— Ну возьми же трубкууу, — ною в телефон и закусываю губу, пока высматриваю на ленте свой багаж.

В ответ слышу лишь гудки и монотонный голос дикторши, что абонент не абонент. Сжимаю пальцами сильнее телефон, как будто это мне может как-то помочь. По глупости и несвойственной мне беспечности, я даже не узнала адрес куда мне надо ехать и, честно говоря, сейчас нахожусь в растерянности. А она уже в скором времени сменяется беспокойством.

Забираю с ленты свой чемодан сразу же как только его вижу и выхожу в зал ожидания прибывших пассажиров. Выглядываю там маму в надежде на то, что у неё просто перебои со связью и она уже приехала в аэропорт. Ждёт меня там вместе с сестрёнкой.

Но там ее нет и это настораживает. Особенно, если учесть, что как раз приехать за мной в аэропорт было ее идеей. Не дай бог что-то случилось.

Во мне зарождается тревога и я с каким-то остервенением сканирую толпу.

Среди людей замечаю знакомое лицо и внутри меня все сжимается, но я не заостряю на этом внимание. Скорее всего, показалось.

И все же что-то меня заставляет обернуться, и я замираю. Сглатываю и не верю. Этого просто не может быть. Сбоку стоит Ник и пристально смотрит на меня. Без шансов, что он меня не узнал или не заметил. Есть лишь слабая надежда на то, что он приехал сюда по какой-то другой причине, а не для того, чтобы забрать меня с аэропорта.

— Аня…, - я вижу, как шевелятся его губы, но самого голоса не слышу. Слишком шумная толпа вокруг.

Моим первым инстинктом, которому я повинуюсь, развернуться и пойти в другом направлении. Так и делаю.

— Аня, стой! — Теперь уже слышу его голос непростительно близко, и я вздрагиваю из-за того, насколько он одновременно кажется и близким, и далёким. Некогда любимым, а теперь таким ненавистным.

— Вы это мне? — оборачиваюсь и улыбаюсь. Сама при этом избегаю смотреть ему в лицо.

Какое-то время он смотрит на меня с лёгким недоумением, но почти сразу же лицо расплывается в улыбке. А я вот не могу делать вид, что ничего не произошло после того, как он изуродовал мою жизнь.

— Давно не виделись…

— Ещё бы столько же…

Осекаюсь и он понимает, что подловил меня. Теперь изображать друг перед другом незнакомцев не получится.

— Где моя мама? — На всякий случай заглядываю ему за спину в надежде на то, что она где-то там. Может быть же такое, что она отправила его вперёд, а сама стоит позади с коляской? Ну не тащить же ребёнка маленького в гущу толпы.

— Она в больнице…

Краска быстро покидает мое лицо. Кончики пальцев леденеют, и в груди сердце начинает биться от переживаний как бешеное. Я очень волнуюсь, но плюс ко всему этому испытываю злость и раздражение.

— Разве о таком говорят с улыбкой на лице?! — я никогда не отличалась жёсткостью, но сейчас хочу его ударить. — Что с ней случилось? С Машкой что-то?

Моя младшая сестрёнка обладает крайне хлипким иммунитетом и иногда мама просто переезжает в больницу ради ребёнка. Сестренка постоянно болеет. Насморк, кашель… Стоит ей немного постоять на сквозняке, и ангина ей обеспечена.

— Что на этот раз? — Мне невероятно больно думать о том, что приходится испытывать малышке. Так хочется, чтоб она быстрее поправилась и ее ничего не беспокоило. Тогда ей станет легче и проще, маме тоже. На них и так слишком много навалилось за последнее время. Мамин муж, он же отец Ника, угодил за решетку. И теперь ей одной нужно поднимать ребёнка. Собственно, именно поэтому я и приехала. Для того чтобы хоть как-то помочь.

Ещё до того, как что-то ответить, парень выхватывает из моих рук чемоданы и направляется к выходу. Я вынуждена бежать за ним. Во-первых, у него мои вещи. Во-вторых, он так и не ответил, что с моей семьей.

— Ник! — Хватаю его за руку изо всех сил и этим вынуждаю остановиться.

— Здесь просто шумно, — парень смотрит сначала на мою руку, а потом поднимает взгляд на мое лицо, — пошли в машину.

— Ты не ответил на мой вопрос! — Я пытаюсь на истерить, но это против воли прослеживается в моем голосе.

— Тебе не о чем переживать, — ага, когда это на самом деле так, то нормальные люди так себя не ведут. Хотя, о чем это я? Ник не нормальный.

— Что с Машкой? — Теперь я на сто процентов уверена, что дело в моей сестре, — что ты от меня скрываешь?

— Да все нормально у них. Сезонная аллергия. Но для того, чтобы не было осложнений, ее решили положить на несколько недель…

— Недель?! — переспрашиваю в ужасе.

— Пока пыльца не осядет…

Словно больше не считая нужным мне что-то объяснять, парень резко выдёргивает свою руку так, что она выскальзывает из моего захвата и он продолжает идти. В сторону своей машины.

— Я с тобой не поеду. — Говорю ему в спину, потому что не смогу высидеть рядом и минуты. — вызови мне такси…

— Ты только что приехала, Аня… На дворе глубокая ночь. Какое такси?!

— Любое. — Парирую язвительно.

— А чем рассчитываться будешь? — словно издеваясь парень проходится взглядом по моей фигуре заставляя краснеть. Слишком красноречиво его выражение лица и моя кожа начинает пылать. Вдруг становится очень жарко и не хватает воздуха, чтобы отдышаться.

— У меня есть деньги, — лезу в сумочку для того, чтобы достать кошелёк. Думаю налички, которая у меня с собой, будет достаточно для того, чтобы уехать на край города. Вытягиваю оттуда купюры и до меня с опозданием доходит, что их нужно поменять. Оглядываюсь по сторонам и невдалеке рядом с киоском вижу банкомат. Достаточно сомнительный, но все же я рискну и попробую с него снять деньги.

Ник на это никак не реагирует и пока я колдую над банкоматом, он уже утрамбовал мои чемоданы в свой багажник.

— Как успехи?

— Отлично, — на самом деле я уже третий раз ввожу ПИН-код, но мне выдаёт ошибку. На четвёртый раз эта коробка вообще съедает мою карточку прямо у меня на глазах.

— Видимо, сегодня не судьба…

Я просто стою на месте и хлопаю глазами понимая, насколько мне не везёт.

Кроме этого, капитан очевидность, который вырисовывался у меня за спиной, усугубляет мое и без того отвратительное настроение.

— Все началось с того, что нелегкая тебя принесла… — Шиплю сквозь зубы и едва не впечаталась в него, когда развернулась, повела плечами и направилась к иномарке Ахметова.

Сажусь в машину и изо всех сил захлопываю дверь. Это должно его вывести из себя, но в зеркало заднего вида я вижу улыбку на его лице. Да что с ним не так?! Где привычное призрение и надменность?! Что произошло за два с лишним года, что Ник превратился в нормального человека?

Пока я над этим размышляю, то прихожу к выводу, что все это очередная игра. Он пытается ввести меня в заблуждение, как и тогда. В прошлый раз он тоже искусно лгал, а я как последняя дура на все это повелась. В этот раз на подобное я не куплюсь.

На все попытки Ахметова завязать непринуждённую беседу, пока мы едем, я отвечаю игнором. Веду себя так, как будто его тут нет. Вижу, что парня это бесит, потому что такой мажор и любимец всех девушек не привык к подобному обращению. Он к девушкам относится как к вещам. Да и вообще к людям в целом. Это я на себе испробовала и поняла уже давным-давно.

— Аня! — Ник требовательно пытается привлечь к себе мое внимание, но меня деревья за окном интересуют гораздо больше. — Эй! — Он щёлкает пальцами перед моим носом, но я принципиально даже не моргнула глазом. И тогда Ахметов прибегает к тяжёлой артиллерии. Кладёт свою руку мне на колено и его ладонь начинает медленно ползти вверх.

— Что ты делаешь?! — от возмущения я взрываюсь и с ненавистью бью его по руке. Под его громкий смех. Конечно, ему весело.

— Так-то лучше, — кажется, он полностью доволен произведённым эффектом.

Только я хочу возмутиться, как внезапно загорается монитор на его телефоне, а уже через пару секунд рингтон орет на весь салон. У нас с ним никогда не совпадали вкусы в музыке. Вот и сейчас у меня возникает чувство, что он специально поставил то, что я ненавижу. Как будто знал.

Хочу даже иронизировать на эту тему, но слова застряют в горле, когда я вижу, как он нервно пытается сбросить вызов. С первого раза не попадая пальцем по нужной кнопочке. Вроде как смешно, но настроение снова падает, когда я вижу женское лицо на аватарке и имя. Арина.

Головой я прекрасно понимаю, что мы с ним друг другу никто. Но внутри меня все кипит. Хочется схватить телефон и выкинуть его в открытое окно.

— Просто подруга, — Ник как будто оправдывается, но в своей самоуверенной манере.

— Мне то что, — пожимаю плечами, — ты, главное, побыстрее меня к маминому дому подвези, а дальше хоть Арина, хоть Марина…

Внутри разгорается нечто напоминающее ревность, но права на это чувство у меня нет.

Вновь отворачиваюсь к окну, не хочу, чтобы Ник смог прочитать хоть какие-то эмоции на моем лице.

— Да мы уже близко, — отвечает парень пока я пытаюсь понять, где мы находимся.

После того как Александра арестовали, мама и Ник продали старый дом, где мама с сестрой жили в последнее время, и переехала в квартиру, которую они купили взамен дома. И я, естественно, там ни разу не была. Я даже этот район смутно знала.

— Мы точно правильно едем? — начинаю вглядываться в пейзаж, потому что по моим ощущениям все вокруг должно выглядеть иначе.

— В отличие от тебя, я могу с закрытыми глазами…

— А вот этого не нужно, — резко поворачиваюсь и почти смеюсь в ответ на его шутку, забыв, что обиделась и злилась все это время, — держи глаза открытыми и смотри в сторону дороги.

Дальше повисает неловкость. Я вдруг вспоминаю, что у меня нет даже ключей от квартиры. Так как планировалось, что меня встретит мама, а не… сводный брат. Даже когда я так называю его про себя внутри все противится.

— Как я внутрь попаду? У тебя есть ключи? — Спохватываюсь и сейчас понимаю, что, скорее всего, этот момент был не учтён и ночевать мне придётся непонятно где. Даже наша старая с мамой квартира не вариант, потому что она сдаётся… Договор с людьми подписан на пять лет и выселить их оттуда совершенно не вариант.

— Светлана дала мне ключи, когда я их в больницу отвозил.

Я снова вспоминаю о маме и о сестрёнке, чувствую свою вину. Сейчас я так сильно обеспокоена, чтобы попасть побыстрее в квартиру и оказаться подальше от Ника, что не выспрашиваю об их самочувствии и не вдаюсь в подробности.

— Я бы хотела их завтра навестить. В какой именно они больнице?

— Завтра нельзя, — реагирует парень молниеносно. Слишком быстро как мне кажется.

— Почему? — смотрю на него с ещё большим подозрением. Мало того, что его приезд и эта встреча в аэропорту сами по себе меня дико смущают, так ещё и такая реакция наводит на определенные мысли.

— К ним не пускают…

— Все настолько плохо? — выискиваю возможность его подловить. Почему-то мне кажется, что Ник что-то недоговаривает.

— Аня…, — произносит мое имя на выдохе, — ты устала после перелёта? Или что с тобой случилось, что ты ведёшь себя как истеричная паникерша?

— Я волнуюсь, разве это сложно понять? Чтобы ты испытывал на моем месте? — Разворачиваюсь и смотрю на него в упор, но парень никак не реагирует. Кажется, что он делает вид будто меня даже не слышал. — Меня должна была встретить мама, но вместо этого объявился ты. Ты говоришь, что они легли в больницу. Но при этом я не могу ни до кого дозвониться и с твоих слов посещения тоже не разрешаются. Плюс ко всему прочему, у меня ещё какой-то левый банкомат съел карточку, — я все это говорю так быстро, что кажется голова скоро закружится из-за того, что я не успеваю сделать полноценный вдох.

И снова мои эмоциональные выпады остаются без какой-либо реакции, потому что Ахметов занят тем, что пытается аккуратно протиснуться на парковочное место возле достаточно элитной многоэтажки. Честно говоря, со слов мамы я поняла, что её новое жилище будет уровнем попроще, но, наверное, за время замужества с Александром ее стандарты подросли. И то, что нам обеим раньше казалось простым, таковым теперь кажется только мне.

— Дай, пожалуйста, ключи… — Протягиваю к нему руку и буквально выдавливаю из себя фразу вежливости.

— Я сам открою, ты все равно не знаешь, где какой ключ, — парень обходит машину сбоку и открывает багажник для того, чтобы достать оттуда мои чемоданы.

— Ты собираешься подняться со мной? — удивленный возглас вырывается вслух, потому что я не могу контролировать эмоции. — Не надо! Просто отдай мне чемоданы, а сам… — Так и хочется добавить, чтобы валил к своей Арине.

— И как я после этого буду смотреть в глаза Светлане?

— Не думаю, что испытывая стыд, Ахметов. Это слово и его определение тебе отродясь незнакомо, — мысленно щипаю себя за то, что сказала это. Закусываю щеку изнутри и испытаю непреодолимое чувство жалости. К себе.

Прошло столько времени, а я все ещё не могу спокойно вспоминать о том, что между нами было.

Ник никак на это не реагирует, что делает его уже выше всей этой ситуации. И добавляет в мою копилку ещё больше неловкости.

— Ладно, давай ключи и я буду придерживать дверь пока ты будешь тащить чемоданы.

Он их отдаёт только после того, как видит, что я на самом деле имею в виду сказанное.

— Какой подъезд? — пытаюсь сделать вид, что совершенно не нервничаю, но выходит откровенно плохо.

— Тот, что слева.

Насколько это возможно в моей ситуации иду в указанном направлении и как швейцар с опытом придерживаю ему двери. При этом в который раз удивляюсь, что мамина "простенькая" квартирка совсем непростая. Дом новый, отделка новая и как дизайнер могу сказать, что планировка тут совсем нетипичная.

— Вызови лифт, — тявкает парень пока я хлопаю глазами и рассматриваю всю эту красоту.

Вызываю и придерживаю створки.

— Какой этаж? — Спрашиваю хотя он и сам может нажать нужную кнопку.

Я сама после всей этой суматохи начинаю припоминать, что мама говорила, кажется, про восьмой этаж…

— Десятый, — не дожидаясь моей реакции Ник сам нажимает на нужную кнопку.

Я не знаю, чем думала, когда соглашалась ехать с ним в одном лифте. Как только створки закрываются, мне моментально становится нечем дышать. Желания выпрыгнуть отсюда настолько сильное, что я чуть не впадаю в панику. Я переоценила свои силы, когда действительно подумала, что смогу. Этот его взгляд… Наглый, который скользит по моему лицу и как будто изучает без какого-либо смущения. Черт! Чувствую, как мои щеки начинают пылать. Ну просто отлично!

— Мама, кажется, говорила, что живет на восьмом, — заставляю себя поднять взгляд и посмотреть Нику в глаза. Черт, прошло больше, чем два года, неужели он не мог хоть немного выглядеть похуже?! Кажется, что за это время он лишь стал лучше. Черты лица заострились. Взгляд стал куда пронзительнее чем ранее. Даже эта одежда…ему чертовски идет. Рубашка расстегнута на две передние пуговицы и оголяет кожу. Фасон подобран идеально, потому что ткань обтягивает так, что сразу становится понятно, что парень часто посещает тренажерный зал.

Совсем не вовремя я вспоминаю о том, сколько часов я провела в самолете, и что мой внешний вид оставляет желать лучшего. Да и одела я все самое удобное для перелета. Минимум косметики, максимум комфорта.

— Ты перепутала, — парень криво усмехается и продолжает нагло меня рассматривать.

Переминаюсь с ноги на ногу и пытаюсь избавиться от чувства жесткого дискомфорта. Этот лифт так и должен ползти как улитка?

Стоит мне про себя обидеть эту железную коробку, как в кабине лифта на секунду пропадает свет, от чего я взвизгиваю, а когда он снова загорается, то кабину слегка дергает, а после движение лифта вообще прекращается. Я пытаюсь схватиться руками за совершенно гладкие стенки кабины лифта. Просто инстинкт самосохранения.

— Что… Что это было?! — Выкрикиваю и впиваюсь взглядом в парня.

— Лифт новый, еще немного барахлит, — Ник не выглядит ни испуганным, ни удивленным. Такое ощущение, что он в этом лифте застряет уже не в первый раз. И что-то мне подсказывает, что он прекрасно догадывался о том, что могло произойти. Но не сказал!

— Мама не говорила, что у них в доме устанавливали новый лифт! — Я сейчас не то, что недовольна, я в полнейшем бешенстве. Потому что замкнутое пространство и Ахметов — это мой самый ужасный ночной кошмар. Здесь и тем более с ним я бы хотела оказаться в самую последнюю очередь. Да я бы вообще не хотела здесь оказаться!

— А ты часто обсуждаешь с мамой ремонт в доме? — Ник продолжает на меня смотреть с насмешкой и кажется его забавляет то в каком сейчас состоянии я нахожусь.

— Я общаюсь с мамой чаще, чем ты можешь представить, Ахметов. И я в состоянии запомнить на каком этаже она живет! И если бы с лифтом были проблемы, думаю мама бы мне рассказала, как она застревала в нем с коляской и не могла выйти.

Он меня совсем за идиотку принимает?!

— То, что этаж ты не запомнила, мы уже разобрались, — парень резко подается вперед, от чего я тут же отшатываюсь назад. Но, к сожалению, кабина лифта слишком тесная и я тут же впечатываюсь спиной в стенку, — проверим насколько хороша твоя память?

Я громко сглатываю, когда его руки упираются по обе стороны от моей головы и парень наклоняется настолько низко, что я готова орать “ТРЕВОГА! ЦВЕТ КРАСНЫЙ! КРАСНЫЙ!”.

— Мы ведь уже не первый раз застряем вместе в лифте… Помнишь, чем мы занимались в прошлый раз, когда застряли?

Щеки моментально краснеют, потому что Ахметов без какого-либо стеснения вспоминает интимные подробности нашей прошлой жизни. Вспоминает то время, когда я была безумно в него влюблена, когда была ради него на все готова. Даже трахаться с ним в лифте, не думая о том, что дверцы могли распахнуться в любой момент, а нас застукать.

Да, Ахметов, когда-то я была готова на любое безумство, только бы вместе с тобой. Когда-то… Но точно не сейчас.

— Ты о том случаи, когда долго хвастался, что занимаешься по три часа в тренажерном зале и что сможешь с легкостью открыть створки лифта? — Я вопросительно приподнимаю брови и вижу, что парень начинает хмуриться. Да, после секса он хорошенько облажался и не смог доказать мне, что он очень сильный, — помнится мне, что ты тогда облажался.

Толкаю ладонями его в грудь и тем самым заставляю сделать шаг назад. Да, кабина лифта тесная, но и даже здесь у каждого из нас есть личные границы и Ник будет их соблюдать.

— Я тогда просто устал, — Ник криво усмехается, а я громко смеюсь. Господи, дай мне сил все это пережить и не упасть в грязь лицом.

— Я думала, что парень, который проводит в спортзале половину своей жизни, не должен уставать за десять минут. — Все эти слова и улыбки мне даются с огромным трудом. Потому что сердце стучит как сумасшедшее, а паника накрывает с головой.

Я потратила два с лишним года на то, чтобы забыть все, что было с ним связано. А он так просто об этом вспоминает. С такой легкостью будто не было ничего после. Будто он не растоптал меня. Не уничтожил. Не сказал кучу ужасных слов. Не создал мне множество комплексов, с которыми я боролась долгое время.

Ахметов прищуривает свои глаза, по взгляду вижу, что хочет продолжить этот словесный батл и, скорее всего, так бы и было, если бы не одно НО. В этот самый момент я перевожу взгляд на панель с кнопками лифта и вижу, что кнопка “СТОП” мигает красным. Я, конечно, не специалист по лифтам… Но что-то мне подсказывает, что кое-кто в этой кабине принимает меня за полную дуру!

— Ты совсем обалдел, Ахметов?! — Кричу и подавшись вперед снова жму на кнопку с номером этажа. Лифт, дернувшись снова начинает ехать.

— Наверное случайно задел, когда переставлял чемодан, — без какого-либо стеснения врет Ник. А я лишь закатываю глаза и считаю, что будет правильным не ввязываться в этот спор. Кто-то из нас должен быть умнее. Пару секунд, и он просто уйдет. Я закроюсь в квартире и выдохну. Сделаю все возможное, чтобы наши встречи стали настолько редкими, чтобы я даже забыла, как он выглядит. Раз в три года — самый идеальный срок!

Когда лифт останавливается и створки разъезжаются в стороны, я пулей вылетаю в коридор. Все что угодно только бы оказаться на большем от него расстоянии.

Парень выкачивает чемоданы, везет их к двери, которая выглядит явно не бюджетно. Неужели мама настолько привыкла к богатой жизни, что квартиру в элитном комплексе назвала скромной? Все происходящее кажется мне все более странным с каждой новой секундой.

Ник открывает дверь ключом, и я еле сдерживаюсь, чтобы не потребовать у него ключи прямо здесь у двери и не послать его к черту, даже не запустив в квартиру. Прикусываю щеку изнутри и следую за парнем. Ладно, я не настолько невоспитанная, чтобы вести себя так по-хамски. Пускай уже чемоданы затянет, а потом валит на все четыре стороны.

Прохожу в помещение, шок от увиденного настолько сильный, что я даже забываю о том, что хотела вытолкать Ахметова взашей секунду назад. Ремонт в квартире дизайнерский и новый. Я примерно прикидываю стоимость ремонта. Я знаю сколько стоят такие материалы. А это только прихожая…

Мой взгляд мечется от угла в угол, я подмечаю странные детали, такие как: несколько пар мужской обуви, мужской парфюм на полке, в слегка приоткрытом шкафу вижу висящие на тремпелях пиджаки, тоже мужские.

От разглядывания меня отвлекает громкий хлопок двери, я резко оборачиваюсь назад и вижу, как Ахметов проворачивает в замке ключ, а после прячет его себе в карман. Внутренний голос твердит о том, что нужно бежать. Теперь у меня нет никаких сомнений, что эта квартира не мамина. Тогда почему он привез меня сюда и обманул?! С какой целью?!

Хватаю ртом кислород и делаю шаг назад. К такому я точно не была готова и именно поэтому сейчас нахожусь в полнейшем шоке. Вот почему он не дал мне ключи, вот почему меня смутил район и вид дома. Ахметов ничуть не изменился. Как был козлиной, таким и остался!

— Не думала, что мама сменит свой стиль. Все-таки мужские пиджаки не ее.

— Заставляю себя глубоко вдохнуть и задрать голову так, чтобы наши взгляды с Ником встретились. У него же есть цель, правильно? Он непросто так приволок сюда мои вещи и заманил меня обманом. Тогда я очень сильно хочу узнать какого, мать его, черта здесь происходит?!

— Она ищет себя, — Ахметов криво усмехается и засунув руки в карманы брюк опирается о стену. Нагло меня разглядывает, готова поспорить пытается угадать через сколько секунд меня взорвет, и я начну орать и угрожать. Он же видит, что я уже все поняла. Ждет что будет дальше.

— Зачем ты привез меня в свою квартиру, Ахметов? — Устало выдыхаю и смотрю на парня. Я сегодня чертовски устала, поэтому на долгое представление нет ни сил, ни желания. Сейчас он скажет, что ему от меня нужно, и я уеду. Заберу свои вещи и отправлюсь наконец то по правильному адресу.

— Ключи от квартиры твоей матери находятся у меня дома. Я не взял их с собой, потому что не планировал встречать тебя в аэропорту, — он пожимает плечами и продолжает улыбаться. А нет, он все-таки изменился. Раньше он говорил правду в глаза, а сейчас начал хитрить. По взгляду вижу, что заливает.

— Отлично, давай ключи и я поеду, — я даже упускаю тот момент, что он просто мог сказать мне правду. Мог не тащить сюда мои чемоданы, которые теперь нужно вытаскивать. Я до ужаса хочу принять душ и лечь спать, а не играть в эти чертовы игры!

Протягиваю руку вперед и нетерпеливо смотрю на Ника. Желание его ударить с каждой секундой становится все сильнее. Выбесил, гад! Но я все же держусь. Мы взрослые и цивилизованные люди, сможем решить этот вопрос без рукоприкладства. По крайней мере, я себя в этом очень сильно уговариваю.

— Есть небольшая проблема, — эта его улыбка начинает вызывать у меня нервный тик. Интересно, если я причиню ему тяжкие телесные в состоянии эффекта, мне много дадут? Господи, да что же я такого сделала, что ты меня сейчас так наказываешь?

— Какая проблема?! — Я резко убираю руку и делаю шаг вперед. Я как раз заприметила вазу недалеко от парня. Вот ею можно и огреть.

— Сейчас уже глубокая ночь, везти тебя на другой край города я не буду, потому что я и так потратил слишком много времени забирая тебя из аэропорта. Мне завтра рано вставать, у меня важная встреча. Так что… переночуешь здесь. — От последних его слов меня передергивает. Что значит здесь?! В его квартире? Да он должно быть вообще умом тронулся.

— Я взрослая девочка и умею вызывать такси, — улыбаюсь ему в ответ и тут же достаю телефон из сумочки.

— Насколько мне помнится, то денег у тебя нет. Карту зажевал банкомат и уверен, что ее тут же заблокировали.

Твою же мать! Этот гаденыш прав! Но я все еще не могу смириться со всем этим ужасом и не прячу телефон в сумочку. Нет, все не может быть настолько ужасно!

— Значит одолжишь мне денег на дорогу, — что угодно, я даже возьму у него в долг, только бы здесь не ночевать.

— У меня нет налички, данные своей карты вводить не стану. Все эти организации сомнительные.

— Ну конечно, и обчистят именно тебя! — Я не выдерживаю и начинаю кричать. Хрен с ним, пойду пешком! — Давай ключи и говори адрес! Я пешком дойду!

— Двадцать километров… Уверена?

В этот момент я распахиваю рот от отчаяния. Двадцать километров?

— Я так и думал. Тебе в гостиной постелить или ты в коридоре на чемоданах приляжешь?

Ахметов снимает обувь и проходит вглубь своей квартиры. В то время как я стою посреди прихожей, хватаю ртом кислород и пытаюсь себя уговорить, что рукоприкладство — это не выход.

Ситуация просто ужасная. Отвратительная. И самое печальное в этом всем то, что у меня, по сути, и выбора нет. Хотя нет, я могу выбрать, где лечь спать. В коридоре или гостиной. Я прям шикую сегодня!

Даже если представить, что я готова взбрыкнуть и на самом деле идти двадцать километров, Ахметов просто не откроет дверь. Я ведь прекрасно видела, что он положил ключи от квартиры в свой карман!

И самое ужасное, что мне даже некому позвонить. Юлька — моя единственная подруга из прошлой жизни, сейчас со своим парнем отдыхает за границей, они приедут только через несколько дней. И то, ситуация бы была непростой, потому что парень Юли — лучший друг Ника. Да, ситуация сложная, но Юля была единственной, кто помог мне пережить тот ужасный момент, когда я оказалась в чужой стране. Разбитая, раздавленная, полностью в депрессии. Она была той, кому я могла рассказать все. Обсудить. Когда мне стало немного лучше я сказала, что Ахметов для нас запретная тема. Больше не хотела о нем ни слышать, ни говорить. Знала, что подруга осведомлена о его жизни, новостях. Часто с ним видится, потому что парни дружат. Я оградила себя от информации о нем, потому что так было проще. Так казалось, что не так сильно болит. С мамой мы почти не обсуждали Ника. Она не была в курсе наших с ним любовных отношений. Она просто знала, что мы с ним терпеть друг друга не можем и я просто не стала ее разубеждать в этом. Поэтому мама в принципе не заикалась за Ника. Поэтому сейчас я понятия не имею чем живет и дышит Ник Ахметов.

— Мне нужна комната, в которой закрывается дверь! — Я снимаю свои кроссовки и схватив один из чемоданов иду вглубь квартиры. На поиски Ника. Я просто запрусь в комнате до утра, а завтра уеду из этой квартиры раз и навсегда.

Сворачиваю за угол и чуть не впечатываюсь в стоявшего там Ника. На нем расстегнутая рубашка, которая оголяет его торс. На лице наглая улыбка, а мои щеки в который раз за сегодня заливаются румянцем.

— Могу предложить свою спальню, — в его голосе слышится насмешка, этот гад еще и издевается?

— Действительно, чтобы еще ты мог предложить, — фыркаю со смеху и тут же впиваюсь взглядом в его глаза.

— Много чего, но ты слишком впечатлительная. Не все и сразу.

— Где комната, в которой я буду спать?! — Я больше не в настроении играть в его игры и обмениваться этими фразочками. Я ужасно устала. Настолько, что готова отрубиться здесь и сейчас. Я хочу принять душ и наконец отрубиться. А когда проснусь, чтобы весь этот кошмар закончился!

— Прямо и направо, — Ахметов хочет сказать что-то еще, но я срываюсь с места и несусь в указанном мне направлении. Когда вижу, что в комнате есть дверь, то моему счастью просто нет предела. Хоть какие-то меры безопасности от этого непредсказуемого козла. — Могу дать полотенце, если нужно, — несется мне в спину, а я лишь закатываю глаза. Даже думать не хочу сколько баб у него было в этой квартире, и кто до меня пользовался его полотенцем.

— Нет, у меня есть свое!

— Постельное белье…

— Тоже свое! — Кричу в ответ и тут же захлопываю дверь. Да, у меня есть постельное белье. В одну из своих рабочих поездок я забрела в жутко дорогой магазин и не смогла устоять от покупки нескольких наборов постельного белья. И ни разу не пожалела о том сколько денег я на него спустила. И конечно же я забрала его с собой. Вот сейчас кстати и пригодится.

Как только я поворачиваю замок и понимаю, что дверь закрыта, глубоко вдыхаю и выдыхаю. Руки начинают дрожать и сделать с этим я совершенно ничего не могу. Я и так хорошо держалась, и так смогла сколько вытерпеть и не показывать своих настоящих эмоций.

Прохожу к дивану и просто на него сажусь. В этой квартире не то, что находится, в ней даже дышать сложно. Повсюду его чертов запах. Как бы хорошо ни была закрыта дверь, я все равно чувствую его присутствие. И это просто ужасно. Против воли в памяти всплывают воспоминания. Та самая ночь. Последняя. Когда Ахметов медленно и с жестокостью меня уничтожал. Какие говорил слова, как смаковал каждый момент. Как ему казалось мало, и он меня добивал. Добивал.

Резко вскакиваю с кровати. Это хорошо, что я помню все в таких подробностях. Эмоции от произошедшего притупились, но никак не забылись. Я должна помнить, насколько мне было больно тогда, чтобы больше никогда и ни за что не попасть в эту ловушку еще раз.

Оглядываюсь по сторонам и только сейчас понимаю, что для того, чтобы пойти в душ, мне придется выйти из комнаты. От одной мысли, что мне придется раздеться в его доме, становится не по себе. Но выхода другого нет, за душ я сейчас готова убить. Столько часов перелета. Да я мечтала о том, чтобы помыться все это время.

Открываю чемодан, начинаю перебирать все свои вещи. Черт! Неужели все свои нормальные пижамы я отправила посылкой? С собой взяла, как мне казалось, все самое необходимое. И свою любимую пижаму… с короткими шортиками. Кто же знал, что я попаду в такую передрягу? Если бы знала, то взяла с собой пижаму, в которой только бы мой нос выглядывал!

— Ань, — негромкий стук в дверь, его голос и я тут же напрягаюсь, — тебе показать, где ванная комната? Ты, наверное, хочешь помыться?

Закрыв за собой дверь ванной комнаты, я пытаюсь хоть как-то успокоить сердцебиение, а то у меня ощущение, что сердце выпрыгнет из груди с секунду на секунду. Прижимаю к себе полотенце и самую длинную футболку, которую только смогла отыскать в своем чемодане. Жаль, конечно, что она не до колен, но хорошо, что хоть пятую точку прикрывает.

Заставляю себя сделать несколько шагов вперед. Я никак не могу заставить выйти себя из ступора. Я не то, что вышла за рамки собственного комфорта, я просто перепрыгнула эту грань и с головой погрузла в некомфортной для меня обстановке. Здесь везде его запах. Вещи. Он сам. Каждый раз, когда слышу его шаги, которое приближаются к двери, а после отдаляются, мне кажется, что я схлопочу инфаркт. А что, если он захочет зайти? Что если сможет открыть дверь с той стороны? Кошмар! Моя фантазия начинает бушевать не на шутку.

Тряхнув головой, заставляю себя выкинуть из головы все дурацкие мысли.

Сколько бы я ни пыталась себя уговорить, что мне совершенно плевать на то что происходит в жизни Ника, но все равно окидываю изучающим взглядом все его полочки. Высматриваю женские приспособления и средства гигиены. В памяти тут же всплывает телефонный звонок и надпись "Арина" на экране.

Дура, Аня! Какая же ты дура! Закрываю глаза и вновь встряхиваю головой. Ну какая тебе разница если бы у него здесь даже была целая полочка с женскими шампунями? Тебе то что?

Глубоко вдохнув, я все-таки открываю глаза и начинаю раздеваться. Настроение слегка улучшается, потому что я все-таки не нашла ни единой женской вещи в этой ванной комнате.

Душ я принимаю нарочно долго. Наивно надеясь на то, что Ахметову наскучит ждать меня на кухне и он просто уйдет спать. Я по глупости буркнула, что приду на кухню пить чай, только бы он поскорее отошел от двери в ванную комнату и дал мне пройти. А сейчас понимаю, что это было очень глупо. Я не хочу идти на кухню. Не хочу оставаться с ним вдвоем.

Понимаю, что нужно заканчивать банные процедуры, когда кожа от горячей воды скукоживается. Заматываю на голове полотенце, натягиваю на себя футболку и глубоко вдохнув высовываю нос за дверь. Все мои надежды на то, что Ахметову надоест ждать, рушатся за секунду. Свет до сих пор горит по всей квартире и стоит мне сделать только один шаг из ванной комнаты, как я тут же слышу его голос, доносящийся откуда-то из квартиры:

— Я жду тебя на кухне, ты же до сих пор любишь фруктовый чай?

— Черт! Черт! Черт! — Шиплю и тут же начинаю прыгать на одной ноге, при этом сжав пальцами стопу второй. Я так сильно пыталась добежать незамеченной до комнаты, что врезалась в кресло и сильно ударилась пальцем. Из глаз слезы даже брызнули. Допрыгиваю на одной ноге до своей комнаты и громко закрываю дверь. Ну что же я неуклюжая такая?!

Несколько минут жду, пока боль утихнет и достав из чемодана лосины, надеваю их под футболку. Я, конечно, еще хотела и кофту сверху натянуть, но подумала, что это будет слишком.

Выхожу из комнаты и отправляюсь на поиски кухни. Сжимаю в руке телефон, надежда на то, что мама еще появится на связи, не умирает внутри меня.

Захожу на кухню и румянец моментально приливает к щекам. Ахметов, ничуть не стесняясь расхаживает по кухне в одних только шортах, а я уже, наверное, за секунду стала красной как помидор на грядке. Ну что он за человек?!

— А свитера до пят в твоем чемодане не нашлось? — Комментирует Ник, когда окидывает меня взглядом с головы до ног и криво усмехается.

— Ну не все же игнорируют правила приличия, Ахметов. — Пытаюсь парировать в ответ, но получается откровенно паршиво. Чертово сердце тарабанит в груди, дыхание то и дело сбивается.

Могла ли я когда-то представить, что мы с Ником вот так будем сидеть в одном помещении, рядом друг с другой? Одни… Возможно да. В своем самом ужасном кошмаре! Потому что я все это время пыталась вычеркнуть этого человека из своей жизни и общение с ним, и нахождение в одном помещении — это для меня равносильно пытке.

— Голодная? — Парень вопросительно приподнимает бровь и выжидательно на меня смотрит.

Голодная. Очень голодная, но ему об этом не скажу. Не хватало, чтобы он еще и готовил для меня.

— Нет, — отрицательно мотаю головой и тут же хватаюсь пальцами за кружку с чаем. Тут же шиплю, потому что пальцы обжигает, в чашке самый настоящий кипяток.

— Аккуратней или тебе помочь? — От его насмешливого тона я тут же веду плечами. Помочь? С ложечки меня напоить хочет?

— Сама справлюсь. Я хочу завтра поехать к маме и сестрёнке в больницу, скажешь мне, где они лежат? У мамы так и не включился телефон. — Я пытаюсь перейти на тему, которая меня очень сильно волнует. Тему, ради которой я сюда и приехала.

— Я думаю ближе к вечеру смогу тебя туда отвезти.

— Я сама могу поехать! — От одной мысли, что мне с ним придется еще и завтра проводить время вместе, я чуть со стула не вскакиваю от негодования.

— Тебя туда никто не пустит. Даже разговаривать не станут. Так что придется ехать туда со мной, — Ахметов растягивает губы в улыбке и не без удовольствия сканирует взглядом мое недовольное лицо.

— Значит утром я займусь тем, что перевезу свои вещи в квартиру матери.

— Ты у меня разрешения спрашиваешь? — Парень вопросительно выгибает бровь и нагло улыбается.

— Я ставлю тебя перед фактом! — Шиплю в ответ и еле сдерживаюсь, чтобы не выплеснуть в него кипяток.

— Очень дерзко для той, которая не сможет вызвать даже такси.

Дыши, Аня, дыши…

— Ну значит подработаешь таксистом и отвезешь меня на квартиру.

— Ты, кажется, что-то забыла?

— Что?! — Еще немного и у меня пар из ушей пойдет.

— Если ты хочешь, чтобы тебе кто-то в чем-то помог, то его об этом нужно попросить… — Ник откидывается на спинку стула и демонстрирует мне свои белоснежные зубы в широкой улыбке. Сволочь! Какая же он сволочь!

Я глубоко дышу и чувствую, что с секунды на секунду у меня из ушей просто повалит пар. Господи, я не могу рядом с ним оставаться спокойным и адекватным человеком. Он для меня как красная тряпка для быка. Вот и сейчас, парень сидит и сканирует мен взглядом, нагло усмехается, а я готова повестись на все это и сорваться. Сделать все, на что он, собственно говоря, и рассчитывает. Раньше у него прекрасно получалось мной манипулировать, на эмоциях. Не думать. Не анализировать. Именно так и строились наши отношения. Я не думала, а он манипулировал.

Вдыхаю глубоко и медленно выдыхаю, загашаю в себе этот адский огонь. Спокойно, Аня, тебя должно радовать хотя бы то, что из вас двоих ты точно повзрослела.

— Значит придется заняться спортом. Двадцать километров не так уж и много, — растягиваю губы в улыбке и заставляю себя взять в руку чашку с чаем. Не убегать. Пускай видит, что мне по барабану все его выкидоны.

— Думаю, ты неплохо подкачаешь руки, — Ник подается вперед и тихо произносит. Мне приходится заставить себя не дернуться назад, — с двумя то тяжеленными чемоданами.

Я продолжаю растягивать губы в милой улыбке.

Самым первым пунктом в моем завтрашнем плане на день стоит позвонить в банк. Я даже не сомневаюсь, что моя карта заблокирована из-за того, что ею поужинал чертов банкомат. Но я уверена, что вопрос можно решить.

Стоит мне распахнуть рот, чтобы дать этому самовлюблённому козлу достойный ответ, как справа от меня начинает вибрировать мой телефон. Ахметов моментально переводит свой взгляд с меня на экран телефона и по его реакции понимаю, что ему что-то не нравится. Черты лица моментально заостряются, брови сводятся на переносице, а взгляд за секунду из озорного и шутливого становится холодным и пробирающим до костей. Перевожу взгляд в сторону и понимаю от чего у Ника такая реакция. На экране высвечивается имя Мирона. Тут же прикрываю экран телефона ладоню и тяну его к себе.

— Мирон? — Ахметов вскидывает взгляд и начинает меня им сверлить. От шутливого и хорошего настроения не осталось и следа.

— Спасибо за чай, — отодвигаю стул и сжав телефон в ладони, поднимаюсь из-за стола.

— И кто это?! — Ник игнорирует все мои попытки не начинать этот разговор и в наглую задает вопрос.

— Не твое дело, Ахметов, — резко отвечаю, настолько резко, что сама от себя этого не ожидала. Но он лезет не в свое дело. В свою личную жизнь я не дам ему совать нос.

Он лишь криво усмехается и поднимает руки вверх, как будто говоря “окей, не мое, понял”, но вот его взгляд говорит совершенно о другом.

— Спокойной ночи, — бросаю парню и развернувшись направляюсь на выход из кухни.

На спине чувствую его прожигающий взгляд. Но не оборачиваюсь. Мне плевать что он думает и что хочет сказать. Мне уже очень давно на него плевать.

— Завтра в восемь утра если будешь готова — отвезу тебя на квартиру матери, — летит мне в спину.

Я продолжаю идти дальше, сворачиваю за угол, открываю дверь в свою комнату и зайдя в нее, закрываюсь. Дыхание моментально срывается, а сердце грохочет в груди как сумасшедшее. Мне ведь показалось, да? Этот его взгляд… Господи, ужас какой. Я как будто попала в самый настоящий кошмар, из которого нет выхода. Чертовы эмоции пляшут внутри меня, не желая хоть на немного затихать. Я пытаюсь восстановить дыхание, но все это напрасно, ничего не выходит. Я настолько сильно отвыкла к вот таким вот перепадам настроения и эмоций, что сейчас просто теряюсь и не знаю, что делать. Ахметов, как и всегда выбил меня из колеи, но хорошо, что мне получилось не показать этого там, при нем.

Телефон в моей руке начинает снова вибрировать, я смотрю на экран и вижу, что Мирон снова звонит.

— Привет, — принимаю вызов и тихо произношу в трубку.

— Привет, малыш, как ты?

На губах тут же появляется улыбка, а внутри все начинает успокаиваться. От спокойного голоса Мирона мне и самой становится спокойнее.

— Уже прилетела, успела сходить даже в душ, — сажусь на кровать и прижимаю телефон к уху.

— Как мама и сестренка, все хорошо?

— Они снова угодили в больницу, завтра поеду их проведывать, — внутри все снова сжимается, стоить подумать о маме и Маше. Я ведь только со слов Ника знаю, что с ними, а вдруг там все намного хуже?

— Ничего серьезного? — Слышу в голосе парня тревогу и тут же спешу его заверить, что по словам моего сводного брата все не так страшно. Конечно же сообщаю, что ночевать я осталась у того же брата, потому что уже поздно, а он забыл взять с собой ключи.

Мирон нормально воспринимает эту информацию, так как даже понятия не имеет, что меня связывает со сводным братом…

— Ты только уехала, а я уже до безумия за тобой соскучился.

Откидываюсь на кровать, прикрываю глаза и улыбаюсь. У меня все хорошо. У меня парень, который безумно меня любит и ценит. Есть хорошие, стабильные отношения. Есть все, чего у меня не было с Ахметовым. И я безумно этим всем дорожу.

С Мироном мы познакомились еще в университете. Он так же был гостем в чужой стране, как и я. Так же пытался влиться и стать в доску своим. В тот день, в очередной раз опаздывала на работу. У меня тогда был испытательный срок в очень солидной фирме, а меня задержал преподаватель, объясняя почему мне стоит переделать свою работу. Очень долго и дотошно прикапывался к каждому предложению. В конце я уже думала, что начну волосы на голове рвать, но достойно выдержала эту пытку.

Вот только времени, чтобы добраться на метро до работы, у меня конечно же не оставалось. Поэтому я решила вызвать такси. Я редко позволяла себе такие траты, потому что то, что у меня получалось зарабатывать, совмещая с учебой, уходило на еду. А траты свыше мне приходилось оплачивать картой, на которую присылала деньги мама. Вот только я знала, что эти деньги ей давал Александр и стоило взять в руки карту, как меня тут же передергивало. Я изо всех сил пыталась жить на свои средства, но, к сожалению, у меня это не всегда получалось. Именно поэтому я проходила стажировку в фирме, в которой будет достойная зарплата и я наконец смогу перестать зависеть от Ахметовых. Потому что мои подработки официанткой и продавцом консультантом, конечно, это хорошо, но, к сожалению, платили там очень мало.

Вызвав такси, я тут же отправилась на парковку. И конечно же очень обрадовалась, когда увидела, что к универу так быстро подъехал автомобиль нужного мне цвета. Конечно же на марку я даже внимание не обратила, просто бросилась к автомобилю и плюхнувшись на переднее сидение начала тараторить парню и объяснять, что нам нужно быстро ехать. Когда он продолжил все так же сидеть и смотреть на меня как баран на новые ворота, я разозлилась и начала на него кричать. Я очень сильно переживала, что могу опоздать и меня попросят покинуть рабочее место. Мирон улыбнулся и спросил адрес куда ехать.

Как же мне было стыдно, когда я поняла, что он не таксист, а я такая идиотка, что даже не удосужилась марку машины посмотреть. Я очень долго извинялась, а Мирон меня успокаивал и говорил, что все нормально. Поездка со мной была явно интересней скучных пар. После этого случая мы стали дружить.

Я очень долго не решалась на отношения. После того как Ник оставил в сердце кровавую рану, мне было очень сложно доверять людям. Но Мирон оказался очень терпеливым и целеустремлённым парнем. Так спустя полгода дружбы, мы стали парой. Уже как четыре месяца мы встречались и наши отношения хоть и не быстро, но развивались. Мирон знает о том, что мои прошлые отношения были не самым удачным опытом, конечно, я умолчала, что тем самым парнем был мой сводный брат.

— Представляешь, вот так я лишилась карты, — закрываю глаза и очередной раз не верю, что это произошло со мной.

— Ты осталась вообще без денег? — В голосе Мирона тут же слышится беспокойство.

— Я планирую завтра позвонить в банк и решить этот вопрос.

— А завтра? Ты говорила о такси, тебе есть чем рассчитаться?

— Я рассчитываю, что разблокируют карту…

— Добавь в приложении мою карту, — Мирон моментально меня перебивает, а я даже с кровати подскакиваю от неожиданности. Я ведь не для этого все это ему рассказала. Черт! Как же неудобно!

— Я уверена, что с банком все завтра решится и я… И если что…

— Ань, ты прекрасно знаешь, что банк будет заниматься разблокировкой от одного до семи рабочих дней. Ты ведь не собираешь неделю питаться воздухом?

Закусываю нижнюю губу. Предложение Мирона слишком заманчивое. Настолько, что я близка на него согласиться. Это значит, что мне не нужно зависеть от Ахметова. Не нужно утром ждать его у двери и бежать за ним к машине, только бы он меня отвез… А если карту и правду не разблокируют за два дня, то у меня начнутся проблемы. Через два дня я должна уже быть на стажировке на новой работе. На фирме, которой меня порекомендовал мой бывший начальник, сказав, что я просто незаменимый сотрудник. И для этого мне нужно купить хотя бы костюм. Потому что все мои вещи не успеют приехать так быстро.

— Я обязательно все верну, — сильнее сжимаю телефон и улыбаюсь. Какой же он хороший, готов, как и всегда решить любую мою проблему, только бы я не грустила.

— Если тебе что-то будет нужно, Ань, ты только скажи. Сегодня я говорил с начальником… — От его слов сердце начинает биться быстрее. Мы договорились, что Мирон возьмет на работе месяц отпуска и в скором времени приедет ко мне сюда. Но судя по его голосу что-то пошло не по плану.

— И что он сказал?

— Минимум через две недели. У нас на носу важный проект, он не готов остаться без главного айтишника на это время.

— Две недели не так уж и много, — я стараюсь, чтобы мой голос не выдавал того, что я ужасно расстроилась. Две недели рядом с Ахметовым — это ужасно долго. Без Мирона мне будет сложно, — зато теперь мы знаем, насколько ты ценный сотрудник на работе.

Еще поболтав минут десять, мы с Мироном прощаемся, и я наконец заваливаюсь на кровать. Теперь первым пунктом в моем плане стоит то, что нужно вызвать такси и потребовать у Ника ключи от квартиры, демонстративно показав ему, что в его помощи я не нуждаюсь.

Мой будильник начинает звонить в половине седьмого утра. Сегодня в моих планах очень быстро собраться и убраться из этой квартиры как можно скорее. Я очень благодарна Мирону за шанс не зависеть от Ника. После, я обязательно все верну своему парню и тогда вообще ни от кого не буду зависеть. За два с лишним года я приучила себя к тому, что рассчитывать и надеяться можно только на саму себя. И не зависеть ни от кого в этой жизни — это просто нереальный кайф. Даже будучи в отношениях, можно не впадать в зависимость. Я была благодарна Мирону, что он принимал меня со всеми моими заскоками. Потому что после того, как со мной поступил Ахметов, мою самооценку пришлось поднимать с самого дна и хорошенько приводить ее в порядок.

То, что я вернулась в родную страну и город еще не означает, что я позволю и дальше Нику портить мою жизнь. Все что нас связывает — это общая сестренка. На этом наши общие темы заканчиваются. Мне даже откровенно плевать на его отца, который сейчас сидит в тюрьме, которого словили на крупной взятке и ему светит приличный срок. В моем понимании Александр получил по заслугам, так что никакого сочувствия у меня нет к этому мужчине.

Одевшись, умывшись и выкатив свои вещи в коридор, я улыбнулась. В квартире до сих пор стоит гробовая тишина, а это значит, что Ник еще не проснулся. Вообще отлично! Застать его спросонья — лучше не придумаешь. Мозг еще спит, движения и мысли заторможены. Вообще круто!

Проходит минут десять, и я слышу копошения из самой дальней комнаты. Скорее всего, это спальня Ахметова. Все тело напрягается, но я не разрешаю себе впадать в ступор. Сильнее сжимаю телефон в руке, у меня уже даже приложение с такси открыто. Я хочу сделать все максимально быстро.

— Решила заранее собраться, — Ник удивленно приподнимает брови, а после следует кривая усмешка, — похвально. Можешь мне кофе пока сделать, чтобы время сэкономить.

От его наглости мои пальцы на телефоне сжимаются еще сильнее.

— Если так любишь, чтобы тебя обслуживали, значит стоило обзавестись прислугой, — отвечаю ему в тон и растягиваю губы в улыбке, когда Ник вскидывает на меня недовольный взгляд.

— Значит придется тусоваться с чемоданами в коридоре пока я не соберусь, — а вот сейчас моя улыбка становится шире. Ничего не могу с собой поделать. Хочу уделать этого козлину.

— Я больше не нуждаюсь в твоих услугах, — делаю шаг вперед и протягиваю к нему руку, — мне нужны ключи от квартиры и адрес.

Ахметов прищуривается и несколько секунд сканирует мое лицо своим заспанным взглядом. Да, я не могу перестать улыбаться, потому что уделать Ника — это поднять настроение на весь день. Его планы рушатся на глазах, и от этого мое настроение взлетает вверх на невероятной скорости.

— Решила все-таки размяться и почесать пешком? — Он не спешит вручать мне ключи, кажется, Ахметов хочет, как и всегда меня ужалить.

— Нет, я поеду на такси.

— Нашла спонсора за ночь? — А вот от этих слов хочется врезать ему по роже с такой силой, чтобы щека распухла минимум на неделю.

— Вижу твои отношения с женщинами ограничиваются оплаченным временем, — наигранно поджимаю губы и прищуриваю глаза, — не стоит судить о других по себе.

Ник молчит, просто сканирует меня своим чертовым взглядом, от которого ледяные мурашки расползаются по коже, а после делает шаг в сторону и открыв шкаф берет связку ключей с полки, и называет адрес.

— В восемь вечера жди у подъезда, отвезу тебя к матери, — внутри все противится его словам. Я бы предпочла больше никогда его не видеть, но, к сожалению, пока что это желание лишь несбыточная мечта. Мне нужно попасть в больницу к матери, нужно чтобы Ахметов внес меня в список посетителей. А после… после у нас практически не останется причин для встреч.

— Я могу сама доехать до больницы, если ты скажешь адрес, — пытаюсь сдержанно произнести эти слова. Я готова на все, чтобы минимизировать проведенное с ним вместе время.

— Не скажу, — Ник растягивает губы в улыбке, — с твоим счастьем, ты точно приедешь не туда, застрянешь в пробке и провалишься сквозь землю. А мое время слишком дорого стоит, чтобы я тратил его, впустую ожидая тебя под больницей.

Стискиваю сильнее зубы и только чудом сдерживаюсь, чтобы не выплюнуть в его рожу что деньги — это единственное, что они ценят с отцом в этой жизни. Он ведь даже без колебаний вышвырнул меня из своей жизни, только бы папочка в нем не разочаровался и дал кресло в своей компании.

— Надеюсь, что эта встреча будет последней. — Яростно выплевываю ему в лицо.

— А ты оптимиста, Коротышка, — летит мне в спину, когда я уже доволокла оба чемодана до выхода. Я замираю на месте, выпрямляюсь как струна. Это чертово прозвище режет по самому больному, и этот ублюдок прекрасно об этом знает. Намерено это делает, чтобы испортить мне настроение.

Глубоко вдыхаю, беру себя в руки и распахнув дверь его чертовой квартиры выхожу в коридор.

Захожу в квартиру матери и тут же замираю на месте. В нос ударяет знакомый запах. Такой родной… Такой любимый… На глаза моментально наворачиваются слезы. Мамины духи, кондиционер для белья и выпечка… Кажется, мама перед тем, как уехать из квартиры, что-то выпекала. Во рту моментально собирается слюна. Всхлипываю носом и тут же смахиваю со щек слезинки.

Сбросив обувь, прохожу вглубь квартиры. Губы тут же растягиваются в улыбке. Здесь все так же комфортно и уютно, как и в нашей старой квартирке. Мама обустроила все по такому же дизайну. Квартира очень просторная. Как мама и говорила. Район очень простенький, но спокойный и красивый. Зато в квартире три комнаты и она очень светлая.

Увидев в зале на диване множество игрушек, я улыбаюсь еще сильнее. К сожалению, сестренку я видела только на фото и по видео связи. Не было возможности приехать и посмотреть на нее вживую. Мой договор с отчимом заключался в том, что до конца учебы я не смею появляться в стране, а он взамен будет заботиться о маме и сестренке. Мама несколько раз намекала на то, что я могла бы приехать и познакомиться с Машенькой. Каждый раз я чувствовала себя в эти моменты ужасно. Как неблагодарная дочь. Кусала губы до крови и запрещала себе плакать. Говорила маме, что у меня очень много работы и что меня не отпускают. Что эта должность для меня очень сильно важна. И не врала. Я вкалывала столько, сколько могла. Сколько позволяли часы в сутках. Мало спала, брала все больше и больше заказов. Добилась хорошей должности и зарплаты. Уважение коллег. Начальство меня ценило.

Когда я сообщила мистеру Грину, что вынуждена вернуться домой, рассказала о сестренке и отчиме, начальник моментально предложил свою помощь. Хотел помочь с адвокатом, дать отпуск настолько, насколько мне это будет нужно. От адвоката я отказалась, потому что отчим его не заслуживает. От оплачиваемого отпуска тоже, потому что это как минимум нечестно. Я знала, что мое возращение под большим вопросом, а подводить людей не привыкла. Но мистер Грин и здесь меня удивил, сказал, что у него есть очень хороший друг в моём городе и ему как раз требуется дизайнер. Сказал, что уже порекомендовал меня и дал самые лучшие рекомендации. В этот момент я прослезилась. Я была очень благодарна мистеру Грину. За то, что помог. За то, что так в меня верил.

Встряхиваю головой и заставляю себя вернуться в реальность. По всей гостиной расставлены фото. Мои, мамины, вот мама с сестренкой. Вот они вышли из роддома. Вот мама плачет от счастья, когда Машенька ей улыбается. Перевожу взгляд на следующее фото, и моя улыбка тут же пропадает. Потому что на ней изображён Александр. Стискиваю зубы до скрипа. Я не знала, что умею настолько ненавидеть людей. Но Александр показал мне, что могу. Я его презираю, ненавижу. Это не человек, а кусок дерьма. И я надеюсь, что он еще очень нескоро выйдет из тюрьмы. Очень искренне на это надеюсь.

Прохожу дальше по квартире, открываю следующую дверь и замираю на пороге. Эта комната… моя… Она обустроена точно так же, как и моя прошлая комната. Все на тех же местах. Даже покрывало на кровати… тоже…

Переступаю порог, прохожу дальше. Чувствую, как в носу начинает щипать, а это значит, что очень скоро я расплачусь. Вижу своего любимого мишку. Мама даже его перевезла. Я помню, как горько плакала и его обнимала. Как сильно мне было больно. Он впитал все мои слезы. Он видел меня полностью раздавленной. Эмоции поглощают с головой. Сердце в груди часто бьется.

Мама так старалась воссоздать мою комнату, что у нее получилось точь-в-точь. Все мелочи учтены. Слезы скатываются по щекам. Она так сильно меня любит, так сильно по мне скучала, а я столько времени не могла приехать и просто ее обнять. Я даже не могу представить, насколько сильно она обижена на меня за это. Но я все исправлю. Мамочка, я вернулась и больше никто не заставит меня от тебя уехать. Я сделаю все, чтобы ты никогда не плакала, и чтобы вы с сестренкой никогда и ни в чем не нуждались. Обещаю.

Придирчиво разглядываю себя в зеркале. Пытаюсь понять не переборщила ли я с румянами и с блеском для губ. Хотя, это единственное, что есть у меня на лице из косметики. Настолько не хотела, что бы Ник подумал, что я прихорашивалась ради него, что сейчас стою перед зеркалом в джинсах и гольфе, который прикрывает все, учитывая шею. Мое лицо не кажется ужасно бледным лишь из-за того, что я отказалась от черного гольфа и все-таки надела белый. Мои волосы собраны в конский хвост, что кажется придает моему образу больше строгости. Еще раз окинув свое отражение придирчивым взглядом, я все-таки решаю, что блеск для губ — это лишнее и быстро слизываю его с губ.

Смотрю на часы, сейчас без пятнадцати восемь, я специально собралась заранее, чтобы Ахметов меня не ждал, чтобы у него не было ни одного поводы меня подколоть. Я вообще бы была ему очень благодарна за то, если бы наша поездка прошла в гробовой тишине.

Сердце то и дело заходится в дикой пляске. Господи, я уже успела отвыкнуть от таких эмоций. Моя жизнь заграницей была спокойной и размеренной. Никаких стрессов, переживаний. Все шло по четко выстроенному плану. Но возращение домой все перевернуло с ног на голову. Злюсь на себя за то, что не могу взять себя в руки.

— Соберись, тряпка! — Даю себе очень мотивирующий приказ и схватив пакет, который я приготовила для мамы и сестренки, направляюсь на выход. Лучше подожду Ахметова на улице. Возможно, свежий воздух поможет справиться с нервами.

Я сходила в магазин, купила воды, печенья, нашла мамину зарядку от телефона. Потому что то, что я не могу с ней связаться, до ужаса злит и заставляет нервничать. Еще купила зеленые яблоки и немного других фруктов. Я не была уверена, что угадала с покупками, но, к сожалению, связаться с мамой и спросить, что именно ей нужно я не могла. Но и ехать с пустыми руками тоже было не вариант.

Выхожу из подъезда и моментально замираю на месте. Ноги как будто прирастают к асфальту. Черт! Машина Ахметова стоит уже под домом, а сам Ник оперевшись бедрами о капот своей тачки выпускает облако дыма в воздух. Он начал курить? Как только этот вопрос появляется в моей голове, тут же встряхиваю головой и выкидываю его из своих мыслей. Мне плевать. Пускай делает что хочет.

— Не ожидал, что ты выйдешь вовремя, — Ник прищуривается и отстранившись от машины делает пару шагов ко мне на встречу. Первая реакция — отскочить от него как от прокаженного. Мне совершенно не нравится, как я чувствую себя рядом с ним. Чертов пульс скачет как сумасшедший, дыхание сбивается, а чувство тревоги накрывает с головой. Господи, как пережить эту поездку?

— Очень рада, что я тебя удивила, — растягиваю губы в саркастичной улыбке, на что получаю ответную реакцию от парня. Он громко смеется.

Кажется, Ник приехал сюда сразу после работы. На нем надет деловой костюм и кажется он выглядит немного уставшим.

— С этим тебя не пустят, — Ахметов кивает на мой пакет в руке и склоняет голову на бок, — так что можешь сразу оставить его дома.

— Так мы едем или ты и дальше будешь раздавать никому не нужные советы?

— сжимаю ручку пакета еще сильнее. Его слова вызывают у меня лишь раздражение. Я настолько ужасная дочь, что даже не знаю с чем можно приезжать к матери и сестре в больницу, а с чем нельзя. В отличие от Ника, который все прекрасно знает. Ну, конечно, он то был все это время рядом с сестрой. Помогал в трудных ситуациях, в отличие от меня. Которая в глазах матери всегда ставила работу выше семьи.

Как только машина трогается с места, я моментально напрягаюсь. Готовлюсь к тому, что придется отбиваться от нападок Ника. Но этого не происходит. У парня всю дорогу разрывается телефон. Судя по отрывкам фраз, Ахметов обсуждает работу.

— Мне плевать что она хотела, у нее было конкретное задание. Да, пускай возвращается в офис и все переделывает, — голос Ника звучит раздраженно, кажется, что-то пошло не по плану.

— Меня это не волнует, если до утра не будет эскизов, она может искать себе новую работу!

Ник заканчивает разговор на высоких нотах. По нему видно насколько он взбешен. Пальцы сжимают руль до скрипа, челюсти плотно сжаты.

Прикусываю щеку изнутри, чтобы не поддаться соблазну и не спросить в чем дело. Это точно не мои проблемы.

Когда машина тормозит у здания клиники, я начинаю заметно нервничать. А что, если меня не пустят? А что, если Ник приукрасил ситуацию с мамой и там все намного хуже, чем он рассказывал?

— Идешь? — Ахметов поворачивается ко мне и окидывает оценивающим взглядом. Задерживается на моем лице и мне кажется, на нем сейчас написаны все эмоции, которые я испытываю, — ты чего бледная такая?

— Ничего, все хорошо, — заставляю себя выйти из ступора и тут же рукой нащупываю ручку двери. Выхожу на свежий воздух и глубоко вдыхаю.

Надеюсь, что все будет хорошо, а то мое бедное сердце уже сходит с ума в груди от переживаний.

— Ты зря себя накручиваешь, — вздрагиваю от того, что не ожидала, что его голос прозвучит настолько близко от моего уха. Ник позволил себе подойти практически вплотную и его чертово дыхание задевает кожу. Я вся напрягаюсь за секунду.

— Куда идти? — Веду плечами и отхожу от парня на несколько шагов.

Ахметов криво усмехается и развернувшись направляется ко входу в здание, я молча плетусь за ним.

В моей голове все еще не укладывается какого черта он творит. К чему все эти шуточки, нарушение моего личного пространства. Намеки… Ему скучно, и он просто решил поиграть? Нравится, что я реагирую на него? Как пытаюсь отдалиться и сбежать при первом, удавшемся случаи? Или он думает, что за это время я забыла какая он сволочь?

— Никита Александрович, — стоит нам подняться на второй этаж клиники, как к Нику тут же подходит мужчина в белом халате и пожимает руку.

— Добрый вечер, — Ник улыбается в ответ, интересуется как дела в каком-то отделении клиники, на что врач тут же довольно улыбается и благодарит Ахметова за то, что он предоставил им технику и все необходимое для нового отделения.

Я тут же начинаю чувствовать себя неловко, как будто подслушиваю чужой разговор.

— Я хотел бы сестренку проведать и Светлану.

Вижу, как доктор моментально хмурится после его слов и напрягаюсь. Что-то не так, да? Я не зря переживала?

— Поздно уже, да и процедуры у них скоро…

— Сергей Николаевич, дочь Светланы в аэропорту встречал, пусти на несколько минут, а то девчонка изведется до утра. Не верит, что с матерью и сестрой все хорошо.

Доктор моментально переводит свой взгляд на меня. Сканирует с головы до ног и тут же хмурится.

— На пару минут. Ты ведь знаешь правила, Никита, в первые дни после поступления нельзя. Никаких посещений. Пущу только одного. Сами решайте кто это будет.

Мои пальцы сильнее сжимают ручки пакета, я тут же перевожу взгляд на Ника. Выжидающе смотрю.

— Аня зайдет, — Ахметов стреляет в меня взглядом и кивает головой, чтобы шла за ним.

— И пакет, Никита, ты же знаешь, что нельзя ничего.

— Это наш, забыли в машине оставить.

Жду, что Ахметов сейчас меня подколет и скажет, что он говорил, а я, как всегда, сделала по-своему. Но Ник молчит, даже взглядом не упрекает. И от этого становится не так переживательно. Неужели понял, что и я так вся на нервах, а его подколы только добьют?

— Через эту дверь, там свернешь налево, — Ник резко тормозит у огромной белой двери и разворачивается ко мне. Впивается взглядом в мое лицо, — не больше пяти минут, потому что врач начнет бурчать.

— Да, да, хорошо… — Киваю и отмечаю про себя, что Ахметов не врал. Без него меня бы и близко к палате не подпустили.

Открываю свой пакет, достаю зарядку для телефона и протягиваю пакет Ахметову.

— Подержишь? Я маме только зарядку занесу, чтобы телефон всегда на связи был.

Ник кивает и принимает пакет из моей руки. Наши пальцы слегка соприкасаются и меня моментально пронзает разрядом тока. Тело бросает в дрожь, а я тут же трусливо отпускаю пакет и отступаю в сторону. Даже взгляд не поднимаю на него. Боюсь. Боюсь встретиться с его взглядом, потому что чувствую, что Ахметов сейчас меня им прожигает…

Встреча с мамой проходит очень эмоционально. Я бросаюсь ей на шею, как только подхожу ближе. Мама плачет и прижимает меня к себе. Говорит, что я стала самой настоящей красавицей. Так повзрослела и она мной ужасно гордится. От этих слов на моих глазах тоже выступают слезы, хоть я и обещала себе не плакать.

Сестренка спит, а мама сидит на диване и за ней наблюдает. В палате оказывается нет больше никого, кроме мамы и Машеньки.

— Это все Никита, — мама улыбается краешками губ, — выбил нам отдельную палату.

Судя по тону и теплоте в голосе, у мамы и Ахметова нормальные, хорошие отношения. Я не общалась с мамой на эту тему. Еще в самом начале дала понять, что не хочу о Нике ничего слышать и сейчас совершенно не в курсе как обстоят у них дела. С рождением сестры Ник стал адекватно себя вести? Я не заметила в нем никакой раздражительности, когда речь заходила о маме. Значит… они нашли общий язык.

— Есть какие-то прогнозы? Как надолго вы здесь? — Сажусь рядом с мамой и улыбаюсь, когда она смотрит на меня своим теплым взглядом. Скользит по моему лицу, спускается ниже. Рассматривает меня так, будто за это время я очень сильно изменилась.

— Если больше не будет повторных приступов, то три-четыре дня и нас отпустят домой. — Мама вздыхает и тут же стреляет взглядом в сторону сестренки. — Вроде уже все начало налаживаться, иммунитет у Машеньки начинал окрепать, но с того момента как Сашу забрали… — На глазах мамы выступают слезы, а я не могу заставить себя сказать, что с Александром все будет хорошо. Потому что для меня хорошо, это когда рядом нет Александра.

Пять минут проходят очень быстро. Обещаю маме, что завтра тоже к ним приеду и попрощавшись, выхожу из палаты.

В коридоре я не вижу Ника. Куда он успел испариться? Оглядываюсь по сторонам, но коридор пустой. Вспоминаю, что мой телефон несколько раз вибрировал, пока я говорила с мамой, но я не стала смотреть кто мне написывает. Сейчас думаю, что это мог быть Ахметов. Решил сообщить в своем стиле, что ждать меня у него нет времени?

Но сняв блокировку с экрана, я вижу, что написывал мне далеко не Ник, а Юлька. Губы тут же расплываются в улыбке.

"Знаю, что будешь недовольно дуть губы, но я хотела сделать сюрприз. Короче, я уже в городе. Вот буквально пол часа назад закинула свои шмотки в квартиру и тут же начала тебе написывать. Я забронировала столик в нашем любимом караоке. Отговорки не принимаются. Я ради этого летела на трех чертовых самолетах. Так что отрывай свой зад, где бы он там ни пригрелся и дуй в наше место!"

Быстро отписываю подруге, что мой зад уже готов к приключениям. Настолько увлекаюсь перепиской, что даже не замечаю, как сзади ко мне кто-то подходит.

— Вижу твое настроение улучшилось, — голос Ника заставляет меня резко дернуться назад, и я чуть не ударяю его головой.

— Ты меня испугал! — Тут же шиплю и прячу телефон в карман. Ахметов без всякого стеснения пытается всунуть свой клюв, и подсмотреть с кем я переписываюсь.

— Ну если бы ты смотрела по сторонам и не была так сильно увлечена телефоном, ты бы меня заметила, — это он меня отчитал только что? Вопросительно приподнимаю брови.

— Учту на будущее.

В моем кармане вибрирует телефон. Один раз, второй. Кажется, Юля разошлась и решила закидать меня сообщениями.

— Кто это такой настойчивый? — Ахметов тут же сводит брови на переносице и… злится? Серьезно? Прикусываю кончик языка зубами. Молчи, Аня, молчи. Больница точно не самое лучшее место для того, чтобы устраивать разборки. Вообще какое он имеет право задавать мне такие вопросы?!

— Пошли уже на выход, у меня еще есть важные дела, — разворачиваюсь и иду вперед. Решаю не заводиться и просто проигнорировать его вопрос. Наивно полагаю, что Ник это проглотит.

Вот только буквально через секунду Ахметов преграждает мне путь. Становится в самом проходе и тем самым не дает мне выйти. Глаза злющие, челюсти сжаты. Он явно чем-то недоволен. Вопросительно приподнимаю брови и впиваюсь в него взглядом.

— Ты не ответила на мой вопрос, — рычит практически мне в лицо. А ведь я хотела этого избежать, — и что это у тебя за важные дела в такое время?

— Это тебя не касается, Ахметов. Ты потерял право задавать мне такие вопросы.

Сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в кожу ладоней. Я не хотела до этого доводить и больница, где лежат больные люди, явно не самое лучшее место для выяснения отношений. Но Ахметову реально пофиг. Как и всегда. Важно только то, что ему нужно. И сейчас, видите ли, ему не понравилось, что я не ответила на его вопрос. Он сжимает челюсти так, что я вижу, как играют желваки на его лице.

— Аня, — рычит, делает шаг ко мне, чем машинально заставляет меня отступить.

— Ты сам начал этот разговор, Ник. Моя бы воля, я бы с тобой даже не пересекалась. Но у нас есть обстоятельства, которые, к сожалению, мне не позволяют этого сделать. — Эти слова даются мне тяжело. Я держу эмоции в узде и произношу все это достаточно холодно.

Все, что он сделал за эти сутки, выходит за рамки моего понимания. Для чего весь этот цирк?! Делает вид как будто не было ничего. Как будто не он разрушил все что было. Как будто не он загнал меня в длительную депрессию своими жестокими словами. Как будто не он назвал меня идиоткой за то, что я ему поверила. Хотя в последнем он был прав. Я и правда была идиоткой, но больше не совершу эту ошибку.

— А с кем бы пересекалась?! — Хочет схватить меня за руку, но я вовремя отхожу назад, взглядом даю понять, что не стоит. Я не хочу, чтобы он меня касался, — с Мироном своим?!

Значит имя успел прочитать на экране моего телефона. Молодец. Хорошая реакция. Вижу, что ему не нравится то, что у меня кто-то есть. То, что он смеет мне звонить.

— Уже говорила и повторюсь — это не твое дело. — Говорить без эмоций оказывается очень сложно. Каждый раз хочется сорваться на крик, но я держусь. Палата мамы не настолько далеко. Она может услышать. А дополнительные нервы — это последнее, что ей сейчас нужно.

— Мое, слышишь?! — Он все-таки делает шаг вперед, хватает меня за руку и притягивает к себе. Гневно рычит мне в лицо. Как разъяренный зверь.

Сердце заходится в дикой пляске. Паника накрывает с головой совершенно не вовремя. Его близость, запах, горячее дыхание, которое опаляет кожу лица. Это все сейчас меня дезориентирует. Грудная клетка вздымается чаще и выше. Чувствую, как в жилах кровь начинает закипать. А он всего лишь подошел ближе и прикоснулся. Против моей воли! Но моя чертова реакция на него сейчас злит в разы сильнее. Какого хрена?! Прошло так много времени… Почему я все еще на него остро реагирую?! Что еще нужно сделать, чтобы мне стало на него плевать?! Я его и так ненавижу всей душой, куда же сильнее?

— Прошло столько времени, а у меня от твоего запаха до сих пор крышу сносит, — сглатываю и пытаюсь унять дрожь в теле. Его нос касается моей щеки, слышу, как он глубоко вдыхает, колени при этом подкашиваются. Его голос хриплый, настолько интимный, что бедное сердце падает в пятки.

Воспоминания без моего на то разрешения вспыхивают в памяти. На глазах выступают предательские слезы. Господи, почему же так больно? Почему старые раны не зажили, а лишь затянулись и сейчас снова начинают кровить.

Для него это все снова лишь игра. Чертова игра, в которой он снова хочет выиграть, а я окажусь размазана по асфальту.

— Отпусти, — цежу сквозь зубы. Дергаю руку, но он не отпускает. Приходится собрать всю свою смелость и поднять взгляд, впиться глазами в его глаза.

— Я скучал, Коротышка. Пиздец как по тебе скучал, — каждое его слово это свежая рана на моем сердце. Я не хочу это знать. Не хочу слышать. Зачем он это говорит?! Зачем все усложняет?! И это дурацкое прозвище… “Коротышка”. Из прошлого. Прошлого, которое я уже сколько времени стараюсь забыть.

Господи, дышать становится в несколько раз сложнее, в груди все сжимается. Это невозможно выдержать.

Когда Ник подается вперед, сердце вообще замирает от страха. Нет, только не это. Я не войду дважды в одну реку. У меня было время, чтобы поумнеть. Чтобы переосмыслить.

Губы обжигает от горячего дыхания. Секунда и его рот накроет мой. Возможно, это станет точкой невозврата. Возможно… мне не понравится, и я наконец его отпущу. Наконец перестану проворачивать в голове ту ночь раз за разом и пытаться найти оправдание его поступку. Пытаться его объяснить. Возможно, но я не готова так сильно рисковать. Как минимум, потому что это будет означать придать Мирона. А я не Ахметов. Я не могу так поступить.

Между нашими губами остается несколько миллиметров.

— Я очень рада, что ты тогда так поступил, — произношу хриплым голосом. Мои слова заставляют Ника замереть и не двигаться, — если бы я не уехала, то никогда бы не познакомилась с Мироном. Не узнала бы что такое любить по-настоящему.

Я чувствую его ярость физически. Он напрягается, вытягивается как струна. Если до этого его глаза горели огнем, пылали, то сейчас в них самый настоящий лед. От его взгляда по телу расползаются ледяные мурашки.

Я задираю голову выше и встречаю его взгляд. Как мне кажется, достойно. Он не понял и не услышал меня по-хорошему. Пришлось его немного отрезвить. Если Ахметов решил, что может вновь со мной играть и опять использовать, то он очень сильно ошибся. У нас есть общая сестра. Мы связаны этими узами. Но ничем более.

— Мирон? — Улыбка на его лице больше напоминает оскал. — Этот утирок пожалеет, что вообще посмел к тебе приблизиться.

Глубоко вдыхаю. Я поторопилась с тем, что до Ахметова все дошло.

— Утирок здесь только один, Ахметов. Сам догадаешься кто или мне ткнуть пальцем? — Упираюсь ладонями в его грудную клетку, обжигаю кожу, но все-таки отталкиваю его от себя.

Дышать все еще сложно. В груди что-то тянет и ноет. Сердце колотится как сумасшедшее. Мне чудом удается идти прямо и быстро. Колотит так, что кажется колени подогнуться и я упаду на месте.

Я не ожидала такого и не готовилась. Была уверена, что между нами уже навсегда все решено. Мне даже в голову не могло прийти, что Ник может считать, что я его к себе подпущу. Господи, какой все это кошмар. Самый настоящий и жуткий. Тест драйв для моей нервной системы.

Дрожащими пальцами достаю телефон, открываю приложение такси. Настолько перенервничала, что и адрес караоке из головы вылетел.

— Господи, да какой же там адрес?! — Цежу сквозь зубы. Наконец то вспоминаю и вбиваю правильный в приложении.

Толкнув входную дверь клиники, я выхожу на улицу. Глубоко вдыхаю прохладный воздух. От хорошего настроения не осталось и следа. Внутри все пульсирует от злости. А еще от понимания того, что с секунды на секунду из клиники вылетит Ахметов. И я не знаю, что у него в голове. Чего еще сегодня стоит от него ожидать.

В моей руке вибрирует телефон сообщая о том, что моя машина будет через три минуты. И как раз в это время я слышу, как позади меня хлопает дверь. А это значит, что Ник уже на улице. Дыхание учащается моментально. Я не жду пока он подойдет, сама разворачиваюсь.

Вот только Ахметов даже не думает идти в мою сторону, он даже не смотрит.

С яростью открывает дверцу своей машины, а после его тачка срывается с места с диким визгом. Вздрагиваю, когда его машина пролетает мимо меня. Кажется, Ахметов в ярости. Это даже к лучшему. Зато мы все с ним прояснили и больше не будет неудобных ситуаций.

Расправив плечи, я иду к своему такси.

— Фига се ты красотка, — Юлька, не стесняясь отвешивает мне комментарии возле заведения в которое мы собрались. Я краснею до кончиков ушей, потому что на нас тут же оборачиваются рядом стоявшие парни и один из них проходится по мне оценивающим взглядом. Судя по тому, что он мне подмигивает, со словами моей подруги он очень даже согласен.

— Не преувеличивай, — скромно улыбаюсь, — до тебя мне еще далеко.

Юлька действительно выглядит сногсшибаемо. И это еще после трех самолетов. Я после одного выглядела так, будто по мне катком проехались.

— Ой, ужасно я выгляжу. Сутки почти не спала. Поругалась с теткой в дьюти фри! Представляешь, хотела у меня последний флакон духов из рук вырвать! — Подруга делает такое выражение лица, что я не сдерживаюсь от смеха.

Мы проходим в заведение и занимаем забронированный для нас столик.

— А я, между прочим, для тебя эти духи урвала, запах такой, что мужики штабелями падать будут! — Юлька тут же протягивает мне яркий пакетик.

— Ну с мужиками ты, конечно, погорячилась, — растягиваю губы в улыбке, — мои подарки лежат дома. Ты меня застала своим сообщением врасплох. Не было времени заезжать домой.

— Ну так не последний раз видимся, — подруга улыбается и стреляет в меня глазами.

— Что? — Не выдерживаю и первая нарушаю молчаливую паузу.

— Я жду, — Юля откидывается на спинку дивана, но взгляд от меня не отводит.

— Чего ждешь?

— Подробностей, Аня. Ты думаешь я чего примчала сюда как в задницу ужаленная? Как только Ахметов позвонил моему и сказал, что сам лично в аэропорту тебя встречал, я сразу же сорвалась с места и купила билет. Я уверена, что этот… уже успел что-то сделать. Раз свою намажориную задницу припер за тобой в аэропорт. Значит план у него уже продуман!

Я откидываюсь на спинку диван и улыбаюсь лишь уголками губ. Вот такие должны быть друзья. Юлька бросила все и приехала меня поддержать. Черт ее подери, это приятно, и даже в носу начинает покалывать от непрошеных слез.

Делаю большой глоток вина, тем самым взяв небольшой перерыв в своем рассказе. Юлька же при этом пользуется моментом и засыпает меня кучей вопросов.

— И что твой принц на белом коне? — Подруга улыбается, — надеюсь коня привяжет у аэропорта и примчит сюда на самолете? Он вообще в своем уме такую красотку одну отпускать?!

Громко смеюсь и возвращаю бокал на стол.

— Он скоро прилетит. Немного изменились сроки. Его не отпустили с работы, нужно закончить один важный проект.

— Пока он там свои проекты завершать будет, Ахметов вокруг тебя круги будет наяривать! — За сегодня это уже четвёртый толстый намек на то, что Ник из кожи вон вылезет, но воспользуется всеми законными и незаконными методами чтобы меня вернуть. Я уже устала говорить подруге, что это бред сивой кобылы.

— Ты так говоришь, как будто я не живой человек, а кукла какая-то. Кто захочет тот себе и заберет.

— Ань, ты только не обижайся. Знаешь ведь, что я подобного даже ввиду не имела. Просто слишком эмоционально высказываюсь. Ты у меня вообще крутышка. Стала таким шикарным и востребованным дизайнером. Я просто пытаюсь тебе тонко намекнуть, что Ахметов будет пытаться. И я это не из воздуха взяла.

— Он уже…

Все-таки решаюсь признаться подруге в том, что произошло в больнице. Не знаю то ли виной тому, что я расслабилась, то ли два выпитых бокала вина. Хотя… наверное первое происходит благодаря второму. Но кому как не Юльке это рассказать? Она единственная, кто знает все в таких подробностях. И да, совет сможет дать тоже только она.

— Вот же говнюк! — Подруга произносит это настолько громко, что сидящие за соседним столом парни моментально оборачиваются в нашу сторону, — что такое, мальчики, пиво закончилось?!

Не могу не улыбнуться тому, как Юля моментально заставляет парней отвернуться. Я восхищаюсь тем, как она общается с людьми. И ее характер… Мне иногда жаль, что у меня не такой. Возможно, и проблем бы в моей жизни было бы в разы меньше.

— Я в начале вообще в ступор впала. Не ожидала даже…

— Но ты красотка, отшила его как нужно. Вот только Ань… что-то мне подсказывает, что это только начало.

— Я постараюсь все наши встречи звести на нет. У меня вообще скоро работа уже начнется, я все свободное время буду в офисе, так что…

— Ой, кстати забыла у тебя спросить — а куда тебя пригласили на работу?

Я называю подруге адрес и название фирмы. Юля сначала хмурится, достает свой телефон, что-то в нем печатает, а после поднимает на меня округлившиеся глаза.

— Подруга… ну ты просто мастер влипать в неприятности, — теперь пришло мое время хмурится.

— Ты о чем?

— Это ведь фирма Давыдова, — произносит подруга так, будто это все должно мне объяснить.

— Я в курсе и что с того?

Юля закатывает глаза к потолку и дает официанту знак повторить наши напитки.

— Я и забыла, что ты ни черта не знаешь. Сама же мне запретила о кретине этом с тобой разговаривать. Вот и я не говорила ничего.

Если честно от ее слов понятней ничего не стало. Я лишь вопросительно выгибаю бровь, а Юля продолжает.

— Мама тебе говорила, что у Ахметова свой бизнес? Ничем не зависящий от его ублюдка отца? — Я делаю большой глоток вина и отрицательно качаю головой. — Так вот, от бизнеса папаши он отказался. Упрямо развивал свое дело. Я в курсе всех подробностей, потому что мой помогал ему как мог. Впрягался, помогал из жопы вылазить. Не все ему давалось легко в начале, надеюсь хоть это немного тебя порадует. Так вот, у Ника сейчас своя фирма. Строительная. Короче все то же самое, чем твой Давыдов занимается. И конечно же эти двое друг друга ненавидят. Они конкуренты. Каждый желает разорить другого. Они соперничают на каждом тендере. Один раз чуть не подрались на мероприятии.

Мои глотки вина становятся больше. До меня потихоньку начинает доходить кошмар всей этой ситуации. А Юля как будто озвучивает мои мысли.

— Не легко тебе там будет. Ахметов как узнает куда ты устроилась работать — будет скандал. Не удивлюсь, если Давыдову еще и по роже съездит. А вот если Давыдов узнает, что с помощью тебя Ахметова бесить можно… Короче, я бы на твоем месте подумала — стоит ли вообще в это все ввязываться, подруга.

Придирчиво осматриваю себя в зеркале примерочной кабинки. Это уже третий брючный костюм, который я примеряю, и я все никак не могу определиться какой все-таки лучше. Хочется взять все. Я бы, наверное, так и поступила, если бы моя карта была разблокирована. Но, к сожалению… еще нет. А моя совесть не позволит мне потратить столько денег с чужой карты.

“Срочно нужна твоя помощь!”

Быстро печатаю и отправляю Мирону. Очень надеюсь, что я его не разбужу. Он сейчас сутками сидит на работе, поспать вообще почти не удается. Проект горит, и Мирон вынужден работать почти за всех. Потому что знает, что лучше его все равно никто не сделает.

Когда я уже почти смирилась, что парень мне не ответит и придется самой делать этот нелегкий выбор, мой телефон вибрирует.

“Ты где?!” — высвечивается на моем экране.

Уверенная в том, что сообщение прислал Мирон, я даже не смотрю на имя отправителя. Улыбаюсь. Как и всегда обо мне беспокоится.

Настроение игривое, поэтому я делаю то, что только что пришло мне в голову.

Расстегиваю пиджак на костюме, принимаю по моему мнению сексуальную позу. Майка, которую я надела под костюм, обтягивает все самые выгодные места. Делаю фото.

“Мне идет этот костюм?”

Щеки моментально краснеют. Я пытаюсь представить выражение лица Мирона в этот момент. Он был очень терпелив ко мне и моим принципам. Ни разу не настаивал и не говорил, что ему надоело ждать. Не знаю почему, но именно сейчас я понимаю, что нужно двигаться дальше и зайти с ним намного дальше, чем раньше. У нас не было секса. Были ласки, касания, доведения друг друга до оргазма… руками. На большее я не решалась. Какой-то барьер внутри меня не позволял. В голове сидели проклятые слова Ахметова — “никто и никогда к тебе не прикоснется”, “только моя”. Сейчас я готова разрушить этот порочный круг. Поставить точку там, в прошлом и наконец двигаться дальше.

И по той самой причине я решила все-таки пойти на работу к конкуренту Ника. Потому что мне плевать на реакцию Ахметова. Потому что я не могу подвести людей. Так как я сама заслужила эту должность и отказываться от нее, потому что она кому-то встанет поперек горла, глупо!

В моей руке вибрирует телефон. Улыбка на губах становится еще шире. Я перебираю в уме все варианты его ответов. Но сердце все равно замирает от предвкушения. Как он отреагирует на такой смелый поступок с моей стороны? Ведь раньше я таким не баловалась.

Смотрю на экран, несколько раз перечитываю сообщение, которое пришло от Мирона и полным счетом ни черта не понимаю.

“Да, конечно, что у тебя произошло?”

Чувство паники начинает накрывать с головой еще до того, как я понимаю, что произошло. Мой телефон снова вибрирует. Сердце начинает биться чаще, губы моментально пересыхают, и я прохожусь по ним языком.

“Без костюма тебе идет намного больше”

Мои глаза скользят к графе отправитель. Я уже и так знаю от кого пришло сообщение, но хочется убедиться окончательно в том, что я самая настоящая дура. Да, так оно и есть. Я отправила сообщение Ахметову вместо Мирона.

Пальцы белеют от того с какой силой я сжимаю телефон. Глаза то и дело раз за разом перечитывают его сообщение. Ведь мне должно быть все равно. Должно быть, мать вашу!!! Но почему сердце в груди так бешено колотится?

Вылетаю из торгового центра как в одно место ужаленная. Быстро скинула фото костюмов Мирону, конечно же приличные, настроение пропало не то шалить, а вообще испоганилось к чертовой матери. Ну вот как я так могла облажаться?! Как могла не заметить, что сообщение прислал не Мирон, а Ник и ответить Ахметову?! Господи, стыдно то как.

Достаю телефон из кармана и тут же отписываю Нику, что сообщение было отправлено не ему. Да, спустя тридцать минут, ну и что?! У меня был шок! Я старалась как можно быстрее сбежать из магазина, потому что моя фантазия разбушевалась и я боялась, что Ахметов может туда припереться!

Когда мне приходит ответ от парня, я закатываю глаза к небу и начинаю злиться еще сильнее.

"Это самое развратное фото, которое ты осмелилась сделать для своего утирка?"

Ну вот почему он такой… Почему обязательно нужно меня разозлить? Ну почему просто не ответить окей или вообще мне не отвечать?!

Злит больше всего-то, что Ахметов все тут же подметил. Да, это самое развратное фото, что я осмелилась сделать для Мирона. Потому что из-за тебя дятла недобитого я так и не научилась доверять мужчинам! Ахметов никогда и ни за что не должен узнать, что у меня с Мироном ничего не было кроме стеснительных ласк под одеялом. Я не переживу реакции Ника. Не хочу видеть его взгляд и слушать его шуточки.

Я решаю поступить умнее Ахметова. Я просто игнорирую его сообщение. Ставлю телефон на беззвучный режим и отправляюсь домой.

Дома я конечно же не выдерживаю и достав телефон смотрю на экран. Я уверена, что Ахметов прислал еще несколько сообщений, где меня поддевает. Но разблокировав телефон, я растерянно моргаю и изучаю заставку на моем экране. От Ника нет сообщений. Зато есть от Мирона… Но почему меня это больше расстраивает, чем радует?

Утром я просыпаюсь очень рано. Специально ставлю будильник на шесть утра, чтобы иметь достаточно времени на сборы. Смотрю на свое отражение в зеркале и недовольно поджимаю губы, конечно, бессонная ночь отразилась на моем лице.

Сначала я дико стрессовала по поводу того, что уже сегодня меня ждет собеседование. После вспомнила слова Юльки и начала нервничать еще сильнее. Я знаю сейчас четко только одно — я должна сделать все так, чтобы лишний раз не пересекаться с Ахметовым. Чтобы он никоим образом не проведал про мою работу, а тем более место моей работы. И конечно же, чтобы мой начальник так же не узнал, что Ахметов мне пусть и через третье колесо, но чисто документально является родственником, прости Господи. Хотя, он даже о том, что мы знакомы, догадываться не должен. Потому что опять-таки Юлька сказала, что он может использовать меня для того, чтобы побесить Ахметова. Конечно, нехорошо думать так плохо о человеке даже его не зная, но подруга права — перестраховаться стоит.

Надеваю тот самый костюм, который купила вчера. Делаю сдержанный макияж. Последний раз репетирую ответы на самые частые на собеседовании вопросы. Да, я знаю, что за меня договорились и дали хорошие рекомендации. Но еще я хочу, чтобы Артем Андреевич видел, что рекомендации не просто так. Что я ответственный и знающий свою работу сотрудник и точно укреплю их коллектив и не подведу. Для меня это очень важно. Я хочу, чтобы все было заслуженно и честно.

Такси останавливается возле огромного и шикарного здания в самом центре города. Я даже рот распахиваю от того, где именно я теперь буду работать. Да, два года назад я даже не мечтала о таком, а сейчас иду сюда на собеседование. Настроение просто отличное. Я уверена в себе и готова горы сворачивать. Но все меняется в одну лишь секунду.

Я иду вперед, но глазами все еще разглядываю шикарное здание и конечно же впечатываюсь в кого-то, кто стоит у меня на пути. Грудь обжигает от чего-то горячее и я, зашипев, отпрыгиваю назад.

— Смотри куда пре… — От знакомого голоса меня передергивает, да и Ахметов, хорошенько рассмотрев кто перед ним стоит, не договаривает предложение до конца.

— Твою же мать! — Вскрикиваю, стоит мне увидеть, что этот придурок испачкал мне мою БЕЛУЮ майку своим чертовым кофе!

— Вижу под ноги ты смотреть так и не научилась, Аня, — Ник криво усмехается и при этом протягивает мне упаковку влажных салфеток. А мне хочется ему их запихать в одно место.

— Ты мне испоганил костюм, в котором я иду на собеседование! — В этот момент забываю о том, что хотела сохранить все в тайне. Потому что я ужасно зла и расстроена!

Но я закрываю рот в следующую же секунду, потому что меня пугает взгляд Ахметова, которым он рассматривает мой костюм, а после криво усмехается. Да, это тот самый костюм, который я отправляла ему на фото. Но выбрала я его не потому, что Ник отправил мне пошлый комментарий, а потому что он понравился Мирону! Да, именно такого плана я придерживаюсь и очень сильно сама пытаюсь в него верить.

Ахметов прищуривается и мне кажется его взгляд становится намного холоднее, чем несколько минут назад. Твою же мать, ну и кто тянул меня за язык с этим чертовым собеседованием? Ведь хорошо же придумала, чтобы он ничего не знал и как теперь из всего этого выпутываться?

— На собеседование? — Ник кривит губы в усмешке, — и куда устраиваешься?

— Куда возьмут, — все-таки выдергиваю из его руки влажные салфетки и открыв пачку очень усердно пытаюсь сделать вид, что исправляю ситуация с кофтой. Хотя на самом деле тут уже ничего не исправишь, никакие салфетки не помогут. Но я так пытаюсь спрыгнуть с разговора.

— И все-таки? — Ахметов продолжает напирать, а я нереально злиться. Ну вот что в больнице ему было неясно? Я ведь ясно ему дала понять, что не стоит совать свой нос в мою личную жизнь.

Нервно комкаю салфетку в кулак и, подняв голову смотрю Нику в глаза.

— Устраиваюсь личным помощником в никому не известную фирму. Стало легче? — Все-таки во мне что-то изменилось за эти года. Я научилась ему врать. Не краснея. Не самое лучшее качество, но сейчас оно меня очень сильно выручает.

— Почему не сказала, что тебе нужна работа? — Хмурится и недовольно произносит.

— В каком смысле? — Я не до конца понимаю, что он хочет сказать. Почему я вообще должна была ему что-то говорить?

— У меня в фирме есть место ландшафтного дизайнера. Кажется, по твоей специальности? — Ахметов тут же достает свой телефон из кармана и его лицо становится более сосредоточение, я даже не успеваю ничего понять, как он мне выдает, — сейчас позвоню личному секретарю, она тебя встретит и все пок…

— Нет, — говорю громко и четко. Настолько громко, что Ахметов замолкает и вопросительно выгибает бровь смотря мне в лице. Мол, ты чего здесь разоралась.

— Что нет? — Сердится, по взгляду вижу.

— Никому звонить не нужно, я не буду работать в твоей фирме. У меня уже есть работа.

— Секретаршей? — Он произносит это слово так, будто я собралась работать танцовщицей в стриптиз-клубе. Господи, этот человек просто невыносим.

— Личным помощником, — растягиваю губы в улыбке, — поверь, должность секретарши куда лучше, чем любая должность в фирме, где придется работать с тобой.

Ахметов сжимает челюсти так, что мне слышен скрип его зубов. Глаза моментально вспыхивают недобрым огнем. Кажется, мне пора делать ноги. Да, это самое удачное время убежать отсюда живой и невредимой, потому что еще немного и Ник просто испепелит меня своим взглядом.

— Никита! — Нашу молчаливую переглядку прерывает женский голос.

Стоит мне перевести свой взгляд за спину Ахметова, как я тут же вижу, что к нам направляется девушка. Она одета в строгий рабочий костюм… но сидит он на ней… просто шикарно. Идеально подчеркивает все ее плюсы. Девушка выглядит так, будто минутой назад победила в конкурсе красоты. Только красной ленточки не хватает и медали. "Никита" — она произносит таким тоном, что тут даже гадать нечего, их связывают личные отношения. От все этих мыслей мне становится противно и неприятно. Чувство злости захлестывает с головой, и от этого я раздражаюсь еще сильнее.

— Садись в машину, Арина, — Ахметов даже не оборачивается в ее сторону, зло выплевывает свой приказ.

Вижу, как девушка моментально меняется в лице, при этом окидывает меня оценивающим взглядом. "Арина" — в памяти тут же всплывает ночь, когда он забирал меня из аэропорта. Как у него зазвонил телефон. Это же она звонила, да? Как он тогда сказал, просто подруга?

Не знаю какого черта, продолжаю здесь стоять и чего-то ждать. Чего? Что Ахметов опять попытается оправдаться? Какого хрена я вообще творю?!

— Мне пора, — понимаю, что это мой шанс, нужно уходить. Если до этого я еще могла предположить, что Ник каким-то образом узнал, где и во сколько я буду, куда устраивалась и вообще, что планирую делать, именно поэтому здесь и находился, то теперь прекрасно понимаю, что он сюда приехал забрать эту… Арину. А наша с ним встреча чертова случайность. Которая испоганила мне настроение на весь день.

— Удачи на собеседовании, — Ахметов выплевывает эти слова мне в лицо, а после одернув свой пиджак, обходит машину и направляется к дверце со стороны водителя.

— Пошел к черту, — шепчу себе под нос и сорвавшись с места несусь в здание. Ненавижу. Как же я его ненавижу! Ну вот почему я должна была обязательно его встретить и к чертям испортить себе настроение?! Теперь еще и выгляжу как… непонятно кто!

Но стоит мне остановиться напротив зеркальных дверей в здание, как я понимаю, что мой внешний вид просто ужасный! Радует конечно то, что испачкалась только майка. Не брюки и пиджак… Но, черт побери, даже если застегнуть пиджак, то пятно от кофе будет прекрасно видно. Я готова завыть от отчаяния, хоть разворачивайся и уезжай домой. Подумываю даже позвонить Артему Андреевичу и соврать что заболела. Господи, опять все из-за Ахметова пошло по одному месту!

Достаю телефон из кармана, расстроенная до ужаса и тут… Мой взгляд цепляется за название магазина. Нервный смешок срывается с моих губ. "Коротышка". Это насмешка судьбы такая или что? "Коротышка" — магазин детской одежды. Идея, которая тут же появляется в моей голове, до ужаса дурацкая. Но с другой стороны… у меня то особо и выхода никакого больше нет. Никаких других магазинов я здесь больше не вижу. Шансы на то, что на меня что-то налезет в детском магазине хоть и минимальные, но они есть! Я маленькая и худенькая, так что…

Срываюсь с места и несусь к магазину с детской одеждой. Главное лицо кирпичом сделать и вид, что все-таки должно быть! Ничего выходящего за рамки не происходит, я просто покупаю одежду своему ребенку. Переоденусь уже в уборной в компании. Не стану продавщицу шокировать. Не хочу стать героиней той самой истории, которую рассказывают гостям за столом, и она начинается со слов — "У меня в магазине сегодня такая намаханная была… "

Консультант продавец начинает меня бесить с самых первых секунд, как только я попадаю в магазин.

— Я могу вам чем-то помочь? — Пробегается взглядом по моей майке с огромным коричневым пятном и делает такое выражение лица, что я уже начинаю жалеть, что сюда зашла. Можно подумать с ней никаких казусов не случается.

— Спасибо, я сама разберусь, — улыбаюсь и тут же сворачиваю в сторону, чтобы только от нее отделаться. Но женщина закатывает глаза и начинает идти за мной.

— Я могу помочь с размером, а то сами выбирают, а потом с возмущениями приходят вещи возвращать. Размер не подошел или… — Рот у нее не закрывается, а я вообще удивляюсь как она здесь работает. С таким-то отношением к клиентам.

— Спасибо, я сама выберу, — произношу еще раз, уже более настойчивым тоном.

Женщина закатывает глаза к потолку и громко вздыхает. А у меня уже не хватает ни сил, ни нервов быть с ней вежливой. Ну вот серьезно, как таких на работу в магазин берут?

Когда она наконец-таки уходит, я тут же бросаюсь к полкам. Понимаю, что моего размера здесь конечно же быть не может, но мне нужно хоть что-то… Что могло бы на мне смотреться не так, что я ограбила ребенка на детской площадке и натянула на себя его вещи. Перебираю всякие гольфики и кофточки и понимаю, что у меня даже голова не пролезет в эти отверстия. Я просто на себя это не натяну.

Когда я уже готова сдаться и позорно уйти, мне на глаза попадаются майки. На возраст двенадцати лет. Выглядят конечно такими миниатюрными, но ткань тянется. Выбираю белый цвет, беру на всякий случай две штуки. Вдруг первая лопнет прямо на мне и иду к кассе.

Спустя несколько минут я уже несусь на всех порах в здание офиса. Забегаю в лифт, нажимаю на кнопку нужного этажа и как только оказываюсь на месте, тут же приступаю к поиску уборной. Мне остается только надеется на то, что я не облажаюсь и смогу сегодня быть в ударе. Остается только натянуть на себя детскую майку и дело в шляпе!

То, что я не учла, когда покупала эту вещь, так это то, что вряд ли у двенадцатилетних девочек есть грудь второго размера! Майка прикрывает только мой бюстгальтер и совсем немного кожи под ним. Еще и давит в районе плечей. Прикусываю щеку изнутри и внимательно рассматриваю себя в зеркало. Да, выгляжу я так, что точно пришла не на должность дизайнера устраиваться… Но выбора у меня нет. Накидываю сверху пиджак, застегиваю его на все пуговицы. Хорошо, что хоть брюки на высокой талии и мой обнаженный пупок не сверкает налево и направо. Ну с застегнутым пиджаком все выглядит не так уж и ужасно…

Делаю глубокий вдох и выхожу из уборной.

Секретарь Артема Андреевича мне мило улыбается и сообщает, что нужно немного подождать, начальник еще не готов меня принять. Я не расстраиваюсь, а даже наоборот. Значит моего небольшого опоздания никто не заметит. У меня будет время успокоиться и настроиться на серьезный разговор.

Людей в офисе много. Кто-то окидывает меня любопытным взглядом, кто-то смотрит недовольно. Но никто не смотрит на меня так, будто я выгляжу неподходяще для этого офиса. И этот факт меня радует настолько, что настроение мгновенно начинает улучшаться. Значит никто не заметил, что моя майка мягка скажем сюда не катит.

Расправляю плечи и достаю из сумки папку со своими проектами. Конечно, я подготовила портфолио. Мне же нужно показать, что и как я умею делать, чтобы босс понимал, что меня ему посоветовали не за красивые глазки.

Проходит пятнадцать минут, двадцать, а я все также сижу на том же месте. Меня никто не зовет в кабинет. Секретарь предлагает кофе, я соглашаюсь. Я же не Ахметов, умею пить аккуратно.

Наконец дверь в кабинет босса открывается, оттуда выходят несколько мужчин. Значит действительно был занят, а я-то уже успела подумать, что меня попросту решил проигнорировать. Уверенность в себе снова поднимается на несколько делений вверх. И когда я уже готовлюсь оторвать свой зад от дивана, потому что, судя по всему, меня сейчас пригласят войти в кабинет директора, как в приемную залетает… Арина. Та самая, которую Ахметов ждал на стоянке и которая села в его тачку. Я тут же плюхаюсь обратно на диван и вжимаюсь в спинку. Мои глаза сейчас распахнуты настолько, что есть вероятность их потерять. Что она здесь делает? Ахметов отправил ее за мной следить? Ну не может же она здесь работать? Этот вариант мне вообще кажется менее вероятным и смешным, но…

— Босс про тебя уже два раза спрашивал, — милая девушка секретарь тут же кидается к этой Арине и совсем недружественным тоном произносит, — ты куда делась с самого утра?! Знаешь же, что у него встреча с начальниками отделов! А он на мне отыгрался вместо тебя. Отчихвостил так, что…

Все-таки может быть. Арина здесь работает. Какой кошмар! И что тогда она делала на парковке вместе с Ахметовым? Это ведь конкурент ее начальника!

Каковы шансы, что она меня плохо рассмотрела и сейчас не узнает? Какая вероятность того, что мне действительно сегодня повезет?

— Машунь, ну не кричи так. Я с клиентом задержалась, — Арина откидывает свои длинные волосы назад и улыбается, — ты ведь знаешь какие эти випы. Как дети малые, все им не так, все не то. Мы пока план обсудили, пока все по нескольку раз переделали.

Я еле сдерживаюсь от громкого смешка. Сомневаюсь, что Ник что-то заказывал у них. Хоть какой-то проект.

— У тебя не бывает встреч с клиентами в такое раннее время! — Девушка все не сдается и продолжает напирать, — тем более я видела твоего клиента, — опа-па, а тут Арина меняется в лице, ей такой поворот в разговоре совсем не нравится, — таких молодых и красивых у нас в клиентах никогда не водилось…

— Улыбается эта Маша и сверкает глазами.

— Ну ладно, подловила, — Арина закатывает глаза к потолку и смеется, — не клиент, но попотеть тоже пришлось…

Эти обе громко смеются, а я лишь сильнее сжимаю пальцами папку. Мне это все порядком осточертело!

— Простите, кажется, Артем Андреевич уже освободился? — Подхожу к секретарю, который явно забыл о своих прямых обязанностях и произношу таким тоном, что обе девушки тут же ко мне оборачиваются.

Маша краснеет до кончиков ушей и извинившись тут же бросается к телефону, чтобы, скорее всего, своего босса и сообщить о моем приходе. А вот Арина впивается в меня своим взглядом. Надежда на то, что меня не узнали, тает на глазах. Потому что по взгляду недовольному вижу, что узнала. Если Маша, которая только что восхищалась ее кавалером, не знает кто он, то вот я отлично знаю. И, кажется, именно это Арину и волнует сейчас больше всего.

— Оперативненько, — девушка кивает на вырез в моем пиджаке, явно намекая на майку.

Я не успеваю ничего ответить, потому что в следующую секунду Маша подает голос:

— Артем Андреевич готов вас принять.

Улыбаюсь в ответ, открываю дверь кабинета босса, захожу внутрь, вот только закрыть за собой дверь у меня не получается, потому что следом за мной в кабинет запирается Арина.

— Доброе утро, — произношу мужчине, сидящему за столом и растеряно оглядываюсь назад. Арина расправляет плечи и направляется прямо к столу начальника.

— Артем Андреевич, встреча с Трухановыми назначена, я уговорила их пересмотреть чертежи.

— Молодец, — Артем Андреевич улыбается ей, а после переводит свой взгляд на меня, — доброе утро, Аня.

Его улыбка теплая, взгляд такой же дружественный. Все располагает к тому, чтобы расслабиться, но вот я напрягаюсь еще сильнее, потому что взгляд Арины, которая устроилась сбоку от босса, меня напрягает. Какого черта она вообще здесь делает?!

— Арина, а вот и твоя помощница прибыла, очень хорошая и талантливая девочка. Работала в фирме моего хорошего знакомого, теперь будет работать у нас.

Обстановочка в кабинете босса накаляется. Я изо всех сил пытаюсь быть вежливой и воспитанной. Но Арина то и дело провоцирует меня на то, чтобы я показала себя не с лучшей стороны. Вот, например сейчас она разглядывает мое портфолио проектов и недовольно хмурится. Хотя я не понимаю, что там может не нравиться. Там отличные проекты. На очень большие бюджеты. Европейский уровень.

— Топовые проекты вам никто не доверял? — Эта… девушка поднимает на меня свой взгляд и сочувственно улыбается. Мол, ничего, не расстраивайся.

Я про себя считаю до трех и растягиваю губы в улыбке.

— Ну смотря что именно вы имеете под определением "топовые", — произношу спокойно и смотрю ей прямо в глаза. Я ей не нравлюсь. Здесь даже к гадалке идти не нужно. Но унижать меня и мою работу у нее не получится. Я прекрасно знаю себе цену и знаю на что способна, — бюджеты в несколько сотен тысяч долларов для вас не топовый проект?

Я занималась разными локациями. Мне доверяли как огромные проекты, так и маленькие. Естественно, на чем-то я просто училась, набивала руку. Но в последнее время у меня были лишь большие проекты. С огромными бюджетами. Все клиенты всегда были мной довольны. А наши клиенты были далеко не самыми сговорчивыми людьми. У меня получалось найти общий язык с каждым.

Арина впивается в меня своим взглядом, и я понимаю, что, если бы не Артем Андреевич, она бы в глотку мне вцепилась.

— Арина Юрьевна, вы придираетесь, — босс смеется и поднявшись с кресла забирает из рук бешеной сучки папку с моими работами, — у этой девочки такие рекомендации, что я ей даже стажировку предлагать не буду, сразу зачислим в штат.

Я бы солгала, если бы сказала, что я сейчас не ликую. Лицо этой сучки покраснело от недовольства настолько, что любой бы помидор с грядки ей позавидовал.

— Ооо, — Арина вытягивает свои губы трубочкой и улыбается так, что рискует накапать ядом на пол, — ну раз за нее попросили… — Ну кончено, тогда это все меняет. Тогда я тупая овца без практики, которую будут просто протаскивать вверх по карьерной лестнице. Я все по ее взгляду поняла.

Ну я думаю каждая из нас покажет себя в деле. Ведь хорошо выполненная работа и довольный клиент — это намного лучше, чем просто красивые слова.

— Нет, мне просто намекнули, что я могу упустить такой талант. Я видел проекты Ани, я прекрасно знал кого беру на работу.

— Уверена, что я вас не подведу, Артем Андреевич, — выдаю в ответ и больше не смотрю в сторону Арины, хотя чувствую, как она прожигает меня взглядом.

— Даже не сомневаюсь, — босс улыбается, а после его лицо становится сосредоточенным, — так, все документы занеси в отдел кадров, скажи моему секретарю, она тебя проведет куда нужно. Завтра в восемь будь в офисе. У нас как раз наклевывается новый проект, будете с Ариной заниматься им вместе.

Все что мне не понравилось из сказанного, так это "будете с Ариной заниматься проектом". С Ариной я вместе заниматься ничем не хочу. Но, к сожалению, мои желания не имеют ничего общего с действительностью.

— Я уверена, что сама справлюсь с проектом Маслова, — подает недовольный голос Арина.

— В прошлый раз ему не понравились твои предложения, мы чуть не упустили клиента, так что думаю предложения Ани не помешают.

В этот момент я перевожу взгляд на бешеную сучку и улыбаюсь самой довольной улыбкой. И у кого это у нас здесь проблемы с проектами? Неужели Арина не доросла до топовых проектов?

Беру в руку телефон и вызываю такси, чтобы поехать в больницу к маме и сестренке.

Настроение хорошее, я получила работу, которая была так мне нужна. Стараюсь не думать об Арине, которая мне чертовски не нравится. А еще мне не понятно, что именно связывает ее с Ахметовым… Если сама Арина испытывает какие-то чувства к Нику, то вот сам Ник… Я сомневалась, что Ахметов связался с этой бабищей просто так. И она по чистой случайности оказалась работником в фирме его конкурента… Ему от нее что-то было нужно. Слив информации? Подстава боса? Или Ахметов вынашивает более хитрый и зловещий план? Каковы шансы того, что эта Арина не спалила Ахметову, что теперь в фирме Давыдова у него не одна знакомая, а две?

По дороге в больницу я выношу себе мозг этими вопросами, ответов на которые у меня нет. А если и есть, то они меня крайне не устраивают.

Проведя полчаса с сестренкой и мамой, я собираюсь на выход. Врач до сих пор ограничивает время посещения. У Машеньки буквально вчера снова появились пятна на теле, и врач сказал, что выписка пока что откладывается. Я клятвенно обещаю сестренке завтра привезти игрушку и только после этого она перестает плакать, и я могу выйти из их палаты.

Ехать домой пока что рано. В моей сумке лежит майка, которую сегодня испачкали кофе. Я попыталась дома сама ее застирать, но, к сожалению, желанного результат не получила. Поэтому решила отдать ее в химчистку, там точно с ней что-то сделают путнее.

Выхожу из больницы и тут же останавливаюсь на месте. В эту самую секунду из припаркованного практически возле входа автомобиля вылазит Ахметов.

Мое хорошее настроение моментально сменяется плохим. Два раза за день — это уже слишком!

Поправляю сумку на плече и набрав скорость несусь вперед. Моя цель — пройти мимо. Мы уже сегодня с ним грызлись, мне кажется достаточно для одного дня.

— Ань, — Ник подает голос, и я прикусываю щеку изнутри. Темп не сбавляю, — Ань, но я ведь все равно догоню. Я поговорить хочу… нормально… — После его последнего слова я сбавляю скорость. Ахметов знает определение слова "нормально"?

— Нормально это без оскорблений? — Вздыхаю и все-таки остановившись разворачиваюсь к парню.

Ник не улыбается, выглядит очень серьезным.

— Я не прав был, хочу вину загладить, — у меня от его слов глаза в размере увеличиваются. Ахметов, ты ли это?

— Это сейчас розыгрыш какой-то? — Вопросительно приподнимаю брови и начинаю оглядываться по сторонам.

— А ты решила поиздеваться? — Ахметов все-таки прищуривается и слегка усмехается. Мне кажется или он выглядит уставшим?

— Просто не привыкла от тебя слышать такие слова, — пожимаю плечами.

День выдался достаточно нервным и активным, сейчас уже восемь вечера, я практически ничего не ела и толком не присаживалась за день. У меня банально нет сил с ним спорить или поддевать.

— Значит загладить вину разрешишь?

— Смотря что именно ты имеешь в виду, — но вот быть на чеку с ним точно нужно.

— У меня есть два варианта. Первый — купить тебе новый костюм, — я тут же вытягиваюсь как струна, — но понимаю, что его ты отметешь быстрее, чем я объясню, что это предложение без всяких подтекстов. Так что думаю второй вариант будет более оптимальным. Я сдам испорченные вещи в химчистку.

Если честно, то оба варианта мне кажутся не очень. В каждом нужно контактировать с парнем, а это опасно. Но я так устала за сегодня и идти искать самой химчистку настолько лень, что…

— Ладно, химчистка подходит, у меня как раз с собой то, что испачкалось.

— Киваю и подойдя ближе, снимаю с плеча сумку, чтобы отдать майку парню.

— У меня есть на примете хорошая химчистка, за пару часов все сделают, а мы пока что можем где-то перекусить, — Ник склоняет голову на бок и тут же видит, что это предложение меня шокирует, — как-то неправильно у нас все началось с твоего приезда. Ты сама говорила, что общаться нам придется. Я пытаюсь наладить дружеские отношения… — Его слова не внушают мне доверия, но живот в самый неподходящий момент начинает громко бурчать. Предатель! Ахметов усмехается. — Я могу принять это за положительный ответ?

Интересно, как скоро я пожалею о том, что все-таки сдалась и поверила Ахметову?

Дорога до химчистки у нас заняла около минут сорока. Там и правда пообещали все сделать не больше чем за два часа. Это меня воодушевило и добавило балов Нику, который меня не обманул.

До сих пор не понимаю каким образом он уговорил меня на ресторан. Но… из песни слов не выкинешь. Я сижу в шикарном ресторане, вместе с Ахметовым и изучаю меню.

— Кухня здесь отличная, — Ник криво усмехается и изучает меня взглядом, пока я краснею и не могу определиться с выбором. Кажется, официант, который стоит возле нашего столика, тихо меня ненавидит, — я бы посоветовал взять мясо, повар в этом ресторане его просто шикарно готовит.

— Запеченную семгу и овощи на гриле, — наконец выдаю свой заказ, а Ахметов не сдерживается от многоговорящей улыбки. Типа на зло мне заказала обратное?

На самом деле нет, я действительно хочу рыбу, но оправдываться перед ним не собираюсь.

— Как прошло твое собеседование? — Ник откидывается на спинку стула и внимательно на меня смотрит. В его взгляде нет ничего, чтобы могло натолкнуть меня на мысли, что Арина ему все рассказала. Ник не злится. Не испепеляет меня взглядом. Не язвит.

— Все просто отлично, — улыбаюсь и беру в руку стакан с водой, — завтра у меня будет первый рабочий день.

— Рад, что все получилось, — он прищуривается и смотрит на мою реакция, я слегка усмехаюсь. Утром не было похоже, что он рад за меня.

Ответить ничего не успеваю, у Ника звонит телефон, посмотрев на экран он хмурится и извинившись принимает вызов. Я сама того не желая получается, что подслушиваю о чем он говорит.

— Что значит перенесли?! — Ахметов произносит с раздражением, — вы же говорили, что слушанье должно было быть послезавтра. Какие еще нюансы?!

Опускаю взгляд на свои ладони. Я практически на девяносто девять и девять процентов уверена, что разговор идет об Александре. Мама как раз говорила, что скоро должно быть слушанье. И, кажется, что-то идет не по плану.

— Какие еще свидетели?! Да, я могу подъехать завтра утром, хорошо! — Ник заканчивает вызов и с раздражением откидывает телефон на стол.

— Все хорошо? — Выжидаю несколько секунд и аккуратно задаю вопрос.

— С делом отца проблемы, — Ник кривится и резко схватив стакан с водой со стола делает глоток.

Я чувствую себя неловко, язык не поворачивается сказать, что сочувствую или понимаю.

— Ты его видел? — Поднимаю глаза и встречаюсь со взглядом Ахметова.

— Да, было несколько встреч.

— И что думаешь? Его подставили? — Разговор не самый лучший. Но я хочу понимать какой позиции придерживается Ник.

— Ань, что ты хочешь услышать? Я считаю, что он получил по заслугам. Но это не отменяет того, что он мой отец. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы ему помочь. Но и приложу все усилия, чтобы прежней власти не было в его руках.

Я снова потупляю взгляд в стол. Как всегда, Ник говорит прямо. Не врет. Я не знаю, чтобы делала на его месте. Окажись моя мама там…

— Слышала, что ты не имеешь ничего общего с его бизнесом? — Снова поднимаю взгляд и смотрю в его глаза. Я прекрасно помню тот вечер. Все его слова.

— Да, — Ахметов кивает и продолжает сверлить меня взглядом. Ждет, что спрошу.

— Я думала, что ты хотел унаследовать бизнес отца…

— Почему? — Глаза Ахметова темнеют за секунду. Он прекрасно понимает почему я так говорю, но хочет, чтобы ответила на вопрос.

После того случая в клинике… Я слишком долго думала о том, а что бы он ответил, если бы я спросила. Чтобы сказал… Никакие уговоры, что я поступила правильно тогда оборвав все эти беседы, не сработали. Внутренний голос все никак не успокаивался.

— В тот вечер ты мне ясно дал понять, что ради того, чтобы угодить отцу и стать достойным наследником, ты готов на все.

— Дебилом был. Тебе ли об этом не знать, — он говорит это на полном серьезе, не отводит взгляд, а наоборот продолжает им пожирать… А мое бедное сердце колотится в груди как сумасшедшее.

Дыхание сбивается к чертям. Я не знаю чего хочу от этого разговора. Что жду от Ахметова. Что буду делать если он сейчас скажет, что жалеет о том, как со мной поступил. Что если бы ему дали еще один шанс… Та Аня, которая ждала этого все это время внутри меня, просыпается и с замиранием ждет что же будет дальше. А я… новая я… Боюсь. Я ужасно боюсь, что больше не смогу спокойно спать. Что он опять, в очередной раз разрушит мое только недавно поймавшее равновесие, новую жизнь.

Да, наверное, стоит прекратить все эти разговоры. Стоит его остановить. Это лишнее. Да, принять решение оказывается очень легко, а вот реализовать его в реальность…

— Не думала, что когда-то от тебя это услышу, — улыбаюсь уголками губ и впиваюсь ногтями в кожу ладони под столом. Господи, он так на меня смотрит… Мое сердце с каждой секундой начинает биться все сильнее и сильнее…

— Ань, я в тот вечер много чего сделал и очень сильно об этом жалею, — от его слов на коже мурашки появляются. Все волоски дыбом встают. Он говорит… о том, что сожалеет о нас? Или о чем-то другом? Господи…

Официант как раз вовремя приносит бокал вина, который я заказала. Как же вовремя. Мне точно нужно выпить. Иначе с ума сойду.

Ахметов продолжает смотреть, прожигает взглядом, а я не понимаю от чего так горю. Кожа как будто воспламеняется. Это от его взгляда? Или же вино так быстро подействовало?

Я как мороженка плавлюсь под его горячим взглядом. Плохая была идея идти в ресторан. Очень плохая. Потому что я не была готова к такому повороту событий. Пальцы сжимают сильнее бокал с вином. Я делаю еще один глоток. Не знаю уже какой по счету.

— Я рада, что ты не пошел по следам отца. Уверена, что у тебя все получится, — единственное, что я могу сейчас из себя выдавить. Слишком много эмоций. Слишком все это бурлит внутри.

— Я тоже на это очень сильно надеюсь, — Боги, мы сейчас говорим о его бизнесе? Потому что его взгляд наталкивает меня совершенно на другие мысли.

Ник слегка кривит губы, кажется, он прекрасно заметил мои покрасневшие щеки и взгляд, который я то и дело пытаюсь спрятать. Все это до безумия странно. А еще странно то, что мне не хочется уходить. Сегодня он другой… Не такой, как обычно. Не пытается угрожать или нахамить. Ведет себя нормально, воспитанно… И это заставляет нервничать еще сильнее. Оказывается, мне было куда проще с обычным Ником. Там я не терялась и знала, как нужно себя вести. А сейчас я нахожусь в полной растерянности.

Но все исчезает по щелчку пальцев. Его взгляд… Атмосфера между нами… Точнее от одного телефонного звонка. Мой телефон лежит на столе. И несложно увидеть имя того, кто звонит. Это Мирон. Он обещал меня набрать, как только освободится.

Хватаю телефон и извинившись выхожу из зала.

— Привет, — принимаю вызов. Сердце колотится в груди с такой силой, что кажется сейчас остановится. Не знаю в какой уже раз моя совесть твердит мне о том, что я поступаю с Мироном нечестно. Этот ужин с Ахметовым… Я не должна была сюда ехать! Черт!

— Привет, малыш, как твои дела? — Его голос звучит заботливо и искренне. Я сильнее сжимаю телефон пальцами, чувство вины становится еще сильнее.

— Все хорошо, я получила работу, — улыбаюсь, когда парень говорит, что даже не сомневался в том, что у меня все получится.

— Как мама, сестренка?

— Еще на несколько дней оставили в больнице, у Машеньки снова появилась пятна, так что… Пока что так.

— Ты уже дома? Готовишься к завтрашнему рабочему дню? — От слов Мирона я начинаю нервничать. Да, по-хорошему я должна быть дома, но…

— Нет, заехали с Ником поужинать в ресторан, — я говорю чистейшую правду, но от этого моя совесть не успокаивается. Я ведь знаю, что не договариваю. Не говорю всей правды.

— Кажется, у вас очень теплые отношения, вы много времени проводите вместе. — Парень произносит это без какой-либо задней мысли, а мои щеки вспыхивают еще сильнее.

— Как прошел твой день? — Я хочу перевести тему, потому что все это как-то неправильно… Я поступаю очень плохо по отношению к Мирону. Он такого точно не заслуживает.

— Все хорошо и у меня для тебя есть отличная новость, — парень заговорщицки выдерживает паузу в несколько секунд, а после выдает, — я решил все вопросы на работе и уже взял билет. Через неделю я прилетаю.

— Ух ты! Наконец-то! — Я взвизгиваю от радости. Я ведь так хотела, чтобы он приехал… Но тут же у меня появляется страх того, что сделает Ахметов, когда об этом узнает?

Я уже как четыре дня официально работаю в фирме Давыдова. Сплю мало, все свободное время уделяю новому проекту. Для фирмы это очень важный и ценный клиент, а мне как никогда нужно выложиться на все сто процентов, чтобы показать начальству, что мои хорошие рекомендации были взяты не из воздуха. Ну и конечно же… Я не могу не радоваться тому, что мои идеи Дмитрию Маслову нравятся куда больше, чем идеи Арины. Да, мы с ней все-таки работаем в паре, но если заказчик выберет мой проект, то я буду работать с ним одна. Мне так и сказал Давыдов. "Сможешь сделать проект, который понравится Маслову, и я отдам его полностью тебе." Конечно, это был огромный для меня азарт. Я ужасно хотела сделать все важное, чтобы это заказ был моим. С первых дней на работе захапать себе крупного клиента — это как раз то, что мне нужно.

Конечно, были и момент, которые меня смущали… Маслову нравились не только мои идеи… но и я сама. Мужчина уже не раз намекал мне на то, что я полностью в его вкусе и что он хочет пригласить меня на ужин. Когда я сказала, что слежу за фигурой и в принципе не ужинаю, мужчина не растерялся и начал звать на обед. Пока что у меня получалось отнекиваться. Но Маслов становился все более навязчивым… Даже факт того, что у меня есть парень, его ничуть не смутил.

Конечно, была и еще одна причина, по которой я так сильно завалила себя работой — Ахметов. Время идет, а моя проблема остается все прежней. Даже смешно. После нашего ужина в ресторане я все чаще начиню о нем думать. Вспоминать все, что было до. Прогонять в голове его слова. Искать какой-то потаенный смысл или подтекст. И мне это ужасно не нравится. И именно поэтому я решила себя загнать по полной на работе, чтобы дома оставалось сил только на то, чтобы упасть на кровать уставшим пони и отрубиться. А с утра все по новой. Новый уровень.

Маму с Машенькой выписали из больницы. Встретить их у меня не получилось, да и когда я узнала, что приедет Ник, решила не рисковать. Я все-таки странно начала на него реагировать. Нужно было дождаться пока утихнуть эмоции и возможно потом…

Сегодня вечером я пообещала маме прийти пораньше. Она хочет накрыть стол, посидеть. Наконец-то отметить мой приезд и их выписку. Тихонько, скромно, в кругу семьи. Я, мама и сестренка.

— Ань, тебя босс просил зайти, — Инна, с которой мы успели за эти дни подружиться, заглядывает в мой кабинет и улыбается, — видела, что от него выходил Маслов. Кажется, тебя ждут хорошие новости. — Девушка знает, насколько это для меня важно, да и Арину она не переваривает. Так что она уже изначально была в моей команде.

Я перестала переживать по поводу того, что Арина сдаст меня Ахметову. У нас состоялся не самый приятный разговор. Девушка тонко мне намекнула, что может поведать Нику о том, что я тружусь на его конкурента. Она прощупывала почву. Не знала кем мы с Ахметовым друг другу приходимся. Пыталась меня на чем-то подловить, но не угадала. Я растянула губы в улыбке и спросила, а как отнесется босс к тому, когда узнает, что Арина развлекается с его злостными конкурентом и уезжает с ним в неизвестном направлении, в разгар рабочего дня. Девушка покраснела от злости, а после предупредила меня, что мне лучше держать рот на замке. Я ей посоветовала делать то же самое. Кажется, мы нашли понимание в этом вопросе. Пока молчит одна, другая тоже держит язык за зубами.

Разглаживаю на юбке невидимые складки и глубоко вдохнув направляюсь в кабинет босса.

— Анют, проходи, — Артем Андреевич мне тепло улыбается и указывает на кресло напротив его стола.

— Спасибо, — сдержанно улыбаюсь и присаживаюсь. Нервничаю ужасно.

— Ань, у меня только что Маслов был, — Давыдов прищуривается, а у меня сердце в пятки от переживаний падает, — сказал, что все твои идеи ему пришлись по вкусу. Что ты полностью понимаешь, что ему нужно и он тобой доволен.

Я улыбаюсь шире. Это приятно. Значит не зря я пахала как бессмертный пони.

— Отлично, значит скоро уже можно будет приступать к реализации и…

— Ань, проект твой, — начальник откидывается на спинку кресла, — знаю, что обещал, что уберу Арину. Но, к сожалению, сегодня Камила взяла отпуск за свой счет, а дать тебе в помощники я собирался именно ее. Так что выбора у меня особо нет. Придется дать тебе в помощники Арину.

Я несколько раз моргаю ресницами. В помощники? Это значит, что она будет выполнять мои приказы? Я ведь правильно все поняла?

— Мы с ней будем на равных управлять процессом? — Аккуратно прощупываю почву, чтобы не облажаться по полной программе.

— Нет, главная ты, заказчик полностью одобрил твой проект. Все идеи и замыслы твои. Арина лишь помогает, — Давыдов улыбается, а я сильнее сжимаю пальцами папку, которую держу в руках. Боюсь, что довольная улыбка сейчас растянет мои губы. Нельзя показывать начальнику насколько меня устраивает подобный расклад.

Умыть нос занозливой сучке? О даааа… Это идея точно мне нравится.

— И да, Ань, загляни в бухгалтерию, я тебе премию выписал. Заслужила.

— Произнеся эти слова, Давыдов теряет ко мне какой-либо интерес, тут же переключается на свой телефон, который до этого разрывался как ненормальный и жестом показывает мне, что я могу быть свободна.

Выхожу из кабинета босса в отличном настроении. Кажется, жизнь налаживается. Стоит мне об этом подумать, как мой телефон в кармане вибрирует. Смотрю на экран, сообщение пришло от мамы.

"Анют, у Ника тоже сегодня получится приехать к нам в гости. Сможешь после роботы забежать в пекарню и забрать тортик?"

Семейные посиделки проходят на удивление легко и непринужденно. Я не знаю почему, но я перестала очень резко реагировать на Ахметова. Возможно, все-таки тот ужин что-то между нами изменил…

Мама рассказывает очередную смешную историю про сестренку, и я искренне заливаюсь смехом. Как же мне всего этого не хватало. Я так соскучилась по маме, семейной атмосфере…

Мой телефон начинает вибрировать в самый неподходящий момент. Мама как раз пытается разузнать у Ника как обстоят дела с отцом, Ахметов отвечает очень уклончиво. Кажется, он что-то недоговаривает, но я в эти разговоры не лезу. Мне кажется, что Ник пытается оградить маму от лишних переживаний. Она все равно ничем не сможет помочь, а вот узнав плохие новости, изведет себя переживаниями.

Мой телефон как на зло лежит на тумбочке возле мамы и Ника. Я показывала маме фотографии и там его и оставила. Ахметов разворачивается и конечно же скользит взглядом по экрану телефона. Я не успеваю до него добраться, как Ник схватив его протягивает мне. При этом прожигает взглядом так, что мне моментально становится жарко.

— Мирон, у него талант звонить не вовремя, — Ахметов растягивает губы в улыбке, но вот глаза холодные. Взгляд обжигает.

Мой телефон замолкает, а я все еще стою и пялюсь на Ника. Хочу ответить, что Мирон не может звонить не вовремя, я всегда рада его звонку, как в разговор вклинивается мама.

— Ой, Анют, а ты уже говорила с Мироном насчет моего предложения?

Черт! Ахметов моментально переводит взгляд на маму. Конечно же мама не замечает моего жалостливого взгляда с мольбой о том, что не нужно сейчас это озвучивать.

— Нет, еще не успела, — сжимаю в руке телефон и сажусь обратно на диван, все еще надеясь, что удастся избежать армагеддона.

— Обязательно поговори. Зачем снимать жилье, когда есть где жить, — мама все-таки не успокаивается. Она уже второй день обрабатывает меня и уговаривает убедить Мирона жить в ее квартире. Все вместе. Но я лично считаю, что это будет перебор. Поэтому хотела маме через несколько дней аккуратно сообщить, что мы все-таки с Мироном съедим на другую квартиру. Я уже и варианты подыскивать начала.

— А что, он собрался приехать в гости? — Ник произносит это вроде скучающим тоном, но я чувствую в каждом слове напряжение.

— Соскучился по Анютке, готов за ней на край света ехать, — мама продолжает говорить, а я злиться. Ну зачем? Она ведь преувеличивает. Я и близко такого не говорила. Она ведь сама додумала, а Ахметов сейчас напрягается так, что мне хочется от него отодвинуться подальше. На всякий случай.

Атмосфера моментально становится напряженной. Мама снова начинает рассказывать историю, но сейчас уже никто не смеется. Машенька начинает капризничать, и мама говорит, что ненадолго отлучится, уложит сестренку спать. А я готова умолять, чтобы она не уходила. Не оставляла меня один на один с Ахметовым.

Впиваюсь пальцами в край стола, когда наблюдаю за тем, как мама забирает сестренку, выходит из комнаты… Нервы ни к черту. Я вскакиваю из-за стола и начинаю суетиться.

— Думаю пора закругляться, уже время позднее. Сейчас чайник поставлю.

Вылетаю из комнаты, руки дрожат. Я прекрасно видела его взгляд. Ник в бешенстве. Это то, чего я боялась. Знала же, что он не воспримет хорошо новость о приезде Мирона, но явно планировала рассказать ему не так. Желательно там, где было бы много свидетелей и возможность убежать.

Ставлю греться чайник и достаю из холодильника торт. Чем быстрее Ахметов съест свой кусок, тем быстрее отсюда уйдет.

От звука шагов, которые приближаются к кухне, сердце начинает биться чаще. Каковы шансы, что Ник идет в уборную? Думаю, минимальные. И угадываю, потому что Ахметов заходит на кухню.

— Сейчас порежу торт и… — Я улыбаюсь и пытаюсь звучать естественно, но голос дрожит. Я вижу, как Ахметов на меня смотрит и пальцы рук начинают подрагивать. Нож падает на стол с громким звоном.

— Значит Мироша приезжает в гости? — Ник растягивает губы в усмешке, которая больше похожа на оскал разъяренного зверя.

— Не называй его так, — хриплю и отступаю. Упираюсь ягодицами в подоконник. Черт! Почему кухня настолько маленькая?

— И правда, ушлепок ему подходит куда больше, — Ник наступает, подходит все ближе и ближе с каждой секундой. Мое бедное сердце бьется о ребра с такой силой, что вот-вот их сломает.

— Прекрати! — Шиплю и успеваю лишь выставить руки вперед, когда парень подходит в плотную. Мои ладони обжигает от тепла его тела, а дыхание сбивается к черту. — Зачем он приезжает? Ты ведь прекрасно понимаешь, что ему здесь ничего не светит.

Его руки сжимают мою талию, дергают вперед и я впечатываюсь в него со всей силы. Кровь в венах моментально закипает… Разгоняется по телу…

— Не смей, Ахметов! Отойди! — Скорее шепчу, чем угрожающе говорю. Он так близко… Твою же мать, как же он близко!

— Я хочу, чтобы ты знала, — наклоняется, его запах проникает в ноздри и будоражит все внутри. Кончики пальцев начинает покалывать, кончик его носа задевает мою щеку, горячее дыхание обжигает ухо, — ты моя, Коротышка. Один раз я уже совершил глупость и потерял тебя. Но в этот раз я такой ошибки не допущу.

Его руки скользят по моему телу, опускаются все ниже, его близость и запах дурманят. Перед глазами все плывет, думать совершенно не получается. Его дыхание обжигает щеку, губы… Распахиваю глаза и встречаюсь с его взглядом. Глаза темнющие… Взгляд опасный. Для меня безумно опасный. Но сил его оттолкнуть нет. Понимаю, что еще секунда и мы с ним поцелуемся и сама тянусь к нему…

— Анют, а что с тортиком? — Голос мамы врывается в сознание в самый неподходящий момент. Ахметов жадно впечатывает меня в себя, его руки сжимают мои ягодицы, а я… почти его целую.

Смотрю на вывеску ночного клуба и глубоко вдохнув, захожу внутрь. У Юли и Ильи сегодня годовщина их отношений. По этому поводу они сегодня собрали всех друзей в ночном клубе, который принадлежит Илье. Юля очень тактично прощупывала почву, ходила вокруг да около. Даже я уже поняла, что на празднике будет Ахметов, но подруга пыталась преподнести мне эту информацию очень аккуратно. И несколько раз сказала, что поймет, если я не приду. Если честно, то первый мой порыв был отказаться. С момента на кухне прошло всего два дня… Это мне еще повезло, что мама быстро уложила спать сестренку и прервала то, что мы могли натворить. Я вообще не понимаю, где были мои мозги в тот момент. Купилась на то, что говорил Ахметов. Как дурочка уши развесила и чуть не повелась.

У меня в тот день была бессонная ночь. Я раз за разом прогоняла в голове произошедшее и с каждой новой минутой злилась на себя все сильнее. Ну вот какого черта я вообще позволила такому произойти?! Зачем вообще слушала слова Ахметова?! Мне ли не знать, что красиво говорить он умеет, а после и жестко возвращать в реальность. Пришлось хорошенько себя встряхнуть. У меня есть Мирон и он это мое будущее. Уверенное. Стабильное. Пора взять себя в руки и стремиться к тому, что мне действительно важно и нужно.

Я согласилась прийти на праздник друзей. Во-первых, Юля упомянула, что Ахметов на несколько часов опоздает, а мне бы как раз хватило этого времени, чтобы поздравить друзей и немного повеселиться. Хоть так отдохнуть от работы. А во-вторых… опять прятаться от Ахметова? Это уже было похоже больше на детский сад. У нас есть общие друзья. Сестра. Он всегда будет присутствовать на семейных праздниках. Я не смогу вычеркнуть его из жизни. Он никуда не исчезнет. А вот провести грань, за которую парню нельзя заступать, я могу.

— Аня! — Юля подпрыгивает и машет мне обеими руками.

Растягиваю губы в улыбке и несусь навстречу подруге. Целую в обе щеки и вручаю подарок.

— Только открывай дома, — шепчу ей на ухо. Я купила секс игру для пар. Знаю, что ребятам такое нравится, Юлька мне по секрету рассказала и я решила, что такой подарок на годовщину отношений будет очень уместным.

— Ты меня уже заинтриговала, надеюсь там хоть не вибратор?

Юля громко смеется с того, как у меня покраснели щеки.

— А что все так плохо, и он тебе нужен? — Играю бровями и тоже смеюсь.

На празднике присутствует много людей. Кого-то я уже видела раньше, кого-то впервые. Расправляю плечи и присаживаюсь на диванчик. Окидываю взглядом всех присутствующих и расслабляюсь. Ахметова и правда еще нет.

Веселье в самом разгаре. Я уже пью четвертый коктейль и чувствую, как расслабляется тело. Мне становится весело и хорошо. Весь вечер от меня не отходит парнишка. Кажется, его зовут Антон. Он то и дело пытается за мной приударить. Я сообщаю ему, что у меня есть молодой человек. Но парень не расстраивается и говорит, что мы можем просто дружить.

Девчонки тащат меня на танцпол, Юлька то и дело пытается меня расшевелить и у нее получается. Коктейли делают свое дело, и я начинаю танцевать. Соблазнительно покачиваю бедрами, поднимаю руки вверх.

В какой-то момент становится невыносимо жарко. Мне кажется, что это из-за коктейлей, но оказывается, что я ошибаюсь.

— Ань, — Юля толкает меня в бок, чем заставляет открыть глаза. Я слежу за ее взглядом и вижу, что к нашей компании присоединился Ахметов. Неужели несколько часов прошли так быстро? Уходить совершенно не хочется.

Сама того не замечая, я скольжу взглядом по силуэту парня. Сегодня он одет не в костюм. На нем футболка, которая обтягивает крепкое, мускулистое тело и джинсы. Нику хорошо в такой одежде. Даже слишком. Кажется, я перебрала с коктейлями, потому что неприлично долго рассматриваю бывшего парня. В памяти совершенно не кстати всплывают воспоминания. Мы не раз с ним были в ночном клубе… И каждый раз я танцевала для него. Соблазняла. Специально доводила до пика. А после мы трахались. По телу прокатывает волна жара. Все волоски дыбом встают. От таких горячих воспоминаний внизу живота становится горячо.

Ник без какого-либо стеснения прожигает меня своим взглядом. Салютует бокалом и криво усмехается. Я лишь улыбаюсь уголками губ и отвернувшись, продолжаю танцевать. Ну и плевать, что он пришел. Я здесь, он там. Мы взрослые люди и сможем держать дистанцию.

Спустя час Юлька тащит меня за стол. Говорит, что нам нужно выпить. А у меня только-только начало проясняться в голове.

— Шикарно выглядишь, — горячее дыхание обжигает ухо, прямо как два дня назад на кухне. Хриплый шепот Ахметова заставляет стадо мурашек пробежаться по телу.

— Спасибо, — пытаюсь подавить улыбку, которая все-равно появляется на губах.

Нужно ехать домой. Срочно. Прямо сейчас. Нужно позвонить Мирону. Переключиться. Заставить внутренний голос замолчать.

Но… к сожалению я ничего из этого не делаю. Почему? Потому что сейчас, в эту самую секунду мне безумно приятно, что в зале ночного клуба огромное количество красивых и шикарных девушек, а Ахметов смотрит на меня так, будто здесь есть только я и никого больше. Замечаю встревоженный взгляд подруги, она проверяет все ли хорошо. Я ей улыбаюсь и показываю пальцами руки, что все “окей”.

— Ань, я тебе коктейль заказал, — Антон подходит ко мне ближе и держит в руке коктейль… Если честно, то пить не хочется. Мне сейчас хорошо. Я полностью контролирую мысли и желания. Еще не пьяная, но уже и не трезвая. Как раз то, что нужно.

— Я думаю, что этот коктейль будет лишним, — снова хриплый шепот Ахметова. Внутри все начинает бунтовать. По его голосу слышно, что ему не нравится, что Антон вообще подошел ко мне ближе, чем на метр. Вижу, как рука Ахметова тянется к коктейлю. Кажется, он решил выдернуть его из руки парня.

— Я сама решу, что мне будет лишним, а что нет, — демонстративно забираю из рук Антона коктейль и развернувшись к Ахметову, медленно обхватываю трубочку коктейля губами и втягиваю в себя сладкую жидкость.

Он криво усмехается и его глаза при этом темнеют. Как будто меня предупреждая. А я сейчас хочу сделать ему назло. Показать, что сама могу принимать решение и его помощь мне в этом вопросе не нужна. Я уже давно взрослая девочка, Ахметов!

Делаю большой глоток и отставляю коктейль в сторону. Хочется танцевать. Веселиться. Двигаться. Я так давно не была в таком чудесном настроении. Забыла, что вообще такое расслабляться и отрываться на полную катушку.

Надоедливый Антон крутится рядом, он меня раздражает. Юлька снова тащит меня на танцпол, и я рада, что у меня есть компания.

— Ань, все хорошо? — Подруга переживает, потому что появился Ник, а я планировала сразу же уйти как он придет. Но осталась. Юля хочет убедиться, что я знаю, что делаю.

— Все отлично. Я уже и забыла, как это веселиться и расслабляться.

— Ну и отлично, нужно отрываться пока молодые.

Звучит моя любимая мелодия, спину опять жжет от чьего-то взгляда. Не выдерживаю и развернувшись смотрю за наш столик. Да, мои подозрения оправдались. Это он смотрит. Ник сидит, лениво развалившись на диванчике, и смотрит в мою сторону. Я начинаю раздражаться и злиться. На то, что мне нравится. Нравится, как он смотрит. Нравится какие эмоции я испытываю внутри в этот момент. А ведь не так давно я думала, что сломалась. Думала, что во мне что-то перегорело и я больше никогда не буду такого испытывать к мужчине. Оказывается, я ошибалась.

Вот только проблема в том, что я не хочу к нему всего этого испытывать! Только не к Ахметову!

Закрываю глаза и продолжаю танцевать. Не для него, для себя. Поднимаю одну руку вверх, скольжу по ней второй, медленно… при этом извиваясь всем телом. Мне не нужно смотреть на него, чтобы понять какую реакцию в нем вызывает мой танец. Я знаю, что ему нравится. Всегда нравилось и сейчас знаю, что он сильнее сжимает свой бокал, как жадно на меня смотрит. Последнее чувствую, потому что кожа горит от его взгляда. Меня должно это раздражать! Но не раздражает.

Пора уходить. На этом стоит заканчивать. Я повеселилась. Поздравила друзей. Отдохнула. На этом все, Аня. Пора быть действительно взрослой и нести ответственность за свои поступки.

Открываю глаза, хочу проверить обстановку. Уходить лучше так, чтобы Ахметов не сразу понял, что я исчезла. Дать себе фору для того, чтобы успеть сесть в такси. И судьба как будто мне подыгрывает. В этот момент мне обзор на Ника перекрывает спина какой-то девушки. Она подошла к Ахметову. В ужасно короткой юбке. Приняла такую позу, что даже слово “вульгарно” для нее будет комплиментом. Жду секунду, вторую, она что-то говорит Нику, наклоняется к нему. Он ее не прогоняет. Пытаюсь прогнать чувство раздражения. Это даже к лучшему. Вот она реальность, Аня. Так было всегда и сейчас ничего не меняется. Отличный повод, чтобы уйти.

Быстрая и ритмичная музыка сменяется медленной. Я хочу уйти с танц-пола, но чувствую, как чья-то рука прикасается к моей талии. Тело моментально напрягается и вытягивается струной. Это кто-то чужой. Внутри все покрывается корочкой льда, я леденею за секунду. Повернув голову, вижу, что это Антон. Улыбается и приглашает меня на медленный танец. Я на секунду теряюсь, потому что не ожидала такого расклада, и парень принимает это за согласие. Сжимает талию сильнее и толкает к себе. Он слишком… настойчивый. Я упираюсь руками в его грудь, но это ничуть мне не помогает его от себя хоть немного оттолкнуть. Бросаю взгляд в сторону нашего стола, туда, где еще минуту назад сидел Ахметов. Хочу знать, что, если что, он мне поможет. Но мужчины там нет. Ушел. Значит пошел с ней. Наверно она сделала ему предложение, от которого он не смог отказаться. Разочарование и злость охватывают с новой силой. Танцевать совершенно не хочется.

— Прости, мне нужно отойти, — кричу Антону на ухо, но он сжимает мою талию ладонями еще сильнее, делая вид, что не слышит меня.

Я кричу еще раз, но реакция парня не меняется. Я пытаюсь вырваться, но он сжимает пальцы лишь агрессивней. В эту секунду мне становится действительно страшно. Я начинаю вырываться, но парень лишь начинает вести себя агрессивней.

— Отпусти девушку, — слышу сбоку и поворачиваю голову. Ахметов стоит совсем близко, смотрит на Антона с яростью в глазах. Даже мне понятно, что если он сейчас не уберет от меня свои руки, то Ник его точно ударит.

Сердце начинает биться чаще, на глаза наворачиваются слезы. Я говорю себе, что все хорошо. Ник здесь, а значит меня никто не обидит. Но вся эта ситуация… я ужасно испугалась. Тело пробивает мелкой дрожью.

Антон теряется. Вижу, как начинают бегать его глаза из стороны в сторону. Его руки все еще меня сжимают. Упираюсь с большей силой в его грудь и наконец от себя отталкиваю.

— Ник, какого хера?! Девчонка моя, хочешь найти себе на ночь, так… — Кривлюсь от слов этого Антона, самой хочется залепить ему пощечину. Но в этом нет необходимости, Ахметов замахивается и ударяет Антона кулаком прямо в лицо, тот даже договорить не успевает. Отлетает назад и падает на спину.

Вокруг слышится громкий визг. Люди разбегаются в стороны. Антон лежит на полу. У него разбита губа и нос. Ахметов наступает на него. Подходит ближе. Я зажимаю рот рукой. Не знаю, что делать. Вокруг нас уже собралась толпа. Музыку выключили.

— Слышь, друг, если телка твоя, нужно было сказать, зачем сразу в рожу?! — Антон продолжает говорить. Не понимает, что его головой сейчас могут пробить здесь все стены.

Ахметов хватает его за кофту, резко поднимает с пола и начинает тащить в сторону выхода. Мои глаза расширяются от ужаса. Что он с ним сделает?! Что будет?!

— Аня, это пиздец! — Ко мне подлетает Юлька, толкает в руки мою сумку, — давай я тебя выведу на улицу. Ахметов, кажется, себя не контролирует. Лучше тебе уехать, а то мало ли что будет когда он разберется с Антоном.

— Антон меня лапал, я его отталкивала, но он не отпускал. Он держал меня насильно! — Вступаюсь за Ахметова, потому что он меня защитил. Потому что спас от этого мерзкого Антона.

— Аня, я понимаю, Антон ублюдок, но Антон здесь с компанией друзей. Я не знаю, что будет дальше. Могу только догадываться. Ник, конечно, умеет драться и он крутой. Но против компании в десять человек вряд ли сможет выйти!

Распахиваю от ужаса глаза. Десять человек?! Юля кивает в сторону компании парней, которые стоят отдельно ото всех. Они о чем-то эмоционально говорят размахивают руками. Несколько из них огромных размеров. Становится ужасно страшно.

Я сжимаю сильнее сумку пальцами и принимаю решение за секунду. Дергаюсь вперед. Но Юля сжимают мою руку пальцами.

— Ты куда собралась?!

— К Нику! Ему нельзя возвращаться!

Подруга пытается меня удержать, но я вырываюсь. Знаю, что могу его заставить не вернуться. Знаю, что если попрошу…

Сердце тарабанит в груди, я несусь на выход как сумасшедшая. Вылетаю на улицу, жадно дышу, оглядываюсь по сторонам. Черт! Ахметов, где ты?! Переживаю так, что перед глазами начинает плыть. Стоит представить, что ему причинят боль, как снова срываюсь с места и начинаю бежать. Я не знаю, куда несусь. Слышу приглушенные голоса, и несусь на их звук. Ахметов стоит за углом клуба, Антон прижат к бетонной стене. Выглядит еще хуже, чем в клубе. Ник ему что-то втолковывает, а тот только кивает.

— Ник! — Кричу и бросаюсь к парню. Щеки мокрые, я что плачу? Сама даже не заметила, когда начала.

— Зачем вышла?! Здесь холодно! — Парень смотрит с недовольством, окидывает мой наряд взглядом и хмурится.

— Я хочу домой! — Голос дрожит, тело тоже. Я боюсь. Ужасно боюсь, что все это закончится плохо.

Ник несколько секунд смотрит на меня, кажется, что-то обдумывает.

— Я здесь не один, тебе конец. От тебя и мокрого места не останется. — Этот несчастный придурок подает голос. Говорит то, чего я больше всего боялась.

— Вижу зубы у тебя всё-таки лишние, — говорит Ник и снова приближается к этому ублюдку.

Я бросаюсь к парню, хватаю за руку. Мне ли не знать какой он, когда взбешен. Я не одну его драку видела. Он не умеет останавливаться. Его нужно встряхивать. Заставлять переключить внимание.

— Ник прошу, — впиваюсь ногтями в его руку. Чувствую, как парень напряжен. Тяжело дышит. По взгляду вижу, что уже себя мало контролирует.

— Моя машина стоит слева от клуба, — он протягивает мне ключи, — жди там!

Понимаю, что у меня не получается. Он не уйдет. Черт! Твою же мать!

— Я хочу с тобой! Увези меня отсюда! — Подхожу ближе, вплотную, говорю на ухо. Хочу, чтобы услышал. Мое бедное сердце в этот момент делает тройное сальто назад. Я переживаю за него больше, чем за себя в эту секунду.

Он поворачивается и смотрит мне в глаза. Я знаю этот взгляд. Он уже так смотрел. Одержимость. В его взгляде одержимость мной, а у меня дыхание перехватывает.

— Увези меня отсюда, прошу… — Хриплю, смотрю в его глаза, не моргаю.

— Тебе лучше уйти, вызвать такси. — Его голос хриплый, вижу, как играют желваки на его лице. Слова даются непросто. — Если уедешь со мной, то не отпущу. Сама решай. После дать заднюю не выйдет.

Замираю. На секунду. Сердце падает и колотится в пятках. Нужно вызвать такси. Нужно вызвать и уехать. Это самый лучший для нас с ним вариант.

Но вместо этого, я лишь киваю. Соглашаюсь на все его условия.

На улице холодно, я это понимаю по тому, как дрожит тело. Когда летела сюда на эмоциях я этого не ощущала. Обнимаю себя руками. Смотрю на Ахметова, который тяжело дышит и кажется… принимает сейчас решение. Сердце в груди колотится с такой силой, что кажется, что этот звук оглушает всех вокруг.

— Пошли, — Ник хватает меня за руку, сжимает ладонь, а меня пронзает разрядом тока от его прикосновения.

Я делаю правильно? Не знаю. Ничего сейчас не знаю. Я буду думать завтра. Анализировать тоже завтра. Не сегодня.

С опаской кошусь на вход в ночной клуб, боюсь, что сейчас выйдут те парни и мы не успеем уехать. Не сможем сбежать. От этих мыслей начинаю нервничать еще сильнее, ладошки потеют, а сердце вообще сходит с ума.

Ник подводит меня к своей машине, открывает дверцу со стороны пассажирского сидения.

— Слышь, ублюдок, — не успеваю сесть в машину, как слышу неприятный мужской голос, вздрагиваю, потому что повернулась назад и поняла, что мы не успели. Вся та банда из десятка человек вышла на улицу. Самый огромный из них стоит впереди и сложив руки в замок потягивает их вперед. Так что кости пальцев начинают хрустеть.

Хватаю пальцами Ника за футболку, жалостно смотрю и взглядом умоляю не отходить от меня, не идти к ним. Но понимаю, что это бесполезно, Ахметов не уйдет.

— Проблемы? — Ник силой заставляет меня сесть в машину. Перед тем как дверца закрывается перед моим носом, успеваю услышать фразу громилы:

— Сейчас у тебя будут проблемы.

Дверца захлопывается, а через секунду закрывается замок. Ахметов блокирует дверцы машины. Начинаю стучать в стекло, кричать. Умолять его сесть за руль. Но, кажется, Ник меня не слышит. Внутри все холодеет, когда он делает шаг к этому ублюдку. Господи, да он огромных размеров.

С ужасом наблюдаю за происходящим. Ник подходит в плотную, громила ему что-то говорит. Ахметов начинает громко смеяться, а через секунду я громко визжу, потому что здоровяк замахивается, хочет ударить Ника. Но он уворачивается и наносит свой удар. Попадает точно в цель. В живот. Так что громила скручивается пополам. Но дальше происходит то, чего я боялась больше всего. Остальные больше не стоят на месте, а сорвавшись несутся к Нику и здоровяку.

Быстро хватаю сумку, достаю из нее телефон и дрожащими пальцами набираю Юлю.

— Юля, на улице!!! Здесь драка, они…

— Илья уже с охраной пошел наверх! Аня, сейчас все решат, успокойся.

Я взвизгиваю, когда вижу, как Ник падает на землю, через секунду подрывается и снова бросается вперед.

Сжимаю телефон сильнее. Юля говорит, обещает, что все будет хорошо, а я высматриваю чертову охрану. Когда она наконец появляется, я затаиваю дыхание. Наблюдаю. Жду. Надеюсь. Всех растягивают в разные стороны. Илья сильно жестикулирует, а после начинает орать на кого-то из компании тех ублюдков. Охрана оттягивает парней дальше. Я с ужасом наблюдаю за Ахметовым. Когда вижу, что его отпускают и он подходит к Илье и что-то ему говорить, становится легче. Он может идти и говорить. Это ведь уже хорошо? Илья протягивает Нику платок и тот взяв его промакивает бровь. Кажется, у него там кровь, внутри все опять холодеет.

Я жду… Жду, когда он вернется. Сердце колотится в пятках. Я думала, что его убьют. Господи, я чуть с ума здесь не сошла, переживая за него.

Ник идет к машине. Дыхание сбивается. Глаза на мокром месте. Я только сейчас замечаю, что начался дождь. Все стекла в каплях, и я плохо вижу Ахметова. На месте усидеть практически невозможно. Я ерзаю, закусываю губу, подрываюсь с сидения, когда дверца с его стороны открывается. Ник впускает в салон автомобиля прохладный воздух, на коже тут же появляются ледяные мурашки. Но мне плевать, сейчас на это плевать. Я всматриваюсь в лицо Ника и меня охватывает паника. Практически парализует. У него кровь.

— У тебя кровь, — произношу дрожащим голосом.

Ник садится в машину. Он злой. В ярости. Желваки играют на лице, глаза черные до невозможности.

— Ерунда, — выдает сдержанно и заводит машину.

— Ник, у тебя рассечена бровь. Это не пустяки, нам нужно в больницу или хотя бы обработать рану…

— Хорошо, второе подходит, — Ахметов поворачивается ко мне, смотрит так, что дыхание сбивается, сердце трусливо забивается в дальний угол, — обработаешь?

Киваю, прикусываю щеку изнутри.

Машина трогается с места. Сжимаю пальцами подол платья. Нервничаю до невозможности. Я не знаю, что творю. Зачем. Почему. Ответов нет. Знаю, что не хотела допустить драки. Знаю, что хотела защитить Ника всеми возможными способами и избавить от неприятностей. Ведь он из-за меня в это влез. Как, впрочем, и прежде… Многие его драки были из-за меня. Я-то знаю, насколько он быстро заводится. С пол оборота. И знаю, чем это может закончиться. Знаю, что может дойти до момента, когда он перестанет себя контролировать. И это пугает.

— Замерзла? — Вздрагиваю от звука его голоса и оборачиваюсь. Смотрю на Ахметова. Сердце предательски пропускает удар. Я какая-то неправильная. Разве может нормальный человек на моем месте так реагировать на парня, который причинил столько боли? Который уничтожил… Без какого-либо сожаления. А я… Я сижу в его машине. Еду с ним.

— Нет, в салоне тепло, — не отвожу взгляд, смотрю дальше.

— Ты вся дрожишь, — Ник вопросительно приподнимает брови, а после слегка кривится. Кажется, ему немного больно. Наверное, рана не настолько пустяковая, как он пытался меня убедить.

— Я просто испугалась. — Говорю правду. Я ненавижу это ощущение. Раньше от его драк сердце замирало, а сегодня так и вообще чуть из груди не вырвалось.

— За меня? — Ахметов останавливает машину на светофоре, поворачивается в мою сторону и смотрит в глаза так, что дыхание перехватывает. Он знает ответ. Прекрасно знает, но хочет услышать от меня. Чтобы сказала. Чтобы произнесла вслух.

— А как ты думаешь?! Ты видел сколько их было? Я бы в жизни себе не простила если бы они тебя в больницу отправили! Время идет, Ахметов, а ты не меняешься! Как и раньше лезешь в драки, не думая о последствиях. — Срываюсь. Больше не могу держать это в себе. Меня это разрывает изнутри. Эмоции так и рвутся наружу. Ну как так можно?

— Действительно, стоило стоять в стороне и дождаться пока этот ублюдок затянет тебя в туалет, чтобы изнасиловать. — Ник тоже срывается на крик. Кажется, не я одна сейчас на взводе.

Прикусываю щеку изнутри, мне нечего ответить на это. Тот ублюдок, и правда мог себе позволить что угодно и если бы не Ник…

— Я действительно за тебя испугалась. Если бы не Илья и охрана… Я даже не знаю, чем бы все закончилось.

Ник не успевает ничего ответить. В моей сумочке начинает звонить телефон. Если честно, то я очень сильно удивлена. В такое время… Может это мама, что-то случилось с сестрой?! Или Юлька, которая хочет узнать все ли хорошо…

Свет светофора становится зеленым и Ник выжимает газ, машина срывается с места, а я достаю из сумки телефон, который не желает успокаиваться. Мои глаза увеличиваются в размере, как только я вижу кто мне звонит. Маслов Игнат Романович. Мой заказчик, проектом которого я занимаюсь. Вот только почему в такое время?

— Да, Игнат Романович, доброй ночи. — Принимаю вызов и закусываю нижнюю губу, чувствую на себе взгляд Ахметова. Он прожигает им меня насквозь.

— Ань, прости ради бога, что так поздно. У меня неприятность произошла.

Поубиваю этих сук безруких, когда в город вернусь. — Мужчина начинает громко ругаться, а я совершенно не понимаю, что произошло. Он душу излить мне решил?

— Я не понимаю, чем могу помочь… — Подаю голос и прерываю этот монолог из сплошных матов.

— Ань, на объекте сработала система безопасности. Мне из конторы позвонили, сказали, что если никто не приедет на объект, то они дверь вышибут. Я не в городе. Даже на четыре часа не смогу вернуться. А ключ есть только у тебя. Понимаю, что поздно и что ты вообще не обязана… Но был бы очень благодарен, если бы ты приехала, чтобы эти тугодумы не вынесли дверь. А то они уедут и все так и оставят. Конечно, твой гонорар вырастет за форс-мажор.

Впиваюсь зубами в нижнюю губу сильнее. Объект находится за городом. Если сейчас откажу, то Маслов, вполне вероятно, отдаст проект Арине. Черт! Черт! Черт!

Поворачиваю голову в сторону, смотрю на Ахметова, который в этот момент вопросительно на меня уставился. Если мне просить его о помощи, то придется рассказать правду… О Давыдове… Каковы шансы, что Ник не взорвется от ярости и не убьет меня?

— Что?! — Ахметов начинает снижать скорость и паркуется на обочине. Сердце в груди грохочет как сумасшедшее. Я не умею врать и не стоило начинать. Ну вот как теперь выпутываться из этой передряги?

— Я, наверное, не так объяснила… — Краснею и впиваюсь ногтями в кожу ладоней только сильнее. Теперь мне кажется, что идея сесть в его машину была не самой удачной.

— Надеюсь, иначе я не понимаю какого хрена ты должна ехать в загородный дом своего начальника! — Вот же гадство! Когда это произнес Ник, то я поняла, насколько ужасно это звучит. И правда… все познается в сравнении.

— Это не загородный дом! — Пытаюсь выпутаться, но судя по тому, как взлетают брови Ахметова, получается хреново. Мои слова не спасают ситуацию, все становится только хуже. Атмосфера в машине напряженная.

— Я спрошу еще раз. Аня, какого хера?! — Ник цедит сквозь стиснутые зубы. Ну да, так все становится намного проще.

Вздыхаю, вжимаюсь в спинку сидения. Ладно, я пыталась, поставлю себе там, где-то галочку за старания. Придется говорить правду.

— Это не дом босса. Это вообще не дом. И звонил мне не он. — Господи, объяснения выходят еще хуже, чем вранье.

— Кто тебе звонил посреди ночи? — Ник на взводе, еле сдерживается. Я не уверена, что смогла бы сама сидеть спокойно, будь я на его месте.

— Клиент, — когда я вижу, как округляются глаза Ахметова, понимаю, что выдавать информацию порционно явно не мой вариант. Тут нужно все и сразу, а то я только хуже делаю. — В то утро, когда мы с тобой встретились возле офисного здания, когда ты меня кофе облил, я шла на собеседование. Только не личным помощником как я тебе сказала.

Смотрю на Ника, ничего не изменилось, он до сих пор злой как черт.

— Нуууу… — Он меня торопит, и я тут же продолжаю:

— Я устроилась в хорошую фирму. Дизайнером. Мне поручили очень выгодный и отличный проект. Мои идеи понравились заказчику. Вчера вечером он как раз передал мне ключи от объекта. А сейчас ему позвонили и сказали, что там сработала сигнализация и парням из фирмы охранны нужно открыть дверь, иначе они ее просто выбьют. А заказчика нет в городе, и он очень сильно попросил, чтобы я… — Тараторю настолько быстро, насколько только могу. Боюсь, что Ник меня перебьет и тогда будет "все пропало". Хочу выдать ему информации как можно больше. Мне нужно, чтобы он поехал со мной. Потому что одна я точно не поеду. На такси. За город. А там еще будет куча мужиков… Ой, нет.

— Кто твой босс? — Ник смотрит так, что я вжимаюсь в спинку сидения еще сильнее. Сколько фирм нормальных есть в том офисном здании? Неужели он сам еще не догадался?

Кусаю нижнюю губу, медлю… Я боюсь какой будет реакция. До ужаса боюсь.

— Артем Андреевич… — Выдаю практически шепотом. Может сделать вид, что я понятия не имею, что у Ника с ним какие-то траблы? Нет, не получится, Ахметов поймет все за считанные секунды. Вру я паршиво. Несколько минут назад в этом убедилась.

— Давыдов?! — Ник произносит это таким тоном, что мне уже не кажется, что ехать на такси посреди ночи за город ужасная идея.

— Угу, — киваю и впиваюсь сильнее зубами в нижнюю губу. Я ее сегодня до крови прокушу от таких переживаний.

То, что я сама себе напоминаю о том, что вообще ни в чем не виновата и не обязана перед ним отчитываться, ни черта не срабатывает. Я знаю, что Ник будет рвать и метать. А я ему врала. Хотя могла с самого начала сказать правду и все. Но я струсила. Поэтому злюсь. Но в этот раз на себя, потому что струсила снова.

— И зачем ты врала? — Мне кажется или Ахметов не орет?

Он устало откидывается на спинку сидения и проходится рукой по волосам. Впервые за сегодня я вижу, что Ник уставший. Возможно что-то случилось на работе. Или с отцом… Или все вместе…

— Не знаю, Юлька сказала, что вы заядлые конкуренты. А у нас как бы и без этого не все гладко. Я струсила. Побоялась твоей реакции и… — Пожимаю плечами, потому что сама до конца не понимаю зачем врала. Почему не сказала все честно? Не хотела его расстраивать? Где настоящая причина?

— А твоя Юлька тебе не сказала, что Давыдов далеко не… — Ник замолкает, сжимает пальцами руль, а после поворачивается ко мне и внимательно всматривается в мое лицо. — Ты меня боишься? — Прищуривается, как будто только сейчас до него дошел смысл моих слов.

— Остерегаюсь твоей реакции. Я помню, на что ты способен в бешенстве и на сильных эмоциях. — Говорю чистую правду. Ахметова слишком много. Слишком он настойчивый и настырный. Не дает даже глотнуть нормально воздуха. Он всегда и везде. И даже сейчас в машине я сижу не потому, что сама приняла взвешенное решение, а потому что боялась, что он натворит глупостей. Боялась за него. Даже раньше… Два года назад. Он как будто давал мне право выбора. Право принимать решение, но все равно при этом давил. Пускай не так явно, но это чувствовалось. Он доминировал всегда и везде. В этом между ним и Мироном отличие. Мирон принимает во внимание мое мнение. Готов идти на компромиссы.

— И что ты думала я сделаю? — Ник кривит губы в невеселой улыбке, — применю силу? Заставлю тебя уволиться?

Настолько глубоко в своих рассуждениях об этом проблеме я не заходила.

— Думала, что ты будешь в ярости… А дальше я не думала… Но я не думаю, что ты бы применил силу. Ты никогда так не делал… Я не знаю какие у вас там конфликты. Мой бывший босс замолвил за меня пару слов перед его другом. Которым оказался Давыдов. Я получила хорошую должность благодаря тому, что хорошо и упорно работала. Мои проекты… — Я начинаю говорить очень быстро и как будто виню Ахметова в том, что он мог подумать, как будто работу я получила не за свои старания и упорный труд…

— Я тоже видел твои работы, — Ник говорит это спокойно и тихо, а я округляю глаза в этот момент.

— Я тебе их не показывала. Как ты…

— Проект три месяца назад… Ты делала его в электронном виде, для моей компании.

Я распахиваю рот от удивления. Я помню этот проект. Это был новый опыт. Без возможности лично связаться с заказчиком, уточнить какие-то детали. Я делала все на свой страх и риск. И ужасно переживала, что где-то ошибусь. Что мои предложения могут не понравиться.

— Там был просто бешеный бюджет, — даже сейчас ладошки потеют, когда я вспоминаю. Шепчу и смотрю на Ника, до сих пор не веря, что это все реально.

— Я обратился в вашу фирму, мне нужен был определенный стиль. Меня заверили, что у них есть отличный дизайнер, который сделает все по высшему разряду. Я не с самого начала знал, что это ты.

Черт, я даже сейчас немного расстроилась. Мысль о том, что Ник мог искать именно меня, могла вскружить мне голову. Но Ахметов и здесь остается предельно честным.

— Я тогда ужасно переживала. Заказ был… не стандартным.

— Я говорю это к тому, что я предложил тебе тем утром работу не просто так. А потому что ты хороший специалист. Который сейчас работает на моего конкурента, которого я ненавижу с этой секунды еще больше.

Я чувствую, что Ахметов не договаривает, говорит не все. Ведь была фраза про Давыдова, которую он не закончил и начал говорить другое. Кусаю губу, соблазн слишком велик, чтобы спросить. Но я не уверена, что готова к последствиям этого разговора. Он скажет гадости про моего начальника? Но ведь я пришла к Давыдову не просто так, мне его посоветовали. Человек, которому у меня не было повода не доверять. Именно поэтому я молчу.

В салоне воцаряется напряженная тишина. Ник просто спросил адрес, по которому нужно ехать, и машина двинулась с места. Боюсь его спрашивать даже о том, останется ли он со мной. Потому что мне действительно тревожно и страшно. Там неизвестные мне люди, ночь. Рядом ни одного жилого дома.

Я знаю, что ехать туда не меньше часа. И благодарна Нику, что он согласился. Уверена, что ему завтра вставать рано утром на работу, но Ахметов даже словом меня не упрекнул.

Дождь барабанит по лобовому стеклу с такой силой, что я начинаю переживать еще сильнее. По такой погоде сложно вести машину. Да еще и ночью. Поэтому я вжимаюсь в сидение и даже не поворачиваюсь в сторону Ника. Не хочу его отвлекать и мешать.

Всю дорогу до объекта я обдумываю слова Ника. Тот проект, о котором он говорил… Господи, я даже понятия не имела, что он может быть связан с ним. Я помню, что заказчик был очень доволен выполненной работой. Я даже получила хорошую премию.

“Ты хороший специалист” — в голове звучат слова Ахметова. И улыбка сама появляется на губах. Он предлагал мне работу не просто так. Не по блату… Черт, это приятно.

Дорога до объекта занимает практически два часа. Погода ужасная, из-за дождя было плохо видно дорогу. Один раз нас занесло, и мы чуть не въехали в дерево. Я тогда жутко испугалась и завизжала. Ахметов был на взводе, я была готова, что он начнет кричать и ругаться. Но он молча снова выехал на дорогу и продолжил путь.

Напряжение немного проходит, когда мы подъезжаем к нужному месту. Двухэтажный коттедж в незаселенном поселке. Вижу, что машина охранной службы уже на месте.

— Черт! Они сейчас выломают дверь! — Присматриваюсь и вижу, как три мужика стоят в стороне, а четвертый с ноги бьет по двери.

Открываю дверцу автомобиля и хочу быстро выскочить и добежать до коттеджа. Но моментально поскальзываюсь в грязи и только чудом не падаю в огромную лужу. Ахметов же действует куда умнее, громко сигналит и мигает фарами мужикам.

— Хватайся за руку, — через несколько секунд протягивает мне ладонь и вытягивает из жижи. Черт, приехала бы я сюда на такси, то уже бы валялась в луже. Да, толку конечно от меня немного.

— Спасибо, — хриплю в ответ и сжимаю руку Ника сильнее. Он тянет меня вперед, настолько быстро, что мне приходится бежать. Но дождь настолько сильный, что даже за эти несколько секунд мы намокаем настолько, что мои волосы висят на плечах мокрыми сосульками.

— Мужики отмена, мы привезли ключи, — Ахметов поднимается на крыльцо и тут же бросает самого огромному из них. Тому самому, который дверь выбивал с ноги.

— Мы ждали, сколько могли, и так времени кучу потеряли, — мужчина кивает и отходит в сторону. Объясняет почему именно начал выбивать дверь.

— Погода хреновая, долго ехали. Сейчас все откроем.

На улице ужасно холодно, а я еще и мокрая плюс ко всему. Руки дрожат и стоит мне достать ключи из сумочки, как они тут же падают. Ник наклоняется и подхватив ключи, хмурится. На связке их несколько. Чтобы не потерять ключи от коттеджа, я прикрепила к своим ключам от квартиры мамы и новой квартиры, которую я успела арендовать для Мирона.

— Зеленый ключ, — подсказываю Нику, и парень тут же начинает открывать дверь.

Мне казалось, что самое страшное, что могло произойти этой ночью, уже произошло. Но как же сильно я ошибалась… Стоит Ахметову нажать на ручку двери, как нас чуть не сносит волной холодной воды… Воды в помещении столько, что волна мне чуть ли до колена не достает. Пронизывает ужасным холодом до самых костей. Взвизгиваю, потому что не удерживаю равновесие. Позади меня лестница, я размахиваю руками в разные стороны, но это мало помогает. Понимаю, что сейчас упаду. Но Ник быстро ориентируется и здесь, хватает меня за руку и резко тянет на себя.

— Держись за меня, крепко держись, — отдает приказ, который я тут же выполняю. Прижимаюсь к нему всем телом и дрожу…

Тело пробивает дрожь, ноги настолько заледенели, что я их практически не чувствую. Тело Ника очень горячее, прижимаюсь к нему вплотную. Он настолько горячий, что хочется заледеневшие руки запустить ему под кофту.

— Блять, — слышу грубый мужской голос и вздрагиваю, — тут походу крышу проломило. Откуда столько воды?!

Возвращаюсь в реальность. Тут же вспоминаю, где мы находимся. От слов мужчины тревожность накрывает с головой. Если это крыша, то это полный кошмар.

— Стой здесь и держись за перила, — голос Ахметова вбивается в сознание. Ник подхватывает меня на руки и спускается по лестнице. Ставит меня на ноги внизу и как будто маленькому ребенку объясняет, что нужно делать. Прикладывает мою руку к перилам и прижимает своей, — даже не вздумай идти внутрь. — Его лицо сосредоточено, смотрит на меня и не отходит, пока я в знак согласия не кивну.

Который раз за сегодня я безумно благодарна Нику, что он сейчас здесь со мной. От меня здесь вообще толку никакого. Только то, что я ключи привезла. Если бы Ахметова здесь не было, то меня бы снесло волной воды с лестницы вниз и я бы уже лежала в грязи и скулила от того, что у меня болит спина или рука, или нога…

Прикусываю щеку изнутри и наблюдаю за тем, как Ник заходит в помещение вслед за охранниками. Слух режет огромное количество матов и крики. Там явно дело плохо, раз столько эмоций у мужчин. Неужели и правда протекла крыша? Я, конечно, не эксперт, но мне кажется, что дождь не настолько был сильным, чтобы за несколько часов в доме образовалось такое количество воды. Мне кажется, что дело в другом…

Тело дрожит от дикого холода. Дождь не прекращается, радует лишь то, что я стою под навесом. Но так как я мокрая с головы до ног, то холод пронзает до самих костей.

— Блять, и где перекрыть?! — Снова слышу голос самого огромного мужика. Он опять матерится.

— Нашел! — Это уже голос Ника.

Мужчины появляются на крыльце спустя несколько минут.

— В доме прорвало трубу. Все затопило. Тут нужно службу соответствующую вызывать. — Охранник сообщает это мне, смотрит в мои глаза и ждет моей реакции. А я понятия не имею что делать дальше. Дом то не мой.

Киваю и говорю, что мне нужна минутка. Отхожу в сторону и набираю заказчика. Маслов долго ругается и говорит, что все шарлатаны, что никому нельзя верить. Кроет матом всех, кого только может вспомнить. Резко замолкает и мне кажется, что это клацанье моих зубов от дикого холода все-таки заставили его оставить эмоции на потом, а сейчас включить голову.

Заказчик говорит отдать ключи охранной службе, чтобы они завтра утром вызвали всех, кого нужно, и чтобы из дома убрали всю воду. Ближайшие дни здесь нельзя будет ничего делать. Нужно ждать пока все просохнет и только тогда приступать к дальнейшим работам.

Ник отбирает у меня ключи и в приказном тоне отправляет меня в машину. Говорит, что у меня уже губы синие от холода и я не спорю. Я уже не чувствую ни рук ни ног. Промокла вся насквозь.

Сажусь в машину и дрожу. Зую на зуб не попадает. Одежда противно липнет к телу. Ахметов появляется в автомобиле спустя несколько секунд. Недовольно окидывает меня взглядом. Хмурится.

— Снимай одежду, — отдает приказ, а у меня глаза расширяются от такого приказа.

— Ч-что?

Зубы продолжают стучать, а Ник начинает злиться.

— Ты мокрая вся насквозь, дрожишь, тебе нужно согреться. — С этими словами Ник выходит из машины.

Открывает багажник и через минуту снова садится в салон. У него в руках большой и теплый плед.

— Разденешься и укутаешься в плед. Иначе воспаление легких тебе обеспечено! — Впиваюсь зубами в нижнюю губу и смотрю на плед. Пытаюсь переварить в голове все слова, что произнес парень.

— Я не буду раздеваться, — отрицательно качаю головой. Быть в его машине без одежды — это слишком. Пускай и укутанной в плед. Я буду чувствовать себя до ужаса неловко.

Ахметов закатывает глаза.

— Конечно, загреметь в больницу с жаром куда лучше. Ты не так давно тряслась над своей работой. Думаешь, что твоему начальнику понравится твой больничный, когда ты в компании без году неделю? Да и проект твой, наверное, кому-то отдадут… — Он переводит взгляд на объект, а я начинаю злиться с каждым его произнесенным словом. Ну вот что он за человек такой?! И ведь не прикопаешься, все по дело говорит.

Отворачиваюсь к окну, думаю, наблюдаю за тем, как машина охранной службы отъезжает от дома. Одежда вся насквозь мокрая, неприятно липнет к телу. Даже если учесть, что в машине уже достаточно тепло, то мне все равно холодно. И это не исправится никаким обогревателем. Пока я не избавляюсь от мокрой одежды.

— Отвернись! — Повернувшись к парню произношу. Раздеваться под его присмотром я точно не собираюсь. И вообще сделаю это все только ради того, чтобы действительно не заболеть. Ник прав, Давыдову может не понравиться то, что я свалюсь с температурой. Но больше всего злит, что проект могут отдать Арине! Вот от этой мысли даже кулаки сжимаются до хруста.

Ник снова закатывает глаза и выдает тихий смешок, но все-таки отворачивается. А я для большей безопасности быстро притискиваюсь между сидениями и юркаю на задний диванчик. Двойная безопасность не повредит.

Начинаю стягивать с себя мокрющее платье. Откидываю его в сторону. Только завожу руки за спину, чтобы расстегнуть застежку бюстгальтера, как чувствую на себе взгляд, от которого моментально бросает в жар. Поднимаю глаза и тут же встречаюсь со взглядом Ахметова в зеркале дальнего вида.

— Ник! — Взвизгиваю и тут же схватив мокрую тряпку, швыряю ее в Ахметова.

Какого черта?! От возмущения все волоски дыбом встают на теле.

— Так визжишь, как будто я там что-то не видел, — Ник выдает это хриплым голосом, а меня накрывает волной жара.

Он все также продолжает на меня смотреть. Вижу, как в зеркале поблескивают его глаза. Я знаю этот взгляд. К сожалению, я слишком хорошо его знаю.

— Вот и прокручивай в памяти, потому что больше это не для твоих глаз! — Огрызаюсь в ответ и тут же накрываю себя пледом.

Ахметов перешел все границы.

Ник злиться. В его взгляде эмоции сменяются за секунду. Мои слова ему не нравятся. Но кто-то должен был его остудить. Он отводит взгляд, а я выдыхаю, потому что не была уверена, что он так просто сдастся.

Ник заводит машину, я начинаю себя уговаривать хоть немного расслабиться. Вот только с места у нас сдвинуться не получается. Ахметов сдает назад, выжимает газ, но машина лишь дергается, но не сдвигается с места. Он пытается податься вперед, но происходит то же самое.

— Что происходит? — Подаюсь вперед, остаться здесь посреди ночи самое малое чтобы я сейчас хотела.

— Походу приехали, — с этими словами Ник выходит из машины, дверца за ним захлопывается настолько громко, что я вздрагиваю. Начинаю переживать еще сильнее. Что значат его слова?

Ник возвращается в салон спустя несколько минут.

— Мы застряли. Погрязли в грязи. Машина не выедет. Нужен эвакуатор.

Несколько раз непонимающе моргаю ресницами и задаю самый тупой вопрос который только могу:

— Как застряли?

Волнение только сильнее накрывает безжалостной волной.

— Колеса наполовину в жидкой жиже, — Ахметов разворачивается ко мне и недобро усмехается, — если не веришь, можешь сходить на экскурсию.

Щеки моментально краснеют. Конечно, я не пойду смотреть. Если мне предстоит с Ахметовым провести здесь непонятно сколько времени один на один, то бесить его своим недоверием точно не самая лучшая идея.

— А ночью сюда кто-то приедет? — Продолжаю надеяться на чудо, но по взгляду парня понимаю, что зря. Хрен сюда кто попрется посреди ночи.

— Если бы погода была нормальной, то был бы шанс. А так… нас пошлют на три веселые буквы. Придется ждать утра. — Черт, от его слов я напрягаюсь еще сильнее. Утра? Нам здесь придется так долго просидеть вместе?!

— Может попробовать позвонить охранной службе и…

— У тебя есть номер? — Ник вопросительно выгибает бровь, а я понимаю, что для этого нужно звонить Маслову, а ему в охранную службу, узнавать личный номер…

— Думаю они не захотят возвращаться, — тут же пасую. Ужасно не люблю доставлять людям неудобство, а тут придется всех на уши поднять.

— Согрелась немного? — Ник кивает на плед, а снова краснею. Черт! Пока он ходил и проверял что там с машиной, я стянула с себя мокрое нижнее белье, и теперь под пледом нахожусь совсем голая. Даже от одной мысли становится не по себе.

— Угу, — киваю и только сейчас обращаю внимание на то, что парень тоже в насквозь мокрой одежде. Господи, какая же я… эгоистка! — Тебе тоже нужно согреться, ты насквозь мокрый.

— Пустишь погреться рядом? — Выгибает бровь и криво усмехается, кивнув на плед, в который я сейчас вцепилась мертвой хваткой.

Ужасная идея. Просто чудовищная. Это уже будет перебор всех переборов. Краснею с головы до пяток. Уверена, что сижу красная как помидор, потому что Ахметов взрывается громким смехом.

— Выдохни, у меня в багажнике должно быть что-то из сухой одежды, но сяду я назад к тебе. — С этими словами, парень выходит из автомобиля, а я впадаю в самую настоящую панику. Зачем ко мне? У него там спереди должно быть удобно. Но конечно же я не осмелюсь сказать это вслух. Это машина Ахметова, так что наглеть совершенно не вариант. Радует, что у нас хотя бы есть печка и мы не умрем с холода.

Когда дверца слева от меня распахивается и я вижу парня, то несколько раз непонимающе моргаю глазами. Когда он говорил одежда, то я думала, что это будет множественное число.

— С твоей одеждой что-то случилось? — Не успеваю прикусить язык, само вылетает из меня. Парень стоит передо мной в одних шортах… С голым торсом… Мамочки. В эту минуту я готова сама бежать на улицу и толкать чертову машину.

— Подвинешься? — Ник кивает на диванчик и я кивнув тут же отползаю в противоположный от него край. Забиваюсь в угол.

Это просто кошмарно! Ужасно! Господи, это самый настоящий кошмар! Я голая, Ник практически без одежды!

Он плюхается рядом со мной на диванчик и повернув голову смотрит немного в бок от меня. Вижу, как уголки его губ кривятся в улыбке. Слежу за его взглядом и готова спрятаться в плед с головой от стыда. Он увидел мое нижнее белье, которое я развесила для того, чтобы оно хоть немного просохло. Теперь он знает, что под пледом я полностью голая… Какой кошмар!

Когда тело перестает дрожать от холода, я чувствую, как меня моментально начинает клонить в сон. Только сейчас я чувствую, насколько сильно я устала за этот день. Тело расслабляется, мои глаза потихоньку закрываются. Почему-то сейчас я совершенно не паникую по поводу того, что я засну, а Ник может что-то сделать… Ахметов засранец, но никогда не опуститься до такого. В этом я в нем уверена на все сто.

Кутаюсь в плед сильнее, устраиваюсь поудобнее. Бросаю взгляд на Ника, его грудная клетка равномерно вздымается. Он дышит ровно и спокойно. Такое ощущение, что спит. Я улыбаюсь уголками губ. А ведь он мне и слова не сказал. Не обвинил ни в чем. А по сути, если бы не я и этот объект он бы уже давно сладко спал в своей кровати. Вместо вот этих всех проблем. Раньше бы Ахметов выпалил мне в лицо, что я тупорылая идиотка и из-за меня у него снова проблемы. Сейчас даже виду не подал.

Ловлю себя на мысли, что мне хочется протянуть руку и убрать с его лица мокрую прядь волос, которая прилипла. Хочется прикоснуться подушечками пальцев к его коже. Даже сердце начинает колотиться сильнее. Сильнее прижимаю к себе руку. Нельзя. Нужно выбросить все эти дурацкие мысли из головы. У нас и так отношения как езда на американских горках. Не стоит их усложнять. Это нам ни к чему. Только создаст новые проблемы.

Нужно будет как-то отблагодарить Ника, когда мы отсюда выберемся. Попросить маму узнать название его любимого спиртного напитка и подарить. Ник и правда сегодня вытащил меня из очень большой задницы. С этими мыслями я закрываю глаза и проваливаюсь в глубокий сон.

Мне снится, что я нахожусь не в машине. Что я стою на улице под проливным дождем, мне ужасно холодно, трясет до ужаса. И самое главное, что вокруг ужасно темно. Нет никаких домов. Машин. Людей. Нет никого и ничего. Мне страшно. Ужасно страшно.

Бегу вперед, надеюсь, что скоро увижу какие-то огни или хотя бы услышу шум проезжающих мимо машин. Но чем быстрее я бегу, тем темнее становится.

И вот я добегаю до перекрестка, останавливаюсь, потому что происходит что-то непонятное. С двух сторон стоят Мирон и Ник. Ник слева, Мирон справа.

Оба смотрят на меня и ждут моего решения. А я… Я не знаю, что делать. Обнимаю себя руками за плечи и присаживаюсь на корточки. Сердце в груди колотиться. Я правда не знаю куда идти. Каждый из них ждет. А я… Я не могу принять решение. Оно такое сложное. Ужасно сложное. Закрываю голову руками, не могу сосредоточиться на собственных мыслях. Меня снова начинает трясти. Только в этот раз не от холода. Такое ощущение, что дрожит кто-то рядом со мной. Но ведь со мной нет никого рядом. Как такое может быть?

Оглядываюсь по сторонам, снова смотрю на мужчин… Мирон все также протягивает мне руку, а вот Ахметов… Его трясет. Как будто от холода. Сердце падает в пятки, и я срываюсь с места, без всяких раздумий бросаюсь вперед…

— Ник! — Громко кричу и тут же просыпаюсь от собственного крика. Сердце колотится в груди как сумасшедшее. Дышать становится невероятно сложно.

Оглядываюсь по сторонам. Несколько раз моргаю ресницами. Не сразу понимаю, что я нахожусь в машине. Нет никакого перекрестка. Это был всего лишь сон. Вот только кое-что в этом сне было реальным. Ахметов рядом со мной. Дрожит от холода так, что у него зубы стучат. При этом глаза закрыты. Моментально бросаюсь к парню, прикасаюсь руками к лицу. Он горит. Он такой горячий, что я практически обжигаю ладони. Паника накрывает с головой. Я не могу взять себя в руки. Нервничаю. Руки и тело дрожат.

— Ник, Ник… — Зову парня, пытаюсь его привести в чувства. Он не реагирует. Меня бросает в панику еще сильнее. Теперь она уже не контролируемая. Господи, что делать? Что же делать?!

Его колотит от холода так сильно, что в какой-то момент я просто срываю с себя плед и укутываю им парня. Понимаю, что это мало спасет ситуацию. Нужно что-то делать. Нужно жаропонижающее. Нужны хоть какие-то таблетки. Даже если позвонить в скорую, то не факт, что она приедет сюда раньше, чем через два часа. А в скорую какого города звонить? Мы находимся загородом, и я теряюсь даже в этом вопросе.

Руки дрожат настолько, что я даже не с первого раза могу удержать в пальцах телефон. Он то и дело выпадает. Все что я могу сейчас сделать, это хотя бы попытаться поискать что-то в машине. А вдруг у Ника здесь что-то завалялось? Может он покупал маме или Машеньке какие-то таблетки и забыл их отдать? Но не может же мне не везти настолько сильно? В моей рабочей сумке, например есть таблетки на разные случаи жизни. Как жаль, что ее сейчас нет со мной. Пару раз я уже так облажалась, что, когда ужасно болел живот или голова, а под рукой не было таблеток. С тех пор я создала себе мини аптечку с самым необходимым и всегда ношу с собой на работу. Конечно, сейчас в моем мини клатче этого нет. К сожалению!

Обыскав всю машину, я не нахожу ничего. Ну конечно! Только я, наивная дура, могла посчитать, что здесь что-то будет.

Смотрю на Ахметова, его не перестает трясти. Закусываю до боли нижнюю губу и пытаюсь хоть немного собраться. Мне нельзя нервничать в этой ситуации. Совершенно нельзя. Нужно собраться. Вспомнить что мама делала в детстве в таких случаях. Я помню, как мы ехали в поезде и у меня поднялась температура. Никакие таблетки не помогали, мама была в отчаянии и тогда она разорвала свою футболку, взяла небольшой кусочек ткани, смочила ее в холодной воде и приложила к моему лбу.

Оглядываюсь по сторонам, ищу что-то подходящее. В бардачке Ника есть небольшое полотенце. Тут же открываю дверцу машины со своей стороны и вытягиваю руку на улицу, держу полотенце до тех пор, пока оно не намокает, моя рука замерзает настолько, что я не чувствую пальцев. Сама уже вся дрожу от холода. Но держу до тех пор, пока ткань не станет мокрой до нужного состояния. Возвращаюсь к Нику, прикладываю полотенце к его лбу. Надеюсь, это поможет унять температуру.

Дрожу, смотрю на парня. Понимаю, что лучший способ его согреть, это прислониться телами. Когда-то слышала, что так согреваешься в разы быстрее. Меня останавливает только то, что я полностью голая, а Ник наполовину. Натягивать на себя сейчас мокрые тряпки вообще не вариант. Нужно принимать решение. Нужно что-то делать!

Делаю глубокий вдох и подняв край пледа, подползаю к Ахметову вплотную. Так, чтобы наши тела соприкоснулись. Мне придется сесть ему на колени.

Сердце в груди бешено колотится. Я уже начинаю бояться не только того, что Ник может прийти в себя и не так все это понять, но и своей реакции. Я столько времени держалась в стороне. Уходила от любого контакта, и не просто так. Потому что не была уверена в своей реакции. Господи, какой кошмар…

Сажусь к парню на колени, обнимаю его руками и прислоняюсь настолько сильно, настолько только могу и хватает сил.

Я перестаю трястись от холода спустя минут десять, Ахметов чуть позже.

Все это время я прислушиваюсь к его дыханию. Про себя молю, чтобы ему стало лучше. Иначе я никогда в жизни себе этого не прощу. Это же из-за меня. Если бы я разрешила ему залезть под плед, возможно этого бы и не было.

Вздрагиваю в тот момент, когда Ник начинает шевелиться. Это же хорошо, да? Это он приходит в себя? Сердце колотится как ошалелое, когда руки Ника касаются моей обнаженной спины, скользят выше вызывая на коже тысячи мелких мурашек. Самое ужасное, что мне не хочется от него отстраниться в этот момент.

— Ник, — тихо хриплю, зову парня.

— Тссс…, - он мне отвечает, скользит пальцами выше, — не порть момент…

Глубоко вдыхаю. Совершенно не знаю, как успокоить до ужаса колотящееся сердце. Наверное, стоит радоваться, что Ахметов пришел в себя. Снова в сознании. Значит все не так плохо. Не так ужасно, правда?

— Ник… — Снова произношу его имя. Чертов голос предательски охрип и меня практически неслышно.

Я не знаю, что делать. Не знаю, как реагировать. Мне до чертиков приятны его прикосновения. Но ведь это неправильно… Нечестно по отношению к другим людям…

— Я пиздец сколько раз об этом мечтал, — его рука скользит выше, заставляя тело дрожать. Лучше бы он молчал. Господи, лучше бы молчал…

Ник такой горячий в этот момент, а я дрожу всем телом как будто от дикого холода. Разряды тока проникают под кожу, бьют ударом раз за разом. Я должна отстраниться. Должна сказать Ахметову, чтобы не прикасался. Я ведь знаю, что стоит мне настоять и он меня отпустит. Ничего не сделает без моего согласия. Я черт возьми это знаю, но молчу.

Воспоминания яркой вспышкой врезаются в память. А ведь было время, когда меня не мучила совесть. Я не думала о том, как отреагируют другие люди. Не нужно было переживать за то, что я сделаю кому-то больно. Потому что Ахметов был мой, а я — его.

— Ник, это неправильно… — Хриплю в ответ, выгибаюсь в спине, потому что его пальцы скользят выше, добираются до шеи. Он знает где прикоснуться, чтобы я вспыхнула за секунду. Ник знает все мои эрогенные точки.

Прохладный воздух пробирается под плед, я, конечно, могу списать мои затвердевшие соски на то, что это от прохлады, но… себе врать не получается. Закусываю нижнюю губу, прогибаюсь в спине сильнее и мои соски соприкасаются с голым торсом Ника.

— Блять, — хрипло рычит, слышу, как он сжимает челюсти, в бедро упирается его возбужденный член. Да, Ахметов не полностью голый, но ткань совершенно ничего не скрывает, — как же ты пахнешь. — Его нос тут же касается моей шеи, он вдыхает мой аромат, а от этого у меня внизу живота все сводит приятной судорогой.

Я так хочу, чтобы он прикоснулся языком к моей шее, поднялся вверх, а после закусил зубами мочку моего уха. Хочу, чтобы после его зубы сжались на моем соске, а я громко простону его имя и зароюсь пальчиками в его непослушные волосы. Господи, как же я его хочу. Как с этим бороться? Как быть сильнее своих порочных желаний?

В отличие от меня Ник прекрасно знает, что делать и чего он хочет. Одно резкое движение и я сижу на нем верхом. Мои ноги широко расставлены, я сжимаю ими его бедра, а в промежность упирается его возбуждение. Ник все еще одет. Это единственное, чем я себя сейчас успокаиваю.

— Нам нельзя, — вырывается из моего рта вместе со стоном.

Его губы так близко. Горячее дыхание обжигает кожу. Ник сжимает пальцами мои ягодицы и сильнее меня вдавливает в себя. Я громко стону, а после прикасаюсь губами к его губам. Разряд тока пронизывает насквозь. Я даже подумать не могла, что так сильно отреагирую на это прикосновение.

Скольжу языком по его губам, полностью окунаюсь в это безумие. Ник рычит, а после его рука скользит в мои волосы, сильно их сжимает у корней и притягивает меня ближе. Его язык проскальзывает в мой рот, а я громко стону. Господи, как же я ярко на все это реагирую. Наши языки сплетаются, но я не успеваю за напором Ника, он буквально трахает меня языком. Имеет настолько горячо и сильно, как мне раньше нравилось. Он помнит все…

Я зарываюсь пальцами в его волосы. Тяну, причиняю боль. Ник в ответ прикусывает мою нижнюю губу. Это самый настоящий экстаз. Это то, чего я больше всего боялась. То, чего мне не хватало. Эмоции на грани. Адреналин. Бешеная страсть. Все то, чего нет с Мироном. Я ведь специально выстраивала себе другую жизнь. Другие отношения. Прекрасно помня к чему приводит дикая одержимость… А оказалось, что этой самой одержимости мне так сильно не хватало все это время.

— Ник, — разрываю поцелуй, хриплю в его губы, — мы поступаем плохо, очень плохо… — Я надеюсь, что хотя бы у него проснется совесть, если моя так глубоко погрузилась в сон.

Но Ахметов не оправдывает мои надежд. Он снова сжимает моя ягодицы, вжимает меня в себя настолько сильно, что его возбужденный член проходится по моему клитору… И я вздрагиваю от этого прикосновения.

— Мы никогда не были хорошими, Коротышка.

Хочется ему возразить. Сказать, что это неправда. Я никогда не была плохой. Но это сложно сделать, когда Ник снова запечатывает мой рот поцелуем. Если прежде плохой я не была, то кто я сейчас? Я явно не хорошая девочка Аня, которая должна поступать как угодно, но точно не так, как она поступает сейчас. Будет ли раскаяние? Обязательно будет. Моя совесть меня замучает. Съест изнутри. Господи, даже зная все это, я не останавливаю Ахметова. Не отталкиваю его, а я лишь разрешаю углубить поцелуй.

Я так долго не чувствовала себя так… как с ним. Живой. Желанной. Возбужденной… Если уж говорить откровенно, то я смирилась. Думала, что я просто больше не способна так ярко реагировать на мужской пол. Думала, что моя моральная травма настолько глубока, что я интуитивно блокирую все сильные эмоции и желания. Но Ник рушит все это. Доказывает, что я ошибалась.

Подаюсь бедрами вперед, скольжу по его возбуждённому члену. Уверена, что его брюки насквозь мокрые от моего возбуждения. Мы оба глухо стонем в рот друг другу. Ник сжимает пальцами мою грудь, я запрокидываю голову назад, чтобы прогнуться в спине, даю ему доступ и через секунду громко стону, а после впиваюсь зубами в нижнюю губу. Его язык скользит по соску, после он втягивает его в рот, слегка прикусывает зубами… А я мечусь из стороны в сторону, я не могу больше себя контролировать. Я так сильно хочу испытать оргазм… Хочу взорваться на мелкие частички. Хочу снова это почувствовать…

— Ник… — Хриплю, о чем-то прошу. Сама не знаю о чем. Отказываюсь думать и анализировать в этот момент. Хочу быть в моменте. Сожалеть я буду после. Обязательно наступит утро. Но сейчас… я не хочу портить момент как сказал Ахметов.

Плохой ли я человек? Я не знаю. Возможно. Но… я человек. Не железка без чувств и эмоций. Надеюсь, что я смогу усмирить свою совесть тем, что я сопротивлялась. Сама себе довольно долго сопротивлялась, но сейчас… я больше не в состоянии это сдерживать.

Пальцы Ника скользят по моему животу и спускаются все ниже и ниже… Я знаю куда они направляются. Хорошо знаю и молю лишь о том, чтобы он делал это быстрее. Внизу живота все горит и стягивается в тугой узел. Приятная судорога сковывает все тело. Подо мной настолько влажно, что кажется придется заказывать химчистку салона. Я теку так, что, наверное, самой должно становиться стыдно…

Впиваюсь ногтями в плечи Ника, когда его пальца касаются меня снизу. Проходятся по складочкам, касаются клитора, а меня как будто бьет разрядами тока раз за разом.

— Какая отзывчивая девочка, — хрипит Ахметов, а я даже не в состоянии ему что-то отвечать. Просто наклоняюсь вперед и впиваюсь в его губы своими. Слова лишние. Я мокрая и до ужаса возбужденная. Он меня хочет, я чувствую, знаю…

Громко стону ему в рот, когда Ахметов проникает в меня двумя пальцами, прикусывает в этот момент мою губу.

— Блять, какая тесная, — хрипит. А мне так и хочется ему выкрикнуть, что как я могу быть другой, если у меня и секс, то был всего несколько раз, только с ним. Больше никто. Не смогла. Не разрешила. Он как будто своими словами какой-то запрет поставил.

Его пальцы начинают во мне двигаться, я ловлю его темп, начинаю двигаться вместе с его рукой. Чувствую, что вот-вот приду к финишу… Еще немного… Но Ник не дает мне кончить, в самый неподходящий момент его пальцы из меня выходят, а я разочарованно всхлипываю.

— Не так быстро, у меня на тебя большие планы.

Ахметов

Чертово помешательство. Нет, она хуже. Чертово безумство. Мое личное. Индивидуальное. Сейчас, вдыхая ее аромат, как будто получаю такую желанную дозу. Я как будто наркоман, который завязал, который держался, но стоило увидеть пакетик с содержимым, не удержался. Зубами в него впился.

Я не знаю, как еще объяснить мои чувства к ней. К девушке, с которой, казалось бы, нам никогда не было суждено сойтись. Натворить столько всего, что между нами было. Назвать это глупостями даже язык не повернется. Потому что благодаря тем глупостям… Благодаря тем чертовым воспоминаниям, которые режут изнутри каждый раз, когда думаю о ней… Я чувствую себя живым. Каждое чертово утро.

Думал ли я когда-то, что смогу быть настолько сильно одержимым? Нет, я всегда считал, что это бред. Что подобная чушь не для меня. Никогда не увлекался девчонками настолько, чтобы творить глупости. Не увлекался. Пока не появилась она. Я не сразу понял в чем дело. Не допер. Она меня бесила. Злила до невероятности. А еще больше злило, что она была дочерью той, кого я считал врагом. Той, кто разрушила нашу семью. Любовница отца.

Я мало контролировал свой гнев в том возрасте. Казалось куда проще выплеснуть его на всех рядом с собой. И тогда становилось проще. Ненадолго. Но проще.

Она была той, кто не отворачивался. Чем больше я на нее выплескивал, тем ближе она становилась. Тем ближе подходила и протягивала руку. Как же она меня бесила. До трясучки. Думал, что убью. Что когда-то не выдержу и случится непоправимое…

И случилось. Только совершенно не в том русле, о котором я думал. Она притягивала. Так чертовски к себе тянула, что в какой-то момент я устал бороться. Сопротивляться. Поверил, что все может получиться. Заставил поверить и ее.

— Ник, — от ее тихого шепота стояк таранит ширинку. Если бы я был бесчувственной скотиной, которая думает только о себе, я бы ее трахнул прямо здесь и сейчас.

Она хочет. Вижу по дрожащему телу. Затуманенному взгляду. По тому как кусает свои нереально вкусные губы. Наконец спрятала все свои колючки, которыми успела обзавестись за все это время. Наконец открыта для меня… Готова… Ждет…

А я, блять, снова медлю. Думал, что хотел именно этого. Добиться. Сломать. Показать, что может принадлежать только мне. А сейчас… понимаю, что хочу другого. Хочу, чтобы она хотела этого, а не была лишь вынуждена хотеть.

Я уже раз сломал ей жизнь. Разрушил все, что мог. До сих пор ненавижу себя за это. Хоть тогда и не было выхода. Мне нужно было сделать все возможное, чтобы она уехала. Чтобы уехала и не вздумала возвращаться. До того момента, пока здесь для нее не станет безопасно. Но от того, что я поступил правильно, легче не становилось все эти годы. Стоило вспомнить ее лицо. Ее слезы. То, как она смотрела, бледная как стена. Что говорила. Как дрожали ее руки и голос… И становится настолько невыносимо больно… что хочется орать и херачить все, что находится рядом. Я поступил тогда правильно… Разрушив жизнь нам обоим…

— Ник, — Коротышка обнимает шею своими ладонями, притягивает меня ближе.

Не сдерживаюсь и впиваюсь ртом в ее губы. Прекрасно понимаю, что такой возможности больше может и не быть. Завтра ее замучает чувство вины. Она будет проклинать что меня, что себя. И, черт возьми, от этого разрывает изнутри.

Девчонка все твердит о том, что мы поступаем неправильно, но при этом не останавливается. Сама начинает переступать за черту. А я понимаю, что не железный. Вообще чудо, что у меня хоть на немного в голове просветлилось, потому что еще пару секунд назад я хотел только оказаться в ней. Иметь так, как представлял себе все это время. Слышать ее стоны, хотел, чтобы она царапала мою спину. Сука, да я и сейчас этого хочу. Вот только ебучая совесть никак не уймется. Я не могу изгадить все еще раз. Она только начала идти на контакт. Только-только приблизилась и я сейчас опять пущу все по…

Протискиваю между нами руку и накрываю ее клитор. От ее стонов сносит башню. Я проникаю в нее пальцами, прикусываю ее нижнюю губу от того, что она пиздец какая тесная. Еще одно доказательство того, что ебучий Мироша к ней не прикасался. Не разрешила. Не подпустила. А значит, нельзя сейчас все испортить. Нельзя ее отпугнуть.

— Ник… Ник… я сейчас… Господи, как хорошо…

Чувствую, как сжимает мышцами мои пальцы, Коротышку накрывает мощный оргазм. Сам не знаю, как мне удается сдержаться, чтобы на нее не накинуться.

У меня пиздец как долго не было секса и непонятно, когда он будет. Потому что хочу только ее. Никого больше.

Аня

Потянувшись, я сладко зеваю и открываю глаза. В теле ноет приятная усталость, а настроение… просто отличное. Что странно, я уже давно не просыпалась в таком настрое. На губах появляется глупая улыбка, стоит вспомнить, что происходило этой ночью. Я все еще нахожусь в машине Ахметова. Мы все еще стоим возле коттеджа. Я знаю, что нахожусь в машине одна. Потому что пятью минутами ранее Ник прошептал мне на ухо, что ему нужно отойти и встретить эвакуатор.

У меня есть несколько минут, чтобы понять, как я отношусь к тому, что произошло. Что делать дальше и вообще, как себя вести. А еще… для того, чтобы одеться!

— Черт! — Взвизгиваю и тут же подорвавшись, оглядываюсь по сторонам в поиске своей одежды. Конечно, все это хорошо, но не стоит радовать водителя эвакуатора обнаженным видом.

Внизу живота приятно тянет, напоминая о том, что не так давно я испытала оргазм. Мы совершили много ошибок этой ночью. Но самой главной… Ник не дал мне совершить. У нас было все, почти… кроме самого секса.

Натягиваю на себя трусики и платье. Щеки начинают пылать от горячих воспоминаний минувшей ночи. Я стараюсь относиться ко всему, что было, легко. Но сейчас понимаю, что это все получается лишь благодаря тому, что мы полностью не погрузились в дикую страсть. Точнее, Ник… Потому что я вчера умоляла его меня трахнуть. И уверена сейчас бы я не впрыгивала в платье, а рвала бы на голове волосы и думала, что и как делать дальше.

Кончено я понимаю, что это сейчас держусь бодрячком и говорю себе, что я была не такой плохой этой ночью. Ведь произошло далеко не все. Что могло… Но это ведь не отменяет того, что я хотела… Я так безумно этого хотела…

Все становится хуже буквально за несколько секунд… Я слышу звук своего телефона. Он звонит. Мне даже не нужно его искать, чтобы знать кто именно хочет услышать мой голос. Это Мирон. На него стоит отдельная мелодия. И в эту самую секунду на меня накатывает самый огромный ком из разных эмоций. От дикой паники, до самой настоящей безнадеги. Я замираю на месте. Тупо смотрю в одну точку и понимаю, что я не приму вызов. Я не знаю, что ему говорить. Как с ним говорить. И как успокоить проснувшеюся совесть внутри меня, которая твердит, что я не имела права так с ним поступать.

Да, не было физического контакта. Секса. Не было фактической измены… Но она была эмоциональной. Я вчера сравнивала Мирона и Ника… Сравнивала и понимала, что Мирон во многом проигрывает. Если до этого момента получалось себя убеждать в том, что секс в жизни далеко не занимает первых позиций… То этой ночью моя уверенность в этом потерпела крах…

Впиваюсь ногтями в кожу ладони, закусываю до боли нижнюю губу. Она припухшая. От жестких поцелуев… с другим мужчиной. Откидываюсь на спинку сидения и закрываю глаза. Сердце барабанит в груди как сумасшедшее. Я в полнейшей растерянности. Мирон — очень хороший парень. И все, чего мне не хватало в наших отношениях, это таких драйвовых эмоций как с Ахметовым… Но разве такой, как Ник, подходит для семейной жизни? Разве на такого человека можно положиться и строить с ним семью? Кажется, я как никто должна знать ответ на этот вопрос. Конечно, нет. Ник не подходит для серьезных отношений. Ник не та стабильность, которую я так упорно искала все это время. Так ее добивалась. С Мироном. С ним так спокойно. Уверенно. Тихо… Разве не я себя убеждала, что счастье любит тишину?

Но… распахиваю глаза от того, что кто-то открыл дверцу автомобиля, впустил прохладный воздух. Ахметов садится на водительское сидение и тут же ко мне разворачивается. Сердце падает в пятки и тихонечко там бьется. У Ника опухшие губы… это я вчера их так жестко кусала и целовала. Растрёпанные волосы, в которые погружались мои пальцы… Внизу живота становится невыносимо горячо… все сводит приятной судорогой.

— Как ты себя чувствуешь? — Первая подаю голос. Его лицо слишком бледное, даже для того, кто всю ночь не спал.

— Бывало и лучше, но не так плохо, как могло бы быть, — Ник криво усмехается, окидывает меня своим оценивающим взглядом, а у меня внутри происходит настоящий бум. Пожар. Пожарище…

Господи, от одного лишь его взгляда.

— Вчера ночью у тебя был самый настоящий жар, — хочу сказать, что ему нужно как можно быстрее попасть в больницу, чтобы его осмотрели, но не успеваю договорить…

— Мне повезло, что рядом оказалась очень умелая медсестра, — Ахметов криво усмехается, прищуривается… А я лишь сжимаю вместе колени, потому что между ног становится до неприличия влажно.

Всю дорогу до города мы едем молча. Каждый из нас погружен в свои мысли. Меня то и дело мучает вопрос — а что же дальше? До этой ночи на него было очень просто ответить. А вот сейчас… Я полностью растеряна. Совершенно.

— Остановишь возле Мегеона? — Поворачиваюсь в сторону Ахметова и смотрю в упор. В таком виде нельзя показываться матери на глаза. Я написала ей вчера, что переночую у Юли, но если она увидит меня в таком виде… У нее возникнут вопросы. Нужно как минимум переодеться и привести себя в порядок. Господи, это даже в голове звучит бредово.

— Могу отвезти к себе, примешь душ, я найду что-то из одежды… — Ник не настаивает, предлагает. Даже в голосе нет властных ноток. А у меня в эту секунду как будто сжимается внутри. Черт возьми, а ведь я хочу поехать… Да что же со мной не так?! Нельзя же совершать одну глупую ошибку за второй. Аня, так нельзя. Ты так разрушишь тот кусочек своего мира, который еще остался после вчерашнего армагеддона.

— Я обещала маме, что вернусь утром, — голос хриплый, я тут же прячу глаза, потому что врать умею очень отвратительно, — к тебе долго ехать. Я куплю что-то из одежды в магазине.

Сейчас я чувствую только потребность остаться одной. Потому что рядом с Ником… Думать не получается. Соображать совершенно не выходит. А мне нужно взять себя в руки. Нужно понять, что и как делать дальше. Господи, мне нужно вдохнуть полной грудью, а с ним рядом… Я думаю об очередных глупостях.

Слышу, как Ахметов вдыхает воздух, а после сжимает руль с такой силой, что тот начинает потрескивать под его напором. Сердце начинает сильнее колотиться в груди. Ситуация просто ужасная. Я не знаю, что делать и как себя вести. Ник злится. Ему не нравится то, что я хочу побыстрее выскользнуть из машины. А я… Я потеряна настолько, что хочу сейчас забиться в угол, и чтобы меня никто не трогал. Я сама для себя еще не определилась что это было. Как теперь совладать с чувствами внутри меня, которые были заперты на замок, а я вдруг взяла и все их выпустила на свободу.

Машина плавно заезжает на стоянку торгового центра, у меня пальцы рук дрожат от нервов. Я же не могу просто так взять и выйти. Мне нужно что-то сказать.

— Спасибо, — выдавливаю из себя и смотрю на Ника. Он прищуривается, и без какого-либо стеснения смотрит на меня самым своим наглым взглядом.

— За что? — Меня уже потряхивает от жутких переживаний, и он это видит. Но все равно решает продолжить чертов разговор.

— За все, — хриплю в ответ и пытаюсь нащупать ручку, чтобы открыть дверцу.

— Допустим сейчас ты сбежишь, — Ахметов нажимает на кнопку и показательно блокирует дверцы машины, — но вечно меня избегать не получится.

Сжимаю пальцы в кулаки. Ну вот какого черта?!

— Что ты от меня хочешь?! — Подаюсь вперед, голос предательски дрожит, но меня это не останавливает, — хочешь обсудить эту ночь?! Да, мы переступили черту. Я понятия не имею что делать дальше. Потому что помимо тебя и меня в моей жизни есть и другие люди. Есть обязательства. Я не умею как ты, Ник! Выкидывать людей из своей жизни, эгоистично переступая через всех!

— Конечно, — он подается вперед, и я вздрагиваю от его взгляда, — лучше же поиграем в благотворительность, да?

— Прекрати! — Рычу в ответ.

— Даже если твой утирок сюда прикатит, это ничего не изменит! Я тебе уже это говорил и скажу еще раз. Ты — моя.

— Говорил, — грустно улыбаюсь, — а после сделал все возможное, чтобы я тебя возненавидела. Если ты считаешь, что эта ночь изменила мое отношение к тебе, то ты глубоко ошибаешься! — Я сейчас настолько взбешена, что слова сами вылетают из горла. Моя многолетняя обида выходит наружу. Глаза печет от непрошенных слез. Но ведь это правда. То, что случилось ночью никак не решило нашу проблему. Скорее даже усугубило…

— Я себя не оправдываю. Знаю, что поступил как скотина, но у меня…

Выставляю руку вперед, даю понять, чтобы прекратил. Чтобы замолчал. Нет. Не сейчас. Точно не сейчас. Не когда я разбита и уязвима. Не тогда, когда готова принять любое его объяснения и поверью во что угодно, только бы оно все объяснило. Сейчас я ужасно хочу, чтобы он стал хорошим. Я не готова воспринимать информацию и анализировать. Я не трезво мыслю.

— Нет, Ник, я не готова сейчас это обсуждать, — смотрю в его глаза, чувствую, как мои глаза наполняются слезами, — если ты будешь на меня давить, это ничего не изменит. Мне нужно время. И тебе придется мне его дать.

В торговом центре я провожу не меньше часа. Покупаю новую одежду. Самую обычную, чтобы сказать маме, что Юлька мне дала переодеться. Джинсы и кофту. Даже думать не хочу сколько раз за сегодня мне придется соврать. В уборной я привожу себя в порядок. Купив в магазине умывалку, смываю с себя всю потекшую косметику. Завязываю волосы в хвост и направляюсь в сторону дома.

Телефон снова вибрирует в кармане, и я знаю, что звонит Мирон. Если я и сейчас не приму вызов, то он начнет догадываться, что что-то происходит… А я… Я не знаю, что ему говорить. Смотрю на экран, где большими буквами написано имя моего парня и глубоко вдыхаю. Парня, который никогда меня не обижал. Всегда уважал меня и мое мнение. Парня, который готов был ждать, пока я буду готова… Парня, который идеально мне подходил… Подходил, потому что я больше не та Аня, которую он полюбил. С которой провел столько времени. И нужна ли ему будет новая Аня… я совершенно не знаю.

— Привет, — принимаю вызов и тут же прикусываю щеку изнутри.

— Малыш как дела? Я уже начал переживать, — у Мирона и правда обеспокоенный тон.

— Прости, не слышала, что телефон звонит, — снова вру, уже в который раз. И это еще не конец, потому что потом придется врать маме.

— Уже собрал все вещи, уладил все дела и даже успел купить тебе подарок, — прикусываю щеку сильнее, чтобы не завыть. Господи, почему он такой хороший? Я просто самая настоящая дрянь на его фоне.

— Даже не представляю, что за подарок ты для меня подготовил, — я стараюсь переключиться. Не думать о совершенном. В любом случаи говорить сейчас Мирону, чтобы он сдал билет, это перебор. Он как минимум заслуживает разговор с глазу на глаз. Он хотел проведать своих родственников. У него первый отпуск за последнее время. Я не имею права ему все портить.

— Уверен, что тебе понравится, — даже по голосу понимаю, что он сейчас улыбается. Он выбирал мне подарок в то время, как я…

Закрываю глаза и тряхнув волосами, выкидываю из головы все лишние мысли. Я не могу сжирать себя изнутри каждую секунду за сделанное.

— Даже не сомневаюсь. Я уже сняла квартиру и ключи у меня на руках, так что у меня есть куда везти тебя из аэропорта, — сообщаю Мирону о том, что я тоже не сидела зря, а готовилась к его приезду.

— Как твоя мама отреагировала на эту новость? — Парень спрашивает аккуратно, зная, что мама не будет в восторге.

Закусываю губу и немного медлю перед тем, как сообщить ему новость.

— Я останусь в квартире с мамой и сестренкой. Я не могу так резко… Да и мама так просила, чтобы я…

— Конечно, малыш, не переживай, я все понимаю. Будем все делать постепенно.

Разговор еще длится несколько минут, после чего мы прощаемся. Мирон то и дело говорил о том, что мы будем делать, когда он приедет. Что у него есть куча мыслей и он хочет мне обо всем по приезду рассказать. А я… Я никак не могла избавиться от мысли, что Мирону не хватает жесткости Ахметова… В разговоре, принятии решений, в том, чтобы настоять на своем…

Господи, я ужасный человек?

Уже который раз смотрю на телефон, чтобы проверить время. Сегодня прилетает Мирон и я должна успеть в аэропорт, чтобы его встретить. А работы в офисе сегодня столько, что я не то, что на обед не ходила, я с самого утра так и не выпила ни одной чашки кофе. Я просто не могу дойти до кофейного аппарата. Маслов решил нагрузить меня работой с головы до ног. Пока его коттедж убирается и сохнет, он решил обсудить со мной все детали работы в электронном виде. И вот уже пятый вариант освещения он попросту отвергает. Не может объяснить какие именно светильники он хочет видеть. Я предлагала море разных вариантов, но мужчине все не так.

— Ты решила сегодня сгореть на работе? — Голос Инны заставляет меня оторвать голову от ноутбука. Девушка садится на соседнее кресло и протягивает мне чашку с горячим кофе. Господи, как же ароматно он пахнет.

— Спасибо, — делаю глоток такого желанного напитка и откидываюсь на спинку кресла, — мне кровь из носу нужно утвердить освещение в проекте, а заказчик сегодня как с цепи сорвался. Ему все не так. Мне кажется, я уже предложила все варианты, но он не хочет ни один из них. — Вздыхаю и высказываюсь девушке, с которой успела неплохо подружиться на общей теме — мы обе ненавидим Арину.

— Самые обычные светильники предлагать не пробовала? Без всяких наворотов? — Инна делает большой глоток из своей чашки и смотрит на меня. Черт, я настолько сосредоточилась на том, что нужно предложить что-то стильное и необычное, что совершенно забыла про классику.

— У меня этот вариант вообще из головы вылетел.

Тут же отправляю Маслову это предложение в мессенджере и блокирую телефон. Я имею право, как минимум на чашечку кофе и немного поболтать.

— Я хотела у тебя спросить — что ты планируешь сегодня вечером? Давыдов вроде собирается уйти пораньше, да и змея Арина, слышала, что отпрашивалась у шефа, так что думаю, если мы сделаем свою работу раньше, то…

Черт, коллега хочет пригласить меня куда-то сходить, а я совершенно не умею красиво отказывать.

— Прости, в любой другой день, но только не сегодня… Мне после работы нужно пулей в аэропорт лететь.

Инна вопросительно поднимает брови и наклонившись вперед шепчет:

— Пригласила спецов из заграницы, чтобы точно Аринке нос умыть?

Я громко смеюсь и чуть не обливаюсь кофе.

— Слишком большая честь. Нет, ко мне приезжает друг и мне нужно его встретить. — Специально не говорю, что Мирон не просто друг. Не люблю, когда много людей в курсе моей личной жизни. Считаю, что им это ни к чему. Чем меньше знают, тем лучше спят.

— Эх, кажется и мне пора обзавестись ухажером, — Инна вздыхает и поджимает губы, — а то ты к какому-то другу уматываешь, Арина вон тоже отпрашивалась, потому что у нее друг заболел, — когда Инна произносит слово друг, то она берет его пальцами в кавычки. А у меня в этот момент чуть чашка с кофе из руки не выпадает.

— У нее кто-то заболел? — Сердце начинает биться чаще, потому что на ум приходит только Ахметов. А я настолько сильно испугалась того, что между нами произошло, что даже не позвонила ему, ни вчера вечером, ни сегодня утром…

— Да вроде с температурой валяется, это я так, подслушала случайно, — девушка улыбается.

У меня в руке вибрирует телефон, кажется, Маслов ответил по поводу моего предложения светильников. Но мне становится настолько все равно что он ответил, потому что сейчас в голове мысли только об одном. Этот друг Арины… Это же Ник, да?! И она сегодня поедет к нему, чтобы его лечить?

Быстро выхожу из такси и мчусь ко входу в аэропорт. Я все это время пытаюсь отбросить мысли об Ахметове. Очень стараюсь. Но у меня ни черта не выходит. Даже чертов аэропорт напоминает о том, что не так давно мы с ним здесь были вместе. Он меня встречал. Говорил свои глупые шуточки… Кошмар! Как выбросить его из головы? Почему все мысли о том, как он там? Что с ним? Есть ли у него температура? Стоит представить как Арина за ним ухаживает, проверяет есть ли у него температура… Касается своими губами его лба… Хочет его согреть… И меня тут же перетрушивает от дичайшей злости. Ну вот какого хрена?!

Бегу в нужном направлении. Пытаюсь разбудить свою совесть. Она нужна мне сейчас как никогда. Чтобы наконец забыть о Нике и вспомнить о Мироне. Господи, как я вообще могла оказаться в такой ситуации? Меж двух огней? И как вылазить из всего этого? Как решить эту проблему?

— Анют! — Слышу голос Мирона и тут же начинаю оборачиваться по сторонам. Я его не вижу. Нервничаю. Психую. Ну, где де он?

Через секунду взвизгиваю, потому что я взлетаю в воздух, ноги отрываются от земли, а сильные руки сжимают мою талию.

— Привет, малыш, — Мирон прижимает меня к себе, в ноздри проникает его запах. Я не могу понять своих ощущений. Сердце бешено колотиться. Я пытаюсь прислушаться к себе. Но все чувства и эмоции перемешиваются в одно. Какая-то каша получается, и я не могу ни в чем разобраться.

— Привет, прости, я все-таки опоздала, — бормочу в ответ, тыкаюсь носом то в его шею, то в щеку.

Мирон все также продолжает меня удерживать. Я смущаюсь, упираюсь ладонями в его грудь. Слишком много близости за несколько секунд.

— Я только вышел и сразу же тебя увидел. Ты не опоздала.

Мои ноги наконец возвращаются на пол и Мирон меня отпускает. Разве это нормально, что при этом я испытываю облегчение? Заглядываю в такие родные глаза и улыбаюсь. Ничего, я просто от него отвыкла. Несколько дней и все вернется в обычный режим. Мне просто нужно немного времени. Я просто запуталась. Но Мирон здесь, и я очень быстро вернусь в норму. Главное в это верить и все получится.

— Как долетел, все хорошо? — Я блуждаю взглядом по его лицу. Мирон делает шаг ко мне и заключив в объятия, притягивает к себе. Его запах окутывает, я чувствую тепло его тела. Вижу, что он тянется ко мне. Знаю, что будет дальше…

— Весь полет мечтал об этом, — хрипит мне на ухо, после его нос скользит по моей щеке, я закрываю глаза. Его губы касаются моих… Мы целуемся. Я жду… Жду, что будет взрыв эмоций… Самый настоящий салют, но этого не происходит. Мне не противно с ним целоваться. И это все.

Сердце колотиться в груди как сумасшедшее. Я стараюсь не сравнивать. Не сравнивать с тем, что я не так давно испытывала с Ником… Но не получается. Я расстраиваюсь. Ужасно расстраиваюсь, что не испытываю того же. Тех же ошеломительных ощущений. Меня не подкидывает до потолка от разрядов тока…

— На нас смотрят люди, — шепчу парню в губы. Пытаюсь вернуть его в реальность. Потому что на нас и правда смотрят. Да, я предпочитаю уговаривать себя в этом, потому что принимать то, что сейчас я чувствую себя предательницей по отношению уже к двум мужчинам, просто невыносимо.

Мирон забирает свой багаж, и мы идем на выход из аэропорта. Мое такси стоит неподалеку от входа, я предусмотрительно попросила водителя нас подождать за дополнительную плату. Называю водителю адрес квартиры Мирона, в которой он будет жить в ближайшее время. К маме не везу. Потому что, во-первых, парень только с дороги, а во-вторых, уже вечер. Мама готовится к знакомству на завтра. У нее есть целый план. Она хочет накрыть огромный стол, чтобы Мирон не подумал, что ему не рады.

— Уверена, что не получится остаться с ночевкой? — Мирон притягивает меня к себе и вдыхает мой запах, у меня в эту минуту внутри все протестует против такой близости. Как-то все слишком уж быстро. Раньше Мирон не был уж таким настойчивым.

— Я обещала маме вернуться, — улыбаюсь и выворачиваюсь из объятий.

В этот момент в заднем кармане брюк начинает вибрировать мой телефон. Достаю его из кармана и вижу, что звонит мама.

— Да, мам, — принимаю вызов и улыбаюсь Мирону улыбкой "вот видишь, она уже переживает что меня долго нет".

— Анют, прости что беспокою, знаю, что ты сегодня занята и Мирон прилетел…

— Слышу в мамином голосе волнение.

— Мам, что-то случилось? Я уже встретила Мирона и скоро буду ехать домой.

— Ань, я бы хотела попросить тебя об одолжении… Я разговаривала с Никитой, приглашала его завтра на ужин семейный. Для знакомства. Но Никита отказался приходить, оказывается он серьезно заболел и у него высокая температура…

"Бах, бах, бах" — мое сердце в этот момент оглушительными толчками бьется о грудную клетку.

— Доченька, ты бы не могла отвезти Никите лекарства? Или вернуться домой, чтобы я могла к нему съездить…

— Я все отвезу, не переживай. Куплю все что нужно и проконтролирую, чтобы он все принял… — Говорю громче, чем планировала. В этот момент внутри все сжимается, а чувство вины просыпается так не вовремя. Ему плохо… Из-за меня. А я эгоистка даже не узнала, как он себя чувствует.

Из аптеки я выхожу с целым пакетом лекарств. Хорошо, что хоть удалось Мирона уговорить со мной не ехать. А то он рвался вместе. Познакомиться с моим братишкой и поддержать бедного больного парня. Я даже в кошмарном сне не могу себе представить такой расклад. Это будет сродни издевательству. Причем над всеми. Никто из нас троих не получит ни малейшего удовольствия от такого знакомства. Я вообще сейчас предпочитаю не думать о ситуации, в которой нахожусь. Все, о чем могу думать, это больной Ахметов. Знаю, что из-за меня он сейчас в таком состоянии. Я из-за своей трусливости даже не побеспокоилась о его самочувствии. А сейчас мне ужасно стыдно за свое поведение.

Такси подъезжает к уже знакомому дому. Сердце с каждой секундой чуть не протаранивает грудную клетку. Настолько колотится в груди. Ключей от домофона у меня нет, так что приходится напрячь память и вспомнить номер квартиры. Проходит секунда, вторая, третья… Мне так никто и не отвечает… Я уже начинаю не на шутку волноваться, как слышу голос Ахметова. Он охрипший.

— Кто? — Даже не пытается унять раздражительность в голосе.

— Это Аня, — произношу неуверенно. Только сейчас до меня доходит, что Ник то может меня попросту не впустить. Если у него там Арина, то вполне возможно, что я им помешала?

Ахметов молчит пару секунд, а после дверь издает сигнал и распахивается.

Руки начинают подрагивать. Я уже жутко нервничаю, а еще даже не зашла в его квартиру. Господи, я ведь могла просто сменить маму и посидеть с сестренкой. Но нет, я сама захотела к нему приехать. Зачем? Почему? Прикрываться чувством вины сейчас уже получается не очень хорошо. Ко мне приехал Мирон… а я бросила его одного в съемной квартире и умчалась к другому мужчине… И какого черта я творю?!

Задавая себе все эти вопросы, я нажимаю на нужную кнопку в кабине лифта. Даже не пытаюсь сделать шаг назад и попросту выйти из подъезда. Идиотка! Господи, какая же я идиотка.

Расправляю плечи и иду к нужной мне двери. Нажимаю на кнопку звонка. Дверь распахивается буквально через несколько секунд. Ник стоит на пороге своей квартиры, и я не могу не пробежаться по нему взглядом. Ахметов в домашних брюках и футболке. Волосы на голове взъерошены, щеки горят. Последнее намекает мне на то, что у него температура.

— Не пригласишь? — Задираю голову вверх и смотрю ему в глаза. Ахметов прищуривается.

— А ты значит целенаправленно ко мне? Не просто подъездом ошиблась? — Криво усмехается. Язвит. Ну может ему и не так плохо, как говорила мама, это даже к лучшему.

— Вижу, что тебе уже стало лучше, — скалюсь в ответ и нагло делаю шаг вперед давая понять, что я намерена войти внутрь.

Ахметов отступает и пропускает меня в квартиру. Не знаю откуда во мне берется столько смелости и наглости. Ник ведь явно давал понять, что не впустить меня к себе домой не самая лучшая идея. Согласна, оставаться с ним наедине опасно. Вот только вся проблема в том, что несколько дней назад я испытала все те эмоции, от которых так удачно ограждала себя все это время. А сейчас… я как будто зависимая, которая получила дозу и пришла за новой…

— Решила сыграть роль заботливого врача? — Летит мне в спину новый укол от Ахметова и я, сняв обувь разворачиваюсь к нему.

— А я думала ты из тех, кому нравятся ролевые игры, — прикусываю кончик языка, но поздно, Ахметов уже довольно скалится и делает ко мне шаг. Мне бы отступить назад. Бежать. Держать дистанцию. Но я продолжаю стоять на одном месте.

— Ты зря пришла, Коротышка, — Ник больше не улыбается, — принимать таблетки я умею и без тебя. Если тебя сюда привело чувство вины, то расслабься, я большой мальчик и сам о себе позабочусь.

Я сильнее сжимаю пальцами ручки пакета. Самое ужасное то, что я сама не знаю для чего пришла. Зачем… Таблетками я лишь выгодно прикрылась. Не только перед мамой и Мироном, но и себя этим тоже обманула. Я хотела его увидеть… Но об этом я ему ни за что не скажу.

— А с каких пор ты решаешь, что мне лучше делать? — Задираю подбородок и воинственно смотрю в его глаза. Прикасаюсь ладонью к его лбу и чуть не обжигаюсь. Да у него температура. И этот не маленький мальчик будет мне рассказывать, что сам может со всем справиться?! — У тебя температура, Ахметов! И если не хочешь, чтобы я сейчас же позвонила в скорую, то закрой рот и ложись на диван!

— Начало мне уже нравится, — он скалится в ответ, а после вместо того, чтобы выполнить мой приказ, делает ко мне еще один шаг, тем самым сокращая между нами расстояние до минимума…

Толкаю ладонью Ника в грудь и прищуриваюсь.

— Я слишком тихо говорю или это у тебя проблемы со слухом? — Произношу довольно громко, чтобы в этот раз меня точно услышали. Ахметов вздергивает вопросительно брови.

— А я вижу ты реально решила в ролевые игры поиграть? — Ухмыляется, а я глаза закатываю в этот момент.

— Сомневаюсь, что ты сейчас сгодишься хоть на какую-то игру, — толкаю его в сторону дивана. Нам нужно измерить температуру, и я уверена, что выслушаю сегодня еще сотню его пошлых шуточек. Пускай это хотя бы принесет какую-то пользу.

— А ты нарываешься, Коротышка, я ведь могу и продемонстрировать на что сгожусь.

Вздыхаю и подталкиваю его дальше к дивану. Это нормально что сейчас меня его общество не раздражает? Ведь пару дней назад все еще было совсем по-другому. Господи, как мне во всем этом разобраться?

Как только Ахметов наконец ложиться на диван, я тут же оборачиваюсь и слегка зависаю. Комната выглядит не очень и это мягко сказано. Куча таблеток раскидана на столе. Стаканы, из которых, кажется, он пил жаропонижающие, расставлены по всей комнате. И этот человек мне что-то говорил о том, что он сам отлично справится?

— У тебя есть градусник? — Оборачиваюсь обратно к Нику и строго на него смотрю.

— Я видел, что температуру можно пробовать губами, — растягивает свои губы в улыбке, — или ты не настолько решила вживаться в роль строгого доктора?

— Я не уйду, Ахметов, — улыбаюсь в ответ, — как бы сильно ты не старался.

Ник картинно закатывает глаза, а я стискиваю зубы. Ну что он за невыносимый человек? Ужасный характер! Просто отвратительный!

Ставлю пакет с лекарствами на стол, на свободное место и приступаю к поиску градусника. Очень сильно надеюсь, что температура парня не будет слишком высокой, потому что тогда без разговоров нужно будет звонить в скорую, а Ахметов точно будет против! Наконец нахожу градусник под кучей пустых упаковок из-под таблеток. Ему за такое нужно по голове дать! Принимал, кажется, непонятно что еще и наугад!

— Я так понимаю ты проверял свою удачу на прочность? — Приподнимаю вопросительно бровь и протягиваю Нику градусник.

— Как видишь с моей удачей все тип-топ, — кривит губы в усмешке и раздражительно отвечает.

— Это не нормально, Ник! — Срываюсь и повышаю голос.

— Серьезно? Хочешь поговорить о том, что ненормально?! — Он срывается в ответ и смотрит на меня в упор.

Открываю и закрываю рот, потому что сейчас Ахметов выглядит разъярённым. Сердце начинает биться чаще. Я понимаю, о чем он говорит. Опускаю глаза в пол. Хочу что-то сказать, но меня прерывает звонок телефона. Не моего. Ахметова. Ник начинает осматриваться по сторонам, мелодия звучит из коридора.

— Не вставай, я подам, — быстро бросаю в ответ и иду на поиски его телефона.

Состояние нервозности вернулось. Стоило Нику затронуть нашу проблемную тему, как все мои наставления ушли в одно место. Настроение ухудшается еще сильнее, когда я нахожу его чертов телефон и вижу на экране имя, от которого тут же чувствую раздражение. "Арина".

— Держи, — протягиваю ему телефон и мне не удается скрыть раздражение в голосе.

Ахметов несколько секунд смотрит на экран, а после принимает вызов.

— Да, — его тон голоса холодный и меня не может это не радовать. — Дома. Нет, приезжать сейчас не нужно.

Судя по тому, как Ник хмурится, Арина продолжает что-то ему упорно вещать в трубку. А я впиваюсь ногтями в кожу ладони, потому что сейчас отчетливо понимаю, что я ревную. Меня раздражает сам факт, что он с ней говорит. Хочется нарочно громко что-то выкрикнуть, чтобы она поняла, что Ник не один. Хочется, чтобы они поссорились из-за меня. Откуда во мне столько эгоистических желаний? Я не имею права ни на что из вышеперечисленного. Потому что меня саму в другой квартире ждет другой парень.

— Я сказал не нужно. Тебя это не касается.

Я слышу, как девушка истерит на том конце провода. Что-то громко и эмоционально кричит. А после я слышу "ты что не один?!".

— Не твое дело! Я перезвоню, когда посчитаю нужным.

На этом их разговор оканчивается. Ник откидывает телефон в сторону.

— Градусник, — подхожу ближе, протягиваю к нему руку.

Ахметов раздраженно отдает мне градусник.

— Тридцать восемь и семь, тебе срочно нужно сбить температуру! — Я тут же начинаю суетиться. Достаю жаропонижающие саше. Ставлю чайник. Завариваю ему напиток и приношу.

Сажусь на кресло и жду, пока парень все выпьет. Все это время меня не покидает вопрос, который я не имею права ему задавать, но жутко хочу.

— Что?! — Ахметов бросает мне раздраженно, потому что как оказывается все это время я сверлю его взглядом, — хочешь что-то спросить?

— У тебя с ней… отношения? — Киваю на его телефон и впиваюсь своим взглядом в его глаза, которые за секунду темнеют. Я знаю, что это значит — Ник начинает злиться.

— Тебе не кажется, что ты задаешь слишком много вопросов, как для девушки, которая сегодня в аэропорту встретила своего парня? — Рычит в ответ Ник. Пригвождает этими словами.

Опускаю глаза в пол. Разговор идет совершенно не так. Мы начали не с того.

— Нужно немного сбить температуру, пока подействует лекарство.

Встаю с кресла и направляюсь на кухню. Знаю, что если в воду добавить уксус, то можно снизить температуру. Так мама делала в детстве.

Упираюсь руками в столешницу и громко вдыхаю. Как же тяжело. Господи, почему так тяжело? Почему все не может быть просто? Почему у нас так всегда? Я должна быть не здесь. Не в квартире Ника. Я должна сейчас быть с Мироном. Но хочется быть здесь…

Впиваюсь пальцами в столешницу еще сильнее, потому что слышу позади себя шаги. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, что это он. Я чувствую, как от его взгляда воспламеняется кожа. Как его горячее дыхание касается моих волос, шеи… Мне становится моментально горячо. Настолько, что кажется я сейчас воспламенюсь и от меня останется только кучка пепла.

— Я не хотел, — рычит Ахметов на ухо, а я закатываю глаза, потому что в эту самую секунду он находится в опасной от меня близости. Его руки скользят по моей талии… Обжигая кожу даже через ткань одежды.

— Ник, я… — Хриплю в ответ, но парень не дает мне ничего произнести, сильнее сжимает руками, впечатывает в себя.

— Знаешь, как тяжело знать, что ты где-то с другим. Улыбаешься, разрешаешь к себе прикасаться. А я… Как самый последний долбаёб сижу и жду. Потому что ты сказала, что нужно время.

Резко разворачивает к себе и впивается в мои глаза своими. Я вся дрожу от нашей близости. От его пронзающего взгляда. От сильнейшего возбуждения, которое накатило мощной волной.

— И эта надобность никуда не делась. — Шепчу. Говорю правду. Знаю, что ему не понравится, но мои сомнения в нем никуда не делись. Откуда мне знать, что он не развлекается с той самой Ариной, когда я не рядом и не знаю? Она сегодня ведь отпрашивалась с работы для него. Чтобы приехать к нему.

— Зачем ты пришла? — Хрипит, слышу, как сжимает зубы. А я вопреки всему не могу найти в себе силы, чтобы его оттолкнуть. Не хочу выбираться из его объятий. Мне кажется, в эту самую секунду я запутываюсь еще сильнее.

— Хотела убедиться, что с тобой все хорошо. Я переживала. — Прикусываю щеку изнутри и умалчиваю причину того, что я ужасно приревновала и хотела, чтобы никакая Арина к нему не пришла.

— Ты переживаешь. Ревнуешь. Хочешь быть рядом, — продолжает шептать на ухо, а его руки скользят по моему телу и доводят до дикого безумства, — но при этом нам ничего нельзя. Потому что есть Мирон, который тебе на хрен не сдался.

Дергаюсь, хочу вырваться. Это неправильно. Ужасно. Мы не можем говорить о Мироне, когда он меня касается, почти целует. Это уже начинает походить на какое-то извращенство. Так нельзя.

— Это переходит все границы, — упираюсь ладонями в его грудь, слегка отталкиваю. Но Ник никуда не отходит.

— Все было сложно, но ты усложняешь дальше. Почему не отменила его приезд? Зачем разрешила приехать? Чтобы что?! У нас был любовный треугольник?! — По голосу слышу, что он начинает злиться. Или скорее приходить в ярость.

— Потому что я не могла так поступить! Потому что он впервые за долгое время ехал сюда, чтобы встретиться с друзьями и родственниками! Потому что у него первый отпуск за столько времени! Потому что я не могла просто взять и все испортить! Я не умею как ты, — кричу и наконец отталкиваю его от себя. Ахметов делает несколько шагов назад, — не умею рубить правду матку в глаза. Не могу не думать о чувствах человека, которому причиняю боль. Он этого не заслужил! Потому что Мирон хороший! Никогда меня не обижал. Я с ним так не могу! — Кричу и чувствую, как слезы наворачиваются на глаза. Потому что это какой-то тупик, в который я сама себя загнала и как из него выйти я пока что не понимаю.

— Зато ты так можешь со мной, — Ник криво усмехается. И у меня сердце в этот момент сжимается. Кажется, что задыхаюсь. Стою на его кухне и ощущение, что стены начинают сужаться. Пространства становится все меньше с каждой секундой. Потому что… потому что кажется, что я его теряю. В эту самую секунду.

Срываюсь с места и несусь к нему. Запускаю пальцы в волосы, притягиваю к себе. Жадно впиваюсь губами. Закатываю глаза от удовольствия, потому что именно это мне было нужно. Почувствовать его рядом. Ощутить его вкус. Запах.

— Аня, — хрипит, кажется, пытается меня оттолкнуть, — ты от меня заразишься.

Ничего не отвечаю, наслаждаюсь нашей близостью. Провожу языком по его губам. Дрожу в его руках. Кажется, что дышать без него не смогу.

Ник наконец сдается, прижимает к себе. Жадно втягивает в себя мои губы. Рычит, впечатывает мое тело в свое. И я глухо стону в его рот…

Мои ягодицы больно приземляются на столешницу стола. Руки Ника мнут кожу, я стону в его рот. Вся одежда кажется лишней. Так жарко… Хочу, чтобы он сорвал ее с меня. Сейчас все кажется таким правильным. Ник целует. Прикасается. Воспламеняет. Господи, как же всего этого мне не хватало. Думать о том правильно ли я поступаю сейчас совершенно не хочется. Я все равно не смогу быть с Мироном после всего, что натворила. Это будет нечестно по отношению к нему.

— Ник, — хриплю его имя. Впиваюсь ногтями в его плечи. Хочу царапать. Хочу, чтобы утром он увидел отметины, оставленные мной на его коже.

— Пиздец от тебя кроет, — хрипит в ответ.

Зубы кусают сосок через ткань бюстгальтера. Я запрокидываю голову назад и глухо стону. Мои пальцы сжимают его волосы. Изо рта то и дело вылетают слова. Я прошу. Умоляю его, чтобы не останавливался. Та правильная девочка, которая все это время была со мной, спит. Она ушла в самый дальний угол и тихонько заснула, разрешая мне сейчас творить самое настоящее безумство.

Нижнее белье до неприличия влажное. Мои ноги обнимают Ахметова за бедра. Мы настолько близко друг к другу, что я чувствую его возбуждение, скольжу по его возбужденному члену… Мы оба еще в одежде, но все воспринимается настолько остро, что мы оба глухо стонем от такой близости.

Ник начинает расстёгивать молнию на моих брюках, я чуть не кричу ему, чтобы делал это быстрее. Хочется быстрее, сейчас, в эту же секунду. Его губы обжигают кожу моего живота. Ахметов как будто издевается и оставляет горячие поцелуи на моей коже… После скользит языком, и я громко стону его имя. Кажется, что еще немного и я кончу прямо так. Он даже брюки с меня стащить не успеет.

В сознание проникает звук мелодии… Я не сразу понимаю, что это моя мелодия. Звонит мой телефон.

— Телефон, — Хрипит Ахметов, но я лишь сильнее притягиваю к себе.

— Потом, все потом, — я так сильно его сейчас хочу, что готова забить на все и всех.

Мелодия стихает, снова пространство заполняется нашими звуками. Стонами, хрипами, рычанием…

Я чуть не матерюсь сквозь зубы, когда снова слышится мелодия телефона, только на этот раз не моего, а Ахметова. Чуть не скулю от разочарования, когда Ник отрывается от меня и делает шаг назад.

— Перезвонят, — хрипло стону и надеюсь, что Ахметов забьет на телефон, как это сделала я несколько секунд назад. Но нет, Ник идет в комнату за чертовым мобильным.

— Эта мелодия стоит на номер твоей матери, — хрипло поясняет, а я тут же сажусь на столе. Хочется прикрыться, как будто мама может увидеть в каком виде я полирую поверхности в квартире Ахметова.

— Да.

Спрыгиваю со стола и прохожу в комнату. Сердце невольно начинает биться чаще. Пока Ник внимательно слушает, что ему говорит мама, я иду на поиски своего телефона. Да, так и есть, мой пропущенный от мамы. Черт!

Вижу, как Ахметов сводит брови на переносице и начинаю нервничать не на шутку. Почему он так долго молчит? Что ему говорит мама? Что случилось?!

— Сказали в какую больницу везут?! — В этот момент сердце вообще пропускает удар и летит на ошалелой скорости в пятки.

— Что случилось? — Тут же подлетаю к Ахметову.

— Мы будем в больнице в течение сорока минут! Мне уже намного лучше, я выпил жаропонижающее. Не волнуйтесь. Да, Аня будет со мной.

К тому времени как Ник заканчивает разговор, у меня уже трясутся руки. Я вся на нервах. Произошло что-то плохое.

— Что?! — Кричу сразу, как только вижу, что Ахметов закончил разговор, — что случилось?!

— У Маши высокая температура, твоя мать вызвала скорую и им сказали, что нужно ехать в больницу.

Срываюсь с места, мечусь по комнате. Сама не знаю, что хочу сделать. Меня потряхивает от жуткого волнения. Я то хватаю чашку, то телефон, то бегу в коридор, чтобы обуться. Останавливаюсь лишь тогда, когда Ник силой меня встряхивает, а после притягивает к себе.

— Аня, посмотри на меня. — Отдает приказ, и я послушно поднимаю глаза. Только сейчас понимаю, что плачу. — От того, что ты бы приняла вызов на пять секунд быстрее, ничего бы не изменилось, слышишь? — Впивается своим взглядом в мои глаза. А я лишь киваю. Он прав. Я бы ничего не изменила и не должна сейчас испытывать чувство вины.

— Нам… нам нужно ехать…

— Мы поедем. Сделай глубокий вдох. В таком состоянии ты точно никому не поможешь, нужно прийти в себя.

Я уже дважды оказываюсь в больнице за столь короткое время. Обнимаю себя руками за плечи, пока Ник говорит с доктором и пытается что-то выяснить. Сердце то и дело выпрыгивает из груди. Телефон в моем кармане вибрирует раз за разом. Это Мирон. Он уже на протяжении часа пытается ко мне дозвониться. В салоне автомобиля я не рискнула взять трубку. Потому что не хотела проверять реакцию Ахметова. Написала Мирону сообщение о том, что произошло и что мы едем в больницу.

— Да, — принимаю вызов и отхожу немного дальше, потому что в этот момент Ник начинает коситься в мою сторону.

— Ань, наконец то, ну как там дела? — Голос у Мирона обеспокоенный и от этого мне становится только хуже. Он переживает за моих родственников, а я… Повела себя как самая настоящая дрянь по отношению к нему.

— Пока еще ничего не известно, Ник говорит с врачом, — говорю все как есть и в глубине души надеюсь, что от того, что сейчас говорю ему правду, мне станет легче. Но не работает.

— Вы в какой больнице? Скажи адрес, — Мирон говорит собрано и серьезно, а я теряюсь.

— Я не уверена, что… — Теряюсь за секунду. Ужасней идеи просто не придумать, чтобы Мирон сюда приехал…

Но в следующую секунду парень называет мне адрес больницы, в которой мы сейчас находимся, и я тут же оборачиваюсь обратно, смотрю на Ахметова. Знаю, что дальше может произойти что-то нехорошее, но ощущение сейчас такое, будто я вообще перестала хоть что-то контролировать.

— Я не уверен, что приехал правильно, — Мирон продолжает говорить, а я чувствую, как учащается мой пульс.

— Подождешь меня на улице? Я скоро выйду. — Произношу охрипшим голосом и закончив вызов, возвращаюсь к Нику. — Что сказал доктор?

— Температуру удалось сбить, но домой их пока что никто не отпустит. Нас тоже к ним не пустят. Маша спит, ее сейчас нельзя беспокоить.

— Поняла, — киваю и обнимаю себя руками за плечи.

— Завтра утром можно будет приехать и нас пропустят в палату.

Снова киваю и прикусываю щеку изнутри. Не знаю, как сказать Ахметову то, что на улице меня ждет Мирон.

— Кто тебе звонил? — Ник первый начинает разговор.

— Мирон. Он мне звонил, когда мы ехали в больницу и я ему написала, что случилось.

Ахметов прищуривается. Смотрит на меня, но никак не комментирует мои слова. А я понимаю, что нужно продолжить.

— Он ждет меня на улице. — Выдаю практически скороговоркой и впиваюсь взглядом в лицо Ника. Вижу, как он сжимает челюсти, как начинает злиться.

— Значит у тебя есть тот, кто отвезет тебя домой. — Ахметов кивает, а после просто срывается с места и направляется в сторону выхода.

— Ник, — иду за ним, хватаю за руку. Он останавливается и впивается в меня пронзающим взглядом. Я вижу, что он в бешенстве. Ситуация полнейшее дерьмо. Я сама это прекрасно понимаю.

— Что?! — Рычит мне в лицо, вздрагиваю от такого тона.

— Давай поговорим? — Я хочу объяснить. Хочу сказать, что сегодня поговорю с Мироном. Потому что дальше так продолжаться не может.

— О чем? О том, что ты не можешь сделать выбор? О том, что и дальше будешь бегать от одного к другому? — Ахметов в бешенстве. Его глаза наливаются кровью, а я… Я понимаю, что в большей степени он прав. Не знаю, как бы я себя вела, окажись я на его месте.

— Не только моя вина в том, что мы сейчас оказались в таком положении. — Выдаю в ответ.

— Да. Но вот так, — Ник разводит руками и криво усмехается, — я жить не хочу. Ты не хочешь обсуждать то, что случилось. Ты не хочешь делать выбор. Ты боишься вылазить из своего панциря и смотреть на реальность. Это все какой-то тупик. — Он пожимает плечами и грустно улыбается.

— Мне нужно ему все объяснить. Он не виноват, что так все произошло.

— И сколько ты будешь на это решаться? Год? Два? — Ахметов поднимает руки вверх и делает шаг назад. Хочется подойти к нему, встряхнуть. Но я продолжаю стоять на месте. — Я как будто бьюсь в закрытую дверь, Ань. Я понимаю, что тяжело доверять мне после того, что было. Но ты и обсуждать не хочешь ничего. Боишься и этого.

— Я поговорю с ним, — повторяю раз за разом.

— Это не единственная наша проблема.

Глубоко вдыхаю и подхожу к Нику. Я совершенно не согласна с тем, что все эти проблемы созданы лишь из-за меня. Это последствия его поступков.

— Раньше я всегда выбирала тебя. И только тебя. После ты мне показал, что за этот выбор нужно платить. Я уже сказала, что поговорю с Мироном. И это не потому, что ты выдвигаешь мне условия, — смотрю в его потемневшие глаза. Хотел говорить по-честному, значит пускай слушает, — а потому что он не заслуживает такого отношения к себе. Я скажу ему все как есть. Потому что уважаю его и ценю все что он для меня сделал. Что будет дальше я не знаю. Да, между нами есть физическое влечение, которому я не могу противостоять. Но ведь на этом не строятся отношения, Ник…

Глубоко вдыхаю. Ахметов стоит и слушает меня, не пытается перебить. Хочет знать, в чем дело. Почему все так. Я устала. Устала от всего этого. Сейчас хочется как маленькой девочке залезть под одеяло и накрыться одеялом с головой. Хочется, чтобы все проблемы пропали сами собой. Но, к сожалению, я уже не маленькая девочка и мои проблемы не растворяться в воздухе.

— У меня была причина тогда так поступить, — Ахметов смотрит в упор. Я верю, что была. Потому что если ее не было, тогда я полная дура. И в этот раз будет больнее в тысячу раз.

— Нам нужно об этом поговорить. Возможно, когда я узнаю… Все станет по-другому. Но точно не сейчас, Ник. Сейчас я не в состоянии все это обсуждать.

Я не знаю, как объяснить свалившуюся на меня усталость. Такое ощущение, что я не спала минимум месяц, а впереди еще несколько недель без сна.

Ощущение, что я бежала марафон. Казалось, что финиш за углом, а завернув за угол я обнаружила, что мне нужно бежать еще столько же, как и пробежала. А ног я уже не чувствую от усталости.

Мы с Ахметовым идем на выход. Молча. Он злится от моих слов, а я пытаюсь провернуть в голове, что и как сказать Мирону. Он заслуживает на правду. Я должна поступать с ним честно.

Вижу, как сжимаются кулаки Ника, стоит ему увидеть Мирона, который увидев меня в стеклянную дверь клиники, спешит на встречу.

— Я тебя прошу, не нужно, — сжимаю пальцами руку Ахметова. Заставляю его на меня посмотреть, — не делай…

Сейчас я действительно боюсь, потому что знаю на что способен Ник. Ни раз видела. Была свидетелем. Каждый раз сердце от страха замирало.

— Анюта, — Мирон открывает дверь и бросается ко мне. Прижимает к себе крепко-крепко. При этом моя рука все еще сжимает руку Ника.

Жмурюсь. Чувствую, как Ахметов сжимает мои пальцы и медленно разжимает мою хватку. В этот момент сердце падает в пятки и не бьется.

— Спокойной ночи, — слышу голос Ника, а после вижу, как он быстрым шагом выходит из клиники и несется к своей машине. Вижу, как подойдя к ней, со всей силы ударяет ногой по колесу.

Закрываю глаза. Я знаю, что ему сейчас больно. Но спешить и бросаться в омут с головой я больше не намерена.

— Сказали, что маму и сестренку можно будет проведать утром. — Я отстраняюсь от Мирона и смотрю в его глаза. Сердце больно сжимается, стоит только подумать о разговоре, который нам предстоит.

— Это уже хорошо. Если утром разрешили проведать, то дела не так плохи.

— Мирон слегка улыбается и при этом сканирует взглядом мое лицо. — Я думал, что дела хуже, судя по поведению твоего брата… Это же был Никита?

— Да, Ник расстроился. И чувствует себя не очень хорошо. У него у самого температура…

— Значит познакомимся как-то в следующий раз. Нас ждет такси. — Мирон кивает в сторону машины и я, кивнув в ответ, послушно иду за ним.

В салоне такси я называю свой адрес. Мирон понимает, что мы едем вместе и не задет лишних вопросов. Разговаривать в кафе или на улице мне кажется неправильным. Разговаривать в съемной квартире Мирона… я не уверена, что мне на это все хватит сил. Потому что ощущение, что я могу упасть без сил, становится только сильнее. Кажется, я действительно выдохлась…

Когда мы выходим из такси, меня начинает потряхивать. Кажется, что на улице ужасно холодно, а я никак не могу согреться. Обнимаю себя руками за плечи. Веки такое ощущение, что становятся тяжелыми и я, оступившись чуть не падаю на асфальт возле подъезда. Мирон обнимает меня за плечи, удерживает. Помогает дойти до подъезда, а после подняться на нужный этаж.

— Вот так, — парень усаживает меня в кресло, а сам садиться рядом, — Анют тебе нужно отдохнуть. — В его голосе столько ласки и заботы, что мне становится от себя тошно. Я с ним поступила подло. Какая же я…

— Мирон, нам нужно… я хотела сказать…

Он сильнее сжимает мою руку. От него исходит столько тепла, он так на меня смотрит, что глаза начинает покалывать от непрошенных слез.

— Значит все-таки хочешь поговорить? — Распахиваю глаза и смотрю на парня. В его голосе слышится грусть.

— Я…

— Я еще по телефону понял, что что-то не так… Ты стала другой. Как будто отдалилась. Думал, что мне показалось, что когда приеду, то все станет на место. Может ты просто отвыкла или…

— Мирон, прости меня. Моему поведению нет никакого оправдания. Я сама до последнего надеялась, что во мне что-то переключится. Но… Я думала, что смогла оставить прошлую жизнь в прошлом. Что это больше никак меня не заденет и не коснется. Но, оказалось, что переоценила себя. — Всхлипываю и сильнее сжимаю его руку. Внутри что-то сильно жжет. Я сейчас причиняю боль человеку, который этого не заслуживает. Который ничего не сделал для того, чтобы я с ним так поступала.

— Я никогда тебя не торопил, и сейчас не стану. Ты запуталась, и я прекрасно это вижу. Тебе нужно время… Я готов ждать пока ты сможешь принять решение и быть уверена в нем. — От каждого его слова сердце сжимается все сильнее.

— Я не имею права просить тебя на это идти. Я не уверена, что…

— Что выбор будет в мою сторону? — Мирон криво усмехается, а после вздыхает. — Знаешь, я боялся этой поездки. Когда ты мне сообщила, что тебе нужно вернуться домой, я хотел предложить тебе все возможные варианты, как забрать маму и сестренку к нам, только бы не отпускать тебя сюда…

— Что? Почему?

— Я видел, что тебя что-то не отпускает. И как чувствовал, что если отпущу, то потеряю.

Я лишь молчу. Смотрю на него во все глаза и чувствую, как по щекам катятся слезы. Не знаю, что говорить дальше. Предложить остаться друзьями? Это уже будет выглядеть как издевательство с моей стороны.

— Мирон, я….

— Ты ведь знаешь, что всегда сможешь на меня положиться? Я всегда помогу, Ань. Несмотря ни на что.

— А я тебе. Всем чем смогу. Я просто не могла тебя обманывать. Ты не заслуживаешь. Я не могла с тобой так поступить.

Слезы продолжают скатываться по щекам. Мирон наклоняется вперед, растирает мои слезу большим пальцем.

— Не плачь, Анют, тебе не идет. Я позвоню через несколько дней, хорошо? Как только смогу все это переварить… — На этих словах он поднимается с кресла. Молча идет в сторону выхода, а через несколько секунд я слышу, как захлопывается входная дверь.

Сворачиваюсь калачиком в кресле и даю волю слезам. Всхлипываю, пытаюсь себя уговорить, что это было самым лучшим вариантом из всех имеющихся. Но сердце все равно больно сжимается. Я причинила боль человеку, который этого не заслуживал…

Ахметов

Переступаю порог серого и сырого помещения. Никогда не думал, что мои встречи с отцом будут происходить в подобном месте. Но жизнь умеет все расставлять по своим местам. Человек, который когда-то был для меня примером… Теперь стал тем, кого я презираю. За один вечер он разрушил все. Убил мое доверие. Растоптал все, что между нами было.

Я, как сейчас, помню тот вечер. Когда подслушал разговор Ани и отца… Он тогда увидел меня в дверном проеме. Смотрел в глаза и продолжал говорить Коротышке все те слова о ее матери, будущем ребенке. И с каждым его словом я понимал, что отец не мухлевал, не пытался напугать. Он говорил чистую правду. Вылетел из дома, хотел немного проветриться. Понять, что делать. Взгляд упал на машину, и я без раздумий сел за руль. На полной скорости летел по трасе, когда зазвонил телефон.

— Что тебе нужно?! — Затормозил так резко, что машина чуть не слетела с дороги.

— Не думал, что ты настолько глуп, чтобы связаться с девчонкой! — Отец был в ярости и этого не скрывал.

— Тебя это не касается! — Все, что я мог сейчас — это огрызаться отцу. В этот момент я почувствовал себя бессильным. Впервые так ясно увидел всю картину. Что всю свою жизнь я зависел от отца и сейчас… Когда нужно было защитить ту единственную, которая не была мне безразлична, я тупо не знал, что делать.

— Ошибаешься, щенок! Как раз меня это и касается. Ты думал, что я разрешу меня опозорить? Дам тебе все испортить?! Твои отношения с этой девчонкой — крах всей моей карьеры!

— Мне по боку на твою карьеру! Понял?! Срать на твои деньги!

— И именно поэтому ты уехал на тачку купленной за мое бабло? В вещах, которые были купленные на мои деньги?! А сейчас внимательно меня слушай. В моих силах испортить жизнь этой малолетней идиотке. Я начну с матери, которая осудит каждый ее шаг, доведет до истерики. Продолжу институтом, из которого ее выпрут. Она не устроиться ни на одну работу в этом городе! И во всем этом она будет винить тебя. А когда ее мать окажется с ребенком на руках на улице и им не будет чем заплатить даже за коммунальные услуги… Я посмотрю, как сильно ей поможет ваша любовь. Так что у тебя сейчас есть выбор. Либо ты делаешь все, чтобы она уехала из страны в ближайшие дни и никоим образом с ней не связываешься после. Либо… случится все то, что я описал ранее.

— Ненавижу! Какая же ты мразь!

— Это еще не все, — в его голосе было столько ликования, что я сжал телефон до хруста, — ты женишься. Возьмешь в жены правильную девушку. Ту, которая поможет в развитии бизнеса. Ту, которая нужна мне!

После я узнал, что у отца были серьезные проблемы с бизнесом. Его прижали по всем фронтам. Он спалился со своими черными схемами и единственный, кто мог ему помочь, это Малиновский. Именно с ним они договорились о браке между мной и дочерью Малиновского. Такими были условия, чтобы отца вытащили из полной жопы. Поэтому отец был готов на все, чтобы Аня уехала и не побрезговал бы никакими способами, чтобы от нее избавиться. Мой телефон прослушивался. Почта проверялась. Отец прижал меня по всем фронтам. Но не учел одного — что я стану тем, кто погубит его чертов бизнес.

Дочка Малиновского училась заграницей. Она вернулась домой только спустя полгода после того, как уехала Аня. Все это время я вникал в дела отца. Он учил меня черным схемам. Показывал все свои лазейки, поверил полностью в то, что я готов ради места в его компании на все. Что я полностью пошел в него. И я очень сильно старался, чтобы он так думал. После, фиктивные отношения с дочерью Малиновского. Платонические. Девчонка оказалась забитой, затравленной. И это было хорошо для меня. Она вздрагивала и смотрела затравлено от любого к ней прикосновения. И я не пытался исправить эту ситуацию. Меня устраивало полностью все. Между нами не было ничего от слова "совсем". От девчонки был толк в другом направлении. Она рассказывала, что говорит ее отец. Как сильно он уже на взводе от того, что подготовка к свадьбе так долго тянется. А мой отец в этот момент прощупывал почву в другом месте. Пытался обойти Малиновского. И все, что требовалось от меня, это намекнуть девчонке, что похоже мой папаша решил обойти ее отца и действовать за его спиной. Все остальное сделал Малиновский.

Звук открывающейся двери заставляет меня вернуться в реальность. Отец подходит, садится на стул, берет в руки трубку.

— Я так понимаю, ты вообще на меня хер забил?! — Столько времени в СИЗО отца никак не изменили. Он все также говорит. Требуя. Смотрит как на кусок дерьма. Считает, что ему все и всё в округе должны.

— Я так понимаю это теплое приветствие? — Криво усмехаюсь и вопросительно выгибаю бровь.

— Я заебался здесь сидеть. Я оказался здесь по твоей милости, и ты меня отсюда вытащишь! — Шипит в трубку.

— Ты я вижу не совсем осознаешь, что происходит. Я тебе объясню. Твоя судьба зависит полностью от меня. Если я, например, забью хер на хорошего адвоката, тебе придется провести в тюрьме немало времени. И я бы посоветовал тебе научиться разговаривать по-другому, потому что есть риск, что сокамерники захотят преподать тебе урок.

— Ты мне угрожать надумал, щенок?!

— Я лишь расписал твои будущие перспективы.

— Предал родного отца из-за какой-то подстилки!

— Еще раз так о ней скажешь и мы больше не увидимся, — демонстративно убираю трубку от уха, как отец моментально подрывается со стула и жестом показывает приложить трубку обратно к уху.

— Хорошо, я понял! Что ты хочешь?

Сжимаю пальцами трубку телефона. Понимаю, что с каждой секундой ненавижу его все больше. Единственное, что заставляет меня сюда приходить, это сестренка и мать Ани. Я просто не могу смотреть на то, как женщина постоянно плачет и умоляет меня о свидании с отцом. И отец… при всей своей гнили внутри, постоянно спрашивает о Маше и своей жене. И каждый раз я вижу в его взгляде грусть и тревогу. В нем еще осталось что-то человеческое…

У меня к нему есть сделка. И только согласившись на нее он сможет выйти на свободу. Аня будет под полной защитой. Я сделаю все, чтобы этот человек больше никогда не смог причинить ей моральную боль и представлять для нее хоть какую-то опасность.

Аня

— Ну ты даешь, — Юлька присвистывает и делает глоток вина, после чего делает жест официанту, и он снова к нам подходит, — нам, пожалуйста, бутылочку вина, здесь бокалом не обойдешься. — Подруга улыбается парню, а после снова смотрит на меня. — И что ты теперь собираешься с этим всем делать?

Если честно, уже два дня не могу найти ответ на этот вопрос. Мирон мне не звонил, а набрать его сама я пока что не решалась. С Ахметовым… ситуация идентичная. Судя по всему, Ник действительно решил дать мне время. Единственное, где у меня сейчас все было хорошо, это работа. Вот там у меня все было отлично. Объект уже полностью высушили от потопа, и я снова приступила к работе. Единственное, что меня там не устраивало, это Арина! Прям бесит сучка!

— Если бы у меня был ответ на этот вопрос, жить бы стало куда проще. — Улыбаюсь и отпиваю из своего бокала.

— Слушай, может тебе с ним все-таки трахнуться? — Хорошо, что я глотнуть успела, а то подруга сейчас умылась бы вином.

— Ты уверена, что тебе нужна еще бутылка вина? — Прищуриваюсь и смотрю на Юльку, — тебе кажется уже и от выпитого нормально.

— Ну да, спиши все свои проблемы на мой алкоголизм, — подруга громко смеется, — я серьезно. У тебя секса сколько не было. Может тебя так сильно кроет, потому что организм уже требует бурного оргазма?

— Действительно, как я сама не догадалась? Оооо, — поднимаю палец вверх как будто придумала гениальную идею, — а лучше трахнуться с двумя, ну чтобы потом сравнить… А то рискую упустить такую возможность.

— Ладно, ладно… — Юлька поднимает руки вверх давая понять, что сдается.

— У меня нет пунктика насчет того, чтобы не спать с Ахметовым, — закатываю глаза. Кому как не подруге говорить всю правду? — Первый раз он сам не стал, хоть я и умоляла. Второй раз нас прервали.

— Эх, у бедняги Мирона и шанса то оказывается не было забраться в твои трусишки, — тут же схватив кусочек сыра с тарелки замахиваюсь, чтобы бросить им в подругу.

— Еще несколько таких шуточек и ты уйдешь отсюда как новогодняя елка, вся обвешена игрушками.

— Ань, я пытаюсь немного разрядить обстановку, — Юлька вздыхает и серьезно на меня смотрит, — хочешь знать мое мнение? Ты влипла по самые уши. Никто и никогда для тебя не будет лучше Ахметова. У тебя не закрыт гештальт и, судя по всему, ты его уже не закроешь. Хоть я и не верю, что ублюдки могут меняться. Но кажется Ахметов все-таки достиг в этом деле успеха. Поговорите уже наконец. Закройте все вопросы и счастливо трах… ой, любите друг друга.

— В том то и дело, что я этого разговора боюсь, как огня…

Официант приносит бутылку вина, разливает ароматный напиток по стаканам. Я не отказываюсь от новой порции. Вино как раз то, что мне сейчас нужно.

— Ань, ты боишься того, что после этого разговора причин злиться на Ахметова у тебя больше не будет. Дальше придется строить с ним отношения, и ты больше не сможешь прикрываться своей неуверенностью или обидами. Вот чего ты боишься. Ты привыкла за это время страдать. Заниматься самокопанием и во всех бедах винить его. — Я распахиваю рот от такого монолога подруги, хочу возразить, но она выставляет руку вперед. — Я еще не закончила. Тут два выхода. Либо вы говорите, и дальше, как взрослые люди строите свои отношения. Либо ты продолжаешь от него бегать, а после будешь рыдать в своей комнате и кусать локти, когда засранцу надоест биться в закрытую дверь и он начнет строить отношения с кем-то другим.

— Это получается я еще и виновата во всем?! — На эмоциях выдаю громче, чем планировала.

— Ты это все мне рассказывала не для того, чтобы я сказала тебе какая ты молодец и какой козел Ахметов. Ты запуталась и хотела совет. Я тебе его даю. Может немного жестко, прости.

Делаю большой глоток вина, понимаю, что Юля права. Нужно либо решать проблему, либо не мучить друг друга.

Еще около часа мы сидим в заведении, после Юлька звонит Илье. Я даже не заметила, как подруга так сильно успела перебрать, что сама до дома вряд ли доберется. А я при всем своем желании не смогу ее дотащить из такси домой. Да и до такси как-то дойти нужно…

Илья обещает приехать минут через десять, я за это время рассчитываюсь по счету и кое-как вытягиваю Юльку на улицу. Она веселится как только может. Привлекает внимание людей. Один парень даже предлагает ей прокатиться на своей тачке. Юлька посылает его на три веселые буквы и в этот момент мне становится совершенно не смешно.

— Значит прокачу на том, куда меня послала, — парень нависает над нами огромной скалой, мне становится действительно страшно.

— Вы ведь видите, что она перебрала, — пытаюсь хоть как-то вырулить из ситуации.

— А мне срать! Всегда хотел груповушку с двумя телками, — от этих слов холодок пробегает по спине.

— А на деле придется научиться быть гибким, — Юля еле шевелит языком, но все-равно продолжает ухудшать нашу ситуацию, — чтобы самому себе отсасывать!

— Вот и определились, чем ты займешься в первую очередь, — ублюдок делает к нам еще один шаг, после хватает Юльку за руку и тянет на себя.

Я пытаюсь его ударить и отбить подругу, но в следующую же секунду громко визжу, потому что ублюдок схватил меня за предплечье и притянул к себе.

Мне ужасно больно, на глаза наворачиваются слезы. Боковым зрением я замечаю, как к кафе подъезжает знакомая машина Ильи. Мои глаза увеличиваются в размере, когда я вижу, что из машины вылетает Илья вместе с Ахметовым.

— Молись ублюдок, потому что я тебе не завидую, — хрипит Юлька и в следующую секунду к нам подлетают Ник и Илья. Ахметов без лишних слов замахивается и с первого удара попадает ублюдку в нос.

Хватка на моей руке ослабевает, ублюдок меня отпускает. Илья забирает Юлю и толкает ее к машине. Что-то при этом ей втолковывая.

— Это что еще за херня?! — Слышу с боку чужой мужской голос. Оборачиваюсь и вижу мужика, он выглядит ошарашенным. Переводит свой взгляд с меня на лежащего на полу ублюдка, после на Ахметова. Кажется, что это друг того, кто сейчас отдыхает на асфальте. — Ты охренел?! — Мужик повышает голос, а я чувствую на руке новую хватку. Теперь это Ник, он сжал мою руку и тянет на себя.

— Сядь в машину, — рычит и даже на меня не смотрит, полностью контролирует мужика взглядом.

— Он сам виноват! Начал приставать и… — Я пытаюсь как-то спасти ситуацию. Ублюдок ведь и правда сам виноват, Ник просто меня защитил.

— Да мне похер! — Мужик наступает на нас.

— В машину! — Орет Ахметов и силой заставляет меня зайти за его спину.

— Думаешь крутой?! — Мужик подходит еще ближе.

— Я сейчас дам тебе только один шанс уйти отсюда целым, так что просто свали и дай нам уехать. — Ник говорит спокойно, и я бы на месте мужика прислушалась к Ахметову.

— А я тебе дам шанс пойти на хер, воспользуешься? — Мужик усмехается, делает резкий выпад в сторону Ника, но не ожидает подставы со стороны. Илья прикладывает мужика одним удар. Точным. Сильным. И тот падает на асфальт к своему другу.

Я успеваю лишь завизжать, но при этом прикрываю рот рукой.

— Какого хера, Аня?! — Ахметов поворачивается ко мне и орет. Он сейчас в таком бешенстве, что мне страшно рядом с ним находиться.

— Я хотела… хотела… лишь… — Начинаю заикаться, слезы катятся по щекам. Выражение на лице Ника моментально меняется. Агрессия и бешенство сменяется на потерянность.

— Я долбаеб, — Ник подходит ближе и притягивает меня к себе, а я тут же упираюсь носом в его грудную клетку, — прости, я просто переживал за тебя.

— Ребят, в машину садитесь, сейчас люди сойдутся, — командует Илья и я, кивнув, залажу на заднее сидение к Юльке.

Подруга сидит бледная и перепуганная.

— У меня есть предложение, — говорит Илья, когда машина срывается с места и начинает ехать по дороге, — возобновить нашу традицию.

Я непонимающе смотрю на Юльку. О чем это Илья?

— Он говорит о том, чтобы поехать на нашу дачу.

— Да, вы как ребят? — Илья смотрит на меня в зеркало заднего вида и слегка улыбается уголками губ.

Юлька в эту секунду придвигается ближе и шепчет на ухо:

— И с Ахметовым поговоришь…

— Я не против, — выдаю негромко и в эту секунду наши взгляды с Ником встречаются в зеркале.

— Значит решено, только нужно за бухлом заехать, у нас там ничего нет.

— Мне вино! — Весело кричит Юлька.

— Тебе минералка, — отрезает Илья, — и если у меня будет хорошее настроение, то с газом!

Юлька обижено поджимает губы и откидывается на спинку сидения. Я же закусываю нижнюю губу и пытаюсь успокоить сердце, которое колотится в груди. Я только что согласилась на поездку с ночевкой… Мы с Ником останемся в одной комнате… От предвкушения этой ночи у меня начинает покалывать кончики пальцев.

Опираюсь ягодицами о столешницу и делаю глоток вина из бокала. Я сбежала из общей комнаты. Захотелось несколько минут побыть в тишине и… я надеялась, что Ник пойдет за мной. Юлька с Ильей уже достаточно выпили, расслабились и начали целоваться более откровенно. В какую-то секунду мне показалось, что я и Ахметов там совершенно лишние.

Сердце моментально заходится в груди, как только на кухне появляется Ник. Он не замечает меня и идет к холодильнику. Кажется, он пришел сюда за чем-то… За еще одной бутылкой пива.

— Мне одной кажется, что мы там лишние? — Подаю голос и оттолкнувшись от столешницы иду вперед. Ник оборачивается и окидывает меня взглядом.

— Я думал ты отлучилась позвонить.

— Нет, я решила немного сменить обстановку.

— Я думаю, что они скоро уйдут в комнату, — Ахметов прищуривается и оттолкнувшись назад, опирается спиной о холодильник и открывает бутылку с пивом, — скорее надеюсь, потому что Юля, когда выпьет, начинать говорить лишнее.

— Боишься, что она скажет что-то, что я знать не должна? — Вопросительно выгибаю бровь. Думаю, он не хочет, чтобы Юлька болтала. Но поздно, она уже сказала лишнее и у меня появились вопросы.

— Подозреваю, что уже сказала. Илья слишком многое ей рассказывает, — Ник злится, ему не нравится, что кто-то не умеет держать язык за зубами.

— Да, она сказала о твоем отце… Оказывается, его делом занимается брат Ильи… Отличный адвокат.

Ник делает глоток пива и впивается в меня взглядом.

— Ты хочешь меня о чем-то спросить? Или просто решила посвятить меня в то, о чем тебе рассказала подруга?

— Ты сказал адвокату притормозить процесс, нажать на паузу…

— Допустим, — кивает, а я делаю шаг вперед, приближаясь к нему.

— Почему? Ты ведь говорил, что сделаешь все возможное, чтобы его оттуда вытащить, а сейчас…

— А еще я говорил, что не позволю ему иметь власть над кем-то. У нас с отцом стадия переговоров. Он должен согласиться на мои условия и в ответ я его вытащу из тюрьмы.

Я внимательно смотрю в его глаза и понимаю, что мне не показалось. В его взгляде сейчас столько эмоций. Ярость, злость, ненависть…

— И какие твои условия? — Я первая перехожу эту черту. К тому разговору, который должен был состояться уже давно, а я все тянула.

— Он переписывает на меня большую часть акций компании. От того, что осталось, чтобы я всегда имел рычаг давления на него. Обещает держаться подальше от тебя и никогда не обижать твою мать и сестру. Он должен стать другим человеком, потому что иначе он не подойдет близко ни к кому из своей семьи. Я об этом побеспокоюсь.

— Думаешь ему еще есть какое-то дело до меня?

Ник делает еще один глоток. Я делаю глубокий вдох, потому что начинаю жутко волноваться.

— Он в тюрьме из-за меня, — выдает ровным тоном, а у меня в эту секунду расширяются глаза.

— Как?

— В тот вечер я слышал все, что он тебе сказал. Был в такой ярости, что решил подальше уйти из дома и спустить пар. Я впервые был в состоянии, когда полностью не мог контролировать свои эмоции. Отец позвонил буквально сразу. Подозреваю, как только ты вышла из его кабинета. Ясно обрисовал все дальнейшие перспективы. Наши с тобой отношения были угрозой его карьеры. Точнее, — Ахметов усмехается, а я не перебиваю, жду, когда продолжит, — у него был уговор. Его бизнес был под угрозой, и он заключил сделку с человеком, который мог ему помочь. Но взамен… он пообещал, что я женюсь на его дочери. Мы станем большой и дружной семьей. Наши отношения ставили крест на его планах, потому что он видел, насколько далеко все зашло. Понимал, что это не простое увлечение. Он был готов на все, только бы ты уехала.

— Но ты ведь мог… мне все рассказать… еще тогда… — Мой голос дрожит, потому что в эту секунду я начинаю ненавидеть его отца в разы сильнее.

— Не мог. Если бы сказал, отец бы понял, что что-то не так. Кто-то бы из нас прокололся. Твои эмоции были бы фальшивыми. Мои тоже. Он наблюдал за твоим отъездом. Наблюдал за каждой моей и твоей реакцией. В тот вечер… я сделал больно не только тебе, но и себе. Эта адская боль внутри… злость и ярость… не давали мне ни на секунду отойти от продуманного плана. Я сделал все как хотел отец. Хорошо играл свою роль, он верил мне. Настолько, что посвятил во все схемы. Планы. Рассказал, как хочет кинуть того самого человека, обойти его. Пойти дальше. Я всего лишь проболтался дочери этого человека о том, что задумал отец…

Часто дышу, сжимаю бокал с такой силой, что кажется он сейчас лопнет в моей руке. Он отомстил отцу… За нас… За то, что тот испортил…

— Сейчас он либо будет играть полностью по моим правилам, либо остается гнить в тюрьме на годы. Адвокат может как выиграть судебный процесс, так же его и проиграть.

Стоит мне зайти в спальню, как на коже моментально появляются мурашки. Воспоминания накатывают с головой. Мы столько раз здесь оставались с ночевкой. Столько раз занимались сексом на этой кровати…

Я все еще под впечатлением от рассказа Ника. Руки немного подрагивают, но я пытаюсь себя успокоить. Я даже представить не могла, что Ник… мог меня защищать. Таким способом. Мальчишка, который полностью зависел от отца, так жестко дал ему отпор. Глаза на мокром месте, но я заставляю себя собраться.

Ник все еще внизу. Ему позвонили по работе, и он сказал, что скоро поднимется, я же не стала спорить. Мне как раз нужно было немного времени, чтобы побыть наедине самой с собой. Чтобы все переварить. Чтобы успокоить эмоции.

Глубоко вдыхаю и иду в ванную комнату. Знаю, что там будет висеть халат и на полочках будут полотенца. Захожу в ванную комнату, вдыхаю такой родной запах, закрываю глаза и улыбаюсь. Господи, я столько времени здесь не была. С этим домом связано столько хороших эмоций. Даже в самых своих смелых фантазиях я не могла себе представить, что окажусь здесь снова в компании Ника.

Приняв душ, обматываюсь полотенцем. Выхожу в спальню и на секунду замираю на месте. Ник уже в комнате, стоит у окна, прижав к уху телефон.

— Я завтра на работе буду ближе к обеду, — его голос звучит раздраженно, кажется, он чем-то недоволен.

Делаю шаг в комнату и Ахметов как будто это почувствовав, поворачивается ко мне. Наши взгляды встречаются, и я вижу, как его глаза моментально вспыхивают огоньками. Мне становится жарко за считанные секунды. Я не отвожу от него взгляд, иду вперед, к нему…

— Если ты не уладишь этот вопрос без моего присутствия, то можешь считать, что ты уволен. Нахрен мне заместитель, который ничего не может без меня решить?!

Ник завершает вызов и откидывает телефон в сторону.

— Тебе лучше одеться, Коротышка, — хрипло произносит и тут же скользит взглядом по моим обнаженным ключицам. Кожу тут же начинает жечь.

— Ой, — вытягиваю краешек полотенца, который держит всю эту нехитрую конструкцию на моем теле… И полотенце тут же падает мне под ноги, полностью оголяя мое тело, — не получилось… — Растягиваю губы в улыбке, вижу, как за секунду темнеют глаза парня. Он сейчас смотрит на меня как голодный зверь.

— Ты ведь понимаешь, что я не стану сдерживаться? — Хрипит и подходит вплотную. Его пальцы скользят в мои волосы, сжимают их у корней. Сама встаю на носочки, скольжу носом по его щеке, щетина щекочет кожу, а я даже от этого получаю какое-то извращенное удовольствие.

— Так не сдерживайся, — успеваю прохрипеть и в следующую секунду Ахметов поворачивает голову, и его губы находят мои. Набрасывается на меня как разъяренный зверь.

Его пальцы сжимают мои ягодицы, мгновение и я уже обнимаю ногами его талию. Наш поцелуй переходит все грани приличия. Языки сплетаются, мы целуемся так жадно, будто это последний поцелуй в нашей жизни. В нос вбивается его запах. Между ног становится моментально влажно. Ник делает несколько шагов и в следующую секунду я уже пружиню от матраса кровати.

Прохожусь языком по пересохшим губам и жадно наблюдаю за тем, как он снимает с себя рубашку, брюки… Когда Ахметов снимает боксеры, меня бросает в жар. Ник подносит к губам презерватив и разрывает зубами фольгу.

— Вижу ты готовился, — усмехаюсь и отпускаю комментарий.

— Скорее надеялся, — Ник криво усмехается и раскатывает презерватив по своему возбужденному члену. Я без стеснения его разглядываю. Привет, малыш, я соскучилась.

Ник упирается коленом о матрас кровати и нависает надо мной сверху. Часто дышу, обвиваю его талию снова ногами. Впечатываюсь в его губы диким поцелуем и стону в его рот, когда его пальцы начинают массировать мой клитор. Прогибаюсь в спине, стону, кусаю его нижнюю губу. Как же хорошо.

— Нравится, Коротышка? — Ник хрипит в губы.

— Хочу тебя… В себе… Пожалуйста… — Шепчу в его губы. Умоляю. Прошу.

— Не слышу, скажи громче… — Издевается, хочет, чтобы сказала по-другому…

— Трахни меня, Ахметов… — Хриплю и тут же стону в его рот, потому что второй раз просить не приходится. Его член упирается в половые губы и через секунду начинает в меня входить. Выгибаюсь в спине, впиваюсь ногтями в его плечи.

— Какая тесная… — Хрипит на ухо, слышу, как сжимает зубы. Он не торопится, входит медленно, чтобы я привыкла к его размеру…

— У меня кроме тебя никого не было, только ты… — Мне кажется, что сейчас это нужно сказать. Что это очень важно.

Ник замирает, нависает надо мной и заглядывает в глаза, а после впивается в губы поцелуем. Его движения становятся резче, мои ногти царапают его кожу, мои стоны утопают в наших поцелуях.

— У меня никого не было за это время, — хрипит мне на ухо, а я счастливо улыбаюсь.

Мы снова сливаемся в поцелуе. Чувствую, что меня накрывает волна оргазма, я сжимаю Ника внутри, стону его имя, внутри все взрывается. Ник делает еще один мощный толчок, и мы кончаем вместе.

Улыбку на лице скрывать не получается. Даже начальник сегодня пытался узнать в чем дело. Обычно я не такая довольная. Но ведь про настоящую причину я рассказать никому не могу.

Когда вижу в коридоре Арину, то моя улыбка становится еще шире. Четко отмечаю, что у нее плохое настроение. И я знаю почему. Даже спрашивать не нужно. Вчера я ночевала у Ахметова, вышла из душа и случайно стала свидетелем разговора, где Ник говорил с Ариной. Ну то, что это была она, я поняла спустя несколько минут. Ахметов очень эмоционально и грубо с ней разговаривал. Говорил о том, что она переходит все границы и позволяет себе больше, чем входит в рамки их деловых отношений. Кажется, девушке что-то не нравилось. Она громко возмущалась, а после Ник отрезал, что он никогда и ничего ей не обещал, что у них всегда были четкие договоренности, а за фантазии и надежды других людей он не берет на себя ответственность. Я не просила Ника проводить эту беседу, но думаю он все понял, когда я в очередной раз увидела на экране его телефона ее имя и разозлилась.

Вот уже неделя как мы с Ахметовым состоим в отношениях. И мне даже становится страшно от того насколько все хорошо. Конечно, есть свою нюансы, например как то, что я не могу каждый раз оставаться у него на ночь. Потому что маме мы так еще ничего и не рассказали. Я сообщила ей о расставании с Мироном и сообщать ей об отношениях с Ахметовым было бы слишком. Мама и так очень сильно переживает, что у меня все так произошло с Мироном. Мы с Ником решили, что маме сообщим сразу после того, как он уладит все вопросы с отцом. И мы сообщим маме хорошую новость об Александре. Вот тогда… мы и шокируем ее тем, что произошло между мной и Ником. А пока… Пока что это тайна. И мы пытаемся скрываться как можем, чтобы не увидели общие знакомые, которые могут рассказать маме. Но она уже и так начала подозревать, я дважды на этой неделе ночевала у Юльки и после второй ночевки мама на меня смотрела с подозрением. Все пыталась узнать причины моей широкой улыбки, а я все отмахивалась и говорила, что просто хорошее настроение.

В кармане брюк вибрирует телефон и стоит мне посмотреть на экран, как я снова улыбаюсь. Сообщение пришло от Ахметова.

"В шесть буду ждать тебя на стоянке"

Ник подстроил свой рабочий график под меня. Практически каждый вечер забирает меня с работы. Не получилось только два раза. У него были деловые встречи.

Отправляю Ахметову сообщение, что выйду вовремя и направляюсь в свой кабинет. Нужно закончить документы. Распечатать. На днях нужно сверить все покупки материалов для проекта и уже начать закупку. Аж руки чешутся как хочется приступить к глобальным действиям.

— Меня завтра на работе не будет, — Арина заходит в кабинет и даже на меня не смотрит, — послезавтра я не смогу приехать на объект, я уезжаю на несколько дней по работе.

— Окей, — киваю. Она мне так и не нужна, пока дело не дошло до материалов.

— Надеюсь ты знаешь, что делаешь, — от ее слов поднимаю голову и смотрю на девушку.

— Ты о чем? — Я хочу быть уверена, что правильно поняла, что сейчас речь идет не о совместном проекте.

— Не сложно заметить кто забирает тебя практически каждый день после работы. Я так понимаю, что отношения сестренки и братишки переросли в другое русло? — Она при этом едко улыбается.

— А я так понимаю, что у тебя своей личной жизни нет, раз ты так внимательно следишь за чужой? — Отвечаю ей той же улыбкой. Девушка поджимает губы и схватив папку с документами вылетает из кабинета. Мне плевать что она думает обо мне и Нике. Я не собираюсь перед ней отчитываться.

Из офиса я выхожу без пяти минут шесть. Машина Ахметова стоит на стоянке, и я тут же со всех ног несусь к ней. Стоит мне оказаться в салоне автомобиля, как Ник тут же притягивает меня к себе и впивается в губы поцелуем.

— Соскучилась? — Довольно улыбается, стоит мне от него отстраниться.

— Вижу ты тоже, — многозначительно киваю на его выпирающую ширинку.

— Даже не представляешь насколько.

— Какие у нас планы? — Пристегиваюсь ремнем безопасности и смотрю на Ахметова. Я бы не отказалась поехать к нему. Заказать доставку еды и немного понежиться в кровати. Ехать в ресторан совершенно не хочется.

— Твоя мама пригласила меня на ужин, — Ник улыбается, стоит ему заметить замешательство на моем лице, — и я согласился.

— Значит у нас сегодня ролевые игры? — Откидываюсь на спинку кресла и игриво улыбаюсь.

— Что-то типа того, но осталось недолго. Отец уже почти на все согласился, осталось еще немного.

Улыбка с губ пропадает за секунду.

— Я не уверена, что смогу нормально себя вести в его присутствии…

— Я этого и не прошу. Тем более, что у меня есть намерения наконец перевезти тебя в свою квартиру.

Мои глаза тут же распахиваются.

— Это предложение жить вместе? Ахметов, ты стал таким романтичным… — Громко смеюсь.

— Скорее желание заниматься каждое утро сексом, — Ник хитро прищуривается.

— Козел! — Тут же ударяю его в плечо. Знаю, что он это сказал специально, чтобы меня позлить.

Уже в который раз промахиваюсь вилкой мимо кусочка, на который положила глаз и все это из-за того, что Ахметов самым наглым образом меня рассматривает. В те моменты, когда мама отвлекается на сестренку, отворачивается, Ник начинает пожирать меня своим взглядом. Внизу живота все воспламеняется. Аппетит куда-то улетучивается и на его место приходит новая потребность — унять пульсацию между ног.

— Ребят, я ненадолго отлучусь, Машеньку спать уложу. — Сообщает мама, а я тут же замечаю, как вспыхивают глаза Ахметова. Плохая была идея приезжать сюда вдвоем. Мы не можем себя контролировать. Уверена, что половина маминого рассказа о ее подруге пролетела не только мимо моих ушей, но и мимо ушей Ахметова. Потому что все это время мы думали совершенно о другом.

Стоит мне зайти на кухню, как меня тут же прижимают к стене.

— Этот костюм больше не надевай, — хрипит Ник на ухо и тут же проходится языком по мочку ушка, от чего колени поджимаются.

— А что не так с костюмом? — Игриво произношу.

— У блузки слишком глубокий вырез, я весь вечер пялился на твою грудь. Юбка обтягивает твою задницу так сильно, что у меня весь вечер был стояк.

— Фу, пошляк, — смеюсь и пытаюсь его от себя оттолкнуть. Еще немного и мы зайдем слишком далеко, а что, если мама войдет не вовремя?

— Ты даже не представляешь, насколько, — его рука скользит по моей ноге, забирается под юбку, я закатываю глаза и закусываю нижнюю губу, чтобы не издать лишних звуков.

— Ник, мама может выйти…

— Покажи мне свою комнату, ты так ни разу меня в нее и не пустила, — я понимаю, что стоит нам оказаться за закрытой дверью, как Ахметова уже будет не остановить.

— Я все твои планы наперед знаю, поэтому закатай губу, Ахметов.

— Тогда скажи, что тебе позвонила Юлька. Что у тебя корпоратив. Не знаю, придумывай что хочешь, но уйти мы должны вместе.

— А мне казалось, что ты взрослый мальчик и знаешь, что такое воздержание, — продолжаю над ним издеваться, хотя сама еще в самом начале вечера сказала маме, что мы с Юлькой идем в кафе, а после я возможно опять останусь у нее. Но не хочу Нику сразу все рассказывать, пускай меня умаляет.

Ахметова удается уговорить себя прилично вести минут через десять, за это время он успевает довести меня до пика. Его пальцы пробирается под нижнее белье. Я возбуждена настолько, что не уверена, что мы с ним вообще успеем хоть куда-то доехать.

Мама выходит из спальни и застает картину, когда мы с Ником уже успели все убрать со стола.

— Вы уже все убрали? — Мама растерянно окидывает взглядом стол.

— Мамуль, нам уже пора.

Когда мы с Ахметовым обуваемся в прихожей, в дверь кто-то звонит. Мама тут же начинает суетиться. Открывает дверь, и я вижу на пороге дядю Мишу. Это наш сосед. Ему чуть больше сорока и за тот малый срок, что я здесь нахожусь, успела понять, что он по уши влюблен в маму. Постоянно провожает ее таким взглядом, что даже у меня мурашки на коже появляются.

— Миша, проходи, пожалуйста, — мама краснеет и тут же обернувшись к нам начинает оправдываться, — я попросила Мишу посмотреть на трубы в ванной. Они мне что-то не нравятся…

— Я может не вовремя… — Мужчина окидывает нас с Ником растерянным взглядом.

— Что вы, дядя Миша, проходите, пожалуйста, — я улыбаюсь мужчине. Он мне очень сильно нравится.

— Миш, я сейчас детей проведу, проходи в комнату.

— Мамуль, дядя Миша, наверное, голодный, сразу после работы и к нам, — улыбаюсь маме и тут же вижу, как она снова краснеет, — ты бы его покормила…

— Ань, думаю здесь без нас разберутся.

Ахметов сжимает мою руку, и мы направляемся на выход.

— Ты в сводницы заделалась? — Ник выгибает вопросительно бровь и прищурившись на меня смотрит.

— Нет, просто я хочу, чтобы мама перестала сидеть в четырех стенах. То, что твой отец скоро станет свободным человеком, никак не может гарантировать того, что отношения мамы и Александра будут прежними…

— Ты слишком напираешь на мать, ты видела, как она смущалась? — В голосе Ника нет ни оной злой нотки. Кажется, он не разозлился на то, что я хочу свести маму не с его отцом.

— Возможно… Просто Миша на нее так смотрит…

— Я думаю, что они взрослые люди и сами разберутся…

Дорога до дома Ника занимает чуть больше времени, потому что мы попадаем в пробку. В подъезд мы залетаем уже на последних силах, потому что каждый поскорее хочет избавиться от одежды. Ник впечатывает меня в стену лифта, задирает мою ногу себе на талию, впивается губами в мои, я животом чувствую, насколько он возбужден. Нижнее белье намокает настолько сильно, что мне кажется я оставляю на Нике следы.

— Иди сюда, — он притягивает меня к себе, как только мы оказываемся в его прихожей.

Его пальцы быстро расстегивают мою юбку сзади, она слетает на пол и через секунду меня уже приземляют на тумбочку в коридоре. Слышу звук расстегивающейся ширинки. Мои губы скользят по шее Ника, я вдыхаю его запах, возбуждаюсь еще сильнее.

Тихонько стону, когда его пальцы отодвигают в бок край моего нижнего белья и проходятся по клитору и влажным складкам. Чувствую, как его пульсирующий член упирается в половые губы, закатываю глаза и громко стону, когда он в меня входит. Он без презерватива, чувствую это сразу. Ощущения сразу же другие.

— Сильнее, — хриплю ему на ухо.

Ник ускоряется, входит в меня жестко и быстро. Я царапаю его спину. Стону, кричу… Оргазм накрывает с головой через несколько минут.

— Поможешь мне кончить? — Хрипит на ухо Ахметов и я сразу же понимаю, о чем речь. Во рту тут же начинает собираться слюна. Я киваю.

Сползаю с тумбочки, становлюсь на колени. Прохожусь рукой по возбужденному члену и распахнув губы, смыкаю их на головке члена. Вбираю его глубже в себя. Прохожусь языком, снова всасываю. Набираю ритм. Ник рычит мое имя. Его пальцы сжимают мои волосы, а я продолжаю набирать темп. Чувствую, как его член становится больше, знаю, что будет дальше… Он пытается от меня отстраниться. Но я упрямо мотаю головой и продолжаю на него насаживаться до тех пор, пока Ник громко не рычит мое имя, а после я чувствую, как его сперма стреляет мне в горло…

Захожу в ресторан и оглянувшись по сторонам киваю Мирону. Парень позвонил вчера вечером и спросил не могла бы я с ним встретиться. Сначала я была немного в замешательстве, но согласилась. Вдруг ему нужна помощь или что-то случилось? Возможно, он хочет расставить для себя все по местам после нашего последнего разговора. В любом случаи, Мирон не сделал ничего, чтобы я его избегала. Конечно, Ахметов был не в восторге от новости, что я иду ужинать с бывшим парнем, но препятствовать не стал. Потому что Нику тоже не было чем аргументировать почему я должна отказаться. На мой вопрос, сомневается ли во мне Ахметов, он тут же сказал, что ни грамма не сомневается. Он даже сам вызвался довезти меня до ресторана. Да, согласна, ситуация не самая обычная, но… Я обещала Мирону, что мы сможем остаться друзьями и сейчас со своей стороны я делаю шаг к дружеским отношениям.

— Привет, — улыбаюсь и присаживаюсь за столик, — я опоздала?

— Нет, я просто пришел раньше, чтобы занять место. Боялся, что может не оказаться свободных столиков, — Мирон скромно улыбается, — хорошо выглядишь. — Он окидывает меня быстрым взглядом, а мне тут же становится неловко. Это упрек, что прошло так мало времени, а я выгляжу недопустимо хорошо после нашего расставания?

— Спасибо, — отвечаю растеряно и опускаю взгляд вниз.

— Я… прости… Я просто хотел сделать комплимент и никак не хотел тебя обидеть. — В его голосе чувствуется тревога и я понимаю, что парень сейчас говорит правду. Он никак не хотел меня задеть, это я сама себя накрутила.

— Как твои дела? Ты виделся с родственниками? — Я решаю сменить неудобную тему.

— Да, буквально вчера, — Мирон тут же мрачнеет.

— Встреча была не самой приятной? — Я знаю, что не со всеми своими родственниками парень в хороших отношениях.

— Я узнал новости, которые повергли меня в шок. Я даже понятия не имел, что дедушка оставил завещание после своей смерти. Вчера узнал буквально случайно, представляешь?

Дедушка Мирона умер почти полгода назад. Тогда парень был сам не свой. Буквально на один день вымолил у начальника выходной и в экстренном режиме полетел на похороны. Он даже не смог остаться на поминальный обед, потому что самолет обратно был буквально через пару часов после его прилета. Он даже суток не пробыл в стране.

— Тебе никто не сообщил? — Выдаю удивленно. Мирон часто созванивался с двоюродной сестрой, дядей… Неужели никто ни раз не заикнулся…

— Нет, они не посчитали нужным. Как оказалось, что если через полгода я не вступлю в права наследства, то все будет делиться между всеми родственниками.

— Неприятная ситуация…

К нам подходит официант, я заказываю себе чашку кофе. Мирон предлагает заказать перекусить, но я отказываюсь.

— Ситуация ужасная. Как оказалось, дедушка завещал мне свою фирму, дачу и машину. Родственники решили, что это нечестно. Раз я не смог уделить достаточно времени на похороны и подготовку, значит и не имею права на наследство…

Если честно я не знаю, что говорить в такой ситуации. Да, люди поступили подло и некрасиво.

— Но сейчас то все изменилось? Полгода вроде еще не прошло, и ты вовремя узнал обо всем…

Нам приносят напитки, я делаю небольшой глоток и смотрю на парня.

— Да, вот только для того, чтобы вступить в права наследства, я должен выполнить несколько пунктов…

— Если тебе нужен юрист или помощь с какими-то документами, я смогу попросить знакомого, и он… — Конечно, Ник будет не в восторге, но думаю, что не откажет.

— Нет, проблема не в юристе и даже не в документах, — Мирон мнется, а я уже начинаю нервничать.

— Тогда в чем?

— Я должен быть в браке на время вступления в права наследства, — в этот момент делаю слишком большой глоток кофе и обжигаю язык.

— Черт, — тихо ругаюсь, но Мирон воспринимает это на свой счет.

— Да, дела, конечно, обстоят не очень, если учесть, что девушка, которой я собирался делать предложения, бросила меня несколько дней назад, — Мирон грустно усмехается, а у меня внутри все леденеет. Я замираю на месте. Я не ожидала таких слов. Думала, что мы уже все обговорили… А сейчас мне прилетело обвинение и я совершенно не понимаю, как реагировать. Он меня дезориентировал. Он собирался мне делать предложение? В этот момент мой внутренний голос настойчиво задает вопросы. А правда ли Миро не знал о завещании? Не то, чтобы я сомневалась в том, что парень ко мне хорошо относился… Но наши отношения точно были далеки от того, чтобы вступать в брак…

— Я… — Я не знаю, что говорить. За секунду я почувствовала себя не самым лучшим человеком.

— Ань… Ты говорила, что всегда поможешь и поддержишь… — Мирон начинает говорить, а мои глаза увеличиваются с каждой секундой в размере. — Это все, что осталось от дедушки. Он хотел, чтобы наследство досталось мне. И даже его пункт про брак… Он хотел, чтобы я был счастлив, и чтобы у меня была семья…

— Я не понимаю, чем я могу тебе здесь помочь…

— Давай распишемся? Всего на месяц? — Мирон выпаливает как скороговорку, а я непроизвольно дергаю рукой и задев чашку с кофе, переворачиваю его.

— Ой, — я тут же вскакиваю из-за стола, к нам подбегает официант, я извиняюсь.

В голове полнейшая каша. Мирон шокировал меня настолько, что я даже с мыслями собраться не могу.

— Ань, — вздрагиваю, потому что парень оказывается рядом и берет меня за руку, — мне больше некого попросить. Фиктивный брак. Только для того, чтобы я мог получить свое по завещанию.

— Прости, Мирон… я… — Отрицательно качаю головой, пытаюсь выдернуть свою руку из его захвата. Мне резко становится нечем дышать. Я хочу выбежать на улицу

— Ань, всего лишь месяц… Хочешь, мы можем обговорить все условия…

— Прости, я уверена, что тебе смогут помочь. Например, брачное агентство. Ты сможешь договориться о фиктивной невесте и обговорить с ними все условия.

— Ты мне должна, Аня. За все, что ты сделала! — Мирон резко меняет свой тон, начинает говорить жестко и холодно.

— Ты меня с кем-то перепутал, Мирон. Я тебе ничего не должна!

Вырываю свою руку и схватив сумочку несусь на выход. Выбегаю на улицу и жадно хватаю ртом кислород. Голова начинает раскалываться за считанные секунды. Я взглядом ищу машину Ника, который должен был меня ждать возле кафе. И когда наконец нахожу, у меня получается немного успокоиться. Ахметов здесь, значит мне точно нечего бояться.

"Женишок больше не объявлялся?"

Читаю сообщение от Ахметова и закатываю глаза к потолку. Конечно, я рассказала Нику все, как только мы с ним приехали к нему домой. Он допытывался всю дорогу, что произошло. Но я решила, что нельзя ему рассказывать такое, пока он за рулем. Да и нужно было отъехать на безопасное расстояние. Я боялась, что Ахметов разнесет ресторан.

"Прекрати его так называть! Лучше скажи, когда твой самолет? Я жутко соскучилась."

Ник вот уже два дня был в командировке. Я думала, что эти дни пролетят быстро, но оказалось, что время без него тянется как резина. Я уже дождаться не могла его приезда. Купила комплект мега сексуального белья и планировала всю ночь не спать.

"Самолет через час, дома буду ночью. Надеюсь, ты будешь ждать меня в кровати. Ключи от моей квартиры я положил в твою сумку. Задний карман, так что отговорки не принимаются."

Я тут же хватаю сумочку и расстегнув молнию на заднем кармане, вижу связку ключей. Губы сами растягиваются в улыбке.

"У тебя дома так жарко… Я, наверное, буду спать голой… "

"Ты хочешь мне стояк организовать во время полета?"

Смеюсь, уже печатаю ответ, как в помещение заходит Арина. Я тут же блокирую телефон и смотрю на девушку вопросительным взглядом. Мы сейчас находимся на объекте, работники составляют полный список материалов, половина уже готова, мы ждем вторую половину. Я должна полностью все подтвердить, подписать документ и отправить людей на закупку.

— Что-то долго сегодня они, — Арина скучно зевает и проходится по помещению.

— Лучше пускай долго, но все тщательно посчитают, чтобы не было никаких ошибок, — отвечаю девушке.

— Знаешь, должна признать, нашей фирме повезло, что ты устроилась именно к нам на работу, — я ошарашено смотрю на девушку.

— Какая быстрая смена поведения и совершенно неподозрительная, — криво усмехаюсь.

— Ну… наши отношения изначально начались не так. Из-за Ахметова… Теперь то нам делить нечего…

Так и хочется сказать, что и раньше нам делить не было кого. Потому что у них ничего не было. Но я прикусываю язык. Она вроде пытается наладить отношения.

— Возможно теперь мы сможем общаться по-другому, — я скромно улыбаюсь в ответ.

— Мы бы могли посидеть в кафе… Я, конечно, не напрашиваюсь в подруги… Но, судя по всему, нам с тобой предстоит много общих проектов, так что приятельски отношения наладить не мешало бы.

— Да, как-то можно и в кафе посидеть, — размывчато отвечаю, потому что одно дело общаться по работе, а другое на личные темы. Пока что… эта перспектива мне не улыбается.

— А Ник погряз в работе? Заметила, что он тебя уже несколько дней не забирает после работы, — она задает этот вопрос как бы между прочим, но при этом глаза блестят любопытством.

— Занят проектом, — мило улыбаюсь и достаю телефон из кармана, хочу ответить Нику на сообщение, но в этот момент мой телефон начинает звонить, а на экране появляется незнакомый номер. — Да, — принимаю вызов. Сразу же думаю, что может это заказчик, звонит с чужого номера или кто-то из офиса.

— Добрый вечер, Аня? — Слышу незнакомый женский голос и тут же напрягаюсь.

— Да.

— Аня, это медсестра городской больницы. К нам привезли пациента, который пострадал в аварии. Вы первая, кто ответил на звонок из его записной книжки. Скажите, вы знаете Мирона Аксенова?

Сердце пропускает удар, меня моментально бросает в пот.

— Да, конечно, я его знаю. Скажите, что с ним произошло? В каком он состоянии? — Руки начинают дрожать.

— У него травма головы, внутреннее кровотечение. Состояние нестабильно тяжелое. Скажите вы его родственница? Мы не можем дозвониться больше ни до кого. Вы бы не могли подъехать в больницу?

Перед глазами начинает темнеть. Я оборачиваюсь по сторонам, вижу Арину, которая обеспокоенно на меня смотрит. Ничего не соображаю.

— Да, конечно, я сейчас же приеду.

Заканчиваю разговор и схватив сумку несусь на выход.

— Аня, подожди! — Арина бежит за мной и ее голос меня останавливает, — ты куда, что произошло?

— Мне срочно нужно уехать… Мой друг… он попал в аварию и находится в тяжелом положении. — В голове тут же куча мыслей. Что если ему нужна срочная операция, а врачи ничего не начнут делать, пока ее не оплатить? Пока никто не купит препаратов?

— Подожди, ты ведь помнишь про материалы? — Арина меня встряхивает. — Документы должны быть подписаны сегодня иначе заказчик взбесится и вообще непонятно что будет дальше.

— Но я не могу ждать, мне нужно срочно… Ему больше никто не может помочь и…

Арина кивает, отпускает меня, а я продолжаю все так же стоять на одном месте. Девушка берет какие-то листки и ручку, подходит ко мне.

— Вот, распишись внизу. Когда все будет готово, я просто впишу сюда оставшиеся материалы и все сдам сама.

Я неуверенно смотрю на Арину. Мне не кажется эта идея ужасной. Совершенно не кажется, но я сейчас настолько потеряна, а девушка продолжает на меня давить. Как будто пользуясь ситуацией.

— Я не уверена… Я смогу вернуться позже и…

— А что, если не сможешь? Я буду дергать тебя звонками пока ты нужна будешь в больнице? — Закусываю нижнюю губу, смотрю на девушку. — Аня, этот проект наш, я все трижды перепроверю перед тем, как вписывать.

Еще несколько секунд медлю, а после ставлю подпись на двух экземплярах.

Пока еду в такси успеваю накрутить себя еще сильнее. Как только села в машину, позвонила еще раз по номеру Мирона. Уточнила у женщины на какой этаж подниматься и как ее найти. Она назвала свое имя. По поводу препаратов сказала, что мне все объяснит врач.

Я влетаю в помещение больницы на такой скорости, что чуть не сношу стойку регистратуры.

— Девушка, с вами все в порядке? — Обеспокоено спрашивает женщина, на что я лишь киваю и несусь в сторону лифта. Ноги и руки дрожат. Я совершенно не могу взять себя в руки. Никогда не любила больницы. Сейчас… у меня четкое дежавю с тем днем, когда нам позвонили и сказали, что папа в тяжелом состоянии. Как мы с мамой летели в клинику… Все эти эмоции сейчас оживают. Даже дышать становится сложнее.

Я не могу позвонить Нику, потому что он уже должен садиться на самолет. Он даже не сможет мне ничем помочь, а я лишь заставлю его нервничать.

Я вылетаю из лифта на нужном этаже. На секунду оборачиваюсь по сторонам и ищу хоть кого-то в белом халате. Стоит мне увидеть девушку, как я тут же к ней несусь.

— Добрый день, девушка, подскажите пожалуйста, где я могу найти Мирона Аксенова? Его после аварии привезли к вам и… — Я практически задыхаюсь, так быстро пытаюсь выдать информацию.

— Девушка, успокойтесь, — медсестра подходит ближе, впивается взглядом в мои глаза, — сделайте глубокий вдох и выдох. — Я же жадно хватаю ртом кислород и у меня не получается надышаться. — К нам сегодня никто не поступал, скорее всего, вы перепутали этаж. Вам нужно спуститься на первый этаж, в регистратуру и уточнить поступал ли пациент с такой фамилией и если да, то куда его определили.

— Мне… Я… Звонили… Сказали…

— Дышите, — она настойчиво это повторяет. Я закрываю глаза и наконец делаю глубокий вдох.

Снова захожу в лифт на ватных ногах, дрожащими пальцами достаю из кармана телефон и набираю номер Мирона. Возможно медсестра, которая мне звонила, и правда что-то перепутала. Вот только гудки никак не идут. Противный голос сообщает, что абонент не абонент, а я продолжаю набирать раз за разом. Возможно, здесь плохая связь? Или телефон попросту разрядился?

Выхожу на первом этаже и иду к стойке регистратуры. Называю фамилию Мирона. Жду, пока женщина все проверит и пытаюсь хоть немного успокоиться. Меня всю передёргивает.

— Такой пациент к нам не поступал.

— Как? Вы уверены? Мне звонили и сказали… что его привезли после сильной аварии и…

— У нас сегодня не было пациентов после аварии. Сегодня вообще мало было пациентов.

Я в полнейшем шоке выхожу на улицу. Женщина по моей просьбе проверила все еще раз и даже позвонила в другую клинику, куда еще могла отвезти скорая помощь пациента. Но там тоже сказали, что мужчина с такой фамилией не поступал.

Я на автомате ловлю такси. Сажусь в машину.

— Девушка, куда едем? — Водитель такси выдергивает меня из своих размышлений. Я называю адрес квартиры, где живет Мирон. Я просто обязана все проверить.

Как его может не быть в клинике? Мне же звонили. Сказали его фамилию и имя. У них был его телефон… Как такое вообще возможно?

В подъезд я залетаю на бешеной скорости. Не жду лифт, забегаю на нужный этаж и начинаю со всей силы стучать в дверь. Какое же мое удивление, когда через пару секунд дверь распахивается, а на пороге стоит Мирон. Целый и невредимый… Я хватаю ртом кислород и не могу произнести ни слова. Я только пялюсь на парня, который сейчас стоит передо мной в полном шоке и не понимает почему я пришла к нему в таком состоянии.

— Аня… что произошло? Что с тобой? — Мирон выглядит обеспокоенным, голос перепуганный. А мне вообще кажется, что все это какой-то ужасный кошмар.

— Мне позвонили с твоего телефона… Сказали, что ты попал в аварию, что тебя привезли в больницу и ты чуть ли не в реанимации…

У Мирона увеличиваются в размере глаза.

— Что? Что за бред? Я не попадал ни в какую аварию…

— Где твой телефон?! — Делаю шаг вперед, мой голос звучит громко и настойчиво.

— У меня его вчера украли… Я должен был встретиться со своим адвокатом в центре города. У меня выхватили телефон из рук, когда я пытался ему дозвониться, когда он не пришел.

Я делаю шаг назад. Совершенно ничего не понимаю.

— Зачем… Тогда почему мне позвонили, все это сказали…

— Ань, я ничего не понимаю… Может ты зайдешь в квартиру, и мы все спокойно обсудим?

— Нет, — отрицательно качаю головой. Я ему не верю. Это все не просто так. Не бывает таких случайностей…

Я отступаю еще на шаг назад, а после сорвавшись с места несусь вниз по лестнице. Я понимаю, что что-то не так. Понимаю, что это подстава. Но сейчас мозги не могут собрать всю эту картинку по пазликам. Я нахожусь в шоке. Совершенно ничего не соображаю.

Все становится ясно только поздно вечером. Когда я сижу в квартире Ника, жду его из аэропорта. Я так и не разделась и не включила свет. Как пришла, так и села в кресло и все это время сидела в одной позе и смотрела в одну точку. Пришла в себя, только когда услышала, как в замочной скважине повернулся ключ. Встала с кресла. Вышла в коридор.

— Аня, что случилось? — Нику стоило включить свет и взглянуть на меня, как сразу стало понятно, что со мной что-то не так.

В руке настойчиво звонит телефон. Я даже не сразу понимаю, что это мой.

Поднимаю руку вверх, вижу, что на экране высвечивается имя начальника…

— Да, — сердце грохочет в груди как сумасшедшее.

— Аня! Как ты могла на такое пойти?! Как у тебя ума хватило?! — Босс кричит в трубку, а я совершенно ничего не понимаю.

— Я… я не понимаю…

— Это уголовное дело! Это финансовые махинации! Ты решила подставить всю фирму?! Всех под статью подвести?!

По щекам катятся слезы, я все еще не понимаю, что в полной заднице.

Я заканчиваю свой рассказ и смотрю на Ахметова красными глазами. В руках сжимаю чашку с ромашковым чаем. Ник буквально силой заставил меня сделать несколько глотков, потому что у меня была такая истерика, что казалось я не смогу взять себя в руки.

— Я правильно понимаю, ты подписала незаполненные бланки и отдала их Арине? — Ахметов хмурится. Я и сама понимаю сейчас, что я полная дура. Если бы не — то состояние, я бы в жизни такого не сделала.

— Она как раз подошла в тот момент, когда я только завершила разговор по телефону. Я была в шоке и дезориентирована… — Всхлипываю и делаю новый глоток чая. Понимаю, насколько хорошо все было просчитано. Расчет был именно на то, чтобы выбить меня из колеи и у нее отлично это получилось. Еще и этот разговор про дружбу… Она подготавливала почву… А я оказалась настолько наивной, что на все повелась.

— Значит она могла вписать туда все что угодно, а ответственной за все будешь ты. Потому что там твоя подпись. — Ник подводит черту.

Меня снова начинает перетряхивать. В голове то и дело прокручиваются слова начальника. От которых моментально бросает в горячий пот.

— Что мне делать? Давыдов так орал… Он кричал, что это уголовка и что, если я приеду сейчас же в офис… — Тут же спохватываюсь, но Ник снова усаживает меня на место.

— Ты никуда не поедешь, — Ахметов произносит жестким тоном, и я тут же смотрю на него глазами полными надежды.

— А как же тогда… что я…

— Поеду я. Тебя хорошенько подставили.

— Зачем ей это? Для чего? — Я могла ожидать от Арины всего, но только не того, что она дойдет до крайности. Тюрьма? Финансовые махинации?

— Адрес женишка называй, — Ник подрывается со своего кресла и схватив телефон начинает в нем что-то печатать.

— Ты думаешь Мирон тоже замешан… Думаешь, что…

— Да, Аня, я думаю, что все и во всем замешаны. В его интересах оказаться полным дебилом, у которого и правда украли телефон. Но если окажется, что он к этому причастен… Я сам лично организую ему реанимацию.

Я быстро пишу адрес Мирона и скидываю Нику сообщением. Пишу номер Мирона. Его фамилию. Все что знаю.

— Я могу поехать с тобой? — Вскакиваю с кресла, как только Ник направляется в сторону выхода.

— Нет, ты останешься здесь, — Ахметов оглядывается по сторонам, видит связку моих ключей и тут же их забирает, — это я тоже заберу с собой, чтобы тебе глупости в голову не стукнули.

— Неужели она мне так мстит за то, что ты ее бросил? — Я задаю вопрос, который все это время не дает мне покоя.

— Я думаю, что там все намного серьезней. Я не должен был возвращаться в город еще несколько дней. У меня на завтра назначена встреча с важным клиентом. Я написал ему, что ничего не получится перед самым вылетом. Уверен, что расчет Арины был на это. Она просто не рассчитывала на то, что я могу вернуться раньше.

— Ты… ты что-то знаешь…

Ник не выглядит полностью ошарашенным. В отличие от меня. Как будто он чего-то такого и ожидал.

— У меня были подозрения на ее счет. Сейчас я хочу убедиться в том, что это не просто подозрения.

Обнимаю себя руками за плечи и смотрю как Ник обувается.

— Анют, в тумбочке над плитой есть успокоительное. Выпей и ложись спать, я не вернусь до утра.

— Что будет… Дальше? Давыдов сказал, что…

Ник подходит ближе, обхватывает ладонями мое заплаканное лицо.

— Малыш, все будет хорошо. Я тебе обещаю. Ты же мне веришь? — Я киваю в ответ, Ник наклоняется и целует меня в губы. — Каждый, кто причастен к этому, очень сильно пожалеет, поверь мне.

Успокоиться никак не получается. Я накручиваю круги по квартире Ника и перед глазами только самые ужасные последствия всего произошедшего. Неужели Арина может быть настолько гнилым человеком? Неужели это месть за Ахметова?

Впиваюсь зубами в нижнюю губу и подхожу к окну, на улице уже начинает светать. Ника нет. Я сомневаюсь, что он появится рано утром. Я не рискую беспокоить его звонками или сообщениями. Боюсь, что могу позвонить не вовремя. Он и так уехал посреди ночи решать мои проблемы.

Неужели я настолько наивная, что не замечала рядом с собой подлых людей? Не знаю, что будет, если Мирон ко всему этому причастен… Тогда получается я совершенно не разбираюсь в людях.

Тело дрожит, мне становится ужасно холодно, и я заворачиваюсь в одеяло.

Еще спустя час мне начинает казаться, что я слышу вой полицейских машин. Бросаюсь к окну, там никого нет. В этот момент понимаю, что начинаю потихоньку сходить с ума. Нужно пойти на кухню и выпить успокоительное. Нужно хоть немного выключить эту панику и переживания, иначе я доведу себя. Я настолько остро воспринимаю всю ситуацию, что руки дрожат до такой степени, что даже упаковку с успокоительным не получается достать с первого раза. Меня всю колбасит. Я раз за разом проворачиваю в голове все что произошло сегодня. Вспоминаю реакцию Мирона, когда приехала к нему. Неужели он настолько хороший актер? Потому что его удивление было до ужаса правдоподобным.

Выпиваю сразу две таблетки, чтобы уснуть. Это мне просто необходимо. Я не могу больше прокручивать это все в голове и вгонять себя в более печальное состояние с каждым разом все больше и больше. Бреду к кровати, укрываюсь одеялом до самого подбородка. Говорю себе, что просто полежу и дождусь Ника. Но через пару минут таблетки начинают действовать. Эмоции становятся не такими острыми, в голове все заволакивает туманом, веки становятся тяжелыми… Я проваливаюсь в сон.

Когда я открываю глаза, на улице уже темно. В квартире нет ни единого намека на то, что Ахметов вернулся. Я потираю глаза, встаю с кровати. В голове по-прежнему все в тумане. Стоит резко дернуться вперед и я кривлюсь, голова начинает раскалываться. Включаю свет, оглядываюсь по сторонам. Выхожу в коридор. Проверяю все комнаты, ванную, кухню… Ника нигде нет. И судя по тому, что все так и осталось на своих местах, ничего не было тронуто, то он и не приходил за это время.

Нахожу свой телефон, снимаю с блокировки и замечаю, что у меня пять пропущенных, несколько сообщений. Господи, как же крепко я спала, что даже не слышала всего этого. Пропущенные от мамы, Юльки и сотрудницы с работы. Никому из них я сейчас перезвонить не могу, потому что просто не знаю, что буду говорить. Не знаю, что я могу говорить. Да и я сама не понимаю какая сейчас обстоит ситуация. Когда открываю мессенджер и вижу, что у меня сообщение от Ника, то сердце замирает.

"Скоро буду. Пришлось немного задержаться."

Тут же смотрю на время. Он прислал это сообщение час назад.

Сердце начинает громко колотиться. Я резко срываюсь с места. Не знаю, что лучше делать. Ахметов наверняка вернется голодный и уставший. Он столько времени не спал. Был еще и с самолета. Это я проспала целых десять часов.

В его холодильнике нет совершенно ничего. Ника не было несколько дней в городе, а я вчера была не в том состоянии чтобы что-то покупать. Открываю приложение с доставкой еды. Накидываю целую корзинку разных блюд и быстро оформляю заказ.

Я не знаю откуда, но точно уверена, что Ник вернется с новостями. И что-то мне подсказывает, что новости не будут плохими. Наверное, так себя чувствует женщина, когда она под полной защитой своего мужчины. Когда широкая спина является действительно щитом, который всегда ее прикроет и защитит от всех невзгод.

Когда я слышу, как в замочной скважине поворачивается ключ, я тут же подрываюсь с места и несусь к двери. Ахметов заходит в квартиру, и я тут же несусь к нему, утыкаюсь носом в его грудь и жадно вдыхаю любимый запах.

— Малыш, ты чего? — Ник гладит меня по голове. Несколько минут стоит без движения, ждет пока я успокоюсь. А я то и дело всхлипываю и прижимаю его сильнее к себе.

— Ты вернулся, — произношу практически шепотом, но он все слышит.

— Конечно вернулся, ты сомневалась? — Ахметов произносит насмешливо, но я слышу сильную усталость в его голосе.

— Я… я боялась, что с тобой что-то могло случиться… — Снова всхлипываю, но Ник сжимает мои плечи и отстраняет от себя, всматривается в мои глаза.

— Все хорошо, слышишь меня? У нас все хорошо.

Я лишь молча на него смотрю. Я слышу, но не понимаю. Что конкретно это значит? Что именно хорошо? Потому что вчера все было ужасно! Я смотрю ошарашенным взглядом на Ника и пытаюсь переварить услышанное.

— Арина работала на твоего отца? — Нет, от того, что я произнесла это вслух, это не стало казаться менее безумным.

Ник сидит напротив меня в кресле и ждет, пока я переварю начало нашего разговора.

— У меня были подозрения с самого начала. Но она действовала очень аккуратно, поэтому прямых доказательств у меня не было. Именно поэтому я с ней начал общаться. Сказал, что мне нужна информация на Давыдова. Что хочу незаконно выиграть тендер и мне нужно знать с кем ее начальник и о чем договаривается. Какие суммы готов тратить. Все, чтобы быть на шаг впереди. Она клюнула. Решила одним выстрелом убить двух зайцев. Хотела поиметь деньги с меня и с отца.

— Подожди… а что именно она делала для твоего отца? — Я все еще не понимаю. Александр следил за сыном из тюрьмы? Хотел быть уверенным, что тот не пустил его бизнес по ветру? Или зачем?

— Следила за происходящим, докладывала обо всем чем я занимаюсь. Но все изменилось с твоим появлением в городе, — Ник устало трет переносицу, этот день был тяжелым, — отец захотел отомстить. Ведь, по его мнению, он из-за тебя оказался в тюрьме. Во всем виновата ты, а не он.

Громко выдыхаю. Это меня даже не удивляет. Александр всегда был готов обвинить кого угодно в своих неудачах, но только не признать, что это его ошибка.

— Значит все, что сделала Арина, это были приказы твоего отца?

— Да, он хотел таким образом получить надо мной власть. Чтобы торговаться. Чтобы выйти из тюрьмы на своих условиях. У него был бы козырь в виде тебя и тогда бы переговоры пошли совсем иначе.

— Хотел, чтобы я села в тюрьму? Оказалась на его месте?

От этих слов по коже проходится холодок. Господи, это не человек, это самая настояща мразь.

— Ну до тюрьмы вряд ли бы дошло. Скорее шантаж бы был основан на том, что дело бы свернули, если бы Арина забрала свои показания и документ бы испарился волшебным образом. Но для этого нужно бы было выполнить его условия.

— А Мирон… неужели он тоже… с ними… — Мои глаза увеличиваются в размере. Я не хочу верить, что подлость Александра была таких масштабов.

— Нет, Мирон оказался просто идиотом, которого использовали.

Я настолько облегченно выдыхаю, что даже Ник это слышит.

— У него правда украли телефон?

— Да, Арина все хорошо подстроила. Как оказалось, она была в курсе твоей личной жизни. Мирон пару дней бухал в баре, она с ним там познакомилась, он выговорился незнакомому человеку, посвятил ее в подробности. Так Арина поняла, что сможет на тебя воздействовать с помощью Мирона. Твое чувство вины отлично сыграло ей на руку.

— Это она с тобой так разоткровенничалась? — Прищуриваюсь и смотрю на Ника.

— Ну в СИЗО любой станет более разговорчивым, — Ахметов откидывается на спинку кресла.

— Она… в СИЗО? — Мои глаза увеличиваются в размере еще больше.

— У Давыдова много хороших друзей, — Ахметов усмехается, — один звонок и барышню упаковали. Мы сначала пытались говорить по-хорошему, не получилось.

— И… и что мы будем делать дальше? Что с теми документами, на которых мои подписи? Что и…

— Для начала мы решим вопрос с женишком, — Ник кривится, потому что Мирон ему как кость в горле. — Когда он свалит из страны, будем дальше решать все вопросы. Не удивлюсь, если отец найдет, как и его привлечь. Арина будет давать показания, и Мирона может потащить за собой. Так что… Ему нужно валить.

— Подожди… но у него же наследство. Завещание… Он не может!

— Действительно, а так он просто может загреметь за соучастие. Это лучше? — Ник выгибает вопросительно бровь.

— Но ты ведь можешь помочь… Ты же говоришь, что он не виноват…

— Я уже помогаю, рвать жопу ради него я не стану. Дать ему фору в сутки, чтобы он уехал из страны, отличная помощь. За свободу придется заплатить. Наследством.

Как оказывается, я все-таки мега везучий человек, как бы смешно это сейчас ни звучало. Давыдов не должен был возвращаться в офис в тот вечер. Не должен был тщательно изучать договора. Но его что-то дернуло. Решил проверить как новая сотрудница справляется. Пересмотрел документы. Просто чудом не подписал на полном доверии и тогда был бы точно полный кабздец. Точно так же, как и Ник чудом вернулся раньше. Как будто почувствовал.

Мирон улетает из страны даже раньше, чем проходят сутки. Как оказалось, Ник ему все популярно объяснил, и парень решил не рисковать, собрал вещи сразу же после ухода Ахметова.

Отец Ника не знал, что его план разрушен до самого конца. Он сидел и довольно потирал свои руки, представляя, как будем манипулировать сыном. Сначала он узнал, что слушанье его дела перенеслось на более ранний срок. Он обрывал сыну все телефоны. Перед слушаньем к нему прислали бесплатного адвоката, который сообщил, что никакого другого адвоката у него не будет. От его дела отказались. И бесплатный адвокат — это единственный адвокат, который ему сейчас доступен. Ник пришел на само слушанье. Перед самым началом сообщил отцу обо всем. Что он все знает. Что все их договоренности разрываются и что Ник надеется, что отец получит самый большой срок. Ахметов сделал это специально. Довел отца до ярости. Когда Ахметов старший давал показания, то был не в себя от бешенства. Наговорил кучу всего, что только ухудшило его положение. Арина тоже получила срок. За подделку документов. Как говорится каждый получил по заслугам.

Самое сложное было — это разговор с мамой. Она столько времени ждала и надеялась. Ничего не знала. Считала Александра самым лучшим. Когда она узнала правду, то долго плакала и извинялась передо мной за то, что не видела всего этого. За то, что привела меня в дом к этому человеку. За то, что я была вынуждена уехать. В тот вечер мы обе нарыдались. Я наконец смогла быть с мамой откровенной. Ничего не скрывать. Рассказать все с самого начала. Со всеми подробностями. Но то, что меня удивило… Это ее реакция на новость обо мне и Нике.

— Я догадывалась, — мама слегка улыбается и смотрит мне в глаза.

— Как…

— Не в первый раз… Сейчас. После того как ты вернулась. Я видела, как смотрит Никита на тебя. Видела, как ты краснеешь в его присутствии. Но списала все это на то, что сама уже себе все придумала. А когда ты рассталась с Мироном… Я начала присматриваться…

Я краснею до кончиков ушей. А мне казалось, что мы такие замечательные конспираторы.

— Мы хотели все рассказать по-другому… Тогда еще мы не знали о планах Александра. Хотели сообщить тебе обо всем с хорошей новостью об его освобождении…

— Анют, то, что ты счастлива, девочка моя, для меня самая лучшая новость. Счастье этого ублюдка, что он сидит за решеткой. И что я не могу до него добраться. Если бы я знала раньше… Если бы я только знала… — Мама подрывается с дивана и крепко-накрепко меня к себе прижимает. — Моя девочка, прости меня, я даже представить не могла… Мама всхлипывает и снова начинает плакать, а я глажу ее по волосам. — Ник сможет мне помочь с тем, чтобы лишить Александра отцовских прав? Я не хочу, чтобы эта мразь имела к нам хоть какое-то отношение.

— Я думаю, что Ник найдет способ как решить этот вопрос.

— Моя малышка, сколько же ты натерпелась. Сколько вы с Никитой вынесли…

— Мамуль, теперь все будет хорошо…

— Обязательно будет. И никак иначе.

— Ой, — округляю глаза и тут же прикасаюсь ладошкой к животику.

— Что? — Ахметов подрывается с кресла и тут же подлетает ко мне. Глаза огромные, лицо перепуганное. А я еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться.

— Дай руку, — растягиваю губы в улыбке, а мужа уже начинает потряхивать. Мне иногда кажется, что он родов ждет больше, чем я. Он очень эмоционально реагирует на все, что со мной происходит.

Ахметов протягивает руку, но лицо остается напряженным. Прикладываю его ладонь к животу с той стороны, где толкается малыш и внимательно наблюдаю за его эмоциями. Вижу, как округляются глаза мужа, как в них появляется полное непонимание происходящего, после полнейшая потерянность. Я же ловлю каждый момент. Не могу не любоваться тем, как Ахметов на глазах превращается в милаша. Тихонько про себя считаю. Раз. Два. Три…

— Нам нужно в больницу! Тебе больно? Ребенок нам так о чем-то сообщает?! Нужно быстро собираться!

Честно слово, я считала себя паникершей до того момента, пока не увидела на тесте две полоски. Моего спокойного и уверенного во всем мужа как будто подменили. Таким я Ахметова видела впервые.

— Ага, а еще родильный зал бронируй, — смеюсь, — у тебя же с прошлого раза остались контакты?

Ник недовольно хмурится и смотрит на меня осуждающе. А я даже не думаю делать ему послабления. В прошлый раз, когда ребенок слегка толкнулся и я от неожиданности взвизгнула, Ахметов меня чуть на роды не запихнул. Поднял на уши все родильное отделение. Пригнал врача посреди ночи и не хотел ничего слушать о том, что даже при большом желании и упрямстве мужа, я не смогу родить на шестом месяце.

— Это не смешно, — бурчит Ник и присаживается возле меня, а я хватаю его руку и прикладываю с другой стороны к животику. Малыш, кажется, решил сообщить отцу, чтобы тот не нервничал.

— Толкается.

Ахметов снова округляет глаза, а я заливаюсь громким смехом. А это малыш еще на свет не появился. Точнее малышка. Ахметов еще не в курсе. Я сама узнала буквально два дня назад, и мы по этому поводу устраиваем праздник. Я заказала надувной шарик, в котором будут розовые пинетки и открытка "счастливому папаше". Не знаю, как дождаться вечера, чтобы увидеть реакцию мужа. Я знаю, что он до безумия хочет девочку. Малышку. Уже все уши мне прожужжал. А у меня каждый раз перед глазами картинка как он с ней нянчится. Уверена, что он отходить от нее не будет. Даже сейчас видно, как сильно он за нее переживает.

На столе вибрирует мой телефон. Это мама. Они с Мишей и Машенькой уже приехали. Осталось дождаться Юльку с Ильей и можно начинать праздник. Ах, да… Юлька тоже в положении. У нее сейчас шестой месяц. И мы просто в восторге от того, что все вышло так удачно. Теперь мы с лучшей подругой будем в одном режиме и общей теме.

Мы выходим на улицу, Ник аккуратно поддерживает меня за руку, не отпускает ни на шаг. Буквально два месяца назад мы переехали из нашей квартиры в частный дом. Это был подарок мужа мне на день рождения. Я визжала от счастья часа два. Потому что я до ужаса хотела переехать в частный дом. Там, где у малышки будет свой личный двор. Она сможет в любое время выйти на улицу. Не будет этих лестниц, по которым постоянно нужно тягать коляску… Ну и конечно же свежий воздух…

— Мамуль, — я улыбаюсь и обнимаю маму. После присаживаюсь и обнимаю Машеньку. Господи, она стала уже такой взрослой. Самая настоящая модница.

Пока встаю, случайно бросаю взгляд на мамину руку, и улыбка на моем лице становится еще шире. Она приняла предложения Михаила. Миша сделал маме предложение руки и сердца еще неделю назад. Мама жутко смущалась, а после выдала, что ей нужно подумать. Но судя по всему… думать уже больше не о чем.

— Я так понимаю у нас скоро будет знаменательное событие? — Я игриво приподнимаю брови и вижу, как мама краснеет.

— Светлана согласилась, — Михаил скромно улыбается, — мы не хотим устраивать пышный праздник. Просто посидеть семьей.

— Конечно-конечно, — выдаю в ответ и чувствую, как Ник сильнее прижимает меня к себе. Мой муж знает меня отлично и уже прекрасно догадался, что я начала прокручивать в голове все возможные расклады праздника. Скромненько ведь можно и в ресторане отметить? Или у нас дома… Заказать еду, купить маме красивое платье… Но Ахметов тонко мне намекает на то, чтобы я притормозила. С беременностью я стала слишком эмоциональной и активной. Я постоянно хочу что-то организовывать. Собирать семью. Устраивать праздники…

— Анют, как ты себя чувствуешь? — Мама переводит тему, а я тут же ведусь и начинаю с полным восторгом рассказывать о том, что малыш толкнулся и как Ник отреагировал.

Мы с мамой и сестренкой уходим в дом, мужчины остаются на улице. Спустя полчаса приезжает Юлька и Илья и наш праздник начинается. Мы накрываем стол, много смеемся. Когда на веранду выносят огромный надувной шар, я вижу, как муж напрягается.

— Давай, Никитос, — кричит Илья и я улыбаюсь. Знаю, что Илья сегодня узнал пол своего ребенка. У них все получилось узнать раньше. Наша же малышка скрывалась до последнего.

Ник берет в пальцы иглу. Юлька достает телефон и включает съемку видео.

— Давай, — сжимаю локоть мужа, а у самой бедное сердце в груди заходится. Я так сильно хочу сделать его счастливым, хочу видеть, как он улыбается.

Ник лопает шарик, все громко визжат, а мой муж в это время ловит розовенькие пинетки. У меня на глаза наворачиваются слезы, как только я вижу его реакцию. Ахметов пару секунд находится в полном шоке, а после до него доходит…

— Девочка, — подходит ко мне, притягивает, целует в губы.

— У нас будет малышка, — шепчу ему в губы.

— Твоя маленькая копия, — Ахметов отворачивается, пытается скрыть от меня эмоции, но я замечаю, как блестят его глаза. Он счастлив. Господи, как же он счастлив.

В этот самый момент мое сердце колотится в груди еще сильнее. Я даже представить себе не могла, что когда-то буду так счастлива. Рядом с любимым мужчиной. В окружении самых близких людей. Оказывается, для счастья нужно так мало…