый лабиринт. Выглядело это завораживающе, но любоваться причудливой игрой пространства было некогда.

Юшен осыпала ящера россыпью огней. Они прилепились к нему, прожигая толстую шкуру. Но гбахали ловко потушил их ударами длинного, гибкого хвоста. Он исторг из пасти зелёное пламя, и печати исчезли, освобождая ему путь. Тварь прыгнула и завертелась, не зная, куда бросаться дальше, ибо Мейлин постоянно меняла пространство, перемещая то его, то нас. Наверное, издали это напоминало бы стремительный калейдоскоп, но мы находились прямо в нём и должны были мгновенно ориентироваться, чтобы избегать атак и нападать самим.

Алёна периодически била монстра молниями, заставляя его замирать, содрогаясь в судорогах. Пару раз ей удалось таким образом сбить готовящиеся прыжки, но ни молнии, ни огонь хули-цзин не могли убить тварь Пустоши. Всё это только ослабляло его, причём незначительно. У подобных созданий слишком высокая устойчивость к обычной магии, так как они сами рождены и пропитаны ею. Только нескольким могущественным колдунам под силу взять такую тварь измором. Поэтому и нужны мы — охотники. Чародеи, принесшие жертву во имя особой силы, положившие жизнь на то, чтобы стать истребителями нечисти. Те, кто отдали часть души созданию иного мира — фамильяру — и получили от него взамен Тёмный клинок.

Ящер махнул хвостом и попал в Ирму, отшвырнув девушку в заросли. Она исчезла в сочной зелени с коротким возгласом. Проклятье! Повезло, если не переломала все кости.

Монстра ударила молния, к уродливой морде метнулись новые файеры, но гбахали обдал их зелёным огнём, и все они мгновенно погасли. Алёна пустила ещё один разряд, но ящер отскочил и попытался врезать ей хвостом. Мейлин успела переместить участок земли, на котором стояла Алёна, в последний момент, и хвост лишь срезал листья с куста. Страшно представить, что стало бы с сестрой, попади по ней чудовище!

Я отдал волку мысленный приказ схватить монстра за эту опасную часть тела.

— Камау, хвост! — крикнул я, перемещаясь в сторону Мейлин, чтобы сказать ей, что сейчас потребуется.

Оборотень меня понял. Отпрыгнув назад, начал трансформироваться. Тем временем, Хатифрек подкрался к чудовищу сзади и, улучив момент, набросился на хвост, глубоко вонзив в него зубы. Ящер взревел, изогнулся и поднял волка над землёй. Из пасти потекло зелёное свечение.

— Алёна! — гаркнул я.

Сестра тут же пустила вертикальную молнию — прямо в голову гбахали.

Камау в три прыжка сократил расстояние до монстра и вонзил зубы в его хвост рядом с Хатифреком. Его когти взрывали землю подобно плугам, чтобы удержаться за неё. Но через пару секунд лапы унгана всё равно повисли в воздухе.

— Мейлин, подведи меня к нему слева! — велел я китаянке.

Они кивнула. Пространство вокруг меня бешено завертелось. Это напомнило мне соревнование по собиранию кубика Рубика, которое я однажды случайно увидел по телевизору: чемпион с такой скоростью крутил головоломку одной рукой, что меньше, чем через минуту, она была готова.

Я успел разве что пару раз моргнуть, как оказался прямо перед бледным морщинистым боком ящера. В него ударила ещё одна молния, оставив на коже тёмный след. Тварь содрогнулась, а затем резко опустила хвост, ударив моего фамильяра и унгана об землю.

Клинок из тёмной материи вошёл в тело монстра, рассекая плоть почти без сопротивления. В мою строну устремилась толстая когтистая лапа. Пригнувшись и оттолкнувшись ногами, я прокатился по земле под низко висящим брюхом гбахали, вскочил и нанёс удар с другой стороны. Слева ко мне устремилась раскрытая пасть. Из неё вылетело зелёное сияние. Я снова нырнул под брюхо, выкатился с противоположной стороны и бросился вдоль длинного бледного тела. Ящер начал поворачивать голову, оставляя в воздухе зелёный светящийся шлейф. Счёт шёл на секунды. Клинок опустился на шею гбахали, рассёк позвонки и сухожилия, опустился до трахеи и, преодолев последние сантиметры плоти, завис над травой. Самоконтроль не покинул меня даже в такой напряжённый миг.

Голова чудовища медленно завалилась на бок, а затем упала на землю, окуталась зелёным пламенем и вдруг загорелась!

— Осторожно! — крикнул Камау. — Берегитесь грутсланга!

Я мысленно отдал приказ фамильяру высосать магию поверженного чудовища, и волк подбежал к отрубленной голове. Зелёный огонь потянулся в его пасть, исчезая в ней.

— Это опасно! — сказал Камау, подходя и не спуская глаз с головы ящера.

— Что за грутсланг? — спросил я.

— Вот он!

Неожиданно из головы монстра выскользнула толстая зелёная змея. Она молнией набросилась на Хатифрека, обвила его и сдавила. Хрустнули кости фамильяра.

Камау прыгнул вперёд и схватил её зубами за хвост. Змея злобно зашипела и раскрыла пасть, демонстрируя длинные кривые зубы. С них капал зелёный яд. Унган резко дёрнул, и змея вместе с волком полетели в сторону. Ударившись о землю, грутсланг слегка ослабил хватку колец, и фамильяру удалось изогнуть шею так, чтобы вонзить в змею зубы. Камау подскочил к ним и снова схватил извивающийся хвост. К нему метнулась голова с крошечными злобными глазками, но он был слишком далеко. Тогда грутсланг решил укусить Хатифрека. Треугольная голова устремилась к волку, но вдруг замерла: мои пальцы сомкнулись на шее змеи, остановив атаку. Пришлось напрячь все мышцы, чтобы удержать её.

Клинок из тёмной материи описал в воздухе короткую дугу и рассёк голову на две части. Я почувствовал, как по телу змеи прошла судорога. Кольца распались, выпуская фамильяра, и Камау тут же прыгнул, натягивая грутсланга, как струну. Я ударил по змее, разрубив её. Зелёное свечение начало гаснуть. Хатифрек подскочил и принялся жадно поглощать остатки. Его белая шерсть вздымалась волнами, с неё сыпались красные искры.

— На этот раз всё⁈ — спросил я унгана.

Чёрный леопард выпустил хвост змеи и кивнул. Он начал превращаться обратно в человека. Я же открыл Астрал и убрал в него клинок. Такие вещи не должны долго находиться в этом мире. Затем направился к убитому чудовищу. Судя по всему, ящер и змея были единым целым, и душа у монстра была одна.

Надрезав себе ладонь вакидзаси, я приложил её к одной из ран лежавшего передо мной обезглавленного монстра.

— Что ты делаешь⁈ — спросила Алёна.

— Всё в порядке, так нужно. Не мешай.

Я начал произносить заклинание сотворения Скрижали. Так, чтобы никто не мог разобрать слов, конечно. Само по себе оно поглотить Дар чудовища не поможет — для этого нужно быть тауматофагом — но ни к чему будоражить умы, так сказать.

Кровь гбахали начала покидать тело, поднимаясь в воздух и складываясь в пылающие алые строки. Я чувствовал поднимающийся по руке к сердцу жар. Вот оно замерло на несколько секунд, а затем снова застучало. В воздухе строки сложились в готовую Скрижаль. Мои спутники обступили меня, глядя на происходящее, как заворожённые.

Протянув руку, я взял Скрижаль и поместил её в Астрал. Теперь у меня были ящер и змея. Не лучшие из поглощённых мною чудовищ, но техники есть техники, и их нужно пополнять. Особенно учитывая, как часто в последнее время мне приходится использовать магию. По идее, неплохо бы встретить по пути к поселению шаманов ещё парочку монстров. Но говорить этого я, конечно, не стал: мои спутники такую надежду вряд ли оценили б.

— Что это было? — спросила Ирма.

— Да, хотелось бы понять, — присоединилась к ней Мейлин.

— Всего лишь поглотил магию этого создания, — ответил я. — Таков мой Дар.

— Забирать чужую силу? — спросила китаянка.

— Да. Но не волнуйтесь, он работает только с чудовищами. На людей не действует. Так что ваши Дары останутся при вас.

— Никогда не слышала о подобных способностях, — проговорила, не спуская с меня глаз, Ирма.

— Ну, да, я особенный. Ничего не поделаешь.

— Значит, все эти техники, которые ты используешь… — начала Мейлин, — Это монстры, которых ты убил⁈

— Ну, выходит, так.

— Погоди, братик, — вмешалась Алёна. — Но… когда же ты успел столько чудищ перебить⁈

— На досуге, сестричка. На досуге. Всё, хватит об этом…

— Погоди, — перебила Мейлин. — А волк? И куда ты дел меч и ту штуку, которая появилась в воздухе?

— Я не собираюсь выдавать все свои секреты, — сказал я холодно, обводя уставившихся на меня магов, которые, судя по всему, не до конца поверили, что я не смогу однажды поглотить их Дары. Только Ирме на этот счёт беспокоиться было не с чего, но и ей очень хотелось знать, что происходит, и почему у меня такая нестандартная магия. — Вы и так слишком многое увидели. Довольствуйтесь же этим.

— Но если мы… — начала Мейлин, однако я бросил на неё такой ледяной взгляд, что девушка тут же заткнулась.

Да, я чувствовал их страх. Чародеи вдруг ощутили себя потенциальной добычей. Неприятное чувство, должно быть.

— Идёмте, — сказал я. — Нам пора двигать дальше. Сейчас не время для дискуссий.

Мы отправились в путь, но атмосфера в отряде была уже не та. На меня старались не глядеть. Дискомфорт — вот, как было бы правильней всего охарактеризовать то, что чувствовали мои спутники. Даже на привалах разговор не клеился. Мы обменивались короткими фразами — и всё. Меня это не задевало. Я привык к подобному ещё в той, прошлой жизни. Как ни странно, люди, чьи жизни защищали охотники, зачастую опасались их почти так же, как чудовищ. Это цена, которую мы платим за то, чтобы быть сильнее других. Несоизмеримо сильнее. Те испытания, в горниле которых рождаются ведьмаки, прокладывают огромную пропасть между ними и всеми остальными. Не может не внушать ужас тот, кто убивает тварей, внушающих ужас. И пусть сложенные в честь охотников баллады воспевают нас как героев, люди, видя нас вживую, все равно съеживаются и замирают, словно кролики перед удавами. Если, конечно, знают, кто перед ними. Поэтому мы давно привыкли скрывать свои силы. Но получается не всегда.

Отряд шёл ещё долго. Ноги горели, спины ломило, по телам струился пот. Наконец, когда казалось, что ещё немного, и силы иссякнут окончательно, Камау вдруг объявил, что мы пришли!

Сначала было неясно, что он имел в виду, но затем унган указал на заросли, улыбнулся, раздвинул их и исчез. Последовав за ним, мы вышли… к настоящей деревне! Сверху её укрывали густые кроны деревьев и маскировочная сеть, растянутая над всем поселением настоящим пологом. По периметру были джунгли — надо ли желать лучшего укрытия. Плюс я сразу ощутил присутствие магии, причём довольно плотной: деревня была защищена Печатями и контурами, образующими настоящий купол отвода глаз. Неплохо, совсем неплохо.

Нас заметили сразу. Двое стражников с штурмовыми винтовками направились к нам. Оружие держали вниз, пальцы — на скобах. Почему — стало ясно, как только они приблизились.

— Привет, Камау, — кивнул один из них. — Это они? — его глаза быстро обежали нас всех.

— Да, в полном составе, — ответил наш провожатый. — Приветствую.

— Добрались без приключений? — спросил другой охранник.

— Было одно. Тварь Пустоши попалась. Но мы справились.

— Отлично. Нам приказано сразу отвести вас к Нзинге.

Камау кивнул.

— Думаю, ваши гости возражать не станут, — он взглянул на меня.

— Не будем, — сказал я. — Это… главный шаман?

— Вроде того, — сказал унган. — Один из старейшин. Можно сказать, что он тут верховодит. Но он не вождь.

— Первый среди равных?

— Точнее и не скажешь.

— Идёмте, — махнул рукой охранник.

Мы двинулись через деревню. Она была невелика, хижины стояли довольно плотно, а людей мы почти не увидели — только с дюжину мужчин, в основном, пожилых, и трёх женщин, выглядевших совершенными старухами. Все были одеты в балахоны таких цветов, чтобы не выделяться на фоне джунглей, и увешаны множеством амулетов, бус и браслетов. Шагая мимо них, я чувствовал исходящие отовсюду магические ауры. Здесь собрались шаманы разных племён. Заручиться бы помощью всех их — и дело было бы в шляпе. Но я сомневался, что некоторые из них способны самостоятельно преодолевать большие расстояние по лесу.

Возле хижины побольше нас остановили. Над завешанным ковром входом торчал выбеленный череп какого-то животного. Вероятно, исчадия. Один из охранников наклонился, сдвинул занавеску и исчез внутри. Послышался приглушённый разговор, а затем он появился и кивнул.

— Вы все можете войти. Нзинге приглашает вас.

По очереди мы нырнули в хижину. Внутри царил полумрак. Горели в глиняных блюдцах пучки трав, источавших смесь довольно приятных, но резких ароматов.

У дальней стены сидел на полу старик, совершенно чёрный, одетый лишь в набедренную повязку. Его грудь была скрыта под гроздью бус и амулетов.

— Приветствую вас, — проговорил он вполне отчётливо по-английски. — Располагайтесь. Вещи можете оставить у входа.

— Наше почтение, — я поклонился. — Спасибо, что пригласили в свой дом.

Старик кивнул. Мы устроились напротив него полукругом. Унган слегка повёл рукой, и травы загорелись ярче. Стало видно, что тело Нзинге покрывают сложные татуировки в виде переплетающихся птиц и лиан. Они словно немного блестели на чёрной матовой коже.

— Не думал, что белые придут на помощь, — сказал старик, переводя взгляд с одного гостя на другого. — Но, видимо, ваши интересы совпадают с нашими.

Поскольку его глаза остановились на мне, я кивнул.

— Именно так. Немцы ведут раскопки титана, чтобы начать большую войну. Мы не хотим, чтобы наши страны оказались втянуты в неё.

— А мы — чтобы беспокоили Хеку, — произнёс шаман. — И готовы оказать содействие, если у вас есть план.

— Есть, — ответил я, взглянув на Ирму. — И мы готовы его изложить.

— Очень хорошо. Но отложите это до того момента, когда придут другие старейшины. Мы все должны выслушать его. За ними уже отправились. А пока — выпейте вот это, — Нзинге указал на стоявший справа от него кувшин. Рядом были выстроены в ряд маленькие глиняные чашки. — Восстановите силы. Я вижу, что вы устали за долгие дни пути. Камау, будь добр.

Наш провожатый тут же поднялся и быстро разлил густой, тягучий состав по чашкам, которые раздал нам. Себе не взял и старику не подал.

Я осторожно принюхался. Запах был приятный, пряный. На отраву, вроде, не похоже. Да и зачем шаману нас убивать? Сделав небольшой глоток, я ощутил вяжущий, терпкий вкус.

Пока мы пили, в хижину начали заходить старейшины. Выглядели они по-разному, из чего я сделал вывод, что в деревне собрались унганы самых разных племён. Возможно, не только тех, что проживали на территории немецкой колонии. Были здесь и совершенно чёрный, как Нзинге, и тёмно-синий, и серый, и коричневый старики. А также две женщины, которые передвигались медленно и с трудом. Все они расселись перед нами с двух сторон от хозяина хижины.

— Приветствуем вас, уважаемые, — отвесил я поклон. — Спасибо, что согласились выслушать нас.

— Что вы можете сделать с армией белых? — спросил резким голосом один из шаманов, чью голову украшал пышный убор из перьев. — Раскопки охраняют десятки тысяч солдат, у них оружие, танки, пушки и пулемёты.

— Вертолёты, — добавил другой, синий и украшенный ожерельями из крупных белых костей, переплетённых с красными бусинами, сделанными из высохших ягод. — И повсюду заборы, окопы, вышки и доты. Немцы надёжно укрепились и готовы к любой атаке.

— Позволю себе заметить, что не к любой, — возразил я, переводя взгляд с одного старейшины на другого. — Они укрепились от солдат и техники такого же противника, как они сами. И, конечно, мы не собираемся вас убеждать, что нужно собрать армию и напасть.

— На это мы бы никогда не согласились, — проскрипела старуха, маленькая и сморщенная, похожая на уродливую куклу. — Ещё чего не хватало — отправлять наших детей на пулемёты белых!

— Этого не потребуется, — ответил я. — Нам от вас нужна очень небольшая помощь.

— Какая именно? — спросил Нзинге.

— Несколько сильных шаманов, владеющих магией вуду.

Повисла пауза. Затем один из старейшин подал голос:

— Магия вуду куда разнообразней, чем обычно думают белые. Уверен, что и вы не исключение. Так о каком конкретно аспекте идёт речь?

— Той, которой покровительствует Барон Самди, — ответил я. — О некромантии.

Мои слова вызвали волнение. Старейшины пришли в движение, заговорили все разом — пока Нзинге не поднял руку и не издал короткий резкий возглас.

— Тише, братья и сёстры! — проговорил он, глядя на меня в упор. — Этот человек знает, что говорит. Или думает, что знает. Давайте выслушаем его.

— Единственный, кто на раскопках мёртв, это наши люди, погибающие без медицинской помощи и непосильных трудов, да Хека! — проскрипела старуха, которая до сих пор молчала. — Кого из них собирается оживлять белый чародей⁈

Все глаза, что находились напротив, уставились на меня. В них читалось нетерпение, а некоторых — враждебность.

— Никого из тех, кого вы назвали, — ответил я старухе. — Выслушайте до конца, а затем решайте — поможете вы нам или нет.

— Так мы и сделаем! — отозвался один из шаманов.

— Во-первых, согласитесь, что, сколько бы солдат ни погибло при гипотетическом нападении на раскопки, кайзер пришлёт ещё, так что любая прямая атака ничего не изменила бы, кроме того, что напрасно погибли бы люди.

— Это очевидно, — качнул головой Нзинге.

— Значит, нужно сделать так, чтобы новые немецкие силы не заняли территорию раскопок.

— И что из этого следует? — помолчав, спросил Нзинге.

Остальные старейшины дружно кивнули.

— Что ж… — вздохнул я, набирая в лёгкие воздуха. — Мы считаем, что единственный выход — сделать следующее.

И далее я изложил наш план. В основе он принадлежал Ирме, но я внёс несколько существенных корректировок с учётом того, кто был с нами.

Унганы слушали внимательно, не сводя с меня глаз. Когда я закончил, наступила тишина. Затем Нзинге пошевелился и повернул голову к шаману, сидевшему справа.

— Вы все слышали этого человека. Настал наш черёд. Пора высказаться. Каково твоё мнение, Лимбани?

Тот, к кому он обратился, задумчиво потрогал висевшее на тощей шее ожерелье.

— Это может сработать, — сказал он после паузы, довольно продолжительной. — Да, вполне. Но мы все не доберёмся до раскопок. Отправиться придётся молодым и сильным.

— Но они не готовы! — отозвалась одна из старух. — От них не будет толку. Я готова пойти сама. Вернее… отправиться, если меня понесут.

— Нет, — качнул я головой. — Нам может понадобиться мобильность.

— Давайте отложим обсуждение деталей, — поднял руку Нзинге. — Пусть сначала все старейшины выскажутся. Правильно ли я понял, Лимбани, что ты одобряешь предложенный план?

— Он слишком сложен, чтобы всё сработало, как задумано, но, в целом, да. У вас есть моё слово.

— Спасибо, брат, — кивнул Нзинге. Как мне показалось, одобрительно. — Твой черёд, Кофи.

Синекожий старик расправил плечи и прикрыл глаза. Глубоко вздохнул.

— Я буду молить богов, чтобы всё получилось, — проговорил он. — У вас есть моё слово.

Нзинге перевёл взгляд на одну из старух.

— Что скажешь, Абена?

— Кто я такая, чтобы высказываться против, когда речь идёт о том, чтобы вернуть покой Хеке? — ворчливо отозвалась она. — Мы обязаны попробовать. Но получится ли? Есть ли смысл голосовать, пока не ясно, кто туда отправится? Но моё слово у вас есть!

— Спасибо, сестра, — сказала Нзинге. — Что ты думаешь, Экундайо?

— Я против! — резко ответил старик с перьями на голове. — Такой масштаб некротической магии едва поддаётся контролю. Может произойти, что угодно! Откуда нам знать, что такие силы случайно не воскресят Хеку⁈ Учитывая, что отправиться на раскопки явно придётся не самым опытным из нас, я решительно возражаю!

— Ты трус, Экундайо! — проскрипела Абена. — Никогда ни на что не готов!

— Был бы трусом, если б речь шла о том, чтобы мне самому туда идти, — вскинулся унган. — Но доверить такое… Кому, собственно⁈

— У нас есть твоё слово, брат, — вмешался Нзинге. — Кандидатуры обсудим после. Сейчас мы голосуем за план, в принципе.

— Я и, в принципе, против! — упрямо проговорил унган. — Даже мы, старейшины, не можем быть уверены, что такую магию смерти реально удержать под контролем! Кто из вас готов поручиться за себя или за другого? А⁈ — он требовательно обвёл взглядом старейшин. — Никогда никто такого не делал! Никогда!

— Я согласен с Экундайо, — проговорил шаман, сидевший с левого края. — Последствия могут быть самыми непредвиденными. Белый чародей не знает, о чём говорит. Поэтому и предлагает свой план с такой лёгкостью. Но мы-то понимаем, что всё не так просто.

— Так ты против, брат? — спросил Нзинге.

— Да. К сожалению. У вас есть мой голос.

Все взгляды обратились на последнего шамана. Это был глубокий грузный старик с седыми волосами, торчавшими клочками в разные стороны. В широком носу белело кольцо, в мясистых ушах — серьги в виде тоннелей. Его лицо было раскрашено тонкими полосами.

— Я считаю, — проговорил он, не дожидаясь, пока к нему обратится Нзинге, что есть способ осуществить предложенный план. Мы можем передать свою силу молодым. Вы все знаете, что такое возможно.

— Ты имеешь в виду ритуал Великого Дарения? — спросил Нзинге.

— Именно. И мы обязаны воспользоваться шансом. Нельзя допустить, чтобы немцы продолжили кощунствовать. Они готовы вырвать у Африки всё без остатка. И главное — они спровоцируют войну не только в Европе, но и здесь. Думаете, остальные страны не начнут здесь сражение, когда поймут, откуда кайзер черпает силу для своей армии?

— Но ритуал Великого Дарения никогда не проводился, — возразил синекожий шаман. — Мы владеем лишь записями о нём. В принципе, это только теория.

— Ничто из знаний предков не является только теорией. У всего имеется основание. Ритуал работает, я уверен.

— И кому мы рискнём передать силы? — спросила одна из старух. — Кто достоин?

— Это будем решать после. А сейчас — я голосую «за». У вас есть мой голос.

Нзинге воззрился на меня.

— Вы видели и слышали, — сказал он. — Совет старейшин принимает вашу помощь и ваш план. Да будет так!

— Примите мои благодарности, — я поклонился. — Все вы. Я понимаю ваши сомнения и опасения. Но Германию необходимо остановить. Даже если цена высока.

— Она очень высока, — проговорил Нзинге, покачав головой. — Мы ещё обсудим, должны ли мы провести ритуал. А пока нашим гостям нужно отдохнуть. Камау, проводи их и устрой.

Мы поднялись и вышли из хижины, прихватив вещи. Снаружи нас дожидались охранники.

— Готовы ли хижины? — спросил их Камау.

— Готовы, брат. Идёмте с нами.

Нас отвели на край деревни, где стояли две явно недавно выстроенные хижины.

— Я согласна жить с вами, господин, — быстро сказала хули-цзин, оценив их размеры. — Если вы не против.

— Лично я только «за», — усмехнулась Мейлин. — Больше места останется. И воздух будет чище.

— Голосование уже закончилось, — заметил я, — но воля ваша. Юшен, заходи.

Кажется, лисица и сама не ожидала, что я соглашусь, но тут же просияла и юркнула в хижину.

— Только не забудьте, что нам нужно отдыхать, — закатив глаза, проговорила Мейлин. — Ладно, лично я собираюсь занять место получше. Каждый за себя!

С этими словами она скрылась за ковром, прикрывавшим вход. Остальные девушки последовали за ней. Я же взглянул на нашу с хули-цзин берлогу. Юшен уже копошилась внутри, как животное, торопящееся обустроить нору. Лиса она и есть лиса, какой бы вид ни принимала. Но вряд ли отдыхать придётся долго. Время идёт, и чем быстрее Совет примет решение о проведении ритуала, тем лучше.

— Камау, о каком ритуале шла речь на собрании? — спросил я молодого унгана. — Что за Великое Дарение?

Парень помолчал, словно с мыслями собирался. Затем заговорил:

— Считается, что унганы могут передавать свою силу друг другу, если принесут особую жертву во время специального ритуала. Это связано с магией крови. Ты же знаешь, что это такое?

Я кивнул. Ещё бы!

— Сила рода, сила предков заключена в ней, — продолжил Камау. — Накопленная мощь поколений может быть в нужный момент аккумулирована и передана другому. После этого некоторое время шаман ничего не способен делать как чародей. Он опустошается. Иногда процесс восстановления занимает целый год, а то и дольше.

— Неудивительно, что старейшины не торопятся расставаться со своей силой.

— Дело не только в том, что они должны защитить деревню в случае нападения. Но и в том, что молодые могут использовать полученную магию… неразумно.

— Ну, у нас есть план. Если его придерживаться…

— А потом? — перебил Камау. — Сила ведь останется. Не вся, конечно, но тот, кто получит Великий Подарок, станет на время очень могущественным чародеем. Так что Старейшинам есть, о чём подумать. Даже если они решат совершить ритуал, им предстоит выбрать достойных. И тут нельзя ошибиться.

— Пожалуй, ты прав, — сказал я. — Надеюсь, они всё же согласятся. Потому что лично я иного выхода не вижу. Ладно, пойду прилягу. Что-то меня в сон потянуло. Устал, наверное.

— Это начал действовать напиток, которым вас угостили, — сказал Камау. — Он отключает организм, давая ему восстановиться. Это не продлится долго, но сопротивляться не нужно. Поддайся сну, и встанешь свежим и бодрым.

— Ладно, так и сделаю. Не вижу причин упираться. Отдохнуть, и правда, нужно. Особенно учитывая, что скоро нам выступать в сторону раскопок. Всего полтора дня пути, ты говорил?

Камау кивнул.

— Именно так. Если не встретятся твари Пустоши. Идти придётся по опасной зоне. Немцы стараются туда не соваться, так что на них мы едва ли наткнёмся, а вот монстров встретить очень даже можем.

— Ну, к этому не привыкать. Справимся.

Камау кивнул.

— Главное, чтобы старейшины приняли решение передать силы, — сказал он. — Иначе идти будет просто незачем.

Тут он был прав. По крайней мере, отчасти. Сила старейшин здорово нам помогла бы. Возвращаться ни с чем, конечно, было бы обидно. Скорее всего, пришлось бы придумывать новый план. Но с любым другим мы были обречены на провал. Сейчас, вблизи места, где кровь титана пробила земную кору, я особенно отчётливо это понимал. Удержать немцев на расстоянии от раскопок можно лишь одним способом. Надеюсь, Совет это поймёт.

Нырнув в хижину, я увидел Юшен, которая лежала на подобии циновки, закинув руки за голову. Она скосила на меня глаза и улыбнулась.

— Чего желает мой господин?

— Спать, — ответил я, устраиваясь на другом конце хижины. — Старейшины нас чем-то опоили. Думаю, через пару минут я отключусь. Держи свои острые уши на макушке и стереги мой сон. Не позволяй никому будить. Мне нужно набраться сил перед следующим марш-броском.

— Если он будет, — отозвалась хули-цзин. — Старики не особо воодушевились, когда им предложили поделиться силами с молодыми. Как бы из осторожности они не похерили весь ваш план, господин.

— Надо дать им время, — сказал я. — В конце концов, они поймут, что иного выхода нет. Пришёл час их детей.

— Старикам чаще всего непросто это принять.

— Ну, на то они и составляют Совет, чтобы отличаться от обычных пенсионеров. Всё, хватит болтать. Я сплю.

— Сладких снов, господин. Не буду против, если окажусь в них.

— Даже не надейся!

И правда, сон сморил меня всего за несколько минут. Я даже не заметил, как оказался в его власти.

Снова я увидел себя на острове, существовавшем лишь в моём подсознании. Как же давно это было… А картинка казалась совершено живой. Я будто перенёсся во времени и пространстве.

Передо мной в воздухе над колышущимся зелёным морем сочной листвы возвышалась скульптура. Чем ниже я спускался, тем выше она казалась. Белый, растрескавшийся камень, строгие, скупые линии, суровый взгляд неведомого существа, не похожего ни на что, виденное мною до сих пор. Я шёл через кусты, а изваяние белело между зарослями, пока они не стали слишком густыми и не скрыли скульптуру из виду. Но я уже чувствовал направление. Каким-то образом во мне выросла уверенность, что я не собьюсь, в какую бы чащу ни забрёл. Так что я шёл и шёл, пока не выбрался на поле, над которым парил мираж. Прямо под ним виднелась хижина. Нет, скорее, одноэтажный дом с двускатной крышей. Справа от него торчал то ли сарай, то амбар. Я двинулся вперёд, и через четверть часа стало ясно, что это конюшня. Никакой ограды у участка не было — он просто стоял посреди поля, окружённого лесом. Чем ближе я подходил, тем прозрачнее становилась парящая в воздухе скульптура — она словно постепенно таяла, стоило сделать несколько шагов. Наконец, когда я оказался прямо перед дверью дома и взглянул наверх, надо мной висело только зеленоватое небо с лиловыми росчерками облаков. Изваяния не было. Я и не заметил, как наступил вечер. Это произошло… мгновенно.

Подняв руку, я трижды постучал в дощатую, грубо сколоченную дверь. Внутри дома кто-то зашевелился, заворочался, скрипнули половицы, а затем явственно раздался щелчок взводимого курка. На всякий случай я сделал шаг вправо, чтобы не оказаться продырявленным, если обитателю дома вдруг придёт мысль пальнуть через дверь.

— Кто там⁈ — раздался хриплый мужской голос. — Отвечай, зачем припёрся!

— Перестань, Ном, — проговорил другой человек, явно стоявший ближе к двери. — Это, конечно, тот, кого мы ждали.

— С чего ты взял? И почему он молчит? Какого хрена не отвечает, если это он, я тебя спрашиваю⁈

— Может, потому что ты орёшь и не даёшь ему слова вставить?

— Вот как? Значит, я во всём виноват, по-твоему⁈ Может, и в том, что мы тут торчим вот уже чёрт знает, сколько времени, а это парень не чешется и не торопится⁈

Я стоял, не зная, встревать ли в эту перепалку. К счастью, обладатель второго, мелодичного и мягкого голоса, сказал:

— Я открою, выгляну и посмотрю, кто это. А ты убери револьвер, Ном! Не дай бог, пристрелишь того, кто нам нужен. Опусти ствол. Я серьёзно!

— Ладно, только если это не он, а какая-нибудь очередная тварь припёрлась из леса, и ты впустишь её в дом, клянусь, что пристрелю сначала её, а потом тебя.

— Не говори ерунды! Ты не можешь меня убить. И сам отлично это знаешь.

— Но я могу попытаться.

— Хватит болтать, Ном. Я открываю.

Раздался звук сдвигаемого засова, между косяком и дверью образовалась щель, в которую медленно протиснулась белобрысая голова. Человек зыркнул в одну сторону, затем — в другую и, увидев меня, замер.

У него было вытянутое лицо с сухой кожей, покрытой множеством морщин, светло-голубые глаза, широкий тонкогубый рот и большие, плотно прижатые к черепу уши.

— Это ты? — спросил он через несколько секунд, глядя на меня.

— Думаю, да, — ответил я, понятия не имея, что он имеет в виду.

— Это он! — сказал человек, нырнув в дом. — Да опусти ты револьвер, Ном, чёрт бы тебя побрал! — затем он снова появился и распахнул дверь. — Входи же! Мы ждали тебя.

— Может, и не его! — буркнули из сумрака.

Блондин попятился, давая мне войти. Переступив высокий порог, я увидел высокого, широкоплечего мужика с чёрной косматой бородой и такими же волосами, прикрытыми шляпой с мятыми полями. На поясе у него висели две кобуры. В одной был серебряный кольт. Другой, воронёный, мужик держал в руке стволом в пол. Вид у чернобородого был мрачный и агрессивный.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Понятия не имею, кого вы ждали, — ответил я, игнорируя его вопрос. — Я случайно сюда вышел.

— Это он! — обрадовался блондин. — Сказано: и придёт третий, не зная, куда и зачем, но помня, откуда.

Бородач грозно и раздражённо зыркнул на него. Его большой палец слегка касался взведённого курка, словно выбивая на нём такт мелодии, которую слышал только обладатель револьвера

— Так откуда ты? — спросил он, уставившись на меня.

— Я пришёл через лес. А до этого плыл на корабле.

— Это он, — повторил блондин и закрыл дверь. — Хватит, Ном. Признай, что мы дождались. Возрадуйся!

Я вовсе не был уверен, что ждали они именно меня. С другой стороны, может, и да. Куда важнее, зачем они тут кого-то ждали.

— Итак, — потёр руки блондин, — все в сборе! Загонщик, — он указал на бородача. — Ловчий, — ткнул себя в тощую грудь. — И стрелок! — на этот раз палец был направлен на меня. — Можем отправляться на охоту! Наконец-то!

— Если он стрелок, то где его ствол? — проворчал, щурясь на меня, здоровяк.

— Это нас не касается, — ответил блондин. Подойдя к окну, он распахнул его, высунулся по пояс, замер на секунду, а затем вернулся и кивнул. — Зверьё уже здесь. Надо выдвигаться.

— Какое зверьё? — спросил я.

— Понятия не имею, — отозвался блондин. — И не интересуюсь. Ты же у нас стрелок. Идёмте, парни. Уже стемнело.

Он оказался прав: когда мы оказались на улице, там уже царила ночь. Только вдалеке на западе виднелась тонкая алая полоска догорающего заката.

— Возьмём лошадей, — сказал Ном.

Они с блондином направились к конюшне и вывели из неё двух жеребцов — чёрного и белого.

— Тебе тоже нужна лошадь, — недовольно буркнул бородач. — Давай быстрее, чего ждёшь?

Войдя в конюшню, я увидел последнего жеребца — серого в яблоках. Он уже был осёдлан. Выведя его на улицу, я услышал донёсшийся со стороны леса протяжный вой.

Бородач и блондин уже были на конях. В руке у второго откуда-то взялся большой рог, окованный чернёным серебром. Приложив его к губам, он протрубил короткий сигнал, и вокруг нас возникли прямо из воздуха восемь здоровенных чёрных псов с фиолетовыми горящими зенками и длинными хвостами, похожими на змеиные. Вдоль выгнутых хребтов шла косматая шерсть, похожая на бороду здоровяка. Лапы оканчивались кривыми тигриными когтями.

Блондин простёр руку в сторону леса, и свора рванула с места. Бородач пришпорил каблуками коня и помчался следом. Не прошло и пяти секунд, как он вырвался вперёд псов, а затем исчез в зарослях. Гончие ныряли в лес один за другим, и тот словно проглатывал их невидимой пастью.

Я забрался в седло и подобрал поводья. Блондин снова протрубил и помчался вправо — видимо, туда его напарник должен был выгнать неведомого зверя. Я двинулся следом. Вскоре мы оказались у самой границы чащи. Блондин снова повёл рукой, и деревья расступились, как в сказке про спящую царевну. Мы поехали по образовавшейся аллее и уже через несколько минут выбрались на равнину, больше всего похожую на выжженную пожаром равнину: до самого горизонта простиралась покрытая трещинами земля, из которой тут и там торчали похожие на осколки гигантских зубов камни.

Блондин указал на восток.

— Тебе туда, — проговорил он. — Поезжай, пока не увидишь зверя.

— У меня до сих пор нет оружия, — сказал я. — Из чего мне в него стрелять?

— Откуда мне знать? Ты же стрелок.

Ну, блеск! Просто замечательный ответ. И другого блондин давать явно не планировал. Так что мне не оставалось ничего, кроме как отправиться в указанную им сторону. Спустя минут двадцать справа из-за камней показалась белая стрела, за которой вытянулась свора гончих. Среди них скакал, паля в воздух с двух рук, бородач. И как только он не падал, ведь даже за луку не держался?

Животное, которое загоняли псы, свернуло в одну сторону затем — в другую и вдруг припустило прямо на меня! Я привстал на стременах, но лучше видно от этого не стало. Зато в руке у меня возникло ощущение холодной тяжести. Опустив взгляд, я увидел здоровенное ружьё, довольно старомодное. Взвесив его, качнул головой. Ну, и динозавр, конечно! Из него вообще реально попасть во что-нибудь? Интересно, хоть заряжено? Проверив, убедился, что один патрон вставлен. Значит, права на ошибку нет. Ладно, попробуем…

Подняв ружьё, я прижал приклад к плечу и прицелился. Было очень неудобно. Казалось, в руках у меня не оружие, а оглобля. Но чем дольше я вёл ствол вслед за белой косматой тенью, пересекавшей выжженную равнину, тем легче и удобнее становилось. Я словно сливался с этим допотопным монстром. Наконец, я почувствовал, что готов стрелять: оружие ощущалось как продолжение меня, и ствол плавно двигался чуть впереди зверя — с таким опережением, чтобы пуля преодолела расстояние между нами как раз за то мгновение, что понадобится животному, чтобы сделать прыжок.

Вот только я сомневался. Разве должен я убить громадного волка с сыплющими с косматой спины алыми искрами? Я ведь пришёл сюда, спустился на этот уровень за фамильяром, а не ради охоты. Несколько секунд — и ствол переместился дальше. Поймав в прицел скачущего среди псов бородача, я выдохнул, задержал дыхание и плавно нажал на спусковой крючок.

Звук выстрела, похожий на треск разрываемой бумаги, вырвал меня из сна. Открыв глаза, я увидел переплетённые ветки хижины, а затем почувствовал странный запах — словно где-то рядом горели пряные травы. Повернув голову, я увидел сидящую в позе лотоса Юшен. Она встретилась со мной взглядом.

— Чем пахнет? — спросил я. — Твоя работа?

— Нет, господин. Спросите её, — и хули-цзин стрельнула глазами в другой конец помещения.

Пришлось приподняться на локте, чтобы поглядеть, кто там.

В углу на деревянной поставке стояли три блюдца, от которых поднимался извивающийся, как щупальца медузы, зеленоватый дымок. Рядом сидела чернокожая девушка с заплетёнными в косички волосами. Её шею украшали несколько рядов ожерелий из мелких костей, стеклянных бусин и ракушек.

— Меня зовут Аданная, — представилась она, не дожидаясь вопросов. — Переводится как «дочь, рождённая копией своего отца».

— Константин, — сказал я, садясь. — Переводится как «постоянный». Что ты тут делаешь?

— Навеваю сны о прошлом и настоящем.

— Да? Ну, похоже, я рановато проснулся. До настоящего не добрался. А как насчёт будущего?

— Будущего ещё не существует. О нём снов не бывает.

— Не веришь в предсказания? Ясновидение?

Девушка поднялась, оказавшись довольно высокой. Стройные гладкие ноги, мускулистые руки, средняя грудь, плоский живот. Минималистичный наряд позволял разглядеть почти все достоинства гостьи.

— Брат просил позвать его, когда ты проснёшься, — сказала она.

— А кто твой брат? — спросил я.

— Камау.

И девушка, пригнувшись, вышла на улицу.

— Давно она здесь? — обратился я к Юшен.

— Часа два.

— А сколько я проспал?

— В два раза больше. Я решила не прогонять её. Она не выглядела опасной.

— Да, пожалуй. Хотя кто знает, что она там жгла, — я кивнул в сторону продолжавших дымиться блюдец.

— Это не отрава, господин. Я бы почуяла.

В этот момент откинулся полог, и в хижину заглянул Камау.

— Проснулся? Идём. Совет готов объявить решение.

Я встал, машинально пригладил волосы и направился к выходу.

— Оставайся здесь, — сказал Юшен.

Лисица ничего не ответила — только плечами пожала.

Выйдя на улицу, я увидел Камау, его сестру, Ирму, Алёну и Мейлин.

— А Юшен не пойдёт? — спросила Ирма.

— Нет.

— Следуйте за мной, — сказал Камау.

Дорога была недолгой: мы дошли до центра деревни, где была устроена относительно небольшая площадь, сейчас занятая примерно тремя десятками мужчин и женщин. Преимущественно — пожилыми и старыми. Молодых было немного.

Совет старейшин сидел на земле, как и все. Для нас приготовили места напротив. Как только мы их заняли, Нзинге поднял руку, и где-то за спинами последних рядов раздались гулкие удары барабанов. Звучали он недолго — всего несколько секунд. Когда замолкли, воцарилась полная тишина.

— Совет старейшин обсудил ваше предложение, — обратился Нзинге непосредственно ко мне. — И принял решение. Остановить кощунство, творимое белыми, необходимо. Мы согласны принять вашу помощь. Старейшины проведут ритуал Великого Дарения. Для этого выбраны два унгана, которые станут носителями силы предков и отправятся с вами. Они молоды, быстры и храбры. Совет объявит их имена и спросит, согласны ли они принять дары.

Повисла непродолжительная паузы. Я бы сказал — театральная. Мы молчали, давая понять, что ждём продолжения.

— Пригласите Камау и Аданнаю, — проговорил, наконец, Нзинге.

Через минуту в хижину вошли наш проводник и его сестра. Оба остановились перед Советом, склонив головы.

— Старейшины выбрали вас для передачи силы родов, — проговорил, глядя на них, Нзинге. — Готовы ли вы принять её?

— Готов, — отозвался Камау, не шевельнувшись.

— Готова! — сказал его сестра.

— Так тому и быть, — кивнул Нзинге. — Отправляйтесь для подготовки, — он сделал знак старухам, и те с трудом поднялись и вышли вместе с парнем и девушкой.

— Когда они будут готовы? — спросил я старика.

— Скоро. Через несколько часов. Хотите посмотреть на ритуал?

— С удовольствием. Это весьма любопытно.

— Тогда приходите на площадь, когда услышите стук барабанов. До этого по деревне не шастайте: нам нужно всё подготовить.

Мы собрались в одной из хижин и, как просил Нзинге, не высовывались.

— Как думаешь, получится у нас? — спросила Ирма, поигрывая ножом: втыкала его в земляной пол перед собой.

— Понятия не имею, — честно ответил я. — Многое зависит от того, хватит ли нашим молодым унганам силы, которую они получат. Ну, и от обстоятельств, конечно. Их нельзя не учитывать. Местность разведана плохо — нам придётся ориентироваться на ходу. А это не добавляет уверенности в благополучном исходе.

— Не слишком-то ты оптимистично настроен, — заметила Мейлин. — С таким отношением не стоит туда и соваться.

— Я не пессимист, просто стараюсь трезво оценивать перспективы. Нас мало, немцев много. Они на знакомой территории, мы нет. И у них тоже есть маги. Думаю, довольно много.

— Действовать придётся осмотрительно, — сказала Ирма. — Надеюсь, наши унганы не полезут на рожон. Но я не уверена, что мы сможем их контролировать.

— Камау кажется вполне смирным, — заметила Юшен.

— Мало ли, что кажется, — отозвалась Мейлин. — А его сестру мы вообще не знаем.

— Старейшины выбрали их, — сказал я. — И это само по себе большая удача — что они вообще согласились на наш план.

— Честно говоря, я удивлена, — проговорила Алёна. — Чистая авантюра же.

— Так и есть, — кивнула Ирма. — Но что ещё мы можем?

Примерно в таком духе разговор продолжался ещё примерно полчаса. Было видно, что мои спутники просто коротают время. Обсуждать-то было, на самом деле, особо нечего: всё станет ясно позже, когда мы прибудем на раскопки и начнём осуществлять свой план. Если его можно так называть.

А затем донёсся звук барабанов. Глухие ритмичные удары нарастали, и не прошло и двух минут, как окрестности заполнились их пульсацией.

— Наверное, нам пора, — предположила Алёна.

— Да, идёмте, — кивнул я, вставая. — Не будем заставлять нас ждать.

Когда мы явились на площадь, то увидели в центре неё чучело в смокинге и цилиндре. В руке оно «держало» трость, а на месте головы белел череп, внутри которого трепетало пламя свечи. По периметру площади горели пучки трав, источавших густой дым. Старейшины рассаживались вокруг чучела. Камау и Аданнаи пока видно не было.

Нас устроили за периметром из горящих трав, где расположились остальные жители деревни.

Вынесли деревянный стол и поставили справа от чучела.

— Это Барон Самди, — тихо сказала Ирма, указав на фигуру в цилиндре. — Божество местных жителей. Считается, что он самый могущественный из всего африканского пантеона.

— Бог смерти, — кивнул я.

— Вроде того. Но не только. У него довольно большие возможности.

В этот момент вынесли проволочные клетки с курицами и поставили рядом со столом.

— Думаю, это алтарь, — сказала Ирма.

— Зачем им птицы? — шепнула Алёна.

— Скорее всего, в качестве жертвоприношения, — ответила Ирма. — О, вот и наши унганы!

Действительно, в этот момент показались Камау и Аданная. Их обнажённые тела покрывали сложные узоры, нанесённые белой глиной. На шеях и запястьях висело множество браслетов и ожерелий из костей — куда больше, чем прежде. Брата с сестрой подвели к изображению Барона Самди, и они опустились перед ним на колени. Стук барабанов становился всё громче и быстрее. От горящих трав в ноздрях щекотало, глаза слезились.

Нзинге подали сосуд, который он вынес и поставил на стол, а затем вытащил из-за пояса изогнутый нож с широким лезвием. Остальные члены Совета хором затянули то ли песню, то ли молитву. Чем дольше она длилась, тем сильнее разгорались огни по краю площади. Ритм барабанов плавно сменился. Теперь это были размеренные гулкие удары, напоминавшие стук огромного сердца. Казалось, воздух пульсирует от них и становится густым и вязким.

Вдруг всё стихло. Нзинге обвёл взглядом старейшин, затем уставился на избранных Советом унганов.

— Вы готовы? — спросил он.

— Готовы! — отозвались они дружно.

Тогда Нзинге подал знак одному из помощников, и тот достал из первой клетки трепыхающуюся белую курицу. Взял её за лапы и перевернул вниз головой. Подойдя к столу, он вытянул руку так, чтобы она оказалась над сосудом. Нзинге поймал птицу за голову и одним точным движением отрезал её. Кровь полилась в сосуд рубиновой струйкой.

Старейшины запели громче. Снова ударили барабаны. Теперь их ритм нарастал.

Нзинге произнёс заклинание, и сосуд охватило красное свечение! Он кивнул помощнику, и тот достал из клетки вторую курицу. Повторилось отрезание головы, и новая кровь полилась в сосуд, свечение которого становилось всё ярче и начало пульсировать в такт барабанам.

Затем поднялся один из старейшин. Он подошёл к столу и вытянул руку. Нзинге полоснул по ней ножом. Кровь унгана добавилась к куриной. За ним встал со своего места следующий. Таким образом каждый шаман оставил частицу себя в сосуде.

Помощник достал третью курицу. Нзинге забрал её у него и поднял над собой, запрокинув голову. Его лицо пересёк оскал белых зубов. Нож мелькнул в воздухе, и из шеи птицы в рот шамана полилась кровь. Она попадала ему на лицо, грудь и плечи. Нзинге отдал тушку помощнику, сделал надрез на своей руке и оставил несколько капель в сосуде, а затем взял его и направился к стоявшим на коленях Камау и Аданнае. Он начал опускать руку в светящийся сосуд и наносить на брата и сестру красный узор. Работал сосредоточенно, быстро, но процесс всё равно занял немало времени. Наконец, когда их тела оказались покрыты алыми рисунками поверх белых, Нзинге передал постепенно переставший светиться сосуд помощнику и отступил на два шага. Воздев руки, он гортанно запел, и его голос слился в хоре старейшин. Узоры на Камау и Аданнае начали светиться! Линии наливались густым рубиновым сиянием, пока брат и сестра не оказались полностью окутаны им так, что их очертания стало трудно различить.

И тогда Нзинге резко обернулся и пал ниц перед фигурой Барона Самди. Его тело затряслось, конечности неестественно вывернулись, и он издал громкий вопль, заглушивший и хор старейшин, и стук барабанов.

Свечка в черепе чучела погасла, но вместо её света в глазницах вспыхнуло красное сияние — словно внутри зажёгся мощный фонарь!

А затем чучело приобрело человеческие очертания. Внутри смокинга что-то появилось. Трость качнулась, голова наклонилась, и Барон Самди сделал шаг навстречу унгану. Склонившись над ним, он положил на него свободную руку, которая теперь принадлежала призрачному скелету. Алое сияние начало перетекать на Нзинге. Тот сильнее забился в конвульсиях, а затем вдруг резко вскочил и завертелся на месте. Одежда Барона Самди упала на землю, зато шаман теперь выглядел, как скелет в смокинге и цилиндре. Подхватив трость, он описал ею круг над головой и принялся выплясывать невообразимый танец, в котором не было ни ритма, ни определённых движений — это походило на беснование сумасшедшего.

И вдруг каждый из старейшин вспыхнул красным светом. Их пение оборвалось, и на смену ему пришли крики. От шаманов протянулись по воздуху дрожашие алые нити. Барон Самди в теле Нзинге ловко поймал их навершием трости, закрутил в пульсирующий от энергии жгут и направил на Камау и Аданнаю. В брата и сестру ударил поток силы. Они затряслись, словно по ним пропустили ток.

Скелет что-то выкрикнул, и всё погасло! Старейшины повалились без сознания на землю. Нзинге тоже упал. Ему возвращался прежний вид: призрак Барона таял, словно туман на утреннем ветру.

Камау с Аданнаей тоже медленно повалились в разные стороны. Теперь из тела были совершенно чистыми — ни намёка на нанесённые узоры.

Барабаны постепенно замолкли. Пучки трав по периметру площади дружно погасли. И тогда жители деревни бросились к шаманам, чтобы помочь им.

Мы выступили на рассвете. Камау и его сестре требовалось время, чтобы прийти в себя после ритуала. Мы не видели их, пока не собрались на краю деревни, чтобы отправиться в путь. Когда унганы явились, то выглядели вполне обычно, только на их коже появились едва заметные узоры, похожие на татуировки, которых прежде не было. Видимо, последствия ритуала.

— Как вы себя чувствуете? — спросила Алёна.

— Потрясающе, — ответил Камау. — Словно тебя переполняет сила, которую ты даже представить не мог.

— Да, удивительное ощущение, — кивнула Аданная. — Даже страшно немного. Надеюсь, мы с ней справимся.

Провожали нас всей деревней. Даже совсем древние старики и старухи пришли попрощаться. Выслушав все напутствия, мы, наконец, выдвинулись в дорогу. Идти следовало через джунгли, чтобы не попадаться на глаза патрулям и дронам, парившим над лесом. К счастью, густые кроны надёжно скрывали наши передвижения. И ещё — не следовало забывать, что мы шагаем по землям Пустоши. И её зелёное великолепие было обманчиво: и растения, и животные здесь были отравлены магией. Приходилось держать ухо востро. Правда, первая половина дня прошла без приключений, и мы почти расслабились. Вернее, мои спутницы. Они-то не имели большого опыта путешествий по подобным местам. Юшен просто не боялась и чувствовал себя, как рыба в воде. Что неудивительно. А вот я и унганы глазели по сторонам в оба.

— Остались сутки, — сказал Камау, когда мы устроились на привал возле небольшой, заросшей вдоль берегов реки. — Если не будет задержек, успеем вовремя.

— Хорошо бы, — проговорила Мейлин. — Мне всё время кажется, что из зарослей вот-вот кто-нибудь выпрыгнет.

— Мы почувствуем присутствие твари Пустоши, — сказала Аданная. — От них исходит очень характерная аура безумия и хаоса.

— Ну, не ото всех, — подала голос Юшен.

— От всех! — отрезал Камау. — И от тебя, в том числе.

Хули-цзин вздрогнула. Взгляд у неё стал растерянный. Я, впрочем, тоже не ожидал подобного поворота беседы.

Все дружно уставились на Юшен. Она смущённо усмехнулась.

— Как это понимать⁈ — резко спросила Мейлин, сверля её взглядом.

— Я что-то не соображу… — проговорила Ирма, нахмурившись.

И тут вопросительные взгляды обратились на меня.

— Костя? — проговорила Алёна.

Я развёл руками.

— Ну, что ж, коли для некоторых это так очевидно, не вижу смысла отпираться. Да, Юшен одна из обитательниц Пустоши.

— Твою ж мать! — выдохнула Мейлин. — Я чувствовала, что с этой сукой что-то не так! С самого начала!

— Ты не шутишь⁈ — спросила Алёна, с испугом глядя на хули-цзин.

— Нет, милая. Это правда. Юшен, на самом деле, не маг. Она — оборотень.

— Лисица! — воскликнула возмущённо Мейлин. — Теперь мне всё ясно! Как ты мог держать её рядом с нами⁈

— То есть, она… — вставила Ирма, глядя на Юшен, как будто видела её впервые, — монстр⁈

— По-моему, я очень даже ничего! — обиделась хули-цзин. — Получше некоторых, уж во всяком случае.

— А ты, вообще, в курсе, что она людоед⁈ — напустилась на меня Мейлин. — И может напускать чары! И высасывать Ци!

— И многое другое, — добавила Юшен.

— Заткнись, тварь! — взвилась китаянка, сверкая глазами. — Тебя тут вообще быть не должно.

— Это правда? — спросила Алёна. — Она есть людей?

— Уже давно на диете, — печально покачала рыжей головой лисица. — К сожалению, твой брат такой гуманист, не держит меня в чёрном теле.

— То есть, она в любой момент может кого-то из нас сожрать? — спросила Ирма. — Константин, какого чёрта⁈

— Она мне нужна. И у нас договор.

— Какой ещё, на хрен, договор⁈ — воскликнула Мейлин.

— Нерушимый, к сожалению, — ответила за меня Юшен. — Я не могу и напасть на Его Светлость, ни ослушаться. Держит меня на коротком поводке.

— Что-то мне слабо верится, что тварь Пустоши можно контролировать, — заметила Ирма, нахмурившись.

— До сих пор никто из вас не пострадал, — сказал я. — И благодаря Юшен моя сестра свободна. Нужно ли напоминать, что и во время недавней операции она нам помогла?

— Это всё неважно! — заявила Мейлин. — Среди нас монстр, людоед и плутовка, которая только и ждёт, чтобы выкинуть какой-нибудь фокус! Я теперь даже заснуть не смогу!

— Невелика беда, — отозвалась Юшен, насмешливо глядя на китаянку. — Никто из-за этого плакать не станет.

— От неё нужно избавиться! — решительно заявила Мейлин. — Слышишь⁈ Ты не имел права держать её среди нас!

— Ну, это моё дело — кого где держать, — сказал я холодно. — Если кому-то что-то не нравится, он может развернуться и поискать обратную дорогу.

— Это несправедливо! — возмущению Мейлин не было предела. — Мы… коллектив, чёрт побери! И должны принимать решения вместе!

— Ничего подобного, — спокойно возразил я. — Юшен — моя собственность. И только мне решать, как с ней поступать.

— Да это…!

— Я уже предложил вариант для несогласных! — отрезал я, глядя на Мейлин. — Иного не будет! Юшен моя, и будет с нами, пока я не решу иначе!

— Да тебе просто нравится её трахать! — китаянка аж захлебнулась от переполнявших её эмоций.

— Не ревнуй, милочка, — усмехнулась Юшен. — Не всем достаются лакомые куски.

— Сука!

Мейлин бросилась на лисицу и стремительно атаковала её серией ударов.

— Прекрати! — крикнула Ирма.

Но китаянка никого уже не слышала. Она лупила руками и ногами, лицо её перекосило от ярости. Юшен легко и быстро отбивала все удары, а затем вдруг скастовала огонь, и Мейлин вскрикнула. Попятившись, она машинально прикрыла лицо руками, и хули-цзин тут же воспользовалась этим: подпрыгнув, ударила соперницу ногой в подбородок. Китаянка ойкнула и осела на землю. Глаза у неё закатились, и она потеряла сознание.

— А ну, стоять! — гаркнул я, ибо увидел, как Алёна кастует молнию, а Ирма тянет с плеча автомат. — Не сметь! Никому не трогать лисицу! Второй раз предупреждать не буду!

Это подействовало. Ирма убрала руку с оружия, Алёна свернула молнию, возникшую на её ладони. Оба унгана во время инцидента просто наблюдали. С удивительным спокойствием.

— Юшен! — сказал я.

— Да, господин?

— Надеюсь, ты понимаешь, что, если Мейлин не очнётся в ближайшее время, тебе придётся её нести?

— Но, господин!

Я очень внимательно посмотрел хули-цзин в глаза. И она меня поняла.

— Конечно, господин, — сказала она, опустив взгляд. — Прошу прощения. Это моя вина.

— Все успокоились, — сказал я. — У нас важное дело, и сейчас не время для склок. Когда закончим операцию, можете предъявить претензии мне. Юшен здесь потому что я так решил. К ней не приставать. Всё ясно?

Никто не ответил. Но было видно, что вопрос о присутствии в отряде лисицы временно заморожен. По крайней мере, до тех пор, пока Мейлин не придёт в сознание. Но с ней я тоже разберусь.

— Нам пора выдвигаться, — сказал Камау.

Следующую половину дня отряд двигался практически молча. Чувствовалось повисшее напряжение. Мейлин, наконец, пришла в себя. К моему удивлению, скандал не устроила, но была мрачна, как туча. Ковыляла, время от времени потряхивая головой, словно прислушиваясь к ощущениям. Будь она обычным человеком, наверное, идти не смогла бы, но китаянка владела практикой восстановления и быстро привела себя в норму.

Наконец, солнце зашло за горизонты, и мы начали устраиваться на ночлег. Первым остался дежурить я. Когда все улеглись, ко мне подошёл Камау.

— Забыл тебя поблагодарить, — сказал я с сарказмом. — Удружил.

— Твоя спутница опасна, — проговорил он, окидывая взглядом заросли. — Ты зря считаешь, что смог её приручить. Зверь всегда смотрит в лес. Даже если выглядит, как человек.

— Наши отношения скреплены особым договором, — сказал я. — Его нельзя нарушить.

Унган внимательно поглядел на меня.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

— Допустим, ты прав. Но какова гарантия, что она тебя не ослушается.

— Мы с ней это проходили. Она всё поняла.

Камау скептически покачал головой.

— Тебе стоит быть с ней поосторожней. Мейлин права: никто из нас не защищён от неё. Зверь может притвориться ласковым, но его нутро — загадка. Твари Пустоши слишком разумны, чтобы относиться к ним, как к животным, которых можно выдрессировать.

— Я это знаю. Не волнуйся. Юшен нужна нам. Она владеет сильной магией.

— Боюсь, слишком сильной.

— Ну, не такой, как вы с сестрой.

— Мы люди. А она нет.

Больше он ничего не сказал, и я тоже промолчал. Однако было ясно, что мои спутники больше не смогут относиться к хули-цзин, как прежде. И их неприязнь, замешанная на страхе, вполне способна в дальнейшем сыграть с нами всеми злую шутку. Не стоило Камау говорит им то, что рассказал ему его нюх оборотня. Ох, не стоило…

Мы почти добрались до края джунглей — по крайней мере, так утверждал Камау. Позиций германцев видно, естественно, не было. Зато над деревьями то и дело пролетали дроны, ведшие наблюдение. Хотя что они могли зафиксировать в море зелёных крон?

— Нам нужно подобраться к базе, — сказала Ирма. — Плана раскопок у нас нет. Разведке не удалось ни проникнуть на территорию, ни заснять базу с воздуха.

— Даже со спутника? — поинтересовалась Алёна.

Ирма покачала головой.

— Судя по всему, над раскопками раскинуто Одеяло иллюзии. Не отвод глаз, а полная маскировка.

— Но ведь поддерживать её всё время невозможно, — удивилась моя сестра.

— Это если пользоваться только собственными силами. Полагаю, немецкие маги задействовали очищенное сырьё, которое добывают из крови титана.

— Вообще-то, это считается преступлением, — вставила Мейлин. — Таким занимаются еретики.

— Всё верно, — кивнула Ирма. — Но немцам насрать. Они тут делают, что хотят.

— Значит, мы не знаем ни расположения частей, ни… Да вообще ничего, — подытожил Камау.

— Именно. Поэтому и придётся подойти на минимальное расстояние.

— Это опасно, — сказал унган. — Уж по периметру-то германцы наверняка расставили посты или ловушки. Чтобы отгонять зверьё и любопытных.

— Согласна. И всё же, придётся рискнуть. — Если только вы с сестрой не готовы действовать совсем вслепую.

Унганы переглянулись.

— Могут возникнуть проблемы, — сказала Аданная.

— Да, эффективность точно пострадает, — согласился Камау. — Попробуем подобраться поближе.

На том и порешили.

Подходить к периметру базы пришлось очень аккуратно. Глядя в оба. Здесь тварей Пустоши практически не было: их явно отвадили появляться возле ограждений. Однако немцы могли расставить камеры и сигнализацию.

— Стоп! — в какой-то момент сказал Камау, замерев. — Впереди есть магия.

Похоже, он её прямо чуял — в прямом смысле.

— Ловушка? — спросил я.

Унган кивнул.

— Вероятно, да. Схожу посмотрю.

— Будь осторожен.

Он махнул рукой, давая понять, что этого можно было бы и не говорить, а затем исчез в зарослях.

Вернулся спустя несколько томительных минут.

— Всё в порядке, — сказал он. — Но думаю, здесь таких много.

— Если обнаружишь их, мы обезвредим, — сказал я.

Парень кивнул.

Мы двинулись дальше, но прошли не более двадцати метров.

— Там, — он указал направо.

— И там тоже, — кивнула в другую сторону Аданная.

Я взглянул на сестру.

— Справишься?

— Постараюсь, — ответила Алёна.

— Не очень обнадёживает, — заметила Ирма. — Нам нельзя поднимать тревогу раньше времени.

— Я всё сделаю, — решительно кивнула Алёна.

— Есть ещё ловушки, — сказала Аданная. — На всех хватит.

Почти четверть часа ушло на то, чтобы их обезвредить и продолжить путь. Пока я возился со своей, понял, что уровень ставившего её невысок: конструкт был довольно примитивным. Однако обычного человека, попадись он в неё, разрезало бы на куски энергетической сетью. Даже и мага, наверное, покалечило.

Наконец, мы добрались до края леса. Теперь между деревьями виднелась деревянная стена, поверху увитая колючей проволокой. Кое-где на ней висели тушки поджарившихся птиц и мелких зверьков. Справа возвышалась дозорная башня.

— Пулемёт, — сказала Ирма, указав на неё. — Нужно в первую очередь снять стрелка.

Камау понимающе кивнул.

— Вы готовы? — спросил я его и Аданнаю.

Шаманы дружно кивнули.

— Тогда начнём. Сидеть тут лишнее время опасно.

Брат с сестрой переглянулись и начали создавать в воздухе светящиеся конструкты. Я быстренько создал отвод глаз, чтобы прикрыть их со стороны базы. На всякий случай. Хуже точно не будет.

Фигуры, которые кастовали Камау с Аданнаей, становились всё сложнее и больше, а затем от них начали отделяться мелкие копии. Они расползались по джунглям, исчезая в зарослях. Тела унганов тоже светились: рисунки, которые их покрывали, напитывались энергией и тут же отдавали её, множа магические конструкты. Даже не представляю, сколько всего их создали брат с сестрой. Возможно, пару сотен.

— Хватит этого? — спросил я, когда они опустились на корточки и погрузили пальцы во влажную землю.

Он рук шаманов распространялось насыщенное зелёное сияние. Оно шло волнами, так что казалось, будто земля содрогается.

— Каждый мелкий конструкт создал ещё несколько, — ответила Аданная, не поднимая глаз. — А те — ещё.

— Должно хватить, — сказал Камау уверенно.

Я надеялся, что унганам хватит не только полученной от предков силы, но и личного умения.

И вдруг джунгли наполнились подобием барабанного боя! Воздух завибрировал, с деревьев посыпалась листва. Всё загудело, а затем слилось в рёв!

Справа проскочила какая-то тень. Спустя несколько секунд за ней последовала другая. А потом вокруг нас всё наполнилось большими, средними и мелкими силуэтами, устремляющимися в сторону немецкой базы.

Я успел разглядеть наполовину истлевшего ягуара с торчащими костями и изъеденной насекомыми шерстью. Затем — промелькнувшую над нашими головами птицу.

Мёртвые животные всех видов восставали из джунглей, превращаясь в послушных воле шаманов релокантов! Поднимались даже скелеты, собранные магией в целостные конструкции, какими были при жизни. И вся эта нежить светилась изумрудным сиянием, оставляя в воздухе тающие шлейфы.

Было видно, как на дозорную башню набросилась стая птиц. Застучал пулемёт, но почти сразу звук оборвался.

Животные штурмовали ограждение, не обращая внимания на электричество. Некоторые принялись злобно рвать колючую проволоку. Сил у мёртвых тварей было полно.

Вдруг из джунглей вырвался носорог и с разбегу ударил башкой в стену. Затрещало дерево. Через минуту к нему присоединился другой. А потом появился слон.

— И что, такое происходит по всему периметру⁈ — спросила Алёна.

— Пока нет, — отозвался Камау. Его глаза светились зелёным, всё тело переливалось узорами. Так же выглядела и Аданная. — Но скоро будет.

Сквозь гул, в котором едва угадывался ритм барабанов, прорвались звуки стрельбы. Гарнизон пытался противостоять нашествию релокантов. Но обычное оружие было против них бесполезно.

— Вперёд! — скомандовал я, когда животные разворотили стену и ворвались на территорию базы.

— Подождите! — крикнул Камау. — Нужно вас обезопасить!

С этими словами он быстро скастовал несколько светящихся Печатей и наложил их на нас.

— Теперь животные вас не тронут.

Оставив унганов продолжать поднимать мёртвых жителей джунглей и отправлять их в бой, мы устремились в сторону немецкой базы.

Рядом с нами бежали всякие звери. У некоторых не хватало конечностей, но им это особо не мешало. Несмотря на то, что на нас они внимания не обращали, приходилось быть осторожными, чтобы не попасться под копыта или не оказаться затёртыми боками здоровенных слонов, носорогов, буйволов и даже бегемотов.

Когда мы оказались за периметром, то увидели, что база наполнена сотнями, если не тысячами животных и птиц! Последние хватали дроны и ломали прямо в воздухе, пикировали на мечущихся в панике солдат, облепляли окна зданий, выбивая стёкла и проникая внутрь.

Справа я заметил чародея. Он стоял, разбрасывая вокруг себя белые сверкающие звёзды. Попадая в релокантов, они тут же выбивали из него магию.

Я призвал стаю стригоев и всех отправил в сторону мага. Тот заметил их слишком поздно: успел швырнуть в вампиров дюжину звёзд, умертвив примерно половину. Остальные навалились на него и принялись рвать на куски.

— Юшен! — я указал девушке на одноэтажное здание, сильно смахивающее на склад боеприпасов или арсенал.

Хули-цзин меня поняла: обернулась лисой и метнулась в сторону, лавируя между релокантами и солдатами.

Справа слон поддел бивнями броневик и перевернул на бок. Животных становилось всё больше. Они буквально заполняли пространство.

Юшен пустила по земле огонь, который быстро окружил здание, поднялся по стенам и вспыхнул на крыше.

— Сюда! — крикнул я, уводя остальных подальше от него.

И правильно, ибо не прошло и пяти минут, как раздался оглушительный взрыв. За ним последовало ещё несколько.

Мы к тому времени продвинулись в сторону гаражей, из которых выезжала военная техника. В воздухе показались вертолёты, но ненадолго: стаи птиц набросились на них, и коптеры почти сразу рухнули на землю.

Алёна раздавала молнии направо и налево, что-то периодически восклицая. Кажется: «Ой, мамочки!»

Ирма особо в боевых действиях участия не принимала, только иногда стреляла, если возле нас оказывались вооружённые солдаты.

Нам нужно было продвинуться далеко вперёд, чтобы добраться до командного центра.

Слева из-за угла выскочил офицер. Его руки светились пронзительным голубым светом. При виде нас он остановился и начал их поднимать.

Мейлин тут же изменила вокруг него пространство. Немец завертелся, не понимая, в какую сторону атаковать. Я призвал Печать амбисфены и бросил в него. Чудище мгновенно обвилось вокруг офицера, прижав ему руки к телу, а затем обе головы впились в него зубами. Немец закричал, вспыхнул голубым светом, и монстр растворился.

Алёна ударила его молнией, вложив в технику нехило энергии. Чародея затрясло, выгнуло, а затем его позвоночник сломался — как и несколько других костей. Он рухнул на землю, и на него тут же накинулась пара львов.

И тут релоканты начали испускать мелкие конструкты — копии тех, которые воскресили их самих. Светящиеся формулы, заключённые в чертежи, распространялись по территории раскопок, ища цели. Вот несколько зависло над телами немецких солдат, словно размышляя. А затем резко опустились, входя в убитых. По мертвецам распространилось зелёное сияние, глаза вспыхнули, и трупы начали медленно подниматься.

Если всё пройдёт по плану, скоро вся база наполнится таким гарнизоном. Который не только будет сражаться против оставшихся, но и в конце концов останется здесь — охранять раскопки от тех, кто попытается возобновить деятельность. Таком был план.

Мы свернули за угол и увидели впереди здание, на котором развевался флаг Германской империи: орёл на фоне чёрной, белой и красной полос.

Здесь нападение зверья шло не так успешно, как на остальной территории базы: около десятка чародеев отбивали их атаки, используя различные магические техники. Всё вокруг уже было завалено телами лишённых силы унганов животных. И офицеры продолжали сокрушать накатывавших на них волнами релокантов.

— Заткните уши! — посоветовал я своим спутницам.

— Зачем? — растерянно спросила Алёна.

— Надо, — ответил я, призывая Печать баньши. — Если, конечно, не хотите, чтобы у вас кровь из ушей потекла.

Девушки мигом зажали уши пальцами. Мейлин даже зажмурилась зачем-то.

Я набрал в грудь побольше воздуха и издал поистине душераздирающий вопль. Но дело было не только в громкости, но и в том, что звук шёл на определённых частотах. Услышавший крик баньши испытывал резкую и острую боль в барабанных перепонках, которые лопались практически мгновенно.

Несколько магов упали на колени, зажав уши ладонями. Поздно, конечно. Двое просто повалились на землю и уже не двигались: болевой шок был настолько силён, что некоторые не выдерживали и умирали.

Зверьё не преминуло воспользоваться передышкой в сопротивлении чародеев и тут же накинулось на них.

Только четверым удалось прийти в себя вовремя и отразить атаку. Один из них указал на нас и что-то крикнул. Но другие его не слышали, так как оглохли. А на жест внимания не обратили: были заняты тем, что убивали наседавших на них релокантов.

Тогда немец взмахнул руками, и перед ним тотчас возникли три здоровенные, покрытые шипами твари — копии мелких, которыми он отбивался от животных. Монстры ринулись нам навстречу, на ходу изрыгая фиолетовый огонь!

Я призвал вепря. Огромный кабан стартанул с места, разогнался за пару секунд и буквально разнёс первую тварь на кровавые ошмётки. Зато в него тут же вцепились мелкие чудища, которых накастовал немец.

Алёна ударила молнией второго монстра. Тот споткнулся, мышцы, сведённые судорогой, отказывались слушаться, и тварь рухнула, сотрясаясь в агонии. И вдруг его охватило скользнувшее по земле пламя!

Справа объявилась Юшен. На наших глазах она превратилась в человека.

— Как дела? — спросила хули-цзин и тут же пустила огонь в сторону чародея.

Тот попятился, но спастись от магии твари Пустоши не так-то легко. Офицер вспыхнул, словно живой факел.

За моей спиной развернулись крылья. Взмахнув ими, я осыпал перьями магов, защищавших здание. Выжил только один, скастовавший силовой щит.

Алёна врезала ему молнией. Немец выдержал. В ответ пустил струю чёрного дыма. Я видел, как действовала его техника на релокантов: разъедала, словно кислота.

Сестра выставила щит, который принял на себя атаку, и атаковала россыпью шаровых молний. Однако этого особо не требовалось: на одного единственного мага обрушилась куча релокантов и буквально погребла под собой.

— Куда теперь⁈ — спросила Мейлин.

Видно было, что ей страшно, хотя опасность нам не очень-то и грозила. Просто китаянка ещё не бывала в настоящем бою. Как и моя сестра. Но обе держались молодцом, надо отдать им должное.

— Туда! — указал я направо, где поднималось над землёй густое красное сияние — явный признак излучения титана.

Пока бежали, видели обгонявших нас воскрешённых солдат противника. Их становилось всё больше. Немцы убивали немцев. И павшие поднимались с зелёным сиянием в глазах, чтобы присоединиться к нашей армии релокантов.

Где-то слева раздалась серия взрывов. Похоже, гарнизон использовал миномёты. Неплохое решение. Но оно ничего не изменит.

Обогнув ряд казарм, складов и гаражей, мы добрались до начала раскопок: огромный каньон тянулся вдаль! Повсюду виднелась строительная техника. А на дне, в глубине, что-то едва заметно двигалось!

— Он жив! — выдохнула, глянув туда, Мейлин. — Титан не мёртв!

— Да все они, говорят, не совсем подохли! — отозвалась Ирма. — Только восстать не могут, потому что еле живы.

— Ну, этот точно не труп! — заметил я, глядя на то, что виднелось на дне каньона.

Интересно, насколько малая часть гиганта сейчас видна? Может быть, кусочек фаланги одного из его пальцев?

Множество рабочих металось вокруг раскопок, не зная, что делать. На них мы внимания не обращали. Оружия у них не было, а релоканты сделают своё дело.

А вот охраной заняться пришлось. И солдат здесь было полно, так что пришлось постоянно прикрываться щитами, растрачивая магическую энергию. Но что поделать?

— Держись меня, — сказал я Ирме. — Не подставляйся под пули.

Постепенно релоканты добрались и сюда, так что стало попроще. По сути, на территории раскопок происходила настоящая бойня. Вот только трупы не валялись, потому что их почти сразу находили конструкты шаманов и превращали в живых мертвецов.

— Справа! — крикнула Алёна.

Обернувшись, я увидел парочку приближавшихся магов. Один кастовал белые сети, которые резали релокантов на куски, а другой — ярко-синие глыбы сверкающего льда, которым он придавал самые разные формы. Также он время от времени замораживал нападавших на него зверей и солдат.

— Мейлин, раздели их! — велел я.

Китаянка тут же принялась изменять пространство вокруг магов. Те растерялись. Один кинулся вправо, другой попятился.

Юшен ударила хвостами по земле, пустив в него огонь. Тот ответил заморозкой. Его заволокло густым паром. Чёрт, теперь его ни хрена не видно!

Алёна ударила наугад молнией, но, кажется, промахнулась.

В нашу сторону полетели острые, как стрелы, сосульки. Они разбились о выставленные щиты, но сразу вслед за ними из клубов пара появилась растущая прямо на глазах ледяная глыба!

Алёна шарахнула её молнией, но удалось только расколоть её. Теперь пришлось защищаться и уворачиваться сразу от кучи синих кусков.

Вторым магом занимались Мейлин и Юшен: одна путала его калейдоскопом трансформаций, а другая атаковала огнём.

Я призвал Скрижаль кракена, и под чародеем из земли выпростались огромные щупальца. Они обвили офицера, буквально скрыв от глаз. Но почти сразу занялись огнём. Чародей освободился, но едва держался на ногах: похоже, ему несколько костей переломало. Алёна пустила в него молнию, затем другую. Маг рухнул на землю и тут же вспыхнул от пламени Юшен.

Ну, а я кинулся в оседавший пар, чтобы достать второго.

Тёмный силуэт нарисовался очень быстро: справа метрах в пяти. Я тут же распростёр крылья и взмахнул ими, посылая в чародея острые перья. Однако они врезались в созданную им преграду.

Так, ладно, мне это надоело!

Открыв Астрал, я сунул в него руку и вытащил меч из тёмной материи. Клубы пара окрасились в багровый.

Маг метнулся в сторону, но я призвал кракена, и толстые щупальца успели схватить его за ноги. В три прыжка я приблизился к противнику. На меня глянули округлившиеся от панического ужаса глаза. Клинок вошёл в грудь немца, провернулся, открывая рану, и офицер обмяк в объятьях гигантского спрута.

— Костя!

Пронзительный крик заставил меня обернуться, а затем броситься сквозь туман к сестре. Выскочив из клубов пара, я увидел Алёну, окружившую себя защитным полем, облепленным жужжащими насекомыми! Здоровенные осы пытались пробиться сквозь магическую преграду.

— Где он⁈ — крикнул я, призывая Скрижаль саламандры.

Алёна указала налево, а затем отправила туда молнию. Она врезалась в покосившийся трактор, и машина вспыхнула, задымила и взорвалась.

Из клубов чёрного маслянистого дыма вынырнула фигура, закованная в странные доспехи, напоминавшие хитиновый панцирь насекомого. В руке маг держал длинный клинок, похожий на шпагу. Его лицо было скрыто шлемом с опущенным забралом.

Он вскинул руку, и воздух наполнился ещё одним роем разъярённых насекомых!

Я активировал саламандру, и вокруг Алёны вспыхнуло дрожащее пламя, пожирающее облепивших её защитное поле ос. Насекомые скрючивались и осыпались на землю.

Но другие, только что скастованные немцем, ринулись на меня чёрной тучей. Пришлось перекинуть часть огня на них. Недостаточно!

Создав защитную сферу, я двинулся навстречу чародею. Главное — отвлечь его от Алёны.

В немца ударила молния, но перед ним возник гладкий и блестящий щит, отразивший атаку девушки.

Я призвал Скрижаль саранчи. Насекомые с железными челюстями накинулись на ос моего противника.

Между нами оставалось метров шесть, когда он вдруг бросился на меня, занося для удара свой странный клинок. Шпага изогнулась от сопротивления воздуха, описала дугу и коснулась моей сферы. На пару секунд замерла, и тут от неё по защитному полю брызнула густая жёлтая жидкость! Она быстро проделала в сферы отверстие, и клинок рванулся ко мне. Я едва успел отбить его в сторону.

Жало! Вот, что было в руке у немца. И оно выпустило концентрированную магию, ударившую по очень небольшой площади моего защитного поля — буквально по паре квадратных сантиметров. Вполне достаточно, чтобы прошла шпага.

В мага ударила ещё одна молния, а затем к нему устремился рой сверкающих и трескучих шаров. Взмах руки, и навстречу им ринулась туча ос. Насекомые мгновенно облепляли шаровые молнии и пожирали их, так что ни одна не достигла цели.

Я тем временем атаковал противника мечом. Он парировал жалом. Оно было гибким, словно пружина. Отступив, чародей нацелил его на меня, и из клинка брызнула струя яда. Он попал на сферу и почти сразу проделал в ней отверстие, но мне это никакого вреда причинить не могло.

Взмах крыльев, и щит немца оказался утыкан перьями. Похоже, противник был сильным магом. Ну, или не жалел энергии на защитную технику.

Пришлось задействовать вепря. Огромный кабан возник справа. Чародей его даже не заметил, поскольку я атаковал его серией выпадов. Вепрь пригнулся и рванул к цели, словно локомотив. Удар, резкое движение мощной головы вверх, и немец подлетел в воздух, перекувырнулся и шлёпнулся на землю. Кабан довольно фыркнул и бросился на него. Однако маг успел подскочить и принял стойку, став похожим на тореадора. И тут в него ударила молния. Чародея затрясло в судорогах. Он не мог контролировать свои мышцы. А через пару секунд вепрь врезался в него. С хрустом треснули доспехи, и немец отлетел на несколько метров назад. Упал на край каньона, попытался встать, пошатнулся и вдруг кубарем покатился по склону!

Подбежав к краю раскопок, я увидел, как он пытается удержаться, но его руки лишь тщетно хватают песок. Призвав ещё один рой саранчи, я отправил тварей вниз. Через пару секунд насекомые облепили немца, образовав дрожащий чёрный ком, который покатился дальше, вздымая песчаную пыль.

До меня донёсся приглушённый вопль, а затем чародей исчез из виду, поглощённый алым сиянием, исходившим из каньона.

Ко мне подбежала Алёна.

— Где он⁈

— Думаю, с ним покончено, — ответил я. — Давай найдём остальных.

Зачистка базы продолжалась ещё около часа. Животные и солдаты с горящими зелёными глазами бродили по территории раскопок, отыскивая последних немцев, и вскоре те присоединялись к ним.

Я отправил Мейлин гонцом к унганам, чтобы передала, что нужно организовать часть релокантов прочесать окрестности за периметром: наверняка кто-то из гарнизона попытался сбежать.

Среди зомби бродили охваченные ужасом и трепетом рабочие, согнанные на раскопки. Многие выглядели измождёнными. Я бы даже сказал, большинство. Их нежить, естественно, не трогала. Некоторые подходили к нам и робко спрашивали, кто мы и что им теперь делать.

Наконец, на территории появились Камау с сестрой. Чернокожие тут же собрались вокруг них. Образовалась огромная толпа. Даже не представляю, сколько народу собрали здесь немцы. Хватило бы на пару-тройку стадионов. И это были даже не все. Многие лишь подтягивались, ещё не понимая, куда все спешат.

Я окинул взглядом Алёну, Ирму, Мейлин и Юшен. Последняя была подозрительно довольна и периодически облизывалась. Похоже, заточила пару немцев, пока зачищала территорию.

— Рад видеть, что потерь у нас нет, — сказал я. — И поздравляю с успехом.

— До последнего не верила, что получится, — проговорила Ирма, поглядывая по сторонам. — Жутко, конечно… Столько мертвецов!

— Ну, таков и был план, — сказал я.

Девушка кивнула.

— Знаю. И мы освободили рабочих. Я видела, где держали так называемых провинившихся. Ужас! Их пытали и казнили. Некоторые останутся калеками. На восточной стороне вырыт огромный ров, заполненный телами. У многих следы воздействия сырой магии. Вряд ли они протянут долго.

Мейлин охватила себя за плечи руками.

— Я тоже видела, — сказала она. — И ещё виселицы.

— Ну, теперь с этим покончено, — сказал я. — Новый гарнизон, созданный шаманами, защитит территорию. А если немцы попытаются сюда пробиться, каждый погибший восстанет и обернёт оружие против своих же. Не вижу, как ещё мы могли покончить с раскопками.

Ирма кивнула.

— И не будем забывать, что это было нужно, чтобы не допустить войны с Германией, — сказала она. — И всё равно… Страшно! Давайте отсюда поскорее уйдём.

— Да, задерживаться не будем, — кивнул я. — Но нужно переговорить с унганами. Не говоря уж о том, что предстоит ещё возвращаться через джунгли.

Я не представлял, как рабочие доберутся до своих поселений, но оказалось, что на базе полно грузовиков, так что это организовалось довольно быстро. Кроме того, освобождённые разобрали арсенал, так что теперь были вооружены до зубов. Кое-какую технику они, уезжая, тоже прихватили. Похоже, немцев ждёт жаркое время. Возможно, Германия постепенно даже потеряет колонию.

Мы, наконец, смогли пообщаться с унганами.

— Вы останетесь здесь? — спросила Алёна.

— Это ни к чему, — ответил Камау. — Мы закрепили магические конструкты по территории всей базы. Они будут работать без нас. Нам нужно возвращаться в деревню унганов.

— Что вы будете делать со своей силой? — спросил я.

— Её придётся вернуть. Шаманы должны отправиться в свои поселения. Племенам они нужны. Теперь это возможно, — он указал на колонны проезжавших мимо грузовиков. — Немцам будет не до них.

— Вы можете использовать свою силу для атак на другие их объекты, — сказала Ирма.

— Это будет решать Совет старейшин, — ответил Камау.

— Значит, вы готовы отправиться в обратный путь? — спросил я.

— Конечно. Здесь мы сделали всё, что должны были.

Однако шаманы предпочли дождаться, пока база очистится от рабочих. Только тогда мы вернулись в джунгли и двинулись в сторону деревни шаманов. Спустя некоторое время раздался звук летящих вертолётов. Их не было видно за сомкнутыми кронами деревьев, но было ясно, что немцы скоро узнают, что случилось на раскопках. И тогда сюда потянутся войска. Которые присоединятся к нежити, созданной шаманами.

Когда мы, наконец, добрались до поселения унганов, то были выжаты и опустошены. Сил совершенно не осталось. Так что мы просто повалились в хижинах и почти сразу уснули. Только Камау с Аданнаей отправились к старейшинам подробно рассказать о том, что произошло на немецкой базе. Ну, и Юшен, похоже, не знавшая усталости, куда-то запропастилась. Видимо, решила побродить по окрестностям. В конце концов, лес ей ближе города. Препятствовать я не стал, лишь наказав ей вернуться через пару часов.

Проснулся я от лёгких прикосновений. Кто-то гладил меня по груди кончиками пальцев. Открыв глаза, я с удивлением увидел склонившуюся надо мной Аданнаю. Глаза её блестели в полумраке хижины, в их чёрной глубине мелькали зелёные искры.

— Тсс! — произнесла она, когда я открыл рот, чтобы спросить, что она тут делает. — Ничего не говори! Потом!

С этими словами девушка припала своими губами к моим. Пальцы скользнули в волосы, и я почувствовал тяжесть навалившегося на меня почти обнажённого горячего и упругого тела.

Пот капал на меня с острых сосков, как расплавленный воск, пока Аданная бешено скакала на мне, приближая себя к оргазму. Наконец, она изогнулась, запрокинув голову, так что длинные волосы коснулись моих бёдер, протяжно застонала, замерла на несколько секунд и рухнула мне на грудь, тяжело дыша. Её тело содрогалось в лёгких последних судорогах. Я провёл вдоль мокрого позвоночника кончиками пальцев.

Аданная приподнялась, опершись о меня ладонью.

— Я хочу тебя отблагодарить! — прерывисто проговорила она. — За всё, что ты сделал!

Её рука скользнула в ворох сброшенной одежды, и в ней появился короткий кривой нож. Я мгновенно перехватил девушку за запястье. Она усмехнулась, не пытаясь вырваться.

— Не бойся! Это не для тебя.

Я осторожно отпустил её.

Аданная приставила лезвие к своему указательному пальцу и сделала надрез. Выступившая кровь вспыхнула зелёным огнём — как и глаза моей любовницы.

— Я передам тебе часть своей силы! — прошептала девушка. — Пока старейшины не забрали всё обратно. Ты умный, ты воспользуешься этим Даром правильно.

Я этими словами она принялась быстро рисовать у меня на груди и животе, не слезая с всё ещё эрегированного члена. При этом её бёдра пришли в движение. Сначала Аданная елозила на мне слегка, но постепенно амплитуда становилась больше, движения — чаще и резче. Я почувствовал приближение оргазма и впился пальцами в круглую попку. Девушка раздвинула в улыбке губы, обнажив белоснежные зубки.

— Готово! — прошептала она и сунула окровавленный палец в рот.

В тот же миг меня сотрясло острое наслаждение, а знаки, что изобразила на мне Аданная, вспыхнули зелёным узором.

В глазах потемнело, и я испытал блаженное опустошение. Девушка наклонилась, чтобы запечатлеть на моих губах поцелуй. Я почувствовал металлический привкус её крови.

— Теперь ты может говорить с мёртвыми! — прошептала она. — И повелевать ими! Но никому не рассказывай об этом. И не показывай письмена барона Самди. По крайней мере, в Африке.

С этими словами они провела ладонью по моей груди. Приподнявшись, я взглянул на себя. Кожу покрывали причудливые узоры вроде тех, что наносили на Аданнаю и Камау старейшины во время ритуала передачи силы.

— Они так и останутся? — прерывисто спросил я.

— Пока они на тебе, ты владеешь нашей магией, — девушка плавно соскользнула с члена и подхватила одежду. — Мне пора. Не думаю, что мы ещё увидимся.

Она оказалась права. Её я больше не встретил. Аданная даже не вышла проводить Камау, которому вновь предстояло выступить нашим проводником.

Жаль. Я хотел расспросить девушку, как пользоваться её даром. Можно было бы и у Камау поинтересоваться, но Аданная просила никому не говорить о том, что она передала мне малую часть силы множества родов Чёрного континента, и я не собирался её подставлять. Придётся разбираться самому.

Перед тем, как мы покинули деревню, к нам подошёл Нзинге.

— Вы оказали нам большую услугу, — сказал он. — Однако наступают страшные времена. Джунгли и города гудят, как потревоженный улей. Уже начались вооружённые стычки с немецкими войсками. Скоро сюда прибудут ещё солдаты. Мы постараемся выстоять. А вам я желаю удачи.

До города, откуда мы стартанули в наше путешествие по джунглям, мы добрались почти без приключений. Только пришлось ждать часа два взлёта, ибо в небо поднялась германская авиация, и нам нельзя было попадаться ей на глаза.

Колония кипела. Было заметно, что немцы отправляют войска на раскопки, но не вполне понимают, что происходит. В этой суете никому не было до нас дела. Даже при том, что повсюду расставляли кордоны, а улицы наводнили дополнительные патрули. Никого не удивляло, что многие решили покинуть колонию. Туристы и жители валом валили в сторону аэропорта и к пристаням. Наверняка цены на билеты в этот день взлетели до небес. Но нам пытаться уехать таким образом не было нужды. У нас имелся собственный план отхода, обеспеченный британской разведкой.

Так что мы беспрепятственно дождались, пока стемнеет, в доме вождя Азубуике, развлекая его и прочих присутствующих рассказом о том, как всё прошло, начиная с самого начала.

Кажется, никто не верил до конца в успех операции. Так что всё, что мы говорили, вызывало бурную реакцию.

— Ещё долго не будет покоя нашим землям, — покачав головой, проговорил вождь, когда принесли ужин. — Многие погибнут. Но однажды мы будем свободны и сможем жить без страха. Жаль только, что до этого ещё далеко. Пока Африка полна тем, что нужно белым, не будет ей покоя.

Когда же наступила ночь, нас проводили до катера, который доставил нас в нейтральные воды. Там ждала подлодка. Попрощавшись с Эфе, который управлял катером, мы спустились в неё, и уже через несколько минут пустились к родным берегам.

На берег Российской империи я ступил за день до истечения двухнедельного срока, который отвёл сам себе на это приключение. Даже удивительно, что мы справились вовремя. Жаль только, что времени передохнуть не оставалось — нужно было сразу браться за новые дела. И, в первую очередь — решить вопрос с триадой. Он стоял наиболее остро. Так что, едва переступив порог дома и выслушав доклад Матвея о том, как он вёл в наше отсутствие хозяйство (а сделать старик успел немало), я связался с князем Долгоруким. Сделать это было не так-то просто, ибо он имитировал смерть, и лишь пара посвящённых знала правду и как установить с ним контакт. Наконец, я услышал в трубке его голос:

— Рад слышать вас, князь. Надеюсь, вы с обнадёживающими новостями?

— Да, господин Долгорукий. Нам нужно встретиться.

— Когда? И где?

— Думаю, вы уже можете вернуться с того света.

Раздался сухой смешок.

— Вот мои наследники расстроятся!

— Заеду к вам завтра утром, если вы не против. Обсудим дальнейшие действия.

— Хорошо. Буду ждать. Рассчитываю, что вы предложите быстрое и эффективное решение проблемы, господин Белозёров.

— В свою очередь, надеюсь, вы примете мой план.

— До встречи, князь.

Положив трубку, я откинулся в глубоком кресле. Как же хорошо быть дома! Особенно после нескольких суток, проведённых в тесной подлодке.

В дверь постучали.

— Кто там⁈ — отозвался я, повернув голову.

Заглянул Матвей.

— Разрешите, Ваша Светлость? Есть одно дело, о котором я не решился говорить при всех. Боюсь, оно не терпит отлагательств.

Я уставился на камердинера. Выглядел тот серьёзным и озабоченным.

— Ну, говори, Матвей. Что стряслось, пока меня не было?

— Приходил человек. Назвался Олегом. Сказал, что должен срочно с вами поговорить, и очень расстроился, что не застал вас.

— Как он выглядел? Ты его рассмотрел?

— Тщательно, Ваша Светлость.

Матвей подробно описал посетителя. Похоже, это был агент, внедрённый в «Народную волю». Раз он явился лично ко мне домой, значит, произошло нечто из ряда вон. И действительно срочное.

— Когда именно он приходил? — спросил я, вставая.

— Позавчера в шесть вечера. Вы его знаете? Он оставил телефон.

— Телефон? — удивился я.

— Да. Просил вас с ним связаться при первой же возможности.

Матвей протянул картонный прямоугольник. Олег написал номер прямо на рекламном флаере, который, должно быть, нашёлся у него в кармане.

Я немедленно поднял трубку и набрал выведенные чёрным линером цифры. Потянулись гудки. Я терпеливо ждал. Наконец, в динамике щёлкнуло, а затем послышался знакомый голос:

— Да?

— Это Белозёров. Мне передали, что ты меня искал.

— Всё верно, Ваша Светлость! — голос стал громче, словно говоривший придвинул трубку ко рту. — Мы должны немедленно встретиться.

— Приезжай ко мне.

— Нет, нельзя. Лучше в людном месте. Торговый центр «Семирамида». Третий этаж, мужской туалет. Я буду ждать вас там. Постучите три раза в перегородку последней кабинки.

Не самое приятное место для встречи, но выбор понятен.

— Я выезжаю через десять минут, — добавил Олег. — Постарайтесь, чтобы вас не узнали.

Это означало, что придётся немного замаскироваться. Вероятно, агент сильно рисковал, и поставлять его я не хотел. Так что отправился в спальню и достал один из париков. Пользовался я ими редко, но содержал в отличном состоянии, чтобы можно было в любой момент воспользоваться. Надвинув парик на голову, я поправил чёрные волосы, надел дымчатые солнечные очки и наклеил тонкие усики. Отлично! В этом придурке никто князя Белозёрова не признает. Ни издалека, ни вблизи. Даже в голову не придёт, что я мог выпереться из дома в подобном виде.

К торговому центру я подъехал спустя минут сорок после звонка Олегу. По идее, он уже должен был меня ждать. Но идти в туалет сразу я не собирался. Если тут ошиваются следящие за моим человеком агенты «Народной воли», им может показаться подозрительным, что посетитель прямо от входа почесал в сортир. Хотя и такое бывает, если приспичит.

Тем не менее, я побродил по третьему этажу, заглядывая в обувные магазины. Даже примерил пару ботинок. И лишь затем отправился в туалет.

Первым делом проверил кабинки. Вторая была заперта. Я зашёл в предпоследнюю и сел на крышку унитаза. Минуты через две раздался звук спускаемой воды, хлопнула дверь, и человек открыл кран, чтобы вымыть руки. Когда он вышел, я постучал в перегородку.

Снизу под разделяющий кабинки щит гипрока просунулось маленькое зеркальце на ножке. Повертелось, ловя моё отражение. Наконец, замерло.

— Выходим, — донеслось из-за перегородки.

Открыв дверь, я увидел Олега. Он кивнул.

— Спасибо, что позвонили. Мне нужно сообщить вам важную информацию.

— Слушаю.

— Подойдём к раковинам на случай, если кто-нибудь появится.

Когда мы встали перед зеркалом, повешенным над кранами, агент заговорил быстро и тихо:

— В «Народной воле» готовят покушение. Изготовлено несколько мощных бомб, в тому же, будут задействованы стрелки.

— И кто цель? — спросил я.

— С этим пока не определились. Выбирают между губернатором и прокурором. Боюсь, позже я не смогу сообщить, кто именно станет намеченной жертвой. Нужно прикрыть обоих.

— Они следят за ними и ждут удобного момента?

— Да, именно так. Уже давно следят, как я понял. Но те словно почувствовали что-то и особо на улицу не показываются.

Я открыл холодную воду и сполоснул руки.

— А почему бы тебе не подкинуть им цель, до которой они смогут дотянуться уже сейчас? — спросил я. — В ближайшие дни.

Агент взглянул на меня непонимающе.

— Вы о ком, Ваша Светлость?

— О князе Долгоруком. Скажи своим новым друзьям, что скоро у тебя появится информация от кого-то из его окружения, куда он поедет.

— Мне казалось, Долгорукий погиб, разве нет?

— Как погиб, так и воскреснет.

— Вот, как… — мой собеседник задумался. — Боюсь, в «Народной воле» его не сочтут таким же лакомым кусочком, как прокурора или губернатора.

— Ну, им придётся довольствоваться им, потому что этих я предупрежу.

— Ясно. Хорошо. Как мне получить от вас информацию по князю?

— Я позвоню.

Олег кивнул.

— Договорились. Когда?

— Скоро. Будь на связи.

На этом мы расстались. Агент вышел первым, а я повременил минут семь и тоже покинул туалет. Прошёлся ещё по магазинам, даже купил ботинки. Весьма неплохие. Лишними не будут.

Так с коробкой домой и вернулся. В коридоре меня встретила Алёна. Удивлённо подняла брови.

— Я тебя в первую секунду не узнала! Что за маскарад? Почему ты в таком виде?

— Надо, — ответил я. — Извини, но у меня срочные дела.

— Конечно, не собиралась тебя отвлекать. Мы с Мейлин и Юшен хотим съездить в салон — привести себя в порядок.

— Только с охраной.

— Да мы и сами себе охрана.

Я покачал головой.

— Мне так будет спокойней.

— Ладно, — сдалась сестра. — Как скажешь. Если тебе понадобится помощь, добавила она, окинув мой наряд взглядом, — ты ведь попросишь?

— Обязательно. А теперь извини.

Вскоре я снова вышел из дома. На этот раз мне предстояла встреча с начальником отдела по борьбе с наркотиками, Юферовым Андреем Павловичем. Мы были с ним хорошо знакомы, хотя в последнее время почти не общались. Тем не менее, когда я ему позвонил, он согласился на встречу. Вот я и ехал к нему на ужин.

После обмена приветствиями мы сели за стол. Были также супруга Юферова и его старшая дочь, весьма милая особа. Но я прибыл по делу, так что просто ждал конца трапезы. Видимо, хозяин дома это почувствовал.

— Мы выпьем кофе в гостиной, — сказал он дамам, когда со вторым блюдом было покончено. — Просим прощения, у нас разговор.

— Была рада с вами познакомиться, князь, — улыбнулась мне на прощанье супруга Юферова. — Бывайте у нас.

— Благодарю, сударыня, — поклонился я.

Отвесив также прощальный поклон дочке, я вышел вслед за Юферовым.

— Итак, — проговорил он, когда мы устроились в гостиной с кофейником. — Что вас привело ко мне? Какое дело? Выкладывайте, я уж вижу, что вам не терпится.

— Угадали, Андрей Павлович. Что вам известно о триаде?

— Вообще или нашей, местной?

— О местной, разумеется.

Мой собеседник разлил кофе по чашкам и придвинул одну из них мне.

— А что конкретно вас интересует?

— Наркотики, которые триада привозит и распространяет. Где хранится товар?

— Зачем вам, князь?

— Хочу помочь вам сделать вашу работу.

Юферов усмехнулся.

— Спасибо, но мы в этом не нуждаемся.

— Разве? Вы знаете, где хранится товар?

— Предполагаем.

— Но нагрянуть с обыском не можете. Доказательств нет, члены триады формально — уважаемые бизнесмены, богатые люди. Наверняка и на благотворительность жертвуют.

Юферов кивнул.

— Причём весьма щедро.

— Ордер вам не дадут, а если заявиться без него, это уже будет нападение, и охрана триады начнёт стрелять. Я ничего не упустил?

Мой собеседник развёл руками.

— Точнее и не скажешь. Но вам-то что за интерес? Наркотики ведь не имеют отношения к вашему роду деятельности. Недавнему, по крайней мере.

— Зато триада имеет, — ответил я. — Она поддерживает революционеров.

— Ах, вот, оно что… Понимаю, — Юферов задумался, постукивая ногтем по чашке. — Знаете, я всегда готов пойти вам навстречу, князь, — изрёк он, наконец. — Даже сейчас, когда вы вне ведомства. Но что мне за интерес сдавать вам место хранения наркотиков? Мы разрабатываем триады, ведём их годами, пытаясь прижучить, а вы просто хотите получить готовую информацию на блюдечке.

— Я буду у вас в большом долгу, — ответил я.

— Этого было бы достаточно, если бы вы находились на прежней должности, — глядя на меня внимательно, ответил Юферов.

— Вполне вероятно, что вскоре я снова её займу. А может, даже и получше.

— Вот как, — покачал головой мой собеседник. — Что ж… В таком случае, буду рад оказать вам эту маленькую услугу.

Уехал я от него, зная, где триада держит, бодяжит и фасует наркоту. Но отправился вовсе не домой. А как раз по адресу, данному Юферову. Пришло время начать большую игру.

Когда я приехал к рыбному складу, успело стемнеть. На небо высыпали звёзды, полная луна висела над городом бледным глазом невидимого великана, уставившегося с вышины на столицу.

Припарковавшись на соседней улице, я двинулся прямо к воротам. От моего взгляда не ускользнули камеры, нацеленные на улицу. Пофиг! Маска скрывала моё лицо, а прятаться я не собирался.

В воздухе вспыхнула алая Скрижаль, и передо мной возник вепрь. Разогнавшись, он высадил ворота и исчез за ними. Послышались возгласы. Затем — стрельба.

Я вошёл на территорию склада, разворачивая защитное поле. Кабан кружился перед зданием, выбирая цель. Человек шесть китайцев палили по нему из автоматов. За моей спиной развернулись крылья. Взмах — и десятки перьев устремились в «монахов». Четверо упали сразу, двое оказались ранены. На одного тут же ринулся вепрь и втоптал его в землю. Другого я застрелил из пистолета и пошёл дальше.

Справа выскочили три охранника в спортивных костюмах. С автоматами, ясное дело. По защитному полю пошли расходящиеся круги от пуль. Ещё один взмах крыльев, и все трое попадали, утыканные перьями.

Я призвал Скрижаль саранчи, и огромный рой направился по обе стороны здания склада. Раздались испуганные вопли, затрещали очереди.

По моему приказу вепрь выбил дверь. Я вошёл в неё и осмотрелся, не обращая внимания на суетившихся охранников и пули. Так, нужно с кем-нибудь пообщаться. Скастовав кракена, я велел ему захватить парочку китайцев, но не убивать, а придержать до поры, до времени. Щупальца обвились вокруг не успевших удрать монахов и подняли их в воздух. Я же двинулся через склад, вызывая на ходу стригоев и мантикор. Вскоре помещение заполнилось моими юнитами, и началась настоящая мясорубка. На меня уже почти не обращали внимания: китайцы старались защититься от магических существо, но это было бесполезно. Их преследовали, вылавливали и убивали.

Склад оказался не таким уж и большим. Я обошёл его за несколько минут. Но затягивать пребывание здесь было нельзя: кто-нибудь наверняка сообщил о нападении, и сюда уже едет подкрепление. Были ли у триады на службе маги, я не знал, но торчать на складе до утра не собирался. Так что подошёл к захваченным охранникам и велел кракену опустить их. Когда они оказались на одном уровне со мной, задал вопрос сразу обоим:

— Где наркота?

Китайцы выглядели перепуганными, но молчали, выпучив на меня глаза.

— Велеть вас раздавить? — поинтересовался я и мысленно приказал спруту слегка стиснуть добычу в щупальцах.

Один охранник застонал, другой закричал.

— Где дурь? — спросил я. — Скажете — и останетесь в живых.

— Молчи! — крикнул по-китайски тот, что только стонал. — Мы давали клятвы!

Я велел кракену переломать ему кости. Щупальца стиснулись, и человек захрипел. Изо рта у него выплеснулась кровь. Спрут разжал хватку, и китаец шлёпнулся на пол тряпичной куклой.

— У тебя шанс ещё есть, — сказал я второму.

— Я скажу! — прохрипел тот. — Скажу!

Другое дело. Я велел кракену поставить его на пол. Охранник покосился на изломанный труп подле себя и сделал шажок в сторону.

— Быстрее! — велел я.

Кракен угрожающе качнул извивающимися щупальцами.

— Сюда! — испуганно дёрнулся охранник. — Всё здесь! — он указал на поставленные друг на друга пустые палеты. — Нужно сдвинуть!

Он упёрся в них, и, к моему удивлению, палеты довольно легко отъехали в сторону. Дрожащей рукой китаец ввёл код в показавшийся электронный замок. Часть стены ушла влево, и я увидел потайное помещение, забитое пакетами с разноцветным порошком. Да тут грузить и грузить!

— Вали! — велел я охраннику. — Боссу скажи, что я скоро позвоню. Пусть готовит бабки. И я рассчитываю на честную цену. Иначе загоню всё вашим конкурентам. Понял?

Китаец кивнул.

— Пошёл!

Он бросился вон со склада. Я же направился к центру помещения. Последних охранников добивали мои юниты. Что ж, не думал, что дар Аданнаи понадобится мне так скоро, но без помощников с таким количеством дури не справиться.

Я попробовал сосредоточиться. Унганы чертили сложные конструкты, но им нужно было огромное количество релокантов поднять. У меня задача была гораздо скоромнее.

Конечно, я привык работать со Скрижалями, но здешние техники тщательно изучил, когда попал в этот мир. Прикидывал, не смогу ли использовать и их. Оказалось, что нет. Но тогда речь шла о врождённых Дарах, а не переданных.

Аданная сказала, всё дело в знаках, которые она оставила на моём теле. Вот к ним я и обратился.

Через несколько секунд по коже начал разливаться жар. Сквозь одежду показалось зелёное сияние. Отлично! Нужно только держать концентрацию.

Спустя пару минут я понял, что нужно делать. Техника была, как та, что я изучал. Ничего сложного. Правда, до сих пор я знал о ней лишь теорию. Теперь же пробовал на практике.

Добившись уверенного свечения, я начал распространять магию по территории склада. Вскоре ближайшие ко мне мертвецы приподнялись, глаза у них вспыхнули, и они встали, слегка покачиваясь.

Одного я отправил подогнать к складу с наркотой грузовик, а остальным велел грузить в него пакеты.

За это время поднялись остальные охранники, так что дело пошло быстро.

Когда большую часть товара закинули в фургон, я увидел коробки. Заглянув в одну, понял, что там находится уже расфасованный порошок. Велел грузить и их.

Релоканты справились быстро. Не прошло и четверти часа. Силы у них было много, так что они поднимали целые палеты. Когда дело было сделано, я забрал выпущенную магию, и охранники дружно повалились на пол, снова став обычными трупами. Я же забрался в кабину и завёл мотор.

И в этот момент снаружи донеслось урчание машин, и на склад начали один за другим заезжать сначала мотоциклисты, а за ними — внедорожники. Из них высыпались вооружённые автоматами «монахи». Человек двадцать, не меньше. Видимо, те, кто был свободен, и кого сразу же по сигналу тревоги отправили на склад.

Меня они не заметили. Уставились на кучу трупов и открытый потайной склад.

Последним вылез из машины толстый китаец в дорогом шерстяном пальто и шляпе с шёлковой лентой. Видимо, один из боссов.

Дожидаться дальнейшего развития событий я не стал. Призвал саранчу и, как только она повисла в воздухе, нажал педаль газа, выставил перед лобовым стеклом силовой щит и повёл грузовик к воротам.

Тут меня, наконец, заметили. Началась пальба. Главное, чтобы по колёсам не попали. Но китайцам было не до этого: саранча ринулась на них и принялась жадно пожирать плоть. Кажется, сегодня триада потеряет немало своих бойцов. Голова Дракона будет в ярости. Хотя, думаю, всё-таки больше из-за потери наркотиков.

Я врезался в поставленный под углом внедорожник, сдвинул его, расчищая себе путь, проехал ещё метра четыре и ударил бампером другой, у самых ворот. Наконец, со скрежетом мне удалось протиснуться.

Снаружи тоже были машины. И человек десять бойцов. Они открыли по мне огонь. Вот чёрт! Снова задержка.

На этот раз я скастовал кракена и заставил его просто раскидать тачки. Монахи при этом разбежались в ужасе.

Вырулив на улицу, я свернул направо и втопил педаль газа. Но уже через несколько секунд увидел в зеркале, как из ворот выезжают один за другим мотоциклисты.

Вот ведь неймётся им! И на что рассчитывают?

Байки догоняли нагруженный фургон быстро. Застучали автоматы.

На этот раз стреляли уже прицельно по колесам!

Допустить, чтобы меня остановили, я не мог. Так что призвал Скрижаль стригоев, и на дороге возникли бледные рыжие силуэты, похожие одновременно и на людей, и на животных. Длинными прыжками они бросились навстречу байкерам. Вот сбили одного, затем другого. Третьему удалось объехать сиганувшую на него тварь. Ловкач! Четвёртого и пятого сшибли с мотоциклов, зато шестой прибавил газу, пригнулся и проскользнул прямо под прыгнувшим на него стригоем. Итого — за мной гнались двое.

Пришлось призвать ещё и мантикор. Красные скорпионольвы сбили байкеров и принялись рвать упавших на куски. В этот момент я свернул за угол.

Спустя пару минут стало ясно, что погони нет. Так что я перестал петлять по переулкам и поехал на известный мне пустырь в нескольких километрах на север. Добравшись туда, вышел из машины и открыл фургон. Всю эту заразу следовало уничтожить. Возвращать её триаде я, естественно, не собирался. Ещё чего не хватало!

Так что в воздухе появилась Скрижаль саламандры, а затем пламя охватило фургон вместе с товаром. Я понаблюдал несколько минут за тем, как горят пакеты, чтобы убедиться, что ничего не уцелеет, а затем отправился домой.

Утром меня ждал Долгорукий. Я приехал к завтраку. Меня провели в столовую. Накрыто было на одного, но князь тут же велел слуге поставить для меня приборы.

— Надеюсь, вы присоединитесь, князь, — сказал он, когда я сел.

— Поему бы и нет? Как ваши родственники восприняли ваше воскрешение?

Долгорукий усмехнулся.

— Думаю, вам не составит труда это представить. Никого оно не обрадовало. Ничего, потерпят.

— Сегодня вам нужно публично объявить о том, что вы живы, — сказал я. — Сможете это организовать?

— Да, без проблем. Будет в новостях. Каков ваш план, господин Белозёров? Вы ведь посвятите меня в детали?

— Для того я и приехал. Вашей смерти хочет триада. Вы мешаете китайской мафии. Пора от неё избавиться.

— Это не так-то просто. Нужен официальный повод, чтобы начать зачистку кварталов.

— Если триада лишится верхушки, дело пойдёт на лад?

Долгорукий кивнул.

— Да, но я не могу просто взять и убить главных боссов. Формально они обычные бизнесмены.

— Вам и не придётся.

В этот момент вернулся слуга. Поставил передо мной тарелку, разложил столовые приборы. Затем положил порцию омлета с беконом, налил ароматный кофе.

— Тост с джемом?

— Давай.

Он ловко намазал поджаренный хлеб и по нетерпеливому знаку князя удалился.

— Вы остановились на том, что мне не придётся убивать верхушку триады, — счёл Долгорукий нужным напомнить. — Кто же это сделает? Вы?

— Нет, конечно. Их устранят террористы. Организация «Народная воля», если конкретно.

— С какой стати?

— Ну, — я отправил в рот кусок омлета, прожевал и проглотил, — они будут думать, что убивают вас, князь.

Повисла пауза, в течение которой мой собеседник сверлил меня взглядом.

— Хотите использовать меня в качестве наживки? — спросил он, наконец.

— Ни в коему случае. Вам рисковать не придётся. Понадобится только ваша машина. Боссы сядут в неё, и их убьют.

— И как вы собираетесь заставить их сделать это?

— Строго говоря, заставите боссов вы. После завтрака вам придётся позвонить Голове дракона, господину Кану.

— Знаю этого ублюдка, хотя лично мы не встречались. Редкостная гнида. Вся зараза по моим районам идёт от него.

— Не сомневаюсь. Так вот, вы позвоните и скажете, что его товар у вас. И вы готовы его вернуть на определённых условиях. Попросите процент за то, чтобы больше не трогать триаду. В это он поверит.

— Какой товар? — спросил Долгорукий.

— Наркотики. Этой ночью я наведался на склад и прихватил оттуда грузовик с дурью. Не волнуйтесь, её уже нет.

— Что дальше?

— Вы настоите на том, чтобы боссы приехали лично в вашу загородную резиденцию. Знаю, у вас есть поместье недалеко от Царского села. Пришлёте за ними машину. Это тоже будет обязательным условием.

— Они не согласятся.

— Согласятся. У них просто нет выбора. Товар пришёл из Китая, Кан не сможет объяснить его пропажу своим тамошним боссам. Он сделает, что угодно, лишь бы получить наркоту назад.

— Допустим. И по дороге его убьют террористы, которые будут считать, что в машине еду я?

— Именно так.

— А почему они будут так думать? — прищурился Долгорукий.

— Потому что мой человек в их рядах убедит их в этом.

— Вижу, вы всё продумали.

— Как же иначе?

— Ладно, а если народовольцы не справятся? Эти революционеры постоянно лажают.

— На этот случай ваши люди, которые окажутся поблизости, доделают то, что они начнут. А затем устранят и боевиков «Народной воли».

Князь усмехнулся.

— А что от всего этого получите вы? Какая вам выгода?

— Самая прямая. Мне тоже нужно избавиться от триады.

— Понимаю. Плюс я снова окажусь у вас в должниках.

Я пожал плечами.

— Если вам угодно так считать.

— Угодно.

— В таком случае предлагаю, не теряя времени, созвониться с Каном. У меня ещё есть сегодня дела, а вам предстоит объявить о своём воскрешении. Народовольцы должны поверить, что вы живы и спасаетесь бегством из города в своё поместье.

Долгорукий отложил вилку и нож. Взял колокольчик, позвонил, и на зов тут же явился слуга.

— Принеси телефон, — сказал князь. — И номер казино «Золотой сад».

Олег был предупреждён о времени, когда нужно совершить нападение на кортеж, о маршруте, которым он будет следовать, и о том, что самому ему придётся слинять в последний момент, чтобы не попасть под пули людей князя.

— Не думаю, что смогу вас уведомить о том, где именно бригада решит атаковать, — сказал он на прощанье. — Будьте готовы на всём протяжении маршрута.

— Будем, — ответил я. — Береги себя.

— Постараюсь.

В вечерних новостях показали сюжет о «воскрешении» Долгорукого. У него даже взяли интервью. Князю удалось ввернуть фразу о том, что на некоторое время он уедет из города в своё поместье под Царским селом.

Кан согласился на встречу и её условия — как я и предсказывал. У него действительно не было выбора. Если в Китае узнают, что он потерял огромную партию товара, ему конец.

Так что через день он и его ближайшие соратники, как миленькие, сели в присланный Долгоруким лимузин. К тому времени я уже получил от Олега сообщение, что народовольцы согласились на синицу в руках.

Не особо доверяя людям князя, я решил лично проконтролировать, чтобы на дороге всё прошло, как надо. Так что, прихватив Юшен, отправился к казино, откуда отъехал кортеж с боссами триады. Держались мы позади, не приближались, чтобы не примелькаться. Где-то в потоке машин были и бойцы Долгорукого. Хорошо, если нам не придётся вмешиваться. Но в случае чего, придётся подсобить. Упускать верхушку триады я при любом раскладе не собирался.

Постепенно городской пейзаж начал меняться, и вскоре мы выехали на шоссе, ведущее к Царскому селу. Как я и думал, народовольцы не стали нападать там, где было бы трудно уйти с места происшествия. Прибавив газу, я начал постепенно сокращать расстояние до кортежа, но не приближаясь слишком сильно. К этому времени я уже срисовал несколько машин, шедших в потоке, никуда не сворачивая. Часть из них принадлежала триаде, часть — террористам, а часть — Долгорукому. Спустя некоторое время четыре тачки стали вырываться вперёд. Автомобилей как раз стало на шоссе меньше, они обогнали кортеж.

— Приготовься, — бросил я Юшен.

— Конечно, господин, — отозвалась хули-цзин. — Я помню, что делать.

Вот идущие впереди внедорожники вдруг резко затормозили, вставая ёлочкой и преграждая путь. Раздались возмущённые гудки клаксонов.

Первая машина кортежа попыталась протаранить автомобили народовольцев, но застряла. По ней тут же открыли огонь выскочившие из тачек террористы. Лимузин, в котором ехали боссы триады, затормозил. Дверь со стороны водителя распахнулась, и он кинулся к обочине. Исчез в кустах. Повезло, не подстрелили. Остальные двери он должен был заблокировать, так что боссам было не выйти. Да они и не стали бы покидать машину, рассчитывая на то, что она бронированная. Но это было не так.

Выскочившие из автомобилей сопровождения бойцы триады вступили в перестрелку, но тут полетели бомбы! Метали народовольцы их довольно точно, и они падали вокруг лимузина. Одна даже шлёпнулась прямо на крышу.

Раздалась серия взрывов, и дорогу впереди заволокло огнём и дымом.

— Давай! — кивнул я Юшен.

Девушка выскользнула из машины, и по асфальту побежали огненные ручейки. Добравшись до вставших поперёк дороги автомобилей, они образовали две стены пламени, преграждая путь к обочинам. Ловушка была захлопнута!

Из машин выскакивали боевики. С нашей позиции было трудно понять, кто выступал на стороне триады, а кто был прислан Долгоруким. Началась самая настоящая бойня. Прогремели новые взрывы.

Тем временем, огонь, созданный Юшен, подобрался к машинам народовольцев. Их упустить тоже было нельзя.

Случайные водители покидали тачки и бежали назад по шоссе. На них никто не обращал внимания.

— Садись обратно! — велел я Юшен. — Не светись!

Лисица нырнула в салон и захлопнула за собой дверь. На её лице блуждала довольная улыбка.

В небе появились три дрона. Они начали сбрасывать гранаты на машины народовольцев. Снова раздались взрывы. Пахло гарью. Полыхнул какой-то бензобак. Спустя минуту — ещё один. Машины, стоявшие за нами, принялись разворачиваться, выезжая на встречную полосу. Дождавшись, пока появится возможность, я тоже вырулил и дал газу. Нашего присутствия не требовалось. Верхушка триады была уничтожена, люди Долгорукого истребляли народовольцев.

Мы проехали несколько километров, прежде чем навстречу нам попались машины пожарной службы и полиции. Они промчались мимо, завывая и вращая проблесковыми маячками. Скоро встанут в пробку. К тому времени, как доберутся до места нападения, там останутся только трупы.

Вскоре мы въехали в черту города. Я набрал князя. Он взял трубку практически сразу.

— Мне доложили, что операция прошла успешно, — проговорил он вместо приветствия. — Обе группы уничтожены.

— Поздравляю, Ваша Светлость. Вам удалось нейтрализовать ещё одну боевую группу террористов.

— Да, от репортёров сегодня отбоя не будет.

— Повремените немного с интервью. Сначала нужно уничтожить командиров «Народной воли». Тех, кто организовал нападение.

— Вам известно, где они находятся?

— Сможете устроить зачистку? — спросил я вместо ответа.

— Без проблем. Скажите только адрес.

— Ваш триумф будет полным. Дайте мне минуту.

Отключившись, я позвонил Олегу. Он ответил спустя пару гудков.

— Дело сделано, — сказал я. — Но нужно добить гадину. Где находится командование основной ячейки?

Агент продиктовал адрес.

— Не думаю, что они останутся там надолго, — добавил он. — Я прослежу за ними, если они уедут прежде, чем прибудут люди Его Светлости.

— Молодец. Ты отлично поработал. Жду тебя сегодня в гости.

— Благодарю, Ваша Светлость. Я буду к вечеру. Нужно подчистить кое-какие концы.

Перезвонив князю, я назвал место, где командование «Народной воли» дожидалось результатов акции.

— Дайте мне контакт того, кто будет отвечать за операцию, — сказал я. — Скину его своему человеку. Если террористы уедут, он проследит за ними и сообщит, куда выдвигаться.

Вероятность, что группе боевиков князя удастся застать народовольцев по первому адресу, была невелика. Наверняка кто-нибудь из участников нападения успел их уведомить о том, что всё пошло не совсем по плану, и они попытаются скрыться и залечь на дно.

Олег позвонил спустя двадцать минут.

— Ваша Светлость, они уехали. Я проследил за ними и сообщил людям князя новую дислокацию. Вам она нужна?

— Нет. Формально я не имею к этому отношению. Оставайся там и наблюдай. Потом доложишь, как пройдёт зачистка.

— Слушаюсь.

Через четверть часа мы подкатили к дому. Я заметил припаркованную у крыльца машину.

— Похоже, у нас гости, — сказала Юшен.

Когда мы вошли в холл, то сразу увидели Матвея. Он давал какие-то указания прислуге, но при виде нас пошёл навстречу.

— К вам приехала госпожа Ирма, — сказал он. — Я взял на себя смелость проводить её в сиреневую гостиную.

— Спасибо, — кивнул я. — Юшен, отправляйся к себе.

— Я вам сегодня ещё понадоблюсь, господин? — спросила хули-цзин.

— Вряд ли.

Открыв спустя пару минут дверь в гостиную, я увидел сидевшую в кресле возле окна Ирму. Она тут же поднялась и сделала мне навстречу пару неуверенных шагов.

— Что-то случилось? — спросил я. — Выглядишь встревоженной.

— Нет… Я… просто немного расстроена.

— Чем?

— Я уезжаю, Константин. Руководство отзывает меня из России.

— Уже? — проговорил я, слегка растерявшись и не найдя, что ещё сказать.

Почему-то мне в голову не приходило, что Ирму могут вернуть в Англию. Просто не думал об этом.

Девушка подошла и поцеловала меня в щёку, затем прижалась к моим губам. Но уже через несколько секунд оторвалась и посмотрела мне в глаза, обвив шею руками.

— Да, мне очень жаль. Правда. Я бы с удовольствием осталась ещё… на какое-то время. Но — увы.

— Что ж… Я понимаю. Служба.

Ирма кивнула.

— Может, когда-нибудь ещё увидимся. Ты будешь иногда обо мне вспоминать?

— Конечно. После всего, через что мы прошли.

Девушка улыбнулась. Она выглядела опечаленной, но старалась этого не показывать.

— Я буду скучать, — сказала она. — Береги себя.

— Постараюсь, — ответил я, чувствуя непонятную грусть.

— Что ж, мне пора. Заскочила перед вылетом. Думала, уже не застану тебя. Повезло.

— Я тебя провожу.

— Нет, нельзя. Спасибо, — улыбнувшись, она быстро чмокнула меня в губы. — Прощай, белый князь!

С этими словами она поспешила к двери и через секунду исчезла за ней, не обернувшись.

Постояв немного в центре гостиной, я подошёл к окну. Из него открывался вид на запущенный парк. Деревья, кусты, дорожки, маленький пруд с горбатым белым мостиком. Несколько садовников трудились над тем, чтобы облагородить территорию. Ещё немного, и особняк начнёт постепенно приобретать приличный вид.

Не знаю, сколько я так простоял. В реальность меня вернул телефонный звонок.

— Да, Олег? — ответил я, поднеся трубку к уху.

— Ваша Светлость, люди князя всё зачистили.

— Кто-нибудь выжил?

— Насколько я могу судить, нет.

— Жду тебя к ужину. Не опаздывай.

— Постараюсь, Ваша Светлость.

Положив телефон в карман, я вышел из гостиной и отправился прогуляться. Нужно было проветрить голову. И настроиться на деловую волну. Ведь в ближайшем будущем мне предстояло проникнуть в особняк Белозёровых-Оболенских и спросить покойного отца, чьё тело находилось в фамильном склепе, какое отношение к его смерти имеет мой брат. Не то, чтобы мне не хватало свидетельства Матвея. Просто хотелось убедиться лично.

Спустя два дня отряды Долгорукого начали совместную с полицией операцию против оставшихся в городе членов триады. Князю не составило труда договориться с департаментом. Посыпались массовые аресты. В китайском квартале шли уличные бои, но очень быстро стало ясно, что у столичной триады нет шансов. Многие «монахи» бежали из страны, чтобы избежать заключения.

А на третий день ко мне пришла Мейлин.

— Я уезжаю, — сказала она с порога. — Отец вызывает. Мне здесь делать больше нечего.

— Жаль, — ответил я. — А сама ты не хочешь остаться? Я бы нашёл тебе дело.

Девушка покачала головой.

— Нет. Я соскучилась по Китаю. Ты не имеешь отношения к тому, что происходит?

Не было нужды переспрашивать, что она имеет в виду.

— Ни малейшего, — ответил я. — Можешь так и передать господину Ма.

Мейлин кивнула.

— Знаю, что ты не сказал бы мне, даже если б имел. Впрочем, это неважно, — она вздохнула. — Несмотря на наши разногласия, я желаю тебе удачи.

— Спасибо. За помощь и за науку.

— Пожалуйста. Что ж, пойду собираться. Думаю, завтра меня здесь уже не будет.

— Удачи и тебе, Мейлин. Постарайся держаться подальше от триады.

Она усмехнулась.

— Вряд ли получится. Ладно… Не люблю такие моменты. Так что, всё! Пока!

Я кивнул, и она поспешно скрылась за дверью.

Что ж, это должно было случиться. Не скажу, что расстроился, и всё же, я успел привыкнуть и к ней, и к Ирме. Наверное, некоторое время мне будет их не хватать. Но это пройдёт. К тому же, у меня куча дел. Ведь я теперь — глава нового княжеского рода.

Но чтобы начать с чистого листа, нужно покончить с прошлым. Так что пришло время наведаться в фамильный склеп. Правда, сделать это будет непросто: Павел наводнил особняк охраной. К счастью, я прожил там достаточно, чтобы знать все ходы и выходы. Даже те, о которых посторонним не известно.

Связаться с душой отца с помощью Юшен, обладающей способностями медиума, — так себе идея. Она приходила мне в голову прежде, и я её забраковал. Никакой доказательной базы у подобного свидетельства не будет, ибо доказать, что хули-цзин не шарлатан и действительно говорит с душой покойного князя Белозёрова-Оболенского, невозможно. Более того, я не представляю, чтобы в суде могла появиться в качестве свидетеля обвинения (и вообще, любого свидетеля) тварь Пустоши. Это просто невообразимо. И, конечно, подобный процесс был бы невозможен. А ко мне возникло бы множество вопросов. И, я бы сказал, не просто вопросов. Так что, нет, никаких спиритических сеансов — с обвинениями моего брата в убийстве отца или без. Тем более, я и сам не мог быть уверен в том, что лисица меня не надует. Что ей стоило изобразить, будто она говорит от лица души князя? Да ничего.

Свидетельство самого убитого — дело совершенно иное. Если мой отец восстанет и заявит о том, кто его отправил на тот свет, не принять подобное свидетельство будет нельзя. Так что я намеревался отправиться в особняк Белозёровых-Оболенских, проникнуть в фамильный склеп и воскресить князя.

Сестра видела, что я занят чем-то, связанным с нашим бывшим домом. Шило в мешке не утаишь. И вот в какой-то момент она пристала ко мне, что называется, с ножом у горла. Скажи ей, что происходит, да что задумал, и всё тут. Я поначалу отнекивался, но Алёна, обижалась, злилась, а потом и вовсе поставила ультиматум: либо я всё ей выкладываю, либо она едет к брату!

— Хорошо, — сдался я. — Но тебе не понравится мой план.

— Откуда тебе знать? И, потом, даже если так, что с того?

В общем-то, она была права. Так что я изложил ей всё, что придумал на тот момент. Когда закончил, секунд двадцать ждал реакции. Алёна просто сидела, глядя на меня. Совершенно неподвижно. Казалось, она была в шоке. Но, когда заговорила, стало ясно, что нет.

— Я с тобой, Костя! И не возражай!

— Погоди-ка! — такого я не ожидал. — Дело опасное, Павел наводнил особняк охраной, включая парахнидов — а ты сама знаешь, что это за…

— Я! Иду! С тобой! — чеканя каждое слово, повторила Алёна, глядя на меня. Губы у неё сжались, в глазах мелькнули холодные искры. — Если наш брат убил папу… Я хочу услышать это своими ушами! К тому же, я тебя не отпущу в это логово, кишащее охраной! Ты сам сказал, что идти туда крайне опасно. Да я места себе не найду, если буду просто сидеть и ждать тебя!

— Одному мне будет проще.

— Ерунда! Я вовсе не бесполезная! Разве ты не убедился в этом, когда мы были в Африке?

— Там нас было больше.

— Врагов — тоже!

— Послушай, я не хочу подвергать тебя риску, — попытался я увещевать Алёну. — Мне твоя помощь не нужна. Я отлично справлюсь сам.

— В принципе верю, вот только это и моё дело! — упрямо качнула головой сестра. — Ты не можешь мне запретить! Костя, пожалуйста! Я должна пойти с тобой!

Глядя на неё, я вдруг понял, что, если я её просьбу проигнорирую, она меня не простит. Князь не был отцом в полном смысле мне, но ей был. И Алёна любила его.

— Ладно, — вздохнув, сказал я. — Но при условии: делать всё, что я скажу! И как скажу!

Сестра закивала.

— Спасибо! Костя, я тебя не подведу! Вот увидишь!

Хотелось бы верить. Но, всё-таки, мне было бы удобнее одному. Маг или нет, Алёна окажется против опытных бойцов. Придётся её прикрывать, а это ограничит меня. Может, передумать? Её присутствие может поставить под удар нас обоих. Но я уже обещал… Ладно, прорвёмся! Деваться всё равно некуда…

Спустя день мы с Алёной и Юшен выехали в сторону особняка Белозёровых- Оболенских. Лисицу я решил прихватить в последний момент — чтобы прикрывала сестру. Большего от неё не требовалось.

— Откуда тебе известно о тайном ходе? — спросила Алёна, пока мы ехали. — Я о нём ничего не слышала.

— Тебе и не полагается, — ответил я. — Ещё не хватало, чтобы девчонки-аристократки бегали на свидания втихаря от родителей!

— Что за чушь! — возмутилась Алёна. — Какие ещё свидания⁈

— Я к тому, что девочкам о таких вещах знать не положено.

— А вам, мальчишкам, значит, можно?

Я пожал плечами.

— Выходит, да. По крайней мере, мне отец сказал. И показал. И даже провёл от входа до выхода. Правда, я был в тоннеле всего один раз и довольно давно. Но заблудиться там невозможно: никаких ответвлений нет, это просто подземный коридор.

— И он ведёт прямо в склеп?

Я кивнул.

— Ага. Как и многие потайные ходы того времени. Такая мода была. И не только в России.

— Получается, Павел тоже в курсе, где находится тоннель? — помолчав, просила Алёна.

В детали плана я посвятил девушек непосредственно перед выездом. Отсюда и вопросы.

— Конечно. Он же наследник. Было бы странно, не покажи ему отец, где тайный ход, верно?

— С чего ты тогда взял, что там нет охраны?

— Потому что он тайный. А если туда отправиться секьюрити, секрет перестанет быть секретом.

— И ты реально думаешь, что Павел не предпринял в тоннеле никаких мер безопасности?

— Думаю, есть сигнализация. Вероятно, пара магических ловушек. Но охраны опасаться не стоит. К тому же, он боится не меня, а Орлова. Вернее, его людей. И не ждёт визита в склеп.

— Надеюсь, ты прав, Костя.

Я мог бы сказать то же самое. Но промолчал. В конце концов, пока не попробуешь, не узнаешь.

Спустя минут двадцать мы добрались до усаженного деревьями дворика, в центре которого стояла детский городок. Окружали его высотки. В наше время рядом с особняками, некогда построенными за городом, можно запросто увидеть подобные здания, возведённые столетия спустя, когда столица расширялась и постепенно доползла до дворцов аристократов. Спальные районы окружали особняки, порой примыкая прямо к старинным чугунным оградам. И никуда от этого не деться. Разве что купить землю вокруг. Но это слишком дорого. Да и зачем? От города всё равно не убежишь.

Остановившись перед одним из гаражей, мы открыли ворота, загнали в него машину и вышли.

— И где? — спросила Алёна, осматриваясь.

— В полу, конечно, — отозвался я. Приподняв резиновый коврик, показал металлический люк. — Двести тридцать шесть метров — и мы окажемся в нашем фамильном склепе. Берите с полки фонари.

Спустя несколько минут мы уже шагали по тоннелю, часть которого была сделана из бетонных колец (ход продлевали примерно восемьдесят лет назад), а часть — выложена из старого кирпича. Собственно, она и примыкала к склепу.

Пока мы шли, я тщательно сканировал тоннель на наличие ловушек. Но ничего не обнаружилось, пока мы не добрались почти до конца. Только там была установлена магическая сигнализация. Пришлось потратить минут пять на то, чтобы её обезвредить. Мы пошли дальше и уже на железной двери оказался ещё один контур. Этот уже был посерьёзней и не просто посылал сигнал, но мог поразить довольно мощным разрядом молнии, из чего я сделал вывод, что Павел установил его лично.

— Давай помогу, — вызвалась Алёна. — Быстрее будет.

Я бы справился и сам, но отказываться не стал. Вместе мы обезвредили ловушку за несколько минут.

С этой стороны открыть дверь было невозможно: тоннель делали для того, чтобы покидать особняк, а не проникать в него. Так что пришлось повозиться с замком и засовом. На это ушло около двадцати минут. И всё-таки, я справился! Когда дверь со скрипом отворилась, мы увидели тёмное помещение площадью примерно в пятнадцать метров. В стенах были устроены ниши, куда помещались гробы умерших Белозёровых-Оболенских. Некоторые пустовали.

Светя фонарями, мы двинулись по проходу, ища табличку с именем нашего отца.

— Вон он! — окликнула меня Алёна, ушедшая чуть вперёд. — Нашла!

Подойдя, я увидел имя и отчество нашего предка, а затем осветил стоящий в каменной нише гроб. Он уже успел покрыться толстым слоем пыли, но паутиной его ещё не затянуло.

— Нужно достать? — спросила дрогнувшим голосом Алёна.

Я кивнул.

— Придётся. Отойди-ка! Светите мне.

Зажав фонарик зубами, я взялся за приваренные к гробу ручки и потащил. Саркофаг поддавался медленно, со скрипом.

— Давайте помогу, господин, — вызвалась Юшен, когда оставалось только спустить его на пол.

Что было, в общем-то, самым сложным.

Хули-цзин легко подхватила гроб, и мы плавно опустили его вниз.

Я провёл перчаткой по крышке, стирая пыль с выгравированной на латунной табличке надписи: «Покойся с миром, верный сын Отечества».

— Уверен, что мы должны это сделать? — дрогнувшим голосом спросила Алёна.

— Я тебя сюда не тащил, — ответил я, стирая пыль с замков по периметру крышки. — Можешь уйти.

Сестра не двинулась.

Я начал отщелкивать замки, прижимавшие крышку к гробу. Запахло тленом. И это при том, что тело отца было бальзамировано. Вытащив платок, я прижал его к нижней части лица и закончил работу. Оставалось только снять крышку. Я взглянул на Юшен. Она меня поняла и, положив фонарь на пол, взялась за крышку с противоположной стороны. Вдвоём мы сдвинули её вправо, а затем опустили на каменные плиты.

Алёна издала лёгкий вздох.

— Папа!

А затем со стороны двери, ведущей на улицу, раздался резкий металлический скрежет: кто-то снаружи сдвинул засов! Скрипнуло, хрустнуло, и дверь склепа распахнулась. В проёме показался освещённый сзади силуэт. Он замер на пару секунд, а затем мы услышали напряжённый и слегка насмешливый голос:

— Так-так… Мои брат и сестра решили посетить могилу отца! Ночью и зайдя не с парадного входа… Очень любопытно! Что же вас заставило действовать настолько секретно? И какого хрена вы вскрыли гроб⁈ — добавил после короткой паузы Павел.

Похоже, всё-таки, были ещё какие-то сигнальные конструкты, которые мы пропустили. Или скрытые камеры видеонаблюдения. Чёрт! Ну, ладно, делать нечего.

— Мило, что ты заглянул, — сказал я, распрямляясь. — Хочешь присоединиться к вашей беседе?

— Какой ещё беседе? — поинтересовался после паузы Павел.

— С отцом, конечно.

— Ты сбрендил⁈ Он мёртв!

— Знаю, не дурак. Но мёртвые могут говорить. Если призвать душу. Слышал о таком?

— Некромантия? При чём тут она?

— Ну, так получилось, что я как раз кое-что в этой сфере умею.

— Ты? — Павел усмехнулся. — Откуда у тебя такие знания?

— Неважно. Главное — они есть. Так что, послушаем, что скажет отец о своей смерти? Ты должен быть в этом заинтересован так же, как мы. Или нет?

Повисла более продолжительная пауза.

— Так вы для этого припёрлись? — наконец, выдал Павел.

— Для чего же ещё?

— И что хотите услышать?

— Кто его убил. Или организовал…

— Да откуда ему знать⁈ — перебил Павел. — И почему вы явились тайно?

— Ну, может, предполагали, что ты не захочешь участвовать.

— Почему это? Погодите-ка! Вы что, меня подозреваете⁈

— К чему подозревать, если есть шанс спросить? Спускайся.

— Нет!

— Что так?

Павел молчал.

— Давай, что ты теряешь? — сказал я. — Или тебе есть, что скрывать?

— Пошёл ты! — процедил брат, переступив с ноги на ногу. — Это кощунство! Я не допущу, чтобы прах отца беспокоили!

— Неужели? И упустишь возможность…

— Выходите! Быстро! Нечего вам тут делать!

— А если откажемся? Что ты сделаешь?

— Мне придётся вышвырнуть вас силой!

Я усмехнулся.

— Ну, попробуй!

Снова воцарилась тишина.

— Вы сговорились меня оклеветать! — спустя полминуты прошипел Павел. — Теперь мне всё ясно! Ничего у вас не выйдет! Даю последний шанс покинуть моё имение! Тебя тут вообще быть не должно, братец!

— Но я здесь. И твоё упорство лишь усиливает моё желание докопаться до правды.

— Как хочешь! — жёстко обронил Павел. Похоже, он принял решение. — Я давал вам возможность уйти!

С этими словами он отступил в сторону.

— Убейте их! — донеслось снаружи.

— Паша! — воскликнула Алёна. — Ты что⁈

— Щит! — бросил я, разворачивая силовое поле.

Сестра тоже скастовала перед собой переливающуюся молниями преграду.

И вовремя, ибо по ступенькам запрыгала дымовая шашка. Побежав, я поднял её и швырнул обратно.

— За мной!

Я ринулся наверх. В склепе мы были в ловушке. Разве что уйти в тоннель, но я не собирался этого делать. Не для того мы пришли. Если брату угодно решить всё здесь и сейчас — так тому и быть.

Застрекотали автоматы, и в силовой щит вонзились пули. Я призвал Скрижаль саранчи. Тёмный рой вырвался из склепа и атаковал охранников, которых привёл Павел. Послышались крики.

Я выскочил наружу и мигом оценил обстановку: два десятка боевиков в бронежилетах и касках, два парахнида. И сам Павел, не последний маг.

В меня ударила молния.

— Сдохни, выродок! — гаркнул мой братец, кастуя новую технику.

Вокруг него появились трескучие белые шары.

— Паша, не надо! — раздался голос Алёны. — Успокойся!

— Заткнись! — крикнул он. — Предательница!

Я направил часть саранчи на брата, но он прикрылся щитом, испускавшим разряды, которые мгновенно испепеляли насекомых. Пришлось призвать ещё пару Скрижалей.

Под тремя охранниками разверзлась земля. Песчаный лев поглотил их с плотоядным чавканьем. Ещё четверых схватили огромные щупальца кракена. Хрустнули кости.

В нас полетели гранаты.

— В сторону! — крикнул я, прыгая к Алёне, чтобы прикрыть её ещё и своим щитом.

Грянули взрывы! Ударная волна бросила нас на стену склепа.

Я увидел, как из него выскользнула Юшен. Ударила по земле хвостами, и к нашим противникам метнулось стелющееся пламя. Павел послал к неё молнию. Хули-цзин изогнулась, её тело затряслось. Огонь начал угасать.

На нас, перебирая стальными паучьими конечностями, двинулись парахниды. В руках у них были копья и трепещущими красным наконечниками.

Я накинул одеяло иллюзии. Павел меня всё равно видел, но для остальных противников я исчез.

Один из парахнидов прыгнул туда, где я находился пару секунд назад. Наугад ткнул копьём вправо, влево и закружился, пытаясь понять, куда я делся.

В меня полетели шаровые молнии. Отразив их щитом, я бросился к парахниду, на ходу открывая Астрал. Тем временем второй киборг ринулся на Алёну, безошибочно определив её как мага, а значит, одну из главных угроз. Девушка вскрикнула и попятилась, прикрываясь щитом.

— Нет, беги! — гаркнул я, меняя направление.

Парахнид замахнулся копьём. Его острие вспыхнуло, напитываясь энергией. Я уже представил, как оно пронзает щит Алёны, а затем — и её саму.

Клинок из тёмной материи описал стремительную дугу, прошёл сквозь металлические конечности, и парахнид резко просел на бок. Копьё изменило траекторию и вошло в верхнюю часть силового щита. Трепещущий наконечник мелькнул в паре сантиметров от Алёниного лица.

Мне в спину ударила молния. О, чёрт! Больно-то как!

Мышцы свело судорогой. Я попытался двинуться, но тело меня не слушалось. В глазах потемнело.

Вдруг всё закончилось. Резко.

Обернувшись, я увидел Юшен, прыгнувшую на Павла и повалившую его на землю. Вокруг обоих вспыхнуло и загудело пламя!

Я ударил парахнида мечом в бок. Лезвие легко прошло сквозь плоть. Киборг заорал и повернулся, ища взглядом противника. Но я всё ещё был скрыт заклинанием Красных эльфов. Выдернув меч, я рубанул по оставшимся ногам, и мой противник упал, истекая кровью. Перехватив клинок острием вниз, я вогнал его парахниду в горло.

Справа затрещала молния. Поверну голову, я увидел, как второй киборг пытается достать Алёну. Сестра уклонялась, кастуя разряды, но они на парахнида действовали слабо: этих бойцов так накачивают магическими эликсирами, что они становятся весьма и весьма устойчивыми к подобным атакам.

Я призвал нового кракена, и толстые щупальца обвили металлические ноги киборга. Он дёрнулся, пытаясь высвободиться, а заем принялся тыкать в спрута копьём. Моя техника дрогнула. Но к этому время я уже оказался рядом и с разбега отрубил сразу пару суставчатых конечностей.

Парахнид дёрнулся ещё раз и оказался на свободе. Отпрыгнул и выставил перед собой копьё. Меня он не видел. Алёна ударила его молнией.

Я бросил взгляд на остальных охранников. Саранча забилась им под одежду и пожирала живьём, так что им было не до нас. Некоторые пустились бежать, но насекомые были быстрее.

Юшен с Павлом валялись по земле, охваченные пламенем, в котором мелькали электрические разряды.

Я призвал убитого в Африке ящера и змею. Первого отправил на парахнида, второго — к Павлу.

— Спрячься в склепе! — бросил я Алёне, вставая перед ней. — Быстро!

— Но…!

— Делай, что сказано, сестра!

Я ринулся на киборга, заходя справа. В то время, как ящер атаковал в лоб. Парахнид ловко отпрыгнул, пригнулся, избежав удар хвостом, а затем взвился в воздух и обрушился на ящера. Мелькнуло копьё, и наконечник вошёл монстру в голову.

Подскочив сбоку, я отрубил ещё две ноги, а затем хотел вонзить меч под рёбра, но киборг отпрыгнул, развернулся, осмотрелся и вдруг метнул копьё в спину убегавшей Алёны!

При соприкосновении с защитным полем алый наконечник ярко вспыхнул, а затем копьё прошло сквозь магическую преграду. Девушка вскрикнула и упала лицом вниз.

Издав вопль, я бросился на парахнида. Не знаю, сколько ударов я нанёс, но, когда закончил, киборг превратился в груду металлолома, перемешанного с кусками окровавленной плоти. Думаю, моя атака не заняла и пары минут.

Отступив, я взглянул туда, где лежала Алёна. Она приподнялась, пытаясь встать. Я бросился к ней.

Копьё торчало из левой лопатки, перевешивая и мешая. Я выдернул его и поднял девушку. Она была бледна. Одна рука машинально обвила мою шею.

— Костя…

— Не теряй сознание! — сказал я, чувствуя смятение.

— Костя…

Нужно прижечь рану! Я нашёл взглядом Юшен. В этот момент Павел ухитрился встать и поднять хули-цзин над собой. Тело лисицы содрогалось от пропускаемых по нему молний. Изо рта у неё пошла пена. Огонь начал стремительно угасать.

Я закрыл глаза. Нужно сосредоточиться… Сделать это сейчас непросто, но я должен! Вспомнить уроки Мейлин. Подключиться к энергетической системе противника…

Шли секунды. Драгоценные.

Алёна в моих руках обмякла. Не поддаваться отчаянию и панике!

Спокойно!

Перед моим внутренним взором вспыхнул трепещущий и напитанный силой контур Павла! Вон оно! Есть!

Я потянулся к нему, прикоснулся, чувствуя боль обожжённой плоти, ярость, гнев и страх.

Призвал Скрижаль Мантикоры. Четыре красных льва с хвостами скорпиона материализовались передо мной и ринулись на Павла. Он был окружён переливающимся молниями защитным полем, но чудовища легко проникли сквозь него. Когти, зубы и ядовитые шипы вонзились в моего брата почти одновременно!

Я чувствовал и видел, как дрогнула, замигала и начала гаснуть его энергетическая система. Павел отчаянно закричал. А затем упал на землю, выронив Юшен. Хули-цзин распласталась неподвижно, словно кукла.

Мантикоры рвали моего брата на куски, кровь била фонтанами. Павел скастовал молнию, но это было последней агонией. Одна из тварей вонзилась зубы ему в глотку, схватила когтями голову и оторвала её!

Я вышел из боевого транса. Взглянув на Алёну, понял, что она ещё жива и даже в сознании. Мои руки были мокры от её крови.

— Держись, сестрёнка! — прошептал я дрогнувшим голосом. — Не умирай!

Её бледные губы тронула слабая неуверенная улыбка.

— Ни за что! — проговорила она едва слышно. — Я тебя не оставлю… Мой князь… А что с Пашей?

— Он мёртв. Прости.

— Нет…

Юшен приподнялась, опираясь на локти. Нашла нас взглядом.

— Ты как? — спросил я.

Она кивнула.

— Нормально… кажется. Этот парень меня едва не прикончил!

— Нужно кое-кто посильнее обычной магии, чтобы убить создание Пустоши.

Лисица усмехнулась и встала на колени. Затем поднялась на ноги.

— Что с ней? — спросила она, имея в виду Алёну.

— Ранена. Нужно прижечь рану. Сможешь?

— Конечно.

Хули-цзин, покачиваясь, направилась к нам.

— Костя… — окликнула меня сестра.

Я опустил взгляд.

— Сейчас мы тебе поможем. Всё будет хорошо.

— Похоже… теперь всё это твоё! — прошептала Алёна.

Не сразу я сообразил, что она имеет в виду особняк и прочее, принадлежавшее роду Белозёровых-Оболонских.

— Это неважно, — ответил я. — Главное, чтобы с тобой всё было в порядке.

— Переверните её, господин, — сказала Юшен. — Вот так. Лучше положите. Рана серьёзная… Кровь я остановлю, но тут явно есть внутреннее кровотечение.

Она провела по спине Алёны, вспыхнул огонь, и девушка вскрикнула от боли. Кровь запеклась, но хули-цзин была права: моя сестра умирала на моих глазах.

Невольно нахлынули воспоминания: кровь в дождевой воде. Шесть человек на асфальте. Вывороченные, торчащие из плоти кости, слипшиеся волосы, стеклянные глаза, в которых застыли удивление и ужас. И белая фигурка, приткнувшаяся к тротуару…

Нет, я не могу допустить, чтобы это повторилось!

Сквозь мои зубы вырвался стон отчаяния.

— Господин? — окликнула меня Юшен.

— Что⁈

— Она вам очень дорога?

— Да!

Лисица словно что-то обдумывала. А затем сунула руку под одежду и извлекла цветок. Белую хризантему.

— Что это? — не понял я.

— Она расцвела на южном склоне холма в апреле, — сказала Юшен. — Я берегла её для себя. Возьмите, если хотите.

Я смотрел на цветок, не понимая, что несёт хули-цзин.

И вдруг вспомнил! Мозг Фэншэн Шоу, съеденный вместе с хризантемой, даёт пятьсот лет жизни! Я взял у хули-цзин цветок. Он был лёгким и нежным. Выглядел так, словно его только что сорвали.

— Ты же говорила, что хризантемы не цветут в апреле…

— А лисы не служат людям. И охотники не оставляют детей Пустоши в живых. Но случается всякое.

Я открыл Астрал и достал из него мозг Фэншэн Шоу.

— Что ты хочешь взамен? — спросил я Юшен.

— Свободу. Право выбора.

— Хорошо. Я сниму Печать.

Лисица кивнула.

— Торопитесь, господин.

Я приподнял голову Алёны.

— Милая, знаю, тебе это покажется странным, но ты должна кое-что съесть.

Я стоял на каменной террасе особняка и взирал на парк. Трупы уже убрали. Алёна приходила в себя в своей комнате. Она права: теперь всё это — моё. Как и фамилия Оболенских, хотя она мне и не нужна.

Подошла Юшен. Встала рядом.

— Что дальше, господин?

— Ты свободна. Можешь идти, куда хочешь. Вернуться на родину.

— Я бы предпочла остаться. Если вы не против.

— Мне казалось, ты стремилась к свободе.

— Ну, я её получила. Свободу выбора.

Мы встретились взглядами.

— Что ж, — сказал я. — Если хочешь — оставайся. Буду рад.

Хули-цзин кивнула.

— Так что дальше, господин? — повторила она. — Что вы будете делать?

Хороший вопрос. Столько лет мне казалось, что этот мир — всего лишь пристанище, куда я убежал от прежней жизни. Но теперь… Держа на руках умирающую сестру, я почувствовал, что мне больше не всё равно. Есть, кого защищать. Моё сердце больше не было наполнено могильным холодом.

— Жить, — ответил я просто. — Только и всего.

Неожиданно Юшен взяла меня за руку.

— Отличный план, господин, — кивнула она, глядя вдаль. — Просто чудесный!

Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.

Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN. Можете воспользоваться Censor Tracker или Антизапретом.

У нас есть Telegram-бот, о котором подробнее можно узнать на сайте в Ответах.

Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:

Белый князь. Том 3